Темный договор. Игры со смертью. Ника Веймар

Интриги множатся, тайны разрастаются как паутина, окутывая так, что на кону стоит уже жизнь. Но кто настоящая цель и чего добивается неведомый противник, остаётся загадкой. Когда тебя втянули в чужие игры, единственное, что остаётся, попытаться не быть в них разменной монетой. Но вопросов всегда больше, чем ответов. Чего хочет от меня властный и таинственный князь Айлиннер? Только ли сделать своей игрушкой? И о чём теперь мечтаю я сама? Только ли о возвращении домой?

   Судьба не балует простыми решениями. Тот, кто казался другом, готов вонзить в спину нож, тот, кто казался врагом, протягивает руку помощи. Кто-то готов праздновать победу, а кто-то уже считает потери, глотая горький яд поражения. Игры со смертью увлекательны, но не для того, кто участвует в них не по своей воле.

   Тёмный договор. Игры со смертью. НИКА ВЕЙМАР

   Айлин сидел в кресле, держа в правой руке кубок с рубиновым вином.

   — Выпей со мной, светлая, — предложил он, кивнув на второе кресло.

   — Не хочу, — поколебавшись, я всё-таки села в предложенное кресло. — Светлым магам пить не рекомендуется, помнится, любезнейший работорговец… то есть, ректор Стевис упоминал об этом.

   Тёмный князь лишь усмехнулся, наливая вино во второй кубок.

   — Не беспокойся, Алина, использовать тебя, как светлого мага, я в ближайшее время не намерен, — он протянул мне вино. — Пей.

   — Я же сказала: не хочу, — резко произнесла я, поднимаясь из кресла и отходя к камину.

   Протянула заледеневшие руки к огню, наслаждаясь теплом. Обернувшись, обнаружила, что тихо, как кошка, подкравшийся князь, стоит в шаге от меня.

   — Не хочешь, значит? — переспросил он, и улыбка на его лице мне совсем не понравилась. — А если так?

   Он сделал глоток из кубка, а потом, не давая мне опомниться, привлёк к себе и накрыл мои губы своими. Я задохнулась от возмущения, чуть приоткрыв рот, и в него тут же пролилось вино. Чтобы не захлебнуться, пришлось проглотить терпковато-сладкую жидкость. Вино оказалось крепким, хмель тут же ударил в голову, по телу прокатилась волна жара. Айлин отпускать меня не торопился, а поцелуй из властного стал нежным. Маг легонько провёл языком по моей нижней губе, слизывая капли вина, и меня накрыла новая волна тепла, уже не имеющая ничего общего с действием алкоголя. Поймав себя на том, что вполне охотно отвечаю на поцелуй, я забилась в объятьях Айлина, изо всех сил отталкивая его. Князь не стал меня удерживать. Вернувшись в кресло, мягко проговорил:

   — Твой кубок на столе. Или повторим? Мне понравилось.

   Бросив на него злой взгляд, схватила кубок, пытаясь спрятаться за ним, как за щитом.

   — Я всегда получаю то, что хочу, светлая, — хмыкнул маг. — Могла бы уже привыкнуть к тому, что спорить со мной — бесполезно. Пей.

   — Пить на голодный желудок — не лучший вариант, — буркнула я, покачивая кубок с рубиновой жидкостью и, пытаясь выбросить из головы, мысли о том, какими мягкими и умелыми были его губы и каким пьянящим, причём отнюдь не от вина, поцелуй.

   Мужчина встал, потянул золочёный шнур возле двери. Явившемуся почти тут же слуге приказал принести ужин на двоих. Распоряжение тёмного князя было исполнено с поразительной скоростью. Уже через пять минут столик укрыли белоснежной скатертью и расставили на нём блюда. Запечённый картофель с золотистой корочкой из сливок, а к нему — густая подлива с мясом. Кроме того, исполнительные слуги принесли фрукты и кувшин с горячим морсом.

   — Проблема решена? — ехидно изогнув бровь, поинтересовался маг, когда мы вновь остались наедине. Получив неуверенный кивок в ответ, заключил: — Вот и чудненько. Иди ко мне, Алина. Я сам тебя покормлю.

   Я оторопело уставилась на него, надеясь, что ослышалась. Но Айлин лишь коварно улыбнулся и недвусмысленно похлопал по колену, обозначая место моей передислокации.

   — Я жду, — поторопил он. — Или ты уже не голодна? Тогда можем перейти к другим, не менее приятным занятиям…

   Я вскочила и … проснулась. Облегчённо вздохнув, упала обратно на жёсткую лежанку, с радостью понимая, что никакого князя и в помине нет на много-много километров вокруг. Я всё ещё одна, в избушке, затерянной в глуши.

   — Приснится же такое... — поёжилась я.

   Сбросила два одеяла, под которыми спасалась от ночного холода. Протопленная накануне печка быстро остыла, и я понятия не имела, что сделала не так. Пришлось спасаться от холода с помощью подручных средств. С другой стороны, счастье, что я вообще сумела её разжечь и не угорела ночью. За окном вовсю светило яркое осеннее солнышко. Денёк обещал быть погожим. Поднявшись, я подошла к окну, распахнула, с минуту повозившись со старой рамой, и полной грудью вдохнула чистый и свежий лесной воздух. Пожалела, что не догадалась купить на постоялом дворе продуктов хотя бы на пару дней, а всё, что неизвестный доброжелатель сложил в притороченную к седлу сумку, я доела накануне, устав от приведения домика в относительно жилое состояние. Осталось лишь несколько кусочков хлеба. Ладно, что-нибудь придумаю. Лук со стрелами есть, поиграю в Чингачгука, а когда надоест, сооружу из подручных материалов удочку. Речку я видела метрах в трёхстах от домика, а где речка, там и рыба. Благо что рыбачить меня научили друзья из соседнего подъезда ещё в сопливом детстве.

   Решив так, оделась, с третьей попытки развела огонь в небольшой печке-плитке на кухне, вскипятила в кастрюльке воду, заварила отысканную в шкафу мяту. Внутренний голос напомнил, что мята успокаивает и ехидно заявил, что профилактика в любом случае не помешает. «Ещё князю непременно мяты завари, когда он за тобой явится, — посоветовал он. — Свежее дыхание облегчает понимание».

   Гнедой мирно пощипывал травку возле коновязи. Я отвела коня к реке, дождалась, пока он напьётся, заодно присмотрела место для будущей рыбалки. На песчаном мелководье хорошо были видны крупные пескари. Поймать с десяток, да запечь в золе, вот и будет знатный обед. Мысль съездить на постоялый двор и купить хотя бы хлеба, я отбросила сразу. Во-первых, с эльфа станется караулить меня неподалёку, навряд ли он так быстро откажется от коварных планов, которые обсуждал с неизвестным мне сообщником. Во-вторых, отправленная за мной погоня тоже может ещё рыскать неподалёку. Искать меня здесь им не должно прийти в голову, тем более, по словам Виссера, об этом месте знают немногие. Так что, как ни посмотри, безопасней всего не высовываться.

   Вновь привязав гнедого к коновязи, я прихватила лук и отправилась изображать из себя великого охотника на мелкую дичь. Дичь выходить навстречу не торопилась, не иначе, наблюдала издали, потешаясь. Мелькнул в траве заяц, но пока я нащупала в колчане стрелу, пока приладила её на тетиву, потенциальный ужин удрал. Охотиться на любопытную белку я не пожелала сама. Прошлась вдоль реки, спугнув какую-то мелкую пичугу, присмотрела ещё пару мест для рыбалки и собралась поворачивать обратно, решив, что уже далековато забрела, как вдруг из травы метрах в десяти от меня выскочил и задал стрекача ещё один заяц. В этот раз я даже за луком не потянулась, с улыбкой хлопнула в ладоши, ещё сильней пугая зверька. Тот мчался, не разбирая дороги, и в какой-то момент вскочил на лежавший на пути к густому кустарнику валун. Дальше произошло ужасное: валун, словно приклеив несчастного косого к себе, ощетинился доброй сотней глаз на тонких стебельках, изучая добычу. Признав её вполне годной, распахнул зубастую пасть и проглотил зверька одним махом.

   — Мамочки... — прошептала я, разворачиваясь и бросаясь бежать подальше от этого жуткого места.

   Запыхавшаяся, перешла на шаг, лишь завидев избушку. Неее, за пределы «охраняемой» зоны я — ни ногой. Тут даже камни кусаются! Мало ли, какая ещё нечисть водится в местных лесах... А я у себя, между прочим, одна, и категорически против, чтобы меня сожрала какая-то каменюка.

   На всякий случай обходила стороной все попадающиеся на пути камни. Река перестала казаться мне безобидной: на камушки на дне я тоже косилась с опаской. Успокаивали только слова Виссера о том, что в радиусе километра от домика опасности нет. Похоже, мне крупно повезло, что я вообще попала в эту зону: вот наехала бы вчера ночью на такой зубастый валун, и остались бы от нас с гнедым лишь воспоминания...

   Долго предаваться унынию и радоваться везению не позволил желудок, намекнувший, что мятного чая ему как-то маловато. Облазив весь домик, я отыскала катушку толстых ниток, превратила снятую с внутреннего шва рюкзака булавку в крючок, под ближайшим деревом накопала червей и отправилась за пескарями. Поплавок делать было не из чего, да и не требовался он в прозрачной воде, всё было видно и так. Спросите, откуда на внутреннем шве рюкзака булавка? Так от сглаза же! Тётя вечно цепляла нам с Наташкой на одежду и на сумки булавки, приговаривая, что они-де отведут злой взгляд и беду. Я потом цепляла их просто по привычке. В принципе, нынче булавка своё предназначение исполнила: я бы очень огорчилась, если бы пришлось остаться без обеда. А голод — та ещё беда. Мюсли и шоколад я решила считать НЗ и съесть только в крайнем случае.

   Пока чистила рыбу там же, у воды, ко мне пришла идея пройтись по ближайшим кустам в поисках грибов. Осень же, а лес, не считая некоторых форм жизни, вполне похож на наш... Идея оправдала себя на все сто! Почти сразу я наткнулась на усыпанное молоденькими опятами дерево, радостно срезала все, до которых дотянулась, складывая на расстеленную на земле верхнюю рубаху. Ещё бы картошечки к ним, да огурчик малосольный... Эх, придётся довольствоваться, чем есть.

   Пока тащила опята к дому, наткнулась на заросли хрена и очень обрадовалась. Пока тётя была жива, мы каждую осень делали вкуснейшую домашнюю закатку. Да, приходилось поплакать, пока чистили и перетирали, но потрясающий острый вкус того стоил. Вспомнила, и аж слюнки потекли. С помощью палки и ножа наковыряла с десяток корней потолще, выполоскала в реке, почистила. Конечно, потом пришлось повозиться и вволю нарыдаться, пока превратила корни в подобие мелкой стружки, но получившийся результат меня устроил. Добавила сахар, соль, перемешала, попробовала и зажмурилась от удовольствия. Хрен получился острым, приятно щипал язык.

   То, что местное божество меня всё-таки любит, окончательно поняла, когда в подполе обнаружился мешок прошлогодней картошки. Пусть она была мягкой и проросшей, находке я всё равно обрадовалась. Как и планировала, на обед зажарила пескарей с картошкой. На ужин — огромную сковороду опят, всё с той же картошкой. Но спокойно поужинать уже не довелось. Сняв ужин с плиты, я решила сходить к реке за водой. Заодно и коня напоить в очередной раз. Возвращаясь, увидела возле домика знакомую мужскую фигуру в чёрном.

   — Добрый вечер, — вежливо поздоровалась, хотя по спине пробежали встревоженные мурашки.

   Князь был спокоен, даже слишком. Бесстрастно смотрел, как я оставляю на крыльце ведро, привязываю гнедого. И лишь потом холодно бросил:

   — Не уверен, что вечер добрый. Для тебя.

   Мне стало совсем не по себе. Особенно, когда обратила внимание на хлыст в руке Айлина. Гнедой тоже встревоженно покосился на мага карим глазом и всхрапнул.

   — Иди в дом, светлая, — не двигаясь с места, приказал князь.

   Я глубоко вздохнула, копчиком чуя, что над моей головой и другими частями тела сейчас нависли самые, что ни на есть, грозовые тучи. Самое паскудное, что идей по их нейтрализации пока не было. Я чувствовала себя сапёром, идущим по минному полю с завязанными глазами. Один неверный шаг, и ... Подхватила ведро, зашла в дом, оставила его на кухне. Вышла в комнату и отшатнулась, едва не зацепившись за порог. Айлин пододвинул стоящий у стены стол на середину помещения, снял сюртук и сейчас не спеша закатывал рукава. Хлыст лежал на лавке.

   — Воду можно было оставить здесь, пригодится, — холодно проговорил он. — Раздевайся до пояса и становись лицом к стене.

   Я прижалась к стене, правда, к другой, и смотрела на мага круглыми от ужаса глазами. Он же не станет бить меня вот так, без объяснения причин, правда? Или станет?

   — А п-поговорить? — промямлила я, чувствуя, как меня начинает нервно трясти.

   — Не вижу смысла, — отрезал князь и поторопил: — Тебе помочь?

   — Пытки и истязательства запрещены Красным крестом, — я чувствовала, как у меня подкашиваются ноги. Если бы он злился, можно было бы ещё как-то вывести его на диалог, но как разговаривать с человеком, который всё уже решил и спокоен, как удав, я не знала. Упавшим голосом закончила: — Это незаконно...

   — Здесь я — закон, — Айлин взял хлыст, взмахнул им, примеряясь к лавке. Тот со свистом рассёк воздух и звонко щёлкнул, встретившись с деревом. — Не заставляй меня ждать, Алина.

   — Хотя бы выслушай меня! — взмолилась я.

   — Нет, — бросил мужчина, делая рукой какой-то знак.

   Меня словно опутали невидимые верёвки и потащили к указанной князем стене, на ходу выталкивая пуговицы из петель.

   — Я сама! Сама! — вскрикнула я, пытаясь освободиться, и едва не упала, когда узы исчезли.

   Всхлипнув, прикусила губу и начала непослушными пальцами расстёгивать рубашку. Руки дрожали, как у алкоголика с перепоя.

   — Не надо... — прошептала, из последних сил сдерживая слёзы и прижимая рубашку к груди, как последнюю защиту.

   — Шрамов не останется, — «успокоил» меня тёмный маг. — Майку тоже снимай.

   Что заставило меня отшвырнуть рубашку на лавку и броситься к нему, я и сама не понимала. Вцепилась в князя, как утопающий в соломинку, вжимаясь всем телом, и затараторила, стремясь успеть высказаться до того, как он помешает.

   — Я правда не виновата, я не подливала магам в замке эликсир лимерии. Не знаю, кто это сделал и почему, кто подбросил мне улики. Но это не я, клянусь! И я не сбегала, ты же видишь, тихонечко тут ждала, потому что в замке требовали моей крови, а Кристиэль сказал, что никакого разбирательства не будет... Я просто хотела справедливости. Не надо, пожалуйста... Я ведь не виновата...

   — Справедливости не существует, светлая, — Айлин кое-как отцепил меня от себя и встряхнул, держа за плечи. — Справедливость для одних всегда означает несправедливость для других.

   Он толкнул меня к стене. Чтобы удержаться на ногах, я была вынуждена выставить вперёд руки, смягчая встречу со стеной. Жалобно вскрикнула, врезавшись в неё коленом, и в этот же момент кожу на спине обожгло ударом. Я закричала от боли, чувствуя, как вспухает на спине алая полоса, и ... поняла, что снова стою напротив пристально всматривающегося в мои глаза князя. Когда только он успел меня развернуть?

   — Помнится, ты любишь выбор, — процедил он с жестокой улыбкой. — Выбирай, Алина: ляжешь под меня прямо сейчас или будешь выпорота.

   Горло перехватил спазм, мешающий дышать. Я смотрела на Айлина, не веря своим ушам. Он же спокойно ждал моего решения. Всхлипнула, понимая, что оба варианта для меня неприемлемы. И выбрала тот, который показался наименьшим злом.

   — Бей.

   Прикусив губу до крови, начала стягивать с себя майку. Но маг остановил меня, положив руки на плечи.

   — Почему этот вариант, Алина? — в его голосе звучало искреннее любопытство.

   — Физические раны заживают быстрее душевных, — я прерывисто дышала, понимая, что ещё немного, и я просто не выдержу этого напряжения и разрыдаюсь. — Я... я себя возненавижу, если соглашусь... купить ... помилование... такой ... ценой...

   Последнюю фразу едва договорила. Зло дёрнулась, пытаясь сбросить руки Айлина со своих плеч, но добилась обратного эффекта. Он притянул меня ближе и неожиданно погладил по голове. Эта неуместная ласка стала последней каплей. Я расплакалась, как ребёнок, задыхаясь от пережитого страха и обиды, от несправедливости мира, от осознания того, что гроза, похоже, всё-таки прошла стороной... Князь не торопил, позволяя успокоиться самой. Лишь бережно, почти невесомо, гладил по волосам и по спине.

   — Никто ещё не искал защиты от моего гнева у меня же, — проговорил он, когда мои всхлипывания стали тише. — Уже одного этого тебе хватило бы, чтобы избежать порки. Но мне стало интересно, что ты выберешь: честь или целую спину.

   — Я тебе этого не прощу, — обиженно буркнула я. — Нашёл развлечение: живого человека пугать до полусмерти поркой, а потом к интиму склонять...

   — Я бы тебя не тронул в любом случае, — серьёзно ответил он.

   — Ага, а кто меня ударил? — снова всхлипнула я и поёжилась, пытаясь почувствовать след от удара. — Больно, между прочим!

   — Иллюзия, — коротко пояснил мужчина. — Всё только казалось реальным.

   — Сволочь! — меня начало мелко потряхивать.

   — Ещё какая, — согласился князь, опускаясь на лавку и устраивая меня у себя на коленях. — Никаких физических наказаний, Алина. Обещаю. Это достаточная компенсация?

   — Верни меня домой, — всхлипнула я.

   — Договор, — напомнил Айлин.

   — Будь он проклят, — вздохнула я и упёрлась ладошками в грудь мужчины. — И вообще, пусти. У меня там ужин стынет.

   — Я давно уже тебя не держу, — тихо рассмеялся он. — Со мной поделишься?

   — Куда ж я денусь, — недовольно буркнула я. — Не боишься, что поганку подкину на тарелку? Или волчьих ягод в чай?

   — На меня не действуют яды, — пожал он плечами. — Напрасно перевела бы продукты.

   Душа требовала мести за пережитый страх и за очередные психологические эксперименты. И идея была, о да! Я несколько минут сомневалась: смешать весь заготовленный хрен с грибами и картошкой и тем самым лишить некоторых нахальных личностей ужина, или всё-таки быть милосердной. Победило милосердие. Точнее, здравый смысл, восставший из обморока, посоветовал не обострять отношения в прямом смысле этого слова.

   Выставила сковороду с ужином на стол, положила рядом по куску щедро намазанного хреном хлеба.

   — Это что? — ожидаемо заинтересовался князь.

   — Приправа, — я откусила от своего «бутерброда», прожевала, поспешила заесть картошкой. — Вкусно.

   На миг мне показалось, что в глазах Айлина сверкнула насмешка, но он быстро отвёл взгляд. Не торопясь, попробовал «ядрёный» бутерброд, даже не поморщился, хотя хрен я намазывала не жалея, от всей души.

   — Действительно вкусно, — согласился он. — А более острой эту приправу сделать можно? Слишком мягкая…

   — Имбиря тёртого добавить и перца, — с кислой улыбкой предположила я. — Но здесь нет ни того, ни другого.

   Нда, совсем не такой реакции я ожидала. Кто бы мог подумать, что тёмный маг тоже окажется любителем остренького?

   Разговаривать с князем после ужина совершенно не хотелось. Я была обижена. Да, пусть иллюзия, но ведь какая реальная! Казалось, что он ударил меня на самом деле. А ведь мог и ударить, причём ни за что! Айлин тоже не изъявлял желания беседовать по душам, сидел за столом, о чём-то размышляя. Ничего не говоря, я вышла на улицу, зябко обхватила себя руками, ёжась от холодного ветра. Подошла к гнедому, прижалась к тёплому боку. За эти дни мы с конём подружились, по крайней мере, он перестал коситься на меня, как налоговый инспектор на нерадивого налогоплательщика каждый раз, когда я к нему подходила.

   — Хорошо тебе, — я погладила атласный бок, — стоишь себе, щиплешь травку, и ни о чём не беспокоишься. Никаких тебе интриг, подстав, никаких договоров с тёмными личностями. Одна беда: скучно… Ладно, спокойной ночи, животное.

   Вернулась в дом. Тёмный маг успел раздобыть где-то потрёпанную книгу и неспешно перелистывал страницы.

   — Верну тебя в замок завтра утром, — бросил он, даже не взглянув на меня.

   — Надеюсь, объявишь всем, что в истории с лимиреей моей вины нет? — уточнила я.

   — Светлая, мне глубоко наплевать, ты это сделала, или нет, — он опустил книгу и поднял на меня тяжёлый взгляд. — Эта травка вообще-то имеет весьма специфический привкус, и если мои придворные маги оказались столь некомпетентны, что напились отвара с нею, это исключительно их вина. От тебя я бы потребовал лишь обосновать сей поступок.

   — За что тогда ты собирался меня избить? — непонимающе произнесла я.

   — Не избить, всего лишь слегка проучить, — он вновь уткнулся в книгу и перевернул страницу. — За нарушение моего приказа. Я запретил тебе в одиночку высовываться за ворота замка.

   — Так я не в одиночку, — независимо хмыкнула я. — Разобрался бы вначале, глава княжества, а не спешил карать без разбора.

   — Опять начинаешь? — он вроде бы и не повышал голос, но мне стало жутко. — Ну и кто же тебя сопровождал прямо до этого милого домика?

   — Речь шла исключительно о наличии сопровождения при выходе за ворота, — с мстительным удовольствием напомнила я. — Постарайся чётче формулировать свои пожелания в следующий раз. И я не спрашивала документов у того, кто меня вывел. Высокий мужчина в плаще с капюшоном.

   — Светлая, ты уверена, что тебе будет лучше, если я стану чётко формулировать свои приказы? — Айлин перевернул следующую страницу. — Ты ведь и так всё прекрасно поняла. Впрочем, это уже неважно.

   Продолжать разговор он, похоже, не собирался. Парящий над книгой небольшой шар испускал достаточно света, чтобы читать было удобно, но при этом не ослеплял. Пожалев о том, что не умею создавать освещение по собственному желанию, да и второй книги здесь нет, я бросила на лежанку одеяло потоньше и полезла на второй ярус прикреплённых к стене полатей, надеясь, что эта конструкция не обрушится среди ночи вместе со мной. Ушла бы спать на сеновал, не боясь мышей, лишь бы оказаться подальше от тёмного мага, да не было здесь сеновала… Накрылась одеялом с головой, укуталась поплотнее и затихла.

   Айлин никак не прореагировал на мой демарш, спокойно продолжив чтение. Согревшись, я задремала, но среди ночи проснулась от холода. Пожалела, что не растопила на ночь печку, пусть бы и пришлось с ней повозиться. Укуталась плотнее, мерзляво подтянула ноги к груди, свернувшись в позу эмбриона. Теплее от этого не стало. Повернулась на другой бок, попробовала ещё раз накрыться с головой, чтобы согреться. Бесполезно. Огонёк за столом уже не горел.

   — Замёрзла, светлая? — с лёгкой насмешкой донеслось с лежанки.

   — Не май месяц, но я переживу, — ответила и снова перевернулась, пытаясь умоститься так, чтобы сберечь оставшиеся крохи тепла.

   — Могу согреть, — щедро предложил Айлин.

   — Не стоит беспокоиться, — буркнула я, пытаясь подоткнуть одеяло плотнее.

   — Мне несложно, — уверил невидимый в темноте маг, и меня словно закутали в тёплый, мягкий и пушистый кокон. Волна согревающих чар ощущалась даже на кончиках пальцев. — Достаточно или сделать теплее?

   — Хватит, — от тепла меня моментально начало снова клонить в сон. — Спасибо…

   — Обращайся, — донеслось снизу.

   Через час или чуть больше я снова проснулась. На этот раз — от жары. И от жажды. Стараясь не шуметь, спустилась вниз. Зачерпнула из ведра холодной воды, жадно выпила. Удовлетворённо вздохнув, поставила кружку на подоконник, повернулась, сделала шаг в направлении комнаты и наткнулась на подкравшегося, как кошка, мага. Испуганно ойкнула, отскочив и едва не упав.

   — Предупреждать надо! — выпалила, удержав равновесие. — А если бы я с кружкой была?

   — Пришлось бы ловить или тебя, или кружку, — спокойно прозвучало в ответ. — Я бы предпочёл первое.

   Вытянув вперёд руки, чтобы не наткнуться на стену, я попыталась обойти Айлина. Но князь стоял прямо в дверях, и протиснуться мимо было невозможно.

   — Можно мне пройти? — эта ситуация начинала меня нервировать.

   — Для чего? — осведомился маг.

   — Дальше спать, — честно сообщила я.

   — Только со мной, — не терпящим возражений тоном отозвался князь. — Идём.

   Я так и замерла. Какая муха покусала Айлина? Такое его поведение мне не нравилось категорически. Пусть кому-то он и казался властным мерзавцем, которому плевать на мнение других, но я-то привыкла к совершенно другому князю. В чём дело? Ему надоело носить маску и сдерживаться рядом со мной? Тогда почему сейчас, а не прошлым вечером? Айлин тем временем поторопил:

   — Мне тебя на плечо закинуть, или сама пойдёшь?

   — Ты не посмеешь! — я отскочила назад.

   Маг негромко рассмеялся, и от этого смеха у меня по спине пробежали мурашки.

   — Алина, я смею многое, если ты забыла, — проговорил он. — И дальше буду сметь. Потому, что хочу и могу себе это позволить. И разрешение мне не нужно. Не жди от меня снисхождения и доброты, меньше будет разочарование.

   — Не жду, — уверила я, отступая по стеночке. — Хоть ты на них и способен.

   — Не ждёшь, — согласился мужчина, в несколько шагов оказываясь рядом. Казалось, он видит в темноте не хуже кошки. — Потому и получаешь их намного чаще, чем другие. Но сейчас не тот случай. Считай это моей прихотью, светлая. Или блажью, как пожелаешь. Идём спать!

   Не дожидаясь ответа, он подхватил меня на руки и понёс в комнату. Уложил ближе к стенке, накрыл одеялом и притянул к себе. Я лежала тихо, как мышка, и не отбивалась пока лишь потому, что мужчина ограничился только объятьями.

   — Светлая, прекрати меня бояться: раздражает, — тихо проговорил Айлин. — Ты не в первый раз спишь рядом. Ничего нового сегодня не произойдёт.

   — Сам добился, чтобы я тебя боялась, — пробурчала я. — Чем теперь недоволен?

   — Тем, что ты по-прежнему считаешь, что я захочу взять тебя силой, — ответил он. — Этого тебе точно опасаться не нужно.

   Я обиженно молчала, хотя его слова и заставили меня мысленно вздохнуть с облегчением. Повернулась к нему спиной и закрыла глаза, пытаясь заснуть. Но не получалось. Мешала тёплая рука на моей талии, дыхание князя за спиной, и вернувшиеся мысли о недоброжелателе, ожидающем меня в замке. Как он отреагирует на моё возвращение? Проявит ли себя? А если нет? Опять ждать подставы? Или покушения? Заворочалась, пытаясь поймать идею. А если… если дать недоброжелателю то, чего он хочет? Хотел увидеть меня наказанной, униженной, растоптанной? Увидит! Осталось как-то уговорить Айлина подыграть мне.

   — Как бы ты меня наказал, если бы я действительно пыталась сбежать, напоив твоих придворных магов отваром лимиреи? — спросила я.

   — Не знаю, — задумчиво ответил мужчина. — Хочешь страшилку на ночь, Алина?

   — Нет, — я повернулась к нему, — хочу попытаться вывести на чистую воду того нехорошего человека, по вине которого, меня обвинили в том, чего я не делала.

   — Вот как? — в голосе Айлина прозвучал интерес. — Слушаю тебя.

   — У меня с собой театральный грим, — идея захватывала меня всё больше, я даже села. — Помню, мы на прошлый Хэллоуин вполне достоверно изображали зомби… Рисовать синяки и ссадины я умею. Создам причёску «воронье гнездо», нарисую шикарный бланш под глазом, ссадины, кровоподтёки… А что ещё — не знаю. Потому и спросила, что бы ты сделал. Надо же вжиться в роль.

   — Женщин я не бью, — сообщил князь. — По крайней мере, кулаками.

   — Ну прости, испорчу твою репутацию, — отмахнулась я. — О, ещё можно развести красную краску и нарисовать полосы на рубашке, типа кровавые следы от хлыста! Нет, не пойдёт, рубашка чёрная. Эх, жаль, такая идея пропала…

   Айлин тихо рассмеялся.

   — Светлая, ты считаешь, от моей репутации ещё осталось, что портить?

   — Конечно, — удивилась я. — Ты же сам сказал, что женщин не бьёшь. А теперь все будут считать, что бьёшь.

   — Коварная светлая, — негромко упрекнул маг, притягивая меня к себе. — Спи. Утром поговорим.

   Уютно устроившись в его объятьях, я слушала, как размеренно бьётся его сердце. Но сон всё равно не шёл. И заедало любопытство.

   — А почему ты уточнил, что не бьёшь женщин именно кулаками? — спросила я, не выдержав.

   — Алина, ты уверена, что сейчас подходящий момент это узнать? — усмехнулся князь. — Я ведь могу не ограничиться только словесным ответом.

   — Угу, вытащишь меня из тёплой кровати и поведёшь кошмарить, — хмыкнула я. — Знаешь, Айлин, я вообще-то верю твоему слову. А ты пообещал физических наказаний к моей тушке не применять.

   — А почему ты решила, что речь о наказаниях? — тёмный маг откровенно веселился. — И уходить никуда не надо. Наоборот, обстановка самая подходящая. Дело в том, моя любопытная светлая, что если я и бью женщин, так только животом по ягодицам.

   Я не сразу поняла, на что он намекает. Поняв, густо покраснела и припечатала:

   — Извращенец!

   — Да ладно? — усмехнулся мужчина, без труда меня удерживая. — Всего лишь развратник. Мне по статусу положено. И никто не жаловался, кстати.

   — Попробуй тут пожалуйся, все хотят жить… — буркнула я и лишь потом поняла, как двусмысленно прозвучала эта фраза. Попыталась исправиться: — В смысле, я не намекаю, что было, на что жаловаться, верю, что не было!

   — Правда? — ехидно уточнил князь. — А мне кажется, ты сомневаешься… Да и хочется услышать наконец-то искреннее впечатление от женщины, которая не боится выражать своё мнение. Кто первый раздеваться будет?

   — Заранее сообщаю: ты великолепен, восхитителен, шикарен и так далее, — я снова попыталась высвободиться и опять безрезультатно. Замерла под его рукой, чувствуя, как колотится сердце.

   — Пошутили и хватит, — Айлин приподнялся, неожиданно чмокнул меня в нос. — Спи, светлая. Сегодня можешь меня не бояться.

   — Я всё равно обижена и прощу не скоро, — фыркнула я.

   Маг в ответ лишь тихо рассмеялся и промолчал. Пригревшись в его объятьях, я, наконец, задремала. Утром князя рядом не оказалось. Я спокойно достала из рюкзака коробку с гримом, глядя в небольшое зеркальце, намалевала живописный фингал под левым глазом, ранку с запёкшейся кровью в уголке рта, ссадину на скуле и синяки от пальцев на шее и груди. Оторвала пару верхних пуговиц с рубашки, задумалась, что делать дальше.

   — Надо же, какой я жестокий и несдержанный, — раздалось от двери. — Только кое-что нужно добавить.

   Вернувшийся Айлин бросил на кухонный стол тушку зайца и критически меня осмотрел. Подошёл, придерживая меня за плечи, полностью оторвал один рукав рубашки и наполовину — второй.

   — Вот здесь и здесь ещё нарисуй синяки, — он легонько коснулся обнажённой кожи. — Что-то в этом есть… По крайней мере, никто не скажет, что это — иллюзия. А кровавых разводов я тебе сейчас добавлю. Сними рубаху и повернись ко мне спиной.

   Перерезав горло ещё тёплому зайцу, он нацедил в чашку крови, щедро размазал её полосами по моей майке и накинул рубаху на плечи.

   — Даже на тёмной ткани кровь видна, если присмотреться, — пояснил он. — И её запах тоже чувствуется. Будем считать, что порку я устроил с утра, а по щекам за побег отхлестал накануне.

   — А почему не всё сразу? — поинтересовалась я, наскоро и криво застёгивая пуговицы на рубашке.

   — Светлая, — коротко рассмеялся маг, — дай встречающим возможность додумать, как я наказывал тебя ночью.

   — Видимо, я тебя конкретно разочаровала, раз утром всё-таки получила по спине, — вздохнула я.

   — Ты портишь мою репутацию, я — твою, — пожал плечами Айлин. — И не разочаровала, Алина, раз я тебя просто выпорол, а не отдал на растерзание демонам.

   — Какой ты добрый, — не удержалась я.

   Князь усмехнулся в ответ и проинструктировал:

   — Постарайся очень убедительно застонать, когда я перекину тебя через плечо. Помни: спина дьявольски болит.

   — И куча синяков, да-да, — кивнула я и, страдальчески сморщившись, застонала. — Так пойдёт?

   — Вполне, — кивнул мужчина.

   Тушку зайца он просто испепелил, заявив, что ушастый свою функцию выполнил. Вспомнив, что хотела показать ему подаренное Антери кольцо, я пошарила в кармане и достала украшение. Айлин несколько секунд рассматривал его, затем поинтересовался, кто мне его дал. Услышав, что Антери, кивнул, спрятал кольцо и пообещал отдать мне его через несколько дней. Затем одним махом переместил мои вещи, заявив, что они будут ждать меня в его покоях. А следом телепортировал прямо во двор замка меня, себя и гнедого. Конь недовольно покосился на владельца, я образцово-показательно сползла на каменные плиты двора, жалобно всхлипывая. Поймала сочувствующий взгляд выглянувшего из «караулки» Гектора. Айлин легко вздёрнул меня на ноги, как и грозил, перекинул через плечо, и так поволок в свои покои. Я тихонько постанывала при каждом его шаге, якобы страдая от боли.

   Думала, князь поставит меня на ноги сразу за комнатой с пауком, но он не торопился отпускать мою тушку. Шагал себе по коридору, словно не ощущая моего веса. Следовавшие за нами по пятам керсо как-то очень ехидно на меня посматривали. И наверняка бы хохотали не хуже гиен, если бы могли.

   Айлин снял меня с плеча в какой-то комнате. Мои гитара и рюкзак были уже там, на банкетке. Указывая на одну из дверей, князь бросил:

   — Ванная там. Спинку потереть, светлая?

   — Сама справлюсь, — отказалась я от щедрого предложения.

   С наслаждением смыла с себя грим и засохшую кровь, пропитавшую майку и уже неприятно стянувшую кожу. Тихо выругалась, сообразив, что и сменная одежда, и даже бельё остались в комнате, в верном рюкзачке. Завернулась в огромное махровое полотенце и вышла из ванной, намереваясь взять рюкзак и вернуться обратно.

   Стоявший у окна Айлин повернулся, окинул меня медленным, оценивающим взглядом. Таким откровенным, что я даже смутилась. Подошёл, коснулся волос, пропуская влажные пряди между пальцами.

   — Соблазнительно выглядишь, — проговорил он. — Капли воды на плечах, босые ноги…

   Князь задержал взгляд на моих губах, неторопливо провёл пальцами по щеке.

   — Не трогай меня! — прошипела я, дёрнувшись в сторону.

   Он не стал настаивать. Убрал руку, и предательское полотенце выбрало именно этот момент, чтобы попытаться соскользнуть. Айлин ловко перехватил его на моей талии, прижимая меня к себе. Уверил с весёлыми нотками в голосе:

   — Я не смотрю.

   — Пусти! — прошипела я, даже сквозь полотенце чувствуя тепло его ладоней, удачно для мага, расположившихся как раз на моих ягодицах. — И отойди от меня.

   — Чтобы полотенце упало совсем, и я мог тебя получше рассмотреть? — продолжал веселиться князь. — Между прочим, я тебе сейчас помогаю в меру скромных мужских сил. Удерживаю полотенце, с пониманием отношусь к твоей стеснительности….

   Я кое-как подтянула ткань выше, укрывая грудь. Сгорая от стыда, попросила:

   — Отвернись.

   Тихо хмыкнув, Айлин меня отпустил и пожелание выполнил. Поправив полотенце и придерживая его одной рукой, я с гордым видом прошла к банкетке, взяла рюкзак и вместе с ним скрылась в ванной. Щёки пылали от смущения. Нет, я положительно самый невезучий человек в мире. В любом мире.

   Когда вышла снова, в комнате были только керсо. Лежали у двери, всем своим видом демонстрируя, что никуда меня не выпустят. На столе стоял поднос, накрытый высокой железной крышкой. Заглянув под неё, обнаружила тарелку картошки с мясной подливой, кусок хорошо прожаренного мяса и кружку с ягодным взваром. Живот радостно заурчал. А ещё на столе лежала записка. «Никуда не выходи. Помни, что для всех ты едва жива, жертва моего гнева. Поговорим вечером. А».

   Как только прочитала записку, листок рассыпался серебристой пылью. Я вздохнула и приступила к раннему обеду. Или позднему завтраку. Керсо лежали неподвижными статуями, не интересуясь содержимым моей тарелки. А вот появившийся, как обычно, неизвестно откуда Петер скромностью не страдал. Запрыгнул ко мне на колени и потянулся мордочкой к тарелке. Понюхал картошку, облизнулся на мясо и потребовал:

   — М-р-р-р!

   — Угощайся, — я отрезала кусочек мяса и протянула коту.

   Зверь деликатно снял угощение с вилки и довольно замурлыкал. Больше, правда не просил. Доев, я накрыла поднос крышкой и отодвинула в сторону. Осмотрела комнату. Вынужденный «домашний арест» не особо беспокоил, тем более, я понимала необходимость такого шага. А вот как до вечера бороться со скукой, не представляла. Впрочем, как выяснилось, князь позаботился и о моём досуге. На диванчике обнаружился томик правил по придворному этикету. Вначале я возмутилась и отодвинула книгу в сторону. После, за неимением лучшего, всё-таки решила заглянуть. И, как ни странно, зачиталась, особенно разделом о языке цветов, веера и платочков. Узнала много интересного. И даже повеселилась.

   Не заметила, как пролетело время. Встрепенулась, когда один из керсо ткнул меня носом и глухо рыкнул, поторапливая. Вышла вслед за волкопсами. Они привели меня к уже знакомой комнате с камином. Подняла руку, чтобы постучать, и замерла, услышав голос Кристиэля:

   — … ты неправ! — эмоционально выговаривал он брату. — Алина такого обращения не заслужила!

   — Я сам решаю, как наказывать свою светлую, — Айлин сделал ударение на слово «свою». — Твоих не трогаю, а надо бы.

   — Что они натворили? — насторожился Крис.

   — Всего лишь подсунули Алине артефакт с астральным паразитом, — небрежно отозвался князь Драмм-ас-Тор.

   — Поганки! — ругнулся принц. — Я разберусь.

   Керсо смотрели на меня снисходительно, без осуждения. Но мне всё равно стало неловко. Я постучала и открыла дверь.

   — А вот и объект твоих искренних переживаний, — усмехнулся князь, кивая на меня. — Как видишь, вполне жива и здорова.

   Кристиэль посмотрел на меня с искренней тревогой во взгляде. Я улыбнулась ему. Айлин поманил меня к себе, усадил на колени, демонстративно погладив при этом по спине. Принц ощутимо расслабился, поняв, что со мной действительно всё в порядке. Поинтересовался, глядя на брата:

   — И что ты намерен делать?

   — Для начала узнаю, кто отправил мою светлую за пределы замка, — холодно ответил тот.

   — Виалор, — сообщил Кристиэль. — И он мёртв. Вчера его тело нашли в пруду за деревней.

   — Понятно, — Айлин рассеянно кивнул. — Крис, как ты смотришь на то, чтобы заставить поклясться на крови в лояльности нам с тобой в частности и тёмным землям в общем, всех обитателей замка?

   — Положительно, — кивнул наследник. Поправил: — Обитателей замков. Съездишь со мной в Лисс-ар-Дэй на следующей неделе?

   Князь Драмм-ас-Тор отрицательно качнул головой. Усадил меня на подлокотник кресла, поднялся, отошёл к окну.

   — Через две недели мне придётся ещё раз навестить столицу, — в голосе Айлина проскользнули нотки недовольства. — Алину заберу с собой.

   — Не боишься, что её попытаются использовать, как светлого инициированного мага? — забеспокоился Кристиэль.

   — Пусть попробуют, — на сей раз в словах князя чувствовалась угроза.

   — Так чего от тебя хотели дяди и отец? — сменил тему принц. — И зачем ты им понадобился снова?

   — Считают, что мне пора остепениться, — усмехнулся маг. — Напомнили о долге перед родными землями и княжеством.

   — Может, я пойду? — тихонько встряла я, поняв, что разговор переходит на личные темы.

   — Алина, если бы я не хотел, чтобы ты знала о нашем с Крисом разговоре, тебя бы здесь не было, — тёмные глаза Айлина, казалось, прожгли насквозь.

   — И с кем тебе предстоит возвращать этот самый долг? — хмыкнул принц. — Союз с кем нынче важен для нашего государства? Корсоны, Ортенили, м-м-м-м, Древенье? Кто твоя невеста?

   — Сабина эль Модерин, — как само собой разумеющееся, сообщил Айлин. — По уши влюблена в Раймона, причём взаимно. И уж конечно, я в качестве будущего супруга совсем её не радую. Кузен привлекательнее.

   — А если к твоему следующему приезду Рай её соблазнит? — поинтересовался Кристиэль.

   — Пусть, — усмехнулся князь. — Никогда не любил невинных дев. Оставь в покое мои возможные ветвистые рога, Крис. Когда ты собираешься в Лисс-ар-Дэй?

   — Учитывая новые обстоятельства, завтра, — решил наследник. — Когда планируешь принять клятвы в лояльности?

   — После помолвки, — в тон ему отозвался собеседник.

   Кристиэль кивнул. Поднялся и вышел за дверь. Я не поднимала глаз, чувствуя испытующий взгляд Айлина. Выходит, он отправился за мной сразу, как вернулся, даже не поговорив с братом? Но почему? Ведь не от больших и светлых чувств. И зачем он хочет взять меня с собой?

   — Откровенно злорадствовал только Теон, — проговорил князь, словно продолжая начатый разговор. — Но к истории с лимерией он отношения не имеет. Впрочем, в той или иной степени довольными тем, что ты получила наказание, были многие маги. Хотя большинство одновременно ещё и жалело тебя. Ещё два дня не выходи за комнату с пауком, а потом будем считать, что я удовлетворился наказанием и сменил гнев на милость.

   — А что за клятва лояльности? — спросила я, кивнув в знак согласия со словами мага.

   — Ничего особенного, — на миг красивые губы Айлина изогнула презрительная усмешка. — Те, кто нелоялен к нам с Крисом или к Тёмным землям, просто умрёт. Захлебнётся собственной кровью. Кое-кто будет против: требовать такой клятвы от всех живущих в замке, значит, открыто выказать личное недоверие к подданным. Но выбора у них не будет.

   — И что ты сделаешь с теми, кто откажется?

   — Убью, разумеется, — князь отвернулся к окну. — Я могу не торопить Теона с расследованием, когда дело касается замаскированного под ритуальное убийства, но попытку убить тебя спускать с рук не намерен. Ты мне ещё пригодишься живой.

   — Да никто меня не собирался убивать, — пылко возразила я. — Наверное…

   Айлин повернулся ко мне, глядя с неприкрытым сарказмом. Я вспомнила объяснения Кристиэля, собственные переживания по поводу качественно организованной подставы, слова Виссера о том, что кто-то грамотно пытается организовать мне прощание с жизнью, лича, глазасто-зубастый хищный камень и вздохнула. А не будь на охотничьем домике защиты, не исключено, что нас с гнедым уже сожрали, и остались бы на память кроссовки от меня и подковы от коня.

   — А возле деревни Зеленобочка был лич, — не выдержав пытки тишиной, попыталась перевести тему.

   — Был? — вопросительно изогнул бровь князь.

   Я кивнула. Аккуратно подбирая слова, рассказала про встречу с эльфом, про то, что он вызвался меня проводить до этой самой деревушки, а по пути убил лича и сжёг его. О браке и о том, что часть ночи провела в одной кровати с Лианом, умолчала. Айлин слушал бесстрастно, не задавая лишних вопросов. Эльф, похоже, его совершенно не заинтересовал.

   — Составишь мне компанию за ужином? — поинтересовался он, когда я умолкла.

   — Куда ж я денусь, — улыбнулась я и мысленно облегчённо вздохнула, довольная, что информация о моём краткосрочном браке осталась секретом.

   После ужина Айлин проводил меня в уже знакомую мне комнату, холодно заявив, что ближайшие два дня я буду ночевать здесь. Оставив меня там, ушёл в лабораторию. Я попыталась ещё немного почитать учебник по этикету, но в сон клонило всё сильнее. Решив, что никуда книга не убежит, умылась и легла спать.

   Проснулась посреди ночи от тихого мурлыканья рядом. Петер лежал возле моей головы и урчал. Заметив, что я проснулась, потянулся, грациозно спрыгнул на пол, пошёл к двери, оглядываясь, словно приглашал идти следом. Накинув на сорочку рубаху, я последовала за зверьком. Кот привёл меня к комнате с камином и провёл лапкой по двери. А потом просто исчез. Я постучала, толкнула дверь. Тёмный маг сидел в кресле у небольшого столика и пил вино.

   — А, светлая, — князь отсалютовал мне бокалом, — проходи, присаживайся. Выпьешь со мной?

   Я окинула взглядом три пустые бутылки, валявшиеся под столом и уже наполовину опустошённую четвёртую. Силён Айлин: по нему не скажешь, что мертвецки пьян. Тем временем он плеснул вина во второй бокал и протянул его мне.

   — В честь чего пьём? — полюбопытствовала я.

   — Зачем мне повод, Алина? — на губах мага возникла злая кошачья улыбка. — Я всего лишь ищу истину. Говорят, она именно в вине.

   — Может, тебе хватит? — я поставила бокал на стол, так и не отпив.

   — Может, — мужчина схватил меня за талию, притянул к себе и уткнулся головой в живот.

   Я замерла, не зная, как реагировать. Оттолкнуть? Обнять в ответ? Как вообще вести себя с пьяным тёмным магом?

   — Не бойся, моя маленькая светлая, — он поднял голову и посмотрел мне в глаза. — Я прекрасно себя контролирую. И я не пьян. Пока что.

   Усадив меня на колени, Айлин потянулся за своим бокалом, одним глотком выпил всё, налил ещё. Предложил:

   — Спрашивай, Алина. Пока не закончилось вино в этой бутылке и ещё в двух вон тех, я готов быть откровенным. Любой вопрос, светлая, на любую тему.

   Я задумалась. Предложение было щедрым, очень щедрым. Но с чего начать?

   — Расскажи о себе, — попросила я. — Почему тебя все боятся, Айлин? Ты же справедливый и без причины никого не убиваешь…

   — Не боишься заблудиться в потёмках моей души? — он улыбнулся. — И все ли ответы готова услышать? Налей мне вина, светлая. Рассказ будет долгим.

   Я потянулась за бутылкой. Откровенность Айлина стоила того, чтобы побыть этой ночью личным виночерпием князя. Налила тёмно-бордовой, почти чёрной жидкости в бокал почти до края. Маг сделал небольшой глоток и равнодушно сообщил:

   — Из восьми моих фавориток в живых не осталось ни одной. Убил лично. Первую — когда мне было семнадцать. Как минимум, только за это меня уже стоит опасаться. Я в принципе предпочитаю карать провинившихся смертью. Зачем откладывать на завтра, если можно убить сегодня.

   — Провинившихся, — подчеркнула я. — Или фавориток ты убивал просто так?

   — Многие считают, что просто так, — мужчина поднял бокал, рассматривая вино на свет. — Власть развращает, светлая. «Я так хочу» — вполне достаточная причина для князя, чтобы вынести смертный приговор.

   — И других причин не было? — уточнила я.

   — Были, — негромко, чуть насмешливо сообщил Айлин. — К примеру, моя первая фаворитка, младшая дочь барона из какого-то захудалого рода, была старше меня на три года. Фрейлина королевы Чаринды, моей мачехи. Красивая, раскрепощённая. Едва появившись при дворе, начала бросать на меня томные взгляды, а поняв, что я заинтересовался, тем же вечером пришла в мои покои в одном плаще и чулках.

   — Только не говори, что за это ты её и убил, — хмыкнула я.

   — Не за это, — Айлин рассеянно поглаживал меня по ноге. — Элория клялась мне в любви и верности, и знаешь, светлая, я ей поверил. Тем более, я уже тогда был достаточно сильным магом, чтобы со мной считались. А официальными фаворитками обзавелись даже не все старшие кузены. Мы были счастливы ровно два месяца.

   Он рассказывал об этом спокойно, без сожаления или возмущения. Пожалуй, даже с лёгкой усталостью и снисходительностью, словно вынужден был объяснять общеизвестные истины. Я присматривалась к нему, прислушивалась, как к любимой гитаре, пережившей падение с четвёртого этажа, ловила любое изменение в тоне, пытаясь понять, нет ли фальшивых нот, и не находила их. Ледяное спокойствие князя не было наигранным.

   — И что было дальше? — спросила я, наблюдая, как тёмный маг опрокидывает в себя ещё один бокал вина.

   — Я её убил, — хищно усмехнулся он. — На алтаре. Вырезал лживое сердце изменницы, как раз его мне не хватало для того, чтобы приготовить зелье, способное на полчаса отсрочить смерть. А тут такое везение: недостающий ингредиент пришёл сам. В следующий раз мы с Элорией встретились в очень романтичной обстановке: над ней было несколько метров земли, а у меня в руках две жёлтые розы. Зелье получилось, а я умею быть благодарным. Налей ещё. Есть что-то неуловимо притягательное в девушке, наливающей вино в бокал.

   Я вновь потянулась к бутылке. Но вина там оставалось немного, едва ли на небольшой глоток. Айлин открыл новую, долил бокал до краёв. Но брать его не спешил. Снова погладил меня, на этот раз по плечу. Так же рассеянно, как и прежде, словно сидящую на коленях кошку, и продолжил:

   — С остальными было примерно так же, шайни. Кто-то хотел устроить родственников на тёплые должности и считал, что широко раздвинутых ног и услужливого ротика для этого более чем достаточно. Кто-то желал купаться в роскоши и не понимал намёков. Двоих подослали мои любимые родственники, желающие получить власть, а заодно убрать из расклада неудобную фигуру. Мне не нужна корона, но чтобы безбоязненно вычеркнуть из списка живых Криса, вначале нужно разобраться со мной. Кстати, кровь особо активных интриганов из числа родственничков на моих руках тоже имеется. Оборвать чужую жизнь не сложней, чем задуть свечу, светлая. Помнится, я это тебе уже говорил. И мне глубоко плевать, на чьём алтаре она горит. Объяснять мотивы своих поступков не привык, потому для большинства я действительно — воплощение зла, и могу убить просто потому, что мне это взбрело в голову. Я ответил на твой вопрос?

   — Пожалуй, да, — кивнула я. Не удержавшись, спросила: — Неужели находятся желающие затеять переворот?

   — Постоянно, — кивнул Айлин. Усмехнулся: — Некоторым даже хватало наглости попытаться меня подкупить. Лет пять тому назад. Странное дело: многие считают, что за деньги можно купить всё, что угодно… Даже чужую лояльность. Я почти уверен, что встречу с инкубом и твой побег из темницы организовал один и тот же человек, работающий на кого-то из моих с Крисом несправедливо обделённых многочисленных родственников. Ты что-то знаешь, Алина. И он боится, что это узнаю и я.

   — Не знаю я ничего, — поспешно открестилась я. По спине пробежала струйка холодного пота. А если Кристиэль затеял переворот?.. Господи, куда я только вляпалась на этот раз? Опустила голову и повторила: — Ничего я не знаю.

   — Светлая, я не собираюсь тебя допрашивать, — успокоил меня маг. — Не бойся. Скорее всего, ты видела какую-то мелочь, и не придала ей значения, но можешь вспомнить, если увидишь снова. Вот и пытается справедливо переживающий за сохранность собственной жизни преступник себя обезопасить. Знает, что я его не пожалею. Впрочем, мы немного отвлеклись. Хочешь услышать несколько историй о неудавшихся переворотах и жестоких убийствах?

   — Нет, спасибо, — отказалась я.

   Задумалась о словах Айлина насчёт мнения многих людей, что можно купить всё, что угодно. Я тоже знала таких, не понимающих человеческого языка. Наверное, люди одинаковы в любом мире. Год назад Наташка прислала мне из Бразилии кружку с «карнавальным» жирафом. Ярким, весёлым, сделанным из полимерной глины. При одном взгляде на подарок становилось веселее. В начале осени ко мне в гости зашла однокурсница, то ли взять конспект, то ли отдать, я уже не помнила. Повосхищалась кружкой, сфотографировала её на память и ушла. А потом выяснилось, что её парень, сын владельца крупной торговой сети, абсолютно «золотой» мальчик, помешан на жирафах. Увидел фото у неё в телефоне и загорелся. Вот он был как раз их тех, кому было бесполезно объяснять, что я не хочу продавать кружку и не буду этого делать.

   Вначале он пытался действовать через свою девушку. Потом заявился лично. Вышел из чёрной «бэшки» с таким выражением лица, словно облагодетельствовал меня одним своим появлением, достал бумажник и спросил: «Так сколько ты хочешь за чашку?» Отказываться от веры в то, что нужная ему вещь не продаётся ни за какие деньги, он не собирался. Караулил меня возле дома, возле университета, предлагал всё большие суммы… В итоге, когда предложенная им цена сравнялась со стоимостью двухкомнатной квартиры в центре города, не выдержала и сказала, что кружка накануне разбилась и я уже выкинула осколки. Иначе отвязаться от упрямца оказалось невозможно А про его отца говорили, что он, баллотируясь в депутаты, банально скупил нужное количество подписей и голосов. Вот и вся лояльность.

   — О чём задумалась, Алина? — мягко поинтересовался тёмный маг. — Неужели вопросы закончились?

   — Вопросов ещё целый сарай с пристройкой, — я поёрзала, удобнее устраиваясь на коленях мужчины. — Думаю о том, что в моём мире тоже полно людей, считающих, что нет неподкупных, есть те, кому слишком мало предложили. А принципы — это и вовсе непозволительная роскошь.

   — Люди везде одинаковы, — согласился со мной Айлин, покачивая бокал и наблюдая, как плещется в нём вино. — Лично я придерживаюсь мнения, что у любого должно быть право сказать «нет», если он не хочет делать то, чего от него требуют. Без объяснений. — Отпил вина и, усмехнувшись, добавил: — Но от необходимости нести последствия за принятые решения это не избавляет.

   — В смысле, ты выслушаешь чужое «нет», и если оно тебя не устроит, либо заставишь несогласного передумать, либо просто убьёшь? — перевела я последнюю фразу с княжеского на человеческий.

   — Вроде того, — легко согласился маг. — Право отказать мне безнаказанно надо заслужить.

   «А мне ты его выдал авансом», — подумала я, но озвучивать эту мысль не стала.

   — Ты планируешь отпустить меня, когда закончится договор? — спросила, пытаясь на глаз определить, сколько ещё вина осталось в предпоследней бутылке.

   — Удерживать тебя против воли и без оснований я не стану, — просто ответил он.

   Молча поставил на стол передо мной опустевший бокал. Я намёк поняла, потянулась к бутылке. Ответ Айлина был слишком обтекаемым и оставлял свободу для манёвра. К примеру, кто мешает заключить, например, допсоглашение? Или и вовсе — новый договор. По доброй воле оставаться я точно не планировала. Нет, пожалуй, предложение Кристиэля, при всей его неоднозначности и загадочности, было выгодней. «Что бы Крис не задумал, это явно не переворот, — решила я. — Он и так наследник, зачем ему это надо?» Князь Драмм-ас-Тор молчал, явно не собираясь продолжать тему о моём возможном возвращении в родной мир.

   — Если я снова спрошу, для чего я тебе нужна, ответишь? — тихо спросила я. — Честно и без недомолвок.

   — Отвечу, — Айлин вновь разглядывал вино в бокале на свет. Не иначе, действительно высматривал истину. — Но тебе потом жить с этим знанием, Алина. Сказать?

   Он поставил бокал на стол, провёл указательным пальцем по моей спине вдоль позвоночника. Я уловила лёгкое предупреждение в голосе тёмного мага. Как он сказал, когда я только пришла: «Все ли ответы ты готова услышать?» Пожалуй, этот не готова. Почему-то вопрос о том, зачем я ему, действительно больше не казался жизненно важным.

   — Не надо, — покачала я головой.

   — Не надо отвечать или не надо тебя гладить? — уточнил князь.

   — И то, и другое, — я попыталась встать, но мужчина удержал меня.

   — Светлая, — он тихо рассмеялся, и почему-то этот смех показался мне зловещим, — ты действуешь на меня успокаивающе. Если сейчас встанешь и уйдёшь, я огорчусь и пойду искать кого-нибудь, кто хоть в чём-то виноват. И найду.

   — Это шантаж, — возмутилась я, но попытки освободиться прекратила.

   — Это правда, — Айлин снова взял бокал, отпил вина. Вздохнул: — Нет, это решительно невозможно! Хотя бы сделай вид, что пьёшь, а я сделаю вид, что верю. «Кровь демона» — отличное вино.

   — Иначе заставишь выпить? — вопрос сорвался с губ прежде, чем я успела подумать, стоит ли его задавать.

   Вспомнила сон, в котором князь как раз-таки заставил меня сделать глоток вина, и слегка зарделась. Айлин наблюдал за мной с улыбкой.

   — Кажется, я понял, о чём именно ты подумала, — он убрал упавшую на глаза прядь волос. — Неплохая идея, светлая. Вкус вина на губах будоражит сильнее, и аромат раскрывается ярче. Если хочешь, могу угостить тебя «Кровью демона» именно так.

   — Ты специально сейчас пытаешься меня смутить? — я попыталась выдержать спокойный, слегка ироничный взгляд фиолетовых глаз, и, как обычно, потерпела поражение.

   — Нельзя смутить того, кто смущаться не желает, — философски пожал плечами мужчина. — Впрочем, давай попробую. Самому интересно, получится ли.

   Я промолчала, чувствуя себя неуверенно. Эксперименты Айлина как-то не вызывали у меня энтузиазма. Тёмный маг тоже молчал, рассматривая мои коленки. Наверное, это был первый раз, когда я пожалела, что укоротила все выданные сорочки. Слишком заинтересованным был взгляд мужчины. Попыталась одёрнуть короткий подол, но результата это не дало.

   — Получилось, — спокойно констатировал князь. — У тебя красивые ноги, светлая. Кстати, у меня заканчивается вино в бокале.

   — Мне иногда кажется, что у тебя нервы из графена и валерьянка вместо крови, — я поёжилась. — Невозможно быть настолько непробиваемым!

   — Что такое графен? — осведомился мужчина.

   — Сверхпрочный искусственный материал, — я наморщила лоб, честно вспоминая всё, что слышала про этот материал. — Кажется, это углеродная пластина толщиной в один атом. И чтобы проткнуть графеновую плёнку карандашом, надо, чтобы на карандаше стоял хорошо откормленный слон.

   — Понятно, — тёмный маг улыбнулся. — Ты забыла упомянуть о ледяном сердце и абсолютном отсутствии души, давно проданной Тьме.

   — Айлин, почему ты так много мне позволяешь? — я повернула голову, всматриваясь в тёмно-фиолетовые глаза.

   — Ты мне нравишься, Алина, — князь склонил голову к плечу, и прядь волос снова упала на его лицо.

   — Надеюсь, исключительно как личность? — мой голос почти не дрогнул.

   Мужчина усмехнулся, притянул меня к себе, уложил подбородок на плечо. Мурлыкнул:

   — Как личность — определённо. Но не только, светлая, не только.

   — Только не говори, что ты со мной сейчас флиртуешь, — попыталась я перевести всё в шутку.

   Идея оказалась не самой удачной. Айлин отстранился, провёл кончиками пальцев по моей щеке.

   — Ты же хотела откровенности, — тихо шепнул он. — Флиртую, Алина. Что ты будешь делать теперь?

   Я пожала плечами, впервые не находясь с ответом. Тёмный огонь в глазах мужчины разгорался всё сильнее, но не пугал меня. Не сразу осознала, что потянулась к Айлину, прикоснулась к его лицу, убирая непокорную прядь волос. И лишь когда маг, не разрывая зрительного контакта, перехватив мою ладонь, обжёг горячим поцелуем запястье, вздрогнула и вновь попыталась удрать с его коленей.

   — Не пущу, — покачал головой князь, удерживая меня второй рукой за талию. — Ты ведь знаешь, что будет дальше, верно?

   Я смотрела на него, чувствуя, как дико колотится сердце. Знала… догадывалась. Взволнованно облизнула пересохшие губы. Глаза Айлина казались чёрными из-за расширившихся зрачков. Я вслепую пошарила рукой по столу, пытаясь нащупать бокал. Маг понимающе усмехнулся и протянул мне свой.

   — Спасибо, — севшим голосом поблагодарила я, залпом выпив вино и даже не ощутив его вкуса.

   — Не волнуйся, — шепнул он и прикоснулся к уголку моих губ медленным, чувственным поцелуем, убирая оставшуюся там каплю вина.

   Я прикрыла глаза и обняла Айлина за плечи. Сама потянулась навстречу ему. Губы тёмного мага были мягкими, горячими, на них ещё чувствовался терпковато-сладкий вкус вина. Я прижималась к нему, ощущая горячее, сильное тело мужчины, отвечая на его страсть почти отчаянно. В какой-то момент поняла, что сижу на коленях князя лицом к нему, обхватив ногами его бёдра. Сорочка задралась самым бесстыдным образом. Здравый смысл ещё трепыхался и требовал немедленно прекратить разврат, но я лишь крепче обнимала Айлина, торопясь запомнить вкус его поцелуев, сладкую дрожь, прокатывающуюся по телу от лёгких прикосновений пальцев, вытанцовывающих вдоль позвоночника.

   Мужчина скользнул губами к шее, щекоча кожу тёплым дыханием. Легонько прикусил мочку уха, и я выгнулась, словно от электрического разряда. Услышала собственный тихий стон, и опомнилась, испуганно упёрлась ладошками в грудь князя.

   — У тебя есть невеста…

   — Официально ещё нет, — возразил Айлин. Его руки легли мне на плечи, чуть сжав их. — Помолвка через две недели. Не дрожи, Алина. Мы с тобой всего лишь целовались. Разве не этого ты хотела?

   Я забыла, как дышать, глядя в его тёмные глаза. Князь улыбнулся, провёл ладонями по моей спине, остановив руки на бёдрах, почти касаясь обнажённой кожи под сбившейся сорочкой.

   — Алина, Алина, — маг покачал головой. В его голосе появились чуть насмешливые нотки, — ты удивительно самостоятельная девушка. Сама потянулась за поцелуем, сама же испугалась. И кто из нас пьян?

   — Я просто … — дьявол, почему так дрожит голос? — Просто не хочу, чтобы…

   — Сейчас ничего бы не было, — спокойно произнёс он.

   — Почему? — удивлённо и неверяще выдохнула я.

   — Допустим, потому, что я не хочу, чтобы наша первая близость случилась на ковре перед камином, — Айлин поглаживал мои бёдра кончиками пальцев. — Или, упаси Двуликий, на столе, между бутылок. Что может быть более пошлым?

   Я отвела взгляд, чувствуя, как пылают щёки. Попыталась отодвинуться от него. На этот раз маг меня отпустил, даже позволил подняться. Но лишь для того, чтобы вновь перехватить за талию и усадить обратно.

   — Кажется, вино ещё оставалось, — произнёс он, как ни в чём ни бывало, дотягиваясь до бутылки и вновь наполняя бокал. — О чём ещё ты хотела бы узнать?

   Я потянулась к своему бокалу, чувствуя, что ещё немного, и просто сойду с ума от нереальности происходящего. Айлин хотел меня, я чувствовала, но при этом предлагал продолжить беседу таким светским тоном, словно и не целовал меня всего несколько секунд назад. Я же теперь крайне неловко ощущала себя, продолжая сидеть у него на коленях.

   — Можно, я пересяду во второе кресло? — спросила, сделав два небольших глотка из бокала. Вино странным образом успокаивало. — Так будет удобнее.

   — Мне удобно, — уверил князь.

   — А мне не очень, — настаивала я.

   — Терпи, — он притянул меня ближе и посоветовал: — Расслабься, светлая. Я просто тебя обнимаю. Вдох-выдох. Открывай свой сарай с вопросами.

   Я подозрительно покосилась на Айлина. Он что, серьёзно считает, будто я сейчас спокойно вернусь к разговору? Мужчина лениво потягивал вино и ждал.

   — Ты действительно намерен взять меня с собой в королевский замок? — спросила, не придумав ничего лучше.

   — Разумеется, — кивнул маг. — Будешь под присмотром. Зная о твоей способности попадать в передряги, мне проще взять тебя с собой, чем гадать, в какое болото ты влезешь на этот раз. Одного не пойму, какого демона ты восторженно и с разбегу скачешь на очередные грабли? Тебе там мёдом намазано, что ли?

   — И ничего я на них не скачу! — возмутилась я, щедро доливая вина себе и ему. — Они сами подворачиваются под ноги.

   — Ну да, конечно, — ехидно согласился Айлин. — А раз сами, почему бы не наступить? В любом мире, светлая, не стоит укорачивать себе жизнь, влезая в гущу событий, в которых ты не разбираешься. Особенно в нашем. А если уж тебя затянуло в них, так хотя бы старайся вести себя разумно.

   — Я веду себя оч-ч-чень разумно, — слегка запинаясь, уверила я. — Да я вообще образец благоразум-м-мия.

   — Слегка бракованный образец, — уточнил князь, посмеиваясь.

   — Да как т-т-ты можешь м-меня так н-назыв-вать? — коварное вино, да ещё и без закуски всё сильнее ударяло в голову.

   Точнее, голова пока ещё была ясной, а вот язык уже заплетался.

   — Я могу многое, светлая, — Айлин забрал у меня бокал и поставил на стол. — И уж точно для того, чтобы высказать своё мнение по любому вопросу, мне не требуется ничьё разрешение.

   — Почему ты берёшь меня с собой? — вернулась я к грядущей поездке.

   — Во-первых, те родственники, с которыми у меня не самые тёплые отношения, прекратят пытаться подложить в мою постель своих шпионок, — князь открыл последнюю бутылку. — Во-вторых, как я уже сказал, ты будешь под моим присмотром. Надеюсь, отыскать неприятности в королевском дворце тебе окажется сложнее.

   — А в-третьих? — поторопила я, когда князь умолк.

   — А в-третьих, — мужчина улыбнулся, — в-третьих, мне нравится с тобой общаться. Должна же быть и у меня хоть одна маленькая радость после целых дней взаимного притворства.

   — Я не верю в твою искреннюю симпатию, — сообщила я, снова дотягиваясь до своего бокала. — Ты просто забавляешься, потому что тебе скучно. Зря. Я не верю сказкам о том, как прекрасные принцы и прочие высокопоставленные лица влюбляются в обыкновенных девушек. Не надо играть со мной в любовь, я в неё тоже не верю.

   — В сказках обычно мало правды, — задумчиво согласился Айлин. — Но ты мне действительно нравишься, Алина.

   — Не верю, — покачала я головой.

   — Почему?

   — Т-тебе не понять, — я допила вино и поставила бокал на стол. С третьей попытки.

   — Потрясающий аргумент, — усмехнулся князь. — Лучше него выглядел бы только гордый и молчаливый уход. Но ты сейчас банально не впишешься в дверь. Ещё налить? Утром тебе всё равно будет плохо, какая разница, бокалом больше, бокалом меньше…

   — Какой ты добрый, — я уложила голову на его плечо. Протянула: — Заботливый…

   — Упаси Двуликий, — Айлин погладил меня по волосам. — Добро, светлая, больно кусается, обладает ядовитыми зубами и нападает исподтишка. Зло в этом отношении куда порядочней.

   — Тебе видней, — запинаться я перестала, зато теперь дико хотелось спать. Зевнула, прикрыв рот ладошкой. — Послушай, вот ты князь, повелитель… Что такого хорошего есть во власти, что к ней так рвутся, независимо от мира?

   — Как князь и повелитель — понятия не имею, — легко признался мужчина. — На вершине всегда одиноко, Алина. А за видимой вседозволенностью скрывается множество ограничений.

   — И поэтому ты решил сегодня напиться? — мозг за языком не успевал уже катастрофически. — Ой… Извини, я не это хотела сказать.

   — Если бы я хотел напиться, вместо вина тут был бы коньяк, — князь перебирал мои волосы. — Решил немного расслабиться. Неделя была непростой.

   Я прикрыла глаза, обдумывая, что бы ещё спросить у Айлина, и не заметила, как задремала. Кажется, сквозь сон чувствовала, как он опустил меня на кровать, накрыл одеялом и коснулся губ лёгким, целомудренным поцелуем. Впрочем, последнее могло и присниться. Утром, морщась от головной боли, наткнулась взглядом на стоящий на табурете у кровати стакан со светло-зелёной жидкостью, пахнущей мятой и лаймом. Напиток оказался с приятной кислинкой и моментально убрал последствия ночных излишних возлияний.

   «И всё-таки заботливый», — решила я. Встала, умылась и задумалась, как отыскать пропитание, не выходя за разрешённую территорию. Но проблема решилась сама. В дверь постучали, и появившийся на пороге мужчина размеренно произнёс:

   — Князь Айлиннер приглашает вас составить ему компанию за завтраком. Следуйте за мной.

   Глядя на шагающего впереди слугу, я не могла отделаться от мысли, что с ним что-то не так. И это меня беспокоило даже больше, чем вопрос, как тёмный маг узнал, что я проснулась. Или слуга должен был меня разбудить?

   — Прошу вас, — мой проводник открыл дверь.

   Проводил меня к накрытому столу, отодвинул стул по правую руку от князя и замер. Я наконец-то поймала его взгляд и ужаснулась. Глаза слуги были абсолютно пусты.

   — Свободен, — бросил ему Айлин.

   Едва дождавшись, пока мой провожатый выйдет за дверь, я спросила:

   — Он зомби?

   — Всего лишь голем, — равнодушно ответил маг. — Зомби в качестве слуг не так удобны. Если захочешь, потом расскажу, почему. Приятного аппетита.

   — И тебе, — пожелала я, рассматривая «шведский стол». В итоге положила себе несколько пышных оладий и две ложки мёда. — Спасибо за напиток.

   — Не стоит благодарности, — отозвался князь.

   Несколько минут за столом царило молчание. Я, вспомнив услышанные ранее подробности о зомби, решила, что не хочу о них ничего знать. Айлин тоже не стремился развлекать меня диалогом.

   — Ты говорил, после возвращения тебе понадобится моя кровь, — напомнила я о неприятном и поёжилась.

   — Я говорил, что возьму её после возвращения, — поправил маг, поднимая на меня взгляд. — Не хочешь тянуть?

   — Лучше разбираться с самым неприятным с утра, — преувеличенно бодро ответила ему, отправляя в рот кусок оладьи. — Надеюсь, остатки алкоголя в крови не помешают?

   — Ничуть, — уверил меня князь. — Значит, после завтрака разберёмся с этим вопросом.

   Я вздохнула. Поинтересовалась:

   — А что насчёт магической анестезии?

   — Светлая, не задавай глупых вопросов, — поморщился маг.

   Посчитав это положительным ответом, я умолкла. Но ненадолго. Вспомнила, что собиралась попросить у князя разрешения тренироваться с Гектором, и застыла с очередным куском оладьи на вилке, думая, как сформулировать просьбу.

   — Спрашивай, — разрешил Айлин, как обычно, легко распознавший моё желание задать очередной гениальный вопрос.

   — Я тут подумала, ты ведь не будешь против, если я иногда, скажем, раза три в неделю, буду рукопашкой с Гектором заниматься? — поинтересовалась я. — Он согласен, если ты дашь разрешение.

   — Три раза в неделю — это «иногда»? — мужчина уставился на крылышко какой-то птицы, выбирая, с какой стороны его лучше укусить. — Впрочем, дело твоё. Я не против.

   — Спасибо! — я расплылась в улыбке, которой позавидовал бы сам Чеширский кот. — Огромное-преогромное спасибо!

   — Благодарность от тебя предпочёл бы принимать поцелуями, — усмехнулся Айлин.

   — Воздушный подойдёт? — старательно сдерживая улыбку, поинтересовалась я.

   — Если других вариантов нет, подойдёт, — кивнул он с серьёзным видом.

   К счастью, продолжать тему поцелуев Айлин стал. И крови в этот раз он взял совсем немного, отвлекая меня разговорами. Между делом сообщил, что через два дня у меня начнётся экспресс-обучение. Танцы, придворный этикет, краткий курс политики и экономики Тёмных земель.

   — Только не говори, что всё время, которое мы проведём в королевском замке, мне ещё и платья с корсетами носить придётся, — ужаснулась я, вспоминая гравюры со средневековыми нарядами.

   — С корсетами точно нет, — успокоил меня князь. — Ты подчиняешься только мне, Алина, а я не возражаю, чтобы ты выглядела так, как тебе удобно. Если захочу увидеть тебя в платье, непременно об этом скажу.

   — А что скажут тебе родственники? — нахмурилась я. — Если при дворе приняты определённые фасоны, и тут я такая в штанах и рубахе. Не то, что меня волнует чужое мнение, просто в чужой монастырь со своим уставом не ходят. И выскажут «фе» по этому поводу тебе, как моему непосредственному работодателю.

   — Приятно, что ты волнуешься о моей репутации, — усмехнулся Айлин. — Существует некоторая градация, светлая. В моих покоях и по некоторым помещениям, включая малую библиотеку, ты можешь ходить, как тебе угодно. Если захочешь посетить большую библиотеку или выйти за пределы замка, тогда придётся переодеться в платье. Без корсетов, они не в моде. Портные уже шьют для тебя наряды. Пять платьев тебе хватит?

   — Пять платьев — это уже перебор, — я встала с дивана, прошлась по лаборатории, рассматривая стеллажи. Вернулась обратно. — И обувь без каблука, если можно. Ненавижу каблуки, на них неудобно бегать.

   Князь кивнул.

   — Можешь идти, Алина, — разрешил он. — Обед и ужин принесёт знакомый тебе голем. Завтра снова позавтракаем вместе, и можешь возвращаться в свою комнату. Выбери с Гектором дни и время для тренировок и скажи мне, я должен знать, на какое время приглашать к тебе преподавателей.

   — Лично составишь расписание, лорд-проректор? — весело хмыкнула я.

   — У меня уже есть опыт, — неожиданно улыбнулся маг. — Проректор у нас Ратмир, мой кузен. По совместительству преподаватель некромантии в тёмной магической академии. Пару лет назад я помогал ему составить расписание для первого курса, у кузена не хватало времени на это. Вроде остался доволен. По крайней мере, не возмущался.

   До вечера я прилежно изучала понравившийся мне раздел о языке цветов. До этого кроме общеизвестного «белая роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви» и «жёлтые тюльпаны, вестники разлуки» я не знала ничего. Оказывается, с помощью букета можно было оскорбить, признаться в любви и даже назначить свидание. Цветок амаранта символизировал безнадёжность, бегония — скорбь, викария означала приглашение на танец на ближайшем балу, а белая гвоздика — презрение. Хихикнув, я вспомнила, как перед восьмым марта мы вручили одной из преподавательниц, гадкой, придирчивой и нелюбимой всеми особе, букет белых гвоздик. Ей-богу, как знали! А любимые мною герберы обозначали улыбку и тайный флирт. Цветок садового мака, согласно пособию, гласил: «Давай любить друг друга, пока есть время», а роза без шипов означала любовь с первого взгляда. Придавалось значение цвету растений, тому, как вручался букет и был ли он украшен листьями. Вспомнила фильм «Семнадцать мгновений весны» и цветок на окне, и улыбнулась, перелистывая страницу.

   За завтраком Айлин со мной практически не общался. Лишь напомнил не откладывать разговор с Гектором. Я несколько раз пыталась завязать разговор, но князь не желал поддерживать беседу.

   — Сегодня я бы подарила тебе кактус! — обиженно заявила я наконец. — Не за целеустремлённость, а за колючесть.

   — У кактуса есть ещё одно значение, — маг поднял на меня тёмно-фиолетовые глаза. — В Рассветном королевстве, у наших восточных соседей, это растение означает вожделение и предложение близости. Ты всё ещё хочешь подарить мне кактус?

   — Перебьёшься, — я слегка смутилась. — Я думала, вы только со Светлыми землями граничите.

   — Рассветное королевство и нас разделяет Безмолвный океан, — сухо пояснил Айлин, теряя интерес к беседе. — Тебе об этом расскажут.

   В свою комнату я заходить не стала, сразу направилась искать Гектора. Заглянула в караулку. Обретавшийся там Васька предложил подождать сотника, сказав, что тот скоро придёт.

   — А зачем он вам, светлая? — спросил стражник, приглаживая непослушный вихор.

   — Мне князь разрешил тренироваться, а Гектор обещал, что лично меня учить будет, — пояснила я.

   — А-а-а, — протянул собеседник. — А вы уже того… здоровы совсем?

   — Князь меня простил, — кивнула я. — Решил, что достаточно наказана.

   — Сурово он с вами, — посочувствовал мне Васька.

   — На правителей не обижаются, — мудро заметила я.

   Гектор вошёл в помещение стремительно. Замер, увидев меня.

   — Доброе утро, — я встала со скамьи. — Гектор, вы мне кое-что обещали, помните? Князь Айлиннер разрешил мне тренировки. И да, со мной всё в порядке, я здорова и готова к нагрузкам. Три дня в неделю я ваша.

   Васька тихо хмыкнул, глядя на ошарашенного свалившейся информацией командира. Гектор сориентировался быстро, махнул мне рукой:

   — Пойдёмте, госпожа Алина, покажу, где мы тренируемся.

   — Гектор, обращайтесь ко мне на ты, — попросила я. — А то неловко себя чувствую. Да и нехорошо, когда наставник ученику «выкает».

   Сотник кивнул и вышел из караульного помещения. Я направилась за ним. Возле конюшни замедлила шаг, обратив внимание на непривычное зрелище.

   — А что здесь происходит? — непонимающе спросила , глядя, как два стражника тащат во двор широкую лавку и накрывают её старой попоной.

   — Конюха хлыстом пороть будут, — пояснил Гектор. — Накормил жеребцов червивым зерном, хороняка! Не смотри, барышня, не надо.

   — На лавке? — я удивлённо наморщила лоб.

   - А как же? — сотник пожал плечами. — Знамо, на лавке. Не к стенке ж ставить: пяток ударов, и на колени упадёт. Пойдём, что ли. Аль передумала?

   — Не дождётесь, — я покачала головой и поспешила за Гектором.

   Выходит, Айлин вовсе не собирался меня наказывать в тот раз, просто пугал? Впрочем, вышло это у него на редкость убедительно. Но думать о том, зачем это понадобилось князю, я не хотела. Сейчас меня куда больше интересовали будущие тренировки.

   Сотник привёл меня к тяжёлой деревянной двери в окружавшей замок высокой стене, открыл. За ней оказался полигон с полосой препятствий и массивное строение, прилепившееся к одной из стен. Я справедливо предположила, что именно там находится тренировочный зал. Впрочем, рассматривая полигон, я думала вовсе не о сложности полосы препятствий, которую как раз проходил один из стражников, а о том, сколько ещё таких «карманов» таит княжеский замок.

   — Пойдём, — Гектор направился к строению.

   Зал с деревянным полом был почти пуст, лишь трое мужчин отрабатывали удары на висевших по углам мешках с песком.

   — В это время тут почти пусто, — проинформировал мой наставник. — Утренняя тренировка закончилась, разминаются те, у кого есть свободное время и желание.

   — Вот давайте тогда на это время и назначим наши полезные встречи, — предложила я. — Предлагаю вторник, четверг и субботу. То есть, на этой неделе две тренировки по часу или чуть больше.

   — Договорились, — кивнул сотник. — Приходи завтра сразу сюда. — Чуть помялся и добавил: — Барышня, сама напросилась. Пыль на полу буду протирать, как и всеми.

   — Посмотрим ещё, кто кого, — подмигнула я. — Вдруг я тоже смогу удивить?

   Вернувшись в замок, я первым делом отыскала Айлина и сообщила о достигнутой с Гектором договорённости. Князь в ответ «осчастливил» меня информацией, что первое занятие с преподавателем танцев у меня после обеда, а полное расписание я получу вечером. Не сказать, чтобы я сильно обрадовалась: с танцами, в отличие от каратэ, у меня как-то не заладилось с самого начала. Я два месяца разучивала вальс перед выпускным, и всё равно постоянно сбивалась, вызывая справедливое негодование физрука, волей директора назначенного нашим танцевальным гуру. Нет, Олег Владиленович вальс танцевать умел и искренне пытался объяснить нам, как это делается. У кого-то даже получалось. У меня — категорически нет. Я не чувствовала музыку, движения партнёра и страдала все сорок пять минут урока. Бедный одноклассник, доставшийся мне в пару, стоически терпел оттоптанные ноги и не жаловался. Но надо было видеть облегчение на его лице, когда на выпускной я пришла с аккуратно забинтованным голеностопом, решив, что лучше соврать про якобы потянутые связки, чем позориться перед всей школой, изображая из себя недобитого лебедя.

   Эмма едва не задушила меня в объятьях, а потом попыталась закормить целой горой всяких вкусностей. От полюбившихся мне пирожков с густым повидлом, больше похожим на пастилу, отказаться я не смогла, и под умилённым взглядом кухарки слопала три штуки, запивая ягодным взваром.

   — Кушай, моя бедняжечка, кушай, моя девонька, — приговаривала Эмма, пододвигая ко мне поближе блюдо. — Как я за тебя исстрадалась-то, сердце кровью обливалось просто, как рассказали, что князь наш тебя всю в синяках да крови приволок. Золотце ты моё, натерпелась страху и боли…

   — Не напоминай, — вздохнула я. — Хорошо, что не убил.

   — Он мог бы, — кухарка вздохнула, колыхнув полной грудью. — Ты кушай, кушай, сил набирайся. А Истра ваша, белобрысая стервь, так радовалась, когда узнала, что тебя чуть живую князь вернул, сияла почище серебряного блюда! И ни словечком не посочувствовала! Ух, я разозлилась-то! Вот как так можно?

   — Люди разные бывают, — я дожевала третий пирожок и с сожалением отодвинула блюдо. — Эммочка, вкусно до безумия, но в меня больше не влезет при всём желании.

   — Да ты худая, как птичка! — возмутилась кухарка.

   — С таким питанием у любой птички скоро киль прощупываться не будет, — пошутила я, выходя из кухни. — Превращусь в императорского пингвина, толстого, ленивого и совсем нелетучего.

   Пингвины в этом мире были, я знала точно. Видела в одном из коридоров картину: чёрное море с белоснежным айсбергом, словно надвигающимся на зрителя, и ныряющего с ледяной горы пингвина. Полотно завораживало не хуже знаменитой «Моны Лизы». Впрочем, морская тема мне всегда нравилась больше.

   До встречи с неизвестным пока преподавателем танцев было почти три часа, и я решила, что было бы неплохо найти Виссера. Ловчий помог мне, рискуя навлечь на себя недовольство обоих князей, и я волновалась за него. Снова направилась в «караулку», решив спросить у кого-нибудь из стражников, где найти Виссера.

   — Так в темнице он, — просветил меня молодой парень с веснушчатой физиономией, то ли Адельм, то ли Ансельм. — Говорят, казнит его князь Кристиэль.

   — Как казнит?! — сердце пропустило пару ударов. — За что?

   — Не могу знать, госпожа светлая, — помотал головой стражник.

   Я развернулась и бросилась обратно в замок. Прыгая через ступеньку, взлетела по лестнице, отчаянно заколотила в дверь кабинета Кристиэля.

   — Можно, — раздался ленивый баритон принца.

   — Кристиэль, что такого Виссер натворил? — выпалила я, вваливаясь в кабинет, и тут же осеклась. — Ой....

   Крис был не один. Во втором кресле сидел Айлин, в ответ на моё «Ой», насмешливо приподнявший бровь.

   — Я не хотела вам помешать, — уверила я, начиная пятиться обратно.

   — Не стоит извиняться, — покачал головой принц. — Мы уже заканчивали разговор. Так что, говоришь, тебя интересует?

   — Виссер меня интересует, — вжимаясь в дверь и тихонько пиная её ногой в безуспешной попытке открыть, я искренне жалела, что не обладаю способностями хамелеона и мимикрировать под окружающую обстановку не могу. — Я позже зайду, если вы не возражаете.

   — Я возражаю, — бросил Айлин. — И чем тебя так обеспокоила судьба нашего уважаемого ловчего? Прекрати пинать дверь, она не откроется.

   — Я слышала, он в темнице, и его скоро казнят, — поняв, что попытка за минуту постигнуть великую науку становиться невидимкой и просачиваться сквозь стены и запертые двери не удастся, я выпрямилась.

   — Не врут, — холодно подтвердил Кристиэль.

   — За что? — я ждала ответа, но принц молчал, поигрывая висящим на груди амулетом.

   — Крис? — спас положение Айлин, когда я уже почти уверилась, что князь Лисс-ар-Дэй не ответит.

   — По его вине ты подверглась опасности, — нехотя произнёс наследник Тёмных земель. — Могла погибнуть.

   — Он помог мне, — попыталась возразить я.

   — Виссер не доложил о том, что видел тебя, не сказал, куда ты направилась, — Кристиэль чуть повысил голос. — Он присягал мне, и обязан был это сделать. Завтра Виссер умрёт.

   Я умоляюще посмотрела на Айлина, ожидая поддержки. Тот равнодушно пожал плечами и обронил:

   — Кристиэль в своём праве. Виссер служит ему.

   — Он просто хотел помочь… — прошептала я. — Без него я бы точно была мертва.

   Наследник молчал, со скучающим видом рассматривая карандашницу на столе. Но внезапно усмехнулся, поднял на меня взгляд.

   — У меня возникла прекрасная идея, — произнёс он. — Это будет даже забавно. Раз уж тебе так дорог мой ловчий, дам шанс его спасти и даже оставлю на той же должности. Подожди здесь. Брат, надеюсь, ты тоже останешься? Тебе точно понравится.

   Айлин молча кивнул. Принц поднялся и вышел за дверь, заставив меня посторониться. Я подошла ближе к столу, надеясь, что за время отсутствия Криса сумею убедить князя Драмм-ас-Тор встать на мою сторону. Но он заговорил первым, пока я пыталась подобрать слова. И сказал совсем не то, что я хотела бы услышать.

   — Зря ты вмешиваешься, — проронил мужчина.

   — Виссер помог мне, я не могу бросить его в беде, — тихо, но упрямо ответила я. — У нас, на Земле, есть поговорка: «Сам погибай, а товарища выручай». Не могу сказать, что Виссер стал мне другом, но когда мне требовалась помощь, он оказал её, не задавая лишних вопросов.

   — Глупости.

   — Он знал, что его накажут, либо ты, либо Крис, и всё равно помог, понимаешь? — очертя голову, ринулась я в бой, задетая холодным ответом мага. — Получается, он лишится жизни за то, что помог выжить мне! Это слишком большая цена!

   — Думаешь? — Айлин чуть наклонил голову, рассматривая меня. — Чужая жизнь стоит ничтожно мало, светлая. Своя да, ценится сильнее, согласен. Но лишь для её обладателя. А больше, чем жизнь, отдать нельзя. Разве что, ещё ум, честь и совесть вдобавок, но они стоят ещё дешевле и даром никому не нужны.

   Я умолкла, понимая, что переубедить князя и даже просто донести до него моё видение ситуации не получится. Точнее, Айлин меня слышал, но понимать не желал. И рассчитывать на его поддержку в этом деле было нельзя.

   Принц вернулся, неся в руках накрытый тёмным покрывалом предмет, подозрительно смахивающий на птичью клетку. Поставил его на стол, аккуратно расправив складки материи. Эстет, чтоб его. Я нервничала, не в силах представить, что он придумал. Но реальность превзошла самые худшие ожидания.

   — Угадаешь, где Виссер, помилую его, — Кристиэль сдёрнул с клетки покрывало.

   Я застыла, глядя на десяток чижей, чинно сидящих на жёрдочках. Птицы посматривали на меня, топорщили пёрышки, и помалкивали. Одинаковые, как горошины. И как узнать среди них Виссера?

   — А он здесь есть? — я рассматривала птиц, всё ещё надеясь, что это просто шутка.

   — Есть, — ответил вместо брата Айлин. Поднялся, обошёл стол, встал рядом с Кристиэлем. — Интересная идея, Крис. Мне нравится. Один шанс из десяти, достаточно щедро.

   — Закон сохранения массы, полагаю, здесь не действует, — вздохнула я.

   Подошла к клетке, рассматривая пичуг. Те сидели, словно приклеенные, лишь косились на меня умными чёрными глазами. И ни один чиж не был похож на ловчего.

   — Если бы действовал, жёрдочка не выдержала, — принц улыбнулся. — Я же не дилетант. Где ты видела чижика, весящего под центнер?

   — Да я как-то раньше и жертв фантазии тёмных магов, превращённых из людей в птиц, не встречала, — я выпрямилась. — Как быстро я должна выбрать?

   — Не тороплю, — решил проявить щедрость Кристиэль. — Любуйся, выбирай. Можешь не спрашивать у птиц, кто из них Виссер, он не признается.

   — А жаль, — вздохнула я.

   — Так ведь интереснее, — наследник улыбался. — Одна попытка, от которой зависит чужая жизнь. Почувствуй себя вершителем судеб.

   Айлин молчал, но я чувствовала на себе его внимательный взгляд. Посмотрела на него в ответ. Князь Драмм-ас-Тор стоял, подпирая подбородок левой рукой. Поймав мой взгляд, улыбнулся самыми краями губ, выпрямил три пальца, приложив их к левой щеке. И тут же вновь принял скучающе-отстранённый вид. Моё сердце сорвалось в бешеный галоп. Поверить или нет? А вдруг он тоже решил развлечься, как и Кристиэль?

   Впрочем, особого выбора всё равно не было. Для меня все чижи были одинаковыми, и угадать, где среди них несчастный ловчий, представлялось примерно таким же реальным, как сорвать джек-пот в лотерею. А интуиция подло молчала, не желая брать на себя ответственность в случае ошибки. Оставался лишь один вопрос: левая жёрдочка с моей стороны или со стороны Айлина? Для начала я посмотрела на чижей слева от себя. Пять пар чёрных глаз уставились на меня в ответ, с совершенно одинаковым выражением.

   — Я бы чудесно обошлась без этого волнующего нового опыта, — ответила я Кристиэлю и снова перевела взгляд на Айлина, мол, с этой стороны среднего чижа выбрать?

   Князь прикрыл глаза, едва заметно кивнув. Ну слава Богу! И местному Двуликому тоже — искреннее почтение и уважение.

   — Не всегда есть выбор, когда именно приобретать новый опыт, — заметил принц. — Ничего не поделаешь, принимай жизнь такой, какая она есть.

   — Стараюсь, — согласилась я. — А куда деваться? Кстати, мне вот этот чиж очень нравится.

   И ткнула в подсказанного Айлином третьего слева чижа. Кристиэль вопросительно поднял бровь.

   — Точно этот? А почему?

   — А он посерединке так красиво сидит, — охотно начала я придумывать на ходу объяснение. — С какой стороны не посчитай, третий получается. А в моём мире число три сакральное. Три богатыря, святая троица в христианстве, три дороги в мифах, три фазы Луны, триединство времени: прошлое, настоящее и будущее, в общем, я долго могу перечислять. Да и вообще, вон, какой этот чиж красивый. Толстый, пушистый, пёрышки такие аккуратные.

   — А почему слева, а не справа? — продолжал допрос принц.

   — А меня всю жизнь налево тянет, всё, не как у людей, — легко призналась я. — Куда ни ткни, всюду косяк, и там, и тут, а кое-где и вовсе страх и ужас. Да кто угодно подтвердит, что у меня талант оказываться не в том месте не в то время. Как же я после этого могла выбрать не левую сторону?

   — Окончательное решение? — Крис был серьёзен. — Помни, что попытка только одна.

   — Окончательное, — выдохнула я.

   — Значит, Виссеру крупно повезло, — наследник открыл клетку и достал указанного мною чижа.

   Тот смирно сидел на руке мага, сверкая на меня бусинками чёрных глаз. Кристиэль опустил птицу на пол, что-то проговорил, одновременно переплетая пальцы обеих рук. С его ладоней сорвалось густо-серое облако, метнувшееся к чижику и скрывшее его из виду. Разрослось, заклубилось, и пропало, оставив в кабинете небритого ловчего в потёртых кожаных штанах и мятой рубахе.

   — С тобой я позже поговорю, — предупредил наследник, едва взглянув на проштрафившегося подчинённого. — Можешь идти.

   — Я тоже, с вашего позволения, пойду, — сделала я новую попытку покинуть общество князей, и на этот раз возражений не последовало.

   Виссер вежливо придержал для меня дверь, а едва мы оказались в коридоре, спросил:

   — Так я толстый, значит?

   — Чиж из тебя получился очень толстым и пушистым, — с серьёзным видом заявила я.

   — Двуликий упаси снова им оказаться, — ловчего передёрнуло. — Я перед тобой в долгу, выходит…

   — Мы в расчёте, — поспешила откреститься я от проявлений благодарности. — Ты помог мне, я тебе, насколько сумела. Никаких долгов.

   Ловчий был явно не согласен, но спорить не стал. Ушёл вниз, я свернула к своей комнате. Сев на кровать, обхватила голову руками. Да, дела… Даже думать не хотелось, во что мне может обойтись неожиданная помощь Айлина. А уж мотивы князя и вовсе были для меня таинственнее китайской грамоты.

   Решив, что поговорю с ним вечером, я снова раскрыла книгу по этикету. От изучения раздела про язык веера меня отвлёк стук в дверь. Явилась госпожа Тамила, чтобы проводить меня в бальный зал на первый урок. Идя за ней, я заранее сочувствовала учителю танцев. И не ждала ничего хорошего от этих занятий.

   Преподаватель оказался приятным мужчиной средних лет. Одет он был в тёмно-синий костюм и белоснежную рубашку, слегка тронутые сединой волосы разделял ровный пробор.

   — Винсент Верголь, — представился он, изящно поклонившись. — Вы, полагаю, леди Алина, моя ученица.

   — Да, — кивнула я.

   — Я бы хотел, чтобы на занятия вы приходили в платье, — произнёс мужчина. — Это поможет создать необходимое настроение.

   — Боюсь, в моём случае ничего не поможет, но если вы так хотите, завтра переоденусь, — согласилась я. — Я не умею танцевать, господин Верголь. Совершенно, абсолютно и так далее. Не скорблю по этому поводу: не дано, значит, не дано. Бывает. Меня пытались научить вальсировать, но проще научить медведя петь…

   — Милая барышня, — улыбнулся Винсент, — танцевать умеют все, поверьте моему многолетнему опыту. Вам не везло либо с наставником, либо с партнёром. А, скорее всего, и с тем, и с другим. Танец — это эмоция, выражение душевного состояния, мыслей, чувств, ощущений, это общение без слов, проявление отношения к себе. Это ритм вашей жизни, биение пульса и сердца. Танец — это дыхание. Вы умеете дышать, значит, и танцевать вы тоже умеете.

   Он поставил на пол у стены небольшую шкатулку, которую держал в руках, откинул крышку, и по залу полилась музыка. Вальс, чтоб его! Эх, бедные, бедные ноги господина Верголя! Оттопчу ведь.

   — Позвольте вас пригласить, — учитель склонился передо мной в поклоне.

   — Берегите ноги, — мрачно предупредила я.

   — Вы на себя наговариваете, — покачал головой мужчина. — Слушайте музыку, леди Алина, позвольте мне и ей вести вас. И запомните одну маленькую хитрость: всегда танцуйте так, словно на вас никто не смотрит. Тем более на королевских балах. Слушайте музыку и не думайте о том, какое движение следует дальше.

   Я попыталась следовать его советам, но получалось плохо. Тело вспоминало вызубренные за два месяца подготовки движения, словно навечно врезавшиеся в память, а мозг перешёл в режим: «Готовься, сейчас мы облажаемся!»

   — Простите, — в очередной раз сбившись, извинилась я.

   — Вы слишком зажаты, — спокойно и доброжелательно произнёс Винсент, не отпуская меня. — Знаете, милая леди, в любом танце есть немного безумия, идущего только на пользу. Танец — это свобода, выход за рамки.

   — Моя свобода и выход за рамки — каратэ, — ответила я. — Боевое искусство. С какой-то стороны, тоже своеобразное безумие: получать искреннее удовольствие от драки по правилам.

   Учитель танцев внимательно взглянул на меня, улыбнулся:

   — Боевое искусство — тот же танец, только смертоносный. Хищная грация движений, наблюдение за противником. Если вам удаётся одно, непременно получится и второе. Кстати, за время разговора вы не сбились ни разу.

   Конечно, я тут же задумалась о том, шаг в какую сторону будет следующим и сбилась. Господин Верголь на это лишь покачал головой и остановился.

   — Ваша проблема, леди Алина, вот здесь, — он указал на мой лоб. — Вы слишком много думаете и придаёте значение танцу, а не музыке. Тело в этом случае умнее, уж поверьте. Значит, с вальсом мы разобрались. Вам он знаком, и это замечательно! Тогда переходим к следующему танцу.

   К концу занятия я впервые начала получать удовольствие от танца. Винсент Верголь был влюблён в свою работу. О танцах он рассказывал так, словно они действительно являлись для него дыханием и смыслом жизни. Наставник утверждал, что танец, как и музыка, выражает личность в счастье и горе, любви и ненависти, радости и грусти. По поводу музыки я была полностью согласна, хоть и не стала упоминать о том, что играю на гитаре. Когда занятие подошло к концу, даже слегка огорчилась.

   Приняв душ и переодевшись, я лежала на кровати, отдыхая, и снова размышляла о том, почему Айлин помог мне. Муха его укусила правильная, ведь в итоге Виссер остался жив, но чем это могло теперь обернуться для меня, я не знала. Мотивы князя были для меня темней и непроглядней полярной ночи. Несмотря на откровенный разговор под вино, я всё равно не понимала, почему он поступает так, а не иначе. Взять, к примеру, момент с поркой. Если он изначально не планировал меня бить, зачем пугал? И почему позволил думать, что собирался избить, но передумал? А его признание, что я ему нравлюсь, лишь добавило вопросов.

   Когда я села на кровати и совсем было собралась идти на поиски Айлина, чтобы выяснить, во что мне обойдётся его помощь, князь пришёл сам. Разнообразия ради, через дверь, даже вежливо постучав. Протянул исписанный лист, сообщив, что это — расписание занятий на ближайшие полторы недели. Я пробежала ровные строчки глазами и цокнула языком. Да у меня перед сессией такого напряжённого распорядка не было! Одно радовало: экзамены, похоже, не предусматривались. Либо «сдавать» их предстояло уже при дворе.

   — Айлин, у меня вопрос, — поднявшись, я взглянула на мага. — Что я тебе теперь буду должна?

   Мужчина подобрался, словно хищник, готовящийся схватить жертву и лишь выжидающий, когда она подойдёт на расстояние прыжка. Но голос его прозвучал расслабленно, даже лениво.

   — Ничего.

   Я растерялась. «Ничего» среди предполагаемых мной вариантов не значилось. И в проявленный альтруизм верилось слабо, особенно после рассуждений Айлина о ценности чужой жизни.

   — Ты ведь не просто так помог, — я смотрела на него, пытаясь увидеть хотя бы тень эмоций в фиолетовых глазах. — Хочу сразу знать цену, которую мне придётся заплатить. Зачем ждать, пока набегут проценты.

   — Нет никакой цены, светлая, — повторил князь. — Считай, что это был акт гуманизма с моей стороны.

   — Спинным мозгом чую подвох, — призналась я. — Обычно ты ведёшь себя иначе.

   Айлин лишь рассмеялся в ответ. Подошёл ко мне, зацепил и пропустил между пальцами прядь волос.

   — Более сдержанно?

   — Вроде того, — я отступила назад. — Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться.

   — Смириться, — посоветовал он. — Как обычно. Я веду себя так с теми, за кого чувствую ответственность, с теми, кто небезразличен, и с теми, кто мне по какой-то причине нужен.

   — И в какой из этих трёх групп я?

   — Во всех, — «осчастливил» меня он.

   — Вот так и снизошла на меня вселенская благодать, — вздохнула я. — А если серьёзно, спасибо тебе огромное, размером со слона, за то, что помог. Я бы не угадала.

   — Не за что, — он рассматривал меня. Детально, внимательно. — Я не желал смерти Виссеру, на мой взгляд, настолько он не провинился. Просто попал Крису под горячую руку.

   — Кристиэль поверил, что я угадала сама? — воспользовалась я моментом, чтобы задать ещё один волнующий вопрос.

   — Разумеется, нет, — усмехнулся князь. — Но его живой Виссер тоже вполне устраивает. Обвинять тебя в мошенничестве Крис не станет. Тем более, он не видел моих подсказок. Не пойман с поличным, значит, не было.

   — Всё равно спасибо, — я не сдержала улыбки, услышав последнюю фразу. — Действительно не ожидала помощи. Тем приятней было её получить.

   — Главное, чтобы ты потом не жалела о проявленной доброте, — Айлин пожал плечами. — Добро припоминают куда чаще, чем зло.

   — Я редко в чём-то раскаиваюсь, — я положила лист с расписанием на стол. — Особенно в хороших делах. Ещё одна народная мудрость: делай добро и бросай его в воду. Отпускай, не жалея, не жди за него благодарности.

   — Раз так, почему ты не веришь, что я сегодня решил последовать этой милой поговорке? — блеснул глазами князь.

   Я так и замерла. Подловил, ничего не скажешь! Изящно, ловко, непринуждённо, как терпеливый рыбак осторожную рыбку. Подсёк, и вот я уже трепыхаюсь, выдернутая из привычной зоны комфорта, и не знаю, что ответить. Почему-то сейчас собственные двойные стандарты и привычка требовать от себя намного больше, чем от окружающих, казались не лучшим объяснением.

   — Уже говорила: на тебя это не похоже, — осторожно подбирая слова, ответила ему, чувствуя, что ступаю на тонкий лёд.

   — Тебя это печалит? — осведомился тёмный маг.

   — Беспокоит, — ответила в тон ему. — Такое ощущение, что я сижу за игровым столом, и едва начинаю понимать правила игры в карты, ты достаёшь шахматы. И всё начинается сначала.

   — Люблю быть непредсказуемым, — слегка наклонил голову Айлин. — Впрочем, об этом я тебе как-то уже говорил.

   — Даже не сомневаюсь в твоей любви к непредсказуемости, — уверила я.

   — Радует, что существует хоть что-то, что ты не подвергаешь сомнению, светлая, — задумчиво проронил мужчина. — Хорошего вечера.

   Он шагнул к двери.

   — Подожди, — попросила я.

   Подошла к магу, положила руки на плечи. В фиолетовых глазах князя на миг мелькнуло удивление, но на лёгкое прикосновение моих губ он ответил. Я пила этот поцелуй, словно заблудившийся в пустыне странник, случайно вышедший к оазису, стараясь передать в ответ всю благодарность и признательность, которые испытывала. И сейчас меня совершенно не волновало, расценит Айлин это как согласие с далеко идущими последствиями, воспримет ли, как приглашение, и если да, как я потом буду его останавливать. Я благодарила. Так, как могла, так, как казалось правильным здесь и сейчас.

   — Ты тоже умеешь быть непредсказуемой, Алина, — князь отстранился первым. Ласково провёл ладонью по моей щеке и вновь повернулся к двери. На пороге оглянулся и тихо произнёс: — Благодарность принята. Но это было не обязательно.

   — Я сама хотела, — поспешила заверить я.

   — Это меняет дело, — на миг в тёмных глазах вспыхнул интерес. — Хорошего вечера, Алина.

   Он ушёл, прикрыв дверь. Я вернулась к столу, задумчиво перечитала составленное князем расписание. О своём порыве не жалела, но постаралась выбросить мысли о маге из головы. Ещё не хватало мне влюбиться в почти женатого мужчину. Достаточно того, что меня к нему и так тянет со страшной силой. Вот и ещё одна причина желать скорейшего возвращения домой: ничего хорошего у нас всё равно не получится. Эта мысль неприятно царапнула душу. Я передёрнула плечами и, как за спасательный круг, схватилась за учебник.

   Утро началось с неприятностей. Точнее, вначале оно было очень даже неплохим. Усталая, но довольная, как налопавшаяся сливок кошка, я возвращалась в комнату после тренировки с Гектором, намереваясь принять душ и немного перевести дух. Сразу после завтрака ждала встреча с наставником географии, потом его сменял преподаватель политики и экономики, после обеда в расписании значились этикет и танцы. Подходя к крыльцу, услышала, как кто-то въезжает в ворота. Обернулась и не поверила своим глазам: Лиан. Вот только его здесь не хватало! Встречаться с бывшим фиктивным супругом как-то не хотелось. Быстро шмыгнула в дверь, от всей души надеясь, что эльф тут проездом и уже к обеду уберётся туда, откуда приехал. Встречаться с Лианом совершенно не хотелось. Я ещё не простила ему намерение «доставить в лучшем виде» меня неизвестно кому с непонятными целями.

   Надежды не оправдались. С тёмным эльфом я столкнулась, когда шла обедать после после первых двух «пар». Надо сказать, наставники своё дело знали, географа я слушала, затаив дыхание. А с преподавателем экономики, Рамисом Цифиром, даже успела поспорить, рассказывая ему о разнице между реальным и номинальным ВВП и выясняя, каков уровень инфляции в Тёмных землях. Мужик держался, как партизан на допросе, упирал на секретность этих сведений и не признавался, пока я не напугала его страшным словосочетанием «паритет покупательной способности на душу населения».

   Преподаватель обиделся, сквозь зубы сообщил, что инфляция за год составляет примерно 0,15 %, и если я об этом проговорюсь, нас обоих казнят. В отместку господин Цифир в конце занятия выдал мне «домашнее задание»: задачу. По её условиям, в одном из поместий, поставляющих на внутренний рынок пшеницу и картофель, было два поля. На одном из них можно было вырастить сто тонн пшеницы или пятьсот тонн картофеля, на другом при одинаковых затратах стоимость двух тонн пшеницы была равна цене пяти тонн картофеля при максимально возможном урожае с поля в тысячу тонн. От меня требовалось построить кривую производственных возможностей местных аграриев.

   Бредя по коридору, я чувствовала себя Юлием Цезарем. Размышляла над задачей, сокрушалась собственному не слишком математическому складу ума и представляла, как долгими зимними вечерами в заснеженной избушке сидит семья крестьян и рисует производственные кривые возможностей собственного участка, размышляя, что сеять весной. Последнее почему-то захватывало больше всего. И шествующего навстречу Лиана в компании князей я заметила слишком поздно. Ушастый самоубийца, едва завидев меня, радостно воскликнул:

   — Алина! Как я рад видеть тебя, милая бывшая жёнушка.

   И тут Штирлиц в лице меня понял, что явка провалена окончательно. Кристиэль вполне по-земному приложил ладонь ко лбу и шепнул что-то, весьма похожее на «идиот». Айлин вопросительно поднял бровь, глядя на меня.

   — Здравствуй, Лиан, — тоскливо отозвалась я, от всей души желая провалиться этажом ниже. И с удовольствием отплатила ухастому той же монетой: — И кому ты собирался доставить меня в лучшем виде?

   — Мне, — выступил голубем мира Кристиэль. Перевёл взгляд на брата. — Я всё объясню.

   — Не сомневаюсь, — холодно кивнул Айлин. — Позже, Крис. Пока на повестке дня другие вопросы. Лорд Элианатиэль, я слышал, тёмные эльфы неплохие фехтовальщики.

   — Верно, ваша светлость, — вежливо отозвался тот.

   — Надеюсь, не откажетесь продемонстрировать свои умения завтра утром, — утвердительно произнёс хозяин Драмм-ас-Тор.

   — Почту за честь, — прозвучало в ответ.

   И троица удалилась в направлении лабораторий. Меня Айлин больше не удостоил и взглядом. И от этой равнодушной холодности стало горько. Конечно, у князя были все причины злиться, но его ледяное спокойствие и откровенное нежелание сразу, на месте, разобраться, угнетали. Настроение испортилось окончательно. Я чувствовала себя виноватой, злилась на болтливого эльфа и боялась за Айлина, настойчиво пригласившего остроухого лорда на поединок. Вот не мог убить на месте, раз уж разозлился! Поймав себя на этой кровожадной мысли, я вздрогнула. Нет, пожалуй, смерти Лиану я всё-таки не желала… «Может, обойдётся?» — с надеждой пискнул внутренний голос. Угу, конечно. И снова не обошлось без Кристиэля.

   Снедаемая невесёлыми мыслями, я дошла до кухни, без аппетита поковырялась в тарелке, переполошив заботливую Эмму, и вернулась в комнату. Натянула первые попавшиеся платье и туфли, вспомнив, что господин Верголь выразил желание видеть меня в подобающей леди одежде. Занятия по танцам и этикету пролетели, как в тумане. Гораздо больше меня снедал вопрос, как теперь объясняться с Айлином и захочет ли он меня слушать. За время общения с князем я успела понять, что «морозный» тон не сулил окружающим ничего хорошего.

   Даже не переодевшись, направилась к личным покоям Айлина. Керсо встретили меня в коридоре, любопытно подняв острые уши, обнюхали платье.

   — Князь уже вернулся? — спросила я у волкопсов.

   Те отрицательно фыркнули. Сели у ног, глядя на меня, мол, куда пойдём?

   — Будем ждать здесь, — решила я, опускаясь на пол.

   Керсо легли рядом, подставляя под руки лобастые головы. Я меланхолично почёсывала жёсткую шерсть, размышляя над тем, что такое «не везёт» и как с этим бороться. Да уж, нехорошо получилось. Северный пушистый и толстый подкрался незаметно, улыбаясь во все острые зубы.

   Айлина всё не было. В коридоре стемнело окончательно, а зажигать свет я не стала. Волкопсы смирно лежали рядом, время от времени дёргая ушами. Интересные всё-таки создания они, эти существа из истинной Тьмы. Вполне материальные, даже тёплые, и ведут себя почти как обыкновенные собаки. А что по четыре глаза у каждого, так это только плюс. Лучше и больше видят. Незаметно я задремала, опустив голову на грудь.

   Разбудил меня внезапно вспыхнувший свет. Щурясь и прикрывая глаза ладонью, я сонно посмотрела вверх. Взгляд князя был холоден и спокоен.

   — Более удобного места для сна, чем коридор, не нашлось? — поинтересовался он.

   — Я тебя ждала, — я пошевелилась, морщась от боли в затёкшем теле.

   — Поздравляю, дождалась, — Айлин протянул мне руку, помогая подняться. — Можешь идти к себе.

   — Я хотела объяснить… — попыталась я, но князь меня прервал.

   — Не нужно. Если я пожелаю услышать твою версию событий, скажу об этом. Что-то ещё?

   — У нас с Лианом ничего не было, — я чувствовала себя так, словно билась в железную стену.

   — Знаю, — маг открыл дверь, выжидающе взглянул на меня. Я предпочла не заметить столь явного намёка. — Ты считаешь неприемлемым спать с незнакомыми мужчинами. Облико морале, кажется. Я помню.

   — Прости, что не сказала, — ещё раз попробовала извиниться я. — Смешно и нелепо звучит, но так получилось.

   — В договоре нет запрета на брак, — прохладным тоном отозвался Айлин. — Дополнительно я тоже не запрещал тебе выходить замуж за первого встречного. А что не запрещено, то разрешено. Тебе не за что извиняться.

   Разговор раз за разом заходил в тупик. Я не решалась поднять глаза на мага. После его слов продолжать оправдываться было глупо. Мужчина тоже молчал, и понять, что у него на уме, было решительно невозможно. Уйти уже не предлагал. Похоже, надеялся, что соображу сама, что сейчас мне тут не рады. Напрасно, напрасно. Я хотела прояснить ситуацию до конца и была готова пойти на крайние меры.

   — Ваша светлость князь Айлиннер… — глубоко вздохнув, начала я, вскинув голову.

   — Как ты меня назвала? — задумчиво осведомился тёмный маг. — Мне казалось, этот вопрос мы прояснили раз и навсегда.

   — Айлин…

   — Уже лучше, — кивнул он. — Никаких «светлостей», «милостей» и титулов в отношении меня. Даже во дворце. Так чего ты хотела?

   — Что будет с Лианом? Не подумай, что я беспокоюсь, просто интересно.

   — Почём я знаю? — усмехнулся князь. — Надеюсь, через пару дней он отсюда уберётся, потому что терпеть эту эльфийскую морду дольше необходимого у меня нет ни малейшего желания. И всем станет хорошо.

   — Что ты собираешься делать? — переформулировала я вопрос, уяснив одно: кажется, убивать моего бывшего фиктивного супруга Айлин не планирует.

   — Поужинаю, приму ванну и буду отдыхать, — пожал плечами маг. — Желаешь составить мне компанию во всём вышеперечисленном, светлая?

   Я не желала. Хотя вопрос почти наверняка был риторическим. Айлин развлекался, интерпретируя вопросы на свой лад, а заодно в очередной раз давая понять, что к беседе он совершенно не расположен. Кот, играющий с мышью, и пока что трогающий её мягкой лапкой. Но кто поручится, что в следующий раз хищник не полоснёт когтями?

   — Я за тебя беспокоюсь, — честно призналась я. — Лиан рассказывал, что тёмные эльфы — лучшие воины-наёмники, в совершенстве владеющие практически любым оружием. А ты вызвал его на дуэль.

   — На дружеский поединок, — поправил князь. — Убивать главу самой известной из эльфийских боевых «искр» — не лучшее продолжение сотрудничества. Но слегка сбить с него спесь и проучить не помешает. Не стоило ему посягать на мою личную светлую. А как с ним будешь разбираться ты, меня не волнует.

   — Всё-таки злишься, — я вздохнула.

   — Основная причина моего недовольства не ты, — спокойно ответил он. — Но тебе лучше уйти, Алина. Я устал, и, как ты правильно заметила, не в лучшем настроении. Так что брысь отсюда.

   Он взял меня за плечи, развернул, мягко вытолкнул за дверь и закрыл её. Послышались удаляющиеся шаги. Один из волкопсов, просочившись сквозь стену, ткнул меня носом, то ли поторапливая убраться подальше, то ли в знак поддержки, и ушёл следом за хозяином.

   Несмотря на переживания, заснула я быстро. Хотя, открывая дверь в комнату, была уверена, что ворочаться мне полночи, как грешнику на сковородке. А утром проснулась от особой, хрустальной тишины и мягкого света из окна. Прошлёпала босыми ногами по полу, взобралась на подоконник и восторженно замерла. Первый осенний снег, разведчик приближающейся зимы, всю ночь тихо и незаметно укрывал пушистым белым одеялом всё, до чего только мог дотянуться. И теперь за окном расстилался сказочный, нарядный мир. Зубцы стены красовались в белоснежных шапках, рама окна с наружной стороны была нежно укутана кружевной пелериной, бахрома которой слегка заходила на стекло. А двор пересекали свежепротоптанные дорожки, складывающиеся в затейливый узор. Хорошо узнаваемый по чубу Васька в компании ещё троих стражников чистил снег возле «караулки».

   А снег падал пушистыми большими хлопьями, словно где-то в облаках два весёлых юных бога-сорванца подрались подушками, и у одного «снаряд» не выдержал, порвался, и посыпались перья вниз, кружась в прозрачном воздухе. Не удержавшись, я спрыгнула с подоконника, настежь распахнула окно и высунулась наружу, вдыхая вкусный воздух с лёгкими морозными нотками. Не удержавшись, сгребла лежащий на подоконнике снег, скатала упругий снежок, прицелилась в выпрямившегося Ваську, не подозревающего о готовящемся покушении, и бросила, одновременно прикрывая окно. Получивший снежком в плечо Васька заозирался, ища виноватого. И нашёл! Только не того. Как раз в этот момент на стене появились ещё двое стражников, скидывающих снег за пределы укрепления. Обиженный Васька скатал снежок и от души запустил в ближайшего из стоявших наверху. А через минуту в зимней перестрелке участвовали уже все шестеро. Причём те, что на стене, обидно посыпали нижестоящих снегом прямо с лопат, не заморачиваясь скатыванием снежков. Я снова раскрыла окно и высунулась, наблюдая за баталией. Парни явно вошли во вкус, сдаваться не собирался никто. Порядок навёл выскочивший из караульного помещения Гектор.

   — Ах вы гиппокентавры недоделанные! — заорал сотник. — Гидрофоры с рогами! Я их отправил снег возле «караулки» и ворот убрать, а они весь двор засыпали! У, ехидны небритые!

   Я перегнулась через подоконник, боясь пропустить хоть слово. Ругался сотник виртуозно и упустить такой шанс пополнить словарный запас я не могла.

   — Ещё и ржёт, псиглавец с лопатой, — рыкнул Гектор на Ваську. — За работу!

   Я сползла по стенке на пол у окна, корчась от хохота. Ёшкин кот, мне есть, чему поучиться у Гектора, помимо местных видов единоборств! Псиглавец с лопатой — это шедеврально! А гидрофор с рогами, так и вовсе за гранью любой оценочной шкалы. Ей-богу, я знаю, как буду ругаться, когда вернусь домой!

   Поднялась, закрыла окно, зябко ёжась от холода. Не заболеть бы… Хотя что со мной станется: зараза к заразе не липнет. Оделась и поспешила вниз, на кухню, надеясь, что Эмма не даст умереть голодной смертью до завтрака. Когда, сытая и довольная, поднималась к себе, встретилась с Кристиэлем. Принц был одет, как на приём: парадный мундир, чёрная перевязь со шпагой, чёрный плащ с бархатной алой подкладкой. В руке он держал шляпу с белоснежным пером.

   — Доброе утро, — улыбнулся он мне. — А я тебя ищу. Ты же не хочешь пропустить поединок?

   — Меня на него не приглашали, — покачала я головой.

   — Приглашаю, — Кристиэль протянул мне ладонь. — Посмотрим со стены.

   Решив, что в двух тёплых рубахах не замёрзну, в комнату за плащом я не пошла. Мы вышли во двор, и я запрокинула голову, по-детски ловя ртом снежинки. Поймав насмешливо-снисходительный взгляд принца, улыбнулась и предложила:

   — Попробуй, это вкусно.

   — Благодарю, но в другой раз, — Кристиэль одарил меня ответной улыбкой, давая понять, что шутку оценил.

   Мы поднялись на стену. Полигон был вычищен от снега, но противников пока не было. Я сгребла снег с одного из зубцов, скатала очередной снежок и оставила лежать на камнях.

   — Люблю начало зимы, — негромко проговорила я, глядя вниз. — Чистый, белый, пушистый снег, который ещё не успел надоесть, поскрипывает, похрустывает под ногами, тает на щеках. Сразу вспоминается детство: четыре кофты, шуба, шапка со смешным помпоном, сапоги с мехом и две пары носков. Выкатываешься во двор весёлым колобком, а там белым-бело. И первые сугробы, точнее, кучи снега, которые с утра сгребли дворники, а потом падающие снежинки припорошили их, и они кажутся белоснежными и высокими. Лезешь на такой сугроб, к вершине, а наверху стоит царь горы и, защищая свои владения, спихивает всех. Катишься вниз, но не обидно, а весело. И вязанные рукавички на резинках, продетых сквозь рукава шубы, чтобы не потерять. Крис, ты в детстве катался с ледяной горки?

   — Если нам с кузенами удавалось сбежать от армии наставников, то да, — принц набросил мне на плечи плащ, ещё хранящий тепло его тела. Заметив, как я вскинулась, предупредил: — Не возмущайся. Позволь мне быть галантным кавалером, раз уж я тебя сюда привёл.

   — Шляпу оставь себе, — рассмеялась я. — А то вначале плащ, потом шляпа, потом шпагу с перевязью отдашь. Я в плаще твоём утонула, а во всём обмундировании буду выглядеть, как сын полка. Точнее, дочь полка. Ещё сапоги сорок последнего размера, чтобы спадали при каждом шаге…

   — Фантазёрка, — мягко улыбнулся Кристиэль. — Понимаю, почему брат так дорожит тобой и грозился вчера отрезать Лиану уши. Впрочем, тот сам виноват.

   — Чтобы такие густо сеялись и редко всходили, — пробурчала я. — С чего он вообще ляпнул, что мы были чуть-чуть женаты? Кстати, с какого перепугу он должен был меня тебе вернуть?

   — Мы с Лианом давние друзья, — примирительно поднял ладони принц. — И как-то за бутылочкой рома поспорили, что Лиан не сможет в течение года жениться на моей светлой. Поспорили на артефакты. Он выставил хрустальные иглы, редкое метательное оружие, всегда поражающее намеченную цель. Я — серебряный меч, зачарованный от всякой нежити, с вселённым в него духом древнего ведьмака.

   — Я не твоя светлая, так что Лиан проиграл, — хмыкнула я.

   — Он упирал на то, что на светлой он всё-таки женился, — покачал головой Крис.

   — И чем дело кончилось?

   — Тем, что Айлин в качестве моральной компенсации за посягательство на его личную светлую забрал оба артефакта себе, — скорбно вздохнул принц.

   — Так вам и надо! — мстительно заявила я.

   В этот момент на полигон вышли главные действующие лица, вполне мирно о чём-то беседующие. Лиан выглядел более напряжённым, взгляд его быстро оббежал пустой полигон, и эльф ощутимо расслабился. Взглянул наверх, встретившись со мной взглядом, слегка поклонился. Айлин, как всегда, казался невозмутимым.

   Фехтовальщики встали друг напротив друга. Кружащиеся снежинки медленно оседали на их плечи, путались в волосах. Эльф держал клинок перед собой, Айлин — опустив к земле.

   — Начинайте, мой драгоценный гость, — предложил князь, и я уловила в его голосе знакомые насмешливые нотки.

   Клинок Лиана блеснул серебряной молнией. Он атаковал так быстро, что я едва уловила движение. Айлин парировал выпад легко и непринуждённо, ни на миллиметр не сдвинувшись с места. Эльф нападал, стараясь если не достать князя, так хотя бы потеснить его, загнать в угол полигона. Но пока его усилия были тщетны. Айлин не атаковал, лишь оборонялся, изящно уклоняясь от сверкающего лезвия.

   — Чего он ждёт? — не отрывая взгляда от сражающихся, напряжённым тоном спросила я. — Почему не атакует?

   — Понятия не имею, — ответил Кристиэль. — А Лиан недурно фехтует. Не зря глава боевой «искры».

   — Ты за кого болеешь, я не поняла? — возмутилась я.

   — За брата, разумеется, — усмехнулся принц. — Он тоже неплохо держится.

   Айлин отступил на два шага, и распалённый этой удачей эльф, спеша закрепить преимущество, удвоил усилия. Атаковал яростно, резко, агрессивно наступая. Я до боли впивалась ногтями в ладони, глядя за тем, как легко, почти равнодушно, словно отмахиваясь от надоедливого комара, князь парирует удары.

   — Я проигрывал Лиану три боя из пяти, — небрежно бросил Кристиэль. — А я считаюсь одним из лучших фехтовальщиков на Тёмных землях.

   — Крис, я тебя сейчас сброшу со стены! — выдохнула я. — Прекрати нахваливать этого ухастого!

   Собеседник негромко рассмеялся в ответ.

   — И даже не спросишь, в скольких поединках я уступал Айлину?

   Лезвия шпаг выписывали замысловатые вензеля, звон клинков не замолкал ни на секунду, темп боя нарастал. Пока явного превосходства не было ни у кого из противников. Айлин, обойдя круг метра в два диаметром, вернулся на прежнее место, лениво заложил левую руку за спину.

   — Вы один из лучших противников, которые мне встречались, — заметил Лиан в перерыве между атаками. — Прекрасно фехтуете, ваша светлость. Я удивлён.

   — Вы тоже неплохой боец, — благосклонно заметил тёмный маг. — Но пора заканчивать разминку.

   Он резко шагнул вперёд, сокращая дистанцию, и атаковал. Уверенно, продуманно, заставляя эльфа отступать. Клинок Айлина сверкал быстрой серебристой рыбкой. Удар, ещё удар, шаг вперёд, небрежное парирование контратаки, резкий, агрессивный выпад, и шпага эльфа отлетела на несколько шагов. Лиан метнулся за ней. Князь остановился, давая сопернику возможность поднять оружие, провёл рукой по волосам, стряхивая снег. Я видела на его губах лёгкую улыбку.

   — И с каким счётом ты уступал Айлину? — спросила, повернувшись к Кристиэлю.

   — Девять из десяти, — прозвучало в ответ.

   Теперь эльф действовал куда аккуратнее, зная, что от противника стоит ждать сюрпризов. Но это ему не помогло. Князь вновь «поймал» его шпагу, и та, кувыркаясь в воздухе, отлетела к стене.

   — Продолжим? — поинтересовался он, опустив лезвие к земле.

   — Разумеется, — кивнул Лиан, поднимая клинок.

   Изящно выпрямившись, эльф бросился в атаку. И, казалось, ему удалось переманить капризную фортуну на свою сторону. Айлин отступал, лезвие противника не раз проходило в опасной близости от его тела. Звон стали, смертельный танец сверкающих клинков. Стремительная атака, и на припорошенную снегом землю полетела пуговица с рукава князя. Я ахнула, прикусив губу. Но в следующий миг Айлин в третий раз выбил оружие у противника, с лёгкостью перехватив шпагу в воздухе левой рукой, и тут же оба клинка оказались у шеи тёмного эльфа.

   — Лорд Элианатиэль, я вчера обещал отрезать вам уши за посягательство на мою светлую? — любезным тоном осведомился владыка Драмм-ас-Тор.

   Даже со стены было видно, как побледнел эльф, особенно, когда лезвия коснулись упомянутых ушей.

   — Припоминаю, — таким же светским тоном отозвался он.

   — Я передумал.

   Айлин отступил на шаг, перехватил чужую шпагу за лезвие и протянул её Лиану эфесом вперёд. Свою вбросил в ножны. Противник принял клинок, слегка склонив голову. И швырнул оружие под ноги князю.

   — Князь Айлиннер, вы лучший фехтовальщик из всех, с кем мне доводилось скрестить шпаги, — произнёс он. — Ещё раз прошу прощения за то, что оскорбил вас, посягнув на вашу светлую. И благодарю за урок.

   Тёмный маг холодно улыбнулся. Поднял брошенную противником шпагу и вновь протянул оружие владельцу.

   — Вы достойнейший противник, лорд Элианатиэль, — серьёзно ответил он. — Благодарю вас за этот поединок.

   — Для меня было честью сразиться с вами, — заверил эльф.

   — Не прибедняйтесь, — покачал головой князь. — Предлагаю закончить обмен любезностями и пойти завтракать. Я голоден, как тысяча импиксаров. — Посмотрел на нас, с лёгкой иронией осведомился: — А вы, любезные зрители, не желаете подкрепиться?

   — Я недавно завтракала, — отказалась я. — Поздравляю с победой. Это было красиво.

   — Благодарю, — вежливо прозвучало в ответ.

   — А поддержать проигравшего? — Лиан широко улыбнулся.

   — У меня даже утешительный приз для тебя имеется, — я демонстративно подбросила в ладони снежок. — По какому месту желаешь им получить?

   — Жестокая женщина, — весело рассмеялся эльф. — Прими мои извинения. Увы, я слишком азартен, и иногда это меня подводит. Готов понести заслуженное наказание снежком.

   — Так неинтересно, — покачала я головой.

   — А я воспользуюсь щедрым предложением, — Кристиэль неожиданно сцапал снежок с моей ладони и швырнул в Лиана.

   Не ожидавший такой подлянки эльф шарахнулся в сторону, но слишком поздно. По плечу он всё-таки получил.

   — Ваше высочество! — отряхивая снег, возмутился он.

   — Ты не уточнял, кто именно должен тебя покарать, — невозмутимо отозвался принц.

   Уголки его губ подрагивали в тщательно сдерживаемой улыбке. Я лишь головой покачала, подумав, что на Криса я однозначно влияю плохо. Такого поступка от наследника уж точно не ожидала. Если бы рядом со мной стоял Айлин, я бы почти не удивилась. За время общения с князем Драмм-ас-Тор поняла одну очень важную вещь: этот мужчина был жутким собственником, ставящим печать «Моё. Тронешь — руку откушу», на всё, что ему особенно приглянулось. И ведь действительно мог откусить, в переносном смысле, зато по самую шею. Притом хорошо, если у него на это будет действительно весомая причина.

   — Пойдём, — Кристиэль тронул меня за плечо.

   Айлин и эльф уже подходили к двери, покидая полигон. Оставаться на стене смысла не было. К тому же поднялся ветер.

   — Давно хотел спросить, как тебе удаётся так спокойно относиться ко всему происходящему, — внезапно произнёс Кристиэль. — Неужели совсем не страшно?

   — Страшно, — честно призналась я, не видя причин отрицать очевидное. — Я человек, скептик по натуре. Не видела необъяснимых чудес, не верила в волшебников, магов и прочих экстрасенсов, но столкнулась здесь с тем, что иначе, как магией, объяснить нельзя. Теперь верю и в тёмных магов, и в демонов, и в керсо… В светлых магов тоже верю. И они мне, по правде говоря, не нравятся намного больше.

   — Любопытно, — заинтересованно протянул принц. — Какая жалость, что Айлин нашёл тебя раньше… Нам было бы, о чём поговорить, Алина.

   — Крис, вот давай без флирта, — поморщилась я. — Общаться со мной тебе никто не мешает, разговаривай на здоровье. Кстати, правда, что на Светлых землях детей с тёмным даром сразу убивают?

   — Если находят, да, — просто ответил маг. — От силы можно отказаться во время инициации, отдать её, став обычным человеком. К примеру, ты должна была потерять дар, отказавшись принять истинный Свет. Но вопреки всему, сохранила, причём эта магия идеально сочетается с любым тёмным даром, уравновешивая силу и не требуя от тебя сильных энергетических затрат. Ты лакомый кусочек, Алина. Моему брату придётся нелегко, если он действительно возьмёт тебя во дворец. А он намерен это сделать.

   — Я не отказывалась принимать истинный Свет, — покачала я головой. — Сказала, что выбираю свой путь, а не отвергаю его. Знаешь, Крис, я всегда была «белой вороной», шагала не в ногу со всеми и не старалась жить так, чтобы оправдать ожидания мира. И вполне довольна этим, честное слово. Я не знаю, как быть другой. И пусть мой путь не усыпан розами и не устлан шелками, на нём меня не ждёт карета, запряжённая шестёркой белых лошадей, которая быстро и с комфортом довезёт до самой вершины, но я не хочу с него сходить. Подозреваю, что потеряю намного больше, чем приобрету.

   — Понимаю, — принц мягко улыбнулся, подал мне руку, чтобы удобнее было спускаться по лестнице. — Нас тоже никто не спрашивал, хотим мы родиться тёмными магами или нет. Это просто произошло. И варианта было всего два: либо принять собственную Тьму и жить спокойно, либо пытаться бороться с собой и идти против своей природы. В любом случае это был бы осознанный выбор. Но какой смысл жить, если ты пытаешься быть не тем, кто ты есть на самом деле? И жизнь ли это?

   — Существование, — согласно кивнула я, проходя в галантно придерживаемую наследником дверь. — Спасибо за увлекательную беседу, Крис. И за плащ. Мне пора на занятия.

   К вечеру у меня начало першить в горле. Всё-таки не стоило стоять у раскрытого настежь окна в одной сорочке. Я попросила у Эммы ложку мёда, получила в итоге целый туесок, выпила вприкуску с янтарной тягучей сладостью две кружки чая и отправилась спать пораньше, понадеявшись, что простуда обойдёт стороной.

   Не обошла. Утром я чувствовала себя китайским пчеловодом после похмелья. Головная боль, слезящиеся глаза, распухший нос, отказывающийся дышать, лимфоузлы величиной с грецкий орех… Бронхит, мой давний «друг», не просто приветливо махал рукой, он уже распаковывал чемоданы. Кое-как я поднялась с кровати, добрела до ванной. Посмотрела в зеркало и поняла, что сегодня могу играть если не самого Вия, так Панночку точно. Без грима.

   Нехотя оделась и первым делом выползла на улицу, в поисках Гектора, сообщить, что сегодня на тренировку не приду в силу объективных причин. Да-да, сотник тоже громко усомнился в моих умственных способностях и, лично провожая к крыльцу, высказал всё, что думает об этом поступке. Но от тренировки, разумеется, освободил. Эмма, увидевшая меня следующей, тут же затеяла варить специально для меня полезный и питательный жирный куриный бульон, и мне стоило огромного труда остановить этот порыв. Кое-как, морщась от боли в горле, выпила полчашки тёплой воды с мёдом и ушла отлёживаться, искренне надеясь, что через пару часов станет легче, и на занятия я пойду почти бодрым огурцом.

   — Госпожа Алина, — пару раз легонько стукнув в дверь, в комнату вплыла госпожа Тамила, — вас… — Запнулась на полуслове, рассматривая мою страдальческую физиономию. — Вы заболели?

   Язык чесался ехидно ответить что-то вроде: «Нет, это моё обычное состояние», но я решила не цепляться к словам и молча кивнула.

   — Оставайтесь в комнате, — велела собеседница и вышла.

   — Куда ж я денусь в таком состоянии? — хрипло пробормотала я.

   Встала, взяла со стола почти дочитанный учебник по этикету. Подложив подушку под спину, села. Строчки расплывались, в висках жарким молотом стучала кровь. Болеть я ненавидела. Но лечиться любила ещё меньше. И уж тем более — средствами непонятного магическо-растительного происхождения. Я сильно сомневалась, что появившийся посреди моей комнаты Айлин с кружкой в руках зашёл попить чайку в хорошей компании, и подозрения себя оправдали. Князь протянул мне кубок со словами:

   — Если будешь послушной девочкой, через два дня выздоровеешь.

   — А если не буду? — шмыгнула я покрасневшим носом, отворачиваясь от протянутой ёмкости с явно невкусным настоем.

   — Тогда не выздоровеешь, — уголки губ Айлина дрогнули в улыбке. — И будешь пить эту пакость ещё неделю.

   — Ничего с менее гнусным видом не нашлось? — я страдальчески поморщилась, в несколько глотков выпив тёплую, вязкую жидкость, по консистенции напоминающую недоваренный кисель с комочками. — Какая гадость!

   — Зато полезная, — пожал плечами маг, забирая кружку. — На сегодня все занятия отменяются. Скоро к тебе зайдёт целитель.

   — А можно меня сразу пристрелить? — простонала я. — Ненавижу врачей! В любом мире!

   — Потерпишь, — холодно бросил мужчина и напомнил: — Чтобы выполнять свои обязанности по договору, ты должна быть здорова. Я простуды и инфекционные заболевания лечить не умею, а у тебя жар. Так что жди целителя.

   — Куда я денусь? — вздохнула я. Потрогала лоб. Горячий... — В таком состоянии далеко не убегу, даже если захочу.

   Откинувшись на подушку, закрыла глаза, слегка морщась и прислушиваясь, как часто-часто стучат по невидимым наковальням молоточки в висках, отсчитывая секунды. Обещанный целитель, не тот, который приходил к Антери, а другой, молодой, худощавый мужчина, немного сутулящийся, с тихим невыразительным голосом, пришёл минут через пять. Айлина к этому времени в комнате уже не было. Целитель пощупал мой лоб прохладной ладонью, дотронулся до лимфоузлов и неодобрительно покачал головой.

   — Вам стоило бы поберечь себя, леди Алина, — прошелестел он. — Я сейчас помогу вам, через два дня и не вспомните о простуде, но у вас слабое горло.

   — В детстве мне советовали удалять миндалины, — прохрипела я. — Но я отказалась.

   — Какая дикость! — возмутился лекарь. Даже заговорил чуть громче. — Разумеется, не стоит так кардинально вмешиваться в организм. Подождите минутку, сейчас будет немножко неприятно.

   Он положил руки мне на виски. Немножко неприятно? Да мне показалось, что сквозь меня пропустили разряд тока! Зато когда целитель убрал ладони, я с удивлением поняла, что боль в горле исчезла, да и вообще чувствую себя намного лучше.

   — Князь Айлиннер сказал, что лекарственный отвар для вас приготовит сам, — тихо пробубнил маг. — Я сделал всё, что от меня зависело. Отдыхайте, дальше ваш организм справится сам.

   Он поднялся и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Я тоже встала, чтобы закрыться на щеколду. Дико хотелось спать, то ли это был побочный эффект от лечения, то ли та киселеподобная слизкая пакость, по ошибке названная лекарственным отваром, содержала в себе некий снотворный компонент. Улеглась, с головой накрылась одеялом. И тут же по мне проскакал небольшой бегемот, царапнул лапой ткань и требовательно заявил:

   — Ур-р-р-р-р!

   — Иди, — сонно согласилась я, запуская кота под одеяло.

   Петер нахально лез на грудь, щекотал то усами, то хвостом подбородок, и даже обшипел меня, когда я в очередной раз попыталась скинуть с себя кошачью тушу. Пришлось смириться. Кот свернулся клубком и блаженно замурлыкал.

   — Козёл рыжий, — тихо буркнула я, вынужденная мириться с неудобством в виде минимум пяти живых килограммов на груди. — Как я буду спать, подумал?

   Петер тактично промолчал. Но за козла отомстил, в очередной раз поднявшись и от души потоптавшись по мне, прежде, чем снова улечься. Под тихое мурлыканье я задремала, придерживая пушистого соседа правой рукой.

   Проснулась после обеда, голодная, как волк. Спустилась на кухню, порадовала Эмму аппетитом, бойко смолотив всё, что подруга щедро сгрузила мне на тарелку. Впрочем, чувствовала я себя после этого как раз волком, тем самым, из знаменитого мультика «Жил-был Пёс…», налопавшимся по самое горло. Вернувшись в комнату, снова попыталась взяться за учебник. Но тайны придворного этикета сегодня не желали открываться.

   — Привет, — в мою комнату просочился радостный Лиан. Бесцеремонно уселся на стул, закинув ногу за ногу. — Слышал, ты умудрилась заболеть. Могу угостить отличной настойкой на семисот семидесяти семи травах, ягодах и кореньях.

   — Надеюсь, без грибочков, — хмыкнула я.

   — Без, — эльф сарказма не уловил. — Алина, я ведь извинился. От всей души предлагаю. Между прочим, никто, лучше эльфов не умеет обращаться с растениями.

   — На иномирных жителях твоя чудо-настойка испытывалась? — деловым тоном поинтересовалась я. — Как действует? Какие побочные эффекты проявляются? А то мало ли… Сделаю глоточек, стану козлёночком, да и отброшу копыта сразу. А я ещё жить хочу, так много не сделано, так много ещё предстоит не сделать… Короче, спасибо, пей сам.

   Лиан завис. Моргнул, ошалело посмотрел на меня. И обиделся.

   — Ты не доверяешь моему мастерству травника?

   — Доверяю, — кивнула я. — Но мало ли, вдруг у меня аллергия, анафилактический шок, и привет котёнку.

   — Какому котёнку? — окончательно запутался ушастый визитёр.

   — Беленькому. Или чёрненькому, — я пожала плечами. — Лиан, я с удовольствием отведаю твоей настойки, если князь Айлиннер скажет, что она никоим образом не повредит моему хрупкому здоровью. А ты мне расскажи лучше, что такое эльфийская боевая «искра».

   — От Кристиэля услышала? — понимающе улыбнулся тёмный эльф. Упоминание Айлина стало достаточным аргументом, чтобы больше о чудо-настойке он не заикался. — Обыкновенный боевой отряд быстрого реагирования. Элитные наёмники.

   «Ушастый спецназ», — перевела я и едва сдержала смех. Лиан покосился на меня с подозрением. Пришлось придать лицу серьёзное выражение и изобразить жгучий интерес к заявленной теме. К чести эльфа, интересоваться, что меня развеселило, он не стал. И даже рассказал про «искру» подробнее. Пять полных десятков бойцов, пять десятников и командир, глава боевой «искры». Охрана и сопровождение ценных грузов, подавление бунтов, уничтожение нежити — на счету отряда Лиана были десятки успешно выполненных заданий.

   — Знаешь, Алина, я не ожидал проиграть в поединке, — легко признался эльф, рассказав о нескольких самых запомнившихся ему контрактах. — Уже прощался с ушами, — он потёр вышеупомянутые части тела. — Считал себя одним из лучших фехтовальщиков, но с князем Айлиннером мне не сравниться. Дёргать за усы этого барса действительно смертельно опасно.

   — Потому что нефиг лезть туда, где стреляют, — пожала я плечами. — Я тебе сразу сказала, что принадлежу Айлину… в смысле, князю Айлиннеру.

   — Интересные у вас отношения, — задумчиво протянул мужчина, рассматривая меня, как редкую бабочку. — Не волнуйся, я никому не говорил и не расскажу.

   — О чём? — насторожилась я.

   — О том, что понял в первые минуты встречи, — Лиан подошёл ко мне и шепнул на ушко: — У невинных девушек особый аромат. Поверь, я точно знаю.

   Это было, словно удар под дых. И слова эльфа мало успокаивали. А вдруг он брякнет об этом Айлину, пребывая в святой уверенности, что тот давно в курсе. Вот князь обрадуется-то! Вспомнив «Икатро» и безымянный гримуар в чёрной обложке, я сглотнула. Внутренний голос посоветовал убить эльфа учебником по этикету, но тут же отказался от этой идеи, решив, что труп здесь прятать некуда.

   Лиан тем временем вернулся обратно к столу, сунул нос в так и не решённую мной задачу по экономике и предложил помощь. Вооружившись карандашом, нарисовал затребованную кривую, поясняя, откуда взялись конкретные точки. За этим полезным и познавательным занятием нас застала госпожа Тамила, принёсшая мне чашку с киселеподобной целительной бурдой. Принюхавшийся эльф скривился, всем своим видом показывая, что в кружке — редкая гадость.

   — Я себя уже хорошо чувствую, — попыталась я отказаться от предложенного лекарства.

   — Распоряжение князя Айлиннера, — женщина скрестила руки на груди. — В случае отказа велено напомнить про договор.

   — Хорошо, выпью, — я вздохнула, в несколько глотков опустошила чашку и вернула её госпоже Тамиле. — Спасибо за проявленную заботу. И вам, и князю.

   Женщина ушла, бросив неодобрительный взгляд на Лиана. Эльф тоже поднялся, пожелал мне поскорее выздоравливать и выразил искреннюю надежду, что мы ещё не раз встретимся. Я этих чаяний не разделяла, но кивнула с улыбкой Джоконды. Когда за Лианом закрылась дверь, попыталась вернуться к учебнику по этикету. Напрасно. Память подбрасывала особо жуткие подробности прочитанных ритуалов, воображение рисовало зловеще улыбающегося Айлина, демонстрирующего мне ритуальный кинжал с изогнутым лезвием.

   — Можно, — вяло отозвалась я на стук в дверь. Подняла глаза на вошедшего и удивилась: — Крис?

   — Грустишь? — улыбнулся принц.

   — Неа, решаю задачку, — я отложила книгу. — Из деревни Вилларибо в деревню Виллабаджо выдвинулся кортеж архилича с отрядом скелетов. Вопрос: сколько мирных жителей не доберётся до своих домов, если скелеты заплутают, а архилич захочет срочно пополнить войско?

   — Задача не имеет решения, — покачал головой Кристиэль. — Слишком мало данных.

   — Вот и мне так кажется, — вздохнула я. — А ещё убивает чувство двойственности: очень хочу задать некоторые вопросы, но категорически не желаю услышать ответы.

   — Значит, они тебе не нужны, — сделал вывод князь Лисс-ар-Дэй. — Дай-ка угадаю, тебя беспокоит скорый визит во дворец?

   — И это тоже, — я поднялась, подошла к окну.

   Открывать не стала: заболеть повторно совсем не хотелось. Смотрела на хмурое неприветливое небо, на серые камни стен.

   — Айлин сумеет тебя защитить, — успокоил собеседник, становясь рядом со мной.

   — Крис, как ты считаешь, почему он берёт меня с собой? — задумчиво поинтересовалась я.

   — Почему Айлин поступает так или иначе, знает только он сам, — Кристиэль мягко улыбнулся. — Впрочем, могу догадываться. Брат любит сложные партии. Королевский тайный советник, Тарин Олафф, в курсе, что Айлин завёл себе личную светлую, и отношения вас связывают самые близкие. Наверняка он настойчиво порекомендовал моему любимому брату не демонстрировать свою любовницу и не оскорблять тем самым будущих родственников. И Айлина это взбесило. В таких случаях он делает то, чего никто от него не ждёт, и так, что это бьёт по всем, кроме него. Взяв тебя ко двору, он покажет, что Олафф ему не указ, продемонстрирует невесте, что её неверность нисколько его не трогает, и одним махом оскорбит кучку дворцовых прихвостней, вынудив их терпеть присутствие нетитулованной светлой, возвышенной до официальной фаворитки князя. А они не посмеют даже тявкнуть в твою сторону: вызвать недовольство Айлина — гарантированно обеспечить себе мучительную, долгую и неприятную смерть.

   — Ты серьёзно? — я шокировано взглянула на него.

   — Это лишь предположения, Алина, — с нажимом повторил маг. — Я не знаю наверняка. Но почему бы не поделиться с тобой догадками?

   — Да, действительно, — медленно кивнула я. — О чём ещё ты догадываешься?

   Принц склонился к моему уху и шепнул:

   — О том, что близится время выполнения наших взаимных обязательств. — Отодвинулся и произнёс обычным тоном: — К чему порождать сплетни? Хорошего вечера.

   — И тебе, — машинально ответила я.

   Намёк бы ясен: день моего второго в этом мире брака, на сей раз, нерушимого, уже маячил где-то на горизонте. Я нервно хихикнула, подумав, что Айлин и на этот раз не запрещал мне выходить замуж за неизвестного. Наверняка князю и в голову не пришло, что подобное может повториться.

   А на следующий день я проснулась от дикой боли внизу живота. Не иначе, как от нервов, простуды и бог весть чего ещё «любимые» дни всех женщин решили начаться почти на неделю раньше. Таблетки, разумеется, благополучно остались в моём мире, и я, наивная, искренне надеялась, что они мне не понадобятся, успокоенная отсутствием спазмов в предыдущие месяцы.

   «Ещё немножко, — уговаривала я себя. — Через часик пройдёт, успокоится. Вдох-выдох… Аккуратно, не напрягая мышцы…»

   Кажется, в дверь стучался Виссер, не встретивший меня на завтраке и обеспокоившийся, ругался, требовал открыть, спрашивал, жива ли я там вообще, а я была не в состоянии даже шевельнуться, тихонько плача в подушку. Вскоре стук в дверь прекратился. Ловчий ушёл. Дыхательная гимнастика всё так же не помогала. Я пошевелилась, пытаясь улечься удобней, и застонала от нового приступа боли. Закрыла глаза, глубоко вдохнула и испуганно дёрнулась от неожиданного прикосновения прохладной руки ко лбу. Живот тут же отреагировал новым спазмом.

   — А-а-а-а-а-у-у-у-у-у-у… — тоскливо протянула я, сворачиваясь клубком.

   — Что с тобой? — в голосе Айлина не было ни малейшего беспокойства, лишь лёгкий интерес.

   — Живот… — всхлипнула я.

   Князь, не церемонясь и не обращая внимания на слабые попытки отбиться, развернул меня, уложил на спину, задрал рубашку до груди.

   — Тёмный, будь человеком, не приставай, дай спокойно сдохнуть, — простонала я, пытаясь прикрыться.

   — Твои прелести меня сейчас не интересуют, — холодно ответил маг, пальцем рисуя на моём животе какие-то знаки.

   Боль моментально отступила, как будто её выключили. Я недоверчиво моргала, прислушиваясь к своим ощущениям. Да, действительно, больше не болело.

   — Не за что, — произнёс Айлин, опуская мою рубашку обратно.

   — А как ты это сделал? — слёзы высохли моментально, снова проснулось желание жить. — Да меня ни одно обезболивающее, даже самое сильное, так быстро не брало! Даже лидокаин пару раз колола, когда совсем невмоготу было, и то ещё минуты три мучилась…

   — Рунескрипт, — просто ответил тёмный маг. — У тебя часто такие болезненные регулы?

   Я стремительно покраснела. Вот ещё не хватало обсуждать с ним такие деликатные вопросы… Да я, узнав, что новым участковым гинекологом в моей поликлинике будет мужчина, записалась в другую, чтобы только с ним не пересекаться! Но Айлин, словно не замечая моего смущения, ждал ответа.

   — Нет, — наконец призналась я. — Раз в три-четыре месяца… И только первый день.

   — Понятно, — кивнул мужчина. Провёл раскрытой ладонью над моим животом, близко, почти касаясь кожи, нахмурился.

   — Что? — встревожилась я.

   — Ничего серьёзного, — покачал он головой. — Зайди через часик ко мне в лабораторию, дам настойку. Три столовые ложки перед сном, и эта проблема перестанет тебя беспокоить. Занятия сегодня в обычном режиме.

   И, прежде чем я успела его поблагодарить, исчез. За настойкой я зашла, разумеется. Маг был чем-то занят, вручил мне небольшой флакон с густой, сладковато пахнущей жидкостью, и выставил за двери.

   Дальше время покатилось, словно снежный ком с горы. Занятия с преподавателями, примерка трёх платьев, в срочном порядке дошивающихся и подгоняющихся по моей фигуре. Слава богу, на корсете и фижмах никто не настаивал. Точнее, одна из приглашённых швей попыталась о них заикнуться, мол, при дворе это всё ещё в моде, я заявила, что носить этого не буду и согласна быть не самой модной.

   — И вообще, я не настолько толстая, чтобы меня дополнительно ужимать, — завершила я негодующий спич о пагубном влиянии корсетов на отдельно взятую меня. — А князь разрешил мне обходиться без корсета.

   — Так грудь красиво поднимется, — попробовала переубедить меня защитница пыточных устройств.

   — Поверьте, меня моя грудь вполне устраивает и так, — покачала я головой. — Никаких корсетов!

   Лиан пробыл в замке ещё три дня, но я его видела лишь мельком, по уши увязнув в прохождении курса молодого придворного бойца. С танцами, как ни странно, всё получалось. Винсент Верголь был превосходным учителем. Понемногу я даже поверила в то, что совсем не такая неуклюжая коровушка, которой представляла себя все эти годы. Когда эльф уехал, вздохнула с облегчением. Я не слишком доверяла Лиану, несмотря на его обещание сохранить мой маленький секрет.

   К концу недели близ деревни, в которую я неудачно сходила на ярмарку, появились шатры бродячих комедиантов. И следующим утром артисты явились просить у князя разрешения выступить ещё и в замке. Айлин позволил. Узнала я об этом случайно услышав разговор Эммы и Марисы, предвкушавших весёлое представление. Крис на несколько дней снова отправился в своё княжество, Айлина я два дня до этого вообще не видела, и подозревала, что князь всё-таки сердится за мой скоропалительный брак и не желает со мной общаться. Сама встреч с ним тоже не искала, едва доползая по вечерам до комнаты и падая в кровать, как сноп. Даже одеялом не всегда успевала накрыться прежде, чем уснуть. Порой просыпалась ночью от холода, накрывалась и засыпала снова.

   В день, на который было назначено выступление комедиантов, случайно столкнулась с Айлином возле библиотеки.

   — Как твои успехи? — поинтересовался князь.

   — Чувствую себя так, словно у меня внеплановая сессия, — честно призналась я. — И уже два раза едва не попросила у экономиста и политолога список вопросов к экзамену. Какое счастье, что на сегодня занятия закончены!

   — В мои планы не входит угробить тебя учёбой, — улыбнулся маг. — Если хочешь, можешь вечером сходить на представление.

   — А ты придёшь? — взглянула на него, отмечая бледность, тёмные круги под глазами. Похоже, не я одна устала, как бобик. — Цирк — это весело.

   Айлин взглянул на меня, приподняв бровь.

   — Цирка мне и в жизни хватает. Особенно после твоего появления.

   — Да-да, личный шут, аниматор и что-то вроде кота, я помню, — я потёрла лоб. — Тогда я тоже не пойду. Завалюсь спать. А то у меня хронический недосып. Утром встаю, а просыпаюсь к обеду…

   — Хотела пойти со мной? — в голосе князя проскользнули нотки заинтересованности. — Почему?

   — Соскучилась, — я пожала плечами. — И помириться хочу. Прости меня, пожалуйста.

   — Алина, я не сержусь на тебя, — мужчина положил руку мне на плечо. — Был занят. Если хочешь, могу взять сейчас с собой на допрос мага, который устроил твой побег. Правда, отношения к устроенной оргии с лимереей он не имеет.

   Конечно же, я согласилась. Допросная находилась в подвале. Небольшое прямоугольное помещение, освещённое лишь магическим светом, серое и безликое, давящее, угнетающее. И сидящий на стуле, привинченном к полу, мужчина. Ледовир. Запястья мага были скованы за спинкой стула. Но следов пыток или избиений на его теле я не заметила.

   — Живучая, — только и сказал он, увидев меня. Губы мужчины при этом искривила презрительная улыбка. — Как зачарованная — ничего тебя не берёт! — перевёл взгляд на князя. Несколько секунд смотрел ему в глаза, потом, не выдержав тяжёлого взгляда Айлина, опустил голову. Глухо проговорил: — Могу ли я просить о лёгкой смерти, ваша светлость?

   — Просить можешь, — холодно ответил князь. — Рассмотрю ли я эту просьбу, зависит от того, насколько добровольно ты всё расскажешь.

   Ледовир рассмеялся хриплым, каркающим смехом.

   — Князь Айлиннер, поверьте, я совершенно не горю желанием знакомиться с вашими методами получения информации. Раз уж мне не удалось вовремя исчезнуть, разумеется, расскажу всё.

   Я слушала и диву давалась, как только меня угораздило случайно попасть в самый эпицентр событий. Ледовир собирался провести серию магических ритуалов, после которых его сила увеличилась бы почти вдвое. Побочным эффектом могло стать неконтролируемое появление множества керсо в окресностях замка, которые уничтожили бы несколько деревень, но маг счёл, что это допустимая цена за обретение могущества. Мужчину, труп которого я обнаружила на лестнице, убил именно он. Ледовир знал, что ритуал относится к запрещённым и заранее продумал, как отвести от себя подозрения. Труп должен был отвлечь внимание. Пока князья были бы заняты проверкой версии о покушении или подготовке заговора, Ледовир мог бы спокойно провести задуманные ритуалы. Но в планы вмешалась я, обнаружив труп раньше времени. Шорох, услышанный мной той ночью, издала не крыса, а пытающийся тихо скрыться маг. И он был уверен, что я видела его. Задуманные ритуалы пришлось отложить, а я стала досадной помехой. И угрозой.

   Незабываемую встречу с инкубом мне тоже организовал Ледовир. Опасную сущность он поймал ещё несколько лет назад и до поры запечатал в кольцо-артефакт. А когда решил избавиться от меня, зная, что я люблю гулять у озера, бросил разломанное кольцо возле тропинки. Инкуб дождался меня, попытался напасть, и если бы не вмешательство Айлина, план Ледовира сработал бы.

   Когда произошла скандальная история с опоенными возбуждающим зельем магами, в том числе и самим Ледовиром, и Кристиэль, от греха подальше, решил спрятать меня в темнице до возвращения Айлиннера, мой недоброжелатель решил, что пришло время опять попытать счастья. На этот раз он действовал чужими руками. Набросил заклятье подчинения на Виалора, говорил со мной через него, полностью подчинив молодого и слабого мага себе, словно марионетку. А потом, отправив меня на верную смерть (как ему казалось), внушил Виалору программу самоубийства. И следующим вечером тот ушёл из замка. Отрезал себе язык, выколол глаза, выбросил нож в озеро и утопился там же. Пока тело нашли, раки и рыбы успели полакомиться.

   А потом я вернулась в компании Айлина. Несчастная, вся в синяках и крови. Ледовир лично не видел нашего эпичного появления, но ему рассказал Теон. Для мага это стало крайне неприятным сюрпризом. А когда одна из любовниц Кристиэля, блондинка Лорин, по секрету поделилась со всеми знакомыми шокирующей новостью, что в ближайшее время князья планируют принять клятву лояльности у всех магов, живущих в замке, Ледовир понял, что дело пахнет жареным. Как ни крути, активные попытки убить личную светлую князя Айлиннера с верноподданническими настроениями не вязались категорически. И маг попытался незаметно покинуть замок, но был остановлен и доставлен пред тёмные очи владыки Драмм-ас-Тор.

   — Красиво слили информацию, — заметила я. — И рыбка попалась… Ледовир, а вам в голову не пришло, что я всё давно бы рассказала князьям или Теону, если бы видела вас на лестнице? Или убить меня стало делом чести?

   — Все что-то знают, — прикованный маг смотрел на меня ледяным взглядом. — Ты могла не придать значения мелькнувшему силуэту, либо не обратить на него внимания, сконцентрировавшись на обнаруженном трупе, а потом — вспомнить. Я не мог рисковать.

   — Зачем тебе понадобилось повышать уровень силы? — голос Айлина был равнодушно-отстранённым. И холодным, словно жидкий азот. — Рассказывай, Ледовир. Ты ведь хочешь лёгкой смерти.

   Мужчина опустил голову. А когда снова поднял её, я поразилась плескавшейся в его глазах ненависти.

   — Я любил Ровену, — глухо произнёс он. — Действительно любил! А она посмеялась, сказала, что никогда не станет женой мага, чей уровень силы меньше, чем у неё. А через несколько дней я видел, как она, растрёпанная и довольная, выходила из библиотеки в сопровождении князя Кристиэля. Конечно, он куда сильнее меня. Королевская кровь! Я просто хотел, чтобы она поняла: только я смогу дать ей счастье. Даже простил бы, что она была любовницей его светлости Кристиэля…

   — Какая печальная история, — заметил князь. — Как часто бывает в жизни, одни владеют тем, что им не нужно, а другим нужно то, чем они не владеют и что получить не смогут. Я почти проникся вашей трагедией.

   — Намного печальнее, когда то, чем желает владеть другой, принадлежит совсем не ему, — Ледовир снова опустил голову. — Я рискнул всем — и проиграл.

   — Проиграл, — согласился Айлин. — Всем — это жизнью? Не такая уж большая ценность. Особенно, когда её обладатель непроходимо туп.

   — А что я мог сделать? — маг дёрнулся в оковах. — Я не трус, не лентяй, я просто хотел доказать, что достоин своей возлюбленной! Мы бы уехали, и никто ничего не узнал бы. Всё шло по плану, пока не вмешалась ваша светлая!

   — Убивать, калечить и всячески истязать иными способами моих светлых дозволено только мне, — сообщил князь, пожав плечами. — Или по моему разрешению. Не припомню, чтобы ты его получал.

   Тёмно-фиолетовые глаза сверкали холодными аметистами. Ледовир, не в силах выдержать жёсткий и холодный взгляд князя, снова опустил голову.

   — Я узнал всё, что хотел, — бросил Айлин. — Идём, светлая, здесь нам больше делать нечего.

   — Князь Айлиннер, — тихо окликнул его пленник. — Ваша милость… Как я умру?

   В его глазах были обречённость и тоска. А ещё — смирение.

   — Быстро, — равнодушно бросил Айлин. — Завтра на рассвете. К чему портить людям праздник этим вечером?

   — Можно мне увидеть Ровену? — в голосе Ледовира звучала надежда. — Это моё последнее желание.

   — К тебе вольны прийти все, кто пожелает, — князь слегка склонил голову к плечу. — И, разумеется, жрец Двуликого из ближайшего храма прибудет, чтобы отпустить грехи тёмной душе и дать последнее напутствие. Стража!

   В помещение вошли двое стражников, до того стоявших за дверью. Коротко поклонились.

   — За него отвечаете головой, — предупредил князь. — Одного не оставлять ни на минуту.

   И стремительно вышел прочь. Я поспешила следом. Почему-то мне казалось, что Ровена не придёт к неудачливому влюблённому. Хотя был ли он в неё влюблён на самом деле? Скорее всего, нет. По крайней мере, ту одержимость, которую он называл любовью, я таковой не считала.

   — Умеешь ты находить неприятности, — отвлёк меня от размышлений о Ледовире Айлин.

   — Это они меня находят, — пожала плечами. — Как глупо… Сам себе придумал проблему и начал убивать, пытаясь её решить.

   — Не умеешь — не берись, — философски заметил князь.

   — Ты ведь не шутил, когда сказал, что он умрёт завтра на рассвете? — спросила я.

   — Такими вещами я не шучу, — совершенно спокойно отозвался мужчина, останавливаясь и поворачиваясь ко мне. — Ледовир умрёт, и это лучшее, что он сделает за последнее время. Считаешь это несправедливым наказанием?

   — Жестоко, но справедливо, — признала, глядя в аметистовые глаза князя. — Ты прав. Хотя навряд ли тебе нужно моё одобрение. За свои ошибки нужно нести ответственность.

   Айлин, не желая продолжать разговор на ходу, перенёс нас в свою лабораторию. Долго смотрел на меня, молча, пристально, словно ожидал продолжения. Я тоже молчала. Нет, я не собиралась просить для Ледовира пощады, на мой взгляд, он знал, к чему могут привести его действия. Пусть это было немилосердно, но я придерживалась мнения, что бешеных оленей нужно либо учить, либо отстреливать. И лучше второе, чтобы наверняка. А ещё считала, что смертная казнь обязана быть в любом цивилизованном государстве, потому что за некоторые преступления можно и нужно карать «вышкой».

   — А что ты скажешь, если узнаешь, что мы с Крисом сами периодически устраиваем провокации, чтобы определить и отсечь потенциальных предателей? — поинтересовался князь. — Я сейчас не о Ледовире: он свой путь прошёл самостоятельно. Но были и те, кого мы подтолкнули к ошибочным решениям, соблазнив возможными чудесными перспективами, а после наказали.

   — Пусть не подталкиваются! — пожала я плечами. — Раз они поддались на провокацию, устроенную вами, не зная, кто за ней стоит, могли легко предать и в случае реальной возможности. Да, с одной стороны, это бесчестно и мерзко, с другой — на аркане никто никого не тащил. В этом случае я полутонов не вижу. А вы, как правители, имеете полное право устраивать такие проверки. В конце концов, власть — это ещё и ответственность за людей, которые живут в ваших княжествах. А кто больше всего страдает в случаях всяких переворотов? Простые люди, которым глубоко до фонаря вся грызня наверху.

   —Мудрая позиция, — признал Айлин, отходя к окну.

   В лаборатории горел свет, и от этого казалось, что на улице ещё темней, чем на самом деле. Я никогда не любила позднюю осень, этот переход к зиме. В это время хотелось свернуться калачиком где-нибудь дома, чтобы сберечь последние крохи внутреннего тепла, пить кофе с коньяком, читать депрессивного Кафку, чтобы поскорее скатиться в окончательное уныние, пережить его в одиночестве, обнулить внутренний счётчик, пересмотреть цели и желания, очистить шкаф от летних вещей, отправив их на антресоли до лучших времён. Очистить жизнь от ненужных людей, отпустив их, даже если больно и не хочется. Мне было всегда проще расставаться осенью, когда ветер в лицо, холодный дождь — за шиворот, злые очереди в магазинах и автобусы постоянно опаздывают, застревая на красном сигнале светофора.

   Но эта чужая осень не желала вписываться в привычную мне колею. Вот тебе ворох непонятного, необъяснимого и непривычного, вот тебе выбор, от которого зависит чужая жизнь, получи и распишись! Недружелюбие со стороны окружающего мира, попытки сожрать или просто убить прилагаются, наслаждайся, девочка. Айлин защищал меня от проблем, которые в изобилии подбрасывала жизнь, вытаскивал из неприятностей, ничего не требуя взамен, просто был рядом. Всегда, когда это было нужно. Несмотря на кажущуюся холодность и отстранённость князя, рядом с ним было тепло и уютно. Даже сейчас, когда он, стоя буквально в нескольких метрах от меня, был где-то далеко.

   Время сочилось сквозь пальцы тягучим мёдом, медленно, неумолимо. И остановить его бег не мог никто. Я смотрела на замершего у окна мага и гадала, что он видит в серых осенних сумерках. Тишина была почти невыносимой.

   — Айлин, — тихо позвала я.

   Мужчина неторопливо обернулся, не успев полностью согнать с лица хмурость, заменить её привычной отстранённостью. Я почти до физической боли ощущала его усталость. Князь вопросительно смотрел на меня, ожидая продолжения.

   — Можно очень личную просьбу? — поинтересовалась я, радуясь, что голос почти не дрожит.

   — Разумеется, — благосклонно откликнулся он. На губах заиграла лёгкая улыбка, смягчившая черты красивого лица. — Говори.

   Я глубоко вздохнула, собираясь с духом. Безумная идея, глупо, бесконечно глупо просить Айлина об этом, но иначе невозможно. Взглянула в тёмно-фиолетовые глаза и, словно шагнув в прорубь, выпалила:

   — Ты мог бы отдохнуть хоть несколько часов? Пожалуйста.

   Брови князя изумлённо приподнялись. Понимаю, таких предложений ему однозначно никто не делал. Но в спокойном взгляде не было злости или осуждения. Лёгкое любопытство, не более того.

   — Ты действительно хотела попросить именно об этом? — спокойно поинтересовался он. — Почему?

   — Ты выглядишь усталым, — призналась я. — Очень… Айлин, ты ведь не железный, тебе тоже нужен сон.

   Мужчина шагнул ко мне. Ласково повёл ладонью по щеке.

   — Ты удивительная девушка. Мне казалось, попросишь пойти с тобой на представление.

   — Сам сказал, что тебе и в жизни хватает цирка, — тихо ответила я. — Так выполнишь мою просьбу?

   — Пока не могу позволить себе такой роскоши, как полноценный отдых, — покачал головой Айлин. — Но, пожалуй, четыре часа на сон выкроить могу. При одном условии. Ты будешь спать рядом со мной.

   — Чтобы никуда опять не влипла за это время? — не сдержала я улыбки. — Какой ты заботливый.

   — Ирония? — слегка поднял бровь маг. — Или сарказм?

   — Всё вместе, — обошла его и направилась к двери. Остановилась и выжидающе посмотрела на мужчину: — Веди. Или предлагаешь спать на диване, никуда не уходя из лаборатории?

   Айлин притянул меня к себе и телепортировал в комнату, в которой я ночевала после возвращения в замок. Пока я разувалась, достал из шкафа плед, небрежно бросил его на кровать. На этот раз я сразу устроила голову на плече мужчины, обнимая его. Чувствовала, как ровно и размеренно бьётся под рукой сердце мага. Айлин дышал глубоко и спокойно. Бедный, как же он устал… И как хорошо, что согласился на моё предложение. Сейчас особенно сильно хотелось быть к нему ближе, обнимать, чтобы он наконец-то почувствовал, что не одинок. Я могла дать ему лишь это тепло, ничего больше. Или всё-таки что-то ещё?

   Догадка пронзила, точно молнией. Айлин ведь говорил, что у меня есть пусть слабенький, но целительский дар. Вдруг я могу помочь, снять усталость? Почему-то мысль о том, что князь мог обратиться с этой просьбой к кому-то из лекарей, и в голову не пришла. Столб света, от которого можно было бы «отщипнуть» кусочек, на сей раз не представлялся, зато вместо него перед внутренним взором возникло лёгкое серебристое свечение в районе солнечного сплетения. Мысленно я «зачерпнула» из этого источника горсть переливающейся, словно пылинки в лунном луче, энергии. И замерла, пытаясь понять, как теперь передать её Айлину.

   — Что ты собираешься делать? — негромко поинтересовался князь, прижимая меня к себе.

   — Пытаюсь поделиться с тобой светлой исцеляющей энергией, — честно призналась я. — Только не получается… Не понимаю, как её отдать.

   — Понятно. А сейчас?

   С этими словами словно рухнул невидимый барьер. Я поражённо вздохнула. Если моя сила, концентрировавшаяся в районе солнечного сплетения, пульсировала небольшим чистым родником, у Айлина там было тёмное бескрайнее море. Силён князь, ох, как силён. Интуитивно я попыталась добавить перекатывавшийся в ладони серебристо-лунный шарик в эту бездонную черноту. Тот рассыпался миллиардами искорок, растворился, смешавшись с тёмной силой мага. И, я была уверена в этом, ему понравилось. Попробовала ещё раз, с тем же восторгом наблюдая, как серебристо-светлые искорки растворяются в мягко пульсирующем тёмном облаке.

   Но к тому, что внезапно от меня к Айлину протянется тонкий лучик, а навстречу ему рванётся тёмный вихрь, я была не готова. Потоки энергий переплелись в волшебном танце, соединились, переливаясь и проникая друг в друга, проходя сквозь наши тела, омывая их ласковым морем. Цвет этого потока менялся от бело-золотого к чёрно-серебристому и обратно. И внезапно всё прекратилось.

   — Что это было? — тяжело дыша, я лежала, не в силах даже поднять голову.

   — Полагаю, объединение энергий, — маг поглаживал меня по спине кончиками пальцев. — Как любопытно… Раньше соединение светлой и тёмной силы считалось невозможным.

   — Я снова нарушаю все возможные правила? — пробормотала я. Глаза слипались. — А было красиво…

   — Спи, — князь повернул голову, на миг коснулся губами моего виска.

   — Сплю, — не стала спорить я. — Только не уходи… Ты обещал мне четыре часа сна.

   — Уже три с половиной, — мягко поправил Айлин.

   — Так не будем терять время, — прошептала я и закрыла глаза.

   Ответом мне был только тихий смех. Казалось, прошло всего несколько минут, и я почувствовала, как тёмный маг осторожно, стараясь не потревожить меня, поднимается.

   — Ты куда? — сонно приоткрыла один глаз. — Не говори, что три с половиной часа уже прошли.

   — Прошли, — безжалостно подтвердил маг. — Ты можешь остаться, светлая, и спать дальше.

   — Так неинтересно, — я зевнула и тоже встала.

   Сделала несколько шагов, прислушиваясь к внутреннему состоянию. После интенсивных занятий с преподавателями, тренировок с Гектором, тяжёлым танком прокатившейся по мне простуде и болезненном начале цикла я уже не первый день ощущала себя прокрученным через мясорубку лимоном.

   — Раз уж ты всё равно проснулась, составишь мне компанию за ужином, — решил Айлин.

   — Буду только чай, — предупредила его. — Есть не хочу.

   — А заварное пирожное с лимонным кремом? — улыбнулся мужчина.

   — Одно, — со вздохом согласилась я. — Уговорил.

   От вкуснейших пирожных, начинённых нежным кремом с фруктовым и ягодным ароматом, я просто не могла отказаться. Эмма, заметив мою любовь к выпечке, готова была баловать меня ими ежедневно. Самое приятное, что они мне не надоедали. Хотя учитывая многообразие начинок, сложно было предположить иное. Но лимонный крем был самым любимым. Князь знал, чем меня соблазнить.

   Знакомый голем принёс мне чай и тарелочку с пирожными. Айлин на этот раз предпочёл сесть напротив, а не во главе стола. Я смотрела на него, вспоминая волнующее и немного пугающее ощущение чужой Силы, то тёмное холодное море, которое он позволил мне рассмотреть. После неожиданного сплетения наших энергий мне ещё сильнее хотелось быть ближе к магу, обнять его, растопить эту ледяную отстранённость. Но кто сумеет победить море, да ещё и чужое?

   — Ты такой сильный, — я задумчиво помешивала чай. — У меня, по сравнению с тобой, можно сказать, и вовсе нет никакого дара. Так, крохи. А почему я сразу не могла этого увидеть? Какой-то ментальный щит?

   — И не один, — кивнул князь. — Обыкновенные меры безопасности. Кстати

   на тебе мои щиты тоже стоят.

   — Ты настолько мне доверяешь? — не удержалась от вопроса. — А если бы я случайно навредила?

   — Алина, ты неподражаема, — с улыбкой отметил маг. — Соединение светлой и тёмной силы считалось невозможным. Да, я пустил тебя за щиты, но исключительно для того, чтобы ты сама убедилась, что поделиться со мной истинным Светом не сможешь. Банально поленился объяснять.

   — А истинный Свет взял и внезапно подружился с твоей истинной Тьмой, — я улыбнулась в ответ. — Может, потому, что я во время инициации не приняла его? Сказала, что выбираю свой путь, и вместо сферы с этим самым Светом мне достались осколки. Кстати, я на сторону тьмы не перешла после этого внезапного ритуала? Не то, что я против, у вас есть пирожные и чай, просто интересно. Вдруг стала из недосветлого мага серым. Или пёстрым.

   Князь покачал головой.

   — Ты осталась светлой, — уверил он. — Меня забавляет твоя привычка делать неожиданные выводы. По-моему, она неизлечима.

   — Естественно, — согласилась я. — Я свои шизофрению, паранойю и умение раздуть в слона самую безобидную муху не лечу. Они у меня не болеют. Кстати, давно хочу спросить: от чего была та настойка? Ты так нахмурился, когда потрогал мой живот, что я у себя моментально заподозрила кучу страшных диагнозов.

   — Ничего серьёзного, — пояснил мужчина. — Если упрощённо, было небольшое нарушение гормонального фона и энергетических потоков.

   — Не знала, что энергетические потоки лечатся малиновым сиропом, — вспомнив вкусное лекарство, я мысленно облизнулась.

   — Настойка была для укрепления иммунитета и стабилизации гормонального фона, — усмехнулся князь. — Но и энергетическим потокам она не повредила.

   В этот вечер мне не хотелось расставаться с ним. Тёплая, уютная атмосфера, интересная беседа. Если бы я могла, остановила бы время, чтобы насладиться этими минутами спокойствия. Но всё хорошее всегда заканчивается раньше, чем хотелось бы. Едва я допила чай, Айлин поднялся из-за стола. Спокойный, собранный и властный.

   — Благодарю за чудесный вечер, светлая, — произнёс он. — С удовольствием пообщался бы с тобой ещё, но