Факультет магической механики. Адептка. Анна Рэй

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Отправляясь в Академию магических наук Белавии, Марвел Уэлч не могла и помыслить о том, какие сюрпризы ей уготовила судьба. И сложные механизмы, которые предстояло оживить с помощью созданных артефактов, были меньшим из зол: ведь Марвел считала артефакторику своим призванием. А вот раскрытие преступлений не входило в программу обучения. Тем не менее адептка Уэлч не смогла остаться в стороне от загадочных убийств. Но чем глубже она погружается в расследование, тем больше рискует раскрыть не только чужие, но и свои тайны.

   Первая книга цикла "Факультет магической механики". Сюжетно завершена. Авторский текст.

   Автор обложки Ольга Кандела.

   #шпионский_детектив #магическая_академия #стимпанк #приключения #любовный_роман

   Ранее книга продавалась под названием "Факультет магической механики. Адептка по призванию. Анна Рэй".

ПРОЛОГ

Запряженный лошадьми экипаж, редкий гость в столице техномобилей, паробасов и дирижаблей, остановился на окраине города возле питейного заведения «У мамули». Пассажир предусмотрительно не стал покидать салон, лишь отодвинул шторку, всматриваясь в темноту. Как ни странно, в переулке было безлюдно, а ведь обычно у дверей подобных трактиров кучкуются местные завсегдатаи. Да и агентов, переодетых оборванцами, не видно. И где же наемник?

   Глава тайной службы Белавии Икар Берк все же послушался совета коллеги из Дардании и обратился в Гильдию сыщиков Эльхаса. О наемных детективах ходили легенды не только в Дардании и Белавии, но и в тихой Атрии, что, словно горный хребет, разделяла две могущественные империи. Сыщики Гильдии обладали цепким умом, были сильны в боевых искусствах и магически одарены. Руководитель организации ни от кого не скрывался, штаб находился в маленьком, независимом Эльхасе. Услугами наемников пользовались многие страны, и теперь настал черед Белавии. Берку и раньше приходилось лично, порой тайно, вмешиваться в полицейские расследования, что непосредственно касались венценосной семьи. Вот и на этот раз полиция бездействует, а ведь в Академии магических наук обнаружены три трупа. Берк нутром чуял, что это непростые убийства. Чуял, а доказать не мог. И ладно бы в академии служил только бастард императора, так ведь теперь магистром работает еще и невеста наследного принца. Правитель Белавии запретил Берку и его людям вмешиваться в расследование, полагая, что начальник полиции Дюршак справится сам. Поэтому приходилось действовать неофициально, прибегая к помощи наемного сыщика.

   Пассажир слишком отвлекся на размышления и не заметил, как к карете подошел незнакомец. Дверца открылась, и гость поднялся в экипаж. Глава разведки вздрогнул, когда грубый материал чужого плаща скользнул по ноге. Незнакомец опустился на сиденье, и теперь Икар Берк с интересом его разглядывал. Хотя и разглядывать особо нечего: широкий длинный плащ полностью скрывал фигуру, на ногах ботинки на тонкой подошве, удобные при бесшумной ходьбе, узкие ладони затянуты в кожаные перчатки. Капюшон закрывал лоб и глаза, а черный шарф был натянут на нижнюю часть лица. При тусклом свете фонаря, едва пробивающемся в карету сквозь плотные шторки, создавалось жуткое впечатление, что вместо лица у незнакомца провал.

   — Вы назначили встречу, чтобы посмотреть на меня? — раздался тихий насмешливый голос.

   Хрипотца не обманула Берка: мальчишка. Да и тщедушную фигуру никак не примешь за мужскую.

   — Нет, разумеется, — спокойно ответил глава тайной службы, стараясь не выдать интереса к наемнику. — Детали дела я передал вашему руководителю. Или наставнику, как он сам себя величает.

   — Мне известны детали дела. Но вы настаивали на личной встрече с исполнителем. Что именно вы хотели мне сказать? — уже без иронии спросил собеседник.

   — Хотел лично передать вам это. — Берк протянул перстень. — Наденьте и поверните печаткой внутрь.

   Наемник так и поступил — без раздумий и сомнений. Перстень исчез, словно его и не было.

   Удовлетворенно кивнув, глава тайной службы продолжил:

   — В академии у вас будет связной. Если понадобится помощь, покажите ему перстень. Он поймет, кто вы.

   Мужчина ждал от сыщика реакции или вопроса. Например, как он узнает связного. Но тот молчал.

   — Лис. Это все, что вам нужно знать, — пытаясь подавить раздражение, добавил Берк. Наемник кивнул. Очевидно, что остальное он вычислит сам. Разговор не клеился, глава тайной службы недовольно поджал губы, но все же полюбопытствовал: — Как вы попадете в Академию магических наук? Я мог бы…

   — Не стоит, я справлюсь.

   Икар Берк вновь расслышал насмешку в голосе. Но по-хорошему парень был прав. Чем меньше знаешь о методах Гильдии сыщиков, тем проще оправдаться перед императором, если тот проведает о вмешательстве в расследование.

   — Зимой у наследного принца назначена свадьба. Невеста работает в академии магистром. Не хотелось бы, чтобы неприятные события омрачили торжество.

   Наемник хмыкнул:

   — Вы считаете, что три убийства на территории академии — всего лишь неприятные события?

   При обычных обстоятельствах Берк выгнал бы щенка взашей, а сейчас вынужден терпеть насмешки. Собеседник понял, что позволил лишнее, и добавил:

   — Благодарю, что поделились со мной важной информацией и назначили личную встречу.

   — И вот еще что. — Глава тайной службы взглядом остановил юношу, который привстал, собираясь покинуть карету. — В академии служит старший сын императора, бастард. Если он каким-то образом замешан в этом деле, не стоит передавать информацию связному. Сообщите мне лично. Со мной можно связаться…

   — Я найду способ, не волнуйтесь, — произнес сыщик, а в следующую секунду уже покинул карету.

   Берк отодвинул шторку, пытаясь разглядеть темный силуэт, но сыщика не увидел. Зато у входа в трактир наконец-то появился один из его агентов, переодетый в попрошайку. Глава тайной службы с облегчением выдохнул. Все это время он готовился дать отпор, сжимая в руке трость с выдвижным лезвием. На козлах сидели надежные люди, но с наемниками нужно держать ухо востро. Икар Берк чуть склонился вперед и ударил тростью по стенке экипажа. Повозка тотчас тронулась, а пассажир наконец-то расслабился. Неприятное место, хотя питейное заведение «У мамули» часто посещали тайные агенты, используя для встреч. Интересно, знал ли об этом пришлый сыщик? Не сыщик, а мальчишка. На самом деле Берк был разочарован, что Гильдия отправила на дело юнца, правда, ему сообщили, что в этой организации случайных людей не бывает. Но затем глава тайной службы скользнул взглядом по салону, и разочарование тотчас испарилось, а сомнения относительно компетенции сыщика рассеялись. На бархатном сиденье, где несколькими минутами ранее расположился наемник, лежал миниатюрный серебристый пистоль: механизм сколь быстрый, столь и опасный. По сравнению с ним любая магия отступала. Берк восхищался оружейными механизмами, а с наложенными заклинаниями они воистину творили чудеса. Главу тайной службы впечатлило, как ловко собеседник вытащил оружие из специального ножного крепления. Даже ему, опытному разведчику, показалось, что по ноге всего лишь скользнул чужой плащ. Икар Берк уже не переживал за то, как именно детектив проникнет на территорию академии и каким образом отыщет преступника. К сожалению, времени на поиски убийцы и на предотвращение новых преступлений было мало: уже наступил октябрь, а зимой состоится свадьба наследника. Берку оставалось лишь ждать новостей от наемника, хотя именно этого, ждать и бездействовать, глава секретной службы не любил больше всего.

ГЛАВА 1

Марвел Уэлч не предполагала, что на севере Белавии осенью будет так холодно. Она надела дорожный костюм из плотной шерстяной ткани, длинную юбку с приталенным жакетом, но сейчас пришлось достать из саквояжа теплую накидку с капюшоном. В столице, где будущая студентка остановилась на пару дней, прибыв из Атрии, третья декада октября радовала солнцем. А вот в Айсбери, северном регионе империи, было пасмурно и зябко. Одинокие деревья и кустарники не могли придать унылому пейзажу хоть сколько-нибудь привлекательного вида, а появившиеся на горизонте скалы заставляли нервничать. Это значит, что скоро путешествие подойдет к концу.

   Но как оказалось, до тех скал пришлось добираться около часа по объездной дороге, минуя местный городок. Мобиль то и дело потряхивало на неровной каменистой дороге, и это ужасно утомляло. Наконец-то он остановился, и Марвел невольно ахнула, выглянув из окна. Угрюмый ландшафт одновременно пугал и завораживал: серые воды океана омывали скалистый берег, вдалеке на одиноком острове виднелись темные стены замка. Нет, не замка, настоящей крепости. Только вот подъездной дороги от материка к острову не видать. Марвел где-то читала, что раньше крепость принадлежала принцу Агнусу, представителю первой ветви престолонаследников. Ходили страшные слухи о том, что нынешний император Белавии убил дальнего родственника и занял трон. Говорят, жена убиенного Агнуса не вынесла горя и в тот же день покончила с собой, а детей отправили в монастырь, где они и сгинули. Родовое гнездо наследного принца в Айсбери многие годы пребывало без хозяина, а семь лет назад приказом императора Алитара здесь открыли Академию магических наук. И сейчас Марвел Уэлч, покинув теплый салон техномобиля, всматривалась в мрачное здание академии, где ей предстояло учиться.

   — Дамочка, подходите к нам, — раздался хриплый голос.

   Обернувшись на окрик, Марвел разглядела конструкцию четырехгранной формы, которую сперва приняла за маяк. Рядом столпились рабочие, судя по одежде: широким штанам, заношенным сюртукам и стоптанным ботинкам. А вот говоривший внешне напоминал то ли старьевщика, то ли клошара: с пышными бакенбардами, в высоком цилиндре, хотя подобные уже давно никто не носил, в длинном плаще с оторванной местами пелериной и темных брюках-дудочках. Шея клошара была обвязана красным тонким шарфом, а жилет, похоже, он надел на голое тело. Но больше всего Марвел Уэлч удивили ботинки немыслимого канареечного цвета. Одним словом, странный тип.

   Оглядевшись, Марвел заметила, что у самого обрыва в одиночестве расхаживал молодой франт в модном в этом сезоне светлом макинтоше. Скорее всего, еще один будущий студент, направлявшийся в академию. Юноша перехватил ее взгляд, едва заметно кивнул и отвернулся. Порыв ветра эффектно взметнул светлые кудри.

   — Добрый день. Я Марвел Уэлч, следую в Академию магических наук, — представилась она старьевщику в цилиндре, подходя ближе.

   Один из рабочих уже вытаскивал ее саквояж из мобиля, ставя на землю рядом с вышкой. Водитель не уехал, а лишь отогнал техномобиль подальше от края плато.

   — Не уверен, что добрый. Намечается штормовой ветер, а для нас это плохо, — ответил мужчина в цилиндре. Сам он так и не представился.

   — Почему плохо? — поинтересовалась Марвел.

   По большому счету ей было все равно, что там с ветром: теплее не будет. Но она спросила, чтобы поддержать беседу.

   — Вы, видно, не местная, раз задаете подобные вопросы, — хмыкнул собеседник, а за ним снисходительно заулыбались и остальные работники. — Дамочка, и как вы собираетесь добраться до академии?

   — Здесь же есть подъездная дорога к острову?

   — По суше давно нет, причал еще не достроили, а до городской пристани далековато. Быстрее всего по воздуху, — ответил странный тип с бакенбардами, а затем указал пальцем на небо. — Вот и дождались. Только третьего нет. Видать, без него поедете, пока ветер не слишком сильный.

   Мужчина говорил загадками, а разгадывать их Марвел была не в настроении. Но на всякий случай она посмотрела на небо. И обнаружила, что светлая точка, которая казалась ей птицей, увеличивалась в размерах и приближалась к ним. А услышав шум вращающихся лопастей, удивилась: неужели академия отправила за адептами настоящий дирижабль? Марвел видела пассажирские и почтовые дирижабли в столице Белавии: они спускались на специальную площадку для посадки, а человек двадцать рабочих подхватывали и тянули тросы, надежно закрепляя их на земле. Но тот, что приближался к ним сейчас, был гораздо меньше по размеру и напоминал вытянутую сигару.

   — Успеет. Подходит к мачте с подветренной стороны, — одобрительно заметил клошар в канареечных ботинках и дал команду: — Ребята, крепите гайдропы! Живее!

   С приблизившегося дирижабля сбросили канаты, которые дружно подхватили мужчины внизу. Они притягивали воздушное судно к мачте до тех пор, пока носовая часть не оказалась в стыковочном гнезде. Устройство дирижаблей, способы управления и посадки Марвел изучала по книгам, но вот летать на этом чуде механики ей еще не доводилось. Из столицы Белавии в Айсбери она прибыла на паровозе.

   Между четырьмя опорами мачты была расположена подъемная кабина. Рабочие уже закинули в нее два саквояжа: небольшой, принадлежавший Марвел, и второй, объемный, из дорогой тисненой кожи с медными заклепками и ручками. Хозяин сего великолепия уже подошел к вышке: тот самый светловолосый франт в макинтоше.

   Мужчина в цилиндре протянул Марвел руку:

   — Давайте, дамочка, залезайте внутрь. А вы, господин хороший, и сами справитесь.

   Марвел воспользовалась приглашением: оперлась на крепкую мужскую руку и шагнула в кабинку. Молодой человек последовал за ней, дверца захлопнулась, а уже в следующий момент в ход пошли рычаги и лебедка: рабочие поднимали лифтовую кабину наверх. Но остановились, услышав окрик странного типа с бакенбардами — явно он был здесь за старшего.

   — Стойте! Ждем еще одного.

   Марвел хотела поинтересоваться, что происходит, но уже и сама различила шум приближавшегося мобиля. Едва он остановился, открылась дверца, и молодой темноволосый мужчина покинул салон, сжимая в руке саквояж. Он подбежал к вышке и забросил вещи в лифтовую кабину. А сам ловко подтянулся на руках, перепрыгнул через ограждение и очутился рядом с девушкой. Благо кабина поднялась невысоко.

   Незнакомец поприветствовал попутчиков и обратился к господину в цилиндре:

   — Я Натан Рэм. Благодарю, что дождались.

   — Не стоит благодарности. Еще минутка, и отчалили бы без вас, — хмыкнул тот и жестом велел своим парням вновь взяться за рычаги. Когда кабинка поднялась на достаточное расстояние от земли, он добавил: — Удачной учебы, молодые люди. А с вами, дамочка, не прощаюсь. Думаю, скоро свидимся.

   Светловолосый франт рассмеялся, на лице второго спутника не отразилось никаких эмоций, а Марвел некогда было задумываться над странным напутствием типа, который ей даже не представился.

   Кабинка остановилась на верхней площадке. Один из рабочих подал Марвел руку и помог выйти. За ней последовали и остальные пассажиры. Из нижней части судна была выдвинута лестница наподобие трапа. По такой же будущая адептка Уэлч покидала небольшое морское судно, доставившее ее из Атрии в Белавию.

   — Лира, вы поднимаетесь первой, — раздался голос из встроенной гондолы. — И не забудьте ваши вещички.

   Марвел догадалась, что обращаются к ней. Держась одной рукой за веревочный поручень, во второй она крепко сжала ручку саквояжа. Хорошо, что багаж небольшой и легкий. Но все же подниматься было крайне неудобно, лестницу вместе с дирижаблем от порывов ветра чуть покачивало, и Марвел думала лишь о том, как бы не упасть и не опозориться перед незнакомыми господами. Чьи-то крепкие руки подхватили ее за талию, помогая взойти на борт судна, и перед ее взором предстал рыжеволосый высокий молодой человек лет двадцати со смеющимся взглядом.

   — Пройдите чуть дальше. Я должен принять на борт остальных пассажиров.

   Марвел послушно прошла в ту часть салона, где стояли кресла и столик. Словно она попала не на борт дирижабля, а в гостиную или чайный салон. Она присела в одно из кресел и с любопытством рассматривала в носовой части корабля штурвал и панель с многочисленными рычагами. Там же находился еще один юноша: ничем не примечательный полноватый брюнет. Пока Марвел осматривалась, остальные пассажиры благополучно перебрались на борт. Рыжеволосый ловко подтянул лестницу на себя, а затем задраил люк.

   Он подошел к штурвалу и, не оборачиваясь, крикнул:

   — Прошу занять места. Я капитан Эрик Фрайберг, это — механик Ян Манкин. Добро пожаловать на борт нашей «Чайки». Оглянуться не успеете, как домчим до академии.

   Марвел наблюдала в небольшое окошко за тем, как рабочие отвязывают канаты от мачты. Дирижабль мягко качнулся, подался назад, отчаливая. И поднялся ввысь, отдаляясь от плато. Люди вдруг стали такими маленькими, а мобили выглядели игрушечными. Марвел Уэлч покосилась на соседние кресла и заметила, как светловолосый юноша дрожащей рукой промокнул платком лоб. Может, он впервые на борту дирижабля, поэтому так нервничает? Другой спутник выглядел спокойным. Сейчас Марвел смогла его хорошенько разглядеть: не слишком высокий, скорее, изящный, нежели мужественный. И руки как у музыканта: с длинными тонкими пальцами. Если бы не хмурое выражение лица, то ему можно было бы дать не больше двадцати. А так и не поймешь. Да еще темная одежда в сочетании с белоснежной кожей и черными волосами придавали молодому человеку излишнюю таинственность. Юноша словно сошел со страниц нынче модных дамских романов, где герой непременно скрывал какую-то страшную тайну, а пылко влюбленная в него героиня спасала своего темного рыцаря, рискуя жизнью.

   Марвел попыталась скрыть улыбку: она давно уже не героиня романов, да и в академию едет не вздыхать по загадочным темноволосым красавцам, а изучать артефакторику. Если ее, конечно, примут. Ведь то, что ей прислали приглашение, означало лишь одно: эссе и экзаменационное задание благосклонно рассмотрели и оценили положительно. А теперь предстояло пройти собеседование с ректором да еще какой-то конкурс, как говорилось в письме. Что скрывалось за этим загадочным словом, Марвел Уэлч могла лишь гадать. Но она очень надеялась, что сможет его пройти, иначе жаль будет потраченного времени: дорога из Атрии в Белавию неблизкая, да и терпеть этот холод — то еще удовольствие.

   Судно плавно качнулось, а Марвел вновь выглянула в окно и заметила, что дирижабль приближается к острову. Плато осталось позади, внизу бурлили ледяные воды океана, а впереди виднелось мрачное здание академии. Вернее, здания: замок-крепость из серого камня, две башни, старый маяк и низкие постройки. Поборов природную скромность, Марвел подошла к капитану, умело управлявшему судном. Любопытство взяло верх.

   — Неужели здесь нет никакой подъездной дороги? — поинтересовалась она.

   Не начинать же разговор с вопроса, чем именно наполняют баллоны дирижабля: водородом или недавно появившимся гелием. Или какой корпус у судна: жесткий или мягкий. По одному виду и не определишь, а ей было жуть как любопытно.

   — Раньше была узкая дорога, но лет десять назад, а может, и больше, вода сильно поднялась, и дорогу затопило. Чтобы добраться до материка, мы используем дирижабли и батискаферы. Но последние редко, это экспериментальные модели, да и причал еще не достроили, — любезно пояснил ей капитан Фрайберг.

   — Батискаферы? — Глаза Марвел загорелись от предвкушения.

   Она уже слышала об уникальных самоходных механизмах Белавии, но пока не совсем представляла, как именно они выглядят.

   — Суда, похожие на дирижабли, могут двигаться под водой, — доброжелательно ответил Эрик, а механик отчего-то нахмурился. — Вот поступите к нам в академию, изучите подробнее. Да и дирижаблем научитесь управлять. Ничего сложного в этом нет.

   — Но как же нет? — изумилась Марвел. — Я читала, что обычно команда дирижабля состоит из десяти, а то и двадцати человек, а вас всего двое.

   — Трое. С нами должен быть еще один член экипажа — второй пилот Вильямс. Но он… приболел, — запнувшись, проговорил Эрик Фрайберг и помрачнел.

   Марвел решила, что не ее это дело — интересоваться болезнью отсутствующего Вильямса, поэтому продолжила восхищаться:

   — Но все же управлять таким сложным механизмом — дело непростое.

   — Ну почему же? Капитан, второй пилот и механик легко справятся с управлением небольшим дирижаблем. К тому же мы используем артефакты.

   — Артефакты? — Будущая студентка Уэлч ощутила необыкновенный подъем, ведь артефакторика — ее призвание.

   — Об этом вы узнаете на занятиях, если поступите в академию. А сейчас приготовьтесь к стыковке, — подмигнул ей Фрайберг.

   — И займите пассажирское место: вы нарушаете балансировку, — недовольно пробурчал механик.

   Марвел вернулась в кресло и через боковое окно с интересом рассматривала мрачные стены замка. Она наблюдала за тем, как дирижабль обогнул крепость и подлетел к высокой башне с широкими арками. К ней, словно к причальной многоэтажной мачте, с разных сторон и на разной высоте были пристыкованы такие же небольшие дирижабли, как тот, на котором они прибыли. Марвел Уэлч насчитала три воздушных судна: черное, цвета медного купороса и красное. Их белоснежный дирижабль сейчас приближался к верхнему полукруглому проему.

   Не выдержав, она вновь спросила у капитана:

    — А почему на вашем дирижабле нет подвесной гондолы? И как же причальные и мачтовые тросы? Почему их никто не подхватывает внизу?

   Светловолосый франт презрительно скривился, загадочный брюнет выгнул бровь, а мистер Фрайберг вежливо ответил:

   — Для улучшения аэродинамики на нашем дирижабле пассажирская гондола располагается внутри корпуса. Это экспериментальная модель. А тросы никто не тянет, потому что здесь действует сила притяжения двух артефактов: один установлен в носовой части воздушного судна, другой — на стыковочной площадке башни. Артефакты и механика — за ними будущее!

   Эрик Фрайберг под тяжелым взглядом напарника Манкина оторвался от беседы и все же занялся делом: ловко направил машину к полукруглому проему башни.

   Марвел аж зажмурилась. Казалось, они врежутся в стену, будь ветер более порывистым или пилоты менее умелыми. Но судя по тому, как носовая часть судна идеально вошла в проем, и ее плотно сжало серебристое кольцо, зафиксировав дирижабль, с пилотами, погодными условиями и со стыковочными артефактами все было в порядке.

   — Выходим, — поторопил пассажиров капитан Фрайберг.

   Механик Манкин уже проворно открыл люк и спустил лестницу-трап.

   Марвел потянулась за своим багажом.

   — Я помогу, — предложил черноволосый пассажир, подхватив ее саквояж.

   — Благодарю. — Она одарила юношу очаровательной улыбкой.

   Светловолосый надменный пассажир спустился первым, за ним последовал ее невольный помощник. Марвел была приятно удивлена, когда последний дождался ее у подножия лестницы и протянул руку, помогая сойти со ступеней.

   — Спасибо, — вновь поблагодарила она, на этот раз отчего-то засмущавшись.

   Рыжеволосый капитан дирижабля последовал за пассажирами.

   — Ждем, как обычно, два часа? — крикнул ему Манкин, высунув голову из люка.

   — Будем надеяться, что сегодня возвращаться на материк не нужно, погода портится. Но на всякий случай ждем. Рай освободил нас сегодня от лекций, — добавил капитан. Он распахнул железную дверь в стене и обратился к прибывшим на остров: — Прошу вас!

   Как оказалось, это была лифтовая кабина. В столице Белавии в домах часто встраивали подобные подъемные устройства. Только там они были отделаны дорогими породами дерева, иногда в них размещали кресла для дам. Здесь же все выглядело неприглядно: кабина сбита из листов железа, на потолке — тусклый мигающий свет, на боковой медной панели виднеются черные рычажки. Эрик Фрайберг нажал на один из них, и кабина со скрипом двинулась вниз.

   Заметив разочарование на лице девушки, капитан «Чайки» пояснил:

   — Мы только недавно оборудовали эту башню под стоянку. Еще не все удалось привести в порядок, лифтовая кабина сколочена на скорую руку. Нет, не переживайте, механизмы надежные, все работает отменно. Делали наши мехады.

   — Мехады? — поморщился светловолосый, произнеся первые за весь путь слова.

   — Адепты-механики с факультета классических механизмов. Все разработки и приборы — их рук дело. Ну а наш факультет доводит до ума механизмы, наполняя артефактами, то есть разумом, — насмешливо произнес Эрик.

   Хотя насмешка — всего лишь видимость. Марвел показалось, что молодой человек, говоря о своем факультете, приосанился, словно крылья, а не плечи расправил.

   — Ваш, простите, это чей? — все тем же надменным тоном полюбопытствовал франт.

   — Наш — это мехмагов. Факультет магической механики, — гордо ответил пилот дирижабля.

   Кабина дернулась и остановилась, дверца со скрипом открылась, и увлекательная беседа подошла к концу.

   Оказавшись в мрачном холле, вновь прибывшие столкнулись с высокой представительной дамой лет тридцати. Марвел обрадовалась: значит, в академии есть и другие женщины. А ее пугали, что здесь преподают и учатся сплошь мужчины, и ее шансы на поступление минимальны. Информацию о студентах и преподавателях в закрытом учебном заведении Белавии сложно раздобыть. Марвел Уэлч, как и другие абитуриенты, отправлявшие в академию запрос, лишь знала, что ректором здесь служит Магнус Стерлинг. Ученый-аристократ, профессор, страстный приверженец механики и артефакторики. Также ходили слухи, что здесь преподает бастард самого императора Алитара. На этом сплетни и заканчивались. Это и понятно. Ведь именно выпускники академии Белавии разрабатывали уникальные техномагические механизмы, которыми по достоинству гордилась империя, считая себя лидером в этой области. Именно поэтому информация о разработках академии, как и о студентах, скрывалась.

   — Следуйте за мной, — строго произнесла дама.

   — Удачи! — пожелал абитуриентам Эрик Фрайберг, оставшись в лифтовой кабине.

   А троица будущих студентов последовала за незнакомкой. Марвел с интересом рассматривала мужской костюм, в который та была одета. И ее удивили укороченные до плеч светлые волосы с рыжими прядями.

   Гости вошли в узкий коридор. Здесь не было окон, из боковых плафонов тускло пробивался свет. У Марвел сложилось впечатление, что их ведут какими-то задворками, словно они недостойны войти через центральный вход. Да какая разница? Она в стенах академии, и это уже победа! Многие направляли запрос на обучение, но большинство претендентов так и не смогло пройти первый отборочный этап. Тем более сейчас, в октябре, получить приглашение на собеседование и быть принятым в Академию магических наук Белавии — огромная удача. В Атрии высших учебных заведений не было, молодежь ездила поступать в соседнюю Дарданию: в Академию целителей Риджинии или в столичный Университет техномагии. Но это не то, что нужно Марвел Уэлч. Ее призвание — артефакторика. И она хотела учиться только здесь, в Белавии.

   За размышлениями Марвел не заметила, как оказалась в просторной комнате с высокими стрельчатыми окнами. Здесь был длинный письменный стол, заваленный бумагами и диковинными вещицами, вдоль стен расположились шкафы с папками и книгами, несколько фолиантов лежали на полу. На стене над столом висели огромные часы с гаечными ключами вместо стрелок и болтами разных размеров вместо цифр. В центре комнаты стояли уютные кресла с бархатной красной обивкой.

   Марвел обратила внимание, что дверь, через которую они вошли в помещение, была обшита деревянными панелями и сливалась со стеной. Не зная, никогда не догадаешься, что там проход.

   — Меня зовут Онория Стерлинг. Я личный секретарь ректора академии, профессора Магнуса Стерлинга, — важно сообщила дама, которая к тому же являлась родственницей ректора. — Присядьте, вас пригласят.

   Она чинно проследовала к одной из дверей, а Марвел принялась гадать, кто же войдет к профессору первым из их троицы.

   — Ты на какой факультет поступаешь? — услышала она вопрос светловолосого юноши и уже хотела ответить, но вовремя заметила, что тот обращается не к ней, а к черноволосому Рэму.

   — На факультет артефакторики, — без особого желания поддерживать беседу пояснил тот и отвернулся.

   Марвел Уэлч едва подавила вздох разочарования. Она ведь тоже приехала поступать на этот факультет. Скорее всего, преподаватели предпочтут ей юношу. В Атрии Марвел постоянно приходилось сталкиваться с высокомерным отношением к женщинам. Даже если те были умнее и талантливее, все равно по службе в первую очередь продвигали мужчин.

   — Это хорошо, — довольно усмехнулся франт и плюхнулся в кресло, закинув ногу на ногу. — Я планирую на магическую механику. Значит, мы с тобой не конкуренты.

   Марвел про себя возмутилась, что ее мнением здесь никто не интересуется. Она ведь рассматривала магическую механику как запасной вариант, потому что там тоже изучали артефакторику, но применительно к сложным механизмам.

   Дверь в кабинет открылась, и Онория Стерлинг зычно произнесла:

   — Марвел Уэлч. Ректор ожидает вас. Вещи оставьте здесь.

   Девушка бросила теплую накидку на кресло, багаж поставила ближе к окну. Вскинув подбородок и распрямив плечи, она устремилась в заветный кабинет.

   Спустя несколько минут Марвел в напряжении сидела напротив профессора Магнуса Стерлинга, ожидая, когда тот произнесет хоть слово. Статный темноволосый мужчина с посеребренными висками читал ее анкету, просматривал результаты письменного экзамена, а затем пристально рассматривал, словно какую-то диковинную вещь, наподобие тех, что хранились в его кабинете. Будущей адептке, в свою очередь, хотелось не тратить попусту время, а изучить тот странный телескоп у окна, который, она была уверена, таковым не являлся. Или ту медную трубу с клапаном и клаксоном, что торчала из стены рядом со столом ректора.

   — Итак, Марвел Уэлч. Вы прибыли к нам из Атрии, где прошли домашнее обучение.

   Наконец-то профессор Магнус Стерлинг положил начало беседе. Но девушка от волнения не могла вымолвить ни слова и лишь кивнула, подтверждая вышесказанное.

   — Как вы, наверное, наслышаны, мы предпочитаем брать студентов из Белавии. Жители соседней Атрии нас мало интересуют, только если они не стихийные маги или целители. Присланное вами эссе меня удовлетворило, как и то, что вы стихийный маг. Правильно ли я понимаю, что вы проживали с отцом, и он же вас обучал?

   — Все верно.

   Ректор отвернулся к окну, о чем-то размышляя. А Марвел ощутила неприятный холодок, пробежавший по спине. Ведь профессору Стерлингу ничто не мешало на этом закончить беседу и отправить ее восвояси. Домашнее обучение не сравнится с академическим.

   Но уважаемый ректор отвлекся от созерцания тусклого пейзажа за окном и вновь обратил свой взор на девушку:

   — Обычно мы не принимаем адептов после начала занятий и просим дождаться набора на следующий учебный год. Но к счастью для соискателей в академии появились вакантные места. Одно на факультете артефакторики, куда вы изъявили желание поступить. Именно поэтому мы пригласили вас на очное собеседование.

   — Благодарю. — Марвел потупила взор.

   — Но почему же только сейчас?! — неожиданно возмутился мужчина. — Почему вы подали документы так поздно?

   — Летом болел отец, я не могла оставить его одного в таком состоянии. А в конце сентября он умер, тогда я и осмелилась подать заявление. Понимаю, что уже вовсю идет обучение…

   — Да я не об этом! — в сердцах вскрикнул ректор и отмахнулся от Марвел. — Разумеется, жаль, что вы не поступили к нам в начале учебного года. Но почему вы не пришли к нам несколько лет назад, чтобы начать обучение с первого курса? К чему столько лет отдали домашнему образованию? Ведь вам уже двадцать два!

   — Ах, вот вы о чем, — сообразила Марвел и закусила губу. А затем решилась на откровенность. — Дело в том, что отец был против моего отъезда в Белавию. Он согласился только на обучение в Академии целителей в соседней Дардании. Но я грезила о вашей академии.

   — Сочувствую насчет отца и выражаю соболезнования, — между делом произнес профессор Стерлинг. Он вновь уткнулся в документы, бормоча: — Но теперь вы сирота, значит, с разрешением на обучение и дальнейшую работу в Белавии проблем не возникнет. Желаете учиться на артефактора? Что ж, посмотрим, на какой курс и факультет определит вас комиссия. Вы должны знать, что по окончании академии студенты обязуются отработать на мануфактурах или в конструкторском бюро Белавии пять лет. И, разумеется, вам запрещено разглашать полученные знания и сведения. Разглашение, как и отказ от подписания бумаг, будет приравниваться к шпионажу.

   Марвел искренне удивилась. Она не ожидала, что здесь все так строго.

   Профессор, уловив ее растерянность, посмотрел исподлобья:

   — Дорогая моя, вы что-нибудь знаете о государственном устройстве Белавии? О наших приоритетах? Кроме того, что на севере страны есть Академия магических наук, которая готовит уникальных специалистов и создает удивительные механизмы?

   — Знаю, что в Белавии правит император Алитар и здесь не одобряют развитие чистой магии, в отличие от соседней Дардании. И слышала, что техномагический прогресс достиг невиданных высот, — честно призналась Марвел.

   — Чистая магия бесполезна! — Профессор закатил глаза. Кажется, собеседница наступила на чью-то больную мозоль. — Скажите, какой прок от мага-стихийника? Ну, раскидает он по углам противников, а дальше? Что будет, если у тех в руках окажется пистоль с высокоскоростными пулями или ружье со световой вспышкой, что способно искромсать в клочья тело несчастного? А если парализовать врага волновым ударом? Что тогда сделает стихийник? Уж про шарлатанов-провидцев и целителей, которые используют жизненную энергию не по назначению, и говорить нечего. В Белавии магия идет рука об руку с наукой! Не важно, какая именно у вас магия, но если вы в состоянии наполнить энергией артефакты, оживить их, сделать частью уникального механизма, тогда добро пожаловать в нашу академию!

   Закончив пламенную речь, Магнус Стерлинг изогнул бровь, а Марвел объяснилась:

   — В отличие от дарданцев, мой стихийный дар не универсален, но моей энергии с лихвой хватит для наполнения артефактов. Дома я проводила подобные опыты. Несколько лет назад мне удалось разыскать ваши научные статьи, которыми я и руководствовалась.

   В свое время Марвел изучила брошюру, с трудом добытую на книжном развале, и загорелась идеями профессора Стерлинга. С тех пор она регулярно проводила опыты по передаче энергии артефактам.

   — Я очень рад, что вы разделяете мои взгляды. — Магнус Стерлинг удовлетворенно кивнул и вновь принялся листать документы.

   Марвел вздохнула с облегчением. Ведь для нее профессор был легендой. Марвел Уэлч, как и Магнус Стерлинг, считала, что чистая магия бесполезна. Но когда под воздействием дара оживает уникальный механизм, это и есть истинная магия. Она знала, что в Белавии не верят в столь популярные в Дардании и ее родной Атрии легенды о богах, наделивших людей магическими дарами. Император Алитар и правящая верхушка не были универсальными стихийниками, как дарданцы, именно поэтому в стране больше полагались на себя, чем на милость богов.

   Заметив на ее лице мечтательную улыбку, ректор улыбнулся в ответ:

   — Будем считать нашу предварительную беседу завершенной. Сейчас вы подождете в приемной, а затем вместе с другими абитуриентами проследуете в зал. Там вам предстоит пройти конкурсное задание. Каждый из вас ответит на теоретические вопросы, после этого вам предложат создать механизм. По результатам собеседования и конкурса будет принято окончательное решение о зачислении абитуриентов в Академию магических наук Белавии. Желаю удачи!

   Марвел поблагодарила профессора за беседу и покинула кабинет. У двери стоял светловолосый франт, нервно переминаясь с ноги на ногу. Он смерил девушку презрительным взглядом. Неужели он не мог принять того, что именно Марвел первой удостоилась аудиенции у ректора?

   — Томас Грин, проходите уже, — вздохнула Онория Стерлинг.

   Она сидела за столом, уткнувшись носом в странное устройство. Подойдя ближе, Марвел разглядела на зеркальной поверхности плоского, похожего на книгу предмета, буквы и знаки. Секретарь ректора ловко водила пером по поверхности, будто что-то писала. Заметив интерес Марвел к ее занятию, женщина беззлобно усмехнулась:

   — Лира Уэлч, любопытство сгубило кошку, ей прищемили хвост. Присядьте там и ждите спокойно следующего конкурсного этапа.

   Девушка смутилась, что ее застали за подглядыванием, и послушно прошла к креслу. Она вспомнила, что в Белавии принято иное обращение, чем в Атрии. Здесь «лира» означало «мисс», а к мужчинам обращались не «мистер», а «лер».

   Чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем конкурсе, Марвел принялась рассматривать темноволосого абитуриента. Он по-прежнему стоял у окна, всем своим видом выражая отношение к присутствующим: высокомерное безразличие. Марвел Уэлч решила, что не будет тратить время на изучение сего недостойного объекта, а проведет его с пользой: приведет мысли и чувства в порядок. Она прикрыла веки, стараясь погрузиться в темноту. Но из головы никак не шел разговор с ректором, а еще она то и дело вспоминала маленький белоснежный дирижабль. Девушка лишний раз убедилась в правоте слов профессора: вкупе с механикой артефакты могут творить чудеса. И принялась фантазировать, какие она смогла бы создать механизмы для улучшения работы удивительного воздушного судна.

   Ее мысли прервал голос Онории Стерлинг:

   — Натан Рэм, ваша очередь.

   Марвел открыла глаза, обнаружив, что Томас Грин уже покинул кабинет ректора. Его лицо сделалось пунцовым, а столкнувшись с Марвел взглядом, юноша резко отвернулся. Мрачный красавчик Натан Рэм вошел в кабинет ректора последним.

   Девушке показалось, что она только прикрыла веки, вновь погружаясь в размышления об устройстве дирижабля, как дверь открылась, и Рэм вышел из кабинета. За ним следовал сам профессор Стерлинг. В руках у ректора были три папки: личные дела абитуриентов с пометками.

   — Прошу следовать за мной, — произнес Магнус Стерлинг, а лира Онория уже очутилась возле дальней двери, открывая ее и пропуская в комнату сначала ректора, а затем и будущих студентов академии.

ГЛАВА 2

Абитуриенты оказались в центре зала, а перед ними за длинным столом сидели трое мужчин и дама. Ректор подошел к столу и занял центральное место. Онория Стерлинг расположилась за бюро у окна, достав из выдвижного ящика бумагу и перо, чтобы запротоколировать результаты собеседования и конкурса.

   — Знакомьтесь, наши будущие студенты, — проговорил ректор, обращаясь к заседавшим. — Марвел Уэлч из Атрии мечтает поступить на факультет артефакторики. Натан Рэм из Дардании тоже специализируется на артефакторике. Томас Грин из Белавии тяготеет к магической механике.

   Марвел удивилась, значит, Грин был местным, да еще увлекался механикой? Так почему же он тогда так нервничал на борту дирижабля? Наверняка в столице неоднократно совершал полеты. Или, как и она, юноша волновался перед собеседованием?

   — Опять сплошная артефакторика да механика, — неестественно высоким голосом возмутился полный мужчина в лимонном укороченном пиджаке и голубом шейном платке. — К алхимикам снова никого. Может, я пойду и займусь делами?

   — Нет уж, останьтесь, лер Арманьяк, — нахмурился ректор. — Возможно, у кого-то из абитуриентов окажется склонность к вашему предмету, как это было с Тесс Клэр, когда она пришла устраиваться на факультет магической механики, а вы перехватили ее.

   — Что значит перехватил? Тесс — прирожденный алхимик! Таких, как она, единицы, — расплылся в мечтательной улыбке мужчина.

   — Лер Арманьяк, давайте перейдем к собеседованию, — предложил ректор и обратился к абитуриентам: — Перед вами деканы факультетов. Они же основные идеологи и преподаватели, составляют программу и читают лекции. На каждом факультете работают магистры, которые проводят практикумы. Но именно деканы решают, будете вы учиться в академии или нет. Первой хочу представить Фениру Пламс, декана факультета артефакторики.

   Пожилая суховатая дама в очках чинно кивнула, но в ее глазах таился хитрый блеск. Марвел показалось, что декан Пламс хотела выглядеть солидно, судя по пиджаку и строгому пучку. Но в этом самом пучке девушка разглядела два воткнутых карандаша, а на запястье вместо браслета красовалась цепь с подвешенными на нее ключами, наверняка, магическими.

   — Факультет артефакторики занимается изучением и созданием предметов, наделенных магической силой, — пояснила декан Пламс. — Мы производим артефакты для амулетов, бытовых приборов и даже для оружия. Одно из последних направлений — целительская артефакторика, здесь мы тесно сотрудничаем с факультетом алхимии.

   Марвел знала, что помимо создания предметов на факультете изучали свойства камней и металлов, направление магических потоков, разрабатывали схемы и формулы, вплетая в них заклинания. Артефакторика манила ее и завораживала. Правда, по слухам, на факультет в основном принимали магов-целителей и провидцев.

   Ректор продолжил представление преподавателей, указав на мужчину в лимонном пиджаке:

   — Многоуважаемый Бруно Арманьяк — декан факультета алхимии.

   Мужчина важно сложил руки на груди и едва заметно кивнул, словно сделал одолжение.

   — Декан факультета классических механизмов лер Фредерик Эштон. — Магнус Стерлинг представил будущим студентам худощавого шатена с аристократическими чертами. Ректор добавил, повысив голос: — Факультет механизмов — основной в нашей академии. Мы проектируем детали для дирижаблей, паробасов, мобилей, которые затем апробируются на мануфактурах Белавии. Наши выпускники работают в имперском конструкторском бюро лера Шпица, и мы гордимся этим!

   Декан Эштон приподнялся с места, поклонившись адептам. На его лбу красовались очки-гогглы с сечениями на стеклах. Марвел перевела взгляд на его пиджак с многочисленными карманами на рукавах, в которых она заметила ножи, циркули и прочие инструменты. И, разумеется, от ее взгляда не укрылись разноцветные ботинки, носки которых виднелись из-под стола. Фредерик Эштон полностью соответствовал образу безумного ученого, которого, кроме механизмов, ничего не интересовало. Марвел догадалась, что под руководством декана Эштона учатся те самые мехады, которые сконструировали чудесные дирижабли, пристыкованные к башне академии.

   — И наконец, представляю декана факультета магической механики — Райнера Моргана, — объявил ректор, указав рукой на третьего сидевшего за столом мужчину. — Студенты этого факультета создают уникальные артефакты для сложных механизмов. Адепты мехмаги наполняют энергией, вплетают заклинания и встраивают формулы в высокопрочные кристаллы. Можно сказать, под воздействием их таланта и магии оживает механика. Лер Морган предпочитает иметь дело только с сильными стихийниками.

   Томас Грин занервничал, сжимая и разжимая кулаки. Марвел догадалась, что вряд ли юноша является сильным магом. А еще она поняла, что декан Морган и был тем самым бастардом императора Алитара: уж слишком сильное сходство с портретами правителя, которые она имела честь лицезреть в столице. Марвел с интересом рассматривала мужчину. Ее внимание привлекли необычный сюртук из черной кожи, застегнутый на все пуговицы, каштановые волосы до плеч и аккуратные бакенбарды, обрамлявшие узкое, угловатое лицо. Декану Моргану, как и Фредерику Эштону, на вид было лет тридцать. Он мог бы быть привлекательным, если бы не пренебрежительная усмешка и угрюмый взгляд, словно будущие адепты нарушили его планы. А когда Марвел заметила вместо левой руки железный протез, ее брови поползли вверх. Декан Морган не стал скрывать уродство перчаткой или прочими ухищрениями типа искусственной кожи, о которой она читала в научной листовке Академии целителей. Мужчина заметил, как бесцеремонно Марвел рассматривает его руку, и вопросительно выгнул бровь. Наверняка декан Морган подумал, что будущей адептке неприятно видеть подобное несовершенство. На самом деле она испытывала сострадание.

   — Что ж, официальное знакомство состоялось, — с облегчением выдохнул ректор. — Приступим к конкурсу! Я объясню, как он проходит. Каждый декан задаст вопросы по своей тематике. Оцениваем субъективно, уровень ваших знаний не обсуждаем. Именно декан в итоге решает, стоит ли брать вас на свой факультет и выйдет ли из вас толк. После устного экзамена вы должны выполнить практическую часть, но об этом чуть позже. Марвел Уэлч, подойдите ближе к столу. Пожалуй, начнем с вас.

   Марвел так перенервничала, что дальнейшее происходило словно в тумане. На вопросы по артефакторике она ответила, как ей казалось, правильно, потому что декан Пламс довольно улыбалась и кивала. Даму своевременно остановил ректор Магнус и передал слово алхимику. В этой области у Марвел, если честно, не было особых познаний. На базовые вопросы она ответила, а вот формулу превращения металла в серебро помнила смутно. Дальнейшие ее ответы были неубедительными, отчего декан Арманьяк хмурился и кривился. По механике ей, к счастью, задавали вопросы о работе дирижаблей. И она даже осмелилась подискутировать с деканом Эштоном о целесообразности встроенной в единую конструкцию нижней палубы, а не подвесной гондолы. Ведь разделяющий барьер может быть непрочным, и тогда газ проникнет в салон.

   — Я не уверена в практической стороне дела. Мои знания только теоретические, почерпнутые из научных статей. Плюс личные наблюдения во время единственного полета, — скромно добавила Марвел.

   — Ничего страшного. Главное, вы понимаете работу устройства в целом, — подбодрил ее декан Эштон. — Кстати, ваши опасения не беспочвенны. Но в ближайшее время мы планируем наполнять баллонеты не водородом, а безопасным гелием. Так что единый корпус в этом случае оправдан и безопасен.

   Марвел благодарно улыбнулась Фредерику Эштону, но в следующий момент нахмурилась: пришел черед декана Моргана задавать вопросы.

   Подавив волнение, Марвел призналась:

   — Все механические приборы я делала вместе с отцом, но артефакты заряжала самостоятельно. Простые и сложные…

   — Достаточно. Это легко проверить на конкурсном испытании. — Железные пальцы протеза нетерпеливо клацнули по столу. Следующий вопрос декана удивил будущую студентку. — Почему вы хотите учиться в Академии магических наук? Зачем это нужно молодой, привлекательной девушке?

   — Потому что артефакторика — мое призвание! Я хочу стать адепткой по… адепткой по…

    Марвел запнулась, слишком уж пристально ее рассматривал императорский отпрыск.

   Да еще коварно усмехнулся, подсказав:

   — Планируете стать адепткой по призванию.

   Томас Грин нарочито громко хмыкнул, и декан Морган тут же переключил внимание на него:

   — А какая магия у вас?

   — Стихийная магия воды, — с гордостью произнес Грин.

   — Какие у вас причины поступить в академию? — задал еще один вопрос декан.

   — Мой отец, министр Грин…

   — Достаточно, — остановил его декан Морган. — У меня больше нет вопросов ни к лире Уэлч, ни к леру Грину.

   — Лира Уэлч, благодарим вас. Можете вернуться на место. — Магнус Стерлинг бросил взгляд на Марвел и указал рукой на другого абитуриента: — Мы приглашаем лера Грина. Коллеги, ваши вопросы.

   Марвел сделала несколько шагов назад, нечаянно соприкоснувшись локтями с Натаном Рэмом. Она заметила, что он улыбнулся. Это что же, жест одобрения или сочувствия? Наверное, ее ответы со стороны выглядели жалкими. Грин, в отличие от нее, отвечал по теории механики уверенно. С артефакторикой у него дела обстояли хуже, судя по дребезжащим ноткам в голосе Фениры Пламс. А декан Морган сдержал обещание, так и не задав абитуриенту вопросы. Вот алхимик, похоже, был доволен ответами Грина. Декан Арманьяк раскраснелся, теребил шейный платок и умильно улыбался.

   — Благодарю вас, лер Грин. — Ректор решил прервать экзамен, который, похоже, превратился в задушевную беседу будущего адепта и декана факультета алхимии. — И еще один кандидат: Натан Рэм.

   Юноша сделал шаг вперед, и деканы принялись терзать вопросами новую жертву. Декан Пламс смотрела на абитуриента с восхищением. Лер Морган задал единственный вопрос об опыте сопряжения артефактов с механизмами, но при этом сверлил взглядом Марвел, что было странно. Потому что, по ее мнению, она ни как женщина, ни как эксперт по механике не представляла особого интереса для декана и отпрыска императора.

   — Что ж, приступим ко второй части конкурса: практической, — провозгласил ректор, как только Натан Рэм ответил на последний вопрос. Лер Стерлинг указал рукой на длинный стол в отдалении: — Прошу абитуриентов подойди к рабочим местам.

   Участники конкурса одновременно окружили стол, с интересом рассматривая инструменты и детали.

   — Задание очень простое. — В голосе ректора Марвел уловила усмешку. — За десять минут вам необходимо создать или усовершенствовать любой механизм, добавив в устройство магический артефакт. По алхимии, увы, задания не будет.

   — И это огромная, огромная ошибка! — посетовал декан Арманьяк.

   — Изначально претенденты указали предметы, которым хотели бы обучаться. И основной их интерес лежал в области артефакторики и классических механизмов, — пояснил ректор коллеге.

   — И в области магической механики, — осмелился встрять Томас Грин. — Простите, но я не совсем понимаю, как за десять минут можно собрать что-то дельное, да еще зарядить энергией артефакт?

   — Так соберите что-то не слишком дельное, кто же вам мешает? — хмыкнул ректор. — В этом и состоит суть конкурса. Используйте смекалку, воображение, ваш опыт, заготовки, которые есть. Главное — результат. Через десять минут вы должны показать нам образец.

   Конкурсанты растерянно переглянулись. Даже невозмутимый Натан Рэм был крайне удивлен. Но обсудить немыслимые условия испытания им не дали.

   Ректор Стерлинг громко произнес:

   — Время пошло!

   Онория Стерлинг встала рядом с адептами, держа в руках миниатюрные часики и отсчитывая минуты.

   Рэм живо принялся перебирать на столе детали, но его заинтересовали не они, а букет искусственных цветов, мелкие пружины и едва различимые глазом кристаллики. Томас Грин растерянно смотрел на механизмы, а потом проворно стал подбирать шурупы, железяки, болты. Марвел же поняла, что она в любом случае опозорится. Ничего дельного и даже, как выразился ректор, «не слишком дельного» она за это время собрать не сумеет. Да и вряд ли за такой короткий срок ей удастся наполнить энергией артефакт, хотя ее прежний рекорд — три минуты. Но придется выкручиваться. Марвел решила, что лучше показать простенькую безделушку, чем ничего. Она перевела взгляд на часики в руках Онории Стерлинг, они же и натолкнули ее на мысль. Среди предметов на столе Марвел заприметила хронометр, зеркальце и хрусталики кварца, которые прекрасно накапливали энергию и подходили для простых артефактов. Марвел выбрала самый маленький из них. Она нашла нужные инструменты — отвертку, щипчики, зажимы — направилась в дальний конец стола, мысленно отгородившись от шума и звука голосов. Марвел вспомнила, как в юности собирала простые, но необычные по своему предназначению механизмы. Сейчас в какой-то степени было легче: часовой механизм уже готов, нужно лишь закрыть циферблат зеркалом, вставить внутрь микроскопический кристалл, аккуратно наложив его на спусковой камень, и задать правильный импульс, применив заклинание. Сложность заключалась в том, чтобы сосредоточиться и зарядить кристалл необходимым количеством энергии, превратив его в артефакт.

   Марвел положила прозрачную крупинку на ладонь, успокоилась и направила на кристалл поток энергии. Она задержала дыхание, заметив, как на коже заплясали искорки, а кристалл нагрелся. Пробормотав заклинания иллюзии и отражения, она наблюдала за тем, как созданный артефакт подсветился изнутри. Марвел Уэлч мысленно приказала стихии успокоиться и отступить. Для нее это было самым сложным — вовремя остановиться, почувствовать ту грань, когда предмет превращается в магический артефакт, а не в обгоревший уголек. Кажется, все удалось, хоть тело и сотрясала мелкая дрожь, а энергия огня так и бурлила, пытаясь вырваться наружу. Но кристалл уже зарядился, подсвечиваясь красным. Аккуратно положив артефакт на железный корпус часов, Марвел, к удивлению адептов и преподавателей, присела на корточки и коснулась ладонями каменного пола. После передачи энергии ей необходимо заземлиться. Лучше всего подошла бы вода: просто опустить ладони в прохладную воду, зуд и жжение тут же исчезнут. Но подойдет и натуральный камень. Девушка порывисто поднялась на ноги, бросила взгляд на часы в руках Онории Стерлинг: если постараться, можно успеть. И ловко принялась разбирать часовой механизм. Первым делом Марвел заменила стекло на зеркало, предварительно вырезав кругляшок стеклорезом. А затем вставила артефакт в сердцевину, поправила изящную пружинку и прокрутила ходовое колесо.

   В тот момент, когда она закрутила последний винтик, Онория Стерлинг захлопнула крышку на часах и громко произнесла:

   — Стоп!

   — Прошу взять ваши механизмы и подойти к нам, — раздался голос ректора.

   Марвел сжала в руке хронометр и заметила, что у Натана Рэма на ладони лежит цветок. А Томас Грин несет какую-то странную конструкцию, напоминающую механическую куклу.

   — Что же, лер Грин, начнем с вас. И быстрее, пожалуйста, — поторопил ректор Стерлинг.

   Он явно желал поскорее закончить с конкурсом и вернуться к привычным делам.

   Томас Грин поставил на пол механизм, а Марвел теперь убедилась, что это и правда была механическая кукла. Правда, собранная из разных деталей, голова представляла собой железный шар, в неумело сделанных прорезях вставлены два кристалла. Грин повернул ключ на спине железного человечка, механизм зажужжал. Кукла сделала несколько шагов назад, и, подняв руки и сверкнув кристаллами в глазницах, замерла. Марвел улыбнулась: когда она была маленькая, они с отцом делали подобные, только она обшивала части тела тканью, наряжала человечков в платья, разрисовывала лица. А если умело использовать артефакты, то железные куклы могли танцевать, плакать и даже делать вид, что едят.

   — И что же вы нам такое сейчас продемонстрировали, лер Грин? — сурово спросил ректор.

   Деканы снисходительно смотрели на абитуриента. Все, кроме мистера Арманьяка. В его взгляде Марвел уловила сожаление.

   — Движущуюся механическую фигуру, — с гордостью ответил Томас Грин.

   — Вот что это было! — закатил глаза профессор Стерлинг. — Наши адепты делают подобных на первом курсе, и они выглядят более человечными! Я имею в виду механические куклы, не адепты.

   Фредерик Эштон громко хрюкнул, прикрыв рот рукой, а декан Пламс улыбнулась.

   — Лер Грин, где здесь работа артефакта и механизма? Ведь, кажется, именно вы собирались поступать на факультет магической механики? — поинтересовался Магнус Стерлинг.

   — Я просто не успел! Мне не хватило времени, чтобы как следует зарядить артефакт. Если бы я осуществил задумку, то механическая фигура могла бы двигаться и выполнять простые команды, — огрызнулся Грин и нервно закусил губу.

   — И сколько времени вам требуется для того, чтобы зарядить артефакт? — У декана Моргана неожиданно прорезался то ли голос, то ли интерес к адепту.

   — Десять минут. Я знаю, что это стандартное время для отбора в академию, — радостно отозвался Томас Грин, решив, что декан факультета магической механики его поддерживает.

   — Да, вы правы, стандартное время десять минут. Но нам нужен лучший результат. Вам, Рэм, обычно сколько требуется времени, чтобы напитать магией артефакт? — полюбопытствовал лер Морган.

   — Три с половиной — четыре минуты, — честно ответил Натан Рэм.

   — Продолжайте, — снисходительно взмахнул рукой императорский отпрыск.

   — Что же ты, Рай, не спросил, сколько времени потребуется лире Уэлч? — поинтересовался декан Эштон.

   — Ей потребовалось две минуты двенадцать секунд. Я наблюдал за лирой Уэлч, — пояснил декан Морган, чем несказанно удивил Марвел.

   — Отличный результат. И что же нам приготовила лира Уэлч? — заинтересованно произнес Фредерик Эштон, вытягивая шею. — Смотрю у вас в руках хронометр. Покажете игру со временем или иллюзию?

   — Иллюзию, — кивнула Марвел и осмелилась попросить: — Не могли бы вы мне помочь, лер Эштон?

   — Да! С удовольствием! — оживился декан мехадов и, вскочив со стула, направился к девушке.

   А та про себя отметила, что ботинки у него действительно разные — один рыжий, другой коричневый. Но хоть в одной цветовой гамме.

   — Я подойду к окну, а вы направьте на меня хронометр так, чтобы на зеркальную поверхность падал свет, и появилось отражение. И затем нажмите на пуск, — объяснила Марвел.

   — О, я знаю этот фокус. Все сделаю в лучшем виде, — широко улыбнулся декан Эштон.

   Интересно, он действительно догадался, что именно она задумала? Но это не столь важно, главное, чтобы все получилось. А там пусть ее распинают, как и Грина. Отрицательный результат — это лучше, чем ничего.

   Марвел подошла к окну, а Фредерик Эштон поймал ее отражение на зеркальной поверхности хронометра и нажал на спусковой механизм. Девушку ослепила яркая вспышка. Теперь Марвел не могла видеть преподавателей, но прекрасно слышала их голоса: удивленный вскрик Бруно Арманьяка, шепот Фениры Пламс и бурчание ректора Стерлинга. А еще расслышала заливистый смех декана Эштона. Ровно через двадцать секунд световая вспышка исчезла, а Марвел вновь появилась в поле зрения присутствующих.

   — А можно теперь испытать на мне? — неожиданно попросил Фредерик Эштон. — Или у вас стоит ограничение на количество сеансов?

   — Нет, ограничение только по времени — каждый сеанс двадцать секунд, — ответила Марвел.

   — Отлично! — Декан передал Марвел прибор, а сам подошел к окну.

   Свет был не слишком ярким, но достаточным для того, чтобы преломить отражение и соприкоснуться с временным потоком, искажая реальность.

   Марвел нажала на спусковой механизм, и декан Эштон исчез. В тот момент, когда мужчину ослепила яркая вспышка, для окружающих он стал невидимым. Был здесь, и вмиг не стало. Через двадцать секунд Фредерик Эштон появился словно по волшебству. Но Марвел Уэлч знала, что никакого волшебства нет. А есть законы природы, механический прибор и артефакт, наполненный ее стихийной энергией.

   — Оп, а вот и я! — Довольный Фредерик Эштон вернулся на место и обратился к декану Моргану: — Рай, помнишь, мы в юности проделывали подобное, пугая слуг?

   — Было дело, — кивнул декан Морган. Марвел заметила, как в уголках его глаз появились мелкие лучики. — Только у нашей абитуриентки рекорд двадцать секунд, а наш — двенадцать.

   — Мой рекорд тридцать семь секунд, — робко вставила Марвел. — Просто мне немного не хватило времени, чтобы усовершенствовать механизм…

   Зря она это сказала, потому что ректор с раздражением пробурчал:

   — Грину не хватило времени, чтобы зарядить артефакт. Вам не хватило времени, чтобы продлить время работы магического механизма. Как вы собираетесь учиться в нашей академии и участвовать в экзаменационных испытаниях? Ведь слабейшие здесь не выживают. Тех, кто не справляется, отчисляют без сожалений!

   Если декан Эштон придал своим участием некую весомость эксперименту, то Магнус Стерлинг своими словами смазал весь эффект от показательного выступления. Девушка опустила голову, с силой сжав в ладони хронометр. Ей нечего было возразить. Оставалось лишь надеяться, что декан Пламс, на чей факультет она мечтала поступить, была удовлетворена и выступлением, и ответами Марвел по теории артефакторики.

   — Что у вас, Рэм? — нетерпеливо поинтересовался профессор Стерлинг. Кажется, конкурс его уже утомил. И это понятно: механизмы абитуриентов выглядели жалкими поделками невежд, которые возомнили, что смогут учиться в известной Академии магических наук. — Смотрю, вы притащили нам какой-то цветок?

   — Разрешите приступить к демонстрации? — уточнил юноша.

   — Приступайте, — обреченно вздохнул ректор.

   Натан Рэм подошел к преподавательскому столу, положил на него нераспустившийся бутон розы, установленный на самодвигающейся подставке. Юноша провел по бутону пальцами, и цветок ожил: лепестки медленно раскрывались, словно были живыми, а в сердцевине виднелся светящийся кристаллик артефакта. Марвел подошла ближе и почувствовала чудесный аромат. Это же заметила и Фенира Пламс.

   — Как вам удалось оживить мертвый цветок? — с восторгом спросила декан факультета артефакторики.

   — Я не оживлял. Это всего лишь преображенная под воздействием артефакта ткань и ароматическая иллюзия. — Натан Рэм взглядом указал на стол, где лежал букет искусственных цветов. Из него он и изъял этот бутон.

   Онория Стерлинг забрала необычный цветок из рук Фениры Пламс, с восхищением рассматривая.

   — Я лично принесла искусственные цветы, могу подтвердить, — объяснила она.

   Декан Пламс вновь перехватила образец и провела пальцами по тряпичным лепесткам.

   — На ощупь словно настоящие. Ваш артефакт оживил мертвую материю, — восхитилась дама и поинтересовалась: — Напомните, в чем ваша магия?

   — Целительская. Я маг жизни, — признался Натан Рэм.

   — Так вам надо в Академию целителей, а не к нам, — усмехнулся декан алхимиков.

   Марвел удивилась. На его месте она бы первой боролась за такого ученика. Ведь с подобным магическим даром можно много чего придумать. А процесс изготовления алхимических субстанций чем-то схож с приготовлением сложного зелья.

   — Я давно говорила, что в нашей академии нужно открыть факультет целительской артефакторики. Можно создавать искусственные органы. Кое-кому не помешало бы обновить протез. — И Фенира Пламс скосила глаза на декана факультета магической механики.

   — Это вы на меня сейчас намекаете? — хмыкнул лер Морган и потянулся к ней железной рукой, пошевелив пальцами.

   Женщина взвизгнула.

   Марвел никак не ожидала ни подобного вызова со стороны внешне рассудительной Фениры Пламс, ни насмешливого ответа декана Моргана. Оказывается, у преподавателей академии есть чувство юмора.

   — Конечно, на вас, — фыркнула лира Пламс. — Вместо того чтобы пугать адептов своей железякой, давно бы ее прикрыли искусственной кожей. Вот возьмем в академию Рэма и на практике поручим ему сделать вам искусственную кожу. Что тогда скажете?

   Марвел решила, что все же пожилая дама очень смелая, раз позволяла себе так общаться с самим сыном императора, пусть и внебрачным.

   — Любезно откажусь от столь заманчивого предложения, — парировал декан Морган. — Меня вполне устраивает этот протез. И может, мне нравится пугать студентов? Особенно студенток.

   Говоря это, лер Морган смотрел на Марвел, а та покраснела. Значит, запомнил, с каким интересом она рассматривала его механическую руку. Злопамятный декан — это плохо. Очень плохо.

   — Коллеги, я уже утомился. Мы можем закончить обсуждение? У нас еще занятия, а мы тут время теряем с вашими цветочками, — прервал перепалку декан Арманьяк.

   — Согласен, — кивнул ректор. — Прошу абитуриентов подождать за дверью, пока мы примем решение.

   Конкурсанты покинули аудиторию, но даже не успели перекинуться парой фраз, деканы довольно быстро пригласили их вернуться.

   — Позвольте огласить результат, — торжественно произнес ректор и поднялся со своего места, а преподаватели последовали его примеру.

   Марвел обратила внимание, что декан Морган оказался высоким, как и ректор Стерлинг. А вот Фенира Пламс едва доставала мужчинам до плеч. И, кажется, дама была большой оригиналкой. Мало того что в мужском костюме, так еще за одну из пуговичных петель жилета крепилась массивная цепочка, а из кармана выглядывал медный корпус часов. На ногах же у декана Пламс красовались изящные красные башмачки.

   — На факультет артефакторики мы принимаем… — Сердце Марвел забилось трепетной птицей. Девушка искренне надеялась, что сейчас назовут ее имя. Но тут же разочарованно выдохнула, услышав слова ректора: — Натана Рэма. Вы зачисляетесь на предпоследний, четвертый курс. Декан Пламс считает, что теория вам не нужна. Только практика.

   — Благодарю! — Натан чуть склонил голову, улыбнулся декану факультета артефакторики и прижал руку к сердцу.

   А Марвел отметила про себя, что темноволосый, мрачный красавчик тот еще дамский угодник.

   — На факультет классических механизмов мы никого не зачисляем. Не тот уровень знаний.

   — И у меня нет вакантного места, — добавил Фредерик Эштон.

   Марвел уже не слушала преподавателей. Она прикрыла веки, стараясь взять себя в руки, и понимала, что проиграла этот бой.

   — Есть свободные места на первом курсе факультета алхимии. Но никто из абитуриентов не выразил желания там обучаться… — доносился до Марвел голос ректора.

   — Вернее, никто из них не показал соответствующих познаний в моем предмете, — с обидой в голосе проговорил Арманьяк.

   Марвел молилась о том, чтобы все это поскорее закончилось. Ее одолевало чувство неловкости: эти люди наверняка смотрят на нее, упиваясь постыдным поражением. Неожиданно вспомнились слова провожатого с материка, что он ждет ее возвращения. Очевидно, дамы здесь долго не задерживались. Марвел уже продумывала, куда направится дальше, когда краем уха расслышала слова ректора Стерлинга:

   — Так вы согласны, лира Уэлч?

   — Что, простите?

   Марвел распахнула глаза и растерянно заморгала.

   — Декан Морган решил принять вас на факультет магической механики. И не на первый, а на четвертый курс. Именно там появилось свободное место. Но вам, лира Уэлч, придется подтянуть теоретическую часть по классическим механизмам и сдать некоторые предметы. Вы согласны?

   — Да, — растерянно произнесла Марвел, до конца не веря в свое счастье.

   И было ли это счастьем, она пока не знала. Ведь механика не являлась ее любимой наукой. Но вместе с артефакторикой теперь казалась очень заманчивой. Она вспомнила, что рыжеволосый пилот тоже был мехмагом, значит, можно обратиться к нему за помощью и вплотную заняться изучением дирижаблей.

   Наконец до Марвел дошло, что ее все же приняли, и она радостно выкрикнула:

   — Да! Да! Я согласна! Благодарю.

   Суровый декан Морган усмехнулся, декан Эштон хлопнул в ладоши, а Натан Рэм наклонился к ней и прошептал:

   — Поздравляю.

   — Спасибо, — также шепотом ответила Марвел.

   — Постойте! — раздался раздраженный голос Томаса Грина. — Но это я подавал документы на факультет магической механики! Лира Уэлч планировала поступать на артефакторику, у нее нет необходимых знаний по механике. Почему бы ей не поехать домой, а вам не взять меня?

   — Мне решать, кого брать на свой факультет, — отрезал декан Морган и помрачнел. — Вы мне не подходите.

   — Я буду жаловаться на вашу академию! Мой отец пойдет к императору! — гневно прошипел юнец.

   — Опять начинается, — пробормотал ректор.

   У Марвел внутри все сжалось: она не любила подобных сцен. Сейчас ей было стыдно за Томаса Грина: увы, не всякий умеет достойно пережить отказ.

   — А кто ваш отец? — полюбопытствовал декан Арманьяк.

   — Министр сельского хозяйства лер Грин, — подсказал Магнус Стерлинг, который, оказывается, был в курсе, но никак не лоббировал отпрыска высокопоставленного чиновника.

   — Министр? — прищурился Бруно Арманьяк, явно что-то прикидывая в уме. Он обратился к ректору, понизив голос: — Я считаю, у мистера Грина есть склонность к алхимии, просто он этого еще не осознал. Прошу вас зачислить его на мой факультет на первый курс.

   — Да сдалась мне эта алхимия! — огрызнулся Грин. — Я рассматриваю только магическую механику, в крайнем случае — факультет классических механизмов.

   — На моем факультете нет свободных мест, — поспешно повторил уже ранее сказанное декан Эштон. И перевел многозначительный взгляд на Моргана: — Чую, Рай, у нас опять будут проблемы.

   — И почему их берут на четвертый курс, а меня только на первый? — распалялся абитуриент, указав пальцем на Марвел и Натана.

   — Потому что у них соответствующий уровень знаний и подготовки. И вакантные места есть только на четвертом курсе, — терпеливо разъяснил ректор Стерлинг. — А на факультете алхимии свободные места только на первом курсе.

   — Но я рассчитывал как минимум на второй год обучения. Мне уже восемнадцать! — не сдавался Томас Грин.

   — Дорогой мой, возраст здесь ни при чем. У нас есть адепты-первокурсники, которым исполнилось двадцать два и восемнадцатилетние старшекурсники. Главное, это знания и сила вашего дара. — Ректор Стерлинг тяжело вздохнул и почему-то обратился к декану Моргану, словно тот был здесь главным: — Может, возьмем?

   — Берите, но на алхимию. — Лер Морган пожал плечами.

   Магнус Стерлинг вежливо улыбнулся Томасу Грину:

   — Что ж, выбор за вами.

   Томас Грин насупился и тяжело задышал.

   — Согласен, — наконец-то кивнул он.

   — Вот и чудесно: конфликт улажен, — с облегчением выдохнул ректор. И обратился к преподавателям: — Расходимся!

   Деканы во главе с Магнусом Стерлингом торопливо покинули комнату. Уже в дверях ректор бросил адептам:

   — Примите мои поздравления. В учебный корпус вас проводит Онория.

   — Не Онория, а лира Стерлинг! — с вызовом заметила дама.

   — Разумеется. Лира Онория Стерлинг. Как я мог забыть?! — пробормотал ректор и торопливо прикрыл дверь.

   А секретарь Магнуса Стерлинга строго посмотрела на студентов:

   — Адепты, за мной! И не отставать!

ГЛАВА 3

На этот раз Онория Стерлинг вывела студентов в просторный холл: с каменными стенами, мраморным дымчатым полом, с большими створчатыми окнами. Это уже были не задворки академии, а центральный зал. То, что Марвел изначально приняла за массивные колонны, оказалось статуями. Грозного вида каменные мужи в набедренных повязках никак не напоминали магов, тем более ученых. Скорее, воинов, судя по копьям в руках. На одной из стен красовался портрет императора Алитара: темноволосый мужчина с резкими чертами лица мрачно взирал на студентов. Центральное место в зале занимала широкая мраморная лестница, призванная служить основным украшением. На ступенях Марвел Уэлч заметила компанию молодых людей в одинаковых костюмах, студенты что-то с жаром обсуждали.

   При виде Марвел юноши замолчали, а один из них присвистнул.

   — Наша новенькая?

   — Не ваша. Она к мехмагам, — на ходу ответила Онория Стерлинг и указала на черноволосого студента. — А вот Натан Рэм — ваш, взяли на четвертый курс.

   «Значит, артефакторы», — догадалась Марвел. А ведь она могла бы с ними учиться, но не повезло.

   — Аудитории на верхних этажах, — пояснила лира Стерлинг, обращаясь к Марвел, Рэму и Грину. — Общежитие в пристройке, из этого здания есть проход.

   — А что в остальных помещениях? — полюбопытствовала адептка.

   Она вспомнила, что к замку примыкают башни, маяк и какие-то низкие постройки.

   — Самая высокая башня — пристыковочная, там стоянка для дирижаблей, за парком находится арена для гимнастических занятий, там же алхимические лаборатории, цех мехадов, ангар механиков. В здании маяка расположен лазарет, а в стрелецкой башне — апартаменты персонала академии, — терпеливо пояснила секретарь ректора.

   Троица адептов во главе с лирой Стерлинг вновь преодолела очередной коридор и вошла в полукруглый зал. Марвел сразу же обратила внимание на углубление в стене: в нише мраморная дева склонилась к тонкой струйке фонтана. С двух сторон от композиции были установлены скамьи для уставших путников. Или для ошалевших от учебы адептов. На стенах зала висели знамена: на черном бархате золотыми буквами вышиты названия факультетов. Они придавали помещению мрачный, траурный вид.

   Лира Онория выдала студентам круглые брелоки на цепочке. На одном из них был выбит номер семь, на другом — двадцать два, на третьем — шестьдесят восемь.

   — Цифры на ваших ключах соответствуют номеру комнаты, — пояснила Онория Стерлинг. — Они же являются пропуском в здания академии. Библиотека в этом корпусе на нижнем этаже, столовая — в главном корпусе. В другие помещения можно перейти внутренними коридорами через учебный корпус или прогуляться по парку. — Женщина подошла к двери и прижала один из круглых жетонов к железному выпуклому кругу: — Прикладываете и проходите. Все просто. Общежитие для девушек на первом этаже, для юношей со второго по пятый. Шестой этаж закрыт. Вопросы есть? Вопросов нет!

   Марвел лишь хлопала глазами, пытаясь все запомнить. И вопросов у нее была тьма: она раздумывала, с какого начать.

   — Как мы узнаем расписание занятий? — поинтересовался Натан Рэм.

   — В ваших комнатах лежит расписание. Приступите к учебе с завтрашнего дня. Одежда — в гардеробе.

   — Отлично, кто-то уже перенес наши вещи, — высокомерно заметил Томас Грин.

   А Марвел обрадовалась, что ей не придется возвращаться в приемную за саквояжем и накидкой.

   — Ваши вещи отнесли в комнату хранения. Академия обеспечит вас всем необходимым: одеждой, обувью, средствами гигиены. Все, что нужно для проживания, — деловито сообщила Онория и уже повернулась, чтобы уйти, но была вынуждена остановиться.

   — Но как же так? — возмутилась Марвел. — У меня в саквояже любимая книга, теплая накидка, а еще белье.

   Томас Грин окатил девушку презрительным взглядом и громко хмыкнул, а Марвел смутилась. Хорошо, что она предусмотрительно умолчала о любимом плюшевом котенке.

   — Я только что объяснила: все необходимое для вас подготовили. У нас стандартная форма одежды для всех адептов. Вы же сообщали в анкете размер? —

   Студенты одновременно кивнули.

   — Тогда не о чем беспокоиться. Личные вещи будут отвлекать от учебы, а ведь это для вас главное?

   Адепты вновь кивнули, но, кажется, все заметно расстроились.

   — Я не понимаю… — пробормотала Марвел.

   Онория Стерлинг нахмурилась и с раздражением произнесла:

   — Лира Уэлч, чего вы не понимаете? Это не благородный пансион и не курорт! В академии учатся представители разных сословий — от отпрысков министров до детей рабочих. Но статус не имеет значения: главное лишь талант, знания и умения. Одежда, личные вещи могут многое сказать о положении в обществе, но здесь это ни к чему.

   Пока Марвел пыталась переварить информацию, женщина покинула холл. А Натан Рэм и Томас Грин уже приложили медальоны к железному кругу, заменявшему дверной замок. Короткая вспышка и неприятный треск указали на то, что проход открыт. Молодые люди не стали дожидаться Марвел и зашли в помещение. Только услышав стук захлопнувшейся двери, девушка очнулась и поняла, что стоит одна в окружении мрачных каменных стен и не представляет, что делать дальше и куда идти. Она покрутилась, рассматривая помещение, и заметила лестницу. Узкие ступени вели вниз, на настенной табличке значилось «Книгохранилище». Очевидно, именно там и находилась упомянутая Онорией Стерлинг библиотека. Свое знакомство с академией Марвел решила начать с нее.

   Спустившись по ступеням, девушка очутилась в просторном помещении с узкими окошками под самым потолком. Мягкое искусственное освещение разливалось по комнате. Возле стен расположились двух- и трехъярусные стеллажи с книгами и опоясывающими балкончиками. Чуть дальше виднелись столы с удобными креслами, а по центру возвышалось бюро, в воздухе над ним парил золотой колокольчик. Подойдя ближе, Марвел разглядела полупрозрачную подставку, на которой и стоял колокольчик. Жаль, что не магия, а всего лишь обман зрения.

   — Здесь кто-нибудь есть? — поинтересовалась студентка.

   Ей никто не ответил. Марвел на всякий случай прокашлялась и повторила вопрос. И вновь ответом было молчание. Она решилась позвонить в колокольчик. Но к своему ужасу расслышала не нежную трель, а мерзкий звук ржавых гвоздей, когда те с силой бьются о стенки железной банки.

   — Что? Зачем? Кто здесь?! — раздался из-под стола возмущенный скрипучий голос, а затем показался мужчина с взлохмаченными красными волосами и подушкой в руке.

   — Вот зачем так трезвонить? Можно же было просто позвать! — прокряхтел незнакомец, потирая ладонью морщинистое лицо.

   Подушку он отбросил, вроде как ее и не было.

   — Я позвала, но никто не ответил, — пояснила Марвел, с интересом рассматривая странного типа.

   Он напоминал сказочного персонажа: большие оттопыренные уши, длинный крючковатый нос, узкая ниточка губ и маленькие бегающие глазки.

   — Вы кто? — Мужчина достал из сюртука очки в золотой оправе и нацепил на нос.

   Он вытянул шею и прищурился, приглядываясь к посетительнице.

   — Я адептка. Новая, — ответила Марвел.

   Ее внимание привлекли позолоченные пуговицы на поношенном бархатном сюртуке: на них была изящная гравировка, но рисунка с такого расстояния не рассмотреть.

   — Ахнуконечно! — выдохнул в одно слово собеседник. — Пока остальные заняты учебой, сидят на лекциях, впитывают знания, новички слоняются без дела.

   — Простите, что побеспокоила, — зачем-то извинилась Марвел, ведь она не сделала ничего предосудительного. — Я хотела получить учебники.

   — Как фамилия? — проворчал мужчина.

   — Моя? — уточнила Марвел.

   — Ну не моя же! Свою я, к счастью, еще помню, — фыркнул недружелюбный тип. — Ваша. Ваша фамилия.

   — Марвел Уэлч.

   Мужчина достал из ящика бюро пухлую тетрадь и принялся ее листать. При этом каждый раз слюнявил палец, прежде чем перевернуть очередную страничку. Дойдя до конца, он радостно хрюкнул:

   — Вот же вы! Последним номером идет М.Уэлч. Ваши учебники в комнате общежития. Что-то еще?

   — Но как это возможно? Я же только поступила, — поразилась Марвел.

   — Так мы подготовились заранее, когда ректор отправил вам приглашение. Вот если бы не поступили, то была бы морока: пришлось бы тащиться в вашу комнату и забирать вещи, — тяжело вздохнул собеседник.

   — Но зачем? Вдруг кто-то не пройдет конкурс, а вы заранее приобретали учебники и одежду, готовились. — Марвел удивилась такой расточительности.

   — Приобретали? Пфф! Да этими учебниками начиная с основания академии пользуются, они давно подлежат замене. И одежда осталась от прежних адептов, — пояснил мужчина, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Беседа его явно утомила.

   Марвел расстроило сообщение о том, что она должна носить одежду с чужого плеча. Тем более она привезла с собой платья. Не то чтобы роскошные, но все из дорогих тканей и модных фасонов. Незнакомец прокашлялся. — У вас, надеюсь, все? Я могу, наконец, заняться делами?

   — Да, спасибо за помощь и разъяснения. — Марвел вежливо поблагодарила библиотекаря и уточнила: — Как к вам обращаться?

   — Лер Вольпе, — приосанился тот. — Старший библиотекарь Академии магических наук. Вы знаете, что «лер» и «лира» — общепринятые обращения в Белавии? Увы, ныне сплошь «мистеры», «господа» да «мусьё». Все смешалось: разные сословия, много приезжих и никакого уважения к традициям. А ведь послушайте, как красиво звучит: лира Марвел Уэлч. Не находите?

   Марвел не находила, но мило улыбнулась:

   — Было приятно познакомиться, лер Вольпе, но мне пора.

   — Заходите, лира Уэлч, если понадобится дополнительная литература, — заметно смягчился библиотекарь. — А также со мной можно проконсультироваться по вопросам истории Белавии. Лучше меня вам никто не расскажет.

   — Благодарю. — Марвел попрощалась со странным служащим и покинула библиотеку.

   Краем глаза она заметила, что мужчина вновь достал подушку и исчез под столом.

   Оказавшись перед дверью, за которой ранее скрылись Натан и Томас, Марвел приложила медальон. В мрачном тамбуре под очередной лестницей притаился стол с уродливой лампой. В плетеном кресле-качалке сидела старушка в очаровательном розовом платье с рюшами и ажурной шали. На носу у дамы красовалось пенсне. Незнакомка с увлечением читала какую-то книгу и качала головой, потряхивая мелкими кудряшками. Седые волосы отливали розовым — в тон наряду.

   Марвел поприветствовала женщину и представилась:

    — Я новая адептка, мне нужна комната номер семь…

   — Проходите! — Не отрываясь от книги, старушка махнула рукой в сторону неказистой двери за спиной.

   Девушка вспомнила слова лиры Стерлинг, что женское общежитие располагалось на первом этаже за этой самой дверью. А вот лестница вела на верхние этажи в комнаты юношей.

   Марвел вновь приложила ключ-медальон к очередному железному кругу, и, войдя в коридор, осмотрелась. Здесь было всего двенадцать комнат. Неужели в академии так мало студенток? Адептка Уэлч открыла дверь с нужным номереом и очутилась в гостиной. Хотя стены были такими же серыми и невзрачными, как и в прочих помещениях замка, но окно с видом на парк из окна сглаживало общее неприятное впечатление.

   За круглым обеденным столом адептка Уэлч заметила светловолосую пухленькую девушку, та что-то с увлечением записывала в тетрадь.

   — Добрый день! — поздоровалась Марвел.

   — Ай! — Девушка резко взмахнула рукой, и книга со стола соскользнула на пол. — Нельзя же так пугать!

   — Простите. Я не специально, — извинилась Марвел.

   Незнакомка прищурилась:

   — Новенькая? На артефакторику вместо Али? Давай сразу на «ты», нам здесь вместе жить.

   — Я Марвел Уэлч, поступила на факультет магической механики. Рада познакомиться. Ты не могла бы подсказать, где моя комната?

   — Ничего себе! К мехмагам? Там же нет девчонок! Мы думали, что тебя возьмут на место Алегрии, — затараторила новая соседка и подошла к Марвел. — А я Лора. Лора Кирана. Учусь на последнем курсе факультета алхимии.

   — Мы здесь будем жить вдвоем? — полюбопытствовала Марвел, подходя к двери с цифрой семь.

   — Я живу в восьмой комнате, в девятой — Яника с факультета классических механизмов. Она тоже единственная девушка на своем курсе, — пояснила соседка. — Гостиная у нас общая, а комнаты и душевые у всех отдельные. Очень удобно.

   Марвел вошла и окинула взглядом спальню: маленькую и неуютную. Не комната, а пенал. Кровать заправлена серым шерстяным одеялом, рядом с дверью — умывальник, а узкий, высокий шкаф закрывал часть окна, на карнизе одиноко болталась болотного цвета штора. За такой же шторкой возле двери Марвел обнаружила вход в ванную комнату. И скисла. Душевую заменяла дырка в полу. На потолке девушка заметила поржавевший круг душа. Единственная приличная вещь в ванной комнате: медный блестящий бак для нагрева воды.

   — Не апартаменты в столичной имперской гостинице, зато все комнаты с удобствами, — подбодрила Лора, заметив выражение лица новой соседки.

   Марвел попыталась выдавить улыбку и поскорее покинула душевую. На тумбочке возле постели адептка обнаружила учебники с тетрадями и поинтересовалась у новой соседки:

   — А где вы обычно занимаетесь?

   — Положено в библиотеке, но я готовлюсь к занятиям в гостиной за обеденным столом. — Лора понизила голос: — Яника, правда, ругается, но мы с Алей объединяемся против нее… Ой! Объединялись. Все забываю, что ее уже нет.

   Собеседница прикрыла ладошкой рот, а Марвел спросила:

   — Кого нет? Али?

   — Ты же новенькая, еще ничего не знаешь. Здесь, в этой комнате, жила Аля. Алегрия Вудсток, адептка с артефакторики, — трагическим голосом произнесла Лора. — У алхимиков с артефакторами много общих предметов, как у мехмагов с механиками. Мы с Алей вместе посещали некоторые занятия, вот и подружились. А теперь…

   — Она уехала? — поинтересовалась Марвел, открывая дверцу шкафа.

   На одной из полок лежала стопка белья. Марвел достала ночную сорочку: вроде бы ее размер, фасон простой, без изысков, зато ткань приятная на ощупь. На вешалках Марвел обнаружила жакеты, несколько пар брюк, длинные юбки с оборками и, что ее поразило, модные нынче корсеты, которые следовало носить поверх блузок. Но одежда не радовала расцветкой: сплошь синий да серый. Даже отделка кружевами и бархатной тесьмой не спасала. А вот что действительно порадовало: все вещи были отутюжены и выглядели, как новые. В шкафу на отдельных крючках висели укороченная куртка на теплой подкладке, больше похожая на мужскую, и накидка из серого сукна. Это вселяло оптимизм, потому что местная погода оставляла желать лучшего. На нижней полке Марвел заприметила обувные и шляпные коробки, но открыть их не успела. За спиной раздался дрожащий голос Лоры Кираны.

   — Аля не уехала. Она погибла здесь, в академии.

   Марвел резко развернулась на пятках и уставилась на соседку:

   — Погибла в академии?

   — Это случилось в сентябре. В алхимической лаборатории произошел несчастный случай. Ее обнаружили слишком поздно. Слишком поздно. — Лора всхлипнула и отвела взгляд. — Ладно, ты тут разбирайся, а я пойду готовиться к семинару. Мне декан Арманьяк разрешил пропустить лекцию, я у него на хорошем счету. Возможно, в следующем году мне предложат работать на факультете алхимии магистром.

   Девушка поспешно покинула комнату. Видно, что разнервничалась, смерть подруги для нее стала ударом. Да и у Марвел от услышанного подкосились ноги. На нее столько всего навалилось: и поездка на дирижабле, и конкурс, и зачисление на факультет, на который она не собиралась поступать. Ко всему прочему, мрачное здание академии подавляло. Здесь, похоже, никто не собирался с ней нянчиться и что-то объяснять. И вот теперь, оказывается, ее поселили в комнате погибшей девушки. И еще Марвел насторожил рассказ о несчастном случае. Значит, не все так безупречно в Академии магических наук, как это выглядело на первый взгляд. Что-то ей подсказывало, что за парадным фасадом светлой приемной ректора Стерлинга и роскошного холла с мраморными величественными статуями скрывалась другая реальность: пугающая и неприглядная.

   Марвел изучала расписание занятий, а также рекомендованные деканом Морганом экзамены, когда в комнату заглянула Лора и позвала на обед. К ним присоединилась третья соседка: неразговорчивая Яника с факультета механизмов. Ее черты лица странным образом показались Марвел знакомыми.

   Но когда адептка Уэлч поинтересовалась, могли ли они раньше встречаться, Яника высокомерно фыркнула:

   — Вряд ли. Мы с братом коренные жители Белавии и последние пять лет учимся в академии. А ты, насколько я поняла, приехала из какой-то глуши. Там мы с Яном точно не были.

   — С братом? — переспросила Марвел, стараясь не обращать внимания на ее заносчивость, граничащую с грубостью.

   Яника кивнула и прошла вперед, а Лора пояснила:

   — Ее брат — Ян Манкин. Они с Яникой учатся на факультете классических механизмов.

   Марвел осенило. Конечно же, у брата и сестры схожие черты лица. И оба угрюмые и неприветливые.

   — Манкин — это приятель Эрика Фрайберга?

   — Да. А откуда ты знаешь Эрика?

   — Они с Яном привезли нас на дирижабле в академию, — пояснила Марвел.

   — Точно! — улыбнулась Лора.

   Беседу пришлось прервать: девушки зашли в просторный зал столовой, а здесь было на что посмотреть. Полукруглая стеклянная крыша делала помещение похожим на здание вокзала. И студенты с нетерпением ожидали, нет, не поезда: обеда, и еду здесь развозили в вагончиках. Механики академии были большими оригиналами, сконструировав таким образом подачу пищи. Марвел с интересом наблюдала, как по длинной стойке двигаются друг за другом подносы в виде приземистых вагонеток на колесиках. На тарелках были разложены одинаковые порции картофельной запеканки, мясо с подливкой и тушеными овощами. Студенты копошились, словно муравьи, проворно подхватывая тарелки. За отдельным столом возле огромной кастрюли разместилась грузная женщина в белом фартуке и колпаке: она разливала суп и недовольно косилась на ленту раздачи. Поварихе вся эта механика явно была не по душе. Два бойких паренька стояли на подхвате и следили за тем, чтобы студенты не толкались, а тарелки с едой вовремя попадали с кухни на подносы.

   Марвел с соседками заняли очередь у движущейся ленты. Пухленькая Лора передала новой подруге поднос и подхватила еще один.

   — Отходим! — крикнула она на ухо зазевавшейся Марвел.

   Адептка Уэлч взяла добычу и последовала за соседкой к серебристым квадратным автоматонам. Там столпились адепты, выбирая напитки.

   — Что будешь? Вода, компот, кисель или травяная настойка, — поинтересовалась Лора.

   — Э-э-э… компот, — ответила Марвел, наблюдая за тем, как соседка нажала один из рычагов, а в центре автоматона раздвинулись створки.

   Механизм, напоминавший железную руку декана Моргана, держал стакан. В него из верхнего крана медленно потекла густая бурая жидкость.

   — На самом деле, компот, кисель и настойка отличаются не по вкусу, а лишь количеством воды в них, — хихикнула Лора и поставила странный напиток на поднос.

   Марвел заметила, что Яника от них отделилась и направилась к шумной компании, расположившейся у окна. За столом сидело человек тридцать, не меньше. И среди них девушек не было.

   Перехватив взгляд спутницы, Лора пояснила:

   — Там сидят мехады и твои мехмаги с последних курсов. Они всегда вместе: надменные и заносчивые.

   — Ясно. Может, мне нужно туда? — поинтересовалась Марвел.

   — Может, — пожала плечами Лора. — Но лучше, чтобы они сами тебя пригласили. Там такие снобы! Могут гадостей наговорить или высмеять. Так что: пойдешь к ним или пообедаешь с моими алхимиками?

   Разумеется, при такой расстановке сил общество алхимиков выглядело предпочтительнее. Неожиданно Марвел поймала на себе заинтересованный взгляд блондина, он явно верховодил за столом мехмагов. У юноши была необычная, яркая внешность: смуглая кожа и белоснежные волосы до плеч.

   — Это Герман Пирс. Не смотри на него! — шикнула Лора, заметив заинтересованность новой подруги.

   — Почему не смотреть? — не поняла Марвел.

   Разумеется, она не собиралась долго рассматривать юношу: это было неприлично. Но и подобный приказ ей не понравился.

   — Не нужно привлекать его внимание. Он урод! — со знанием дела проговорила соседка по комнате.

   — Странно, — удивилась Марвел. — А мне показался симпатичным.

   — Да не в этом плане… — Лора не договорила.

   Девушки уже подошли к столику, за которым сидели старшекурсники с факультета алхимии.

   — Знакомьтесь, это Марвел Уэлч, новая адептка мехмагов. — Лора села с краю, а Марвел устроилась напротив. — Она еще здесь никого не знает, поэтому я пригласила ее к нам.

   — Мы только за, — закивал краснощекий молодой человек, отодвигая в сторону первую порцию супа и принимаясь за вторую. — Я, кстати, Олаф.

   — Очень приятно, — улыбнулась адептка Уэлч.

   — А я Фил…

   На нее тут же посыпались незнакомые имена: Арчи, Марина, Дмитрий, Зак…

   — Ну все, дайте человеку поесть, — вступила Лора, успокаивая друзей.

   В ответ раздалось мерное постукивание столовых приборов. Но Марвел сейчас не интересовала еда. Она с любопытством наблюдала за адептами ее родного факультета, то и дело встречаясь взглядом с беловолосым надменным красавцем. За столом в нише она заметила преподавателей. Декан Морган ловко управлялся с приборами железной рукой, лер Эштон что-то ему с жаром рассказывал, не забывая закидывать в рот куски мяса. Там же сидели ректор с лирой Онорией, декан Арманьяк, Фенира Пламс и еще двое. И если лысый сухопарый мужчина не вызвал особого интереса, то светловолосая красавица сразу же привлекла внимание. Марвел залюбовалась нежным румянцем незнакомки, светлыми волнистыми локонами и яркими, словно цветы азалии, губами. Даже модные в этом сезоне, но совершенно нелепые, на ее взгляд, круглые очки с синими стеклами не могли навредить такой красоте.

   Марвел втайне завидовала таким женщинам: они умели подбирать наряды так, чтобы выгодно подчеркнуть все достоинства фигуры и скрыть недостатки. А еще восхищалась тем, как эти дамы умеют красиво смеяться, как изящно поправляют тонкими пальчиками прядки из выбившейся прически, как бросают лукавые взгляды на собеседника. Наверное, именно таких женщин — красивых, умных и ярких — знатные мужи желали видеть супругами. Марвел это явно не грозило. Подобных ей — сотни: миловидных юных дев, с темными волосами, бледной кожей и ничем не примечательными блекло-серыми глазами. Ей никогда не привлечь внимание аристократа из Белавии. Хотя… как ни странно, декан Морган не обращал внимания на сидевшую напротив него прекрасную собеседницу, а устремил задумчивый взор на лиру Уэлч.

   — Это Тесс Клэр, магистр факультета алхимии. Она ассистирует Арманьяку и проводит практикумы, — пояснила Лора, заметив, с каким интересом новая соседка рассматривает женщину.

   — Красивая! — Марвел а искренне восхитилась магистром Клэр.

   — Не то слово! Красивая и веселая. Недаром, на нее запал наследный принц, — понизила голос Лора.

   — Сын императора Алитара? — шепотом переспросила Марвел.

   — Он самый, — кивнула собеседница и зашептала, склонившись к соседке: — Тесс Клэр — невеста принца Алексиса. Свадьба уже через два месяца. Вот как надо уметь: работает в академии год с небольшим, а уже отхватила самого принца. А он всего-то присутствовал на вручении дипломов в начале лета. Мы же тут будем годами корпеть над книгами и рыдать в подушку от неразделенной любви.

   Марвел для себя решила, что она точно рыдать не будет: потому что неразделенная любовь, как, впрочем, и разделенная в ее планы не входила.

   Она поднялась из-за стола, решив, что на сегодня достаточно впечатлений:

   — Если не возражаешь, я пойду в комнату. Нужно почитать учебники и понять, насколько я сильно отстаю от сокурсников.

   — Вечерком к тебе загляну: пойдем на ужин и погуляем. Покажу тебе территорию, — предложила Лора.

   Марвел поблагодарила алхимиков за приятную компанию, оставила поднос на столе у дальней стены и покинула столовую. Все это время девушка чувствовала на себе взгляд старшекурсника Германа Пирса. И не только его: декан Морган тоже с интересом наблюдал за новой студенткой. Хотя с интересом ли — не поймешь, на его лице сложно прочитать эмоции. Да она и не стремилась. Меньше всего ей хотелось привлекать внимание к своей скромной персоне, поэтому опустила голову и ускорила шаг.

   Уже в дверях общежития Марвел столкнулась с Эриком Фрайбергом и Манкином.

   — Лира Уэлч, какая приятная встреча! А знаете, я был уверен, что вы поступите к нам. Теперь мы с вами коллеги. Как вы помните, я учусь на пятом курсе факультета магической механики, а Манкин — на факультете классических механизмов.

   Ян Манкин пробурчал:

   — Как чувствовал, что будут неприятности. Сперва пролезла к мехмагам, потом просочится на «Чайку».

   Марвел хотела возмутиться, но Эрик поспешил ее успокоить:

   — Манкин всегда ворчит. На самом деле, он добрый и отзывчивый. Мы будем рады вам помочь. Обращайтесь, если возникнут вопросы по предметам. Да и просто так обращайтесь.

   Фрайберг ей подмигнул, и Марвел благодарно ему улыбнулась. А Манкин насупился и потянул друга к переходу.

   Адептка без приключений добралась до своей комнаты и наконец-то ознакомилась со списком предметов. Работа предстояла колоссальная. Не то чтобы на ужин сходить и погулять, но и спать, похоже, будет некогда. Предстояло сдать два теоретических предмета по классическим механизмам, экзамен по истории Белавии, а еще в ускоренном темпе пройти практику: освоить управление дирижаблем. Последнее, в отличие от экзаменов, Марвел очень воодушевляло.

ГЛАВА 4

Марвел проснулась от настойчивого стука в дверь. Лора уже просунула голову в комнату и прокричала:

   — Вставай! Позавтракаем в гостиной, я с ужина стащила блинчики. А еще у меня есть волшебный напиток из какао-бобов. Очень бодрит.

   Девушка исчезла, а Марвел застонала. Полночи она повторяла теорию сложных механизмов. Ей показалось, что голова только коснулась подушки, а уже пора вставать. Но ничего, она выдержит. И справится. Ведь учеба в академии была ее мечтой.

   После прохладного душа спать хотелось не так сильно. А стоило ей вспомнить, на чьей кровати она сегодня заночевала, сон и вовсе как рукой сняло.

   Марвел надела выданную академией форму: синий приталенный жакет в полоску, унылую серую блузу и длинную юбку с оборками. Туфли с грубыми мысами и на шнуровке больше напоминали мужские ботинки. Девушка присела на подоконник, крепче затягивая шнурки, а затем отодвинула неказистую штору, ожидая увидеть за окном парк или безбрежные воды океана. Но, увы, взгляд наткнулся на высокую каменную стену. Ее окна на первом этаже общежития примыкали к окружавшему академию зубчатому ограждению. Возникло ощущение, что она пленница в хорошо охраняемой крепости, и сбежать из нее не получится.

   За завтраком болтливая Лора своим щебетанием отвлекла Марвел от мрачных мыслей, а блинчики с вишневым вареньем смогли немного поднять настроение. Поразмыслив, Марвел пришла к выводу, что это все мелочи. Неприветливая соседка Яника, высокомерные сокурсники мехмаги, мрачные стены академии: все пустое. Важно лишь то, почему она здесь оказалась. Однако, как она ни пыталась убедить себя в том, что со всем справится, но, войдя в аудиторию, занервничала.

   Ее даже не успокоило то, что первым предметом была любимая артефакторика, а в аудитории находилось всего двадцать студентов: ее сокурсники с четвертого курса факультета магической механики. Знакомых лиц она не заметила. А вместо декана Пламс практический курс проводил худой лысый мужчина, которого она видела ранее в столовой. Магистр Сухинин в деталях рассказывал о векторе направления магической силы и радиусе воздействия артефактов, и, надо сказать, неплохо рассказывал. Иначе не влюбленному в предмет адепту было бы тяжело отсидеть две пары кряду.

    После второй пары Марвел вышла из аудитории в коридор в поисках дамской комнаты, но не успела завернуть за угол, как ее тут же взяли за руку и придвинули к стене.

   — Я всем обозначил, что ты моя. — Над ней нависал Герман Пирс, тот самый беловолосый красавец с пятого курса магической механики. — Будешь со мной встречаться.

   — Нет, — ответила Марвел и, воспользовавшись удивлением нахального адепта, оттолкнула его.

   Далеко ей уйти не дали. Пирс схватил девушку за руку и прошипел:

   — Да кто ты такая, чтобы мне отказывать?! Скажи спасибо, что я заинтересовался тобой.

   Марвел заметила, что вокруг них столпились студенты, наблюдая за происходящим. Аудитория, а, по сути, переделанная огромная гостиная, находилась в отдалении, в самом конце коридора. Студенты с интересом смотрели на происходящее, ожидая, когда строптивую девицу поставят на место. Но девица не собиралась подчиняться. Она своевременно вспомнила приемы, которым учил ее отец. Он всегда говорил, что женщина в жестоком мире мужчин должна уметь за себя постоять. Марвел Уэлч не любила скандалы, но сейчас выхода не было, потому что адепт Пирс сократил между ними расстояние. Пришлось с силой наступить сокурснику на ногу, а когда он чуть отпрянул, ударить наглеца коленом в пах.

   В тот момент, когда противник согнулся и застонал, раздался суровый голос:

   — Что здесь происходит?

   Марвел увидела, как студенты расступаются перед деканом Морганом.

   — Он вам что-то сделал? — Преподаватель указал на стонущего Пирса.

   — Нет-нет, — покачала головой адептка. — Молодой человек нечаянно столкнулся со мной в коридоре. А я была столь неуклюжей, что, кажется, причинила небольшой вред его здоровью.

   Декан выгнул бровь, и Марвел показалось, что он едва заметно усмехнулся. А затем декан грозно посмотрел на студента.

   — У вас недавно было последнее предупреждение, Пирс. Вам повезло, что я не застал вас в ту ночь. Что ж, с нетерпением жду еще одного проступка, чтобы на законном основании выгнать вас из академии! — Декан Морган обратился к студентке: — Лира Уэлч, если адепт Пирс каким-то образом побеспокоит вас, сообщите мне.

   — Обязательно, — кивнула та, хотя понимала, что согласием, как, впрочем, и вмешательством декана, уже обеспечила себе неприязнь сокурсников.

   — А сейчас прошу всех занять места.

   Декан Морган проследовал в аудиторию, а адепты, косясь на Марвел, поплелись за ним. Пятикурсник Пирс остался в коридоре, и она чувствовала, как его взгляд прожигает спину.

   В аудитории Марвел вновь сидела в одиночестве, и теперь это ничуть ее не смущало. Тем более предмет был интересным. Она уже ознакомилась с работой простых механизмов под воздействием артефактов. В этом у нее был кое-какой опыт. Но сейчас адепты четвертого курса факультета магической механики рассматривали способы взаимодействия артефактов со сложными механизмами на примере работы мобилей.

   — Получается, что артефакты способны заменить и самого водителя? — поинтересовался адепт с взъерошенными волосами.

   — А на этот вопрос должны мне ответить вы, — криво усмехнулся декан Морган. — К следующему занятию прошу всех подготовить эссе, где вы обоснуете ваши идеи. Как артефакты могли бы заменить существующие механизмы в мобиле. И не только механизмы, как вы правильно заметили, адепт Вайс.

   — Но не может быть мобиля без водителя! — высокомерно фыркнул студент.

   — Мне удивительно подобное замечание от одного из лучших учеников, — выгнул бровь декан. — Для вас не должно быть ничего невозможного! Тем более вы все мечтаете работать в имперском конструкторском бюро Шпица. Как вам известно, глава бюро ценит не только знания и навыки, но еще и полет фантазии, воображение.

   Возможно, Вайс собирался возразить, но в коридоре настойчиво зазвонил колокольчик.

   — Онория Стерлинг сегодня расстаралась, — пробормотал декан Морган и ленивым взмахом руки указал студентам на дверь.

   Марвел решила чуть позже уточнить у соседки Лоры, откуда доносится звук. Вряд ли секретарь ректора расхаживает по академии, названивая в колокольчик.

   — Лира Уэлч, задержитесь, — приказал декан.

   Марвел подошла к преподавателю, стоявшему у окна. С третьего этажа учебного корпуса прекрасно просматривался океан с полоской материка. Так не возникало ощущения, что студенты оторваны от мира.

   — Лира Уэлч, — повторил обращение декан и повернулся к Марвел. — Если вас будут обижать, не стесняйтесь обратиться ко мне за помощью. Девушек в академии мало, и адепты времени зря не теряют. Хотя, как я понял, вы умеете за себя постоять. Что удивительно.

   — Удивительно? — переспросила Марвел, с интересом рассматривая резкие черты лица собеседника и задержав взгляд на глазах цвета лазури.

   — Да, удивительно. — Голос декана вывел девушку из оцепенения, и она поспешно опустила глаза. — На собеседовании вы показались мне скромной и застенчивой, но вижу, себя в обиду не дадите. Вы похожи на артефакт: внешне простой кристалл, но наполнен магией.

   — Вы романтик, лер Морган? — поразилась Марвел.

   Она не ожидала, что декан начнет делать комплименты. Хотя сравнение с артефактом едва ли могло понравиться кому-то, кроме Марвел Уэлч. К счастью, ее опасения не подтвердились.

   — Вряд ли меня можно назвать романтиком. — Декан Морган недовольно поморщился. — Просто вы напомнили мне одну даму из прошлого. Пришлось навести справки и уточнить, не родственницы ли вы, уж слишком велико внешнее сходство. А я не люблю сюрпризы, тем более неприятные. Надеюсь, вы мне их не преподнесете, лира Уэлч?

   Вот теперь все встало на свои места. А ей показалось, что декан симпатизирует новой студентке. Нет, она всего лишь кого-то напомнила декану Моргану. Именно поэтому он так внимательно изучал ее во время экзамена. Да и позже, в столовой, пристально наблюдал за ней. Интересно, не в этом ли причина, что он взял Марвел на курс?

   Декан сам ответил на этот вопрос, словно прочитал ее мысли:

   — Не переживайте, лира Уэлч. Ради удовлетворения собственного интереса я бы не стал брать незнакомую девицу к себе на факультет, тем более на четвертый курс. Скажу честно, меня заинтересовал ваш дар. Но теорию механики вам придется наверстать, если хотите задержаться в академии.

   — И все же почему вы меня взяли, если не были уверены в уровне знаний? — спросила Марвел.

   Благотворительность, как и жалость, ей была не нужна.

   — Потому что вы маг огня, а это большая редкость для Белавии, и у меня было свободное место. И потому что я не встречал среди адептов никого, кто так быстро смог бы наполнить энергией артефакт, а затем ловко встроить его в механизм, пусть и в самый простой. Вам и Рэму удалось произвести впечатление на приемную комиссию. Очень надеюсь, лира Уэлч, что в дальнейшем вы меня не разочаруете.

   Декан Морган отошел от окна и покинул аудиторию. А Марвел наконец-то смогла выдохнуть. Она была благодарна декану за откровенность. Ей льстило, что преподаватель заинтересовался ее умением заряжать артефакты и встраивать их в механизмы. Осталось лишь довести этот процесс до совершенства, усложнить и создать нечто уникальное. Но для этого она и приехала в Академию магических наук. И теперь, когда она познакомилась ближе с устройством дирижаблей, одной артефакторики уже было недостаточно. Марвел Уэлч внезапно осознала: магическая механика — в этом ее призвание!

   За обедом Марвел вновь предпочла сесть рядом с алхимиками. Натан Рэм, расположившийся за столом с шумной компанией артефакторов, ей приветливо улыбнулся. В дальнем углу среди алхимиков-первачков Марвел заметила Томаса Грина. Тот окатил девушку презрительным взглядом и отвернулся.

   Не успела Марвел поднести ложку ко рту, как краснощекий Олаф полюбопытствовал:

   — Говорят, ты дала отпор самому Пирсу? Давно пора, а то ему корона жмет.

   Кажется, слух о ее стычке с адептом уже дошел до других факультетов.

   — Это правда? Герман к тебе приставал? — с ужасом во взгляде спросила Лора.

   — Не понимаю, о чем вы? — Марвел помешала суп, делая вид, что ее особенно заинтересовали клецки.

   — Да, ладно, не скромничай! — Олаф подтолкнул ее локтем, ложка ударилась о край тарелки, и бульон выплеснулся на стол. Вздохнув, девушка взяла салфетки и принялась вытирать лужицу. А алхимик не успокаивался: — Колись, что произошло! Приставал, да? А ты двинула ему промеж глаз, да?

   Марвел не стала уточнять, что удар пришелся чуть ниже, но она кивнула, подтверждая догадку собеседника, и приступила к первому блюду. Адепты за столом замерли, уставившись на нее.

   — Так что там произошло? — выразил общее нетерпение Олаф.

   Марвел все же пришлось ответить:

    — Я вежливо объяснила Герману Пирсу, что не стоит разговаривать с дамой, когда она этого не желает.

   — Ха! — вскрикнул Олаф. — А ты шутница! Вряд ли сама справилась с ним. Говорят, вмешался декан Морган и пригрозил ему отчислением?

   Марвел не стала вдаваться в подробности. Да пусть думают, что хотят.

   Она пожала плечами:

   — Слухи, как обычно, преувеличены.

   — Все ясно, — изрек вихрастый парень и поправил очки. — Герман опять подкатывает к девчонкам, будто мало ему было проблем. А декан Морган, видать, просек это дело. Ты правильно поступила, что нажаловалась.

   Кто-то закивал, а некоторые посмотрели на Марвел с осуждением. Она не стала никого разубеждать. Зачем?

   Когда все отвлеклись и заговорили о своем, к ней придвинулась Лора:

   — Мой тебе совет: держись от Пирса подальше. Иначе он не оставит тебя в покое. Так было и с Алей, комнату которой ты занимаешь. Он буквально преследовал ее. В прошлом году еще одна адептка не выдержала приставаний Германа и покинула академию.

   Так как Аля, или Алегрия Вудсток, была мертва, выданная собеседницей информация Марвел не понравилась. Интересно, имел ли адепт Пирс какое-то отношение к гибели девушки?

   — А почему его не выгонят из академии за приставание к студенткам? — поинтересовалась Марвел.

   — Потому что Пирс — родственник ректора и лучший на своем курсе. С ним соперничает лишь Фрайберг. И еще Вильямс с четвертого пытался тягаться.

   — Зачем соперничают? — удивилась Марвел.

   — Ну как же! Все мехмаги мечтают, что после окончания академии их возьмут в конструкторское бюро Шпица! А берут только лучших выпускников, остальных отправляют отрабатывать контракт на мануфактуры. У алхимиков та же история: все мечтают попасть в имперскую лабораторию принца Алексиса или остаться в академии на должности магистра, — пояснила Лора и осеклась, заметив, что Олаф прислушивается к разговору.

   Новая подруга отодвинулась от собеседницы и приступила к десерту: яблоку в карамели. А у Марвел неожиданно пропал аппетит. Угораздило же ее в первый учебный день столкнуться с этим Пирсом. Она понимала, что вызвала такой интерес не благодаря своим внешним данным. Все произошло лишь потому, что она новенькая и единственная девушка, кого приняли на магическую механику. Пирс таким образом собирался добавить себе баллов в мужском студенческом сообществе. Марвел так не хотелось во все это вникать, но, видимо, придется подробнее расспросить Лору о сокурсниках, чтобы в дальнейшем избегать подобных недоразумений и неприятных знакомств.

   После обеда Марвел намеревалась зайти в библиотеку за дополнительной литературой: экзамен по сложным механизмам состоится уже на следующей неделе. Нужно вспомнить устройство мобилей, паробасов и почитать об особенностях работы дирижаблей.

   Неожиданно старушка-комендантша преградила ей путь:

   — Марвел Уэлч?

   — Совершенно верно.

   — Вернитесь в учебный корпус. В аудитории номер один на первом этаже проходит общее собрание старшекурсников.

   Девушка чуть ли не бегом направилась обратно, даже не поблагодарив даму. По пути она встретила Эрика Фрайберга и Яна Манкина. Они проводили ее в аудиторию, где собралось человек семьдесят адептов. Как пояснил Эрик, пришли студенты четвертых и пятых курсов факультетов классических механизмов и магической механики. Пока Марвел рассматривала учащихся, обнаружив среди них всего лишь одну девушку, Янику, Фрайберг и Манкин о чем-то жарко спорили.

   — Ты же понимаешь, что нас сейчас заставят сделать выбор? — прошептал Фрайберг, но Марвел расслышала.

   — Нам никто не нужен, вдвоем справимся, — ответил Ян Манкин.

   — Конечно, справимся! Но по правилам в команде должно быть трое.

   — А кого брать? Карвай с пятого доносчик и дружит с Пирсом: будет бегать к Онории докладывать о каждом нашем шаге.

   — Тогда, может, Каштанов с четвертого?

   — Ты что? Он такой любопытный, будет везде нос совать, советы давать, как что настроить, — возразил Манкин. — Нам бы взять такого, чтобы тихо сидел и не мешался под ногами. А мы вдвоем управимся.

   — Тихо сидел, говоришь, и чтобы под ногами не мешался? Никуда не лез и не бегал с доносами? — задумался Эрик и перевел взгляд на Марвел.

   Манкин тоже посмотрел на нее и отчаянно замотал головой:

   — Нет-нет! Даже не думай об этом!

   — Все приличные мехмаги разобраны: кто на дирижабли, кто на батискаферы, кто принимает участие в строительстве новой амфибии. Вот навяжут сейчас Каштанова или Карвая. Нужно решаться.

   Марвел прислушивалась к разговору, но в аудиторию зашли деканы Эштон и Морган, и студенты сразу же замолчали.

   Райнер Морган начал речь без ненужных предисловий:

   — На факультет магической механики пришла новая адептка — Марвел Уэлч. Прошу оказывать ей содействие и помощь.

   Все тут же устремили взгляды на Марвел. Она привстала и кивнула, вместо приветствия, и заметила, что сокурсники приняли известие о зачислении новой студентки по-разному: кто с интересом, кто с раздражением, а кто и равнодушно.

   — Это вместо Вильямса? — спросил один из адептов у соседа.

   — Совершенно верно, — подтвердил догадку студента декан Морган. — Вильямс в клинике на материке, и я не уверен, что он поправится в ближайшее время. У меня было свободное место, и я взял лиру Уэлч. И уж коль скоро вы вспомнили о Вильямсе. Если я узнаю, что кто-то использует батискаферы или дирижабли не по назначению, тут же отчислю из академии. Все полеты и поездки только с моего ведома!

   Студенты зашумели, а декан Морган посмотрел на Германа:

   — Особенно это касается вас, Пирс. Еще один проступок, и можете забыть про академию. Тем более про мои рекомендации леру Шпицу.

   Марвел помнила, что этот господин руководил конструкторским бюро, куда стремились попасть все выпускники академии, но сейчас ее волновало другое.

   Она склонилась к Эрику и поинтересовалась:

   — А что случилось с Вильямсом?

   — Три недели назад с ним произошел несчастный случай. Считай, он почти труп. Потом расскажу. — И капитан «Чайки» сделался мрачнее грозовой тучи.

   — Если уж мы заговорили о Вильямсе. — Декан Морган, как и Марвел, обратил взор на Эрика. — Адепт Фрайберг, вы определились с третьим членом экипажа? Вы капитан судна, а адепт Манкин выполняет одновременно функции механика и второго пилота. Это не дело. На факультете магической механики сейчас два подходящих кандидата: Карвай и Каштанов. Кого из них выбираете?

   Наступила тишина. Лишь Пирс громко фыркнул. Эрик бросил взгляд на Манкина, посмотрел на адептку Уэлч, а затем вновь глянул на механика, словно о чем-то спрашивая.

   Тот тяжело вздохнул и пробормотал:

   — Делай как знаешь. Как в воду глядел, что она пролезет на «Чайку».

   — Ян, другого выхода нет. Это лучше, чем те двое, — прошептал ему Эрик, и, прокашлявшись, ответил декану: — Лер Морган, есть и третий вариант.

   — Какой же? — удивился декан.

   — Новая адептка Уэлч. — По залу прокатилась волна возмущенных возгласов, но Фрайберг проявил странную настойчивость. — Раз уж декан Морган взял Марвел на четвертый курс, значит, она разбирается и в механизмах, и в артефактах. Почему бы не дать ей шанс? Тем более в академии она станет первой женщиной-пилотом. Под моим чутким руководством, разумеется.

   Студенты затаили дыхание в ожидании решения декана.

   — Только первой женщины-пилота мне в академии не хватает, — тяжело вздохнул Райнер Морган и исподлобья посмотрел на Марвел. — Лира Уэлч, ну а вы что скажете?

   Марвел понимала, что Эрик с Манкиным затеяли какую-то игру, ведь она частично слышала их разговор. Но девушка не могла не воспользоваться уникальным шансом, который подкинула судьба, и потому кивнула.

   — Я согласна на предложение капитана Фрайберга.

   Зал опять загудел, а Пирс поднял большой палец и медленно его опустил, тем самым давая Марвел понять, что плохи ее дела.

   — Не знаю, что вы задумали, Фрайберг, но я принимаю ваш выбор.

   — Соревнования? Между своими? — зашумели адепты, забыв о Марвел.

   — А это еще одна новость. Можно сказать, первостепенная, — вступил в разговор декан Эштон, который до этого лишь рассматривал своии ботинки, на этот раз одинаковые, шоколадного цвета. Фредерик Эштон вскочил со стула и радостно продолжил: — Мы с Раем… в смысле, с деканом Морганом пригласили в академию студентов из Дарданского университета техномагии. Наши империи налаживают отношения: будем противостоять Ингвольду сообща!

   — Это все политика, Фред, — похлопал коллегу по плечу декан Морган. — Мы не будем углубляться в дипломатию, а уж тем более обсуждать империю Ингвольд, с которой и у Белавии, и у Дардании, мягко говоря, натянутые отношения. Нас, представителей Академии магических наук, волнует наука и здоровая конкуренция. Ректор Университета техномагии Дардании любезно согласился принять наше приглашение. Разумеется, новинки мы не будем демонстрировать, коллеги двигаются другими темпами, опираясь на магию. Но у них тоже есть дирижабли. Почему бы не начать с демонстрации достижений в этой области?

   — Два воздушных судна из Дардании прибудут к нам уже через месяц! — нетерпеливо перебил декана Моргана Фредерик Эштон. — Адепты поборются за право называться лучшим студенческим воздушным экипажем! Как звучит, а?

   Студенты загалдели, а Марвел прикрыла веки: кажется, она приняла поспешное решение. Но следующий вопрос сокурсников еще больше расстроил.

   — Вы сказали, два экипажа? Но у нас их четыре!

   — Вот именно! — радостно вскрикнул Фредерик Эштон. — Об этом и речь! Через две недели мы проведем испытание наших дирижаблей: самую настоящую гонку! Из четырех останутся две сильнейшие команды, они и посоревнуются с дарданцами!

   — Так и знал, что мы совершили ошибку, — простонал Манкин и покосился на Марвел. — Надо было брать Каштанова.

   — Не бойся, прорвемся, — подбодрил его Эрик и обратился к Марвел: — Не так ли, лира Уэлч?

   — Конечно, — согласилась она и едва слышно пробормотала: — Вопрос лишь куда.

   Марвел уже осознала, что об ужинах, прогулках, а также сне придется забыть. За оставшуюся перед состязаниями пару недель ей нужно сдать экзамены и научиться управлять дирижаблем. Нет, на самостоятельное управление воздушным судном Марвел не рассчитывала, но необходимо понять основные принципы навигации, чтобы ассистировать Фрайбергу. Подумав, она не стала расстраиваться, лишь сжала кулачки и вскинула подбородок. А разве не за тем она приехала в академию Белавии, чтобы бросить вызов судьбе?

ГЛАВА 5

Белоснежное воздушное судно «Чайка» плавно отчалило от башни, а спустя несколько минут зависло над Академией магических наук. В это время Эрик Фрайберг, капитан дирижабля, наглядно показывал своему второму пилоту Марвел Уэлч, что именно обозначает тот или иной прибор.

   — Обыватели думают, что дирижабль может приземлиться вертикально. Это не совсем так, — серьезно вещал пятикурсник Фрайберг, а Марвел ловила каждое слово, не забывая поглядывать на приборную доску.

   — Но это было бы очень удобно, — заметила девушка. — Казалось бы, плавно погасить скорость, произвести зависание в воздухе, уменьшить шаг винта.

   — Специалисты конструкторского бюро лера Шпица над этим работают. Если есть идеи, можно их изложить, — кивнул Эрик.

   Манкин шумно вздохнул и покачал головой, выражая сомнения в том, что у адептки Уэлч могут быть какие-либо идеи о работе сложных механизмов. А между прочим, Марвел только вчера сдала экзамен на «хорошо». Конечно, не самая высокая оценка, но и не «удовлетворительно». Ей было чем гордиться, учитывая, что декан Эштон поблажек не давал и три часа кряду гонял, задавая каверзные вопросы. И она с достоинством выдержала испытание. Недаром все эти дни корпела над учебниками и засыпала лишь под утро. А теперь ей предстояла практическая часть, ведь скоро соревнование, где победителями станут только два экипажа. Капитан Фрайберг был решительно настроен на победу. Именно поэтому каждый день после обеда он тратил свое время и совершал с Марвел учебные полеты, объясняя, как все устроено. Нет, она понимала, что никто не допустит ее к самостоятельному управлению воздушным судном. Но на тот случай, если декан Морган или ректор Стерлинг захотят проверить компетентность второго пилота, Марвел должна им это продемонстрировать.

   — Так что же получается? Посадка дирижабля возможна только при помощи тросов? — поинтересовалась Марвел и заметила, что Эрик плавно потянул штурвал на себя.

   — Гайдропы, адептка Уэлч, а не тросы. Гайдропы! — закатил глаза Манкин.

   — Гайдропы скоро не будут иметь такого значения, как сейчас. Вы же заметили, лира Уэлч, что в академии посадка возможна к причальной башне с помощью артефактов. Это экспериментальный путь, — вежливо ответил Эрик, не обращая внимания на замечание механика. — Но для больших пассажирских дирижаблей наиболее комфортным способом посадки пока остается причаливание к мачтам при помощи гайдропов. Правда, на территории дворца, я слышал, вместо мачты используют открытые эллинги. Они буквально напичканы посадочными артефактами.

   — А почему нельзя установить небольшую мачту на мобиле и построить посадочные полосы? Она будет ниже, чем обычная, значит, пассажирам удобнее покидать салон. — Марвел принялась размышлять вслух. — Опять же, не понадобится большое количество рабочих, притягивающих судно с помощью канатов. Гайдропов, простите. Мобиль может двигаться, давая возможность воздушному судну плавно снизить скорость и выровнять корпус.

   — Любопытная идея. — Эрик задумался. — Если, допустим, на гондоле установить шасси, то дирижабль какое-то время будет следовать за мобилем. Тем самым можно избежать жесткого столкновения корпуса с землей.

   — Избежать столкновения? — переспросила Марвел.

   — При резкой посадке можно повредить баллоны с газом, и произойдет взрыв, — с раздражением пояснил Ян Манкин, встряв в беседу. — Не понимаю, как декан Эштон принимал у вас экзамен? Наверняка поставил хорошую оценку за красивые глазки.

   Марвел разозлилась. Неужели механику сейчас необходимо придираться: она ведь уже не на экзамене.

   — Если применить эти идеи, да еще установить более мощные двигатели и приладить крылья для создания подъемной силы, как предлагает Ликанов, мы создадим новый вид дирижабля, — продолжал рассуждать Эрик Фрайберг, не обращая внимания на перепалку сокурсников. — Марвел, не возражаете, если я возьму ваши идеи для дипломной работы? Разумеется, ваше имя будет указано в документах.

   Марвел смутилась от такого лестного предложения, но согласилась.

   — Конечно, не возражаю. И вот еще что. Мы вроде бы договаривались перейти на «ты»?

   — Исправлюсь, — подмигнул ей капитан. — Среди мехадов ты единственная девушка, трудно вот так сразу фамильярничать.

   — Эрик, а где проходят сборка и отладка дирижабля? — вновь полюбопытствовала адептка.

   — На этой неделе у нас будут практикумы, все узнаете. То есть узнаешь. Старый ангар переоборудовали под цех, там мы собираем дирижабли и батискаферы под руководством магистра мехадов Ликанова, — доброжелательно объяснил Фрайберг.

   А Манкин проворчал:

   — На дирижабль забралась, теперь пробирается в наш цех.

   Марвел надоело бурчание вечно недовольного механика, и она спросила прямо:

   — Ян, за что вы меня невзлюбили? Ведь ваша сестра, как и я, учится в академии.

   — Моя сестра, в отличие от некоторых ушлых девиц, не лезет в управление дирижаблем, а работает с утра до ночи над чертежами, — огрызнулся Манкин.

   — Я не лезу в управление дирижаблем, вы сами меня пригласили. Но и корпеть над чертежами, как Яника, не собираюсь. Моя задача — изобрести артефакты, которые усовершенствуют работу классических механизмов. — Марвел не выдержала бесконечных претензий со стороны сокурсника и решила дать отпор.

   — Друзья, не ссорьтесь, — миролюбиво произнес Эрик. — Взгляните лучше, какая вокруг красота.

   Манкин фыркнул и ушел в хвостовую часть судна, а Марвел взглянула в боковое окно. И, правда, дирижабль поднялся достаточно высоко и теперь лежал на пышных облаках, словно на мягкой перине. Ни океана, ни зданий академии видно не было.

   — Снижайся, пижон, — вновь пробурчал Манкин.

   — Кстати, для снижения, подъема и разворота судна мы используем артефакты. Они заложены в рулях высоты и глубины, — пояснил Эрик. — Чтобы снизить скорость, плавно потяни ручку управления на себя.

   — Я должна это сделать сейчас? — удивилась Марвел, чувствуя легкую дрожь в руках.

   — Давай, не бойся. Я рядом, — подбодрил ее Эрик. — Чуть втопи и тяни.

   Судно резко качнулось, адептка едва удержалась на ногах. Эрик тут же перехватил управление:

   — Плавнее, Марвел. Но неплохо для первого раза. Все придет с опытом.

   — Вильямс никогда бы не подпустил девчонку к управлению, — раздалось ворчание Манкина.

   — Ян, перестань бурчать! — резко ответил Фрайберг.

   Марвел отошла в сторону, полностью предоставив управление Эрику, а сама внимательно наблюдала за его манипуляциями. Она вздохнула с облегчением, когда дирижабль приблизился к уже знакомой башне академии. Одного воздушного судна в стыковочном гнезде, или в стыковочной арке, как его называли адепты, не было.

   — «Черный вихрь» тоже отправился на учебный полет, — проговорил Эрик.

   — Да уж, конечно, не сидит на месте и не витает в облаках, катая девиц, — заметил Манкин, подходя к ним и вдавливая серебристую кнопку в панель.

   Тонкие рейки, расходящиеся лучами в стороны от носовой части судна, заискрились. Ранее Марвел объяснили, что так действуют пристыковычные артефакты.

   Эрик направил дирижабль к самому верхнему проему башни, плавно подвел судно и идеально вписал его в арку. А заодно еще раз объяснил работу техномагического устройства:

   — Артефакты действуют по принципу магнитов, работают на притяжение. Второй стыковочный артефакт установлен в здании.

   Марвел как раз наблюдала за тем, как серебристые дуги сжимают с двух сторон носовую часть дирижабля, замыкаясь в кольцо.

   — Как же здорово! — произнесла она с восхищением. А когда Манкин открыл люк, вдруг вспомнила слова капитана: — Эрик, а что ты говорил про «Черный вихрь»?

   — Капитан «Вихря» — Герман Пирс. Он наш основной конкурент на соревнованиях. За «Акулу» я не особо переживаю. Ну, может, еще поборемся с «Красной фурией» под управлением четверокурсника Вайса.

   — Тот красный аэростат? — Марвел вспомнила вызывающе-яркое судно, пристыкованное к нижнему этажу башни.

   — Не аэростат, а дирижабль! — взвился Манкин. — У меня Эштон лишь с третьей попытки принял экзамен по сложным механизмам, а вы сдали с первого раза. При таких-то познаниях! Не удивлюсь, если вы лишь хихикали и кокетничали.

   — Кокетничать я не обучена и экзамен сдавала честно! — Марвел тяжело вздохнула, понимая, что с механиком «Чайки» она вряд ли найдет общий язык.

   В лифтовой кабине адептка обратила внимание на панель управления и спросила:

   — А почему так много рычагов? Что находится на тех этажах?

   — Это все этажи для причаливания дирижаблей, а на нижнем этаже пирс с батискаферами. Если заметила, эта башня — крайняя на острове, и с одной стороны омывается океаном. Позже все покажу, но сначала давай разберемся с воздушными судами.

   Марвел кивнула, понимая, что с новыми вопросами стоит повременить. Вон как Манкин злится, зубами скрипит. Но когда они шли по переходу из башни в главный корпус, адептка не выдержала, вспомнив еще кое-что:

   — А что случилось с Вильямсом — вторым пилотом нашей «Чайки»?

   — Уже «нашей». Какая наглость! — фыркнул Манкин и ускорил шаг.

   — Формально он жив, хотя скорее, мертв, — выдал странный ответ Эрик Фрайберг. А затем склонился к Марвел и едва слышно произнес: — Питер Вильямс участвовал в запрещенных ночных гонках на батискаферах. Когда его нашли, он уже не дышал. Его отвезли в лечебницу на материк, но вряд ли он придет в себя. Лекари искусственно поддерживают в нем жизнь.

   Марвел остановилась, ужаснувшись подобной истории.

   — Запрещенные гонки? — ахнула она. — Здесь, в академии?

   — Все адепты знают.

   — Все знают? И участвуют? Ты тоже? — поразилась девушка.

   — Ш-ш-ш, — прошипел Эрик и подхватил ее под руку. — В тот раз нет.

   — Тогда с кем соревновался Вильямс? — Марвел не хотелось, чтобы капитан «Чайки» был замешан в подобном. Не об этом ли случае говорил декан Морган, делая Пирсу последнее предупреждение? И она догадалась: — Он соперничал с Германом!

   Фрайберг нехотя кивнул.

   — Я толком не знаю, что именно произошло. Как такового расследования не было, да и в ту ночь Пирса не поймали. А если бы поймали, то непременно исключили бы из академии. И плакала бы его карьера в бюро Шпица, куда он так стремится попасть. Впрочем, как и все мы.

   — Спасибо, что рассказал. Не переживай, я не собираюсь это ни с кем обсуждать, — пообещала Марвел. — Рада, что ты не участвовал в нелегальной гонке. Уверена, ты выиграешь официальное состязание и на батискаферах, и на дирижаблях.

   Эрик криво усмехнулся и откинул на спину длинные рыжие волосы. Сейчас он выглядел очень привлекательно. И почему Марвел раньше не замечала этот пронзительный взгляд ярко-синих глаз? Молодого человека не портили даже веснушки, и она невольно залюбовалась пятикурсником. И тут же смутилась. Марвел вспомнила, как в свой самый первый визит в академию с интересом рассматривала темноволосого красавца Натана Рэма, а потом в столовой ее внимание привлек белокурый Пирс. Как все-таки опасно для неокрепшего в любовных делах девичьего сердца находиться здесь, в академии, где большинство адептов умные и очень привлекательные юноши. Эрик, к счастью, не уловил интереса к своей скромной персоне. Он подмигнул адептке и, подхватив под руку, увлек к корпусу общежития.

   Вечером Лора ворвалась к Марвел в комнату и приняла воинственную позу.

   — Ты так и будешь торчать в своей конуре? Я тебя не трогала, когда ты готовилась к экзамену. И принимала то, что ты все вечера пропадала в библиотеке. Но сейчас-то что?! Нужно хоть иногда выходить из заточения!

   Марвел вздохнула, покорно откладывая в сторону учебник:

   — Ты права, я даже не знаю, как выглядит центральный вход в академию, постоянно пользуюсь внутренними переходами. Да и остров видела лишь с высоты птичьего полета, точнее, с высоты полета «Чайки».

   — О чем и речь! Даже на ужин не ходишь! Я тебе принесла морковную запеканку и слойки с творогом. Скажи спасибо, что я дружу с нашей кухаркой.

   — Спасибо, — поблагодарила Марвел. — Но я не голодна. А вот от прогулки не откажусь.

   — Отлично! — воскликнула Лора и тут же скрылась в своей комнате. Марвел расслышала ее приглушенный голос: — Одевайся быстрее! Погуляем, заглянем в гости к магистру Клэр, у нее собирается интересная компания.

   Адептка подошла к шкафу, вытаскивая ботинки и теплую накидку с капюшоном, и через четверть часа девушки стояли у широких ступеней парадного входа в академию. Учебный корпус с боковыми пристройками был бывшей крепостью и загородной резиденцией почившего принца Агнуса, дальнего родственника нынешнего императора Алитара. Вокруг замка расположились строения разной формы и высоты. У дальней стены крепости виднелась высоченная башня с пристыкованными к полукруглым аркам дирижаблями. По соседству с ней стоял длинный прямоугольный ангар со стеклянной крышей. Марвел догадалась, что это тот самый цех механиков, в котором адепты собирали дирижабли, батискаферы и прочие механизмы. Рядом с откидным мостом и въездными воротами, которые сейчас были заколочены, возвышалась бывшая стрелецкая башня. Там, по словам Лоры, в апартаментах жили преподаватели. На другом конце острова, в отдалении от прочих построек сиротливо стоял старый маяк, в котором находился лазарет. А между зданиями академии раскинулась парковая зона: с лабиринтами, беседками и дорожками для прогулок. Именно сюда Лора привела соседку. И теперь в закатных лучах солнца Марвел любовалась аккуратно подстриженными лужайками и клумбами с поздними осенними цветами. Местный садовник был большим оригиналом, превратив кроны деревьев в драконов, ящеров и морских чудовищ.

   Девушки прошли сквозь парк, обогнули центральное здание академии с другой стороны, выйдя на спортивную площадку, которая граничила с глухой зубчатой стеной. На маленьком острове каждый дюйм земли был подчинен нуждам академии. Студентки двигались по дорожкам вдоль стены, приближаясь к въездным воротам. Девушки то и дело встречали студентов. Лора со всеми знакомила Марвел, не забывая при этом посплетничать. Возле башни, теперь служившей общежитием для преподавателей, они встретили Натана Рэма в компании артефакторов-старшекурсников. Юноши перекинулись с ними парой ничего не значащих фраз.

   — Ты видела, как он на меня смотрел? — поинтересовалась Лора, как только молодые люди отошли. — Может, закрутить роман с новеньким, как думаешь? Говорят, ревность — сильное чувство.

   Марвел не успела спросить, чью именно ревность хочет вызвать Лора. Им навстречу шла магистр алхимии Тесс Клэр в сопровождении адептов Фрайберга и Манкина, они несли коробки и свертки. Из рук магистра Клэр выскользнул бумажный кулек. Марвел подбежала к женщине, чудом успев его подхватить.

   — Ох, спасибо! Как вы вовремя здесь оказались, — обрадовалась лира Клэр. — Жадность меня сгубила. Нужно было не забирать все и сразу или попросить еще кого-нибудь помочь.

   В следующую секунду послышался грохот, возле ног Эрика теперь лежал сверток, который прежде красовался на вершине «пирамиды». Лора его подняла и с сожалением посмотрела на преподавательницу.

   — Что-то разбилось? — поинтересовалась студентка.

   — Там печенье. Думаю, оно раскрошилось, — вздохнула красавица-магистр. — Ну что ж, раз у нас появились помощницы, можем продолжить путь. Лора, не могла бы ты забрать пару мелких коробок у Эрика? А ты, кажется Марвел, да? Возьми свертки у Яна.

   — Так и есть. Это Марвел Уэлч с моего факультета, я тебе рассказывал, — сообщил магистру Эрик.

   Марвел с удивлением смотрела на адепта: к ней он стеснялся обращаться на «ты», а с преподавателем, похоже, был на дружеской ноге.

   — Предпочитаю общаться с адептами на равных, — пояснила Тесс Клэр, заметив смущение на лице адептки. — Я еще слишком молода, чтобы чувствовать себя опытной матроной.

   — Это правда, — подтвердила Лора, поравнявшись с Марвел. — Лира Тесс у нас особенная, и мы ее любим.

   «И завидуете», — подумала Марвел, припоминая слова соседки, что пока некоторые проводят время за учебниками или рыдают в подушку, другие выходят замуж за принцев. Хоть Марвел и не была лично знакома с наследником, но его выбор одобряла. Тесс Клэр оказалась красивой и улыбчивой молодой женщиной. И умной, раз прошла строгий отбор на должность магистра. Не то что надменные бездельницы из высшего общества, на которых, вероятно, вдоволь насмотрелся принц Алексис.

   Словоохотливая Лора Кирана ранее поведала Марвел о том, что принц давно увлекался алхимией, а несколько лет назад открыл имперскую алхимическую лабораторию, чем поразил не только общественность, но и отца — императора Алитара. Ибо все полагали, что наследник способен лишь бездумно тратить казенные деньги. Теперь в лаборатории Алексиса разрабатывали уникальные рецептуры и составы, в том числе, готовили сплавы, из которых отливали пистоли и пушки. И если все мехмаги мечтали работать в конструкторском бюро Шпица, то алхимики грезили попасть к Алексису. Летом принц отсматривал выпускников академии для своего детища. Так он и познакомился с Тесс Клэр — новым магистром факультета алхимии, которая вместе с деканом Арманьяком помогала Алексису осуществить отбор талантливых адептов.

   Марвел вспомнила, как Лора говорила:

   — Я уверена, Тесс устроилась на работу в Белавию только для того, чтобы окрутить принца. Ведь она окончила с отличием Академию целителей в Риджинии и даже какое-то время проработала магистром артефакторики. Спрашивается, чего ей там не сиделось?

   — Возможно, ей просто захотелось получить уникальный опыт? А встреча с принцем — роковая случайность, — предположила Марвел.

   — Роковая и очень удачная. — В словах Лоры были и восхищение, и зависть.

   Марвел тогда посмеялась над рассуждениями новой подруги. Если следовать логике Лоры, то путь к сердцу и руке принца получался тернистым. Было бы проще посетить в столице один из благотворительных балов, куда правдами и неправдами пролезали все девицы на выданье. С такой внешностью Тесс Клэр точно бы заметили. Но она, по словам все той же Лоры, пять лет отучилась в Академии целителей, получив специальности артефактора и алхимика, работала магистром, а в прошлом году прошла жесткий отбор в Академию магических наук Белавии. Это слишком мудрено для охотницы за мужьями.

   Размышления о наследном принце и его невесте прервала сама лира Клэр, пригласив студентов следовать за ней в апартаменты. Солидного вида пожилой консьерж услужливо открыл дверь.

   Стены из светлого камня, ковры и мягкий свет создавали уют в холле. Не то что в студенческом общежитии. Да и консьерж в отличие от маленькой седовласой комендантши был дружелюбен и вежлив. Он забрал у магистра Тесс свертки, а она подошла к массивной двери из темного дерева, приложив к железному кругу ключ-медальон.

   — Что ж вы парком-то пошли, а не внутренним переходом? На улице такой ветер, — посетовал консьерж, следуя за хозяйкой в гостиную.

   За ними гуськом шли адепты.

   — Я уже год работаю в академии, а к этим мрачным коридорам все никак не привыкну. Лучше прогуляться и подышать свежим воздухом. И так ощущение, что на этом острове мы оторваны от жизни, — пояснила магистр и указала рукой на стол и диван: именно туда гости стали складывать принесенные коробки и свертки.

   Тесс Клэр тепло поблагодарила консьержа за помощь, и он с улыбкой покинул ее апартаменты. Марвел и Лора собрались последовать за ним, но преподаватель остановила девушек:

   — Куда это вы? В упавшем свертке было печенье. Нужно срочно проверить, что с ним произошло. Мне потребуется помощь.

   — Мы с Яном тоже готовы проверить. Особенно если ты достанешь то земляничное варенье, — мечтательно протянул Эрик, Манкин же неловко мялся в коридоре.

   — Мальчики, благодарю за помощь, но сегодня у нас девичник, — покачала головой лира Клэр. — Мы сами справимся с печеньем.

   Юноши протяжно вздохнули. Как только Эрик и Ян ушли, бормоча под нос о несправедливой судьбе и наглых адептках, девушки оставили накидки в коридоре, ожидая дальнейших указаний.

   — Лора, дорогая, — обратилась к студентке Тесс Клэр. — Где чайник — ты знаешь. Займись-ка делом!

   Лора побежала на кухню, а Марвел медленно обвела взглядом комнату, отмечая, что помещение схоже с их гостиной в общежитии. Только здесь была резная мебель и шторы цвета не болотной тины, а яркой морской волны. На стенах, обтянутых мятного цвета шелковыми обоями, развешаны искусные акварели и модные ныне этюды. А на диване, обитом бархатом того же цвета, что и обои, лежали расшитые бисером подушки. В серванте адептка заметила красивую посуду с нежным цветочным рисунком и изящные фужеры с золотистой каемкой.

   — Как видишь, я придала этому склепу жилой вид, — улыбнулась Тесс, заметив, с каким интересом Марвел рассматривает интерьер. — Вот, до сих пор заказываю на материке то одно, то другое. А бедные Фрайберг и Манкин все это доставляют на своей «Чайке». Приходится их задабривать и подкармливать.

   Магистр Клэр принялась разбирать вещи. Те, что стояли на полу возле стола, она отодвинула дальше, к стене. А вот небольшие свертки нетерпеливо разворачивала. Марвел вытянула шею: было любопытно, что там внутри. В упавшем бумажном пакете и правда обнаружилось поломанное печенье. Лира Тесс тут же высыпала его в изящную вазочку. В другом свертке оказалась коробка дорогих шоколадных конфет. Марвел видела такую золотистую обертку с вензелями в столичной кондитерской, но так и не решилась приобрести. Для нее это было слишком дорого.

   Тесс Клэр любовно провела ладонью по крышке коробки и мечтательно проговорила:

   — Алексис прислал. Знает, что я люблю именно такие. Это лучше, чем драгоценности, которые мне доставляли от него. Здесь это ни к чему, а вот конфеты — в самый раз…

   Закончить магистр не успела, потому что с кухни донесся резкий звук, похожий на крик охрипшей чайки.

   — Это мой чайник оповещает о том, что вода вскипела. Сейчас и Фенира прибежит. Вот увидишь!

   Пока Марвел помогала магистру Клэр и Лоре достать из серванта чашки, в дверь нетерпеливо постучали, а затем маленькая сухопарая Фенира Пламс буквально ворвалась в гостиную.

   — Так и знала, моя дорогая Тесс, что вы затеваете что-то без меня, — прищурилась декан факультета артефакторики и плотоядно улыбнулась, заметив на столе сладости. — Смотрю, вновь гостинцы с материка привезли? Да еще мое любимое варенье достали.

   — Заходите, Фенира, — улыбнулась хозяйка. — Как раз собиралась пригласить вас на чаепитие. Вот и студентки заглянули на огонек, все веселее будет. А то в такую погоду, да еще в окружении тоскливых серых стен мне становится не по себе. Словно я героиня дамского романа, живу в мрачном замке, наполненном страшными тайнами.

   — Но вы скоро покинете этот замок, моя дорогая. Переедете во дворец в столице и станете героиней прекрасной сказки. — Фенира Пламс мечтательно посмотрела на раскрошившееся печенье в вазочке, пожала плечами и подхватила ложкой куски побольше, перекладывая их в розетку с вареньем. Перемешав, она отправила лакомство в рот и замычала: — М-м, офень фкуфно!

   Тесс рассмеялась и жестом пригласила девушек присоединиться к чаепитию. Марвел скромно откусила небольшой кусочек и тоже чуть не замычала от удовольствия: печенье оказалось рассыпчатым, сладким, с запахом молока и ванили. И это даже хорошо, что оно раскрошилось, а так бы хозяйка еще подумала, угощать ли им гостей. Лора же стесняться не стала и полила печенье изрядным количеством варенья. На лицах присутствующих светились блаженные улыбки, но когда наверху раздался подозрительный грохот, все вздрогнули. Фенира Пламс первой пришла в себя. Словно что-то вспомнив, она хмыкнула и указала на потолок:

   — Не волнуйтесь. Это декан Арманьяк решил заняться гимнастикой.

   — Точно! Он же недавно приобрел гантели, — хихикнула Тесс Клэр. — Но Бруно Арманьяк и гантели несовместимы. И главное, все занятия начинаются по вечерам, после ужина. Наверняка на сытый желудок.

   — Но все же это лучше, моя дорогая, чем соседство с лером Морганом или с ректором Стерлингом, — вторила ей декан Пламс.

   — Отчего же лучше? — невольно вырвалось у Марвел, и она сразу же смутилась от подобной дерзости.

   — О, это целая история! Но за чашкой ароматного чая можно и посплетничать. — Фенира Пламс подмигнула девушкам. — Я, если честно, не люблю все эти подъемные лифтовые кабины и верхние этажи, поэтому сразу облюбовала апартаменты на первом этаже. Говорят, в этом замке полно тайных ходов. А здесь рядом комната консьержа: мне так спокойнее.

   — Если Фенира выбрала первый этаж из соображений безопасности, то я — из-за палисадника под окнами.

   — Из-за палисадника? — удивилась Марвел.

   — Да! Летом там можно устраивать чаепитие, — кивнула Тесс.

   Марвел обернулась к окну, которое на самом деле представляло собой широкие балконные двери с выходом в сад. К зубчатой стене примыкала беседка, а высокие кусты скрывали палисадник от посторонних глаз. Создавалось ощущение, что находишься в сельском домике, а вокруг сад, цветы в клумбах и безмятежный покой.

   — В комнатах над нами, как вы уже поняли, живет декан Арманьяк, — продолжила Фенира Пламс, подкладывая себе новую порцию печенья. — Над ним проживают магистры Сухинин и Ликанов, чуть выше — ректор с Онорией.

   — Ректор с Онорией? — с удивлением переспросила Марвел.

   Лора, склонилась к ней, прошептала:

   — Я же тебе рассказывала, что Онория — супруга ректора Стерлинга. Они поженились этим летом.

   — Ах да, — кивнула Марвел, смутно припоминая рассказ подруги.

   — Ректор у нас молодожен. Поэтому он то громко выясняет отношения с супругой, то бурно мирится. — Тесс Клэр повела бровями, а студентки смутились.

   — А лер Эштон и лер Морган проживают на последних этажах башни и периодически боксируют. Такое соседство нам с Тесс тоже ни к чему, — вновь вступила в разговор декан Пламс.

   — Словно на территории нет спортивной арены и зала для боевых искусств. — Тесс лукаво улыбнулась. — В общем, у нас здесь весело.

   Марвел нравилась эта перепалка, и нравилась уютная гостиная, и общество этих женщин ей тоже очень нравилось. В красивую и приветливую Тесс Клэр нельзя было не влюбиться, как нельзя не подпасть под очарование ворчливой, но забавной Фениры Пламс. Она так бы и сидела, слушая разговоры да попивая чай с вкусным печеньем, но Лора дернула ее за рукав:

   — Нам пора! Уже без четверти десять, скоро комендантский час.

   Марвел только сейчас заметила, что за окном стемнело, а в комнате заискрились золотистые светильники.

   — Какая красота, — невольно восхитилась она.

   — Да, светильники Эрик повесил, а освещение провел Манкин. Мои помощники, — мечтательно произнесла Тесс, но тут же нахмурилась: — Девочки, бегите! А то и вам попадет от коменданта Лерка, и нам с Фенирой.

   Марвел с Лорой поблагодарили женщин за чай и, подхватив накидки, выбежали в холл.

   — Идем внутренними переходами! Так будет быстрее, — предложила Лора.

   Консьерж преградил девушкам дорогу.

   — Не стоит рисковать! После десяти вечера комендант Лерк расставляет в переходах ловушки. Лучше бегите через парк, а там, если что, притаитесь в кустах.

   Студентки нехотя согласились с аргументами служащего и устремились к выходу. Марвел выбежала первой, но в дверях столкнулась с мужчиной, буквально упав ему на грудь. Угораздило же ее столкнуться с самим лером Морганом. Марвел растерялась от подобной близости: она чувствовала чужое дыхание на губах, а крепкие руки с силой сжимали ее талию. Кажется, декан факультета магической механики сам не ожидал подобной встречи, потому что замер, не отпуская адептку и не произнося ни слова.

   — Простите нас, пожалуйста, мы не специально. — Лора потянула Марвел за руку, и декан разжал объятия, отпуская невольную пленницу. — Мы были в гостях у магистра Клэр, вот и припозднились. Нам срочно нужно в общежитие!

   — Я провожу, — произнес декан Морган не терпящим возражений тоном. — Вы можете не успеть добраться до корпуса, и тогда комендант заставит вас отжиматься или пробежать пять кругов по спортивной арене.

   Марвел, разумеется, слышала о строгом нраве пожилого коменданта Лерка, бывшего военного, но все же надеялась, что слухи преувеличены. Познакомиться с ним лично ей еще не довелось.

   — Может, не надо? — промямлила Марвел.

   — Поверьте, так будет лучше. Я смогу объяснить коменданту, что задержал вас для беседы, — разрешил девичьи сомнения декан Морган и направился в сторону общежития адептов.

   Студентки поспешили за ним и, уже подходя к зданию, порадовались, что согласились на предложение декана. Где-то рядом раздался свирепый окрик коменданта: он преследовал провинившихся адептов. Лора приложила ключ к железному кругу и, дождавшись вспышки, открыла дверь. Марвел последовала за ней, но лер Морган остановил ее, сжав плечо.

   — Лира Уэлч, адепт Пирс вам больше не докучал?

   — Нет. — Марвел отрицательно покачала головой. — Благодарю за заботу.

   Девушка попыталась шагнуть вперед, но мужчина не отпускал.

   — А как проходят ваши практические занятия на дирижабле под руководством Фрайберга?

   — Очень хорошо, — кивнула Марвел, пытаясь зайти в помещение.

   Но Морган цепко держал адептку за руку железными пальцами, не позволяя двинуться с места.

   — А как с остальными предметами? Вам требуется помощь?

   Марвел все же решилась посмотреть на лера Моргана, не понимая подобного интереса к своей скромной персоне.

   — Помощь не требуется, я справлюсь, — уверенно проговорила она и наконец-то вырвалась из захвата железной руки.

   — Прекрасно! Это все, что я хотел знать. — Декан Морган резко развернулся и захлопнул дверь, оставляя Марвел наедине с ее мыслями и чувствами.

   Ах нет, еще с комендантшей и Лорой, которые не без любопытства наблюдали за странной сценой прощания декана и адептки.

   — Что он от тебя хотел? — пристала к Марвел соседка, как только девушки очутились в гостиной.

   — Интересовался моей успеваемостью, практическими занятиями c Фрайбергом и спрашивал, не докучает ли мне Пирс, — честно призналась Марвел.

   — Фрайберг, Пирс, декан. Хм-м… Я тоже заметила, что ты слишком много времени проводишь с парнями, — заявила Лора, поджав губы. — И постоянно строишь глазки Герману, а я ведь тебя предупреждала, что добром это не кончится!

   Соседка прошла в спальню, хлопнув дверью. Марвел же совершенно не хотелось думать о словах Лоры и о странном поведении декана Моргана. Очутившись в комнате, она обессиленно упала на кровать и прикрыла веки. Сказывались бессонные ночи в обнимку с учебниками. Не было сил, чтобы включить свет, принять душ, а еще хорошо бы раздеться. И она не подготовила эссе по усовершенствованию мобиля. Вместо того, чтобы взять себя в руки и встать, Марвел решила немного полежать. Но у организма были на этот счет другие планы: адептка сама не заметила, как провалилась в глубокий сон.

ГЛАВА 6

После ужина Марвел зашла в библиотеку, чтобы взять несколько книг по паровым самоходным механизмам. А заодно она решила расспросить лера Вольпе о жизни адептов. Другими словами: посплетничать. Что-то неладное творилось в Академии магических наук Белавии. Учебный год только начался, а уже два несчастных случая: с артефактором Алегрией Вудсток и мехмагом Питером Вильямсом. Лучше знать, чего следует остерегаться. А уж кто, как не библиотекарь, в курсе всех местных сплетен. Да и он сам предлагал помощь. Кажется, говорил, что прекрасно разбирается в истории Белавии. Марвел готова начать и с истории, если это поможет разговорить лера Вольпе, а потом плавно подвести библиотекаря к интересующей ее теме. Наверняка, в книгохранилище в такой поздний час никого нет. Лора намекала, что в это время студенты общаются в общих гостиных, а избранные адепты собираются у Тесс Клэр. Марвел еще ни с кем не завела столь близкого знакомства, чтобы ее приглашали в студенческие компании. Но у нее было чем заняться, и сейчас она размышляла о том, как лучше построить беседу с библиотекарем.

   Войдя в зал, Марвел разочарованно вздохнула. У лера Вольпе уже был посетитель. Хоть юноша и стоял к ней спиной, она легко узнала Натана Рэма. Судя по обрывкам фраз, его беспокоило то же, что и Марвел. Видимо, слухи о несчастных случаях так просто не утаишь. Адептка замедлила шаг, стараясь ступать бесшумно и не привлечь к себе внимания раньше времени.

   — Меня ведь приняли на место этой Вудсток, — сокрушался Рэм. — Я случайно узнал, что девушку не отчислили, и она не перевелась в другой университет, а погибла. Никто толком не объяснил, что с ней произошло. Говорят, несчастный случай?

   — Увы и ах, но это так. — Марвел расслышала тихий скрипучий голос библиотекаря. — И, между прочим, не единственный несчастный случай в академии.

   Она задержала дыхание, ожидая, что лер Вольпе поведает о Вильямсе. Но его слова удивили:

   — Вот и в прошлом году произошел подобный случай еще с одной адепткой на факультете алхимии.

   — С еще одной? Подобный случай? — искренне удивился Натан Рэм.

   — Совершенно верно, — понизил голос библиотекарь, а Марвел замерла и вся обратилась в слух. — Обе трагедии случились в полночь. Спрашивается, какие могут быть занятия в столь поздний час?!

   Натан Рэм вздохнул, а затем задал вопрос, который возник и у Марвел:

   — А что говорит полиция?

   — Полиция пришла к выводу, что это трагическая случайность. Перед тем как вынести заключение, начальник имперской полиции лер Дюршак лично посетил академию, а его дознаватель Ляпс опросил и адептов, и декана факультета алхимии, и магистра Клэр. Только вот что я вам скажу: во всем виноват Арманьяк!

   Марвел чуть не ойкнула.

   — Полагаете, он убил? — поразился Натан, а вместе с ним и адептка Уэлч.

   — Не убил, конечно, но поспособствовал. Все дело в его беспечности. У нас ведь и три года назад был подобный случай на факультете алхимии, — со знанием дела объяснял библиотекарь.

   Марвел заозиралась: нет ли кого в читальном зале или на лестнице? А то заметят, что она подслушивает, буде неудобно.

   Лер Вольпе тем временем продолжал излагать свою версию событий.

   — Очень уж декан Арманьяк безалаберный. Бывало, оставит студентов одних в лаборатории, определив задание, а сам пойдет по своим делам или в столовую. А первокурсники еще неопытные, вот и намешают всякого. А потом наш медик лер Писквиль их выхаживает, от удушья да от кашля настойки прописывает. Эта алхимия, скажу я вам, крайне вредна для дыхательных путей и не способствует хорошему пищеварению.

   Марвел вспомнила смешного лысого старичка Писквиля, с которым ей пришлось познакомиться на второй день своего пребывания в академии. По правилам учебного заведения лекарь ее осмотрел и опросил о заболеваниях, перенесенных в детстве. Правда, половины из того, что говорила адептка, он не расслышал: то и дело прикладывал слуховую трубку к уху и переспрашивал.

   — Так почему в таком случае Бруно Арманьяка не отстранили от должности и не запретили преподавать? — праведно возмутился адепт Рэм.

   — Так тогда формально-то никто не помер, — тяжело вздохнул библиотекарь, словно об этом сожалел. А затем Марвел расслышала шепот, и ей пришлось приблизиться к говорившим еще на пару шагов. — Да и пострадавшие девушки заявлений не писали, полицию не вызывали, правда, академию покинули.

   — Но ведь в этом году студентка Вудсток не просто пострадала, а умерла! — негодовал Рэм, и Марвел полностью разделяла его чувства.

   — А в этот раз за родственничка заступился ректор Стерлинг, — с ехидцей ответил лер Вольпе.

   — За родственничка?

   — Так Арманьяк какой-то там десятиюродный дядя Онории Стерлинг, супружницы ректора. Декан ее воспитывал, в университет на учебу пристроил, к себе магистром алхимии после окончания взял, но ей все мало. Год назад она секретарем к ректору устроилась, а этим летом уже окольцевала. Шустрая девица. И теперь Магнусу Стерлингу приходится защищать Арманьяка, — причитал библиотекарь.

   — Но если декан оставлял адептов без надзора, то это должностное преступление! Халатность! — Натан Рэм никак не мог успокоиться.

   — Да кто ж признает, что халатность? Официально полиция установила лишь самовольство. Родные потерпевшей на нашего алхимика кляуз не писали. А вот если бы написали, то расследование сдвинулось бы с места, — распалялся лер Вольпе, повышая голос.

   — Да что толку писать?! — горячо возразил Натан. — Полиция установила, что Алегрия Вудсток проникла в лабораторию в вечернее время после занятий и без разрешения декана. Вроде бы самостоятельно проводила опыты.

   — Я смотрю, вы хорошо осведомлены об этой истории, лер Рэм? — проскрипел библиотекарь.

   — Так сокурсники болтают, но толком никто ничего не знает, — объяснил студент. — Вот мне стало любопытно, что произошло на самом деле. Не хотелось бы попасть в подобную передрягу, опасаюсь за свою жизнь.

   Марвел почти верила адепту Рэму. Почти. Потому что было в его расспросах нечто большее, чем опасения за собственную жизнь. А вот что именно, она определить не смогла. Точнее, не успела, потому что услышала возглас библиотекаря:

   — Лира Уэлч, а что же вы у лестницы топчетесь? Ждете чего? Или пришли, как и лер Рэм, за книжкой, чтобы на ночь почитать?

   Натан повернулся и с удивлением заметил Марвел. В его глазах застыли вопросы, а именно: как много адептка услышала и какие выводы сделала.

   — Добрый вечер, лер Вольпе. Скоро экзамен по истории Белавии, а вы обещали меня просветить, — нашлась Марвел.

   Маленький красноволосый библиотекарь приосанился.

   — Вы обратились по адресу, я вас непременно просвещу. Но сейчас время позднее, да и с адептом Рэмом мы заболтались. Я подберу нужные книги, а вы зайдите ко мне завтра после занятий.

   — Большое спасибо. — Марвел с облегчением выдохнула, решив, что легко отделалась.

   По крайней мере, в том, что она подслушивала, ее напрямую не обвинили. Чтобы и дальше не вызывать ненужных подозрений, она поторопилась покинуть книгохранилище.

   Но на лестнице Марвел нагнал адепт Рэм, сжав ее локоть и процедив сквозь зубы:

   — Как много ты слышала? Признавайся!

   — Не понимаю, о чем ты? — Марвел с возмущением воззрилась на юношу.

   И обратила внимание на то, что книжки, за которой студент заходил в библиотеку, у него в руках не было.

   — Не хочу, чтобы ты сделала неправильные выводы, — улыбнувшись, сменил тактику Рэм. — Я узнал, что на факультете артефакторики с одной из студенток случилась неприятность. Решил расспросить библиотекаря о происшествии. Такие, как Вольпе, всегда в курсе сплетен.

   — Я толком ничего не поняла из вашего разговора, лишь разобрала имена декана Арманьяка и погибшей адептки Алегрии Вудсток, — призналась Марвел. — А я ведь живу в комнате, которую она занимала.

   — Ты живешь в ее комнате? — удивился Натан.

   — Да. Первое время было страшновато засыпать, а сейчас привыкла. После бессонных ночей за учебниками…

   — Я провожу тебя. — Рэм грубо ее перебил.

   — Проводишь? — смутилась Марвел. — Но мы уже пришли!

   Они давно поднялись по лестнице и сейчас стояли возле входа в женскую часть общежития.

   — Я имею в виду, что провожу до твоей комнаты. Интересно посмотреть, как живут адептки, — усмехнулся Натан Рэм.

   Марвел залюбовалась мрачной внешностью собеседника, но в следующую секунду вспомнила странную просьбу и покачала головой:

   — Нет, не выйдет. Тебя комендантша не пропустит.

   — С ней можно договориться, я слышал от парней. Или пройти через тайный ход. — Натан искренне поразился неосведомленности адептки Уэлч в таком важном вопросе. А, заметив ее замешательство, изумился еще больше. — Ты что, не знаешь, как пройти в комнаты по тайному ходу? Живешь здесь больше недели, и никто тебе не показал?!

   — Тайный ход? — переспросила Марвел. — Наподобие тех, что объединяют здания академии?

   — Ты даешь! — хмыкнул Натан. — Это же бывший замок принца Агнуса! Все здания академии соединены наземными переходами, а тайные ходы напоминают подземный лабиринт.

   — Тайные ходы? Но зачем они в замке?

   С каждым днем Академия магических наук открывалась для Марвел с новой стороны: незнакомой, загадочной и пугающей.

   — Говорят, принц Агнус боялся покушений. Ведь он был следующим претендентом на престол после императора Анастаса. Этот замок Агнус превратил в крепость и оснастил тайными ходами. — Натан Рэм придержал дверь, не позволяя адептке войти внутрь. А затем склонился, прошептав: — По ночам студенты ищут секретную лабораторию Агнуса. Ту самую, где он проводил уникальные техномагические опыты.

   — Я впервые об этом слышу. — Марвел не могла прийти в себя от удивления.

   Почему же соседки ей ничего не рассказали ни о тайных проходах, ни о секретной лаборатории? Возможно, Лора пыталась, просто Марвел пропускала ее болтовню мимо ушей, сосредоточившись на более важных вещах, таких, как сдача экзаменов. Так она пропустила и рассказ о браке ректора Стерлинга и Онории.

   — Жаль, что ты ничего об этом не знаешь. Значит, не сможешь воспользоваться тайным проходом и показать комнату, — вздохнул Натан Рэм и наконец-то открыл дверь, пропуская девушку.

   — А зачем тебе нужно в мою комнату? Думаю, все спальни одинаковые, — заметила Марвел.

   — Какая ты недогадливая, — усмехнулся юноша, бросив на нее заинтересованный взгляд. — Ты что, еще ни с кем не встречаешься?

   Марвел застыла от подобного вопроса, остановившись возле комендантши, нарядившейся сегодня в лиловое платье. Студентка обратила внимание, что волосы пожилой женщины тоже стали лиловыми.

   Адепт Рэм, заметив сокурсников, спускавшихся по лестнице, отвлекся от Марвел:

   — Вы куда?

   — Хотим поразмять кости в гимнастическом зале, — ответил один из артефакторов и покосился на девушку. — Ты с нами, Рэм, или у тебя другие планы?

   — Никаких планов, я с вами! Пока. — И Натан Рэм последовал за приятелями.

   Марвел Уэлч направилась в свою комнату, размышляя о странном разговоре с адептом. Да и его беседа с библиотекарем казалась ей подозрительной. К чему такой интерес к гибели незнакомой студентки? Его словам о том, что он опасается за свою жизнь, Марвел не верила. Рэм меньше всего походил на напуганного и беззащитного юношу. Хоть он был невысок, но в нем чувствовалась сила. Такой мог дать отпор. Она же помнит, как Натан Рэм лихо запрыгнул в лифтовую кабину на материке, подтянувшись лишь на кончиках пальцев. Вот и сейчас направился в гимнастический зал, а не на прогулку. Да и уровень его знаний она смогла оценить по достоинству, когда они вместе проходили конкурс. Вряд ли такой студент напортачит в лаборатории. А еще Марвел была смущена непристойной просьбой о посещении ее комнаты. Это что же теперь у молодых людей такая манера ухаживать? Адепт Пирс проявил неприличную напористость, заявив, что Марвел «его». Рэм предложил уединиться в комнате. Вникать в странные поступки студентов не хотелось. У нее и своих проблем предостаточно. Ей еще предстояло сдать теорию по самоходным механизмам и экзамен по истории Белавии. А совсем скоро состоится состязание на дирижаблях, по результатам которого деканы определят два лучших воздушных судна. И к завтрашнему дню нужно подготовить эссе. На первый раз декан Морган ее простил, но второго шанса не представится.

   Как только Марвел закрыла дверь своей комнаты и взяла в руки книгу, весь остальной мир перестал существовать. Ей уже не было дела ни до Натана Рэма с его странными разговорами, ни до упрямого Германа Пирса с неуместными ухаживаниями. Смерть студентов сейчас казалась ей всего лишь трагической случайностью, тем более что полиция ничего подозрительного не обнаружила. Да и вряд ли уважаемый ректор Стерлинг стал бы прикрывать декана Арманьяка, будь тот виновен.

   На следующий день адептку Уэлч наконец-то допустили в святая святых мехадов — рабочий цех, где студенты под руководством магистра факультета классических механизмов Глеба Ликанова собирали уникальные машины. Внешне строение напоминало длинный трехэтажный ангар с полукруглой стеклянной крышей, но внутри это было единое помещение без перекрытий. По центру возвышался корпус дирижабля, правда, без обшивки. Но это и к лучшему, Марвел наконец-то смогла рассмотреть скрытую от посторонних глаз конструкцию воздушного судна. Она сразу же обратила внимание, что сигарообразный корпус разделен на две части: верхняя пока представляла собой пространство с отсеками, в которые позже поместят баллонеты с водородом. А в нижней части находились гондолы.

   Дирижабль строили студенты-механики, одетые в смешные бесформенные комбинезоны. Их глаза были защищены очками-гогглами. Такие же очки красовались во время конкурсных испытаний на лбу декана Эштона и такие же носили пилоты дирижаблей. Марвел перевела взгляд на нижнюю часть судна, с интересом разглядывая горизонтальную балку. К ней на коротких тросах крепились кабины-гондолы.

   — Нравится? — улыбнулся подошедший к ней Эрик.

   — Не то слово, — зачарованно произнесла Марвел, рассматривая корпус воздушного судна.

   — Ровнее, ровнее! — На горизонтальной балке, к которой адепты подвешивали еще одну гондолу, Марвел заметила декана Эштона.

   — Устанавливают мотогондолы для двигателей, — пояснил Эрик.

   — А наш дирижабль выглядит так же? — полюбопытствовала Марвел, догадавшись, что скрывалось за обтекаемой сигаровидной формой «Чайки».

   — Да, тот же принцип, только это судно длиннее и объем больше, — пояснил Фрайберг и подхватил Марвел под руку, увлекая за собой.

   — А обшивка планируется из какого материала? Обычно в пассажирских судах применяют до семи слоев, — блеснула познаниями адептка.

   — Это в классике. Но вы же в Академии магических наук, лира Уэлч. А здесь только усовершенствованные модели. Поэтому два слоя: внутренний из прочной ткани, и внешний — из железных пластин, — раздался голос лера Моргана, и Марвел обернулась.

   К ним с Эриком подходил декан факультета магической механики, его сопровождал магистр факультета классических механизмов Глеб Ликанов. Марвел не ожидала, что магистр порывисто схватит ее за плечи и встряхнет:

   — Виктория?!

   Декан Морган нахмурился, Эрик удивленно вскинул бровь, а Марвел, упираясь ладонями в широкие плечи Ликанова, возмутилась:

   — Простите, но вы с кем-то меня перепутали! Я Марвел Уэлч.

   — Марвел? — с сомнением переспросил Глеб Ликанов, всматриваясь в лицо адептки. — Не Виктория Краст из Риджинии?

   — Точно нет. Марвел Уэлч из Атрии.

   — Показалось, — нехотя согласился магистр, выпуская Марвел из цепкой хватки. — Сейчас, когда присмотрелся, вижу, что ошибся. У нее волосы были светлее и в рыжину, кожа смуглая, а глаза, как янтарь. Это такой редкий солнечный камень, что находят счастливчики на побережье Риджинии. А у вас глаза…

   — Серые, как наш ледяной океан, — любезно подсказал лер Морган.

   Марвел с удивлением воззрилась на декана. Нет, он точно романтик. То сравнивал ее с заряженным артефактом, то с ледяным океаном.

   — Да, глаза серые. Не янтарные. Да и возраст не тот, — окончательно утвердился в своей ошибке Ликанов. — Виктории было бы двадцать пять. Вам, наверняка, меньше.

   — Лире Уэлч исполнилось двадцать два, — вновь подсказал декан.

   Марвел нахмурилась: похоже, преподаватель изучил ее биографию, тем более она ему тоже кого-то напоминала.

   — Еще раз простите меня, лира Уэлч. Обознался. Всему виной ваша милая улыбка, уж очень напоминает улыбку Виктории. Моя подруга умерла, но я до сих пор не могу ее забыть.

   Возникло неловкое молчание: декан Морган сверлил взглядом магистра, Фрайберг ковырял носком ботинка пол, а Марвел не знала, что полагается говорить в подобных ситуациях.

   — Принимаю ваши извинения, — вздохнула она. — Каждый может ошибиться.

   — Так вас взяли к мехмагам? — поинтересовался Ликанов, своевременно переведя разговор на другую тему. Марвел кивнула. — Уже наслышан, что Фрайберг пригласил вас в команду «Чайки». Смелый поступок, одобряю. И как вам полеты в роли второго пилота?

   — Впечатляюще, — ответила Марвел.

   — Конечно, впечатляюще. Ведь железная птичка сделана этими самыми руками.

   И магистр посмотрел на свои широкие ладони, словно дирижабль был ребенком, которого он качал на руках. Хотя так наверняка оно и было — в переносном смысле.

   — Эй, я тоже приложил руку к «Чайке», — шутливо встрял Эрик.

   — Точнее, свою энергию, — усмехнулся Ликанов.

   — Собственно, с этой целью я пригласил вас в цех, лира Уэлч. — Декан Морган наконец-то подключился к разговору. — Я планировал наглядно показать, как выглядят механизмы при сборке и какую лепту должны внести вы. Все расчеты мы производим вместе с адептами факультета классических механизмов. А мои студенты создают уникальные артефакты, заряжая их и наполняя стихийной магией.

   Декан указал на строящийся дирижабль.

   Марвел пока не понимала, к чему ее подводит декан, а он продолжал разъяснять:

   — Мы уже сконструировали образцы, в основе которых лежат артефакты, наполненные стихийной магией. На моем факультете учатся адепты с ярко выраженной стихийной магией. Сильных стихийников в Белавии единицы, именно поэтому мы принимаем одаренных магов из соседних государств.

   — Одаренных магов? — эхом повторила Марвел.

   — Именно так, — продолжил лер Морган. — Среди моих студентов есть воздушники и маги воды. Но до недавнего времени у нас не было мага огня.

   — То есть вы хотите сказать, что я единственный маг огня на курсе?

   — Вы единственный маг огня в академии. Это редкий дар, особенно для Белавии, — утвердительно кивнул декан.

   — Ты только представь, какие мы можем создать артефакты, если объединим наши энергии?! — воскликнул Эрик.

   — Что я должна делать? — поинтересовалась Марвел, пытаясь побороть дрожь в голосе и скрыть волнение.

   — Вам предстоит поработать над созданием сложных артефактов в команде с моими лучшими стихийниками, — проговорил декан Морган.

   — И кто же эти лучшие стихийники?

   — Из водных магов это Норберг, Иван Сараев, подающий надежды Ольсен и Вильямс. Последний сейчас в лечебнице на материке, с ним произошел несчастный случай, — пояснил декан Морган, а Марвел кивнула, давая понять, что она в курсе. — Среди воздушников лучшие Эрик Фрайберг, Кир Вайс и… — Декан Морган запнулся, а у студентки возникло нехорошее предчувствие, словно ей что-то недоговаривают или скрывают. Следующие слова полностью подтвердили эти опасения: — И Герман Пирс.

   Марвел постаралась взять себя в руки. Разумеется, она не ожидала, что учеба будет даваться легко, а сокурсники окажутся сплошь приятными людьми. Она понимала, что стычки с Германом Пирсом — только ее проблема, которую придется решать.

   — Что требуется от меня? — по-деловому поинтересовалась Марвел, отбрасывая личную неприязнь к Пирсу.

   Декан Морган неожиданно сжал ее руку:

   — Прошу вас стать частью нашей команды.

   Железные пальцы холодили кожу, даря неловкие ощущения. Марвел засмущалась и отвела взгляд.

   А декан обратился к Эрику:

   — Фрайберг, завтра после обеда собери всех в зале для практикумов. Посмотрим, на что способна лира Уэлч и с кем из адептов у нее возникнет наибольший резонанс.

   Марвел почувствовала, как ладони вспотели, а сердце пропустило удар. Не слишком ли поспешно она согласилась на участие в опытах? Зато теперь все разъяснилось: вот почему она прошла строгий отбор и попала сразу на четвертый курс. Очевидно, что ее приняли на факультет магической механики исключительно благодаря магии огня, а вовсе не из-за сходства с какой-то особой. Возможно, у декана Моргана это пробудило мимолетный интерес к ее скромной персоне, но такой мужчина, как декан, вряд ли подвержен сантиментам. Как ни странно, от этого открытия стало легче: не нужно искать скрытую подоплеку особого к ней отношения императорского отпрыска. Наконец-то все встало на свои места: Марвел Уэлч — единственная с подобным даром на факультете, и декану Моргану нужна ее магическая сила.

   Декан Морган выпустил ее руку из своей, попрощался и покинул ангар. Эрика окликнул кто-то из сокурсников, и Марвел осталась наедине с магистром мехадов. Ликанов предложил осмотреть цех и принялся рассказывать о том, как здесь все устроено. Оказавшись в дальней части ангара, она с удивлением воззрилась на маленькое неказистое воздушное судно.

   — Это моя любимица: «Заплатка». — В голосе магистра слышалась нежность.

   Тросы, удерживающие дирижабль, цеплялись к крюкам, вбитым в каменный пол. Воздушное судно по размеру уступало и «Чайке», и «Красной фурии». Подвесная гондола напоминала железный сундук с круглыми окнами-иллюминаторами и крепилась к килевой ферме. Обшивка судна состояла из разных по форме и цвету листов железа: от рыже-ржавых и светло-серых до грязно-зеленых и черных. И, правда, как заплатки.

   — Почему железные пластины такого странного цвета? — удивилась Марвел.

   — Не успели придать лоск. Но иногда внешний вид обманчив, — загадочно заметил Ликанов и замолчал.

   Марвел поняла, что в тайны ее посвящать не собираются и решила попрощаться, для первого визита в цех впечатлений предостаточно.

   Неожиданно магистр придержал ее за локоть:

   — Вы уж простите, что набросился на вас, перепутав со знакомой. Мой отец учил Вик артефакторике и механике, а я с ней дружил. Девчонка была прирожденным артефактором, никогда не ошибалась в расчетах. Она обладала редкой магией, правда, тогда меня больше интересовала ее улыбка.

   Глеб Ликанов отвернулся, прислонившись плечом к железной кабине «Заплатки». Марвел неловко переминалась с ноги на ногу, не зная, что ответить внезапно разоткровенничавшемуся мужчине. Так ничего не придумав, она попрощалась и торопливо покинула ангар.

   Марвел решила подышать свежим воздухом и пройти к общежитию через парк. Пышные кроны деревьев в виде драконов и осьминогов словно ожили, покачиваясь на ветру. Шум океана напомнил о родных местах. Только там море было ласковым, ветер не обжигал морозным холодом, а под ногами рассыпался теплый желтый песок. Чужие воспоминания подняли из глубины сознания собственные — давно похороненные и истлевшие. У Марвел не было ничего общего с девчонкой из прошлого Глеба Ликанова: ни янтарных глаз, ни рыжины в волосах, ни наивной веры в то, что самый близкий человек никогда не предаст.

   У Марвел Уэлч не было ничего общего с той девушкой. Ничего. Кроме стихийной магии огня.

ГЛАВА 7

— Опять чахнешь над учебниками? — Лора резко распахнула дверь в комнату, а Марвел вздохнула: соседка вновь что-то затеяла.

   А ведь ей предстояло досдать еще два экзамена и несколько зачетов.

   — Что же тебя заставило заглянуть ко мне на ночь глядя?

   Лора решительно подошла к ней и, выхватив книгу, отбросила на кровать:

   — Идем!

   — Мне казалось, что ты на меня за что-то дуешься? Прошлый вечер ты провела в компании Яники, — заметила Марвел в надежде, что ее тактика сработает.

   Увы, не сработала.

   — Я? Дуюсь? Вовсе нет, — пожала плечами Лора и потянула подругу за собой к выходу. Но остановилась в дверях: — Может, переоденешься?

   — Чем тебе не нравится форма студентов академии? Строго и практично, — хмыкнула Марвел.

   Сейчас на ней были удобные синие брюки в тонкую полоску и такой же корсет, надетый поверх унылой серой блузы. Подобные наряды висели в шкафу у каждой адептки академии. Правда, большинство сокурсниц умудрялось украшать корсеты и жакеты цепочками, вышивкой и аппликациями в виде гаек и прочих мелких деталей, добытых у студентов-механиков. Но у Марвел не было времени на подобную ерунду.

   — Лучше надень серую юбку с оборками. Она выглядит наряднее, — предложила Лора.

   Марвел нахмурилась, а собеседница махнула рукой.

   — А, ладно, все равно переодеваться некогда. Одолжу тебе свою шляпку.

   Лора выскочила из комнаты, оставив удивленную соседку в одиночестве. Но уже через минуту вернулась и нахлобучила на голову подруги миниатюрный черный котелок, украшенный очками-гогглами.

   — Так гораздо лучше, — удовлетворенно улыбнулась Лора, указав на зеркало.

   Взглянув на свое отражение, Марвел не заметила особых изменений. Шляпка ее не уродовала, и на том спасибо.

   — И куда же мы идем? — вновь поинтересовалась она.

   — У Олафа день рождения, он тебя пригласил, — пояснила Лора и потянула удивленную подругу к выходу. — Говорит, без Марвел не приходи.

   — Куда пригласил?!

   — В гостиную к алхимикам, — ответила соседка, словно Марвел каждый день посещала эту гостиную в мужской части общежития.

   Девушки уже подошли к хозяйственной комнате, возле которой столпились студентки факультета алхимии. Марвел поразилась странному желанию заняться уборкой в такой поздний час. А Лора еще раз ее удивила.

   — Не будем стоять в очереди — пройдем через холл.

   Подруги миновали коридор, прошли мимо пожилой комендантши, с увлечением изучавшей очередную книгу. Марвел обратила внимание на то, что волосы дамы теперь были изумрудного цвета — в тон очередному платью с рюшами.

   — Какой странный оттенок, — пробормотала девушка.

   — У старушки Кэт? Это алхимики-первокурсницы на ней практиковали красители. А нашей комендантше так понравилось, что она теперь требует регулярно поставлять новинки, — хихикнула Лора, входя в зал с фонтаном и лестницей, ведущей в книгохранилище.

   Марвел заодно узнала, как зовут неразговорчивую вахтершу, а также вспомнила, что уже видела у некоторых адепток разноцветные пряди, а у Марины с четвертого курса волосы и вовсе были окрашены в цвет спелой клубники. Марвел так и не поинтересовалась, где же сокурсницы достают красители — ведь в комнаты не разрешают приносить личные вещи. Теперь все прояснилось. Но не это сейчас волновало, ее беспокоили странные поступки соседки. Лора решительно подошла к статуе какой-то девицы, склонившейся к фонтану, и зачем-то дернула ту за руку.

   — Что мы здесь делаем? — Марвел никак не могла взять в толк, что именно задумала Лора.

   Словно отвечая на ее вопрос, задняя стена, скрипнув, приоткрылась, образуя проем.

   — Идем! Живо! — И Лора втащила подругу в темный коридор.

   Не успела Марвел испугаться, как стена вернулась в прежнее положение. А девушки очутились в плохо освещенном тамбуре, от которого расходились несколько узких извилистых проходов, а каменные ступени вели наверх.

   — Что это? — полюбопытствовала Марвел, хотя и сама уже догадалась, что это тот самый тайный ход, о котором вскользь упомянул Натан Рэм.

   — Неужели я забыла тебе рассказать? — вздохнула Лора и направилась к лестнице. — Ступени ведут в комнаты парней, а по тому коридору можно пройти в женскую часть общежития, минуя старушку Кэт.

   — В наши комнаты? — Марвел застыла на месте.

   — Ага, — подтвердила Лора, подталкивая подругу по ступеням наверх. — Видела нашу кладовку? Там как раз толпились адептки с младших курсов.

   Марвел кивнула. Студенты сами убирали комнаты и гостиные, устраивая ежедневное дежурство, и все необходимое хранилось в той каморке.

   — На одной из стен — панно из выцветшей мозаики. Там изображен стражник, у его ног сидит боевой пес. Помнишь?

   — Помню. В стене тайный проход?

   — Угу. Зверю нужно потереть нос, сбоку надавить на буквы, набирая слова заклинания, и проход откроется, — пояснила Лора.

   Девушки уже преодолели один пролет и теперь поднимались на следующий этаж.

   — Это что же получается: парни могут воспользоваться тайным ходом и попасть в наши комнаты? — сделала неприятное открытие Марвел.

   — Не совсем. В коридоры может зайти каждый. А вот чтобы попасть в гостиные и комнаты адептов, необходимо знать магический код, — важно произнесла подруга. — А он каждый день меняется. Это делается для того, чтобы посторонние не шастали без приглашения.

   Кажется, проводя время за учебниками, Марвел упустила из виду важную часть студенческой жизни.

   На третьем этаже Лора остановилась. В нише виднелся цветочный рисунок, тускло подсвеченный газовыми фонарями. Справа, у самого края, Марвел различила выпуклые буквы и цифры. Именно по ним Лора провела пальцами, чуть надавливая. Часть стены приоткрылась, словно дверь, пропуская девушек внутрь.

   На этот раз студентки оказались в хозяйственной комнате. Споткнувшись пару разу о раскиданные ведра и тазы, гостьи наконец-то выбрались наружу и очутились в коридоре. Марвел косилась на двери, которых было гораздо больше, чем в женской части. Мимо прошел полусонный парень в полосатой пижаме, даже не обратив внимания на девушек. Вероятно, такие визиты были обычными среди студентов. Но Марвел точно не понравилось бы обнаружить студентов рядом со своей комнатой.

   Наконец девушки услышали голоса и смех. Распахнув двери, они оказались в просторном зале, освещаемом помпезной люстрой и круглыми фонарями, закрепленными на стене. В комнате пахло пуншем и сладостями. Кто-то общался, устроившись на уютных диванах, кто-то танцевал под завораживающие звуки глюкофона, а старшекурсники, окружившие именинника, громко смеялись. Вечеринка у алхимиков была в самом разгаре. В просторной гостиной разместились адепты с факультетов алхимии и артефакторики, а вот своих мехмагов Марвел здесь не обнаружила. Похоже, студенческий мир академии был разделен на два больших лагеря, и Марвел Уэлч когда-то мечтала стать частью мира артефакторов, но судьба распорядилась иначе. Ее конкурент в борьбе за место на факультете артефакторики, Натан Рэм, расположился с сокурсниками на диване, но слушал их с таким важным видом, будто он преподаватель, а студенты делают доклад. У камина, где тлели угольки, веселилась компания первачков: среди них Марвел заметила златокудрого Томаса Грина. Похоже, он был заводилой. Юнцы громко смеялись над его шутками, студентки стреляли глазками и кокетничали с юношей, пытаясь понравиться. Увидев Марвел, первокурсник что-то зашептал стоявшим рядом адептам. Через минуту раздался хохот парней и хихиканье девиц. Марвел демонстративно отвернулась от первокурсников, заметив, что Лора уже куда-то исчезла. Зато у стены стоял Герман Пирс, разумеется, в компании хорошеньких студенток. Одного мехмага все же позвали на праздник к алхимикам. Пирс заприметил адептку Уэлч и направился к ней. Марвел сделала шаг назад но, оступившись, чуть не упала. Благо кто-то подхватил ее за талию.

   — Это самый лучший подарок — прекрасная дева падает мне в руки!

   Марвел обнаружила, что ее поддерживает Олаф. Его манеры оставляли желать лучшего, но почему-то злиться на добродушного парня не получалось.

   — Поздравляю тебя, — улыбнулась Марвел. — Вот только подарка у меня нет, Лора сказала о дне рождения в последний момент.

   — Э-э-э... дай подумать. — Олаф почесал в затылке и хитро прищурился: — Может, поцелуй?

   — Даже не думай об этом! — раздался голос Германа.

   — Это пусть Марвел решает. — Олаф не растерялся, хотя был ниже Пирса на голову и боевой магией явно не увлекался.

   — Я сказал «нет»! — сквозь зубы процедил Герман Пирс и схватил Марвел за руку.

   Изначально она не собиралась дарить поцелуй Олафу, но поведение Германа разозлило. Что он себе позволяет? И это после того, как она дала понять, что его ухаживания ей неинтересны. Марвел выдернула руку из цепкой хватки адепта, приблизилась к Олафу и быстро чмокнула того в щеку. Студенты заулюлюкали, кто-то захлопал в ладоши, а виновник торжества, кажется, покраснел. Но при этом выглядел очень довольным.

   — Вот видишь, Пирс, твоим мнением забыли поинтересоваться, — подмигнул ему Олаф, а Герман двинулся на него, сжав кулаки.

   — Мальчики, не ссорьтесь, — поспешила вмешаться Лора. — Сегодня день рождения, все должны веселиться. Герман, идем! Там пунш, повариха по моей просьбе испекла пирожные…

   И девушка повела Пирса за собой к столу в центр комнаты. Марвел была благодарна подруге за то, что та разрядила обстановку и увела зачинщика. Олафа же обступили друзья, одобрительно хлопая по плечу. А Марвел вновь осталась в одиночестве.

   — Смотрю, ты уже успела нажить врагов, — раздался насмешливый женский голос.

   Марвел обернулась и увидела Марину — сокурсницу Лоры. Они познакомились в столовой и встречались в коридоре общежития. Марвел хорошо запомнила девушку, благодаря волосам клубничного цвета. На макушке у той красовался миниатюрный цилиндр с невесомой вуалью. Корсет в заклепках отличался от унылого наряда адепток. Подол длинной серой юбки украшала присборенная черная вуаль, такая же, как и на шляпке.

   — Вас не ругают за подобные вольности? — Марвел остановила взгляд на губах, выделявшихся ярким клубничным пятном на бледном лице Марины.

   — Не-а, — усмехнулась та и указала жестом на стол в центре комнаты. Там стояла огромная железная посудина в окружении подносов с фруктами и пирожными, о которых говорила Лора. Правда, пирожные больше напоминали пончики, обсыпанные сахарной пудрой. Марина взяла со стола фужеры и продолжила: — Мы нашли в лице магистра Клэр защитницу наших интересов. Ведь костюмы, что выбрал комендант Лерк, унылые. Мы не нарушаем устав: свои вещи в академии не носим. А то, что совершенствуем студенческую форму, наше личное дело. Как Тесс Клэр сказала ректору Стерлингу, это всего лишь магический полет фантазии, академия — не казарма. На днях попробую новые красители на тканях: надеюсь, преобразить нашу синюю форму в лавандовую или фиалковую.

   Марина зачерпнула половником пунш из металлического чана и разлила напиток в цветные стеклянные фужеры.

   — Странный контраст, — вновь удивилась Марвел, сравнивая искусную работу стеклодувов с железной уродливой посудиной.

   — Котел из алхимической лаборатории. Не переживай, мы его отмыли. А фужеры делаем сами. Мы изучаем гончарное дело, стекольное, чеканку… ну и много чего еще, совершенствуя и придумывая новые формулы и материалы, — пояснила Марина.

   Девушки забрали напитки с десертом и присели на широкий подоконник. С третьего этажа гостиной открывался вид на океан. Сейчас, в вечерние часы, он казался черным и бескрайним.

   — Интересная у вас жизнь. — Марвел улыбнулась новой подруге. — В алхимических лабораториях есть печи?

   — Чего там только нет, — хмыкнула собеседница. — По сути, лаборатории — это пещеры в подвале замка. Говорят, принц Агнус проводил в них опыты: он увлекался механикой, алхимией и артефакторикой, хоть и был стихийником. Ходят слухи, что где-то есть секретная лаборатория принца, в которой он создавал уникальные механизмы, превращал кристаллы в алмазы, а металл — в золото. И даже оживлял железные куклы. Но эту комнату так и не нашли.

   — Вот бы найти эту лабораторию! А еще хоть одним глазком посмотреть на пещеры алхимиков.

   Марвел понимала, что и эта часть студенческой жизни проходит мимо нее. Все же надо встретиться с библиотекарем Вольпе и расспросить не только об истории Белавии, но и о легендах, связанных с замком. Наверняка ректор на экзамене задаст какой-нибудь заковыристый вопрос. Ведь устроил же он конкурс, где ей за десять минут пришлось смастерить хронометр с магической иллюзией.

   — Хочешь заглянуть в наши лаборатории? Это можно устроить. Правда, мехады и мехмаги у нас редкие гости, — подмигнула собеседнице Марина. — Обычно секретарь ректора показывает аудитории, цех, лаборатории всем первачкам, но ты же сразу попала на четвертый курс. Да и лира Стерлинг мнит себя королевой, хотя это ее прямые обязанности. Кстати, как тебе удалось поступить на магическую механику, да еще на предпоследний курс? Ходят слухи, у тебя всего лишь домашнее обучение.

   — Просто повезло. — Марвел не стала вдаваться в подробности и говорить о стихийном даре огня. — Я собиралась поступать на артефакторику, но после конкурса декан Морган посчитал, что я ему подхожу. И теперь мне приходится догонять сокурсников и досдавать экзамены по механике.

   — Уверена, ты все сдашь. Тем более на первых курсах лишь теория, вся практика и основная учеба начинаются с третьего курса, — подбодрила новую подругу Марина. — Значит, у тебя дар заряжать артефакты? Без этого ты бы не прошла конкурс к мехмагам. И не переживай, что не попала на артефакторику. С Рэмом, которого взяли вместо Алегрии, сложно тягаться. Говорят, он гений.

   — Кстати, об Алегрии. — Марвел понизила голос. — Ходят слухи, что она погибла в алхимической лаборатории в вечернее время. Неужели туда так легко попасть?

   — После занятий посещение лаборатории только по согласованию с деканом Арманьяком или магистром Клэр. — Марина закусила нижнюю губу и задумалась. — Знаешь, я тоже об этом размышляла, и полагаю, что смерть Али выглядит странно.

   — Почему?

   Хоть ранее Марвел дала себе слово не вникать в детали гибели адептки, но любопытство победило.

   — У Алегрии не было разрешения на посещение лаборатории во внеурочное время, она же с артефакторики, а не с факультета алхимии, — пояснила собеседница.

   — Может, ее кто-то провел? — предположила Марвел.

   — Скорее всего, — кивнула Марина, подтверждая догадку собеседницы.

   — Провел или заманил, — догадалась Марвел. А перехватив настороженный взгляд, пояснила: — Я толком не знаю, что именно произошло с Алегрией, а ведь живу в ее комнате. Немного жутковато.

   Марина замялась, но все же ответила:

   — Аля отравилась вредными испарениями от алхимических соединений. И это странно.

   — Почему странно?

   — Во-первых, даже первокурсники знают, что при проведении подобных опытов необходимо надеть защитную маску. А если она не надела, значит, подобные опыты проводить не планировала. Во-вторых, если у Алегрии не было официального разрешения на внеурочные занятия, то растворов и ингредиентов быть не должно: они выдаются под роспись деканом или магистром. Поэтому проводить в такое время опыты она никак не могла, только если использовала лабораторию для свиданий…

   Договорить девушка не успела, их беседу вновь нарушил смех. Студентки с факультета алхимии развлекали Германа Пирса, громко хихикая и жеманничая. Но он не обращал на них никакого внимания, а, словно коршун, следил за Марвел. Среди поклонниц белокурого Пирса находилась и Лора.

   — Странно, вроде бы Лора недолюбливала его, — удивилась Марвел.

   — Там все сложно, — махнула рукой Марина. — В прошлом году Герман с ней встречался, потом увлекся другой, а Лора страдала. Теперь она то вздыхает по нему, то ненавидит.

   — Той другой, кем увлекся Герман, была Алегрия? — Марвел вспомнила слова Лоры о том, что Пирс преследовал адептку Вудсток.

   — Алегрия? — нахмурилась Марина. — Нет, он был влюблен в Элен Кедвик. Хотя Герман тот еще бабник. Может, за Алегрией тоже ухлестывал.

   — Лора сказала, что он преследует понравившихся студенток, — добавила Марвел.

   — Да они сами на него вешаются! — хмыкнула собеседница. — Разумеется, Пирс настырный, может и руки распустить. Но я не помню, чтобы кто-то из девиц отказывался от его ухаживаний.

   — Даже ты?

   — Мне в этом плане повезло: я не в его вкусе, а он не в моем. Мы, как два острова, слишком далеки друг от друга, — усмехнулась Марина.

   Марвел повезло чуть меньше, потому что с ней Герман вел себя более чем настойчиво, явно решив совершить захват ее острова. Но разговор о Пирсе и влюбленных в него адептках пришлось прервать. К девушкам подошел Олаф с компанией алхимиков и втянул в разговор о подземных ходах, алхимических экспериментах и той вольной жизни, которую адепты вели до академии.

   Ровно в десять громкий звук клаксона огласил помещение, центральная люстра погасла, но светильники на стенах все еще тускло мерцали.

   — Пора идти? — спросила Марвел у окружающих.

   — Зачем? В мужскую часть общежития никто не зайдет, — успокоил ее Олаф. — Главное не попадаться на улице коменданту Лерку.

   — Почему в эту часть общежития никто не зайдет? — удивилась Марвел.

   — Так старый комендант Марк Плисс умер, а новый еще в академию не прибыл. А ректор с деканами редко к нам приходят, — ответил один из алхимиков.

   — Марвел пришла позже и не застала старика Марка, — напомнила сокурсникам Марина.

   — В мужском общежитии дежурил комендант Марк, — решил пояснить Олаф. — Он будил нас, контролировал уборку комнат, делал обход после отбоя. Его спальня, как комнаты старушки Кэт и библиотекаря Вольпе, находится в подвале, рядом с книгохранилищем. Но в сентябре лер Плисс умер, а замену пока не прислали.

   — Умер? — переспросила Марвел, отметив про себя очередную смерть.

   Это что же получается, уже третье происшествие с начала учебного года?

   — Конечно, умер, он же старик, — хмыкнул какой-то студент, но остальные глупую шутку не поддержали.

   — Его отравили, — зловеще зашептал худенький старшекурсник в очках. — Лер Вольпе мне как-то говорил…

   — Тьфу на тебя, — фыркнул Олаф и прикрыл другу рот рукой. — Давай, испорти мне день рождения и расскажи в подробностях, как умер Марк Плисс.

   — И больше слушай сплетника Вольпе, — поддакнул другой алхимик. — Нашему библиотекарю везде мерещатся тайные заговоры. Вон, даже в несчастном случае с Вильямсом он разглядел убийство. Так мне и сказал, когда я пришел за учебником по алхимическим элементам. Вильямс, говорит, кому-то перебежал дорогу, за это его и убрали. А кому он мог перебежать дорогу?

   — Только Герману и Эрику. Ведь они все трое мечтали поступить в конструкторское бюро Шпица, даже поспорили, кого из них возьмут. Но место-то всего одно, — вновь подал голос студент в очках, а Марвел наконец-то вспомнила его имя: Зак. Парень часто появлялся в компании Олафа, вел себя тихо и скромно. Но сейчас под воздействием пунша у него развязался язык. — А еще среди мехмагов ходили слухи, что Шпиц так впечатлился последними успехами Вильямса, что был готов предложить работу четверокурснику, а не выпускникам Пирсу и Фрайбергу. Так, может, это они убрали его с дороги?

   — Значит, ты считаешь, что я пытался убить Вильямса? — раздался разъяренный голос Германа Пирса.

   Он уже вытащил обидчика из круга и взял за грудки. Марвел не заметила, как Пирс подошел к их компании, но чувствовала себя неловко. Не потому, что Герман подслушал их разговор, а потому, что они обсуждали сплетни за его спиной.

   — Да я ничего… это все лер Вольпе намекал… мне-то все равно… — заблеял Зак, переводя взгляд с одного сокурсника на другого в поисках защиты.

   — Успокойся, Пирс! — Олаф выступил вперед. — Мы действительно ничего такого не имели в виду. Просто Зак пересказал сплетню.

   Пирс оттолкнул побледневшего студента к приятелям и уставился на Марвел:

   — Ты тоже считаешь, что я мог подстроить чью-то смерть?

   — Я? — удивилась она.

   Марвел не понимала, почему он задает ей подобный вопрос. Да ведь она даже деталей не знает, о чем и сообщила Герману.

   — Я не в курсе, что именно произошло с Вильямсом, — слукавила Марвел. — Да и полиция установила, что это несчастный случай.

   Герман сверлил девушку взглядом, а затем резко покинул гостиную, уронив по дороге стул.

   — Фу, свалил, — выдохнул Зак и ослабил на шее галстук-удавку.

   — Некрасиво, конечно, вышло, — посетовал Олаф. — Но Пирс сам виноват — нечего было подслушивать. На меня набросился, к Марвел опять приставал. Да и вообще — кто его пригласил? Он не мой друг, а вечеринка только для своих!

   На последних словах Олаф повысил голос и обвел взглядом сокурсников. Кто-то пожал плечами, кое-кто сделал вид, что не слышал вопроса, некоторые загалдели, что пришли исключительно по приглашению. А затем раздался громкий клич «Ура имениннику!». Олафа подхватили на руки и принялись качать.

   После неприятного разговора у Марвел пропало желание участвовать в вечеринке.

   Она поискала взглядом Лору и, не найдя соседку, обратилась к Марине:

   — Ты не могла бы подсказать код в тайный переход?

   — Я тоже ухожу. Пойдем вместе.

   Гостьи решили не отвлекать Олафа от общения с друзьями и вышли из гостиной, не прощаясь. Войдя в уже знакомую каморку, где расположилась армия щеток, веников и ведер, Марина в полумраке разглядела силуэт дракона и надавила на его глаз, а затем провела пальцами по выпуклым буквам, набирая слова короткого заклинания. Глаз чудовища засветился, а дверь в стене открылась, выпуская студенток из неволи.

   Девушки прошли узким коридором к женской части общежития. На серой невзрачной стене выделялись железные цифры и буквы. Марина набрала очередной код, а Марвел, наблюдавшая за движением ее пальцев, догадалась:

   — Формула превращения железа в серебро?

   — Сегодня дежурит Майя — первокурсница с алхимического. Они только прошли эту тему, вот она и подобрала такой шифр, — хихикнула собеседница. — Здесь все работает по принципу сейфа: никакой магии. Разве только заклинания.

   Напоследок Марина пообещала новой подруге устроить визит в пещеры алхимиков. Поблагодарив девушку за компанию, Марвел вернулась в свою комнату. Включила свет и замерла: что-то было не так. Обойдя маленькую и узкую, словно пенал, каморку, студентка рассматривала кровать, шкаф и окно. Марвел заметила, что шторы раздвинуты, а ведь она их обычно закрывала: вид на глухую стену не радовал. Да и окно она оставляла приоткрытым, уж очень затхлый запах стоял в каморке: плесень прекрасно себя чувствовала на потолке и старых каменных стенах замка.

   Марвел отметила, что дверца шкафа неплотно прикрыта, а стул не придвинут к стене. Казалось бы, мелочи. Но отец с детства приучил ее к порядку, и несоответствия она сразу заметила. Марвел распахнула створки шкафа и убедилась в своих подозрениях. Шляпные и обувные коробки были расставлены по-другому, а одна и вовсе не прикрыта крышкой. Неужели это соседки воспользовались ее отсутствием и рылись в вещах? Но Лора находилась на празднике вместе с Марвел, а у Яники не тот характер, чтобы рыться в чужих вещах. Или же Марвел ничего не понимала в людях. Она подошла к окну и потянула створку на себя. Взгляд уткнулся в высокую стену, можно протянуть руку и дотронуться. Что она и сделала. Но оказалось, что ограждение расположено не настолько близко. Между зданием и стеной была выложена узкая каменная дорожка. Марвел была в брюках, да и до земли невысоко. Поэтому она рискнула: перелезла на подоконник и спрыгнула. В некоторых комнатах еще горел свет, поэтому, проходя мимо окон, она пригнулась. Дойдя до глухого каменного ограждения, Марвел обнаружила узкую лестницу, ведущую в подвал. Дверь была заколочена досками, лишь виднелась небольшая щель: через такую человеку не пролезть. Дернув ручку и убедившись, что дверь закрыта, Марвел оставила затею проникнуть внутрь, развернулась и пошла в другую сторону. И вскоре она натолкнулась на стену, увитую плющом и отгораживающую здание общежития от парка. А в стену словно врос старый дуб, раскинув высокие ветви к окнам верхних этажей. Неужели злоумышленник именно так попал в ее комнату, спускаясь по ветвям и стволу? На втором этаже жили адепты-артефакторы, на третьем этаже разместились алхимики, а на верхних этажах — мехмаги и мехады. Если ее решил навестить Пирс, то ему пришлось бы спускаться с четвертого этажа. Но умеючи ничего не стоит. Или воришку кто-то впустил в женскую часть общежития, а пробраться в ее спальню — дело нехитрое, комнаты не закрывались на магические замки. Но что искал гость? Ведь личные одежду и вещи хранить адептам запрещалось, их забирала кастелянша.

   Заслышав поблизости свисток коменданта, топот и крики убегающих адептов, Марвел, пригибаясь, дошла до открытого окна своей комнаты. Но ее ожидал очередной сюрприз. На подоконнике сидело странное создание — то ли огромный кот, то ли небольшая рысь. Свет огненными искрами отражался в рыжей шерстке и серебрил переднюю лапу, словно она была… неживой. Присмотревшись, адептка поняла, что так оно и есть. Конечность зверя была механической, наподобие искусственной железной руки декана Моргана. Словно создатель решил пошутить, сделав уменьшенную копию. И что-то странное было с глазами животного, один из них подозрительно блестел. Не зверь, а чудовище.

   При виде Марвел рысекот оскалился и выгнулся. Девушка замерла: еще одно движение, и он на нее нападет. Тут или бежать назад, прямиком в лапы коменданта Лерка, или кричать. Возможно, ее спасет кто-нибудь из адептов, если не будет слишком поздно. Конечно, она может применить магию огня, обороняясь. Но неизвестно, кто будет быстрее — странная зверюга с железными когтями или адептка Уэлч. Лично она бы сделала ставку на зверя.

   В итоге Марвел выбрала третий вариант: нелепый и глупый.

   — Привет. У меня есть мясная запеканка, я захватила в столовой на ужине, — объявила она коту. — Еда свежая, вкусно пахнет. Не хочешь попробовать?

   Гость, как ни странно, нападать передумал и склонил голову набок, вслушиваясь в поток речи. Затем фыркнул, повернулся и прыгнул в комнату. Ничего не оставалось, как последовать за зверем. Правда, руки немного дрожали, когда она схватилась за подоконник, да и ноги почему-то тряслись. Благополучно забравшись в комнату, Марвел обнаружила рыжего монстра рядом с тумбочкой. Именно там, на верхней полке, стояла запеканка, прикрытая салфеткой. И еще лежало вчерашнее печенье. Открыв тумбочку, девушка достала запеканку и поставила блюдце на пол перед гостем. Тот тут же набросился на еду и смел лакомство в считаные секунды, а затем довольно рыкнул. Получилось протяжное «ар-р-р». Видимо, у кота это означало «мяу».

   — Что? Еще? — удивилась Марвел.

   Зверь подошел к открытой тумбочке и сунул внутрь морду.

   — Да там только печенье осталось, но оно сухое и уже невкусное. Но если хочешь, мне не жалко. — Хозяйка комнаты пожала плечами и достала два кусочка печенья.

   Она положила их на блюдце, раскрошив, и с интересом наблюдала за тем, как зверь хрустит, поглощая и эту нехитрую еду. Прожевав, рыжий фыркнул и, кажется, икнул. Марвел на всякий случай налила из графина в блюдце воду. Гость вылакал и ее, а затем, не мигая, уставился на девушку. Марвел наконец-то смогла разглядеть, что в одной из глазниц красовался самый настоящий кристалл, переливаясь всеми цветами радуги. И адептка была готова поклясться, что он был там не для красоты. Кот обошел девушку, принюхиваясь и фыркая. Он зачем-то заглянул под кровать, поскреб дверцы шкафа и даже отправился в ванную комнату. Вернувшись, зверь вновь уставился на Марвел. Такое ощущение, что кот что-то или кого-то искал, а, не найдя, ждал разъяснений. Она присела на корточки, рассматривая необычного гостя, и молилась про себя, чтобы тот не напал. Но, похоже, рысекот и не собирался. Он сделал несколько шагов, цокая по полу железной лапой, и потерся лбом о колени студентки, непрозрачно намекая, что неплохо бы кое-кого приласкать. Марвел усмехнулась и провела пальцами по короткой густой шерстке, почесала за ушком и даже тронула подушечками пальцев черные кисточки на ушах. В ответ раздалось довольное урчание. Фыркнув, зверь гордо прошествовал к окну и запрыгнул на подоконник. Взмахнув на прощание хвостом, он растворился в ночи. А Марвел закрыла оконную раму, гадая, откуда на острове такой странный кот. Она размышляла о том, кто сделал ему удивительную лапу с железными пружинящими когтями и глаз-кристалл. И случайно ли зверь заглянул в комнату, где раньше жила Алегрия Вудсток? Но вроде бы ни Лора, ни Яника ничего не говорили о рыжих, наглых гостях.

   Марвел быстро приняла душ, а после свернулась калачиком на кровати. Уже холодало, но паровые котлы в академии работали исправно, и батареи были теплыми. Устроившись под колючим, но теплым одеялом, она размышляла о событиях дня, вспоминала разговор с Мариной о лабораториях алхимиков, о странной гибели Алегрии Вудсток и трагедии, произошедшей с Вильямсом. А еще, оказывается, в сентябре умер старый Марк, комендант мужского общежития. Марвел решила, что следует навестить библиотекаря Вольпе. Сплетни это или нет, но наверняка он что-то знает о гибели адептов и коменданта. Да и зачем ему распускать подобные слухи? Обычно такими вещами занимаются шпионы и сыщики, когда хотят вывести преступника на чистую воду, рассчитывая, что тот не сдержится и выдаст себя. Но здесь, в академии, думать о шпионах было нелепо. А вот несоблюдение преподавателями и адептами техники безопасности, вполне подходящее объяснение.

   И еще Марвел очень интересовало, забирался ли в ее комнату кто-то помимо рыжего кота? Если это Пирс, то дело обстоит скверно. Нужно как-то умерить пыл настойчивого поклонника. Она обязательно расскажет о своих подозрениях Лоре или Марине. Кто-то должен быть в курсе ее злоключений, если с ней случится неприятность. А судя по всему, здесь это не редкость. Учеба в академии теперь казалась адептке Уэлч не столько сложной, сколько смертельно опасной.

ГЛАВА 8

Во время обеда Лора бросала на адептку Уэлч обиженные взгляды. Марвел решила, что не стоит разбираться в причинах очередной смены настроения соседки, и настало время пересесть за стол к мехмагам. Вот и Эрик настойчиво приглашал нового члена экипажа присоединиться к ним с Яном. Но пока Марвел набралась смелости лишь на то, чтобы пройти мимо сокурсников и приветливо улыбнуться. Она задержалась у автоматона, столкнувшись с алхимиками-первокурсниками. Среди них был и Томас Грин, который сделал ей колкое замечание. Марвел проигнорировала юношу. Очевидно, что он провоцировал ее или задумал какую-то гадость. Неужели, он обвиняет в своих неудачах именно ее? Ведь Грин настроил против Марвел не только своих дружков, но и некоторых девиц с факультета алхимии. На днях, когда она дежурила на этаже и собиралась помыть полы, кто-то обмазал ручку швабры липким джемом, а тряпку окунули в дурно пахнущий алхимический раствор, после которого студентка Уэлч долго не могла вывести затхлый запах и лечила волдыри на руках. Благо Марина принесла чудодейственную мазь.

   Марвел вспомнила о любезном предложении Эрика и решила воспользоваться автоматоном мехмагов для мытья полов. Студенты разработали самодвигающийся аппарат: нужно всего лишь залить воду в бак и активировать энергетический кристалл. Размышляя о действии чудо-агрегата, она не заметила, как наступила в липкую лужу. Услышав гаденькие смешки алхимиков, поняла: это диверсия. Но изменить ничего не могла. Хулиганы выплеснули ей под ноги кисель, и она заскользила по полу, с ужасом понимая, что сейчас столкнется с препятствием. И надо же такому случиться, что препятствием оказался лер Морган. Марвел издала боевой клич, пытаясь предупредить преподавателя об опасности, но было поздно: она со всей силы врезалась в широкую грудь декана. Мужчина пошатнулся, но на ногах устоял. И даже успел подхватить под руки сползающую на пол студентку.

   — П…простите, — пролепетала Марвел.

   Декан Морган осмотрел свой сюртук: по черной коже струйками стекала липкая жидкость, которую адептка выплеснула на него в полете. Один плюс: запах приятный, клубничный. Мужчина, раздувая ноздри и щурясь, окинул взглядом студентку, и та съежилась. Марвел понимала, что от гнева декана не скрыться, а пускаться в глупые объяснения о нелепой случайности или обвинять Грина не хотелось. К счастью, декан догадался, что в происшедшем ее вины нет.

   Рай Морган перевел взгляд на юных алхимиков, пытавшихся спрятаться за автоматоном, отставил Марвел в сторону и прорычал:

   — Кто это сделал?

   Парни пожали плечами, двое из них попятились к выходу, решив поскорее покинуть столовую.

   Но лер Морган прошипел:

   — Стоять! Еще раз спрашиваю, кто это сделал?

   Юнцы опустили головы, но молчали.

   — У вас есть с собой носовые платки? — поинтересовался декан.

   — Да. Есть, — закивали парни, недоуменно глядя на преподавателя.

   — Доставайте. Опускайтесь на колени и вытрите за собой.

   Адепты замешкались, а декан прикрикнул:

   — Живо!

   Юноши тут же достали светлые, одинаковые на вид платки и принялись оттирать пол под ногами декана Моргана. Только Томас Грин продолжать стоять не шевелясь.

   — Лер Грин? Вам требуется особое приглашение? Вытрите туфли лире Уэлч, а то она не в состоянии сделать ни шагу — прилипла к полу, как муха.

   Юноша покраснел, сжал кулаки, его взгляд был полон ненависти. Он медленно опустился на колени перед Марвел и приложил платок к ее туфелькам.

   — Не стоит, — пробормотала студентка.

   — Еще как стоит! — раздался голос декана. — Трите тщательнее, лер Грин. А в следующий раз хорошенько подумаете, прежде чем совершить подобное.

   Марвел чувствовала себя ужасно неловко. Но что она могла предпринять? Декан Морган был прав и действовал по справедливости, только вот наказание было слишком жестоким. Потому что моральное унижение гораздо хуже, чем удар плетьми.

   — Достаточно! — остановил адептов декан. — Свободны! Еще раз подобное повторится — отчислю!

   Юноши проворно поднялись с колен и выбежали из столовой. Грин напоследок бросил на Марвел уничижительный взгляд, и она поняла: этот не остановится, пока в академии не останется лишь один из них.

   Декан Морган взял студентку под локоть, заглядывая ей в глаза.

   — С вами все в порядке?

   — Да, благодарю.

   — Смотрю, вы всего пару недель в академии, а уже завели столько врагов. Пирс, Грин. Кто следующий?

   — Зачем вы так? Я же не виновата, — тихо промолвила Марвел.

   От обиды голос дрожал, и она едва сдерживала слезы.

   — Это не обвинение, а вопрос, — смягчился декан и улыбнулся. — Просто хотелось бы знать заранее, от кого вас спасать завтра.

   К подобной заботе Марвел тоже была не готова. Она с удивлением воззрилась на мужчину.

   — Меня не нужно спасать, я справлюсь сама. В конце концов, применю к обидчику стихийную магию.

   — Похвально, что вы не падаете в обморок при столкновении с трудностями, как прочие студентки. Но к вашему сведению, применение магии вне занятий запрещено, вы плохо ознакомились с уставом академии. Да и вы сами, кажется, говорили, что не владеете боевой магией.

   И декан вопросительно выгнул бровь.

   — Боевой магией владею плохо, — кивнула адептка. — Но можно справиться и бытовой. Например, подпалить обидчику одежду, а еще лучше — кончики волос.

   — Тоже запрещено, — с притворным сожалением вздохнул декан. А затем ближе склонился к Марвел и прошептал: — А вы, оказывается, кровожадны, лира Уэлч. Кто бы мог подумать?

   Мужчина тут же отстранился и поторопился к выходу, оставляя девушку в одиночестве. В руках она по-прежнему держала пустой стакан, но желания вернуться к автоматону за новой порцией напитка не было. Марвел только сейчас заметила, что в столовой стоит гробовая тишина, а взгляды студентов устремлены на нее. Но в следующую минуту к ней уже спешили друзья, Марина и Олаф.

   После обеда Марвел корпела над учебниками, но никак не могла запомнить имена императоров Белавии. Да и история с престолонаследием последнего правителя была темной. Марвел отправилась к леру Вольпе за консультацией.

   Ей повезло: в библиотеке было малолюдно. Лишь за дальним столом сидела адептка с факультета артефакторики, а на верхнем ярусе задержался юноша в поисках какой-то книги.

   Она не нашла библиотекаря возле бюро, зато расслышала странные звуки: чавканье и причмокивание.

   — Лер Вольпе, вы здесь? — громко поинтересовалась адептка.

   Мужчина тут же появился из-за стеллажа, в руке он сжимал надкушенный пончик.

   — Что ж такое, лира Уэлч? Вы как ни придете, постоянно меня отвлекаете от дел! — возмутился библиотекарь. — Давеча вмешались в беседу с юным Рэмом, а в свой первый визит потревожили мой сон… в смысле, вторглись в мои философские раздумья. И вот сейчас опять!

   — Простите великодушно, — пробормотала Марвел. — Я подожду, а вы доедайте спокойно. В смысле, работайте. Не буду вам мешать.

   — Чего уж там, — смилостивился библиотекарь, отложил пончик и водрузил очки на нос. — А вы по какому вопросу?

   — Мне нужна консультация по истории Белавии. Я немного запуталась в вопросах передачи власти. Почему трон занял император Алитар из младшей ветви престолонаследников, а не представители старшей ветви?

   — Потому что старший престолонаследник — принц Агнус — погиб, — тут же пояснил библиотекарь.

   — Да, я об этом прочитала. Но у него же остались дети!

   — Их судьба печальна, — вздохнул лер Вольпе. — Не успел принц Агнус испустить последний вздох, как от горя скончалась его дражайшая супруга, уроженка Риджинии лира Ливия. Детей принца — шестилетнюю Августу и годовалого Алана — решили отправить в монастырь. Но по дороге случилось непредвиденное: маленький принц умер от лихорадки, а гувернантка с принцессой бежали. Поиски продолжались в течение месяца, но, увы, беглянок так и не нашли. Как вы понимаете, империя не может долго находиться без правителя, поэтому по закону трон занял младший наследник — ныне правящий император Алитар.

   — Погибли почти все члены семьи принца Агнуса! — Марвел была поражена. — Но в учебнике об этом ни слова! Лишь то, что принц и его супруга скончались от продолжительной болезни.

   — А чего вы хотели? О подобном в учебниках обычно не пишут, — пожал плечами библиотекарь и, подойдя к студентке ближе, прошептал: — Тем более, когда подозрение в покушении на принца и его семью падает на близкого родственника.

   Лер Вольпе многозначительно повел бровями, как бы намекая на то, что правящий император Алитар приложил руку к гибели принца Агнуса и его семьи. А ведь подобные слухи Марвел слышала и за пределами Белавии. Разумеется, она не стала поддерживать крамольные мысли собеседника и нахмурилась. Лер Вольпе, осознав, что сказал лишнее, закашлялся, одернул шелковый жилет на животе и нервно провел пальцами по позолоченным пуговицам. Марвел так и не смогла разглядеть, что там за гравировка, потому что библиотекарь резко отвернулся и направился в глубь зала к одному из стеллажей.

   — Так-так-так. Бе-бе-бе…. ла-ла-ла… и-и-история… — расслышала она странный напев, больше похожий на бормотание.

   Наконец-то лер Вольпе остановился возле стеллажа и указал пальцем ввысь: на одну из верхних полок.

   — Там синяя книга с серебряными вензелями. Достаньте ее!

   Марвел взобралась по витой лесенке и на одной из верхних полок обнаружила толстую книгу в синей обложке. На корешке адептка прочитала название: «Новейшая история Белавии». Только адептка сошла с последней ступени, как мужчина выхватил из ее рук фолиант, протер пыль рукавом и понес добычу к одному из дальних столов. Лер Вольпе уселся в удобное кресло с красной бархатной обивкой. Перед собой он положил книгу, а Марвел указал взглядом на соседний стул. Заодно пододвинул ей чистые страницы и угольный карандаш.

   — Не люблю ни перья, ни автоматические ручки, которые недавно вошли в моду. Ведь то, что написано карандашом — можно исправить. А вот пером нацарапаешь, словно приговор выносишь. Ничего уже не изменить.

   Марвел никогда не рассматривала ведение записей в таком ключе. Она вообще не задумывалась о подобных мелочах: главное, есть чем записать лекции, и хорошо. Философия не самая ее сильная сторона, а вот логика, пожалуй, да.

   Лер Вольпе все листал страницы, то причмокивая, то чему-то улыбаясь. А когда Марвел попыталась задать вопрос, зашипел:

   — Не мешайте, моя дорогая! История требует бережного отношения. Особенно та ее часть, где говорится об убийствах. — Наконец мужчина остановился на нужной странице: — Вот! Пишите: фолиант «Новейшая история Белавии», страница двести семнадцать. Начиная с третьего абзаца. Та-а-ак. Здесь говорится о правлении императора Анастаса. Кстати, обратите внимание на то, что всем детям престолонаследников давали имена, начинающиеся с буквы «А». Исключение составляют бастарды.

   Марвел тут же вспомнила о декане Моргане и его младшем брате Алексисе. Интересно, дружат ли они? Ведь в газетных листках об этом не прочтешь.

   — Между прочим, в Белавии передача власти возможна и наследницам, — прищурился лер Вольпе. — Итак, о правлении Анастаса Безумного вы прочитаете сами. Лишь нужно отметить, что прозвище он получил не зря. Императору было свойственно совершать странные поступки. Ведь это он умыкнул любимую четвертую дочь канцлера Ронара из Ингвольда, что в итоге привело к войне.

   — Война из-за женщины? — поразилась Марвел.

   Нет, она, разумеется, читала о подобном, но всегда полагала, что в реальности правители гораздо умнее. Да и в учебниках по истории Белавии указано, что война с империей Ингвольд началась по политическим мотивам.

   — Безумный Анастас девушку-то умыкнул, но в жены взять не успел. Хотя… — Библиотекарь прикрыл глаза, словно о чем-то задумался. А потом покачал головой: — Нет, даже если бы женился — война все равно бы началась. Ингвольд давний враг Белавии, нужен был только повод, вот он и появился.

   — Правильно ли я понимаю, что это произошло двадцать лет назад? — переспросила Марвел, не забывая делать пометки.

   — Двадцать один. Война была короткой, длилась всего несколько месяцев. Но, боюсь, она не последняя.

   Марвел с интересом слушала библиотекаря, потому что о соседнем Ингвольде знала мало. В маленькой Атрии, граничащей с Дарданией и Белавией, уважали традиции и почитали магов, относясь с особенным пиететом к целителям. Не то, что в Белавии, где магия являлась средством для усовершенствования механизмов и рецептур. А уж о Ингвольде и говорить нечего: империя пошла по пути технического прогресса, в редких случаях признавая стихийную магию, а всех провидцев и целителей там считали колдунами и шарлатанами.

   — В той битве Ингвольд отвоевал у Белавии западные земли, а мы забрали у них несколько островов. — Голос лера Вольпе прервал размышления студентки. — Сигналом к окончанию войны послужила смерть императора Анастаса на поле битвы и гибель дочери канцлера. Узнав о смерти любимого, девушка бросилась с башни.

   Марвел про себя отметила, что это не история, а сплошной любовный роман. Но все же сделала запись в тетради. Главное, чтобы рассказ оказался правдой, а не фантазией лера Вольпе.

   — С тех пор наши страны враждуют, Ингвольд регулярно засылает к нам шпионов, — важно вещал библиотекарь. — Белавии есть чем гордиться! За эти годы мы нагнали вражескую империю по техническому развитию, да еще используем магию для усовершенствования механизмов. И все это благодаря нынешнему правителю.

   — Императору Алитару? — уточнила Марвел.

   — Да, — кивнул библиотекарь, а студентка вновь принялась записывать. — Вся правящая ветвь и большинство аристократов — маги-стихийники. Встречаются и целители, но редко. О провидцах и говорить нечего: раз-два и обчелся. У прочих жителей Белавии магия слабенькая, а то и вовсе нет. Вот и приходится надеяться на способности, развивать механику и алхимию.

   — А-а… — Марвел хотела полюбопытствовать, какой дар у правящего императора и его сыновей, но лер Вольпе опередил ее.

   — А теперь подходим к самому интересному. И, возможно, неоднозначному вопросу нашей истории. — Мужчина замолчал, бросив загадочный взгляд на собеседницу, а, прокашлявшись, продолжил. — На момент гибели императора Анастаса в стране осталось два наследника, его двоюродные племянники: принцы Алитар и Агнус. Оба стихийные маги, воздушники, красавцы. Они вобрали в себя лучшие фамильные черты: высокие, статные, темноволосые, взгляд синих их глаз покорил не одно девичье сердце. Но и характер у обоих не сахар. Мне рассказывали о жестоком нраве принца Агнуса. Говорят, он поколачивал жену.

   — Это доказанный факт? — Марвел решилась прервать рассказчика.

   — Все сведения я получил из бесед с бывшими слугами принца. Полагаю, при сдаче экзамена вам не стоит озвучивать подобное ректору Стерлингу. — Вольпе понизил голос, а Марвел, вздохнув, зачеркнула последнее предложение.

   Именно это она и собиралась понять: где же правда в словах библиотекаря, а где сплетни и домыслы. Похоже, она сделала ошибку, когда решила обратиться к нему за консультацией. Но делать нечего, придется дослушать «лекцию» до конца.

   — Нынешний правитель, император Алитар, тоже имеет крутой нрав. Что и говорить — бывший военный, — приосанившись, продолжил лер Вольпе. — Алитару было около тридцати, когда он устремился сражаться с Ингвольдом вслед за двоюродным дядей, императором Анастасом. Все выслужиться хотел и затмить истинного наследника, принца Агнуса. Кстати, нынешний правитель служил вместе с лером Дюршаком — начальником полиции. Отсюда и поблажки. Где это видано: в академии произошли убийства, а полиция все списала на несчастный случай!

   Библиотекарь раскраснелся, сжал кулаки. Он явно недолюбливал полицейских под руководством Дюршака, как и не симпатизировал императору. Хотя участие последнего в войне с Ингвольдом вполне объяснимо: принц Алитар на тот момент возглавлял армию. Но Марвел не стала делать замечание леру Вольпе, а лишь поинтересовалась, какую именно халатность в расследовании допустила полиция.

   — Ну как же? Гибель лиры Вудсток и происшествие с лером Вильямсом списали на несчастный случай. А смерть старого Марка и вовсе сочли закономерной. Якобы он умер от сердечного приступа. Э-э-эх… — Библиотекарь протяжно вздохнул, а Марвел вспомнила, что именно о Марке Плиссе недавно говорили адепты-алхимики.

   — Лер Плисс работал комендантом в мужском общежитии?

   — Именно! Наши комнаты расположены здесь, на нижнем этаже, рядом с книгохранилищем. В тот вечер мы с Марком собирались почаевничать. Я освободился в одиннадцать и зашел по-соседски. Повариха как раз снабдила меня яблочным пирогом. Дверь в комнату была приоткрыта, а на полу лежал мой друг: на его лице застыл ужас, зрачки почернели, на губах пузырилась пена. Вы же студентка академии, лира Уэлч, и должны понимать, что это означает.

   — Я понимаю, лер Вольпе.

   Марвел не была алхимиком или лекарем, которые на втором курсе изучают сложные яды. Но она выросла среди целителей и знала, как действует яд аконита — на вид безвредного растения с милыми фиолетовыми цветочками. После отравления происходит полное онемение тела, зрачки жертвы на несколько минут чернеют, но позже не остается никаких следов насильственной смерти. Все выглядит, как сердечный приступ. На это и рассчитывал преступник.

   — Я позвал лекаря Писквиля, он маг жизни. Но пока я добежал до лазарета, пока он добрел до комнаты Марка, было поздно. На следующий день приехал дознаватель Ляпс. Он меня даже слушать не стал, мальчишка! Сразу выдал официальную бумагу, что смерть коменданта Плисса наступила по причине остановки сердца.

   — Возможно, у вашего друга действительно было больное сердце? — предположила адептка.

   Одно дело студент Вильямс или юная Алегрия Вудсток, случившееся с ними выглядело подозрительно. Но Марк Плисс пожилой человек.

   Библиотекарь же разошелся и продолжал утверждать обратное:

   — Поверьте мне, лира Уэлч, это самое что ни на есть убийство! Только нужно понять, кому это выгодно. Я все пытаюсь вспомнить наши последние беседы. Но ничего примечательного Марк не говорил: вспоминал службу у принца Агнуса, сетовал, что тот был жесток не только со слугами, но и с супругой. Дружище Марк настолько боялся бывшего хозяина, что он ему везде мерещился — даже среди наших адептов…

   — Вспоминал службу у принца? — уточнила Марвел.

   — Конечно! Лер Плисс служил в замке много лет. А когда произошла трагедия с принцем и его супругой, старый слуга, в отличие от прочих, остался смотрителем замка. Так и сторожил опустевший дом, пока здесь не открыли Академию магических наук, — объяснил библиотекарь и о чем-то задумался.

   Марвел с жалостью глядела на мужчину. Возможно, лер Вольпе принимал желаемое за действительное, а столкнувшись с равнодушием полицейских, принялся распространять немыслимые сплетни.

   Библиотекарь тем временем достал из кармана огромный клетчатый платок, шумно высморкался и всхлипнул:

   — Что-то я слишком увлекся воспоминаниями. Расчувствовался. Вы не возражаете, лира Уэлч, если мы продолжим лекцию по истории Белавии в другой раз?

   — Конечно, — с облегчением вздохнула Марвел. — А вы не возражаете, если я заберу книгу и подробно изучу?

   — Да-да, но только обязательно верните. Это редкий экземпляр, — закивал лер Вольпе. — В нем, разумеется, нет таких подробностей, которые могу поведать вам я. Но все же книга толковая, все события даны в хронологическом порядке.

   Марвел не была уверена в том, что ей нужны подробности в изложении библиотекаря. Пожалуй, она разберется с историей Белавии самостоятельно.

   Забрав книгу, Марвел поспешила в свою комнату готовиться к экзамену, который состоится всего через несколько дней. Но чуть позже вспомнила, что так и не спросила у лера Вольпе о странном рыжем звере, разгуливающем ночами по острову.

ГЛАВА 9

Марвел так нервничала, что пришла на практическое занятие значительно раньше назначенного времени. Поднявшись на последний этаж замка, она увидела на стене табличку «Факультет магической механики. Зал для практикумов» и указатель на витую ажурную лестницу, напоминавшую изысканные кружева на платье столичной модницы. Марвел дошла до верхней ступеньки и открыла заветную дверь. Порывистый ветер тут же скользнул по лицу и подхватил выбившиеся из прически локоны. Она не ожидала, что зал для практикумов расположен на крыше. Хмурое небо нависало над головой низким куполом, сливаясь на горизонте с серыми водами ледяного океана.

   — Вы пришли чуть раньше, — раздался знакомый голос декана Моргана.

   Мужчина стоял, прислонившись спиной к единственной каменной стене, а с трех других сторон площадку окружало низкое зубчатое ограждение. Опасная, надо сказать, аудитория у мехмагов для практических занятий. От таких порывов ветра можно упасть с крыши, преждевременно распрощавшись с учебой, а заодно и с жизнью. А единственному в академии лекарю мистеру Писквилю уже за девяносто, он может вовремя не подоспеть.

   — Почему аудитория для практикумов здесь? — поинтересовалась Марвел у преподавателя. — Как же в таких условиях собирать механизмы?

   — Цех располагается в боковой пристройке к учебному корпусу, а здесь студенты наполняют кристаллы магией. Работа со стихиями может быть непредсказуемой, — пояснил декан Морган и, оттолкнувшись от стены, направился к Марвел.

   — Так вы здесь заряжаете артефакты? — уточнила Марвел и плотнее запахнула накидку, почувствовав пронизывающий ветер.

   — Лира Уэлч, вам же знакомы принципы работы с артефактами, на которых работают сложные механизмы? Наверняка читали статьи профессора Стерлинга. — Мужчина приподнял бровь.

   Марвел хотела ответить, что, разумеется, научные статьи Магнуса Стерлинга она зачитала до дыр. Да и часто практиковала передачу собственной энергии кристаллам. Но девушка не издала ни звука, неожиданно залюбовавшись суровой красотой лера Моргана. Колючий взгляд ярко-синих глаз проникал и в мысли, и в душу, а изогнутые в насмешливой улыбке губы делали декана похожим на демона-искусителя. Правда, Марвел никогда их не видела, а лишь читала о подобных сущностях в дамских романах. Но именно так, по ее мнению, они бы и выглядели: мрачно-прекрасные, опытные и очень опасные для неискушенных девиц.

   — Лира Уэлч? Марвел? — Декан Морган повысил голос и одарил адептку насмешливым взглядом, словно уловил направление ее мыслей.

   Марвел смутилась. Она так увлеклась, что не расслышала вопроса.

   — Повторите, пожалуйста. Из-за ветра я пропустила часть слов.

   — Вы когда-нибудь заряжали артефакты с другими стихийниками?

   — Дело в том, что в Атрии, где я родилась, магов-стихийников мало. В основном процветает целительство, есть горстка провидцев, — сумбурно начала говорить Марвел. — А вот в соседней Дардании главенствуют стихийники. Это и неудивительно, империей правит Александр…

   — Мы не говорим сейчас о магах Дардании, — резко прервал декан пространные рассуждения адептки. — Ответьте по существу: был ли лично у вас подобный опыт?

   — Был, но незначительный. Отец обладал целительской магией, а она для подпитки артефактов, встроенных в сложные механизмы, не подходит.

   — Совершенно верно. Для этих целей лучше использовать стихийную магию. Именно поэтому я предпочитаю принимать на факультет магов воздуха, воды и огня. — Декан подхватил девушку под руку и повел за собой. Он остановился в окружении круглых каменных столов, напоминающих срезанные колонны. — Как вы знаете, артефакты работают везде: в фонографах, телеграфонах, в бытовых автоматонах. Самые мощные аккумулируют большие потоки энергии и встроены в самоходные механизмы: паробасы, пароходы, мобили.

   Марвел всегда нравилась работа артефакторов, но когда она столкнулась с теми возможностями, что предлагал факультет магической механики, была полностью очарована. Одно дело наполнить силой кристалл, создав амулет, защищающий от простуды, или условно оживить механическую куклу для детских развлечений, и совсем другое — зарядить энергией огня кристалл-накопитель, с помощью которого дирижабль пристыкуется к башне без гайдропов или батискафер будет с легкостью бороздить бескрайние воды океана.

   Она вздрогнула, когда декан Морган взял ее за руку: теплые, слегка шершавые мужские пальцы соприкоснулись с нежной девичьей кожей. Преподаватель подвел ее к одному из каменных постаментов, на который установил крупный прозрачный кристалл.

   — Сейчас это всего лишь камень, который выдерживает большие нагрузки и не рассыпается под действием алхимических нейтрализаторов. Как только мы напитаем его энергией воздуха и огня, кристалл оживет и превратится в артефакт, способный передавать силу и мощь механизмам. — Декан Морган положил поверх кристалла их сомкнутые руки. — Представьте, что ваш огонь соприкасается с моим воздухом, они робко изучают друг друга, знакомясь. Постепенно воздух разжигает пламя, и вот уже искры соединяются с порывами ветра в страстном танце. Только я и вы, Марвел, в состоянии подчинить эти две стихии и наполнить энергией кристалл.

   Почему-то из уст декана слова звучали дерзко и очень лично. Марвел почувствовала, как ладони наполнились энергией, увидела, что рыжие искры закружили вокруг камня, нагревая его. И тут же воздушные потоки окутали кристалл, разжигая огненные всполохи. Лер Морган был магом воздуха, как и правящий император Алитар, его отец. Марвел залюбовалась соединившимися, словно в танце, стихиями и артефактом, переливающимся всеми цветами радуги. Впитав энергию магов, сердцевина камня вспыхнула красным и голубым.

   — У нас все получилось! И так быстро, — обрадовалась Марвел.

   — Быстро, потому что наши энергии сразу вошли в резонанс, — улыбнулся декан Морган и неожиданно поднес ее руку к своему лицу, коснувшись губами теплой ладони.

   Марвел смутилась и поспешно спрятала руку в карман накидки.

   — И где же можно применить этот артефакт?

   — Его можно использовать в работе дирижаблей и мобилей. Но перед тем как встроить кристалл в механизм, необходимо определить назначение, вплести заклинание и запечатать энергию в накопителе. Это второй этап работы, — объяснил декан.

   — Мне пока недоступны сложные заклинания, — расстроилась Марвел.

   Она практиковала простые заклинания отражения, преобразования, усиления. Те, о которых ей поведал учитель артефакторики, когда ей было шестнадцать. Но в академии старшекурсники использовали более сложные, многоступенчатые схемы.

   — Это именно то, чем занимаются мои студенты на четвертом курсе: теория многоступенчатых заклинаний, практика работы со сложными механизмами и преобразование кристаллов в мощные энергонакопители, — терпеливо объяснял декан Морган. А затем обратился к кому-то: — Подходите! Пора начинать.

   Марвел обернулась. Через дверь в каменной стене на крышу по очереди заходили студенты. Среди пришедших она узнала рыжеволосого Эрика и Германа Пирса. Последний не стянул длинные волосы в хвост, как это сделал капитан «Чайки», и его белоснежные пряди эффектно развевались на ветру. Следом за Фрайбергом и Пирсом шли еще трое студентов.

   — Что ж, все в сборе. — Декан обвел взглядом вошедших и представил их Марвел: — Эрика и Германа вы уже знаете, они воздушники. Ларс Ольсен, Иван Сараев и Эл Норберг — маги воды с пятого курса. Именно они вместе со студентами-механиками участвовали в разработке нового вида самоходных судов — батискаферов.

   Первым к ним приблизился Ольсен. В длинном сюртуке, рубашке с жабо и высоком цилиндре он выглядел старомодно, но статному светловолосому адепту шел подобный наряд. Марвел выделила взглядом худенького Сараева, который направлялся к ним легкой походкой. А вот Эл Норберг был полной противоположностью первым двум. Широкоплечий, в широких брюках, грубых ботинках на толстой подошве и укороченной матерчатой куртке, он больше напоминал бывалого капитана дирижабля.

   И Марвел угадала, потому что декан Морган добавил:

   — Норберг — капитан «Акулы», Сараев его второй пилот. А Ольсен — пилот на «Черном вихре». Впрочем, вы с ними еще встретитесь на соревнованиях, лира Уэлч.

   Марвел вспомнила продолговатый синий дирижабль с боковыми мотогондолами. И, правда, судно напоминало акулу с плавниками.

   — Ваш сокурсник — Кир Вайс, воздушный маг, — закончил представление декан, когда в дверь зашел последний студент.

   Высокий черноволосый адепт вел себя высокомерно и заносчиво. Четверокурсник был моложе остальных, прекрасно разбирался в предметах, в чем Марвел смогла убедиться на лекциях и практикумах. А еще Вайс был капитаном дирижабля «Красная фурия». Таким образом, все сильнейшие маги и соперники по гонкам на дирижаблях оказались здесь, в аудитории для проведения практикумов.

   — Лира Уэлч единственный на факультете маг огня, — обратился к юношам декан. — Поэтому очень важно, чтобы ваши энергии резонировали. Марвел будет тренироваться в паре с каждым из вас. А когда мы достигнем взаимодействия, сможем поработать все вместе. Я как раз заказал на кварцевом руднике крупные кристаллы, через неделю их обещали доставить.

   — Мне опять ехать на материк? — уточнил Эрик.

   — Магистра на нашем факультете нет, и я временно возложил эту роль на вас, лер Фрайберг: составлять расписание практикумов и выполнять мои поручения, — с раздражением ответил декан. — Но если вам что-то не нравится…

   — Мне все нравится, — заверил его Фрайберг. — Просто на этой неделе нужно забрать на материке посылки для магистра Клэр. Думал совместить.

   — Помощь лире Клэр — ваша личная инициатива, не втягивайте меня в это, — отмахнулся от слов адепта Райнер Морган и обвел взглядом присутствующих: — Что ж, приступим.

   Адепты принялись устанавливать на возвышениях крупные кристаллы, а декан обратился к Марвел:

   — Лира Уэлч, прошу вас составить пару с Сараевым. У него водная стихия, посмотрим, как резонируют ваши энергии.

   Иван жестом показал Марвел на одну из каменных тумб. Остальные студенты с интересом за ними наблюдали.

   Марвел поднесла ладони к кристаллу и выжидающе посмотрела на партнера, который стоял, не шевелясь.

   — Мне не требуется прикосновение. Я обычно ментально связываюсь с сердцем кристалла. Но ты действуй, как привыкла.

   Марвел немного нервничала. С деканом Морганом было проще. Он руководил процессом, держал ее за руку, направлял. А когда она заряжала артефакты одна, ей не приходилось думать о ком-то еще, она старалась полностью слиться со стихией и наполнить энергией накопитель.

   Сараев прикрыл веки, магическая сила легкой дымкой потянулась из его сердца к кристаллу, оседая капельками воды на поверхности. А Марвел мысленно призвала стихию огня, почувствовав, как ее ладони нагрелись. В следующий момент с кончиков пальцев сорвались искры, которые робко коснулись воды, неспешно изучая чужеродную стихию. Уже через минуту энергии огня и воды образовали желто-аквамариновые игольчатые капли. Они медленно проникали в кристалл, наполняя его магией. Не такой сильной, как при соприкосновении огня и воздуха, тем не менее чужеродные стихии приняли друг друга.

   — Для первого раза неплохо, — произнес кто-то из адептов.

   Марвел с облегчением выдохнула, а Сараев радостно улыбнулся.

   — Получилось.

   — Нужно тренироваться, заряд пока слабый, — заметил лер Морган, хмурясь.

   Сараев кивнул, а декан обратился к Пирсу:

   — Теперь твоя очередь поработать с лирой Уэлч.

   Герман победно усмехнулся, а Марвел не сумела подавить вздох разочарования.

   — Остальных прошу не зевать, а приступить к работе. Необходимо аккумулировать энергии разных стихий для создания более мощных артефактов, — сказал лер Морган, и студенты тотчас занялись делом.

   Пирс встал за спиной у Марвел и обнял ее, скользя ладонями по плечам.

   — Это обязательно? — Девушка попыталась вырваться, но стихийник крепко ее держал и из объятий не выпустил.

   Марвел поискала взглядом декана, пытаясь найти у него защиту, но тот, как назло, отвернулся, что-то объясняя Фрайбергу и Вайсу.

   — Не бойся, я буду нежным, — хмыкнул Пирс, и Марвел почувствовала легкий поцелуй в висок.

   — Что ты себе позволяешь? — прошипела она.

   — Я же сказал, что ты будешь моя. Так или иначе, — довольно произнес Герман и придвинулся ближе. Его дыхание холодило кожу, сильные руки сжимали узкие плечи девушки. — Нам лучше поскорее приступить к работе с кристаллом и соединить наши энергии. Не думаю, что ты хочешь прослыть неудачницей.

   Марвел ощутила холодный порыв воздуха, легкий туман окутал их с Пирсом, отгораживая от окружающих.

   — Как же я хочу почувствовать твой жар, — прошептал Пирс и вновь коснулся ее щеки губами. — Огненных девочек у меня еще не было.

   Если до этого Марвел злилась, то теперь она по-настоящему рассвирепела. Огненная стихия вышла из-под контроля и сорвалась с ладоней, обжигая кожу юноши и врываясь в кристалл яркими лучами.

   Пирс зашипел, убрав обожженные ладони. А в следующий момент огонь яркой вспышкой взорвал кристалл изнутри, разбивая его на тысячи мелких осколков. Адепт резко развернул Марвел к себе и сжал в объятиях. Она почувствовала, как мелкие кристаллики, словно льдинки, осыпаются на волосы. Герман же сдавленно крикнул, опуская лицо ниже. Обидчик неожиданно стал спасителем, приняв удар на себя.

   — Как ты? Осколки тебя не поранили? — спросил он.

   Марвел отстранилась, взглянув на Пирса. Его лицо было в мелких порезах.

   — Не подходи ко мне! — выкрикнула она, отталкивая адепта и делая шаг назад.

   Ей не нужны его забота и помощь. Он сам спровоцировал этот взрыв. Марвел выставила перед собой ладони, с кончиков пальцев готовы были сорваться новые искры. Заметив растерянный взгляд Пирса, она с шумом втянула воздух. Ей необходимо успокоиться, чтобы не наделать еще больше глупостей. Она и так поддалась на провокацию и не сдержала стихию. Тело бросило в жар, руки дрожали от избытка энергии.

   Марвел присела на корточки и дотронулась ладонями до каменного пола, стараясь освободиться от избытка силы. Она невольно ойкнула, когда несколько острых кристалликов впились ей в руку. Декан Морган уже подбежал к ней и подхватил под локоть, помог подняться. Он промокнул белоснежным платком кровь, а затем подул на ранки и аккуратно обвязал ее руку.

   — Больно? — с тревогой спросил он. — Испугалась?

   — Нет, — покачала головой Марвел, отвечая на оба вопроса и заметив, что декан отчего-то перешел на «ты».

   — Извини, — раздался рядом голос Пирса, но девушка старалась не смотреть на обидчика.

   И не только потому, что Герман был виноват в случившемся, спровоцировав ее на излишний выброс энергии. Но еще и потому, что она никак не ожидала, что высокомерный заносчивый Пирс будет думать о ком-то, кроме себя. Неужели он закрыл ее от осколков взорвавшегося кристалла?

   — Почему ты довел до подобного? — кричал на адепта декан. — Ты более опытный в подзарядке кристаллов в отличие от адептки Уэлч. Должен был предугадать, остановить поток энергии, в конце концов.

   — Простите, декан Морган. Я действовал неосмотрительно и виноват, — тихо произнес адепт.

   Марвел удивилась: неужели самодовольный наглец признал свою вину? Или же это очередная игра?

   — На сегодня занятия окончены, — процедил сквозь зубы декан, продолжая держать Марвел за руку и бережно прижимая к ране свой платок.

   Расстроенные случившимся адепты направились к выходу с крыши, и только Пирс и Фрайберг остались на местах.

   — Вам что, нужно особое приглашение? Вон! — крикнул им декан и обернулся к Марвел: — Лицо не поранили? Только руку?

   — Все хорошо, — ответила Марвел.

   Ей было неловко от подобного внимания к своей скромной персоне. А еще стыдно, потому что она провалила первое практическое занятие. Но особенно ее смущали нежные прикосновения и ласковые интонации в голосе декана. У Марвел возникло ощущение, что Райнер Морган смотрит на нее, но видит кого-то другого, ту, к которой испытывает несколько иные чувства, чем простая симпатия к нерадивой студентке.

   Она убрала руку в карман, сжимая платок, и пробормотала:

   — Если вы не против, я пойду. Простите, что сорвала занятие.

   — Занятие сорвали не вы, а Пирс. Он должен был понять, что ваши энергии не резонируют, и вовремя остановиться, — ответил декан Морган и предложил: — Я провожу вас, лира Уэлч, вдруг по дороге в общежитие вам станет плохо.

   Марвел пыталась сообразить, как отказаться от любезного предложения декана. Компании Германа Пирса она также хотела бы избежать. Встретившись взглядом с Фрайбергом, она торопливо произнесла:

   — Благодарю вас, но Эрик проводит меня. Хотя, уверена, со мной все в порядке — я всего лишь поранила руку. Это Герману нужно к лекарю.

   — Вот уж о ком не стоит переживать. — Декан окатил адепта ледяным взглядом.

   — Пожалуй, мы с Марвел пойдем. — Эрик торопливо направился к выходу, увлекая за собой сокурсницу, заметив, что лер Морган мрачнеет.

   — Хорошо, — нехотя согласился декан. Затем перевел взгляд на Германа, и его глаза потемнели. — Останьтесь, Пирс!

   Марвел робко заметила:

   — Декан Морган, не выгоняйте, пожалуйста, адепта Пирса из академии. Это я не совладала с огненной стихией.

   Она заметила самодовольную улыбку на лице Германа. Кажется, ее защиту он принял за симпатию.

   — Вы свободны, лира Уэлч. И позвольте мне самому решать, как наказать студента, — резко ответил декан.

   Марвел осознала, что ее вмешательство ни к чему не приведет и последовала за Фрайбергом, предпочитая поскорее покинуть аудиторию на крыше.

   Происшедшее наводило на размышления. Очевидно, что у них с Пирсом завязалась негласная борьба: никто не хотел уступить другому, их стихии сошлись, словно в схватке. Но теперь Пирс наконец-то поймет, что она сильный противник и личность, а не просто смазливая, безропотная девица, которая упадет в руки надменному красавцу, лишь увидев его улыбку. И если взрыв кристалла расстроил ее, то практика с лером Морганом и Сараевым, наоборот, впечатлила. У нее даже возникла парочка идей, как можно использовать заряженные кристаллы.

   — Ты случайно не знаешь заклинание движения? — поинтересовалась Марвел у Эрика.

   — Случайно знаю. Вы скоро должны изучать. Что ты задумала? — Пятикурсник с интересом посмотрел на адептку и ухмыльнулся.

   — Мне пришла в голову идея создать бортовой прибор для отслеживания дирижабля. Скажи, когда в воздух поднимаются несколько дирижаблей, кто следит за воздушными судами?

   — Если в воздух поднимаются несколько кораблей, воздушные коридоры и курс оговариваются заранее. Все, как и на материке, — объяснил Фрайберг. — В рубке декана Моргана висит большая навигационная карта, она буквально нашпигована мелкими кристаллами для установки связи и отслеживания пути. К нашим воздушным судам прилажены маячки. С академией связываемся по кристаллофону.

   — Но на изменение курса и согласование с землей понадобится время? — уточнила Марвел.

   — Точно, пока поступит запрос, пока суда разойдутся, да и кристаллы связи в воздухе работают нестабильно, — признался Эрик.

   — А что если установить небесную карту на самом дирижабле? Можно применить заклинание отражения и движения. Тогда мы сможем отслеживать наших конкурентов прямо в воздухе. У нас появится больше возможностей для маневра, — торопливо объясняла Марвел.

   Идея еще до конца не оформилась, требовала доработки, но Эрик уловил ее мысль.

   — Если все правильно рассчитать, мы обойдем противника за счет маневренности и хитрости. Правда, я пока не представляю, как этот механизм должен выглядеть. Карта в рубке декана Моргана напоминает зеркальную поверхность и занимает всю стену, ее собирали несколько месяцев.

   Марвел задумалась, а кое-что вспомнив, вскрикнула. Благо в холле никого, кроме них, не было.

   — У Онории Стерлинг есть необычный прибор, похожий на книгу с зеркальным экраном. Там еще появляются надписи.

   — Ты имеешь в виду графограф? — прищурился Фрайберг. — Тот, который смастерил Пирс, чтобы переписываться с Онорией на расстоянии?

   Услышав про Пирса, Марвел нахмурилась.

   — Так графограф сделал Пирс?

   — Это одна из его работ для конструкторского бюро. В сентябре лер Шпиц очень заинтересовался этой разработкой, как и новой моделью батискафера, ее усовершенствовал Вильямс. Поэтому у них было больше шансов попасть в бюро. У меня пока нет новинок, — с сожалением признался Эрик.

   — Ничего, мы тоже разработаем нечто уникальное, — подбодрила его Марвел. — А если выиграем гонку у дарданцев, так тебя без вопросов возьмут на работу в бюро, как победителя.

   — Просто выиграть гонку недостаточно. А вот если встроить в «Чайку» твой прибор отслеживания и продемонстрировать Шпицу, то возможно, — довольно улыбнулся Эрик. — А когда я попаду в бюро, буду рекомендовать и тебя. Я уже обещал взять Манкина, будем работать командой. Ян вообще-то отличный парень, хоть и постоянно бурчит. Он толковый, старательный, может, не гений, но это же не повод прозябать на какой-нибудь мануфактуре по производству промышленных паробасов!

   — Не повод, — усмехнулась Марвел.

   Эрик ей нравился: открытый, приветливый, доброжелательный. И ей захотелось помочь капитану «Чайки».

   — Отличная идея, — повторил Фрайберг. — Жаль, что я сам до этого не додумался. Да и Герман мог бы довести идею с графографом до ума.

   — А вдруг довел? — заволновалась Марвел.

   — Нет, мы бы знали. Манкин дружит с механиком «Черного вихря» и выуживает сведения об их достижениях. Мы в курсе всех новинок Пирса.

   Студенты уже подошли к входу в женское общежитие. Старушка Кэт делала вид что читает, но, судя по художественному храпу, дремала, прикрывшись книгой.

   — Кстати! —