Оглавление
АННОТАЦИЯ
В ночную смену в музее Миранда заступила, лишь бы пораньше увидеть новый экспонат – космический корабль любимой эпохи. А вместо, обнаружила сломанную проводку и высокого мужчину подозрительно знакомой наружности. Который утверждает, что на этом корабле прилетел и теперь ему нужна помощь, корабль завести.
Детали на экспозиции найдутся, но взять – гарантированные неприятности. А если незнакомец вдруг прихватит Миранду с собой, да не на соседнюю планету, а в настоящее прошлое, на другую сторону кротовой норы?
ГЛАВА 1
Не так я себе представляла ночную смену в музее. И пробираться в архив с фонариком я тоже не планировала.
– Вот ведь… глупая бытовушка!
Да, уверенности поубавилось, стоило зайти в нужный сектор. Свитки, бумажные книги, дискеты – эту старинную диковинку, конечно, любила, но никак не ночью. В кромешной темноте, когда сработала сигнализация, и во всём музее заблокировалась система безопасности.
Итого: чтобы выключить, я пробиралась до складских помещений, откуда первой сработала тревога.
– Вдох, выдох, – скомандовала себе и поправила огромные круглые очки. – Нет там никого. Тондра давно говорила, проводка едва ли не Императора помнит. Третий раз за месяц!
Вспомнила, воодушевилась снова. Шаг, второй, огляделась по сторонам, прищурилась в темноту. Пощёлкала панельки. Зажмурилась, но и обрывка чужих мыслей не уловила – хотя моя слабейшая телепатия не показатель.
Сыро здесь.
Шаг.
Не мой.
– Кто зде– мф-ф!?
Дёрнулась, но некто бросился вперёд, и широкая ладонь зажала мне рот. Держал крепко и перехватил мои руки. Пнуть нападавшего – не получилось. Запястья, может, на мгновение и отпустил, да легко подхватил за талию и оторвал от пола.
Спокойствие. Да какое к сеторианским ядерщикам спокойствие?! У меня сейчас сердце от страха выскочит! Зато теперь точно уверена, что взломщик – мужчина, он крепко прижал меня к своей груди.
Покосилась вниз, бултыльнула ногой.
А ещё он раза в два выше меня. Круг подозреваемых сужало мало, ведь я и для даргарийки мелкая. В общем, брыкаться точно бесполезно, может, договоримся, и сделаю вид, что его здесь не было?
Расслабилась, обмякла. Под длинной юбкой не видно, но уныло повис даже кончик тоненького хвостика. Несло палёной резиной и сталью, в темноте иногда срывались искры с дальней панельки в углу.
Вот тебе и дневная смена опечатала музей, а все охранки на максимуме, ведь привезли новый экспонат. Обломки корабля довоенного десятилетия – сама осталась в ночную смену лишь бы одним глазком глянуть. А тут сигналки сорвало!
Эм? Меня поставили на пол и развернули к себе лицом. Зажмурилась и сжалась, ожидая не то удара, не то – что ему там в голову могло прийти?
Ничего не последовало. Сердце колотилось, в оглушающей тишине только его и слышала. Плюс приблизившееся к моему лицу дыхание.
– А-а, – распахнула глаза, и оказалось, он наклонился совсем близко к моему лицу. Грубые черты, опасный прищур, я отшатнулась назад. – Ой-ёй!
Упасть не дали, взломщик подхватил за плечи и легко оторвал от пола. Снова, неужели я для него совсем ничего не весила? Замерла, так сказать, вешу. Мелко подрагивала, несуразные очки медленно съезжали на кончик носа.
Меня он зачем-то покрутил, а потом поставил на место.
– Вы в порядке? – густой, чуть хриплый голос.
– Стоять, руки вверх, а то вызову охрану! – закричала я и отскочила назад.
Нет, охрану вызвала бы в любом случае, выхватила приёмник из кармана юбки – но тут дошёл смысл его слов. Вытаращиться – вытаращилась, а внутри паника превращалась в истерику. Неужели опять чего напутала?! Он исследователь какой, что ли, Сафира или та же Тондра ничего не говорили? И где тогда его пропуск? Если меня и отсюда уволят…!
Пальцы разжались, приёмник тюкнулся о пол и прокатился немного вперёд. Дзинь! Активировалась боковая панель, блеснул фонарик, и приёмник завалился на другой бок. Правда, успев массивную фигуру подсветить. К замкнувшим генераторам, да он же просто огромный! Широченные плечи, рост… Дарганец? Нет, точно даргер, я их в нашей глуши никогда не видела!
Остановился приёмник ровно между нами. Глянула вниз, но метнуться точно не успевала. Он же – погодите – этот большой и страшный после моего вопля послушно поднял руки и замер? И теперь выжидающе меня разглядывал. Поздно я такие вещи замечаю.
Шагнул ближе, и я рванула назад. Но опять замерла, глупо так моргала и пялилась. Незнакомец, а на грозного вора и взломщика он теперь походил меньше всего, поднял мой приёмник и протянул мне. Разделяло нас шагов пять, и в тусклом свете фонарика я могла, наконец, видеть его лицо.
Мужчина очевидно указал взглядом на приёмник, потом посмотрел на меня. Осторожный шаг ближе. Потом ещё один, как будто боялся, что снова отшатнусь назад. Три шага, два – вторую ладонь он ещё держал поднятой, приёмник же протягивал мне другой.
– Вы, – начал он, но я бросилась вперёд и выхватила приёмник.
Пальцы зацепили горячую грубую кожу. Хотя, скорее, это мои руки холодные. Спешно перевернула приёмник и направила фонарик прямо ему в лицо. Незнакомец зажмурился, но спокойно поднял и вторую ладонь, шагнув назад.
– Кто… – осеклась, – вы?
Запал растворился, стоило ему повернуть запястья. Жест узнала – покорность. Так отдавали себя на милость победителя в этакой балладе довоенных столетий. Или наивысшая степень учтивости, мол, я ни за что тебя не трону. Сеторианцы подставляли шею, а наши предки даргары обнажали запястья.
И когда казалось, что покорить меня ему больше не удастся…
– Прошу вас, помогите мне.
…
– Что-то не так? – обеспокоено переспросил незнакомец, но глаз так и не открыл. Не двигался.
– …
Открыть рот, может, и удалось, но слов не находилось. И мой ошалелый взгляд на себе не почувствовать мужчина просто не мог. Но-о, он меня попросил о помощи, меня?! В смысле, серьёзно меня?!
Взгляд скользнул по лёгкой щетине, свежей царапине и выше, зацепился за крупную родинку на скуле. Их ведь почти со всех наций генетически свели ещё в прошлом столетии? Разрез глаз немного уже моего, чуть смуглая кожа, грязноватые тёмные волосы. Ой, я ведь по-прежнему свечу ему в лицо!
Кашлянула, руку с фонариком спрятала за спину и вытянулась по струнке. Странно, наверное. Он ко мне с таким почтением, а я тут... Тут!
– И-извините, – выпалила и задвинула очки выше. Пальцы судорожно впились в ткань юбки. – И спасибо. – Куда глаза девать-то? От его пристального взгляда не спрятаться и за толстыми стёклами. – Что подняли, – поспешно добавила и вытянула вперёд ладонь с зажатым приёмником.
– Ой! И-извините!
Фонарик засветил шагнувшему было ближе незнакомцу, конечно, прямо в глаз. Не знаю, ожидал ли мужчина такой подставы, но реагировал спокойно. Зажмурился, отступил.
– Не бойтесь, я не подойду. – Он покрутил руками и выразительней обнажил запястья.
– Не боюсь я, – буркнула и уставилась в пол. Так, если бы мог или хотел меня тронуть, уже бы давно убил, да? – Как говорите, вы здесь оказались?
И я сама шагнула ближе, остановилась где-то на расстоянии вытянутой руки. Макушкой, будем считать, что доставала до его груди. Занятный он. Любопытный. Приёмник прищелкнула на карман, но так чтобы фонарик светил в сторону.
Незнакомец открыл глаза.
– Пожалуйста, помогите мне, – прошептал он и чуть наклонился. – Мне очень нужна ваша помощь.
Теперь точно не послышалось, уверена. Меня попросил, меня! Не… – ай, неважно. И я энергично закивала. Нелепые очки, правда, снова съехали.
Завтра о нём доложу, вернее, сегодня уже, но утром обязательно доложу. Всё равно все спят, и глава музейной охраны точно не оценит.
На незнакомца старалась особенно не смотреть: то, что он возвышался надо мной, пугало меньше, но думать мешало. Вместо, теребила прядку и щурилась в полумрак.
– Что, собственно говоря, с вами случилось?
Он спрятал руки в карманах брюк. Как и рубашка, они достаточно плотно облегали фигуру, но мне кажется, или вторая штанина смотрелась как-то больше? Куда только смотрю – хотя не в глаза же. Совсем неловко.
А он молчал.
– Я помогу, – заверила, разглядывая стену. – Чем вам помочь?
– Знаете, со мной такая история приключилась, – он усмехнулся и взъерошил волосы, – вы, должно быть, и не поверите.
– Поверю!
Ой. Быстро одёрнула руку и отвела взгляд. Почти схватиться успела, но ведь сам попросил, а теперь не объяснял, в чём дело!
Незнакомец хмыкнул и улыбнулся. Краем глаза – не удержалась и поглядывала на его лицо – он ведь наклонился ещё ниже ко мне. Ямочки, надо же.
– Похоже, часть корабля, на котором я попал в, эм, небольшую аварию – совсем небольшую – приняли за что-то ещё. И привезли сюда, – он огляделся и повернулся обратно ко мне, – к слову, куда сюда?
– Музей. Главный городской исторический музей Кабир-Кадера, – пояснила я и поправила очки. Привычка. – Больше только в столице, зато в Ташаре нет настолько полной коллекции Военной декады.
– Та-шаре?
Моргнула. Не расслышал, наверное. Я громче повторила:
– Да, в Ташаре. В столице. – И глаза у него, кажется, карие. В отблесках фонарика точно не видно, но тёмные. Родинка, ямочки, теперь и глаза карие – да он весь редкий какой-то. – А вы издалека к нам, да?
– Очень, – охотно согласился, и быстро пояснил, – Очень издалека, так что здесь совсем никого не знаю. Вернее, летел не совсем к вам, но топливо заканчивалось, нужно было сменить генератор, и пришлось садиться на… планете.
– Даргаре, – подсказала, и он кивнул.
– Да-да, Даргаре. – Улыбнулся. – Заговорился совсем. Неудачно я приземлился, генератор переключал, да тут меня ваши, эм, музейные сотрудники вместе с доп-отсеком и прихватили. Как только внутри не заметили, ума не приложу, но очнулся уже в…
– Хран-архиве, – договорила за него. – Складские помещения архивов, сюда обычно новые экспонаты перед установкой привозят.
Неужели миллионер какой из соседней системы? Непохож, да свита или хотя бы робот-помощник рядом не крутятся. Водитель чей, а корабль с курса сбило? Вероятней, у Даргара последняя от звезды орбита.
Зато ему нужна моя помощь! Закусила губу, лишь бы не светиться до ушей.
– Меня Миранда зовут, – и протянула ему руку. Улыбка у него, эх, как в потёмках получилось перепугаться?
Фамилию ему знать вовсе не обязательно. В лицо меня никто не знает, а фамилию вполне мог и сопоставить.
Мою ладошку аккуратно подхватили, и он поцеловал тыльную сторону. Кожа, и правда, грубая и несколько свежих бугров от ожогов. Ой.
Смутилась. Да он точно лётчик из баллады!
– Кстати. Просто к слову, – выпалила и руку выхватила. – Вы на водородном летаете? Как все, то есть?
Кивнул, это лучше. Немного задело, что он не представился, но с другой стороны, я сама не дала, быстро переведя тему. Ладно.
Разгладила юбку, массивную фигуру обошла и махнула следовать за собой. Из архивов нам в любом случае выходить.
– А модель? Генератора.
С ответом мужчина медлил, его шаги за спиной я отчётливо слышала в пустом музее.
– Старый он, – наконец, признался незнакомец и вздохнул.
Я лишь отмахнулась, обернувшись посмотреть на его растерянный взгляд. Не знал точно? Это какой из него тогда водитель – родинка эта его… Сдалась мне эта родинка? Но как же с мысли сбивала!
– Что прям GeN-300? На них последние лет сто никто не летает.
Отцепила от кармана приёмник, и пошла вперёд, подсвечивая развилку коридоров фонариком. А вот мужчина порядком смутился, но я внимание обратила уже в проёме. Пока свою карту сотрудника музея по карманам искала.
– Очень старый, – поправился он и сдавленно хохотнул. – Двухсотый.
Карта выскользнула у меня из рук. Это шутка? Обернулась, да непохоже, чтобы он шутил! Мужчина разглядывал стены и иногда неловко потирал шею.
Это где он его раздобыл? Но нет, спрашивать не стала. Может, коллекционер какой, решил на своём раритете полетать. Модель хорошая была, добротная. Их лет пятьдесят на все корабли ставили. Что уже сто пятьдесят лет как не ставят, молчу.
– В музее не такое заваляться могло, не волнуйтесь, – сказала я, хотя он выглядел вполне спокойным. Снова потянулась к панели. Пошарила по карманам, но карта никак не находилась. – Я это… – поправила очки, – сейчас, наверное, на вахте забыла, нам иначе дальше не пройти.
Он пересёк зал за пару шагов и остановился, перегораживая путь.
– Эм, мне туда… – осеклась – он наклонился у моих ног и поднял что-то с пола, но получилось почти из-под юбки. Она у меня до голени, только туфли открывала. – Ой.
Встал и протянул мою же карту. Теперь точно ой. Надвигать очки было выше некуда, так что оставалось вцепиться в юбку и разглядывать пол.
Видимо, мой жест он понял по-своему, или только тогда обратил внимание, откуда пришлось карту доставать. Кашлянул, легко взял за запястье и вложил карту в ладонь, чуть зажав пальцы обратно. Назад шагнул заметно в спешке.
– Извините.
Я растерялась, так что развела руками.
– Это… н-ничего страшного. И спасибо, не заметила, забыла то есть. – Я резко развернулась и защёлкала по панели. Пальцы едва слушались, а что продолжала мямлить, за грохотом сердца почти и не слышала. – Что сама уронила. Неуклюжая. Вот.
Панель подсветилась зелёным, и двери плавно втянулись в потолок.
– Пойдёмте, – махнула и сама пошла вперёд.
Свет включать не стала: автоматическая настройка одна на все музейные секции. Экспонаты, конечно, интересные, но проводить экскурсию время неподходящее.
В полнейшем молчании, мы прошли несколько зал. Свет фонарика играл в стеклянных витринах, отражался от плазменных экранов и отбрасывал причудливые тени. Я хмурилась и вспоминала, иногда поглядывала назад. Мужчина послушно шёл следом и с явным интересом оглядывался по сторонам.
– Знаете, у нас двухсотого генератора даже на экспозиции нет, – всё-таки вздохнула, так и не дойдя до зал Военной декады. Они по эпохе бы как раз подошли. – Могу пробить по базе, – отцепила приёмник и взяла в руки, – но я и так помню, что нет.
Только тогда и обернулась: мужчина пристально смотрел на меня и молчал. Выразительно так, в полумраке не рассмотреть выражения его лица, но пронизывающий взгляд чувствовала кожей.
Зубы сводило, как обидно. Впервые в жизни попросили помочь, меня, меня, попросил, а не кого-то ещё… А я совсем ничего не могу для него сделать. Разве что из музея вывести и охраной службе не рассказывать, а он бы утром к уличному патрулю обратился. Сказал бы потерялся.
– Совсем?
Я опустила голову и чуть-чуть покачала. Кончик хвоста повис под длинной юбкой, но того мужчина точно видеть не мог.
Б-б-з! – раздалось тихое за углом.
– …!
Встрепенулась, но он оказался быстрее. Пока сопоставляла с графиком, что это могло быть, мужчина подскочил ко мне и легко подхватил на руки, утаскивая за стеллаж и вниз.
Так мы и сидели: он осторожно выглядывал в проход, меня же не то чтобы придавили к полу, но и лишнего места повернуться нависшая сверху массивная фигура не оставляла.
Б-б-д-бип!
Подглядеть не получалось, но такой знакомый звук! Да и время, вроде, подходящее…
– Всего лишь бытовушка, – прошептала я.
Мужчина немного двинулся в сторону и опёрся на локоть. Теперь вполне могла откатиться на минимальное приличное расстояние, да его взгляд остановил. Хозяин карих совершенно точно не понимал, что я только что сказала.
Сеторианские ядерщики, да откуда же он?!
– Ну, бытовушка, – чуть громче повторила. Может, и впрямь не услышал? Или пропустил: уставший у него вид, наверное, день не спал. – Полы моет.
Взгляд стал немного осмысленней, только вставать, и меня отпускать тоже, мужчина не спешил.
А может, у них по-другому называют? Сленг ведь.
– Самые простые роботы, – пояснила и указала в сторону прохода. – Всасывают пыль, оттирают грязь, моют посуду, режут овощи, вещи, там, гладят. Бытовые повторяющиеся действия, поэтому бытовушками и прозвали.
Б-б-з! – круглый пылесос покатился дальше.
– Им для работы и особенной программы не нужно, – продолжила и осторожно упёрлась ладонью ему в грудь. Нет, никак сдвинуть, а сам мужчина мой жест не заметил. – Ни камеры, ни записи звука, совсем ничего. Вводят дорогу и время, а если что попадётся по пути, он в этот предмет будет долбиться, пока предмет не уберут. Так что нас он точно не заметит.
К замкнувшим генераторам! Пока ёрзала, только сильнее прижалась к его груди. Вот позорище, сквозь землю бы лучше провалилась.
– Извините, – коротко отозвался мужчина, встал и протянул руку. – Реакции.
Мои извечно холодные пальцы обожгли грубые и почти привычно горячие.
Кстати, о бытовушках.
– Я тут подумала, – выпалила я шёпотом и разгладила юбку, – не уверена, что сработает, но можно попробовать, и вот… в общем.
Он выжидающе смотрел прямо на меня, что сильно сбивало с мыслей. Идея сама по себе не очень, а тут ещё и продумать до конца никак не получалось. Я отмахнулась и вылезла, наконец, между стеллажом и стеклянной витриной.
– У вас получится завести сто девяностый? Он совсем не в рабочем состоянии, вернее, он вообще ни в каком состоянии, но все части вместе лежат. В смысле в коробке. Вот.
– Давайте попробуем, – мягко улыбнулся он и жестом указал идти вперёд.
– Бытовушки на площади откопали, когда прокладывали новые сети, – пояснила я, пока мы петляли тёмными коридорами. – На этого посмотрела, вспомнилось. Несколько месяцев назад было, да по чертежам собрать никто не смог.
Фух. Шёл за мной и увлечённо смотрел по сторонам.
– У нас при музее больше историки, а там хороший исторический механик нужен. Специалиста обещали из Ташара прислать, да…
– Ташара? – глухо перебил мужчина. Или задумчиво. Да наверное, совсем устал за мной по музею круги ходить.
– Столицы, – охотно пояснила и кивнула для убедительности. – Мы почти пришли, генератор в подсобке пока хранят. До архивного склада, это где мы встретились, не понесли. Там только цельные экспонаты, которые выставлять можно.
Некстати про склад вспомнилось. Там ведь проводку кто-то подрезал, может, он случайно зацепил? Покосилась через плечо, мужчина в мою сторону так и не смотрел. Крупный, вполне мог. Не верилось, что он всё же мог оказаться взломщиком: вежливый слишком, обходительный. От пылесоса, вон, меня спасал.
В подсобке пыльно и очень душно, ни окон, ни вентиляцию проводить не стали. Слишком маленькая комнатка, сюда сваливали вышедших из строя бытовушек, запчасти и прочий хлам.
Зато в небольшом коридорчике можно, наконец, включить свет. Одна лампа точно не привлечёт внимания, да и камер поблизости не было.
– Вы, наверное, лучше снаружи подождите, – заметила я, когда мужчина вошёл следом.
Одна едва помещалась. Ему же пришлось наклониться, так что теперь мне дышали в макушку. Широкая ладонь едва касалась моей спины.
– Да-а, наверное, – растерянно согласился он и попятился назад. Медленно, шаг за шагом: мы оба понимали, что лучше ему ничего по пути не снести. Подсобка не выдержит, тут всё против логики держалось друг на друге. – Не подумал, извините.
За ящиком далеко лезть не пришлось, и уже через пару минут я, сильно пыхтя, вытащила его к двери.
– Позвольте, – едва завидев меня, а до того он что-то там изучал на стене, мужчина выхватил ящик у меня из рук. – Позвали бы меня, зачем сами тягаете?
В голосе проскользнул укор, но уголки губ тронула едва заметная улыбка. Он легко перехватил ящик в одну руку, пока я заблокировала картой дверь.
– Нам теперь…?
– Предлагаю здесь, – закончила за него и махнула по сторонам. – Свет есть, а то, думаю, фонариком неудобно.
Краем глаза глянула, что же его так заинтересовало ранее, но ничего особенного не заметила. На небольшом экране подсвечивались правила безопасного хранения механических и радиоактивных отходов.
– Никто не придёт? – уточнил мужчина, хотя уже садился прямо на пол. – Обход, патруль?
– Патруль? – рассеянно переспросила я и присела на корточки напротив него. – Городская полиция на улицах, – расправила юбку и глянула, чтобы подол полностью закрывал ноги, – а дневная охрана придёт только утром. Так что… Нет.
Признаваться, что из живых только я, в последний момент испугалась. С другой стороны, в музее напичкано много охранок, так что сигнализацию включить точно успевала. Если он вдруг чего надумает.
Но мужчина коротко кивнул, переставил ящик перед собой и сорвал блоки с крышки. Перед тем как открыть, взглядом задержался на крышке, там фабричная печать стояла, с адресом и прочим.
– А вы… – Предположение возникло внезапно, зато многое бы объяснило. – Читать, это, не умеете?
Он несколько раз моргнул, а потом поднял голову и посмотрел прямо на меня. Я спешно поправила очки, а кончик тонкого хвоста тихонько подрагивал где-то под юбкой.
Пауза затягивалась, кто тебя за язык тянул, глупая бытовушка?!
– Умею, – всё же ответил он и отвернулся обратно к коробке. – Никак не могу вспомнить, что значил на даргарском этот знак, – он указал на одну из букв. – Меня… – это не мой родной язык.
Если и хотел сначала сказать, что-то другое, то поправился быстро.
– Вы отлично разговариваете, – тихо отозвалась я. – Акцента почти и неслышно, на полюсе многие так говорят.
– А вы? – перебил, а сам по одной доставал детали и внимательно осматривал каждую.
– Когда-то жила в столице, – ещё тише, но призналась я. – Училась, потом здесь вот, на полюсе, и устроилась.
Он протянул что-то неоднозначное и начал скручивать детали. Повреждённая резьба бренчала и скрипела, но в целом модель добротная. Части стыковались, что-то из этого и получалось.
Хм, а он ведь и в генераторах старинных разбирается, может…? Заодно и помощь от меня хоть какая-нибудь!
– Эту букву лет где-то сто лет назад ввели, – пояснила я, стараясь особенно не отвлекать. – Чтобы не писать две цэта.
Мужчина ухмыльнулся и кивнул, не отрываясь от работы.
– Вам бы, это, – я вскочила на ноги и выхватила из кармана карту, – наверное, инструменты какие дальше понадобятся, – выпалила и шмыгнула обратно в подсобку. – Сейчас поищу.
Ой. Ни дверь пошире не открыла, ни фонариком не подсвечивала, вот и зацепилась юбкой. Совсем краешком, я легонько дёрнула ткань на себя, и…
– Ой-ой-яа-ай!
Бросилась наперерез покачнувшейся коробке, да поздно. Поймать – поймала, но на ногах не удержалась и завалилась назад. Стеллаж покачнулся, наверху забренчали мелкие детальки.
– Вы в порядке? – раздалось обеспокоенное из коридора, и мужчина заглянул внутрь.
– Полный! – пропыхтела и спихнула коробку на свободную полку.
Которая веса не выдержала и провалилась. Всякие запчасти с грохотом разлетелись по полу, одна упала мне на ногу, я отскочила назад, не успевая подумать. А там стеллаж. Меня схватили за руку и выдернули за секунду, как обвалилось ещё несколько полок.
В коридоре взвыла сигнализация. Освещение погасло, а все экраны сразу же замигали красным.
– А-а, это – это…
Я вертелась на месте и теребила юбку. Все мысли из головы выбило, а сирена ревела, и дверь в подсобку заблокировало. Мужчина спешно забрасывал детали обратно в ящик, глянул дальше по коридору, выругался.
– Блок сейчас тоже перекроет! – опомнилась и вскрикнула я. Метнулась к одной панели, её скрыло блокировкой, ко второй – но та не принимала команды, да и у меня слишком дрожали руки. Пальцы совсем не слушались, и карта снова выскользнула.
– Куда? – рявкнул мужчина и подхватил ящик.
Карту подобрать, охранку дезактивировать – дёрнусь в одну сторону – в другую. Ничего не получалось!
Он схватил меня за руку и толкнул вперёд. Что же делать, что делать-то?!
– Главное, чтобы нас внутри не закрыло! – прикрикнул мужчина.
Точно. Главное, чтобы не закрыло. И я рванула по коридору, между витринами в выставочном зале ведь тоже был выключатель!
Поворот, потом налево. От мигавших красных огней рябило в глазах, а ноги слабели и едва держали.
– Вот он! – закричала я и бросилась к панели.
Пароль вводила на автомате, но привычки не подвели. Сигнализация замолчала, экраны полыхнули последний раз, и зала погрузилась в полнейшую темноту.
Оперевшись о стену, поняла, что медленно сползала вниз. Онемевшие пальцы второй руки что-то судорожно сжимали, а мужчина нависал совсем близко над моей макушкой.
– Вы в порядке?
Его лица не видела, но голос звучал вполне спокойно. Пока я пыхтела и судорожно глотала воздух, он нарочито размеренно дышал. Выдавало только гулко бившееся сердце, а кстати, почему он так близко ко мне?
Ой. Заставила себя разжать пальцы, с ужасом понимая, что вцепилась ему в руку.
– И-извините, – промямлила я и схватилась разминать запястье. Опустила голову, пока не коснулась подбородком, но и того казалось мало.
Мужчина дёрнул плечом и отстранился, удобнее перехватывая коробку. А я закрыла глаза и полностью откинулась на стену, съезжая на пол.
– Оно больше не сработает? – его низкий голос теперь доносился из прохода между витринами.
– Не-ет, – хрипло отозвалась и зашлась кашлем. – Я всё выключила.
Отдышаться бы.
– Хорошо, – коротко бросил мужчина, его тихие шаги удалялись по залу.
Стоп.
Распахнула глаза и резко села прямо, завертев головой. Куда он делся?
– Погодите, вы куда? – крикнула и вскочила на ноги. Пускай шатало, и едва сумела включить фонарик. – Вы где?
В тишине мой голос эхом отозвался по коридору. Вертела головой и щурилась в полумрак, свет фонарика мелькал по углам и отражался от витрин. Успела повыдумывать всего, как мужчина ответил.
– Здесь. – Совсем рядом, и я повернулась на звук. – Первая комната направо.
А, комната героев. Неофициальное название, но круглую залу все знали только так. Остановившись в проходе, я подняла руку и подсветила мужчине экспозицию над его плечом. Получалось плохо, взгляд скользнул по выключателю, потом обратно на широкую спину, и снова к выключателю.
Мужчина поставил коробку и медленно пошёл вдоль круга фигур. Чуть наклонил голову, а руки сцепил за спиной, казалось, разглядывал до деталей. Ему ведь, и правда, интересно…
Опустила фонарик и зашарила по карманам, но карта пропала! Точно, ведь у подсобки так и не подобрала, пока металась мне поднимать карту или бежать. Вздохнула и подняла голову, и столкнулась с его внимательным взглядом.
Нет, мужчина всё ещё стоял у круга статуй в самом центре зала, но что смотрел на меня – уверена.
– Я свет думала включить, – пробормотала и поправила юбку. – Охранка больше не сработает, только я карту где-то, это, выронила. Опять.
И не дожидаясь ответа, быстро подошла к нему и подсветила статуи. Тринадцать фигур, кроме них, в зале ничего не было, если не считать информационные табло на всех стенах. Но тогда они не работали, чёрные экраны отражали блики.
– Комната героев сеторианской войны, – пояснила и по очереди обвела их лица фонариком. Вместе с платформами, надо мной они возвышались, а вот мой спутник рядом смотрелся почти пропорционально.
Губы тронула улыбка, в этой зале точно не опозорюсь. Моя специализация, моя любимая тема – да я могла до пуговки рассказать всю Военную декаду! Если бы кому интересно было слушать.
А мужчина кивнул, беглым взглядом как бы намекая продолжить. Неужели. Вау. И на меня больше не смотрел, а разглядывал статуи.
– Это члены первого Совета – двенадцать глав государств и правительств Даргара. Двести одиннадцать лет назад стран, на самом деле, было тринадцать, но сеторианцы первым ударом разрушили северный полюс, и только потом объявили войну. Ядерный взрыв, от столицы ничего не осталось, погибла вся семья Премьер-министра, кроме сына.
Я глянула на его руку, по подтолкнуть так и не решилась. Значит, позже покажу всех.
– Началась паника, технологии Сетори даргарам были не по силам. Страны думали сдаться, пока сеторианский корабль кружил на орбите. А потом, – вот здесь бы его точно немного подвинуть! Эх, зажмурилась и легонько подтолкнула. Всего шаг в сторону, и я шумно выдохнула и подсветила статую в центре круга, – появился он.
Тринадцатая фигура выше остальных почти вполовину: постамент массивнее, каменные плечи шире, угрожающей петлёй замер хвост. Грубые черты, решительная поза. Острый прищур хозяина скульптур искусно запечатлел в камне.
– Ташар-наран, – ой, с придыханием вышло случайно! – Сын погибшего Премьер-министра, – выпалила я и быстро продолжила, – он заграницей учился, но сразу же вернулся и сумел эвакуировать всё, что осталось от страны. Дальше, – посветила по кругу статуй, – он сумел убедить оставшиеся двенадцать стран, что необходимо объединиться и дать Сетори отпор, потому что вместе шанс у Даргара вполне был.
Я пошла вперёд и подсветила главную статую с другого ракурса. Исполин, грозный до мурашек по коже, но было в том что-то притягательное.
Кашлянула в кулак и поправила очки.
– И у него это получилось, Даргар вступил в войну союзом, а вышел единым государством. Кстати, когда зону удалось очистить от ядерного загрязнения, полюс начали восстанавливать. Наш музей как раз на том самом месте… – я осеклась и обернулась, когда мужчина что-то прошептал.
– … он вроде как…
Быстро подбежала обратно, он ведь остался на прежней точке, а я и не заметила. Слишком увлеклась.
Мужчина вдруг посмотрел прямо на меня и чуть наклонился вперёд.
– Он вроде как крут, да?
Что-то мелькнуло в его выражении, но в полумраке рассмотреть не успела. От прищура же… не удержалась и попятилась назад.
– Да-а, – промямлила и сцепила руки перед собой, разглядывая пальцы. – Фактически, он всех спас. Объединил, вдохновил бороться, повёл – его в шутку звали Императором. О, точно, в его честь назвали столицу! Столица объединённого Даргара – Ташар отстроили в его честь.
Мужчина очень резко отвернулся.
– И что с ним случилось?
Я пожала плечами и подошла ближе.
– А никто не знает. В один день Ташар-наран просто исчез. – Развела руками, краем глаза отмечая реакцию мужчины. Никакой: он задумчиво рассматривал статую Ташара и в мою сторону совсем не смотрел. – Он так и не увидел нашей победы. – Вздохнула и очертила фонариком величественный профиль. – Положено думать, что сбили, но не знаю. Не верю я, что у сеторианцев бы вышло. Говорят, летал он намного, ну это, круче.
Он как-то странно улыбнулся всего одним уголком губ.
– Миранда…
Пи-и-инг!
– Ой!
Едва не выронила завибрировавший приёмник и быстро перевернула, пытаясь попасть по сенсорной панели. Только вот взгляд упорно скользил на мужчину напротив, и пальцы не слушались. Мигал фонарик, включался калькулятор, справочник, прогноз погоды…
Пи-и-инг! – противно заливался приёмник. Фух.
– Да? – Вызов без видео, так что спокойно приложила к уху. Объясняться или стараться не засветить лишнего гостя не придётся. – Я слушаю.
– Что там у тебя? – раздался скрипучий голос Тондры.
– Ни-ичего! – выпалила я и затаила дыхание.
Вздох.
– Сиг-на-ли-зация! – по слогам прикрикнула Тондра и, скорее всего, закатила глаза. – Иди проверяй, раз в ночь напросилась.
Кажется, она злая, но сонная, так что особенно допрашивать не станет.
– Я уже здесь, здесь ничего подозрительного, – поспешила заверить и по привычке закивала. Пусть она меня и не видит. – Вы же знаете, часто срабатывать стала случайно. Проводка старая, и всё подобное.
– Ох уж…! – Ещё пару реплик я предпочла пропустить мимо ушей. Уважаемый археолог на пенсии, а как приложит! – Тьфу ты, всё хватит с меня! Завтра же вызваниваю столичных и пускай тащат свои задницы на север!
Тондра помедлила, и я уже подумывала положить трубку.
– А ты иди ещё раз проверь, – она фыркнула. – И смотри у меня, узнаю чего лишнего, не спасёт и имя твоих родителей!
И Тондра сбросила вызов.
– Ну да, кто бы сомневался, – едва слышимо выдохнула я и сжала приёмник. – Меня и здесь только из-за них держат. Бесполезная бытовушка.
Носом шмыгнула почти беззвучно, только вот… Почему он всё это время, оказывается, смотрел на меня и случайно подслушал наш разговор?
Позорище. Хотя темнота кромешная, хотя бы моего лица не видел.
– Эм, это…
– У вас из-за меня проблемы, – заметил он, но я лишь отмахнулась и шагнула назад.
– Нет. Завтра. – На ощупь переключила в фонарик и посветила в сторону. – В смысле завтра будут, но что-нибудь придумаю.
– Миранда…
– А кстати, – перебила, – я ведь так и не спросила как вас зовут?
Он растерянно моргнул, а потом хохотнул и широко улыбнулся.
– Совсем забыл. Таджар.
Занятно. Имя у него тоже старое, звучало знакомо. Откуда только? А ещё он ни капельки истории Даргара не знал, что смущало, и сбивало, и…
Путавшиеся мысли прервали его шаги.
– Ой, куда это вы? Подождите!
Мне сначала показалось, что он решил уйти, но нет. Таджар просто обошёл круг статуй и остановился с другой стороны.
– Сюда никто не нагрянет до утра, верно?
Я кивнула и посветила вперёд.
– Думаю, лишние полчаса у нас найдётся, – протянул Таджар и протянул руку. Остановился, едва касаясь пальцев, и выжидающе поднял брови. – Расскажите ещё? Вы так интересно рассказываете, Миранда.
Вытаращилась. Замерла. Забыла, как дышать.
А Таджар улыбался и осторожно накрыл мою ладонь с зажатым приёмником своей. Чуть повернул и провёл лучом фонарика по головам двенадцати фигур.
– У Совета был глава? Председатель, например, кто-то должен был всеми руководить.
Моргнула. Показалось значит, нет, историю он не знал.
– Скорее, организовывать. Неофициально, он и членом Совета не являлся, – я снова перевела свет на тринадцатую фигуру в центре, но Таджар повернул моё запястье.
– Кто стал следующим? – перебил и вторая ладонь опустилась на моё плечо, чуть подталкивая перед собой. Почти не касался, но если бы откинула голову, уткнулась макушкой в широкую грудь. – Кто стал следующим, Миранда?
– Ой, извините, – мотнула головой, – задумалась. Вот он. – Попробовала повернуть руку с фонариком, но Таджар и не держал вовсе. Его ладонь поверх моей лишь легонько придерживала. – Жаргал Мунх, самый старший.
Старик в длинной мантии замер, гордо вскинув голову и широко расправив плечи. Как будто ему и не нужна была трость, это скульптор вложил её в морщинистую руку.
Небольшая залысина, аккуратная бородка треугольным концом доставала чуть ниже ключиц. Но больше поражал этот бойкий, живой взгляд. Я видела несколько сохранившихся снимков: Мунх, и правда, до последних лет активно участвовал в делах страны. Едва ходил, но держал спину и упрямо хромал вперёд, с каждым годом всё больше опираясь на трость.
– Когда Ташар-наран исчез, Председателем Совета выбрали его… – Я замолчала, потому что он сжал моё плечо. Меньше, чем на секунду, или мне показалось?
– Ксин Инсар-ан, – перевела фонарик на соседнюю фигуру, – и Кальяс Мариус форсировали переустройство экономик. Ша Ми Лэй-нэра первый год держалась в тени, но в дальнейшем именно её военные тактики использовали в ряде решающих сражений. – Тургэн Тэрбиш, летал обычным пилотом во флотилии Альфа. Самые рисковые операции на его голове, его зачастую не останавливало, даже когда Совет выступал решительно против.
Осторожно вынырнув из-под руки Таджара, я прошла чуть дальше по кругу.
– Арлинда Блёрт…
– А этот? – Таджар остановился рядом и указал на невысокую щуплую фигурку между Тэрбишем и Блёрт, которую я пропустила.
– Йозеф Йо Ран. – Пожала плечами, потому что как раз таки про него рассказать и особенно нечего. – Умер в самом начале войны, мутная история. Он пытался убедить Совет быстрей заключать мир с Сетори на любых условиях, но все уже вдохновились воевать. Официально приступ, но говорят, отравили свои же министры.
Таджар кивнул и жестом предложил мне продолжить.
– Война шла почти два года. Оказалось, сеторианцы уже использовали своё самое страшное оружие: рассчитывали на быструю победу, а, вот, затянулось. Обе стороны понимали, что надолго их не хватит, да и заражение с полюса нужно было остановить…
Знать бы, о чём сейчас Таджар думал. Я говорила и поглядывала на его выражение, да определить никак не получалось. Едва заметно выгнул бровь, как будто подозревая нечто, а губы поджаты от злости.
– … В общем, Жаргал Мунх и Совет заключили мир. Поначалу было сложно, всем нам пришлось учиться жить вместе. Фракция Сетори и объединённый Даргар. Говорили Ташар-наран бы никогда не пошёл на этот мир, но он пропал, так что…
– Да.
– А? – Послышалось, наверное. Я ведь смотрела на Таджара, и он точно ничего не говорил. Мотнула головой. – Ну, да. Ожидали, его изберут следующим Премьер-министром после Саншар-нарана. Сложно простить уничтоживших твою стра… Вы куда?
Вдруг Таджар резко развернулся и зашагал прочь. Я бросилась следом, но размеры шагов у нас совершенно разные. Пока я семенила, он успел подхватить коробку с частями генератора и выйти в коридор.
– Таджар? – кричала ему в спину. – Погодите!
Но он не остановился.
ГЛАВА 2
Из комнаты героев я выбежала следом за Таджаром и едва не налетела на его спину. Он остановился посреди коридора и всматривался в темноту, фонарик ведь у меня.
– Без меня вы заблудитесь, – заметила и поджала губы. – Поэтому постарайтесь далеко не уходить.
На удивление, он лишь коротко кивнул и снова отвернулся. Я немного подождала, но всё же шагнула чуть ближе.
– Вы в порядке?
Руку подняла, его предплечья почти коснулась, да в последний момент одёрнула. Нет, прочитать его мыслей не могла, но общее ощущение передавалось. Злость, гнев, сдерживаемая злоба – ой, да если заметил бы, что я у него в голове копалась...
Я потупила взгляд, сцепила руки за спиной и осторожно отступила. И ещё один шажок.
– Да, – наконец, выдохнул Таджар и небрежно взъерошил волосы. – Вспомнил кое-что, – голос немного теплел, он только тогда на меня и обернулся, – мне пора возвращаться. Думаю, мне стоит вернуться к генератору. И нет, спасибо, детали в хорошем состоянии, вполне получится обойтись и без дополнительных инструментов. – Он указал на небольшой чехол на поясе. – У меня всегда с собой небольшой набор.
– И-извините, – промямлила, но он, кажется, меня и не услышал.
– Пойдёмте. Где нам не помешают?
По сторонам огляделась скорее по привычке. Откуда-то слева доносился тихий гул бытовущек, а дальше по коридору в выключенном экране отражались отблески фонарика.
– До утра везде. – Что было правдой. Да и разницы особой нет, потому что на камерах мы уже засветились, а значит, утром меня ожидала взбучка. Записи Тондра точно посмотрит. У меня же к ним доступа нет – удалить до того не могла.
– Тогда ведите, – и Таджар сдавленно усмехнулся. Его горячая ладонь опустилась на моё плечо, и я вздрогнула. – Пойдёмте же, Миранда.
– А? Да-да.
И побрела дальше по коридору, не отрывая глаза от пола. Я завернула в первую подвернувшуюся комнату для групп, там в каждой широкие столы. На эту махину как раз и посветила.
– Возьмите, – протянула фонарик и быстро одёрнула руку, чтобы случайно не задеть его пальцы.
Таджар кивнул и принялся за дело, пока я присела в углу на диване.
По-хорошему, у архива отдельное освещение. Можно было вернуться туда, но мы бы снова потеряли время, а Таджар как-то внезапно заспешил.
Если его утомлял мой рассказ, мог бы так и сказать. Что только добавляло странности, ведь он сам спрашивал… И вот.
Что делал Таджар, за его спиной я не видела. Иногда раздавалось позвякивание деталей, или он подкручивал что-то, или прочищал резьбу. То поднимал фонарик, то ставил приёмник обратно на стол – несподручно в две руки собирать генератор и светить.
Эх. Ладно.
Возможно, слишком шумно выдохнула, потому что Таджар обернулся на меня ровно в то же мгновение, когда я набралась духу спросить.
– Давайте, я подержу? – выпалила и спешно поправила очки.
А он коротко кивнул и отвернулся, продолжая собирать детали. И ни слова.
Я остановилась слева, но заметила, что постоянно попадала под руку. Да приёмник пришлось поднять на уровень моей головы, иначе свет не попадал на все разложенные на столе детали.
Время тянулось, рука затекала. Я продолжала уворачиваться и старалась не мешаться.
Вдруг Таджар отложил деталь и посмотрел прямо на меня. От резкого взгляда, отшатнулась на полшага, а он взял и легко подхватил меня за талию.
– А-а что вы…?! – пискнула, но меня уже посадили на стол.
– У вас рука болит, – бросил Таджар и продолжил работать. – Или отдавайте фонарик мне и идите отдыхать. Или что вы предполагали делать этой ночью. Извините, что свалился вам на голову.
– Н-ничего, – соврала и прицепила приёмник на плечо кофточки. Высоты немного недоставало. – Дремала бы на вахте.
– Тогда идите поспите лучше. – Таджар не отрывал глаз от частей генератора и на то, как я ёрзала, не обратил внимания. – Мне немного осталось.
Мои туфли брякнулись на пол, и я подобрала юбку и подтянула ноги под себя. Отпустила подол и разгладила – он полностью скрыл ноги и хвостик. Теперь уровень получался вполне подходящий, и я довольно улыбнулась.
Наблюдать за Таджаром – вызывало двоякие чувства. Затягивало, взгляд удерживало каждое движение, каждый поворот головы. Родинка опять его эта на скуле. Насколько помнила, у всех четырёх национальностей, вышедших из даргар, дефекты генно-свели.
А ещё ума не приложу, где Таджар научился так искусно обращаться с настолько древней моделью. Но он не сомневался, только иногда осматривал детали, а дальше легко вкручивал, помогая себе лишь карманным ножичком.
Кстати, тоже тот ещё раритет, у нас такие обычно коллекционеры держали. Один из них? Получалось, и корабль не древний, а ретро, и генератор подходил… Разве что тогда совсем не знать истории Даргара он точно не мог! Про войну и Ташар-нарана слышал каждый ребёнок.
Минуты тянулись, и я молчала, боясь отвлечь. Мысли путались, я изрядно начинала клевать носом. Сколько осталось до утра? Покосилась на приёмник и на Таджара. Если присмотреться, он чуть хмурился: оперся о стол и наклонился ниже, внимательно осматривая получавшийся прибор.
– Сжиженные у нас на охране лежат, – заметила я. – Вдруг у кого туристический шаттл заглохнет.
Таджар на меня странно посмотрел, так что поспешно добавила,
– Они же для всех генераторов одинаковые, технология удачная вышла.
На лице скользнуло что-то напоминавшее понимание, но, видимо, и Таджар слишком устал. Вопросительно подняв брови, он продолжал на меня смотреть.
– Капсулы, капсулы, содержащие сжиженный водород? Для заправки генератора, они у нас на охра…
– Понял, вы их непривычно назвали, – перебил Таджар и махнул в неоднозначном жесте. – Сейчас, заканчиваю, и испытаем. Надеюсь, долететь мне хватит. – Помедлил и намного тише, зато уголок губ тронула улыбка. – Спасибо.
Я отвернулась. Сделала вид, что рассматривала что-то на пустой стене. Глупая, неужели до последнего момента надеялась, что он заберёт меня с собой? Вздохнула. Вроде того. В неизвестность, и конец привычной жизни.
Но утром придёт Тондра, и для меня всё закончится. Вот ведь скандал будет.
Позорище.
– Готово.
Таджар щёлкнул выключателем, и донёсся размеренный гул.
– Работает, – выдохнула я и наклонилась посмотреть поближе.
Генератор мелко подпрыгивал, но вполне себе работал. Вот это я понимаю, отличная техника! Более двухсот лет прошло, а он как-никак пыхтел.
Щёлк! – и Таджар выключил обратно. На пустой, и правда, не стоило.
Он повернулся ко мне, и как будто чего-то ожидал.
– Ой. – Заёрзала, пытаясь одновременно и юбку приподнять, и голыми ногами не засветить, и быстрее бы на пол спрыгнуть. – Извините, сейчас я… – осеклась и вытаращилась.
В голове пустота, а Таджар присел напротив, поднял мою туфлю – я судорожно одёрнула юбку до лодыжки – и осторожно надел. Вторую тоже, затем встал, легко подхватил меня за талию и спустил на пол. А потом как ни в чём не бывало подхватил генератор и пошёл к выходу из комнаты.
– Миранда, вы идёте? – услышала уже из коридора.
– А? Да-да…! – и я поспешила следом.
По телу разливалась обманчивая лёгкость, но к горлу подступал комок. Таджар улетал, а утром меня уволят из музея. В лучшем случае.
А ещё он тебе нравится, – настойчиво подсказывало воображение, когда я Таджара обогнала.
Во-первых, не нравится, а он интересный. И меня слушал. Во-вторых, он ведь меня попросил помочь, не кого-то ещё, а меня!
– Миранда? – тихо окликнул Таджар.
Я обернулась и резко отшатнулась в сторону. Его ладонь замерла, так и не коснувшись моего плеча.
– Вы, – он немного помедлил и выгнул бровь, – в порядке?
– Да-да, – отмахнулась и развернулась на пятках. – Пойдёмте, вы ведь спешили.
Мои суетливые шажки гулко раздавались дальше по коридору, а прицепленный к кофточке фонарик подпрыгивал. Хотя, я бы и в темноте нашла дорогу. Ведь отлично знала лабиринты залов и коридоров музея.
На охране нырнула под стойку и прихватила несколько капсул, пока Таджара что-то заинтересовало на экранах с камер видеонаблюдения.
– Вот, возьмите, – протянула ему и обмерла.
– Вы ведь сказали, до утра никто не придёт? – спокойно протянул Таджар, рассматривая изображение с наружней камеры.
– Она – как?! Н-никто и не должен был! Ой, что же будет, что же будет?! – бормотала я и оглядывалась, но спасения не находилось.
В голове не укладывалось, чтобы Тондра и посреди ночи проверила камеры через её удалённый доступ? Только, подбоченившись, решительным шагом к музею приближалась именно она. Семенившие следом двое полицейских не смотрелись так сурово, как одна разбуженная женщина.
– Мне конец, – выдохнула и осела на пол за стойкой охраны.
– То есть почему? – переспросил Таджар.
– Когда сработала сигнализация, нас сняли камеры…
– Они разве не за мной… – перебил Таджар, а я отмахнулась, хотя видеть меня он не мог: присматривался к экрану.
– Я о вас не доложила, – вздохнула. – Фактически впустила, ещё и экскурсию провела, глупая неуклюжая бытовушка…
– … как за нарушителем? – тем временем продолжал Таджар. Кажется, он меня и вовсе не слышал. – Или ... – это, что, сеторианец?!
Он сорвался на крик, что я аж подскочила на ноги. Пошатнулась и вцепилась в столешницу, но удержалась и кое-как подбрела ближе к экранам.
Таджар указывал на одного из полицейских, его лицо как раз приблизила камера у гардеробной. Очень светлокожий, глаза широкие и чуть заострённые уши – я не понимала, как у Таджара могли возникнуть сомнения.
– Ну да. – Пожала плечами. – А что не так-то-о?
Меня сгребли в охапку, и прихватив генератор, Таджар бросился вглубь музея.
– Смысла бежать нет! – закричала и попыталась вырваться, на что меня просто перебросили через плечо. – Если они здесь, то периметры точно уже активировали! Таджар? Таджар, вы меня слышите?
Ой! Очки поползли, а Таджар свернул в тёмный коридор.
– Периметры – это система безопасности музея, – я не сдавалась и даже замахнулась, чтобы стукнуть ему в спину. Правда, не решилась. – Все двери и окна перекрыты, из здания нам не выйти! Поэтому давайте просто вернёмся и – а-о-ой!
Таджар стащил меня с плеча и поставил на пол.
– Где архив? – Ладони опустились на мои плечи, и он наклонился ближе к моему лицу. – То место, где вы меня нашли?
Зачем ему…?
– Миранда? Миранда! – и Таджар легонько встряхнул. – Не бойтесь, я вас защищу.
От кого? Что? Вопросы вертелись в голове, но в ничего связного не получалось. Разве что, кроме одного.
– Вы заберёте меня с собой…? – сдавленно выдохнула я и, казалось, вытаращилась ещё больше.
– С ним точно не оставлю! – рявкнул Таджар. – Где то место, Миранда?
– Т-там…
Руки дрожали.
– Миранда!
Где там, не указала: понимала, что довести до конца не хватит сил. Думаю, ещё пару секунд и сползла бы на пол. Ноги совсем не держали, паника разъедала изнутри.
– Т-там несколько коридоров и дальше можно срезать путь через два зала, – пробормотала я и, наконец, протянула Таджару приёмник с открытой картой музея. – По этой линии. – На экране помигивал нарисованный мной маршрут. – Так короче всего.
Взревела сигнализация, и все лампы по одной включились дальше по коридору. Экраны на стенах мигнули и выдали сообщение тревоги.
Я беззвучно закричала и упала на пол, зажимая уши. Подавилась собственным криком и судорожно глотала воздух.
Теперь точно… бросит? – пронеслось в голове. – Меня всегда бросают.
А Таджар грубо подхватил меня под мышки и встряхнул, перекинул через плечи и побежал. Его прищур стоял перед глазами, и мозги вправлял неплохо. Нужно было взять себя в руки, собраться.
Зажмурилась, чтобы не видеть больше горевших красным десятков экранов. Уже и сирена выла как будто не здесь, и остальные звуки заглушались шумным дыханием Таджара и его гулким шагами. Паника отступала, оставалась лишь тошнота.
Зачем ему – нам обратно в хран-архив? Спросить не рискнула. Последний поворот, и нас поглотили кромешная темнота и сырость.
– Давайте я, – потянулась и забрала у Таджара приёмник. – Нам дальше, – включила фонарик, – думаю, вы помните.
Он коротко кивнул и улыбнулся, обнажая ямочки. Дальше до самого конца, где-то сбоку по повреждённой проводке по-прежнему пробегали редкие искорки.
– А…
Таджар осторожно поставил меня на пол, а сам бросился в сторону и стащил пылевой чехол с одного из экспонатов. Корабль Военной декады – всё, касавшееся этой эпохи, я и в темноте узнала бы. Именно этих у нас два, и оба в отличном состоянии. Один – на экспозиции, и вот второй – в хран-архиве.
– Таджа-ар, а вы…
Договорить не дал, подумать не успела.
– Вон они! – кричала Тондра и добавляла несколько неприятных эпитетов. – Хватайте! Беспредел! А сама сколько лет из себя мышь мышью!
Таджар подхватил меня на руки и забросил внутрь корабля. Я из последних сил перевалилась через коробку передач и упала в кресло второго пилота. Таджар заскочил следом. Загорелась панель управления, щёлкнул блок на двери, загудели двигатели.
– А-а капсула? – вдруг вспомнила, но он отмахнулся.
– Уже.
Перевёл несколько рычагов – Таджар отлично понимал, что делал. Привычные выверенные движения, а на лице застыло ледяное спокойствие.
Гул нарастал. Тондра что-то кричала, а полицейские оттаскивали её на безопасное расстояние.
– Там же…
Корабль сорвался с места, и я завизжала, но заткнула рот ладонями.
Потолок. Был немного. В этой модели лазеры не такие сильные, но проломить старую деревянно-бетонную конструкцию вполне хватало. Потолок осыпался, крошка и пыль заволокли лобовое стекло, но Таджар уверенно вёл корабль вверх.
Крутой вираж, поворот, и мёртвая петля. Бетонную пыль сбивало со стекла, а ветер ревел по обшивке.
Меня швырнуло в стену, приложило затылком о потолок – я верещала, но только в своей голове. Ногти до боли впивались в щёки, лишь бы не отпустить и не завизжать в голос.
А в конце перебросило на кресло главного пилота. Таджару на голову. Корабль нырнул носом, Таджар выругался, хватаясь за штурвал, меня же толкнули обратно.
– Ремень, Миранда! – рявкнул он, и корабль зашёл на крутой поворот.
Меня впечатало лицом в стенку. Очки брякнули и слетели на пол, пока я схватилась за нос. Ой-ё-о. Навстречу нам вылетел патруль: два синих корабля с характерной полосой по бортам.
– Пограничная служба контроля полётов! – закричала я и тыкнула в стекло.
Таджар лишь стиснул зубы и поморщился.
– Ремень. Миранда.
– С-сейчас, – засуетилась, но найти никак не могла. Вроде и на меня не посмотрел, а только от одного тона мурашки по коже.
Таджар рявкнул что-то ещё, и корабль носом ушёл вниз. Острая боль, и перед глазами всё потемнело. В ушах оглушительно стучала кровь, как будто в тумане доносился и каждый вдох.
Меня схватили за плечи и швырнули в сиденье, по шее царапнул край, и что-то щёлкнуло.
Поворот, петля, и корабль сорвался вертикально вверх. Ревели сирены, вибрировали приборы и подскакивала панель. Я пыталась открыть глаза, но в затылок ударяла тупая боль.
Кажется, нам приказывали остановиться. Таджар игнорировал все предупреждения, он просто не отвечал на все вызовы кораблей.
Ещё одна петля, вторая, третья… По борту ударил поток воздуха, и нас отбросило в противоположную сторону и закрутило.
Ремень впивался в шею, Таджар перещёлкивал скорости и переводил очередной рычаг. Несколько раз задевал меня плечом. Кожа горела даже через рубашку, пожалуй, только этот контакт кое-как удерживал меня в сознании.
А потом всё прекратилось, и меня оглушила тишина. В ушах звенело, меня тошнило, а перед глазами, сколько ни тёрла, рябили лишь мутные пятна.
Но по ту сторону лобового стекла точно было темно. Ветер больше не рвал по боковой обшивке, вместо него раздавался размеренный гул. А дальше яркими пятнами загорались звёзды.
ГЛАВА 3
За бортом корабля гудел космос. Мимо стремительно пролетали кометы, мелькали далёкие звёзды. Слева оставалась самая яркая – центр нашей системы.
Я таращилась через лобовое стекло и судорожно теребила ремень, отчего он только больше впивался в шею. Пошевелиться или боялась, или не могла, или слишком зачаровывал вид. Таджар заметно успокаивался: переключал скорости и больше не ударял по кнопкам и рычагам.
Минуты тянулись, мы отдалялись от Даргара. Погони не было, наша последняя планета системы становилась меньше и меньше.
Не верилось. Нет, кое-какие предположения были, но чтобы Таджар, и правда, из какой-то другой системы, если бы с другой планеты, но… Немыслимо!
– Вы в порядке?
– А? – Я отвернулась, но отчётливо чувствовала взгляд Таджара. – Извините, задумалась.
Он вздохнул и, кажется, покачал головой. Краем глаза заметила.
– Миранда, вы в порядке? – спокойно повторил Таджар.
– Да-а. Ломала голову, что ещё сказать. – С-спасибо. Спасибо, и, это…
– Держитесь, – коротко перебил Таджар и перевёл рычаг.
Корабль встал на бок, я беззвучно закричала и закусила губу. Ни звука, хватило с меня позора на один день! Слева пролетел осколок, его край царапнул по обшивке, и Таджар легко увёл корабль на другую сторону.
Поворот – вираж – петля. Мы набирали скорость, и меня впечатало затылком в кресло. Я вцепилась в поручни и зажмурилась, от того, как сменялись перед нами звёзды, рябило перед глазами.
– Немного осталось, – бросил Таджар. – А дальше как повезёт, – это добавил намного тише, как будто обращался и не ко мне.
И вывел корабль на новую мёртвую петлю. Меня отбросило вбок, ремень щёлкнул и затянулся, вытаскивая обратно. Очки подкатились к моим ногам: одно стекло точно треснуло, да и дужка разболталась больше прежнего. Потянулась, чтобы их достать, да край юбки за что-то зацепился.
Ой!
Острая боль пронзила спину, но старалась виду не показывать. Поёрзала, приоткрыла глаз и покосилась вниз. Хвост, каким бы тонким мой ни был, безнадёжно застрял где-то между креслом и боковой панелью.
Зато наш полёт выровнялся. Я глянула на Таджара, но промолчала.
– Ну же, – пробормотала и залезла под подол. Потянула хвост, но застрявший кончик не поддавался. Чем больше дёргалась, тем больнее становилось, я уже тихо хныкала.
– Миранда? – позвал Таджар. – Миранда, что случилось?
Он перевесился ко мне через коробку передач, и я отвернулась. Зажмурилась.
– Миранда, вы…?
Таджар острожно взял меня за руку и оттянул ладонь от лица. Дальше перехватил подбородок второй и повернул к себе. Я только зажмурилась сильнее, неверное, всё лицо перекосило. Он сразу отпустил и отпрянул.
– Хвост застрял! – выпалила меньшее из двух зол. – Мне очень больно, там, это, – замахала вниз, – хвост мой застрял!
Отвлечь внимание получилось. Успела заметить, как вытянулось лицо Таджара, перед тем как он наклонился ниже. Упёрся рукой в сиденье, ребром ладони касаясь моей ноги, но хотя бы отпустил лицо. Я щурилась и поглядывала за ним между ресницами. Если что, успевала зажмуриться, и он бы ничего не увидел.
Очень аккуратно, Таджар выпутал сначала край юбки.
– Извините, мне придётся, – что именно договаривать не стал, приподнял подол до колена и отодвинул в сторону.
Щёлкнуло что-то в панели, подлокотник поднялся и перевёл за собой небольшую панельку. Таджар подцепил кончик моего хвоста и потянул.
– Ай! – я спешно зажала рот ладонью.
– Вот и всё, – Таджар поправил длинный подол и выпрямился. Вернулся на своё место, посмотрел вперёд и переключил одну кнопку.
– Спасибо, – прошептала я и приподняла покрасневший кончик. Согнула, повертела. Вроде, целый, только ныл.
А Таджар вдруг заливисто рассмеялся. Закинув голову назад, до слёз. Его голос рокотом раздавался на всю кабину.
– Вы… это…
Таджар замолчал и выпрямился, резко повернулся ко мне – я закрыла лицо ладонями.
– Миранда, вы не подумайте, что из-за вас, – спешно заверил он. – Из-за себя же. Удивляюсь, какой я дурак, что смешно стало.
Что-то зашуршало, и я чуть раздвинула пальцы, чтобы подсмотреть. Таджар ёрзал в кресле, как будто пытался что-то из-под себя вытащить.
– Вы не могли бы отвернуться? – спросил он. – Ненадолго, мне так неудобно, вы поймёте.
– Хорошо, – согласилась и повернулась полубоком, насколько позволил ремень. Там очки как раз валялись, лучше их всё-таки вытащить.
Щёлкнул ремень, Таджар, кажется, привстал, что-то тихо зашуршало, а затем он пристегнулся обратно. Я одёрнула хвост, так и не дотянувшись до погнутой дужки.
– Готово, – довольно сообщил Таджар и шумно выдохнул. – Да-а, так намного лучше. Меня ваши сотрудники, или кто они были, совсем толку сбили. Вот, думал не пугать.
– О чём это… – я повернулась и замерла, – вы…?
Договорила скорее на автомате, ведь что Таджар имел в виду, было очевидно. Тяжело не заметить переброшенный через панель огромный хвост. Может, и не совсем огромный, но массивный, толщиной где-то в три моих.
– Пока везли меня через город, ни у кого хвоста не заметил. – Таджар тихонько посмеивался и шевельнул кончиком. – Вот и свой решил спрятать, вдруг испугаю. Обернул вокруг ноги, но, понимайте ведь, как быстро затекает.
Я старалась не таращиться и кивала. Зато одна деталька встала на своё место: мне тогда штанина чуть больше показалась. Хотя и странно, этот должен был виднее выделяться.
– А у вас у всех, – Таджар махнул в сторону хвоста, но уже повернулся к лобовому стеклу и взялся за штурвал, – есть или...?
Я тоже посмотрела вперёд: на нас летели обломки списанных спутников и прочий космический мусор.
– Я даргарийка. У нас есть хвосты, а вы, наверное, видели дарганцев или даргеров – у них нет. У даргар, кстати, хвосты были. Это первая раса Даргара, остальные, по сути, вывели от них путём генных мутаций и правок ДНК. Условия на планете менялись, приходилось адаптироваться. У полюса, например, нужен был ген в противовес ядерному заражению…
– После удара сеторианцев, – сквозь зубы рявкнул Таджар. – Да я понял. Извините, нервы. – Последнее добавил, посмотрев, как я отшатнулась назад.
– Н-ничего, – отмахнулась я и попыталась вспомнить, что ещё ему рассказала. Видимо, раздражает его, когда повторяются? – Я, это, очень плохо переношу, когда на меня кричат.
– Извините, – повторил Таджар и, – держитесь.
Опять?!
Взревели двигатели, корабль стремительно набирал высоту, а на нас нёсся огромный кусок металлолома. Я зажмурилась и согнулась пополам, спрятала лицо в юбке и закрыла голову руками. Страх тошнотой подступал к горлу.
Корабль перевернулся и встал на бок. Забренчали мелкие детальки, и сработала какая-то система: я услышала предупреждающий сигнал. На секунду приподняла голову, но нет, Таджар спокойно и уверенно держал штурвал. Второй осколок промчался мимо правого борта.
Я ойкнула и упала обратно – ремень сильнее затягивался на талии и врезался в шею. А Таджар вдруг хохотнул и невесомо погладил меня по подрагивавшей спине.
– Вы, смотрю, мне совсем не доверяете, – почти с укором, но больше добродушно посмеиваясь, протянул Таджар.
– Нет! – Но тут корабль тряхнуло, и я сильне вцепилась в колени. Таджар вывел на петлю, и меня мотнуло вперёд и несильно стукнуло макушкой о переднюю панель. – Я в принципе летать боюсь! – выпалила на одном дыхании, пока он не затеял новый манёвр. – Вернее, никогда раньше не летала, я поверхность Даргара никогда не покидала, даже до ближайших спутников, а на Цет туристов шаттлами каждый день вывозя-ат!
Почти успела. Чтобы не кричать на мёртвой петле, сжала зубы и старалась представить что-нибудь хорошее.
– Немного осталось, – тихо сказал Таджар и осторожно погладил по голове. – Потерпите ещё чуть-чуть, Миранда.
Лучше бы он руки на штурвале держал! Сказала бы –? Да ни за что! Я зажмурилась и надеялась, что оно поскорее закончилось бы. Хотя, если Таджар меня на Даргаре бросил – было бы хуже. Скандал, задержание, в очередной раз бы родителей припомнили – они ведь гении, а я так себе… Бесполезная.
– Миранда? – позвал Таджар и коснулся плеча. – Ми-ран-да. Всё закончилось, пока спокойно летим.
Я скривилась, но через силу приподняла голову от юбки. Ткань забавно прилипла ко лбу, что от Таджара не укрылось – он тихонько посмеивался.
– Извините – извините, – Таджар неоднозначно отмахнулся и тепло улыбнулся.
Наши взгляды пересеклись, и я метнулась обратно вниз, лихорадочно смотря по сторонам.
– Миранда?
Чем бы, чем бы объясниться? А точно, очки удачно подкатились к моим ногам, так что я теперь могла дотянуться.
– У меня очки упали, – ответила и полезла дальше. Пришлось согнуться больше прежнего, и ремень больно стегнул по горлу. – Сейчас.
Пальцы почти касались дужки, но подцепить не получалось.
– Ура! – само вырвалось.
Выпрямилась, спешно напялила очки, хотя на носу они теперь совсем не держались. Одно стекло пересекала угловатая трещина, второе ближе к оправе испещряли мелкие царапинки. И как бы безопасней себя ни чувствовала, через очки совсем ничего не видно. Сняла, отвернулась.
Космос завораживал: яркие звёзды, сверкающие хвосты комет, астероиды. А вот Таджар, сколько раз на него не поглядывала, скучал. Пауза затягивалась, но я никак не могла заговорить. Ёрзала в кресле, иногда оттягивала ремень да всматривалась в виды. Немного странно, что мы ни к чему и не приближались.
– А вы, наверное, издалека? – предположила я и махнула, предлагая Таджару продолжить.
– Очень. – Он посмотрел на меня, широко улыбнулся и подмигнул. – Очень издалека.
Лишь бы глазами не встретиться – я отвернулась и затеребила прядь. Кажется, моя рука теперь немного прикрывала лицо, если сбоку.
– Меня там никто не ждёт, – выдохнула, даже тише шёпота. – Что…
– Я скажу, что вы спасли мне жизнь, – уверенно перебил Таджар.
– Но…
– Вы бы хотели вернуться? – он приподнял брови, а от тёплой улыбки не осталось и следа.
– Нет! – Сама не ожидала, что закричу, а Таджар, наоборот, расслабился и усмехнулся. – Я не о том, – поспешно пояснила, стараясь на него не смотреть. Взгляд то и дело притягивало к его улыбке и ямочках на щеках. – Хотела сказать, что жизнь вам не спасала. Это вы меня вытащили, тогда из музея. Иначе я бы осталась на охране и…
– Вы спали мне жизнь, Миранда, – спокойно заметил Таджар и поднял ладонь. – Не спорьте.
Я поджала губы и откинулась в кресло. Вроде, и не спорила.
– И не волнуйтесь, всё будет хорошо.
Оставалось только поверить. С другой стороны, если Таджар так настаивал обрести магнит для проблем в моём лице, то я ничего не поделаю. Разве что…
– Ты, – шёпотом поправила и покрутила в руках сломанные очки. – Тогда ты тоже спас мою жизнь.
Дужка скрипнула и переломилась.
– Ты, – довольно согласился Таджар и замолчал.
Сколько ни вертела очки, да обратно точно не приделать. Вздохнула, почти смирилась.
– Что там у тебя?
Наблюдательность и учтивость Таджара сбивали с толку. Обо мне за всю жизнь меньше заботились, чем за последую ночь!
– Очки треснули, – как можно безразличней, не хотела утруждать его ещё и этим. – Ничего страшного.
Таджар протянул руку, но я быстрее положила очки на панель перед ним. Чувствовала, как его пристальный взгляд скользнул по лицу, но упрямо не поворачивалась.
– Тогда первым делом раздобудем тебе новые. – Он и смотреть на них не стал.
– Не нужно.
– Миранда, – с укором, но я замахала руками.
– Правда, не нужно! Я и так хорошо вижу. – Пришлось открыть глаза, пока Таджар разглядывал моё лицо. – Вон, там, – указала выше его плеча, – у ва– тебя три кнопки, и ниже четвёртая, она намного меньше.
Таджар моргнул, и его взгляд изменился. Кивнул, а поворачиваться, чтобы проверить, не стал. Неужели помнил?
– Мне очки не нужны, там были обычные стёкла, – опередила его вопрос. – Но, в общем, мне раньше говорили, что у меня всё на лице написано. А по глазам выдам все тайны страны и не замечу. Не то, чтобы я что-то такое знала, но всё равно, эм, неуютно? – Потянулась за очками и придержала их на носу. – А так не видно, не понять, о чём я думаю.
Таджар молчал.
– Ты думаешь, это глупо? – опустила взгляд, хотя через треснувшее стекло всё равно его не видела.
Не ответил, но через мгновение его пальцы осторожно очертили мою скулу. Таджар забрал обломки очков и отшвырнул куда-то в сторону. Второй же рукой подхватил подбородок, пока я не успела отвернуться. Наклонился ближе, и его дыхание коснулось моей щеки.
Я… таращилась. Наверное.
– У тебя очень красивые глаза, – к чему-то прошептал он и прищурился. Уголки губ тронула улыбка.
– О-обычные. – Я замерла и не могла пошевелиться.
– Разве? Такие насыщенно-синие. – Таджар наклонился немного ближе. – Как сапфиры…
– Ген! У нас у всех такие! – выпалила я и упёрлась ладонью ему в грудь. Таджар лишь усмехнулся и накрыл её своей. – Даргарийка, помнишь, говорила? Тёмно-синие, как у всех, абсолютно обычные. Побочный эффект мутаций ДНК, но это ведь просто радужка, ни на что не влияет, и придираться не стали.
Таджар приподнял тонкую прядь со лба и медленно убрал за ухо. Его пальцы задели кожу.
– О-оставили… в общем.
Взревела система, и кабина подсветилась красным – Таджар бросился к панели управления – быстро защёлкали рычаги. Я шумно вдохнула. Оказывается, забывала дышать – но тут корабль отбросило в сторону, и дыхание перехватило по другой причине.
– Откуда… – Таджар замолчал и вывернул штурвал, а я вцепилась в подлокотники. – Вот же оно.
Хорошего ни манёвр, ни его взгляд не предвещали. Корабль тряхнуло и перевернуло, меня отбросило в стену и сразу швырнуло вниз. Точнее, вверх: ремень удержал, но мы продолжили лететь дном вверх.
Поворот, петля – нас закружило вокруг оси – а дальше звук, скрежет, и всё заглушил звон в ушах. Через силу приоткрыла глаз и… замерла.
Оставляя позади яркие огни космоса, перед кораблём разверзалась настоящая чёрная бездна.
ГЛАВА 4
– ... ?
Низкий голос успокаивал. Тепло разливалось по телу от плечей и вниз позвоночника, и мою ладонь осторожно сжали. Голос говорил что-то ещё, но я не понимала. В голове звенело, да и перед глазами темно... Ой. Они ведь закрыты.
– Мири?
Я открыла глаза и быстро заморгала. В кабине темно, а прямо надо мной навис Таджар. Его лицо оказалось слишком близко – я дёрнулась назад, но наткнулась на спинку кресла.
– Всё в порядке, – шептал Таджар и поглаживал мою ладонь. – Всё хорошо, оно уже закончилось.
Чувства медленно возвращались, и я поняла, что никакое то не тепло. Вернее, не моё: я сидела у Таджара на коленях, и он приобнимал за плечи и держал за руку. Как угораздило?! Из последних воспоминаний только чернота.
– Где... мы? – с трудом прохрипела я и закашлялась.
Таджар отвёл взгляд и немного отстранился.
– Как бы тебе сказать...
Вздохнула.
– Как есть. Иначе решу, что нас засосало в чёрную дыру!
Таджар едва заметно ухмыльнулся и заметил,
– Если точнее, то в кротовую нору. Проходимый тоннель, соединяющий две точки космоса, согласно эффекту Морриса.
– А... – протянула я. Вспомнить бы ещё, что такое эффект Морриса. – Тогда всё в порядке?
Заминка мне не понравилась, но Таджар всё же кивнул. Крепче приобнял за плечи и подтолкнул повернуться к стеклу.
Ой.
– Извини, я не... – выпалила, его руку оттолкнула и спешно перелезла в своё кресло.
– Не за что, – отмахнулся Таджар. Он рассеянно задержался взглядом, где я только что была и только потом опустил руку. – Ты сознание потеряла, это я тебя перетащил. – Таджар взъерошил волосы и отвернулся к лобовому стеклу. – И вероятнее всего, да, я к вам попал именно этим путём.
Мне смотреть вперёд жутковато: чернота, пустота и ни одного отблеска или оттенка. Бездонная тёмная бездна.
– По крайней мере, от нас больше ничего не зависит, – глухо добавил Таджар. – И ты не ответила, ты как? Точно не пострадала, ничего не болит?
– Испугалась. Сильно, – шёпотом призналась я и потрогала затылок. – Ну, может, немного ударилась.
– Давай посмотрю…
– Да нет, всё в порядке! – выпалила я и отмахнулась. – Не стоит.
Таджар обернулся и пристально меня осмотрел. Не уверена, как хорошо видел, в полумраке кабины я, например, могла рассмотреть только его профиль.
Пауза затягивалась, но вот Таджар покачал головой и отвернулся обратно к стеклу. Иногда и я поглядывала за борт, да лучше не становилось. Стоило бы чем-то себя отвлечь, иначе страх забирался глубже мурашками по коже.
Кстати, занятно, что Таджар смог моё имя правильно сократить. Мири – откуда знал только: оно у меня довольно устаревшее, последние лет сто совершенно непопулярное.
Часы тянулись, Таджар скучал и иногда поглядывал на панель управления. Я смелела, или привыкала, и посматривала через лобовое стекло. Мы молчали, но было что-то уютного в этой тишине. Наверное, каждый поправлялся после недавней встряски – я точно.
Чёрный вакуум никак не кончался. Корабль летел ровно, Таджар даже выключил часть двигателей. Нас как будто затягивало в бездонную трясину. С другой стороны, где бы нас ни выбросило – лишь бы не возвращаться на Даргар. Мне пути назад нет, да обратно ждёт разве что полиция с распростёртыми объятиями.
– Ты что-то сказала?
Вопрос Таджара застал меня врасплох.
– Н-нет?
Разве что настойчиво думала.
– Может, показалось? – Таджар передёрнул плечами. – Раньше заметил, на поворотах и виражах мне послышалось, ты кричала.
Я вытаращилась, а он добавил немного оправдываясь,
– Не видел, что бы ты говорила, но что-то слышал. Похожее на твой голос – звучит странно, да?
– Нет, – покачала головой, на что Таджар поднял брови. – Вернее, странно, но не то что слышишь, а то что можешь слышать. Если ты меня сейчас понял?
– То есть…?
– То есть, помнишь, я говорила про генные модификации? Ещё одна затронула определённые мозговые волокна, не спрашивай, генетику я плохо знаю.
Рука потянулась поправить очки, да защитного барьера больше не было. Я шумно выдохнула и зажмурилась. Ладно, это всего лишь Таджар. Он не раз спас мою жизнь и смеяться надо мной бы не стал.
– В общем, получилась не совсем телепатия, но даргарийцы теоретически могут услышать мысли других? – неуверенно продолжила я, разглядывая подол юбки. – Чаще обрывки, ты не подумай, что мы можем залезть кому-то в голову!
Таджар хохотнул, и мне стало как-то легче. Глянула на него, и улыбка тронула губы.
– Одно но, работает только в пределах национальности, у второго должны быть те же клетки. Тогда и он может подсмотреть твои мысли, и ты его. – Призадумалась и прикусила губу, но ответа не находилось. – Поэтому да, странно, что ты меня услышал. Мы точно разных видов.
Таджар передёрнул плечами и пересел ближе, упёрся рукой в коробку передач и навис надо мной через панель. Он широко улыбался и мне подмигнул.
– А ты попробуй, Мири. Вдруг получится.
Я закивала, не успевая и подумать.
– Вот и отлично – Таджар наклонился ещё ближе и почти взял меня за руку. Его ладонь невесомо накрывала мою, кажется, проверял, отскочу ли на этот раз.
Я зажмурилась и попыталась сосредоточиться. Не то, чтобы у меня получалось хуже остальных, скорее, сам навык телепатии у даргарийцев развивать не стали. Насколько помнила, опыты прекратили, признав чересчур амбициозными. Ген остался в слабовыраженной форме.
Попробовала позвать Таджара по имени, больше ничего в голову не приходило. Жмурилась, повторяла, да ничего не выходило. Чувствовала его пристальный взгляд, но Таджар молчал.
– Если почувствуешь снова, скажи, – тихо сказала я, не открывая глаз.
– Хорошо, – довольно согласился он.
Хоть одному из нас весело! Потому что мне стыдно, что ничего не получалось.
– Может, если… – начал Таджар, но замолчал.
Подумывала сдаться и открыть глаза, как услышала какой-то грохот. Таджар легко подхватил меня на руки и подтащил к лобовому стеклу.
– Смотри, что там! – рявкнул он и с ногами усадил на панель, а сам упёрся ладонями по обе стороны.
Оказавшись лицо к стеклу, я дёрнулась назад, но налетела на его грудь. На пол опять что-то брякнулось.
– Ты... что... зачем?! – я вертела головой и совершенно ничего не понимала, а Таджар рассмеялся.
– Ты, – он наклонился ниже, вынуждая пригнуться и меня, – закричала. – Хохотнул. – Вернее, я почти уверен, что я что-то услышал, хотя ты рта не открывала.
Я едва не задохнулась от возмущения, но промолчала. Разве что надулась, но быстро взяла себя в руки.
– Думаю, для чистоты эксперимента пока хватит, – продолжил Таджар и отстранился. Меня подцепили под мышки и поставили на пол между панелью и креслами. – Но, теоретически, да, мы выяснили, что я могу тебя слышать, Мири.
Ещё бы на каждом его обращении перестать вздрагивать... Я мотнула головой и опустила взгляд, быстренько протиснулась на свою сторону кабины и плюхнулась в кресло. На ремень глянула, но мы летели настолько ровно, что ближайшее время он мне, вроде, не понадобится.
– И сколько нам лететь? – спросила я, устраиваясь поудобнее.
Таджар отвернулся к стеклу и передёрнул плечами. Он остался стоять, опираясь на пол, что при его росте вынуждало немного пригнуться.
– Не уверен. Пару часов, день, несколько дней?
Я сглотнула и обняла себя руками, откидываясь на спинку кресла.
– А… – голос дрогнул, – сколько летел ты?
– Не показатель. – Таджар развёл руками. – Почти два дня? Или около того, в определённый момент перестал считать.
Дни и затянулись. Иногда мы перебрасывались парой слов ни о чём, чаще всё же молчали. Каждый думал о своём, но было в той тишине что-то уютное. Таджар не спрашивал о Даргаре, я не могла осмелиться узнать о его мире. Вдруг там, не знаю, что-то этакое, а пути назад нет. Он расскажет, и я только в его ключе всё видеть буду. А так, сначала сама посмотрю, потом разузнаю, если что непонятно.
Вспоминая собственное же решение, я кивала: пыталась убедить саму себя. Струсила. В целом это осознавала, но ничего не могла поделать.
Часы спустя чёрная бездна совсем не менялась. Корабль медленно шёл вперёд, отблесков или другого своеобразного конца у пространства не появлялось. От волнений меня отвлёк Таджар.
– Мири? – позвал он и поднялся с кресла. – Ты есть не хочешь?
– А у нас есть еда? – удивилась я. Мы ведь корабль с музейного склада одолжили, там точно еды быть не могло!
Таджар хохотнул и вытащил из-под панели несколько тюбиков. Один перекинул мне – руки я вскинула, но зажмурилась.
– Извини!
Смеялся он! Тюбик тюкнулся мне в лоб, и упал на колени.
– Я не специально, правда, подумать не мог… – Таджар замолчал и шагнул ближе, наклоняясь через ручку сиденья. – Дай посмотрю.
– Да нет, всё нормально, – я натянуто улыбнулась, потирая лоб, и подняла тюбик. Покрутила в руках, пока Таджар сел на своё место и уже откручивал крышку. – Погоди, это же…?! Срок годности! Где ты их взял?
Врезанные в тюбик цифры немого потемнели вместе со всем материалом, но перепутать дату изготовления бы не вышло. Почти двести лет назад – у нас в хран-архиве хранились. Этих космических консерв находили много, повсюду и в неплохом состоянии, поэтому на складе всегда лежало около ящика.
– Ты, – я осеклась, потому что Таджар невозмутимо поглощал содержимое. – Там срок годности давно истёк!
Волновало как раз таки это, а не то, что мне предложили перекусить музейным экспонатом. На складе потомкам целый ящик остался.
– Не хочешь, не ешь, – Таджар и глазом не моргнул, но видимо, таращилась я выразительно. Вздохнул, перевернул тюбик и указал на гравировку. – Здесь нечему портиться, содержимое одни биодобавки и прочие химикаты. На вкус, кстати, та ещё гадость, но какой у нас выбор?
Я прищурилась и присмотрелась к маленьким буквам. Интересно, когда он прочитать успел, что я не заметила? Или уже в музее, пока сигнализация не сработала в первый раз, и я не успела дойти до архивов? Но тогда получается, Таджар изначально так и планировал – улететь на музейном образце, а не вернуться на свой корабль… Что не укладывалось в его историю о дозаправке.
Мотнула головой и решила о том не думать. Таджар меня спас и на растерзание Тондре не оставил. А впереди новое начало, далеко от дома, где точно никто не слышал о Петро и Мерите Амика.
ГЛАВА 5
– Миранда!
Я провалилась в сон и утопала в мягком кресле, как вдруг сиденье начало растворяться. По шее царапнул ремень, послышался щелчок и несколько рычагов.
– Что...
Таджар встряхнул меня за руку, и я распахнула глаза.
– Держись.
Корабль закручивало, чернота впереди меркла, и в конце зияла воронка.
– А это... – слова не находились, я жестикулировала.
– Держись, – бросил Таджар. Он не отрывал взгляда от разворачивавшейся по ту сторону стекла бездны.
Я проверила застёжку ремня и вцепилась в подлокотники. Через силу не жмурилась, а смотрела вперёд. Корабль пока медленно заваливало на бок, но мы точно ускорялись. Двигатели Таджар не включал, и нас затягивало вглубь.
– Держись, Мири, – шёпотом повторил он и быстро сжал ладонь. Дальше обратно сосредоточился на панели и всматривался в каждый круг.
– Я тебе верю...
Таджар усмехнулся. Щёлкнула кнопка, и в кабине погас свет. Нас перевернуло и выбросило – куда, не знала, но яркая вспышка ослепила. Таджар цыкнул, перевёл рычаги – двигатели взревели, и корабль подбросило вверх.
Закрутило, снова перевернуло – на вираже Таджар попытался выровнять курс, да лишь завёл на петлю. Перед глазами рябили космические виды: сверкали звёзды, мелькал разный космический мусор. Точнее рассмотреть не получалось – я и вовсе бросила попытки сфокусировать взгляд и закрыла глаза. Мутило, а в висках сильнее пульсировала боль.
Дальше воспоминания мешались. Помню, трясло, и как судорожно сжимала подлокотники и стискивала зубы. Не кричала, ещё не хватало Таджара от управления отвлечь! Кажется, мы снижались: меня характерно подбрасывало в кресле, но ремень притягивал обратно к спинке.
– Ты как? – Таджар едва перекрикивал рёв двигателей.
Я кивнула и буркнула что-то, но он меня не видел. Пришлось собраться.
– Д-держусь, – хрипло выкрикнула.
– Вот и хорошо, – сдавленно хохотнул Таджар, и от его смешка мне стало немного легче.
Приоткрыла один глаз и выхватила из мутной картинки его напряжённый профиль. Но тут корабль подбросило – Таджар выругался, перещёлкивая рычаги. Я дёрнулась, чтобы схватить его за руку, но оттолкнула свою же ладонь. Не отвлекать!
Зашипела бортовая панелька, на неё раньше и внимания не обращала, а Таджар бросился к ней. Что-то кричал, пощёлкал по динамику и ударил наотмашь.
Корабль нырнул и носом ввинтился в воздух. Меня отбросило назад, но край, кажется, планеты успела увидеть. Слишком большое для астероида или спутника, и мы стремительно приближались к поверхности. Кабина нагревалась, борт мелко подрагивал, а у меня перед глазами всё сливалось в светлевшее пёстрое месиво.
– Давай, попробуй подрезать, – протянул Таджар, и я прищурилась, чтобы рассмотреть, что творилось за бортом.
Мелькнул тёмный борт, и корабль отбросило назад – Таджар схватился за штурвал. Петля, резкий поворот, но вот уже с другой стороны заходил второй.
– Отлично работаете, парни, – с очевидной иронией заметил Таджар и хлопнул. – Просто замечательно, раньше бы так!
Оба корабля плавно приближались с разных сторон, и как бы заворачивали к земле. Широкая полоса по их бортам навевала определённые ассоциации.
– Это что, патруль?!
Таджар кивнул и хвостом указал на ту самую боковую панель.
– Пытался с ними связаться, да что-то замкнуло. – Он усмехнулся и по очереди присмотрелся к обоим кораблям. – Так что они думают, мы как минимум нарушители.
– А… как максимум? – осторожно спросила, потому что манёвр мне совсем не нравился.
Корабли теснили нас к земле, но не влево, где виднелся город, а правее, в горы. Острые пики выступали над густыми облаками, но сомневалась, что под этими облаками находилась посадочная полоса. Патруль за нарушение воздушного пространства, по идее, если не получилось с кораблём связаться, вынуждает его к посадке.
– А как максимум враги, – хмуро протянул Таджар. – От врагов избавляются.
Я подскочила в беззвучном крике, но ремень затянулся и швырнул обратно в кресло.
– Прорвёмся, – заверил Таджар и выдвинул дополнительные панели. – Держись, Мири.
Рычаги, кнопки, мигавшие идентификаторы – я их раньше только на схемах видела. Удивлялась, как два пилота могли со всем управляться, в наших кораблях системы сменили автонастройки и специальные регуляторы полётов. У Таджара и второго пилота
