Оглавление
АННОТАЦИЯ
История опекуна и его воспитанницы.
--
Жизнь свела нас с Марком как брата и сестру, но, после смерти родителей, заставила посмотреть друг на друга иначе... Он стал моей защитой и опорой, а я сумела вернуть его к жизни в этом безумном жестоком мире. Удастся ли нам разгадать все тайны, отвоевать наследство, переступить через разницу в возрасте и осуждение злых языков, чтобы позволить себе маленькое счастье там, где ежедневно приходится бороться за честь своей семьи?
ГЛАВА 1. Последний Новый Год
— Почему я не могу пойти с вами, Марк?! — Отчаянно топнув ножкой от бессилия, я сделала жалобные глазки и умоляюще выпятила вперед губку.
— Да, любимый, почему? — девушка Марка, Светка, нежно поцеловала упертого парня и, что-то тихо прошептав ему на ушко, добавила более громко: — Сегодня Новый год. И если ваши родители повесили на тебя ее целостность и сохранность, это совершенно не значит, что ты должен запереть Алису в спальне на всю ночь. Это несправедливо и жестоко!
Марк насупился, но потом все же растаял. Подняв свою зататуированную руку, задумчиво потер подбородок и оценивающе уставился на меня. Вероятно, внутри он решал дилемму: можно ли четырнадцатилетней девочке пойти на пижамную вечеринку двадцатипятилетних оболдуев или нет?
Словно в подтверждение моих мыслей, стрельнул в притихшую подружку злобным взглядом и отчеканил:
— Ты ведь понимаешь, что ее родители голову мне оторвут, если с ней что-то случится? Я не буду отходить от нее ни на шаг.
Радостно взвизгнув, я кинулась в объятья Марка. Он сдался, да! Не придется спать в свой день рождения под речь президента!
— А еще я знаю, что ты оторвешь голову любому, кто попытается навредить мне! — подлизывалась я к парню и, дабы добить его окончательно, тихо промурлыкала: — У меня лучший брат на свете! Самый-самый-самый…
Марк Грант не был моим братом по крови, но я не могла представить себя не родственницей этого человека. Наши семьи – Гранты и Воронцовы – дружили еще со времен учебы в Кембридже. Затем основали бизнес-империю "Alis Markoni", чем только укрепили свою связь уже на территории России. Все праздники, официальные приемы и просто выходные мы проводили вместе.
Когда я появилась на свет, Марк стал моим вторым отцом. Услышь это человек из ближнего окружения этого безответственного прожигателя жизни, покрутил бы пальцем у виска и прошел мимо в полном недоумении. Но только мне было известно, кем был истинный Грант изнутри. Он защищал меня от всего мира, оберегал и поддерживал. Он был моим вторым "Я". Только более взрослым и ответственным.
И пусть ему было двадцать пять лет, но он стал моим другом, соратником и примером во всем.
— Конечно, Детка! А ты рассчитывала на другое, а? — В своей обычной шуточной манере он крепко прижал меня к себе и покружил. Услышав свое детские прозвище из рекламы про леопардовые памперсы, сильно потянула его за короткий хвостик, от чего сама напросилась на подзатыльник. — Алиса! Если все еще хочешь увидеть чудеса этим вечером, переодевайся и пошли наверх.
Невинно поморгав голубыми глазками и заправив за ухо светло-русые пряди, покрутилась перед парнем и осторожно подметила:
— Эм… А я уже как бы одета. Заранее подготовилась…
— Серьезно?! — Вот теперь злость брата казалась не поддельной. Он с ужасом и презрением посмотрел на мои светлые пижамные шорты и сиреневый свитер с коалами. — Пойдешь в трусах??? Совсем чокнулась, Алиса?
— Эй, это пижама, дорогой! — вставила свои пять копеек Светка. Марк лишь холодно отмахнулся от нее, прожигая во мне дырку своими карими глазами. Все знали, как он относится к девушкам, и подружка совсем не обиделась, а лишь более настойчиво продолжила уговаривать: — Ей четырнадцать, и она может себе позволить ходить в таких шортах. Тем более все девочки сегодня будут так же одеты…
— Могу! — не унималась я, но, поймав сомнение и насмешку во взгляде брата, сморщилась и робко переспросила: — Не могу, да?
— Не можешь, Детка. Не можешь! — подтвердил мои опасения Марк и развернул лицом в сторону спальни. Я не двинулась с места, и ему пришлось буквально толкать меня вперед, попутно уговаривая: — Хочешь, чтобы я исполнил пожелание твоих родителей и запер в спальне до утра? Они разрешили мне устроить вечеринку только с этим расчетом. Так что надевай НОРМАЛЬНУЮ одежду и приходи к нам.
Сделав последний толчок, он звонко шлепнул меня по заднице и захлопнул дверь. Обреченно выдохнув через сцепленные зубы, я стянула мини-шорты и надела сиреневые свободные штаны с коалами. Недовольно покрутившись перед зеркалом, я состроила себе гримасу.
— Чертов Марк! — прошипела я сквозь зубы. — Готовься! Моя мстя будет ужасной и коварной!
Общая дача Грантов и Воронцовых была похожа на громадный замок, в котором можно потеряться и искать друг друга неделями. Перед отъездом родители разделили дом на две половины, где в одном должна "веселиться" я, а в другой — устраивать свои вечеринки Марк. И где тут справедливость?
— Тебе четырнадцать, Детка! — ласково парировала любые мои возмущения мама. — Ты же знаешь, что полет в Доминикану мы запланировали с Грантами два года назад. Тендер и Новый год — отличный способ найти новых инвесторов; компании нужны друзья. Твой праздник пройдет первого января. И мне очень жаль, что по-другому не выйдет.
— Алиса, прости непутевых родителей и потерпи один вечер, хорошо? — нежно обнял меня папа перед выходом и, чмокнув в нос, побежал подавать матери руку. На двадцатисантиметровых шпильках по снегу она грозила переломать свои стройные ножки.
На самом деле папа – единственный человек, который не называл меня этой дурацкой кличкой и использовал настоящее имя. За это я любила его еще больше.
Новый год – пустой дом… И вот если бы не было в моей жизни Марка, я осталась бы совсем одна. И вот если бы не было в моей жизни Марка, я осталась бы совсем одна. Наши родители всегда в разъездах, а парень развлекал меня, как родную сестру. Я прекрасно понимала, что ему подобное тоже помогает справляться с одиночеством и отдыхать от нескончаемого количества девушек, появляющихся в его постели. Но все не важно. Мы были семьей. И он меня любил – это было естественно, как снег зимой.
На подходе к территории Марка я уже вовсю пританцовывала от разрывающей барабанные перепонки музыки. Как бы там ни было, я добилась своего! Попала на тусовку к взрослой молодежи, где от всех несло сигаретами и алкоголем, а девочки не стеснялись обнимать и целовать своих парней при посторонних. Это был другой мир. К которому я стремилась. В котором жил брат.
— Вау! Детка? Иди к нам! — окрикнул меня друг Марка, Сэм. Они вместе учились в Лондоне, и видимо это давало ему право всячески строить мне глазки при любом удобном случае. Я знала, что это шутка. Он никогда бы не позволил себе ничего особенного в отношении меня. — Я налью тебе детского шампанского и дам понюхать сигарету!
— А что, сигареты-жвачки уже закончились? — наигранно грустно я закусила губу и, покрутившись перед знойным блондином, уже неподдельно обреченно выдала на одном дыхании: — В таком виде мне только молоко из бутылочки пить!
Сэм расхохотался так сильно, что едва не столкнул со своих колен подружку. Я ее не знала, но тот взгляд, которым она меня одаривала… явно ничего хорошего не предвещал.
— Надо будет — будешь пить молоко из бутылочки! — пробурчал мимо проходящий Марк.
Не успела я возмутиться, как наглец подхватил меня за талию и утащил от Сэма. Он посадил меня в самое дальнее кресло в комнате и строго сказал, поставив обе руки на подлокотники:
— Не вставать. Не пить. Не курить. Не заигрывать с этими долбо… не подходящими тебе по возрасту парнями. Особо не высовываться. Хм… Я уже говорил “не пить”?
Нахмурившись, я холодно выдала:
— Уже два раза!
Как и обычно это бывает, Марк старался не оставлять меня расстроенной. Его рука нежно легла на мой подбородок, заставляя заглянуть в свои обеспокоенные глаза.
— Эй, Детка… Я просто не хочу, чтобы ты вляпалась в неприятности, слышишь? — Его указательный палец обвел широкий зал размашистым жестом, и он, наклонившись прямо к моему уху, продолжил менее громко: — От этих уродов никогда не знаешь, чего ждать. Ты слишком маленькая и невинная, чтобы справиться одной. Но тебе и не нужно. Есть ведь я!
Он отстранился и, весело подмигнув, просто ушел. Не знаю почему, но все это время я не дышала, а теперь остро ощущала кожей место, где только недавно было его дыхание. А его руки, украшенные мелкими венками по мускулистым бицепсам, так и грозили стать моим наваждением на грядущую неделю. И что это значит???
Нужно было отвлечься. Тяжко выдохнув, я начала осматривать комнату. В ней находилось около двадцати пьяных и не замечающих меня человек: девочки в коротеньких шортах и майках, парни с голым торсом, только в шортах или длинных штанах. Они с радостью демонстрировали свой пресс девочкам и буквально прижимались им во время танца все плотнее и плотнее. Возможно, конечно, это для того, чтобы поближе разглядеть, у кого богаче декольте.
Один мой брат был в майке. Его права рука была забита всевозможными разноцветными татуировками по типу рукава. Небольшая ее часть пряталась за одеждой. Я знала, как сильно он жалел о своем глупом решении изуродовать тело, но мне все казалось уместным. Татуировка не только дополняла его образ полного засранца, но и делала уникальным, неповторимым, особенным…
Пока Марк весело танцевал со Светкой, я с нескрываемым восторгом подметила, что бицепсы у брата мощнее, чем у его друзей, раза в два. Ему не нужно было оголять живот, и так каждый кубик прорисовывался под тонкой тканью. Все равно он был лучшим, среди… всего мира!
— Детка! — Внезапно в голову прилетел скомканный лист бумаги, и я злобно уставилась на Сэма, посылающего мне извиняющийся воздушный поцелуй. — Не тупи, Алиса… Прочти!
На тридцать секунд мои мозги зависли, а щеки все еще пылали. Сэм явно заметил, как я разглядывала собственного брата. Мало ли что этому красавчику могло прийти в голову? Не хотелось, чтобы кто-то подумал про мои странные наклонности… Фу! Даже думать о таком противно!
Развернув листик, прочла короткое послание: "Идем играть в бутылочку? Ради тебя фанты будут мягкими и без интима!)))"
Тяжело вздохнув, я написала ответ ручкой, которая валялась на столике рядом: "Нет, прости. Марк меня убьет и отошлет спать". Только вот перед тем, как кинуть его обратно, снова бросила взгляд на брата.
Пока я отвлеклась, ситуация поменялась в корне. Теперь рука Марка грубо тискала Светку за задницу и пышную грудь, пока тот медленно подталкивал ее к ближайшему коридору. Не знаю, что он там шептал ей на ухо, но девушка была красная как помидор и не переставала хихикать.
Что-то внутри рухнуло… Я знала, что Марк — бабник. Знала, что каждый день из его спальни выходила новая девушка. Но… он никогда не позволял себе делать нечто подобное у меня на глазах.
Судорожно посчитав дни, я вдруг осознала: Светка продержалась целых семь! Семь дней они не расставались ни на минуту. Возможно… это любовь? Та самая... Единственная и на всю жизнь...
Мое сердце было разбито. Дышать стало тяжело, а слезы медленно подкатывали к глазам. Я понимала, что глупо ревновать брата, рано или поздно он все же женился бы и завел детей. Зачем ему сестра? Да еще и не родная? Кто я вообще такая? Дочь друзей семьи…
Подскочив с места, я была намерена покинуть комнату раз и навсегда. Не хотелось больше видеть Марка. Хотя бы до утра. Ему не нужны мои тревоги, не стоит портить парню вечер. А мне и самой не нравилось, как я реагирую на то, что приносит ему такое удовольствие: на девушек.
В один момент кто-то сильно схватил меня за руку и потянул на себя. В секунду я оказалась сидящей около Сэма на мягком красном диване, а тот, довольно скалясь, пояснил:
— В бутылочку тут будем играть. Куда ты уже намылилась, а? Ты же играешь?
Сэм как бы невзначай положил руку на мою коленку. Было приятно внимание такого взрослого и красивого парня, но я не удержалась, чтобы еще раз не взглянуть в сторону Марка… Они со Светкой уже находились возле входа в ближайшую спальню, и рука подружки была у него в шортах. Черт, почему так больно?!
— Да, я играю!
Сэм кивнул и посмотрел на Марту, которая писала фанты и засовывала их в бутылку с широким горлышком.
— Детка играет, желания пиши без пошлостей… Марта, я серьезно! Все должно быть прилично.
— Офигеть! Это что, мне все переделывать?! — Марта глянула на Сэма такими глазами, словно он только что попросил ее перебрать крупу вручную. — Мы так до Нового года ни разу не сыграем!
— Твои проблемы! — непозволительно грубо огрызнулся Сэм и, убрав руку с моей коленки, потянулся к бутылке. — Алисе четырнадцать, и она не будет…
— Все настолько… плохо? — многозначительно спросила я Марту, а та равнодушно пожала плечами. Дескать, "не все"... — Окей, менять под меня ничего не нужно. Мне четырнадцать, а не пять!
Глаза рядом сидящего Сэма опасно вспыхнули, но ради приличия парень еще пару минут уговаривал меня передумать. Я была настроена решительно. В конце концов, не заставят же они меня спать с кем-то?! А поцелуем меня не напугаешь. Слава богу, опыт уже имелся.
Не прошло и десяти минут, как около пяти человек, включая меня, сели на диван. Марка и Светы не было.
— Значит так. Крутим бутылку, на кого укажет горлышко, тот вытягивает свое задание. Если не хочет выполнять, получает вопрос от того, кто был "счастливчиком" перед этим. Ответить нужно обязательно! — торопливо пояснила Марта и, уже крутанув бутылку, чисто символически спросила: — Начинаем?
Первой "счастливицей" стала сама Марта. Не знаю, что там было за желание, но едва та развернула листик, как стала пунцовая и убитым голосом прошептала: "Хочу "правду".
Она была первая, так что вопрос решил задать Сэм. Снова устроив ладонь на моей коленке, он саркастично спросил:
— Сколько раз ты занималась сексом с хозяином сегодняшней вечеринки?
За столом было всего три девушки и два парня. Все дамы потупились, и былая злость во мне воскресла… Почему раньше мне не казалось это настолько мерзким?! В мире есть хоть одна девушка, с которой не спал Марк Грант?
— Дайте-ка подумать… Два раза в прошлом году, один раз в этом и… В общем пять. Точно, пять! — гордо заявила Марта и самодовольно поправила глубокое декольте. На вид ей было лет двадцать, а вела она себя уже как шлюха. Что ж, зато нашла свое истинное призвание.
Далее бутылочка крутилась невыносимо долго. Все внутри замерло, будто ожидая увидеть горлышко, указывающее на меня. Так оно и было бы, но в последний момент кто-то дернул стол и носик указал на Сэма.
— Наконец-то веселье! А то я уже начал засыпать... — саркастично протянул он и, шлепнув меня по коленке, отпустил; развернул фант, громко зачитав желание: — "Первый поцелуй". Ого, вот это "ничего особенного", Марта… Как так?!
Девушка лишь пожала плечами, пока я судорожно прикидывала, кого выберет Сэм: Марту, которая вовсю строила ему глазки и ранее сидела на коленях, или Веру, которая может лишь бросать стеснительные взгляды в сторону моего соседа. Пожалуй, последний вариант был бы более комичным!
— Алиса! — радостно воскликнул Сэм и, театрально развернув мое лицо к себе, продолжил свое шоу: — Подарите ли Вы мне свой первый поцелуй, миледи, ведь с остальными я уже имел честь целоваться!
Я была ошарашена, обескуражена и поражена его нахальством. Тем не менее вместо того, чтобы растеряться, попустила друга:
— Уверена, с Верой ты еще не целовался, Сэм. Не вешай мне лапшу на уши.
— С Верой? — губы блондина сложились в тонкую линию, и он недовольно обвел даму невидящим взглядом. — Я так понимаю, что речь идет не про МОЙ первый поцелуй, а первый поцелуй ИМЕННО девушки. В жизни, Детка. Получается, выбирать я должен среди тебя… и тебя.
— Нет, Сэм, я не имела в виду ничего такого… — Марта попыталась перебить вроде как своего парня, но тот послал ей уничтожающий взгляд и снова посмотрел на меня. Тогда я впервые отличила похоть от простого опьянения. Стало немного страшно, и тоска по ненавистному Марку вернулась.
— Увы, я уже целовалась, дорогой друг! Так что с Верой мы в равном положении… — самодовольно воскликнула я так громко, чтобы все слышали.
Жаль, что именно в этот момент откуда-то появился растрепанный Марк и прокричал со мной в один голос:
— Какого черта твое кресло пустует, Детка?! — Я замерла, не без труда убирая со своей коленки руку Сэма, чтобы заглянуть в лицо брату. Только сейчас он, наконец, услышал мои слова, осознал и после этого прорычал: — Что, блядь, ты только что сказала?
Это был первый раз, когда брат употребил при мне мат. Дело запахло жареным…
Дальше все происходило слишком бурно и стремительно. Сперва Марк оскалился и буквально отшвырнул Светку в рядом стоящее кресло. Потом, обойдя стол, подошел к нам с Сэмом и, схватив его за шкирку, потащил в коридор.
Я лишь безвольной куклой упала на диван, не успевая как-то образумить Марка.
— Эй, братан… Какого хрена?! Ты ведь знаешь, как я отношусь к Алисе! Ничего плохого и запрещенного ей бы не сделал… — примирительно пытался перекричать музыку Сэм. Кажется, даже специально не сопротивлялся, чтобы уверить нападающего в искренности своих слов. Я же только и могла, что вторить брату вслед: "Это не он. Не с ним я целовалась." Но было уже поздно…
В коридоре раздались крики, и буквально все ринулись туда. Кто-то заблаговременно вырубил музыку. Приятели Марка видели что-то забавное в драке за честь малолетки, а вот я буквально умирала от несправедливости, стараясь растолкать всех и втиснуться в самую гущу событий.
— Если тебе хочется трахаться, засунь свой член в другое место, уебок! — услышала я голос Марка, а затем послышался звук разбившегося стекла и треснувшего дерева.
— Это был бы просто поцелуй! Что такого?! Это запрещено в четырнадцать, а? Ой, подожди… Может, ты претендуешь на мое место, а?! — все еще пытался оправдать себя Сэм. Краем глаза мне удалось увидеть часть действа: Марк нападал, а Сэм оборонялся. Плохо… Ведь то и дело ему прилетало… — К тому же, твоя сестренка и без меня не невинный ангел! Она только что сказала, что уже целовалась с кем-то. Может, не стоит так яростно хранить честь, которой уже давно нет, а?
Сэм явно сказал это в сердцах, но жалость к нему после этого у меня резко пропала. Именно тогда удалось оттолкнуть радостную Веру и увидеть, как Марк с безумным взглядом поднимает друга за шею и скидывает с винтовой лестницы прямо к центральному входу в дом.
Все замерли. Слышно было каждый стон парня, его всхлипы, крики, а затем и полное молчание. Сэм потерял сознание…
В этот момент я не выдержала и подбежала к Марку. Внутри бушевала такая злость на этого человека, что я, не задумываясь, вмазала ему мощную пощечину.
Второй виток молчания повис в доме.
— Ах вот ты как, Алиса… — едко прошипел он сквозь зубы, буквально выплюнув мое имя. Это было ударом… Брат не верил мне! Не понимал! Не доверял…
Последовала еще одна пощечина, более отчаянная. На глазах уже появились слезы, а на заднем плане послышались крики и ахи, когда Марк ни с того ни с сего перекинул меня через плечо и понес вниз по лестнице.
Там парни приводили в себя Сэма. Слава богу, он был уже в сознании. Видимо, алкоголь в крови сделал из него бессмертного.
Проходя мимо дворецкого, брат грозно бросил ему:
— Разберись. Чтобы никого тут не было в течение получаса. Меня не тревожить!
Дмитрий Алексеевич стойко выдержал хлесткую команду от Марка и даже не моргнул на его холодность. Я же видела парня таким впервые и была поражена… Первый раз в обществе брата было настолько страшно, что я не решалась закатывать истерику. А меня, между прочим, несли в неизвестном направлении.
Единственное, на что я обратила внимание: мы на нейтральной территории дома.
— Молчи лучше, — словно ощущая мои порывы к сопротивлению, ощетинился Марк, — не беси меня еще больше, Детка. Я и так на грани, чтобы не отшлепать тебя отцовским ремнем!
Наконец, он занес меня в какой-то кабинет. Если честно, я не была тут раньше. Некое подобие мини-зала: два красных дивана, камин и небольшой стеклянный стол около трех полок с книгами. Но это не особо меня напугало, ведь я была не во всех комнатах дома. Меня всегда тянуло только туда, где много народу.
В секунду Марк скинул меня с плеча и прижал к двери, чтобы я и не думала бежать. Его руки кандалами врезались по обе стороны от меня, припечатывая к месту еще плотнее.
Никогда не видела его… таким. Было не просто страшно, но и как-то интересно, что ли. Вечно ласковый, веселый и обходительный Марк сейчас просто полосовал меня глазами. А его холодный голос буквально заставлял дрожать:
— Ну, рассказывай. Какие еще грани взрослой жизни ты успела для себя открыть в ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ?!
Не выдержав его взгляда, я потупилась и виновато уставилась под ноги. В семье на меня никто никогда не кричал, да и слышать подобное неодобрение от брата было, мягко говоря, неприятно. Все девочки в моем классе уже целовались, и я не видела в этом чего-то ужасного. До этого момента.
— А ты только что избил лучшего друга до полусмерти. Просто так! — решила защищаться я, стараясь перевести тему.
Марк только шумно выдохнул через нос, а затем взял мой подбородок и повернул к себе. Его лицо было так близко, что дыхание попадало на мои губы. От этого по телу прошла странная дрожь и осталась жить где-то в животе.
— Не просто так, Алиса! — поучительно отчеканил он и, закатив глаза, сбивчиво сказал то, что, по всей видимости, не хотел: — Ты уже выросла. Стала видной, красивой девочкой, понимаешь? Мальчики смотрят на тебя… эм… так, как не должны. Ты выглядишь намного старше своих лет. Просто… думай головой, прежде чем на что-то соглашаться с такими, как Сэм. Хорошо? Понимаешь, о чем я?
Против воли я усмехнулась. Парень, который перепробовал всех девочек от восемнадцати до тридцати, рассказывал мне, как не попасть в койку раньше времени. Чувствуете? Пахнет иронией судьбы.
Наверное, пьяное дыхание Марка на меня так подействовало, что я решилась на следующую грубую колкость:
— А во сколько ты лишился девственности, братик? Тебе тогда уже было десять, а? — Карие глаза парня напротив округлились и тут же сощурились до невозможности. Это подогрело меня для еще одной непозволительной дерзости: — Знаешь, не ты ли должен был следить за моим благополучием, а не трахать свою подружку в соседней комнате? По сути, ты избил Сэма за то, в чем сам виноват. Где твои обещанные забота и внимание, а?!
И только сказав это, поняла, что натворила… Он был мне братом, а с ними не говорят о сексе. Никогда не употребляют термин "трахаешься". Я перешла грань, и пути обратно перекрыты.
— Ревнуешь, Детка? — насмешливо спросил Марк и, нежно откинув мои русые волосы через одно плечо, тихо прошептал на ухо: — Я всегда буду твоим братом, Алиса. Всегда рядом, чтобы оторвать член любому, кто попробует тебе навредить. Не важно, чем я занят в данный момент. Ты всегда в безопасности, если следуешь простым моим указаниям.
— А разве секс — это вред, Марк? — я намеревалась пошутить, но голос предательски дрогнул. По шее поползли сладкие мурашки от горячего дыхания парня. Было странно, почему он так быстро дышит, но больше всего меня взбудоражило, когда его губы случайно коснулись моей кожи на шее. Я не знала, как назвать это чувство, но более пьяной я себя еще никогда не чувствовала. Хотелось закрыть глаза и попросить его повторить это снова. Я становилась безумной…
— В нашем случае – да, — хрипло прошептал мне Марк. От каждой произносимой им буквы губы изредка задевали кожу, а я едва сдерживала тихий стон.
— В нашем? — чисто на автомате повторила, не замечая, как сама чуть ли не подставляю кожу под его губы. Мозг отключился напрочь.
— В твоем, Детка. В твоем… Я просто оговорился.
Макс отстранился так медленно, что я физически ощущала, как разрывается ниточка нашей связи. Это меня убивало. Хотелось еще и еще!
Видимо, Марку тоже, потому как он не собирался меня отпускать, все еще удерживая на месте в плотном кольце своих рук.
Он завис в опасной близости от моего лица и, усмехнувшись, щелкнул меня по носу большим пальцем. Я поморщилась от щекотки, но палец он не убрал, а лишь провел осторожную полоску прямо к моим губам.
Его лицо казалось настолько увлеченным и задумчивым, когда Марк осторожно оттянул мою нижнюю губу и тут же ее опустил. Я не могла отвести глаз от него. Никогда не видела ничего более завораживающего…
Тем же немного влажным пальцем он продолжил свой путь по подбородку и едва коснулся шеи – я вспыхнула. Это была моя эрогенная зона, и узнала я о ней еще во время первого поцелуя с одноклассником. Он пытался поставить мне засос, а я чуть не умерла от возбуждения…
— Кто? — не своим голосом прошептал Марк, продолжая свой порочный путь по шее… — Кто твой первый? Я хочу знать. Мне это важно.
Я не ответила, а он внезапно посмотрел мне прямо в глаза и… я потерлась. Весь прошлый мир рухнул. Я вдруг осознала, что никогда не смотрела на Марка как… как на мужчину. Совершенного, желанного, сексуального, возбуждающего мужчину. Мне было рано об этом думать, но я ничего не могла с собой поделать. Мы не могли.
— Скажи мне! — более хрипло и настойчиво прорычал Марк.
И я собирался сказать. Я бы сейчас сделала все, что бы он не попросил. Но стоило открыть рот, как я увидела, с какой жадностью он смотрит на мои губы. Это был мой предел. Сильнее накалиться воздух между нами просто не мог!
— Господин Грант! Господин Грант! Марк… Где вы?! — По коридору бежал дворецкий и с перепуганными воплями искал хозяина дома. Ну, или временного хозяина.
В тот момент Марк очнулся. Проморгавшись, он взглянул на меня с таким ужасом и шоком, что по спине прошла волна холодного пота. Казалось, сейчас он оттолкнет меня как Светку. Но… Марк лишь шарахнулся от меня, словно от самой большой ошибки в своей жизни. Он был так сильно перепуган, будто кто-то на его глазах зарезал ребенка, не меньше.
Молча отойдя в сторону, я позволила ему выйти к дворецкому.
Мысли путались. Я не понимала, что происходит со мной и моим телом. Те же мысли терзали по поводу Марка, но… Одно я знала точно: как вчера уже не будет никогда. Что-то изменилось в нем, во мне, в нас… И кто знает, куда это приведет…
ГЛАВА 2. Новая жизнь — новые правила.
Когда я думала, что "как вчера уже не будет", то не рассчитывала на масштабы катастрофы… Просидев какое-то время в той злополучной гостиной, решила, что сама ничего не решу. Нужно было найти Марка и потребовать объяснений. Расставить все точки над "и". Умом я понимала, что все произошедшее в той злополучной комнате было не тем, чем казалось… Внутренняя потребность услышать это все от Марка не давала мне пойти спать, как ни в чем не бывало.
Но на его территории дома парня не было, как и на моей. Гости тоже разошлось, а следы драки пропали, вместе с самим пострадавшим. Вот тогда у меня появились некоторые соображения о надвигающемся несчастье… Я подумала, что Сэм умер и Марка полиция утащила в тюрьму.
Не знаю зачем, но я побежала в гараж. Почему-то показалось, что если Марка и правда арестовали, то ему хотя бы разрешат поехать в участок на своей машине.
Это и помогло найти Гранта. Он сидел на водительском месте общего внедорожника нашей семьи. Наши отцы вместе купили его пару недель назад, чтобы на зимних каникулах съездить в небольшое путешествие заграницу. Оно должно было начаться через день после их возвращения из Доминиканы.
Марк… плакал, слепым взглядом уставившись перед собой, и не заметил, когда я открыла двери салона. Это был первый и последний раз, когда я видела его уязвимым. Да и ребенок в нем искоренился под ноль после этой ночи. Думаю, я одна видела его таким. Многое тогда поменялось.
Не нужно было произносить в слух, чтобы понять – произошло что-то поистине ужасное.
— Грант… — тихо окликнула я его, положив руку на плечо. Он словно очнулся от моего голоса, но растерянность никуда не делась. Его глаза были пропитаны обреченностью, печалью, болью и сожалением... — Наши родители?..
Я не смогла закончить предложение. Не знала, что спрашивать и не знала, хочу ли что-то знать. Почва медленно уходила из-под ног, когда он резко подхватил меня подмышки и затянул к себе на колени.
Может быть он сделал это, чтобы не смотреть мне в глаза. Может и вправду хотел утешить, но последующие слова разбили мой мир вдребезги, стерли все детские иллюзии, разрушили все мечты:
— Их самолет… Он попал в грозовое облако и… Детка, никто не выжил. Мне очень жаль. Их больше нет.
После этого момента прошло много лет. События сменяли один другое и не всегда удавалось выживать просто. Но этот момент стал худшим за всю историю. Гребаный конец детства наступил внезапно.
Этот Новый Год и, по совместительству, мой пятнадцатый день рождения стал особенным. В плохом смысле. После этого стаи голодных тварей, желающих разорвать компанию наших семей, накинулись на двух несчастных детей. Но они еще не знали Марка Гранта. Хотя... Тогда он сам был еще с собой не знаком.
Неприятности нападали на нас с такой частотой, что бывали минуты, когда мы считали – смысла бороться больше нет. Двое детей миллионеров Марк Грант и Алиса Воронцова остались одни и без защиты. А что это значило? Правильно! Все враги семьи, продуманные особы и просто жаждущие оторвать кусок побольше, вспомнили все грехи родителей, долги и их проступки.
Сперва родители Сэма заставили написать парня заявление о нападении и избиении. Адвокат семьи Грантов откупился от него за баснословные деньги, но это было достаточным пятном на репутации Марка, чтобы совет директоров компании "Alis Markoni" оспорил его вступление в наследство. Сергей Грант успел составить завещание и, после пяти месяцев вражды, адвокаты компании таки отвоевали наследство Марка и он вступил в должность как единоличный владелец и генеральный директор.
Это все я узнавала только благодаря СМИ, ведь Марк отчаянно скрывал проблемы. От это становилось еще печальнее, ведь информация, что попадает в прессу — это только самая верхушка айсберга.
— Тебе пятнадцать, так что до вступления в наследство нужно подождать, Алиса, — однажды сам начал разговор Марк. Он не брал меня с собой на встречи и суды, а постоянно запирал одну дома с кучей охранников. Я знала, что парень многое мне не договаривает и как ему тяжело, но ничем не могла помочь. У меня тоже погибли родители и я была ребенком... — Никто не лишит тебя фамилии. Наши родители бы этого не хотели и я никому не позволю причинить тебе вред. Слава богу, высшее я успел получить… Это огромное преимущество в данной ситуации.
Мне хотелось как-то поддержать парня, который теперь приходил домой только после двенадцати ночи и уходил на рассвете. Он постоянно пил алкоголь и всерьез подсел на табак. Я жила в дома Грантов и теперь в нем не было ни одной девушки и постороннего человека. Только мы вдвоем. Но и без этого было понятно – все поменялось и в воздухе повисла неизвестность.
Марк сидел в широком кресле цвета метала и задумчиво чесал уже заметно отросшую бороду, засмотревшись куда-то в пустоту. Тогда я встала и не раздумывая села ему на колени. Так было всегда (в прошлой жизни), и сейчас просто необходимо было получить некую уверенность в том, что не все в этом мире рухнуло. И Марку тоже.
Он тяжело выдохнул и устало прижал меня к себе так крепко, что стало тяжело дышать. Впервые за почти полгода было так хорошо и спокойно. Марк был рядом и все еще со мной.
— Спасибо, — едва слышно прошептал он и, шумно втянув запах моих волос, осторожно накрутил длинную прядь на указательный палец. Я чувствовала как он напрягся перед тем, как начать серьезный разговор. — Тебе ведь пятнадцать и нужен опекун.
Я затаила дыхание. Вроде как прошло пять месяцев, а до сих пор не верилось, что теперь нет моих самых родных и близких.
— В общем, я уже оформил опекунство на себя! — на одном дыхании выдал он, словно боялся моей реакции. Но почему? Ведь это было логично, ожидаемо и прекрасно?! А когда я никак не отреагировала, а лишь сильнее прижалась к его груди, он напряженно добавил: — Довольно давно, Алиса. Не сегодня.
Я не понимала его сомнений и почему-то показалось важным заглянуть в глаза Марку. Что он прячет за своей не проницательностью?! Эти пять месяцев бизнес войн его закалили и теперь было сложно пробраться за баррикады внешней холодности.
Долго я смотрела в его карие глаза и ничего не находила, когда все же решилась сказать:
— Спасибо, что не отдал в детский дом. Ты ведь мог. Я боялась начинать этот разговор, потому как мое домашнее обучение затянулось и…
Внезапно его рука упала на мою шею и я замерла. Хотелось поежиться от приятных покалываний, что вызывали его прикосновения, и я списала все на тоску по брату. В его глаза теперь плескалась отчаянье, непонимание и забота. Казалось, он был искреннем, когда ошарашенно прошептал:
— Ты что, Детка?! Я никогда тебя никому не отдам. Все, что я сейчас делаю – это только для тебя. Забота о тебе дает мне силы справиться со всем этим дерьмом.
Это было лучшее, что я слышала от него за всю жизнь. Да и вообще, более приятных слов мне никогда никто не говорил. Непроизвольно на губах появилась улыбка, но только до тех пор, пока он осторожно не добавил:
— Именно поэтому я хочу, чтобы ты уехала учиться в Штаты и закончила там школу. Здесь… тебе не безопасно. Я не могу вести дела зная, что ты постоянно сидишь на бочке с порохом.
Я вскочила с места, словно на голову вылили кипяток, и волком уставилась на брата. Все эти красивые слова… Лишь прикрытие, чтобы отослать меня к черту на кулички! Я настолько ему надоела за эти пять месяцев?!
— Ты ведь все уже решил, не так ли? — он потупил взгляд и снова потянулся к коньяку. Во мне взыграла маленькая капризная девочка, когда я быстро выхватила из его пальцев стакан и запустила его в шкаф напротив. — И школу тоже выбрал, да, Марк?! Ты ведь все уже продумал и только поэтому так долго тянул с разговором об опекунстве…
Он молчал, но взгляд был красноречивее слов. Он будто говорил: "У тебя нет выбора. По крайней мере, лучшего выхода я не нашел".
И тут меня срубило понимание… Боги, бедный Марк! У него не было такого чудного человека, как у меня, который бы решил все его проблемы. Мало того, что Грант потерял родителей, так еще и встал у руля крупной компании, не имея опыта, друзей, соратников и просто людей, которым можно было доверять. А он все равно боролся. И пять месяцев справлялся, с гордостью посылая врагов куда подальше.
Разве смела я показывать ему свои зубки?
— Ты — мой герой, Марк… Мое сокровище… Моя опора… А я веду себя, как стерва со стажем... — едва слышно прошептала я и буквально упала на колени у его ног. Слезы стекали по моим щекам, когда он тяжело выдохнул и неуверенно погладил меня по голове. Его нежность всегда действовала на меня по-особенному. — Я горжусь тобой. Наверное, таких мужчин, как ты, уже не существует… Знаешь? Я всегда хочу быть рядом с тобой.
Внезапно его проглаживания прекратились и рука, очутившись на моем подбородке, заставила заглянуть в непроницаемые глаза. Я понимала – почему. Впервые я назвала своего брата, прожигателя жизни, – мужчиной. Потому что человека рядом нельзя было назвать парнем или мальчиком. Дети не могут заставить взрослых юристов с двадцатилетним опытом испуганно потупить взгляд. А он мог.
— Ты будешь, Детка. Будешь… — с неким отчаяньем в голосе прошептал он, а затем слегка наклонился вперед, чтобы снова затянуть меня к себе на колени.
Мне было приятно свернуться у него на руках и слушать как спокойные удары сердца мужчины медленно успокаивают и возвращают здравый рассудок. Это был мой маленький рай в мире безумия.
Наверное, у Марка были такие же чувства, когда он притянул меня ближе к себе и крепко обнял, жадно втягивая запах. Медленно его нос опускался с моей макушки все ниже и ниже, пока не уткнулся в шею.
Я замерла, чтобы не испортить момент, когда тот нежно пощекотал меня своим дыханием, а затем едва ощутимо прикоснулся губами к чувствительной коже. Это было слишком интимно, слишком нежно, слишком… желанно. Ведь целых полгода я убеждала себя, что тот случай на Новый Год был призраком моей фантазии или мечтой гормонов, но сейчас… Вместе с терпким запахом алкоголя в голову пришла одна мысль: "он хочет тебя поцеловать".
Это было безумием. Совершенным враньем подсознания. Чем-то неправильным, порочным, запретным… Но я все равно, как бабочка, постаралась повернуться к раскаленной лампе. Грант не дал. Его пальцы стали сжимать мою шею еще крепче, когда он хрипло прошептал мне, каждый раз задевая нежную кожу мягкими губами и небритостью:
— Если ты сейчас хочешь мне помочь, а не еще больше свести с ума, – просто уезжай. Там никто до тебя не доберется и мне… так будет легче. Теперь твоя безопасность – моя жизнь. Помоги мне не потерять ее.
Тяжело выдохнув, я уже приняла решение, воспринимая каждое прикосновение мужчины, как последнее на долгие-долгие годы. Еще не выйдя из дома, я знала – это будет мукой.
— Когда я смогу вернуться?
— Я дам тебе знать. Дам знать, Детка… — еще одно крепкое объятие и он просто встал со мной на руках и понес в спальню. — А теперь деткам пора спать. У кого-то завтра начинается новая жизнь.
Он аккуратно уложил меня в пижаме под теплое одеяло и печально заглянул в глаза.
— Самолет завтра, да??? Но… Ты же будешь звонить? — с надеждой спросила я и он тут же кивнул. — А приезжать в гости? — скривившись, мужчина только неуверенно повел плечами. — Хреново…
— Приеду, если случится что-нибудь экстренное, — пообещал он и, поцеловав меня в лоб, быстро вышел из комнаты.
"Когда я сильно соскучусь, то обязательно устрою тебе это самое "экстренное", братец!" – пообещала я себе и заснула.
***
Я не знала, куда именно лечу – в какой штат. Было плевать. Хотелось оставить себе хоть долю приятной интриги в пугающем будущем. Впервые меня отправляли туда, где не будет семьи и Марка… Хотя брат ведь тоже семья, так?
По дороге в аэропорт я с небывалой тоской запоминала каждую улочку родной Москвы. С необычной внимательностью всматривалась в лица прохожих. Кто-то из них улыбался, дети шли за руки с родителями, пары обнимались… а я была одна. Марк не выделил времени, чтобы лично посадить меня на самолет.
Хотя, хочу признать, бизнес-класс стал для меня неожиданностью. Страшно представить, сколько денег потратил Грант на мой перелет. Когда стюардесса попросила отключить телефоны, я услышала звук входящего СМС и с радостью увидела, что это от Марка. Он словно выжидал момент, чтобы попрощаться последним. Финальная точка всегда должна была быть за ним.
Это было голосовое сообщение: «Детка, надеюсь ты не сильно ненавидишь меня за это решение, но поверь – я стараюсь только для тебя. Ни о чем не переживай, ты будешь под надежной охраной, в хорошей школе и всем обеспечена. К тому же у тебя есть я, который все это контролирует. Будешь плохо учиться – встречу тебя с отцовским ремнем! – его голос был наигранно-веселым, но все равно собранным и деловитым. В какой-то момент Грант как-то устал выдохнул и уже более человечно прошептал: — И, да… Я буду скучать по тебе. Хорошего полета, Алиса Воронцова!»
Едва монитор выключился, как я задышала. Позже я переслушала обращение мужчины раз сто и нашла там уйму тайных знаков и зашифрованного смыла. Конечно, его там не было. Я просто скучала.
Едва по щеке скатилась первая слеза, как я увидела видеозапись, прикрепленную к сообщению. Включив режим "в самолете", вышла в интернет и так звонко расхохоталась, что испугала всех богатеньких снобов вокруг.
Это была та самая реклама!
Заиграла детская незатейливая песенка и маленькая девочка с двумя светлыми хвостиками и голубыми глазами криво побежала по дорожке в обычных белых памперсах. Камера фокусируется на ней и малютка грустно прикусывает губу и мило надувает щечки. "Что случилось, Детка?" – хором спрашивают родители. "Я не модная!" – едва понятно лепечет малышка, которой по возрасту нет и двух (наверняка озвучивала какая-то девочка постарше). "Вот держи, Детка!" – пропевают родители. Тут камера снова отъезжает и девочка радостно смеется, весело виляя попой в леопардовых подгузниках. Заканчивается все ее смехом и подмигиванием.
— И почему именно это прозвище прицепилась ко мне? — едва слышно вслух прошептала я, а затем на эмоциях включила телефон, ведь мы еще не взлетели и написала Марку прощальное сообщение: "Я тебя люблю, братик! Хотя иногда готова пристрелить… Пока, Марк!"
Теперь я готова была улететь. Ведь я знала, что Марк Грант все еще меня любит. Я все еще его Детка!
ГЛАВА 3. Новый дом?
Местом моего проживания оказался Манхэттен, Нью-Йорк. Школа, в которую определил меня Марк, была больше похожа на лагерь-пансион для миллионеров. Несмотря на то, что занятия проходили в довольно-таки современном отдельном здании, ученики все равно жили в небольших домиках рядом. По сути, были строения, рассчитанные на от одного до десяти человек.
Я жила одна. И это добавило еще и одиночество к общей депрессии. Во-первых, я впервые осталась один на один с собой. Не было родителей, которые нужным советом или просто словом помогли бы мне справиться с первыми трудностями. Не было Марка, который ранее был моим щитом, закрывающим не только от проблем, но и от реальности. А она была жестока. Язык я не знала на нужном уровне, в связи с чем очень отставала от всего класса… И вообще, как оказалось, не очень-то умела заводить новых друзей...
В первый день подсела к девочке-аутсайдеру и завела с ней довольно странные отношения. Мы не виделись нигде, кроме как за школьной партой. Почти не разговаривали и не делились секретами. Другие же ребята не пытались подружиться, а я не решалась навязываться. Так и тянулись дни…
— Ну что, Детка, как ты? — весело спросил меня Марк. Из-за разницы во времени, мы могли разговаривать только либо ранним утром, либо поздним вечером. Он всегда был веселым и слишком разговорчивым. Неужели он не понимает, что я читаю новости и знаю, какие тяжелые у него сейчас времена? — Весело в школе? Могу только представить: Нью-Йорк, бутики и полная вседозволенность… Эх! Мне бы такое в свое время...
Не удержавшись, я расхохоталась и укоризненно отчеканила:
— Твоя охрана не спускает с меня глаз! Я чувствую себя президентом, не меньше. Где тут разгуляться? Никакой личной жизни.
Марк тут же насупился и грубо пропыхтел себе под нос:
— Рано тебе еще гулять. Лучше учись активнее, а не о личной жизни думай! — я многозначительно приподняла бровь, а тот лишь с вызовом подпер подборок и добавил: — Да, охрана все мне докладывает. Никто за рамки приличия тебе выйти не позволит. Имей ввиду. Мои угрозы все еще в силе, Детка. Достану тебя даже из под земли!
После этого видео-разговора с братом я ощутила себя в капкане. Эмоции, которые все это время копились внутри, не имели пути выхода. И между школой и сном я медленно сходила с ума. Забросив всякое общение с Грантом, я утонула в депрессии. Так прошло полгода.
Новый Год я не отмечала, как и свой день рождения. Провалявшись в кровати все каникулы, наткнулась в интернете на приглашение в спортзал. С этого и началось все "веселье"…
Сперва я и правда упорно занималась, сгоняя лишние жиры и стресс, а после… После я заметила, что главный тренер Дэвид излишне часто проявляет инициативу в моих занятиях.
Ему было восемнадцать и он знал, как понравиться девушке. Мы не переходили грань, но наши поцелуи могли довести меня до морального истощения. Таким образом, кроме бесчисленного количества прогулов в школе, от нашей взаимной симпатии я получила упругую попу, подкачанные формы и целую тучу проблем.
— Эй, малышка, — шепнул он как-то мне на ухо, когда мы страстно целовались в раздевалке спортивного клуба. Должна была признать, рядом с этим парнем я ощущала себя нужной и желанной, неплохо избавляясь при этом от грустных настроений. — Почему бы нам не сгонять в Мехико на выходные? Ты, я и… парочка моих друзей с их девочками.
Был уже конец лета и мне оставалось меньше чем полгода до семнадцатилетия. А еще последний класс школы, после которого не было никаких планов. С Марком я практически не общалась, редкие СМС не в счет. О моем парне он знать не мог, ведь встречались мы только в стенах спорт-клуба, куда охрана перестала заходить после первых трех занятий. Видимо, не считали необходимым.
— Я ведь не гражданин Штатов, Дэвид… — обреченно простонала я. А затем протяжно задышала, когда тот закусил мою мочку уха. — Меня посадят и дело с концом.
Его ладонь слегка скользнула под спортивную майку и ласково погладила живот.
— Я не позволю. К тому же, у меня тоже нет документов, так что будем все перебираться через границу нелегально.
Впервые я внимательно заглянула в глаза моему парню. Он был смуглый и очень напоминал турка или араба. Черные волосы и глаза очень выгодно смотрелись на фоне идеальной фигуры воина. Из меня же он сделал девушку супер героя. Нет, я не обросла мышцами, а лишь округлилась в нужным местах. Тренер он был что надо!
— Ты ведь работаешь в таком крутом клубе и не имеешь при этом документов? Как такое возможно? — понизив голос до невозможности, я силой воли отодвинула его от себя и нервно заправила за ухо длинные светлые пряди. — Может у тебя еще и судимость есть? Хочешь и мне ее обеспечить? Так себе романтика...
Тяжело выдохнув, он нежно притянул меня к себе и устало задышал в плечо.
— Малыш, я не какой-то придурок с доски объявлений. У меня есть поддельный паспорт, но на границе такое не прокатит. Когда-нибудь я расскажу тебе о себе более детально, а пока… давай сделаем это лето незабываемым вместе, а?
И как тут было не растаять? Я согласилась на все его авантюры, еще даже не представляя, насколько будет "не забываемым" это лето. Хоть и совершенно по другой причине!
В назначенный день я попросила охрану отвезти меня в бутик "Sherri Hill", якобы, чтобы присмотреть платье для выпускного. Мужчинам никогда не понять, что девушка не станет выбирать наряд за полгода. Оно ведь выйдет из моды!
Мне хотелось приключений и экстрима. Посему, когда Дэвид рассказал о запасном выходе из бутика, я восприняла ситуацию, как некий квест.
Не прошло и пяти минут как я еле втиснулась в небольшой Volkswagen T1 – машину хиппи. Парни по очереди играли на гитаре медленные проникновенные мелодии, а девочки пели современные поп-песни, хоть и в своеобразной аранжировке. Я была счастлива!
Самый ужас начался позже, когда Дэвид немного нервно осведомил меня, едва все в машине затихли:
— Малышка, сейчас мы пересядем в грузовик и спрячемся там. Ты не переживай, это максимум на пару часов. Затем будут море и романтика.
Только вот все сложилось не так, как хотелось моим новым друзьям. Стоило только подойти к грузовику, как подъехала полиция: причем Мексиканская и Американская. С обеих сторон ограды! Самое интересное, что заламывать руки и сажать в полицейскую машину начали всех… кроме меня.
И только заметив черный джип охраны, поняла в чем дело.
— Пройдемте с нам, — коротко кивнув полиции, охранник схватил меня за руку и потащил в машину. В его руках все это время был включенный телефон. — Все, господин Грант. Мисс в безопасности.
Пока мы шли к авто, лицо взрослого мужчины искажалось словно от болезненных ударов. Я лишь слышала судорожный вопль в трубке.
Как только для меня открыли дверь, то тут же всучили телефон и затолкали в пустой салон. Это оказалась видео связь.
Марк сидел в широком голубом кресле в идеально черном костюме. За время, что я не общалась с братом, он отпустил недлинную бороду, больше похожую на легкую небритость. Его взгляд заметно ожесточился, а глаза стали настолько… непробиваемыми что ли… Меня повело от страха. Кто вообще этот человек?!
— Я привезу тебе самый толстый ремень из своего арсенала. Ты заслужила серьезной взбучки! Готовься, тебя ждет серьезный разговор, Алиса! — было первое, что он сказал. Но я услышала только слово "привезу" и моментально расплылась в улыбке. — Эй, я не шучу. Ты даже не представляешь, какого мне сейчас просто мило разговаривать с тобой.
— Ты приедешь? Как скоро? — забыв обо всем на свете, я едва не разревелась. Как странно, так долго не видеть человека, а все равно от одного взгляда испытывать непередаваемую нужду в нем только сильнее и сильнее.
Марк устало закатил глаза и посмотрел на ручные часы. С меньшей злобой, он спокойно сказал:
— Двенадцать часов до посадки самолета. И имей ввиду – твоих друзей оштрафуют за попытку незаконного пересечения границы.
Уже было плевать! Марк Грант возвращался в мою жизнь!
Марк.
— Что, мать твою, они нашли?! — ослабив галстук, я с трудом сдерживал крик. Сидя в личном самолете компании "Alis Marconi", судорожно пробивал по лептопу всю охрану Детки и в скором порядке находил новую, более квалифицированную.
— Марихуана и легкая травка у всех, кроме Алисы Воронцовой. А еще полные сумки презервативов, алкоголя и…
— И у Алисы?! — страх за "сестричку" не дал дослушать весь отчет полицейского. От одной мысли, что я упустил нечто настолько важное, как честь моей Детки, судорогой сводило все тело. Последнее время она отдалилась от меня и ударилась в спорт, но как она связалась с группкой эмигрантов — ума не приложу.
— Нет, она полностью чиста. Даже удивительно… — коротко отрапортовал он и тут же уточнил: — Но ее парень, Дэвид, – тренер из спорт-клуба, где она занимается, кажется, рассчитывал на веселые выходные. Ведь у него… кхм… всего этого добра было в избытке.
— Ого... Парень, значит? — опробуя это слово на вкус, никак не мог соотнести его с моей девочкой. Она слишком маленькая для таких вещей, даже если в четырнадцать выглядела на все восемнадцать! Лютая злоба взыграла в теле, заставляя едва ли не раскрошить себе зубы, холодно отчеканивая: — Думаю, вам стоит проверить его ОСОБО тщательно. Парень должен в ПОЛНОЙ мере понести ответственность за свои поступки.
— Будет сделано! Есть еще указания, господин Грант?
Телефон был бесцеремонно выключен. Они упустили мою Детку! После встречи с ней – разнесу на хрен всю их "лучшую" фирму охраны. Как, спрашивается, они оказывают услуги королевской семье, если едва не позволили шестнадцатилетней малолетке сбежать из страны?! Не доверил бы им даже свой галстук!
Внезапно чья-то рука бесцеремонно упала мне на колени, заставляя не надолго отвлечься от мыслей об Алисе... Мой ремень так и просил оказаться на ее непослушной попке!
— Дорогой, все настолько печально? — наигранно-участливый голосок Юли заставил поморщиться.
Когда охрана доложила мне о происшествии в Нью-Йорке, я как раз сбрасывал негатив с помощью искусных минетов от этой безумно красивой, но тупой, как пробка, девушки. Ее папашка был очень толковым юристом, курирующим мое, довольно-таки кропотливое, дело. Как оказалось, только дочурка может склонить его в нужную сторону. Пришлось тащить этот балласт с собой, чтобы она не ныла папочке о плохом парне. Сейчас было не то время.
— Не беси... — искусно улыбнувшись, я едва не послал ее. Позитив в такой день давался с трудом. — Налей лучше выпить.
— Может я могу помочь как-то по-другому? — ни чуть не смутившись моей грубости, она уже знакомо встала на колени и я сдался. Это лучше, чем если бы снес голову "сестричке" по приезду.
Остаток пути прошел более спокойно, но сегодня справиться с волнением не помогал даже секс. Все же… не так плохо, что Юля отправилась со мной. По крайней мере, будет личное успокоительное. Чувствую, с Алисой оно мне понадобится!
Встречать нас в аэропорту Детке было не позволено. Я так сильно ждал нашей встречи, что не уверен, дескать смогу устроить ей взбучку сразу. А вот она пусть хоть так понервничает!
По прибытию водитель отвез нас в школьное жилище Алисы. Еще на подходе я замер, с интересом разглядывая картину, как та измеряет шагами комнату за витражным стеклом. Было раннее утро, неужели она совсем не спала?
По непонятной себе причине, я позволил себе не стучать. Алиса, услышав звук открывающейся двери, тут же развернулась в мою сторону, давая возможность рассмотреть себя с ног до головы.
Первое, что было мой подмечено – действительно, не спала. То ли правда боялась взбучки, то ли скучала. Синяки под глазами, осунувшееся лицо, общая бледность… Идиот! Зачем, спрашивается, было ее так пугать??
Голубые глаза Детки с недоверием рассматривали меня, словно впервые. Хотя… как давно мы нормально общались? Тонкие ручки судорожно прижимались к пышной груди, заставляя ту едва ли не выпрыгивать из глубокого выреза… Черт! О чем я думаю?!
Когда она мило хмыкнула носом и в глазах появились слезки, я больше не смог держать строгий вид:
— Я скучал, Детка...
Она неловко улыбнулась, а затем разбежалась и буквально припечатала меня к стенке, запрыгивая на руки. Пришлось подхватить ее под попу… Нереально накачанную, упругую и такую сладкую… Черт!
— А я-то как, Марк! — нежно прошептала она мне, а затем сделала так, как поступала в пятилетнем возрасте — короткими поцелуями осыпала все мое лицо.
И вот тогда я вдруг понял, что этот момент не заменит никакой секс с малознакомыми шлюхами. Возможно, дело в том, что я редко вижу эту малышку, но… Как же хорошо было в ее присутствии... Спокойно. Уютно. Не нужно было прикладывать никак усилий или находить приличную бабу на недельку-другую, со справкой о женском здоровье. Была Детка. Она сглаживала все неровности мира одним своим прикосновением. Как такое вообще возможно...
— Ты протрешь во мне дырку! — шутливо воскликнул я и она тут же отстранилась. Кто вообще тянул меня за язык?!
Ее бездонные глаза посмотрели мне куда-то в самую душу только для того, чтобы подмигнуть и спросить:
— Уверен?! Думаю, ты хочешь этого больше, чем я.
И она была права. В тот момент я хотел. Впервые это произошло тогда, под Новый Год, в гостинной, и повторилось снова. Только теперь ее черты лица стали более выразительными и взрослыми… Да и девочка явно выросла, что отчетливо ощущалось в моих ладонях и в районе груди.
Охренеть, у меня встал на собственную воспитанницу, которая всю жизнь величала меня братом…
И когда мозги почти вернулись на место, она еще крепче сжала бедра на моей талии и прикусила губу. Это свело с ума окончательно. Внутри сражались демоны, которых априори там быть не должно. Что-то темное внутри без конца нашептывало: "Давай! Сделай это! Попробуй ее губы на вкус. Наверняка, они такие же вкусные, как и на вид..." Но был еще здравый рассудок, который напоминал: "Эй, она росла с мыслью, что ты — ее брат. А теперь еще и опекун. Притормози! Хватит Детке душевных ран. Хочешь все испортить?"
И второй демон был прав. Только сейчас голоса ему никто не давал… Особенно, когда Алиса убрала свои ладошки с шеи и провела ими у меня по волосам. Это был предел…
— Эй, ребятки! — послышался голос откуда-то с заднего плана, другой вселенной, иной жизни… Блядь! Юля. — Привет. Ты Алиса, да? Приятно познакомиться с маленькой сестричкой моего парня. Я — Юля.
Юля весело захихикала, когда Алиса быстро спрыгнула с моих рук. Почему так хочется скрутить эту маленькую шейку брюнеточки, вытолкать на улицу и снова вернуться к тому, на чем остановились?
Нет. Все к лучшему. Сама судьба расставила все по местам.
Детка внимательно посмотрела на меня, она все еще улыбалась, но глаз ее это уже не касалось. Затем, посмотрев на Юлю, она встряхнула голову и весело сказала:
— Что же, если брат притащил тебя за тридевять земель решать проблемы воспитанницы, значит, у вас все серьезно. Неожиданно…
Юля просияла, а мне так и хотелось пробить стену ее улыбающейся головой и сказать: "Ты вообще не права, Детка. Совсем!" Только вот Алиса радостно хлопнула в ладоши и добавила:
— Наконец-то! Я рада.
Я был прав. Она все же считает меня братиком, а я — хренов извращенец.
Алиса.
Это было чертовски сложное утро. Я мило улыбалась влюбленной парочке, подавала им чай, рассказывала про учебу, а сама… готова была пристрелить Гранта! Мы не виделись целую кучу времени, а братец решил притащить с собой очередную мисс "я ваша навеки"! Серьезно?
Юля была видной брюнеткой с глазами цвета расплавленного золота. Она оказалась шикарной внешне и доброй внутри. От этого я ненавидела ее еще больше.
У нас с Марком и так были какие-то жалкие два дня! ДВА!!! А эта курица не давала мне и слова вставить в разговоре, наверняка величая свою вселенскую тупость словом "забота".
— Детка, мы наверное поедем ночевать в отель. Это все же школьные домики… — виновато уточнил Марк. Я видела, насколько уставшим он был. Его губы были сложены в тонкую полоску, а брови сведены на переносице. Вряд ли ласковые поглаживания Юли где-то в районе паха возымели такой эффект. Значит, устал.
Я было открыла рот, чтобы объяснить ситуацию и отстоять свое право, как Юля в который раз перебила меня и, с нежностью заглядывая в глаза Гранту, прощебетала:
— Любимый, я уже все узнала еще в самолете! Если Алиса получит разрешение на пребывание гостей у директора, то мы можем остаться тут. Шикарно, да?! Это можно сделать в интернете, но его подписи, видимо, придется ждать до вечера… — она с умным видом достала свой айфон и показала всем онлайн-письмо.
Чисто из чувства необъятной злости, я сунула руку в ящик стола и достала написанное от руки заявление с уже всеми необходимыми печатями. Марк лишь благодарно кивнул, а Юля удивленно заморгала.
— Но… как, Алиса?! У тебя ведь была только ночь!
— Магия, Юль! — самодовольно пожав плечами, я не стала рассказывать, как посреди ночи вломилась в дом к директору, который жил на территории школы. Он хотел было меня выгнать (и не только из своего жилища), но узнав, что мой опекун, Марк Грант, – финансовый друг заведения – быстро все подписал и передал привет гостям.
Марк устало поднялся с места и, не замечая своей девушки, подошел ко мне и обнял. Кратко поцеловав в висок, он извиняющимся голосом протянул:
— Всегда знал, что моя Алиса умеет творить чудеса… Ты не убьешь меня, если немного вздремну, а? Смена поясов и все такое… Не спал почти сутки.
Быстро выделив гостевую комнату "молодоженам" я пожелала им спокойного… дня и тайно попросила всевышнего, чтобы те не стали трахаться за стенкой. Хватит мне потрясений за день.
После отправилась в свою постель и, бездумно глядя в окно,… заснула. Мне снился Марк. Казалось, все реально и я до сих пор ощущаю его пальцы на своей попе. Было чувство, будто он слегка массирует ее, от чего хотелось прижаться к мужчине еще ближе, сильнее, теснее… Странное томление появилось внизу живота, а ворох бабочек сотнями стаек порхнул в каждую клеточку моего тела…
Клянусь, мне казалось, он хотел меня поцеловать… Нет. Бред какой-то.
Я подскочила на кровати, тяжело дыша. Дикие чувства внутри не утихали, когда вдруг…
— Привет! — веселенькая Юля заставила подпрыгнуть на месте и два раза моргнуть. С какой стати брюнеточка прибежала ко мне в спальню и улеглась рядом в постель? Словно прочитав мысли на моем лице, она виновато потупилась и протянула милый розовый пакетик с черным бантиков. — Вот! Это тебе подарок. Лучший комплект "Victoria's Secret" из новой коллекции! Я видела твои фото и видео (Марк как-то мне показывал), так что считаю – белье шили специально для тебя. Безумно дорого, но для маленькой сестры любимого — ничего не жалко!
Первое, братик пересматривал фото и видео со мной… Второе, какого черта он показывал их своей подружке?! Или… у них на самом деле все настолько серьезно?
На стесняясь, я быстро открыла пакет и поменяла свои детские леопардовые трусики на шикарное черное белье с редкими розовыми вставками. В комплект входил еще и милый шелковый халат с пышным бантиком сзади. Хочу признать… выглядело действительно очень дорого, взросло и сексуально. Как она угадала мой третий размер груди – ума не приложу. Впервые в лифе я ощущала себя привлекательной девушкой, а не бабой, вскормившей пятерых грудничков. Увы, я всегда мечтала о маленькой груди!
— Ну… Круто! — Юля с нерешительной улыбкой обошла меня, жадно осматривая все детали нового комплекта. Казалось, ей, правда, важно мое мнение. И я ощутила себя полным дерьмом, ведь не пожалела бы, если бы Марк выгнал ее на улицу прямо сейчас. Злая я... — В груди сидит хорошо, угадала. А вот попа… Детка, я конечно понимаю, что твой парень – тренер в зале, но не стоит так усердствовать с приседаниями. Ты же не афро-американка, да?
Хмуро развернувшись к "подружке", я поставила руки в боки и та испугано отшатнулась назад. "Она еще и называет меня семейным прозвищем. Точно придушу эту гадину!" – прорычал внутренний голос.
Сбросив минутное наваждение, я задала первый вопрос, который пришел в голову:
— Откуда ты знаешь про Дэвида?
— И Марк уже знает. Он в бешенстве, Алиса… — Юля многозначительно повела бровью и, сделав грустное лицо, решила сыграть роль моей мамочки. — Детка, он тебе не пара. Когда Марк услышал, что тот вез в сумке пакетик марихуаны и целую связку презервативов… В общем, я хочу тебе сказать – вся ваша компания была прикрытием для его незаконного заработка. Марк склоняется к тому, что парень бы просто изнасиловал тебя в Мексике и, если бы ты сопротивлялась, просто оставил там!
Мысли в голове путались, но я не хотела верить, что это правда. Дэвид был хорошим человеком и никогда бы не допустил ничего подобного…
— Что с моим парнем?! — прошипела сквозь зубы я, всерьез полагая, что теперь Юля сочтет меня взбалмошной стервой. Плевать! — Мне сказали, что после недельного заключения их опустят. Возможен даже штраф.
— Детка, никто не позволит выйти на свободу человеку, который пытался незаконно покинуть страну с пакетом наркоты! — пояснила мне девушка с таким личиком, будто учила взрослого человека прописным истинам. Отлично, теперь я еще и беспросветная тупица!
Грубо прорычав, я понимала, что злюсь на эту крашенную "подружку", но выплеснуть свои чувства хотелось именно Марку. Он притащил в мое и без того убогое логово свою шлюху и разрешил ей читать мне морали?! А еще мой парень сидит в тюрьме, потому что где-то что-то кому-то показалось?! Охренеть!
Я выбежала из спальни и направилась к Марку. За собой я оставляла только грохот от ударов дверей, которые пыталась предотвратить Юля. Даже сейчас, когда я в шаге от ее убийства с особой жестокостью при свидетеле, эта девушка следует за мой по пятам! Неужели и вправду НАСТОЛЬКО недалекая особа?! Ведь причина срыва в ней...
— Марк! — ворвавшись в его спальню, я не удивилась, когда он уже сидел на постели. Ждал. Приняв позу "я пришла учинить скандал вселенского масштаба", отчаянно заявила: — Что за шоу ты тут устраиваешь? Хочешь о чем-то поговорить — прийди и сделай это сам. В чем проблема?! Зачем подсылать свою шлю… — я бросила взгляд на притихшую Юлю и ослабила напор, — девушку… И подачки мне ваши не нужны!
— О чем ты говоришь, Детка? — он сонно потер глаза, словно и вправду спал несколько секунд назад. Может, действительно не знал о педагогической деятельности своей подруги? Черт...
Внимание Марка привлек мой наряд. Могу поклясться, в ту минуту в его глазах полыхнуло пламя такой силы, что я сама сделала шаг назад и прижалась к стене. Зачем я вообще приходила-то?
Повысив интонацию, брат тут же поднялся с места и, медленно надвигаясь на меня, спокойно, но так, что пробрало до мозга костей, спросил, указывая на подарок Юли: — Что… это? Дружок твой подарил?! Не помню, чтобы мне приносили чеки из этого бутика.
На секунду вернулось осознание реальности… Он отслеживает мои счета! Как это называется?
— Это я подарила, любимый… — в последний момент прошептала Юля и мужчина изменил траекторию, теперь уже расстреливая взглядом подружку. Ее голос выдавал ужасное волнение: — А что такого, а? Девочка взрослая, должна иметь нечто подобное. Вы, мужики, никогда не подумаете о ТАКИХ мелочах. А мы себя комфортнее чувствуем. Да и в постели... Не важно!
Макс снова посмотрел на меня таким взглядом, будто… он заметил, оценил и переоценил. Стало неловко и я прикрыла себя руками, словно была голая. Только сейчас заметив, что не запахнула халат! Боги, белье же полупрозрачное!!
— И ты решила превратить Алису в шлюху, да?! Вали на хрен!! — прорычал он таким тоном, что, если бы эти слова были направлены в мой адрес, давно бы получила сердечный приступ. Только вот не успела я обрадоваться чужому горю, как он внезапно смягчился и миролюбиво прошептал: — Прости, Юль. Возьми мою кредитку и сходи погуляй. Нужно серьезно поговорить с Деткой.
Подружка испуганно посмотрела сперва на меня, затем на злого, как черт, парня и попыталась помочь:
— Послушай, нам нужно всем просто сесть и серьезно поговорить…
— Юля! Иди. Гулять.
Тяжело выдохнув, она послала мне взгляд, типа "держись, но ничем не могу помочь, извини" и, порывшись в бумажнике Марка, радостно упорхнула с его кредиткой.
Послышался хлопок входной двери и Марк повернулся ко мне. Его взгляд не давал мне покоя, заставляя еще плотнее прижаться к бедной стенке. Только теперь чувства были другими.
Его взгляд блуждал по новому комплекту с каким-то... нечеловеческим голодом. А каждый шаг в мою сторону заставлял сто раз пожалеть о нервном срыве.
ГЛАВА 4. Два дня.
Это было безумие. Я не могла дышать, когда Марк приблизился ко мне и заключил в клетку своих рук. Они покоились на стене, по обе стороны от моей талии, но ощущения были… словно именно на коже. Лицо все еще находилось достаточно далеко, чтобы тот прожигал во мне дырку карими глазами.
Казалось, в один момент он помешался на моих губах. Вот его взгляд блуждает по лицу, в уме решая: "Как убить эту истеричку быстрее?", а затем… он, словно загипнотизированный, изучает каждую складочку пересохших губ. Я слегка облизала их языком, а тот поперхнулся и тяжело сглотнул.
Все было безумнее, чем в прошлый Новый Год. Он казался более… одичавшим. Словно путник в пустыне, которому привиделась вода спустя неделю засушливого пути.
Это распаляло. В душе я понимала, что это все — неправильно! Но ничего не могла с собой поделать. Еще несколько минут назад у меня были учеба, парень, депрессия и целая туча проблем… А теперь весь мир сузился до человека передо мной. Моей персональной вселенной.
И это был мой названный брат. Опекун!
Словно в подтверждение его всего лишь отеческого беспокойства, парень хрипло прошептал:
— Пообещай, что никогда не станешь надевать… это. Иначе я сожгу белье к чертям. Ну же, Детка!
Я молчала. Потому что из-за учащенного пульса не могла собрать мысли в кучу. Он заботился обо мне, как о дочери, которой не желают ошибок, а я… Насколько глубоко я еще могла упасть на дно необъяснимого притяжения к нему? Или все дело в гормонах?
"Давай, Алиса! Вали все на них. Так проще, да?!" – подшучивал здравый рассудок.
Я было хотела отвернуться и отстраниться из-за внутреннего ощущения полной собственной ничтожности, как рука Марка переместилась со стены, на самый край халатика. Пояс давно упал на пол и теперь я сама едва сдерживала края сведенными дрожащими пальцами. Грант осторожно убрал их и, не касаясь тела, отодвинул шелк в сторону. Клянусь, я чувствовала жар на коже без прикосновений!
Его потемневшие глаза оценивающе прошлись взглядом по откровенному белью, когда тот прорычал что-то невразумительное, а затем более отчетливо отчеканил в слух, специально для меня:
— Нет. Ты никогда не будешь носить ничего подобного. — а затем немного подумав, осторожно провел пальцем дорожку от моего пупка до милого бантика на застежке лифа. Я перестала дышать и верить, что все еще не сплю. — При других…
Я не успела осмыслить сказанные им слова, потому, как он чертыхнувшись одернул свою руку и заглянул мне в глаза. Мужчина искал там ответы на свои вопросы, но я не знала – на какие.
В какой-то момент мне почудилось, будто он безмолвно спрашивает: «хочу ли я того же?», а я… Я вспомнила Новый Год. То, как дворецкий легко сменил его безумство на взгляд, полный презрения, неверия и… испуга.
Нет. Я не готова была снова получить от него удар по дых. Сейчас у меня только один родной человек – Марк и я не разрешу себе потерять его из-за… слабости, наваждения, минутного влечения?! Не уверена, как правильно обозвать мои запретные чувства. Но моя любовь к Марку стоит дороже.
— Зачем ты притащил с собой Юлю и заставил промывать мне мозги? — уверенно, на сколько могла, отчеканила я.
Он перевел на меня немного растерянный взгляд и пока снова приходил в себя я отвернулась и снова свела края халат. — И где мой парень? Ты уверен, что он на самом деле занимается продажей наркоты?.. Самое время поговорить, братик.
Я боялась заглянуть в глаза Гранту. Боялась увидеть тот же ужас, что и больше года назад. Поэтому увернулась из его рук и подняв пояс, туго затянула его на талии.
Марк тем временем не растерялся и спокойно подошел к мини-холодильнику, достав оттуда привезенный им же виски. В одно движение открыв его рукой, мужчина сделал большой глоток и расслабленно отправился обратно в постель. Будто ничего и не произошло!
— На сама деле я не просто так приехал, Детка... — ошарашил меня он, серьезно заглядывая в глаза. — И Юля приехала не просто так. Она… часть игры. Часть очень сложной партии…
В миг мозг вернулся на нужное место и я с интересом села в небольшое кресло, жадно выжидая, когда же Марк сделает очередной глоток пойла и обратит внимание на меня.
— Малыш, я хотел справиться без тебя, но не все в моей власти. Некоторые вещи скрывать от тебя не только бессмысленно, но и опасно... — устало протянул он. Его глаза еще раз прошлись по-моему развратному виду. Когда я отвела взгляд, тот отставил виски и положил подушку у себя между ног. Зачем? На мой немой вопрос никто не ответил, так как теперь мужчина смотрел только в потолок. — Юля — дочь одного из лучших юристов в России. Да что там России! Он и на мировом уровне всех сделает… Не важно. Короче говоря, сейчас он ведет одно дело… Твое.
— Что?! — я непонимающе уставилась на него, а когда не получила ответа, сделала вопрос более конкретным: — Что может связывать меня и юриспруденцию?! Кто-то подал на меня в суд?!
Наконец, Марк решил удостоить меня взглядом. Печальным и сочувствующим.
— Твой отец не успел оставить завещание, Детка. По идее, у тебя на счету должны быть миллионы и половина компании "Alis Marconi" в придачу, но… — он старался шутить, но выходило жалко. Я уже представляла, какой ужас меня далее ждет. — Многие с этим не согласны. Когда инвесторы и соучредители компании поняли, что ко мне придираться бесполезно – переключились на тебя. Алиса, ты могла услышать о себе много-много грязных слухов и липовых "достоверных фактов". Я борюсь с этой гнилью, не переживай, только… Ты должна понимать – этим людям нужны деньги. Они пойдут на все ради них. Но я сделаю все, как нужно. Поверь, именно по этому ты все ещё в США, а не рядом со мной...
Видимо, Марк понял, что новости о себе я не читала и, очень грубо выругавшись, вскочил с места, быстро подойдя ко мне. Пока я находилась где-то в прострации, тот сел на пол возле кресла и так знакомо положил палец на подбородок, заставляя смотреть только в родные карие глаза. Я была слишком подавленна и взволнованна, чтобы заметить в них что-то такое... Не знакомое мне ранее.
Дрожащими губами только и смогла прошептать:
— Кто-то хочет очернить меня и забрать имущество родителей... Мне плевать на слухи. Достаточно, что ты веришь мне и в меня, но… — на секунду я замерла, чувствуя тепло от уверенного кивка мужчины, а затем продолжила более спокойно: — Наши родители жили компанией. Мы не должны отдать ее каким-то уродам. Чего бы это не стоило!
В глазах Гранта блеснули знакомые чертинки и он ласково прошептал:
— Не на тех напали, малыш. Мы всех победим! — стоило мне только улыбнуться ему в ответ, как он виновато поморщился и отвел взгляд. — Я точно пока не знаю, когда будет суд, присутствие на котором тебе обязательно. Но я буду рядом, Детка… Всегда.
Руководствуясь минутными порывом, медленно сползла с кресла и без разрешения устроилась на руках Марка. Странно, но он растерялся. Впервые! Что за новости?!
— Мне так этого не хватало… Так спокойно, когда ты рядом... — извиняющимся голосом пробормотала я, готовая в любой момент вернуться обратно. Не важно, что иногда на меня находит некое безумное наваждение в присутствии брата. Я любила его и нуждалась, как никогда! Если бы Марк тогда оттолкнул меня, то сломал бы окончательно... И, когда он крепко прижал меня к себе, положив колючий подбородок на темечко… Я едва не разрыдалась от счастья. Только это убежище можно было назвать словом "дом"! — Я так и не поняла один момент. Зачем ты притащил с собой Юлю? У нас и так только два свободных дня… Она меня бесит.
Марк рассмеялся и начал нежно поглаживать мою руку, укрытую тонким халатом. Кожа в этом месте покрылась мурашками, а противные бабочки в животе снова вернулись.
— Не поверишь, меня тоже. Иногда готов убить эту тупоголовую! — неожиданно выпалил он, но когда я расхохоталась и согласно закивала, добавил: — Но будь с ней милой. Пожалуйста! От доброты ее папаши зависит исход твоего дела. Дмитрий Геннадьевич идет на большие риски в деле только потому, что его попросила любимая дочь. К сожалению, не всегда деньги помогают. Иногда нужен более тонкий план… И, Детка, когда я узнал о твоей пакости, то Юля была рядом. Устроила мне сцену по поводу отлета без нее… Я не мог рисковать таким важным делом из-за ее тараканов. Прости и потерпи два дня. Ты ей нравишься и это только лучше для нас.
Не выдержав, я испуганно повернулась к нему и глухо прошептала:
— Только не говори, что ты спишь с ней против воли только из-за меня. Это мерзко и того не стоит!
Брови брата взметнулись к потолку, после чего он самодовольно хмыкнул и сказал то, что больше никогда не повторял. То, что заставило мое сердце остановиться, но я до сих пор не поняла – почему?!
— Я никогда и ни с кем не сплю против воли, Детка. Но спасибо за заботу.
Чтобы как-то скрыть смятение и боль, отвела взгляд и снова прижалась к его груди. Так странно, но теперь любые прикосновения отдавали неприятными спазмами. Откуда взялась эта обида?! Я знала, что в шаге не только от слез, но и от преследующей меня по пятам депрессии.
— Так... Вечер уже, да? Давай погуляем! — внезапно предложил Марк и, посмотрев на свои часы, довольно изрек: — Судя по отчетам горе-охранников – твоя жизнь стала чертовски скучной. Мне так, конечно, спокойнее… Но сейчас я рядом и готов загладить свою вину. Более надёжного и внимательного охранника тебе не найти!
Натянув почти настоящую улыбку, я нетерпеливо заерзала на руках мужчины. Его глаза почему-то потемнели. Откашлявшись и слегка отсадив меня к самым коленкам, он сделал самое отчаянное предложение в своей жизни:
— А поехали в клуб, а? Сто лет там не был и столько же не буду… А тебя выгулять надо, красавица. Слишком ты какая-то… печальная.
Марк.
Я не ошибся, когда увидел печаль в глазах Детки. Думаю, это связано с притязаниями на ее наследство. Несмотря на то, что Алиса является прямой наследницей бизнес-престола, есть люди, которые в лепешку готовы разбиться ради ее денежек и нашей компании. Хорошо, что она понятия не имеет, какой ад творится в Москве… Хотя… чего ей переживать? За честь моей малышки я готов перегрызть горло любому.
— Ну, что? Ты готова? — осторожно постучал в дверь Алисы, зная – там творится полный хаос. Она дала добро и, войдя, я увидел с какой растерянностью девочка рассматривает свой приоткрытый шкаф. На ней все еще был надет тот самый похабный халатик, который в мыслях я сжег на ритуальном костре… Черт, срочно нужен ледяной душ!
Пока я боролся с непонятным мне влечением, отчаянно рассматривая потолок, Детка издала какой-то нечленораздельный звук и упала спиной на постель. Расставив руки в разные стороны, она слегка подняла края халата и углубила и без того слишком заметный вырез.
Штаны снова стали мне малы в районе ширинки. Не понимаю! Когда это началось?! Когда мой член начал реагировать на каждое движение девочки, рождение которой я помню лучше, чем все свои праздники? С каких пор каждое ее слово пробуждает во мне эмоции, за которые я готов бороться и отдать все деньги? Почему взгляд ее светлых глаз способен превратить меня в розовую лужицу, одичалое животное и немого психа одновременно?!
Но больше всего пугало другое – я не мог сдерживать себя. Впервые! Хоть раньше этого и не требовалось (любая, которую я хотел, вскоре оказывалась у меня в постели)! Я точно знал, что в любой момент могу сказать себе "стоп" и вернуться к прошлой жизни.
Но не сейчас. Сейчас, словно какой-то прыщавый подросток, ждал когда малышка расставит ноги немного шире, давая мне снова возможность оценить свои трусики, от которых там только название.
"Грант, где твои мозги?!" – призывал к благоразумию внутренний голос. Но я знал ответ и на этот вопрос – они подрагивали между ног и умоляли наброситься на девушку передо мной. Заставить ее забыть других парней. Показать, что я тот, кто ей нужен. Доставить удовольствие и получить его самому. Моя! Моя маленькая и единственная Детка!
Тяжело сглотнув, едва добровольно не ударился пару раз головой о бетонную стену. Хватит! Эта девушка больше напоминала мой личный герон, привыкание к которому появляется после первого же употребления. Вот она смотрит на меня сквозь приопущенные ресницы в гостиной под Новый Год и следующие полтора года я думаю лишь об этих глазах, ее дыхании и сладком запахе. Уверен, происшествие в спальне с халатиком и ее шелковистую кожу я буду вспоминать ровно столько же.
Как я раньше не замечал, насколько привлекательной она была? Словно человечество вывело некую идеальную формулу девушки. В нее входило все: сногсшибательная внешность, умная головка, а так же женская ранимость и застенчивость, которые сводили меня в ней с ума.
И я ОБЯЗАН бросить эти "наркотики". Как бы смешно это не звучало – ради самих "наркотиков". Детка считает меня своим братиком, опекуном, папашей или даже злобным дядей, но не тем, кто готов сорвать с нее трусики зубами. Пусть все так и остается. Потому что она больше… Больше, чем весть мой гребаный мир, и больше, чем я могу ей дать.
— Мне нечего надеть... — отозвалась мученица и резко вскочила с постели, жалобно глядя на меня.
"Детка, все что угодно! Одно словно и мир у твоих ног!" – тут же отозвалась розовая лужица, но я-таки заставил себя вопросительно приподнять бровь и спросить:
— Алиса, у тебя была безлимитная карточка, почему ты ни разу не ходила за покупками? Если не ошибаюсь, раньше ты делала это раз в неделю.
Ее глаза тут же покрылись какой-то дымкой и малышка ушла в себя. Губка жалобно затряслась, а я до хруста сжал кулаки. Снова спросил что-то не то?! Хотелось схватить ее и сжать в своих объятьях, оградив даже от плохих воспоминаний, но… сейчас не стоило. Я и так позволял себе слишком много. Грань была слишком близко.
— Мне ведь нравился сам процесс покупки вещей, понимаешь? — хрипло прошептала она сладеньким фальцетом, от которого чертовы мурашки прошлись по телу и заставили волоски встать дыбом. — Мне казалось, у меня есть друзья… Мы ходили по торговым центрам, выбирали в модных бутиках одежду часами, а потом долго сидели в кафешках и обсуждали все подряд. Сейчас все по-другому, Марк, — она, наконец, подняла свой взгляд на меня и я поморщился. Сколько же там было боли для этой девчонки. Как я это допустил?! — "Друзья" даже не звонят, знакомые пропали, а новых я заводить, как оказалось, не умею. Тебя тоже никогда нет рядом.
Тяжело выдохнув, плюнул на свои тончайшие барьеры и через два шага уже крепко прижимал к себе хрупкое тело Детки. Я знал как это ее успокаивает. Одно осознание этого факта дарило радости большое, чем получил за весь прошлый год.
— А знаешь, что мы сделаем прямо сейчас, а? — прошептал я ей в самое ушко, а когда та мило вздрогнула, изрек своей самый желанный приговор: — Поедем в самый лучший магазин и купим тебе самое красивое платье. Я буду твоей подружкой! Обещаю веселить тебя, но не заставляй красить ногти. Знаю, ваши американские мужчины считают это верхом моды, но… этого Я не переживу!
Она расхохоталась и, смешно вытерев нос весь в слезах, коротко пропыхтела:
— Дэвид никогда не красил ноги!
От одного упоминания об этом уроде кровь взыграла в жилах. Алиса пока не знает, но этот подонок зарабатывает на продаже марихуаны. К тому же, наверняка хотел склонить мою девочку к сексу. Охренеть! Пусть скажет полиции спасибо, что не выпускает его на улицу. Целых костей у парнишки бы давно не осталось.
Словно почувствовав мое напряжение, Детка слегка вывернулась из моих объятий, но только чтобы заглянуть в глаза.
— А как же клуб, Марк? У нас только два дня, а ты предлагаешь тратить время на скучный ночной шоппинг со мной. Я не настолько жестока!
Не удержавшись, послал ей взгляд полный негодования. Даже если она заставит меня перебирать зерно или копать картошку – это не может быть скучно и бессмысленно… с ней.
— Во-первых, клубы работаю до утра! — наигранно недовольно процедил я, поймав ее серьезный взгляд. Не удержавшись, слабо шлепнул Детку по носу, от чего та мило поморщилась и я снова притянул ее к себе. Пусть будет ближе. — Ну и шоппинг не так ужасен для мужчины, как вы, женщины, думаете. Что же! Чувствую нас ждет веселая ночка, Детка!
Алиса.
Марк не шутил и на самом деле притащил меня в бутик. Там играла приглушенная классическая музыка, а платья висели в отдельных квадратных отсеках в окружении зеркал и слишком сильного освещения, будто стоили целое состояние. Наверняка так и было.
Стоило только протянуть руку к первому попавшемуся, как возникла девушка в снежно-белой униформе и, обращаясь напрямую к Марку, отрапортовала с натянутой улыбкой:
— Очень рада вас видеть в нашем салоне-бутике. Чем-то могу помочь?
"Интересно, блондиночка специально не замечает само мое существование? Или розовое платье от "Гуччи" трехлетней давности действует на нее как капли свежевыжатого лимона в здоровый зрачок?» – усмехнулась я про себя и успокаивающе улыбнулась Марку. Он смерил девушку невидящим, безразличным взглядом и ледяным тоном поставил задачу:
— Коктейльное платье.
Дамочка кивнула и провела нас в отдельную комнату. Грант сел в мягкое черное кресло и спокойно взял кофе со столика, который попросил ранее. Консультант притянула мне целых шкаф на колесиках и завезла его в мою примерочную. Закрывшись изнутри, я ощутила тоску. Как-то не так раньше проходили мои вылазки с подругами… Во-первых, мы не ходили по бутикам-музеям, где понтов больше, чем хорошей и качественной одежды. Во-вторых, меня очень смущала осведомленность Марка о подобных местах в Нью-Йорке.
Вытянув первое попавшееся из ряда, не задумываясь натянула его и вышла к мужчине. Прежде, чем он успел высказать свое мнение, как бы невзначай спросила:
— Ты бывал тут раньше? Ты ведь ранее посещал Америку…
— Не-а, — коротко ответил тот и покрутил пальцем, дескать, развернись. Едва я это сделала, как он выдал свой вердикт: — Нет, Детка. Ужас. Выглядишь на все сорок.
Мои брови поползли вверх и я поспешила к зеркалу. На мне было ужасное бордовое платье, с целой тучей оборок и вычурными зелеными рукавами, под стать учителям в академиях для девочек.
— Бррр… — поморщилась я, — посмотри на меня и запомни! Так я буду выглядеть, если решу уйти в монастырь… Какой-то очень крутой монастырь, для осознавших суть бытия богатеньких дамочек, но не желающих совсем бросать высокую моду.
Марк, как ни странно, шутку не оценил и отправил обратно в кабинку. А мне не понравилось, что он постоянно пялится в телефон.
"Наверняка Юлечка переживает!" – гадко нашептал внутренний голос.
Решив привлечь внимание братика на себя, в этот раз я-таки потрудилась с выбором следующего платья. По сути, их было около трех, безумно красивых на мой вкус: одно нежно-розовое с корсетом и юбкой пачкой; другое красное, тонкое и облегающее по талии, с ассиметричным вырезом впереди; а третье сидело словно вторая кожа, помимо всего включало в себя некое подобие ворсинок, которые при каждом движении превращали меня в пушистую елку. Если учесть, что ткань платья бежевая, а "ворсинки" красные – смотрелось эффектно и очень сексуально. Выбрала я его.
Выйдя из кабинки, широко расставила ноги и, быстро покрутившись, задала главный вопрос:
— Ну и? Так кто тебе рассказал про это жуткое место?
— Юля. Все уши мне прожужжала про него. Сказала, тебе тут тоже понравится... — насупив брови, на одном дыхании выпалил он, а затем, как-то странно посмотрев на меня, процедил по слогам: — Сними это немедленно. Подобное ты никогда не оденешь. Люди тебя не увидят в этом купальнике.
Во мне взыграла злость! Всего несколько месяцев оставалось до моего семнадцатилетия, а этот человек все еще смеет указывать, что мне надевать, а что нет?
"Кто платит, тот и правит банкетом!" – согласился с братиком внутренний голос, но вот злобная стерва внутри только просыпалась…
Медленно подступая к Марку, я решила впервые в жизни проверить одно предположение. Пожалуй, я не сшибающая с ног своей добротой Юля и не согласная на все Светка, но я — его Детка! И он ВСЕГДА таял рядом со мной. Раньше я воспринимала это как некое умиление перед объятиями младенца, но сейчас… Разве нельзя попробовать использовать эту его слабость в своих целях?
— Ты помнишь – я играю роль твоей подружки? — напомнил Грант, с интересом рассматривая, как "ворсинки" перекатываются на ногах от каждого плавного движения. Пожалуй, это только придало уверенности в себе. — Со всей ответственностью заявляю, что подобные наряды стоит носить только в спальне и то… Черт, Детка! Что ты творишь?!
Я села к нему на колени. Не так, как обычно, а лицом-к-лицу. Мои ноги весело болтались по разные стороны от его бедер, так как сидение оказалось очень высоким. В какой-то момент гравитация меня покинула, а я начала падать на бок. Слава богу, братик успел удержать меня за талию.
— Грант, ты должен проявить себя как добрый опекун и купить мне это чертовски красивое платье! Я уже достаточно взрослая, для таких вещей! — гипнотизируя его расширившиеся зрачки, четко отчеканила я. Кажется, мужчина перестал дышать и я даже насупилась, подумав, что во мне внезапно проснулся дар погружения в другую реальность, в которой сейчас был Марк. Он так сильно сдавливал мою талию, что в какой-то момент я не сдержала тихого шипения: — Ты решил просто выдавить меня из этого платья? Интересная идейка, только русские так быстро не сдаются!
Проморгавшись, Марк словно только что заметил меня. Медленно осмотрев меня от самых ног до головы, его взгляд особенно задержался на слишком расставленных ногах, а затем вернулся к лицу с жестким оскалом. Он что, трусов никогда не видел?! Вот уж сомневаюсь!
— Хватит устраивать концерты, Алиса! Я сказал – нет. Разговор окончен! — грубо выплюнул он, будто я только что совершила убийство на его глазах.
Глупый, он словно не понимал – это заставляет мозг работать еще быстрее. Как мне научиться воздействовать на Марка Гранта?! На войне все средства хороши…
Мои руки легли на его длинноватые волосы, затянутые в тугой низкий хвост. Пальчиком я подхватила мелкую резинку и порвала ее, быстро растрепав их. Ох, какие же они были мягкие на ощупь…
— Упс! Сейчас исправим! — вмиг отреагировала я. Ноги в одну секунду переместились на края дивана и я встала на колени. Вплотную наклонившись к самому уху Марка, принялась быстренько затягивать его хвост своей простой черной резинкой. Раньше его успокаивало, когда я делала ему массаж головы. Он часто просил потрогать его волосы, дескать, его это расслабляло.
Теперь же задача стояла сложнее: не убить его своей грудью, которая так и норовила залепить мужчине парочку пощечин. В какой-то момент порвалась и моя резинка. Теперь уже и вправду случайно. Я громко вскрикнула, а тот ухватил меня… за попу. Не знаю почему. Наверное, подумал – я снова падаю.
И в тот момент, когда его пальцы притронулись к почти что оголенной коже, спрятанной за тонким слоем ткани, я забыла, что вообще затевала. Хотела его задобрить? Склонить на свою сторону? Проверить, так же сильно он без ума от моей близости, как и много лет назад? Как бы не так!
Теперь сама попала на эту удочку! Я готова была молить, чтобы он не отпускал меня. Чтобы его пальцы сжали меня еще сильнее. Притянули к себе, а дальше… Он наверняка знал, что нужно делать дальше...
От одной мысли, что он может прикоснуться ко мне еще и еще, в груди разгорелось такое пламя, что я с шумом выдохнула в ухо мужчины. Нет, это было сильнее меня. Что-то большее, чем здравый рассудок, терпение и самоконтроль. Влечение, которому нет объяснения и нет места.
И в тот момент, в ту роковую секунду, я правда готова была сделать шаг первой.
— Кто кричал? Есть проблемы с платьем? Оу… — на заднем плане раздался оптимистичный голос консультанта. С перепугу я быстро перекинула ногу и теперь сидела на руках Марка, как раньше. Без зрительного контакта, рассматривая только покрасневшую блондиночку. — Простите… Мне очень жаль, что помешала вашей паре…
— Мы не… — подал голос Марк, но я него перебила громким покашливанием. Что он хотел сказать? Что зажимает свою воспитанницу на правах опекуна?! Или, лучше, "Не подумайте плохого, она просто моя сестренка! Нет, не падайте в обморок – не родная! Хоть ей еще и восемнадцати нет… Куда вы звоните? В полицию???"...
Перекинув одну руку через плечо мужчины, плотнее прижалась к его груди, которая ходила, как на шарнирах. Ого! А я и не думала, что мистер "я круче всех" умеет волноваться!
— Ничего такого. Любимый просто выбрал мне шика-а-арное платье и я не могла его не отблагодарить! — подражая голосу блондинок из известных сериалов, решила сыграть образ, которым меня давно окрестили: любительницы толстых кошельков. — Мне бы еще туфельки и цацки, было бы вообще огонь!
Консультант тут же просияла, явно радуясь, что сбагрила очередную похабщину и снова посмотрела на "папика".
— У нас есть шикарные туфли к этому наряду, но украшения тут не нужны. Могу предложить услуги визажиста и стилиста. Что скажете?
Посмотрев на ошалевшего от моей истории Гранта, едва сдержала улыбку. Тем не менее, к роли пришлось вернуться. Жалобно закусив губку, я сладенько пробормотала:
— Котик, ты же хочешь, чтобы я была самая красивая, да? — я бы заплатила все свои деньги за фото выражения лица Марка в этот момент. Я-таки засмеялась, только выдала это за слезы. — Вот видишь, до чего ты меня довел?! А это только начало! Хочешь, чтобы я при всех рассказала, что прошлой ночью ты…
— Окей, ладно… Ты победила... — хрипло выдавил он, а затем, убрав руки с моих бедер, поднял их вверх. — Сдаюсь. Только ты наденешь его один раз, а потом я лично его сожгу.
Блондиночка вышла из комнаты за туфлями, а я вернулась в себя. Подарив Гранту счастливую улыбку, коротко обняла его и, поцеловав щеку, спрыгнула с колен.
Радостно покрутившись перед зеркалом в дорогущей обновке, не удержалась от очередной колкости победительницы:
— Как думаешь, может мне стоит задуматься о театральном? Одну роль я уже освоила.
Грант молчал, а я случайно напоролась на его взгляд через зеркало. Он был какой-то странный, но от него я ощутила себя мерзкой особой. Неужели мне как-то удалось задеть его чувства?
— И кого же ты играла? — буквально выплюнул он.
— Всех твоих баб в одной ипостаси! — несмотря на то, что я все еще чувствовала себя виноватой, не смогла не припомнить наш последний Новый Год. Кое-какая картина до сих пор стоит у меня перед глазами, когда я моргаю. — Прости, была еще одна деталь! Но засунуть руки тебе в трусы на глазах у других я бы себе никогда не позволила.
Его брови взметнулись до самого потолка, а глаза расширились. Я была уверена, сейчас он скажет мне что-то особо гадкое или снова отчитает, но блондиночка опять вторглась в личное пространство.
— Что же, вас уже ждут наши мастера, а туфельки примерите позже. Хорошо, дорогая? — у девушки было настолько хорошее настроение, что та едва не пела от радости. Еще бы! Вряд ли в этом музее кто-то часто что-то покупает. Ее мечтательный взгляд посмотрел сперва на меня, а затем на Марка, чтобы извлечь из себя саму необъяснимую и глупую мысль, на которую были только способны ее мозги: — Какая же вы все-таки пара красивая! Вот говорю вам как художник, дизайнер и стилист. Редко такие подходящие друг другу внешне люди к нам приходят. Да и не вооруженным взглядом видно, какая у вас искренняя и сильная любовь!
По моей спине прошли мурашки. И пойми их – почему.
ГЛАВА 5. "Терпкое яблоко"
В бутике мне сделали вечерний макияж "смоки айс", сложный контуринг лица и приклеили ресницы. От красной помады я отказалась и воспользовалась своим бесцветным блеском. С прической все обстояло немного сложнее. Стилист упорно убеждал меня, что стоит сделать высокий ровный хвост, но я настояла на кудрях.
Когда я гордо вышла на высоких каблуках, в новом платье и образе к Гранту, он все еще был не в настроении. Его глаза пытливо прошлись по моему внешнему виду, словно бесчувственный робот оценивал не интересного ему человека, а затем он просто одобрительно кивнул и молча расплатился. Марк избегал смотреть мне в глаза…
Я бежала за ним по каменной дорожке к машине. Каблуки не давали мне делать этого быстро, а Марк не соизволил даже подать руку. Он был зол и я уверена, что на меня.
У самого авто Марк таки расщедрился, галантно открыв дверь, и, с полностью отсутствующим взглядом, ждал, когда я доплетусь до него. Словно это была самая большая мука в его жизни.
— Какого черта происходит?! — не выдержала я и от бессилия слабо толкнула его в плечо. Он непонимающе повел бровью, дескать, вообще не при делах. Казалось, еще секунда и из моих ушей пойдет пар. — Помнишь наше правило: есть проблемы – мы их обсуждаем! Не веди себя, как козел.
Знаю, это был перебор… Но как можно было еще назвать этого бесчувственного чурбана?! Подумаешь, поиграла немного на нервах брата, так это было весело! Разве нет?..
— Придержи язык! — сощурив глаза и понизив голос, он показался мне подобием пантеры, готовой к прыжку. Вкрадчивый голос предупреждал меня об опасности: — Еще одно слово и мы возвращаемся домой.
Я задохнулась от возмущения, непонимания и абсурдности ситуации. Да что же его ТАК задело?
Выдохнув, постаралась призвать себя к благоразумию: "Окей, признай, Алиса, – ты устроила непозволительное шоу в бутике. Его, наверняка, тошнит от одной мысли о близости с тобой, а ты вешалась на нем и шептала всякие глупости. Грант взрослый и умный мужчина. Его просто раздражает твое детское поведение. Других причин нет…".
— Ты приехал только на пару дней и я не хочу ссориться, — потупив взгляд, я протянула ему примирительный мизинец. Он даже не пошевелился. — Знаю, во мне еще слишком много ребенка. Но, Грант, я хочу веселиться! Я еще успею побыть занудной бабулькой. Когда мне еще делать глупости?! Ты, наверняка, считаешь меня бестолковой овцой, а я просто хочу найти свое место в этом мире. Тебе тоже пора перестать быть чопорным миллионером и вспомнить, что тебе еще нет и тридцати.
Засмотревшись под ноги, чудом заставила себя переключиться с самобичевания на безумно-красивые туфли. Никогда не носила ничего подобного, даже в "прошлой" жизни, где родители баловали меня сверх меры. Грант сегодня побил все рекорды и нашел самый дорогой бутик и всех мою опробованных.
Внезапно что-то теплое сжало мой пальчик. Это было мизинец Марка! Я с надеждой заглянула в его лукавые глаза, а затем радостно дернула наши сплетенные пальцы:
— Мирись, мирись, мирись и больше не дерись! — прокричала я, словно все еще было нашкодившим пятилетним ребенком и пришла упрашивать взрослого братика Гранта не ставить меня в угол. А затем, плюнув на приличия, крепко обняла его, слегка повалив на машину. — Больше никогда не веди себя так!
— Эй! Это я должен был сказать эту фразу, Детка! — саркастично и, якобы, недовольно подметил Марк, пока его руки медленно ласкали кудряшки на моих волосах. — Едем.
Не могу сказать, что чувство недоговоренности пропало совсем. Но в машине я хотя бы не страдала от гнетущего молчания. Что-то тревожило Марка и я тайно надеялась, что это не тоска по Юле.
Когда машина остановилась у неоновой вывески клуба "Tart Apple" в форме зеркального яблока, вдруг вспомнила, что мне нет двадцати одного года. Марк было протянул мне руку, чтобы помочь выбраться из салона, как я случайно спалила перед ним пластиковую карточку, от которой у брата полезли брови на лоб. Черт! Откуда я знала, что та буквально вывалится, стоит мне открыть сумочку.
Марк выхватил ее из моих рук и прокомментировал в слух:
— Оу, значит тебе уже двадцать три года, да? Кто ты тут у нас, а? Мишель Болари… Хм, имя тебе не идет! — сощурив гримасу: "А не обалдела ли ты, подружка!", он достал из кармана складной нож и на моих глазах разрезал поддельное удостоверение личности.
— Эй… Дэвид возился с ними два месяца! — воскликнула я и тут же прикрыла рот ладонью. Упс… Мне показалось, что Марк прорычал и едва слышно сказал пару слишком грубых слов в адрес моего, наверное уже бывшего, парня. — Если ты забыл, мне шестнадцать. Никто в клуб меня теперь не пустит. Можно возвращаться обратно…
Превратив мой американский пропуск во взрослую жизнь в мелкую кучку макулатуры и пластика, он самодовольно открыл дверь и выпустил меня на улицу. Надо же, никаких нравоучений!
— Я молчу только потому, что знаю – ты ни разу им не пользовалась! — словно прочитав мои мысли, посвятил меня Марк.
Его рука лежала у меня на талии, когда мы подходили к центральному входу в клуб. Сотни людей стояли в длинной платной очереди, а он выбрал VIP-отсек. Признаюсь, мне было приятно, что мужчина не просто взял меня под руку, а словно укрыл от всего мира своими объятиями. Это было… по-взрослому.
Я перестала дышать, когда мы подошли к двум амбалам на входе. Казалось, они могли бы прямо сейчас убить пару человек и даже не поморщиться, но вместо этого кивнули братику и покорно отрапортовали:
— Господин Грант, рады видеть вас! Руку, пожалуйста, — Марк тут же протянул ладонь и ему поставили красную печать. Когда амбал посмотрел на меня, я еще плотнее прижалась к Марку, а его ладонь успокаивающе погладила меня по бедру. — Вашу руку, мисс.
Через секунду на моей руке была печать. И пусть она смотрелась неуместно на фоне нового платья, но я как никогда остро ощутила на языке вкус свободы. Тот терпкий привкус взрослой жизни, который Грант всегда давал пробовать мне по слишком маленькому кусочку. Только вот теперь я должна была испробовать ее так, как сама пожелаю. Испить до последней капли...
Это моя ночь! И она не пройдет в пустую!
— Как ты это сделал? — шепнула я ему на ухо, пока мы не вошли в зону, где музыка не даст нам возможности поговорить. — Магия вне Хогвартса запрещена! Тебя посадят в Азкабан без суда и следствия… Я ведь магл, передачки тебе передавать не смогу.
Марк громко рассмеялся. Давно не видела его таким по мальчишечьи расслабленным.
— Любовь к "Гарри Поттеру" однажды приведет тебя к психиатру, Детка! — но стоило мне только попытаться закатить глаза и подумать обидеться, как тот резко раскрутил меня в такт музыке и, когда я едва не упала на своих ходулях, он крепко ухватился за мою талию и прошептал свое заклинание: — Это мой клуб.
Марк не первый раз брал меня с собой в клуб. В "прошлой жизни" я была не отъемлемой частью его шумной компании. Он словно всегда хотел держать меня в поле своего зрения и не важно, где это происходит: дома у камина или на очередной вечеринке. Я всегда должна была быть рядом.
Тем не менее, впечатления после очередных вылазок с Грантом было двоякое… Конечно, мне льстило, что взрослый парень ввел меня в свой крутой круг общения. Хотя именно тут-то и появлялось вездесущее "но"… "Не вставать. Не пить. Не курить. Не заигрывать с этими долбо… не подходящими тебе по возрасту парнями. Особо не высовываться!" – всплыли в голове слова Марка, которые тот повторял каждый раз. Всегда было чувство, будто перед моим носом держат кусок свежего стейка, который пахнет так, что слюнки стекают по подбородку… А ест его кто-то другой! Прямо на моих глазах! Медленно-медленно, а еще и жадно причмокивая и облизываясь…
Сейчас же все было по-другому. Не было шумной компании и его постоянно сменяющихся девушек. Были только Марк и его рука на моей талии, когда мы шли в самый конец зала. Про себя я пообещала провести этот вечер так, чтобы помнить до следующей встречи с Грантом. Отсиживаться не собиралась точно. Хватит с меня образа робкой зверушки!
Заиграл ремикс "Alice Merton – No Roots", когда мы как раз достигли самого центра зала. Там располагались пятьдесят процентов всех танцующих посетителей клуба, так как рядом стояла стойка диджея в форме стеклянного яблока. Кажется, на входе его обсуждали как очень популярную личность.
Марк продолжал медленно вести меня вперед, крепко прижимая к себе рукой и расталкивая всех на нашем пути, словно какой-то телохранитель. Он чаще меня смотрел мне под ноги, боясь, что я просто свалюсь. Что же… Это было предсказуемо!
Я засмотрелась в лицо очень экстраординарного диджея лет пятидесяти с дредами и футболке с надписью: "Я пью только чистый спирт", когда какая-то девушка в танце решила показать своему парню финт руками и едва не убила меня хуком в живот.
Братик тут же отреагировал и повернулся в мою сторону на жалобный стон. Только вот я сделала тоже самое, что буквально заставило нас столкнуться носами.
— Что случилось, Детка? — он немного отодвинулся, ведь я продолжала сжимать живот с кислой миной. Его взгляд скользнул мне за спину, но тот не нашел никого подозрительного. Наверняка, девушка даже не заметила, что едва не выбила из меня дух и спокойно себе танцевала. Я и сама уже почти пришла в себя, когда ледяной голос Марка, все еще выискивающего в толпе жертву, вызвал мурашки на спине: — Кто?
Одно слово, а я уже знала, что он сделает с этой несчастной. Пожалуй, мне было достаточно его желания надрать задницу моему обидчику и всю боль, как рукой сняло.
Не сдержав теплую улыбку, я положила свои руки ему на шею и скрепила пальчики, слегка поглаживая волосы. Когда его не понимающий и нахмуренный взгляд вернулся ко мне, слегка качнула бедрами, напоминая:
— Мы в клубе. И не бойцовском, если ты вдруг не заметил... — он слегка усмехнулся, хотя взгляд оставался настороженным. Я закатила глаза, когда он внимательно посмотрел на мой живот, будто ждал когда оттуда вылезет "чужой". — Боги! Да все хорошо. Ты ведь часто бываешь… точнее — бывал в клубах и должен как никто знать: тут запросто можно получит шлепок по попе, "рукопожатие" груди, а уж за махи локтями я вообще молчу.
Не знаю, что я сказала не так, но Марк еще больше насупился и начал оглядываться по сторонам со взглядом, который будто кричал: "На хрена я вообще ее сюда притащил?! Что было в моей голове в момент принятия этого решения?".
Мне показалось, что сейчас он просто дернет меня за руку и скажет непоколебимое "уходим", посему плотнее прижалась к нему и тихо прошептала:
— Обожаю эту песню! Потанцуем?
Грант прислушался и сморщился так, будто я заставила девяностолетнего старика станцевать брейкданс:
— Алиса, я ведь…
— Ох… — закатив глаза, просто взяла его руки и опустила на свою талию. И тут же пожалела… Они обжигали мою кожу так сильно, будто перед этим находились в раскаленной духовке. Я тяжело сглотнула, когда он плотнее прижал меня к себе и силой воли заставила вернуть мою собственные ладони ему на шею. Нужно было заполнить нашу тишину и уединение какой-то глупостью, чтобы просто не потеряться в своих внутренних бабочках: — Еще немного и ты перекочуешь из гордого статуса "брат" в "папочку". А там уже и до "дедули" недалеко…
— Вот значит как, да?! — его глаза сузились до невозможности, когда он еще плотнее прижал меня к себе, от чего я неподдельно охнула ему прямо в губы. Лишь на секунду его взгляд зацепился за них, а потом ко мне вернулся мой любимый мальчишка Марк: — После сегодняшней ночи ТЫ почувствуешь себя старушкой и будешь просить пощады!
— Да ладно… — мне хотелось продолжить наше сражение колкостями, но тот внезапно раскрутил меня на месте, а в следующую секунду я оказалась у самого пола. Естественно, Марк успел меня поймать…
Как бы странно это ни звучало, но чести танцевать с братиком я раньше не имела. Его вечные девушки не выпускали лакомый кусочек из рук и я могла только наблюдать их "брачные игры", которые те называли танцем. Раньше я думала, что Марк просто так уламывает их по скорее отправиться в постель, но сейчас осознала – он просто не умеет по-другому. Его стилю позавидует даже главный герой из "Грязных танцев"!
Вряд ли он бы делал ТАКОЕ с моим телом намеренно.
Его руки нагло скользили по моей талии в такт музыке от самых бедер до подмышек, когда я старалась как можно плотнее прижаться к его теплому телу и раствориться в мужских прикосновениях. Грант крутил меня, вертел, уводил в другой мир… где грязные танцы правят балом, а не менее грязные девочки чувствуют жуткое жжение внизу живота, стараясь прижаться как можно плотнее к… собственному опекуну.
Раньше мне казалось мерзким, когда после одного танца с Марком девочки с радостью шли в койку, а теперь сама была из числа тех, кто безмолвно просил его не останавливаться…
Здравый рассудок так сильно призывал меня к благоразумию, но я просто заблокировала его в своем сознании и захмелела от терпкого аромата Марка Гранта. Улыбалась, веселилась и напрочь забыла кто я, где и что вообще происходит.
Один трек сменял другой, а мы продолжали наслаждаться обществом другом друга, словно находились в другой вселенной, где все это было дозволенно… На языке крутилось одно словно... прелюдия...
В какой-то момент его пальцы поползли вниз по моей спине от самых лопаток, словно там были клавиши фортепиано... Они спускались очень медленно, пока их хозяин с каким-то маниакальным удовольствием заглядывал мне в глаза, боясь пропустить хоть одну эмоцию. И когда его пальчики оказались на моих бедрах, я перестала дышать и смотрела на него с немой мольбой: "прошу, не останавливайся!". А он, криво усмехнувшись только ему известным мыслям, резко убрал руки. Я не смогла сдержать разочарованный стон, когда вдруг обе его ладони резко шлепнули меня по попке и там и остались.
Это был конец. Мой крах. Капитуляция перед нашими смешными судьбами. Я сдалась и была готова молить его о чем-то большем.
— Марк, я… — хрипло прошептал незнакомый мне голос, но слова утонули в его дальнейших движениях. Он медленно спустил правую руку с ягодицы на бедро и начал поднимать мою ножку, чтобы в некотором смысле зацепить за себя.
— Тшш… Детка… — прошептал он одними губами, но я уловила каждую букву, ведь смотрела на них беспрерывно. В какой-то момент он так сильно прижал меня к себе, что я перестала дышать и каждой клеточкой своего тела ощущала его крепкие мышцы,словно выкованные из самой твердой стали и… значительный бугорок между ног. Боги, он сделал все это, чтобы я ощутила его эрекцию?!
Мы застыли в откровенной позе, тяжело дыша. Казалось, любое движение каждого из нас разрушит момент раз и навсегда. Только тупой бы не понял желания мужчины напротив, но больше пугало то, что я сама была готова накинуться на своего опекуна, которого всю жизнь называла братиком, и подарить ему самый нетерпеливый и страстный поцелуй, на который была способна…
Поцелуй… Поцелуй!
"Алиса Воронцова, вернись на эту планету и сделай уже что-нибудь! Хорошо, если ты мило улыбнешься и отодвинешься от, черт побери, своего почти что родственника и вспомнишь о Дэвиде! Пусть между вами больше ничего и не будет, но еще несколько дней назад ты верила, что он — твоя судьба!" – нервировал меня внутренний голос.
"Согласна!" – подтвердила совесть.
И только тело кричало: "Я готово отдать этому человеку свою девственность!"...
Пожалуй, последняя мысль и привела меня в чувство! Нет, я по прежнему не двигалась и молчала, но глаза… Думаю, Марк все понял. Ужас, творившийся в моей голове, было не скрыть ни чем.
Он как-то грустно улыбнулся своей взрослой сдержанной улыбкой и быстро поставил меня на ноги. Он поступил лучше, чем я надеялась, и не заставил меня краснеть: схватил за руку и потащил в сторону VIP-кабинок.
— Идем. Наше "яблоко" красное, — спокойно сказал он, имея ввиду отсеки. А затем наигранно весело добавил: — Возможно я уже и вправду стар для таких танцев.
Я молчала, потому что прикосновения на теле все еще были ощутимее, чем земля под ногами. И контраст между страстным Марком-мальчуганом-обольстителем и Грантом-опекуном-братиком был слишком резким и стремительным. Словно ты только что находился на берегу в Майами, а затем оказался в Сургуте.
Мы зашли в кабинку и я тут же села на мягкий черный диван. Грант избегал моего взгляда, будто чувствовал себя не в своей тарелке. Он бросил на стол свой телефон, бумажник и принялся судорожно листать меню. Я видела, как нетерпеливо он расстегивает ворот рубашки и, прокашлявшись, оглядывается, в поисках официанта.
— Я сейчас. Две минуты. Не вздумай выходить! — коротко бросил он, и даже не оборачиваясь, вышел из кабинки. Я видела, как он идет к барной стойке сквозь стеклянные стены.
Мне хотелось как-то избавиться от нервных покалываний в конечностях и я принялась изучать взглядом комнатку, пока не уткнулась в телефон Гранта. Звук был выключен, но СМС приходили безостановочно.
Чтобы прочитать часть из них не пришлось даже вставать с места и пытаться взломать запароленный айфон.
"Уважаемый клиент! С Вашей карточки снято двадцать тысяч долларов. Магазин "Tiffany"!"
"Любимый, спасибо за колечко, сережки и ожерелье. Люблю тебя!"
"Уважаемый клиент! С Вашей карточки снято пять тысяч долларов! Магазин "Tiffany"!"
"Только что купила тебе шикарное колечко, которое очень похоже на обручальное. Самое время, так ведь?"
"Где ты, любимый? Я уже приехала и жду тебя в постельке:)"
"Если ты сейчас не приедешь, то останешься без десерта ночь!"
"Помнишь тот пошлый костюм учительницы из секс-шопа? Я его купила!"
"Марк? У вас все хорошо?"
"Просто напоминаю, если ты убьешь свою сестру в порыве ненависти, я не стану просить папу тебя отмазывать!"
"МАТЬ ТВОЮ, МАРК, ГДЕ НОСИТ ТВОЮ ЗАДНИЦУ?!"
Просмотрев лишь несколько последних сообщений, я быстро вернулась взглядом к барной стойке, где Марк уже ждал второй коктейль. Не помню, когда в последний раз мне было так плохо… Почва медленно уходила из-под ног, а в голове не укладывалась информация, которую я только что получила.
Юля тратит тысячи долларов с карточки моего брата на… обручальные кольца и свои "хочу"?! Как скоро их свадьба и что тогда за чертовщина происходила пару минут назад на танцполе?
Что же, похоже Марк только что превратил меня в одну из своих бесчисленных баб с кучей лапши на огромных ушах. Кажется, стоит преподать ему урок!
Я встала с места и вышла из кабинки. Хвала богам, Марк ее не закрыл и пока был слишком занят получением напитков. Толпа была достаточно многолюдная, чтобы я сразу в нее влилась.
Я не была идиоткой и понимала, что, если это клуб Гранта, выйти не замеченной у меня не выйдет. А так же оставались считанные минуты до того, как братец заметит мою пропажу и тут же найдет. Решение нужно было принять быстро: вернуться, будто ничего и не было, или все же устроить ему взбучку и попытаться выбраться из этого душного помещения.
Нет. Я не была готова сейчас видеть лицо Марка. Понимала, что не услышу объяснений, потому что он просто не обязан мне их давать. А делать вид, будто его возможное обручение с Юлей и их секс в МОЕМ доме сразу после того, как тот дал мне намеренно почувствовать свою эрекцию… Такого я просто не переживу!
Бар в клубе напоминал по форме яблоко и его зрительно можно было поделить на четыре отсека. Зайдя с противоположной от Гранта стороны, мне вдруг пришла идея спросить бармена о запасном выходе. Слишком мелкий персонаж, чтобы сразу побежать жаловаться охране, но достаточно осведомлен во внутренних делах.
В общем, моему затуманенному обидой сознанию казалось это единственным выходом. Возможно, так оно и было.
Стоило только сесть за стойку и широко улыбнуться молодому накачанному брюнету в слишком сильно обтягивающей черной футболке с символикой клуба, как тот бросил обслуживать двух дам бальзаковского возраста и переметнулся ко мне.
— Привет, дорогая. Какой хочешь коктейль? — у него был медовый, обволакивающий голос. И хоть я понимала, что все это — уловка, но все равно зависла, когда тот обнажил свои идеальные белые зубы, которые на фоне смуглой кожи казались чем-то диковинным… Доли секунды я с неким научным интересом рассматривала мужчину, но он-таки решился меня перебить и указал на мою руку, где красовалась "метка" клуба: — VIP-гостям с красной печатью и галочкой на ней вся выпивка бесплатная. Чего ты хочешь, красавица?
Он не спросил мой возраст и я понимала почему – не будь я совершеннолетней, меня просто не пропустила бы охрана. Не должна была.
— Алиса! — поправила я его, не в силах сдержать неприятные эмоции в те моменты, когда он употребляет свои обобщенные ко мне обращения. — И что бы вы мне предложили?
Признаться, я флиртовала. Кокетливо поставив локоть на стойку, мило подмигнула парню и тут же добавила:
— Нечто такое… чтобы выбить дурь из головы. К вам же приходят, когда хочется забыться и отправиться в другой мир, где все легко и просто? Вот мне нужны розовые единороги и хорошее настроение!
Мне нравилось, как загорелись его глаза, когда я продолжала дарить ему улыбки и перекидываться легкими ненавязчивыми фразочками, пока он готовил мне бурную смесь. В тот момент было до судорог необходимо ощутить себя интересной кому-то, как девушка. Дэвид оказался наркобароном-насильником, Грант работал на несколько фронтов… А я все равно оставалась одна.
Пусть это иллюзия внимания и участия. Но бармен Джон заставил забыть меня о том, что пару минут назад мужчина моей жизни вдребезги разбил все хрупкие надежды… Ну, почти забыть.
Передо мной поставили семь рюмок с жидкостью разного цвета.
— Что это? Как называется? — чисто для приличия спросила я, уже предвкушая, как впервые в жизни попробую алкоголь!
— Официальное название "Радуга", но местные зовут его "Порочный круг" или "Тот свет", — деловито осведомил меня парень, словно я принимала у Джона экзамен на знание своего дела. По сути, мне было плевать, что делать в тот момент. В душе была глубокая дыра, а чувство обреченности и никчемности толкало на отчаянные поступки. — Должна выпить сразу: один за другим. В самом конце я дал тебе завершающую рюмку, с горящим абсентом. Будет горько, но вставит сразу. То, что нужно!
Он весело мне подмигнул, а я потупилась… Зачем я вообще это делаю? Что докажу своим отчаянным поступком?
"Твои родители погибли, Марк вот-вот станет мужем и, возможно, отцом. Что будет с тобой, Воронцова?! Единственный человек, который у тебя остался плавно ускользает из твоей жизни и отдаляется… И это при том, что сердце сжимается каждый раз от одного его взгляда и даже случайного прикосновения. Если коктейль хоть на вечер поможет тебе стать нормальным беззаботным подростком – чего ты просто сидишь?! Кого ждешь?" – нашептывал внутренний голос.
И я сдалась. Могу сказать, что алкоголь не был противным, как мне представлялось. Разве что немного горчил и обжигал горло, согревая желудок. Самый ужас ждал в конце, когда безумно отвратительный абсент едва не вытянул обратно весь коктейль.
— Алиса, пьянеть будешь очень-очень быстро. Так что… — Джон почти перегнулся ко мне, деловито что-то объясняя, только вот мир вокруг внезапно остался за ширмой. Словно кто-то ударил по голове кувалдой и все восприятия реальности поменялось, чувства притупились, а необъяснимая радость нашла свою хозяйку.
Я пропустила момент, когда чья-то рука отшвырнула парня обратно с такой ненавистью и силой, что бармен опрокинул стенд с дорогой выпивкой. Но стоило мне только взглянуть на почему-то размытого паренька, как меня уже кто-то подхватил на руки и понес в сторону кабинок.
— Идиотка, ты что творишь?! — я висела на руках мужчины, пока тот выплескивал на меня все свое негодование. — Что не понятно, в выражении "НЕ ВЫХОДИ", мать твою!?
Он ругал меня… Братик был снова недоволен поведением сестрички?! Что же, пожалуй, я в нужной кондиции, чтобы поговорить на чистоту. Разве не для этого создали подобного рода напитки?
Марк.
Сумасшествие пришло не по расписанию. Я ждал его где-то к девяноста годам, когда у внуков уже родятся малыши, а мы с женой, наконец, перестанем быть нужны этому миру. Но не, мать твою, в двадцать семь лет!
Я смотрел в глаза Детки и вдруг осознал… Прикосновения к ней лучшее, что происходило со мной в жизни. А я ведь проштудировал всю Камасутру и перепробовал столько жриц любви, что можно было бы сравнить с гаремом персидских шейхов! Но эти глаза… Боже мой, эти два ясных бездонных озера могли лишить голоса, когда смотрели прямо в душу. Во время танца девочка запыхалась и дышала через рот, от чего ее полные губки соблазнительно приоткрывались, окончательно лишая здравого рассудка.
Я не мог не трогать ее. В уме доказывал себе, что это просто манера танца, но… Нет! Хотя бы себе можно ведь признаться? Мне было приятно прикасаться к ее телу. Так сильно, что член впервые встал от обычного прикосновения к ее пальцам. Чертов подросток, который мог кончить только от того, как помутившийся взгляд молит тебя о чем-то запретном, а упругая попка в руках раскачивается в такт музыке…
И тогда я сделал то, что может позволить себе только безумец в момент приступа: дал ощутить, что она сделала со мной. Это она лишила меня разума. Она — причина моего помешательства. Но почему тогда взывает только фантастические чувства, в виде покалываний в конечностях и адского жжения в паху?! Она должна понять, как реагирует мое тело на простые ее прикосновения…
— Марк… — сладкий хрип малышки проник прямо в душу и взорвал все предрассудки. Да пошло оно все!!! Если я не поцелую ее прямо сейчас, когда наши тела буквально соединены воедино, я сдохну! Я уже ничего не вижу, кроме этих губ... розовых, влажных... и душа наизнанку от предвкушения... Я же ненавижу целоваться! А сейчас… губы напротив — смысл моей жизни. Цель существования.
"А вдруг она попросит тебя остановиться? Очнись, придурок! Ей шестнадцать и она не такая, как другие!" – нашептывает внутренний голос и я согласен с ним. Я никогда не возьму ее силой. Решение должно быть за ней.
Только вот ее глаза пылают, разрывая меня на кусочки своим желанием, а потом… Страх, ужас, непонимание, смятение… Нет. Она определенно не готова, не хочет.
Не помню, как дотащил ее до кабинки. Воздуха катастрофически перестало хватать, чертов галстук так сильно душил меня, что я четко ощущал каждое биение сердца. В паху все ныло и требовало разрядки.
"Беги от нее, чувак! Пока еще осталась хоть капля благоразумия! И лучше выпей коньячку..." – на повышенных тонах кричала совесть.
И я ушел. Алкоголь пить не собирался, все же Детка под моей опекой и я должен обеспечить ей безопасность в этом бедламе. А вот два холодных безалкогольных Мохито в самый раз. Можно мне лед отдельно?
— Лед добавлять? Может вместо водки ликер, он намного слабее? А лайм нужен, у некоторых на него аллергия? "Спрайт" обычный или клубничный? Вам предпочтительнее экстракт мяты или свежая веточка? — нескончаемые вопросы бармена хоть и бесили до помешательства, но одновременно приводили в себя. Я перестал думать о том, что Детка сидит в кабинке одна, как о манящей возможности совратить несовершеннолетнюю.
Прошло минут десять, когда я-таки забрал чертовы коктейли и ввалился в "яблоко"… Ее нет. Бумажник, ключи от машины и постоянно мигающей телефон есть, а девочки нет.
Отбросив коктейли в сторону, понадеялся, что это звонит или пишет Алиса. Может отлучилась в дамскую комнату? Хотя… Она ведь находится здесь, прямо возле широкого черного дивана! Не могла не заметить…
"Дмитрий Геннадьевич" – осведомил гаджет и на секунду я предстал перед выбором: искать Алису или узнать о ходе дела в России. Старик никогда не звонил просто так. Наверняка случилось что-то экстренное.
"Если бы Алиса вышла из клуба, охрана давно бы привела ее к тебе обратно. Она рядом. Можно надрать ей задницу и через минуту..." – поставил точку во внутренних метаниях холодный разум.
— Здравствуй, зятек! — в привычной себе манере раздался приветливый голос юриста. Он умел быть веселым, когда дело дрянь. Плевать. На его работу это никак не влияет. — Как моя любимая дочурка? Еще не выклевала тебе весь мозг?
Типичный, часто повторяющийся вопрос, который уже вошел в привычку. Мой ответ всегда тоже был идентичен:
— Нет. Есть новости? — затаив дыхание, я ждал чего-то ужасного. Параллельно мои глаза блуждали по залу и искали в толпе танцующих мою малышку. Ноль результата.
Вот теперь его голос звучал серьезно, холодно и деловито, заставляя вникать в каждое слово:
— Сядь, если стоишь. Похоже дело с наследством, замороженными счетами и акциями долю компании Алисы Воронцовой приобретает новый окрас. Боюсь, если кто-то узнает то, что мне удалось выведать сегодня, девочка не получит и копейки. А я знаю – все тайное ВСЕГДА становится явным.
Я было открыл рот, чтобы задать наводящий вопрос, но вовремя вспомнил – нас могут подслушать.
— Что вы предлагаете?
— Пока не поздно, нужно начать с ней борьбу за наследство. Конечно, косвенную. У Грантов и Воронцовых были смешанные счета, так что подписи Алисы хватит, чтобы некоторые перестали искать в ее шкафу грязное белье. Поверьте, то, что они могу найти будет в сто раз хуже каких-то денег… Тебе, зятек, нужно просто с ней договориться по-хорошему. Ссора нужна только для СМИ.
Сглотнув тяжелый ком и слегка растирая пульсирующие виски, решился на один безобидный вопрос:
— Все НАСТОЛЬКО плохо, Дмитрий Геннадьевич? Репутация Воронцовых всегда была чиста и прозрачна. Они были на виду и вели достойный образ жизни.
— Да, но Алиса не имеет к этому всему никакого отношения! — многозначительно сказав это, он заставил меня задуматься. — Доброй ночи, зятек. Поговорим по приезду. Пока не расстраивай сестричку. Просто… подготовь, что ли.
Он сбросил, а я так и не понял: чем я могу ее расстроить?! Даже, если придется передать ее наследство мне – это только формальности для прессы и лишних ушей. Она все равно получит свое.
Лишь на долю секунды меня поглотили размышления, а затем я сорвался с места в поисках Детки. Где носит эту девчонку?! Неужели я испугал ее настолько, что та решила сбежать из клуба?..
Время остановилось, когда я увидел ее… Мило воркующей у барной стойки с качком-барменом. Она пила рюмки, одна за одной, с какой-то термоядерной жидкостью, между делом посылая уроду усмешки и короткие фразочки. Мне не было видно ее лица, а вот он… Прямо сейчас в воображении паренька он трахал ее во всех позах и лапал за все места. Я уверен. Помню этот взгляд.
Я уже знал, что сделаю с ним… Но перед этим, нужно было выяснить один момент. Немного протиснувшись сквозь толпу молодежи, встал так, чтобы видеть лицо моей девочки. Как она смотрела на него? Так же поедала глазами? Они так же горели и становились мутными, когда он, гребаный самоубийца, касался ее руки? Алиса тоже смотрит на его губы так, словно это все, что ей нужно?
Нет. Этого всего не было. Лишь улыбка, полная фальши. А вот голубые глазки лучились болью, будто кто-то в данный момент вколачивает ей в спину нож и попутно заставляет улыбаться. Жуть! Неужели только я один вижу это?!
— Черт, — с губ сорвалось сотня нецензурных ругательств. С чего это она бежит за помощью к незнакомым мужикам, когда ей плохо?! Я должен быть рядом! Она должна доверять только мне и только со мной рядом получать покой! Только мне дарить улыбки и легкие прикосновения. В тот момент я с ужасом осознал, что безумно хочу превратить жизнь паренька в ад только потому, что он посмел быть рядом с ней. Касаться, радовать слух, успокаивать. Нет, он не имел на это право!
Пик ярости пришелся на момент, когда он потянулся к ней через барную стойку и, нежно касаясь подбородка, что-то шепнул прямо в губы с серьезным лицом. Она слушала внимательно и не перебивала. Мать твою, это же не может быть поцелуй?!
Очнулся я только тогда, когда скидывал с плеча Детку в нашей яблочной кабинке. Двери были закрыты мою изнутри на ключ. Теперь я не повторю прошлых ошибок и всегда буду заставлять охрану караулить ее.
Я рассчитывал на многое со стороны явно взбешенной девочки: крики, ругань, возможный деловой разговор, но… Не на полный ненависти взгляд и буквально выплюнутые в лицо слова:
— Ты, Марк Грант, самая большая заноза в моей заднице!
Я замер, пребывая в полном ауте. Голова никак не сопоставляла настолько грязные слова с нежной девочкой напротив. Неужели ее настолько разозлила возможность поцелуя со мной? Это было бы честно и правильно. Только почему так хреново на душе?
Пока в моей голове взрывались сотни идей, объясняющие ее такое поведение, голос сошел на тихий шепот, разрывающий мое сердце:
— Что мешает тебе всегда быть рядом?! Мне плевать на наследство, плевать на пересуды в России. На весь мир! Есть я, которая уже устала ждать, когда ты заметишь кого-то, кроме бесчисленного количества баб в своей койке! И есть ты, который постоянно делает вид, что все под контролем! Не ври себе, — она сделала перерыв, чтобы отдышаться и растрепала маленькими пальчиками идеальные локоны, делая себя еще красивее, если такое вообще возможно. Ее глаза испуганно метались, будто девочка сама боялась того, что говорила, но молчать не могла. Это был крик души. Зов о помощи. И я его принял... — скажи, что во мной не так? Что заставляет тебя делать это со мной?! Так… больно.
Я сделал один шаг в ее сторону, боясь спугнуть. Она лишь коротко шмыгнула носом, давая понять, что слезы не за горами. Я не намерен был их допустить!
— Ты идеальная, Детка. Умная, красивая, молодая, воспитанная, сексуальная… — да. Я сказал это. Абсолютно не то, что следует говорить своей несовершеннолетней воспитаннице, но не мог сдержаться. Кажется, Алису не напрягли мои последние слова, и она, отчаянно сощурив глаза, пыталась вглядеться в мое лицо. Что стало с ее зрением?! — Ты единственный человек, о котором я думаю. Единственный человек, благодаря которому моя жизнь все еще держится на плаву. Не ври. Ты знаешь, как на меня действуешь. Это ты хотела услышать?
Мой голос звучал тихо, но требовательно. Зачем ей мое признание?! Почему ее смущают мои ночные похождения?! Это ведь не то, что я думаю? Нет. Конечно нет... Даже надеяться не стоит.
Шаг. Еще шаг. И теперь Алисе приходится задирать подбородок, чтобы смотреть мне в глаза. Детка отчаянно шатается и приходится схватить ее за талию, чтобы та перестала изображать из себя маятник. Только поэтому. Других причин нет.
— Не совсем! — слишком поспешно выкрикивает Детка, обдавая меня запахом абсента. Пожалуй, именно такой алкоголь я бы и выпил: сладкий запах ее духов и пряная горечь. Не возможно передать словами. Адская, крышесносная, обжигающая все тело… — Я хочу знать, когда ты собирался сказать мне о свадьбе с Юлей?! До танца или после? Девочка уже купила кольца, а ты размениваешься на клуб с сестричкой… — малышка поцокала язычком, от чего все в брюках снова стало колом, и саркастично добавила: — Я в тебе разочарована. Так дешево повелся…
Какая к черту свадьба, брак и Юля?! О чем толкует эта маленькая зараза? Я тут с ума схожу только от того, что она рядом, а она... Что ей налили?! Что за пьяные фантазии???
Ее глаза становятся совсем захмелевшими, а взгляд полностью рассосредоточен. О нет... слезы?!
Быстро посмотрев на стол, вдруг вспомнил про свой телефон. Все встало на свои места… Черт!
— Эта идиотка постоянно пишет мне всякие намеки. Никакого брака! Хрен она получит мое согласие. Ей никогда не стать тобой! — это прозвучало как-то двояко, пришлось даже, немного растерявшись, пояснить: — Я имею ввиду, что никто и никогда не займет твое место в моей жизни. Ты всегда номер один.
Не знаю, что задело Детку больше всего в моих словах, но на ее губах заиграла легкая пьяная улыбка, а в глаза появился безумно сексуальный блеск. Сладкий бархатный голос окутал все пространство и вызвал судорогу моего тела:
— Докажи мне. Я немного покопалась в твоих СМС, каюсь, и больше не верю на слово. Докажи!
— И как же?! — мой голос полон недоумения, а руки на талии осторожно поглаживают хрупкие изгибы и безмолвно умоляют: "Скажи это! Скажи! Скажи!"...
Алиса растерялась и расфокусировано осмотрелась по сторонам:
— Н-незнаю. Ты должен придумать.
— Письменного подтверждения будет достаточно, Детка? — голос полон сарказма, а глаза решимости. Она должна сказать это, иначе я не решусь. Велика вероятность сделать ей больно. Да и назад пути не будет. — Могу подписать его кровью. Что скажешь?
Она не оценила шутки и, набрав полные легкие воздуха, подняла руки и нежными ладошками обхватила мое лицо. Легкие перышки, невесомый шлейф и тут же адские муки… Вот, что вызывали ее непонятные мне действия.
Она смотрела прямо в душу, когда произнесла мое имя так, словно это код от сейфа с миллиардом долларов:
— Марк Грант… — Детка осеклась и начала падать. Когда мои руки перестали держать ее? Всего секунду назад, в которой было все, чтобы остановить мое сердце.
Естественно, я поймал ее. Только теперь казалось, что она совсем не способна стоять. То ли каблуки сыграли свою роль, то ли Алиса чувствовала тоже, что и я. Пришлось немного прижать ее к стенке, чтобы оставить себе удовольствие, наслаждаться глазами малышки. Это как вода, огонь…
В ту минуту я был страшным эгоистом. Думал только о себе и не мог позволить ей уйти. Даже если бы она попросила… Нет, конечно не навредил бы. Но… Она моя. Только моя. Должна быть рядом.
— Марк Грант, — возобновив свою заготовленную речь, она снова забыла о чем стоит говорить, засмотревшись куда-то в район моих губ. Руки так и просились оказаться на ее лице, но я не мог себе этого позволить. Знал, что не остановлюсь. — Ты делаешь со мной что-то невообразимое… Такое, что никто не делал.
Ее слова путались, а некоторые буквы и вовсе терялись в легкой дрожи голоса. Она словно решалась на что-то и теперь походила на перепуганного цыпленка. Я настолько увлекся легкими поглаживаниями ее тонкой талии, что следующие события стали для меня полным откровением. Ступором. Непониманием. Неверием.
Она запустила пальчики в мои волосы и, немного подтянувшись, осторожно поцеловала в уголок губ. Так быстро и отчаянно, словно боялась передумать или струсить! Закрыв глаза, я не мог сдержать шумный выдох. Нельзя шевелиться. Это сон. Дымка. Иллюзия. Одно неверное движение и я проснусь. Господи, пожалуйста, лишь бы не в этот момент!
Мягкие губы замерли на моих, на долю секунды, а затем она резко оттолкнула меня с горьким всхлипом. Пришлось удержать ее за руку, чтобы Детка даже не думала открывать замок и уходить.
— Нет! — жестко отрезав все попытки, я попытался снова развернуть ее к себе, но еще один толчок и Алиса снова мчится к двери.
— Прошу, избавь меня от объяснений. Я все и так поняла! — эти слова больше похожи на сгусток боли, выплеснутый в атмосферу. Только вот мне хватило лишь осознания: она не против поцелуя, а думает, что против я – чтобы в два шага преодолеть комнату и, крепко схватив ее, грубо развернуть к себе.
— Черта с два ты поняла все правильно, Детка! — это все, на что хватает моего терпения, прежде чем надежно придавив ее к стенке и подняв до моего роста за попу, впиться в губы.
Мне было что сказать этой девочке, превратившей всю мою жизнь в ожидание очередной дозы наркотика под названием Алиса Воронцова. Только ни в одном языке нет таких слов, чтобы произнести это в слух. Какой-то человек придумал поцелуи, которые передают то, что скрыто за пеленой скупых выражений и обыденных фраз. Это было безумие. Я сошел с ума в двадцать семь лет. Абсолютно точно чокнулся, прижимая к стене мою маленькую Алису, жутко радуясь, когда та вступила в игру с не меньшим энтузиазмом.
Ее язык неумело играл с моим, а я радовался этому как безумный! Я заставлю ее забыть свое имя, как и я забыл. Заставлю помешаться, как и я помешался… Заставлю признать себя моей и не думать о других. Только моя. Только! Идеальная. Созданная для меня!
На секунду у нее перехватило дыхание и девочка осторожно отстранилась, прошептав одними губами:
— Марк…
Четыре буквы и столько мольбы. Теперь я понимал Детку досконально. Она просила не останавливаться, не отпускать ее, закончить начатое. Бросить ее сейчас?! Никогда!
— Никогда, Детка… Никогда. — вслух произнес я и Алиса слабо усмехнулась. Я знал почему: она хочет большего. Как и я.
ГЛАВА 6. Добро пожаловать в реальность!
Мои руки жадно бродили по откровенному платью, пока губы терзали ее рот. В какой-то момент я осмелел настолько, что расстегнул боковую молнию и позволил себе дотронуться до ее кожи.
Казалось, предел уже достигнут. Датчик возбуждения и так зашкаливает сильнее, чем когда-либо, но… Ее кожа, гладкая и такая нежная, вызвала резонанс в сознании и ударила током. В шестнадцать я решил попробовать укладывать волосы феном и умудрился пустить себе разряд в ногу. Сейчас это было намного мощнее…
— Марк, я… Мне кажется… — Алиса немного отстранилась от меня и как-то растерянно осмотрелась. Хватка ее ног у меня на талии начала слабеть, а руки опадать.
Еще бы! Мне самому с трудом удавалось просто стоять. Коленки подкашивались, как у школьника-ботаника в его первый раз.
Подхватив ее под попку и с рыком укусив за сладкую нижнюю губу, которая уже успела порядком опухнуть от моего жадного внимания, понес малышку к дивану. Голова не работала совершенно, а первобытные инстинкты кричали: "Возьми ее. Она должна принадлежать тебе. Только тебе!".
Я усадил ее на широкий диван, а сам немного отстранился, чтобы оценить Детку со стороны. Невыносимое желание обладать ею и укрыть от всех остальных обожгло все внутри.
"Запереть ее дома! Привязать к кровати! Не выпускать!" – без конца вторило мужское либидо. И я впервые позволял ему полностью заслонить все другие мысли в голове. С усмешкой осознал, что спешить не стоит – сейчас я бы мог кончить от простого ее прикосновения к моему уже давно потяжелевшему члену. Даже сквозь толстую ткань брюк и боксеров… Никогда возбуждение еще не было таким болезненным.
Мда… Пожалуй, это на самом деле можно назвать моим первым разом.
Став на колени около дивана, я впился в нее взглядом, пытаясь понять, что она хочет на самом деле. Это было мое последнее предупреждение: "Если не уверена, скажи сейчас. Потом я не буду настолько сговорчив". Она ничего не сделала, а только прикрыла глаза.
Мой разум принял это как "да".
Пройдясь ладонями по ее подетски мягкой коже ножек, не удержался и осыпал их легкими поцелуями, уже представляя, как доберусь до самого главного. Все внутри кипело от предвкушения, а довольное подсознание рисовало картины, как я возьму ее во всех позах, прямо на этом диване.
Как вдруг…
Моя рука как раз едва коснулась ее женского начала между бедер, опаляя ладонь жаром через двойную ткань, как я услышал сопение. Сперва мною оно было принято за стон, но стоило только поднять глаза и увидеть ее абсолютно расслабленное лицо… Все встало на свои места.
— Алиса? — внутри разразился гром. Моя рука осторожно коснулась ее щеки, а голова девочки от этого движение свободно откинулась назад. Точно – спит.
Из горла раздался не мой яростный стон, а руки сами потянулись к стеклянному столику рядом, чтобы запустить его в деревянную дверь. Но даже это не утолило раздражение.
Поставив руки по обе стороны от лица Алисы, я пожелал, чтобы это было какой-то тупой шуткой. Пусть она откроет глаза и скажет, что готова продолжить… Сон? Боги, только не сейчас! Но она не проснулась даже от звука бьющегося стекла и неконтролируемого потока матов, так и сочившегося из моих губ.
"Плевать. Возьми ее так. Разбуди! Овладей! Не важно, в каком она состоянии! Ты хочешь ее, как никого никогда не хотел. Если твой член не войдет сегодня в нее, до утра ты точно не доживешь!" – шептал на ухо сам сатана, не меньше.
Пожалуй, это подействовало не хуже ледяного душа после бани. Чудом мне удалось сосчитать до десяти и вернуть контроль над головой. Мать твою, как же сложно это было сделать!
С полным неверием я уставился на мою маленькую Детку, спящую в достаточно компрометирующей позе, с раскинутыми в разные стороны ногами. Как ей удалось превратить меня в один сплошной нерв, готовый взорваться от любого ее прикосновения?! Во сне она что-то недовольно проворчала и, положив большой пальчик в рот, начала активно его сосать. Ее пышные мягкие губки напоминали по форме сердечко, когда та причмокивая, гладила его языком. Иногда он входил в нее полностью, а иногда Алиса позволяла тому выскальзывать с громким характерным звуком.
Господи, это какое-то испытание свыше…
И в тот же момент, где-то рядом с безграничным желанием обладать девушкой напротив, проклюнулась и необъятная ненависть к себе. Теперь, когда невероятной силой воли мне удалось посмотреть на все произошедшее под другим углом, озарение буквально сочилось из каждой клеточки тела.
А ведь она пыталась сказать, что что-то не так…
Алиса напилась безбожно и полезла целоваться к первому попавшемуся рядом человеку мужского пола. Сколько раз у меня была подобная ситуация? Дохрена!
Только вот я, как ее непосредственный опекун и предполагаемый брат, создан для того, чтобы отшвыривать подобный уебков, которые попытаются воспользоваться положением девочки. А не, черт меня дери, быть им!
Перед глазами то и дело всплывала чета Воронцовых. Чтобы бы они сказали, узнав, что их любимую несовершеннолетнюю дочурку трахнул в клубе собственный "новый папочка".
Никогда. Никогда больше я не позволю себе подобной вольности. Алисе нужен взрослый человек, способный побеспокоиться о ее будущем, решить проблемы, посоветовать какие-то мелочи и, быть может, даже обсудить жизненно-важные проблемы. Явно не тот, кто мечтает закинуть ее ножки себе на плечи!
Пожалуй, поездка в Нью-Йорк была ошибкой. Чудовищной и, увы, не поправимой.
Алиса.
Вам когда-нибудь пытались просверлить голову без анестезии? Или долго, мучительно и уперто доводить до исступления методичными ударами туда же молотком?
Проснулась я как раз от подобных чувств.
А еще кто-то постоянно орал на заднем фоне, заставляя непроизвольно морщиться в постели. До жути не хотелось открыть глаза, да они и не слушались, отказываясь быть прямым свидетелем вакханалии вокруг:
— ...Грант, а ты тот еще придурок! Даже не ожидала… — звонкий голосок Юли каждый раз отдавал шумом в виски. По ощущениям, девушка сидела у изголовья постели и даже держала меня за руку. Кажется, даже на лбу была какая-то тряпка… Что же, соглашусь, слабое охлаждение шло на пользу и немного успокаивало головную боль. — Потащил несовершеннолетнюю девчонку в клуб полуголую, да еще и потом принес в дом без сознания…
— Она. Просто. Спала! — обманчиво спокойно апеллировал недалеко стоявший Марк. Судя по его раздраженному голосу, я сейчас запросто могла бы стать свидетельницей еще и убийства. — Закрой рот.
— Что значит "закрой рот", дорогой?! — неподдельно возмутилась его девушка и, сделав голос более напористым, закричала: — Ты напоил маленькую девочку до потери сознания!! Ты вообще знаешь, что за это можно посадить?! Я вот знаю, дружок. Папа рассказывал.
— Она сама… То есть, как я мог знать, что ее так развезет?.. Черт! — впервые услышав, как мой грозный брат Марк Грант мямлит, не удержалась и едва заметно усмехнулась. Я знала, он оправдывается не перед Юлей, а самим собой.
Что же, по крайней мере узнаю, как провела вчерашний вечер! Моя голова отчаянно отказывалась рассказывать хозяйке подробности "вечеринки".
— Любимый, мы просто не можем оставить ее в таком состоянии! — спустя долгое молчание Юля-таки встала с постели и направилась в тот угол, где судя по всему, стоял Грант. — Сейчас она придет в себя и ей будет очень плохо. Ей нужен ее разумный и ответственный братик, чтобы…
Что-то в комнате разбилось и судя по всему, дверь слетела с петель. Я сама вздрогнула от страха, не решаясь даже дышать, что уж говорить за захныкавшую Юлю?
— Завтра утром самолет. Еще раз заговоришь со мной, сдам твой билет в бизнес-класс и поедешь домой автостопом.
Это не был голос Гранта. Скорее рык животного перед финальной схваткой с врагом. Только вот… Что могло бы такого произойти вчера, что он рвет и мечет? Ради такого стоило напрячь извилины и попытаться встать с постели.
Увы, лучше мне не становилось. Я было грешила на отравление, но Юля убедила меня, дескать, это типичная реакция детского, совершенно не подготовленного, организма на алкоголь.
Кроме того, брюнеточка не отходила от меня ни на шаг. Если бы я не ненавидела ее каждой фиброй души, то даже расценила это как заботу. А так… от ее не закрывающегося рта голова фонила без остановки.
— Ты смотрела "Сплетницу"? Как это – нет?! Ты же молода и живешь в самом эпицентре событий! — деловито рассказывала она, будто специально не замечая, как я медленно сливалась цветом кожи с бледно-персиковыми наволочками. — Я вот посмотрела все сезоны за два дня! Обожаю Чака и Блэр! Это идеал романтических отношений для меня…
Краем уха мне удавалось разобрать ее треп. Я умело находила в каждом слове Юли деталь, которая несомненно вызывала злую усмешку. Серьезно?! Идеал ее отношений это какая-то пара из сериала? А вот мне "Гордость и предубеждение" нравится. Явно интеллектуальным уровнем повыше.
И от подобных мыслей становилось мерзко. Юля изо всех сил развлекает меня и пытается отвлечь от болезни, когда родной… почти родной человек зашел лишь раз с шипучей таблеткой в стакане.
— Выпей, — отстраненно велел тот, вытягивая вперед руку. Я удивленно уставилась на нее… Грант вел себя так, словно одно прикосновение к моей коже непременно приведет к взрыву. Как это он еще своей рукой стакан держал, а не привязал его к длинной палке?
— Марк, похмелье не заразно… — немного усмехнувшись, я привстала. Сотни обезьянок в голове принялись стучать по барабанам, возвращая на прежнее место. — Ох, видимо твое волшебное лекарство откладывается на потом! Сесть у меня определенно сейчас не выйдет.
На секунду лицо опекуна насупилось, в следующую секунду он тяжело выдохнул и, поставив стакан на прикроватный столик, помог мне сесть. Его руки обхватили мою талию и быстро потянули вверх с подушкой. Он так быстро их убрал, словно обжегся…
В голове появилось отчетливое чувство, будет это не впервые. Он уже трогал меня… там.
Я усмехнулась, решая не думать о подобном. Не хватало еще покрыться краской при Марке! Он и так слишком напряжен и обращается со мной, словно вот-вот сработает часовой механизм внутри меня и взорвет вокруг все пространство.
— Пей, — коротко велел он, вкладывая мне в руку прозрачный стаканчик. Таблетка уже перестала шипеть и я с удовольствием принялась за довольно-таки приятное пойло. Как только содержимое опустело наполовину, он строго глянул на затаившуюся Юлю и буквально выдворил ее из комнаты: — Иди, погуляй на свежем воздухе. Тебе полезно проветрить мозги.
— Но Алиса нуждается…
— Купи своей новой подружке таблетки. Список на столе.
— Пусть это сделает охрана! — не унималась та.
— Иди! — более резко прошипел Грант, от чего я и сама вздрогнула.
Девушка тут же подобралась, а затем быстренько просеменила на выход. Через две минуты хлопнула входная дверь.
— Ты обращаешься с ней, как с собачкой на привязи! Она ведь, типа, твоя девушка! — в сердцах выкрикнула я, даже не понимая, чего в голосе больше: радости или осуждения. Нет, хорошим человеком я определенно не была…
— Как ты себя чувствуешь, Алиса? — вкрадчиво поинтересовался Грант, словно это начало какого-то долгого и не очень приятного разговора. Я кивнула, не представляя зачем и кому. Тот принял это за ответ и быстро проторил главное, ради чего вообще решил зайти: — Мы должны поговорить о вчерашнем.
Он было открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но тут же сбился. Подобное продолжалось еще несколько раз, пока тот не ударил кулаком по столу, а затем не зарылся своей громадной рукой в волосы, будто собирался вырвать их с корнем. На его лице появилась мука и какая-то подавленность, прежде чем он в сердцах выпалил:
— Я оплошал, Детка. У тебя самых хреновый брат на свете... — он снова замолчал и пронзительно уставился мне прямо в глаза. Я испугалась под его открытым взглядом, который будто выискивал во мне нечто ему совершенно не понятное и не подвластное. — Алиса, скажи хоть что-то. Чтобы я знал, насколько сильно ты рассержена и каких масштабов катастрофа.
Мне было тяжело смотреть на его метания, но помимо того интересно… Воспоминания медленно возвращались: я пью коктейли у барной стойки, танец с Марком и наши выяснения отношений в "яблоке". Я не была уверена, в какой последовательности происходили события (по сути, это были лишь короткие вспышки, по типу слайдов: без звука и довольно расплывчатые). Тем не менее, совсем не понимала, что могла натворить такого в клубе, что брат впервые вышел из своего панциря и показал уязвимость. Почему он так нервничает?
— Марк, я обещаю, что больше не буду пить. Я раньше не начинала и не собираюсь продолжать! — осторожно взяв братика за руку, постаралась взглядом донести тому, как сильно сожалею о случившемся. — И хоть я много не помню, но уверена: ты сделал все, чтобы алкоголь не попал мне в руки. Я иногда бываю… слишком упертой.
— Что ты?.. — Грант начал что-то шептать себе под нос, но я расслышала только "не может быть" и "может и к лучшему". Затем он более серьезно уточнил: — Не помнишь, говоришь?
— Не-а, — не стала лгать я, в красках пересказав те самые картинки, которыми периодически одаривала меня память. — Я что-то наговорила тебе в "яблоке", да? Прости меня, пожалуйста, такого больше никогда не повторится. Меньше всего хочется заставлять тебя чувствовать себя виноватым, — преодолевая общую слабость и боль в голове, откинула покрывало и кинулась в объятья Гранту. Обычно это его успокаивало и теперь должно было. Я очень надеялась на это! — Ты самый лучший братик на свете и опекун, конечно, тоже! Достойная замена папы и даже мамы, такой же ответственный, взрослый, умный…
Я не успела договорить, так как Грант оттолкнул меня. Словно я только что сказала ему нечто оскорбительное или разбередила старую рану. Меня настолько поразил этот его жест, что на глазах проступили слезы ужаса, не давая расмотреть лицо Гранта во всех красках.
Он. Меня. Оттолкнул.
— Не люблю объятия, ты же знаешь, — оправдываясь, протянул тот.
Нет. Я не знала. Что за дела?
— Марк, — осторожно протянула я, старалась не выглядеть слишком насторожено. — Что было в клубе? Я ведь вижу, тебя что-то беспокоит… Мне важно, чтобы между нами не оставалось так, понимаешь?
Мы замерли и казалось воздух в комнате сгущается и становится вязким. Он наотрез отказывался поступать в легкие и продлевать мою жизнь.
— Черта с два ты услышишь это от меня! — неожиданно выпалил он так, словно мне все еще пятнадцать, а тому двадцать пять. Словно и не было всех этих сложных лет войны за компанию и мое наследство.
И тут я вспомнила. Все. Во всех красках. Каждую деталь. Его поцелуи, руки на моем голом животе, напряжение в брюках и жаркие слова… Во рту все онемело и возможности сказать ему об этом не было. Я лишь смотрела и прокручивала нашу беседу снова и снова… Черт! Теперь она оказалась совсем в другом ключе.
По-моему, на современном языке это называется "отшила".
— Марк, я кажется понимаю о чем ты только что… — немного привстав, я положила руку на его ладонь и получила разряд. Такой мощный, что пальчики то и дело подрагивали, словно прикасались к оголенному проводу.
Конечно, именно в этот момент, когда наши взгляды с Грантом скрестились, входная дверь хлопнула так сильно, что я едва не свалилась с места от перепуга.
— А вот и я, дорогие мои! — радостно воскликнула Юля, быстро вбежав в спальню. Конечно, я тут же вернулась на место и одернула руку. Так горько на сердце еще не было никогда. — Алиска, он же тебя тут не сильно ругал, а? А то я папе позвоню, он твоему брату по первое число вставит!
— Попридержи язык! — сквозь зубы выдавил Марк и, тут же встав с места, направился к выходу. — Алиса, там по списку были затычки. Спасибо можешь не говорить.
Мне бы хотелось сказать, дескать, я жалею, что Марк не попытался рассказать мне о происшествии в клубе, но это не так… Я выдохнула с облегчением. Пока Юля вновь села мне на уши с шуточными обвинениями моего брата, я вдруг остро осознала, как сильно не хочу ничего менять.
Можно посчитать меня ветренной стервой, но, по сути, единственное, что прельщало меня в теперешней жизни — определенность. Погибшие родители забрали значимую часть моего сердца с собой в могилу и его осколки остался собирать Марк. Больше никого! Страшно думать, что будет, если между нами настанет неловкая пауза и мы перестанем общаться! Даже, если вчера мужчина и поддался на мое обаяние, на сколько его хватит, а? Гранта, который перетрахал всю столицу?
Нет. Сейчас я не могла так рисковать. Слишком сильно боялась потерять то, что уже имела.
Мне даже стало спокойнее, когда добрую половину дня Марк провел в своей спальне, нескончаемо решая что-то по телефону.
— Работа, — загадочно пожала плечами Юля, то и дело поглядывая на меня каким-то странным взглядом. — Он и так буквально ночует в офисе, а теперь еще и борьба за твое наследство.
Она не говорила этого и отчаянно попыталась скрыть за беззаботной улыбкой, но я увидела главную эмоцию – осуждение. Внутри взыграла ярость и я просто не могла не сказать:
— Юль, я никогда не просила его так маникально заниматься этим. Мне достаточно, если компания Воронцовых и Грантов не перейдет в руки посторонних людей. Я тоже переживаю о том, какой сложной стала его жизнь!
Теперь недоверие во взгляде подружки можно было черпать лопатой, а нотки презрения в голосе будоражили кровь:
— Ты знаешь, что по закону никто не может отобрать твое наследство? По закону! Только в нем, как известно, очень много лазеек. Тут все намного сложнее… Враги всё подстраивают так, будто твои родители были черными должниками и проводили незаконные махинации в фирме. Арестовали яхты, загородное поместье, все твои счета… Разбирательство идет который год! — девушка,как бы невзначай, сделала акцент на последнем предложении, словно какая-то маньячка наблюдая, как вытягивается мое лицо. Видимо, пытаясь добить, она уточнила еще конкретнее: — Грант слишком великодушен, чтобы сказать, но сейчас у тебя нет ничего. Ни-че-го. Он содержит тебя полностью, а ты ведь даже не его родная сестра. Родства вообще никакого нет! Ты просто… дочка каких-то друзей его родителей!
Голос Юли был спокоен и ничуть не отличался от того обыденного тона, которым она рассказывала мне про "Сплетницу". Признаться, это немного убавляло желание разрыдаться, а так же добавляло огонька. Прокашлявшись, я смогла выдать лишь одно предложение:
— К чему ты клонишь?
Увидев, как затряслись мои руки и нижняя губа, пока мысленно я была далеко с родителями, она довольно хмыкнула и поучительно продолжила:
— Просто хочу, чтобы ты больше ценила моего Марка. МОЕГО. А не устраивала не запланированные вылазки в Мексику, пока он сутками пашет на работе. И не вымогала у него платья, стоимостью в небольшое поместье, а потом напивалась до потери сознания! — она сделала небольшую паузу и силой воли согнала свои истинные эмоции. Ей пришлось закусить губу, чтобы участие и забота на лице вновь стали правдоподобными. Жаль, я была слишком обескуражена, чтобы сбросить ее руку, когда та накрыла ее своей. — Я знаю, ты могла бы остаться в детском доме, не будь Марк так великодушен. Ты должна благодарить бога, что мой жених такой терпеливый. Он СЛИШКОМ снисходителен по отношению к малолетней дурочке, которая сидит у него на шее, — Юля замолчала, видимо ожидая реакции на слово "жених". Ее губы сложились в тонкую линию, когда та увидела мой откровенный смех.
— Знаешь, сколько девушек прошло через Гранта только за последние пять лет? Я сбилась после двухсотой. И он знакомил меня только с теми, кто продержался неделю! Каждая третья считала, что сможет залететь от него и обосноваться в его жизни надолго. Но знаешь… Мужчина он достаточно взрослый, чтобы знать о методах контрацепции, — мой голос был ужаснее, чем шипение змеи, но и явное превосходство деть было не куда. Внутри разливалось тепло, когда лицо Юли начало медленно вытягиваться и становится жалким. Видимо, ее планы я угадала!
Что же, не я начала эту войну.
Пока девушка приходила в себя, я мигом выключила фильм, что мы смотрели последний час по инициативе "розовой и пушистой невесты", и направилась к Марку. Нужно было срочно обсудить с ним эту психбольную!
— И да… Благодаря старшим Воронцовым и Грантам – деньги в нашей семье не проблема. Так что даже если он позволяет тебе покупать себе кольца за сотни баксов, считай это платой за минеты и полное отсутствие любви в вашем трахе! — равнодушно бросила я ей перед выходом.
Не знаю, зачем сделала это. Не думаю, что когда-либо раньше ставила людей на место таким грязным способом, но эта девушка перешла черту, на которую опасно даже дышать. Марк мой!
Когда моя рука уже коснулась ручки двери, чтобы наконец покинуть помещение пропитанное ядом, девушка не растерялась и, потянув меня за волосы, крепко прижала к стене. Ее рука сжала мой рот так сильно, что я начала сомневаться, что повела себя правильно. Возможно, Юля только притворялась такой милой и заботливой дурочкой.
— Слушай сюда, ты, маленькая выскочка. Запомни каждое слов! Знаешь, что я сделаю первым делом, когда обручусь с Марком? Сошлю тебя в детский дом где-нибудь на севере России, чтобы ты хлебнула реальной жизни и попустила свои тупые амбиции. Твой драгоценный братик и глазом не успеет моргнуть… Забыла, кто мой отец? Он — король закона! — в глазах девушки плясала не шуточная злоба, на грани сумасшествия, когда та все сильнее и сильнее сдавливала мой рот. На глазах навернулись слезы, так как я точно осознала: клок волос она мне наверняка уже вырвала. — Я сейчас отпущу тебя и ты станешь хорошей девочкой, поняла? Без сюрпризов. Иначе мой драгоценный папочка перевернет дело так, что Марк сядет, как сообщник твоих родителей в липовых махинациях. Мне это ничего не стоит, а твою жизнь поменяет кардинально. Готова к такому? — она сделала паузу, позволяя мне отрицательно замотать головой. Эта чокнутая точна была способна на все, что выливалось из ее рта. — Отлично! Может, мы еще и подружимся. А теперь иди к Марку и скажи, что я тебе нравлюсь и как сильно ты хочешь видеть меня в роли твоей мамочки. Задолбалась я уже бисер перед твои носом метать! Видимо, нужно было сразу расставить все точки над "и".
Тяжело выдохнув, Юля вновь стала милой девушкой с легкой улыбкой, только вот тут же вытолкнула меня за дверь, заставляя, едва стоя на ногах, долгие секунды осознавать: что это было сейчас в комнате?!
Мне понадобилось пять минут тишины, чтобы окончательно призвать себя к благоразумию и унять дрожь во всем теле. Инстинкты вопили вернуться к Юле и проредить ее густые темные волосы. А вот здравый рассудок намеревался выстроить в голове четкий план мести.
Сознание сходилось в одном – Грант должен знать обо всем обязательно. Без его участия мне никогда не принять правильное решение. Только сперва нужно было прощупать почву.
Робко постучав в спальню и дождавшись краткого "входи", застала Марка за небольшим рабочим столом в кипе бумаг. В одной его руке был виски со льдом (ума не приложу, где он его достал!), а другая судорожно выкидывала нечто толстое и продолговатое в окно при виде меня.
— Ты куришь, — не без издевки констатировала я, сложив руки на груди. Братик всегда так делал, когда отчитывал меня в детстве и теперь я, не без наслаждения, следила, как дым тоненькой полосочкой рассекает открытое окно и сдает мужчину с потрохами.
Он растерялся, а я расхохоталась. Что же, это было лучшее успокоительное.
— Детка, сядь, — откашлявшись, он осторожно отставил стакан и повернул стул так, чтобы сесть напротив меня, разместившейся на кровати. Его глаза были серьезными и задумчивыми. Я вдруг осознала, что попала в тот момент, когда он полностью поглощен работой и своими проблемами. Эта была одна их тех частот, что не смог был нарушить никто. Усидчивости мужчине было не занимать. — Слушай, я сейчас задам тебе странный вопрос, но посчитай его простым любопытством… Когда мне было десять лет, ты родилась. Через полгода родители сослали меня в Англию на два года для более детального изучения языка и менталитета страны, в которой я планировал получать высшее. Тем не менее, по моему возвращению и слышать не хотели о моем возвращении в Лондон. Не знаешь, почему?
Я растерялась. Совершенно не понимая ход мыслей мужчины, а что еще хуже – забывая причину моего к нему прихода.
— Мне было всего месяцев шесть… Не думаю, что Воронцовы вообще когда-то обсуждали эту тему при мне. Но, если честно, не знала, что Гранты хотели отправить тебя на обучение в Англию! Мне казалось, их мечтой всегда был Йельский университет, а он, как известно, в Нью-Йорке.
— То-то и оно… — как-то задумчиво протянул он и, снова потянувшись к бокалу, горько осушил его на половину. Мне ли, или нет, но быстро произнес: — Мы не виделись с тобой два года. Я помню тебя только совсем младенцем и уже вполне взрослой малышкой.
Я усмехнулась, потому как в моих воспоминаниях Марк всегда был взрослым, ответственным и заботливым. Только вот совершенно не понимала, зачем он поднял эту тему и что за странные вопросы?
— Что-то произошло? — осторожно спросила я, но, когда мужчина поспешно отвернулся и спрятал взгляд, решила немного уточнить. Чутье подсказывало: дело как-то связанно со мной. — Марк, я понимаю почему ты так много скрываешь от меня, но мне уже не десять. Я хочу знать правду и смогу справиться с ней. Это не отъемлимая часть жизни: проблемы. И пусть я узнаю о них от тебя, а не от Юли.
— Она что-то наговорила тебе, да?! — тут же воскликнул он, со звоном поставив виски на стол, заставляя одну льдинку выпасть на чистый лист бумаги, и подорвался с места: — Черт, я точно сброшу ее с самолета без парашюта, а Дмитрию Геннадьевичу скажу, что так и было! Сука…
Он уже
