Ивет - сотрудница Банка Идей, обладает сомнительным даром влипать в различные неприятности и создавать их. Чаще всего остаться в живых ей помогает напарник, местный ловелас - эльф по кличке Ушастик. Однажды он даже предлагает ей руку и сердце! Беда в том, что Ивет совсем не хочет отвечать красавцу взаимностью и, не сумев объяснить свою позицию, пытается разными способами избавиться от жениха. Работа, вынужденное сотрудничество и гости из других миров доставляют больше проблем неугомонной девушке.
Цикл "Донауворт"
Женитьбу не предлагать. Джули Айгелено
50 способов околдовать вампира. Джули Айгелено
Зеркало душ. Джули Айгелено
Банк идей представляет собой шестиступенчатую пирамиду. Шестой ярус отведен для комнат сна и отдыха. Пятый ярус предназначен для отработки магических навыков и медитации. На четвертом ярусе расположены многочисленные службы, которые отвечают за безопасность в городе и производство идей: служители надзора, идейщики, разработчики и маги. Третий ярус отведен для начальства, которое отвечает за ту или иную службу. Второй ярус – для целителей, а на самом верхнем ярусе находится святилище защитников города.
Банк идей отвечает не только за производство и разработку идей, как ясно из его названия, но и за отбор потенциальных магов, которые следят за магическим фоном.
Сейчас любая магия требует специальной лицензии. А выдают её именно в Банке идей, а потом тщательно следят, чтобы маг использовал свою силу по прямому предназначению, которое прописано в его лицензии.
Я – служитель надзора. В мои обязанности входит «патрулирование» улиц магической энергией, шапочная проверка местных магов и изучение специальной литературы по каждому случаю. Последнее – скукота.
Колокольчик оповестил меня о том, что начальник вызывает к себе. Объемная стопочка книг плыла передо мной, когда я столкнулась с «Ушастиком».
Знакомьтесь, «Ушастик» – местный эльф-любовник. И да, это кличка на время службы. Когда эльф возвращается домой после определенных лет на благо государства и своего родного города, то получает родовой замок где-нибудь в тихом лесу и снова может зваться по имени.
Сегодня «Ушастик» решил выпендриться по полной программе – белоснежная нижняя рубашка проглядывала через богатую на вышивку куртку, разноцветные чулки и зеленый плащ. Если бы он ещё свои волосы завил, я бы точно грохнулась в обморок. Но поблагодарим дружно дитя леса – все книги, что я так долго упрашивала библиотекаря дать мне в пользование, сейчас водопадом лежали возле моих ног, красуясь корешками. А свиток, что я держала в руках, раскрылся и накрыл коллекционные издания, что изучала подряд уже несколько месяцев.
— Прости, Ивет, я тебя не заметил, — решил прервать молчание и, перестав смотреть на апокалипсис его же творчества, проговорил Ушастик.
На меня было любо-дорого посмотреть. Рот открылся в немом вопросе, глаза бегали по лицу мужчины как у помешанной. Заметив мое состояние, эльф глухо рассмеялся.
— Я спешу, — вырвалось у меня. Не хватало ещё, чтобы этот прелюбодей смеялся надо мной.
Собирая книги, краем глаза заметила, что он делает то же самое. Столкнулись мы на одной из них, схватившись с обоих концов за несчастное произведение какого-то автора. Ушастик уступил первым, отдавая мне на откуп издание.
К слову, в надзор попадали за какой-либо проступок. Насколько я знала, Ушастик попал себя за попытку соблазнения королевской выскочки. Дворцовый хлыщ постоянно попадался мне на пути, будто других проблем априори не существовало.
Крик начальника в амулете заставил скорее привести себя в порядок и с гордо поднятой головой пройти мимо него. Я бы так и сделала, но каблук подвернулся. Столкновение с полом становилось все неизбежнее, однако эльф успел меня подхватить, поссоветов тщательнее шнуровать корсет.
Вот же любитель смотреть на женские прелести! Ушастик поспешил ретироваться, пока я не разразилась гневной тирадой. К сожалению, насчет самой нелюбимой части гардероба он оказался прав – мой корсет спереди представлял собой клубок перепутанных шнурков, через который можно увидеть мою нижнюю рубашку. Чтоб тебя!
Влетев в кабинет начальника как ураган, я разом грохнула на его стол книги, шипя не хуже змеи.
— Я ничего не нашла, — тут же выдала на одном дыхании.
— Думаю, тебе пора перестать постигать теорию и сразу идти на дело, — задумчиво проговорил мой собеседник.
— Правда? – все же переспросила на всякий случай.
— Да, Ивет, — сказал начальник, — Поэтому с тобой пойдет Ушастик. В Мрачном проулке обнаружен источник не санкционионированной магии. Вы идете вдвоем.
Второй шок за день я не переживу. Пощадите! Видимо, мимика меня как всегда выдала, поэтому собеседник хмыкнул и достал мне тощую папку дела. Вручив мне всю информацию, меня отправили искать своего напарника.
Начихав на сломанный каблук, сняла туфли и босиком пошла вперед. Грудь колесом, подбородок вперед, глаза чуть опущены. Но Ушастик не хотел находиться – я обыскала все здание вдоль и поперек, то спускаясь, то поднимаясь по многочисленным лестницам. В итоге, плюнув на все, я спустилась на шестой ярус. Возле моей комнаты стоял он, держа в руках сверток.
— Мне сказали, что дело у тебя, — произнес мой напарник.
— Так и есть. Что это? — поинтересовалась я.
— Одежда. Мы идем в бедный квартал и нужно выглядеть соответствующее, — улыбнулся эльф, — надеюсь, ты не сильно соскучишься по кружевам.
— А ты – по своему пафосу, — вернула ему колкость.
Отдав мне простенькую одежду, Ушастик протянул руку за делом, что я прижимала к своей груди. Ага, сейчас отдам ему важный документ! Размечтался. Выгнув свою аристократическую бровь, эльф сделал ещё одну попытку – протянул руку. Расплывшись в улыбке, я затем показала ему язык. Воспользовавшись этим, ушастая зараза приложилась к моим губам своими, и дело выпало из моих рук.
— Встретимся завтра, — сказал он, забирая дело.
Я задыхалась от возмущения, но ничего уже поделать не могла – этот раунд он выиграл.
Шесть рас работало на Банк идей – люди, феи, орки, тролли, эльфы и гоблины. Орки и тролли легко усмиряли недовольных на улицах. Эльфы лучше всего разбирались с теми, кто решил уйти от правосудия в лесу. Гоблины ловили махинаторов с монетами. Феи следили за состоянием природы в пределах города. Люди, конечно, не могли похвастаться такими навыками и черпали магию из себя с помощью медитации.
Все расы работали друг с другом как напарники, получая задания. Сформировались команды, которые ловили преступников. Они же занимались и тем, что следили за тем как работает элитное подразделение идейщиков и тем, как идеи реализуются и продаются.
И вот мое первое задание с тем, от кого хочется сбежать тут же. Но нужно работать.
«Спасибо Банку идей за справедливый суд, поддержание безопасности, реализацию идей и прекрасные сады», - раздался голос на всех ярусах. Это – мощный мотиватор сотрудников.
Я развернула сверток, что так спешил вручить мне эльф и обомлела. Простенькая холщовая нижняя рубашка, второе платье белого цвета без рюш, дурацких кружев и вышивки золотыми нитями. В комплекте шли удобные полусапожки с усиленными мысами, чтобы, если что, можно ударить противника. Никаких тебе кос и завивки, лент в волосах, которые так и грозят выбиться в неподходящий момент. Никаких сеточек, куда приходилось укладывать мои локоны. От начальства насчет волос поступило лишь одно указание – «флорентийская коса» и плоский футляр на затылке без излишеств, чтобы уложить заплетенную прическу.
Все эти приготовления мне больше напомнили проникновение в стан врага, а не обыкновенное задание, что получали прошедшую первую ступень служители.
Кстати, сюда я угодила после того как меня поймали за воровством монет. Это не совсем воровство. Всего лишь хотела накормить семью. И угодила в лапы служителей, а они провели со мной профилактическую беседу. А чертов Ушастик каким-то неизвестным мне чутьем нашел магические способности. У меня.
Как после этого Банк идей не рухнул, похоронив меня под обломками, до сих пор остается загадкой. Но вот эльфа с тех пор я не перевариваю. Нет, вовсе не потому что он мог бы оставить меня в покое и не переходить мне дорогу при каждом удобном случае. А потому что такого женственного мужчину Свет Великих эльфов ещё не видел!
Идти под руку с высоченным любителем леса – врагу не пожелаешь. Ушастик переоделся попроще, чем в нашу прошлую встречу – рубашка, зеленый сюртук и плащ, высокие черные сапоги. И теперь сие, выполняя роль обычного торговца ягодами, вело меня в сторону Мрачного проулка.
Насчет простенького платья я рано радовалась – только, надев на себя предложенный и одобренный лично начальством комплект одежды, заметила маленькую такую оплошность. Корсет приподнимал мою грудь, практически выставляя её всем на обозрение. У мужчин вокруг появлялись ухмылки на лицах. Я же теперь пыталась не отстать от Ушастика, который решил достичь городского дна как можно скорее.
Его шаг можно сравнить с великаньим. И на руке его болтаюсь я – точнее он меня буквально тащит, а я только успеваю изворачиваться от карет, повозок, мальчишек-зазывал.
Когда мы достигли места, я немного выдохлась от такого быстрого бега. Ушастик же оглядывался по сторонам. А потом под руку мы вошли в лавку «Всевозможные интересности со всего мира».
Такого великолепия и выбора я не видела много лет! Чего тут только не находилось – и расписные вазы, и арфы, и ожерелья, и шпаги, и рыцарские доспехи. Пока кое-кто любовался диковинками, Ушастик завел разговор с хозяином.
Я же, пытаясь охватить глазами все, что можно, медленно продвигалась в сторону подсобки. И потом все полетело дракону под хвост – увидев расставленные по кругу свечи, зеркало и пентаграмму на полу, хотела сообщить об этом напарнику. Но что-то стало меня душить.
Пытаясь глотнуть воздуха, я хрипела. Нечаянно задев одну из свечей, обратила на себя внимание. Ох, зря! Хозяин, ловкий старичок, сначала оглушил вазой Ушастика, а потом и меня – тем же орудием.
Когда свистопляска звездочек перед моими глазами закончилась, наконец, то я обнаружила себя связанной. Вместе с напарником. В каком-то подвале. И почти голую.
— А-а-а! — выдержкой никогда не отличалась. Получив удар локтем в спину, я ненадолго прекратила ор. Зато теперь, как пантера хотела вцепиться в глотку Ушастику.
— Зря я с тобой пошел, — вымолвил мужчина.
— Это ты все испортил! Ты даже не заметил, что я ушла. Ты проворонил тот момент, когда ритуал начал действовать. Я сбила одну из свечей, но и тут великий любовник королевства продолжал мило болтать с тем, кто нас похитил, — запричитала я.
— Заткнись! — не выдержал Ушастик.
— А, что был за ритуал – ты не тоже не знаешь? — поинтересовалась я. Тягостное молчание стало мне ответом. — А я — знаю.
— И что это? — лениво поинтересовался эльф.
— Соединение сердец. Видимо, наш старичок хотел жениться по привороту. И, если нам сильно не повезет, то он закончит ритуал с нами.
— Почему с нами?
— Потому что ритуал уже запущен. Его не остановить. А нужный ему человечек сбежал.
— Откуда ты…?
— Чаще читай то, что написано мелким шрифтом.
Мда, правда оказалась так себе. Жертва приворотника недоделанного сбежала пару дней назад. Источник магии зафиксировали. Но не додумались, что это древний магический ритуал. А мы угодили в ловушку. Отлично! Феерия! Фанфары. Гул аплодисментов.
Опытный служитель и неопытная служка угодили в лапы любвеобильного хозяина лавки. Какой позор для Банка идей!
Почему-то хотелось смеяться от бессилия. Хохоча как ненормальная, я попыталась активировать амулет. Хоть бы хны! Связь оборвали.
— Я тебя сейчас стукну, — пообещал Ушастик.
— Если ты не постараешься связаться со своими лесными собратьями, сама тебе стукну, — пригрозила я.
Оставалась надежда на прочную связь эльфов. Они могли общаться на расстоянии – стоило войти в состояние, при котором каждый из них представлял собой ветки одного дерева и мог передавать информацию по этому каналу другому. И я стала первым человеком, которому удалось почувствовать, как дитя леса связывается с другими – Ушастик задышал успокоено, его голова откинулась на мою, он вперил свой взгляд в потолок. А потом дернулся как от удара, и все его тело охватила дрожь.
— Что с тобой? — обеспокоенно поинтересовалась.
Ушастик будто меня не слышал и продолжал трястись как в лихорадке. Я взяла его за руку. И все прекратилось. Время застыло. Он ничего не говорил, я продолжала молчать, отпуская мужскую ладонь. Но эльф перехватил мое запястье.
— Мы должны держаться вместе, — прошептал он.
— Не настолько близко! — возразила.
Хотя кому, какое дело до того, что я чувствую? Старичок, развязав нас, забросил нас магией в свою подсобку. Там все стало также как и прежде – только пентаграмма на полу засветилась красным. А хозяин лавчонки, достав откуда-то белые нити, в очередной раз связал нас – точнее наши руки.
— Пусть богиня любви наградит достойную женщину и достойного мужчину, — нараспев говорил старик, будто в трансе.
Оставалось надеяться, что скоро появятся служители, зафиксировав всплеск магии, с мигалками вместо копий. Но время шло, а спасители не торопились. Зато старик покрыл меня фатой и начал монотонно повторять: «Любовь! Любовь!».
— Апчхи! — у меня вырвалось само собой. На любое действие есть противодействие – людской закон.
Вот надо же было этому помешанному на любви старикану выбрать свечи с запахом ванили! А нас все же засекли. Горе-спасатели ворвались в лавку, скрутили старика. Но мы продолжали стоять как два идиота, лупая глазками. И только чей-то окрик заставил очнуться.
Мать богов, нас не только сейчас соединили сердцами, но и чуть не поженили! Нет, нафиг такую работу и познание магии внутри себя. Впервые Ушастик выразил свою солидарность со мной.
В кабинет начальника мы спешили оба, сшибая по пути всех, сталкиваясь друг с другом. Ошарашенный полу-тролль взирал на нас, отставив на время в покое свои бумаги. И если он чувствовал возмущение, то не показывал этого.
— Я не буду с ним работать!
— Я не буду с ней работать!
— Почему? — невозмутимо поинтересовался начальник.
— Он – идиот!
— Она – дура!
— Дорогие мои, — вот сейчас кто-то огребет, — дело ещё не закрыто. Вы не нашли сбежавшую девушку. А, если дело не закрыто, вы ещё работаете вместе, — прервав наши разногласия, полу-тролль продолжил, — полный отчет должен лежать на моем столе через неделю. Ступайте.
И ради этого я бежала! Ради того, чтобы получить рутинную работу по составлению отчета о том, что произошло сегодня. И ведь ничего же скрыть не удастся – перья заколдованы так, что перестают писать, когда хочется написать ложь.
Подобрав полы платья, я спускалась вниз. День как начался неудачно, так и закончился. Ещё сзади слышала дыхание Ушастика, и желание врезать ему росло с каждой ступенькой. Но силы на исходе – а, чтобы тратить их на остроухого, обойдется.
Спасительная комната все ближе и ближе. Когда я вошла, то застала соседку, которая тут же забросала меня вопросами.
Прикосновение к щеке меня разбудило с утра. Открывая глаза в полудреме, я заметила, что к моему лицу склоняется Ушастик, грозя поцеловать.
— Румпельштильцхен тебя забери! — воскликнула я. Эльф отклонился назад, убирая свою ладонь. — Что ты здесь делаешь?
— Я принес цветы, — глуповато улыбаясь, ответил Ушастик.
Ритуал, похоже, сработал. Букет же нежных белых лилий действительно стоял в вазе, источая неземной аромат. Агррх! Только влюбленного напарника мне не хватало.
— А ещё могу заплести тебе косы, — решил меня добить мужчина, прикасаясь к рыжим волосам.
— Иди ты к…, — начала я, но соседка меня прервала.
— Ивет, не упусти свой шанс, — лукаво подмигивая, выдала она. А потом оставила нас одних.
Ушастик продолжал перебирать мои пряди, попутно заплетая их. Он предпринял ещё одну попытку поцелуя, но я успела его оттолкнуть, встав с постели. А потом увидела интерес в глазах эльфа – конечно, прозрачная рубашка ничего не скрывала.
Кое-как отделавшись от надоедавшего мне мужчины, скрылась в ванной. Ополоснула лицо и вгляделась в зеркало. Рыжие волосы водопадом локонов лежали за моей спиной, переплетенные. Выходить совсем не хотелось, но пришлось. Набросив поверх рубашки полотенце, выгнала Ушастика и оделась.
Простенький наряд снова оказался на мне. Я покинула Банк идей, ожидая новых любвеобильных приходов от эльфа, но его опять нигде не было!
Оказавшись возле такой знакомой лавки, замерла как вкопанная. Ушастик активировал поисковую магию, и следы от девичьих ног теперь виднелись на земле.
— Опаздываешь, — констатировал он.
Проследив за направлением следов, увидела, что они ведут прочь из Круглого города. Возможно, в лес.
— Что ты намерен делать? — нехотя спросила у него.
— Искать девчонку, — ответил Ушастик. — Один я там не справлюсь.
Пришлось идти за ним. Проходя проулки, минуя полукруглые площади, мы все дальше и дальше уходили.
Пепельные волосы Ушастика маячили перед моим лицом, заплетенные в тугую косу. Да, эльфы явно знают в прическах толк.
Прорубая себе путь мечом, он все шел и шел. А потом резко остановился, и я врезалась в его спину.
— Чего встал? — недовольно протянула я.
— Следы теряются здесь, — произнес он, оборачиваясь ко мне. — Попробуй своей магией, если мне не веришь.
Конечно, я не верила.
— Дальше магическая стена, — выдала я.
— Нам нужны услуги феи, — сказал Ушастик.
Мы вернулись в город. Сколько здесь жила, никак не могла привыкнуть к тому, что Банк идей стоял в центре, а от него расходились круги улиц, как волны от брошенного в воду камня. Дома стояли в полукруге, разделенные проходами.
Торговые ряды и лавки окружала Банк, как мухи – мед. Здесь всегда торговали чем-либо. А вот конюшни и прочие хозпостройки находились во внешнем круге, который близко к лесу стоял. В остальных кругах – многочисленные лавки, дома, храм и снова дома.
Насчет религии королевства Донауворт. Богов всего шесть: у орков – Единый, у троллей – Недилимый, у фей – Странник, у гоблинов – Остов, у эльфов – Вера, у людей – Любовь. Если перевести в полноценную фразу, то получается: «Единый Недилимый Странник Остова Веры и Любви». Да, такое еле упомнишь, но придется. И все из-за того, что когда-то давным-давно рыцарь сгинувшего ордена обнаружил наше королевство и поспешил всему дать свои названия. А так как он до жути религиозный, то подарил каждой из рас своего бога.
Об этом я думала, пока мы шли в какой-то темный-темный проулок. Надеюсь, он убивать меня не собирается. Укутываясь в плащ, я снова шла за Ушастиком. Он же явно вел по проторенной дорожке.
Мы остановились перед неприметным зданием с покосившейся вывеской. Войдя внутрь, нас обдало жаром свечей и запахом трав. Довольно потрепанная феечка с серебристо-голубыми крыльями сидела над стеклянным шаром и вглядывалась в него.
— Я ждала вас, — замогильным голосом выдала она.
— Магонадзора на тебя не хватает! — возразила ей.
— То, что вы ищете – близко, — проговорила фея, — Ушастик, она рядом с твоим родовым замком. Отправляйтесь туда. И вы успеете её нагнать.
— Если ты хотел попасть домой, то так бы мне и сказал! — обрушила праведный гнев на эльфа, после того как распрощались с феей.
— Ивет! — эльф хорошенько меня встряхнул, приводя в чувство. — У нас осталось пять дней, чтобы найти сбежавшую девушку и вернуть её старичку. И пять дней, чтобы написать дурацкий отчет начальству. А я ещё хотел познакомить тебя со своей семьей.
В его словах был резон. Однако. Со всем вышеперечисленным согласна, кроме одного. Какого лешего знакомство с семьей?! Но Ушастик, благополучно не заметив моих колебаний, договорился об аренде лошадей, по-быстрому отчитался начальнику, и мы поехали. В закат.
Шутка. Опять оказались в том самом лесу. Будто через лес идти легче, чем по тракту. Моя лошадка норовила спихнуть меня с седла, но я не позволила. Кое-как находя равновесие, медленно и мучительно готовилась к трехдневному путешествию с влюбленным в меня эльфом. М-да. Перспектива так себе. Сама знаю.
Первая. Вторая. Третья. Четвертая. На пятой ветке, которая ударила по лбу и выбила меня из седла, Ушастик решил сжалиться. Предсказуемо объявил привал.
Слава богам! Я впервые скакала на лошади и также предсказуемо рухнула на землю. Ноги болели нещадно. Пока Ушастик складывал костер, привязывал лошадей и наполнял влагой флягу, я как мешок муки лежала, любуясь синевой неба и гадая какие фигуры делают облака.
Вот дал же начальник напарника! В пору его ударить чем-нибудь потяжелее. А нельзя. Какая жалость.
Когда из седельной сумки эльф достал лук и стрелы, заинтересовалась я. Но он ничего не собирался мне объяснять.
Кое-как покинув травяное ложе, я присела у костра. Пока кое-кто будет стрелять дичь, можно взять след.
Сконцентрировавшись, увидела, как загорелся магией путь сбежавшей девушки. Где-то далеко-далеко маячил замок. К моему глубокому сожалению, та феечка оказалась права.
Ушастик вернулся вскоре. Кинув добычу на мое платье, приказал разделать кролика. Сам бы попробовал сначала! Я пыталась и так, и этак, но шкура упорно не хотела слезать с мертвой тушки, зато кровь красиво украсила мой наряд. Вдоволь поиздевавшись надо мной, напарник все же сжалился и сам приготовил нам еду. Какая щедрость!
Приготовленный на огне кролик все же оказался вкусным. О, как же проголодалась. Если бы тут находился кабан, я бы и его съела. Ушастик упорно игнорировал мои вопрошающие взгляды. Как только с едой покончили, он хотел вскочить на наших лошадей и мчаться вдаль, к замку. Ага, сейчас.
— Я даже встать не могу! — о чем непременно сообщила своему спутнику.
Решился данный вопрос очень оригинально. Прямо в стиле эльфов. Он перекинул меня на седло и вез как пленницу. Отлично! Мои косы захватили все, что можно по дороге – камни, веточки, листья. А ведь для женщин волосы это гордость. Моего напарника это не заботило.
Очередной привал состоялся поздним вечером. Лошади устали. Зато я смогла нормально ходить и натаскала хвороста. Костер опалил меня пламенем, но мне уже плевать. Хотелось тепла. Хотелось согреться в незнакомом месте.
Сумка под голову, плащ вместо одеяла. И мне все равно холодно. Я почувствовала тепло рядом с собой и чье-то дыхание. А потом провалилась в благостный сон. Никогда не думала, что эльфы могут быть такими горячими.
Пропажа обнаружилась на следующий день пути. Девушка, больше похожая на чудо лесное, упрямо брела через лес. Силы её покидали с каждым шагом.
— Вам помочь? — спросила я, спрыгивая с лошади, — Вы от кого-то бежите?
— От любви, — вздохнув, сообщила девушка.
— Я поохочусь, — проговорил Ушастик, снимая седла с животных. Он давно остановился и прислушивался к нашему разговору. Теперь же решил оставить одних.
— То есть вы влюбились в кого-то? — с подозрением поинтересовалась.
— Да, — сказала девушка, — мужчина похитил меня от родителей и держал в своей лавке. Он обо мне заботился. Но думал, что я не люблю его и затеял ритуал по соединению сердец. Я испугалась и сбежала от него.
— Вы его любите? — пораженно переспросила я. Собеседница кивнула.
Чем дальше в лес, тем злее дятлы. А в нашем случае – чем дальше в лес, тем ближе замок. Пока Ушастик колдовал над едой и водой, я лечила девушку. Еле уговорила её добраться с нами до дома эльфа, а затем вернуться к любимому магу.
К родовому строению Ушастика мы добрались уставшие, голодные и грязные. Я сама походила на лешего, спутница – на горного тролля и только дитятко леса выглядело как с иголочки.
Зато, когда мы показались на пороге, то тут же попали в руки слуг. Меня и девушку отправили сначала в ванну – приятная горячая вода с маслами смыла всю дорожную пыль. Затем нас облачили в шелковые платья, хотя платьем назвать это очень сложно – никакого верхнего платья, только нижнее с вышивкой в виде листьев по лифу и с длинными рукавами. Волосы распустили и позволили водопадом лежать на плечах. Посмотревшись в зеркало, я сначала себя не узнала – лицо дышало свежестью, румянец горел на щеках, губы порозовели от естественной помады (ежевики). Зеленое платье подчеркивало мои волосы.
Ободренная, я вышла в коридор замка. И тут же заблудилась. Бродя по комнатам, гадала, где же моя.
Одна из спален привлекла мое внимание. Ушастик держал на коленях какую-то блондиночку, та же вполне недвусмысленно расстегивала его рубашку и играла с ремнем на его штанах.
— Что ты думаешь об Ивет? — спросила эльфийка.
— Я о ней не думаю, — откликнулся он, — я хочу тебя, Мармарэль.
Он уложил её на постель, снимая платье. Дальше я смотреть не стала. Убегая прочь, старалась сдержать злые слезы, которые все равно катились по щекам.
Зачем тогда он оказывал мне знаки внимания, если любит другую? К чему приносил букет? Ответов я не находила. Прислонившись к прохладной стене, зажала рот рукой, чтобы не закричать от боли. Сколько так стояла – не знаю. Но потом я чуть подалась вперед и уперлась в чью-то грудь. Подняв голову, встретилась с Ушастиком.
— Что с тобой? — ласково спросил он. Присмотревшись, заметила, что он сменил рубашку с синей на зеленую.
— Когда ты успел переодеться? — уточнила я.
Ушастик рассмеялся, а потом пояснил: «Ты видела моего брата-близнеца».
— И часто вы меняетесь? — недоверчиво поинтересовалась.
— Один раз было, — проговорил он. — Идем. Отец хочет с тобой поговорить.
— Я не пойду! — заупиралась. — Я не готова!
— Хорошо, — легко сдался Ушастик. — Сегодня вечером семья устраивает пир в честь помолвки моего брата и принцессы. А тебе стоит выспаться нормально. Могу проводить до комнаты.
Первое, что увидела – это кровать. С балдахином, ворохом подушек на покрывале. Эльф оставил меня одну. Я же, отбросив легкое, как пушинка покрывало, забралась на постель. Упав на мягкую подушку, провалилась в сон.
Будил меня Ушастик. В очередной раз. Это становится традицией. Причем плохой. И опять в его руках оказался букет – на этот раз полевых цветов.
— Пир уже начался, — сказал он.
— Нет! Я не одета, — взмолилась я.
— Ты прекрасно выглядишь, — сообщил мне Ушастик.
Кое-как найдя силы встать, чуть не завалилась на эльфа, но тот меня подхватил. Опять. Протянув галантно руку, мы направились в большой зал.
Свечи горели под потолком. Разодетые гости прохаживались между столов с яствами – пили крепкое вино, угощались фруктами и ягодами и общались друг с другом. Девушки покоряли своей красотой – белые, голубые, красные оттенки платьев мелькали тут и там. Среди всего многоцветия я заметила нашу давнюю знакомую – Рхею. Взяв кубок с вином, я отсалютовала ей.
Ушастик исчез вместе с эльфийкой, вовлекая ту в круг танцующих. Наблюдая за ним, неподалеку заметила и его брата. Они, правда, оказались похожи. Что у одного, что у второго черные брови, высокий лоб, завораживающая улыбка пухлых губ. Только Ушастик отличался – был более накаченным, чем родственник. И предпочитал зеленый цвет, который подчеркивал его глаза.
— Ты его сейчас взглядом съешь, — лукаво улыбаясь, проговорила Рхея.
— Пф! Больно надо, — отнекивалась я.
— Что между вами происходит?
— Ничего. Ритуал твоего любимого сработал на нас. Вот и разгребаем последствия.
Вино имело терпкий вкус и туманило голову. Плевать. Я имею право на отдых. Алкоголь меня развеселил.
Звон хрустального бокала отвлек меня от всего.
— Дорогие друзья! — обратился хозяин замка к гостям, — сегодня мы заключим помолвку между моим сыном Аэльшэном и принцессой Мармарэль, — повернувшись к счастливым названым эльфу и человеку. — Да благословят вас боги!
— Единый Недилимый Странник Остова Веры и Любви, соедини наши сердца! — в унисон говорили парень и девушка.
— А теперь мы соединим ещё одни сердца помолвкой! — объявил отец Ушастика. — Мой сын и Ивет хотят помолвки. Да благословят вас боги!
Что? Какая помолвка? Я на это не подписывалась! Ушастик думал иначе – взяв за руку, он приволок меня к своему отцу. Мы стояли друг перед другом, замерев.
— Единый Недилимый Странник Остова Веры и Любви, соедини наши сердца! — говорил эльф. Я же, как язык проглотила. — Ивет, твоя очередь.
— Единый Недилимый Странник Остова Веры и Любви, соедини наши сердца! — выговорила я, набрав воздуха.
Раздались аплодисменты. Я же чувствовала себя на дне. Полном дне. Меня тянуло в бездну.
Ах, да. Забыла сказать. Стать невестой эльфа это почетно. За самого эльфа выходить необязательно. Но отбоя от желающих заполучить тебя в жены не будет. Спасибо Ушастику, теперь у меня полный… крах.
Как хотела меня мать
Да за первого отдать!
А тот первый – ох, и не верный,
Ой не отдай меня мать!
Вручив мне кулон с частичкой древесной коры (непонятный обычай), Ушастик вовсю принимал поздравления от гостей. Я же сбежала.
В темном коридоре замка меня поймали чьи-то руки и губы, закружив в танце страсти. Я отвечала на собственнические поцелуи, утопая в блаженстве. Мужские руки бродили по моему телу, вызывая нестерпимый жар в низу живота.
Премерзкий и эльф здесь обломал меня! Оттолкнув моего призрака, скрытого полутьмой, Ушастик прижал меня к себе.
— Я могу закончить то, что он начал, — томно прошептал мужчина рядом с моим ухом.
— Нет! — толкнула его в грудь, отстраняя от себя. — Нет!
Руки Ушастика удерживали меня рядом. Я чувствовала себя пташкой, попавшей в сети.
— Нет! Нет! — беспрестанно повторяла как заведенная игрушка. Когда же мой протест в конец достал его, эльф просто отпустил меня и позволил уйти.
Я молилась всем богам, чтобы путь обратно закончился как можно скорее. Но боги оказались глухи к моим словам.
После случая в замке, Ушастик стал избегать меня. Рхея поддерживала мой упавший дух. Совсем не понимаю, что происходит. Сначала дарит мне цветы, делает невестой, а потом чурается как зимы.
Невеста эльфа. О, мамочки! Мне проблем мало? Отчет ещё этот писать. Спасите, а?
Как хотела меня мать
Да за дрУгого отдать!
А тот дрУгой – ходит по подругам,
Ой не отдай меня мать!
Перо выскальзывало из моих рук, орало благим матом и отказывалось записывать несусветную чушь, что я придумала ради мести Ушастика. Магией заставив подчиниться, я аккуратно выводила буковку за буковкой. Однако и тут ждал подвох – перышко перечеркнуло часовой труд.
Взяв обычное, не заколдованное перо птицы, я снова принялась писать.
После сдачи отчета, начальник вызвал меня буквально тут же. И ладно бы меня одну!
— Я отказываюсь с ним работать, потому что он все время мне мешал, — зачитал начальник, — Я отказываюсь с ней работать, потому что она ничего не понимает. Вы уверены, что это отчет, а не взаимные обвинения в некомпетентности?
Выглядело это по-детски. Понурив голову, краем глаза заметила, что Ушастик повторил мое движение. Зараза! Сейчас как ударю магией и превращу в листик.
— Переделайте отчеты и сделайте совместный, а затем снова ко мне, — проговорил полу тролль, стараясь скрыть свою злость. — Ивет, вы пока поработаете с Роландом.
— Ура-а! — кажется, мой крик услышали на другом конце Банка идей. Мечты все же сбываются.
Роланд – тот, о ком я грезила уже который месяц. Статный, красивый, с серыми глазами и безумно сексуальным торсом, лишь слегка прикрытым рубашкой из дорогого материала. В общем, мечта многих женщин в Банке идей. И главное – он орк.
Я издалека следила за ним каждый день, сто раз на дню упрашивала начальника дать ему в пару, но мне отказывали. А Роланд уходил на проверки города то с феечкой, то с эльфийкой, которая на него вешалась, то с девушкой, что готова раздеться по его знаку. Конечно, я смотрела и завидовала им.
Теперь у меня появился серьезный повод, чтобы подойти к нему.
— Привет, — поздоровалась я, завидев Роланда в окружении девиц. — Мне сказали, что дело у тебя.
— Так и есть, — пробасил он, — вот оно, — маленькая папочка оказалась внутри его полураспахнутой белой рубашки.
Я протянула руку, и тут же огребла по ней. Предприняла ещё одну попытку. Да он издевается!
— Зубами, — расплывшись в похотливой улыбочке, сообщил Роланд.
Зубами так зубами. И, если я кого-то нечаянно покусаю, я тут ни при чем.
Мои зубки сомкнулись на тоненькой папочке дела, обдавая меня умопомрачительным ароматом орка. Кое-как достав нужную мне вещь, я все же не удержалась. Роланд заорал как резаная свинья. Вокруг хохотали все.
Ушастик смеялся как угорелый, наблюдая издали за развернувшейся сценой. Он согнулся пополам, стреляя в меня глазками. Когда он только появился? Рядом с ним стояла эльфийка в розовом платье с глубоким декольте, держа его за руку.
Убью. Задушу. Какого лешего он творит?!
Роланд хорошенько меня встряхнул за плечи как подушку и вывел прочь из трапезной. Его ноздри раздувались от гнева. Ой! Кажется, кто-то угодил в неприятности.
— Ещё одна подобная выходка, и я за себя не отвечаю, — проорал орк.
В итоге от напарничества с ним отказалась сама. Не хочу стать изнасилованной в темном проулке после очередного гневного выпада от Роландика. Укуси меня фея, я своими руками сломала свою же мечту! Поздравляю, Ивет, ритуал начал действовать и на тебя. Да так, что всех девушек в радиусе метра от Ушастика хочется грохнуть.
Как хотела меня мать
Да за третьего отдать!
А тот третий – что во поле ветер,
Ой не отдай меня мать!
Где этот идиот прячется? Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Я иду искать!
Почему вечно, когда Ушастик мне нужен, он не пойми где?!
Я скоро выучу все ступени Банка идей. На очередном лестничном пролете, столкнулась с тем, кого искала. И опять с ним стояло это розовое нечто, похожее больше на зефир, чем на эльфийку.
— Совместный отчет, — скороговоркой проговорила. Вырвав мужчину из цепких лап фифы, затащила в первое свободное помещение со столом, усадила на стол, открыла свиток и дала перо. — Пиши!
Каллиграфичные, с завитушками буквы усеяли собой весь свиток. Я уставилась на отчет как баран на новые ворота. Ушастик все переврал, зараза! Но не стала спорить – пусть начальник любуется.
Как хотела меня мать
За четвёртого отдать!
А четвёртый – ни живой, ни мёртвый,
Ой не отдай меня мать!
Когда за вами будет гнаться мертвец, оживленный колдуном-недоучкой – бегите!
Месть начальника скора и легка. Он дал нам задание – обезвредить восставшего из могилы.
Я битых три часа наворачивала круги по городу, пока Ушастик пытался обезвредить ЭТО магической сетью. И каждый раз промахивался. Специально. Выбивалась из сил, останавливалась и снова бежала. А мертвяк не отставал, горланя: «Я сделаю тебя своей невестой!».
Леший тебя побери, напарник! Сколько можно уже заниматься спортом?!
Словно в ответ на мой вопрос Ушастик забросил магическую сеть, и она накрыла оживленное чудовище. Мертвец снова умер. И теперь мы волокли тело для захоронения на кладбище. Так себе работка.
Зато я поняла одно – женихов с меня хватит.
Как хотела меня мать
Да за пятого отдать!
А тот пятый – пьяница проклятый,
Ой не отдай меня мать!
Вы не знаете, как я ждала выходных. Обычно в субботу в трапезной накрывают стол, и мы наедаемся до отвала – запеченные перепелки, свиные окорока, пирог с мясом, вино – белое и красное.
Веселые разговоры возникали то тут, то там. Я же наслаждалась пищей, потягивая терпкий белый напиток. Краем глаза, заметив Ушастика, сделала вид, что не мы не знакомы. Не сработало.
Он направлялся ко мне, тихо сидящей возле окна. От него разило вином. Я приготовилась защищаться – куриной ножкой.
— Не подходи ко мне! — предупредила его. Эльф изумленно уставился на мою оборону. — Зашибу!
— Да больно надо! — усмехнулся мужчина, — Я хотел спросить – ты получила приглашение на свадьбу от Рхеи?
— Получила, — подтвердила я опасливо, чувствуя, что вопрос неспроста.
— Я хотел тебя пригласить, — проговорил Ушастик.
Вот те на! Мне идти под руку с ним на свадьбу к подруге? Эй, боги, вы там точно в своем уме?!
Так и не получив моего ответа, он удалился. Я вздохнула свободнее. Однако приглашение повторилось на следующий день. После долгих уговоров согласилась.
Как хотела меня мать
Да за шЁстого отдать!
А тот шЁстый – мал, да недорослый,
Ой не отдай меня мать!
Гости распевали непристойные песни, танцевали, обнажались. Среди легкого эротического буйства я упорно отказывалась хотя бы снять верхнее платье. Ушастик же с обнаженным торсом приглашал в хоровод то одну девицу, то другую.
— Ты не хочешь присоединиться? — раздался рядом со мной юношеский голос.
— Нет, — проговорила я.
Мой собеседник – на вид ему лет шестнадцать, принялся ухаживать за мной. Он так мило подливал мне вина и передавал угощения, что сдуру разрешила потрогать мою грудь. Мальчишка зарделся, но продолжал меня лапать. Согнал его, угадайте кто!
Как хотела меня мать
Да за сЁмого отдать!
А тот сЁмый – пригожий да весёлый,
Он не схотел меня брать!
Ушастик увел меня в круг танцующих. Алкоголь вконец помутил мой разум.
— Женись на мне! — это что, мой голос?
— Ты пьяна, нам пора, — проговорил эльф. — Простите, но мы уходим.
Я в воздухе! Серьезно? А, нет, ложная тревога. Это напарник перекинул меня через свое плечо, не забыв перед этим смачно ударить по попе на радость гостям.
Я парю над землей. Мне хочется подняться выше, но Ушастик не позволяет. Скотина!
— Что? — переспросил он, затаскивая мне в карету.
— Забудь про меня, — попросила я.
Какой у меня непрошибаемый напарник! И в Банк идей отвезет, и спать уложит, и сказку почитает. Последнего так и не случилось после того, как я фальшивым голосом пыталась исполнить песню.
— Я люблю тебя, — звук удара, и Ушастик падает на пол без сознания. Немного не рассчитала силу соприкосновения стула с головой эльфа. А нечего меня ночью пугать! И мою соседку тоже.
— Ивет, — испуганно протягивает Зона, зажигая свечи. — Что ты с ним сделала?
— Оглушила, — ответила невозмутимо ей.
— Ты ему нос разбила! — восклицает Зона.
— А какого лешего он приперся ночью?! — в свою очередь начинаю кричать я.
Сердобольная Зона укладывает Ушастика на кровать, заботливо чинит магией ему нос и стирает кровь. Я же тупо смотрю в одну точку. В голове звучит голос мужчины, повторяющий раз за разом одни и те же слова: «Я люблю тебя».
Все тот ритуал виноват! Если бы не он, сейчас Ушастик бы не валялся без сознания в комнате, а я бы не тряслась и не гадала – очнется, не очнется. Когда эльф судорожно вздохнул, постепенно приходя в себя, Зона вышла якобы за водой.
Я сидела на кровати, уткнувшись лбом в колени, и мерно раскачивалась. К такому невозможно подготовиться – к похотливым взглядам, к цветам, подаркам, девушкам, что кричали проклятия мне вслед, к парням, что не давали мне прохода и мечтали уложить в свою теплую постель. Вот она, вся прелесть невесты эльфа! Кулон с частичкой леса засветился серебром, заставляя обратить на него внимание.
— Что это значит? — глухо спросила в полной тишине.
— Что мы предназначены друг для друга, — проговорил Ушастик, укладываясь поудобнее на постели Зоны.
Нет! Нет! Очередной подвох от него. Кулон ничего не значит. Это всего лишь украшение.
— Мне можно говорить или ты опять меня ударишь? — поинтересовался он.
Я промолчала. Хватило разговоров. Но его ничего не остановило.
— Среди эльфов ходит легенда о девушке, что светилась изнутри серебром – так чиста была её душа. Когда пришло время выходить замуж, прекрасная эльфийка долго выбирала себе жениха. Её единственным условием стало – если её кулон у эльфа станет серебристым, тот и станет мужем. Много мужчин она отвадила таким образом. Вскоре нашла она своего единственного. Кулон раскололи надвое и теперь их дают невесте и жениху во время помолвки, — рассказал мужчина.
— Почему ты не выбрал другую девушку, а меня?
— Ты всегда рядом. Я постоянно на тебя натыкаюсь.
— Хорош план! А теперь мы ещё напарники.
— Ивет, — позвал Ушастик, — ты мне давно нравишься.
— Сейчас как ударю! — не сдержалась я. Оба рассмеялись.
Я пыталась докричаться до великана пока остальные пограничники пытались отогнать его к границе Вайтокросса. Он же кричал: «Ор! Ор! Ор!». И все время хотел пойти к городу.
Когда же до меня дошло, что великана ростом с пятиэтажный дом, зовут Ор, то чуть не упала с ветки дерева, где сидела. Что ж, стоит поговорить с ним по-человечески.
— Достопочтенный Ор, — прокричала я в рог, что мне предоставили, — вы сейчас находитесь на территории королевства Донауворт. Позвольте пограничникам проводить вас домой!
— Кто говорит со мной? — проговорил великан, оглядываясь по сторонам.
— Меня зовут Ивет, — откликнулась я.
— Если дама соизволит проводить меня, я уйду, — сказал Ор.
Если и этот захочет сделать мне предложение, Ушастику все его остроконечные уши повыдергиваю! Хорошо, что великан ничего не слышал о невесте эльфа. Посадив меня себе на плечо, мы двинулись в сторону Вайтокросса.
Первое, что меня поразило там – холод. Снежинки, летящие в лицо. И холод. Я ещё как раз в летнем платье. Отлично.
Великан нежно поставил меня на землю и сказал куда идти, чтобы вернуться. Я брела по снегу, дрожа от холода, который пробирал до костей и ветер, что мешал дышать.
Первое, что увидела, показавшись на границе своего королевства – Ушастика, который бежал ко мне, держа в руках теплый плащ. Он накрыл меня им и обнял, стараясь согреть.
— Зачем? — спросил эльф. — Зачем ты пошла с ним? Ты же…
— Засунь свою заботу ты сам знаешь куда! — стуча зубами, проговорила я.
— Ты можешь хоть минуту помолчать? — не сдержался Ушастик, — Дайте ей чего-нибудь горячего!
Я хлебала горячий суп в теплом плаще. На зеленой поляне. Летом. Ушастик суетился вместе с пограничниками, делая все возможное, чтобы отогреть меня. Сначала наблюдала за ними, потом меня сморил сон.
Очнулась, чувствуя приятное тепло рядом с собой. Повернув голову, увидела спящего Ушастика. Глаза закрыты, лицо такое спокойное. Никакой складки между бровей, когда он думает о чем-то. Он упирается спиной в спинку постели, а я же лежу поверх его тела, на его груди.
Оглядываюсь – это не моя комната. И самое ужасное – это даже не моя кровать!
Куда эльф дел своего соседа? Покалечил? Отправил к любимой?
Завозившись внутри плаща, который опутывает меня как кокон, разбудила его.
— Принесу тебе что-нибудь поесть, — говорит он, выпуская меня из своих объятий. Я опускаюсь на кровать, убираю плащ. Наконец-то прохлада!
Ушастик возвращается с пирогом и соком. Набрасываюсь на еду, чувствуя неимоверный голод. Мы молчим ещё некоторое время.
— Спасибо, что согрел и накормил, — произношу я, — думаю, мне пора идти.
— Ты можешь остаться, — сказал Ушастик.
— Нет, не стоит, — возражаю, направляясь к двери. Он ловит меня за руку и разворачивает лицом к себе. — Пожалуйста, мне итак хватает проблем.
— Конечно, — соглашается мужчина и отпускает меня.
Я крадусь как вор по коридорам Банка идей. Неприятное ощущение. Если меня кто-то заметит выходящей из комнаты Ушастика и его соседа, точно огребу от розовой зефирки.
И где он только находит таких дурочек? Ладно, это не мое дело. Сейчас я больше всего хочу оказаться в своей постельке, в другом конце здания. Как можно дальше от Ушастика.
— Ивет! — шепотом зовет меня несносный эльф так, что от неожиданности подпрыгиваю, — ты забыла свои туфли.
— Оставь себе, — также шепотом отвечаю ему, — найдешь себе Золушку!
Серьезно. Сколько можно гоняться за мной? За своей бы девушкой следил.
Утром обнаруживаю туфли под дверью. Рррр! Я когда-нибудь реально его покалечу!
— Ушастик принес ещё это, — говорит Зона, указывая на букет белых роз. — Кажется, у него на тебя серьезные планы.
Боги, за что?! Меня скоро от букетиков начнет тошнить – их стало слишком много в моей жизни.
— О, великий Бобер, приди и укажи нам путь! — повторяли на разный лад мужские голоса. Они двигались в трансе. Чем их только напоил тот милый старичок в серой хламиде? — Приди, Бобер! Приди!
Я честно пыталась не заржать в голос. Ушастик угорал, прикрывая рот ладонью. Наблюдая, как люди уставились в огонь, ожидая великого чуда, все же не выдержала и рассмеялась. Нас заметили. Пришлось действовать быстро – опутать магической сетью место действия, чтобы никто не успел сбежать. А потом волочь в Банк идей банду недоделанных боброхотов. Ещё и допрашивать их придется.
Если это опять мстя начальника, я попрошу заслуженный отпуск!
— Мы хотели дарить добро людям, — терпеливо отвечал на мои вопросы один из старичков, — мы ничего плохого не делали.
Почему-то допрос ничего не давал – я, будто говорила с иезуитом. Что за леший, а?
Фанатиков, конечно, в королевстве хватало. Но они, как правило, ревностно поклонялись кому-то из богов, доводя себя до изнеможения. Здесь же возникло какое-то новое божество, которое вызывали через пламя. И мне это ой как не нравилось.
— Отпустите нас, — взмолился старик.
— С вами поговорит мой начальник чуть позже, — выдала я.
Нервы были на взводе. Злилась из-за того, что допрос ничего не давал. Снова столкнулась с Ушастиком – тот тоже шел, опустив голову. Значит, плохой надзор не сработал. Какая жалость!
— Нам нужно передохнуть. Пообедаем? — как бы невзначай поинтересовался эльф.
— Давай, — проговорила я.
Мы направились в трапезную. Большинство служащих уже поели и нам не могли помешать.
Я уныло ковыряла ложкой кашу. Настроение совсем пропало. Эти боброхоты все не выходили из моей головы.
— О чем думаешь? — Боги, почему обязательно приставать с вопросами?! — Ивет, мы разберемся с этим вместе.
— Нет никаких «мы»! — воскликнула я.
Как же он бесит. Стоит мне захотеть побыть одной, то эльф тут как тут. Видимо, услышав мои мысли Ушастик поспешил уйти. Ура! Хоть чуть-чуть времени, чтобы собраться с мыслями.
Вернувшись в камеру для допросов, я приготовилась к новой дискуссии. Боброхоты меня когда-нибудь с ума сведут – точно вам говорю.
— Итак. Зачем вы распотрошили человека?
— Мы хотели его вылечить.
— Убив?
— Мы не нашли источник болезни.
— Хорошо. Перейдем к другим вопросам. Зачем вы покалечили писца?
— В честь бобра. Мы хотели, чтобы он писал идеально.
— Как можно во имя бобра творить зло?! Вы же лишили писца руки! Ваше добро стало лишь прикрытием зла.
— Истинно так, миледи. Но зато я могу показать вам будущее.
А это уже интереснее. Старик взял меня за руку. Передо мной пронеслись разные сюжеты – вот мы с Ушастиком пытаемся угомонить идейщика, эльф спасает меня от вампира, мы занимаемся любовью. Выдернув ладонь из цепких пальцев, как никогда была рада увидеть начальника. Пусть сам разбирается с боброхотами, что дел натворили предостаточно.
Голова шла кругом. Последний сюжетец особенно запомнился – его руки на мне, легко снимают платья, страстный поцелуй, во время которого я его раздеваю. Нет! Такого не случиться. Никогда.
— Передаем боброхотов вышестоящим, — сообщил начальник, — вы же пока займетесь другим.
— Чем? — спросил эльф, появляясь рядом со мной.
— Вы поможете спустить идейщика с облака и передать его врачам.
Леший меня побери! Все начинает сбываться. Как жить после такого?
Идейщик летал в облаках. Причем в прямом смысле. Мужчина в легком запахнутом халате, удобно устроившись на облаке, двигался по комнате в хаотичном порядке. Обычно идейщики двигались строго – влево-вправо и вверх-вниз, рождая новые идеи. Этот ещё выкрикивал что-то вроде: «Лавар!».
Не заметив подвоха, я чуть не угодила под это облачко – Ушастик среагировал быстрее, повалив меня на пол.
— Я тебя спас, — нависая надо мной, проговорил он. Идейщик в этот момент двинулся на нас, и мне пришлось притянуть эльфа поближе к себе, — ты шустрая, однако.
— Прибереги свои сальные шуточки для своей девушки, — проговорила я, отталкивая его и поднимаясь с пола.
— Как обычно? Магическая сеть? — кивнула ему в ответ. Он попытался поймать сошедшего с ума идейщика, но промахнулся. Наш клиент упорно уходил. — Твоя очередь.
Сконцентрировавшись, я выпустила из себя сноп искр, который на время ослепил облачных дел мастера. Напарник в ту же минуту набросил сеть, вызвал бригаду врачей.
Как я узнала позже, идейщик исчерпал себя и больше не мог придумывать облака для Круглого города. Это его сильно расстроило, и он начал выходить из-под контроля.
Больше всего сейчас хотелось закутаться в одеяло и лежать, ни думая, не о чем. Забыть боброхотов как страшный сон. Забыть, как слишком близко оказался Ушастик ко мне, как чувствовала его дыхание на своих губах. Забыть с каким чувством он смотрел на меня, готовый поцеловать, если бы не тот идейщик. Забыть постоянные разговоры от других о нем: «У Ушастика новая девушка», «Он водил её в дорогой бар нашего города», «У него же есть невеста!», «Нэнси это не остановит», «Я видела, как Нэнси выбирала себе лучшее нижнее белье».
В полудреме я и не заметила, как чей-то мужской силуэт принялся невесомо прикасаться к моей коже, окрашивая мои мечты и воплощая их в реальность. Чувствовала легкое жжение на шее, но не обратила внимания. Вампир же продолжал наслаждаться моими откровенными желаниями. Пока кто-то его не отбросил в другой конец комнаты. Зона вызвала опытный надзор, и они скрутили вампиреныша – я смотрела в каком-то заторможенном состоянии на это.
Вампир! Да их не было сотни тысяч лет уже после последнего истребления людьми. Как этот выжил? Ладно, не мое дело. Банк идей разберется.
Надо мной склонился Ушастик, залечивая раны от укусов, которые начали кровоточить и жечь. Умиротворяющий свет от его пальцев дарил мне ласку и тепло.
— Ещё раз коснешься, и я все расскажу твоей девушке, — пообещала, мстительно улыбаясь.
— Может, мне её сделать своей невестой? — в свою очередь задал вопрос эльф.
— Отличная идея. Мне тогда удастся избавиться от надоедливых ухажеров и тех, кто мечтает затащить меня в постель на первом же свидании, — с сарказмом ответила ему.
— Если снова будет бредить, обратись к целителю Ханону, — сказал Ушастик Зоне, — а, если продолжит вести себя неадекватно, лучше стукни хорошенько.
— Ушастик! — возмутилась соседка, — последнее — лишнее.
— Не уверен в этом, — возразил ей мой храбрый рыцарь, — мне пора. Я обещал поужинать с Нэнси.
Он ушел и был таков. Я же провалилась в блаженное царство сна, забыв про предсказание боброхота и Ушастика с его непонятным отношением ко мне.
В трапезной царил невыносимый гам. Охи, ахи и вздохи разносились из-за столов.
Войдя, я заметила, что сотрудники Банка идей стоят полукругом и смотрят на что-то. Пробравшись в первые ряды, увидела причину переполоха.
Ушастик стоял, преклонив колено перед Нэнси. В его руках огромный букет красных роз. Обернувшись, он магией поманил мой кулон к себе. Все замерли в ожидании.
— Нэнси, ты выйдешь за меня? — спросил эльф.
Я бежала прочь из трапезной, сшибая всех на своем пути. Вломившись к начальнику, попросила загрузить меня бумажной работой, говоря так быстро, что, сомневаюсь, понял ли он хоть половину моих слов.
Горы свитков закрывали от меня дверь в просторной комнате, где надзорщики могли заняться волокитой бумаг. Слезы капали на стол из дуба.
Стало до невозможности обидно и больно. Получается, что он лишь играл со мной! Сделал своей невестой только, чтобы потом передать этот титул другой. Я размазывала соленые капли по щекам, стирала с носа. И продолжала плакать.
— Ивет, — позвал меня кто-то.
Не сейчас. Пожалуйста. Я не хочу никого видеть. Вдох-выдох. Спокойно. Только не становиться фурией. Тебя это никоим образом не касается. Ты больше не невеста на выданье – вот и радуйся своему счастью.
— Ивет! — какой же он идиот. Если не откликаюсь, значит меня тут нет. — Ты здесь?
Боги, пожалуйста, уведите Ушастика куда-нибудь подальше от меня. Рррр! Хоть бы раз услышали меня. Эльф показался из-за второй груды бумаг с идиотской улыбочкой на лице.
— Привет! — более самоуверенного подката в жизни не видела, — я думала, что мы работаем вместе, как напарники.
— В данный момент времени я исполняю должности секретаря, — проговорила, стараясь сдержать дрожь в голосе. Кажется, он не заметил, — поэтому не отвлекай меня и ищи себе нового напарника.
— Так не пойдет! — возмутился Ушастик.
— Я работаю, — специально уткнувшись в бумаги, сказала. Он ушел, хлопнув дверью.
Наконец-то полное одиночество. Разбирать отчеты за прошедшие десять лет, конечно, жутко скучно, но позволяет собрать мысли.
Итак, что мы имеем. Кулона у меня теперь нет. Официально я перестала быть невестой эльфа, когда тот сделал предложение Нэнси. В этом есть плюс – никаких букетиков, свиданий с идиотами и полная свобода. Минус – мне теперь не хватит смелости, чтобы подойти к Ушастику после всего то, что произошло. А мне бы хотелось подойти, заговорить с ним, спорить как обычно.
Ничего не будет как обычно. Он, скорее всего, женится. А я буду ждать предложения от тролля как единственный возможный вариант замужества. Или умру старой девой, так и не давшись в лапы мужчинам любой расы.
Дни потянулись за днями. И потянули за собой недели. Прошел месяц, прежде чем моя жизнь опять круто изменилась.
В храме внутри Банка идей молельни разделены бумажными перегородками. Из-за этого молящиеся чаще всего говорят шепотом.
Я просила Единого Неделимого Странника Остова Веры и Любви дать мне сил, чтобы бороться со своими чувствами к эльфу. Просила о защите моей чести от посягательств Ушастика.
— Почему ты ей просто не скажешь о своих чувствах? — прислушавшись, я определила, что говорила Зона.
— Я однажды уже сказал, а она меня ударила стулом, — кажется, это голос Ушастика.
Да они же совсем рядом со мной! Разговор за соседней перегородкой привлек мое внимание.
— Твои анонимные цветы не решат проблему, — настаивала на своем Зона, — она сама не своя из-за тебя!
— Я не виноват, что она сама согласилась стать моей невестой, — возражал Ушастик, — а это, увы, дает целые толпы женихов.
Становилось все интереснее. Они говорили о Нэнси, вроде.
— Сделай ей предложение, — проговорила моя соседка.
— Сейчас за это предложение она меня опять ударит и будет права.
— Тогда прекрати морочить ей голову!
Я прислонялась к перегородке слишком старательно. И та рухнула под весом моего тела. Ушастик и Зона смотрели на меня с удивлением. А до меня только дошло, что за цветы от анонима получаю второй месяц.
— Засунь свои цветы себе…,— возмущенно проговорила я, не заметив, что Зона быстро ретировалась.
— Выслушай меня, — вскинув руки в умиротворяющем жесте, проговорил эльф, — мне тебя безумно не хватает. Позволь стать твоим напарником.
— Нет! — тут же возразила ему.
— Ивет, пожалуйста, — умолял Ушастик, — мне не нужен никто, кроме тебя.
— Наглая ложь! — теперь возмущалась уже я. — Ты скоро женишься на Нэнси. Совет вам да любовь!
Я и не почувствовала как слезы полились из глаз. За последнее время они стали моими верными спутниками. Он стер слезинку с моего лица своими пальцами и это стало моей последней каплей. Толкнув его на перегородку, как можно быстрее возвращалась на рабочее место.
Странный разговор Зоны и Ушастика оказался на время забыт. Я ни о чем уже не хотела помнить. Я искала среди отчетов хотя бы упоминание о Стирателях памяти.
Я так мечтала все забыть! Так мечтала избавиться от любви к Ушастику, что сама шла в лапы к зверю. Причем в прямом смысле.
«Стиратели памяти обитают в горах на севере Донауворта. Путь к вершине тяжел и опасен. Найти их сможет лишь тот, кто по-настоящему хочет стереть какие-либо из своих воспоминания или чувство. Другие же – погибнут в Безымянных горах» — звучит многообещающе.
Зона смотрела на мои сборы, но старалась не мешать. Еда, вода, теплый плащ, кирка, веревка, сигнальный огонь, чтобы меня нашли, если что-то пойдет не так. Теплые сапоги, шарф, шапка, перчатки. Ещё один плащ. Все поместилось в один узелок.
— Ты уверена в том, что собираешься делать? — все же не удержалась от вопроса соседка.
— Уверена. Я предупредила начальство о том куда направляюсь. Они помогут, если нужно будет, — ответила ей.
Я останавливалась в гостиницах, иногда ночевала под открытым небом. Шла по тракту, иногда меня подвозили. Я проходила город за городом. Но мысли о нем так и не покинули мою головушку.
Я гадала, чем сейчас мог бы заниматься Ушастик. Счастлив ли он с Нэнси. Может, она уже ждет ребенка от него. И они радуются семейному благополучию пока я бегу за призрачной надеждой, чтобы избавиться от воспоминаний о нем.
Горы поразили меня своим ледяным ветром и высотой. Кое-как карабкаясь, срываясь с уступов, делая передышки, я взобралась на нижнее плато. Предстоял долгий подъем вверх, но мне сначала хотелось отогреться.
Найдя укрытие от вьюги, что кружила снежинки и мешала обзору, я первым делом сделала глоток обжигающего чая – запас из последнего города, попавшемся на моем пути. Краюха хлеба скрасила одиночество. Меня клонило в сон, и в какой-то момент уже перестала бороться с Морфеем, позволив ему увести меня в свое царство.
За ночь вьюга стихла. И горы встретили безмолвие. Белый – его вокруг стало слишком много. Снег доходил мне до пояса, но я продолжала двигаться вперед. Пришлось иногда пользоваться магией – чтобы согреть свое тело и хоть немного убрать белые комья на пути.
Я никогда не испытывала такого раньше. Я стояла на высокой точке горы, осматривая окрестности. Города, деревни, утопающие в зелени казались невыразимо далекими. Там кипела жизнь. А вокруг меня царило ледяное колючее молчание.
Я чувствовала свободу. Даже закричала от радости. Последнее – явно лишнее в горах.
За мной раздался треск, шум. Камни покатились с вершины. Я закрывала голову, но лавина погребла меня под себя.
Теперь точно осталась одна. Снег давил, мешая делать вздох. Тяжесть навалилась на меня. Я оказалась в ловушке. Никто меня не спасет. Мне даже не достать сигнальный огонь – мой узелок куда-то унесло лавиной.
Я лежала и ничего не делала. Все бесполезно. Нет смысла бороться за свою жизнь.
— Ивет! — мне уже чудиться этот голос, — Ивет!
Кое-как открывая слипающиеся глаза, заметила перед собой Ушастика. Это уже глюки. Он освобождал меня из плена лавины, постоянно повторяя мое имя. Разгребал ледяные завалы и вскоре нашел меня.
— Ивет, ну, же! — проговорил эльф. — Только не засыпай!
Я оказалась в объятиях, схватившись за чью-то шею. Мы взошли по трапу на Летучий корабль. Меня усадили возле теплой печки и дали плащ. В полудреме я увидела команду воздушных моряков, снующих туда-сюда по палубе и реям. Ими лично руководил Ушастик.
Как он меня нашел, что здесь происходит – эти вопросы я оставила на потом. Сейчас мне больше всего хотелось согреться.
Очнулась я в каюте, когда солнце уже встало. Мой же меховой плащ укрывал меня. Отбросив его, принялась осматриваться. На соседней койке спал Ушастик, между нами стоял прямоугольный стол, на котором уже стояла еда. Увидев горячую похлебку, я принялась за еду. О, божественно после хлеба и воды.
Мужчина очнулся, протер глаза и уставился на меня.
— Ты заставила меня волноваться, — проговорил он.
И тут впервые заметила, как осунулось его лицо, как исчезла фарфоровость, присущая многим эльфам, и темные круги под его глазами. Он сел за стол и мне невольно пришлось включиться в разговор с ним.
— Я не хотела тебя видеть, — сказала я.
— Знаю, — угрюмо произнес Ушастик, — ты думала, что я женат на Нэнси, поэтому решила стереть себе память.
— Как ты догадался? — пораженно воскликнула. Эльфы же не обладают телепатией. А о своих домыслах я никому не говорила, кроме…
— Зона помогла, — тут же подтвердил мои догадки Ушастик.
— Румпельштильцхен побери! Почему все вокруг все обо мне знают и ничего не рассказывают?! — не сдержалась я. Итак, часть ответов получена.
— Я давно хочу кое-что сказать, — набравшись смелости, начал говорить остроухий, — Нэнси мне отказала. Если ты захочешь снова стать моей невестой, то я буду только рад.
— Ну, уж нет! — гневно прошипела ему в лицо, — женитьбу мне больше не предлагать!
— Никогда?
— Ближайшие два-три месяца, — все же сжалилась я, заметив умоляющее выражение на его лице. Ушастик улыбнулся, показав мне все свои тридцать два зуба.
Я же, как ни в чем не бывало, продолжала налегать на еду, в тайне радуясь, что эльф получил отказ от той девчонки-зефирки. И как верный рыцарь спас меня, положив начало чему-то новому между нами.
Если влипать в неприятности, так вместе. Видимо, решил Ушастик, когда мы охотились за очередной «жертвой» надзора. Бабуля, больше похожая на крысу с огроменными такими очками и черной сумочкой, степенно преодолевала Рыночную площадь города, углубляясь в затхлые улочки.
А все потому, что шефу поступил звонок от ещё одной сердобольной бабушки-тролля, которая заметила, что обычно молчаливая соседка затевает что-то с магией. «Я сама видела, как она готовила лампу. Видимо, она хочет переселить джинни в новый дом» — утверждала старушка. Начальник, естественно, решил послать нас как самых молодых и активных сотрудников.
Мы уже второй день следили за почтенной матроной. И сегодня ни с того ни с сего её обычный маршрут решил измениться. Вероятность наткнуться на банду – ноль. Напугать бабулю – сто процентов.
Конечно, меня слушать никто не хотел. Ушастик отмахивался, утверждая, что нам важно проверить версию. Детектив плешивый!
Бабуля же тем временем встала перед тупиком одной из улочек. Деловито постучала тростью по каменной кладке. Мы тихо шли следом. Оказавшись в темном баре, я первым делом наткнулась на чью-то ногу и взвизгнула. Ушастик прижал меня к себе, не забыв поправить мой упавший капюшон. Как безумные люди повторяли: «За мальчика!». Не, точно после окончания операции по ловле джинни натравлю на себя здравнадзор – пусть разбирается.
— Арабец на месте? — спросила бабуля у бармена, не обратив на нас внимания.
— Он ждет вас на втором этаже, — протирая бокалы, проговорил он, сверкнув своими выпавшими зубами.
Бабуля, заказав чай, направилась на верхний этаж. Маскировка чуть не полетела в трубу, когда я почувствовала поток сильной магии. Меня в буквальном смысле сшибло с ног, благо, что у эльфа реакция хорошая.
Мы затаились, собираясь с силами. Выглядывая из-за угла, я держала в руке амулет, готовая в любое время вызвать подмогу.
Искры полетели из-за двери. Мы тут же ринулись туда. Разбуженный джинни крушил мебель. А бабуля грохнулась в обморок, забыв обо всем.
— Тихо-тихо, — приговаривала я, стараясь успокоить джинни. И вот как он сумел выжить?
Джинни и вампиры давно сгинули в королевстве. Если раньше они вместе могли творить, что угодно, то затем стали неуправляемой силой. Вампиров истребили. Джинни заперли в лампах в подземельях, замуровав их.
— Я готов исполнить все твои желания, госпожа, — решил сменить гнев на милость джинни, завидев меня.
Ну, вот началось. Магические слова сказаны. И я обязана ответить. Боги, почему именно мне все шишки?
— Мое первое желание — узнать, зачем ты этой бабушке, — решила схитрить.
— Я должен был заменить ей её умершего сына, — погрустнев, сказал джинни. Даже уменьшился в размерах. Вот зараза!
Ушастик быстренько сработал – заключил джинни в лампу обратно. Пусть потом идейщики разбираются, что с ним делать. Вампира вон приспособили – он убирает здание по ночам, пугая до обморока некоторых особо впечатлительных девушек. Как ещё кого не куснул – непонятно.
Опять отвлеклась – наша операция подходила к концу. Лампу препроводили в Банк идей, где будут джинни исследовать – не завидую ему.
А ведь могла же включиться в затейливую древнюю игру и исполнить все свои желания! Теперь поздно рыпаться. Свой шанс упустила.
— Долго будешь страдать по джинни? — насмешливо спросил Ушастик.
— Вечность, — ответила я, — он же мог исполнить мое самое главное желание — избавиться от тебя!
— И кто бы заставлял тебя работать? — поинтересовался, притворно улыбаясь, он.
— Трудоголик, — проговорила в ответ.
Подарите мне джинни! Ну, подарите! Вам жалко, что ли?
Вдохновившись видом мужчины-джинна, я решила отомстить. Дельно и со вкусом.
Как положено джиннам-женщинам, переоделась в шаровары и коротенький топ. Соседа Ушастика отправила развлекаться с Зоной. Сама же поставила изогнутую лампу на тумбочку рядом с кроватью. И приготовилась ждать.
— Ивет?! — о, его шок стоило запечатлеть на полотне вечности, чтобы каждый потомок благородного рода эльфов Зеленого Леса видел, как стоит приводить в шоковое состояние Ушастика.
— Я готова исполнить все твои желания, господин, — проговорила я.
— Ты же не могла стать джинном! — заламывал руки эльф, исследуя мою ненастоящую лампу на магию, — не могла! — не найдя магических следов, он обернулся ко мне, — Ивет!
Ой-ой. Я влипла. Кажется, это поняли мы оба. Ушастик надвигался на меня, мне приходилось отступать. Соприкосновение со стеной стало неизбежным. Он загнал меня в угол. И теперь я начала жалеть, что вырядилась столь откровенно. Он же легко начал залезать рукой под мой топ.
— Стань моей, — томно прошептал эльф, касаясь поцелуем моей шеи.
Меня спас ночник. Недолго думая, я обрушила его на Ушастика. И мужчина упал к моим ногам.
Нет, все. Больше никакой мести. Смотря на оглушенного напарника, я почувствовала острую жалость. Кровь выступила на его затылке. Леший! Не рассчитала удар. Снова. Прикладывая ткань к голове мужчины, я молилась всем богам, чтобы он открыл глаза или сделал хоть что-то.
Я склонялась к его лицу все ниже и ниже. Леший дернул меня поцеловать его. А он ещё ответил на поцелуй, покусывая мои нежные губы от страсти.
Сделав невероятное усилие над собой, прервала поцелуй. И встретилась взглядом с лукавыми глазами. Если он притворялся, я лично его ещё раз стукну!
Вернувшись к себе, я залезла первым делом на постель, укрываясь одеялом. Если чему и научил меня джинни, так это тому, что желания могут быть априори не исполнимыми. Но шепот Ушастика все равно не покидал меня, заставляя ворочаться и прогоняя сон. Это невозможно! Что он имел ввиду? Что он хочет от меня?
Боги всемогущие, почему просто нельзя сказать прямо? Да ещё и формулировочку выбрал, будто собирается заняться со мной любовью. Б-р-р! Меня сейчас от отвращения передернет.
Какие же эльфы все-таки любвеобильные и красивые! И вот чего лично ему не найти себе эльфийку? Но нет же, надо достать меня. Надо сделать меня своей невестой, а потом променять на другую. Ветреная задница!
Я стояла посреди костра. Нет, даже не так. Пламя разгоралось вокруг меня, дышать становилось все труднее. А все чертово задание!
Ладно, давайте без экивоков. Меня хотели сжечь на костре как ведьму. Я даже уже попрощалась с жизнью. Но приехал Ушастик на белом коне и.…Так. Это уже глюки. Но эльф оказался реальным – он протянул мне руку, я схватилась за неё и под гневное улюлюканье толпы мы уехали.
В Банке идей я смиренно ожидала начальника, зная, что ждет разнос.
— Ивет, мы отправили тебя найти источник неконтролируемой магии. Однако вместо этого ты пять раз вызывала надзор, и каждый раз тревога оказывалась ложной, — выговаривал мне шеф.
Что ж, тут он прав. Как говорится, три раза скажешь: «волк», на четвертый тебе уже не поверят. Но я чувствовала, что подобралась к источнику магии достаточно близко.
— Я знаю, кто это может быть, — привела последний аргумент в свою защиту.
— Твоя миссия в Желто-зеленой деревне закончена, — проговорил начальник, — мы отправим кого-нибудь другого.
Ах, так! Значит, придётся самой все делать. Наплевав на все уговоры Зоны, Ушастика, я тайком вернулась в деревню. Чтобы меня не узнали, пришлось изменить внешность и предстать как заезжая шлюха. Докатилась. И почему я просто не сдаюсь, а?
Все. Нет времени думать. Когда приходит «первый клиент», я оглушаю его магией и создаю искусственные воспоминания. Прислушиваюсь к своей сущности.
Ручеек появляется из ниоткуда, прямо в воздухе. Следую за ним. Он меня ведет на окраину деревушки. И останавливается возле покосившегося домика. Ладно. Постучим. Подождем.
Белые вспышки возникают внутри домика. Вот она, неконтролируемая магия. Женский крик раздается затем.
Я тихо вхожу в дверь, оглядываюсь. Вспышки раздаются слева. Видимо, на маленькой кухоньке. Вхожу и застываю. Девочка лет шестнадцати размахивает руками, стараясь избавиться от магии. Но делает только хуже. Она вся в слезах, младенец кричит в люльке.
— Тише, — говорю. Она обращает на меня внимание и перестает бороться с самой собой, — успокойся.
— Как?! — спрашивает девочка. Из её рук вырывается белая вспышка и, стукнувшись о жирную сковородку, сбивает кривоватую люстру с потолка. Я успеваю одним махом спасти девочку от смерти. Она в ответ обнимает меня, потихоньку переставая реветь.
— Как твое имя? — интересуюсь я.
— Лорин, — откликается девочка, — вы мне поможете?
— Конечно.
Мне бы кто помог! Нужно вспомнить, что нам говорили на лекциях о неконтролируемых магических выбросах. Я же их пропускала. Да что за чертовщина?! Теперь успокоиться стоит мне.
Вдох-выдох. Ты сможешь. Давай, Ивет.
— Не бойся магии, — начала вещать я, храбрясь, как школьник перед учителем, — магия – часть тебя.
— Но я же могла причинить боль своему сыну! — возражает Лорин.
— Лорин, послушай, — «включаю» дар убеждения, — ты никому не причинишь зла. Обещаю. А сейчас мне позволь сделать пару важных пассов.
Черчу в воздухе знаки воды, воздуха, земли и огня, запирая магию в своем амулете. Ну, и где надзор? Ради кого я здесь распинаюсь? Пусть пока энергия Лорин побудет у меня – она научится ей управлять. Мое обучение вообще было как минное поле. Но нашла же в себе силы обратить магию во благо! И она сможет.
Надзор появляется через минуту. Лорин уводят, она постоянно оглядывается на меня. Я же с победным кличем индейцев: «Ехуууу!» иду мимо не верящего своим глазам начальника.
В Банке идей отдаю свой амулет магистру, и он возвращает магию девочке. Теперь Лорин предстает долгое обучение, а мне ещё отчитываться перед начальством. Так хочется поменяться местами с ней!
— Ивет, выражаю тебя благодарность, — произносит шеф, морщась и нехотя признавая свое поражение, — и твоим новым заданием станет — обучить Лорин управляться с магическими способностями.
— Что?! — кажется, сказала это вслух. Вот подставы от начальника я никак не могла ожидать.
Ушастик делал невообразимые пассы руками. Я пыталась повторить. Но мой повтор скорее походил на танец убитого лебедя.
— Внимательнее, Ивет, — просил он.
Я честно пыталась сосредоточиться на магии, однако меня упорно пробивало на смех. Ушастик так забавно «танцевал», что невольно начинала улыбаться и забывала повторять движения.
— Если ты это не выучишь – не сможешь помочь Лорин, — проговорил эльф.
Знает, как меня мотивировать. Зараза ушастая. Когда все же мне удалось выучить пассы, то тут же отправили к Лорин.
Я тратила собственные нервы и время, чтобы обучить девочку управлять магией. Она была послушной ученицей в отличие от меня.
Лорин буквально схватывала все на лету. Конечно, ей хотелось скорее увидеть своего сына. А я помогала ей исполнить мечту.
Появившись в трапезной поздно вечером, я первым делом попросила стакан воды и что-нибудь поесть. День меня совсем вымотал. Клюя носом, поглощала кашу. За спиной раздались чьи-то шаги. Приготовилась защищаться. Зря. Шел Ушастик.
— Ты почему ещё не в постели? — поинтересовался мужчина.
— Мне нужно поесть, смыть вызывающую косметику и только потом кинуться в объятия кровати, — ответила ему.
— Тебе помочь?
— Ты уже помог, когда первым не поверил мне.
— Ивет, я не знал, как быть!
— Ой, забудь, — махнула на него рукой, — день и так слишком долгий оказался. Я хочу спать.
Итог – волки сыты, овцы целы. Шишки опять мне. Стандартная схема.
Я гналась, мальчик – убегал. Мелкий воришка украл корзину яблок и теперь улепетывал от меня как от огня.
— Стоять! — кричала ему вслед, сбивая всех и вся на своем пути.
Мальчишка начал потихоньку сдавать. И вскоре оказался в моих цепких «лапках».
— Если ты вернешь корзину, то мы разойдемся тихо-мирно, — пообещала я, с трудом переводя дыхание после марафона по торговым рядам.
— Я – Россли из рода Даратеонов, правитель Вайтокросса и Последних Людей, мне нужно кормить свою армию, — обиженно проговорил мальчуган.
— Игрушечную армию солдатиков? — невзначай поинтересовалась, пока он пытался вырваться из моей хватки.
— Настоящую армию, — надулся Россли.
— Ивет! — позвал меня кто-то. Обернувшись, чуть ослабила хватку и мальчишка, вырвавшись, побежал прочь из города.
— Я за ним уже неделю гоняюсь, — сказала я, — леший тебя побери, Ушастик!
— А я целую неделю не могу поймать тебя, — проговорил он.
— Выкладывай, — обиженно теперь протянула я.
— Мой брат женится на следующей неделе, — начал издалека эльф, — и я хотел бы пригласить тебя в качестве своей… своего друга. Так ты пойдешь со мной?
— Пойду, если там будет что-то поесть.
— Будет-будет, — закивал как китайский болванчик Ушастик.
Какой-то он сегодня сам не свой. Аж странно. Ладно, не мне судить о нем. Разозленная как тысяча чертей, я возвращалась в Банк идей под рассказы мужчины о эльфийской свадьбе и как нужно себя вести. Даже лекцию мне провел на эту тему. Зануда.
— И ещё, — сказал он, — ты обязательно должна выбрать себе платье темно-алого цвета. К сожалению, остальные цвета уже разобрали, и тебе достался такой.
— Мы идем на свадьбу или собираемся залезть на радугу?
Мы захохотали оба. Не знала, что у эльфов существуют какие-либо предпочтения насчет цвета гардероба. Теперь набраться терпения и позже увидеть эту радугу.
Неделя пролетела как миг. Я продолжала гоняться за воришкой, начальник продолжал отчитывать меня за безответственный подход к работе. Но также упорно я хотела поймать Россли, теперь ставшего воровать по-крупному.
Я даже вернулась в Вайтокросс и с криком убежала из царства зимы, встретившись с белыми мертвецами. Ушастик потом до-о-о-олго меня отчитывал. И мне стало казаться, что его кто-то подменил.
Он вел себя не так как обычно. Не вступал в перепалки. Не пытался меня переспорить. И даже не пытался снова признаться в своих чувствах. Эй, вселенная, ты мне не того эльфа дала! Слышишь?
Свадьбы была в самом разгаре, когда мы на неё заявились. Ладно. Зашли с опозданием. Ушастик долго провозился со своей прической.
Гости в разноцветных нарядах поздравляли молодоженов. Королевская чета не отходила от Мармарэль и Аэльшэна. Мне почему-то невольно вспомнились правители Вайтокросса – Мермея Саннистер и Роберт Даратеон. Бр-р-р! Меня схватили на границе недавно и волокли в Королевскую Гавань. Хотели судить. Банку идей пришлось за меня вступиться. Но короля с королевой я запомнила на всю жизнь.
Эльфийское торжество в корне отличалось от людского. Здесь не напивались и не кутили, а мирно ели либо пили, отдавая дань традициям. Это больше напоминало светский прием, чем торжество по случаю женитьбы.
Гора подарков возвышалась в центре большого зала с колоннами. Столы располагались вокруг этой горы косо. Главный стол теперь уже мужа и жены пестрел всевозможными розочками, рюшечками и подобными украшениями.
Еда и напитки стояли на круглых столах в нишах с зеркалами. Видимо, вампиров все ещё побаивается эльфийский народ.
— Я возьму нам поесть, — проговорил мой спутник и скрылся в толпе гостей.
А мне вдруг захотелось спрятаться ото всех. Некоторые эльфы провожали меня настолько похотливыми взглядами, что хотелось упасть под землю и не выходить оттуда пару веков. Виновато платье. У меня открыта спина на нем. Притом, что темно-алый цвет мне дико шел. Да кого я обманываю?! Это самый неудачный выбор цветовой гаммы. Если хотя бы зеленый, чтобы подчеркнуть цвет моих волос, а здесь я могла разве, что орка привлечь. И привлекла.
Благо, что Ушастик вовремя появился. И орк, злобно ухмыляясь, с бокалом вернулся обратно. Эльф же, поставив напитки на стол, почему-то встал на одно колено, протягивая мне до боли знакомый кулон.
— Мармарэль, ты выйдешь за меня? — спрашивает мужчина.
Так. Стоп. Как он меня назвал?!
— Её зовут Ивет, идиот! — раздается крик с другой стороны зала. И я с удивлением узнала в муже принцессы Ушастика. Это, несомненно, он.
— Вы опять поменялись местами? — краснея от злости, интересуется Мармарэль. Покосившись на мужа, стоящего передо мной, она ловко огревает его первым попавшимся под руку бокалом.
— Ивет, постой! — Ушастик, поменявшись с братом сюртуком (читай: кинув на брата свадебную одежду), гнался за мной.
— Не хочу тебя видеть, — проговорила я, кляня все на свете за каблуки, на которых не смогла далеко убежать.
— Я попросил Аэльшэна сделать тебе предложение потому что у него лучше всего получается очаровать девушку, — на одном дыхании выпалил он, протягивая кулон мне.
— Ты – придурок, — не сдержавшись, прикрикнула на него.
— Дай мне ещё шанс, — попросил Ушастик.
— Шансы закончились.
Боги, какая же я дура! Не он всю неделю приглашал меня на свидания, не он дарил цветы. Я списала все на работу, а он меня обманул. Использовал. Провел как девчонку.
И самое главное – я ему доверилась. А он также жестоко со мной обошелся.
Вернувшись домой, я спряталась в прямом смысле от вопросов Зоны. Сняв дурацкое платье, забралась под одеяло. Хотелось выть белугой. Хотелось забыть свадьбу как плохой сон.
Сжимая в руке злосчастный кулон, провалилась в сон. Однако и новый день готовил сюрпризы.
Лес оцепили защитным куполом. За чертой города стянули большое количество надзорщиков. А все, потому что трое подростков с деревянными палочками каким-то образом занесло к нам.
Один, в очках и со шрамом на лбу представился как Гарри Шпроттер. Второй, рыженький назвался Нором Виузли. А единственная девочка в их компании – Марион Рейнджер.
— Как вы здесь очутились? — начала их допрашивать я.
— Мы направлялись в Шмогвартс, — сказал мальчик по имени Гарри.
— Что это такое? — включился в разговор Ушастик, записывая ответы в магический блокнот.
— Школа чародейства и волшебства, — пояснила Марион.
— У нас такой и в помине никогда не было! — произнесла, поразив тем самым трех ребят.
Кажется, Марион начала что-то быстро продумывать. Видно, мозг их компашки.
— Мы хотим домой, обратно, — до этого молчавший Нор, подключился к нашему общему говору.
— Мы постараемся вернуть вас обратно, — пообещал Ушастик.
Их магией принесло к нам. Каким образом он собирается отправлять их обратно туда, куда они направлялись? А потом до меня дошло – джинни. Ну, конечно!
Стоит что-нибудь пожелать и джинни это исполнит. Правда, его давно уже освободили, и теперь он работает на Банк идей. Идейщики с удовольствием изучают джинни.
— Они неопасны, — крикнула толпе надзорщиков, — и думаю, их можно накормить.
Под пристальным наблюдением шефа ребятам принесли поесть. Сняли защитный купол. Теперь ими занялся сам начальник, с внимательностью выслушивая сбивчивый рассказ.
Я выдохнула. Можно передохнуть немного. А то подскочила как ужаленная, когда магию заметили за чертой города. Нас экстренно собрали – полусонных, злых, готовых убить за кофе, и отправили в лес. Мы прочесывали территорию часа два пока не нашли троицу.
О, нет, Ушастик ко мне идет. Нет, только не это. За последние три дня он уже раз двести пытался завести со мной разговор. Благо, что рядом находились те, кто помогал избежать этого.
Теперь же моим спасителем стал Роланд, позвав меня: «Иди к нам».
— Ивет, может, тебе мое предложение покажется слишком поспешным, — начал говорить Роланд, когда я подошла, — но я давно за тобой наблюдаю. Ты выйдешь за меня?
Ура! Ничего себе. Мечты все же сбываются. Не могу поверить, что мужчина моей мечты сделал мне предложение только что. Остальные зрители замерли, ожидая моего ответа. Точно. Мне ж ещё ответить надо!
— Я согласна, — выпалила на одном дыхании.
— Значит, сыграем свадьбу через неделю, — проговорил Роланд.
— Идет, — подтвердила я.
Не могу поверить! На моей руке красуется обручальное кольцо, подаренное Роландом. Но долг важнее всего.
С удивлением наблюдала, как привели закованного в цепи джинни. Он провел какие-то свои магические манипуляции и трое подростков скрылись в вихре. Джинни повели обратно. А я лишь мысленно пожелала ребятам удачи.
Сама, ворвавшись в комнату как ураган, я начала рассказывать Зоне о предложении Роланда.
— И мне нужна твоя помощь, — обрадовала подругу.
Она, конечно, согласилась помочь. Но в штыки приняла мое согласие на свадьбу. Ей казалось, что это слишком поспешно, и я потом пожалею. Я почти не слушала – в голове рождались планы по рассадке гостей, заказу цветов, платья, приглашений. Дел было невпроворот.
Моя свадьба обязательно пройдет в большом зале, украшенном цветами. Красивая арка из лилий будет ждать жениха и невесту. Гости сядут за маленькими сто ликами. И церемония начнется.
Кстати, все так и случилось. Неделя пролетела как миг. Теперь я стояла возле зеркала в коротком свадебном платье, вдевая в проколотые уши серьги. Фата лежала на стуле, струясь как водопад. Моя прическа из многочисленных кос, закрепленных на затылке, открывала шею.
В комнату постучали, я поспешила открыть. На пороге стояла заплаканная девушка с большим животом.
— Ты украла у меня любовь, — заявила девица.
— Простите? — переспросила на всякий случай.
— У нас с Роландом будет ребенок, а он гоняется за тобой, — проговорила девушка. Развернувшись, она ушла прочь.
Надеюсь, что мне послышалось. Это видение. Показалось. В растерянности и застала меня Зона.
— Ивет, — звала она, — нужно закрепить фату. Ивет!
— Да-да, — откликнулась я.
Зона снова подвела меня к зеркалу. А я, смотря в собственное отражение, вдруг поняла, что Роланд – это не тот за кого бы хотела выйти замуж. Если та девушка права, то он – самая последняя сволочь.
Фата покрыла мои волосы. Подруга ещё раз проверила, как закрепила отрезок ткани. И объявила: «Все готово. Идем».
Вместе с Зоной шла в сторону большого зала Банка идей. Спокойно. Вдох-выдох. Это твоя свадьба.
Роланд и магистр-храмовник ждали возле арки. Гости хлопали, встречая меня. А мне хотелось сбежать. Зона подвела меня к жениху. Я растерянно обернулась.
— Дамы и господа, мы сегодня собрались здесь, чтобы сочетать браком этого мужчину и эту женщину, — начал вступительную речь магистр. Я вполуха слушала, понимая, что совсем не хочу выходить за него, — Роланд, готов ли ты взять в жены Ивет?
— Да, — сразу же ответил жених.
— Ивет, готова ли ты взять в мужья Роланда?
— Нет, — прошептала я. Потом, набравшись смелости, повторила ещё раз громче, — нет.
Гости ахнули. Роланд пораженно уставился на меня. Я же, воспользовавшись всеобщим ступором, выбежала из зала. Быстро перебирая каблуками (насколько это вообще возможно), я бежала прочь. С кем-то сталкивалась, извинялась и бежала дальше.
Ушастик поймал меня на очередном повороте. Врезавшись в него, я, наконец, смогла остановиться.
— Что такое? — с беспокойством спросил он.
— Помоги мне сбежать, — проговорила я.
— Бежим, — воскликнул эльф, заметив погоню.
Мы выбежали на улицу. Мужчина поймал первую попавшуюся карету, и мы поехали. Из-за всех треволнений меня жутко клонило в сон.
Ушастик, заметив это, помог мне улечься на его ноги, сам же он продолжал сидеть. Когда мы остановились, луна висела на небе. Эльф ласково разбудил меня и помог сойти.
Вечером довольно прохладно. Я поежилась. Ушастик протянул мне свой сюртук.
— Спасибо, — только и смогла вымолвить, — а где мы?
— У меня дома, — произнес мужчина.
Тут из замка выбежала престарелая женщина, кинувшись в объятия Ушастика. За ней спешил статный эльф.
— Ты привез домой невесту, — в восторге воскликнула женщина.
— Нет, — сказали мы одновременно.
— Идемте скорее! И вы мне все расскажите, — проговорила, видимо, мать Ушастика.
Я сразу попала в лапы умелых слуг. Меня переодели из свадебного платья в другое — подлиннее и посвободнее. Волосы освободили от фаты и расплели косы.
— Ой, какая красота, — зайдя, продолжала восторгаться женщина, — меня зовут Галанэль.
— Ивет, — представилась я.
— И не тяжело тебе с такой косой? — поинтересовалась Галанэль.
— Тяжеловато, — сказала в ответ.
— Может, укоротим?
Я кивнула в ответ. А потом с радостью наблюдала, как рыжие волосы падают к моим ногам. Теперь они стали доставать мне до коленок, а не быть по щиколотку как раньше. Новая прическа мне жутко шла. И, кажется, теперь я с удовольствием могу выдержать любые вопросы родителей Ушастика. Галанэль мне уже нравилась.
В гостиной стояли четыре кресла с подлокотниками друг напротив друга. Посередине – прямоугольный стол. Камин ярко горит. Свечи в канделябрах освещают лица всех. Под пристальным взглядом Ушастика я чувствовала себя неуютно.
— Ну, рассказывайте, что случилось, — нарушила тишину Галанэль, — сын мне столько о тебе рассказывал!
Он обо мне рассказывал? Что? Ой, мама, это не к добру.
— Ивет сбежала с собственной свадьбы, — проговорил Ушастик. Теперь я прожигала его взглядом.
— Можно узнать почему? — поинтересовался отец эльфа. Тараниэль, кажется.
— Я поняла, что Роланд – не тот, кто мне нужен, — ответила на заданный вопрос.
— А как вы познакомились? — опять спросила Галанэль.
— Она украла из булочной сдобу, — поспешил вклиниться Ушастик.
— Все не так, — возразила я. Боги, как же сложно рассказать правду. От начала и до конца. На допросе – юлила, давила на жалость. А теперь пришло время раскрыть карты, — я собиралась купить пару булочек для семьи. Мальчишка, который стоял за прилавком, вышел в подсобное помещение. Тогда каждая монета имела большой вес для нашей семьи. И я решила сэкономить – забрала сдобу и вышла из лавки. Но столкнулась с Ушастиком, и он меня поймал.
Боги, почему нельзя провалиться сквозь землю. Эльфы так пристально смотрели на меня – Галанэль с сочувствием, Тараниэль – с презрением. На Ушастика я не решилась посмотреть.
— Думаю, пора спать. Вы же устали? Устали, — проговорила Галанэль.
Она сама меня проводила меня до моей спальни, пожелав спокойной ночи. Мне же хотелось спрятаться. Побыть одной. И, наконец, привести свои мысли в порядок.
До работы оставалось пару дней. Предстоял отдых. Я лежала без сна, когда в дверь постучали. У меня дежавю.
— Почему ты не сказала мне правду сразу? — заявил с порога Ушастик.
— Ты тогда меня так напугал, что я не решилась. Прости, я хочу поспать.
— Конечно. Приятных снов.
Бесконечный день закончился. Побег удался. А я улыбалась в темноту спальни, радуясь, что сделала правильный выбор.
Мое пробуждение началось неожиданно. Как обычно. Сначала на меня кто-то запрыгнул и начал трясти. Затем стянул одеяло.
Я приоткрыла глаза и подумала, что встретила белокурого ангела. Приглядевшись, увидела, что он живой.
— Поиграем? — спросил ангелочек женского пола. Я заметила остроконечные ушки. Это же эльф! А у меня, видимо, глюки после вчерашнего побега и тягостного разговора.
— Лиссандрия, сколько раз говорил не беспокоить гостей, — в комнату влетел Ушастик собственной персоной. Увидев меня в одной исподней рубашке, предусмотрительно отвернулся.
До меня же медленно начал доходить смысл его слов. Лиссандрия – его сводная сестра, скорее всего... Как там такое называется? А, бастард. Вспомнила.
В семьях эльфах часто дают имена с фамильными буквами. Да-да, именно с буквами. У Ушастика это буква «э». При женитьбе женщина тоже вставляет в свое имя такую букву. То есть Галанэль до этого звали Галанль. Вот такая вот система. Это покруче, чем брать фамилию мужа. И дети соответственно получали имя при рождении уже с семейной буквой.
— Мы с тобой поиграем чуть позже, — произнесла я, завладевая вниманием девочки, — а сейчас мне нужно одеться к новому дню.
— Арнаэль, научи меня стрелять из лука, — заканючила Лиссандрия.
— Хорошо, — нехотя согласился Ушастик, — тебя слуги проводят на завтрак, — обернувшись ко мне, сказал он. Лиссандрия схватила его за руку, и они вышли из моей комнаты.
Арнаэль. Прозвучавшее имя эльфа так и осталось висеть в воздухе. Я повторяла его про себя, пробуя на вкус. Арнаэль. Арнаэль. Арнаэль.
Новое платье висело на спинке стула. Небесно-голубой шелк, приталенная талия, синий пояс. Я с радостью облачилась в наряд.
Завтрак проходил в благожелательной атмосфере. Мы с Ушастиком сидели напротив его родителей. Место во главе стола заняла Лиссандрия, которая не могла усидеть на одно месте и все время расспрашивала нравиться ли мне здесь и когда мы уже сможет поиграть.
Известный эльфовед Этолкиин писал, что у эльфов в семье рождается один ребенок в безграничной любви. Измен априори не существует. Ответственно заявляю, что в Донауворте все по-другому.
Здесь эльфы могут иметь по пять, а то и десять детей. Измены существуют, но их стараются замалчивать. А дети от таких измен могут претендовать на часть состояния наравне с другими. Также бастарды не имеют права носить фамильную букву. Их называют матери.
Например, имя Лиссандрия принадлежит эльфийке Желтого Леса. Таким образом, девочка считается дочерью Желтого Леса.
У нас эльфы более близки к людям, чем в Срединоморье. Они торгуют с людьми, могут жить с ними. И даже заключать браки. А полукровки, которые рождаются в таких союзах, приветствуются обществом.
Они поклоняются единственному богу – Вера. И только его алтари стоят по всему королевству в эльфийских домах. Ему приносят угощения – зерно, ягоды и все, что найдут в своем лесу.
Кстати, то, что эльфы живут на деревьях и умеют хорошо стрелять из лука – стереотип, навеянный Этолкиином. Эльфы предпочитают уют и комфорт, поэтому строят себе роскошные замки где-нибудь в глуши. А вот стрелять у них выходит через раз – они привыкли к легким шпагам и юрким коротким кинжалам. Я сама лично наблюдала, как Ушастик пытается обучить сестру этому и не выходит у обоих.
У нас эльфы могут отказаться от бессмертия. Это как сбросить неудобную кожу – они просят Вера забрать их бессмертие (целый ритуал) и становятся людьми. Правда, людьми с остроконечными ушами, но это уже не так важно.
Помолвка считается заключенной, если девушка принимает кулон с частичкой леса внутри. Не слова важны, а сам факт принятия подарка от эльфа. А так как мой кулончик хранится в конце тумбочки в спальне Банка идей, то я опять автоматически становлюсь невестой.
Вот врагу не пожелаешь, честно. Тем более, что эльфы нечасто заключают помолвки с девушками из людей, предпочитая своих. Но, если такое случается, на тебя набрасывается людское племя во главе с альфа-самцом. Мрачно шучу. Не обращайте внимание.
Кажется, я уже говорила, что невеста эльфа – это до жути почетно. Можно попасть к королевскому двору без приглашения. А ещё молиться богам, чтобы это либо закончилось свадьбой с вышеозначенным ушастым, либо тебя увел кто-то другой. В моем случае вариантов мало.
Профессора Этолкиина я люблю перечитывать. Как-никак – путеводитель по миру эльфов. Но меня удручает другое – подаренный кулон стала воспринимать как ценность и мне сейчас его не хватает. Уж не знаю, что за магию в него вложили, однако за два дня, что я провела в семье Арнаэля, ни разу не пожалела о том, что сбежала.
Мы весело проводили время. Он пытался научить меня кататься на лошади. Сводил на самую красивую поляну. А вечером перед отъездом принес букет обычных полевых цветов. Я плела венки для себя, Лиссандрии и Галанэли.
Так не хотелось возвращаться в Банк идей. Снова кого-то ловить, снова что-то расследовать или прогибаться под шефа, чтобы заранее получить деньги и отправить их своей семье. С эльфами я чувствовала себя нужной, живой, любимой.
Вернувшись в Банк идей, я первым делом получила нагоняй от начальника. Ушастик, кстати, тоже. «Чтобы вы не мешались под ногами, проследите-ка за нашим вампиром», — вот так сказал нам шеф. Слово в слово.
Сказано — сделано. Ну, почти. Эльф, конечно, свалил все на меня. Значит, как его народ воевал с вампирами, так разгребать мне.
По поводу этой самой войны. Когда-то давным-давно вампиры были людьми. Но, узнав, что эльфы обладают бессмертием, Дракула поймал одного из них и выпил полностью. Так родился первый в мире вампир. Клыки у него появились как раз из-за того, что он попробовал эльфийской крови.
Развязалась война между двумя народами. А потом люди решили, что лучше оставить одних из бессмертных и истребили вампиров. Полностью.
А вот сейчас я находилась как в анекдоте. Искала в черной-черной комнате черную-черную кошку. В моем случае вампиреныша. Но я приготовила сюрприз для Стани́слава Дрякулы – крем для загара, замаскированный под мужской шампунь, чтобы в следующий раз его точно найти.
— Как прошло? — спросил Ушастик, едва завидев меня на горизонте. Ночь набирала обороты. А эльф, видимо, ради этого вопроса вылез из теплой постели – на нем красовались пижамные штаны.
— Я не смогла его найти, — проговорила в ответ, — он спрятался.
— Что мы скажем начальнику?
— Есть ещё два дня. Выясним, что он затевает.
Я протопала в комнату и сразу рухнула на кровать. Завтра предстояла ещё одна бессонная ночь. У меня итак круги под глазами от не высыпания появились.
Накинув на себя только нижнее платье и наплевав на каблуки, я отправилась на слежку за вампиром. Неестественно-бледная кожа окрасилась в желтый цвет и теперь без труда нашла его.
Стани́слав ловко управлялся со шваброй. Ничего особенного. Пока не пришла девушка. Фиолетовая одежда выдала в ней идейщика.
— Что случилось? — поинтересовалась она, заметив цвет лица вампира.
— Ничего страшного, — отмахнулся он, — лучше скажи, как ты себя чувствуешь?
— То плохо, то хорошо. Забери мои воспоминания. Я хочу забыть все, кроме тебя, — томно проговорила девица.
Вампир подошел к ней ещё ближе. Поцелуй в шею вырвал из губ девушки стон. А мужчина, выпустив клыки, приготовился проколоть нежную кожу.
— Стоять, — закричала я.
Парочка обернулась на звук. Вампир расплылся в ужасной улыбке.
— Это не то, что вы подумали, — залепетала девушка, — он забирает мои плохие воспоминания и все.
— А мне вдруг показалось, что вы влюблены в него, — сказала я. Девица зарделась, тем самым подтверждая мои слова.
— Милая, уходи, я разберусь, — проговорил гаденыш. Его подружка быстро покинула нас. — Вас послали следить за мной?
— Да, — не стала отпираться, — руководство беспокоится за ваше поведение.
— Боги, я собираюсь жениться на ней, — воскликнул Стани́слав, — но, чтобы купить кольцо, я выйти днем не могу. Если вы поможете мне, я помогу вам.
— Идет.
Ещё одна головная боль на мою голову. Первым делом я выловила девушку-идейщика. Она летала на облаке и нехотя отвечала на мои вопросы. Потом мы разговорились.
Психея, едва завидев вампира, влюбилась в него. Но сначала он не обращал на неё внимания. Тогда она вызвалась сама помогать ему, и завязалось общение. А теперь она счастлива. И мне желает того же. Невзначай спросила размер колец, что она носит.
Сложности начались при выборе обручального кольца. Ушастик вызвался идти со мной и теперь с внимательностью рассматривал золотые, серебряные, позолоченные, с камнями, без камней, из чистого алмаза перстни.
Мне же приходилось учитывать пожелания вампира – простое колечко, без изысков. Я уже собиралась продавцу сказать об упаковке товара, как эльф вдруг попросил дать мне свою руку.
— Зачем? — тут же насторожилась.
— Хочу кое-что проверить, — с хитрецой сказал Ушастик.
— Ладно, — протянула недовольно. Он же надел мне на палец серебряное кольцо с насыщенным красным рубином. Смотрелось красиво.
— Упакуйте оба, — вырвал меня из размышлений его голос.
Что он только что сказал? Мне послышалось. Но глаза не могли меня обмануть – одно кольцо в упаковке в виде сердца протянул мне, другое же спрятал в свой карман.
Радость Стани́слава обрушилась на меня как ураган. Он благодарил меня как угорелый. И беспрестанно повторял: «это то, что я и хотел». А я же впервые почувствовала себя свахой.
На следующий день в полутемной трапезной вампир сделал предложение Психее. Та согласилась на глазах у всех.
— Горько, — кричали с разных сторон.
Возлюбленные поцеловались под рукоплескания и улюлюканье. Хоть кто-то счастлив в Банке идей.
Уткнувшись в тарелку, я безрадостно размазывала кашу ложкой. У нас постоянно делают предложения, заводят семьи. Пять лет подряд я молча наблюдала, уже ни на что не надеясь.
— Ты чего такая грустная? — спросила с беспокойством Зона.
— Думаю, когда праздник любви дойдет до меня, — усмехнулась в ответ.
— Потерпи немного и все будет, — произнесла подруга.
— Почему ты так уверена?
— Я знаю это.
Ну, вот опять. Подруга знает важную тайну и мне не говорит. Они с Ушастиком сговорились что ли? Если так, боюсь, что разгребать придётся мне. В который раз.
Ненавижу проводить описи. А нам пришлось заняться именно этим. В одной лавчонке начальник затеял магическую проверку. И теперь мы с Ушастиком спрашивали у хозяйки, как и для чего, используется та или иная вещь, и писали в свои магические блокноты, которые намертво прикрепляли чернила к бумаге. Что написано пером, то не вырубишь топором – по такому принципу и работают такие блокноты.
Мое внимание привлекла одна вещь – вытянутое горло, прозрачная. На вазу не сильно смахивала. И где-то я уже такое видела. Коснувшись её, в страхе отпрянула – передо мной материализовала женщина-джинни. В шароварах, в коротком топе, с многочисленными украшениями на руках.
— Госпожа, я готова исполнить три твоих желания, — проговорила джинни.
О, нет!
— Ивет, что происходит? — в проходе показалась голова Ушастика, а затем и он весь, — откуда здесь джинни?
— Меня заключили в сосуд, потому что я насолила хозяйке, — не стала молчать джинни.
— И чем же? — поинтересовалась я.
— Я украла это, — махнув рукой на сосуд, сказала джинни, — госпожа, я готова исполнять ваши желания.
— Хорошо, — черт. На меня сработала магическая клятва. Со второго раза, — мое первое желание…
— Стой, Ивет, — закричал не своим голосом Ушастик.
— Я хочу стать идейщиком, — все же закончила я.
Лавка растаяла в тумане. А я оказалась сидящей на облаке. В той самой фиолетовой одежде. Мои же идеи записывал специальный человек.
Боги, что же я натворила?!
— Второе желание, госпожа, — напомнила о себе джинни, появившись в вихре магии.
— Мое второе желание — дать тебе свободу, — это не я говорю! Не я, — а третье желание – твой бывший дом целиком принадлежит тебе.
Джинни растворилась в воздухе. А в мою рабочую комнату забежал Ушастик, тяжело дыша.
— Что ты сделала?!
— Отпустила её. Но это не я!
— Ты даже не представляешь, во что это может вылиться.
Я и, правда, не представляла. Ушастик убежал предупредить начальника и руководство Банка идей. Я попыталась слезть с облака, но не смогла. Магия фантазии требовала идеи.
В ловушке я провела несколько часов, пока джинни освобождала своего возлюбленного. Я уже прокляла все на свете. Но действие желания закончилось лишь к вечеру, когда вернулся замыленный мужчина и объявил: «Они сбежали. Оба».
Моим первым желанием было слезть с этого чертового облака. Но я не слезла, а свалилась прямо на эльфа – благо, что он успел меня поймать.
— Отличная реакция, — восхитилась я.
— А теперь догадайся, кто будет ловить сладкую парочку? — оскалился Ушастик, ставя меня на пол. — Все из-за тебя! Кто тебя за язык тянул с этими желаниями?
— Магия, — бросила в ответ.
Дальше пришлось применять логику. Куда могут пойти два джинни в Круглом городе, которые в восторге от Востока? Такое место нашлось. Одно заведение под названием «Свобода» принимало разный сброд. Будем говорить прямо. И, если кто-то хотел скрыться, то шел именно туда.
Предстояло переодевание. Начальство выдало нам потертую одежду – меня вообще обрядили как женщину легкого поведения. Ушастик играл роль сутенера. Конечно, восторга мало. Точнее – его совсем нет.
И мы направились в данное заведение. Я пыталась скрыть слишком глубокий вырез платья, достающий аж до ложбинки между грудей. Поверьте, я видела, куда бросал свои взгляды этот любвеобильный эльф.
Джиннов нашли сразу – они сидели за барной стойкой и расспрашивали местного тролля о том, как лучше покинуть город и не нарваться на стражу. Моим вторым желанием за этот долгий день, оказалось, оглушить обоих сразу и приволочь в лампе в Банк идей. Ушастик не позволил.
— Сколько берешь за свою цыпочку? — раздался бас за моей спиной.
— Тебе денег не хватит, — откликнулся эльф, беря меня за руку и проталкивая среди толпы к бару.
Мы остановились неподалеку от разговаривающих джиннов. При таком скоплении людей применять магии чревато и пришлось лишь слушать.
— Поверить не могу, что мы теперь свободны, — говорил джинни.
— После веков заточения мне хочется, наконец, завести семью, — отвечал ему женский голос, — столько воды утекло! Сначала тебя заколдовала эта старуха за то, что ты всего лишь посмел возразить ей и хотел заключить со мной брак. Потом она добралась и до меня.
— Я тогда сказал: «Мама, надо применять магию во благо». Но её уже забрала себе тьма.
Вот черт! Мы ловим джиннов, а настоящий преступник прямо перед нашими носами. Кажется, Ушастик тоже пришел к такому выводу.
— Возвращаемся в лавку, — проговорил он, — вызывай подкрепление!
Лавчонка старой перечницы встретила нас кромешной тьмой. Создав световые шары, что плыли перед нами, мы медленно обследовали помещение. Никого.
А потом взрыв. Суматоха. Я зову на помощь истошно. А старуха склоняется над лежащим без движения мужчиной, медленно вытягивая из него энергию.
Я осоловело смотрю на это. Затем из меня вырывается сноп серебристых искр такой мощности, что старуха превращается в прах на моих глазах и потолок рушится прямо на меня.
Последнее, что помню – я прикрываю Ушастика своим телом.
Нас нашли. Не волнуйтесь. Обнаружили на месте разрушенной лавочки. Очнулась я в больничной палате. На соседней кровати лежал эльф.
— Что с ним? — спросила я у первой попавшейся на глаза медсестры.
— Магическое истощение, — изрекла она.
Нет! Неправда. Не может быть. Магическое истощение значит, что он не сможет больше колдовать. О, нет-нет-нет! Только не с ним.
Медперсонал занимался своими делами. Не отдавая отчета в своих действиях, я присела на кровать к Ушастику. Коснулась его сердца и зашептала сложное заклинание разделения магии. Серебряные нити потянулись к мужскому телу, лежащему без сознания.
Купол окутал нас обоих. Магия нехотя делилась надвое, подпитывая ауру эльфа. Когда я закончила, на меня смотрели голубые глаза мужчины.
Он притронулся к моей щеке своими пальцами, не разрывая зрительного контакта. Я прикрыла глаза, когда Ушастик нежно провел линию от моего лица к шеи.
Я бы с удовольствием наслаждалась прикосновениями мужчины, но в какой-то момент передо мной появились звездочки, устроившие хоровод, и мозг отключился.
Пробуждение оказалось мучительным. Я не могла пошевелиться, только слушала.
— Что она сделала? — спросил голос начальника как гром среди ясного неба.
— Она разделила магию, — спокойно отвечал ему Ушастик.
— Этого никто сделать не мог! Да и такое сложное заклинание надзорщики узнают на седьмом году службы, — яростью лавы вонзался голос шефа.
— Тем не менее, магия поделена между нами, — проговорил эльф. — Но Ивет потеряла сознание и пока не приходит в себя.
Эй! Я все слышу, между прочим! Шаги начальника заглохли в отдалении. Зато Арнаэль остался рядом со мной – я чувствовала, как он берет меня за руку, как притрагивается к моим губам своими, оставляя невесомый поцелуй.
Когда мне удалось немного пошевелить пальцами, он позвал медицинских работников. Я потихоньку приходила в себя. А он находился рядом.
— Ты напугала меня, — сказал первым делом он, стоило мне лениво приоткрыть сначала левый, а потом и правый глаз.
— Это ты напугал меня, — произнесла в ответ.
— Ивет, мне давно кое-что нужно тебе сказать, — Ушастик как всегда начинает издалека и очень далекого разговора, — дело в том, что репутацию героя-любовника сделал мне брат.
— Как это? — недоверчиво поинтересовалась.
— Аэльшэн много лет назад попал в надзор вместе со мной. Он встречался со многими девушками. Когда однажды сюда приехала Мармарэль, он влюбился в неё. Но созданный имидж мешал ему завоевать принцессу, тогда брат сказал, что это я герой-любовник. Вот, — закончил свой рассказ эльф.
— Жалость вызвать не удалось, — фыркнула я.
Вот почему ловить преступников – моя прерогатива?
Так. Давайте расскажу по порядку.
Как выяснилось, объявился парень Лорин. Ну, тот, что бросил её одну с ребенком. Конечно, в мои обязанности это не входило! Но поймать горе-папашу – раз плюнуть. По крайней мере, так выглядело в теории.
На практике же – ловила по всей таверне.
Когда мне надоел бесполезный бег а-ля Том и Джерри, столкнувшись с пареньком, врезала ему. Оглушенное тело упало к ногам. Наколдовав носилки, поволокла в Банк идей.
Первое, что услышала затем – крик Лорин.
— Что с ним? — спросила она.
— Спит, — проговорила в ответ.
— Ты его убила?
— Нет.
Лорин начала хлопотать вокруг своего возлюбленного, а я невольно возвращалась к рассказу Ушастика. Если вспомнить его брата, то он говорил мне правду. Но легче почему-то не становилось.
Может, я все усложняю, но эльф не выглядел так, будто впервые видит полуголую девушку. Когда он заставал меня не одетой пару раз, он даже не краснел, зараза!
Прокручивая все моменты, связанные с ним, я все больше приходила к тому, что Ушастик, возможно, влюблен в меня. С другой стороны, мне сложно было в это поверить – он встречался с Нэнси, хотел даже жениться на ней. Вряд ли бы так поступал тот, кто любит. Может, это часть плана или что-то.
— Лорин, — позвал паренек, — что случилось?
— Ты меня бросил, — не стала скрывать правду девушка, — бросил с ребенком на руках!
— Я же не знал, — страдальчески проговорил парень, — мои родители мне сказали, что ты сбежала с другим.
— Твои родители сказали, что ты женат на другой и счастлив с ней, — охнула Лорин.
Страстный поцелуй голубков вывел меня из ступора. Я поспешила отвернуться – не люблю подглядывать. Мои мысли возвращались к Ушастику – неужели что-то проглядела в наших «отношениях»? Может, я что-то не заметила?
Вторая свадьба на моем веку. И, если на первой я была в качестве гостя, то теперь невеста Роланда, Кристин, решила сделать меня своей подружкой. Дружком жениха назначили Ушастика.
Сразу оговорюсь – на орочьей свадьбе подружка и дружок как минимум должны поцеловаться на глазах у всех, чтобы у молодоженов не возникало желания ходить налево. А, если уж они переспят, то молодых людей ждет насыщенная страстью семейная жизнь. Я влипла, знаю.
Пока же Кристин меня мучила выбором свадебного платья. Она, наверно, перемерила с десяток разных. Но так и не смогла найти нужное. Мы пошли в другую лавку. Там невеста Роланда ещё перебрала штук двадцать нарядов, а потом вместе с хозяйкой договорилась о пошиве.
— Беременной выходить замуж сложно, — беспрестанно жаловалась она.
— Без мозгов жить сложно, — бубнила я себе под нос.
Счастливая Кристин поволокла меня за фатой. Ей-богу, я готова ей отдать свою собственную лишь бы поход по лавочкам прекратился как можно скорее. Но невеста неумолимо таскала меня за собой по всем свадебным лавкам-салонам Круглого города.
Я, если честно, побаивалась больше самой свадьбы, чем вот этого круговорота свадебных украшений. Даже пыталась оттянуть неизбежный момент – запорола приглашения гостям.
Свадьба состоялась. И я чувствовала себя до жути некомфортно в платье до колен, с пышной юбкой как надутый колокол. Лепесток розы тянулся от лифа платья до юбки, будто туника, перекинутая через плечо. А ещё – мой наряд ярко-розового цвета. Жесть. Врагу не пожелаешь. Да что там врагу! Себе.
Ушастику, кажись, повезло меньше – розоватый сюртук, зеленые штаны и белая рубашка с завязками. Отличная подобралась парочка, мда-а. Нами впору пугать детей.
Церемония прошла в принципе более спокойной обстановке – принесли богам клятвы в вечной любви. А затем началось празднество.
У орков свадьба больше походила на пьянку. Гости горланили пошлые песни, вливая в себя литрами вино. Жених с невестой полуобнаженными станцевали первый танец.
Столы с едой и напитками стояли кое-как. Пьяные музыканты путали ноты – в зале стоял невообразимый гул. Подарки горой высились где-то за молодоженами.
— Танец подружки и дружка, — заорал Роланд. Вот сейчас я готова проклясть его и всех, кто в зале.
Ушастик за руку вывел меня на середину зала. Музыканты грянули танго. Эльф вел меня, не забывая касаться поцелуем шеи или губ как требовали гости. Румянец разлился по моим щекам, когда он слишком страстно провел дорожку в прямоугольный вырез моего платья.
— Прекрати, — прошептала я.
— Потерпи, — также шепотом ответил он, — музыка сейчас закончится.
— Поцелуй её, поцелуй, — раздалось с разных сторон.
— Не смей, — я зашипела.
Кто бы меня слушал! Ушастик завел свою руку мне под волосы, ещё ближе притягивая к себе. Наши лица оказались близко – если бы захотела, могла бы дотронуться до его носа. Он придвинулся ещё ближе, дразня меня своими губами. Кажется, забыла, как дышать. Шумно сделала вдох. И тогда эльф вторгся в мой рот, преодолев барьер из зубов. Он сплел наши языки, вложив в поцелуй ярость и страсть. Кровь из прокусанной губы капнула на платье и затерялась среди обилия розового.
Зато Ушастик получил от меня пощечину – подчиняться напившимся гостям вовсе необязательно.
Как там писал Этолкиин? Орки и эльфы когда-то считались одним народом. Потом орки приняли Тьму и стали другими. Черта с два!
Орки и эльфы – абсолютно разные. Если эльфы высокие, с фарфоровой кожей и глубоким цветом глаз, с золотыми, пепельными либо темно-каштановыми волосами, то орки – низкие, с широкими плечами, темной кожей, мутными глазами и черными волосами.
Орки поклоняются Неделимому. Приносят людей в жертву, а кровь используют для дальнейших гаданий на погоду. Хитрю. Используют не совсем людей, а их клонов. До чего дошел прогресс – богам приносят клонов.
А клоны-то магические – специальный колдун «расщепляет» человека на две части, деля его душу. Во время обряда сжигается все зло, что он натворил.
— Я не дам тебе уйти, — говорит Ушастик, ловя меня на выходе из зала.
— Обряд – необязательное действие на свадьбе, — возражаю я, стараясь опять его не ударить.
— Знаю, — произносит он, — но я не смог сдержаться. Прости.
Я фыркнула. А потом демонстративно вернулась обратно. Пила вместе с орками, веселилась с ними же. Вино лилось рекой…
Твою ж за левую ногу! Что вчера происходило?
Я лежу голая, укрытая одеялом. Сверху одеяла спит Ушастик, обнимая меня. В голове обрывки прошлой ночи: я танцую стриптиз (пытаюсь), эльф набрасывает на меня покрывало и укладывает в постель.
— А-а! — крик будит мужчину.
— Можно чуть тише? — недовольно протягивает Ушастик, переворачиваясь на спину.
— Что…было? — спрашиваю я, стараясь собрать мысли в кучу.
— Между нами – ничего, если ты об этом, — лениво сообщает он, уставившись на меня, — хотя ты этого очень сильно хотела.
— Почему я голая? — интересуюсь мимоходом.
— А это ты мне стриптиз показывала, — ухмыляется эльф, — правда, запуталась в собственном платье, и мне пришлось тебя экстренно укрывать чем-нибудь, потому что орала как резаная из-за неудачи.
— Отвернись, — прошу я.
Ушастик подчиняется беспрекословно. Платье валяется на полу. Я вылезаю из-под теплого одеялка и набрасываю на себя ткань непослушными руками. Черт! Мужские пальцы невесомо прикасаются к моим лопаткам, а затем касаются змейки и застегивают мой наряд. Поцелуем он притрагивается к шее, оставляя за собой шлейф нежности. Стон вырывается из моей груди машинально.
Ушастик разворачивает меня к себе, теперь уже оставляя ощущение своих губ на моих. Его пальцы забираются под платье, исследуя каждый миллиметр моего тела.
— Нет, — выдыхаю я в его полуоткрытый рот, пытаясь прекратить безумие, что захлестнуло нас обоих. Он заглушает мой протест поцелуем. Я снимаю с него рубашку, кое-как справившись с завязками. А он тянет застежку вниз, и платье падает к моим ногам.
Эльф ведет меня в сторону кровати, не прерывая страстного умопомрачительного лобзания. Спиной чувствую упругий матрас под собой. И это меня окончательно отрезвляет.
— Прекрати, — прошу его, — хватит, Арнаэль!
Имя заставляет мужчину остановиться. Потемневшим от желания взглядом он смотрит на меня, а потом, подхватив рубашку, уходит прочь. Я быстренько одеваюсь и иду вслед за ним.
Хорошо посидели в гостях у орка – ничего не скажешь.
Или мир сошел с ума, или начальник решил меня угробить – видите ли, раз я умею разделять магию, значит, меня можно учить более сложным заклинаниям. А ещё – Ушастик решил меня нагрузить меня классической магической литературой. Якобы там изложены основные законы волшебства.
Я не я, если не выкручусь. В Банке идей существует хранитель спойлеров – к нему можно прийти с любой книгой и он скажет, чем она закончилась, а ты сэкономишь время. О, если бы знала, чем все это обернется!
— Как заканчивается «Алиса в стране Чудес»? — спрашиваю у хранителя. Он – величественный и умный орк, который помнит каждую книгу, что прочел. Феноменально.
— Алиса просыпается, — степенно отвечает хранитель.
— Но какой закон магии открывает детская книга? — интересуюсь я.
— Чтобы создавать магию, нужно в неё верить, — менторским тоном заявляет хранитель.
— А чем заканчивается «Золушка»? — продолжаю спрашивать.
— Ты задаешь слишком много вопросов, дитя, — нехотя отвечает орк, — вместо того, чтобы все узнавать у меня лучше бы сама прочла. От тебя не убудет.
Ну и ладно. Возвращаюсь в покои в Банке идей. А стопочка рядом с моей кроватью все увеличивается и увеличивается. Видимо, так Ушастик мне мстит за облом.
Я засыпаю и просыпаюсь с книгой. Наверно, прочла с десяток детских сказок. Сделал множество пометок. Все идет более-менее спокойно.
— Хранитель спойлеров пропал, — вторгшись в комнату, произносит эльф.
— И что?
— Нам искать. А ты – последняя, кто его видел.
Нет. Покой мне только снится. Ушастик два часа меня расспрашивает, что да как, не заметила ли странностей. Я же в свою очередь пытаюсь предположить, куда мог деться хранитель.
— Городская библиотека, — вдруг осеняет меня.
Теперь я тащу мужчину на буксире. Мы оказываемся в святая-святых Круглого города – библиотеке. Здесь стеллажи с книгами расположены по всему периметру здания. Ушастик решает разделиться. Что ж, я только «за».
Секциям конца не видно. Впереди меня маячит какой-то желтоватый свет. Я иду на него. Связанный орк сидит на стуле, меня же оглушают чем-то тяжелым. Опять.
Очнувшись, замечаю, что тоже сижу в цепях как книги на полках в библиотеке. А чернокнижник пытается вызвать самое страшное существо – сфинкса. Спасите! Меня!
Бац! Чернокнижник путается в сети, брыкается. Ушастик вызывает подмогу и развязывает нас обоих. Радость настолько застилает мне глаза, что я бросаюсь на шею эльфа. Чувствую, как бешено бьется его сердце. Или мое? Не важно.
— Больше никаких спойлеров, — обещаю я, уткнувшись в грудь мужчины.
— Больше я никуда не отпущу тебя одну, — в свою очередь говорит Ушастик, гладя меня по голове.
Каждые полгода Банк идей разрешал вернуться на неделю домой, к родным. Как и остальные надзорщики я собиралась.
Для маленькой сестрички прикупила новых вещей, приобрела подарки для матери и отца, надеясь на их теплый прием. О, они до сих пор меня винили в том, что живут впроголодь, приворовывая на работе.
Ушастик зашел ко мне перед всеобщим отъездом.
— Ты могла бы поехать со мной, — сказал он, — я же видел, что у меня тебе понравилось.
— Не могу, — проговорила я, — хочу повидать родителей.
— А можно мне с тобой? — поинтересовался мужчина.
Я призадумалась. В принципе, он мог бы поехать. Поддержать меня. Но боюсь, что нищета может его оттолкнуть. Хотя… Ладно, я уже сама забыла, что хотела сказать ему в первый раз.
— Ивет, — позвал меня Ушастик, — так мы едем?
— Едем, — глухо отозвалась в ответ.
Мои родители оставались в Желтом городе. А до него добираться дня три в карете. Если повезет. С каретой. Но я зря волновалась — Ушастик все устроил. И теперь я смотрела в окно через открытую занавеску. На противоположном сидении из красного бархата вальяжно расположился мужчина, не сводя с меня своих внимательных глаз. Иногда меня это ужасно раздражало.
— Хватит на меня пялиться, — проговорила я.
— Я тебя рассматриваю, — произнес эльф, — у тебя интересные черты лица.
— Ой, хватит заливать, — отмахнулась на него, наблюдая, как за окном проносятся поля, леса, дороги, — во мне нет ничего интересного.
— Ошибаешься, — доверительно сказал Ушастик. Когда карету сильно тряхнуло на ухабе, он завалился на меня, прижимая к сидению, — сильно ошибаешься, Ивет.
— Идиот, — непроизвольно сорвалось с моих губ, которые он тут же попытался поцеловать, — прекрати.
— Тебе же нравится, — прошептал он мне на ухо.
— Не в таком положении, — возразила я, отталкивая его от себя. Но Ушастик приземлился рядом на сидение и прилег на мое плечо, изображая сон.
Вскоре я тоже уснула. Мы остановились на каком-то постоялом дворе. Эльф пошел договариваться насчет комнат, я же пыталась по пути не заснуть опять. Ушастик вывел меня из кареты, провожая до снятой на ночь комнатушки. И я сразу столкнулась с неприятной неожиданностью – кровать в номере одна.
Постель стояла посередине, занимая почти все пространство. Никаких стульев, кресел не наблюдалось. Старинное трюмо занимало половину стены, недалеко от замызганного окна. Истертые занавески завершали «картину» маслом. Не привыкать.
— Я могу поспать в ванне, — тут же нашелся Ушастик.
— Вместе с тараканами? — усмехнулась я, — удачи.
Брезгливость на его лице стоило бы запечатлеть художнику. Он так скривился, что пухлые губы превратились в сжатую полоску.
Наплевав на приличия, он расстелил кровать, снял свой сюртук и сапоги и улегся. Так. Что-то мне это не нравится. Я сбросила с себя плащ и забралась под грязное одеяло.
Мы лежали, уставившись в потолок, и просто молчали. Он ни о чем не расспрашивал, я же ничего говорила. Было так здорово – просто лежать с ним рядом, не думая о том, что ждет меня дома, что потом предстоит расследовать в Банке идей, что потом состоится праздник в честь любви и света. И каково же оказалось мое удивление, когда он, повернувшись набок, обнял меня.
— Не хочешь снова оказаться дома? — поинтересовался мужчина.
— Все сложно, — сказала в ответ, — и боюсь, что они не смогут понять меня, когда я появлюсь на пороге с парнем.
— Со своим парнем? — уточнил Ушастик.
— Арнаэль, — театрально вздохнув, протянула я.
Он же лишь мне улыбнулся, касаясь моих волос. Так спокойно. Так обычно. Будто мы влюбленные, которые едут знакомиться с родителями. Будто мы встречаемся.
Повернувшись к нему, заметила, что небольшая коробочка торчит из его кармана. Любопытство овладело мной. Хотелось узнать, что он прячет от меня.
— Что это у тебя там?
— Не имеет значения. Не пришел ещё час.
Я обиженно надула губки и отвернулась. Тихий смех как серебристый колокольчик достиг моих ушей. Меня клонило в сон. Обнимая меня, Ушастик тоже вскоре захрапел как заправский солдат.
Дорога тянулась бесконечной полосой препятствий. Деревни мелькали, исчезая за поворотом. На ухабах карета подскакивала, и то Ушастик падал на меня, то я на него. Жутко неудобно. Я пыталась скрыть румянец, когда он вдруг начинал шептать мне нежности. Получалось из рук вон плохо.
Мы достигли Желтого города днем, в самую жару. Желтый цвет уличной плитки усиливал стоящую в нем духоту. Казалось, что марево лежит пеленой. Я уныло брела к дому, почти задыхаясь от тяжести платья. Многочисленные шелка хороши на севере, но не на юге.
Низенький домик стоял на Прямоугольной улице. Все такой же покосившийся, кособокий, грубо сколоченный из дерева. Детский плач оглашал окрестности.
Я вошла в полутемную прихожую, поднялась на второй этаж и попала в маленькую гостиную. Ушастик шел следом, ударяясь о низкие балки потолка.
Крик не прекращался. Я пошла на звук. Моя маленькая сестра лежала в моей когда-то колыбели, разрезая воздух своими ножками. Грязные пеленки обмотались вокруг её тельца.
Не боясь запачкаться, я размотала пеленки, сменила их и снова уложила её обратно, укачивая. Эльф осматривался. Да, он к такому явно не привык. Ребенок продолжал орать. «Она проголодалась»,— сообразила я, наконец.
Матери нигде не наблюдалось. Молока – тоже. Зато подвыпивший отец обнаружился почти сразу, грубо сцепившись с Ушастиком.
— Кто это? — прогрохотал папа.
— Пап, это я, Ивет, — пролепетала в ответ. Пьяные глазки уставились на меня, — познакомься, это Ушастик.
— Замуж вышла что ли? — спросил отец, переводя взгляд с меня на моего спутника и делая большой глоток из бутылки.
— Нет, — сказала я, — где мама?
— Где-то шляется, — проговорил мужчина, которого я звала своим родителем, — заткни её! Второй день не дает спать.
— Мне нужно молоко, — произнесла я.
— Так сходи и купи раз такая богачка!
Возражать бесполезно. Но и оставлять маленького ребенка наедине с пьяным отцом – страшно. Попросив Ушастика приглядеть за сестрой, я ринулась в лавку.
Продавец хотел, похоже, измерить мое терпение. Он медленно возился, ища молоко. Я же беспокоилась за маленькую девочку в люльке и за эльфа. И за кого сильнее – не могла понять.
Наконец, получив желанный товар, ринулась как можно быстрее домой. А там Ушастик болтал с моим отцом. Сестра продолжала рыдать. Я магией подогрела молоко и дала девочке. Даже имени мне её никто не сказал!
Она блаженно уснула на моих руках. Эльф же внимательно следил за каждым моим движением, подмечая, как я обращаюсь с ребенком.
— Пойду, постелю вам, — сказал отец. Он вышел из детской, держась за стены.
— Что? — спросила я, заметив, что Ушастик улыбается.
— Из тебя выйдет хорошая мать, — то ли похвалил, то ли высказал утверждение он.
Больше всего меня настораживало, что моей матери нигде нет. Но она появилась так неожиданно, напугав и меня, и эльфа.
— Отойди от моего ребенка, — громоподобный голос раздался в комнате.
— Мама, — пискнула я, укладывая сестричку в люльку.
— Думаешь, получила место в городе и теперь можешь приезжать сюда как на курорт? — не успокаивалась мать, — выбилась в люди и можно наплевать на нас?!
— Я же шлю вам деньги!
— Нам не нужны твои подачки, — грозно проговорила мама, — а теперь прочь отсюда!
Слезы душили, не могла проговорить ни слова. Ушастик, заметив мое состояние, поспешил меня вывести из моего же дома. Он взял лицо в свои руки, заставив посмотреть в его глаза. И тогда соленые капли прорвались. Я надеялась на тепло, но получилось как всегда – я никогда не стану такой идеальной как они хотят.
Эльф прижал меня к себе, успокаивая. Я тряслась от эмоций. Обняв его за шею, я оросила рыданиями рубашку.
— Идем, — взяв меня за руку, произнес Ушастик. Я пошла следом. Сейчас все равно, что происходит, что твориться вокруг. Я невольно вспоминала его семью, сравнивая со своей. И сравнение шло не в мою пользу.
Мы снова куда-то ехали. Едва завидев через некоторое время, замок эльфа, до меня дошло. Он вез к себе, надеясь, что я обрадуюсь или смогу показать, что мне не все равно.
Галанэль встретила с распростертыми объятиями, оставив вопросы на потом. Лиссандрия щебетала вокруг меня. А он… он стоял и смотрел, не в силах отвести своего взгляда. И я поняла – здесь стала своей. Ещё с самого первого приезда.
— Вы голодные? — поинтересовалась Галанэль.
— Она ничего не ела, — ответил за меня Ушастик.
Тогда Галанэль принялась хлопотать насчет обеда. Лиссандрия собралась подобрать мне подходящей наряд. Я не противилась. Такая забота приятна.
Новое платье зеленого цвета подчеркнула яркий цвет моих волос. Веснушки на лице выделились. Таких, как я обычно называют поцелованные солнцем.
— Ты великолепна, — хлопнула Лиссандрия в ладоши, — у нас завтра намечается праздник. Ты же останешься?
— Конечно, — согласилась я.
О, знаю, о чем говорила эльфийка. Праздник любви и света. День, когда незамужние девушки бродят по лесам, а «охотники» ловят их, делая своими невестами. Правда, после такого обряда возможна свадьба через полгода. Иногда образовывались семьи после такого празднества, иногда – нет. И тогда это становилось единственной ночью для пары.
Я помянула недобрым словом боброхотов. Если и это сбудется, придётся поверить в их предсказание.
В белом платье я стола на поляне. Солнце пряталось в ветвях. Сильный ветер трепал одежду, постепенно нагоняя тучи. Жрец окуривал юношей и девушек, шепча слова на эльфийском.
— Misteria acta 1, — провозгласил жрец, повязывая девицам на запястье красную ленту. Парни в одних набедренных повязках ждали лишь этого клича.
Юноши и девушки рассыпались по лесу. Белые платья мелькали среди деревьев. Веселое гиканье разносилось на большое расстояние.
Я же лишь бежала вперед от ловивших меня парней. Мне стало так страшно, что перепрыгивала стволы упавших дубов, скользила по земле, натыкаясь на замаскированные ямы и ловушки. Грянул дождь, шелестя в листве.
Мое платье намокло и тянуло вниз. На волосы стало страшно смотреть – они отяжелили, собрав в себя все листья, попадающиеся на пути. Крики остались далеко позади. Я прислонилась к дереву, переводя дыхание после забега. И тут меня застиг Ушастик. Он прижал меня к стволу, снимая с запястья повязку.
По традиции, поймавший девушку парень мог сделать с ней все, что захочет. Я заметила, как шелк падает на землю, а сам эльф пытается залезть под мое платье, увеличивая температуру обоих тел. Набедренная повязка почти не скрывала его возбуждения.
— Нет, хватит, — начала кричать я.
— Ты же сама хочешь, — скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил он.
— Хочу, но не так, — предприняла последнюю попытку остановить его.
Хоть бы хны! Кажется, это его ещё больше распалило. Он начал целовать мою шею, аккуратно снимая наряд. Его руки прикоснулись к моим соскам. Я охнула от неожиданности, когда мужские пальцы тронули меня между бедер. Звук рога прервал столь интересное занятие.
— Нужно возвращаться обратно, — просипела я, не в силах справиться с голосом.
Ушастик поднял повязку и пошел вперед, не оглядываясь. Если это повториться ещё раз, то я уже не знаю, что сможет остановить его. Или меня.
Приятные ощущения с мужчиной испытывала впервые. Он же эльф, ему не привыкать соблазнять женщин. Не удивлюсь, если Арнаэль ещё хочет жениться на мне, чтобы подобраться ближе к телу. Нет, лучше не думать об этом.
1 Misteria acta – праздник начинается (эльф.).
Донауворт делится на шесть регионов – Лесное царство (эльфы), Жилище фей, Орочья земля, Людской предел, Гоблинское золото, Троллий удел и Городское королевство.
Городское королевство со Столицей – центральное.
В каждом из регионов сидит королевский наместник, который управляет своей территорией. И такой наместник сидит в Банке идей.
Кстати, по поводу короля. Его избирает парламент. Парламент напрямую избирает народ соответственно в нем сидят все шесть представителей рас. Но король обладает большими полномочиями – он может наложить право вето на законодательные решения парламента, он может совершать единоличный суд над преступниками короны и все же исполняет законы, закрепленные в Конституции.
Когда мы возвращались в Банк идей, то на улицах вывешивали объявления королевские глашатаи, повторяя их словами для тех, кто не знает букв.
— Король умер, — кричали глашатаи, — король умер! Парламент собирается на совещание через три дня.
— Это плохо, — резюмировал Ушастик, уставившись в окно кареты.
— Почему? — поинтересовалась я.
— Если парламент сделает ставку на молодую принцессу и её мужа, то мой брат окажется в опасности, — пояснил эльф.
Забыла упомянуть. Короли обязательно должны быть из людей. Это непреложное правило.
Эурон Безумный управлял страной около двухсот лет, потому что лишь болезнь лишила его бессмертия. В это время Донауворт погряз в разврате, нищете и расточительности королевского двора. Не лучший период.
Саггард Умелый любил кровавые бойни, так как он – тролль.
Нимерия Прекрасная тратила деньги королевства на свою красоту и молодость. Легко догадаться, что она – фея.
Жиррадо Храбрый посвятил себя охоте.
Так парламент много лет назад постановил, что короли и королевы обязательно – люди.
В словах Ушастика, конечно, есть резон. Как бы не любила Мармаэль мужа, если тот не сможет отказаться от своего эльфийского бессмертия, то его ждет смерть. Потом могут добраться и до Арнаэля. И меня.
Черт-черт!
— Что ты предлагаешь? — не выдержала я, когда Ушастик начал тереть виски, чтобы сосредоточиться. Он всегда так делал, когда продумывал план.
— Не ждать решения парламента и бежать, — выдал он.
— А, если они выберут вдовствующую королеву?
— А, если нет?
Карета продолжала ехать в сторону Круглого города. Меня же посетила неясная тревога. Что-то зрело в тьме королевского дворца. И сомневаюсь, что Ушастика и его брата ждет что-то хорошее.
Мои опасения оправдались. В Банке идей нас застигла новость – королевой стала Мармарэль, Аэльшэна нашли мертвым.
Под покровом ночи мы с Ушастиком отправились в путь. Через все королевство, к Одиноким островам. До Безбрежного моря прилично лиг пути.
Если нам сильно повезет, то мы успеет достичь их спустя полгода. Но погода в Донауворте непредсказуема. А на нашем пути река Быстринка и Людской удел.
Естественно, пришлось переодеваться в чернь. Я дико смущалась, когда мужчины упорно заглядывали в вырез моего платья. Ушастика же ничего не беспокоило – конечно, напялил на себя холщовый плащ, закрыв лицо. Интересно, кто придумал, что пешком будет быстрее?
Мы волоклись за повозками уже третий день. Я пыталась жаловаться, но Ушастик меня слушать не хотел. Мои любимые серые полуботинки ужасно натирали с непривычки ходить на дальние расстояния.
Я гадала – что с моей семьей, что может произойти с Галанэль и Лиссандрией. В безопасности ли они?
Мысли беспрестанно возвращались к моим родным. Лишь эльф источал невозмутимость. Будто бы он уверен в том, что хотя бы с его семьей все в порядке. Но приближенность к королевскому двору сыграла злую шутку – Ушастик попал в опалу. Его обвинили в смерти брата-близнеца. И теперь разыскивали. Поиски пали и на меня. Я же его невеста.
Все так запуталось, что уже не понимала где правда, а где ложь. Есть ли предел людской несправедливости? Возможно ли повесить обвинения и искать невиновного. Ответ – возможно.
— Давай остановимся в гостинице, — попросила я.
— Нельзя. Лучше в открытом поле, чем там, где полно народу, — обычно отвечал Ушастик.
И мы, правда, ночевали под открытым небом. Смотрели на звезды. Слушали сверчков. Видели, как проезжают всадники в серебряных плащах (личная гвардия Её величества), ища нас. Обычно он обнимал меня, и я засыпала без кошмаров, не видя снов.
А потом мы угодили в ловушку. Какие-то парни постоянно шептались про пророчество в книге, что-то бурча про темную энергию поляны. Их хотелось сразу вырубить одной магической сетью, но это бы привлекло внимание.
— Врата Ада скоро снова откроются! — верещал нищий в лохмотьях.
— Идем дальше, — пытался меня образумить Ушастик, — не оборачивайся на них. Пусть дальше призывают душу, нас это не касается.
Моя пятая точка требовала приключений. Эльфу меня не остановить. Магия разлилась вокруг костра, собираясь в человека из пелены. О, боги! И этот мертвец тянулся к нам. Пришлось ускориться, хотя больные с поляны ещё долго за нами гнались. А передо мной стояли образы стариков, склоненных над книгой.
Мы обходили таверны стороной. Буквально за десять лиг.
Я смотрела в небо – серые тучи грозно нависли над землей. Ветер трепал одежду. Каждый его порыв обдавал холодом. Вскоре упали первые капли на иссохшую от зноя почву.
Дождь застал нас врасплох – до самого ближайшего огонька идти около двух лиг. Холодная вода вместе с порывами ветра бросалась нам в лицо.
Впереди слева маячило укрытие, и мы мчались к нему как угорелые. Дождь, обернувшийся ливнем, хлестал одежду, заливал нам за шиворот. Ноги увязали в грязи. Кое-как добравшись до крыши над головой, мы перевели дух. Больше никакого соперничества с ветром – его не обогнать.
Ушастик вдруг закашлялся. Только этого мне не хватало! А затем рухнул мне под ноги. Я попробовала лоб – он горел. Эльф шептал имя брата в лихорадке. И мне стало его жаль.
Добрая старушка помогла мне уложить Ушастика на кровать. С сапогами и рубашкой я справилась в два счета. А вот со штанами, что я достала из его походной сумки, вышла небольшая заминка. Мне, оказалось, неудобно смотреть на то, что ниже живота мужчины… кхм… вы поняли. В итоге пришлось переодеть и их. Причем это происходило с боем – эльф в горячке не хотел менять мокрое белье на сухое.
Да уж, теперь я поработаю личным лекарем Арнаэля. Всегда об этом мечтала!
Ушастик метался по постели в горячке. Я беспрестанно меняла компрессы, не отходя от него ни на минуту.
А ещё мне чудилось, будто в его груди живет дракон – такой пар шел. Эльф не открывал глаз, зовя то брата, то меня. И дурачок пытался встать, словно он сражается с кем-то.
Уж не знаю, что его там привиделось, но укладывать становилось все сложнее и сложнее. Мне, конечно, больше нравилось, когда он брал на себя ответственность, а я «включала» ребенка. Теперь же мы поменялись ролями.
На исходе моей третье бессонной ночи Ушастик открыл глаза. Слава богам! Мои нервы и силы подходили к концу.
— Ивет, — позвал он, — мне казалось, что я сражаюсь с человеком в образе дракона. Использую какие-то ножи. Они говорят о какой-то воскрешенной девице, дружбе…
— Больше под дождь попадать надо, — не сдержалась я, — и не такое увидишь!
— Я серьезно, — настаивал мужчина, — я попал в какой-то другой мир, где маг воскресил свою возлюбленную с помощью кости.
— Молись, чтобы я тебя не зашибла чем-нибудь, — съязвила в ответ.
— Долго я лежал без сознания? — поинтересовался мужчина.
— Сегодня – третий день.
— Я голодный.
Конечно, теперь мне предстояло стать служанкой! Оставив выпады на потом, я попросила сделать хозяйку горячего бульона и принесла ему поесть. Снадобье, что я брала в дорогу, еле заставила его выпить. Лучше валяться в отключке, чем потом вылечиваться. Ага.
Теперь, когда он потихоньку приходил в себя, я могла позволить себе принять ванну. Горячая вода приятно расслабляла тело. Мысли уносились далеко-далеко. Достигнув дна керамической посудины, я очистила разум и прочувствовала потоки магии. Вынырнув, попала в объятия махровой ткани. Завернувшись в полотенце, хорошенько вымыла голову. Кто-то тронул меня за плечо.
Сзади стоял Ушастик, готовый принять свою ванну. Абсолютно голый. Румпельштильцхен побери! Видимо, мой визг оглушил его, потому что он поднял руки в жесте «я сдаюсь».
— Ты меня напугал, — пролепетала, отворачиваясь. Боги, что он успел увидеть?!
— Прости, — сказал он, — ты сильно задержалась здесь. Мне стало лучше, и я подумал, что…
— Ухожу, — ляпнула я невпопад и поспешила вернуться в снятый номер. Там, сбросив с себя полотенце, по-быстрому переоделась. Фух! Хоть тут он не стал меня пугать.
Зато, появившись в комнате, не дал мне даже слова сказать. А вскоре и я поняла, почему он так сделал – на лестнице, ведущий сюда, на второй этаж, раздались тяжелые шаги. Шпоры удались о дерево – раздался звон. Какой-то неуклюжий солдат позволил нам быстро собраться и вылезти на покатую крышу из окна.
Я держалась за Ушастика как за спасительную веточку. С детства боюсь высоты. Зажмурив глаза, ощущала рядом надежную опору – вцепилась в плечо эльфа, что он сжал зубы, дабы не закричать от боли.
Мне так хотелось позвать на помощь, потому что на нас двоих, прислонившихся к трубе дымохода и замерших без движения, среди бела дня летела черная летучая мышь.
В полете она обернулась вампиром в черном плаще. И на крышу приземлился Стани́слав собственной персоной.
— Берегитесь духа дракона, — сообщил вампиреныш.
— Что за чушь?! — поинтересовался Ушастик.
— Берегитесь духа дракона, — ещё раз повторил вампир. Снова превратившись в черную-черную мышь, он исчез среди облаков.
Королевские же солдаты вышли из гостиницы, где мы остановились. Никто из них не проверил крышу. Не посмотрел наверх.
Какое облегчение! И как теперь спуститься? Черт!
Ушастик предложил перепрыгнуть на соседний низенький домик. Скрепя сердце, согласилась на эту авантюру. Он первым и пошел. Я стояла на краю, не решаясь.
Разбежалась и очутилась на другом здании. Эльф поймал меня в свои объятия. У меня ноги подкосились. Рухнула на него всем своим весом и оказалась сверху. Больше никаких прыжков по крышам.
По лестнице, забытой хозяевами домика, мы спустились на землю. У меня все ещё кружилась голова. Но Ушастик заставлял бежать быстрее.
Если бы мы шли через Городское королевство, то давно уже были на Одиноких островах. Но эльф выбрал долгий путь – через Жилище фей, Холмы препятствий, реку Быстринку, Людской предел, Пески вечности и Троллий удел. Дай боги, доберемся на исходе года. Если доберемся.
Жилище фей, что граничит с Лесным королевством, мы увидели на рассвете. Здесь творилось настоящее волшебство и обитала неприрученная магия. Естественно, можно встретить, что и кого угодно.
Здесь непроходимые леса эльфов сменились открытыми полянами, звоном колокольчиков…и, черт возьми, драконом!
Огнедышащее существо надвигалось на нас, готовое в любой момент сжечь и опалить. Мы медленно отступали к границе регионов.
Дракон же подходил ближе, выпуская облака пара. Я споткнулась о корягу и рухнула на землю. Это дало толчок к новым событиям.
Существо стало нападать, Ушастик – защищать меня. Но стоило первым лучам солнца дотронуться до земли – дракон растаял, словно никогда не существовал. Зато перед нашими глазами появился рой разгневанных фей. Вампир не зря предупреждал.
Рой фей как рассерженных пчел возник перед нашими глазами, а потом улетел. Зато остались две феи-стражницы – конечно, они меньше ростом, чем человек. Но боевой раскрас (желто-розовые линии, пересекающие лицо поперек) ничего нам хорошего не сулил.
— Пароль для входа, — потребовала одна из стражниц.
— Сладкое королевство, — не задумываясь, ответил Ушастик с улыбкой, как всегда уверенный в своей правоте.
— Неверный пароль, — откликнулась вторая фея.
— Десятое королевство, — решила попытаться и я.
— Проходите, — проговорила первая стражница.
За границей находилась полоса небольшого пролеска. А на открытой поляне стояла маленькая гостиница.
Меня же привлекло другое – среди веток, закрывающих Жилище от чужих глаз, мне почудился блеск. Я пошла на него. Нет, мне не показалось. Зеркало в золотой оправе, с необычной вставкой как раз подходящей для руки будто бы манило и звало.
Сделав шаг, я отпрянула. Золотой пес охранял неизведанное чудо-зеркало. Что за привычка меня пугать, черт побери?!
— Олимпия! — позвал Ушастик. Ненавижу имя, которое он мне придумал, — что ты там застыла?
В гостинице я с жадностью набросилась на кашу и яблочный сок. Кто знает, когда мы в следующий раз сможем нормально поесть. Ушастик с унылым видом размазывал свою кашу по тарелке. Если он снова вспоминает брата, то для меня это ничем хорошим не кончится.
В номере – одна кровать на двоих. Они издеваются. Оставшись с мужчиной наедине, я запаниковала. Одно дело, когда твой спутник в отключке, и ты спишь на неудобном полу, совсем другое – наслаждаться сном вместе с ним. На одной чертовой кровати!
Кажется, я покраснела, потому что Ушастик обезоруживающе улыбнулся. О, если бы все проблемы можно было решить одной лишь улыбкой! Любой бы кот позавидовал – и ученый, и из графства Чешир, и с кличкой Бегемот.
Благо, что в комнате стояло кресло. Эльф сообщил, что кровать отдает в полное мое расположение, а сам будет спать в кресле. Как мило.
Я развалилась на постели, ощущая неимоверную усталость. События последних дней навалились. Глаза слипались. Свернувшись калачиком, провалилась в беспокойный сон.
Очнулась же, когда за окном стоял вечер. А по маленькому окошку стекали капли, ветер же стучал в него. Перевернулась на другой бок, потянулась. Ушастик сидел в кресле с открытыми глазами, уставившись на ночник, рассеивающий приятный желтый свет.
— Ты спал? — поинтересовалась я.
— Не смог, — пожав плечами, выдал он. — Вспомнил, как мы с братом угодили в надзор. Как же весело тогда было!
— И как же два прекрасных эльфа попали в Банк идей?
— Аэльшэну тогда нравилась старшая сестра Мармарэль, Ариэль. И однажды он решил проверить чувства девушки, попросив меня поменяться с ним местами. Конечно, она заметила подмену, вызвала стражу. Послала моего брата далеко, — усмехнулся Ушастик, — Ариэль вышла за Эрика. А нас отправили в надзор. А потом к нам приехала и Мармарэль. С проверкой.
— Ты скучаешь по нему? — лучше бы не спрашивала. Арнаэль так странно на меня посмотрел, что мне стало жутко. Такая боль отразилась в его взгляде, что пожалела о своем длинном языке.
Мне захотелось его как-то успокоить. Неуклюже поднявшись с ложа, я направилась к нему. Смущаясь, присела на его колени. И легко дотронулась до его губ своими. Он откликнулся тут же – обнял меня, будто стараясь вобрать в себя.
Дождь барабанил по стеклу, отстукивая ритм. Я пыталась перевести дыхание в перерывах между поцелуями, становившимся после каждого касания все более страстным. Сердце бешено стучало в моей груди, будто пташка трепетала. Я обвела руками шею Ушастика. Внизу живота разлился жар. А в мое бедро уперлось что-то твердое.
Нечаянно притронувшись к «предмету», услышала то ли стон, то ли хрип эльфа. Он укусил мою губу за этот жест. Задел ночник – тот упал на пол.
И я окончательно отрезвела. Поняв, к чему только что вела мужчину, вспыхнула как маков цвет. Поспешила прервать поцелуй и спрыгнуть с его колен.
Повисло неловкое молчание. Пыталась несколько раз заговорить, но лишь беззвучно открывала рот, не в силах сформулировать предложение. Мысли разом пропали.
— Я скоро вернусь, — произнес Ушастик, переводя дыхание. Он встал из кресла и направился к двери. Не стала его задерживать.
И мой взгляд упал на черную бархатную коробочку, что оставил эльф на прикроватном сто лике перед уходом. Любопытство победило. Я открыла коробочку.
В ней покоилось то самое кольцо! Серебряное, с красным рубином. Если он несет прелесть к Одиноким островам, чтобы уничтожить, то я это сделаю первой! И сама брошу Ушастика в жерло вулкана.
Все же не сдержалась и надела кольцо на палец. Рубин сверкал, маня своей глубиной. Я пригляделась и заметила на красном камне гравировку: «Amor» 2.
— Так и знал, что любопытство победит. — Подойдя ко мне со спины, проговорил эльф. Даже не заметила, как он вошел. Вот черт! — Готова стать моей женой?
— Что? — лишь смогла выдать, оборачиваясь. От Ушастика несло алкоголем, а в руке он держал открытую бутылку с элем.
— Я спросил, выйдешь ли ты за меня, Ивет, — терпеливо повторил мужчина. Его лицо приблизилось к моему.
— Ты пьян, — сказала я, отступая на шаг.
— Я пьян от любви, детка, — возразил он, в сапогах укладываясь на кровать.
Что ж, одну ночь стоит потерпеть и в неудобном кресле, если это меня спасет от посягательств на честь.
2 Amor – любовь (лат.).
Как, каким образом я оказалась в постели? Ушастик меня просто обнимал. И, боги, как же мне это нравилось!
Чувствовать защищенной в его объятиях. Ощущать, что он не переступит черту, если я сама не попрошу.
Солнце уже давно дарило лучи, играя с моими волосами. Один из лучиков упорно лез в мое лицо, я сощурилась. Перевернувшись с бока на спину, попыталась встать с ложа, но Ушастик не пустил, продолжая обнимать.
— Что я вчера натворил? — еле ворочая языком, спросил он.
— Ты напился и звал меня замуж, — незамедлительно ответила на вопрос.
— Кольцо до сих пор у тебя? — проговорил эльф, все же убирая руку с моего живота.
— Вернула на место. — Я пожала плечами. — Если ты уничтожишь эту прелесть…
— Ивет, — Ушастик тут же оборвал меня, — я не собираюсь уничтожать кольцо. И я действительно хотел сделать тебе предложение, но не так!
— Идиот, — констатировала факт.
Неуютно почувствовала себя сразу, когда мы вошли в маленькую таверну при гостинице. Феи летали тут и там. Их столько видов, что диву даешься! В переписи Донауворта и то не все отражены.
Итак, назову основные:
Феи – духи воздуха
Феи – промежуточная ступень между ангелом и человеком
Феи – некрещенные умершие младенцы
Феи сказочные
Феи – поверженные боги древних религий
В Донауворте существовали все эти виды. И ещё…была даже теория, описывающая фей, близких человеку. Однако появились они задолго до человеческого рождения.
Давным-давно жили могущественные боги, которые управляли стихиями – водой, огнем, воздухом, землей. Они имели столь много богатств и королевских семей, что нередко возникали споры и войны среди знати. Тогда вода сражалась с воздухом, а огонь поглощал земную твердь.
Одному из правителей надоели многочисленные сражения, убийства сородичей и споры кто сильнее всех. Он постановил – прекратить среди богов всяческие распри.
Проходило время. Спокойствие установилось в стихиях. Но ненадолго. И века не прошло, когда потомок того самого короля решил, что может занять его трон по праву. Но придворные считали иначе.
Разгорелась кровопролитная война, что погубила многих. Война, что превратила богов в мелочных существ. Если раньше они могли достигать вершины самого высокого дерева, то теперь уменьшились вполовину. Они потеряли свои силы – природа забрала то, что некогда дала в бессрочное использование.
Выжившие прятались в лесах и на холмах. Чтобы вернуть хотя бы часть своей магии, они взяли в Круге легкие, как воздух, крылья. Отныне их стали называть фейери.
Некогда добрые боги стали больше походить на людей. Они, бывало, заводили путников далеко в лес. Или помогали человеку, даря ему свое золото, оборачивающегося потом кусочком пирога.
Некоторые даже стали прислуживать людям, заботясь о детях. Но, если их обижали, могли и похитить дитя.
Так продолжалось до тех пор, пока не пришла новая религия, которая совсем заставила измельчать малый народец.
Когда ангелы устроили бунт, Бог приказал запереть врата Рая. Те, что остались в раю стали ангелами, те, что находились внизу – демонами. И лишь тем, кто оказался посередине, пришлось труднее всего – их отнесли к феям.
Возник новый конфликт – между фейери (бывшие боги) и полуангелами. Снова загремела война. Снова полилась волшебная кровь. Вновь стихия пошла на стихию. А на земле сверкали молнии, гремел гром, завывал ветер. Люди прятались в своих домах, боясь, что, если покинут убежище, могут умереть.
У одной из женщин, в то время как раз родился маленький мальчик. Но его не успели крестить – он умер раньше.
Душа ребенка возникла в воздухе, зовя за собой другие души. Но фейери не испугались нового противника, а наоборот попытались перетащить его на свою сторону, чтобы сразиться с феями. И возникла новая напасть – завоеватели, покорившие земли других народов много лет назад, потеряли часть своего отряда и те стали дикими.
Фейери, феи и биншит (как стали величать духов умерших детей) объединили свои силы против врага. Мать-природа больше не смогла терпеть многочисленных бесчинств, что творили её духи, что решила наказать всех участвовавших в войне народы. Она уменьшила их, сделав ростом чуть ниже человеческого. И сплела судьбы так, что три враждующих народа объединились, когда дети врагов влюбились друг в друга.
Если вы думаете, что среди фей нет мужчин, то вы глубоко ошибаетесь. Конечно, людям известны лишь женщины-феи – Мелюзина, Моргана и Фея-крестная. Но как бы они размножались без мужчин?
Между прочим, у фей тоже есть свои дети. Правда, их так мало, что матери защищают всеми силами свое чадо.
Сейчас, исподволь наблюдая за феями, я невольно ощущала, что им многое пришлось пережить. В истории столько взлетов и падений!
Прошло столько веков, но феи до сих пор помогают человеку. Некоторые служат людям по своей воле, большая часть живет как истинные аристократы – поет песни, танцует, но не плетет интриг.
У фей на кровопролития и интриги табу. Ведь живо ещё сказание, что они когда-то считались богами. Им поклонялись. Их любили. Им приносили лучшие дары. У них просили совета. Молились о защите. Их история хоть чему-то научила. Но не людей.
Я невольно проводила параллели между феями и тем, что сейчас происходит в королевстве. Пожалуй, впервые я бы хотела, чтобы на троне сидела фея.
Мармарэль присягнула гвардия. Мармарэль подчинился парламент – она установила единоличное правление. И искала себе нового мужа, хотя после смерти предыдущего не миновало и месяца. Она не носила траура по нему.
— Лучше бы мой брат не женился, — проговорил Ушастик, отрывая меня от мыслей.
— Не говори ерунды, — чувство противоречия возникает само собой. Обожаю возражать.
— Раньше она мне казалась настоящей. А вот теперь показала истинную сущность, — изрек эльф.
— Не хочу сейчас думать о политике. Она итак приносит много бед, — проговорила я.
Он уныло кивнул мне. Когда принесли завтрак, я уставилась на яичницу. Говорить совсем не хотелось. Молчание меня не тяготило. Ушастик крутил в своих руках черную коробочку, напоминая о несостоявшемся предложении. Уж кому-кому, а ему сейчас труднее всего.
Эльф так рьяно пил воду, что любой бы верблюд позавидовал. Жаль, что у нас таких не водится.
Эх! Вот бы иметь Фею-крестную, которая решила бы все проблемы. Но их давно не видели – с тех пор как взрослые перестали в них верить. Зато детям крестные являлись в самых замысловатых обличиях, однако видеть могли лишь те, кто обладал неординарным магическим даром.
Я до последнего надеялась, что и мне она покажется. Ожидания обернулись обманом. Фея так и не появилась. Хотя свой дар не отнесла бы к неординарному.
Подумаешь, могу проверить, лжет человек или нет. Какой от этого толк?! Ушастику и то повезло больше – он умеет общаться с животными, понимать их язык. Истинное дитя леса.
Ой, совсем забыла дорассказать про фей! Мужчины у них на вес золота. Бывает, что на каждого приходится по две-три феечки. Получается что-то вроде гарема с несколькими женами. Однако малый народец это устраивает. Никто пока не жаловался.
— Добрый день, — перед нами возник старик в лохмотьях и с посохом. Я невольно «почуяла» мощную магию незнакомца.
— Добрый, — поздоровался Ушастик.
— Я могу изменить вашу судьбу, молодые люди, — сказал старец.
— Мы откажемся, — эльф решил все взять в свои руки. — Мерлин, уж слишком мы наслышаны о ваших возможностях.
Маг глухо рассмеялся, будто кто-то царапал ногтем по стеклу. Заняв место рядом с нами, он поведал нам одну историю, что произошла на далеком-далеком острове, за множество лиг отсюда. В другом мире.
Жил-был король Туер. Имел все, что пожелает. Но больно запала ему в сердце красавица, жена придворного по имени Эйгир.
Пытался Туер добиться её взаимности, но она хранила верность своему мужу. Когда же тот покинул родовой замок, Мерлин столкнулся с ним.
Упросил он колдуна поменять ему внешность на мужа красавицы, пообещав, что, если родится у них сын, то он отдаст его магу на воспитание. Проник Туер в спальню, хорошо провел время.
Через девять месяцев родила Эйгир мальчика, дав ему имя – Артур. Туеру безмерно мешал Горлоис, муж красавицы. Попросил он убийцу прекратить жизнь Горлоиса. Приказ выполнили.
Время шло, Мерлин воспитывал Артура. Туер же сидел на шатающемся троне.
Когда мальчику исполнилось тринадцать, его отца отравили. Между придворными развязалась бойня. И решил тогда один из умных лордов сделать королем потомок убитого Туера. Мальчику исполнилось лишь пятнадцать лет. Лорд надеялся управлять через него королевством, став его регентом.
В одном из городов Бретани стоял камень. В камне находился меч, что Дева Озера заколдовала, молвив напоследок: «Королем станет лишь тот, кто сможет вытащить меч из камня». Мерлин и Артур направлялись в столицу, чтобы поток Туера принял корону. Так вышло, что они проезжали тот самый городок.
Артура безмерно заинтересовал меч. Смотря, как рыцари один за другим пытаются вытащить из камня оружие, он лишь смеялся над их потугами. Тогда он, Мерлин, предложил мальчику попробовать свои силы.
Будущий король Бретани подошел к камню. Его руки сомкнулись на рукоятке. Потянув вверх, он вытащил меч. И дал ему имя – Эскалибур.
Артур стал новым королем, перенеся столицу в тот самый городок. Прослышал он о Джиневре, дочери короля Леодегранса. И решил жениться на ней.
Встретившись с ней на пиру, Артур с первого взгляда влюбился. Как и девушка. Молодые вскоре сыграли свадьбу.
На неё пригласили многих лордов из дальних земель. Артур ломал голову – как усадить такое количество ссорящихся века между собой лордов? Помог Лоеоденграс.
Он подарил молодым круглый стол – за ним каждый мог чувствовать себя равным. И Джиневра надоумила жениха поставить стол на торжестве.
Рыцари Круглого стола прославились на весь мир, спасая принцесс, сражаясь с драконами и спасая от гибели другие королевства. Но больше всего рыцари охотились за Священным Граалем.
Шло время. А Джиневра все не могла забеременеть – другая фея затворила её чрево, проча на королевский престол своего сына. Отчаявшаяся королева проводила свое время в объятиях красавца Ланселота, который покорил её при первой же встрече.
Сводная же сестра короля Артура, фея Моргана, так любила брата, что решила его околдовать своими чарами. Но женские чары ей так и не пригодились – Мерлин сделал так, что брат и сестра при встрече не узнали друг друга.
Когда же после бурной ночи, они проснулись, то поняли, что ничего уже изменить нельзя. Моргана чувствовала себя самой счастливой – ведь она носила под сердцем дитя от любимого человека. А потом и родился единственный сын короля Артура, Мордред. Однако его не хотели видеть при дворе, и Артур отослал его, отдав на воспитание другим людям.
Подросший же Мордред желал скорее получить свой трон. Однажды он с ватагой помощников ворвался в покои королевы, когда та принимала у себя Ланселота. Наглецов разъяренный рыцарь изрубил мечом, но Мордред сумел улизнуть. Дело получило огласку.
Джиневра и Ланселот сбежали. Артур безуспешно искал жену. В Бретани же рождались многочисленные слухи о том, где может быть королева. Король сам поехал искать её.
В то же самое время Мордред склонил на свою сторону придворных. Когда отец появился рядом с замком, на него напали и убили. Ланселот примчался на подмогу, но было слишком поздно. Король умер.
Тогда Мерлин перенес тело на Авалон, где поныне и покоится король, готовый в любое время стать на защиту родины.
— То, что у вас происходит сейчас, несравнимо с тем, что видел я, — подвел итог рассказу Мерлин, — однако, чтобы на вашего спутника не падало подозрение, ему стоит остричь волосы.
— Это невозможно! — запротестовал Ушастик, — для эльфа длинные волосы это его гордость.
— Тогда выбирайте, что вам дороже жизнь или гордость. — Молвил Мерлин.
Последние его слова таяли в воздухе. Сам же маг испарился, будто бы мы его и не видели.
Я до сих пор гадаю – приснилась мне история о Туере и его сыне или нет.
Кто-то упорно тряс меня за плечи. Причем с обеих сторон.
— Bassando! Awaria! 3 — повторялось из раза в раз.
Я нехотя открыла глаза. Справа стояла фея и трепала меня за плечо, слева Ушастик матерился на эльфийском и помогал ей будить мое тельце.
— Что происходит? — спросила я на общем наречии, вставая с постели.
— Нимерия пришла нас предупредить, — тут же ответил Ушастик, — фейери Сириус рассказал королевским плащам о том, где мы остановились.
— Ты покорил её своей белоснежной улыбкой? — съязвила я.
Взгляд невольно упал на раскрытое окно. Стояла безлунная ночь, на небе рассыпались звезды. Я привыкла спать в это время, а не выслушивать очередные новости, чтобы потом сбегать!
Мне в лицо феечка бросила пыль. Кожу жутко щипало. Но на меня из зеркала смотрела блондинка с огромным животом. Эльф же стал более похожим на человека и тоже сменил цвет волос.
— Быстрее, Ивет! — не стал церемониться Ушастик.
— Gorua to yelov hatra 4, — проговорила Нимерия нам напоследок, когда мы вышли из дверей гостиницы.
— Что за дорога из желтого кирпича? — не удержалась от вопроса.
— Наш единственный путь к спасению. Идем.
И снова идти пешком. У фей каждая дорога имеет своей цвет – голубой, розовый, зеленый, фиолетовый, фуксии, красный, синий. Но нам нужна именно желтая. Вот как её найти среди этого многообразия?! Я бросила это занятие после бордовой. Но внимательность эльфа не подкачала.
Теперь мы шли по дороге из желтого кирпича. Для полного ощущения детской сказки не хватало только Изумрудного города и Гудвина. Насколько я знаю, таких в наших краях не водятся. Опять обломали мою мечту! Эх!
— Вас подвезти? — окрикнул мужичок, останавливая свою повозку, — вашей супруге, наверно, тяжело ходить на таком сроке.
— Ваша помощь как нельзя кстати, — проговорил Ушастик, помогая мне залезть на стог сена. Со стороны я была похожа на пингвина и знаю об этом. Однако эльф не мог сдержать улыбку.
Почему, черт возьми, меня женят без моего согласия?! Он мне даже предложения нормального не сделал, и я не согласилась, а нас уже считают мужем и женой. Может, я любовница? Только старичку на это плевать. А мне обидно.
— Хватит дуться, — ласково сказал Ушастик, — беременность тебе очень идет.
— Лучше бы думал, как нам беспрепятственно попасть в Людской предел, обогнув Холмы препятствий, — возразила я.
— Если вам нужно быстро добраться, у меня есть знакомый чародей. Он живет тут неподалеку, — вклинился в разговор мужичок.
— Везите нас к нему!
Опять этот несносный эльф решил все за меня. Будь моя воля, сбежала бы от него при первой возможности. Но не получиться. Нас ищут обоих, а долго одна я не протяну.
Идея с местным магом-любителем мне не понравилась сразу. Как оказалось – не зря.
Входя в покосившийся домишко на отшибе деревни, моя пятая точка уже чувствовала приключения. Ушастик же ловко продрался через дым, что окутывал все помещение и договорился.
Мы стояли в центре пентаграммы. Маг заупокойным голосом читал заклинание из потрепанной книжки. Пентаграмма вспыхнула, наполняясь магией. Нас закрутило в зеленоватом вихре…
И выбросило прямо в реку. Хорош колдун! Пыльца феи смылась, и мы снова стали сами собой.
Почему-то никто не учел того, что я плавать не умею. Мокрое платье тянуло вниз, вода забилась в глотку. Воздуха не хватало. Я хрипела, борясь за свою жизнь.
Чьи-то руки схватили меня и вытащили на землю. Закашлявшись, я избавилась от воды. Все очертания будто размылись. Кое-как сфокусировав взгляд, увидела перед собой лицо эльфа.
— И где мы находимся? — спросила я.
— На Орочьей земле, судя по всему, — констатировал Ушастик.
Просто супер! Вместе думать об одном месте, а попасть в другое. Если вы когда-нибудь будете путешествовать с эльфом – не слушайте его. Ни за что. И никогда. Не повторяйте моих ошибок.
С одной напастью разобрались. Теперь же к нам приближалась другая – в лице вооруженных орков. Забредать на их территорию без специального разрешения равносильно самоубийству. А мы ж именно такие!
Ушастик выхватил меч, загородив меня собой. Три здоровенных орка окружили эльфа – сталь столкнулась со сталью. Я бы могла упасть в обморок, как часто пишут в женских романах, но «моему храброму рыцарю» требовалась помощь.
Поэтому все, что могла – применить магию. Окатить водой одного из стражников, второго сбить с ног воздухом. А потом применить запрещенный прием – женский крик.
Я так увлеклась битвой, что не заметила, когда Ушастик упал на землю, держась за окровавленный бок. И я осталась один на один с разозленными стражами границы. Конечно, со мной церемониться не стали – грубо схватили и уложили на плечо.
Я смотрела на раненного эльфа и молилась богам, чтобы он выжил. Орк же нес меня прочь от места столкновения.
Как бы не запрещали законы, всегда найдется их тень. Так было и с орками. Они заводили гаремы, что в принципе не запрещалось. Однако на их территории расцветало рабство.
Когда меня завели в маленькую комнатушку, заполненную людьми, и надели кандалы, вопросы отпали сами собой. Теперь в плену у орков. И со мной могут сделать все, что угодно – продать в рабство, изнасиловать и выбросить как ненужную вещь, отдать своему жестокому богу в качестве подношения.
А спасти меня некому – не знаю, жив ли ещё Ушастик. В сказках обычно принц на белом коне спасает принцессу. В реальности же происходит по-другому – принцессе приходится спасаться самой.
Низенькие окна в избушке давали возможность сбежать. Но как это сделать с кандалами, не перебудив охранников? Видимо, пора включить женское обаяние и попытаться хотя бы выйти отсюда живой и без ошейника.
— Эй! — окликнула я орка, которого приставили следить за дисциплиной среди пленников.
— Чего тебе? — низким голосом поинтересовался он.
— Да вот думаю, как давно ты не пробовал тела женщины, — невозмутимо ответила ему, призывно расставив ноги на жестком полу. Спина жуть как болела от неудобного положения.
— Так ты хочешь поиграть, милая? — попался на мою уловку орк. — Значит, поиграем.
Кандалы неприятно звякнули, когда орк поднял меня с пола. Он повел меня в другую комнату, по пути оглаживая мою попку. Я сохраняла невозмутимый вид, хотя ласка вызывала лишь брезгливость.
Большая кровать составляла все убранство помещения. Свечи стояли по периметру, даря желтоватый свет. Ох, кажется, я зря решила испытать свою судьбу на прочность.
Орк же тем временем снял с меня платье и принялся активно лапать, трогая грудь и опуская руку между бедер. Так. Соберись. Нужно что-то придумать, прежде чем он решит снять одежду и с себя.
В углу сверкнуло что-то. Я пригляделась – открытый сундучок с серебряными монетами. Мое спасение! Уж что-то, а оглушать я умею как никто.
Орк отвернулся, чтобы снять штаны, стянуть рубаху через голову. Крайне неразумное решение. Я быстро дернулась в угол – кандалы зазвенели. Не успел детина обернуться, как получил сундучком по голове. Связка ключей выпала из его кармана. Как просто!
Одевшись, первым делом избавила себя от этих штук. Но и других пленников оставлять без свободы – нехорошо. Так что я освободила пять женщин, маленькую девочку и пару подростков. Мы вместе покинули домик. Они рассеялись как ручеек.
Мне же идти некуда. Можно, конечно, самой достигнуть Одиноких островов. Однако меня волновала судьба Ушастика. Где он? Что с ним? Выжил ли?
Пошла к реке, надеясь, что найду его там. Но эльфа и след простыл!
Черт! Что же мне делать? Куда обратиться за помощью? А главное – к кому? Растерянно оглядев равнину под палящим солнцем, решила идти в деревушку, что угадывалась вдалеке.
От волнений дня сегодняшнего еле переставляла ноги и поэтому шла долго. В деревне я появилась на закате – когда солнце пряталось за деревьями, уходя под землю.
На мои расспросы об эльфе жители реагировали странно – запирали ставни и закрывали двери. Меня это насторожило.
Сбоку раздался глухой стон. А потом ещё раз. Словно кого-то пытали. Я пошла на звук. В полутемной землянке мелькнули пепельные волосы, а затем раздался звон роняемой посуды. Затем появился Ушастик собственной персоной.
— Бежим! — он потащил меня за руку прочь от деревушки, которая казалась красной в лучах заходящего солнца.
Мы оказались в лесу. Опять. Дежавю. Эльфы, похоже, обожают прятаться в лесной чаще. Ушастик повалился на бок, хватаясь за рану. Леший побери! Так нервов никаких не хватит.
— Ложись на спину, — велела я. Он послушно выполнил.
Мои пальцы притронулись к ране, вызвав шипение у мужчины. Сконцентрировавшись, я поймала энергию леса и залечила кровоточащий порез до того, как тот начал гноиться.
— А теперь я хочу узнать, как ты оказался в том доме, — проговорила с нетерпением.
Ушастик расположился на земле поудобнее и начал свою грустную и пафосную историю. После того как его ранили какие-то добрые орки подобрали его и пообещали вылечить. Но, оказавшись в доме и узнав в нем того кого ищут, они решили его убить. Я видела окончание развернувшейся борьбы не на жизнь, а на смерть.
— Куда умыкнули тебя? — поинтересовался Ушастик.
— В рабство. Наверное, хотели продать кому-нибудь в качестве прислуги. И работала бы я на хозяина и рожала каждый год от него оркорят, — ответила я. Эльф еле сдержал смех. Но улыбка на его лице красноречивее всяких слов – что-что, а оптимист из меня не убиваемый.
В лесу тихо шелестела листва, разговаривали между собой животные, раздавались шорохи. А мы лежали и смотрели на небо, обнявшись, пытаясь согреться. Лето подходило к концу и по ночам стало холодать.
Так что обнимашки – только, чтобы сохранить тепло. Ладно. Скажу правду, наконец. Не только из-за этого. В его руках я чувствую себя в безопасности.
Пробуждение гораздо хуже, чем сон. Орки схватили нас, и проснулась я, привязанной к Ушастику. Причем в прямом смысле этого слова.
Тот орк, которого оглушила, противно ухмылялся. О, меня ждет расплата. Класс!
— Ивет, что ты уже натворила? — поинтересовался Ушастик, пытаясь обернуться ко мне лицом – нас связали спинами.
— Подумаешь, сбежала из плена, — проговорила я.
— И угодила в другой, — прикрикнул эльф, — а я с тобой за компанию.
Нас привели в громадный замок. Пленники сидели и лежали на каменном полу в просторном зале. Наши же охранники решили над нами поиздеваться. И начали с Ушастика.
Пепельные волосы водопадом упали на мои колени. Эльфа остригли, как бы он не сопротивлялся.
Кажется, я опять забыла упомянуть. Для эльфийской расы волосы равносильны богатству. Чем длиннее коса, тем завиднее жених. А Ушастик вообще первый на выданье. Звучит смешно.
На деле же – Ушастик с трагическим видом хватался за небольшой хвостик. Я решила его не трогать. Не хочу делать ещё хуже.
Если вы думали, что после этого хуже не бывает, то вы сильно ошиблись. Бывает. Намного. Хуже.
Орк по имени Брадабрас (именно его я оглушила) решил мне отомстить. Но не один, а со «зрителем». Он привел меня в комнату с кроватью. Другой орк привязал Ушастику к стулу и заклеил тому рот, впихнув тряпку.
Меня раздели и «уложили» в постель. Орк забрался на меня… я смотрела, на что угодно только бы не ощущать, как меня разрывает изнутри. Взгляд невольно упал на Ушастика – эльф рвался, цепи звенели, ярость его так и пылала, а в уголках глаз затаились слезинки.
Когда орк закончил, то избавил нас от цепей и оставил одних. Эльф тут же ринулся ко мне и переодел в другое платье, что оставил Брадабрас. Комнату заперли с той стороны.
— О, милая, — прошептал Ушастик с такой болью в голосе, что я сама не смогла сдержать слез.
Я чувствовала себя использованной, ненужной, последней шлюхой в королевстве. Эльф прижимал меня к себе, будто это могло успокоить мои расстроенные нервы.
Торги тоже оказались болезненными. Людей продавали как скот, прося цену все выше и выше. Нам повезло – продали вместе одному господину.
Другой жизни я теперь не знала – только убирать с утра до ночи в гареме у могущественного орка. Ушастик выполнял грязную работу – чистил конюшни от навоза, чинил что-нибудь и ковал мечи. Он сильно изменился. Я давно не видела его улыбки, не слышала, как он смеется. Естественно, меня это напрягало.
Может, я и сама не заметила, как привязалась к нему?
3 Bassando! Awaria! — Вставайте! Просыпайтесь! (фей.).
4 Gorua to yelov hatra — Идите по дороге из желтого кирпича (фей.).
Меня ещё не наряжали как шута! Шаровары разноцветные, туника в мелкий цветочек. Прислуга в гареме орка ходила только так.
Сами орки на две головы выше человека и имеют сильно развитую мускулатуру. Если судить только об их внешнем виде, то они не очень умны. Однако те, кто держит гарем и совершает торговые сделки по всему королевству – настоящие уникумы.
Женщина-орк чуть ниже, чем мужчина этой же расы. Она довольно толстовата и обожает шелка. Ах, да, ещё смачные шутки по поводу сексуальных отношений и песен на эту же тему. Они готовы их распевать везде и всегда. А ещё – они обожают украшения, поэтому ходят как новогодние елки.
И вот в таком «коллективе» мне приходится работать. Я уже начала скучать по Банку идей. Там хоть я не убирала. И не выслушивала разговоры о том, кто с кем переспал, где и сколько раз. Расспросы доходили и до меня!
А мне и рассказать-то нечего. Вру. Есть. Однажды, поступив на службу в Банк идей, я напилась на какой-то вечеринке. Кажется, в честь Нового года. Начала приставать к Ушастику, а утром – обнаружила себя в его постели. Тогда он мне сказал, что это ничего не значит. Он ещё встречался с девушкой… как там её? А, вспомнила! Жизель. Принцесса Далекого королевства. Вроде, так её звали.
Конечно, я опустила важную часть про Банк идей. Но женщины-орки охали и ахали, посылая гнев на бедного эльфа. Да, сочувствую ему всей своей темной душой! Ха-ха-ха. Зато теперь ко мне стали относиться уважительнее – разрешили вернуть свою одежду. За, что я им безмерно благодарна.
Свое платье, знаете ли, как-то ближе к телу. Однако меня беспокоило то, что Ушастик старался избегать моего общества. Видимо, он ощущал вину. Конечно, его связали тогда и заставили смотреть, как меня насилуют. Не каждый выдержит. Я же почти забыла об этом инциденте – а, когда меня попросили поделиться чем-нибудь «этаким», то тут же выдала все как на духу. Меня поддержали. Больше того – главная женщина в гареме сообщила своему мужу об этом. Брадабраса нашли и судили.
Каждый получил по заслугам. Никак не ожидала, что орки могут проявить сочувствие! Конечно, из-за Этолкиина сформировался стереотип о то, что они безжалостны, настоящие машины для убийств во время войны. И ведь никто не смотрел, как они ведут себя в мирное время. Никто не догадался даже расспросить об этом.
Что-то я сильно отвлеклась. Обнаружила себя уже на конюшне. Ушастик как раз чистил шерсть жеребца и настолько увлекся своей работой, что не заметил меня. Пришлось кашлянуть, чтобы привлечь его внимание.
— Привет! — поздоровалась, чтобы начать диалог.
— Привет. — Нахмурившись, проговорил Ушастик. Складка пролегла между его бровей – значит, задумался. — Я тут как раз подумал. Может, останемся здесь?
— Сдурел?! — воскликнула я. — Променять свободу на рабство? А как же Одинокие острова?
— А они никуда не денутся, — возразил Ушастик, — тем более что здесь к нам нормально относятся.
— Нам просто повезло, — сказала я, — лучше бы думал как…
Меня оборвали на полуслове. Маленькая девочка-орк вошла в конюшню. Зардевшись, она глянула сначала на эльфа, потом на меня. Боги, что я пропустила?!
— Ушастик, — решилась девчушка, — отец послал меня спросить, как скоро будут готовы лошади. Он хочет выехать на охоту как можно быстрее.
— Скажи, что через пятнадцать минут будет все готово, Ойрхин, — нехотя, бросил он и демонстративно отвернулся к жеребцу. Девочка же, улыбнувшись напоследок, ушла.
— И с каких пор мы строим глазки детям султана? — спросила я.
Эльф заржал как сумасшедший. Что в этом смешного? Вполне логичный вопрос, учитывая обстоятельства. Отсмеявшись, Ушастик прижал меня к себе, заключив в кольцо из рук.
— Я тебя ни на кого не променяю. Будь уверена, — мое ухо опалило жаркое дыхание.
Как же он обожает говорить загадками! Да и фраза двусмысленно прозвучала. Может, он все-таки влюблен в меня? Нет. Мне это только кажется. Черт! Кто бы помог ещё разобраться в его поведении. А в моем?
Жизнь у орков набирала свои обороты. Да и предложение Ушастика о том, чтобы остаться здесь больше не было безумным. Плюсы здесь итак видно – нас никто не станет искать в гареме могущественного орка, никто не узнает (мы изменились). Единственный минус – это работа. Лично для меня это давно перестало считаться минусом.
Я находила свое очарование в том, чтобы помогать по дому, расчесывать женщин, слушать их разговоры и знать о том, что твориться в королевстве.
Единственное, что не могла взять в толк – почему именно Ушастика обвинили в смерти брата, ведь он находился очень далеко от Столицы в тот момент. Наверно, кто-то захотел сбросить вину на него. Да так сильно, что не поскупился на средства.
Ушастику подкинули яд – об этом он мне сообщил только сейчас. Идиот! Когда мы приехали в Банк идей после моего феерического побега с собственной свадьбы, он промолчал. Не хотел тревожить. Ага. А то, что его подставили – ничего не значит. Пф!
Мне вот интересно – все эльфы так тупят или Арнаэль особенный? Он прикоснулся к склянке, оставил свои отпечатки. Когда мы бежали, по всему королевству уже разнеслась новость об убийстве брата братом. Хилая версия, скажу я вам.
Убийцу явно стоит искать в Столице. Естественно, я предложила этот план Ушастику. Но он уперся как баран, утверждая, что ему и тут отлично. Боги!
Будто сам не хочет найти убийцу брата. Или знает, кто это мог сделать и молчит как рыба. А убийца наслаждается свободой, пока мы корячимся на орка. Просто супер! Не знаете, Гудвин ещё раздает мозги? А то я бы заказала.
Нет, не для себя. Ушастику нужнее. Со своим ветром в голове я и сама хорошо справляюсь.
Рассуждать, конечно, можно до бесконечности, но я же не могу долго сидеть без дела. Тратить свое время на бесполезные занятия. Если эльф отказывается «погрязнуть в пучине» Столицы, то это сделаю я. Пожелайте мне удачи.
Вот какая нелегкая понесла меня в Столицу? Захотела поиграть в детектива Мерлока Омса? Или поискать розу в произведении Аристотеля?
Лучше начну историю сначала. Панику поднять всегда успею.
Хотя паниковать стоит уже сейчас – Ушастика схватили и заточили в темницу. Из-за меня.
Султан решил поехать в Столицу с несколькими женами. Естественно, я напросилась с ними. Меня подмывало узнать, кто же подставил Арнаэля.
Во дворце королевском же готовились к свадьбе. Никто и не заметил, как собственной персоной стала кухонной девкой. Работка ужас – помогать кухарке, чистить овощи и фрукты, мыть посуду и так далее.
Пока я вот так «развлекалась», слушала, что говорят между собой слуги. Помню, кто-то из них обмолвился, что у Аэльшэна был соперник. Причем могущественный. Лорд какого-то леса. Однако никто не мог вспомнить имени этого самого лорда.
Конечно, мне захотелось проверить версию. Так как моей скудной фантазии хватило лишь на прислугу во дворце, то пришлось довольствоваться малым, а именно ночью прокрадываться к гостям. Знаю, что план хромает.
Достопочтенные лорды наслаждались сном в кроватях с балдахином, в то время как я обыскивала их сундуки, выдвигала ящики. И упорно искала склянку с ядом. Или намек на пристрастие к таким вещам.
О, боги! Тут я не ошиблась. В темноте спальни, задрапированной красным, в верхнем ящике обнаружились разнообразные яды. Одной склянки не хватало. Бинго.
— Еху-у! — закричала я зря. Хозяин комнаты проснулся. Стал надвигаться на меня, его руки сомкнулись на моей шее. Воздух будто выбили из моих легких.
Именно в этот момент тьму разрезал свет. На пороге появился Ушастик с канделябром в руке. Недолго думая, другой мужчина заорал: «Цареубийца». На крик прибежали королевские плащи, скрутили моего эльфа.
Я же, как шандарахнула орущего выроненным Арнаэлем канделябром. Со злости. Потом додумалась зажечь свечи и посмотреть кто же таинственный убийца Аэльшэна. Но его и след простыл.
Вот чудеса. Важнее всего спасти Ушастика. Вот только как?
Меня не узнали даже! Однако пройти мимо эльфа-милашки стражники почему-то не смогли. Хотя с такой короткой стрижкой его родная мама не узнает.
И кто у нас тут темная лошадка?
Я надеялась выяснить это на свадьбе. Как-никак – каждый гость на виду. Вдруг узнаю своего полуночного «незнакомца». Или может, магия подскажет. А что? Она может, если правильно попросить.
Примерно в таком состоянии мне приходилось разносить блюда, наблюдать за приглашенными и стараться не мешать счастливой третьей сестре Мармарэль. Больше всего меня беспокоило, куда дели моего Ушастика. Где тюрьма находиться – без понятия. И спросить не у кого.
В ответ на мои мысли кулон засветился красным, чуть не выдав меня всему честному народу. Я потерялась среди людей, послав к черту местную кухарку – уж ей доставало тех, кто расставлял блюда на столе.
Кулон вел меня вниз, в подземелья. Когда я поворачивала правильно в тускло освещаемых коридорах, он начинал гореть ярче. Вот так мы и дошли до камеры.
Ушастик лежал на стоге сена. Его очертания еле угадывались в полутьме. Кулон, последний раз засветившись красным, погас. Я замерла, прислонившись к железной решетке. Сначала подумала, что Ушастик спит, но вдруг он поднялся со своего «ложа» и уставился на меня.
Кровавые подтеки украсили лицо. Белая рубашка впитала в себя так много крови, что теперь казалась розоватой. О, этот взгляд не предвещал мне ничего хорошего – голубые глаза от боли стали похожи на льдинки. Черты лица заострились.
— Зачем? — проговорил он. Невольно вздрогнула – из его голоса пропала вся мягкость по отношению ко мне.
— Хотела узнать, кто тебя подставил. Я же хотела помочь! — лепетала в ответ.
— Помогла? — рыкнул мужчина.
— Арнаэль, пожалуйста, — зачастила я, — ещё можно все исправить. Прошу…
— О чем ты просишь? — переспросил Ушастик. — Ивет, моя прерогатива – тебя спасать. Боги, я так долго скрывал свои чувства! А ты даже не можешь посмотреть на меня как на мужчину!
— Стоп! — Попросила невольно, услышав муку в его голосе. — О чем ты?
— Да все о том же самом! — сказал эльф. — Я люблю тебя.
Мне послышалось. Или вы тоже это только что слышали?
Черт-черт! Почему именно сейчас?! Если он шутит, я сама его…
А, если не шутит?
Боги. Неужели нельзя найти другой момент?!
Меня саму сейчас будто шандарахнуло. Что отвечают в таких случаях? Я тебя тоже? Может, ты мне нравишься?
Что мне говорить ему. Что?
Помогите!
— Это шутка? — решила уточнить на всякий случай.
— Нет, — последовал короткий ответ.
— Ты мне нравишься, — все же выпалила я, — поэтому я вытащу тебя отсюда!
— Ивет, — думала, он захочет меня остановить, — будь осторожнее. Моя мать рассматривает тебя в качестве своей невестки. Твоей потери она не переживет.
— Ахахаха, — мой смех раскатисто отдавался от каменных стен. Ушастик даже улыбнулся, — похоже, пора менять законы жанра.
— Нет! Они же проверены на фокус-группах, — съязвил он.
Мне теперь предстояло найти «темную лошадку». Эх, если бы найти кого-нибудь из Банка идей, знакомого с поисковой магией! К сожалению, этот уровень я так и не освоила.
На мое счастье, на свадьбе распевалась о счастье молодых настоящая Крестная фея. Как бы её уговорить-то… Обычно Крестные стараются мало вмешиваться в жизнь своих подопечных – Золушка, Элла и Спящая красавица не в счет.
— Я все же нашла тебя, — и Крестная заключает меня в свои объятия. Эм... и что же я могла пропустить пока бегала до эльфа и обратно.
— Простите?
— Ивет, я тебя ищу уже давно, — продолжала разглагольствовать фея. От нее так и несло спиртным, — И вдруг такая неожиданность!
Даже присмотрелась к феечке на всякий случай – крылья как у бабочки, наряд а-ля цветок. Здорово! Это как получить письмо из Шмогвартса не в одиннадцать лет, а уже взрослым. Кажись, кто-то опоздал.
— Крестная, мне нужна твоя помощь, — решила взять быка за рога.
— Все, что угодно.
— Найди того, кто убил эльфа своими чарами.
Поисковая магия напившейся феи указала на Мармарэль. Странно, что я раньше эту версию не проверила.
В это время королева как раз поздравляла молодых, держа на привязи двух знакомых мне джинни. Она до сих пор носила траур. А её улыбка выглядела искусственной. Сказав какие-то слова, Мармарэль выбежала из зала. А за ней направился эльф с темными волосами. Конечно, пошла за ними.
Мармарэль стояла, прислонившись к стене. Эльф же что-то ей выговаривал. Я тихо подобралась ближе.
— У нас свадьба скоро, а ты ведешь себя как плаксивая девчонка, — не церемонился мужчина.
— Оставь меня наедине с моим горем, пожалуйста, — попросила Мармарэль.
Темных эльфов осталось мало, насколько я знаю. Они смешались с людьми. Этот же отказался от бессмертия – некогда идеальные черты заострились, глаза приобрели глубокий оттенок.
— Забудь уже своего мужа! — не сдержался он.
— Я была счастлива с ним. Недолго, но счастлива, — возразила королева.
— И ради кого я покинул Темный лес?! Ради девчонки, что не может даже изобразить счастье на людях, — запричитал эльф.
— У меня не получается притворяться, — сказала Мармарэль.
— Так я тебя научу, — мужчина подошел к ней и встряхнул как куклу, — только позволь хоть раз поцеловать тебя.
— Нет! — Проговорила она, не давая ему коснуться своих губ. — Сначала я найду убийцу своего мужа.
Королева с гордым видом оставила своего жениха. Мне же эльф показался знакомым. Где-то я уже его видела. Вот только где?
Как не напрягала память, не могла вспомнить. Черт! Ещё мне нужно спасать Ушастика. И кто мне поможет? Я слышала, что в Столице обосновались три сестры-ведьмы. Надеюсь, они хоть что-то дельное посоветуют.
Я решила не ждать утра, а направиться к ведьмам сейчас. Тем более, что они ненадолго в городе. Среди темных улиц, освещаемых двумя-тремя фонарями, страшновато идти. Но мне все равно, если честно. Мне сейчас важно восстановить справедливость и спасти Ушастика.
Красивый особняк с вывеской: «Сестры Лолихвелл» заприметила сразу. Домик представлял собой удивительное зрелище – массивная дубовая дверь с кованой железной ручкой, высокие стрельчатые окна, терраса, опоясывающая его и делящая на две половины. Я невольно залюбовалась архитектурой.
Дверь же открылась и на пороге показалась молодая женщина.
— Проходите, мы вас ждали, — проговорила она, приглашая меня внутрь.
Я зашла за ней и оказалась в гостиной. Там уже на мягких диванах сидели две женщины – одна с короткими черными волосами, другая – с рыжими волосами, которые лежали на её плечах.
— Ты хочешь найти убийцу, — проговорила ведьма с черными волосами.
— Да, — подтвердила я.
— Но ты не можешь вспомнить его.
— Именно так.
— Дай мне свою руку.
Послушалась. Ведьма притронулась к моему запястью. И стала смотреть куда-то сквозь меня. Я замерла, не знаю, что и думать. Но ободряющие взгляды других сестер успокоили.
— Эльф по имени Даринуль, — вымолвила сестра.
О, боги! Ну, конечно. Дурья моя башка! Он же, закончив службу в надзоре Банка идей, стал личным охранником принцессы Мармарэль. Ходили слухи, что он влюблен в неё. Теперь картинка, наконец, сложилась.
— Я должна рассказать все королеве.
— Не спеши. — остановила меня рыженькая. — Ибиф видела, что ты только усложнишь все. Жениха мы твоего спасем, но, боюсь, что тебе придется отказаться от этой затеи.
— Почему? — опешила от неожиданности.
— Если ты расскажешь хоть кому-нибудь, то не будет у тебя спокойной жизнь с любимым, — откликнулась Ибиф.
— Давайте хоть мое горе луковое спасем, — нехотя, согласилась я.
Рыжая взяла меня за руку, и мы перенеслись в королевскую тюрьму в вихре серебристых частиц. Ушастик спал в темнице.
Ведьма же одним мановением руки сбросила замок с темницы. Мне пришлось будить эльфа. Мы втроем оказались в шатре орка, которому служили. Рыженькая перенеслась в свой дом, а я начала свой долгий рассказ о том, как мы угодили в неприятности. Оба.
— Ахахахах. — Орк смеялся долго. — Меня так ещё никто не веселил.
— Нас накажут? — поинтересовался Ушастик.
— Нет, — тут же стал серьезным рабовладелец, — я знаю о цели вашего пути. И поэтому даю вам вольную. Мой корабль направляется на Одинокие острова, там готова каюта для вас.
Нам протянули свитки. Я раскрыла свой и ахнула. Помимо свободы орк подарил нам несколько тысяч монет, которые тут же материализовались в руках.
— Спасибо! — поблагодарила я.
— Арнаэль. — Окликнул орк эльфа. — Женись на ней, и будьте счастливы.
Так начался новый виток приключений.
Паруса хлопали на ветру, рангоут 5 трещал, матросы перекрикивались и переругивались друг с другом, борясь со стихией.
Второй день на корабле начался со шторма. Суденышко боролось с волнами, люди бегали, вычерпывая воду.
Я же боролась с дурнотой. В первый день плавания мне нравилось все. Сейчас же – еле выдерживала качку. Ушастик поил меня своими специальными зельями, чтобы облегчить мне путешествие.
Пока он окружал меня заботой, я исподтишка могла рассмотреть его в новой одежде, что подарил нам орк.
Черные штаны-трико, белоснежная рубашка, проглядывающая сквозь прорези куртку. Нагрудная золотая цепь, что соединяла между собой плащ и куртку. Настоящий аристократ. И меня это беспокоило – в Безбрежном океане ходили слухи о пиратах. Самый известный из их «братии» — капитан Джем Спарроу.
Идеалом женской красоты в наше время считалась блондинка с высоким чистым лбом. Не обо мне, к сожалению. Хотя все мои знакомые осветляли волосы, чтобы стать «красотками». Выбривали волосы, чтобы открыть лоб. Мне же не повезло со всем и сразу.
Конопушки украшали мое лицо. Рыжие волосы, заплетенные в сложную прическу, придавали мне шарма. Ну, я надеялась на это.
— На что ты смотришь? — поинтересовался Ушастик, заметив мой взгляд.
— Задумалась, — ответила я.
— Нравится, как выгляжу, так и скажи, — проговорил эльф.
— Ой, не льсти себе, — отмахнулась от него.
Мечтала скорее оказаться на суше. Но во время шторма приходилось находиться в каюте. Наедине с ним. Спать на соседней койке 6.
Арнаэль как назло решил применить на мне все свое обаяние. Сначала меня это раздражало. Теперь же – нравилось. Надеюсь, что он не опоил меня зельем, имитирующим чувства.
Крики на палубе изменились. Раздался звон стали. Что-то точно происходило.
— На абордаж! — закричал кто-то.
Черт побери. Корабль захвачен, видимо. Беспокойство отразилось на лице Ушастика – складка пролегла меж бровей. Он достал меч, готовый снова защищать меня от всего.
Дверь в каюту выбили ногой. Пират появился на пороге. Я следила за сражением между мужчинами. Ох, лучше бы мы сдались сразу. Арнаэль все только ухудшил.
Благодаря ему, мы теперь сидели вместе с другими пленными. А корабль вели, черт знает куда. Ушастика так и хотелось стукнуть. Но связанные руки не позволяли сделать этого.
— Молодец! — прошипела я. — Третий плен за месяц.
— Я же тебя защищал, — возразил он.
— Защитил?!
— А ты узнала имя убийцы? — поинтересовался Ушастик.
— Да, — не стала юлить, — но тебе не могу сказать.
— Почему? — все не отставал от меня эльф.
— Ты захочешь отомстить. А я знаю реальную историю того, к чему приводит месть.
— Давай, расскажи. Все равно заняться нечем.
— Один человек хотел отомстить за убийство матери. Он объехал большинство стран ради мести, но его захватили в плен. Он женился на дочери индейского вождя и был счастлив с ней. Но месть – выше, чем любовь и семья. Так решил он.
Случайно встретившись с убийцей, он отомстил. Однако из-за этого потерял все, что имел – жена не выдержала, узнав, что он любит другую девушку, что ждет его на другом конце света. Их дети погибли из-за несчастного случая, а она сама отравилась.
Вернулся тот человек домой. Но уже не смог завести детей хоть и женился на девушке, что смогла его дождаться. Вот такая история.
— Ты же все придумала! — возразил Ушастик.
— Нет, — проговорила я, — мне рассказали эту историю. Много лет назад. А ты подумай – готов ли ты потерять…любовь ради одного момента мести.
Ушастик призадумался. А я не стала уточнять, что вычитала эту историю в одной книге. Уж лучше сразу остудить его пыл, чем потом жить с убийцей, которым он не является.
Я безумно скучала по Зоне, по Банку идей. А ещё по возможности смотреть на невидимые магические нити, тянувшиеся из него и покрывающие весь город. Если нить рвалась, значит, в том месте творили запрещенную магию.
Как сейчас помню свой первый день на службе. Мы с Зоной отправились на окраину, заметив разрыв магической нити в городе. А там! Там творилось настоящее жертвоприношение. Молодую девушку в любое время мог разорвать огромный волк. А старик с посохом просто стоял и смотрел, бормоча себе под нос заклинания.
Зона среагировала быстро, потушив костер под девушкой. Я вызвала подмогу. Старика схватили. Волк исчез, будто его и не существовало вовсе.
Корабль плыл по успокоившемуся океану, покачиваясь. Я смотрела в отверстие, что оставили пираты, и видела птиц, летающих над водой, яркое солнце.
Что нас ждет теперь – я не знала. Как и не могла понять, зачем пиратам пассажирское судно, внутри которого лишь люди. Может, нас ждет быстрая смерть. А может, и новое рабство.
Океан полон опасностей. И это не только человек.
5 Рангоут — (от голл. гоndhout — «круглое дерево») парусного судна это прежде всего мачты и реи. Зд.: остов корабля (неподвижный рангоут).
6 Койка – зд.: подвесная постель на судне.
Некоторые острова невидимы на картах. Они есть, но скрыты от людских глаз магией.
Осматривая несчастны пассажиров, сидящих связанными в трюме, я видела разные оттенки страха. Молодая женщина укачивала на руках младенца, который раскричался. Женатая пара о чем-то тихо переговаривалась друг с другом. Старики молились о смерти. Дети притихли – их округленные от ужаса глаза можно увидеть в полутьме.
Ушастик прислонился к ящику. Рана на боку открылась и начала кровоточить. Собрав все силы, я вылечила его. И теперь моя голова покоилась на его плече, а он сам целовал мои волосы, успокаивая, вгоняя в транс.
На меня напала такая апатия, что невольно вспоминались все сказки, что слышала от отца – про повелителя музыки, про чудовище, про красоту, про силу и прыжок за счастьем.
Жили-были мельник с дочкой. Красавица Белинда росла на радость отцу.
И вот однажды соседский мальчишка вздумал добиться сердца девушки. Уговаривал он её и так, и этак, дарил цветы, предлагал достать звезду с неба. Но Белинде этого было мало. Она хотела получить Кубок жизни.
О нем она грезила ночами и хотела заполучить себе в пользование. Мечтала она творить добро с помощью Кубка и дарить жизнь.
Роберт, а именно так звали мальчишку, совсем отчаялся. В поисках того самого Кубка жизни он отправился в дальнее странствие, надеясь услышать что-нибудь об этом волшебном предмете.
Так поиски привели его в страшный-престрашный лес, где ветки царапались, а корни деревьев пытались ухватить путника за пятки. Черные вороны кружили над его головой. И света белого он не видел.
Не видя дороги в лунном свете, Роберт прилег отдохнуть. А утром его встретило яркое солнце, и лес больше не казался таким уж страшным. Обычный лес, коих много в мире.
Он огляделся и вдруг как по волшебству напротив него оказался человек в красном камзоле и черных штанах. В солнечных лучах его кожа блестела. От неожиданности молодой человек выхватил свой кинжал и наставил его на незнакомца.
— Кто ты? – испуганно спросил Роберт.
— Румпельштильцхен к вашим услугам, — насмешливо проговорил незнакомец, шутливо кланяясь.
— Зачем вы здесь?
— Кто-то искал Кубок жизни, а я знаю, в каком месте его обнаружить, — активно жестикулируя, сказал Румпельштильцхен.
— Что вы хотите взамен? – настороженно переспросил Роберт.
— Да так, безделицу. — Рассматривая свои золотистые ногти, ответил знакомец. — Взамен ты подпишешь со мной договор, по которому каждый год в полнолуние твоя жена Белинда будет ухаживать за цветком, что я принесу.
— Что за чушь! – воскликнул Роберт. — Я никогда не заплачу такую цену! Я не верю вам!
— Значит, не видеть тебе той красавицы и выйдет она за другого, — поглумился Румпельштильцхен.
— Хорошо. Указывай, где искать мне Кубок жизни, — наставив кинжал на горло карлика, сказал Роберт.
— Аккуратней, милейший, — приторно-ласково произнес Румпельштильцхен, — Сначала сделка.
Перед лицом юноши из ниоткуда возник свиток с золотыми буквами, а в его руке появилось перо.
— Подпиши.
Роберт, не глядя, поставил крест на договоре и в ту же секунду свиток исчез. Как по волшебству.
— Что теперь? – поинтересовался юноша.
— Теперь, удачи!
Какой-то вихрь подхватил Роберта и оказался он в другом лесу, на поляне. Внутри одного из деревьев юноша заметил странное свечение. Подойдя ближе, он увидел, что внутри ствола находится кубок, тот самый. Серебряный с золотым лепестком на подножке.
И ведь неспроста все это, он чуял нутром. Да вот только никак не вытащить его, как ни пытайся – Роберт и кинжалом пытался, и руками.
— Что ты делаешь, глупый человек? – вдруг из ниоткуда раздался женский голос.
— Кто здесь? – оглянувшись, сказал Роберт, но никого не увидел. Зато перед ним предстала девушка, сплошь сотканная из листьев, — Кто ты?
— Я, дриада, хранительница этого дерева и дочь лесного короля, — все же ответила она, — и ты пытаешься отнять у меня то, что тебе не принадлежит.
— Но мне необходим этот Кубок жизни! – воскликнул Роберт, — Без него я не смогу взять в жену Белинду.
— Тогда пройди мое испытание, храбрый юноша, и получишь свое, — произнесла дриада, — Какое дерево использовал Зевс как первый оракул в стародавние времена?
— Шепчущий дуб Додоны, — ответствовал Роберт.
— Кубок твой, человек, — прошелестела дриада, — Только помни, что, чтобы ни случилось, никто, кроме тебя и твоей жены не сможет вырастить в нем жизнь. И, если Кубок пропадет из твоей деревни, жизнь там закончится.
Однако завет мудрой дриады был забыт, стоило Роберту вернуться в свою деревню. Там он вручил добычу Белинде и женился на красавице, дочери мельника.
В полнолуние появился у Роберта и Белинды сын. Маленький красивый мальчик с голубыми глазами матери и волевым подбородком отца. Родители от счастья позабыли и про договор, и про кубок. Однако под страхом потерять обретенное счастье пришлось все же Белинде исполнить условие Румпельштильцхена – каждое полнолуние приходилось молодой матери растить в Кубке жизни цветок.
И в одно из полнолуний, когда Роберт спокойно спал, Белинда решила нарушить договор – и не явилась на встречу с карликом. Тогда Румпельштильцхен в отместку выкрал Кубок жизни – сделки всегда у него исполнялись вплоть до этого времени.
Больше не стало жизни в той деревушке. Дети умирали в младенчестве, взрослые гибли от неизвестной болезни. И потерялся Кубок жизни на долгие-долгие века. Ведь за магию всегда нужно платить.
Магия – это не игрушка. Она имеет свою цену. Любое магическое действие и ты – должник.
Я черпаю магические силы внутри себя. Погружаясь в глубины подсознания, я достаю скрытые способности и могу колдовать. Это сложно – уходить в неведомое, а потом возвращаться.
Я могу видеть свои прошлые жизни. Но не могу вмешиваться в ход событий– слишком опасно.
От мыслей меня оторвал довольно забавный спор двух «капитанов» - пиратов.
— Я, капитан Джем Спарроу! И мы ведем пленников в Неверленд! — говорил мужчина в треуголке. Его волосы заплетены в многочисленные косы, а под шляпой красная бандана.
— Я, капитан Крюк! И мы поведем пленников прямиком в рабство! — возражал другой мужчина в черной одежде. Вместо запястья на правой руке у него, действительно, крюк.
— Тихо, — прервал спор «капитанов» настоящий капитан. Старик с деревянной ногой сначала стукнул Джема по треуголке, а потом и Крюка, — что вы здесь устроили?! А, ну-ка, марш на реи – помогать матросам! Я не посмотрю, что мы когда-то были друзьями, обоих выброшу за борт!
Пассажиры дружно засмеялись, смотря, как два капитана уходят прочь. Появление Барбароссы разрядило обстановку. Но мы до сих пор не знали, куда направляется судно.
Страх ненадолго отступил и снова вернулся. Я невольно начала рассказывать сказку, коих в Донауворте каждый ребенок знает не мало:
— Жила-была в одной деревне девушка по имени Арета. Во всем она помогала отцу с матерью. И росла доброй, отзывчивой, честной.
Да вот только на лицо не вышла — большой нос, близко посаженные косые глаза, россыпь веснушек на щеках. За спиной деревенские дети дразнили её уродиной.
Влюблена была Арета в красавца Париса, сына кузнеца Дорасеоса. Только Парис не отвечал взаимностью ей и не обращал внимания.
Долгими вечерами проливала Арета слезы по Парису, не в силах ни раскрыть кому-либо свои чувства, ни поделиться с кем-нибудь. Подруг у неё не было.
Однажды отец попросил Арету подковать их единственного коня. Она послушно повела Ветра к кузнецу.
Крепко сбитая из досок кузня стояла на отшибе деревни. А из большого домика всегда валил пар. Арета несмело постучала в дверь и открыл ей сам Парис.
— Что тебе нужно? — грубо спросил парень
— Подковать лошадь, — ответила Арета, изучая под своими ногами землю, - Я заплачу, — она полезла в холщовый мешочек за деньгами и вытащила десять медяков.
— Этого не хватит, — произнес Парис, — Ступай прочь отсюда!
Арета медленно уходила прочь от кузни, ведя под уздцы коня. Слезы застилали ей глаза. Она и не заметила, как перед ней возник сам кузнец, и врезалась в него.
— Простите! — пролепетала девушка.
— Что случилось? — ласково поинтересовался Дорасеос.
— Мне отказались подковать коня. Но он нужен моему отцу, чтобы съездить на ярмарку на следующей неделе, — вытирая слезы, рассказала Арета.
— Сейчас подкуем твоего друга! — воскликнул Дорасеос. Когда Арета полезла в мешочек за деньгами, он остановил её руку. Ладонь же у него мозолистая, но ласковая. — Я с тебя денег не возьму.
Кузнец увел коня, а девушка стремглав помчалась домой. Её щеки пылали - никто, кроме родителей, не был так ласков с ней.
Вечером же явились сваты от кузнеца, и он сам — Арета надеялась, что Парис просит её руки. Однако отец быстро разубедил её в этом — и тогда девушка сбежала.
Арета все шла и шла быстро к реке, что протекала за деревушкой. Она ведь надеялась выйти за сына, а не за его отца! Присев на песчаный берег, она горько разрыдалась.
Вдруг из воды вышла девушка в прекрасном наряде, почти открывающим её белое тело. А в её длинные ниспадающие волосы вплетены веточки деревьев.
— Кто ты? — испугавшись, спросила Арета.
— Я наяда, дочь речного царя. Я пришла, чтобы помочь тебе, — голос незнакомки походил на журчание ручейка, — Умойся моей водой и станешь красивой.
Арета настороженно посмотрела на деву реки, а потом все же последовала её совету. Вмиг её лицо стало прекрасным - глаза не косили, нос уменьшился, а веснушки пропали. И отражение в водной глади впервые порадовало деревенскую уродину.
— Тебя будут видеть красивой те, кто изначально видел твою красоту, — проговорила наяда, — Но помни: если до исхода этого месяца тебя не поцелует тот, кто тебя любит, то твоя красота пропадет навек.
Речная дева исчезла и Арета осталась одна. Домой она возвращалась бегом, позабыв про сватов и предостережение. Однако первой к ней выбежала мать, затем отец, а потом появился и сам кузнец.
— И каков твой ответ? — спросил Дорасеос.
— Я не выйду за вас, — ответила Арета.
На следующий день она сама пошла в кузню, чтобы поговорить с Парисом. Но тот отверг её, назвав уродкой. Она, опустив плечи, побрела в конюшню, чтобы забрать верного друга. Вывела Ветра из стойла, расчесала гриву и проверила подковы.
— Арета. — позвал её Дорасеос. Она от неожиданности чуть не подпрыгнула до потолка. — Милая Арета!
Кузнец шел прямо к ней, и нигде нет возможности спрятаться. Девушке его вид показался грозным, она не знала как себя вести с ним. Она зажмурила глаза, ожидая удара, но Дорасеос лишь на несколько секунд прижался к её губам своими и отступил на шаг.
— Какое сейчас число? — открывая глаза, спросила Арета.
— Месяц на исходе, 30, — удивленно ответил мужчина.
Если кузнец и вправду её любит, то она останется красивой на всю оставшуюся жизнь. Но об этом думать даже страшно! Она забрала коня и ушла.
Прошла ночь, начался день. Однако красота от Ареты никуда не делось. К вечеру опять явился кузнец со сватами. И девушка согласилась стать его женой.
Через месяц сыграли свадьбу. на которой гуляла вся деревня. А сын кузнеца куда-то сбежал с другой девушкой. А через год дошли вести, что Парис и та девушка скончались в городе от чумы.
Красота ведь должна быть не только снаружи, но и внутри.
— Это самая лучшая сказка, которую я слышал, — проговорил Ушастик.
— А у эльфов они разве другие? — поинтересовалась я, заглядывая в его глаза.
— Другие, — ответил Арнаэль, — в них больше жестокости.
— Расскажи! — просили люди, приготовившись слушать новую историю.
— Хорошо, — согласился эльф. Сделав глубокий вдох, он начал свое повествование:
— Давным-давно пробудились эльфы возле прекрасного озера. Не знали они вражды, алчности и сластолюбия. Бог Вера отправил своих посланников, чтобы встретить эльфийский народ и даровать им бессмертие. Но испугались рожденные звездами, приняв посланников за духов тьмы.
Часть ушла в темень лесов, в подземные царства гномов. Часть выбрала свет Вера. Так появились Темные и Светлые эльфы.
Два народа жили отдельно друг от друга, а браки между ними стали редкостью. Темные эльфы выбрали магию подземных источников, Светлые – магию лесов и полей.
Темные стали служить Тьме, воплотившейся в Мауроне. Они развязали войну, в которой столкнулись народы Донауворта. Много полегло на поле боя. Но только Светлые победили в этой бойне, а Темные спрятались в непроходимых чащобах, вырождаясь со временем.
— И почему ты мне не рассказывал об этом? — удивилась я.
— Потому что отголоски той войны видны до сих пор, — не стал медлить с ответом Ушастик, — и хоть Темных эльфов, действительно, мало, они могут вредить нам. Невеста Светлого обязана знать об этом.
Да уж. Мало того, что нас везут в неизвестность, так и Арнаэль решил «вовремя» предупредить об опасности. Интересно, а он женится на мне или нет?
Я многого не знаю о Донауворте! Обидно. Радует, что моя служба в Банке идей закончится в этом году. Где бы я ни оказалась, магическая нить, связывающая меня с ним, оборвется сама. И также произойдет с Ушастиком. Именно в этот период незамужние дамы должны выйти замуж.
Эх! Или стать женой эльфа или умереть старой девой. Хорош выбор.
Путешествие закончилось резко. Под дулом ружей и обнаженных сабель мы сходили на землю с корабля по трапу.
Нас привезли на остров. Остров, где жили только дети. Пропавшие. Ушедшие из дома на зов Пэна Питера.
В платье ощущала себя неудобно. Постоянно путалась в зеленом бархате. Вставка, что перекрывала глубокое декольте, не спасала совсем. Идти становилось труднее – распущенные волосы постоянно лезли в глаза. Но то, что увидела потом…боги!
С десяток разновозрастных Алис спорили кто из них Алиса. Два Безумных Шляпника загадывали друг друга загадки, чтобы выяснить кто из них тот самый Безумный Шляпник.
Три Белоснежки – одна в синем платье, другая – в штанах, рубашке и сюртуке и луком за спиной, третья – в желтом платье пытались доказать друг другу, что она – та самая Белоснежка. Две Злые королевы пытались понять кто из них прекраснее всех.
Два Пэна Питера – один подросток в зеленых штанах и рубахе, другой – мальчик на вид лет восьми в зеленой шляпе с пером громко выясняли, кому из них принадлежат пропавшие мальчики. И чья конкретно девушка по имени Венди.
К Белоснежкам потом присоединилась женщина в теле. Её кожа имела зеленоватый оттенок. Спор набрал новые обороты – теперь Белоснежки пытались доказать друг другу, что лучше всех призывают птиц и животных и шьют себе платья.
Капитан Крюк поздоровался с другим Капитаном Крюком – с седыми волосами, в красном камзоле и черных штанах.
Что же здесь твориться-то?! Мне не дали обдумать – пленников развязали и отпустили. Видимо, это наказание.
Мне хотелось присоединиться к мальчишкам, что стреляли из лука, голосили и бегали как сумасшедшие. Ушастик, естественно, меня не пускал. Но, когда он на секунду отвлекся, я смогла развлекаться с мальчишками.
Меня даже научили стрелять из лука и попадать точно в цель. А еще… я вдруг почувствовала себя потерянной. Черт возьми, мне понравилось!
Мальчишки развели костер и плясали вокруг него. И я была среди них. Веселилась. Танцевала. Пела песни.
— Ивет! — упорно звал меня несносный эльф. — Ивет!
Все оборвалось в один миг. Я нужна ему. Я больше не потерянный ребенок.
Пелена будто спала с глаз. Легкое головокружение заставило прислониться к дереву. Стало легче.
— Что происходит? — спросила я у подошедшего Ушастика.
— Остров. Он странный, — проговорил Арнаэль, — не могу вычислить, что за магию он распространяет. Одно ясно точно – того, кого родители любили мало, попадает под влияние Пропавших мальчишек и сам становится пропавшим.
— Тогда причем тут все эти Алисы, Белоснежки, Злые королевы и Безумные шляпники? — поинтересовалась на всякий случай.
— А вот это и предстоит выяснить.
Классно. Теперь и мы в плену находим работу.
Что ж, посмотрим, что за тайны хранит остров. Для начала Ушастик предложил его обойти.
Затея – пожалуй, лучшая из всех, что он предлагал. Пока мы ходили в прямом смысле вокруг да около, наткнулись на сундук с сокровищами.
Стоило его открыть – и золотые монеты оборачивались песком. Никакой живности на острове мы не нашли.
— И что может быть? — недоумевала я.
— Как вариант – магическая аномалия, — решил просветить Ушастик.
— Весь остров – аномалия? — переспросила. Он пожал плечами.
Прекрасно. Хоть в жертву не принесут. Надеюсь. Зачем мы здесь? Для чего?
Может, вызвать Кракена, пробудить богиню океана?
Черт. У пиратов план – непредсказуем. Как и они сами, впрочем.
С другой стороны, с Белоснежками, Алисами, Шляпниками, Пэнами что-то не так. Моя пятая точка прям это чует. Зачем их собирать в одном месте?
Для ответа на этот вопрос я попыталась вмешаться в спор, представившись Меридой.
— Я прекраснее всех, — заявила Злым королевам.
Зря. Одна из них – та, что в черном наряде, создала огненный шар на своей руке и пальнула в меня. Благо, что у меня хорошая реакция – королева промахнулась. Но получилось, что сильнее разозлила её.
И теперь драпала от двух разъяренных Злых королев. Ушастик угорал и даже не собирался мне помогать. Зараза! Скотина!
Конечно, отомстила ему.
Когда Злая королева опять начала создавать огненный шар, успела спрятаться за широкой спиной эльфа. Он вовремя среагировал, и шар растаял, даже не успев подлететь к нему. Теперь за мной гонялись трое. Блеск.
— Спасите! Помогите! — кричала, надеясь, что откликнуться на мой зов. Куда там. Плененные пассажиры корабля сидели выше травы ниже воды.
Никто не дернулся меня спасать. Чему я удивляюсь? Со стороны наши «побегушки» выглядели как невинная игра, если бы не Злая королева, которая мечтала спалить меня к чертям.
Вскоре Злые королевы утомились и отстали. Зато Ушастик несся за мной.
Не заметив корягу, я споткнулась и немного проехала по песку. Океан намочил платье. Двигаться – невозможно. Бежать – тоже. Пыталась восстановить дыхание, но ничего не вышло.
Эльф целовал так, что у меня сердце замирало. Он убирал мешающиеся локоны, проводил дорожки от губ к шее. Боги. Как же хорошо! Я закрыла глаза.
Арнаэль притрагивался губами к моей шее, чуть прикусывая нежную кожу. У меня невольно вырвался стон, когда ощутила его прикосновение между бедер. Он гладил меня там, внизу, забираясь пальцами в сокровенное место.
Я застонала уже в голос, когда он чуть развел мои ноги. Что-то твердое толкнулось мне в бедро.
Когда открыла глаза, то первым делом увидела нависшего надо мной эльфа. Все встало на свои места и морок как рукой сняло.
— Нет, — проговорила я, упираясь рукой ему в грудь, — нет.
— Как скажешь, — согласился Ушастик, быстро зашнуровывая штаны и пряча свое возбуждение. Он отошел, а я так и осталась лежать на песке.
Опустошение – вот подходящее слово, чтобы описать мое состояние на данный момент.
Я бежала по лесу. Белесый туман нависал над тропинкой, которую мои ноги нещадно утаптывали. Я постоянно оглядывалась, но огромный черный волк не отставал… Я споткнулась и упала – платье накрыло меня как колокол. Горящие глаза волка оказались напротив моих…
И я проснулась. Огляделась – вокруг никого.
Сбоку от поляны, где мы заснули, заметила статуи. Подойдя чуть ближе, ахнула. Вчерашние пассажиры, спорщики и Ушастик. Не может быть!
Меня привлекла песня, разносящаяся по пролеску. Вскоре показалась и хозяйка голоса – Белоснежка в синем платье.
— Что стало с ними? — решила поинтересоваться я.
— Меня зовут Жизель, — представилась девушка, а затем продолжила, как ни в чем не бывало меня просвещать:
— Мы на острове Медузы Горгоны. Ночью те, кто здесь находиться, снова превращаются в людей. А днем – они статуи.
— Почему же меня не коснулось? — уточнила у красавицы.
— Ты нужна мне, чтобы вернуть справедливость, — заявила Жизель.
— Я ничего не понимаю! Ты можешь объяснить толком?
И Жизель принялась рассказывать. Начала с того, что давным-давно она резвилась среди морских волн и привлекла внимание Посейдона. Бог моря заманил её в храм Афины и обесчестил там.
Богиня разгневалась и наслала на неё кару – днем она прекрасная девушка, а ночью становиться чудовищем, которое все превращает в каменные статуи. Но Посейдон решил смилостивиться над бывшей красавицей и поднял с морского дна остров, подарив его ей.
— А что здесь делают пираты? — продолжала допрашивать её. — И пропавшие мальчишки?
— Пираты объявили остров своей собственностью и хранят здесь ром, — пояснила Жизель. — А пропавшие мальчики здесь, потому что их заманил сюда Пэн Питер. Они – захватчики и нежеланные гости. Так ты мне поможешь?
— Помогу, — согласилась я, — что нужно делать?
План Жизель до невозможности прост. Мне предстояло умилостивить богиню Афину, принеся ей в жертву быка. Я должна заступиться за неё и тогда, возможно, ревнивое божество сможет вернуть ей красоту навсегда.
Ох, вот я влипла!
Путешествие пришлось начать с русалок. Точнее – Жизель попросила своих сестер-русалок довезти меня до ближайшей земли, чтобы поймать быка. Прощай, бархат! Я тобой не дорожила, однако теперь платье превратилось в мокрое нечто.
Русалки «высадили» меня в Гоблинском золоте. Боги, и где тут взять быка?! Неужели храм Афины здесь?
Насколько знаю, гоблины до сих пор поклонялись старым богам. Официально установленная религия, то есть новые боги у них почти не прижились. Тут и там красовались храмы Зевса, Геры, Посейдона, Деметры, Аполлона, Артемиды, Афины и прочих олимпийцев.
Монет у меня почти не осталось – потратилась на зелья для Ушастика, когда тот болел. Однако теперь только от меня зависело – останется он статуей или живым. Что ж, пора практиковаться в воровстве.
Маленький домик привлек внимание сразу. А точнее – пасшееся там стадо быков. Черт! Я решила испытать удачу…
И в итоге улепетывала от позарившегося на меня быка. Вот сейчас тут сильно не хватает тореадора! Похоже, мои увертывания от животного привлекли внимание, так как бык вдруг затормозил, а его рога взрыли землю неподалеку от моих ног.
— Вы в порядке? — участливо спросил деревенский парнишка.
— Да. Сколько возьмете за этого быка? — в свою очередь задала вопрос.
— Пять монет, — проговорил парень.
— У меня только три, — пожаловалась я.
— Сойдет, — он протянул мне руку, я её пожала, — что-то ещё?
— Проводите до храма Афины?
— Конечно.
Никогда не убивала животных. Парнишка одолжил мне нож, бык лежал на боку, на алтаре. Надеюсь, что Медуза не солгала, отправив меня сюда.
Выдохнув, занесла нож над несчастной скотинкой. Воткнула в тело, кровь полилась рукой. Меня затошнило, но время – важнее. Я просила Афину о милости для Медузы, умоляла расколдовать любимого Ушастика и вернуть жизнь другим людям.
Я сказала любимого? Ладно. Потом в своих чувствах разберусь.
В сиянии свечей появилась богиня. Она положила руку мне на голову и исчезла. Надеюсь, что это хороший знак.
Возвращалась на остров, окрыленная надеждой. Боги, пожалуйста, пусть Афина сделает так, чтобы больше никто не находил злосчастный клочок земли!
Медуза встретила меня с распростертыми объятиями – морская красавица плескалась в волнах. Спорщики продолжали спорить между собой. Плененные пассажиры и пропавшие мальчики играли друг с другом.
Мне же навстречу бежал Ушастик. Он сразу меня обнял и закружил. Проклятие спало с острова, и теперь мы вольны идти куда хотим. Пираты пообещали доставить пассажиров судна туда, куда они направлялись изначально. Вскоре корабль вместе с ними и мальчиками, которые обрели своих родителей, скрылся в сиянии закатного солнца, напоследок блеснув черными парусами.
И мы остались одни на этом острове. Грелись у разведенного костра, пели песни, пили ром из пиратских запасов. Спустя три месяца странствий, я, наконец, поняла, что мой дом рядом с Арнаэлем.
— Ивет, — позвал меня эльф, доставая из штанин ту самую черную коробочку, — согласна ли ты стать перед богами и людьми моей женой?
Я оторопела. Он делал мне предложение. Здесь и сейчас. А я даже не успела подготовиться. Ушастик терпеливо ждал моего ответа, а мне совсем не хотелось разочаровывать его.
— Да, — проговорила, наконец, обретя второе дыхание.
Он нежно притронулся к моим губами своими, запечатлевая нежный поцелуй. До меня же дошло – он бы ни за что не стал торопиться уложить меня в свою постель, если бы я не давала ему поводов. Мне пора, наконец, понять, что соблазнить эльфа могу в любой момент, но хочу сделать это только в первую брачную ночь. Или нет?
Я проснулась от того, что кто-то громко спорил. Голоса смешивались и не позволяли определить это Белоснежки, или Алисы, или Шляпники…Кое-как поднялась. Зрение сфокусировалось и выхватило из пелены морока фигуру старика.
И…о, Мерлин! Старина Мерлин шел к нам, держа в руке посох. Это не к добру.
— Я же говорил, что изменю вашу судьбу, — произнес он.
— Не говорили! — возразила я.
— Я привел вас на этот остров, — проговорил Мерлин, — я же и отправлю вас в другое место.
— А спорщики? — поинтересовался Ушастик.
— Магический фон, не более того, — снизошел до ответа великий волшебник.
Ушастик закрыл меня собой. Мерлин ударил посохом о землю, и нас закружило-завертело, перенесло в другое место. Даже пентаграмма не пригодилась!
Мы оказались в каменном замке. На тролльей свадьбе. В другой одежде. Вот теперь можно начать паниковать.
Эльф в черных штанах, голубой рубахе и короткой красной куртке, через которую проглядывала ткань рубашки, выглядел восхитительно. Мне же не повезло. Совсем.
Глубокий вырез шелкового синего верхнего платья доставал мне почти до пупка. Вставка даже не закрывала столь откровенного декольте, показывая сквозь него прикрытые серой тканью соски. Мне хотелось убить Мерлина. Причем сейчас. Но не успела я и рта раскрыть, как Ушастик сильно сжал мою ладонь, чтобы не вырвалась и не сбежала.
Молодые в окружении гостей выслушивали поздравления. Так уж вышло, что в скором времени очередь должна была дойти и до нас. Я оглядывалась по сторонам в надежде найти выход. Куда уж там! Везде сновали тролли в два раза выше меня, разодетые по последней моде. Смотрелось нелепо, учитывая, что они с ярко выраженной мускулатурой пытались спрятать её под куртками и плащами.
— И как мы поздравим тех, кого даже не знаем? — шепнула на ухо Ушастику, когда до стола с молодоженами оставалось буквально пару метров.
— Ты у нас великая рассказчица. Вот и расскажи что-нибудь! — также шепотом сказал мне эльф.
Ну, отлично!
А тем временем тролль-распорядитель объявил нас:
— Жозефина и её муж Тристанаэль! Друзья из Людского предела.
— Дорогие мои, — обратилась я к молодым троллям в свадебных нарядах, — мы приехали, чтобы поздравить вас с началом совместной жизни!
— И в качестве подарка мы преподнесем вам сказку, — включился в разговор Ушастик. Зараза. Скотина. Прибью ушастую сволочь, — её расскажет моя любимая жена.
Делать нечего. Меня грубо подставили. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Ивет, ты сможешь. Не бойся.
Набрав в грудь побольше воздуха, я начала рассказ:
— Она стояла на краю обрыва. Ветер развевал многочисленные юбки, узкий корсет давил на грудь, а драгоценные камни на шее, казалось, тянули её вниз.
Она — дочь герцога, местная красавица, хотела умереть.
Под обрывом шипело море, маня искупаться. Но она пришла не за этим. Разбежавшись, Джоди прыгнула. Платье потянуло вниз. Она увидела дно и закрыла глаза, отдавшись стихии.
Очнулась Джоди в какой-то странной комнате. Спала она на кровати из ракушек, укрытая одеялом из водорослей. Приятный голубоватый свет лился из окон. Оглядевшись, девушка увидела, что вместо цветов в этой комнате стоит актиния.
Не успела она спросить у русалки-прислужницы, где находится и что происходит, как вошел парень. Одет он был до одури странно - открытый торс, на плечах зеленовато-голубая накидка, ожерелье из ракушек, но вот вместо ног у него рыбий хвост. А в руке он держал небольшой трезубец.
— Добро пожаловать в Эгах! — произнес он.
— Что я здесь делаю? — спросила Джоди, откидывая одеяло и с ужасом замечая, что одета, не менее странно, чем незнакомец — полупрозрачная туника почти ничего не закрывала.
— Я тебя спас, — ответил парень. — Меня зовут Тритоном.
— Но я не хотела, чтобы меня спасали! — воскликнула Джоди.
— Я не мог позволить такой красоте умереть, — степенно проговорил Тритон.
Джоди хотела возмутиться, но услужливая память подкинула воспоминание о том, как морское течение подхватывает её тело и несет куда-то.
— Я здесь пленница? — испуганно спросила девушка.
— Нет, — проговорил Тритон. — Мне интересно узнать, зачем понадобилось такой красавице губить свою жизнь.
Джоди потупилась и ничего не ответила. Он окинул её заинтересованным взглядом.
— Ты можешь осмотреть дворец моих родителей, — проговорил он после минуты молчания и ушел.
Ноги после долгого лежания не слушались, ступать на пол из водорослей — боязно. Осмелев, она все же сделала шаг, а потом и вовсе вышла из своего подобия комнаты. Тритон не лгал — ей позволили свободно бродить здесь.
Сам дворец походил на округлый камешек - каждая комната образовывала полукруг. Просторные переходы позволяли видеть все, что творилось в них - поэтому на ночь проход завешивали чем-то плотным, похожим на бархат. А ночью свет из окон казался плотно-синим. Сначала было интересно, а потом — до одури скучно. Русалки и тритониты обходили её стороной, а она сама не обращала на них внимания. Время здесь шло по-другому, чем вверху, на земле. Девушка потеряла счет дням.
Зато она чаще стала встречать Тритона. Он показывал ей свое увлечение — играл на раковине-трубе, управляя волнами. Конечно, это впечатляло. Ей нравилось проводить с ним время.
— Так из-за чего же ты прыгнула? — однажды спросил он.
— Я не хотела выходить замуж по расчету, — проговорила Джоди. — Отец обо всем договорился со своим другом, а меня не спросил.
— А, если я тебя спрошу?
— О чем, Тритон?
— Ты станешь моей женой?
Джоди колебалась. Тритон ей нравился, но сердце упорно говорило:
Вы прочитали ознакомительный фрагмент. Если вам понравилось, вы можете приобрести книгу.