Пламени цветок. Светлана Кармальская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПЛАМЕНИ ЦВЕТОК – ЯРКО РЫЖИЙ ЦВЕТ
• ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПЛАМЕНИ ЦВЕТОК – ЯРКО РЫЖИЙ ЦВЕТ

АННОТАЦИЯ

   «Наивная прелестная малышка», - думали окружающие. Так ли это? Нежный домашний цветочек или страшное в своей мощи магическое существо? Разве можно причинить боль дочери древнего волшебного народа, самого опасного из всех, живущих на Тиоре. Оказывается, можно. Вот только обидчики не ведают, какую «награду» получат в ответ.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПЛАМЕНИ ЦВЕТОК – ЯРКО РЫЖИЙ ЦВЕТ

   Леди Индораль равнодушно скользнула глазами по зеркальной глади реки и, вздохнув, перевела взгляд на противоположный берег, где до самого горизонта, тающего в сизой дымке, все так же простирались густые леса. Её мало волновала красота окружающего пейзажа. Все мысли были сосредоточены на единственной и безмерно любимой дочери…

   Лаортиния сжала губы и непрошенные воспоминания вновь развернулись перед её мысленным взором. События, о которых помнили и знали лишь они трое: молоденькая девушка, давно уже ставшая взрослой и те, для кого она всегда будет ребенком.

****

Ранним туманным утром табор покинул деревушку, расположенную почти на границе между Аскором и Сартанией. Баро не очень-то хотелось задерживаться в этой местности после разразившегося скандала, вот так всегда - поможешь людям, а тебя же еще и обвинят… В чем? Да уж найдут, деревенским лишь повод дай, да и городским тоже! Что ни случись, мерои виноваты. Интересно, а кто просил спасти роженицу? Сам староста прибежал, мол, есть же у вас ведунья! Наша-то знахарка бьется, а помочь не может…

   Борода у мужика тряслась, глаза в слезах - единственная дочка из пятерых детей, остальные всё сынки – дуботолы! Год назад свадьбу ей отыграли, внука собралась подарить и, нате вам, третий день орет благим матом, а опростаться не получается.

   Ведунья в таборе была, как не быть, между прочим – тетка самого вожака Бродура. С характером старуха. Глазами зло на племянника сверкнула.

   - Ты зачем обо мне проболтался?!

   Однако увидев горсть золотых, смягчилась, сжала плечо старшего сына – наследника баро.

   - Со мной пойдешь, помогать станешь!

   Тот кивнул молча, так уж вышло - в нём единственном изо всей ближней родни старой Дольяны была Сила.

   К тому времени парень многому от неё научился, но вот чего-чего, а родильниц не видал! Смутился поначалу, но бабка больно ткнула в спину сухим пальцем, - нечего выдрючиваться-то, невинность изображать. Как девок в кустах тискать, так уж взрослый, а тут, вишь ли! Ничего нового, небось, не увидишь! Ступай за мной, вот своими глазами на итог сласти и полюбуешься, каково оно!

   Деревенские бабы-то сильно зароптали, как увидели парня с колдуньей, мол, не положено. Дольяна и спорить не стала - плюнула, развернулась да прочь пошла. Тут уж сам староста горлопанок мигом заткнул, так рявкнул - всех точно ветром со двора сдуло.

   Всё ладненько вышло, внучек у мужика народился и дочка жива-здорова осталась. Бродур надеялся подольше остаться в местечке, погулять на именинах новорожденного, да отдохнуть. Ан нет, через три дня скотина у местных дохнуть стала. Бабы тут же припомнили, кто ведунье помогал! Мерои виноваты, нарушили обычаи, вот богиня плодородия и разгневалась, нельзя мужчинам участвовать в таинстве явления на свет новой жизни! И староста помалкивал, не заступался, хоть и виновато опускал голову под хмурым взглядом таборного вождя. Напрасно Дольяна, сверкая глубоко посаженными темными глазами, упрекала сельчан в неблагодарности, твердя, что мор занесла недавно купленная на ярмарке живность.

   Что ж, оно может и лучше, свои лошадки целы остались, не заболели. Да все равно мерои хотели идти в Аскор, там спокойнее, законы проще. Климат в западной части полуострова мягкий, курортных местечек на побережье, изобиловавшем уютными заливами, пруд пруди. Сама страна хоть и меньше, но много богаче: есть залежи ценных металлов, обширные кедровые и тисовые леса, плантации с редкостными породами шелковичных деревьев, а уж про фруктовые сады и виноградники: у-у-у, тут и говорить нечего! Вина не хуже эльфийских и драконьих изготовляли.

   Сартания, где большую часть территории занимали горы, малопригодные для земледелия, с завистью облизывалась на состоятельного соседа. Увы, близок локоть – да не укусишь. Аскор, давно приглянувшийся аватарам* (крылатые эльфы) своей красой, находился под негласным протекторатом Небесной страны, и вступать в конфликт с могущественными магическими существами сартанский король не осмеливался.

   До Салефина, ближайшего аскорского городка, мерои добрались за пять дней пути. Шли медленно, ночевали под открытым небом, ставили шатры, благо провианта с собой было достаточно, староста таки снабдил. В селения при дороге заходили порой, да без толку, хорошего заработка не было.

   Когда дорога повернула и с холма показались белые дома под красной и желтой черепицей, Гальмо радостно вскрикнул. Он до смерти соскучился по морю - его густой синеве и белым барашкам прохладных волн, которые так и манят окунуться, по соленому ветру, запаху жареной рыбы и вкусу сырых мидий.

   Если бы он знал, что ждет его в Салефине, верно бы умолил отца обойти город стороной, а впрочем, нет, все равно бы не отказался, и ни забыть, ни изменить ничего не пожелал бы.

****

Костер почти догорел, а Гальмо с младшим братишкой всё сидел возле него, глядел в звездное небо, тихонько перебирая струны киары, глаза у самого уже слипались, а брат – тот лег на спину, подложив под голову свернутую курточку, сперва таращил глазенки, считая серебряные блёстки, рассыпавшиеся по черному своду, но вскоре засопел, раскинув руки на теплом песке. Волны накатывали и отступали, тихо шурша, на темной воде вспыхивали и переливались фосфорические блики и лунная дорожка широкой полосой протянулась до самого горизонта. Мать выглянула из шатра и, убедившись - дети рядом, никуда не ушли, снова исчезла за пологом. В таборе было так тихо, что юноша ощущал каждый вздох моря, оно мерно ворочалось, колыхаясь своим исполинским, тяжелым телом… Странно, что в этой тишине он не сразу услышал звуки шагов. Плеск воды раздался совсем рядом. Вздрогнув, Гальмо обернулся и увидел, как по щиколотку в волнах к становищу, ступая почти бесшумно, идет человек – точно светлое облачко… Мерой напрягся, вдруг это злой дух моря или пробудившийся утопленник? Видение приблизилось и тусклый отсвет угасающего пламени озарил тонкую девичью фигурку, нерешительно остановившуюся поодаль. Откуда она взялась? Неужто пришла из города? Но зачем? Если хочет погадать, так уж поздно, не станет он будить Дольяну, все одно, кроме ругани от старухи ничего не услышишь в такую-то пору.

   - Эй, чего встала, не бойся! Иди ближе, хочешь, так садись к огню.

   - Хочу, - девчонка, подойдя, присела на песок рядом.

   Вполне живая, даже в полутьме видно - хорошенькая, личико бледное, однако на навью совсем непохожа. Одежда странная – светлая, легкая, хоть и многослойная. Привлеченный мягким сиянием материи, юноша осторожно протянул руку, потрогал.

   - Ого, да это же шелк, а ты из богатеньких!

   - Дай поесть, вон вижу – рыба у тебя, - девушка кивнула на остатки жареной мелкой рыбешки, лежавшие на тряпице, - не думай, я расплачусь, денег правда нет, но могу дать вот это, держи, - она протянула ошеломленному Гальмо нитку розоватых жемчужин.

   Машинально он взял ожерелье и тут же, насупившись, вернул обратно.

   - С ума сошла, не надо, ешь так, коли хочешь, нам самим рыбаки из сетей ненужную мелочь отсыпали. А то потом скажешь, мол, обокрали, знаю я вас.

   - Не скажу, - она покачала головой.

   - Ха, как же, - парень недоверчиво усмехнулся, - в Аскоре порядки строгие, чуть чего и вышибут нас туда, откуда пришли, а то и в тюрьму упекут.

   - В тюрьму нет, здесь маги в полиции служат, проверят, раз не вор – то отпустят.

   - Это может тебя и отпустят, а мероев, говорю же, прочь погонят.

   - Кто такие мерои? – девочка оживилась, - это твое племя, да? Вы где живете?

   - Сколько вопросов, - Гальмо с изумлением уставился на незнакомку, - лучше скажи, сама откуда взялась, такая, - он запнулся, - глупая, что ли?

   Улыбка пропала с её лица.

   - Я убежала.

********

Чудно, но Дольяна, не любившая чужаков, велела оставить пришлую в таборе, чем уж её так очаровала девчонка, непонятно. Больше того, удивив всех, ведунья взяла её в свой шатер названной дочкой. Вожак, приняв жемчужное ожерелье и поглядев, как танцует Айтарэ (этим именем назвалась пришелица), как ловко жонглирует маленькими кинжалами и цветными шариками, тоже не протестовал - по крайней мере на кусок хлеба себе заработает. Странная она была, многого совсем не знала, а об ином говорила так, словно у лучших учителей обучалась. Впрочем, всё объяснимо: жила взаперти, у шеймилцев-то девушек, словно скотину, в загоне держат, из дома и не выпускают почти. Надо сказать, баро совсем не понравилась история, рассказанная о себе Айтарэ. Оно понятно, кому ж с колдуном охота связываться. Однако перевесил гнев, это ж надо – изверг какой, дочку родную в жертву – ишь чего удумал! Бродур, поколебавшись, даже предложил беглянке обратиться в полицию, но та категорически отказалась.

   - Меня отправят в Шеймил, а там вернут отцу, по нашим законам я его собственность, а про занятия черной магией никто и слушать не станет. На смех поднимут, ведь для всех он известный, уважаемый жрец, соседи и близко не подозревают о том, что происходит в тайном святилище, устроенном в подвале нашего дома.

   Окончательно успокоило вожака признание юной шеймилки: оказывается, хитрая девчонка стащила у отца амулет, благодаря которому найти её теперь стало практически невозможно.

   На открытом воздухе кожа Айтарэ быстро посмуглела и посторонний взгляд не мог бы отличить приемыша от таборных, если бы не одно, а точнее, целых два но: янтарные глаза и каштаново-золотые кудри.

   Изворотливая Дольяна и здесь нашла выход.

   - Всем буду говорить, что поздний ребенок, родила, когда в Реотане кочевали, а от кого - уж не помню.

   Айтарэ даже рот раскрыла.

   - А разве у людей, - она быстро поправилась, - то есть у вас - такое возможно?!

   Надо сказать, ведуньи, будучи необученными магами, много дольше других сохраняли молодость и силы, потому подобное заявление о прижитом ребенке мало кого могло удивить. Однако девочка имела в виду совсем другое и старуха правильно поняла её вопрос.

   Она усмехнулась и с легким превосходством погладила рыженькую по голове.

   - Эх, бедняжки, всё-то у вас под запретом: и страсть, и сама жизнь! Нет, наши девушки горячие, да вольные, словно ветер, и любовь себе выбирают, и мужей.

   - Как!?

   - А вот так, если разлюбят, то и уйдут, никого не спросят.

   - А дети? - захлопала ресницами названная дочка, - они-то с кем?

   - Что дети, детки табору принадлежат, как баро с ведуньей решат, с тем из родителей они и останутся. Да не смотри так, нету у нас той злобы и жадности, чтобы друг друга убивать из-за детей ли, тряпок, денег ли…

   - Это правильно, - с неожиданной серьезностью кивнула девчонка, - только насчет детей я не согласна. Они должны с матерью оставаться. Ведь не отец их носит да рожает!

   Бродур, слышавший этот разговор, захохотал, хлопая себя по коленям.

   - Ой уморила, ну как станешь ведуньей, так и переменишь законы, если конечно, весь табор и вожак будут не против!

   - Мне не стать, - надулась шеймилка, - дара-то нетушки!

   Она вздохнула.

   - Жалко, да что поделать, судьбу не изменишь.

   - Не знаю, - задумчиво протянула Дольяна, - вроде и нету, а сдается мне, отец твой странное сделал, закрыл его как-то.

   Айтарэ разволновалась, прижала кулачки к груди, побледнев от неожиданности.

   - Неужто во мне видна Сила?

   Ведунья отрицательно качнула головой, - не вижу, но что-то в тебе не то…

*******

Широкая глинобитная дорога, покрытая светлой пылью и затвердевшая под солнцем до твердости камня, вилась вдоль прибрежных холмов. В густой зелени среди виноградников, огромных платанов и рагемний, живо напомнивших золотоглазой беглянке земли отца, были разбросаны белокаменные особняки аскорской знати и роскошные виллы аватаров, облюбовавших эти красивые места.

   Побережье вблизи Лимэя – столицы государства славилось не только великолепием пышной природы, но также множеством родников, водопадов и небольших озер. Обилие пресной воды издавна привлекало сюда богатых людей и нелюдей, выстроивших загородные дома с фонтанами и бассейнами в чудесной курортной зоне, так удачно расположенной всего на расстоянии полудня пути от главного города страны.

   Аватары так и назвали эту местность Орголла – родник. То же название получил и очаровательный старинный городок в центре курорта, куда направлялся табор.

   День выдался жаркий и раскаленная почва жгла ноги даже сквозь тонкую подошву полотняных туфелек. Айтарэ только цокала языком, с удивлением и завистью поглядывая на меройских женщин, как ни в чем не бывало шлепающих босиком. Шеймилка не могла больше выносить духоту кибитки, медленно катившей вдоль обочины. Спрыгнула и зашагала рядом, морщась и периодически чихая от пыли, поднимающейся из-под скрипучих деревянных колес.

   Таборные посмеивались над неприспособленностью чужачки к долгим переходам, но Гальмо заступался за неё и даже выпросил у матери старенькие туфли для новоявленной сестрички. У самой девушки, к моменту, когда она оказалась в лагере бродячего племени, на ногах были легкие сандалии из золотистых переплетенных ремешков. В них быстро набивалась пыль и мелкие камушки, причиняя массу неудобств.

   - Эй, - одна из юных мероек дернула Аайтарэ за руку, - ты чего шествуешь посредине дороги, будто госпожа с охраной? Иди, как мы, рядом по тропинке, а то затопчут!

   - Кто? Никого же нет!

   Словно отвечая на её вопрос, послышался стук копыт и на тракт из-за поворота вылетела целая кавалькада. Всадники на холеных жеребцах сопровождали легкую прогулочную коляску с двумя нарядными дамами, прикрытыми от солнца огромным полосатым зонтом. Меройские фургончики, и без того жавшиеся к краю, свернули направо, замедляя ход, чтобы не мешать господам.

   Подскочивший Гальмо едва успел схватить растерявшуюся шеймилку за руку, да выдернуть на обочину, а то попала бы, глупая, под колеса.

   Отряд промчался, оставив после себя тучу пыли. Рассерженная Айтарэ закашлялась и, подняв правую руку, оттопырила указательный палец и мизинец, делая рога, (только вчера ей показывала сей жест Дольяна). Махнув недобрым знаком вслед знатным лордам, девчонка звонко выкрикнула:

   - Козлищи вонючие, чтоб вам пусто было!

   На её беду, двое верховых, отставшие от основной массы, верно, чтобы не глотать пыль, услышали ругательство и развернули лошадей.

   - Что ты сказала, невоспитанная девчонка? – Стальные глаза одного их подъехавших окатили её ледяным презрением, - дура, хоть знаешь, что бывает за оскорбление знатных дам?

   - Не слушайте её господин, она, и верно, у нас дурковата, - испуганный Гальмо загородил девушку собой.

   - Хм, пусть скажет спасибо, что баронесса уже была далеко, да она и не считает достойной своего внимания всякую рвань, шатающуюся по дорогам.

   Спутник сероглазого, юноша с красивым добрым лицом, направил коня прямо к Айтарэ.

   - За что ты так рассердилась на нас, милочка? - Мягко спросил он, жестом останавливая возмущенного приятеля.

   Не отвечая, та метнулась к фургону и, ловко запрыгнув в него, задвинула полог.

   - Но-о, - воскликнула Дольяна, сидевшая на козлах. Она хлестнула лошадь, мысленно ругая длинный язык приемыша и мечтая поскорее отделаться от оскорбленных дворян.

   Молодой мужчина откинул с лица длинные белокурые локоны, взметнувшиеся под порывом ветра, рассмеялся и чуть сжал бока своего жеребца, посылая того вперёд. Обученное животное подошло вплотную к задней части кибитки, где в щели между занавесками сверкал лукавый янтарный глаз.

   - Эй малышка, я тебя вижу, - он склонил голову набок, пытаясь рассмотреть смуглое личико, - до чего ж ты шустрая, прямо, как белочка! И такая же рыженькая!

   - Соллендиэль, поехали, или ты собираешься торчать здесь до ночи? – Раздраженно воскликнул его суровый товарищ.

   - Отстань, напугал девочку, она теперь…

   - Заикаться начнет, да? Не придумывай, эти бродяжки известны своей наглостью.

   - Ну выгляни, детка, дай полюбоваться на тебя, - не обращая внимания на хмурого приятеля, - уговаривал Соллендиэль, - клянусь, никто не обидит, я не позволю, - он прижал руку к сердцу, - э-э-э, ты притворяешься, что испугалась, плутовка! Мне всё видно, глазки у тебя так хитро блестят!

   Заступник улыбнулся и подмигнул девчонке, по-прежнему прятавшейся за пологом.

   - Сейчас мы и вправду торопимся, но обещаю - ещё увидимся, малютка! Твой табор наверняка остановится в Орголле, а? Там для вас есть неплохая возможность подзаработать. Только обещай, что будешь вести себя хорошо и не браниться зря!

   Он послал девушке воздушный поцелуй и пришпорил коня.

   Уже отдалившись от кибиток на значительное расстояние, Соллендиэль покосился на друга и насмешливо произнес.

   - До чего же ты глуп Эннори! Не часто встретишь такую жемчужину среди простолюдинов, а ты, как обычно, хлопаешь ушами! Твердят, мол, меройки, славятся красой, да это всё пустая болтовня, поверь мне! Волосы у них хороши, спору нет, настоящие гривы, густые и темные, как сама ночь, но и только! У большинства таборных барышень грубоватые физиономии с этакими крупными и толстыми носами, а ноги растоптанные и огромные, словно калоши. Однако эта девчушка, м-м, - блондин причмокнул, - прелесть! Личико точеное – вылитая эльфиечка, талию можно обхватить ладонями, а ножка – боги! Маленькая, точно у ребенка и столь же нежная. И до чего тонкие изящные запястья, видел? Не-ет, в ней явно прослеживается кровь высших рас, - юноша хохотнул, - матушка или, на худой конец, бабушка, сумела кому-то понравиться!

   - Мне больше делать нечего, смотреть на всяких бродяг, - буркнул Эннориэль.

   - А чего тогда прицепился к малышке? Стращать начал?

   - Да потому что дурочка не соображает – услышь её слова дана Мольес, приказала бы всыпать плетей!

   - Положим, плетьми женщин не наказывают, мы давно добились отмены этого дикого закона!

   - Розги ничем не лучше!

   - Я бы никому не позволил обидеть девочку! – Соллендиэль заносчиво вздернул подбородок.

   - Знаешь, здесь всё же чужая страна со своими порядками.

   - Подумаешь, Аскор слишком зависит от нас, чтобы…

   - Ты вроде собирался уезжать через три айны?

   - И что?

   - Ничего, баронесса завистлива к чужой красоте и злопамятна. Твое заступничество могло бы выйти девчонке боком.

   Соллендиэль картинно вздернул брови.

   - Мало ли кому завидует увядающая шлюха? Её желания немного стоят. Да она бы и пикнуть не посмела против меня. Ха, вот ей бы порка как раз не помешала!

   Его глаза потемнели.

   - Розги этому очаровательному бельчонку? Испортить такую дивную кожу! – Эльф гневно нахмурился, но тут же успокоившись, мечтательно вздохнул, - словно лепесток белой розы. Да я прибью любого, кто посмеет прикоснуться к моему цветочку!

   - Уже твоему? – Его приятель скептически усмехнулся. – Да ведь ты, вроде, хотел вернуться домой. Или передумал? Быстро, однако…

   - Право, не знаю, возможно. - Губы Соллендиэля раздвинула предвкушающая улыбка, - а возможно и нет!

   - Но рано или поздно тебе придется выполнить требования отца и покинуть сей благословенный край.

   Белокурый красавец покосился на друга с некоторым удивлением.

   - Что с того?

   - Твоя крошка останется без защиты. И вот тогда на ней отыграются все, кому невоспитанная девчонка успеет досадить.

   Соллендиэль досадливо махнул рукой, и конь всхрапнул, недовольный резким жестом хозяина.

   - Ерунда, мерои вечно колесят по свету. Ручаюсь, они уедут из Орголлы ещё раньше меня. Да и вообще, вечно ты придумываешь проблемы на пустом месте!

******

Забыв про духоту, Айтарэ продолжала сидеть в кибитке. Она прислонилась спиной к каким-то тюкам, поджала под себя ножки и, казалось, выпала из окружающей реальности, уставившись на полотняную стену перед собой. Мечтательная улыбка блуждала на её губах и порой, забываясь, девчонка шептала: «фу-у, глупости, хи-хи, какой нахал. Вот еще, пусть и не думает».

   В следующую секунду зрачки её заволакивала туманная дымка, в которой вновь и вновь являлось ослепительно красивое лицо с тонкими породистыми чертами и синими, ярче моря и неба, очами в обрамлении густых темных ресниц.

   Дольяна пару раз окликнула её и убедившись, что девчонка витает где-то в облаках, подозвала племянника.

   - Сядь-ка на моё место.

   Сама ведунья живо перебралась внутрь и, присев на корточки перед названной дочкой, требовательно сжала её плечо.

   Отсутствующее выражение на лице Айтарэ сменилось настороженным удивлением.

   - Что-то случилось, матушка Долья?

   - Пока нет, но если не очнешься от своих грёз, так обязательно случится!

   - Ты о чём?

   - А ты о чём? Точнее, о ком?

   Шеймилка захлопала ресницами, однако предательски покрасневшие щеки выдали её.

   - Всё ты прекрасно понимаешь, - сурово сказала Дольяна, - ишь, как глазки-то забегали, меня, девка, не проведешь, забудь сейчас же и впредь не помышляй о том красавце! Ты хоть знаешь, кто они?

   - Не-ет, а кто?

   - Аватары, истинные властители Аскора, нельзя тебе с ними!

   - Разве они злые? - Айтарэ надула губки, - мама говорила - это благородная раса и…

   - Мама?! Погоди, разве она не умерла, рожая тебя? - Ведунья нахмурилась.

   - Я о другой говорила, - легко поправилась рыжая, - о няньке, своей кормилице, мамой всегда звала её, привыкла так. Она рядом с детства была, ходила за мной и много чего рассказывала, сказки всякие читала…

   Ровно льющийся голос словно укутывал немолодую женщину чарующей невидимой дымкой безмятежности и умиротворения. Настороженное выражение исчезло с лица меройки.

   - А-а, вот ты о ком, - протянула она, успокаиваясь.

   - Так объясни, чем плохи те красивые лорды? – напомнила девушка.

   - Оно может и не плохи, да только живут эльфы сотни лет, а то и поболе. Дар магический у них вон какой, людей редко такой Силой боги наделяют!

   - И что с того?

   - Да то: не ровня мы им, для них человеческие девушки – игрушки! Даже самые знатные. Ко мне в табор, знаешь, их сколько прибегало тайком - и в Сартании, и в Аскоре, и в Реотане. Слезы в три ручья, руки ломают: мол, приворожи мою любовь – единственного моего, смысл жизни, не то уйду в могилу во цвете лет. Бывало и умирали, руки на себя накладывали из–за красавцев этих.

   - А ты им всем отказывала? – выдохнула Айтарэ, уставившись загоревшимися глазами на колдунью.

   Старуха пожала плечами, - во-первых за приворот в тюрьму угодить можно, или штраф наложат, а то из города погонят, да не одну меня, а всех таборных. Не больно-то хорошо, особо - если зима на носу! И потом - чего я могу-то против ихней Силы. Нет, тут простой ведунье не совладать, так что девка, ты губу-то не раскатывай, мол, если чё, Долья поможет.

   - Совсем-совсем?

   - Сказала, нет, - отрезала меройка, - и ещё раз повторю, забудь! И вылезай из фургона, нечего тут валяться да пустыми бреднями себя тешить. Пройдись вон пешочком, охолонись на ветерке, от волны-то ох как хорошо тянет!

   Айтарэ послушно кивнула и, не споря, вылезла из кибитки. Вечерело, солнце медленно, словно нехотя, клонилось к горизонту, с моря дул прохладный бриз, освежая раскрасневшиеся потные лица. Воодушевленные мыслями о близком отдыхе и ужине, таборные подгоняли лошадей. Шеймилка, напротив, шагала всё тише и, незаметно отстав от ватаги пересмеивающейся молодежи, свернула на узкую каменистую тропку, круто спускающуюся к прибрежной полосе, усыпанной золотистым мелким песком. Вниз, однако, она сходить не стала. Морщила лоб и задумчиво покусывала розовые губки, остановившись на самом краю небольшого обрыва. Янтарные глаза внимательно следили за пылающим диском, увеличивающимся по мере приближения к горизонту. Там, вдали, где густая синева неба, сливаясь с водой, переходила в такое же индиговое, атласно блестевшее море, в сонной неподвижности застыли треугольные паруса рыбачьих лодок. Время от времени девушка тихо вздыхала, улыбалась и качала головой, словно отвечая на заданный невидимым собеседником вопрос.

   Разумеется, за свою жизнь Айтарэ общалась со множеством красивых мужчин, но все они были её близкими родственниками либо друзьями семьи и вызывали у неё не больше интереса, чем превосходные статуи в парке. Совершенная, почти божественная внешность юношей её расы оставляла золотоглазую девочку абсолютно равнодушной. Впрочем, чувства испытываемые ими к наследнице старинного рода, также не выходили за пределы дружеского расположения.

   То, что произошло менее часа назад, перевернуло все её представления о себе самой.

   «Какой у него голос, как он смеётся, - шептала она, - «а какие глаза, никогда не видела таких, он необыкновенный… Он заступился за меня, ничего, даже близко подобного не предполагая, значит… А если бы ему признаться», - девушка звонко расхохоталась, представив выражение лица снежноволосого аватара.

   - «Нет, не скажу ничего, пока… Но сделаю всё, чтобы он влюбился в меня по-настоящему, а потом…, потом - открою правду!»

   Внезапно разыгравшееся воображение уже рисовало Айтарэ самые фантастические сцены, но голос подбежавшего Гальмо вернул её на грешную землю.

   - О боги, тетка там с ума сходит, кричит, куда малышка пропала, уж не украли ли её эти нелюди! Пойдем скорее! Орголла за холмами видна, красивый город, ты, поди, и не видала таких.

   - Я никаких не видала, - легко согласилась шеймилка, - откуда? Сидела взаперти на… то есть в доме матери, тьфу, заговариваюсь – хотела сказать – в доме отца!

**********

Орголла и в самом деле была очаровательным местечком: разноцветная брусчатка мостовой, фонтаны на каждом перекрестке, дома из белого и желтого камня, утопающие в зелени. Небольшие скверы с беседками, сплошь увитыми плющом и виноградом и, куда ни глянь, цветы – огромные герберы и камелии, кусты махровой герани и вазоны, полные тюльпанов, но больше всего роз - пышных, душистых, самых разных оттенков.

   Первым делом Бродур посетил ратушу – прекрасное трехэтажное здание, украшенное стройными колоннами из красноватого мрамора и, взяв дозволение у местных властей, повел табор на уже знакомое место. Шатры, как и три года назад, поставили на северной окраине городка, в небольшой лощине, заросшей травой, где в одном месте - из-под корней могучего древнего платана бил родник. Западная часть лощины узким выступом спускалась к мелководному заливу и, шагая по галечному пляжу, можно было пешком дойти до самого центра города, минуя предместья.

   Сырой и свежий ветер, проникавший с моря в лагерь, летал между шатрами, разгоняя запахи готовящейся еды, конского навоза, тряпья, вывешенного для просушки на длинных бечевках.

   - Что варишь, матушка? – достав из тюков одежду для завтрашнего выступления и разложив её на траве (веревку найти поленилась), рыжая девчонка подошла к костру. Скрестив ноги калачиком, ведунья сидела на циновке возле треноги с висящим котелком. Она помешивала длинной ложкой аппетитно пахнущее варево и сумрачно глядела в огонь.

   - Рыбный суп, халассу по-нашему

   Айтарэ принюхалась.

   - Ух ты, вкусно!

   - Ещё бы, - отозвалась немного успокоившаяся Дольяна. Злость на непослушного приемыша уже прошла, хотя вначале, обнаружив пропажу девчонки, старуха так разволновалась, что была готова отстегать её хворостиной, когда та найдется, разумеется.

   - Сложно наверное? – Айтарэ воспользовалась случаем задобрить женщину, проявив интерес к её кулинарному мастерству (готовила ведунья и правда, знатно).

   - Ни капли, сначала делаем овощной отвар – мелко порубленного чеснока, лука, да моркови надо побольше, маслины можно добавить туда и тертые орехи, если есть, конечно. Вон за теми деревцами лещина растет, мне Гальмо уж сбегал, нарвал. Рыбешку–то можно любую, хоть мелкую, хоть крупную. Кусками нарежь, да и всё, - охотно рассказывала меройка, - а как будет готов, траву всякую кидаем, ну её всегда в конце. Для сытности можно мукой жареной заправить, это если рыбы мало. Ты запоминай давай, пригодится: мужа и детишек будешь кормить. Оно и дешево, и сердито.

   - Но у меня их нет, - Айтарэ озадаченно подняла брови, - да и не хочу я пока…

   - Так ведь появятся, рано ли поздно, эх, где ж тебя так растили, ведь большая девка-то, а неумеха, прямо ужас какой-то!

   Айтарэ хлебала прямо из котелка халассу, приправленный дымной горчинкой, обжигаясь, дула на золотистые пятна жира, плавающие в густой ароматной жидкости и, помимо воли, то и дело возвращалась мыслями к утренней встрече.

   - Ты поела? Давай уже, заканчивай, вон там канат между деревьями натянули, пойдем, еще разок потренируемся, - подбежавший Гальмо схватил девушку за руку и потянул за собой.

   Природная быстрота реакции и ловкость, немыслимая для обычного человека, помогла Айтарэ усвоить необходимые навыки за считанные часы, вместо месяцев, потребных любому начинающему канатоходцу. Баро только диву дался, когда пришелица - на удивление живая и проворная (и не подумаешь, что большую часть жизни просидела в четырех стенах), легко запрыгнув на крученый из растительных волокон толстый трос, прошлась по нему так же свободно, как и по твердой земле. Само собой, сперва её поддерживали за руку, но уже через короткое время шеймилка освоилась, перестала покачиваться, движения сделались уверенные да спокойные, будто бы с детства этим занималась!

   Вот и сейчас, схватив для баланса шест, девчонка заскользила по канату, то приподнимаясь на цыпочки, то слегка выворачивая носки и ступая почти танцевальным шагом. Запела дудка, Гальмо встряхнул бубном и под веселый звон легкая фигурка, словно видение, заплясала в высоте.

   - Ух ты ж какая! – кто-то из парней восхищенно хлопнул себя по коленям, - и не скажешь, что не из наших!

   Долья молча улыбалась, раскуривая трубочку, набитую рахшем.

   Спать улеглись поздно, у Айтарэ уж глаза слипались, а всё не унималась егоза, так и лезла с расспросами к названной матери, мол, когда завтра пойдем выступать, что да как? Следила за быстрой иглой - ведунья пришивала блестящие серебряные монетки с пробитыми дырочками к подолу широкой цветной юбки.

   - А они не будут мешать? Тяжелые, а как же мне во всём этом танцевать на высоте? Вон сколько складок, ноги-то запутаются!

   - Ох, творец, да сейчас-то в чем прыгала, нешто без юбки?

   - Так ведь в другой, глянь – эта легонькая, - девчонка вскочила на ноги, крутнулась вокруг себя, запрокинула руки, подражая таборным плясуньям.

   - Да ой, полно уже, ложись давай, покою от тебя нет!

******

В город отправились ближе к обеду. Идя в стайке смуглых веселых мероек, украсивших себя цветными шалями и звонкими монистами, Айтарэ беспрестанно оглядывалась по сторонам. Вместе с родителями ей уже доводилось бывать в Дельгарии, чьи белокаменные города славились изяществом и элегантностью, а фасады зданий украшали многочисленные скульптуры и сказочный растительный орнамент. Пару раз семья посещала Небесную Страну, где архитектурные формы были немного грубее, зато величественнее и помпезней, запомнился и однажды виденный великолепный Аэльдрун с его завораживающими и грозными башнями-дворцами. Однако в человеческих городах девочка ещё не бывала и сейчас с любопытством рассматривала и здания, тесно лепившиеся друг к другу, и людей, снующих вокруг. Пройдя сквозь паутину узких улочек, пронизанных запахом специй, цветов и сладостей, продающихся в многочисленных закусочных, кондитерских и лавочках, меройки оказались на большой площади, по центру украшенной мраморной чашей фонтана.

   - Я помню, мы тут были, вот ратуша, - Айтарэ ткнула пальцем в уже знакомое здание с колоннами – здесь будем выступать, да?

   - Господь с тобой, кто ж нам разрешит, погляди, напротив-то храм.

   - Ну и что! Подумаешь!

   Высокое здание с куполом, увенчанным статуей богини плодородия, покровительницы Орголлы, не внушило легкомысленной шеймилке должного уважения. Пожав плечами, девчонка надула губки, - богиня будет довольна!

   - Зато жрецы разгневаются, - отрезала Дольяна, - нас отсюда живо попрут, нет уж, нам дальше, на рыночную площадь, да там и удобнее, столбы есть, к ним канаты можно привязать, и народу не меньше. Идем уже, нечего глазеть попусту, успеешь в другой раз, солнце вон как высоко! Небось, будем зря болтать, народ разойдется.

   Пройдя несколько оживленных перекрестков, свернули направо, к морю. В конце очередной улицы Айтарэ увидела громадные деревянные ворота, распахнутые настежь.

   - Это площадь так и называется Новая ярмарка, - ведунья улыбнулась любопытству названной дочки, - а дальше, - она махнула рукой, указывая в сторону высокой каменной стены, отгораживающей причалы, - у старого порта будет Рыбный рынок. Но мы туда не пойдем!

   - Почему? У воды всяко лучше, - шеймилка вовсю вертела головой, глаза любопытно блестели.

   - Грязно там, да и народ другой, - Дольяна отвечала нехотя.

   - Да чего возле причалов делать, - встрял Гальмо, - купцы товар у рыбаков партиями берут, а так, чтоб просто люди бродили, того и нету почти. Стража нас оттуда может погнать. Вот здесь другое дело, ты глянь только!

   Сгорая от нетерпения, Айтарэ ускорила шаг, однако у входа на ярмарку пришлось притормозить. Людская масса возле ворот была столь плотной, что несколько минут мерои стояли, выжидая и присматриваясь, куда лучше направиться.

   Наконец, ведунья властно крикнув, махнула рукой, ввинчиваясь в народ, и таборные поспешили за своей предводительницей.

   Айтарэ крепко держалась за руку матушки. Девчонка не на шутку растерялась, продираясь сквозь бурлящую разношерстную толпу. Вытянув шейку, она рассматривала окружающее, то и дело задавая вопросы, на которые, впрочем, кроме Гальмо, никто не отвечал. Посреди обширного участка, вымощенного плоским булыжником, возвышался большой каменный корпус в два этажа для продажи в нем мяса, рыбы, овощей и других съестных продуктов. Но рынок, разумеется, не мог вместиться в одном здании. В западной части площади располагались мучные, хлебные и соляные лабазы, в восточной - многочисленные мелкие лавки, среди которых были и ювелирные, и галантерейные, и парфюмерные, а ближе к воротам понастроили трактиров, закусочных да пивных. В центре велась торговля посудой, мануфактурой и железным товаром, за ними находились ряды с мелочной бакалеей, обжорный и фруктовый, сенные балаганы. Остановившись, шеймилка загляделась на яркие ткани и затейливые украшения из бронзы, полудрагоценных камней и позолоченных сплавов, что богатством красок спорили с горами всевозможных цветов и фруктов.

   Гальмо потянул её прочь, но тут внимание глупышки привлекли медные сосуды для чая. Солнце, ярко освещая товар, множеством зайчиков играло на разнообразных кувшинах, блюдах и подносах, точно желая похвалить искусство мастеров. А от соседнего прилавка доносился умопомрачительный аромат специй, смешивающийся в теплом стоячем воздухе с терпким дымком тонких палочек рахша, что курили многие продавцы для придания бодрости и сил. Да ещё, как назло, из обжорного ряда, где торговали готовой едой, долетели соблазнительные запахи поджаривающегося мяса, медовых лепешек и каких-то немыслимых южных лакомств.

   - Пошли-пошли, - толкнула их одна из девушек, - а то люди начнут расходиться, некому будет платить за представление.

   Оказавшись, наконец, рядом с мясным корпусом, Айтарэ увидела высокий помост и радостно воскликнула;

   - Ого, мы здесь будем плясать, да? Здорово, нас все увидят!

   - Не дай боги, деточка, - ведунья затряслась от смеха, - то ж «лобное место»!

   Рыжая широко раскрыла глаза.

   - Как?

   - Не знаешь разве? – сын баро искренне удивился, - тут устраивают торговые казни: пойманных воров и мошенников кнутом секут, бывает и до смерти! Отец рассказывал - раньше на площади и головы рубили всяким разбойникам, народу приходило, ужас! Да сейчас аватары запретили!

   Увидев смятение на личике собеседницы, парень захохотал.

   - Ну, ты и дикарка, ничего-то в жизни не видела! Вот глянь, пустой участок промежду рядами - здесь и начнем. Тут тебе и столбы с площадками по макушкам, на них по праздникам акробаты сигают, а ещё всякие подарки кладут, и народ карабкается: кто первый достанет, тот и выиграл!

   Двое мальчишек из таборных, проворно взобравшись наверх, закрепили два троса: один пониже, другой выше, к концам подвесили мешки с песком. Айтарэ уже знала - чтобы не качало веревку.

   Стоявшие недалеко горластые зазывалы, выкликающие названия своих товаров, замолкли. Они с интересом наблюдали за приготовлениями пришельцев, даже на некоторое время прекратили заманивать прохожих к прилавкам.

   Взвизгнула джеста в руках старого, но все ещё статного мероя в малиновой шелковой рубахе и кожаной жилетке. Девушки, звеня браслетами и монистами, завертелись по маленькой площадке, пестрые шали распустились яркими цветами в ловких руках, пышные оборки взвихрились вокруг босых ног. Народ, постепенно собравшийся у столбов в ожидании представления, одобрительно загудел.

   Музыка, подхватив, кинула Айтарэ вслед за подружками, смуглые точеные колени взбивали пену радужных юбок, тонкая талия гнулась, точно лоза, дерзко звенел бубен. Девчонка так увлеклась, что и не заметила, как в толпе появились знакомцы - дворяне, встреченные табором в дороге.

   - А вот и моя малютка. М-м-м, какой цветочек, глаз не оторвешь, - обольстительная улыбка играла на губах белокурого красавца, - клянусь, эта шалунья дорогого стоит. Ах, только взгляни на её роскошные волосы, прямо огонь, как она поводит плечиками, до чего прелестные крошечные ножки.

   - Да оставь эту дурочку, - приятель поморщился, - с ней потом хлопот не оберешься, мало тебе было той графской дочки, что руки хотела на себя наложить? И ноги у неё, кстати, грязные!

   - У графской-то? Да вроде в белых чулочках и атласных туфельках всё время ходила! Клянусь, чистенькие были, я сам проверял, и неоднократно, - блондин откровенно смеялся, блестя ярко-синими глазами.

   - Не притворяйся, словно не понимаешь, я об этой мероечке. Вот уж где не туфли, а старые опорки!

   - Подумаешь, будто вымыть нельзя! И все наряды, какие захочет – куплю, было бы на что одевать! А тут есть на что, уверяю, у меня глаз - алмаз!

   - Хм, её вначале надо отмыть от многолетней грязи, а уж потом судить о достоинствах!

   - Экий ты циник, Эннориэль, - снежноволосый аватар недовольно покосился на друга, - такой цветок благоухает даже в пыли!

   Тот фыркнул.

   - Да уж, представляю, как она будет благоухать в твоих покоях!

   - Ванна с розовым маслом и ловкие руки моей служанки приведут малышку в порядок!

   - Послушай, она совсем ребенок, вообразит себе бог знает что! Мало ли куда могут завести дурацкие мечты.

   - Брось, - легкомысленно отмахнулся Соллендиэль, - эти бродяжки рано узнают ласки мужчин. И потом, им вряд ли доступны тонкие чувства, свойственные девушкам из благородных.

   Энорри упрямо сжал губы, отрицательно качнул головой.

   - Оставь эту блажь, лучше обрати внимание на баронессу, она ж с ума по тебе сходит!

   - Да ты с ума сошел, предлагать мне такое. Я, наоборот, мечтаю избавиться от приставаний назойливой шлюшки! И потом, как ты себе это представляешь, мне стать в очередь? Постель даны Мольес знавала слишком многих, а я, знаешь ли, не любитель есть из общего котла, притом пищу, не отличающуюся свежестью!

   - Что до свежести, тут я не советчик, однако, по-моему, она ещё вполне… А вот про общий стол, хм, тебе подавай отдельное блюдечко?

   - И желательно, приготовленное единолично для меня, - хохотнул друг, - эдак много приятней!

   Серые глаза потемнели, превратившись в стальные.

   - Знаешь, в древности у императоров Эрсунны был обычай: вкушать яства лишь с тарелок тончайшего фарфора, изготовленных накануне и только для самого правителя…

   - Отличная традиция!

   - А потом их разбивали вдребезги, - медленно проговорил Энорри, - чтобы более никто не мог воспользоваться.

    Блондин пожал плечами и, не обращая внимания на хмурое лицо собеседника, направился к столбу, с верхушки которого лохматый, дочерна загоревший парень уже скинул веревочную лестницу.

   Продираясь сквозь плотное скопление зевак, аватары опоздали, правда совсем чуть-чуть, но этих секунд было достаточно. Музыка смолкла, раздались гулкие удары большого анжона и рыжая меройка, опережая соплеменников, проворно взобралась по колеблющимся пеньковым «ступенькам» на широкий дощатый выступ, прибитый под верхней площадкой. Замерев, она на мгновение остановилась, обвела взглядом толпу и грациозным движением скинула вниз потрепанные парусиновые башмачки. Все ожидали, что малютка будет двигаться по нижнему канату, закрепленному на относительно безопасной высоте - около двадцати локтей. Гальмо протянул ей страховочную петлю, обвитую вокруг верхнего троса, отделенного от земли еще шестью локтями. К изумлению зрителей, девчонка отрицательно покачала головой и, в мгновение ока оказавшись на самой маковке столба, без колебаний ступила на канат. Толпа зашумела.

   - Она что, сошла с ума? - Ахнул Соллендиэль, - ведь здесь не меньше тринадцати тирайн* (соответствует тринадцати метрам), если вниз полетит, так костей не соберет!

   - Высота приличная, как у дома в четыре-пять этажей, - сквозь зубы процедил Энорри, - запросто насмерть разобьется, наверное. Вот скоты, - добавил он еле слышно, - ради денег даже своих детей не жалеют!

   Стоящие рядом пожилые женщины, тем не менее, умудрились расслышать эти слова и, покосившись на него, согласно закивали, приговаривая.

   - Ох уж эти бродяги, чего только не творят!

   Отрывистая барабанная дробь нагнетала напряжение, у многих людей вырывались восклицания испуга. Между тем, держа в руках тонкий шест-балансир, гибкая фигурка в облегающей фиолетовой кофточке и ворохе цветных юбок ровно и мерно плыла по веревочному мосту. Добравшись до середины, юная акробатка внезапно остановилась и перекувыркнулась, встав на руки: пышные оборки на мгновение опали вниз, закрывая лицо и обнаруживая стройные ножки в шелковых панталончиках.

   - Прекрати, - выкрикнул Гальмо сиплым от страха голосом и выругался по-меройски.

   Вновь очутившись на ногах, проказница живо скрутила фигу, полуобернувшись, ткнула ею в сторону приятеля и заливисто рассмеялась. В следующую секунду сумасшедшая девчонка прыгнула вверх, словно желая взлететь над площадью, и, сделав полный шпагат в воздухе, так и опустилась на канат.

   Некоторым дамам и девицам из числа любопытствующих, теснившихся у самых столбов, сделалось дурно от волнения. Они взвизгивали, обмахивались платочками и в изнеможении прислонялись к своим кавалерам. Самые смелые из мужчин восторженно свистели, в картуз полуседого мероя, на удивление сохранившего хладнокровие и обходившего народ, так и сыпалось серебро, а порой и желтые кругляши сверкали среди монет.

   Резко выдохнув, Соллендиэль сжал кулаки.

   - Если она останется жива, я лично удушу маленькую дрянь, - прошептал аватар дрожащими губами.

   Крики и рев зрителей словно подогревали танцовщицу. Хохоча во все горло, девушка выпрямилась, тряхнув огненной гривой, сделала ещё несколько кульбитов, вновь прыгнула, вытягиваясь в шпагат. Она двигалась легко и непринужденно, словно бабочка, порхая над скучившимися внизу зеваками.

   «Вот дурачки-то, все думают – я могу разбиться», - ей хотелось визжать от восторга. Дома никто бы и внимания не обратил, ну может пожали бы плечами, мол, да - занятно. А тут она вмиг стала звездой! Айтарэ едва удерживалась, чтобы не превратиться и окончательно поразить глупых людишек. Останавливала лишь мысль, что оборот тут же обнаружит её местонахождение перед родными, а те, отругав, немедленно заберут обратно в надоевший Ангесол.

   Как спустилась вниз, в угаре и сама не помнила. Пришла в себя, когда её обхватили сильные руки, прижимая к золотому шитью шелкового камзола.

   - Что ты вытворяла, ненормальная!? Хотела, чтобы я тоже лишился рассудка, от страха за тебя!?

   Девочка подняла голову и янтарные глаза встретились с небесно-голубыми. Сердце затрепыхалось в груди испуганной птичкой, на миг замерло и снова зачастило, как сумасшедшее. Айтарэ судорожно втянула воздух: от теплого, чуть терпкого запаха, где смешался аромат мёда и лимонника, голова закружилась так, что если бы красавец аватар не поддерживал её, то скорее всего, новоявленная артистка упала бы.

   - Ах ты, негодница, - появившаяся из толпы Дольяна, цепко схватив за руку названную дочку, буквально вырвала ту из жарких мужских объятий, - не иначе, как уморить меня решила, кто ж тебе такое позволил отчебучить?

   - Зато сколько денег, не ругайся, я ж видела, полная шапка! И аржены, и даже солиды!

   - Что мне золото, если б ты свалилась с эдакой верхотуры, разве оно вернуло бы мою…

   - Очередной спектакль, - презрительно скривился сероглазый нелюдь, - эй, старуха, а если бы твоя дочь и в самом деле разбилась насмерть, что бы ты стала делать?

   - Неправда, - горячо воскликнула золотоглазая девчонка, - матушка Дольяна вовсе не притворяется!

   - Хочешь сказать, глупая девка, что проделывала всё это по доброй воле?

   - Разумеется, никто меня не заставлял!

   - Прекрати кричать на малышку, - Соллендиэль оборвал их пререкания и вежливо обратился к пожилой меройке, - матушка Дольяна, кажется так вас называют? Не бойтесь, я не обижу вашу девочку, всего лишь хочу прокатить в коляске да угостить её вкусным обедом, надеюсь это мне будет позволено?

   Ведунья растерялась было, но тут же, придя в себя, хлопнула в ладоши и расплылась в преувеличенно подобострастной, а на деле - глумливой улыбке, - ай, добрый господин, неужто вы думаете - моя Айтарэ оставит голодными своих подружек, да мать? Аяй-яй, доченька!

   Блондин опешил, - так что же вы хотите? – вырвалось у него.

   Энорри от души расхохотался, - ну ты хитра ведьма, ладно, ступай прочь, да забирай своё дитя.

   - Вот еще, с какой стати распоряжаешься, - возмутился приятель, - эй, постойте, сколько вас там?

   Старуха, уже уводившая прочь дочку, обернулась. Подбоченившись, она с вызовом отчеканила, - с десяток наберется, да ещё мой племянник и скрипач, вон стоят - ждут!

   Синеглазый аватар поднял брови, - всего-то? Думаю, мой кошелек не опустеет, даже если придется угостить всю компанию! Эй, возчик, - крикнул он властно куда-то в толпу, - зови товарищей, да подгоните ещё пару экипажей.

   - Куда мы поедем? – с любопытством спросила девушка, пытаясь вырвать запястье из цепкой хватки матери.

   - В одно место – под названием «Тихий берег»! Обещаю, будет вкусно и весело!

   - То ж дорогая ресторация, - пробормотала опешившая Долья.

   Энорри закатил глаза, - друг мой, в своем ли ты уме? Что подумают о тебе?

   - Боги, да пусть думают, что хотят, меня мало интересует мнение аборигенов, - высокомерно процедил блондин.

   Айтарэ высунула острый язычок, дразня мужчину, и тихонько хихикнула. Сероглазый аватар аж подавился от возмущения, увидев, каким откровенно жадным взглядом провожает его приятель каждое движение дерзкой бродяжки. Прижавшись в старухе, она что-то неразборчиво прошептала той в самое ухо.

   - Что за тайны? – Соллендиэль развернул к себе рыжую плутовку.

   - Ай, хороший мой, яхонтовый, не сердись, но моя дочка жалуется - ей стыдно идти в приличное заведение в этаком рванье!

   - Ну начинается, - в сердцах бросил Энорри.

   Соллендиэль сжал губы, пытаясь скрыть довольную усмешку, «все они таковы». На душе стало легко и одновременно он почувствовал небольшое разочарование: «ну вот, дальше все пойдет, как по маслу. Прелестница будет просить подарки – за красивую брошку или бусы да пару платьев впридачу эта хорошенькая мероечка согласится быть послушной и исполнять все желания своего временного хозяина». А он то размечтался! Редкий нетронутый цветок, как же! Впрочем, надо признать, по красоте сей цветочек действительно даст сто очков вперед даже девушкам его расы. Ну надо же, верно, и впрямь, старуха нагуляла от какого-нибудь полукровки!

   Улыбнувшись, отбросил прочь глупые сожаления и покровительственно кивнул:

   - Что ж, согласен, вначале заедем в лавку, подберем тебе красивое платьице.

   Опустил взгляд на серые от пыли башмаки, которые Айтарэ, подобрав с брусчатки, сжимала в руке.

   - Милая, а как насчет туфелек?

   Девушка вспыхнула.

   - У меня есть другая одежда, но она в таборе, и потом, я не привыкла покупать готовую!

   Соллендиэль изумился презрению, прозвучавшему в её голосе. Давясь смехом, спросил.

   - Предпочитаешь на заказ?

   Ровные брови приподнялись.

   - Разумеется, - сухо и с некоторым удивлением ответила она.

   - Ой, артистка, - прыснула ведунья, - ишь, прямо как из благородных, тебе только в театре и играть!

   Внезапно смутившись и покраснев аж до слез, Айтарэ опустила голову.

   - А ты не сомневайся, господин, про платье девка-то не врет, есть у ней красивое, - старуха закивала, - в кибитке висит, на стене, занавеской прикрыто от пыли.

   - Я его надену, - девчонка упрямо подняла подбородок.

   - Что ж, выходит, первым на очереди не лавка, а табор? Тогда уж держите, - аватар протянул несколько полновесных золотых, - купите всего, чего пожелаете!

   - Вот это славно: и сластей, и винца, и мясца возьмем – эх, знатный сегодня ужин будет!

   По знаку старшей, меройки с веселыми криками рассыпались по рядам, торопясь закупить все необходимое. Гальмо приостановился было, оглянулся – на лице хмурое сомнение, но Дольяна грозно сдвинула брови, ткнула пальцем в сторону мясного прилавка и юноша, пожав плечами, устремился туда.

   Айтарэ тихонько вздохнула, жалко, ведь так надеялась! Она же никогда не бывала одна в тавернах и ресторанах, только с родителями, и притом – роскошные эльфийские палаццо – это одно, а вот как дела обстоят у людей?

   Уловив разочарование, мелькнувшее на юном личике, Соллендиэль наклонился к розовому ушку, заговорщически шепнул:

   - Не огорчайся, мы с тобой все равно поедем, куда собирались.

   Мерои и оглянуться не успели, как их разобрали по трём экипажам, и сытые лошади вмиг домчали всю братию до становища. Пока Энорри и Сол оглядывались вокруг, негромко переговариваясь, Айтарэ улетела мыться и переодеваться.

   - Слушай, тебе вначале придется дать небольшой урок, - холодные серые глаза с полупрезрительным любопытством наблюдали за повседневной жизнью бродячего племени, - иначе крошка опозорится!

   - О чем ты?

   - Ну-у, к примеру - стоит объяснить твоей очаровательной спутнице назначение столовых приборов!

   - Да она наверняка ничего не запомнит! – отмахнулся блондин.

   - Так хотя бы основных, или хочешь, чтобы девчушка поработала клоуном? Впрочем, это не моё дело. Собираешься повеселить народ её ужимками, пожалуйста, но учти – отблеск сего сомнительного успеха не лучшим образом ляжет и на тебя!

   Соллендиэль заколебался.

   - Можно взять отдельный кабинет. А-а, придумал! Столик в нише, полускрытый занавесями: малютка сможет удовлетворить свое любопытство и никого не поразит, - он рассмеялся, - «дивными манерами»!

   Их разговор прервала подбежавшая девочка лет шести, румяная и смуглая до черноты. Остановившись напротив, она молча, но очень внимательно изучала незнакомцев своими круглыми агатовыми глазенками. Поверх широкой кофты с полуоторванным рукавом, начальный цвет которой был неопределим, на шейке ребенка висели длинные красивые бусы из раковин и алых веточек коралла, нанизанных на толстую холщовую нитку, босые исцарапанные ножки прикрывала пестрая юбка со множеством сборок. Темно-каштановые кудри чуть ли не дыбом стояли у неё на макушке, а грязный палец малютка непринужденно засунула себе в рот, посасывая его с самым глубокомысленным видом.

   - Прелестное дитя, - хмыкнул Энорри, - боюсь, несколько лет назад твоя пассия выглядела примерно также.

   Сол расхохотался, ни капли не обидевшись на это предположение, и товарищ поддержал его, но их смех тут же оборвался, ибо юная дщерь мероев, быстро шагнув вперед, решительно схватилась за сапфировую пуговицу голубого камзола и, что было сил, рванула её!

   - Ты что творишь, дрянь?! – сердито вскрикнул блондин, увидев огромную дыру в поле своего роскошного костюма.

   Предприимчивое дитя живо отпрыгнуло назад и, выкрикнув, - жадина, у тебя много красивых камушков, а я только один взяла, - умчалось прочь с неописуемой быстротой.

   Расстроенный Соллендиэль ругался вполголоса, а Энорри хохотал как сумасшедший, - будешь знать, как водиться со всяким сбродом! Ну что - любитель экзотики, теперь ты сполна удовлетворен? Ознакомился с жизнью и обычаями удивительных людских племен! Ладно, не переживай, - быстрыми движениями ловких пальцев сероглазый аватар сплел чары, восстанавливающие целостность ткани. – Но уж извини, сапфир создать не смогу, ведь это кристалл и очень сложный, его материализация по силам разве что драконам, да и те не будут заморочиваться, тратить Дар. Проще новый приобрести!

   - Как я теперь буду без пуговицы?

   - Ничего страшного, все равно придется заехать к портному, прикупить одежду для твоей крали. Не думаешь ли ты, что её хваленое платье действительно годится для посещения такого шикарного заведения, как «Тихий берег». Заодно прикажешь, чтобы тебе заменили…, - Энорри замолчал, - э-э, да у тебя вся пола в пятнах от рук этой маленькой грязнули, надо же, а я и не заметил! Ладно, сейчас чары очищения всё приведут в норму.

   В этот момент задняя дверца кибитки распахнулась и Айтарэ в платье из драгоценного мерцающего шелка показалась на верхней ступеньке. Мужчины остолбенели, разом забыв про все неприятности.

   Девушка застенчивым жестом поправила локоны, блестящим медно-золотым водопадом струившиеся по плечам, и опустила бархатные ресницы, прикрывая огромные, словно размытые глаза, в глубине которых сиял тот же золотой огонь.

   - Мне кажется, в этом можно пойти, - алые губки тронула нерешительная улыбка.

   Сол молчал, не в силах выдавить из себя ни слова.

   Первым пришел в себя его приятель.

   - Где ты взяла это? - хрипло спросил он, - неужто украла в Астаре? (*Астар – марка и торговый дом, продающий среди прочего ассортимента необычайно дорогие штучные товары и ткани, производимые рузами)

   Девушка широко распахнула глаза, - я … нет, почему, - выдавила она? - Как…каком Астаре?

   - Хочешь сказать - ни разу не видела в столичных городах вывеску с таким названием? Брось, вы везде шляетесь и все замечаете! Ой, только не строй из себя святую невинность! – Энорри желчно усмехнулся, - твои соплеменницы с младенчества учатся тащить все, что плохо лежит, вон - только сейчас одна их них с блеском это доказала!

   - Но я правда, я не…, - Айтарэ всхлипнула, щеки пошли красными пятнами.

   - Отстань от нее, - Соллендиэль зло обернулся к другу, - что за демоны в тебя вселились! За что ты так возненавидел малышку, что обвиняешь её во всех смертных грехах!

   - Можно подумать, ты бы вел себя иначе, не засти глаза тебе… - Энорри, сжав губы, замолчал.

   Не обращая внимания на двусмысленную фразу, блондин, протянул руку, - иди сюда, милая, не слушай никого, ты просто красавица в этом чудном наряде!

   Голос его стал вкрадчивым, - и все же, признайся мне, откуда у тебя эта вещь? Клянусь, никому не позволю отобрать её у тебя, ну же, можешь быть со мной абсолютно откровенна!

   - Но я даже не знаю, как тебя зовут, - пролепетала меройка, хлопая ресницами. А между тем, в красивой рыженькой головке лихорадочно кружились мысли, постепенно выстраиваясь в сложный, однако вполне законченный узор. Правда, вначале следовало разъяснить этот Астар, знакомое слово, кажется отец не раз упоминал его, но … нет, никак не вспоминается.

   - О боги, как же я мог забыть, - синеглазый эльф с шутливым ужасом хлопнул себя по лбу, - позор на мои седины!

   Он отвесил церемонный поклон, почти подметая локонами траву, - меня зовут Соллендиэль из дома Рейн-Асх, а этот суровый тип - мой друг и кузен Энорриэль Рейн-ди-Асх, от старшей ветви нашего рода! Позвольте поцеловать ваши ножки, сударыня, умоляю о сей милости в знак моего глубокого почтения, если вы даруете мне ваше прощение, то…

   Склонившись во второй раз, блондин с нагловатой улыбкой погладил тонкую лодыжку и… застыл. Несколько мгновений он стоял в забавной позе, с ошарашенным видом разглядывая сложное плетение золотистых ремешков на ногах девушки.

   - Что такое? - Забеспокоилась она, приподняв носок и шевеля смугло-розовыми пальчиками, - туфли слишком открытые? В них нельзя идти?

   Энорри подошел поближе, - что ты там углядел, никак хвост?

   Золотоглазая вздрогнула, будто от удара, - откуда, то есть, зачем вы так… сударь!

   Сол выпрямился, но продолжал внимательно изучать изящные котурны, точнее, россыпь блестящих разноцветных камушков, использовавшихся одновременно для украшения и скрепления множества ремешков.

   - Как думаешь, братец, - тихо спросил он, - на что это похоже?

   Энорри сглотнул.

   - На изумруды, сапфиры и желтые топазы! Хм, ситуация становится всё более интересной!

   Кусты зашуршали и веселая Долья, утирая раскрасневшееся лицо концом шали, вышла на полянку.

   - Все готово, мои бриллиантовые, баро приглашает дорогих гостей к столу! Мы будем петь и танцевать для вас!

   - Благодарим, любезнейшая, - блондин подмигнул товарищу, и вместе они ловко подхватили Айтарэ под руки, - мы все же исполним обещание, данное вашей дочке! Крошка так хотела побывать в шикарном заведении, не стоит обманывать её надежды!

   - Куда, не пущу, - беспомощно выкрикнула знахарка. Метнулась вперед, желая остановить самоуверенных наглецов – не тут – то было! Словно невидимая стена встала перед женщиной, не пропуская.

   - Эй, человек, гони! – Сол насмешливо присвистнул, кучер хлестнул коней и экипаж в два счета скрылся за деревьями. Долья без сил опустилась на траву, запричитала, мотая головой и дергая себя за длинные косы.

   - Ай, старая дура, ай, что ж я наделала! Как позволила себя провести!

*****

Заднее сиденье экипажа, обитое коричневым плюшем, выглядело просторным, но для троих всё же оказалось тесновато. Зажатая между мужчинами, Айтарэ лишь испуганно косилась то на одного, то на другого, однако, как ни странно, не издавала ни звука. Эльфы переглядывались и тоже помалкивали. Коляска миновала северное предместье, въехала в город и, наконец, Сол похлопал кучера по плечу, - эй, тормозни-ка тут.

   Возчик послушно натянул поводья, остановившись напротив высокой кирпичной стены, отгораживающей чей-то сад от тихой в этом месте набережной.

   - Здесь в зарослях имеется замечательная беседка, - флегматично произнес Энорри, - там и поговорим.

   Меройка дернулась было, но Сол оказался проворнее. Подхватив девчонку на руки, блондин спрыгнул на землю и по узкой тропинке, вьющейся среди цветущих камелий, направился к морю. Впрочем, до самого пляжа он не дошел, свернул налево и Айтарэ увидела - на небольшой площадке между разросшимися кустами стоит прелестная резная беседка с широкими деревянными лавками внутри, а возле неё – круглая чаша крошечного мраморного фонтана.

   Усадив рыженькую, Сол вежливо поинтересовался, удобно ли ей и, получив в ответ неуверенный кивок, опустился на скамью рядом. Кузен сел возле арки входа: так, что сбежать девчушка не могла бы теперь при всем желании.

   - Ну, рассказывай, - нарушил недолгое молчание Энорри.

   У Айтарэ задрожали губы.

   - Что я должна…

   - Как к тебе попали все эти вещи? Или хочешь сказать, не подозревала о стоимости платья и о драгоценных камнях на твоих сандалиях?

   - Я думала, это стекло!

   - Хм, красиво ограненное, да?

   - Но я правда ничего дурного не делала, а про Астар только слышала, но толком не помню, - на длинных ресницах повисли слезинки и смугляночка закрыла лицо руками.

   - Энорри, ты пугаешь её, дай мне самому спросить.

   - Спрашивай, - сероглазый поднял ногу и вытянул её, положив на скамью по ту сторону арки. Теперь чтобы выйти, меройке пришлось бы прыгать через препятствие. Собственно, и без того было ясно: девочку бы не выпустили, не добившись ответов, но подобная демонстрация должна была окончательно подавить попытки сопротивления у допрашиваемой.

   Придвинувшись ближе, Соллендиэль ласково погладил шелковистые пряди, переливающиеся в солнечных лучах всеми оттенками пламени - от алого до темного золота, и нежно шепнул, - не бойся, детка, ты можешь рассказать мне всё, я пойму, милая! Если даже тебя ищет полиция, то ручаюсь, мы уладим это дело!

   - Скажи, что такое Астар? – невпопад спросила девушка.

   - Астар…ну-у, это торговый дом с магазинами по всем крупным городам и столицам. Впрочем, не знаю, быть может в Шеймиле его нет, точно не помню…Там продают очень дорогие, штучные вещи, эксклюзив – если тебе знакомо это слово!? Вот скажем, шелк, из которого пошит твой наряд: его называют жемчужный и ещё есть такой же радужный, он островной выделки! Кроме рузов никто и не производит!

   - Сол, ты болтаешь лишнее! – резко осадил его кузен.

   - Ерунда, малютка ничего не поймет, а из оставшегося половину не запомнит!

   - Кто такие рузы? – немедленно последовал вопрос, а янтарные глазки глядели так доверчиво и наивно, что блондин рассмеялся.

   - Неважно, народ такой, но ты хитрая лисичка, ушла в сторону, давай же, признавайся, откуда у тебя такие наряды?!

   - Хорошо, расскажу, но в моей истории нет ничего плохого, правда, - юная меройка изо всех сил сжала ладошки. – Около года назад наш табор кочевал по югу Реотаны, и однажды, когда мы давали представление в Наргейне, ко мне подошла очень красивая девушка, немножко постарше меня… или ровесница.

   - Кстати, а сколько тебе лет, красавица?

   - Мне-е, - неуверенно протянула Айтарэ, - я уже почти взрослая, почти сто… ой, то есть что? В смысле – а зачем тебе знать?

   - Сто вы хосите? – передразнил её собеседник, - какая ты смешная, говоришь с шеймилским акцентом! Кочевали, поди, недавно там?

   - Ага, - золотоглазая послушно кивнула, думая про себя: «вот дура, так глупо - чуть не прокололась, надо быть осторожнее, но до чего удобно, когда тебе подсказывают ответы, можно даже не напрягаться», и вслух сказала, - почти пятнадцать, но я точно не помню!

   - О, так ты большая совсем!

   - И что же что произошло в Наргейне? – встрял Энорри, не давая беседе отклониться от заданной темы.

   - Девушка сказала, что я очень ей понравилась, мол, на канате здорово пляшу! И ещё добавила - она хочет иметь такую подружку.

   - Подружку-игрушку, видно, знатная барышня заскучала, - хохотнул Сол.

   - Они были непростыми людьми, - кивнула меройка, - Долья говорила с Орисаной Моджгэр, этим именем та назвалась, и с её родителями. Вначале матушка не хотела меня отпускать, потом согласилась. Я прожила в их наргейнском доме целый год, Орисана оказалась очень доброй и веселой, она научила меня читать и даже писать.

   - Моджгэр, - медленно произнес Энорриэль, - что-то знакомое, - внезапно его глаза расширились, - о боги!

   - А ещё однажды мне довелось побывать у них в поместье, это очень – очень далеко! Называется Ангесол, во как – я запомнила!!! И попали мы туда не просто так, а чарами, через , - рыженькая наморщила лобик, вспоминая, - ага, портал называется, это - как дверь в нужное место, только особенная, её одни лишь маги могут отворять!

   Снежноволосый аватар приоткрыл рот, - как ты сказала, Ангесол? Ты хоть поняла, у кого гостила?

   - А? Ну-у, богатые они сильно, и чародеи могучие, я ж не дурочка, все понимаю, а чего ещё-то?

   - Все в порядке, - успокоил меройку Энорриэль и, метнув хмурый взор на друга, бросил, - не слушай его, малышка, продолжай!

   - Да вроде дальше и рассказывать нечего! – Айтарэ пожала плечами, - через год наши вернулись и я ушла, гостинцы ихние вот – сохранила! И то сказать, матушка не дозволяет мне просто так ни платье брать, ни туфельки. Говорит, - больше таких и не будет у тебя, ага! А про ресторацию Долья сама сказала, - мол, шикарное заведение, вот я и решилась одеть дареное!

   - Она не врет, - нарушил тишину Соллендиэль, - в ауре все спокойно!

   - Вижу, - отозвался второй аватар, - ну что сказать, в принципе – логично! Да и трудно такое придумать, особенно про клан Моджгэр, Ангесол и порталы!

   - Я ничего не выдумывала, - меройка обиженно надула губки.

   «Действительно, зачем лгать, когда моя тетка и в самом деле позволила своей дочери взять в воспитанницы какую-то реотанскую беспризорницу, совсем маленькую и одинокую. И мы с Орисаной действительно научили её письму, счету и хорошим манерам. А потом, когда она стала взрослой, тетя дала ей неплохое приданое и человечка удачно вышла замуж. Так что придраться в моём рассказе не к чему».

   На некоторое время в беседке воцарилось молчание.

   - Так мы поедем туда, - робко спросила девчонка, - в этот ваш Тихий Берег? Или вы передумали?

   - Не беспокойся, детка, я свои обещания держу, а вот ты - не знаю! - синие глаза с ласковой настойчивостью глядели прямо ей в душу, обнимая и словно вбирая в себя.

   В ответ лишь еле слышный шепот, - но я ничего не обещала.

   Экипаж плавно катил вдоль набережной и девичье сердце стучало в груди пойманной птахой. Айтарэ опустила ресницы, боясь, что снежноволосый эльф слишком многое сможет прочесть в её взгляде.

   - Приехали, моя радость, – Сол подал ей руку, помогая сойти, и на миг задержал в объятиях.

   Залившись краской, девушка поспешно высвободилась и любопытством огляделась по сторонам: изящное здание ресторации с арочными окнами и цветочными розетками на фронтонах окружала аккуратная деревянная ограда, небольшой двор украшали клумбы и шпалеры, увитые розами, а к широким застекленным дверям со стороны улицы вела дорожка из каменных плит, по которой то и дело подъезжали кареты и открытые экипажи.

   - Как тебе? – Соллендиэль наклонив голову, с интересом наблюдал за меройкой.

   Ему и в самом деле хотелось порадовать и удивить прелестную малютку. Еще в коляске аватар задал пару вопросов, и убедившись, что в доме Моджгэр дикарку обучили пристойно вести себя за обедом, решил - можно не опасаться конфуза и взять стол в центре зала.

********

Вечер удался на славу, Айтарэ с удовольствием пробовала все кушанья, умело и аккуратно пользуясь ножом и вилкой, и вообще вела себя так, словно принадлежала к аристократическому обществу. Меройка даже танцевала с обоими своими спутниками: удивительно, но она не путала фигуры, объяснив это уроками все той же барышни Моджгэр.

   Энорри с некоторым удивлением посматривал на неё, а Соллендиэль, тот прямо сиял от удовольствия, что маленькая дикарка оказалась не просто хороша собой, но и воспитана, и мила: «надо же, до чего способная девчушка, как быстро усвоила все необходимые манеры, хотя – быть может сыграла роль магия вайри? Неважно, главное – результат. Хм, да ведь с эдакой лапочкой, пожалуй, не стыдно будет показаться в обществе».

   Он ухмыльнулся, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль:

   «А что, если взять красотку с собой в Лимэй, ведь скоро конец лета! Месяц иллем, называмый землепашцами серпень, посвящен Богине плодородия Оштай и славится веселыми праздниками в её честь! Какие балы и вечера закатывает аскорская знать! Забавно будет выдать крошку за полукровку. Ну скажем, за мою дальнюю родственницу! Вот смеху-то будет, когда розыгрыш раскроется! А собственно, почему он должен обнаружиться? Энорри будет помалкивать, если его попросить! Вот только вначале надо убедиться, действительно ли эта куколка стоит времени и усилий, которые я собираюсь потратить на неё! Глупышка, думает – не замечаю её влюбленных взглядов! Что ж, надеюсь, она не полная дура и не станет артачиться».

   Приятные мечты прервал лёгкий хлопок свернутого веера по плечу.

   - О-о! Кого мы видим, любезные господа Рейн-Асх!

   Красивая дама в роскошном блио темно-лилового бархата, деликатно облегающем её чуть полноватую фигуру, стояла за спиной блондина. Полуобернувшись к своим спутникам – нескольким расфранченным мужчинам и женщинам, она протянула грудным волнующим голосом.

   - Вот видите, а вы спорили! Я же сразу сказала, - мои друзья обязательно будут здесь! Это лучшее заведение в Орголле и всеми нами просто обожаемо!

   Явно ожидая, что её пригласят разделить застолье, женщина шагнула ближе, - дан Соллендиэль, представьте меня вашей…, - она сделала нарочитую паузу, на которую, впрочем, никто из эльфов не отреагировал.

   Протекло несколько мгновений, подведенные брови удивленно приподнялись и во взгляде ореховых, немного выпуклых глаз, остановившихся на Айтарэ, отразилось холодное недоумение.

   - Позвольте, - презрительный смех, - да ведь это же та самая бродяжка с рынка! Право, я даже не сразу её узнала! Однако, милый Сол, как вы её преобразили!

   Незнакомка беззастенчиво оглядела одеяние девушки и в глазах дамы вспыхнул хищный огонек.

   - Ого, потрясающий наряд! Уважаю столь щедрых мужчин!

   Спохватившись, Энорриэль приподнялся, учтиво склонил голову в знак приветствия.

   - Дана Мольес! Позвольте спросить, а что же вы делали в столь непрезентабельном месте, как ярмарочная площадь?

   - Ах, совершенно случайно оказалась там, - отмахнулась баронесса, - но ваша протеже, акробаточка, вытворяла прямо чудеса на канате!

   Соллендиэль принужденно улыбнулся, просительно взглянул на родственника.

   - Разрешите присоединиться к приятному обществу? Эй, человек, накройте большой стол, та-ак, сколько ж нас – семеро вместе со мной, - воскликнул сероглазый эльф и, подхватив под локоть даму, не слишком желавшую удаляться от места, где находился предмет её интереса, буквально потащил ту за собой в дальний конец зала.

   Айтарэ задумчивым взглядом проводила компанию аскорских дворян и слегка наморщила лоб: «Как она обозлилась… Вот противная и наглая тетка. Кажется, неровно дышит к Соллендиэлю. Вообще-то красивая, только не сильно молодая. Интересно, сколько же ей?» - меройка сосредоточилась, пытаясь прикинуть человеческий возраст и ужаснулась, - «около тридцати! Боги, она родилась, когда я была ещё совсем ребенком, через полвека состарится и возможно умрет, а я лишь стану совершеннолетней. Господи, как это странно! Получается, в сравнении с нами они, как бабочки-однодневки… Даже не успевают толком узнать жизнь и насладиться ею, как всё – пора уходить за Грань… А если бы я всего через каких-нибудь сто лет превратилась в старуху?» От этих мыслей, доселе не посещавших её, вдруг стало страшно, губы девушки задрожали, а янтарные глаза налились слезами.

   - Перестань, милая, не плачь! – изящные пальцы с розовыми, хорошо отшлифованными ногтями, осторожно приподняли её подбородок, - Не бойся, она уже ушла, забудь об этой женщине! И не вздумай ревновать!

   Айтарэ широко распахнула ресницы: признаться, последнее даже не приходило ей в голову.

   - Разве можно сравнить тебя, саму нежную юность и эту…, - аватар презрительно пожал плечами, - баронесса, как минимум в два раза тебя старше!

   «В три раза младше», - мысленно ухмыльнулась рыжая, но вслух, разумеется, корректировать расчеты собеседника не стала.

   - Но если хочешь избежать её докучливого внимания, мы можем уйти! Точно, давай сбежим от них от всех, - Сол заразительно рассмеялся, - прокатимся, а? Подышим свежим воздухом, полюбуемся ночным небом! Побудем только вдвоем!

   Растерявшись, девушка замерла - кровь прилила к щекам, молоточками застучала в висках, она молчала, не зная, что ответить и не в силах отвести взгляда, согласная утонуть в этих небесно-синих очах! А белокурый эльф улыбался и смотрел так нежно, с ласковой и озорной искоркой в зрачках, и гладил её колени сквозь платье, едва касаясь их кончиками пальцев. Айтарэ чудилось - его улыбка сияет ярче солнца и сердце рыжей девчонки стучало так, что казалось - еще немного, и оно само выпрыгнет из груди! Так и не дождавшись ответа, Соллендиэль решительно поднялся из-за стола и, взяв её на руки, направился к широким стеклянным дверям.

   - Отпусти, все смотрят, - а у самой, будто пламя ревело в крови, заглушая прерывающийся, еле слышный шепот…

   - Мне нечего скрывать, я хочу быть с тобой и не боюсь никого и ничего!

   Он начал целовать её ещё в коляске и уже не выпускал глупышку из объятий всю дорогу, пока лошади стремительно мчали их по ночным улицам.

   - Куда мы едем?

   - Хочу показать тебе свой дом.

   Несмотря на внешнюю наивность, Айтарэ была далеко не глупа и прекрасно понимала, в чем будет заключаться показ. Что можно сказать? Она и боялась, и втайне желала этого. Теоретически рыженькая была подкована неплохо – благодаря в меру откровенной школьной программе, а также задушевным и не всегда скромным беседам с малочисленными кузинами и подружками. Но больше всего знаний подарила наследнице Индоралей подслушанная болтовня служаночек, среди которых имелись не только рузы, но и обычные люди. Магическая Печать молчания не позволяла им обсуждать с кем бы там ни было хозяев, но отнюдь не препятствовала обсасыванию в подробностях любовных перипетий друг друга. Так что в таинства отношений между мужчинами и женщинами золотоглазая была вполне посвящена. Из разговоров челяди она вынесла много нового и интересного, что привлекало и манило, и одновременно пугало девчонку. Больше всего её смущала и не нравилась часто упоминаемая в откровениях девиц боль, вслед за которой должно было якобы следовать наслаждение. Сравнительную анатомию всех живущих на Тиоре рас школьники архипелага и Острова изучали без особых подробностей, да и то, лишь в старших классах, а до них девочка ещё не добралась. Поэтому Атера толком не представляла, что же именно отличает её собственную расу от человеческой, какие особенности строения тела? Боль рыжая не любила и никак не понимала, чего ради ей нужно терпеть неприятные ощущения? Однако все остальное, что описывали служаночки, казалось довольно привлекательным, тем более, что испытываемые ею сейчас чувства сулили одно лишь наслаждение!

   Как они оказались в эльфийском особняке, Айтарэ даже не запомнила. Когда она более менее пришла в себя, то с изумлением обнаружила, что сидит на коленях у мужчины, а тот в свою очередь - на краю широкой постели в роскошной спальне. Откинувшись назад в его объятиях, девушка не сводила глаз со своего избранника. Как он красив – невозможно не любоваться точеным профилем, широкими плечами, мощной грудью и тонкой талией, видневшимися из-под расстёгнутой батистовой рубашки…Сапфировые глаза сверкали так многообещающе, а чувственные губы улыбались лукаво и нежно.

   Легонько сжав хрупкие плечи, Сол медленно привлек меройку к себе, прижался ртом к тонкой шейке и прошептал:

   - Я без ума от тебя, малышка… Никогда не видел никого прелестнее и желаннее!

   Она невнятно пробормотала что-то в ответ и тихонько застонала, прикрыв глаза. Было трудно дышать и хотелось плакать от слов мужчины, от эмоций, переполнявших ее неопытное сердце.

   Не сумев подавить удовлетворённый смешок, эльф прошептал в маленькое розовое ушко: подари мне эту ночь детка, клянусь, что ни о чем не пожалеешь!

   Он почувствовал, как дрожь пробежала по стройному телу: милая, неужели ты боишься меня ?

   - Я ещё не... была с мужчиной…

   - Боги, так ты невинна, крошка, какой сказочный подарок! Тем больше мне хочется распробовать тебя…

   От этих слов что-то сжалось в груди и внезапный холод овеял душу, но аватар не дал меройке опомниться, раздевая её, покрывая лицо и шею страстными поцелуями и прижимая к себе с такой силой, что она ощущала жар мужского тела и твердость плоти.

   - Всё когда-нибудь бывает в первый раз, так почему не со мной?

   В распахнутое окно заглядывали любопытные звезды, неумолчно шумел прибой и где-то там далеко, над волнами кричали чайки. Айтарэ судорожно вздохнула. Запретная взрослая жизнь, полная неизведанных сладких тайн манила и влекла её неотвратимо, как влечет бабочку пьянящий аромат нектара, скрытого в томной глубине бутонов, или же страшное пламя свечи. Но робкая чистота юности, еще не знающей физической любви, из последних сил противилась плотской страсти…

   - Ты околдовала меня, маленькая ведьма, - выдохнул Соллендиэль хриплым от желания голосом, поймав губами мочку нежного ушка, - моя обожаемая, чудная, золотая девочка, не думай ни о чем, доверься мне!

   Да разве могла она думать о чем-либо, когда его слова и бесстыдно-нежные прикосновения опытных рук, закружив в волшебном хороводе, уносили её в счастливые неведомые края… Отбросив сомнения, девушка прильнула к широкой груди, склонила кудрявую голову к на плечо синеглазого красавца. Горячая волна ударила в сердце, что-то грозное и неумолимое властно потянуло её к любимому.

   Айтарэ впервые оказалась во власти мужских ласк, отдалась страсти, которой невозможно было противиться! А потом она уже ничего не сознавала кроме смертельной сладости поцелуев, своего слабого сопротивления и его неистового и вместе с тем нежного напора. Мир вокруг них двоих перестал существовать, утонув в ослепительном блаженстве.

**************

Рубиновое вино вино мерцало в хрустальных бокалах… Блики огня от зажженных свечей пробегали по гибкому смугло-розовому телу, в истоме вытянувшемуся на белоснежных простынях

   - Ты словно богиня, - страстно прошептал Сол, - обожаю тебя!

   «Врали все эти дуры, наши служанки… Непонятно, зачем? Наверное, хотели придать себе больше значимости, как те, кто впервые прыгают со скалы, например, потом рассказывают, до чего страшно там в глубине. Никакой боли и в помине нет, только чудо, как хорошо!»

   Айтарэ вспомнилось, что время от времени девицы из обслуги поместья таинственным образом куда-то исчезали. Например, чуть больше года назад вот так же запропала её личная горничная. Разгадка оказалась поистине захватывающей!

   Случайно услышанный разговор родителей (матушка изволила гневаться на Ристею) расстроил до слёз и одновременно вызвал чувство, близкое к боязливому восторгу – какие страсти, какая трагедия!

   - Боги, до чего надоели девки, что вечно крутят хвостом возле парней да только и думают, как бы прыгнуть в постель к кому-нибудь из них! А потом с ними случается беда и приходится избавляться от этих дур! Ох, ведь только привыкнешь да обучишь. Эта Ристея вообще собиралась в море!

   - Не переживай, проблема разрешилась и ладно, - голос отца был чудовищно равнодушен.

   Вне себя от возмущения, девочка ворвалась в комнату: как можно! Я не думала, что вы такие жестокие, она бросилась со скалы, а вы!!! Радуетесь, что избавились от проблемы, нельзя так, нельзя, - рыженькая бурно зарыдала!

   - С какой ещё скалы? - Изумился Одобэр, - на Ангесоле и гор-то нет, - ну не плачь, да что с тобой, - он попытался обнять дочь, но та вырвалась и, обличающе уставив пальчик на родительницу, воскликнула, - так вот куда пропадали наши девушки, они погибали из-за любви, как Ристея! Сознайся, она утопилась? – золотые глаза горели от возбуждения.

   - Нет, я её съела, - мрачно ответила леди Индораль.

   Хозяин дома закатил глаза и удалился, предоставив жене разбираться с их романтично настроенным отпрыском.

   - Папа же тебе сказал: у нас нет скал, чтобы скорбящие девицы оттуда бросались и вообще, ты, похоже, перечитала слезливых романов!

   - Не обманывай, я все прекрасно слышала! Вы от неё избавились… - всхлипнула наследница.

   - Разумеется, какая из неё работница с ребенком?

   - Выкинули из дома, беременную? Где же она теперь? – провыла рыженькая…

   - Да кто ж их знает?! По правде говоря, меня мало интересует её дальнейший маршрут.

   - Ты сама сказала про море!

   - Желая вызвать ревность своего ухажера, Ристея заявила, мол, устроится поварихой на торговое судно и там, среди моряков, найдет себе мужа!

   - И что, правда уехала?

   - Ну прямо! Я снабдила её хорошим приданым, приказала виновнику жениться и после отправила их восвояси, на материк. Разумеется, сняла печать молчания и немного подчистила память, люди будут думать – служили в Приморье у каких-то магов! Демоны с ними, пусть дальше живут, как хотят, нас это не касается!

   Атера долго обсуждала приключившееся событие со своей приятельницей и родственницей Орисаной. В итоге девочки пришли к вполне логичному заключению и были удивлены, что никто из жителей Острова и Ангесола до сих пор не сообразил, как можно решить демографическую проблему. Оказывается, всего-то и надо - не торопиться с заключением брака, а до этого судьбоносного события почаще заниматься любовью со своим милым!

   - Я слышала, как мама говорила, мол, девушки, которые до брака ложатся в постель с мужчинами, легко попадают в неприятности! Ну то есть, для них это неприятности. И что это значит? Не понимаешь?

   Орисана приоткрыла рот, выжидающе глядя на свою умную и предприимчивую кузину.

   - Значит, именно от добрачных отношений дети заводятся гораздо легче!

   Потрясенная подружка молча кивнула.

   Сама Атера тогда ещё решила – станет постарше, обязательно так и сделает, и подарит своим родителям парочку очаровательных внуков. То-то мама с папой обрадуются! Тем более, её избранником может стать даже человек, лишь бы он был сильным магом.

   Но в реальности все оказалось даже лучше, чем в мечтах. Судьба подкинула ей чудесный подарок – будущего супруга из могущественной магической расы - крылатого эльфа. Когда Сол узнает о том, что его милая вовсе не простая человечка, наверное сойдет с ума от радости! Можно было открыться ему прямо сейчас, ясно уже, как сильно он её любит, ведь никто его за язык не тянул. Юная вайри мечтательно улыбнулась, вспоминая жаркие слова: «обожаю тебя, хочу быть с тобой и не боюсь никого и ничего»… Но глаза слипались, завтра, все завтра…

*****

- О Дейон, как она прелестна, ещё нераскрывшийся бутон розы! М-м-м, слаще самого сладчайшего меда! – вытянув стройные ноги, Соллендиэль развалился в кресле, блаженно жмурил глаза, похожий на сытого кота.

   Кузен рассматривал вино в бокале, сохраняя каменное выражение лица.

   - Ну, разумеется, насчет своей непорочности малютка приврала, - блондин хохотнул, - вот дурочка, что же я, не смогу отличить девственницу от женщины? Хотя, - он ненадолго задумался, - ощущения необыкновенные: девчушка оказалась такая узенькая, надеюсь, понимаешь, о чём я! И вела себя совершенно как девственница, даже странно! Пожалуй, большого опыта у крошки и вправду нет, зато столь горяча и отзывчива на ласку – я решительно без ума от неё! Право, она была сама пылкость, однако знаешь, порой так забавно стыдилась! И, кажется, не притворялась!

   Невозмутимо-надменная физиономия Энорриэля как-то странно исказилась, - ради всех богов, избавь меня от своих откровений! Но…, ты абсолютно уверен в собственных словах?

   - Ты о невинности этой мероечки?

   Кузен молча кивнул.

   Сол от души расхохотался, - вот уж не думал, что меня можно заподозрить в невежестве по столь увлекательной теме. Сударь, позвольте напомнить – мой богатый опыт…

   - Знаю, знаю, - оборвал сероглазый.

   - Ха-ха, глядя на твое мрачное лицо, начинаю подозревать кое-что!

   Ледяной взгляд оборвал смех Соллендиэля и хозяин дома примиряюще поднял руки, – все-всё, умолкаю, не буду терзать вашу нравственность! Лучше пойду, приглашу Айтарэ к завтраку, лишь умоляю - не смущай мою душечку своей угрюмостью.

   - Не беспокойся, - процедил кузен и еле слышно пробормотал, глядя вслед удаляющемуся мужчине, - её взгляд, жесты, голос невинного ребенка, я готов был душу заложить, что прав! Неужели ошибся? Тогда ничего не понимаю…

******

С утра поговорить не получилось. Сол разбудил её нежнейшим поцелуем и, шепча какие-то ласковые глупости, буквально на руках отнес в соседнюю комнату, гордо именовавшуюся ванной. Там действительно стояла большая серебряная ванна на витых ножках, в форме львиных лап. Размеры емкости, впрочем, девушку не впечатлили – в ширину не более трех локтей, в длину около четырех… К тому же неприятно удивило наличие лишь одного крана – с холодной водой. Айтарэ изумленно подняла брови, собираясь спросить, уж не за снежную ли фею её принимают? Прохладная вода хороша лишь в океане! В крайнем случае – после горячей парной можно принять контрастный душ, но мыться в холоде, увольте!

   Эльф, однако, понял её по своему: никогда не видела такого? – он со снисходительной улыбкой взглянул на меройку, и та прикусила язычок.

   - Эта штука называется кран! – Сол повернул ручку и прозрачная вода хлынула бурным потоком. - В днище находится магический кристалл, сейчас я активирую его, ванна мгновенно нагреется и ты сможешь искупаться! Ну как?

   Девушка молчала, потрясенная примитивностью увиденного: «ни фига себе, это что, я должна купаться в непроточной воде? Ну, то есть помыться-то можно, а потом как? Сполоснуться той же самой водицей? Я же не чушка в луже! А уж размеры этой лоханки…»

   Жизнь в таборе, разумеется, не отличалась особыми удобствами, но огромное количество ручьёв и речушек в Аскоре значительно облегчало процесс омовения, а согреть можно… хм, даже текущую воду, а лучше заводь, только нужно отойти подальше, поставив Гальмо на стрёме.

   - Э-э, - промямлила она, не зная, что ответить. Без обиняков сообщить, что да – поражена, вот только не комфортом, а убожеством предлагаемого сервиса… Нет, так нехорошо. Тем более, милый старался, хотел, чтобы ей понравилось.

   - Пойду кликну служанку, она поможет тебе, только не вздумай стесняться и скромничать. Ты моя гостья и этим все сказано, - сияя довольством, блондин удалился.

   Слова «моя гостья» как-то неприятно царапнули, но с другой стороны, а как ещё он должен её называть? Не будет же дан Рейн-Асх прямо сейчас предлагать ей руку и сердце. Рыженькая засмеялась, представив картинку – она лежит в ванне, исходящей паром, а рядом красавец-мужчина в роскошном камзоле, преклонив колено, торжественно произносит…

   Выйдя в гостиную, одетая в очаровательный шелковый пеньюар, разнеженная после теплой воды и умелого массажа (служанка действительно оказалась мастерицей), Айтарэ была преисполнена решимости – уж теперь-то любимый всё узнает! Как бы не так, демоны уже принесли вечно хмурого родственничка с утренним визитом! Вот глупец, ничего не соображает! Ну кто ж является в гости спозаранку!? Впрочем, бросив взгляд в окно, девушка вынуждена была признать - всё в рамках приличий, солнце уже давно перевалило за полдень. Смущаясь, Айтарэ тихонько сидела за столом. Под странными взглядами, которые то и дело кидал на неё Энорри, кусок в горло не лез, девушка лишь выпила несколько чашек горячего чая со сливками и откусила крошечный кусочек лимонного кекса. Она не могла дождаться, пока надоедливый кузен уедет, а тот, как назло – не торопился покидать общество двух влюбленных, словно не понимая – он здесь лишний! А потом со двора послышались громкие голоса и ужасный шум.

   - Где моя дочь? – истошно вопила Дольяна, - куда вы дели малышку, изверги, жива ли ты, радость моя!!!? Отзовись!

*********

Повозка, покачиваясь, подобно лодке, плыла по узкой дороге среди высоких шелестящих трав. Они, щекоча, задевали ноги Айтарэ, сидевшей на нижней ступеньке фургона, касались босых ступней венчиками цветков. Улыбаясь, девушка смотрела вдаль:

   - Лимэ-эй, - мечтательно пропела она, – должно быть, чудесный город.

   Соллендиэль сказал – будет ждать её там, покажет все красоты и достопримечательности, познакомит со своими друзьями. Наверняка среди них имеются хорошие и добрые юноши, не всем же быть такими противными, как его кузен.

   Декада в Орголле промелькнула быстро. Айтарэ светилась от счастья, не обращая внимания на ворчание ведуньи и подавленный вид Гальмо. Тем утром, когда она проснулась в эльфийском доме, поговорить откровенно так и не получилось. А после, вернувшись с Дольей в табор, рыжая передумала признаваться – так приятно было ощущать, что любят её саму, как обычную девчонку! Не за могущество и влияние их расы, богатства и ту незримую, но от этого не менее всеобъемлющую власть, что принадлежала Перворожденным. Нет, за её золотые глаза, звонкий смех, нежные руки и огонь в крови, за сладкие поцелуи и жаркие ночи, что она дарила своему первому мужчине!

   Ух, как вчера была поражена Дольяна, когда аватар явился в лагерь и принес разрешение для баро – ставить табор в южном предместье столицы. Чего ему стоило подписать эту бумагу у губернатора, демоны знают! Вообще-то мерои и без всяких дозволений странствуют, где хотят, и лагерь разбивают в любом удобном месте, зато и погнать их могут в любой момент. Не понравится кому из аристократов, что бродяги расположились рядом с его виллой или парком, стража тут как тут! А такая важная грамота, да ещё со всеми печатями, защитит вольное племя от произвола местных князьков. Сейчас Бродуру вообще нечего опасаться – ведь для его людей предназначен весь западный берег озера в обширном имении Рейн-Асх. Это частное владение и никто, кроме хозяина, не посмеет и слова сказать против!

   Сол ускакал с утра пораньше: следовало подготовить всё в доме, отдать необходимые распоряжения. Он нежно поцеловал её на прощание, шутливо пригрозил: будь хорошей девочкой, в дороге не заглядывайся на других мужчин, не то накажу тебя!

   Боги, да какие там мужчины, разве может хоть один сравниться с её будущим супругом! Рыженькая счастливо вздохнула, думая о скорой встрече.

***********

В столице таборные устроились отменно, по другому и не скажешь, ведь к их слугам была почти вся парковая зона поместья. Лошади отъедались свежей сочной травой на заливном лугу, а их хозяевам каждый вечер с кухни лорда приносили овощи и мясо – порой целого барана! Что и говорить, Соллендиэля нельзя было упрекнуть в жадности! Своей милой он предоставил роскошно убранные комнаты в замке и влюбленные практически не расставались…

   Жизнь была бы чудесна, если бы не одно но… Ужасно хотелось сменить ипостась и вволю насладиться морем, но увы, пока приходилось сдерживаться. Рыжая уговаривала себя потерпеть. Ещё немножко: как только аватар, признавшись в любви, попросит её руки, она тотчас откроется милому и со всеми тайнами будет покончено!

   Однажды Соллендиэль, хитро улыбаясь, спросил:

   - Душенька, а не хочешь ли узнать, как выглядит Лимэй сверху?

   - Что? – меройка потрясенно приоткрыла ротик.

   - Кажется, ты забыла, малышка, кто я! В моих силах принять другой вид и, взяв тебя на руки, подняться над городом! Полюбуешься на залив и столицу с высоты! Испытаешь, что такое настоящий полет!

   - О-о-о! – только и смогла сказать Айтарэ… Положим, летать она и сама умела, правда не слишком хорошо, через пяток тир уставала так, что оставалось одно желание – плюхнуться обратно в воду. Гораздо лучше и приятнее было кататься, расположившись на широкой спине отца. Одобэр ни в чем не отказывал своему единственному ребёнку и баловал всяческими развлечениями (разумеется, в этих случаях дочка принимала облик человека). Вот это был класс – бешеная скорость и панорама мира с огромной высоты! Вообще-то, при сильном желании можно было использовать гибкость эфирной матрицы, присущую их расе и принять форму летающего дракона с его мощными крыльями! Но ведь то не была её истинная ипостась и затраты маны при поддержании несвойственного вайри облика, тем более, такого – оказывались просто чудовищными! Быстро наваливалась усталость, потому без накопительного амулета проделывать подобное было затруднительно. Но если честно, Атера не слишком жалела об этом. Слияния с воздушной стихией девочка не ощущала, разумеется – плыть в небесных просторах - чудесно, но с океанскими глубинами все же не сравнить. Вот где радость и наслаждение от каждого движения, нежнейшая ласка струящейся по телу воды, захватывающее чувство свободы, покоя и счастья! Так бы и любовалась прозрачно-синей бездной и яркими красками морских обитателей. А в небе – там пусто: однообразные облака, да редкие стаи птиц…

   Однако, на предложение эльфа золотоглазая откликнулась живо. Подбежав, тесно прижалась к любимому, запрокинула голову, глядя на него снизу вверх, согласно кивнула, сияя улыбкой.

   - Только не пугайся, душенька, э-э, видишь ли, мне придется изменить обличье! Крылья появляются лишь в боевой трансформации!

   Меройка кивнула, - я постараюсь.

   Всё же девушка не выдержала, испуганно вскрикнула при виде стремительно меняющейся внешности своего милого (крепясь про себя, чтобы не засмеяться в голос): «умора, вот бедняги! Ничего не поделаешь, выбора-то нет – либо можешь летать, и тогда похож, как две капли воды, на демонов Агро, либо сохраняешь прекрасный облик – однако, увы, фактически мало чем отличаешься от обычных светлых эльфов, разве что чуток помассивнее, но при этом варианте - ни крыльев, ни более сильной магии. М-мда, незадачливая судьбинушка». Она всхлипнула, пытаясь скрыть рвущийся наружу смех и закрыла лицо ладонями (лишь бы по глазам ничего не понял).

   - Успокойся, детка, я вполне вменяем, за маской чудовища – все тот же Соллендиэль! Уверяю, мы не набрасываемся на людей, разве что на хорошеньких девчонок, и то отнюдь не для того, чтобы съесть! А уж тебе – моей обожаемой душеньке, я никогда не причиню вреда!

   Айтарэ растопырила пальчики, глядя на него сквозь их решетку – темно серая жуткая морда с мощными клыками, багровой радужкой и свирепым огнём в овальных зрачках.

   - Стра-ашно! Ты похож на демона!

   Блондин рассмеялся.

   - На кого больше, игва или рарруга?

   Задав этот вопрос, он вовсе не ждал внятного ответа от дикарки, лишь хотел немножко подшутить над трусихой.

   Тем сильнее было его изумление, когда девчонка, на миг задумавшись, ответила:

   - Ну-у, даже не знаю, наверное больше на рарруга!

   Сол аж подавился.

   - Откуда ты вообще про них знаешь?

   -Ой, точно не помню, - рыженькая захлопала ресницами, - дай подумать… У меня все перемешалось в голове! «Блин, вот дура-то, вечно язык вперёд мозгов успевает»…

   И вслух:

   - А-а, вот же, я видела рисунки на стенах одного старинного храма в горах Шеймила!

   - Что вы там потеряли? – вопрос прозвучал немного резко.

   - Бродур ведет табор, с матушкой Дольяной советуется, откуда мне знать, как они выбирают путь, - невинно пролепетала Айтарэ.

   Сол смотрел подозрительно.

   - А разве на фресках были подписи?

   Подруга быстро закивала.

   - Да, да, да!

   - Угу, и видимо, к тому времени барышня Моджгэр тебя грамоте научила?

   Аватар и сам не понимал, с чего привязался к девчушке, но что-то было до того странное в её словах, он нахмурился, пытаясь понять, но это «что-то» ускользало, не даваясь.

   «Разумеется, буквы уже понимала», - собиралась ответить золотоглазая и вдруг до неё дошло: «ох, чуть не попалась, если даже он сразу не заметит, так потом сообразит, где прокол».

   - Не-ет, - помедлив, протянула она, - то святилище много раньше нам попалось, к тому же меня ведь по реотанским книжкам обучали, а храмовые письмена – незнакомые, но их наш старый ведун прочел, таборный, уж совсем дряхлый был, однако много чего помнил и знал!

   - Где ж теперь этот дед?

   - Помер, - печально хлюпнула носиком и, на ходу развивая тему, - жалко: ни Долье, ни Гальмо не успел свои тайны открыть, мне-то ладно, я ж без Дара, а им-то пошто не стал? - и неподдельная грусть в голосе.

   По правде говоря, Айтарэ немножко опасалась, вдруг эльфу придет в голову проверить её рассказ у старухи, хотя вряд ли - лорд практически не общался с таборными, тем более: знахарка и Гальмо его почему-то недолюбливали и вряд ли стали бы откровенничать.

   «Все равно надо будет их предупредить», - мелькнула мысль, - «на всякий случай!»

   - Что за вопросы? – надулась Айтарэ, - ты хотел показать чудо, а сам! Мне ведь даже представить невозможно, как это – подняться к облакам, - она с обидой покосилась на милого, впрочем устрашающий вид боевой ипостаси по-прежнему вызывал в ней трепет, и девчушка поспешно отвернулась.

   - Прости, детка, - мощные лапы, покрытые пластинами, сомкнулись вокруг тонкой талии, - я просто очень удивился, но ты права, оставим тему! Теперь послушай - если станет дурно, сразу скажи, и мы спустимся вниз!

   Дурно не стало, хотя поначалу мероечка визжала так, что у аватара уши заложило, тем не менее, спускаться на землю наотрез отказалась. Напротив: чуть обвыкнувшись, упросила сделать круг над городом, восторженно ахала и, судя по всему, вовсю наслаждалась предложенным развлечением.

   - Ох, как же это здорово, - стоя на плоской крыше пристройки, куда Сол спланировал, сложив крылья, девушка томно вздыхала, все еще находясь в надежных объятиях.

   - Моя девочка оказалась такая смелая, совсем не боялась упасть! Признаться, не думал.

   - С тобой я ничего не боюсь, - застенчиво прошептала меройка.

   - А как тебе мой второй облик? Очень страшно? – эльф вновь ставший прежним, хитро подмигнул.

   - Ну-у, не обижайся, но таким ты мне больше нравишься, - Айтарэ откровенно любовалась снежноволосым красавцем.

   - Хочешь узнать, почему аватары при обороте становятся, - мужчина хохотнул, - не слишком привлекательными?

   Меройка захлопала ресницами.

   - Дело в том, что согласно преданиям, наша раса произошла от смешения светлых эльфов и одного из тейпов демонической расы рарругов – Сол сделал паузу.

   - О-о-о!!!

   - Члены этого тейпа именовали себя дромнами. Отказавшись служить Ллос и Танатосу, они воззвали к Дейону и ушли в его светлый мир. Однако, женщин у них почти не имелось и Всетворец позволил воинам дромнам взять в супруги светлоэльфийских девушек!

   - Э-э, и они согласились?

   - Видишь ли, душенька, во-первых, поднявшись из Агро, дромны приобрели более пристойный вид, ну и… были другие обстоятельства.

   - Какие же? - заинтересованно спросила Айтарэ (испытывая легкое раздражение и удачно скрывая это).

   Нет, с милым она могла находиться круглосуточно, но коллоквиум по истории рыжая сдала на отлично как раз прошлой весной и заново выслушивать длиннющий и занудный рассказ о происхождении аватаров ей совершенно не хотелось.

   - Давай спустимся в столовую и за обедом я тебе все расскажу!

   Золотоглазая взяла себя в руки и радостно кивнула. Без сомнения, раз Соллендиэль знакомит её с историей своего народа, то значит, настроен очень серьёзно.

******

Осень поздно приходила в Аскор, но дыхание её, пусть и слабое, уже ощущалось. В зеленую гамму красок южной растительности вплелись отдельные рыжие мазки, ночи стали прохладными. Месяц иллем давно сменился лугнолином* (приблизительно соответствует сентябрю-октябрю), но балы в столице и не думали заканчиваться. Очередное пышное празднество было устроено во дворце губернатора, князя Граймеса, недавно перестроенном и расширенном известным реотанским архитектором. Работы по обновлению внутреннего убранства завершились, фонтан на площади перед замком был запущен и радовал восхищенные взоры гостей. Стремительно взлетали вверх легкие потоки воды – искрясь и переливаясь, они создавали разноцветную радугу и освежали воздух.

   Князь, любивший похвалиться своими богатствами, не пожалел средств на иллюминацию и фейерверки, в залах и в саду гремела музыка, столы ломились от изысканных угощений, рекой текли вина. То и дело звенел гонг, по его сигналу вспыхивали огненные струи, очерчивая узоры в воздухе – и все пространство внутреннего парадного двора освещалось и сверкало огнями.

   Пробежав сквозь танцующую толпу, Айтарэ влетела в огромные двери, услужливо распахнутые слугой, и быстро поднялась по широкой мраморной лестнице на второй этаж. Сол подталкивал её сзади: миновав анфиладу залов, какие-то коридоры и вновь комнаты, они оказались в самой дальней - малой гостиной - прекрасно отделанном покое с ковром на полу и балконом, выходящим в сад. Здесь горели всего две свечи, было пусто и тихо. Захлопнув за собой дверь и для верности опустив засов, эльф насмешливо фыркнул, - ну и глупец этот принц! Да как он мог подумать, что я вот так просто отдам ему свою женщину!

   Айтарэ немного покоробили последние слова, к сожалению, любимый иногда бывал грубоват.

   - Спрячемся здесь от этого настырного дурака, а потом выйдем по боковой лестнице, - сапфировые глаза весело блестели, - я мог бы прикончить его, но боюсь, это приведет к войне!

   - Не болтай глупости, ой кстати, а что ты ему ответил?

   - Сказал - жениться на девице нашей расы человек не может, будь он сам король! А этот наглец посмел заявить мне в лицо, мол, раз барышня полукровка, то все ограничения снимаются.

   - Боги, он решил на мне жениться? – ахнула рыжая.

   - Представь, вот идиот! Взять тебя в законные супруги!

   От неожиданного оскорбления Айтарэ побледнела, голос дрогнул - почему ты его так назвал?

   - Потому что ты принадлежишь мне, а я не расположен ни с кем делиться! – расхохотался эльф.

   У девушки отлегло от сердца, разумеется, ведь Соллендиэль ни за что не расстанется с любимой, а она - вот глупая, придумала себе какую-то чушь, несуществующую обиду.

   Вспомнив, как ненаследный принц – младший сын Аскорского властителя, упорно преследовал её на протяжении последних трех айн, меройка покачала головой. Все же правильно сделал аватар, представив её высшему обществу столицы, как свою дальнюю родственницу. Она тогда растерялась, признаться, надеялась – он поступит по-другому, попыталась оспорить его решение…

   - Но я не слишком похожа, к примеру уши..

   - У тебя очаровательные ушки, а что не острые, так это ерунда – скажем, что ты полукровка!

   Вначале рыженькая была расстроена и недовольна. Но затем, взвесив всё, поняла - конечно милый прав – ведь не может же он назвать недавно встреченную девушку своей невестой, даже не познакомив с родителями, да и как иначе она сможет сопровождать его везде? К тому же звание родственника позволяло лорду уделять подруге внимание и защищать от домогательств придворных! Странно, что некоторые дамы продолжали неприязненно коситься на «полукровку», а мужчины - кидать в её сторону откровенно похотливые взоры.

   Айтарэ недоумевала, - почему? Как они смеют относиться ко мне без должного уважения? Ведь меня при всех назвали даной Рейн-Асх, троюродной кузиной…

   Имя приятно грело ей душу, жаль что у вайри супруга не принимает имя мужа, каждый остается при своем, а вот она бы взяла, ведь это так красиво звучит – Рейн-Асх, гордо и мужественно!

   - Не обращай внимания, ты просто слишком красива, вот они и не могут удержаться, женщины завидуют тебе, а мужчины – блондин рассмеялся, - мне!

   Айтарэ хотелось рассказать ему о недавно услышанном разговоре двух знатных дам, в котором её окрестили так странно и неприятно - содержанка, но Сол не дал ей времени. Притиснув к стене, быстро сжал груди и сразу запустил руки под юбки, задирая их.

   - Хочу тебя прямо сейчас, - жарко выдохнул он, - ну же, иди ко мне!

   Проворно расстегнув пуговицы на собственных брюках, мужчина ловко спустил с неё кружевные панталоны и одним плавным мощным движением вогнал своё орудие на всю длину.

   - Раздвинь пошире ножки, хочу ещё глубже, - обхватив за ягодицы, блондин приподнял девушку, насаживая на себя, - вот так, отлично, а-ах, какая же ты сладкая, век бы не останавливался…

   - Нас могут застать здесь, - слабо запротестовала меройка, чувствуя, как твердеют соски и вспыхивает неистовый огонь в низу живота, а бедра уже непроизвольно двигаются в такт его яростным толчкам.

   Сол не отвечал, лишь сильнее сжал её в объятиях, впрочем, и сама Айтарэ уже не желала, да и не смогла бы остановиться. В голове у нее всё помутилось, и она отдалась знакомому состоянию восхитительно сладкого опьянения, всегда охватывающего её при близости с любимым. Сейчас она даже не понимала, где она и кто она, лишь глубже погружаясь в море наслаждения и сама становясь этой изменчивой, текучей стихией. От одного прикосновения губ и рук синеглазого красавца девчонка почти теряла рассудок, а уж когда Сол входил в её лоно, тела любовников словно пронзала молния. Словно со стороны, меройка слышала их стоны и чувствовала, как грозная в своей неотвратимости волна возносит её высоко в небо к сказочно ярким звездам а потом взрывается диким и божественным экстазом.

   В дверь кто-то стучал, слышались голоса, потом люди ушли и вновь наступила тишина.

   Золотоглазая подняла ресницы, приходя в себя: слегка кружилась голова, тягучая истома, приятное тепло и нега разливались по телу.

   - Ох, как же мы выйдем, ведь теперь - если нас увидят, то сразу поймут, чем мы тут занимались, - она густо покраснела, - а ещё заподозрят, что я вовсе не родня тебе…

   - Глупости, пусть себе думают, что хотят! К тому же - я ведь представил тебя, как дальнюю родственницу, или забыла? Так что ты вполне можешь быть моей возлюбленной!

   - Невестой? – Она с трудом сдержала дрожь в голосе.

   - Ну-у, а если и так! Да какое им всем до нас дело, - Сол отмахнулся, явно не понимая всей важности вопроса, - не переживай, я сумею защитить тебя! Возьму на руки и унесу, а стены моего дома надежно укроют нас от любых недоброжелателей!

   - Но как же твои родители? Если им доложат?

   - О чем? – Синие глаза смотрели с искренним недоумением.

   - Что у тебя появилась невеста…

   - Душенька, оставь эти заботы мне, не забивай ими свою хорошенькую головку, - улыбнувшись, он нежно погладил медно-золотые кудри и шепнул в самое ушко, - мне мало одного раза, поспешим скорей в наше гнездышко и займемся любовью. Учти – в постельке будем трудиться до самого утра! Я доведу нас обоих до пика не один раз и заставлю тебя просить о пощаде, шалунья! А теперь пойдем, не капризничай, ты ведь не собираешься остаться здесь навсегда и поселиться в этой комнате? Хотя, возможно дан Граймес будет доволен! Но не я!

   Всё еще часто дыша, Айтарэ привела в порядок своё платье и вопросительно взглянула на возлюбленного. Взяв меройку под локоть, Соллендиэль поднял засов и толкнул створку. Слава богам, вблизи никого не было, однако в десятке тирайн от гостиной, которую покинули влюбленные, обнаружились три дамы. Они восседали прямо на широком подоконнике, устланном бархатными подушками, нарядные, усыпанные драгоценностями и сверкающие, точно райские птицы.

   Обмахиваясь веером, одна из них громко спросила у подруг, - так это та самая и есть?

   Вздрогнув, Айтарэ ускорила шаг, но как назло, сразу за поворотом коридора развязались ленты на одном из атласных башмачков.

   - Ой, - она споткнулась.

   - Что такое? Расстегнулась туфелька, я сейчас, - опустившись на одно колено, Сол принялся неторопливо шнуровать завязки…

   - Говорят, он не может без неё жить, - леди разговаривали, не понижая голоса: видимо считали, что обсуждаемые особы уже далеко и можно не шептаться.

   Айтарэ не понравился тон сплетниц, и все же самодовольная усмешка невольно заиграла на розовых губах, «да, представьте себе, не может, завидуйте, старые индюшки», однако следующие слова заставили её оцепенеть.

   - Да уж, таскает везде, где можно и нельзя свою якобы родственницу!

   - Ах, до чего распущена нынешняя молодежь, и даже эльфы – светлая и благородная раса, утратили всякое представление о морали!

   - Но быть может, она и вправду его сестра?

   Аватар заторопился, - почти всё, до экипажа дойти сможешь, а там я поправлю, если надо!

   - Нет! - Айтарэ с неожиданной силой оттолкнула его и почти беззвучно прошипела, - я никуда не пойду!

   То укоризненно цокая языками, то игриво пересмеиваясь, невидимые собеседницы продолжали.

   - Глупости, известно, кого молодые лорды называют кузинами из провинции! Своих шлюх! Она ведь даже не похожа на эльфийку!

   - О чем вы спорите! Дана Мольес видела её на костюмированном вечере у сартанского посланника и узнала!

   - Там ведь гости были в масках?

   - Не постоянно, за столом снимали, да и девица со своей огненной шевелюрой весьма приметна! Баронесса утверждает – это безродная бродяжка из мероев, Сол подцепил её в Орголле. И между прочим, мне по секрету сообщили – в поместье Рейн-Асх стоит табор! Уверена - это родня его новой игрушки!

   - О боги! Не понимаю, почему же леди смолчала! Я бы на её месте подошла и в лицо нахалке заявила, что всем известно, кто она! Обычная подстилка!

   - Ты глупа, сестрица, хоть и старше меня! Дана Мольес мудро сказала: к чему мешать милому Солу развлекаться? Такой поступок испортит нашу дружбу, к тому же у мужчин есть потребности, как-то же они должны их справлять? Или ты считаешь, кавалеры должны набрасываться на девиц из приличных семейств во время прогулок или на балах? Подобные ей особы, ну вы понимаете, о ком я, они необходимы для поддержания спокойствия и разумного порядка в обществе. Что же поделать, коли в мужчинах жажда плотских удовольствий столь сильна.

   - А я вовсе не осуждаю Соллендиэля, он такой красивый мужчина, - чей-то смех, - и горячий, ему просто необходимо, чтобы средство для утоления жажды было всегда под рукой!

   Сейчас уже смеялись все трое.

   - Потому и водит её за собой на веревочке! Чтобы пользовать, как только приспичит! Что вы думаете, он делал с ней, закрывшись в той уютной комнатке? Употреблял по назначению!

   - Интересно, а где? Там два дивана и стол… И ещё кресло, – снова взрыв смеха, - да ну, ей привычнее всего на полу! Или прямо у двери.

   У Айтарэ потемнело в глазах. Чувствуя, как душу заполняет багровая пелена страшной ярости, она обернулась: «сейчас я уничтожу всё здесь - и этот дворец и мерзкие злобные людишки превратятся в пепел!»

   - Я давно все завязал, можно идти, да что с тобой? Не слушай этих завистливых дур, малышка, уйдем отсюда скорее.

   Сол поднял её на руки и почти бегом поспешил прочь. Лестницы, коридоры, какие-то холлы проносились мимо, сливаясь в пеструю грязную ленту. Словно раскаты грома бухали в ушах, невнятные голоса то возвышались до отвратительного писка, то гудели низкими басами.

   - Безродная шлюха!

   - Он её пользует везде, где приспичит!

   - Мужчины должны удовлетворять потребности!

    Айтарэ не понимала, что происходит - это бред или страшный сон!

   Прохладный ветер ударил в лицо, привстав и вытянув шею, девушка пыталась вобрать его в себя, но живительный воздух не проходил сквозь мучительно сжатое горло, комок боли горел в груди, слева. «Это болит моё сердце» - с изумлением поняла она, открыла глаза, - «где я?»

   Экипаж летел по гладкой дороге, вот в полутьме блеснули окованные металлом створки городских ворот…

   - Тебе стало плохо, душенька, потерпи, скоро будем дома, ты примешь ванну и успокоишься, а головную боль я сам сниму. Детка, нельзя быть такой чувствительной! – аватар ласково придерживал её за плечи.

   - Нет, пусть он остановится, - Айтарэ ударила по спине ни в чем не повинного кучера и дико закричала, почти не контролируя себя, - выпусти меня!

   - Куда ты, - Сол попытался обнять её, - прошу, успокойся!

   Девчонка вырвалась, отодвинувшись на край сиденья, сгорбилась, прижала руки к груди, обида разрывала её изнутри, горькие всхлипы сотрясали тело.

   Внезапно она выпрямилась, подняла ресницы.

   - Ты знал? Знал, кем меня считают? Все дворяне так называют своих любовниц? Родственницами, кузинами? - Янтарные глаза в упор смотрели на эльфа, - ты сделал это специально?

   - Нет, - выкрикнул блондин, сам пораженный её яростным отчаянием, - я на самом деле хотел, как лучше!

   Соллендиэль и представить не мог, что маленькую бродяжку заденут чужие слова. Да какая ей разница? Ведь мерои знают лишь свое племя, сегодня они здесь, а завтра уж исчезли, ветер развеет в пыль их следы на дороге…

   Рыжая молчала, лишь слезы текли без остановки, оставляя влажные дорожки на бледных щеках. Горе её было вызвано не столько словами людских сплетниц, сколько вдруг приоткрывшейся ужасной правдой об истинных чувствах любимого. Неужели он видел в ней всего лишь временное развлечение? Девочка запрокинула голову, глотая соленую влагу - казалось, само звездное небо осыпается на нее мириадами острых осколков, раня в кровь и впиваясь в душу, подобно ядовитым стрелам. Оглушенная и раздавленная, она всматривалась в ауру мужчины, изо всех сил пытаясь припомнить то немногое, что давали в школе на уроках эмпатии… Но знания были столь малы и поверхностны. Кажется, он не врет… Рисунок и оттенки заведомой лжи не видны.

   Сол и в самом деле не обманывал подругу. Он даже не задавался вопросом – как на деле воспринимают окружающие представленную им «родственницу», внешние приличия соблюдены - и ладно!

   Растерянный и огорченный, эльф пытался утешить глупую человечку. Он гладил шелковистые медно-золотые кудри и целовал мокрые щеки, машинально шепча ласковые слова и с легкостью давая любые обещания, лишь бы девчушка перестала рыдать! Боги, как это ужасно! Ну почему женщины так любят всё усложнять и портить! Сначала те завидущие идиотки во дворце князя, а теперь сама меройка! Ему невыносимо хотелось, чтобы неприятное происшествие поскорее забылось и Айтарэ снова стала беззаботной и ласковой. Воспоминания о наслаждении, что дарило её гибкое, нежное тело, пробудили огонь в чреслах. Так, хватит - надо любым путем утешить малютку, иначе остаток ночи, а то и последующий день будут безнадежно испорчены… Вообще то на дикарочку грех было жаловаться, всегда веселая, каждое утро она встречала радостно, напевая, точно птичка! Эльфа приятно удивляла бескорыстность подружки. Ничего общего с прежней, как бишь её? А-а, бог с ней. Та красотка постоянно выпрашивала наряды и драгоценности: да побольше и подороже! И вечно оставалась недовольна. Айтарэ, напротив, радовалась всему - даже самому маленькому подарку или просто знаку внимания в виде цветка, сладостей, привезенных для неё из города. А еще – и это было очень приятно, крошка с охотой отвечала на ласку, вся так и загоралась, едва к ней прикоснешься. Нет, право, на редкость славная девочка.

   Откинувшись на подушки экипажа, Сол задумался: «интересно, а как бы восприняли родные, привези он человечку в Балесферн?»

   Слава Дейону, кажется, душенька успокоилась, полулежит у него на плече, опустив ресницы, то ли дремлет… Мощные лошади неутомимо мчали коляску вперед, в тишине хрустел щебень под копытами, шелестела трава, упругая грудь девушки прижималась к его груди, а теплое, прерывистое от недавнего плача дыхание щекотало шею. Небо на востоке стало розовым, по лугам, цепляясь за верхушки трав, плыли белесые клочья тумана. Чудесное утро!

   В этот момент рыженькая прошептала.

   - Мы… наш табор скоро тронется в путь, баро велит, - пора!

   - Как? – блондин задохнулся от неожиданности, - когда?

   - Через айну…

   - Так скоро?

   - Да, надо, - Айтарэ не поднимала головы.

   - Но разве вам плохо здесь, никаких хлопот, забот! На всем готовом, и никто не смеет причинять малейших обид!

   - Спасибо тебе, баро и сам придет, перед отъездом отблагодарит.

   - Да почему же? Вот странные вы люди…

   - Дорога зовет…

   - А если, - Сол прижал девочку к себе, - если пойду с вами? Не прогонишь?

   Она обратила к нему бледное личико, золотые глаза смотрели серьёзно, словно желая заглянуть в душу.

   - Ты не шутишь?

   - Сегодня же поговорю с родителями, нет – лучше напишу им письмо.

   - О чем?

   - Сообщу, мол, хочу отправиться в дальние странствия, - он рассмеялся, донельзя обрадованный пришедшей в голову идеей, - мы будем путешествовать вместе! Нет, нет, и не надейся избавиться от меня, малышка!

   Сол шутливо погрозил пальцем.

   - Я от тебя так просто не откажусь!

   Дорога повернула и впереди показались строения поместья. Контуры высокого дома, вернее сказать – замка, четко вырисовывались на фоне предрассветного неба, над башнями висела бледная луна.

   Блондин зевнул.

   - Вот и приехали, ну и ночка выдалась! Милая, спать хочу до невозможности, ты верно, тоже устала. Сперва надо отдохнуть, а уж после всё обговорим.

*********************

- Не нравится мне эта придумка, - склонившись над огнем, ведунья помешивала бурлящую в котелке похлебку, - ну куда ему с нами? Он ведь молодой совсем, кто ж дозволит, - покосившись на дочку, вздохнула, - я про этот народ поболе твоего знаю. Не гляди, что парень, вроде, взрослый, у них власть родичей-то сильная! Ох, и у тебя, ясонька, не видать радости в душе! Словно птичка в силке трепещешь!

   Айтарэ вскинулась.

   - Глупости, с чего это? Мы любим друг друга и я счастлива!

   - С того. Аль думаешь, Долья старая да слепая? Ты-то может и любишь, а вот он…

   - Он любит меня, а ты, ты все врешь! – со слезами выкрикнула девчонка.

   - Тихо, тихо! Я ж не зря сказывала, как девки-то от них ревмя ревут, от раскрасавцев этих! Ты вот к нему со всей душой, сердечком прикипела! А ему, эх, само собой, приятно, когда такая подружка. Прямо цветочек весенний!

   - Ну зачем ты такое придумываешь?! Он ведь сам предложил, всё говорит, брошу, с тобой уйду, будем вместе, вот! Чтобы не расставаться! – Айтарэ прижала кулачки к груди, - а что же это, если не любовь?

   - Чего бросит-то? И куда? Слова-то какие придумал, ишь. - Ведунья поджала губы. - Пошатается с нами по белу свету, а коль надоест, домой возвернётся, баловство это для него, так - поиграться охота! Замуж-то он разве звал? С родными знакомил? Ты бы подумала, девонька, кто они и кто мерои? Бродяги нищие, перекати-поле! Если уж на то пошло, дочке жреца ещё можно бы на что-то надеяться, хотя… для эльфов всё едино, люди мы и точка!

   - Но здесь нет его родителей, вот откуда он их тебе возьмет?

   - Ой, нету их! – Фыркнула ведунья, - и что с того, кликни – враз появятся. Да сильным магам ништо не стоит открыть Путь ихний, сама ж знаешь!

   - Да! Наверно, ты права, они будут против, Сол не решается… Потому и пойдет с табором, чтобы поняли – у нас все серьёзно, он без меня не возвратится.

   Старуха вернулась к вареву, подняла ложку, обтерла тряпицей, валявшейся сбоку - на поленьях, снова сунула в котелок. Буркнула.

   - Ну-ну, поглядим.

   У приемыша задрожали губы.

   - Я же тебе объясняю, он хочет доказать им!

   Знахарка молчала, только усиленно мешала еду, однако даже спина её выражала сомнение. В тишине было слышно, как изредка потрескивают дрова, при каждом щелчке яркие искры разлетались в стороны.

   Айтарэ тихонько сидела на верхней ступени фургона, прислонившись плечом к дверному косяку, и без улыбки смотрела перед собой. Её ужасно раздражали слова ведуньи и в то же время девочка смутно чувствовала их справедливость. Мысленно золотоглазая продолжала спорить и доказывать названной матери – Сол испытывает к своей милой самые нежные и серьёзные чувства! Нельзя, ну нельзя в том сомневаться! Но странно: кто-то взрослый и мудрый внутри неё, холодно глядя на всё это со стороны, усмехался и кивал ведунье, подтачивая уверенность в любви синеглазого эльфа. А если бы Дольяна узнала о гадких сплетнях, что ходят про названную дочку в Лимэе, и всё благодаря злоязычным завистницам вроде даны Мольес! Нет, вот об этом точно нельзя говорить, ведь любимый ни в чем не виноват, он же объяснил! Но для старухи произошедшее будет доказательством обратного! Хватит и того, что сама Айтарэ после услышанного отказалась посещать осенние балы, так и сидела в поместье безвылазно все последние дни. Даже на вчерашнюю охоту не поехала, хотя сам король приглашал. Вернее не государь, а его сын, очарованный «кузиной-полукровкой» из дома Рейн-Асх. Вспомнив масленые взоры прилипчивого принца и его вечно потные руки, рыжая содрогнулась. Неужто, думая о ней также плохо, как и остальные, наследник уверился в ее доступности? Слава богам, Сол весьма резко отказал ему, когда монарший отпрыск пытался напроситься в гости.

   Наступающие сумерки принесли ощутимую прохладу, наполнили воздух