Обожженные души. Часть 2. Екатерина Азарова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Уничтожить душу или спасти? Хранительнице подвластно все, кроме любви. Но, мне плевать на это правило, ведь свой выбор я сделала. Правда, никто не сказал, какую цену придется заплатить за любовь. Игра еще не закончилась, а я одна из главных фигур. Или нет?

ГЛАВА 1

***

Аэропорт Дублина встретил нас туманом и моросью. Настроение было под стать погоде, такое же сумрачное и тяжелое Ожидая, пока самолет завершит движение и остановится я, то и дело, поглядывая на сосредоточенного и серьезного Сашу, опасаясь говорить ему о том, что по поводу всей это поездки у меня появилось дурное предчувствие. Не знаю, наверное, просто-напросто боялась, что если озвучу это все, то накликаю беду, так что усиленно прогоняя от себя дурные мысли и пыталась размышлять о другом. О том, что касается лично меня…

   Сверхъестественное ворвалось в мою жизнь, принеся столько вопросов, что они накрыли меня с головой, подобно сошедшей лавине в горах. Самое же ужасное было в том, что все известное мне, оказалось лишь вершиной айсберга. Что находится под толщей воды, я не знала и даже не представляла размер проблемы, а Воронов щадил меня и отказывался раскрывать все карты. Нет, я вполне понимала, почему он так себя ведет, вот только как заставить замолчать интуицию, которая пока только нашептывала просьбу поторопиться, но скоро закричит в голос.

   Хранительница Душ. Я так толком и не знала, каким даром владею, и как он раскроется после инициации. Могла ли я помыслить две недели назад, что окажусь вовлечена в разборки между обладающими магией, выясню, что все это время носила на себе чужую душу и познакомлюсь с тем, в ком увязала с каждым днем, словно в зыбучих песках? Нет. Освобожденная от груза ответственности душа готова была парить, вот только пока лишь разум осознавал, что я собираюсь взвалить на себя ответственность, стократ тяжелее прежней. Тяжелее и опаснее. А еще… она вполне может разлучить меня с Александром. И не потому, что сил не хватит у нас, просто слишком многие будут жаждать этого.

   - О чем думаешь? – напряженно спросил Воронов.

   - Боюсь будущего, - прошептала я. – Пытаюсь систематизировать обрывочные сведения, чтобы заполнить пробелы. Саш, я все понимаю, но мне нужна информация. Научи меня всему.

   - Не могу, - покачал он головой. – Я не хранитель, все, что я знаю, это только теория.

   - Тогда найди мне учителя, - потребовала я.

   - Если бы я кому-то мог доверить тебя, - нервно выдохнул он. – Впрочем, я попробую.

   Воронов сцепил руки в замок и уставился на них, а я, не отрываясь, смотрела на напряженные плечи, упрямую линию рта и обострившие скулы. Ему не нравилось мое настойчивое желание пройти по дороге, о которой он сам же мне и рассказал. Увы, выхода не было тоже.

   - Все будет хорошо, - улыбнулась я, коснувшись сильных рук.

   - Обязательно, - Воронов обнял меня и поцеловал.

   Вот только почему мне в этот момент показалось, что поцелуй его полон горечи, а в серых глазах откровенный страх. Страх за меня. Отвернувшись к иллюминатору, я постаралась незаметно смахнуть слезы, ведь сейчас я почему-то до безумия испугалась за него.

***

Марат встречал нас в зале прилета, мрачный и взъерошенный, бледный, похудевший и осунувшийся настолько, словно неделю не спал и не ел. На меня он смотреть избегал, видимо понимая, что раз сдал Олегу, как признался сам Лагерт, то общаться особого желания у меня нет. К тому же, я отчетливо видела, как он остановился, словно вкопанный, когда мы с Александром появились в зале прилета вместе.

   - Привет, Марат, - как можно спокойнее поздоровалась я.

   - Лана, - выдохнул и посмотрел на Сашу взглядом побитой собаки.

   - Что произошло? – «в лоб» спросил Воронов.

   - Может в машине? – тоскливо протянул он.

   - Хорошо, - кивнул Саша.

   Заметно повеселевший Марат попытался выхватить сумку, чтобы помочь донести, но Воронов не позволил, покачав головой, обнял за плечи и Марату ничего не оставалось, как развернуться и направиться на выход. Сутулая спина, опущенная голова, неровная походка… Марат чувствовал себя виноватым, хотя непонятно почему и причем здесь он, раз толпа взрослых и образованных людей решила не действовать по заранее обговоренному сценарию и полезла непонятно куда.

   Когда мы подошли к машине, Воронов решительно занял водительское виденье, а меня посадил рядом. Я хотела запротестовать, но хватило одного взгляда, чтобы отказаться от этой идеи. С одной стороны подобный жест польстил, с другой – все равно испытала неловкость, ведь им было о чем поговорить, а я только начинала разбираться во всем происходящем.

   Конечно, меня удивило, что Марат, еще одно напоминание из моей прошлой жизни, оказался вовлечен во все это сверхъестественное. Когда мы виделись год назад, он был обычным парнем, немного склонным к мистике, а так, его единственной любовью были компьютеры, и видеть подобную метаморфозу…. Странно.

   - Рассказывай, - бросил Воронов, выруливая на дорогу.

   Невольно я сдвинулась чуть вправо, чтобы Марату было удобнее, но дальнейшее продвижение Саша пресек, положив тяжелую руку мне на колено. Я застыла и демонстративно развернулась, показывая, что просто хочу видеть лицо Марата.

   - Это моя вина, - выдохнул он. – Знаю, надо было дождаться тебя, но… Понимаешь, позвонил Лагерт, сказал, что приедет с проверкой, а ночью был туман…. Помнишь, ты сам говорил, что если с короной ничего не выйдет, то это наш запасной план. А артефакт ведь так и не готов до сих пор… В общем, мы решили воспользоваться благоприятными обстоятельствами. Алекс, ты бы видел, такого тумана никогда не было раньше, даже когда мы делали попытки в прошлый раз. В общем, все было как по маслу, круг открылся, а потом я отошел буквально на минуту, а когда вернулся, то увидел, как проход закрылся, а они остались там.

   - Когда это произошло? – уточнил Воронов.

   - Два дня назад, - едва слышно признался Марат.

   - И ты ждал столько времени, прежде чем позвонить мне? – рявкнул Александр. – Что еще я не знаю?

   - Я думал, что справлюсь самостоятельно, - на Марата было жалко смотреть. – К тому же, не смог до тебя сразу дозвониться, пришлось связаться с Марго....

   - Идиот, - процедил Александр, резко выворачивая руль и входя на скорости в поворот.

   Марата откинуло назад, я машинально схватилась за ручку.

   - Извини, - мягко сказал Воронов, сразу притормаживая.

   - Просто так, напоминаю, у меня не так давно были проблемы с этим, - намекнула я, пытаясь пока самостоятельно распределить информацию в голове, и радуясь, что вовремя избавилась от фобии.

   - Знаю, прости.

   Александр осторожно съехал на обочину и заглушил мотор. - Воронов виновато взглянул на меня, взял за руку и пожал пальцы.

   - Кто такая Марго? – не выдержала я и уточнила, когда тишина в машине повисла давящим облаком.

   - Ведьма, - с готовностью отозвался Марат, посмотрев на меня, и сразу замолчал, под пристальным Сашиным взглядом.

   - Я потом расскажу, - неохотно сообщил Александр.

   Прищурившись, я не стала задавать новых вопросов, но для себя сделала галочку, что слишком многого не знаю о том, кого люблю.

   - Ты не мог не понимать, к чему может привести звонок ей, - процедил Воронов, «убивая» Марата взглядом.

   - А что мне оставалось делать? – парень был в таком напряжении, что в какой-то момент мне показалось, он сейчас заплачет. – Я один, остальные исчезли…

   - Вот только без истерик! – рявкнул Александр, доставая телефон и выискивая в списке нужный ему номер. – Поздравляю, теперь мы все в глубокой заднице.

   Воронов прижал гаджет к уху, продолжая слушать какую-то ненавязчивую классическую мелодию. Эта гребаная музыка звучала в звенящей тишине набатом, но когда она прекратилась и на том конце послышался мелодичный женский голос, я была настолько напряжена, что дернулась и схватилась за приборную панель.

   - Маргош, привет, это Алекс, - мягко сказал Воронов, быстро посмотрел на меня, открыл дверь и продолжил разговор, выйдя из машины.

   Я не слышала слов, но выглядел мужчина вполне спокойным, и было видно, он получает удовольствие, разговаривая с Марго, которая по совместительству ведьма. Сильная ведьма, раз в минуту опасности, Марат позвонил ей.

   - Кто такая Марго? – выпалила я, продолжая пристально наблюдать за Вороновым, пытаясь разобрать по губам, что он говорит, и, замечая краем глаза, как на небо набежали тучи, роняя на лобовое стекло первые капли.

   С каждой улыбкой Александра, адресованной неведомой собеседнице, сердце в груди покрывалось корочкой льда, которая обжигала, подобно кислоте и разъедала тонкую нить из доверия, протянувшуюся между нами. Я понимала, что у меня нет оснований для ревности, но ничего не могла с собой поделать. Видеть, как Воронов взъерошил волосы, поднял голову и посмотрел на небо, но все равно остался стоять снаружи, не обращая внимания на начавшийся дождь, оказалось слишком больно. Выходит, не настолько он и доверяет мне, если в очередной раз скрывает ту часть жизни, которую я так страстно хочу знать. Причем, он в курсе последнего…

   - Ведьма, - услышала я голос Марата. – Хорошая девчонка в принципе, хотя характер у нее вредный.

   - Она красивая? – проклиная себя за любопытство, спросила я.

   - Очень, - мечтательно выдохнул Марат. – Фигура шикарнейшая, черные волосы, глаза, словно ночь… И одевается всегда так, что хочется содрать с нее это все, и….

   Марат осекся и замолчал, испуганно взглянув на меня, но у меня получилось никак не выдать истинных эмоций.

   - Все нормально, - как можно равнодушнее, заметила я. – Никогда не видела ведьм, только читала, а как ты знаешь, их описывают весьма страшными.

   - Нет, Марго не такая. Она идеальная.

   Марат погрустнел и снова замолчал. В какой-то момент мне показалось, что он влюблен в Марго, но выяснять это не стала, продолжая пристально следить за Вороновым. А он… Больше я не видела выражения его лица, Саша прислонился спиной к машине, причем было отчетливо видно, что он промок насквозь, но продолжал разговаривать.

   Еще одно полено в костер моей ревности. Пламя взметнулось ввысь, радостно накинувшись на нить доверия. Я старательно отгоняла от себя неприятные мысли, но пока выходило, что у меня есть соперница.

   Когда Воронов закончил разговор, открыл машину и сел внутрь, я сделала вид, что роюсь в рюкзаке. Относительно успокоившись, вопросительно посмотрела на Александра, искренне надеясь, что он сейчас объяснит, почему разговор вышел таким долгим, но он продолжал молчать, лишь задумчиво крутил телефон в руках, пока раздраженно не бросил его на торпеду. Я вздрогнула от этого проявления агрессии, но продолжала проверять свою выдержку.

   - Что она сказала? – робко спросил Марат. – Вы долго разговаривали…

   - Для начала ты мне подробно расскажешь. Еще раз!

   Развернувшись к Марату, Саша вопросительно посмотрел на него, и тот поторопился выполнить распоряжение.

   Сбивчивые объяснения, Марата оказались необходимыми. Я выстроила в голове структуру всего происходящего со мной и всей окружающей действительности, так что каждое слово моего старого приятеля было тем кирпичиком или песчинкой, которое заполняло пробелы.

   Увы, спокойной я смогла оставаться только до того момента, пока не выяснилось, что Марат работал на Лагерта, и Саша прекрасно об этом знал. И не только знал, они работали все вместе!

   Заставляя себя дождаться окончания рассказа Марата, я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, при этом продолжала смотреть на Воронова, не забыв, что он так ничего и не сказал по поводу Марго. Впрочем, помимо того, что Лагерт оказался тем самым спонсором профессора, имени которого он мне так ни разу и не назвал, ничего нового не услышала. Мотивы профессора, почему он не подумал о безопасности я могла понять. Сложно оставаться в стороне, когда до цели всего один шаг, а того, кто может удержать он него, рядом нет, но все это бледнело перед известием, что Олег тоже в этом замешан. Почему он?

   Марат что-то еще говорил, отвечая на уточняющие вопросы Воронова, благодаря чему становилось ясно, профессор и вся группа в серьезной опасности, но затем снова осекся и замолчал. По тому, как Воронов сжал руль, я поняла, остановиться было очень хорошим решением. Саша был в бешенстве и не скрывал этого, а я… Была в шоке, потому что всплыли некоторые подробности. Неприятные для меня подробности…

   - Когда ты хотел мне сказать, что Лагерт заделался меценатом? - поинтересовалась, стараясь не думать про Марго и сжигающую душу ревность.

   То, что Саша знал о наших отношениях с Олегом намного раньше и скрыл от меня эту информацию, было очень неприятно. До того, как Лагерт отдал мне кольцо, я и разговаривать бы с ним не стала, а сейчас у меня закрались подозрения, что он не просто так сделал и, как и всегда, его поступок имел второе дно. А еще эта неведомая Марго…

   - Лана, - тяжело вздохнул Воронов.

   - Да, знаю, ты обо всем мне расскажешь. Потом, - съязвила и вышла из машины

   Я просто не могла больше там оставаться. Необходимо глотнуть свежего воздуха, привести нервы в порядок, и решить, что делать дальше и как себя вести.

   Дождь закончился так же резко, как и начался. Хоть что-то хорошее с той минуты, как мы прилетели в Ирландию… Вздохнув, я прислонилась к мокрому боку машины, и сразу отошла, почувствовав, как промокла футболка.

   Отчаянно захотелось кофе, такой, как умел делать только Воронов, и одновременно, почувствовать запах сигаретного дыма. Увы… Тоскливо посмотрев вдаль, где в расходившиеся потихоньку тучи заглянуло солнышко, я покачала головой и вздохнула. Ирландия, она была настолько противоречива и капризна, что меняла погоду несколько раз за день. И за этот самый день можно было побывать во всех четырех сезонах года, хотя конкретно здесь казалось, что их существует бесчисленное множество.

   Далекий вой заставил присмотреться к полю, но ничего, кроме травы, камней, низких туч и редких кустарников.

   - Я знаю, что должен был тебе сказать, - Воронов подошел бесшумно и накинул куртку мне на плечи.

   Быстро обернувшись, отметила, что Марат остался в машине.

   - Что у тебя с Лагертом? Будь откровенным, ведь происходящее так или иначе касается меня.

   - Когда-то давно, мы были в нормальных отношениях, - сказал Александр. – Затем…

   - Женщина? – с горечью уточнила я.

   - Да, - не стал отпираться Воронов.

   - Марго? – усмехнулась я. – Ведьма с шикарной фигурой и глазами цвета ночи?

   - Нет. Марго – моя подруга, - удивленно пояснил он, но только я хотела в очередной раз отпустить саркастический комментарий, он продолжил говорить, а тональность его голоса вновь приобрела горечь и то дикое сожаление, когда человек чувствует себя виноватым, вне зависимости от того, так ли это на самом деле, но ничего не может поделать, чтобы изменить ситуацию. – Это была его женщина. Лагерта. Катрина.

   Вскинув удивленный взгляд, я нахмурилась, вообще ничего не понимая. Марго ушла на второй план, и я вопросительно посмотрела на мужчину. Катрина. Еще одна тайна, разгадку которой я обязательно должна знать. В голову лезли мысли, что Александр отбил у Олега его девушку, и это стало началом их вражды, но интуиция подсказывала – дело в чем-то другом. К тому же, я уже не в первый раз слышала про Катрину, чтобы догадаться, что она сыграла в жизни Воронова значительную роль. Достаточно припомнить одну лишь картину.

   - Саша, я уже вляпалась во все это с головой. Если ты лишишь меня информации, то как я смогу не только отличить правду от лжи, но и ответить соразмерно, если возникнет опасность. Пример с профессором прекрасно показывает, что неосведомленность, как и самоуверенность, может привести к печальным последствиям.

   - Катрина никогда не была моей женщиной, но была очень хорошим другом, - как-то слишком спокойно начал Воронов. - Именно она нарисовала ту картину, которая висит у меня в спальне. Катрина была хранительницей душ, - пояснил он. – Да, тот же дар, что и у тебя. Светлой хранительницей, но столь сильной, что многие хотели, чтобы она пошла по пути зла... Это длинная история, скажу только, что ее приговорили за преступление, которое она не совершала. Не знаю, что взбрело в голову Лагерту, но после ее казни, он как с цепи сорвался: обозлился на весь мир, подчинил стаю и назначил меня своим главным врагом.

   - Странные у вас отношения, - заметила я. – Враги, но делаете одно дело.

   - Я не знал, что он спонсирует Петршина, - Саша пристально посмотрел на меня. – Адам же не говорил, потому что был в курсе, что мы недолюбливаем друг друга. Но необходимо было получить разрешения, подмазать чиновников. Лагерт появился, как черт из табакерки и предложил ему решить все эти проблемы. Я же… скажем так, я был недоступен для связи в то время, а о происходящем узнал, когда все закрутилось и зашло слишком далеко. Как бы мы с Лагертом не относились друг к другу, но голова на плечах есть у обоих. Лана, даже враги умеют договариваться, если понимают, что совместная работа принесет дивиденды обоим. Разовая сделка, а потом мы вновь станем врагами.

   - Заклятые враги? – прищурилась я.

   - Примерно.

   - И вы ни разу не пытались помириться? – поинтересовалась я.

   - Слишком много гадостей мы сделали друг другу, чтобы это стало возможным, - усмехнулся Воронов.

   - Странно, все равно. Ну да ладно, вы взрослые мальчики и сами способны решить, что вам делать и с кем дружить. Кстати, а по какой причине молчал и ничего не говорил мне? Ну, что Лагерт спонсор экспедиции.

   - Я знал, что для тебя он личный кошмар. Об этом мне рассказал Марат, как и о том, что ты сбежала от Олега в другой город.

   Я потупилась, рассматривая свои кроссовки. Да, именно так оно и было. Рука машинально потянулась к груди, на которой больше не было кулона, и пальцы схватили воздух…

   - Он знал, что в кольце часть души Вика? – тихо спросила я.

   - Нет. Это знание ему недоступно. Его свора чует души и может их собирать, но Лагерт лишь ее предводитель.

   - У меня сейчас дурацкое чувство, что ты говоришь о том, что Лагерт – король дикой охоты, - нервно рассмеялась я и нахмурилась, взглянув на Воронова. – Хочешь сказать, что он помимо прочего натравил на меня своих собак? – неверяще уточнила я. – Не говоря уже про то, что я постоянно видела их во снах, пока не научилась избегать этой части кошмара?!

   - Лагерт забрал чужую стаю, - пояснил Воронов. – Он не имел на это права, но это стало местью тому, кто вынес приговор его женщине. Олег… Когда-то, мы были друзьями, теперь враги, но мне понятно, отчего у него поехала крыша. Если на мгновение представить, что я потеряю тебя, у меня возникают похожие чувства.

   - Ты снова уходишь от ответа, - нахмурилась я.

   - Лана, я просто не знаю, как объяснить то, что кажется мне таким привычным и обыденным, - вздохнул Александр.

   - Научи меня, - вновь попросила я и вскинула руку, когда мне показалось, он вновь начнет отказываться. – Я не говорю учить меня на хранительницу, но расскажи мне все о мире, в котором я отныне буду жить.

   - Хорошо, - кивнул он. – Я попробую…

   Вот только мне вновь не понравился его взгляд: задумчивый, отстраненный, напряженный.

   - И да, я помню, что у нас сейчас много других проблем. Надо понять, куда занесло профессора с командой, и вытащить их всех, и… душа Вика должна найти упокоение, - коснувшись груди Воронова, сказала я.

   - Да, это тоже, - согласился он. – Но еще нам надо разобраться с твоими снами.

   - Я больше не вижу кошмары, - улыбнулась я. – И машин не боюсь.

   Сердце согрело то, что Воронов не забыл о моих проблемах и они у него в списке первоочередных задач, которые необходимо решить.

   - Потому что я контролирую эти вещи, - заявил Александр. – Пока мы рядом, я слежу…

   - Так будь всегда рядом, - вырвалось у меня, когда на выглянувшее солнце надежды и веры в то, что все будет хорошо, набежала туча, напоминая, что я лезу туда, где ничего толком не знаю и не понимаю, но и остаться в стороне не могу. Вот просто не могу!

   - В жизни может произойти все, что угодно, поэтому…

   - Ты меня пугаешь.

   - Все будет хорошо, но… я предпочту подстраховаться.

   - Хорошо, - кивнула головой. – Я буду делать все, что ты сочтешь необходимым, но не таи от меня ничего. Прошу.

   Воронов не ответил, лишь протянул руку и привлек меня к себе. В его объятиях моментально стало спокойно и тепло, а сомнения и страхи таяли в воздухе. Не знаю, хранительница я или нет, но Александр для меня стал спасительным кругом. Но он прав… Что б его! Если я так и буду за него цепляться, то никогда не научусь плавать. Подняв руки, обняла Воронова за шею и потянулась к желанным губам. Долгий, глубокий, полный страсти и чувств поцелуй окончательно укрепил меня в принятом решении. Мы справимся. Обязательно справимся со всеми неприятностями! И с Марго я тоже справлюсь…

   - Поехали, - улыбнулась, когда поцелуй прервался и я вновь затихла, прижавшись к его груди. – Будем решать проблемы по очереди.

***

Лагерь был непривычно пустой. Складывалось ощущение, что все исчезли в один миг, побросав вещи после торопливых сборов. Впрочем, так оно и было на самом деле. Когда профессор и его группа собирались провести «пробный» ритуал, не думаю, что кто-то мог предположить, что произойдет то, что в итоге и случилось.

   На месте я получила подтверждение словам Марата. Он разбудил профессора, затем остальных… Скорее всего Вацлав ворчливо комментировал все происходящее, но спросонья не стал сильно возражать, а потом и сам втянулся, ведь исследовательский азарт – дело такое, перед ним сложно устоять. Богденко мягко осаживал его, близнецы шутили… В общем, царила суматоха, но скорее всего, финальную точку поставила Божена, взяв происходящее под свой контроль. Если она выдрессировала Петршина, то что ей все остальные? Уверена, сразу после этого хаос утих, профессор объяснил, что они будут работать по первоначальному плану. Какое-то время ушло на согласование, восполнение пробелов и окончательное распределение ролей… Все это время они наблюдали за туманом, отчаянно боясь упустить момент, так что как только план более менее был согласован, подхватили вещи и рванули к месту проведения ритуала… Подготовка точно была в спешке, раз они не все взяли и Марат возвращался…

   Посмотрев по сторонам, я закуталась в куртку, стремясь защититься от пронизывающего, совсем не весеннего ветра, и зажмурилась.

   Мне пока все еще сложно было соединить реальность, известную мне, и ту, что открылась после знакомства с Вороновым, но связующим мостиком стали знания. В какой-то миг мне показалось, что все было предопределено. Сама того не подозревая, я готовилась к этому дню: изучала мифологию, историю, даже профессию выбрала ту, что так или иначе сталкивала меня с неведомым. Вот и сейчас… Камни, оставшиеся после ритуала. Я чувствовала их пульсацию, едва заметный зов….

   - Где корона? – зло спросил Александр, и я обернулась.

   Воронов навис над Маратом, и было видно, он едва сдерживается. Парня стало откровенно жаль, но влезать в разговор не стала. И дело было не в том, что я «свалилась на голову» к давно сработанному коллективу, просто не могла отделаться от мысли, что мой знакомый из прежней жизни тоже не договаривает. Возможно, я привыкла искать признаки недомолвок, но сейчас я отчетливо это чувствовала. Чувствовала и наблюдала, стремясь развеять или подтвердить подозрения.

   - В сейфе. Мы не стали ее даже вытаскивать. Толку в ней? Там все равно нет последнего камня. Ты нашел его? – с надеждой уточнил Марат.

   - Он у меня, - ответила за Сашу.

   - Давно?

   - Получила после вашего отъезда, - чуть солгала я.

   - Это меняет дело, - повеселел Марат. – Тогда мы сможем сделать все правильно, и Лагерт ничего не узнает. Я ему не сообщал…

   - Помолчи ты про него, - поморщился Александр, словно ему сунули под нос нечто зловонное. – Надоело.

   Воронов вновь замолчал, размышляя о чем-то своем, а я… вдруг почувствовала, что меня куда-то тянет. У меня периодически бывало такое состояние, но если раньше я отмахивалась от него, то в этот раз, решила поддаться. Растерянно оглянувшись, пытаясь понять, куда меня зовет едва слышный шепот в голове, я нахмурилась. Еще пару недель назад я бы усмехнулась и сказала себе, что схожу с ума, раз слышу его, но сейчас все было иначе.

   Не в силах сопротивляться, да и не желая этого, я позабыла про Сашу и Марата, и отправилась бродить по лагерю в поисках того места, куда меня влек внутренний голос, интуиция или чутье. Впрочем, какая разница, как обозвать странное чувство внутри, когда сердце на миг замирает, а потом начинает биться с удвоенной силой. Тело же дрожит, словно в нем спрятали пружину, готовую мгновенно распрямиться.

   Налетевший порыв ветра поиграл с волосами, пробрался под куртку и будто толкнул в спину, указывая направление. В этот момент, я как раз находилась напротив фургона. Одного из пяти, расположенных по кругу. Они образовали своеобразный круг, в центре которого находился потухший костер, причем было видно, его использовали, чтобы и погреться вечером, и обсудить вопросы, если припомнить прошлую экспедицию. Лагерь был организован примерно такой же, кроме одной важной детали. Чтобы убедиться, оглянулась и увидела в стороне переносной душ с санузлом. Интересно, это Божена потребовала себе привилегий или все же профессор включил голову и осознал, что купаться в мае в природном источнике – не сильно приятное удовольствие? Наверное, все же первое, хотя кто знает этих ученых. Может, для полного погружения они и окунались в озеро, видневшееся не далее чем в сотне метров.

   Не в силах избавится от «зова» я вошла в одну из палаток. Она была примерно той же формы и размера, как та, которая в прошлой экспедиции использовалась как переносная лаборатория.

   Оказавшись внутри, я невольно улыбнулась. Посередине находился стол, заваленный бумагами и схемами, сбоку примостился генератор и большое переносное кресло, на котором лежала одна из вышитых подушечек Петршина. Взяв ее в руки, уселась на место профессора, и прижала подушку к груди. Стало тоскливо до ужаса. Сожаление вползло в душу, опутывая черными нитями тело, туманя разум, заставляя чувствовать себя виноватой. Если бы мы не устроили себе отпуск с Вороновым, а сразу полетели бы в Ирландию, то все бы шло по плану, профессор не стал бы рисковать, пытаясь попасть в параллельный мир. Да и корона обрела бы свой окончательный вид. Спасла она бы их или нет, второй вопрос, но шансы увеличила бы.

   По щеке скатилась слеза, я шмыгнула носом и прижалась лицом к подушке.

   - Что случилось?

   Воронов в два шага пересек палатку, выдернул меня из кресла и взволнованно заглянул в лицо.

   - Все в порядке. Честно. Просто я хочу понять, что теперь делать.

   – Мы со всем разберемся, - медленно произнес он, продолжая ощупывать меня взглядом.

   - Довериться тебе? – закончила я, и он кивнул. – Верю. Наверное, как никому в жизни.

   Вздохнув, я вновь села в кресло профессора. Воронов опустился на пол, положив руку мне на колено. Не знаю, сколько времени мы вот так просидели, но одно было несомненно, Сашино присутствие успокаивало. Горячая рука согревала сквозь джинсы, и это тепло распространялось по всему телу, пока не дошло до взволнованно застучавшего сердца.

   - Саш, покажи мне корону, - попросила я, принимая важное для меня решение.

   - Зачем? – прищурился он.

   - Пока не знаю…

   Да, я не знала, как объяснить, что мне жизненно важно стало не только увидеть корону, но и вставить в нужное место последний камень. Камень, который мне подарил Вик.

   Александр встал, прошел к переносному сейфу, открыл его и достал драгоценный артефакт. Водрузив его на стол, Саша отошел и вопросительно посмотрел на меня.

   Приблизившись в короне, я несколько минут смотрела на нее, слушала шепот камней и понимала, я знаю каждый из них. Некоторые самостоятельно нашла, но остальные, они будто были их дальними родственниками, которых я никогда не видела, но очень много о них слышала.

   Я старалась не думать, что чувствую Сашин взгляд каждой клеточкой кожи: пристальный, внимательный, полный ожидания моих дальнейших действий. Все мое внимание было сосредоточено на пустом месте, где пока не хватало последнего рубина. Продолжая смотреть на корону, я запустила руку в рюкзак, и пальцы сразу наткнулись на искомое. Камни словно пульсировали, нашептывая мне, что хотят как можно скорее оказаться на артефакте. На миг взглянув на них, я отложила тот, который целый год носила в кулоне и покрутила между пальцев тот, что был в кольце. На глаза невольно навернулись слезы, грани впились в кожу, когда я сжала кулак, а дыхание перехватило. Можно было не лгать самой себе, я не хотела расставаться с ним. Для меня он являлся символом счастливой, но короткой любви. Любви, которая принесла потом много боли и, несмотря на то, что я искренне просила душу Вика уйти, когда она находилась в теле голема, эгоистичная часть моей натуры пыталась оставить воспоминание себе.

   - Не делай этого, если не хочешь, - тихо сказал Воронов.

   - Я должна, - прошептала в ответ.

   На миг зажмурившись, я протянула руку и безошибочно нашла нужное место. Камень вошел в паз с такой легкостью, будто его специально огранили для него.

   Стоило мне установить его, как с сердца будто гирю сняли. Дышать стало легче, но чувство потери все равно никуда не делось, хотя я знала, что поступила правильно.

   Посмотрев на корону, я не удержалась от восхищенного вздоха. Она была великолепна! Рубины и сапфиры загадочно мерцали в полумраке палатки, жемчуга мягко оттеняли их благородный блеск, а сияние золота подчеркивало уникальность и благородство копии королевской регалии.

   - Корона в том виде, в котором ее оставил Карл, - прошептала я, проводя рукой по золотым лепесткам. – Копия, но не менее ценная, чем оригинал.

   - Спасибо, - сказал Александр.

   - Все так, как должно быть, - заметила я, продолжая гладить камни, проводя кончиками пальцев по полуаркам и прогоняя от себя мысль, что я чего-то не учла.

   - Что тебя смущает? – прищурился Воронов.

   - Не могу оформить мысль, - поморщилась я, чувствуя, как вновь накатывает тошнота от дурного предчувствия. – Но обязательно пойму.

   Резко убрав руки, я вышла из палатки, глубоко вздохнула и зажмурилась, подставляя лицо прохладному ветру.

   - Обязательно пойму, - пробормотала я, но уже только для себя.

   Когда Воронов вышел и обнял меня за плечи, внешне я была совершенно спокойна.

ГЛАВА 2

***

Огонь весело пылал на месте сбора, вот только из огромной команды мы были втроем. Воронов обнимал меня за плечи, прижимая к себе, Марат сидел по другую сторону костра, по-прежнему взъерошенный и подавленный, но самое ужасное заключалось в том, что мы не могли прямо сейчас броситься на помощь. Необходимость ждать убивала, но каждый прекрасно понимал, что вот так с разбега нельзя ломиться через грани. Туман, который неизменно появлялся на протяжении недели, пропал, будто его никогда и не было. Небо было чистым, звезды ярко сияли в его чернильной мгле. Казалось, что кто-то рассыпал на черном бархате бриллианты самого разного размера, и по причуде судьбы они сами сложились в созвездия, и теперь мягко мерцали, заманивая и туманя разум, вынуждая смотреть только на них….

   Камень из кулона лежал в кармане куртки. Стараясь оставаться спокойной, я пыталась не думать о короне, но постоянно ловила себя на мысли, что то и дело поглядываю в сторону палатки.

   В воздухе же висела тяжелая пелена из ожидания, страхов и предчувствия беды. Не знаю, как Марат, но Саша чувствовал то же самое, что и я, если судить, что он не разрывал контакт рук, обнимал меня, едва заметно касаясь губами то виска, то волос, то макушки.

   С тех пор, как они Воронов выяснил детали, он не разговаривал с Маратом. Тот чувствовал его злость, но вовсе не старался держаться подальше, а, наоборот, ходил «хвостиком», словно это могло искупить его вину. Правда, я так и не поняла, почему надо было себя так корить, а это означало только одно, все не так просто, как кажется даже на мой «первый взгляд». Или как вариант, парень все же утаивает важную информацию. Последнее казалось более вероятным.

   Отставив в сторону тарелку с жареным мясом, к которому так и не прикоснулась, несмотря на то, что пахло оно изумительно, я распечатала пачку с печеньем и задумчиво захрустела крекером. Почти сразу Саша протянул мне бутылку воды, но сделав пару глотков, я осознала, ничего не хочу: ни есть, ни пить. Разум, недовольный скудной информацией, требовал предоставить ему сведения, чтобы начать работать в полную силу, но я могла думать только о короне и Воронове, и пыталась вспомнить, что за деталь я упустила.

   Не в силах больше оставаться на месте, я поднялась.

   - Пойду, прогуляюсь немного.

   Саша встал следом, но я покачала головой.

   - Мне надо подумать и побыть в одиночестве.

   Борьба между желанием отправиться со мной, наплевав на просьбу и прислушаться к ней, отчетливо читалась на Сашином лице, но я не стала ждать, пока он примет решение, развернулась и ушла в ночь.

***

Я любила Ирландию. Любила как менялась по сто раз на дню погода. Небо, еще минуту назад кристально-чистое и лазурно-голубое, в один миг затягивало тяжелыми свинцовыми тучами, и дождь начинался так внезапно, словно наверху кто-то провел острым ножом, распарывая плотную пелену облака, выливая всю воду на землю. И сразу становилось зябко, вездесущая хмарь проникала под одежду, ноги промокали, а лицо холодело. Хотелось как можно скорее оказаться дома, развести огонь в камине, налить себе бокал горячего глинтвейна и, укутав ноги в шерстяные носки, забраться на диван и грея руки о бока стакана, делать маленькие глотки, наслаждаясь привкусом корицы, и любоваться живым пламенем, чувствуя, как краснеют щеки, а по телу разливается хмельное тепло.

   Но я никогда так не делала. Не пряталась. Ждала другого чуда… Ведь как еще назвать то мгновение, когда дождь прекращался в одну минуту, словно кто-то закрыл кран, сквозь плотные тучи проглядывало солнце, раскрашивая небосвод радугой, такой яркой, что она слепила глаза, и настолько притягательной, что хотелось неотрывно смотреть на нее, не обращая внимания на то, что ноги промокли, несмотря на резиновые сапоги, и утирая ледяной ладонью следы дождя с лица, боясь зажмуриться… Только бы не упустить момент волшебства, когда солнце окончательно разгонит облака, ярко осветит изумрудные склоны, пробуждая запахи вересков, медового разнотравья, моментально высушив кожу и согрев так, что хочется снять куртку, впитывая тепло и свет.

   А в следующую секунду очередной порыв ветра приносил влагу с моря, пахнущую рыбой, водорослями и мхами, которая оседала на губах кристалликами соли… И радуга пропадает, а небо вновь затягивают тучи, и ты все же заходишь недовольно в дом, отчетливо осознавая, что скоро небеса вновь разверзнуться…

   Но это все днем, а ночью Изумрудный остров приобретал другие запахи и оттенки цвета. Вот как сейчас…. Чернильное небо, необычайно чистое, расцвеченное лишь алмазными мерцающими звездами, прохладный ветер, и кромешная тьма вокруг. Если я не ошибаюсь, то через несколько дней, холм неподалеку, который и выбран был для места проведения ритуала, осветят костры и ночь огней начнется…

   Запахнув куртку плотнее, я пожалела, что не надела шапку и свитер. Стало слишком холодно и погода, как и время суток, явно не располагали для прогулки, особенно учитывая, что я была в незнакомом месте. Впереди расстилался пролесок, неподалеку находилось озеро, и меня тянуло туда, словно магнитом. Впрочем, близлежайший холм вызывал для меня не меньший интерес. Вот только интуиция отчетливо предупреждала, чтобы я даже не рыпалась соваться туда в одиночестве, тем более ночью.

   Еще раз взглянув в его сторону, я вздохнула и медленно развернулась, намереваясь вернуться обратно в лагерь, как увидела Воронова. Он стоял в нескольких метрах от меня, едва различимый в ночи, но я могла как описать по памяти каждую упрямую морщинку на волевом лице, шрам на теле, так и знала, что сейчас он поднимет руку, запустит пальцы в шевелюру, взъерошив ее…

   - Что ты здесь делаешь? – тихо уточнила я, коря себя за то, что увлеклась красотой ночи и не сделала то, ради чего и покинула Сашу и Марата – не смогла вытащить из своей головы тревожащие ее проблемы.

   - Охраняю? – хмыкнул он.

    - Скорее следишь, - заметила я, на миг поднимая голову вверх и обнаружив, что как я и думала, небо затянули очередные тучи.

   - Охраняю, - поправил меня Воронов. – Сокровище стерегут и охраняют, от слежки много толку не будет.

   - Я просила дать мне возможность побыть в одиночестве, - укорила мужчину.

   - Не сейчас и не здесь, - решительно отказался он. – Пока я не пойму, что же произошло на самом деле.

   - Значит, мне не показалось и Марат на самом деле не договаривает, - вздохнула я, поймав себя на мысли, что хочу прижаться к широкой мужской груди.

   - Почему ты так решила? – прищурился Воронов.

   - Так, мысли вслух, - задумчиво сказала я. – Саш, расскажи, как будет проходить ритуал.

   - Сейчас уже не знаю точно, - вздохнул он. – Марго приедет и решим окончательно.

   - Марго? – переспросила я и не удержалась от сарказма. – А она местный гуру колдовства? Черт, да кто она вообще такая?

   - Думаю, вы понравитесь друг другу, - улыбнулся Александр, привлекая меня к себе.

   - Не уверена…, я поежилась от очередного дурного предчувствия.

   - Замерзла? – обеспокоенно спросил Саша.

   - Есть немного. И спать хочу. Покажешь, где я буду ночевать?

   - Там же, где и я, - хмыкнул он.

   Я невольно улыбнулась. По крайней мере, в наших личных отношениях ничего не меняется. Или это только пока? С другой стороны, свое я не отдам, а Воронов был мой, от серых глаз, в которых затаилась буря, до каждого белесого шрама на сильном торсе…

   Александр едва уловимо поглаживал мне спину, и от каждого прикосновения хотелось мурлыкать подобно кошке. Прикрыв глаза, я вдруг поняла, что на самом деле устала. Вроде ничего существенного не делала, но эмоциональное напряжение давало о себе знать.

   Собираясь утром в аэропорт, я была готова к ритуалу инициации, но произошедшее с профессором, новости про Лагерта, Марго… Нет, необходимо все уложить в голове, но почему с каждой секундой у меня все сильнее крепнет чувство, что каждая минута, проведенная с Вороновым - подаренное судьбой чудо. Необходимо впитать это время в душу и кожу, намертво записать в памяти, требовать у Саши ответов, пока он рядом… Черт, нельзя думать о плохом, чтобы случайно не привлечь его!

   Перемены собственного настроения мне не нравились. Отстранившись, я уставилась на дерево, растущее неподалеку. Черный остов, ветви, похожие на костистые искривленные руки, черная листва с лунным отливом… От него будто тянулась паутина, окружая и подбираясь все ближе. В груди испуганно застучало сердце, а по спине пробежала липкие мурашки ужаса.

   - Пойдем отсюда, - пробормотала я.

   - Что случилось?

   - Замерзла, - отшутилась я, не решаясь снова смотреть в ту сторону.

   Пытаясь сбросить наваждение, я зажмурилась, а когда вновь взглянула на дерево, то оно выглядело совершенно обычным, лишь на нижней ветке почудилось движение. Секунда и с нее вспорхнула птица, тяжело хлопая крыльями, и пробудив ночную тишину противным карканьем. Тьфу ты!

   - Твои друзья? – хмыкнула я.

   - Ну, да, - задумчиво протянув Воронов, обнял меня за плечи и повел в сторону лагеря.

***

- Лан, ты все же не ходи по ночам одна, - попросил Саша, когда мы практически вернулись к костру. - Слишком опасно вот так беспечно разгуливать….

   - Хорошо, - согласилась, продолжая раздумывать о своем.

   Ветер усилился, небо затянуло облаками, а огонь пытался вырваться из оков кострища.

   - Так что будем делать? – робко спросил Марат.

   - Нам надо решить, как все исправить, - Саша продолжал хмуриться, и казалось, разговаривал сам с собой.

   - Есть варианты? – с надеждой спросил Марат.

   - Пока нет, но я что-нибудь придумаю.

   - Но…

   - Потом, - отмахнулся Воронов. – Все, завтра.

   - Как скажешь, - протянул Марат, кутаясь в куртку, но оставаясь сидеть у костра.

   Александр подал мне руку. Я не стала задавать лишние вопросы. Они были неуместны.

   - До завтра, - безапелляционно заявил Саша, а я улыбнулась Марату, стараясь хоть немного сгладить резкий тон. С того момента, как мы встретились в аэропорту, Александр не щадил его… Судя по ответной улыбке, он оценил мои попытки подбодрить его, но вновь нахохлился. Да, он чувствует себя виноватым…

   Воронов же повел меня в один из фургонов. Внутри оказалось довольно просторно, но присев на кровать, я вопросительно посмотрела на Александра.

   - Саш, я все понимаю, но повторюсь, так или иначе, участвую во всей этой истории и жду объяснений.

   - Давай не сегодня, - устало заметил он, а когда я приподняла бровь, добавил. – Я и сам не все пока уложил в голове.

   - Саш, мы найдем их, - поднявшись, я подошла к нему.

   - Знаю, - улыбнулся он, невесомо касаясь моих губ. – Поэтому, не будем откладывать запланированное.

   - Ты о чем?

   - Твои сны. Пришло время разобраться с ними, - Воронов провел пальцами по моей скуле, коснулся подушечкой большого пальца нижней губы. – Какая же ты красивая!

   - Что надо делать? – нахмурилась я.

   Лихорадочный блеск в его глазах не мог не радовать, вот только он был каким-то болезненным, с легкой ноткой безумия, а это пугало. Пугало и пробуждало желание. Несвоевременное в той ситуации, когда мне предстояло окунуться в кошмар, но, возможно, в этот раз все будет иначе? Теперь я знаю, что Саша рядом, охраняет и контролирует все. Он не позволит кошмару вогнать меня в очередную депрессию!

***

- Опять? – хмыкнула я, рассматривая очередной наряд, в который меня одело подсознание. Непонятно только чье: мое или Александра.

   - Мне нравится, когда ты в платье, - заметил он.

   - Это я уже поняла, - кивнула, рассматривая себя.

   В этот раз на мне было легкое шифоновое изумрудное платье длиной чуть выше колен и тонкими лямками на плечах. Летящая юбка реагировала на легчайшее дуновение ветра, то и дело обнажая ноги.

   - Спасибо хоть не шпильки, - заметила, взглянув на балетки.

   - Я же не изверг. У меня здесь словно перепаханное поле. Еще упадешь…

   - Это точно. Почему мы в твоем мире? – поинтересовалась я.

   - Так будет проще. Что бы ни произошло во сне, ты полностью защищена.

   - Хорошо. Кстати, почему все именно так? – я обвела рукой сумрачный закатный мир с картины. – Все эти ямы в земле, присыпанные листвой, да и выбор красок…

   Мир Александра неизменно будоражил сердце, леденил душу и поражал своим видом. Складывалось ощущение, что кто-то взял кусочек прекрасного места, изуродовал его, искорежил, а потом замаскировал туманом и листвой, чтобы придать картине загадочный и таинственный вид. Вот только я видела уродливые стволы деревьев, искривленные ветви, да и солнце почти не грело. В Сашином мире было холодно и одиноко, несмотря на яркие цвета. К тому же, еще и вороны эти, сидящие на штакетнике, пристально следящие за мной и противно каркающие.

   - Именно так Катрина увидела мою душу. Точнее, все было немного страшнее, поэтому она прикрыла явные раны опавшей листвой, - с трудом, словно не желая говорить на эту тему, сказал Воронов.

   - Не понимаю, - покачала головой. – Это какая-то аллегория?

   - Приблизительно, - Александр взъерошил волосы. – Каждый поступок отражается на нашей душе. Выпускаем зло – получаем рваные и кровоточащие раны, ну а добро – вроде как исцеляем себя.

   - Око за око? – прошептала я.

   - Вроде того.

   - Что сделала Катрина?

   - Зажгла солнце и прикрыла язвы, - вымученно сказал он.

   - Не уходи от ответа, - потребовала я. – Твой мир отныне и мой, я хочу понимать его законы и правила!

   - Тебе не нужно это знание, - решительно заявил он.

   - Позволь, я сама решу!

   - Не испугаешься? – нарочито усмехнулся он, но в серых глазах плескалось волнение.

   - Я люблю тебя и принимаю таким, какой ты есть, - просто сказала, пристально смотря на него. – К тому же, ты знаешь обо мне все, и я имею право на то же самое.

   Воронов вздохнул, приблизился и привлек меня к себе.

   - Пусть будет так… Я покажу, что сделала Катрина. Может, тогда тебе будет проще понять дар, которым ты будешь обладать…

   Саша наклонился, прижимаясь своим лбом к моему, и через миг я закрыла глаза, захваченная круговоротом видений и образов.

   Мир изменился. Солнце зашло, хотя света на горизонте хватало, чтобы рассмотреть пространство вокруг. Все те же деревья, уродливые и кривые, но листьев почти не было. Точнее, с веток свисали несколько, но они едва держались на тонких черенках, и не хватало лишь небольшого порыва ветра, чтобы они упали.

   Сама же земля… Рытвины, ямы, широкие борозды… Складывалось ощущение, что кто-то неведомый перепахал все вокруг, но не удовлетворился таким варварством и решил изуродовать поле, устроив бомбежку. Правда, самих ядер не наблюдалось, но именно такое сравнение приходило на первый взгляд.

   Почему-то было много красного. Складывалось ощущение, что все вокруг залито алой кровью. Растерянно оглядываясь по сторонам, я отошла на шаг от хмурого Воронова и сразу почувствовала, как ногам стало мокро. Переведя взгляд на ступни, обнаружила, что стою в луже, на этот раз красно-коричневого цвета и тонкие балетки насквозь пропитались. Поморщившись, я увидела небольшую кочку и перешла на нее.

   В воздухе висело тяжелое марево, насыщенное усталостью, болью, кровью и яростью…

   - Саш, что это все значит? – спросила я, повернувшись.

   - Это отражение моей души на тот момент, как я познакомился с Катриной, - как-то слишком равнодушно ответил он, но мое воображение прекрасно показало мне все то, что осталось невысказанным. – Каждая метка на земле, это чей-то изуродованный сон, напущенный кошмар, взятая жизнь. Я не ангел, Лана, - усмехнулся Воронов.

   - Я никогда и не считала тебя им, - спокойно ответила я, хотя сердце заходилось от боли. Боли за Воронова. Но я знала, что никогда не покажу ему свою жалость, он просто не примет ее. – Просто объясни, почему в этом мире солнце почти зашло, где листва и туман… Как понимать различия?

   - Это то, что увидела Катрина, - глухо пояснил Александр. - Солнце село, но отсвет от него еще был виден на горизонте, и она посчитала, что для меня не все потеряно. Когда душа окончательно запятнана злом, то в мире снов царит ночь. Когда она наступает, вырваться из ее цепких объятий - невозможно. Мне повезло. Еще бы несколько жертв и все… А они были бы. Видеть каждый день, как уродлива твоя душа, получать удовольствие от этого ужаса, стремиться закончить картину, нанеся несколько последних черных мазков. Катрина остановила меня в шаге от пропасти, заменив кровавый ужас обычной осенью, обманув жажду убийства яркими красками, а чтобы я и дальше заблуждался, нарисовала картину, наказав каждую ночь возвращаться именно сюда, а не в истинный сон. Ну и понятное дело, я не должен был больше убивать. Вместо этого, я обязан был стать проводником во снах, избавляя от кошмаров, заменяя страх радостью, пытаясь таким образом минимизировать нанесенный ущерб. Как ты понимаешь, ломать легче, чем строить, так что за последние сто лет здесь мало что изменилось, разве что листвы прибавилось, вот только под ней все та же изуродованная земля. Хотя, солнце именно в том положении, что и на картине.

   - Подожди, - покачала головой. – Получается, ты будто отматываешь время назад?

   - Что-то вроде того… Хотя, мой мир все так же уродлив и кровав. Хватит смотреть на него!

   Воронов стремительно приблизился, коснулся моего лба и мы вновь оказались в его нынешнем мире.

   - Теперь ты знаешь все, - усмехнулся он. – И моя душа именно такая.

   - Глупый, - улыбнулась я. – Ты просто не видишь того, что спрятано под покрывалом из листвы.

   Оглянувшись, я подошла к дереву и нашла ту яму, в которую едва не свалилась в прошлый раз, приблизилась к ней и присела. Разгребая листву, я боялась, что не увижу тонкие зеленые стебли, но они были там – окрепшие, подросшие, с налившимся крупным бутоном.

   - Что там? – равнодушно спросил Саша, приблизившись.

   - Если следы на земле это последствия твоих прошлых поступков, то я считаю, вот он отчетливый знак того, что ты все делаешь правильно.

   - Его здесь не было, - растерянно заметил Воронов. – Да и земля, она больше не напитана кровью….

   Александр был не похож сам на себя. Привычное выражение лица насмешливого и уверенного в себе мужчины исчезло, обнажая что-то такое, чему я не могла найти определения, но что так походило на надежду. Поднявшись, я вытерла руки о платье, подошла к Воронову и обняла за талию, прижимаясь лицом к груди. Сердце стучало заполошно и беспокойно, но я обрадовалась этому. Когда он обнял меня в ответ, запрокинула голову и улыбнулась.

   Пристальный серый взгляд и теперь уже мое сердце начало сходить с ума.

   Потянувшись к губам Воронова, я машинально прикрыла глаза, а когда почувствовала прикосновение любимых губ, счастливо выдохнула и ответила.

   Не знаю, сколько мы простояли вот так, целуясь и обнимаясь, но Саша неожиданно дернулся, я удивленно посмотрела на него.

   - Не может быть, - прошептал он.

   Проследив за его взглядом, увидела, как на ветке дерева, под которым вы стояли, появился зеленый лист. Светло-изумрудный, слабый, нежный настолько, что страшно было дотронуться из боязни повредить тонкую пластинку, покрытую клейким соком.

   Неожиданно пахнуло весной. Легко так, едва уловимо, но запах свежий. Именно такой, который бывает, когда снег сходит, но зима еще упрямится, не желая сдавать позиции, и все равно пятится.

   - Хранительница. Ты истинная хранительница, Лан, - покачал он головой и вздохнул. – Даже неинициированная ты спасаешь души и насыщаешь их светом. Теперь понятно, почему к тебе так тянет Лагерта и… меня.

   Последнее слово он произнес в сторону и шепотом, но я услышала и нахмурилась.

   - Только это? – прищурилась я. – Тебя влечет ко мне только это? Мой дар? Про который я, кстати, ничего толком не знаю.

   - Это не так, - глухо сказал он. – Я люблю тебя. Не буду спорить, что хранительницы душ словно магнит, для таких уродов, как мы с Лагертом, но мое чувство к тебе истинное. К тому же, ты еще неинициирована, так что твои подозрения беспочвенны.

   - Уверен? – поинтересовалась я.

   - Абсолютно.

   Повисла гнетущая тишина. Я смотрела на Александра и в голову лезли всякие гадости, но он не отводил взгляда от меня. Неожиданно рядом пролетел ворон, едва не задев крылом, и противно каркнул, усевшись Саше на плечо. Он отвлекся, сгоняя птицу, а я отвернулась. Бесполезно. Сейчас Воронов снова уйдет от ответа, а я буду изводить себя сомнениями и вопросами, пока не заболит голова. Вот почему я не могла выбрать для себя другого мужчину, спокойного и понятного. Впрочем, глупый вопрос! Потому что Воронов не только мой адреналин и разряд, способный заставить биться измученное сердце, он, сам того не понимая, наполняет меня светом и волей к жизни. Если бы не он, я бы вдохнула глоток реальной жизни, а потом, с вероятностью процентов девяносто, вернулась бы в свою нору и просидела бы там, пока не сошла с ума в собственноручно выстроенной клетке. Итак, я люблю его и это неоспоримый факт, но теперь получается, что его чувства, о которых он говорил, могут быть всего лишь желанием вылечить собственную душу? Гадкое ощущение, но последний разговор намекает именно на это. И снова вспомнилась Марго… Могущественная ведьма с идеальной внешностью, которую я никогда не видела, но ревновала заочно.

   - Давай мы поговорим об этом потом, - усмехнулась я. – К тому же, сегодня у нас по плану было совсем другое – ты обещал избавить меня от кошмаров.

   - Лана…

   - Воронов, ты сам говорил, что надо разобраться с моими снами, - раздраженно напомнила я. – Чем быстрее начнем, тем скорее закончим.

***

Она закрылась. Воронов отчетливо это почувствовал, хотя не совсем понимал причину. Вот она плата за откровенность… Так всегда было и будет. Испугалась того, что он прятал от всех, не желая в очередной раз видеть ужас в ответ? Доверился… Неужели поспешил? Но ведь Лана знала, что к чему, видела его мир раньше… Черт! Она же хотела откровенности, а истина была именно в том, что те, у кого искалечены или обожжены души, видят в хранительницах свою путеводную звезду. Обладающие этим даром могут заставить их двигаться вперед, пытаться излечиться, минимизировать причиненное зло…

   Вот только Воронов был совершенно уверен, что в случае Ланы дело не только в даре. Он любил ее. Неожиданное, несвоевременное чувство, о котором он никогда особо не думал… Да, любил. До безумия, потери контроля, дрожи в руках… Он был готов бросить к ее ногам все, отправиться в ад, но она хотела слышать правду. Гребаную правду о его мире, прошлом, проблемах, с которыми столкнется… Воронов не хотел отвечать! Больше всего на свете он желал отгородить девушку от проблем мира глухим забором, чтобы ее не коснулась ни тень его кровавого прошлого, ни след разборок между кланами. Александр знал, у него не получится, она просто-напросто не позволит заточить себя в клетку, но как же страстно он этого хотел.

   Его мир оживал следом за душой. Только Лану он впустил настолько глубоко в сердце, только ей дал незримый ключ от двери в свои сны и открыл нараспашку душу – изуродованную и страшную… Снял маски, казалось приросшие к коже... Все, до единой. Остался перед любимой обнаженный и незащищенный, а она не поняла и начала сомневаться в его чувствах. Черт! Оказывается, это больно… Когда в тебе сомневается та, кто стала центром вселенной. Вот только у самого Александра не было ни малейших сомнений. Те робкие зеленые ростки на обожженной земле, хрупкий листик на ветке… Одна душа на двоих. Найденная вот так случайно. Хотя, может все было предопределено? Катрина ведь с уверенностью говорила о том, что только та, кого он полюбит, сможет дотянуться до его души, вывернуть ее наизнанку и оживить. А Катрина видела глубже, чем остальные хранительницы. Бывшая темная, вернувшаяся к свету, ей было подвластно гораздо больше, чем она показывала. Впрочем, Воронову не нужны были подтверждения, чтобы знать, Лана - его женщина. Единственная. Любимая. С которой никто не может сравниться. И только ей он был готов отдать свою душу и сердце, что уж говорить про такие «мелочи», как сила и жизнь. И она права, он обязан избавить ее от ужасов ночи.

   - Сегодня, твой сон будет под моим контролем. Полная защита, но предупреждаю сразу, в этот раз все будет иначе, потому что ты теперь знаешь – сны могут быть реальными. Я в любой момент могу перекинуть твое сознание на вересковое поле, только дай знать, но лучше, если этого не произойдет. Я не хотел бы ограждать тебя от кошмаров или менять их на более приятные грезы, - глухо сказал он, отойдя на пару шагов. – Я понимаю, ты успела отвыкнуть от них, но чтобы побороть свои страхи, тебе придется посмотреть в лицо ужасу. Как твой проводник, я буду отслеживать все происходящее, дам пояснения и вмешаюсь, если возникнет опасность.

   - Страшновато, - нервно призналась девушка. – Ладно, попробую.

   - Вот за это тебе не стоит переживать, - улыбнулся он. – Как только скажешь, что готова, я отправлю тебя.

   Около минуты она молчала, словно размышляя над предстоящим. Воронов не выдержал и нежно коснулся любимого лица, провел рукой по волосам и увидел, что Лана довольно быстро успокоилась. Правильно, давно пора с этим закончить…

   - Готова, - выдохнула она и прикрыла глаза.

***

Почувствовав, как на лоб легла теплая, чуть шершавая рука, в следующее мгновение я оказалась в своем кошмаре….

   Сумрачное, пустынное поле с пожухлой травой и редкими деревьями, больше похожими на остовы лесных великанов. Из травы вспорхнула стая воронов, противно каркая и располагая на деревьях, чтобы пристально следить за каждым моим движением.

   Привычно поежившись от отвращения, я машинально потянулась к кулону на груди, но сразу опустила руку. Кулона больше нет, как и души Вика… Быстро осмотревшись и борясь с ощущением тоски и одиночества, я плотнее запахнула куртку.

   - Не стоит их пугаться, - услышала я голос Александра и резко обернулась. – Они всего лишь проводники, открывающие миры и показывающие, на какую тропу ты ступила. Они не причинят зла, просто будут наблюдать, а позже помогут вывести.

   Воронов стоял в паре шагов, такой же сильный и решительный, как и в жизни. Первым желанием было подойти к нему и прижаться к крепкой груди, спрятаться в объятиях, способный защитить от всего мира, но потом вспомнила только что состоявшийся разговор и словно застыла. Когда же Саша покачал головой, словно говоря – не приближайся, я вздохнула.

   Напряжение, возникшее сегодня, мне не нравилось. Но сильнее пугало то, что нить доверия дрожала натянутой струной, вот-вот готовая порваться с противным звуком… Надо как-то все исправить, но пока я не понимала как. Ладно, с этой проблемой я разберусь позже, а пока пора заняться сном.

   Понурившись, я развернулась в сторону дороги, но сделать первый шаг оказалось сложнее, чем я могла предположить.

   - Вперед, - прошептала сама себе.

   Неожиданный легкий ветерок погладил щеку, столь же нежно, как и Саша совсем недавно, перед тем, как отправить меня в сон. Вновь обернувшись, я увидела, как Воронов мне улыбнулся, и двигаться дальше стало гораздо проще.

   Итак, первый этап закончен, но самое страшное впереди. Саша сказал, чтобы я не перепрыгивала через неприятные для меня моменты, а набралась решимости, и прошла их всех. Но как же сложно это оказалось…

   Вторым - всегда были собаки. Черные псы с горящими глазами и обрывками цепей на мощных шеях. Машинально отшатнувшись в сторону, я увидела первое отличие. Гончие больше не пытались напасть. Как и птицы, они держались в стороне, наблюдая за каждым моим движением. Зная, что на самом деле собаки подчинялись Лагерту, я совсем иначе посмотрела на них.

   - Это гончие Лагерта, - озвучил мои мысли Воронов. – Не бойся их. Они не причинят вреда, иначе он уничтожит их. Да и раньше они преследовали тебя из-за души в кулоне. Теперь просто наблюдают. Тебе надо сделать что-то такое, после чего ты перестанешь их бояться.

   На миг я задумалась… Как избавляются от страха? Испытывают его, пока тот не исчезает. В моем случае, я всегда бежала от гончих, так может сейчас стоило поступить иначе? Да, страшно. Но ведь я не просто так занималась экстримом, адреналин у меня в крови, несется по венам вместе с кровью, заставляя не только сердце биться, но и выжигая страхи…

   - Может мне их погладить? – прошептала я.

   - Попробуй.

   Глубоко вздохнув, я присела на корточки и засвистела, подзывая ближайшего пса. Он нерешительно двинулся вперед, принюхиваясь, а когда между нами оставалось несколько метров, припал на передние лапы. Я занервничала, опасаясь, что он сейчас кинется на меня, но пес неожиданно заскулил, завилял хвостом и пополз ко мне на брюхе.

   Хотелось обернуться и посмотреть на Александра, чтобы он подтвердил, что такое поведение нормально, но я боялась разорвать установившийся контакт. Вместо этого, я осторожно протянула руку, а когда собака подползла, погладила ее по голове.

   Внутри все замирало от ужаса, ведь я помнила, что гончие – сборщики душ, но в какой-то момент мне стало настолько жалко животное, явно обделенное лаской, раз оно с такой готовностью потянулась к чужой руке, что я почесала его за ухом, стараясь не обращать внимания ни на демонический огонь в глазах, ни на обрывок ржавой цепи.

   Хотя последняя гремела и явно нервировала гончую, если учесть, что она постоянно отвлекалась на нее и пыталась ухватить зубами.

   Не понимая, зачем я это делаю, я осторожно потянулась, размотала цепь и положила ее на землю. Гончая сначала замерла, а потом вцепилась в эту цепь с такой яростью, что я испуганно отшатнулась. Но собака не обращала на меня никакого внимания, пока сталь не превратилось в кучу металлического мусора. Как только это случилось, гончая снова заскулила и потянулась за лаской.

   Остальные оставались в стороне, а стоило мне выпрямиться, как они исчезли в траве, напоследок наградив меня рубиновыми взглядами, но та, которую я гладила, не пошла с ними, оставшись крутиться возле ног.

   - Неожиданно, - заметил Александр.

   - Я что-то сделала не так? – испугалась я, машинально шикнув на гончую, которая ощерилась на Воронова.

   - Нет, ты молодец, - мягко сказал он. – Ну что, готова вернуться?

   - В смысле?

   - Ты спишь уже семь часов, - пояснил он. – Не уверен, что мы успеем пройти твои сны до конца. Мы можем прерваться сейчас, а завтра начнем с того момента, на котором ты остановилась.

   - А что будет с гончей? – вырвалось у меня.

   - Она признала тебя хозяйкой, так что, насколько я знаю, ты можешь призвать ее в любое время с той секунды, как солнце опустится за горизонт и до рассвета. Она – порождение тьмы, и в дневное время должна оставаться в сумраке ночи.

   Собака заскулила, но стоило мне положить руку ей на холку, как гончая успокоилась.

   Находясь на распутье, я пыталась понять, какое решение принять: вернуться назад или остаться. С одной стороны, я была воодушевлена успехами и готова была двигаться вперед, с другой – Александр не будет просто так предупреждать. Если он намекнул, что пора прерваться, то ему лучше знать. Он просил доверять ему и, хотя пока никак не выказывал давления, я чувствовала, надо прислушаться к нему.

   - Я вернусь завтра, - пообещала я гончей и посмотрела на Сашу. – Возвращай меня.

   Секунда и непонятно откуда на меня вновь налетела стая воронов. Они закружились вокруг черным каркающим облаком. Я невольно прикрыла лицо рукой, а стоило мне убрать ее, как я обнаружила, что лежу в кровати, рядом сидит Александр и держит меня за руку. Внимательный взгляд, полный заботы и любви в одну секунду что-то переключил в душе. Забылись все сомнения и тревоги, а про разговор, состоявшийся в мире Александра, я старалась не думать. Да, эгоистично, но гораздо сильнее желания докопаться до истины, мне было необходимо тепло и любовь Воронова! Возможно не совсем правильная и истинная, но она делала меня живой. Потом… Все потом! Резко поднявшись, я обняла Сашу и жадно поцеловала. В моих снах слишком холодно и пустынно и сейчас, как никогда, мне нужно было даже не тепло, а огонь, сметающий все на своем пути, чтобы окончательно разогнать страх и ужас.

ГЛАВА 3

***

- Ты куда? – несмотря на бурное завершение ночи, я все равно услышала, как Воронов тихо поднялся и начал одеваться.

   - Спи, - негромко сказал он.

   - И не подумаю!

   Возмутившись тем, что он решил сбежать пораньше, пока сплю, я вскочила с кровати, но хватило приподнятой брови Александра, чтобы я вернулась обратно и закуталась в одеяло. Затем, немного подумав, вытянулась на боку, опираясь на одну руку, и откинула одеяло в сторону.

   - Ты что-то хочешь мне сказать? – поинтересовался он.

   - Догадайся сам.

   - Для соблазнения не самый лучший момент, - заметил он, но к кровати подошел и сел рядом.

   - Воронов, меня нельзя бросить утром и тихо сбежать, - сообщила я.

   - Не хотел будить. Ночью тебе пришлось непросто, поэтому стоит хорошо отдохнуть.

   - Я не устала, - усмехнулась. – Мне казалось, ты успел в этом убедиться. К тому же, ты обещал, что не станешь от меня утаивать информацию.

   - Лана, есть вещи, которые мне нужно проверить сначала самому, - Александр провел рукой по моему лицу, погладил плечо и, игнорируя грудь, устроил ладонь на бедре. – Я не хочу обнадеживать не только тебя, но и себя, пока не уверен. Не переживай, я вернусь раньше, чем ты успеешь соскучиться.

   Воронов улыбался, но во взгляде была усталость. Мне же стало совестно. Почти всю ночь он пытался избавить меня от кошмаров. Подозреваю, что Саша еще вчера вечером знал, что ему придется уехать с утра пораньше, а я… после пробуждения, накинулась на него. Результат устроил нас обоих, вот только и энергии забрал немало.

   Надо было понимать, что Воронов не будет ждать озарения свыше. Разум Александра начал работать еще в Праге, во время разговора с Маратом. Уверена, пока длился полет, он уже прикинул несколько вариантов, в то время как я сладко спала в его объятиях. Разговор в машине добавил несколько недостающих кусочков в пазл. И все равно, он не забыл и про меня, потратив несколько часов на мои кошмары…

   Вздохнув, потянула одеяло на себя.

   - Какая же ты красивая, - выдохнул он, перехватывая мои руки и прижимая их к кровати. – Особенно вот такая: беззащитная и опасная, покорная и страстная. Если бы ты знала, как тяжело уходить от тебя. Как я не хочу этого делать…

   - Иди, - выпутав руку, я прижала палец к его губам. – Но помни, что я тебя жду.

   - Обещаешь встретить в таком виде? – лукаво уточнил он.

   - Нет.

   - Почему?

   - Вернешься, скажу, - быстро поцеловала его.

   - Коварная какая, - протянул он, и стал серьезным. – Я попытаюсь вернуться, как можно скорее.

   Александр поднялся, наградил меня еще одним жадным взглядом и направился к выходу.

   - Знаешь, все же оденься, - ревниво заметил он. – Не хватало еще, чтобы Марат заявился для душевной беседы и увидел тебя в таком виде.

   - Иди уже, - рассмеялась я.

   Воронов ушел, оставив вместо себя ворвавшийся поток холодного воздуха. Поежившись, нырнула под одеяло, но когда услышала звук отъезжающей машины, вздохнула, решительно вылезла и быстро оделась. Интуиция вновь начала нашептывать, что я упускаю что-то важное. Наверное, даже хорошо, что Саша уехал. Пока его нет, у меня будет время подумать обо всем.

***

Остановив машину на берегу озера, Воронов подошел к кромке воды. Изменчивая погода, столь характерная для Изумрудного острова, неизменно настраивала на особое настроение: настороженное и расслабленное, одновременно. Александр знал, в этой стране может произойти все, что угодно, и результат может быть непредсказуемым. И та, к кому он сейчас пришел за помощью, так же может встретить его как грозной воительницей, так и юной девой, желающей любви. Хотя, он бы предпочел увидеть мудрую мать, которая поймет его проблему и поможет.

   Вздохнув, Воронов прикрыл глаза и позвал ту, кого не видел слишком много лет.

   - Александр, - промурлыкал нежный голос, а со спины его обняли тонкие женские руки. – Давно не виделись, я скучала.

   - Здравствуй, Великая королева.

   - Ну, зачем столько официальности? – капризно прошептала она с легким придыханием, мазнула губами по его шее и вышла вперед.

   - Неизменно почтение, которое я испытываю к тебе.

   - Ты изменился, - обиженно протянула девушка, присаживаясь на камень, лежащий у кромки воды, и принимая соблазнительную позу.

   Александр невольно улыбнулся. Как и всегда, богиня была прекрасна. Стройную фигуру облегало зеленое платье, волосы цвета воронова крыла нежно перебирал весенний ветерок, а тонкие пальцы задумчиво теребили кончик изумрудного пояса.

   - Время неумолимо, Великая, а я всего лишь человек.

   - Человек, отмеченный моей милостью, - заметила она.

   - Я никогда не забывал о твоей щедрости, - Александр склонился, вставая на одно колено.

   - Ну же, встань, мальчик мой, - любезно разрешила она. – Расскажи, как живешь, что нового, с каким вопросом ты пришел на этот раз? Или на этот раз просьба?

   - Ты как всегда, видишь истину, среди всего наносного.

   - Значит, просьба, - вздохнула она, поднимаясь и приближаясь к нему. – Предлагаю забыть сегодня обо всех делах. Смотри, как прекрасна весна в этом году, как нежно ветер ласкает уставшее тело. Пойдем со мной, я знаю занятие поинтереснее, а ты забудешь обо всех своих заботах.

   - Я не хочу забывать о них, - с улыбкой парировал Александр. – Они часть меня.

   - Скучно с тобой, - протянула она. – Ладно, говори, зачем пришел.

   - Два дня назад на холме проводилась попытка открытия врат. Вся группа пропала, - намекнул Воронов.

   - Ах, ты про этих, - скучающе произнесла богиня, возвращаясь на камень, и начиная с особым интересом изучать свои ногти. – Полезли без разрешения, получили соразмерно.

   - Верни их, - попросил Воронов.

   - Не хочу. Пусть посидят, подумают о своем поведении. Может мозги появятся… хотя, не уверена.

   - Великая…

   - Хватит меня так называть. Надоело.

   Богиня рассердилась и это моментально отразилось на погоде. Поднялся ветер, на небо набежали тучи, загрохотал гром и засверкали молнии.

   - Как же? Скажи, я исправлюсь, - уточнил Александр, не обращая внимания на холод.

   - Как раньше, - девушка вновь подошла к нему и прильнула к груди. – С той же страстью, нежностью…

   - Морриган, я никогда не вел себя так. Мое отношение к себе ты знаешь. Я бесконечно уважаю тебя и почитаю, но никогда не перейду границу.

   - Знаю, - ворчливо сказала она. – Кстати, как мои птички, не шалят?

   - Они прекрасны, как и их хозяйка.

   - Льстец, - усмехнулась богиня. – Но мне это нравится. Каждый комплимент от того, кто не поддался моим чарам за столько лет, но в то же время умудрился не рассердить отказом, ценен особенно.

   - Морриган…

   - Ладно, придет время, верну твоих друзей. Разрешаю тебе пройти на ту сторону и забрать их. Но только их, запомни, - резко сказала она и прищурилась, пристально посмотрев на Александра. – Вот только ты пришел ко мне не с этим…. Ты никогда ни о чем меня не просил, даже когда было совсем плохо. Ты заслужил уважение, именно поэтому в результате и получил некоторые наши дары. Так что изменилось, раз ты впервые обращаешься ко мне с просьбой? Что на самом деле тревожит твою душу? – богиня положила руку ему на грудь и улыбнулась. – Твое сердце бьется совсем иначе. Хочу знать причину! Хотя, нет! Не говори! Я сама догадаюсь… Женщина! Все дело в женщине!

   С каждым словом Морриган тыкала тонким пальчиком в грудь Александра, а под конец и вовсе торжествующе уставилась на него, словно только что открыла ему одну из тайн мироздания.

   - Ты как всегда, мудра, - заметил он.

   - Ну тебя, - махнула рукой женщина. – Непробиваемый. Ты главное сильно не упорствуй, а то у меня интерес проснется.

   - Что ты хочешь услышать? Что ты права? Это так. Действительно, все дело в женщине.

   - Любишь ее? – прищурилась богиня.

   - Больше жизни.

   - Не раскидывайся такими словами, мальчик. Только ради одной женщины я разрешаю тебе пожертвовать даром жизни – меня.

   - Великая…

   - Александр!

   - Морриган, тебе ли не знать, что сердцу не прикажешь. В твоей власти лишить меня всего, так что полагаюсь только на твою милость и доброе сердце.

   - Ты просишь об этом богиню войны? – усмехнулась она. – Ладно, говори, что с ней не так.

   - Она – хранительница. Дар пока не раскрыт, но я боюсь…

   - Что она повторит судьбу Катрины? – перебила его богиня.

   - Да.

   - Если она заслужит, я подарю ей ворона, - благодушно улыбнулась богиня.

   - Она уже умудрилась приручить гончую, - признался Александр.

   - Вот как? – протянула Морриган. – Темная хранительница? Любопытно.

   - Она не темная, - поморщился Воронов. – Ее душа изранена, но светлая.

   - Ты уверен?

   - Да.

   - Кстати, как Лагерт? – перевела тему разговора богиня

   - Нормально.

   - Это хорошо. Значит, не обижается на меня, - хмыкнула она.

   - Морриган, так что насчет Ланы?

   - Это ее имя? – с любопытством поинтересовалась она, и Александр кивнул. – Я люблю тебя, так что… помогу. Ее никто не тронет из тех, в ком течет кровь Сида, но за людей, я ручаться не могу. Надеюсь, ты понимаешь, что за свою милость я потребую платы?

   - Отчетливо.

   - Даже не спросишь что? – лукаво прищурилась богиня.

   - Это не имеет значения.

   - Договорились, - воскликнула она и рассмеялась.

   Морриган лукаво улыбнулась, кокетливо поправила шикарные волосы и послала Александру воздушный поцелуй, а в следующую секунду обратилась в ворона, вспорхнула и скрылась в небе.

   Покачав головой, Воронов направился обратно к машине, понимая, что в этот раз ему не удастся уйти просто так, но все же надеясь перехитрить богиню. В любом случае, главное он получил – Лана под защитой Морриган.

***

Я довольно долг просидела в фургоне, не испытывая особого желания выходить наружу, но время шло. Самые различные мысли роились в голове, но я старательно тянула то за одну, то за другую ниточку, откидывая те, что посчитала несвоевременными. Все они так или иначе касались наших отношений с Сашей. Чувство любви, крепнущее с каждой минутой, безграничное доверие и одновременно неуверенность в будущем и любви Воронова. Неправильные ощущения, но я ничего не могла с собой поделать. Случайно оброненное признание в том, что его и Лагерта тянет ко мне, потому что я владею даром хранительницы, вынуждали сомневаться в искренности его чувств, хотя, кроме этого раза, поводов он не давал. В остальном же… Можно сказать, у нас все шло просто идеально. Вот только, когда все так идет, самое время ожидать неприятностей. В моей жизни все происходило всегда именно так. И да, я все еще ничего толком не знала.

   Вздохнув, я достала планшет из рюкзака, скривилась, увидев почти полное отсутствие нормального сигнала, но все равно полезла в сеть, пытаясь восполнить пробелы. Увы, кроме того, что я неистово начала ругаться уже на пятой минуте, потому что страницы элементарно не грузились, ничего внятного мне поисковик не дал. Написав еще одно письмо Косте, который дал такую хорошую подсказку по голему, я отложила гаджет.

    Взглянув на часы, поняла, что время приближается к полудню. Накинув куртку, вышла наружу, поежившись на выходе. Все же, наличие генератора для отопления в подобных путешествиях – незаменимая вещь!

   Не думала, что почти сразу наткнусь на Марата, но, видимо, он ждал меня, раз сидел рядом.

   Все такой же неловкий взъерошенный воробей. В какой-то момент мне вновь стало его жалко. Складывалось ощущение, что его шпыняют все, кому не лень, а он ничего не может сделать, только заискивающе заглядывает в глаза и пытается сделать так, чтобы всем было хорошо. Странно… Раньше, я воспринимала его иначе… Нет, Марат всегда был парнем «в теле», не пользовался особой популярностью у девушек, но он был гением во всем, что касалась компьютеров, верил во все мистические вещи, и стоило ему «оседлать своего любимого конька», как он раскрывался совсем с другой стороны, в его глазах появлялся особый огонек, а рассказы были настолько интересными, что даже человек, особо не сведущий в этих вопросах, слушал парня, открыв рот. Что же произошло за этот год, раз отныне его хочется пожалеть, а каждое движение такое, что он того гляди упадет или начнет заикаться….

   - Здравствуй, Лана, - неловко поднялся он.

   - Привет, - улыбнулась ему, стараясь говорить, как можно мягче.

   - Мы можем поговорить?

   - Да, конечно.

   - Тогда я сделаю нам кофе?

   - Если ты не против, то чай, - поправила я его. – И дай мне минут пять.

   После того кофе, которым потчевал меня Воронов, я поняла, что больше не смогу пить никакой другой… Марат кивнул и едва ли не побежал к палатке, которую приспособили под кухню, а я отправилась приводить себя в порядок.

   Спустя обозначенное время, я вернулась обратно, и меня ждал разожженный костер, горячий чай, бутерброды, видимо приготовленные раньше, и растерянный Марат. Примерно подозревая, о чем он хочет поговорить, я заранее для себя решила, что не буду обижаться на него. Так что, когда я устроилась на туристическом стуле и Марат, запинаясь, начал объяснять, почему не пытался меня найти после побега, зачем позвонил Лагерту, как только увидел меня выходящей из аэропорта, я выслушала его с улыбкой и заверила, что все в порядке. К тому же, это я уже слышала в тех или иных вариациях от Саши и Олега. Гораздо сильнее меня интересовало другое:

   - Как так получилось, что ты работаешь на Лагерта? – спросила я.

   - Мистика и техника, - хмыкнул Марат. – Он хорошо оплачивает то, в чем сочетаются обе мои страсти. Что касается тебя…

   - Не стоит, - перебила я его. – Тогда еще пару вопросов. Мотив профессора во всей этой авантюре мне понятен, но какие мотивы у Саши и Олега?

   - Что тебе Воронов сказал? – насторожился Марат.

   - Сила, - загадочно обронила я, то ли уточняя, то ли намекая.

   - Ничего ты не знаешь, и я не скажу, - решительно заявил он.

   - Нет так нет, - пожала плечами.

   Отвернувшись в сторону, я заметила, как на одно из деревьев опустился огромный ворон. Сразу вспомнив Сашу, я улыбнулась, а в памяти всплыли его слова, что эти птицы не враги, а друзья и проводники в мир снов. Отставив чашку с чаем, я поднялась и подошла к дереву.

   Ворон сидел на нижнем суку, внимательно меня рассматривая, а когда я приблизилась, взмахнул крыльями и каркнул. От неожиданности я отшатнулась, но затем успокоилась и протянула руку. Птица меня проигнорировала. Впрочем, было глупо ожидать чего-то другого. Наверное, я вдохновилась успехами во сне и пыталась провернуть то же самое и в реальности.

   - Ясно, дружить ты не настроен, - хмыкнула я. – Принимается.

   Вернувшись обратно к костру и, то и дело, посматривая на ворона, я улыбнулась Марату. К прежнему разговору возврата не было, но постепенно он расслабился. Беседа зашла про группу профессора… Марат повторил свой рассказ про зеленый туман, который с незапамятных времен был своеобразным черным входом для тех, кто пытался проникнуть через закрытую дверь в параллельный мир. Да, Александр придумал другой способ, но его не было в Ирландии, потому что он спасал меня от меня самой в Праге, корона так же была не готова… В общем, дичайшее стечение обстоятельств, ненужный риск и в результате – катастрофа, последствия которой теперь предстояло разгребать.

   - Все будет хорошо, - уверенно заявила я старому приятелю, на самом искренне веря в то, что Саша сумеет разрулить проблему.

   - Хорошо бы, - вздохнул Марат. – Не могу передать, насколько погано я себя чувствую. Кстати, ты так и не сказала, что произошло в Праге.

   - Потом, - отмахнулась я.

   Да, Марат был из моей прежней жизни, но за последние дни слишком много всего изменилось, чтобы я откровенничала с ним.

   Послышался шум двигателя, и в лагере появилась машина. Черный внедорожник, так похожий на Сашин, медленно зарулил на часть поля, приспособленного в качестве стоянки.

   Обрадованная, что Воронов вернулся, я вскочила и побежала к ней и почти сразу остановилась. Машина была той же модели и цвета, что и у Саши, вот только номер был другой, и вышел из нее тот, кого я не готова была увидеть.

   - Здравствуй, Лана, - добродушно сказал Лагерт, и я остановилась, словно наткнулась на невидимую стену.

   - Что ты…

   Я замолчала, вспомнив последние новости. Конечно, он имеет полное право находиться здесь, как спонсор экспедиции. К тому же, фаза острой ненависти закончилась, когда я поверила, что он не причастен к гибели Вика… Хотя, вопросов к Олегу осталась множество, но не уверена, что именно сейчас необходимо устраивать допрос.

   - Привет, - выдохнула я.

   - Как дела? Как себя чувствуешь? Где все?

   В полной панике я обернулась и посмотрела на Марата. Он же… словно стал еще меньше ростом, весь съежился и не смотрел на Лагерта. Осознав, что он не сообщил «начальству» о произошедшем, я примерно могла представить, какой скандал сейчас разразится.

   Олег вопросительно посмотрел на меня, но я не знала, что ответить.

   - Марат? – позвал он. – Где все? И почему вы не готовите ритуал?

   - Тут такое дело…, - заикаясь, начал он.

   - Как дела, Олег? – пришла на выручку.

   - Все хорошо. Вижу, ты повеселела. Я рад.

   Лагерт протянул руку, тронув меня за плечо, и сразу же убрал ее, будто боясь, что я снова наору на него, но я не стала возмущаться или устраивать разборку, неожиданно осознав, что у меня на самом деле нет на него зла.

   Звук от еще одной машины мы с Маратом восприняли с облегчением, а Олег обернулся. На этот раз это был Александр. Забыв про всех, я направилась к машине.

   Как только Воронов вышел, то моментально сграбастал меня в объятия, вот только все воспринималось иначе. Того единения, которое я неизменно чувствовала в его руках, в этот раз не было. От Саши волнами исходила самая разнообразная смесь эмоций: радость от встречи, усталость, раздражение и настороженность. Убедившись, что объектом негатива был Лагерт, я вздохнула и попыталась отстраниться.

   - Воронов, - приподнял бровь Олег.

   - Лагерт, - ответил Александр в том же тоне, и не подумав отпустить меня.

   - Где все?

   - Разве Марат не доложил? – усмехнулся он.

   - Нет, - Олег вновь повернулся к парню.

   - Произошел несчастный случай, - растерянно сказал он. – Мы проводили ритуал и случилось несчастье…

   - Что вы делали? – рявкнул Лагерт, и я вновь увидела, как вокруг него заклубилась тьма. – Какого черта?!

   - Я хотел как лучше, - выдохнул Марат.

   Мне было отчаянно жаль его, и первым желанием было защитить, но жесткая хватка Воронова удерживала на месте. Отчаянно взглянув на него, я увидела, как Саша покачал головой, гася все мои порывы на корню.

   - Олег, успокойся, - все же встряла я.

   Лагерт резко обернулся, но щупальца черного тумана, похожего на призрачный клубок антрацитовых змей, метнувшиеся ко мне, остановились на полпути, наткнувшись на зеленоватую полупрозрачную стену, и развеялись. Открыв рот от неожиданности, я смотрела, как гаснут изумрудные руны в воздухе, а сама преграда, выглядящая как стенка мыльного пузыря цвета парижской зелени, хрупкая на первый взгляд, но несомненно крепче бетона, завибрировала, радужно засветилась и постепенно стала вновь невидимой.

   - Лан, прости, я не хотел, - воскликнул Олег.

   - Все нормально, - пробормотала я, с ужасом понимая, что магия Лагерта, видимо, силясь найти применение, обволакивала беднягу Марата, черными нитями, пеленая его, словно паук свою жертву. А «воробей», не в силах противостоять, уже упал на колени, хватаясь рукой за горло, будто стараясь содрать с себя удавку, и отчаянно хрипел.

    Саша сжал меня еще сильнее, и я осмелела. Быстро взглянув на Воронова и увидев зеленоватые искры во взгляде, я определила и создателя защитной мембраны, и догадалась, что он никуда ее не убрал, опасаясь… за меня? Нервно выдохнув, я отметила, как забилось сердце, но так же прекрасно понимая, что конкретно сейчас только я могу утихомирить Олега, покачала головой. Да, не совсем правильно использовать отношение Лагерта ко мне, но на Марата было страшно смотреть, а еще я боялась, что Олег под влиянием злости не сможет вовремя остановиться.

   - Да, он виноват, но что случилось, то случилось. От того, что ты убьешь его, а ты можешь, я знаю, ничего не изменится. И пожалуйста, убери свою магию… Она пугает.

   - Извини, - Олег быстро потряс головой, словно прогоняя наваждение и туман на самом деле, стал отступать, развеиваясь в воздухе.

   - Господин Лагерт, - начал Марат, но хватило одного взгляда Олега, чтобы он замолчал.

   - Мы еще поговорим, а сейчас я жду подробного отчета, что произошло.

***

Напряжение висело в воздухе тяжелой пеленой, что было вполне объяснимо. Когда Марат рассказал в очередной раз, что произошло на поляне, Олег едва сдержал себя. Да и то, думаю, из-за меня. Один быстрый взгляд и, заклубившаяся было тьма вновь рассеялась в воздухе. Поблагодарив его быстрой улыбкой, я переплела пальцы с Сашиными, не давая и ему причин для злости.

   Находиться между ними двумя было тяжело: морально и физически. В какой-то момент мне показалось, что они оба счастливы, что могут не скрывать свою суть, вот только мне от этого становилось не легче. Их сила, такая разная и необъяснимая, давила на тело, заставляя виски пульсировать от головной боли. Причем внешних проявлений практически не было, но дыхание то и дело перехватывало, словно в легких внезапно заканчивался воздух, а сердце периодически начинало судорожно биться, как при сильном испуге. Если бы не Саша и его присутствие, действующее на меня неизменно умиротворяющее, не уверена, что сумела бы досидеть до конца разговора. С другой стороны, мне сложно было отрицать, что чем больше проходило времени, тем более спокойно я воспринимала происходящее. Тело будто привыкало к экстремальному воздействию, заменяя привычную жажду адреналина на магию, а разум, подстраиваясь под изменившуюся среду, планомерно трансформировался, используя новую информацию. Вот только ее было катастрофически мало. До сих пор.

   Жадно вслушиваясь в разговор, я не могла не отметить, что то Воронов, то Лагерт периодически замолкали, бросая на меня быстрые взгляды, но потом, будто спохватываясь, продолжали беседу. Хотя, если Саша вел себя более открыто, то Олег пытался быть осторожным и тщательно дозировал каждое слово, словно боясь напугать. Но я была рада этому, ведь из-за того, что они прекрасно помнили о том, что с ними рядом нахожусь я, ссор не возникало, но я все равно боялась повторения Пражской разборки.

   Так что, можно сказать, присутствие в одном месте нас всех, вносило коррективы, и я оказалась невольным буфером. Вынужденная роль мне не нравилась, подчеркнуто собственнические инстинкты Воронова так же, и я с грустью поняла, что взрыв неминуем. Вопрос в том, когда это произойдет?

   - Ладно, - отрывисто сказал Олег, смерив Марата тяжелым взглядом. – Показывай, что вы успели подготовить.

   - Это совсем рядом, - вскочил он. – Мы сделали все так, как и сказал Алекс…, - запнувшись, Марат вновь посмотрел затравленным взглядом сначала на Олега, потом на меня.- Я все покажу.

   Саша взял меня за руку и потянул за собой, ведя себя так, словно мы только что приехали, ничего не произошло, и он решил устроить мне экскурсию.

   Понадобилось около получаса, чтобы оказаться на месте. И это были самые спокойные полчаса за сегодняшний день. Марат и Олег шли позади, словно приняв лидерство Александра, но если по поводу первого никаких вопросов не возникало, то со стороны Лагерта я ждала подвоха. Это заставляло постоянно оглядываться, пока Воронов не обнял и не прижал меня к себе с такой силой, что крутиться стало проблематично.

   Так мы и вышли к одному из каменных кругов. Там Саша отпустил меня, но на Олега я больше не смотрела. Сердце забилось от волнения и я не смогла удержаться от желания не только все рассмотреть, но потрогать руками.

   Судя по внешнему виду камней, это был один из древнейших кругов Ирландии. Но что самое интересное, я не читала о нем раньше. Нет, он был не таким внушительным, как тот же Стоунхедж, камни едва виднелись из земли, но все же!

   - Откуда здесь это чудо? – выдохнула я, оборачиваясь. – Не припомню ни на одной карте!

   - Потому что он появился два дня назад, - вымученно сказал Марат. – Этот круг активируется всего четыре раза в год. В ночь Белтейна он достигнет реального размера и станет не ниже Стоунхеджа.

   - Невероятно, - протянула я, с благоговением касаясь ближайшего камня, подмечая краем глаза, как прилетел ворон и сел на один из них. – Хочу это увидеть собственными глазами.

   - У тебя еще будет на это время, - Олег приблизился, касаясь соседнего валуна, и добавил с грустью. – А когда истончатся грани, все станет еще более завораживающим. Видеть другой мир сквозь легкую дымку тумана, иметь возможность сделать шаг и оказаться там…. Ты никогда не забудешь первого прохода через грани и откроешь новый для себя мир.

   - Ты был там? – заворожено уставилась на него.

   - Много раз… Раньше был, - помрачнел Олег.

   - Что изменилось?

   - Я не хочу об этом говорить, - отрезал Лагерт, развернулся и ушел, оставив меня в недоумении.

   - Что происходит? – растерянно посмотрела на Воронова.

   - Потом. Ты готова?

   - К чему?

   - Увидишь, - загадочно улыбнулся он.

ГЛАВА 4

***

- Откуда? – растерянно спросила я Сашу.

   Я удивленно смотрела вокруг, совершенно не предполагая, что Воронов найдет место из моих снов. И не просто найдет, но и привезет туда. Полуразрушенная крепость была именно такой, какой я ее запомнила. Скорее всего, при ближайшем рассмотрении, на ней обнаружатся новые трещины, а часть камней из кладки уже упала на землю, но издалека все было именно так, как сохранилось в памяти.

   Александр-то был не в курсе, что это реальное место и где оно находится. В какой-то момент мне показалось, что именно за этим он и уезжал утром, но потом я поняла, все не так. В любом случае, это не могло уменьшить то невероятное счастье, которое я испытала, выйдя из машины.

   Вообще, стоило нам покинуть лагерь, как прошло то давящее чувство, которое так действовало мне на нервы, а когда я вышла из машины, то и вовсе удивленно посмотрела по сторонам. И дело было даже не в месте, сколько в том, что Ирландия неожиданно решила, что у нее сегодня летний день. Всего пару часов назад я отчаянно мерзла, кутаясь в куртку, а сейчас растерянно стянула ее и перекинула через руку. Солнышко припекало так, словно неожиданно наступил август. Небо было невероятного лазоревого цвета, изумрудная трава стелилась под ногами, приглашая разуться и пробежаться по ней босиком, а верески…. Увы, верески не цвели сиреневым великолепием, покрывая облаком холмы. Впрочем, удивляться не приходилось. Сейчас все еще была весна и до их цветения оставалось несколько месяцев.

   Погрустнев, я обхватила себя руками и взглянула вдаль. Губы сами произнесли слова полузабытой баллады:

   Из вереска напиток

   Забыт давным-давно,

   А был он слаще меда,

   Пьянее, чем вино.

   (Р.Л. Стивенсон «Вересковый мед»)

   В какой-то миг мне показалось, что природа отреагировала на мое настроение. Небо помрачнело, когда на него набежали тучи, пряча солнце, и я сразу замерзла.

   - Лана?

   Воронов обнял меня со спины, кутая в свою куртку.

   - Все в порядке, - повернула голову и вымученно улыбнулась мужчине. – Наверное, в глубине души я верила, что сон воплотится в мельчайших подробностях.

   - И поэтому вспоминаешь баллады?

   - Знаешь, а ведь я ее еще из детства помню. Мультфильм был такой, - призналась я, – и сейчас слова неожиданно возникли в голове.

   - У нее грустный конец, - заметил Александр.

   - Практически, как у любой другой, - криво усмехнулась я и повернулась в кольце Сашиных рук. – Спасибо тебе огромное. Жаль, что сейчас не август, но я все равно счастлива, что ты привез меня сюда…

   - Верески? – улыбнулся Воронов. – Тебе их не хватает?

   Я кивнула и спрятала лицо у него на груди. Ощущая, как сильная рука легла на макушку и погладила волосы, я вздохнула и прикрыла глаза. Да, именно это мне было необходимо – постоять несколько минут вот так, растворяясь в любви и заботе, когда все проблемы уходили на второй план, а мир замирал, давая нам передышку и несколько минут отдыха.

   Наверное, я могла бы так простоять весь день, но неожиданно все изменилось. Солнышко вновь выглянуло из-за туч, я отчетливо почувствовала это, потому что оно начало припекать спину. Да и от самого Александра шло такое тепло, что еще через минуту мне стало жарко. Завозившись в его объятиях, я отстранилась, удивленно отметив, что Воронов не стал меня удерживать, а стоило мне обернуться….

   Собственный изумленный возглас показался таким громким, что я невольно задержала дыхание и сразу глубоко вздохнула, не в силах поверить увиденному. В какой-то момент мне показалось, что я сплю, но пролетевшая пчела, спешащая за нектаром, стала одним из свидетельств того, что конкретно на этом поле наступил август. Неожиданно и несвоевременно и… по воле того, кто улыбался, глядя на меня с нежностью и любовью. Внутри же просыпалось желание, ведь с недавнего времени это место ассоциировалось у меня с Сашей.

   - Как? – прошептала я. – Это сон?

   - Нет, все наяву. Ты же хотела верески? – хмыкнул он.

   - Да…

   Все еще не веря в то, что вижу, я медленно направилась к ближайшему кусту, коснулась рукой лилового соцветия, и нервно выдохнула. Наверное, я была странной, но из всех цветов, именно верески пришлись по сердцу. Неброские, мелкие, сиренево-розовые цветочки, так похожие на колокольчики, густо рассыпанные по веточкам. Издалека заросли вереска смотрелись как фиолетово-лиловые облака, но стоило приблизиться, как становились видны стебли и соцветия, словно присыпанные инеем, изумрудная листва… Быстро взглянув на Сашу, я вновь уставилась на поле. Они цвели! С каждой секундой все пышнее, пока все поле не стало калейдоскопом из фиолетовых, багряных, лиловых и белых облаков.

   Но, правил бал, несомненно, запах. Недаром, если судить по легенде, которая и легла в основу баллады, то последний медовар предпочел броситься со скалы в море, но не открыть секрет верескового меда. Достаточно было сделать вдох, чтобы почувствовать аромат лета, а на губах появлялся неповторимый вкус.

   Еще одна мечта… попробовать настоящий вересковый эль из бычьего рога. Тот эль, который давным-давно варили пикты. Тот, который они пили, отмечая наступление времени веселья и вседозволенности, забывая про запреты. Выпить рог волшебного напитка, призвать вместе с остальными в мир богиню любви….

   - Спасибо! – еще раз воскликнула я. – Знаю, что мой выбор странный, но именно вереску я отдала свое сердце.

   - Издалека он кажется нежным, но его стебли крепкие и жесткие. Держать такой букет в руке не слишком приятно.

   - Это все не важно, - отмахнулась я.

   - На ирландском вереск называется fraoh, - задумчиво обронил Александр. – Одно из значений этого слова: свирепый, воинственный. Ты необычна во всем, Лана. Выбираешь пусть и красивый, но все же кустарник, в качестве любимого цветка. Хотя, наверное, мне не стоит удивляться. Он соответствует твоему характеру и истории жизни, как и дару впрочем…

   - В смысле? – поинтересовалась я, продолжая разглядывать поле.

   - Вереск выступает в качестве символа страстной любви, жертвенности и самоконтроля, а еще символизирует увлеченность и радость, приносимую выплеском эмоций. Ты ведь долгое время сидела на адреналиновой игре, так что цветок тебе под стать.

   - Меня больше привлекает его значение, как символа страстной любви, - сорвав веточку вереска, я вернулась обратно к Саше и обняла его за шею, закрепляя в волосах цвета воронова крыла, пурпурный цветок. – Об остальном сейчас я не хочу думать!

   - Лана, - хрипло сказал мужчина, прижимая меня к себе. – Что ты со мной делаешь?

   - А как ты думаешь? – хмыкнула я. - Мы вдвоем, в волшебном месте и вообще, почему ты стоишь истуканом?

   Воронов улыбнулся, прижимая меня к себе. Как и всегда, ему пришлось наклониться, чтобы поцеловать меня, но какое это имело значение, когда ровно через несколько секунд я забыла обо всем на свете.

   Запрокинув голову и счастливо жмурясь на солнце, я подставляла шею под поцелуи Александра. Когда он стащил с меня футболку, мурлыкнула от удовольствия и потянулась к ремню на его джинсах. Воронов привычно подхватил меня под бедра и я прижалась к его груди своей, потерлась о жесткую кожу и не удержалась от легкого стона, когда все тело отреагировало молниеносной дрожью.

   - Что же ты со мной делаешь? – хрипло повторил он.

   - Люблю тебя, - выдохнула в рот, успев за секунду до сминающего последние здравые мысли поцелуя.

***

- Прихожу к выводу, что когда твой любимый - колдун – это очень удобно, - глубокомысленно заметила я, счастливо вздохнув и посмотрев на Сашу.

   - Пояснишь?

   - Верески грубы, ты это верно заметил, - я обвела рукой сиреневое облако, в котором мы лежали, повернулась на бок и оперлась о локоть. - Но ты умудрился превратить их в самую мягкую постель на свете.

   - Лан, я люблю тебя, - он пристально посмотрел на меня. – Я сдохну, но сделаю все для того, чтобы ты была счастлива. И придать траве мягкости – это такая малость…

   - Саш, не говори так, - я стала серьезной. – Я не перенесу еще одной потери. Если ты оставишь меня, то этим убьешь собственноручно.

   - Не все можно предугадать, - обронил он, заложив руки за шею и уставившись на небо.

   Казалось, нет никаких причин, чтобы испытывать что-то кроме счастья. Легкий ветерок, шевелящий волосы и успокаивающий разгоряченное и уставшее тело, нежный запах вереска и аромат любимого мужчины, ощущение безграничного счастья и неги. Вот только по небу вновь плыли облака, а солнышко спряталось за одним их них.

   Очередной порыв ветра сорвал мелкие цветы с кустов и осыпал нас с Вороновым сиреневым конфетти. Запах меда, лета и страсти, по идее, должен был вернуть меня в состояние покоя, но этого не произошло.

   Поднявшись, я потянулась, а потом нашла свои вещи и медленно оделась. Воронов не проронил ни слова, не изменил позу, лишь пристально наблюдал за каждым моим движением.

   Мы были с Александром словно две детали пазла: идеально подходили друг к другу, но прежде чем найти нужный паз, предстояло примериться всеми сторонами. Увы, в жизни их оказалось больше четырех, а недомолвки и секреты, явно не способствовали пониманию.

   Задумчиво сорвав еще одну веточку вереска, я вздохнула, наблюдая, как облетают лепестки. Да, Саша сотворил для меня сказку, но как и любая другая, она подходила к концу. И в нашем случае, до «жили они долго и счастливо» еще предстояло добраться, и если все будет продолжаться в том духе, то секреты и тайны выстроят такую стену, через которую мы не переберемся. Да, во сне это возможно, но жизнь ведь не сон…

   - Саш, у меня плохое предчувствие, - не выдержав, тихо призналась я в том, что не давало покоя вторые сутки.

   - Все будет хорошо, - он вновь обнял меня, прижимая к себе, вот только голос был грустным.

   - Не уверена… Но, не будем об этом. Зачем ты вообще привез меня сюда?

   Да, именно так. Надо заняться делом, заодно я избавлюсь от чувства, что не только увязаю в Саше, растворяясь в нем душой и сердцем, но и каждое признание в любви приближает к беде, словно кто-то могущественный и невидимый, просто-напросто завидует нашему счастью и уже задался целью разлучить нас. И это не Олег…

   - Это же твое убежище. Самое счастливое воспоминание из тех, что я нашел - заметил Саша. – Для нашей цели подходит, как нельзя лучше. Я про сны…

   - Воронов, ты в своем репертуаре, - покачала головой, выпутываясь из объятий. – Я решила, что ты устроил мне романтическое свидание, а на самом деле, это всего лишь антураж для очередного испытания.

   - Лана, у нас мало времени.

   - Знаю, - буркнула я, направляясь к крепости.

   Когда я остановилась возле полуразрушенной стены, то резко обернулась,

   - Когда ты запер меня во сне, то я смогла выбраться, лишь спрыгнув со стены, - заметила я, посмотрев на подошедшего Александра. – Почему?

   - Я уже говорил, происходящее во снах реальнее, чем кажется на первый взгляд, - окончательно стал серьезным Александр, словно мы и не лежали несколько минут назад в траве, разгоряченные от любви, с трудом восстанавливая дыхание и не в силах оторваться друг от друга. - Ты можешь управлять ими, но никогда не стоит забывать, что это сон. Если ты принимаешь их как реальность, то это может стать опасно.

   - Ты противоречишь сам себе. Говоришь, что я должна их менять, чтобы справиться с кошмарами, но как это сделать, если не поверить в то, что они настоящие…. Я запуталась.

   - Для этого у тебя есть я, - сообщил он. – Твой проводник.

   - Порой мне кажется, что ты не реальный мужчина, а один из снов. Воронов, я ничего про тебя не знаю, а ты не говоришь. Остается только догадываться по оговоркам, но я так больше не могу. Я доверяю тебе, как ты и просил, но…

   - Что ты хочешь знать?

   - Все, - выдохнула я. – Но учитывая ситуацию, в которой мы все оказались, пропустим твои прежние связи и школьные годы, и примем как истину, что ты меня любишь и помогаешь поэтому. Саш, что тебе нужно от всей этой экспедиции? Почему участвуешь? Я же вижу, что ты и Олег друг друга не выносите. Должно быть очень весомое объяснение, раз вы работаете вместе. Да, ты говорил про силу, но я так толком ничего не поняла.

   - Все дело именно в силе, - как-то слишком буднично сказал он. – Вот такое простое объяснение. Когда истончаются грани, то магия на несколько часов возвращается в наш мир. Представь, что на несколько часов появляется электричество в сети и ты можешь подключиться к ней. Мы с Лагертом - два разрядившихся гаджета, которым требуется подзарядка. Это и смиряет нас с обществом друг друга.

   - Это не все, - покачала головой.

   - Ты права…, есть еще кое-что. Та женщина, которая нарисовала картину…

   - Катрина.

   - Да, она. Когда-то ее приговорили к участи, худшей, чем смерть. Обрекли ее душу переживать преступление, которое она не совершала. Точнее, чувства жертвы. Я хочу вытащить ее и освободить.

   - Подожди, я ничего не понимаю. Она была девушкой Олега! Почему не он ее спасает?

   - Не знаю. Мы не говорили по этому поводу.

   - Так она жива?

   - Нет. Но я хочу собрать осколки ее души воедино и освободить ее.

   - А Лагерт?

   - Предполагаю, у него тоже есть подобные планы.

   - Ты меня прости, конечно, но вы ведете себя как два идиота, - разозлилась я. – Она вам обоим дорога, уверена, преследуете одну и ту же цель, но действуете по одиночке. Логичнее будет объединить усилия.

   - Это невозможно.

   - А ты пробовал? – прищурилась я.

   - И не собираюсь. Лана, это долгая история. Ты не представляешь, сколько всего произошло за… время нашей вражды. Просто поверь на слово.

   Внимательно посмотрев на него, я ничего не стала говорить. Непробиваем. По крайней мере теперь я знаю, зачем Саша во всем этом участвует, осталось выяснить мотивы Олега.

   - Тогда не будем терять времени, - посмотрев, как солнце клонится к горизонту, сказала я. – Что нужно делать?

   - Гулять и отдыхать, - пожал он плечами. – Начнем вечером.

***

Это был самый трудный отдых в моей жизни. Те несколько часов, пока солнце не опустилось за горизонт, я сходила с ума от безделья. Точнее, я наконец-таки устроила Воронову допрос, правда, традиционно не совсем с ожидаемым результатом. О своем прошлом Саша по-прежнему не говорил, хотя и не скрывал, что являлся кем-то вроде палача. Впрочем, для меня было главным, что он «завязал» с этим, а прошлое… у каждого оно свое, а учитывая, что Воронов из того времени, когда жизнь ценилась гораздо менее, чем сейчас, то кто я такая, чтобы осуждать его.

   Зато я выяснила то, что меня интересовало еще. Воронов, наконец, соизволил выдать мне часть информации о том, для чего мы приехали в Ирландию…

   - Сид? – недоверчиво переспросила я, когда Саша впервые назвал место назначения. До этого, оно скрывалось под расплывчатым определением «параллельный мир». – Хочешь сказать, что народ, живущий в холмах – не выдумка?

   Александр улыбнулся и я нервно выдохнула. Сид – потусторонний мир, населенный богами, туатами и самими сидами, в честь которых собственно мир и получил свое название. Потусторонний мир холмов. Мир фэйри, сказок и легенд. Удивительный, неописуемо прекрасный мир, в котором нет старостей и болезней, печали и скорби. Мир, где растут диковинные цветы и деревья, и земля плодородна, как нигде. Волшебный мир неги и удовольствия, которые разлиты в воздухе. Мир, где время течет совсем не так, как в нашем мире, если… оно вообще там есть.

   Все мифы и легенды, которыми я зачитывалась, вовсе не были вымыслом. Они обрели новое лицо, и теперь я была твердо уверена, скоро они откроются для меня в истинном свете.

   - Так, я сейчас даже не буду говорить про лепреконов и эльфов. После того, как я увидела гномов, я верю и в их существование, - улыбнулась я. - Получается, племена богини Дану, Сид и все остальное – вовсе не выдумки? – прошептала я, хотя внутренне уже подготовила себя и к этой правде. – Туата Де Дананн действительно ушли после того, как их разбили сыновья Миля?

   - Да, Сид действительно существует. И да, миры сближаются несколько раз в год, именно поэтому нам с Лагертом и потребовалось объединить усилия. В ночь Самайна за каждым из нас будет пристальное наблюдение и мы ничего не сможем сделать, поэтому и решили использовать Белтейн.

   - Я бы хотела его увидеть, - вздохнула я и уточнила. – Сид.

   - Это опасное желание, так что лучше не озвучивай его вслух, - покачал головой Александр. – Знаешь ведь поговорку: бойтесь своих желаний, они могут исполниться. Кстати, солнце почти село, - заметил он, взглянув на небо.

   Я ожидала немедленных инструкций, но этого не случилось. Сначала Саша сходил к машине, принес одеяла и подушки, разложил их в развалинах и развел костер, а потом заставил меня поесть. Не знаю, когда Воронов успел собрать продукты для пикника, но факт оставался фактом, про этот момент он тоже не забыл. Если Воронов хотел так меня расслабить и отвлечь от мыслей о предстоящем, то у него получилось. К тому момент, как мы уселись на одеяла и разгорелся костер, я чувствовала себя сытой, спокойной и вполне счастливой.

   От огня шло тепло, он весело потрескивал, жадно пожирая предложенное угощение из сухих веток и старых досок, а я сидела, прижавшись спиной к груди Воронова, и наслаждалась романтикой, пусть и несколько неожиданной.

   Стрекот сверчков, шорох тяжелых крыльев ночных птиц, собачьего воя, раздающегося слишком далеко, чтобы я испугалась. Впрочем, рядом с Вороновым ничего не было страшно, даже если забыть его слова, что гончие отныне мне не угроза.

   Я чувствовала только ту особую свежесть, напоенной ароматами вереска и изумрудного разнотравья, к которой примешивался запах самого Александра и дым костра, смотрела на небо, раскрашенное близкими звездами, и понимала, что хочу остановить время, чтобы этот вечер никогда не заканчивался…

   Крепкие руки на моей талии дрогнули, нахально переместились на грудь, а шею ожег поцелуй. Повернувшись, я ответила на еще один, и посмотрела на Воронова.

    - Пора?

   Он кивнул, не отводя взгляда.

   – Не буду хорохориться и говорить, что мне не страшно, - заметила я, чуть отстраняясь и ложась на одеяла.

   Александр устроился рядом, вновь обняв меня и прижав к себе.

   - Слушай, а на нас никто из местных обитателей не нападет? – уточнила я, вновь замечая знакомого ворона, сидящего на стене. – А та гончая меня и в самом деле ждет во сне?

   - Просто спи, - улыбнулся Саша, быстро поцеловал меня и коснулся ладонью лба.

   В следующую секунду я провалилась в сон.

***

Мы вновь оказались в мире Воронова, который и в прошлый раз стал отправной точкой.

   - Снова платье, - хмыкнула я, разглядывая белую тунику в греческом стиле.

   Ткань на плече была скреплена крупной фибулой, ниспадала складками ниже, мягко обрисовывая грудь и бедра. Золотистые ремешки сандалий, тонкая выделка кожи… Обувь казалась невесомой.

   - Каюсь, грешен, - улыбнулся он.

   - Поняла, это такой недвусмысленный намек.

   Покачав головой, я осмотрелась. Сашин мир неуловимо изменился с последнего раза, хотя Александр, как мне показалось, не замечал этого. Вот только, ошибки быть не могло. Солнце поднялось чуть выше, листвы и тумана стало гораздо меньше, а на ветках деревьев я отчетливо видела уже несколько зеленых листочков, да и сами они словно выпрямились…

   - Готова? – уточнил он, не обращая внимания на все это, а когда я машинально кивнула, коснулся ладонью лба и мы провалились в мой кошмар.

   Я сразу оказалась на пустынном шоссе. Вороны впустили меня в сон и разлетелись темными тенями по сторонам, устроившись на ветках деревьев. Я не видела их, но отчетливо ощущала каждый взгляд, направленный на нас с Сашей.

   Ночное небо с ярким глазом луны, немигающе наблюдающим за всем, что происходит внизу. От нее исходил мертвенно бледный свет, серебрящий листву на березах и бросая отблеск на дорогу, делая ее похожей на тропу, ведущую в ад.

   Поежившись от озноба, мурашками пробежавшегося по спине и забравшегося в самые потаенные уголки души и тела, я нервно оглянулась. Каким же было мое удивление, когда со стороны лесополосы ко мне приблизилась гончая и ткнулась мордой в руку. Погладив собаку, я встретилась взглядом с Вороновым, который, как и в прошлый раз, находился в паре шагов от меня.

   - Не волнуйся, - улыбнулся он. – Твой сон уже не такой, как раньше. В твоих силах изменить и остальное.

   - Но ведь в реальности все останется по-прежнему, - тоскливо заметила я. – Вик не оживет, а я никогда не забуду произошедшее.

   - Твой кошмар помимо всего прочего подпитывается чувством вины, - пояснил Александр. – Вот с этим тебе и предстоит справиться. Тогда ужас станет просто воспоминанием. Грустным воспоминанием, от которого щемит сердце, но ты четко разграничишь явь и сон.

   - Мне подвластно все? – уточнила я, продолжая поглаживать голову гончей.

   - Поворотные моменты останутся неизменными, - покачал головой Саша. – Машина появится на дороге, Белая Дама возвестит о скорой смерти, авария произойдет.

   И она уже появилась…

   Белая Дама, как назвал ее Воронов, неожиданно соткалась из лунного света. Предвестница смерти, неотвратимой и бессмысленной, или спасительница? Но тогда кого она спасала? Меня? Ту, которая не должна была выжить в той аварии. И если да, то для чего? Какая роль была уготована мне судьбой или богами, что они спасли меня вот таким образом? Да, теперь я знаю, что у меня есть дар хранительницы душ… Хм, могло ли быть такое, что меня заставили пройти через всю эту боль и страдания, ради того, что я пока не совершила?

   - Кто она такая?

   - Предвестница смерти, - глухо ответил он.

   Я пристально смотрела на призрак, а она уставилась на меня, пугая темными провалами глаз. По спине уже струился холодный пот, а руки противно дрожали, но сейчас мне впервые показалось, что все не так просто, как кажется на первый взгляд.

   Так, Саша говорил, что я могу менять сон, хотя основные моменты останутся неизменными. А раз так, то я вполне могу сделать из предвестницы смерти ту, кто всего лишь предупредит об опасности.

   Нервно щелкнув пальцами, я вновь взглянула на нее. И будь я проклята, но призрак мне улыбнулась, словно прочитав мысли, а в следующую секунду ее лицо пошло рябью, показывая совершенно другие черты… Но, видение исчезло за пару секунд, словно его и не было. Мотнув головой, я вновь припомнила слова Воронова. Это мой сон и я могу его менять, но не выдаю ли я желаемое за действительное, пытаясь представить, что в этот раз аварии не произойдет и подменяя реальность видения вот в таких мелочах?

   Повернувшись в сторону, откуда должна была появиться машина, я судорожно ожидала огней фар, но их пока не было.

   - Я хочу все исправить, - прошептала я.

   - Это невозможно. Прошлое уже совершилось, а менять можно только будущее, используя настоящее.

   - Снова боль, - пробормотала я. – Не хочу. Ее было слишком много…

   - Лана, думай, - Александр невесомо коснулся моего плеча. – Я лишь проводник, и не имею права вмешиваться.

   - Но можешь? – уточнила я. – Или не хочешь?

   - Не проси тебе отвечать.

   Вздохнув, я отошла. Сколько же у Воронова секретов? Когда-нибудь, я узнаю их все… А может и нет. Жизнь покажет. Сейчас у меня другая проблема.

   Посмотрев на шоссе, я ждала появления машины. Обычно, я сама оказывалась внутри, но в этот раз, казалось, все произойдет иначе. Так оно и случилось.

   Призрак подошла к краю дороги и остановилась в шаге от меня. Пронизывающий черный взгляд вымораживал душу, а полупрозрачное тело в развевающихся одеждах, несмотря на отсутствие ветра, пугало. И вновь на долю секунды я увидела другую девушку… Тонкие черты лица, уставший взгляд, полный сожаления, горькая и едва заметная улыбка… Призрак будто отчаянно жалел, что находится здесь, но словно ничего не мог поделать.

   Только я открыла рот, чтобы высказать просьбу или требование уйти прочь, как она прижала палец к моим губам. От прикосновения возникло ощущение, что я тронула кусок льда, тем страннее было видеть уложить в голове призрачную фигуру и вполне физический контакт. Девушка вновь отстранилась и направилась в сторону дороги.

   - Мне идти за ней? – растерянно уточнила я, взглянув на Александра.

   Воронов ничего не ответил…

   Да, все я знаю. Это мой сон, мои правила, мои решения…

   Зажмурившись, я отчаянно захотела оказаться в машине, как это бывало и раньше, и не прошло и нескольких секунд, как я услышала музыку и ощутила знакомый до боли запах крепких сигарет и горьковатого парфюма. А еще кофе… Вот только аромат кофе теперь для меня ассоциировался с Александром.

   Открыв глаза, я посмотрела на Вика, уверенно ведущего машину. Почувствовав взгляд, он покосился в мою сторону, прикоснулся к моему колену и погладил его. От такого знакомого и привычного жеста на душе стало грустно. Чувство потери вновь сжало сердце тисками и я быстро заморгала, пытаясь избавиться от непрошенных слез.

   - Что с тобой? – быстро спросил Вик и я ошеломленно уставилась на него.

   Такого раньше не было. Мы не разговаривали!

   Мой сон, мои правила!

   - Ты не остановишься? – жалобно попросила я. – Что-то меня тошнит…

   - Да, конечно.

   Виктор притормозил, осторожно съехал на обочину и повернулся ко мне.

   Я же продолжала удивленно смотреть на него. В этот раз все было иначе. Вот она, та возможность, о которой говорил Воронов. Хотя… он так же упомянул, что поворотные моменты не изменятся. Но вдруг получится?

   - Знаешь, я тут подумала… Давай вернемся в город.

   - Лана, что с тобой? – удивленно спросил Вик. – Ты сама на себя не похожа. Бледная какая-то, уставшая. Все в порядке?

   - Давай вернемся…, - повторила я.

   - Если ты так хочешь, - он пожал плечами, а потом взглянул на меня и улыбнулся так, как всегда бывало перед тем, как Виктор собирался вовлечь меня в очередную авантюру. – Пойдем?

   - Куда?

   - Здесь неподалеку есть заброшенный храм. Тебе понравится.

   - Вик, давай просто посидим в машине, а потом вернемся домой.

   - Сама сказала, тебя тошнит, свежий воздух поможет, - заявил он, выходя из машины и открывая дверь с моей стороны.

   Мне ничего не оставалось, как выйти, опираясь на предложенную руку. Вик… Да, он всегда был таким: не слушая возражений, увлекал очередной идеей, но в итоге оказывался прав – мне нравилась авантюра. Вот и сейчас, я послушно шла за ним куда-то вглубь лесополосы и прочь от дороги. Тропу выбирал Вик, освещая ее фонариком, и мне оставалось лишь смотреть, куда я наступаю, чтобы не споткнуться.

   Гончую я заметила почти сразу, но она держалась на расстоянии, не отходя дальше чем метров на пять, но и не приближаясь.

   Полуразрушенное здание показалось, когда мы вышли на поляну, причем сначала его выхватил из тьмы лучик фонаря, а затем и сама луна помогла увидеть старую церковь, от которой остались только стены. Откуда Вик узнал о том, что она здесь находится, я не спрашивала. Для меня имело значение только то, что мы остановились, а, значит, авария не произойдет.

   Когда мы подошли к развалинам, я остановилась. Рядом с церковью стояли двое. Воронов и призрачная девушка. Оба молчали, а по поведению Вика я поняла – он их не видит. Жених воодушевленно рассказывал о том, как он обнаружил это место пару месяцев назад и что там сохранились фрески, но я не слушала его, словно завороженная глядя на Сашу. Он покачал головой, словно напоминая, что прошлое невозможно изменить, но я лишь упрямо покачала головой, подхватив Вика под руку. Это мой сон! И я могу им управлять!

   Стараясь не обращать внимания на невольных спутников, я старательно тянула время, почти не слушая Вика и следя, как Воронов хмурится. Досконально помня время аварии и, забыв про то, что нахожусь в своем собственном сне, отсчитывала минуты. Когда же роковой час миновал, я выдохнула с облегчением и даже обрадовалась, когда Вик повел меня снова к машине. Гончая продолжала крутиться рядом.

   Жених усадил меня в сиденье, но дверь закрывать не стал, опустившись на корточки и погладив ногу. А я…. Смотрела на Воронова за его спиной и никак не могла понять, о чем мне говорит Вик.

   - Ты самое лучшее, что было в моей жизни. Никого больше не смогу так полюбить, - пьяно шептал жених. – Ведьма моя!

   - Вик, - попробовала перебить его, но он не позволил:

   – Ты мое сердце, моя душа и жизнь. Никому не отдам, всегда буду с тобой…

   - Постой…

   Он не слушал. Наоборот, обнял мои колени и прижался к ним лицом, продолжая шептать слова любви.

   - Лана, не тяни. Ты ничего этим не изменишь, - окликнул меня Саша. – Только снова притянешь к себе его душу.

   Вспомнив чувство груза на душе, с которым прожила год, я машинально попыталась отпихнуть Виктора, но у меня ничего не вышло. Подметив, как на Сашино плечо опустился огромный ворон, я снова дернулась. Совсем рядом тоскливо заскулила гончая, словно напоминая о времени.

   Время… С ним творилось что-то непонятное. По внутренним ощущениям мне казалось, что оно ускорило ход. Да и луна перемещалась по небу гораздо быстрее, чем это бывает, звезду загорались и гасли, а порывы ветра стали настолько сильными, что несколько раз мне показалось, что машина заметно дрогнула, когда очередной вихрь ударил в нее. Я вновь посмотрела на Вика и поразилась… Его лицо… Оно тоже менялось. Жених становился старше на глазах: виски посеребрила седина, лоб прорезали морщины, а под веками залегли тени. Складывалось ощущение, что своими действиями я влезла в давно устоявшийся мировой порядок, и теперь все вокруг кричало о неправильности моего поступка. Сердце забилось от страха, а ладони противно вспотели.

   - Лана, - окликнул меня Александр. – Ты не изменишь прошлое, лишь сама можешь заблудиться в нем.

   - Не получится? – одними губами обреченно уточнила я и Воронов грустно покачал головой.

   - С кем ты разговариваешь? – уточнил Вик и я в шоке уставилась на него. Еще несколько минут назад двадцатипятилетний парень походил на старика…

   - Поехали обратно, - улыбнулась я, но сердце стало похоже на кусок льда.

   - Все, что хочешь, - повеселел он.

   Быстро обойдя машину, Вик сел на свое место и включил зажигание.

   - Никогда не забывай, я всегда буду с тобой, - подмигнул он мне, вновь став прежнего возраста.

   - Подожди, - я положила свою руку на его, не давая переключить скорость.

   Не знаю почему, но у меня в голове появилось четкое осознание, что вот он тот момент, когда мне надо окончательно попрощаться с прошлым. Тогда, на берегу, я уже говорила эти слова, но…

   - Я никогда не забуду тебя…

   - Кто сказал, что я тебе это позволю, - подмигнул он, перебив меня. – Даже если что-то произойдет, и меня не станет, я все равно найду возможность вернуться, будь уверена. Никогда тебя не оставлю.

   - Вик, нет, - я похолодела от ужаса и того, что его слова могут оказаться пророческими. - Не надо дарить свою душу и отдавать сердце. Это слишком тяжелый дар.

   - Знаю, - усмехнулся он. – Но я так хочу. Ты же знаешь, мы сами выбираем, кто достоин, а кто нет. Я выбрал тебя… Я всегда буду выбирать тебя, в какой бы жизни мы не встретились.

   На это ответить было нечего. Растерянно наблюдая, как Виктор разворачивает машину по направлению к городу, я смотрела на непроницаемое лицо Воронова за стеклом. Не выдержав, я опустила стекло, протянула руку, пытаясь прикоснуться к мужчине, но в тот момент, когда мне это удалось, машина тронулась и Александр остался на обочине.

   - Не гони, - попросила я Вика, чувствуя, как приближается, казалось, забытый приступ паники.

   - Любое желание моей ведьмы – закон…

   И снова дорога с мелькающими мимо фонарями. Фары выхватывают из тьмы не только дорогу с четкой разметкой, но и отдельные строения по бокам. Я же пристально смотрела вперед, не в силах поверить, что мне удалось заставить Вика не ехать дальше. Чувство вины, о котором толковал Саша, постепенно отступало. Воронов ошибся! Аварии не будет. Я смогла изменить прошлое, что бы он ни говорил!

    Расслабившись и успокоившись, я откинулась на сиденье и включила музыку. Быстрый взгляд на жениха, чтобы убедиться, он сосредоточен и внимательно следит за дорогой, не нарушая при этом скоростной режим.

   Неожиданно машина резко вильнула в сторону, а затем снова вернулась на шоссе.

   - Собака, какая-то, - нервно буркнул Вик. – Чуть не сбил.

   Растерянно посмотрев в окно, я с ужасом поняла, что знаю дорогу, по которой мы едем. Да и как не знать, если видишь ее на протяжении года каждую ночь. Не знаю как, но наша машина вновь оказалась на шоссе, словно и не было разворота по направлению к городу.

   - Тормози! – крикнула я, хватаясь за руль.

   - С ума сошла? – рявкнул он, едва успевая выровнять машину, но все же останавливаясь на обочине и включая аварийку. – Лана, да что с тобой, черт возьми?

   Я же не знала, что ответить, лишь смотрела в лобовое окно на стоявшую перед капотом Белую Даму и понимала, Воронов – прав. Я могу изменить детали, но авария все равно произойдет. И уже не имеет значения как, это неизбежно.

   Словно в подтверждение моим мыслям, на дороге появилась машина. Она неслась прямо на нас, столкновение было неизбежным…

   Не знаю, как я очутилась на противоположной стороне трассы, но момент аварии увидела во всех подробностях, как и последующий за столкновением взрыв.

   - Я ведь предупреждал, что ты не можешь изменить прошлое, только свое отношение к происходящему, - Александр обнял меня за плечи и привлек к себе.

   Он был прав… Наблюдая, как догорает машина, превращаясь в безобразный искореженный остов, я видела, как тает второй автомобиль, словно его и не было вовсе.

   Зажмурившись, я отчаянно пожелала, чтобы пожара не было, и когда открыла глаза, увидела, что мы с Сашей стоим на пустынной трассе и только гончая продолжает крутиться вокруг, выпрашивая ласку. Машинально погладив рукой черную морду, я не выдержала и заплакала.

   Воронов обнял меня и прижал к себе. Он молчал, но мне хватило объятий, наполненных нежностью и заботой, чтобы разреветься в полный голос. И эти слезы… Наверное, тогда на берегу, я действительно оказалась не готова проститься с Виком. Все произошло слишком быстро.

   Надо было не только почувствовать вновь любовь, но и понять, что я нужна, найти того, кто станет необходим мне…. Сейчас душа все же освобождалась от боли. Через слезы, дикую боль в сердце и чувство, что душа разбивается на осколки. Я пила свою собственную боль, отравляя себя, но она же была и лекарством. Я прощалась, отпускала и забывала, обретала надежду и понимала, что прошлое должно оставаться в прошлом.

   - Ты знал, что все так будет? – тихо спросила я, успокоившись и лишь изредка шмыгая носом.

   - Что ты чувствуешь? – напряженно уточнил он.

   - Не знаю, - призналась откровенно. – Внутри пустота, но и прежнего потрясения нет, в этом ты был прав.

   - Ты не виновата в аварии.

   - Наверное, - отозвалась эхом, вновь посмотрев туда, где только что была машина.

   Зажмурившись, я снова пожелала увидеть ее, но такой, какой она была перед началом поездки. Сознание перенесло меня на ярко совещенные улицы города. Я увидела как мы с Виком подходим к машине, как я смеюсь над его шуткой, с какой радостью поглаживая хромированный бок. Мне не надо было присматриваться, чтобы увидеть то, что происходило в салоне. Я и так прекрасно помнила каждую минуту той ночи, начиная с той секунды, как Виктор подарил мне кольцо и до того мига, как потеряла сознание после аварии.

   Пальцы машинально тронули руку, но кольца там больше не было, как и кулона на груди. Внутри стало так пусто, словно я осиротела. Но, чувство вины тоже исчезло…. Быстро посмотрев на непривычно серьезного и молчаливого Воронова, я неожиданно осознала, что хочу заполнить образовавшуюся пустоту им. Его любовью, страстью, чувством юмора, секретами и загадками. Хочу забыть обо всем в его руках, таять под поцелуями и забываться от страсти. Хочу начать новую жизнь. Я никогда не забуду прошлое, но его нельзя изменить, зато можно научиться жить настоящим, став сильнее и сделав все нужные выводы.

   - Саш, - тихо позвала я и попросила. – Поцелуй меня.

ГЛАВА 5

***

Прижимаясь к Воронову и полностью расслабившись в его руках, я пригрелась и безумно захотела спать, словно и не было тех часов, которые мое тело отдыхало, в то время как разум пытался справиться с кошмаром.

   Пробуждение было резким, порыв, бросивший нас с Александром друг к другу, страстным и вполне логичным, но нам обоим было это необходимо. Воронов вел себя, словно обезумевший. В какой-то миг мне показалось, что он всеми возможными способами в очередной раз пытается получить подтверждение, что я окончательно распрощалась с прошлым. Я доказывала это, но Саша будто не верил, раз за разом доминируя в страсти, а как только мы обессилено улеглись на одеялах, сразу привлек к себе, не слушая возмущений, уткнулся мне в волосы и довольно быстро заснул. Хотелось последовать его примеру, но не получалось. Мне вдруг до невозможности стало необходимо посмотреть на него, коснуться лица, разгладить упрямые складки на лбу, взъерошить волосы, но так, чтобы не потревожить сон. Пришлось немного потрудиться, но мне удалось повернуться в кольце его рук, лишь на миг поморщившись, когда хозяйский захват усилился.

   Биение сердца, испарина на коже, а еще… усталый вид, темные круги, залегшие под глазами, и извечная настороженность… Я не знала, насколько сложно быть проводником в чужих снах, но судя по внешнему виду Александра – ему это давалось нелегко, как бы обманчиво спокойно он себя не вел. Сейчас, когда он не контролировал маску на лице, я видела все… Воронов устал. Он безумно устал, но упрямо не показывал мне этого, отшучиваясь в ответ на вопрос, а в большинстве случаев и вовсе решительно увлекая меня на новый виток страсти, после которого сложно было соображать.

   Любовь, тревога, волнение… Чувства захлестывали с головой, но все что я могла, лишь положить ладонь мужчине на грудь, будто мое прикосновение могло успокоить учащенное сердцебиение, да попытаться заставить стереть хмурое выражение лица. Постепенно так и произошло. Воронов глубоко вздохнул, еще сильнее прижал меня к себе и, слушая его дыхание, я и сама заснула.

***

Огненно-красный закат я узнала бы из тысячи, так что сразу поняла, что вновь, каким-то немыслимым образом попала в сон Александра. Сон, тайное убежище, место, созданное женщиной, которой не было в живых, но я все равно безумно к ней ревновала, ведь сама подобного подарка сделать просто-напросто не сумела бы. До безумия хотелось увидеть эту Катрину, убедиться, что я значу для Воронова больше, чем она…

   Стиснув кулаки, я буркнула ругательство и на миг зажмурилась. Когда же я открыла глаза, то оказалась в городе… Городе, как минимум, сто пятьдесят летней давности, если судить по типу строений, фонарям и одежде людей. Но я не рассматривала одежду или архитектуру, я видела только Воронова, тоже в странном костюме, уверенно идущего по направлению к небольшому дому, стоявшему в стороне от дороги. Я последовала за ним, отчетливо понимая, что сейчас нахожусь в одном из его снов. Сон, куда он добровольно впустил меня. Других объяснений, как Саша оставил незапертой дверь в свой разум, у меня не было.

   Короткий перестук в определенном ритме, сразу же открывшаяся дверь, яркий свет, озаривший лицо Александра…

   Я думала, что не успею проскользнуть следом, но этого делать не пришлось. Во сне Воронова я была подобно призраку, бестелесному и безмолвному, потому что закрывающаяся дверь прошла сквозь тело, словно туман.

   Внутри Сашу ждала женщина и я готова была заскрежетать зубами от ревности, когда он подошел к ней, нежно взял за руку и пожал пальцы. Когда же он наклонился и поцеловал ее в щеку, единственным желанием стало оттаскать незнакомку за роскошные пшенично-серебристые косы, а потом еще и хорошенько врезать по красивой физиономии. Да, она была безумно красива! Красива той красотой, когда невозможно отвести взгляда, неважно женщина ты или мужчина. Оставалось только завистливо вздохнуть, оценивая красоту лица: большие глаза, такого насыщенного синего цвета, что казалось, я заглянула в морскую бездну, изящно изогнутые дуги бровей, пухлые губы, четкие скулы. Высокая грудь, как и тонкая талия, подчеркивались корсетом. На изящной шее виднелась цепочка, правда кулон прятался в ложбинке груди, и я не могла его рассмотреть. Длинная юбка скрывала бедра и ноги, но я была уверена, они совершенны, как и все остальное.

   Сгорая от ревности, я продолжала рассматривать блондинку, но первоначальный порыв испортить ей лицо, угас, наткнувшись на непробиваемую стену из прошлого Воронова, стоило Александру нежно назвать имя блондинки…

   - Катрина, ты хотела меня видеть?

   - У меня для тебя подарок, - улыбнулась она, смотря на моего мужчину с такой нежностью, что мне захотелось взвыть.

   - О чем ты? – нахмурился Воронов. – Что ты вообще здесь делаешь, ведь знаешь ситуацию.

   - Я уезжаю завтра утром, - пояснила Катрина. - Но сначала надо отдать все долги.

   Александр молчал, хмуро смотря на девушку. Этим же занималась и я, жадно разглядывая и выискивая недостатки. Не юная, хотя сложно было определить возраст, слишком большой контраст был между идеальной кожей, словно светящейся изнутри и взглядом, в котором проглядывал не просто ум, а та мудрость, которая вызывает уважение и некоторое преклонение. Сейчас Катрина смотрела прямо и уверенно, не пряча синие глаза за пушистыми черными ресницами, и Воронов словно завороженный не отводил взгляда.

   Ревность вспыхнула с новой силой. Отметив, что на Катрине не было ни грамма косметики, а длинные косы выглядели настолько густыми, что даже плотно заплетенные казались толщиной с запястье, я отчаянно позавидовала. Невольно коснувшись рукой собственной прически, я отчаянно пожалела, что обрезала волосы пару лет назад, чтобы они не мешали заниматься спортом.

   - Какие долги? – процедил Воронов. – Если ты так и не оставила ту идею, то я готов умолять тебя забыть о ней. Не стоит он того!

   - Не волнуйся за меня, - Катрина протянула руку и погладила Александра по щеке. – Он сволочь, но не мне судить, кого карать, а кого наказывать.

   - Катрина…

   - Молчи. На самом деле, у меня не так много времени, а ты не последний посетитель. И как ты не дорог мне, но отрывать минуты у того, кого люблю всем сердцем – я не стану, - Катрина прошла к столу, взяла с него сверток и протянула Воронову. – Мой подарок тебе. Здесь ты сможешь спрятаться от всего мира, когда будет необходимо перевести дух и собраться с мыслями. Это калька твоей души, как я ее вижу. Я сделала все, чтобы сберечь душу, но не все зависит от меня. Просто постарайся не добавлять новых ран…

   Затаив дыхание, я наблюдала, как Александр разворачивает грубую серую бумагу и раскатывает холст, обнажая феерию из красно-оранжевых красок. Та картина, которая висела в спальне. Картина, ставшая для Саши спасением, если судить по его словам.

   В какой-то момент поняв, что у меня перед глазами все расплывается из-за слез, я неожиданно увидела, что не только я так расчувствовалась. Щеки Катрина прочертили две влажные дорожки, а глаза Воронова подозрительно блестели и светились зеленоватым огнем.

   - Зачем ты это сделала? – глухо спросил он.

   - Ты властитель снов, я помогаю душам найти истинный путь, так почему мне не указать дорогу тому, кто блуждает во тьме. Тем более, его душа так прекрасна.

   - Она уродлива и обожжена, - усмехнулся Воронов. – И ты это знаешь.

   - Александр, я не буду в очередной раз доказывать, не все то черное, что ты видишь, на самом деле такое. Когда-нибудь, ты сам это поймешь. Встретишь девушку, которая излечит раны, раскрасит мир красками, станет смыслом в жизни. Ты не веришь мне, но любовь… настоящая любовь способна творить чудеса. Она заставляет нас менять приоритеты, отказываться от мести, выбирать тот путь, который еще недавно вызывал недоумение. Благодаря ей наступает весна, распускаются листья на казалось бы высохших деревьях… Когда наступит время, ты все осознаешь, только дождись этого дня.

   - Я зло, Катрина. Зло в том самом смысле, которым матери пугают маленьких детей. Урод. Оживший кошмар, которому нет конца.

   - Наверное, ты забыл, но именно я хранительница душ, - улыбнулась девушка. – Я вижу и слышу гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Даже повелители снов закованы в кандалы действительности, но для таких, как я, к услугам весь мир. Множество миров… Ведь сны рождает не только разум, в них отражаются эманации души… Я не знаю, как объяснить тебе то, что для меня привычно и обыкновенно, но скажу лишь одно, все происходит в свое время. Ни раньше, ни позже, а именно тогда, когда ты готов к этому.

   - Ты словно прощаешься со мной, - прошептал Воронов, когда Катрина замолчала.

   - Вовсе нет, - улыбнулась она. – Так случается, что некоторые души оказываются связаны. Порой эта связь рвется, иногда она сохраняется даже в других жизнях. Я не твоя хранительница, Александр, но когда ты встретишь свою, то сразу это поймешь. Мне неизвестно, как все будет, но эта нить уже заложена в полотно твоей жизни. Уверена, ты сможешь уберечь этот дар богов. Я же, просто хочу помочь тебе дождаться ее.

   - Катрина, что происходит? – резко спросил он, на миг обернувшись и посмотрев в мою сторону, так что в какой-то момент мне показалось, он видит меня. Но, нет…

   - Все будет хорошо, - улыбнулась Катрина. – Я уверена в этом.

   - А я нет.

   - Я люблю и любима. Неужели ты думаешь, что я откажусь от этого чувства и рискну будущим, которое пока зыбко, но так красиво и притягательно. Но чтобы полностью отдаться ему, я хочу вернуть все долги. Эта картина, - блондинка кивнула на полотно, - мой дар тебе. Яростный и неукротимый огонь сжигает твою душу, а вот это поможет немного приглушить жар. Ты вытаскиваешь из памяти людей воспоминания, но как и мы все, сапожник без сапог. Поэтому, я и решила помочь. Отныне, это станет твоим убежищем и тайным местом, куда ты можешь прийти, не боясь показаться слабым. Да, это обманка, но если ты больше не будешь рвать свою душу на части, постараешься исправить зло и будешь отдыхать там, где кровь замаскирована огненными красками осени, то постепенно солнце взойдет.

   - Катрина…

   - Александр, тебе пора.

   - Выгоняешь? – усмехнулся он.

   - У меня и в самом деле мало времени.

   - Обещаешь, что не наделаешь глупостей?

   - Клянусь.

   - Хорошо, - медленно сказал Воронов, пристально взглянув на девушку.

   - Ты ведь тоже уезжаешь? – задумчиво уточнила она, когда Александр осторожно завернул картину.

   - На рассвете.

   - Забавно. Мы все сегодня покинем город, и дороги расходятся в противоположных направлениях, чтобы однажды вновь пересечься.

   - Катрина, вот сейчас у меня огромное желание плюнуть на все дела и вытрясти из тебя правду.

   - Тогда Лагерт вытрясет из тебя все остальное.

   Девушка засмеялась, но я не могла не заметить, с каким удовольствием она упомянула Олега.

   Стук в дверь раздался, когда Саша невольно улыбнулся после слов Катрины. Подмигнув Александру, Катрина открыла дверь, впуская Лагерта. Он ревниво уставился на Воронова, но тот лишь хмыкнул, перехватил картину и направился на выход, хлопнув Олега по плечу...

   Друзья. Они в самом деле были друзьями…

   - Береги ее, - обронил он, а когда стоял на пороге, на миг обернулся, серьезно посмотрев на девушку. – Спасибо.

   Дверь закрылась за Александром, но я не отправилась за ним. Любопытство оказалось сильнее. Убедившись окончательно, что между Сашей и Катриной ничего нет, я хотела понять, что связывает Олега и девушку. Вот только все происходящее я видела словно через призрачную дымку…

   Лагерт подхватил ее на руки, закружил, а потом принялся исступленно целовать. Она вовсе не была против, наоборот, обняла его, пылко ответила, а когда Лагерт опустил ее на кровать, жадно начала снимать с него рубашку. Понимающе улыбнувшись, я зажмурилась, вспоминая, что это мой сон и я могу им управлять.

   Увы, автоматизма в этом деле у меня явно не наблюдалось, так что когда я открыла глаза, то оказалась на вересковом поле. Оттуда проснуться оказалось проще…

***

- Доброе утро, - это было первым, что я услышала, когда открыла глаза.

   Воронов лежал рядом, опираясь на локоть, второй рукой перебирая мои волосы.

   - Давно проснулся? – выпалила я.

   - Только что.

   В голове крутилось множество мыслей и вопросов, но я не знала, с какого начать.

   - Выспался?

   - Вполне, - хмыкнул он, ухватив меня за подбородок и поцеловав. – Что-то не так? – отстранившись, уточнил он и нахмурился.

   - Расскажи мне о Катрине, - наконец, определилась я.

   Не знаю, почему я спросила о блондинке, но…

   Воронов прищурился, разглядывая меня, а затем хмыкнул и сел на одеяле. Какое-то время я продолжала лежать, но все же последовала его примеру.

   - Приступ скромности? – приподнял Александр бровь, наблюдая, как я осматриваюсь в поисках одежды, придерживая на груди одеяло.

   - Голос разума, - парировала я. – У тебя прекрасно получается переводить тему разговора, но в этот раз я хочу получить ответы на вопросы.

   - Почему ты заговорила именно о ней?

   - Не знаю…

   - А я знаю, - заявил он и усмехнулся. – Значит, мне не показалось. Ты была в моем сне.

   - Не понимаю, как это вышло, - не стала скрывать правду. – В какой-то момент оказалась в твоем мире и просто пошла следом. Может, объяснишь, как такое стало возможно? Ведь ты у нас колдун и вообще крутой парень, а Катрина и вовсе назвала повелителем снов. Кстати, предлагаю так же вернуться к вопросу о твоем возрасте. Если сон, это воспоминание, а я склонна именно так и считать, то тебе явно не тридцать с хвостиком, на которые ты выглядишь.

   - Сколько вопросов, - улыбнулся он.

   - Воронов!

   - Что ты хочешь знать? – примиряющим тоном уточнил он.

   - Все!

   - И не надо кричать, - приподнял он бровь. – Если ты не поняла, что раз ты могла попасть в мой сон, говорит о довольно внушительной порции доверия с моей стороны. Только от тебя я не блокирую свой разум…

   - Лагерт смог проникнуть в твой сон, - напомнила я. – Кстати, по поводу Олега. Вы ведь были друзьями. Что, черт возьми, произошло между вами?

   - Уже не хочешь одеться? – подмигнул он.

   - И дать тебе возможность отвлечь меня? Ни за что!

   - Как хочешь… Как я уже говорил, Катрина была женщиной Лагерта и моим другом. Про картину я упоминал. Что же касается возраста… Мне немного больше тридцати, но это сложно назвать даром, скорее это последствие некоторых моих поступков…

   - Воронов! – не выдержав, взвыла я.

   - Лана, я колдун, глупо отрицать очевидное, - вздохнул он. – В этом году мне исполнится сто девяносто четыре года и да, я не старею с того дня, как получил силу. Мой дар позволяет проникать в сны и управлять ими. Ценное и нужное качество, как выяснилось довольно скоро после инициации. Не прошло и пары месяцев с нее, как мне сделали предложение, от которого, как говорится, не отказываются. Много лет я проработал на одну организацию, которая занималась управлением снами тогда и продолжает сейчас. Я с радостью брался за самые сложные задачи, а если учесть, что альтруизмом и толерантностью особо не страдал, то довольно быстро поднялся по служебной лестнице, если называть вещи современным языком. А потом стал замечать, что с каждым заданием, внутри что-то сгорает. Катрина была всего лишь целью, которой следовало вынести последнее предупреждение…. Хранительница душ. Дар, схожий с моим и такой же, как у тебя, но если мне подвластен разум, то сферой ее деятельности была души. Я приходил к людям в ночи, как палач и погружал во тьму, она же… наоборот, давала надежду и вела к свету.

   Воронов замолчал, но я не торопила его, понимая, откровения даются ему не просто. А учитывая, что все это время он невесомо поглаживал мое колено, в какой-то мне показалось, что вот этим жестом он набирается необходимой смелости, что ли…

   - В ночь нашего знакомства…, - наконец, продолжил он. - Лана, понимаешь, я пришел карать, точнее, вынести ей «последнее предупреждение», а она решила меня спасти, прекрасно понимая, для чего я явился к ней в сон. Не знаю, каких струн она коснулась в моей душе, но я впервые задумался, что живу неправильно: не спрашиваю доказательств вины, а просто исполняю распоряжения начальства. Конечно, я понял это не сразу, но когда меня направили к ней уже для наказания, то мне хватило ума и терпения выслушать ее «оправдания». Я выслушал и окончательно осознал, что все эти годы был палачом. Осознал и больше не захотел карать, не разбираясь виноват человек или нет…. В ту ночь я помог Катрине сбежать. Защитил ее от преследования, спрятав сны, а начальству сказал, что выполнил приказ. Сомнений не возникло, ведь я впервые пошел на обман. Третий раз мы встретились как раз в тот день, который ты и увидела сегодня. Катрина нашла меня через сны и попросила о встрече, чтобы подарить картину. Картину, ставшую моим спасением, ведь с тех пор, как я осознал, что живу неправильно, кошмары почти свели меня с ума. Я видел лица своих жертв, помнил каждый навеянный сон, раз за разом ощущая все то, что чувствовали они. Катрина же создала для меня место, где моя память оказывалась в милосердном забытье.

   - И что дальше? – не выдержала я.

   - Наша четвертая встреча состоялась через несколько месяцев, - взглянув на меня, сказал Саша. – Они нашли Катрину, перевернули все с ног на голову и сделали ее виноватой. Ее, самую чистую душу, которую я только знал. Нет, она не была ангелом. Справедливости ради, должен сказать, что она обладала достаточными силами, чтобы самой быть палачом. Как я карал безумием и кошмарами, так Катрина могла разбить человеческую душу на мелкие осколки, обрекая на участь худшую, чем смерть. И да, как я не задумывался о последствиях своих поступков, так и она совершила много ошибок, когда дар только открылся. Мы оба поняли, что идем по неправильному пути, были готовы исправить совершенные ошибки, но я был мужчиной, а она… Ты прекрасно знаешь о месте женщины в обществе в то время.

   - Что произошло? – глухо спросила я.

   - Она отказалась выполнить приказ одного из могущественных людей и поступила наоборот. Он поклялся отомстить и сделал это. Я узнал обо всем, когда изменить было ничего невозможно. Приди я на суд в качестве свидетеля, как и должен был, то это стало бы еще одним поводом для обвинения, ведь именно Катрина стала той, ради которой я отвернулся от своих хозяев. Единственным вариантом стало вообще не прийти на суд… Но это не помогло, ее все равно осудили и казнили.

   - Ты же сильный колдун! – обвиняющим тоном заметила я. – Почему не спас ее?!

   - К тому моменту я ушел из Ордена, и мне не хватило сил. Мне тупо не хватило сил, - покачал он головой. – Понадобилось время, чтобы вернуть их.

   Вид Воронова со склоненной головой, объятого чувством вины, подействовал на меня моментально. Захотелось обнять его, пожалеть, но вместо этого я недвижимо оставалась на месте, размышляя об услышанном.

   - А Лагерт? – воскликнула я. – Что помешало ему? Ты сам сказал, что это его женщина! Как он допустил наказание? Боже мой, вы два сильный взрослых мужика, не смогли спасти ту, которая была вашим светом. А она являлась именно им, если я все понимаю правильно. И кто он такой? Тоже бессмертный горец?

   - Он темный, - задумавшись на несколько секунд, словно пытаясь понять, как лучше сформулировать предложение, сообщил Александр. – А если быть точнее, то не совсем и человек. Они не должны были встретиться, не имели права друг друга любить, но разве можно заставить себя отказаться от этого чувства? Его тоже…. Не оказалось рядом, когда состоялся суд.

   - Вы поэтому поругались? Что значит, он не человек?

   - Сколько вопросов, - улыбнулся Саша. – Но на первый раз я и так сказал много. Предлагаю все же одеться, ну или как вариант, раздеться окончательно, - подмигнул он мне, тщетно пытаясь примерить маску легкомысленного повесы, пока не оставил затею.

   - Воронов!

   - На самом деле, нам пора возвращаться в лагерь, - стал он серьезным. – Обещаю, мы еще поговорим об этом, но не сейчас.