Оглавление
АННОТАЦИЯ
Иногда в жизни происходят неприятные и даже страшные события. Иногда могут предать любимый и лучшая подруга, вся жизнь может пойти кувырком. Но, если принять правильное решение, то вскоре выясниться, что и беды никакой не было и счастье само тебя найдёт.
ГЛАВА 1
Сияние белого. Почти снег в солнечный день.
Розовое свечение. Блеск атласных лепестков после дождя.
Сиреневое мерцание. Тайна душистых гроздей в тенистой прохладе.
В свадебном бутике хорошо продумали освещение! Любая покажется себе богиней…
Света подошла к тёмной раме в строгом викторианском стиле. Оценила: отлично придумано. Принцип контраста.
Зеркало отразило прелестнейшую из всех невест: морозные узоры фантазийного кружева и страстная роскошь органзы, чистая простота девичьего лица и белокурые чувственные пряди. Вот выдернуть заколку, и они рассыплются, упадут на точёные плечи, щекотно коснутся груди… Недаром говорят, что лучшее платье то, которое хочется снять… Света знала: она заворожит жениха своим нарядом настолько, что его руки задрожат, а голос прервётся.
И Настя, признанная красавица, Золушкой застыла. Не захотела подойти, встать рядом. Понимала разницу между сексапильной прелестницей и счастливой новобрачной.
Света чуть приподняла струящийся подол. Рассмеялась нелепости деловых туфель под загадочными, волнующими складками. Пальцы разжались и нехотя отпустили ткань. Хотелось ещё побыть в сказке. Помечтать, погрезить наяву.
Снова взглянула в зеркало.
Что это?
Коричневая полированная коробка. В ней – кукла. Бледное, с едва заметными синими и желтоватыми тенями лицо. Глаза закрыты. Бесцветные губы чуть приоткрыты. Безжизненные светлые локоны под фатой. Руки в белых перчатках отрешённо сложены на груди. Пена кружев, торжественный и печальный блеск закрытого платья.
Кукла спит?
И… кукла ли это?
Закружилась голова. Сон? Обморок? Видение или правда?..
- Светка, ты чего? Присядь, а то сейчас грохнешься здесь…
- Вот, пусть девушка выпьет воды… - продавщица протянула Насте стакан с минералкой, - В руки не давайте, обольётся. Знаете, а у нас часто такое бывает. Волнение… Обычно мамы плачут, увидев дочь первый раз в подвенечном платье. А невесты-то как трепещут… До потери чувств, не поверите.
Света выплыла из своего миража. Голова-то как болит. Да, красивое платье… берём.
- Может, ещё что-нибудь примерите? Не смотрите на ткань и фасон. Главное, чтобы надеть и почувствовать себя богиней…
- Да, спасибо. Именно так – богиней - себя и чувствую.
Зашуршали кружева и тафта. Деловитые руки подруги помогли одеться. С заботливой хваткой подтащили к креслу, тяжело легли на плечи: отдохни, всё устроится.
Как сквозь вату донеслось:
- Жених оплатил доставку-сюрприз.
Почему-то обострились все чувства: свет резал заслезившиеся глаза, а в уши лез шепоток продавщицы.
- Не волнуйтесь. Мы оказываем дополнительные услуги. Вот в этой коробке – сказочно красивая, не правда ли? – наш посыльный невесте привезёт утром платье и фату. Жених заказал цветы, вино, фрукты и сладости для начала девичника. Посыльный будет в костюме. Предупредите, мало ли чего.
Продавец и Настя оглянулись на Свету и, почти соприкоснувшись лицами, снова о чём-то зашептались.
Стылая осенняя слякоть остудила горевшие щёки и прогнала муторную тяжесть из головы.
- Настя, стыдно-то как… Прямо как ненормальная. Чуть не брякнулась на пол.
- Ладно, Светик. Бывает. Ты, случаем, не…
Света захохотала, обняв подругу:
- Не-не-не!
Настя тоже рассмеялась, но глаза были серьёзными. Когда садились в её машину, снова крепко схватила за локоть и притянула к себе:
- Точно?
- Не скрыла бы такое. Тебе первой бы сказала.
- А почему не суженому?
- Да он как-то избегает этой темы. Мечтает о том, как жить будем. Куда поедем. О семейном бизнесе. Про детей – ни слова.
- Почему сама не спросила? - возмутилась подруга.
- Почему?.. Да вот как-то в голову не приходило, - Света слукавила, не хотелось ей признаваться, что она немного побаивалась реакции жениха на подобные разговоры. Никак не хочет Игорь в ближайшее время становиться отцом, предохраняется, внушая невесте, что надо немного пожить для себя.
- Не дрейфь, подруга, это такое дело, что все случится само собой и никуда папаша не денется, - Настя попыталась успокоить Светлану.
- Я тоже так думаю, - согласилась Света, - не стоит торопить события, наше от нас не уйдет.
Подруга улыбнулась. Но было что-то такое в её губах, глазах… Что-то недоброе. Ну да ладно, сегодня день такой. Всё чудится да мерещится.
В машине Света посмотрела на чёткий и жёсткий профиль подруги. Хорошо, что она есть: красивая, умная, проницательная. Заботливая… Они дружат еще со школы. Светлана всегда была в тени красавицы Насти, но это ее никогда не волновала, ведь она всегда знала, что, рано или поздно, появится ее принц и ему не нужна будет никакая другая женщина, только она, Света. Ну, вот он и нашелся...Игорь...
- Настя, я сейчас всё думаю про этот обморок.
- Ну?
- Это вроде как сон был. Но правдивый.
- Забавно. Правдивый сон. Поясни, - подруга не оторвала взгляда от дороги.
- Знаешь, я маленькая была. Видела однажды похороны. Девушка в наряде невесты в гробу лежала.
- И что? Вспомнила травмирующую ситуацию из детства?
- Не перебивай, послушай, как всё было. Жили мы тогда на набережной. Папа, я тебе говорила, тогда на солидной должности был. Двор охранялся, меня спокойно одну гулять отпускали. День был такой же серенький – осень, изморось. Няня посадила меня в лифт. Вышла я, а перед подъездом – гроб на какой-то лавке. Да ты не смейся… Ну Настя же! Погоди… Так вот. Гроб был тёмный, из полированного дерева. Как коробка для куклы. А в нём – невеста. Вокруг – ни души. Дождик закапал. Я сглупила: подумала, что нужно лицо покойницы фатой закрыть. Страха не было – даже вот столечки. Только любопытство и жалость какая-то. Может, грусть. Подошла.
- А она глаза раскрыла и говорит: «Я тебя съем!», - насмешливо продолжила рассказ подруга.
- Настя… Я ведь обижусь.
- Да ладно…Слушаю. Только ты ведь знаешь, как я к таким вещам отношусь.
- Тогда не перебивай. Я в перчатках была. Так, не снимая, взялась за фату и опустила её на лицо. Кстати, сегодня подумала, что я очень на умершую похожа. Повернулась, а тут что-то по плечу задело. Я не испугалась. Отошла. Потом всё же ещё раз поглядела. Рука покойницы откинулась и из гроба свесилась. На асфальте – кольцо. Каким оно было, не помню. Но вроде бы я подняла его…
- Детские воспоминания как сны: нереальны, основаны на скрытых эмоциях. И часто ничего общего с действительностью не имеют.
- Не мешай, дай договорить-то… Пора уже привыкнуть к тому, что твой скептицизм меня бесит. Почему ты ни во что не веришь?
- Верю, - рассмеялась Настя, - в победу разума над глупостью и мракобесием. Но продолжай, что там дальше.
- Не помню, что было потом: как пришла домой, куда подевалось кольцо. И нянин рассказ не помню. Была какая-то история давным-давно. Только вот с того случая у подъезда начались несчастья. И в нашей семье в том числе. А сегодня у зеркала будто я тот гроб во второй раз увидела.
- Глупости. Как врач, я тебе точно скажу: свадьба – финал свободной девичьей жизни – часто сопровождается истероподобными реакциями. Но это лечится. Даже могу посоветовать лучшее нелекарственное средство.
- Какое?
- Секс, подруга, секс. Хочешь, имя нужного доктора назову?
Настя и Света снова засмеялись. Но почему-то без обычного веселья.
Вечер прошёл в телефонных разговорах. А как же, через три дня свадьба. Игорь молодец, взял на себя все хлопоты. Даже приглашения сам разослал. Скоро девять – задерживается. И с обеда не звонил. Снова тоскливый туман в мыслях и желание хорошенько выплакаться. А ведь она не ревела лет пятнадцать. С того момента, когда дядя ей сообщил, что она сирота. Детские обиды, жизненные трудности не выдавили ни слезинки. Молчаливое упорство и труд. Спокойный расчёт и уверенность в силах. Все чувства за семью печатями – на глазах, губах и душе. Но и радости особой не было… Пока не встретила Игоря. Тогда открылись шлюзы, осыпалась ранняя ржавчина. Хотелось пить жизнь, как вино. И быть вечно пьяной любовью, счастьем и мечтами…
Нет, нужно взять себя в руки. Подумаешь, абонент вне доступа. Телефон разрядился. Нельзя, нельзя думать о плохом перед свадьбой. Вот приедет Игорь, и они займутся… самолечением. Права Настя. А пока бы неплохо горячий ужин приготовить. Какая же она будущая жена: мужик голодный, непогода, дороги мокрые и скользкие… Хватит! Сначала она сделает то, что должна – запечёт цыплёнка с овощами.
- Ну, наконец-то!
- Почему мой Светик печальный? Смотри, что я своей лакомке купил.
В руках у Игоря громоздились фирменные пакеты. Через них он и протянул губы для поцелуя.
- Игорь… А позвонить и спросить нельзя было? У тебя цыплёнок и у меня тоже. И салат тоже греческий.
- Но-но! Ворчунья! Провинился, прости. Утешительный приз в студию!
- Пирог с вишней…, - Света согнулась от хохота. – И у меня пирог… с вишней.
Игорь сначала засмеялся, а потом с тревогой посмотрел на заливающуюся Свету.
- Цыплёнок… салат… пирог…
- Светулёк, перестань. Ну, смешно. Я вообще забавный. Со мной не соскучишься. Зато это значит, что ссориться из-за разницы вкусов нам с тобой не придется. Ищи в жизни позитив, любимая. Или, давай, поищем его вместе.
Игорь положил пакеты на пуфик и обнял невесту. Света отталкивала его локтями и смеялась, вытирая слёзы.
- Так… Права Настька… Пойдём-ка умоемся.
И сильные мужские руки увлекли упирающуюся Свету в ванную.
Холодная вода помогла.
Света позволила Игорю сначала полотенцем, а потом поцелуями осушить щёки, шею. Какими нежными и трепетными могут быть сильные пальцы, жёсткие узкие губы…
- Ну, всё в порядке? Давай поговорим. Прямо здесь.
- О чём говорить-то? Волнение, ожидание. С невестами бывает… В обморок упасть могут.
В день свадьбы умереть могут…
- Игорь, что ты сказал? Почему ты это сказал?
- Любимая, да на тебе снова лица нет. Я ничего не говорил. Вот разве что попытался успокоить немного. Совсем ты издергалась в последнее время.
- А разве не ты сказал, что невесты в день свадьбы умереть могут? Разве не ты?..
- С ума сошла?! - искренне возмутился жених, - Сама посуди, с какого перепоя я такую чушь скажу? Что ты несёшь? Так, а теперь, давай, по порядку. Что там у вас с Настькой произошло? Быстро и чётко. Без домыслов.
- Игорь, со мной не всё в порядке. Сегодня в свадебном салоне…
Света совершенно успокоилась. Во властных мужских руках все переживания казались неважными и даже глупыми. Смешными. Она даже название придумала для своего странного, болезненного состояния - предсвадебный психоз.
- Всё? Забыли. Навсегда. Скоро ты станешь моей женой, а мне истеричка не нужна, - Произнес Игорь полушутя-полусерьезно.
- Хорошо, - покорно согласилась девушка, - я больше не буду...
Его настойчивые руки расстегнули блузку, спустили шортики.
- Игорь, а с тобой всё в порядке?.. В ванной…
- И в ванной, и на стиральной машинке … и в коридоре на пуфике… - слова были невнятными и прерывистыми, потому что губы Игоря были заняты шеей, грудью и ниже… ниже…
Уставшая, но счастливая, Света прижималась к горячему мужскому боку.
- Хорошее лекарство…
- О чём ты?
- Настя говорила…
- Не слушай её. Для Настьки лучшее средство от всего – секс. Это у неё секс. А у нас любовь, правда?
- Конечно. Знаешь, мне никогда и ни с кем не было так спокойно и легко, как с тобой. Как в Раю. И ты мой Бог…
- Голодный Бог, между прочим. Есть мысли по этому поводу?
- Да ты же мне не дал подумать. Цыплёнок…
- К черту цыплят. Потом. Чувствуешь?
Света ощутила бедром настойчивую, дразнящую мужскую плоть, и время снова остановилось.
…Она стояла перед зеркалом и с замиранием сердца смотрела на своё отражение. Светка даже не подозревала, насколько красивой может быть девушка в подвенечном наряде. В белом шёлковом, с кружевами ручной работы, платье она казалась себе только что рождённой из пены морской Афродитой.
Стразы переливались в лучах света, образуя на стенах причудливый узор. Но чего-то не хватало. Она потянулась к сумочке - ещё вчера, когда ходили с Настей по магазинам, она не смогла удержаться и позволила купить себе тонкую жемчужную нить. Нельзя невесте без жемчужных бус, ведь жемчуг – символ женского совершенства, чистоты и непорочности.
Однако вместо перламутровой, белой нити она обнаружила у себя в руке извивающуюся коричневую змейку. Девушка вздрогнула, пронзительно закричала и…проснулась.
Руки дрожали, ночная рубашка промокла от пота. Сон казался таким реалистичным, таким ярким, что сердце никак не могло успокоиться и колотилось где-то в горле.
- Бред какой-то, - успокаивала она себя, - эта предсвадебная суета меня скоро в дурдом загонит. Быстрей бы уже всё закончилось.
Перед тем, как вновь уснуть девушка мельком подумала что-то о вещих снах и дурных предзнаменованиях, но эти мысли растворились в нахлынувшем сновидении.
Проснулась утром от звонка подруги. Уточнили время девичника.
К окно через темную гардину просилось в квартиру скупое осеннее солнце.
Из кухни ещё доносился запах кофе. Но квартира была пуста, Света чувствовала это. Она всегда знала, когда любимый ещё дома, а когда уже ушёл.
Через полчаса в дверь позвонили. Оказалось, что это пришел посыльный из бутика. Принес свадебные наряды в белоснежных, блестящих коробках, усеянных алыми сердечками. А следом в квартиру ворвалась взбудораженная Настя, как будто свадьба намечалась не у Светланы, а у нее.
- Так, подруга, наряжайся, - приказала подруга тоном, не терпящим возражения, - посмотрим на тебя, когда ты спокойная. а то с твоими истериками я даже толком не смогла ничего разглядеть.
Критично разглядывая подругу, Настя вынуждена была признать:
- Хороша стерва! Ты в загсе всех женихов уведешь.
- Мне всех не надо, - воодушевилась Света, польщенная словами подруги, - мне только один нужен и его я никому не отдам!
Тень легла на лицо Насти.
- Да на него никто и не покушается, - мрачно заметила она.
- Да как же, никто, за Игорем все девчонки на его курсе бегали. Он же самый-самый во всех отношениях.
- Все, - хмыкнула Настена, - отбегались, - скоро окольцуют нашего Игорька...
- Моего, - упрямо уточнила Светлана, - не нашего, а моего. - Ох, Наська, не представляешь, какая я счастливая, мне даже больно от счастья. Он такой... такой... Сильный, красивый, умный. Он - идеальный. Знаешь, когда он ко мне прикасается, у меня ноги подкашиваются. А как он целуется!
- Наслышана, - ехидно усмехнулась Настя и, перехватив настороженный, ревнивый взгляд подруги, поспешила внести ясность, - Это было до тебя. Сама понимаешь, что такой парень, как Игорек, монахом ходить не будет. Никак не пойму, как тебе удалось его окрутить.
- Это любовь, просто любовь, - объяснила Светка, довольно жмурясь, словно кошка на солнце.
Воспоминания о любимом вытеснили неприятное чувство, оставшееся после ночного кошмара. Действительно, что плохого может случиться за такой короткий промежуток времени? Свадьба уже через неделю.
Светлана нетерпеливо открыла коробку с перчатками, пронзительно взвизгнула и резким движением отбросила её подальше от себя.
- Эй, Светка, ты что творишь? – удивилась Настена. – Какая муха тебя укусила?
- Там…там… - заикаясь, произнесла девушка, - там гадость.
- Что там? – не поняла подруга и подняла коробку, из которой выпал мёртвый голубь с окровавленными крыльями.
- Что за дрянь? – удивилась подруга, - откуда оно взялось?
На Светлане лица не было, она побледнела и не могла выдавить из себя ни слова. Сначала этот сон, теперь вот эта мертвая птица…
- Там должны были быть перчатки, - пролепетала она, - но их там нет. Слушай, Насть, может, надо перенести дату свадьбы, а? Как-то на душе неспокойно и все эти дурные предзнаменования...
Странная улыбка скользнула по губам подруги и тут же исчезла.
- Прекрати. Какая отсрочка?! Люди уже приглашены, ресторан заказан. Как ты объяснишь это родителям - ваша свадьба, я думаю, влетела им в копеечку? Слушай, не бери в голову, - принялась успокаивать её Настасья, - мало ли, может у них в магазине кошка живёт. Придушила голубя и принесла, хорошо, хоть не мышь. А продавщица отвлеклась и перепутала. Не психуй, в жизни всякое бывает. Мать рассказывала, что, когда она выходила замуж, то перед тем, как идти а Загс, у деда взорвалась бутыль с черничным вином и всё на платье. Пришлось ей выходить замуж в обычном будничном наряде и ничего, живут с отцом душа в душу уже двадцать пять лет.
Светлана подошла к подруге и обняла её.
- Хорошо, что у меня есть ты, - шепнула она ей на ухо, - а то я бы уже с ума сошла. Меня всю прямо колотит. Никогда бы не подумала, что свадьба – это такая нервотрёпка. Надо было по-тихому расписаться и не устраивать всю эту показуху.
- Ага, - рассмеялась Настя, - можно подумать, что ты бы отказалась от свадебного платья. Как же, я так тебе и поверила. Да некоторые только для того и выходят замуж, чтобы хотя бы раз показаться на людях в наряде невесты.
- Я замуж выхожу, потому что люблю Игоря, - возразила девушка, - мне плевать, во что я буду одета, лишь бы он был со мной.
- Будет, недолго уже осталось, - Настя недовольно поморщилась, как будто у неё что-то болело.
- Скорей бы уже, - вздохнула Светка, дрожа от пережитого ужаса.
ГЛАВА 2
Всё, что произошло на девичнике, напомнило Свете посещение цирка в детские годы. Она никогда не любила это зрелище. Нехотя становилась в пару со своим врагом по школьной парте Витькой, скрепя сердце, ползла в толпе радующихся одноклассников. Закрыв глаза, высиживала положенные три часа. Не выходила в антрактах, потому что довольные детки с родителями вызывали настоящую боль. Сразу приходила мысль: ей уже никогда не держать за руку родителей, не рассказывать им взахлёб свои впечатления. Ей даже не увидеть их. На этом свете. И то, что происходило на арене, вызывало отвращение. Не верила она, что клоунам смешно, когда их дубасят и швыряют. Что зверушкам хочется угодить дрессировщикам, а не сожрать их вместе с хлыстом и настоящим револьвером на ремне. Вот и девичник был нужен столько же. Но неугомонная Настька заставила, а Игорь оплатил всю эту блажь. Боль и ложь происходящего терзали Свету.
- Светка, ты чего такая кислая? – Обеспокоенно поинтересовалась Маринка.
- Отстань. Невестам положено грустить.
- Грустить – да, положено. Но не кривиться же, как от боли. У тебя такой вид, как будто тебя пытали.
Слова подружек, лёгкие, согретые французским шампанским, порхали над склонённой головой. Раздражали. Мучили.
- Уймитесь, - воспользовалась правами распорядительницы Настя…
-Сегодня такое было. Не приснится и в страшном сне.
Охи и ахи. Любопытные и назойливые, как мухи. Света замотала ладошкой, отгоняя сигаретный дым. Так виделось всем за столом. На самом деле она отгоняла их липкие эмоции, пьяную и бесшабашную атмосферу нелепой традиции. Так хотелось побыть с Игорем, посидеть, помолчать. Нет, развлекай подружек… А ещё Настя зачем-то вспомнила про голубя. Теперь начнётся. Так и случилось. Началось.
- Это не к добру, - заявила Маринка, самая старшая в компании, но нисколько не авторитетная паникёрша.
Ей катил тридцатник. Любовная связь с проректором по научке, защита диссертации, и вот наша Мариша – самый молодой доцент на кафедре. Она прямо разрывалась между престарелыми матронами и весёлой молодёжной тусовкой. Попыталась угодить всем – не получилось, коллеги стали её сторониться. Тогда у неё появился свой конек - разговоры о плохих приметах, снах, сглазе. И всю эту блажь Марина изрекала настолько серьёзно, что постепенно все в нее поверили. И неожиданно девушка приобрела популярность, как говорится «в узком кругу ограниченных личностей».
Всегда и всем нужная Маринка, случись у кого неприятности разного масштаба, подсаживалась к «потерпевшей» и начинала выспрашивать. Кто, как, где… Сразу устанавливала связи между неудобным расписанием и якобы недоброй энергетикой подруги. Девчонки похихикивали сначала, а потом и сами стали бегать за советом. У любых проблем и неприятностей сразу находились причина. Ага, та самая недобрая энергетика.
- Даже живая птица несёт людям беду. То есть предупреждает, - села на своего конька Мариша, - а уж мёртвая… Приговор!
- Чему приговор? – испугалась Фаина.
Необыкновенно хорошенькая Файка верила всему. Прогнозу погоды, телевизионным новостям, сплетням. А уж программа канала ТВ-3 - святое. Вытаращив глазищи, в которых могли потонуть все демоны и иные инфернальные сущности, внимала любой чепухе. Со старанием отличницы соблюдала все приметы. Подшутили однажды над ней. Для исцеления от прыща на изящном носике требовалось в течение трёх дней ходить только по земле, не ступая на асфальт.
Потешалась не только кафедра устного народного творчества, но и весь факультет, глядя, как Файка бредёт по непролазной весенней грязи. Но помогали доброй и наивной душе приметы! Работа над диссертацией стремительно летела к финишу, любящий супруг встречал Файку после работы, распахивал перед ней дверцу выигранного автомобиля.
- Ну почему так в жизни бывает? – вдруг проникновенно-жалостливо затянула Настя. – Кому-то всё, кому-то ничего. И родителей судьба заберёт, и семью не завести. Беды и одиночество, как из рога изобилия…
Света недоумённо прислушалась. Кого это её подруженька жалеет? Уж не её ли - Светку? Но раньше ведь сама… Железный характер Светланы и непробиваемый рационализм Насти сделали дружбу девушек чем-то вроде железобетонной конструкции, которую ни разрушить, ни ослабить. Которая со временем превратилась в надёжную броню от жизни.
Как ни простодушна была Файка, но даже она заметила:
- Ты бы подумала, Настя, прежде чем выводы делать. И жалеть Светочку рановато. Не бывает таких совпадений – кошка за голубка, голубок за подарочную коробку, коробка к Светику в дом. Подстроено это кем-то. Специально. А если перед свадьбой – из зависти. Раз завидуют, значит, кто-то из своих. Свой – сейчас вычислим.
- Да кто нашей Свете может пакость сделать? – завопила Маринка, постоянно занимавшая у всех деньги. – Такая душа… для всех открытая.
Света опустила глаза. Их пузатенький Сергей Сергеич Серунов, проректор по научке, ко всем прочим достоинствам: лысине, коротким толстым ногам, больной печенью, обладал ещё одним сомнительным «достоинством» - просто феноменальной скупостью. Но при этом требовал от своей любовницы стиля и изящества. Вот и вертелась-крутилась Маришка, как могла. А Света ей помогала. Не всегда. Недавно вот отказала, весной. Хотела бедняга обновить гардероб перед поездкой за границу. Не пришлось – Света на свадьбу копила, хоть и не было в этом необходимости. Но присущая девушке самостоятельность не позволяла свалить все на Игоря.
- В открытую душу плюнуть удобнее, - глубокомысленно заявила Файка-пупсик и откинулась на диванные подушки. Посмотрела на компанию сквозь роскошные ресницы.
Света вспомнила недавний научный совет. Да… Но ведь дружба – это одно, а работа – другое. К тому же у Файки материал только по чужим экспедициям. Надо бы и самой… «в поле» побывать… Все Свету поддержали… Надеялась, что Фаина поймёт. Не поняла – принесла справку с длиннющим диагнозом. И отправилась лечить лёгочное заболевание в душный Дубаи.
Кто-то из остальных подружек, «свиты», как их зло, но точно называла Настя, вдруг предложил:
- Давайте гадалку пригласим…
Вообще-то Игорь сюрприз обещал, предупредил: ничему, любимая, не удивляйся. И Света ждала или клоуна, или стриптизёра. Но раз такое дело… Успеют они до назначенного часа.
- Конечно. Не верю я в голубков и кошечек. В гадалку тоже не верю. Но ведь интересно же. Да и повод вполне уважительный - свадьба, - заявила Настя и многозначительно посмотрела на притихшую, словно раздавленную последними событиями, подругу.
Сказано-сделано. Как через вату услышала Настя, что гадалка сейчас придёт и что услуги её подорожали.
- Ничего себе, - щебетала Файка, - к ней мама в прошлом году обращалась. Представляете, нашла на грядке вилку согнутую кольцом. Выбросила. Удивлялась, как гнутый алюминий у неё среди помидоров мог очутиться. Ну, вы мою маму знаете. Мания порядка. И что? К вечеру так поясницу прихватило, что выпрямиться не смогла. Тётя Лиза посоветовала эту гадалку. Смешно так: сразу после врача заявилась. Расспросила и сказала, что маму испортили. Посоветовала ту ложку срочно найти. Папа специально ездил. Принёс железку гадалке, а она прямо при нём на свече нагрела. Вспыхнула ложка зелёным пламенем. Приехал папа домой, а наша больная уже окна на лоджии моет.
«Свита» слушала затаив дыхание. Маришка ёрзала в кресле и ревниво взглядывала на Файку. Настя чему-то ухмылялась.
А Свете было всё равно. Казалось, ничто уже не сможет выпрямить её судьбу, покорёженную чьей-то злобой. До чего же всё неправильно. Скоро свадьба, а она вместо того, чтобы радоваться, чувствует себя, как приговорённая к смерти – вот сейчас расстреляют…
- Самое ужасное, что в это же время взорвался газовый баллон в доме на соседней улице. Хозяйку с ожогами увезли, - продолжила свой рассказ Фаина.
- Она выжила?
Файка печально покачала головой.
- Значит, порчу она навела?
Файка кивнула.
- Ну, знаете, вмешательство в судьбу безнаказанным не остаётся, - заявила Маришка. Быстренько, пока никто не перехватил инициативу, затрещала: - Причинив кому-нибудь зло, даже по заслугам, человек может попасть под обратный удар…
- Ага, - скептически хмыкнула, не верящая во всю эту мистику, Настасья, - отдача замучает.
Маринка вдруг замерла, помолчала и со страхом спросила:
- Светулёк… А может, это и есть обратный удар?
Света еле разлепила губы:
- Ты хочешь сказать, что я сама виновата? То есть что-то натворила, а мне за это – дохлую птицу?
- Ну почему? Бывает, что обратка десятилетиями дремлет. А за грехи родителей отвечают дети и даже внуки.
Настя вскочила, подошла к подруге и села рядом. Обняла и устало сказала разошедшейся Маришке:
- Помолчи, а?
Девушки затихли: всем была известна история Светиных родителей.
Напряжение снял закурлыкавший домофон. Явилась гадалка, полная рыжеволосая женщина средних лет, с яркими, словно весенняя листва, зелёными глазами и тихим вкрадчивым голосом.
Она сразу же увела Свету в спальню, велела опустить гардины. Странно, но полупрозрачная ткань словно отрезала их от всего мира. Стихли звуки, исчез свет.
Девушка слышала в темноте только сипящее дыхание грузной гадалки.
Вспыхнула свеча. Запахло чем-то сладким и тошнотным. Едкий дымок заставил слезиться глаза.
Свеча поплыла вокруг «сексодрома», как называл Игорь необъятную кровать, - Беда. Смерть чую…
Света испугалась до того, что перестала дышать.
- Невеста может умереть в день свадьбы…
Девушка вдруг поняла: ещё секунда, и она лишится рассудка. Дверь в спальню – направо. На трясущихся ногах Света бросилась прочь. Но ударилась о стену.
Где же дверь? Перед ней какой-то странный коридор. Позади – мрачная бездна. Бежать…
- Очнись, слышишь?
Гадалкины руки трясли Свету за плечи.
- Беги из этого дома. Беги, пока не поздно. Если хочешь жить, конечно. А для свадьбы ты выбрала неудачное время. Надо всё отменить иначе жизни не будет.
Больше Света ничего не помнила.
Очнулась она только под вечер, когда все разошлись и в квартире осталась только Настя и, непонятно откуда взявшийся, Игорь. Ей было стыдно за свой обморок. Ну, глупость же, как теперь объяснить жениху всю эту блажь? Зачем ей вдруг понадобилась эта гадалка? Ох, и разозлиться же он! Как и Настя, Игорь отличался завидным здравомыслием и непрошибаемым скептицизмом.
- Ну, - обнимая свою невесту, сказал он, - пришла в себя? Малышка, зачем ты устроила этот аттракцион с ведьмой? Скажи, Светик, неужели ты и в самом деле веришь во всё это? Ты же взрослая, умная девочка…
Света покраснела, теперь и ей самой вся эта затея с гадалкой казалась непростительной глупостью. Зачем она послушалась девчонок?
- Да это так, ради развлечения, - попыталась она оправдаться.
- Ничего себе у вас развлечения, - возмутился жених, - доразвлекались до обморока. Всё, дорогая, завязывай ты с этим уже.
А Светка вспомнила слова гадалки и затряслась, как в лихорадке.
- Игорь, - робко пролепетала она, - надо отменить свадьбу.
- С ума сошла? – возмущённо воскликнул любимый. – Объясни, чего ради? Как я родителям должен объяснять всю эту дурь?
Он вышел из себя и Света прекрасно понимала его состояние, но ничего с собой поделать не могла. Слова гадалки, как заноза, прочно засели в голове и постоянно напоминали о себе тупой, ноющей болью в сердце.
- Не знаю я, Игорёша, но как-то тревожно на душе, - почти шёпотом сказала она, - ничего не могу с собой сделать.
- А ничего делать и не надо, - попытался он её успокоить, - оставим всё, как есть. Ничего мы менять не будем. А ты ляг, поспи и всё пройдёт.
В комнату вошла поникшая Настя и протянула подруге чашку с дымящимся чаем, который пах мятой и ещё какими-то незнакомыми травками.
- Доктор, - полушутя-полусерьёзно обратилась к подруге Светлана, - я жить буду?
Она пыталась шутить, но на душе кошки скребли. Изо всех сил девушка пыталась взять себя в руки, но перед глазами вновь и вновь возникал образ рыжеволосой гадалки, а в ушах звучал её тихий, проникновенный голос, предсказывающий страшные беды.
- Пей, - приказала Настя, - это успокаивающее, - поспишь часик-другой и вся эта муть тебе самой покажется смешной. Давай, глотай.
- Это яд? – невесело рассмеялась Светлана.
- Ага, - подхватила её подруга, - кураре. Не блажи, пей и в кроватку…
- Со мной, - внёс свои поправки Игорь, - я буду твоим доктором.
Горячий отвар обжёг горло и приятное тепло разлилось по всему телу. Навалились непонятная слабость и безразличие. Ноги стали ватными и непослушными. Светлана сделала шаг и чуть не упала на пол. Хорошо, что Игорь оказался рядом и успел подхватить её на руки. Прижимаясь к груди мужчины, девушка, наконец, позволила себе расслабиться. И поверилось, что всё в её жизни будет хорошо, а слова зловредной гадалки – одна сплошная ложь, потому что рядом с этим мужчиной с ней не может произойти ничего плохого, ведь Игорёша защитит от всех напастей. Он такой сильный, такой надёжный…
Осторожно, словно маленького ребёнка, мужчина уложил Светлану на кровать и прилёг рядом. Гладя девушку по голове, по груди, он нашёптывал ей в ухо какие-то милые глупости, но смысл его слов почему-то ускользал. Вскоре, сама того не желая, Светка уснула…
И снилось ей что-то жуткое.
Тёмный гроб, а в нём сморщенная старуха с тёмным, словно морёное дерево, лицом. Когда гроб уже собрались опустить в могилу, старуха внезапно распахнула глаза и выбросила в сторону девушки сморщенную, скрюченную артритом, руку.
Светлана не успела отшатнуться и жуткая старуха с силой притянула её к себе. Приподнявшись на локте, бабка подалась к девушке и принялась нашёптывать непонятные и страшные заклинания. В ушах шумело далёкое море и сквозь шум прибоя доносилось:
- А для свадьбы ты выбрала неудачное время. Надо всё отменить иначе жизни не будет.
- Я отменю, - кричала Светлана во сне, - только отпусти меня.
- Иди со мной…в могилу. Ты ведь хочешь встретиться с родителями…
Сон уносил её всё дальше и дальше по подземной реке вглубь земли, туда, откуда нет возврата. Свадебное платье на ней растрепалось, испачкалось и свисало грязными лохмотьями…
С трудом разлепив веки, Светлана обнаружила, что уже глухая ночь. Игоря рядом не было. «Конечно, зачем ему оставаться с такой ненормальной, как я, - грустно подумала Светка, - совсем крышу мне снесло».
Она осторожно спустила с кровати ноги и попыталась встать. Перед глазами всё поплыло, её качнуло и она завалилась навзничь. Следующая попытка оказалась более удачной.
Двери в кухню оказались прикрытыми, но в узкую щель под ними пробивался яркий свет и доносились знакомые голоса. Вот только смысл того, что говорили люди за дверью, никак не доходил до неё. Как ни пыталась девушка сосредоточиться, всё напрасно.
Прислонившись спиной к стене, Светлана замерла и прислушалась.
- Слушай, Насть, может, зря мы затеяли весь этот концерт? – в голосе Игоря Светлана услышала нотки сомнения, - сказали бы всё, как есть и все дела. Зачем нужны были все эти дохлые птички, подставные гадалки и прочая чертовщина?
- С ума сошёл?! – возмутилась Настя. – Да твой папаша нас с потрохами сожрёт. Ты же знаешь, как он относится к Светке. Да и к свадьбе уже всё готово. Нам нужна эта головная боль? Нет, пусть она сама откажется от свадьбы, тогда к тебе никаких претензий быть не может. Кстати, а чего это твой отец так о Светке печётся?
- Да понимаешь, они с отцом Светланы дружили с детства. Когда случилась та авария, родители Светы как раз ехали в аэропорт его встречать и отец считает себя виноватым в их гибели. Мать Светланы погибла сразу, а отец ещё сутки жил. В больнице, где мой батя его навестил, дядя Андрей взял с моего папани клятву, что он позаботится о Светлане. Ну, отец и заботился, как мог. Помогал деньгами Светкиной бабке, которая оформила на внучку опеку.
- Сам видишь, он не простит тебе, если ты сам откажешься от этой свадьбы. Мы всё делаем правильно.
Потом из кухни донеслось подозрительное шуршание, как будто там кто-то нетерпеливо срывал с себя одежду. А спустя какое-то время Светлана услышала такие сладострастные стоны, такие охи и ахи, что сердце забилось часто-часто, а во рту пересохло, как в пустыне.
Распахнув дверь, Светлана шагнула в кухню. То, что она увидела, потрясло девушку.
Игорь, её Игорёшка и лучшая подруга Настёна занимались любовью прямо на полу. И так им было хорошо, что они не сразу заметили Светку. А она замерла на месте и тупо смотрела, как стройные ноги подруги обвились вокруг бёдер её жениха.
Настя стонала, извивалась змеёй. Им было хорошо и, судя по всему, всё это длилось уже давно. Только вот Светка почему-то ни о чём не догадывалась. Конспираторы проклятые!
Она закрыла ладонями уши, чтобы не слышать Настины стоны, зажмурилась, чтобы не видеть её, искажённое страстью, лицо и закричала.
Это ей казалось, что она кричит, но вместо крика изо рта вырвался сдавленный мышиный писк. Сердце прошила острая боль, словно его ошпарили кипятком.
- Вы…вы…- несвязно бормотала Светлана, - как же вы могли?! Почему Настя? За что? Что я вам сделала плохого?
Она медленно осела на пол и уже не слышала нелепые объяснения своих самых близких людей. От этой боли нет анестезии, от неё не спастись.
Светка каталась по полу и рычала, словно раненый зверь. Испуганные Игорь и Настя сначала замерли, а потом поспешно покинула дом, переступив через распластанную на полу Светлану.
- Как вы могли?! За что вы так со мной? Будьте вы прокляты! – прохрипела им вслед девушка. – Не прощу, никогда не прощу! Сама сдохну, но и вам жизни не будет!
ГЛАВА 3
Светлана зашторила окна, отключила телефон и потушила свет. Она никого не хотела ни видеть, ни слышать. Упав, словно скошенная трава, на застеленную постель, она замерла, ожидая того счастливого мига, когда адская боль покинет её.
Вновь и вновь перед глазами возникала картина любовных утех её бывшей подруги и бывшего жениха. Их разгорячённые, блестящие от пота, тела казались девушке клубком змей. А в ушах, словно заезженная пластинка, постоянно звучали их откровения. Сначала она хотела покончить с собой, потом появилось острое желание убить предателей.
Боль не проходила, с каждой минутой она становилась всё сильнее и горячее. Светка даже не могла понять, что именно у неё болит, потому что болело всё тело, каждая клетка. Потом она поняла, что боль эта не физическая - так страдала и корчилась в судорогах её душа. Она умирала много-много раз и вновь возрождалась, чтобы опять умереть. Однажды мелькнула спасительная мысль, что, гори они синим огнём - надо простить и забыть. Но девушка тут же отказалась от неё, чтобы вновь погрузиться во мрак отчаяния и боли.
Светлана ничего не могла с собой поделать. Обида, ревность, жажда мести медленно, но верно выжигали всё внутри, оставляя лишь пустую оболочку. Чтобы погасить это бушующее пламя, девушка решила напиться и заснуть, желательно навсегда. Но, если не получится, то хотя бы на несколько часов. Она не знала о коварном свойстве алкоголя: спиртное улучшает хорошее настроение, но при этом оно же многократно ухудшает плохое. В итоге Светка впала в неистовство и, потеряв над собой контроль, разгромила всю квартиру. И вот что удивительно - с каждой разбитой чашкой, с каждым сломанным стулом ей становилось легче.
Силы покинули её и Светлана упала на пол. Наконец-то к ней пришёл сон, тёмный, как безлунная ночь, без сновидений, как будто девушка и вправду умерла.
Когда она проснулась, то чувствовала себя опустошённой и усталой, как будто отработала без сна и отдыха несколько дней. Она не могла понять, сколько прошло времени: может час, а может и несколько суток. Часы показывали без четверти семь, вот только не понятно, утра или вечера. Но это уже не имело никакого значения. Светка приняла решение. Да, она отомстит и отомстит жестоко, но чуть позже. Сначала надо успокоиться, чтобы потом ни о чём не жалеть, ведь месть - это блюдо, которое надо подавать холодным.
- Мне нужна настоящая ведьма или колдун, - сказала она себе, - вот только сначала надо их найти. Ничего, я терпеливая, я могу и подождать.
Она пошла на кухню и заварила чай. На пакетике прочитала: "Терпением мы можем достичь большего, чем силой" и рассмеялась, решив, что это добрый знак и она приняла правильное решение.
- Невеста может умереть в день свадьбы, - вспомнила она странные слова, которые пригрезились ей, и добавила зло: - Она и умрёт, но только это будет другая невеста.
Раздвинутые шторы впустили в дом солнечный свет, который позволил девушке по достоинству оценить последствия своего буйства. Квартира срочно нуждалась в уборке, но сначала нужно было восстановить связь с миром. Она не собирается становиться отшельницей. Включённый телефон сразу же разразился истошными звонками. Звонила беспокойная Маринка:
- Слушай, мать, куда ты пропала. Девчонки тут все издёргались. Трубку не берёшь, дверь не открываешь. Что-то случилось?
- Всё нормально, - соврала Светлана, - просто не хотела никого видеть. Нужно было подумать наедине.
Вот кто мог бы ей помочь, но внутренний голос подсказал, что на эту пустышку рассчитывать не стоит, надо поискать в другом месте. Да и рассказывать кому-либо о том, как поступили с ней Настя и Игорь, не хотелось. Пусть это будет её тайна, страшная тайно - в этом она уже не сомневалась.
- А, понятно, свадьба - дело беспокойное, - не стала её пытать подруга, - держись, скоро всё закончится и станешь ты законной женой, а весь этот свадебный мандраж останется позади.
Светлана не стала спорить. Свадьбы не будет, но Маринке пока об этом знать рано. Всему своё время.
- А чего это тебя Игорь везде искал? Вы, что, поссорились? - с надеждой спросила Маринка.
Светка поняла, что подруга очень рассчитывает на положительный ответ. Ещё бы! Ведь тогда она сможет на каждом углу тарахтеть о мрачном предсказании гадалки и о страшных приметах, которые преследовали несчастную невесту накануне свадьбы.
- Да, нет, Мариш, у нас всё нормально, - не моргнув, солгала девушка, - Извини, я сейчас уборкой занята, потом поговорим.
Уборка заняла гораздо меньше времени, чем казалось сначала. И вот, приняв контрастный душ и приведя себя в порядок, девушка уже вновь выглядела свежей и бодрой.
- Как новая копейка, хоть сейчас под венец, - грустно заметила Светлана, - Вот только венец придётся отложить до лучших времён. Пока я не готова к новым потрясениям.
Неожиданно в квартиру позвонили, потом принялись настойчиво колошматить кулаками или ногами. Так настойчиво, что казалось будто гость задался целью выбить дверь и любым способом проникнуть в дом.
- Кому неймётся? - поморщилась девушка, поворачивая ключ в замке.
На пороге стоял Игорь, испуганный и растерянный. Увидев перед собой свою бывшую невесту, он расплылся в улыбке и облегчённо вздохнул:
- Слава Богу, живая!
Светка смотрела на него и с грустью отметила, что никуда её любовь не делась. Как и прежде ей хотелось прижаться к нему и забыть обо всём на свете. Он такой красивый, такой сильный. Высокий, стройный, ухоженный, с детскими синими глазами и копной светлых волос. Не мужчина - ангел. С большим трудом ей удалось взять себя в руки.
- А вы, наверное, надеялись, что я повесилась или вены себе вскрыла? - спросила она с сарказмом, - Зря. Слишком много чести для вас двоих. Хотя, не спорю, это решило бы многие ваши проблемы - не пришлось бы объяснять отцу, почему свадьбы не будет, верно?
- Дура, - заорал Игорь, схватил её за плечи и принялся трясти, словно рассчитывал вытрясти из неё всю душу, - мы же волновались. Неужели ты считаешь нас монстрами?
- Ну, что ты, конечно же, вы не монстры. И вам не нужна моя смерть. Вы всего лишь хотели выставить меня суеверной дурочкой, неуправляемой истеричкой, уложить в психушку. Как видишь, - процедила сквозь зубы девушка, - напрасно переживали. Не стала бы я из-за двух говнюков себя жизни лишать. И, знаешь, что было для меня самым мерзким в этой истории? Да, то что Настя была моей самой лучшей подругой и это больно, да, я тебя любила, но хуже всего мне было тогда, когда я представляла, как вы веселитесь над моими страхами. Как обсуждаете очередную подставу, типа той, с гадалкой...
- Ты такая красивая, когда злишься, - по привычке отвесил ей комплимент Игорь.
- Попридержи свои комплименты для Насти, - поморщилась Светлана, - меня они больше не вдохновляют.
Она смотрела на него и удивлялась своим чувствам. Нет, любовь никуда не делась, но она приняла странные, уродливые формы. Раньше Игорь казался ей надёжным, как бетонная стена, а теперь она понимала, что он не надёжнее болотной трясины. А его осторожность и предусмотрительность превратились в обычную трусость. И всё-таки... Всё-таки ей, как и раньше хотелось целовать эти жёсткие, упрямые губы, ощущать тепло его тела, вдыхать запах его волос и слушать, как неистово колотиться в его груди сердце после страстного секса. И так больно было сознавать, что ничего этого в её жизни больше не будет. Всё в прошлом, в счастливом прошлом.
Она дотронулась до его щеки и неожиданно для себя спросила:
- Я тебе противна?
- Ну, что ты, - воскликнул Игорь, - ты никогда не была мне противна, - он привлёк её к себе, прижимая так сильно, что она смогла почувствовать его желание, - Понимаешь, всё не так, здесь другое...
Он так и не смог объяснить, что же произошло в их отношениях, в их жизни, запутавшись в словах...
А потом он любил её, страстно, зло, неистово, как будто мстил за что-то. Раньше всё было иначе. Когда-то, там, в другой жизни, где ещё не было предательства и где она была так счастлива. Раньше Игорь был таким ласковым, нежным, он знал каждый уголок её тела, предугадывал все её желания. Теперь же Игоря мало волновали её чувства, он просто брал своё, нисколько не беспокоясь о том, что иногда причиняет ей боль. Она вскрикивала, но Игорь ничего не слышал. Девушка уже пожалела, что пошла на это - очередное разочарование, очередная боль. Зачем ей нужен был этот безумный секс? Что она хотела себе или ему доказать?
Когда всё закончилось, Светлана встала, надела шёлковый халатик и категорично заявила:
- Всё, мы попрощались. Тебе пора уходить.
Игорь, который уже решил, что всё уладилось, не поверил своим ушам:
- Как уходить?! - воскликнул он, - Куда уходить?
- Не знаю, - пожала плечами Светка, - это меня больше не волнует. Можешь валить домой, можешь к Насте. Но ноги твоей в моём доме, чтобы больше никогда не было. Видеть вас не хочу, ни тебя, ни Настю. Усвоил?
- А как же свадьба? - оторопело спросил мужчина, - Что теперь делать со свадьбой, ведь люди же приглашены, ресторан заказан...
- Ах, какой же прагматичный, - в её голосе звучала откровенная издёвка, - какой практичный! А мне плевать, что у вас там будет с этой свадьбой, потому что меня это больше не касается.
Она говорила и ей становилось легче. Боль стихла, осталась лишь горечь потери и разочарование.
- Ты не можешь так поступить со мной! - вырвалось у Игоря.
- Это почему же? - почти искренне удивилась девушка, - Вы, значит, можете плевать мне в душу, а я права не имею после этого послать вас подальше? Не слишком ли ты, дорогой, меня идеализируешь? Ах, о чём это я?!- Светка даже рассмеяться смогла, - Нет, не идеализируешь, а считаешь глупой курицей, так ведь? Настолько глупой, что даже не заметила, как вы за моей спиной крутите роман.
И она рассмеялась, но смех этот больше походил истерику. Из последних сил девушка сдерживала слёзы, которые набухали в этот момент на её глазах. Для себя она уже решила, что никто никогда больше не увидит её слёз и никому она с этого момента не станет доверять - так спокойнее. Если ты не доверяешь человеку, то его предательство нельзя считать предательством. Но эти двое ответят за всё.
- А ты, оказывается, стерва. Получается, - уже в дверях произнёс бывший жених, - что я тебя совсем не знал.
- И не пытался узнать, - грустно констатировала Светлана, - Век живи - век учись. Ты всегда был слишком самоуверенным. Прощай.
- До свидания, - уточнил Игорь, - я ещё приду за своими вещами. Ты подготовь тут всё, чтобы я не мозолил тебе глаза.
- Забирай всё сейчас, - потребовала девушка, - нечего растягивать процедуру расставания. Я не готова встречаться с тобой ещё раз. Знаешь, удовольствие то ещё.
- Сейчас не могу, я не домой иду, - он криво усмехнулся, - надо же мне где-то зализать раны, прежде, чем объясняться с родителями.
- Иди к Насте, ранимый мой, она тебе и залижет, и посоветует, что соврать отцу, она ведь такая сообразительная, - Светка не выдержала и изо всех сил хлопнула дверью. И только после этого позволила себе разреветься. Всё кончено, теперь точно обратного пути нет. А ведь был момент, когда она на мгновенье поверила, что всё ещё можно исправить...
- Дура, какая же я дура, - пробормотала девушка грустно. - Никому нельзя верить, никому.
Она медленно опустилась на стул и, не мигая, уставилась на фотографию родителей.
- Вы здесь такие молодые, такие счастливые, - прошептала Светлана, - вы такими и остались. Мама, мне так тебя не хватает, - Светка за выла, -Кроме вас мне больше некому верить. Некому пожаловаться. Никому я в этом мире не нужна. Мама, папа, почему вы погибли?!
Она плакала и в душе её происходили чудовищные метаморфозы. Мир утратил краски. Куда-то исчезли все чувства и мысли. Сердце окаменело. Стало так холодно и пусто, словно она находилась в бездонной, ледяной пропасти, куда никогда не проникает солнечный свет. Такое однажды уже было в её жизни, когда погибли родители. Но тогда не было виноватых, там был слепой случай, но на этот раз всё иначе. Хотя... То же самое ощущение невосполнимой потери, то же отчаяние и та же боль. Тогда Светка потеряла двух самых близких людей и вот теперь всё повторилась. Она вновь потеряла двух самых близких людей.
Выплакавшись, Светлана поднялась со стула, сходила в ванную и умылась. Спокойная и равнодушная девушка выпила крепкий кофе и принялась листать пачку старых газет. Всевозможные ведьмы, колдуны и гадалки предлагали свои услуги. Девушка старательно подчёркивала интересные объявления, но интуиция подсказывала, что всё это не то, что ей надо.
- Шарлатаны, везде одно жульё, - шептала она себе под нос, - Да, придётся поработать. Не так-то просто, оказывается, найти настоящих ведьму или колдуна. Но капля камень точит. Я не тороплюсь. Это даже хорошо, что дело не такое простое, как казалось - успею придумать, что же я с ними сделаю, чтобы им было так же больно, как мне.
Светлана даже не подозревала, что мысли о мести могут доставлять такое удовольствие. Как будто всё, что рисовало её воображение, происходило в реальности. И не было ни угрызений совести, ни стыда, ни сомнений.
ГЛАВА 4
В окно рвалось утро, а для Светы продолжалась ночь. Темнота, в которой не разглядеть, кто друг, а кто враг. И любовь ли в родных глазах? Может, просто ребячья страсть к новой игрушке. А надоела – можно поменять на новую. Нарядить куклу в подвенечное платье, полюбоваться, поиграть, а потом выбросить в мусорное ведро. Горечь плавила изнутри грудь, подступала к горлу. Свете казалось, что её сейчас стошнит тем самым предательством, которым отравили её жизнь самые близкие люди.
Позвонили с работы. Объяснила. Попросила. Поняли. Ой ли? Свете казалось, что весь мир состоит в чёрном заговоре против неё. И вот сейчас, пока она мучит себя воспоминаниями и обидой, на кафедре обсуждают расстроенную свадьбу. Да что на кафедре? Весь факультет гудит, наверное.
Света прилегла на кровать. Соседняя подушка пахла горьковатой туалетной водой. Подлый запах предательства! Девушка сняла наволочку и выбросила в ведро. Подумала, открыла окно и швырнула подушку вниз. Вот если бы можно было так же легко вырвать из сердца её чувства. Выбросить многолетние дружеские отношения с Настей. Изъять и уничтожить верную и чистую любовь к Игорю. Света преодолела оцепенение и выглянула в окно. На асфальтовом пятачке не было бежевого прямоугольника. Надо же, подобрали… Это, наверное, всегда так бывает – люди, как вороны, только и ждут, когда у собрата что-то вывалится из клюва. Проворонила она своё чувство. И счастье. Света зарыдала, размазывая слёзы.
Внезапно запиликал мобильник. Света сжала его в руке с мыслью швырнуть вслед за подушкой, но что-то её остановило. Номер незнакомый. Кто бы это мог быть? Девушка поднесла трубку к уху:
- Слушаю…
- Здравствуйте… Я всё знаю. Мир вам кажется чёрным, да?..
- Кто это? Представьтесь, иначе разговора не будет.
- Вы знаете меня. Вадим Шустов, третий курс, первая группа.
- Вадим? Чем обязана? Не кажется ли тебе…
- Светлана Андреевна… Мне не кажется, я знаю. Могу помочь. Выслушайте меня.
- Ни за что. Если у вас нет чувства такта и уважения к преподавателю, то хотя бы…
- Я вас люблю, Светлана Андреевна. Вы должны хотя бы сейчас понять, каково это – любить и видеть перед собой пропасть. У вас есть такт и уважение к человеку, который давно и безнадёжно в вас влюблён?
- Хорошо, Вадим. У меня нет чувства такта, нет уважения. На этом закончим.
Светлана отключила мобильник. Странно, но этот звонок отвлёк её. Отчаяние и злость отступили. Она занялась уборкой в опустевшей квартире. Наводила никому ненужную чистоту. Захотела выйти и купить ненужные цветы для ненужного уюта. Надела плащ, села на пуфик. Вскочила и с ожесточением пнула. Перешла на кухню. Что она знает об этом Вадиме? Ничего хорошего…
Юноша появился в университете переводом из столичного вуза. Жил на съёмной квартире. Держался особняком. Надменный, язвительный, недружелюбный. Поговаривали о драке, закончившейся чьей-то смертью, было ещё что-то. Но декан быстро разговоры пресёк. Тогда все поняли, что Вадим – птичка из гнёздышка профессорской мафии. Так иронично называли многочисленные научные и околонаучные связи декана. Мальчишка заявлялся на занятия только к обеду, но пропуски не мешали ему отлично сдавать сессию за сессией. Однажды факультет всколыхнул визит полиции. Студентка из группы, которую курировала беззаботная и беззлобная Файка, попала в больницу после суицидальной попытки. Её допросили прямо в реанимации, как только пришла в сознание. Девочка наболтала, что Шуст обещал ей показать другую сторону мира. И вытолкнуть в реальность, как только на горизонте замаячит настоящая смерть.
Потом она от своих слов отказалась, но налетели всевозможные комиссии и прилично всех задолбали. Больше всех досталось куратору – Фаечке. Но хорошенькая тихоня показала клыки – позвонили из Москвы, и наезды прекратились. Фаина Фазилиевна усилила воспитательную работу, основанную на исключительном дружелюбии к пострадавшей. То, чего нельзя было сказать в полиции, девочка выложила преподавателю, которую приняла за подругу. Файка, страдальчески заломив брови, рассказала на кафедре, чем занимался Шуст с пострадавшей. Строго по секрету, конечно. Светлана почувствовала, что щекам стало жарко, а Маринка распахнула окно и уселась на подоконник, несмотря на сквозняк. Произнесла странно вибрирующим голосом:
- И что теперь нам делать?
Файка невинно округлила глаза:
- Как что? Вызову Шустова для беседы.
Светлана тогда была на пике любви к своему Игорю и не узнала, чем закончилось дело. Но подруга срочно взяла больничный. Потом принесла в деканат километровые заключения врачей, и беднягу освободили от кураторства. Пока она вместе с мужем восстанавливала силы на курорте в Испании, лекции читала Светлана. Женщина сияла от счастья и мало обращала внимания на студентов. Когда Маринка сообщила, что прогульщик Шустов исправился наполовину, удивилась.
- Исправился? Ну, бывает и такое. А почему наполовину?
- Утром он ходит только на твои лекции.
- Странно, - рассеянно сказала Света.
- Очень странно, - подтвердила Маринка.
А потом всё забылось.
Нет, этот полусумасшедший мальчишка ей точно не нужен. Сейчас она пойдёт и купит ненужные цветы. Маленький магазинчик совсем недалеко.
Светлана вышла на улицу. Мир нахохлился под низкими тучами, отсырел от мелкого дождя. Но женщине стало легче.
- Поплачьте со мной, - сказала она чёрным, сырым деревьям, мокрому тротуару и влажным стенам домов.
Ступая прямо по лужам, подошла к магазинчику.
- Светлана Андреевна, - раздался рядом чей-то тихий голос.
Женщина подняла глаза и отпрянула: с букетом хризантем её встретил Шуст. Чертыхнулась про себя и, стараясь вежливо, но жёстко отправить назойливого юношу подальше, сказала:
- Вадим, я не расположена к беседам. Твоя непонятливость очень меня расстроила. Не заставляй меня принимать меры…
- Я хочу помочь вам. Только помочь. Я всё знаю.
- Твоя осведомлённость оскорбляет меня. А помощь, как ты называешь неуважение, принесёт только боль. Кстати, список твоих неприятностей на факультете пополнится, если не перестанешь меня донимать.
Светлана посмотрела на юношу. Он был высоким и тощим. На чёрные, какие-то прилизанные, волосы не упала ни одна дождинка. Цвет глаз нельзя было рассмотреть. Два сгустка темноты глядели на неё словно из другого мира. Женщина невольно вздрогнула. Желание покупать цветы окончательно пропало, и Света развернулась, чтобы уйти домой.
- Я помогу вам, даже если не захотите. Вы вышли за цветами, потому что я позвал, - тихие, но отчётливые слова полетели ей в спину.
Светлана остановилась. Голова работала ясно и чётко. А ведь и вправду, она никогда не покупала цветы в дом. Нужно поговорить с мальчишкой, иначе не отстанет. Женщина развернулась. В руках у парня ничего не было. Осмотрела вход в магазин, два стилизованных под пеньки мусорных бачка недалеко от двери, тротуар. Прохожих тоже не было: утро, дождь. Странно. Снова глянула на студента. Белые, по-кладбищенски роскошные хризантемы, а над ними – кривящийся в усмешке рот. Светлане стало страшно. Уж не с ума ли она сходит?
- А что такое этот ум, с которого боятся сойти? Старый трамвай, который мчит по известному маршруту? И порядок, которого придерживаются? Наплевав на свои желания? А вы попробуйте сойти. Целый мир… Множество дорог. И ты сам себе порядок и правило… - неотрывно глядя женщине в глаза, произнёс Шуст. – Светлана Андреевна, я хочу и могу помочь. А сумасшествие – это понятие относительное. Знаете, там, в дурке, психом можно назвать любого. Там всё считается ненормальным. Плачешь – ты псих, смеёшься – тоже ненормально. Всё зависит лишь от обстановки и от окружения. То, что здесь воспринимается, как вполне обычное дело, там – отклонение от нормы. Я хочу вам помочь, хочу, чтобы вы поняли меня, хотя бы попытались понять…
- Помочь отомстить? – неожиданно для себя вымолвила Светлана.
- И это тоже. Но не в мести дело.
- А в чём?
- Вы заблудились. Трясётесь в старом трамвае. Плачете от того, что кто-то занял ваше место на скамейке. Стоите рядом и думаете, как бы вернуть потерянное. Так и проплачете весь свой путь…
- Да кто ты такой, чтобы делать обобщения подобного уровня? О людях старше и опытнее… - Светлана даже задохнулась от злости и снова повернула к дому.
- Ну, - ухмыльнулся парень, не настолько старше и уж точно, никак не опытнее. Не обольщайтесь, Светлана Андреевна. Я действительно могу помочь.
Женщина взорвалась от гнева. В пять шагов подошла к Шусту и схватила его за воротник длинного кожаного плаща. Конечно же, чёрного цвета.
- Так, как ты помог этой дурочке из своей группы? Ну надо же: я покажу тебе обратную стону мира … вытолкну назад, если захочешь вернуться…
- Я помог ей. Показал. Но она, - Шуст нагнулся и приблизил свои непонятные глаза к самому лицу Светланы, потом продолжил тихо и медленно: - Она не захотела возвращаться. Но она там была совершенно не нужна. Я отправил её в обратный путь. Вот…
Юноша отогнул воротник свитера, и Светлана увидела множество синих, черноватых и фиолетовых шрамов.
«Странгуляционные борозды, - холодея от ужаса, подумала она. – Он настоящий сумасшедший. Бежать, пока не поздно»
- Вы поймёте, что я вам нужен. И не бойтесь – к вам не приближусь, - как-то печально, даже скорбно сказал Шуст. – Помогу вам с той стороны, которую вы так боитесь. Обязательно помогу.
Светлана понеслась к дому, не разбирая дороги. Когда открыла дверь в квартиру, потом заперлась на все замки, плюхнулась на пуфик. И впервые почувствовала, что горечь обиды сменилась другим привкусом – странным и притягательным. Откуда-то потянуло холодом и показалось на миг, что она вновь учуяла тот неприятный сладковатый запах, который разносился по всей квартире из открытых гробов родителей – запах смерти, запах тлена…
Навалилась усталость. Света прилегла. То ли спала, то ли думала. О белых хризантемах, которые бы неплохо смотрелись в на фоне книжных полок в крохотном кабинетике. Потревожил звонок. Маринка что-то заполошно верещала в трубку. Светлана никак не могла понять, что случилось.
- Такое несчастье! Вот ужас! Бедная Настёна!
Светлана не поняла, радуется она или нет. Шуст выполнил обещанное.
Настя переодевалась в светло-зелёную униформу отделения лучевой диагностики. Разгладила складки на брюках, подтянула пояс. Похудела. Вот какой результат даёт регулярное занятие сексом. Игорь такой затейник. А ведь никакие диеты не помогали. Ещё немного, и она обретёт формы модели. Хотя с этим – Настя провела рукой по упругим ягодицам – расставаться не хочется. И тут хлопнула дверь, негромко, словно от небольшого сквозняка в коридоре.
«Странно, я же заперлась, - подумала женщина. – Может, наш зав по старой привычке решил заглянуть?»
Обернулась – никого. Продолжила рассматривать себя. Сытая, довольная кошка. Охотница. Переступила из уличных туфель в изящные кожаные тапочки. Подняла глаза на большое, в рост, зеркало. Окаменела. На неё, вместо отражения счастливой красавицы, смотрел какой-то полутруп. Настя хотела закричать, но не смогла. По зеркалу пробежали трещины, раздался вой. И десятки острых осколков полетели в прекрасное холёное лицо. Алые горячие капли разлетелись во все стороны сверкающими рубинами.
Настя закричала и схватилась за лицо. Боль была настолько сильной, что весь мир перестал существовать. Она не сразу поняла, что один из осколков впился в глаз.
На крик сбежались люди. Женщины охали и ахали, мужчины пытались помочь. Окровавленные салфетки веером разлетались в разные стороны.
- Вызовите скорую, - крикнул кто-то, - немедленно. Она потеряет глаз. Что вы все тут квохчите, шевелитесь, дамы.
Светлана не могла разобраться в своих чувствах. Раньше было проще. Раньше она бросилась бы в больницу и постаралась хоть чем-то помочь подруге. И уж точно, не радовалась бы свалившемуся на девушку несчастью. Раньше… А сейчас Светка с удивлением обнаружила в себе такое, в чём не хотелось признаваться даже себе самой. Она испытала радость. Нет, это нельзя назвать радостью, потому что новое чувство оказалось гораздо более ярким и сильным. Восторг, триумф…
Она уже знала, что теперь лицо её бывшей подруги обезображено, что Настя лишилась глаза. На миг проснулось сочувствие, где-то в груди кольнуло и затихло.
«Я тут не причём, - успокоила себя Светлана, - мне не в чем себя упрекнуть. Стерва Наська получила по заслугам». И вновь перед глазами возник образ Вадима Шустова. Она была уверена, что Настино несчастье – это его рук дело.
- Надо срочно поразузнать об этом мальчишке, - решила девушка, - он ведь не так прост, как может показаться. Сам признался, что лечился в психушке. А вот почему он туда попал – это вопрос…
Рука потянулась к телефону и набрала номер Маринки.
- Светка? Слушай, как же мне жалко Настю! Ты бы её видела – лицо, как лоскутное одеяло. Ужас!
Про страдания Насти Светлане было неприятно слушать – горьковатое чувство вины вновь и вновь давало о себе знать. Она поспешила перевести разговор в нужное ей русло:
- Мариш, а что ты можешь сказать о Шустове?
Марина замолчала, потом настороженно поинтересовалась:
- А что случилось? Слушай, не связывайся ты с этим Шустом – он настоящий псих. Знаю, что после своих экспериментов, он попал в дурку – суицид, кажется. Его еле откачали. По времени его академка как раз выпала на это время. О нём ходят странные слухи, вроде он занимается какими-то тёмными делами и всё такое. Свет, ты бы выбросила его из головы и не вспоминала без надобности. Мутный парень. И не так уж он молод, как кажется, всего-то на пару лет моложе нас.
Светлана задумалась. Как ни старалась она скрыть от себя тот факт, что внимание парня ей льстит, а сам он почему-то притягивает, словно магнитом. Притягивает именно этой необъяснимой темнотой, тайной, чем-то таким, во что верилось с трудом. Ей даже показалось, что Вадик Шустов даже не человек, а некое инфернальное существо, какой-то демон или древний тёмный бог…
- Вот дура, - разозлилась на себя Светка, - из-за этих сволочей я скоро превращусь в полоумную кликушу. Мне уже бесы начинают в обычных студентах мерещиться.
И, словно в ответ на её мысли, затрезвонил телефон.
- Светлана Андреевна, как вы себя чувствуете? – в глоссе Шуста звучало торжество. – Вы ведь уже знаете, что случилось?
- Это твоя работа? – настороженно спросила Светка.
- Ну, как вам сказать, - замялся парень, - я ведь в тот момент находился в другом месте, как бы я смог?
И он рассмеялся. Светлане показалось, что Шуст смеётся над ней. Она бросила трубку и задумалась. Конечно, может всё случившееся – это лишь совпадение, но Светка давно уже поняла, что совпадений не существует. И для осуществления её планов Шустов подошёл бы идеально, но… Ой, как же не хотелось ей попадать в зависимость от этого влюбленного мальчишки! Права Маринка, лучше от него держаться подальше. А ведьму надо найти на стороне, чтобы никто из знакомых ни о чём даже не догадывался. Так будет спокойнее.
Что ж, Настя своё получилось, но ведь остался ещё и Игорь. Она вздохнула – прежние чувства не отпускали. Нет, уродовать бывшего жениха она не станет и убивать тоже не будет. Для него она придумает более изощрённую месть.
Вновь напомнил о себе телефон. Светлана обречённо потянулась к трубке, желая и боясь услышать его голос. И верно, Шустов!
- Светлана Андреевна, не сбрасывайте меня со счетов, - он почти шептал, - вы ведь даже не представляете, на что я способен, - ей показалось, что она услышала в его голосе угрозу.
- Я не поняла, - она почти крикнула – ты мне угрожаешь?!
- Что вы, Светлана Андреевна, как я могу вам угрожать?! - он возмутился вполне искренне, - Я всего лишь хочу вам помочь и знаю, что смогу это сделать лучше любого другого.
ГЛАВА 5
Светлана перебирала свежие газеты. Всё не то. Ни одно объявление не внушало доверия. Она уже посетила несколько адресов, но одного взгляда на очередную ведьму или колдуна в каком-то там поколении ей хватало, чтобы понять, что она вновь нарвалась на шарлатана.
- Столько их развелось и ни одного стоящего, - вынуждена была признать девушка.
И мысль о том, чтобы попросить помощи у Шуста уже не казалась ей такой уж бредовой, но так не хотелось связываться с этим, как назвала его Маринка, мутным типом. Шустова Светка оставила на самый крайний случай – это, если ей так и не удастся найти хоть кого-нибудь мало-мальски сведущего во всех этих тёмных делах.
И, когда уже никакой надежды не осталось, случилось чудо.
Возвращаясь от очередного мага, то ли белого, то ли чёрного, какого-то сопливого Горислава – субтильного мальчика с подкрашенными глазами, она разговорилась с ещё одной разочарованной посетительницей.
- Да ничего они не могут, - возмущалась незнакомая женщина, - только деньги тянут и тянут. А Горислав этот и вовсе посмешище, Голубой он, что ли, глаза подвёл, как проститутка. Понапечатают себе разных дипломов, нарядятся в чёрные балахоны, свечи зажгут, черепов по всей квартире понатыкают и думают, что всё – дело в шляпе. Вот знала я одну женщину, - незнакомка, которая назвалась Ириной, даже сглотнула от волнения, вспоминая своё общение с настоящей ведьмой, - вот она настоящая профи. Такое творила, что, если бы сама не видела, ни за что бы не поверила.
Светлана напряглась.
- А почему же вы к ней сейчас не обратитесь?
- Она мне не велела, - грустно призналась Ирина, - не знаю, чем я ей не понравилась, но дело она своё сделала и приказала забыть к ней дорогу навсегда. Сами понимаете, как я могу ослушаться ведьму – себе дороже выйдет.
Немного помявшись, Светка робко спросила:
- А вы не могли бы мне дать её адрес?
- Могу, почему бы и нет, - охотно согласилась новая знакомая, - вот только не уверена, что она до сих пор жива – старая уж больно. Наверное, уже померла давно.
- И, всё-таки, - продолжала настаивать девушка, - а, вдруг, жива.
Ирина достала потрёпанный блокнот и принялась листать его. Наконец, радостно вскрикнула, вырвала лист и протянула Светлане.
- Вот! Зовут её Ангелина Петровна, - она хихикнула, - Ну, да, имя ангельское, а занимается делами дьявольскими. Суровая бабка, до сих пор, как вспомню, так вздрогну.
- А зачем вы к ней ходили? – не удержалась Светка, - что-то серьёзное?
- К ведьмам по пустякам не ходят, - помрачнела её собеседница, - куда уж серьёзнее. На работе у меня проблемы были, чуть за решётку не угодила. Подставил меня мой бывший начальник, основательно так подставил. Но Ангелина Петровна помогла, ой, как помогла!
Светлана не стала дальше пытать Ирину, да и не хотелось ей знать, что произошло с бывшим начальником и как именно решила проблему старая ведьма. Главное, что она её решила! Она бережно вложила листок с адресом в бумажник и торопливо распрощалась с женщиной, поблагодарив её на прощанье.
- Ох, даже не знаю, - задумчиво произнесла Ирина, - может, и не надо было мне давать вам адрес. Неизвестно, чем всё это для вас закончится, дело ведь не божеское…
- А, что, - спохватилась Светка, - у вас были какие-то последствия?
- За всё платить надо, - многозначительно ответила та, - бесплатный только сыр в мышеловке. Так что вы десять раз подумайте, прежде чем идти к ведьме. Плата может оказаться слишком большой.
- Деньги у меня есть, - успокоила её Светлана, - надеюсь, что этого хватит…
- Да я не о деньгах говорю, - Ирина не стала договаривать, развернулась и пошла прочь к автобусной остановке.
Слова женщины посеяли в душе Светланы смуту. Идти к ведьме или нет? Может, ну их и Настю и Игоря, тем более что Настя своё уже получила? Может, не стоит связываться с тёмными силами и оставить всё на откуп судьбе? Слишком большая плата – что это? Но тут же в голове прозвучало: «не уверена, что она до сих пор жива – старая уж больно». Девушка решительно направилась к стоянке такси. «Если я буду долго размышлять, - подумала она, - может статься, что ведьма, если и жива ещё, так за это время успеет умереть».
Неожиданно в сумке пронзительно заорал мобильный.
- Светлана Андреевна, - услышала девушка голос Вадима Шустова, - не делайте этого! Я вас прошу. Остановитесь! – он почти кричал.
Светлана поморщилась и менторским тоном сказала:
- Молодой человек, во-первых: не орите так, а во-вторых: чего я не должна делать?
- Не ходите к ней, - надрывался в трубке голос Шуста, - вы совершаете страшную ошибку. Я же обещал вам помочь и я помогу. Только вы остановитесь сейчас.
- А я сказала, что в вашей помощи не нуждаюсь, - сказала, как отрезала, Светлана и отключила телефон, чтобы настырный паренёк больше её не потревожил.
Таксист услужливо распахнул дверцу расхлябанного «Опеля» и, выслушав адрес, пообещал: «Домчу за пятнадцать минут – опомниться не успеете, как будете на месте».
Ведьма жила в частном секторе. Старенький деревянный домик без особых затей, почти вросший в землю, покосившийся забор – ничто не говорило о том, что хозяйка зарабатывает большие деньги. Светлана вспомнила всех «чародеев», с которыми ей пришлось пообщаться в последнее время и засомневалась в правильности адреса. У тех-то всё было на высоте: и шикарная мебель; и евроремонт; и плазменные телевизоры в полстены, а здесь…
Когда из калитки вынырнула сухонькая старушка, Светка замерла и не смогла выдавить из себя ни слова. Бабульке на вид было не меньше ста лет. Сгорбленная, как коромысло, сморщенная, словно изюм, старушка не вызывала ничего, кроме жалости. Но, когда девушка заглянула в её тёмные, совсем, как у Шуста, глаза, все сомнения испарились – перед ней стояла настоящая ведьма!
- Мне нужна Ангелина Петровна, - пролепетала Светлана, пряча глаза.
- Ну-ну, - прокаркала старуха скрипучим, старческим голосом, - заждалась я тебя. Заходи в дом.
- Вы знали, что я приду? – удивилась девушка, всё ещё не веря в происходящее. – Да я и сама ещё час назад этого не знала. Неужели это правда?
- А то, - ответила ведьма с вызовом, - уже даже притомилась ждать. Заходи, Светлана Андреевна, не бойся – не съем, - и она рассмеялась страшным лающим смехом.
Светлана всё не решалась переступить порог дома ведьмы, словно её удерживала какая-то невидимая сила. Вдруг захотелось развернуться и бежать прочь, но ноги, как будто приросли к земле.
«Чего я дёргаюсь, - успокаивала она себя, - ведь и в самом деле, не съест же она меня».
- Не съем, - словно услышав её мысли, ответила ведьма и рассмеялась, - зубов уже нет – нечем есть. Да заходи уже, - и она толкнула девушку в раскрытую дверь. Светка не удержалась на ногах и упала на четвереньки, как подкошенная, а Ангелина Петровна почему-то заметила:
- Ох, девка, какого ты себе защитничка-то нашла! Молодой, да ранний. Зубастый паренёк, даровитый, легко ему знания даются. Но не ему со мной тягаться – молод ещё и слаб, да и не протянет он долго. Помяни моё слово – такие долго не живут. А его и вовсе уже заждались на той стороне.
Светлана ничего не могла понять, в какой-то миг ей показалось, что бабка просто сумасшедшая и несёт полнейшую чушь. Какой ещё защитничек и от чего её надо защищать, ничего ведь страшного не происходит?
- От чего защищать? - ухмыльнулась старуха, вновь угадав её мысли, - Да от себя самой, от кого же ещё. Нет у человека врага злее самого себя.
Внутри в доме Ангелины Петровны оказалось так же незатейливо и скромно, как и снаружи. Светлане даже показалось, что она попала в прошлое – вон, даже настоящая печка есть, а ещё круглые, вязанные крючком из цветных лоскутов, половики и плюшевый коврик на стене. Не шикует настоящая ведьма.
- Я к вам по делу, - заикаясь от волнения, начала свой рассказ девушка, - мне помощь ваша нужна.
- Да всё я знаю, - оборвала её старуха, - можешь не объяснять. Помогу я тебе. Всё будет так, как ты хочешь. Только подумай хорошо, ты точно уверена, что тебе нужно именно это?
Светлана задумалась. И вновь ей захотелось убежать и всё забыть, как будто кто-то далёкий гнал её прочь из этого дома. Растерянно она пролепетала:
- Да я-то не передумаю, вот только, сколько вы берёте за свои услуги? Я слышала, что это стоит не дёшево, боюсь, что мне денег не хватит…
Ведьма схватила её за руку и девушка удивилась тому, насколько сильной оказалась её хватка. Потом Ангелина Петровна прокашлялась и свистящим шёпотом сказала:
- А, что, милая, ты тут у меня где-то прейскурант видела? Здесь тебе не магазин и не базар. Я, поди, не из тех крохоборов, что дерут три шкуры, а толку никакого. Я, чтобы ты знала, настоящая ведьма, потомственная. Мне ещё моя бабка свой дар передала, не спросясь моего согласия. Не бойся, хватит тебе, заплатишь всё, что причитается и не обеднеешь.
Светка тяжело вздохнула – всё, бежать некуда и незачем. Последнее препятствие исчезло, не за что больше зацепиться, чтобы дать обратный ход.
- Слушай меня, дурёха, - глухим голосом произнесла старуха, - придёшь ко мне ровно через месяц в два часа ночи и получишь всё, о чём мечтаешь и даже больше. Но запомни, если опоздаешь хотя бы на минуту, останешься с тем, что есть, второго шанса я тебе не дам.
- В два часа ночи? – переспросила удивлённая девушка. – Не поздновато?
- Самое время, - рассмеялась ведьма, - час быка, время смерти.
После этих слов Светлана почувствовала, как задрожали у неё руки, а ноги стали ватными и непослушными.
- Чьей смерти? – испуганно спросила она.
- Ничьей, - ухмыльнулась Ангелина Петровна, - просто смерти. Время такое. В это время чаще всего люди умирают.
- Надеюсь, - осторожно спросила Светлана, - вы не собираетесь меня убить? Может, лучше я приду пораньше?
- Дура, - возмутилась старуха, - никто тебя не убьёт, но если тебе нужна моя помощь, то ты придёшь тогда, когда я тебе сказала. Тебе всё ясно?
Светка кивнула, а про себя решила, что ноги её больше не будет в этом доме, ни через месяц, ни через год, ни днём, ни ночью. Теперь бы выбраться отсюда поскорее и забыть всё, как страшный сон. И чёрт с ними, с Игорем и с Настей, пусть живут, как живут! Всё равно, ничего хорошего у них уже не будет в жизни, особенно у Настёны. Стоит ли из-за этих двоих сволочей так рисковать?
Ангелина Петровна не сводила глаз с её лица, как будто пыталась прочитать то, что творится у Светки в голове. На лице старухи ничего не отражалось и лишь в глазах Светка заметила жадный блеск, но и он вскоре погас. Самая обыкновенная одинокая бабулька, каких много.
Проводив свою гостью до калитки, ведьма уверенно заявила:
- Я точно знаю, что ты придёшь ко мне. Не спрашивай, откуда, знаю и всё. Так вот, когда явишься, то не стучи в калитку, а входи сразу. Я не стану запирать двери.
- Хорошо, - покорно согласилась Светлана, лишь бы поскорее убраться из дома ведьмы и вычеркнуть её из памяти.
- Сказала и сама не поверила, - скрипуче рассмеялась старуха, - но ничего, когда придёт время, ты сама всё поймёшь. Жду тебя через месяц, в два часа ночи. И, смотри, не опаздывай – не люблю я этого.
Обратно Светлана не шла – летела. Убраться подальше и забыть всё! Никакого месяца, никаких двух часов ночи! Пусть эта ведьма думает, что хочет, но она, Светка, никогда не вернётся в эту доисторическую хибару со скрипящими половицами и безумной хозяйкой.
Весь следующий месяц Светлане постоянно снился один и тот же сон. Страшный сон, избавиться от которого она не могла.
Она тонула в болоте. Она пыталась барахтаться, сопротивляться, но ещё глубже погружалась в густую, тёмную жижу. Во сне она даже чувствовала запах тины и вкус гнилой болотной воды на губах. Каждый раз она просыпалась среди ночи в холодном поту и радовалась тому, что весь этот кошмар происходит не наяву, а лишь во сне. Но засыпать потом было страшно, казалось, что после очередного такого кошмара она не проснётся, так и останется там, в тухлом, зловонном болоте.
Срок, назначенный старой ведьмой неумолимо приближался и всё ярче и реалистичней становились её ночные кошмары.
Светлана твёрдо решила, что к Ангелине Петровне она больше ни ногой, но ровно через месяц какая-то невидимая сила подняла её с кровати среди ночи. Часы показывали полночь. Та же необъяснимая тяга заставила её наспех одеться и вытолкала на улицу.
Девушка лихорадочно шарилась в сумке в поисках телефона. Обнаружив, что мобильный остался дома, Светлана, облегчённо вздохнула и вернулась обратно. «Нет, никуда я не поеду»: - твёрдо решила она, набирая номер такси.
С ней происходило что-то странное. Каждое её движение, каждое слово, словно диктовалось кем-то другим. Всё её существо безропотно подчинилось чужой воле.
Ночной город брызнул ей в глаза яркими кляксами рекламных огней, а в ушах звучал едва уловимый зов – ничего особенного, всего лишь постоянно повторяющееся её собственное имя: «Светлана. Светланаааа!»
Девушка сама не заметила, как оказалась перед домом ведьмы. Захотелось развернуться и пойти прочь, но рука сама потянулась к калитке, которая, как и обещала Ангелина Петровна, оказалась незапертой.
Старуха лежала на чистой постели и выглядела ещё более древней, чем в первый раз, не человек – мумия. Светке даже показалось, что ведьма умерла. Испытывая неловкость от своего бесцеремонного вторжения в чужой дом, девушка неуверенно топталась возле кровати, не решаясь произнести ни слова.
- Явилась, - на лице старухи проступило выражение умиротворённости и покоя, - это хорошо. Только не думай, что это я тебя сюда заманила, это твоя душа привела тебя сегодня ко мне. Смотри-ка, - старуха перевела взгляд на часы с кукушкой, - ровно два часа ночи. Молодец, не опоздала.
- Так вы мне поможете? – спросила Светлана неуверенно.
- Раз обещала помочь, значит, помогу, - обнадёжила её ведьма и достала из-под подушки потрёпанную толстую книгу, такие бабушка называла «амбарными». – На, возьми, здесь всё, что тебе нужно.
Едва пальцы девушки коснулись залапанного серого переплёта, старуха вздрогнула, шумно выдохнула и замерла. Глаза её остекленели. Светлана попыталась нащупать пульс, но напрасно – старая ведьма умерла.
Зажав подмышкой ведьмин подарок, Светка выбежала из дома и побрела на негнущихся ногах обратно. Кровь стучала в висках, а в животе что-то билось и толкалось, словно ещё нерождённый ребёнок. Было так страшно, что хотелось выть от ужаса. Но, в то же самое время, необычная лёгкость охватила всё её существо. Светлане даже показалось на миг, что ещё немного и она сможет взлететь.
Уже у себя дома, она смогла отдышаться и прийти в себя. Амбарная книга показалась ей настолько тяжёлой, что в коридоре выпала из рук, да так и осталась лежать на полу – девушка боялась к ней прикоснуться. Она находилась в непонятном ступоре, как будто время остановилось и вместе с ним замерло всё вокруг.
Из оцепенения её вывел телефонный звонок. Дрожащей рукой она поднесла трубку к уху и услышала встревоженный голос Шуста:
- Светлана Андреевна, не делайте этого!
- Чего «этого»? – не поняла Светка.
- Не ходите к ведьме, - продолжал настаивать паренёк, - доверьте это дело мне. Вам ничего не нужно делать…
- Не беспокойся, - тихим, спокойным голосом ответила Светка, - уже поздно. Старуха умерла прямо у меня на глазах.
Молчание, воцарившееся в трубке после этих слов, испугало девушку.
- Вадим, почему вы молчите?
- Светлана Андреевна, - настороженно спросил Шустов, - а она вам ничего не давала перед смертью?
Светка хотела рассказать о книге, но вместо этого солгала:
- Нет, ничего.
- Послушайте, - занервничал Шуст, - это очень важно. Не могла ведьма так легко умереть, пока не передаст кому-нибудь свою силу. Она обязательно что-то должна была вам дать.
- Ничего, - стояла на своём Светлана, - ничего она мне не давала. Всё, Вадим, уже поздно, мне надо спать.
- Постойте, – Шуст закричал, как будто его пытали, - не кладите трубку. Я должен вам всё объяснить. Света, - он сам не заметил, как перешёл на «ты», - даже не пытайтесь колдовать. Ты не понимаешь, что это такое. Это не дар, а проклятие. Сначала тебе будет казаться, что ты контролируешь его, но это не так. Стоит тебе только начать пользоваться этой силой и всё, ты уже не сможешь остановиться. Сначала ты захочешь отомстить, потом что-то сделаешь из чистого любопытства. А потом ты и сама не заметишь, как сила подчинит тебя себе и будет требовать всё новых и новых жертв. Единицы, кто может с этим справиться. Власть над людьми, чувство вседозволенности закружит тебе голову и тогда ты полностью попадёшь под влияние этой силы. Прошу тебя, нет, умоляю: ничего не делай! Оставь свои обиды мне. Ведь это, как болото затягивает – не выберешься.
- Ну, да, - заметила Светка с сарказмом в голосе, - я не справлюсь, а ты ведь особенный, тебя эта, как ты говоришь, сила, не сможет подчинить, да?
- Это не то, что ты думаешь, - хрипло сказал Шустов, - у меня – другое, не то, что у тебя…
Он путался в словах, заикался и Светке надоело его слушать.
- Спокойной ночи, молодой человек, - прервала она его страстную и сбивчивую речь, - не стоит так уж обо мне беспокоиться.
Она бросила трубку, так и не дослушав его пылкую речь.
ГЛАВА 6
Кошмары прекратились так же неожиданно, как и начались, но особой радости Светлане этот факт не доставил, потому что на её голову свалилось новое наваждение. Каждый вечер, как только на город спускалась густая, звонкая темнота и звёзды выходили на свою привычную вахту, кто-то невидимый принимался тихо, но настойчиво звать девушку. Звук напоминал то ли шуршание бумаги, то ли шелест осенних листьев. Однажды Светлана решилась пойти на этот, слышный только ей одной, зов и оказалась перед ведьминым подарком. Девушка удивилась тому, что за всё это время она так и не решилась раскрыть книгу. Видимо, предостережения Шустова, всё-таки, отложились где-то в подсознании и давали о себе знать. Как завороженная стояла девушка перед книгой, не решаясь до неё дотронуться. Потом любопытство взяло верх и она прикоснулась к замасленной потрёпанной обложке и тут же отдёрнула руку - ей показалось, что книга живая. Светлана ощутила мягкое, податливое тепло и явственно увидела, как дышат потрёпанные страницы, как под грязным, серым картонным переплётом упрямо стучит сердце старой ведьмы: тук-тук, тук-тук - обложка нетерпеливо подрагивала и ждала нового прикосновения.
Светлана резко развернулась и пошла в кухню. Чтобы отвлечься от книги, она стала думать о Шустове и вынуждена была признаться себе самой, что этот парень её интересует всё больше и больше. Вызывающе одинокий, окутанный ореолом тайны и мрака, он казался ей каким-то Мефистофелем двадцать первого века. Теперь она злилась на себя за то, что так ничего и не узнала об этом студенте, а ведь был серьёзный повод, но она его упустила.
Машинально она набрала номер Фаины, толком не зная, что скажет. Но слова пришли сами:
- Фая, что ты знаешь о Шустове?
Фаина нервно икнула и попыталась прекратить неприятный для неё разговор:
- Да ничего не знаю. Мелкий гадёныш и извращенец. Чего это ты вдруг о нём вспомнила?
- Да вот как-то встретила его в городе и вспомнила ту историю, - неумело соврала Светка.
- Что-то ты недоговариваешь, подруга, - засомневалась Файка, - Раньше тебя этот выродок не интересовал. Давай, рассказывай, что там у тебя случилось. А ты знаешь, что от этого ублюдка даже родная мать отказалась?
- Как?! - искренне ужаснулась Светка. - Почему? Бедный мальчик!
- Ага, - ехидно подхватила её возмущённый возглас Фаина, - такой бедный, что всех, кто оказывается в поле его интересов, жизнь лупит по самому больному и, заметь, бьёт без промаха. Хорошо, я расскажу тебе всё, что мне тогда удалось о нём узнать, но предупреждаю сразу - за достоверность всех фактов я не отвечаю.
- Ничему не удивлюсь, - мрачно ответила Светлана, вспоминая глубокие и тёмные, словно бездна, глаза Вадима.
- Мальчик родился странным. Мать сразу заметила, что, когда её ребёнок расстроен или у него что-то болит, то в доме начинается настоящий кавардак: летает мебель, бьётся посуда, вспыхивает и гаснет сам по себе огонь и всё такое. А потом у неё появились проблемы со здоровьем - пацан категорически не признавал слова "нет" и мстил. Бедная женщина то падала в обморок от жесточайших головных болей, то у неё начинались различные кровотечения. Тошнота, головокружения, сердечные приступы - все эти симптомы сопровождали вспышки детского гнева. Сколько могла мать Вадима держалась, но потом какая-то цыганка сказала ей, что она родила исчадье ада и женщина сдалась, а, может быть, к тому времени она уже умом тронулась. В итоге, избавилась она от ребёнка - сдала его в дом малютки. Знаешь, Светик, если бы я сама не столкнулась с его фокусами, я бы, конечно, осуждала бы мать Шуста, но я...
Файка замолчала, сообразив, что сболтнула лишнее. Потом, чтобы перевести разговор в другую плоскость, она продолжила:
- Вадика усыновила бездетная семья каких-то научных работников и теперь уже им пришлось столкнуться со специфическими особенностями приёмного ребёнка. Вскоре мальчишка полностью подчинил родителей и они даже не пытались с ним спорить. Когда отца пригласили на работу в дальнее забугорье, они уехали всей семьёй. Так что наш Шустик школу закончил в Лондоне и там же увлёкся разными тёмными науками. А потом он решил вернуться в Россию - принесла же его сюда нелёгкая. Первый несчастный случай, который я, грешным делом, связала с Шустом - это смерть Магомеда - коменданта общаги того вуза, где до нас учился Вадим. Правда, комендант этот был в сильном подпитии и инфаркт мог произойти ещё и по этой причине, но меня напрягает то, что в тот день он сильно повздорил с Шустовым. А дальше покатило такое, что сама не знаю, можно этому верить или нет. Говорят, что этот тип умеет слушать чужие мысли и полностью подчинять себе людей. Сопротивляться его воле никто не может...
- Бред, - вырвалось у Светки, - обычные сплетни. Я-то могу сопротивляться. Хотя, скорее всего, ему от меня ничего не надо было.
- Не говори, - голос Фаеечки задрожал, - я на себе это ощутила. Ужас какой-то!
И она вновь замолчала, не желая развивать дальше эту тему. Это насторожило Светлану, но она понимала, что, если Фая не хочет чего-то говорить, то не скажет. Сразу вспомнился её внезапный нервный срыв, бегство в Испанию и отказ от кураторства.
- Фай, ну, расскажи, что там у вас произошло, - взмолилась девушка, - это важно.
Подруга сделала вид, что не поняла, о чём Светка говорит и ответила невпопад:
- Ну-у-у, - протянула она, - была там какая-то драка и вроде как Шуст ухитрился свернуть шеи сразу трём качкам, а перед этим он лечился в дурке после попытки суицида. Короче, убрали его с глаз подальше, чтобы замять всю эту историю с убийством, да и бояться его уже стали.
Светлана занервничала. Что-то важное подруга скрывала и единственный способ вытащить из неё это признание - это признаться самой в том, что Шустов стал проявлять к ней нешуточный интерес.
- Послушай, Фаечка, милая, я хочу знать всё, что там у вас с ним получилось. Клянусь самой страшной клятвой, что никому ничего не скажу. Понимаешь, этот Шустов в последнее время стал проявлять ко мне повышенный интерес. Согласись, должна же я знать, что от него ждать. Я ведь и без тебя уже знаю, что он парень непростой.
Фаечка долго держала паузу, не решаясь рассказать о том, что так её однажды испугало, потом тяжело вздохнула и очень тихо, без интонаций, как будто робот, а не живой человек, произнесла:
- Я с ним переспала. Знаешь, как мне потом было плохо?! Я мужу в глаза смотреть не могла.
Этого Светлана никак не ожидала. Фаечка-феечка изменила своему горячо любимому мужу с каким-то малолеткой? Да такого просто быть не могло. Светлана скорее поверила бы в то, что её добрейшая и милейшая во всех отношениях подруга кого-то ненароком убила в состоянии аффекта, но только не в то, что она наставила рога своему Мурику.
- Он тебя изнасиловал? - спросила она почему-то шёпотом.
- Какое там, - Фаина всхлипнула, - скорее уж я его. Но, веришь, я этого не хотела. Он как-то умудряется навязывать людям свою волю. В тот момент мне казалось, что это моё желание, но потом, когда всё закончилось, я поняла, что не могла я его хотеть, веришь? Ничего не понимаю, - она всхлипнула, - гипноз такой сильный, что ли? Я его так боюсь, что у меня даже сердце останавливается, когда вспоминаю о том, что было. Свет, ты только помни, что обещала мне никому об этом не рассказывать, - в голосе подруги появились просительные нотки.
- Не переживай, - поспешила успокоить её Светлана, - никому и никогда. И спасибо, что не стала скрывать это от меня. Теперь я буду настороже.
Рассказ Фаечки серьёзно обеспокоил девушку. Если то, что рассказала подруга, правда, то справиться с Шустовым своими силами у неё не получится. Гипноз ли, магия ли - неважно, в любом случае всё это слишком серьёзно и, похоже, опасно. И даже, если она устоит и не поддастся его чарам, неизвестно, как этот безумец, не привыкший к слову "нет", отреагирует на её отказ. Она сразу же вспомнила Настю и содрогнулась от ужаса. Участь бывшей подруги пугала. В отличие от Светланы, Шустов мстить умел и делал это виртуозно - комар носа не подточит.
"Да чего это он ко мне прицепился, - думала она, отчаянно пытаясь найти выход из положения, - неужели этот доморощенный Казанова уже всех девчонок в группе окучил?" О любовных похождениях Вадима Шустова на курсе ходили легенды, рассказывали страшные вещи. Раньше Светлана во все эти бредни не верила, но пришло время пересмотреть своё мнение. После откровения Фаечки многое теперь виделось ей в другом свете.
Внезапно на девушку снизошло озарение. "Вот я дурища, - подумала она, - может статься, ведьмин подарок мне может пригодиться.
Буду бороться с этим скотом его же методами. Значит, вот почему он отговаривал меня. Конечно, если ко мне теперь перешёл дар Ангелины Петровны, то Шустову со мной не справиться. Всё, что мне надо - это немного подучиться".
В этот момент книга вновь позвала её, так вкрадчиво и настойчиво, что желание сопротивляться этому зову само собой пропало.
Таинственные заклинания, странные рисунки, магические формулы, написанные красивым каллиграфическим почерком, сразу же ударили Светлане в нос едва уловимым ароматом духов. Светлана даже смогла увидеть сквозь время красивую, ухоженную женщину в роскошном чёрно-бордовом шёлковом платье позапрошлого века. Холёные руки, пальцы, унизанные перстнями с драгоценными камнями. Удлинённое, слишком бледное лицо – дама, судя по всему, страдала анемией. И глаза, блестящие, тёмные, скрывающие в глубине порок или тайну.
Дальше почерк изменился, стал неровным и корявым, в записях замелькали многочисленные ошибки, а образ прекрасной дамы сменился другим. Грязная, женщина неопределённого возраста, с колтуном в волосах, с растрескавшимися руками и лишь глаза всё те же. Они пугали своей непроницаемой темнотой.
Третьей владелицей книги оказалась Ангелина Петровна. Светлана сразу же узнала её. Итак, Светлана стала четвёртой обладательницей дара.
В глаза бросилась короткий отрывок: «Любовь и смерть правят родом человеческим. Всё остальное – тлен. Смерть даёт знания, а любовь даёт силу». До этих строк Светлана не пыталась читать запретные записи, лишь просматривала по диагонали. Следующий отрывок напугал её: «Так надлежит молиться Червям, ибо Они есть Владыки Черного Пути и Запредельного Знания, приходящие в Сумерках, чтобы насытиться.
На земле, полной презренной жизни, поклоняющийся Альяху обретет Силу, совершая таинства Книги сей и проливая кровь женщин и младенцев, внутренности их принося Божествам, бывшим прежде Начала всего, ибо пресной пищи Они не приемлют.
Чтобы разбудить Их, он должен действовать согласно правилам Кероша, изложенным в первых строках Черной скрижали;
Он должен быть беспощадным, склонным к разврату и желать могущества так сильно, как только возможно, и не останавливаться ни перед чем, чтобы достичь его».
Девушка резким движением отбросила книгу в сторону. Она догадалась, что отрывок этот вырван из какого-то другого произведения. Вся её душа противилась жуткому смыслу, содержащемуся в этом отрывке.
Руки у неё дрожали, а сердце замерло в ожидании чего-то ужасного. В тёмных углах комнаты зашевелилось что-то жуткое, инородное. Девушке показалось, что к ней тянутся длинные, скользкие, чёрные безглазые тела огромных червей. Тихое шуршание заполнило комнату. Вскоре это шуршание превратилось в слова и обрело смысл. Многочисленные безглазые твари монотонно бормотали: «Слушайте и повинуйтесь, рожденные матерью. Простритесь ниц пред Господином вашим, который безлик и видом своим подобен туману, иначе вы - падаль смердящая.
Слушайте и повинуйтесь, рожденные матерью. Почитайте тварей углов и перекрестков, и пусть насытит их теплая кровь ваших детей, и пусть потомки их будут вскормлены ею и взращены ради освобождения Спящих в смоляных ямах.
Слушайте и повинуйтесь, рожденные матерью. Склоните головы пред теми, кто говорит на языках Темного мира, ибо мир света проклят и порабощен ими на веки.
Так воздайте же почести Ему, Владыке, Пребывающему Среди Могил и Ходящему Внутри Стен, и поклонитесь Отражениям Его: Тем, Кто есть Бесформенный Йог-Сотот, Ужасный Тхатсоггуа и Безжалостный Азатот.
Устанавливайте алтари в местах, где кожа земли истончается, на краю болот и на вершинах скал, и возлагайте на них дары свои. И пророчество сбудется, и ответят Обитатели Звезд».
- Гадость какая! – вырвалось у Светланы.
В этот момент затрезвонил телефон. Страшные видения исчезли, словно этот звонок вспугнул их. Затихли тихие шуршащие голоса и сердце успокоилось.
- Это отрывок из «Тайны червя» - услышала она голос Шустова.
- Откуда ты знаешь, что я сейчас делаю? – растерянно спросила Светка.
- Я всегда знаю то, что мне интересно, а ты мне очень интересна. Светлана, поверь, я не желаю тебе зла, что бы ты обо мне ни думала.
- Я вообще ничего о тебе не думаю, - ответила она с вызовом.
- Я не расстроился, всё это лишь дело времени. Ты всё равно будешь моей. Никто никогда не мог противиться моей воле и ты не устоишь, - это прозвучало, как угроза.
Светка оборвала разговор. Слушать Шустова она не хотела – боялась поверить в его слова. Неужели она и в самом деле не сможет противостоять этому сомнительному типу?
Взгляд её вновь упал на книгу и любопытство вытеснило страх и отвращение.
- Не устою? – спросила сама себя Светлана, как будто продолжая разговор с Вадимом. – Ну, это мы ещё посмотрим.
Она потянулась к книге и почувствовала, как кто-то невидимый больно ударил её по руке, а в голове раздался голос Шуста: «Не смей! Никогда не прикасайся к этому. Это не твоё».
- А вот тут ты ошибаешься, - ответила она с вызовом, - это моё. Ведьма мне передала свой дар и эту книгу. Ничего, мы ещё посмотрим, кто из нас сильнее.
ГЛАВА 7
Страницы буквально прилипали к рукам, как будто сами просились, чтобы Светлана к ним прикоснулась. Лишь прикоснулась и не более того. Она читала и не могла оторваться. Страница за страницей. Время остановилось. Ей казалось, что это книга сама нашёптывает ей древние заклинания на незнакомом языке. Любопытство сменилось страхом, а страх восторгом. Девушка, словно губка, впитывала каждую строчку, каждую букву. Весь окружающий мир перестал существовать.
«У меня получится, - подумала она, - у меня всё должно получиться. Это моё». А потом книга запела. Это была странная песня, тягучая, как струйка мёда и долгая, как сама вечность.
- Ты, всё-таки, решила сделать это, - вдруг услышала Светка у себя над головой. От неожиданности она вздрогнула и посмотрела вверх.
- Шустов, - в её голосе прозвучал испуг, - как ты здесь оказался? Я забыла закрыть дверь?
- Что такое двери, - рассмеялся Вадим, - всего лишь доски. Разве это преграда для меня. Кажется, нам пора с тобой поговорить серьёзно.
Светлана вскочила с пола и прошипела:
- Мне не о чем с тобой говорить, Пошёл вон отсюда!
- Ты так красиво злишься, - рассмеялся Шуст, - что я никак не могу тебя покинуть. Мне нравится на тебя смотреть. Иди сюда, - он схватил Светлану за талию и притянул к себе.
- Шустов, не наглей, - как-то слишком уж робко для педагога произнесла Светлана, - я ведь могу когда-нибудь тебе это припомнить.
Он смеялся, он издевался над ней и это окончательно разозлило девушку. И в этой злости страх растворился. Оттолкнув парня, Светка сделала шаг назад и напряглась, ожидая самого худшего.
Но он даже не думал нападать. Устало опустившись в кресло и тяжело, как старик, вздохнув, он тихо признался:
- До того, как я тебя встретил, жизнь для меня не имела смысла. А теперь я не отпущу тебя. Все на этой грёбанной планете хотят быть чем-то большим, чем они есть на самом деле. Все они рядятся в чужие одежды и пытаются убедить окружающих, что они не такие, как все, - он рассмеялся.
Светка не могла понять, чего в его голосе больше, презрения или тоски.
- Светлана…
- Андреевна, - упрямо поправила она Шуста.
- Светлана Андреевна, - покорно согласился он, хотя девушка видела, что подчиняться он не привык, - а вот я родился не таким, как остальные и знаю, что это такое. Это проклятие, дорогая. Даже моя родная мать не захотела меня таким принять. Выбросила, как тряпку. Я их всех ненавижу! Это чувство ведь тебе знакомо, верно? Я искал кого-то похожего на себя. Но напрасно. Все они становились жалкими куклами в моих руках. Я могу с любым человеком сотворить всё что угодно. Они пляшут под мою дудку, как дрессированные собачки. Ты меня понимаешь? Никто не пытался сопротивляться. Мне даже стало скучно. А потом…
Светка пятилась и пятилась, хотя Вадим не собирался нападать, и вскоре отступать стало некуда – за спиной холодная стена.
- А потом в моей жизни появилась ты, - продолжил Шуст, - и ты не подчинилась моей воле, ты даже не почувствовала её. Ты сильная, ты такая же, как я и мы должны быть вместе. Смерть даёт знания, а любовь даёт силу. Ты – моя сила.
Его тёмные глаза горели, он весь дрожал, словно в ознобе и медленно приближался. Девушке стало по-настоящему страшно. «Он псих, он самый настоящий псих»: - Светка даже сжалась от ужаса, но всё же она решила оставить последнее слово за собой:
- Врёшь, - крикнула она, как будто боялась, что Шустов может её не услышать, - я не такая, как ты. Я нормальный человек и меня это вполне устраивает.
Вадим рассмеялся и вновь повалился в кресло. Его забавляли страх и растерянность Светланы.
- Не такая? – спросил он лукаво щурясь.
- Да, я нормальный человек и точка. И, давай, вали отсюда, я спать хочу.
- А спать сегодня мы будем вместе. Я слишком долго искал свою женщину, чтобы вот так просто встать и уйти. Знаешь, когда женское и мужское начало объединяются, идёт обмен энергиями и человек становится почти всемогущим…
Теперь пришло время смеяться Светлане.
- Бедный, наивный мальчик, - сказала она, забыв про свой страх, - да, если бы это было так, то все люди на земле стали бы богами. Секс – не такое уж редкое явление в нашем сумасшедшем мире. Выкинь эту блажь из головы, Шустов. Ты уже взрослый мальчик, чтобы верить в сказки. Хватит, иди домой. На сегодня ты меня достаточно повеселил. Ищи свою женщину в другом месте. Если найдёшь, я буду рада за тебя. До свиданья, Вадим.
Шуст вскочил и за доли секунды оказался рядом с ней. Такого стремительного броска она не ожидала, как, впрочем, и того, что последовало за этим.
Поцелуй длился бесконечно, горячий, как пески пустыни и такой болезненный, словно Вадим не целовал, а медленно, по капельке, пил её жизнь. Навалилась слабость и равнодушие, мучила жажда, голова кружилась, как будто с перепоя. Собрав остатки сил, Светлана оттолкнула юношу и пообещала хрипло:
- Ещё одна такая выходка и проломлю тебе голову вот этим подсвечником.
Она схватила старинный, бронзовый подсвечник, который так удачно оказался под рукой. Её угроза Шустова не испугала, а наоборот лишь подзадорила парня и он собрался повторить свой эксперимент.
Словно загнанная в угол собака, Светка зарычала и ей показалось, что если он сделает в её сторону хотя бы один шаг, она сможет перегрызть ему глотку. Подсвечник казался ей слишком тяжёлым, настолько, что выпал из рук и с тяжёлым стуком ударился о пол. Теперь уже ей, как несколько минут назад Шусту, хотелось прокричать о том, как же она всех ненавидит.
В этот момент запела книга. Шустов не мог её слышать, ведь у книги уже была новая хозяйка, а больше она ни с кем не желала делиться своими знаниями. И больше девушка ничего не видела и не слышала. Подчиняясь неведомому глоссу, она метнулась в кухню, схватила солонку, высыпала из перечницы себе в ладонь перец и, шепча какие-то странные слова себе под нос, принялась рисовать вокруг себя два круга – один перцем, другой солью. Светлана и сама не знала, зачем она это делает – так было надо.
Когда в кухне появился Шустов, Светлана сжалась, закрыла от страха глаза и принялась ждать, что же последует за этим. Теперь этот заносчивый и одинокий студент казался ей самым настоящим маньяком. Воображение рисовало кровавые картинки, в которых смешалось всё: смерть, кровь и секс.
Но ничего не происходило и Светка позволила себе открыть сначала один глаз, потом другой. Шустов, как вкопанный стоял у границы первого солевого круга и топтался на месте, не решаясь переступить белую черту.
- Не такая, значит? – спросил он нервно. – Как же! Слишком уж быстро ты учишься. Вон, даже защиту ты слишком крепкую соорудила для новичка! Старая ведьма тебя не зря выбрала. Ничего, со временем ты сама поймёшь, что ты из себя представляешь. Одно могу сказать – такая сильная ведьма, как покойная Ангелина, кому попало свой дар не отдала бы. Она тебя сама позвала. Сколько угодно можешь думать, что это всё было чистой случайностью, только я в такие случайности не верю.
Вадим, всё-таки, попытался перешагнуть через соль, но наткнулся на невидимую преграду и замер, как вкопанный. Светке показалось, что он и сам не верил в то, что происходило с ним.
- Что, Шустов, никак? – спросила она почти весело.
Шуст пожал плечами и с деланным равнодушием ответил:
- Интересно, а как долго ты сможешь так просидеть?
Этого Светлана не знала. Она надеялась, что Шустов уберётся из её квартиры сразу, как только поймёт, что ловить ему здесь нечего, но просчиталась. Терпения у парня оказалось более чем достаточно. Он поставил посреди кухни табуретку, устроился поудобнее, закинув ногу на ногу и замер, рассматривая девушку.
Следующие полчаса прошли в напряжённом молчании. Каждый думал о своём. Светлана – о том, что у Шуста положение более выгодное, чем у неё. Ведь у него под рукой вода, еда и всё необходимое. А она в своём круге, как в тюрьме – ни шагу влево и ни шагу вправо. Грустно. Надо как-то решать этот вопрос. И Светлана решила по-своему.
Губы беззвучно шептали какие-то заклинания, которые она прочла в книге. Девушка и сама не знала, что должно за этим последует и поэтому напряжённо ждала реакции.
Ужас наполнил маленькую кухоньку от пола до потолка. Он буквально переливался наружу из окон, уже не помещаясь в тесном помещении.
Во всех четырёх углах появились мутные сероватые, бесформенные сгустки. Они росли и постепенно обретали форму. Вскоре Светлана увидела жутковатые фигуры, как будто слепленные из грязного ноздреватого снега. Некоторые были похожи на людей, другие же напоминали животных или сказочных чудовищ. Почему-то все эти сущности казались девушке липкими и грязными. Прямо у неё на глазах, существа темнели и становились всё плотнее и реальнее. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы сойти с ума. Светка зажала рот рукой, чтобы не закричать. А, когда прямо из стены выползла мерзкая тварь, чем-то напоминающая то ли большую пиявку, то ли миногу, с круглым, усеянным острыми зубами, ртом, Светлана не выдержала и истошно заорала.
За всем этим кошмаром Шуст наблюдал с удивительным хладнокровием, как будто каждый день видит двуглавых человеко-собак и здоровенных крыс с многочисленными щупальцами.
Ну, что, дурища, - произнёс он ехидно, убедилась, что не стоит шутить с магией? Ты бы сначала поучилась, прежде чем открывать двери.
- Какие двери? – растерянно спросила Светлана, решив про себя, что навязчивость Вадима пугает её гораздо меньше, чем все эти чудовища.
- Какие-какие, - недовольно ответил Шуст, поднимаясь с табурета и направляясь к ближайшему углу, - обычные двери в иной мир, в тот, где живым не место. Понапустила тут демонов и духов и довольна, как будто подвиг совершила. А выгонять их кто, по-твоему, должен?
Светка поняла, что ни за что не выйдет из круга, пока эти существа ползают по её квартире, а это значит, что до книги она добраться не сможет.
- Вадик, миленький, сделай что-нибудь, - взмолилась она, совершенно забыв, что именно от этого «миленького» Вадика она и пыталась защититься, шепча незнакомое заклинание.
Шустов пожал плечами, порылся в кармане, достал какой-то бурый порошок и швырнул в скопище монстров. Твари шарахнулись в стороны, но Вадим не позволил им хаотично расползаться по квартире, щедро рассыпая свой магический порошок у них на пути.
Когда кухня очистилась, он закатил рукав рубашки и Светлана смогла увидеть на его руке какую-то непонятную татуировку – что-то напоминающее свастику в круге. Парень подошёл к каждому углу и приложился своей наколкой к стене.
-Что это ты тут такое делал? – робко поинтересовалась она.
- Нечисть твою погонял, - усмехнулся Шустов.
- А что это за порошок такой? – не отставала девушка.
- Одолень-трава, - терпеливо объяснил он, - или попросту кувшинка. Нечисть её боится.
- А тату? – Светка никак не могла успокоиться.
- Это тоже одолень-трава. Я так углы запечатал, чтобы оно обратно не попёрло. Слушай, я, пожалуй, пойду. Мне кажется, что я слишком уж тороплю события, ты ещё не готова. Но я рад, что смог тебе, наконец, всё объяснить. Придёт время и ты сама поймёшь, что мы должны быть вместе. Ты сама почувствуешь, насколько мы с тобой близки, - подумал немного и уверенно добавил. – Должна почувствовать.
ГЛАВА 8
После всего случившегося Светлана боялась оставаться одна дома. Ей постоянно в каждом углу мерещились неведомые чудища, которые ждали удобного случая, чтобы вновь прорвать блокаду, наложенную Шустом и вторгнуться к ней в квартиру.
У неё появилась новая привычка – гулять перед сном по городу. Светка наматывала круг за кругом до тех пор, пока не падала с ног от усталости. Зато потом так хорошо спалось! И, что немаловажно, ей перестали сниться тяжёлые, маятные, липкие от пота, сны, вообще ничего не снилось.
А Шустов сдержал обещание и больше не звонил – это тоже радовало. Светлана уже и не надеялась, что этот псих когда-нибудь оставит её в покое.
Она усердно училась, познавая колдовскую науку. Очень страшную науку. Светлана даже не подозревала, что такое возможно. Всё прочитанное казалось ей сказкой. Трудно было поверить, что рядом с этим привычным миром существует и другой - таинственный, пугающий и непостижимый. Оказалось, что нет в мире ничего невозможного. Ведьмина книга давала ей такую власть над людьми, что от осознания этого у Светки уже кружилась голова. Хотелось срочно всё испытать в реальной жизни, но она хорошо запомнила свою первую попытку колдовства и не спешила. У девушки хватило ума понять, что без солидного запаса терпения, лучше не ступать на скользкую дорожку запретных знаний, потому что последствия могут оказаться катастрофическими.
Зато за то время, что она постигала азы магии, у неё созрел план мести. Игорь должен получить своё! Будет нечестно, если Настя расплатится за обоих. У Светланы даже сердце замирало от предвкушения скорой расплаты, а во рту ощущался сладкий вкус мести.
Возвращалась домой она заполночь. Прокручивая в голове последовательность действий и слова заговора, она так увлеклась, что не заметила двух неопрятных парней у подвала.
А вот они, похоже, именно её и ждали. Вернее, не именно её, а любую загулявшуюся дурочку, которая пройдёт мимо.
Светка сразу отметила про себя, что ребята не в себе. Пот градом катился по их лицам, хотя на улице было прохладно, они постоянно шмыгали носом и почёсывались, словно блохастые псы. Но больше всего девушку испугали их глаза – светлые, почти без зрачков…
«Наркоманы»: - сделала вывод Светка и принялась оглядываться по сторонам, ища пути к отступлению. Но, чёрт возьми, некуда ей было отступать – один спереди, другой сзади, обложили одним словом.
- Слышь, коза, гони бабки, если не хочешь, чтобы тебе шкурку подпортили, - прохрипел тот, что стоял перед ней.
От страха у девушки задрожали пальцы и ей пришлось сжать их в кулаки, чтобы бандиты не заметили её страха. Впрочем, не заметить его было сложно – адреналин так и хлестал через край. Её страхом пропитался даже воздух.
- У меня с собой нет, - соврала Светлана в глупой надежде, что ей поверят и отпустят на все четыре стороны. Как бы не так!
Холодное лезвие ножа коснулось горла и тот, кто стоял за её спиной, шепнул в ухо:
- А мне плевать, есть или нет. Меня сейчас так кумарит, что я с тебя с живой шкуру спущу, если бабло не дашь. Саня, посмотри, что там у неё.
От страха её даже затошнило. Она поняла, что эти два отморозка именно так и поступят, независимо от того, отдаст она им деньги или нет.
Саня – тощий гадёныш лет семнадцати-восемнадцати принялся ощупывать её, нагло глядя прямо в глаза, выворачивая карманы пальто.
- Убери руки, сволочь, - взвизгнула Светка и попыталась вспомнить хоть что-то подходящее из заученных накануне заклинаний. Но страх мешал сосредоточиться.
- Убери нож, - тихо, не поворачивая головы, попросила она того, кто стоял за её спиной, - я сама отдам всё. Можешь ведь ненароком мне горло перерезать в таком то состоянии.
Как ни странно, но парень послушался и острие ножа перестало неприятно холодить ей горло. Трясущимися руками девушка расстегнула верхние пуговицы и полезла во внутренний карман за деньгами.
Она не заметила, откуда взялся этот тип. Она вообще ничего вокруг себя не видела. Но внезапно всё изменилось. Чья-то высокая фигура оттолкнула её в сторону, схватила парней за головы и с такой силой стукнула их лбами, что Светке показалось, что их черепа сейчас треснут, как перезревшие арбузы.
Её мучители повалились на землю, прямо в лужу. Один, правда, тут же вскочил на ноги. Такой прыти Светлана от этого хлипкого, бледного отморозка никак не ожидала. Впрочем, на ногах тот продержался недолго. Её спаситель наступил парню на носок и изо всех сил толкнул в грудь. Подняв целый фонтан грязных тёмных брызг, наркоман вернулся в исходную позицию, тоесть в лужу.
В ушах у Светки гудело, перед глазами всё поплыло и, как будто сквозь сон, она услышала непонятную фразу, которую один из нападавших шепнул другому:
- Атас, Саня, это же Кот!
Они поднялись, жалкие и мокрые, и попятились, словно перед ними стоял целый взвод ОМОНа, но неизвестный Светкин спаситель приказал:
- Стоять! – и парни замерли, как вкопанные.
Незнакомец, который меньше всего был похож на благородного рыцаря, достал из кармана бумажник, вытащил купюру и протянул одному из парней.
- На, возьми, на один чек хватит, а на большее не рассчитывайте. А теперь кыш отсюда!
Когда нападавших и след простыл, Светка смогла в свете фонарей хорошо рассмотреть того, кто так вовремя пришёл ей на помощь.
Нет, это точно не принц на белом коне. Полная противоположность Игорю. Если Игорь всегда был выбрит до синевы, расчёсан волосок к волоску и выглажен, одним словом, выглядел так, как будто собирался на аудиенцию к царственной особе или же сам являлся этой царственной особой, то незнакомец показался ей каким-то взъерошенным, со щетиной на впавших щеках и слегка помятым. Игорь темноволос и кареглаз, а её неожиданный спаситель оказался блондином с синими глазами. Она разозлилась на себя, за то, что так и не перестала сравнивать всех мужчин со своим бывшим женихом. И, конечно же, все они не годились в подмётки предателю Игорёше, а этот тип и подавно. Никогда Светлане не нравились блондины и этот не был исключением. А вот глаза… Впервые в жизни она видела такие пронзительно синие, такие чистые и прозрачные, как вода в роднике, глаза у взрослого мужчины. Другое дело младенцы, для новорожденных такая невинная синева не редкость. А этому на вид было лет около тридцати плюс-минус два – три года. Давно уже не ребёнок.
- Спасибо вам, - неуверенно поблагодарила она своего спасителя, мучительно ища повод, чтобы вежливо отказать, если тот начнёт напрашиваться на чашку чая или кофе, - не знаю, что бы со мной было, если бы не вы.
- Не благодари, - отмахнулся незнакомец, - всё нормально, так, как и должно быть. Для того и существуют мужчины, чтобы защищать женщин. Во всяком случае, так должно быть, хотя, наверное, это старомодно. Но я, знаешь ли, ретроград, поклонник старины глубокой.
- Скажите, - она замялась и всё же задала, мучивший её вопрос, - а вы с этими двумя знакомы?
Она заметила, как заходили желваки у него на скулах.
- Слушай, девочка, я с наркоманами не общаюсь – гнилой народ, гнилее не бывает. Им вообще нельзя ни в чём верить. Нет ничего такого, чего бы наркоша не совершил ради очередной дозы. Презираю людей без принципов и понятий. Ясно тебе, детка?
Светку покоробило то, как быстро и легко он перешёл на «ты» - какая наглость! Они ведь с ним на брудершафт не пили. Глядишь, он с такой же лёгкостью попытается затащить её в постель…
- Ты бы не гуляла одна по ночам, - посоветовал мужчина.
- Так получилось, - принялась оправдываться девушка, мечтая поскорее оказаться дома.
- Проводить? – Спросил он и Светка с удивлением обнаружила, что предложил он это без особого энтузиазма.
- Спасибо, не надо. Я тут рядом живу, теперь сама дойду.
Он развернулся и собрался уходить. А Светлана вдруг почувствовала такой одинокой, такой никому ненужной и всеми покинутой, что захотелось зарыдать в голос. Но вместо этого она лишь робко спросила, с трудом сдерживая подкатившие к глазам слёзы:
- Извините, но вы так и не сказали мне, как вас зовут.
- Что в имени тебе моём? – Смеясь, ответил мужчина, заставив девушку покраснеть. – Ни к чему это. Не думаю, что мы ещё встретимся. Не ходи одна по ночам, красавица, опасно это. Найди себе верного рыцаря для прогулок под луной. Хотя… - он задумался на минуту, - в наше циничное время с рыцарями напряжёнка. Возможно, я последний, но у меня своих дел хватает. Так что, милая, не шляйся по ночам и не ищи на свою задницу приключений.
- Не буду, - покорно согласилась Светлана, - просто у меня сейчас пошла чёрная полоса…
- Бывает, - он дотронулся до её щеки и смахнул одинокую слезинку, - главное, чтобы она не затянулась надолго. У меня эта чёрная полоса тянулась несколько лет. Здорово утомляет. Так что завязывай ты с этим, чтобы не вошло в привычку. Унылые женщины с массой проблем раздражают мужиков. Вот такие мы эгоисты, - он улыбнулся, - Ну, бывай.
Он так и назвал своего имени, как будто дал понять, что Светка его нисколько не интересует, как женщина и ей не стоит продолжать этот бессмысленный разговор. Глядя ему в спину, девушка, наконец-то, позволила себе разрыдаться. «Да что же это такое, - думала она обречённо, - неужели я могу заинтересовать только такого психа, как Шуст? Я ведь не уродка какая-нибудь, не образина, многие даже говорят, что вполне симпатичная. Так в чём же дело? Может, я не умею себя подать? Может, я кажусь им всем холодной, как мороженая тушка минтая? Почему все нормальные мужики от меня шарахаются? Что со мной не так? Чего не хватает?». Она совсем забыла, что ещё несколько минут назад мучительно ломала голову над тем, как бы поделикатнее отшить своего спасителя. Отшивать никого не пришлось и теперь его равнодушие девушку оскорбляло.
Дома она плача металась по квартире, совершенно забыв свои прежние страхи. Синеглазый незнакомец, сам того не подозревая, растеребил старые раны, разбудил, дремавшие комплексы. Ему удалось то, что не получилось у Игоря – убедить Светлану в собственной никчёмности и бесперспективности.
Но, когда девушка перестала рыдать, она услышала тихий зов книги – ведьмино наследство звало её к себе.
- Ну, ладно, - зло сказала она сама себе, - мы ещё посмотрим, кто посмеётся последним! Может, как женщина я – полный ноль, но ведьмой стану первоклассной и тогда все они у меня попляшут. Больше я плакать не буду – пусть слёзы льют другие.
Ей стало вдруг холодно и холод этот шел не снаружи, а изнутри, он рождался в глубине её души. А ещё там вдруг зашевелилось что-то тёмное и страшное. Светлана и сама не могла понять, что с ней происходит. Как будто в этот момент прежняя Светка умерла, а на свет рождалась совершенно другая личность, безжалостная и циничная. Древнее проклятие уже проснулось. Девушка прижала книгу к груди и почувствовала, как невидимые холодные пальцы сжали её сердце. От страха она вздрогнула и швырнула книгу на пол. Но наваждение так и не прошло.
Ей казалось, что она превращается в какое-то чудовище. Светка метнулась к зеркалу. Нет, всё как прежде. И всё же что-то изменилось. Нет, черты лица остались теми же, но выражение…
Из зеркальной глади на неё смотрел совершенно другой человек. Губы сжались, взгляд стал жёстким и колючим. В какие-то моменты ей показалось, что в зеркале отражаются прежние владелицы книги. Вот мелькнуло бледное тонкое лицо благородной дамы, повеяло ароматом тонких духов. Она загадочно усмехалась, разглядывая оторопевшую Светку. Потом появилась грязная побирушка, покрытая коростой, с растрёпанными, засаленными волосами и в нос ударил запах немытого тела, мочи и какой-то гнили. Когда в отражении Светлана угадала образ Ангелины Петровны, девушка не выдержала и отвернулась. Ей не нравилось то, что с ней происходило, такого она точно не хотела. Было страшно и противно.
Когда Светлана вновь решила посмотреть в зеркало, метаморфозы уже прекратились. Она осталась такой же, как и раньше, ничего не изменилось. Свои пугающие видения девушка списала на расшалившиеся нервы и пережитый час назад стресс.
ГЛАВА 9
Она возвращалась домой из морга заполночь. Новолуние. Темно, хоть глаза выколи – фонари, как водится, разбиты. Вот, кому нужно бить фонари? Кому они мешают? Но страха не было. Страх остался в прошлом. Хорошо ещё, что она живёт в двадцать первом веке и времена святой инквизиции давно прошли, а то гореть бы ей на костре. Но сейчас ей хотелось танцевать – только что она выполнила самую сложную часть работы. Выяснилось, что при наличии денег даже сложное вдруг становится простым. А ведь как она сначала боялась! Теперь даже вспоминать смешно.
Санитар морга оказался рослым, лысым, улыбчивым мужчиной средних лет, которого сложно было чем-либо удивить. На своей работе он повидал всякое и всяких.
Заикаясь от смущения и с трудом находя нужные слова, девушка объяснила, что ей нужен труп старой женщины. Произнеся эту фразу, Светка даже голову втянула в плечи, ожидая возмущённых возгласов и потока ругани. Дрожащей рукой протянула санитару тысячерублёвую купюру и замерла в тревожном ожидании.
- Так, - зычным голосом заявил санитар, - если что отрезать собираешься, то маловато будет. Членовредительство у нас по отдельной таксе. Сама понимаешь – безутешные родственники и всё такое. Они будут недовольны, если не досчитаются у дорогой усопшей какой-нибудь части тела. Им нужна полная сборка.
Светлана остолбенела, не понимая, о чём он говорит.
- В каком смысле «отрезать»? – спросила она робко.
- В самом прямом, - нисколько не смутился мужчина, - палец там отчекрыжить или глаз выколоть, не знаю я, что вам сатанистам надо. С неделю тому назад приходил один такой – ему срочно понадобилось человеческое сердце для какого-то мракобесного ритуала, видать время настало подходящее. Ну, я его к патану отправил. Сам, что ли, буду сердце вырезать? Заплатил мужик, насколько мне известно, хорошо, но, скажу тебе честно, я бы таких на костре сжигал – никакого уважения к мёртвым.
- А зачем же вы тогда на это
