Тайны уездного города Крачск. Лидия Антонова

Аннотация.

   Уездный город Крачск становится центром непонятных и, на первый взгляд, не связанных между собой преступлений. Екатерина-маг, способный видеть сильные эмоции людей, как яркие картинки, волей случая оказывается в гуще событий.

   Содержание:

   Серия 1 – Адъютант

   Серия 2 – Другая сторона

   Серия 3 – Луна

   Серия 4 – Охотник

   Бонус – Сердце фейри

    Серия 1

    Адъютант

   Аннотация

   Город Крачск потрясён небывалым событием, прямо в магистрате был убит адъютант Его величества. Способ убийства не вызывает сомнения в личности убийцы – огненный маг в городе один. Однако Екатерина не собирается мириться с арестом отца.

***

Природа, словно отыгрываясь за первый, по-летнему тёплый осенний месяц, зарядила дождём на весь день. По этому поводу в малой гостиной затопили камин и накрыли чай. Садиться ужинать без отца мать не позволяла, хотя положенный час уже давно миновал.

   Софья Андреевна, графиня Винтр, дама сорока лет, в строгом платье, с идеально уложенными в пучок волосами, недовольно поджимая губы, посматривала на часы. Отец редко задерживался даже на пару часов, а прошло уже четыре.

   Из-за настроения матери я не решилась встать и уйти к себе. Вот и приходилось делать вид, что меня увлекла вышивка.

   – Софья, а не пора ли нам сесть за стол? – поинтересовалась тётушка, отвлёкшись от книги.

   Варвара Андреевна, младшая сестра матери, недавно овдовела и приехала погостить к нам. Как ни странно, она понимала меня гораздо лучше родительницы, без сомнения, желающей мне самого лучшего. И вот сейчас тётя с жалостью поглядывала на рукоделие в моих руках.

   Почему-то считалось, что незамужние девицы двадцати лет должны быть: прилежными, кроткими, любить рукоделие и непременно заполонить немаленький дом своими изделиями.

   С первым пунктом я могла ещё согласиться, так как уроки учила исправно. Жаль только мой магический талант был неактивным и о поездке в академию речи не шло. Пришлось довольствоваться нанятым учителем, недавно отбывшим по своим делам в столицу. Ещё утром я радовалась этому, провалявшись в кровати до неприличия долго, но сейчас у меня не было причины извиниться и уйти.

   – Подождём ещё немного, – печально ответила мать.

   Отец служил при магистрате и был советником бургомистра – мужчины почтенного и увенчанного сединой. Бургомистр Пётр Никифорович шутил, что пылкая юность заставила его желать семейного уюта, и исправно откладывал любые вопросы на потом, вовремя уезжая домой. Так что даже боюсь представить, какие мысли лезли сейчас матери в голову.

   – Софья Андреевна, городовой пришёл.

   Лола, войдя в комнату, сделала безукоризненный книксен и застыла, не поднимая глаз. Хозяйку дома служанка побаивалась. Матушка не то чтобы была крута нравом, просто каждую красивую и не очень девушку воспринимала, как соперницу, а ревновала она сильно. Лолу терпела только потому, что она выросла на её глазах, в нашем доме, будучи дочерью кухарки.

   – Кто пришёл? – переспросила мама.

   – Городовой. С вами поговорить хочет. Он сказал, что это по поводу Дмитрия Сергеевича.

   Мама, вскочив, покачнулась и, дав мне знак сидеть на месте, вышла из комнаты. Я умоляющее посмотрела сначала на тётку, а затем – на служанку. Лола чуть заметно, отрицательно покачала головой. А я и забыла, что она утром попала под горячую руку и теперь пару дней будет избегать хозяйку. А вот тётушка, выждав несколько минут, поднялась и вышла.

   – Софья! – испуганно вскрикнула Варвара Андреевна.

   Вылетев из комнаты в один миг, я спустилась по лестнице, опередив даже Варвару Андреевну. Мама без чувств лежала на софе, а растерянный городовой обмахивал её платком.

   – Что случилось? Что вы сделали? – тут же накинулась я на городового.

   Кирилл Николаевич, вытер пот со лба всё тем же платком и покачал головой. Жалость в его взгляде мне не понравилась.

   – Что-то случилось с отцом? – спросила сдавленно.

   – Дмитрий Сергеевич арестован по подозрению в убийстве адъютанта Его величества Красилова Николая Анатольевича.

   Тётушка от известия, ахнув, осела на пол. Но сейчас я не обратила на неё внимания.

   – Что? Это невозможно! Не такой он человек! – вступилась за отца.

   Для убийства нужен определённый настрой. Даже спонтанные действия должны быть вызваны сильными негативными эмоциями. А в силу своих магических особенностей я бы почувствовала их сразу.

   – Я пришёл из уважения к Дмитрию Сергеевичу, чтобы привезти ему необходимые вещи.

   Стало понятно, что старый знакомый ни в коем случае не собирается комментировать произошедшее.

   Матушка тихо застонала, возвращаясь в сознание. Тётушка, поднявшись, подала сестре стакан воды.

   – Лола, собери всё необходимое. Екатерина, иди к себе, – распорядилась мать.

   – Но как же…?

   – Иди к себе!

   Никогда не слышала, чтобы она повышала голос. Мама всегда сохраняла спокойствие на людях и даже папеньке пеняла придуманными похождениями тихо, чтобы слуги не слышали. Пришлось подчиниться и, подхватив юбки, я кинулась наверх.

   Отправляться к себе и не подумала, прижавшись к стене около лестницы, застыла. Лола, выскочив из хозяйской спальни с небольшим чемоданчиком в руках, удивлённо на меня взглянула. За подслушиванием меня ещё ни разу не заставали. Пришлось сделать умоляющие глаза и приложить палец к губам, беззвучно прося её молчать. Понятливая служанка молча прошла мимо и, спустившись, ничем не выдала моего присутствия.

   – Вот возьмите, Кирилл Николаевич. Я надеюсь, это недоразумение скоро разрешится. И Владимир Михайлович скоро всё выяснит.

   – Ох, Софья Андреевна, лучше вам нанять адвоката.

   Тётка ахнула за двоих. Я высунулась, опасаясь, что маменька опять упала в обморок. Однако этот удар судьбы она приняла стойко. Городовой, учтиво поклонившись, отправился на выход. А я – спешно в свою комнату.

***

Промаявшись всю ночь без сна и едва дождавшись рассвета, поднялась с постели. До сих пор не верилось, что всё произошедшее вечером не чья-то злая шутка. Не мог отец пойти на такое. Да, я встречалась с адъютантом на вечере у баронессы Ростовской, и производил он нехорошее впечатление: привлекательный молодой мужчина, но было в его глазах что-то крысиное, отталкивающее.

   Цель визита Николая Анатольевича Красилова в наш город тоже оставалась загадкой. Хотя строившие предположения кумушки постарались на славу и распустили слух, что адъютант навещает тут леди.

   Мне же казалось, что в город привели его денежные дела, так как он на протяжении всего вечера увивался за купцом Стрелицким, чья личность была не меньшей загадкой. Купец появился в городе всего пару лет назад, выкупив имение у старой герцогини Родовской, был приветлив, рассказывал о себе много и ничего одновременно.

   В любом случае обсудить это происшествие мне было не с кем. Маменька делиться не станет да и слегла она от последнего известия. А тётушка уселась при ней, стараясь скрасить неспешной беседой тягостные часы.

   Убедившись, что завтрак сегодня подавать в общей столовой не станут, я быстро оделась и выскользнула из дома.

***

Старший полицмейстер Антон Романович с сомнением посмотрел на разложенные перед ним бумаги. Дело довольно простое: маг, убивший адъютанта, пойман, но всё-таки что-то не давало покоя. Огненных магов в городе больше нет и подозреваемый – единственный. Однако всё равно мелкие нестыковки во времени и характеристики других людей не давали отправить дело в суд.

   – Антон Романович, может, нам лучше осмотреть ещё раз место преступления?

   Следователь Прохор Сергеевич, застывший на вытяжку перед внушительным столом, с надеждой посмотрел на начальника.

   – А знаете, Прохор Сергеевич, я сам хочу посмотреть.

   Антон поднялся и потянулся за пальто. В городе он недавно и ещё толком никого не знает. Однако уже заметил, что к обвиняемому графу Винтр относятся с большим уважением. Вот даже плед привезли из дома. Антон Романович, зашедший посмотреть на мага, сделал вид, что не заметил. С городовым, принёсшим вещи, можно будет поговорить потом и отдельно. Мало ли в действительности, что передали из дома родственники?

   – А мне можно!

   Звонкий женский голос опередил саму хозяйку всего на несколько секунд. В кабинет влетела не иначе как фурия. В тёмно-зелёном платье, жакете, выполненном в тон, изящная шляпка венчала замысловатую причёску.

   – А где Владимир Михайлович? – удивилась неожиданная посетительница.

   – Дома, наверное. С кем имею честь? – любезно улыбнулся новоявленный хозяин кабинета.

***

Идя в полицейский участок, рассчитывала ни больше ни меньше поговорить с начальником. Они с отцом старые приятели. И нужно понять, почему тот не отпустил отца на ночь домой. Да, не по правилам, но они столько лет знакомы.

   Пропустив мимо ушей всё, что пытался мне сказать дежурный, влетела в кабинет. И к своему огромному удивлению обнаружила за столом начальника полиции совершенно другого человека. Однако отступать я была не намерена и тут же поинтересовалась, куда он ушёл, проигнорировав вопрос мужчины.

   – Антон Романович, позвольте вам представить Винтр Екатерину Дмитриевну. А это Антон Романович Волотский, наш новый начальник управления.

   Представив нас друг другу, Прохор Сергеевич сделал шаг в сторону. Любезность из взгляда мужчины мгновенно исчезла.

   – Супруга? – холодно поинтересовался Антон Романович.

   – Да как можно! Дочь! – опять вклинился Прохор Сергеевич.

   – Я хочу знать, почему вы арестовали моего отца? Да ещё заставили его провести ночь в этом ужасном месте?

   Не произведя никакого эффекта своим гневом, внутренне задрожала. Взгляд мужчины был холодным и цепким.

   – А вы не знаете?

   Его голос был ровным, но мне всё равно показалось, что в нём слышна насмешка. Вспыхнув, постаралась вложить во взгляд всё своё отношение и к этому месту, и к действиям нового начальника.

   – Это какая-то ошибка! Мой отец не мог этого совершить! Я знаю это совершенно точно.

   – То есть вы знаете, кто убил Красилова? – невозмутимо уточнил новый начальник.

   – Нет, – растерялась.

   – Вы знакомы с другим огненным магом, пребывающим в городе?

   – Да нет же!

   – А вы сами, позвольте поинтересоваться, какими силами владеете?

   – Вы что подозреваете меня?

   – Екатерина Дмитриевна – чтец, – подсказал Прохор.

   На миг в глазах Антона Романовича мелькнул интерес, который тут же сменился безразличием. Вот сухарь! Совершенно очевидно, что ему не терпится доложить об удачно проведённом расследовании. Тем более что оно у него в этой должности первое! Нет, рассчитывать на него в этом деле нельзя. Вполне возможно, он собирался посетить магистрат, чтобы передать дело в суд. Следует опередить его и поговорить с коллегами отца.

   – Знаете что? – пробормотала, глубоко задумавшись.

   – Что? – заинтересовался новый начальник.

   – Всего хорошего!

   Резко развернувшись, выскочила из комнаты, пока никто не успел меня остановить.

***

Антон проводил девушку озадаченным взглядом и чтобы это скрыть от подчинённого, повернулся к окну и тут же увидеть её быстро удаляющуюся хрупкую фигуру. Чтец! Надо же! Не будь она дочерью главного подозреваемого, вполне могла помочь. Но! Она – лицо заинтересованное, и соврать, чтобы выгородить отца, вполне может.

   К тому же от подобных магов лучше держаться подальше. Кто его знает, когда её сила проявит себя? А Антон вовсе не был святым и скелетов в шкафу хватало.

   – Она не со зла. Просто за отца волнуется, – вступился за девушку Прохор. – Всё обязательно выяснится, и она успокоится.

   – Вот именно выяснится. Прикажите заложить экипаж.

   Дождавшись, когда подчинённый выйдет, Антон вновь повернулся к окну. Что-то ему подсказывало, что Екатерина Дмитриевна не просто так покинула его кабинет.

***

До магистрата я добралась быстро. Это в экипаже нужно минут двадцать, а пешком по переулкам – минут пять. Решительно поднявшись на крыльцо, дёрнула за ручку и с удивлением обнаружила, что дверь заперта. Пришлось стучать, вызывая местного охранника.

   Вокруг творилось что-то странное и неожиданный выходной у местных служащих только усилил мои подозрения. Кто-то убил адъютанта и сделал так, чтобы поговорить с возможными свидетелями не представилось случая.

   Дед Макар услышал меня далеко не сразу, а открыв двери, не спешил впускать.

   – Нету никого, все приходят в себя после вчерашних событий.

   Охранник попробовал закрыть дверь. Я подставила ногу в щель, не давая ему сделать это. Второй раз он мне не откроет, хоть обстучись.

   – Представляю, как все разволновались. Мне забрать из кабинета отца кое-что нужно.

   Соврала не подумав. Дед Макар тут же подобрался и с подозрениями уставился на меня.

   – Что ты хочешь забрать, деточка? Может, я принесу?

   – Боюсь, это не принесёте, – вздохнула я. – Скажите, а вы верите в то, что говорят? Отец не мог совершить это.

   – Мало ли во что я верю? Вот полицмейстеры и разберутся.

   – Особенно их новый начальник.

   Я вздохнула так горько, что даже деда проняло. Окинув меня с сочувственным взглядом, он шире раскрыл двери.

   – А вы, барышня, небось, хотите посмотреть на место, где всё случилось?

   – От вас ничего не скроешь. Вы ведь знаете про Владимира Михайловича?

   Дед поманил меня внутрь и, дождавшись, когда я войду, запер двери на щеколду. Магические огоньки, подвешенные на стене ровным рядом, были приглушены, экономя энергию. Здание было пустым и неожиданно показалось страшным.

   – Да, поговаривают, что Владимир Михайлович не сам ушёл, а попросили его. Вот он был въедливым, каждую мелочь замечал. А этот новый только приехал. Благо что хоть некромант.

   Магическая принадлежность Антона Романовича стала для меня неприятным открытием.

   – А что же он тогда не поднял убитого? – удивилась.

   – Иди в кабинет казначея. Сама всё увидишь. Там всё случилось.

   – Спасибо.

   Подхватив юбки, я быстро побежала на второй этаж. Бургомистр считал, что казначея, как и врага, нужно держать ближе к себе. Поэтому их кабинеты были рядом. Тем удивительно, что никто ничего не видел. Да и странно это всё! Зачем убитый Красилов приходил к Аристарху Владимировичу?

   Вздохнув и настроившись, я шагнула в комнату уже морально подготовленной.

   «Николай Анатольевич сидел на стуле, небрежно закинув ногу на ногу. Увидев гостя, он недоумённо вскинулся, словно не ожидал, что в кабинет войдут, тут же пришёл страх, удивление и дикая боль».

   Я отшатнулась в попытке спастись вместе с ним, и вывалилась из комнаты в чьи-то руки.

***

Свою ошибку Антон понял, только когда экипаж выехал на противоположную сторону, делая круг и объезжая слишком плотно стоящие дома, рынок и узкие улочки. Дойти пешком было бы гораздо быстрей. Однако помня о том, что находится в экипаже не один, он сделал вид, что так и было задумано.

   Крачск особой красотой не блистал. Центр города представлял собой нагромождение всевозможных лавочек, хозяева которых жили в комнатах над магазинами. С левого края – склады, к ним же жались дома рабочих. Высшее сословие жило чуть отдельно от города, предпочитая селиться в собственных имениях. Так что особо любоваться было нечем. Однако Антон Романович постарался запомнить расположение всех улиц и того, что на них находилось.

   – Хороший у нас город. Все друг друга знают. Тихо и спокойно.

   Добродушно заметил Прохор Сергеевич, тоже посматривая в окно.

   – Хороший. Но со спокойствием я бы не торопился.

   Прохор Сергеевич философски пожал плечами, то ли не желая возражать начальству, то ли не усмотрел в случившемся ничего особенного.

   Новому начальнику полиции были, мягко говоря, не рады. В подобных городах всё решалось через личные знакомства. Кто-то должен кому-то денег, кто-то родственник, друг детства, служили вместе. Таким людям договориться между собой гораздо легче. Вон даже городовой съездил до дома задержанного, и привёз вещи. Так что во фразе подчинённого Антон Романович заметил недосказанность: «Вы тут чужой и вам не рады».

   Магистрат, как и предполагалось, был закрыт. Бургомистр, опасаясь, как бы подчинённые не запутали следствие пустой болтовнёй, наказал всем разъехаться по домам.

   – Неприёмный день сегодня! – откликнулся сторож, всё же отпирая. – А то ходят сюда, словно тут мёдом намазано. А, это вы, ваше благородие.

   – Кто приходил? – тут же заинтересовался Антон.

   Вполне возможно, убийца обронил что-то на месте преступления. И убедившись, что при первом досмотре это пропустили, решил забрать.

   – Так барышня забегала.

   – Что за барышня? Давно ушла?

   – Так тута она ещё, только поднялась. Екатерина Дмитриевна. На место преступления посмотреть пожелала.

   – Вы пустили чтеца на место преступления?! – ужаснулся Прохор Сергеевич.

   Поняв, что означал её поспешный уход из управления, Антон Романович бросился наверх, и как раз вовремя, – девушка на грани обморока упала ему в руки. Ругаться на неё сразу не имело смысла. Со чтецами он был знаком и прекрасно знал, что им требуется время, чтобы прийти в себя после такого.

   – Екатерина Дмитриевна, хотите воды? – засуетился рядом Прохор Сергеевич.

   На начальника он посматривал с плохо скрываемым неодобрением и как бы невзначай оттеснил к небольшой софе, стоящей в коридоре для посетителей. Девушку всё же пришлось положить и даже сделать шаг назад.

   – Ей бы лучше тёплого вина, – подсказал Антон Романович.

   – Не нужно ничего, – отвергла все предложения пришедшая в себя Екатерина Дмитриевна.

   – Екатерина Дмитриевна, что вы тут делаете?

   Допрос Антон решил не откладывать. Девушка явно обладала острым язычком и вполне могла или заговорить, или запутать. Нужно действовать по горячим следам.

   – Антон Романович, – с лёгкой ноткой укоризны произнёс Прохор.

   – Будто вы сами не догадываетесь.

   Девушка гордо вздёрнула носик. Наверное, она хотела выглядеть сильной. Однако Антону она мгновенно показалась лет на десять младше, чем было на самом деле. Причём ничего удивительного в этом не было – «тепличный цветок». Именно этим и был обусловлен снисходительно-покровительственный тон, с которым он обратился к барышне:

   – Екатерина Дмитриевна, наш экипаж в полном вашем распоряжении. Поезжайте домой, выпейте чая, отдохните. Я вам обещаю разобраться в этом деле лично.

   – Почему вы говорите со мной так, словно я больна? – тут же вскинулась девушка.

   Детский образ в голове Антона тут же сменился на маленького пыхтящего ёжика, чьи мягкие колючки не могли нанести вреда, но он очень старался.

   – Я считаю, что преступление не развлечение для барышни, – честно ответил Антон.

   – Мой отец арестован за преступление, которого не совершал! Я не думаю, что в данном случае есть над чем смеяться. А вы именно смеётесь надо мной. Вот скажите правду, зачем вы приехали? Хотите передать дело в суд?

   – Я передам дело в суд, когда расследование будет завершено. А вам советую, придержать свой острый язычок.

   – А то что? Арестуете меня?

   Екатерина вскочила, покачнулась, но устояв на ногах, не приняла попытки помощи от окружающих.

   – Антон Романович! – всполошился Прохор.

   Арестовать девушку уже можно было за то, что проникла на место преступления. Или хотя бы в приказном порядке запереть её дома, запретив выходить.

   – Я не доставлю вам такого удовольствия. Я поговорю с вашим отцом, указав ему на пробелы в вашем воспитании.

   Екатерина побледнела так, словно собираясь упасть в обморок. Антону даже стало стыдно за свою резкость. Лучше бы действительно пригрозил арестом. Она бы просто огрызнулась в ответ. А теперь он чувствовал себя виноватым и очень хотел извиниться.

   Уже смирившись со своим поражением в этом споре, Антон собрался попросить прощения. Девушка, резко развернувшись, молча пошла по коридору к выходу. Гадкое ощущение в душе разрослось до размера огромной горы.

   – Екатерина Дмитриевна, воспользуйтесь экипажем, – всё же посоветовал он.

   Девушка даже не остановилась, можно было подумать, что она не слышала предложения.

   – Зачем вы так, ваше благородие? Барышня не со зла, волнуется очень, – вступился за девушку Прохор.

   – Извинюсь. Чуть позже. Сейчас тут закончим и извинюсь, – твёрдо решил Антон.

***

Несмотря на внутреннюю дрожь, я сумела пройти по коридору с идеально прямой спиной и ни разу не споткнуться. Этот… Антон Романович оказался действительно умён. Арест меня не страшил, а вот разговор с отцом…

   В любом случае отступать я была не намерена. Напротив, появилась уверенность, что в городе есть ещё один маг. А главное, убитый его знал и боялся. Но не мог же убийца просто сразу найти адъютанта в магистрате и убить. Скорее всего, он навещал Николая Анатольевича в номерах.

   Гостиниц в городе было две. Одна, почти в центре у рыночной площади, с маленьким и дешёвыми комнатами. Вторая – более дорогая и комнаты там были приличнее обставлены. Вот туда я и направилась. Адъютант не путешествовал инкогнито, а значит, селиться с народом не было необходимости.

   До гостиницы я добралась быстро, правда, за стойкой стоял сам управляющий Константин Семёнович. Этот мужчина обладал шикарными усами и непоколебимой верой, что все женщины – сплетницы. А личную жизнь своих постояльцев, даже мёртвых, он охранял неустанно.

   Покрутившись пару минут, я решила рискнуть и обойти здание с другой стороны. Если мне повезёт, то к конюшням выйдет горничная. Слуги, как правило, всегда знают больше хозяев и куда как охотнее делятся тайнами.

   Дойдя до каретного сарая, заглянула внутрь, услышав тихий смех и шуршание. В конюшне, разумеется, тоже есть слуги, но тут явно была женщина.

   – Есть кто? – громко спросила, зайдя внутрь.

   Ответом мне была тишина. Пришлось чуть пройтись и постучать в дверцу ближайшей кареты. Просто так, чтобы показать, что меня не удалось обмануть.

   – Могу я вам чем-то помочь?

   От неожиданности вздрогнула, когда из-за соседней кареты вышел парень. Примерно мой ровесник, высокий, светловолосый, в серой простой рубашке и жилете. Я, честно говоря, думала, они устроились подальше.

   – Я бы хотела поговорить с… ней.

   Я не знала, как назвать девушку в подобном случае. Да и не моё это дело.

   – Барышня?

   Девушка тоже появилась, алея щеками и опустив глаза в пол. Пришлось ей ободряюще улыбнуться. Поскольку она показалась мне именно той, кто и был нужен. Тёмно-коричневое платье и чепец выдавали в ней горничную.

   – Я никому не скажу, – первым делом заверила я её. – Я бы хотела спросить вас о… постояльце.

   – Нам запрещено разговаривать о постояльцах, – смущённо отозвалась горничная.

   Услышать нечто подобное я ожидала, так что даже не расстроилась.

   – Я просто хочу узнать, навещал ли его кто-то. Прошу вас. Это очень важно. Красилов Николай Анатольевич.

   – Сожалею, – глухо отозвалась девушка.

   – Но всё же если вспомните, то найдёте меня в имении Винтр.

   – Это вы про адъютанта? – переспросил юноша. – Я видел, как он общался с каким-то господином. Конюх попросил сбегать за кузнецом – одна из лошадей захромала. Убитый что-то с жаром доказывал собеседнику, а тот просто его ударил. А затем сказал, что у него два дня.

   – Когда это было?

   – Так третьего дня назад.

   – Что за господин? – насторожилась.

   Время убийства полностью совпадало. Должно быть, Красилов не придал значение фразе «два дня» и был убит.

   – Не видел его раньше, но если встречу, узнаю.

***

Ещё раз осмотрев место преступления и ничего не найдя, пришлось вернуться в управление и вновь усесться за бумаги. Как и ожидал Антон Романович, как раз прилетел вестник с документами по месту службы Красилова.

   – На военной службе он ничем не отличился, особо знатным родом тоже похвастаться не мог… – задумчиво пробормотал Антон.

   – А адъютантом стал, – возразил Прохор Сергеевич.

   – Значит, был покровитель.

   Прохор Сергеевич с удивлением посмотрел на начальника, думая, что тот шутит. Занять такую должность только по рекомендации, не подкреплённой личными достижениями, по его мнению, было невозможно.

   – Если вы так считаете.

   – Зачем Красилов приехал в Крачск? Зачем приходил к казначею?

   – Я не знаю, – повинился следователь.

   – А должны знать.

   – Однако я уверен, что Дмитрий Сергеевич не имеет никакого отношения к этому делу.

   – Вы необъективны, Прохор Сергеевич. Имеет и ещё какое. Единственный огненный маг в городе. Внятного алиби нет. Где-то ходил и с кем-то говорил. Вот что, давайте-ка ещё раз опросим нашего подозреваемого.

***

Дома меня уже хватились и купленные по дороге в кондитерской пирожные пришлись как нельзя кстати. Матушка, успевшая прийти в себя, сидела за столом, составляя письмо. Заинтересовавшись, подошла поближе и, бросив беглый взгляд, тут же отвернулась к окну.

   – Вы всё же решили вызвать адвоката?

   Меня удивил не столько поступок, сколько решение, принятое матерью. Она писала известному столичному адвокату Болотникову. В то время как в городе присутствовал свой.

   – Я не стану сидеть сложа руки. Не позволю смешивать наш род с грязью, приписывая чужие деяния.

   Категоричность матери мне понравилась. Обуздать прибывшего из столицы начальника способен только столичный адвокат. А в том, что Антон Романович желает закрыть дело быстрее, сомнений не было. Иначе как он может не замечать столь очевидные нестыковки?

   Припомнив каждое мгновение из видения, утвердилась в своём мнении, – Красилов знал своего убийцу. Вот только непонятно, почему он так удивился? Главное, сначала испугался, а затем удивился.

   – Екатерина.

   В голосе матери послышалось негодование, значит, звала она меня не в первый раз. Повернувшись, чуть смущённо улыбнулась.

   – Извините. На улице чудесная погода, даже не верится, что может происходить что-то плохое.

   – Я подумала, не погостить ли тебе пару недель в столице? Варвара сопроводит тебя.

   Несмотря на то что она спрашивала, прозвучало как уже решённое дело. Не удивлюсь, если она уже приказала уложить вещи в чемоданы. Как некстати!

   – Софья, я не оставлю тебя одну в такое время. А для Екатерины можно найти дуэнью, – вмешалась тётушка.

   – Я бы с большим удовольствием посетила столицу. Однако не вызовет ли это новые пересуды? Да и начальник в управлении новый. В кондитерской о нём все только и говорят.

   Последнее было чистой правдой. Говорили об Антоне Романовиче много и охотно. Новый мужчина, молодой и при должности, незамедлительно вызывал интерес. Нашлись даже те, кто посчитал его необычайно обходительным и даже красивым. Мне же он таковым не показался, особенно, что касалось первого достоинства, и присоединяться к обсуждению не стала.

   Мать, печально вздохнув и отвернувшись, закрыла глаза. Новый начальник её тоже беспокоил. Неизвестно, чего ждать от «залётной птицы», особенно если пока даже породу не разглядеть.

   – Давайте не будем пока делать поспешных действий. Дождёмся приезда адвоката. И уже тогда решим все вопросы с отъездом. К тому же ей уже двадцать, а она до сих пор не сговорена.

   Закатив глаза, присела в кресло и выразительно покачала головой. Любой разговор неизменно сводился к печальному факту отсутствия у меня мужа. Матушка в моём возрасте уже год как была замужем, а тётушка и того раньше.

   – А вот в столице много мужчин умных благородных…

   – И безгрешных, – закончила.

   Чтецам вообще тяжело найти спутника жизни. Мало кто согласен быть рядом с человеком, который в любой момент может узнать даже самую постыдную тайну.

   – Жена должна хранить тайну мужа. Так что твои способности не помеха, – отмахнулась тётушка.

   Уточнять, какого возраста понявшие это мужчины, не стала, боясь услышать правду.

   – А не выпить ли нам чаю? ¬– решила сменить тему.

   – Нет. Давайте пообедаем. Скажи Лоле, чтобы накрывали на стол.

   Радуясь, что появился повод улизнуть от неприятного разговора, степенно поднялась и вышла из комнаты.

***

За прошедший день Антон Романович обнаружил множество недочётов в работе собственного ведомства. Не было записи о разговоре с бургомистром да и казначея не опросили. Вообще, в деле значились только имена мелких служащих: писцов и секретарей.

   На вопрос «почему?» Прохор Сергеевич что-то невнятно пробормотал о том, что неудобно беспокоить почтенных магистров в столь трудный час. По мнению Антона, как раз они и должны были помочь своему коллеге. Однако, похоже, что в городе не принято работать как положено.

   Собственно, Антон подозревал, что если бы не его присутствие, то графа Винтр оправдали бы, руководствуясь мыслью «не мог он такого совершить». Не зря же его дочь Екатерина Дмитриевна так негодовала оттого, что отцу пришлось провести ночь в камере.

   Разговор с единственным подозреваемым тоже ничего не дал. Всё равно между одной встречей и другой присутствовали те самые пресловутые десять минут, за которые граф мог убить и спокойно вернуться в свой кабинет. Однако держался он с достоинством, в истерики не впадал, жалобами не грозился. Был рассудительным и, сам всё прекрасно понимая, только выражал надежду, что скоро всё разрешится.

   Невольно испытав к графу уважение, Антон не стал отчитывать городового, хотя узнал, что тот продолжает носить ему обеды.

   Мысленно составив план действий и написав нескольким информаторам письма с просьбой узнать больше о личности Красилова, Антон отправился в ресторацию, где имел привычку обедать казначей.

***

Обед прошёл в тягостной обстановке. Место отца во главе стола пустовало, хотя прибор, как обычно, поставили. Отец редко, но, бывало, заезжал домой в этот час, чтобы разделить трапезу с семьёй. И его всегда ждали. И этот обед не был исключением.

   Мама сидела с каменным лицом, глядя только в свою тарелку. Варвара Андреевна тоже была непривычно тиха. Еле высидев положенный час, извинилась и отправилась к себе.

   К сожалению, что делать дальше и к кому обратиться, я не знала. Сведения, полученные мной, были до того расплывчаты, что Антон Романович вполне мог от них отмахнуться. Нужно было найти неопровержимые доказательства.

   Именно поэтому я не бежала в управление, а стояла, наблюдая за игрой ветра и листьев. Сад пожелтел за несколько дней и превратил землю в цветной ковёр. Садовник вёл непримиримую войну с этим безобразием, но силы были неравны.

   – Екатерина, можно к тебе?

   Тётушка, против обыкновения, постучалась, а не ворвалась в комнату ураганом.

   – Конечно, – откликнулась я.

   Варвара Андреевна была всего на пятнадцать лет меня старше. Обычно мы легко находили общие темы для разговора. Тётушка жила в столице и с большим удовольствием делилась тамошними тайнами и порядками.

   Варвара Андреевна, войдя в комнату, прикрыла дверь, затем прислушалась и, выждав немного, выглянула в коридор. Заинтригованная, я наблюдала за ней. Убедившись, что нас не подслушивают, тётушка увлекла меня в дальний угол комнаты к туалетному столику.

   – Я вот подумала, а не сходить ли тебе в управление и не поговорить ли с новым старшим полицмейстером? Как его там?

   – Антон Романович, – сообщила, чуть поморщившись.

   – Так я и знала, что ты с ним уже встречалась. Когда ты о нём говоришь, то проскальзывает такая интонация, словно он тебя обидел.

   Тётушка довольно блеснула глазами. Я ахнула, поняв, что попалась. Да ещё и так бездумно подтвердила, назвав его имя.

   – Но как?

   – Всё-таки не первый день на этом свете живу. Будь осторожна, Софья поймёт сразу. Если бы она не переживала о судьбе своего бедного супруга, то ты бы уже оказалась под замком.

   Вот они двойные стандарты: замуж выйди, но к мужчине не приближайся!

   – Я просто хотела узнать об отце.

   – Узнала? И каков же этот Антон Романович?

   – Самодовольный, самовлюблённый, сухарь!

   – Так сухарь или самодовольный?

   С возмущением повернувшись к Варваре Андреевне, заметила, что она смеётся. Фыркнув, отвернулась и отошла к окну. Тётушка, побарабанив пальцами по столу, подошла ко мне и тоже устремила взгляд в окно.

   – Антон Романович в нашем городе человек новый. Он не знает, кому можно доверять, а кому нет. Кто сдержит слово даже под страхом смерти, а для кого честь – пустой звук. Так что он будет действовать согласно уставу, не расширяя рамок.

   – Он меня не послушал.

   Даже мысленно это возражение звучало глупо, но другого, которым можно поделиться, у меня не было.

   – А ты сказала что-то важное?

   – Нет, – пришлось признать.

   Тётушка, улыбнувшись, оставила меня одну. Постояв ещё немного, накинула жакет и отправилась к задней двери. Попробую уйти незаметно, поскольку внятного объяснения, куда я собралась, у меня не было.

   Тётушка права, Антон Романович никого не знает, а в городе должен быть новый маг.

***

Ресторация «Чайная» находилась при парке и имела открытую террасу. Аристарх Владимирович, несмотря на свой почтенный возраст, занимал один из этих столиков, кутаясь в тёплый клетчатый плед.

   – Аристарх Владимирович, я – Волотский Антон Романович.

   – А, наш новый старший полицмейстер, – обрадованно кивнул казначей. – Прошу вас, молодой человек.

   Аристарх Владимирович, указав на кресло напротив, подал знак официанту и самолично наполнил стопки настойкой.

   Антон, присев за стол, от напитка отказываться не стал и, выпив, захрустел маринованным огурчиком. На этом ритуал знакомства можно было считать состоявшимся.

   – Я, право, не думал, что вы сегодня выйдете, после таких событий, – осторожно начал подходить к главному Антон.

   Спрашивать в лоб таких людей, как Аристарх Владимирович, было нельзя. Он может посчитать это за оскорбление. А вот осторожно повернуть разговор так, чтобы он рассказал всё сам, есть шанс.

   – Да разве ж это волнения? Вот помнится, когда я служил в армии Его величества…

   Антон с благожелательным выражением лица выслушал получасовые воспоминания. В нужных местах кивая и задавая уточняющие вопросы. В процессе они ещё раз выпили, и казначей окончательно расслабился.

   – Да, ваша служба была полна неординарных событий. Хотя адъютант Красилов был вашим знакомым…

   – Какое уж там знакомство! Он пришёл ко мне по рекомендации своего командира. Хотел получить положенное жалование при нашем уезде. Я ему честно сказал, что дело это небыстрое, пока запрос пошлёшь, пока ответ придёт. До столицы всего день пути, съездить да обернуться быстрее получится. Но он упёрся. Да и заверил меня, что запрос ждут и ответ придёт сразу.

   – Пришёл ответ? – заинтересовался Антон.

   – Так не успел я его отправить. Только за дверь да к Петру Никифоровичу зашёл, а уж там всё и закрутилось.

   Казначей, опечаленно вздохнув, вновь наполнил стопки. Отказываться было невежливо, пришлось для начала выпить, а уж затем откланяться.

***

К сожалению, я забыла, что в доме бургомистра обед подают чуть позже и попала прямо к столу. Ещё одним неприятным сюрпризом стал Антон Романович, рядом с которым меня посадили. Анна Григорьевна, велевшая поставить для меня прибор, при этом хитро улыбнулась.

   Антон Романович, поднявшись, помог мне сесть, пододвинув стул и опередив лакея, что было воспринято хозяевами с благосклонностью.

   – Вот, Антон Романович, Екатерина Дмитриевна, должно быть, об отце волнуется. Не просветите нас, как продвигается ваше следствие?

   Всё-таки Пётр Никифорович – очень проницательный человек. Маг земли, а силой – почти архимаг. Был бы чуть более амбициозен, в нашем городе не задержался бы. Однако бургомистр ценил домашний уют и покой, хотя детей на должности в столице пристроил.

   – Продвигаемся. Истинный убийца будет пойман.

   Бургомистр кивнул, полностью довольный ответом. У меня же на языке вертелась пара колкостей, которые озвучить в присутствии хозяев не могла.

   – А вы, Екатерина Дмитриевна, в этом городе не скучаете? – тут же повернулся ко мне Антон Романович.

   – Как-то не приходится, – покривила душой.

   Ещё бы несколько дней назад на предложение маменьки отправиться в столицу, возражать не стала. А самолично покидала бы вещи в чемоданы. Однако признаваться в этом не собиралась, тем более Антону Романовичу.

   – Ах, у нас проходят замечательные вечера. На прошлой неделе в доме графини Глалицкой читали стихи. Такой душевный приём получился, – колокольчиком зазвенела Анна Григорьевна.

   Вспомнив тот вечер, с трудом подавила вздох. Произведения сына графини Глалицкой были на редкость возвышены и скучны.

   – Жаль, я его пропустил, – вполне серьёзно сказал Антон Романович.

   Почувствовав себя, как никогда не к месту, еле досидела до конца. Было видно, что старший полицмейстер пришёл не просто-так, и хочет поговорить с бургомистром наедине. И если с присутствием его супруги он готов смириться, то с моим – нет.

   Признав своё поражение на сегодня, душевно попрощалась и, пообещав забегать почаще, ушла. К моему огромному удивлению, Антон Романович последовал за мной и окликнул у ворот.

   – Вы что-то хотели? – поинтересовалась, неспешно направляясь к своему дому.

   – Я бы хотел просить вас оставить самостоятельное расследование.

   – С чего вы решили, что я его веду? – спросила с досадой.

   Антон Романович улыбнулся, вогнав меня в краску. Надеюсь, он не собирается пообщаться с маменькой по этому поводу?

   – Боитесь, что найду преступника первой?

   – Да.

   Удивлённо вскинув брови, посмотрела на сосредоточенного мужчину.

   – Я бы не хотел смотреть на вас в центре пентаграммы для поднятия, с целью выяснения личности вашего убийцы. Если, конечно, будет что поднимать. Останки Красилова рассыпались пеплом во время перевозки.

   – О боже!

   Я пошатнулась, вспомнив последние чувства убитого. Антону Романовичу пришлось меня поддержать.

   – Простите, – выдохнул ошарашенный мужчина. – Знаете, у меня есть с собой нюхательная соль.

   Антон Романович поспешно вытащил из кармана небольшую серебряную шкатулку размером с пудреницу. Я схватилась за его руку, не желая, чтобы он её открывал. Ненавижу запах этой гадости! И…

   «Мир плыл и размазывался большой кляксой, сложно было отличить, иду я или уже нет. От пляски перед глазами тошнило. А ещё было мокро и страшно. Вспышка боли, кто-то сильно потянул за руку, крепко сжимая запястье…»

   – Екатерина Дмитриевна? Вы в порядке?

   Видение ушло, и я вполне осмысленно посмотрела на обеспокоенное лицо старшего полицмейстера.

   – Что с ней случилось? Её нашли?

   – Кого?

   – Девушку, которой принадлежала шкатулка. Ей было очень страшно и плохо, а ещё её куда-то тащили…

   Я осеклась, увидев, окаменевшее лицо Антона Романовича. Мгновенно сложив видение и внезапное назначение в наш город, отшатнулась.

   – Я сейчас закричу. Громко. Очень, – пообещала жалким голосом.

   – Вы знаете, где она?

   Антон Романович, шагнув ко мне, порывисто схватил за руку. От него резко повеяло мрачной решимостью. От страха подкашивались ноги и кружилась голова.

   – Отпустите немедленно. Пожалуйста. Я не буду ни с кем обсуждать ваши «личные» дела, – пообещала, еле ворочая языком и глотая отдельные звуки.

   – Что? – ошарашенно переспросил мужчина.

   Воспользовавшись его замешательством, вырвалась и что есть сил побежала по улице в сторону дома.

***

В недоумении посмотрев вслед убегающей девушки, Антон вздохнул и отправился за ней. Со чтецами всегда сложно. Особенно с молодыми. Для них эмоции – это большой общий поток, в котором они не отличают свои, от чьих бы то ни было. Однако позволить девушке, привлекающей к себе излишнее внимание убийцы, остаться одной на кривой улице, со всех сторон закрытой садами имений, Антон не мог. Жаль только, поговорить и узнать подробнее о том, что она узнала, не получилось. Но ничего, он даст ей пару дней, чтобы она успокоилась, и навестит.

   Убедившись, что Екатерина Дмитриевна благополучно добралась до дома, старший полицмейстер вернулся в управление. Прохор Сергеевич, уже поджидающий начальство под дверью, тут же вытянулся в струну.

   – Антон Романович, видимых причин посещать город у Красилова не было. Он приехал впервые и знакомых имел только тех, с кем пересекался в столице.

   – И тем не менее его убили…

   Заметив на столе несколько новых писем без надписей и, скорее всего, отправленные по личным каналам, сгрёб всё в ящик стола. Среди них могло быть оно, то самое.

   – А может, нам расспросить Екатерину Дмитриевну, раз уж она посетила место преступления как чтец?

   – Екатерина Дмитриевна – лицо заинтересованное, – с досадой произнёс Антон.

   Если бы она не являлась дочерью главного и единственного подозреваемого, то её показания пригодились бы. Кто может поручиться, что она не введёт его в заблуждение, чтобы спасти отца? Честно говоря, Антон и сам не знал, как бы поступил на её месте.

   Прохор Сергеевич согласно склонил голову, но тень досады на его лице Антон заметил.

   – Знаете что, Прохор Сергеевич, пошлите городового, чтобы он присмотрел за Екатериной Дмитриевной. Барышня ведёт своё расследование. Боюсь, она может пострадать раньше, чем нападёт на след подозреваемого.

   – Будет сделано, Антон Романович!

   Старший следователь выскочил из кабинета, даже не испросив разрешения. Оставшись один, Антон вытащил письма из стола. Два сообщали подробности жизни Красилова. А вот второе было одно из тех, что он действительно ждал.

   «Второй след также потерян по дороге в Крачск»

***

Успокоиться помогла только третья чашка чая. Хорошо, что матушка с тётушкой музицировали и секретничали. Так что меня не позвали. Вероятно, они считали, что я и так сильно переживаю для того, чтобы мучить меня своими выводами об этом вопиющем деле – аресте отца.

   Прошлый старший полицмейстер не стал бы держать его в камере, а отправил бы домой под присмотром городового. Антон Романович же человеколюбием не страдал. А если судить по последнему видению, был жестоким и циничным.

   Хорошо, что мне удалось от него сбежать. Хотя и он в чём-то прав, например, что я привлекаю к себе внимание. Если убийца ещё в городе и следит за ходом расследования, то моя магическая принадлежность может стать для него проблемой. Не стоит ходить безоружной.

   Прихватив томик со стихами, я неспешным шагом отправилась гулять по дому, медленно приближаясь к своей цели. В кабинете отца хранились защитные артефакты и револьверы. Убедившись, что меня никто не видит, быстро скользнула внутрь.

   Порывшись в ящике стола и найдя ключи от секретера, на миг замерла, чувствуя себя воровкой. Разумеется, я верну всё обратно, как только дело разрешится, но сам факт…

   «Или так, или снова буду молить о жалости, раскидываясь ненужными ему обещаниями!»

   Отогнав сомнения, раскрыла дверцу и, подавив в себе желание схватить первое попавшееся и убежать, вдумчиво осмотрела содержимое. Дамских среди них не было и в карман или сумочку не спрячешь. Выбрала самый маленький, который тут же замотала в шаль. А вот с амулетами было проще – серебряную подвеску под воротом платья заметить сложно.

   Её-то и надела сразу и, прижав к себе оружие, выскользнула в коридор.

   – Барышня? – удивилась Лола, перед носом которой я выскочила.

   – Я…

   Заранее внятного оправдания придумать не догадалась, так что, запнувшись, жалобно посмотрела по сторонам.

   – Вас спрашивает старший следователь Прохор Сергеевич. Он ждёт вас в саду. Не хочет заходить и беспокоить Софью Андреевну.

   Лола спрашивать о том, чем я занималась, не стала, только понимающе покосилась на дверь кабинета.

   – Только матушке не говори… и про кабинет тоже, – смущённо попросила я.

   Чувствуя себя преотвратно, быстро спустилась и засунула револьвер за пояс платья, прикрыв длинным плащом. Разговора по душам со служанкой не избежать. Она может обмолвиться парой слов с другими слугами, и тогда мама узнает.

   Прохор Сергеевич ожидал меня рядом с крыльцом задней двери, спрятавшись под сенью раскидистого дерева. Я так же нырнула в эту тень. Окна музыкальной комнаты находились с другой стороны дома, но мало ли…

   – Екатерина Дмитриевна, простите за столь поздний визит. Я, право, даже не знаю, как начать…

   – Что-то случилось с отцом? – испугалась.

   – Нет, ну что вы, Дмитрий Сергеевич в добром здравии и с божьей помощью скоро окажется дома.

   – Значит, вы тоже не рассчитываете на помощь Антона Романовича, – понимающе хмыкнула.

   – Ну что вы! Антон Романович близко к сердцу принял это дело. Столько запросов в столицу послал. Сколько я за всю службу не видел.

   Хмуро посмотрев на следователя, раздражённо передёрнула плечами. В его словах послышалось восхищение, словно Антон Романович сделал что-то необычное. Да и не уверена я была вовсе, что он посылал запросы, а не отчёт о проделанной работе.

   – Посмотрим, принесёт ли это плоды, – пространно заметила.

   – Екатерина Дмитриевна, я хотел у вас узнать, удалось ли вам что-то узнать в кабинете.

   Я отшатнулась, чувствуя, что и револьвер, и подвеска просто впились в кожу, прежде чем поняла, что он имеет в виду место преступления. Правильно говорят, на воре и шапка горит.

   – Простите, что напоминаю вам об этом, – покаянно произнёс Прохор Сергеевич.

   – Да, Красилов вначале испугался, а затем удивился. Правда, перед этим, вроде как, недоумевал, но всего пару секунд.

   – Получается, что он никого не ждал. Увидев, испугался, а затем удивление?

   – Совершенно верно, – подтвердила.

   – Странно. По логике после страха должна быть злость, – задумался следователь.

   Пожав плечами, посмотрела на окутанный тенями парк. Солнце медленно садилось и мне становилось неуютно, даже в компании полицмейстера.

   – Прошу меня простить, вынужден откланяться.

   Полицейский поспешно покинул сад. Проводив его взглядом и вспомнив, с какой интонацией он говорил о новом начальнике, расстроенно фыркнула. Похоже, Антон Романович умеет нравиться людям, но чтеца не проведёшь.

   – Барышня.

   От неожиданности вздрогнула. Из глубины сада в мою сторону шёл молодой человек, встреченный мной в каретном сарае.

   – Вы? – удивилась.

   Настроившись на него, выяснила, что парню немного неуютно, и он слегка взволнован. Главное, что убивать и нападать на девушек с такими чувствами не ходят.

   – Егор, – представился он.

   – Екатерина, – улыбнулась чуть более расслабленно.

   – Простите, что напугал. Я уже давно в саду сижу и не могу решиться позвонить в дверь. Вы просили прийти, если что вспомним или узнаем. Так вот Марта вспомнила, что в один из дней в комнате адъютанта звучали два голоса. Но к нему никто не поднимался.

   – Значит, кто-то навещал его тайно, – задумалась.

   – А ещё я видел человека, который разговаривал с Красиловым в переулке. Он поселился в меблированной комнате почти у выезда из города.

   Припомнив обветшавшее здание, серое и неизвестно, как ещё не рухнувшее, озадаченно нахмурилась. Зачем адъютанту Его величества селиться в таком месте? Комнаты там снимали только бедные студенты да те, кто не хотел, чтобы его заметили у борделя.

   – Я хочу его увидеть. Сейчас.

   Если этот человек кого-то убил, то взял на себя часть негативной энергии. Стоит оказаться с ним рядом – и я его почувствую.

***

Антон, застыв перед окном, наблюдал за спешащими по своим делам людьми. Странно, но ему казалось, что стоит только прибыть в этот город, и он выяснит всё сразу. Однако Крачск был на удивление тихим и спокойным городком. Хотя жители непроизвольно ускоряли шаг, проходя мимо управления.

   Громкий и уверенный стук в двери заставил оторваться от пока бесполезного наблюдения за жителями и вернуться к делам насущным. Прохор Сергеевич, войдя в кабинет, слегка замялся.

   – Что сказала Екатерина Дмитриевна?

   Подчинённый смутился ещё сильнее и опустил глаза. Усмехнувшись, Антон вернулся за письменный стол и принялся перебирать донесения из столицы.

   – Екатерина Дмитриевна считает, что Красилов знал своего убийцу и боялся его. Правда, потом, вроде как, удивился.

   – Должно быть, он не ожидал, что за ним придут в магистрат, – не усмотрел ничего необычного Антон Романович.

   – Нет, сначала узнал, испугался, а уже после удивился.

   Антон, нахмурившись, попробовал уложить новые знания в голове, чтобы выстроить логическую цепочку. Не выдержав бездействия и поднявшись, принялся расхаживать по комнате, рассуждая вслух.

   – Красилов был игроком, которому упорно не везло. В столице он сообщил о том, что уезжает на воды, а сам приехал в Крачск. Почему?

   – Знамо зачем – отсидеться, – сделал вывод Прохор.

   – Но при этом он селится в неплохой гостинице и наносит визиты. Нет, скорее он рассчитывал разжиться деньгами.

   – У нас играют только при трактире.

   – Сумма долга Красилова велика, такую, играя на медь с местными пьянчугами, не выиграть. Впрочем, ему не везло и если даже тут собираются благородные, скоротать вечерок в компании азарта и карт, то не думаю, чтобы он сильно на это рассчитывал. Деньги должны были прийти откуда-то ещё.

   Прохор Сергеевич засопел. Затянувшаяся пауза не была заполнена именем казначея. Однако напрашивалось именно оно.

   – Но Екатерина Дмитриевна сказала, что он боялся убийцу. Не мог же он к нему сам прийти? – нашёл что возразить Прохор.

   Собственно, Антону Романовичу узнанная от чтеца информация тоже не давала покоя. Либо всё более запутанно, либо кто-то врал. Проблема была в том, что припереть к стенке и допросить всех вольных или невольных участников этого дела, у него пока не предоставлялось возможным. Так что придётся юлить и искать обходные пути.

   – А вот скажите мне, Прохор Сергеевич, если вы испуганы, что может вас удивить?

   – Ну, если бы он сделал что-то необычное.

   На лицо Прохора Сергеевича набежала тень усиленной работы мысли, однако, судя по всему, безрезультатно.

   – Что, например? – всё же попытал счастья Антон Романович.

   – Ну, например, если бы барышня вытащила из складок платья тяжёлый старинный меч…

   – Или если бы маг активизировал силы, которых у него в принципе не должно было быть. А ну-ка, Прохор Сергеевич, дайте-ка мне списки приехавших магов.

   – Но, как же тогда…? – озадачился следователь.

   – Артефакт, – коротко пояснил Антон Романович.

   – Они же запрещены!

   – Знаете, Прохор Сергеевич, убийства тоже запрещены, за них ссылают на каторгу, а ещё иногда казнят и лишают магии.

***

«Домашний приют» походил на какой угодно, но только не на домашний. Покосившееся, обшарпанное здание, огромная лужа перед входом, сломанные перила, и судя по тусклому единичному свету, там горели свечи.

   Прижавшись к стене склада, напряжённо вглядывалась в окна. В плане посмотреть на убийцу появилось препятствие. Зайти в здание не было возможности. Стоит ему только увидеть меня, как он всё поймёт. И тогда я точно окажусь в той самой пентаграмме, что обещал мне Антон Романович.

   – Барышня, если хотите, я могу зайти и узнать, в гостинице ли он? – предложил Егор.

   – Нет, – отказалась я с сожалением.

   Придётся стоять и ждать, а после бежать в управление и докладывать всё Антону Романовичу. Только сейчас поняла, что самостоятельно ничего сделать не смогу. Если только не застрелить убийцу. Правда в результате и сама сяду, и отцу не помогу.

   – Екатерина Дмитриевна, – злой шипящий голос старшего полицмейстера заставил боязливо сжаться.

   – Антон Романович?

   Он стоял за спиной в тени склада и смотрел на меня недобрыми глазами. Я бы с удовольствием попятилась, но за спиной уже и так стена.

   – Екатерина Дмитриевна, немедленно возвращайтесь домой, – отчеканил полицмейстер. – Прохор Сергеевич, проводите.

   Антон Романович, не став дожидаться моего ответа, быстрым шагом направился в дом. Прохор Сергеевич проводил его взглядом, полным разочарования.

***

Вычислить Маркова оказалось непросто. Маг средней руки, фактически обделённый. Его сил хватало только на то, чтобы свет в комнате зажечь. Если бы он не додумался проверить место службы подозреваемого, то никогда бы не понял, что Платон Александрович оказался гениальным артефактором.

   За стойкой никого не было. Дожидаться портье Антон не стал и сразу поднялся на второй этаж. В гостинице стояла подозрительная тишина, и собственные шаги набатом отдавались в ушах.

   Нужная дверь оказалась приоткрытой, создавая неприятное ощущение, что его ждали. Соблюдая все предосторожности, Антон Романович приблизился к двери и остановился, чувствуя лёгкую неуверенность. Нужно было всё-таки взять с собой парочку людей. Хотя изначально он рассчитывал на помощь Прохора Сергеевича, являющегося неплохим боевым магом. Однако последнего пришлось отправить провожать вездесущую Екатерину Дмитриевну.

   Да и визит был задуман как простое знакомство. Доказательств-то у него не было.

   Дверь оказалась приоткрыта не просто так – на полу лежал портье, вернее, его верхняя и нижняя часть, а середина была сожжена до пепла.

   – Не вовремя вы решили нанести визит, ваше благородие.

   Сообщил Антону грустный голос за спиной.

***

– Пойдёмте, Екатерина Дмитриевна.

   Прохор Сергеевич попытался галантно взять меня под руку. Напряжённо всматриваясь в гостиничный дом, я не обратила на него внимания.

   – Слишком тихо, – пробормотала.

   – Ну что вы, Екатерина Дмитриевна, поздно уже. Вас, должно быть, дома заждались. Давайте я вас и, правда, провожу. Не дело барышне гулять по ночам в одиночестве.

   – Прохор Сергеевич, пойдите и посмотрите, что там происходит, – попросила, кусая губы.

   Полицмейстер, нахмурившись, бросил взгляд на дом, затем на меня. В нём боролись два чувства: желание поучаствовать в захвате преступника и необходимость подчинения приказам начальства. Поняв, что он сейчас откажется, а вот ко мне может проявить силу с целью выдворения домой, решила немного помочь с выбором.

   – Вы одним глазком. Убедитесь, что всё в порядке, и сразу до дому отправимся.

   Прохор Сергеевич сдался и отправился вслед за Антоном Романовичем.

***

Некромантия и огненная магия никогда не сочетались. Главным образом тем, что оба мага были беззащитны против друг друга. Тот, кто успеет первым, тот и победил. Антон катастрофически не успевал – на конце серебряной трубки, направленной на него, уже появился огненный заряд, лишая некроманта любого шанса на спасение.

   – Антон Романович!

   Взлетевший на второй этаж Прохор Сергеевич, мгновенно оценил ситуацию и, не теряя времени, бросился на Маркова врукопашную. Артефакт всё-таки сработал, однако полицмейстер сбил прицел, и в стене появилась дыра.

   Отскочивший в сторону Антон Романович, пытался избавиться от цветных пятен перед глазами. Огненная магия проскочила мимо, но близко, немного задев.

   Марков со злобным рычанием оттолкнул от себя полицмейстера и вытащил из кармана очередной артефакт. Прохор Сергеевич знакомиться с действием нового оружия не захотел и выпустил в противника ветвистую молнию, добавив к общему запаху гари запах озона. Инстинктивно дёрнувшийся Марков, выронил артефакт.

   Молния, не причинив никакого вреда, растворилась в паре десятков метров от своей несостоявшейся жертвы. Поняв, что на противнике защитный амулет, Прохор Сергеевич принялся закидывать его мелкими заклинаниями. Не столько пытаясь истощить защиту, сколько не давая противнику воспользоваться очередной подлостью, припрятанной в кармане.

   Марков отступал вглубь коридора, где за обшарпанной дверью была ещё одна лестница на улицу. Следователь пока двигался за ним, не прекращая атаковать. О том, что не стоило поворачиваться к основной лестнице спиной, он понял уже потом… когда получил выстрел из обычного револьвера в спину.

***

Секунды тянулись, словно капля мёда. Интуиция кричала о том, что происходит что-то страшное. К сожалению, понять, чем вызваны неприятные ощущения, я не могла – не хватало опыта. Возможно, это просто мои ожидания, но что-то мне подсказывало, что это дар чтеца.

   – Екатерина Дмитриевна, когда я видел того человека, он разговаривал с этим.

   Егор, чуть присев, указал пальцем на идущего к зданию мужчину. Я заметила его только после указки. Он не таился, просто шёл. Мгновенно узнав его, пошатнулась. Всё встало на свои места. Кто мог провести убийцу в здание, не привлекая чужого внимания, а затем также вывести? Только охранник – дед Макар.

   – Егор, бегите в управление, приведите городовых.

   В порыве эмоций схватила парня за плечо. Он посмотрел на меня совиными глазами и попятился. Должно быть, выглядела я слегка безумной.

   – А как же вы, барышня? Я не оставлю вас одну в этом районе.

   Внезапный взрыв, снёсший полстены и без того ветхого здания, повалил наземь. Таких потрясений в моей жизни ещё не было. Ошарашенно тряхнув головой, я вскочила.

   – Беги за городовыми!

   Дед Макар, не успевший дойти до здания совсем немного, споро залёг на землю, прикрыв руками голову, затем с небывалой прытью вскочил и кинулся внутрь. Толкнув поднявшегося вслед за мной Егора в сторону управления, кинулась за дедом. Что-то мне подсказывало, что его там не ждут.

   Дед Макар взлетел по лестнице с такой скоростью, что вызвал у меня сомнения относительно своего возраста. Я, к глубочайшему сожалению, не могла бежать так открыто. Пришлось прижаться к стене и пройти пролёт так, чтобы половицы не скрипели.

   Выстрел положил конец моим попыткам. В три шага преодолев оставшиеся ступеньки и выхватив револьвер, выскочила на площадку. Прохор Сергеевич, неловко взмахнув руками, упал на пол. Антон Романович выскочил из комнаты в дымящемся сюртуке. Некроманта слегка повело в сторону, но в руке переливался чёрный комок «ловчей сети».

   Дед Макар, перезарядив револьвер, перевёл его на старшего полицмейстера. Мой выстрел, раздался словно гром. Сама удивившись своему поступку, всхлипнула и сделала шаг назад. Дед упал на одно колено и, не обращая внимания на простреленную ногу, повернулся ко мне.

   Я не смогла решить, что мне сделать: то ли упасть в обморок, то ли завизжать. Слабо пискнув, сползла по стене на пол. Выстрелить убийца не успел. Антон Романович выпустил сеть, мгновенно спеленавшую жертву. Вторая сеть настигла Маркова у чёрной двери. Судя по нескольким глухим ударам, сразу за ней начиналась лестница.

   Антон Романович сначала бросился к Прохору Сергеевичу, а затем – ко мне.

   – Екатерина Дмитриевна, поднимайтесь!

   Я не понимала, зачем этот мужчина тянет меня за руки? Разве не видно, что мне плохо? Перед глазами всё плыло, руки и ноги дрожали, тело стало ватное. Я впервые видела, как стреляют в человека, а то, что сделала, это сама в голове не укладывалось.

   – Екатерина Дмитриевна, ради вашего спасения поднимайтесь! Если вы сейчас же не возьмёте себя в руки и не встанете, прости меня господи, я вас ударю!

   От возмущения я тут же вскочила. Как он смеет мне угрожать да ещё и так! Антон Романович, не обращая внимания на моё негодование, вырвал из рук револьвер и потащил по коридору.

   – Выйдите через заднюю дверь. Никому не говорите, что были тут. Скажитесь больной и хоть пару дней, я вас умоляю, не выходите из дому.

   Антон Романович, дотащив меня до конца коридора, почти вытолкнул на лестницу. Она действительно начиналась сразу за дверью, была крутой и опасной. Покачнувшись, еле успела ухватиться за шаткие перила. Полицмейстер, уже захлопнув за собой дверь, оставил меня одну.

   Мысленно ругаясь, стала осторожно спускаться. Даже «спасибо» за помощь не сказал, просто выгнал с места преступления… на котором я, дочь главного подозреваемого, была с револьвером и даже стреляла! На миг остановившись, опрометью кинулась вниз. Если станет известно о моём участии, то отца не оправдают. Или, наоборот, обвинят меня!

   Перепрыгнув через обездвиженное тело Маркова, выскочила на улицу, чуть не сбив с ног вернувшего Егора.

   – Барышня, слава богу!

   – Нужно немедленно уходить! Надеюсь, вы не сказали никому о моём участии в этом происшествии?

   Вот ещё одна слабая петелька в кружеве моей жизни. Если он упомянул обо мне в управлении, то Антон Романович просто обязан будет вызвать меня и допросить. Даже если он не предъявит обвинение, то пойдут слухи, а учитывая, что отец уже арестован, моей репутации конец.

   – Да разве я не понимаю…?

   Егор потянул меня за угол, за которым мы скрылись за секунду до появления окружающих здание городовых.

***

Огненная магия всё же задела, опалив не только рукав правой руки, но и кожу. Поначалу Антон этого не заметил, волнуясь о состоянии Прохора Сергеевича. Однако после того как адреналин спал, а лекарь заверил, что подчинённый в скором времени окажется в строю, появилась боль.

   Сдаться на лечение сразу он не мог. Нужно проконтролировать арест, чтобы преступники не сказали лишнего. Иначе взбалмошная барышня рисковала оказаться в камере по соседству с отцом.

   К тому же выяснилась неприглядная правда о жильцах «Домашнего приюта». Одурманенные неизвестно чем люди, лежали кто где и некоторым из них помочь было уже невозможно.

   Так что в больницу Антон Романович попал только к утру. Лекарь мягко попенял молодому полицмейстеру за такую неосмотрительность. Вылечить раны, нанесённые боевой магией, не так-то просто. Правда, после мази и нескольких зелий ему стало намного лучше, но покинуть гостеприимную обитель оказалось не так-то просто – в одном из зелий оказалось снотворное.

***

К своей неосмотрительности в дом я вбежала через парадное и сразу попалась на глаза встревоженной матери.

   – Екатерина! Что с тобой случилось!?

   В голосе Матушки сквозил такой ужас, словно меня вернули по частям. Мой провожатый заходить не стал, оставшись под прикрытием тени парка. Так что на растерзание матушки досталась только я.

   – На тебя напали? Ограбили? Сделали больно? Варвара! Лола!

   Мама засуетилась вокруг. Я, присев на краешек дивана, старалась не расплакаться. Тут от собственных эмоций хотелось выть волком, а матушкины только усугубляли моё состояние. Варвара Андреевна, прибежавшая на зов сестры, фонила беспокойством. От калейдоскопа эмоций даже стало немного подташнивать.

   – Это дар, не стоит волноваться, матушка, – вдавила я из себя, сделав усилие. – Я пойду к себе, прилягу.

   – Да-да, конечно.

   Маменька помогла подняться и передала в руки, примчавшейся на крики Лолы. Пошатываясь, мы кое-как добрели до второго этажа. Я была ей благодарна за то, что она молчала. А ещё к её беспокойству примешивалось с любопытством, но это можно было потерпеть.

***

Попасть в управление Антону Романовичу удалось только к обеду – после очередной перевязки, и клятвенно заверив лекаря к вечеру вернуться. Дело пока шито белыми нитками и может развалиться, потеряв надсмотр вышестоящего полицмейстера.

   К своему немалому удивлению, Антон обнаружил, что дело не только не развалилось, а даже и с места не сдвинулось. Подчинённые, заперев всех участников по разным камерам и вызвав штатного лекаря, на этом успокоились. Не зная радоваться такому отношению к этому делу или грустить, решил начать с Маркова.

   Приблизительное представление о случившемся у него уже было. Осталось только расставить факты по местам и узнать, что, собственно, стало мотивом.

   Маркова привели через пару секунд и усадили на стул. Хмурый мужчина смотрел исподлобья, не ожидая ничего хорошего.

   – Ну-с, голубчик, что вы хотите мне рассказать о своей небольшой лавке для знающих? – благодушно начал Антон.

   – Ваше благородие, я не понимаю, о чём вы. Каюсь, напал на вас, но исключительно в целях самозащиты.

   Антон Романович, мягко улыбаясь, открыл папку, лежащую перед ним, и задумчиво зачитал вслух:

   – Марков Платон Александрович, артефактор, служил при третьем полке в снабжении магическими боеприпасами. То бишь делали боевые артефакты по заказу государства. Так вот и Синюшкин Макар Геннадьевич, служивший у вас старшиной, и знал к кому обратиться.

   – Ваше благородие, так в отставке я. А для боевых артефактов материалы нужны специфические. У алхимика в лавке такие не купишь.

   – О поставщике мы поговорим немного позже.

   – Ты, Марков, прежде чем нагло врать, заначки бы свои лучше прятал.

   Антон Романович демонстративно развернул к «посетителю» объёмную шкатулку и открыл. Удостоверившись, что хозяин узнал свои вещи, повернул к себе.

   Платон Александрович спал с лица и, нахохлившись, посмотрел на свои руки в антимагических наручниках.

   – Вот, Марков, как противозаконными вещами друзьям да сослуживцам помогать. А дар у вас был неплохой, придётся привыкнуть к пустоте внутри.

   – Да не убивал я никого!

   На эмоциях Марков вскочил. Городовому пришлось силой усадить его обратно. Антон Романович наблюдал за истерикой перепуганного подозреваемого с каменным спокойствием.

   – Два человека умерли от огненной магии. А вы, значится, никого не убивали? Не расскажите тогда, зачем в город прибыли?

   – Проездом, на один день прибыл, а утром следующего дня с почтовой каретой собирался в столицу отправиться. А тут всё завертелось. Ну, так я и остался, чтобы понять, что к чему. А хозяин «Домашнего приюта» сам виноват. Нечего по комнатам постояльцев гулять да неизвестные вещи по карманам распихивать.

   – А с Макаром Геннадьевичем какие дела вели? – с живейшим любопытством поинтересовался Антон Романович.

   Марков встрепенулся, однако за дверями послышался шум, заставивший всех участников разговора переключиться на него. Зашедший городовой, виновато отведя глаза, оповестил:

   – Ваше благородие, вынужден доложить, к вам Екатерина Дмитриевна пришла.

   – Проси, – вздохнул Антон Романович.

   Екатерина Дмитриевна против своего обыкновения вошла в кабинет спокойно, а не ворвалась. Картину немного портило упрямое выражение лица.

   – Антон Романович, прошу меня простить, но я пришла узнать, почему мой отец до сих пор не вернулся домой?

   – Вот из-за неё приходил Синюшин. Я делал ему амулет, ставящий преграду перед чтецом.

   – Вот как?

   Антон Романович еле удержался, чтобы не поморщиться. Вот и как теперь понять, говорит Марков правду или придумал отличную ложь во спасение? Если всё так, как он говорит, то отправится на каторгу лет на семь.

   – Вот вам крест! – с жаром поклялся артефактор.

   – Екатерина Дмитриевна, обождите немного в коридоре. Я сейчас закончу и займусь вашим вопросом. Кирилл Николаевич, проводите барышню.

***

Утро вечера, действительно, оказалось мудрей. Выпив несколько чашечек ромашкового чая и проспав всю ночь с мешочком лаванды под подушкой, я успокоилась и даже преисполнилась благодарности к старшему полицмейстеру.

   Он вовсе не был обязан спасать меня, а даже наоборот, задержать и допросить. Вместо этого, отобрал револьвер и вовремя выпроводил из здания. Не дождавшись к обеду отца, хотя я была уверена, что его отпустят ещё ночью, и, к своему стыду, немного радуясь этому, отправилась в управление сама.

   Антон Романович мне не обрадовался и, отправив в коридор дожидаться своей очереди, кажется, про меня забыл. После Маркова в кабинет привели деда Макара. Хорошо, что ждать решила не под дверью, а отошла к лавке, которую закрывал стол дежурного городового.

    – Екатерина Дмитриевна, Антон Романович ждёт вас, – наконец оповестил городовой.

   Старательно не показывая, как я этому рада, степенно поднялась и направилась в кабинет старшего полицмейстера. Открыв предо мной двери, городовой остался в коридоре. Антон Романович стоял у окна спиной ко мне.

   – Хорошо, что вы дождались. Я бы хотел задать вам несколько вопросов без свидетелей, – произнёс он не поворачиваясь.

   – Спрашивайте, – великодушно разрешила я.

   В конце концов, он имел на это право. Я провела неплохое собственное расследование и могу многое прояснить.

   Антон Романович не стал задавать вопросов, а просто положил на стол шкатулочку с нюхательной солью. Сглотнув, присела в кресло. Похоже, он для начала хотел убедиться, что я не выдам его тайну.

   – Я не расскажу, – пообещала.

   – Екатерина Дмитриевна, эта девушка исчезла, и я хочу знать, что с ней произошло?

   – Так это не вы…? О господи, простите!

    Антон Романович мученически вздохнул, вгоняя меня в краску. Стыдно было немилосердно. Прав был наставник, когда говорил, что не стоит делать выводы исходя из одной картинки.

   – Расскажите мне, что вы узнали, а я в качестве ответной любезности посвящу вас в подробности дела адъютанта.

   Вскинув брови, глазами выразила своё негодование тем, что он пытается меня подкупить. И тем не менее добросовестно вспомнила каждое мгновение и пересказала с подробностями. Лицо мужчины вновь окаменело, похоже, он принимал слишком близко к сердцу случившееся с этой девушкой.

   – А кто она? – спросила, чувствуя к незнакомке не только жалость, но и какое-то неприятие.

   – Прохор Сергеевич передаёт вам благодарность. А Дмитрий Сергеевич может быть свободен. Подождёте?

   Я кивнула, пряча досаду, что он не ответил. Впрочем, уходить не собиралась и, несмотря на то, что была уверена, что знаю о произошедшем почти всё, решила дождаться официальной версии.

   – Вы обещали рассказать.

   – Ах да…

   Красилов, проигравшись в пух и прах, решает покинуть столицу, пока кредиторы до него не добрались. Сказав паре знакомых о том, что держит путь на воды, приезжает в Крачск. Денег у него с собой немного, но их хватает на поддержание видимости благополучия.

   Правда, тут его потрясает очередная неприятность – он встречается с Марковым, у которого заказывал пару амулетов и тоже задолжал. Разговор прошёл в довольно грубой форме, что было увидено не только служащим каретного двора, но также и дедом Макаром.

   Между этими двумя тоже была давняя история. В частности, по вине Красилова под следствием оказался сын Синюшина. Продав всё, что можно было, ради того, чтобы вытащить отпрыска, он оседает в Крачске, работая простым сторожем.

   Встреча всколыхнула застарелые раны и эмоции. Решив, что настал час для мести, Макар Геннадьевич заказывает у бывшего сослуживца амулет. Затем выжидает обещанные два дня и тут удача улыбается – Красилов сам приходит в магистрат.

   Дальше всё оказалось очень просто: подняться на второй этаж, выждать, пока казначей покинет кабинет, воспользоваться артефактом, оставшимся на руках ещё с момента службы, не составило труда, затем уйти, чтобы через пару минут вернуться, изобразив бдительность.

   – А зачем же он тогда пустил меня на место преступления?

   – А почему бы и нет? Амулет надёжно скрывал его истинные чувства. А вы могли или запутать следствие, или подставить себя. К тому же нужно было вывести на Маркова, который к тому времени уже должен был быть мёртвым. Единственное, что не учёл убийца, так это то, что хозяин «Домашнего приюта» сам опаивает гостей и грабит их. Так что одно сонное зелье на другое понесло за собой множество смертей. Да и Марков не стал пить яд у артефактора – на этот случай тоже всё предусмотрено.

   – А почему на Маркова? – переспросила, чувствуя себя обиженной.

   Я была уверена в том, что это дело рук артефактора!

   – Просто он был уверен, что граф Винтр окажется на свободе быстро. Специфика вашего города. Идите, Екатерина Дмитриевна, вашего отца как раз выпускают.

   Вскочив, вылетела из кабинета, чтобы сразу попасть в объятья отца. Извиниться за свои поступки я смогу и позже, сейчас главное не это.

***

Антон Романович, посмотрев с грустью вслед посетительнице, убрал шкатулку с нюхательной солью в потайной карман. Проклятый город не желал делиться своими тайнами…

    Серия 2

    Другая сторона

    Аннотация:

   Казалось бы, что может случиться на обычном вечере? Однако дом наполнен таинственными звуками, по зеркалам гуляют тени. А значит, город Крачск вновь стал декорациями для неизвестного мага.

***

– Моя рука, как тонкая фантош,

   Порхает над страницами судьбы…

   Почти прозрачная блондинка в жемчужном платье, замолчав на несколько мгновений и обведя собравшихся воодушевлённым взглядом, продолжила:

   – Я есть и буду срезанным цветком,

   Обретшим свой незыблемый покой…

   Как по мне, так стихи Анны наводили тоску. К тому же я неизменно теряла нить повествования. Слишком сумбурно для меня менялись события в её произведениях. Однако среди нашего и соседнего уезда она считалась превосходной поэтессой, и зевать в открытую я стеснялась. Хотя это можно было бы списать на усталость. Дома к этому часу я, как правило, уже отхожу ко сну, а в имении графини Глалицкой продолжали развлекаться.

   После недавних событий родители решили отправиться на воды поправить здоровье. Оставив меня на попечении тётушки Варвары Андреевны, которая тут же приняла приглашение графини погостить недельку-другую.

   На эту «недельку» в доме графини собрались все, кто не успел отбыть в столицу перед тем, как дороги окончательно размыло. Графиня Шарапина Нина Ивановна с дочерьми Анной и Татьяной, живущие в соседнем уезде и застрявшие в нашем по погодным обстоятельствам.

   Наталья Павловна Белоногова, также не собирающаяся надолго задерживаться в Крачске. Была она женщиной яркой и красивой, и притягивала к себе взгляды сразу же, стоило ей только появиться в комнате.

   Штольц Герман Вольфрамович – превосходный лекарь, приехавший из столицы, чтобы лечить графиню Серафиму Степановну Глалицкую от всех хворей, нынешних и будущих.

   Купчиха Зимина Ольга Владимировна с сыном Владиславом и дочерью Ириной. А также пасынок графини Глалицкой Кирилл Демьянович.

   Анна, закончив читать стихотворение, благосклонно выслушала похвалу и бурные овации. Только после этого присела в кресло, опираясь о которое стояла.

   Подавив вздох, умоляюще взглянула на тётушку, надеясь, что меня отпустят. Варвара Андреевна, сделав вид, что ничего не заметила, повернулась к лекарю.

   – Герман Вольфрамович, поведайте нам последние столичные новости, – чуть кокетливо попросила тётушка.

   Лекарь, полноватый мужчина с рыжими волосами и бакенбардами, приосанился и, дождавшись, когда завладеет вниманием всех присутствующих дам, как бы между прочим заметил:

   – При дворе произошли несколько интересных и вопиющих событий…

   Рассказ прервал грохот, скрип, а затем шум, словно вокруг нас кто-то бегал прямо по стенам, цокая когтями…

   Собравшиеся вскочили и столпились вокруг, недавно закончившего академию магии, Кирилла Демьяновича. Маг, сжав руки на несколько секунд, резко их раскинул в стороны, и по комнате прошла невидимая волна магии и всё стихло.

   – Что это было? ¬– дрожащим голосом поинтересовалась Анна.

   – Я бы не хотел это знать, – честно признался Кирилл Демьянович.

   – Может, это была шутка? Ну, для развлечения гостей! – нервно предположила Ирина.

   Чуть полноватая девушка в жёлтом платье по последней моде старательно поправляла короткие кружевные перчатки, пытаясь скрыть дрожь в руках.

   Я промолчала, уверенная, что никто не хочет узнать о том, что вокруг нас носился сгусток голода и чего-то ещё. Определить вторую эмоцию я не смогла, но волосы встали дыбом. Отправляться спать в таких условиях тоже передумала.

   – Тогда я жажду знать, кем является этот шутник?

   Графиня Глалицкая обвела собравшихся пылающим взором. К сожалению, определить шутника не удалось, все так же нервно осматривались, косясь друг на друга. Каждый из присутствующих обладал даром и мог быть причастным к произошедшему.

   Маг, подойдя к стене, осторожно коснулся её пальцами и тут же отдёрнул руку, словно его ударило маленькой молнией. Испытав неописуемую гамму чувств из отчаяния и ужаса, медленно опустилась в кресло. Видимых причин покинуть дом не было. Что бы это ни было, оно ушло. Однако никто не может поручиться, что оно не вернётся.

   – Екатерина Дмитриевна, вам нехорошо?

   Герман Вольфрамович, заметив моё состояние, с готовностью присел рядом и принялся считать пульс. Пришлось найти в себе силы и слабо улыбнуться. Посеять панику мне не хотелось. К тому же кто-то действительно мог неудачно пошутить.

   – Просто разволновалась.

   Лекаря моё объяснение полностью удовлетворило, а вот Кирилл Демьянович вперил в меня долгий и внимательный взгляд.

   – Пожалуй, уже поздно, – графина Глалицкая поднялась, показывая, что вечер окончен. – Кирилл, будь любезен.

   Маг, бросив на меня ещё один взгляд, поспешил на помощь мачехе. Леди «повисла» на пасынке и, пожелав собравшимся спокойной ночи, удалилась, шурша юбками.

   – Идём, Екатерина, – позвала тётушка погромче и спросила шёпотом, – Как ты думаешь, что это было?

   – Не знаю.

   Я постаралась выглядеть как можно более спокойной. Дороги размыты, и даже если мы прикажем заложить экипаж, уезжать в ночь – тоже не лучшая идея. Так что расскажи я правду тётушке, она просто будет волноваться ещё сильнее, не в силах что-либо изменить.

***

Несмотря на то что в здании никого уже не было, приближаться к нему Антон не спешил. К сожалению, обнаружить охотничий домик, спрятанный в низинке, окружённый раскидистыми елями и заросшей дорогой, не так-то просто. Если бы его люди не прочёсывали местность целенаправленно, то никогда бы не нашли. К сожалению, здание успели покинуть до того, как оно было найдено, что наводило на неприятные выводы: среди, казалось бы, верных людей находится предатель.

   Домик был небольшой, всего в один этаж, с покатой крышей, крепкий и приземистый. Медленно обойдя здание по кругу, разглядывая его с досадой и тряхнув головой, Антон решительно направился внутрь. Перед дверью на миг замявшись, он прислушался. Разумеется, старший полицмейстер знал, что там никого, но всё же первая зацепка. Да, следов уезжающие оставили много, но все они были словно насмешка…

   Домик состоял из двух комнат, одинаково маленьких и пустых. Пройдясь и осмотревшись в первой комнате, Антон застыл на пороге второй. Здесь даже окна не было, зато лежали несколько скомканных одеял.

   Еле удержавшись, чтобы не ударить кулаком в стену, он развернулся и, не оглядываясь, покинул охотничий домик.

***

Просыпаться под крик-вой мне ещё не доводилось. Приподнявшись на локтях, в недоумении осмотрелась, пытаясь понять, являлось ли услышанное частью моего кошмара или было уже наяву? Сама я уснула только на рассвете. Всю ночь мне чудились шорохи, цоканье и мельтешащие тени.

   Крик повторился и, захлебнувшись, окончательно превратился в звериный. Вскочив и накинув халат, выглянула в коридор, где уже бегали люди, такие же растрёпанные и не одетые. Навстречу мне шла графиня Глалицкая в белой ночнушке, чепчике для сна и бежевом плотном халате с кисточками. Поняв, что ничем не выделяюсь, поздоровалась и пристроилась за её спиной.

   Идти было недалеко, буквально через пару дверей в комнату Ирины. Тут уже столпились все домочадцы и временные, и постоянные. Сама хозяйка лежала, разметавшись на постели, широко раскрыв глаза. Голубоватая кожа с синими прожилками оттеняла пять рваных ран, опускающихся с шеи на грудь.

   Покачнувшись, ухватилась за косяк – идти дальше было выше моих сил. В комнате смешался такой калейдоскоп эмоций: страх, боль, жалость, брезгливость, досада и неожиданно голод, сильный и неутолимый.

   – Екатерина Дмитриевна, вам лучше сюда не заходить.

   Ко мне направился Кирилл Демьянович и, взяв под руку, вывел из комнаты в коридор. Я сразу же рванула к окну и, открыв его, вдохнула такой желанный воздух без примесей чужих эмоций. И только потом заметила, что маг не ушёл, и это именно от него веяло досадой.

   – Что тут произошло? – просипела.

   – Убийство, – буднично сообщил маг. – Екатерина Дмитриевна, я бы хотел вас спросить, есть ли в доме что-то странное?

   – О чём вы? – насторожилась.

   – Я думаю, вы понимаете.

   Я медленно покачала головой. На самом деле, тут всё странно, даже этот маг, которому не жалко молодую, только что погибшую девушку.

   – Подумайте, я пока вызову полицмейстера и городовых.

***

Завтрак накрыли в светлой комнате. Сначала он должен был произвести впечатление на женскую половину собравшихся, так как повара расстарались, представив к десерту изобилие маленьких пирожных.

   Однако на этот раз разбудить аппетит у шедевра кулинарии не получилось. Сидящие за столом вяло ковырялись в тарелках и посматривали на три пустых стула. Ольге Владимировне стало плохо, и лекарь уложил её в постель, а Владислав предпочёл остаться рядом с матерью.

   – Серафима, я безмерно ценю нашу дружбу, но не могли бы вы приказать заложить нам экипаж? – попросила Нина Ивановна. – Мы, пожалуй, всё же попробуем проехать в столицу.

   – Нет, – вместо мачехи ответил Кирилл Демьянович.

   – Что? – воскликнули почти все присутствующие разом.

   О том, чтобы покинуть это гостеприимное имение, думали все, и неожиданный отказ хозяина удивил и возмутил.

   – Если это то, о чём я думаю, хотя, надеюсь, что ошибаюсь, то вам это не поможет.

   Высказавшись, Кирилл Демьянович принялся поглощать остывшую яичницу с беконом с таким видом, словно это самое вкусное из того, что он когда-либо ел, игнорируя обращённые к нему недоумённые взгляды.

   – О чём вы? – жалобно пролепетала Анна.

   Маг, дёрнув плечом, глубоко вздохнул, но не ответил. За столом повисла гнетущая тишина. Графиня Глалицкая, медленно обведя взглядом недовольных гостей, поджала губы и повернулась к пасынку.

   – Кирилл, мы хотим знать, что происходит.

   – Я бы тоже не отказался. Доброе утро, господа, леди.

   Вошедший в столовую Антон Романович в сопровождении Прохора Сергеевича цепким взглядом осмотрел гостей. Я неожиданно даже для себя зарделась. Полицмейстера уже не видела неделю и неожиданно оказалось, что я ему рада.

   – Доброе, – вежливо согласился Кирилл Демьянович поднимаясь. – Присоединитесь к нам?

   – Лучше осмотрим место происшествия, – тут же отказался Антон Романович.

   Кирилл Демьянович молча повёл полицмейстеров к убитой.

***

Получив сумбурное сообщение о произошедшем, Антон не ожидал, что всё окажется настолько плохо. Девушку никто не трогал и не перемещал, что уже хорошо. Однако её внешний вид был далёк от нормального даже для покойницы.

   – Это что? Проклятье?

   Прохор Сергеевич с интересом склонился над жертвой, воздержавшись от прикосновений, хотя было видно, что хотелось. Лицо девушки смотрелось как гипсовая, необычно раскрашенная маска.

   – Возможно, – не стал отрицать Кирилл Демьянович.

   – А что это за прожилки у неё на лице? – заинтересовался Прохор Сергеевич.

   – Вот сейчас и узнаем, – решил Антон Романович. – Надеюсь, вы не против?

   – Я сам хотел вас попросить. Идёмте, – откликнулся Кирилл Демьянович.

***

– Что он имел в виду, когда сказал, что нам это не поможет? – жалобно уточнила Анна.

   – То, что мы все подозреваемые, – невозмутимо заметила Наталья Павловна.

   Все в изумлении повернулись к ней. Привычная ко всеобщему вниманию Наталья Павловна продолжила намазывать паштет на кусочек булочки.

   – О чём вы? – пролепетала Татьяна.

   В отличие от своей сестры она была тихой и незаметной, так что Наталья её просто проигнорировала.

   – Таня, Наталья Павловна говорит о том, что мы все попали под подозрение и у полицмейстеров будут к нам вопросы, – фыркнула Анна.

   – Это возмутительно!

   Нина Ивановна, выслушавшая дочерей, в негодовании кинула салфетку в тарелку и повернулась к хозяйке.

   – Ох! – вздохнула Серафима Степановна.

   Графиня, приложив руку к груди, часто задышала. Лекарь тут же сорвался со стула и, подскочив к ней, сделал несколько пассов над головой своей подопечной. Все деликатно дождались, пока хозяйка придёт в себя.

   – Вы правы, Анна… – Наталья Павловна выждала драматическую паузу.    

   – Александровна, – скрипнув зубами, напомнила Анна.

   Леди обменялись приторными улыбками. Доводить дело до скандала в присутствии старших ни одна из них не хотела.

   – Екатерина, мы, пожалуй, всё же уедем. Пусть Антон Романович навестит нас сам. Скажем, через пару дней, во время обеда.

   Тётушка произнесла это с такой уверенностью, что я в изумлении повернулась к ней. С чего это Варвара Андреевна решила, что старший полицмейстер согласится подождать пару дней перед допросом и, тем более, приедет к нам сам? Скорее, просто вызовет в управление, и тогда вновь пойдут разговоры.

   – Лучше нам дождаться. Те, кто покинут имение, станут основными подозреваемыми, – заметила осторожно.

   Тётушка побледнела – в памяти ещё были свежи воспоминания последних событий. Если Антон Романович продержал под арестом даже графа Винтр, до того так были предъявлены обвинения другим подозреваемым…

   – Я это терпеть не намерена! – возмутилась Нина Ивановна.

   Собравшиеся промолчали. Возразить на это было нечего, изменить что-либо – невозможно. Всем оставалось только негодовать, но подчиняться.

***

С пентаграммой призыва пришлось повозиться. Вечера было решено не ждать, а провести ритуал в подвале. Сам ритуал для опытного некроманта штатный и привычный. Однако Антон Романович решил перестраховаться и нанести ещё один слой защитных рун. Так, на всякий случай.

   Характер ран был весьма необычен и вызывал опасения, которые, как надеялся некромант, не подтвердятся.

   Девушку, завёрнутую в ту же простыню, принесли через полчаса, когда всё было готово. Пара городовых, опасаясь пентаграммы больше, чем убитой, буквально кинули её в центр, заработав неодобрительное хмыканье от начальства, и боязливо прижались к стене у входа. Прохор Сергеевич и Кирилл Демьянович, напротив, встали в пяти шагах от некроманта, чтобы подстраховать, если всё пойдёт не по плану.

   Сняв сюртук и закатав рукава рубашки, Антон принялся нараспев, не торопясь, читать заклинание. Пентаграмма повела себя правильно, засветившись ровным голубоватым светом. А вот дальше начались проблемы. Призрак вместо того, чтобы медленно проявиться, окутавшись голубым свечением, появился резко и снова исчез, забрав вместе с собой почти всю силу, влитую в линии ловушки.

   Покачнувшись, Антон удвоил усилия, чтобы успеть задать хотя бы один вопрос. О полноценном допросе речи уже не шло. Призрак вновь стал появляться резко и, словно вылезая из трубы. Его явно что-то удерживало.

   – Кто тебя убил? – властно спросил Антон.

   Призрак беззвучно открыл рот, силясь, то ли ответить, то ли закричать. Следом за ним вынырнула лапа, покрытая серо-коричневыми чешуйками, и утащила душу обратно. Магия хлынула в воронку полновесным потоком. Первая линия защиты вспыхнула, превратившись в пепел. Антон поспешил отправить руну закрытия и сразу оборвал связь.

   Упасть ему не дали маги, подхватившие с двух сторон. Комнату нужно было немедленно покинуть, поскольку сгоревшие руны чадили зловонным запахом, который, казалось, поглощал воздух, вызывая удушливый кашель. Так что Антона просто выволокли из комнаты и только после этого поинтересовались его самочувствием.

   Сказать старшему полицмейстеру хотелось многое и преимущественно нецензурное. Так отвратительно он себя не чувствовал со времён академии до того, как научился не только контролировать потоки магии, но и рассчитывать её дозировку. А тут получалось, его просто высосали.

   – Антон Романович, я правильно понял, что мы имеем дело с демоном? – с затаённой надеждой на отрицательный ответ спросил Прохор Сергеевич.

   – Не совсем, наша цель – демонолог, – прохрипел Антон Романович.

   Горло саднило, голова раскалывалась, и дико хотелось пить. А ещё немного полежать в тишине и спокойствии. Магическое истощение, чтоб его!

   – Думаете, эту тварь призвали? – насторожился Кирилл Демьянович.

   Вопрос можно было считать риторическим, поэтому Антон Романович ограничился долгим и внимательным взглядом.

   – Но кто? В доме одни женщины! – растерялся Прохор Сергеевич.

   – И тем не менее, – заметил Антон.

   Собрав все силы, он поднялся из кресла, в которое его усадили и, не спрашивая позволения, дошёл до столика с напитками и плеснул себе вина.

   – Прошу прощения, я распоряжусь принести воды, – вспомнил об обязанностях хозяина Кирилл Демьянович.

   Прохор Сергеевич с тоской смотрел на бокал в руках начальства. Принять на грудь, и он бы не отказался. Дел, в которых участвуют демонологи немного, в виду крайне редкого дара. А из тех, что есть, с демоном на поводке – раз-два и обчёлся. И почему это интересное и, без сомнения, опасное дело досталось именно ему?

   – Может, Екатерину Дмитриевну попросим… – нашёл выход Прохор Сергеевич.

   – Попросим. Но в комнату убитой она заходить не должна. Не думаю, что демонолог ходил на охоту вместе со своей зверушкой. К тому же она единственная, в чьи показания можно поверить, поскольку дар чтеца напрочь лишает возможности иметь какой-нибудь ещё.

   Допив вино, Антон вернулся в кресло и с наслаждением вытянул ноги. На грани сознания мелькнула малодушная мысль оставить допросы свидетелей-подозреваемых на Прохора Сергеевича, а самому поспать пару часов.

   Прохор Сергеевич, походив по комнате, ёжась и косясь на начальника, неизвестно почему горестно вздохнул и сел в кресло напротив.

***

После завтрака всем предложили пройти в малую гостиную, чтобы скоротать денёк, покуда полицмейстеры не разберутся в этом деле. Все присутствующие делали вид, что совершенно не волнуются.

   Серафима Степановна, лекарь и Нина Ивановна сели за стол сыграть в бридж, к ним присоединилась тётушка. Остальным же предложили чаю, и пяльцы с нитками и иголками. Представив, как буду сидеть и колоть пальцы, а затем судорожно пытаться скрыть неправильные стежки, сослалась на головную боль и ушла к себе.

   На самом деле отдыхать не собиралась. Ещё за столом до меня дошла неприятная истина, что убийца рядом. По приезде герцогиня Глалицкая похвалилась, что Кирилл Демьянович поставил новую защиту и проникнуть в дом ночью нельзя. А значит, убийца не проникал. Он приехал в экипаже и с комфортом разместился в комнатах, а сейчас пьёт чай, вышивает или играет в бридж.

   Не желая улыбаться этому человеку, отправилась прямиком в комнату убитой. Да, неприятно и даже больно, но я узнаю, кто это.

   Перед комнатой стоял городовой, который даже не подумал посторониться при моём приближении.

   – Прошу прощения, барышня, не положено, – прогудел он, отвечая на мой молчаливый вопрос.

   – Но я же чтец! – возмутилась.

   – Антон Романович запретил заходить именно вам, – расщедрился на пояснения городовой.

   Сначала мне показалось, что я ослышалась. Неужели старший полицмейстер не желает ускорить это дело? Я ведь действительно могу помочь! Мысленно фыркнув, развернулась на каблуках и отправилась на поиски этого упрямца. Спрашивать у городового, куда спряталось его начальство, не стала. А то вдруг он запретил и это сообщать?

   Найти Антона Романовича оказалось просто. На первом этаже я встретила Кирилла Демьяновича, который любезно согласился меня проводить.

   При моём появлении мужчины поднялись и вроде даже обрадовались. Растерявшись, даже забыла обвинительную речь, которую придумывала всю дорогу. Доводы рассыпались, как карточный домик, и получилось только жалобно спросить:

   – Вы запретили пускать меня на место преступления?

   Антон Романович неожиданно улыбнулся, едва заметно, лишь уголками губ и глазами. Окончательно стушевавшись, замерла. Вот шла убедить его в своей полезности и необходимости, а теперь растерянно стою и не знаю, что делать дальше.

   – Не думаю, что вам будет приятно посетить место, где жестоко убили девушку, – между тем невозмутимо ответил Антон Романович. – Кирилл Демьянович, позволите нам поговорить?

   Маг, молча поставив на столик графин с водой, вышел. Пришлось дождаться, пока нас оставят, и только после этого продолжить возмущаться.

   – Смею вам напомнить о том, что я чтец и могу…

   – Очень близко познакомиться с ощущениями жертвы, убитой демоном, – закончил старший полицмейстер.

   – Чем?! Простите, кем? – от неожиданности даже отшатнулась.

   – Вот и я подумал, Екатерина Дмитриевна, о том, что вам это ни к чему. Прошу вас, присаживайтесь. Я хотел поговорить с вами раньше, чем приступить к допросам.

   Испуганная новостью, послушно села в указанное кресло. Антон Романович остался стоять и, как мне показалось, немного устало опирался на камин.

   – Вы давно знакомы с присутствующими в доме? Что вы можете о них рассказать?

   Я честно попыталась сосредоточиться и вырваться из плена ужаса, в которое меня заковала новость о настоящем убийце. Из дома нужно немедленно бежать и как можно дальше. А он стоит передо мной уставший, расстроенный, капельку злой и интересуется личностями людей, которые в любую минуту могут превратиться в жертв.

   – Мне кажется, вам нужно отдохнуть, – ответила невпопад.

   Наверное, именно этим и объясняется его непонимание того, насколько опасно оставаться в этом доме.

   – Не волнуйтесь, я справлюсь. Чем быстрее мы вычислим демонолога, тем быстрее окажемся в безопасности.

   – Что?!

   В панике вскочила. О том, что демона могли призвать, я даже не подумала.

   – Успокойтесь и расскажите о гостях, – потребовал Антон Романович.

   Пришлось взять себя в руки. Из того, что я помнила о демонах ясно, что они действуют только ночью, а до неё ещё далеко. Значит, можно всё рассказать и уехать из этого дома, пока не стало поздно.

   – Хозяева Глалицкие, с ними знакома всю жизнь, с Кириллом Демьяновичем дружили в детстве. Однако у него стихийная сила воздуха и когда она проснулась в десять лет, его отправили в школу, а оттуда – в академию. Мы не виделись восемь лет.

   – Он стоял рядом с пентаграммой и демон должен был на него среагировать. Они слишком свободолюбивые существа для того, чтобы терпеть пленение, – покачал головой Прохор Сергеевич.

   – А может, нам всем по очереди постоять рядом с пентаграммой? – наивно предложила.

   На самом деле это был бы один из наилучших вариантов – демон себя проявит и демонолог будет пойман.

   – К сожалению, мне не удержать заклинание столько раз, а других некромантов в городе нет.

   Антон Романович развёл руками и грустно улыбнулся. Я вздохнула и села обратно, чинно сложив руки на коленях.

   – Герман Вольфрамович, – продолжила, – личность известная. Лекарь с огромным стажем и силой. Серафима Степановна платит немалую сумму за его присутствие. Шарапины живут в соседнем уезде, направляются в столицу. Анна пишет стихи, которыми с большим удовольствием делится с окружающими. Татьяна – тень сестры. Нина Ивановна была фрейлиной и теперь надеется пристроить дочерей на аналогичные должности. Как раз перед зимними балами будут отбирать новых.

   – Интересно. Тут нужно поспешить. Бывших фрейлин много да и у знаменитых семей урожай дочерей, – поморщился Антон Романович.

   От его откровения испытала странное чувство: с одной стороны, царапнуло его неодобрение, с другой, порадовалась, что он произнёс это недовольным тоном.

   – Наталью Павловну видела один раз, когда она ещё со своим супругом пару лет назад приезжала на городской праздник.

   – А отчего он умер? – заинтересовался Прохор Сергеевич.

   – От старости. Семён Матвеевич был на порядок старше супруги.

   Мне очень хотелось в конце фыркнуть от негодования. Не понимаю я таких договорных браков. Дети обычно получаются редко, супруги сводят общение к минимуму. Зачем тогда выходить замуж?

   – А семья жертвы?

   – Переехали в город совсем недавно. Серафима Степановна взялась помочь им устроиться. Вот пригласила пожить недельку и познакомиться с соседями.

   Купцы в последнее время стали набирать вес в обществе. Разумеется, именитые и родовитые семьи продолжали смотреть на них с высока. Однако деньги с лёгкостью открывали всё новые и новые двери. Нередко приданное купеческой дочки было таким, что могло вытащить целый род из долговой ямы. И кстати, обедневшие графы с большим удовольствием составляли пару в таком браке. И все были довольны: одни продолжали жить в богатстве, вторые получали выход в высший свет.

   – Ну что же, для разговора со всеми этого хватит. Екатерина Дмитриевна, я вас прошу не покидать имения.

   – Но почему? Здесь опасно!

   От негодования вновь вскочила. Вот уж не думала, что Антон Романович будет рисковать жизнями других ради того, чтобы схватить за руку убийцу.

   – Демоны ориентируются на ауру тех, кого видят в момент призыва. Полагаю, его призвали позапрошлой ночью, и он приходил в себя. Прошлой поел и теперь сможет перемещаться к тем, чей отпечаток у него есть. Расстояние не имеет значения, – задумчиво пояснил Антон Романович.

   Ноги ослабели мгновенно, перед глазами запрыгали противные точки, покачнувшись, без сил стала опускаться на пол. Антон Романович успел подхватить и усадить в кресло. Прохор Сергеевич неловко засуетился рядом, предлагая попеременно то стакан с вином, то с водой.

   Затуманивать разум не хотелось, так что остановилась на воде. Вино досталось Прохору Сергеевичу и, кажется, он был этому рад.

   – Какой ужас! – прошептала.    

   – Именно поэтому я советую вам отдохнуть сейчас, пока не село солнце. И я вас прошу не рассказывать никому подробности.

   Антон Романович был прав. Однако заснуть да ещё в одиночестве я сейчас точно не смогу. Тем не менее согласно кивнула и, пошатываясь, вышла из комнаты. Нужно поговорить с тётушкой и как-то удержать её от необдуманных поступков. Ночью в компании трёх неслабых магов будет гораздо безопаснее, чем в дороге.

***

Силы возвращались медленно. Екатерина Дмитриевна была права относительно отдыха. Однако позволить себе его Антон не мог. Пришлось выпить целый графин воды и запить парой бокалов вина. В голове от этого слегка зашумело, но хоть избавился от желания, если не присесть, то хоть к чему-нибудь прислониться.

   – Ваше благородие, вы уверены, что стоит начать с допросов, а не с обыска? – поинтересовался Прохор Сергеевич.

   – Нет, не уверен. Спросить напрямую – означает предупредить о том, что мы всё поняли. Так что я займусь допросами, попросив всех собраться в одном месте. А вы, Прохор Сергеевич, займитесь обыском. Правда, я не думаю, что вам удастся обнаружить прямое доказательство. Ищите следы на одежде благородных дам, которых быть не должно.

   – Копаться в грязном белье, значит, – чуть поморщился Прохор Сергеевич.

   – К сожалению. Думаю, атрибутика закопана где-нибудь в саду.

   – Тогда его тоже обыщем, как и дом.

   Прохор Сергеевич решительно покинул комнату, а Антон, покрутив бокал в руках, тяжело вздохнул. Демонологи очень редки. Процесс обучения настолько опасен, что многие родители предпочитают запечатать дар, а не развивать его. В столице, разумеется, есть штатный. Однако пока он доберётся, есть вероятность, что станет поздно.

   Тем не менее прежде чем приступить к допросам, Антон сел за стол и, изложив вкратце ситуацию на листе бумаги, сложил его и, зажав между рук, дунул, создавая универсального вестника. Теперь вышестоящее начальство будет в курсе о происходящем и сможет взять под контроль это дело, если присутствующие полицмейстеры не выживут.

   Показывать Екатерине Дмитриевне, насколько ситуация опасна на самом деле, он не захотел. Девушка и так едва держалась. Изгнать демона, не поймав демонолога, невозможно. Более того, нужно провести ритуал, отдав призвавшего на откуп потусторонней сущности. Проблема в том, что демон с удовольствием возьмёт всё, а уйдёт только с нужной душой.

***

Родственники погибшей закрылись в покоях. Ольга Владимировна безвольной куклой лежала на постели с холодной тряпкой на голове и смотрела в одну точку, никак не отреагировав на вошедшего. Владислав Николаевич стоял у окна, напряжённо вглядываясь в сад, и, к удивлению Антона, оглушённым горем не выглядел.

   – Я – старший полицмейстер Волотский Антон Романович.

   – Зимин Владислав Николаевич. Матушке дали сильное успокоительное, она вряд ли сумеет ответить на ваши вопросы, но я готов поведать вам всё.

   Молодой человек присел в кресло и жестом пригласил собеседника сделать то же самое. Воспользовавшись небольшой паузой, Антон рассмотрел брата убитой – сухощавый брюнет со стальным взглядом уверенного в себе человека.

   – Владислав Николаевич, вы маг?

   – Весьма посредственный. Дар настолько мал, что в академию не приняли. Я окончил мужскую гимназию. А вот сестра была неплохим иллюзиологом, домашнее обучение было полноценным, и в следующем году она должна была поступить в академию.

   На последней фразе послышалась ирония. Таких родственников у жертв жестокого убийства Антону ещё не приходилось встречать. Даже если они были в долгой и затяжной ссоре, то горе стирало всё.

   – Вы не сильно опечалены смертью сестры, – жёстко заметил Антон.

   Молодой человек вызывал неприятные чувства. Словно пред тобой сидит противная муха, которую так и хочется прихлопнуть.

   – Мы не были близки. Да и, собственно, чего скрывать – на её обучение были потрачены огромные средства. Хватило бы, чтобы выкупить всё это имение и ещё осталось. А в дальнейшем эта сумма утроилась бы.

   Желание ударить его в лоб чем-нибудь – утроилось. Брата обрадовала смерть сестры, поскольку удалось сэкономить немного деньжат.

   – Вот как, – холодно проговорил Антон.

   – О, вы меня осуждаете. Хотя вам не дано понять. Почти всё, чего добилась наша семья за долгие годы, ушло на Ирину. Пару раз мы чуть не стали банкротами. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы это предотвратить.

   – Вам?

   – Разумеется, отец уже отошёл от дел и компанией управляю я. А Ирина только тратила баснословные суммы. Если не на учителей, то на одежду, украшения. А в результате вышла бы замуж и дивиденды от вложений достались бы другой семье.

   – Я понимаю, что для купца коммерческая выгода важнее личных переживаний.

   – Вот как? – рассмеялся Владислав Николаевич.

   Вдоволь полюбовавшись на удивлённого полицмейстера, Владислав Николаевич стёр с лица улыбку и, хищно прищурившись, подался вперёд.

   – Несмотря на то что с сестрой у нас были разногласия, и я в некотором роде испытываю облегчение после её смерти, но настаиваю, чтобы убийца был пойман в короткие сроки. О казни я позабочусь сам. Не нужно так смотреть, Антон Романович, я подам прошение об этом вполне официально.

   – А неофициально…?

   Вопрос о взятке повис в воздухе. Молодой человек не стеснялся своих намерений и не счёл нужным это скрывать. Если бы он был искренне расстроен, то можно было бы считать это бравадой для успокоения своей души. Однако это было не так.

   – А разве нужно что-то делать не официально? Тут всё весьма ясно. Убийство было подготовлено. На мою сестру напали, чтобы припугнуть нашу семью. Не думаю, что она должна была погибнуть, просто Ирина всегда всё делала с размахом.

   – То есть вы думаете, что это происки конкурентов? – удивился Антон Романович.

   Как-то такая версия не укладывалась в версию о демоне и демонологе. Ей-богу, легче было нанять стрелка из бывших и спившихся солдат. У тех уже давно нет жалости, мизерная пенсия, ввёдшая в крайнюю нужду, а постоянное употребление алкоголя стёрло границы дозволенного и утопило честь.

   – Разумеется. А кого же ещё? В доме присутствуют только благородные леди. Неужели вы думаете, что это случилось из зависти к украшению или платью? Да и как девушка могла совершить такое?

   – Вот это нам и предстоит выяснить, – не стал вдаваться в подробности Антон Романович.

   – Я подготовил для вас список людей, которые, так или иначе, угрожали. Полагаю, через них вы сможете найти и исполнителя.

   – Очень предусмотрительно, Владислав Николаевич, хорошо, что вы не теряли времени. Однако я предполагаю, исполнитель гораздо ближе, чем вы думаете. Кирилл Демьянович недавно обновил защиту и теперь ни выйти, ни войти в дом без его разрешения нельзя.

   – Хотите сказать, что убийца до сих пор находится тут? – медленно проговорил Владислав Николаевич.

   Молодой человек побледнел и опасливо оглянулся, словно ждал, что убийца, вооружённый неизвестным оружием, вылезет из шкафа.

   – Покидать имение нельзя. Если всё так, как вы говорите, то думаю, за воротами вас будут поджидать. У вашей сестры не было шансов выжить, собственно, она и не сопротивлялась.

   Опускаться и любоваться испугом неприятного человека Антон не стал. Просить, чтобы он проследил и его матери не дали больше успокоительного, – тоже. Отношения у брата с сестрой были ужасными, что и говорить – это мотив.

***

Начать обыск Прохор Сергеевич решил с вещей убитой. В его практике случалось, когда неопытный маг хотел навести проклятье на другого, но, не справившись с заклинанием, оказывался под ним сам. Почему тут не могло быть также? Возможно, она забыла поставить защиту или не знала, как это сделать? Тогда демона удерживает здесь не сила мага, а тотемная вещь. Это было бы самым простым вариантом. Сжечь и всё – проблема решена.

   Однако в вещах погибшей не было ничего необычного. Кроме хаоса, уже кем-то наведённого, вполне возможно, самой хозяйкой.

   Остальные также не порадовали находками. Помня про возможность «клада» в саду, он тщательно осмотрел дорожные и вечерние платья, а также туфли и перчатки. И, похоже, что все леди побывали в саду на прогулке и все как одна хватали что-то пыльное. Только одни перчатки, принадлежавшие Татьяне, были испачканы в земле. Правда, вторую он не нашёл.

   Расспросить хозяйку, почему одна валялась под креслом и куда делась вторая, пока было нельзя. Так что следовать ограничился тем, что упаковал деталь дамского туалета в пакетик и засунул в потайной нагрудный карман. Пока что это была единственная вещь, выбивающаяся из общей картины.

***

Проводить допросы по всем правилам Антон Романович опасался. Имелись подозрения, что вызванный демон не единственное, что было припрятано в рукаве у демонолога. Приходилось по большей части расспрашивать о Зиминых, всё больше убеждаясь, что об отношениях брата и сестры все знали. Кроме того, как-то незаметно все пришли к выводу, что виноват он.

   Друг о друге же все лили сплошной мёд, убеждая, что Анна безумно талантлива. Сестра от неё в восторге. Анна любит сестру, считая её нежным ангелом. Лекарь рассматривает всех с точки зрения подверженности нервным болезням. Хозяйка дома утверждала, что знает большую часть присутствующих чуть ли не с пелёнок.

   Одна Наталья Павловна в открытую насмехалась над провинциалками с топорными манерами и предубеждениями, покрытыми плесенью старья. При этом она не стеснялась чуть наклоняться вперёд, демонстрируя волнующую глубину декольте. Содержимым лифа Антон полюбовался с удовольствием и задумчиво обвёл её имя в блокноте.

   Мотивы большинства людей оставались непонятными. А вот Наталья Павловна могла потренироваться на будущее. Мало ли кого она хотела убить? Вышла же красавица за старика и на долгих четыре года сама стала провинциалкой.

   Пока брат убитой и «красавица проездом» были главными подозреваемыми. Единственное, что смущало Антона, так это то, что данный факт был слишком очевиден.

   Отказавшись спуститься на обед в общую столовую, Антон Романович и Прохор Сергеевич устроились в кабинете за накрытым столом.

   Пока следователь отдавал должное изысканным блюдам, Антон Романович разглядывал перчатку.

   – Интересно, где Татьяна Александровна испачкала перчатку? – задумчиво пробормотал некромант.

   – Да и где вторая? Я так и не нашёл, хотя осмотрел всю комнату в поисках пары.

   – Возможно, она обронила её где-то в доме. Тогда мы её найдём. После обеда городовые тщательно осмотрят подвалы и сад.

   – А, может, спросим, ваше благородие?

   – Все эти женщины достигли просветления в искусстве лицемерия. Даже голову себе забивать не хочу тем, что начнёт лепетать испуганная девушка.

   Антон Романович с досадой положил перчатку на стол. Вообще, у него как-то с женщинами не складывалось – они приносили ему только несчастья или проблемы, что, по сути, являлось одним и тем же.

   – А если Екатерине Дмитриевне показать? Не думаю, что Татьяна Александровна кого-то в них убила. Вдруг у барышни тайное свидание было, а тут мы с расспросами да при матушке.

   – А вы, Прохор Сергеевич, смотрю, знаток в тайных свиданиях? – с улыбкой спросил Антон.

   Антон Романович и следователь были примерно одного возраста – тридцати с небольшим лет. А типаж рослого и сильного боевого мага всегда находил своих поклонниц. И вполне вероятно, что они нашлись и в такой глуши.

   – Что есть, то есть, Антон Романович, – лукаво улыбнулся следователь.

   Мужчины обменялись только им понятными взглядами и с удовольствием выпили по рюмочке наливки.

   – Впрочем, вы, Прохор Сергеевич, правы, Екатерине Дмитриевне нужно показать. Возможно, это зацепка. Но также, может, девушка просто руку в цветочный горшок сунула, чтобы проверить, не пора ли полить растение.

   – Ваша правда, Антон Романович, иной раз поступки барышень весьма необычны и с ходу ставят в тупик.

***

К обеду все перестали соблюдать даже видимость того, что им приятно общество друг друга. При этом и по разным углам предпочитали не расходиться. После допроса присутствующие поняли только одно – убийца среди них. И остаться в одиночестве никто не хотел.

   Ситуацию за столом усугубило ещё то, что в столовую спустился Владислав Николаевич, который сначала громко и властно требовал, чтобы пара городовых остались охранять его мать, а после присоединился к обеду, не сказав никому и слова.

   Гнетущая тишина внушала желание отобедать побыстрее. Однако все в нерешительности застыли над тарелками.

   – Отчего же вы не едите, Кирилл Демьянович? – с иронией спросила Наталья Павловна.

   – Простите? – маг встрепенулся, словно его разбудили. – Я не расслышал, что вы спросили.

   Наталья Павловна оскорблённо поджала губы и окатила хозяина ледяным взглядом.

   – Наталья Павловна интересуется, почему вы не начали обед? – чуть насмешливо пояснила Анна.

   – Просто задумался.

   Маг, взяв ложку, принялся за суп, вновь потеряв интерес к присутствующим. Все, наоборот, сосредоточились на нём.

   – Это ещё ни о чём не говорит, я читала, что некоторые яды могут подействовать только через сутки, – похвалилась своими знаниями Наталья Павловна.

   Маг, не ожидавший от гостей подобного замечания, подавился и закашлялся. Всё разом с ужасом уставились на супницу.

   – Вам не стоит опасаться отравы в моём доме, – заверила Серафима Степановна.

   – Я думаю так же. Просто сегодня ночью убьют ещё кого-то, – как бы, между прочим, заметила Наталья Павловна. – Этого как раз можно не опасаться.

   – Наталья Павловна, я вас очень прошу.

   Серафима Степановна одарила давнюю знакомую выразительным взглядом, призывающим, не сеять панику. Однако ростки уже давно были посажены и нашли благородную почву. Нина Ивановна, судорожно всхлипнув, обвела дочерей печальным взглядом.

   – Я так сопереживаю Ольге Владимировне. Даже представить боюсь, что она сейчас чувствует. Даже думать не могу, чтобы я делала, если бы потеряла дочь.

   – А мама сейчас ничего не чувствует, её накачали успокоительным и превратили в овощ, – жестоко заметил Владислав Николаевич.

   От его голоса все вздрогнули и поёжились. От мужчины веяло раздражением и недоверием. А ещё какой-то мрачной решимостью.

   – А почему нас не выпускают из имения? Я вовсе не желаю оставаться тут! Прости, Серафима, дорогая, но в доме опасно! Возможно, следовало бы хотя бы разделить гостей и отправить часть в дом тех, кто живёт недалеко? – не успокоилась Нина Ивановна.

   – Даже не знаю, – вздохнула хозяйка.

   – Никого не выпускают, чтобы поймать убийцу моей сестры. И я лично обещаю, что разорю весь род, что породил этого убийцу.

   Владислав Николаевич обвёл всех пылающим и пренебрежительным взглядом. Настроен молодой человек был решительно, однако почему-то от него не веяло ни болью, ни скорбью.

   – Не замечала за вами братской любви, – презрительно прокомментировала Анна.

   – Вы научились что-то замечать? – снисходительно поинтересовался Владислав Николаевич.

   Анна вспыхнула и, прищурившись, как-то подобралась, став похожа на мелкого хорька. Разительная перемена меня поразила, однако девушка просто разозлилась.

   – Достаточно, чтобы знать, что вы рады смерти сестры, – выплюнула поэтесса.

   – Вот как? – изогнул бровь Владислав Николаевич.

   – Молодые люди, я вас прошу, – вмешалась в перебранку Серафима Степановна.

   Анна, кажется, проглотила очередную колкость и, фыркнув, демонстративно отвернулась к сестре. Владислав, напротив, победно улыбнулся и продолжил разглядывать бывшую собеседницу. Было такое ощущение, что он её провоцирует.

   – А что же вы молчите, Екатерина Дмитриевна? Я слышала, что вы чтец. Может, решите проблему с нашим заключением в этом имении и скажите нашим доблестным полицмейстерам, кто среди нас убийца? Хотя можете и нас просветить для начала, – ядовитым тоном обратилась ко мне Наталья Павловна.

   – Антон Романович разберётся со всем сам, – отрезала.

   – А вам не терпится узнать, кто это? – поинтересовалась тётушка.

   – Хотите сказать, что вам нет? – не осталась в долгу красавица.

   Варвара Андреевна предпочла промолчать, покачав головой. В доме находились знакомые люди, о которых привыкли думать хорошо, а о некоторых – ещё и с любовью.

   Разговор увял сам собой, поскольку присутствующие всё же спустили пар. Всем собравшимся было страшно. А точнее, всем, кроме одного человека. И вот что меня пугало больше всего, так это то, что я его не чувствовала.

   Для достоверности сосредоточилась и потянулась к каждому из присутствующих по очереди. Страх, раздражение, непонимание, брезгливое удивление – всё это не похоже на чувства убийцы. Почему-то мне казалось, что он должен чувствовать как минимум удовлетворение. Он сумел убить и пока остался не пойманным. Разумеется, держать нас тут вечно не смогут и у него есть шанс сбежать.

***

– Ваше благородие, мы нашли пентаграмму!

   Городовой, влетевший в кабинет, был взволнован, но, тем не менее докладывая, вытянулся в струнку. Мгновенно поняв, о чём он говорит, Антон Романович и Прохор Сергеевич вскочили.

   – Веди, – приказал старший полицмейстер.

   Для пентаграммы демонолог выбрал не просто удачное место, а идеальное. В подвале за завалами старой мебели. Громоздкая софа, поставленная между тяжёлым шкафом и комодом, образовала небольшую нишу, которая удлиняла полукруглый выступ.

   Получалось, что за софой не было видно, что там. А то, что место, на первый взгляд, открытое, оставляло шанс, что пентаграмму не заметят.

   Городовые частично разобрали завал и отодвинули софу, открыв вид, на идеально ровные пять лучей пентаграммы. Складывалось впечатление, что её рисовали по трафарету.

   – Линейку она, что ли, с собой принесла, – пробормотал Прохор Сергеевич.

   Ровные линии никогда не давались боевому магу, и теперь он с завистью осматривал почти ювелирную работу. Все линии ровные, мел ни разу даже не дёрнулся в другую сторону. Руны как призыва, так и защитные одного размера через равные промежутки.

   – Боюсь, она долго тренировалась, – пробормотал Антон Романович.

   – Всё-таки она? – поинтересовался Прохор Сергеевич.

   – Скорее всего. Только женщина способна долго вынашивать план и готовиться с такой тщательностью.

   – Как мне кажется, Антон Романович, Владислав Николаевич тоже очень долго ждал. А теперь ни капли не жалея сестру, угрожает всем плахой за её смерть.

   – Вы правы, его тоже рано списывать со счетов, – согласился Антон.

   Городовые, закончив предварительный осмотр, отошли в сторону, давая начальству возможность полюбоваться находкой. Собственно, маг предусмотрел всё, даже свечи, расставленные по краям лучей, были в тяжёлых подсвечниках, стоящих по всему дому. Даже такую мелочь он не принёс с собой, а взял на месте. Зато всё остальное убрал, и даже следы затёр.

   – Знаете что, Прохор Сергеевич, давайте-ка найдём Екатерину Дмитриевну, – решился Антон

   – Давно пора, – пробормотал Прохор Сергеевич вслед поднимающемуся по лестнице начальству.

***

Не в силах больше терпеть зубоскальства, прикрытого вежливостью, я сбежала ото всех в коридор, где устроилась с книгой перед окном. О чём она, я не знала, поскольку даже не взглянула на страницы. Происходящее в саду больше привлекало моё внимание – городовые вели обыск.

   Не думаю, что у них получится что-нибудь найти, но всё равно нужно же хоть что-то делать. Казалось, что полицмейстеры забыли о подозреваемых, и занимаются своими делами. К сожалению, запертые с убийцей в одном доме люди теряли остатки самообладания. Ещё немного и вцепятся друг другу в волосы.

   – Простите, Екатерина Дмитриевна, Антон Романович просит вас подойти к нему в кабинет.

   Городовой, разыскавший меня, сделал приглашающий жест и застыл, ожидая, когда я буду готова проследовать за ним. Озадаченная неожиданным приглашением да ещё с эскортом, проследовала в указанном направлении.

   К моему удивлению, в кабинете меня ждали не только полицмейстеры, но и Кирилл Демьянович. Городовой, проводивший меня, закрыл дверь и удалился. Стушевавшись в первые секунды, я взяла себя в руки.

   – Екатерина Дмитриевна, хорошо, что вы пришли. Во время обысков мы кое-что обнаружили и захотели, чтобы вы взглянули.

   Антон Романович вытащил из кармана пакетик и протянул его мне. Внутри лежала испачканная перчатка.

   – Перчатка Ирины? – удивилась.

   – Хотите сказать, что это перчатка убитой Ирины Николаевны? Вы это точно видели? – всполошился Кирилл Демьянович.

   – Разумеется, я их узнала. Ирина вчера весь вечер их поправляла. Она, как я заметила, любила привлекать внимание к мелочам.

   – А вот я ничего такого не заметил, – пробурчал Кирилл Демьянович.

   – Так вы и не женщина, чтобы обратить внимание на последний крик моды. Перчатки были выписаны из столицы, и в уезде пока ни у кого таких нет. Мода на них только вспыхнула.

   – Однако, – задумался Антон.

   – Вот так поворот. Что же это получается? Убитая сама вызвала демона?

   Прохор Сергеевич обескураженно развёл руками, пытаясь уместить новое знание в сложившуюся картину происшествия.

   – Не обязательно. Мы просто предположили. Хотя интересно, как перчатка оказалась в комнате Татьяны Александровны?

   – Меня сейчас больше волнует, что через пять часов начнёт садиться солнце и дом станет угодьями охоты для демона, – вернулся к главному Кирилл Демьянович. – Думается мне, что прошлым вечером, когда были эти странные звуки, он приходил, и мне случайно удалось его прогнать.

   – А чем вы воспользовались? – заинтересовался Прохор Сергеевич.

   Вопрос был весьма актуальным, поскольку если демонолог не будет вычислен в течение оставшихся нескольких часов, магам придётся защищать беззащитных людей.

   – Простое изгоняющее заклинание. Я ведь даже не подумал, что имею дело с таким. Решил, что кто-то из дам создал что-то вроде иллюзии, решив пошутить, – Кирилл Демьянович немного смутился. – Однако не думаю, что оно подействует на него вновь. Я нашёл в семейной библиотеке справочник, в нём есть немного о демонах.

   Маг положил потрёпанную книгу на стол и раскрыл на нужной странице.

   «Демоны сущности, живущие в другом мире, классифицируются на два вида. Питаются магией и душами, ими движет непреодолимое чувство голода. Призывающий навсегда остаётся связанным с сущностью, которая продолжает тянуть из неё силы на протяжении всей жизни».

   – И всё? – удивилась.

   – Это просто справочник. Демонам уделяется внимание не больше, чем саблезубым тиграм. Но это всё, что у меня есть, – чуть обиделся Кирилл Демьянович.

   – А что это за два вида? – заинтересовался Прохор Сергеевич.

   – К сожалению, мне об этом ничего не известно. Демонология у нас была в рамках «беги и не останавливайся, пока не встретишь демонолога, готового тебе помочь».

   Маг пожал плечами и, захлопнув книгу, прижал к себе. В панику ему удавалось не скатиться, но, похоже, он был к ней близок. Я же пыталась вспомнить всё, что чувствовала в доме на протяжении двух дней.

   – А знаете, было чувство голода, как раз тогда, когда демон по стенам бегал.

   Мужчины разом повернулись ко мне. Я села в кресло, пытаясь припомнить, чувствовала ли я ещё где-нибудь «голод» или нет.

   – Получается, что вы можете предупредить нас о его приходе, – с облегчением выдохнул Кирилл Демьянович.

   Похоже, мага волновало именно то, что демон выскочит из воздуха неожиданно. Мужчины задумались, составляя план дальнейших действий. Я же вытащила из пакета перчатку и сосредоточилась на ней.

   Картинка получилась размытая, наполненная беспокойством, рыхлая земля и куст, по виду похожий на обрезанную розу.

   – Похоже, перчатку использовали, чтобы что-то спрятать в розарии, – сообщила задумчиво.

   Эта информация могла ровным счётом ничего не значить. Мало ли что решила закопать даже сама Ирина. Возможно, она получила тайное послание и боялась, что его найдут.

   – Проверим, – решил Антон Романович.

   Прохор Сергеевич тут же отправился корректировать поиски городовых. Сложив перчатку, я вернула пакет обратно старшему полицмейстеру и тяжело откинулась на спинку кресла.

   – Екатерина Дмитриевна, пока есть возможность, советую вам отдохнуть. Ночью, полагаю, не получится. Я пришлю пару городовых. Они разбудят вас перед закатом и посторожат.

   – Кати, – вспомнил моё детское прозвище Кирилл Демьянович, – если хотите, я могу посторожить вас, пока вы будете спать?

   – Нет, спасибо, я не смогу уснуть. Лучше подожду утра.

   На самом деле первым порывом было согласиться, только позвать ещё тётушку. Однако Антон Романович как-то странно дёрнул щекой, отреагировав на моё короткое имя, что я тут же отказалась.    

   Разбираться с неожиданными эмоциями старшего полицмейстера сейчас не было ни сил, ни желания. Так что попросту извинившись, удалилась, оставив мужчин одних.

***

– Антон Романович, нам стоит продумать наши действия, – сосредоточенно заметил маг, стоило Екатерине Дмитриевне выйти.

   – У вас есть план? – заинтересовался старший полицмейстер.

   Магия к ночи восстановится. Однако если судить по тому, с какой скоростью его выпили, то магов на всю ночь не хватит. По сути, полноценно могли сражаться только он, Прохор Сергеевич и Кирилл Демьянович, да пара городовых щит удержат.

   – К сожалению, нет, – вздохнул маг. – Я боюсь, нам не выстоять всю ночь. Демон не ведает усталости, в отличие от нас.

   – И что вы предлагаете? – нахмурился Антон.

   – Кого мы будем защищать? – жёстко произнёс собеседник.

   Маг явно на что-то решился и теперь аккуратно подводил к таким же выводам старшего полицмейстера. И Антону некоторые мысли не нравились.

   – К чему это вопрос, Кирилл Демьянович? – насторожился Антон Романович.

   Маг, поморщившись, поднялся, подойдя к окну, посмотрел на хмурое небо, и резко задёрнул шторы.

   – Давайте говорить начистоту. Мы будем сражаться до тех пор, пока не закончатся силы. А затем полагаться на случай. Возможно, демон убьёт кого-то из нас, а может, заберёт одну из леди. Я не хочу пускать всё на самотёк. Идеально было бы вычислить демонолога и отдать законную жертву демону.

   – Нам и так придётся её отдать, – заметил Антон Романович.

   Собственно, это и была та самая причина, почему старший полицмейстер более не общался с подозреваемыми. Кто-то из них должен был умереть, расплатившись за свой поступок не только перед обществом, но и отдать кровавую плату призванному. Без этого демон не уйдёт. Разрушить чары, связавшие демонолога и монстра нельзя. Вызывая подобную сущность, маг сам подписывает себе смертный приговор.

   Однако знать и понимать разные вещи. Тем более если придётся поучаствовать в завершении ритуала.

   – Времени не осталось. Нужно начинать готовиться, – грустно улыбнулся маг.

   Кирилл Демьянович вернулся в кресло и, ссутулившись, устало потёр глаза. Озвучивать собственные мысли, которые обретали материальность и будущее, особенно такие, ему не нравилось.

   – Вы правы, Кирилл Демьянович, нам придётся собрать всех в одном месте. Я думаю, нужно нарисовать рунический круг защиты и не один, – принялся выстраивать план дальнейших действий старший полицмейстер.    

   – Полагаете, он продержится долго? – с сомнением поинтересовался маг.

   – К сожалению, они сгорят быстро, – вынужден был признать Антон Романович.

   – И это возвращает нас к началу разговора. Кем мы готовы пожертвовать?

   Кирилл Демьянович смотрел твёрдо, глаз не отводил, полностью уверенный в правильности своего решения. Антон предполагал, что разговор сводится к этому, но не ожидал, что маг скажет настолько прямо.

   – Мы должны постараться защитить всех.

   Антону пришлось ответить магу таким же взглядом.

   – Вы как хотите, Антон Романович, но я геройствовать не собираюсь. И сосредоточусь только на тех, в ком уверен: вы, я, Екатерина Дмитриевна, мачеха и лекарь, а ещё слуги.

   – Это ваше право, – признал Антон.

   В конце концов, маг являлся таким же пострадавшим, и в обязанности старшего полицмейстера входила его защита. На помощь Кирилла Демьяновича можно было рассчитывать с оговорками, и было даже хорошо, что они прозвучали заранее.

   – Действительно, моё. Будет лучше, если у нас появятся хоть подозрения в том, кто из присутствующих демонолог.

   – И как же вы собираетесь проверить эту гипотезу? – насторожился Антон Романович.

   – Предоставлю ему возможность защищаться самостоятельно, – не стал юлить маг.

   Собеседники одарили друг друга тяжёлыми взглядами. Собственно, это жизнь, а не дешёвая мыльная опера из тех, что идут в театре. Маг в своём праве и жертвовать собой не обязан. Хорошо хоть он наметил кого-то в защиту, а ведь мог укрыться сильным щитом и пересидеть ночь.

   – Справедливо, – вздохнул Антон.

   – Нашли! Антон Романович, нашли!

   В кабинет влетел запыхавшийся Прохор Сергеевич и с грохотом опустил перед начальником грязную книгу и моток ткани.

   Вытащив из кармана платок и обмотав им руку, Антон осторожно открыл книгу. Содержание подтвердило догадку – это был учебник по демонологии или даже скорее пособие по узкой стезе призыва.

   – Однако. От книги решили избавиться, – задумчиво заметил Антон Романович.

   – Позвать Екатерину Дмитриевну? – с надеждой уточнил Прохор Сергеевич.

   – Книга очень старая и судя