Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ПРОЛОГ
- ГЛАВА 1. Однако, здравствуйте
- ГЛАВА 2. Торговля - наше всё!
- ГЛАВА 3. Старые знакомые
- ГЛАВА 4 4. Безысходность?.. Нет, не слышали
- ГЛАВА 5. Хвостатые авантюры
- ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
Видимо, скучающим демиургам оказалось мало моей прошлой одиссеи в другой мир в теле кошки… уже через год после возвращения домой я спокойно готовилась к Рождеству. Так кто ж знал, что в ночь перед этим праздником лучше не спать? Уснула, значит, сном младенца, а проснулась фиг знает где, среди вопящей, грязной, требующей крови толпы, явно во время чьей-то казни. Да ещё и с жутким топором в руках. И первая мысль, проскользнувшая в сонном мозгу: «почему все так выжидательно на меня смотрят?»
Входит в две серии: "Капканы интриг" (является третьей частью) и "Ходящая по мирам" (в ней является второй частью).
ОТ АВТОРА:
Решила связать этой книгой две свои литературные вселенные: неоконченную серию «капканы интриг» (включающую в себя две книги - "В ловушке безысходности" и "Лишь вера последней погаснет") и короткую книгу «новый мир встречает по одёжке». Будут задействованы персонажи обеих вселенных. Надеюсь, вам понравится:)
Стихотворение к книге:
Не планируй неудачу – жизнь помчится кувырком!
Ты поставь себе задачу меньше думать о плохом!
Наши мысли материальны – не надумывай беду!
Слово каждое реально – что ж ты мелешь ерунду!
Сколько раз ты, между прочим, говорил: «Я так и знал!»?
Значит думал и порочил, яму сам себе копал?
Сколько раз судьбу-злодейку проклял ты и укорил,
А потом искал лазейку в том, что сам наговорил?
Тонкий мир – он где-то рядом, в нём и мысли и слова
Расцветают пышным садом, прут, как сорная трава!
Тары-бары, разговоры, то да сё – словесный хлам!
После лезешь на заборы, что себе настроил сам!
Лучше думай о хорошем. Не скули! Не злись! Не ной!
Не трясись над каждым грошем! Отвлекись! Не можешь? Пой!
Пой о радости и счастье, да о жизни без разлук!
Сам заметишь, что ненастье как-то отступило вдруг.
Как-то чище рядом стало, что-то меньше не везёт,
Смотришь: времечко настало и душа сама поёт!
Мыслями не вьёшь веревки, не болтаешь языком,
Жизнь идёт легко и ловко, а не мчится кувырком!
Так, мудрея понемножку, легче, радостней живёшь –
Это ты мостишь дорожку, по которой сам идёшь!
Автор: Валентина Лескова
ПРОЛОГ
Катя
Снег. Белый, пушистый, как маленькие кусочки облаков, искрящийся на свету. Снег. Казалось, он укрыл собою всё сущее, и мир превратился в сплошные, бескрайние, необъятные белые просторы. Природа спала безмятежно, как младенец, а люди вокруг радовались солнечному, относительно тёплому зимнему дню. И мы с подругой не были исключением.
Визжа, будто режут, как дети малые скатывались с огромной причудливой горки, построенной на центральной площади нашего города, обкидывались снежками, валялись в сугробах, и смеялись, смеялись…
- Вот тебе и будущие журналист и юрист, - с улыбкой пробормотала Аня, - Не солидно как-то.
- Ой, да ладно, - с лёгкой полуулыбкой отмахнулась я, - не удивлюсь, если сам президент перед Рождеством любит на горке кататься.
Я бы на это посмотрела.
- Помнишь, что мы сегодня должны сделать? – Поигрывая бровями, добавила Аня, - И попробуй только отвертеться.
Я с обречённым вздохом упала обратно в сугроб. Настроение испортилось за секунду.
- Может не надо, а? – Умоляюще простонала я, - Ты мне и так мозг вынесла со своим оккультизмом, гадалка фигова. Хоть бы праздник не портила.
Не то, чтобы я верила во всякую такую чушь, но… после того, как попадаешь в другой мир кошкой просто потому, что именно такой костюм выбрала на Хэллоуин и попалась под горячую руку скучающему демиургу, ещё и не такого начнёшь побаиваться.
- Но-но, повежливей, - наигранно приосанилась та, - Что ты как лох, а? Это же интересно. И вообще, ты мне уже обещала. Так что надо, Федя, надо.
Увы, это так. Наверное, я была пьяная или после сессии, что, в общем-то, равноценно.
- Какой чёрт меня за язык тянул? – Пробормотала я, поднимаясь с сугроба, - Ладно, пошли домой. Детство в одном месте уже наигралось.
За этот год моя жизнь сильно изменилась, просто перевернулась с ног наголову. Оно и немудрено: я больше не была человеком. Точнее, почти не была. У меня появилась вторая сущность, второе «я», совсем как в грёбанном фэнтези, чтоб его. Дражайшая богиня-демиург оставила мне подарочек на память о путешествии в другой мир: способность обращаться в кошку. И ладно бы только это: моя человеческая половина тоже слегка изменилась, будто подстраиваясь под звериную. Обострилось зрение, обоняние, слух, я стала намного гибче, изменились движения, походка, взгляд. Благо, что сырого мяса не хотелось. Я стала женственнее, грациознее, что ли, но это уже была будто не совсем я. Точнее, не та я, что была год назад. Или же во мне что-то навсегда сломалось, или же я, напротив, стала сильнее.
Мир, в котором родилась и жила столько лет, открылся мне с другой стороны. Иногда по ночам выпускала своё внутреннее «я» наружу, и бегала по огромному городу, чувствуя себя свободной от всего на свете, изучая заново то, что, казалось, прекрасно знала. В такие моменты всё – сплошь заасфальтированные дороги, бесчисленные магазины, жилые многоэтажки, аккуратно выстриженные парки, похожие на запрограммированных роботов люди – казалось неживым. Я медленно задыхалась, будто под действием коварного неизвестного яда, но не могла остановиться, и всё бежала, бежала без какой-либо чёткой цели. Все проблемы, размышления, стремления оставляли меня, переставая тревожить разум и душу, и мне казалось, что я на один мимолётный сокровенный миг приоткрываю завесу тайны бытия. А потом снова возвращалась в своё общежитие, в прежнюю человеческую форму, и всё вставало на свои места…
Когда я только вернулась, пришлось столкнуться со многими куда более неприятными проблемами. Естественно, ведь после того проклятого Хэллоуина бесследно исчезли все мои соседки по общежитию. За прошедший год несколько раз поднимали это дело, и всякий раз изводили допросами, обысками Викиной квартиры и моей комнаты в общежитии. Досталось не только мне: в список главных неудачников попали все, кто был на вечеринке помимо нас с подругами. Естественно, дело всё время заходило в тупик, ибо все чистосердечно рассказывали об обычной пьянке. Мол, когда проснулись – девочек уже не было. А я почему-то проснулась в своей комнате в общежитии. У ментуры не нашлось ни одного, даже малейшего, даже косвенного доказательства или улики на кого-либо из нас. Им оставалось только руками развести.
Родителей девчонок было жалко. После возвращения я видела их всего пару раз, но все они были осунувшиеся, будто высохшие. Сразу становится как-то неуютно, хотя я знаю, что ни в чём перед ними не виновата, а подружки мои счастливы в другом мире, как бы жутковато это ни звучало. Они ведь улыбались в тот день, на празднике, после которого демиурги смилостивились и отправили меня обратно, улыбались так счастливо, что после взгляда на их родителей это кажется даже немного эгоистичным.
В итоге, дабы не мучиться из-за того, в чём я лично, собственно, не виновата, просто закрылась от всего, связанного с этим. Перестала замечать то, что одногрупники порой меня сторонятся, старалась как можно реже видеться с родителями подруг. С течением времени подобное поведение вошло в привычку и вобщем-то помогало: я стала уравновешенней, лучше училась, побеждала в конкурсах, принимала активное участие во всяких студенческих мероприятиях. В итоге у меня в разы повысилась стипендия и плюсом появилась небольшая подработка по специальности. Мы с мамой зажили определённо чуть лучше, в плане финансов. Жизнь потекла относительно размеренно, но я продолжала искать и добиваться чего-то нового. Записалась на танцы, начала ходить в спортзал и рисовать, вспоминая навыки из художки. Даже пробовала писать стихи, как в школе, но поэт из меня, если честно, весьма посредственный.
Короче говоря, вернулась в привычную колею, и в душе вроде бы воцарилось некое подобие покоя. Много для этого мне оказалось не надо. Например, личной жизни я и раньше-то не придавала большого значения, встречалась в основном, как говорится, «по приколу», а после одиссеи в другой мир – так и вовсе. Нет, конечно, я совсем не феминистка, мечтаю о семье, детях и прочем, просто голова оказалась забита совсем не этим.
…Казалось бы, мы забежали всего в пару магазинов, а вернулись домой, когда уже стемнело. Быстро умяли наскоро приготовленные макароны с кетчупом, и завалились греться по кроватям.
Несколько минут я бездумно смотрела в местами потрескавшийся потолок, радуясь отсутствию каких-либо мыслей и воспоминаний. Так легче.
Взгляд случайно упал на окно, откуда виднелась заснеженная, сверкающая в темноте под лунным светом тихая улица, и рука сама собой лениво потянулась к лежащей на тумбе большой тетрадке, куда я записывала свои стихотворные упражнения.
Эта тетрадка была для меня своего рода… личным дневником, который я веду очень давно, хоть и с перерывами. Просто записи там не прозаические, не открытым текстом, а завуалированные, стихотворные, и оттого более… настоящие. Запечатлевшись на страницах, в строчках кривоватых стихов, воспоминания и чувства навсегда оставались живыми.
Я никогда не пыталась разобраться, что же такое странное вдруг бьёт меня по голове, и, завладев телом и душой, водит ручкой по листу. Оно просто есть. Редко, но всё же…
Покрыл окна морозный туман.
За ним пляшут огни и тени,
Как зрения странный обман
Сквозь объятья радушной лени.
Снежинки упорно стучатся,
По окну растекаясь слезами,
Незримо секунды мчатся,
Как будто в насмешку над нами…
Они в тёплом пледе утонут,
В неясных и сладких мечтаньях,
В невольной улыбке сонной,
В вечных пустых ожиданьях…
Быстро записав нагрянувшие в голову нежданно-негаданно строки, я взялась за конспекты с последних пар. Хорошее снотворное. Советую.
В итоге сама не заметила, как уснула сном младенца. С тетрадкой на лице. В старом жутком спортивном костюме с изображением черепа и скрещенных костей, который одела просто потому, что в нём тепло, удобно и он первый попался под руку.
***
- Э-эй, - ворвался в моё сонное царство назойливый голос соседки, - Давай вставай, говорю. До полуночи осталось всего десять минут. Я тоже чуть не проспала. Пошли гадать! Ночь перед Рождеством наступает!
- Иди к чёрту, - в подушку беззлобно промямлила я.
- Проснись и пой! – не сдавалась подруга.
- Заткнись и спи.
Мгновение ответом мне было подозрительное шебуршание, а через секунду мне хорошенько прилетело подушкой по затылку.
Вроде, ничего такого, но я почему-то разозлилась. Сама толком не знаю почему.
- Знаешь что? Засунь себе куда подальше свои дурацкие гадания. – хриплым, не своим голосом выдала я, - у меня был экзамен, я две ночи практически не спала. Я, конечно, верующая, но всякую суеверную мистическую фигню терпеть не могу и тебе её любить не советую. Ложись спать, а? Спокойной ночи.
Не дожидаясь ответа, я просто повернулась к ней спиной, снова уплывая в царство снов.
- Ну и овца, - обижено буркнула та,- Вообще-то в полночь в ночь с шестого на седьмого января спать нельзя. Считается, что в это время ткань мироздания особенно тонка, и к тебе может подселиться какая-нибудь нечисть…
- К тебе она, видать, уже подселилась, раз даже поспать спокойно не даёшь, - едва внятно пробормотала я.
И провалилась в сон.
Чёрт, если бы я знала…
ГЛАВА 1. Однако, здравствуйте.
"Некоторые сюрпризы сваливаются вам как снег на голову. А другие подкрадываются, когда вы меньше всего их ждете. И иногда самый большой сюрприз ты делаешь себе сам..." (с) Сплетница.
Не расслабляйтесь! Уж это не тайна:
Как только решите: "Уф, всё! Конец!"
Нежданно-негаданно, будто случайно,
По-дружески вновь забежит к вам песец.
Катя
Сон был пустым и мягким, как если бы я искупалась в душной вате облаков. Раньше, почти полгода с момента возвращения, мне снились всякие несуразные, нереалистичные, жуткие кошмары, так или иначе связанные с неприятностями, случившимися со мной в другом мире, и с подругами. После я нередко просыпалась в холодном поту, в слезах, с бешено колотящимся сердцем, словно норовящем разорвать грудную клетку. В некоторых из таких кошмаров я оставалась кошкой на всю недолгую жизнь, в других – всё-таки выполняла данное мне «ангелом» задание: разрушала генератор, открывая тем самым проход в Небесный город и провоцировала геноцид человечества. И много других подобных не слишком радужных альтернативных исходов произошедшего. Причём сны эти были похлеще 5D. Каждый раз, просыпаясь, могла лишь радоваться, что всё закончилось так, как закончилось…
…Какое-то время я спала спокойно, без сновидений. Покой и комфорт наполнял каждую клеточку тела одновременно с подсознательным пониманием, что всё так, как должно быть…
Потом по глазам, почему-то раскрытым, резко ударил яркий дневной свет, словно в абсолютно тёмной комнате включили с десяток лампочек. В ушах, нарастая, зазвучал неразборчивый гул разных голосов и скрип, какой бывает, когда наступаешь на старые половицы. Говорили, несомненно, люди, но несколько мгновений я не могла разобрать ни слова. И, что самое странное, я больше не лежала, а стояла в расслабленной позе, опершись всем весом на одну ногу и выставив вперёд другую. А руки отягощало что-то тяжёлое, на ощупь напоминающее гладкое дерево. Как это я, интересно, незаметно для себя перетекла из лежачего положения в стоячее? Тьфу ты, я же сплю. Странный сон…
В голове будто поселились тысячи пчёл. Они жужжали всё громче и громче, не оставляя ни намёка на ясность в мыслях, а между тем происходящее вокруг становилось всё более реальным, вплоть до ощущения неприятного привкуса во рту, будто зубы не чистила неделю, дуновения ветра в лицо, грубой ткани одежды, прилипающей к немного вспотевшему от жары телу. Всё это сначала воспринималось сонным мозгом отдалённо, краем сознания, но по мере того, как прояснялись звуки и мир перед глазами, это стало подозрительно чётким и ощутимым. Будто я вовсе не сплю.
Тупо упёрлась глазами в пол – деревянный, из гладких досок – пытаясь проморгаться и сфокусироваться. Ладони, обхватившие что-то тяжёлое, вспотели, руки занесены над головой, словно в размахе, а мышцы слегка ныли, словно я стою в такой позе уже довольно долго. До слуха донесся громкий гул разговоров, а взгляд пополз от пола выше.
И тут меня навестил конкретный такой нежданчик.
Передо мной, скрючившись, полулежал связанный человек. Безразмерная льняная роба до щиколоток длиной скрывала фигуру, и лишь по широте плеч да массивности крепко связанных за спиной несчастного кистей рук можно было предположить, что это всё-таки мужчина. Распущенные, грязные, вьющиеся длинные тёмные волосы практически полностью скрывали лицо. Было только видно, что человек очень бледен, словно обескровлен, а на спине, сквозь робу, виднелись ужасные кровавые полосы.
Но самым фиговым в открывшейся мне картине была, пожалуй, недвусмысленность позы несчастного: он стоял на корточках, боком ко мне, положив голову… на плаху.
Странный сон. Очень странный. Не припомню за собой столь извращённых фантазий на ночь.
Или не сон?!
Гулко сглотнув, медленно приподняла голову, мысленно молясь, чтобы всё происходящее было всего лишь глюком.
В моих руках красовался увесистый и даже на вид острый топор. Красиво расписанный какими-то символами на рукоятке и по ней же инкрустированный мелкими бриллиантами. Тонкая работа.
Инкрустированный топор!!! Да даже в горячечном бреду мне такая ересь бы не привиделась. Тем более столь детально.
Эшафот. Разодетые в пух и прах всадники. Разношёрстная гудящая толпа.
- Заруби его!!!
- Ну же!!!
- Смерть собаке!!!
Вот такие вот дружелюбные выкрики доносились от разъярённых зрителей. И выжидательные, жадные взгляды.
На меня.
Холод пробежался по намертво одеревеневшему телу. О Боже, неужели я снова… не-еет, чур меня, чур. Просто… просто дурацкий сон. Да. Точно.
Всё что угодно, только не… снова.
Однако судьба (или обнаглевший в конец демиург) сочла иначе. Хотя сия печальная истина ещё долго не хотела до меня доходить.
- Госпожа Хесед! – Резкий, раздражённый мужской голос из-за спины словно вылил на меня ушат ледяной воды, - Только что был громко и доходчиво зачитан приговор осуждённому. Что для вас непонятно в словосочетании «казнь через отрубание головы»?
Дёрнувшись, как от удара, инстинктивно повернулась к говорившему. Он был во главе всадников – высокий темноволосый мужчина с правильными чертами лица, нетерпеливо сжатыми в полоску губами и усталыми гневными глазами. От такого взгляда хотелось спрятаться как можно дальше, сжаться до размеров неприметной пылинки.
Это что… всё взаправду?!
- Госпожа Хесед!!! – Прикрикнул всё тот же маньяк-фанат Средневековья в длинной мантии, непонятным образом переорав даже бурно возмущавшуюся задержке толпу, - Немедленно исполняйте приговор!!!
Я – палач. Мне приказывают исполнить приговор.
Я – ПАЛАЧ?!
Топор вывалился из ослабевших рук, с лязгом упав в миллиметре от моей ноги. Паника охватила каждую клеточку тела, хотелось заорать, но воздух вокруг словно внезапно закончился, будто превратившись в удушающий газ. Кровь, бешено циркулируя по телу, нещадно била по вискам, мир перед глазами снова закружился в безумной пляске, и я, нелепо взмахнув руками, мешком свалилась на эшафот.
Последнее, что увидела – в край офигевшие глаза осуждённого, каждый размером с блюдце. Бедняга явно ожидал чего угодно, только не этого.
Нервы ни к чёрту.
***
Королевство Кайнур, главный дворец.
Когда лунные лучи, пробившись сквозь оконные стёкла и лёгкие, вздрагивающие под залетающими дуновениями ветра занавески, начали бесшумно плясать по комнате, она будто наполнилась мерцающими серебряными блёстками, мерно кружащимися в воздухе. Покой и сонная нега тягучим дёгтем расползались по замку, закрывая его уставшим обитателям отяжелевшие веки. Уже не сновали-туда сюда степенные горничные в строгих платьях, не петляли по коридорам, как тени, бесшумные, безмолвные и будто безликие наложницы, бряцая множеством браслетов. Потухли оплывшие свечи в изящных подсвечниках, догорали угольки в больших каминах. Лишь недвижимая стража стояла у дверей покоев господ. Но помимо них ещё одна обитательница замка не могла уснуть этой спокойной и тёплой, как мамины объятия, ночью.
Походящая на призрака бледная девушка в длинной белой сорочке рассеяно разглядывала остекленевшими глазами тёмную пустоту перед собой, сидя на кровати, по-детски обняв колени, будто пытаясь защититься от чего-то. Она то и дело беспокойно вздрагивала.
Сон упрямо не шёл к ней, словно намерено игнорируя. Вот уже почти месяц неотступный, не желающий разжимать своих железных раскалённых тисков страх не даёт ей не то что мало-мальски успокоиться и, наконец, поспать – даже лишний раз закрыть глаза во тьме ночи. Страх перед самой собой. Точнее, перед той новой, жуткой, омерзительной и непонятной частью себя, которая никогда не позволит ей снова стать… собой прежней.
«Ною, как сопливая девочка-ромашка» - Недовольно нахмурилась девушка, пытаясь взять себя в руки.
Тщетно.
Вздохнув, Кармина, а это была именно она, неуклюже плюхнулась обратно на подушку, натянув мягкое одеяло до самого подбородка, повернувшись на бок и снова попробовав уснуть, почти заставляя себя смежить веки. Но разум, будто назло, оставался бодрым и незатуманенным, словно и не было почти месяца бессонных ночей.
Ворочаясь, как рыба, попавшая в сети рыбака, девушка никак не могла закрыться от настойчиво лезущих в голову мыслей и выводов.
Она – чудовище. Монстр-паразит, питающийся энергией, лишающий магов их магических сил.
Не то, чтобы она уж очень любила людей и пеклась об их благополучии, но… Ощущать себя присоской, способной лишь приносить вред, не понравится никому. Это осознание способно сломать даже очень сильных и независимых людей, к которым Кармина, будучи честной с собой, себя никогда не относила, как, впрочем, и к слабым тоже. Её девизом по жизни было нечто вроде «действуй по обстоятельствам» или « решай проблемы лишь по мере их поступления», но что делать, когда выхода нет вообще, ты совершенно загнана в угол, и каждый день твоей беспомощности перед обстоятельствами может стоить кому-то если не жизни, то ценного дара и безоблачного будущего?
«Обычным человеком, не магом, быть не так уж плохо, - иногда говорила ей Асти, - Вот мой дар – очень слабенький, меня хватает на одно-два заклинания в день. Это в лучшем случае. И, тем не менее, я будущая Верховная жрица, та, что общается с богами. А ты – вообще отдельный случай. Обладаешь уникальным даром, хоть он и навлёк на тебя столько проблем, вышла замуж за красавца богача, и плевать, что он высокомерный, хладнокровный властолюбивый демоняка, у которого огромный гарем и которому ты нужна лишь как инкубатор для магически сильного наследника! Ты справишься. Ты умная и симпатичная, и пофиг, что проклята своим мерзопакостным, мстительным женоподобным папашкой! Все мужики гады, это мы и так знали. Проклятие проявляется лишь в определённую лунную фазу, а значит прорвёмся! Найдём какой-нибудь выход. Обещаю. Главное, чтоб раньше времени никто об этом нашем маленьком секрете не узнал»
«Мастер утешения» - в такие моменты про себя фыркала Кармина, с натяжкой улыбаясь подруге.
Всё равно фигово.
Наверное, какая-нибудь малахольная на её месте пошла бы и повесилась, утопилась, ну или просто заявила бы всем во всеуслышание, что иногда по ночам она тихонько поджирает магическую силу граждан. Да что там поджирает – высасывает до капельки. Подумаешь, какая мелочь. И да, чудовищу внутри неё присущи даже некоторые вкусовые предпочтения: оно особенно любит магов-детишек, с их не до конца сформировавшимся, вкусненьким магическим ядром.