Дела семейные. Наташа Загорская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Чего не сделаешь на благо своей семьи. На что не пойдешь ради своих детей. Вот и Ольга Николаевна Абвинцева готова пройти сквозь огонь и воду ради счастья собственных отпрысков. Она лжет, интригует, подкупает с единственной целью – сохранить свою семью. Ведь для нее нет ничего важнее, чем дети и муж. А то, что они не ценят ее порывы? Ну, так что же? Она жена и мать, хранительница очага. И знает, как лучше. А дети поймут… может быть… со временем…

ГЛАВА 1.

   - Послушайте меня, Дарья, - Ольга Николаевна Абвинцева закинула одну стройную ногу, на другую и внимательно посмотрела на свою собеседницу. Поморщилась слегка, но тут же снова улыбнулась, изобразив приветливость на красивом ухоженном лице, - вы же умная девушка и прекрасно меня понимаете.

   - Честно говоря, не понимаю, - растеряно качнула головой молодая девушка, сидящая напротив. Она смущенно покраснела, но глаз не опустила, продолжая смотреть прямо на Ольгу Николаевну.

   Абвинцева с трудом удерживала лицо. Отвела глаза от девушки и огляделась по сторонам. Маленькое кафе, которое она выбрала для встречи с неугодной подружкой собственного сына, находилось далеко от тех мест, которые Ольга привыкла посещать. Ранее она никогда не была ни в этом заведении, ни даже в этом районе столицы. Но встречаться с этой девчонкой в одном из тех ресторанов, которые Ольга посещала вместе со своими подругами, было бы глупо. Не дай бог еще кто-нибудь узнает о том, что Дмитрий Абвинцев связался вот с этим. Хотя, о существовании конкретно этой девушки, Ольга узнала как раз от одной из своих подруг, Ларисы Васильевой. Нет, сын что-то говорил о том, что встречается с девушкой, но Ольга не придала его словам особого внимания. Ну, встречается и встречается. Возраст такой, когда весна и гормоны, и девушки. Сколько таких девушек уже было, а сколько еще будет? Ольга Николаевна никогда особо не интересовалась такими подробностями из жизни сына. И, как оказалось, зря. Стоило, ох, стоило проявить побольше внимания к сердечным делам своего отпрыска. Тогда, возможно, всего вот этого можно было бы избежать. Но кто ж знал-то, кто ж знал?

   Дмитрий был на редкость серьезным и целеустремленным молодым человеком. С самого детства, он четко знал, чего хочет от жизни и шел к своей цели. Не гнушался, правда, использовать для этого деньги и положение своего отца, но и к богемной молодежи, прожигающей жизнь в барах и клубах, не относился. С ним никогда не было проблем. И вот, поди ж ты.

   Ольга досадовала на себя за то, что не занялась этим делом раньше, месяца на три-четыре, когда наследник стал чересчур часто повторять в разговоре имя своей очередной подруги. А стоило бы. Стоило бы побольше внимания уделить интересам сына.

   Абвинцева снова поморщилась и тихонько вздохнула. Еще раз придирчиво осмотрела девушку. Молодая, миленькая, симпатичная даже. Темные русые волосы разобраны на пробор и каскадом ниспадают на худенькие плечи. Губки бантиком, слабый румянец на щеках, кожа в идеальном состоянии. Серые глаза широко распахнуты и наивно взирают на мир. Впрочем, в наивности этой девицы, Ольга Николаевна сомневалась. Ну не может вот такая вот девчонка-простушка, увлекшая ее сына до такой степени, что тот даже о свадьбе стал задумываться, быть невинной и наивной. Просто не может. Хитрая, расчетливая тварь – так Ольга определила для себя сидящую напротив нее девушку. Хорошо еще, что добрые люди подсказали о том, что Диму в последнее время частенько видят в неподобающей компании.

   - Дарья, - добавив в голос побольше доброжелательных ноток, продолжила Ольга Николаевна, - не надо притворяться. Вы достаточно умны, раз смогли завлечь моего сына в свои сети. Чего вы хотите? Денег? Сколько?

   - Почему вы считаете, что мне нужны деньги? – девушка выглядела обескураженной. – Мы с Димой любим друг друга и…

   - Я вас умоляю, Дарья! – Ольга Николаевна картинно вскинула вверх руки, но тут же спохватилась и принялась поправлять и без того идеальную прическу. – Ну, о какой любви вы говорите? К тому же, вы должны знать о том, что у Дмитрия есть невеста.

   - Невеста? – выдохнула Дарья, чувствуя, как внутри у нее все сжимается.

   - Ну, да, - пожала плечами Ольга. – Ирина – замечательная девушка. Ее мать моя лучшая подруга, а отец – компаньон Сергея Викторовича. Они с Димой знакомы с самого детства и вот уже три года, как обручены. Свадьбу пришлось отложить, правда, из-за того, что Ирочка учится в Лондоне, но на днях она возвращается. И все приготовления возобновятся. Обо всем уже договорено. Это событие произойдет в августе. Дмитрий как раз получит диплом, молодые смогут немного отдохнуть за лето и…

   - Но как же так, - Даша выглядела раздавленной. – Он мне ничего не говорил. Он… мы… я не знала…

   - Милочка, - Ольга Николаевна наклонилась вперед и участливо похлопала девушку по руке, - ну право слово, на что вы надеялись? Я, конечно, не одобряю поведение сына, но прекрасно его понимаю. Молодость, гормоны и все такое. Вы же, вроде медик, должны знать, как это бывает. Ирина не приезжала вот уже полгода, Дима скучал и… я мать, но понимаю, что у молодого человека его возраста есть определенные потребности. Уверена, что Ирина тоже это поймет, но… мне бы не хотелось, чтобы из-за вас между ними возникла… напряженность.

   - Из-за меня? – Даша вскочила на ноги, чувствуя огромное желание завизжать, затопать ногами, сделать что-нибудь, чтобы заставить эту женщину замолчать. – Да…

   - Прекратите! – зашипела на нее Ольга Николаевна и принялась оглядываться по сторонам. – Ведите себя прилично.

   - Прилично… - девушка повторяла за ней, как попугай.

   - Ирина понимающая девушка и в последний ее приезд, я разговаривала с ней. Она… она не требует от моего сына верности, пока сама находится далеко, но все может произойти… Молодость, глупость, - Ольга Николаевна небрежно пожала плечами. – Именно поэтому, я решилась на эту встречу, Дарья. Я не желаю, чтобы вы стали препятствием на пути моего сына. Вы… да посмотрите на себя!

   - Что со мной не так? – Даша тяжело опустилась на стул и сгорбилась, закрыв лицо руками.

   - Что не так? – Ольга Николаевна удивленно вскинула брови.

   Да, девушка была симпатичная. Миленькая. И глазки эти наивные и пухлые губки, и нежная кожа – она была вполне ничего и Ольга в какой-то степени понимала, почему ее сын обратил на Дарью внимание. Таких девушек хочется опекать и защищать. Но в ней не было ни грамма светского лоска, ни капельки гламура. Голубенький свитер грубой вязки, растянутый и застиранный, дешевые джинсы с рынка, куртка слишком тонкая для ранней весны, тоже с рынка… замухрышка, одним словом. Нет, не такую девушку желала видеть рядом со своим сыном Ольга Николаевна.

   - Вы тащите моего сына на дно, Дарья, - очень осторожно, подбирая слова, начала Ольга. – Посмотрите на себя и на него. Дмитрий – блестящий молодой человек. Через несколько месяцев он защищает диплом и перед ним открывается столько возможностей, сколько вам и не снилось. Он мечтал о стажировке за границей, в Англии или Германии. А вы? Вы сможете себе позволить быть рядом? Или быть может, надеетесь, что он останется рядом с вами? Право, Дарья, это не серьезно.

   Даша молчала. Она опустила голову и боролась со слезами. Все, что говорила эта женщина было правдой. И Даша понимала это. С самого начала понимала, что такой как она, сироте, без денег и связей, живущей на стипендию и пособие, не место рядом с таким парнем, как Дмитрий Абвинцев. Все понимала, все знала, но… все-таки на что-то надеялась. К тому же и сам Дмитрий относился ко всему этому проще. Правда, никогда не заговаривал о будущем, но это было и не важно… пока. А теперь вот оказалось, что важно. И это она, Даша, дурочка, что повелась и поверила. А еще и невеста эта. Об Ирине Даша что-то слышала. Дима как-то разговаривал с ней по телефону, а Даше потом сказал, что это подруга детства. Вот тебе и подруга… в августе уже свадьба.

   Хотя… ее вроде никто и не обманывал. И Ольга Николаевна не лжет. Даша это чувствует. И про Германию Дима говорил. И про… про то, что карьеру будет делать не в фирме отца, а хочет сам попробовать. Про все говорил. Только про роль Даши в своей жизни не говорил. Ни слова.

   - Я надеюсь, - продолжала Ольга Николаевна, пристально вглядываясь в лицо собеседницы и пытаясь разгадать ее мысли, - что мы с вами поняли друг друга, Дарья. И вы не доставите проблем ни моей семье, ни Ирине, - женщина открыла лежащую на коленях сумочку и достала оттуда конверт, - вот, возьмите. Это…

   Даша широко распахнутыми глазами следила за тем, как пухлый конверт перекочевал из сумочки на столешницу.

   - Н-не… надо… - она затрясла головой. – Это… это лишнее. Я не возьму. Нет.

   - Не горячитесь, - сурово поджала губы Ольга Николаевна. – Это не подачка и даже не откупные, как вы могли бы подумать. Это просто… попытка с моей стороны вам помочь. Берите и… помните о нашем разговоре. Не обрезайте Диме крылья, если он в самом деле что-то значит для вас.

   С этими словами Ольга Николаевна Абвинцева захлопнула сумочку и поднялась. В последний раз окинула склоненную русую голову Дарьи придирчивым взглядом и, улыбнувшись своим мыслям, направилась к выходу из кафе.

   А у девушки, ссутулившейся на неудобном стуле, цокот ее набоек еще долго звенел в ушах.

ГЛАВА 2.

   В общежитие медицинского колледжа Даша добиралась пешком. Медленно брела по тротуару, не замечая ничего вокруг. Не плакала, нет, но чувствовала, что еще немного и она сорвется. Мерзко было на душе, противно. Будто бы ее, душу эту, в грязи искупали хорошенько. Прополоскали в луже и вывесили на всеобщее обозрение.

   Деньги, оставленные Абвинцевой, она взяла. Просто не смогла оставить конверт, лежащий на столешнице в кафе. И оттого сейчас ей было еще горше. Но оставить деньги не смогла. Не привыкла Даша сорить деньгами, знала, как тяжко они достаются и как плохо, когда их хватает с трудом даже на самое необходимое.

   Дарья Владимировна Севрук родилась в небольшом провинциальном городке. Родители ее богатыми не были никогда. Мама работала бухгалтером в государственном учреждении, отец – слесарем на заводе. И, как это часто водится, выпивал. Скандалов не учинял, жену и дочь не бил и не гонял, в чем мать родила по окрестностям – это правда. Но почти каждый вечер возвращался домой в подпитии. Мама из-за этого с ним постоянно ссорилась, грозилась подать на развод, но так ничего и не сделала. Ей некуда было идти. Они жили в квартире бабушки, а родители мамы к тому моменту уже умерли. Дом в деревне, оставшийся после них продали и разделили на троих – маму и двух ее сестер. Так что семейные ссоры были для Даши делом обычным, привычным: мама ругается и грозится развестись, отец извиняется, клянется, что это в последний раз, бабушка с Дашей плачут на пару.

   Спиртное довело Владимира Севрука до того, что однажды зимой, Даше тогда было двенадцать лет, возвращаясь домой, он упал в снег на обочине дороги. Да так и не поднялся.

   Через год после похорон выяснилось, что заболела мама. Рак. Лечение было очень дорогим и болезненным, но не помогло. И в пятнадцать, Даша осталась сиротой. Ее взяла на воспитание бабушка, мама отца, с которой они жили.

   После школы, Даша отправилась в столицу, поступила на бюджетное отделение в медицинский колледж, закончила вот... почти. Осталось совсем немного – получить диплом, отгулять выпускной и получить на руки вожделенное распределение.

   Год назад умерла бабушка. Даша как раз была дома на каникулах. Похоронила. Вступила в наследство – благо бабушка заранее оформила дарственную на квартиру, а сама Даша к тому времени уже была совершеннолетней, так что никаких проблем с этим не возникло.

   Даша планировала остаться по распределению в столице. Она хорошо училась, не красный диплом, конечно, но по успеваемости была третьей. А куратор, Валентина Семеновна, по секрету рассказала, что запросы пришли на пять специалистов. Так что Даша, по любому, попадала.

   Квартиру, оставшуюся ей в наследство после смерти бабушки, Даша продала – слишком дорого было платить за коммуналку, а пускать туда квартирантов и постоянно ездить домой, чтобы проверять все ли в порядке было накладно. Эти деньги сейчас лежали в банке, правда, на то, чтобы купить квартиру в столице их бы все равно не хватало, но все же. Какое-то время продержаться можно, а там Даша пойдет на работу, себя прокормить точно сумеет, а жилье… с жильем тоже как-нибудь разберется.

   Дмитрий Абвинцев появился в ее жизни полгода назад. Красивый, веселый, обходительный – душа любой компании. Они познакомились на вечеринке в честь дня студента. Даша тогда пошла вместе с девчонками в какой-то бар. На красивого парня обратили внимание все, но он выбрал ее.

   Сразу думали, что это так… блажь. Ее предупреждали, что Димка добьется своего и бросит. Но все оказалось просто сказочно. Даша и не мечтала никогда о таком. Нежность, внимание, красивые ухаживания. Цветы и конфеты. И после первой близости Димка не исчез, не перестал отвечать на звонки, а наоборот… они вроде как даже ближе друг другу стали.

   А тут вон как все получилось.

   Невеста. У него есть невеста. А она, Даша, просто так. Чтобы потребности удовлетворить.

   Она все-таки не выдержала и всхлипнула. Слезы потекли ручьями, и Даша со всех ног бросилась к входу в общежитие – благо старое кирпичное здание уже показалось из-за поворота.

   Стремглав взлетев по лестнице на третий этаж, Даша ворвалась в свою комнату и упала на кровать. Ее душили рыдания. Слезы текли и текли, и хотелось умереть.

   - Дашка? – Ритка, соседка по комнате появилась на пороге с дымящейся кастрюлей в руках. – Ты чего? - Рита поставила кастрюлю на заранее приготовленное место и присела на край кровати. Похлопала подругу по плечу. – Что случилось-то?

   Говорить Даша не могла. Только плакала навзрыд, некрасиво шморгая носом и подвывая. Рита сидела рядом, удивленно хлопая глазами, и не торопилась что-то говорить. Вместе они жили уже три года. Девочкам повезло, при заселении в комнатах обычно размещают по четыре человека, но одну их соседку отчислили еще на первом курсе и по какой-то причине на ее место так и не нашли замену. А вторая девушка вот уже два года, как жила в городе вместе со своим парнем и в общаге появлялась очень редко.

   Рита была девушкой простой и с Дашкой они сдружились.

   - Ну, подруга, - начала она, когда рыдания немного поутихли, - расскажешь, что такого произошло, что ты вся в слезах и в соплях? Я тебя такой никогда не видела. Что случилось?

   Даша села на кровати и невидящим взглядом посмотрела на окно. Ей было плохо.

   - Дима… он… - в горле застрял комок, и говорить не получалось. Только всхлипывать жалобно.

   - Абвинцев? – удивленно приподняла тонкие выщипанные брови Рита. – Так это ты к нему на свидание с утра пораньше бегала?

   Даша покачала головой. О том, что с утра ей позвонила мама Димы и назначила встречу, она Рите не сказала.

   - Нет, не к нему. Но это не важно. Все кончено.

   - Он тебя бросил, что ли? – удивилась Ритка. Она радовалась за подругу, которой удалось подцепить такого парня, как Димка Абвинцев, хоть и считала, что Дашка не понимает своего счастья и зря не требует у богатого ухажера подарков подороже. А то и вообще могла бы попросить, чтобы он ей квартиру снял. Из общаги-то вот уже через несколько дней придется съехать, а жить где? Найти в столице жилье по сходной цене не так-то просто.

   - Нет, - замотала сразу головой Даша, но потом все же кивнула и снова расплакалась.

   - Ничего не понимаю. Расскажи толком, чего случилось-то?

   - У него не… не… веста… есть. Они в Англию… а я мешаюууу… - истерика снова набирала обороты.

   - Так это он тебя сегодня с утра пораньше позвал, чтобы про невесту рассказать? – сделала свои выводы Рита.

   Даша замотала головой, а затем вдруг кивнула.

   - Вот козел! – припечатала подруга и тут же обняла Дашку за плечи. – Ну а ты чего ревешь? Тоже мне, нашла проблему. Еще не хватало из-за всяких млекопитающих слезы лить.

   - Но… но…

   - Ох, Дашка, Дашка, - покачала головой Рита. – Ну чего ты себя третируешь.

   - Я люблю его.

   - Знаю, - у Риты опустились плечи. – Только, ты меня прости, конечно, но что-то подобное и должно было случиться. Он весь такой из себя, а ты, подруга, хоть и хороша, но не того полета птица.

   - И что мне теперь делать? – Даша подняла на Риту заплаканные глаза. – Как мне жить дальше?

   - Забудь, - философски отозвалась девушка. – Или хочешь, я ему позвоню и все выскажу?

   - И что это изменит?

   - Ничего, но хоть душу отведу. И тебе может, легче станет.

   - Не надо. Не хочу его больше видеть. И слышать о нем тоже больше не хочу.

   Ритка обняла подругу за плечи и вздохнула. Она еще не забыла, как полгода назад сама вот так ревела из-за парня, который променял ее на какую-то фифу с филологического. Ее Ромка, конечно, не сын олигарха, но у Ритки он был первым. И она тоже уже в мечтах платье белое примеряла, и имена детям придумывала. А когда неверный поклонник перестал звонить, а потом и вовсе сменил номер телефона, Ритка рыдала вот так же, как теперь и ее подруга. Да только пострадала неделю, слез выплакала с океан и забыла. И Даша забудет.

   - Свет клином на твоем Абвинцеве не сошелся, - философски заметила Рита, поглаживая подругу по плечу. – Сколько парней вокруг, ты просто никого не замечала, за своим Димкой. А вон Валерка с сельхоза на тебя давно уже поглядывает. Ему, конечно, до Абвинцева далеко, но тоже вроде не урод и не придурок отмороженный.

   - Не надо мне никто, - упрямо поджала дрожащие губы Даша. – Я Диму люблю.

   Уже ближе к вечеру, когда обе девушки напились чаю, наревелись вдосталь, Даша наконец-то рассказала подруге все, что произошло утром.

   - Дашка, - выдала Ритка, которая все время повествования сидела молча и только глазами хлопала, - ты – дура! Круглая.

   - Чего это?

   - Я думала, твой Абвинцев сам тебе все сказал. Сам посла на три буквы, а тебе его маменька лапши на уши навешала, а ты уже и сопли пузырями распустила.

   - Да какая разница, кто мне что сказал, - пожала плечами Даша. – От этого-то ничего не меняется.

   - Это только в математике, от перемены мест слагаемых сумма остается постоянной. А в жизни очень важно, что и кто сказал. Ты вообще, Абвинцеву своему звонила?

   - Нет, - грустно покачала головой Даша. – У него сегодня семинар какой-то жутко важный, он к нему три дня готовился. А вечером мероприятие у отца на фирме. Он говорил.

   - Ну так позвони, - не отставала Ритка. – Позвони и все ему расскажи.

   - Зачем?

   - Затем, что его мамаша вполне могла тебе наврать все. И про невесту и вообще! – Рита уверенно протянула подруге телефон. – Звони!

   - Рита, - Даша взяла телефон из рук подруги, но звонить Диме не собиралась, - ну зачем его маме мне такое говорить? Какой в этом смысл?

   - Потому что она не хочет, чтобы ее сын встречался с тобой! – продолжала упорствовать девушка. – Это как в кино – злая мамочка желает своего сыночка пристроить повыгоднее и начинает гнобить неподходящую невесту. Вон, в последнем фильме, она вообще ее в тюрьму упекла по сфабрикованному обвинению.

   - Рита! – Даша покачала головой и снова всхлипнула, - ты замечательная подруга. Правда. Но… это же не кино – это жизнь. И Ольге Николаевне нет никакого резона мне лгать. Я же не замуж за ее сына выхожу. Мы просто встречаемся… встречались.

   - Но зачем-то же она тебя пригласила и всю эту муть про невесту и про все остальное рассказала? Значит, есть у нее резон. Может быть, твой Димка на тебе жениться собрался и у маменьки с папенькой благословения просил?

   - Глупости не говори! – прикрикнула Даша на подругу. – Мы об этом еще не думали.

   - Позвони ему, Дашка, - уже серьезно сказала Рита. Она встала со своей кровати и уселась на корточки перед подругой. Обхватила собственными ладонями ее пальцы. – Пусть он тебе все это сам скажет. Тогда ты хоть уверена будешь в том, что все это правда. Знаешь, несмотря ни на что, Абвинцев твой подонком не выглядел. И к тебе он хорошо относился, цветы дарил и вообще… девчонки тебе все завидовали в группе. Ни у кого таких отношений не было. Позвони ему, Даш.

   Даша молчала, кусала губы. Думала. Гордость вопила о том, что стоит задрать подбородок и просто уйти, никому ничего не объясняя. А сердце болезненно сжималось от мысли о том, что она больше не увидит своего Димку, не обнимет его, не прижмется крепко-крепко, грея озябшие ладошки под его курткой.

   - Ладно, - решилась Даша, отыскивая его номер в записной книжке. – Так и быть. Твоя взяла.

   Но поговорить с любимым сегодня Даше не удалось. Абонент оказался вне зоны действия сети, а через час так и вовсе отключен.

   - Завтра позвонишь, - зевнула Ритка, укладываясь в постель. – Может там это мероприятие затянулось, а у него батарея разрядилась. Только не руби с плеча, поговори с ним нормально.

   Даша же так и не уснула в эту ночь. Лежала в кровати с открытыми глазами и вспоминала. Думала обо всем. Только о том, что у нее вот уже две недели задержка, думать она не хотела совершенно, и лишь только молилась, чтобы все обошлось, и это была ложная тревога.

ГЛАВА 3.

Анна Эдуардовна Лисовская вот уже шесть лет как занимала ответственный пост директора медицинского коллежа. Это была еще не старая женщина, ухоженная, привлекательная, знающая себе цену.

   В мединститут Анна Эдуардовна поступила по протекции и при поддержке своего крестного, который в тот момент занимал там должность проректора по воспитательной работе. Звезд с неба не хватала, училась худо-бедно, только чтобы не вылететь и все мечтала успешно выйти замуж. О карьере врача Анна Эдуардовна не думала никогда. Честно признаться, она вообще никогда не хотела работать в больнице или поликлинике. Но еще ее бабушка повторяла, что для женщины самым приемлемыми являются профессии врача или, на худой конец, учителя.

   - Вот представь, ты, в белом халатике, с наманикюренными ручками, с уложенными волосами. Тут тебе и почет, и уважение. Так и мужа себе подходящего найти можно. А то на заводах этих и фабриках, одни работяги потные, да перегаром благоухающие. А еще лучше замуж пораньше выйти. Да не за кого-нибудь там, а за профессора какого или врача.

   Анна Эдуардовна бабушку слушала внимательно, и все ее наказы исполнила в точности.

   Замуж вышла на третьем курсе. За преподавателя того же института. Старше ее на двенадцать лет, Лисовский Михаил к тому моменту был уже женат и имел сына, но Анну Эдуардовну такие мелочи не остановили. На третьем курсе она призналась своему благоверному, что ожидает ребенка, одна растить его не собирается и требует, чтобы тот поступил с ней по совести. А что бы у слабохарактерного Мишеньки не возникло желания увернуться от ответственности, пригрозила все тем же крестным.

   С женой Мишенька развелся и браком со своей студенткой, во избежание, сочетался по всем правилам. Правда, брак этот не продлился сколько-нибудь долго. Пока Анна Эдуардовна сидела дома в декретном отпуске, Михаил Лисовский завел себе новый роман и опять со студенткой. Так что, когда спустя три года совместной жизни, Мишенька заявил о том, что он снова влюблен, как мальчишка, и уходит к своей нимфе, Анна Эдуардовна спустила его с лестницы, а чемодан выбросила в окно.

   Институт она все же закончила и даже интернатуру прошла, как положено. Правда, понимала, что в больнице ей делать нечего. Ну не лежала у Анны Эдуардовны душа к спасению жизней человеческих. Никак не лежала. Поэтому, когда все тот же крестный предложил ей занять освободившееся место преподавателя в медицинском колледже, она долго не думала и тут же ухватилась за возможность сбежать из ненавистного кардиологического отделения.

   По карьерной лестнице на новом месте, Анна Эдуардовна поднималась быстро. Через три года преподавательской деятельности стала заведующей отделением, через пять лет заместителем директора по воспитательной работе и вот, шесть лет назад, когда предыдущий директор сдался-таки и ушел на заслуженный отдых, заняла его кресло. И оставлять это самое кресло без боя не собиралась.

   Дочку свою она вырастила, пристроила в тот же медицинский институт, который заканчивала сама с единственным напутствием: «Учеба учебой, а для девушки главное успешно выйти замуж!»

   Впрочем, дочка Светочка в этом отношении оказалась куда как перспективнее мамочки. За престарелыми преподавателями не бегала, разным оболтусам глазки не строила, а все свои многочисленные таланты направила на студентов-сокурсников. После вручения диплома успешно вышла замуж за своего сокурсника – неплохого паренька из потомственной медицинской семьи, неказистого с виду, но перспективного. И не прогадала. Вот уже пять лет как вместе с ним живет в Штатах и успешно растит сына, пока ее благоверный не покладая рук трудится в частной медицинской клинике. О матери Светочка теперь вспоминает на день рождения и Новый год.

   Своей жизнью Анна Эдуардовна довольна не была. Да, должность не плохая, да, почет и уважение. Но… молодость прошла, а что в итоге? Ни семьи, ни денег особых, квартира, и та, что у неверного мужа после развода отсудила, давно требует ремонта, да все недосуг. А с внуком пообщаться можно только посредством интернета.

   - Анна Эдуардовна, - на пороге кабинета застыла секретарша Вика. – Там к вам пришли.

   - Кто? – неохотно отозвалась Анна Эдуардовна. Посетителей она не ждала, да и общаться ни с кем не хотелось.

   - Ольга Николаевна Абвинцева, - с придыханием сообщила Вика.

   Анна Эдуардовна нахмурилась. Имя посетительницы ей знакомо не было.

   - А по какому вопросу? – лениво поинтересовалась она у секретаря, раздумывая над тем, как бы избежать общения.

   - По личному, - смешно выпучивая глаза, выдохнула Вика.

   - По личным вопросам я принимаю по средам с шестнадцати до восемнадцати часов, - обрадовалась Анна Эдуардовна тому, что сегодня можно уклониться от нежелательного разговора под благовидным предлогом.

   - Она хочет сейчас, Анна Эдуардовна. Она настаивает и…

   - Виктория, - наставительно начала Анна Эдуардовна, но осеклась, заметив, как еще больше округлила глаза секретарь.

   - Анна Эдуардовна… она такая… такая… Вы бы ее приняли, а?

   Анна Эдуардовна вздохнула. Нахмурилась, попытавшись еще раз вспомнить, о чем говорит ей имя неожиданной посетительницы. Ничего не вспоминалось.

   - У нас учится ее отпрыск? – поинтересовалась она у Вики. Та слыла первой сплетницей в колледже и всегда все знала, как про студентов, так и про преподавателей.

   - Не знаю, - Вика покачала головой. – Вроде нет. Была какая-то Абвинцева, но та давно уже выпустилась. Года три или четыре назад. Может за характеристикой пришла или еще что?

   - Ладно, - повелительно махнула рукой Анна Эдуардовна. – Зови. И как только уйдет, кофе мне сделай. Или нет… лучше чаю, с жасмином.

   Вика тут же ретировалась за дверь, услужливо придержав оную для посетительницы.

   При виде входящей в кабинет Ольги Николаевны у Анны Эдуардовны разом заныли все зубы. От зависти. Молодая женщина. Красивая. Ухоженная. В дорогом пальто, о котором Анна Эдуардовна могла только мечтать, обвешенная изысканными украшениями. А сумочка у посетительницы стоила, как три месячные зарплаты у директора медицинского колледжа. Анна Эдуардовна это точно знала, себе такую присмотрела, да на распродаже не было, а за полную стоимость покупать – жаба душила.

   - Здравствуйте, - Ольга Николаевна вежливо поздоровалась и застыла на пороге, в ожидании, когда ее пригласят присесть.

   Лисовская пересилив в себе желание заставить посетительницу стоять, как нерадивую школьницу, тоже вежливо поздоровалась и жестом указала на стул, напротив своего стола.

   - Присаживайтесь. Ольга Николаевна, я правильно понимаю?

   - Да, Ольга Николаевна Абвинцева, - кивнула посетительница, грациозно опускаясь на стул.

   - Чем могу быть полезна? – от улыбки Лисовской более впечатлительный человек тут же захотел бы сбежать, но Ольга Николаевна была не из пугливых. Она растянула губы в ответном оскале, пристроила сумочку – предмет вожделенных вздохов Анны Эдуардовны - на коленях и из-под полуопущенных ресниц уставилась на директора медицинского колледжа, в котором училась неподходящая подружка ее сына.

   - Я хотела бы поговорить с вами об одной из ваших студенток, - начала Абвинцева.

   Анна Эдуардовна едва удержалась от тяжелого вздоха – этого и следовало ожидать. Небось пришла за родственницу просить. Только вот, вроде из выпускников никого в этом году на дипломе не срезали, а до летней сессии у остальных еще куча времени.

   - Я вас внимательно слушаю. О ком конкретно вы хотите поговорить?

   - Дарья Севрук. Она в этом году выпускается.

   Анна Эдуардовна нахмурилась и губу прикусила. Фамилия была знакомая. Саму девушку директриса помнила смутно, а это значит, что с ней все в порядке – Лисовская считала себя обязанной знать только тех, с кем были проблемы, ну или краснодипломников. Середнячки ее мало интересовали – запоминать всех, кто когда-либо учился в ее колледже, было занятием малополезным, да и попросту невозможным.

   - Припоминаю такую, - осторожно начала Анна Эдуардовна. – Неплохая девочка. Звезд с неба не хватает, но старательная, исполнительная. Учится неплохо.

   - Это все меня мало интересует, - перебила директрису Ольга Николаевна. - Я сюда не за этим пришла.

   - Так, а что конкретно, вы хотите о ней узнать?

   - Ничего. Поймите меня правильно, сама девушка меня мало интересует, но насколько я знаю, через три дня у ее выпуска распределение и…

   - И вы хотите походатайствовать за свою протеже? – предположила Анна Эдуардовна.

   - Что-то вроде того, - улыбнулась Абвинцева.

   Она проделала колоссальную работу, прежде чем выведала об этой Дарье все, что только можно. И утренняя встреча была всего лишь первым шагом на пути к исполнению ее плана. Пускать все дело на самотек, Ольга Николаевна не собиралась. Да, она заплатила этой проходимке за то, чтобы она отстала от ее сына. Рассказала об Ирине, которая, кстати, на самом деле существовала и скоро должна была вернуться из Англии и Ольга надеялась, что ее заветная мечта – женить сына на подходящей девушке – исполнится. Но Дарья вполне могла начать свою игру. Ольга не сомневалась, что проходимка, с которой по неосторожности связался ее сын, так просто его не отпустит. А потому подстраховалась.

   - Я вынуждена вам сообщить, что распределение проходит в соответствии с очередью. И если ваша протеже, эта Севрук, достойна, то она обязательно попадет на хорошее место и, быть может, останется в столице. Мест, конечно, не так много, но они есть, и мы стремимся к тому, чтобы обеспечить наших выпускников… - заучено начала произносить Анна Эдуардовна речь, которую вот уже шесть лет повторяла на собраниях и педсоветах.

   - Вы меня не поняли, - покачала головой Ольга Николаевна. – Совсем не поняли. Я хочу, что бы по распределению ее отправили как можно дальше от столицы.

   - Как? – это заявление застигло директрису врасплох. Сколько лет она уже в колледже, а впервые слышит, что кто-то специально отказывается от тепленького местечка. Да еще и просить за это приходит.

   - Видите ли, я должна вам признаться, что эта девушка… - Ольга Николаевна осторожно подбирала слова. Она не хотела, чтобы такой замечательный план ее провалился из-за чрезмерной принципиальности директрисы учебного заведения, - она, вполне возможно, хорошая студентка, но… Видите ли… оказывает пагубное влияние на моего сына. Дмитрий очень хороший мальчик. У него прекрасные перспективы и большое будущее. Он еще так молод. А эта девица… она тянет его назад и подрезает крылья.

   - Я вас поняла, - кивнула Анна Эдуардовна, откидываясь на спинку кресла, и с усмешкой глядя на посетительницу. – Вы хотите избавить своего сына от прилипчивой подружки.

   - Все верно, - кивнула Ольга Николаевна. – И я могу быть очень благодарной за содействие. Очень-очень благодарной, - повторила Ольга Николаевна.

   От ее внимательного взгляда не укрылось то, как директриса смотрела на сумочку, как рассматривала пальто, купленное в Милане, и жадный блеск глаз при виде настоящих брильянтов в ушах не остался незамеченным. Ольга Николаевна уже поняла, что в лице этой женщины найдет понимание и поддержку. Ну а плата… за счастье своих детей ни сумочки, ни сережек не жалко.

   Спустя всего полчаса, Ольга Николаевна Абвинцева покинула кабинет директрисы медицинского колледжа. В результате этой встречи, обе женщины остались довольны.

ГЛАВА 4.

   Домой Ольга Николаевна попала уже глубоко после обеда. Вошла в квартиру, сбросила обувь.

   - Кто-нибудь дома? – поинтересовалась у экономки Валентины Ивановны. Вопрос был скорее риторическим. Ольга и сама прекрасно знала, что муж, Сергей Абвинцев, сейчас на работе, дочь Лиза в школе, если только Дима вернулся из своего университета.

   - Дима дома, - кивнула Валентина. – Вам подать что-нибудь?

   Ольга Николаевна покачала головой и решительно направилась к лестнице на второй этаж. Пора было претворить в жизнь предпоследнюю часть ее плана по спасению сына.

   Эту квартиру Абвинцевы приобрели десять лет назад, когда переехали из областного центра, в котором раньше жили, в столицу. И Валентину Ивановну наняли на работу тогда же. За десять лет спокойная выдержанная женщина, стала для всех членов семьи Абвинцевых почти родным человеком. Она заботилась о чистоте и уюте, следила за расписанием, кормила и обстирывала всех. Руководила штатом наемной прислуги, когда хозяевам взбредало в голову устроить прием.

   Ольга поднялась на второй этаж и распахнула дверь в комнату сына. Дима как раз выходил из ванной. Встряхнув мокрыми волосами, он улыбнулся матери.

   - Привет.

   - Привет, - Ольга Николаевна вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. Взгляд ее тут же выхватил телефон, лежащий на тумбочке у кровати. – Как твой семинар?

   - Нормально, - пожал плечами молодой человек, открывая шкаф и вытягивая оттуда чистую футболку. – Не знаешь, когда сегодня все закончится?

   Ольга Николаевна пожала плечами. Она поняла вопрос сына, но не спешила отвечать. В ее же интересах было сделать все возможное, чтобы ребенок был под пристальным вниманием как можно дольше и не пообщался со своей зазнобой.

   - У тебя какие-то планы? – как можно более безразлично поинтересовалась она.

   - У меня всегда планы, - широко улыбнулся молодой человек.

   Дмитрий Абвинцев внешностью пошел в своего отца, чем изрядно расстраивал Ольгу Николаевну – она мечтала, чтобы все дети унаследовали ее аристократические черты и утонченность. Однако не могла не признать, что темноволосый и темноглазый Дима выглядел привлекательно, мужественно. Почти так же, как и его отец в двадцать три года, с той лишь разницей, что Сергей Абвинцев в таком возрасте еще не был одним из богатейших людей страны.

   - Я хотела тебя попросить, - начала Ольга Николаевна.

   - О чем?

   - Мне звонила Марина Закревская. Приглашала провести несколько дней у них на даче, - о том, что Ольга Николаевна сама выступала инициатором этой поездки, Дмитрию знать было не обязательно.

   - Ну, круто, - отозвался Дима.

   - Я хотела бы, чтобы ты поехал со мной. Развеялся немного. А то в последнее время, только и знаешь, что университет, семинары и никакого отдыха. Так нельзя.

   - Я сейчас не могу, - отозвался Дима. – Мне всего ничего до диплома осталось.

   - Дим, - Ольга подошла к сыну и взъерошила его волосы. Мокрые пряди встопорщились. – У тебя сейчас нет занятий. Консультации по дипломной работе не такие уж и обязательные. А я хочу провести несколько дней с тобой. Через пару месяцев ты получишь диплом и уедешь, в свою Англию или куда ты там собирался. А я останусь тут и…

   - Мам, - Дима рассмеялся, - ты сейчас так говоришь, словно в космос меня лет на двадцать отправлять собралась. К тому же, с Англией еще ничего не решено.

   - Но ты же хотел…

   - Хотел, да почти перехотел. Можно и здесь неплохо устроиться.

   Ольга Николаевна на миг поджала губы. Знала она, из-за чего сын вдруг решил пожертвовать собственной мечтой. Видела эти его «обстоятельства» собственными глазами и сочла их более чем сомнительными.

   - И все равно, - она обняла сына за плечи, - ты уже взрослый. Лиза тоже в этом году школу оканчивает. А там и замуж выйдет…

   - Это Лизка-то?! – рассмеялся молодой человек, чмокнув мать в щеку.- У нее даже парня нет постоянного, какой замуж?

   - Это не главное. Парня можно найти, - отмахнулась Ольга Николаевна. На дочь у нее тоже были планы. И даже молодого человека она ей присмотрела подходящего. Антон Черкашин не юный мальчик уже, состоявшийся, взрослый мужчина. И Лиза ему нравится. Ну, может и не столько Лиза, сколько возможность породнится с Сергеем Абвинцевым, но это не главное. Главное, что с таким мужем Лиза будет как за каменной стеной.

   Уговорить сына на поездку с друзьями на дачу оказалось делом пусть и сложным, но возможным. Дима согласился, неохотно, правда, но спорить с матерью по таким пустякам не любил.

   Даше он в этот день не позвонил, сразу поглощенный разговором с матерью, а потом собираясь на вечеринку, устраиваемую в фирме отца. Вернулся оттуда уже за полночь и решил отложить разговор с любимой девушкой до утра.

   А утром его разбудили ни свет, ни заря, сообщением о том, что выезжают они немедленно. Досыпать пришлось в машине. И за всеми этими событиями Дима совершенно не заметил, что его телефон выключен. А когда обнаружил, следующий день уже клонился к обеду, вокруг него толпилась куча народу, звучала музыка, шутки, веселый смех друзей. К тому же, на дачу к Закревским приехала его старинная подруга Ирина Михайлина, которая последние несколько лет провела в Англии и дома появлялась не часто.

   С Ириной они дружили с тех самых пор, как Абвинцевы переехали в столицу и дружбу эту сохранили, хоть Дима и считал свою детскую приятельницу слегка взбалмошной и несерьезной, добрых отношений между ними это нисколько не портило.

   Ирка была рада вернуться домой, хоть и не скрывала, что на родине ей скучно. Здесь и клубы не такие шикарные, и молодые люди не настолько интересные, и развлечения все уже приелись, но все равно веселилась, много смеялась и придумывала все новые и новые забавы, в которые с завидным постоянством втягивала своего друга детства.

   - Ир, подожди минутку, - крикнул Дима, - мне позвонить нужно. Я сейчас.

   Он набрал номер Даши и, притопывая от нетерпения, стал ждать, когда девушка поднимет трубку. Даша ответила не сразу, а когда все же ответила, голос ее звучал как-то отстраненно, хрипло, словно она только что проснулась.

   - Привет! – весело воскликнул молодой человек, жестами давая понять приятелям, чтобы подождали и не шумели. – Ты спишь еще? Или уже?

   - Дима? – кажется, Даша удивилась его звонку.

   - Ну да, Дима. Абвинцев. Не забыла еще? Слушай, котенок, тут такое дело… ты прости, что вчера не позвонил, замотался совсем, а потом еще и телефон отключился. Я пропаду на…

   Даша слушала голос любимого и едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Ей вдруг показалось, что Дима говорит как-то скованно, словно с чужим человеком разговаривает, а на заднем фоне слышались чьи-то веселые голоса, музыка, смех. И Диму звала какая-то девушка…

   - Дим, ну сколько можно тебя ждать?! Иди сюда быстрее. Потом позвонишь!

   - Слушай, Даш, я тут сейчас с семьей… Ирка, да подожди ты, сейчас приду! – крикнул он кому-то невидимому. – Я потом тебе перезвоню, котенок, когда потише станет. А то эти оболтусы не дают нормально поговорить…

   Он говорил что-то еще, но Даша уже не слушала. Произнесенное любимым имя, камнем упало между ними. Девушка чувствовала, как внутри у нее образовался ледяной комок и с каждой минутой, он становится все больше и больше и холод распространяется по всему телу. Ослабевшие руки выронили телефон, и он весело покатился по дощатому полу общаговской комнаты, распадаясь на отдельные части. В ушах у девушки зашумело, а перед глазами вдруг все поплыло. Даша едва успела сесть на кровать – еще минута промедления и она бы свалилась прямо на пол.

   Она уже не плакала. Слезы закончились. Вылились все еще утром, когда Дашу вызвали в колледж. А теперь? Что же ей делать теперь?

ГЛАВА 5.

   Утром Даше позвонила куратор их группы Валентина Семеновна и попросила прийти в колледж для важного разговора. Удивленная такой просьбой, девушка, тем не менее, кое-как привела себя в порядок, постаралась замаскировать опухшие от слез глаза и отправилась на встречу, недоумевая. Все, что было связано с учебной частью, давно закончилось. Учащиеся-выпускники уже сдали дипломные работы, получили отметки. И всего лишь ожидали тожественного момента, когда им вручат на общем собрании вожделенные книжечки и распределения по местам работы. На следующий день планировался выпускной вечер, а колледж, и все с ним связанное, должно было остаться позади.

   Правда, ходили слухи, что сами дипломы отдадут вовсе не перед выпускным, а наутро после него, во избежание, так сказать, но это было не так уж и важно. В любом случае, сами дипломы были уже выписаны и лежали в сейфе в кабинете куратора Валентины Семеновны. Староста их группы, Вика, утверждала, что своими глазами их там видела, когда заносила какие-то документы.

   Исходя из всего вышеперечисленного, Даша недоумевала, для чего потребовалось вызывать ее в колледж за день до торжественной?

   Куратор встретила ее в своем кабинете. Приветливо улыбнулась, даже про самочувствие спросила. Но этот интерес скорее всего был вызван все же неудачным макияжем, а не заинтересованностью Валентины Семеновны. Пусть она и должна была на протяжении всех трех лет учебы стать для своих подопечных второй мамой, на самом деле не интересовалась жизнью учеников за пределами колледжа. Все, что волновало Валентину Семеновну – поведение в пределах колледжа и успеваемость. Для всего остального, как она часто любила повторять, у учащихся есть родители, вот пусть и воспитывают своих отпрысков, а не сбрасывают эту обязанность на преподавателей.

   Но сегодня Валентина Семеновна удивила Дашу. Она вела себя совершенно неестественно, улыбалась как-то заискивающе и поглядывала из-под густо накрашенных ресниц с любопытством.

   Ничего не объясняя, она отвела Дашу прямо в кабинет к директрисе и с недовольным лицом оставила там, один на один с Лисовской. Видно было, что куратор желает остаться и послушать, о чем будет вестись разговор, но ее никто не приглашал.

   Анну Эдуардовну Лисовскую учащиеся подведомственного ей колледжа не любили и за глаза называли ЗОЯ – Змея Особо Ядовитая. Но у самой Даши никогда не было с ней никаких конфликтов. У нее вообще ни с кем конфликтов не было. Училась девушка хорошо, ничем незаконным не занималась, дисциплину не нарушала, в общежитие после отбоя не опаздывала, даже не курила на переменах у пожарного выхода. Чем же тогда она привлекла такое внимание директрисы, да еще и после окончания учебы?

   - Дарья Севрук? – поинтересовалась Лисовская, когда девушка замерла у порога, с опаской поглядывая на нее.

   - Да.

   Анна Эдуардовна расплылась в добродушной улыбке и указала на стул для посетителей.

   - Присаживайтесь, Дашенька. Давайте с вами поговорим.

   - Д-давайте, - еще больше пораженная переменой в надменной и постоянно чем-то недовольной директрисе, кивнула Даша.

   - Я просмотрела ваше личное дело. Вы хорошо учились. До красного диплома, правда, вам немного не хватило, но общий балл высокий. Это похвально.

   - Спасибо, - Даша вообще ничего не понимала. Вот ничуточки.

   - Мне знакомы ваши… хм… обстоятельства и тяжелое положение, - продолжала тем временем Лисовская. – Остаться одной в таком возрасте… Но, давайте не будем о грустном. Я решила немного поучаствовать в вашей судьбе. Видите ли, сложилась очень неопределенная обстановка с распределением и…

   - Я хотела бы остаться в столице, - неуверенно произнесла Даша. – По баллам, я третья в выпуске и у меня есть шансы…

   - Кто вам такое сказал? – удивленно вскинула выщипанные брови Анна Эдуардовна. – Распределений на столицу всего два, Дашенька. И одно именное, а на второе место тоже есть человек. Не подумайте ничего такого, - тут же воскликнула Лисовская, заметив, как сидящая напротив девушка поджала губы, - но в ту клинику, что прислала запрос, требуется лаборант. Вы не подходите.

   - И что теперь? – холодно спросила Даша. Она почувствовала, что начинает задыхаться. Черная полоса в ее жизни стала вдруг совсем уж беспросветной.

   - Вы сирота, - участливо произнесла Лисовская. – И мне хочется сделать вам что-нибудь хорошее, поучаствовать как-то в вашей судьбе. Я могу представить, как вам тяжело в жизни.

   - И что вы предлагаете? - у Даши было желание подняться и гордо удалиться, но ситуация не располагала к этому. Ей нужна была работа. Хоть какая-нибудь. В противном же случае… что ей делать в противном случае? Куда идти? А вдруг она и в самом деле беременна?

   - У меня есть одно направление. В поликлинику требуется медицинская сестра. Учреждение государственное, предоставляется общежитие.

   - И в чем подвох?

   - Оно не в столице… но место хорошее. А вам даже жилье искать не придется, общежитие, насколько я поняла, располагается на соседней улице с поликлиникой, почти в центре города.

   - Какого города? – почти шепотом спросила Даша, боясь услышать ответ.

   И была права. Название города, что произнесла Лисовская, Даша смутно припоминала, но даже представления не имела, в какой области он находится.

   - Я могу подумать?

   - Всего несколько минут, - покачала головой Лисовская. – Через три дня вам надо уже быть на месте. В противном случае они возьмут другого человека. А вам туда еще и добраться надо. Осмотреться на месте, устроиться, прежде чем выходить на работу. Да и не стоит забывать, что обходной лист у вас ведь еще не подписан. Так что, простите, Дашенька, но времени на раздумья у вас нет. Решайте скорее.

   И вот что ей оставалось делать? Плюнуть на предложение Лисовской и гордо отказаться? Так в любом случае придется куда-нибудь ехать – отработка после бюджетного обучения обязательна. А если не желаешь потратить два года на благо государства – плати. Им рассказывали об этом на одном из собраний и даже предупреждали, что в случае отказа придется возместить стоимость обучения. Точную сумму не называли, конечно, но Даша предполагала, что деньги, вырученные за бабушкину квартиру уполовинятся.

   В общаге она все рассказала Ритке. Они поплакали снова, пожаловались друг другу на судьбу и несправедливость, а потом полезли в интернет. Искать новое место жительства Даши. Нашли.

   Небольшой городок, районный центр. Около двадцати тысяч населения. Там был расположен торговый колледж, так что, по отзывам, было много молодежи. А еще добраться туда довольно просто – на автобусе без пересадок. Четыре с половиной часа – и ты на месте. Уже что-то хорошее.

   И вот как-то за всеми этими треволнениями, мысли о Диме и вчерашних известиях отошли на другой план. До тех пор, пока он не позвонил. И Даша не узнала, что в то время, когда в ее жизни происходят такие перемены, когда ей больше всего нужна поддержка и понимание, он развлекается со своей невестой.

   Обидно было. И больно. Но Даша решила больше не страдать. Конечно, вот так сразу у нее это не получится, но… время лечит.

   К тому же, ей надо было что-то решать с вещами. По словам Лисовской, на первое свое рабочее место, Даша должна была явиться через три дня, считая сегодняшний.

   Тяжело вздохнув, девушка полезла под стол за телефоном. Надо было заказать билет на послезавтра, а сейчас начинать паковаться.

   Но тут ее снова ждало разочарование. Старенький телефончик, верой и правдой служивший Даше вот уже несколько лет, от падения отказался работать. Он не включался.

   - Дашка! – Рита влетела в комнату с Викой старостой на буксире. – Ой, а чего ты под столом делаешь?

   - Телефон ищу, - угрюмо буркнула Даша, выбираясь наружу с зажатым в руке неисправным аппаратом. – Упал и больше не работает.

   - Блиииин… - протянула Рита, - и как ты теперь? Совсем без связи?

   - Как-нибудь, - пожала плечами Даша, чувствуя, что сейчас снова разрыдается. – Приеду на место и куплю себе что-нибудь не очень дорогое на первое время. Главное, чтобы с симкой ничего не случилось, а то все контакты потеряны будут.

   - Слушай, Севрук, - начала Вика. – Я так понимаю, ты теперь на выпускной не попадешь?

   - Получается, что нет, - вздохнула Даша. Выпускной теперь был самой маленькой из ее проблем. – Переживу как-нибудь.

   - Жалко, - расстроилась Вика. Она уселась на Дашину кровать и опустила плечи. – Я вот все думаю о том, что все, конец нашему вольному житью. Дипломы получим, выпускной отгуляем, и начнется другая жизнь. Все разъедутся… - на глазах старосты показались слезы.

   - Ты чего? – шмыгнула носом и сентиментальная Ритка.

   - Ну как же? Мы три года почти вместе жили, учились, родными друг другу стали. А тут раз и все… Слушай Дашка, ты хоть в Одноклассниках зарегся. А то так уедешь и все, поминай, как звали. Теперь вот еще и телефон не работает.

   - Как только, так сразу, - кивнула Даша. У нее действительно не было никакого профиля в социальных сетях. Было неинтересно, да и вообще…

   - Так я вот чего пришла-то, - спохватилась Вика, подскакивая. – Ты ж деньги вместе со всеми на выпускной сдавала. А сама не пойдешь. На, вот, - и она протянула Даше несколько купюр. – Тут конечно не вся сумма. Сама понимаешь: подарки и все такое, но примерно половина, за ресторан. Я там только аванс внесла, а остальную сумму уже по факту надо будет платить. Ты ж не пойдешь.

   - Спасибо, - Даша и сама едва не прослезилась. Денег у нее оставалось немного, так что и эта сумма пригодится. К тому же, начинать новую жизнь на новом месте – это всегда затратно. Ей правда, обещали, что выплатят подъемные, как молодому специалисту, но когда это еще будет. А так, хоть что-то. – Еще бы кто подсказал, что делать с вещами. У меня их почему-то очень много нарисовалось.

   - Что нужное или ценное, - тут же начала наставлять ее Вика, - забирай с собой. А барахло разное… нуу… тут надо доставку, наверное, оформлять. Я не знаю. За мной брат на машине приедет, я с ним уже договорилась. Если хочешь, у меня где-то была газета с объявлениями. Там таких фирм, что занимаются доставкой малогабаритных грузов много.

   - Спасибо, - кивнула Даша.

   Девушки еще немного поговорили о разном, о направлении, вспомнили пару интересных моментов из общего прошлого и Вика ушла. А Даша с Ритой принялись на пару вытрясать шкафы и тумбочки.

   Даша никогда не считала себя шмотницей, ей всегда казалось, что вещей у нее ровно столько, сколько необходимо. Ни больше, ни меньше. А на деле получалось, что для того, чтобы вывезти все ее добро, потребуется приличных размеров грузовик.

   - Блин, - застонала Даша, глядя на сумку, распухшую от количества запиханных туда вещей. – И вот как мне все это уволочь на себе?

   - И ведь не выбросишь ничего, - вздохнула Рита. Она притащила откуда-то несколько больших коробок от телевизоров и разной техники и теперь запихивала туда те вещи, которые не влезали в сумку.

   Даша осмотрела свое богатство. Последний год она жила в общежитии, даже на каникулы здесь оставалась - ехать-то ей было некуда. И она на самом деле обросла вещами. Чего только стоят мягкие игрушки, подаренные Абвинцевым, и занимающие большую половину кровати, большое одеяло, оставшееся еще от бабушки, подушки, постельное белье и полотенца, посуда. А еще было зимнее пальто и сапоги. Все эти вещи по отдельности занимали очень много места, а если в совокупности – то становилось просто страшно.

   - Будешь заказывать транспорт? – поинтересовалась Ритка, умаявшаяся запихивать разноцветных зверят в большую коробку. – Ох, знаешь Дашка, я пришла к выводу, что теперь, когда буду встречаться с парнем, сразу поставлю его перед фактом – никаких мягких игрушек! Пусть лучше конфетами откупается. Или деньгами. Они меньше места, в случае чего занимать будут.

   - А смысл мне заказывать доставку, - вздохнула Даша. – Я же не знаю куда. Ничего не знаю. Что мне делать, Рит?

   Подруга помолчала, кулаком подпихивая розового зайца в коробку. Вздохнула. А потом плюхнулась на собственную кровать.

   - Слушай, а если договориться с комендой и оставить часть вещей, ну… которые тебе сейчас не сильно нужны, здесь, в камере хранения? А потом, когда там уже устроишься, вернешься и оформишь транспорт?

   - А так можно? – удивленно вскинула глаза на подругу Даша.

   - Ну… вон наши, когда на лето уезжали и комнату надо было сдавать, тут в хранилище свое барахлишко оставляли. Потом, осенью, забирали обратно.

   Так они и поступили. С собой Даша запаковала только самые необходимые на первое время вещи: одежду, белье, несколько полотенец, минимум посуды, косметику. А все остальное, запаковав в коробки и перемотав их скотчем, стащили при помощи дворника дяди Игоря в хранилище на первом этаже. Комендант выделила Даше небольшой закуток в самом углу.

   - Только это, - строго заявила она, поправляя круглые очки, которые вечно сползали на самый кончик носа, - если до осени не заберешь – все отправится на мусорку. Сама понимаешь, если вдруг, какая проверка, я отвечать не собираюсь.

   Заверив строгую тетеньку, что до осени она обязательно все заберет, Даша отправилась на вокзал за билетом. Про Абвинцева она не забывала ни на минуту, сердечко сжималось от боли и плакать хотелось все больше и больше, но, Даша уговаривала сама себя, что все равно из их романа ничего бы не получилось в свете новых обстоятельств.

   Вряд ли Дима захотел бы проверять их отношения на прочность, когда сам останется в столице, а она уедет в глухую провинцию. Так что, все что ни делается, все к лучшему.

ГЛАВА 6.

   Ольга Николаевна ответственно подошла к вопросу спасения сына из цепких лап неугодной подружки. Она специально подговорила Ирину приехать на дачу к Закревским. Долго разговаривала с девушкой, намекая на то, что будет совсем не против, если у них с Димой завяжутся более близкие отношения. Ирина вроде поняла, что от нее хотела мамина подружка, и пообещала постараться.

   - Только вы понимаете, Ольга Николаевна, - они сидели вдвоем на крытой веранде и потягивали горячий шоколад. – У Димы вроде бы девушка есть. Он мне по скайпу о ней все уши прожужжал. И вообще, ему, когда не позвонишь, он все со своей Дашей. Так что… это вам не со мной надо разговоры разговаривать. К тому же… - Ирина пожала точеными плечиками и отбросила светлые волосы за спину, - я замуж не особо рвусь. Мне хорошо так, как есть. Но… встречаться с Димой? Можно попробовать.

   Ольгу Николаевну несколько покоробили подобные высказывания будущей невестки, но она ничего не сказала, решив, что сейчас главное отвадить от сына ту девицу из общежития. А уже потом, когда от замухрышки Дарьи не останется и воспоминания, она сама займется устройством семейной жизни своего наследника. Да и Ирина не глупа, должна понимать, что для девушки их круга, главное – удачно выйти замуж. А все остальное – приложится. А даже если и сама не понимает, то мать ее точно мозги дочурке вправить сможет. А не сложится с Ириной, так что же? На ней свет клином не сошелся. Таких девиц пруд пруди, а сын у Ольги Николаевны один и в первую очередь ее волнует именно его счастье.

   Сама Ольга Николаевна стала женой в восемнадцать лет. Ее отец, Лаврин Николай Викентьевич, был не последним человеком в администрации крупного областного центра, мама – дочь академиков с претензией на голубую кровь и царственных предков, ни дня в своей жизни не работала, вела светский образ жизни и тому же учила собственную единственную дочь. Благо положение и финансовое состояние Николая Викентьевича к этому располагало.

   Сергей Абвинцев появился в их городе молодым специалистом, подающим большие надежды, сразу после окончания столичного университета. Стал работать с ее, Ольги, отцом, привлек внимание, расположил к себе, заручился его поддержкой. Сергей Абвинцев не мог похвастаться ни голубой кровью, ни состоятельными родителями – он всего в жизни добивался сам. Наверное, именно это качество и подкупило в нем Николая Викентьевича, который быстро взял молодого, подающего надежды бизнесмена под свое крыло, а затем и возжелал породниться с ним.

   Именно Николай Викентьевич и стал инициатором свадьбы единственной дочери и своего протеже. Сама Ольга Николаевна (в те дни просто Оленька) замуж не хотела. Вернее, за Абвинцева не хотела. Ей нравился совсем другой молодой человек. Привлекательный, одного с ней круга, представитель так называемой «золотой молодежи». Но отец не стал и слушать возражений дочери, обозвал ее избранника пустоголовым лоботрясом и поставил в известность, чтобы после выпускного в школе, она готовилась к свадьбе с тем, кого он выбрал.

   - Абвинцев толковый парень. Всего двадцать пять, а уже свой бизнес имеет. Пусть маленький пока, но с большими перспективами. При должной протекции и вливании средств со стороны, он далеко пойдет. Так что нечего губы дуть! Сказано – и пойдешь замуж.

   Жениха своего Ольга Николаевна не любила, но смирилась. Вышла замуж, родила детей. Вот уже почти двадцать пять лет прожила с ним. И была согласна сейчас с решением собственного отца. Сергей Абвинцев был хорошим мужем, именно таким, о котором Ольга всегда мечтала. И семейная жизнь у них складывалась замечательно.

   Ольга Николаевна была более чем довольна своей семьей и своей жизнью. И того же хотела для детей. Потому и пыталась сейчас повлиять на выбор сына, а потом, когда со всем этим закончит, примется за устройство жизни дочери. Лизе уже семнадцать, в этом году оканчивает школу, пора бы и за ум браться, да жениха приличного подобрать.

   Но сперва – Дима. К тому же, подошла пора приступить к завершающему этапу ее плана по спасению собственного отпрыска.

   На третий день пребывания на даче у Закревских, Дима начал волноваться. У него не получалось связаться с Дашей. После того их разговора, два дня назад, который вдруг резко оборвался, ему так и не удалось до нее дозвониться – девушка не брала трубку.

   Молодой человек не слишком волновался, но все же неприятное чувство росло в груди. Может она обиделась? Но на что? Что уехал и ничего не сказал? Так он же с родителями на эту дачу отправился. Да и Даша не капризная девица, которая постоянно требует к себе внимания и истерит по любому поводу. Раньше никогда ничего такого не было. Они даже не поссорились ни разу за полгода, что встречаются.

   Отыскав укромный уголок, подальше от шумной компании и громкой музыки, Дмитрий в очередной раз набрал номер телефона своей девушки. Абонент оказался выключен.

   - Да что ж такое? – в сердцах притопнул молодой человек. - Куда ты подевалась?

   - Дима!!! – Ира выскочила на порог, осматриваясь. В одной руке она держала бокал с вином, в другой микрофон от караоке. – Димка, вот ты где, - девушка расплылась в улыбке и не слишком трезвой походкой направилась к молодому человеку. – А я тебя ищу, а ты вот он где.

   Она буквально повисла на нем.

   - Пойдем в дом. Я тебе, знаешь, что скажу?

   - Ты на ногах не стоишь, Ир.

   - С чего ты взял, - Ира улыбнулась и потянулась за поцелуем.

   Увернуться удалось с трудом. Дмитрий аккуратно перехватил подругу детства за талию и немного отстранил ее от себя.

   - Ну вот, говорю же, совсем голову потеряла.

   - Из-за тебя Абвинцев. Это все из-за тебя.

   - Само собой, - не стал спорить молодой человек. Его мысли сейчас были далеко отсюда.

   - Идем, Абвинцев, - Ира даже вида не подала, что ее обидело поведение друга детства. Она вела себя естественно, так, как всегда. Для такой девушки, как Ирина, отношения с противоположным полом никогда не значили слишком много. Да, она тоже могла не на шутку увлечься молодым человеком, «упереться рогом», как говорила когда-то ее бабушка, в попытке достигнуть какой-то своей цели. Но вот конкретно сейчас вступать в игру по завоеванию сердца, и всего, что к этому органу прилагается, Дмитрия Абвинцева, не торопилась. Нежных чувств к другу детства она не испытывала. Да, была не прочь завести ничего незначащую интрижку, но, наверное, все же интуитивно понимала, что с Димой такое не пройдет. Слишком он взрослый, слишком правильный, скучный, одним словом.

   - Иди, - Дима осторожно подтолкнул подругу к двери. – Я следом.

   - Нееет, - покачала головой девушка, вцепившись в его локоть. – Я должна тебе сама об этом сказать. И увидеть твое лицо, когда ты узнаешь новость.

   - Какую новость? – насторожился Дмитрий. Когда дело касалось Ирины, ожидать можно было чего угодно.

   - Ты же помнишь, что у меня скоро день рождения? – издалека начала девушка и, дождавшись от своего друга утвердительного кивка, торжественно продолжила: - Так вот, я придумала, какой подарок ты мне сделаешь.

   - И какой же? – уже с интересом прищурился молодой человек. Что есть, то есть, в придумывании развлечений Ирине нет равных. Да, ее выходки не всегда отвечают нормам морали и безопасности, да и они не всегда законны, но… всегда увлекательны.

   - Ты же знаешь, что мой папандр, - девушка скривилась, при упоминании своего отца, - ведет дела с итальянцами? Знаешь, конечно, об этом все знают. Но дело не в этом, а в том, что желая задобрить меня или избавиться от моего присутствия, папенька выпросил у своего делового партнера разрешение на то, чтобы я несколько дней пожила на настоящей вилле в Тоскане, представляешь?

   - Круто! – поддержал энтузиазм подруги Дмитрий.

   - А теперь… та-дам! – Ирина выдержала небольшую паузу, прежде чем продолжить, - Мы все туда поедем. А ты, - тут она ткнула в грудь Абвинцева наманикюренным пальчиком, - ты тоже едешь. И без возражений!

   - Ир, я очень рад за тебя, но… - Диме не улыбалось уехать в Италию конкретно сейчас.

   - Никаких возражений. Все уже готово и завтра нас ждет самолет. А у тебя нет права на отказ. Это мой подарок, - Ирина надула губы.

   - Ириш, это несерьезно. У меня скоро диплом и потом… - Дима все еще пытался воззвать к разуму подруги, но та не стала его даже слушать.

   - Нет, Абвинцев. Не увиливай. Мы едем туда вместе. Или вообще никто не поедет, и ты испортишь не только мой день рождения, но и остальным каникулы. У тебя нет права отказаться.

   В тот вечер они так ни о чем и не договорились. А наутро, за сына взялась Ольга Николаевна. Она, с присущим ей тактом и даром убеждения, пыталась достучаться до сознания единственного сына.

   - Дима, это удивительный шанс отдохнуть. Не упрямься. И Ирочка обидится, если ты не полетишь.

   - Мам, это глупо, - наверное, Дмитрий Абвинцев, был единственным из всех, кто не был вдохновлен перспективой следующие несколько недель провести в праздности, лени и развлечениях.

   - Почему? Это хорошая возможность развлечься.

   - У меня есть дела дома, - упорствовал Дмитрий.

   - Не говори ерунды, - Ольга Николаевна вышла из себя. – Когда еще появится такая возможность? Там будут все твои друзья. И Ирина будет рада твоему обществу.

   - Мама, - почти простонал Дмитрий. – Ну как ты не понимаешь. У меня защита диплома через пару месяцев. И…

   - Ты сам мне сказал, что с дипломом у тебя все готово? Или нет? - сдаваться Ольга Николаевна точно не собиралась. К тому же, она прекрасно знала своего сына и знала за какие ниточки потянуть, чтобы добиться его согласия. – И потом, Ирина собирается отмечать свой день рождения как раз во время этой поездки. Неужели ты разочаруешь девочку? Дима, вы же дружите с самого детства. Это некрасиво, в конце концов.

   - Мама… - уже без прежнего упорства протянул Дмитрий.

   - Дима, тебе только двадцать три года, а не двести! Это самый подходящий возраст, чтобы развлекаться.

   Уговаривала Ольга его долго и все же уговорила. В столицу молодые люди так и не вернулись, прямиком направившись в аэропорт, где их уже поджидал частный самолет. С Дашей Дмитрию так и не удалось связаться.

   И уже ожидая посадки, он вспомнил, что где-то у него должен был остаться номер Дашиной соседки по комнате. Пару месяцев назад старенький телефон подруги сломался, и она звонила ему с телефона соседки. Он тогда еще и сохранил номер себе, на всякий случай. Как чувствовал, что пригодится.

   Девушка долго не отвечала, и Дмитрий уже почти собрался сбросить вызов, как в трубке раздался ее голос.

   Рита провожала Дашу на автобус. И теперь возвращалась на остановку, чтобы ехать в общежитие. Через несколько часов было намечено собрание их группы, где выпускники должны будут получить распределение по будущим местам работы. Девушка только-только рассталась с подругой и немного грустила.

   Неожиданный отъезд Даши стал толчком к пониманию того, что взрослая жизнь уже началась, а она, Рита, как-то не готова к ней. Вот совсем не готова. И от того было грустно и тянуло поплакать, хоть они с Дашкой и наревелись за последние дни больше, чем за все предыдущие три года совместной учебы и проживания под одной крышей.

   Из-за своих невеселых дум, Рита не сразу услышала рингтон телефона.

   А когда, увидела незнакомый номер на дисплее, еще немного просто тупо смотрела, раздумывая отвечать или не отвечать на звонок. Любопытство пересилило – Рита взяла трубку.

   - Рита? Привет. Это Дима Абвинцев, - первые же слова, заставили девушку замереть на месте. Хорошо еще, что она не на проезжей части столбом застыла. - Слушай, а ты не знаешь, что с Дашей случилось? Я не могу ей дозвониться уже который день?

   - У нее телефон сломался, - брякнула Рита первое, что пришло в голову.

   - Да? – Девушке показалось, что в голосе Абвинцева проскользнуло облегчение. – А она сейчас с тобой? Можно с ней поговорить?

   - Зачем? – поинтересовалась девушка. Рита вообще, как-то плохо понимала происходящее. В ее сознании отложился факт того, что Даша рассталась со своим молодым человеком и причем, это именно Дима бросил ее подругу. Поступил некрасиво и вообще… во всем виноват.

   - Что значит зачем? – не понял Дмитрий, удивленный холодностью почти незнакомой ему девушки.

   Риту, соседку Даши по комнате и подругу, он знал не очень хорошо. Они несколько раз виделись, когда он приезжал за Дашей, кажется, даже раза два посидели в кафе. Она, в общем, производила неплохое впечатление и глазки ему, как большинство Дашиных сокурсниц, не строила, не заискивала и не пыталась показать себя лучше подруги. Так с чего вдруг такие резкие перемены сейчас?

   - Слушай, Абвинцев, - резко начала Рита, но провидение решило подстроить подлянку в тот самый момент, когда этого никто не ждал. Только девушка решилась высказать неверному приятелю своей подруги все, что она о нем думает, как телефон издал специфическую трель, мигнул напоследок и отключился - разрядилась батарея. – Вот, черт! – ругнулась Рита, оставшись без удовлетворения своего желания попортить Диме настроение.

   - Не понял? И что это было? – с не меньшим удивлением посмотрел на экран своего телефона Дмитрий. Он тут же заново набрал номер Риты, но оператор осведомил его о том, что «абонент выключен или находится вне зоны действия сети».

   - Да что такое-то? – молодой человек уже не сдерживал гнев и едва не разбил собственный телефон, запустив им в стену. В последний момент чудом удержался.

   - Абвинцев! – Ирина подскочила к нему со спины и, обхватив руками за талию, положила подбородок парню на плечо. – Ты меня поражаешь. Вот сколько можно? Я здесь, ты здесь, все наши друзья – тоже здесь. Веселись Абвинцев! Хватит уже висеть на телефоне! – и с этими словами она увлекла Дмитрия за собой. Пора было проходить на посадку.

ГЛАВА 7.

   Отправив детей в Италию, Ольга Николаевна вернулась в столицу. Заехала домой переодеться, а затем отправилась в город, для встречи с подругами. И теперь, сидя в уютном элитном кафе, потягивала кофе и краем уха прислушивалась к их разговору.

   Ближайших подруг у Ольги Николаевны было две. Одна из них Светлана Михайлина, мать Ирочки. Высокая темноволосая женщина, ровесница Ольги Николаевны. С мужем Светлана рассталась несколько лет назад. Официально развод они не оформляли, но все в обществе знали о том, что Иван Михайлин ушел от жены и живет теперь с какой-то старлеткой. Которую и в обществе-то показать стыдно. Впрочем, он этого и не делает, предпочитая держать свое «сокровище» подальше от чужих глаз.

   Светлана же, отнеслась ко всему этому достаточно философски и тоже завела себе «друга для души». А если точнее, то в прямом смысле слова, взяла на содержание молодого человека, единственным достоянием которого была смазливая мордашка. Но в отличие от мужа, своего «друга» таскала следом за собой, выставляя на всеобщее обозрение, словно хвастаясь или пытаясь кому-то что-то доказать.

   Ольга Николаевна не одобряла такого поведения, и даже несколько раз высказала Светлане, что та поступает неправильно и опрометчиво, прежде всего, по отношению к молодому альфонсу, а во-вторых, по отношению к собственной дочери. Ведь Ирочка всего-то на несколько лет младше «друга» матери. На что Светочка отмахнулась, заявив, что ее дочь уже большая девочка и должна все понимать.

   - Да ты что? – воскликнула Лариса, с изумлением глядя на Светлану. – Всю ночь? Да он у тебя силен, подруга! Мой последний мог всего раза два по пару минут. За что я его и отправила в отставку. Теперь вот, нахожусь в свободном поиске.

   Женщины рассмеялись, заставив Ольгу Николаевну слегка поморщиться.

   Лариса Васильева отличалась от подруг уже тем, что была лет на пять-семь моложе обеих. В юности Лариса ходила по подиуму, до тех пор пока в возрасте двадцати неполных лет, удалось удачно продать себя замуж за уже состоявшегося бизнесмена, Игната Васильева, который ко всему прочему был еще и старше своей молодой супруги лет на двадцать с хвостиком. Ольга Николаевна помнила, какую шумиху вызвал этот брак. Ларисе в высшем обществе пришлось нелегко. Не было у нее врожденного чувства такта, что не позволяло переступить определенную черту в поведении даже той же Светлане с ее молодым другом. Лариса не умела себя вести в обществе, не знала элементарных правил и норм поведения. Да, за прошедшие с того момента годы, она конечно же немного пообтерлась, кое-чему научилась, но все равно нередко попадала впросак, допуская совсем уж невозможные ошибки.

   К тому же Лариса слыла первой сплетницей в столице и была весьма неразборчива в связях. Ее имя трепали не только в салонах, но и в прессе, а это было недопустимо для женщины ее положения и возраста. С мужем Лариса сейчас находилась в разводе.

   - Ольга, - Светлана взглянула на притихшую подругу, слегка прищурившись, - ты сегодня такая задумчивая. Что-то случилось?

   - Нет, - качнула головой Ольга Николаевна, - думаю о детях. Как они там?

   - А что с ними может случиться? – воскликнула Светлана. – Они же в Италии, а не в дикой Африке. Право, Оля, тебе пора уже принять тот факт, что твой сын стал взрослым.

   - Но это не значит, что его не стоит контролировать, - вмешалась Лариса.

   - Дима умный мальчик. И самостоятельный, - холоднее, чем следовало, отозвалась Ольга Николаевна. – Но я мать и должна заботиться о нем.

   - Может быть, тебе стоит позаботиться лучше о муже? – Лариса стрельнула глазами в сторону Светланы и многозначительно улыбнулась. – Из нас троих, только ты замужем. Прости, Светик, но твой брак идеальным не назовешь.

   Светлана лишь пожала плечами. Если ее и задевали разговоры о том, что муж предпочел красивой и уверенной в себе женщине, какую-то старлетку, то она не показывала вида.

   - Мой брак в полном порядке, - сухо отозвалась Ольга Николаевна, поднося чашку с остывшим уже кофе к губам. Пить холодный напиток не хотелось, но и продолжать эту тему тоже.

   - Оля, ты порой такая наивная, - воскликнула Лариса. – Твой Абвинцев днюет и ночует на работе. Когда ты его видела в последний раз? А он тебя? Скоро совсем забудет, как ты выглядишь.

   - С чего вы взяли? – Ольга Николаевна держала лицо.

   Нет, она не была ханжой или скромницей. Все-таки двадцать пять лет супружеской жизни остались за плечами, да и Сергей был страстным и горячим мужчиной. Даже чересчур, по мнению Ольги. Но обсуждать такие подробности своей интимной жизни, Ольга Николаевна считала признаком дурного тона. Все, что происходит между супругами в спальне – в спальне же и должно остаться. Вот таким был ее жизненный девиз.

   - Хочешь сказать, что Абвинцев регулярно исполняет свой супружеский долг? – приподняла тонкие брови Светлана. Она перехватила инициативу у Ларисы и облекла вопрос в более-менее допустимую форму, поскольку прекрасно знала, что Васильева не страдает скромностью, а даже, наоборот, порой чересчур груба и вульгарна – сказывалось отсутствие воспитания и несколько лет на подиуме, где о таких вещах, как мораль и приличия никто не слышал.

   - Ну, да, - пожала плечами Ольга Николаевна, раздумывая над тем, как бы сменить тему или сбежать. Все ж таки, не любила Абвинцева обсуждать свою интимную жизнь с посторонними. По ее мнению, подобные разговоры стоит вести с мужем, ну или доктором, если возникнет подобная необходимость.

   - А любовницы? – выжидательно посмотрела на подругу Лариса.

   - Какие любовницы? – не поняла Ольга Николаевна.

   Ее подруги переглянулись многозначительно, но слово взяла Лариса. Она слегка наклонилась вперед и понизила голос почти до шепота.

   - Оль, ну ты же умная взрослая женщина, должна понимать, что у мужчины помимо жены должна быть еще и любовница. И, - тут она усмехнулась, - как вариант, не одна.

   - Нет у Сергея никаких любовниц! – возмутилась Ольга Николаевна.

   Подруги многозначительно заулыбались.

   - Оль, - Лариса покачала головой, - ну ты серьезно в это веришь? У всех мужиков есть любовницы. Это – норма. Они иначе не могут, им нужно разнообразие, адреналин, взрыв эмоций. Ты всерьез считаешь, что за все годы вашего брака, Абвинцев так ни разу тебе и не изменил.

   - Ну, да. Именно так я и считаю, - упрямо поджала губы Ольга. Она даже мысли не допускала, что у Сергея может быть роман на стороне. Ну, вот правда, даже не подумала об этом ни разу за все годы супружества.

   - Нельзя быть такой наивной, Оль, - не прекращала гнуть свою линию Лариса. – Ну, правда, такой мужик, как Сергей, точно ходит налево. Они все ходят. Как, впрочем, и мы.

   Ольга Николаевна передернула плечами. О сексуальных играх Ларисы ходили легенды. Она всегда вела себя как кошка по весне, и даже не стремилась это скрыть. Именно из-за этого и распался ее брак с Игнатом Васильевым. Мало какому мужчине понравится застать в своей собственной постели незнакомого мужика.

   - Или ты… - глаза Ларисы вдруг расширились от удивления, - ты что никогда? Оль, не может быть? Ты никогда не изменяла мужу?

   - Нет, - твердо встретила взгляд подруги Ольга Николаевна. – В этом не было необходимости. У нас с Сергеем все хорошо.

   - Да не может такого быть? Ни за что не поверю, что тебе не хотелось… острые впечатления, новизна ощущений… Оль, это не серьезно. Вот нисколько. Заниматься сексом только с мужем – это… это… тебе нужен любовник. Срочно. Молодой, горячий парень. Дикий секс…

   Ольга Николаевна едва сдержалась, чтобы не выплеснуть остывший кофе в лицо подруге. Она медленно отставила чашку и уже приготовилась высказать все, что думает по поводу подобного «совета», как вмешалась Светлана.

   - Оставь ее, Лар. Мне тоже когда-то хватало мужа. Вполне хватало. До встречи с Олежкой я и помыслить не могла, что может быть все иначе. Но, - Светлана пожала плечами, - с возрастом сексуальные аппетиты растут и потребности увеличиваются. Теперь мне надо больше. И чаще.

   В этот момент у Ольги Николаевны зазвонил телефон. Извинившись перед подругами, она встала из-за стола и вышла в фойе, чтобы поговорить без посторонних ушей. Звонил Антон Черкашин. Молодой человек интересовался планами Ольги Николаевны и Лизы на выходные и хотел пригласить их в загородный клуб.

   С удовольствием приняв приглашение, Ольга вернулась к подругам.

   - Мне пора, - произнесла она, прежде чем бесцеремонная Лариса успела поинтересоваться, кто звонил. – Еще увидимся.

   Только оказавшись дома, Ольга Николаевна смогла выдохнуть. Общение с подругами, оставило неприятный осадок. Пусть намеки Ларисы на супружескую неверность Сергея Абвинцева и не пошатнули уверенность Ольги в муже, но задуматься заставили.

   Муж Ольги Николаевны часто уезжал в командировки, иногда надолго. Кто там знает, как Сергей развлекается, после всех этих своих переговоров?

   - Ну, нет, - упрямо тряхнула головой Ольга, - не стоит обращать внимания на подколки Ларисы. Так и с ума сойти можно, если искать подвох в каждом слове и поступке. В ней просто говорит зависть, ведь всем известно, что Игнат не хранил верность своей жене, и она платила ему тем же. Просто у Васильева было больше мозгов в отличие от его жены, и он не попался на горячем.

   Абвинцева решительно направилась к лестнице, как вдруг внимание ее привлек шум из-за приоткрытой двери кабинета мужа. Ольга остановилась, нахмурилась. Валентины Ивановны дома не было, в это время дня, домработница всегда ходит за покупками. Дима улетел с друзьями в Италию, Лиза еще должна быть в школе. Сергей с утра уехал на работу и не должен был вернуться раньше вечера. Заинтригованная Ольга приблизилась к неплотно прикрытой двери и заглянула в кабинет.

   - Сереж? – удивленно воскликнула она, заметив мужа. – А ты почему дома?

   - Привет, - Сергей Абвинцев поднял голову от бумаг и улыбнулся жене. – У меня неожиданно нарисовалась командировка. Приехал за бумагами и вещами.

   - Командировка? – Ольга вошла в кабинет и приблизилась к мужу. – Опять? Ты так скоро совсем забудешь о том, как я выгляжу, - произнесла она и тут же досадливо поморщилась, сообразив, что последняя фраза прозвучала слово в слово, как слова Ларисы. – И детьми почти не интересуешься,- решила хоть немного переставить акценты Ольга.

   - Оль, - Сергей Абвинцев поднялся из кресла и, обняв жену за талию, привлек к себе, - что за наезды? Мы с тобой уже не раз обсуждали это.

   Ольга Николаевна поморщилась. Она не любила, когда муж начинал использовать в разговоре сленговые словечки.

   - Просто, совсем недавно ты ездил в командировку, теперь вот опять. Лиза в школе пропадает почти весь день, Дима улетел в Италию с друзьями. А я целыми днями одна.

   - Намек понял, - усмехнулся Абвинцев, подхватывая супругу за талию и усаживая ее на стол.

   - Что… - попыталась было воспротивиться творимому произволу Ольга, но муж ей не позволил, запечатав рот поцелуем.

   Она ответила. Как отвечала всегда. И как всегда прижалась к мужу всем телом, обнимая его за шею. «И все-таки Лариса была не права, - пронеслось в голове у Ольги Николаевны, - никто мне больше не нужен. И у Сергея никого нет».

   Абвинцев целовал супругу страстно, жадно, одновременно расстегивая пуговицы на шелковой блузке.

   - Сереж, - выдохнула Ольга, когда губы мужа перестали терзать ее рот и сместились ниже, на шею… - что ты…

   - Уделяю тебе внимание, - прошептал Абвинцев, пытаясь нащупать застежку бюстгальтера. – Черт, Олька, ты такая…

   Он не договорил, Ольга Николаевна вдруг отчетливо поняла, как все это выглядит. Ее муж собирается заняться с ней сексом прямо на столе, посреди дня, в собственном кабинете… еще и дверь не заперта. Да что там – она настежь распахнута!

   - И откуда только у тебя такие фантазии? – не сдержала она возмущения. – Среди бела дня, разложить меня на столе, как какую-то секретаршу. Сергей! Это же… неприлично, в конце концов.

   Абвинцев замер. Застыл, не поднимая головы, сжимая кулаки и тяжело дыша. Минута, вторая…

   Он отстранился. Отошел от жены.

   Ольга сидела на столе. Волосы растрепаны, светло-розова помада слегка размазана, из-под расстегнутой блузки виден кружевной бюстгальтер, застежку от которого Абвинцев так и не нашел (не там искал, эта модель застегивалась спереди), юбка задрана почти до талии.

   - Вот умеешь же ты, - тряхнул темными волосами Сергей. – Парой слов весь настрой сбить.

   - Ну, прости, - фыркнула в ответ Ольга, начиная приводить себя в порядок. – Но это просто ни в какие ворота не лезет. Сергей! Мне вот интересно, ты этому где научился? И как часто практикуешь?

   Абвинцев, который снова приблизился к супруге, чтобы помочь ей спуститься со стола, замер. Прищурился, разглядывая жену.

   - Это ты сейчас на что намекаешь? – осторожно спросил он.

   - А я не намекаю, – Ольга вскинула голову и посмотрела на мужа. – Я… ладно, забудь. Это все нервы.

   Она поправила блузку, одернула юбку и, повернувшись к мужу, принялась приводить в порядок его одежду. Достала из брошенной на пол сумочки, салфетки, чтобы стереть следы от помады.

   - Тебя долго не будет? – словно ничего и не произошло, поинтересовалась у него.

   - Пару дней, - пожал плечами Абвинцев. – Может, неделя. Я буду звонить.

   - Хорошо, - кивнула Ольга.

   Проводив Сергея, она поднялась в их общую спальню. Бросила на кровать сумочку, подобранную на полу в кабинете и повернулась к зеркалу. Замерла на миг, рассматривая собственное отражение. Юбка сидела криво, блузка была застегнута не на все пуговицы, на щеке – след от помады. А глаза… глаза горели каким-то странным огнем.

   Сжав виски руками, Ольга глухо застонала и опустилась на край кровати. Она всегда считала себя сдержанной, была отстраненной, немного холодной. В ее понимании, такое поведение было правильным. Единственно верным для хорошо воспитанной дамы из высшего общества. Да, в постели с мужем, она позволяла себе забыться. Иначе и было невозможно, учитывая сексуальные аппетиты Сергея. Он был страстным и напористым, и умел сделать так, что Ольга забывала обо всем.

   Но сегодняшний разговор с подругами что-то нарушил в ее броне. Заставил если и не усомниться в верности Сергея, то подтолкнуть к подобным размышлениям. И хоть Абвинцев никогда не высказывал ей никаких претензий, она интуитивно чувствовала, что он не всегда доволен ее поведением. Не столько в супружеской спальне – вот тут-то как раз проблем не возникало – сколько на людях. Сергей старался не показывать вида, но Ольга замечала, что его обижает ее холодность, попытки вывернуться, когда Абвинцев прижимал ее к себе во время приемов или вечеринок. Ольге не нравилось такая показуха на людях. Она считала, что фривольность в поведении недопустима, не терпела вульгарности и не допускала непристойностей.

   Могло ли быть так, что это оттолкнуло Сергея? Что ее отстраненность заставила его обратить внимание на кого-то еще?

   Верить в это не хотелось.

   Ольга судорожно вздохнула, вытерла слезинки, появившиеся в уголках глаз, и поднялась на ноги. Принялась расстегивать блузку, намереваясь принять душ. Она смотрела на себя в зеркало, пристально следила за движениями собственных пальцев. Блузка упала на пол, следом последовала юбка, белье… Ольга выпрямилась, провела руками по собственному телу, заглянула в отражение собственных глаз и… резко метнулась к кровати, где лежала сумочка.

   Открыла ее, вытряхнула на покрывало содержимое, схватила телефон и принялась судорожно набирать номер. Вздрагивала от каждого гудка, чувствуя, как замирает сердце и перехватывает дыхание.

   - Оля? – голос мужа резанул по нервам.

   - Сереж, - облегченно всхлипнула Ольга Николаевна, без сил опускаясь на пол возле кровати.

   - Оль, что случилось? – в голосе мужа послышались тревожные нотки.

   - Ни-ничего… я… я просто хотела сказать… возвращайся поскорее… я буду скучать…

   - Оль, что произошло?

   - Ничего, я просто вспомнила, что не сказала тебе до свидания и не пожелала удачной поездки. Все нормально.

   - Точно?

   - Ну, конечно.

   Ольга Николаевна сбросила вызов и уткнулась лбом в край кровати. Сердце колотилось, как бешеное. Странный порыв, совершенно ей несвойственный. И слезы эти? Вот чего она так разнервничалась? Чего распустилась?

ГЛАВА 8.

   Сергей Абвинцев откинулся на спинку заднего сидения автомобиля и прикрыл глаза. Водитель Артем вот уже три года как служил у него и прекрасно знал, когда можно заводить разговоры, а когда стоит помолчать. В этот раз он не спешил делиться своими мыслями и впечатлениями, интуитивно понимая, что работодатель не в том настроении.

   Эта поездка возникла неожиданно и, честно говоря, Сергей и сам не горел желанием ехать. Но работа… и с этим ничего не поделаешь.

   Мысли то и дело перескакивали на прощание с Ольгой.

   Жену он любил. До умопомрачения, до безумия. С первого взгляда влюбился в нее больше двадцати лет назад. И с тех пор это чувство нисколько не ослабло. Наоборот, оно вросло в его кровь, пустило корни в тело и мысли. И сейчас, спустя столько лет, Сергей не представлял себе, как бы он жил, если бы одним осенним вечером не встретился с Ольгой Лавриной.

   Это было давно, словно в иной жизни, но память не стерла ни малейшей детали, ощущения не утратили остроты, не сгладились, под влиянием времени и не потускнели от наплыва новых ощущений. Он вернулся в родной город после окончания университета. Решил заняться бизнесом, взял кредит, начал раскручиваться. Судьба столкнула его с Николаем Лавриным, который в то время занимал далеко не последнее место в администрации области и искал возможности выгодно вложить деньги. Они начали сотрудничать и как-то быстро нашли общий язык, несмотря на довольно приличную разницу в возрасте. Прибыль – вот что их объединило.

   И на тот корпоратив, Сергея пригласил именно Лаврин. А там была она. Оленька Лаврина. Совсем еще юная. Восторженная, неземная, точно богиня, сотканная из лунного света и спустившаяся на эту грешную землю. Тем вечером, Абвинцев планировал завести полезные знакомства, может быть, наметить партнеров для пары-тройки крупных сделок, все ж таки контингент подобрался самый что ни на есть подходящий для развития его бизнеса.

   Но увидел ее и застыл, не в силах отвести взгляда. Точеная фигурка, нежно-голубое струящееся по фигуре платье, «взрослая» прическа, взгляд ее, наполненный весельем. Оленька была прекрасна. Она околдовала его, заворожила, заставила забыть обо всем на свете.

   Весь вечер Сергей не сводил с нее глаз. Он с маниакальной упорностью передвигался так, чтобы она всегда была в поле его зрения. Ни о каких знакомствах и сделках он уже и не думал. Забыл обо всем, кроме нее.

   Его состояние не осталось втайне от Николая Лаврина, отца Оленьки. Тот понял все и взял на заметку. После того корпоратива вдруг стал приглашать молодого партнера к себе в гости почти каждую неделю. Несколько раз обращался с просьбой подвезти Ольгу с матерью по их женским делам. Сергей чувствовал себя странно. Он пытался ухаживать, но рядом с этой богиней начинал чувствовать себя увальнем, не мог и двух слов связать в ее присутствии. Он терялся, заикался, краснеть начинал. В общем, вел себя, как прыщавый слюнтяй, чего с ним не было никогда, даже в юности.

   Лаврин видел все это и хмурился, поджимал губы, негодующе качая седой головой, но не вмешивался.

   Сергей же понимал, что Ольга им не заинтересовалась. Она была мила, вежливо улыбалась, болтала в его присутствии о всяких глупостях, допустимых этикетом и правилами приличия. Но в глазах ее не было и сотой доли тех чувств, что испытывал Абвинцев. Он был ей неинтересен. И понимал это.

   И тем неожиданнее для него стало предложение Николая Лаврина:

   - Мне кажется, - заявил он однажды, - что нам с тобой пора переводить наше сотрудничество на новый уровень.

   - Вы же знаете, Николай Викентьевич, - ответил Сергей, - что с таким партнером как вы я готов рискнуть.

   - Я сейчас не об этом. Хотя, стоит признать, что следующее мое предложение сделано в первую очередь в интересах нашего совместного бизнеса. Но не только. Я люблю свою дочь. Очень люблю. И прекрасно понимаю, что для такой девушки, как Ольга, благосостояние супруга должно быть на первом месте. Все эти чувства и слезливая ерунда, про которую так любят говорить женщины – все это чушь.

   Сергей сидел, широко распахнув глаза, и ловил себя на мысли, что ничего не понимает. Вот вообще.

   - Простите, Николай Викентьевич, - наконец решился он нарушить затянувшуюся паузу, - но какое отношение Ольга Николаевна имеет к нашему с вами сотрудничеству?

   - Самое прямо, - неожиданно улыбнулся всегда строгий и выдержанный Лаврин. – Тебе нужно расширяться. А денег взять неоткуда. То есть, ты, конечно, можешь снова обратиться за кредитом в банк или попросить в долг у кого-нибудь под залог бизнеса, но это будет… - он не договорил и Сергея вдруг прошиб холодный пот.

   Он рассчитывал на то, что Лаврин войдет в долю и соответственно предоставит недостающую для развития бизнеса сумму. А теперь что-то не получалось.

   - Я готов предоставить тебе заем, - продолжал тем временем Николай Викентьевич. – Более того, я даже не буду настаивать на залоге и процентах. Но ты сам понимаешь, что речь идет о большой сумме. Очень большой сумме. И мне нужны гарантии.

   - Что вы хотите? – упавшим голосом спросил Сергей. Ему не нравился этот разговор. Совсем не нравился. Абвинцев знал, что может отказаться от предложения Лаврина, если то ему не понравится. Денег не будет? Ну, так что же, подождет еще несколько лет или попробует найти другого инвестора. Обидно? Переживет!

   - Мне кажется, что наш разговор куда-то не туда свернул, - вдруг усмехнулся Лаврин. – И мы с тобой недопоняли друг друга. Вернее, я не договорил, а ты сделал неверные выводы, не обладая всей информацией. Так вот, чтобы не было недоразумения: инвестировать такую сумму в бизнес постороннего человека я не могу. Прости, но даже с залогом и процентами, у меня нет гарантии, что мои деньги вернутся. Надеюсь, это понятно?

   Сергей обреченно кивнул. Сейчас Лаврин попросит взять в долю какого-нибудь своего родственника или доверенного человека, может даже оформить на него бизнес. Такое случалось.

   - Но я буду только рад, помочь своему родственнику, - продолжал тем временем Лаврин, пристально следя за мимикой и жестами своего молодого собеседника, - зятю, например.

   Сергей удивленно взглянул на партнера. Зятю? Разве у Николая Викентьевича есть зять? У него же вроде и дочь одна – Оленька. А она еще совсем молоденькая, даже школу не окончила.

   - Не понимаю? – все же признался в капитуляции Сергей.

   - А что тут непонятного? Я дам тебе денег, если ты женишься на моей дочери.

   Вот тут у Сергея весь воздух из легких вышибло. И столько сразу мыслей в голове завертелось, что он просто опешил и сидел, хлопая глазами. А Лаврин продолжал наседать, посмеиваясь:

   - Оля хорошая девочка, но она ужасно не приспособлена к реальной жизни. Я знаю – сам ее воспитывал. И потому с уверенностью могу сказать, что ей нужно.

   - Но… она же еще молодая совсем. Только школу в этом году оканчивает… - попытался возразить Сергей, но предательское сердце уже забилось чаще от предвкушения.

   - Это и хорошо, что молодая. Глупостей наделать еще не успела. А под присмотром – и не успеет.

   Сергей мог отказаться. Мог. Возразить, что нельзя вот так, за спиной девушки решать ее судьбу, строить планы, относительно ее будущего, не посоветовавшись с ней самой. И повести себя, как благородный рыцарь он тоже мог. Но не стал. Слишком велико было искушение. Слишком сильно желание назвать ее своей.

   Ольга его не любила. Это Сергей знал. И замуж за него выходить не хотела. Но против воли отца не пошла. Согласилась, смирилась… и стала хорошей женой. Она была рядом двадцать пять лет. Обеспечивала уют, «защищала тыл», родила ему детей. Она не капризничала, не требовала невозможного, не усложняла и без того, порой, нелегкую жизнь. И за это Сергей готов был мириться с некоторой ее отстраненностью, холодностью.

   Сегодняшняя сцена не явилась для него чем-то из ряда вон выходящим. Ольга всегда была слишком правильной и строго следовала этикету, даже дома. Она никогда не нарушала вбитых с самого детства правил поведения. Да, она была страстной любовницей и отвечала на его порывы не задумываясь. Пожалуй, спальня была единственным местом, где Ольге изменяла ее постоянная выдержка и ледяное спокойствие. Но потом, она словно бы закрывалась обратно в свою раковину, пряталась от всего мира и собственных эмоций. Сергей не удивился бы, если бы узнал, что таким образом Ольга пытается наказать себя на невоздержанность на супружеском ложе.

   Мужчина вздохнул и открыл глаза. Осмотрелся. Машина еще не выехала за пределы города, значит, времени подумать у него было достаточно.

   Зазвонил телефон. С удивлением отметив, что связаться пытается жена, Абвинцев поднял трубку.

   - Оля?

   Ее голос звучал странно, приглушенно и немного неуверенно. Словно она… плакала? Это заставило нахмуриться. Ольга никогда не плакала, по крайней мере, в его присутствии. Ни разу за двадцать пять лет супружеской жизни, если не считать одного момента, давно… очень давно. Но тогда она быстро взяла себя в руки.

   - Оль, что произошло? – страх, что случилось что-то непоправимое, заставил сердце тревожно сжаться.

   - Ничего, - сдавленно произнесла она. – Я просто вспомнила, что не сказала тебе до свидания и не пожелала удачной поездки. Все нормально.

   - Точно?

   - Ну, конечно.

   Она первая сбросила вызов, словно устыдилась своего собственного порыва. Сергей сидел, невидящим взглядом уставившись в окно. Судорожно размышлял…

   - Артем, разворачивайся, - вдруг решительно бросил водителю. - Мы возвращаемся.

   Артем был парнем сообразительным. Спорить не стал, как и вопросы задавать. Сделал все так, как просили. Лишь только время от времени бросал заинтересованные взгляды на хозяина в зеркало заднего вида.

   Ольга Николаевна перестала плакать, тяжело поднялась с колен и направилась в ванную. Было бы неплохо принять душ, переодеться и, дождавшись Лизу из школы, сообщить ей про выходные в клубе и в компании Черкашина. Но почему-то не хотелось. Ничего не хотелось. Даже водные процедуры принимать не хотелось. Ольга Николаевна чувствовала себя разбитой, и какой-то несчастной.

   Странное чувство. Совершенно ей незнакомое. Может все дело в гормональном сбое? Или это просто стресс? Усталость? Переживания? Ольга набросила на плечи тонкий халатик и вернулась в спальню. Невидящим взглядом обвела беспорядок, что учинила сама же и со вздохом опустилась на край кровати.

   Стало вдруг тоскливо. Так тоскливо, что захотелось завыть. А потом свернуться комочком под одеялом и плакать. Беззвучно и одновременно горько. Глотать слезы, кусать губы, как в детстве. А еще хотелось, чтобы мама пожалела.

   Хлопок двери, затем быстрые шаги по лестнице, заставили Ольгу вынырнуть из своих невеселых дум. Она вытерла мокрые щеки, но подняться с кровати и посмотреть, кто это там пришел, не успела. Дверь спальни распахнулась. На пороге стоял Сергей.

   - Оля? Ты плачешь? – он был встревожен.

   - Сереж? – Ольга Николаевна даже про слезы забыла. Смотрела на мужа широко распахнутыми глазами в обрамлении мокрых ресниц и не понимала, что происходит.

   - Что случилось, Оль? – Абвинцев быстро пересек разделяющее их пространство и опустился на колено возле кровати, сжал ладонями ее пальцы. – Что произошло?

   - Ничего, - растеряно ответила Ольга. – А ты… почему вернулся?

   - Ты позвонила. Плакала в трубку. Оль?

   Он вернулся! Понимание произошедшего обрушилось на Ольгу лавиной. Вернулся только потому, что она позвонила. Вернулся, потому что переживал за нее. Потому что… любит?

   Ольга растерялась. Впервые в жизни она утратила контроль на ситуацией и… не знала, что ей делать дальше. Смотрела на мужа и вдруг отчетлив поняла, что несмотря на все годы, прожитые вместе, она совершенно его не знает.

   То есть, она знает его вкусы и привычки, его запах. Знает, как он выглядит во сне, как нелепо топорщатся волосы у него на затылке, завиваясь в маленькие колечки после душа. Знает, что ночью он постоянно закидывает на нее руки, подгребая под себя, будто бы она мягкая игрушка. Она знает, как хрипло звучит его голос в моменты близости… как он морщит лоб, когда думает о чем-нибудь важном, как в глубине его глаз разгорается пламя восхищения всякий раз, когда он смотрит на нее и неважно как она в тот момент выглядит на самом деле. Сергей всегда смотрит на нее с восхищением.

   - Ты вернулся, - снова выдохнула она, чувствуя, как глаза застилает мутная пелена слез, а в горле застрял комок, мешающий не то, что говорить – дышать.

   - Оля, ты меня пугаешь. Что случилось? Почему ты молчишь?

   - Я… - она и правда не могла говорить. Сорвалась. Прижалась лбом к его плечу и расплакалась как маленькая девочка.

   Плакала долго, обнимала мужа, цеплялась за него. Это была первая в ее жизни истерика.

   Сергей больше ничего не выпытывал. Сидел рядом, гладил по волосам. Ждал, когда все закончится.

   - Прости, - прошептала Ольга, отстраняясь и вытирая глаза. – Я такая дура. Прости меня. Не могу понять, что со мной происходит.

   - Ты объяснишь?

   - Ничего. В том то все и дело, что ничего. Не понимаю, что это за слезы. Откуда они взялись. Глупость. Просто глупость и блажь. Прости. Из-за моей несдержанности, тебе пришлось вернуться. Ты опоздал на самолет?

   - Не важно, - отмахнулся Абвинцев.

   - Важно, - Ольга вдруг почувствовала себя виноватой. Очень виноватой. – Не прощу себе, если из-за меня сорвется твоя сделка. Ты много работаешь, ради этого. А тут я со своими капризами. Со мной все хорошо. Во всех отношениях хорошо. Просто… эмоции не поддаются контролю. Женские глупости, только и всего, - она зачастила. Стало говорить быстро и сбивчиво, чувствовала свою вину за то, что заставила мужа сорваться, нарушить собственные планы. – Ступай. Ты еще можешь успеть. Артем умеет нарушать правила, когда это необходимо.

   - Откуда ты об это знаешь? – прищурился Абвинцев. Одним из основных критериев, по которым он выбирал водителя, была непогрешимость в соблюдении правил дорожного движения.

   Ольга пожала плечами.

   - А разве это не так? Ступай, Сереж. Правда, со мной все в порядке. Сейчас приму ванну, дождусь Лизу из школы. Проведем вечер с ней вдвоем. Позвони мне, как освободишься.

   Сергей сдался. Уехал. А Ольга, вернувшись в спальню, снова приблизилась к зеркалу.

   В этот момент она отчетливо поняла, как сильно ей повезло с мужем.

   Он вернулся, просто потому, что ему показалось, что с ней что-то не так. Вернулся, презрев собственные интересы. Кто другой бы поступил так же? Никто.

   - Мне повезло с мужем, - прошептала она, глядя на себя в зеркало. – Повезло с детьми. Моя семья – это все что у меня есть. И я сделаю все что угодно, ради них.

ГЛАВА 9.

   Дмитрий Абвинцев вышел из ванной в апартаментах, предоставленных ему на роскошной вилле, принадлежащей партнеру отца Ирины. Встряхнул волосами, разбрызгивая вокруг себя капельки воды, потянулся. События последних двух дней смешались в его воспоминаниях. Перелет, вечеринка, организованная неугомонной Ириной по случаю неожиданно возникших каникул, шумная компания, шутки, смех, алкоголь – все как-то завертелось.

   Дима любил праздники, частенько зависал с друзьями в барах и клубах, не отказывался от развлечений, если они не шли в разрез с его собственными интересами. Это в последнее время из-за учебы и встреч с Дашей он как-то немного поотвык от шумных вечеринок и забав, которые устраивали его многочисленные друзья.

   Молодой человек нахмурился. Снял с шеи мокрое полотенце и отбросил его на ближайшее кресло.

   Даша.

   Внутри что-то неприятно царапалось. И отмахнуться от этого чувства уже не получалось.

   Дима приблизился к кровати, улегся на живот и включил ноутбук.

   - Даша, Даша… - пробормотал он себе под нос, пока загружалась система. – И куда ты подевалась-то?

   Ноут включился, на экране появилось изображение милой темноволосой девушки и огромными серыми глазами. Она смотрела прямо на Диму и улыбалась. Немного застенчиво, чуть-чуть смущенно. А в серых глазах было столько восторга, что молодой человек замер на какое-то время, не в силах отвести взгляда от картинки. Протянул руку, провел пальцами в миллиметре от экрана.

   - И почему я никак не могу тебя поймать, а? Что там у тебя такое образовалось, что ты мне так и не перезвонила?

   Он вздохнул. Проверил почту, просмотрел все сообщения, оставленные ему в социальных сетях – ничего интересного. Удаляя прочитанные письма, Дима хмурился. У Дашки не было аккаунта ни в каких социальных сетях. И если раньше он не обращал на это внимания – они созванивались по нескольку раз за день и часто виделись, то теперь неуловимость подруги и невозможность с ней связаться раздражала.

   Дима нахмурился. Раздражение раздражением, но молчание подруги стало его пугать. Думать о том, что с девушкой что-то случилось, не хотелось, но такие мысли почему-то настойчиво лезли в голову.

   Покусав губы, Дима что-то прикинул, посмотрев на время, и набрал в скайпе номер сестры. Дома как раз должно быть послеобеденное время, а значит, она уже вернулась из школы.

   Лиза ответила почти сразу.

   Они были совершенно не похожи. Разве только разрез глаз и улыбка выдавали в них родственников. В остальном же, Дима пошел в отца: темные волосы, карие глаза, упрямый подбородок.

   А Лиза больше взяла от Ольги Николаевны. Очень светлая натуральная блондинка с огромными голубыми глазами, бледной кожей и пухлыми вишневыми губками. Она завораживала. В силу своего юного возраста, Лиза еще не успела приобрести лоска своей матери, не обладала ее шармом и уверенностью в себе. А если учитывать, что Ольга Николаевна ответственно подошла к вопросу воспитания, то и наглости, распущенности в девушке не было. Она была прелестна и юна, свежа, как цветок, на лепестках которого застыли капельки росы. Тот, кто плохо ее знал и судил по внешнему виду, ошибочно предполагал, что перед ним очередная «кукла Барби», которая только и похвастаться может, что размером груди да симпатичной мордашкой.

   Однако, в отношении Елизаветы Сергеевны Абвинцевой, подобное утверждение не имело никакого смысла. Не сказать, что Лиза была вундеркиндом или гением, но в характере ее было слишком много упрямства и целеустремленности, хотя стоит признать, что эти черты сильно сглаживались за счет юного возраста и отсутствия жизненного опыта. Ольга Николаевна частенько повторяла, что характером дочь пошла в отца, и исправить это уже невозможно.

   - Привет, малявка! – поздоровался Дима с сестрой.

   Лиза состроила умильную мордашку и показала брату язык – они частенько дурачились подобным образом.

   - Ой, ой, большавка, - беззлобно огрызнулась она, усаживаясь перед ноутбуком. Светлые волосы Лизы были спрятаны под тюрбаном из полотенца, а одета она была лишь только в светлый банный халат.

   - Я что-то не пойму, - нахмурился Дима. – Я ошибся в расчетах? Или ты куда-то собираешься?

   - Ничего ты не ошибся, - пожала плечами Лиза, - мамандра замутила поездку в какой-то частный клуб. Меня тащит с собой. Видимо для того, чтобы не завыть там от скуки. Ты же знаешь, как сильно она любит все эти светские посиделки со сплетнями. И зачем только посещает их с маниакальной упертостью?

   - А, - хмыкнул Дима. Сплетни Ольга Николаевна и в самом деле не жаловала, как и не любила скучные мероприятия, устраиваемые ее подругами. Но неукоснительно их посещала – обязывало положение, да и имидж поддерживать приходилось. – Понятно. Ты не хочешь ехать?

   - Да мне-то что? – снова пожала плечами Лиза. – Я хотела на выходных порисовать, так что… возьму с собой планшет и альбом, на всякий случай. Запрусь в комнате, и отдамся искусству.

   - Слышь, систер, - продолжил подначивать ее Дима, - ты там смотри, кому другому не отдайся.

   - Эээ, неет, - Лиза погрозила ему пальчиком, - с этим у меня все схвачено. Никакого секса без обязательств и справки из налоговой. И потом, там будет Черкашин, - Фамилию молодого человека, проявляющего в последнее время слишком уж много внимания к ее персоне, Лиза произнесла понизив голос почти до шепота и с придыханием.- Брр… противный тип.

   - Ну, так и не общайся с ним.

   - Маме он нравится. Мне кажется, она будет не против, если мы с ним начнем встречаться.

   - Ты этого хочешь? – спросил Дима. – Встречаться с Черкашиным?

   Лиза безразлично пожала плечами.

   - Не знаю. Он вроде ничего так, но скучный до одури. У меня после пяти минут общения с ним изжога начинается. И это в моем-то нежном возрасте!

   - И что? У мужика никаких перспектив? – улыбнулся Дима. Он всегда поражался тому, как точно сестра передает свое восприятие окружающих ее людей. А еще у Лизы была одна особенность – она всегда судила о людях по первому впечатлению. И если сразу ей человек не понравился – на дальнейшее общение он может не рассчитывать. На памяти Димы, сестренка еще ни одного раза не сделал исключения.

   - Нуу… - протянула Лиза задумчиво, наматывая на палец локон длинных блондинистых волос, выбившихся из-под тюрбана, - комплименты он говорит красивые. Глаза мои ему особенно нравятся. Вот тебе нравятся мои глаза? – тут же повернулась она к экрану и принялась корчить рожи.

   - Нравятся, - рассмеялся Дима. – Мне все в тебе нравится.

   - И грудь? – тут же поинтересовалась девушка, обводя ладонями контуры своей груди поверх халата.

   - Ээээ… ты меня на что толкаешь, а?

   - Ни на что, - Лиза состроила невинное выражение лица. – Просто уточняю. Вон Декстер мне недавно сказал, что у меня потрясная грудь.

   - Боюсь тебя разочаровать, мелкая, - хмыкнул Дима. – Декстер гей, ему до твоей груди вот вообще никакого дела нет.

   - Воот! – тут же воодушевленно воскликнула девушка, еще и указательный палец вверх подняла. – Если даже гей заметил, что у меня красивая грудь, то это значит что?

   - Что? – Дима уже давился от смеха.

   - Что Черкашин либо слепой, либо…. Импотент!

   - Дай мужику шанс.

   - Дим, вот честно, - Лиза перестала дурачиться. – Он меня как-то… угнетает. Во-первых, он старше и намного. И это бы еще ничего, все ж со взрослыми мужиками хоть есть о чем поговорить в отличие от ровесников у которых только одно на уме. Но… я его… - девушка замялась, подбирая правильные слова, - опасаюсь немного. Все ж таки, взрослый мужик.

   - Тебе не угодишь, - фыркнул Дима. – Но смотри сама, никто тебя насильно с ним встречаться и общаться не заставляет. Не нравится – пошли, как ты умеешь, подальше, и пусть идет, облизываясь на ходу.

   - Ага, - кивнула девушка. – Только мама… ты же ее знаешь, опять начнет рассказывать о том, как важно девушке выйти замуж, завести детей. И так далее… блин, терпеть не могу, когда она меня по себе меряет.

   - Ну, так и скажи, что тебе Черкашин не нравится. Ты вон у нас какая красавица. Без спутника жизни не останешься.

   Так они и перебрасывались шуточками некоторое время. Дима рассказал о своей поездке, поделился впечатлениями от Тосканы.

   - Вот слушаю я тебя, - вздохнула Лиза, - и понимаю, что ты плохой брат.

   - Это еще почему? – удивился Дима.

   - А потому что совести у тебя нет – раз, - стала загибать пальцы девушка, - сестру свою младшую и единственную мало того, что не любишь, так еще и издеваешься над ней – два.

   - Ээ… стой! – перебил ее молодой человек, - это когда я над тобой издевался? Тот случай в детстве не считается, тогда ты сама была виновата.

   - Да вот прямо сейчас и издеваешься, - нарочито обиженно вздохнула девушка, - сам умотал в теплые края, развлекаешься там, а я тут, одна почти, в холодной столице. У нас сегодня опять погода испортилась. Ощущение такое, что не середина апреля, а как минимум, начало ноября.

   - Я не хотел ехать, но… а, ладно, - отмахнулся Дима, - я вот чего тебе звоню.

   Лиза прищурилась, посмотрела на экран и хмыкнула, приготовившись слушать.

   - Слушай, систер, - наконец приступил к самому важному Дима, - ты мне систер или не систер?

   - Это зависит от того, с какой целью ты интересуешься, - тут же выдала Лиза. – Если желаешь поправить мое материальное положение безвозмездными инвестициями, то тогда, конечно, систер. А вот если от меня чего хочешь,