Говорящая с лесом. Часть 2. Марина Снежная

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20

АННОТАЦИЯ

Детдомовка Маша не отличалась удачливостью в жизни. Да вдобавок еще и внешность такая, что «добрые» детки даже Бабой Ягой прозвали. Маша считала, что если бы стала красавицей, основная масса всех проблем тут же бы исчезла.

   Только вот не ожидала, что в день двадцатилетия заветное желание исполнится, принеся с собой больше вреда, чем пользы. Ведь сногсшибательной красоткой Маша стала не где-нибудь, а в другом мире, перенесшись туда в тело умирающей девушки. Да еще в средневековье, где роль женщины сводится к обслуживанию мужчины и произведению на свет потомства, излишняя красота, скорее, наказание, чем дар. Тем более в обществе, где правят оборотни, не отличающиеся сдержанностью характера.

   Так что придется теперь бывшей дурнушке отбиваться от нежелательных поклонников и доказывать, что женщина и в том мире способна на большее. А заодно постараться не влюбиться в одного особо впечатлившего воображение самца, для которого обычный человек точно не пара, а скорее, игрушка на пару ночей.

   Роман в двух частях. Часть 2

   Предупреждение от автора: 18+, есть эротические сцены.

   Спасибо за обложку Татии Суботиной

ГЛАВА 1

Лес, как всегда, наполнял душу покоем и позволял отрешиться от проблем. Оставив Арну и капитана Мерна на полянке, я сказала, что хочу побыть одна, и неспешно двинулась вглубь чащи. Утренние солнечные лучи серебрили кроны деревьев и заставляли сверкать влажные от росы листья и траву. Радостно пели птицы, приветствуя наступление нового дня, в лесу слышались негромкие шорохи и звуки.

   Я полной грудью вдыхала свежий и терпкий воздух, прогоняя мрачные мысли о прошлом вечере. Не хотелось сейчас думать о гатане и той неприятной сцене, что произошла между нами. Желая отрешиться от этого как можно сильнее, я остановилась около ближайшего дерева, обняла, словно родное существо, и прижалась лбом к шершавой коре. Ощущала, как под ней проносятся древесные соки, как растение, будто живое, откликается на мой молчаливый призыв.

   Впервые я сама пыталась призвать ту особую энергию, что уже не раз желала установить со мной контакт. Хотелось раствориться в ней, почерпнуть так необходимую силу.

   Даже не сразу поняла, в какой момент лес откликнулся. По коже, которая соприкасалась с деревом, начали пробегать теплые, слегка покалывающие волны. Открыв глаза, я на краткий миг увидела знакомое зеленоватое свечение, делающее все вокруг живым. Оно обволакивало, завлекало в свои объятия. И в этот раз я не стала противиться. Когда же в голове раздался знакомый призыв: «Прими меня!», в ответ распахнула душу, а не спряталась, как раньше.

   Внезапная вспышка на какое-то время ослепила и лишила ощущения реальности. Я перестала чувствовать собственное тело и одновременно ощущала все вокруг, словно лес тоже был частью меня. Испугавшись необычности и остроты эмоций, я панически пожелала вернуться обратно, боясь, что меня просто может не стать. Разум растворится в энергии леса и не найдет дорогу обратно. Ведь я все еще не умею управлять даром, он проявляется стихийно, и я понятия не имею, чего от него ждать в следующую минуту.

   Со звоном и треском ворвались привычные звуки, а тело начало чувствовать. Пришло осознание собственного я. Стоя среди деревьев, раскинув руки и запрокинув голову, ощущала проходящие сквозь меня волны энергии. Последним вернулось зрение, и краски, ворвавшиеся в сознание, показались настолько яркими, что едва не ослепили. Со страхом и одновременно восторгом я разглядывала собственные руки, охваченные зеленоватым сиянием. Я вся будто купалась в неведомой энергии, которая уходила медленно и неохотно, повинуясь моему желанию прекратить наше странное единение.

   Только услышав рядом изумленный возглас, осознала, что нахожусь здесь уже не одна. Мигом слетело пьянящее, будоражащее чувство слияния с душой леса. Опустив руки и отпрянув так, что спина довольно болезненно врезалась в широкий ствол лесного исполина, я уставилась на стоящего в нескольких шагах незнакомого мужчину.

   Совсем еще молодой, не старше двадцати трех лет, с золотисто-русыми вьющимися волосами, ниспадающими чуть ниже плеч. Глаза – насыщенно-зеленые, словно молодая трава, с по-кошачьи приподнятыми вверх уголками, и ресницами, густоте которых позавидовала бы любая женщина. Красивый. Но не той холодной и правильной красотой, что одновременно отпугивает. Весь он был словно солнышко. Живое, теплое, светящееся изнутри. Эмоции на лице менялись так выразительно, что это зрелище завораживало.

   Осознав, что вместо того, чтобы испугаться присутствию незнакомца, стою и пялюсь на него, словно на диковинную зверушку, даже смутилась. Впрочем, точно так же он пялился на меня, так что мы квиты. Оторвавшись от созерцания лица, я оглядела тонкую гибкую фигуру, далекую от атлетических форм местных оборотней-волков. Такое тело могло принадлежать, скорее, танцору или акробату, а не воину. Из оружия у мужчины был только длинный кинжал, висящий в ножнах на поясе. Одет он был в неброский темно-зеленый костюм, в котором легко затеряться в лесу.

   Интересно, кто он? На простолюдина не похож – несмотря на кажущуюся простоту наряда, ткань явно недешевая. Да и чувствовалась в парне некая аристократичность, что ли. Даже в той позе, в какой он стоял, в манере держать осанку. Все-таки сирн? Тогда почему я его не видела на балу у гатана, где собрался весь высший свет Лодара? А в том, что этого красавчика там не видела, нет сомнения – уж такого запомнила бы!

   Наше напряженное созерцание друг друга прервал мужчина:

   – Простите, если напугал, – голос у него оказался таким приятным и мелодичным, что я невольно заслушалась. Вот кому стоило бы петь или стихи декламировать! Может, он бродячий бард? Иногда бывает, что кто-то из обедневших сирнов выбирает такую стезю. Отсюда и та аристократичность, что в нем чувствуется. – Кто вы? – продолжил он, с неослабевающим интересом вглядываясь в мое лицо.

   – А вы? – наконец, отмерла я, окончательно осознав, что парень – не плод расшалившегося воображения, а вполне реальный. И что несмотря на всю его мнимую безобидность, ожидать можно чего угодно. Интересно, как далеко я успела отойти от поляны, на которой ждали Арна и Мерн?

   – Я первый спросил, – неожиданно задорно тряхнул головой парень с кошачьими глазами и расплылся в улыбке.

   Поймав себя на том, что непроизвольно отвечаю на эту улыбку, я лишь подивилась тому, насколько же он обаятельный. И вот почему-то ну совершенно не хотелось видеть в нем угрозу.

   – Просто девушка, гуляющая по лесу, – усмехнулась, отлипая от дерева и осторожно делая шаг к нему.

   – А мне показалось, что нимфа или дух этого места, – его тон стал обволакивающим, и я поняла, что с этим малым нужно держать ухо востро. Наверняка тот еще дамский угодник! – Но насколько знаю, нимфы давно исчезли из человеческих лесов. А на бесплотный дух вы не очень похожи, – взгляд зеленых глаз неспешно скользнул по моей фигуре, и у меня невольно загорелись щеки. – Но то, что я видел, трудно объяснить с точки зрения обыденного. В этом месте творилась настоящая магия, – он тоже шагнул ко мне, а его голос поневоле притуплял бдительность и обволакивал мягкими, бархатистыми нотками. – Прекрасная дева, охваченная сиянием и солнечным светом! Я даже дар речи утратил, что, поверьте, со мной случается крайне редко.

   – Охотно верю, – фыркнула, с трудом выбираясь из паутины его слов, оплетающих сознание. – Язык у вас неплохо подвешен. Вы бард?

   – Вообще-то я думал избрать для себя эту стезю, – парень так заразительно улыбнулся, что я опять невольно ответила на улыбку и как-то окончательно расслабилась. – Но родители категорически против. Считают, что это занятие неподобающее для человека благородного происхождения.

   – Значит, вы сирн, – довольная, что моя догадка оказалась верна, заключила я.

   – К моему огромному неудовольствию, да, – театрально вздохнул он, и я недоуменно расширила глаза.

   – Почему к неудовольствию?

   – Потому что будь это не так, я уже давно бы колесил по свету в роли барда или бродячего актера. И никто бы не считал мои увлечения неподобающими и глупыми.

   – Сочувствую, – не удержалась я от сарказма, за что тут же получила укоризненный взгляд. – Хотя вообще-то я вас понимаю, – извиняюще сказала. – Я вот хотела бы стать практикующей травницей, но это желание тоже считают глупым и неподобающим.

   – Люблю людей с необычными мечтами и стремлениями, – просиял парень. – И вообще считаю, что ничто в нашей жизни не бывает случайным. В том числе и наша встреча.

   Я опять залилась краской. М-да, вот когда жалеешь о том, что совершенно лишена опыта общения с мужчинами! Смущаюсь, как школьница, стоит симпатичному незнакомому парню начать со мной флиртовать. Хотя, может, он и не флиртует, а это у него манера общения такая? Вообще он странный немного, но этим только еще больше притягивает.

   – Может, вы все-таки назовете свое имя? – пытаясь казаться невозмутимой, спросила я, ожидая очередного перевода стрелок и раздумывая над тем, сказать ли ему правду о себе.

   – Гайс дар Нумар. Для вас просто Гайс, – парень, вспомнив о правилах приличий, отвесил церемонный поклон.

   – А я Илина. – Поколебавшись, все же добавила: – Илина Карн.

   Интересно, как он отреагирует на отсутствие в имени приставки, указывающей на благородное происхождение? Но Гайс даже вида не подал, что отношение ко мне переменилось. Обращение осталось таким же, как и взгляд – теплый, восхищенный и любопытный.

   – Весьма рад с вами познакомиться. Но позвольте узнать, прекрасная Илина, почему вы гуляете по лесу совершенно одна? Это может быть опасно.

   – А с чего вы взяли, что я одна? – я насторожилась. Он что почву прощупывает, чтобы понять, насколько я беззащитна?

   Заметив перемену в моем лице, Гайс поспешил улыбнуться как можно искреннее.

   – Поверьте, у меня нет обыкновения отлавливать по лесу одиноких красивых девушек, чтобы совершать с ними всякие непотребства, – он весело подмигнул. – Обычно они сами мне это предлагают по доброй воле.

   Я невольно хмыкнула. Судя по его виду, у парня и правда нет недостатка в благосклонности слабого пола. Обаятельный, веселый, простой в общении. Девушки на него наверняка сами вешаются. Только вот небезызвестный мне Кристан, черти бы его забрали, тоже внешне прямо-таки душка. А какая сволочь на самом деле! Так что доверять новому знакомому так сходу однозначно не стоит.

   – Вообще-то я немного разминулась со своими спутниками, – сказала осторожно. – Зашла дальше, чем они. Буду благодарна, если поможете их отыскать, сирн Гайс.

   – Просто Гайс, не люблю церемоний, – откликнулся красавчик. – И конечно же, я провожу вас. Пусть мы и на вполне безопасной территории, но иногда волки и сюда заходят. Лучше будет, если провожу вас. В моем обществе они не посмеют напасть.

   – Постойте, – у меня внутри похолодело от страшного осознания. – А вы, собственно, кто?

   – Я ведь уже представился, – он непонимающе изогнул бровь. – Да и полагал, что моя фамилия вам все и так скажет.

   Эх, если бы! Только вот проблема в том, что я понятия не имею, что должна означать его фамилия. Может, будь я настоящей Илиной, тут же бы все поняла. Но к сожалению, ее память окончательно умерла. Что успела из нее почерпнуть, почерпнула. А дальше приходится полагаться только на себя. Хотя фамилия действительно кажется откуда-то знакомой. Только сколько ни напрягала мозги, детали вспомнить не могла.

   – А вы точно не нимфа и не дух? – усмехнулся Гайс, с интересом наблюдая за моей реакцией. – В наших землях нет никого, кто не знал бы мою семью.

   – В ваших – это каких? – в голове мало-помалу оформлялись подозрения, но я все еще не могла поверить. Да и как такое может быть? Я ведь совсем недалеко зашла в лес. Так как могла повстречать одного из тех, кто наверняка предпочитал держаться подальше от волчьих территорий?

   – Землях, принадлежащих котам, – терпеливо пояснил парень.

   – Только не говорите, что вы оборотень-кот, – с таким выражением, словно подозревала его в том, что он жуткий монстр, проговорила я.

   Гайс расхохотался.

   – Ушки показать? Или хвост?

   Но видя, что я не поддерживаю его веселья, посерьезнел и озадаченно протянул:

   – Послушайте, Илина, вам нечего бояться. Никто из котов без причины не нападает на людей. Не понимаю, почему вы так испугались. Из какого вы поселения? Давайте, я просто выведу вас к соплеменникам.

   Я нервно сглотнула. Он явно думает, что я из людей, которые живут на территории котов. А что будет, когда узнает, откуда на самом деле? Пусть Арна и говорила, что коты не причиняют вреда даже людям из враждебных земель, но кто его знает? Может, просто хорошо прячут следы преступлений?

   – Не нужно. Я сама дорогу найду. Да и мои друзья должны быть неподалеку, – голос слегка дрогнул, и я поспешно отвела глаза, чтобы не натолкнуться на все более заинтересованный взгляд кота.

   – Я не чувствую поблизости кого-то из людей, – заметил Гайс. – Так что вам придется нелегко в поисках своих спутников. Может, все-таки позволите помочь вам?

   Я растерянно молчала, кусая губы и не зная, что ответить. Попыталась нащупать опять связь с лесом, но тут же сильно заболела голова. Видать, слишком перенапряглась во время единения с энергией леса. Превозмогая головную боль и морщась, попыталась хотя бы определить направление, в котором нужно искать Арну и капитана. Последнее все же удалось, но у меня от ужаса волосы на затылке зашевелились. Они находились намного дальше, чем я могла ожидать. Добираться до них придется часов шесть, не меньше.

   Но как так получилось, что я оказалась настолько далеко? Ответ промелькнул в сознании отстраненно, вызвав после себя целую бурю эмоций. Телепортация. Одна из способностей моего дара. Я могу переноситься в разные части леса. В этот раз получилось спонтанно. Дар будто демонстрировал, что мне еще доступно. Но если научусь этим управлять, то кто знает – вдруг смогу делать это целенаправленно. Снова попыталась сосредоточиться и телепортироваться обратно, но голову прошибло новой вспышкой боли. По-видимому, существуют определенные ограничения. Пока я недостаточно владею даром, чтобы совершать такие сложные действия слишком часто.

   – Не нужно помогать, – едва не заикаясь, ответила, наконец, на вопрос Гайса и тут же сорвалась с места.

   Бросилась бежать в том направлении, какое ощущала правильным. По крайней мере, хоть это могла. В лесу я теперь ориентировалась не хуже любого следопыта, и чутье помогало определять нужное направление.

   Вынырнувшие непонятно откуда три огромные кошки разных расцветок, похожие на леопардов, заставили резко затормозить. Завопив от ужаса, я упала на колени, больно ударившись об оказавшуюся на земле сухую ветку. Кошки неспешно окружили, принюхиваясь и изучая. Я сидела неподвижно, боясь даже шелохнуться, чтобы не спровоцировать нападение. Сквозь вспыхнувшую в голове боль – последствия перенапряжения сил – уловила голоса. И откуда-то точно знала, кому они принадлежат. Кошки переговаривались друг с другом. Ментально.

   – Нужно задержать ее. Бежит в сторону волчьих территорий. Возможно, шпионка от них. Наши ее засекли, вот и улепетывает.

   – Да, подозрительная какая-то. Посмотри, как нас боится. Ни один человек из наших не боялся бы.

   Вот черт! Похоже, я попала! Теперь еще за шпионку приняли. И как доказать, что попала сюда совершенно случайно?

   Один из котов – с темно-рыжей шерстью и янтарными глазами, клацнул зубами у самого моего лица, отчего я вскрикнула и отпрянула. Потом мотнул мордой вверх, давая понять, что хочет, чтобы я встала. Вся трясясь от страха, заставила себя подняться. Второй кот – абсолютно черный, потянул за подол платья, указывая направление. Пришлось подчиниться и последовать за ним, к моему облегчению, выпустившим ткань из острых зубов. Двое других двинулись позади, не давая и шанса на побег. Если оборачивалась, слышалось угрожающее рычание и клацанье челюстями. Эти гады еще и ментально обсуждали меня, ничуть не заботясь о том, что при этом чувствую!

   – А красивая девка! – глубокомысленно заявил рыжий. – Жаль, что шпионка. Уж я бы не отказался с такой покувыркаться пару раз.

   – Ага, красотка! – согласился второй, идущий позади – коричневый в белых пятнах. – Глянь, какая задница аппетитная!

   – Грудь тоже ничего, – ощерился черный, шедший спереди, повернув голову в сторону сородичей. – Фигуристая девка. Может, если не разговорится по доброй воле, немножко поиграем?

   Послышалось довольное мурчание за спиной, и я поняла, что это они так смеются. Вот сволочи! Пылая от негодования, сцепила руки в кулаки, чтобы сдержать рвущийся наружу достойный ответ озабоченным кошакам. А они продолжали обсуждать, что именно и в каких позах хотели бы со мной сделать.

   – Что здесь происходит? – раздавшийся знакомый голос показался громом среди ясного неба.

   Из-за деревьев навстречу нам вышел Гайс. И я поразилась перемене в нем. Теперь он вовсе не выглядел добродушным весельчаком, голос тоже звучал без прежней мягкости. Сейчас и правда легко было поверить, что он благородный сирн, привыкший отдавать приказы.

   А еще поразилась реакции моих сопровождающих. Все три кота резко притормозили, так что я едва не налетела на переднего. А затем начали трансформироваться в человеческий облик. Я смущенно отвела взгляд от абсолютно голого брюнета, сверкающего передо мной задницей.

   – Сирн дар Нумар, приветствуем вас! – почтительно обратился он к моему знакомому. – Вот, поймали шпионку. Ведем в Салдир, чтобы разобраться.

   Поймала быстрый внимательный взгляд нахмурившегося Гайса и нервно сглотнула подступивший к горлу ком. Как теперь он станет обращаться со мной? Что если присоединится к моим пленителям? Или просто уйдет, предоставив собственной участи? В конце концов, почему его вообще должна волновать моя судьба, раз я сама отказалась от помощи?

   – А с чего вы решили, что она шпионка? – Гайс перевел сверкающий зеленым огнем взгляд на брюнета.

   – Так ведь бежала в сторону волков! Нас испугалась чуть ли не до смерти. Явно дело нечисто, – пояснил стоящий за спиной бывший рыжий кот, а теперь такой же рыжий мужик лет тридцати.

   Мельком глянув на него, я поспешно отвернулась. Все-таки ой как неловко было стоять в окружении трех голых мужиков, даже не подумавших как-то прикрыть свои достоинства! Рыжий еще и ухмыльнулся, перехватив мой взгляд.

   – Отпустить! – кратко распорядился Гайс, и я уставилась на него в не меньшем удивлении, чем трое котов.

   – Но сирн… Ведь наш долг, как патрульных… – начал было брюнет, но под тяжелым взглядом красавчика сник.

   – Ответственность беру на себя, – Гайс слегка смягчился и одарил их привычной обаятельной улыбкой. – Вы можете даже не сообщать об этом инциденте начальству. Эту девушку я знаю.

   – Вот как? – озадаченно протянул брюнет. – Тогда почему она убегала?

   – А вам не приходило в голову, что бежала она не куда-то, а к кому-то? На свидание, например. И не хотела, чтобы кто-то ее при этом видел. Особенно весьма суровый отец, который, если узнает, что дочь шляется непонятно где, может сильно рассердиться.

   Оборотни молчали, переваривая услышанное.

   – Все еще не понимаете? – театрально вздохнул Гайс и сделал вид, что засмущался.

   – Так она к вам бежала? – осенило, наконец, брюнета.

   – Только чтобы об этом ни одна живая душа не знала! – опять нахмурился красавчик.

   – Конечно, сирн Гайс, – понимающе ухмыльнулся рыжий.

   – Спасибо, ребятки. Я вам этой услуги не забуду, – пообещал Гайс, одаряя их щедрой улыбкой, отчего они широко заулыбались в ответ.

   По-видимому, обаяние красавчика действовало на всех. И неудивительно. Он и правда словно солнышко! Когда улыбается, прямо на душе теплее становится. А нахмурится – не по себе как-то. В любом случае, я была ему искренне благодарна за помощь. Хотя… Для чего помогать незнакомой девице? Что если зря радуюсь и у этого лапочки на меня такие же далеко идущие планы, как у того же рыжего? Теперь ведь я фактически в его полной власти.

   Со смешанным чувством смотрела, как мужчины опять перетекают в кошачью ипостась и скрываются за деревьями, оставляя меня наедине с Гайсом. Он молчал до тех пор, пока коты не удалились на достаточное расстояние и не могли уже нас слышать. Потом спокойно сказал:

   – Поговорим?

   Я обреченно вздохнула.

   – А у меня есть выбор?

   – Конечно, – он пожал плечами. – Можешь обойтись без моей помощи и снова пойти сама. Только подумай о том, что было бы, если бы я не пошел следом. А еще о том, что по лесу ходят и другие патрульные. А к возможным шпионам волков у нас относятся не слишком-то благосклонно. Конечно, мы не поступаем с ними так, как это делают ваши, но все равно не думаю, что тебе будет приятно испытать подобное на себе.

   – Это да, ваши тоже не особо церемонятся, – нахмурилась я. – А то, что они в открытую обсуждали, что именно хотели бы сделать с девицей, которая им понравилась, тоже в порядке вещей? Или это они так пугали, чтобы я побыстрее раскололась?

   Гайс озадаченно приподнял бровь.

   – Они что-то с тобой обсуждали? Когда успели? Патрулируют ведь обычно в кошачьей ипостаси. Только мое появление вынудило их трансформироваться, чтобы объясниться. Одно из ограничений человеческого облика, к сожалению, то, что мы не можем в нем слышать ментальную речь.

   Я прикусила язык, да поздно. Досадовала на саму себя за то, что не догадалась раньше. Оборотни понятия не имели, что я их слышу, вот и обсуждали, не заботясь о том, как на это отреагирую. По идее, я вообще не должна была понять, что они о чем-то там говорят. Еще одна особенность моего дара? Судя по всему, Гайс далеко не дурак, раз и сам все понял. Его глаза расширились.

   – А ты могла их слышать и в человеческом облике? Кто же ты? – на его лице снова отразился живой интерес.

   – Хорошо, я все тебе скажу, – сдалась я. – А ты правда поможешь мне добраться до своих?

   – Даю слово, – он посерьезнел и прижал руку к сердцу, как требовал обычай в подобных случаях.

   Вспомнив о том, что для оборотней слово чести – не пустой звук (по крайней мере, не для таких моральных уродов, как Кристан), я немного повеселела.

   – Тогда пойдем. А по дороге я все тебе расскажу, – предложила, опять двинувшись в прежнем направлении.

   – Для обычного человека ты неплохо ориентируешься в лесу, – задумчиво отметил он, догнав меня и идя теперь рядом.

   – А кто сказал, что я обычный человек? – криво усмехнулась и поймала вспыхнувший еще большим любопытством взгляд.

   – Магичка? – предположил он. – С сильным ментальным даром? Или смешанными способностями? Наверняка в тебе есть еще и дар поисковика, раз безошибочно определяешь направление.

   – Не совсем, – внимательно посмотрела на него и все-таки сказала: – Во мне начал проявляться дар говорящей с лесом. Пока еще я не обрела полную силу, вот и случаются такие казусы, как сегодня. Это я о том, что меня перенесло в другую часть леса.

   – Перенесло? – потрясенно воскликнул Гайс.

   – Ага, – я вздохнула. – Сама не поняла, как это сделала. Но обратно не получилось, как ни пыталась. И я не шпионка, в этом могу тебе поклясться. Я даже поначалу не поняла, куда именно попала. И поверь, когда поняла, единственным моим желанием было поскорее убраться подобру-поздорову.

   – Это я заметил, – усмехнулся Гайс. – Да и за твоей реакцией, когда назвал свое имя, внимательно следил. Ты даже бровью не повела. Будь ты шпионкой, все равно как-то бы отреагировала.

   – А почему я должна была как-то по-особенному отреагировать на твою фамилию? – удивилась я.

   – Вот о чем я и говорю, – весело воскликнул он. – Хотя даже на волчьих землях многим известна моя семья. Ты, видать, недавно приехала к волкам?

   – Ты прав, – я улыбнулась. – Почти всю жизнь прожила в Финиле, в закрытом пансионе. Была совершенно оторвана от реальности.

   – Тогда понятно.

   – А чем так известна твоя семья, что ее все знают?

   Он лукаво подмигнул.

   – Спросишь у кого-нибудь из своих.

   – А почему сам не скажешь?

   – В отместку за то, что убежала от меня, – поддразнил он, и я невольно рассмеялась – такой забавной стала у него мордашка.

   Эх, все-таки лапочка он! Да и общаться с ним на удивление легко. Никакой заносчивости, присущей другим знакомым сирнам! И как же радовало, что вопреки опасениям, он оказался хорошим парнем. А еще весьма радовало, что никакой романтической подоплеки в моей симпатии к нему не было. Да, разум отмечал, какой он привлекательный и милый, но сердце оставалось спокойным. Вот насколько бы проще было бы, если бы и к одному черноволосому оборотню я испытывала нечто подобное, а не тот ураган, что все переворачивал в душе при одном лишь взгляде! Так, а вот об этом думать незачем! Поспешно отогнала вернувшиеся мысли о гатане и сосредоточилась на разговоре с Гайсом.

   – Тогда и я тебе не расскажу о своей семье, – откликнулась в том же духе, беззаботно улыбнувшись.

   – И не нужно. Я и так знаю достаточно, – самодовольно усмехнулся Гайс и в ответ на мой удивленный взгляд хмыкнул. – В отличие от тебя, я интересуюсь делами соседей. Положение, знаешь ли, обязывает. А имя вашего главного дарунита довольно известно и у нас. Ты ведь его дочь, не так ли?

   Я кивнула и с неудовольствием поняла, что обманулась легкомысленной внешностью красавчика. Он далеко не так прост, как кажется. Или, по крайней мере, более проницательный, чем я.

   – Но ты все равно предпочел отпустить меня, а не взять в плен? Хотя мог бы что-то получить от моего отца за возвращение дочери, – заметила я.

   – За кого ты меня принимаешь? – Гайс даже обиделся, и я примиряюще положила руку ему на плечо.

   – Прости!

   – Ладно, забыли, – помолчав, произнес он. – Лучше расскажи немного о себе. Что-то мне подсказывает, что ты можешь рассказать много интересного.

   Опять я поразилась его проницательности.

   – Слушай, у тебя самого каких-то магических способностей нет? – с подозрением спросила я.

   Он весело расхохотался.

   – Нет, можешь быть спокойна на этот счет. Да и вообще у оборотней магический дар проявляется еще реже, чем у обычных людей. Разве ты не знала?

   Снова прокол. Да что ж такое-то?! Поймала внимательный взгляд Гайса и поняла, что от него не укрылось мое замешательство.

   – Ты обещала все рассказать, – напомнил он.

   Да чем черт не шутит? Почему бы и не сказать правду? В конце концов, мы с ним вряд ли еще когда-нибудь увидимся, а поделиться с кем-то, помимо Арны, давно уже хотелось. Поговорить о своем мире, о том, что чувствую, оказавшись в совершенно мне чуждом. И необъяснимое доверие, какое чувствовала к незнакомому парню, прямо-таки подталкивало к этому.

   – А что если я тебе скажу, что не из этого мира?

   – Нехорошо обманывать! – хмыкнул он. – Я ведь просил правду, а не сказку.

   – Ну вот, так и знала, что не поверишь, – я пожала плечами.

   Некоторое время мы шли молча, потом Гайс осторожно произнес:

   – Ты не шутила?

   – Неа.

   Он остановился и резко развернул меня к себе. Несколько секунд пристально вглядывался в мое лицо, потом потрясенно округлил глаза.

   – Но как?

   – Хотела бы я знать сама, – грустно улыбнулась. – Но могу рассказать то, что знаю. В прежней жизни я умерла. Но вместо того, чтобы попасть на небеса, или по вашим верованиям, в чертоги Даруна, оказалась в теле местной жительницы. Насколько поняла, девушка находилась при смерти. Ее душа отлетала, когда я заняла ее место.

   – А твой мир… – помолчав, произнес Гайс, опять увлекая за собой. – Какой он?

   Видно было, что он все еще до конца не может поверить в такую дикую историю, но чем больше я рассказывала, тем более растерянным становилось его лицо. Растерянным и одновременно восторженным. Гайс засыпал меня кучей вопросов, стремился узнать все, что я могла рассказать. А я в его обществе просто отдыхала душой. Даже Арне не рисковала говорить некоторые вещи о своем мире – ее разум, ограниченный условностями и предрассудками, многое просто не понимал и не принимал. С Гайсом же все было не так. Его пытливый живой ум впитывал, как губка, и ему все было мало.

   Эти шесть часов, которые мы провели в пути, прошли как один миг. Когда проголодались, Гайс поймал нам зайца, превратившись в кота, а потом зажарил на костре. Сидя за едой, которая казалась вкуснее всего, что я когда-либо пробовала, он даже декламировал стихи и истории собственного сочинения. Как выяснилось, Гайс ничуть не лукавил, когда говорил о том, что хотел бы стать бардом. Его всегда тянуло к подобному и он предпочитал эти занятия военному искусству и прочему, что подобает мужчине высокого происхождения. Я поделилась с ним несколькими стихами, что помнила еще из школьной программы, и он пришел в восторг. Попросил повторить несколько раз, после чего мог и сам воспроизводить – память у него оказалась феноменальная.

   Нужно ли говорить, что расставаться с новым другом не хотелось до слез и что с ним удалось позабыть обо всех своих проблемах. Но к сожалению, путь наш не был бесконечен. В какой-то момент Гайс к чему-то прислушался и нахмурился.

   – Похоже, тебя ищут. Не думаю, что мне стоит показываться на глаза вашим.

   Я согласно кивнула и, не удержавшись, порывисто обняла Гайса.

   – Спасибо тебе за все!

   Он сначала замер, потом притянул к себе крепче, и я ощутила, как шаловливая ручонка опускается чуть ниже дозволенного.

   – Эй! – возмущенно ударила наглую руку и отпрянула. – Я ведь по-дружески!

   Гайс усмехнулся и театрально заломил брови.

   – Малышка, ну я же мужчина, как мог устоять?

   – Гад ты озабоченный! – проворчала и беззлобно ткнула его кулаком в грудь.

   Кот хотел что-то сказать, потом вдруг втянул воздух поверх моего плеча и нахмурился.

   – Сюда идут. Так что дальше, надеюсь, сама справишься. А мне, похоже, и правда пора.

   – Прощай, – потерянно сказала, глядя, как он, улыбнувшись напоследок, исчезает за деревьями.

   – Лучше «до встречи», – донеслось оттуда в ответ, и я искренне пожелала, чтобы это и правда было так.

ГЛАВА 2

Дома мне предстояло получить самую настоящую выволочку от отца. Впервые видела обычно сдержанного дарунита в таком гневе. И пусть он не кричал в привычном понимании этого слова, просто говорил на повышенных тонах, не почувствовать бушующую в нем бурю было невозможно.

   – Чем ты только думала? – сверля меня неодобрительным взглядом, упрекал Томиан. – Да я всех своих людей на уши поставил! Уже хотел обратиться за помощью к городским властям, если тебя так и не найдут. Ты хоть понимаешь, что могло с тобой случиться в лесу?!

   – Конечно, папа, – сказала как можно смиреннее, чтобы еще больше не провоцировать. – Сама не знаю, как могла зайти так далеко, что заблудилась.

   Разумеется, говорить правду отцу я не собиралась. Не могла даже представить, как бы он отреагировал, узнав о том, что я открыла в себе способности к телепортации, и теперь меня может занести в любую часть леса. Тогда точно останется забыть о прогулках там! А если бы еще поделилась с Томианом, где именно оказалась сегодня и кого встретила, вообще страшно представить.

   – Как могло случиться, что капитан оставил тебя одну? – вызверился дарунит, перемещая гнев теперь уже на бедного Мерна.

   А вот этого не хотелось! Подставлять бедолагу, который просто выполнял мои команды – настоящее свинство с моей стороны.

   – Он не виноват! – поспешила сказать. – Мне понадобилось… в общем… отойти в кустики, – я сделала вид, что сильно засмущалась. – Потому и попросила капитана подождать в другом месте. Потом увидела какого-то дикого зверька и ради интереса побежала за ним. Сама не заметила, как сбилась с пути.

   – Весьма безответственно с твоей стороны! – нахмурился еще больше дарунит.

   – Знаю, – вздохнула я. – Но пожалуйста, не наказывай за это капитана Мерна. Я ведь сама виновата.

   – Наказание он все равно понесет, – неумолимо заявил отец. – Я вычту у него из жалования и посажу на неделю под арест.

   Я сокрушенно вздохнула.

   – Ты же, дорогая моя, можешь на то же время забыть о прогулках по лесу.

   – Но папа, госпожа Слатр ведь тебе говорила, что для меня это необходимо! – мысль о том, что придется на целых семь дней расстаться с лесом, показалась настолько ужасной, что я едва ли не в отчаяние пришла. Поразительно, но лес стал для меня как наркотик!

   – За неделю ничего катастрофического не случится. Да и, насколько знаю, вред от того, что ты будешь удалена от источника своей силы, не настолько велик. Просто дар не сможет развиваться, и ты поживешь жизнью обычного человека. Не такая уж страшная участь, – безжалостно закончил он. – Может, хоть это послужит тебе уроком.

   Я хотела опять начать возражать, но натолкнувшись на ледяной взгляд Томиана, закрыла рот. Что-то подсказывало, что если стану и дальше настаивать, он еще усилит наказание. Придется недельку потерпеть.

   – Да, кстати, к госпоже Ардалии в эту неделю ты тоже ни ногой, – напоследок бросил в спину папочка, когда я, понурив голову, уже шла к двери.

   Контрольный!

   – Отец, но что же мне тогда делать? – ужаснулась я. – Торчать здесь безвылазно? Я же от скуки с ума сойду!

   – Никто тебе не запрещает ездить к кому-то из подруг или принимать их у себя. Разумеется, в первом случае тебя будут сопровождать охранники. И это не обсуждается.

   Я скривилась. Тоже мне приятное времяпрепровождение! Уж лучше помирать от скуки, чем общаться с этими особами. И тут в голову пришла новая мысль, заставившая с надеждой устремить взгляд на отца.

   – А можно я буду помогать тебе с делами храмов?

   Томиан даже опешил от такого предложения. Потом насмешливо вскинул бровь и спросил:

   – И в чем же ты можешь мне помочь, дитя?

   – Ты сам говорил, что король издал указ о всеобщем начальном образовании. Я бы могла давать уроки в сиротском доме при храме. Сомневаюсь, что находится много желающих учить этих деток.

   Некоторое время Томиан молчал, задумчиво поглаживая подбородок, потом медленно произнес:

   – Стремление помогать нуждающимся весьма похвально, конечно. Но ты хоть представляешь, с чем тебе придется столкнуться? Это дети из низов общества. Грубые, невоспитанные. Учиться они не желают, считая это для себя ненужным. Большинство из них после того, как покидают стены приюта, начинают заниматься воровством или того хуже, и заканчивают жизнь в тюрьме или на виселице. Мы, конечно, пытаемся научить их чему-нибудь полезному, но редко кто из них выбирает потом достойную судьбу.

   – Когда ты абсолютно один в этом мире и ни на кого не можешь опереться, трудно не сломаться, – глухо сказала я, зная это на собственной шкуре.

   И в моем мире многие из тех, кого знала по детдому, плохо заканчивали. И это при том, что у них было куда больше возможностей чего-то добиться в жизни, чем у сирот этого мира. Невежественные, находящиеся на самом дне общества, они и не думали, что можно жить как-то иначе. Сомневаюсь, что даже в тех же самых приютах им так уж хорошо живется. А когда оказываются за порогом, им некуда идти, кроме как на то самое дно, из которого ненадолго выбрались. Воровство, проституция – для многих это становится единственным способом заработать себе на кусок хлеба. Но этот новый закон Аласара дает им редкий шанс что-то изменить. Расширяет горизонты, дает возможность узнать, что может быть и иная жизнь. Почему бы мне не помочь им это понять? То, что если долго и упорно трудиться над собой, получать новые знания, то можно добиться многого.

   – Я все равно хочу попробовать, – подняла на отца решительный взгляд, и он неуверенно кивнул.

   – Ладно. Но лучше, если на первых порах на занятиях поприсутствует кто-то из дарунитов. От этих детей всего можно ожидать!

   Я пожала плечами. Лишь бы тот, кого ко мне приставят, не мешал. А так его общество не особо волнует.

   Увидев в своей комнате заплаканную Арну, ощутила невольные угрызения совести. И хоть, по сути, не была так уж виновата в том, что дар сыграл со мной злую шутку и перенес неизвестно куда, все равно было не по себе от осознания того, что подставила друзей.

   – Прости, я не знаю, как так получилось, – сказала, виновато потупившись. – Дар сработал, и я перенеслась в другое место.

   Арна лишь обреченно махнула рукой.

   – Ты, главное, скажи, что будет с Филдриком. Пресветлый Томиан сильно на него разозлился?

   – Я ему сказала, что капитан ни при чем и во всем виновата только я, – обняла девушку и подвела к дивану, усаживая рядом с собой. – Он, конечно, все равно решил его наказать. Но не слишком сильно. Заберет часть денег из жалованья и на неделю под замок посадит.

   Арна просветлела и на ее лице появилась улыбка.

   – Ты не переживай, – поспешила добавить я. – Деньги я Филдрику компенсирую. Продам что-то из своих драгоценностей…

   Девушка даже руками замахала.

   – Нет, ты что! Не нужно ничего. Пресветлый Томиан если узнает, со свету сживет! Уже хорошо, что не разжаловал или не приказал плетьми высечь!

   – А что мог бы и плетьми? – ужаснулась я. Угрызения совести стали еще сильнее.

   – Из-за его недосмотра ты могла серьезно пострадать, – вздохнула Арна. – Так что да, мог бы наказать и так. Или уволить с такими рекомендациями, что никуда больше не возьмут.

   – Я постараюсь больше не делать так, – пообещала я.

   – Да вряд ли Филдрику теперь поручат за тобой присматривать, – пожала плечами служанка. – Приставят кого-то другого.

   А вот это вовсе не порадовало. К деликатному и скромному капитану успела уже привыкнуть. И особенно ценила то, что он давал мне свободу действий. Сомневаюсь, что другие будут поступать так же, особенно после того, что произошло.

   – Ты сердишься на меня? – спросила у Арны, сжав ее руку в своей.

   – Нет, – она улыбнулась. – Ты ведь говоришь, что не виновата в том, что произошло. А я тебе верю. Да и если бы не ты, Филдрик так бы и не решился даже заговорить со мной. Так что мне есть за что быть тебе благодарной.

   Я облегченно улыбнулась в ответ.

   – А хочешь, я тебе расскажу, что со мной произошло, пока отсутствовала? – заговорщицки спросила, чтобы окончательно загладить вину.

   – Конечно, – откликнулась Арна.

   – Как думаешь, куда меня перенес мой злополучный дар?

   – Даже представить не могу, – фыркнула девушка.

   – В ту часть леса, что находится поблизости от кошачьих земель.

   Служанка моментально посерьезнела и посмотрела чуть ли не с ужасом.

   – Ты хоть понимаешь, что могло случиться, если бы на тебя набрели их патрульные?

   – Так они и набрели, – криво усмехнулась я.

   Арна вскочила и теперь в шоке смотрела на меня.

   – Они ничего тебе не сделали?

   – Нет, – успокаивающе улыбнулась и увлекла ее обратно на диван. – И вообще не все оборотни, оказывается, сволочи. Меня выручил один из них. Он вступился за меня и помог найти дорогу обратно.

   – Ты общалась с кем-то из котов? – опять ужаснулась Арна. – Да если кто-то об этом узнает, такое поднимется! Могут ведь и заподозрить, что ты наших предала.

   – Глупости какие! – поморщилась я. – Да и вообще все эти размолвки между волками и котами просто смешны! Зачем мешать друг другу нормально жить, играть в какие-то шпионские игры, если можно решить дело миром? Сотрудничать, торговать, помогать друг другу.

   – Ты только такое кому-то из волков не скажи, – покачала головой Арна. – Вряд ли поймут.

   – А с чего вообще вся эта вражда началась? – с интересом спросила я.

   – Да уже и не помнит никто, – подумав, ответила девушка. – То ли чего-то там гатаны не поделили, то ли кто-то кого-то оскорбил. Думаю, у котов тоже уже никто не помнит, как все началось. Но вражда эта уже больше чем пять столетий длится. Хорошо хоть открытые военные действия вот уже как пятьдесят лет не шли. Можно сказать, сейчас относительный мир. Главное, не соваться на вражескую территорию и не вмешиваться в чужие дела. Ты лучше расскажи, почему вдруг один из котов тебе помог? Они, конечно, не так зверствуют, как наши, если ловят кого-то из чужаков, но вполне могли и задержать на какое-то время, пока не выпытают информацию, или выкуп затребовать.

   – Гайс и не думал такое делать, – на душе стало теплее при воспоминании о несостоявшемся барде. – Нормальный парень. Не чета нашим сирнам.

   – Так он еще и сирн? – удивилась Арна. – Тем более странно. Они вообще считают ниже своего достоинства вмешиваться в дела простолюдинов.

   – Значит, он еще более необычный, чем я думала, – хмыкнула я. – Кстати, ты случайно не слышала чего-нибудь о его семье? Сирны дар Нумар.

   Глаза девушки расширились едва ли не до размеров блюдца.

   – Ты шутишь?!

   – А что такого-то? – я насторожилась.

   – Говоришь, его Гайс зовут? – пролепетала Арна. – Гайс дар Нумар?

   – Ага, так и сказала, – протянула, все больше напрягаясь.

   – Так это наследник кошачьего гатана! Единственный сын, – огорошила меня девушка. – И кстати, тебе сильно повезло, что он за тебя вступился. И что ты не мужчина, а тем более не волк-оборотень. Иначе вряд ли бы так просто ушла бы. Говорят, он в бою настоящий зверь. Как-то произошла стычка в лесу, когда на рожон полезли. Так едва ноги унесли. Кстати, тогда этот самый Гайс изрядно Кристана потрепал, – с нескрываемым удовольствием заметила Арна. – И тот его ненавидит лютой ненавистью и мечтает поквитаться. Но возможности пока не представилось. Хотя сильно сомневаюсь, что удалось бы. По крайней мере, в честном поединке.

   Я ошарашено молчала, не в силах сопоставить услышанное с тем мнением, что успело сложиться о Гайсе. А ведь говорил, что военное искусство его не интересует и предпочитает стишки писать! Или одно другому не мешает? Ремесло воина он тоже освоил, раз уж так положено для парня его происхождения, но кто сказал, что оно ему по нраву? Да и вообще, поступки Гайса говорят сами за себя. То, что не стал пользоваться своим положением и обижать беззащитную девушку, а напротив, помог выбраться из опасной ситуации. Так что однозначно о наследном принце котов у меня остались только самые хорошие впечатления. И я бы не отказалась встретиться с ним еще раз.

   Эх, жаль, что изначально не оказалась на территории котов! Что-то мне подсказывает, что тамошние порядки не настолько зверские, как здесь. По крайней мере, к своим людям относятся по-человечески. Но что толку размышлять на тему «если бы да кабы»...

***

Как ни была решительно настроена помочь детям-сиротам, волновалась жутко, когда на следующий день в сопровождении отца подъезжала к зданию, построенному неподалеку от центрального городского храма. Может, я слишком самонадеянна, раз считаю, что в моих силах что-то изменить в жизни местных ребят? В конце концов, педагогического образования у меня нет. Можно было бы, конечно, опереться на свой опыт общения с такими детьми, но я ведь и в прежней жизни не находила с ними взаимопонимания. Держалась обособленно и была, скорее, изгоем из-за своей внешности и замкнутости. Так на что рассчитываю сейчас, когда меня эти дети будут считать всего лишь изнеженной барышней, из какой-то блажи решившей понянчиться с ними?

   Конечно, в открытую неприязнь вряд ли проявят, особенно если рядом будет кто-то из дарунитов. Но ни о каком доверии с их стороны и речи быть не может. Уж слишком разное у нас положение. И они прекрасно это понимают. Для них я человек, который никогда не знал голода и холода, жил на всем готовеньком. Тот, кому не приходилось прогрызать себе место под солнцем с отчаянием загнанного в угол зверя. Идти на все, лишь бы выжить. И как все в моей жизни было на самом деле, я рассказать им не могла. О том, что мне тоже приходилось голодать, когда только покинула интернат и никак не могла устроиться на работу. Соглашалась на любую подработку, самую грязную и тяжелую. Как сводило от голода живот, так что трудно было уснуть по ночам из-за этой режущей боли. Не могла рассказать об унижениях и грязи, с которыми знакома не понаслышке.

   Со вздохом прошла вслед за отцом в здание приюта, и сердце заныло от знакомой атмосферы. Серость и убогость, казенщина. Наверное, все подобные заведения похожи одно на другое, в каком бы мире ни находились. Даже то, что здесь, вопреки опасениям, было чисто и царила железная дисциплина, за чем безукоризненно следили даруниты, не способствовало избавлению от дискомфорта. Похоже, скорее, на казарму, а не на место, где держат детей. Сами они – разных возрастов, но в одинаковых серых простых рубахах и штанах, сновали по коридорам, поглядывая исподлобья, словно злобные волчата. Видно было, что само присутствие отца и других дарунитов вызывает у них такое же ощущение, как если бы видели надзирателей в тюрьме. Как только мы оказывались поблизости, дети вжимались в стены, боясь попасться на пути важных господ.

   – Почему они такие запуганные? – не выдержав, прошептала, схватившись за локоть отца.

   – Их приучают к железной дисциплине, – жестко проговорил отец. – К сожалению, это необходимость.

   – Только не говори, что их еще и физически наказывают! – содрогнулась я.

   Томиан смерил меня ледяным взглядом.

   – Разумная порка еще никому не повредила. А с этими зверенышами иначе нельзя. Стоит сделать послабление, как можно ждать неприятностей.

   – Ты можешь рассказать немного о том, как они здесь живут? – стараясь не выказывать негодования, охватившего при этих словах, спросила у отца, пока мы шли по коридору к кабинету управляющего.

   – Довольно неплохо, – сухо ответствовал отец. – Многим из них до того, как попасть сюда, о таком оставалось только мечтать. Кормят три раза в день, дают одежду и постель. До обеда проходят занятия по различным ремеслам. Мы разделяем детей по группам в зависимости от того, чему им приходится учиться. После обеда они работают – помогают убирать территории, принадлежащие храмам, шьют одежду и многое другое.

   – Разумеется, бесплатно, – съязвила я.

   – За свой труд они и так получают достаточно. Возможность жить здесь, – холодно сказал Томиан.

   – А ты не думал о том, что если поощрять самых старательных еще и деньгами, пусть небольшими, это в дальнейшем поможет им в жизни? Они поймут, что можно зарабатывать и честным трудом.

   – Неужели ты полагаешь, что даруниты настолько богаты, что могут себе позволить бросать деньги на ветер? – поморщился отец. – Те средства, что выделяет государство, не так уж велики. В основном мы живем за счет пожертвований прихожан и благотворительности.

   – И все-таки…

   Отец снова поморщился, и я сочла за лучшее заткнуться. Он же продолжил:

   – Теперь, когда вступил в силу закон про всеобщее начальное образование, нам пришлось выделить пару часов в день, чтобы учить их чтению, письму и счету.

   – Ты не одобряешь? – поразилась я. – Неужели тоже считаешь этот указ короля блажью?

   – Просто считаю, что этим детям подобное ни к чему. Лучше углубиться сильнее в изучение ремесел, чем получать знания, которые вряд ли им в жизни понадобятся.

   – Лишних знаний не бывает, – уверенно сказала я. – Да и если быть грамотным, то можно потом прочесть то, что тебе понадобится, в книгах.

   Томиан усмехнулся.

   – Весьма наивное рассуждение, дитя мое. Во-первых, книги дороги. Во-вторых, скажи ты подобное кому-то из этих детей, тебе рассмеются в лицо. Или посчитают, что ты издеваешься.

   – А почему бы не открыть городскую библиотеку, где можно было бы давать возможность читать книги всем желающим?

   Томиан с недоумением изогнул бровь. Похоже, в этом мире о подобном даже не слышали.

   – Ты не устаешь меня удивлять своими безумными идеями, – хмыкнул отец и прервал разговор, поскольку мы дошли, наконец, до кабинета управляющего.

   Увидев знакомое лицо пресветлого Гринда, поднявшегося нам навстречу из-за стола, я вежливо улыбнулась. Он же рассыпался в почтительных приветствиях, чуть ли не прыгая вокруг отца, как преданная собачонка. Тот снисходительно принимал знаки внимания и говорил о цели своего визита. Узнав о том, что я желаю лично преподавать детям основы грамотности, Гринд ошарашено уставился на меня. Потом покачал головой и метнул выразительный взгляд – мол, чего можно ожидать от сумасшедшей девчонки, которая даже с Кристаном дар Гардом умудрилась поцапаться. Но возражать, естественно, не стал. Пообещал отцу, что сам поприсутствует на уроке, который я буду вести, чтобы ничего плохого не случилось. Хотя сомневаюсь, что в этом на самом деле была такая уж необходимость. Судя по тому, в каких ежовых рукавицах держали местных сирот, никому из них и в голову бы не пришло проявлять сопротивление.

   Томиан, обрадовавшись тому, что так удачно сплавил меня, поцеловал в лоб, осенил своим дарунитским благословением и отправился восвояси. Не забыл, кстати, предупредить и о том, что два охранника будут ждать в приемной на первом этаже. И чтобы я не вздумала уезжать без них. В глазах отца читалось явное предупреждение: не послушаешься – сильно пожалеешь. Но я и не собиралась в этот раз своевольничать, так что ответила самой смиренной улыбкой, на какую была способна. К тому же сейчас куда больше волновало то, как меня примут будущие ученики.

   К тому времени, как мы подошли к двери одной из учебных комнат, в коридорах не было ни души. Похоже, уроки уже начались, а праздное шатание здесь не приветствовалось. Пресветлый Гринд, не озадачившись стуком в дверь, величественно вплыл в помещение. Расположение столов, за которыми сидели ученики, было таким, что дверь находилась в самом конце комнаты, и никто из детей нашего появления не заметил. Учитель – дарунит среднего возраста, довольно рыхлый и грузный – хотел было прерваться, но Гринд махнул ему рукой, заставляя продолжать. Меня же увлек за один из свободных столов в конце.

   – Думаю, для начала вам будет нелишним увидеть, как здесь проходят уроки, – снисходительно шепнул он.

   Я ничего против не имела, внимательно оглядывая класс. Детей здесь было около тридцати. По возрасту в основном маленькие – от семи до десяти, большинство мальчики. Видать, меня не решились пускать к тем, кто постарше. Детки сидели, почти не шевелясь, с безучастным выражением следя за учителем, который рисовал на доске буквы и заставлял повторять за собой. Видно было, что особого интереса никто из детей к этому делу не испытывает. Скорее, отбывают повинность.

   – А теперь повторяй ты, – указал учитель на одного из учеников, который отвлекся на изучение ветки дерева за окном.

   Мальчик не старше девяти лет вздрогнул и испуганно вскочил. Не дождавшись ответа, дарунит поджал мясистые губы и сухо велел ему протянуть руки ладонями вверх. Ребенок с обреченным видом послушался. Я прерывисто выдохнула, когда толстяк вытащил из ящика стола розги и принялся бить по ладоням мальчика. Тот морщился, но не кричал и не плакал, уставившись куда-то в район медальона с символом Даруна на груди дарунита. Ударив пять раз, учитель велел мальчику сесть и сухо сказал:

   – Надеюсь, это научит тебя не отвлекаться и проявлять большее уважение к тому, кто тратит силы на такое отребье, как ты, желая чему-то научить.

   Я с возмущением посмотрела на пресветлого Гринда, ожидая, что он как-то вмешается и поставит на место этого гада, оскорбляющего и избивающего детей. Дарунит, напротив, смотрел на подчиненного с самым одобрительным видом. И я не выдержала. Вскочив с места, достаточно четким и уверенным голосом проговорила:

   – Думаю, этого достаточно, чтобы я поняла, как именно у вас поставлен процесс обучения. Могу я приступить к работе?

   Толстяк вскинул брови, уставившись на меня с недоуменным видом. Дети тоже повернули головы, но смотрели равнодушно. Было очевидно, что ни от меня, ни от кого-либо иного из взрослых чего-то хорошего они не ожидали. Даже сердце сжалось от осознания этого. Пресветлый Гринд поспешил вмешаться в ситуацию, пройдя к учительскому столу и обратившись ко всем присутствующим:

   – Наш многоуважаемый пресветлый Томиан настолько великодушен и благочестив, что разрешил учить вас своей дочери. Надеюсь, вы это оцените, – он окинул детей презрительным взглядом. – Сразу предупреждаю: если вызовете малейшее нарекание этой юной особы, то…

   – Спасибо, пресветлый Гринд, – прервала я решительно, тоже проходя к учительскому столу. – Дальше я сама.

   Дарунит поджал губы, но возражать не посмел. Видать, боялся, что папочке пожалуюсь в случае чего. Вдвоем с толстяком, что-то возмущенно бормочущим себе под нос, они прошли в конец помещения и устроились за свободным столом. Я бы, конечно, предпочла, чтобы и вовсе убрались восвояси, но понимала, что об этом и мечтать не стоит. По крайней мере, пока не докажу им, что в состоянии справиться с детьми.

   Чем больше смотрела на ребят, тем сильнее ныло сердце от жалости. В них видели зверенышей, только и ждущих, чтобы укусить, и обращались соответственно. Били за малейшую провинность, внушали, что все, что они получают, великая милость и что они ее не заслуживают. Можно ли удивляться тому, что эти дети не ждут от этой жизни ничего хорошего и никому не доверяют? От них ожидают только плохого – так чего удивляться тому, что большинство, выйдя отсюда, идут по кривой дорожке?

   Ладно, не время предаваться рассуждениям! Я должна хоть немного попытаться раскрасить жизнь этих детей яркими красками. Показать им, что они способны на гораздо большее, чем сами считают.

ГЛАВА 3

Улыбаясь как можно теплее, окинула глазами выжидающе смотрящих на меня детей.

   – Приветствую вас, дети. Меня зовут Илина Карн. Вы можете называть меня госпожа Илина или госпожа Карн. Как сами захотите.

   Я намеренно дала им выбор. Первый вариант считался более неформальным. Вряд ли кто-то из других влиятельных горожан разрешил бы этим детям так к себе обращаться. Но не похоже, что это произвело на них хоть какое-то благоприятное впечатление. Смотрели на меня не особо дружелюбно, хоть и старались этого не показывать.

   – Насколько понимаю, вас только недавно начали обучать грамотности, – перешла я к делу. – И что уже успели изучить?

   Ответом служило молчание, как и следовало ожидать. Дарунит, что вел у них занятие до меня, кашлянул, привлекая к себе внимание, и сказал, что они изучили уже алфавит и начали пытаться читать по слогам.

   – Благодарю вас, – сухо откликнулась я. – Есть ли какие-нибудь учебные пособия, по которым эти дети учатся?

   – Много чести для них, – фыркнул толстяк. – Я или пишу им на доске то, что полагается прочесть, или они читают с моей книги.

   Ну и как так можно научиться чему-то нормально? Недовольно нахмурилась, решив, что с отцом обязательно поговорю об этом.

   – Ладно, позже решим этот вопрос. Сейчас я бы хотела, чтобы каждый из вас по очереди поднялся и назвал свое имя и фамилию. Нужно же мне с вами тоже познакомиться, – опять улыбнулась им и поймала насмешливый взгляд одного из старших ребят.

   Нетрудно было догадаться, о чем он думает. Что я понятия не имею, как себя с ними вести. И он недалек от истины. Идти же навстречу дети не будут принципиально – это и ежу понятно. Но распоряжение мое выполняли безукоризненно. Вставали и поочередно называли имена. Голоса при этом звучали монотонно и холодно, словно дети отбывали нежелательную повинность. Когда с этим процессом было покончено, я, стараясь не показывать нерешительности, проговорила:

   – Теперь я хочу понять, как далеко вы продвинулись в изучении пройденного.

   Указала рукой в сторону того самого мальчонки постарше, которого приметила раньше. Звали его, кажется, Фрист.

   – Я бы хотела, чтобы ты сейчас вышел к доске и рассказал алфавит. А потом прочел кое-что из книги.

   Пока мальчик неохотно выходил перед всем классом, я быстро листала книгу, лежащую на учительском столе явно для этих целей. «Деяния пресветлого Изигарда». Глянув на то, каким выспренным и напыщенным слогом было это написано, пришла в замешательство. Книга точно неподходящая для того, чтобы обучать грамоте новичков. Неужели у них здесь даже азбук нет? Если так и есть, стоит и об этом поговорить с отцом. О том, что подобные книги будут весьма полезны государству, раз уж ввели закон о всеобщем образовании. Но сейчас пока не время об этом размышлять.

   Снова глянула на переминающегося с ноги на ногу Фриста, пытавшегося воспроизвести по памяти алфавит. Толстяк-дарунит за последним столом страдальчески закатывал глаза при виде такого вопиющего результата всех его усилий. Не сомневаюсь, что на моем месте уже бы вытащил из ящика розги и приступил к показательному наказанию.

   – Ладно, – сказала, когда мальчик с грехом пополам выполнил задание. – Можешь теперь прочесть начало вот этого текста?

   И я придвинула к нему книгу, указав нужный кусок. Фрист начал издавать какие-то нечленораздельные звуки, пытаясь прочесть первое слово. Получалось насколько комично, что некоторые дети не выдержали и издали смешки. Видя, что на это не последовало строгой учительской реакции, вскоре уже смеялись все. Фрист же окидывал остальных яростным взглядом, обещающим позже всяческие кары тем, кто над ним смеялся. Наконец, он и вовсе отпихнул книгу так, что она едва не упала со стола. Я успела остановить жестом уже вскакивающего со стула толстяка-дарунита, дав понять, что сама разберусь.

   – Лучше розги, – процедил Фрист, протягивая ко мне ладони. – Не буду я этого делать.

   Смешки прекратились, теперь дети напряженно наблюдали за тем, что будет дальше. А я смотрела на несчастного мальчишку, чье чувство гордости победило даже страх перед наказанием. Не хотел и дальше позориться, да еще и перед теми, кто в основном младше него.

   – Скажи, почему не будешь? – терпеливо спросила, придвигая к себе книгу. – Не бойся, скажи правду. Я наказывать не буду.

   – Я и не боюсь, – буркнул взвинченный до предела мальчишка, с вызовом глядя на меня. – Просто считаю это глупым занятием. Зачем мне уметь читать?

   – Да хотя бы для того, чтобы стать на одну ступень с тем, кто сейчас имеет право тебя наказывать, – я небрежно указала на дарунитов. – Чем они, в сущности, отличаются от тебя? Просто тем, что благодаря учебе при храме смогли занять хлебное местечко. А не умея читать и писать, точно бы этого не достигли. Хочешь всю жизнь сам себя считать ниже их?

   Фрист ошарашено смотрел на меня, переваривая сказанное. Впрочем, как и остальные дети. Оба дарунита взирали с явным неодобрением, но мне было плевать на то, что они подумают.

   – Не хочу, – медленно проговорил мальчик, глядя чуть прищуренными глазами.

   – Тогда докажи, что достоин большего, – сухо сказала я. – Для начала хотя бы запомни алфавит и научись складывать буквы в слова. Уверена, что сейчас у тебя это не получается не из-за того, что ты глупый или отсталый. Просто потому, что не прилагал никаких усилий, чтобы выучить. Правда ведь? Это ведь с твоей стороны своего рода протест против учителя, не так ли? Мол, это нужно ему, а не мне. Ошибаешься, Фрист, – он вскинул брови, явно удивленный тем, что я запомнила его имя. – Хочешь добиться чего-то в жизни – прилагай усилия. И у тебя все будет. Живое доказательство этому, кстати, мой отец. Все вы о нем наверняка слышали.

   Впервые во взглядах детей зажегся искренний интерес. Появилось что-то новое, чего не было раньше. Нет, враждебность и настороженность никуда не делась. Но что-то в них мне зацепить удалось.

   – В одном ты прав, эта книга уж никак не подходит для обучения, – я захлопнула книгу и отодвинула в сторону. – Подберу что-нибудь другое в библиотеке отца. Да и, кстати, если кто-то выразит желание читать самостоятельно, обращайтесь. На время я буду давать вам книги. Садись на место, – махнула рукой, отпуская Фриста, который задумчиво побрел к своему месту. – А вообще чтение не только полезно, но и интересно.

   На меня посмотрели с явным недоверием. Я широко улыбнулась.

   – Зря не верите. Вот хотите, я расскажу вам одну историю, которую прочитала именно в книгах? Про мальчика-сироту, который смог поступить в магическую школу.

   Интерес во взглядах стал сильнее. Некоторые дети неуверенно кивнули, наконец, пойдя на контакт. Пока я раздумывала, с чего начать, дверь в комнату бесшумно отворилась. Я едва удержала на лице невозмутимость, с недоумением глядя на вошедших. Уж никак не ожидала увидеть здесь гатана в сопровождении моего отца! Даруниты тут же повскакивали с мест, но Томиан поспешно прижал указательный палец к губам и дал знак садиться.

   Это что еще за напасть? Какого лешего гатану вздумалось припереться на мое занятие? Стоило больших усилий не растеряться окончательно и подавить поневоле вспыхнувшее волнение. Решила, что постараюсь не обращать на непрошеных соглядатаев никакого внимания и буду вести урок так, как делала бы это наедине с детьми.

   Начала рассказывать им историю о Гарри Поттере, разумеется, переделывая с учетом местных реалий. Так вместо современного мира, в котором до поступления в Хогвартс жил мальчик, пришлось упомянуть обычный большой город этого мира. Аристократов же называла сирнами. Дети смотрели с горящими глазами, некоторые даже рты пораскрывали. История про Гарри Поттера, такого же сироту, как и они, задела их за живое. Пробудила желание тоже что-то изменить в своей жизни. Они так увлеклись, что даже отступили от вбитой в голову дисциплины: выкрикивали с мест, горячо комментируя историю.

   – Везет же магам! – завистливо протянул щуплый светловолосый мальчонка восьми лет – Кринг, кажется. – Им можно рассчитывать на лучшее, даже если они не сирны.

   – Магический дар – такой же талант, как и многие другие, – возразила я, подмигивая ему. – Уверена, что у всех вас тоже есть способности к чему-то. Просто многие из вас о них и не подозревают. Нужно только открыть их в себе, развивать, и поверьте, вас может ждать поистине удивительное будущее. Да и посмотрите на примере Гермионы. Она добилась больших успехов не благодаря тому, что у нее особенно сильный дар, а благодаря желанию учиться. Делайте выводы.

   Ребятня задумалась, потом Кринг, улыбаясь робкой, но искренней улыбкой, сказал:

   – Фрист вон здорово рисует. Так похоже получается!

   – Правда? – с любопытством посмотрела на зардевшегося мальчика. – Покажешь мне в следующий раз свои рисунки?

   – Покажу, – неожиданно согласился мальчик. – Только они на обрывках оберточной бумаги.

   – А вот это не дело, – я покачала головой. – Так что с меня альбом для рисования! Талант нужно обязательно развивать. Кто знает, может, однажды ты станешь всемирно известным живописцем? Мы все еще гордиться будем, что с тобой знакомы!

   Мальчик окончательно засмущался, и на его лице появилось совершенно бесхитростное беззащитное выражение. Словно разом слетели все маски, обнажая то, какой он на самом деле.

   – Ну а теперь вернемся к занятию, – решительно сказала я. – Учиться читать нужно обязательно.

   – А можно еще про Гарри Поттера? – попросил Кринг.

   – В следующий раз. Если, конечно, хорошо выучите урок, – пообещала я, и дети заулыбались, с энтузиазмом взявшись за дело.

   Я с облегчением выдохнула – похоже, контакт налажен. Мне удалось расположить их к себе. Теперь главное поддерживать интерес к обретению знаний. И я решила, что обязательно выявлю, какие еще таланты имеются у моего класса. Тогда буду знать, как помочь им в развитии. Уже поняла, что не брошу их на произвол судьбы.

   Пока дети усваивали новые знания, которые я давала, украдкой все-таки взглянула на гатана. Он смотрел с неподдельным интересом и даже восхищением, и от этого мои щеки заалели не меньше, чем у Фриста от похвалы. Черт! И почему для меня так важно, что подумает этот человек?! И почему от такого его взгляда прямо крылья за спиной появляются?

   Когда занятия, наконец, закончились, дети двинулись к двери. Кринг напоследок подошел ко мне и, трогательно заглядывая в лицо, спросил:

   – А вы, правда, еще придете к нам?

   – Обязательно, мой хороший, – я потрепала его по волосам, и мальчонка невольно вздрогнул от неожиданной ласки.

   Потом робко подался навстречу, как щенок, привыкший только к плохому обращению и вдруг получивший нечто иное. Сердце тут же защемило. Я прекрасно знала, что чувствует ребенок, лишенный родительского тепла. Для него каждый такой знак внимания – драгоценность. Слишком редко подобное бывает в его жизни.

   Никто из присутствовавших взрослых не говорил ни слова, пока комнату не покинул последний ребенок. Только потом я на негнущихся ногах подошла к мужчинам, смотрящим на меня с разным выражением. Толстяк-дарунит и пресветлый Гринд – с неодобрением и даже возмущением, отец – как всегда, с непроницаемым лицом, гатан – с легкой улыбкой и сверкающими глазами. Но все они молчали, ожидая, пока выскажется старший по положению.

   – У вашей дочери несомненный талант к учительскому ремеслу, – наконец, нарушил молчание Бедмар. – Признаюсь, мне самому было интересно послушать. Примите мое искреннее восхищение, сударыня.

   – Благодарю, – сухо сказала я. – Но неужели у великого сирна не нашлось более важных дел, чем почтить вниманием скромное заведение для детей-сирот?

   Даруниты округлили глаза от моей дерзости, от которой я просто не смогла удержаться. Слишком сильно выводило из равновесия присутствие Бедмара. В его обществе я могла либо вообще утратить дар речи, либо дерзить, чтобы скрыть смущение. Почему-то редко получалось вести себя по-иному.

   – Хороший правитель должен лично убедиться, что все в его владениях идет как надо, – невозмутимо отозвался гатан, пропустив мою дерзость мимо ушей. – Так что сегодня решил вот посетить центральный храм и находящиеся на его попечении заведения. Узнав от вашего отца, что вы решили заняться столь богоугодным делом, не смог удержаться, чтобы не заглянуть. Надеюсь, мое присутствие не слишком вам помешало?

   – Что вы, – отведя глаза, постаралась сказать как можно вежливее, – это великая честь!

   – Раз так, то не откажите уделить мне еще немного вашего времени, – улыбка гатана стала шире. – Насколько понял, вас здесь больше ничто не задерживает. А мне как раз по пути с вами. Мой загородный дом находится неподалеку от поместья вашего отца. Так что я мог бы проводить вас и заодно провести время за приятной беседой. Надеюсь, пресветлый Томиан против не будет?

   – Конечно же нет, великий сирн, – церемонно склонил голову главный дарунит. – Я буду рад, если вы сопроводите Илину домой. В вашем обществе ей точно ничего не будет угрожать. И вы снимете с плеч отца вполне понятное беспокойство о том, как она доберется домой.

   Я едва не взвыла от такого поворота событий. Прогулка в обществе гатана?! Тоже мне удовольствие! И вот я далеко не уверена, что в его обществе мне и правда ничего не угрожает. Хорошо хоть добираться придется верхом, а не в карете, где и вовсе опасно было бы оставаться с этим несдержанным типом. Тут я вспомнила о том, что меня вообще-то еще должны сопровождать двое охранников, и немного от сердца отлегло. Вряд ли гатан станет приставать в присутствии свидетелей. А беседу с ним как-то вытерплю.

   – Благодарю, с удовольствием составлю вам компанию, великий сирн, – пришлось сказать, хотя тон наверняка говорил об обратном.

   В ответном взгляде Бедмара почудилась усмешка, и я с неудовольствием поняла, что он прекрасно чувствует мои настоящие эмоции. Вот же гад! Ну вот зачем тогда навязывает свое общество, раз и сам понимает, что я от этого не в восторге?! Или считает, что так интереснее, когда добыча сопротивляется? Охотник хренов!

   Из здания мы вышли в полном молчании. Я старалась даже не смотреть на Бедмара, чтобы не начать опять говорить дерзости. Он же, сохраняя на лице учтивую улыбку, шел рядом и тоже разговорами не донимал. Но я не могла не чувствовать бросаемые иногда на меня пытливые взгляды. Ощущала их каждой клеточкой, словно мимолетные прикосновения.

   Во дворе рядом с нашими лошадьми ждали мои сопровождающие и четверо из отряда гатана. Бедмар хотел помочь мне взобраться в седло, но я поспешила сделать это сама, будто не заметив его жеста. Хмыкнув, мужчина отошел и легко вскочил на лошадь – гораздо грациознее и быстрее, чем это сделала я. Аж зависть берет! Впрочем, в этом деле главное – практика. Однажды я все-таки доведу до совершенства свое умение ездить верхом.

   С неудовольствием заметила, что гатан приказал нашим спутникам держаться на довольно значительном расстоянии. Видать, не хотел, чтобы у беседы были невольные слушатели. И от этого стало не по себе. О чем таком секретном собирается поговорить? Догадки, конечно, мелькали, но они слишком пугали. Обсуждать то, что произошло на балу, совершенно не хотелось.

   – Если честно, полагал, что для вас это лишь странная прихоть – учить детей-сирот, – вместо ожидаемой темы заговорил Бедмар о другом.

   Я чуть расслабилась и бросила на него колючий взгляд.

   – Почему же?

   – Трудно представить, что девушка из богатой семьи занялась бы по своей воле чем-то подобным. Пусть вы не аристократка по происхождению, но воспитывали вас как сирну. Так что искренне удивлен, что вы с такой теплотой отнеслись к этим детям. Вы их совершенно очаровали. Хотя последнее неудивительно, – глаза гатана чуть потемнели.

   Заметив, что я недовольно поджала губы, он заговорил снова:

   – Что это за история, которую вы им рассказывали? Никогда о такой не слышал. Даже мне было интересно ее слушать.

   – У госпожи Сарне – женщины, которая руководила пансионом, где я воспитывалась, была довольно обширная библиотека. Там я и прочитала эту историю.

   Похоже, ответ Бедмара удовлетворил. Но не успела этому обрадоваться, как он задумчиво произнес:

   – А вы осознаете, насколько смелы и необычны те взгляды на жизнь, что вы пытались навязать этим детям? О том, что происхождение не имеет значения и любой человек может добиться всего, чего захочет?

   – Что в этих взглядах странного? – возразила я. – Я и правда так думаю.

   – Вы действительно дочь своего отца, – усмехнулся гатан. – Будь вы мужчиной, боюсь даже представить, чего могли бы добиться.

   – А с чего вы взяли, что я не смогу чего-то добиться и женщиной? – сухо откликнулась и натолкнулась на новый горящий взгляд, от которого по коже побежали мурашки.

   – Вполне возможно, – наконец, произнес Бедмар. – Если, конечно, найдутся те, кто поможет вам в этом. Ни один человек, каким бы неординарным ни был, не сможет добиться всего в одиночку.

   – Мой отец не последний человек в этих землях, – процедила я, прекрасно понимая, куда клонит гатан. Или ошибаюсь, и он просто размышляет на затронутую тему? Буду надеяться, что так.

   – Насколько знаю, вы стремитесь заняться частной магической практикой, – проговорил гатан.

   Ардалия рассказала? От этой мысли по сердцу будто кошки заскребли. Он еще и обсуждал меня со своей любовницей? Вот же беспринципный тип! Вполне возможно, что они вдвоем еще и смеялись надо мной и моими самонадеянными мечтами.

   – Вы хорошо осведомлены, – откликнулась холодно.

   – Но не думаю, что ваш отец поддержит вас в этом начинании, – безразличным тоном произнес Бедмар. – Мы не раз обсуждали с ним вашу дальнейшую судьбу, когда вы еще находились в пансионе. И боюсь, у вас с Томианом разные взгляды на то, какой должна быть жизнь женщины. Собственное дело – это постоянный риск, вероятность прогореть, борьба. Сегодня у вас что-то есть, завтра это легко можно потерять. Томиан хочет, чтобы у его дочери были надежный тыл и защита. Он ведь не вечен и не всегда сможет вас защищать. Так что с его точки зрения удачное замужество – идеальный вариант для любой женщины.

   – Наверняка вы даже знаете, кого именно мне прочат в мужья, – едко заметила я.

   – Разумеется. И как вам такой вариант?

   Обсуждать подобные вопросы с мужчиной, к которому неравнодушна, было более чем странно. Я оказалась сбита с толку. Не понимала, зачем он вообще со мной об этом говорит. Но не ответить правителю было бы дурным тоном, тем более что ведет себя безукоризненно вежливо, не переходит границ допустимого.

   – Атлий дар Фирайс – хороший молодой человек. Порядочный, честный, – проговорила я. – Трудно найти кого-то более достойного.

   – И вы, скорее всего, искренне считаете, что после свадьбы сможете из него веревки вить, – насмешливо прищурился Бедмар. – И что недалекий муж, грезящий лишь о военной карьере, позволит вам заниматься своим делом? Сильно ошибаетесь! Сам по себе Атлий, возможно, и согласился бы на все ваши безрассудства. Но у него есть властный и консервативный отец, который всегда умел добиться от него желаемого. И поверьте, он сделает все, чтобы не допустить такого позора для семьи, как невестка-торговка, пусть даже магичка. Вот, какой будет ваша жизнь, если выйдете за Атлия: неусыпный надзор, ограничения, разрешение делать лишь то, что подобает жене сирна. Ни шага в сторону. Боюсь, что даже вести уроки в школе для сирот вам запретят.

   Кусая губы, я смотрела в невозмутимое лицо гатана, расписывающего мне безрадостную жизнь в золотой клетке. И будущее такое далеко не радовало.

   – Зачем вы мне все это говорите? – спросила, когда он закончил свою речь.

   – Думаю, вы и сами понимаете. Насколько успел вас узнать, вы далеко не дура, – улыбка Бедмара стала немного хищной. – Буду с вами откровенным. Вы меня привлекаете. Сами могли это понять из нашей предыдущей встречи.

   Проклятье! Все-таки мои подозрения оправдались. Вот зачем он увязался за мной и завел весь этот разговор! Неужели и правда хватит наглости предложить стать его любовницей?

   – Думаю, я тогда ясно дала вам понять, как отношусь к подобному интересу с вашей стороны, – вскинула голову, с вызовом глядя в его лицо. – И извиняться за ту пощечину не собираюсь.

   – Я и не жду извинений, – усмехнулся Бедмар. – Как и сам не собираюсь извиняться за то, что сделал то, чего желал с нашей первой встречи.

   Я замерла, чувствуя, как помимо воли внутри поднимаются волны радости. Он с самого начала заинтересовался мной! Поспешила прогнать эту возмутительную радость.

   – Мы оба взрослые люди, так что не будем ходить вокруг да около, – проронил гатан, словно невзначай коснувшись моей руки и слегка погладив. Ощутив, как мгновенно кожу будто опалило, я тут же отдернула руку. – Мое покровительство даст вам то, чего вы так жаждете. Свободу. Сможете заниматься, чем захотите, и довольно успешно.

   – Как помогаете и другой вашей любовнице? – не выдержала я, чувствуя, как внутри разгораются гнев и негодование. – Или ту, что постарше, решили отправить на покой? Заменить более молодой? Еще одна практикующая магичка! У вас на этот счет пунктик, что ли?

   Бедмар резко ухватил мою лошадь за поводья и остановился сам. Я тяжело дышала, щеки пылали. Было нестерпимо смотреть в это безумно привлекательное лицо, продолжающее сохранять маску невозмутимости. Лицо того, кто без малейших угрызений совести предлагал мне роль своей постельной игрушки. Нет, что там игрушки! Шлюхи, которой еще и оплачивать будут ее услуги. Именно так все это можно трактовать!

   Пальцы Бедмара ухватили за запястье с такой силой, что едва не переломили. Потянули на себя. Не успела я опомниться, как оказалась сидящей в седле на его лошади. Руки гатана сжали мою талию с такой неистовой страстью, что едва могла дышать.

   – Дерзкая, непокорная! – его дыхание опалило ухо жаркой волной. – Никому другому я бы не позволил так со мной разговаривать! Но в тебе мне это даже нравится. И в то же время хочется наказать за твою дерзость, покорить. Так, чтобы стала мягкой и податливой, как воск.

   Его губы прильнули к моей шее, продвигаясь к плечам и взволнованно вздымающейся груди. А я словно оцепенела, не в силах сопротивляться или отвечать. Слишком сильными и противоречивыми были эмоции, бушующие внутри от действий этого мужчины.

   – Ты словно приворожила меня! – выдохнул он, поднимая голову и вглядываясь в мое лицо потемневшими от желания глазами. – С того момента, как тебя увидел, не могу выкинуть из головы.

   – Это ваши проблемы, – наконец, смогла выдавить, пользуясь тем, что он перестал целовать и доводить этим до умопомешательства. – Думаю, найдется немало женщин, что могли бы вас утешить. Если Ардалия надоела, то есть и другие. Та же Катрина, например.

   Он поморщился.

   – Не люблю женщин, которые сами вешаются на мужчин.

   – Значит, если я стану вешаться, вы от меня отстанете? – осведомилась с сарказмом.

   В его глазах вспыхнули насмешливые искорки.

   – Попробуй!

   – Вот еще! – моментально пошла я на попятный. – И вообще отпустите меня! Скоро нас нагонят охранники. Хотите, чтобы они увидели, что тут происходит?

   – Думаешь, мне не плевать на это? – гатан опять начал ласкать мое прижатое к нему тело, пытаясь поймать губами мои губы. Я же изо всех сил теперь сопротивлялась, осознав вдруг, что еще немного – и сдамся. Сама подамся навстречу и соглашусь на что угодно.

   Ну почему он так действует на меня? Словно возбуждающее средство. Самой от себя противно!

   Лихорадочно озираясь в поисках спасения, поняла, что мы сейчас находимся неподалеку от леса. В каких-то десяти шагах. Это наполнило душу радостью. Вот мое спасение! Если повезет, даже сумею телепортироваться. А не сумею – нашлю на гатана кого-то из лесных зверей. Может, хоть это охладит его пыл? Конечно, допускать, чтобы с ним что-то случилось, не собиралась, но мысли его однозначно нужно перенаправить на что-то другое. Только вот чтобы добежать до леса, нужно как-то выбраться из цепких объятий.

   Силой явно не получится – мужчина-оборотень намного сильнее хрупкой и маленькой меня. Но что мешает подключить женскую хитрость? И я сама обхватила ладонями лицо гатана, призывно улыбаясь. От неожиданности он замер, его глаза жадно смотрели на меня. По телу даже пробежала дрожь возбуждения – настолько этот голодный взгляд вызвал отклик внутри. Не меньший голод, чем у него. Стоило огромных усилий подавить его в себе.

   – В отличии от вас, великий сирн, я не готова заниматься подобными вещами на глазах у слуг. Может, хотя бы в лес углубимся?

   Он прерывисто вздохнул, и его руки, сжимающие мою талию, опустились.

   – Я не против. Только нужно сказать стражникам, чтобы не вздумали идти за нами.

   Похоже, кто-то уже прямо-таки размечтался о том, что может произойти в этом самом лесу. Я едва подавила злое хмыканье. Не дождется! И пока гатан оборачивался в сторону уже показавшихся навстречу стражников, я соскользнула с седла и демонстративно направилась к деревьям, не забывая вилять бедрами и призывно оглядываться назад.

   Бедмар издал какое-то утробное рычание, но вынужден был обернуться к нашим спутникам, чтобы спровадить их. А мне только этого и было нужно! Стрелой сорвалась с места и ринулась в лес, на ходу напрягая все силы, чтобы вызвать то самое ощущение, что испытывала в прошлый раз при телепортации. Услышала за спиной яростный возглас и прибавила скорости. Телепортироваться никак не получалось, и тогда я сосредоточилась на одном образе. Образе того, от кого точно в таких обстоятельствах нечего ждать подвоха. Вдруг это как-то поможет.

   Хочу оказаться там, где сейчас находится Гайс дар Нумар! – мысленно обратилась к лесу, четко представляя в голове образ златокудрого красавчика. Миг – и мир вокруг засветился зеленым, а я будто растворилась в этом сиянии. Последнее, что видела – выскочившего из-за деревьев разъяренного гатана, который озирался по сторонам и втягивал носом воздух, пытаясь определить направление, в каком я скрылась. Потом все исчезло.

ГЛАВА 4

Запоздало мелькнула мысль – а что если в этот самый момент Гайс находится не в лесу, а за его пределами? Это ж куда меня тогда занесет? И краткая вспышка озарения чего-то мудрого и знающего, живущего внутри, ответила: тогда мне просто бы не удалось телепортироваться, взяв этого человека за ориентир. Не успела эта мысль успокоить, как я оказалась стоящей перед прыгнувшей на меня огромной кошкой, чья желто-золотистая шерсть вспыхнула искрами в солнечных лучах. Завизжав от вида оскаленной пасти, полной острых зубов, и горящих азартом охоты глаз, я рухнула навзничь и прикрыла голову руками. Как будто это могло спасти от дикого зверя! Но в тот момент просто не соображала. Лежа на земле и трясясь мелкой дрожью, со страхом ожидала, пока мощные челюсти начнут рвать мое тело. Но вместо этого услышала в голове чуть насмешливый голос:

   – Ну и долго будешь ветошью притворяться? Всю охоту мне испортила! – над головой раздалось недовольное фырканье, а потом горячий шершавый язык лизнул по руке.

   Только тут до затуманенного паникой сознания, наконец, дошло, что за котяра оказался передо мной. Неуверенно убрала руки от головы и приподнялась, разглядывая будто ухмыляющегося кота, лениво развалившегося рядом. Сейчас он не выглядел как чудовищная машина убийства, как несколько секунд назад. Напротив, напоминал грациозного и красивого домашнего кота, правда, внушительных размеров.

   – Гайс? – сказала, осторожно протягивая к нему руку.

   Коснулась мягкой золотистой шерсти, и Гайс, с насмешливым выражением наблюдавший за моими действиями, подставил мне бок, чтобы удобнее было гладить. Осмелев, я подобралась ближе и почесала кошака за ушком. Он довольно заурчал, словно и правда был обычным домашним животным.

   – А на кого ты охотился? – спросила, вспомнив о посланной мне мысленно фразе.

   – На дрогру, – в голове возникли слова и одновременно с ними образ довольно большой птицы, напоминающей фазана. – Но ты ее спугнула своим появлением. Хотя вообще я рад, что ты меня нашла. Сам отирался поблизости от волчьих угодий, надеясь, что мы снова встретимся.

   – Правда? – я даже смутилась. – Но вообще это чистая случайность, что нам удалось увидеться так скоро. За мое прошлое исчезновение в лесу отец меня наказал. На неделю лишил возможности посещать лес.

   – Но ты же здесь, – с недоумением протянул кот.

   Было так странно видеть перед собой зверя и слышать в голове человеческий голос, что то и дело приходилось убеждать себя в том, что это и правда происходит наяву.

   – Так получилось, – вздохнула я. – Один не в меру озабоченный оборотень начал руки распускать, и я не нашла ничего лучше, как искать спасения в лесу.

   Кот перестал казаться милым и добродушным, у него даже шерсть вздыбилась. Из глотки вырвалось рычание. Испугавшись, я отпрянула от него, но уже через несколько мгновений поняла, что гнев Гайса направлен не на меня.

   – На тебя напали? – услышала вопрос.

   – Да нет, нападение – это слишком громко сказано, – подумав, ответила. – Просто попытались поцеловать, ну и… В общем, не знаю, что там у него в голове делалось и что он хотел сделать дальше. Надеюсь, до того самого дело бы не дошло.

   – Зная волков, сильно сомневаюсь, что не дошло, – послышалось ворчание кота.

   Он что ревнует? Я замерла, недоверчиво глядя в горящие зеленые глазюки. Жаль, что по кошачьей морде трудно прочитать эмоции.

   – Слушай, может, превратишься в человека? – попросила я. – А то как-то непривычно разговаривать с тобой так.

   – Еще как непривычно, – фыркнул Гайс. – Учитывая, что ни один человек, которого знаю, не способен прочесть мысли животного. Оборотни могут вести между собой беседы в таком виде, только если примут звериную ипостась. Так что для меня такое не менее в новинку, чем тебе. Хотя ты вообще необычная. Не устаю тебе удивляться. Но ты уверена, что хочешь, чтобы я превратился в человека? – голос в голове прозвучал с нотками лукавства, но я не поняла, с чем это связано. Все еще переваривала в голове неожиданное открытие – оказывается, я нравлюсь Гайсу как женщина.

   – Да, так будет лучше, – механически ответила на его вопрос.

   То, что вызвало сомнения у кота, осознала немедленно, стоило увидеть перед собой вместо золотистой большой кошки гибкое и красивое мужское тело. Совершенно обнаженное.

   – Черт! – вырвалось у меня. – Предупреждать же надо! – смущенно отвернулась и услышала веселый смех Гайса.

   – Сама виновата. Я ведь спрашивал, уверена ли, что хочешь этого, – иронично хмыкнул Гайс. – По-твоему, в облике кота я должен был в одежде бегать?

   – Слушай, может, прикроешься чем-нибудь? – пунцовая от стыда, сквозь зубы проговорила, боясь оглянуться.

   – Чем, например? Моя одежда осталась довольно далеко отсюда, – протянул он.

   Развязав ленточки своего легкого плаща, я швырнула его Гайсу.

   – Вот этим хотя бы.

   Через несколько секунд решилась все-таки обернуться и увидела, что оборотень вальяжно полулежит на травке, опираясь на локти. Мой плащик прикрывал лишь самую смущающую часть его тела, оставляя открытыми все прочие достоинства. Гайс ничуть не стеснялся, словно специально демонстрируя свое гибкое красивое тело. Оно не было таким мускулистым, как у гатана или Атлия. Скорее, поджарым и жилистым. Но плечи имели красивый рельеф. Ни одного грамма лишнего жира. Мужчина напоминал гимнаста или танцора.

   – Нравлюсь? – из-под полуопущенных ресниц наблюдая за мной, спросил Гайс, поймав меня за бесцеремонным разглядыванием.

   Поспешно отвела глаза и пожала плечами.

   – Ты довольно красивый, – проговорила я сухо. – Но не думай, что интересуешь меня в этом плане.

   – В каком? – явно издеваясь, протянул мужчина.

   – Сам знаешь, – буркнула я.

   – Жаль, что не интересую, – театрально вздохнул он. – А так? – неожиданно быстрым, практически молниеносным движением Гайс оказался рядом, опрокидывая на траву и нависая сверху.

   Его длинные золотисто-русые волосы упали на мое лицо, слегка щекоча и посылая по телу вереницы мурашек. Соблазнительные мягкие губы оказались так близко от моих, что перехватило дыхание. И правда ведь красивый, гад такой! И пользуется этим! С трудом удержалась от того, чтобы не потянуться к этим сочным губам и не попробовать на вкус.

   Хотя, собственно, почему бы и нет? Заодно и проверю, так ли уж сильны мои чувства к гатану. Или это у моего нового тела такое повышенное либидо, что оно всегда реагирует на присутствие красивых мужчин столь бурно? Сейчас, кстати, такой бури эмоций не было. Скорее, легкое возбуждение от близости несомненно привлекательного обнаженного мужчины.

   И я сама потянулась к губам Гайса, охотно подавшегося навстречу. Он провел языком по моей нижней губе, пробуя, как изысканное лакомство, потом скользнул поочередно к уголкам рта, перешел на верхнюю, беря в свой плен и слегка посасывая. Скользнул внутрь, находя мой язык и переплетаясь с ним в причудливом танце.

   Целовался он неплохо – этого у него не отнять, но анализируя свои ощущения, я с неудовольствием поняла – вполне могу себя контролировать. Все было не так, как тогда, когда меня целовал Бедмар. Сейчас я в любой момент могла бы остановиться и оттолкнуть, не прилагая особых усилий. Да, Гайс был мне приятен, я даже могла бы представить себя с ним в постели, где, несомненно, получила бы удовольствие. Но такой страсти, такого безумия, как с гатаном, не было и подавно. Черт! Неужели я и правда люблю Бедмара? Иначе чем это можно объяснить?

   Заметив, что я перестала отвечать на поцелуй, Гайс чуть отстранился, продолжая, однако, нависать надо мной. В зеленых глазах с расширившимися зрачками читался немой вопрос. И в этом было еще одно отличие Гайса от гатана. Бедмар не спрашивал. Он просто брал то, что хотел. Вторгался захватчиком в мое личное пространство, доводил до исступления, переворачивал все внутри и превращал в огненную лаву.

   – Больше не делай так, хорошо? – глухо произнесла я.

   – Прости, не удержался, – он улыбнулся своей открытой обаятельной улыбкой, давая понять, что ничего особенного и не случилось. – Ты так соблазнительно смущалась.

   – Хочешь сказать, что смог бы остановиться, если бы я была не против? – хмыкнула я.

   – Тогда я был бы дураком, – ухмыльнулся Гайс. – Останавливаться, если красивая женщина сама не против. Но тебе нечего волноваться. Я не насильник и никогда им не был.

   Оборотень поднялся с меня и снова устроился неподалеку, накинув мой плащ – правда, я успела отметить, что его мужское достоинство равнодушным к нашим играм не осталось.

   – Ну, а теперь, может, расскажешь, почему искала меня? – перешел на менее щекотливую тему Гайс, срывая травинку и задумчиво ее покусывая.

   – Сама не знаю, почему ориентиром для телепортации выбрала именно тебя, – я пожала плечами. – Наверное, потому что доверяю. Показалось, что если у кого-то искать защиты, то у тебя.

   – Весьма приятно это слышать, – он улыбнулся. – Ты и правда можешь обращаться ко мне, если понадобится помощь. Кстати, если у волков станет совсем уж невмоготу, можешь переехать к нам. Коты будут рады принять у себя говорящую с лесом.

   А что? Вдруг это самый лучший для меня выход? Я раздумывала, глядя в безмятежное лицо Гайса и просчитывая варианты.

   – Скажи, а как у вас относятся к одиноким практикующим магичкам? – спросила, чтобы еще больше прояснить ситуацию.

   – Не переживай на этот счет. У тебя среди котов есть друг, занимающий не самое последнее место в стае, – напомнил он. – Так что я помогу с этим. Возможных поползновений волков я не боюсь. И так мы столько времени уже живем в мире. Можно и растрясти немного косточки.

   – Постой! – насторожилась я. – Хочешь сказать, что из-за меня опять может начаться война между вами?

   – Спорный вопрос, – пожал плечами Гайс. – Если бы ты была оборотнем, тогда да. Волки бы восприняли это гораздо тяжелее. Но ты дочь обычного человека, пусть и пользующегося влиянием. Так что если кто-то из высокопоставленных оборотней лично в тебе не заинтересован, вряд ли начнется военный конфликт.

   Вот черт! Заметив мой несчастный взгляд, Гайс вскинул брови.

   – Попал в точку?

   – Ага. Кое-кто во мне заинтересован. Не уверена, что так уж серьезно, но ему точно не понравится, если я сбегу к вам.

   – И кто же? Его род достаточно влиятелен? – прищурился кот, похоже, просчитывая варианты. Стоит или не стоит ввязываться из-за меня в новую войну с волками.

   А как же его смелое заявление про желание размять косточки? Я тут же устыдилась того, что плохо о нем подумала. Вообще-то дело касается не только Гайса. Он наследный принц. И должен думать не только о себе, но и о своем народе. Если из-за меня начнется война, пострадают и ни в чем неповинные люди.

   – Ага, – вздохнула я. – Речь о Бедмаре дар Саэле.

   Гайс присвистнул, потом осторожно сказал:

   – А тот озабоченный оборотень, от которого ты ко мне сбежала, это случаем, не он?

   Кивнула, а глаза кота полыхнули тем самым азартом, что я видела, когда он охотился на несчастную птичку.

   – Вообще я был бы не против утереть ему нос.

   Ну вот, а я только подумала о том, что Гайс достаточно осторожен, чтобы не лезть на рожон и думать о последствиях!

   – А я против, – сухо сказала. – Не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал. Да и отца не хочется бросать.

   – Так пусть тоже к нам переезжает, – прищурился Гайс. – Томиан Карн – человек умный. Да и многое может порассказать о положении дел у волков. Его точно примут с распростертыми объятиями.

   – Вряд ли он на такое пойдет, – уверенно заявила я. – Отец предан гатану. Да и не по-людски это как-то.

   – Ну, как знаешь, – пожал плечами кот. – Но если передумаешь, обращайся.

   – Спасибо, – серьезно откликнулась я.

   Не стоило исключать и такого варианта. Если Бедмар станет настаивать на том, чтобы я была его любовницей, можно избежать этой участи, сбежав на кошачьи земли. А отцу придется все объяснить как есть. Кто знает, может, тогда и сам захочет последовать за мной. Но пока гатан давал мне выбор.

   – Слушай, а как далеко мы от волчьих земель сейчас? – помолчав, спросила у Гайса.

   Не хотелось новых неприятностей, если отец узнает, что я опять куда-то исчезла. Бедмар уже наверняка ищет меня не с той целью, что раньше. Так что можно и обратно идти. А то еще такую тревогу поднимет, что потом Томиану лучше и на глаза не показываться!

   – Всего в часе ходьбы, – лениво откликнулся кот. – В этот раз я слишком далеко зашел. Проводить?

   – Буду благодарна, – облегченно кивнула. Хорошо, что забралась недалеко! – Только лучше опять в кота перекинься, – с сомнением обвела взглядом его обнаженное тело.

   Гайс весело хмыкнул и плавно перетек в кошачью ипостась. Мой плащ волной соскользнул с его грациозного тела и вскоре передо мной уже стоял золотистый кот. Зрелище невольно заворожило, и я опять потянулась, чтобы погладить мягкую шерстку. Кот издал фырканье и потерся о мои ноги. В голове раздался насмешливый голос:

   – Похоже, в таком виде я привлекаю тебя больше.

   – Сам ты извращенец! – усмехнулась я. – Пойдем уж.

   Подхватив с земли плащ, зашагала следом за скользящим между деревьями зверем. По дороге мы вели оживленную ментальную беседу, и я ловила себя на том, как же действительно мне легко с ним общаться.

   Внезапно Гайс резко остановился, его уши напряглись. Из глотки раздалось приглушенное рычание. Не успела я спросить, что произошло, как на открытое пространство, где мы сейчас находились, выскочил волк. Громадный – не уступающий ростом коту, а может, и превосходящий. Лоснящаяся черная шерсть топорщилась на загривке, зубы оскалены, глаза пылали синими всполохами. Прежде чем я успела хоть что-то сказать или сделать, волк кинулся на Гайса. Оба животных соединились в рычащий остервенелый комок. Я в ужасе смотрела на то, как они терзают друг друга, отрывая от тела врага клочки окровавленной шерсти.

   – Прекратите, пожалуйста! – закричала, с трудом справившись с оцепенением. – Не надо!

   Видя, что мои крики не возымели абсолютно никакого эффекта, кинулась к ним, пытаясь разнять. Сама не знаю, почему действовала так безрассудно – ведь в таком состоянии звери могли растерзать, даже толком не заметив, что делают. Когда когтистая лапа кого-то из них – даже не успела понять, кого именно – задела по плечу, оставляя глубокие кровавые борозды, наконец, опомнилась. Издав громкий крик боли, упала на землю, отброшенная от противников.

   В тот же миг все прекратилось. Они оба опомнились и кинулись ко мне. Мгновение – и вместо окровавленных разъяренных хищников передо мной на коленях стояли двое обнаженных мужчин. При иных обстоятельствах это бы произвело на меня впечатление и смутило, несмотря на то, что тела были покрыты царапинами и укусами, но сейчас я находилась в шоке. Пыталась зажать рану, из которой потоками лилась кровь. Силы стремительно покидали – царапины оказались слишком глубокими, и кровопотеря была значительной.

   – Танара тебя забери, кот! – рявкнул гатан, отталкивая Гайса, который пытался понять, как мне помочь, но только мешал. – Пошел вон и освободи мне место!

   Гайс прошипел что-то, как разгневанная кошка, но отполз в сторону. Бедмар же разгрыз себе запястье, отчего у меня расширились глаза от удивления и ужаса. Что он делает? Но уже через секунду поняла, когда гатан направил льющуюся из собственной ранки кровь на мои порезы. Соприкасаясь с пораженной кожей, кровь оборотня оказывала прямо-таки чудодейственный эффект. Порезы на глазах затягивались, оставляя лишь тонкие шрамы.

   – Завтра от них не останется и следа, – негромко сказал гатан, перехватив мой взгляд. Его пальцы осторожно погладили белые рубцы.

   – Как ты это сделал? – послышался рядом потрясенный возглас.

   – Моя кровь способна оказывать такой вот странный эффект, – процедил Бедмар, искоса кинув на кота неприязненный взгляд. – Почему? Понятия не имею. Спроси что-нибудь полегче.

   Кстати, трудно было не заметить, что собственные его раны затягивались так же быстро. У Гайса тоже началась регенерация, но не такая активная, как у волка, что наводило на еще большие размышления. И похоже, не только меня.

   – Возможно, в вашем роду были маги-целители, – задумчиво проговорил Гайс, и его заявление почему-то опять привело гатана в ярость.

   – Какого нечистого ты сюда приперся, кот? Совсем страх потерял, что лезешь на нашу территорию? Еще и пристаешь к нашим женщинам?

   – Он просто провожал меня, – робко подала я голос, все еще до конца не оправившись от потрясения. – Набрела на него в лесу и попросила вывести отсюда.

   – С тобой поговорим позже, – сухо отрезал Бедмар и снова устремил взгляд на Гайса. – Жду ответа. Кошачья территория довольно далеко отсюда. С какой целью ты пришел сюда?

   – Вообще-то лес общий, – тоже начал закипать Гайс, поднимаясь на ноги.

   Я смущенно отвела глаза от его мужского достоинства. Заметив мой взгляд, гатан рыкнул и недовольно осмотрел и кота, и себя. Только сейчас, кажется, заметил, в каком виде они тут щеголяют перед невинной девицей. – Отвернись, – буркнул мне, и я поспешно сделала это, скрывая прямо-таки алеющие уже щеки.

   – Ты определенно нарываешься на неприятности, кот! Благодари Даруна, что сейчас мне нужно позаботиться о девушке. Иначе ты бы так просто отсюда не ушел.

   – Полагаешь, я тебя боюсь, волк? – прошипел Гайс. – Сильно заблуждаешься! Твоему приятелю я уже как-то надрал задницу. А он тоже был чересчур самонадеян. Не боишься, что тебя ждет та же участь? В любом случае, готов по первому требованию принять твой вызов!

   – За язык тебя никто не тянул, кот, – отчеканил гатан. – Еще встретимся. А теперь проваливай отсюда, пока я не передумал.

   Я буквально ощутила, как напряжен Гайс и как сильно ему хочется прямо сейчас ввязаться в драку. Поэтому рискнула повернуться и умоляюще посмотреть на него. Верно разгадав значение моего взгляда, кот слегка смягчился и неохотно кивнул.

   – Ладно, я пойду. Но ты точно уверена, что тебя можно оставлять наедине с этим бешеным волчарой?

   Гатан издал утробный рык, мягко вскакивая на ноги. А я потеряла дар речи, глядя на него во всей красе. Это тело было совершенным, а от игры перекатывавшихся под смуглой кожей мускулов у меня даже в горле пересохло. Черт! Стараясь не показывать, какой эффект это произвело, я хрипло выдохнула:

   – Уверена.

   Мое заявление, как ни странно, заставило гатана чуть расслабиться. Гайс же, ухмыльнувшись и, похоже, прекрасно понявший мое состояние, подмигнул напоследок и снова перетек в кошачью ипостась.

   – Вижу, ты далеко не все мне рассказала о ваших отношениях с этим озабоченным, как ты выразилась, оборотнем, – возникло в голове мысленное обращение. – Будь с ним осторожна. И мое предложение о том, чтобы принять тебя к нам, остается в силе. До встречи, малышка!

   И он скрылся за кустами быстрее, чем я смогла уловить движение. Бедмар же окинул меня хмурым взглядом и спросил:

   – Ты в состоянии идти?

   – Да, – глухо откликнулась, старательно отводя глаза от его тела.

   – Тогда пойдем.

   – Может, дать вам мой плащ, чтобы прикрыться? – спросила смущенно, живо представив себе, как стану идти вслед за обнаженным мужиком и пялиться на его зад.

   Гатан иронично приподнял бровь.

   – Тебя волнует мой вид?

   Я даже не нашлась, что сказать, и он одним неуловимым движением оказался совсем близко.

   – Чувствую, что волнует, – наклонившись над моим ухом, шепнул он. – Твой запах тебя выдает. Но я слишком зол сейчас, чтобы воспользоваться этим. Боюсь, что не смогу вовремя остановиться.

   Вспыхнув еще сильнее, я возмущенно отвернулась и поджала губы. Потом поднялась на ноги и обхватила плечи руками. Гатан все же взял мой плащ и повязал вокруг бедер наподобие полотенца. Двинулся вперед, отдав краткий приказ следовать за ним. Некоторое время мы шли молча. Я старалась слишком откровенно не пялиться на его полуобнаженное тело, пробуждающее чересчур сильный отклик. Он же двигался так невозмутимо, словно ничего особенного не происходило. Никакого смущения или неловкости. Хотя, в сущности, чего ему стесняться? Такому телу любой мужчина может только позавидовать! А особой скромностью Бедмар точно не отличался.

   – Как ты смогла ускользнуть от меня? – после продолжительного молчания он все же заговорил со мной. Видать, злость немного поутихла. – Только не нужно выдумывать байки про то, что затаилась где-то или убежала достаточно далеко. Нюх оборотня в звериной ипостаси чует на значительном расстоянии. Тем более что ветер дул в нужную сторону, а ты не умеешь скрываться таким образом, чтобы уходить от преследования.

   – Мой дар помог, – сказала неохотно. – Иногда получается преодолевать большие расстояния, если достаточно сконцентрируюсь.

   – Телепортация? – присвистнул гатан, на краткий миг оборачиваясь и окинув оценивающим взглядом. – А дар у тебя действительно сильный!

   – Он ограничен пределами леса, – возразила я. – Да и требует слишком больших затрат энергии. А как насчет вас? Как вы смогли исцелить меня с помощью своей крови? Судя по тому, что Гайс так удивился, для оборотней такое вовсе не в порядке вещей.

   – Не думаю, что готов это обсуждать с тобой, – холодно сказал гатан. – И не стоит распространяться об этом.

   – Почему? – искренне удивилась я. – Разве это какая-то тайна?

   Он опять посмотрел на меня, и от тяжелого мрачного взгляда стало не по себе.

   – Ладно, не буду больше спрашивать, – буркнула я. – И конечно же, языком трепаться. В конце концов, вы мне помогли. Неизвестно, дотянула ли бы до того момента, как выбрались из леса, или нет. Кровотечение было слишком сильным.

   – Я бы не позволил тебе умереть, – чуть мягче сказал он. – Но может, случившееся хоть чему-то тебя научит. Во-первых, не шляться по лесу в одиночестве. А во-вторых, не влезать в драку, где тебя легко могут зацепить. Еще хорошо, что ударил тебя кот – я успел перенаправить его движение, когда он замахнулся. Иначе все могло быть хуже – метил в горло.

   Я невольно поежилась. А еще сильно смутило, что даже в ярости гатан не только не причинил мне вред, а и сумел вовремя опомниться и не допустить самого страшного. Хотя может, он более хладнокровно мыслит в драке, чем Гайс. Так что нечего губу раскатывать по поводу того, что могу быть гатану настолько дорога, что инстинкты сработали не так, как у кота.

   – Прошу вас, не говорите отцу о том, что произошло, – помолчав, произнесла я. – А то он продлит наказание и не позволит мне бывать в лесу еще дольше.

   – Не скажу, – хмыкнул Бедмар. – И даже улажу дело с твоими охранниками, попросив их тоже держать язык за зубами. Но при одном условии.

   – Каком? – тут же насторожилась я.

   – Ты позволишь мне сопровождать тебя, когда будешь возвращаться из города.

   – Зачем это вам? – нахмурилась я.

   Он вздохнул и страдальчески закатил глаза, опять развернувшись ко мне.

   – Неужели придется объяснить? Ну да ладно. Не привык я вообще-то ухаживать за женщинами. Обычно в этом не было необходимости. Теперь вот попытаюсь. Может, когда поближе меня узнаешь, перестанешь шарахаться, как от прокаженного.

   – Если не будете набрасываться, как сегодня, может, и перестану, – прищурилась я, негодуя на саму себя из-за той радости, что вспыхнула внутри при его словах.

   – Обещаю, что не буду, – смерив меня пронизывающим, пробирающим до мурашек взглядом, протянул он. – Если, конечно, сама не захочешь.

   – Договорились, – сама поразилась тому, как хрипло прозвучал голос, и поспешно опустила глаза.

   Услышала довольное хмыканье гатана и осознала, что он прекрасно понял, что со мной происходит. Чувствует изменения в моем запахе, эмоции, которые он вызывает во мне. И я ничего, совершенно ничего не могу с этим поделать. Открыта перед ним, как на ладони. Это жутко злило и приводило в смятение. Только вот как справиться с этим так некстати ворвавшимся в мою жизнь чувством, я не представляла.

ГЛАВА 5

В следующие пять дней я старалась отыскать в действиях Бедмара хоть что-то, что могло послужить причиной тому, чтобы послать его к черту. Но нет! Подобной возможности гатан и не думал предоставлять. Был безукоризненно учтив, не лез с объятиями и поцелуями. Разве что ручку целовал на прощанье, когда оставлял у ворот отцовского дома. Пару раз приглашал провести время в городе, но всегда в людных местах, чтобы не бросить тени на мою репутацию. Или на представление в театре сходить, или пообедать в дорогой ресторации.

   Собеседником Бедмар тоже оказался великолепным. Я и не подозревала, что он настолько образован и начитан. Хотя дело даже не в начитанности. Его цепкий ум хватал новые знания или идеи с лету, и порой мы с гатаном могли обсуждать самые неожиданные вопросы, далекие от местных реалий. Чем больше я узнавала гатана, тем сильнее понимала, насколько же встряла. Так хотела найти что-то, что бы заставило разочароваться в нем. И не могла.

   Даже его недостатки – излишняя властность, желание во что бы то ни стало добиваться своих целей, – с тем же успехом можно было воспринимать и как достоинства. Особенно если учесть, что Бедмар – правитель и обязан быть сильным и порой даже жестким. Но не жестоким. Тут следует отличать одно от другого. А Бедмар не был жесток. Будь это не так, я бы уже не раз на собственной шкуре ощутила, что не стоит отказывать правителю. То, что он церемонится со мной и пытается завоевать не с помощью силы, не могло не проникать в душу. Ведь мог бы.

   Наверное, предложи мне гатан руку и сердце, я бы согласилась. Только вот жениться на простолюдинке, не являющейся оборотнем, он не собирался. Все, что мог предложить – роль своей фаворитки. И будь я женщиной этого мира, даже такая участь показалась бы нормальной. Не считалось зазорным быть любовницей правителя, особенно если он в открытую проявляет благосклонность. Вполне возможно, что после того, как я бы ему надоела, гатан бы устроил мою судьбу наилучшим образом. Только вот при одной мысли о таком исходе все внутри скручивало от злости. Подобная участь казалась унизительной, и я ни за что бы на нее не согласилась.

   И чем сильнее влюблялась в этого блистательного мужчину, о котором мечтали многие, тем больше понимала – если соглашусь, потом станет только хуже. Насколько будет больно, когда он потеряет ко мне интерес! Поэтому продолжала держать его на расстоянии. Была безукоризненно вежлива, открыта для общения, но не больше. Даже подарки от него не принимала, хотя он пару раз пытался всучить какие-то драгоценные безделушки. Я говорила, что это слишком дорого и ставит меня в неловкое положение, потому не могу принять. Видно было, что Бедмар не слишком доволен, но принимал отказ с достойной похвалы сдержанностью.

   Если я считала, что наше сближение с правителем можно скрыть от местного общества, то сильно заблуждалась. Уже скоро пришлось убедиться, что Лодар – это, по сути, большая деревня. Теперь, когда встречалась с кем-то из знакомых сирнов, не могла не замечать многозначительных взглядов и не слышать шепотков. Катрина в эти дни превзошла себя в ядовитости и колкости, общаясь со мной. Трудно было не понять, что теперь она действительно меня возненавидела, видя во мне более удачливую соперницу. Если бы еще знала, что я стала невольной свидетельницей ее собственного провала, и вовсе бы лопнула от злости. Или попросту придушила, затащив куда-то и забыв про всякую осторожность. Но ее ненависть я переносила спокойно – сама относилась к оглобле тоже не слишком-то приязненно. Пусть бесится, если иначе не может. Толку-то от этого. Все равно этим гатана не привлечет.

   Гораздо сильнее беспокоили сцены ревности, что устраивал Атлий. Парень настаивал на том, чтобы мы поженились как можно скорее и уехали ко двору Аласара. Он даже пытался привлечь к этому делу моего отца. Но тот, как ни странно, сохранял нейтралитет. Трудно было понять, о чем он думает, видя всю эту ситуацию. Впрочем, вечером пятого дня после того, как гатан начал в открытую за мной ухаживать, все-таки пришлось поговорить с Томианом начистоту.

   Гатан сегодня ужинал у нас, и весь вечер явственно демонстрировал интерес ко мне. Вовлекал в беседу, которая могла быть мне интересна, осыпал комплиментами. Отец почти все время молчал, окидывая задумчивым взглядом нас обоих. Когда же Бедмар, наконец, покинул наш дом, попросил меня пройти вместе с ним в гостиную. Мы оба устроились в креслах у разожженного камина, создающего неповторимую атмосферу тепла и уюта. Разомлев, как кошка, после сытного обеда и наслаждаясь теплом очага, я смотрела на игры языков пламени и ждала. Никакого беспокойства или волнения не чувствовала. Скорее, напротив, испытывала облегчение из-за того, что сейчас, наконец, пойму, как к происходящему относится отец.

   – Будешь ругать? – первой нарушила молчание, видя, что Томиан все никак не соберется с мыслями, чтобы начать деликатный разговор.

   – А есть за что? – дарунит тонко улыбнулся и метнул на меня внимательный взгляд.

   – Если хочешь знать, по-прежнему ли я невинна, то могу успокоить.

   – Это радует, – невозмутимо откликнулся отец. – Что ты думаешь о Бедмаре?

   А Томиан зря времени не теряет! Без обиняков перешел прямо к сути.

   – Я недостаточно хорошо его знаю, чтобы делать выводы, – пожала плечами, а потом откинула голову на спинку кресла и чуть прищурилась, продолжая смотреть на огонь.

   – Зато я знаю хорошо, – проронил дарунит.

   – Было бы странно иное, раз ты был его наставником с детства, – откликнулась я. – И что можешь сказать? Предостережешь от того, чтобы поощрять его? Так я вроде и не поощряю. Он сам из какой-то странной блажи решил за мной ухаживать.

   – Учитывая то, что такого желания у него за всю жизнь еще не возникало, ты права. Блажь более чем странная, – ровным голосом сказал Томиан.

   – Неужели другие женщины и правда всегда сами на него вешались? – фыркнула, скрывая всколыхнувшуюся внутри помимо воли ревность.

   – Власть привлекает слишком многих, – заметил отец. – А если, к тому же, властитель хорош собой и не последний мерзавец, то трудно ожидать иного. Естественно, он не обделен женским вниманием. Но ни одна женщина еще не заинтересовывала его так сильно, чтобы добиваться ее расположения. И меня это беспокоит.

   – Понимаю. Для своей дочери ты хотел бы большей стабильности, чем прихоть правителя, – спокойно проговорила я.

   – Дело не в этом. Я не считаю, что вы вообще должны быть вместе. Ты ему не подходишь. Учитывая силу его интереса к тебе, вполне может быть такое, что предложит в итоге брак, а не просто покровительство. А я успел узнать тебя достаточно для того, чтобы понять: на меньшее ты и не согласна. Если бы захотела стать просто его фавориткой, это было бы лучшим вариантом. Но ты не захочешь.

   У меня перехватило дыхание, и вместе с тем я ощутила искреннее недоумение. Разве в таком случае Томиан бы не выиграл? Дочь – жена самого гатана. Это ведь огромная честь для него! Так почему предпочел бы видеть меня в статусе любовницы?

   – Положение Бедмара слишком шатко. Я уже говорил тебе об этом, – сухо пояснил он. – Как считаешь, его противник настолько глуп, что не воспользовался бы таким шансом обрести перевес в свою сторону? И так ходят разные сплетни по поводу самого Бедмара и чистоты его происхождения. Если же он захочет жениться на нечистокровной, от него отвернутся многие сторонники. Ты умная девочка, и должна понимать, что будет в том случае, если к власти придет Кристан. Он уже давно точит на меня зуб. И на тебя, кстати, тоже, если не забыла. Боюсь даже представить, что сделает, если получит право распоряжаться нашей жизнью, и мы не успеем сбежать.

   – Понимаю, – глухо сказала, невольно поежившись. Томиан прав. Если я стану женой гатана, то с большой долей вероятности проиграем от этого все.

   – Если понимаешь, то я советовал бы тебе принять предложение Атлия дар Фирайса как можно скорее. Пока Бедмар еще готов тебя отпустить.

   В сердце неприятно кольнуло. Хуже всего, что я сама не знала, чего хочу. Вернее, знала. Но теперь эта перспектива отдалилась еще больше, чем раньше. Или согласиться на роль фаворитки? Нет уж! Что-то внутри упрямилось и мешало воспринимать такой вариант развития событий, как правильный. Как ни крути, но роль любовницы, пусть даже самого правителя, позорна! Да, тебе об этом никогда не скажут в лицо, но за глазами будут злорадствовать. И ни один уважающий себя мужчина не воспримет, как будущую жену. Если кто-то и согласится покрыть позор, польстившись на милость гатана и деньги, то можно себе представить, как станет смотреть на такую женщину. Ни о какой любви и уважении и речи быть не может в таком браке. Наверное, я болезненно гордая, но предпочту страдать от невозможности получить желаемое, чем обрести его на таких условиях. Да еще знать, что рано или поздно твой любимый вынужден будет жениться на более подходящей женщине, завести от нее детей.

   Тряхнув головой, отогнала мрачные мысли и опять посмотрела на отца.

   – Уже второй раз слышу намеки на что-то, связанное с происхождением гатана. Не пояснишь детальнее?

   – Когда он родился, на его теле обнаружили метку мага. Пусть небольшую, но вполне отчетливую. А такого у чистокровных оборотней не бывает.

   Я в недоумении расширила глаза, тут же вспомнив странный случай в лесу, когда Бедмар исцелил меня своей кровью.

   – Я полагала, что иногда магия просыпается и у оборотней. Редко, но бывает.

   – Если в роду затесались обычные люди, у которых были магические способности, то да, бывает. И к этому относятся нормально. Только вот проблема в том, что в качестве вожака оборотни привыкли выбирать чистокровных. И в роду Бедмара на протяжении многих поколений были только чистокровные оборотни. Так откуда в нем взялись магические способности? Разумеется, все это попытались замять. Большинство тех, кто присутствовал при рождении Бедмара, уже ничего не скажут.

   – Их убили? – похолодела я.

   Томиан промолчал, и я невольно передернула плечами.

   – Магический знак так и не вернулся, потому информация, которая успела просочиться, несмотря на все старания, так и осталась досужими домыслами. В конце концов, это могло быть обычное родимое пятно, которое со временем рассосалось. Да и никаких особых способностей у Бедмара не проявилось. Но мать Кристана – эта проклятая амбициозная сучка – ухватилась за возможность заронить зерно сомнений в умы других влиятельных оборотней. Мол, родительница Бедмара нагуляла его от какого-то мага, и что на самом деле Тартир не отец ему. Разумеется, это она начала говорить после того, как родила собственное дитя. Пусть бастарда, но чистокровного. Тварь желала уничтожить Бедмара и запихнуть на трон своего отпрыска. Даже то, что провели магическую экспертизу, которая доказала, что старый гатан и правда являлся отцом Бедмара, не остановило ее. Доказывала, что результаты подделаны. В общем, теперь ты понимаешь, почему мнения оборотней разделились. И почему Бедмар должен быть неимоверно осторожен в своих действиях.

   – Понимаю, – выдавила я, потрясенная услышанным.

   А еще вдруг осознала, что Бедмар здорово рисковал, проявив в лесу свои способности, чтобы залечить мои раны. И что если кто-нибудь об этом узнает, сомнения в его происхождении вспыхнут с новой силой!

   – Так что тебе стоит определиться быстрее, – подытожил Томиан, сцепив пальцы на груди и задумчиво посмотрев на меня. – Нетрудно заметить, что ты тоже не осталась равнодушной к Бедмару. И чем больше это будет продолжаться, тем тебе будет сложнее отказаться от него. Если согласишься на брак с Атлием, мы с его отцом постараемся устроить все как можно скорее. Он даже согласен отпустить сына ко двору Аласара, как тот и желает. Митер дар Фирайс понимает всю щекотливость ситуации, и не хочет, чтобы его сын воспринимался гатаном, словно реющее на поле боя вражеское знамя. Может, и отказался бы вовсе от желания устроить ваш брак. Но мальчик влюбился в тебя по уши. Теперь Атлий даже слушать не желает о том, чтобы обратить внимание на кого-то иного.

   – Хорошо, я обо всем подумаю, – вздохнула и устало потерла виски. Как же все сложно-то!

   Разговор был окончен. Отец пожелал доброй ночи, осенил знаком Даруна и велел идти к себе. А я до самого утра ворочалась без сна на своей огромной мягкой постели и думала-думала-думала. В итоге голова уже начала пухнуть, а я так ни до чего и не додумалась. Вернее, выход, который казался самым правильным, был и самым нелегким. Сделать так, как советовал отец – отказаться от гатана и выйти за Атлия. Уехать с ним из волчьих земель, вырвать из сердца любовь, засевшую там занозой. Только вот смогу ли? Да при одной мысли о том, чтобы никогда больше не видеть Бедмара, не слышать его голоса, не чувствовать на себе взгляда, от которого все внутри огнем пылает, – хотелось выть от тоски! Но если не сделаю этого, будет только хуже.

***

Первую половину следующего дня я чувствовала себя донельзя паршиво. Помимо того, что голова раскалывалась после бессонной ночи и тягостных мыслей, так еще и, похоже, температура поднялась. Меня бросало то в жар, то в холод. А проклятый знак на запястье беспокоил гораздо сильнее обычного. Так-то я уже привыкла к тому, что иногда он зудит и проявляется. Но сегодня к этому ощущению прибавилась боль, будто от сильного ожога. Не знаю, как дожила до конца занятий в сиротском приюте.

   Наверное, что-то такое проявилось на лице, когда я подошла к ожидающему во дворе гатану, поскольку он нахмурился и спросил:

   – Что-нибудь случилось?

   – Неважно себя чувствую, – буркнула и поморщилась, опять потирая запястье.

   Бедмар помог забраться в седло, сам тоже вскочил на коня и мы тронулись в путь.

   – Давно это у тебя?

   – Что именно? – непонимающе посмотрела на него.

   – Боль в магическом знаке, – терпеливо пояснил он.

   – А ты его видишь? – невольно заинтересовалась, вспомнив о том, что пока дар не проснется окончательно, магический знак могут видеть далеко не все.

   Он бросил на меня быстрый изучающий взгляд и спокойно проговорил:

   – Я не могу его видеть. Я ведь не маг.

   Едва удержалась от ироничного хмыканья. Все-таки дело нечисто с происхождением Бедмара – в этом его недруги правы. Только в чем тут загвоздка, непонятно.

   – Но если начинается боль, – продолжил гатан, будто не заметив моего недоверчивого взгляда, – это означает, что пробуждение дара не за горами.

   – Час от часу не легче! – вздохнула я.

   И так все сложно, не хватало еще одной проблемы! А о проблеме этой, кстати, я не забывала с тех пор, как прочла в подаренной Ардалией книге о некоторых тонкостях процесса. Это что мне в ближайшее время понадобится искать мужчину, который поможет… кхм… снять напряжение? Исподлобья глянула на невозмутимого гатана. Интересно, он в курсе? Не может быть не в курсе! – поняла с неудовольствием. Особенно если сам маг и проходил через такое. Конечно, в его случае все могло происходить не так бурно. Он ведь не стихийный маг. Но это дела не меняет. Если еще и хватит наглости предложить свою помощь, я его просто покусаю! М-да, похоже, сегодня я настолько раздражена, что всякую почтительность утратила к его статусу. Да и элементарную вежливость тоже.

   – И сколько времени обычно проходит до пробуждения силы после того, как магический знак активизируется подобным образом? – решилась все же спросить.

   – По-разному бывает, – изрек гатан, и от меня не укрылось то, каким взглядом он окинул мою фигуру. – От нескольких дней до нескольких часов.

   – Часов?! – я едва не заорала, но вовремя опомнившись, понизила голос до яростного шипения. – И что же мне делать?

   – Может, давай, я отвезу тебя к Ардалии? Она знает, что делать.

   Ага, а с Ардалией ему не составит труда договориться, чтобы в решающий момент его ко мне пустили! Нашли дурочку! Я одарила Бедмара мрачным взглядом и замотала головой.

   – Нет, я поеду домой. Может, пошлю письмо Ардалии и попрошу ее приехать к нам.

   Спорить гатан не стал, как и нарушать воцарившееся тягостное молчание. Кусая губы и борясь с все сильнее опаляющим тело жаром, я думала лишь о том, как бы побыстрее добраться до дома. Внезапно боль в запястье прекратилась так же резко, как и началась. Вздохнув с облегчением, я перевела дух и чуть расслабилась. Может, еще не все так плохо и у меня будет время подготовиться? Помню, как Ардалия рассказывала о снадобьях, понижающих не только жар, но и возбуждение. И намекала на то, что девушки, в которых просыпался магический дар, иногда пользовались ими в момент пробуждения силы. Так все проходит спокойнее. Только вот они, в отличие от меня, стихийными не были. Кто знает, окажет ли на меня эффект такое снадобье? Но я решила, что все равно выпью. Может, и правда поехать к Ардалии? Только тайком, чтобы Бедмар не знал. Вот пусть проводит до дома Томиана, а потом я, наплевав на запрет отца, поеду опять в город и попрошу магичку о помощи.

   Мы как раз находились на полпути к дому, проезжая мимо леса, когда боль нахлынула с новой силой. Возможно, на магический знак повлияла близость родной стихии, не знаю. Но результат налицо. Боль оказалась такой сильной, что меня согнуло вдвое. Прижавшись к луке седла, я поднесла к груди трясущуюся руку. Ощущение такое, словно меня сжигали заживо. И теперь уже не только запястье горело, а и все тело. Успела услышать встревоженный возглас гатана, потом уловила свистящий звук над головой, чей-то вскрик. Мир заслонили чьи-то руки и грудь, прикрывающие собой. Новый свист, крики. Да что происходит-то?

   Даже боль перестала казаться настолько сильной. Тревога от возможной опасности пересилила, вернув к реальности. Я в недоумении уставилась в лицо гатана, придерживающего наших лошадей за поводья одной рукой, а второй прижимающего меня к себе, не позволяя выпасть из седла.

   Почувствовала, как на щеку капнуло что-то горячее и влажное и с ужасом поняла – гатан ранен. Кровь стекает с его виска и капает на меня. Отпрянув, увидела, что и одно плечо у него прострелено. Заозиравшись, увидела, что наши охранники несутся во весь опор за кем-то, кто скрылся за деревьями – лишь темная тень мелькнула в отдалении. Им пришлось спешиться и дальше преследовать пешком. Гатан же остался со мной, укрывая от возможной опасности собственным телом.

   – Вы ранены, – дрожащим голосом произнесла, хоть и сама сознавала, насколько глупо это в данной ситуации. И ежу понятно, что ранен.

   – Пустяки, – он отмахнулся и, убедившись, что непосредственной опасности для меня больше нет, чуть отъехал.

   Одним резким движением выдернул стрелу из плеча и поморщился от боли. Меня же будто по сердцу полоснуло, словно ощутила это сама. С облегчением увидела, как рана гатана начинает быстро затягиваться. На виске же зарубцевалась еще раньше, оставив лишь кровавые пятна. Подъехав ближе, я вытащила платок из кармашка на платье и протянула гатану. Он скупо улыбнулся и кивком поблагодарил. Быстро вытер лицо и спрятал платок в карман камзола.

   – Что произошло? – немного придя в себя, спросила я. – В нас кто-то стрелял?

   Его лицо помрачнело.

   – Да. И меня сильно беспокоит, что первая стрела метила в тебя.

   – В меня? – я пораженно замерла.

   – Если бы ты не пригнулась в этот самый момент, угодила бы прямо в сердце. Ты бы умерла мгновенно, а я бы ничего не успел сделать, – последние слова прозвучали с какой-то яростной ожесточенностью.

   Похоже, зря я наговаривала на свой дар! Каким-то непостижимым образом он предупредил об опасности и заставил среагировать. Я закусила губу, все еще не веря в то, что только что чудом избежала смерти.

   – От следующих двух стрел я успел тебя заслонить. Возможности выстрелить еще мои люди этому мерзавцу не дали. Бросились за ним. И я жду не дождусь момента, когда он попадет ко мне в руки.

   От его звенящего голоса я даже содрогнулась.

   – Вы мне расскажете о том, что узнаете из допроса того человека? – хрипло попросила я. – Хочется узнать, кто же так желал моей смерти. Хотя я все-таки думаю, что стреляли в вас. Возможно, в первый раз промахнулись.

   – Если бы хотели убить меня, то лучше бы целились, – возразил Бедмар. – А так я отделался царапинами. В любом случае с этим нужно разобраться.

   В этот момент из леса снова показались наши с гатаном люди, волочащие за собой мужчину в кожаной одежде. Из его плеча и ноги торчали стрелы – похоже, ранили, чтобы легче было догнать. Мужчина находился без сознания. Я невольно поежилась от взгляда, который гатан на него бросил.

   – Везите его в тюрьму, – велел он трем своим людям. – Поместите в одиночную камеру. Приеду – разберусь.

   Потом повернулся ко мне.

   – Поехали, я отвезу тебя к отцу.

   Я замотала головой. Просто не выдержу, если останусь в неведении!

   – Можно, я тоже поеду в Лодар? Подожду в доме Ардалии, пока вы все выясните.

   – Так и правда будет лучше, – подумав, согласился Бедмар. – Тем более что она может помочь с процессом пробуждения силы. Пусть твои охранники сообщат обо всем Томиану и скажут, что ты останешься пока в доме Ардалии.

   На том и порешили, и двинулись в обратном направлении. На сердце скребли кошки. Еще и вернувшаяся, пусть и не в таком объеме, боль выводила из колеи. Но я старалась отгонять мысли о ней. Было то, о чем стоило подумать в первую очередь.

   Кто и зачем пытался убить меня? Или все-таки покушение было на гатана? А я просто оказалась на пути? Если второе, то возможное объяснение наводило на неутешительные выводы. Неужели Кристан решился на открытое противостояние? Перестал строить каверзы тайком и перешел к активным действиям? Если так, то кто поручится, что это покушение было последним?

   Тревога за Бедмара нахлынула с такой силой, что перекрыла даже физический дискомфорт от пробуждения дара. Я не хотела, чтобы он умирал. Не могла представить, как пережила бы такое. В голове не укладывалось, что жизнь в этом сильном прекрасном теле так легко может угаснуть. Только сейчас в полной мере осознала, какому риску подвергаю его, поощряя ухаживания. Если из-за меня его положение пошатнется, такой страшный исход вполне вероятен.

   Нет, я должна и правда отказаться от него! Выйти за Атлия. Уехать как можно дальше. Пусть Бедмар найдет себе другую – хоть даже на Катрине женится. Зато этим обретет более устойчивое положение в стае. Сейчас я вполне была готова на это. О том же, как стану себя чувствовать потом, старалась не задумываться.

   Не подозревая о том, что творится в моей голове, Бедмар проводил меня до дома Ардалии, сдал ей с рук на руки и попросил позаботиться обо мне. Потом пообещал держать в курсе дел и быстро уехал в сопровождении своих охранников. А я еще долго смотрела ему вслед увлажнившимися от слез глазами, совершенно потерянная и почти отчаявшаяся верить в то, что все в моей жизни может быть хорошо.

ГЛАВА 6

– Вот, выпей, тебе станет легче! – Ардалия протянула мне, сидящей на диване в ее гостиной, небольшой флакончик с бледно-желтой жидкостью. – Рассчитано на один прием. На время должно унять неприятные ощущения.

   Дрожащей рукой, на которой проклятое пятно в виде дубового листика стало насыщенно-бурым, я приняла снадобье и без колебаний выпила. Хуже не будет – это точно. Уже через несколько минут и правда стало полегче – жар утих, да и боль притупилась.

   – Это и есть то снадобье, о котором вы говорили? То, что лучше принимать при пробуждении дара?

   Ардалия кивнула.

   – Только боюсь, на тебя оно не окажет столь сильный эффект, как на обычных магов. Сила стихийников мощнее. Процесс проходит более бурно.

   – Тогда лучше вам приготовить еще одну дозу, – безрадостно сказала я.

   – Я-то приготовлю, – усмехнулась женщина. – Только больше чем дважды за столь короткий промежуток времени его принимать нельзя. Иначе можно отравиться.

   – Что же мне делать? – я закусила губу, чувствуя себя загнанным в ловушку зверем.

   – Думаю, ты и сама знаешь, что, – хмыкнула Ардалия. – И даже того, кто согласился бы помочь и потом не трепался об этом по всем углам.

   – Нет! – выдавила, поморщившись. – Как-нибудь обойдусь и без этого.

   – Если хочешь сгореть изнутри, то да, обойдешься, – сухо откликнулась магичка. – Но дело твое. Лучше расскажи, что произошло. Почему Бедмар даже не зашел в дом и так спешно уехал?

   – На нас напали по дороге, – радуясь тому, что удалось уйти от щекотливой темы, произнесла я. И начала рассказывать детали.

   Все это время Ардалия слушала внимательно и молча, не перебивая. Потом нахмурилась.

   – А сама что думаешь? Кто-нибудь мог желать тебе смерти? Или покушение было все же на гатана?

   – Трудно сказать однозначно, – я вздохнула. – Вроде бы стреляли в меня. Но преступник вполне мог быть плохим стрелком. Метить в гатана и промахнуться или попасть не туда, где стрелы бы причинили ощутимый вред. Но думаю, людям сирна дар Саэля удастся разговорить стрелка. И тогда мы все узнаем наверняка. Надеюсь, вы разрешите мне пока остаться в вашем доме и подождать?

   – Разумеется. Раз об этом просил Бедмар, – думая о чем-то своем, механически ответила Ардалия. А мое сердце царапнули когти ревности.

   Вспомнив о своих обязанностях хозяйки дома, женщина вскоре поднялась и пошла распоряжаться насчет угощения для меня. Тем более что боль, к счастью, утихла почти полностью, и я теперь и правда ощущала голод. За едой мы обменивались короткими фразами, не касаясь чего-то важного. Ардалия почти все время была погружена в свои мысли. Неужели настолько сильно беспокоится за Бедмара? В том, что она может переживать за меня, очень сомневаюсь. И все-таки что за развратная баба! Завела двух могущественных любовников, каждого из которых можно назвать мечтой любой женщины. И не стесняется проявлять интерес сразу к обоим! Вот почему я не могу смотреть на жизнь так просто? Насколько легче сразу бы стало! Но не могу. Как оказалось, у меня есть моральные принципы, которые вряд ли перешагну.

   – Вы послали письмо моему отцу? – спросила, нарушая очередную паузу в разговоре.

   Лицо Ардалии чуть смягчилось при упоминании Томиана, и я опять ощутила промелькнувшую в душе тень неудовольствия. Вот о чем и говорю! Совершенно беспринципная особа! И как отец согласился на связь с подобной женщиной? Может, она его чем-то опоила? Приворотные зелья, кстати, тоже входили в ассортимент продукции Ардалии Слатр.

   – Да, послала. Сообщила, что у тебя начался процесс пробуждения силы, и я смогу лучше позаботиться о тебе в такой непростой момент.

   – Может, еще обойдется? – с надеждой спросила я. Вдруг процесс затянется и я успею все-таки выйти замуж за того же Атлия. Тогда все будет гораздо проще.

   Ардалия иронично подняла брови.

   – Плохо же ты изучала книгу, которую я тебе дала. Пятно потемнело. А значит, все произойдет уже сегодня. Думаю, ночью.

   Я нервно сглотнула, но ничего не стала говорить. Да и что говорить? Сама не могла определиться, что делать. Продолжать и дальше упрямиться, рискуя жизнью, или принять помощь? Учитывая, какого рода будет эта самая помощь, выбор довольно трудный. Но я уже решила, что гатана о подобном не попрошу ни за что. Это еще больше все усложнит между нами. Да и, может, если в решающий момент приму снадобье второй раз, это поможет справиться с приливом энергии собственными силами.

   Бедмар появился спустя пять часов, когда за окнами уже стемнело. Судя по его лицу, хороших новостей ждать не стоило. Он прошел в гостиную, где расположились мы с Ардалией, каждая занимаясь своими делами. Она заряжала амулеты, я же пыталась читать книгу о лекарственных травах. Хотя по большому счету даже не понимала смысла прочитанного, сосредоточившись на внутренних ощущениях. Действие снадобья начинало стихать, и боль возвращалась. Пока еще терпимая, но я с ужасом понимала, что лишь вопрос времени, когда она усилится.

   – Что ты выяснил? – спросила Ардалия, отрываясь от своего занятия и не считая нужным вставать и более подобающим образом приветствовать правителя. Это еще раз доказывало, на каком уровне находятся их отношения. Сама же я попыталась подняться, но гатан тут же махнул рукой, чтобы оставалась на месте.

   Прошел к столу, за которым сидела Ардалия, и опустился на свободный стул напротив женщины.

   – Это наемник. Не из наших мест. Приехал сюда пару дней назад, выполняя очередной заказ. Заодно воспользовался случаем получить еще немного деньжат. На его беду он не знал, с кем связывается. Меня в лицо не видел, иначе бы никогда не осмелился стрелять, в том числе и в мою спутницу. Так, по крайней мере, он заявлял. Его нанял мужчина, замаскировавший внешность и прикрывшийся плащом с капюшоном. Наемник считает, что это слуга. По крайней мере, по манере вести себя на благородного не походил. Он специально искал кого-то не из этих мест. Того, кто скоро уедет. Этот малый заказчика вполне устроил. Убить должны были Илину. Наемнику сообщили, по какой дороге и приблизительно в какое время она возвращается из города. Даже посоветовали, в каком месте лучше устроить засаду. Обещали щедрую плату: половину сразу, половину после того, как сделает дело. То, что ты пригнулась к лошади в тот самый момент, когда он выстрелил, спутало все планы, – гатан посмотрел на меня тяжелым взглядом. – Наемник занервничал. Попытался все-таки выполнить заказ, но поняв, что дело проиграно, бежал.

   – Он точно не лгал по поводу того, что не знает, кто заказчик? – послышался ровный голос Ардалии.

   – Мои люди прекрасно умеют развязывать языки, – сухо откликнулся Бедмар.

   Осознав, что именно осталось недосказанным, я побледнела. Пытки? Невольно поежилась. Разум человека моего мира отказывался воспринимать это как должное. Пусть я и понимала, что тот мерзавец едва не лишил меня жизни.

   – Что с ним теперь?

   Опять тяжелый немигающий взгляд, и я содрогнулась. Вот зачем спросила? Неужели и правда хотела услышать ответ?

   – За то, что едва не совершил, он еще довольно легко отделался, – проговорил, наконец, гатан. – Надеюсь, ты не станешь меня за это упрекать?

   Я промолчала и отвела глаза. На душе было паршиво.

   – А что сам думаешь? – прервала молчание Ардалия. – Кто это мог быть? Неужели Кристан? В принципе, у него есть с Илиной свои счеты.

   – Если это так, то Кристан глупее, чем я о нем думал, – криво усмехнулся Бедмар. – Ему невыгодно убивать ее. По крайней мере, сейчас.

   Вспомнив о том, что говорил отец, я не стала задавать глупых вопросов. Не стала этого делать и Ардалия. Они оба прекрасно понимали всю сложность ситуации и то, чем может обернуться для гатана интерес ко мне. То, что при этом он продолжает ухаживать за мной, лучше всего давало понять, насколько на самом деле заинтересован. Или это лишь попытка провокации? Пустить Кристана по ложному следу, чтобы ждал промаха гатана именно с этой стороны и на время перестал строить другие козни?

   Я невольно поежилась, переводя взгляд с Ардалии на Бедмара. В этот самый момент они даже показались похожими друг на друга. С каменными задумчивыми лицами, просчитывающие варианты развития событий. Воплощенная холодная уверенность в себе и невозмутимость. Что если промелькнувшая мимолетная мысль правдива? Меня просто используют? Неприятно это осознавать. И больно. Особенно учитывая то, что уже почти поверила, что гатан испытывает ко мне нечто большее, чем банальную похоть.

   – Пойду распоряжусь насчет ужина, – неожиданно поднялась с места Ардалия. – Ты останешься? – обратилась она к Бедмару, и тот кивнул.

   А у меня внутри все похолодело. Если он останется на ужин, а к тому времени процесс пробуждения перейдет к решающей стадии… Нет, ни за что!

   – Простите, но тогда мне придется уехать домой, – заявила, с раздражением отбрасывая книгу и поднимаясь.

   Гатан нахмурился. Ардалия же, пряча улыбку, юркнула за дверь, предоставляя нам самим разбираться в возникшей неловкой ситуации.

   – Это можно понимать как нежелание ужинать в моем обществе? – сухо спросил Бедмар, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.

   – Не притворяйтесь, что не понимаете причины моего поведения, – прошипела я. – Особенно учитывая то, что сами проходили через нечто подобное.

   По его лицу пробежала тень.

   – Не понимаю, о чем ты говоришь.

   – Прекрасно понимаете. Вы маг. Я не стану распространяться об этом, но не принимайте меня за идиотку.

   – Будь я магом, недоброжелатели давно бы уже нашли доказательства этого на моем теле. Как только я прошел процесс пробуждения силы, – спокойно возразил Бедмар.

   Я растерянно умолкла, потом, подумав, нерешительно сказала:

   – Может, есть способ как-то скрыть или замаскировать это. И вы им воспользовались.

   – Послушай, – его лицо смягчилось. Он поднялся с кресла и приблизился ко мне. Тут же захотелось отпрянуть, но я усилием воли заставила себя остаться на месте. Не хватало еще, чтобы подумал, что боюсь его. Стоит оборотню почуять слабость, как пиши пропало. Тогда точно не отступится! – Думай обо мне, что хочешь, но все, чего я хочу в данный момент, это помочь тебе.

   – Не стоит. Справлюсь сама, – процедила я.

   – Не справишься, – он с сочувствием посмотрел на меня. – Я читал о том, как все проходит у стихийников, тем более таких сильных, как ты. А в том, что ты сильна, успел убедиться. Мало кто из магов способен на телепортацию. В наше время я слышал лишь о трех таких. И все они занимают заслуженное почетное место при дворах правителей. Но речь сейчас не о том. Я не хочу, чтобы ты из упрямства и никому ненужной гордости сожгла себя заживо. И обещаю тебе, что моя роль в этом деле останется известна только нам двоим.

   – Нет! – мои щеки уже буквально пылали.

   От стыда и досады хотелось сквозь землю провалиться. Коварный гад! Вот и нашел способ добиться желаемого. Лишь выждал подходящий момент. Теперь получит то, что хотел, и пойдет дальше, радуясь очередной обретенной победе. Я больше не верила ни в какие его особенные чувства ко мне, ни в благородство намерений.

   – Уходите! Если не уйдете, я немедленно покину этот дом, – процедила, обхватывая плечи руками. Не знаю, что сейчас выражал мой взгляд, но гатана все-таки проняло.

   – Хорошо, я сделаю, как ты хочешь, – сухо проронил он и вышел из комнаты, не оглядываясь.

   А я тут же рухнула на диван и расплакалась, выплескивая наружу чудовищное напряжение. Нет, я во что бы то ни стало справлюсь со всем одна! Я сильная. И не с таким справлялась! А в самую трудную минуту приму второй раз снадобье, и это поможет не сгореть. Боюсь даже представить, что придется перетерпеть, но я справлюсь.

   – Идиотка! – резюмировала Ардалия, вошедшая в гостиную через полчаса и увидевшая, как я корчусь от вернувшейся боли. – Ну вот зачем все усложняешь?

   – Это мое дело, – прохрипела я. – Он ушел?

   – Ушел, – она покачала головой и поставила передо мной на столик снадобье. – Выпьешь?

   – Не сейчас, – произнесла, с трудом отворачиваясь от того, что облегчило бы боль. Но я прекрасно понимала, что если выпью снадобье сейчас, этим подпишу себе смертный приговор.

   – Как я понимаю, ужинать ты не будешь, – голос Ардалии звучал теперь словно сквозь слой ваты. Я едва смогла сосредоточиться на смысле произнесенных слов, но ничего не сумела сказать. Впрочем, ответа и не требовалось.

   Не знаю, сколько длилось это безумие.

   Уловила движение рядом с собой. Кто-то взял за руку и коснулся того места, где находилось пятно.

   – Уже почти коричневое, – послышался спокойный голос Ардалии. Ее спокойствие в подобной ситуации показалось просто оскорбительным. Неужели этой черствой женщине ни капельки не жаль меня?

   – И что это значит? – хрипло спросила, едва разлепив пересохшие губы. Даже то, что Ардалия поминутно поила меня травяным отваром, мало помогало. Возникало ощущение, что жидкость в организме испаряется моментально.

   – Что пора отправляться в лес, девочка, – Ардалия обхватила за плечи и помогла сесть. – Боюсь, в твоем случае без этого не обойтись.

   Я едва подавила вспышку радости – даже боль на некоторое время отступила. Лес! Он манил, как оазис в пустыне изнывающего от жажды путника. Казался единственным возможным спасением, что поможет прекратить пытку.

   – Тебе придется выпить снадобье прямо сейчас, – смерив меня внимательным взглядом, заявила магичка. – Иначе не доедешь.

   Спорить я не стала. Стоило сделать попытку подняться, как повалилась обратно. В таком состоянии и правда не смогу никуда поехать. Так что безропотно приняла флакончик и залпом выпила. Откинувшись на спинку дивана, сцепила зубы и стала ждать, пока подействует. Эти несколько минут показались часами, но наконец, жар поутих, а боль притупилась. Я даже сумела сама подняться с дивана.

   Вдвоем с Ардалией, на всякий случай поддерживающей меня за талию, мы вышли из дома, где уже ждал слуга с оседланными двумя лошадьми. Никого больше в обозримом пространстве не наблюдалось.

   – Мы поедем без охраны? – с недоумением спросила.

   – А ты хочешь лишних свидетелей? – насмешливо отозвалась Ардалия. – Или, может, попросить помощи у кого-то из охранников? Учти, контролировать ты себя не сможешь, когда придет время. И если в обозримом пространстве почуешь мужика, сама на него накинешься. От того, кто точно бы держал язык за зубами, ты отказалась. А с другими рисковать не хочется. Я слишком уважаю твоего отца, чтобы подставить его подобным образом.

   – Я всего лишь сомневаюсь, что две одинокие женщины смогут без проблем доехать до леса, – хмуро возразила я, невольно заливаясь краской.

   – Поверь, тем, кто посмеет нас остановить, придется несладко, – хищно усмехнулась Ардалия. – У меня есть заряженные боевой магией амулеты. Специально купила для самозащиты. В самом Карде* (примечание: Кард – столица Одмии), между прочим, заказывала.

   Ее заявление немного успокоило, и я с помощью слуги и без дальнейших проволочек взобралась на лошадь. Карету, по понятной причине, не брали. Тогда бы пришлось впрягать в дело кучера. А он тоже мужчина. Как же неприятно, когда не контролируешь себя в полной мере! Побыстрее бы закончился проклятый процесс пробуждения силы! Вот за что мне такое наказание? Разве я просила о магических способностях? Эх…

   Нам повезло, и желающих напасть на двух одиноких женщин все же не нашлось. Так что до места доехали без приключений. Правда, беспокоило кое-что неприятное. В этот раз снадобье оказало более кратковременный эффект. Видать, слишком сильный огонь разгорелся внутри. Так что к тому времени как добрались до леса, я уже едва держалась в седле. Ардалия помогла спуститься на землю и указала в сторону деревьев.

   – Иди, я подожду здесь, возле лошадей.

   Я молча кивнула. Даже обрадовалась, что она не пойдет следом. В ее присутствии пришлось бы сдерживаться, чтобы не проявить слабость. А помочь чем-то она все равно не сможет.

   На нетвердых ногах двинулась к лесу и едва не упала от нахлынувших со всех сторон волн энергии. Все же то, что я так долго не была здесь, дало свое. Теперь организм жадно восполнял недостачу. Но радовало, что на какое-то время боль отступила, сменившись эйфорией от наполнившей меня родной энергии. Теперь даже не требовалось приводить себя в особое состояние сознания, чтобы видеть вокруг зеленоватое свечение. Лес был освещен, как днем. Я чувствовала биение множества сердец, душу всего, что меня окружало. Раскрыв объятия, позволяла энергии струиться по телу и унимать боль. Углублялась дальше в лес, почти не осознавая, что делаю. Это казалось правильным и необходимым. Инстинкты будто вели куда-то. Искали тайное убежище, где смогу пережить самый трудный этап в своей жизни.

   В какой-то момент остановилась и опустилась на землю возле огромного дуба. Он казался настоящим исполином и по ширине обхвата превосходил другие деревья, находящиеся вокруг. Чутье подсказало, что это дерево особенное. Самое древнее здесь, само по себе являющееся источником силы. Не успела коснуться его спиной, прислонившись трясущимся в лихорадке телом, как всю меня пронизало электрическими разрядами. Я не сдержала вопля боли и скорчилась у подножия дуба. С ужасом уставилась на еще более потемневшее пятно на запястье. Похоже, начинается самое страшное. Ожидала новой вспышки боли, но вместо этого пришло нечто иное.

   Боль схлынула, а меня всю заполонили волны возбуждения. Тело горело, изнывало от желания слиться с кем-то, выплеснуть почти болезненное