Куколка. Кристина Амарант

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

...Она была похожа на куколку. Маленькая, светленькая, в белой полупрозрачной сорочке, отделанной кружевом. Под тонкой тканью виднелась упругая грудь, увенчанная бледно-розовыми сосками. Стройные бедра обтягивали кружевные пантолончики.

    И личико кукольное. Губы пухлые, розовые. На белой-белой коже чуть просвечивает нежный румянец. Подкрашена, конечно, будущих рабынь перед тем как к клиенту вывести всегда приводят в товарный вид, но все равно хороша.

    — Вот эту! — громко объявил Лиар. — Ее хочу!...

    Текст по миру Империи демонов, но сюжет автономный. Можно читать отдельно от прочих книг цикла.

   В тексте есть: нежность и романтика, эротика, рабство, бытовое фэнтези, демоны, Раум ди Форкалонен :)

ГЛАВА 1

Она была похожа на куколку.

   Маленькая, светленькая, в белой полупрозрачной сорочке, отделанной кружевом. Под тонкой тканью виднелась упругая грудь, увенчанная бледно-розовыми сосками. Стройные бедра обтягивали кружевные пантолончики.

   И личико кукольное. Губы пухлые, розовые. На белой-белой коже чуть просвечивает нежный румянец. Подкрашена, конечно, будущих рабынь перед тем как к клиенту вывести всегда приводят в товарный вид, но все равно хороша.

   А в огромных голубых глазищах плещется страх. Перед комнатой этой, с красными стенами, перед сценой, залитой безжалостным светом софитов. Перед ним…

   Лиар мазнул взглядом по другим девицам — фигурастая шатенка, сексапильная худенькая брюнетка, еще одна блондинка — только пышная, с большой грудью. Снова вернулся к той, первой. Куколке.

   — Вот эту! — громко объявил он. — Ее хочу!

   Отец поморщился.

   — Ну кто так выбирает, Валиар? — укоризненно прогудел он. — Ты даже не осмотрел их толком. Поговори с каждой, раздень, почитай личные дела. Что ты как ребенок?

   — Хиленькая какая, — заметила матушка, недовольно поджимая губы. Подошла к девушке, покрутила туда-сюда, словно манекен в магазине и объявила: — Валиар, мальчик мой, ее надолго не хватит. Выгорит через месяц, и новую раньше весны можешь даже не просить.

   Лиар сжал зубы, чувствуя, как краска медленно заливает лицо. Он с самого начала был против, чтобы матушка сопровождала их с отцом. Но спорить с Маризой ди Абез, когда речь заходила о безопасности обожаемого сыночка опасался даже дед.

   Хоть бы молчала, раз напросилась, не позорила единственного сына. Сейчас все, включая рабынь, будут ржать над ним. А он уже взрослый парень, ему шестнадцать…

   — Хочу эту, — упрямо повторил он, вскинув подбородок. — Ты сказала, я могу выбрать любую. Я выбрал ее.

   Девушка несколько раз моргнула длинными ресницами. Пухлые губы дрогнули, словно она сдерживала что-то. Слезы? Смех? Негодование? Как назло, способность поглощать эмоции снова отказала перед выходом из дома. Дар проснулся недавно и был неустойчивым, слабеньким. “Задержка развития” — повторял семейный доктор, разводя руками, а сверстники, уже сменившие по несколько личных рабынь, смеялись над “сосунком”.

   А потом Куколка опустила голову. Светлые локоны закрыли лицо, и Лиару стало обидно. Прячется! От него.

   — Маленькая какая-то, — отец тоже не одобрил его выбор. — Ей хотя бы пятнадцать есть?

   — Аннабель уже семнадцать, — медовым голосом объявила хозяйка агентства. Старая сводня почувствовала свой интерес и оживилась. — Она хорошая, послушная девочка. Осмотрена врачом, привита, не имеет проблем со здоровьем. Просто вот… телосложение такое хрупкое. Кстати, прекрасно поет. А еще, — тут хозяйка сделала театральную паузу, привлекая внимание клиентов, — Аннабель полностью девственна, не имеет никакого сексуального опыта. Нежный, хрупкий цветочек, который еще только ждет своего садовника.

   — Хм-м-м… — отцу эта новость явно пришлась по душе. Он снова оглядел Куколку, но уже с таким видом, словно прикидывал, как она будет смотреться в его постели, и Лиар со злости стиснул кулаки. Не отдаст! Он первый ее заметил!

   — Еще и девственница? — а вот на матушку новость впечатления не произвела. — Одна морока с ними. Я бы предпочла для моего Лиарчика опытную девочку…

   — Это мой подарок на день рождения, мне выбирать! — громко объявил Лиар. — Я хочу ее и точка.

   — Милый, — заворковала матушка. — Ну сам подумай…

   А отец вздохнул и потянулся к чековой книжке.

***

Хозяйка принесла договор. Лиар собрался было подписать его, когда отец решил поиграть в воспитателя.

   — Нет, сначала прочти!

   — Что я — рабских контрактов не видел? — хмуро ответил Лиар. Ему хотелось поскорее увезти свою покупку, а не вчитываться в обтекаемые юридические формулировки.

   — Господин, это стандартный договор на полгода… — вмешалась было хозяйка агентства, но под гневным взглядом Мастема ди Абеза быстро увяла. — А впрочем, вы правы. Всегда полезно знать, что подписываешь. Вы читайте, читайте, молодой господин. Аннабель пока переоденется.

   По ее сигналу выставленные на продажу девушки потянулись к незаметной задней двери. Куколка вздрогнула, вопросительно взглянула на женщину и тоже шагнула. Лиар дернулся было за ней.

   — Не надо переодеваться, — голос почему-то сорвался на хриплый шепот. — Я ее так увезу.

   — Валиар! — укоризненно воскликнула матушка. — Мальчик мой, ты в своем уме? Что скажут соседи.

   — Да ничего они не скажут, — посмеиваясь, отозвался отец. — Подумаешь, решил парень выгулять рабыню в неглиже. Я, помнится, в его годы…

   — Мастем ди Абез! — в голосе матушки прорезался металл. — Избавьте нас всех от подробностей вашей беспутной юности. Появление нашей собственности на улице в подобном виде совершенно недопустимо…

   Лиар снова покосился на девушку. Она стояла на том же месте посреди комнаты, обняв себя за плечи. Стояла и дрожала — вряд ли от холода. Захотелось ее приободрить, обнять, согреть…

   Он уже открыл было рот, чтобы заверить ее, что будет нестрогим, даже ласковым хозяином, когда поймал затравленный взгляд. Умело подкрашенные розовые губы умоляюще шевельнулись.

   Способность поглощать эмоции вернулась резко, накрыла почти болезненным ударом. Обреченность, стыд и… Страх? Девочка боялась идти в таком виде на улицу. Боялась и не хотела.

   Хищная внутренняя сущность демона встрепенулась, впитывая яркие эмоции. Лучшее питание для истинного облика демона. И неважно, что блюдо отдает горечью.

   А родители продолжали спорить.

   — Дорогая, ты слишком помешана на приличиях. Ну сама подумай: для чего еще заводить рабов?

   — Мастем, это недопустимо…

   — Пусть переоденется, — громко сказал Лиар, отчего-то отводя взгляд. Ему отчего-то стало неловко.

   Слабая благодарная улыбка вспыхнула на ее губах, чтобы тут же погаснуть. Облегчение мелькнуло в ауре глотком живительной свежести — мятная прохлада и лайм. Куколка встрепенулась и опрометью бросилась за другими девочками. Оба родителя оборвали перепалку, чтобы возмущенно уставиться на Лиара. В другой ситуации он почувствовал бы себя виноватым, а сейчас только поморщился, поморщился, буркнул что-то невнятное и сел читать.

   Отец недовольно хмыкнул. Ну да — Лиар вроде как нарушил мужскую солидарность. Принял сторону матери, и это после того, как отец его поддержал. Нехорошо…

   А матушка, окончательно окрыленная легкой победой, решила укрепить свои позиции.

   — Валиарчик, ты не разберешься сам! Давай я посмотрю…

   Юноша покраснел от унижения. Ну почему у всех других демонов матери как матери — занимаются своими делами — бизнесом, благотворительностью, рабами. И только у него курица-наседка?

   — Справится! — отрезал отец. — Большой уже парень, пусть приучается.

   — Но Стем! Ты не понимаешь…

   Лиар стиснул зубы и вернулся к изучению бумаг, стараясь не вслушиваться в перебранку родителей.

   Хозяйка была права — стандартный договор. По нему Валиар ди Абез (именуемый в дальнейшем Хозяин) принимал на себя полную ответственность за жизнь Аннабель Смит (именуемой в дальнейшем Рабыня). И получал права. Право решать, где Аннабель будет жить, что надевать, с кем заниматься сексом…

   Власть, облаченная в сухой язык юридических терминов. Право обладать этим изящным телом. Целовать нежную белую кожу, увидеть ее наготу, дотронуться…

   Как всегда при срочных контрактах, власть не была абсолютной. На абзаце, запрещающем “нанесение тяжких телесных повреждений, приказы или действия, могущие привести к таковым” Лиар завис.

   — Вы можете наказывать девушку, — подсказала хозяйка, внимательно следившая за тем, как он читает договор. — Например, связывать, пороть. Но наказание не должно угрожать ее жизни или здоровью. Если вы хотите расширить свои права в этой части, требуется доплатить…

   — Не хочу, — излишне резко ответил Лиар.

   Мысль о том, чтобы причинить боль этой хрупкой девочке казалась гадкой, почти кощунственной. Ему и так хватит эмоций.

   Он потянулся к перу и поставил подпись.

ГЛАВА 2

— Везет тебе, — в голосе Марго сквозила неприкрытая зависть. — С первого раза купили.

   — И сразу видно, что парень нормальный, — подключилась Эмильена. — На извращенца не похож…

   Голоса звучали где-то рядом, словно за стенкой. Ани слышала их, понимала, но не впускала внутрь. В душу, где сидел только тоскливый ужас. Перед новым хозяином, перед будущим, перед тем, что случится уже этим вечером — вряд ли ее владелец будет откладывать неизбежное. Сразу захочет опробовать покупку.

   Ани трясущимися руками затянула шнуровку на груди и снова вспомнила демона. Красивый, как модель с рекламной открытки. Темные волосы подстрижены по последней моде, глаза зеленые, словно весенняя листва… Он казался совсем молоденьким, почти ее ровесником. Но это может быть иллюзией — демоны живут сотни лет, не старея.

   Красивый… демоны все красивые. Но мамочка, как же страшно!

   Ничего, лучше уж так, чем с каким-нибудь пьяным скотом, который даже спрашивать не станет. Как было у ее сестер.

   Руку на мгновение обожгло почти нестерпимой болью, и девушка вскрикнула. На нежной коже чуть пониже запястья проступала темно-багровая татуировка — змея, кусающая свой хвост.

   Змея договора.

   Тетушка Клара заглянула в дверь.

   — Аннабелль, поторопись, — за медовой патокой в голосе хозяйки агентства пряталась сталь. — Твой хозяин уже подписал контракт.

   — Иду, — шевельнула губами Ани. Еще раз оправила платье и поплелась к выходу.

***

В дверях Ани замешкалась. Нашла взглядом демона — тот как раз в тот момент с обреченным выражением на лице слушал наставления отца. Холеная темноволосая женщина — кажется его мать — одарила девушку неприязненным взглядом.

   — Лиарчик, твоя собственность уже прибыла, — голос у нее был неприятный. Слишком высокий и резкий.

   Демон посмотрел на Ани и вдруг улыбнулся. Искренне, даже с какой-то теплотой, какой совсем не ждешь от демона. Ани выдавила в ответ робкую улыбку.

   Внешность бывает обманчива, но не в этом случае. Сейчас она могла бы поклясться — ее хозяин действительно очень молод.

   Хозяин… какое странное слово. Так к нему обращаться?

   Следуя за демонами она спустилась по ступеням и вышла на улицу. У тротуара ожидал лимузин — блестящий и черный, похожий на горбатого кита. Старший демон помог женщине сесть и сам занял место возле нее. Ани и ее хозяин устроились напротив.

   Сидеть рядом с четой демонов было ужасно неуютно. Мужчина смотрел плотоядно, женщина презрительно. Девушка охватила себя руками за плечи, пытаясь прикрыться от этих взглядов. Она попробовала было забиться в самый дальний угол, но это не понравилось ее хозяину.

   — Куда ты? — спросил он, приобнимая Ани за плечи и притягивая к себе. — Я хочу, чтобы ты была рядом.

   — Конечно, господин.

   — Меня зовут Лиар, — нарушил тишину ее хозяин.

   — Да, господин.

   — Называй меня по имени.

   Женщина напротив строго свела брови.

   — Валиарчик, мальчик мой, ну что ты такое несешь?

   Сжимавшие Ани руки напряглись.

   — Не вмешивайся, мам, — хмуро ответил ее хозяин.

   — Вот всегда ты такой! Не успели купить обновку, как ты ее портишь. Она рабыня, значит должна обращаться к тебе, как полагается.

   — Мама, пожалуйста!

   Мама? Полчаса назад, стоя в свете софитов, она была так испугана, что так и не поняла какие отношения связывают этих троих.

   Значит, не показалось. Этот демон действительно молод. Мальчишка, почти ребенок.

   Юный демон обнял Ани крепче, а его рука словно невзначай опустилась с плеча на грудь. Девушка вздрогнула и сжалась. Ее снова начало колотить от стыда и страха.

   — Раздень ее, — со смешком предложил мужчина, сидевший напротив. — Посмотрим на твое приобретение.

   — Мастем! — возмутилась женщина рядом с ним. — Чему ты учишь сына?

   — Мариза, не начинай, — мужчина развел руками и примирительно улыбнулся. — Мы уже не на улице, понятно, что парню хочется пощупать покупку. Я бы и сам присоединился…

   Ани зажмурилась, чувствуя, как к горлу подкатывают непрошенные слезы. К раздиравшим душу ужасу и протесту добавилось отвращение. Неужели они действительно… неужели оба одновременно.

   Богиня, во что она влезла? Зачем?!

   Неужели мама была права?

   — Эй, ты чего? — вместо того, чтобы последовать совету, ее хозяин убрал руку с груди и встревоженно взглянул в лицо Ани. — Куколка?!

   Странное прозвище вдруг показалось Ани очень подходящим. Она действительно ощутила себя куклой. Дорогой живой игрушкой.

   Хозяин нахмурился. Он все еще вглядывался в лицо Ани, и ему что-то не нравилось.

   — Никто не будет тебя раздевать сейчас, — спокойно и твердо пообещал он. — Слышишь?

   Его рука вернулась на плечо, и Ани чуть не разрыдалась. Облегчение было таким сильным, что девушка обмякла и прижалась к плечу юного демона.

   — Ладно, дома действительно будет удобнее, — легко согласился мужчина. — Если хочешь, можешь воспользоваться моей комнатой для игр.

   Юный демон пробормотал что-то скорее отрицательное.

   — Не обязательно сегодня. Потом, когда захочется остренького, — мужчина смерил девушку оценивающим взглядом и облизнулся. — Она будет хорошо смотреться у столба. Поделишься с отцом, Валиар?

   Наверное, даже у страха и возмущения есть свои пределы, потому что этот вопрос уже не вызвал бури в душе. Только вялый всплеск отвращения.

   “Так тебе и надо, деточка, — занудел в душе голос подозрительно похожий на материнский. — Ты знала на что идешь. Согласилась добровольно стать чужой вещью — терпи. Может, когда они натешатся, то будут сдавать тебя друзьям в аренду, с них станется”.

   Почему-то когда она пыталась представить себе будущее рабство, все было иначе. Не так цинично, беспросветно и грязно.

   — Мастем! — возмущенно взвизгнула демоница.

   — Мариза, это же просто секс с рабыней… Так, подкрепиться между делом. Красивое тело, хочется попробовать — не больше. А может ты и сама… — он похабно подмигнул.

   — Я? — оскорбленно переспросила женщина. — С этой?!

   Она не договорила, но смерила Ани таким уничижительным взглядом, словно перед ней было мерзкое насекомое.

   — Нет, — глухо ответил ее хозяин, утыкаясь лицом в распущенные волосы Ани. — Она моя!

   — Валиарчик, нехорошо жадничать, — отчего-то этот отказ не обрадовал Маризу. Возможно, она относилась к той породе женщин, которым просто жизненно необходимо всегда и во всем спорить со своими мужчинами.

   — Ничего, — добродушно заверил ее супруг. — Наестся и перестанет над ней трястись. Первая рабыня — такое дело…

   В салоне повисла тяжелая тишина, нарушаемая только еле слышным рокотом движителя. Ани полулежала в объятиях демона и мечтала раствориться. Исчезнуть, растаять в воздухе. Или проснуться и понять, что все это было кошмарным сном.

   Что же она наделала?

***

Все заканчивается, пришла к концу и мучительная поездка.

   Лимузин затормозил перед просторной террасой, облицованной бледно-розовым мрамором. Хозяин дома вышел первым и подал руку супруге. Его сын скопировал жест отца в отношении Ани, за что удостоился укоризненного пофыркивания со стороны матери.

   На Ани женщина смотрела раздраженно. Когда ее взгляд падал на девушку, демоница морщилась, как от зубной боли и явно была бы рада избавиться от сомнительного приобретения.

   Они поднялись по ступеням, вошли в просторный холл, облицованный деревянными панелями. У дверей застыл в поклоне немолодой дворецкий.

   — Прибыла госпожа ди Саллос с внуком. Она ожидает молодого господина в малой гостиной.

   Суровое лицо демоницы смягчилось.

   — Валиарчик, сходи, поприветствуй бабушку.

   — Да, мама, — он потянул было Ани за собой.

   — Наедине! — с нажимом сказала демоница. — Ты же не собираешься везде таскать с собой рабыню-человечку, как ребенок плюшевого мишку?!

   — Но…

   — Не съедят твою покупку. Я отведу ее в салон, подождет тебя там. Ну, иди! Бабушка приехала специально, чтобы поздравить тебя. Нехорошо заставлять почтенную женщину ждать.

   Ани еле сдержала порыв вцепиться в его руку. Молодой демон тоже внушал страх, но сейчас он показался ей единственной защитой и опорой в этом пугающе богатом чужом доме, обитатели которого настроены так враждебно.

   Он успокаивающе улыбнулся, сжал ее пальцы и прошептал:

   — Ничего не бойся, Куколка.

   Юноша вышел, а его мать одарила Ани холодным взглядом.

   — Иди за мной.

   Хозяйка привела девушку в комнату на втором этаже.

   — Жди здесь.

   — Да, госпожа, — Ани потупилась в надежде, что показная покорность немного смягчит эту женщину, но та лишь поморщилась.

   — Мы купили тебя в агентстве с хорошей репутацией. Я надеюсь, что там тебе объяснили твое место?

   — Конечно, госпожа.

   — Ты — первая рабыня Валиара. Он пока не до конца понял, как нужно обращаться с такими, как ты. Кроме того, у мальчика доброе сердце. Не воображай, что это дает тебе какие-то привелегии. Ты всего лишь его собственность. Когда малыш немного наиграется, он охладеет, — она показушно вздохнула. — Он всегда легко увлекается и остывает.

   Ани знала все это. Тетушка Клара — хозяйка агентства — не уставала повторять на каждом инструктаже. Демоны — господа, они непостижимы, а их милость и гнев непредсказуемы и преходящи. Всегда надо помнить о пропасти, разделяющей тебя и твоего хозяина. Ты будешь для него игрушкой, модным аксессуаром, предметом для расслабления и получения удовольствия. Не больше.

   Знала, но все равно на мгновение стало горько.

   Она и так помнит, что она — вещь. Зачем тыкать этим в лицо лишний раз?

   — Спасибо за напоминание, госпожа, — Ани присела в реверансе. Лицо демоницы чуть смягчилось.

   — И вот еще что. Я видела, как на тебя смотрит Стем. Если в твою хорошенькую головку закралась мысль сменить сына на отца, можешь сразу забыть про нее. Я не терплю возле мужа чужих девок, поэтому Стем не заводит постоянных рабынь, в его постели бывают только разовые шлюхи из эскорт-агентства. Так что не крути перед ним задницей. Самое большее, он задерет тебе подол пару раз. И денег ты за это не получишь.

   Ани вспомнила похабный взгляд ее супруга, его циничное предложение попользоваться свеженькой рабыней вместе с сыном, и ее передернуло.

   — Я поняла, госпожа, — очень ровно ответила девушка.

   — Но если Валиарчик сам захочет поделиться тобой, я возражать не стану.

   Ани опустила ниже голову и стиснула пояс от платья побелевшими пальцами.

   У нее давно нет гордости, гордость — слишком большая роскошь для той, кто добровольно согласилась стать вещью. И все же от прозвучавших слов стало мерзко, словно демоница мимоходом окатила ее помоями.

   Настолько мерзко, что даже страх отступил.

   Она вскинула голову, чтобы ответить, но женщина уже шла к двери, чуть покачивая ягодицами.

ГЛАВА 3

Хлопнула дверь и Ани осталась наедине с ощущением сделанной фатальной ошибки.

   Да, она знала, что жизнь рабыни не сахар. Тетушка Клара старалась хорошо подготовить “своих пташек”. Но то ли Ани была плохой ученицей, то ли к некоторым вещам невозможно подготовиться.

   Полгода. Нужно вытерпеть всего лишь полгода. А потом свобода. И деньги — единственное, что способно защитить женщину в мире, принадлежащем мужчинам.

   Все равно поздно кричать: “Нет, я не согласна!”

   Несколько лет как поздно.

   Она прошла по комнате. Красиво и дорого. Когда-то ей, девчонке с заводской окраины, интерьер агентства казался подобием сказочного дворца. Потребовался год, чтобы понять: бархат и позолота, чучела и хрусталь в таком количестве — кичливы и нестерпимо вульгарны.

   Демоны знали меру. Роскошь салона была спокойной, даже неброской, но за этой сдержанностью угадывались деньги. Очень большие деньги. Шелковые обои с муаровым тиснением, ковер, в котором ноги утопают по щиколотки. Сукно бильярдного стола смотрелось дороже того, что пошло на мамино праздничное платье. И рояль… Полированное трехногое чудовище.

   Почти бездумно Ани откинула крышку, коснулась клавиши. Высокий и тонкий звук медленно растаял в воздухе, оставив послевкусие с ноткой легкой грусти. Пальцы пробежались по черно-белым пластинам, взяли первый неуверенный аккорд. Настроено…

   Ани любила музыку. Сбегала в нее, как в спасительный оазис, прячась от мерзости окружающего мира.

   — Ого, какая куколка! — промурлыкал хрипловатый голос за спиной. Девушка вздрогнула и отпрянула от инструмента.

   У двери стоял демон. Не тот, который купил ее и не его отец. Другой. Еще один.

   Он выглядел лишь чуть старше Лиара, но был крупнее, более коренастым. Иссиня-черные волосы завивались в тугие кольца, а глаза светились темно-желтым пламенем. Демон разглядывал Ани с вожделением хищника. Сытого тигра, который встретил на узкой тропке детеныша антилопы. Вроде и не голоден, но как пройти мимо?

   — Извините, — пробормотала Ани, и попятилась. Разум захлестнула паника. Неприкрытая похоть в глазах незнакомца гипнотизировала, лишала воли. Заставляла почувствовать себя кроликом перед удавом.

   Демон облизнулся и шагнул к ней.

   — М-м-м… а какие эмоции. Хорошенькая и почти нетронутая. Дядя Стем приятно удивляет… Надеюсь, он не будет против, если я сниму пробу?

   Она и моргнуть не успела, как незнакомец оказался рядом, пихнул ее к стене и беззастенчиво запустил руку в лиф. Ощутив, как чужие наглые пальцы бесцеремонно щупают и сжимают ее грудь, Ани опомнилась и закричала.

   За что сразу же получила пощечину.

   — Чего орешь, шлюшка? — грубо спросил демон. — Ты разве не знаешь, что должна угождать молча? Терпеть не могу визгов.

   — Пожалуйста! Я собственность господина Лиара…

   Он присвистнул.

   — Вот счастье привалило малахольному, — в желтых глазах мелькнуло понимание. — А, так это тебя сегодня ездили покупать?

   — Да, — она дернулась, пытаясь вырваться из стального захвата. — Пожалуйста, отпустите. Ему это не понравится.

   — Ой, можно подумать кого-то колышет, что там не понравится малюточке Валиарчику, — просюсюкал выпятив губы желтоглазый. — Этот недоросток понятия не имеет, что с женщиной делать. Так что я окажу ему услугу по-братски. Проторю дорожку.

   И словно не замечая слез и попыток вырваться, потянул Ани за волосы, заставляя запрокинуть голову, чтобы впиться в губы болезненным и грубым поцелуем.

   Это было отвратительно. Он втягивал ее губы, словно собираясь сожрать и по-хозяйски впихивал язык ей в рот. Ни малейшего удовольствия, ни намека на чувственность. Демон просто пользовался ее телом так, как сам того пожелал.

   Ани попробовала отвернуть лицо, и разозленный демон в ответ порвал лиф платья и ущипнул ее за грудь. Больно. Так больно, что даже слезы на глазах выступили. И с наслаждением причмокнул, вбирая губами болезненный стон.

   — Фуркас! — гневный женский окрик со стороны двери заставил мерзавца оторваться от своей жертвы. — Ты что делаешь?

   — Ну что, ба… Просто небольшой фуршет.

   В дверях стояла еще одна демоница неуловимо похожая на жену хозяина дома, но немного старше. Такая же холеная, с царственной осанкой и недовольно поджатыми губами.

   — Отойди от нее, ты…

   Из-за спины женщины появился Валиар. И он был в ярости. Побелевшее от злости лицо, кулаки сжаты — вот-вот бросится на этого Фуркаса.

   — Ой, да ладно… Вы посмотрите, кто тут у нас такой грозный, — насмешливо протянул обидчик Ани. И снова ущипнул девушку. На этот раз напоказ, чтобы позлить родственника.

   — Фуркас ди Саллос, — отчетливо выговаривая каждую букву произнесла женщина. — Ты наказан. Лишаю тебя содержания на ближайшие три месяца. Только минимальная выплата.

   На лице демона отразилось вселенская обида на такую несправедливость.

   — Но ба….

   — Четыре месяца.

   Он заковыристо выругался и отпихнул задыхающуюся девушку так, что Ани пробежала с десяток футов и чуть не врезалась в кресло, не подхвати ее Валиар.

   — Пять месяцев, если немедленно не помоешь с мылом язык.

   — Ба, это нечестно! За что?! Я ей ничего не сделал, только пощупал немного!

   — Это моя рабыня! И я не разрешал ее трогать! — зло отозвался Валиар, прижимая к себе Ани. Она съежилась и замерла, придерживая у груди разорванный лиф. Лицо пылало, невероятно хотелось разрыдаться, но привлекать к себе лишнее внимание было слишком страшно.

   — А твое содержание за эти пять месяцев я перечислю Валиару, — продолжила женщина таким же категоричным тоном, словно не слышала всех этих оправданий.

   — ЧТО?! — он даже задохнулся от возмущения. — МОЕ содержание?! Этому недоноску?!

   — Да, твое. Может это научит тебя, что брать чужие вещи без спроса недозволительно. Как и выражаться в приличном обществе, — она недовольно покачала головой. — Твои родители прискорбно мало занимались твоим воспитанием, Кас. По возвращении, я буду вынуждена высказать все твоей матушке.

   — Вот как?! — лицо Фуркаса исказилось. Он ожег Ани и Валиара полным ненависти взглядом. — Ну ладно. Ты еще пожалеешь, маменькин сынок, — прошипел он, резко развернулся и вылетел из комнаты.

   “Я нажила врага”, — поняла Ани. По телу прошла непроизвольная дрожь. Она рефлекторно вцепилась в своего хозяина, словно выпрашивая защиты.

   Да, он тоже был демоном — опасным чудовищем, обладающим полной властью над ее жизнью. Но пока он был заботлив и ласков с ней…

   — Не бойся, Куколка, — успокаивающе пробормотал Валиар и погладил ее по голове. — Спасибо, ба, — это он произнес уже обращаясь к суровой женщине. — Ты не могла бы не брать Каса с собой в следующий раз?

   Та снова неодобрительно поджала губы.

   — Тебе нужно учиться общаться со сверстниками, Валиар, — строго сказала она. — Мариза слишком трясется над тобой и ничего не желает слушать. Я уже не раз повторяла, что она оказывает тебе плохую услугу такой опекой.

   — Знаю, — пробормотал Валиар и снова успокаивающе погладил Ани по голове, чем навлек на себя гнев демоницы.

   — Прекрати тискать рабыню!

   — Я не тискал…

   — Отпусти ее. Я говорю о серьезных вещах и не желаю, чтобы ты отвлекался.

   Юный демон со вздохом выпустил девушку. Придерживая лиф, Ани шмыгнула в сторону и забилась в самый дальний угол. Она бы с удовольствием сбежала вовсе из комнаты, но ей никто не давал на это разрешения.

   — Так вот: общение со сверстниками. Твои нынешние товарищи по играм в будущем станут твоими деловыми партнерами. Ты должен научиться находить с ними общий язык. Ставить себя так, чтобы тебя уважали и с тобой считались, — нравоучительным тоном продолжала женщина.

   — Ба, но ты же знаешь…

   Но женщина не дала ему возразить.

   — Я поговорю с Маризой. Ей пора осознать насколько неуместны попытки кормить взрослого демона грудью. А тебе осваивать свой истинный облик, — ее холодный взгляд обежал комнату и остановился на Ани. — Можешь начать прямо сейчас. Я предупрежу, чтобы вас не беспокоили.

   И царственно кивнув на прощание внуку, проследовала из комнаты.

   Демон сжал кулаки и тихо ругнулся, помянув драконову задницу. А потом повернулся к Ани.

   — Ты как, маленькая?

   Больше всего ей сейчас хотелось уткнуться в плечо кому-нибудь большому и сильному и заплакать, но вместо этого Ани выдавила улыбку и заверила его, что все в порядке.

   В присутствии других демонов Валиар казался надежной стеной, единственным защитником. Но оставшись с ним наедине, девушка снова испугалась до дрожи. Последние слова демоницы еще стояли в ушах, и Ани знала, что они означают.

   Демоны кормят свою истинную форму через секс — так говорила тетушка Клара. Смысл напутствия был ясен.

   Значит, сейчас ее ждет секс. Вот с этим почти незнакомым юношей.

   Такова участь человеческой женщины, в мире принадлежащем мужчинам. Отдаваться им, по их желанию. И остается только поблагодарить судьбу за то, что ее первый мужчина хорош собой, не слишком груб и готов платить за удовольствие.

   Повезло. У сестер не было и этого.

ГЛАВА 4

От съежившейся в углу девушки тянуло тоскливым страхом, а когда Лиар подошел ближе, она вздрогнула и отшатнулась.

   Истинная сущность — пока еще неразвитая, слабая, почти незнакомая самому Лиару встрепенулась и облизнулась. Он замер, вбирая в себя оттенки чужих эмоций.

   Яркие. Сильные. Вкусные.

   До этого у Лиара были только девушки из эскорт-агентства, которых для него заказывал отец. Опытные и умелые профессионалки, для которых секс с демонами давно стал обыденностью. Выпитые наполовину, а то и на три четверти, они не умели так остро чувствовать.

   И уж тем более не умели так бояться.

   Вкусно. Но раньше, когда эта девочка льнула к нему в поисках защиты, было вкуснее. Кроме того, ему понравилось ощущать себя ее защитником. Большим и сильным рядом с ней. Лиару редко приходилось чувствовать себя сильным.

   — Не бойся, — он осторожно протянул руку, как будто подманивал бродячего котенка. — Я тебя не обижу. Иди ко мне.

   Девушка сглотнула, и, преодолевая себя, сделала шаг навстречу. Лиар поймал ее в объятия и снова изумился ее хрупкости. Маленькая и легкая, как птичка. Куколка.

   — Вы хотите взять меня здесь? — обреченно спросила Аннабель.

   Он покачал головой.

   — Нет. Пойдем в мои покои.

   Он предвкушал это всю дорогу, обнимая ее в автомобиле. Представлял, как медленно снимет одежду со своего подарка. Коснется нежной кожи, вдохнет ее запах, попробует на вкус. Но теперь, после грязных лапищ Фуркаса, от девушки пахло кузеном. Разорванный лиф, следы от чужих пальцев на белой коже бесили. Как небрежно надорванная упаковка дорогого подарка. Его, Лиара, подарка.

   Гнусный, завистливый скот! Мало ему своих рабынь!

   Девушка уловила отголосок его гнева и снова затряслась.

   — Не бойся, — повторил Лиар. Приобнял ее за плечи и повел в свою спальню.

***

На пороге она остановилась, и до Лиара снова докатился отголосок страха, пополам с мольбой.

   — Ты хочешь о чем-то попросить?

   Она медленно покачала головой. Еле передвигая ногами дошла до кровати и встала, все так же удерживая лиф у горла побелевшими пальцами. Лиар осторожно погладил ее шею.

   — Отпусти.

   Пальцы бессильно разжались, руки упали, как крылья подстреленной птицы. Разорванное платье медленно поползло вниз, обнажая грудь с нежно-розовыми сосками. На левой наливался свежий кровоподтек, при виде которого Лиару захотелось убить Фуркаса.

   — Потерпи, — пробормотал он, стягивая с нее разорванное платье.

   Рабыня осталась стоять перед ним в полупрозрачных трусиках и чулках. Она опустила голову — светлые пряди упали, скрывая выражение лица, но ее чувства полыхали с утроенной силой. У Лиара закружилась голова, такой нестерпимо сладкой и желанной она была в своем стыде и беспомощности.

   Рядом с ней он почувствовал себя сильным и взрослым, опасным. Настоящим демоном. Незнакомое и пьянящее ощущение. Даже девицы из эскорт-агентства относились к нему, как к несмышленышу. Разумеется, они этого не показывали, но Лиар отлично чувствовал их раздражающую снисходительность.

   А Куколка нет. Она смотрела на него снизу вверх — слабая, испуганная. В широко распахнутых глазах дрожали непролитые слезы.

   — Сейчас… Демон выдавил на пальцы немного исцеляющего геля и коснулся нежной кожи там, где темнели следы, оставленные Фуркасом. — Это очень сильное средство, все пройдет через несколько минут.

   Гель впитывался почти мгновенно, но Лиар не отказал себе в удовольствии погладить упругую грудь. Накрыл ладонями тугие бугорки, слегка сжал соски, заставив рабыню вздрогнуть.

   От нетерпеливого желания заныло в паху. Лиар хотел ее — эту нежную свежую девочку, свою собственность, свою первую настоящую рабыню. И в то же самое время боялся сделать ей слишком больно или страшно.

   Да, рабыни для того и существуют, чтобы делать им больно и страшно. Но Лиару и так пока неплохо. От Аннабель столько эмоций.

   Он опустился перед ней на колени, отстегнул чулки, снял их, едва касаясь нежной кожи. И, не удержавшись, охватил руками ягодицы и прижался губами к животу чуть выше полупрозрачной ткани, вдохнув одуряющий запах ее кожи. Девушка еле слышно вздохнула, и Лиару показалось, что к страху примешался еле ощутимый, но пьянящий оттенок возбуждения.

   Трусики он снял в последнюю очередь, обнажив лишенный растительности треугольничек с манящей бледно-розовой щелкой. От возбуждения стало трудно дышать.

   — Ты такая красивая, Куколка…

   Голос демона слышался словно в тумане. Ани колотило от страха и нервного напряжения. Она помнила, что должна вести себя иначе, но ничего не могла поделать. Разум говорил, что надо расслабиться, постараться получить удовольствие, а тело сжималось и дрожало.

   Нет, дело было даже не в страхе перед будущей болью. Неизвестность и ощущение полной утраты контроля пугали куда больше.

   Демон вздохнул и поднялся. Мягко взял ее за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

   — Нет, так не пойдет, — озабоченно сказал он. — Почему ты меня боишься?

   — Простите, — у Ани задрожали губы, и она пришла в ужас, осознав, что вот-вот расплачется.

   Что тогда сделает с ней демон? Накричит? Ударит? Решит, что ему не нужна рабыня-плакса и поспешит вернуть, пока не поздно?

   Несмотря на довольно серьезную подготовку будущих рабынь, о главном — том, что ждет девочек после подписания контракта, тетушка Клара почти не распространялась. Только туманно намекала, что надо быть готовой к чему угодно. Да, и к боли, наказаниям, насилию тоже. Демоны идут на все, чтобы вызвать у рабов как можно больше эмоций.

   Юный демон нахмурился и покачал головой.

   — Твой страх вкусный, но я хочу услышать твое возбуждение.

   — Простите, — повторила Ани, отводя взгляд. Одинокая слезинка выкатилась из уголка глаза и поползла вниз по щеке.

   — Я не сержусь, — хозяин аккуратно стер ее пальцем и задумался. — Поможешь мне раздеться?

   Ани кивнула и потянулась к пуговицам на его рубашке. Как ни странно, это простое действие успокоило. Как будто вернуло иллюзию контроля над своей жизнью. Демон стоял не шевелясь, кажется, даже не дыша, пока она непослушными пальцами справлялась с застежками. Но пуговицы кончились, и Ани остановилась в нерешительности. Хозяин тоже не двигался, предоставив ей решать, что делать дальше. Она расстегнула запонки, положила их на тумбочку и стянула с него рубашку.

   Красивый… Окружавшие ее мужчины не особо интересовали Ани в этом смысле, но она умела восхищаться телесной красотой, а демон был красив, как статуи в Национальном музее.

   Подтянутое, гладкое тело, пока еще по-мальчишески худощавое, но гармоничное. Тело не атлета-тяжеловеса, скорее бегуна или пловца. Светлая кожа с еле заметным золотистым загаром. Почти бездумно Ани подняла руку, чтобы провести кончиками пальцев вдоль плеча.

   Демон вдруг тяжело задышал, не сводя с нее горящего взгляда. Ани вздрогнула.

   — Что?

   — Ничего, — хрипло ответил он. — Продолжай… Пожалуйста…

   Девушка вспыхнула, осознав, что он раздет по пояс, а она сама стоит перед ним обнаженной. Но этот стыд уже не был унизительным. И страх отступил. Вместо него пришло любопытство.

   Она расстегнула ремень на брюках и помогла хозяину избавиться от остатков одежды. Вид торчащего члена заставил сглотнуть и задрожать, напомнив о причине, по которой они здесь.

   — Сядь, — тихо попросил демон.

   Ани упала на кровать, как марионетка, которой подрезали веревки и уставилась в потолок. Красивый потолок — сводчатый, выкрашенный в пастельно-голубой. Словно небо в ясный день.

   Лиар опустился рядом, нависая над ней. Что-то пошло не так. Лицо рабыни снова стало отсутствующим, он чувствовал, как она только-только начав раскрываться, снова ускользает от него. Это и злило, и раззадоривало. Вызывало желание вытащить Куколку из ее раковины.

   Он осторожно погладил шею, прижался губами чуть выше ключицы и чуть прикусил нежную кожу. Девушка в его руках вздрогнула. Не от страха. Точнее, не только от страха.

   — Не бойся меня, Куколка. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

   Он сам не понял, зачем это сказал. Зачем вообще пытается ей понравится и вызвать желание. Хорошо должно быть ему, он хозяин. И будет, в любом случае — девочка излучала столько эмоций, что хищная внутренняя сущность уже опьянела от непривычной сытости.

   Ему будет. А ей?

   У нее никого не было раньше, и всего полчаса назад ее чуть было не изнасиловал Фуркас. Лиар не хотел, чтобы она считала его таким же похотливым ублюдком.

   Хотя казалось бы: какая разница, что думает какая-то рабыня?

   Он снова поцеловал ее, чутко вслушиваясь в оттенки эмоций. Смирение. Любопытство. Страх.

   — Поцелуй меня.

   Эта просьба оказалась верным решением. Девушка моргнула, возвращаясь из мира грез. Привстала и потянулась к его губам.

   Поцелуи настолько же целомудренные, насколько неумелые. Она просто прикасалась губами к его губам. Так можно целовать родственника, но не любовника.

   — Не так, — он улыбнулся. — Давай я тебя научу.

   Лиар осторожно обнял малышку, прижал к себе, чуть надавил языком, заставляя ее разомкнуть губы. Ощущение хрупкого обнаженного тела в объятиях заставило демона задохнуться от желания. И девушка, наконец, затрепетала, отзываясь. В спектре эмоций ярко полыхнуло возбуждение.

   — Вот так, — охрипшим голосом пробормотал демон. — И целовать можно не только в губы. Хочешь, покажу куда еще?

   Про минет Ани не требовалось объяснять. Подготовка рабыни включала в себя не только теорию, но и практику на лакированных деревянных болванках, отполированных до блеска десятками рук и губ. Тетушка Клара прохаживалась между воспитанницами и объясняла, как двигать руками, как сдерживать рвотный рефлекс, даже как правильно смотреть на мужчину снизу вверх во время процесса. После подобных уроков Ани долго чистила зубы, не в силах избавиться от гадкого ощущения внутренней нечистоты.

   Тошнотворное занятие, но если хозяин хочет подобных ласк, рабыне не вправе отказать. Она кивнула, мысленно смиряясь с тем, что демон сейчас пихнет ей свой член в лицо.

   Но вот к тому, что случилось дальше, девушка оказалась не готова. Потому что юноша снова прижался губами к шее. Спустился ниже, оставляя дорожку обжигающе-сладких поцелуев на коже и накрыл губами сосок.

   — Ах-х-х… — она сама не поняла сначала, что это ее собственный стон звучит в тишине спальни. Но ощущение горячего рта на груди, осторожных поглаживаний, укусов и ласк оказалось не только новым, но и невероятно приятным.

   Рука демона накрыла вторую грудь, чуть сжала сосок, и Ани тихо застонала. Ей хотелось, чтобы это продолжалось долго-долго. Чтобы эти волшебные ощущения, колкими искрами пробегающие по телу, никогда не заканчивались.

   Когда хозяин оставил ее грудь, чтобы спуститься ниже, девушка обиженно всхлипнула. И снова задрожала от вожделения, почувствовав обжигающе-горячее дыхание внизу живота. Демон мягко надавил на ее колени, заставляя развести ноги. А в следующий момент Ани выгнулась и вцепилась пальцами в скользкое покрывало, задохнувшись от незнакомых, но безумно ярких ощущений.

   Это было… непередаваемо. Жадный рот, накрывший самую чувствительную точку ее тела. Язык, ласкающий и жалящий нежный бугорок. Пальцы, скользящие по влажным складочкам.

   Страхи, сожаления, стыд — все растворилось в жгучем удовольствии. Ани ерзала бедрами, комкала покрывало и всхлипывала, мысленно умоляя демона не останавливаться.

   Путь к пику наслаждения был недолгим. Низ живота скрутил сладкий спазм. Девушка выгнулась и обмякла. Беспомощный долгий стон отразился от стен и замер в тишине комнаты.

***

— Вот видишь. Не так уж это страшно…

   Голос демона привел Ани в чувство. Она смутилась, осознав, что позволила себе наслаждение, совершенно забыв о своих обязанностях рабыни. Но хозяин не выглядел сердитым. Совсем наоборот — юный демон казался довольным и чуть ли ни гордым.

   Она прерывисто выдохнула и, подчиняясь непонятному порыву, благодарно обняла его за шею.

   — Спасибо, господин.

   И тут же съежилась, поняв, что опять нарушила правила поведения, для таких, как она. Но демон снова не рассердился.

   — Называй меня Лиаром. А тебя как зовут близкие? Анна или Белла?

   — Ани, — после паузы призналась девушка. Добровольно назвать демону свое домашнее имя было все равно что еще раз обнажиться.

   Он улыбнулся.

   — Тебе идет это имя, Куколка.

   Его пальцы заскользили по коже, рисуя круги и спирали, от которых по всему телу разбегались щекотные мурашки. Ани замерла, вслушиваясь в свои ощущения. Так… непривычно. Легкие прикосновения не унижали, не несли в себе похоти. Нежная, почти невинная ласка, от которой внизу живота снова сладко сжалось.

   — Ани, я не стану заставлять тебя.

   — Почему? — тихо спросила девушка.

   Демон вел себя странно. Не так, как должен был, не так, как ее учили. И эта странность пугала едва ли не больше грубости и насилия.

   Он улыбнулся, отчего просто красивое лицо стало еще и невероятно привлекательным, а в глазах заплясали веселые искорки.

   — Потому что ты мне нравишься, Куколка. И нравится видеть, как тебе хорошо.

   — Правда? — Ани растерялась. А потом вдруг заморгала часто-часто. Глазам стало горячо, и мир вдруг расплылся. Девушка всхлипнула, уткнулась в плечо своего хозяина и заревела.

   — Я… Что… Ани, что случилось?! Ну, маленькая, пожалуйста… — растерянный голос над ухом, ладони, осторожно гладящие ее по голове не успокоили, только вызвали новый поток слез. Ани сама не понимала почему плачет, но с каждой пролитой слезинкой чувствовала, как тает ужас, много лет державший в ледяных тисках ее душу.

   Реальность оказалась куда милосерднее ожиданий.

   — Извините, — прошмыгала она, утыкаясь в платок, который демон подсунул ей. — Я… я просто… Вы хороший, господин. Очень. Я не думала…

   — Лиар, — подсказал демон. Он опять не разозлился, и Ани окончательно поверила, что все будет хорошо. — Называй меня по имени.

   — Лиар, — тихо повторила она. И звук его имени показался ей невероятно красивым.

ГЛАВА 5

После истерики Лиар потащил Ани в ванную — мыться. И там, нежась в облаках пушистой пены, ощущая скользящие по коже мужские руки, она впервые захотела подарить ему ответные ласки. Вообще впервые захотела прикоснуться к мужчине с подобной целью.

   Так странно. Раньше Ани думала, что лишена телесных желаний. Секс казался мерзким и болезненным занятием, а все связанное с ним вызывало легкую тошноту. Стоило задуматься о соитии, как перед глазами вставало лица Мэри и Джейн. Зареванные, со свежими синяками на скуле. Разбитая губа, обломанные ногти, следы чужих пальцев на коже.

   Нет, удовольствие в секс — это для мужчин. Женщине надо покорно лежать и терпеть.

   Но сейчас страх ушел. Растаял сам собой, оставив после себя только легкий мандраж, смешанный с любопытством. Как это будет? На что похоже?

   Прикосновения к телу демона захватили. Приятно было гладить его под предлогом помощи с мытьем. Ощущать ладонями сильные мышцы, скрытые под горячей кожей. Позволять ему ответно касаться себя — не потому, что Ани рабыня и обязана это сделать, но потому что сама хочет.

   Осмелев, она поцеловала его в плечо. Потом спустилась, оставив дорожку из поцелуев, к бледно-кофейному соску и лизнула. Демон тихо выдохнул сквозь зубы:

   — Пойдем в комнату.

   Ани понимала для чего они вернутся в спальню. Возбужденный член упирался в ее бедра, выдавая намерения хозяина. Но привычного ужаса почему-то больше не было. Потеря невинности вдруг превратилась из мучительной неизбежности в волнующее, почти желанное событие. Теперь ей самой хотелось ласк — более смелых, бесстыдных. Хотелось, чтобы именно этот юноша — терпеливый, заботливый, думающий о ее желаниях — стал ее первым мужчиной.

   Все случилось не сразу. Сперва они долго изучали тела друг друга неспешными прикосновениями и поцелуями. Не очень умело, но искренне. Ани млела от осторожных ласк, от бездны новых, только открывшихся ее телу ощущений и больше всего от отсутствия страха. Таяла от нежных укусов и поцелуев и старалась изо всех сил, стремясь доставить своему партнеру ответное удовольствие.

   Когда он, уложив ее на бок, осторожно вошел сзади, Ани не почувствовала боли. Только легкий дискомфорт, который почти сразу же сменился ощущением наполненности. Горячий и твердый ствол медленно погружался в ее тело, вызывая слабость и странное тепло внизу живота.

   Чужие бедра прижались сзади, и девушка задохнулась от остроты ощущений. Не так ярко, как когда демон ласкал ее языком, но все равно хорошо. В это мгновение она ощущала себя полностью принадлежащей этому мужчине, прочувствовала не только телом, но и душой, всем естеством, что значит “отдаться”. Демон владел ею сейчас всецело, и от этого было так сладко…

   Лиар прикусил шею сзади, простонал на ухо ее имя. А потом положил руку на скользкий бугорок между бедер, и мир взорвался всплеске наслаждения.

   Оно длилось долго. Очень долго, то затихая, то усиливаясь с каждым толчком. Ани всхлипывала и жалобно вскрикивала, ощущая себя кусочком теплого воска в руках демона. И когда в музыку ее стонов ворвался хриплый мужской, она почувствовала себя счастливой от того, что смогла подарить ему не меньшее наслаждение.

   Несколько минут девушка жмурилась в его объятиях, впитывая ощущение неги и покоя, а потом глаза закрылись сами собой. Она зевнула, обняла демона и уткнулась ему в плечо.

   — Спишь? — спросил Лиар.

   Ответом ему было тихое посапывание. Измученная переживаниями и отдавшая слишком много энергии девушка провалилась в сон — такой глубокий, что не проснулась бы и от крика.

   А вот Лиару спать не хотелось. Его истинная сущность впервые наелась до отвала чистыми свежими эмоциями и все тело юного демона переполняла кипучая энергия. Хотелось расцеловать свою чудесную покупку, подарить ей что-нибудь, показать дом… А потом он бы очень хотел повторить с ней все это. И не один раз!

   Но Ани спала. Демон отвел в сторону пряди волос, чтобы полюбоваться на ее безмятежное лицо. Какая она все-таки миленькая! Хорошо, что они отправились выбирать подарок именно сегодня, иначе ее мог бы купить кто-то другой.

   Эта мысль была неприятной. Колола и злила, заставляла внутреннюю сущность тревожно вскидывать голову и рычать.

   Лиар вспомнил длинный ряд всевозможных плетей, наручников, кляпов и зажимов в отцовской комнате для игр с рабынями и поморщился. Зачем все это? Ведь человечки и так прекрасно делятся эмоциями, достаточно проявить немного заботы. И радость куда вкуснее страха.

   Пусть отец играет с рабынями, как ему нравится, но Лиар никогда не ударит свою Куколку.

***

Моралисты и газетчики любят повторять, что в агентства несчастных девиц заманивают обманом и чуть ли не насильно. Возможно, где-то это действительно происходит так, но Ани знала на что идет.

   Рабство по контракту на полгода было ее выбором.

   Не так уж много вариантов у девочки с заводской окраины. Особенно когда у этой девочки нет ни отца, ни сильного старшего брата. Мужчины — звери. Они чуют слабость, как хищники чуют запах крови.

   У старшей, Мари, первый раз случился после субботних танцев. Ани помнила, как она вернулась в тот день под утро — зареванная, с распухшими от поцелуев губами, в порванном платье. А ведь Жан казался поначалу таким милым — шутил, дарил леденцы на палочке — круглые и сладкие… Ани после рассказа сестры потом еще долго тошнило от запаха жженого сахара.

   Средней, Джейн, совсем не повезло. Ранним вечером возвращалась домой, когда лишь только начало темнеть. Подкрались сзади, заткнули рот, утащили в соседний переулок и прямо там разложили, на каких-то ящиках. Джейн не запомнила лиц. Только то, что их было трое.

   И Ани ждало то же самое, если бы ее в четырнадцать — еще по-детски угловатую, голенастую и порывистую — не заметил Барон.

   Барон “держал” район. Возрастом чуть за сорок, бритый наголо, жилистый и суровый, с расписанным татуировками телом он напомнил Ани дикого зверя в человеческом обличие. Даже странно, что в его роду не было оборотней.

   — Значит так, малая, — сказал он всхлипывающей от ужаса девочке, которую его “шестерки” перехватили на улице и доставили боссу для осмотра. — Хочешь жить красиво, ходить в дорогих цацках, есть с золота? Вижу, хочешь. Тогда ни с кем не гуляешь. Когда по закону можно станет, бумагу тетушке Кларе подмахнешь, она тебе найдет трахаля с деньгами.

   С тетушкой Кларой — бывшей сутенершей, а сейчас хозяйкой “агентства эскорт-услуг” Ани познакомилась позже. Та постоянно присматривала в бедных кварталах хорошеньких девочек. Работа несложная: деньги не просто большие — огромные. Даже после того, как отдашь две трети хозяйке агентства и Барону.

   Но Ани согласилась не поэтому.

   — А по улицам теперь ходи смело, ничего не бойся, — напутствовал ее Барон, пока его прислужник ловко наносил ей на щеку магическую татуировку. — Моих девочек никто не смеет обижать.

   Ани знала об этом. Для того и поселился на ее щеке мотылек, чуть светящийся в темноте алым, чтобы ни один забулдыга даже ночью не перепутал. Барон умел заботиться о своих капиталовложениях.

   Мать, когда увидела, впала в истерику. А потом отлупила завернутым в полотенце мылом. И долго всхлипывала на кухне, сетуя на то, что взрастила дочь-проститутку, щедро заливая горе дешевым виски. Учителя в школе неодобрительно качали головой и поджимали губы, половина одноклассниц запрезирала, зато вторая позавидовала. Ровесницы и девчонки постарше подходили и просили “замолвить словечко” перед Бароном.

   Потом были годы в безопасности. Клеймо отпугивало мерзавцев верней, чем удостоверение копа. Раз в шесть месяцев Ани в сопровождении “шестерки” Барона добиралась до изысканного офиса на Фелтон-стрит, где раздевалась под требовательным взглядом хозяйки эскорт-агентства. Тетушка Клара желала контролировать состояние, потенциального товара.

   — А я не ошиблась. Ты вырастешь настоящей красавицей, — задумчиво сказала она год спустя. И предложила Ани уроки этикета, танцев и вокала. Разумеется, Ани согласилась. Даже в пятнадцать лет она понимала, что чем дороже вещь, тем бережней с ней обращаются.

   С танцами особо не сложилось, а вот голос у Ани обнаружился. Негромкий, но звонкий и чистый.

   Если ты родилась в рабочем поселке, то твой мир беден впечатлениями, как бездомный попрошайка и ограничен, как тюремный двор. До пятнадцати — учеба, потом работа, сперва в “детском” цехе, после совершеннолетия в семнадцать можно перейти во взрослый. По субботам танцы на маленьком грязном пяточке или синема-ленты — новое развлечение, простое и доступное даже для тех, кто не умеет читать.

   Если ты не полная уродина, выйдешь замуж за такого же работягу. Съедешь от родителей в крохотную комнатушку в соседнем доме — один-в-один как та, в которой ты выросла. Нет, не свою собственную, с денег, которые получает рабочий, невозможно накопить на свое жилье. Но бесплатную, пока ты приносишь владельцу завода прибыль. Пеленки, детский рев, нищета, изматывающая работа, муж — любитель дешевого виски. Повезет, если будет лупить не слишком часто.

   В сорок лет седые волосы, морщины и кашель от вездесущего вонючего дыма фабричных труб.

   Благодаря тетушке Кларе Ани открыла для себя другой мир. Сложный, прекрасный, овеянный романтическим флером. Без налета мерзости, въевшейся в окружающую реальность сильнее заводской копоти.

   Музыка и книги, картины и скульптуры притягивали девушку, как магический шар ночного мотылька. Она сбегала в них от всепоглощающей гнусности своей жизни. В мир, где женщины прекрасны и изысканы, мужчины галантны и заботливы, поступки не отдают эгоизмом и нестерпимым скотством.

   Нет, дело было не в деньгах. И даже не в красивых вещах, которые можно купить за них.

   Скорее в том, что ежедневная изматывающая борьба за выживание превращала людей в животных — жестоких и грубых. В том, что за деньги можно купить не только красивую жизнь, но и безопасность. Вырваться из рабочего поселка навсегда…

   Выбранная с подачи Барона тропинка манила. Обещала увести в эту беззаботную и прекрасную жизнь, где все настоящее. Не так, как есть, а как должно быть.

   Она не сразу поняла, что этот мир будет таким только для тех, кто пришел в него по праву рождения.

ГЛАВА 6

Ани проснулась на той же самой постели в одиночестве. Комната была пуста, солнце проникало сквозь полуопущенные шторы, щедро разбрызгивая лучи по ковру и полированному паркету.

   Утро? Ничего себе! Когда они поднимались в спальню господина, было еще светло. Получается, она проспала не меньше шестнадцати часов?

   И даже не помнит, как засыпала, вот что обидно. Просто взяла и отключилась сразу после секса. Хорошо бы Лиар не рассердился.

   От воспоминаний о прошлом вечере щеки вспыхнули краской, а низ живота отозвался короткой сладкой судорогой. Ани зажмурилась и нырнула под одеяло.

   А ведь тетушка Клара говорила, что может быть и так. Демоны — лучшие любовники, если только сами того хотят. Вот только, по словам владелицы агентства, хотели хозяева этого слишком редко.

   Значит, ей повезло? Или так будет не всегда? Может, потом, когда демону наскучит обычный секс, он захочет попробовать что-нибудь новенькое? Что-то из “игрушек”, о которых говорила тетушка Клара? Плети, зажимы, стеки, свечи… Арсенал, призванный удерживать жертву на грани боли и наслаждения.

   От этой мысли в груди неприятно кольнуло и захотелось заплакать. Ани вспомнила улыбку молодого демона и тепло в его глазах, когда он говорил, что она ему нравится. Неужели потом он станет другим?

   Она замотала головой и уткнулась лицом в подушку. От ткани еле уловимо пахло Лиаром. Его кожей, парфюмом — грейпфрут и морская свежесть. Не резкий и не агрессивный запах удивительно подходил ему.

   От парней в рабочем поселке обычно нестерпимо разило дешевым табаком, иногда виски. И почти всегда грязным телом. На них даже смотреть лишний раз было неприятно. А вот на Лиара…

   Поняв, в какую сторону движутся ее мысли, Ани ойкнула и схватилась за голову. Нет-нет-нет! Не смей даже думать об этом! Тетушка Клара предупреждала и об этом. Влюбиться в своего хозяина — самая грандиозная глупость, которую может сделать рабыня по контракту! Самая большая и часто последняя ошибка!

   Просто… никто и никогда не был с ней так заботлив и нежен. Даже мать. Вот она и размякла. Но так нельзя! Если хочешь сыграть с хозяевами жизни в эту смертельную игру и выиграть, будь удобной и покорной, но храни свое сердце в стальном сейфе. Не давай больше, чем они могут взять, и сможешь уйти богатой и свободной, сохранив хотя бы остатки души.

   Как смогла тетушка Клара в свое время.

   Скрипнула дверь, и все мысли вылетели из головы. Ани ойкнула и юркнула под одеяло, накрывшись с головой. Неизвестно, как прислуга в богатых домах реагирует на таких, как она, но вряд ли одобрительно, а видеть осуждение в глазах служанки не хотелось. Может, ее не заметят?

   Ковер заглушил шаги, но чужое присутствие ощущалось все ближе. А потом матрас рядом чуть прогнулся под весом тела, и девушка почувствовала, как чья-то рука осторожно гладит выбившиеся из-под одеяла пряди. Ноздри пощекотал знакомый запах парфюма.

   — Уже проснулась, — с улыбкой сказал ее хозяин. Он не спрашивал, утверждал, и Ани снова вспомнила слова владелицы агентства о том, что от демонов ничего не утаить. Человеческие эмоции для них хлеб насущный.

   — Да, — она вынырнула из-под одеяла, покосилась на Лиара. И снова поразилась тому, насколько он не похож на окружавших ее с детства мужчин. Бледная кожа, правильные черты лица. Руки с длинными ухоженными пальцами — никаких мозолей или въевшейся под ногти грязи. Во внешности еще прослеживалась мальчишеская незрелость, но твердая линия подбородка обещала, что это ненадолго.

   И глаза — завораживающие, по-кошачьи зеленые с щелевидным зрачком. Они придавали облику правильного чистенького юноши какую-то опасную загадочность, изюминку. Напоминали, что даже самый милый из демонов был и остается хищником.

   — Как ты?

   — Хорошо, — при виде его улыбки Ани не смогла не улыбнуться в ответ. И когда он снова провел рукой по ее голове, сама потянулась прижаться щекой к ладони.

   — Тогда вставай, я покажу тебе дом, — Лиар отдернул одеяло. Девушка ойкнула и рефлекторно прикрыла обнаженную грудь.

   Улыбка пропала с лица демона. Он опустил взгляд ниже и сглотнул.

   — Ты не хочешь, чтобы я смотрел?

   На этот раз его голос звучал гораздо более хрипло. Словно царапал слух, вызывая в душе непонятное томление.

   — Нет… простите, — Ани зажмурилась, чтобы не видеть его горящих глаз. Убрала руки и зачем-то теснее свела бедра. Внизу живота снова сладко екнуло.

   Под его жаждущим взглядом было немножко стыдно. И очень, очень приятно. Впервые в жизни Ани не хотелось стать незаметной и некрасивой в глазах мужчины. В душе шевельнулась доселе незнакомая гордость, пока еще робкое осознание своей женственности и власти над мужчинами. Над этим конкретным юношей. Она открыла глаза и почувствовала, как щеки заливает краска.

   — Ты такая… — пальцы заскользили по коже, выписывая уже знакомые круги и спирали. Словно Ани была полотном, на котором Лиар рисовал незримый причудливый орнамент. Девушка еле слышно выдохнула и чуть выгнулась.

   — Какая? — собственный голос показался чужим. Взрослым и низким, с незнакомыми чувственными нотками.

   — Как пугливый зверек с бархатной шкуркой.

   Лиар убрал руки с ее груди, и Ани чуть не застонала от разочарования. Зачем? Ведь было так приятно…

   А потом ее губы накрыли чужие — мягкие, но требовательные. Демон скользнул на постель, обнял, прижимая к себе. И его одежда вдруг показалась ужасно лишней. Ненужной преградой, мешающей близости, взаимному познанию. Ани ответила на поцелуй и открыла глаза. Лиар нависал сверху, глаза его лихорадочно блестели.

   — Хочу тебя, Куколка, — поцелуй в шею, в ключицу, ниже. — Ты просто чудо, — его ладонь скользнула ниже, оглаживая живот, бедра. — Я вчера весь вечер думал о тебе. Ты мне даже снилась…

   Снилась, но будить ее, чтоб утолить по-быстрому голод, он не стал. Какой-то неправильный хозяин ей достался. Неправильный и замечательный. Самый лучший.

   — Тебе ведь не больно? — он требовательно заглянул в ее лицо. — Ну, после вчерашнего?

   — Нет, — признаться вслух в ответном желании было стыдно, поэтому Ани просто поцеловала демона в ответ. И потянулась, чтобы расстегнуть его рубашку. На коже словно вспыхивали и гасли колючие искорки, низ живота сводило от незнакомых желаний, которые разбудил в ней этот юноша, и сейчас хотелось только одного. Отдаться, слиться, почувствовать его ближе.

   — Ани… — хрипло выдохнул демон, стискивая ее в объятиях так, что девушка даже охнула. И тут же перепугавшись разжал руки и начал извиняться — путанно, но горячо и искренне.

   -Ты такая маленькая… никак не привыкну. Я не хотел сделать больно. Веришь?

   — Верю, — она, наконец, расправилась с последней пуговицей и прильнула к горячему телу. А потом, хмелея от собственной смелости, прошлась, оставив дорожку из поцелуев на его груди. И положила руки на пряжку ремня.

   В этот раз ей было даже лучше, чем в прошлый. Неспешно, нежно, завораживающе сладко. Его осторожные ласки, сплетенные пальцы, бесподобное ощущение слияния и близости. Каждый раз, когда он входил в нее полностью, внутри что-то сладко сжималось. Ани вскрикивала, подавалась вперед, еле удерживаясь, чтобы не вцепиться ногтями в гладкие мускулистые плечи.

   Потом низ живота скрутил блаженный спазм, девушка вскрикнула и поймала губами ответный стон. Демон замер, уткнувшись лбом в ее плечо. Горячее тяжелое дыхание обжигало ухо.

   — Хорошо, — хрипло пробормотал он. — Моя Куколка…

   В его исполнении это прозвище звучало не унизительно, скорее ласково. Ани прикрыла глаза, наслаждаясь ощущением близости, принадлежности мужчине полностью.

   Она так слилась с этим чувством, что уловила момент, когда в душе словно задул еле ощутимый ветерок, увлекая за собой бесподобно яркие эмоции, которые демон ей только что подарил.

   Но это было неправильно! Ей никогда в жизни не было так спокойно и хорошо. И Ани совершенно не хотела расставаться с этим восхитительным ощущением безопасности и счастья. Она откуда-то знала, что стоит раз отпустить эмоции и они исчезнут навсегда. Уйдут, растают безвозвратно.

   Мысленно она воздвигла преграду на пути ветра и вцепилась в свои чувства, удерживая их с яростью нищего, который впервые в жизни стал обладателем сокровища. Ветер в ответ усилился, превратился в ураган, сметающий все на своем пути. На мгновение Ани показалось, что она не удержит, не выстоит…

   А потом в душе словно распахнулась дверца, через которую ушел ветер. Ушел, прихватив с собой что-то другое… Тоже очень важное, но не настолько. То, чего не так жалко…

   И сразу навалилась апатия. Стало безудержно клонить в сон, почти так же сильно, как прошлым вечером. Девушка прильнула к горячему телу, устроила голову на плече и провалилась в забытье.

   Сквозь дрему Ани чувствовала, как он медленно гладит ее волосы, пропуская пряди между пальцами. Потом губы осторожно коснулись лба.

   — Спишь? — тихо сказал демон. — Почему, Куколка? Ты же только что проснулась?

   Она промычала что-то отрицательное, не открывая глаз. Она не собирается спать, честно. Просто почему-то навалилась усталость и веки стали тяжелыми, неподъемными, словно отлитые из свинца.

   — А ведь я хотел показать тебе дом.

   Да, она очень хочет посмотреть на дом. Сейчас, только вздремнет немного. Совсем чуть-чуть…

   — Это все я, да? Слишком много взял? — его голос зазвучал виновато. — Ани?! Эй…

   Ани хотела сказать, что ничего страшного. Что ей все понравилось и было очень хорошо, просто замечательно. Но язык тоже стал свинцовым и не хотел шевелиться.

   — Это неправильно, — решил Лиар, выпустил ее из объятий и сел. — Я что-то делаю не так. Пойду спрошу у отца в чем дело.

   Она недовольно всхлипнула, но сказать ему, чтобы вернулся, чтобы был рядом, чтобы гладил ее по голове и целовал вот так же — бережно и нежно, не было сил. Девушка оставила попытки уцепиться за ускользающую реальность и соскользнула в забытье.

ГЛАВА 7

— Так, еще раз: что произошло? Ты что-то с ней делал?

   — Ничего, — чем дальше, тем больше Лиар чувствовал себя виноватым. И тем больше тревожился, что неумышленно причинил вред своей покупке.

   Зачем он только к ней полез с утра? Ани, наверное, еще не восстановилась после вчерашнего. Не мог потерпеть?!

   И ведь не собирался изначально приставать! Просто… увидел ее — заспанную, растрепанную с легким румянцем на лице, и не удержался. Девочка была такая милая в своем смущении. И, кажется, она тоже хотела его…

   — Я не бил ее, не угрожал, пап! Ничего не делал. Просто секс.

   — Тогда лучше пригласить лекаря — пусть освидетельствует ее. А потом вернем в агентство.

   — Что?! — опешил юноша. — Как это вернем?!

   — Лиар, — отец снисходительно улыбнулся. — Если ты ничего не делал, значит, девушка, очевидно, больна. Грубо говоря, нам подсунули брак. И чем раньше мы об этом заявим, тем больше шансов на замену.

   — Я не хочу замену! Ани мне нравится!

   — Да, она хорошенькая. Но если мы сейчас не оформим все бумаги, позже девица сможет заявить, что именно ты стал причиной ее проблем со здоровьем. Знаешь, в таких ситуациях суд часто встает на сторону человеков. Тебе это надо — кормить ее, оплачивать счета всю оставшуюся жизнь?

   Лиар задумался. Мысль о том, чтобы обеспечивать Ани, кормить, покупать ей наряды, заботиться о ней, не вызывала никакого протеста.

   Правда, он пока плохо понимал, что такое “целая жизнь”, даже человеческая. Срок в шестьдесят-семьдесят лет казался бесконечностью. Что и говорить о трехстах-четырехстах годах, которые отмерены демону.

   — Я не хочу ее возвращать, — твердо сказал он. — Но лекаря лучше все же вызвать.

***

Пока Лиар ждал лекаря, пришлось выдержать бой с матушкой. Отец, разумеется, рассказал ей о проблемах с новой покупкой и о категорическом отказе Лиара возвращать рабыню.

   — Валиарчик, мальчик мой, ты в своем уме?! — возмущалась она, всплескивая руками. — Зачем тебе бракованная рабыня?!

   Лиар угрюмо отмалчивался.

   — Ты меня вообще слушаешь?! Ну что за упрямец! Весь в отца. Ты меня в гроб вгонишь! — она упала в кресло и всхлипнула, аккуратно приложив край платочка к уголкам глаз.

   — Мам, ну чего ты? Это же просто рабыня, — буркнул огорошенный юноша.

   — Ты слишком с ней носишься, мальчик мой, — в ее глазах мелькнула нешуточная тревога. — Я боюсь за тебя, малыш.

   Он почувствовал себя виноватым. Лиар еще умел противостоять матери, когда она причитала и поучала. Но не когда она беспокоилась о нем.

   — Мне с самого начала не понравилась эта хитрая девка. Давай избавимся от нее. Тем более такой хороший повод…

   Всю вину мгновенно как рукой сняло.

   — Нет! — Лиар стиснул кулаки и отвернулся.

   К счастью, в этот момент прибыл лекарь, избавив его от необходимости выслушивать матушкины нотации.

   — С девушкой все в порядке, просто легкое энергетическое истощение, — сказал он, осмотрев сонную, постоянно зевающую Ани. — Что, молодой человек, не рассчитали?

   — Я… — Лиар смутился. Все-таки это его вина. Он взял слишком много, был неосторожен. И чуть было не навредил своей девочке. — Я не специально.

   — Пусть пропьет укрепляющие препараты, — посоветовал лекарь, набрасывая рецепт на вырванном из блокнота листке. — И будьте аккуратнее, юноша. Я понимаю, что ваш демон оголодал, но девочка все-таки не железная. Не жадничайте, берите по чуть-чуть и не слишком часто.

   — Хорошо, — под его укоризненным взглядом Лиар почувствовал себя совсем скотиной. Ощущение вины было таким нестерпимым, что он все же решился задать вопрос.

   — Скажите… А если попробовать перечаду силы?

   — Силы? — брови лекаря изумленно взмыли вверх. — Вы имеете в виду через кровь?

   — Да… — сам Лиар никогда не практиковал этот ритуал. Только слышал о нем, пару раз встречал упоминания в книгах.

   — Да, это хорошее средство для экстренного восстановления… Но я бы не рекомендовал. Ваш облик еще не сформировался до конца. Регулярный забор силы может помешать правильному взрослению.

   — Так это регулярный. А я один раз…

   — Не стоит, — лекарь покачал головой. — Не забывайте, молодой человек, что она рабыня, и делиться с вами энергией — ее обязанность. Просто ведите себя чуть сдержаннее.

   Он поставил подпись внизу листка с рекомендациями, собрал чемоданчик и вышел. Лиар перевел взгляд на Ани. Пока они с лекарем разговаривали, девушка доползла до кресла, свернулась в нем и опять задремала.

   Снова кольнуло острое чувство тревоги, страх потерять ее. Ему совершенно точно не нужны другие рабыни, он хочет именно эту девочку!

   Юноша прислушался к себе. Сила бурлила внутри, просилась наружу. Он чувствовал себя так хорошо, как никогда раньше. Можно поспорить, что если сейчас Лиар захочет обернуться, то легко сможет удержать демоническую форму дольше нескольких секунд.

   Он действительно взял у этой девочки слишком много. И если так, то не правильно ли будет вернуть ей хотя бы часть?

   Демон запер дверь, и вынул кинжал.

***

Ани проснулась, ощутив на губах странный вкус. Горячая, чуть солоноватая и пряная жидкость, словно вино, в которое щедро плеснули соли и специй. Она сделала глоток, потом еще один. По телу пробежала жаркая волна, изгоняя сонную одурь. Внезапно захотелось вскочить, попрыгать, потанцевать…

   Она еще раз глотнула и вдруг поняла, что к губам прижимается не край чашки, а гладкая кожа. От изумления Ани вздрогнула и отпрянула.

   — Господин…

   — Как ты, Куколка? — демон нависал над ней, с тревогой вглядываясь в лицо. Надрез на его запястье сочился кровью. Той самой кровью, вкус которой Ани еще ощущала на языке.

   — Хорошо. Что вы делаете?

   — Ничего, — он улыбнулся. — Я рад, что тебе лучше.

   Лиар погладил ее по голове, но тут же смутился, словно сделал что-то неправильное и отстранился. Ани инстинктивно потянулась за демоном, не желая разрывать контакт. Мимоходом она отметила, что на ней по-прежнему нет одежды. Однако сейчас эта мысль не вызвала никакого смущения.

   — Я долго спала?

   — Часа три. Одевайся, через пятнадцать минут как раз подадут обед. А потом я покажу тебе дом, как и обещал.

***

Экскурсия по дому длилась больше часа. Ани переходила из комнаты в комнату, ощущая себя, как в музее. Толстые ковры, изысканная мебель ручной работы, тяжелые гардины с пышными кистями. Сдержанная роскошь особняка поражала воображение. Две гостиные. Салон. Отдельные спальни для каждого члена семьи и еще шесть для гостей, которые могут пожелать остаться на ночь. Просторная терраса на втором этаже с видом на сад.

   Девушка еще острее почувствовала себя здесь лишней. Незваной гостьей из мира затянутого черным смогом неба, обшарпанных подъездов, узких клетушек, пропахших кислой капустой и влажным бельем.

   И вся подготовка к роли игрушки в богатом доме не помогла до конца справиться с этим чувством.

   У одной из дверей в дальнем крыле Лиар вдруг покраснел и смутился.

   — Сюда мы, наверное, не пойдем! — объявил он.

   — Хорошо, — легко согласилась Ани. — А что там?

   — Ничего интересного.

   Залившая его лицо краска говорила об обратном.

   Однако прежде чем они успели отойти, дверь распахнулась и из комнаты выглянул Мастем ди Абез.

   — О, Лиар, ты все-таки ее привел? Смотрю, тебе уже лучше, малышка? — — хозяин дома смерил Ани заинтересованным взглядом и развязно подмигнул.

   Ани опустила голову, мечтая стать маленькой, незаметной, раствориться в пространстве. Вся только-только обретенная уверенность в себе мигом улетучилась, сменившись уже привычным страхом перед жадными мужскими руками.

   — Не стойте в дверях, проходите, — отец ухватил Валиара за локоть и почти втащил внутрь комнаты. — Я тут немного играю с Рози, но она не будет возражать против компании.

   Без защиты Лиара стало еще страшнее. Ани сглотнула и решительно шагнула за демоном.

   Комната ошеломила ее. Лишенная окон, со стенами, обитыми вызывающе-алым муаром. Зеркальный потолок отражал натертые до блеска полы. В глубине виднелась кровать — застеленная траурно-черным бельем, она казалась пятном тьмы в луже крови.

   Другой мебели не было. Вернее, была, но совсем непохожая на нормальную мебель. Крест в форме буквы Х из полированного дерева, нечто вроде козл для распилки дров…

   Взгляд Ани сам собой прикипел к обитой кожей скамье, на которой лежала обнаженная девушка. Загорелая, темноволосая и изящная, как статуэтка. Руки и ноги незнакомки охватывали широкие кожаные браслеты, не давая ей сдвинуться с места, а на ягодицах виднелось три полосы, чуть темнее смуглой кожи. Ани беспомощно сглотнула, перевела взгляд на плеть в руках хозяина дома… На сами руки — мощные, жилистые. На закатанную по локоть рубашку, небрежно расстегнутый ворот, встрепанные волосы…

   Демон словно почувствовал ее ужас и обернулся, чтобы подарить Ани пристальный взгляд. Девушка почувствовала, что задыхается. От страха потемнело в глазах, все детали обстановки слились в неразличимое пятно. Эта комната и этот мужчина словно воплощали наяву все ее самые жуткие кошмары.

   — М-м-м… — протянул мужчина и даже причмокнул. — В чем-то я тебя понимаю, Валиар. Такой букет…

   — Папа, хватит! — Лиар встал, заслоняя Ани, словно защищал от отца. — Мы не собираемся играть. И вообще уходим!

   Он ухватил Ани за локоть и потянул за собой к выходу. Ее не нужно было лишний раз уговаривать. Девушка рванула из жуткой комнаты с такой скоростью, что обогнала своего спутника.

   — Ну, дело твое, — разочарованно пробормотал Мастем ди Абез им вслед. Перед тем как демон захлопнул дверь, Ани затылком ощутила его заинтересованный жадный взгляд.

ГЛАВА 8

— Погоди! Не беги… — когда они добрались до центральной лестницы, Лиар притормозил и обнял Ани за плечи. — Ну, хватит дрожать. Чего ты испугалась, глупенькая?

   Она благодарно прильнула к демону и спрятала лицо у него на груди.

   — Простите, господин.

   — Лиар.

   — Да, конечно… — Ани глотнула воздуха, набираясь смелости. И все же спросила. — Кто она, Лиар?

   — Она?

   — Та девушка? Рози…

   Смуглая кожа, антрацитово-черные кудри и три темно-розовые полосы на гладких округлых ягодицах.

   — Не знаю, — демон пожал плечами. — Просто рабыня.

   — Вы… — голос дрогнул. — Тоже… с ней…

   Зачем она это сказала? Разве рабыня имеет право задавать такие вопросы своему господину?

   Но услышать от Лиара правду вдруг стало важно. До боли захотелось, чтобы демон сейчас, глядя ей в глаза, сказал, что никогда не входил в обитую алым шелком комнату вместе с той девушкой, лица которой Ани даже не рассмотрела.

   — Нет, — он чуть смутился. — Я ее раньше не видел. Скорее всего, девочка из агентства с контрактом на пару дней. Отец не держит постоянных рабынь.

   Агентство… Ани сглотнула. Судьба, ожидавшая девушек, которых за три месяца выставления на торги так и не купили в постоянные рабыни, всегда казалась ей жуткой. Сравнимой с судьбой сестер, а может, и того хуже.

   Лиар не сказал, что никогда не развлекался так, как его отец, но все равно стало легче.

   Демон обнял ее за плечи.

   — Пойдем в салон. Я скажу служанке, чтобы подала какао.

   Девушка безропотно позволила увести себя в комнату с роялем. Села на диван и вдохнула стоявший в воздухе еле ощутимый запах цветов и полироли для мебели. Снова вспомнился вчерашний день и брат Лиара, которого она встретила здесь.

   Неужели все демоны таковы, как его отец и брат? Но ведь сам Лиар… Он же другой?

   Или это только маска?

   — Держи, — юноша опустился рядом и вложил ей в руки чашку, над которой плавал соблазнительный аромат какао и специй. Теплый фарфор согрел озябшие пальцы.

   — Господин, скажите… Ваш брат… он живет здесь?

   — Брат? — Лиар нахмурился. — У меня нет братьев. А, ты про Фуркаса?! Он мой кузен. Живет со своей матерью в столице. А что?

   — Ничего, — Ани облегченно выдохнула и улыбнулась, но демона это не удовлетворило.

   — Ты хочешь его видеть? — с обидой в голосе поинтересовался он. — Он тебе понравился?

   — Нет! Конечно, нет!— она помедлила и призналась. — Я… не хотела бы с ним снова встречаться.

   На лице Лиара вспыхнула улыбка — такая теплая и задорная, мальчишеская.

   — Не бойся. Я никому не позволю тебя обидеть.

   — Вас может не быть рядом.

   — Может, — теперь он помрачнел. — Поэтому лучше, не выходи без меня лишний раз из комнаты.

   Ани вздохнула. Она и не собиралась, ведь кроме Фуркаса есть еще отец Лиара, у которого куда больше власти в этом доме.

   — Господин… Сколько вам лет?

   Он немного смутился.

   — Шестнадцать.

   Шестнадцать? Не означает ли это, что на самом деле владельцем Ани является Мастем? В душе снова всколыхнулся утихнувший было страх.

   — Вы… еще не получили аттестат?

   Коряво как-то вышло. Но как спросить по-другому кто на самом деле является ее хозяином в этом семействе — сам Лиар или его старшие родичи.

   — Почему это не получил? — он обиделся совершенно по-мальчишески. — Еще неделю назад!

   — Вам шестнадцать, аттестат дают в семнадцать, — робко напомнила Ани.

   — Так это у людей, — его лицо разгладилось и демон снисходительно усмехнулся. — У нас другая система ответственности. Демон получает аттестат гражданина в шестнадцать. Есть еще понятие личного статуса среди равных, но претендовать на него можно только после обретения полного контроля над истинным обликом.

   — Да? — изумилась Ани. — Я не знала… А можно посмотреть на ваш истинный облик? — простодушно спросила она.

   Интересно же на что похож демон, когда он демон.

   Непонятно почему, но Лиар снова напрягся.

   — Лучше не надо, — он выдавил натужную улыбку.

   Ани покраснела. Кажется, не надо было про это спрашивать.

   — Простите, что лезу не в свое дело, — она покаянно опустила голову и уткнулась в чашку.

   — Ничего, — Лиар успокаивающе погладил ее по плечу. Эмоции девочки полыхали радужными переливами, заставляя его снова пьянеть от сложных оттенков и изысканных перепадов. А беззащитность Ани, ее вопиющая неприспособленность к жизни, вызывала желание позаботиться, укрыть от слишком сложного и сурового мира. Он неловко обнял девушку, притягивая к себе, а она, вместо того, чтобы снова сжаться, подобно испуганному зверьку, вдруг отставила чашку и сама потянулась поцеловать его.

   Ее губы были нежными и теплыми, с легким привкусом какао. И Лиар снова увлекся, стиснул в объятиях податливое хрупкое тело. Симфония доверия и тепла, легкое послевкусие пережитого в игровой комнате страха, еле заметный оттенок возбуждения. Нежная кожа, манящая грудь под тонкой тканью — не терпится добраться, сжать…

   — Н-н-не надо…

   Он отпрянул от нее, тяжело дыша. В паху ломило от желания, нестерпимо хотелось… всякого хотелось. Раздеть ее, зацеловать всю, снова довести до пика наслаждения. И повторить все, что было утром. Здесь, на диване, потом на кровати в его комнате, в ванной… А еще на рояле тоже было бы интересно попробовать…

   Но доктор говорил ему быть аккуратнее!

   Лиар зашипел на разбушевавшегося демона, пытаясь приструнить эту часть себя.

   — Почему не надо? — в голосе девушки послышалась растерянность и даже (он мог бы в этом поклясться) разочарование.

   — Не хочу навредить тебе.

   — Но это не вредно, — она хихикнула и опять прильнула к нему. Обвила руками шею, подставила губы для поцелуя. Нежность и беззащитность, манящая сладость, хмельной запах волос и безудержное детское восхищение, направленное на него. Словно он, Лиар, был центром ее мира.

   Юноша закрыл глаза и сжал зубы, пытаясь совладать с наваждением.

   — Нет, Ани!

   Ему удалось вырваться из плена ласковых рук. Лиар вскочил с дивана и отпрянул в сторону рояля. Девочка осталась сидеть. Вид у нее был потерянный, а в глазах блестели слезы.

   Так они и стояли, глядя друг на друга. Лиар тяжело дышал, как после забега на длинную дистанцию. И мысленно пытался усмирить свою хищную половину души, которая не понимала этих глупых сантиментов.

   Ани опустила взгляд и поникла.

   — Я вам не нравлюсь? — тихо спросила она.

   — Нравишься.

   “Нравишься” — какое глупое слово. Оно не передает и десятой доли всего того, что будила в нем эта девочка. Если бы она ему просто нравилась, он бы отпустил своего демона и просто взял сейчас то, что принадлежит ему по праву. Не думая о том, как это скажется на ней.

   — Очень нравишься, — он сглотнул. — Но утром тебе было плохо. Помнишь, приходил доктор.

   Куколка растерянно захлопала глазами.

   — Разве он мне не приснился?

   — Нет, — Лиар покачал головой. Разбуженный демон медленно унимался. — Ты ведь знаешь, как мы питаемся?

   Девушка кивнула.

   — Я… у меня не очень много опыта… пока, — с трудом выговорил Лиар. Признаваться в подобном было стыдно, но она не стала смеяться. Только еще раз кивнула, и он, воодушевленный, заговорил быстрее.

   — Утром я взял слишком много, и тебе стало плохо. Нужно время на восстановление. Я очень тебя хочу, но сегодня лучше потерпеть.

   Глаза девушки изумленно распахнулись.

   — Вы беспокоитесь обо мне? — зачарованно переспросила она.

   — Ну… да.

   От нее хлынула такая волна, что Лиар чуть не захлебнулся. Чокнутая, что она делает?! Нельзя же так раскрываться перед демоном, отдавать все, без остатка…

   Хищная половина его сущности притихла, дегустируя сумасшедшую гамму эмоций. Недоверие, восторг, благодарность. И еще что-то — совсем непривычное, но невероятно вкусное. Раньше ему не встречалось таких эмоций от людей. Он сосредоточился, пытаясь взять больше, разобрать это чувство на составляющие и оттенки, но оно растаяло, рассеялось, выскользнуло, оставив после себя лишь легкий флер грусти. Сожаления о чем-то несбыточном…

   Хищная сущность довольно потянулась и взрыкнула. С таким щедрым донором отлично можно питаться и без секса, хотя с сексом, конечно, вкуснее. Лиар облегченно выдохнул, отвлекаясь, наконец, от борьбы с самим собой. Перевел взгляд на девушку и вздрогнул.

   — Куколка…

   Ани почти лежала, откинувшись на спинку дивана. Вид у нее снова стал бледный и сонный, как утром. Лиар разозлился.

   — Ты совсем дура, да?! — резко спросил он, подходя к девушке.

   — А?

   — Не смей больше столько отдавать! — сердито выговаривал он, беря на руки. Она ойкнула:

   — Не надо, я тяжелая.

   — Ты?! — демон фыркнул. Не устоял и, рисуясь перед девчонкой, покрутился с ней. Ани словно ничего не весила — ну просто птичка.

   — Чтобы больше не смела так делать, — продолжил Лиар, пинком открывая дверь, чтобы отнести ее в свою постель. — Или…

   — Или что? — она поцеловала его в шею, доверчиво устроила голову на плече, снова вызвав в душе всплеск нежности.

   — Или… — Лиар растерялся. История ну прямо как из анекдота. Хозяин запрещает рабыне делиться с ним энергией, опасаясь за ее здоровье. А она, дурочка упрямая, еще и спорит… Не бывает так.

   — Или я тебя накажу, — буркнул он, сам себе не веря. — Отведу в комнату для игр, и отшлепаю.

   — Наказывайте, — а когда Ани улыбается, на щеках у нее появляются ямочки. Очень милые, так и хочется поцеловать. — Вы же мой хозяин.

   Ну вот что ты будешь с ней делать?!

ГЛАВА 9

Проблемы начались уже на следующий день. Валиар отчего-то непременно захотел, чтобы Ани завтракала с ним и его родителями, и это было ошибкой.

   Когда Мариза ди Абез увидела Аннабель в столовой, она поперхнулась. Глаза женщины округлились, она смерила сначала девушку, а потом обнимающего ее за плечи сына возмущенным взглядом.

   — Валиарчик, ты что — хочешь посадить свою рабыню на общий стол?

   — Ну… да, — молодой демон недоуменно нахмурился. — А что?

   — Где твои манеры?! Это недопустимо! Я не собираюсь смотреть, как это создание ест руками. Ты бы еще для псины с помойки стул попросил поставить.

   Ани вздрогнула и зажмурилась. Даже если бы демоница с размаху ударила ее по лицу, это было бы не так унизительно. Демон, почувствовав ее смятение, прижал девушку к себе и с вызовом посмотрел на родительницу.

   — Ани не псина и не с помойки! Но если ты не хочешь нас видеть, мы поедим в комнате.

   И потянул девушку обратно в сторону лестницы.

   — Валиар ди Абез, вернись немедленно! — полетел в спину пронзительный голос. — Мы не договорили! Не смей уходить!

   В ее возмущенный крик вклинилось успокаивающее бормотание главы семейства, но Лиар не стал слушать, чем закончится очередная ссора между родителями. Просто ушел.

   — Не принимай близко к сердцу, — попросил он Ани, когда служанка накрыла им стол наверху. — Просто мама любит, чтобы все было по правилам.

   — Я вполне могу поесть вместе со слугами, — тихо сказала девушка.

   Она умела вести себя за столом — это входило в уроки этикета. Ани с одного взгляда могла отличить вилку для рыбы от вилки для устриц и помнила, как пользоваться щипцами для омаров. Лиару никогда не пришлось бы краснеть за нее.

   Но обострившееся чутье жертвы говорило, что дело тут отнюдь не в приличиях, и Мариза ди Абез не оставит ее в покое.

   — Ну уж нет! — рассердился ее хозяин. — Ты не служанка. Ты — моя девочка. Я поговорю с мамой.

   Очевидно, разговор закончился ничем, потому что за общий стол они больше так ни разу и не спустились.

***

Предчувствие насчет Маризы оправдалось.

   При любой встрече демоница не упускала возможности мимоходом унизить рабыню сына. Поставить на место, ткнуть носом в ее настоящий статус. Изводила придирками, критиковала внешность и любые слова, насмехалась и жалила.

   Ани сто раз повторяла себе, что не должна реагировать. Бить и наказывать ее демоница не имеет права — по документам Ани принадлежит Лиару, а слова — это всего лишь слова. Обидно, но не больно.

   Ах, если бы не больно… Слова Маризы ди Абез были подобны разящим без промаха ядовитым стрелам. Занозой оставались в душе, нарывали и отравляли мысли.

   Если бы не абсурдность этой мысли, Ани решила бы, что демоница ревнует. Ревнует и боится.

   Чего именно? Почему эта холеная женщина из рода высших демонов видит для себя угрозу в бесправной рабыне? Неужели дело только во внимании Лиара?

   Но если и так, Ани не готова отказаться от него. Пусть Мариза ди Абез хоть вся ядом истечет.

   Потому что Лиар такой… такой… Особенный! Заботливый, удивительный, замечательный.

   Самый лучший.

   Дни складывались в недели, приближался к концу первый месяц в рабстве, и Ани призналась себе, что счастлива в той роли, которую выбрала. Счастлива, несмотря на все сложности с родителями Лиара и участившиеся приступы слабости.

   Никогда раньше она не чувствовала себя настолько любимой и нужной.

   Демон ни разу не повысил на нее голос. Ни разу не ударил, и даже не толкнул. Не заставлял делать что-то откровенно мерзкое или неприятное.

   И он водил ее по театрам, музеям. Покупал подарки — настолько красивые и дорогие, что сердце замирало. Не просто не запрещал, но и поощрял чтение, занятия музыкой. Целовал и ласкал, снова и снова доводя до самого пика наслаждения. А после, когда она лежала в изнеможении, не в силах пошевелиться, делился с ней силой.

   Чем она могла отплатить за это? Не спорить и стараться изо всех сил сделать своего хозяина счастливым.

   Если забыть о старшем поколении ди Абез, жизнь походила на ожившую сказку, а Валиар — на прекрасного принца. Заботливый, чуткий, сильный и завораживающе красивый. Ани всегда считала, что любовь — просто красивая ложь, которую придумали мужчины, чтобы было проще получить от женщин желаемое. А тут сама не заметила, как влюбилась.

   Да, влюбилась. Втюрилась, пропала, шагнула в это чувство, как в бездну, плюнув на все свои мечты и планы. Утонула в зеленых, как молодая листва, глазах, в поцелуях и ласковых прикосновениях. Нарушила главную заповедь, о которой тетушка Клара не уставала напоминать будущим рабыням чуть ли не каждый день.

   — Демоны берут нас к себе не ради секса, — наставляла своих “пташек” пожившая, в десятке щелоков поварившаяся, женщина. — Им нужны наши чувства.

   Ани не послушалась. Распахнула дверь, сама вынесла демону свое сердце в протянутых ладонях.

   И ничуть не жалела об этом.

   Никто не был с ней так заботлив и нежен. И никогда раньше она не чувствовала себя такой счастливой.

   Только с ним. Так пусть берет все, что ему нужно. Не жалко.

   Хотя нет… жалко. Жалко этого тепла и света. Жалко чувств — горячих, сладких, ярких. Таких сильных, что хочется рыдать от счастья. Рвущей сердце безграничной нежности, света, любви, способной согреть весь мир.

   Никогда раньше Ани не чувствовала так ярко. Никогда не жила так полно — взахлеб, растворяясь в каждом взгляде, прикосновении.

   Но цена за право любить демона — сама любовь.

   Или нет?

   Ани научилась платить по-другому.

***

Приступы сонливости у Куколки так и не прошли. Они, и участившиеся обмороки внушали все большую тревогу. Лиар даже тайком дважды возил Ани к доктору. Спасибо бабушке и деньгам, которые она, как и обещала, перевела на его счет, иначе трудно было бы объяснить родителям эти траты.

   Доктор осматривал девушку. Взвешивал, делал снимок ауры, замерял энергетический потенциал и разводил руками.

   — Ничего не понимаю. На уровне эмоциональной карты все прекрасно. Показатели коэффициента излучения чуть завышены, однако в меру. Не должно быть такой реакции.

   — И что делать? — угрюмо спросил Лиар, пока Ани приводила себя в порядок в соседней комнате. — Может, нам вообще не…

   Доктор бросил на него прозорливый взгляд поверх пенсне.

   — Я бы посоветовал вернуть ее, пока не поздно. Девушка, очевидно, не приспособлена для донорства. Но вы ведь не согласитесь, господин ди Абез?

   Не согласится! Лиар отчаянно замотал головой.

   Вернуть Ани? Куда?! Снова в ту пошловатую комнату с подиумом, где ее будут щупать чужие грязные руки? Или в тот гадюшник на краю промзоны, из которого она сбежала?

   — Не говорите ничего родителям, — попросил Лиар, за что получил еще один настороженный взгляд.

   — Вы уверены, что стоит скрывать такую информацию от своих близких?

   О да! Он уверен! Абсолютно. Страшно представить, что устроит маменька, если узнает. А папа…

   Папа просто не поймет.

   Поэтому Валиар просто старался быть осторожным. Очень-очень осторожным и сдержанным. За двоих: себя и своего демона. Даже за троих, потому что Куколка перестала его бояться. И словно утратила вместе со страхом инстинкт самосохранения. Сама приставала к нему, прижималась, целовала. И бывало, что он не выдерживал. Поддавался на ее невинные провокации. И снова корил себя, когда после близости она проваливалась в сонную одурь, оставляя его растерянным и несчастным.

   Иногда угрызения совести и страх навредить ей становились так велики, что он снова делился с ней силой, наплевав на все предупреждения лекаря.

   И все равно оно того стоило! Лиар даже представить не мог, что бывает вот так. Секс с профессионалками из эскорт-агентств ему нравился, но он не шел ни в какое сравнение с тем, что произошло между ним и этой хрупкой девочкой. Что происходило между ними снова и снова.

   И дело было совсем не в плотских радостях.

   Искренность — вот что отличало Ани от любой рабыни, которую Лиар встречал раньше. Она не лгала, не притворялась. Светилась настоящими чувствами — теплыми и сладкими, вызывая восторг у его хищного истинного облика. Музыка ее эмоций походила на щемящий душу плач скрипки, оставляющий в душе сладкую горечь. Ее волосы еле уловимо пахли мелиссой, а губы были покорны и нежны.

   А еще она ничего не требовала. И умела быть благодарной за малейшую заботу. Когда Ани улыбалась и вспыхивала смущенным румянцем, Лиар просто таял. Ее благодарность была теплой, легкой, сладкой и невероятно сытной. Истинная сущность довольно урчала, впитывая эти чувства, а сам Лиар из кожи лез, чтобы снова порадовать свою малышку.

   Демон сам не заметил, как эта милая, послушная, такая трогательная в своей беззащитности девочка стала вдруг важной. Бесконечной важной и ценной.

   Аннабель. Ани. Хрупкий цветок, выросший на задворках рабочего квартала в дыму фабричных труб.

   Ее эмоции давали столько энергии, что слабая связь с истинным обликом усилилась и окрепла в считаные дни. И Лиар больше не чувствовал себя слабаком, который не смеет отойти слишком далеко от матушкиных запретов, чтобы не напороться на неприятности.

   Удивительная, чудесная, ни на кого не похожая. И она принадлежит Лиару полностью! Его Куколка!

   Ну и что, что с рабынями принято обращаться иначе! Это с другими рабынями, а его Ани не такая.

   Она особенная. Только для него.

***

Чуть меньше, чем мать Лиара, девушку смущал и пугал его отец.

   Нет, Мастем ди Абез не повышал на нее голос и не пытался намеренно унизить. Он даже почти не заговаривал с ней. Но слишком часто Ани ловила в его взгляде знакомое выражение — смесь похоти и сожаления. Именно так смотрели на нее последние два года заводские парни. Только смотрели. В памяти всего района еще свежа была история о залетном гастролере, который осмелился покуситься на другую девочку Барона. Позже его нашли голого в канаве. Живого и даже не слишком избитого, но без той части тела, которую стыдливо именуют “достоинством”.

   И Мастем ди Абез смотрел так же. Оценивающе, с животным вожделением. А временами отпускал скабрезные шуточки, недвусмысленно намекавшие на то, что он совсем непрочь отодрать рабыню сына. Его супруга, если ей доводилось присутствовать при этом, зеленела и бросала в сторону девушки разъяренные взгляды.

   Это могло бы насмешить. Несмотря на все попытки Маризы ди Абез подчеркнуть, что Ани — что-то вроде домашнего животного или удобной в хозяйстве вещи, поведение демоницы говорило об обратном. К вещам не ревнуют.

   Если бы кто рассказал, Ани бы не поверила. Блистательная, взрослая, свободная демоница считала бесправную рабыню угрозой для себя!

   Девушка даже могла бы посмеяться над такой неуверенностью в себе, если бы не страх.

   Мариза ди Абез держала ее жизнь в своих руках. И только защита ее сына мешала сжать ладонь в кулак.

ГЛАВА 10

Если бы Ани знала, она бы никогда не вошла в эту комнату. Но от служанки — такой же бесправной человеческой девчонки — она не ожидала подставы, поэтому слова: “Господин ждет тебя в салоне” приняла за чистую монету.

   И только шагнув в салон поняла, что сделала ошибку.

   — О, а вот и Куколка, — развалившийся в кресле Фуркас ди Саллос облизнулся, разглядывая ее с масляным выражением лица. — А она прямо похорошела. Так и хочется вдуть.

   Сидевшая у его ног девица, одетая в немыслимо фривольное платьице из атласных лент и кружев, ревниво покосилась на вошедшую.

   Ани сглотнула и вдруг поняла, что и кружево, сквозь которое просвечивают соски, и кожаное белье больше похожее на лошадиную сбрую под полупрозрачной тканью, и широкий собачий ошейник, и коленопреклоненная поза могут означать только одно.

   Эта девушка тоже рабыня.

   С болезненным интересом Ани уставилась на подругу по несчастью. Девица выглядела старше ее на пару лет. Белокожая брюнетка с искусно подкрашенными губами, она пожирала Фуркаса преданным взглядом снизу вверх. Словно стремилась предугадать мельчайшее желание своего господина.

   Ошеломленная открытием Ани не сразу заметила в салоне присутствие и других демонов. За что немедленно поплатилась.

   — Это уже наглость, — приподняла тонкие, словно углем нарисованные брови, леди ди Абез. — Валиарчик, почему твоя человечка ходит по дому так, словно она здесь хозяйка? — взгляд обратился в сторону Ани, идеальные губы скривились в некрасивой гримасе. — Тебя разве не учили, что нужно стучаться? И приветствовать хозяев, как полагается?

   — Простите… — Ани попятилась, но окрик демоницы пригвоздил ее к полу.

   — Стой! Иди сюда, раз уж явилась. Я слышала, ты умеешь играть на рояле?

   — Немного.

   Как ни хотелось сбежать, пришлось войти. В салоне оказалась не только хозяйка дома и Фуркас с рабыней, но и суровая бабушка Лиара. И сам демон… Увидев его, Ани облегченно перевела дух.

   Лиар не даст ее в обиду.

   — Мама, мне кажется это лишнее! — юноша угадал мольбу в ее взгляде и поспешил заступиться.

   — Ну почему же? — бабушка, которая совсем не походила на бабушку, а скорее выглядела ровесницей дочери, поднесла к губам край длинного и тонкого мундштука. — Помню, во времена моей молодости рабов с красивым эмоциональным фоном часто обучали искусству. Это двойное удовольствие — наслаждаться одновременно прекрасной музыкой и яркими эмоциями. Мариза, ты должна помнить…

   — Конечно, я помню, — фыркнула демоница. — Мне было двадцать, когда император подписал этот ужасный указ об отмене рабства.

   — Пожалуй, я с удовольствием вернусь во времена молодости, — строгий взгляд женщины обратился к Ани. — Сыграй нам, девочка.

   Ани медленно подошла к роялю. Он манил ее с первого дня. Величественный и монументальный, ничуть не похожий на старенькое фортепьяно, стоявшее в учебном классе агентства.

   Она опустилась на стул, открыла крышку. Сняла туфельку, нащупывая ногой педали. Поймала напряженный взгляд Лиара. Юный демон выглядел взволнованным и несчастным.

   Он волновался из-за нее.

   Несмотря на страх, на душе стало тепло. Ани подарила демону успокаивающую улыбку и опустила пальцы на клавиши.

   Все прочее стало незначительным, отодвинулось куда-то на задний план. Люди и демоны, хозяева и слуги. Несправедливые придирки и непонятные требования. Она парила в волнах музыки, вздрагивала и трепетала вместе с ней. Вспыхивала и гасла, умирала и воскресала в звуках нежной, минорной и бесконечно грустной мелодии.

   Просто слезы -

   Все, что дать я в дорогу смогу.

   Ее технике недоставало выразительности, а пальцам беглости, но Ани играла, как дышала. Вкладывала в музыку свою печаль, страх, обреченность, надежду…

   И нежность. К единственному мужчине, для кого она не была просто красивой вещью, средством по-быстрому утолить похоть. Кого волновали ее мысли, чувства, желания.

   Ее душа.

   Все преходяще, век рабыни недолог, и Ани слишком хорошо понимала, чем закончится ее контракт. Но этот задавленный властной матерью юноша, который сейчас смотрел на нее с таким восхищением и такой тревогой, смог дать ей куда больше, чем просто сытую жизнь. И она об этом никогда не забудет.

   Поэтому сейчас она играла для него. Не для его ревнивой матери, не для чопорной старухи с внешностью юной феи, не для похотливого юнца.

   Для того, кто сделал жизнь Ани похожей на сказку.

   Просто будет

   Я сожгу себя в этом огне.

   Последний минорный аккорд растаял в тишине, и девушка замерла, бессильно уронив руки. Снова и в который раз она ощутила где-то глубоко в душе уже знакомые прикосновения ледяных высасывающих желания и волю пальцев, но на этот раз не стала им сопротивляться.

   То, что происходило между ней и Лиаром, чувства, которые рождала близость с юным демоном, хотелось сохранить любой ценой. Но то, на что посягали сейчас его жадные родичи, не было настолько ценным. Можно и отдать.

   Мгновенный холодок и пустота на месте, где раньше была любовь и щемящая нежность, готовность ждать или следовать за Лиаром хоть на край земли. Все мгновенно вспыхнуло и прогорело, подернулось пеплом. Она охватила себя за плечи, унимая дрожь.

   — Неплохо, — старшая из демониц кивнула с видом знатока. — Очень, очень неплохо. Валиар, у тебя хороший вкус.

   — Сладенькая, — Фуркас звучно причмокнул губами. Выражение молчаливого довольства медленно сползало с его лица. В глазах заплясала голодная зависть попалам с вожделением. — Эй, Валиар, как насчет того, чтобы махнуться рабынями на вечер? Хочу распробовать ее получше.

   — А что?! — предложение племянника воодушевило Маризу. Искусно накрашенные губы сложились в довольную улыбку. — Мальчики, это прекрасная идея. Меняемся…

   Смысл диалога пробился даже сквозь овладевшее Ани безразличие. Она вздрогнула и уставилась на демона неверящим взглядом.

   Неужели он действительно сделает с ней это?! Отдаст кузену на время попользоваться? Но ведь… Он же…

***

Не зря Фуркас попросил служанку привести ее. Девочка оказалась даже лучше, чем ему запомнилось. Хороша, мила, эмоции словно живительный нектар. И Фуркас хотел ее — чем дальше, тем сильнее.

   Хотел стиснуть сочную попку, оставить засос на груди, войти в свежее желанное тело и выбить из ее мыслей недотепу-кузена. Этот хлюпик не заслуживает таких эмоций.

   Нюня-кузен сжал кулаки и прожег Фуркаса ненавидящим взглядом. Демон ответил ему снисходительной усмешкой.

   Отдаст Валиар ее, никуда не денется. Поломается немного и отдаст. Вон и тетушка одобряет. Жадничать нехорошо.

   От рояля остро плеснуло страхом, и демон внутри предвкушающе облизнулся. Вкуснятина.

   — Нет, — прозвучал категоричный и четкий ответ.

   Фуркас сощурился. Что? Он не ослышался?! Этот хлюпик и нытик осмелился сказать ему нет?!

   Мало с ним в детстве воспитательных бесед проводилось. Похоже, нужна еще одна.

   Девочка сидела за роялем, переводя испуганный взгляд с одного демона на другого. Из ее эмоционального фона уже исчезли нежность, доверие и любовь, но страх тоже был хорош на вкус.

   Почему все лучшее всегда достается этому слизняку? Ничтожеству, неспособному постоять за себя.

   Жаль, что тетка и бабка здесь. Не то он бы по-быстрому объяснил маменькиному сынульке, что со старшим братом надо делиться. Как в детстве.

   — Ладно, — Фуркас показательно вздохнул. — Ты всегда был жабенышем. Сколько хочешь за нее?

   Кузен мотнул головой.

   — Ани не продается.

   Мариза нахмурила тонкие брови и недовольно взглянула на отпрыска.

   — Валиарчик, что ты такое говоришь?! Немедленно поделись с братом. Фуркас, конечно, мы не будем брать у тебя деньги…

   Малахольный кузен, скорчил обиженную рожицу. Как всегда в детстве, когда родственники заставляли его делиться с Фуркасом игрушками. Демон ухмыльнулся и уже приготовился к знакомому нытью.

   Плавали, знаем, но смотреть как пай-мальчика корежит все равно весело.

   — Нет, — негромко, но твердо повторил кузен. И с вызовом посмотрел на мать.

   Сперва Фуркас не поверил своим ушам. Что-что?! Бунт на корабле? Сладкий зайчик тети Маризы пошел против маменьки?!

   — Валиар, как ты себя ведешь?

   Ого! А он и не думал, что тетка умеет говорить таким строгим и холодным тоном. Ну прямо ба — не отличить. Обычно-то квохчет и причитает: “Валиарчик то, Валиарчик это…”

   От девчонки за роялем долетел новый всплеск страха. Фуркас смерил ее взглядом, облизнулся и потянул свою рыбыню за волосы, заставляя привстать. Напоказ расстегнул на девке кружевное недоразумение и стиснул грудь, перекатывая меж пальцами маленький твердый сосок. При этом он не отрывал взгляда от хрупкой куколки за роялем, всем своим видом обещая ей, что совсем скоро сделает с ней то же самое.

   Гретта, привычная к внезапным желаниям господина только изогнулась, чтобы ему было удобнее. Ей было больно — Фуркас намеренно тискал рабыню грубо, не заботясь о ее ощущениях, но дрессированная девчонка кусала губы и молчала. Знала, что хозяин не любит лишних звуков.

   Куколка за роялем содрогнулась от отвращения. И тут же забыла о существовании Фуркаса, переключившись на скандал между матерью и сыном.

   А тот все набирал обороты.

   — Я не хочу. Это моя рабыня!

   — Валиар ди Абез! Немедленно прекращай этот детский сад. Мне стыдно за тебя.

   Лицо хлюпика-кузена исказилось и поплыло, словно он готовился к трансформе. Из груди вырвался рык — низкий и хищный. Фуркас встрепенулся, узнавая таившийся в рычании вызов.

   Ишь ты. Принцесса возомнила себя демоном? Да на дуэльном поле Фуркас его на тряпки порвет.

   — Никогда, — отчеканил кузен, рывком вскакивая с дивана. — Этот ублюдок получит ее только через мой труп!

   — Это еще что за выражения?! — голос демоницы взлетел вверх на пол-октавы, обещая неприятности, но кузен не подал и вида, что его это задело. Он смотрел только на Фуркаса.

   Жалобно пискнула рабыня в руках — демон стиснул ее с такой силой, что Гретта не удержалась. Фуркас выругался, отпихнул от себя девчонку и тоже встал.

   — Ты кого назвал ублюдком, вонючий кусок дерьма? Хочешь меня вызвать?

   Дуэль… будет дуэль. И он, наконец, сможет умыть этого наглого нытика, с которым вся семья носится, как с тухлым яйцом. Умоет кровавыми соплями, раз и навсегда объяснит ему, где его место…

   — Тихо! — наконец, вмешалась молчавшая до этого бабушка. — Что за балаган вы все тут устроили? Хвала Богине, что это камерный вечер, и на нем нет посторонних, иначе мне было бы стыдно признаться, что это моя дочь и внуки. Дорогая, держи себя в руках. Валиар, — она строго посмотрела на внука. — Думаю, ты и сам понимаешь, что твое поведение неадекватно. Ты же не собираешься ссориться с братом из-за какой-то человечки?

   Фуркас разочарованно выдохнул. Ну вот. Никакой дуэли. Сейчас ба все разрулит, как всегда.

   Но зато он сможет покуражиться с рабынькой Валиара. И уж он постарается, чтобы девчонка запомнила эту ночь на всю жизнь. Возможно, даже поломает ее… Немножко. Не до смерти.

***

Вечер не задался с самого начала. Вечера, на которых присутствовал кузен, никогда не задавались, но этот перешел все границы.

   Зачем Ани пришла сюда? Лиар ведь сказал ей сегодня сидеть в комнате. Ему и так тяжело: девочка словно притягивает внимание других демонов. Отец уже трижды просил дать попользоваться рабыней. И, кажется, всерьез обиделся, когда Лиар ответил категорическим отказом.

   Все время пока она играла, юноша сидел как на иголках. Пытался и не мог придумать способ увести Ани отсюда, не нарушая правил приличия.

   Эти мысли так занимали Лиара, что он почти не слышал песни. Даже не распробовал эмоции, которые излучала девушка во время исполнения. Но вот старшее поколение их вполне оценило.

   И Фуркас оценил.

   Первый раз сказать “нет” было сложно. Лиар еще помнил изощренные издевательства, на которые кузен был большим мастером. Родители никогда всерьез не принимали его жалоб, потому что Фуркас умел бить, не оставляя следов.

   Но страх за Ани был сильнее.

   Мать настаивала, кузен откровенно насмехался, тиская рабыню у него на глазах. Словно все играли уже привычные роли в поднадоевшем спектакле и знали, что рано или поздно Лиар уступит. Сделает так, как требует мать. Как и положено хорошему сыну.

   От Ани полыхнуло тревогой, и что-то изменилось. Таившийся в душе хищный истинный облик недовольно зарычал, и Лиар зарычал вместе с ним. Низким, чужим и опасным голосом. Сознание затопила ярость — почти незнакомое, но такое яркое чувство.

   — Никогда! Этот ублюдок получит ее только через мой труп!

   Как приятно было сказать это Фуркасу прямо в лицо. Он вдруг почувствовал себя сильным. Готовым драться за свою Куколку — с братом, матерью, всем миром.

   Обстановка в салоне накалилась в один момент. Предгрозовое напряжение ощущалось почти физически. Рабыня в лапищах кузена съежилась и жалобно вскрикнула.

   — Это еще что за выражения?!

   — Ты кого назвал ублюдком, вонючий кусок дерьма? Хочешь, чтобы я вбил тебе эти слова обратно в глотку?

   — Тихо! — бабушка не повышала голоса, но в комнате вдруг резко воцарилась тишина, словно кто-то задействовал чары молчания. Ее слова звучали холодно и властно.

   Лиар сглотнул. Бабушка всегда вгоняла его в трепет. Да и не его одного. Перед блистательной Хонорис ди Саллос все семейство ходило по струнке.

   Сейчас бабушка ждет, что он извинится, признает свою неправоту и вручит Ани на вечер кузену. Этого требовала ситуация, этого ждала матушка и Фуркас, лениво играющий прикрепленным к ошейнику рабыни поводком. Это было нормально, естественно, принято в той среде, где Лиар родился и вырос.

   Но он НЕ ХОТЕЛ. Одна мысль о том, что его девочки коснутся грязные лапищи наглого двоюродного брата рождала в душе бурю возмущения.

   — Я не собирался ссориться, — тихо ответил Лиар. — Но она моя, и я ее не отдам. Фуркас получит Ани только через мой труп.

   — Труп? — в янтарно-желтых глазах кузена загорелся опасный огонек. — Это можно устроить…

   — Фуркас! — возмущенно вскричала матушка.

   — Шучу, дорогая тетя, — он хохотнул. — Обещаю, что не стану бить его слишком сильно, если он меня вызовет. Только он ведь не вызовет. Зассыт.

   Лиар сжал кулаки, разглядывая самодовольную рожу кузена с бессильным гневом.

   Фуркас знал, что сильнее, старше и прекрасно владеет своим истинным обликом, в отличие от Лиара. За плечами кузена не один десяток дуэлей, а у Лиара до сих пор ни одной. Когда не держишь демоническую трансформу дольше нескольких секунд, как-то не до дуэлей.

   Это любимая игра кузена. Доводить до бешенства насмешками и издевательствами, вынуждать жертву напасть первой, чтобы потом избить ее с чистой совестью Сколько раз подобное уже было между ними до того, как Лиар научился не реагировать?!

   Но теперь за его спиной была Ани, и не реагировать снова не получалось.

   — Валиар, не смей даже думать об этом! — запаниковала мать.

   — Мариза, прекрати. Пусть мальчики сами разберутся.

   Встревоженный взгляд матери. Наглый кузена. Строгий бабушки. Испуг в глазах чужой рабыни — на лице девицы написано, что больше всего она мечтала бы сейчас уползти куда-нибудь подальше. Наверное, уже видела на что похожи дуэли демонов.

   И Ани за спиной.

   Лиар не может отступить на глазах у своей девочки. Не может показать себя трусом и слабаком. Она ведь так в него верит…

   — Если потребуется, вызову.

   Он никогда не говорил этого раньше. Уходил от конфликтов, предпочитал уступить. Позор для высшего демона, но Лиар не умел и не любил драться. Даже в детстве, когда они оба еще не умели взывать к истинному облику. Фуркас отбирал и портил его игрушки, Лиар пожимал плечами и забывал о них.

   Но Ани — это не просто игрушка.

   Глаза кузена победно блеснули, и Лиар почувствовал, как в животе тоскливо засосало от страха. С Фуркаса станется покалечить его. Кузен подначивал Лиара на дуэль с того дня, как истинный облик впервые раскрылся.

   “Я только и жду возможности отметелить тебя, маменькин сынок”, — говорил его ненавидящий взгляд.

   Громко ахнула мать. Бабушка одобрительно кивнула. А за спиной плеснуло острой волной страха от Ани.

   В этот момент, когда почти уже прозвучали слова ритуальной формулы вызова на дуэль, дверь в салон вдруг распахнулась и на пороге возник Мастем ди Абез.

   — Леди ди Саллос, Фуркас, добрый вечер. Очень рад видеть вас в нашем доме. Дорогая, что это за крики? Они слышны даже от лестницы.

   — Стем… — на лице матушки отразилось облегчение, словно она скинула неподъемную ношу. — Мальчики чуть не подрались! Лиар не хочет делиться своей рабыней с братом. Сделай что-нибудь!

   — Хм-м-м… — демон нахмурился, и Лиар с упавшим сердцем понял, что отец в этой ситуации вряд ли будет на его стороне. — Валиар, можно тебя на пару слов?

ГЛАВА 11

Он все же смог настоять на том, чтобы перед разговором проводить Ани в свою спальню. Закрыв дверь на ключ, Лиар почувствовал себя немного легче.

   В родном доме, как в осаде. Да что им всем так сдалась, его девочка?!

   Отец молча следовал за ним, никак не комментируя происходящее, но под его пристальным взглядом Лиар все больше чувствовал себя виноватым.

   — Мне не нравится твое отношение к рабыне, — без обиняков заявил отец, когда они вошли в кабинет. — Ты конфликтуешь с матерью из-за нее. Да, я понимаю, что Мариза иногда слишком давит, — тут демон досадливо поморщился, словно вспоминая один из своих бесконечных споров с женой. — И даже приветствую, что ты наконец-то начал сопротивляться. Но причина ваших споров мне не нравится. …

   — При чем тут Ани? — угрюмо спросил Лиар. — Что вы все к ней так прицепились?

   Ну сколько можно придираться к его Куколке! Она же ни в чем не виновата, ходит тише воды, глаз не поднимает. Нет, надо до нее докопаться.

   — Не к ней, — отец вздохнул и почесал нос. — Она просто человечка. Дело в тебе, Валиар. В твоем отношении. Оно неприлично. Ты просто еще очень молод и не понимаешь, насколько вызывающе это смотрится со стороны. И прекрати расстраивать мать.

   — Да я не собирался ее расстраивать! — Все, что происходило в последние недели в этом доме, показалось Лиару нестерпимо несправедливым, и он снова завелся. — Просто маму перекашивает каждый раз, когда она Ани видит. Что теперь — ей совсем из комнаты не выходить?! Папа, что вообще происходит?!

   Отец тяжело вздохнул и отвел взгляд.

   — Причина в детстве Маризы, Валиар. Ее отец настолько увлекся своей любимой рабыней, что бросил семью и сбежал вместе с человечкой. С тех пор в семействе ди Саллос не принято упоминать его имя.

   — Ох-х-х… — Лиар поперхнулся своим возмущением и уставился на демона во все глаза. — Я… я не знал. Мама никогда не рассказывала.

   — Она не любит вспоминать об этом. Их семье пришлось пережить много насмешек по этому поводу, — отец развел руками. — Так что сам понимаешь откуда такое отношение к людям. У Маризы никогда не было личных рабов. И когда родители захотели устроить наш брак, она при первой же встрече предупредила, что не потерпит рядом со своим мужем чужой девки. Я принял такой образ жизни и уже больше двадцати лет не имею постоянной рабыни, только приходящие девушки из агентства.

   — Это большая жертва… — пробормотал Лиар.

   Нет, он знал о пищевых привычках своих родителей, но никогда раньше не предполагал, что причина может быть в чем-то подобном.

   — Не жертва. Я люблю Маризу, хоть иногда ее бывает сложно выносить. Ну, сам знаешь, — отец усмехнулся. — Отсутствие личной рабыни, конечно, создает некоторые неудобства бытового плана. Но к счастью, мой демонический облик слаб и редко требует подпитки. Однако, подозреваю, что именно наше с Маризой пренебрежение потребностями истинной сущности стало причиной твоих проблем с задержкой взросления. Так что когда семейный доктор сказал, что для нормального развития тебе необходим постоянный эмоциональный донор, я сумел убедить мать. Мы и так виноваты перед тобой. Все же родители должны думать не только о себе, но и о детях.

   Лиар смутился и отвел взгляд. От отцовской откровенности начали гореть щеки. Есть вещи, которые лучше не знать о своих родителях.

   — Может, дело совсем не в этом… — выдавил он.

   — Точно неизвестно, но доктора говорят, что это вполне вероятно. И, безусловно, наша вина в том, что мы не научили тебя правильному отношению к рабам.

   — Да не надо меня учить…

   — Надо, — жестко ответил отец. — Судя по тому как ты обращаешься с Аннабель, это просто необходимо.

   — И что я должен делать? Орать на Ани? Унижать ее, бить, наказывать без причины?

   От перечисленных вариантов затошнило, но отец только одобрительно кивнул.

   — Было бы неплохо.

   — Нет, — Лиар сжал кулаки. — Я не буду этого делать! Никогда.

   Мастем ди Абез укоризненно покачал головой.

   — И тут главная проблема, Валиар, которая тревожит меня куда больше, чем настроение Маризы. Ты относишься к человечке, как к равной.

   — Вовсе нет! — возмутился демон.

   И совсем не как к равной! Рядом с Ани Лиар ни на секунду не забывал, что сильнее и могущественнее, что она полностью зависит от него.

   Но кто сказал, что власть обязательно нужно выражать в унижениях и приказах?

   — Даже не как к равной. Как к ребенку, младшей сестре. Или хуже: любимой женщине.

   Тут возразить было нечего.

   — И что в этом такого?

   Отец вгляделся в его лицо и покачал головой.

   — Думаешь, мы просто так заключаем с людьми именно такие контракты, Лиар?

   — Я знаю, папа. Ты же сам мне рассказывал. Контракт на рабство, чтобы иметь возможность для маневра. Человек связанный договором не сможет уйти или сказать нет, когда… Ну, когда применяешь сильные воздействия, чтобы добиться эмоций. Но мне не нужно бить и унижать Ани, она и так излучает…

   — Нет! — резко оборвал его отец. — Дело не только в том, что от людей трудно получить нужные эмоции. То есть в этом тоже, отчасти. Но есть еще одна причина. Люди смертны, Лиар. Связь с нами иссушает их. Превращает в болванчиков, неспособных чувствовать.

   Лиар побледнел и сглотнул.

   — Я знаю…

   — Тогда зачем привязываешься?

   — Я… — он замолчал в замешательстве.

   — Такое ощущение, что ты забыл мои слова, сын. Запомни: к людям нельзя относиться, как к разумным равным существам. С людьми нельзя дружить, и уж тем более их нельзя любить.

   — Но…

   — Всякий раз, когда ты обнимаешь свою Ани, ты ее убиваешь, — жестко продолжал отец. — Убиваешь и жрешь. Поэтому и отношение к ней должно быть как к еде, домашнему животному. Мариза права: ты слишком много позволяешь своей человечке.

   Лиар опустил взгляд. Он чувствовал себя раздавленным. Даже дышать стало больно.

   — Я беспокоюсь о тебе, сын, — в голосе отца зазвучали мягкие понимающие нотки. — Ты слишком помешался на этой девочке, а надолго ее не хватит. Боюсь, что тебе будет очень больно, когда она выгорит и превратится в пустышку. Понимаешь?

   Говорить Лиар не мог, поэтому попросту кивнул.

   — Так что прекращай эту игру в идеального бойфренда. И не раздражай мать, с тех пор, как ты привел в дом свою человечку, с Маризой почти невозможно общаться. Пощади ее чувства. Ты меня понял?

   — Понял, — выдавил демон.

   — А если понял, докажи действиями.

   — Как?

   — Отдай Фуркасу рабыню на вечер, раз уж она ему так понравилась.

   — ЧТО?!

   Лиар вскочил, сжимая кулаки. Его раздирало от возмущения и неверия. Не может же быть, чтобы отец всерьез предложил такое…

   — Не навсегда, разумеется. Просто дай попользоваться. Касу девочка понравилась, он даже просил уступить ее за двойную цену. Но поскольку она принадлежит тебе, я отказался.

   — Никогда, — с бессильной ненавистью выдавил Лиар. — Я не отдам ее Фуркасу!

   — Можешь не ему. Мне или любому своему другу.

   — Нет!

   Демон решительно мотнул головой. Недоумение в душе медленно уступало место ярости. Отдать Ани?! Чтобы другой смотрел на нее обнаженную, трогал, оставлял следы пальцев на нежной коже?!

   И он же знает, как другие демоны обращаются порой с рабами. Да Ани просто не переживет подобного!

   Он этого не сделает. Никогда!

   Багряная волна в десятки раз сильнее чем в салоне, захлестнула сознание. Мир вокруг сделался неестественно четким, треснул костюм под напором крыльев и гибкого покрытого чешуей хвоста.

   Демон выпрямился, упираясь головой в потолок, и зарычал.

   Полная трансформа. Сколько усилий Лиар предпринимал раньше, чтобы удержать истинный облик дольше нескольких секунд. Но тот соскальзывал, как слишком большой костюм не по размеру.

   — Впечатляет, — Мастем ди Абез смерил сына одобрительным взглядом. — Все же врач был прав: личный эмоциональный донор необходим. Я рад, что у тебя больше нет проблем с истинным обликом. Но проблемы с твоим отношением к рабыне это не отменяет.

   — Я не отдам Ани, — проревел демон. — Она моя!

   Она такая хрупкая, беззащитная. И так доверяет ему. Немыслимо предать это доверие.

   — Валиар, — отец в голосе отца лязгнула сталь. — Не заставляй меня прибегать к жестким мерам.

   — Нет! — кулак с размаху врезался в стену над отцовской головой и пробил деревянную панель. В стороны полетели щепки и каменная крошка.

   — Хочешь подраться? — отец прищурился. — Хорошо.

   Трансформа была настолько стремительной, что уместилась в одно мгновение. Мастем ди Абез замахивался еще человеком, а бил уже демоном — массивным, покрытым обсидианово-черной чешуей. Удар пришелся в живот, Лиар задохнулся от боли и почувствовал, как летит.

   Он вынес своим телом оконное стекло и рухнул со второго этажа, сминая крылья.

   Это было больно. Удар о землю выбил остатки воздуха из легких. Лиар лежал на газоне, бессильно разевая рот, и наблюдал, как из выбитого окна выбрался и неспешно спланировал вниз второй демон.

   — Я пока тебе не по зубам, мой мальчик, — добродушно заметил Мастем, помогая сыну подняться. Лиар смог, наконец, вдохнуть и почувствовал, как облик демона снова соскальзывает вместе с затмевающей сознание яростью. Вместо нее пришла горькая обида и недоумение — за что отец так с ним?

   — Ну что, — добродушно поинтересовался отец. — Хватит с тебя или хочешь еще побуйствовать?

   — Хватит, — буркнул Лиар.

   Ярость схлынула. А даже если бы и нет, он слишком уважал отца, чтобы поднять на него руку.

   — Вижу.

   Демон сгреб его в охапку и вернулся в кабинет тем же путем, которым покинул его. Через окно.

   — Я не враг тебе, сынок, — сказал отец, возвращая себе человеческий облик. Печально повздыхал над обрывками одежды и полез в шкаф Вынырнул из него с новым костюмом, а Лиару протянул халат. — Это все для твоей же пользы. Мы с мамой любим тебя, и хотим, чтобы ты был счастлив.

   — Я не буду счастлив, если моей рабыней будет пользоваться другой, — упрямо сказал Лиар, выдергивая осколок, впившийся в руку чуть пониже локтя. На пол закапала кровь. — Считай меня жадюгой, но я не люблю делиться! Вы всегда заставляли меня отдавать мои игрушки Фуркасу, а этот лживый свин их портил!

   — Как ты его назвал? — отец рассмеялся. Его лицо смягчилось. — Да, похоже идея с кузеном была не самой лучшей.

   При этих словах Лиар испытал невиданное облегчение. От самой идеи “поделиться” Ани с кем угодно, накатывала тошнота и невозможное отвращение.

   Кажется, он нашел правильные слова, чтобы убедить отца. Уже хорошо. О том, что Мастем все же прав, и чувства к рабыне давно перешли границу разумного, Лиар подумает позже.

   — Ладно, чувство собственника я могу понять. Тогда просто накажи ее. Придумай повод и выдери так, чтобы сидеть не смогла.

   Юноша поперхнулся. Ну вот: одно другого не лучше.

   — Зачем? Она и так слушается! Она ни в чем не виновата!

   — Валиар, — голос отца зазвучал строго, даже требовательно. — Я уже объяснил, не заставляй меня повторять. Она виновата уже в том, что родилась человечкой. Ты — хищник по рождению, а она твоя добыча. Запомни это. Можешь привязываться к лошадям или собакам, но не к людям. Иначе тебе придется столкнуться с такой болью, которую ты вряд ли сумеешь вынести.

   Его лицо странно изменилось — стало напряженным, в глазах на мгновение мелькнула тоска, и Лиар впервые задался вопросом: не было ли у отца своих причин, чтобы следовать материнской прихоти насчет личных рабов? Не пытается ли он сейчас оградить сына от того, с чем не смог когда-то справиться сам?

   — Пообещай мне, что прямо сейчас пойдешь и накажешь ее, — потребовал отец.

   — Но…

   — Никаких но! Прямо сейчас, Лиар. Пойдешь, заберешь ее и отведешь в комнату для игр, где выпорешь.

   На памяти Лиара отец очень редко говорил с ним таким непререкаемым тоном. Но спорить с ним в такие минуты становилось бесполезно.

   — Ладно, — с тяжелым сердцем согласился он.

ГЛАВА 12

Когда он вошел, девушка встрепенулась и выпорхнула ему навстречу из кресла. До Лиара донеслась волна тревоги, облегчения и нежности, отчего демон почувствовал себя еще более погано.

   Почему он должен делать это, если не хочет, а она ни в чем не виновата?

   “Потому что ты должен понять: она не твоя возлюбленная, не домашний питомец и не младшая сестра, — сказал отец, когда Лиар задал ему этот же вопрос. — Она — еда. Вещь с ограниченным сроком годности. Вы оба должны уяснить это”.

   — Пойдем… — каждое слово давалось с трудом, царапало пересохшее горло. — Куколка…

   Ани шагнула к нему, и Лиар снова почувствовал отзвук ее любви и безграничного доверия.

   Доверия, которое ему сейчас предстояло предать.

   “Потом будет проще, — сказал отец. — Самое трудное — это первый шаг. Через месяц ты сам спокойно будешь делиться ею со всеми, кто попросит. И удивляться своей дурацкой привязанности”.

   А Лиар не хочет делиться. Не хочет становиться таким, как кузен и другие демоны, которых он видел с их личными рабами. В их отношении скользило что-то неуловимо скотское, вызывающее отвращение и брезгливость. Ему нравится быть нежным с Ани и ловить в палитре ее эмоций любовь и благодарность, а не вожделение и страх.

   Он взял ее за руку, вцепившись в тонкие пальчики с такой силой, словно боялся, что она убежит. Девушка ойкнула от боли.

   — Прости, — это вырвалось прежде, чем он успел подумать, что демон не должен извиняться перед рабыней.

   — Ничего, — она подарила ему улыбку, и Лиар снова почувствовал себя подонком. Даже хуже, чем просто подонком.

   Он не мог воспринимать ее как вещь. Просто не мог.

   Путь по коридору в другое крыло дома показался невероятно коротким, хотя Лиар еле тащился. У дверей в игровую комнату он остановился и выпустил пальцы Ани. Рука безжизненно упала.

   — Я должен тебя выпороть, — глухо сказал Лиар. Он не смотрел на нее. Просто не мог.

   Растерянность, недоверие и… вина? Почему она винит себя?

   — За что, господин? Я что-то сделала не так?

   Демон скрипнул зубами и не ответил. Только открыл дверь и подтолкнул девушку внутрь, все также избегая смотреть в ее лицо.

   Но легче от этого не становилось. Эмоции бушевали рядом, накатывали волнами, и дурная способность снова дала сбой, потому что закрыться от них не получалось, сколько Лиар ни пытался.

   Тревога, снова вина, паника, отчаяние… И смирение.

   — Если вы этого хотите… если я в чем-то провинилась…

   — Раздевайся.

   Она шагнула вперед сама — покачиваясь, неуверенно, как механическая кукла. Принялась расстегивать одежду, не отводя расширенных глаз от обитой кожей скамьи, на которой в прошлый раз лежала рабыня отца. Платьице из розового шелка скользнуло вниз, обнажая худенькие плечи, острые лопатки. Ани переступила через ткань, завела руки за спину, чтобы расстегнуть крючки на бюстье, наклонилась, скатывая чулки…

   Лиар смотрел на этот стриптиз молча. На светлые локоны, скользящие по спине, на округлившуюся, когда она нагнулась, чтобы снять трусики, попку.

   Не было желания от вида обнаженного тела. Только тоскливая безнадежность и протест. Все, что сейчас происходило, было неправильным, уродливым.

   Ани подошла к скамье. Замялась, а потом решительно легла животом на прохладную кожу. Вцепилась пальцами в вытертые от прикосновений множества рабов ножки, зажмурилась.

   Лиар сглотнул и снял с полки первую попавшуюся плеть. Кошка-пятихвостка, пять тонких косичек сплетенных их жесткой кожи. Отец орудовал ею с вдохновением художника, рисуя на телах человечек узор из багровых и алых полос. Когда-то Лиару казалось, что это даже красиво…

   И не так уж больно, если рабыню сперва правильно подготовить. Разогреть мягким флоггером, возбудить, умело сочетая боль и наслаждение. Но отец ясно выразился: речь идет не о доминировании и уж тем более не об удовольствии. Лиар должен наказать свою Куколку за то, что она стала слишком важной для него.

   Он зажмурился, замахнулся. Свистнула кожа, рассекая воздух, и короткий полный боли крик ожег сильнее выплеснутого в лицо кипятка. Лиар выронил плеть, подхватил плачущую девушку.

   — Прости… пожалуйста, прости, маленькая…

   Она дрожала и всхлипывала в его объятиях. Демон целовал ее щеки, глаза, нос, волосы и путанно извинялся, ненавидя себя за то, что сделал это.

   Девушка пошатнулась и Лиар отнес ее на кровать. Без сил упал рядом, чувствуя в душе такое отчаяние и опустошенность, словно это его самого только что ударили плетью.

   Простить-то Ани может и простит. А вот доверять уже не будет.

   — Я не смогу это сделать, — признал он с усталой обреченностью. — Просто не смогу.

   Отец требует невозможного. И одного удара было слишком много.

   — Господин… Что происходит? В чем я провинилась?

   Лиар повернулся, рассматривая ее заплаканное лицо. С тайным холодком вслушался в симфонию эмоций.

   Она изменилась. Ушла безмятежность, граничащая с обожанием влюбленность уже не солировала, уступив место тревоге и чувству вины.

   Но гнева не было. Ни злости на Лиара, ни страха перед ним. Только обида и легкое непонимание.

   Он перевел взгляд ниже. Туда, где на белых бедрах и ягодицах алели пять светло-розовых полос.

   — Прости, — повторил Лиар, встал и полез в тумбочку. Где-то здесь должен быть регенератор, отец всегда держал мазь при себе во время игр.

   Пока он смазывал оставленные плетью следы, Ани морщила нос и молчала. Но стоило ему закончить, как девочка цепко ухватила его за запястье.

   — Лиар! Объясни мне… — ее голос дрогнул.

   И Лиар объяснил.

   Рассказал все, что услышал сегодня от отца, не утаив жестоких слов про “еду” и правильное отношение к рабам.

   — Но я не могу тебя бить… И не хочу.

   — И что делать? — тихо спросила Ани. Во время его рассказа ее лицо посветлело, а в палитре эмоций снова расцвели доверие и любовь, от которых Лиар почувствовал себя еще хуже.

   Наверное, отец прав и если бы он внушал Куколке отвращение страх, как Фуркас, было бы проще.

   — Не знаю, — признался он. — Я могу тебя отпустить… наверное.

   Ее глаза изумленно расширились, а губы задрожали.

   — Как отпустить? — переспросила девушка. — А как же вы? А ваши родители…

   — Они разозлятся, конечно. Но потом дадут денег на новую рабыню.

   — Новую?! — она сердито скрестила руки на обнаженной груди и впервые за все время знакомства Лиар почувствовал в симфонии эмоций Ани отголосок злости. — Вы хотите избавиться от меня и завести другую рабыню?!

   Демон опешил от подобного обвинения. Она что — не слышала его слов?! Для кого он все это рассказывал?!

   — Я хочу тебя спасти.

   Она покачала головой. И вдруг подалась вперед и поцеловала его. Сама — уверенно и нежно, словно пыталась обозначить право собственности.

   — Не надо спасать меня, Лиар. Я не хочу жить без тебя.

***

Ани сама не знала, когда все решила. Возможно, уже на второй день в особняке, когда Лиар признался, что делил с ней кровь и силу, что сдерживается, не потому что не хочет ее, а потому что боится навредить.

   А возможно, она решила еще раньше, когда не захотела отдавать испытанное счастье.

   Демоны питаются человеческими душами, поглощают эмоции. Никто не остается прежним после контракта на рабство. Мир вокруг выцветает, вещи теряют краски, еда вкус, любимая музыка больше не приносит радости. Сначала ненадолго — пара минут, потом все дольше и дольше, пока все вокруг не подергивается унылой серой пленкой безразличия.

   Раньше Ани казалось, что это не страшно. От чувств слишком много проблем и боли, пусть демоны забирают свое, не страшно.

   Но теперь она понимала, как ошибалась.

   Чувства кипели внутри — восхитительно сильные, живые, раскрашивали очищенный от заводской копоти мир в незнакомые яркие и чистые цвета. Ани была влюблена и любима. И хотела до дна испить каждое мгновение нежданного счастья.

   Есть способ сохранить свою душу. Способ пугающий, смертельно опасный. И “смертельно” — отнюдь не фигура речи.

   Нужно держаться за свои эмоции, купаться в них. Жить и дышать ими. Тогда демон не сможет забрать их.

   Но демоны всегда забирают свое. Платой за возможность остаться живой, любящей, собой стали жизненные силы. Вот откуда сонливость, обмороки и приступы слабости. И дальше, несмотря на всю заботу и сдержанность Лиара, будет только хуже.

   Надолго ее не хватит. Пять-шесть месяцев, может год, если Лиар будет осторожен, как сейчас. Жизненные силы уходят быстрее, чем энергия души, а восстанавливаются дольше и сложнее.

   Но зачем ей жить без него?

   Лиар подарил ей сказку. Самую лучшую, самую чудесную. Такую, о какой мечтает каждая девушка. Где она — самая красивая и желанная для лучшего мужчины на свете.

   Все сказки рано или поздно заканчиваются. Две концовки: умереть или превратиться в равнодушную “пустышку”. Эмоционального змоби, про которого вряд ли можно сказать, что он жив.

   И вот теперь Лиар предложил еще один конец. Просто расстаться.

   О да, он подарит ей свободу — ее господин, ее возлюбленный демон.

   Он отпустит, она уйдет в обычную жизнь. Унылую и серую без него. Свободная и даже богатая по меркам людей. Хэппи энд.

   А он купит себе другую рабыню. И будет называть ее “своей девочкой”, целовать, ласкать, заботиться.

   Мысль об этом была еще невыносимей, чем мысль о неизбежном расставании.

   Нет, Ани уже выбрала. Она не откажется от своей любви, от счастья быть с ним. Отдаст своему демону все, что сможет. Всю себя…

   И будет с ним до конца.

ГЛАВА 13

Всегда робкий голос звучал спокойно и твердо, как будто Ани уже давно все решила. И сама она изменилась в чем-то неуловимом, но очень важном. За одно мгновение превратилась из запуганной девчонки в уверенную в себе женщину.

   — Думаешь, я не знаю к чему приводит связь с демоном? Нам рассказывают об этом. Учат не отдавать слишком много. Предупреждают не влюбляться, — она улыбнулась, снова поцеловала его и Лиар задохнулся от горьковатой нежности, окутавшей все вокруг. — Но меня поздно предупреждать. Я уже люблю тебя, и буду с тобой. Сколько получится.

   — Ты… — пробормотал он, чувствуя, как ее пальцы скользят по пуговицам рубашки, умело расстегивая одну за другой. — Что ты делаешь?

   — То, чего мы оба хотим.

   — Дурочка! Тебе же вредно…

   — А мне надоело думать о том, что полезно, а что вредно, — тонкие пальчики справились с последней застежкой и перешли к пряжке ремня. — Жить вообще вредно, мой господин. От этого умирают.

   — Выпорю, — простонал сквозь зубы Лиар, чувствуя, как его тело откликается на осторожные прикосновения. Он хотел ее. И слишком редко позволял себе близость, боясь навредить, чтобы сейчас остаться безучастным…

   — Если ты так этого хочешь, мой господин, можешь выпороть, — согласилась Ани, покрывая низ живота горячими поцелуями. Кровь прилила к паху, демон рефлекторно дернул бедрами, мечтая ощутить прикосновения этих нежных теплых губ еще ниже…

   — Можешь выпороть меня, мой господин, это ничего не изменит. Я не перестану тебя любить. И не захочу уйти.

   — А если я отдам тебя Фуркасу? — пробормотал он, цепляясь остатками разума за реальность. Нельзя, чтобы все свелось к сексу, чтобы все осталось так, как есть… Потому что все, о чем она говорит, неправильно. Приятно, восхитительно, желанно, но неправильно.

   — Не отдашь.

   Она стянула с него белье, обняла возбужденный член и лизнула. И все стало неважным, кроме дразнящих прикосновений горячего языка. Кроме теплых ладошек, поглаживающих, массирующих, ласкающих его плоть. Кроме шелковистых волос под его пальцами и горячего жадного рта.

   Оргазм накрыл всего через несколько минут. Горькое удовольствие, пополам с чувством вины, ощущением неправильности всего происходящего. Лиар потянул девушку на себя и обнял, ощущая в души дикий раздрай.

   Что это сейчас было? Он ударил ее, а она призналась ему в любви и соблазнила. Да, да, именно соблазнила, его инициативы в происходящем не было ни на грошь — тут демон себя не обманывал.

   Но Ани права: Лиар не отдаст ее другому, даже чтобы оттолкнуть от себя и тем самым спасти. Да и неизвестно поможет ли это. Если уж ее не пугает выгорание…

   — А если я все же отдам тебя Фуркасу? Ты все равно будешь меня любить?

   Она улыбнулась — как-то по-взрослому мудро и снисходительно.

   — Если бы ты мог отдать меня, я бы никогда тебя не полюбила.

***

Они еще долго лежали в обнимку на угольно-черной кровати, вцепившись в друг друга. Лиар гладил свою Куколку по спине, целовал ее волосы, стараясь прикасаться как можно целомудреннее.

   Но несмотря на все предосторожности и на поселившуюся в душе безнадежность, тело откликнулось на близость обнаженной и желанной девушки. И Ани тоже это почувствовала. Теплые ладошки скользнули по его плечам. Девушка прижалась, чуть потерлась о его бедра, вызвав новый всплеск желания.

   — Ты меня хочешь? — как-то незаметно она перешла на “ты”, но Лиар не имел ничего против. Ему так даже больше нравилось.

   — Прекрати, — сквозь зубы отозвался он, пытаясь усмирить взбунтовавшуюся плоть. — Зачем ты это делаешь?

   — Потому что я тоже тебя хочу.

   Какие мягкие у нее губы. Мягкие и сладкие.

   — Я раньше думала, что секс — это отвратительно. И секс и все мужчины. А потом поняла, что не все.

   Как же приятно было слышать от нее эти безыскусные предельно искренние признания. Слышать и ловить в симфонии ее эмоций полное и безоговорочное подтверждение, что все это — правда.

   Но проблемы это не решало. И если сейчас они займутся любовью, это будет бегством. Отец ждет от него действий, мать ненавидит Ани и мечтает превратить в вещь общего пользования. А он сам…

   Сам Лиар хочет, чтобы она всегда была такой — живой, счастливой, с нежной улыбкой и ямочками на щеках. Хочет ловить в палитре ее эмоций безмятежность, а не страх. И мечтает обладать ею — брать ее без страха причинить непоправимый вред.

   Но эти желания нельзя совместить. Нужно что-то делать.

   — Подожди, — он с сожалением выпустил девушку из объятий и потянулся за брюками. — Оденься, а то я так думать не могу.

   Она тихонько вздохнула, но не стала спорить.

   Пока Ани натягивала белье и платье, Лиар сидел на кровати, вперившись невидящим взглядом в отцовскую коллекцию плетей, зажимов и стеков на противоположной стене. Волей-неволей в памяти всплывало их назначение. Отцовские уроки он помнил хорошо, прошло всего полгода с тех пор, как папа впервые привел его в эту комнату, чтобы обучить правильному обращению с игрушками.

   “Со временем у тебя появится свой стиль в доминировании, — поучал отец. — Когда ты станешь взрослым и будешь жить отдельно, сможешь оборудовать игровую комнату полностью под свои вкусы. Но если уже сейчас поймешь, что тебе чего-то не хватает — не стесняйся, обращайся”.

   Вот оно!

   — Ани… — хрипло начал Лиар. — Кажется, я нашел выход.

***

Когда полгода назад родители заговорили о поступлении, Лиар возмутился. Демоны редко шли в высшее учебное заведение сразу после достижения совершеннолетия. Хорошим тоном считалось сначала получить собственный независимый источник дохода, понять, какие знания более нужны и полезны, а потом уже идти учиться. Обычно родители давали отпрыскам деньги на организацию собственного дела или брали в бизнес на младшие руководящие должности.

   Что он без малейшего опыта и знания бизнес-процессов будет делать в академии? Да сверстники его засмеют, а Фуркас опять задразнит. Он и так постоянно издевается над “принцессой”, которую не отпускают от маминой юбки.

   — Ничего, — бодро ответил отец на все эти возражения. — Пойдешь на магтехнологии в управлении. Все равно специализация начинается только с третьего курса. А пока наберешься опыта, научишься общению со сверстниками, особенно других рас. Прости, сын, но сейчас ты слишком мягок и не сможешь стать хорошим руководителем.

   Услышать такое было обидно. Тем более что скудный опыт общения со сверстниками — отнюдь не вина Валиара. Кто его не выпускал из дома лишний раз? “Валиарчик, не надо, я буду волноваться. Вдруг что-нибудь случится?”

   Да и личного содержания ему до сих пор не выделили. То есть: у Лиара, конечно, был доступ к общему семейному счету, но это не то же самое, что личные деньги. Не очень-то приятно, когда мама в любой момент может проверить, где и сколько он потратил. Даже стыдно как-то.

   Тогда, полгода назад предложение поступить в академию показалось ему издевательством. Попыткой продлить затянувшееся детство, не пустить во взрослую жизнь. Однако все его возражения наталкивались на непререкаемую уверенность родителей в собственной правоте.

   Сейчас Лиар радовался, что не смог настоять на своем. Если подумать, поступление тоже отличный повод, чтобы съехать от родителей. Купить жилье поближе к академии, забрать с собой Ани…

   — Думаешь они согласятся? — недоверчиво спросила девушка.

   — У меня отличные оценки, и завтра последний экзамен. Кроме того, ба на моей стороне. Она постоянно говорит маме, что хватит меня опекать. Даже если родители категорически откажут, она даст денег. Представляешь: только мы вдвоем и никого из взрослых! Ну, разве что парочка слуг.

   — Не надо слуг. Я умею готовить и убираться, мой господин.

   — Что?! — Лиар сперва опешил, а потом возмутился. — Ты не будешь этим заниматься!

   — Почему?

   — Потому что ты моя, — обнял ее, уткнулся носом в невесомые локоны. — Моя девочка не должна работать.

   — Но…

   — Никаких но! — он даже фыркнул. Чего удумала?! Женщины демонов не занимаются грязной работой для этого есть слуги.

   — Как прикажешь, мой господин.

   Ани поцеловала его в уголок губ, и юноша расплылся в блаженной улыбке.

   Нет, всех проблем отъезд не решает. Лиар по-прежнему боится притронуться к ней лишний раз, а где-то на горизонте темным призраком маячит проблема выгорания. Но без родителей будет легче. И позже Лиар что-нибудь придумает. Обязательно придумает!

ГЛАВА 14

В оранжерее было жарко и влажно. Свежий запах лавра смешивался с изысканным ароматом цветов. По специально установленным металлическим каркасам змеились лианы, образуя над дорожкой зеленые арки. Журчала вода в рукотворном ручейке, вырывалась из расщелины между двумя глыбами и впадала в крохотную купель, на глади которой покачивались белые и нежно-розовые лотосы.

   И орхидеи. Везде орхидеи. В подвесных сосудах, заполненных питательным раствором. Искусно подобранные лучшим дизайнером-флористом столицы не только по цветовой гамме, но и аромату. Одни раскрывали свои лепестки рано утром, другие в полдень, третьи благоухали весь день. Запахи цветов, зелени и лавра смешивались в изысканную композицию — разную в зависимости от времени суток.

   Нет сомнений: зимний сад семейства ди Абез был произведением искусства. И тем обиднее, что большую часть времени он простаивал забытый и ненужный своим владельцам.

   Просто еще одна дорогая игрушка, которой можно прихвастнуть перед гостями.

   Тем лучше. Ведь если бы отец семейства ди Абез имел обыкновение гулять в оранжерее, Ани вряд ли осмелилась бы сюда заглянуть.

   Она брела по выложенной мозаичной плиткой дорожке, то и дело замирая, чтобы рассмотреть систему подачи воды к тому или иному кусту.

   Флористика и ландшафтный дизайн вызывали в душе Ани благоговейный восторг. Ее манила недолговечная красота срезанных цветов. И восхищала невидимая глазу случайного обывателя хрупкая гармония, таившаяся в рукотворном саду, где каждая веточка, каждый вроде бы случайный цветок находится на своем, единственно возможном месте.

   Это сложная наука Одни растения прекрасно растут вместе, помогая друг другу. Другие, как бы красиво они ни смотрелись рядом, если высадить их по соседству будут хиреть, убивая друг друга. Одним требуется много влаги на листья, другие плохо переносят опрыскивание, но легко могут жить без почвы, в воде.

   В последний год школы Ани повезло устроиться на пол дня помощницей в цветочный магазин. До знакомства с Лиаром она думала, что это был самый счастливый период в ее жизни.

   Владелица лавки долго колебалась и не хотела брать девицу из рабочего поселка, но все же поддалась на уговоры. Свою роль сыграла и готовность Ани работать за смешные по меркам чистых кварталов деньги.

   Хозяйка не прогадала. Девушка из самого гнусного, самого нищего района города оказалась неожиданно послушной, аккуратной и хорошо воспитанной. А еще честной — это качество миссис Дудник особенно ценила в работниках. Уже через месяц она подняла Ани зарплату вдвое, а потом еще вдвое.

   — Оставайся у меня, дитя, — предложила она, когда Ани пришла получать расчет перед совершеннолетием. — Тебе никогда не заплатят на твоем заводе столько.

   Ани хотелось этого больше всего на свете, но она уже три года, как не принадлежала себе. И слишком хорошо знала, что бывает с теми, кто пытается надуть Барона.

   Все к лучшему. Останься она в цветочном магазине, никогда бы не встретила Лиара.

   Девушка наклонилась над неброским бледно-желтым цветком, чтобы втянуть сладкий запах ванили. Когда-то она мечтала, что у нее будет собственная квартира — небольшая, но уютная. И в ней, на подоконнике раскроет солнцу вытянутое соцветие вот такая же ванильная орхидея.

   Не все мечты сбываются. Но орхидея у нее все-таки есть.

   — Что ты здесь делаешь? — резкий и недовольный голос Маризы ди Абез заставил Ани вздрогнуть и поднять голову.

   Демоница стояла рядом, сложив руки на груди. В ее глазах читалась неприкрытая ненависть, поджатые губы превратились в тонкую нитку.

   Вспомнился вчерашний безумный день, и ярость, с которой Мариза требовала, чтобы Лиар поделился ею с кузеном. Ани попятилась.

   — Простите, госпожа. Никто не говорил, что мне запрещено бывать здесь.

   Она приходила в оранжерею почти каждый день и ни разу не застала здесь никого кроме ухаживающих за растениями слуг.

   Но демонстративное смирение нисколько не умерило гнева демоницы.

   — Ты слишком обнаглела, девка, — Мариза шагнула и Ани невольно попятилась. — Гуляешь по моему дому с таким видом, словно ты тут хозяйка! И одеваешься не по статусу. Откуда у тебя одежда от ла Костена? — она ткнула аккуратно наманикюренным пальцем в обманчиво простое темно-голубое платье из невероятно приятной на ощупь ткани.

   — Лиар подарил… — прошептала Ани. Чутье жертвы даже не подсказывало — вопило, что на этот раз просто оскорблениями все не закончится. Вчерашний вечер переполнил чашу терпения Маризы ди Абез, и демоница твердо намеревалась поставить наглую человечку на подобающее ей место.

   — Снимай! — потребовала женщина. — Мой сын, должно быть, совсем с ума сошел одевать рабыню в шедевры от кутюр. Ты видела вчера, как должны выглядеть такие, как ты! Платье покороче, чтобы удобно было задрать подол и ошейник. Чтобы любой видел, что ты из себя представляешь.

   Ани побледнела и снова попятилась. Она же не всерьез? Ани принадлежит Лиару, его мать не имеет права решать, как ей выглядеть…

   — Простите. Господин велел мне одеться именно так.

   На самом деле не велел. Лиар просто привез ее в бутик и махнул рукой со словами: “Выбирай, что нравится”. А потом, когда Ани закончила с примеркой, оплатил покупки.

   Лицо демоницы исказила гримаса ярости.

   — Она еще смеет спорить?! Ты не слышала, что я сказала, тварь?! С-с-снимай немедленно, — ее голос упал до змеиного шепота, а ногти удлинились и потемнели. — Или я сдеру с тебя эти тряпки сама!

   В ее руках появился ошейник — широкий, украшенный блестящими клепками. Глядя на него, Ани поняла, что встреча в оранжерее отнюдь не была случайной.

   Не стоило сегодня выходить из комнаты.

   — Пожалуйста, госпожа…

   — Быстро подошла ко мне, сняла с себя одежду приличной женщины и надела это, — отчеканила Мариза, потрясая ошейником. — Ну?!

   Лучше подчиниться. Когда вернется Лиар, он сам снимет с нее эту штуку. И сам разберется с матерью.

   Но в том, чтобы добровольно снять подаренное Лиаром платье надеть позорный символ рабства, было что-то вопиюще унизительное и неправильное. Ани замерла, тяжело дыша. Не в силах ни послушаться приказа, ни сказать “нет”.

   — Ах так! — окончательно рассвирепела женщина. — Тогда я сама.

   Она шагнула вперед, и цепко схватила девушку за запястье. Удлинившиеся когти царапнули кожу, оставляя кровавые полосы. Ани взвизгнула, шарахнулась и налетела арку позади себя.

   Эфемерная конструкция из лиан и проволоки не была рассчитана на подобное. Арка качнулась, зацепив трос желоба для удобрений. И густой насыщенный минеральными веществами раствор плеснул через край.

   Прямо на Маризу ди Абез.

***

Страх ударил молнией по оголенным нервам, скомандовал: “Беги”, и Ани испуганным зайцем помчалась по дорожке к выходу.

   Далеко она не убежала.

   Тычок в спину заставил споткнуться, кубарем полететь вперед. Заныло ушибленное колено, но думать об этом не было времени. В нос ударила едкая смесь дорогих духов и раствора для гидоропоники. Полные нечеловеческой силы руки вздернули девушку вверх и рванули на ней платье.

   Ткань треснула и упала на дорожку обрывками тряпок.

   Глупо, но на мгновение до слез стало жалко красивой вещи. Платье очень нравилось Лиару, он даже просил Ани, чтобы она надевала его чаще.

   Но потом стало не до этого. Неласковые руки затянули на шее черную удавку — так сильно, что девушка захрипела.

   — Подлая маленькая дрянь, — прорычала демоница. Безупречная фарфорово-белая кожа на лице пошла буграми, сквозь которые проглядывали антацитовые чешуйки. Выглядело это жутко. Словно женщина больна неизлечимой болезнью. — Я покажу тебе твое место.

   “Простите, я не нарочно!”, — хотела сказать Ани, но в этот момент Мариза потянула за ошейник и из раскрытого рта вылетел только жалкий сип.

   Разъяренная демоница потащила за собой спотыкающуюся девушку. Все, что могла Ани, это перебирать ногами, стараясь не упасть. Трижды она стукалась о дверные косяки. Боль вспыхивала и гасла, задавленная ужасом.

   “Пожалуйста, не надо! Пожалуйста…”

   Их путь окончился у двери в комнату для игр. Ту комнату, где вчера Ани призналась демону в своих чувствах. Комнату, где еще вчера они лежали в обнимку, целовались и со смехом обсуждали, как обустроят все в своем жилище.

   “Лиар!”

   Он не дома. Где-то далеко, уехал сдавать последний экзамен, который должен дать им обоим свободу.

   Демоница затащила Ани внутрь и швырнула животом на скамью для порки. Щелкнули наручи, стискивая запястья жертвы. Мариза потянулась и не глядя сняла плеть со стены — тяжелую и жесткую, внушающую трепет.

   — Вот где твое место, маленькая шлюшка, — ее голос дрожал от ярости. — На кровати, задрав задницу для порки или случки! Я научу тебя почтительности, наглая потаскуха! Считай!

   Свистнула плеть, ягодицы обожгло нестерпимой болью, и Ани закричала.

ГЛАВА 15

Несмотря на все заверения родителей и учителей, экзаменов Лиар побаивался.

   В отличие от сверстников-демонов он никогда не учился в частной школе. Матушка заявила, что не в силах расстаться “со своим Валиарчиком”, а доктора, глядя на спектрографию ауры, огорченно качали головой и не рекомендовали покидать дом.

   Доктора вообще постоянно предрекали Валиару то ли скорую смерть, то ли долгое и мучительное угасание. Многие, увидев снимки его энергетического профиля, не верили, что он еще способен дышать.

   Однако за исключением проблем с истинным обликом Лиар чувствовал себя неплохо. Редкие болезни, свойственные расе демонов, обходили его стороной, и пусть он никогда не умел и не любил драться, зато неплохо бегал, ловко лазил по деревьям и отлично плавал.

   И все же зловещие прогнозы лекарей сыграли свою роль — в школу-интернат родители Лиара так и не отпустили. Обучением занимались приглашенные на дом преподаватели, и юноша, лишенный возможности сравнивать свои знания со знаниями сверстников, волновался. Понятно, что его все равно примут, он же высший демон. Но унизительно оказаться в числе отстающих.

   Поэтому когда Лиар прочел вопросы, то впал в легкий ступор. Ему даже показалось, что экзаменаторы, жалея его, специально подсунули такой простой тест. Позже он убедился, что это не так, но ощущение нереальности происходящего не покидало.

   И вот: последний день, последний экзамен. Жирная А+ по всем предметам в зачетном листке, говорила, что академия Аусвейл с радостью распахнет двери для отпрыска семейства ди Абез. На улице светило солнце, а на душе было легко. Откинувшись на обитое кожей сиденье лимузина Лиар смотрел на проплывающие за окном пейзажи и обдумывал аргументы, которые сумели бы убедить родных отпустить его в самостоятельную жизнь.

   Истинный облик он уже освоил, так что причин удерживать его у родителей нет. Даже если мама будет возражать, всегда можно привлечь на свою сторону бабушку…

   Самостоятельности хотелось уже давно. У сверстников есть собственные автомобили, рабы, дома, иногда даже бизнес, а он до сих пор вынужден за любую мелочь платить с родительского счета и потом отчитываться перед матерью за расходы. Но главная причина не в этом.

   Ани.

   Вчера он солгал отцу. Впервые в жизни, и от этого на душе было паскудно — врать Лиар не любил. Просто не осталось сил снова спорить, доказывать, объяснять почему отец неправ.

   Ни сил, ни аргументов.

   Но ложь не продержится долго. Стоит отцу немного присмотреться к Ани, как он все поймет. Да и матушка не смирится с присутствием в жизни сына другой женщины.

   Хорошо, что его оценки настолько высоки, легче будет подбирать аргументы. Конечно, придется постараться, но все равно настроение было самым радужным.

   Юный демон выскочил из автомобиля, едва лимузин притормозил у входа в особняк. Легко взлетел по лестнице, еле дождался пока дворецкий откроет дверь.

   — Привет, Джошуа. А где мама?

   — В комнате для игр, господин. Вместе с Аннабель.

   — С Ани? Как?! Почему?!

   — Госпожа передо мной не отчитывается, — чопорно ответил дворецкий.

   Лиар выругался и не переобуваясь помчался вверх по лестнице.

***

Он все-таки опоздал. Когда Лиар вынес дверь и ворвался в обитую алым шелком комнату, спину, бедра и ягодицы девушки уже щедро украшали багровые отметины. Местами из рассеченной кожи сочилась кровь.

   — МАМА СТОЙ!

   Он подлетел и вырвал у нее из рук хлыст. Сломал рукоять, в бездумной ярости вымещая на коже свой ужас за Куколку и гнев на мать.

   — Ты что делаешь?! Это моя рабыня!

   — Она облила меня, — прорычала Мариза. — Эта маленькая дрянь испортила мне прическу и платье!

   — ОНА МОЯ! — заорал в ответ Валиар, впервые в жизни повысив на мать голос. — Я не разрешал ее наказывать! Я не разрешал ее трогать!

   — Тогда накажи ее сам.

   — Что здесь происходит? — недовольный голос отца со стороны двери придал демонице уверенность. Она бросилась к мужу, визгливо и многословно жалуясь на “наглую девку” и сыновью непочтительность. Валиар выругался сквозь зубы и склонился над Ани, освобождая ее от ошейника и наручников.

   При виде багровых полос на нежной коже ему захотелось кого-нибудь убить. С особой жестокостью, да. Совершенно демоническое желание, которое никогда не посещало Лиара раньше.

   — Подожди, Мариза. Все, я понял, — отец оборвал поток жалоб, прошел через комнату и остановился рядом, молча наблюдая за тем, как сын успокаивает и гладит по голове всхлипывающую рабыню, как стягивает с ее шеи кожаный ошейник и осматривает следы от хлыста…

   — Свежие.

   — Что?! — перепросил Лиар на автомате, роясь в тумбочке. Куда он вчера положил этот проклятый тюбик?!

   — Следы свежие. Ты солгал мне, сын. И нарушил обещание.

   — Я не обещал над ней издеваться, — юный демон выпрямился и сложил руки на груди. Дикая злость на мать, которая посмела сделать подобное с его девочкой придала сил. Он дерзко уставился в глаза отцу. — Это моя рабыня, и я буду делать с ней то, что сам считаю нужным.

   Отец потемнел лицом.

   — Пока ты живешь в моем доме и на мои деньги, ты будешь подчиняться моим правилам! Завтра же я перепродам ее контракт.

   — Нет!

   — Да, я сказал. Все, Лиар, вопрос закрыт.

   — Ах так?! — все, что копилось в душе этот месяц вскипело и выплеснулось. — Что же, тогда мы вынуждены оставить ваш дом, сэр. Ани, пойдем!

   Он набросил девушке на плечи свой пиджак и потащил ее к выходу.

   — Валиар!

   Он не обернулся.

***

— Пять минут, — приказал Лиар, когда они очутились в его комнате. — Бери только самое необходимое.

   Он боялся задерживаться в особняке лишнее мгновение. Боялся, что стоит задуматься, как ярость и решимость оставят его. Сыновий долг и чувство вины стянут по рукам и ногам, навсегда привязав к родительскому дому.

   Ани кивнула и начала складывать в саквояж вещи. Без слез, истерик, всхлипываний. Сам Лиар завис перед распахнутой дверью. Он иногда путешествовал с родителями. Например, в гости к тете. Или на море прошлым летом. Но тогда было ясно куда и на какой срок они отправляются.

   А что взять с собой, когда уходишь навсегда?

   Модельки автомобилей, собранные с отцом в детстве? Бронзовый кубок юношеского чемпионата по плаванью? Коллекцию книг о приключениях Доктора Но — отважного путешественника между мирами? Рог василиска, подаренный знаменитым охотником-душеловом, когда Лиару было десять?

   Или рубашки, запонки, парфюм? Все, без чего юному аристократу немыслимо появиться в обществе?

   Он неловко сунул в саквояж пару костюмов и расческу. Немного подумал, и добавил туда же постограф, выписку из медицинской карты и метрики.

   В принципе, все.

   — Ты гото… — Лиар обернулся и обнаружил, что Ани уже успела одеться. В простое, но удобное платье из серого льна. На щеках по-прежнему виднелись следы слез, но голубые глаза смотрели вдумчиво и серьезно.

   — Лиар, ты уверен? — голос девушки звучал тихо и хрипло. Сорвала, пока звала на помощь.

   — Абсолютно, — буркнул он и, схватив саквояж, бегом направился к выходу. Вид памятных детских вещей и родительских подарков, подтачивал решимость. Лиар стискивал зубы и напоминал себе все, что случилось в игровой комнате, но сомнения не умолкали.

   Никто не препятствовал им, когда они шли по коридору, спускались по лестнице. Когда Лиар оказался в холле, он понял почему.

   Вездесущего дворецкого не было на его привычном месте у двери. Зато там стояли родители.

   Демон сжал ладошку Ани, перехватил саквояж и пошел к выходу. На мать он старался не смотреть.

   — Валиар, — заговорил отец. — Надеюсь, ты понимаешь, что если сейчас перешагнешь порог, обратно пути уже не будет. И не рассчитывай, что мы станем оплачивать твою блажь. Я лично позвоню в банк, твой доступ к счету заблокируют в течение десяти минут.

   — Понял.

   Плевать! У него есть личный счет, на который бабуля обещала переводить содержание Фуркаса, так что не пропадет.

   Мать громко ахнула.

   — Валиарчик, ты же не серьезно?! Ты же не собираешься…

   Отец нахмурился и опустил ей руку на плечо.

   — Оставь, Мариза. Хватит. Пусть уходит. Попробует, каково это.

   Демоница громко всхлипнула, и Лиара кольнуло острое чувство вины. Довел мать, сволочь. Но потом юноша вспомнил кровавые полосы на спине Куколки и стиснул зубы.

   Нет уж! Если он останется, то никогда не сможет себя уважать.

   Дверь особняка со стуком захлопнулась за спиной, отсекая прежнюю жизнь. Впереди лежал огромный и сложный мир, в котором Валиару предстояло самому отвечать за себя и свою женщину.

   Демон бросил последний взгляд на родительский дом и зашагал вниз по лестнице.

ГЛАВА 16

— Люкс-номер на неделю.

   Портье поднес ключ-камень к считывающему артефакту и нахмурился.

   — Простите, сэр. У вас на счету нет столько денег.

   — Да? — удивился Лиар.

   А как же перечисленное бабушкой содержание Фуркаса за этот месяц? И у него оставалось что-то с ее прошлого подарка…

   — Попробуйте еще раз.

   Портье попробовал и развел руками.

   — Хорошо, на три дня.

   И снова неудача.

   Ани робко тронула его за плечо.

   — Может, поищем гостиницу попроще?

   — Попроще? — юноша нахмурился.

   Его семья всегда останавливалась в “Иллариотт”. На худой конец в “Шилтоне”. И, разумеется, только в люксах. Если послушать матушку, то во всех отелях уровнем ниже страшная грязюка, кишат паразиты и крысы по ночам бегают прямо по постояльцам.

   — Я покажу.

   Он пошел за ней, все еще сомневаясь, что правильно поступает, но Ани привела его в очень милое место — простенькое, но чистое и недорогое.

   Вот только и здесь денег не хватило даже на стандартный номер.

   Когда Лиар успел все потратить? Там же была очень приличная сумма!

   Хотя… подарки Ани, платья, украшения, визиты к доктору, совместная прогулка на яхте, новый постограф и еще тысячи мелочей, о которых не хотелось отчитываться перед матерью. Неудивительно, что почти ничего не осталось.

   — Попробуйте гостевые дома на Гарж-сайд, — посоветовала молоденькая белокурая портье. — Понимаю, что это не самый хороший район, зато там можно переночевать в общей комнате, всего за тридцать меди в сутки.

   Она издевается? Демон с подозрением покосился на девицу, но на хорошеньком личике не читалось ни малейшего признака злорадства. Только сочувствие и понимание человека, которому и самому не раз приходилось сталкиваться с нехваткой денег.

   И все же: демон, ночующий в общей комнате среди каких-то жуликов и работяг, это даже не смешно. Да и Ани… не потащит же он ее с собой. Ей нужно помыться, переодеться, смазать следы от хлыста.

   На выходе из гостиницы Лиар замер, испытывая растерянность. Что делать дальше? Его к такому не готовили. В понимании его окружения “проблемы с деньгами” — это когда вместо машины последней модели приходится покупать предпоследнюю. То, что сейчас происходило, настолько не укладывалось в его опыт и картину мира, что юноша просто растерялся.

   Он обернулся и поймал взгляд Ани. Она доверяет ему. Думает, что он взрослый, сильный, способен справиться с этими трудностями.

   Предавать это доверие и признаваться в собственной слабости ужасно не хотелось. Усилием воли, Лиар усмирил панику. И действительно отправился в район Гарж-сайд.

   Гнусное место. Мусор на улице, фонари не работают. В гостевых домах нет даже считывающих артефактов, пришлось искать отделение банка, чтобы снять наличные. Зато узнал, сколько точно у него денег.

   — Как-то… совсем мало, — беспомощно произнес демон, глядя на горку серебряных монет.

   — Это все? — тихо спросила Ани.

   Он кивнул. Поймал тень ее тревоги и разозлился. На себя, за то что сорил деньгами, когда в них не было особой нужды. На жизнь, которая так по-дурацки устроена.

   — Это временно, — твердо пообещал Лиар, глядя девушке в глаза. — Завтра я пойду к бабушке и попрошу ее перечислить мне деньги за следующий месяц пораньше. Вот увидишь: все будет хорошо.

***

Ночь они провели в гостевом доме. Денег все же хватило на отдельный номер. В крохотной комнатушке помещалась только кровать с продавленным матрасом и колченогий стул, засиженное мухами окошко под потолком почти не давало света, а с первого этажа тянуло кислой капустой и сырым бельем.

   Но зато здесь была личная душевая. Лиар сомневался, что сможет перебороть брезгливость и посетить общую мыльню. Его и так передергивало при взгляде на облупившийся потолок и раковину в желтоватых потеках.

   — Мы здесь точно не подхватим блох? — вымученно улыбаясь спросил он.

   Ани покачала головой.

   — Здесь чисто. Убирают регулярно.

   — Чисто?

   Она кивнула и провела по краю кровати, показала Лиару палец без следа пыли.

   — Просто все старое, — девушка вздохнула, с тревогой вгляделась в его лицо. — Лиар…

   — Не надо, — хмуро отозвался он.

   Обсуждать то, что случилось в родительском доме не было сил. Будущее — тем более. Оно пугало. Не так, совсем не так Лиар собирался начинать самостоятельную жизнь.

   — Давай смажем твои раны и спать, — с неестественной бодростью предложил он.

   Ани покорно разделась. При виде жутковатых багровых рубцов Лиар выдохнул сквозь зубы, снова наполняясь яростью.

   К доктору! Простой мазью-регенератором такое не сведешь. Завтра он возьмет у бабушки деньги и сразу же отведет Ани к доктору…

   Хорошо хоть следы от наручников и ошейника уже почти не видны. Завтра сойдут окончательно.

   — Я виновата, — тихо сказала Ани. — Не надо было выходить из комнаты.

   — Теперь поздно об этом говорить.

   Он упал рядом с ней на кровать не раздеваясь. Жизнь казалась стотонной плитой, которая навалилась и давит, становясь все тяжелее с каждой минутой. Где-то за стенкой истошно заорал младенец, сосед рядом начал стучать и ругаться, требуя от его матери, чтобы она “заткнула своего проклятого ублюдка”.

   — Мой господин, — лицо Ани нависло над ним. — Если вы решите передумать и вернуться…

   — Никогда, — зло выдохнул Лиар. Схватил ее в охапку, как обнимал в детстве плюшевого мишку, закрыл глаза. — Не смей предлагать!

***

Заснуть никак не получалось. Несмотря на мазь следы от хлыста все равно горели и ныли. Кожа на ягодицах казалась неестественно горячей и ребристой, как стиральная доска. Спокойно лежать можно было только на животе.

   Но куда сильнее боли от побоев мучила и жгла мысль, что все случившееся — ее вина.

   Не надо было выходить из комнаты.

   Даже Ани после жизни в роскоши поразило убожество ночлежки. А ведь она провела в особняке ди Абез всего месяц.

   Каково же сейчас Лиару?

   Ани видела, чувствовала его неуверенность и страх перед будущим. Но демон категорически не желал с ней это обсуждать, и от этого на душе становилось еще муторнее. Чувство вины съедало изнутри.

   Она уже принесла Лиару столько бед и проблем. От нее одни неприятности. Не лучше ли будет действительно уйти и оставить его в покое?

   Девушка приподнялась, вглядываясь в его лицо. Лунный луч скользнул в распахнутое на ночь окно и задержался на подушке, освещая скульптурные черты. Во сне выражение упрямой злости сползло, Лиар казался очень юным и растерянным.

   В голове не укладывается. Высший демон ушел из дома, порвал с семьей, ночует в трущобах. Все, ради того, чтобы быть с Ани. Обычной человечкой.

   Поступки говорят лучше любых слов. Если это не любовь, то что же?

   “Ты пытаешься выглядеть сильным и взрослым, мой господин, — прошептала Ани беззвучно одними губами. — Но не надо притворяться передо мной. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я не жду, что ты решишь все мои проблемы, но приму тебя любого, помогу во всем, сделаю все, чтобы ты был счастлив”.

   Вслух она этого ему не скажет. Мужчины не любят признавать свою слабость, а Лиар — мужчина. Куда больший, чем пьяные скоты, по соседству с которыми Ани выросла.

   Пусть притворяется, если ему так легче, делает вид, что у него все под контролем. Ани поддержит его игру. Поддержит его во всем. Встанет плечом к плечу рядом с ним, хоть против всего мира.

ГЛАВА 17

Дворецкий, надменный, как прима оперного театра, и важный, как лорд-протектор, проводил Лиара в гостиную, где на низком столике возвышался фарфоровый чайник, две чашки и блюдо с булочками. От запаха свежей выпечки мгновенно захотелось есть. Даже не есть, а жрать — вчера Лиар так и не поужинал, а сегодня потратил все оставшиеся деньги на такси до бабушкиного дома.

   — Здравствуй, ба.

   Хонорис ди Саллос — как всегда величественная и сдержанная — небрежно кивнула внуку на соседнее кресло.

   Демон сел и, как ни хотелось ему вцепиться в булочку, первым делом взялся за молочник, стараясь действовать не слишком поспешно.

   Бабушка терпеть не может вульгарных манер за столом.

   После молочника чайник. Крепкий запах свежезаваренного чая вызвал в желудке голодный спазм, но Лиар помнил о правилах. Он неспешно поднес чашку ко рту, отхлебнул и только тогда позволил себе потянуться за булочкой.

   Никогда раньше выпечка не казалась ему такой вкусной.

   — Итак? — демоница поставила чашечку из тонкого фарфора на блюдце и строго посмотрела на внука. Ее лицо было бесстрастным, но Лиару показалось, что бабушка его не одобряет. — Зачем ты пришел?

   — Ты уже знаешь?

   Он не стал уточнять что именно.

   — Знаю. Мастем связался со мной еще вчера. Полагаю, ты собираешься просить денег?

   — Да… — ему неожиданно стало стыдно, но деваться было некуда. — Я сейчас несколько стеснен в средствах. Понимаю, что до первого числа еще пять дней, но не могла бы ты перечислить мне содержание за следующий месяц уже сейчас?

   Там куча денег. Хватит, чтобы переехать из жуткого клоповника в тот чистенький отель и отвести Ани к доктору.

   Хонорис ди Саллос недовольно покачала головой.

   — Нет.

   — Что? — юноша был так уверен, что она согласится, что растерялся. — Пожалуйста, ба! Ведь всего пять дней!

   — Ты не получишь эти деньги и через пять дней. Мальчик мой, я буду честна: твое поведение недопустимо.

   — Но… но почему?! Ты же сама всегда говорила, что мне нужно учиться быть самостоятельным и ответственным.

   — Дело в причине, Валиар. Ты грубо толкнул мать, наорал на нее и ушел из дома из-за рабыни, — губы демоницы изогнулись, выражая крайнюю степень неодобрения. — Наше счастье, что в тот момент в доме не было посторонних, и детали этого вопиющего скандала не станут достоянием общественности. И все равно эта детская выходка совершенно не укладывается в поведение взрослого и ответственного за свои поступки демона.

   — Я не так все планировал, — Лиар вскинул голову и посмотрел бабушке прямо в глаза. — Знаешь, я поступил в Аусвейл. “А плюс” по всем предметам.

   — Похвально, — ее лицо осталось таким же неодобрительным и бесстрастным.

   — Собирался поднять вопрос об отдельной квартире на ближайшем семейном совете. Но мама… Она как будто с ума сошла. Ты бы видела, что она сделала с Ани! — от воспоминания о кровавых полосах на девичьих бедрах снова накатил отголосок вчерашней злости. Лиар сжал кулаки.

   — Она рабыня. Не наносящие серьезного вреда физические воздействия вписаны в ее контракт, — отчеканила бабушка стальным голосом. — А вот твоя реакция, мальчик мой, откровенно нездорова. Чем раньше ты избавишься от своего болезненного пристрастия к этой девочке, тем лучше будет для всех. Надеюсь, что отсутствие денег поможет забыть тебе об этой блажи. Когда решишь перепродать контракт своей человечки, приходи ко мне. Я куплю тебе квартиру в городе и выделю ежемесячное содержание, как Фуркасу.

   Лиар хотел возразить, но наткнулся и суровый взгляд и осекся. Вспомнились слова отца о том, что муж Хонорис бросил ее ради рабыни.

   Ясно. Здесь он понимания не найдет.

   — Я все понял, — угрюмо ответил он, отпихнул от себя блюдце и резко встал. Почти нетронутый чай качнулся в чашке и выплеснулся на скатерть. Лиар усмехнулся и сцапал целых три оставшихся на блюде булочки. Завернул в салфетку, сунул в карман.

   Всегда мечтал это сделать, но приличия…

   В бездну приличия!

   Бабушка возмущенно зашипела при виде такого откровенного пренебрежения этикетом, но Лиар был уже в дверях. Гнаться за внуком, чтобы прочесть очередную нотацию, Хонорис посчитала ниже своего достоинства, так что юный демон без препятствий покинул негостеприимный особняк.

***

Перед уходом Лиар строго-настрого запретил ей покидать номер. И несмотря на то что район, где находился гостевой дом, считался более приличным и безопасным, чем рабочий квартал, в котором она выросла, Ани мысленно согласилась с его правотой.

   Мотылек Барона больше не защищал ее от мерзавцев, а купленные демоном платья несмотря на простой крой смотрелись дорого. Просто вызывающе дорого для трущобных окраин.

   “Вернусь через час. Самое большее — полтора”, — сказал Лиар. Но прошло уже больше трех часов, а его все не было, и Ани сходила с ума от беспокойства, меряя шагами туда и обратно крохотный номер.

   Что с ним случилось? А вдруг Лиар попал в беду? Может, ему нужна помощь?!

   Дважды она уже почти набиралась смелости, чтобы выйти на улицу и поискать полицейского. Останавливало только понимание, что служители правопорядка не станут разговаривать с Ани.

   Она рабыня, значит, временно лишена гражданских прав. Не ее дело куда уходит хозяин.

   Стук в дверь сорвал ее с места.

   — Наконец-то! Я так волнова… — она осеклась, обнаружив, за дверью незнакомого мужчину.

   Здоровенный мужик, под шесть футов ростом — раздвинул губы, демонстрируя отсутствие переднего зуба.

   — Опа, какая киса, — протянул он, обдав Ани запахом перегара. — Что ты делаешь в моей комнате?

   Она узнала голос, который вчера с матюками требовал “заткнуть” младенца.

   Девушка попыталась захлопнуть дверь, но громила успел подставить ногу. Потом навалился всем весом, заставив хлипкую створку распахнуться.

   — Это не ваш номер! — выкрикнула Ани. — Вы ошиблись!

   — А и плевать, — его алчущий взгляд прошелся по хорошенькой девушке в платье “от кутюр”, мгновенно оценил отсутствие в номере других людей и остановился на саквояже из кожи василиска в углу. — Скучаешь, киса? Ща я тебя развлеку.

   Ани сделала единственное, что возможно в такой ситуации — закричала “Помогите!”. Сорванный вчера голос взлетел вверх и превратился в жалкий хрип.

   — Кто-нибудь, помогите!

   Это все-таки приличный гостевой дом, а не ночлежка для ворья. Стены тонкие, соседи услышат и позовут хозяина. Он должен вмешаться…

   О том, что хозяин может просто не пожелать связываться с нетрезвым бугаем, Ани старалась не думать.

   — Заткнись! — приказал громила, небрежным толчком отправил ее на кровать. Запер дверь и повернулся к своей жертве. — Я сказал: заткнись.

   От первой пощечины Ани увернулась, а второй раз громиле замахнуться не дали. Дверь жалобно крякнула и вылетела, в комнату ворвался черный вихрь, отцепил громилу от Ани и вышвырнул в коридор. А потом вылетел за ним.

   Девушка ойкнула, сползла с кровати и юркнула к дверному проему.

   Громила стоял на коленях, скулил, как побитая собака, придерживая неестественно вывернутую руку. А над ним стоял Лиар.

   Нет, не Лиар. Валиар ди Абез — надменный аристократ, высший демон, рожденный повелевать жалкими людишками. Он придерживал громилу за горло — легко и даже почти нежно, но тот не пытался освободиться от стальной хватки. Словно чуял, что демону достаточно чуть сильнее сжать пальцы, чтобы размозжить ему гортань.

   — Следующий раз, когда увижу тебя возле моей девочки, ты умрешь, — холодно отчеканил Валиар в запрокинутое лицо. А потом мимоходом сломал громиле сразу три пальца на другой руке.

   От визга содрогнулись стены. Ани зажала уши и без сил оперлась на дверной косяк. После пережитого ужаса в голове было пусто.

   — Ани, — Лиар обернулся и суровая маска на его лице чуть дрогнула, смягчилась. — Собирай вещи. Мы уходим.

   Уходить нужно было так и так, они оплатили только одну ночевку. Девушка подхватила и вытащила в коридор саквояж, порадовавшись, что не стала разбирать его.

   Громила лежал в углу и выл — протяжно, на одной ноте. Притихшие было постояльцы выглядывали из номеров, косились и возбужденно перешептывались.

   Высший демон в подобном районе — зрелище не просто редкое — исключительное.

   — Дай сюда, — Лиар отобрал у нее саквояж и предложил вторую руку. Лицо его оставалось все таким же пугающе мрачным и незнакомым, поэтому Ани не решилась задавать вопросы.

   На выходе их попытался остановить хозяин заведения.

   — Куда это вы собрались?! А кто оплатит ущерб?

   Лиар высокомерно приподнял бровь.

   — Ущерб?

   — Вы, господин хороший, дверь вынесли, а она денежек стоит! Извольте заплатить!

   Юный демон снова нахмурился и от этого зрелища у Ани по спине поползли мурашки. Она и не думала, что Лиар умеет быть таким, таким…

   Таким демоном.

   — Шваль, которую ты поселил рядом со мной, обидела мою женщину, — процедил Валиар, глядя на хозяина, как на вошь. — Кто возместит мне этот ущерб, человек?

   Тот, наконец сообразив, с кем пытался спорить, молча сглотнул и убрался с дороги.

ГЛАВА 18

От гостевого дома Лиар зашагал в сторону центра с такой скоростью, что Ани пришлось перейти на бег, чтобы успеть за ним, однако жаловаться она не осмелилась. Демон сам почувствовал, что девушка не успевает, и сбавил шаг.

   В молчании они шли почти сорок минут. Бедные и обшарпанные дома вокруг постепенно сменялись все более приличными. Крытые черепицей крыши, балкончики с кованными перилами. Не всегда новые, но ухоженные и чистые. Исчезли грязные лужи и кучи мусора, появились газоны, клумбы.

   Район Марлевей, облюбованный средним классом, имел хорошую репутацию. Здесь полиция регулярно патрулировала улицы, исправно работали фонари, а юная леди могла без опаски прогуливаться даже после захода солнца. Именно здесь находился цветочный магазин, в котором Ани когда-то работала. А чуть дальше, за мостом с ажурными перилам, начинался Лейтон-сквер — квартал студентов и богемы. Не такой сытый и респектабельный, как Марлевей или Рислингтон, но веселый и шебутной, с легким налетом беспечности, свойственной молодости.

   Естественной границей между кварталами служила река. Пешеходный мостик с коваными перилами пуповиной соединял сытый мир степенных буржуа и беззаботный мир студенческой вольницы. А на набережной прямо у моста бурлил фонтан, изображающий