Оглавление
АННОТАЦИЯ
Молодому психологу Полине не спится по ночам.Какой-то незнакомец регулярно шлет ей письма,полные страсти. Он сделал девушку героиней своих эротических грез. И все бы ничего, но незнакомец описывает их совместные ночи так, словно они были на самом деле, словно Полина тоже все это должна помнить. Но ведь ничего не было!
Дом, в котором все якобы происходило, куплен совсем недавно. Красное платье она забрала из ателье только что и еще не распечатала. Да, она мечтала, грезила... Кто взломал ее сны?
ГЛАВА 1
- Уже восьмой раз за год ставлю стекла. Машина дорогая, новая модель. Не то, чтобы меня это очень напрягало финансово, но, согласитесь, такие вещи немного… бесят, - сидящая передо мной в кресле холеная женщина лет пятидесяти пожала плечами и виновато, но упрямо улыбнулась.
- Соглашусь, - на автомате кивнула я. На этом этапе общения с клиентом я, как правило, соглашалась с чем угодно, даже если клиент говорил мне, что он чувствует себя сиамским котом, и поэтому выходит ночью погулять по крыше - и это абсолютно нормально.
- Я просто хочу, чтобы это прекратилось. Я готова заплатить. Много. Сколько скажете, - женщина выжидающе уставилась на меня. У нее были глаза акулы. Слегка удивленной, может быть даже отчасти растерянной – но акулы.
Я незаметно бросила взгляд на ее визитку на столе. Компания «Актион Трейд». Генеральный Директор. Акула и есть. Деловой костюм за 2000 долларов. Блузки под ним нет. Маникюр стоит больше, чем я зарабатываю за месяц. Холодный, прямо-таки ледяной, хоть и несколько удивленный взгляд. И зубы в три ряда. Да-а-а, Полинка. Кажется, ты попала на большие бабки. Вопрос лишь в том, их заплатишь ты – или тебе? Как думаешь?
В темной стеклянной столешнице отразился недоумевающий взгляд из под пластиковых очков и длинной, слегка вьющейся челки. И деловой костюм – куда ж без него. Аж за 3000. Рублей. Да-а. А акула-то, похоже, не шутит. Я снова скосила взгляд на визитку.
- Лариса Вадимовна, а… почему вы решили, что с этой проблемой вам может помочь психолог? – осторожно спросила я.
- То есть вы признаете, что проблема есть?
Я невольно прыснула. Акула шевельнула бровью.
- Это был мой вопрос, - пояснила я. И, так как она молчала, ответила, - Да, конечно, признаю. Восемь стекол за год – это проблема. Но почему вы обратились с ней к психологу?
- Потому что больше никто не помог, - Лариса Вадимовна вздохнула и, наконец, погасила «акулий» взгляд, мгновенно превратившись в милую, еще очень симпатичную и бесконечно озадаченную женщину.
- Я обращалась в полицию. В частное детективное агентство. В охранное агентство.
- Неужели даже охрана не помогла? – по-настоящему поразилась я.
- Последний раз стекло разбил как раз сотрудник охранного предприятия… Совершенно случайно, - пояснила Лариса Вадимовна, поймав мой ошалелый взгляд, - он все оплатил и даже помог отогнать машину в сервис.
- То есть остальные семь раз?.. – догадалась я.
- Тоже случайность. Полиция установила это абсолютно точно. Моя служба безопасности проверила. Семь ничем не связанных между собой эпизодов. Семь совершенно не связанных между собой людей. Семь… теперь уже восемь несчастных случаев. За неполный год.
- Шел по улице и упал на нож восемь раз. Да так неудачно – все горлом, горлом, - пробормотала я, - а священника позвать не пробовали?
- Священник был после пятого раза. Потомственная сибирская колдунья после седьмого.
- Исчерпывающе, - кивнула я, пытаясь понять, не нужен ли священник мне самой. Или тут лучше сработает потомственная сибирская колдунья?
- Вы сможете мне помочь? – вернула меня к реальности Лариса Вадимовна. Взгляд ее снова стал взглядом акулы, холодным и расчетливым.
Я тоже подобралась. В конце-концов, не каждый день в мой офис заходят клиенты, чье состояние определяется числом с семью нулями. Помимо пресловутой клятвы Гиппократа существовал еще и счет за аренду помещения, который нужно было оплатить в недельный срок.
- Лариса Вадимовна, какого рода помощи вы от меня ждете? Вы ведь понимаете, что дежурить около вашей машины я не смогу.
- Разумеется, - хмыкнула она, - мне не нужен девятый несчастный случай с участием девочки-психолога.
- Мне почти тридцать, - оскорбилась я.
- Я и говорю – девочки.
Спорить не имело смысла.
- Вас тревожит эта ситуация, - осенило меня, - я могу поработать с вами, чтобы снять уровень тревоги.
- Да, боже мой, что угодно! Мне абсолютно все равно, что будет написано в этом дурацком договоре. Я просто больше не хочу вставлять стекла в машину. Вам понятно?
- Предельно, - кивнула я, - 3000 рублей в час. Как минимум – десять консультаций. Вас устроит?
Акула взглянула на меня с уважением.
- А вы боец. Слухи оказались правдивы.
- Слухи, слухи, - пробурчала я, включая принтер, чтобы распечатать типовой договор с клиентом на оказание услуг, - они всегда правдивы. И всегда лгут. Когда назначим первую консультацию?
Лариса Вадимовна тяжело вздохнула и полезла в ежедневник.
- Полина, голубушка ты моя! Рад видеть. Как дела, как практика?
…Учителя за глаза звали Профессором Преображенским. Аккуратная бородка, костюм и даже это неизменное: «Голубчик вы мой» (или голубушка, в зависимости от пола), все, за исключением пенсне – вместо него дорогие очки в классической оправе – рождало образ настолько узнаваемый, что человек, попавший к нему в гости, начинал искать взглядом чучело совы и домработницу Зиночку. Добавим к этому, что Учитель, реально, был профессором и жил один в просторной четырехкомнатной квартире, где и держал свой кабинет, и сходство станет полным.
Не думаю, что это случайность. Насколько я знала профессора Стержнева, случайностям в его жизни места не было.
Ну, кроме меня. Я иногда позволяла себе забежать без звонка.
История со стеклом Учителя изрядно повеселила.
Я вежливо дождалась, пока он изволит отсмеяться, и спросила:
- Но все-таки, профессор, что вы думаете о моей клиентке?
- Полина… Я ее не видел, а впечатление от записи может быть ошибочным. Нужна поза, мимика, жесты.
- Мне не нужен диагноз. Просто скажите – она нормальна?
- Абсолютно! – сразу и без тени сомнения ответил Учитель, - скажу больше, это человек с развитой деловой логикой, агностик, практик… замкнутые сценарии если и есть – то не в этом случае. Но, скорее всего, их и нет. Эта дама нацелена на результат, а не на процесс, и готова в любой момент отказаться от неработающих методов.
- Это я поняла. Полиция, частный детектив, охранник, священник, колдунья, психолог… Если учесть, что первый случай она наверняка сочла случаем, а со вторым попыталась справиться своими силами… Мы имеем редкий экземпляр человека, который склонен решать проблему как только она возникла, а не ждать, пока «само рассосется». Да, эта ждать не будет, - покивала я, а про себя прибавила, - и мне не даст.
В лицо мне прилетела горсть острого, декабрьского снега. Того самого, который еще вчера был дождем, и, возможно, завтра им снова станет, потому что все течет, все изменяется… Но сегодня, как ни странно, - 17.
Зимы пошли! У меня шуба в пол, волчья, красивая. На первый большой гонорар купила. Висит в шкафу. И парка канадская, настоящая – за бешеные деньги досталась, и то на распродаже, иначе бы не решилась. В том же шкафу! А ношу китайский пуховик с рынка, потому что его, единственного, по такой непонятной зиме – ну совсем не жалко.
Я решила пройти дворами, глянуть, раз уж оказалась поблизости, на «виновницу торжества», а уж потом вызвать такси до дома.
Разумеется, двор был со шлагбаумом.
- Аксенова, - буркнула я в ответ на вопросительный взгляд охранника. Он сверился со списком и кивнул, одновременно нажимая на кнопку, отпирающую калитку.
Светло-серый «Lexus 570» ничем не отличался от других таких же пафосных тачек, выпущенных крутой японской корпорацией. С хищно прищуренными фарами, Х-образной решеткой радиатора и хромированными дисками, слегка припорошенный снежком.
- Что же с тобой такое случилось? – пробормотала я, аккуратно стирая снег со стекла варежкой.
- Эй, а ну отойди от машины!
Я неторопливо обернулась.
Ко мне спешил парень лет двадцати, высокий, метр девяносто как минимум, из тех, про кого говорят «косая сажень в ушах». Парень был одет без претензий, но добротно: «Аляска», джинсы, зимние ботинки на толстой подошве, флисовая шапочка-плевок. Лицо круглое, смуглое, темные глаза навыкате, толстые губы… в общем, понятный персонаж.
- Что ты тут делаешь? – рявкнул он, подходя.
- Вы, - глядя «сквозь» парня, ровно поправила я.
- Что я? – не понял парень.
- Не «ты», а «вы», - пояснила я, - Полина Аркадьевна, очень приятно. С кем имею удовольствие общаться на повышенных тонах?
- Зачем вы трогали машину? – парень сбавил обороты, но с «настройки» не сбился.
- Странная работа? – спросила я, кивнул головой на машину, - и что ей с целым стеклом не катается?
- Девушка, вы кто?
Меня разобрал смех. Вроде, мы оба не из Одессы. Парень, судя по лицу, был рожден в солнечном Таджикистане, а я вообще в Тамбове. Да – да, в том самом, куда так хотел мальчик.
- Меня Лариса Вадимовна наняла, - пояснила я, - так что мы с вами, похоже, коллеги по этому дурному квесту. Вы из охранного агентства?
- Откуда вы знаете?
- Дедуктивный метод, - пожала плечами я, - рост, комплекция, теплая одежда и обувь, стиль общения…
- Вы?.. – парень, похоже, завис, мучительно соображая, к какой из профессий меня отнести. На крутого детектива я была не похожа, да и потомственную сибирскую бабку напоминала слабо.
- Психолог, - я сжалилась и протянула парню визитку.
- А это-то здесь при чем? – удивился он, - или вы из этих… которые всякие полтергейсты ловят?
- Нет, - я все-таки не выдержала и рассмеялась, - не парапсихолог, просто психолог. Охотники за привидениями будут после следующего стекла.
Парень аж с лица спал, из золотистого став серым.
- Ну вас на фиг! – откровенно высказался он.
- С удовольствием, - согласилась я, - вот только выясню, что все-таки происходит с машиной, и сразу же на фиг. Первой же лошадью.
- А выяснишь… те, - поправился парень.
- Боюсь, у меня нет другого выхода. За те деньги, которые мне платит Лариса Вадимовна, я просто обязана это сделать.
Парень кивнул и вроде как нацелился сам туда, куда только что послал меня.
- Как вас зовут? – остановила его я.
- Рафаил.
- Вы здесь с какого стекла, Рафаил?
- С шестого, - ответил парень с нехорошим оживлением. Видно было, что разговор ему неприятен, но молчать уже совсем невмоготу.
- Что случилось в шестой раз?
- Мальчишки мячом. В футбол играли.
- А в седьмой?
- Камешек отскочил. От колеса. Вон та «бэха» выезжала и… Хозяин – нормальный мужик, хотел оплатить, да Лариса сказала, что раз уж тут чертовщина творится…
- Понятно, - кивнула я, - а в восьмой?..
- В восьмой я его выбил, - лицо Рафаила снова поменяло цвет, на этот раз став золотисто-розовым. Смотреть на него было интереснее, чем в телевизор.
- Продолжайте. Я заинтригована…
- Обходил машину. Осматривал. Поскользнулся. Уже лед был. Ну и въехал рукой. Случайно! И Лариса… Вадимовна согласилась, что случайно.
- Рука-то цела, терминатор?
- Даже не поцарапал. Такое ощущение, что это клятое стекло само ждало повода, чтобы рассыпаться, - Рафаил вроде бы шутил, но выпуклые темные глаза были серьезны.
- И все время стекло.
- Причем именно это, переднее, - кивнул Рафаил, - странно. Если бы конкуренты или соседи пакостили, так были бы царапины по кузову, надписи. Или, там, фару разбить, колеса порезать.
- А тут такой стойкий баг, - продолжила его мысль я, - как будто это стекло и впрямь прокляли.
- Так были же и священник и ведьма. Ничего на этом стекле нет.
- Ничего нет, - подтвердила я, - даже грязи. Но ведь так же не бывает, Рафаил?
Парень пожал плечами. Он не хуже меня знал, что так не бывает. Но действительность в очередной раз решила доказать ему, что в жизни все не так, как на самом деле. И это его здорово напрягало.
Пригласить, что ли, на консультацию
В голубом окне экрана призывно-тревожно горел красный колокольчик неотвеченного письма. Я торопливо кликнула по иконке.
«…Полина, как я соскучился по тебе, как страшно соскучился! Меня преследует запах твоих волос: сладкая роза и горькая, резкая цитрусовая нота. Светляком горящий ночник и тонкое, гибкое тело, и руки с длинными, невероятно красивыми пальцами, и отблеск ночника в темно-вишневых глазах. Ты красива как сон, как мечта, моя нереальная возлюбленная…»
Меня окатило холодным, тяжелым страхом и я торопливо нажала: «Удалить всю переписку». А потом еще долго сидела на кухне, не решаясь покинуть строгое и упорядоченное царство вычищенных кастрюль и до скрипа отдраенной посуды, жесткого голубого света и резкого запаха кофе.
Эти письма я получала раз в два-три месяца. Всегда с разных аккаунтов. Всегда либо с фейковых, либо со взломанных, либо с «мертвых» и, соответственно, тоже взломанных.
Первое письмо из интереса дочитала до конца. Там было все… Все, что мне нравится, все, что заставляет меня таять, все, что зажигает кожу и перехватывает горло. Все, чего у меня НИКОГДА не было с одним мужчиной. Было – но с разными!
Я испугалась тогда. Собственно, я до сих пор пугаюсь. Это всегда только письма: не звонки, не просьбы о встрече, не признания даже, не надежды. Это только письма с воспоминаниями – сладкими, горячими и нереально правдивыми воспоминаниями о том, чего никогда не было и не могло быть…
Я удалила то письмо и заблокировала аккаунт. И через месяц обо всем забыла. А еще через месяц пришло второе письмо. Подробное описание волшебной ночи в декорациях моей новой спальни. Спальни, которую я только что отремонтировала. И в которую пока не приглашала никого.
В письме были не мечты – воспоминания! О том, как мы целовали друг друга на фоне персиковых штор, как светила в окно луна и свет падал на картину в белой раме. Как со звоном упала и разбилась статуэтка «Танцующая Мышь», которую я купила на блошином рынке в Праге…
«Мышь», это было видно из кухни - спокойно стояла на полочке у дивана… А в письме она лежала на полу, безнадежно уничтоженная, с отколотой головой и разлетевшимся на пять частей тельцем – и мне совсем не было жаль. Потому что именно в этот момент большие, сильные, но невероятно нежные руки ласкали меня так, как я всегда мечтала, но никогда не смела попросить… Стеснялась.
Прочитав это письмо, я кинулась в спальню, надеясь… Можно было не надеяться! Все, черт возьми, точно. Если штору отдернуть наполовину, свет луны упадет на картину «Девочка с саксофоном» именно так. И тень от торшера ляжет на стену именно так… Что это? Кто? Кто был в моей комнате, кто подсмотрел мои сны, кто узнал мои потаенные желания, те, которые я прятала даже от себя? Кто?
Этот вопрос был даже важнее вопроса: «Как?»
А Лариса еще назвала меня бойцом… Да я была почти парализована страхом! Я удалила письмо, сменила замки и наглухо задернула шторы, я убрала подальше в горку злополучную «Мышь» и сняла со стены «Девочку с саксофоном». Я почти перестала ночевать в спальне – диван в гостиной был вполне удобным, хоть и не раскладывался.
Предпоследнее письмо было почти три месяца назад.
Значит… Значит, у меня, как минимум, шестьдесят дней относительно спокойной жизни. Черт! Надо это отпраздновать.
Я прошла на кухню, вынула из треугольного шкафчика початую бутылку морошкового ликера и щедрой рукой плеснула в кофейную чашку. Вот сейчас еще кофейку добавлю, да сливок налью – и пусть все призраки мира умоются против шерсти своей таинственностью.
Мне уже по фигу!
Зимой город просыпается медленно и неохотно, через силу. С помощью мерзкого звука будильников, контрастного душа, крепкого кофе и сладких обещаний, что вот в выходной непременно будем спать до часу дня… В квартире холодно, не смотря на то, что термометр показывает + 19, за окнами космос, внизу – белое безмолвие.
Зимой ты живешь через силу и тупо ждешь лета. Потому что, черт возьми, вставать раньше солнца – это противоестественно. И вредно для психического здоровья. И вообще, утро доброе, только если ты основательно проспал…
Лариса Вадимовна не проспала. Консультацию мы назначили на 7 утра, больше времени в сутках у бизнес-леди не нашлось. И я надеялась, что она хотя бы немного опоздает, а я успею выпить еще одну чашку кофе. Вернее, кружку кофе. Большую и красную, с надписью «Нескафе», но внутри, конечно, «Арабика». Я пока не ношу деловых костюмов за 2000 долларов, но на хороший кофе уже зарабатываю, да.
Дама появилась без одной минуты семь. Возмутительно свежая, в новом костюме, на этот раз ментоловом. Хочу такой же. Только цвета морской волны и в рыбки…
Зависть – паршивое чувство и отличный детонатор для психологических мин. Но как не завидовать женщине, которая в 50 выглядит лучше, чем ты в 29?
А очень просто – не сравнивать. Человек сам по себе - точка отсчета. Неизвестно, как Лариса Вадимовна выглядела в 29. И, тем более, неизвестно, как я буду выглядеть в 50. Может быть, еще лучше.
- Кофе? – доброжелательно спросила я, устраиваясь в кресле напротив клиентки. Она благосклонно кивнула. Значит, свою красную кружку я все же употреблю. А жизнь-то налаживается!
- Как мы будем решать задачу? – напористо спросила она.
- Поэтапно, - кофе сделал меня благодушной, и ее деловитость скорее забавляла, чем мешала, - для начала хотелось бы понять, собственно, какую мы задачу решаем.
- Ну, как… стекло!
- Стекло, - кивнула я, - Лариса Вадимовна, вас это расстраивает из-за расходов?
- Из-за расходов тоже. Знаете, сколько стоит лобовое стекло для «Лексуса»?
- Понятия не имею, - качнула головой я, - У меня нет «Лексуса».
- Девять тысяч. А я их поставила восемь. Да плюс к этому расходы на детективов, охрану, колдунью… - она запнулась.
- Психолога, - закончила я, - а не проще минимизировать расходы?
Клиентка заинтересованно шевельнула бровью.
- Продайте эту невезучую машину, купите новую, у которой не будет таких экзотических проблем.
- Продать проблему? – Лариса вдруг развеселилась, - интересное решение. Но – неэтичное, нет?
- Вас волнует этика?
- А вас она не волнует?
- А это совершенно не важно, - отмела я, - сейчас мы решаем не мою задачу. Так как? Такое решение вас устроит?
Клиентка прикрыла глаза, и я поразилась, насколько сразу постарело ее лицо. Как ее молодят эти льдистые глаза с упрямым, жестким прищуром.
- Нет.
- Нет? Почему?
- Потому что я хочу знать, что происходит.
- Вы пишите диссертацию?
- Что? – переспросила Лариса.
- Зачем вам знать, что происходит, если это происходит не с вами? Вас волнует, что делается в Зимбабве и Танзании? Вот, кстати, у пингвинов тоже какие-то проблемы в связи с глобальным потеплением…
- На пингвинов мне плевать, - честно сказала Лариса. Она приняла правила игры и расслабилась, - Меня интересует, что происходит сейчас с моей машиной, потому что я этого не понимаю. Потому что я это не контролирую. Потому что я не знаю, что можно этому противопоставить. И если завтра такая же ерунда начнется с моим ноутбуком, или сервером на фирме, я окажусь безоружна. Понимаете?
- Как никто, - заверила я и полезла в стол, - вот на этом листе бумаги, пожалуйста, выпишите в столбик все, что вы понимаете, контролируете и знаете, что этому противопоставить. Вот на этом листе выпишите то, чего вы не понимаете, не можете контролировать и понятия не имеете, как с этим бороться.
- И как это мне поможет сохранить стекло? – хмыкнула Лариса.
- Никак. Но я пойму, что за задачу мы решаем, и почему для вас принципиально решить ее одним единственным способом. Почему бизнес-леди, босс преуспевающей фирмы, человек с многоуровневым мышлением в упор не видит других решений. Точнее – не хочет видеть.
- Что вы хотите сказать? - Лариса подалась вперед.
- Пока только то, что вы услышали. Мы договорились, что я избавлю вас от проблемы. И мы договорились, что это будет не сегодня. Понадобиться время. Вы готовы предоставить мне время?
- Полина, - Лариса неожиданно растянула губы и показала все три ряда своих акульих зубов, - если не секрет, сколько вы зарабатываете своими консультациями?
…Простейшая психологическая ловушка. Очень примитивная. Но сколько ж людей в нее попадает! Ответить правду – нарваться либо на жалость, либо на зависть. Соврать – будут те же яйца, только в профиль. Вдобавок, подведешь мину под доверительные отношения. Промолчать – показать, в каком месте ты уязвим.
Тоже влетали? И не знаете, как с этим справляться? Даю чек-лист:
- Лариса Вадимовна, - я широко улыбнулась, - я ошибаюсь, или у вас ко мне деловой разговор?
- Пока нет, - бизнес-леди мгновенно отработала назад, - но кое-какие ваши качества мне импонируют.
- Взаимно, - кивнула я, - и все же, будьте добры… Для вас задача на пять минут.
Она провозилась целых восемь, но зато добросовестно исписала два листа формата А4 мелким четким почерком. Строки не взлетали вверх, не заваливались вбок и были ровными, словно по трафарету.
Список вещей, которые, по мнению клиентки, она не могла контролировать, открывала погода, а закрывала смерть.
ГЛАВА 2
Прикалывает меня слово «бабка», когда его употребляют по отношению к моей ровеснице. Хотя, понятно, что «бабка», в данном случае, скорее статус, чем намек на возраст. Как «старица» в монашестве.
Потомственной сибирской «бабке» было лет тридцать – тридцать три и выглядела она так, что невольно вспоминался Некрасов: есть-таки женщины в русских селеньях! Толстая пшеничная коса до пояса (правда, заплетенная не слишком плотно), лучистые светло-серые глаза, благодаря хорошо подобранным теням отдающие в синеву, пухлые губы и шикарная грудь четвертого размера, обтянутая цветастой блузкой с пуговичками… Стилист колдуньи получил гонорар не зря.
Алена (так звали колдунью) приняла меня в офисе, ничуть, кстати, не напоминающем избу. Никаких тебе ковриков, веников и самоваров – и я зауважала ее команду еще сильнее. Все хорошо в меру, чашки с петухами и натуральный мед были вполне к месту, а вот горшочек с кашей был бы уже перебором.
- Помню этот вызов, - кивнула она, - хотя, если бы в картотеке не посмотрела, сто лет гадала бы, кто такая эта Лариса.
- У тебя что, таких много? – удивилась я. На «ты» мы перешли «с порога» и без всякой неловкости, хотя обычно мне такие вещи давались с трудом и после некоторого внутреннего насилия. Но с Аленой было удивительно легко.
- Каждый четвертый, - улыбнулась она, - как покупают машину «с пробегом», обязательно зовут проверить, нет ли на ней «крови».
- А ты можешь это определить?
- Там определять нечего, - просто, безо всякой рисовки пожала плечами Алена, - это просто видно. Я всегда удивляюсь, почему все остальные не видят.
- А как видно? Как пятна крови или…
- Тьфу на тебя, Полинка, триллеров всяких насмотришься, - рассмеялась она, - никаких пятен. Подходишь к машине и понимаешь – на ней кого-то сбили. Даже могу точно сказать: насмерть или нет. Человека или собаку - это очень четко. Смерть безгрешной твари как воронка – хватает и притягивает к конкретному месту. Человеческий след размыт. А собачий – словно горит…
- Жуть какая, - поежилась я, - и что, есть ритуалы очищения?
- Если человека сбили, даже насмерть – почищу, это не сложно и не дорого, - кивнула Алена, спокойно прихлебывая чай. Тема ее не напрягала, - а вот если пса, даже не возьмусь. Тут у меня только один совет: продавайте машину на запчасти. Если этого не сделать – обязательно кто-нибудь на ней в аварию влетит. Хоть через пять лет, хоть через пять рук машина прошла, влетит – и к бабке не ходи!
- А «Лексус»?
Алена поставила чашку и, сложив руки в замок, откинулась на диванчик.
- Крови на нем не было, - уверенно сказала она, - и никаких темных заклятий-проклятий-порчи и прочей ерунды тоже не было. Силой поклянусь, для меня это серьезно.
- Но что-то было? – догадалась я.
- Что-то, - кивнула Алена, - даже две штуки «чего-то». На счет одной я тебе точно скажу: плохой человек и ездил и водил. Темный человек. Завистливый. Из тех, кого лучше не просить за столом салатика положить – обязательно плюнет!
Мы, не сговариваясь, рассмеялись.
- А вторая?
- А вторая, - Алена задумчиво потеребила косу, - Есть на этой машине что-то странное. Не плохое, не темное, не злое. Просто странное. Как легкое эхо. Больше ничего не спрашивай – не отвечу, я с таким раньше не сталкивалась.
- Некорректный вопрос можно? – она кивнула, - А ты правда потомственная сибирская колдунья?
- Не сибирская, - усмехнулась Алена, - просто так клиенты лучше воспринимают. И не колдунья. А вот ведьма – да. И потомственная, все верно. В шестом колене, а может и дальше.
- А людей ты так же, как машины «видишь»?
- Что тебя интересует?
Я помолчала, пытаясь сформулировать. Про письма говорить не хотелось, все же это было слишком личным.
- Есть на мне что-то «темное»? Или рядом?
Алена окинула меня долгим, внимательным и неожиданно тяжелым взглядом. Я даже поежилась, показалось – рентгеном просветили.
- Зла нет, - вынесла вердикт потомственная ведьма, - не в самой тебе, не рядом. Испытания – есть, несколько. Одно ты уже благополучно выдержала, остальные – предстоят. Одно – скоро. Но такие вещи у всех есть. Не переживай – справишься.
Однако взгляда не отвела. И взгляд этот был ну очень пристальный.
- Что-то еще? – догадалась я.
Алена улыбнулась.
- Любят тебя, вот что. Сильно любят. И давно. А ты и не знала? – я ошалело помотала головой, - И даже догадок нет - кто? Да-а! Что это он такой стеснительный?
День был не по-зимнему теплый. Я ослабила толстый, вязанный шарф и побрела сквозь дворы к трамвайной остановке.
К священнику идти смысла не было. Про серый «Лексус» батюшка скажет то же, что и Алена, если он вообще его вспомнит. Обычный вызов. Помахал кадилом: «Освящается колесница сия…», принял деньги и забыл. В полиции пошлют подальше, даже не утруждая себя объяснениями. Дело прекращено за отсутствием состава преступления – и все. У них просто: нет тела – нет дела.
Отчет детективов я читала, Лариса скинула мне полную версию.
Восемь случайностей.
…Первый раз стекло разбила сама хозяйка. Случайно выдавила, когда мыла. Прочитав об этом, я недоверчиво хмыкнула – это как же надо жать?
Был в моей жизни один неприятный случай. После него я больше не садилась за руль, хотя права имела…
Я возвращалась от мамы. На пустой сельской дороге перед колесами неожиданно выскочил заяц. Я нажала на тормоз и рванула руль влево. Машину на льду закрутило, и я навернулась в придорожный кювет. Ремень спас меня, но двери заклинило. Чтобы выбраться из машины, пришлось выбивать стекло. Так я двумя ногами еле справилась, несколько раз била!
Просто протирая лобовое стекло, разбить его невозможно. Ни разбить, ни выдавить. Если только оно не было присобачено «на соплях». Но «Тойота» и сопли? Стоп… А почему я, вообще, решила, что… Почему мы с Ларисой обе решили, что странности начались с нее? Я торопливо вытащила мобильник.
Она ответила только после седьмого гудка, когда я уже собралась сбросить вызов.
- Что-то случилось, Полина? – голос акулы обдал меня арктическим холодом, - у меня много работы.
- Полминуты найдется?
- Спрашивайте, - разрешила она, - только коротко.
- Вы машину с рук купили? – версия не укладывалась в голове, такие дамы тачки «с пробегом» не покупают, но надо было проверить и с чистой совестью…
- Предложили за очень хорошую цену, - пояснила клиентка, - практически, за половину стоимости. А машина почти новая, этого года.
Упс…
- Вам прежний хозяин как-то объяснил, почему продает?
- Деньги срочно понадобились. Кризис, - я почти видела, как Лариса пожимает плечами в очередном дорогом жакете. Для нее здесь загадки не было.
- Лариса Вадимовна, - осторожно сказала я, - А вы уверены, что светлая идея продать проблему пришла в голову нам первым?
Двухсекундная пауза. И…
- Мать твою за ногу! – выразилась интеллигентная дама, - Полина, я его убью.
- Не прямо сейчас, хорошо, - торопливо попросила я, - иначе мы так ничего и не узнаем. Сначала дайте мне его контакты, у вас ведь они наверняка сохранились. Телефон, адрес, скайп, Viber – все равно что. Хорошо? А потом убивайте, никаких возражений. Я вам даже пальто подержу.
- Через минуту вам их сбросят на телефон, - пообещала Лариса и отключилась.
- «Барон Жермон поехал на войну» - тихонько пропела я.
Телефон гукнул приятным басом. Пришла SMS-ка. Игорь Босый, телефон, адрес. Соседний городок, километрах в двадцати отсюда.
Я не успела убрать телефон, он зазвонил снова.
- Полина, погодите, одна к нему не суйтесь, - непререкаемым голосом объявила клиентка, - Этот Игорь, он скользкий тип, (мгновенно вспомнилось Аленино: «Плохой человек и ездил, и водил»). Я с вами Рафаила отправлю.
- А машина?
- Ну, переживет денек. На край, вставлю еще одно стекло. Я уже почти привыкла, - неуклюже пошутила она.
- Не-е, Лариса Вадимовна. Не прокатит, - я хихикнула, - теперь ваша «Мышка» под моей защитой до окончания контракта. Так что пусть Рафаил ее охраняет как смерть кощееву!
- Тьфу, Полина, шутки у вас! – хихикнула и Лариса, - хорошо, уговорили. Я с вами мужа пошлю. Он как раз тут болтается, делает вид, что что-то делает. Пускай пользу приносит.
(Тоже мне, кот Матроскин, хмыкнула я)
- Только она не «Мышь», - произнесла вдруг Лариса каким-то несвойственным ей, почти человеческим голосом.
- Что? – переспросила я.
- Не «Мышь». Она Сан Шируба. По-японски «Серебряная Госпожа».
- Так зовут вашу машину? – сообразила я.
- Ну да… Вот такая я странная. Даю машинам имена. Вы сейчас где, Полина?
- В Брагино, остановка трамвая у церкви.
- Ждите. Через пятнадцать минут за вами подъедут, - и Лариса отключилась, быстро, словно стесняясь того, что на мгновение выглянуло из-под маски акулы.
Значит вот так. Серебряная Госпожа. Между прочим, на языке какой-то малой азиатской народности это одно из семи имен смерти. Даже интересно, Лариса сама бедную машинку так крестила, или кто присоветовал? И знал ли он, что творит, или оно само?
Добраться до трамвайной остановки я не успела. На переходе через пути меня притормозил звуковой сигнал. Я обернулась.
Сзади нависла темно-серая, матовая BMW X4, с широченными дисками, низкопрофильной резиной и карбоновым спойлером. Чтобы окончательно заверить меня, что я не ошиблась, «бэха» мигнула фарами. Я сделала два шага навстречу. Дверца распахнулась.
- Полина Аркадьевна?
- Я за нее, - плоско и неумно сострила в ответ, буквально, приклеиваясь глазами к мужчине, который сидел за рулем.
Я никогда не относила себя к идиоткам, способным стечь по стенке из-за легкой небритости и мощного плечевого пояса. Но когда все это подается в комплекте с блестящими цыганистыми вихрами, ярко-зелеными, кошачьими глазами и широченной, открытой улыбкой… Ну и ведро, конечно, сыграло свою роль. Обои – они тоже продают.
- Лариса описала вас довольно точно, - сказало чудное виденье… или как это в мужском роде? – Запрыгивайте!
Представляю, как могла меня описать Лариса: тощая очкастая моль в китайских шмотках!
- А вы?..
- Я Никита, партнер по бизнесу и супруг Ларисы Вадимовны.
«Принц-консорт», - перевела я для себя и слегка взгрустнула. Ему лет тридцать, не больше. Ларисе – пятьдесят. Неужели красивым мужикам сейчас только одна дорога – в альфонсы? Простите, в консорты.
Никита, похоже, не заметил ни моего обалдения, ни моей грусти. Он аккуратно разворачивал машину в узком переулке.
- Лариса сказала, вас нужно подбросить до того хмыря, у которого мы «Лексус» покупали, и проследить, чтобы он был вежливым.
Я покрутила головой, ища какую-нибудь «группу поддержки». Никита все понял совершенно правильно.
- Меня одного вполне хватит. Игорь Босый – не Риддик. Вы пристегнулись?
- Да, - кивнула я, - не беспокойтесь. Я об этом никогда не забываю.
- После аварии? – понимающе уточнил он.
- Простите? – неприятно удивилась я.
- Да запросто, сколько угодно… Полина Аркадьевна, неужели вы думаете, что человек уровня Ларисы обратился бы к наемному специалисту, не «просветив» его со всех сторон. А вдруг шантаж? Или связь с конкурентами?
- Я удивлена, что об этом известно вам.
- Вообще-то я глава службы безопасности «Актион-Трейд», - на этот раз улыбка вышла холодной, - кому и знать, как не мне.
- Понятно? – мысленно я сама себе показала язык, - оказывается, он крутой. А ты кретинка. Целую историю на пустом месте нарисовала. А вдруг это любовь?
…А вдруг поросята летают?
На выезде из города мы влипли в пробку. Встали плотно, можно бутерброды разворачивать. Откуда она тут взялась днем?
- Наверное, на подъеме кто-то застрял, - предположил Никита, бросив короткий взгляд на экран навигатора, - погода-дрянь, а там узко, только одна полоса работает, вторую почистить не успели.
- Вы торопитесь? – сухо спросила я.
- Уже нет, - в ответ на мой вопросительный взгляд Никита пояснил, - я хотел быстро сгонять до Босого и назад, а потом… были планы. Но уже понятно, что быстро не получится, так что торопиться смысла нет. Ничего. Работа не девушка, она дождется.
Внезапно мягкую тишину салона разрушил звук: глухой, негромкий и неровный. Я даже не сразу поняла, что происходит, пока Никита не приспустил стекло. Оказалось, пока мы стояли, к машине подскочил какой-то мужик в сдвинутой на затылок шапке и забарабанил в окно.
- Эй, командир, ты в Данилов? Подвези, а!
- Пассажиров не беру, - бросил тот и отвернулся.
- Слушай, очень надо. Жена рожает! Я заплачу, ты не думай…
- Вызови такси.
Стекло поползло вверх. Мужчина разразился матерной тирадой, смысл которой сводился к тому, что: «возят всяких шлюх для бандитов…»
Все остальное произошло мгновенно. Мое сознание успело зафиксировать лишь отельные фрагменты. Куда делась дверца, как Никита успел ее открыть, и откуда взялась лохматая голова мужика, втянутая в салон.
- Так, где там, говоришь, твоя вдова рожает? – с ленивым спокойствием переспросил Никита. И как-то так переспросил, что даже у меня мороз вдоль позвоночника прогулялся.
- Какая вдова? Жена!
- Это ненадолго, - с той же ленцой пообещал Никита, и я заметила, что здоровенного мужика он, почти не напрягаясь, держит одной рукой за шкирку, как нашкодившего кота. Ворот куртехи был хитро вывернут и, кажется, слегка придушил жертву обстоятельств.
- Ты чего, командир?
- Повторяй за мной: Уважаемая дама, простите меня, мудака…
- Простите, девушка, - что-то сообразив, прохрипел мужик, - перенервничал. Жена рожает!
- Простите меня… - Никита выжидающе смолк и чуть довернул кисть.
- Да мудака, мудака, - захрипел он, - Отпусти, задавишь!
- Больше такого не повториться.
- Больше никогда! – заверил мужик и мгновенно исчез, едва хватка на его воротнике ослабла.
Никита брезгливо, двумя пальцами, подцепил свалившуюся шапку и, выкинув наружу, плотно закрыл дверцу. И стекло поднял.
Впереди что-то произошло и длинная, почти в километр, очередь из машин слегка подвинулась. Потом еще раз. А потом пробка потихоньку начала рассасываться.
Никита молча вел машину, никак не комментируя происшествие. Но и не улыбался больше. Даже холодной улыбкой.
- Может, стоило его взять, - тихо спросила я, - нам же все равно по пути.
- Полина Аркадьевна, я еду не сам по себе, а везу пассажира. А значит, отвечаю за вашу безопасность. Вы можете ручаться, что у этого придурка действительно жена рожает? А если он из банды угонщиков и у него с собой маска и ампула с усыпляющим газом?
- Поняла, - кивнула я, - Извините, не подумала.
- Все нормально. Просчитывать такие ситуации не ваша профессия, а моя. Кто на что учился.
- Вы с Ларисой Вадимовной так же познакомились? – не удержалась я, - в смысле, экстремальная ситуация…
- Дама в беде, благородный герой-спаситель, вспыхнувшая страсть, - продолжил ассоциативный ряд Никита и рассмеялся, - нет, все проще. Она взяла меня на работу. А почему вас это интересует?
- Как психолога, - пояснила я, - профессиональный интерес.
- Интересуетесь, не ваш ли я клиент? Пока нет, хвала Создателю. Но если что, приглашение помню, зайду… - Он вел, не отрывая взгляда от дороги, на меня не смотрел, и выражения его лица я не видела. Но голос был ровным, - У нас с Ларисой все сложно. Но сложно – это не всегда плохо. Иногда сложно – означает интересно, нет?
Я кивнула, признавая его правоту.
Зимняя дорога была почти пуста. Утром, после ночного снегопада, по ней успели прогнать грейдер и сейчас по обочинам высились грязные сугробы. Скорости в этом чуде техники, практически, не чувствовалось, но, скосив глаза на спидометр, я заметила, что стрелка болтается в районе разрешенных 90 километров. Неуверенный водитель? Вряд ли, его мастерство я уже успела оценить по тому, как Никита разворачивал большую дорогую машину в тупичке, размером с коробку из под обуви – быстро, четко и очень аккуратно. Не любит скорость? Скорее всего, просто подчиняется внутреннему регламенту. Везет пассажира, значит никаких левых «подсадок», никаких нарушений ПДД.
- Никита, а вы раньше инкассатором не работали? – спросила я, повинуясь течению своих мыслей.
- Хм… Просто догадка?
- Просто догадка, - заверила я, - неужели попала?
- В яблочко.
Небольшой двухэтажный городок встретил нас тишиной, заметенными снегом развалинами какого-то здания из красного кирпича на въезде, приткнутыми к обочине «семерками» и «десятками» и расчищенным, чисто выметенным крыльцом магазинчика: «Продукты. Вино».
Никита ориентировался здесь довольно уверенно. Мы немного проехали по центральной улице, затем свернули в переулок, застроенный домами барачного типа, покрутились, едва не придавив рыжую дворнягу: пес выскочил из-под крыльца и попытался молча укусить «BMW» за переднее колесо, и лишь когда это не удалось, залился визгливым лаем, которого мы, по счастью, почти не слышали.
Внезапно бараки кончились и начались коттеджи. На один из них – приятный домик теплого коричневого цвета с пологой крышей и большой застекленной верандой, я даже засмотрелась. В плане – вот когда-нибудь разбогатею, и построю себе такой же. Как приятно будет выходить по утрам на веранду босиком, и наблюдать сквозь огромное окно, как встает над городком малиновое солнце…
Хорошее настроение вдребезги разбил гроб. Обычный красный гроб с блестящими латунными ручками, стоявший на трех табуретках у входа в один из коттеджей. Вокруг кучковались скорбящие, темнел рясой священник и терпеливо дожидались своей очереди катафалк и небольшой микроавтобус.
- Что такое «не везет» и как с ним бороться, - пробормотал Никита, заглушив двигатель.
- Это его дом? – сообразила я, - кажется, мы не вовремя. Надо было все-таки сначала позвонить.
- Боюсь, мы вообще не вовремя, - отозвался Никита, - Босый жил один. У него никого не было.
- Вы хотите сказать – это он? Там, в гробу? – опешила я.
- Ну… точно с такого расстояния не скажешь. Пойдем поближе, посмотрим. В конце концов, мы у него машину брали, так что, можно сказать – родственники.
Дверца открывалась прямо в неутоптанный сугроб. Я хотела прыгнуть вниз и выбираться на дорогу, но Никита распорядился:
- Сидите!
Обойдя машину вокруг и притоптав снег, он протянул мне руки и, потянув на себя, поймал в охапку.
- Между прочим, я 62 килограмма вешу, - выпалила я, скорее от неожиданности.
- Серьезно? А я думал всего двадцать? – зеленые глаза щурились совсем близко, провоцирующая улыбка тронула жесткие губы, а руки на одно мгновение прижали меня к себе, и я ощутила под тонкой курткой литые мускулы. Мама!..
Никита вынес меня на дорогу и аккуратно поставил на расчищенный участок. На нас глазели. Похоже, эта жанровая сценка показалась скорбящим интереснее, чем тело в гробу.
- Это что сейчас было? – хрипло спросила я. Лицо мужчины было совсем близко. Если бы дело было в дамском романе, я бы обязательно ощутила запах дорогого парфюма и потеряла голову. Но Никита пах только кофе, так что у крыши были хорошие шансы не съехать… Черт, похоже, она ими не воспользовалась. Что не сделал запах, довершил тихий, интригующий шепот почти в самое ухо и теплое дыхание:
- Это называется галантность. Всего лишь старомодная галантность, Полина Аркадьевна. Пойдемте, представимся и узнаем, что произошло. И с кем, - Никита как-то мгновенно отстранился, взял меня под руку и повел к похоронному кортежу.
И я пошла. Молча. А что оставалось делать?
ГЛАВА 3.
Перед нами расступились, открывая проход к гробу. Я шла следом за Никитой, физически чувствуя на себе взгляды местных жителей.
Покойный оказался молодым мужчиной, худощавым, с острыми, сильно выступающими скулами.
- Как же это ты, друг? – пробормотал Никита, словно про себя.
Полный рыжебородый «батюшка» смотрел на нас с профессиональным сочувствием.
- Подожди меня, - велел мой спутник.
Со священником они разговаривали недолго. Мелькнула крупная купюра «на храм», привычно взлетела рука в благословляющем жесте.
- Ну? – нетерпеливо спросила я, когда мы отошли от небольшой толпы на достаточное расстояние.
- Покойник – Босый, собственной персоной. Отец Василий не слишком доволен, сказал – смерть нехорошая. Вроде бы несчастный случай, и участковый подтвердил, но больно на самоубийство смахивает, а таких отпевать бы и нельзя.
- Понятное дело, - согласилась я, - самоубийство – грех. Раньше их вообще за оградой кладбища хоронили. А как он сподобился? И почему батюшка заподозрил?
- Потому что друг принял лекарство и запил водкой.
- Ну, это нормально. Может, отец Василий и зря беспокоится. И не такие номера откалывают. Моя мама все время теофедрин кофе запивает, как ни ругаюсь. Говорит, ей от этого легче становится.
- Нам тут еще что-нибудь нужно? Или поедем?
- Хорошо бы выцепить друга или подругу покойного. На худой конец сойдет тетка, которая у него полы мыла – не сам же он этим занимался. Взять телефончик…
- Понял, - кивнул Никита, - жди, - и пошел назад.
Я накинула на голову шарф и спрятала руки в карманы. Или здесь реально было холоднее, чем в городе, или после теплого салона так казалось, но я почувствовала, что мерзну. Или ощущение холода возникло от пристального взгляда немолодой тетки в светло-рыжем, заношенном пуховике и белой вязаной кепке с козырьком. Она стояла чуть поодаль и, не стесняясь, рассматривала и машину, и меня. Я сдала тетке той же монетой, но она не смутилась и взгляда не отвела, напротив, слегка кивнула. Приглашение?
- Раиса, - представилась аборигенка, - а вы Игорьку кем будете? Раньше я вас тут не видела
- Партнеры по бизнесу, - обтекаемо ответила я.
- Понятно. А я думала – чего этот цыган зеленоглазый сегодня с одной, завтра с другой, послезавтра с третьей. А тут, оказывается бизнес… Совсем я, старая, от жизни отстала.
Подтекстом тут явственно читалось то же самое, что я сегодня уже слышала; «Шлюх к бандитом возит». Я представила себе 50-летнюю Ларису, привезенную к бандюганам «в сауну», и развеселилась. Пять минут недоумения, а потом они бы ей за пивом бегали по очереди, и за очередь бы дрались, определенно.
- Если вы так наблюдательны, - сказала я, все еще улыбаясь, - может быть, вспомните: чуть больше полугода назад Игорь машину продал. Серый «Лексус».
- С уголком? – сощурилась баба.
- С уголком, - кивнула я.
- Помню, как же. А что, машина угнанная, да?
- Это мы и пытаемся выяснить, - многозначительно произнесла я, вынула из кармана пуховика визитницу (в первом кармашке была моя визитка) и на полсекунды сунула тетке под нос. А потом так же быстро убрала. Вряд ли она успела что-то заметить, кроме фотографии, - частное детективное агентство «Мегре».
Тетка мгновенно сделала стойку, как гончая. Взгляд обежал меня, видимо, пытаясь сообразить, где я прячу пистолет, и как, в случае перестрелки, буду выхватывать. Не знаю, к какому выводу она пришла, но, видимо, решила, что пистолет достаточно близко. Потому что глубоко вздохнула, и…
- То, что сосед-то был бандит, понятно и коню. В школе учился на одни двойки, а потом отцов дом снес и эту «виллу» построил. Не работал нигде ни дня, только иногда уезжал на машине…
- Много «сведений» собрала? – сощурился Никита, когда мы уже выруливали на трассу.
- Вагон и маленькая тележка.
- И сколько там правды? Ноль целых хрен десятых?
- Думаю, еще меньше, - проговорила я, задумчиво глядя, как снежная лента дороги ложиться под колеса автомобиля, - более-менее уверенно в «дано» можно записать только слова: меня зовут Раиса.
- Я бы и за это не поручился.
Гроб с покойником выбил меня из колеи. Одно дело безобидные, в общем, странности с выбитым стеклом… Другое дело – самый что ни на есть настоящий труп. Связана смерть Босого с «Делом о Серебряной Госпоже», или просто совпадение? Логика голосовала за случайность, а интуиция просто вопила о том, что «это жу-жу-жу неспроста».
Уважая царящий в моей душе раздрай, Никита с разговорами не лез, молча вел машину, придерживаясь «регламента», и за это я была ему благодарна.
На подъезде к городу он внезапно затормозил и притер «бэху» к обочине.
- Что-то случилось? – спросила я.
- Пойдем-ка, пройдемся, - распорядился он.
- Куда? – насторожилась я.
- В темный лес, конечно, под густую елку. Тоже мне, Красная Шапочка. Пойдем, коньяком тебя угощу.
- Я не собираюсь пить днем.
- А никто и не предлагает, - пожал плечами Никита, - «пить» начинают граммов с двухсот пятидесяти, а «соточка» - это просто лекарство от стресса. Что-то вроде «Новопассита», только побочных эффектов нет.
Это была самая обычная придорожная кафешка для дальнобойщиков – наследница тех времен, когда такие же заведения располагались вдоль торговых трактов, именовались трактирами, кормили всех проезжающих, в основном купцов и гонцов, и исправно снабжали информацией разбойников. Сейчас, в принципе, ничего не изменилось. Вместо купцов – водители фур, вместо гонцов – ДПС-ники, вместо разбойников – бандиты. Слова разные, смысл тот же.
В маленьком зале на шесть столиков скучала молодая девушка в фирменном халатике, да у стены сосредоточенно наворачивал солянку хмурый парень в сером, грубой вязки, свитере и широких джинсах.
Увидев Никиту, девушка мгновенно подобралась, подкрутила «кокетливо спадающую», на самом деле уныло висящую сосулей прядь крашеных волос и завлекающее улыбнулась.
- Вы что-то хотели?
- Хороший коньяк есть? Я имею в виду хороший, а не по 800 рублей за батл.
Я сняла пуховик и подошла ближе.
- «Наполеонов» не держим, - враз поскучнела девушка.
- «Бехеровка» лимонная есть? – дождался кивка и продолжил, - апельсин порежьте дольками. И два кофе.
- Черный, - сказала я. Желания демонстрировать свою любовь к экзотическому коктейлю из кофе, ликера и сливок не было.
- А мне по плебейски, с сахаром и молоком, - распорядился Никита.
Вопреки моим опасениям, обслужили нас быстро.
Никита скрутил пробку бутылочке с прославленным чешским ликером, плеснул в рюмку «на два пальца», с ножа посыпал ломтик апельсина корицей и скомандовал:
- Глотай сразу. А потом апельсином.
- Вкусно, - оценила я, - никогда так не пробовала.
- «Бехеровку» пьют только так, - наставительно сказал Никита, - если лимонная или классическая. «Черную» запивают светлым пивом. Только это нужно делать вечером, дома и в выходной. Упьешься с космической скоростью.
- Конечно, - кивнула я, - чешский «ершик» на 38 оборотов. Между прочим, тут написано, что она лечебная…
- Ну, так я же говорил – не пьем, а только лечимся.
- А ты мне уже и диагноз поставил? – сощурилась я. Ликер на голодный желудок, хоть и без пива, ударил в голову, и я почувствовала, что гайка пошла по резьбе…
- Тоже мне, задача, - фыркнул он.
- И как? Жить буду?
- Да. Но плохо и недолго.
- О как! И что же со мной, доктор?
- Амбиции заели, - с плеча резанул правду-матку Никита, - молодая, красивая, успешная. Все тебе по плечу. Нет ничего невозможного…
- А разве оно есть? – искренне удивилась я. Никита аж поперхнулся кофе и уставился на меня, как на двухголового жирафа.
- Это ты сейчас пошутила?
- Не знаю, - я пожала плечами, сама плеснула себе вторую порцию «Бехеровки», посыпала лимон корицей. Это и вправду оказалось вкусно, - мне неразрешимые задачи пока не попадались.
