Мир Айгеры. Сын Сенса. Нелли Игнатова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ЧАСТЬ 1. Сын сенса
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ЧАСТЬ 2. Ловушка для сенсов
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ЧАСТЬ 3. Империя Страха
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10

Нелли Игнатова. Мир Айгеры. Сын сенса

   Фантастический роман

   Трилогия «Мир Айгеры»

АННОТАЦИЯ

   Юный Лекс Данкен, сирота с рождения, воспитанный бесчувственными змееголовами, мечтает покинуть забытый богами остров, на котором провел первые двенадцать лет жизни. Он знает, что имеет необычные способности. И у него есть два пути, которыми он может пойти – стать сенсом, помогающим людям, или ментаром, творящим зло во имя собственной власти.

   Какой путь он выберет?

   Это первый роман о приключениях Лекса Данкена, сына сенса Рика Атрейна.

   Часть 1. Сын сенса

   Часть 2. Ловушка для сенсов

   Часть 3. Империя Страха

ПРОЛОГ

   Планета Айгера, огромный газовый гигант, открыта и заселена различными разумными расами более десяти тысяч лет назад. Она столь же прекрасна, сколь и необычна. По поверхности плотного многокилометрового слоя инертного газа, покрывающего планету, плавают десятки тысяч больших и малых островов, покрытых буйной растительностью в умеренных широтах, пустынями на экваторе и льдами на полюсах. А над ними – тонкий слой кислородной атмосферы.

   Площадь самого большого острова в десять раз больше самого большого материка на планете Земля, с которой, по легендам, на Айгеру прибыли люди. Но есть и небольшие острова, сравнимые с самым маленьким земным материком, и даже еще меньше. Каждый остров имеет свои особенности, и отличающийся от других животный и растительный мир, но есть и такие растения и животные, которые встречаются на большинстве островов.

   Острова плывут в океане газа в строгой последовательности, как планеты по орбитам, никогда не пересекаясь, и не сталкиваясь друг с другом. Почему они не тонут, а всё остальное тонет, и что находится под толщей инертного газа, на поверхности планеты, не знает никто. Попасть с одного острова на другой можно только по воздуху.

   На каждом пригодном для жизни острове живет какая-нибудь раса разумных существ, а чаще две и больше. На главном, самом большом острове можно увидеть представителей практически всех рас, а так же всевозможных образчиков межрасовых браков. Если раньше на планете и жили коренные разумные существа, теперь от их цивилизации на некоторых островах остались только развалины монументальных храмов. Да и о космическом прошлом народов, населяющих острова, сохранились лишь легенды, рассказывавшие, как первые поселенцы Айгеры прилетели со звезд. Каждая раса привезла свою историю, от которой в настоящее время бытуют одни мифы и сказки. Многие люди уже не могут даже представить океан воды, занимающий большую часть поверхности планеты, и не могут поверить, что обычно обитаемые планеты гораздо меньше Айгеры.

   Постепенно, по неизвестным причинам, космическое сообщение с Айгерой прекратилось, и цивилизация на планете стала развиваться сама по себе. Какое-то время айгерцы еще летали в космос, но полеты вскоре сошли на нет, потому что на планете не было достаточного количества ископаемого сырья для производства топлива для космических кораблей. Некоторые научные и технические знания, что принесли с собой первопоселенцы, были утеряны, но многие получили новое развитие и применение.

   Например, почти прекратилось морское кораблестроение. Потому что ни океанов, ни сколько-нибудь больших морей на островах Айгеры нет, есть только озера, по большинству довольно мелкие, и небольшие реки. Зато летательных аппаратов и воздушных судов различных размеров и моделей появилось великое множество.

   Почти исчезла фармакология, так как из ряда местных растений было получено универсальное лекарство – бионикс – помогающее почти от всех болезней.

   А производство компьютеров, дроидов и андроидов, основанных на нанотехнологиях, достигло больших успехов и размаха. Умные машины повсеместно стали помощниками разумных существ, и только самые бедные слои населения не имели их в домашнем обиходе.

   Благодаря нанотехнологиям на Айгере появились сенсы. Один ученый-человек ввел бионанитов – микроскопических роботов на биологической основе, способных к воспроизводству, в свой мозг. Он хотел увеличить умственные способности, но не получил ничего, кроме головной боли. А вот его дети и дети их детей обрели дар ощущать тех, у кого в мозгу тоже есть бионаниты, общаться с ними на расстоянии с помощью телепатии, левитировать, поднимать и перемещать по воздуху тяжелые предметы, едва касаясь, или совсем не касаясь их, и делать многое другое. Эти способности стали называть сенсорными, или сенсорикой. За тысячелетия бионаниты широко распространились, как среди людей, так и среди других рас, вследствие их смешения.

   Но у одних бионаниты почему-то пассивны, и никак не проявляют себя.

   Другим, чтобы овладеть сенсорными способностями, нужно долго учиться. Таких существ называют сенсами.

   И только небольшое количество сенсов могут управлять своими бионанитами без обучения. Некоторым подвластно даже продлять собственную жизнь почти бесконечно.

   Именно такие, гордящиеся своим могуществом сенсы, пользуются сенсорикой ради личной выгоды. Чаще всего они применяют способность подчинять себе людей и других существ, с помощью ментального воздействия на мозг.

   Этих сенсов называют ментарами.

ЧАСТЬ 1. Сын сенса

ГЛАВА 1

   Лекс брел под клонящимся к закату солнцем по пыльной дороге, прихотливо вьющейся среди холмов. Мальчику было двенадцать лет, хотя для этого возраста он казался довольно высоким. Цвет волос было невозможно разглядеть из-за покрывающего их толстого слоя пыли, но изначально они были темно-русые, а глаза зеленовато-серые. Ветхие и не по росту маленькие куртка и штаны, и бросающаяся в глаза худоба выдавали в нём бродягу-беспризорника.

   Со вчерашнего утра Лекс ничего не ел, кроме кисловеля – съедобной травы с кисловатым вкусом, которая росла на острове повсюду. И пока возможности поесть чего-нибудь более питательного не представлялось. А потому у мальчика было очень грустное настроение.

   Остров Данталья, на котором жил Лекс, находился почти на экваторе Айгеры, был населен людьми и многими другими разумными существами. Население занималось, в основном, сельским хозяйством. В жарком дантальском климате все росло, как на дрожжах, но климат был неустойчивый, с засухами и наводнениями, приходящими, когда им вздумается. Урожаи часто погибали, и дантальцы едва сводили концы с концами.

   Потому продавать другим островам было нечего, а покупать иноземные товары не на что. Данталья была так бедна, что даже не имела представителя в Сенате Империи.

   Остров находился далеко от других обитаемых островов и от основных торговых путей, воздушные корабли прилетали на Данталью редко, а своего флота остров не имел. На Айгере возникла и пала Империя, ей на смену пришел Альянс свободных государств, а на Данталье все шло, как и пятьсот, и пять тысяч лет назад. Если остров посещал какой-нибудь корабль, и приносил новости из большого мира, это становилось событием, о котором долго говорили. Но последний корабль прилетал двенадцать назад, и Лекс знал о нём только понаслышке.

   Сколько себя помнил, мальчик всегда был одинок. Об отце не знал ничего, а от матери получил только имя. Змееголовы звали ее Лексой, и по ее имени все называли мальчика «Лексин сын», сократив имя впоследствии до короткого «Лекс». Фамилии Лексы никто не знал. Ее настоящее это имя или нет, он тоже не знал, потому что на языке змееголовов слово «лекса» значило «иное существо».

   Лекс вырос в общине змееголовов, и лет до шести не видел ни одного человека. Змееголовы – народ замкнутый и суровый, с другими расами общается неохотно. Они кормили Лекса, давали одежду, научили говорить на интерлинге, даже читать и писать, дали элементарные знания по математике, истории, географии Дантальи и общее представление об Айгере и ее бесчисленных островах. Но он никогда не видел, чтобы они выражали по отношению к нему хоть какие-то чувства. Поэтому, в возрасте семи лет Лекс покинул общину без всякого сожаления.

   Он знал, что в нескольких километрах от деревни змееголовов есть другая, где живут существа, похожие на него. Змееголовы почти никогда не покидали своей деревни, и к ним тоже редко кто приходил. О другой деревне он узнал от заблудившихся грибников, случайно забредших к змееголовам.

   Лекс пошел в эту деревню. Но и там чувствовал себя лишним. Кому нужен чужой ребенок, да еще и воспитанный змееголовами? Очень скоро Лекс понял, что в этой жизни может полагаться только на себя. С тех пор он вел жизнь бродяги, кое-где нанимаясь работать за еду, кое-где подворовывая, потому что на работу его брали нечасто. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что работник из этого худосочного парнишки никудышный. Хотя Лекс был гораздо сильнее и выносливее, чем выглядел. Не далее, как два дня назад, очередной хозяин выгнал его, потому что считал, что мальчик плохо работает. Но как можно работать хорошо, если этот скупердяй давал еды впроголодь!..

   Лекс редко задерживался на одном месте дольше месяца. Не потому, что отовсюду выгоняли. Там, где к нему хорошо относились, он работал очень старательно. Но всё равно уходил, даже если просили остаться.

   И вот почему. Услышав несколько лет назад о воздушном корабле, прилетавшем на Данталью, Лекс твердо решил, что обязательно улетит отсюда. Дождется другого корабля, и улетит. Он узнал, что до единственного на острове порта для воздушных судов, который находится рядом со столицей, больше тысячи километров. Это обстоятельство не смутило мальчика, он отправился пешком в столицу, и медленно, но верно продвигался к ней. Ему было восемь, когда начал свое путешествие.

   И вот он почти у цели: столица видна на горизонте. Но ноги отказывались нести Лекса, от голода кружилась голова. Очень хотелось сесть и отдохнуть, но мальчик понимал, что если сядет, снова подняться будет очень трудно.

   – Было бы обидно не дойти всего несколько километров, – сказал он сам себе, упрямо продолжая идти дальше.

   Несмотря на вечернее время, было очень жарко. Сезон засухи в разгаре. Лекс не любил жару, но сезон дождей не любил еще больше.

   Башни города приближались очень медленно. Вокруг расстилались холмистые луга, покрытые серебристо-зеленой травой, не успевшей выгореть на солнце, и желтыми, голубыми и красными цветами. Но Лекс не замечал никакой красоты.

   Вдруг впереди послышалась музыка и шум мотора. Навстречу ехала машина, набитая веселой молодежью. Лекс моментально нырнул в высокую придорожную траву, чтобы его не заметили. Он и раньше встречал подобные компании, и ненавидел праздных молодых парней и девушек, проводящих время в увеселительных катаниях и других развлечениях, тогда как ему приходилось тяжело работать, или воровать, чтобы не умереть с голоду.

   Машина остановилась рядом с Лексом, невидимым в высокой траве. Молодые люди вышли и поднялись на холм. Вскоре там запылал костер, и запахло так вкусно, что Лекс опасался захлебнуться собственной слюной. Он с трудом сдержался, чтобы не подбежать и не попросить немного еды. Но попрошайничать, да еще у ненавистных ему людей не хотел. Лучше уж украсть. Но это, пожалуй, нереально: тут так много народу, что, если заметят, то поймают и побьют.

   Уйти от манящего запаха еды было невозможно, и Лекс решил подождать. Уедут же они когда-нибудь, и, может, что-нибудь оставят. Наверняка оставят. Прибирать за собой такие особы не любят, а еды всегда берут больше, чем могут съесть.

   Мальчик подкрался поближе, и спрятался в небольшой ложбинке у подножия холма, на котором расположилась молодежь.

   Звучала музыка, парни и девушки танцевали у костра. То и дело слышался смех, разговоры. Солнце село, на небе высыпали звезды, а молодежь и не собиралась уезжать.

   Лекс уже почти терял сознание от голода, раздразненный аппетитными запахами. Вокруг возвышались заросли кисловеля, но Лекс уже не мог есть эту траву без того, чтобы не стошнило. Он крепко зажмурил глаза и стиснул зубы, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Помимо воли представлял, какие яства разложены вокруг костра. Может, он заснул, а может, потерял сознание, но, когда открыл глаза, было утро. Холм был пуст, машина исчезла. А рядом с мальчиком в траве лежали большой кусок жареного мяса, почти полная пачка печенья и полбутылки фруктовой газированной воды.

   Лекс стряхнул с мяса муравьев и принялся есть.

   Только съев все, он вдруг удивился, откуда это взялось. Стащить он не мог, был не в состоянии. Неужели богатые бездельники пожалели его и оставили еду? В это как-то мало верилось, но другого объяснения Лекс найти не сумел. Ну, добрые бездельники попались, так тоже иногда бывает.

   Например, два года назад в одном из городов на пути в столицу пару недель Лекс работал на одну богатую женщину. Работа была непыльная – выгуливать, купать и кормить хозяйскую собачку и забирать корреспонденцию из почтового ящика. Не работа, а развлечение. И за эту «работу» женщина платила Лексу так много, что он сразу купил себе обувь и новую одежду. Тогда был последний раз, когда он смог себе это позволить. Она была так добра, и мальчик так нравился ей, что женщина захотела усыновить Лекса. Но это значило бы остаться в этом городе навсегда. А Лексу очень надо было попасть в столицу. Поэтому, недолго думая, он сбежал от доброй хозяйки.

   В пользу «добрых бездельников», пировавших на холме, было и то, что они оставили после себя совсем немного мусора. Из съестного Лексу удалось найти только несколько конфет, затерявшихся в траве, да недоеденный кусок песочного торта, который начали растаскивать деловитые муравьи.

   Как бы то ни было, теперь он мог продолжать путь, и к вечеру подошел к столице Дантальи городу Кампанье.

   *

   – Дэн, старина! Как я рад тебя видеть! – Рик Атрейн выпрыгнул из лайтера, едва машина остановилась на посадочной площадке у дома семьи Лотта, и направился по выложенной плитами дорожке навстречу вышедшим из дома Айне и Дэну. – Привет, сестрёнка! Привет, старый бродяга!

   Айна Атрейн Лотта выглядела очаровательно в блестящем зеленом платье, обливающем ее стройную фигуру, словно жидкий металл. Рик мимоходом прикоснулся губами к щеке сестры и шагнул к Дэну. Друзья крепко обнялись. Они не встречались месяца три. Пока Рик и Дэн в порыве радости хлопали друг друга по спинам и пожимали руки, Айна стояла рядом и улыбалась.

   – Здравствуй, сенс! – ответил Дэн Лотта на приветствие Рика. – Ты ничуть не изменился.

   – Ты тоже, генерал, – улыбнулся Рик.

   Рик чаще видел Дэна в военной форме, но сегодня друг был одет по-домашнему, в любимую свободную рубашку навыпуск, кожаный жилет и кожаные штаны. В привычном облике чего-то не хватало. Бластера, сообразил Рик.

   Дэн в прошлом был свободным торговцем, а их жизнь на Айгере нелегка и полна риска, потому они не расставались с оружием даже во время сна. Дома Дэн обходился без оружия, хотя было непривычно не чувствовать тяжести кобуры на бедре. Рику в этом смысле повезло больше, он не расставался с плазменным мечом даже дома. Потому что привести его в действие мог только он сам, другой сенс или ментар. Вот только с сенсами на Айгере сейчас напряженка. Практически все они уничтожены за почти тысячелетнее правление Императора Нехрана, ментара. И ментаров на Айгере сейчас тоже нет.

   – Хозяйка Айна, обед накрыт в Голубой гостиной, – сообщил подошедший к людям андроид СП3аМ3 или просто Спам, служивший семье Атрейн уже не первое поколение.

   – Идемте за стол, мои дорогие, – Айна обняла мужа и брата и повела в дом. – Как я рада, что мы снова вместе, и вы оба снова рядом со мной.

   Они вошли в дом, а Спам засеменил к машине, на которой прилетел Рик.

   – А ты что сидишь там, НД2? – ворчливо осведомился он у невысокого дроида-навигатора, похожего на небольшую металлическую бочку с полусферической крышкой, удобно устроившегося в кормовом отделении лайтера, предназначенном специально для него. – Тебе особое приглашение требуется? Давай, выходи, ты должен о многом мне рассказать. Как дела у твоего хозяина Рика в его Школе Сенсов?.. Где вы с хозяином Риком побывали за эти три недели, что мы не виделись?.. Ну, идем в мастерскую, ты наверняка не откажешься от хорошей чистки. А ты знаешь, какое чудесное машинное масло привез хозяин Дэн с острова Кватро? Сказка, а не масло. Суставы действуют, как новые, и совсем не скрипят.

   НД2 присвистнул, выпрыгнул из лайтера и покатился к мастерской, находившейся во флигеле за домом. Спам едва поспевал за ним.

   – НД2, не спеши так. Все равно ключи от мастерской у меня! – кричал он маленькому дроиду, размахивая руками.

   Андроиды – человекообразные роботы – могли быть практически неотличимы от людей. Но производить таких на Айгере строго запрещено. Поэтому Спам имел обличье, лишь схожее с человеческим. Его высокая металлическая фигура, покрытая золотистой эмалью, была угловатой и немного нескладной, а лицевая панель, отдаленно напоминающая человеческое лицо, лишена всякой мимики.

   Навигационные дроиды серии НД вообще не имели черт, схожих с человеческими, кроме вокодера, воспроизводящего речь. Но они почему-то предпочитали им не пользоваться, а общаться на своем, электронном языке. НД2, принадлежавший Рику Атрейну, исключением в этом смысле не был. Рик получил навигатора вместе с первым самолетом-истребителем, когда поступил пилотом на военную службу в вооруженные силы Движения за восстановление Альянса. За двадцать лет маленький дроид стал настоящим другом, и Рик научился понимать его без вокодера.

   Двухэтажный дом Айны и Дэна Лотта, окруженный садом с прудами и фонтанами, скорее походил на маленький дворец, такой он был изящный и красивый. В доме имелась только одна гостиная, но СП3аМ3 называл ее Голубой для пущей важности. Себя он гордо именовал дворецким, хотя был просто управляющим домашними дроидами.

   В гостиной, отделанной в голубых тонах, Айну, Дэна и Рика встретили две девочки, девяти и тринадцати лет. Та, что постарше, была одета в красивое платье ниже колен, длинные темно-каштановые локоны свободно струились по плечам и спине. Девочка помладше щеголяла короткой стрижкой, брюками и кожаной жилеткой, как у отца.

   – Дядя Рик! Дядя Рик приехал! – радостно закричали обе, бросаясь к Атрейну.

   Он по очереди поцеловал племянниц и спросил Дэна:

   – Ты давно вернулся?

   – Вчера, – ответил тот и добавил, с любовью глядя на дочек: – Просто удивительно, как выросли мои девчонки. Лана совсем невеста, а Ника уже не похожа на мальчишку-сорванца.

   – Выросли? – переспросил Рик чуть удивленно. – А я и не заметил.

   – Это естественно, – вступила в разговор Айна. – Потому что дядя видит племянниц чаще, чем родной отец дочерей.

   Она сказала это без осуждения. А Дэн только пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся. Он в своих скитаниях по Айгере не был дома три масяца, тогда как Рик навещал сестру и племянниц не реже одного раза в неделю.

   Семья села за стол. Во главе Дэн, слева Айна, справа Рик, Лана и Ника напротив.

   Двадцать лет прошло с тех пор, как сначала Рик, а потом и Айна Атрейн познакомились с Дэном Лотта, и четырнадцать, как Дэн и Айна стали мужем и женой.

   Двадцать лет назад их свело Движение за восстановление Альянса свободных государств, против жестокого правления Императора-ментара Нехрана, длившееся семь лет. Почти вся планета поднялась на борьбу с ним и его властью, делавшей богатых еще богаче, а бедных – беднее. Император Нехран был человеком, и вел политику доминирования людей над другими расами. Поэтому правителем каждого подвластного Империи острова был человек, даже если он был единственным человеком на острове. Многие люди и практически все другие расы считали такую политику несправедливой.

   Восстания против власти Императора-ментара за тысячу лет возникали не раз. Но ни разу за всё время не появилось достаточно сильного сенса, способного справиться с ментаром. На этот раз восстание готовилось долго и тщательно. Рик Атрейн был воспитан в лучших традициях сенсов вдалеке от чувств Императора-ментара, и, когда пришло время, сумел уничтожить его.

   Сестра Рика Айна тоже имела сенсорные способности, но никогда не училась управлять ими, поэтому могла использовать их лишь на уровне интуиции.

   Двадцать лет назад Айна Атрейн была одной из тех, кто руководил Движением за восстановление Альянса свободных государств. После победы Движения Айна и Дэн некоторое время жили на самом большом острове, Гранд-Айгере, бывшем столицей Империи, и оставшемся столицей Альянса, пока не построили новую на другом острове, – но жить там постоянно Айна не хотела.

   Поэтому когда их старшей дочери Лане исполнилось три года, и Айна была беременна вторым ребенком, семья Лотта переехала на Кэл – родной остров семьи Атрейн, небольшой и незначительный, на самом краю умеренного пояса планеты. Тринадцать лет Айна Атрейн Лотта представляла государство Кэл в Сенате Альянса и являлась старшим советником президента. Ее решительность в суждениях, умение отстаивать свою точку зрения, дипломатично улаживать возникающие в Сенате споры снискали ей в правительстве Альянса глубокое уважение и непререкаемый авторитет.

   Несмотря на то, что Айне исполнилось сорок лет, она выглядела очень молодо, а ее красота стала легендой. Темно-каштановые волосы Айны были уложены в прическу, с которой свободно спадали длинные локоны. Она обладала безупречной формы овалом лица, большими карими глазами с длинными ресницами, точеным классическим носом и чувственными губами. Конечно, нельзя сказать, что на всей планете не нашлось бы женщины красивее, такие были, и немало, но в сочетании с умом и умением держать себя царственно, и в то же время просто, Айна Атрейн Лотта выделялась из общей массы красавиц, как цереанская жемчужина среди простого жемчуга.

   Она давно могла бы стать президентом Альянса, одно время даже замещала действующего президента Элен Каор, когда та была серьезно больна.

   Сорокапятилетний Дэн Лотта в молодости был черноволосым красавцем-сердцеедом с синими глазами и фигурой мифического земного бога. С возрастом его облик стал более мужественным, лицо обветрилось, тонкие морщинки пролегли вокруг глаз, что совсем не портило его внешности, а только придавало шарма. Женщины и сейчас вились вокруг него, как мотыльки вокруг огонька свечи, но он оставался верен Айне.

   Бывший свободный торговец, не имевший родного острова, родившийся на торговом воздушном судне, не приписанном ни к одному государству, превратившийся в повстанца поневоле, Дэн, в конце концов, принял разумом и сердцем борьбу за свержение Императорского режима. В этом ему помогла дружба с еще юным Риком Атрейном и любовь к его сестре Айне. Сначала он был с восстанием просто как сочувствующий, стал генералом после битвы за остров Мата, потом некоторое время служил личным пилотом и телохранителем советника президента Альянса Айны Атрейн.

   Теперь генерал Лотта снова командовал одним из военно-воздушных флотов Альянса, и почти всё время проводил в полетах в поисках тайных имперских баз, которых на бесчисленных островах Айгеры сохранилось немало. Поэтому дома бывал раз в три месяца, а иногда и реже. Айна не обижалась на мужа, понимая, что деятельный, рисковый человек с авантюрным складом характера не может быть счастлив, сидя дома и держась за женскую юбку. Айна и сама проводила на Кэл лишь по несколько дней в месяц, обязанности сенатора острова-государства и старшего советника президента Альянса заставляли ее много времени проводить на острове Гранд-Айгер в одноименной столице Айгеры. А Дэну доставляло удовольствие рыскать по огромной планете в поисках имперских баз, и он в этом преуспел. Практически всё пространство умеренных зон планеты уже было свободно от остатков власти Империи.

   Рик Атрейн был на год моложе сестры Айны. Он шутил, что по праву первенства рождения ей досталась вся красота. А он был совершенно обыкновенным человеком среднего роста, светловолосым и сероглазым. И считал себя некрасивым, потому что в молодости не имел особого успеха у девушек.

   В битве с Императором Рик потерял своего учителя-сенса, который погиб, но дал ученику возможность справиться с ментаром. Рик вместе с Джеем Кари мечтал после победы над Империей открыть Школу Сенсов, как тысячу лет назад, до возникновения Империи, во времена мира на Айгере, когда все острова были объединены в Альянс свободных государств, которым управлял Сенат во главе с президентом. Они мечтали возродить и Лигу мастеров-сенсов, существовавшую до воцарения Императора Нехрана, она помогала правительствам стран поддерживать мир и порядок внутри государств и с соседями. Сенсы были искусными воинами и пилотами, но «высшим пилотажем» считалось, когда они помогали разрешить конфликт мирным путем. За тысячелетия существования сенсы поняли, что сенсорные способности можно использовать только для добрых дел. Сенс, использующий сенсорику для убийств или собственного обогащения со временем терял все человеческие качества и превращался в серого сенса. Который впоследствии мог стать ментаром. Чтобы предотвратить такой поворот, каждый мастер-сенс воспитывал одновременно только одного ученика.

   После победы Движения и воссоздания Альянса свободных государств Рик ушел с военной службы, чтобы открыть Школу Сенсов. Он знал о ней только легенды, рассказанные учителем, а ему – его учителем. Рик старался следовать им, но не мог позволить себе роскоши по традиции Школы Сенсов учить только одного ученика. Он взял в ученики сразу пятерых, трёх человек, даброга и тарканина с большим количесвом бионанитов. Рик начал учить их использовать сенсорные способности.

   Увы, идея оказалась не очень хорошей. Двое учеников Рика погибли, переоценив свои силы. Третий погиб при попытке активировать только что собранный плазменный меч – основное оружие сенсов. Четвертый, самый способный, решил стать ментаром, и был убит при попытке нападения на президента Альянса Элен Каор. А пятая ученица, видя, к каким результатам привело учение других, прекратила учебу и вернулась на родной остров.

   Тогда Рик начал искать выживших сенсов, ведь если на Кэл сохранился сенс, они могли тайно сохраниться и на других островах. Он нашел нескольких и пригласил преподавать в Школе Сенсов, которую основал на Кэл, и стал принимать на обучение детей с сенсорными способностями не старше тринадцати лет. Именно в тринадцать его самого нашел сенс Джей Кари, и научил всему, что умел сам.

   Рик не перестал мечтать о возрождении Лиги мастеров, которая встанет на защиту демократии, свободы и законов Альянса, но теперь подошел к делу более осмотрительно и основательно.

   Сенсорные способности могли проявиться у любого человека или существа другой расы. У пары с активными бионанитами мог родиться ребенок, у которого они абсолютно пассивны. А у людей, даже не подозревавших, что у них есть бионаниты, мог родиться ребенок с исключительными сенсорными способностями. И всё же вероятность рождения ребенка с активными бионанитами была выше у существ, имевших сенсорные способности, и, что важно, использующих их.

   Рик Атрейн летал по островам Айгеры в поисках сенсов, чтобы пригласить их в школу в качестве учителей, и по всей планете собирал детей, пригодных для обучения искусству сенсорики. Но все-таки чаще он был дома – в своей школе, передавал юным ученикам те знания, что дал ему Джей Кари.

   Немногих сенсов удалось найти Рику, все они были уже немолоды и избежали уничтожения по той причине, что казались Императору старыми и потому не опасными. Они согласились быть наставниками, и каждый взял одного ученика. Осуществляя общее руководство школой, Рик считал всех детей в школе своими учениками, но одного, своего собственного, не имел. Он хотел, чтобы его учеником стала сестра, но она отказалась. К большому сожалению Рика, дочери Айны и Дэна не унаследовали сенсорных способностей матери, хотя бионаниты у них присутствовали, но были неактивны, а у Рика детей не было. Как и жены.

   – Рик, возможно, жена родила бы тебе сына с сенсорными способностями, – сказала как-то Айна брату. – Вот и появился бы у тебя идеальный ученик. Почему ты не женился?

   – Так получилось, – ответил он.

   Рик не любил говорить на эту тему. Айне было известно, по крайней мере, два неудачных опыта брата на личном фронте. Первый был давно, когда Движение только набирало обороты. Рик познакомился с Элией на одном из островов, где повстанцы закупали оружие. Элия могла бы стать хорошей подругой Рику, но испугалась его способностей. Потом была Анабель, одна из его пяти учеников, которая бросила учебу и исчезла без всяких объяснений. С тех пор Айна ничего не слышала об увлечениях Рика. Скорее всего, считала она, их и не было.

   Айна, и Дэн, и все окружающие Рика знакомые считали, что понимают, почему он не взял ученика. Все были уверены, что у основателя и руководителя Школы Сенсов полно других забот, и заниматься собственным учеником нет времени. Рик не разубеждал в этом окружающих, но причина была в другом. Он хотел почувствовать внутреннюю связь с учеником, какую чувствовал с сестрой, или со своим учителем, и знал, что рано или поздно такой ученик найдется. Джей Кари учил Рика терпению. И он терпеливо ждал.

   Что касается дочерей Дэна и Айны, то Лана и характером, и внешностью была очень похожа на свою бабушку, которая в четырнадцать лет стала церемониальной королевой государства Кэл.

   Церемониальная королева избиралась народом остроа Кэл на срок восемь лет, и не была единоличной правительницей, государством управлял сенат. Королева была нужна, как символ власти. Она встречалась с народом и выдвигала сенату его требования. Все документы, принятые сенатом страны, должны иметь подпись королевы. Айне должность церемониальной королевы не досталась, да она и не стремилась, потому что с детства была увлечена идеей свержения Императорской власти на Айгере. А Лана уже сейчас обнаруживала неординарные дипломатические способности, и у нее было много шансов стать королевой Кэл. Лана была красива, и понимала это. Но не была кокеткой, поэтому имела много друзей, как среди девочек, так и среди мальчиков.

   Ника была похожа на отца, обладала техническим складом ума, любила конструировать роботов, модели летательных аппаратов и бредила исследованиями космоса и неизведанных просторов огромной планеты, которая хранила много удивительных тайн, несмотря на то, что была заселена десять тысяч лет назад. Этим Ника тоже пошла в отца, и втайне Дэн сожалел, что она девочка, а не мальчик. И хотя он сказал, что она уже не похожа на мальчишку-сорванца, Нику всё еще часто принимали за мальчика. Девочка сама жалела, что не родилась мальчиком, и что ее бионаниты пассивны, поэтому она не может стать сенсом, как ее дядя Рик Атрейн.

   Обед давно закончился, Лана и Ника убежали в сад, а Рик, Айна и Дэн сидели в гостиной у камина, продолжая разговор, начатый за столом.

   – Больше всего меня беспокоит, что сторонники возврата к Империи находятся среди нас, – сказала Айна. – Они ничем себя не выдают, и мы не можем их распознать. В Сенате царит подозрительность и настороженность. Это очень мешает работе. Ужасно, когда не знаешь, кому можно доверять. Я чувствую себя в безопасности только здесь, и только когда вы оба рядом со мной.

   – Может быть, тебе отойти от дел, дорогая? – обеспокоено спросил Дэн.

   – Нет, нет, я не могу уйти в отставку в такое тревожное время, – ответила Айна.

   – Если бы имперцы не имели поддержки некоторых сенаторов, их базы не плодились бы, как плесень, – сказал Рик.

   – Мы будем уничтожать их, пока не истребим все до единой, – заверил Дэн.

   – Нельзя истребить то, что размножается быстрее, чем умирает, – возразила Айна. – Я с содроганием жду того момента, когда среди сторонников Империи появится сильный лидер и они, наконец, объединятся. Снова начнется война...

   – А она разве заканчивалась? – усмехнулся Рик.

   – Пока на посту президента Альянса Элен Каор, этому не бывать, – уверенно произнес Дэн, отвечая жене.

   После свержения Императора Элен Каор возглавляла временное правительство, потом, когда был создан Альянс свободных государств, ее выбрали президентом, и она руководила Альянсом четыре года. После на четыре года ее сменил Жозеф Валентино, один из зачинателей восстания. И последние три года у руля Альянса снова Элен Каор.

   – Но ее не могут выбирать президентом бесконечно, – вздохнула Айна. – Она уже немолода, Элен старше меня на пятнадцать лет... Рик, а как у тебя дела в школе?

   Она решила сменить тему разговора на более оптимистичную, заметив, что брат задумался, и уже не следит за нитью беседы.

   – В школе? – переспросил он, стряхивая с себя отрешённость. – Все нормально. Через несколько лет, я надеюсь, первые сенсы станут реальной силой в борьбе за мир на Айгере. Но до создания Лиги еще очень далеко...

   – Твои ученики радуют тебя? – спросила Айна.

   – Да. Они старательно учатся использовать сенсорику, – ответил Рик. – Но им еще многому нужно учиться. Кстати, Дэн, ты надолго на Кэл?

   – У меня отпуск тридцать дней. Но постараюсь задержаться подольше.

   – Уверена, он и двух недель не выдержит, – с улыбкой заметила Айна.

   Рик понимающе кивнул.

   – Имперские дроиды, к сожалению, не нуждаются в отпусках, – сказал в оправдание Дэн.

   – Если бы знать, кто их производит и где, – задумчиво проговорила Айна.

   – Я мог бы попытаться узнать, если бы ты, генерал, предоставил мне хотя бы одного дроида, не дезинтегрированного на атомы, – сказал Рик.

   – Да я сам разбирал их на запчасти! – Дэн безнадежно махнул рукой. – Никаких зацепок. Ни клейм, ни отличительных особенностей. Ничего, что указывало хотя бы на область планеты, где их производят.

   – Я мог бы попытаться увидеть, – сказал Рик.

   – С помощью сенсорных фокусов? – усмехнулся Дэн и добавил: – Хотя я в них не очень-то верю, в следующий раз получишь целого дроида. Можно даже двух.

   – Отлично, достаточно и одного, – Рик улыбнулся. – Только постарайся, чтобы наша следующая встреча произошла раньше, чем через три месяца.

   *

   В путешествии к аэропорту Лекс побывал в нескольких городах, но столица поразила его размахом. Здесь были такие высокие дома, что если бы у Лекса была шапка, она обязательно упала бы, когда он задирал голову, пытаясь увидеть вершины зданий. Здесь было много людей, не-людей и машин, все они куда-то ехали, бежали, ползли и прыгали в отличие от маленьких провинциальных городов, где всё неторопливо и сонно. Словно вся активная жизнь сосредоточилась в Кампанье.

   Наверное, так и было.

   Но и здесь Лекс был никому не нужен. Его вообще никто не брал на работу, а полицейские прогоняли с главных улиц. Мальчик кое-как перебивался случайными грошовыми заработками, помогая старушкам донести сумки из магазина до дома, или подметая дворы за пьяных дворников, а ночевал в городском парке. Он заметил, что в столице немало таких, как он, подростков-бродяг, и весьма довольных жизнью. А Лекс мечтал о чём-то лучшем... Сам плохо представлял, о какой жизни мечтает, но верил, что на другом острове его ждет совсем иная жизнь.

   С другими беспризорниками Лекс не сдружился. Их отталкивало его беспристрастие и холодность. Но уж таким его воспитали змееголовы. У них он научился никогда и никому не показывать своих чувств, будь то радость или горе, боль или страх, любовь или ненависть, и смотрел свысока на тех, кто не умел сдерживать эмоций. Хотя ни одно из этих чувств Лексу не было чуждо. А любовь... его никогда никто не любил, и мальчик платил окружающим той же монетой. Однобокое змееголовье воспитание научило отождествлять любовь с жалостью, а её Лекс презирал. Он зарабатывал или воровал, но никогда ничего ни у кого не просил.

   Жить в городе было вдвойне труднее, чем в деревне, зато в разы интереснее. Лекс не жалел, что пришел в столицу. Здесь он узнал и увидел за один месяц столько, сколько в деревне не узнал и не увидел бы за всю жизнь.

   Никогда раньше Лекс не был в кино, потому что в кинотеатр без билета не пускают. Но здесь, в столице, было несколько открытых кинотеатров, и можно смотреть на экран, просто забравшись на дерево, растущее неподалеку. Однажды Лекс увидел фильм о путешествии по Айгере, и уже не мог забыть об этом.

   «Я стану путешественником! – твердо решил Лекс. – И если никакой корабль никогда сюда не прилетит, сам его построю».

   Но пока не только построить корабль, даже просто выжить было сложно. Иногда по несколько дней подряд Лекс ничего не мог заработать и оставался голодным. Одежда совсем износилась, и он рисковал появляться на улицах только поздно вечером, а в такое время не очень-то заработаешь.

   Однажды Лекс возвращался в свое логово под утро. Улицы города на короткое время опустели: ночная жизнь уже замерла, а дневная еще не началась. Ни украсть, ни заработать не удалось, он был голоден и зол на весь мир. Опять придется завтракать только кисловелем. Эта трава давала ощущение сытости минут на двадцать, но сил от такой пищи почти не прибавлялось. А есть её много нельзя, иначе получишь несварение желудка. Лекс знал это по собственному опыту.

   Вдруг он увидел на подоконнике открытого окна вазу с фруктами. Увы! Она была на втором этаже. Но Лексу очень хотелось есть. Мальчик остановился, не в силах оторвать взгляд от вазы, и ясно представляя, как протягивает руку и берет яблоко, крупное, желтое, как солнце, с румяным красным бочком.

   И тут случилось нечто чудесное. Яблоко вдруг само поднялось из вазы и медленно опустилось в ладонь Лекса.

   – Неужели это сделал я? – пробормотал мальчик, сжимая в руке яблоко, и чувствуя его очевидную материальность.

   – Да, малыш, ты сделал это, – услышал он вдруг голос за спиной и оглянулся, готовый сию же минуту задать стрекача.

   За его спиной стоял невысокий старичок в черном поношенном костюме.

   – Не бойся, я не потащу тебя в полицию, – сказал старик. – Свистнуть яблоко – такая малость. У тебя редкий дар сенсорики. Попробуй сделать это еще раз.

   Но Лекс забыл о голоде и не стал повторять попытку. Он был ошеломлен случившимся чудом, и всё еще не верил, что это чудо сделал сам. Еще больше он был ошеломлен тем, что старик показался знакомым. Кажется, именно его Лекс видел семь лет назад в деревне змееголовов, и это был первый человек, которого он увидел в жизни. Но тогда Лекс видел старика лишь мельком. Тот прошел мимо, перекинувшись только парой коротких непонятных фраз с одним из змееголовов и бросив всего один быстрый взгляд на мальчика. «Кто это?» – спросил Лекс у своей няньки, змееголовицы Иссы. «Человек. Прохожий», – ответила она, а на все остальные вопросы, откуда и куда он идет, и зачем, отвечала: «Не знаю». На редкость нелюбопытный народ эти змееголовы. Но даже их воспитание не могло вытравить из Лекса любознательности, присущей людям.

   Через минуту он уже был уверен, что именно этого старика видел в деревне.

   – А... мы знакомы? – спросил Лекс.

   – Нет, нет, – махнул старик рукой. – Я просто шел мимо, и увидел твои упражнения с яблоками.

   – Вы тоже так умеете? – спросил Лекс.

   – Увы, нет. Я просто знаю, что такое возможно, хотя исключительно редко. Развивай свой дар, малыш, и ты многого достигнешь, – сказал старик и поспешно ушел.

   Лекс проводил его взглядом. Можно было догнать и задать все те вопросы, которые роились в голове, но мальчик понял, что тот или не знает ответов, или не захочет отвечать, и не стал догонять. Решил, что сам дойдет до всего, чем его наделила природа.

   С удовольствием вгрызаясь в сочную кисло-сладкую мякоть яблока, Лекс пошел домой, если можно назвать домом тесную нору под корнями большого дерева в городском парке, где он проводил день, чтобы вечером снова выйти на «охоту».

   Яблоко не утолило голод, а только раззадорило. Но открытых окон и ваз с фруктами на подоконниках больше не попадалось. Зато на одном балконе на четвертом этаже Лекс заметил вывешенную для просушки одежду. Почти без труда тем же способом, каким достал яблоко, Лекс снял ее с веревки. Вымылся в первом попавшемся по дороге фонтане, переоделся, а свои старые лохмотья засунул в мусорный бак.

   В приличной одежде днем можно было не скрываться, и Лекс решил не возвращаться в нору. Он остановился около игрового клуба, в котором было много посетителей в любое время суток. Несколько игральных автоматов стояли на улице, и около них постоянно толпился народ.

   Лекс часто наблюдал за игроками, но у него никогда не было достаточно денег, чтобы купить хотя бы один игральный жетон. Теперь, пользуясь новоприобретенными способностями, он заставил откатиться далеко в сторону один жетон из горсти металлических кругляков, которые уронил на землю подвыпивший игрок. Пьяный собрал жетоны, не заметив потери. Лекс подобрал откатившийся жетон, шагнул к автомату, опустил жетон в прорезь на полированной крышке и рванул на себя ручку запуска, как это делали другие игроки. Сердце его часто билось от волнения, но на лице волнение никак не отражалось.

   Лекс не знал, сможет ли заставить вращаться шестеренки игрального автомата так, как ему надо, не знал, как устроен автомат. Он просто закрыл глаза и представил, как на табло выпадают три одинаковые картинки, и как выигрыш со звоном сыплется в приёмный лоток.

   – Вау! Да ты везучий, парень! – услышал Лекс чей-то голос, открыл глаза и увидел полный лоток жетонов. – Ты сорвал банк!

   Оказалось, что звон жетонов он не представил, а услышал наяву.

   Лекс молча выгреб жетоны из лотка, поменял у кассира на деньги и ушел, гадая, просто ему повезло, или он выиграл благодаря своим странным способностям.

   Впервые у него появилось столько денег, что он смог снять комнату в маленькой дешевой гостинице на окраине города, где не спрашивали фамилии и документов, которых у Лекса, кстати, и не было.

   Несколько дней он, закрывшись в номере и изредка выходя только затем, чтобы купить еды, упражнялся в своих способностях притягивать и отбрасывать предметы, заставлять их двигаться только с помощью мысли. Что касается способности видеть в темноте и молниеносной реакции, то о них Лекс знал давно, только раньше думал, что эти свойства присущи всем людям, и был очень удивлен, когда понял, что это не так. Но вот на вопрос, откуда у него способности, которых у других людей нет, Лекс ответить не мог, сколько ни пытался.

   Теперь он знал, что это называется «сенсорика». По крайней мере, так сказал старик.

   Лексу теперь не приходилось голодать и спать в норе среди корней дерева, так как он всегда мог достать денег в игральных автоматах. Главное, не светиться часто в одних и тех же клубах. Но таких мест, где владельцы игровых автоматов закрывали глаза на возраст игроков, в столице было немного. А денег требовалось все больше, потому что Лекс записался в библиотеку. А чтобы ходить в библиотеку, надо прилично выглядеть.

   Библиотекарша взглянула на него без всяких подозрений, так как Лекс уже не был похож на скелет, обтянутый кожей, и одет был хорошо, постригся и купил обувь. Без лишних вопросов она достала чистый бланк читательского билета и спросила:

   – Имя?

   – Лекс.

   – Фамилия?

   – Что?.. А, да. Моя фамилия Данкен, – ответил Лекс, вспомнив, что каждый человек на Данталье кроме имени должен иметь еще фамилию.

   Вообще-то он давно решил, что если спросят фамилию, будет отвечать «Данкен», так как своей настоящей фамилии не знал. А «Данкен» было название деревни, в которой он провел первые семь лет жизни. Его детство в деревне змееголовов нельзя было назвать счастливым, но и несчастным оно тоже не было. Данкен был единственной родиной, которую он знал.

   – Вход в читальный зал – один реал, – буднично сказала библиотекарша, протягивая Лексу билет. – Если будешь брать книги на дом, то два реала за каждую.

   – Спасибо, – ответил Лекс, принимая свой первый документ и в глубине души очень гордясь им.

   Он сидел в читальном зале до позднего вечера. А когда, наконец, вышел на улицу, вдруг заметил того самого старика, что сказал ему про сенсорику. Лекс хотел подойти к нему, но тот почему-то поспешно скрылся в толпе.

ГЛАВА 2

   Старик вошел в номер в гостинице, достал из-под кровати чемодан, открыл и извлек прибор, напоминающий круглую шкатулку с небольшим металлически блестящим диском на крышке. Нажал несколько клавиш на приборной панели шкатулки, и над круглой поверхностью засветилось маленькое, величиной с ладонь, полупрозрачное голографическое изображение мужчины, фигура и лицо которого были скрыты длинным темным плащом с глубоким капюшоном. По складкам плаща пробегали красные отблески пламени.

   – Ваше Величество! Это он! – возбужденно сообщил старик изображению. – Он именно такой, какой вам нужен. У него есть способности, они проявились!

   – Хорошо, – ответило изображение. – Продолжай наблюдать. Корабль скоро прилетит. Ты получишь свое вознаграждение, Хаймам.

   Изображение погасло. Старик радостно улыбнулся и потер ладони.

   *

   В это время на другом острове за сотни тысяч километров от Дантальи на приборе наносвязи перед мужчиной в плаще погасло изображение Хаймама. Выключив прибор, он сел в кресло, стоявшее в круглой, богато обставленной комнате с пылающим камином. В глубоких уютных креслах сидели еще двое мужчин.

   – Вы на самом деле считаете, Ваше Величество, что этот мальчишка нам так нужен? – спросил один из них.

   – Да, он нам нужен, – ответил голос из-под капюшона. – Если хотим победить, сенатор, мы сначала должны уничтожить Атрейна и его сенсов. А это сможет только он.

   – Сенсы слабы, они не представляют никакой угрозы, – беспечно сказал сенатор. – Горстка стариков, стоящих одной ногой в могиле, и горстка юнцов, которые станут настоящими сенсами только через несколько десятков лет.

   – Один Атрейн – уже угроза будущей Империи, – возразил второй мужчина. – Он был молодым и неопытным сенсом, когда уничтожил Императора Нехрана. Нельзя допустить, чтобы это случилось еще раз. Мы не можем рисковать, пока на нашем пути стоит хоть один сенс. Учтите, сенатор, что новый Император, – он кивнул на фигуру в плаще, – обыкновенный человек, а не ментар, как прежний.

   – Да, герцог, – согласился сенатор и добавил: – Но почему этот мальчик на Данталье, на этом отсталом забытом острове, если он нам так необходим?

   – Нужно просчитывать игру на несколько ходов вперед, сенатор, – пояснил некоронованный Император. – Как это сделал я. Атрейн искал учеников для своей школы по всей планете. Но я был уверен, что на Данталью он никогда не заглянет. Так и произошло. Совершенно случайно мальчик попал к змееголовам, и я решил оставить его у них. Холодные и бесчувственные существа – как раз то, что требовалось, чтобы воспитать в мальчике определенные качества. А когда он ушел из деревни, борьба за выживание научила его быть самостоятельным, развила его сенсорные способности. Следующим моим ходом будет привлечение мальчика на нашу сторону. Думаю, это не представит трудности – пока он ни на чьей стороне.

   – Вы хотите создать нового ментара, Ваше Величество? – спросил сенатор. – Не слишком ли это опасно для нас самих?

   – Если хотим победить, у нас нет другого выхода, – жестко сказал Император.

   *

   Чтение захватило Лекса, как плотоядный цветок аделла бабочку, неосторожно решившую полакомиться сладким нектаром. Сначала читал всё подряд, но скоро научился выбирать то, что ему действительно интересно – в основном книги по навигации и постройке летающих машин. А так как он мало что в них понимал, приходилось изучать почти с азов математику, физику, географию и множество попутных предметов. Целые дни Лекс проводил в читальном зале, поздно вечером выходил, наскоро перекусывал в каком-нибудь дешевом кафе и отправлялся спать в гостиницу.

   Если были нужны деньги, заходил в игровой клуб. Он научился маскировать везение – и это тоже была одна из удивительных способностей – убеждать людей в том, чего на самом деле не было. Сначала немного проигрывал, потом выигрывал приличную сумму, потом снова немного проигрывал, но окружающие были уверены, что он проиграл гораздо больше, чем выиграл. Странно, но это ему тоже удавалось. Лекс начал относиться с превосходством и легким презрением к наивным людям, которых так легко обмануть. Он не показывал к ним своего отношения, да и обманывал, только когда нуждался в деньгах. Змееголовы научили его, что обижать слабых нехорошо, а он считал людей, да и других разумных существ слабыми.

   Лекс досадовал, что еще слишком юн, чтобы посещать настоящие игорные заведения, где можно выиграть большие суммы. Потому что, чтобы улететь отсюда, нужно очень много денег.

   Теперь никто не смог бы узнать в чистеньком, хорошо одетом стройном русоволосом подростке маленького грязного оборванца, пришедшего в столицу полгода назад. Никто, кроме старого Хаймама, который продолжал тайно следить за Лексом.

   А мальчик продолжал усердно учиться.

   Вообще-то сначала Лекс хотел поступить в школу, но тогда встал бы вопрос об идентификационных документах – ИД-карте, которой у него не было, и о родителях. А когда выяснилось бы, что он сирота, его обязательно запихнули бы в приют. От других беспризорников Лекс знал, что в приюте живется несладко – некоторые сбегали из этих заведений по несколько раз. И потом, ему пришлось бы начать с первой ступени обучения и сидеть в классе вместе с семилетними детьми, а Лексу уже двенадцать. Он не хотел такого позора, поэтому и решил получать знания самостоятельно в библиотеке.

   Учиться было трудно, но интересно. За несколько месяцев занятий по некоторым предметам Лекс сумел обогнать программу, по которой эти предметы изучали в школе его одногодки. В самостоятельной учебе было еще много преимуществ: Лекс мог не изучать те предметы, которые казались скучными или ненужными, например, история Дантальи, биология, музыка, литература и фольклор народов острова; никто не ставил оценок, не задавал домашних заданий, и он мог заниматься столько, сколько хотел и когда хотел.

   Когда Лекс начал посещать библиотеку, у него появились знакомые и даже приятели из числа людей и не-людей. В основном это были сверстники, которым, как и Лексу, нравилось ходить в библиотеку, хотя наряду с этим они посещали и школу. Но среди приятелей не нашлось ни одного, кого Лекс мог бы назвать другом, поэтому о его феноменальных способностях никто из приятелей не знал. Всё равно они считали Лекса странным парнем. Возможно, потому, что он предпочитал учиться самостоятельно, и никогда не смеялся, даже улыбался редко, и ко всему, что бы ни случилось, относился спокойно, без эмоций.

   Однажды приятели пригласили Лекса в цирк, когда он обмолвился, что никогда там не был. Лекс пошёл, самому давно хотелось узнать, что это такое. Раньше он не мог себе этого позволить, так как билеты в цирк стоили дорого, а потом так увлекся учебой, что забыл обо всём на свете. Но решил, что будет приятно отвлечься от занятий на несколько часов, и немного развлечься.

   Цирковая труппа состояла в основном из людей – воздушных гимнастов, эквилибристов, жонглеров, канатоходцев и клоунов, и они выделывали под куполом и на арене такие трюки, что зрители замирали от восторга. А Лекс смотрел и делал выводы: если одни люди делают что-то, а другие этим восхищаются, значит, это что-то умеют делать не все. Но это не значит, что подобному нельзя научиться, и он не сможет это повторить, если захочет. Лексу понравилось, как цирковые артисты умеют владеть своим телом, но совсем не хотелось восторгаться тем, чего он сам не умеет делать.

   Пока не умеет, решил Лекс. И понял, что некоторых слабых существ можно даже уважать.

   Морган и Шиа были очень удивлены, что Лекс не смеялся, глядя на клоунов, и не восхищался ловкостью воздушных гимнастов и канатоходцев.

   – Данкен, тебе не понравилась программа? – спросила саляриканка Шиа, когда они возвращались домой пешком по вечерним улицам столицы.

   – Понравилась, – ответил Лекс.

   – А почему ты не смеялся над клоунами? – спросил Морган, он был человеком.

   Вообще, Лекс давно заметил, что людей в городе больше, чем представителей всех остальных рас, вместе взятых.

   – Не привык, – пожал он плечами.

   На самом же деле ничего смешного в репризах клоунов он не видел. Что веселого в странно одетых и странно раскрашенных людях, которые говорят друг другу какие-то странные фразы типа: «Привет, друг! Ты что, ногу поранил? – Нет, просто голова болит. – А почему повязка на ноге? – Сползла».

   – У тебя нервы просто железные, – проговорил Морган с оттенком восхищения в голосе. – Откуда ты такой взялся?

   – Да, откуда? – подхватила Шиа. – Ты никогда не говорил, где родился.

   – В деревне змееголовов, – ответил Лекс. – Они меня воспитали.

   – Змееголовы? – удивилась Шиа. – Впервые слышу, чтобы змееголовы воспитывали человеческих детей!

   – Хотя это объясняет, почему ты такой странный, – авторитетно заявил Морган. – Но как ты попал к ним? Они самая замкнутая раса на Данталье! Я никогда в жизни не видел ни одного змееголова. Они к столице не подходят ближе, чем на тысячу километров.

   – Как к ним в деревню попала моя мать, не знаю, – ответил Лекс. – Она умерла при родах. А я остался.

   – Печальная история, – вздохнула Шиа.

   А Лекс впервые задумался: откуда и куда бежала его мать? От кого или от чего хотела спрятаться? Кто сможет рассказать ему об этом? Наверняка не змееголовы. Скорее всего, они даже не спрашивали Лексу, откуда и куда она держала путь. А если змееголовы не знают, значит, не знает никто.

   И вдруг перед внутренним взором Лекса возник невысокий старик в черном костюме. Он сразу вспомнил, что мельком видел его не только в Данкене и в столице, но и в других местах, по которым шёл! Возможно, этот старик что-нибудь знает о его матери!

   Лекс даже огляделся, надеясь сейчас же увидеть старика, но не увидел. А приятели продолжали приставать с вопросами о цирковом представлении.

   – Лекс, а разве канатоходцы тебя не восхищают? – спросила Шиа.

   – А чему восхищаться? – спросил Лекс равнодушно.

   – Ну... не каждый может ходить по канату, – сказала Шиа. – Я – саляриканка, нашими предками были кошки, – она выставила и втянула обратно изящные коготки в покрытые короткой серебристой шерстью пальцы с мягкими розовыми подушечками. – У нас, салярикан, врожденное чувство равновесия, но даже я так не могу... без тренировки. Это очень трудно.

   – Трудно? – Лекс усмехнулся одним уголком губ.

   – Очень, – подтвердила Шиа.

   Они как раз вышли на площадь Фонтанов. Это была даже не площадь, а большой водоем, по которому во все стороны разбегались подвесные мостики, а между ними били фонтаны, искусно подсвеченные разноцветными прожекторами. Мостики крепились на канатных растяжках к чугунным столбикам на берегу.

   – Ничего сложного, – сказал Лекс и запрыгнул на растяжку. Хотел сделать что-нибудь из репертуара циркачей и удивить приятелей.

   Только на одно мгновение ему стало страшно, что не получится. Но уже в следующее мгновение он свободно шел по канату, а Шиа и Морган изумленно смотрели на него. А Лекс с удовлетворением и гордостью открыл в себе еще одну грань своих способностей – идеальное чувство равновесия.

   «Я – сверхчеловек», – думал он, глядя на пораженных приятелей, и только привычка сдерживать эмоции не давала взглянуть на них с превосходством.

   *

   Рик проснулся внезапно, как от толчка, что-то почувствовав на сенсорном уровне. Где-то очень далеко... Сенс? Ментар? Нет, не похоже. Кто-то пытался делать что-то с помощью сенсорики, скорее всего, необученный сенс с очень сильными способностями. Рик сосредоточился и замер, пытаясь определить направление всплеска чувств. Через минуту он встал, подошел к карте Айгеры, украшавшей стену его комнаты в Школе Сенсов, и уверенно указал почти на самый экватор, в область планеты, где практически не было населенных островов, и было очень много белых пятен – неисследованных мест.

   – Это здесь. Но кто это мог быть?

   Рик никогда не испытывал ничего подобного. Он чувствовал присутствие сестры, или родителей и учителя, когда те были еще живы, и других сенсов, если постараться. Но это странное сенсорное колебание не было похоже на то, что он чувствовал в присутствии Айны, учителя или кого-то еще. Это было что-то совсем иное...

   В глубоком раздумье Рик встретил рассвет и встал, не дожидаясь звонка будильника. Он был в душе, когда услышал свист НД2. Дроид свистел более возбужденно, чем обычно, и Рик переспросил:

   – Меня вызывает генерал Лотта? НД2, дай, пожалуйста, изображение.

   Маленький дроид выехал из своего угла, где он обычно проводил ночи, охраняя сон хозяина, на середину комнаты, включил встроенный прибор наносвязи, и на полу возникло уменьшенное полупрозрачное изображение Дэна Лотта. Рик прошел сквозь него, подходя к шкафу с одеждой. Надел брюки и свежую рубашку и повернулся к изображению Дэна, которое нетерпеливо притопывало ногой.

   – НД2, включи, наконец, обратную связь. И сделай генерала нормального роста, – сказал Рик.

   Фигура Лотта выросла в три раза и улыбнулась.

   – Привет, сенс. Разбудил? Извини, дело не терпит отлагательства.

   – Доброе утро, генерал, – ответил Рик. – Я не спал. Что у тебя за дело?

   – Мы захватили полный корабль имперских дроидов. Можешь изучать их, сколько угодно. И заметь, всего через месяц после твоей просьбы.

   – Спасибо, я просил только одного. Когда доставишь дроидов?

   – Извини, друг, сейчас совсем некогда. Мы должны выбить окопавшихся на Саргине имперцев. Поэтому прилетай сам, пока я этих дроидов и имперский крейсер не отправил на переплавку.

   – Но... я не могу сейчас, – растерянно проговорил Рик. – У меня... дело в двенадцатом секторе.

   – Так я же совсем рядом, в тринадцатом! – просиял Дэн и добавил деловито: – Тебе куда конкретно нужно?

   – Я... я еще не знаю, – замялся Рик. – Надо кое-что проверить...

   – Вот и прекрасно! Пока не определился, прилетай ко мне. Я жду тебя на Саргине. Координаты уже в твоем НД2. Привет этой старой железяке. Всё, Рик, пока. Спешу!

   Изображение Дэна исчезло.

   Рик продолжил одеваться. Свободная белая рубашка, черная куртка и черные брюки были его обычной одеждой. Если было прохладно, добавлял еще белый шерстяной плащ. Так одевался его учитель, так одевались сенсы тысячу лет назад в доимперские времена. А ментары всегда одевались в черное и красное. Рик привычно застегнул на талии сервисный пояс, на котором удобно подвешены рукоять плазменного меча, небольшой бинокль и другие необходимые мелочи. Бластера у сенса не было. Он не носил никаких украшений, кроме скромного медальона, но и тот всегда прятался под одеждой.

   «Что ж, предложение Дэна лететь к нему очень даже разумно, – подумал Рик. – Может, там я пойму, что делать дальше».

   – НД2, подготовь корабль, – сказал Рик дроиду-навигатору. – Через два часа мы вылетаем.

   Тот радостно засвистел, и быстро выкатился из комнаты.

   Атрейн вышел следом, спустился в холл. Школа Сенсов располагалась в двухэтажном здании на берегу озера в обширном парке, плавно переходящем в дикие кэланские джунгли. На втором этаже находились жилые комнаты учителей и учеников, на первом – учебные классы, спортивный зал, тренажерный зал, зал медитаций, библиотека.

   В холле собрались ученики.

   – Доброе утро, учитель Атрейн! – нестройным хором сказали они.

   – Доброе утро, дети, – ответил он.

   – Учитель Рик, а что вы нам сегодня расскажете? – спросил самый младший ученик, восьмилетний мальчик-тарканин.

   В школе было пока всего девятнадцать учеников, от восьми до восемнадцати лет. От старых сенсов Рик знал, что искусству управления сенсорными способностями нужно начинать учиться, чем раньше, тем лучше. Считалось, что оптимальный возраст для начала обучения – три года. Но Рик был уверен, что ученик должен быть в том возрасте, в котором уже твердо знает, что хочет стать сенсом – не меньше семи лет. Ему самому было тринадцать, когда он начал обучение – в этом возрасте, если способности достаточно сильные, они начинают проявляться даже у необученных сенсов. По их проявлению Джей Кари и нашел Рика Атрейна. Поэтому теперь, во избежание неудач, Рик не принимал в школу учеников больше, чем в ней есть учителей, и старался брать только детей не старше тринадцати лет.

   – Нет, Амирада, – ответил Рик, погладив зеленоватый пушок на яйцевидной голове мальчика. – Меня не будет несколько дней. Слушайтесь своих наставников, ученики. А когда вернусь, расскажу, как был создан первый плазменный меч.

   *

   Рик посадил воздушный катер, который за малые размеры назвал «Летучая Мышь», на одном из причалов огромного флагманского воздушного крейсера «Звезда Альянса», стоявшего на посадочном поле аэропорта Саргины. Дэна Лотта не было на борту. Атрейна встретил лейтенант Моррис, помощник Лотта.

   – Генерал Лотта на острове, – объяснил он. – Он сам руководит атакой. Как всегда.

   – Где имперский корабль, который вы захватили? – спросил Рик.

   – Стоит на восьмом причале, – ответил лейтенант. – Генерал Лотта предупредил, что вы сразу захотите на него взглянуть. Идемте, я провожу, капитан Атрейн.

   Рик покинул военную службу в звании капитана, поэтому во флоте его все так называли. Пока они шли по коридорам флагмана к восьмому причалу, Рик расспрашивал Морриса:

   – Где и как вы захватили крейсер?

   – Очевидно, они летели на помощь имперцам, что на Саргине засели. Всего было три корабля, один мы уничтожили, второй успел ускользнуть. А этот удалось захватить. И очень удачно, почти без повреждений.

   – В экипаже крейсера были люди?

   – Если и были, они успели сбежать или дезинтегрировали себя. Но в основном этот воздушный крейсер не приспособлен для людей.

   Офицер и сенс вошли в имперский корабль. Рик сразу заметил, что он практически новый: ни царапин, ни вмятин на пластике стен, поручни не блестят от множества отполировавших их рук. Хотя на кой черт дроидам поручни? И руки ли были у существ, построивших крейсер? Корабль не похож на те суда, что строят люди. Но имперцы не сотрудничают с негуманоидными расами, признавая их только как рабов. Крейсер вообще не похож на современные модели военных воздушных кораблей. Тогда почему он такой новый?..

   – Я хочу предложить генералу Лотта отремонтировать, переоборудовать его и присоединить к нашему флоту, – добавил лейтенант Моррис.

   – А вот этого не советую, – возразил Рик. – Лучше отправить его туда, куда и все остальные до него – в переплавку.

   По широкому главному коридору Атрейн и Моррис вышли на смотровую палубу на носу крейсера, которая оканчивалась выдвинутой вперед рубкой управления.

   – Но он же совсем новый, – возразил лейтенант Моррис. – И почти не поврежден.

   – Проверить весь корабль до последнего винтика невозможно, – ответил Рик. – А в нём где-то может быть спрятан маячок. Вы же не хотите, чтобы имперцы всегда знали, где находится ваш флот.

   В глазах лейтенанта засветился огонек понимания.

   – Вы правы, капитан Атрейн. Жаль, такой хороший корабль...

   – А где дроиды? – спросил Рик.

   – В грузовом отсеке. Все выключены.

   – Доставьте одного в рубку управления.

   – Будет сделано, капитан Атрейн.

   Лейтенант Моррис поднес к губам коммуникатор и отдал распоряжение.

   В рубке управления имперского крейсера были кресла для людей. Рик сел в одно из них. Вскоре лейтенант прикатил дроида, который в сложенном виде был похож на шар сантиметров семьдесят в диаметре.

   Моррису очень хотелось посмотреть, что сенс будет делать с дроидом, но Атрейн сказал:

   – Вы свободны, Моррис. Обратную дорогу найду сам.

   Несколько разочарованный лейтенант вышел из рубки управления.

   *

   Дэн Лотта вернулся на «Звезду Альянса», разгоряченный битвой. Удача была на стороне Альянса, они победили, освободив остров от имперских войск. Лотта сразу увидел в причальном ангаре небольшой катер Рика. Осведомившись, где Атрейн, Дэн поспешил на имперский крейсер. Он застал друга в рубке управления крейсером в глубокой задумчивости. Шар дроида валялся около его ног.

   – Как идут дела, сенс? – спросил Дэн.

   – Хотелось бы, чтобы они шли лучше, – ответил Рик.

   – А что случилось? Что-то не так с этим металлоломом? – Дэн пнул дроида. – Ты узнал, где его сделали?

   – Его сделали нигде. То есть нигде на Айгере.

   – Значит, на другой планете? Но у нас тысяч восемь лет как нет сообщения с другими мирами.

   – Нет. Там, где его сделали, нет звёзд.

   – Тогда где? – спросил Дэн.

   – Понятия не имею, – ответил Рик. – И меня очень тревожит то, что я не могу найти это место.

   – Вероятно, создатели дроидов знали, что когда-нибудь ты догадаешься поискать их с помощью сенсорных способностей, – Дэн изобразил в воздухе замысловатый знак рукой, видимо, символизирующий сенсорику. – И экранировались от них... И не стоит так расстраиваться, ну, не получилось, и ладно. Я вообще-то не очень и надеялся. Рано или поздно мы найдем их логово. А сейчас пойдем-ка немного расслабимся. Президент Саргины устраивает прием в честь удачно проведенной операции.

   – Дэн, я как-то сейчас не расположен к веселью, – попробовал отговориться Рик.

   – Да брось! Забудь на пару часов о заботах! – улыбнулся Дэн, хлопнув Рика ладонью по плечу. – Жизнь одна, дружище, и нельзя откладывать удовольствия на потом, а то может не хватить времени. Там будут красивые женщины... много красивых женщин.

   – По-моему, уже лет двадцать тебя не интересовали красивые женщины. Кроме одной, – лукаво усмехнулся Рик.

   – А они меня и не интересуют. Кроме одной, – в том же тоне ответил Дэн. – Они должны интересовать тебя.

   – А меня интересуют умные, – заметил Рик.

   – В самом деле? Что ж ты неженат-то до сих пор? Ведь умных женщин гораздо больше, чем красивых, – парировал Дэн. – Ну, идем же. Там будет просто весело, если красотки тебя не интересуют. Да и ужин намечается неплохой.

   Сопротивляться Дэну было абсолютно невозможно, и Рик согласился пойти на прием. Все равно он пока не знал, куда лететь дальше.

   Так, перекидываясь шутками, Лотта и Атрейн вышли из рубки управления имперским крейсером, и перешли на флагман.

   – Генерал Лотта, капитан Атрейн, мы ждем только вас, – у первого причала их встретил лейтенант Моррис. – Авто готово к поездке в город.

   Дэн и Рик сели в машину и отправились в президенсткую резиденцию.

   *

   Утром Лекс не пошел в библиотеку, горя желанием найти и расспросить того старика. Он сидел в своем номере у окна и наблюдал за улицей. Почему-то был уверен, что старик живет где-то поблизости. И не ошибся. Вскоре старикан вышел из отеля, стоявшего напротив гостиницы Лекса. Он огляделся и пошел по улице в ту сторону, куда Лекс ходил в библиотеку. Мальчик направился за стариком. А тот вошел в библиотеку, но сразу же вышел и остановился у входа, и, как показалось Лексу, в полной растерянности.

   «Да он следит за мной!» – догадался мальчик, недоумевая, почему раньше эта мысль не пришла в голову.

   Старик постоял с минуту и направился обратно. Тут Лекс возник прямо перед ним. Старик от неожиданности остановился, и ошалело хлопал глазами, глядя на мальчика.

   – Зачем ты следишь за мной? – с ходу спросил Лекс.

   – Я? – старик сделал удивленное лицо. – Слежу?! Да мы вообще не знакомы! Я тебя, парень, впервые вижу.

   – А вот я тебя встречал, и не раз, – резко сказал Лекс. – И даже разговаривал с тобой однажды.

   – Ну... может мы и встречались, – замялся старик. – Мир-то тесен... может, и разговаривали когда... Склероз у меня, не помню.

   – Должен вспомнить, – проговорил Лекс, вложив в эти слова всю силу внушения, на которую только был способен. В игровых клубах всегда срабатывало.

   Эффект был неожиданным. Старик застыл, как статуя, глядя в глаза Лексу и повторяя: «Я должен вспомнить, я должен вспомнить». Мальчик взял его под руку, подвел к столику открытого кафе, находившегося неподалеку, усадил на стул и сам сел напротив.

   – Ты готов отвечать на мои вопросы, старик? – спросил он.

   – Да, готов, – кивнул тот.

   – Как тебя зовут? – для начала спросил Лекс.

   – Хазиф Хаймам, – послушно ответил старик.

   – А мое имя знаешь?

   – Знаю. Тебя зовут Лекс Данкен.

   – Зачем ты следишь за мной, Хазиф?

   – Мне было поручено следить за тобой.

   – Кто поручил?

   – Его Величество.

   – Кто такой Его Величество? – Лекс удивился, потому что на Данталье правил не король и не император, а президент, и величеством его никто не называл.

   – Не знаю, я с ним ни разу не встречался, а разговаривал только по наносвязи. Мне было велено называть его Ваше Величество.

   «По наносвязи?» – удивлённо подумал Лекс.

   Он знал, что такая существует, для синхронной связи через огромные расстояния Айгеры, и заключил: значит, Его Величество живет на другом острове.

   – Как давно ты следишь за мной? Ты знал мою мать? – спросил Лекс.

   Он волновался оттого, что, возможно, сейчас узнает, кем была его мать, свою настоящую фамилию, и откуда у него такие странные способности. Его волнение, очевидно, ослабило эффект внушения, Хаймам встрепенулся, вскочил со стула и хотел убежать, но Лекс быстро взял себя в руки и мысленно приказал старику сесть обратно.

   Хаймам плюхнулся на стул.

   – Ты расскажешь всё, что знаешь, – твердо проговорил Лекс. – Ты знал мою мать?

   – Нет. Мне приказали следить за ней, а потом и за тобой, но ни во что не вмешиваться.

   – Даже когда моя мать умирала? Даже когда я изнемогал от тяжелой работы и чуть не умирал с голоду? – спросил Лекс спокойно, хотя в душе его, словно штормовая волна, поднимался гнев.

   – Мне было приказано... – сдавленным голосом проговорил Хаймам и вдруг закашлялся, будто у него перехватило дыхание. – Нет, нет, отпусти... – прохрипел он.

   Лекс вдруг понял, что сжимает кулаки, представляя, что сжимает их на горле Хаймама, и от этого непостижимым образом старику становится трудно дышать. Он разжал пальцы, и Хаймам вздохнул свободнее. Теперь он смотрел на Лекса с ужасом, и уже не пытался сбежать.

   – Говори всё, что знаешь! – приказал Лекс.

   – Я больше ничего не знаю, клянусь! – торопливо забормотал старик. – Я не был знаком с твоей матерью, только следил за ней. Я прилетел с ней на одном корабле двенадцать лет назад и потерял из виду как раз перед деревней змееголовов... Я даже предположить не мог, что она пойдет в ту деревню... Ну кто же добровольно отправится к змееголовам?.. Я искал ее, но не нашел, а через несколько лет узнал, что в одной из змееголовьих деревень живет человеческий мальчик. Я пошел в эту деревню, и там узнал, что твоя мать умерла, оставив тебя змееголовам. И я стал следить за тобой, вот и все...

   – Значит, моя мать – не с этого острова? – спросил Лекс, подумав: «Теперь понимаю, почему мне так хочется улететь отсюда!» и добавил: – А с какого?

   – Клянусь, не знаю!

   – Как ее звали?

   – По-настоящему? Понятия не имею. На каждом острове, где она бывала, ухитрялась сделать новые документы. На Данталью прилетела под именем Амели Сандо.

   «Амели Сандо, – подумал Лекс, мысленно примеряя имя к себе. – Лекс Сандо. – Оно было для него таким же чужим, как другие имена незнакомых людей, которые ему доводилось слышать. – Нет, пожалуй, останусь Данкеном».

   Он продолжил допрос.

   – От кого она бежала?

   – Не знаю, не знаю... мне обещали заплатить большие деньги, когда за тобой прилетит корабль...

   – За мной прилетит корабль? – даже на всегда бесстрастном лице Лекса отразилось удивление. – И когда он прилетит?

   – Не знаю, но скоро... очень скоро.

   Лекс понял, что в таком состоянии старик просто не способен врать, и спросил:

   – Зачем Его Величество, кто бы он ни был, приказал тебе следить за моей матерью?

   – Он не объяснил причины.

   – А зачем он приказал тебе следить за мной?

   – Из-за твоих сенсорных способностей.

   – Если бы ты не заговорил со мной тогда... помнишь, когда я взял яблоко? Я бы никогда не догадался, что ты следишь за мной, – сказал Лекс. – Так зачем ты заговорил?

   – Потому что был удивлен не меньше, чем ты сам, – ответил старик. – Я думал, так могли только мастера-сенсы.

   – Мастера-сенсы? Кто это? – спросил Лекс, подумав: «Может, я сенс?»

   Он вспомнил, что встречал в некоторых книгах упоминания о них, но информации было очень мало, поэтому ничего конкретного о сенсах узнать не удалось.

   – Была такая Лига тысячу лет назад, когда еще не было Империи, – старик заговорил свободнее, видимо, понимая, что от Лекса не сбежать, и мальчик рано или поздно заставит всё рассказать. – В нее входили как люди, так и другие существа, имевшие сенсорные способности. Сенсы были великими воинами, и умели делать такие же штуки, как ты. И не только такие. Они много чего еще умели.

   – Моя мать была сенс?

   – Нет, не была. Их всех уничтожили за тысячу лет правления Императора.

   – Если они были такими великими воинами, почему их уничтожили? – спросил Лекс с чуть презрительной усмешкой.

   – Этого я не знаю, – ответил Хаймам. – Наверное, потому, что ментары оказались сильнее.

   О ментарах Лекс тоже знал из книг, и это тоже были лишь скупые упоминания.

   – Но и ментаров сейчас на Айгере нет, – добавил Хаймам.

   «Если их всех уничтожили, – подумал Лекс. – Значит, я не сенс и не ментар, хотя у меня есть их способности».

   – Скажи, Хазиф, а моя мать была красивая? – спросил он. – Я на нее похож?

   Вопросы о красоте матери и о сходстве с ней Лекс задал лишь потому, что Шиа как-то обмолвилась, что он очень симпатичный представитель человеческой расы.

   – Да, она была очень красивая, – кивнул Хаймам. – И ты похож на нее.

   – А моего отца ты знал?

   – Нет, даже не видел никогда. И твоя мать никогда ни с кем о нём не говорила.

   – С какого острова прилетели на Данталью ты и Лекса... Амели Сандо?

   – С Рабины. Это мой родной остров, – Хаймам улыбнулся и грустно вздохнул. – Ах, какой это остров! Просто рай по сравнению с Дантальей. Весной там все цветет, зимой выпадает снег... А здесь – то жара, то дождь и жара, то снова просто жара. А какие на Рабине города! В сто раз больше этой жалкой столицы. И каждый день, каждый божий день там приземляются и взлетают десятки, сотни воздушных кораблей... Но твоя мать не рабинянка. Она прилетела на Рабину с другого острова. С какого, я не спрашивал... Мальчик, я уже рассказал тебе все, что знаю... Я клянусь, что больше не буду следить за тобой. Отпусти меня, а?

   – Я тебя не держу, – ответил Лекс.

   Хаймам вскочил со стула и убежал с прытью, несвойственной его возрасту.

   Лекс подождал немного и пошел за стариком. Тот почти бегом возвращался в гостиницу. Лекс решил проследить за ним. Хаймам часто оглядывался, но не видел мальчика, хотя тот шел, почти не скрываясь. Лекс внушил старику, что его никто не преследует.

   Он дошел за Хаймамом до его номера в гостинице и остановился за дверью.

   – Ваше Величество! Ваше Величество! – услышал он вскоре близкий к паническому голос старика. – Он догадался, что я слежу за ним! Он заставил меня рассказать ему всё! Он... он едва меня не убил!

   Лекс понял, что Хаймам разговаривает с кем-то по наносвязи. Но на Данталье нет нанопередатчиков, они слишком сложные и дорогие, а Данаталья – отсталый остров, и ни изготовить, ни купить их не может. Очевидно, Хаймам привез прибор с собой.

   – Успокойся, старик, ты мало что знаешь, и не мог рассказать ничего существенного, – послышался чей-то тихий, но властный голос. – Ждать осталось недолго.

   – Но он... этот мальчик опасен! Я его боюсь!

   – Корабль прилетит завтра, – сказал властный голос. – С тобой свяжутся.

   Лекс не стал дальше слушать и вышел на улицу.

   «Вам нужны мои способности, Ваше Величество? – думал он, яростно сжимая и разжимая кулаки. – Почему же тогда я брошен на произвол судьбы на забытом острове? Что ж, Ваше Величество, вы мне тоже нужны, как средство, чтобы улететь из этой дыры! Но на этом наши общие интересы и сотрудничество закончатся! Вы еще не знаете, с кем связались, Ваше Величество! Я – Лекс Данкен, сверхчеловек».

ГЛАВА 3

   Прием закончился поздно вечером. Рик и Дэн вышли из здания правительственной резиденции Саргины. Небо было покрыто звездами, и друзья подняли глаза, любуясь рассыпанными по темно-синему бархату алмазами созвездий.

   Каждый уважающий себя остров имел какую-либо достопримечательность или даже несколько, которыми его жители гордились и показывали туристам.

   Остров Гранд-Айгер, столица планеты, например, имел самую большую площадь, самые большие города и самое большое население. Жители Гранд-Айгера шутили, что если все его обитатели соберутся на одном краю, то от их веса остров перевернется. Города Гранд-Айгера занимали всю площадь острова, за исключением горных районов, рек и озер, слившись в один огромный мегаполис. Когда-то у каждого города было собственное название, теперь же осталось одно – как у острова. Так как разрастаться вширь Гранд-Айгеру было некуда, он рос ввысь, новые здания вырастали прямо над старыми. Город уже имел несколько уровней, самые нижние из которых несколько тысяч лет не видели солнечного света.

   Остров Цереа славился нереально красивыми с нереально приятным запахом цветами водяных лилий, которые не росли больше нигде, кроме озер острова Цереа. Сколько их ни пытались разводить на других островах, ничего не получалось. В тех же озерах с лилиями, среди их корней иногда находили жемчуг, равного по красоте которому нет. Обычный жемчуг округлой формы разных цветовых оттенков с матово-перламутровым блеском добывали из раковин моллюсков в озерах и реках многих островов. Цереанский жемчуг был идеально сферической формы, всегда белый, с жемчужным блеском. Отличался от обычного жемчуга способностью менять оттенок в соответствии с цветом одежды или кожи носящего изделие из него. Даже на Цереа он был редок, поэтому стоил очень дорого.

   На острове Киран из паутины местных пауков производили лучший на Айгере шёлк, эластичный, не мнущийся, прочный, нежный и невесомый.

   На острове Табаро жили крылатые, но нелетающие драконы, из черной мерцающей кожи крыльев которых шили самую прочную и красивую обувь, а молоко табарских драконов очень вкусное и калорийное. Одного стакана драконьего молока достаточно, чтобы получить бодрость и энергию на целый день.

   А Кэл, родной острова Рика Атрейна, хотя был маленьким и незначительным среди остальных островов Айгеры, славился большим количеством красивейших кристально чистых озер, купание в которых считалось целительным и давало здоровье на целый год. Единственное, что останавливало наплыв туристов на остров Кэл, это ледяная вода в озерах, даже летом температура которой не поднималась выше семи градусов по Цельсию. Несмотря на то, что остров Кэл находился на самом краю умеренной зоны, климат на нем был теплый, зима короткая, а лето длинное.

   Остров Саргина тоже имел свою особенность. Он был самым высоким из всех известных на Айгере островов. Он возвышался над океаном газа на восемь километров, тогда как на остальных самые высокие точки не превышали пяти. Поэтому с Саргины был самый широкий обзор, и самое звездное небо, свободное от облаков, потому что большинство их находилось ниже поверхности острова.

   – А эта, которая вся в красном, была ничего. И красивая, и вела с тобой очень умный разговор, – проговорил Дэн, оторвавшись от созерцания небосвода. – Я думал, ты пригласишь ее в свой номер... для продолжения беседы, разумеется.

   – Я вообще-то прилетел сюда по делу, – заметил Рик, продолжая смотреть на звезды.

   – Кстати, по какому? – осведомился Дэн.

   – Где-то здесь я почувствовал присутствие очень сильного сенса, или ментара, – ответил Рик.

   – Если это присутствие ментара или сенса тебя тревожит, мой флот к твоим услугам.

   – Флот не понадобится, генерал. Но все равно...

   Он вдруг замолчал, остановился и замер, уставившись в одну точку на горизонте. Горизонта, как такового, Рик увидеть не мог, его линия утопала в жемчужной дымке атмосферы, терявшей прозрачность на таком большом расстоянии.

   – И можешь меня не благодарить, – пробормотал Дэн и добавил: – Что ты там увидел?

   – Я знаю, куда нужно лететь! – возбужденно воскликнул Рик.

   – Что, прямо сейчас? – опешил Лотта. – Мы же обещали завтра утром быть на торжественном завтраке у президента!

   – А ты без меня не обойдешься?

   – Рик, не стоит пренебрегать приглашением президента острова! Я надеюсь, до завтра ты не забудешь, куда лететь. А сейчас идем спать, я чертовски устал на этом приеме.

   – Дэн, но я...

   – Рик, я знаю, победа на Саргине полностью моя заслуга, но ты тоже не последний человек на Айгере, ты – человек-легенда, и тебя хотят видеть на этом завтраке не меньше, чем меня, а может, даже больше. Ты должен пойти, чтобы саргинцы не подумали, что сенсу безразлично, кто правит их страной – Альянс или недобитая Империя.

   Дэн в чем-то был прав, Рик, наконец, сдался, и они пошли в гостиницу, предоставленную им президентом Саргины. Сзади шли подвыпившие веселые офицеры, также удостоившиеся чести посетить прием.

   *

   Утро следующего дня Лекс встретил около аэропорта. Он ни за что не хотел пропустить прибытие корабля, который прилетит персонально за ним, поэтому пришел затемно. Не попрощался с приятелями, даже не вспомнил о них. Никаких вещей у Лекса не было: всё, что он имел, было на нём или лежало в карманах.

   Около аэропорта почти не было прохожих, потому что никто не знал, что именно сегодня на Данталью прилетит корабль. В сущности, аэропорта, как такового, и не было. А было просто большое поле на окраине Кампаньи, покрытое крошащимся от старости бетоном. Здание бывшего аэропорта давно занял какой-то предприимчивый бизнесмен, устроив в нем склады, а на поле молодежь устраивала гонки на мотоциклах и автомобилях. Но для гонок час еще был ранний.

   Долгое время ничего не происходило. День был пасмурный, что обещало через пару дней проливные дожди на несколько недель. Лекс был рад, что скоро сможет забыть об этих нескончаемых дождях.

   Наконец плотные облака прорезал ослепительно яркий луч света, а потом показался корабль. Лекс видел приземление воздушного корабля в кино, но наяву это зрелище оказалось куда грандиознее. Он смотрел, как зачарованный, на корабль, медленно опускающийся кормой вниз на колонне ослепительно белого пламени.

   Жители столицы тоже заметили приземление корабля, и вскоре около посадочного поля собралась внушительная толпа.

   Белое пламя под дюзами корабля погасло, когда до поверхности поля оставалось метров двести, и последнюю фазу приземления он совершил на ионных двигателях. Корабль был небольшой, и такого Лекс не видел ни в кино, ни на картинках в книгах. Опираясь на те небольшие знания, что приобрел о различных летательных аппаратах в библиотеке, он отнес этот корабль к классу воздушных яхт.

   Когда воздушный корабль твердо встал на опоры и замер, толпа, наблюдавшая посадку издалека, хлынула на поле. Лекс Данкен был в первых рядах.

   Люк корабля открылся, из него опустился трап, и на землю сошли два человека с бластерными автоматами. Толпа резко остановилась. Пришельцы были в одинаковой серой форме, только у одного китель был вышит золотой нитью, а у другого – серебряной. Очевидно, это были капитан корабля и его помощник. Они медленно подняли оружие, направив его на толпу.

   – Мы не торговцы и не миссионеры, – недружелюбно сказал капитан на интерлинге. – Прибыли по частному делу. Так что попрошу всех покинуть территорию посадочного поля.

   Толпа стала неохотно отступать, только Лекс остался стоять там, где стоял.

   – А тебя, парень, что, не касается? – прикрикнул на него капитан, вскинув автомат. – Проваливай давай!

   Лекс не шелохнулся, озадаченный тем, что его прогоняют, если прилетели именно за ним.

   Капитан щелкнул предохранителем автомата.

   – Подождите, подождите! – из толпы вдруг выскочил Хаймам и бросился к Лексу, закрыв его собой. – Это я вызвал вас сюда, я, Хазиф Хаймам, агент Его Величества! А это тот самый мальчик, за которым вы прилетели!

   – Да? – недоверчиво спросил капитан. – Докажи!

   Лекс усмехнулся, отодвинул старика, для большей показательности вытянул вперед руку и сжал кулак, представив, что сжимает его на шее капитана, и тот сразу захрипел, пытаясь оторвать невидимую руку, сдавившую горло.

   – Довольно, довольно! Мы верим! – торопливо сказал помощник капитана. – Иди сюда, мальчик. Мы действительно прилетели за тобой.

   Лекс разжал кулак и пошел к трапу. Капитан, прислонившись к обшивке корабля около входа, пытался прийти в себя и удивленно смотрел на мальчика.

   – А... а как же я? – завопил Хаймам, бросаясь к кораблю. – Мне обещали заплатить! Много заплатить!

   – Стой, старик! – остановил его помощник капитана. – О какой плате ты говоришь? Ты получаешь в награду свою жизнь, неужели мало?

   – Но я хочу вернуться на Рабину! – воскликнул Хаймам. – Его Величество обещал!

   – Его Величества здесь нет, – сказал помощник и прицелился в Хаймама. – И везти тебя на Рабину он нам не приказывал.

   Старик остановился, трясясь от страха.

   Лексу вдруг стало жаль его. Может, на Данталью теперь лет двадцать никакой корабль не прилетит, а Хаймам уже старый, сколько ему осталось? Конечно, он ничего хорошего Лексу не сделал, но ведь и плохого тоже ничего. Он защитил Лекса, когда в него хотели выстрелить, заслужив этим немного уважения.

   – Ты не сделаешь этого, – тихо, но властно сказал мальчик. – Старик полетит с нами.

   Удивляясь тому, что делает, помощник капитана опустил оружие.

   – Иди сюда, Хазиф, – позвал Лекс.

   Старик начал опасливо приближаться.

   – Побыстрее, старый, через пять минут взлетаем, – раздраженно поторопил пришедший в себя капитан.

   Лекс и Хаймам вошли в корабль, и люк за ними закрылся.

   – И заплатите ему, сколько обещал Его Величество, – сказал Лекс.

   – Да, да, конечно, – капитан и его помощник торопливо закивали.

   Лекса и Хаймама усадили в пассажирские кресла, и корабль немедленно взлетел.

   Сразу после взлета Лекс с любопытством осмотрел весь корабль. Это была богатая прогулочная яхта с названием «Ласковый Бриз», не слишком быстроходная, но не лишенная мощного вооружения. Она имела внутри несколько помещений. Самым большим была кают-компания. Еще были рубка управления, кубрик для экипажа, состоявшего из двух пилотов, каюты капитана и его помощника, и несколько кают для пассажиров. Лексу и Хаймаму предоставили отдельные каюты, но старик испугался оставаться один и униженно попросил Лекса поселиться в каюте вместе с ним. Мальчик равнодушно разрешил.

   Хаймам ходил за Лексом по пятам, словно тень, пока тот обследовал корабль. Лекс хотел прогнать его, но понял, что старик опасается сидеть один в каюте, и перестал обращать на него внимание. Он чувствовал, что Хаймам боится его, но команды корабля боится еще больше.

   Члены экипажа не мешали Лексу ходить, где ему вздумается, видимо, тоже опасаясь его феноменальных способностей.

   Он впервые был на настоящем летающем корабле, и был чрезвычайно доволен.

   «Если этот корабль прилетел именно за мной, значит, возможно, я важная персона, – думал мальчик. – Может, я какой-нибудь принц? Хотя, если бы был принцем, меня бы забрали отсюда раньше... Ладно, посмотрим. Все равно я собирался улететь с Дантальи».

   Он беспрепятственно обошел весь корабль, и остановился в рубке управления. Это было самое интересное место на яхте. Он с интересом рассматривал множество приборов с разноцветными мигающими индикаторами, рычаги, клавиши, кнопки на пульте. Больше всего Лекса привлекли электронные карты планеты. На них были отмечены все – или почти все известные острова Айгеры.

   – Где находится твой остров, Хазиф? – спросил Лекс у старика, который тоже вошел в рубку вслед за Лексом и тихонько встал у него за спиной.

   – Вот тут, – Хаймам указал на центральную карту, в самый ее угол.

   – Разве вы летите не на Рабину? – спросил Лекс у пилотов.

   Прочитанные, хотя и не до конца понятые книги по навигации помогли догадаться, что остров, к которому направляется корабль, должен находиться в центре главной электронной карты.

   – Нет, – ответил первый пилот.

   – Поворачивайте, – приказал Лекс. – Потому что мы с Хаймамом летим на Рабину.

   – Но у нас приказ... – начал было второй пилот.

   – Здесь теперь приказываю я! – Лекс не дал пилоту договорить. – Поворачивайте!

   – Вам лучше сделать так, как хочет этот ребёнок, – осторожно посоветовал Хаймам. – Иначе будет хуже.

   Пилоты удивленно уставились на капитана. Он несколько долгих мгновений молчал, видимо, колебался. Лекс легонько сжал кулак. Капитан поперхнулся.

   – Делайте, что сказал мальчик, – проговорил он, наконец, таким тоном, будто эти слова из него вытягивали клещами.

   – Сколько времени займет путь до Рабины? – спросил Лекс, когда корабль повернул, и остров Рабина оказался в прицельном перекрестье центрального экрана.

   – Завтра утром будем там, – ответил первый пилот.

   – Спасибо, Данкен, – прошептал Хаймам. – Не знаю, как тебя благодарить за помощь... ведь я-то тебе ничем не помог... Если бы не ты, меня оставили бы на Данталье и ничего не заплатили бы, или вообще убили... Почему ты делаешь это для меня?

   – Знаешь, Хазиф, – ответил Лекс. – У змееголовов нет обычая благодарить. Но я признателен за то, что благодаря тебе смог улететь с Дантальи. И еще мне самому хочется посмотреть на твой остров.

   – Но Его Величество... – начал было Хаймам.

   – Я не собственность Его Величества, – резко прервал старика Лекс.

   *

   Рик едва смог выдержать президентский завтрак, а потом награждение генерала Лотта и отличившихся в бою офицеров и солдат высшими саргинскими наградами – Орденами Золотой Лилии. У генерала Лотта уже имелась общирная коллекция всевозможных наград с разных островов. Если бы он решил нацепить все сразу, пришлось бы обвешаться ими спереди и сзади от плеч до колен.

   И Атрейну вручили Орден – Почетного Гражданина Саргины. Подобных орденов у него тоже была немаленькая коллекция.

   Но, в конце концов, церемония закончилась, и друзья вернулись на «Звезду Альянса».

   – А теперь, может быть, пойдем, поедим? – предложил Дэн. – Завтрак был, конечно, вкусный, но очень скромный. А сейчас как раз время ланча.

   – Извини, генерал, мне надо лететь, – отказался Рик.

   – Рик, это не опасно? – спросил Дэн озабоченно. – Хочешь, пошлю с тобой небольшой крейсер?

   – Не думаю, что моя экспедиция опасна, – ответил Рик и добавил: – Дэн, хватит опекать меня, как юного провинциала с периферийного острова. Кстати, тогда ты относился ко мне далеко не так трепетно.

   Рик случайно попал на торговый корабль Дэна Лотта, когда ему было девятнадцать лет, и он мало где бывал, кроме своего родного острова Кэл. Он, конечно, знал, что Айгера – большая планета, но не представлял, насколько, и насколько разные могут быть обычаи и традиции у жителей разных островов.

   – Конечно, – усмехнулся Дэн. – Тогда Айна еще не знала, что ты летаешь со мной. А теперь, если с тобой что-то случится, она голову с меня снимет.

   Рик улыбнулся.

   – Успокойся. Айна не знает, что я здесь. Ну, мне действительно пора. Проводишь до причала?

   Дэн кивнул, и они пошли к шлюзам.

   Корабль Рика был небольшой, и мог нести в себе двух, максимум трёх человек. Для четвертого там просто не хватило бы места. Корабль имел изящные обводы и был подарен Атрейну несколько лет назад благодарными жителями острова Аркад, которым он с помощью сенсорных способностей помог найти спрятанный свергнутым имперским полпредом государственный золотой запас. Рик принял дар, но не для себя лично, а для Школы Сенсов и будущей Лиги мастеров-сенсов.

   Вскоре маленький кораблик Рика покинул флагманский крейсер.

   – НД2, как называется вот этот остров и обитаем ли он, – Рик указал на точку в прицельном перекрестье электронной карты.

   Навигационный дроид НД2 был ценным кладезем информации. Он знал все открытые острова на Айгере, на которых есть мало-мальски пригодные условия для жизни; все острова, входящие в Альянс свободных государств; острова, когда-то колонизированные, но заброшенные, и острова, не входившие в Империю по причинам отдаленности или крайней бедности и отсталости.

   На экране над пультом управления появились слова:

   «Остров Данталья. Колонизирован 5503 года назад. Основной язык – интерлинг. Столица – Кампанья. Торговлю с другими островами не ведет. Военно-воздушного флота не имеет. Представителя в сенате Империи не имел. Не посещался представителями Централизованной власти 1098 лет. Посещение уполномоченным представителем Альянса запланировано, но еще не осуществлено».

   Прочитав всё это, Рик сказал:

   – Спасибо, НД2. Можешь убрать информацию. Мы летим к этому острову.

   Навигационный дроид что-то тихонько чирикнул, и в его электронном голосе послышалось сомнение.

   – Что?.. Ты считаешь, нам нечего там делать? Мы должны кое-что проверить, НД2, и поэтому все-таки полетим туда.

   Перелет не занял много времени: «Летучая Мышь» Рика хоть маленькая, но быстрая. Через два часа он подлетел к Данталье.

   Облетев остров несколько раз на большой высоте, чтобы не быть замеченным, Рик надеялся снова почувствовать применение сенсорных способностей. Но ничего не происходило.

   «Странно... неужели я ошибся? – подумал он. – Но это было здесь, точно здесь».

   Рик решил приземлиться на остров и пожить там несколько дней. Если кто-то пользуется сенсорикой, за это время как-нибудь себя проявит.

   Он не стал садиться на посадочное поле близ Кампаньи, чтобы не выдавать своего инкогнито. Дождался ночи, тихо сел на ионных двигателях в лесу неподалеку от столицы, и под покровом темноты незаметно вошел в город.

   Несмотря на поздний час и моросящий дождь, город гудел, как потревоженный улей. Жители собирались группами на улицах и о чем-то оживленно беседовали. Рик присоединился к одной из групп и стал слушать, о чем говорят люди и горожане.

   Через полчаса он был полностью осведомлен о происшествии, случившемся сегодня днём. Оказалось, на Данталью прилетал корабль. Он подобрал какого-то мальчика и старика и сразу улетел. Откуда и куда летел корабль, неизвестно. Больше всего горожане возмущались тем, что прилетевшие люди пытались разогнать толпу с помощью оружия. И хотели убить старика, но потом взяли с собой. Попутно Рик узнал, что предыдущий корабль посетил Данталью двенадцать лет назад. Тогда он высадил на острове нескольких беженцев, стремившихся быть как можно дальше от военных действий, вспыхивавших то тут, то там между имперскими войсками и войсками Альянса.

   Переходя от одной группы горожан к другой, Рик узнавал все больше подробностей странного посещения. Он узнал всё вплоть до цвета обшивки корабля и покроя формы вышедших из корабля людей, а так же во что были одеты мальчик и старик и их предполагаемый возраст – мальчишке лет одиннадцать-двенадцать, а старику около шестидесяти.

   Корабль, его команда и пассажиры, взбаламутившие весь город, мало интересовали Рика. Сенс просто бродил по улицам, пытаясь уловить применение сенсорики.

   Его не было.

   Но вот он услышал любопытный разговор группы подростков, которые были на улице, несмотря на поздний час. Рик остановился недалеко от них, делая вид, что любуется искусно подсвеченным фонтаном.

   – Ребята, я же говорю, это был наш Данкен! – доказывала остальным девочка-саляриканка. – Я почти в первом ряду стояла, и всё видела!

   Салярикане вели происхождение от кошачьих. Они примерно такого же роста, что и люди, только более худощавые и гибкие. Все тело салярикан покрыто короткой шелковистой шерстью, которая может быть разных цветов от белого до черного, и от желтого до темно-коричневого, с пятнами и без. Девочка-саляриканка была светло-серого серебристого цвета.

   – Да не он это, – возразили сразу несколько голосов.

   – Данкен, конечно, странный, но не до такой степени, чтобы кто-то из внешнего мира послал за ним корабль, – добавила девочка-человек.

   – Он не был сегодня в библиотеке, – задумчиво сказал мальчик-человек. – Шиа права, это мог быть Данкен.

   – Да, Морган, это был Данкен, – подтвердила саляриканка. – И знаете, я уверена, это он заставил их взять с собой того старика. Вот он просто руку сжал в кулак, и один из пришельцев сразу чуть не задохнулся, будто его схватили за горло! Я сразу поняла, что Данкен необыкновенный, когда он еще по канату ходил на площади Фонтанов. У нас, салярикан, очень развитая интуиция.

   – Значит, он улетел, – заключил Морган. – И с нами даже не попрощался!

   – Да он просто не успел! – заступилась саляриканка за Данкена. – Все случилось так быстро. Вот если бы у меня появилась возможность улететь отсюда, я не стала бы терять время на прощания! Пока, ребята, вы как хотите, а я спать!

   Девочка развернулась и пошла по улице. Остальные подростки тоже начали расходиться.

   «Вероятно, Данкен – тот человек, кого я ищу», – уверенно подумал Рик и пошел за саляриканкой.

   – Шиа, можно задать тебе пару вопросов? – спросил он, поравнявшись с девочкой.

   – Отвали! – она зашипела, как кошка, и выставила острые коготки, покрытые розовым лаком с блестками.

   – Я по поводу Данкена, который улетел, – быстро сказал Рик.

   – А... – она убрала когти. – А вы, что, знакомы с ним?

   – Нет, но очень хотел бы познакомиться. Ты случайно не знаешь, куда он улетел? – спросил Рик, одновременно внушая девочке, что ему можно доверять и говорить с ним откровенно.

   – Куда он улетел, я не знаю, – ответила Шиа доверчиво, будто была знакома с Риком всю жизнь. – Это случилось так неожиданно... Вы знаете, он был такой странный, такой... необычный! Наверное, потому, что его змееголовы воспитали.

   – Змееголовы? – удивленно переспросил Рик. – Разве такое возможно?

   – Ну, я не знаю, – пожала плечами саляриканка. – По крайней мере, он сам так говорил. Он еще говорил, что его деревня называлась Данкен, как его фамилия. Он жил там целых семь лет, с самого рождения, а сейчас ему двенадцать.

   – А где находится эта деревня?

   – Не знаю, он не говорил.

   – Спасибо, Шиа, ты мне очень помогла, – сказал Рик и исчез.

   На самом деле он никуда не делся, а просто мысленно внушил Шиа, что она ни с кем сейчас не разговаривала, и никого не видела, а Рик – один из многих прохожих на улице, который просто спросил, который час.

   Рик вернулся на «Летучую Мышь», так как на гостиницу у него не было денег: кредитки Альянса, и имперские тоже, не были в ходу на Данталье. Рик устроился с комфортом в своем корабле и заснул.

   Утром он собрал рюкзак и решил отправиться на поиски деревни Данкен. НД2 грустно посвистывал, стоя на трапе корабля, когда Рик, дав дроиду последние указания, уже готов был отправиться в путь.

   – Не могу я тебя взять с собой, НД2, – ответил Рик. – Здесь нет навигационных дроидов, а мне ни к чему привлекать к себе внимание. Я скоро вернусь. Охраняй корабль. Ну, пока, НД2.

   Рик пошел через лес к дороге. Он хотел найти деревню Данкен, чтобы там что-нибудь узнать об этом необычном мальчике. А может, он даже узнает, куда этот мальчик улетел.

   *

   Прогулочная яхта летела очень высоко, но горизонта было не видно. Всё необъятное пространство внизу занимал инертный газ. С высоты он был похож на гладкое снежное поле, какое Лекс один раз видел в кино – на Данталье снег никогда не выпадал. То тут, то там на снежно-белой глади газа в живописном беспорядке возвышались острова, большие и маленькие, но с высоты все они казались крохотными, и на них виднелись узкие ниточки рек и дорог, капельки озер, серые пятнышки городов. Лекс завалил вопросами весь экипаж: почему Айгера такая большая, почему острова не тонут в газе, почему они не сталкиваются между собой, почему вся вода с островов не сливается вниз, и что будет, если корабль упадет в океан газа.

   На многие вопросы никто не смог ответить, но осведомленней всех оказался Таркай, первый пилот «Ласкового бриза». Он рассказал, что океан газа на Айгере ведет себя почти так же, как океан воды на любой другой планете. Что в нём есть свои постоянные течения, теплые и холодные, которые формируют погоду на островах. Что отличие только в том, что по водяному океану можно плавать, а по газовому – нельзя. Что если воздушный корабль упадет в океан газа, то утонет, и все на борту умрут, так как им станет нечем дышать, а корабль так и будет лежать на дне целым и невредимым – в инертном газе металл не окислится, да и другие материалы прекрасно сохранятся.

   Лексу было интересно всё. Читать историю Айгеры в библиотеке было скучно. Но Таркай рассказывал так красочно и увлекательно, что Лекс был готов слушать часами. Таркай поведал, что в космосе множество обитаемых планет, но такой, как Айгера, больше нет. На таких гигантских планетах, как правило, жить нельзя из-за высокой гравитации. В галактике, по дошедшим до нынешних времен легендам, миры воевали друг с другом за вновь открытые планеты, пригодные для жизни. Но, когда была открыта Айгера, все войны прекратились: планета была так велика, что на ней всем должно было хватить места. Множество переселенцев разных рас устремилось на Айгеру.

   И поначалу, примерно три тысячелетия, на планете никто не воевал. Разумные существа плодились и размножались, причем быстрее всех это делали люди – именно для них условия на Айгере оказались самыми комфортными. Люди могли жить как на южных, так и на северных островах, в отличие от некоторых других рас, которым нужны особые условия. Поэтому сейчас людей на планете больше, чем всех остальных разумных существ, вместе взятых. По мере того, как население увеличивалось, и все пригодные для жизни острова были заселены, айгерцы начали воевать за лучшие острова. Эти войны продолжались долгое время, пока шесть тысяч лет назад не был создан Альянс Свободных Государств и Лига мастеров-сенсов, стоявшая на страже мира и порядка на планете. И на Айгере воцарился мир, вплоть до переворота, произошедшего около тысячи лет назад, когда Альянс был преобразован в Империю. А семнадцать лет назад Императора свергли, и основной массой островов снова управляет Альянс.

   Когда яхта начала снижаться над огромным островом, Лекс увидел, что поле газа вовсе не гладкое, по его поверхности катились крупные волны, газ действительно был похож на непрозрачную белую воду. Мальчик с любопытством наблюдал за этим, казавшимся медленным движением.

   Весь экипаж и пассажиры сидели в рубке управления.

   – Через полчаса садимся на Рабину, – сообщил Таркай.

   – Хазиф, они не обманули, это действительно твой остров? – спросил Лекс.

   – Да, да, это Рабина! – с радостным волнением проговорил Хаймам. – Как я рад снова видеть ее!

   На глазах у старика выступили слезы. Лекс знал, что люди иногда плачут от радости, и не понимал этого. Горюют – плачут, радуются – тоже плачут... Странно...

   – Это что, на самом деле так радостно? – спросил Лекс.

   – Да, мой мальчик, – кивнул Хаймам. – Ведь я больше двенадцати лет не видел родной остров... Наконец моя мечта сбылась, я снова дома!

   Когда «Ласковый Бриз» приземлился на одном из причалов аэропорта Рабины, помощник капитана Жайгол сказал:

   – Твоя остановка, старик. Проваливай.

   Хазиф Хаймам встал с кресла.

   – Спасибо тебе, Лекс, – с благодарностью сказал он мальчику. – Прощай. Я желаю тебе, чтобы и твои мечты сбылись.

   Он шагнул к выходу.

   – Постой, – сказал Лекс.

   Хаймам остановился.

   – Вы обещали заплатить ему, – напомнил Лекс, взглянув на капитана.

   Капитан Макмахен молча вынул из сейфа небольшой металлический кейс и открыл его. Кейс был наполнен ровными пачками кредиток Альянса. У Хаймама загорелись глаза, стало понятно, что это очень большая сумма. Капитан хотел достать пачку кредиток, но Лекс взял кейс, закрыл его и передал старику.

   – Но... – начал было помощник Жайгол возмущенным тоном.

   – Молчи! – оборвал его капитан Макмахен.

   Хаймам взял деньги и пошел к выходу. Лекс направился за ним.

   – А ты куда? – спросил его капитан. – Мы должны лететь дальше, и так уже задержались. Его Величество нас за это не похвалит.

   – Это ваши проблемы, капитан, – с легкой усмешкой ответил Лекс. – Можете отправляться к своему Величеству без меня. Но если хотите, подождите. Я посмотрю остров и вернусь. Я еще никогда не был на других островах.

   Старик и мальчик вышли из рубки в коридор, ведущий к входному люку. Жайгол вскочил, чтобы задержать Лекса, но Макмахен остановил, положив руку ему на плечо и усадив на место.

   – Пусть идет. Неужели не понятно, что мы не сможем его удержать?

   – А что мы скажем Его Величеству? – спросил Жайгол.

   – А пока ничего не скажем, – ответил Макмахен. – Может, он на самом деле вернётся. Подождём.

   Хаймам и Данкен вышли из корабля. Лекс увидел, что аэропорт Рабины не похож на дантальский. Это было большое поле, усеянное круглыми большими и маленькими воронками, покатые склоны которых выложены гладкими плитами с отверстиями для отвода лишнего тепла от приземляющихся воздушных судов, а дно воронок оборудовано энергетическими катапультами, позволяющими сэкономить горючее при старте. Воронки эти назывались причалами. От каждого причала к выходу с поля вёл туннель.

   Еще по пути к острову Хаймам рассказал Лексу, что Рабина славится самыми красивыми зданиями в городах, так как на острове добывают дымчатый полупрозрачный строительный камень – туманит – разных оттенков. Рабина экспортирует его на другие острова, но не слишком много, так как перевозить камень по воздуху очень дорого, и поэтому на других островах туманит можно встретить только в отделке зданий.

   – О, Рабина, Рабина! – шептал Хаймам, гладя руками плиты причала и чуть ли не целуя их.

   Лекс смотрел на Хаймама с удивлением и легким презрением.

   Они вышли в город.

   – Рабинранта, столица, – гордо сообщил Хаймам. – Лучший город на всей Айгере!

   Город действительно впечатлял. Здания здесь были еще выше, чем в Кампанье, народу на улицах еще больше. Машины по улицам не ездили, а летали на разной высоте в несколько «этажей». Лекс был очарован этим нескончаемым движением. Хаймам подошел к полосатому столбику с призывно мигающими огоньками на приборной панели, нажал несколько кнопочек. Вскоре около столбика опустилась летающая машина с черно-белыми квадратиками на боках.

   – Такси, – пояснил Хаймам. – Садись, Данкен, покажу тебе столицу.

   Они поднялись на самый верхний уровень воздушной дороги. Лекс с восторгом смотрел вниз. А Хаймам показывал то направо, то налево и объяснял, мимо чего они пролетают. Лексу очень нравились дымчатые розоватые, голубоватые и зеленоватые башни, но Хаймам сказал, что любоваться ими лучше вечером, когда они будут освещены изнутри.

   Такси опустилось на посадочную площадку большого здания на высоте ста метров от улицы. Люди внизу казались не больше муравьев. Лекс и Хаймам вышли из машины, и пошли к входу, над которым висела красивая светящаяся вывеска «Ресторан «Рабина».

   – Лучший ресторан в Рабинранте, – гордо сообщил Хаймам. – Раньше я тут никогда не был, но сейчас могу себе позволить. Идем, Данкен, я угощаю.

   Старик воспрянул духом, и будто помолодел лет на десять. Он перестал бояться Лекса, и вел себя с ним покровительственно, хотя и не без уважения. Мальчика удивила такая перемена.

   «Неужели родина может так влиять на человека? – думал он. – Значит, мне обязательно надо найти мой родной остров».

   Они сели за столик, сделали заказ.

   – Чем ты намерен теперь заняться, Данкен? – спросил Хаймам, пока они ждали первое блюдо.

   – Вернусь на корабль и полечу на другой остров, – ответил Лекс. – А потом на следующий. А потом еще, и еще. Пока не найду свою родину. Родину моей матери.

   – Но это нереально! – возразил Хаймам. – На Айгере десятки тысяч обитаемых островов! Оставайся лучше здесь. Я отдам тебе половину этих денег, хочешь? Они твои по праву.

   – Деньги для меня не проблема, – усмехнулся Лекс. – Твой остров хороший, Хазиф, но оставаться здесь я не хочу. У меня появилась прекрасная возможность посмотреть мир Айгеры, и я хочу увидеть как можно больше.

   – Но этот человек... Его Величество... – начал Хаймам.

   – Я не боюсь, – прервал старика Лекс.

   – Но если что, Данкен, ты всегда будешь желанным гостем на Рабине, – заверил Хазиф. – Ты легко сможешь меня найти – я собираюсь открыть в Рабинранте магазин деликатесов с разных островов. Я мечтал об этом всю жизнь, и теперь это стало возможным. Благодаря тебе.

   – Спасибо за приглашение, Хазиф, – ответил Лекс. – Но я вряд ли вернусь на Рабину.

   После вкусного обеда, состоявшего из множества восхитительных блюд, Хаймам провел небольшую экскурсию по столице, показав Лексу самые высокие и красивые здания, и сожалея, что сейчас не вечер, а здания особенно красивы в темное время суток. Потом Лекс попрощался с Хаймамом, почти как с другом, и вернулся на корабль.

   Экипаж был весьма удивлен этим. Капитан и помощник уже просчитывали варианты, как скрыться от Его Величества, его гнева и мести. Поэтому не трудно догадаться, как все четверо обрадовались, когда Лекс появился на яхте.

   – Ну, теперь к Его Величеству? – спросил второй пилот Юджин, облегченно вздохнув.

   Капитан Макмахен открыл было рот, но сказать ничего не успел.

   – Еще нет, – сказал Лекс. – Мы летим вот сюда, – он указал первую попавшуюся точку на карте Айгеры. – Или сюда, – он ткнул пальцем в другое место и добавил: – Все равно, куда, потому что там я еще не был.

   – Да ты кто такой, чтобы тут распоряжаться?! – возмутился помощник капитана.

   – Кто я такой? – переспросил Лекс, легко взмахнул рукой, и Жайгол отлетел к стене, словно отброшенный невидимой пружиной. – Кто еще хочет узнать, кто я?

   Капитан и пилоты ошеломленно молчали.

   – Мы полетим туда, куда я сказал, – проговорил Лекс твердо. – А когда надоест путешествовать, я, может быть, снизойду до встречи с этим Вашим Величеством. Я желаю стартовать немедленно, капитан Макмахен.

ГЛАВА 4

   Если Лексу понадобилось несколько лет, чтобы добраться от деревни Данкен до столицы, то Рик преодолел это расстояние за пару дней. Раздобыв подробную карту острова, он узнал, где находится деревня, и на попутных машинах доехал до соседней с Данкеном деревни людей. Ехать дальше водитель отказался. Дороги на Данталье и так оставляли желать лучшего, а к деревне змееголовов её вообще не было. А еще постоянно лил дождь, и все дороги превратились в реки грязи.

   Местные жители указали направление, и Рик пошел пешком через лес. После двух часов блужданий он увидел среди деревьев большую поляну, а на ней сплетенные из живых веток дома змееголовов. Круглые, овальные, квадратные, они стояли вразброс, без какого-либо намека на улицу. Между домами лишь вилась узкая тропинка, почти незаметная в высокой траве.

   Пока Рик шел от окраины деревни к центру, встретил нескольких змееголовов, не обративших на человека ни малейшего внимания. Он встречал бесчисленное множество различных разумных существ, населявших Айгеру, некоторые выглядели кошмарно, и, тем не менее, у Рика было много друзей среди не-людей, которые зачастую были более честными и благородными существами, чем люди. Но среди друзей и знакомых Рика не было ни одного змееголова. Они вообще редко встречались на Айгере, и до этого момента Рик не видел ни одного. Он только знал из древних легенд, что когда люди прилетели на Айгеру, змееголовы уже тут жили, но они не были коренными жителями планеты, просто прилетели раньше остальных тысяч на пять лет.

   На взгляд человека, змееголовы выглядели не просто отталкивающе, а отвратительно. Сочетание маленькой змеиной головки на длинной шее, с мощным торсом, похожим на человеческий, тускло-серый цвет кожи, делали их для людей и других гуманоидных рас чрезвычайно неприятными.

   Рик подошел к одному змееголову и сказал:

   – Добрый день. С кем я могу поговорить о мальчике... человеке, который жил в вашей деревне?

   – У нас нет мальчика-человека, – ответил змееголов.

   – Но был? – уточнил Рик.

   – Он ушел из деревни пять лет назад.

   – Вы можете сказать, откуда он у вас появился и куда ушел?

   – Найдите Иссу, она, может быть, расскажет, – сказал змееголов и больше уже не обращал на Рика внимания.

   Очевидно, мужской и женский пол змееголовов каким-то образом различались, но Рик различий не видел, хотя никакой одежды эта раса не носила. Он пошел дальше, спрашивая у каждого встречного, как ему найти Иссу.

   Все молча указывали куда-то на окраину деревни.

   Наконец Рик дошел до последнего дома. На плетеных стенах не было ни одного хотя бы маленького кусочка твердой гладкой поверхности, в которую можно было бы постучать. Рик сенсорно просканировал постройку из веток и почувствовал, что в доме кто-то есть.

   – Добрый день! – громко сказал Рик. – Мне нужна Исса. Исса, вы дома?

   У домов змееголовов нет ни дверей, ни окон. Между веток вдруг показалась змеиная головка и спросила:

   – Что вам нужно?

   – Расскажите о мальчике, что жил у вас несколько лет назад, – попросил Рик.

   Ему было любопытно, как змееголовица будет выходить из дома. Она раздвинула ветки широкими плечами и одним ловким движением оказалась на улице.

   – Что вы хотите узнать? – спросила она.

   – Всё, что знаете вы, – ответил Рик.

   – Хорошо, расскажу, если потом вы уйдете, – сказала Исса.

   Очевидно, люди змееголовам были так же неприятны, как и змееголовы людям.

   – Конечно, – кивнул Рик.

   Исса пригласила Рика войти в дом. Он, по ее примеру, раздвинул гибкие ветки и шагнул в полутемное помещение. Никакого освещения в доме не было предусмотрено – змееголовы видят в полутьме так же хорошо, как при свете. Рику тоже было все равно. Исса села на низкий табурет, предложив второй гостю. Он сел. Табурет оказался слишком низким.

   – Двенадцать с половиной лет назад, в сезон дождей, как сейчас, в нашу деревню пришла женщина-человек, – монотонно начала рассказывать Исса. – Она была сильно истощена и беременна. Очень просила нас разрешить ей остаться в Данкене, уверяя, что только здесь ее точно не будут искать. Мы поняли, что идти дальше она все равно не сможет, и разрешили остаться. Мы предоставили ей кров и пищу. Мы думали, что, переждав дожди и поправившись, женщина уйдет. Но она не дожила до конца сезона дождей – умерла при родах. Мы не могли ее спасти, потому что не умеем лечить людей, а до человеческой деревни в то время не было возможности добраться. Насчет ребёнка она не дала никаких указаний, и мы оставили его в деревне. Когда ему исполнилось семь лет, он ушёл. Куда отправился, не сказал. С тех пор мы его не видели. Это всё.

   Рик был разочарован. Он не узнал о мальчике ничего нового. Хотя этого следовало ожидать. Змееголовов люди не интересуют. Спасибо и на том, что не дали парню умереть.

   – Как звали ту женщину и ребенка? – спросил Рик. Возможно, ему удастся найти родственников и передать им весть о ее смерти. Попытаться сделать это – его долг.

   – Она не сказала своего имени, – ответила Исса. – Мы называли её «Лекса». Насчет имени ребёнка не дала никаких указаний. Мы называли его так же.

   – Спасибо, Исса, не смею больше тратить ваше время, – Рик поднялся с неудобного табурета. – Прощайте.

   – Ах, да, – спохватилась змееголовица. – После женщины и ребёнка кое-что осталось. Вы можете забрать. Нам человеческие вещи ни к чему, а вам, может быть, пригодятся.

   Рику не нужны были вещи этой бедной женщины и её ребёнка, но он решил, что не должен оставлять их у змееголовов. Он передаст их мальчику или родственникам женщины, если найдет кого-нибудь, или, в конце концов, просто отдаст нуждающимся.

   – Да, давайте, – согласился он.

   Исса исчезла за перегородкой из ветвей и вскоре появилась с дорожной сумкой из темно-вишневой непромокаемой и несгораемой пластаткани. Рик знал, что такую ткань производят на некоторых развитых островах Айгеры.

   – А почему вы не отдали сумку мальчику? – спросил Рик.

   – Он не предупредил, что уходит, – ответила змееголовица.

   Рик еще раз поблагодарил Иссу и ушел.

   Дождь всё лил и лил, вода уже начала затоплять ложбины. Рик остановился посреди леса на небольшом холме, достал коммуникатор и вызвал навигационного дроида:

   – НД2, поднимай корабль и садись по сигналу моего маяка. Жду.

   Он прикинул, что НД2 приведет корабль не раньше, чем через полчаса, и постарался устроиться поудобнее: раскинул силовую палатку и сменил промокшую одежду на сухую. Силовое поле не пропускало воду, и трава моментально высохла. Делать было нечего, и Рик решил посмотреть, что лежит в сумке. Открыл замок и достал погремушку, аккуратно сложенное белье для новорожденного, пеленки. Было похоже, что они совершенно новые и ими не пользовались. Платье для беременной и мягкие сильно изношенные туфли на низком каблуке. Потом он достал коробку с женскими мелочами. В ней лежали флакончик духов, пудра и помада, футлярчик для драгоценностей.

   Рик открыл футляр и увидел там только две вещи: золотой медальон и узкое обручальное колечко с редким камнем, который называется «галактик». Камень навевал давние воспоминания. Его Рику посоветовали купить, когда... неважно. Рик лег на траву, положив под голову руку, и поднял кольцо, разглядывая черный камень на свет. В нем сразу зажглись белые искры, точно звезды в прозрачной черноте космоса. Будто звездное небо в миниатюре. Точно такое кольцо он уже держал однажды в руках. Как давно это было... Только на том кольце было кое-что написано. Рик поднес кольцо к глазам и увидел надпись... Он резко сел, с волнением выхватил из футляра медальон, открыл его и увидел собственный стереопортрет.

   – Великие предки! – прошептал он с горечью. – Это она!

   Рик упал на траву, раскинув руки и сжав в одной руке кольцо, а в другой медальон. Кулаком случайно задел пульт силовой палатки, она выключилась, но он даже не заметил. Так и лежал без движения, а дождь все лил и лил, и капли, падая на лицо Атрейна, становились солеными.

   *

   За два дня Лекс побывал еще на двух островах. Оба понравились, но какое-то шестое, или седьмое, или десятое чувство подсказывало, что эти острова – не родина матери, а значит, и не его родина. Члены экипажа яхты, похоже, смирились с тем, что приходится подчиняться мальчишке. С Его Величеством они так и не связались, было стыдно признаться, что корабль практически захватил двенадцатилетний подросток. Но они знали, что ищейки Его Величества обязательно найдут их, если корабль задержится на каком-нибудь острове хотя бы на сутки. Но Лекс не оставался на островах больше, чем на восемь-десять часов, и они не знали, как его удержать.

   На третьем острове, где «Ласковый бриз» совершил посадку после Рабины, капитан Макмахен, с трудом скрывая вздох облегчения, объявил Лексу:

   – Дальше лететь мы не можем.

   – Почему? – спросил Лекс.

   – Горючее на исходе, – ответил капитан. – А чтобы заправиться, нет денег. Ты же заставил отдать всё старику.

   – А там, между прочим, лежало и наше вознаграждение! – вставил помощник капитана Жайгол.

   – А на что же мы летали всё это время? – прищурился Лекс.

   – Немного денег лежало в другом месте, – пояснил Макмахен. – Но они кончились.

   – К вечеру деньги будут, – сказал Лекс и направился к выходу.

   – Нужно много денег, – заметил Жайгол.

   – В таком случае, идемте со мной, капитан, – сказал Лекс, обернувшись и взглянув на Макмахена.

   – И где же мы их возьмём? – криво усмехнулся тот. – Ограбим банк?

   – Увидите, – ответил Лекс.

   Они вышли в город. Это была столица острова Архан, одного из самых богатых государств в Альянсе. Столица, да и другие города Архана славились на всю Айгеру множеством игорных заведений.

   Лекс и Макмахен обошли несколько третьеразрядных игровых клубов. Лекс покупал три жетона, подходил к какому-нибудь автомату, первый жетон проигрывал, по второму срывал банк, третий снова проигрывал, а всем вокруг казалось, что он не выиграл ничего. Система была давно отлажена, и, Лекс убедился, работала и на других островах. Капитану она так понравилась, что, когда Лекс спрашивал, достаточно ли уже денег, он отвечал:

   – Еще нет.

   – А, по-моему, на эту сумму можно уже новый корабль купить, – проворчал Лекс, которому надоело ходить из клуба в клуб, он устал, и опасался, что сенсорные способности ослабнут, или вообще пропадут. – Вернемся на корабль.

   – Ну, Данкен, давай зайдем еще в одно место, а? – предложил Макмахен, глаза которого возбужденно блестели. – Мы можем удвоить наш капитал! Нам нужно не только горючее, а еще продукты, кое-что подремонтировать, и мебель в кают-компании сменить бы... Нужно только зайти в настоящее игорное заведение, где играют по-крупному.

   – Ладно, – вздохнув, согласился Лекс. – Пойдем.

   Они зашли в фойе большого и богатого игрового клуба. Швейцар остановил их на пороге, подозрительно взглянул на Лекса и сказал:

   – Детям сюда нельзя.

   – Да это сынишка мой, – Макмахен широко улыбнулся и сунул свернутую трубочкой крупную купюру в руку швейцара. Банкнота быстро исчезла в его рукаве. – Мы туристы, всего на один день прилетели. Весь день по детским паркам и аттракционам шатались, теперь и я хочу развлечься. Но не могу же я оставить мальчика одного вечером на улице в чужом городе. Он тихонько в сторонке посидит, пока я играю.

   – Ладно, проходите, – сказал швейцар.

   Ставки делал Макмахен, а Лекс действительно сидел в сторонке за столиком перед большой порцией десерта, и только заставлял шарик рулетки попадать на тот номер, который нужен.

   Капитан Макмахен сделал последнюю ставку на всю сумму. Лекс приготовился остановить шарик на нужном числе, но вдруг почувствовал такую душевную боль, такую безысходную тоску, что забыл про игру. Он внезапно понял, что его поиски напрасны. Даже если он найдет родной остров матери, мать этим все равно не вернёт. Он не знал её, и думал, что не может испытывать никаких чувств к человеку, с которым никогда не был знаком и никогда его не видел, пусть даже этот человек – мать. Но сейчас он вдруг почувствовал, что любит ее безгранично, беззаветно, так, будто всегда ее знал. И оттого, что никогда не сможет увидеть маму, поговорить с ней, обнять ее, стало больно и тоскливо. Лекс почувствовал, как по щекам побежали слезы, и это его удивило. Он никогда не плакал, сколько помнил себя.

   К Лексу подбежал бледный, с округлившимися глазами капитан Макмахен. Даже не заметив состояния мальчика, он панически прошептал:

   – Данкен, я всё проиграл! Что делать?

   Лекс быстро взял себя в руки, усилием воли отбросил чувства и сказал:

   – Сделайте ставку на корабль.

   – Ты что?! А если опять проиграю?!

   – Не проиграете, – уверенно проговорил Лекс.

   *

   – Где они?! Где яхта, где мальчишка? – некоронованный Император всё в том же темном плаще до пят нервно ходил по круглой комнате и из-под капюшона гневно сверкал глазами на помощников – сенатора и герцога.

   – Они порхают с острова на остров, как бабочка Винка, – возмущенно пожаловался герцог. – Наши корабли не успевают за ними угнаться!

   Он имел в виду каймоль – существо, живущее в атмосфере Айгеры. Их можно иногда наблюдать в ночном небе, как светящиеся объекты различных форм и цветов. Их описания встречались во многих летописях за десять тысяч лет существования цивилизации на Айгере, и чаще всего их называли НЛО – неопознанные летающие объекты. Одна из форм каймоли напоминала светящуюся бабочку с треугольными крыльями, которую удавалось увидеть немногим, и одним из счастливчиков был ученый Альф Винк, который подробно описал ее. С тех пор к НЛО прилепилось название – бабочка Винка. Но вот поймать ее еще никому не удавалось.

   У сенатора замигал ручной коммуникатор. Он вполголоса поговорил по нему, потом сказал:

   – Ваше Величество, в районе Дантальи был замечен корабль сенса Атрейна.

   – Что он там делал? – удивился Император.

   – Мне всё ясно, – заговорил герцог. – Атрейн перехватил мальчишку. А «Ласковый Бриз» просто скрывается, чтобы не отвечать за провал операции.

   – Откуда Атрейн узнал про мальчика? – нахмурился Император.

   – Скорее всего, случайно, – предположил сенатор. – Он ищет учеников для своей школы по всей Айгере. Но я уверен, он и понятия не имеет, кем ему доводится Данкен.

   – Что ж, сенсу придется отдать мальчишку нам, – произнес Император. – Я немедленно пошлю на Кэл своих лучших людей.

   *

   Рик лежал под дождем на мокрой траве и вспоминал события тринадцатилетней давности. Тогда он только мечтал открыть Школу Сенсов, и использовал всё свободное время для поиска людей, имеющих сенсорные способности, чтобы пригласить их учиться в Школе Сенсов. Эти поиски привели его на Айзель, красивый остров в Центральном секторе, с мягким климатом, изумительной природой и современными городами, которые славились обилием разнообразных фонтанов. Фонтаны в крупных городах Айзеля были не только на площадях и в парках, они заполняли каналы, протянувшиеся по всем главным улицам, и сменяли друг друга, как узоры в калейдоскопе. Так же Айзель славился большими озерами с тёплой, в отличие от озёр на Кэл водой, и обширными песчаными пляжами.

   Рик не нашел человека, которого искал, но остров так понравился ему, что он решил задержаться на пару дней и побродить по заворожившему красотой городу – столице Айзеля Исхане.

   А если быть совсем уж честным, просто не хотел возвращаться на Гранд-Айгер. Айна и Дэн были полностью поглощены дочкой, которой недавно исполнилось три месяца, поэтому у них не было времени на общение с Риком. Ну, а если и выдавалась свободная минутка, то оба не могли разговаривать ни о чем, кроме своего маленького чуда. Рик был рад счастью Айны и Дэна, и не обижался, что у них не остается времени на него. Просто ему отчаянно хотелось такого же обыкновенного семейного счастья. Которое после неудач на личном фронте он считал для себя почти невозможным. Потому и не торопился на Гранд-Айгер.

   *

   В одну из прогулок по улицам Исханы Рик зашел в кафе перекусить.

   Он сразу заметил девушку, сидевшую за столиком с подругами, но создавалось впечатление, что она одна, потому что ее мысли витали где-то далеко от общей беседы. Девушка с длинной русой косой, тонким профилем и грустными глазами показалась Рику похожей на ангела. Он подошел и пригласил ее на танец.

   – По-моему, у вас не танцевальное настроение, – заметил Рик, когда девушка приняла его приглашение, но лишь из вежливости – понял, что она просто не хотела обидеть его отказом.

   – Вы угадали, – ответила она. – Два месяца назад я потеряла единственного родного человека. Подруги решили, что я слишком долго нахожусь в трауре, и вытащили в кафе. Я пошла, только чтобы они от меня отстали. Но у вас, кажется, тоже настроение не для танцев?

   – Да, – согласился Рик. – Я редко посещаю такие места, да и танцую плохо. Так, может, сбежим? Я на Айзеле недавно, хочу посмотреть вашу столицу. Не согласитесь быть моим гидом? – предложил он.

   – С удовольствием.

   И они вышли из кафе на улицу.

   Во время экскурсии познакомились. Девушку звали Ниэла. Она не узнала прославленного на всю Айгеру средствами массовой информации сенса, хотя и отметила, что он чем-то похож на растиражированное изображение популярного героя Альянса сенса Атрейна. Рик не удивился. Эти изображения были слишком приукрашены. Вообще-то он был даже рад, что по ним его почти невозможно узнать, иначе фанаты сенса Атрейна не давали бы ему проходу на любом острове. Рик не стал выводить Ниэлу из заблуждения, опасаясь, что если сразу скажет правду, это отпугнет ее, потому что сама девушка была простой, никому не известной скромной служащей небольшого местного банка. Девушка пожелала угадать, чем занимается Рик, и предположила, что он военный летчик в отпуске. Это было недалеко от правды, Рик совсем недавно был пилотом самолета-истребителя, и согласился с ее догадкой.

   Ниэла показывала Рику памятники старины и другие достопримечательности Исханы, но он почти ничего не видел, глядя, в основном, на девушку. Им было хорошо вместе. Уже через час общения Рик и Ниэла болтали, как старые близкие друзья. Они расстались только поздно вечером, договорившись встретиться завтра, как только у Ниэлы закончится рабочий день.

   Он ждал встречи с нетерпением, и она тоже, Рик почувствовал ее искреннюю радость, когда они снова встретились. Он понимал, что нравится девушке, и это наполняло его надеждой. Ниэла сумела тронуть сердце Рика, в котором, как он считал, нет места никаким женщинам, кроме сестры Айны и племянницы Ланы. Ниэла была не первой девушкой, понравившейся Рику, но первой, которая решилась ответить на его чувства.

   Они снова гуляли по городу, пока не наступила ночь. Потом Рик пошел провожать Ниэлу. Она жила в небогатом пригороде Исханы.

   На полдороге им преградили путь два высоких мускулистых парня хулиганской наружности. Рик не отличался высоким ростом и сильно выраженной мускулатурой, и по сравнению с этими двоими выглядел слабаком. Неудивительно, что Ниэла испугалась за него.

   – Уходи, Рик, – сказала она, как только лихая парочка показалась из-за угла. – Я их знаю, мне они ничего не сделают. Но ты им незнаком. А эти парни тем и живут, что грабят незнакомцев.

   – Я не боюсь, – ответил Рик. – И брать у меня нечего.

   – Рик, я понимаю, ты военный летчик, участвуешь в воздушных сражениях, но в уличных драках наверняка не силен, тебе одному не справиться с двумя парнями, – настаивала Ниэла. – Не будет ничего зазорного в том, если ты сейчас уйдешь.

   – Ниэла, я никуда не уйду, – возразил Рик. – А вдруг они тебя обидят?

   – Нет. Успею убежать, не в первый раз, – махнула рукой девушка. – Ну, уходи же!

   – Нет, лучше ты уходи, а я их задержу.

   Пока они спорили, парни подошли совсем близко.

   – Эй, ты! – грубо окликнул Рика один из них. – Провожаешь девчонку из нашего района – плати пошлину!

   – Разве эта девушка принадлежит вам? – спокойно спросил Рик.

   Его плазменный меч был при нем, но Рик был уверен, что оружие не понадобится.

   – Живет в нашем районе, значит, наша, – ответил второй парень и хотел схватить Ниэлу за плечо. Но Рик с помощью сенсорики отвел руку, и парень схватил воздух.

   Удивившись, почему это он промахнулся, парень решил ударить Рика. И опять промахнулся. Тут он просто обомлел от удивления, не понимая, что происходит. Первый парень засмеялся. Второй разозлился, и они начали драться между собой, забыв про Рика и Ниэлу.

   – Пошли отсюда, – шепнула девушка.

   – Подожди, – так же тихо ответил Рик и сказал парням негромко, но властно: – Вы никогда больше не будете драться. Будете уважать женщин, и зарабатывать на жизнь честным трудом.

   Парни тотчас перестали молотить друг друга и удивленно уставились на Рика, хором повторяя его слова:

   – Мы никогда не будем драться. Будем уважать женщин, и зарабатывать на жизнь честным трудом.

   Они посмотрели друг на друга так, словно забыли, что тут делают, потом заметили Ниэлу и Рика и приветливо улыбнулись.

   – А, это ты, Ниэла. Доброй ночи, – сказал один.

   – И вам, юноша, – добавил другой. – Вас проводить? А то район у нас неспокойный.

   – Спасибо, нам недалеко, – отказался Рик.

   – Тогда удачи, – сказал первый и повернулся к другу. – Пойдем-ка спать, завтра на работу рано вставать.

   Парни ушли. Ниэла восхищенно взглянула на Рика.

   – Не знаю, как ты это сделал, но большое спасибо. Ты, наверное, волшебник?

   Ниэла повернулась к Рику и поцеловала его. Она была почти одного роста с Риком, и только чуть-чуть приподнялась на носочки, чтобы дотянуться до его губ.

   Он был зачарован неожиданной лаской, и вдруг понял, что Ниэла ему не просто нравится. Но признаться в этом не посмел.

   – Я не волшебник, – ответил он после паузы, которая понадобилась, чтобы прийти в себя после поцелуя. – Я сенс.

   – Сенс? – удивленно переспросила Ниэла. – И у тебя есть плазменный меч?

   – Есть, – кивнул Рик.

   – Здорово, – шепотом восхитилась Ниэла. – Я плазменный меч только в кино видела... Но там ведь подделка, компьютерная графика... А ты покажешь настоящий?

   – Только не на улице, – кивнул Рик. – Не хочу афишировать.

   – Хорошо, – согласилась девушка. – Мой дом уже близко. А ты не боялся хулиганов потому, что у тебя есть меч?.. Да что я говорю, ты справился с ними без всякого оружия...

   – Сенсы используют оружие только в крайнем случае, – ответил Рик.

   – Сенсы? – вдруг удивилась Ниэла и внезапно вспомнила: – Но на Айгере остался только один сенс, Рик Атрейн... – она замолчала, осененная догадкой: – Так ты и есть он?

   – Да, – ответил Рик, понимая, что скрывать свое имя и звание уже нет смысла.

   Он думал, сейчас девушка засмущается и убежит, или возмущенно спросит, почему сразу не сказал, кто он на самом деле. Но ничего такого не произошло.

   – Я горжусь знакомством с тобой, – проговорила Ниэла.

   На следующем свидании Рик признался:

   – Я мечтаю возродить Лигу мастеров-сенсов. И создаю школу сенсов.

   – Это здорово, – ответила Ниэла. – Я бы хотела помочь тебе в этом благородном деле. Только что я могу, я ведь не сенс... – вздохнула она.

   – Это неважно, – ответил Рик. – Я бы очень хотел, чтобы ты помогала мне.

   Они стояли на мосту над большим прудом, в который водопадом лилась вода из водоема, находившегося выше метров на двадцать. В нижнем водоеме было несколько фонтанов. Глубина была метра три, вода такая чистая, что видно дно, усыпанное монетами. Рик удивился, потому что в других фонтанах, которые он видел, мелочи утром было гораздо меньше, чем вечером. Он понимал, что ночами их вылавливают нищие. А здесь никто не собирал монеты со дна, наверное, целый год.

   Ниэла несколько мгновений молчала, задумчиво вращая на пальце простенькое золотое колечко. А потом сказала вместо ответа:

   – Знаешь, этот фонтан волшебный. Он называется Фонтан Желаний. Если бросить в него монетку, твое сокровенное желание обязательно сбудется. Мое сбылось.

   – Правда? – удивился Рик, нашел в кармане мелкую монетку, бросил в водоем и спросил: – А какое у тебя было желание?

   – Моим желанием было встретить человека... такого, как ты. И я встретила тебя. – Она порылась в сумочке и тоже достала монету. – Хочу, чтобы еще одно мое желание сбылось.

   Она бросила монетку в воду гораздо дальше, чем Рик и добавила лукаво:

   – Разве я не предупредила, что чем дальше бросишь монетку, тем быстрее сбудется твое желание?.. Ой... – проговорила она, вдруг взглянув на свою ладонь. – Кольцо... Оно улетело вместе с монетой... Мое любимое... Мамино.

   – Я сейчас достану, – предложил Рик.

   – Ты что, там вода очень холодная, всего плюс два градуса, – возразила Ниэла.

   – Неважно. Хоть минус двадцать.

   – Но там же глубоко! Три метра!

   – Неважно. Хоть тридцать.

   – А ты знаешь, почему никто не достает из этого фонтана деньги? Владелец специально охлаждает воду, и подмешивает какое-то вещество, от которого на коже вскакивают волдыри, они не проходят целую неделю, а потом от них остаются оспины, которые будут зудеть всю жизнь!

   – Да не собираюсь я лезть в фонтан, – улыбнулся Рик и протянул руку над водой.

   Вскоре кольцо взлетело и опустилось на ладонь Рика. Он протянул его Ниэле.

   – Спасибо, – восхищенно сказала она. – Это что, магия?

   – Нет, это сенсорика, – сказал Рик.

   – Здорово, – сказала Ниэла и добавила весело: – А помнишь тех двух хулиганов? Один пошел работать каменщиком на стройку, а другой грузчиком в магазин. Оба стали такие вежливые, обходительные, просто совсем другие люди. Если сенсы могут так влиять на людей, они нужны Альянсу... Рик, а попробуй заставить меня что-нибудь сделать, а?

   – Нет, не могу, – смутился он.

   – Ну, пожалуйста! Прикажи сделать что-нибудь этакое... скажем, прыгнуть в фонтан, или пройти по парапету моста, – развеселилась Ниэла. – Я хочу проверить, подействует на меня твоя сенсорика или нет.

   – Ниэла, я не могу тебе приказывать, – отказался Рик. – И никогда не буду. Внушение действует только на слабых личностей, а ты не кажешься слабой.

   – Ну, пожалуйста. Один разочек, – попросила Ниэла.

   – Я хочу, чтобы ты меня поцеловала, – сказал Рик, и сам удивился, как вырвались у него эти слова, которые он хотел, но стеснялся сказать.

   И Ниэла его поцеловала. А потом сказала:

   – Не ты приказал мне. Я сама хотела. Потому что люблю тебя.

   – Я тоже люблю тебя, Ниэла, – ответил Рик.

   – А какое ты загадал желание? – спросила Ниэла.

   – Я хочу, чтобы ты помогала мне в Школе Сенсов, – ответил Рик.

   – Это сбудется, – кивнула Ниэла.

   – А ты какое загадала? – спросил Рик.

   – Оно уже сбылось, – улыбнулась Ниэла.

   Конечно, Рик задержался на Айзеле не на два дня. Он встречался с Ниэлой месяц, или около того. Даже подумывал, а не открыть ли Школу Сенсов на Айзеле.

   А потом его вызвали на Гранд-Айгер по государственным делам.

   – Я завтра улетаю, – сказал Рик, когда четвертая неделя его знакомства с Ниэлой подходила к концу. – Срочное дело.

   – Но ты же вернешься? – спросила Ниэла. Ее вопрос звучал скорее как утверждение.

   – Конечно, – ответил Рик. – Через два, максимум через три месяца.

   – Я буду ждать, – просто сказала Ниэла.

   В тот вечер они гуляли дольше обычного, не хотелось расставаться, и Ниэла пригласила Рика к себе, чтобы провести вместе всё время до его отлёта.

   – Ниэла, ты ведь не думаешь, что я с помощью сенсорных способностей заставил тебя влюбиться в меня? – спросил Рик, когда они поцеловались, наверное, в сотый раз за этот вечер.

   – Конечно, нет, глупый, – ответила девушка. – Твоя сенсорика на меня не действует. А ты ведь не думаешь, что я полюбила тебя потому, что ты – самый известный человек на Айгере?

   – Не думаю, – ответил он, потому что чувствовал, что понравился девушке еще до того, как она узнала, кто он на самом деле.

   Рик с первой встречи с Ниэлой подозревал, что у девушки есть бионаниты, и они активны. Он хотел предложить ей учиться на сенса. Только сначала хотел сделать другое предложение. Чтобы она не подумала, что он все это затеял только из-за ее предполагаемых сенсорных способностей.

   Он вручил Ниэле обручальное кольцо и предложил руку и сердце. Она приняла предложение.

   – Я вернусь, и сразу поженимся, – начал строить планы Рик. – А потом вместе откроем Школу Сенсов здесь, на Айзеле. Этот остров прекрасно подойдет для обучения сенсов.

   Он хотел добавить, что хочет учить Ниэлу сенсорике, но передумал. Она не подозревает о своих способностях. А в Школе Сенсов сама сможет их в себе раскрыть. Так будет лучше.

   – Да, – согласилась Ниэла. – Я могу подыскать хорошее место.

   – Это было бы неплохо, – согласился Рик, обнимая девушку. – Я люблю тебя.

   – Как жаль, что завтра ты улетаешь, – вздохнула она.

   – Но я вернусь. А хочешь полететь со мной?

   – Конечно, хочу. Но лучше останусь и буду подыскивать место для школы.

   – Тогда хочешь, будем каждый день видеться по наносвязи? – предложил Рик, хотя понимал, что это будет несколько проблематично.

   – Нет, это же очень дорого... пусть твое возвращение будет для меня сюрпризом, – ответила Ниэла. – Я буду, как девушка из старинных земных легенд, считать дни до возвращения своего рыцаря из похода...

   – Как романтично, – Рик рассмеялся и поцеловал девушку. – Я тоже буду считать дни.

   Это была волшебная ночь...

ГЛАВА 5

   Даже сейчас, тринадцать лет спустя, Рик помнил все до мелочей, словно это было вчера. Их тянуло друг к другу, словно противоположные полюса магнита. И они не стали сопротивляться...

   Перед расставанием они обменялись медальонами со стереопортретами, которые сделали в ювелирной мастерской близ аэропорта, за полчаса до отлета Рика. Медальоны были устроены так, что их можно соединить в один. Рик надел медальон с портретом Ниэлы, а она – медальон с его портретом.

   Через три месяца Рик вернулся на Айзель, и не нашел Ниэлу. В ее квартире жили незнакомые люди. Соседи сказали, что девушка уволилась с работы, продала квартиру и куда-то уехала. Никто не знал, куда. Рик искал ее, но не нашел.

   Об открытии Школы Сенсов на Айзеле уже не было и речи, потому что все здесь напоминало бы о Ниэле, и чувство потери могло помешать полностью отдаться делу обучения новых сенсов.

   В конце концов, чувства к Ниэле и воспоминания о ней пришлось запрятать глубоко в сердце. Рик с головой ушёл в работу в школе. Поиски учеников, постоянные заботы о них помогали не думать о том, почему Ниэла решила исчезнуть. Возможно, просто передумала выходить замуж. Что ж, это ее право, и Рик постепенно смирился. Он даже влюбился еще раз. В Анабель, одну из своих учениц. К ней у Рика было сильное, всепоглощающее чувство, затмившее все предыдущие, как солнце днем затмевает на небосводе даже самые яркие звезды. Но медальон со стереопортретом Ниэлы он все эти годы носил на груди, не снимая. Он открывал его в последний раз очень давно. Однажды Анабель спросила, что он хранит в нём. Рик показал портрет Ниэлы и рассказал, кто она. Анабель не попросила снять медальон, как и он не просил ее снять медальон с портретом ее погибшего друга. Когда девушка улетела на свой остров, Рик решил, что это была его последняя любовь.

   И вот Ниэла нашлась... Чувство к ней проснулось в его сердце... Но почему она оказалась здесь, на задворках Айгеры? Если бежала от Рика, как он и считал всё это время, то зачем так далеко? Так от него ли она пряталась? А если не от него, тогда от кого? И почему не сообщила, что беременна?.. Почему не сообщила, что куда-то улетает? На эти вопросы она уже не могла ответить.

   Рик не заметил, как рядом опустился его корабль, из него выскочил НД2, и, тревожно гукая, устремился к хозяину. Остановившись рядом с распростертым на траве Риком, навигационный дроид вытянул манипулятор и тихонько потрогал сенса за плечо.

   Рик внезапно осознал, что мальчик, которого Шиа называла Данкеном, сын Ниэлы, а значит, и его сын. И они разминулись всего на несколько часов.

   Он понял, почему почувствовал применение сенсорики через огромные расстояния Айгеры. Потому что этот мальчик – его сын. И потому, что способности его так велики, что проявляются самопроизвольно, без всякого обучения.

   Рик встал, соединил медальоны, собрал раскиданные вокруг вещи и вошел в корабль.

   – Со мной все нормально, НД2, – сказал он встревожено попискивающему навигационному дроиду. – Мы возвращаемся домой.

   Поднимаясь в воздух и бросая последний взгляд на остров, где он нашел Ниэлу, а она обрела покой, Рик проговорил с глубокой скорбью:

   – Я буду помнить тебя вечно, любовь моя. И найду нашего сына. Обещаю.

   Он сказал НД2, что возвращается домой, но не спешил с этим. Рик надеялся найти сына по применению им сенсорики. Поэтому вел корабль с небольшой скоростью. Рик сидел в кресле пилота, но управление кораблем предоставил дроиду. НД2 зорко следил за окружающим пространством, а Рик закрыл глаза и ушел глубоко в себя, пытаясь обнаружить малейшие всплески применения сенсорных способностей.

   Их не было.

   Вдруг НД2 возбужденно засвистел. Рик встрепенулся:

   – Кто меня вызывает? Ника?.. Дай изображение на экран, НД2.

   На экране связи появилось испуганное лицо племянницы Рика Ники. В глазах девочки стояли слезы.

   – Ника, что случилось? – встревожено спросил Рик.

   – Дядя Рик... маму и Лану похитили! – всхлипнула Ника.

   – Когда?

   – Только что... полчаса назад... Спам запер меня в шкафу, и я ничего не видела... Полицию я уже вызвала. И папе сообщила... Дядя Рик, ты прилетишь?

   – Да, дорогая, я скоро буду. Ника, возможно, хотели похитить и тебя. Тебе лучше поехать в Школу Сенсов, там сумеют тебя защитить, – посоветовал он.

   – Да, – кивнула девочка. – Папа то же самое сказал... Спам сейчас отвезет меня туда. Прилетай скорее, дядя Рик!

   Связь прервалась. Рик переключился на ручное управление, выжимая из своего кораблика всё, на что только он был способен.

   *

   Лекс и капитан Макмахен вернулись на яхту поздно вечером, один грустный и потерянный, другой радостный и весьма довольный собой и выигрышем.

   Лекс сразу ушел в каюту, а капитан принялся рассказывать экипажу о триумфальном походе по игровым клубам и казино. Он показал Жайголу, Таркаю и Юджину объемистую сумку из пластаткани, которую пришлось приобрести, чтобы складывать выигранные деньги. Сумка до самого верха была туго набита кредитками.

   – Даже если мы заполним топливные баки на сто процентов, поменяем всю обстановку на яхте, отремонтируем всё, что можно и запасемся самыми дорогими деликатесами на целый год, у нас еще останется куча денег! – восторженно сообщил он. – С Данкеном мы можем заработать еще больше! Мы можем стать самыми богатыми людьми на Айгере!

   – Мы можем стать самыми богатыми беглецами на планете! – возразил Таркай. – Его Величество всё равно найдет нас, и его гнев будет страшен!

   – Зачем теперь служить Его Величеству, у нас и так много денег, – сказал Жайгол.

   – Этого парня послала нам сама судьба, – добавил Макмахен. – А когда мы станем баснословно богаты, сможем послать Его Величество куда подальше.

   – Не знаю, не знаю, – с сомнением в голосе проговорил Юджин. – Со службы Его Величеству уйти непросто.

   – Есть у меня одна мысль, как скрыться от него навсегда, – сказал Макмахен и поведал экипажу свой план.

   А Лекс, закрывшись в каюте, пытался понять, что с ним случилось в игровом клубе. Подобного он не испытывал никогда в жизни. Словно на несколько мгновений стал другим человеком, и тот, другой, очень страдал... Его душевная боль была так велика, что Лекс до сих пор ощущал ее отголоски. И эта боль почему-то была связана с матерью, которую он, оказывается, любит.

   Лекс не знал своей матери. Когда он, в возрасте примерно трех лет, начал сознавать, что не такой, как все, Исса объяснила, что он не змееголов, а человек – существо другой расы. А когда он дорос до вопроса: «Откуда я появился?», Исса ответила, что его родила женщина-человек, которая потом умерла. Больше она рассказать ничего не смогла. Или не захотела.

   Когда Макмахен покупал сумку для денег, Лекс смутно вспомнил, что где-то уже видел подобную. Теперь он понял, что видел сумку, только другого цвета, в доме Иссы. Сумка висела на стене высоко под потолком, но Лекс никогда не видел, чтобы змееголовица снимала ее и что-нибудь брала. Он вообще не знал, что это сумка, и думал, это украшение: пластаткань красиво переливалась в полумраке комнаты, когда на нее падали лучи солнца из щелей в стенах, и на ней поблескивало множество замочков и пряжечек. Лекс и понятия не имел, что это вещи его матери, поэтому, когда уходил из деревни, не взял сумку с собой. Может, Исса сама отдала бы её, если бы он сообщил, что уходит. Но он просто ушел.

   Теперь, размышляя, чьи чувства к матери он уловил, Лекс вспомнил, что для появления на свет ребенка у большинства рас разумных существ, населяющих Айгеру, нужны двое – женщина и мужчина – мать и отец. И, как правило, они создают семью и воспитывают ребенка вместе в любви и согласии. Даже змееголовы жили семьями, и по-своему любили друг друга. Может, его отец по какому-то стечению обстоятельств вдруг вспомнил о матери. Вот только в любовь отца к матери Лекс не верил. Если бы любил, не оставил бы ее одну умирать на затерянном острове.

   – Значит, у меня есть отец, – заключил Лекс. – И если я когда-нибудь его встречу, то спрошу, почему он бросил в беде мою мать.

   Ладони непроизвольно сжались в кулаки, когда он подумал об отце.

   В дверь каюты постучали. Лекс открыл и увидел на пороге Юджина.

   – Нам пора улетать, чтобы радары Его Величества не засекли нас. Данкен, я хотел спросить, куда ты хочешь лететь дальше, – сказал он с почтением в голосе.

   – Выбери сам, – устало ответил Лекс.

   Юджин был самым молодым в экипаже яхты, ему было от силы лет двадцать. Этот парень нравился Лексу, и при других обстоятельствах они могли бы стать друзьями.

   – Хорошо, Данкен. Я предлагаю посетить Айзель. Очень красивый остров. Я там не был, но рассказывали...

   – Пусть будет Айзель, – равнодушно согласился Лекс.

   Парень уже повернулся, чтобы уйти, но Лекс остановил.

   – Подожди. Юджин, почему ты меня боишься?

   – Ну... ты же... ты же можешь убить, даже не прикасаясь к человеку, – ответил тот, осторожно пятясь к двери.

   – Я никогда не сделаю ничего плохого тому, кто не сделал зла мне, – сказал Лекс. – Можешь меня не бояться.

   – Хорошо. Спасибо, Данкен, – ответил Юджин и ушел.

   «Убить? – подумал Лекс, когда за вторым пилотом закрылась дверь. – Я еще никого не убивал. Интересно, получится ли? Пожалуй, стоит попробовать. Когда найду того, кто заставил мою мать бежать на Данталью, я его убью».

   *

   Лайтеры Рика и Дэна одновременно опустились на посадочной площадке около Школы Сенсов. Дэн приземлился в аэропорте острова Кэл на несколько минут раньше Рика, но сенс нагнал эти минуты на лайтере.

   При встрече не было обычных радостных приветствий, рукопожатий и объятий. Рик и Дэн только кивнули друг другу и бегом бросились к зданию школы.

   В холле их встретил Спам.

   – Хозяин Рик, хозяин Дэн, прошу вас, быстрее, – встревожено проговорил дроид. – Великие предки, такое несчастье!

   – Что-то еще случилось? – взволнованно спросил Дэн.

   – Ника, бедная девочка, всё время плачет, – объяснил Спам. Его модулированный вокодером голос был лишен эмоций, но каким-то непостижимым образом дроиду удалось передать волнение. – Она в вашей комнате, хозяин Рик. О, Великие предки, это такое непостижимое несчастье!..

   – Дэн, иди к дочери, – сказал Рик и повернулся к дроиду. – Спам, расскажи, как всё произошло, и как можно подробнее.

   – О, это ужасно, ужасно, – Спам всплеснул руками совсем как человек. – Хозяйка Айна и Лана были в саду, высаживали на клумбу рассаду новых цветов, семена которых хозяин Дэн привез хозяйке Айне в прошлый раз... Говорят, они цветут очень красиво, а пахнут просто божественно...

   – Ближе к делу, Спам, – напомнил Рик.

   – Вы же просили подробно, – заметил андроид и продолжил: – Так вот. Хозяйка Айна и Лана возились с рассадой, а Ника и я, как всегда, были в мастерской. Ника строила модель самолета. Я помогал. Мы как раз приклеивали к модели второе крыло... Вдруг солнце закрыла темная туча. Я вышел из мастерской, чтобы предупредить хозяйку Айну, что будет дождь, хотя по прогнозу его не обещали, и увидел, что это не туча, а большой парящий катер, и он висит так низко, что видны заклепки на днище. С него вдруг посыпались черные фигуры с оружием в руках, они схватили хозяйку Айну и Лану, и тут же поднялись на катер. Всю охрану они убили и пошли по саду, заглядывая под все кусты и в беседки. Я понял, что они ищут Нику, побежал в мастерскую и спрятал девочку в шкафу, хотя она и сопротивлялась. Потом запер дверь мастерской изнутри и сделал вид, что я выключен. Они заглянули в окна, никого живого не увидели и ушли... Они потоптали все клумбы, поломали кусты, а в доме всё перевернули вверх дном. О, это просто ужасно!

   – Спасибо, Спам, – сказал Рик, увидев Дэна, спускающегося со второго этажа.

   Он нес Нику на руках. Она крепко обхватила руками шею отца и прижалась щекой к его щеке. Лицо девочки было заплакано, но уже не выглядело испуганным. У Рика защемило сердце, потому что он не мог сейчас вот так же, как Дэн, обнять своего сына.

   – Она ничего не видела, – сообщил Дэн. – Только тень, закрывшую солнце. А потом прибежал Спам и затолкал ее в шкаф.

   – И правильно сделал, – сказал Рик. – Я уверен, хотели похитить всех троих. Спам всё рассказал.

   – Куда смотрели охранники? – проворчал Дэн.

   – Охранники все убиты, Дэн, – ответил Рик. – Поедем, оглядимся на месте. Может, найдем что-нибудь, что подскажет, чьих рук это дело.

   – Полиция уже все осмотрела. Ничего не нашла, – сказала Ника.

   – А мы посмотрим на то, что они пропустили, – ответил девочке Рик.

   – Побудь еще здесь со Спамом, дорогая, – Дэн опустил дочь на пол.

   – Нет, я поеду с вами, – Ника крепко вцепилась в руку отца. – Не хочу больше оставаться одна!

   – С вашего позволения, я тоже хотел бы поехать с вами, – подал голос золоченый андроид. – Может быть, я смогу быть вам полезен.

   – Ладно, поехали, – согласился Дэн.

   Двое мужчин, девочка и андроид сели в лайтер Дэна и через несколько минут опустились на посадочную площадку у дома семьи Лотта. Вокруг дежурила полиция, но лайтеру Дэна разрешили приземлиться.

   Сад был основательно вытоптан. Словно те, кто были здесь, сделали это специально. В доме были оборваны занавески, поломаны стулья, разбиты вазы.

   Дэн, глядя на все это, яростно сжимал кулаки и повторял:

   – Кто это мог быть? Кто?

   Рик думал о другом.

   – Спам, сколько человек здесь было? – спросил он. – Судя по масштабам разорения, не меньше сотни.

   – Я их не считал, но показалось, очень много, хозяин Рик.

   – От этой золоченой болванки, как всегда, никакого толку, – махнул рукой Дэн.

   – Спам, ты можешь воссоздать запись того, что видел? – спросил Рик, не обратив внимания на замечание Дэна.

   – Могу, – ответил андроид. – Но я почти ничего не видел. Не лучше ли спросить у дроидов, что были ближе к месту преступления?

   – Ну конечно! – воскликнул Дэн. – Что ж ты сразу не сказал, что поблизости были еще дроиды? Что это были за дроиды? Где они?

   – Это дроид-поливальщик и дроид-рыхлитель, – сказала Ника.

   – Ну, эти точно ничего не смогут рассказать, – разочарованно махнул рукой Дэн.

   – Похитители не знали, что я оборудовала их видеокамерами, и не разрушили их, – добавила его дочь.

   – Ты же моя умница! – Дэн снова подхватил девочку на руки и обнял.

   *

   Через полчаса Рик, Дэн, Ника и Спам смотрели запись похищения на чудом уцелевшем проекционном экране в одной из наскоро прибранных комнат. Так как поливальщик и рыхлитель имели весьма ограниченный интеллект, они не смогли предупредить Айну и Лану об опасности, но видели всё от начала до конца.

   Летательная машина, похожая на парящий катер, спустилась вертикально с неба и зависла над садом. Она появилась совершенно бесшумно. Айна и Лана, одетые в голубые рабочие полукомбинезоны из прочной джутовой ткани, стояли на коленях около клумбы и высаживали цветочную рассаду.

   – Мам, наверное, будет дождь, – сказала Лана, когда тень от катера закрыла солнце.

   Айна подняла голову и быстро вскочила, закрывая собой дочь, когда с бортов летающей машины посыпались люди с оружием, одетые во всё черное и в черных масках. Со всех сторон сада к ним бежали охранники, но люди в черных масках открыли по ним огонь и вскоре Айна с дочерью остались без защиты.

   – Кто вы? Что вам нужно? – спросила Айна.

   Черные люди ничего не ответили, четверо схватили обеих и подняли на катер с помощью моноволоконных канатов. Остальные люди в масках разбежались по саду, методично уничтожая всё на своем пути. Потом их тоже подняли на катер, и он ушел вертикально вверх.

   Все это произошло за каких-нибудь пять минут.

   Некоторое время на экране ничего не происходило, потом в саду показались Ника и Спам. Они потерянно оглядывались вокруг, видя полный разгром и охранников, неподвижно лежавших на дорожках сада.

   – Мама! Лана! – позвала Ника.

   Ей никто не ответил, и она заплакала.

   Запись закончилась.

   – Ты когда-нибудь видел такой парящий катер? – спросил Дэн у Рика.

   – Нет, – ответил Рик.

   – И я не видел, – вздохнул Дэн.

   – Я видела, – сказала Ника.

   – Где? – хором спросили Дэн и Рик.

   – На картинке в книжке, – ответила девочка.

   – А где эта книжка, зайка моя? – заинтересованно спросил Дэн.

   – В библиотеке, – ответила Ника. – И этой книге больше пятисот лет.

   Рик и Дэн разочарованно переглянулись.

   – Ложный след, – пробормотал Дэн.

   – Папа, а мы найдем маму и Лану? – спросила Ника, прижавшись к отцу.

   – Найдем, моя девочка, обязательно найдем. Я все острова Айгеры переверну вверх дном, но найду их, – ответил Дэн, обнимая дочь.

   Рик не мог смотреть, как Дэн обнимает Нику. Было больно оттого, что сам потерял сына раньше, чем узнал о его существовании.

   – Пойду, еще раз осмотрю сад, – сказал он и вышел из дома.

   Уже стемнело. Почти все фонари вдоль дорожек были разбиты. Все же Рик нашел четко отпечатанный след от ботинка военного образца на влажной земле клумбы. Но и этот след никуда не вёл: такая обувь производится на многих островах.

   И вдруг прямо на плитах дорожки Рик нашёл оброненный кем-то коммуникатор. Подняв его и рассмотрев, сенс понял, что коммуникатор такой модели никогда не видел.

   «Странно, почему полиция не нашла его, когда осматривала сад?» – подумал он.

   Вдруг на приборе замигал индикатор вызова. Рик нажал кнопку «Ответить» и услышал голос:

   – Эй, Атрейн! Отдай то, что принадлежит мне, тогда получишь назад сестру и племянницу.

   – С кем я разговариваю? Представьтесь, – ответил Рик, догадавшись, что коммуникатор появился на дорожке уже после осмотра полиции.

   – Тебе не обязательно знать, кто я, сенс, – ответил голос из коммуникатора. – Могу только сказать, что мы по разные стороны баррикад. Но сейчас не это главное. Атрейн, ты забрал мальчика, Лекса Данкена, с Дантальи. Отдай его, и я верну твоих сестру и племянницу.

   – Я не могу отдать вам мальчика, – ответил Рик, сжимая коммуникатор так, что тот едва не треснул.

   – Почему?

   – Я не забирал с Дантальи никакого мальчика, – ответил Рик.

   – В самом деле? – не поверил голос.

   – Я не успел, – ответил Рик. – Кто-то забрал его раньше.

   – А может, ты просто не хочешь его отдавать, потому что этот мальчик может стать сенсом? – спросил голос из коммуникатора. – Потому что он обладает активными бионанитами?

   – Я не забирал с Дантальи никакого мальчика, – повторил Рик деревянным голосом.

   – Что ж, так найди его, – приказал коммуникатор. – А потом решай, кто тебе дороже: сестра с племянницей или всего лишь новый ученик для твоей школы. Когда найдешь мальчишку, свяжись со мной.

   Коммуникатор умолк. Пошатываясь, словно пьяный, Рик вернулся в дом. Спам увел Нику спать, и в гостиной был только Дэн.

   – Рик, что с тобой? На тебе лица нет! – озабоченно воскликнул он, увидев друга. – Что еще случилось?

   – У меня украли сына, – ответил Рик отрешенно.

   – Кого украли? – переспросил Дэн, решив, что просто чего-то недопонял.

   – Моего сына, – повторил Рик.

   Дэн застыл от удивления, как в немой сцене.

   – Рик, о каком сыне ты говоришь? У тебя нет детей. Это у меня похитили жену и дочь. По-моему, у тебя крыша поехала от горя, – сказал он, обретя дар речи через пару мгновений. – Но я же держусь, и ты тоже должен. Ты же сенс!

   – У меня есть сын, – проговорил Рик с болью в голосе. – Я узнал о нём только сегодня.

   – Но откуда у тебя сын? – удивился Дэн.

   – Я сенс, а не священник, – огрызнулся Рик.

   И показал другу медальон.

   – Ну-ка, рассказывай, – сказал Дэн, обняв Рика за плечи и усадив рядом с собой на диван.

   *

   Рик закончил рассказ далеко за полночь. Тем, что неизвестный по коммуникатору предложил обменять сестру и племянницу на его сына.

   – Ты должен лететь на поиски мальчика, Рик! – горячо проговорил Дэн. – Но не затем, чтобы обменять, а чтобы сын обрел отца. А жену и дочь я найду сам.

   – Дэн, это из-за моего сына похитили Айну и Лану, – возразил Рик. – Поэтому я сначала должен найти их. А потом... у меня будет целая жизнь, чтобы найти его.

   – Неужели ты не хочешь найти его поскорее? – удивился Дэн.

   – Очень хочу. Но тебе не найти Айну и Лану без моей помощи. Айна имеет сенсорные способности. Я почувствую их, и узнаю, где она.

   – Ладно, ты скажешь, где Айна, и я отправлюсь за ней и Ланой, а ты полетишь искать сына, – решил Дэн.

   – Иди спать, генерал, – проговорил Рик, вставая с дивана. – К утру я узнаю, где Айна.

   – Не думаю, что удастся уснуть, но не буду мешать, – сказал Дэн и вышел из комнаты.

   Рик сосредоточился на поиске. Где бы ни была сейчас Айна, если она жива, он должен почувствовать ее.

   Но, странное дело, он чувствовал, что она жива, но никак не мог понять, где она находится, хотя у него уже в глазах рябило от долгого всматривания в карту Айгеры. Айна была везде – и нигде! Он чувствовал то же самое, когда пытался определить место, где были сделаны боевые дроиды, захваченные у Саргины.

   Рик был на грани отчаяния. Он уже мысленно представлял, как говорит другу: «Дэн, извини, но я не смог найти Айну...» Дэн, конечно, ничего не скажет, но Рик точно знал, что он подумает: «Зачем вообще твои способности, сенс, если от них никакой пользы?»

   Пришлось заняться медитацией, чтобы успокоиться и попытаться найти сестру. Он чувствовал ее будто через толстый слой ваты, когда невозможно понять, что под ним находится, рука или нога. Или как далёкий крик, доносящийся из плотного тумана, когда не удаётся определить, с какой стороны слышен звук.

   К утру Рик понял, где Айна и Лана, но место найти так и не смог.

   – В газе?! – возмущенно воскликнул Дэн, когда Рик сказал, где их искать. – Ты что, смеешься, или сошел с ума? Айну и Лану спрятали в газовом океане! Уж поверь, Рик, я летаю над ним четвертый десяток лет, облетел всю Айгеру вокруг не один раз, и ни разу нигде не видел, чтобы корабли опускались в газовый океан! Ну, разве что их подстреливали, и они туда падали. И тогда на них не оставалось ничего живого! Я вообще не понимаю, как ты мог до такого додуматься! Это просто невозможно!

   – Возможно, – возразил Рик. – Если человек находится в герметичном корабле, и имеет аппарат регенерации воздуха, ему ничего не грозит. На заре освоения Айгеры люди в таких кораблях исследовали глубины газового океана.

   – Да, но больше половины их всё равно утонуло, – возразил Дэн. – Потому исследования и были прекращены.

   Он раздраженно заходил по комнате взад и вперед, как тигр по клетке.

   – Этого не может быть, потому что не может быть никогда, – тихо усмехнулся Рик, вспомнив, что сам сначала не поверил в собственное предположение.

   Но, поразмыслив, понял, что это хотя и сложно, но возможно. Оставалось только найти место, потому что в инертном газе сенсорное и ментальное восприятие практически не работало из-за особых свойств газа, или психологических ограничений – потому что много тысяч лет считалось, что в океане инертного газа никто не может выжить.

   Дэн продолжал бушевать. Он бегал по комнате, размахивал руками и уверял, что Атрейн точно сошел с ума, если может предполагать, что Айну и Лану могли спрятать в газовом океане.

   – Папа! Папа! – Ника дернула Дэна за рукав куртки, когда он пробегал мимо дочери, тот резко затормозил и остановился. – Дядя Рик прав, хотя и не совсем.

   Дэн резко остановился, и уставился на дочь. Рик тоже удивленно поднял брови.

   – Продолжай.

   – Я знаю, где искать маму и Лану, – сказала девочка, и, помолчав, добавила: – Они не в газовом океане, но в то же время со всех сторон окружены газом. Поэтому дядя Рик и не нашёл их. Они в Розе Дарина!

   – Что?! – изумленно проговорил Дэн. – Этого не может быть! Это...

   Рик жестом попросил Дэна замолчать, и тот умолк на полуслове, а Ника продолжила:

   – Ладно, начну с того, что я узнала парящий катер, на котором увезли маму и Лану. И узнала крейсер, который недавно папин флот захватил у Саргины. Я видела их фотографии в одной древней книге, в легенде о том, как где-то лет восемсот или около того лет назад утонул целый военный флот одного острова. Он даже ни разу не побывал в бою. Его пытались достать, но не обнаружили ни единого корабля в том месте, где он затонул.

   – Никто же не знает, какой толщины газовый слой на планете, корабли могли затонуть на недосягаемой глубине, – сказал Дэн.

   – Они не могли затонуть глубоко! – возразила Ника. – Чем глубже, тем слой газа плотнее и корабли могли опуститься только до определенного уровня. Но и всплыть они тоже не могли, если были не герметичны и заполнились инертным газом. А не нашли их потому, что их унесло течение!

   – И как это поможет найти твою маму и сестру? – спросил Дэн.

   – Я изучала течения в газовом океане, – продолжила Ника, не ответив на вопрос. – Они постоянны, и влияют на погоду на планете. Если бы не теплое течение, на Кэл по полгода лежал бы снег, а у нас он выпадает всего на пару недель в году. Так вот, все знают, куда на Айгере двигаются почти все течения, и куда приплывает всё, что утонуло в газе.

   – Любой на Айгере знает это. Роза Дарина, самое опасное место на планете, – сказал Рик.

   В Розе Дарина инертный газ постоянно клубился, так как течения, направлявшиеся туда, вокруг этого места словно наталкивались на рифы, и газ взлетал вверх на многие километры, а потом опускался вниз. Из космоса это выглядело, как огромный белый цветок на белой глади газового океана планеты. Место встречи течений было названо Розой Дарина потому, что было похоже на розу, и по имени ученого, описавшего это явление, еще во времена, когда космические полеты были обычным делом. Но когда айгерцы перестали подниматься в космос, пролетать над Розой Дарина стало опасно. Её лепестки порой выплескивались даже за край атмосферы. Попав в инертный газ, любой корабль терял ориентацию, сенсорные приборы переставали работать, зачастую и двигатели глохли, поэтому каждый второй корабль, рискнувший пролетать над Розой Дарина, падал и тонул в газе. Пролететь в тихий центр этого никогда не стихающего урагана, без риска упасть можно только из космоса.

   – И что? – нетерпеливо спросил Дэн.

   – А то, что найти корабли из пропавшего сотни лет назад флота можно было только в Розе Дарина, – ответила Ника. – Значит, кто-то нашел способ проникать туда. А по легенде в центре Розы есть остров. Вот там и надо искать маму и Лану!

   – Ясно, – уже спокойнее проговорил Дэн и умилился: – И в кого ты у нас такая умная?

   – Не знаю, – пожала плечами Ника. – В маму, наверное. Вот если бы у меня еще ее способности были...

   Рик заметил, как изумленно отвалилась у Дэна челюсть: наверное, он думал, что Ника скажет, что она пошла в него, ведь младшая дочка всегда стремилась быть похожей на отца. Рик отвернулся, пряча улыбку.

   – Ладно, – сказал Дэн. – Предположим, вы оба правы, и Айну с Ланой спрятали в Розе Дарина на мифическом острове. Но как мы туда попадем? Ладно, попасть – не проблема, а как вернуться оттуда?

   – Я знаю, – сказала Ника.

   Дэн и Рик разом повернулись к девочке.

   – Как, солнышко мое? – спросил Дэн.

   – Ну, очень же просто, – ответила Ника. – Поднимемся в космос, и оттуда приземлимся на остров в Розе Дарина. А потом точно так же вылетим обратно.

   – А на чем мы полетим в космос, моя милая? – спросил Дэн. – На Айгере уже тысяч семь лет нет космических кораблей.

   – Я читала, что любой айгерский воздушный корабль можно переделать в космический, – сказала Ника. – Твой корабль, папа, «Ветер Странствий», тоже можно.

   – Каким образом? – заинтересованно спросил Дэн.

   – Всё очень просто, – деловито пояснила Ника. – Все воздушные корабли на Айгере используют ракетные двигатели и топливо. Просто для выхода в космос надо увеличить мощность, чтобы преодолеть притяжение Айгеры. Естественно, расход топлива тоже увеличится, значит, надо сделать больше топливные баки. И над герметизацией поработать. Давайте займемся этим прямо сейчас.

   – Ты уверена, что сможешь, малышка? – спросил Дэн.

   – Никакая я не малышка! Мне скоро десять лет! – отрезала Ника.

   – Других предложений у нас все равно нет, – сказал Рик. – Я уверен, Ника справится. И мы поможем. Где твой «Ветер Странствий»?

   – В ангаре, в аэропорте Кэлана. В последние годы мы использовали его, как прогулочную яхту, – чуть смущенно ответил Дэн.

   – Едем туда, – сказал Рик.

   Дэн, Рик и Ника вышли из дома.

   За ночь сад преобразился. Садовые дроиды убрали все поломанные ветки, подстригли кусты, подровняли клумбы, отмыли плиты дорожек от крови. Но всё равно было заметно, что совсем недавно здесь произошла трагедия.

   Спам пошел следом за людьми.

   – А ты оставайся дома, – обернулся к андроиду Дэн. – Прибери тут, чтобы к возвращению хозяйки всё сверкало.

   – Мне лучше поехать с вами, хозяин Дэн, – робко возразил Спам. – Я помогу Нике общаться с «Ветром Странствий», у его компьютерной панели управления такой редкий диалект! А домашним дроидам я дал соответствующие указания, они всё сделают сами.

   Дэн хотел возразить, но Ника сказала:

   – Возьми его, папа.

   – Хорошо, пусть едет, – махнул рукой Дэн.

   – И еще надо взять с собой НД2, – добавил Спам. – Ведь у него в голове целая энциклопедия по истории и конструкциям космических кораблей.

   – Конечно, возьмем, – пообещала Ника.

ГЛАВА 6

   Лексу на Айзеле понравилось.

   «Вот такой остров должен быть родиной моей матери», – думал мальчик, глядя с борта парящего катера на проплывающие внизу реки, луга, леса и красивые, светлые города с множеством фонтанов.

   Парящий катер капитан Макмахен нанял специально для экскурсии по Айзелю. Он был внимателен и предупредителен, что мальчика даже немного удивило. Когда они возвращались к аэропорту, Макмахен предложил:

   – Послушай, Лекс, дружище, а не пройтись ли нам по игровым клубам столицы этого острова? Мы могли бы неплохо пощипать их.

   – У вас достаточно денег, Макмахен, – отказался Лекс.

   – Но... – капитан замялся, не зная, как сказать мальчику о своём плане. – Видишь ли, Данкен, помнишь, ты сказал, что на те деньги, что мы выиграли на Архане, можно купить новый корабль. Так вот, их недостаточно, а нам нужен новый корабль. Иначе Его Величество нас обязательно найдет.

   – По-моему, вы только об этом и мечтаете, – усмехнулся Лекс.

   – Уже нет, – ответил Жайгол. – Потому что, Данкен, знакомство с тобой изменило наши взгляды на жизнь в целом, и на Его Величество в частности.

   – Ну, а чем вас старый корабль не устраивает? – удивился Лекс. – Он хорошо вооружен, достаточно быстрый и удобный.

   – Мы не можем вечно бегать от Его Величества, поэтому надо взорвать «Ласковый Бриз», чтобы Его Величество думал, будто все погибли, и перестал искать нас, – пояснил Таркай.

   – Мне всё равно, будет он искать вас, или нет, – сказал Лекс. – Потому что я собираюсь остаться на этом острове.

   – Но... Данкен, я думал, мы одна команда, – почти искренно проговорил Макмахен. – Мы же друзья, не правда ли?

   Лекс хотел равнодушно ответить, что ему не нужны никакие друзья и никакая команда, но... передумал. Раньше у него никогда не было команды. И друзей тоже. Он всегда был один. Не таких друзей хотел иметь Лекс, которые стали друзьями из страха перед ним. К тому же, разве можно считать друзьями тех, кого презираешь? И всё же эта команда лучше, чем ничего.

   – Ладно, – подумав, согласился Лекс. – У нас будет новый корабль.

   *

   Новый корабль был более быстроходным, более современным, и более комфортабельным. Выбирал капитан Макмахен, и Лексу он тоже понравился.

   Лекс больше не демонстрировал сенсорные способности на членах экипажа, и они стали вести себя с ним более раскованно. И, хотя капитан Макмахен и помощник Жайгол не нравились Лексу, первый пилот Таркай и второй пилот Юджин оказались неплохими ребятами. Таркай хорошо знал историю Айгеры, насчитывающую десять тысяч лет, историю Империи, которая просуществовала без малого тысячу лет, историю Движения за восстановление Альянса свободных государств и его возрождение. Знал он и множество легенд планеты Земля, с которой прилетели предки айгерцев человеческой расы.

   В библиотеке, где Лекс пытался получить образование, книг по истории Айгеры было мало, а за последние тысячу лет вообще не было, поэтому Лексу всё было интересно, и он вёл с Таркаем долгие беседы, когда тот был свободен от вахты.

   Юджин, несмотря на свою робость, прекрасно играл в шахматы, и Лекс никак не мог у него выиграть, несмотря на большое количество феноменальных способностей. Он мог бы с помощью внушения заставить Юджина проигрывать, но это было бы нечестно. А Лекс не хотел поступать нечестно с теми, кто хорошо к нему относился.

   Еще пилоты учили Лекса управлять кораблем, и он на лету схватывал новые знания. Вскоре он научился водить корабль не хуже Таркая и Юджина, а даже лучше, и никогда не упускал возможности попрактиковаться в искусстве пилотирования.

   На новом корабле, который Лекс назвал «Неуловимый», они посетили еще несколько островов, но нигде он не чувствовал себя так хорошо, как на Айзеле.

   «Когда-нибудь я туда вернусь», – решил он.

   Проводить каждый новый день на новом острове Лексу еще не наскучило. Хотя Таркай предупредил, что не все острова так же прекрасны, как Айзель, Архан или Рабина, и посетить все обитаемые острова Айгеры одной жизни не хватит. Лекс решил, что посетит столько, сколько успеет.

   Однажды, вылетев из полосы тумана – взвеси воды, очевидно, смешанной с инертным газом, потому что все сенсорные датчики практически ослепли, «Неуловимый» попал в самый разгар воздушного боя. За пультом управления сидели Юджин и Лекс. Юджин так испугался, что выпустил из рук штурвал. Лексу пришлось приложить все свои знания и умение управлять кораблем, и молниеносную реакцию, чтобы не быть подбитым той или другой стороной. Ему даже понравилась эта бешеная гонка и головокружительные виражи, которые он выполнял так легко и виртуозно, что команда «Неуловимого» просто обомлела. Лекс сам удивился, как хорошо у него это получалось, и понравилось чувствовать корабль, словно продолжение собственного тела.

   – Что это, война? – спросил он, когда они покинули место сражения и смогли перевести дыхание.

   – Бой между имперцами и Альянсом, – объяснил Макмахен.

   – Так Альянс вроде победил, – уже не совсем уверенный в этом, проговорил Лекс.

   – Вот именно, вроде, – усмехнулся Жайгол. – Потому что Империя не сдалась, и война продолжается.

   – Но Император-ментар был убит сенсом пятнадцать лет назад, ты сам рассказывал, – Лекс повернулся к Таркаю.

   – Это правда, – кивнул тот. – Правители умирают, или их убивают, но всегда находятся желающие занять пустующий трон... Прежде, чем Альянс утвердился у власти, стать правителями Айгеры хотели многие... Я тебе рассказывал...

   – Так Его Величество, которому вы раньше служили, и есть желающий занять трон? – догадался Лекс.

   – Возможно. Мы у него не спрашивали, – ответил Жайгол.

   – А сейчас вы за кого? – спросил Лекс. – За Альянс или за Империю?

   – Ни за того, ни за другую, – ответил Макмахен. – Мы держимся нейтралитета.

   – В данное время мы за тебя, Данкен, – добавил Жайгол.

   – А ты за кого? – спросил Юджин у Лекса.

   – Я еще не решил, – ответил он.

   Слово «нейтралитет» ему понравилось, и он решил тоже придерживаться его.

   *

   – Ваше Величество! – в круглую комнату вбежал сенатор.

   Некоронованный Император сидел в кресле у камина, но сразу вскочил, набрасывая на голову капюшон неизменного плаща.

   – В чем дело, сенатор? Почему вы так врываетесь ко мне?

   – Ваше Величество, плохие новости, – сказал тот. – Я только что узнал, что яхта, которую вы послали на Данталью за мальчиком, взорвалась при взлете с Айзеля. Служащие аэропорта, из которого стартовал «Ласковый Бриз», утверждают, что на яхте было четыре члена экипажа и мальчик лет двенадцати. Все пятеро погибли.

   – А этот мальчишка не так прост, как казалось, – проговорил Император. – Мне следовало раньше забрать его с Дантальи.

   – Так вы думаете, что... – начал сенатор.

   – Да, именно это я и думаю, – прервал его Император. – Мальчик наверняка жив. Он просто решил меня провести.

   – Выходит, Атрейн говорил правду, что не забирал Данкена с Дантальи, – сказал сенатор. – Нехорошо как-то получилось...

   – Вы предлагаете вернуть ему сестру с племянницей и извиниться? – рассмеялся Император.

   – Нет, я ничего такого не предлагаю, – замялся сенатор. – Я просто не уверен, что если Атрейн найдет Данкена, то отдаст его вам.

   – Ему придется, – ответил Император. – Иначе его сестра и племянница навсегда останутся там, где они теперь. Думаю, сенс уже отправился на поиски Данкена. Да и с чего бы ему не отдать нам мальчишку? Атрейн не знает, что Данкен его сын. Но мы подстрахуемся: тоже будем искать, и, надеюсь, найдем первыми.

   – Но как? – развел руками сенатор. – Он пересел на другой корабль, или затерялся среди населения Айзеля. Искать его сейчас так же трудно, как иголку в стоге сена! И вообще, я не думаю, что двенадцатилетний мальчик мог догадаться так поступить.

   – Значит, кто-то подсказал, – проговорил Император. – И этот кто-то наверняка член экипажа «Ласкового бриза». А член экипажа не мог уйти с корабля, не прихватив личного оружия.

   – Даже если и так, чем это нам поможет? – спросил сенатор.

   – Найдем оружие – найдем и мальчишку, – ответил Император. – В каждом бластере и каждой бластерной винтовке вмонтирован маячок – равно как и во всех остальных вещах на яхте. Если они вынесли с корабля хотя бы один предмет крупнее пуговицы, мы их обнаружим. Жаль только, сигналы этих маячков намного слабее, чем сигнал маяка «Ласкового Бриза». Придется задействовать свободных охотников.

   Сенатор брезгливо скривился, но с будущим Императором спорить не стал.

   Свободные охотники зарабатывали на хлеб с белужьей икрой, разыскивая и доставляя по месту назначения тех, за кого им заплатили, и не перевелись, когда Империя пала. И существа, готовые платить охотникам за нахождение или убийство личных врагов, тоже никуда не делись. Поэтому свободные охотники на Айгере всегда находили работу. Бывший Император не раз пользовался их услугами. Будущий Император тоже считал, что для достижения цели все средства хороши.

   *

   Сейф «Неуловимого» был набит кредитками так, что между ними невозможно было просунуть еще хотя бы одну купюру. Деньги складывали в коробки из-под консервов и набивали ими платяные шкафы в каютах. Сидя вечером в кают-компании корабля, капитан Макмахен строил радужные планы:

   – Вот накопим достаточно денег, и отстроим себе дворец на берегу озера на самом лучшем острове Айгеры. И какая нам разница, Империя у власти, или Альянс, если мы сами себе короли. Правда, Данкен?

   – Да, – рассеянно согласился он.

   Но Лекс не этого хотел от жизни. Он сам не мог понять, чего именно хочет, и это тревожило его. Если сначала он загорелся предложенной капитаном Макмахеном идеей построить собственный дворец, то сейчас она уже не вдохновляла.

   «Неужели я всю жизнь буду использовать свои способности лишь для облапошивания игральных автоматов и наивных людей? – думал Лекс. – Это становится скучным».

   Он встал и пошел к выходу.

   – Данкен, ты куда? – хором спросили Таркай и Юджин.

   – Прогуляюсь, – ответил Лекс.

   – Не ходи один, это опасно, – предупредил Юджин.

   – Да не беспокойтесь вы за него, – сказал Жайгол. – Данкен не маленький, сможет постоять за себя, если что.

   – Может, все-таки составить тебе компанию? – спросил Таркай.

   – Нет, – отказался Лекс.

   – Отстань от него, надо же человеку иногда побыть одному, – сказал Таркаю Жайгол.

   Лекс вышел из корабля. «Неуловимый» стоял в аэропорте малонаселенного, далекого от столицы Айгеры острова Сахра, который Лекс выбрал для посещения обычным способом: ткнув пальцем в карту. Экипаж пытался отговорить его от путешествия на Сахру, сказав, что это – дыра еще похуже Дантальи. Но Лексу наоборот, еще больше захотелось посетить остров и посмотреть, что может быть хуже того места, где он провел почти тринадцать лет.

   Сахра находилась в том же экваториальном поясе планеты, и была бы как две капли воды похожа на Данталью, если бы имела влажный климат. Но здесь все было с точностью до наоборот – остров был почти сплошь покрыт пустынями, и вода на Сахре была величайшей ценностью. Населения здесь было гораздо меньше, чем на Данталье, и этот остров был еще беднее. Игровые клубы здесь также не стоили того, чтобы их посещать, а кафе и рестораны набиты какими-то подозрительными личностями человеческой и не-человеческих рас.

   Поэтому экипаж «Неуловимого» и сидел вечером в корабле, не желая выходить.

   А Лекса почему-то тянуло в город. Он бродил по засыпанным мелким песком и пылью улицам городка при аэропорте, смотрел по сторонам на торговцев фруктами, продавцов воды, разномастный народ, спешащий по своим делам, шныряющих вокруг дроидов и андроидов. Никаких привлекательных особенностей остров не имел, но аэропорт Сахры почему-то не пустовал. Лекс с удивлением думал, почему на этот остров, условия жизни на котором действительно хуже, чем на Данталье, воздушные корабли летают, а на Данталью – нет.

   Особо смотреть в городе было не на что, и вскоре Лекс вернулся на корабль. Но едва вошел в открытый люк, как получил в упор полный заряд из станнера. Падая назад, успел заметить, что стрелял не член экипажа – это был весьма отталкивающего пиратского вида человеческий мужчина лет тридцати.

   *

   Лекс очнулся со связанными за спиной руками. Он уже мог двигаться, но от парализующего заряда во всем теле еще оставалось неприятное покалывание. Он лежал в чужой каюте и, скорее всего, на чужом корабле. В каюте было полутемно, но одной из разносторонних способностей Лекса была способность видеть в полутьме. Он огляделся. Никого из экипажа «Неуловимого» в каюте не было.

   Он попробовал освободиться, но не вышло, не мог открыть наручники, не видя их. По едва заметной вибрации и чуть слышному гулу двигателей Лекс понял, что чужой корабль, захвативший его, куда-то летит. Сколько времени длился полет, также было неизвестно, но не больше двенадцати часов, так как Лекс не успел проголодаться.

   Наконец в каюте вспыхнул яркий свет, и на пороге появился тот самый мужчина пиратского вида, который стрелял в Лекса. Лекс хотел было сжать кулак на его шее, но вовремя понял, что тогда с него некому будет снять наручники.

   – Не вздумай применять ко мне свои магические штучки, парень, – сразу предупредил пират. – Я наслышан о них от экипажа «Неуловимого». И не трудись приказывать развязать тебя, ничего не выйдет. Ключа от наручников у меня нет.

   – Кто ты, и что сделал с экипажем «Неуловимого»? – спросил Лекс.

   – Что с экипажем, тебе знать необязательно. Но вряд ли еще когда-нибудь ты с ним увидишься. А зовут меня Жидо Гадт, я свободный охотник, гроза этой области Айгеры. Прошу любить и жаловать. Если будешь вести себя хорошо, доставлю по назначению в целости и сохранности.

   – И где находится пункт назначения? – спросил Лекс.

   – У Его Величества, – с усмешкой ответил Жидо Гадт.

   «Прекрасно! – подумал Лекс. – Я ведь хотел увидеться с ним, только откладывал встречу. Значит, время пришло».

   И он стал спокойно дожидаться конца полета.

   Корабль свободного охотника приземлился ночью, и понять, бывал ли на этом острове, Лекс не мог. Сразу, как только вышли из аэропорта, Жидо Гадт и Лекс сели в закрытый лайтер, а через четверть часа он приземлился на крыше высокой башни. Чтобы замаскировать наручники, охотник накинул плащ Лексу на плечи.

   У мальчика было лишь несколько секунд, чтобы осмотреться. Но и этих секунд хватило, чтобы увидеть огни большого города, раскинувшегося вокруг башни. Вереницами текли над улицами огни тысяч летающих машин, от ярких реклам было светло, почти как днем. Лекс понял, что это богатый цивилизованный остров.

   До входа в лифт было несколько шагов. Спускались недолго. На выходе их встретили два охранника. Пять минут быстрой ходьбы по коридорам, запутанным, как в лабиринте, и Лекса втолкнули в круглую комнату без окон. Жидо Гадт остался снаружи.

   Комната была обставлена роскошно. Здесь стояли большие бархатные кресла и изящные инкрустированные столики, стены были завешаны гобеленами, а пол устилал ковер с длинным мягким ворсом. Куполообразный потолок был расписан облаками и ангелочками. В глубине комнаты пылал камин, над которым висела картина.

   Лекс стоял, разглядывая это великолепие, и даже забыл, что у него связаны руки.

   – Ну, здравствуй, Данкен, – из глубокого кресла у камина поднялась фигура в темном плаще, со скрывающим лицо капюшоном. Лекс не сразу ее заметил. Наверное, это и был Его Величество, которого так боялись Хаймам и команда «Неуловимого».

   Лекс ничего не ответил, лишь повел плечами, и плащ соскользнул на пол.

   – Не хочешь разговаривать? – спросила фигура, не дождавшись ответа. – Ах, да, наручники...

   Фигура щелкнула пальцами. В комнату сразу вбежал охранник, снял с Лекса наручники и быстро удалился.

   Лекс потер запястья, восстанавливая кровообращение в кистях, потом поднял глаза на фигуру в плаще и спросил:

   – Что вам от меня нужно?

   – Познакомиться. Меня зовут Тафт Тетла, – ответила фигура в плаще. – И поговорить.

   – О чем? – усмехнулся Лекс. – Вы послали за мной корабль, только чтобы со мной поговорить?

   – Ну, а почему нет? – ответила фигура. – Могу себе позволить. Я – правитель острова, а скоро стану Императором всей Айгеры.

   – Тогда ответьте, почему старик Хаймам следил за мной?

   – Я хотел убедиться, что ты – тот самый мальчик с уникальными способностями. Я хочу тебе помочь...

   – Помочь? – усмехнулся Лекс. Другой бы на его месте кричал от гнева, а он говорил почти без всякого выражения. – А где вы были раньше с вашей помощью? Теперь я могу обойтись и без нее.

   – Опустошать игровые автоматы – это достойное применение твоим способностям? – насмешливо спросил Император. – Я же хочу тебе предложить гораздо больше.

   – А почему вы думаете, что я соглашусь? – спросил Лекс.

   – Не думаю, а просто надеюсь на это, – дипломатично проговорил Император. – Подумай хорошенько, может, стоит согласиться.

   – А что вы собираетесь предложить? – спросил Лекс.

   – Я дам тебе блестящее образование, положение в обществе, престижную службу, когда подрастешь, – ответил Император.

   – А что взамен?

   – Твои сенсорные способности и твоя верность.

   – А если не соглашусь?

   – Ты никогда не выйдешь из этой комнаты живым, только и всего, – ласковым тоном проговорил Император.

   – Значит, у меня попросту нет выбора? – спросил Лекс.

   – Выбор есть всегда, – заметил Император.

   – Вы правы, – ответил Лекс и сжал кулаки, представив, что сжимает их на шее Его Величества, но странное дело, Император никак не отреагировал.

   Изумление пробилось через маску равнодушия на лице Лекса, и Император рассмеялся.

   – Твои попытки придушить меня ни к чему не приведут, малыш. Поэтому настоятельно советую обратить свой гнев против кое-кого другого.

   – Кого? – спросил Лекс.

   – Например, против того, кто заставил страдать твою мать.

   Еще несколько дней назад эти слова не затронули бы души Лекса, но сейчас они причинили такую боль, что он едва не заплакал. Хотя на лице его чувства почти никак не отразились. Он только часто заморгал, пытаясь сдержать подступившие к глазам слезы. Когда это удалось, он спросил:

   – Разве это были не вы, Ваше Величество?

   – Напротив, я хотел помочь ей. Но в то время сам был изгоем и беженцем, поэтому ничего не мог для нее сделать. Но кое-что о ней знаю...

   – Что вы знаете? – взволнованно спросил Лекс. – На каком острове она жила? Как ее зовут? Вы были с ней знакомы?

   Змееголовы не научили Лекса любить, но и у них к матерям было особое отношение, уважение и почтение. А теперь, когда Лекс понял, что любит свою мать, он почувствовал, что готов убить любого, кто причинил ей страдания.

   – О, я знаю многое, – проворковал Император. – Она родилась и жила на Айзеле, звали ее Ниэла Велатис, и я был с нею довольно близко знаком. Можно сказать, мы были друзьями, и мне была совсем не безразлична ее судьба... Тринадцать лет назад твоя мать, молодая и красивая девушка, полюбила одного человека... Он тоже любил ее, и они хотели пожениться. День свадьбы был близок... Но другой человек, тоже безумно влюбленный в твою мать, убил жениха Ниэлы, а когда узнал, что девушка ждет ребенка, решил убить и ее... вас обоих. Твоей матери пришлось бежать. Она летела с острова на остров, но этот человек преследовал ее, и ей приходилось бежать все дальше и дальше, пока она не оказалась на Данталье. Она была истощена и морально, и физически, и осталась почти без средств к существованию. Чтобы тот человек и там не нашел ее, Ниэла ушла из столицы и шла до тех пор, пока силы окончательно не оставили ее. А случилось это в Данкене. Остальное ты знаешь.

   История была похожа на правду. Хаймам тоже говорил, что его мать от кого-то бежала. Рассказ так взволновал Лекса, что он уже не сдерживал своих чувств, и по его щекам бежали слезы. Только... что-то в рассказе Его Величества не сходилось.

   – Но мой отец жив, я почувствовал это благодаря сенсорным способностям, – сказал Лекс.

   – Клянусь, ты ошибаешься, – возразил Император. – Я сам видел его бездыханное тело. А на чувства не всегда можно положиться, даже если им помогает сенсорика.

   «Почему я решил, что уловил чувства отца? – засомневался Лекс. – Может, это были чувства совсем другого человека... А может, мои собственные. Так, вдруг что-то накатило... Так бывает. Да, скорее всего, так и было».

   – Возможно, я ошибся, – проговорил он. – Но если вы не могли помочь моей матери, почему могли нанять Хаймама следить за ней, и пообещать ему сказочно большое вознаграждение? Или просто не собирались платить?

   – Я пообещал вознаграждение в надежде на то, что мои дела пойдут лучше, в противном случае я никогда не смог бы связаться с ним снова, и не смог бы заплатить, – объяснил Император и продолжил: – Мои надежды оправдались, я поднялся очень высоко, и, наконец, смог послать за тобой корабль... А тот человек... если узнает, что ты жив, найдет и убьет. Поэтому тебе лучше оставаться со мной, Данкен. Я сумею защитить тебя.

   – Я сам могу себя защитить, – возразил Лекс. – Скажите, кто этот человек, и я найду его и убью.

   – Надеешься на свои способности? – усмехнулся Император. – Напрасно, они не помогут тебе защититься от него. Но я скажу, кто этот человек, если ты согласишься сотрудничать со мной.

   – Я согласен, – не раздумывая, ответил Лекс, он согласился бы сейчас на что угодно, лишь бы узнать, кто виновен в смерти его матери. – А теперь скажите, кто он?

   – Ты умный мальчик, Данкен, – по-отечески мягко сказал Император, не ответив на вопрос. – Но чтобы справиться с этим человеком, тебе придется многому научиться.

   – Я готов учиться, – сказал Лекс и нетерпеливо повторил вопрос: – Кто он?

   – Этого человека зовут... – Император скривился и словно выплюнул эти два слова: – Рик Атрейн!

   *

   – Ну, что, получилось увеличить выход энергии? – спросил Рик.

   Он сидел в кресле второго пилота в рубке управления «Ветра Странствий», просматривая данные о параметрах двигателя на дублирующем экране.

   – Получилось, – ответил Дэн, зарывшись почти по уши в соединения проводов привода силовой системы двигателя корабля. – Так правильно, звездочка моя? – спросил он, повернувшись к Нике, сидевшей в кресле первого пилота.

   – НД2 говорит, что правильно, – ответила Ника, следя глазами за сложными кривыми, плывущими по экрану.

   – Он и в прошлый раз говорил, что правильно, – проворчал Спам. – А в результате мы едва не свалились в газ! Нам очень повезло, что «Ветер Странствий» отлично планирует!

   Эксперименты по выходу в космос продолжались несколько дней, но пока безрезультатно.

   – На этот раз всё получится, – сказал Дэн с уверенностью, которой не чувствовал.

   Выпутавшись из проводов и закрыв панель, Дэн вытер запачканные смазкой руки и подошел к пульту управления.

   – Ну что, пробуем еще раз, – сказал он.

   Ника пересела в кресло пассажира, в другом кресле устроился Спам.

   – НД2, ты хорошо закрепился? – заботливо спросил он маленького навигационного дроида.

   Тот ответил жизнерадостными гудками.

   Дэн сел в кресло первого пилота и включил двигатели. За считанные минуты «Ветер Странствий» разогнался до нужной скорости.

   Еще несколько минут, и корабль покинул атмосферу Айгеры.

   На экранах на угольно-черном фоне зажглись звезды. Ника знала, что за пределами атмосферы небо будет черным, а звезд будет гораздо больше, но никогда не видела этого наяву.

   – Вау! Получилось! – восхищенно воскликнула девочка. – Мы в космосе!

   *

   – Рик Атрейн? – удивленно переспросил Лекс. – Живая легенда, герой Альянса, последний из сенсов?

   О сенсах вообще и о Рике Атрейне в частности ему много рассказывал Таркай. Он говорил о них всегда с неподдельным восхищением и уважением, и Лекс проникся к ним теми же чувствами.

   – Да, мой друг, это – Рик Атрейн, – мягко проговорил Император. – Ты неплохо знаешь историю.

   – Этого не может быть, – возразил Лекс. – Он сенс, а не ментар!

   – Неважно, кто он, – ответил Император. – Рик Атрейн – сенс, герой Альянса, и, тем не менее, он причинил ужасные страдания твоей матери, отчего она, в конце концов, умерла в расцвете лет.

   Лекс сжал кулаки.

   – Я убью его!

   – Хорошо, малыш, хорошо. Конечно, убьешь. Но не прямо сейчас. Потому что прямо сейчас, скорее всего, он убьет тебя, несмотря на все твои феноменальные способности. Мне очень хочется помочь тебе в твоем стремлении отомстить, и я помогу. Тебе нужно научиться драться... вот этим.

   Император указал на один из инкрустированных столиков, на котором лежал странный предмет. Он был похож на короткий жезл, увенчанный небольшим зеленоватым кристаллом с узкой щелью на вершине.

   Лекс подошел к столику и взял в руки странный жезл. Он был довольно тяжел, и чуть великоват для руки мальчика. Но Лекс уже понял, что это.

   – Плазменный меч! – восхищенно проговорил он. – Настоящий?

   – Настоящий. Возьми его. Он твой, – сказал Император.

   Обладать таким оружием было для Лекса несбыточной мечтой, потому что иметь его могли только сенсы или ментары, а Лекс не причислял себя ни к первым, ни к последним. Купить плазменный меч нельзя ни за какие деньги, потому что каждый сенс или ментар делал оружие для себя сам.

   Таркай рассказывал Лексу легенды с планеты Земля, в частности, это были легенды о звездных войнах и джедаях с лазерными мечами. Он считал, что айгерские сенсы взяли лазерные мечи как основу для плазменных мечей. Только для лазерных требовался мощный энергоблок, а плазменные работали исключительно благодаря сенсорным способностям человека. Таркай вообще склонялся к мысли, что лазерные мечи джедаев – выдумка, потому что нельзя разместить настолько мощный энергоблок в ограниченном объеме рукояти меча.

   – Откуда у вас плазменный меч, Ваше Величество? – спросил Лекс. – Вы же не сенс. И не ментар... наверное.

   – Конечно, я не сенс и не ментар. Я нашел его... очень давно, лет сорок назад, – пояснил Император. – Я был еще ребенком, а сенсы были вне закона и преследовались имперской полицией и войсками. Для меня меч бесполезен. У меня нет бионанитов, и я даже не смогу активировать его. Я сохранил его только как сувенир, но теперь понимаю, что не зря. Возьми его. Попробуй включить.

   Таркай рассказывал, что конструкция плазменного меча довольно проста. Он состоял всего-то из кристалла аквалина и корпуса-рукояти, в котором находилась емкость с жидким металлом пирением. Пирений при нагреве до определенной температуры легко переходил состояние плазмы. Но сенс или ментар не нагревали пирений, они заставляли его переходить в состояние плазмы с помощью сенсорики. Плазма вырывалась из щели в кристалле аквалина и благодаря свойствам кристалла принимала форму сверхтонкого и сверхострого лезвия, которое могло резать любой материал, как масло. А вот сделать плазменный меч совсем не просто. Все детали должны быть рассчитаны и подогнаны друг к другу так точно, что обычному человеку это не под силу. Одна мизерная ошибка при сборке меча или малейший изъян в одной из деталей, и пирений взорвется, уничтожив всё на три метра вокруг, включая и владельца.

   Но Таркай не говорил, что сенс или ментар может пользоваться чужим мечом.

   – Я не смогу его включить, я же не сам его сделал, – сказал Лекс.

   – Если у тебя действительно есть сенсорные способности, сможешь, – ответил Император. – Просто пожелай, чтобы меч включился.

   Лекс сжал рукоять в ладони. Но ничего не произошло, пока он не подумал, что хочет увидеть плазменное лезвие. Из щели в кристалле тотчас же вырвался плоский шипящий бледно-зеленый клинок плазмы. Лекс едва не выронил меч, когда его вес перетек из рукояти в лезвие, изменив балансировку. Клинок качнулся в руке мальчика, почти задев остриём ковер. Но Лекс успел перехватить меч поудобнее и крепче сжал рукоять.

   Цвет клинка по рассказам Таркая зависел от цвета кристалла аквалина. Длина его не превышала метра, ширина была сантиметра четыре, толщина не больше миллиметра, конец заострен. Лезвие было бы похоже на плазменную горелку, если бы контуры не были так четко очерчены. Лекс не мог оторвать от клинка восхищенного взгляда. Лезвие зажигалось и гасло, стоило только пожелать.

   – Значит, я – сенс? – спросил он.

   – Называй себя, как хочешь, мой мальчик, – ответил Император. – Я рад, что не ошибся в тебе.

   Держа в руке оружие сенса, Лекс вдруг почувствовал себя всемогущим.

   «Зачем сотрудничать с Его Величеством, если у меня есть такой меч? – подумал он. – Я сам мог бы занять место Императора, если бы захотел, только не хочу. Но избавиться от него смогу, только убив. А почему бы и нет? Давно хотел попробовать».

   Лекс взмахнул мечом, сделал им полукруг на уровне колен, и ножки инкрустированного столика стали вдвое короче. Ваза с цветами, стоявшая на столике, звякнула, зашаталась, но не упала.

   «Здорово!» – мысленно восхитился Лекс, шагнул к Императору, намереваясь проткнуть его светящимся лезвием.

   Но в последний момент отвел клинок, и удар получился не в центр груди, как он хотел, а в руку Императора. Лекс удивился, что, оказывается, живое существо убить не так-то просто, даже если это существо ему совсем не нравится. Но еще больше удивило, что ничего не случилось. Плазменное лезвие меча должно было проткнуть руку Императора насквозь, но этого не произошло. Лезвие прошло сквозь руку, не причинив ни малейшего вреда и даже не опалив плащ. Лекс изумленно застыл, не сразу догадавшись, что перед ним голограмма, визуально неотличимая от настоящего человека. Лекс никогда не видел голограммы такого высокого качества.

   Император рассмеялся.

   – Будем считать, ты выдержал экзамен, – сказал он, оборвав смех. – Я предполагал, что ты попытаешься испробовать свое новое оружие на мне. Но ничего не выйдет. Я настолько великодушен, что прощаю эту ошибку. Только никогда больше так не делай. Мы нужны друг другу. А потому спрячь меч до поры до времени. Учиться искусству фехтования ты будешь на обычных мечах. Вернись на крышу тем же путем, что пришел сюда. Там ждет корабль. Он доставит тебя в школу, где ты будешь обучаться, пока я не решу, что ты готов для мести и для служения будущей Империи. До свидания, Данкен.

   Униженный и расстроенный неудачей, Лекс выключил плазменный меч, повернулся и вышел из круглой комнаты. Оказалось, даже сверхчеловек может не всё.

   Несмотря на запутанные коридоры, Лекс отлично помнил дорогу, и вскоре вышел на крышу. Лайтера свободного охотника тут уже не было, зато стоял маленький воздушный катер, который мог совершать посадку в любом месте, а не только в аэропорте. Лекс вошел в открытый люк, который сразу за ним закрылся.

   Корабль был полностью автоматическим, без команды. Лекс был так удручен, что даже не взглянул, куда направляется судно.

   *

   Айна и Лана уже бог знает, сколько времени провели на огромном старинном корабле совершенно одни. Когда их подняли на парящий катер, Айна пыталась спрашивать у захвативших их людей, кто они такие и что им нужно. Люди в черных масках молчали. Женщину и девочку везли куда-то, и они всё время были окружены людьми в черном, молчаливыми, словно призраки. Потом катер приземлился, их привели в этот корабль и оставили одних. Никаких окон в помещении на катере не было, а когда их вывели наружу, было темно, поэтому, куда их привезли, Айна и Лана не имели представления.

   – Мама, я боюсь, – Лана испуганно прижалась к Айне, когда за ними захлопнулся люк.

   – Не бойся, детка, я же с тобой, – ответила женщина, обнимая дочь, хотя самой было страшно не меньше.

   Они прошли через небольшой шлюз и остановились у двери. Айна нажала кнопку открывания, и дверь медленно отъехала в сторону. Шагнув за порог этой двери, мать и дочь оказались в коридоре большого воздушного лайнера, очень старого, даже старинного, потому что, как заметила Айна, панели стен коридора были отделаны настоящим деревом. А в современных судах используют пластик.

   В корабле горел свет, и было тепло, но не было ни одного человека. В рубке управления не работали никакие приборы, а обзорные экраны смотрели на Айну и Лану серыми пустыми глазницами.

   Стерев тонкий слой пыли с приборной панели, Айна с удивлением воскликнула:

   – Да этому кораблю больше тысячи лет!

   Даже в музеях она не видела настолько древних кораблей. Но размышлять, где и каким образом сохранился этот артефакт, Айна не хотела. Более актуальным сейчас был вопрос, кто их захватил, с какой целью, и как выбраться из создавшегося положения.

   – Мам, что нам делать? – спросила дочь с тревогой.

   – Успокойся, дорогая, что-нибудь придумаем, – ответила Айна. – Твой папа и дядя Рик не оставят нас в беде. Где бы мы ни были, они нас обязательно найдут.

   – А как? – спросила Лана.

   – Ты же знаешь, твой дядя Рик – сенс, – объяснила Айна дочери, как маленькой. – А я – его сестра. Он почувствует, где я, и найдет нас. Не будем падать духом, детка. Давай лучше осмотримся здесь немного.

   Айна и Лана обошли весь корабль. Это оказался древний пассажирский лайнер с множеством кают, в которых было пусто. В корабле было тепло и воздух чистый, значит, системы обогрева и очистки воздуха работали. Нашли они и продуктовый склад, и кухню, и ресторанный зал. Лана сразу вспомнила, что проголодалась. В холодильниках продуктового склада оказалось много различных консервов.

   – Мама, им тысяча лет! – ужаснулась Лана, увидев даты изготовления на упаковках.

   Все же они рискнули попробовать. Консервы и на вид, и на вкус оказались съедобными. Айна была рада, что хотя бы голодная смерть в ближайшее время им не грозит.

   Они нашли библиотеку, и почти все время проводили там, читая древние книги, чтобы чем-то занять себя. Айна не прекращала мысленно звать Рика, но время шло, а он не появлялся. Кстати, часы на корабле не шли, и измерять время Айне и Лане было нечем. Проголодавшись, они шли на кухню и ели, а если клонило в сон – шли в одну из кают и ложились спать.

   В конце концов, Лане надоело такое однообразное времяпровождение, и она предложила попытаться отремонтировать обзорные экраны и самим узнать, где они.

   – Я не специалист, но можно попробовать, – согласилась Айна.

   Пытаясь наладить систему оптического обзора, Айна и Лана добились лишь того, что экраны засветились тусклым серым светом. Они решили, что, очевидно, оптическая система настолько стара, что уже не подлежит ремонту.

   И все же Айну удивило, что за тысячу лет корабль не разрушился, и в нем скопилось совсем немного пыли. Мало того, он выглядел почти как новый.

   Ничего не добившись с обзорными экранами, Лана предложила:

   – А, может, корабль стоит на каком-нибудь острове, и мы сможем выйти?

   Айна согласилась. Любое занятие лучше, чем сидеть и думать над вопросами, на которые не знаешь ответов.

   Тот люк, через который Айна и Лана попали в корабль, очевидно, был заперт снаружи, они не смогли его открыть. Но был еще аварийный люк, и он поддался.

   За крышкой люка оказался темный коридор. Пленницы отыскали в подсобном помещении фонарики, набрали в холодильной камере консервов и отправились по темному коридору в неизвестность.

ГЛАВА 7

   В космосе «Ветер Странствий» пробыл недолго, ровно столько времени, чтобы долететь до Розы Дарина. Старинные снимки не лгали. Грандиозное природное явление было похоже на всё время изменяющийся цветок, в центре бутона которого был темный провал. Рик смотрел в него, ведя мысленный поиск.

   – Она там, – сказал он, наконец.

   Дэн повел корабль в провал, из космоса казавшийся совсем маленьким, но на самом деле он был не меньше тысячи километров в диаметре. По мере того, как корабль опускался, вокруг него вставали белые стены клубящиеся газа, а солнечный свет постепенно мерк, становясь серыми сумерками.

   – Смотрите! – вдруг звонко закричала Ника.

   Рик и Дэн вгляделись в экран и увидели, что внизу под ними вырастает какая-то темная громада.

   – Великие Предки! Что это? – изумленно проговорил Дэн.

   – Не могу понять, – ответил Рик.

   А темная громада всё приближалась. Уже можно было разглядеть, что это не монолитная скала, а огромное скопление каких-то образований. Вот они заполнили весь экран...

   – Да это корабли! – воскликнула Ника.

   Действительно, это было скопление кораблей различных конструкций. Большие, маленькие, огромные – все они будто слиплись в один неимоверных размеров шар, наполовину утопленный в белом тумане. Дэн направил корабль к этому странному сооружению и сделал пару кругов над ним.

   – Оно большое, как целый остров! – ошеломленно проговорила Ника.

    «Ветер Странствий» мягко приземлился на выступающий из этой грандиозной кучи металлолома нос корабля, бывшего тысяч пять лет назад военным крейсером. Дэн выбрал его для посадки, потому что там была достаточно ровная поверхность.

   Проверив показания наружных датчиков, Дэн сообщил:

   – Воздух пригоден для дыхания. Выходим?

   – Да, – Рик встал с пилотского кресла. – Айна и Лана где-то здесь. Я чувствую.

   – Пойдемте скорее искать их! – Ника тоже вскочила с кресла.

   – Ника, деточка, может, ты останешься на «Ветре» со Спамом и НД2? – предложил Дэн.

   – Ни за что! – отказалась девочка. – Пусть Спам и НД2 одни остаются.

   – Я полагаю, нам с НД2 следует пойти с вами, – возразил Спам. – Сенсоры НД2 зафиксируют живые организмы или функционирующие механизмы за пятьсот метров до их приближения, а я... я могу запоминать дорогу. Коридоры в старинных судах могут быть такими запутанными!

   – Полагает он... – проворчал Дэн и махнул рукой. – Ладно, пошли.

   Двое мужчин, девочка и два дроида вышли из корабля. Они оказались на обшивке воздушного, или скорее космического судна, которое нависло над океаном белого плотного тумана на высоте метров ста. Справа, слева и вверх простиралось нагромождение кораблей.

   – Осторожнее, дорогая, – предупредил Дэн Нику. – Если упадешь в газ, погибнешь.

   – Я никогда не видела газовый океан так близко, – сказала девочка. – А этот газ, он разве ядовит?

   – Нет, в нем просто нечем дышать, – ответил Дэн.

   – Значит, дроидам ничего не будет? Им же дышать не надо.

   – Да, они прекрасно будут функционировать и в океане, пока не кончится заряд батарей, – ответил Рик. – И потом будут храниться практически вечно, так как инертный газ – прекрасный консервант.

   – О, нет, – сказал Спам. – Я не хочу храниться вечно на дне океана газа! Там темно, холодно, и нет людей.

   – Тогда держись крепче, нытик, – сказал Дэн, и Спам сразу схватился за НД2. – А твои легенды, Ника, оказались неправы: в Розе Дарина нет никакого острова.

   – Остров есть, – возразила Ника. – Просто он немного притоплен в газе. Иначе как бы все эти корабли держались на плаву?

   По обшивке корабля люди и дроиды подошли к люку другого судна. Встречать их никто не вышел, пришлось самим открыть двери, ведущие во внутренние помещения крейсера.

   Дэн был вооружен бластером, Рик – плазменным мечом. Но нападать на них никто не собирался. На крейсере вообще не было ни одного человека. Дэн, Рик и Ника облазили весь корабль, но ни Айны, ни Ланы не нашли. Не было никаких следов, которые указывали бы, что они тут когда-то были.

   – Здесь есть проход на другой корабль, – сказал Рик приунывшим Дэну и Нике.

   – Где он? – спросил Дэн.

   – НД2 его нашел там, – ответил Рик, указывая направление.

   *

   Школа находилась в очень странном месте – на борту большого корабля, бывшего когда-то космическим сухогрузом, но сейчас приспособленным для проживания учителей и кадетов, и для обучения. В этой школе Лекса учили пилотированию различного воздушного и наземного транспорта, борьбе с помощью всевозможного холодного оружия и без него, боевым искусствам, стрельбе из пистолета, бластера, винтовки и теоретическим наукам с военным уклоном. Расписание занятий было настолько плотным, что у Лекса буквально не было ни одной свободной минутки. Вся жизнь в школе проходила по звонкам. Звонок будил курсантов, по звонку отправлялись на завтрак, по звонку – на занятия, по звонку – на обед. Звонок – и снова занятия, звонок – отбой.

   Вскоре Лекс понял, что попал в школу подготовки офицеров имперского военного флота.

   После нескольких дней интенсивных занятий каюту Лекса посетил Его Величество. Не собственной персоной, естественно, а с телевизитом.

   – Ну, как, Данкен, освоился в школе? – спросил он по-отечески заботливо.

   – Да, – ответил Лекс. – И долго вы собираетесь держать меня здесь?

   – Я понимаю, Данкен, – с готовностью кивнул Император. – Тебе хочется поскорее отомстить. Не торопись, всему свое время. Ты обязательно должен победить, потому что второго шанса не представится. Но сейчас я хотел поговорить о другом. Мой юный друг, ты задумывался о том, что будешь делать дальше, когда твоя месть свершится?

   Лекс признался, что не задумывался.

   – Нет.

   – Ты уже согласился сотрудничать со мной, и я уверяю, не пожалеешь об этом. Офицерская школа – только начало, Данкен. Ты далеко пойдешь, если будешь хорошо учиться и будешь послушен мне. Вместе мы завоюем Айгеру!

   «Да, я далеко пойду, – мысленно согласился Лекс. – И даже дальше, чем вы думаете, Ваше Величество». А вслух сказал:

   – Да, Ваше Величество. Я все понял. Я буду старательно учиться.

   – Вот и хорошо, мой мальчик, – удовлетворенно проговорил Император и исчез с экрана.

   Вскоре Лекс получил первую увольнительную, и вместе с несколькими однокурсниками отправился в город.

   Город тоже был очень странный. Самый странный из всех, что довелось увидеть Лексу в путешествии по островам Айгеры. Он весь состоял из старых кораблей, соединенных друг с другом переходами. В иллюминаторы иногда был виден тусклый свет, в котором трудно что-либо разглядеть. Но было похоже на огромную свалку из больших и маленьких кораблей. Однокурсники пояснили Лексу, что это Архипелаг – единственное обитаемое место в Розе Дарина.

   И если раньше Лекс втайне мечтал сбежать из школы, когда у него будет увольнительная, то сейчас понял, что бежать некуда.

   *

   Айна и Лана долго шли по пустым кораблям и темным переходам, даже приблизительно не представляя, куда идут. Теперь вернуться на «свой» корабль было бы затруднительно, и они все шли и шли вперед, отыскивая новые проходы. Эти блуждания по пустым кораблям, собранным вместе, отдавали нереальностью, потому что нигде на Айгере не могло быть такого огромного скопления старых судов.

   Мать и дочь находили ночлег и еду на каком-нибудь корабле, и шли дальше, будто в этом была вся цель их жизни.

   На данный момент так оно и было.

   Однажды Айна и Лана ночевали в роскошной яхте, где сумели активировать автоматику каюты, и даже смогли помыться в душе с горячей водой, и спали на чистых, благоухающих свежестью простынях, что позволило почувствовать себя почти дома. Но, внезапно проснувшись, Айна услышала, что Лана плачет.

   – Что с тобой, дорогая? – спросила Айна.

   – Я устала, – всхлипнула девочка. – Что это за странное место? Мы живем, как в кошмарном сне, я так больше не могу... Я хочу домой... Где же папа и дядя Рик? Почему они всё еще не пришли за нами?

   – Милая, я чувствую, они близко, – постаралась успокоить дочь Айна. – Нам надо идти вперед. Здесь есть переходы из корабля в корабль, значит, здесь живут люди, или другие разумные существа, которые всё это построили. Мы должны найти людей, чтобы не сойти с ума.

   – Ты права, мама, – согласилась Лана. – Мне просто вдруг стало страшно, что мы никогда не выйдем из этого лабиринта.

   – Выйдем, вот увидишь, – ответила Айна с уверенностью, которой не чувствовала.

   *

   – Ваше Величество! – в круглую комнату вбежал офицер. – Пленницы сбежали!

   Комната была точно такой же, в какой Император беседовал с сенатором и герцогом, и принимал Лекса, но при более внимательном рассмотрении были заметны различия: обивка кресел другого оттенка, узор на ковре другой, и не та картина над камином.

   – Сбежали? Каким образом? – удивился Император.

   – Они нашли переход в другой корабль.

   – А, это не страшно, – Император махнул рукой. – Отсюда, с Архипелага, они сбежать не смогут... Лучше расскажите, Торкас, о моем протеже, Лексе Данкене.

   – Он занимается очень усердно, – ответил офицер. – И очень быстро учится. Он изучает теоретические дисциплины раза в три быстрее остальных, на летных тренажерах, в стрельбе и фехтовании ему практически нет равных – в поединках на шпагах побеждает даже старших курсантов. Начальник школы планирует перевести его досрочно на следующий курс.

   – Отлично, отлично, – пробормотал Император довольным тоном. – Вы свободны, Торкас.

   Офицер ушел, а Император встал с кресла и подошел к камину.

   – Цель близка, – заговорил он с висевшим над камином стереопортретом властного мужчины с маленькими колючими глазками и орлиным носом. – Отец, ты считал меня ни на что не годным, тебе казалось, что я интересуюсь наукой больше, чем политикой, а развлечениями больше, чем наукой. Я не унаследовал твоих сенсорных способностей, и ты считал, что я недостоин стать Императором. Да ты и не собирался никому передавать трон. Ты думал, будешь править вечно... Но я превзойду тебя, я, обычный человек, стану Императором. Я уже Император, правда, пока только этого Архипелага... Хотя почему только его? Я правитель своего острова, несмотря на то, что занимаю скромную должность заместителя министра сельского хозяйства. И в Сенате Альянса у меня есть сторонники. Пройдет всего несколько лет, я объединю все разрозненные осколки Империи, и мы задушим Альянс. И тогда я стану властелином всей Айгеры!..

   Он умолк на мгновение, и продолжил монолог:

   – Жаль, ты не увидишь этого, отец. Но своей победой я буду отчасти обязан тебе: ты своим презрением вызвал во мне желание добиться большего. И я работал, не покладая рук, в то время, когда ты думал, что я предаюсь научным изысканиям или развлечениям. Именно благодаря моим увлечениям историей и наукой я смог попасть в это недоступное место. Я задумал стать Императором, еще когда ты был у власти, и очень рад, что Движение победило. С тобой было бы труднее справиться, чем с Сенатом Альянса. Я не дам им спокойно почивать на лаврах, буду постоянно подрывать и рассеивать их силы по всей Айгере, а сам здесь, потихоньку накоплю огромный флот, и смету Сенат Альянса одним ударом. Когда Данкен устранит с моего пути Атрейна, способного свести на нет все мои усилия. Я не позволю сенсу загубить дело всей моей жизни, как он загубил твоё, отец! Данкен отомстит ему за тебя, даже не подозревая об этом. О, ты бы гордился мной, если бы видел меня сейчас!..

   Говоря свою речь, Император всё ближе придвигался к камину, бросая слова в лицо мужчины на портрете. Он приблизился к портрету настолько, что уже мог прочитать надпись на золоченой раме: «Император Айгеры Грегор Нехран».

   Император Нехран за почти тысячелетнее правление был женат много раз, имел множество любовниц, и у него была куча детей. Многие отпрыски имели сенсорные способности, но ни один не мог сравниться силой с отцом. Продлевать свою жизнь они не научились, и те, кто родился раньше ста пятидесяти лет назад, умерли от старости. Тафт Тетла был сыном одной из последних любовниц Нехрана, и родился без бионанитов.

   Дети, а особенно без способностей, мало интересовали Императора, а детей любовниц он вообще не признавал. Но к матери Тафта Элизе Тетла у Нехрана было особое отношение. Она вместе с сыном некоторое время жила во дворце, как фаворитка Императора. Он хотел даже на ней жениться. Правда, особое отношение к Элизе не распространялось на ее сына. Он относился к нему так же, как к остальным своим детям, с презрением и пренебрежением.

   Нехран часто повторял, что наследники ему не нужны, потому что он будет править вечно. Однако дети, рожденные в законных браках Императора, номинально считались наследниками, а Тафт и ему подобные – нет. Ни те, ни другие не жаловались: Император был каким угодно к своим детям, только не скупым, и недостаток любви и внимания восполнял деньгами.

   Если бы Нехран женился на Элизе, Тафт тоже стал бы наследником. Но родители жениться почему-то не торопились. Ему исполнилось двадцать лет, а его мать всё еще ходила в фаворитках. В надежде, что они, наконец, поженятся, Тафт постепенно избавлялся от других наследников, подстраивая несчастные случаи или неизлечимые болезни, а иногда и пропажу без вести, и прибирая к рукам их богатства. Из-за насмешек венценосного отца Тафт поставил цель в жизни, во что бы то ни стало, взойти на трон. Как отстранит от власти бессмертного Императора, он решил придумать позже, когда избавится от самого главного препятствия – незаконного рождения.

   Увы, Император не успел жениться на Элизе Тетла. Однажды она тяжело заболела и вскоре умерла. Все честолюбивые планы Тафта повисли на волоске.

   Когда начались народные волнения, Тетла было тридцать шесть лет. Движение за восстановление Альянса сыграло ему на руку, убрав с пути к власти Императора. Но Тафт не торопился занимать трон, постепенно расчищая к нему дорогу: отправляя на тот свет сводных сестер и братьев одного за другим, и, наконец, остался единственным отпрыском Нехрана, хотя и незаконнорожденным. Теперь незаконное рождение уже не являлось большим препятствием: в истории были нередки случаи, когда единственного ребенка признавали наследником, даже если он был рожден вне брака. Осталось только устранить сенса, который мог помешать планам Тетла.

   – Скоро мой портрет будет висеть рядом с твоим, отец, – пообещал Тафт, глядя на портрет отца, которого одновременно любил и ненавидел. – И на нем будет написано золотыми буквами: «Тафт Нехран-Тетла, Император Айгеры». И тогда я смогу объявить всем, что я твой сын и наследник.

   *

   Получив очередную увольнительную, Лекс не пошел в город, там для него не было ничего интересного. Гораздо интереснее было пойти в нежилую часть Архипелага. Однокурсники рассказывали, что находили в древних необитаемых кораблях любопытные и ценные старинные вещи. Но курсанты боялись отходить далеко от жилой части, чтобы не заблудиться. Лекс же прекрасно запоминал дорогу, и пошёл дальше остальных. Наверное, он зашел в ту часть Архипелага, где очень давно никто не был, потому что здесь лежал тонкий, никем не потревоженный слой пыли, а свет горел далеко не во всех кораблях.

   Почти все корабли, составляющие Архипелаг, были очень древние, но не выглядели дряхлыми. Лекс нашел яхту, похожую на «Ласковый Бриз», отличавшуюся лишь несущественными деталями.

   Ничего особо ценного ни на яхте, ни на других кораблях, Лексу не попалось, а время увольнительной подходило к концу.

   Возвращался он другой дорогой – в надежде все-таки найти что-нибудь интересное. Вдруг в одном из переходов увидел свет двух фонариков – кто-то вышел навстречу из бокового прохода. Лекс не ожидал втретить людей в столь отдаленной от города части Архипелага, и остановился от неожиданности.

   Люди заметили свет его фонаря, и пошли быстрее. Скоро Лекс смог разглядеть, что это женщина лет около тридцати на вид, и девочка, примерно одного возраста с Лексом. Обе были одеты в голубые рабочие полукомбинезоны – одежду, обычную для населения Архипелага.

   Путницы подбежали, глядя на мальчика, как на какое-то чудо. А девочка вдруг шагнула к Лексу, порывисто обняла его и поцеловала в щеку.

   – О, какое счастье! Мы здесь не одни! – радостно воскликнула она.

   Лекс был удивлен её поступком, но это не было неприятно, скорее наоборот. Его еще никто никогда в жизни не обнимал и не целовал, не радовался ему так искренне. Только вот причины радости девочки он не понял.

   Женщина показалась Лексу очень красивой. Он никогда не видел свою мать, но хотел бы, чтобы она была похожа на эту женщину. Она улыбнулась и сказала:

   – Здравствуй, мальчик. Ты живешь здесь?

   – Не здесь, а в городе, – уточнил Лекс. – А вы?

   – А мы заблудились.

   – По этому переходу вы не попадете в город, – предупредил Лекс.

   – А ты куда идешь? – поинтересовалась девочка.

   – Туда и иду, – ответил Лекс.

   – Ты знаешь дорогу? – спросила девочка.

   – Да.

   – Можно, мы пойдем с тобой? – спросила женщина.

   – Конечно, – согласился он. – Идёмте.

   Лекс указал дорогу, женщина и девочка пошли рядом.

   – Мы так давно не видели людей, – сказала девочка. – Блуждаем тут, уже не знаю, сколько времени...

   – Да, это просто чудо, что мы тебя встретили, – добавила женщина.

   – Действительно, чудо, – подтвердил Лекс. – Здесь давным-давно никто не ходит. Как вы сюда попали? Нельзя так далеко уходить от города.

   – А мы не из города, – начала девочка, но женщина прервала ее:

   – Лана!

   – Мам, не беспокойся, я уверена, этому мальчику можно доверять, – проговорила девочка, улыбаясь Лексу.

   Девочка тоже была очень красивая. Раньше все женщины казались ему одинаковыми, различаясь разве что по возрасту, и одинаково неинтересными. Но об этой девочке и ее маме Лексу почему-то захотелось узнать как можно больше.

   – Не из города? – удивился Лекс. – Но в Архипелаге нет больше поселений.

   – В Архипелаге? – переспросила женщина.

   – Да, – кивнул Лекс. – В Розе Дарина ничего нет, кроме Архипелага.

   – Роза Дарина... – задумчиво повторила женщина, и надолго замолчала.

   А Лана, соскучившись по обществу сверстников, принялась болтать с Лексом. С ним еще никто и никогда не разговаривал с такой искренностью и с таким интересом, и Лекс, очарованный неподдельным вниманием девочки, рассказал практически всё о себе, умолчав только о способностях, и о том, что он одержим идеей мести за смерть матери.

   Лана сообщила, что красивую женщину зовут Айна, и она её мама. Лекс, видя, как дочь и мать держатся за руки или обнимают друг друга за талию, как понимают друг друга с полуслова, и какие близкие и доверительные отношения между ними, жалел, что ему не довелось знать свою мать. Желание отомстить за неё разгорелось с новой силой.

   Лана рассказала, что их похитили, привезли сюда и оставили одних. Но кто это был – они не знают.

   – Моя мама – сенатор, – сообщила она Лексу. – Возможно, это какие-то политические интриги.

   Несмотря на искренность, Лана совсем не случайно не сказала ни своей фамилии, ни фамилии матери, ни названия своего острова. Но Лекс, очарованный девочкой, не заметил никаких недомолвок.

   Он привел Айну и Лану на одну из площадей города, устроенную в огромном ангаре большого крейсера. Офицерская школа, в которой учился Лекс, находилась недалеко отсюда.

   – Мне пора возвращаться в школу, – сказал он с ноткой сожаления в голосе, так ему не хотелось расставаться с новыми знакомыми. – Надеюсь, вы сумеете устроиться. У вас есть деньги?

   – Нет, – Лана отрицательно покачала головой.

   – Вот, возьмите, – Лекс вытащил из кармана несколько свернутых в трубочку кредиток, выданных на увольнение, которые не успел потратить, и протянул девочке. – Этого хватит, чтобы купить еды... Я бы дал больше, но у меня нет... Ну, а ночлег найдете в каком-нибудь заброшенном корабле на окраине города, их здесь много.

   – Спасибо, – Лана смущенно взяла деньги – они оказались очень кстати, потому что вот уже два дня дочь и мать ничего не ели, так как в кораблях, по которым шли, никакой еды не попадалось.

   – Мы отдадим деньги, как только найдем какую-нибудь работу, – пообещала мама Ланы.

   – Не торопитесь, – махнул рукой Лекс. – Мне они, в общем-то, и не нужны, в школе кормят бесплатно... А если не сможете найти работу, я буду приносить вам еду из школы. А потом придумаю, как вызволить вас с Архипелага.

   – Спасибо, Лекс, ты добрый мальчик, и очень нам помог, – сказала Айна, легонько обняла его и поцеловала в лоб.

   – Значит, мы еще увидимся? – спросила Лана.

   – Я приду сюда... Завтра вечером, в восемь, – ответил Лекс, у которого от мимолетной ласки Айны закружилась голова. – Чтобы узнать, как вы устроились.

   – Я буду тебя ждать, – пообещала Лана.

   – Тогда до завтра, – сказал Лекс и убежал.

   Он возвратился в школу. Наверное, он выглядел, по меньшей мере, странно, потому что однокурсники смотрели на него с удивлением.

   – Данкен, ты что, нашел клад? – спросил кадет по имени Горга.

   – Нет, – рассеянно ответил Лекс, перед глазами которого все еще стояли Лана и Айна.

   – Да он влюбился, ребята! – с восторгом завопил другой кадет, Симмак, а остальные подхватили:

   – Влюбился, точно влюбился!

   «Вот, значит, как это чувство называется», – подумал Лекс.

   Однокурсники окружили его, требуя рассказать о девочке, которая свела его с ума настолько, что он сияет, как плазменный клинок сенса. Лекс не хотел говорить о Лане и Айне, но ребята не отставали. Пришлось провести короткий сеанс коллективного внушения, что выглядит он, как всегда, только тогда все разошлись, разом потеряв к Лексу интерес.

   *

   Лана и Айна проводили взглядами Лекса, скрывшегося в одном из коридоров корабля.

   – Какой хороший мальчик, – мечтательно проговорила Лана. – И такой симпатичный...

   – Да, – согласилась Айна и добавила: – Посмотри, здесь только люди. А ведь мы видели корабли не только человеческой расы.

   Да, Лана тоже заметила, что по площади то и дело проходили люди, иногда дроиды различных конструкций, но не было ни одного представителя других разумных существ.

   – Что ты хочешь этим сказать, мама? – подозрительно спросила Лана, уже догадываясь, какой ответ услышит.

   – В Альянсе все расы равны, это один из основных принципов, – ответила Айна. – В Империи доминируют люди. Я полагаю, Архипелаг принадлежит имперцам, и мы должны быть очень осторожны.

   – Да, мама, я знаю, – кивнула дочь. – И хотя уверена, Лексу можно доверять на сто процентов, я не сказала ничего существенного.

   – Я заметила, – Айна обняла девочку. – Ты умница.

   Лана протянула матери деньги. Айна взяла их, развернула и вздрогнула. Это были имперские кредитки. Теперь стало совершенно ясно, что здесь господствует Империя.

   – А теперь надо подумать о жилье и работе, – добавила Айна.

   – О работе? – удивилась Лана. – Зачем? Ты же говорила, папа и дядя Рик скоро нас найдут.

   – Мы в Розе Дарина, дочка, – ответила Айна. – Не знаю, как это возможно, но это так. Поэтому наше пребывание здесь может затянуться, мы же не можем сидеть на шее у этого мальчика...

   – Эй, чего стоите, красавицы? – вдруг кто-то окликнул Айну и Лану.

   Они огляделись, чтобы убедиться, что зовут именно их, и увидели старую даму, которая манила их рукой из проема в стене. Айна и Лана подошли к старухе.

   – А что, здесь стоять нельзя? – наивно спросила Лана.

   – Да можно, – махнула рукой женщина и спросила: – Вы работу ищете, или просто так гуляете?

   – Ищем жильё. И работу, – ответила Айна осторожно. – А вы можете что-то предложить?

   – И жильё, и работу, – сказала старуха.

   – А что за работа? – спросила Лана.

   – Нужны официантки в кафе, – ответила старуха. – А жить будете в комнате наверху. Сегодня уже поздно, завтра приступите. Оплата обычная: пол-империала в неделю и стол.

   – И вы даже не спросите, откуда мы, и почему у нас нет жилья и работы? – удивилась Лана.

   – Здесь никто ни у кого не спрашивает, откуда кто появляется, и кто куда исчезает, – ответила старуха и добавила: – Так вы согласны или нет?

   – Согласны, – кивнула Айна.

   Вскоре мать и дочь устраивались в комнате, маленькой, но довольно уютной, с двумя кроватями, столом, платяным шкафом и крошечным санузлом. Хозяйка принесла скромный ужин, состоявший из ломтиков синтетического сыра, поджаренного хлеба и горячего кофе. Айна и Лана были рады и этому.

   – Как я скучаю по дому, – вздохнула Лана, готовясь ко сну после ужина. – И по Нике, и даже по этому зануде Спаму. Неужели мы здесь надолго?

   – Возможно, – ответила Айна. – Но будем надеяться на лучшее.

   – Мама, я не могу понять, почему те черные типы, что нас похитили, не послали за нами погоню, когда мы сбежали с корабля, на котором они нас оставили? – спросила Лана. – Я сначала решила, это хорошо, но потом поняла, что это... нелогично. Если они хотели за нас выкуп, должны были тщательнее охранять.

   – Да, ты права, – согласилась Айна. – Наверняка похитители знали, что с Архипелага сбежать мы не сможем. И нужен им, скорее всего, не выкуп...

   – А что?

   – Я пока не знаю... Ложись спать, дочка, завтра будет трудный день.

   Лана легла. Айна тоже, но уснуть долго не могла, несмотря на усталость. Она сказала дочери, что не знает, что нужно похитителям, но была почти уверена, что они с Ланой служат приманкой в ловушке для генерала Лотта. Или сенса Атрейна. А может, для обоих. Только вот есть одно «но»: зачем было прятать приманку так далеко и надёжно? Если похитители каким-то образом научились проникать в Розу Дарина, а потом покидать ее, то Дэн и Рик этого делать не умеют.

   Так что же на самом деле нужно похитителям?..

   *

   Лана очень устала за первый рабочий день, который тянулся неимоверно долго. Но вечером, когда часы пробили восемь раз, она вышла на площадь.

   Развлечений в городе было немного – несколько кинотеатров, ресторанов и танцевальных залов, поэтому отдыхающий народ дефилировал по площадям. На площади Звездного Лебедя – площадь называлась так, скорее всего, по названию корабля, в котором находилась – была редкая достопримечательность – большая гидропонная клумба с живыми цветами, и вечерами многие приходили любоваться ею.

   Ждать пришлось недолго, Лекс пришел, как и обещал, после восьмого удара колокола.

   – Привет! – сказал он, даже не пытаясь скрывать, что очень рад встрече.

   – Привет, – ответила девочка так же радостно.

   – Как вы устроились?

   – Нормально.

   – Ты выглядишь усталой, – заметил Лекс.

   – Да, – согласилась Лана. – Я весь день работала. На родине я училась в школе. На нашем острове считается, что в тринадцать лет работать еще рано. А здесь вот пришлось... Мама не справится одна, да и школы подходящей для меня здесь нет.

   – Ты скучаешь по родному острову? – спросил Лекс.

   – Да, очень, – кивнула Лана. – А ты?

   – Я скучаю по свободе. Я тут как в тюрьме, – признался Лекс. – Я, как ты и твоя мама, оказался здесь не по своей воле, и очень хочу покинуть это странное место.

   – Но отсюда невозможно убежать, – Лана вздохнула.

   – Я что-нибудь придумаю, – пообещал Лекс.

   – Ты очень милый, – улыбнулась Лана. – Я так рада, что мы встретились.

   – А ты очень красивая, – Лекс и не подозревал, что говорит комплименты. – И я тоже очень рад, что встретил тебя и твою маму. С момента встречи с вами мне кажется... словно здесь стало светлее. Мальчишки в школе говорят, что я... влюбился. Наверное, они правы... А ты что чувствуешь?

   – Я чувствую, что если бы не встретила тебя, точно сошла бы с ума, – ответила Лана.

   Лекс улыбнулся, и неумело и очень осторожно обнял девочку за плечи и прикоснулся губами к ее щеке. Он видел в кино, что так делают юноши, когда хотят сделать приятное девушке. Вот только реакция девушек была разная. Иногда они целовали юношу в ответ, иногда улыбались, иногда просто отстранялись, иногда отталкивали юношу, а то и влепляли пощечину. Наверное, это зависело от того, как девушка относится к юноше, и Лекс был готов к любой реакции. Лана улыбнулась и не отстранилась, из чего Лекс заключил, что он ей не противен.

   – Мне пора, – сказал он с сожалением. – Я сбежал из школы всего на несколько минут, чтобы узнать, как у вас дела. Завтра снова приду. Ты будешь меня ждать?

   – Конечно, – ответила Лана.

   Лекс убежал, а Лана вернулась в свою комнату и легла спать почти счастливой.

   *

   Лана и Лекс встречались каждый день по вечерам. Иногда лишь на несколько минут, иногда на час или больше. Но ради этих нескольких минут стоило целый день разносить тяжелые подносы с едой клиентам кафе. И Лана разносила, терпеливо ожидая восьми часов.

   Айна не удерживала дочь от этих встреч, понимая, что Лекс нравится девочке. Она чувствовала, что мальчик не обидит Лану, потому что она ему тоже очень нравится.

   И Лекс с нетерпением ждал встреч с Ланой, правдами и неправдами после восьми вечера убегая из школы, чтобы повидаться с ней.

   Они находили в обширных лабиринтах кораблей укромный уголок, садились там, и разговаривали. Чаще о том, как сбежать из Розы Дарина. Но и о многом другом тоже.

   – Мне скоро исполнится четырнадцать лет, – сообщила как-то Лана.

   – А мне будет тринадцать, – помедлив, признался Лекс и добавил чуть смущенно: – У нас в школе старшие курсанты не дружат с младшими. Ты теперь тоже не захочешь со мной встречаться?

   – Возраст не имеет значения, – ответила Лана. – Дома у меня есть друзья и моложе. А еще есть сестра Ника, ей почти десять. Когда мы отсюда сбежим, я тебя познакомлю с ними. Ты полетишь с нами на мой остров, Лекс?

   – Мне будет приятно жить на одном острове с тобой, Лана, – ответил он.

   Она принялась расписывать красоты родного острова, а Лекс смотрел на нее, замечая, как меняется выражение лица девочки. Вот его озарила радостная улыбка, вот в глазах промелькнула грусть, а теперь её лицо светится от нежности... Раньше Лекс относился с легким презрением к проявлениям чувств и эмоций, но, глядя на Лану, начал понимать, что это достоинство, а не недостаток человеческой расы.

   Лекс всегда провожал Лану до двери её комнаты, чтобы поздороваться с Айной, хотя бы на мгновение увидеть её теплую материнскую улыбку, и обращенный на него взгляд, полный доброты. Это было очень приятно, но когда Лана и Айна прощались с ним и закрывали дверь комнаты, Лексу становилось очень больно оттого, что его мать умерла, и он никогда не сможет увидеть, как она ему улыбается. И это только укрепляло желание отомстить за её смерть.

   «Я не смогу вернуть тебя, мама, – думал он. – Но смогу за тебя отомстить».

   *

   Дэн, Рик, Ника, Спам и НД2 шли из корабля в корабль уже так долго, что потеряли счет времени, и прошли, наверное, тысячу различных кораблей, а то и больше. Дэн и Рик их не считали, а Ника сбилась со счета после первой сотни. Все они были безнадежно пусты. Устав, путники останавливались на короткий отдых, а потом снова шли. Рик в глубине души уже начал сомневаться, правильно ли выбрал направление. Спам ворчал, что они безнадежно заблудились. И только НД2 бодро катился впереди, и его птичье чириканье оглашало тишину переходов и кораблей. Спам педантично переводил свист НД2 на человеческий язык:

   – А сейчас мы идем по пассажирскому кораблю таркан.

   – А вот этот маленький прогулочный катер – с острова Амалы.

   – А этот военный крейсер с острова Галдены.

   Когда Спам повторил это в пятый раз, Ника сказала:

   – Кажется, утонувший флот из легенды был именно с Галдены.

   – О, да, Ника, ты права, – сразу подтвердил Спам. – Я прекрасно знаю легенду об утонувшем флоте.

   – Выходит, мы нашли этот легендарный флот? – спросил Дэн.

   – Выходит, что так, – согласился Рик. – Только не мы первые. Взгляни, этот корабль не напоминает имперский крейсер, который вы недавно захватили близ Саргины?

   Дэн остановился и огляделся, водя фонариком по стенам и потолку главного коридора, по которому они шли.

   – Да. Напоминает, – сказал он после нескольких минут молчаливого изучения и добавил мрачно: – Вот, значит, где главная имперская база... Когда найдем Айну и Лану, я вернусь сюда и взорву тут всё к чертовой бабушке.

   Они пошли дальше. Дэн выходил из себя, считая крейсеры, по которым они проходили, потому что их было очень много. Дэн насчитал штук сто, и не факт, что они прошли по всем. Они облегченно вздохнули, когда вереница военных кораблей закончилась. Маленькая группа из трех человек и двух дроидов оказалась в огромном корабле, в глубине которого слышался низкий гул, и чувствовалась вибрация.

   Люди и дроиды удвоили внимание, и стали продвигаться вперед осторожнее. Вскоре они оказались на подвесной галерее над огромным залом, заполненным работающими автоматическими станками, которые стояли вдоль конвейера. Лента конвейера равномерно уплывала и терялась вдали, в тусклом освещении зала, но видеть ее до конца Рику и Дэну было не обязательно: им и так стало ясно, что это автоматический завод по производству боевых дроидов.

   Они пересекли зал, вышли в боковой коридор и сразу столкнулись с человеком. Это был охранник. Он вскинул бластер и крикнул:

   – Эй, вы кто такие? Как сюда попали?

   Рука Дэна автоматически потянулась к бластеру, но Рик остановил, тихо проговорив:

   – Спокойно, не спеши, – и добавил громко, глядя на охранника: – Здесь никого нет. Тебе показалось.

   Охранник сразу опустил оружие и пробормотал:

   – Тьфу ты! Опять привиделось... Крыса, наверное, пробежала. Расплодились тут! Надо разложить отраву.

   Он повернулся и пошел по коридору. Рик, Дэн, Ника и дроиды пошли в другую сторону.

   Дальше снова потянулись корабли и переходы между ними. Но тут не было пыли, что говорило о близости поселения людей.

   Когда переходы стали шире и светлее, и в них начали попадаться люди, Дэну пришлось спрятать бластер под курткой. Что касается плазменного меча Рика, без активированного лезвия он мало походил на оружие, и был почти не заметен под одеждой. Без выставленного напоказ оружия группа людей и дроидов не привлекала особого внимания, и довольно быстро продвигалась от окраины к центру поселения.

   – Где они держат Айну и Лану? – без конца повторял Дэн. – Как только найдем их и переправим в безопасное место, я сюда вернусь и разнесу это имперское логово в клочья!

   – Уймись, генерал! – осадил его Рик. – Здесь живут люди, а они ни в чем не виноваты.

   – Прости, Рик, – Дэн помотал головой, приходя в себя. – Я просто очень волнуюсь, а когда волнуюсь, мне хочется рвать и метать.

   Блуждая по городу, собранному из нескольких тысяч различных воздушных судов, и слушая разговоры людей, Рик, Дэн и Ника узнали, что это странное место называется Архипелаг, а правит им Император, которого никто никогда не видел, потому что на людях он появляется всегда в темном одеянии, скрывающем лицо.

   Они пересекли несколько городских площадей, располагающихся в огромных ангарах больших кораблей. Площадь Солнечного Ветра, хотя, что такое солнце и ветер, здесь мало кто представлял; площадь Завоевателя, который неизвестно что и когда завоевал; площадь Белого Лотоса, хотя жители города даже не знали, что лотос – это цветок. Название площади Звездного Лебедя горожанам тоже ни о чем не говорило.

   Рик остановил спутников на этой площади.

   – Айна и Лана где-то совсем близко, – сообщил он.

   И вдруг Ника радостно закричала:

   – Вот они! Мама! Лана! – и побежала к двери кафе, из которой вышли действительно Айна и Лана.

   Дэн и Рик бросились следом за Никой. Спам семенил за ними, растрогано приговаривая:

   – Ах, какая трогательная встреча! Если бы я был человеком, непременно разрыдался бы от избытка чувств.

   Айна и Лана на самом деле расплакались от радости. Они то и дело обнимали и целовали Дэна, Нику и Рика, а Лана обняла и поцеловала даже Спама, отчего он на несколько мгновений застыл и онемел, и только мигающие фоторецепторы показывали, что он все-таки функционирует.

   – Папочка, дядя Рик, я была уверена, что вы нас найдете! – Лана крепко обняла отца, потом Рика, а потом снова отца.

   – Дэн, ты, наверное, сошел с ума, если потащил с собой Нику, – упрекнула Айна, обнимая младшую дочь.

   – Да это Ника нас всех сюда и притащила, – улыбаясь, ответил Рик. – Если бы не она, мы не смогли бы попасть в Розу Дарина.

   – А я думала, вы в тюрьме, – проговорила Ника чуть разочарованно.

   Она мечтала, что они будут вызволять маму и сестру из-за решеток, и это будет захватывающе интересно и опасно, как в голофильме-боевике.

   – Вся Роза Дарина – одна большая тюрьма, – ответила Айна. – Поэтому в решетках нет необходимости.

   – Ну, дорогие мои, теперь пора подумать о том, как отсюда выбираться, – сказал Дэн, когда радость встречи немного поутихла. – Думаю, нам не следует идти всей толпой, чтобы не привлекать внимания.

   – Мы что, пойдем прямо сейчас? – спросила Лана.

   – А что, тебе здесь очень понравилось? – вместо ответа спросила Ника.

   – Да, моя дорогая, чем скорее мы отсюда смоемся, тем лучше, – кивнул Дэн.

   – Я ненавижу это место, – ответила Лана сестре и решительно добавила, повернувшись к отцу: – Папа, мы должны забрать с собой еще одного мальчика.

   – Узнаю свою сестру, – насмешливо проговорила Ника. – Лана, ты даже в тюрьме найдешь себе кавалера.

   Но девочка не обращая внимания на колкость сестры, добавила:

   – Он придет сюда в восемь. Давайте подождем.

   – А сколько сейчас времени? – осведомился Дэн.

   – Мы заканчиваем работу в семь тридцать, – сказала Айна. – Значит, сейчас примерно без десяти восемь.

   – Вас заставили работать?! – возмущенно воскликнул Дэн.

   – Успокойся, милый, никто нас не заставлял, – быстро проговорила Айна. – Мы готовились провести здесь долгое время и должны были обеспечить себе средства к существованию. Мы и предположить не могли, что вы найдете нас так быстро.

   – Так мы подождем его, папа? – спросила Лана.

   – Сделаем так, – решил Дэн. – Чтобы не привлекать внимания большой компанией, Рик, Айна, Ника и НД2, вы уйдете сейчас и подождете нас за городом, недалеко от фабрики дроидов. А я, Лана и Спам дождемся друга Ланы и присоединимся к вам.

   – Хорошо, – согласился Рик.

   Рик, Айна, Ника и НД2 ушли с площади, а Лана, Дэн и Спам остались.

ГЛАВА 8

   Тафт Тетла надел неизменный плащ с капюшоном, и вошел в круглую комнату с камином и креслами. Дверь, в которую он входил, была замаскирована гобеленовой драпировкой. Там же был пульт управления, и Тетла нажал одну из клавиш. И оказался сразу в двух местах: в комнате, где над камином висел портрет отца, и в копии этой комнаты в резиденции Тетла на его родном острове Эму. Конечно, на Эму появилась только голограмма Тафта, но такая, что на взгляд отличить ее от настоящего человека невозможно.

   В круглой комнате на острове Эму Императора ждали сенатор от Эму Дрент и герцог Виллоу, правитель Эму. Они, естественно, знали, что разговаривают с голограммой, но даже они не знали, где находится оригинал. Официально Тетла был всего лишь заместителем министра сельского хозяйства острова Эму, но и сенатор, и герцог, обращались к нему не иначе, как «Ваше Величество».

   Поприветствовав Тетла, сенатор Дрент сказал:

   – Ваше Величество, Сенат Альянса обеспокоен исчезновением советника Атрейн Лотта. Она имеет большое влияние, поэтому многие острова собираются снарядить экспедиции на ее поиски. Я тоже выразил желание участвовать.

   – Они ее не найдут, – уверенно ответил Император и добавил: – Советник Атрейн Лотта и ее дочь мне больше не нужны, Данкен уже у меня. Я мог бы вернуть их, но они ушли с корабля, на котором их заперли, и заблудились в Архипелаге. Искать их там – как иголку в стоге сена – напрасный труд. Мне, право, жаль... Но я вызвал вас не для того, чтобы скорбеть над судьбой советника Атрейн Лотта. Надо обсудить точки следующих нападений наших войск на силы Альянса. Я слушаю ваши предложения, господа...

   – Ваше Величество! – прервав Императора, в комнату вбежал офицер Торкас.

   – Да что ж вы так врываетесь-то! – вспылил Император.

   Голограмма распространялась на всю комнату, поэтому офицера увидели и сенатор с герцогом.

   – Ваше Величество, дело очень срочное! – воскликнул Торкас. – В городе замечены советник Атрейн Лотта, обе ее дочери, генерал Лотта и... сенс Атрейн!

   – Что? Атрейн на Архипелаге? – изумленно спросил Император. – Может, вы ошиблись, Торкас?

   – Никак нет, Ваше Величество. Это точно он.

   – Нашли-таки сюда дорогу, – пробормотал Император. – Что они делают?

   – Ничего. Стоят на площади Звездного Лебедя. Я приказал наблюдать за ними.

   – Они ищут Данкена? – с беспокойством спросил Император.

   – Нет, похоже, Лотта и Атрейн прилетели за советником и ее дочерью. Какие будут приказания?

   – Пусть забирают своих женщин и проваливают, – мрачно сказал Император.

   – Как, Ваше Величество? Вы позволите им уйти? – удивился герцог Виллоу. – Атрейн и этот неистовый генерал почти у вас в руках! Вы же знаете, сколько неприятностей доставляет нам этот сумасшедший Лотта!

   – Я позволю им уйти, – сказал Император. – Потому что Данкен не готов сразиться с Атрейном. Смерть советника Атрейн Лотта нам тоже пока не нужна, будет лучше, если она вернется в Сенат. Торкас, – повернулся он к офицеру. – Проследите, чтобы Данкен ни в коем случае не встретился с сенсом.

   – Да, Ваше Величество, – Торкас кивнул и вышел из комнаты.

   Офицер сразу направился в офицерскую школу.

   – Курсант Данкен на месте, сэр, – доложил вахтенный офицер. – Он только что лег спать.

   Торкас решил, что этого достаточно, и сообщил Императору, что всё в порядке.

   *

   Лекс, как обычно, после окончания занятий вышел на площадь, чтобы встретиться с Ланой. Но, чтобы избежать вопросов и насмешек однокурсников, воспользовался способностью к внушению, и внушил им, что они его не видят, а вахтенному внушил, что пошел спать.

   Он решил повести Лану на яхту и рассказать, какой придумал план для побега.

   Девочка встретила его на обычном месте, но с более радостной улыбкой, чем обычно. Она сделала несколько шагов ему навстречу.

   – Привет, Лекс!

   – Привет, Лана. Идем со мной, хочу тебе что-то показать и рассказать, как мы можем сбежать с Архипелага, – сразу приступил к делу Лекс. – План почти готов, нужно только немного доработать.

   – Нет, это ты идем со мной, – возразила Лана. – Никакой план не нужен, Лекс, потому что за мной и мамой прилетели папа и дядя, и они согласились увезти отсюда и тебя. Идем, познакомлю тебя с папой.

   Она взяла Лекса за руку и потянула за собой к мужчине лет сорока на вид, и золоченому высокому андроиду, которые стояли около гидропонной клумбы.

   – Папа, познакомься, это Лекс Данкен, – представила мальчика Лана. – А это мой папа. А это Спам, наш домоправитель.

   – Дворецкий, – поправил Спам.

   Дэн кивнул Лексу и сказал:

   – Рад знакомству. Пора уходить, потому что, мне кажется, за нами следят.

   Имя мальчика ничего не говорило Дэну – рассказывая о сыне, Рик не говорил, как его зовут.

   Лекс быстро окинул взглядом площадь, увидел наблюдателей и послал им внушение, что следить надо вовсе не за Дэном, Ланой и андроидом, а за тремя личностями весьма хулиганского вида, которые бесцельно слонялись по площади.

   – Они следят не за вами, – сказал Лекс.

   – Идемте, – сказал Дэн.

   И маленькая группа, состоящая из девочки, мальчика, мужчины и андроида направилась в один из широких коридоров.

   *

   Рик тоже заметил слежку и избавился от нее подобным образом. Его группа подошла к переходу на корабль, в котором находилась фабрика дроидов. Они решили тут подождать группу Дэна.

   Вскоре появилась и группа Лотта. С Ланой, Дэном и Спамом пришел мальчик лет двенадцати, лицо которого показалось Рику очень знакомым, хотя он точно знал, что никогда раньше его не видел. Сердце Рика учащенно забилось от умопомрачительной догадки. А когда Лана представила мальчика, Рик понял, что догадка верна.

   – Ника, дядя Рик, познакомьтесь, это мой друг Лекс Данкен. Лекс, это дядя Рик и моя младшая сестра.

   Рик на мгновение замер, хотя сердце было готово выпрыгнуть из груди от радости. Лекс Данкен, его сын! Рику хотелось тотчас же обнять мальчика и признаться, что он его отец, но надо было поспешить – до «Ветра Странствий» путь неблизкий. Рик решил, что всё расскажет сыну, когда их след окончательно потеряется в лабиринте кораблей Архипелага, и можно будет не опасаться погони.

   – Рад знакомству, Лекс, – сдержанно сказал он и добавил: – Идемте, надо поторопиться.

   Беглецы вошли на территорию фабрики дроидов. Рик снова остановил охранника, внушив, что тот никого не видит, и они беспрепятственно прошли к подвесной галерее. Мост был неширокий, по нему можно было идти друг за другом, и Рик пропустил вперед Айну, Нику, Лану, Дэна и дроидов. Он хотел пропустить и Лекса, чтобы самому прикрывать арьергард, но мальчик почему-то остановился и не ступил на мост. Взглянув на него, Рик вдруг увидел в его глазах такую ненависть, что даже вздрогнул, как от удара.

   – В чем дело, Лекс? – спросил он. – Что случилось?

   Мальчик указал на рукоять плазменного меча, показавшуюся из-под вздернувшейся куртки Рика.

   – Ты сенс Атрейн, – сказал он скорее утвердительно, чем вопросительно. – И я тебя убью.

   Рик от изумления потерял дар речи, и только молча смотрел на Лекса. Мальчик выхватил из-под куртки плазменный меч и сказал:

   – Защищайся.

   Рик не прикоснулся к оружию.

   – Не знаю, почему ты хочешь меня убить, но я не буду с тобой драться, – сказал он.

   – Будешь, – Лекс вложил в это слово всю силу внушения, на которую только был способен.

   На сенса внушение не подействовало.

   – Нет, – сказал он. – Я не сражаюсь с детьми.

   – А ты сразись, и узнаешь, что я уже не ребёнок! – ответил Лекс, активируя клинок.

   Едва из кристалла аквалина вырвалось плазменное лезвие, Лекс сделал молниеносный выпад. Но еще быстрее в руках у Рика оказался его меч, и он блокировал атаку Лекса.

   Ушедшие вперед Айна, Дэн, Ника, Лана и дроиды остановились и обернулись, услышав характерное шипение плазменных мечей.

   – Что, черт возьми, происходит? – пробормотал Дэн, хватаясь за бластер.

   Лекс и не надеялся, что победит сенса с первого удара, и провел еще серию быстрых атак. Рик только защищался, медленно отступая по галерее.

   – Лекс! Что ты делаешь?! – в ужасе закричала Лана, бросаясь к сражающимся, но Дэн схватил ее в охапку, и держал так крепко, что девочка не могла вырваться, хотя пыталась изо всех сил. В конце концов, она перестала вырываться и заплакала.

   Сражение Лекса и Рика продолжалось, хотя Рик так и не сделал ни одного выпада. Мальчик сражался очень хорошо для своего возраста, но пока был гораздо слабее Рика. Рик мог бы гордиться молниеносной реакцией, грацией и упорством сына, если бы этот бой Лекс вел не против него самого. Некоторые атаки мальчика он отражал не без труда. Плазменные клинки шипели и сыпали искры, куски ограждения галереи падали вниз, на работающие станки, слышался скрежет застопоренных механизмов, взметались фонтаны искр от замкнутых накоротко силовых кабелей конвейера.

   Охранники опомнились от ментального тумана, который напустил на них Рик, и сбежались со всей фабрики. Но ступить на галерею, где шло сражение на плазменных мечах, они не решались. Несколько огненных струй из бластеров пронеслось мимо Лекса и Рика. Дэн передал плачущую Лану Айне, и начал стрелять в охрану. Охранники падали один за другим, но меньше их не становилось: они, очевидно, сообщили о происшествии, и из бокового коридора появлялись все новые и новые люди с оружием. Некоторые уже выбежали на галерею.

   – Рик, надо кончать с этим! – прокричал Дэн. – Я не смогу их долго удерживать! Я нейтрализую мальчишку!

   И он прицелился под ноги Лексу. Но все подумали, что он хочет выстрелить в него.

   – Папа, нет! – закричали Лана и Ника в один голос.

   – Дэн, нет! – вторила им Айна.

   – Дэн, не смей! – Рик на мгновение оглянулся, чтобы не дать ему выстрелить.

   Лекс воспользовался этим мгновением и нанес Рику удар сверху вниз, намереваясь разрубить его мечом пополам, но, в последний момент рука дрогнула, и он отвел клинок чуть правее. Рик успел отклониться, но не совсем. Клинок Лекса задел плечо Рика и левую сторону груди. Боль, несравнимая ни с чем, пронзила тело Рика, он потерял равновесие и начал падать назад. Меч выключился, но он не выпустил оружие из рук.

   Теперь Дэн прицелился в Лекса:

   – Ах ты, гаденыш!

   – Дэн, не смей! – почти теряя сознание, повторил Рик.

   Айна и Ника подхватили его, а Лана закричала:

   – Что ты наделал, Лекс! А я тебе доверяла! Я тебя ненавижу!

   Лекс отступил на несколько шагов, опустил меч.

   – Я отомстил за смерть своей матери! – крикнул он.

   Дэн держал мальчика на прицеле, но не мог выстрелить. Он не расставался с оружием с четырнадцати лет, участвовал во многих сражениях, и ему не раз приходилось убивать. Но ни разу за всю жизнь он не стрелял в ребёнка.

   К Лексу подбежали несколько охранников, нацелив бластеры на Дэна.

   – Не стрелять, – приказал Лекс стоявшим позади него охранникам, и они послушно опустили оружие. – Я больше не хочу никого убивать.

   Он провел лезвием меча по мосткам, отступил на несколько шагов и провел еще раз. Внушительный кусок галереи обрушился вниз, на остановившийся конвейер.

   – Как благородно! – сквозь зубы процедил Дэн. – Нам позволяют уйти. Воспользуемся же позволением, пока хозяева не передумали.

   Он подхватил Рика, сунув бластер в руки Айне, и они начали отступать по галерее к противоположному концу огромного зала. Вскоре они пересекли зал, и ушли в один из коридоров.

   Спам, шедший за катившимся впереди НД2, приговаривал, хватаясь за голову:

   – О, какой ужас!.. хозяин Рик... это немыслимо!.. Это просто кошмар... Я знал, что добром эта история не кончится...

   Следом за дроидами шли Лана и Ника, и обе плакали. За сестрами шел Дэн с Риком на руках, замыкала печальное шествие Айна с бластером. Она то и дело оглядывалась, но погони не было.

   – Спам, хватит причитать, я еще не умер, – сказал вдруг Рик слабым, но ясным голосом.

   Дэн остановился, положил Рика на пол, и люди и дроиды собрались вокруг него.

   – Дядя Рик, ты жив! – радостно воскликнула Ника.

   – Дядя Рик, это я виновата, – всхлипнула Лана. – Это же я настояла, чтобы взять с собой Данкена...

   – Ничего, Лана, всё в порядке, – ответил Рик. – Рана болезненная, но не опасная.

   Айна осмотрела рану и сказала:

   – Надо поскорее добраться до корабля. Рана неглубокая. Но я опасаюсь воспаления.

   – Можно не торопиться, – возразил Рик. – Раны от плазмы не воспаляются.

   – Рик, как ты мог позволить мальчишке ранить тебя? – с недоумением спросил Дэн.

   – Если бы ты не пытался его убить... – начал Рик.

   – Да не собирался я его убивать! – воскликнул Дэн. – Неужели ты думаешь, что я способен выстрелить в ребёнка? Я хотел его только припугнуть.

   – Он не испугался бы, – сказал Рик.

   – Если бы ты заранее предупредил меня об этом, – с сарказмом проговорил Дэн. – И вообще, мой бластер стоял на режиме оглушения, а не поражения!

   – Если бы ты заранее предупредил меня об этом, – копируя тон Дэна, сказал Рик и добавил уже нормальным голосом: – Ладно, всё в порядке, генерал. А где мальчик?

   – Он остался там, – Айна мотнула головой назад, туда, откуда они пришли.

   Руки у нее были заняты – с помощью подручных средств она пыталась перевязать рану на груди брата.

   – Я должен за ним вернуться, – Рик попробовал подняться, но не смог.

   – Зачем? – спросила Лана. – Я уже не хочу, чтобы он шел с нами.

   Рик ничего не ответил, потому что не слышал вопроса. Попытка встать разбередила рану, и он снова на несколько мгновений потерял сознание.

   – Все-таки надо поторопиться, – напомнила Айна.

   – Ой, а где НД2 и Спам? – спросила вдруг Ника, оглядевшись, но не увидела ни того, ни другого дроида, а оба конца коридора терялись в темноте.

   – Без НД2 мы не найдем дорогу к кораблю, – сказал Дэн чуть растерянно.

   И тут из темноты появился Спам и радостно проговорил:

   – Хозяин Рик! Хозяин Дэн! Хозяйка Айна! Девочки! Хорошая новость! НД2 нашел короткий путь к «Ветру Странствий»! Идемте скорее.

   Рик, уже пришедший в себя, снова попытался встать, и снова не смог. Он тихо застонал от боли, и Ника спросила встревожено:

   – Дядя Рик, ты правда не умрешь?

   – Нет, золотая моя, – ответил девочке Дэн вместо снова потерявшего сознание сенса, поднимая его на руки. – У дяди Рика впереди еще очень много дел, поэтому умирать он не имеет права. Он еще не нашел своего сына.

   – Какого сына? – нестройным хором удивились Айна, Лана и Ника.

   Дэн хотел объяснить, но застыл с открытым от удивления ртом, когда Рик сказал:

   – Уже нашел. Лекс Данкен мой сын.

   – Тогда... какого черта он пытался тебя убить?! – спросил Дэн, когда к нему вернулся дар речи.

   – Не знаю, – ответил Рик.

   *

   Лекс стоял перед Императором, как провинившийся ученик перед строгим учителем. Он все еще сжимал в руке меч, правда, выключенный. Но вины за собой не чувствовал.

   – Ты понимаешь, что натворил, Данкен? – Император с трудом сдерживал ярость, чтобы не сорваться на крик.

   – Я отомстил за свою мать, – спокойно ответил Лекс.

   – Да ты не отомстил, а сделал только хуже! – возразил Император. – Ты же его не убил, значит, месть не свершилась! Это раз! Теперь Атрейн знает, где тебя искать, а это значит, он придет снова – это два! Ты остановил работу завода по выпуску дроидов – это три!.. И если уж ты ранил сенса, надо было довести это дело до конца и добить его!

   Император сделал энергичный рубящий жест рукой.

   – Он упал, а я не бью лежачих, – холодно ответил Лекс.

   Он считал ниже своего достоинства добивать упавшего, но дело было не только в этом. Лекс подумал, что убил Атрейна, когда тот упал. Но потом понял, что лишь ранил его. Заметил, когда отец Ланы поднял сенса, плазменный меч едва не выпал из ослабевшей ладони, но он не дал оружию упасть, снова крепко обхватив рукоять пальцами. Мертвый сенс не смог бы этого сделать.

   Поняв, что не убил Атрейна, Лекс почувствовал облегчение: Лана так плакала, а он совсем не хотел расстраивать девочку.

   – Я считаю, этого достаточно, – добавил Лекс.

   – Достаточно?! – возмутился Император. – Одной царапины на груди достаточно за то, что твоя мать умерла в мучениях, не видя вокруг себя ни одного человеческого лица? Она пожертвовала жизнью, чтобы ты мог жить, а ты считаешь, что этого достаточно?

   Лекс с силой сжал рукоять плазменного меча, на мгновение выпустив клинок. Император понял, что задел чувства мальчика, и испугался, что задел слишком сильно. Потому что, когда ему сообщили об инциденте на фабрике дроидов, он был так разгневан, что появился перед Лексом собственной персоной, а не в виде голограммы. А это опасно: неизвестно, что может взбрести в голову мальчишке с нечеловеческим воспитанием и плазменным мечом в руках. Пожалуй, было ошибкой оставить его у змееголовов на целых семь лет. Но тогда было еще неизвестно, действительно ли Лекс тот самый ребенок, потому что его способности никак не проявлялись.

   Император решил сбавить обороты, и произнес более мягко:

   – Очевидцы говорят, ты прекрасно сражался. Выстоять против сенса, да еще и ранить его – этот поступок достоин похвалы. За твою доблесть я прощаю тебя, Данкен. Но при одном условии, что ты больше никогда не будешь так делать без моего указания.

   Лексу была приятна похвала, но не хотелось давать Его Величеству никаких обещаний. Он стал искать зацепки, чтобы возразить Императору. И нашел.

   – Ваше Величество, вы уверяли, что Атрейн хочет убить меня. Но он не хотел меня убивать. Потому что, если бы хотел, обязательно убил бы.

   До этого момента Лекс сам очень гордился тем, как провел поединок с сенсом. Но теперь понял, что Атрейн лишь защищался, притом стараясь не поранить соперника. Похвала Императора сразу стала казаться Лексу неприкрытой лестью.

   – Ну... – Император на мгновение растерялся. – Наверное, он еще не знает, что ты – сын Ниэлы. А, может, уже знает, но не хочет убивать тебя именно потому, что ты слабее его, а он хочет драться на равных. Он все-таки сенс, благородство у него в крови... Это очень плохо, Данкен, что ты выскочил неподготовленным, как чертик из табакерки. Теперь Атрейн знает, что у него есть враг, и будет готов к бою.

   – Признаю свою ошибку, – медленно проговорил Лекс. – Я действительно не должен был драться с ним сейчас.

   – Ну, мы договорились, Данкен? Теперь ты будешь делать только то, что я скажу, – по-отечески теплым тоном проговорил Император.

   – Да, Ваше Величество, – неохотно согласился Лекс.

   – Вот и хорошо, мой мальчик, вот и хорошо, – удовлетворенно проворковал Император. – Ты можешь вернуться в школу. И помни о своем обещании.

   Лекс кивнул и вышел из комнаты. Император Тетла облегченно вздохнул. Все-таки он очень боялся нового нападения Данкена.

   Тетла взглянул на портрет отца. Нехран смотрел будто с осуждением и чуть презрительной усмешкой.

   – Данкен нужен мне, отец! – сказал Тетла портрету. – И я сумею его приручить. Хотя из-за него придётся переменить базу. А такое было хорошее место!.. Еще тысячу лет никто не догадался бы искать меня в Розе Дарина, если бы не этот проклятый Атрейн.

   Лекс вернулся в свою комнату уже ночью. Но спать не мог, еще не прошло возбуждение от сражения, и еще ему было грустно оттого, что Лана теперь его ненавидит.

   Мысленно анализируя поединок с Атрейном, Лекс все больше убеждался, что победить сенса ему не удалось бы, если бы не случайность.

   «Видимо, не такой уж я сверхчеловек, если совершаю ошибку за ошибкой, – думал Лекс. – Может, Император прав, мы действительно нужны друг другу. У меня есть сенсорные способности, у него – знания, опыт... Только непонятно, почему Его Величество так озабочен тем, чтобы я отомстил Атрейну?.. Хотя зачем мне знать? Пока мы желаем одного и того же, я буду слушаться Императора и делать, что он скажет. Избавиться от него всегда успею. А Лана... я же не виноват, что мой враг оказался ее дядей. Я расскажу ей... когда-нибудь, что сделал ее дядя с моей матерью. Она поймет. Она должна понять, что мне и убийце моей матери нет места на одной планете. Даже если она такая большая... Его Величество прав и в том, что я должен отомстить до конца».

   *

   Пять человек и два дроида нашли «Ветер Странствий» на краю архипелага в целости и сохранности. Раненый сенс был помещен в медотсек на попечение медицинского дроида. Остальные собрались в отсеке управления.

   – Чтобы вытащить вас отсюда, пришлось переделать воздушный корабль в космический, – похвасталась Ника. – Потому что попасть в Розу Дарина можно только через космическое пространство.

   – И теперь, прежде чем улететь, нужно проверить все системы, и рассчитать траекторию полета, – добавил Дэн, открывая панель управления. – НД2, приступаем.

   Дроид подключился к информационной системе корабля. Айна склонилась над панелью управления рядом с Дэном, пытаясь помочь советом и подавая нужные инструменты. Ника следила за данными о параметрах двигателя, выводимых на экран. Спам топтался между ними, переводя электронный язык НД2 и панели управления корабля на человеческий. И только Лана сидела в кресле пассажира в очень грустном настроении.

   Наконец она встала и пошла в медицинский отсек.

   – Как ты себя чувствуешь, дядя Рик? – спросила она.

   – Спасибо, уже лучше, – он улыбнулся.

   Он лежал на узкой медицинской кушетке, левое плечо и половина груди были закрыты блестящим колпаком меддроида, под которым что-то деловито гудело.

   – Человек не может чувствовать себя хорошо после того, как ему чуть не отрубили руку, – ворчливо проговорил меддроид «Ветра». – Плазменное лезвие задело ключицу, разрезало несколько ребер, задело легкое и прошло в опасной близости от сердечной мышцы. Сенсу Атрейну просто повезло, что ему нанесли ранение не простым, а плазменным клинком, иначе он давно бы скончался от потери крови.

   Лицо Ланы сделалось испуганным, и Рик снова улыбнулся:

   – Мастер медик преувеличивает, Лана. А ты почему такая грустная?

   – Я всё думаю о Лексе, – вздохнула девочка. – Не могу понять, почему он сделал это... Он казался таким хорошим мальчиком... он правда хороший, дядя Рик.

   – Я верю, Лана. Может, у него есть какая-то причина ненавидеть меня.

   – Он сказал, что отомстил за свою мать, – вспомнила Лана и спросила: – Неужели он на самом деле твой сын, дядя Рик?

   – Да. Расскажи о нём, Лана. Я же его совсем не знаю.

   – Мы заблудились в переходах Архипелага, а он нас нашёл и привёл в город. И даже дал денег на первое время. Потом мы ему отдали, а он брать не хотел, говорил, нам нужнее. И еще он сам хотел помочь нам выбраться из Розы Дарина. Он даже придумал план, только не успел рассказать...

   В отсеке управления тоже говорили о Лексе.

   – Милый, кажется, этот стержень надо повернуть чуть правее, – сказала Айна, заглядывая в переплетение проводов через плечо мужа. И, помолчав, спросила: – Дэн, а откуда у Рика сын?

   – Наш сенс такой скрытный, что даже я ничего не знал, – ответил Дэн, продолжая что-то подкручивать под панелью управления. – Он влюбился и собирался жениться. Это случилось, когда он искал ученика, пригодного для обучения сенсорике, на Айзеле. Ученика не нашел, зато нашел невесту. Но девушка вдруг бесследно исчезла... Ай! – Дэн дернулся, получив ощутимый удар током из оголенного провода, и продолжал говорить, как ни в чем не бывало. – Рик не смог ее найти и решил вообще не посвящать нас в эту историю. Он рассказал буквально несколько дней назад... Дорогая, подай изоленту, пожалуйста.

   Айна протянула Дэну моток и спросила:

   – Это было четырнадцать лет назад, или около того?

   – Да, почти четырнадцать, – согласился Дэн. – У нас тогда уже родилась Лана. А сыну Рика сейчас, должно быть, около тринадцати лет.

   – Бедный Рик! – с сочувствием проговорила Айна. – Наверное, он очень страдал... Анабель была его последней любовью, но и она ушла из его жизни... Теперь понимаю, почему после её ухода он не сходился близко ни с одной женщиной...

   – Готово! – сообщила Ника. – Проверка завершена. Можно лететь домой.

   – Как я буду рад снова вернуться к спокойной работе дворецкого! – облегченно проговорил Спам, устраиваясь в пассажирском кресле. – Ты знаешь, НД2, я терпеть не могу эти космические полеты!

ГЛАВА 9

   – Дядя Рик! Как хорошо, что ты пришел! – радостно воскликнула Ника, подбегая к Атрейну.

   Со дня возвращения с Архипелага прошло три недели. За это время Рик впервые появился в доме Айны и Дэна.

   – С днем рождения, дорогая, – Рик поцеловал девочку и вручил подарок.

   – Здравствуй, дядя Рик, – Лана подошла и обняла его. – Ты уже выздоровел?

   – Да, – он машинально прикоснулся к тому месту на груди, где рядом с сердцем остался шрам от плазменного меча Лекса. – А у тебя как дела?

   – Хорошо. Я решила, что соглашусь быть королевой, если меня выберут, – ответила Лана. – И даже не думай отговаривать меня, дядя Рик, – добавила она решительно, отсекая все возможные возражения. – Знаю, это большая ответственность, а я еще так молода, и королева работает на благо народа круглые сутки, помноженные на восемь лет. Я хочу этого.

   – Ладно, не буду отговаривать, – согласился Рик, хотя идея Ланы стать королевой не привела его в восторг.

   – Спасибо, – сказала Лана и вместе с Никой убежала к гостям.

   – Рик, – к нему подошла Айна. – Тебе доктор уже разрешил вставать?

   – Я не мог пропустить день рождения любимой племянницы, – ответил он. – Ты же знаешь, бионикс быстро вылечивает и более сложные ранения. А Дэн прилетит?

   – Если мой муж забыл про день рождения Ники, я его придушу, – улыбнулась Айна.

   – Кто это тут собирается меня придушить? – послышался веселый голос Дэна, и он сам подошел к Айне и Рику.

   – Я. В объятиях, – ответила Айна и обняла мужа.

   Он поцеловал жену, поздоровался с Риком, и пошел искать дочерей.

   Гостиная была украшена цветами и воздушными шарами. Гости Ники резвились, играя в салочки. Ника и Лана играли вместе с ними. Водящим был Спам.

   Дэн поймал Нику, поздравил ее с днем рождения, отпустил, поймал Лану, поговорил с ней, отпустил и вернулся к Айне и Рику.

   – Как дела, сенс? Выглядишь прекрасно.

   – Спасибо, генерал. Я в порядке, – ответил Рик.

   – Лана одержима идеей стать королевой Кэл, – сообщил Дэн. – Может, ты отговоришь ее, Рик?

   – Даже пытаться не буду, – отказался он. – Ты же прекрасно знаешь, если Лана что-то задумала, она это сделает.

   – Вся в мать, – с оттенком гордости в голосе проговорил Дэн.

   – Нам остается только надеяться, что её не выберут, – сказала Айна со вздохом. – И тогда у нашей дочери будет шанс на нормальную юность.

   – Лана никогда не была честолюбива, – добавил Дэн. – Откуда это стремление стать королевой?

   – Это из-за того мальчика... твоего сына, – сказала Айна, быстро взглянув на брата. – Она всё время думает о нём, и считает, что обязанности королевы отвлекут её... Что с тобой, Рик?

   Когда Айна сказала про сына, Рик снова непроизвольно прикоснулся к шраму на груди, а лицо на мгновение исказила болезненная гримаса.

   – Ничего. Все нормально, – ответил он. – Просто я тоже всё время думаю о Лексе. Всё-таки надо было за ним вернуться.

   – Я знаю, тебе не терпится отправиться за ним, – сказал Айна. – Но ты еще не совсем здоров.

   – Я здоров, – возразил Рик.

   – Вот и хорошо, – обрадовался Дэн. – Значит, вместе полетим на Архипелаг. Наши инженеры переделали десяток воздушных крейсеров в космические. Налетим, как вихрь, заберем мальчишку, взорвем фабрику дроидов и галденский флот, чтоб окончательно исчез. И с Империей будет покончено.

   – Я бы на твоем месте не делал таких определенных заявлений, – заметил Рик.

   – Интересно, кто выдает себя за Императора? – задумчиво спросила Айна. – Неужели Нехран не погиб?

   – Я уверен, это кто-то другой, – ответил Рик. – Я сам видел, как Император Нехран упал в газовый океан. А там не может выжить даже ментар. А если бы ему это каким-то образом удалось, он объявился бы раньше.

   – Кстати, в последние три недели активность имперских формирований значительно снизилась, – заметил Дэн. – Может, имперцы выдохлись?

   – Не слишком надейся на это, – возразил Рик и добавил: – Скорее всего, они готовятся к крупной атаке. Надо поспешить, генерал. Когда сможем вылететь на Архипелаг?

   – Завтра, – ответил Дэн и добавил тихо, так, чтобы его слышал только Рик: – Я мог бы и прямо сейчас, но Айна и девочки не поймут...

   *

   Генерал Лотта и сенс Атрейн стояли в отсеке управления флагманского крейсера, который первым опустился к Архипелагу в Розу Дарина. Находившиеся вместе с ними в отсеке управления офицеры с удивлением смотрели на скопление утонувших когда-то в океане газа кораблей.

   Генерал Лотта отдал приказ выслать на Архипелаг разведчиков, и сам вместе с Риком отправился туда на маленьком разведкатере.

   Навигационный дроид НД2 безошибочно находил дорогу в лабиринте судов, соединенных переходами. Но когда Дэн и Рик подошли к тому месту, где находилось скопление военных крейсеров с Галдены, проход на них был закрыт. НД2 сообщил, что впереди пустое пространство. Он нашел другой путь к фабрике дроидов, но и она была пуста. Не было ни станков, ни конвейера. Над огромным пустым залом висела галерея с вырезанным куском посередине.

   Дэн и Рик промчались по галерее к выходу в город. НД2 пришлось включить форсаж, чтобы успеть за ними.

   Город был пуст.

   – Опоздали, – разочарованно проговорил Дэн. – Теперь придется искать по всей Айгере...

   – Я найду, – ответил Рик тихо.

   *

   Хотя Император Тафт Тетла был абсолютно уверен, что базу внутри Розы Дарина никто не найдет, он имел несколько запасных вариантов. Как оказалось, не зря, потому что Архипелаг всё-таки обнаружили.

   Сразу, как только доложили, что Атрейн улетел, Император объявил эвакуацию базы и города.

   Теперь они расположились на безымянном острове в зоне холодного пояса Айгеры, в подземельях, построенных жившей здесь когда-то, но давно исчезнувшей цивилизацией. В холодной зоне было очень мало обитаемых островов, и все они находились далеко от этого места, вдоль теплого течения.

   Остров, который Тетла назвал Сигма-1, круглый год был покрыт снегом, поэтому не имел ни растительности, ни животных.

   Условия жизни в подземельях были сродни условиям на Архипелаге, поэтому жители города устроились с почти привычным комфортом.

   Офицерскую школу разместили в огромной пещере, разделенной перегородками на классы, тренировочные залы и жилые помещения. Всем курсантам пришлось жить в одной казарме, тогда как на Архипелаге они жили в каютах по два – четыре человека. Это порождало некоторые недовольства, но будущие офицеры Империи стойко переносили неудобства.

   Лекса неудобства не волновали. Почти всё время он проводил на занятиях, тренировках, или в покоях Императора в беседах с ним, а ночевки в общей казарме даже не считал за неудобство – потому что живал в услових и похуже. Общением с Императором «на короткой ноге» Лекс снискал уважение однокурсников и даже старших курсантов, не прибегая к демонстрации сенсорных способностей. Все знали, что он едва не убил в поединке на плазменных мечах сенса, мастера-воина. Поэтому многие попросту боялись мальчика.

   Лекс был частым гостем в покоях Императора. Они сблизились настолько, что Тетла иногда появлялся перед Лексом без капюшона, под которым всегда и от всех прятал лицо. Таким образом он пытался показать, что полностью доверяет Лексу, и хотел, чтобы он тоже ему доверял. Лекс это понимал и делал вид, что доверяет. Тетла уже был уверен, что мальчик никуда от него не денется.

   Император часто вел с Лексом долгие беседы, расписывая в ярких красках будущее, которое ждет Айгеру, если он, Тафт Тетла, станет Императором.

   – Альянс забросил многие бедные населенные острова, – вещал Император, хотя прекрасно знал, что Империя их тоже не жаловала. – Но когда я приду к власти, всё изменится.

   – Если Империя – благо, почему тысячи островов против ее власти? – спросил Лекс.

   – Их привлекает демократия Альянса, – пояснил Император. – Острова имеют представителей в Сенате, и им кажется, что они принимают участие в управлении планетой. Но это сплошной обман, так как все решения всё равно принимает президент.

   – А как же голосование в Сенате? – спросил Лекс.

   – Его результаты легко подменить, голосование-то – тайное, – ответил Император. – А Лига мастеров-сенсов всегда поддерживала подобный лживый режим.

   – Но сенсы – честные и благородные воины, – возразил Лекс. – Я читал о них... И Таркай, первый пилот «Ласкового Бриза», рассказывал. А он прекрасно знал историю Айгеры до самых древних времен.

   – Разве я спорю, что сенсы – честные и благородные? – ответил Император. – Но они были слишком простодушны и доверчивы, и никогда не верили в то, что демократия – лишь иллюзия. Когда Альянс изжил себя – от сенсов просто избавились, как от ненужного элемента управления.

   – Я читал, что сенсы и ментары используют сенсорику, – сказал Лекс, меняя тему разговора, так как говорить о политике было скучно. – У них одинаковые способности. Но в чем разница? Почему одни – сенсы, а другие – ментары?

   – Разница в названии, мой мальчик, – с улыбкой ответил Император. – Вот аналогичный пример. Молоко коровы с острова Кэл – белое, а молоко дракона с Табаро – черное, но оба одинаково вкусны и питательны, молоко дракона даже вкуснее и полезнее коровьего. Или взять день и ночь. Как день может быть пасмурным, дождливым и безрадостным, так и ночь может быть тиха, светла и прекрасна. Поэтому нет никакой разницы, кем ты будешь называться.

   – Тогда почему одни – сенсы, а другие – ментары?

   – Данкен, вопрос не по адресу, – мягко рассмеялся Император. – Я не сенс и не ментар.

   – Тогда найдите мне учителя – сенса или ментара, – заявил Лекс. – Вы сами видели, Ваше Величество, что я могу победить любого в поединке на шпагах, саблях и мечах. Но владеть плазменным мечом так, как это делают сенсы или ментары не научит никто, кроме них. А без этого Атрейна не победить. В результате моя месть не свершится, и ваши мечты править Айгерой тоже не сбудутся.

   «А парень умен не по годам, – подумал Император. – Догадался, зачем я поддерживаю его желание отомстить. Надо будет избавиться от него, когда он выполнит свою задачу». А вслух сказал:

   – К сожалению, Император Нехран был последним ментаром. С сенсами тоже проблема. Но ты, Данкен, с раннего детства привык полагаться только на себя. Уверяю, Атрейн не станет убивать тебя, пока ты не сравняешься с ним силами и умением.

   «Эта старая лиса будет рада, если Атрейн и я убьем друг друга, – подумал Лекс. – Но я не доставлю ему такого удовольствия. Я сам найду себе учителя. Им будет сенс Атрейн». А вслух сказал:

   – В таком случае, я должен чаще встречаться с ним в поединках.

   – А ведь ты прав, малыш, – Император просиял, подумав: «Сенс не сможет убить собственного сына. А Данкен, убив отца, сам не заметит, как станет ментаром». – Я, пожалуй, смогу это устроить, – добавил он.

   Шпионы Тетла донесли, что Атрейн уже знает, что Лекс Данкен его сын. Откуда он узнал, Императору не было известно, да и не важно. Важно только, чтобы Данкен раньше времени не узнал, что Атрейн его отец.

   *

   Рик много дней подряд пытался установить, где находится его сын, по использованию Лексом сенсорики, но, очевидно, мальчик не применял способности, поэтому Рик ничего не чувствовал.

   Рана зажила, и жизнь как будто вошла в привычную колею. Рик снова занялся школой, учениками. Всё было, как обычно, и только его взгляд, беспокойный и напряженный, выдавал постоянный мысленный поиск.

   С утра Рик читал ученикам лекции, рассказывал о великих сенсах и об их славных делах в прошлом. Однажды он шёл на лекцию, но в коридоре перед аудиторией его остановил старый сенс, учитель Месс Кирик.

   – Рик, давай поговорим.

   – Слушаю вас, учитель Кирик, – почтительно ответил Рик.

   – Рик, мне уже сто пятьдесят девять лет. Дух мой силен, но тело слабо. Я чувствую, что скоро должен уйти. Может быть, ты возьмешь себе моего ученика?

   – Вашему ученику, Джону Лесли, кажется, девятнадцать лет? – спросил Рик.

   – Да, – кивнул Кирик. – Боюсь, не успею научить его всему, что умею сам. Так возьмешь, Рик?

   – Хорошо, я подумаю, – Рик снова непроизвольно положил руку туда, где был шрам от плазменного меча Лекса. – Хотя Лесли скоро сможет обходиться без учителя, вы, мастер Кирик, уходить не торопитесь.

   – Спасибо, Рик, – ответил тот и отошел.

   Атрейн смотрел ему вслед и думал, что Кирик действительно очень стар. С самого воцарения Империи, на острове Бреата тайно жила большая группа сенсов, передавая знания и умения из поколения в поколение. Но двадцать два года назад кто-то выдал группу, всех выследили и убили, а Кирика и еще некоторых оставили в живых только потому, что они старые, и так скоро умрут, а жить, когда загублено дело всей жизни, им будет больнее, чем умереть.

   Рик сделал шаг к аудитории, но его снова остановили. На этот раз дроид НД2. Рика вызывал Дэн Лотта.

   – Дай изображение, НД2, – сказал Рик дроиду.

   Полупрозрачная голограмма Дэна засветилась рядом с Атрейном и сразу заговорила:

   – Рик! Я нашел твоего сына!

   – Что? Где? – взволнованно спросил сенс.

   – На острове Роук. Здесь высадилось имперское формирование, и захватило загородную резиденцию вместе с правителем. И мальчишка с ними. Сам видел!

   – Я скоро буду! НД2, вылетаем через десять минут.

   Он торопливо предупредил учеников, что срочно уелетает, и помчался на аэродром.

   *

   Правительственная резиденция на Роук была расположена высоко в горах, на неприступном плато. Достопримечательностью острова Роук были глубокие ущелья, заполненные инертным газом, который за тысячи лет нанес туда ветер. Ущелья были замкнутые, а газ тяжелее воздуха, и деться никуда не мог. Поэтому на дне ущелий всегда стоял плотный белый туман инертного газа. Туристы могли даже побродить по газу там, где мелко, а жители близких к ущельям деревень, говорят, хранили в газе продукты, чтобы не портились.

   Имперские войска высадились на плато с воздуха и с легкостью захватили гарнизон, охранявший резиденцию. Имперские офицеры склоняли находящегося на отдыхе правителя Роук к сотрудничеству с Империей, а дроиды охраняли подступы к дворцу от солдат генерала Лотта.

   Дэн наблюдал издалека за ходом сражения из-под энергетического щита.

   – Где Лекс? – спросил Рик, входя под щит.

   – А вон там, – Дэн махнул рукой в сторону ущелья, разломившего горный массив.

   На другой стороне ущелья, на уступе шириной метров пять и длиной около двадцати, на большом камне сидел мальчик и тоже наблюдал за сражением.

   – Он знал, если я его увижу, ты обязательно появишься. Думаю, он пришел, чтобы закончить начатое, – добавил Дэн. – У него плазменный меч.

   – Зачем он пришел, я узнаю, только если поговорю с ним, – сказал Рик. – Я возьму твой лайтер?

   – Конечно, – кивнул Дэн. – Будь осторожен. Я буду наблюдать за вами.

   – Только не вздумай стрелять, что бы ни случилось, – предупредил Рик. – Я тебе не прощу, если ты убьешь моего сына.

   – А я не прощу ему, если он убьет тебя, – ответил Дэн.

   Рик махнул Дэну рукой, запрыгнул в лайтер и полетел на ту сторону ущелья, заполненного газом.

   Лекс встал, когда лайтер Атрейна остановился на краю уступа, и Рик вышел из машины.

   – Здравствуй, Лекс, – сказал Рик, с трудом скрывая волнение.

   – Здравствуй, сенс, – ответил Лекс, включая клинок плазменного меча. – Мы в прошлый раз не закончили. Защищайся.

   – Лекс... я думал, ты хочешь поговорить, – сказал Рик, не трогаясь с места.

   – Вот и поговорим... во время поединка, – Лекс и сделал молниеносный выпад.

   – Почему ты меня ненавидишь? – спросил Рик, отражая атаку.

   – Ты убил мою мать!

   – Я не убивал.

   – Все равно, она умерла из-за тебя! – Лекс, подхлестнутый ненавистью, провел еще серию молниеносных атак.

   – Клянусь, я не знаю, почему она убежала на Данталью, – Рик виртуозно отразил все атаки.

   – Потому что она боялась тебя! – Лекс снова пошел в наступление.

   – Это неправда! Я любил Ниэлу!

   – А она тебя ненавидела!

   Ошеломленный таким заявлением, Рик едва не пропустил удар, но все же успел уклониться. Наглость мальчишки раззадорила его, и он быстрым, почти неуловимым движением выбил меч из рук Лекса. Плазма втянулась в кристалл, а рукоять откатилась к краю уступа.

   Лекс испугался, хотя лицо осталось непроницаемо спокойным. Рик скорее почувствовал, чем увидел его страх. Он сразу деактивировал клинок.

   – Может, теперь поговорим спокойно? – спросил Рик.

   – Нет! – воскликнул Лекс, и меч прыгнул ему в руку.

   Поединок возобновился. Теперь сенс и мальчик сражались молча. А Рику так много нужно было сказать сыну...

   Дэн наблюдал за поединком с другой стороны ущелья.

   – Так и знал, что «разговор» у них будет на клинках, а не на словах, – сказал он тревожно гукающему НД2, которого Рик оставил с Дэном. – Успокойся, НД2, мальчишке не справиться с твоим хозяином. В тот раз это была чистая случайность... А, ты считаешь, что Рик – прекрасная мишень для имперцев? Нет, не волнуйся, потому что и мальчишка у нас на прицеле...

   Дэн внезапно замолчал, поняв, что уговаривает скорее не дроида, а себя.

   Поединок закончился, когда Рик прижал Лекса к скале, и снова выбил меч у него из рук. Металл рукояти сверкнул на солнце и исчез в ущелье. Рик выключил клинок и отступил на несколько шагов. Потом протянул руку над ущельем, и меч Лекса поднялся из пропасти и лег в ладонь. Атрейн подержал меч Лекса, покрутил, рассмотрел и спросил:

   – Сам сделал?

   – Нет, – буркнул Лекс.

   – Я так и понял, – кивнул Рик.

   Он наклонился, положил меч на камни и легонько подтолкнул к Лексу. Рукоять покатилась и остановилась на расстоянии вытянутой руки от ног Лекса.

   – Ну что, поговорим? – снова предложил Рик.

   – Почему... ты меня не убиваешь? – спросил Лекс вместо ответа.

   По лицу Лекса струился пот, одежда была влажной, он тяжело дышал. А сенс был так же свеж, как и утром, когда только вышел из душа.

   – Потому что я...

   Рик не успел договорить: откуда-то сверху на моноволоконном канате спустился имперский солдат, подхватил Лекса, и оба взмыли вверх. Уже в воздухе мальчик вспомнил про меч и призвал его. Меч прыгнул в ладонь, и оба исчезли в вышине.

   – Мы еще встретимся, Атрейн! – послышался сверху затихающий голос.

   Подняв голову, Рик увидел уходящий в небо парящий катер.

   Рик сел в лайтер и вернулся на ту сторону ущелья.

   – Ну что, поговорили? – с ироничной усмешкой спросил Дэн. – И как? Удачно?

   – Он думает, Ниэла умерла из-за меня, – ответил Рик. – Что она меня ненавидела... А вдруг это правда?

   – Конечно, неправда! – горячо возразил Дэн. – Ты только взгляни на свой медальон, и сразу всё поймешь.

   Рик достал медальон из-под рубашки и открыл. Это был совместный стереопортрет Ниэлы и Рика, разделенный на две половинки, которые теперь соединились. Даже на таком мелком изображении было видно, с какой любовью Рик и Ниэла смотрят друг на друга.

   – Может, она возненавидела меня после того, как я улетел? – предположил Рик.

   – За что? – удивился Дэн и добавил: – Хотя... Ты сообщил ей, что ты – сенс?

   – Конечно. На второй день знакомства, – кивнул Рик. – Может, она решила, что я все-таки с помощью сенсорики заставил ее полюбить меня? Или решила, что я не вернусь?

   Дэн только с недоумением развел руками, не зная, что еще сказать.

   *

   В круглой комнате с камином сидели сенатор, герцог и Император, и смотрели голографическую видеозапись поединка Данкена с Атрейном на острове Роук.

   – Мальчишка неплохо держался, – сказал сенатор, когда запись закончилась. – И все же против Атрейна он слабоват.

   – Они были прекрасной мишенью, – добавил герцог. – Почему вы не приказали дроидам пристрелить обоих, Ваше Величество?

   – Вы тоже не слишком дальновидны, друг мой, – ответил Император. – Данкен должен сам убить Атрейна, и это будет выглядеть просто как месть сына за смерть матери. Если мы убьем их – это будет политическое убийство. А так – мы тут совершенно не причем.

   – Да, вы правы, Ваше Величество, – согласился сенатор. – Какой изощренный и глубоко логичный план! Вот почему вы будете Императором Айгеры, а не один из нас.

   – Когда же, когда мы произведем решающую битву? – нетерпеливо спросил герцог.

   – Всему свое время, – ответил Император. – Всему свое время.

   *

   Недели через три встреча Рика и Лекса повторилась при сходных обстоятельствах. Они снова встретились в поединке на плазменных мечах, и снова с ничейным результатом. И поговорить с сыном Рику опять не удалось. Хотя он заметил, что защищаться стало немного труднее.

   Еще через несколько подобных встреч, происходивших в разных концах Айгеры с периодичностью раз в две-три недели, Рику пришлось прикладывать больше сил, чтобы защититься, и при этом не нанести вреда Лексу.

   Когда он рассказал об этом Дэну, тот расхохотался.

   – Поздравляю тебя, сенс! Наконец-то у тебя появился собственный ученик, притом очень способный. И ты сам научишь его, как тебя убить.

   Рик хотел возразить, но было нечего. Он уже понял, что Лекс учится у него, и учится весьма успешно. Еще несколько таких «уроков», и они будут практически на равных.

   – Тебе не стоит принимать его вызовы, – серьезно посоветовал Дэн. – Ты же не сможешь убить мальчишку, он твой сын.

   – Не смогу, – согласился Рик. – Но отказаться от поединков тоже не могу. Лекс может подумать, что я испугался.

   Но он не хотел отказываться от поединков с Лексом вовсе не поэтому, а потому, что мог встретиться с сыном только в поединке, и потому, что даже такое «общение» приносило радость.

   – Да пусть думает, что угодно! – раздраженно воскликнул Дэн. – Ты не должен учить его!

   – Я надеюсь, он не сможет убить отца, – сказал Рик.

   – А, может, он вообще не знает, что ты – его отец, – предположил Дэн.

   *

   – Лана, ну зачем тебе быть королевой? – спросила Ника.

   Сестры сидели в саду около пруда и наблюдали, как опускаются сумерки. Сегодня был день рождения Ланы, но праздник уже закончился, гости разошлись. А Лане и Нике не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался. Вскоре Лана уедет в королевскую резиденцию, на двадцатидневное испытание – там, в королевских апартаментах, в качестве королевы, она должна решить для себя, действительно ли готова занять столь высокий пост. Ну, а народ Кэл уже сделал выбор – Лана попала в число нескольких кандидаток в церемониальные королевы. Она соответствовала всем критериям кандидатки: умна, молода, красива, хорошо воспитана и образована, имеет активную политическую позицию, умеет царственно держать себя и готова отдать восемь лет жизни служению народу Кэл.

   – Тебе не понять, ты еще мала, – ответила Лана. – Я решила, что так наилучшим образом послужу своему государству, а народ решил, что я достойна.

   – Лана, но королева – это же просто красивая кукла! – возразила младшая сестра. – Она ничего не решает, только подписывает разные документы, которые составляет сенат!

   – Да, но без подписи королевы они недействительны, – парировала старшая.

   – Думаешь, если тебе исполнилось четырнадцать, а мне только десять, то я не понимаю, что ты всё еще сохнешь по тому противному мальчишке с Архипелага, который чуть не убил нашего дядю Рика! – раздраженно воскликнула Ника. – Между прочим, он – твой двоюродный брат, и замуж за него ты всё равно не можешь выйти!

   Ника вскочила и убежала в дом, а Лана встала и пошла в другую сторону.

   На той стороне пруда стояла красивая беседка. Лана села на скамейку в беседке и задумалась. Ей исполнилось четырнадцать лет, а с этого момента на острове Кэл девушка считается взрослой, она вправе принимать самостоятельные решения. Лана уверяла всех, что готова стать королевой, но сама в глубине души не была уверена. Может, Ника права, и ей лишь хочется убежать от себя, занять свои мысли обязанностями королевы, чтобы не думать о Лексе. Но, с другой стороны, пост королевы – хорошая практика дипломатической работы, и очень пригодится в будущей карьере. А в том, что она справится, Лана не сомневалась. Ее бабушка стала королевой тоже в четырнадцать лет, и была лучшей из правительниц Кэл за последние полвека. Если бабушка смогла, то и Лана сможет. Если сейчас она не воспользуется случаем, больше такой возможности не представится. Через восемь лет, когда на Кэл снова придет время выбирать церемониальную королеву, Лане будет двадцать два, а королеве в начале правления не должно быть больше двадцати лет.

   В саду стало почти совсем темно. По краям дорожек зажглись фонари, и сад сразу стал сказочно таинственным. В такое время Лане всегда казалось, что вот-вот произойдет чудо. Несмотря на то, что она уже стала взрослой.

   И вдруг...

   – Привет, Лана.

   Перед девушкой, словно ниоткуда, возник стройный высокий симпатичный юноша, одетый в свободную белую рубашку и черные брюки. Он изменился, повзрослел со времени их последней встречи на Архипелаге, которая была четыре месяца назад.

   Лана была рада видеть Лекса, и в то же время возмущена его появлением.

   – Ты?! – удивилась она, вскочив со скамейки. – Как ты здесь оказался? Как ты прошел мимо охраны? Как ты посмел прийти?

   – Просто пришел. Пройти мимо вашей охраны было легко. А пришел потому, что хотел тебя увидеть, – Лекс по очереди ответил на каждый вопрос Ланы и добавил: – Мне подарили воздушный корабль, я его опробовал и решил, почему бы не навестить тебя. А ты стала еще красивее. Как поживает твоя мама?

   – Рада за тебя. Спасибо за комплимент. Мама живет прекрасно, – хмуро ответила Лана. – Это все, что ты хотел узнать? Тогда уходи.

   – Я узнал, что у тебя сегодня день рождения, и пришел поздравить. А у меня день рождения был вчера, – сообщил Лекс, оставшись стоять на месте.

   – Поздравляю, – холодно ответила Лана. – А теперь до свидания.

   Лекс повернулся к выходу из беседки и сделал шаг к ступенькам, но Лана остановила:

   – Нет, постой. Скажи, зачем ты хотел убить моего дядю?

   – Из-за него умерла моя мать, – объяснил он, стоя спиной к девушке, и она заметила, как плечи его напряглись. – Твой дядя был влюблен в мою мать, а она любила другого, и он хотел убить ее за это. Ей пришлось бежать... Лишения и страдания, которые она терпела, убили ее.

   – Сожалею, Лекс, – с состраданием в голосе проговорила Лана, подошла и осторожно положила руку ему на плечо. – Но не верю, что дядя Рик хотел убить твою мать, даже если она любила другого. Он – сама доброта и благородство, он даже мухи не обидит.

   – Но он во время восстания убил Императора!

   – Он не собирался его убивать, – пояснила Лана. – Сенсы никогда никого не убивают. Он захватил Императора и хотел увезти на отдалённый остров, в ссылку. Но Император решил, что сможет сбежать, и с помощью сенсорных способностей достаточно долго лететь над газовым океаном, чтобы добраться до ближайшего обитаемого острова. Но у него не хватило сил, и он упал в газ. Ты разве этого не знал?

   Лекс знал, об этом рассказывал Таркай. Тафт Тетла поведал Лексу немного другую версию, что Император смог бы долететь до острова, но Атрейн подстрелил его из бластера. Ладно, Императора Нехрана не жалко. Таркай рассказывал, что он был очень жестоким правителем.

   – Но он убил моего отца! – воскликнул Лекс, резко повернувшись к Лане.

   – Отца? – удивилась Лана. – Какого отца?

   – Моего отца, которого любила моя мать, – пояснил Лекс.

   – Но дядя Рик и есть твой отец, – сказала Лана.

   – Что?! – изумился Лекс. – Кто тебе сказал такое?

   – Он сам и сказал, – ответила Лана и добавила уверенно: – Ну конечно, он твой отец. Вы даже одеваетесь одинаково.

   – Атрейн солгал! Он мне не отец! – воскликнул Лекс возмущенно.

   – Дядя Рик не мог сказать неправду, он сенс, а они никогда не лгут! – возразила Лана.

   – Он мне не отец! – повторил Лекс и выбежал из беседки.

   Лана бросилась следом.

   – Лекс, подожди!

   Но мальчик словно испарился. Лана обыскала весь сад, но так и не нашла его. Она вбежала в гостиную, где Айна, Дэн и Ника садились ужинать.

   – Лана, где ты пропадаешь, мы ждем только тебя, – сказала Айна.

   Но девочка пробежала мимо стола к видеоэкрану связи и быстро набрала номер Школы Сенсов.

   – Дядя Рик! – возбужденно воскликнула она, когда на экране возникло лицо Атрейна. – Я только что видела Лекса!

   – Я знаю, – ответил Рик. – Он здесь.

   И Лана увидела, как в полумраке на заднем плане экрана в освещенной с улицы фонарем открытой двери холла школы появилась фигура Лекса с активированным плазменным мечом в руках.

   *

   Вернувшийся с празднования дня рождения Ланы Рик был один в здании школы. Все учителя и ученики с утра отправились в трехдневный поход на озера, и Рик пользовался тишиной и покоем, чтобы уловить малейшее применение сенсорики, и, наконец, найти Лекса, а вместе с ним и главную базу Империи.

   Сигнал видеосвязи отвлек его. Рик спустился в холл, освещенный только несколькими неяркими светильниками, и подошел к экрану.

   – Дядя Рик! – на экране появилось встревоженное лицо Ланы. – Я только что видела Лекса!

   И тут Рик почувствовал, что его сын где-то рядом, и его переполняют гнев и ярость.

   – Я знаю, – спокойно ответил Рик. – Он здесь.

   Выключив связь, Рик повернулся к сыну. Лекс стоял в другом конце холла, сжимая в руке плазменный меч.

   – Здравствуй, ученик, – сказал Рик мальчику.

   – Привет, учитель, – произнес Лекс с легкой усмешкой. – Продолжим урок?

   – Что ж, продолжим. Только прежде давай поговорим.

   – Я знаю, что ты скажешь! – воскликнул Лекс. – Что ты не хочешь меня убивать, потому что ты – мой отец!

   – Но я действительно твой отец, Лекс. И я действительно не хочу тебя убивать.

   – Это неправда! Я знаю всё! – Лекс с удвоенной яростью бросился на Рика, и два плазменных клинка, светло-зеленый и голубой, снова скрестились в поединке. – Ты убил моего отца!

   Рик отразил несколько атак Лекса.

   – Мои уроки идут на пользу, ученик, ты уже многому научился, – сказал он. – Но если будешь драться с такой яростью, быстро устанешь. Я не убивал твоего отца, потому что я и есть твой отец.

   – Нет! Это неправда! И не стоит давать мне советов, учитель, этим ты приближаешь свой конец, – ответил Лекс, снова бросаясь на Рика.

   Они кружили по холлу, как два танцора. Скрещенные плазменные мечи искрили и шипели. Поединок продолжался.

   Разговор – тоже.

   – Хватит заниматься только практикой, – сказал Рик, отбивая выпады Лекса и отступая. – Пора перейти к теории. Сенсы никогда не убивают ради мести. Они вообще не убивают. Убив меня, ты ступишь на путь ментара, сын.

   – Мне всё равно, кем я стану! – Лекс стал нападать еще яростнее. – Потому что ты мне не отец!

   – Использовать сенсорику в корыстных целях опасно, Лекс. Вспомни историю. Все ментары плохо кончили. Не совершай их ошибки.

   – Можно подумать, все сенсы кончили хорошо, – усмехнулся Лекс. – Да их всех поубивали!

   – Их, по крайней мере, вспоминают добрым словом.

   Рик провел контратаку, заставив Лекса отступить.

   – Да ты просто боишься, что рано или поздно не сможешь справиться со мной!

   – Став ментаром, ты будешь творить зло, даже если сейчас тебе кажется, что нет. Применение сенсорики для злых дел меняет психику человека, и он уже не может без зла. Я волнуюсь за тебя.

   – А что же ты не волновался, когда моя мать умерла, и я остался совсем один?

   – Я не знал о тебе, Лекс. А если бы знал, перевернул бы вверх дном все острова на Айгере, но нашел бы твою маму и тебя. Уйми свой гнев, Лекс, и давай вместе попробуем найти виновника смерти Ниэлы. Поверь, я тоже очень хочу этого.

   – Мне не нужно его искать, я знаю, что это ты! – воскликнул Лекс, снова бросаясь в атаку.

   Этот выпад Рик отбил с большим трудом.

   А Лекс, отбегая назад, запнулся за ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж, упал и ощутимо приложился к ступеням спиной. Он поморщился, но не столько от боли, сколько оттого, что совершил глупую ошибку и показал себя таким неуклюжим.

   Рик сразу выключил клинок и шагнул к Лексу, протягивая руку, чтобы помочь подняться.

   – Я помогу тебе во всём разобраться, – сказал Рик.

   Лекс несколько коротких мгновений, показавшихся вечностью, лежал на ступенях лестницы, глядя на Атрейна и ожидая какого-нибудь подвоха. Но видел открытое, без тени злости и гнева лицо сенса, искренне протянутую руку помощи, и его посетили сомнения. А вдруг Атрейн на самом деле его отец? Так кто все-таки говорит неправду: сенс или Император? Тафт Тетла не тот человек, которому можно полностью доверять. Но и сенсу Лекс не хотел верить на слово.

   Он выключил клинок, но не принял протянутой руки.

   – Твоя помощь мне не нужна, сам разберусь, – сказал он, поднимаясь. – И если ты действительно мой отец, и не убивал мою мать, я приду и извинюсь.

   В это время в холле вспыхнул яркий свет, и вбежали Дэн, Айна, Лана и Ника.

   Лекс молниеносно взлетел по лестнице на второй этаж, послышался звон разбитого стекла, и стало тихо.

   – Рик, всё в порядке? – спросила Айна, подбегая к брату.

   – Да, если не считать разбитого окна, – ответил Рик, глядя вслед Лексу.

   – Дядя Рик, он что, снова пытался тебя убить? – спросила Лана.

   – Он пока не может. Но учится очень быстро... Лекс талантливее меня... Я был прав, у Ниэлы были сенсорные способности, о которых она не знала... Очень скоро мой сын превзойдет меня. Если он станет ментаром, его будет не остановить.

   – Так и хочется сказать: «А я тебе говорил», – усмехнулся Дэн. – Но лучше помолчу.

   – Но почему ты отпустил его сейчас, дядя Рик? – спросила Ника. – Надо было схватить его и связать, пока он валялся тут, на лестнице! Он очень плохой мальчишка!

   – Я не могу, Ника, – с глубоким вздохом проговорил Рик. – Лекс – мой сын. И в том, что он стал таким, есть и моя вина.

   – Нет, Рик, твоей вины нет, – возразила Айна. – И Лекс это поймет, я уверена, потому что он – твой сын.

   – Поймет, – грустно согласился Рик. – Если раньше не успеет меня прикончить.

   *

   Лекс ворвался в комнату к Императору, несмотря на то, что охрана пыталась остановить. Он раскидал охранников по сторонам с помощью сенсорики, даже не прикоснувшись к ним. Император едва успел накинуть на голову капюшон, сожалея, что не хватило времени юркнуть за ширму, где была дверь в другое помещение, и заменить себя голограммой. Хотя вряд ли это помогло бы, Лекс давно раскусил фокус и научился на глаз отличать настоящего Императора от голограммы. Тетла оставалось только сделать вид, что он не испугался.

   Данкен был в ярости. Плазменный меч висел у него на поясе, но Тетла знал, что мальчик может убить и без него. Он уже почти чувствовал, как невидимый захват пальцев Лекса сдавливает горло.

   – В чём дело, Данкен? – спросил Император холодно и высокомерно. – Тебе не понравился подарок на день рождения? Корабль не так быстр, как тебе хотелось бы? Или злишься, что опять не сумел победить Атрейна?

   – Он сказал, что он мой отец! – ответил Лекс резко. – Кому верить, ему или вам?

   – Ах, вот что тебя смущает. Конечно же, ты должен верить мне.

   – Почему вам? Вы могли солгать, а сенсы говорят только правду!

   – Сенсы тоже люди, Данкен. А любовь – страшная сила, и она может заставить человека делать все, что угодно: солгать, предать, убить... К тому же, возможно, Атрейн сам не знает правды. Он просто предполагает, что ты – его сын.

   – Если Атрейн не мой отец, откуда у меня сенсорные способности? – спросил Лекс.

   – От матери, – быстро ответил Император, хотя понятия не имел, были у Ниэлы способности, или нет. Ну, да ведь сейчас это никак нельзя проверить. – У нее были способности, только она о них не знала.

   Это могло быть правдой, и ярость Лекса немного улеглась.

   – Предположим, верю, – сказал он. – Но чем докажете, что Атрейн мне не отец?

   Император знал, что когда-нибудь Данкен спросит об этом, и подготовился. Он подошел к камину, открыл стоявшую на каминной полке шкатулку и достал лист бумаги. Лет двадцать назад мода на письма на настоящей бумаге возродилась, и даже теперь многие использовали этот древний способ передачи информации, особенно для частной переписки. Бумага дороже теропласта, искусственного заменителя, который не горит и не страдает от воды, и гораздо менее прочная. Но тем приятнее хранить письма, которые в любой момент могут быть уничтожены огнем или водой. Так ботаники годами любовно собирают коллекции бабочек, и трясутся над хрупкими экземплярами, помещая их в стеклянные витрины, вместо того, чтобы пойти в магазин и купить полную коллекцию пластиковых бабочек, похожих на оригиналы один в один – за исключением хрупкости.

   – Я хотел сделать тебе подарок на день рождения, Данкен, – сказал Император. – Хотел найти твою бабушку, мать Ниэлы. К сожалению, она уже умерла. Поэтому вместо бабушки пришлось подарить личный корабль. Неравноценная замена, но мне казалось, ты был рад... Ладно, дело сейчас не в подарке. Разыскивая твою бабушку, я нашел ее архив, а в нем оказалось письмо, отправленное Ниэлой матери перед тем, как она сбежала. Вот это письмо.

   Лекс взял письмо, развернул и прочитал:

   «Дорогая мама! Приехать к тебе не могу, потому что уезжаю, и очень срочно. Я не могу оставаться на Айзеле, я должна бежать. Если к тебе придет Атрейн, пожалуйста, не говори, что я тебе писала, а лучше сразу сожги это письмо. Он страшный человек, и я его очень боюсь. Если он меня найдет, то убьет, как убил моего жениха, от которого я жду ребенка. Куда отправляюсь, не скажу, чтобы он не смог узнать, куда я улетела. Я должна спасти если не себя, то хотя бы своего малыша. Может быть, мы больше никогда не увидимся. Мама, прощай. Любящая тебя твоя дочь Ниэла».

   Лекс едва не заплакал, прочитав письмо, но сдержался и спросил:

   – Откуда мне знать, что оно настоящее?

   – Пожалуйста, посмотри и другие письма Ниэлы, написанные раньше, – Император протянул Лексу еще несколько листков бумаги, которые были действительно настоящими письмами Ниэлы к матери.

   Лекс сравнил их. Почерк был тот же. Но откуда ему было знать, что письмо на бумаге – это информация, которую подделать легче всего?..

   – Можно мне взять их? – спросил Лекс.

   – Конечно, – кивнул Император.

   Лекс вышел из комнаты вместе с письмами, а Император облегченно вздохнул, утирая капюшоном катившийся градом пот, и радуясь, что создал себе такой таинственный имидж, позволяющий скрывать лицо, когда это необходимо.

   *

   Рик почувствовал сенсорный всплеск посреди ночи и вскочил, кинувшись к карте Айгеры. Он сразу определил направление.

   – НД2, быстро найди Дэна! – приказал он навигационному дроиду.

   Вскоре на середине комнаты появилась полуодетая голограмма Дэна и недовольным заспанным голосом проговорила:

   – В чем дело, Рик, ты разбудил меня!

   – Дэн, я нашел главную базу Империи!

   – Где она? – сонливость Дэна как ветром сдуло.

   – НД2 передаст точные координаты на навигационный компьютер твоего флагмана.

   – Мы вылетаем немедленно, – сказал Дэн.

   – Только будь осторожнее, генерал, там мой сын, – предупредил Рик. – Я тоже скоро буду. Пока!

   Изображение Дэна исчезло, и Рик сказал:

   – НД2, мы вылетаем прямо сейчас.

ГЛАВА 10

   Безымянный, не занесенный в базу данных Альянса остров круглый год был покрыт снегом. Но галденский флот базировался на нём. Когда Рик подлетел к острову, около него уже кипел воздушный бой имперского флота с флотом Альянса. На острове тоже шло сражение – имперские дроиды защищали подступы к входу в подземный город, расположившийся в древних пещерах. Но Рик, просканировав местность, нашел другой вход, который не использовался, и его никто не охранял. Очевидно, имперцы о нём даже не знали. Рик посадил корабль недалеко от этого входа, надел белый плащ и вышел в белое пространство. Среди зазубренных скал нашел вход в подземелье. Это был узкий лаз с полустершимися от времени ступенями. Только на глубине метров двухсот лаз расширился и стал более пологим.

   Вскоре путь преградила дверь из какого-то древнего сплава. Открыть ее Рик смог, только когда прожег замок плазменным мечом и приложил физическую силу.

   За дверью оказалась большая пещера, стены и потолок которой покрывал налет бледно-светящейся плесени, поэтому полной темноты не было. В дальнем конце виднелся проем, из которого падал более яркий свет. Рик пошел туда.

   Он не успел проделать и половины пути, когда в проеме показалась чья-то фигура. Рик узнал Лекса.

   – Я знал, что ты придешь, Атрейн, – сказал он.

   – Я пришел за тобой, Лекс, – сказал Рик. – Скоро здесь будет опасно. Идём со мной.

   – Отсюда уйдет только один из нас, – жестко сказал Лекс, активируя клинок плазменного меча и делая выпад.

   Несколько минут он ожесточенно нападал на Рика, а сенс защищался, прилагая все усилия, чтобы не ранить нападавшего. Лекс был в ярости, и делал одну ошибку за другой.

   – Извинение отменяется? – спросил Рик, отбив особенно яростную атаку Лекса.

   – Ты обманул меня! – воскликнул тот. – Ты не мой отец, теперь я точно знаю!

   – Да? Из каких же источников? – поинтересовался Рик.

   Лекс достал из кармана рубашки листок, сложенный вчетверо, и протянул сенсу.

   Рик пробежал письмо глазами и усмехнулся.

   – Ниэла не могла этого написать, – уверенно сказал он.

   – Почему? – спросил Лекс. – Ведь это её почерк?

   – Да, – согласился Рик. – Но она не могла написать это матери, потому что та умерла еще до знакомства Ниэлы со мной. Тот, кто дал тебе письмо, очевидно, не знал этого факта или надеялся, что ты не станешь показывать его мне. А в штате твоего покровителя наверняка есть дроид-графолог, умеющий подделывать почерки.

   Рик протянул письмо обратно. Лекс выхватил его, отшвырнул и полоснул по листку клинком, досадуя, что Император так легко смог его обмануть. Бумага вспыхнула, распалась на две части и сгорела, не долетев до пола пещеры.

   – Ладно, согласен, письмо подложное, – сказал Лекс. – Но это не доказывает, что мой отец – именно ты.

   – Может быть, это докажет? – Рик снял медальон и бросил мальчику.

   Лекс подхватил его, с недоумением и любопытством глядя на маленькую красивую вещицу.

   – Открой, – подсказал Рик.

   Лекс нашел застежку, открыл медальон и несколько долгих мгновений разглядывал стереопортрет Ниэлы и Рика. Он никогда не видел матери, но сразу понял, что это она. Лекс был похож на нее, и в лице девушки на портрете уловил свои черты. И не только в её лице... В лице молодого Атрейна тоже просматривалось некоторое сходство с Лексом. Поневоле пришлось признать, что на портрете – его родители. И они смотрели друг на друга с бесконечной любовью. Во взгляде матери, направленном на Атрейна, Лекс не заметил ни тени страха или ненависти, а только любовь и нежность.

   Рик с волнением ждал реакции Лекса.

   Когда мальчик поднял глаза, Рик увидел в них растерянность и страдание. Ему хотелось подойти и обнять сына, но меч Лекса всё еще был включен.

   Юноша недолго пребывал в растерянности. Он быстро догадался, почему у медальона две цепочки. Он разъединил половинки медальона, и бросил Рику часть с его портретом.

   – Я признаю, что ты мой отец, и извиняюсь за то, что хотел тебя убить, – сказал он холодно, и лицо его снова приобрело непроницаемость. – Но ты бросил в беде мою мать, и я тебе этого не прощу. Мы больше не увидимся.

   Лекс повернулся к светлому проему, и скрылся быстрее ветра. Рик бросился следом. Но парня уже не было видно.

   Пробежав короткий коридор, вырубленный в скальной породе, Рик оказался в следующей большой пещере, из которой было несколько выходов. Но эта пещера тоже была пуста. Здесь, видимо, находился склад, потому что посреди зала валялись разбитые ящики. В какой именно проход убежал Лекс, Рик не видел. Он выбрал коридор, из которого слышались шум и крики. Выбежав в следующий зал, который был огромнее первых двух и лучше освещен, он увидел пещерный город. По залу метались люди, а в другом конце Рик увидел республиканских солдат. Он подбежал к ним.

   – Капитан Атрейн! – его узнал лейтенант Моррис. – Вас ищет генерал Лотта.

   – Потом, – отмахнулся Рик. – Моррис, вы не видели здесь мальчика, лет тринадцати, в белой рубашке?

   – Он пробежал так быстро... кажется, туда, – Моррис указал направление.

   Рик побежал по коридору, который указал лейтенант, попал в другой зал, где шел бой между солдатами-республиканцами и имперцами, людьми, а не дроидами. Рик заметил уступ на стене пещеры, на высоте метров шести от пола, и шириной с полметра. Он запрыгнул на этот уступ и пробежал в другой конец огромной пещеры. Люди внизу, занятые сражением, ничего не заметили.

   Следующий зал еще не был занят республиканцами, тут имперские солдаты деловито создавали новый заслон. Сенс прошел мимо незамеченным. Далее был лабиринт из небольших залов, соединенных коридорами. Но Рику уже не нужно было спрашивать, куда убежал Лекс, он чувствовал, что мальчик где-то недалеко, и он просто взбешен. Рик торопился догнать его, чтобы Лекс не успел натворить чего-нибудь такого, что потом будет невозможно исправить.

   В лабиринте залов никого не было, а помещения, двери которых Рик открывал, пустовали. Но вот около одной из дверей он увидел двух охранников, лежавших на полу вниз лицом. Рик проверил их пульс, охранники были живы, только без сознания. Сенс открыл дверь и застыл на пороге, изумленный, увидев фигуру в черном балахоне в круглой комнате, увешанной коврами. Он словно перенесся на четырнадцать лет назад, так эта фигура напоминала Императора Нехрана, который стоял на палубе парящего катера, летевшего над океаном газа, перед тем, как прыгнуть и попытаться добраться до острова с помощью сенсорики.

   Но уже через секунду Рик понял, что это – не Император Нехран, потому что этот Император трясся от страха и заикался.

   Перед фигурой в черном стоял Лекс.

   – Нет, Данкен, нет! – лепетал Император. – Ты не сможешь меня убить! Ведь это я... я вытащил тебя с Дантальи! Я относился к тебе, как... отец! Я подарил тебе воздушный корабль! Я открыл для тебя мир, я... хотел сделать тебя своим помощником... своим... наследником!..

   – А кто закрыл мир для моей матери? – спросил Лекс жестко. – Кто заставил ее бежать на край света? И это был не Атрейн, его она действительно любила! Это был ты, Тетла? Отвечай!

   – Я... не собирался причинять страдания твоей матери, Данкен! – начал оправдываться тот. – Я предлагал ей жизнь во дворце, богатство, почёт, всё, что ни пожелает!.. И ты рос бы в роскоши, как принц, но она предпочла бежать! Это был ее выбор!

   – У нее не было выбора! – возразил Лекс. – И у тебя не будет!

   Он поднял руку, медленно сжимая пальцы в кулак. Тетла захрипел и пошатнулся.

   – Лекс, нет! – воскликнул Рик, бросаясь к сыну. – Не позволяй гневу владеть тобой вместо разума! Нельзя убивать!

   – Уйди, отец! – ответил Лекс, обернувшись на мгновение. – Не мешай, я должен его убить! Я должен отомстить за маму!

   И он снова начал сжимать кулак. Тетла повалился на пол.

   Рик мановением руки отбросил Лекса от Императора. Юноша упал, но быстро вскочил, активировал плазменный меч и повернулся к Рику.

   – Ты защищаешь его?! – воскликнул он удивленно.

   – Он упал, а бить упавшего неблагородно. Твоей матери это не понравилось бы.

   – Но она умерла! И он тоже должен!

   Лекс повернулся к Тетла, но того уже не было в комнате: пока Лекс спорил с Риком, Тетла очнулся и юркнул за портьеру, где был потайной выход. Когда Лекс повернулся в сторону некоронованного Императора, портьера, за которой он скрылся, колыхнулась в последний раз.

   – Он сбежал! Из-за тебя! – с горечью в голосе проговорил Лекс. – В конце потайного хода спрятан корабль, он улетит отсюда!

   – Пусть летит, – ответил Рик. – Один, без солдат и дроидов, без флота он ни для кого не представляет угрозы.

   – Но я не завершил свою месть!

   – Месть – удел ментаров, Лекс. А ты – сын сенса, и должен быть выше этого.

   – Не хочу я быть ни ментаром, ни сенсом! – сказал Лекс, бросив плазменный меч на пол. Тот выключился и подкатился к ногам Рика. – Ничего не хочу!

   И побежал к выходу. В дверях столкнулся с Дэном Лотта. Тот удивленно посмотрел вслед мальчику и вошел в комнату.

   – А, вот ты где! – сказал Дэн, увидев Рика.

   – Лекс, подожди! – Рик подобрал меч Лекса и бросился за сыном, едва взглянув на Дэна, и тоже выбежал из комнаты.

   – Что, семейные разборки? – пробормотал Дэн вслед Рику.

   Вскоре Атрейн вернулся.

   – Я не нашел его. Лекс словно испарился, – сокрушенно пожаловался он Дэну.

   – Не переживай, найдем, – ответил тот. – Из пещер он никуда не денется. Я сейчас прикажу своим...

   Он не успел договорить, из его коммуникатора послышался голос:

   – Генерал Лотта, с острова стартовали два небольших корабля. Один десять минут назад, другой только что. Ввиду того, что на бортах кораблей всего по одному человеку, мы не стали их задерживать.

   – Это Император! – воскликнул Дэн.

   – Это Лекс, – добавил Рик.

   – Я могу приказать догнать его, – предложил Дэн.

   – Не надо, – ответил Рик. – Я надеюсь, он вернется.

   – А я надеюсь, что нет, – пробормотал Дэн.

   И оба говорили о разных людях.

   *

   Убедившись, что погони нет, Лекс полетел на Айзель. Теперь он точно знал, что это родной остров его матери. Он решил, что никогда больше не будет пользоваться сенсорикой, станет обычным человеком. Найдет родственников Ниэлы, узнает, как она жила. И может, они примут его в семью...

   Приземлившись на Айзеле, он сразу отправился в банк данных Исханы, чтобы что-нибудь узнать о матери. Там сообщили, что более четырнадцати лет назад Ниэла улетела с Айзеля в неизвестном направлении. Родственников у нее не осталось. А про друзей и подруг в базе данных ничего не было.

   Выйдя из банка данных Исханы, Лекс почувствовал себя еще более одиноким, чем был на Данталье. Он нашел небольшой скверик на улице и сел на скамейку, чтобы подумать, что делать дальше. Взяв в руки медальон, открыл его и долго смотрел на милое лицо молодой девушки, повернутое почти в профиль. Она смотрела на кого-то, кого не было рядом, с обожанием и любовью, и потому портрет казался незаконченным. Лекс понял, что не хватает второй половинки, которая осталась у отца.

   «Её носила моя мама, – подумал Лекс о второй половине медальона, продолжая разглядывать портрет матери. – Зря я вернул её Атрейну».

   Приглядевшись, Лекс увидел на обратной стороне крышки фирменную печать ювелира, изготовившего медальон.

   «Может, он что-нибудь знает о моей маме», – подумал Лекс и отправился на поиски ювелира. Он заходил во все ювелирные магазины и мастерские, где продавали подобные вещи, и спрашивал, где могли изготовить его медальон. Но все продавцы и мастера только пожимали плечами. Лекс не сдавался, решив обойти хоть все ювелирные магазины и мастерские города, но найти того, кто сделал его медальон.

   После долгих поисков, продолжавшихся несколько дней, Лексу, наконец, указали на маленькую ювелирную мастерскую недалеко от аэропорта Исханы.

   – Вы изготовили эту вещь? – спросил Лекс, войдя в мастерскую и положив медальон перед ювелиром на приемную стойку.

   Старый ювелир посмотрел на медальон и ответил:

   – О, да, это моя работа.

   – Вы знаете что-нибудь об этой девушке? – с затаенным волнением спросил Лекс.

   – Нет, молодой человек, я ничего о ней не знаю, и не был с ней знаком, – ответил ювелир. – Но очень хорошо её помню, хотя видел всего один раз много лет назад. И её жениха тоже. Такая красивая была пара! Я потому их и запомнил. Они заказали двойной медальон и попросили сделать очень быстро. Как они смотрели друг на друга!.. Я больше ни у кого не видел таких глаз. А вы, молодой человек, кем им приходитесь?

   – Я... их сын, – ответил Лекс.

   – О! Как вам повезло с родителями! А где вторая половинка? Вместе они смотрелись лучше.

   – Потерялась, – ответил Лекс, поблагодарил ювелира, который так и не понял, за что, и ушел.

   Он провел на Айзеле еще несколько дней, пытаясь представить, как здесь жила его мать, но почему-то не мог представить ее одну – рядом с Ниэлой всегда возникал молодой Атрейн, такой, каким Лекс видел его на второй половинке медальона. Он сердился, злился, но ничего не мог поделать. И, несмотря на то, что Айзель родина его матери, Лекс не чувствовал себя здесь дома, и все чаще думал о другом острове.

   *

   Рик вернулся на Кэл, и снова потекли обычные рабочие будни. Он читал лекции в школе, занимался организационными вопросами и тренировками. Атрейна часто приглашали принять участие в переговорах по улаживанию конфликтных ситуаций между островами, конкурирующими компаниями, или частными лицами, и нередко одно присутствие сенса приводило к достижению компромисса. Но ни на одну минуту Рик не мог забыть о сыне. Он всё время думал, правильно ли поступил, не послав за Лексом погоню. Он очень сильный сенс, но без обучения может повернуть на путь ментара.

   Даже во сне Рик не мог избавиться от этих мыслей.

   Ему снилось, что он снова на парящем катере с плененным Императором Нехраном. Они одни над газовым океаном, если не считать катеров сопровождения. Но те находятся на значительном расстоянии, чтобы ментар не мог воздействовать на их умы. Способности Рика слабее, чем у Императора, но первое, чему научил его Джей Кари, это возводить защитный блок против ментального вторжения ментара. Сражаться Нехрану нечем, его меч утонул в газе еще в тот день, когда сенс сражался с ним и захватил в плен. Рик вез Нехрана на отдаленный остров, где находилась тюрьма для особо опасных преступников. Там ему предстояло провести остаток жизни. Казалось, ментар смирился со своей судьбой.

   Но вдруг он высоко подпрыгнул и устремился вперед над океаном газа. Рик понял, куда он надеется долететь: в мутной дымке горизонта показался остров Кватро, правительство которого сочувствовало Империи. Рик погнался за словно бегущим по воздуху Нехраном, который медленно, но верно снижался к поверхности океана.

   Левитация была одной из способностей как сенсов, так и ментаров. Чем сильнее сенсорные способности человека, тем дольше он мог находиться в воздухе. Рик знал, что Нехран мог парить часами, но над твердой поверхностью или над водой, постоянно как бы отталкиваясь от них. Но океан газа – другое дело. Отталкиваться от вещества с малой плотностью тяжело.

   Рик выжимал из катера всё, что только мог, но догнать Нехрана не удавалось, хотя расстояние между ними сокращалось. Вот ноги ментара уже начали касаться поверхности газа... он отчаянно пытался подняться выше... но сил не хватало... еще ни один сенс и ни один ментар даже не пробовали сделать такое. Нехран погружался всё глубже, Рик пытался поддержать его над поверхностью газа, но не получалось. До берега острова было метров пятьсот, когда Нехран полностью скрылся под белым, почти непрозрачным слоем газа, но некоторое время еще упорно продолжал двигаться в сторону острова, всё глубже погружаясь в газ. Чувствовать Нехрана становилось всё труднее, увеличивающийся слой газа экранировал сенсорные способности.

   Вдруг Рик перестал чувствовать ментара, как живое существо. Блок сразу рухнул, и Рик вытащил тело Нехрана на поверхность. Ментар был мертв.

   И это был не Император, а Лекс Данкен.

   Рик просыпался в холодном поту.

   Хотя на самом деле всё случилось немного не так. Рик понял, что Нехран погиб, в тот же момент, когда перестал чувствовать его, но не смог вытащить тело из газа. Очевидно, оно погрузилось слишком быстро и глубоко. Несколько дней корабли Альянса обшаривали сканерами газовый океан вокруг острова Кватро и сам остров. К сожалению, сканеры не могли проникнуть в толщу газа глубже пятидесяти метров. Ни Императора, ни его тела так и не нашли. Но было несколько свидетелей, что Нехран не вынырнул.

   Рик был уверен, что Император погиб. Но еще несколько дней был на одном из кораблей Альянса и пытался почувствовать Нехрана. Но не почувствовал. Через месяц Императора признали мертвым.

   Рик понимал, почему он часто видит этот сон. Потому что очень боится, что сын станет ментаром. И жалеет, что не смог удержать его. Да нет, смог бы, если бы постарался. Но он не хотел удерживать Лекса силой. У парня должен быть выбор.

   «А у меня теперь выбора нет, – с грустью думал Рик. – Если он станет ментаром, я потеряю его навсегда». Вот почему сенсу снился этот кошмар, и он уже боялся засыпать.

   Утром к Атрейну опять подошел учитель Кирик.

   – Рик, ну что, ты подумал? Возьмешь моего ученика?

   – Учитель Кирик, я недавно встречался с Лесли в учебном поединке, и считаю, что он готов стать сенсом, – сказал Рик.

   – Да, плазменным мечом он владеет неплохо, – согласился Кирик. – Но я всё же не уверен в его самостоятельности.

   – Дайте ему ответственное задание, – посоветовал Рик и добавил: – Мне сейчас нужно уехать на несколько дней, а когда вернусь, расскажете о результатах. Тогда и подумаем, давать Лесли звание сенса или продолжить обучение. Договорились, учитель Кирик?

   – Хорошо, Рик. А ты все-таки подумай об ученике, – ответил старый сенс.

   – Подумаю, – кивнул Рик. – До свидания, учитель Кирик.

   И поспешил уйти. После очередной бессонной ночи он решил еще раз посетить Айзель и попробовать разобраться, что все-таки произошло с Ниэлой более тринадцати лет назад. Чтобы, если сын всё-таки вернется, рассказать ему правду о матери.

   *

   Он прошел по всем местам, где они любили гулять вместе, снова вспоминая те счастливые мгновения. И снова убеждался, что ничем не обидел Ниэлу, и ей не за что было его возненавидеть.

   Рик еще раз расспросил всех знакомых Ниэлы, которых удалось найти, но и сейчас все твердили, что она исчезла, не сказав никому ни слова, и даже не попрощавшись.

   Рик попросил подруг Ниэлы как можно подробнее вспомнить, как она себя вела, когда они виделись с ней в последний раз, не была ли чем-то озабочена или встревожена. Нет, ничего такого они не заметили. Но две женщины вспомнили, как Ниэла говорила, что ездила на озеро Влюбленных. А пятнадцать лет назад они об этом не рассказали, не придав значения словам Ниэлы про озеро. Они и сейчас сказали об этом лишь потому, что Рик просил припомнить мельчайшие подробности.

   Была на Айзеле кроме фонтанов и пляжей еще одна достопримечательность. В нескольких десятках километрах от Исханы посреди Национального парка находилось озеро Влюбленных. Оно представляло собой идеально круглый провал диаметром около ста метров, с отвесно уходящими в глубину берегами и наполненный кристально чистой ледяной водой. Глубина провала по разным источникам колебалась от одного километра до почти полной толщины острова, которой не знал никто. Озера на Айзеле и всех других известных островах имели глубину не более ста метров. Существовала древняя легенда, как двое влюбленных на берегу этого озера поклялись друг другу никогда не расставаться, взяв в свидетели озеро и скрепив клятву подношением – золотым кольцом, брошенным в воду. Но юноша уехал и забыл о своей девушке, встретив другую. Девушка долго ждала своего парня, но так и не дождалась, пошла на озеро и с тоски утопилась. Сила клятвы была такова, что юноша тоже захлебнулся, хотя в это время находился в пустыне.

   По традиции, сложившейся с незапамятных времен, влюбленные, приезжая на озеро, бросали в воду какое-нибудь украшение. Нищие, промышляющие сбором монет из фонтанов и прудов столицы, кусали локти, не имея возможности достать со дна озера тонны накопившихся там за века богатств.

   Кроме обручального кольца и медальона Рик подарил Ниэле простенький золотой браслет в виде змейки с глазами из «галактика». В сумке с вещами Ниэлы его не было. Она вполне могла поехать на озеро затем, чтобы бросить браслет в воду. Но, протягивая руку над темными глубинами, Рик не представлял, что именно ищет.

   Несколько долгих минут ничего не происходило. Но вот на поверхность всплыл браслет-змейка. Рик достал его из воды и увидел привязанный к украшению непромокаемый пакет с информационным диском.

   Он вернулся на корабль, вставил диск в прорезь на панели интерфейса НД2 и нажал кнопку воспроизведения записи. В тесной рубке управления появилась полупрозрачная голограмма Ниэлы. Несколько мгновений она молчала, и у нее был очень грустный взгляд.

   – Здравствуй, Рик, – наконец, заговорила она. – Прости, что связываюсь с тобой таким странным способом, но я не могу доверить этот диск никому из друзей, не подвергая их опасности, так как за мной следят... Но я знаю, ты будешь искать меня. Мои подруги скажут тебе, что я ездила на озеро, и, надеюсь, ты догадаешься, что в нём я оставила письмо. А отсюда никто, кроме тебя, его достать не сможет. Прости, что не дождалась, но у меня нет времени, я должна исчезнуть как можно скорее. Прошу, не вини себя в моем исчезновении. Я люблю тебя по-прежнему, и даже еще больше, потому что... жду ребенка, – лицо Ниэлы на мгновение озарилось радостной улыбкой, но тут же снова поблёкло. – Прости, что даже тебе не сообщаю, куда еду, потому что сама не знаю, где буду завтра. Я уверена, ты всё поймешь и простишь меня.

   Она немного помолчала и продолжила:

   – Вскоре после того, как ты улетел, я поняла, что беременна. Я никому об этом не говорила, но... он каким-то образом узнал. Он пришел, сказал, что скоро станет Императором, а Альянс уйдет в небытие, как плохой сон. Он предложил стать его королевой, предлагал всё, что только захочу, взамен на то, чтобы я отдала ему нашего ребенка... Я поняла, этот человек ненавидит тебя и хочет тебе навредить, правда, не знаю, за что. Не знаю, кто на самом деле этот человек, Император или просто сумасшедший, но он твой враг и враг Альянса, и он силён, а я не хочу, чтобы благодаря мне и нашему ребенку он стал еще сильнее. С недавних пор я шагу не могу ступить, чтобы не наткнуться на шпионов, приставленных ко мне этим человеком.

   Вот почему я должна исчезнуть, Рик. Я решила, что лучше мне и нашему ребенку погибнуть в бесконечных странствиях по островам Айгеры, чем стать орудием против тебя в руках врага. Я обязательно подам весточку, когда пойму, что преследователь сбился со следа. А если не смогу, знай, я делаю это ради тебя, и надеюсь, что мы еще встретимся. Знай, что мы любим тебя – я и наша дочь. Или сын.

   Голограмма умолкла и растворилась в воздухе. Рик долго сидел молча, переживая виртуальную встречу с Ниэлой. Наконец, повернулся к пульту управления и сказал:

   – Курс на остров Кэл, НД2. Мы возвращаемся домой.

   *

   – Привет, Хазиф, – Лекс вошел в небольшой магазин с названием: «Деликатесы со всей Айгеры», за прилавком которого стоял старый Хаймам.

   Лексу показалось, что с момента их последней встречи он не постарел, а даже помолодел. Во всяком случае, одет был гораздо лучше, чем когда жил на Данталье.

   – Лекс? Лекс Данкен! – радостно воскликнул старик, торопливо выходя из-за прилавка навстречу юноше. – А я недавно вспоминал о тебе... Ты снова на Рабине? Как ты вырос! Сколько мы не виделись? Полгода? Ну, рассказывай скорее, как у тебя дела?

   – Лучше ты сначала расскажи, – ответил Лекс, немного удивленный тем, что очень рад видеть старого Хаймама, и чуть больше тем, что и старик рад видеть его.

   – Ну, что я... – развел руками Хазиф. – Вернулся вот к семье... Магазин открыл на те деньги, что ты мне дал... Ты, кстати, надолго в Рабинранте?

   – Не знаю, – пожал плечами Лекс.

   – А то мое предложение остается в силе. Половина всего, что я имею – твоя.

   «Оказывается, он добрый старик, – подумал Лекс. – А я его едва не убил».

   – Знаешь, Хазиф, я нашел остров моей матери, – сказал он, не ответив ни да, ни нет. – Но я был там одинок так же, как на Данталье. Поэтому улетел.

   – Но здесь ты не одинок, Лекс! – воскликнул Хаймам. – Оставайся с нами. Я познакомлю тебя со своей семьей. Они, как и я, будут тебе рады, потому что знают, кому обязаны благополучием. Я им о тебе