Отбор демона, или тринадцатая ведьма. Витамина Мятная

Я тринадцатая ведьма в семье и бездарная адептка. Он повелитель Ада. Как я умудрилась заточить его в магический круг? Не знаю. Демоны опасные соблазнители, а я встала на его пути. Он поставил на моем теле свой знак. Если Асмодей меня найдет, то придет по мою девственность, и быть мне тогда его игрушкой, бездонным источником энергии. Единственный мой шанс выжить - это влюбить развратного беса в себя и подчинить, до того, как он отнимет мою невинность. Для охоты на демона я отправляюсь учиться в высшую магическую академию для одаренных ведьм. Ведь где овцы там и волк. Но кто из учащихся фальшивый адепт и истинный извращенец? Ради собственной свободы я обязана это выяснить.

   Со мной верный фамильяр и магическая книга. К отбору демона готова!

   Отбор демона, или тринадцатая ведьма. Витамина Мятная

***

   Чирк! Чирк! Кряк… Спичка сломалась пополам.

   Сдув с лица мышиного цвета челку, я достала еще одну спичку. Пара попыток, и на ее конце, заплясав, вспыхнул огонь. Обычный человеческий, оранжевый, как лиса, и теплый, как родной очаг.

   Быстрее, пока не погасло!

   Фитиль черной свечки фыркнул пару раз искрами, не желая разгораться, но, сжалившись, полыхнул зеленоватым демоническим огнем. Спирали дыма змеями взвились к потолку.

   Шшкр-р-р… Шкр-р-р... Хрусть! Мелок сломался в пальцах. Я убрала прядь пепельных волос за ухо и, подобрав раскрошившийся обломок, вновь повела линию, не заметив, что в том месте, где палочка мела сломалась, остался маленький незакрашенный участок.

   Десять минут пыхтения, ползания на карачках, и пентаграмма кровавым отсветом пылает во всей красе.

   Встав, я залюбовалась своей работой. Настоящий магический круг!

   Условно круглая пентаграмма неровным эллипсоидом кособочилась в сторону тумбочки с бельем, но в целом вид был совсем как в учебнике.

   Теперь необходимо расставить магические маяки. Вчитавшись в строчки, я полезла в ящики комода, разыскивая нужные травы. С полными горстями вернулась к меловому рисунку и разложила все в соответствии с указаниями. Получилось очень симпатично, как разноцветная сухая полянка.

   Я была собой довольна, следующий этап сложнее. Надо собраться с духом.

   Вдох-выдох.

   Взяв с комода маску, я нацепила ее, проверила узел, крепко ли держится. Яркие петушиные перья вызывающе топорщились во все стороны, наполовину скрывая мою невзрачную персону.

   За все это пышное великолепие надо благодарить нашего петуха. Сейчас кочет, убитый горем, понуро расхаживает по двору, сверкая лысым задом.

   Скрывать свое лицо в подобных делах просто необходимо, вызов демона - опасное предприятие и сильное колдунство. Недаром я готовилась несколько месяцев и ждала полнолуния - времени, когда ведьминские чары наиболее сильны.

   Если коварный бес увидит твое лицо, то будет преследовать и мстить снова и снова. Как поговаривают некоторые ведьмы с мечтательным выражением на лице, иногда демоняки приходят «мстить» даже ночью... И уходят только под утро.

   Что происходит в темноте во время мщения - я не в курсе. Возможно, нечто изощренное и коварное, свойственное всем жителям подземных измерений. В любом случае, я предпочитаю спать по ночам, а незваные гости мне не нужны.

   Состояние инкогнито для всех ведьм - абсолютная защита. Маска скроет лицо и призванная нечисть не сможет отыскать вызывающего.

   Если все получится, это будут самые крутые чары, которые наколдовали в нашем королевстве с незапамятных времен.

   Книга выскользнула из дрожащих рук и с глухим хлопком упала на пол. Вечно я все роняю!

   Вдох-выдох.

   Подняла, неуверенно положила на старый бабушкин пюпитр, открыла обложку и... Фолиант вырвался из рук, страницы зашуршали, открывая нужную.

   Я - потомственная ведьма. Моя прабабка была верховной ведьмой, бабка тоже состояла в звании ведьмы, моя мать ведьма. Все мои сестры дипломированные ведьмы, они могут зачаровывать метлы, варить зелья, предсказывать будущее по внутренностям животных и устраивать шабаши с колдовством. А я - последняя, тринадцатая - еще не совершила ничего важного и особенного. Да и магии у меня кот наплакал, вечно все роняю, разбиваю, путаю ингредиенты и взрываю.

   Предпоследняя сестра всего на год старше, а уже уехала из дома и стала деревенской предсказательницей. Но это не дает ей права воображать о себе и задирать меня, дразня Луизой-Нулизой.

   Мои сестры преуспели в ведьмовстве, две из них практикуют в самой столице!

   Все они относятся ко мне как к малышке, глупому несмышленышу, не способному зачаровать метлу и превратить жабу во что-нибудь путное и полезное. Да, с метлами у меня не заладилось, (я еще потолкую с этим непокорным веником), но по двору ходят несколько кур и одна корова, которые на самом деле являются парой-тройкой земноводных и одним вредным соседом.

   Такую участь местный парень заслужил за неуважительное поведение в отношении моей пятой точки. С левой «буханки» до сих пор не сходит синяк от щипка, которым эта деревенщина наградила меня за сараем. А я его в ответ попотчевала стойким трансформационным заклинанием. Так что как бы ни дразнили меня сестры - за себя постоять я умею. Жаль, что ведьм не берут в боевые маги. Потому что чары у меня получаются в основном атакующе-разрушающие.

   Парня пока не хватились, наверно, думают, что он где-нибудь в таверне с кружкой пива отлынивает от работы. Вымя ему к лицу, расколдую на следующей неделе, когда сойдет синяк с задницы.

   Труднее всего колдовать на себя, лечить и снимать заклятья, но я и с этим справляюсь, недаром мне от прабабки достались магическая книга и старая метла. И вообще, весь чердак нашего кособокого замка после того, как старшие сестры уехали, предоставлен в мое полное распоряжение.

   Наш замок - изумительное место. Здесь полно склянок с приворотными зельями, трав для ворожбы, учебников и тетрадок с записями чар, магических свечей и огрызков цветного мела для защитных кругов. Но главная моя ценность - магический фолиант, оставленный мне прабабкой.

   Книгу она завещала последнему ребенку рода Макги. То есть мне.

   Все источники магических знаний, остатки ингредиентов и прочее, что осталось от старших сестер, теперь мои, как платья, которые я за них донашиваю.

   Уезжая из дома, они бросили все ненужное здесь, а я... Донашиваю.

   Так что это полнолуние станет переворотным. Я покажу им всем, на что способна!

   Книга раскрылась на нужной странице. Лунные лучи упали на коричневый пергамент. «Вызов высших демонов» - гласила витиеватая надпись в начале страницы.

   Собрав волосы в конский хвост, чтобы не мешали читать, я проверила все в последний раз. Вроде бы ничего не упустила.

   Вдох-выдох, вдох-выдох! Пора. Начали!

   Первые магические слова сорвались с моих губ, и тут же черные свечи вспыхнули ярче. Зеленый потусторонний огонь столбами пламени впился в потолок. Некоторые травы задымились, распространяя вокруг пряные запахи.

   Начерченная красным мелом пентаграмма поблекла, чтобы в следующий миг полыхнуть подземным пламенем. Свечи потухли, только магический круг пылал неземным светом, отбрасывая на стены резкие тени.

   Дохнуло потусторонним холодным огнем, самым сильным пламенем в мире, беспощадным, сжигающим дотла, не оставляющим после себя ни пепла, ни праха.

   В центре появилась маленькая светящаяся точечка.

   Завоняло гарью и копотью. Дыра в подземные измерения открылась, и оттуда повалил удушливый дым.

   Вот к этому я была не готова! Маленький чердак под остроконечной крышей вмиг наполнился смрадом. Стараясь не прозевать появление демона, я, чихая и кашляя, кинулась к маленькому окошку.

   Дребезжащая створка раскрылась, хлопнув о каменную стену, в башню ворвался свежий ночной ветерок. Подхватил ядовитый дым и унес прочь.

   Я обернулась. В магическом круге стояла фигура.

***

   Стояла и пылала! Огнем! Ярким. Над фигурой уже начинали дымиться стропила.

   Горящий взгляд незнакомца уперся в меня, я не сильно его заинтересовала, взор скользнул дальше.

   Демон с интересом осматривал место прибытия. Поддев когтем, и наклонив, заглянул в пустой котел. Нахмуренно вглядываясь в линии, потер когтистой лапой мел на полу.

   Скользнул глазами по стенам, придирчиво осмотрел все углы и, не найдя никого, снова остановился на мне.

   На его лице расплылась зубастая улыбка. И какие это были зубы! Острые, словно иглы, и росли в несколько рядов, как у хищных рыб. Я забыла, как дышать, замерла, притворяясь деталью интерьера.

   Огненный тип нагло ухмыльнулся и шагнул вперед.

   Ужас-ужас-ужас!!! Пылающий демон поднял ногу и легко переступил через линию.

   Кошмар-кошмар-кошмар! Он вышел из пентаграммы! Что я сделала не так? Он же должен быть прикован к ней, и покидать не имеет права!

   Ноги подогнулись от страха, и я осела на пол.

   - Здравствуй, сладкая мышка! - Огненный демон, как удав над кроликом, навис надо мной. В узком пылающем лице и вправду было что-то хищно-змеиное.

   Щелчок пальцев, и лента в моих локонах вспыхнула, превратилась в пепел, волосы рассыпались по плечам. А вместе с ними съехала и маска, закрыв половину лица и почти весь обзор! Я ошалело таращилась на горящий ужас единственным незакрытым глазом. Потустороннее страшилище щеголяло костюмом диких людей!

   Мой предательский взгляд, как на буксире, тащило к одному определенному месту, расположившемуся там, где у всех деревенских парней обычно расходятся штанины. Но вызванная нечисть, к моему шоку, брюк не носила, предпочитая свежий ветерок, обдувающий все части голого тела!

   Пылающий шагнул еще ближе и присел на корточки. Между нами практически не осталось места. Демон нагло уставился в мой не прикрытый маской глаз.

   Секунду я соображала, а после выдала:

   - Назад! - Лицо монстра удивленно вытянулось. - Ты... ты... - запинаясь, пропищала я, - не можешь ослушаться меня! Делай, что приказываю!

   Огненный подумал, почесав щеку.

   - А подчинить демона ты не забыла? Прежде чем приказывать?

   Мой глаз метнулся к книге, там ничего не было про подчинение. Я думала, что после того, как потусторонний тип окажется в круге, все произойдет само собой! И вызванный будет выполнять все приказы.

   - Значит, хочешь подчинить меня? - рассматривая свои длинные когти, пряча и выпуская их, как кот, мурлыкнул демон. Это было сказано тихо, безразлично, как бы между делом, но внутри у меня все похолодело от страха.

   - Да! - как безумно храбрая мышь, пискнула я.

   Демон придвинулся снова. Я отползала дальше. Лопатки уткнулись в каменную кладку. Все, бежать больше некуда!

   - Ну, начинай! - Зубастый, не вставая с корточек, снова подъехал вплотную.

   - Хорошо, - пискнула я и осталась сидеть на месте, ничего не предпринимая.

   - И? - выжидающе потребовал пылающий тип. По его мнению, что-то должно было происходить. Я не понимала, что именно, но и демон был удивлен тем, что ничего не происходит.

   Хотя должно.

   - И? - проблеяла я.

   - Тяжелый случай, - определил демон, кинув взгляд на жмущуюся в нерешительности меня.

   Рука, сжатая в кулак, ударила за моей спиной по стене, камень хрустнул и пошел трещинами.

   - Ну хорошо, вот ты вызвала демона. И что ты будешь с ним делать? - Во рту у призванного сверкнули острые зубы.

   - А что тут сложного? Подчинять! - быстро сообразила с ответом я. Любой стал бы активно шевелить мозгами, увидев такой оскал.

   - Как? - спросил демон.

   Я не знала.

   Секунды бежали. Подземный гад сдался первым.

   - Темнота... Серость... Чего ж вас всех просвещать-то надо?! - закатил глаза к потолку разочарованный зубастик, и тут же две когтистые хапалки подхватили меня на руки.

   Я сжалась от ужаса, но сразу же расслабилась. Горящие ладони не обжигали. Они были просто теплыми. Тем не менее, огонь вспыхнул вокруг, обвив, словно кокон. Языки пламени бежали по рукавам старенького платья, не сжигая ткань.

   Демон потянулся к маске, чтобы снять ее, но я, памятуя об инкогнито, откинула голову далеко назад, стараясь не дать пылающей лапе сорвать мою последнюю защиту. С гортанным урчанием горящий тип нагнулся и впился обжигающими губами в шею, терзая нежную кожу. Дыхание подземного жителя было не так безобидно, как его пламя.

   Раскаленный воздух нестерпимым клеймом ложился на шею, полз по коже, отмечая неведомые дорожки.

   А я маленькая и дрожащая в его руках, зажмурившись, терпела прикосновения, надеясь, что кожа выдержит и не обуглится.

   Пылающие лапы ползали по телу, щупали мою грудь. Наверно, огненный гад из подземных измерений пытался соблазнить меня.

   Я не была уверена в этом, с парнями в деревне у меня тоже не сложилось. Вероятно, у демонов такое поведение - норма. Я пыталась сообразить, как бы побыстрее подчинить огненного, но действия демоняки заставляли мысли растекаться жидкой лужицей, а тело превращаться в желе.

   Когда демонические губы нашли какую-то особенно чувствительную ямочку на шее, я выгнулась и застонала. И тут же послышала такой же сдавленный стон, сорвавшийся с губ горящего типа.

   - Нет! - зарычал демон, содрогаясь. Он отстранился от меня на безопасное расстояние. Похоже, прикосновения к моей коже заставляли его рычать. Может быть, подземным тоже больно ощущать человеческие касания, и наши тела кажутся им холодными?

   - А, к бездне! - прорычал ненасытный гад и уткнулся мордой между моих пышечек. Задушенный голос из района моей груди известил:

   - Лишний источник энергии не помешает, а старая игрушка уже надоела. Если серая мышка смогла вызвать меня, Асмодея, силы в ней с избытком.

   Я ничего не поняла из невнятного бормотания, потому что его лицо в это время находилось где-то глубоко, вжимаясь в мои прелести, а страшные зубы покусывали округлости. Небритая, пылающая щека терлась сквозь ткань, губы нащупывали пуговку соска и не находили.

   Руки разжались, и я с визгом полетела вниз. Меня поймали в каком-то сантиметре от земли.

   - Тсс! - прижил палец к губам демон и осторожно уложил меня на дощатый пол. Кажется, в меня играли, как кошка тешится с мышкой, подбрасывая свою добычу, наслаждаясь процессом и испугом жертвы.

   Взмах когтей, и мое штопаное платьице узкими лентами разлетелось по всей комнате. Пылающая ладонь вцепилась в завязки лифа.

   Между демоном и мной оставалась хрупкая и тонкая преграда в виде корсета, нательной рубашки и панталончиков с заплаткой на пятой точке.

   «О боже! - подумала я. - Кажется, я сейчас узнаю, как мстят демоны, на дворе-то ночь!»

   От свистящих в воздухе когтей потустороннего хищника пал последний барьер - корсет. Демон не справился со шнуровкой и располосовал все на дотлевающие полоски.

   Куда исчезли панталоны, я не заметила.

   Горячее и большое дотронулось до меня. Кажется, кончик у этого странного предмета пылал демоническим огнем, как факел.

   Эти действия как-то не походили на месть.

   - Что... Что... вы делаете?

   - Ммм... - облизнулся демон длинным раздвоенным языком. - Подчиняю ведьму... Будешь моей любовницей!

   В мозгу заметались мысли: «Что? Меня? Как? - И уже более возмущенное: КЕМ?» Значения слова я доподлинно не знала, но подозревала - это что-то нехорошее. От демонов ничего приличного ждать не приходилось. Всем известно, что они еще те охальники!

   Зубастый гад всунул свое колено между моих колен, не встретив сопротивления, раздвинул их. Нечто упругое, такое же обжигающее, как дыхание демона, втиснулось между моих ног и наткнулось на преграду. Я дернулась.

   «Больно!»

   Я истошно завизжала в остроконечное ухо. Демон на мгновение замер. Потом в шоке отпрянул.

   - Еще и девственница! - завопил в ответ пылающий.

   Наклонив голову набок, он вертел пальцем в оглушенном остроконечном ухе. - Подземные боги! И за что мне такое наказание? День не задался с самого утра! - Аристократическое лицо упало в демоническую ладонь. - Ладно, живи, мышка! - Меня презрительно отбросили, как игрушку, в которой разочаровались. Я больно ударилась копчиком о доски.

   В следующее мгновение взрыв сотряс здание. На том месте, где только что стояла высшая нечисть, образовался пылающий вихрь. Столб огня вырывался из дыры, пробитой в подземные измерения. Призванный демон рвался из пленившей его пентаграммы, стараясь вернуться в родные пенаты. Как только огненный чертеняка перестал меня касаться, я тут же почувствовала жар огня.

   Испуганная обжигающим пламенем, я сделала шаг назад, пятка наступила на нарисованную линию на полу.

   Магические знаки вспыхнули. Мы с огненным поменялись местами, я упала назад в круг, отбив пятую точку, а освобожденный демон, ревя, вырвался на свободу.

   Дыра в подземные измерения широко открылась, в ней мелькнул хвост с пылающей кисточкой на конце.

   Портал схлопнулся. Мир превратился в сияющее пространство.

***

   Крыша башни испарилась, как дым.

   Стены после взрыва причудливо раскрылись в разные стороны, подобно оплавленному каменному цветку.

   Маска, догорев, осыпалась на пол пеплом. Я шокировано натягивала на себя обгоревшую по краям скатерть, прикрывая неглиже.

   Вся прокопченная и обугленная, я сидела в центре бывшего чердака. Брови и ресницы ушли в том же направлении, что и крыша.

   Меня защитил магический круг: каким бы кривым он ни был, чары сработали. Пентаграмма выдержала, не треснув и не пропустив губительную энергию взрыва. Только вот башне не повезло.

   - ЛУИ-И-И-ИЗА!!! - услышала я возмущенный вопль со двора. Подойдя к краю, посмотрела вниз.

   Мой отец, притоптывая ногой в тапочке и уперев руки в боки, возвышался над всеми, кисточка его ночного колпака была взъерошена. Вокруг него стояли разбуженные взрывом родственники.

   - А ну спускайся сюда! Немедленно!

***

   Мои щеки пылали при одном воспоминании о ночном приключении, а вовсе не от стыда за несанкционированные чары, как думали мои родственники. Причиной этого стал некий пылающий соблазнитель. Между генеральной помывкой и заслуженной взбучкой я успела сгонять в чулан и найти пару книг по анатомии демонов. Картинки и краткие надписи заставили пылать не только мои уши, но и щеки, шею, грудь… В общем, краска стыда залила меня до самых пяток и спадать отказывалась наотрез.

   Я сидела на высоком стуле посреди кухни. Это же помещение одновременно использовалось как прихожая, гостиная, столовая и приемная для больных. Вдоль окна стояли столы с колбами и ретортами - рабочее место моей матери, потомственной ведьмы-лекарки Меган О`Коннор, в замужестве Макги. Мне строго-настрого запрещалось подходить к варящимся там зельям и декоктам.

   Наш семейный замок, сильно разрушенный временем, достался нам от дальнего родственника, мелкого чародея Генри Макги. Моя мать - знахарка, деревенская ведьма, а отец - чародей в отставке.

   Я последний ребенок в семье, маленькая неожиданность, как называет меня прабабушка. Потому что чаще всего у меня все получается неожиданно и вдруг. Правда, это не мешает мне быть прабабушкиной любимицей. Остальные дети уже давно выросли и разъехались кто куда, с родителями оставалась жить только я. Считая дни, когда мне исполнится семнадцать, и я смогу так же, как сестры, покинуть отчий дом.

   Все ведьмы в семнадцать лет обязаны оставить родной очаг и зажечь свой. Мне осталось вытерпеть половину лета и начало осени. В октябре, аккурат на Черный Самайн, мне стукнет семнадцать. Я свободная, как птица, вылечу из гнезда. Самая младшая из Макги покинет этот старый разрушенный дом, чтобы построить свой.

   Мой отец гневно расхаживал из угла в угол в ночном колпаке, мать, закутанная в шаль, колдовала возле своих столов. Дед с бабкой устроились у камина, взяли себе по мешку хлебных сухариков и приготовились смотреть шоу.

   Щаз что-то будет... Отец не сможет долго держать в себе возмущение, с минуты на минуту рванет.

   Закутанная в теплое одеяло, с полотенцем на голове, искупанная в лохани с самым сильным мылом, что нашлось в овчарне (с первого раза отмыть от копоти меня не удалось), я сидела, опустив ноги в ведро с мыльной водой, и шевелила пальцами от удовольствия. Это было другое тепло - убаюкивающее, нежное и домашнее, а не опаляющий жар потустороннего огня.

   Мама суетилась вокруг. То микстуру в меня вольет, то примочку на ожог наложит, то пластырем ссадину залепит. Мало-помалу, подлатав где-то магией, а где-то заботливой материнской рукой, она привела меня в нормальное состояние и почти божеский вид. Только брови с ресницами вернуть не удалось. И волосы все еще попахивали серой.

   Краснолицый, пышнотелого сложения чародей продолжал мерить шагами кухню.

   - Неслыханно, чтобы несовершеннолетней ведьме позволялось колдовать без диплома! - разразился грозой с проливным дождиком отец. - Тебе еще нет семнадцати! - Деревянные стропила зазвенели от богатырского возгласа. - Закон запрещает любую ворожбу до совершеннолетия!

   - Но па-а-апа! - заныла я.

   - А если бы ты пострадала? Если бы замок рухнул?

   Мы все посмотрели на сорванную взрывом башню, и мне стало совсем стыдно. Хлюпнув носом, я выпятила вперед губу и зарыдала, стараясь разжалобить строгого отца.

   Скулила я и до этого, когда с меня жесткими мочалками отдирали гарь и копоть, но тут я завыла в голос.

   - Не поможет! - отрезал чародей. Из моих глаз уже катились особо крупные слезы, предназначенные для очень серьезных проступков. - Ну, не реви, говорю же - не поможет! Я мог бы закрыть глаза на исчезнувший чердак, но отдача от магического взрыва такой мощи обязательно привлечет внимание.

   Я тоскливо всхлипнула и закрыла слезогонный кран. По лицу отца видно: действительно не поможет. Мне удалось натворить что-то запредельное, на этот раз избежать наказания не получится, сидением в старом дровяном сарае не отделаюсь - поняла я.

   За окном захлопали крылья. В стекло постучались. Мы дружно вздрогнули. Мановение властной руки отца семейства - и створки открылись, впуская пернатую гостью. В клюве у птицы зажат свиток пергамента, перевязанный лентой и скрепленный восковой печатью. Сова была крупная и белоснежная. Явно редкой породы.

   - Час от часу не легче, - произнесла хозяйка замка, отобрала письмо у птицы и, передав его отцу, вернулась к домашним хлопотам.

   Маг долго вчитывался в пергамент и наконец вздохнул.

   - Мать! - прокричал он через всю кухню жене. - Жди гостей со дня на день.

   Четыре пары любопытных глаз уставились на отца семейства.

   - Верховная ведьмесса едет к нам в гости. Хочет взглянуть на наших дочерей.

   - Что ж, - невозмутимо проговорила потомственная ведьма, строгая и неизменно заботливая мать семейства, - зато наша семья соберется вместе под одной крышей. - И вспомнив, что часть крыши отсутствует, женщина вздохнула.

   Покорно достав двенадцать конвертов и листы бумаги, Меган Макги села писать письма своим дочерям. Спустя некоторое время из дымовой трубы вылетели три почтовых совы, несколько летучих мышей и один голубь.

   Отец повернулся ко мне:

   - А ты под домашним арестом! И никакой магии до Черного Самайна!

   Асмодей

   Я думал, что одержу очередную легкую победу... Соблазню глупенькую дилетантку, выпью ее энергию, став могущественней в разы, завоюю следующий круг Ада и поднимусь на очередную ступень власти. Но что-то пошло не так... Я еле-еле вывернулся из державшей меня пентаграммы. Круг силы явно сделан на коленке, тем не менее после возвращения я обессилено рухнул на пол в своем адском дворце.

   И вот я пребываю во вверенной мне подземной провинции несолоно хлебавши, с фингалом под глазом, глухим ухом, зазря потраченными на соблазнение усилиями и с потерей энергии. Насильно ВЫКАЧАННОЙ ИЗ МЕНЯ, а не из этой дилетантки! В общем, полное фиаско. Такое со мной за последние пятьсот лет происходит впервые.

   Обычно даже опытные ведьмы постарше падают в мои объятья, гроздьями вешаются на шею. Без усилий с моей стороны прыгают в постель, а после сами складируются в штабеля. Они становятся моими любовницами и отдают дармовую энергию взамен на изощренно искусную «ночную месть».

   А это... Это позор какой-то: не суметь соблазнить девственницу и получить от нее все, что полагается мне по праву высшего демона! Я слишком мягко с ней обошелся.

   Серую мышку, конечно же, жалко, но я не мог позволить какой-то соплячке пленить первого демона Ада.

   Многие ведьмы мечтали. Многие хотели. Многие пытались накинуть на меня поводок, окрутить и женить на себе. Заставить прыгать по их указке через обруч. Только ни одной за тысячу лет пока не удалось соблазнить и привязать меня.

   Все дело в полной луне, она делает меня сентиментальным. Увидев глупенькую наивную ведьмочку, я расчувствовался, вот и пощадил ее… Непростительная халатность.

   Рано или поздно мне придется пуститься на поиски - энергия необходима демонам, как воздух, без нее мы никто.

   Слишком многого я добился в подземных измерениях, чтобы отказаться от влияния и власти.

   Выдохнув, я потух и перевоплотился в одну из моих ипостасей. Огненный демон с горящими чреслами - это для мечтательных прыщавых девиц. В повседневности я предпочитаю другой образ.

   Надевая длинную, тянущуюся мраком по полу мантию, я широким шагом шествовал по своему каменному дворцу, тревожные мысли не оставляли меня.

   Мое отражение скользило в отполированном до зеркального блеска камне. Длинные волосы, спускающиеся до середины спины, черные глаза.

   «Где же мне взять нужную энергию?»

   Я посмотрел в свое отражение.

   «Не знаю», - ответила тень. Я пошел дальше.

   «Ведьмы, - мысль мелькнула и погасла, как робкий огонек свечи. Снова вспышка. - О чем я только что подумал?»

   «Ведьмы», – прошелестела тень и умолкла.

   Ведьмы - дармовой источник энергии. Ведьмы - чистая магическая сила. Легко отнять, легко использовать, но все быстро кончается. Их магия завязана на природе и женском начале. Они - как рог изобилия. Пока колдуньи в гармонии с природой, их сила растет и накапливается. Адепты природной магии живут долго, не стареют и не болеют. Но стоит отнять эту силу, и они становятся подобны высушенной яблоне. Бесполезная труха, отсутствие листвы и плодов, медленная смерть, да и только. Приходится искать следующую ведьму.

   И так на протяжении тысяч лет, год за годом.

   Я вышел на широкий балкон. Внизу струились лавовые реки, их медленные потоки, огибая серые утесы, уходили к горизонту. С багровых небес падали пемза и пепел.

   На вросшем в пол каменном пюпитре лежит книга, постамент утыкан шиповидными наростами, а сам фолиант вмерз в большой кусок ежесекундно обновляющегося льда.

   Над книгой веет жаркое марево. Задумчиво я открываю обложку, ища в старинных записях ответ на свои вопросы.

   Страницы начинают пылать, в книге мало текста, зато много картинок. Раскаленный мираж колышется над изображениями сплетенных тел, лед тает только от одного содержания древнего источника могущества демонов.

   Перелистывая страницы, я продолжаю думать. Приемы соблазнения я знаю наизусть. Мне не надо освежать свои знания. Науку демонического обольщения я познал в совершенстве. Любая будет моей, стоит только захотеть.

   Ответ приходит неожиданно, когда взгляд натыкается на изображение светящейся женской фигуры на фоне черной луны. Задерживаю свое внимание на этой странице.

   «Время от времени рождаются тринадцатые ведьмы, отмеченные знаком черной луны. Бездонные колодцы силы. Черпай оттуда сколь угодно - энергия никогда не кончится».

   - Вот такая-то мне и нужна! - возликовал я. - Если я хочу, чтобы мои планы по завоеванию Ада воплотились в реальность. Правда, тут есть одна загвоздка. Подобные ведьмы сами могут охотиться на демонов и, соблазняя их, подчинять. Как? Неизвестно, но не один великий демон был приручен и укрощен тринадцатой. Что ж, поиграем в эту интересную игру - поохотимся на охотника.

   Я широко улыбнулся, сверкнув острыми зубами и облизнул губы раздвоенным языком, - некоторые демонические признаки не скрыть.

   Будущее представлялось завораживающе интересным.

   ТРИНАДЦАТАЯ ВЕДЬМА СТАНЕТ МОЕЙ ЛЮБОВНИЦЕЙ!

   Луиза

   Во сне мне виделся обжигающий огонь, скользящий по моему телу в виде двух смутно знакомых наглых ладоней. Испугавшись пламени и еще чего-то неизведанного, я резко проснулась.

   Яркое утреннее солнце светило мне прямо в глаза. Играя, солнечные зайчики прыгали по стеганому покрывалу на моей кровати. Полупрозрачные зверьки ярко-желтого цвета, словно только что вылупившиеся цыплята, не издавая звуков, играли в лапту. Лапки и хвостики задорно подрагивали, и вообще, малышня веселилась вовсю, прыгая через спинки друг друга.

   Все было в порядке - я дома, в опустевшей после отъезда старших сестер спальне.

   Сладко потянувшись, я весело сказала:

   - Привет! - Призрачные пушистики, переключив внимание на меня, радостно заскакали по моим ногам. Так вот кто шалил, согревая теплом мою кожу.

   С той памятной ночи, когда вызвала демона, я стала сильно ворочаться во сне. Мне снились кошмары.

   Утром я обнаруживала постель, сбитую на сторону, перекрученные простыни, а одеяло, заботливо выстеганное моей мамой, лежало на полу. Мне виделось во сне что-то тревожное. Каждую ночь ужасы были разные.

   То в ночных грезах мне мерещилось, что в пустой комнате незримо присутствует кто-то. Пылающие жаждой глаза ищут меня во тьме, а я, боясь быть узнанной, прячусь под мамино одеяло с головой. Сворачиваюсь в тугой комок и молюсь, чтобы эти безжалостные глаза не узнали меня и не нашли.

   Или я вскакивала посреди ночи с криком, вся в холодном поту, потому что мне приснилось пылающее инферно, в центре которого стою я, жалкая и одинокая. Летящие искры больно жалят лицо, а я зову на помощь. Тщетно, я в пылающем вихре одна и огонь пожирает меня всю без остатка.

   Мать пичкала меня настоями успокаивающих трав.

   Встревоженные родители вызывали местного врачевателя. Приехавший в замок лекарь только пожимал плечами и говорил, что это последствие испуга. Когда все забудется - пройдет.

   Это все из-за произошедшего. Я никак не могла забыть чудовищный взрыв, рев пламени и жар, опаляющий ресницы. Сейчас-то я понимала, какую глупость тогда сотворила. Моя выходка чуть не стоила мне жизни, и не только я в ту ночь была в опасности. Весь замок и все его жители могли провалиться в подземное измерение, если бы здесь открылся адский портал. Но устоявшая пентаграмма каким-то чудом не допустила этого.

   Стыд от того, что я подвергла своих родных опасности, терзал меня похлеще ночных кошмаров, настолько сильно, что я поклялась себе не натворить еще чего-нибудь в этом роде до приезда сестер и важной гостьи.

   Протянув руку, попыталась погладить желтопузых шалунов. До солнечных зайчат можно дотронуться и даже взять в руки, они не обжигают, а только согревают приятным теплом, как у родного очага. Мне сейчас очень хотелось мягкого, обволакивающего тепла, а не испепеляющего жара.

   Только зря спугнула резвящуюся малышню. Маленькие шарики разбежались врассыпную, скользя по полу и стенам, затаились в углах комнаты, взирая на меня своими черными бусинками глаз оттуда.

   Со вздохом я встала, позевывая и потягиваясь, подошла к окну и… залипла на месте. Мой взгляд уже привычно уткнулся в разрушенную башню, при свете утреннего солнца весь разгром выглядел чудовищно.

   Меня охватило тянущее чувство стыда, оно возникало каждый раз, когда смотрела на дело рук своих. Я не отдавала себе отчета, но всегда к воспоминанию катастрофы примешивалось еще одно чувство - чувство тоски. Которое фоном висело и день и ночь в моем сознании с того момента, как бессовестные хапалки сорвали с меня панталоны.

   Настроение упало куда-то на уровень деревянных половиц.

   Достается же мне на орехи каждый день из-за этой раскоряки! Отец не забывает, при каждом взгляде на канувшую в Лету башню еще один, укоризненный, бросать на меня.

   «Луиза-Нулиза!» - почудились мне дразнящие голоса сестер.

   При свете дня моя магическая несостоятельность налицо, вон она, неудача, топорщится обгорелыми лепестками во все стороны.

   Объяснять отцу бесполезно. Не втолкуешь, как сильно мне хотелось чего-то добиться и показать, на что я способна. У него один ответ: «Несовершеннолетним колдовать нельзя!» Мне запретили использовать магию даже в быту!

   В унылом настроении я оперлась на каменный подоконник и стала смотреть в окно.

   Стоя на одной ноге, я потирала щиколотку ступней другой, пытаясь согреть. Пол ледяной. Даже летом комнаты и коридоры замка, сокрытые от солнца толстыми каменными стенами, были словно ледники. Холодина во всей крепости, кроме холла-кухни, где зимой, и летом горел жарко натопленный камин, уютно побулькивали котелки и реторты с декоктами.

   Скучающим взглядом я проводила довольно обшарпанный одноместный экипаж, одиноко въехавший во двор замка. Повозка сделала круг и затормозила у дверей. С застарелым ржавым скрипом, который я услышала даже через двойное стекло, дверь экипажа открылась. Оттуда выплыл плоский остроконечный блин.

   - Дьявол побери! - Я встрепенулась: - Ведь это сегодня! - Осознав, что происходит, подпрыгнула до потолка и, топая босыми ногами, спотыкаясь о лоскутные коврики, бросилась к гардеробу.

   - Сегодня приезжают сестры и верховная!

   Солнце поднималось над горизонтом, во двор замка въезжали все новые и новые кареты, повозки и телеги.

***

   Старшие сестры - сколько всего в этом слове! Это одновременно изощренные издевательства, драки из-за вещей, сладостей и просто так - по любому поводу, а также самые глубокие обиды и… нежные руки, своей заботой способные поспорить с материнскими. Сестры - это самая близкая родня, роднее которых не может уже быть, так как кровь общая.

   Со старшими сестрами у меня складывались нормальные отношения.

   Первенец семейства Макги Камира по праву первородства держалась особняком ото всех. Ее пророчили в младшие помощницы верховной ведьмы. Как-то сразу было решено, что самая старшая и самая одаренная будет служить ковену. Молодая женщина старалась вести соответственно и держать себя в строгости.

   Норина была замужем за столичным волшебником, имела блистательную карьеру ведьмы-свахи. У нее любая девушка, даже покрытая прыщами дурнушка, засидевшаяся в девках, через полгода шла под венец. За удачное сводничество мамаши щедро платили золотом.

   Всего на год ее младше, Данира работала повитухой, тоже в столице, только в бедном районе на окраине. Детей в трущобах рождалось много, и для повивальной ведьмы там было раздолье. Данира никогда не выключала магическую искру в метле, оставляя ее висеть у порога, потому что в любой момент дня и ночи могли вызвать на домашние роды, а то и не на одни. Повитуха не делала разбора, принимая тяжелые роды и у бедных, и богатых.

   И быть бы сестре самой богатой в семье, если бы все, что Данира ни зарабатывала, она не отдавала тем, кто более нее нуждался. Ее муж ведьмак-лекарь не возражал против такого порядка. Детей в королевстве Долл`олнгмар рождалось великое множество, в основном потому, что на тех, у кого в крови текла хоть частичка магии, контрацептивные декокты не действовали. Впрочем, как и на самих ведьм тоже. Чуть ли не каждый житель королевства имел среди своей родни хотя бы одного представителя волшебного народца: гномов, эльфов и прочую нечисть и чисть.

   Обе сестры в ближайшее время собирались увеличить количество человечков, принадлежащих к многочисленному семейству Макги. То есть обзавестись собственным потомством. В развалку, хватаясь за поясницы и поддерживая животы, с веселым смехом, которым могут смеяться только абсолютно счастливые люди, старшие из сестер Макги вошли в замок.

   Тут же начались радостные возгласы, вопросы, обнимашки, хвастовство детским приданым и раздача подарков родственником.

   Норина посмотрела на потрепанное платье сестры, острым взглядом оценила разбитую колымагу, полюбовалась на видавшие виды башмаки и… Перераспределение детских вещей началось. Хитростью и коварством Норине удалось всучить часть привезенных из Хад`дгмарны (столицы) детских вещей Данире.

   Я, сидевшая на лестнице и наблюдавшая эту сцену, понимала: дети ведьмы увидят только часть ползунков-кофточек, остальное разойдется среди бедноты Хад`дгмарны.

   Другие мои старшие сестры и не думали о замужестве, тщательно оберегая свои очаги от посягательств второй половины человечества. Это, кстати, не значило, что у них не было ухажеров. За каждой волочился «шлейф» из десяти защитников! Ведьмам без покровительства нельзя, иначе вмиг выпьют всю силу. Просто сестры не спешили выбирать и заключать скоропалительный брачный союз. И то верно, как выбрать при таком изобилии?

   Жоржанна, Валери и Энола делали карьеру.

   Заговоры на удачу, магическая защита, усиление различных качеств личности, поиск кладов для гномов и прочие-прочие чары.

   Магией девочки явно пошли в отца. Предприимчивые красавицы создали ведьминский картель и оказывали чароуслуги.

   Монеты текли рекой. Ведьмочки, будучи верными и благодарными дочерями, привезли в своих каретах и повозках подарки для материнского очага. Новую мебель, черепицу для крыши (очень кстати, - осточертело смотреть на обгорелые остовы), домашнюю утварь, скатерти, одежду и обувь от лучших мастеровых гномов, такую не достать в деревне.

   Подарки получили все без исключения.

   А сестры уселись у отчего очага обсуждать будущие предприятия, просчитывая потенциальный доход от сделок. Возможно, где-то среди нашей родни со стороны отца затесались гномы. Папка, между прочим, приземистый и коренастый.

   С этими сестрами у меня были самые замечательные отношения. Старшие лишь чуточку менее заботливо относились ко мне, чем мама.

   Когда я еще была малышкой, они делились своими сладостями, давали поиграть в игрушки, качали меня на качелях и носили на руках.

   Будучи уже взрослыми, замужними ведьмами, зажегшими свой очаг, сестры готовились обзавестись своими детьми, теперь им было уже не до меня.

   Со средними родственницами дело тоже обстояло неплохо. Разрыв в возрасте давал им возможность смотреть снисходительно на самую младшую и относиться ко мне не так сурово, как младшие. Средние сестры могли одолжить кружевной передничек для ярмарки, объяснить арифметическую задачку и даже взять с собой поиграть, выделив маленькую роль в своих забавах.

   Агнес, Мартиша и Иванна уже зажгли свои очаги и готовились в скором времени обзавестись теми, кто будет греть ноги у их огня. Яркий свет, тепло и благополучие ведьминского дома привлекли вполне обеспеченных парней. А запах печеного на огне мяса и умопомрачительный аромат сдобы (не без магического приворота в рецепте) уговорил родственников принять в семью целых трех ведьм. Да и красота чародеек, личностные качества и все прочее были на высоте.

   Агнес славилась своими приворотными зельями. Мартиша - декоктами для мужской силы, а Иванна имела легкие руки, ее зелья красоты отрывали с этими самыми руками. Помимо этого все трое неплохо варили лекарственные эликсиры, конечно, не так хорошо, как мама, но девочки, без сомнения, были ее лучшими ученицами.

   Поэтому довольно известная семья торговцев хором решила:

   - А что? Магия в семье зажиточных купцов не помешает: где залежалый товар чарами обновить, где клиента обду… кхм, уговорить, ну и прочие мелочи, не стоящие внимания констеблей, торговых надзирателей. К тому же товары для красоты самые ходовые в столице, будет куда сбыть лечебные травы. Лучше и выгоднее жен для любимейших сыновей не найти.

   Сестры налево и направо хвастались обручальными кольцами, без конца растопыривали ладони. Кокетливо указывали пальчиком с полоской металла и поблескивающим камушком то на старые гардины, то на облезлую штукатурку. И все одновременно показали пальцами на снесенную в хлам башню, сравнивая убогую кладку со своими новыми бревенчатыми жилищами, куда скоро вселятся их благоверные.

   У ведьм все немного иначе, чем у обычных, лишенных магии людей. Не невеста переезжает в дом к своему избраннику, а жених входит в жилище ведьмы и подсаживается к ее очагу. Хитрые и изворотливые торгаши решили это дело легко и просто: пристроили три очаровательных деревянных крыла к своему каменному терему и подарили ведьмам в качестве свадебных подарков. Счастливые девушки в день свадьбы готовились перенести туда свои очаги.

   У средних сестер тоже все было хорошо.

   С младшими дело обстояло совсем иначе. Мы не всегда ладили.

   Сестры и я являлись прямыми конкурентками за все блага, щедро расточаемые руками матери и отца. Мы дрались за конфеты, игрушки, за право покачаться на качелях, за возможность первыми залезть на колени к отцу или приласкаться к матери и выпросить у нее до обеда пирожок, бутерброд, лишний кусок пирога. Бегая по всей округе, тратя силы на игры и шалости, мы были вечно голодны.

   Иногда мы получали съестное, а иногда нам доставался шлепок по мягкому месту лопатой для выпечки хлеба. Но мы не унывали, досрочное экспроприирование еды стало нашей наипервейшей задачей, единственная вещь, которая сближала четырех таких непохожих сестер.

   Лорина, Марина, Арина и я, названная в честь бабушки, - четыре взбалмошных, вечно дерущихся погодки. Без конца затевающие магические драки и разборки, словно дикие кошки, но неизменно вместе пакостничающие.

   Лорина имела талант предсказательницы и постоянно предрекала мне неприятности и наказание от родителей. (Часто оказывалась права, если учесть количество моих шалостей).

   Марина обладала редкой способностью заклинать воду и все время насылала на меня дождички, по поводу и просто так, для профилактики зарвавшейся мелкоты.

   Арина могла зачаровывать насекомых, разговаривать с животными и птицами. Говорят, где-то далеко в нашем роду со стороны матери у нас водились эльфы. Не мудрено, мама такая красивая!

   Старшая сестра не раз насылала на меня божьих коровок или пауков. Мерзкие членистоногие оплетали мои вещи паутиной и приматывали меня к постели так, что я не могла поднять головы. А то и похуже - призывала ос, которые норовили искусать до смерти.

   Благо магия во мне проснулась рано, но противостояние обидчицам приводило к тому, что я получала нагоняй и наказание от родителей.

   Заклинания вечно не получались, рикошетя во все стороны, калеча домашних животных и близких, разрушая драгоценное добро, сметая все на своем пути.

   Однажды я все-таки отомстила, попав в одну из сестер молнией, подпалив ей платье. Левое полушарие моего мягкого места с того происшествия уже не то, что раньше, строгий папка постарался. Правда, есть небольшая надежда, что болезненный щипок деревенщины немного уравновесит отличия. Это был единственный раз, когда отец поднял на меня руку.

   Сестры уже зажгли свои очаги, но пока еще не обзавелись домами, они выбрали карьеру странствующих ведьм. Это дозволялось и даже поощрялось государством.

   Странствующим ведьмам (не путать с бродячими) даже полагались субсидии от королевства.

   Первые годы после создания очага молоденькие ведьмочки путешествовали. Чародейки, кто побогаче, имея лошадь, - на телегах, кто победнее - на метлах.

   Они набирались опыта, смотрели на мир и себя показывали, а также разыскивали деревеньку или городок, которые придутся им по нраву. Если место нравилось ведьме, она поселялась там навсегда. Таким образом поддерживаемые правительством ведьмы забирались в самые отдаленные уголки королевства. Почти в каждой деревне была ведьма.

   Марина, прилетев на метле, принесла в своих волосах запах моря и щебетала про какой-то городок на краю страны, притулившейся на полуострове, по форме напоминающем селедку.

   Арина упоминала о какой-то деревеньке, примыкавшей к окраине Темного леса. Чаща в том криволесье непроходима для всех, кроме тех, кто знает тайны животных и птиц и ведает звериные тропинки.

   Лорина же просто раскатывала на своей крытой повозке из конца в конец королевства и предсказывала всем только счастье, ибо верила, что на будущее можно повлиять.

   Все у них было хорошо.

   Сестры хвастались новоприобретенными очагами всем и каждому, кто только попадался им на пути. Тыкали мне под нос свои убогие котелки с тлеющими углями, явно нарываясь, чтобы им туда плеснули воды. Только они слишком оберегали свои чугунки и напакостить не было никакой возможности.

   Все сестры без исключения преуспели, каждая по-своему, каждая была довольна своей судьбой и выбором.

   Только я остаюсь ни с чем. До Черного Самайна, когда я смогу изменить свою жизнь, ждать еще очень долго.

***

   Мы в последний раз собрались все вместе под крышей старого замка Макги. Тринадцать дочерей в одной спальне.

   Черный, несчастливый ковен, как пошутила Лорина. Она, будучи предсказательницей, многое знала о самых глубоких тайнах колдовства.

   Когда часы пробили полночь, мы, не сговариваясь, как в детстве, выскользнули из-под своих одеял и собрались в центре общей спальни.

   Обмотавшись стеганым маминым покрывалом, с которым уже прочно срослась, ибо покрывало несло защиту от ночных кошмаров, я последовала за всеми. Спустившись с третьего спального яруса, я как раз успела к ритуалу зажжения свечи.

   Мы все сели вокруг огня, Норина, как вторая по старшинству, начертила пентаграмму.

   Жоржанна, Валери и Энола добавили еще свечей и разложили магические ингредиенты в соответствии со сторонами света.

   Шабаш ведьм начался!

   Все смеялись, рассказывали истории своих путешествий.

   Решено было погадать сначала на картах, а потом и на свечах. Дело в свои руки взяла единственная среди нас предсказательница.

   Первое пророчество получила Данира, ей предсказали рождение мага-целителя.

   - Кто следующий?! Кто следующий?! - смеялись ведьмы. Жребий пал на уныло сидящую меня.

   Меня втолкнули в круг силы. Начался ритуал. Со смехом сестры жгли магические травы и бросали в котел живых мышей, но я-то видела, это обычный чабрец и сахарные конфеты в виде животных.

   Лорина поставила перед собой зажженную свечу и стала водить вокруг нее руками с хитреньким выражением лица.

   Но потом что-то пошло не так. В отражениях замелькали неясные тени. Чернильная мгла по углам комнаты ожила и поползла по стенам и полу, подбираясь к нашему кругу ведьм.

   Мы сгрудились в кучу, испуганные активностью потусторонних сил.

   Огонь на всех свечах встал дыбом, взметнулся до потолка, осыпав нас искрами и пеплом, в пламени появились очертания демона.

   Лицо Лорины исказилось от ужаса. Она, обжигая руки, накрыла ладонями свечу, но та не желала гаснуть, норовя вырваться из-под контроля и спалить весь замок.

   И тогда девушка закрыла огонь своим телом. Когда ночная рубашка Лорины вспыхнула и запылала, мы, не на шутку испуганные, вскочили со своих мест и заметались по комнате, не зная, что делать.

   За окном громыхнул гром, резкий порыв ветра распахнул все окна и ворвался в девичью спальню.

   Мир замер, и мы застыли вместе с ним.

   Глядя в пространство невидящими глазами, Лорина вещала. Я не узнавала голос сестры, низкий и скрипучий, будто ржавая петля, скрюченный от судороги палец указывал на меня.

   - Он разобьет твое сердце, превратит его в пепел! Ты сгоришь, пожираемая ревностью! Огонь желания спалит тебя дотла! Ты будешь гореть! Гореть в его объятиях!

   Волосы прорицательницы вспыхнули.

   Первой очнулась Данира. Повитуха, часто вызываемая к роженицам в безнадежных случаях, научила себя не терять головы даже в самых безвыходных ситуациях и действовать жестоко и быстро, так, как того требовали обстоятельства, какими бы они ни были.

   - Ну уж нет! Не бывать этому! - вскричала Данира и с размаху вылила кувшин воды на сестру. Пламя потухло не от воды, а от силы, что была в голосе ведьмы. Несчастная Лорина без сил упала на пол.

   Второй очнулась Норина и, поддерживая свой выпирающий живот, кинулась к окнам не без усилий захлопнула их одно за другим, поставив рукой защитный крест на каждое.

   - Не бывать! - прошептала она, глядя сквозь стекло на пляшущие тени, в глазах ее плескались ярость и страх за близких.

   То, что рвалось в замок, теперь безуспешно билось в запертые окна.

   - Не бывать этому! - крикнула одна из сестер и часть свечей потухла.

   - НЕ БЫВАТЬ! - хором вторили остальные. И я, испуганная больше всех, кричала вместе с ними. Глаза ведьм злобно сверкнули, выдавая всплеск магии.

   Второй круг из свеч погас.

   - Не бывать этому! - Лорина тихо, как ветерок, прошептала через силу: - Не бывать...

   Все свечи погасли, мы оказались в полной тьме.

***

   Скрип.

   Крышка маленькой табакерки открылась, нутро ящичка засияло во тьме. Свет пополз из шкатулки, озарил наши испуганные лица и комнату, все еще наполненную дымом преисподней.

   Тоненькие ручейки, состоящие из тысяч маленьких точек, струились по стенам, обволакивая комнату и превращая ее в шкатулку с драгоценностями.

   Мы все стояли, тяжело дыша, не веря, что смогли прогнать темную сущность, заявившуюся на наш шабаш.

   Камира держала в руке драгоценный артефакт.

   - Эта вещица принадлежала древнему магу… - Светящиеся огоньки рисовали спирали и загогулины на стенах. Малыши пели нежными, еле слышными голосами и водили хороводы, не обращая на нас внимания, они неощутимо ползли по рукам и ногам. - Это Сони, редкий вид призрачных животных. Купила по случаю. Они источают оберегающие и защищающие чары.

   Светящиеся точки, словно звездное небо, усеяли всю комнату и замерли.

   - Все, шабаш закончился, побаловались и хватит! Эта шутка уже слишком далеко зашла! - как одна их старших приказала Норина. - Девочки, под одеяло, быстро! - Ведьма зажгла волшебный фонарь. По стенам, изображающим космос, поплыли изображения кошек, тыкв, кипящих котлов и маленьких ведьмочек, летающих на метлах.

   Не глядя на бледные и испуганные лица друг друга, мы послушались.

   Данира уложила обессилевшую Лорину в постель, посидела на ее кровати и тоже легла.

   Мы, замерев в полутьме, смотрели широко открытыми глазами в никуда.

   Когда часы, к нашему молчаливому ужасу, вновь пробили полночь, подсказывая, что без магии здесь не обошлось, маленькие Сони начали медленно водить хороводы, выписывая на стенах причудливые спирали.

   Лежа в постели и слушая бой часов, я думала про себя: «Вранье все это... Просто они хотели меня разыграть». Хотя прекрасно понимала, что чары были истинными, а предсказание реальным, я видела магию. Струсив, я врала сама себе, но так мне было легче.

   Светящаяся Соня, спрыгнув мне на подушку, подбежала к моим глазам, последнее, что запомнила - блеск серебряных паутинок, и я провалилась в сон.

***

   Верховная ведьма не опоздала ни на один день. На то она и верховная. Она приехала именно тогда, когда нужно было.

   Ей.

   Красивая вместительная карета с молчаливым кучером, запряженная восьмеркой черных жеребцов, подъехала к покосившемуся крыльцу нашего замка.

   Мы, дочери семейства Макги, стояли по старшинству в ряд, с одной стороны крыльца. Отец, мать и дед с бабкой, в честь которой я названа, с другой. За их спинами топтались наши немногочисленные слуги из деревенских, приглашенные по случаю приезда важной гостьи.

   Из дверцы кареты одна за одной выскочили девушки, одетые в строгие серые платья. Словно маленькие скромные птички, они по трое встали с каждой стороны от экипажа с опущенными долу глазами. Круг силы верховной ведьмы, доверенные чародейки и помощницы, страхующие колдунью в момент особо крутых чар и отдающие ей свою безграничную силу. Именно такой помощницей готовилась стать Камира, седьмой по счету.

   И только тогда, когда все замерли в нетерпеливом ожидании, из дверей вышла сама верховная. Под взглядом ее стальных глаз мы склонили головы и сделали книксен.

   Узкие губы. Тонкое лицо аристократически белое, обтянутое кожей, словно старинным пергаментом, не выражало ничего, кроме сосредоточенной строгости. Образ верховной довершало черное платье без единого украшения, застегнутое до самой шеи на ряд простых пуговиц. Впрочем, шелк был самый дорогой, какой только можно найти у гномов. Узкий воротник-стойка заставлял держать голову гордо, с высоко задранным подбородком, а тонкий крючковатый нос с горбинкой и вовсе смотрел в небо. Во всем образе колдуньи просматривалось что-то хищное.

   Ша`ранге Блек - амбициозная особа, лучшая подруга и помощница моей бабушки, в прошлом тоже занимавшей пост верховной ведьмы. После того как старая Луиза, схлестнувшись в смертельной схватке с темным магом, получила увечья, потеряла силу и не могла больше исполнять обязанности первой из чародеек, ее заменила самая талантливая, усердная и единственная выжившая ведьма из круга силы, помощница Ша, по прозвищу Темная.

   Волосы госпожи Ша теперь были белы как снег, и она усердно подкрашивала их иссиня-черной краской, стараясь сохранить остатки былой молодости. Единственная прядь, след от магического удара, никак не желала принимать необходимый оттенок и вызывающе белела на фоне темных локонов, уложенных в изящную прическу.

   Ша`ранге Блек, как единственная выжившая из самых сильных ведьм ковена, заменила старую Луизу Макги на ее важном посту и теперь вот уже много лет была главой всех ведьм.

   Старая Иза, моя бабушка, пошла навстречу своей давней подруге. Ведьмы обнялись.

   - Где прорыв? - перешла сразу к делу верховная.

   Прихрамывая, старушка указала на башню посохом и сама пошла провожать важную гостью, показывая ей место колдовства с потухшим порталом в иной мир.

   Невольно я сравнила их: старая, сгорбленная жизнью женщина и ухоженная столичная дама с прямой как палка спиной. А ведь ведьмы в круге силы подбираются почти одного возраста. Верховная Ша`ранге нарушила эту традицию, подбирая себе в помощницы молодых девушек из древних магических семей.

   Как умудрялась нынешняя глава ковена оставаться такой молодой и красивой - загадка, не иначе без магии тут не обошлось.

   Гурьбой все остальные двинулись следом. Вот так - ни приветствий, ни представлений, сразу к делу и побоку правила приличий. Если строгая и не терпящая отступлений от законов верховная нарушила незыблемые традиции хорошего тона - все и вправду настолько серьезно. Я бы сказала, ситуация - полная дрянь. У меня. Так как я виновница всего. Оставалось только смириться и послушно тащиться за всеми следом.

   Верховная обходила разрушенный чердачный этаж, аккуратно ступая, будто кошка по мокрой земле, отодвигая метлой в сторону ошметки книг и огарки свечей.

   Прежде чем поставить ногу, ведьма осматривала участок дощатого пола, словно там мог притаиться капкан, так и поджидающий, чтобы отгрызть ей ногу.

   Судя по тому, что члены ее круга силы боялись входить в башню (мы все толпой теснились на лестнице) так оно и было, мало ли какой презент мог оставить после себя демон?!

   Ведьма кралась и разве что не нюхала воздух своим крючковатым носом, как собака. А может, и нюхала. Ноздри ее гневно подергивались, губы исчезли с лица, превратившись в узкую черточку, а глаза зло щурились, считывая остатки магии.

   Черенок метлы тем же движением, что и демон поскребыхал обгорелую пентаграмму на полу. Сердце мое замерло, пропустило удар и забилось с неистовой силой. В сгоревшей линии была дыра! Дыра, вот где был мой косяк, я не довела мелком линию до конца!

   Постояв немного на пепелище, верховная произнесла только одно слово:

   - КТО?

   К чести моей семьи, ни один из Макги не двинулся с места и не указал на меня пальцем, я все так же пряталась в толпе сестер.

   - Я спросила, кто это сделал?

   Все молчали, как партизаны, мы смотрели в пол, а отец на полусогнутых подбирался к ведьме для объяснений.

   Ведьма, видя такую сплоченность и единодушие, в гневе рванулась наружу, прочь из замка. Выражая свое недовольство Ша`ранге Блек, топала ногами по полу и крошила каблуками огарки свеч и глиняные черепки.

   На улице ведьма резко развернулась и как акула устремилась на нас.

   - Это сделал кто-то из соплячек! У старших на такое не хватило бы дурости! Признавайся, ты? - Верховная схватила за подбородок одну из сестер, та в испуге замотала головой.

   - Может быть, ты? - Ша`ранге схватила за предплечье Камиру. - Не бывать тебе помощницей, если не ответишь, кто это! - змеиным шепотом проговорила ведьма.

   Вмиг рядом с верховной оказалась моя мать и, мягко положив ладонь на локоть верховной, опустила ее руку.

   - Не стоит быть столь резкой с моими дочерями, госпожа. - И взгляд у Меган Макги был столь же недобро-предостерегающий, как и у главы всех ведьм. Еще чуть-чуть, и между двумя женщинами промелькнет молния.

   - Избаловали детей! - Лицо ведьмы покрылось красными пятнами гнева, Ша`ранге вспыхнула, готовая сказать резкое слово.

   Я, стоя в последнем ряду, собиралась с духом, мне было и так понятно, что верховная не потерпит пререканий, как только наберет воздуха в грудь, нападет на мою маму.

   Главная ведьма набычилась, и…

   - Это я, госпожа! - услышав свой голос, невольно вздрогнула: решение пришло внезапно, как и все, что я делала, отступать было уже поздно. Пусть уж мне достанется, но сестры ни в чем не виноваты и страдать не должны. Сделав шаг вперед, громко проговорила: - Я не справилась с заклинанием и вызвала демона!

   Мое признание сбило с толку госпожу Ша`ранге, уже набравшую в грудь воздух. Ведьма сдулась, как воздушный шарик.

   - Ты? - удивленно проговорила она. - Сколько тебе лет, девочка?

   - Шестнадцать, госпожа, скоро исполнится семнадцать! - поспешила ответить. - Я последняя, тринадцатая дочь.

   Верховная ведьма нахмурила брови. Скользнула взглядом по рядам. С нее как-то разом спали вся спесь и зазнайство. Госпожа Ша выглядела очень удивленной.

   - Ско-олько? Ско-олько? – проблеяла, как коза, она. Губы верховной дрожали, а глаза от ужаса вылезали из орбит, - ТРИНАДЦАТЬ? Тринадцать дочерей? - О боги! - Ведьма театрально закрыла глаза ладонью и застонала, закинув голову. Ее помощницы в страхе забегали вокруг, одна из них метнулась в карету, возвратилась с дорожным несессером, обшитым черным бисером. Достав оттуда нюхательные соли, стала пользовать свою госпожу.

   - Иза! И-и-за! - Простонала верховная. - За что мне все это?!

   - Ничего, ничего, - приговаривая это, старуха повела страдалицу в дом. – Может, еще ничто не потеряно.

   - Как это не потеряно? Тринадцатая вызвала демона! Ты помнишь пророчество? Все кончено!

   - Успокойся-успокойся! - Ведя под локоток повисшую на ней верховную, бабушка глазами отдавала команды помощницами и нам. Вот удивительно, все ее слушались. - Возьми себя в руки, Ша!

***

   Когда стонущая на публику гостья скрылась в доме, Мартиша, стоявшая рядом со мной, тихо проговорила:

   - В этот раз ты перешла все границы, Луиза!

   Я ничего не смогла возразить сестре, она была права.

   - И хоть бы нечисть вызвала правильно, - хмыкнула Арина. - Луиза-Нулиза!

   - А я и колдовала правильно! Ведь демон явился! А будешь обзываться - и тебе продемонстрирую свои умения!

   - Да ничего у тебя не выйдет, Нулиза! Бе-е-е! - Показала язык вредная сестричка и ловко увернулась от пущенного мной заклинания.

   Отрикошетив от камней, заклятье попало в корову, умудрившуюся пережевать привязи и теперь неприкаянно бродившую по двору.

   Протяжное му-у-у вмиг превратилось в почти человеческий стон м-м-м…

   Перед носом вышедшего на крыльцо чародея возник вполне знакомый деревенский паренек.

   - Па-а-ап! Глянь, что натворила Луиза?! - наябедничала отцу Иванна.

   Но маг уже и сам все видел.

   - ЛУИ-И-ИЗА! - стекла в окнах задрожали. - В сарай! Живо!

   - Так, девочки, займитесь своими делами, - вернулась во двор строгая мать, проводившая расстроенную гостью в замок. Меган Макги подошла к багровеющему отцу семейства, взяла его под локоток, погладила маленькой нежной ручкой, и начавший было закипать как чайник чародей сдулся, обмяк и расслабился. А мать семейства взяла разборки в свои руки. - Обед и ужин на такую ораву не приготовятся сами собой! Луиза, сейчас у тебя наряд на чистку картошки, живо на кухню, сарай после! И, девочки… - погрозила пальцем истинная хозяйка дома, - пока гостья здесь - никаких ссор!

   И все послушались, ибо наказание за провинность будет пострашнее сарая.

   Я уныло поплелась вокруг замка к заднему крыльцу. Там, прихватив магией мешок картошки, уселась среди корзин с ведром и ножом и принялась делать вид, что чищу.

   Когда все вокруг расслабились и занялись своими делами, я, по-воровски оглядевшись вокруг, достала из-под полы сразу пригоршню ножей. Подбросив в воздух, зачаровала лезвия и картошку. И пошла работа! Конечно, колдовство не понимает слова «экономия». Кое-где шкурка с картошки была толсто срезана, зато пальцы целы, в кратчайший срок без усилий с моей стороны начищен целый мешок. Сэкономила массу времени, теперь можно было сидеть и лениво рассматривать двор.

   Приметила сестру, полными до краев корзинами таскавшую яйца из курятника. Что-то наши куры стали нестись не на шутку.

   Выждав положенное время, чтобы родители не заподозрили, что я колдовала, взяла полное ведро чищенной картошки и оттащила на кухню.

***

   А наверху гостья билась в истеричном припадке. Ее увели в библиотеку и напичкали успокаивающими травами, обложили подушками, накрыли пледом и оставили отдыхать.

   Когда Ша`ранге Блек осталась одна, она, презрительно отбросив покрывала, встала, подошла к окну и взглянула во двор своими глазами цвета стали. Тонкие губы, искривленные в подобии улыбки, дрожали. От радости.

   В боковую дверь подобно серой мыши шмыгнула прислужница и замерла перед своей госпожой, склонив голову.

   - Принеси из кареты специальные чернила и пергамент, мне необходимо написать сыну. Безграничный источник найден…

***

   Перед ужином я оказалась на ковре у главной ведьмы королевства. Коленки дрожали, словно осенние листья.

   Ша`ранге прекрасно отдохнула в гостеприимном доме, обдумала свои планы и собиралась поужинать, но аперитивом у нее была я.

   Мне и невдомек, что окна комнат, занимаемых гостьей, выходят за замок, и она, стоя со скрещенными на груди руками, прекрасно видела мои магические ухищрения.

   - Ах, девочка, - ныла верховная манипуляторша, - как ты меня расстроила, как расстроила… - Гостья картинно свисала с кресла, театры Хад`дагмарны потеряли приму. - Я даже слегла от расстройства!

   Высокая и худая как жердь ведьма встала, подошла ко мне и обняла меня одной рукой, стараясь не помять свое платье.

   - Я сочувствую тебе, дитя!

   - Вы не будете ругать меня? - с испугом спросила я, не веря, что все так просто сойдет с рук.

   «Неужели не накажут?» - пронеслось в голове.

   - Но не волнуйся, мы тебя не оставим! Я уверена, найдется какой-нибудь парень, который возьмет тебя замуж и не посмотрит на произошедшее!

   Все родственники в страхе вздрогнули, а сестры, услышав это, прижали ладошки к губам.

   - ЗАМУЖ? - Я была в шоке. - Вы хотите выдать меня замуж? Это и есть наказание?

   - О нет… - лукаво, жутенько улыбаясь только одним уголком губ, протянула ведьма, - наказанием займется демон. Который вернется, чтобы разыскать тебя и снова отомстить. Неужели ты думаешь, девочка, что повелители ада простят того, кто силой выдергивает их из мира демонов и призывает сюда для подчинения?

   Я побледнела и попыталась хлопнуться в обморок, но, будучи крепка здоровьем, так и не смогла потерять сознание. А верховная, к моему ужасу и кошмару родни, продолжала:

   - Он будет приходить и подчинять ведьму снова и снова… Но мы найдем мага, который защитит тебя и встанет между тобой и соблазняющей тебя нечистью. Это, конечно, будет означать магическую связь на всю жизнь… И придирчиво выбирать жениха не получится, в таких условиях мало кто из мужчин позарится на… на подчиненную… - вывернулась скользкая ведьма.

   «Вот опять, почему у всех глаза такие масляные становятся, когда они говорят о подчинении?» - подумала я и решила уточнить:

   - Только он не подчинил меня и не успел ото… отомстить. Что бы это ни значило, правда, и я тоже… не знала, как его подчинять, в книге не написано. - И тут меня понесло от облегчения, что наказания не будет и жертвой демона считают меня, а не наоборот. Язык развязался сам собой, и я начала болтать невесть что. - Если бы знала, как подчинять, я бы вмиг с ним расправилась. Вытащить такого демона с той стороны было легче легкого, многие хозяйственные заклинания даются мне намного хуже, и… - Взглянув на лица верховной и родичей, я осеклась и замолкла.

   - Чтоб мне умандрагориться! - сорвалось с языка Ша`ранге. В меня полетело заклинание, легкое, но ощутимо наполненное магией, покалывающее кожу. - Неужели он до тебя не дотронулся? - Загадочные чары холодили кожу и еще некоторые глубинные места, я поежилась от неприятных ощущений. Не удержавшись, нервно почесала руку, всегда неприятно, когда на тебя кастуют заряд.

   - Невероятно, - прошептала ведьма. - Значит, еще не все кончено… Это все меняет, - задумчиво пробормотала верховная, потирая подбородок. - Абсолютно все! - закричала она, собравшись с мыслями и, вскочив, сжала меня в своих душащих объятиях уже со всей силы.

   - С этого момента, девочка, я беру твою судьбу в свои руки! Нельзя оставить такую талантливую ведьму в беде! - потирая ладони, проговорила верховная ведьма.

   «Не было печали…» - подумала я.

   - Я постараюсь дать тебе всю информацию и помогу, чем смогу, а там, глядишь, и защитника тебе найдем… Ведь демоны злопамятные. Придется много учиться, моя сладкая.

   - Подождите! - очнулась моя шокированная мать. - Она еще маленькая для замужества, даже не зажгла свой очаг! И обучение… Луиза еще несовершеннолетняя, ей нельзя колдовать, и ни одно учебное заведение не возьмет…

   - Глупости! - перебила ее верховная ведьма. - В академиях учатся, чтобы найти жениха, а вовсе не для получения знаний! И закончим на этом. - Ша`ранге резким движением руки отмела все возражения. - Вашу дочь необходимо где-нибудь спрятать, пока демон не вернулся за ней. А теперь давайте поужинаем, мне вредно много нервничать и расстраиваться, - ввернула тонкий, как бревно, намек верховная.

   - Да-да, все уже готово, - очнулся хозяин замка, - прошу всех к столу.

   Сестры и мать расстарались по полной. Мои глаза разбежались во все стороны, захотелось попробовать каждое блюдо.

   Все расселись по своим местам. Важную гостью, конечно же, поместили во главе стола. Ведьма не отпускала меня от себя и властным движением усадила по правую руку.

   Чтобы не утонуть в слюне, все принялись за еду.

   Верховная изящно, по-столичному разделывала блюда, не переставая наставлять меня. Я старалась отмалчиваться и набивать рот.

   - У каждого демона есть волшебная книга, - продолжала делиться знаниями верховная. – «Сутра Каммы», опасайся знаний из этой книги. Когда-то давно одна ведьма влюбилась в демона и выболтала ему все наши секреты. Будь она проклята!

   Я сидела, не веря своим ушам, и мотала на ус. Услышала про книгу с тайными знаниями, и у меня просто ладони зачесались - так захотелось добыть и почитать такую. «Наверно, в книге описываются изощренные способы ужасной ночной мести, недаром же верховную так передергивает, когда она говорит об том. Кошмар!» - подумала про себя я, не забывая засовывать за щеку наивкуснейшие кулинарные шедевры.

   - С тех пор демоны имеют над нами власть, но мы можем противостоять их магии обольщения, хитрости и уловкам. Этому учат в Глактонберри. Академии Сладкой Ягодки.

   - Ты, детка, можешь собирать чемоданы, Глактонберри - самое безопасное место для ведьм, одаренных большой силой. Дочери лучших семейств по достижении совершеннолетия отправляются туда учиться! И не только дочери, вся знать отправляет своих сыновей на боевой факультет. Ты немного младше и берут туда не всех, но, если я замолвлю за тебя словечко, все будет хорошо.

   Помощницы суетились вокруг своей госпожи. Я задумалась: неужели Камира хочет так же прислуживать?

   Ша`ранге Блек, оттопырив мизинчик, хлебнула из чашки и продолжила:

   - Твое положение очень серьезно. Равно как и наше. Предсказание тринадцатой ведьмы накладывает на тебя особые обязательства. В академии ты будешь не только учиться. Призванный, конечно, будет преследовать и двинется за тобой. Твоя задача вычислить того, кто им является, и сообщить ковену.

   - Как я узнаю, кто из них демон?

   - Во-первых, у каждой нечисти есть демонические признаки. Они не смогут их скрыть: нечисть выдают перепонки между пальцев, острые зубы, когти, может быть, птичьи лапы и хвосты. Хотя нет, этот демон очень силен, он максимально будет похож на человека.

   «Да, - подумала я про себя, - у того демона был хвост... спереди. Значит, вот как можно вычислить нечисть!»

   - Что это такое? Что такое? - закудахтала верховная ведьма, глядя к себе в тарелку. Помощницы кинулись на помощь, но так и замерли в ступоре, таращась туда, куда указывала госпожа Ша.

   Все вытянули шеи посмотреть.

   Среди разбитой скорлупы сидел зеленый лягух и хлопал глазками. Остальные яйца, щедро наложенные на блюдо гостьи, подрагивали и издавали звуки.

   - Квок-кудах! - отозвался жаб, наклоняя лупоглазую голову на сторону и забавно всплескивая зеленым петушиным гребешком.

   Все с испугом смотрели на… новорожденного василиска, потом перевели взгляды на горы вареных и маринованных яиц.

   - Вот те раз, жаба высидела куриное яйцо. Как это могло произойти? - озвучил общую мысль Гарольд Макги, потомственный чародей, впервые видевший живого василиска.

   Один за другим все взгляды нашли сжавшуюся в комок меня.

   - Курицы… заколдованы, я пробовала заклинание трансформации, - пришлось признаться мне. - Я тренировалась на лягушках.

   - Ты хочешь сказать, что все это время по твоей милости мы питались жареной лягушатиной и вареной жабьей икрой? - переспросила шокированная мама. Сестры в ужасе посмотрели в свои тарелки и дружно отодвинули их.

   - Не все курицы заколдованы… - пробормотала я и зажмурилась от вопля.

   - ЛУИ-И-ИЗА! - завопил отец, багровея. - В свою комнату! Живо!

   Я вскочила и понеслась прочь, краем глаза успев заметить, как Меган Макги, уже заученным движением положа руку на локоть мужа, тушит пожар его бешенства.

   Мимо меня, перебирая перепончатыми лапами и помогая себе змеиным хвостом, пронеслось нечто зеленое. В столовой гремело и сверкало - верховная ведьма и маг уничтожали жабьи яйца.

***

   Я ворвалась в комнату вне себя от счастья.

   Учиться в академии! Блеск!

   Раскинув руки, закружилась волчком, шлепнувшись на кровать, схватила подушку и от нахлынувших чувств крепко сжала ее. Наобнимавшись с перьевым мешком, отбросила его в сторону. Возбуждение требовало немедленных действий!

   Плевать, что отец, как всегда, в бешенстве от того, что я колдовала! Скоро мне можно будет наводить чары законно!

   Вскочив, я бросилась в угол комнаты. Со скрежетом вытащила деревянный сундук и стала лихорадочно бросать туда вещи, на бегу соображая: что же может понадобиться в академии? Котелок, книги, сушеные мухоморы… все летело в дорожный ящик.

   - Что еще необходимо? - вспомнила про сарай. Высунулась в окно и показала деревянному строению язык.

   Дело в том, что я с детства слыла шаловливым ребенком, непоседливым и проказливым. Нет, злой и жестокой я не была, но шкодила с завидной регулярностью.

   Мой отец очень строгий чародей. Но вместе с тем невероятно любящий и заботливый. Папа всегда считал, что на детей поднимать руку нельзя, вот и придумал для своих непослушных дочек такое наказание: чтение книги в сарае.

   А в качестве дополнительных полезных знаний он использовал сборник хозяйственных заклинаний. Девочкам в жизни пригодится.

   Тем более фолиант был безмерно толст и объемен, в нем содержалась информация не только о том, как избавиться от пятен и приготовить лучший на свете пирог с почками. Но и другие не менее важные знания, например: как всегда иметь прекрасный цвет лица и румяные щечки. Как избавится от чешуек на пятках у мужа, как лечить детские магические болезни и прочее-прочее… Настоящий кладезь мудрости.

   Многие поколения женщин Макги собирали эти чары. Так что сборник представлял из себя папку с вложенными и подклеенными туда листочками пергамента, обрывками обертки и даже лоскутами выделанной кожи. И на каждой разнокалиберной странице было полезное и редкое заклинание!

   Сборник рецептов валялся в сарае вместе с другими ненужными вещами: сломанными стульями, старым тряпьем и всем остальным, что горит и может повторно использоваться.

   Под той же крышей находился дровяной склад с уже нарубленными для очага чушками, ветками на растопку и прочими лесозаготовительными отходами.

   А так как я сидела в сарае наказанная чаще и дольше других - знала эту книгу назубок. Туча уже известных мне полезных заклинаний и еще больше тех, которые не успела прочитать, потому что мало шкодила. Эта книга была просто необходима мне.

   Под покровом ранних сумерек я спустилась вниз из своей комнаты и пробралась в холл.

   Гости и вся семья собрались за огромным столом и трапезничали. Верховная ведьма и ее помощницы были гвоздями программы.

   Тарелки с обильной деревенской снедью летали по обширной кухне-холлу, хотя нам отец строго-настрого запрещал использовать магию за столом и вот сам разошелся, красуясь перед знаменитой ведьмой. Мать хлопотала у огня, а сестры не отрывали глаз от столичной гостьи. Всех освещал ярко пылающий в главном камине огонь.

   Под прикрытием теней я выскользнула из замка и в сумерках метнулась в сарай.

   На ощупь в темноте открыла ворота и только внутри зажгла магический фонарь. Необходимо было вспомнить, где среди всех этих ненужных вещей валяется книга заклинаний.

   От поисков меня отвлекли непривычные звуки в нежилом сарае. Где-то за бревнами попискивало и шебуршилось.

   Полная любопытства, я полезла на поленницу. В середине пустота. То есть не было дров. Кто-то сложил их стеной, имитируя полное заполнение пространства, а по факту дровишки из середины исчезли в неизвестном направлении.

   Впрочем, я догадывалась, что они осели в поленницах крестьян.

   Тэкс… необходимо будет рассказать об этом моему отцу. Некоторым недобросовестным вилланам не поздоровится, когда местный чародей об этом узнает. Хорошо, что это вскрылось сейчас, а не зимой в лютый мороз. В наших краях иной раз стояли такие холода, что птицы падали на землю, замерзнув в полете.

   Я посмотрела вниз.

   Среди раздавленных скорлупок, соломы, щепок и прочего мусора возился… непонятно кто.

   Я удивленно вертела в руках пищащий комок, рассматривая странное для котенка пушистое тельце. И хвостик какой-то лысенький, с колючками.

   Мелкий чихнул. Зеленая сопелька повисла на носе-пуговке, острый раздвоенный язык слизнул ее, малыш облизнулся и довольно причмокнул беззубым ротиком.

   Еще и голодный вдобавок…

   Наверно, какая-то молодая бродячая кошка родила его здесь, в старом сарае, бросив, ушла на охоту, а то и вовсе забыв об отпрыске, двинулась в загул, влекомая деревенскими котами и свободной жизнью. Неопытная мамаша не понимала, что ночью новорожденный замерзнет.

   У меня даже и мысли не мелькнуло оставить его здесь умирать.

   Да, котенок - то, что называется некондиция: странной формы тонкие лапки, длинная шейка, шишковатая головка с лупоглазыми зенками оттенка молодой листвы. В общем, уродец. Что с животными делает сырая, не прирученная магия!

   Дальше, за лесом, находится большое и старое деревенское кладбище. Мало кто о нем знает. Местные обходят его стороной, а мои сестры не настолько любознательны, чтобы отойти от замка далеко. Только у меня хватило упорства пройти лес насквозь и найти старые захоронения. Некоторые надгробия нещадно фонили чарами, проходя мимо, я ощущала это.

   За то, что я на сутки убежала с исследовательскими целями из дома, пришлось отсидеть не один час в сарае и выучить с десяток полезных заклинаний.

   Я подняла взгляд на балку. Вся она была испещрена зарубками. Каждая выемка - одна шалость и одна отсидка на дровяном складе. Иной раз приходилось ставить сразу шесть зарубок.

   Я погладила горбатую спинку уродца, пригревшийся котенок довольно замурчал.

   Сто процентов - мамаша этого заморыша лазила по магическим свалкам и получила дозу чар. Но это не повод оставлять малыша без помощи, каждый имеет право на поддержку и сострадание.

   Протянув руки над несчастным, я прочитала еще одно мощное заклинание. В этот раз это был не вызов, а заклятье на здоровье. Магическая отдача волной пошла от меня, но, ударившись в защищенные стены сарая, как волна, отхлынула обратно. Не мудрено, что дровяной склад укреплен чарами: чтобы выучить заклинание, им надо воспользоваться.

   Дрожащего от холода пушистика я засунула за пазуху и вернулась к поискам.

   Книга нашлась в старом кресле-качалке.

   Стоило мне нависнуть над добычей, яркий луч света вырвал мою фигуру из темноты.

   - Что ты здесь делаешь? - строго спросил отец. В его властном голосе проскальзывали удивленные нотки.

   - Ну, понимаешь, - попыталась поубедительнее соврать. - Разрушенная башня и запрещенное колдовство… Я ведь сильно виновата, как-то сама собой по привычке пришла сюда, чтобы искупить свою вину, и вот… - Я показала отцу книгу Макги с заклинаниями.

   Сердито-подозрительное лицо мага разгладилось, отцу семейства стало стыдно за свою излишнюю строгость.

   - Ладно уж, ты и так достаточно наказана, можешь не сидеть, - сжалился растроганный чародей. Он ведь не знал, что его последний отпрыск полный неслух и все делает по-своему, поперек родительского указа. Доброму папаше и в голову не пришло, что сейчас его доченька заработала еще с десяток зарубок и много часов зубрежки заклинаний.

   Стыдно было невероятно, но инстинкт подсказывал, что это необходимо - книга еще пригодится. А беззащитное существо я просто не могла бросить.

   Под смущенным взглядом родителя с фолиантом под мышкой и котенком за пазухой я выскользнула из сарая и добралась до своей комнаты.

***

   Дверь в мою комнату резко открылась, аккурат в тот момент, когда я держала пушистика в руках. Обернувшись, быстро спрятала животное за спину. На пороге замерла верховная. Женщина подозрительно обвела взглядом комнату и даже, как мне показалось, принюхалась.

   - Что ты делаешь, дитя? - спросила ведьма.

   - Вещи собираю… - пискнула в ответ. - Ведь я буду далеко от дома, мало ли что понадобится, - объяснила грозной судии и сделала шаг в сторону, показывая сундук.

   - Что это на тебе? - Госпожа Ша с удивлением рассматривала надетый на меня мешковатый балахон.

   - Фартук и платье, госпожа. Для учебы. Сестры отдали мне. Немного ушить по бокам и будет в самый раз. Куплено в самом Хад`дагмарне!

   - Видать, у старьевщика, - пробормотала сквозь зубы верховная.

   - Что, госпожа?

   - Хм… Ничего! - резко отреагировала Ша`ранге. - Пожалуй, я встречу тебя в столице. В первых числах сентября за тобой приедет карета. Я буду уже в городе и прослежу, чтобы у тебя было все, что необходимо для учебы и чтобы ты не опоздала.

   - О боги! - Моему восторгу не было предела. Целая неделя в столице! - Книжный магазин? - нерешительно спросила я, еще не веря своему счастью, боясь спугнуть неожиданную удачу.

   Глаза женщины осветились снисходительным лукавством:

   - Не только книжный… - улыбнулась верховная и вышла, захлопнув дверь.

   Проскакав по комнате в диком, необузданном танце ликования, я повернулась к сундуку, внутренне не помня себя от счастья и еле-еле сдерживая восторг.

   - Куда же тебя спрятать? - обратилась я к малышу. - Ну конечно же! Поедешь со мной в столицу! Каждая адептка имеет право взять с собой в академию фамильяра! Ты и будешь моим любимым дружком-помощником!

   Согревшийся в помещении котенок сладко зевнул и хрипло мяукнул в подтверждение моих слов. Я чмокнула в нос пушистый комочек и зарыла его среди тряпок в сундуке.

   Прикрыв крышку сундука, подоткнула рукав платья, оставив узкую щель для циркуляции воздуха.

   Пушистик свернулся клубком и затрындел на одной ноте. Даже сквозь толстую древесину было слышно живой работающий моторчик: Тр-р-р-р…

***

   В коридоре Ша`ранге остановилась. За дверью слышались неудержимые восторженные вопли, ритмичный стук стоптанных ботинок и шуршание вещей, складываемых в большой дряхлый сундук.

   - Бедная, ох, бедная… - покачала головой мудрая женщина. - Какая жестокая участь тебя ждет! Я молюсь древним богам: лишь бы ты выжила! Лишь бы не попала в лапы к бездушному развратнику. Лучше смерть, чем вечность в лапах ненасытного демона.

   Покачав головой еще раз, верховная ведьма пошла отдавать приказы помощницам к завтрашнему отъезду. Здесь ей больше нечего было делать, чем смогла, она помогла. Заполучила доверие тринадцатой. Дальше все зависело от самой ведьмочки. Захочет - выживет. Нет… Что ж, тогда им придется встретиться с подземным ужасом - ковен ведьм и высший демон один на один в изнурительной схватке.

***

   Отдав долг гостеприимству и пирогам моей мамы, гостья со своими помощницами отбыла, и наш старенький замок вновь погрузился в размеренную повседневную жизнь. Вслед за верховной разъехались по деревням и городам оставшиеся сестры. Ни одна ведьма не может покинуть свой очаг надолго.

   Да и ответственность на них лежит большая, обычные люди всегда надеются на постороннюю помощь и на тех, кто владеет магией.

   Теперь, когда на горизонте маячил мой скорый отъезд, летние дни летели один за другим.

   И вот я, не веря своим глазам, стою на стареньких порожках замка.

   Во дворе остановилась огромная карета. В нее впряжена шестерка лошадей. Начищенные шкуры красавиц масляно поблескивают, в гривы вплетены ленты, а между ушей подрагивают на утреннем ветру султаны из перьев. Коренник нервно бьет копытом, приглашая в путь.

   Мне потребовалось несколько минут, чтобы поверить - это не сон.

   Развернувшись, я бросилась в свою комнату: зачарованные верховной ведьмой лошади долго ждать не будут! Время поджимало. Родственники тоже забегали по замку, собирая меня в дорогу. Никто не думал, что все произойдет так внезапно, а время пролетит незаметно.

   Ворвавшись в голое, словно ограбленное помещение, я схватила передник и легкий плащ. Осмотревшись, нашла шляпу одной из сестер. В столице без головного убора никак, всем известно, что только простолюдины ходят, не покрыв голову.

   Наша семья не такая известная, как многие знатные фамилии, но все же мы дворяне, хоть и джентри.

   Водрузив на макушку соломенную шляпку, уже немного ветхую с осыпающимися полями, но еще пригодную для носки я подхватила сундук. И откуда только силы взялись? Я напихала в него все, что нашла полезного в своей комнате. После того, как мама застала меня за попыткой закрыть крышку (я тщетно прыгала на ней стоя в полный рост).

   Строго покачав головой, укоряя нерадивую дочь за глупость и недалекость, хранительница очага небрежно махнула рукой.

   Бедный сундук вывернуло наизнанку, весь багаж высыпался наружу. Вещи ровным слоем размазались по комнате, я с ужасом смотрела на все это.

   Еще одно мановение руки - и деревянное нутро дорожного ящика стало пучиться и выгибаться, трансформируясь и разрастаясь, делясь на отсеки, в общем, становясь запредельно больше. Древесный скрежет и треск наполнил комнату, а потом все стихло, сундук вернулся в свое исходное состояние.

   Под моим изумленным взглядом мама повела рукой в третий раз.

   Одежда и обувь, книги, перья и пергаменты, зелья и магические ингредиенты, подобно стае испуганных птиц, взмыли в воздух.

   Рубашка за рубашкой, аккуратно складывая рукава, полетели внутрь сундука, за ними следом платья и фартуки, сбоку примостилась обувь. В полете на туфли напали щетки и почистили их до блеска.

   Словно дирижируя оркестром, родительница плавно поводила кистями рук, зачаровывая багаж. Постепенно комната пустела, а все то, что я посчитала полезным взять в дорогу, оказалось внутри.

   Последняя книга с хлопком упала, и все затихло.

   В конечном итоге в дорожный ящик вошло все, что нужно, плюс добрая половина вещей из нашего замка. Я была в восторге от дорожного заклинания моей горячо любимой матери. Сто процентов - оно есть в книге женщин рода Макги.

   Заглянув внутрь сундука, я обнаружила, что там еще достаточно места.

   Крышку мы закрыли в четыре руки. Я - ошарашенно, а моя мама - ухмыляясь. Не просто справиться с тринадцатью дочерями, наделенными магией и несносными характерами, не будучи безупречной хозяйкой, могучей чародейкой и просто любящей хранительницей некогда зажженного очага.

   От матери я получила увесистый сверток, источавший тонкий аромат пирожков со всем, чем только можно начинять тесто. Здесь были и корица, и рис с мясом. Даже редкий в наших местах шоколад, припасенный любящей родительницей для своего последнего чада. Она просто подсунула мне пакет под мышку в тот момент, когда я и сундук спускались с лестницы. А точнее падали: я впереди, а несносная неподъемная деревяшка за мной вдогонку.

   Старая Иза поджидала меня в холле. Прабабка вручила чуть не забытую мной книгу. Мое наследство от бывшей верховной ведьмы, сложившей с себя обязанности и ушедшей на покой, чтобы больше проводить времени с правнуками.

   Я поцеловала мудрую женщину в сухую щеку и на секунду прижалась к ней, старясь, как в детстве, ощутить защитное кольцо теплых рук и мягкий фартук старухи. В дни разочарований, когда ничего не получалось, я так любила прятаться в его складках. Даже самой себе не могла признаться, что дальняя дорога и выпавшая честь пугает меня. Если бы кто-нибудь спросил, страшно ли мне, я бы рассмеялась ему в лицо.

   Но все-таки… все-таки где-то в глубине души закралась маленькая предательская мыслишка: не может быть все настолько хорошо, более того - подозрительно прекрасно!

   Выскользнув из морщинистых рук, я с ослиным упорством вцепилась в ручку сундука и потащила его к карете. Два свертка под мышками мешали делу. Быстрее в экипаж, пока не расплакалась на глазах у родственников, как маленькая.

   Лошади уже вели себя беспокойно и нетерпеливо, били копытами и фыркали, рвались в упряжи, но пока заклинание держало их крепко, не давая рвануть вскачь без пассажира.

   Из последних сил, оставляя след во дворе родового замка, я стащила дорожный баул с порожка.

   Перед крыльцом прогуливался хозяин замка, ожидая закопавшихся в сборах женщин рода Макги.

   Увидев меня, выбивающуюся из сил, отец приподнял руки. Вспышка чар, и из древесины с резким «чпок» вылупились колесики, прощальный подарок чародея своей дочери, спешащей жить самостоятельно вместо того, чтобы еще немного побыть его маленькой шалуньей.

   Подняв сундук за ручку в торце, я просто покатила тяжелый предмет за собой, и правда так удобнее. Еще один взмах ладоней, и сундук, взлетев, ремнями привязался к задку кареты. Последняя помощь от строгого, но такого любящего папки.

   Нутро экипажа приглашающе распахнулось, ожидая пассажира.

   Я побежала вперед в открытые дверцы кареты. Уже поставив ногу на первую ступеньку, обернулась. Тоска расставания сжала сердце.

   Вся моя ближайшая родня стояла на крыльце замка. Мама, папа, прабабка, в честь которой я была названа.

   Спрыгнув, я побежала назад в широко расставленные объятья отца. Хоть и с кряхтеньем, чародей поднял свою дочь в последний раз на руки, с усилием подержал на весу и поставил на землю, чтобы остальные члены семьи могли обнять и попрощаться.

   Тут-то я и поняла: детство кончилось. Никаких больше игр в лошадки и шалостей, никакой помощи и исправлений ошибок. Мне без пяти минут семнадцать, и впредь мне самой придется решать все свои проблемы. Я повзрослела.

   Мать, обнимая меня, шепнула на ухо: «Ты всегда можешь вернуться к этому очагу, если не запылает или потухнет твой». И эти слова тоже были своего рода магией, бальзамом, заживляющим рану расставания.

   Прабабка просто похлопала по спине, подбадривая, она не сомневалась, что у ее неугомонной младшенькой все получится.

   Я вернулась к карете и забралась внутрь, стараясь ради родственников держаться изо всех сил и не плакать. Я широко улыбалась и махала им рукой, посылая воздушные поцелуи.

   Дверцы захлопнулись сами собой. Чары, держащие лошадей, почувствовав пассажира, стали рассеиваться. Мы тронулись сначала медленно, а потом все быстрее. На повороте дороги я успела заметить, как маленькая фигурка моей матери спрятала лицо на плече у отца.

   Магия отпустила упряжку, и мы резво понеслись по дорогам.

   Последняя, тринадцатая ведьма из рода Магки покинула старый, потрескавшийся замок.

***

   Когда родовой чертог скрылся за горизонтом, я посмотрела в противоположную сторону, вперед в неизвестность. Без моего ведома слезы покатились из глаз. Эту ночь я не спала и встретила рассвет с опухшим от слез лицом.

   До столицы ехали трое суток. В просторной карете нашлось все, что нужно. По дороге мы не останавливались, видимо, потому, что провизией я была снабжена с лихвой, а спать предпочитала в карете, завернувшись в плащ.

   В рекордно короткое время мы добрались до места назначения. На рассвете въехали в столицу, разгоняя туман испачканными в деревенской грязи колесами. Сбавив скорость, зачарованная карета пробиралась к центру города.

   Найденыш, не пожелавший ехать в наглухо закрытом деревянном ящике, обосновался в моей старенькой муфте и всю дорогу исправно помогал уничтожать мамины пирожки.

   Скрипнув в последний раз задней осью, экипаж остановился. Взяв с сидения небольшой потертый несессер, я несмело выглянула на улицу. Большая и гулкая площадь, в темноте раннего утра пустая и затянутая дымкой тумана. И где-то здесь, в этом белесом киселе, мне необходимо найти верховную ведьму или ее помощниц.

   Я терпеливо ждала.

   Туман медленно рассеивался, а магические фонари гасли один за другим, и вот верхушки кованых столбов озарило восходящее солнце. Подул ветер, унося прочь туман, перед моими глазами открылась незабываемая картина величия и красоты. Никогда в жизни я не видела столь грандиозного здания: золоченые колонны, мраморные завитки, вензеля, и все это сверкает в лучах светила. В моей деревне подобного не было.

   Ковен нашел меня сам: на ступеньках самого роскошного на площади здания стояли помощницы верховной. Они поманили за собой, а вниз уже бежали мальчики-пажи снимать с кареты багаж. Как бедная родственница, прижимая к себе дорожную сумку и муфту с пушистиком, я нерешительно последовала за ними.

   Великолепное здание оказалось самой дорогой гостиницей Хад`дагмарна.

   Ша`ранге уже ждала меня в своей комнате. В расшитом райскими птицами халате и платком на голове, ведьма завтракала, пока ее помощницы суетились вокруг, делая прическу верховной, подавая ей одежду.

   - Надеюсь, ты не очень устала с дороги, - осведомилась чародейка безразличным голосом, надевая на пальцы множество колец, - поскольку у нас много дел и чертовски мало времени!

   - Нет, госпожа! - пискнула я. Приказной, не терпящий возражений тон ведьмы пугал.

   - Тогда пойдем.

   И началось…

   Верховная вышагивала широким и уверенным шагом, я вприпрыжку скакала за ней.

   - Поспеши! - короткий, как выстрел, приказ, и остроносые ботики верховной свернули с тротуара на проезжую часть дороги. - Я и так отложила часть дел, чтобы заняться тобой.

   Экипажи вежливо притормаживали перед первой чародейкой страны, но тут же норовили раскатать по булыжной мостовой, стоило ступить следом за ведьмой.

   Звякнул колокольчик, и мы оказались в роскошном магазине.

   Словно блохи из коробочки, к нам высыпали продавщицы и мальчики-пажи в очаровательных шапочках с перышками.

   - Барышню надо одеть к академии, - сцедила слова Ша`ранге и плюхнулась в кресло.

   На меня набросились продавщицы, и завертелось. Мучили долго.

   Время от времени верховная бросала замечания, не глядя на меня, все ее внимания поглощали пергаменты, принесенные помощницей.

***

   Держа пальто с меховой оторочкой, теплый капор и новую муфту у груди, я с обожанием смотрела на женщину.

   - Это все мне? - неверяще спросила я расплачивающуюся ведьму. Ша`ранге невозмутимо выкладывала купюры в протянутую ладонь хозяйки.

   - Да, как моя ставленница ты должна быть прилично одета в академии. В Глактонберри я устроила тебя личным письмом. Поэтому не стоит позорить меня там неряшливым внешним видом. Я требую от тебя, чтобы в академии ты всегда была прилично одета и причесана. Не бегай простоволосой, как в своей деревне. Это столица - центр королевства, а не окраина. Не забывай головной убор, покрывай голову капором или шляпкой, ты все-таки дворянка! - сказано было строгим, нравоучительным тоном. После такой проповеди я бы в жизни не осмелилась ослушаться. Ведьма осмотрела меня, и взгляд ее стал удрученным.

   - Хотя бы держи шляпку в руках и старайся соответствовать. Все это обходится баснословно дорого для ковена и для меня лично. Если не преуспеешь в академии, то подставишь под удар всю семью, ввергнешь их в долги и полную нищету, - просто закончила верховная.

   Последняя монета упала в руку торговке, пальцы жадно сжались. Гора денег поразила меня. Эти вещи так дорого стоят?

   Оторвавшись от довольной лавочницы, верховная перевела взгляд на меня.

   - Благодарю вас! - прошептала я, раболепно склоняясь в поклоне, сгорая от унижения и стыда. Рассматривая отражение в зеркале, я сравнила вещи в руках и потертый дорожный плащ на себе. Взгляд скользнул по собственному лицу, покрывавшемуся красными пятнами. Я опустила глаза.

   Гнетущее чувство неудобства, помноженного на стыд, сжало молоденькое, неопытное сердце.

   Раньше мне никогда в голову не приходило, что наша семья бедна. Более того - разорена, живет только за счет арендной платы, вносимой вилланами, и не может отправить ни одну дочь в академию по причине катастрофической нехватки денег, а вовсе не из-за отсутствия таланта у молодых ведьмочек.

   До этого момента я не испытывала таких чувств. Старая одежда и разрушенный замок были повседневной нормой, крестьяне и вилланы жили еще хуже. Я не осознавала, что своим неряшливым видом можно оскорбить и подвести высокую покровительницу.

   «Мне выпал шанс! - твердила я себе. - Я должна быть благодарна за все!»

   Но почему-то не испытывала этого чувства. Нет, это не зависть к красивым дорогим вещам и роскошной жизни в столице. Это… не знаю... Черная неблагодарность с моей стороны и бессовестное зазнайство.

   После жестоких слов верховной о том, что я ей должна и моя семья влезет в долги, больше не могла восхищаться ни самой колдуньей, ни ее щедрым подарком.

   Вмиг сказочное чудо померкло, новая одежда не радовала и сама возможность учиться в престижном заведении тоже, хотелось назад в свой старый замок.

   Мы вышли из магазина и вошли в следующий. Дверь за дверью мы обходили площадь по кругу.

   Молодость беспечна, и круговорот покупок вновь увлек меня. Надо пользоваться случаем. Обучение в Глактонберри многое мне даст, если хорошо устроюсь сельской или городской ведьмой, денег хватит и на починку замка и на помощь родным.

   С каждым разом, оказываясь на улице, я наблюдала все большее и большее оживление центральной площади столицы. Вскоре нам пришлось проталкиваться среди прохожих.

   По проезжей части плыл паланкин. Высокое, пестрое сооружение на спине гигантского зверя, все кареты и экипажи уступали ему дорогу. Я чуть не свернула шею, рассматривая диковинное животное.

   - Черт меня дери! - сорвалось с моих губ при виде серого пупырчатого монстра.

   - Не сквернословь! - взвизгнула верховная и нырнула в следующую дверь.

   За нами, подобно маленьким вагончикам, бежала вприпрыжку вереница пажей. Каждый малыш нес свертки с покупками.

   Счастливые и уставшие, мы с моей покровительницей рухнули в плетеные кресла в небольшом кафе близ главной площади столицы.

   - Заказывай все, что хочешь. Мне кофе! - скомандовала утомившаяся верховная и шепнула подоспевшему пажу: - И капните туда пару капель восстанавливающего средства!

   Это была одна из самых лучших кондитерских города, я вертела головой, рассматривая красочные витрины, попутно подбирая слюни.

   Когда я занялась горкой принесенных пироженок, решая, с какой начать, все они разные, верховная отставила пустую чашу и посмотрела на меня в упор. Вся радость от недоступных в деревне вкусняшек разом потухла.

   - А теперь у меня есть к тебе серьезный разговор, - проговорила Ша`ранге. Я сглотнула и почувствовала, как сердце, подобно камню, обрушивается вниз в пятки. Мои глазки забегали: неужели верховная узнала про еще одно колдовство, сотворенное мной в сарае?

   В общем-то, колдовала я постоянно, и не только я, это нормально для наделенных магией. Мы умеем наводить чары с раннего детства. Но тайный ритуал силы, произведенный мной над маленьким заморышем в глубине дровяного склада, явно выходит за рамки дозволенного несовершеннолетней ведьме.

   - Позже! - бросила колдунья подоспевшему батлеру, и слуга испарился.

   Лицо госпожи Ша стало строгим, узкие губы плотно сжались, так, что превратились в злобный штрих.

   «Ну вот зачем так нагнетать обстановку?» - подумала я, давясь откушенным куском пироженки. Следующие слова верховной заставили меня зайтись в диком приступе кашля.

   - Ты выжить хочешь?

***

   Ведьма села напротив меня.

   - Что тебе известно про отношения ведьм и чародеев? - Вопрос поставил меня в тупик. Мои глазки забегали по богато уставленной гостиной, не находя ответа.

   - Это как-то связано с ночной местью? - неуверенно спросила я. Бинго! Лицо ведьмы приободрилось, но тут же сникло.

   - Это будет труднее, чем я думала, - пробормотала верховная. - Ну хорошо, вот ты осталась с чародеем наедине, и чем ты будешь заниматься?

   Шок и ужас отразились на моем лице.

   - Подчинять? - пискнула я.

   Глаза Ша`ранге Блек остекленели. Ведьма закатила взгляд под потолок, глубоко подышала и начала сызнова.

   - Иногда волшебный жезл чародея желает посетить тайную пещеру ведьмы… Ты знаешь об этом?

   - Нет… - только и смогла ответить я.

   - Ну хотя бы откуда берутся дети, ты знаешь?

   - В капусте находят? - радостно возвестила я.

   Лицо госпожи Ша упало в ладонь.

   - Хорошо, сделаем проще, - услышала я ее приглушенный голос. – Вижу, ты девочка порядочная. - Лицо верховной стало сосредоточенным и строгим. Я собралась, понимая, что сейчас мне скажут нечто, что поможет выжить и благополучно выполнить задание.

   - Никогда не оставайся наедине и без одежды со взрослым мужчиной! И… - Госпожа Ша замялась, не зная, как объяснить. - НЕ ПОТЕРЯЙ СВОЮ ЧИСТОТУ! Дотяни до конца обучения и до того времени, когда ты распознаешь демона и влюбишь его в себя, не раньше. Ты обязана сохранить себя в целостности, сохранности и не поддаться искушению!

   - Ага. Понятно. Искушению посмотреть на волшебный жезл? - переспросила я. Глаза Ша`ранге Блек вновь остекленели.

   - Да, деточка, не смотри ни на какие жезлы. И не трогай! - строго добавила верховная. - Это поможет тебе выжить.

   Приказ колдуньи только еще больше запутал меня, но я крепко-накрепко запомнила его. Жить-то хотелось!

***

   Ведьма ушла несколько часов назад.

   В окне пылал оранжевый закат, теплый, словно шерсть лисы, и родной, как домашний очаг. Яркий свет наводил тоску по дому, напоминал про одиночество и страх неизвестности.

   Впереди меня ожидала трудная задача, и я не знала, справлюсь или нет.

   Последний день в столице, завтра я сяду на караван и отправлюсь в магическую академию Глактонберри.

   Сидеть запертой в комнате не хотелось, и я решила в последний раз погулять по улицам Хад`дагмарна.

   Надев капор, вышла на промозглые улочки. Накрапывал дождик, поддерживая мою затаенную хандру. Я бродила без интереса, разглядывая витрины. После слов верховной о судьбе, которую мне предстоит всеми силами изменить, вечный столичный праздник померк в моих глазах, и еще эти загадочные жезлы, которых мне предстоит опасаться.

   Внезапно взгляд упал на вывеску.

   «Книжный магазин О'Брайена. Магические фолианты и не только».

   Два этажа, битком набитых книгами и рукописями всех мастей, цветные томики пестрили в свете магических фонарей. Везде - в окнах, по бокам от входа в магазин под навесами, даже к двери с той стороны прибиты полки и плотно заставлены разноцветными инкунабулами.

   То, что нужно! Я же еще не купила учебники! Вот был бы номер, появись я в академии без книг!

   Неуверенно толкнула дверь. В голове мелькнула мысль: может поискать магазин подешевле, с подержанными книгами?

   И так поголовно должна ковену за все, что сделала для меня верховная.

   Но как только в моих глазах отразились забитые до отказа полки, я не смогла повернуться и уйти.

   По вечернему времени магазин был пуст. Только где-то справа среди стеллажей маячил дорогой дорожный плащ, явно принадлежащий столичному щеголю, да возле стойки дремал мальчик-рассыльный. Хозяина не было видно.

   То тут, то там тематические выставки на отдельно стоящих столиках заманивали меня вглубь магазина.

   Самая богатая подборка книг. Розово-красные обложки, гирлянды из роз и шипов. Фолианты стоят веером, а в центре котел с пылающим варевом, над которым вьется дымок, его спирали скручиваются в причудливые фигуры, отдаленно напоминающие сердца. Меня привлекла одна книга.

   «Заговоры на любовь и привороты». Это то, что нужно, если мне необходимо влюбить в себя демона!

   Я зашуршала страницами. И буквально в первой трети книги встретила знакомое заклинание.

   Открыв несессер, достала из него потрепанный сборник рецептов Макги, не заметив, как из него на пол посыпались листки. Сравнила бабушкин приворот с тем, что написано в книге. Да, отличия были. Но какие чары эффективнее? В соблазнении я полный ноль, и магия подобного рода мне незнакома. Я вообще мало осознавала, какой ужас ждет меня впереди, знала только то, что «этого» должна бояться, как… как огня того развратника, волшебных жезлов и… Всего, что связано с ночной местью.

   Передумав тратить лишние деньги, с сожалением положила фолиант на место и повернулась к выходу.

   - Девушка! Девушка, стойте! - Мужчина в странной шляпе нелюбезно схватил меня за руку и дернул на себя. - Мне жизненно необходима эта книга! - Мой сборник рецептов оказался в стальном захвате.

   - Отпустите! - настаивал мужчина. - Я вам дам две тысячи, нет, три!

   Я схватилась за свое сокровище, но цепкий лавочник не стремился разжимать пальцы и тянул книгу на себя.

   - Леди, вам нужна помощь? - Мы с книготорговцем одновременно завертели головами, ища обладателя надменного голоса, но вокруг никого не было!

   Внезапно из-за стеллажей вышел лощеный тип с тростью, я и не думала, что франт еще в магазине. Под мышкой у щеголя стопка книг и еще одна раскрытая в руке.

   Он подошел к стойке, возле которой мы с торговцем спорили. Почувствовав поддержку, я рывком отняла сборник рецептов семейства Макги.

   В это время столичный красавец небрежно нагнулся и поднял с пола оброненный клочок бумаги с заклинанием.

   Я кинулась следом - собирать разрозненные обрывки. Последний клочок, испещренный бабкиным подчерком, вырвала из цепких рук хозяина магазина. На глаза уже наворачивались слезы обиды. Разве можно быть таким настойчивым и назойливым, не понимая, что вещь дорога ее хозяйке?

   - Хм-м… - протянул столичный незнакомец, коснувшись своей груди, и поморщился, будто почувствовал что-то неприятное. - Хозяйственные чары, многие из них редкие и старинные, некоторые давно забыты современными магами и чародейками. Это будет весьма популярная книга среди современных женщин. Трех тысяч маловато. Вы ведь собираетесь перепечатать их и продавать? - Красавец строго взглянул на чуть не обманувшего меня ушлого торгаша.

   Хозяин книжной лавки насупился.

   Рука важного господина схватила меня за подбородок и подняла мою заплаканную мордашку к свету.

   - Барышня, меньше чем за двадцать не соглашайтесь! Плюс проценты за каждый проданный экземпляр. И требуйте, чтобы на обложке стояло ваше имя! - С этими словами щеголь бросил мешочек с монетами на стол… - Сдачи не надо! - Оплатив книги, вышел, не взглянув на хозяина.

   Я перевела дух, хлюпнула носом и утерла рукавом слезы. Даже и не знала, что на свете бывают такие красавцы.

   Почему-то в присутствии излишне прекрасных мужчин впадаю в ступор и готова пялиться на них, открыв рот. А еще от ненавязчивой защиты я почувствовала себя смелее и лучше.

   - Двадцать тысяч так двадцать тысяч! И на проценты согласен! - проснулся книготорговец. - Плюс любые фолианты и рукописи в течение вашей учебы бесплатно! По вашему юному возрасту я догадываюсь - вы первокурсница? Просто пришлите сову со списком книг! И через день полета они будут у вас! Мой книжный - самый большой в столице и всегда к вашим услугам!

   Я посмотрела на свою доморощенную книгу, на разрозненные клочки пергамента и кожи… Жалко было расставаться с такой полезностью. С другой стороны - наш старый разрушенный замок, уничтоженная мной башня. Штопаные платья сестер, стыд за нашу бедность. Я и не подозревала, как нищенски живет моя семья, пока не увидела разодетых в пух и прах столичных барышень. Все это да плюс еще долг ковену чародеек и верховной ведьме лично за одежду, обучение и прочее. Нашей семье вовек не расплатиться!

   - Эх! Идет! По рукам! - ослабив бантик капора, я столкнула непривычный головной убор за спину. Поплевав на ладонь, протянула руку торговцу. Из деликатности сделав вид, что он делает так же, книготорговец с почтением взял протянутую руку.

   - Магический контракт! - Ладони сомкнулись. Полыхнула магия. - Вы не пожалеете! Через несколько лет вы, барышня, станете знамениты и богаты. Это просто кладезь женской мудрости и опыта. Такая книга обязана лежать на полке каждого очага во всей стране!

   Торговец еще долго распинался, нахваливая мой выбор, а я гадала, правильно ли поступила.

   Спустя некоторое время я вышла из книжного магазина в яркую столичную ночь.

   Некоторые магазины были уже закрыты, многие продолжали работать всю ночь напролет, озаряя улицы пестрыми витринами, город Хад`дагмарн никогда по-настоящему не спал. На смену дневным жителям из всех домов и подъездов, позевывая, взбадриваясь кофе на ходу, выходили ночные, столица продолжала свой бесконечный праздник.

   На моей ладони светился свеженький магический контракт, к следующей ночи знак потухнет. Под юбкой, засунутый за резинку чулок, натирал ногу мешочек с деньгами на первое время. Я уже жалела, что не засунула деньги в корсаж, потому что при каждом шаге я смущающе приятно позвякивала.

   Вернувшись, написала несколько писем. Во-первых, с коридорным пажом отправила список учебников в магазин О'Брайена, к моему приезду в академию Глактонберри подоспеют и они.

   Во-вторых, письмо с денежной распиской верховной ведьме. Одним махом отдав весь долг и чародейке и ковену.

   Третье письмо домой в родной замок, с мешочком денег, этого хватит, чтобы поставить новую крышу и отремонтировать стены у снесенной моим колдовством башни.

   Себе же оставила горсть медяков и одну золотую монету.

   Отправив последнего почтового голубя, я легла спать, утром у меня ждет караван и долгий путь до академии.

   Сознание, что я поступила правильно, запылало подобно солнцу. Тяжесть долга и зависимости упала с плеч.

   Теперь я никому ничего не должна и свободна.

***

   Страшные сны не прекращались, мешали спать, мучили всю ночь напролет, я заснула только под самое утро и, конечно же, проспала. Чтобы успеть на поезд, приходилось вставать засветло, а я забыла поставить магический будильник. Благо мой верный найденыш разбудил меня жалостливым плачем.

   В страхе, что опоздаю, я вскочила и в рекордное время оделась. Сундук на колесах был собран с вечера, мне оставалось только схватить билеты, оставленные для меня верховной, и бежать на площадь. Но на столе еще лежали письменные принадлежности, которые я вчера оставила. Схватив перья и пергаменты, не глядя, запихала их в дорожный сундук.

   Времени не оставалось ни на что, даже про завтрак пришлось забыть. Ничего, перекушу что-нибудь, когда уже сяду в поезд.

   В расстегнутом пальто с болтающимся на спине капором я выскочила из своих покоев. Малыш бежал за мной следом на своих маленьких кривых лапках, держа в зубах билеты.

   Ко мне подлетели пажи-коридорные, подхватили багаж. Мы выскочили в предрассветный мрак, на небе еще горели звезды, а улицы, как всегда, утопали в принесенном с реки тумане.

   Я остановилась. Широкая арка вела на площадь. Темень - хоть глаз выколи и белесая непроглядная стена водяной дымки. Пажи поставили багаж у моих ног и в буквальном смысле слова растворились.

   Черный проем подобно порталу засасывал в себя струи речной пелены.

   Мимо меня пронеслась фигура, мелькнула и исчезла, целеустремленно вышагивая в сторону площади. Я успела разглядеть только очертания черного плаща, прямые волосы и гордый профиль.

   В груди запекло. Больно! Я согнулась, приложив руку к горящему месту. Это все от быстрого бега в корсете. Обновка для меня, свободного деревенского жителя, словно стальная клетка, но это был обязательный атрибут академической униформы, так же как ботики на каблучках, чулки с вышивкой и перчатки.

   Запрокинув голову, несколько раз глубоко вдохнула сырого тумана. Стало легче, жар и боль в груди отступили. Медленно двинулась вперед.

   Когда я проходила сквозь тоннель, порыв ветра подхватил меня и толкнул в неизвестность.

   Громадное пространство не пустовало.

   Впереди слышались голоса, смех и возгласы, но говоривших не было видно.

   Я бодро шагала к центру площади. От недосыпа глаза ощущались, как горящие угли, вставленные в глазницы и посыпанные песком, ноги были ватными, а пальцы леденели от прохладного утреннего ветерка. Я зябко куталась в тонкое форменное пальто с нашивками академии.

   За спиной вспыхнул яркий свет. Кто-то тяжело вздохнул и громко фыркнул. Я продолжала пробираться на ощупь в этой белой каше, вокруг мелькали неясные тени.

   Мне уже виделась далекая вереница огней каравана, отправляющегося в Глактонберри. Яркие прожектора отмечали место посадки, они били в небо, рассеивая толщу тумана.

   Внезапно сбоку зазвенела упряжь, и я услышала вопль:

   - Осторожно! - В тот же миг меня снесло ударом.

   Очнулась я уже на земле, капор, упав на глаза, закрывал весь обзор. Я барахталась, судя по ощущениям, в грязи, и некто придавливал меня своей тушей. Сотрясающий землю удар заставил меня в страхе замереть.

   Раздалось уже знакомое фырканье, огненное дыхание опалило нас жаром, осветив ночь и выхватив из тьмы гигантские очертания. Зазвенела сбруя, и размеренный титанический топот стал удаляться от нас.

   Я приподняла с глаз орудие женских мучений, чтобы разглядеть того, кто вдавливал меня своим твердым телом в грязь.

   - Хеллоу! Красотка! - Рыжий бесстыжий наглец оказался в моем поле зрения. Более того, он был конопатый и с лопатой.

   В шоке оглянувшись, я увидела длинный чешуйчатый хвост, исчезающий в тумане.

   - Вставай-вставай! - завопил рыжик. - Не стоит такой симпатичной барышне валяться на земле. И давай отойдем в сторону. Драконы дальнозорки и неповоротливы, когда на земле. Перед своим носом ничего не видят, невзначай наступят, и останется только мокрое место. - Парень тянул меня в сторону, а мимо, переваливаясь, как бочонок на коротких лапках, пофыркивая дымом скользил следующий ящер, а за ним еще один и еще…

   Открыв рот, я стояла и наблюдала проползающие мимо лоснящиеся чешуйчатые бока. Драконы пыхали дымом и огнем, и я заподозрила, что не весь туман на площади был дыханием реки, к стойкой непроглядной завесе приложили лапы древние ящеры, вернее ноздри, клыкастые пасти и обжигающее дыхание.

   - Это еще что! Огненные лошади Одина во сто раз круче драконов! - Босоногий парень, постояв немного, положил свою лопату на плечо и шагнул в сторону. Мне удалось разглядеть в белесой взвеси телегу, груженую с верхом.

   В бронированную повозку, битком набитую сундуками и баулами, действительно был впряжен пылающий конь.

   У шестиногого тяжеловеса был… был… жезл. До меня смутно начинало доходить, что имела виду верховная.

   У этого коня был не просто жезл, а целый колдовской посох. Мне не оставалось ничего, кроме как покрыться густым румянцем, словно маков цвет.

   «Интересно, а у деревенских парней там тоже волшебные причиндалы?» - мелькнула в голове шальная мысль.

   Как любая сельская девушка, я, конечно, знала, откуда берутся дети. Сначала выходят замуж, а потом они заводятся, вероятно, от сырости. Только сам процесс создания их был спрятан за закрытыми дверями и плотно прикрытыми ставнями, из-за этого заслона доносились только обрывки информации, клочки намеков. У кур и домашних животных все так же. Петух и курица женятся, у них появляются цыплята.

   Отговорка про капусту-аистов - это иносказательное преуменьшение, способ не говорить откровенно на такие интимные темы.

   Меня накрыло осознание, что глава ковена, рассказывая о жезлах, сама нещадно стеснялась, поэтому и путала меня своими афоризмами.

   Также я поняла, что меня тщательно оберегали от этой информации: ни сестры, ни мама с бабушкой никогда не говорили об этом открыто. Более того, каждый раз прогоняли меня прочь, стоило зайти речи о чем-то подобном.

   Оставалось задаваться вопросом: зачем и почему? А главное, как быть дальше? Я должна опасаться того, сама не знаю чего?!

   Получалось, чтобы выжить и сразиться с демоном на равных, я должна знать об этой стороне жизни все-все! А я полный бездарь в подобном вопросе! Ужас-ужас-ужас! И спросить не у кого, и прочитать негде.

   Здоровый мерин ярился в оглоблях, нетерпеливо бил копытом, пыхал огнем сквозь зубы, втягивая широким носом воздух. Он косился налитым кровью глазом на стройненьких лошадок. Но кованая железная упряжь не пускала его, и от этого жеребец бесился еще больше.

   Вконец обозлившись, он, подняв хвост, опростался на мостовую, да не обычными конскими яблоками, а расплавленной магмой.

   Рыжий парень невозмутимо сгреб все лопатой и закинул в металлическое ведерко, притороченное к задку кареты.

   Я с интересом рассматривала тягловое животное. Поодаль, впряженные в повозки поменьше, томились кобылки. Их гривы пылали, словно ацетиленовый факел, они били брусчатку своими тонкими ножками и искоса поглядывали на громадного мерина, время от времени томно вздыхая. У них тоже не было возможности подойти к мерину.

   Хоть и закованные в упряжь, животные все равно были редкими и очень интересными. В деревне магических существ мало, в основном только мелкая нечисть.

   Резкий гудок оторвал от созерцания волшебных созданий.

   - Трубы! - вскричала я. - Объявили посадку!

   - Посадку? Нет, это третий гудок - отправление. Резко мотнув головой, разглядела только далекое движение. Резкий порыв ветра прогнал завесу тумана и открыл нашему взору пустующее пространство.

   Я в шоке стояла посреди голой площади, провожая взглядом огни уезжающего каравана. Все адепты и адептки были на борту… кроме меня.

   «Опять ты отличилась, Луиза!» - в сердцах топнула я ногой, а на самом деле хотелось разреветься. Испуг, перемешанный со стыдом, был настолько силен, что мозг сразу же заработал на бешеных скоростях. - Что делать? Что делать? Если найти ведьмовскую метлу и догнать вагоны, отчалившие в академию? Но как я смогу поднять на метле сундук? Мне никогда не догнать поезд!»

   Видимо, ужас отразился на моем лице. Потому что незнакомец с сочувствием спросил:

   - Опоздала? - Я обернулась на голос.

   Парень был одет очень просто: рубашка навыпуск и подвернутые до колен штаны, а стоял он босиком прямо на брусчатом площадном покрытии.

   «И как ему не холодно?» - удивилась я. В тонких непрактичных ботиках по утреннему холоду начинали отмерзать пальцы.

   Он стоял, скрестив ноги, положив руки и подбородок на черенок лопаты. На веснушчатом лице зажглась бесовская улыбка.

   - Между прочим, эти повозки едут следом за караваном и везут багаж адептов.

   Я посмотрела на шестиногого конягу, на ступенчатые горы сундуков, на них так удобно сидеть и ехать.

   - Конечно, эти повозки не предназначены для пассажиров и мне запрещено брать попутчиков… - Рыжик накручивал огненную прядь на палец и ковырял босой ногой дорожный камень.

   Я сложила ладони перед собой в знаке мольбы.

   Рыжий бесстыжий навис надо мной.

   - Подари поцелуй, тогда подвезу! - В его лице было столько пылающих чувств, что я не разобрала этот клубок эмоций.

   Парень не медлил, порывисто сжав мои плечи в объятиях, наклонился и почти что коснулся своими губами моих губ… но…

   - А ну отойди от леди! - раздался строгий, до рези в ушах и очень неприятный голос. Этот вопль заставил меня вздрогнуть, спуститься с небес на землю и прекратить думать о чародейских штуковинах и поцелуйчиках с деревенскими ребятами.

   Противный резкий голос принадлежал стоящему за мной парню.

   Высокий, с орлиным носом и челкой, спадающей на глаза, он стоял поразительно прямо, словно кол проглотил, выставив ногу вперед и скрестив руки на груди. Взгляд его, пылал безжалостной холодной яростью.

   - Отойди сейчас же, деревенщина! - При этом возгласе я опасливо сделала шаг назад, все еще пытаясь понять, что это за незнакомец? Но окрик касался не меня.

   - Жаль, не вышло. - Лицо рыжего накрыли тени, оно помрачнело, вмиг превратившись из сияющего и задорного в какое-то злое, насупленное. Я угадала написанную там эмоцию: жадность и голод! – Вас, адепток, слишком хорошо охраняют! - Рыжий ретировался к своим телегам.

   - Подвезешь багаж барышни, - не глядя, скомандовал высокий незнакомец. В его голосе приказ причудливым образом сочетался с презрением к рыжему. Меня схватили за локоть и потянули, я попыталась пискнуть, но не тут-то было! Меня волокли вперед, да еще не забывали отчитывать.

   - Не смей позорить герб Глактонберри. Как тебе пришло в голову якшаться с прислугой, низшей нечистью?

   Я запоздало поняла свою ошибку: так вот кто это был! Огненный элементаль, а вовсе не деревенский парень. Ну конечно же! Раннее утро, предрассветный час, а ему не холодно. Иномирные животные слушаются его. И самое главное: я чудом от него спаслась. Из меня только что чуть не высосали всю энергию. Поняв, какой участи избежала, я бессильно осела на землю, просто ноги подкосились.

   - Что еще такое?! - недовольный возглас надо мной.

   Пушистый найденыш подскакал ко мне, оперся лапками на колени и сунул в руку уже ненужные билеты. Все было кончено, в академию я не попаду. Машинально взяла малыша и засунула за подкладку муфты, висевшей на шее.

   Мускулистая рука схватила поперек тела и больно рванула вверх.

   - Отпусти! - завопила я, не понимая, куда меня тащат, но на мои вопли не обращали внимания.

   - С характером! - отметили про себя, пробираясь сквозь ошметки тумана.

   - Кто ты вообще такой? - с неприязнью спросила я.

   - Твой ночной кошмар, - отрезал наглый незнакомец.

   - Если ты не отпустишь, я буду сопротивляться! - Пригрозила я, порядком сатанея от наглого беспринципного обращения.

   - Угу, испугался. Очень. - Парень рыскал в тумане, ища что-то.

   Последние струи тумана улетели прочь, и передо мной предстало прекрасное животное, сияющее в лучах восходящего солнца. Челюсть сама сбой отпала от удивления.

   Каждая чешуйка пылала радугой.

   Грифон - животное гордое, суровое и страшное. Половина тела волшебного существа покрыта защитной броней, шея, голова и крылья - перьями.

   У создания орлиная морда с мощным костяным клювом, чешуйчатые ноги ящера, зад порос шерстью. Созданное магами при помощи чар животное кончалось львиным хвостом. На спине грифона крылья, способные поднять в воздух его самого и добычу, превышающую вес хищника в два раза.

   Только наделенные особым мастерством маги могут приручить этих диких и необузданных созданий.

   И к этому дикому ужасу меня тащили, а я сопротивлялась, как могла, упиралась каблуками ботиков в мостовую.

   - Зачем ты это делаешь?

   - Я ей жизнь спасаю и девичью честь, а она… - возмутился мучитель, подхватывая меня под мышки.

   - Жизнь? Подтаскивая к этому существу? – Рывок, и я взлетела.

   - Он не кусается, если не выщипывать из него шерсть и перья!

   «Ну уж нет!» Я решительно отказывалась ехать верхом на диком звере, ботики уперлись в седло с намерением не дать усадить меня на опасного грифона. Волшебное существо, почувствовав удар пятки, недовольно переступило на месте.

   - Форменная неблагодарность! - возмутился моими действиями наглый похититель опоздавших адепток.

   Он что, действительно думает, что я так просто отправлюсь с ним неизвестно куда после того, как мою силу чуть не выпил элементаль?

   - Благодарность? Да ты меня попросту пытаешься украсть!

   - Не украсть, а позаимствовать на время. Будь уверена - избавлюсь при первой возможности!

   Усилие, и меня все-таки водрузили на грифона.

   Не мешкая, пока я не улизнула, парень вскочил позади, и несчастное животное получило серию поторапливающих пинков. Присев на задние лапы, в один гигантский прыжок зверина оторвала нас от земли. Взмах крыльев, рывок, и мы летим. Земля где-то уже далеко в виде кривых линий улиц.

   - Отпусти меня, я должна догнать караван! - Резкий визг заставил грифона «споткнуться» в полете.

   Меня не стали слушать, просто прижали к себе, закрыв ладонью рот.

   - А что мы, по-твоему, делаем? - разъярился светлоглазый. Я могла только мычать в ответ, но краем глаза заметила нашивку на красной куртке наглеца: щит с гербом Глактонберри.

   «Он тоже адепт?» - пронеслась мысль в голове, а после… После грифон провалился в воздушную яму, и меня вывернуло наизнанку, более думать я не могла. Только сильные руки не давали мне свалиться вниз.

***

   Грифоны очень умные животные. Когда мне совсем поплохело, зверь «встал на одно крыло», и все лишнее полетело вниз.

   Хорошо, что я была голодная, позавтракать-то не успела, и из меня много не вышло. Но тошнота отняла все силы, и когда меня перестало выворачивать наизнанку, я в бессилии облокотилась на моего похитителя.

   - Это с непривычки, держись!

   «Почему его голос стал таким нежным, не без смешинки, конечно, но уже не таким злым, как был вначале?» - подивилась я.

   - Несколько полетов, и станешь как огурчик! - Яд и ехидство, так и сочится неудержимым потоком! Да он издевается! До чего же неприятный тип! Пока меня мотало и подбрасывало в воздухе, я могла быть только того же цвета, что и огурец - зеленая и в пупырышку от небесной холодрыги.

   Вот зачем они такую академическую форму придумывают? Тугой корсет: чтобы получить кислород, нужно глубоко дышать, так что стиснутая и выставленная напоказ грудь ходуном ходит в глубоком вырезе спереди лифа. Туда уже косится шальной глаз адепта. Так и подмывало сказать: смотри еще куда-нибудь, а то косоглазие заработаешь!

   Еще чулки эти, неудобные на подвязках, вечно сползают, и нужно искать укромный уголок, чтобы поправить их, приподняв подол.

   Пышные юбки, которые задираются от любого ветерка до самого исподнего, выставляя напоказ коленки, бедра и все, что выше…

   Я судорожно одной рукой хватала метры ткани и пыталась натянуть на коленки, но сил после того, как меня укачало, не было, а еще этот сырой холод, задувающий в подъюбочные щели! Я захныкала от бессилия. Лучше б я этого не делала, а тихо и безропотно превратилась в кусок льда!

   Адепт расстегнул на себе куртку, обнажив голую грудь.

   Притянул меня к себе, прижал, словно в тисках стиснул, запахнув форменный пиджак крест-накрест, обнял руками.

   Да вдобавок еще и подбородок на плечо положил, прижимаясь к моей щеке своей!

   Плюс еще и прихватил с обеих сторон коленями. Мне показалось, что он везде, вокруг меня, я словно жемчужинка в раковине в его объятьях.

   А руки и вовсе безобразничали, елозя по всему телу, ощупывая бедра, стискивая колени и…

   Нет, спасибо, грудь у меня не замерзла! Я попыталась ударить нахала по руке, но промазала, он был шустрее.

   - Быстрее! - короткая команда, и грифон заработал крыльями активнее. Нас замотало сильнее.

   Если бы не спасающий от окоченения жар здорового тела и не страх свалиться вниз, я бы оттолкнула этого не в меру сердобольного согревальщика!

   Правда, его тепло как-то странно передавалось мне. Начинало ползти снизу, подобно огненной волне, распространяясь по всему телу и зажигая каждую клеточку, а в самом конце концентрировалось в краснеющих щеках и ушах.

   Впереди в лучах восходящего солнца блестела золотая змея. Она медленно ползла навстречу восходу. Спустя какое-то время до нас долетели и звуки. Грохот колес, дрожь земли под лапами драконов, крики погонщиков.

   Мы догнали караван!

   Грифон лег на крыло и, описав круг над поездом, устремился вниз.

   И меня замутило снова. Несколько резких взмахов крыльев, серия выворачивающих рывков, и мы приземлились на задок самой последней повозки. Там было нечто вроде широкой веранды, нависающей над дорогой.

   С крылатого скакуна я спрыгнула сама.

   На крыльцо выскочила потрепанная старуха. Меня прямо на ее глазах вывернуло, и я повисла на решетчатой ограде, любуясь дорогой.

   - Господи, девонька, что случилось? - подскочила ко мне женщина, поддерживая за плечи.

   - Я доставил вам пропавшую адептку, ее везде ищут. Отстала от каравана. Эта последняя. - Гаденыш похлопал меня ниже спины по булкам, словно лошадь. Я была занята и не смогла достойно ему ответить, но, если таков у него расклад, что ж, нет выбора, придется лягнуть его пяткой, как названное им животное. Адепт, смеясь, увернулся от моей ноги, я стиснула зубы от злости. - Она собиралась ехать всю дорогу на грузовой повозке, - уточнил засранец.

   Тошнота отпустила, я выпрямилась, размазывая сопли по лицу вместе с грязью и чернилами, в которые была испачкана моя ладонь.

   - Я бы в ее положении пешком побежала! - отозвалась женщина, локтем отталкивая смеющегося парня. И чего он так веселится? - подумала я, утирая губы рукавам. Его смех раздражал.

   - Это ж надо - опоздать на караван! Да после совершеннолетия любая сильная ведьмочка просто добыча для магов и ведьмаков. А если еще девица из богатой семьи, да на выданье, товар просто нарасхват! Того и гляди украдут! - отрезала женщина и, приглушив голос, осведомилась: - Она цела?

   Нарасхват? Что-то я не хочу, чтобы меня хватали маги и ведьмаки, да и торговать собой не позволю! И это был последний раз, когда меня «украли» не в меру шустрые хохотуны, твердо решила я про себя.

   - Целее не бывает, - отозвался парень и посерьезнел. - Аура чистая, не тронута. Ее попытался украсть элементаль. По ее неопытности сразу видно - адептка-первокурсница, без «царя в голове», но я успел вовремя. Она просто замерзла и испугана.

   - Это все легко решает горячий чай с травами и кусок мыла, - деловито сказала женщина, сгребая меня в охапку. - Спасибо, Найджел! - крикнула она через плечо. - Что бы мы без тебя делали!

   - Да нет проблем, мисс Гриб! - Парень запрыгнул на свой крылатый ужас и был таков. А меня, приобняв за плечи, повели внутрь вагона, рука успокаивающе похлопала по спине.

   На плите уютно свистел чайник. Старуха шаманила над чашками с заваркой.

   - Я тебе чайку заварила с травами, согревающими и восстанавливающими силу. - Под моим носом на столе оказалась огромная чашка с дымящимся напитком. Я взяла толстый старинный фарфор в ледяные руки и заблаженствовала, когда тепло проникло в пальцы.

   Поезд упорно карабкался в горы, колеса громыхали и постукивали, а здесь были уют и покой, ароматный запах заварки и шарканье ног старушки... Шарканье? Я опустила взгляд вниз, скользнула глазами по мятому подолу холщовой юбки и шокировано уставилась на птичьи лапы, торчащие снизу.

   Меня пробило понимание.

   Кикимора! Болотная нечисть низшего порядка!

   Я выплюнула в чашку обратно то, что хлебнула.

   «Это какие такие лечебные травки она мне заварила?» После происшествия с рыжим лицемером я боялась собственной тени. Тот, кто казался тебе другом, мог на самом деле являться твоим наипервейшим врагом и предателем.

   Старуха обернулась на звук и с удивлением уставилась на мое испуганное лицо.

   - Что такое? Горячо? - заботливо спросила мисс Гриб.

   Наши взгляды встретились, я настороженно смотрела в ясные, с зеленью глаза старухи.

   - Бедненькая! - подскочила ко мне кикимора, обтирая мой мокрый подбородок полотенцем. – Ты, наверно, голодная, что ж я-то, глупая, сразу не сообразила!

   Мисс Гриб кинулась к плите, к шкафу, к леднику, и через пару минут передо мной на широкой глиняной тарелке лежала гора разнообразной снеди. Еды было столько, что уставший после работы мужик не справился бы с таким обильным угощением. Кикимора села на краешек стула, положила локоть на стол и, подперев щеку, выжидающе уставилась на меня.

   С еще не погасшим подозрением я посмотрела на женщину, не нашла в ней ни капли фальши и сдалась. Вытянув двумя пальцами колбаску, я засунула ее в рот и неуверенно пожевала, все еще букой глядя на нежить.

   По лицу кикиморы расплылось умиление.

   - И как потусторонние силы могут брать на работу? - брякнула я вслух и осеклась.

   Но мисс Гриб не обиделась и весело ответила:

   - А ректорат Глактонберри всех берет, кто бежал из подземных измерений и честно работать хочет. Платят, конечно, не фонтан, жадюги они, скажу я тебе, но выбирать не приходится. Несладко в иных мирах живется, вот нечисть оттуда и ползет. А ты молодец, сильной ведьмой после обучения станешь, все сразу видишь, даже то, что скрыто.

   - Как же скрыто? - возмутилась я. - Если у вас волосы зеленые и ноги… и на носу бородавка.

   Кикимора пальцем смахнула паука с носа.

   - Вот я и говорю - все видишь, приметливая. Сила, скрытая в тебе, любой морок развеивает. - Женщина встала и сняла закипающую кастрюльку с плиты, ноги ее были одеты в войлочные валенки, а на лицо наложено заклинание личины, скрывающее иномирные признаки.

   «Что же это получается, я смогла увидеть сквозь обувь?»

   - Только ты все равно будь в академии внимательнее. Ты первокурсница и щаз начнется. Глазам не верь, силой или сердцем проверяй.

   - Что начнется?

   - Как что? Драка за невест!

   - НЕВЕСТ? Я же учиться еду! – в шоке воскликнула я.

   - Да ты что, из глухой деревни приехала? - При этих словах я покраснела. - Глактонберри - первая ярмарка невест! Все самые лучшие семейства стараются засунуть сюда своих сыновей. Не бывало ни одной первокурсницы, которая бы к четвертому курсу не вышла бы замуж, а то и детишками обзавелась. Здесь же лучшие женихи!

   - Не было печали… А я ведь здесь совсем не за этим! - сокрушалась я. С того самого момента, как я воспользовалась заклинанием из книги, мне постоянно не везет. Что в этом заклятье было такого вредоносного? Обычный призыв потусторонних сил. Или это моя несчастливая судьба как тринадцатой ведьмы? Тринадцать - число несчастливое даже для нечисти, темных магов и ведьм.

   Засовывая в рот очередную колбаску (невероятно вкусно, невозможно оторваться, особенно по утреннему голодному обстоятельству), я рассуждала вслух:

   - Вот так выдадут замуж за кого-нибудь типа этого Найджела, и мучайся с ним всю жизнь!

   - Да ты что! - возмутилась кикимора, явно защищая своего любимца. - Он первый жених в академии! Третьекурсник, староста, опять же семья у него знатная! Его отец знаешь кто? Первый маг Долл`олнгмара и советник короля!

   Меня это не впечатлило. Все эти столичные чародеи и придворные маги были для меня пустым звуком. Я больше уважала простых деревенских ведьм, ежедневно помогающих всем страждущим.

   - Я бы и сама женишком обзавелась! - Кикимора кокетливо поправила прядочку зеленых волос. - Да кто ж на старую кастеляншу позарится? Разве что домового какого окрутить или лешего, - задумчиво перебирала старуха свои негустые варианты. - У тебя выбор богаче - целых четыре курса, битком набитых боевыми магами, ведьмаками и чародеями. А ты нос воротишь!

   - Да не в этом дело! У меня особые обстоятельства, я не могу просто так время тратить! Я должна как можно быстрее научится защищаться и видеть скрытое. Я должна легко отыскивать прячущихся под личинами демонов и прочих существ!

   - Ну, нечисть ты лихо определяешь.

   - Нет, мне нужно еще лучше… - Вспомнив свой промах с огненным элементалем, еле слышно проговорила я. В руке запекло, и я задумчиво погладила место дискомфорта.

   - Еще лучше? - В голосе кикиморы послышалось удивление, помноженное на любопытство. Тонкий нос старухи безошибочно уловил тайну и сплетню. - Зачем это тебе? Нелады с потусторонними силами?

   Прямо в точку! Вот проницательная перечница! Я угрюмо покивала, признаваясь в своем незавидном положении.

   - Ох-ох-ох! Бедняжечка моя! - Сухие руки, натруженные, но неизменно осторожные и нежные, обняли меня. - Не ты первая, несчастная капелька, ты не последняя, которую спрятали в академии! - Меня успокоительно хлопали по спине. - Сама знаю, как это бывает: отец-маг проигрался в карты или задолжал потусторонним силам, а те возьми и потребуй дочкину чистоту в уплату долга! Когда демон требует право первой ночи - тут уж ничего не попишешь. Сплавишь любимую доченьку не только в академию сладкой ягодки, но и к чертям в ад, коли там будет безопасно, хотя вряд ли. Не отдавать же родную кровиночку демонюкам, они те еще охальники! Неутомимые и неугомонные! Я-то уж знаю, какие они ходоки, пожила в нижнем мире!

   Ужас отразился на моем лице, хорошо, что сердобольная болотная нечисть его не видела, тогда стало бы и вовсе стыдно. Почему они все так свободно разглагольствуют насчет этого загадочного ночного процесса, и глаза так закатывают, неужели других тем нет?

   - Угадала? - Минуту я раздумывала, как быть? Но в реальности все было еще хуже, чем предположила старуха, потому я согласно закивала, все равно этот инквизитор тайн выпытает.

   Кастелянша задумчиво пожевала губами.

   - Если что, у меня есть некоторые связи в нижнем мире. Очень даже с высокопоставленными демонами знаюсь, конечно, придется заплатить… - Почесывая сухую щеку, кикимора закатила газа к потолку, вспоминая имена потусторонних сил. - Хотя есть парочка, что мне должны, можно должок стребовать.

   За войлочной перегородкой заговорили, кто-то зашел в соседний вагон. Послышались звуки магии, короткая резкая команда, и дверь хлопнула, поглощая говорившего.

   На запястье вспыхнуло клеймо, прожгло рукав, пламя полыхнуло к потолку, я закричала от боли и рванулась в сторону, сбивая вещи со стола на пол.

   - Поганки тебе в печенку! - завопила кикимора и бросилась к леднику.

   Минута боли, и я смогла дышать. Рука, засунутая в целое ведро ледяных осколков, медленно коченела.

   Слава доброй старушке, которая столь быстро среагировала. Но эту боль, прорезающую руку до плеча, не забуду никогда.

   От пережитого я дрожала и всхлипывала, не в силах перетерпеть.

   Чародейка носилась по своей кухне, сбивая мебель, и что-то искала на полках.

   - Что… что это было… - Я только и смогла обессиленно выдохнуть, буквально на грани потери сознания.

   - Знак! - Склянки и крынки летели на пол, наконец кикимора нашла то, что искала. - Он поставил на тебе знак!

   Старуха подлетела ко мне и рванула на себя рукав. Я взвизгнула, ткань порвалась и одновременно оторвалась от раны, обнажив живую кровоточащую плоть.

   - Терпи… Терпи… сейчас все пройдет. - Кикимора шаманила над моими ранами, а я всхлипывала, уткнувшись в сильное старухино предплечье. Из пробирки на руку вывалилось что-то зеленое и, к моему ужасу, поползло по ожогу.

   - Ничего-ничего, сейчас заживет. Видать, сильный демон твоему батеньке попался.

   Тварь, словно крупная капля болотной жижи, ползла по коже, ощупывая рану. Странное дело, боль уходила, рука немела.

   - Что это?

   - Зеленка. Болотная нечисть низшего порядка. Она у нас еще личинка, взрослая особь способна быка переварить.

   Я сбледнула с лица. Что эта гадость делает с моей рукой?

   - Да не дергайся ты так, они в основном падальщики, мертвечину поедают, но анестезирующие компоненты в слюне присутствуют.

   - А теперь быстренько вот эти капельки. - Кикимора нажала мне на щеки и влила в меня прозрачный эликсир.

   Кислятина!

   Вскоре я почувствовала себя лучше, а спустя какое-то время зеленка, отвалившись от руки, сыто рыгнула. Меня передернуло от отвращения, но в тот же миг я с изумлением уставилась на красные ожоги, которые розовели и бледнели прямо на глазах.

   На руке отчетливо проступал знак.

   Нет не так, а вот как: ЗНАК!

   И этот знак был подозрительно похож… Мои щеки начали краснеть, вслед за ними и уши.

   Кикимора деловито вгляделась в оставшееся от ожога родимое пятно.

   - Какой-то герб огненного клана, видать, сильный демон из правящих, - с сомнением проговорила она.

   И этот герб представлял из себя… Жезл! Да-да, тот самый. Я сморгнула, и картинка изменилась, я уже видела щит и свернувшегося в кольцо дракона, из пасти чудища вырывались языки пламени.

   Это было похоже на двуликую «даму», продаваемую на ярмарках. Если посмотреть на гравюру под определенным углом, то можно увидеть молодую женщину, но если взглянуть иначе - видна дряхлая старуха.

   Какое же самомнение должно быть у конкретно этого демона, чтобы на свой герб поместить неприличную штуку, да еще такую большую!

   Кикимора бегло и схематично срисовала герб, наложила повязку и перебинтовала руку до локтя, скрыв тайный знак. Я порадовалась, что срамной жезл не будет видно.

   - Вот что, девонька! - уперла руки в боки кастелянша. - Я тебя полюбила, по сердцу ты мне пришлась! Нету у меня своих дочерей, не о ком позаботиться, так я тебе помогу, как родной! Уж больно жалко мне тебя! Фиг с хреном демону достанется, а не твоя чистота! Странно, что он на тебе знак поставил, а не на должнике…

   - Никто меня в карты не проигры-ы-ывал, - роняя крупные слезы, хлюпая носом, завыла я со стыда и досады, только теперь понимая, как вляпалась.

   Даже когда Ша`ранге Блек пугала меня последствиями, не было так страшно, море ощущалось по колено, горы - по плечо. И только здесь, вдали от дома, по которому уже скучала, я поняла, как непросто будет сразиться с демоном на равных.

   - Я сама виновата, вызвала-а-а его… а он… он… Ик! Яви-и-ился! У меня никогда не получались заклинания, а в этот раз сработало! Как назло…

   - Ну вызвала и вызвала. Эка невидаль - потерпит! Я, когда на болоте жила, кто ко мне только не таскался! И клады искать, и топиться, и железо в трясину закладывать. А демоны, они… Они только рады, когда их красивая девушка вызывает. В аду женщин мало, я на своих гиблых топях была первой красавицей! - отрезала кикимора и, задумчиво почесав в волосах с проседью, оглядела свое разоренное хозяйство.

   Я, успокоенная ее словами, перестав ныть и жалеть себя, спросила:

   - А что они с женщинами делают?

   - Как что? Хватают и под венец тащють!

   Наверно, ужас отразился на моем лице, потому как кикимора махнула рукой и сказала:

   - А! Забудь, нам как раз противоположное надо, чтобы демон не добрался до тебя. Эй, там! - завопила она в соседнюю комнату. - Воды сюда! Мы тебя сейчас так отделаем - ни один демон не узнает!

   В кухню вбежали, скрипя ножками, коряги, разлапистые, что твои пауки. Сверху на одном пеньке стоял таз с водой.

   - Нагинайся! Будем тебя преображать! - И что-то при этой фразе меня кольнуло, предчувствие какое-то... Но обещание укрыть меня от демона пересилило всякую осторожность, и я доверилась бывшей хозяйке болота.

   Для начала меня прополоскали в тазу, в разных порошках и жидкостях, после усадили на высокий стул. Кикимора колдовала над моими волосами, что-то втирала в кожу. Я сидела, поджав ноги, ни жива ни мертва и тревожно ждала окончания процедур.

   Дверь хлопнула, на секунду забежал Найджел. Староста был в одной шелковой рубашке, распахнутой на груди, и в карминово-красных бриджах.

   Деловито и совершенно без спросу цапнул пирожок со стола, сразу откусил половину, прожевал и вновь вцепился зубами в сдобу. Нагло, по пояс, зарылся в полки кастелянши. Через пару секунд стеклянного звона вынырнул оттуда со склянкой, вынул пирожок изо рта и…

   - Крась не крась, все равно - серая мышь!

   Я скрипнула зубами, а кикимора наподдала наглецу мокрым полотенцем.

   Полностью засунув пирожок в рот, паразит под хлесткие удары самопального хлыста выкатился вон.

   - Ты его не слушай, это он дразнится. У него всегда так: если ему кто нравится, он начинает говорить грубости. Когда я только прибыла в академию, мы тоже не поладили. Он меня прищепкой обзывал. А так он парень добрый. Просто боится, что эту доброту в нем другие разглядят.

   Я недоверчиво хмыкнула: как-то не верилось, что этот ядовитый столичный хлыщ был таким добреньким.

   - Готово! - Старуха хлопнула сухими ладонями и уперла руки в боки, любуясь своей работой. - Силы мои уже не те, что раньше. Нечисть, чем дальше от своего источника, тем слабее, а я уж давно не была в подземном мире. Но то, что тебя никто не узнает, могу гарантировать!

   Я посмотрелась в зеркало и действительно не узнала. Себя.

   Господи, что она сделала?! Я же стала, стала… КРАСИВЕЕ!

   Кастелянша постаралась на славу! Уж не знаю, что за болотные мази и заклинания она применила, но выглядела я так, как самые красивые столичные барышни, рассекавшие улицы Хад`дагмарна в персональных каретах.

   Волосы - просто блеск! Сплошное сверкание бликов, прическа - пышные кудри, легкие пружинки рассыпаны по плечам. И цвет изменился, стал не блекло-соломенный, а насыщенный. Золотой словно солнце.

   Глаза сверкают, зрачки слегка расширены (увы, от ужаса). Ресницы длинные, словно восточные опахала, черные и густые. Губы от помады стали объемнее и завлекательно поблескивают. Единственное, что огорчило, - бледная, как молоко, кожа. Я и раньше особо румяной не была, а теперь и вовсе стала похожа на призрака.

   Кикимора заверила меня, что это нынче очень модно в столице, модницы даже прикладывают к лицу свинцовые примочки и пьют уксус, чтобы казаться бледнее и немощнее. А все потому, что модой правят эльфийские девы. Все человечки, у которых есть в роду эльфы, очень зазнаются.

   Взяв две половинки свеклы, кастелянша мазнула мне по щекам и растерла. Стало немного лучше. Это уже было румяное привидение.

   Единственное, что радовало в новом образе, - меня теперь и родная мать не узнает.

   В день начала нового года, когда в академии разрешены посещения родителей, Меган Макги будет искать среди адепток серую мышь с пепельными волосами и невзрачным личиком, не узнав свою дочь в привлекательной барышне с модным цветом лица.

   - Ну все, ты готова. Билеты у тебя с собой? - деловито спросила мисс Гриб, она уже надела на себя официальную маску. Из муфты, к моему удивлению, высунулась лапа найденыша с висевшей на когте картонкой.

   Официальный посадочный талон на караван до Глактонберри, напечатанный на толстой бумаге с золотым тиснением на обрезе и гласивший: «Луиза Макги, адептка первого курса, спальное место № 13, фамильяр - одна штука, багажное место одно».

   До чего же умница у меня помощник, не забыл билеты в гостинице.

   - Никому нельзя доверять! - давала мне последние наставления кастелянша. - Ведьмочкам, чтобы их силу не выпили, приходится искать себе защитника. Ты выбирай получше! В академии жизнь не сахар, что уж греха таить, первокурсникам там тяжело приходится. Только отвернешься, а они хвать тебя и чуфырь-чуфырь! Парням много воли не давай, они у нас больно шустрые! Граф он, не граф, будет волю давать наглым частям тела, без помолвки с дарением официального родового перстня, бери что потяжелее - и со всего размаху!

   - Я и сама могу о себе позаботиться! - покраснев, воскликнула я. Сколько можно об одном и том же, как будто вся жизнь вертится вокруг известного процесса (вернее мне неизвестного)?! Хватит запугивать, сил и решительности мне это не добавляет! Где-то там, среди всех этих адептов, замаскированный демон, которого необходимо обнаружить и влюбить, а тут еще и шустрые мальчишки, ведущие себя не лучше.

   - Оу, девонька! Многие так говорили, но ты знаешь, какие эти дьяволя… Тьфу ты, адепты! А насчет жениха, - не унималась старуха, - я тебе советую подумать. Приглядись к парням в академии, среди них много порядочных…

   - Паскуд, - провыла я, вертясь возле зеркала. Кикимора, поджав губы, ничего на это не ответила.

   - Ай, да ладно, - махнула на меня рукой она, - сама разберешься, может быть… Готова? В путь!

   Я оторвалась от стекляшки и шагнула в открытую кикиморой дверь.

   Нас окутали клубы пара.

   Мы попали во владения мисс Гриб. Кастелянша железной рукой правила в своей прачечной, ей прислуживала восставшая и ожившая нежить, а также угольки, коряги и прочий мелкий магический народ, на который были так богаты просторы королевства Долл`олнгмар.

   Шли бесконечные постирушки.

   Ожившая коряга подбежала ко мне на скрипучих ножках и сунула в руку узелок.

   - На первое время, - шепнула мисс Гриб, - немножко белья и прочего. Увы, твой сундук где-то в багажном отделении, его элементаль туда должен был сгрузить. - Удачи! - прослезилась кикимора, хлюпнув комариным носом.

   Я шагнула в качающийся перешеек, дверь за мной захлопнулась, отрезав от звуков большой стирки.

   Передо мной предстал длинный коридор, по обе стороны которого высились сундуки, баулы и дорожные кофры.

   Сами вагоны представляли собой войлочный шатер со стенами толщиной в палец, натянутый на деревянные балки.

   Вся эта конструкция ехала на платформе о шести колесах, которую тянули драконы. Каждый из войлочных фургонов был длиной в десяток метров. Повозки соединялись между собой подвижными переходными тамбурами с подвесными мостиками. Внутри каждого дома на колесах было все, что нужно для комфортабельного путешествия: мягкие подушки, стулья и столы, ковры. Ванные комнаты и спальные вагоны с десятками мягких постелей для тщательно оберегаемых учениц. Караван слыл уникальным явлением, содержащим в себе прачечные и вагоны-рестораны, даже небольшой зал для танцев. Королевство бережно охраняло будущих первых леди – невест для своих сыновей и безграничные источники силы и могущества рода.

   А вот мужская часть студентов жила совершенно иначе. Во-первых, адептов сильного пола было чуть ли не в два раза больше. Во-вторых, никто даже и не собирался предоставлять им мягкие комфортабельные вагоны, обитые плюшем и устеленные коврами.

   Адепты жили в суровых бивачных условиях. Мужские классы представляли из себя полувоенные охранные формирования.

   Когда я подошла к бронированному окну, то как раз увидела один такой защитный отряд, несущий свое дежурство.

   Они проскакали мимо на диковинных животных, блестя воронеными доспехами.

   Спали лучшие отпрыски семейств на голой земле, в лагерных условиях. Везением было провести ночь на походных койках, но зачастую адепты ночевали прямо на сырой траве у костра, завернувшись в плащ.

   Мужская часть академии зорко, словно орлы, следила за тем, чтобы адепты враждующих факультетов и других военных школ, лишенных женских классов, не своровали ведьмочек, успев обручиться с ними раньше.

   Адепты Глактонберри считали, что по закону родства и силы они вправе выбирать в первую очередь, а уж потом все остальные военные и гражданские академии. Пусть берут, что осталось.

   Заветной мечтой адепта самого привилегированного учреждения была возможность к пятому курсу надеть на пальчик избранницы родовое обручальное кольцо своего семейства, тем самым заключив неразрывную сделку и помолвку. У каждого стража любого курса на шее висела цепочка с кольцом.

   Я прошла несколько пустых вагонов, никого не встретив.

   Толстые звуконепроницаемые портьеры из плюша были закрыты. Пятые, четвертые и третьи-вторые курсы мирно спали.

   Котенок бежал за мной, неслышно семеня лапками по толстому ковру, скрадывающему шаги.

   Впереди послышались звуки. Приглушенный гомон голосов, привлекший мое внимание. Я посмотрела на билет. Да, мое место должно быть в следующем вагоне.

   Я подошла к двери и несмело толкнула ее.

   Голоса тут же в страхе стихли, движение замерло. Все глаза обратились ко мне. Два десятка девушек разных возрастов с испугом смотрели на того, кто вошел. Но увидев, что это не преподаватель, расслабились.

   Я тоже застыла на пороге, не ожидая увидеть такое столпотворение адепток. Убедившись, что это не преподаватели и не классные дамы, все отмерли.

   Часть ведьмочек уже забиралась в свои постели, кто-то, сидя, облокотившись на подушки, расчесывал волосы, кто-то гадал на картах, другие, забравшись в кровать к подружке, шептались и сплетничали о чем-то.

   В этом первом вагоне собрались самые непослушные ученицы. Время было далеко за полночь, а они, подстрекаемые старшими девушкам, с попустительства дортуарной дамы не спали.

   - Ой, гляньте-ка, девочки, новенькая! - воскликнула миловидная молоденькая девушка, застывшая на месте. На ее тощей фигурке были надеты только лиф, корсет и панталончики. В руках она держала махровый халат, расшитый родовыми гербами.

   Все вновь с интересом уставились на меня, пригвоздив к двери, словно дротик муху, а я в смущении топталась на месте. Похоже, у них здесь был шабаш, судя по сушеным травинкам на полу и запаху остывающего воска от потушенных свечей.

   Запоздало я поняла, что они колдовали. Я не успела к кругу силы, заключенному этими ведьмочками.

   Круг силы - это некий магический договор, одновременно тонкая настройка и притирка друг к другу. Ведьмы, становясь в круг, берясь за руки, образуют свой небольшой ковен. Чтобы в случае чего помочь друг другу.

   Взгляды незнакомых адепток елозили по моей муфте, испачканному платью с оторванным рукавом и сиротливому узелку в руках. Девушки с презрительно-брезгливой миной морщились при взгляде на моего неказистого фамильяра, сидящего у моих ног. Какая-то надменная брюнетка небрежно сказала в пространство, якобы ни к кому не обращаясь, но, конечно же, услышали все:

   - Кака-ая грязнуля… - Темноволосая сбросила халат, расшитый кровавыми птицами, нервно одернула корсетик на тщедушной фигурке и, забравшись на постель, спряталась за шторкой. Остальные, как по команде, последовали ее примеру, бросая на меня косые взгляды.

   Под ногами путались фамильяры. Они скакали, ползли, летели, бежали к своим хозяйкам, забирались в постели к адепткам, норовили улечься прямо на подушку.

   Кто-то, злобно зыркнув, мстительно задул скрипучую «корабельную» лампу.

   Я осталась стоять в полном одиночестве и темноте. Вот так вот просто и жестоко.

   Опоздавших в игру не берут, это я еще от своих сестер узнала. Если они начали забаву без меня, то ни за что не примут в свою компанию.

   Тот, кто не с нами, тот против нас! А я волею судеб оказалась вне круга ведьм, значит, чужая, почти что враг. Первое существо на уничтожение, ибо посмела отличиться и не быть такой, как все, быть не в группе, в ковене, а за его пределами в гордом одиночестве.

   Я ошиблась, думая, что меня игнорировали, многие, разбираемые любопытством, подглядывали сквозь приоткрытые шторки, хихикали в темноте и перешептывались.

   Я стояла посреди коридора, закипая от унижения, не зная, что делать и какая изощренная насмешка ждет меня впереди от этих, без сомнения, недобрых и лицемерных барышень.

   Вдруг сбоку послышался тонкий, дрожащий голосок, еле слышный в полумраке караванного дортуара.

   - Привет! Ты новенькая? Разреши представиться: я Миршельенна Эванс. Но все меня зовут просто Мишель.

   В темноте я рассмотрела только блестящие стеклышки больших очков, но голос у девушки был добрый, не насмешливый. Спокойствие и достоинство сквозило в тоне незнакомки, его лишь чуточку портила дрожащая нотка неуверенности, причудливо сочетающаяся с врожденным благородством.

   - Луиза Макги, - ответила я темноте, и в моем голосе было куда больше неуверенности.

   - Эванс! - послышался резкий одергивающий оклик, я узнала голос темноволосой.

   - Для вас, госпожа Таис, я леди Миршеленна или графиня Эванс, - тихо, без злобы и даже как-то миролюбиво проговорила Мишель, просто намекая на правила приличия.

   «Ага, - смекнула я, - у черноволосой задаваки нет титула, и не все адептки ей подчиняются».

   - Уже поздно, все легли спать, - обратилась ко мне Мишель. - Ты, наверно, очень устала, давай я помогу тебе достать лестницу.

   Ведьмочка зажгла маленький, чтобы никому не мешал, световой шарик.

   В тусклых отблесках я увидела низенькую рыженькую девушку. С широким улыбчивым лицом, курносым конопатым носом, сильно затянутую в корсетик, трещавший по швам. Рыжие курчавые волосы пружинками топорщились во все стороны.

   Подобно резвому доброжелательному мячику Мишель пропрыгала куда-то в конец вагона и вернулась с лестницей, при этом она мучительно стеснялась, но все же помогала мне. Я была ей благодарна за то, что она пошла против круга силы, своих подруг и лидера группы первокурсниц, чтобы помочь мне.

   Кровати располагались ярусами по три, одна над другой. Сбоку находились полки и вешалки для одежды.

   Те, кто спал на нижней полке, без проблем добирались до своей постели. На второй ярус адептки, лихо запрыгивали, наступив на край нижней кровати, но вот те, кто спал на самом верху, никак не могли обойтись без лестницы. У всех было по одной, и они их… привязывали к стойке кровати.

   Караван на колесах развивал небывалую скорость, драконы летели вперед, не зная удержу, поэтому вагоны немилосердно шатало, вещи съезжали со столов, а лестницы улетали в конец прохода. Самих пассажирок держала защитная магия, равно как и сами фургоны, войлочные стены, каркас, двери и стекла в окнах - все было защищено.

   Рыжая графиня пожертвовала своим пояском от халата, чтобы привязать мою лестницу.

   - Спасибо! - воскликнула я.

   - Обращайся! - весело кивнула она и, помахав мне рукой, залезла в свою постель.

   Стесняясь, я развязала узелок. Там был ночной халатик с вышитыми на нем жабами, цаплями и камышами, свечка, спички.

   Также в свертке был холщовый мешок с вещами первой необходимости: зубной щеткой, мылом, полотенцем, бумажным конвертом с пирожками... Всем тем, что мне презентовала кастелянша на первое время, до того момента, как найдется мой сундук.

   Кто-то за шторкой прыснул со смеху.

   - Болотная принцесса, - хихикнули в темноте. Я покраснела, поджав губы и стараясь сдержаться. День был тяжелый и полный испытаний как физических, так и душевных. Хотелось поскорее забраться в постель и поплакать, но я держалась. Не дай бог, эти вредины услышат, еще плаксой дразнить станут.

   Стесняясь, я разделась, оставшись в корсете и панталонах, сложила горелое, без рукава платье на верхнюю полочку, «болотный» халат повесила на перекладину лестницы. Сунула под мышку сверток с пирожками, прихватив с собой свечку и спички, полезла наверх.

***

   Я лежала и смотрела в низкий потолок, подводя итоги дня.

   Расклад был не самый радужный: без багажа, опоздавшая, не вошедшая в круг силы, лишившаяся поддержки подруг. Хотя одну доброжелательницу я нашла, и я-таки еду в Глактонберри, а значит, не все так плохо.

   А еще меня банально заливало, надо мной протекала крыша. Крупная капля капнула в глаз, и я зажмурилась.

   Это невыносимо! Не могу же я спать в луже, действительно, как лягушка. Тогда мне понадобится трансформационное заклинание. Если постель превратится в болото, без жабр не обойтись!

   Я чиркнула спичкой и зажгла свечу.

   Кап!

   - Черт! - зашипела я одновременно с залитой свечкой и снова зажгла потухший огонь.

   В неровном свете был виден четкий прямоугольник незакрытого люка.

   Ощупав края, я приоткрыла деревянную дверцу. Свежий ветер ворвался в мою спальную ячейку. Осмелев, я полностью откинула крышку и выглянула наружу.

   Мы поднимались в горы, чистый воздух наполнялся пряными запахами травы, над головой раскинулось бескрайнее звездное небо. Полная луна манила, и я вылезла на крышу.

   Села, скрестив ноги на покатой поверхности, еще хранящей тепло дня, и, развернув сверток с пирожками, стала любоваться окрестностями, отправляя в рот одну сдобу за другой. Пейзаж менялся на более каменисто-скальный, и вот уже колеса застучали по крупным дорожным булыжникам, весь войлочный шатер на стропилах заходил ходуном.

   Бамс!

   Сочный деревянный звук конца всего и образовавшейся проблемы, поставил жирную точку в моих мечтаниях.

   - Ы-ы-ы-ы-ы! - закрыв глаза, замычала я, предчувствуя беду.

   Погонщики ослабляли поводья, а драконы, почувствовав свободу, неслись вперед. Ночь - это то время, когда караван проходил основную часть пути. Вагоны начинали светиться потусторонним светом, мир размывался в цветные полосы. Набирая скорость, драконы использовали магию.

   Очередной камень под колесами заставил немилосердно подпрыгнуть весь караван, от неожиданного удара в копчик меня подбросило, и я полетела вниз.

***

   Лежа животом на краю, я попыталась задрать ногу и залезть обратно.

   Мимо меня по покатой крыше скользнул недоеденный пирожок и канул в небытие.

   Пришлось растопыриться.

   В тылах трыкнуло, это не выдержали узкие столичные подштанники и свежий ветерок охладил мои булочки. Я зажмурилась и от досады прикусила губу.

   Неловкое движение, и я рухнула ниже. Теперь цепляясь подбородком и рукой за самый краешек. Одна нога попала в петлю лестницы, которая змеилась по внешней стороне войлочной стены и застряла там, это меня и спасло от падения под колеса. Подтянуться не удавалось.

   Не знаю, сколько провисела так, пыхтя в неудобном положении, но, когда мои руки уже начинали неметь, я услышала звук шагов. Легкие, не крадущиеся, некто помимо меня прогуливался по крыше, словно танцевал.

   Очертания фигуры показались в магических всполохах, стройное тело, длинные ноги, руки засунуты в карманы бриджей. Несколько шагов и… я увидела лицо.

   Это был Найджел. Староста присел на корточки буквально в полуметре от меня.

   - Надо же! Кто это у нас тут? - спросил он, подперев щеку кулаком.

   Парень с одной приподнятой бровью и легкой улыбкой на губах рассматривал мою раскоряченную позу.

   «До чего неприятный тип! - подумала я. - Почему именно он постоянно попадается мне? Ну почему это не кто-нибудь из преподавателей или мисс Гриб?»

   - Как висится?

   Разумеется, я ему не ответила.

   Повозка подпрыгнула на особо большом камне, пытаясь стряхнуть меня.

   - О святая матерь! - выдохнула я, краснея. И все-таки отрывая одну руку и стараясь подтянуть края разошедшихся панталон.

   - Ты не тем богам молишься… - обронил парень. И, будто обезьяна, легко спрыгнул вниз. Зацепившись одной рукой за выступ крыши, другую он протянул мне.

   - Слушай, ты… - начала я.

   - Цепляйся за меня, - перебил староста.

   Передо мной была протянутая ладонь. Я не решалась принять ее, судорожно стараясь отвернуть оголенную филейную часть от неприятного адепта.

   - Если сорвешься, размажет колесами по дороге. - Лицо Найджела посерьезнело. - Давай же!

   Я глянула вниз.

   Прямо подо мной грохотали обитые железом колеса шириной в локоть. Рифленое покрытие дробило дорожные камни. Скрежет и свист рикошета особо твердого крошева под неумолимым ходом кареты отрезвлял.

   Выбора не было. Я нерешительно потянулась, вцепилась в ворот рубашки, обняла за шею и перебралась на парня.

   - Готовься! - бросил староста, примериваясь взглядом.

   Я не успела спросить к чему. Одним легким прыжком адепт оказался на крыше. Вот так вот просто, да еще со мной, вцепившейся в него, словно клещ.

   Найджел спружинил, присев на корточки, гася инерцию прыжка, пошатнулся, но устоял. А после невозмутимо встал из положения сидя, да еще с моим немалым весом на руках, и зашагал по крыше беззаботным прогулочным шагом, как будто вовсе и не спасал попавших в беду адепток.

   Мне же оставалось только отходить от резкого рывка, свиста ветра в ушах и мелькнувшей внизу бездны.

   Очнулась оттого, что осознала: я оголенным местом сижу на ладони у малознакомого адепта, и его мизинец ведет себя совершенно неприлично, исследуя окрестности.

   Хватка у старосты, как у спрута, вцепится - не отвяжется. Никакие попытки вырваться не помогали. Найджел донес меня до конца вагона, не отпуская.

   Он сел на край крыши, посадив меня на колени, снял рубашку, и нахлобучив на мою голову, натянул наполовину. А после просто откинулся назад и лег, заложив руки за голову. Смотрел на звезды и ничего не делал.

   Я судорожно надевала его рубашку, путаясь в скользком шелке, ища дыры рукавов и не находя.

   Не выдержав тишины и постыдного положения верхом на парне, я заговорила первой:

   - Почему мы здесь сидим? В вагоне теплее.

   - Мы не можем попасть внутрь, на ночь все запирается при помощи магии. Уже миновала полночь, и все чары вошли в силу.

   - А что ты делал на крыше?

   - Совершал обход. Я в ночном патруле.

   - То есть ты в одной тонкой рубашке собирался всю ночь шастать по крышам каравана?

   - Нет, - недовольно проговорил староста, закрывая лицо локтем, - если бы некоторые неумехи, не сидящие на месте, не лазили куда ни попадя, я бы успел дойти до конца поезда и заглянуть к старой перечнице на чай с пирожками. А теперь на всю ночь останусь голоден. Опять же кое из-за кого.

   Я не хотела ссориться со своим спасителем, но обвинение Найджела прозвучало так обидно, что я не выдержала:

   - Тебя никто не заставлял останавливаться и помогать, шел бы своей дорогой дальше… к пирожкам с чаем, - пробурчала я себе под нос, а парень все-таки услышал.

   Найджел рывком встал и, схватив меня за талию, перекатился со мной на край вагона. Внезапно за моей спиной разверзлась пропасть со стучащими колесами внизу.

   Тело нависало над бездной. Несколько шпилек-жемчужинок выпали из волос и, сверкнув, полетели в темноту. Лопатки не чувствовали опоры в виде края крыши, выбившиеся из прически локоны трепал ветер, а руки держал вредный поганец.

   - Значит, следовало пройти мимо? - Адепт зло смотрел в мое искаженное от страха лицо.

   - У меня… - Я сглотнула. - У меня все было под контролем! - соврала я.

   - И сейчас все под контролем? Значит, высоты ты не боишься? И быть раздавленной в лепешку под колесами тоже не страшно? Может быть, тебя пугает что-то другое? - Адепт придвинулся ближе, налег голой грудью. Мягкая кожа, щекочущие волоски, на половину обнаженный парень рядом, так близко, и сильные руки с длинными пальцами крепко держат запястья. И лицо. Приближается к моему.

   Только теперь я поняла, насколько парень красив той, еще не сформированной по причине молодого возраста, но уже заметной мужской красотой.

   Четкий, квадратный подбородок, высокие скулы, нос с небольшой горбинкой, слегка вздернутый на конце, приятно очерченные, упрямо сжатые губы. Чуть раскосые, с искорками смешинок глаза, но только не болотного окраса, как у кикиморы, а цвета сочной зеленой листвы. И вся эта молодая зелень под сенью густых ресниц удивительного медового оттенка, чуть более темного, чем волосы. Если брови и ресницы словно гречишный мед, то волосы цвета светлого пива.

    Но в этот момент выражение лица было, без сомнения, злым, надменным и торжествующим, видно, своими словами я не на шутку задела Найджела.

   А еще он явно собирался сделать то же самое, что и демон. Ночную месть.

   Так вот почему это так называется. Если заденешь самолюбие мужчины - жди беды… Кхм… Мести.

   Я поняла это по полыхающему во взгляде пожару, разгоряченному телу и влажным ладоням.

   Сверкающая вещица не шее у адепта привлекла мое внимание. Кольцо. Тяжелое, золотое, с вдетой в него толстой цепочкой.

   «Может быть, он и есть демон?» - мелькнула в голове мысль. Я пыталась вспомнить, были ли у огненного пришельца какие-нибудь украшения, по которым его можно легко узнать.

   Адепт приближался, складывая губы в трубочку. Я очнулась от мыслей.

   Если он и есть демон, и сейчас будет ночная месть… Кошмар! Отпустите меня обратно под колеса фургона! Нет, лучшее средство против наглецов трансформационное заклинание! И для деревенских и для городских подойдет.

   Его губы нежно коснулись моих, я вздрогнула, вдохнула и затаила дыхание. Никогда меня не целовали так робко, так… Кгм… Очнись! Нашла чем заниматься на крыше вагона, а ведь мисс Гриб предупреждала. Любопытство сгубило не только кошку.

   Я горько про себя усмехнулась. Если бы адепт не застал меня врасплох ходить бы ему с выменем! Если не можешь вырваться, расслабься и… Колдуй!

   Нежный поцелуй продолжался, я не в силах была сопротивляться соблазну. Будет ли это так же, как тогда с демоном?

   Тихо прозвучавший взрыв в начале каравана заставил открыть глаза. Далекие крики вынудили оторваться от такого приятного занятия, как ночная месть, и забеспокоиться.

   - Что это такое? - встрепенулся Найджел.

   Схватив мое предплечье одной рукой, он без усилий выдернул меня из пропасти и прижал к себе.

   По крышам каравана бежали какие-то тени. Вокруг вагонов разгоралось красное свечение, это одно за другим включались защитные заклинания против грабителей. Завыли трубы, заревели драконы.

   В начале каравана сверкнула ярчайшая вспышка, осветившая ночь, а за ней еще одна и еще. Боевой огонь больше не угасал, вспыхивая бесконечной очередью.

   - Ого, а новенький препод не промах! - прокомментировал Найджел, но я не поняла его.

   - Фримены пытаются остановить караван и ограбить. Выбрали для этого самую темную часть ночи, - с презрением прокомментировал Найджел.

   Всполохи магии приближались к нам, а с ними в свете разноцветных огней были видны фигуры в развевающихся плащах и широкополых шляпах. Они двигались от вагона к вагону, пытаясь взломать люки и попасть внутрь.

    - Поделись со мной силой! - Адепт поймал мое лицо и сжал щеки ладонями. Я отвернулась от поцелуя, и губы скользнули по уголку моих губ. - Ну же, не ломайся! Я на нуле!

   Мне резко не понравилось его снисходительно- презрительное отношение и беспардонное требование. Он что, думает если он сильнее и городской парень, то может меня тискать, когда захочет? Да я деревенских наглецов за меньшее в земноводных превращала!

   К тому же я все еще была зла на него, или скорее на себя и свой испуг, а также до конца не осознала, в какой ситуации мы оказались.

   Наглые руки, обвивавшие во второй раз талию без спроса, тоже бесили. Поэтому при очередном путешествии чужой ладони, которая, словно заблудившись, нырнула в разорванные панталоны, я со всего размаху смазала Найджелу по лицу.

   Мы стояли и смотрели друг другу в глаза. Я, почти голая, в корсете и лифе, и он - держащийся за щеку, нависающий надо мной лицемерный хам.

   Глаза парня зло сощурились.

   - Я бы на твоем месте не ссорился с тем, кто имеет над тобой власть.

   - Она будет у тебя, только если я сама ее тебе отдам, а этого не случится.

   «Хватит ночной мести на сегодня! - решила я. - И так уже щеки горят не только у него, но и мои как две раскаленные сковородки, а в разорванных подштанниках гуляет легкомысленный, шаловливый ветерок, задувающий в голову дурные мысли, например, такие как: А почему бы не снять с себя последнее исподнее, мешает же?»

   - Дурочка! Глупым титулованным куклам внутри вагона ничего не грозит, защиту усилил новый ректор. А мы снаружи! Я ведьмак, парень совершенно им не нужен. Но если тебя поймают, продадут в рабство Наггам! Змеелюди не откажутся от рабыни-ведьмы! О том, что они запирают девушек в башни и что с ними там делают, я тебе рассказывать не буду, времени нет.

   До меня стало доходить: я попала не по-детски, и все, что было до этого - цветочки, а вот и ягодки созрели.

   Наверно, от слов адепта я побледнела и растерялась, но староста не мешкал. Не упуская шанса, шагнул ко мне и, склонившись, приник к моим губам.

   Мир вспыхнул яркими красками.

   Ночная месть сладка, стекает томной патокой, затуманивает мозг, словно пряное вино, заставляя забывать об осторожности.

   Это райский мед, сладострастный нектар с горьковатым привкусом оскорбленного достоинства.

   Вагон подпрыгнул. Найджел пошатнулся, разорвал поцелуй. И мы сверзились вниз. Сначала я, а Найджел за мной.

   - Авергардо! - на секунду падение замедлилось. Парень протянул руку, схватил меня и дернул, прижимая к себе. В тот же миг заклинание рассеялось, мы понеслись вниз.

   Приземлилась я мягко, как раз на старосту. Из Найджела удар выбил весь дух, но несмотря на это, адепт, задыхаясь от боли, тут же вскочил на ноги и потянул меня за собой, поднимая.

   Мы, ошарашенные, стояли посреди дороги и смотрели в след улепетывающему каравану. Драконы надрывались, унося драгоценный груз подальше от торговцев живым товаром.

   С гиканьем и воплями за поездом неслись разбойники. Слышались звуки магических ударов, вспышки и взрывы.

   Короткий промежуток времени, и на горизонте виднелся только столб пыли из-под колес повозок.

   А после не осталось и его.

   Лес, камни, пустынная дорога, и мы с Найджелом посреди всей этой великолепной дикой природы.

   Асмодей

   Передо мной древний артефакт, голубенькая тарелочка с золотой каемочкой. По краю катается золотой галлеон.

   Я удобно устроился в кресле с бокалом вина в руке, ноги в узких столичных шузах. Звук катящейся по фарфору полновесной монеты приятен.

   В зерцале отражаются ряды кроватей с очаровательными кудрявыми головками, мирно лежащими на подушках.

   Из-под одеял торчат волосы всех расцветок и форм, от тугих локонов до прямых. Их хочется накрутить на кулак и дернуть, притянуть к себе, взглянув в глаза и… Сколько энергии таят в себе эти милые овечки!

   Все адептки беззаботно спят. Эта невинность умиляет.

   Знали бы, что они есть на самом деле, не спали бы так беззаботно, а сторожили всю ночь с оружием наизготовку. Особенно если бы были в курсе, что я здесь и охочусь на них.

   Это забавно. Я везу свой будущий приз, свою награду за тяжкие труды по соблазнению дилетанток. Каждая из этих неумелых кокеток так глупа, наивна, что, ей-богу, я бы предпочел опытную и взрослую женщину этим малолетним жеманницам. Но… Руны говорят, что тринадцатая звезда вспыхнула недавно.

   Там, в вагонах за моей спиной, спят адептки, молоденькие и наивные ведьмочки, не искуренные, не знающие жизни глупышки.

   Каждая из них для меня, как глоток вина из этого бокала, как шаг, как ступенька к величию. Я поиграюсь с ними так же, как игрался с теми, кто был до них. Выпью до дна. И выброшу, словно этот пустой бокал.

   Среди этих лакомых кусочков есть одна, тринадцатая, та, что принесет мне корону и трон бездны, сделает меня подземным владыкой, который единолично и безраздельно будет править в глубинах подмирья.

   Поезд вздрогнул.

   Взрыв? Кто-то покушается на то, что принадлежит мне по праву?

   Что ж, разомнем одеревеневшие мышцы, ехать и правда скучно.

   В окне показался первый фримен.

   Развлекуха!

***

   - И за что мне такое наказание в виде самой невезучей адептки за все времена существования академии?! - Староста с фингалом под глазом разводил костер трением двух палок. - Да еще наивной, словно деревенская простушка!

   - Нет! Это все из-за некоторых богатеньких и избалованных мальчиков, которые распускают руки!

   Фонарь я ему залепила, когда не в меру ретивый адепт на проезжей дороге воспользовался моей беззащитностью и попытался поцеловать меня в очередной раз.

   Первый поцелуй выбил у меня почву из-под ног, и сейчас мне необходимо было время подумать. Староста совершенно не давал опомниться и был наглее, чем демон.

   - Это я-то богатенький! - вскинулся Найджел. - Да что ты знаешь! Наша семья обеднела задолго до моего рождения! Черт! - Парень в бессилии повесил голову и упал на не желающий разгораться костер. - Я не жрал с самого утра! Съел бы сейчас что угодно - хоть скунса, хоть земляную вонючку.

   В кустах зашуршало.

   - У тебя, кажется, сейчас будет шанс, добудешь еды - добуду для тебя огонь!

   Староста вскочил как ужаленный, с ужасом воззрившись на кусты, миг - и он уже около меня, тянет свои липкие лапы.

   - Если хочешь защиты - поцелуй меня!

   - Похабник! Ты только об этом и думаешь!

   - Глупая, для этого и нужны защитники. Каждая ведьма рано или поздно заключает договор с ведьмаком. В обмен на энергию он защищает и не дает злоупотреблять кхм… поцелуями другим ведьмакам. Фримены, нападение на караван - все это не случайно. Они охотятся за молоденькими, еще не связавшими себя с защитниками ведьмами и, если удается украсть, девушка обречена. Фримены - наемники, а заказчики всего этого безобразия, поставленного на широкую руку, неизвестны. Потом эти разбойники торгуют похищенными ведьмами на востоке, как вещами в Нагговском караван-сарае.

   Мы в страхе вглядывались в кусты, не находя тот ужас, который прятался там. Пока до нас не дошло - опасность представляло само растение. Но было уже поздно, гибкие лианы обвились вокруг щиколоток и резко вздернули нас вверх тормашками. Возносясь под облака, я умудрилась прихватить с собой сухую ветку толщиной в руку, благо на поляне их валялось множество.

   Псевдокустик закачался и раскинулся в разные стороны, это фиточудище обнаружило свое присутствие, опустив маскировочные пучки веток, которые оно держало множеством стеблерук.

   То-то этот кустик показался мне каким-то вялым и засохшим, долго же монстр сторожил - листья на камуфляже успели пожухнуть.

   Из клубка гибких лиан поднималась голова чудища: злобный лютик-семицветик с зубищами по краям плотно сомкнутых лепестков.

   На поляне монстра перевернулся-таки вагон с пряниками, вернее караван с адептками, и выплеснул из себя двух чародеев.

   Цветочек облизывал пупырчатые, за неимением другого слова назовем их «губы», а попросту края зубастой пасти длинным ярко-алым языком, предвкушая обильную трапезу.

   Но мы с Найджелом не собирались становиться ни гарниром, ни десертом.

   Адепт просто висел, скрестив руки на груди, а вот я отбивалась от цветочка как только могла. Фитожуть заходила то слева, то справа, пытаясь отхапать от меня кус, я удачно парировала все его заходы.

   Сначала лютик пытался разделаться со мной, как с самой активной частью нашего дуэта, возможно, чудище подумало, что староста уже мертв, откинул коньки от страха, один разочек увидев зубки зелененького жгутоносца. Иначе с чего бы ему безвольно висеть?

   Из той же недовольной позы Найджел подавал голос:

   - Ты собираешься меня целовать или дальше будешь ломать комедию?

   - Да ни за что! - ловко отмахиваясь от головы чудовища, воскликнула я. Бутончик, получив смачную оплеуху, помявшую его лепесточки, отскочил в сторону, замотав ушибленной частью тела.

   Запрокинув цветочную морду к небу, монстр зашипел и заскрежетал, жалуясь миру на несправедливость судьбы. Как так? Добыча не желает быть съеденной? Несправедливо!

   Из клубка лиан на подмогу неумехе поднимались десятка с два его собратьев той же пестрой расцветки, только покрупнее.

   Увидев помощь, я чуть не выронила палку.

   Букетик плотоядных фиалок дружно раскрыл зубастые ротики, увидев сладкие кусочки.

   - Ну хорошо! Хорошо! Твоя взяла! - завопил Найджел. Подрыгав ногой, он изогнулся, зацепился коленом за державшую лодыжку лиану. Я не сразу опознала в скрюченном, висящем вверх ногами теле коленопреклоненную позу. Адепт рванул с груди цепочку.

   - Дорогая, позволь-мне-так-тебя-называть, в-этот-сладостный-миг-моего-признания, - скороговоркой затараторил староста, - если-ты-заметила, в-последнее-не-очень-продолжительное-время, что-мы-знакомы, ты-совершенно-вскружила-мою-голову-и-задурманила-мой-мозг-своей-красотой, -а-самое-главное-упорным-несгибаемым-совершенно несговорчивым-и-неуступчивым-характером! Не-испугаю-ли-я-столь-юную-особу, сказав, что, возможно, это-чувство, вспыхнувшее-во-мне, - любовь?!

   Цветочки остановились и недоуменно наклонили голову, слушая занятный речитатив закуски.

   - И-поэтому-вынужден-просить-позволения-стать-твоим рыцарем!

   Кольцо было протянуто мне.

   Букетик дружно повернул свои головки в мою сторону, ожидая ответа, казалось, вся поляна затаила дыхание, слушая.

   Первой моей мыслью было: он что, издевается? Скулы адепта были напряжены, лицо серьезно-выжидательное. Нет, просто ему очень сильно не хочется оказаться в желудке растения, растерзанным на куски.

   - Да бери ж ты кольцо! - крикнул Найджел, нетерпеливым движением впихивая его в мои ладони. - Тем более это не замужество, а просто временная помолвка, она ни к чему не обязывает, и ее легко разорвать. Адептки-младшекурсницы обычно могут заключать несколько подобных сделок и часто имеют целый шлейф из «рыцарей». Правда, к последнему курсу остается только один жених, но до окончания Глактонберри еще далеко, нам бы до самой академии в целости и сохранности добраться!

   Я взяла теплый, нагретый телом адепта металл и немного помедлила, но ведь помолвка временна и по окончании академии я смогу ее разорвать, так почему же мне не получить защитника, да еще в столь высоком звании старосты академии? Я уверена - рыцарь-защитник, как ни погляди, со всех сторон выгодная сделка.

   Я все еще пялилась на золотой обруч.

   - Надо надеть на палец, - подсказал Найджел, как будто я сама не знала, что делать с украшением.

   Фитожуть, временно отвлеченная мыльной оперой, уже начала терять терпение, да и голодный желудок монстра подталкивал его к активным действиям.

   Под аккомпанемент из скрежещуще-шипящих звуков я надела на палец кольцо.

   - Есть! - завопил Найджел и отвесил пинка ближайшей зубастой морде.

   Палка-ударялка ловко выхвачена из моих рук, свист, смачные удары, свобода в районе щиколоток, и я полетела вниз.

   Земли так и не достигла. Найджел совершенно беспринципно, так же, как и на крыше вагона, подхватил меня и уже со мной на руках приземлился на «две задние лапы», словно гигантский кот.

   Что за глупое положение? Он держал меня, словно маленькую. Я заругалась, пытаясь спуститься. Адепт безропотно поставил меня на землю, но не отпустил. Более того - притянул к себе и прижал. Мои уши вмиг вспыхнули кумачовым цветом, голый мужской торс совсем близко, почти так же, как тогда, когда я вызывала демона, а еще… Еще Найджел, нагло пользуясь преимуществом своего высокого роста, нависал надо мной.

   Улыбка старосты была, бесспорно, злой.

   - В момент опасности рыцарь имеет право решать за даму своего сердца. - Это был почти что змеиный шепот, перекрывающий скулеж ушибленного фитожутика. Широкая ладонь адепта оказалась на моем затылке, а его рот около моего. Прежде чем приникнуть к моим губам долгим, изматывающе страстным поцелуем, староста ухмыльнулся.

   Движение магической энергии я почувствовала сразу, правда, это было не так, как с демоном, в конце наглых действий которого круг силы замкнулся и моя энергия вернулась ко мне. Мы с ним как бы создали ковен, один, разделенный на двоих, и сила, струящаяся через наши разгоряченные тела, приумножалась под умелым руководством развратного демоняки. Здесь все было иначе, магия уходила. Убывала, поглощаемая Найджелом, от этого я чувствовала себя все более слабеющей, ноги начинали подгибаться не только от смущающего поцелуя, а от магического истощения.

   Мой рыцарь остановил поток энергии, но не прикосновения, губы переместись на подбородок, потом скользнули на шею, на мгновение задержались там, и Найджел, разорвав прикосновение, встал передо мной на одно колено.

   - Этого монстра я убью в твою честь! - воскликнул он, целуя мою руку. Не удержавшись, в порыве чувств староста скользнул губами по запястью и оставил жаркий, как отметина демона, поцелуй на внутренней стороне, там, где кожа наиболее чувствительна. На мгновение я похолодела, но это была не та перебинтованная рука с неприличным знаком.

   Развернувшись, адепт бросился на несчастного Букетика.

   У меня захватило дыхание. В этот момент он выглядел практически как настоящий рыцарь в доспехах и с мечом, когда-то виденный мною в книжке с картинками.

   Бесстрашно шагая на гигантский плотоядный цветок, староста академии одним движением руки призвал ледяные доспехи. Они закружились вокруг него подобно туманной дымке. Ладонь, выброшенная в сторону, сформировала ледяную секиру. Найджел пару раз крутанул ее перед собой и встал в боевую стойку.

   Ужасающая Фитосмерть в лице лучшего адепта академии Глактонберри двинулась на несчастный цветочек. Неумолимый и неостановимый шаг, впоследствии перешедший в бег, нога наступает на пенек…

   Прыжок! Свист секиры.

   Вверх взлетели и печально опали травинки, лепесточки и срезанные пестики. Перед Найджелом валялся стог нарубленной соломки зеленого цвета. Отдельные стебельки все еще вяло шевелились.

   Разборка с плотоядным Васильком не заняла и пяти минут.

   Первый староста академии, взмахом очистив с секиры налипшие части растения, ловко кистью руки крутанув ледяным оружием, вернул его в небытие. Страшные шинковальные лезвия осыпались на траву дождем искорок, доспехи распались в туманную дымку.

   На меня, сидящую в шоке на траве, пахнуло холодом с кристалликами изморози, подтверждая, что адепт академии смог при помощи магии сотворить из небытия физический предмет и вернуть его туда же, в мир несуществующего. Очень серьезное колдунство, требующее мастерства, высокого навыка и тонны магической энергии.

   - Нам необходимо вернуться к каравану, пока мы еще не напоролись на что-нибудь мясолюбивое. - Староста в задумчивости осматривал окрестности: деревья, траву, кусты. Его взгляд скользнул по мне и задержался на длинной крючковатой дубине, лежащей у моих ног.

   Пара пассов руками, и по поляне заметались ветки, сучья. Кора с деревьев сама собой стала обрываться узкими полосками. Толстое кривое бревнышко, лежащее возле меня, воспарило и приняло деятельное участие во всеобщем танце.

   Руки опустились, и вместе с ними на траву лег разлапистый ужас.

   Это было нечто древесно-аутентичное, так, наверное, в доисторические времена выглядела самая первая созданная ведьмой метла. Настоящая, древняя, очень брутальная на вид. В основе толстое бревно, вероятно, когда-то вырванное Фитожутиком с корнем дерево, в то время когда монстр хозяйничал на поляне. Седло представляло собой довольно-таки большой пук соломы, примотанный лентами древесной коры посередине бревна.

   Сзади к каждому торчащему в разные стороны корню было привязано по внушительному пучку прутьев. Среди плотно пригнанных веток уже посверкивали разряды магии.

   Спереди метлы, подобно изогнутым рогам тура, топорщился руль. Всем известно, что только ведьмы летают на простейших метлах, без руля, седел и подножек. Ведьмаки гоняют на более крутых навороченных приспособлениях, добавляя туда металлические пластины и кучу других прибамбасов. Разумеется, весь этот приблатненный вес увеличивает чарозатраты.

   Бревенчатый кошмар никак не походил на изящные метелочки моих сестер. Которые были настолько малы и тонки, что разве только не складывались и не засовывались в продуктовую корзину.

   - Я сегодня в ударе и при вдохновении, - похвалил сам себя Найджел. - Такой классный Чаролет получается у меня впервые!

   Адепт указал на зависшую в воздухе корявую метлу с торчащими в разные стороны прутьями.

   - Карета подана! Леди! Разрешите поднять вас, я вижу, ноги вашу тушку больше не держат... - с иронией и ехидцей в голосе обратился ко мне Найджел. Он уже издевался, это было видно по лукавым, сверкающим в глазах золотым искоркам. Прежде чем я успела возразить, меня подхватили на руки и усадили на парящий лесной кошмар.

   Словно вспомнив что-то, староста вернулся к поверженному Фитожутику. Найджел наклонился над раззявленной пастью цветка, засунул ему туда по локоть руку, покопался там, и вырвал что-то.

   (Гринпису на адепта нет, покрошил в салат, вероятно, очень редкое существо и глумится над ним).

   - Трофей! - весело объявил он. - Похвастаюсь перед старостами других факультетов. Ночной пожиратель - редкое магическое существо, занесенное в Черную книгу. Уже практически исчезнувшее и запрещенное к дальнейшему истреблению, но поскольку дама была в опасности… - Адепт поцокал языком, говоря, что монстр сам нарвался, практически самостоятельно сел на его секиру. - Ни у кого из парней такого трофея нет!

   Найджел сунул мне под нос окровавленный язык чудовища. Меня замутило. Закинув ногу на метлу, адепт сел за моей спиной. Резкий удар ноги по выступающей снизу коряге, вспышка света, чары сработали, и самопальная метла, заурчав, затряслась в воздухе, сдерживая магию.

   Я все еще бледнела и боролась с приступом тошноты после увиденного.

   - Да-да, я помню, что в воздухе тебя укачивает, а это даже не Грифон. Держись!

   Метла рванулась вперед как бешеная, меня вжало в Найджела. Наглец и не думал отстраняться.

   Более того, он нагло приобнял меня рукой, делая вид, что придерживает.

   По дороге сэр Найджел просвещал меня о моих обязанностях. Во-первых, оказалось, что он благородных кровей. Теперь я считалась его потенциальной невестой. Интересен был тот факт, что адепты не могли быть рыцарями двух дам одновременно, но дамы имели право принимать сколько угодно обручальных колец. Некоторые тщеславные ведьмочки Глактонберри к последнему курсу щеголяли перстнями на всех фалангах пальцев. Более того, у некоторых родовитых адептов семейные обручальные артефакты были настолько древние, что представляли собой вовсе не кольца, а диадемы, колье и обручальные наручи, выполненные в старинном варварском стиле в те времена, когда такого слова, как изящество, еще и не знали. Тогда родовой артефакт в первую очередь должен был защищать невесту наследника, а вовсе не украшать.

   В результате некоторые ведьмочки старших курсов Глактонберри становились похожи на увешанные драгоценностями елки. Правда, к большому неудовольствию девушек, обручальные артефакты приходилось возвращать владельцам в конце обучения, оставляя себе только одно-единственное фамильное кольцо избранника.

   Отпрысков влиятельных семейств мужского пола было много, а дочерей-ведьм, наделенных силой, мало. На каждую адептку приходилось не менее пяти адептов, женское отделение Глактонберри считалось изысканным цветником. Каждый ведьмак, маг или чародей старался урвать себе самый лучший цветок, пока до него не добрались остальные.

   Как его обрученная - это теперь мой официальный статус - я должна была танцевать со своим рыцарем на каждом балу не меньше трех танцев и видеться не реже раза в три дня. Также раз в месяц дозволялось индивидуальное свидание, где девушка оставалась совершенно одна наедине с парнем. Это был шанс адепта склонить избранницу своего сердца к чему-то большему, чем простое объяснение, к фактической свадьбе, хоть и неофициальной. То есть, как я правильно поняла, к страшной ночной мести.

   - Не напрягайся ты так, - ощутив ступор моего тела, сказал староста. - Расслабься, я приставать к тебе не буду, но опасайся других адептов, они не блюдут ни свою, ни девичью честь. В погоне за одаренной невестой они гаже Наггов - ни чести, ни совести, от них можно ждать любой подлости и гадости. Моргнуть не успеешь, как на тебе женятся по всем правилам, да еще обрю… В общем, если девушка ждет ребенка, развод невозможен. Поэтому держи ухо востро, лучше, если по территории академии ты будешь ходить в сопровождении одного из своих рыцарей. Если боишься, я за тобой пригляжу одним глазом. Возможно.

   Услышав подобное предостережение, не оставалось ничего, кроме как истерично закивать головой, соглашаясь со старостой.

   Магия ревела в ведьмачьей метле, а я сидела и обдумывала сказанное Найджелом. Будущее представлялось еще более сложным, чем я думала. Выполнить указания Ша`ранге Блек становилось проблематично, а найти демона среди тысяч озабоченных адептов практически невозможно. Мне-то казалось, что самый пошлый и развязный из них и будет соблазняющей нежитью, но все оказалось иначе. Дело усложнялось еще тем, что я несовершеннолетняя и не могу колдовать до кануна Черного Самайна, пока мой очаг не зажжен.

   Солнце вставало над горизонтом, ночь кончилась. Зевая во весь рот, я укрывалась от холодного ветра в объятьях старосты, во второй раз догоняя караван, но сейчас на моем пальце посверкивало кольцо, я была уже обручена.

***

   Караван встал лагерем на равнине. Свернувшаяся змеей вереница повозок, кусающая себя за хвост.

   Все уже проснулись. В центре стоянки горели костры, готовилась еда, ходили адептки, что примечательно - в халатиках. Служанки в передниках и чепчиках расстилали скатерти на деревянные столы и расставляли посуду к завтраку. Даже с такого расстояния мой нос уловил запах жарящейся дичи, пойманной дежурными по продовольствию ведьмаками. Желудок болезненно сжался от предвкушения.

   Ведьмочки стояли в отдалении от костра и, как изящные белые кошечки, делали вид, что они не очень-то хотят этого сочного жареного мяса, но снизойдут до того, чтобы попробовать кусочек.

   Вокруг лагеря с внешней стороны вагонов двумя кольцами охраны возле сторожевых костров расположились адепты Глактонберри, везде стояли дозоры из учеников разных курсов.

   Мы приземлились прямо перед адептами-старшекурсниками в огненных магических доспехах. Молодые воины скрестили оружие, загораживая вход. Найджел соскочил с метлы, подошел к стражам. Парни узнали его, адепты ударили по рукам и нас пропустили.

   Ревя магией, метла въехала в защитный круг, порыскала, отыскивая вагон с первокурсницами, и плавно подкатила прямо к боковому входу.

   Около дверей стояла группка ведьм и ведьмаков, парни, разумеется, даже не подумали снять с себя сверкающую броню, здесь она была необходима, чтобы соблазнять глупеньких адепток своим величественно пылающим видом.

   Староста, держа меня за руку, ввел в кружок беседующих учеников.

   - Позвольте представить - пропавшая адептка, отныне и во веки веков дама моего сердца. - Все взгляды в очередной раз обратились ко мне.

   Среди стоящих я узнала Миршельенну Эванс, в халатике и чепчике с чашкой кофе в руках, Таисинию Сольер в бигуди и окружении стайки девушек-подпевал, которые изо всех сил старались копировать манерность и повадки не титулованной барышни.

   Миршельенна бросилась ко мне и поделилась своей чашкой. Молоденькая графиня, улыбаясь, приветствовала и желала мне доброго утра, у нее всегда было веселое и доброжелательное настроение. Ее, как остальных, уже шепчущихся адепток, не интересовало, как и с кем я провела ночь.

   Рыбы-прилипалы шипели друг другу в уши, пересказывая сплетни.

   Я с благодарностью приняла напиток и сделала глоток - божественный вкус, но все удовольствие портило змеиное шипение вокруг. Не успела я приехать в академию, как умудрилась привлечь всеобщее внимание.

   Почему бы им не оставить мою персону в покое?! И Найджел тоже хорош, выставил меня напоказ, как будто обязательно надо было всем рассказывать об обручении. Я шепотом сказала об этом старосте.

   - Конечно необходимо, глупенькая! - жарко зашептал на ухо адепт. - Для меня, закоренелого холостяка, помолвка - значимое событие. Надо же объявить остальным адепткам Глактонберри, что у них нет больше ни единого шанса заполучить родовое кольцо моей семьи.

   Опять издевается! Чихал он на мою красоту, его мои поцелуи интересуют больше!

   Я со злостью вцепилась зубами в край кружки. Когда подняла взгляд, то встретилась с сощуренными злыми глазами Таисинии. Внимание адептки привлекло обручальное кольцо на моем пальце. Она придирчиво разглядывала его, а после, презрительно хмыкнув, отвернулась и как ни в чем не бывало защебетала, словно птичка, со стоящим рядом парнем. Адепт сразу же приосанился и заиграл мускулами.

   А я так и осталась стоять в ступоре, примороженная к траве поляны нечеловеческой ненавистью в ее взгляде. Сразу стало так неуютно и тоскливо, было и без объяснений понятно: сама того не желая, я только что нажила себе злобного и непримиримого врага.

   Меня спас звук гонга, созывающий учеников к трапезе.

   Адепт в пылающих доспехах подал руку барышне Сольер. Пухленькая графиня пошла к столу вместе с не менее круглым и приземистым адептом, высокой в нем была только прическа, ершик стоящих дыбом волос.

   В поле моего зрения появилась знакомая ладонь, длинные пальцы, красивые, как у пианиста, кожаные наручи на запястьях.

   Я протянула свою ладонь и тут же отдернула руку, зашипев от боли. Перевязанное место с огненным знаком пронзило резкой волной жара, я согнулась, пытаясь пережить боль.

   Староста кинулся ко мне. Миг - и его красивые руки держат за плечи, но мне уже нет дела до его ладоней, легкие сжало судорогой, мне бы сделать вдох.

   Глотая крупные слезы, держась за окровавленную повязку, я на полусогнутых от слабости ногах, поддерживаемая Найджелом, похромала прочь от костров и столов с едой.

   В голове мелькнула мысль: вероятно, и сегодня не удастся поесть по-нормальному.

   Староста спрятал меня между вагонами, здесь было несколько спиленных деревьев, которые пошли на костер.

   Присев на пенек, я дрожащими руками развязала повязку. Рука распухла, пылающий знак стал совершенно неузнаваем. Всхлипывая, я повязкой рассеянно обтирала с кожи кровь.

   Придерживая одной рукой мое предплечье, староста поворачивал руку и так и этак, рассматривая, после взглянул на меня.

   - Объяснишь? - со сжатыми в узкую полоску губами спросил Найджел.

   Посмотрев на адепта, я не увидела ни грамма издевки. Он смотрел на меня прямым напряженным взглядом, так пристально, словно сама его суть стремилась узнать, что случилось.

   Поняв, что староста серьезен и действительно хочет помочь, я решила: мне необходим хотя бы один сообщник в академии, сама я с проблемой не справлюсь.

   И я рассказала Найджелу, не скрывая ничего, про ночную месть и про книгу заклинаний. Про вызов демона, за который меня и отослали в Глактонберри, чтобы я спряталась среди других адепток, пока демон не придет по мою… кхм… чистоту.

   Умолчала только про то, что я тринадцатая ведьма - даже среди магов это число считается несчастливым.

   Секунду адепт сидел с круглыми глазами, будто снес яйцо, а после упал с пенька и покатился по земле, заливаясь идиотичным ржачем на весь лагерь.

   Я обиделась в очередной раз. Его дама сердца истекает кровью, ей грозит встреча с развратной нечистью, а он… он ржет, как конь! Рыцарь называется!

   Но так как адепту-старшекурснику я не могла ничего сделать, оставалось только дуться на него.

   Увидев мое насупленное лицо, староста перестал смеяться и, все еще ухмыляясь, сел напротив, скрестив ноги по-турецки. Держа мою обожженную руку на коленях, адепт водил ладонью поверх кровавых разводов.

   На рану повеяло холодом. Боль стала угасать, как затухающий костер.

   - Я бы на твоем месте не демона искал, а бежал на другой край королевства, - пробормотал он.