Пленница волка. Юлия Медная, Лена Сова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1. Возвращение в стаю
• ГЛАВА 2. Андрей
• ГЛАВА 3. Соперница
• ГЛАВА 4. Камень
• ГЛАВА 5. Ночь красной луны
• ГЛАВА 6. Магия любви
• ГЛАВА 7. Первые сложности
• ГЛАВА 8. Глеб
• ГЛАВА 9. Пробуждение
• ГЛАВА 10. Ловушка
• ГЛАВА 11. Цена спасения
• ГЛАВА 12. Подарок судьбы
• ГЛАВА 13. Противостояние
• ГЛАВА 14. Надежда
• ГЛАВА 15. Круиз
• ГЛАВА 16. Навязанная жизнь
• ГЛАВА 17. Новый дом
• ГЛАВА 18. Настоящая семья
• ГЛАВА 19. В лабиринте чувств

АННОТАЦИЯ

Могла ли предположить юная Рита Истомина, что ей суждено стать волчицей? Что все в ее жизни предопределено, а сама она – ключ к древнему пророчеству, призванному восстановить пошатнувшееся равновесие? От ее решения зависит исход противостояния, но как разобраться в себе, когда все невообразимо запуталось, когда пленивший враг вдруг оказался защитником, а создатель – гнусным шантажистом? Слушать свое сердце, только оно способно подсказать правильный ответ, даже если кажется, что выбора больше нет...

ГЛАВА 1. Возвращение в стаю

   Когда Рита очнулась, уже наступило утро. Босс и поляна исчезли, а нынешние декорации не представляли из себя ничего примечательного. Четыре голые стены, в одной из которых была прорезана тяжелая добротная дверь, и дощатый пол, покрытый старым грязным ковром. Неяркий свет просачивался сквозь маленькое окошко, расположенное почти под самым потолком. Обстановка жилища, состоящего из одной единственной комнаты, была более чем спартанской: грубо сколоченный стол, стул и узкая кровать, на которой собственно сейчас и лежала девушка. Одежды на ней не было, что, впрочем, и неудивительно, если учесть, что до лагеря оборотней она добралась в волчьей ипостаси. Рита порадовалась тому, что не помнит своего обратного превращения в человека. Мысль о том, что обнаженной ее видели остальные члены стаи, была сама по себе неприятной. Будь она в тот момент в сознании, непременно сгорела бы от стыда.

   Она резко села, удерживая обеими руками простынь на груди. Пошарила взглядом в полумраке и, к своему облегчению, почти сразу наткнулась на стопку одежды, перекинутую через спинку стула.

   Полминуты понадобилось на то, чтобы натянуть чужие брюки, водолазку и кроссовки, а затем Рита бросилась к выходу. Дверь, конечно же, оказалась заперта. Она поискала выключатель, запоздало обнаруживая отсутствие даже намека на осветительные приборы.

   Недолго думая, Рита ухватилась за край стола, переместила его в противоположный конец своей импровизированной камеры и тут же взобралась на столешницу. Встав на цыпочки, выглянула наружу. Беспросветная стена леса – вот и все, что удалось разглядеть сквозь пыльное стекло.

   Внезапно раздавшиеся за стеной мужские голоса, отвлекли от созерцания сурового пейзажа. Девушка спрыгнула на пол и, подлетев к двери, что есть силы в нее замолотила.

   - Откройте!

   - Эй, ты там, спокойно! – раздраженно отозвались снаружи.

   - Освободите меня немедленно! – потребовала Рита, не оставляя попытки выломать дверь.

    - Прекрати истерить. У нас приказ не выпускать тебя за порог. Так что, расслабься и не трать понапрасну силы, они тебе еще пригодятся.

   - Позовите Босса! Я должна с ним поговорить.

   - А кан-кан тебе не станцевать? – Острота сопровождалась громким гоготом. – Придет сам, когда сочтет нужным.

   Рита с досады пнула ногой дверное полотно и зло поинтересовалась:

   - Какой смысл держать меня взаперти? Я ведь сама пришла!

   - Это приказ, - повторил мужчина. – И мне абсолютно фиолетово, есть ли в нем смысл.

   - Да брось, Сэм. Что ты обращаешь внимание на вопли этой девчонки? – раздался другой голос. – И на кой черт она вообще Боссу понадобилась? Будто мало в стае женщин. Охраняй ее теперь!

   - А то ты Босса не знаешь! – хмыкнул тот, кого звали Сэм. – Разве он когда-то делился без надобности тем, что у него на уме. Но девчонка тут точно не с проста. Она как-то связана с пророчеством.

   Они помолчали пару секунд.

   - Пророчество это… ты реально в него веришь? – Напарник Сэма понизил голос настолько, что Рите пришлось прижаться ухом к щели в косяке, чтобы расслышать его слова. – По мне так у Босса просто крышу снесло. Он же Кару вчера чуть не прибил, когда она из Смоленска вернулась. Таким разъяренным я его еще никогда не видел.

   - Кара сама виновата. Потащилась вслед за Боссом, а когда он велел ей возвращаться в лагерь, ослушалась приказа. Решила самолично схватить девчонку, устроила засаду, но с ней вместе явился кровосос. Погибли ребята.

   - Откуда ты знаешь?

   - Ну-у, - замялся Сэм, - я случайно услышал, как Босс говорил об этом с Греком.

   Рита затаила дыхание, жадно ловя каждое слово.

   - Ты что подслушивал, мужик?

   - Да не подслушивал я! Говорю же, случайно, - явно, нервничая, вскинулся незадачливый страж.

   - Ладно, остынь. Чё ты завелся сразу? Я никому не скажу. Но, знаешь, все равно странно все это. Кара – его самка, и ей всегда позволялось больше чем другим.

   - Босс никогда не называл ее официально своей парой, - возразил Сэм.

   - Как бы то ни было, они вместе уже столько лет, а вчера он просто вышвырнул ее за порог…

   - Думаешь, все из-за этой? – Сэм кивнул на дверь, за которой притаилась Рита. – Она, конечно, очень даже ничего, но…

   - Думаю, нам лучше закрыть эту тему, - спохватился второй стражник. – Нас это не касается, а испытать на себе гнев Босса за то, что мы ему тут кости перемываем, мне совсем не хочется. Расскажи, давай, лучше, как твое свидание прошло…

   Рита разочарованно вздохнула и отпрянула от двери. Подробности чужих похождений ее совершенно не интересовали, а вот информация об альфе, преследовавшем ее с момента самого первого обращения, пусть даже и в форме сплетен, напротив. Или о брате, которого он взял в заложники и тоже держит где-то взаперти. Мысли о Никите подтолкнули к действиям.

   - Мне надо в туалет! – предпринимая очередную попытку выбраться наружу, громко сообщила она.

   Послышалось невнятное бормотание явно нецензурного характера.

   - Что делать будем? – наконец спросил Сэм, когда поток ругани иссяк. – Придется выпускать.

   - Не знаю…

   - Да не сбегу я! Неужели боитесь не справиться со мной вдвоем? – усмехнулась Рита.

   - Ладно, - после недолгих размышлений неохотно бросил напарник Сэма. Следом послышалась какая-то возня и скрежет отпираемого засова.

   Девушка снова шагнула к выходу и тут же замерла как вкопанная, вдруг отчетливо ощутив присутствие кого-то третьего. Воздух словно наполнился чем-то необъяснимо тревожным.

   - Что здесь происходит? – От властного голоса, донесшегося с обратной стороны входа, по коже побежали мурашки.

   - Босс, мы…

   - Свободны, - отрезал альфа. – Можете идти.

   Рита услышала звук торопливо удаляющихся шагов, а затем дверь резко распахнулась, и на пороге возник герой ее кошмаров собственной персоной. Высокий, широкоплечий, опасный. На несколько мгновений девушка лишилась дара речи. Просто стояла и таращилась в его непроницаемое лицо. Все заготовленные слова вмиг улетучились, внутренности охватил трепет, но это был не страх, - другое, бесконечно будоражащее гипнотическое чувство, подавляющее волю, вызывающее безотчетное желание оказаться ближе, вдохнуть мускусный запах его тела.

   - Узнавание – мощное чувство, неправда ли? – Мужчина удовлетворенно улыбнулся, и Рита вмиг пришла в себя.

   - Узнавание? – хмуро переспросила она.

   - Твоя волчица окрепла, - вместо ответа продолжил Босс, не сводя с нее проникновенного взгляда. – Жаль только, что понадобилось так много времени. Как правило, у новичков в стае этот процесс происходит гораздо быстрее. Но кто мог предположить, что ты решишь от меня скрываться? И заставишь перерыть вверх дном всю страну, - беззлобно добавил он. – Причем, совершенно напрасно. Я не желал тебе зла.

   - Не желал зла? – неверяще фыркнула девушка. – В предыдущие наши встречи мне так не показалось.

   В глазах Босса вспыхнули странные искры, и он разразился низким хрипловатым смехом, отчего Рита невольно вздрогнула.

   - Наша первая встреча вышла не слишком удачной, согласен. Я рассчитывал, что запугивание произведет несколько иной эффект. Обычно волки беспрекословно подчиняются приказам своего альфы. – Мужчина лениво ухмыльнулся. – Но ты ведь необычная. Марга-а-ри-и-ита, - нараспев выдохнул он, делая шаг вперед. Костяшки согнутых пальцев скользнули по ее щеке.

   - Ты чрезвычайно интригуешь меня, завораживаешь, но так и должно быть. А знаешь почему? – Босс жестко обхватил ее подбородок рукой, чувственно провел большим пальцем по упрямо сомкнувшимся губам. Рита встревожено молчала. – Потому что ты создана для меня.

   Девушка раздраженно тряхнула головой, сбрасывая его руку, взгляд полыхнул яростью. Мужчина снова рассмеялся.

   - Что тебе от меня нужно? – От ее слов веяло арктическим холодом. – Зачем ты меня преследуешь? Что бы ты ни задумал, я в этом участвовать не собираюсь!

   - Не делай столь поспешных заявлений, Снежинка. Давай забудем все былые разногласия и начнем все сначала. – Он поднял руку, пресекая слова возмущения. – Обещаю, что в этот раз я дам тебе выбор. Сделаешь его правильно, и никто не пострадает. Все по-честному.

   - Я теперь твоя пленница?

   - Ты – моя самая долгожданная гостья, - серьезно ответил Босс, настойчиво заглядывая в гневно разрумянившееся лицо.

   По коже Риты вновь побежали мурашки. Вопреки воле она почувствовала странное притяжение к альфе, и это разозлило ее еще сильнее.

   - Долгожданных гостей не держат взаперти!

   - Это для твоего же блага. Скоро все изменится, поверь. Идем. Я дам тебе время привести себя в порядок, а потом расскажу о своих планах.

   Он шагнул на улицу и выжидающе обернулся. Девушка настороженно последовала за ним. Оказанный прием сбил с толку, Босс повел себя совсем не так, как ей представлялось, но это только еще больше осложняло ситуацию. Где-то там, под умело натянутой маской радушного хозяина скрывался безжалостный злодей, способный на убийства и угрожавший расправой над ее самыми близкими людьми. Рита не могла ему довериться.

   После мрачного помещения, дневной свет показался особенно ярким. Девушка прикрыла глаза ладонью, нервно пригладила растрепанные волосы и с некоторой опаской огляделась по сторонам, в любой момент ожидая увидеть других оборотней.

   - В лагере сейчас лишь небольшая часть стаи, - почувствовав ее волнение, проговорил альфа. – Но через пару недель соберутся все.

   То каким тоном это было произнесено, не оставляло сомнений, что намечается нечто важное, и Риту охватило стойкое предчувствие, что ее появление здесь играет не последнюю роль.

   - Для чего? – осторожно спросила она. – Что случится через пару недель?

   - Ночь красной луны, как ее называли древние, - с каким-то тайным ликования ответил Босс. – Осталось совсем немного времени. Стая должна быть готова.

   - Ночь красной луны? – подозрительно переспросила Рита. – Лунное затмение?

   - Больше чем просто затмение. Ночь, когда вершится судьба, когда наконец произойдет то, чего я ждал все эти долгие годы.

   Следующий вопрос прозвучать не успел. Тропинка, по которой они шли, вдруг сделала крутой поворот, и девушка увидела россыпь небольших домишек, идентичных тому, который недавно покинула она сама. Все постройки были надежно скрыты от чужих взоров среди деревьев, вероятно, на тот случай, если какой-нибудь отчаянный путешественник все же опрометчиво рискнул бы забраться так глубоко в опасную непролазную чащу. А еще такое их размещение создавало иллюзию уединенности: у каждого из проживающих здесь было, пусть небольшое, но свое личное пространство, отгороженное от соседского исполинскими соснами.

   Рита попыталась определить, в которой из хижин видела Никиту в момент своей связи с альфой, но все они были похожи словно близнецы.

   Она перевела взгляд в центр поляны и невольно замедлила шаг. У большого костра на поваленных бревнах сидели несколько парней и живо что-то обсуждали. Две девушки суетились у большого котелка, подвешенного над огнем на металлический прут, периодически что-то в нем помешивая. В воздухе витал аромат свежесваренных овощей и мяса.

   Один из присутствующих поднялся со своего места и, по-кошачьи подкравшись к девушкам, схватил ближайшую к нему за талию.

   - Скоро там уже? – донеслось до Риты. – Я голодный, как волк.

    Вся компания разразилась взрывом дружного смеха.

   - Готов тебя съесть.

   Он шутливо укусил девушку за ухо.

   - Отвали, Рус, а то вообще ничего не получишь! – проворчала она.

   - А ты его ложкой по лбу огрей, чтобы руки не распускал, - посоветовал товарищ Руса.

   - Если Трей узнает, что он к его женщине приставал, сам его огреет, - вставил второй.

   - Ты что ли ему расскажешь? – огрызнулся Рус, нехотя выпуская девушку из объятий.

   Рита нахмурилась, наблюдая за идиллической сценой, так напоминающей обычные молодежные посиделки у костра.

   Совсем как бывало она с курсом…

   Девушка вздрогнула, застигнутая врасплох воспоминаниями, которые предпочитала не ворошить. До боли сжала кулаки, ощущая, как жгучая ненависть охватывает все ее существо. Трудно было представить, что эти улыбающиеся, беззаботно подтрунивающие друг над другом молодые люди и есть те самые кровожадные монстры, растерзавшие ее друзей.

   Стоило им с Боссом появиться на поляне, как разговоры мгновенно стихли. Все головы как по команде повернулись в их сторону. Поток самых разнообразных эмоций устремился к ней через пространство, опутывая невидимыми нитями, пробираясь под кожу. Любопытство, удивление, злорадство, презрение. С таким же презрением смотрела на нее Кара, устроившая засаду в ее квартире в Смоленске. Но волчица, очевидно с подачи Босса, знала о том, что Рита была в плену у вампира и стала его любовницей. Неужели и другим членам стаи известно об ее отношениях с Марко?

   Всё внутри сжалось, но Рита нашла в себе силы с достоинством выдержать тяжелые взгляды оборотней, переключаясь на другие, куда более тревожные мысли.

   Марко… Она запретила себе думать о нем, когда покидала деревню тетки и его, укушенного по приказу альфы. Где он сейчас? Как скоро доберется до лагеря? В том, что он сделает это, она ни секунды не сомневалась. Босс нужен ему, чтобы обменять у главы московского клана вампиров на заложника, Андрея, своего последнего потомка. Но ведь это чистой воды безумие! Марко знает, как силен альфа, видел в действии Кару, обратившуюся, пусть и частично, несмотря на то, что до полнолуния оставалась еще половина месяца. И, конечно, не может не догадываться, что есть и другие волки, преодолевшие лунное проклятье. Двое ее ночных провожатых тому пример. Что если волки научились обращаться и в дневное время суток? Босс наверняка на это способен. Да, у Марко есть камень, подавляющий волю оборотней, но испробовал он его только на ней и Каре. Здесь же волков слишком много. Где гарантия, что он справится с ними со всеми? Девушка нервно сглотнула, неожиданно понимая, что больше беспокоится не о судьбе собратьев, а о безопасности вампира.

   - Сюда, - вывел ее из размышлений Босс, увлекая к ближайшей хижине.

   Уединившись, Рита наскоро совершила утренний моцион и даже сполоснулась в импровизированном душе, представлявшим собой небольшой сарайчик с пузатой бочкой на крыше. Вода подавалась внутрь через отверстие в потолке по впаянной в бочку трубе с вентилем и душевой насадкой на конце.

    Босс ждал ее неподалеку, небрежно привалившись спиной к стене и задумчиво вглядываясь вдаль.

   - Что теперь? – нетерпеливо спросила Рита, едва скрипучая дверь сарая захлопнулась за ее спиной.

   - Ты голодна?

   Девушка отрицательно мотнула головой, слишком возбужденная, чтобы сейчас думать о еде.

   - Тогда давай пройдемся. Я обещал обо всем тебе рассказать.

   - Для начала я бы хотела увидеть своего брата!

   Босс сухо кивнул.

   - Хорошо, ты его увидишь.

   По узкой тропинке они углубились в лес. Сердце девушки неистово колотилось в предчувствии долгожданной встречи. Она едва удерживалась от того, чтобы не помчаться вприпрыжку, но это вряд ли бы ускорило ее свидание с Никитой, да и хмурое выражение лица Босса вовремя вернуло ее с небес на землю.

   Через пару минут остановились у очередной хижины. Словно только и дожидалась их появления, дверь тут же распахнулась. В проеме появилась массивная фигура. Рита мгновенно узнала блондина из своих видений. В руках парень сжимал пустой поднос.

   - Босс, - кивком головы приветствовал он альфу, игнорируя девушку.

   - Это Макс, - обернулся к Рите Босс. – Это он сопровождал тебя ночью до лагеря. Он и Грек.

   Девушка ничего не ответила, мельком бросая взгляд на бесстрастное лицо парня. Макс снова коротко кивнул.

   - Как там наш гость?

   - Как обычно. – Макс пожал плечами. – Отказывается есть и требует увидеться с сестрой.

   - Надеюсь, теперь, когда Рита здесь, - повышая голос, проговорил Босс, - она сможет убедить его в бессмысленности голодовки.

   - Рита здесь? – раздался взволнованный голос из глубины комнаты.

   Девушка неосознанно рванула вперед, ощущая, как от переполняющих ее эмоций на глаза наворачиваются слезы.

   - Пусти, - прорычала она, яростно отталкивая Макса, преградившего ей путь.

   Тот даже не подумал сдвинуться с места, безропотно терпя довольно ощутимые удары девичьих кулаков.

   - Все в порядке. Пусти ее.

   Макс посторонился, и Рита вихрем ворвалась внутрь, тут же оказываясь в кольце родных рук.

   - Никита! Рита! – одновременно выдохнули брат и сестра.

   Позабыв о Боссе и Максе, немыми стражами застывших на пороге, она крепко прижалась к парню, зарываясь лицом в его свитер.

   - Где ты была, Рита? Что с тобой произошло? Родители с ума сходят! – забросал ее Никита вопросами, едва они разомкнули объятья. Зеленые глаза с тревогой и радостью глядели на сестру. – Поверить не могу, что ты здесь, и… я так рад!

   - Тшш, Ник, - улыбнулась девушка. – Со мной все в порядке, видишь. Боже, ты так повзрослел! – Она судорожно сжала его руку, любовно пробегаясь взглядом по взъерошенной копне русых волос и покрытому светлой щетиной утратившему юношескую округлость подбородку. – И как же я скучала! По тебе, по маме с папой… Как они?

   - Родители сильно сдали после твоего исчезновения. Особенно отец.

   Рита закусила губу.

   - Мне так жаль… - прошептала она. – Не говори им, что видел меня, слышишь! Так будет лучше…

   - Что ты такое говоришь? Ты должна вернуться домой! Что бы там с тобой ни произошло, мы поможем тебе.

   Девушка отчаянно замотала головой, лицо исказилось от боли.

   - Мне придется остаться. Я не могу вернуться, Ник. Не могу…

   - Что они с тобой сделали?! Они удерживают тебя насильно? Они во что-то тебя втянули? Почему ты ушла?

   Глаза Никиты возбужденно загорелись.

   - Прошу, успокойся. Никто меня не заставлял. Это был мой выбор. Не могу сказать тебе большего.

   - Убью ублюдков! – злобно выкрикнул Никита.

   - Не глупи, - нахмурилась Рита.

   - Время вышло, - окликнул ее Босс.

   - Я должна идти. Увидимся позже, - печально улыбнулась девушка, понимая, что, скорее всего, этого уже больше не случится. Если она сумеет договориться с Боссом.

   - Нет!

   - Ник, послушай меня, - встряхнула его Рита, глядя в упор. – Не усложняй все. Обещаю, что вытащу тебя отсюда. Доверься мне. Со мной все будет в порядке, и с тобой тоже, если не будешь геройствовать.

   - Я без тебя никуда не уйду, - упрямо заявил Никита, хватая ее за руку.

   - Все парень, угомонись, - вклинился между ними Макс, оттаскивая его от сестры.

   - А ну отвали! – Никита что есть силы впечатал кулак в квадратную челюсть блондина. Тот даже не пошатнулся, но Рита с ужасом пронаблюдала, как его глаза наливаются кровью, как яростно начинают перекатываться на скулах желваки. Ответный удар отбросил брата к столу. Он рухнул на пол, попутно опрокидывая набок подвернувшийся не вовремя стул.

   - Никита! – Девушка рванула к нему через комнату, но Босс крепко ухватил ее за локти, удерживая на месте.

   - Не стоит, - прозвучал над ухом гипнотический голос. – Парень давно нарывался.

   - Сволочь, - прохрипел Истомин, ощупывая пальцами разбитую губу и злобно сплевывая на пол.

   - Идем. – Босс потянул Риту к выходу. – Макс его больше не тронет.

   Девушка метнула брату умоляющий взгляд и вышла вслед за альфой. Настроение резко упало, радость от встречи сменилась беспокойством. Когда дело касалось ее безопасности, Никита всегда становился невероятно упрямым и был готов на безрассудства. Вот и теперь она боялась, что он выкинет какую-нибудь глупость.

   Нельзя допустить, чтобы Босс обратил мальчишку, а значит, придется выполнить его требования, или хотя бы сделать вид, что она готова пойти на условия, которые он ей выдвинет.

   Она перевела взгляд на альфу, неторопливо шагающего чуть впереди, и невольно залюбовалась почти неестественной звериной грацией, сквозящей в каждом движении идеально сложенного тела. Коротко стриженые темно-каштановые волосы едва достигали основания смуглой мускулистой шеи. Во всем его облике таилось нечто опасное, невероятная мощь, которую только подчеркивала непритязательная одежда: потертые джинсы и черная футболка, туго обтянувшая крепкие мышцы спины и широкие плечи.

   - Не будем тянуть, - раздраженно выпалила Рита, останавливаясь посреди тропинки. Тот факт, что физическая привлекательность Босса не оставила ее равнодушной, невероятно злил. – Я хочу услышать причину, по которой ты все это затеял.

   Альфа тоже остановился. Запрокинул голову вверх, с наслаждением втянул ноздрями воздух.

   - Ты чувствуешь это, Снежинка? – вместо ответа спросил он.

   Рита недоуменно приподняла брови.

   - Запах хвои? – Она понимала, что Босс имеет ввиду совсем иное, но не удержалась от сарказма.

   - Этот сладкий запах мести, - оставив без внимания ее выпад, продолжил мужчина. – Он становится сильнее с каждым мгновением. Очень скоро я вкушу ее сполна, и буду смаковать как дорогое вино. Мы вместе разделим триумф победы! Он и его род ответят за все смерти, они понесут наказание за свое мерзкое существование, я очищу землю от скверны!

   - Он? О ком ты говоришь? – переспросила Рита, удивляясь тому, сколько пафоса прозвучало в пламенной речи Босса.

   Он резко развернулся и, злобно сузив глаза, прорычал:

   - О заклятом враге, о ненавистном кровопийце, лишившем меня семьи и подарившем этот шрам!

   Провел пальцами по уродливой полоске на щеке.

   - Но какое отношение все это имеет ко мне?

   - Ты – источник силы, Маргарита. Именно с твоей помощью я и собираюсь освободить волков от проклятья и уничтожить вампиров.

   - Что? – нахмурилась Рита. – Бред. Ты не смог ничего сделать с целой стаей, какой прок от меня?

   - Оборотни уже совсем не те, что были когда-то, - ответил Босс. – Они почти утратили свою мощь и обретают ее лишь в полнолуние, все остальное время они беззащитны и бесполезны. Совсем немногие научились контролировать своего волка и способны обращаться в другие фазы. Но и этим немногим понадобились долгие годы, много времени, а у нас его почти не осталось. Вампиры методично нас истребляют, не оставляя ни малейшего шанса. Ты и я – мы все изменим.

   - Каким образом?

   Альфа улыбнулся, и у девушки мурашки побежали по коже.

   - Существует древнее пророчество, согласно которому потомки двух первых оборотней объединяются и освобождают оборотней от оков луны.

   Девушка недоверчиво скривилась.

   - И ты веришь каким-то сказкам?

   - А разве оборотни и вампиры – это не сказка? Документов много, Снежинка, все они в той или иной интерпретации повествуют об одном и том же. Одну часть пророчества я узнал от своего создателя, другую – из найденного древнего свитка, но там все было слишком туманно и иносказательно, и я продолжал поиски, пока не обнаружил конкретные имена. Сомнений не осталось.

   - И что же в том пророчестве?

   - Как я уже сказал, первых оборотней было двое. Они дали начало двум королевским родам: черных и белых волков, – но сила их наследовалась по-разному. Черный – мог передать свой дар, лишь находясь на смертном одре, белый – напротив, в момент зарождения жизни. Обладая неограниченным контролем, черный альфа обращал людей в обычных оборотней, сила же белого наследовалась из поколения в поколение.

   Единое целое было разделено надвое. Два начала: тьма и свет, смерть и жизнь – только объединившись, они могут вернуть оборотням утраченную силу, и произойти это должно в Ночь красной луны.

   Я нашел рукопись, повествующую о тайном проклятье Истоминых. Твоего предка укусила белая волчица, мой создатель был черным. Мы – ключи к пророчеству!

   - Ты, я, луна – и пророчество сбудется? Так просто? Прошла не одна сотня лет, ты сам сказал, что волки ослабли. Если в нас сокрыта древняя магическая сила, как ты собираешься ее освободить?

   - Меня терзал тот же вопрос, - кивнул мужчина. – К счастью, в последний момент я узнал о том, что для обряда необходим некий амулет, осколок волчьего камня. Это было написано в манускрипте, позаимствованном мною в Эрмитаже.

   - Украденном, - с сарказмом уточнила девушка.

   - Пусть так. А затем я повстречал занятного колдуна, у которого как раз был сей заветный артефакт. Камень сам пришел ко мне в руки. Это ли не знак свыше?

   - Это был Василевский. – Лицо Риты озарилось догадкой.

   Альфа удивленно прищурился.

   - Ты была с ним знакома?

   - Ты убил тех магов, - с горечью выдохнула девушка вместо ответа, и по ее телу проскользнула дрожь. Кровавая картина вновь со всей яркостью возникла перед глазами. – Растерзал в клочья… За что?

   - Глупцы, они вздумали мне угрожать, - злобно процедил Глеб. – Вот и поплатились. Василевский решил испытать на мне действие камня, только не учел одного момента: моя сила гораздо могущественнее древнего обломка. Мерзкий тип. Я жалею лишь об одном, что не успел прикончить и его тоже. Вампиры наступали мне на хвост, и я не стал его преследовать. Надо полагать, ты была среди тех кровососов. – Он скривился и полыхнул в ее сторону вмиг пожелтевшими глазами. Рита воинственно вскинула подбородок, выдержав яростный взгляд. Продолжать эту скользкую тему у нее не было никакого желания, а потому она поспешила вернуть разговор в прежнее русло.

   - А жизнь нескольких студентов тоже, по-твоему, ничего не стоила? В чем были виновны они? Какое ты имеешь право решать, кому жить, а кому нет?!

   - На пути к великой цели жертвы неизбежны, - жестко заметил Босс. – Только так можно достичь желаемого. Отринуть прочь страх и сожаления. А маги сами избрали свою судьбу, я их не заставлял нападать на меня. Будь Василевский чуточку благоразумнее и не встань у меня на дороге – никто бы не пострадал.

   - И ты оправдываешь свою жестокость каким-то мифическим пророчеством? – Она недоверчиво покачала головой.

   - Чтобы осуществить задуманное, я не остановлюсь ни перед чем. Того же жду от своих союзников. Каждый член стаи готов отдать последнюю каплю крови ради победы над ненавистным противником. В этом наша сила. Трусам и предателям среди нас не место.

   - Кара, - вдруг в ужасе пробормотала Рита.

   - Ее изгнание послужило уроком для других, - безжалостно бросил Глеб.

   - Она ведь была твоей… девушкой, - назвать ее самкой, как это делали ее недавние стражники, язык не повернулся, - боготворила тебя… и она не виновата…

   - Она меня предала! – резко оборвал ее Босс.

   - А если я не оправдаю твои надежды? Что ты сделаешь со мной? Убьешь? Или ограничишься моими родными, как угрожал?

   На губах альфы появилась странная улыбка.

   - Этого не произойдет. Я уже говорил, Снежинка, - ты особенная. Как только ты это осознаешь, для тебя все изменится.

   - Не называй меня так! – Голос девушки взвился от едва сдерживаемого негодования. – Я не одна из твоих верных псов. Мне нет дела до пророчества.

   Глаза Босса опасно сузились.

   - «Марго» тебя больше устраивало, да? – Не вопрос, пробирающий до костей рык.

   Рита инстинктивно отпрянула назад.

   - К делу это не имеет никакого отношения! – старалась говорить ровно, но голос предательски дрогнул.

   - Еще как имеет. – Оборотень слегка сбавил обороты, но его слова от этого прозвучали не менее угрожающе.

   - Я не хочу в этом участвовать! – упрямо повторила девушка.

   - Ты не понимаешь! У тебя нет иного выбора. Так было предначертано много веков назад. Мы разделим власть. Ты станешь моей королевой, нам не нужно будет больше бояться и прятаться. Мы сможем покончить с ненавистным врагом раз и навсегда. Соберем армию и разобьем их, порвем в клочья!

   Взгляд альфы фанатично горел, он подался вперед, больно хватая ее за плечи.

   - Разве ты не хочешь обрести полный контроль над своей волчицей и больше никогда не зависеть от луны?!

   - Пусти, мне больно, - процедила сквозь зубы Рита, пытаясь сбросить его руки.

   Не обращая внимания на сопротивление, Глеб лишь сильнее сжал пальцы и встряхнул ее.

   - Почему? – прорычал он, нависая над ней. – Почему нет, Снежинка? Неужели из-за связи с тем паршивым кровососом? Как ты могла опуститься до такого? Ты, чистокровная первородная волчица! Испытывала наслаждение в объятиях трупа! Врага!

   - Тебя это не касается! – надменно бросила она. – И Марко здесь не причем.

   Глеб снова встряхнул ее за плечи.

   - Ошибаешься! Ты моя! Ты должна принадлежать только мне! По праву альфы и согласно пророчеству!

   - Пророчество лжет! – выкрикнула Рита. – Я никогда не буду твоей! И помогать тебе не буду, потому что не вижу в этом никакого смысла. Для чего давать одним монстрам неограниченную силу, чтобы убить других? Ни оборотням, ни вампирам не место в этом мире. Я не хочу быть убийцей, не хочу, чтобы на моих руках была кровь невинных людей. Если бы своим решением я могла спасти человеческие жизни, я не задумываясь отправилась с тобой на край света.

   - Ты говоришь о невозможном, Снежинка. Нашу сущность не изменить. Мы хищники, и должны питаться, чтобы выжить, чтобы сохранить свою магию. Но в наших силах прекратить распространение вампирской чумы. Подумай над этим. Ты должна согласиться. Это твое предназначение.

   - Это не моя война. Я не хотела становиться монстром. Ты сделал меня такой.

   Глеб покачал головой.

   - Ты такой родилась. Волчица уже была частью тебя. Кровь Истоминых передала тебе дар, я лишь его пробудил.

   - Я отказываюсь, - упрямо повторила Рита. – Ты обещал мне выбор, и я его сделала. Сдержи свое слово. Отпусти меня и брата.

   Лицо альфы внезапно стало темнее грозовой тучи. Шрам уродливым белесым зигзагом выделился на смуглой коже. Его пальцы медленно разжались, освобождая наконец девушку.

   - Я никогда не отпущу тебя, Маргарита, - торжественно произнес он, и на его губах заиграла зловещая ухмылка. – Неужели ты думаешь, что я откажусь от цели, к которой стремился всю свою жизнь, когда она так близка, что я могу докоснуться до нее рукой?

   Он хрипло рассмеялся.

   - С твоим согласием или без него я совершу обряд.

   Босс внезапно притянул ее к себе, захватывая лицо в горячие ладони.

   - Не упрямься, - страстно прошептал мужчина, опаляя жарким дыханием ее губы. – Мы должны быть вместе. – Он резко прижался ртом к ее рту, обнимая за талию и

   неистово целуя.

   Напор Глеба на несколько мгновений ошеломил Риту. Возбуждение волной прокатилось по телу. Она застыла в его руках и невольно вдохнула резкий мужской запах. В тот же миг вожделение усилилось в сотни раз, подтверждая слова альфы. Ее звериная часть принадлежала ему, и сейчас, захлебываясь примитивными эмоциями, рвалась наружу. Губы горячие и твердые жадно ласкали ее губы, неумолимо раскрывая плотно сомкнутый рот. Волчица ответила ему, предав человеческую часть, но Рита оказалась сильнее.

   - Не смей ко мне прикасаться! – прошипела девушка, вырываясь из объятий Босса. – У тебя все равно ничего не выйдет. – Она злорадно улыбнулась. – Марко придет за тобой. Уверена, он уже отправился по твоему следу, а с ним и другие вампиры, посланные Олегом, чтобы уничтожить тебя!

   - Глупая! На чьей ты стороне? Думаешь, вампиры пощадят тебя, если ты поможешь им меня схватить? Только ничего не выйдет. Твой кровосос мертв! – Босс криво усмехнулся. – Ты убила его.

   - Всего лишь укусила.

   - Этого вполне достаточно. Разве ты не знаешь, моя наивная Снежинка, что укус оборотня смертелен для вампира?

   Рита похолодела.

   - Это неправда, - пробормотала она.

   - Когда мы обращаемся, наша слюна становится ядовитой для кровопийц. Инфицированная плоть разрушается в течение часа. Все тело покрывается гноящимися язвами. Адская боль и очень мучительная смерть, - злорадствовал Босс, и Рита содрогалась от каждого слова, ощущая себя так, словно это ее сердце покрылось сейчас этими самыми кровоточащими ранами. Что-то словно оборвалось внутри, не позволяя сделать следующий вдох.

   Слова альфы становились все тише, с трудом проникая в ее сознание, в котором судорожно билась одна единственная ужасающая мысль: «Марко мертв!»

   - Мне незачем тебя обманывать, - между тем продолжил Босс. – Подумай сама, стал бы я накануне столь знаменательного события сидеть здесь и дожидаться, когда враг придет и перебьет мою беззащитную стаю? Твоего любовника больше нет, и никто никогда не узнает, где находится наш лагерь.

   Рита уже не помнила, как они вернулись назад, и она снова оказалась взаперти. Перед глазами все плыло, а горло душили беззвучные рыдания.

   - Даю тебе время на раздумья до вечера, - донеслось до слуха девушки, и она невидящим взглядом уставилась на Босса. – Ты еще можешь спасти брата. Останься со мной добровольно, и никто из твоих близких никогда не пострадает.

   Едва за ним захлопнулась дверь, как долго сдерживаемый поток эмоций прорвался наружу, погружая Риту в водоворот смятения и ужаса. Боль нестерпимая, чудовищная огнем растеклась по венам, наполняя каждую клетку, каждый нерв, стальным обручем сжала сердце.

   Девушка судорожно обхватила руками горло в отчаянной попытке сдержать рвущийся крик. Горячие слезы застлали глаза, и сквозь мутную пелену проступали дрожащие силуэты скудной меблировки комнаты, то приближаясь, то отдаляясь в невообразимом сумасшедшем ритме.

   - Марко, - обреченно прошептала Рита непослушными губами, вздрагивая от звуков его имени, а в следующее мгновение разразилась рыданиями. – Нет… нет… нет, - всхлипывала она, вцепляясь пальцами в спинку кровати, - я не могла тебя убить.

   Но слова Глеба отравленными иглами все глубже вонзались в сознание. Девушка знала, что он говорил правду, но не хотела ей верить. Одна лишь мысль о том, что она больше никогда его не увидит, приносила невыносимые страдания. Невидимые нити, которые связывали ее с вампиром, исчезали одна за другой, еще немного, и ее сердце безжизненным комком застынет в груди, прекратив отсчет бесполезных секунд жизни без НЕГО.

   Подтачиваемый разрушительными эмоциями рухнул последний барьер, и не осталось больше сил, чтобы и дальше обманывать себя. Чувство, которое однажды зародилось и зрело в ее душе, которое она так тщательно скрывала даже от себя самой, внезапно вырвалось на свободу, сметая на своем пути все искусственно возведенные преграды. Рита болезненно застонала, наконец, признаваясь себе в том, о чем давно уже знала: она любила вампира, вопреки всем запретам, которые лишь обостряли это чувство.

   - Марко, - снова выдохнула девушка, вкладывая в одно короткое слово всю безнадежность и бесконечную боль. – Я люблю тебя… люблю…

   Рита закрыла глаза, даже не делая попытки смахнуть с побледневших щек соленые ручейки. Она так долго стремилась избавиться от его влияния, вырваться на свободу, но на самом деле все это время бежала от самой себя и тех нелогичных чувств, которые испытывала к своему мучителю, врагу, монстру. Но ведь Марко давно перестал быть для нее врагом, а она боялась это принять, они оба боялись, предпочитая скрывать свою взаимную тягу и продолжая играть прежние роли непокорной пленницы и жестокого господина, потому что иной альтернативы просто не знали.

   Теперь Рита знала… только это уже не имело значения. Слишком поздно. Марко мертв. Ее любимый мертв, и это она сама его убила.

   Внутри все сжалось словно от удара, а затем противно мелко затряслось. Все было не так, вся ее жизнь оказалась чем-то неправильным, а она приносила одни лишь несчастья всем, кто ей был дорог.

   - Чудовище! Это я настоящее чудовище… Они все погибли по моей вине… Мои однокурсники… Светка… М-марко… а теперь и Никита в руках Босса…

   Неужели все эти жертвы были необходимы только для того, чтобы исполнилось это проклятое пророчество, в которое Рита даже не верила?! А как же выбор, о котором говорила Софья? Разве он у нее был? За нее давно все было решено, и она вдруг поняла, что теперь ей абсолютно все равно, что с ней станет.

   Рита устала бороться с судьбой, прятаться и притворяться обычным человеком. Хватит! Маргариты Истоминой больше нет. Та девушка умерла год назад в лесу вместе с однокурсниками. Пора принять правду: она больше не принадлежит миру людей, она – опасный дикий зверь, и место ее здесь, среди ей подобных. Поздно думать о себе. Себя уже не спасти, но в ее силах дать Никите другую жизнь.

   - Я буду сильной, - прошептала Рита. – Ради брата, ради моих родных. – И горько усмехнулась: - Ты победил, Босс…

ГЛАВА 2. Андрей

   - Ты великолепен! – томно проворковал над ухом хрипловатый голос.

   Андрей ухмыльнулся. Сытое удовлетворение пьяняще расползалось внутри, заполняя мертвенную пустоту заемной энергией. Дни пролетали чередой нескончаемых оргий, окрашенных во всевозможные оттенки крови с горьковатым запахом секса. И ему это нравилось. Романов учился быть вампиром, и умелые наставники помогали ему вкушать все радости новой сути.

   Он перевел взгляд налево, приподнял лежащую на нем тонкую холодную кисть и брезгливо оттолкнул начинающее костенеть тело. С тихим стуком оно повалилось на пол, в потолок уперлись безжизненные глаза.

   Лежащая рядом Нина обольстительно изогнулась, Андрей почувствовал прикосновение ее грудей. По-хозяйски огладил подставленные прелести, стиснув упругую плоть. Вампирша, смеясь провела языком по его окровавленным губам и запечатлела на них страстный поцелуй.

   - Я без ума от тебя, - прерывисто выдохнула она, заискивающе заглядывая в льдистые глаза своего любовника.

   Романов лишь лениво приподнял уголки жесткого рта и небрежно потрепал ее по бедру. Нина исправно выполняла возложенные на нее обязанности. Олег открыто дал понять, что Андрей может в полной мере пользоваться гостеприимством, но Нина чаще прочих оказывалась в его постели. Наверное, все потому, что он помнил ее еще в другой жизни. Надменную и неприступную звезду клуба «Фантом», которая теперь не смотрела на него свысока, а выполняла любые прихоти и с удовольствием раздвигала ноги по первому зову. О том, что целомудрие у вампиров не в чести, он убедился почти сразу. Новое тело ставило перед ним ряд требований, которые Андрей не мог игнорировать. Он не знал, была ли возросшая во сто крат чувственность следствием полученной от Марко вечности, или просто ему было нечем заняться, сидя взаперти. Пусть князь и твердил, что Романов – самый дорогой гость в его доме, он по-прежнему оставался узником роскошного особняка. И под неусыпным оком своих стражей пустился во все тяжкие.

   Частые удары живого сердца ритмичной музыкой внезапно ворвались между вампирами, и они поспешно отпрянули друг от друга. В изножье кровати кто-то слабо зашевелился. Андрей усмехнулся. Как ее звали? Света или Наташа? Неважно. Девушка лишилась чувств, когда они заканчивали с ее сестрой. Теперь настала ее очередь.

   Нина была изобретательна в желании угодить ему: она привела на ужин близняшек, непонятно как умудрившись достать разрешение сразу на двоих.

   Девчонка ошалело озиралась по сторонам, переводя полубезумный взгляд с вампиров на окровавленное тело на полу, дрожащими пальцами пытаясь натянуть простынь на обнаженное тело.

   - Красавица, - нараспев протянул Андрей, блеснув в улыбке клыками. – Ты проспала все веселье.

   Едва уловимым движением он приподнялся и, схватив ее за запястье, резко рванул на себя. Девчонка тонко завизжала, хрупкая рука повисла плетью. Она упала ему на грудь, обжигая прикосновением горячей кожи, сердце отчаянно колотилось о ребра, со свистом гоняя ароматную кровь по венам. Аппетитный запах окутал вампира невесомым облаком, ужас в неподвижных глазах лишь подстегивал жажду.

   Нина тихонько подбадривала его, предвкушая трапезу, - искусный наставник молодых чудовищ.

   Он поднес к лицу тонкую кисть, проводя носом вдоль бархатной кожи, и с жадностью впился в изгиб локтя, разрывая вену. С губ жертвы сорвался новый отчаянный крик. Нина подползла ближе и слизывала струящиеся вниз по руке потоки почти черной густой жидкости. Когда Андрей отстранился, вампирша вонзила клыки в то же место, словно старалась показать, что доверяет и преклоняется перед ним. Блеснула агатовыми глазами, когда поняла, что он заметил ее жест. Вампир нетерпеливо переместился выше, захватив жесткими пальцами рыжеватые волосы, заглянул в лицо девчонке. Она уже не кричала. В широко распахнутых глазах угасали последние огоньки разумности, рот беззвучно открывался и закрывался, словно у выброшенной на сушу рыбы. Совсем как у него, когда он умирал.

   Ее страх разносился по холодным венам, призывая того, кто сопровождал его с самого пробуждения. Андрей чувствовал, что когда очнулся вампиром, уже был не один. Ощущение присутствия не оставляло ни на минуту. На периферии сознания часто мелькал мутный силуэт неведомого создания, безобразной тенью стоящего за спиной. Но стоило обернуться – все исчезало. И только жажда привлекала пугливое чудовище на водопой, и сейчас он чувствовал его тяжелую поступь. Мир вокруг подернулся белесой мутью, словно на мгновение перестал существовать. Едкий дурманящий запах обжег его ноздри, яростное желание вспыхнуло в теле адским факелом. Он чувствовал кожей конвульсии умирающей, и зверь требовал разделить ее смерть, обратить в ничто. Нина продолжала терзать человеческую руку, но Андрей не замечал вампиршу. Перед ним маячили глаза, из зеленых обратившиеся серыми пустыми стекляшками, а в глубине расширенных зрачков он впервые увидел его.

   Уродливая маска проступала сквозь мужественные черты, ужасная, безобразная изнанка его сути. Он резко отвернул от себя лицо девчонки, не в силах больше видеть свое отражение. Скользнул клыками по шее, легко прокусывая тонкую кожу. Последние удары сердца выталкивали потоки крови в рот. Андрей жадно пил, проливая горячие капли на постель. Но потом ему надоело и это. Он разжал пальцы, и жертва безвольно рухнула поперек его тела.

   Вскоре Нина тоже пресыщено откинулась, наблюдая, как алый сок медленно поглощает белизну простыней.

   - Она так прекрасна, - протянул Андрей, захватив ладонью юное искаженное муками лицо. Пальцем размазал кровь по ее губам, как помаду. – Вполне достойна вечности.

   Нина пренебрежительно фыркнула.

   - Вот именно поэтому, чтобы создать вампира, нужно особое разрешение Олега. Иначе бы вы мужчины давно заполонили мир всевозможными игрушками для себя любимых, - в ее голосе звучала насмешка, но Романов уловил нотки ревности.

   - А ты сама, Нина? Чьей игрушкой была ты? – вкрадчиво поинтересовался он, пытливо разглядывая вампиршу. Она вздрогнула, но взгляда не отвела. Наступившая неловкая пауза наполнилась последними предсмертными хрипами жертвы. Наконец Нина напряженно поднялась. Переступив через истерзанный труп, спрыгнула с высокой кровати.

   - Ты уже уходишь? – Андрей был разочарован. Он надеялся, что они вновь займутся сексом, пока они развлекались с жертвами, он успел порядком возбудиться.

    Романов раздраженно сбросил с себя мертвую девчонку. Тело пролетело несколько метров и упало с тихим стуком, застыв бесформенной грудой рядом с сестрой. Прямо семейный склеп. Но низшие уберут, еще и вылижут кровь с пола.

   - Мне пора. Господин ждет тебя, - равнодушно проговорила Нина, отыскивая одежду и устремляясь в сторону ванной. – У него важный гость. Он хочет, чтобы ты присутствовал при встрече.

   - Откуда ты знаешь? – Андрей настороженно приподнялся с подушек. – Ты провела со мной всю ночь!

   Нина пожала плечами.

   - Он мысленно говорит с нами. Мы его дети, как бы нелепо это ни звучало.

   - А почему тогда я не слышу его зова?

   - Ты не один из нас. Ты не из нашего клана. – Она посмотрела на него так, словно он не понимал очевидных вещей.

   - Это Марко? – вопрос медленно таял между ними, заряжая напряжением атмосферу. Он слетел с его губ прежде, чем Андрей успел закрыть рот.

   - Нет, - неуверенно качнула головой Нина, и тени заметались на бледном лице. Она поспешно отвернулась, словно боялась, что он сможет что-то прочесть в ее глазах. Андрей задумчиво посмотрел ей в след, гадая, что связывало вампиршу с предком. На балу она нападала на волчицу и вела себя, как ревнивая фурия, даже не подозревая, насколько близка к истине, считая девчонку соперницей. И когда только Марко успел? Похоже, он и вправду подбирает объедки со стола своего создателя. Его передернуло от этой мысли и возбуждение сразу схлынуло, уступив место глухому раздражению.

   Спустя пять минут вампирша появилась на пороге деловитая и собранная, одетая в черное платье и туфли на шпильке, и выглядела так, словно не имела никакого отношения к кровавому пиру, учиненному в спальне. Она послала ему воздушный поцелуй и, простившись, растворилась в дверях.

   Но когда Нина ушла, Андрей даже не сделал попытки подняться.

   - Черта с два! – проворчал Романов. – Я не буду плясать под дудку этого малолетнего сосунка.

   Андрея дико раздражало, что все от него чего-то ждали и использовали в своих целях. Фальшивое радушие Олега, родительское покровительство Марко, даже Нина, давясь гордостью, проглотила оскорбление, а значит, и она преследует какую-то цель. Смертным он был хозяином своей, пусть и недолгой, жизни, а получив бесконечное множество лет и неограниченную силу, неожиданно почувствовал себя куклой на веревочках. Нет, скорее сосудом некоего дара, проявления которого жаждали вампиры. Сперва Марко, теперь маленький князь. Его передавали из рук в руки как трофей.

   При мысли о создателе его рот наполнился горечью. Сотни едва уловимых нюансов наводнили разум, внося смятение: взгляды, слова, поступки – все неожиданно сложилось в четкую картину. Память услужливо возродила перед глазами сцену прощания на балу: виноватые синие глаза, лицемерные обещания. Спустя мгновение Марко уже равнодушно развернулся, притянув ближе волчицу. Как Андрей мог быть так слеп? Создатель и не собирался возвращаться за ним. Марко не хотел делиться своей женщиной, и когда Андрей поставил перед ним ультиматум, он сделал самое простое в сложившейся ситуации – оставил его в лапах Олега. Он выбрал волчицу, хотя утверждал, что Андрей – его семья. Романов чувствовал себя преданным.

   Пальцы медленно сжались, захватывая в кулаки шелковую ткань. Глаза мстительно сощурились, в голове быстро сформировался план действий…

***

   - О, входи, входи. Мы тебя заждались, - донесся из глубины кабинета елейный голосок юного князя. Андрей с усилием подавил новый приступ раздражения, уловив покровительственные интонации. Подчиняться ребенку и зависеть от его прихотей было самым серьезным испытанием для его гордости. Он даже не знал, о чем мечтал больше: отомстить Марко или сбежать от Олега. Сегодня он решил, что одно желание поможет в осуществлении другого. Кивнул и решительно переступил порог, обозревая собравшихся.

   Вампиры безликими манекенами застыли на привычных местах, обрамляя царственное ложе Олега. Основа его власти, послушные верные слуги, каждый из которых по-своему умел и полезен своему господину. Эгоистичный ребенок не терпел советников, опираясь лишь на собственное суждение, и свита была скорее сборищем охранников, оберегающих его маленькое древнее тело. И, конечно, еще одним поводом показать свое величие.

   Три женщины сидели у его ног, яркостью напоминая экзотических птиц: рыжеволосая бестия Кира, холодная надменная Анастасия, способная одним прикосновением обращать предметы в лед, миниатюрная Лилия. Мужчины стояли позади. Артур. Он был первым разочарованием в его новой жизни, доказательством того, что полученные преимущества – ничто. Андрей до сих пор помнил стеклянное прикосновение холодного взгляда, ярость и бессилие перед губительным даром. Горец стоял, скрестив на груди руки. Лишь на мгновение скользнув по вошедшему презрительным взглядом, он вновь обратился в мраморную статую, равнодушный ко всему.

   Без сомнений, Артур – основная гордость Олега, - размышлял Романов, ощутив легкий укол зависти. – С такими способностями он сам может управлять.

   Но всех, кроме Романова, с Олегом связывала клятва крови, делавшая их покорными его воле. Жалкие марионетки в руках безумца. Впервые Андрей оценил в полной мере свою независимость.

   Рядом стояли еще два вампира, но Кирилл и Алексей не шли ни в какое сравнение с Артуром. Не обремененные интеллектом лица и массивные тела делали их похожими друг на друга, как близнецов. Даже способности были одинаково примитивны: один – быстрее многих, второй – сильнее. Как выяснилось, Андрей не имел ни одного из этих преимуществ, и всякий раз попадая в святая святых особняка, он чувствовал на себе молчаливое неудовольствие высокомерной свиты. И сейчас враждебность вампиров неслась к нему через расстояние, осязаемыми злыми вибрациями электризуя воздух и беспокоя нечто, глубоко сокрытое внутри. Андрей прищурился, пытаясь совладать с холодной яростью. Только Гораций не смотрел на него так, словно он пустое место, но лишь потому, что страстный итальянец, невесть как оказавшийся у москвичей, был всегда слишком занят покорением очередной вампирши, чтобы как остальные успевать корчить надменные мины. Сейчас он изводил пламенным взглядом Киру, зная, что та чувствует его явно нескромные эмоции, однако, рыжая оставалась равнодушной к его обаянию, с тоской поглядывая на Артура.

   Андрей поискал глазами Валентина, но вампира не было в кабинете. Он оставался, пожалуй, самым странным членом свиты. Жалкий и тщедушный на вид, Валентин напоминал шута. Нелепые старомодные наряды и неизменная сигарета, зажатая между узловатых пальцев. Не владея особыми способностями, он умудрялся быть довольно независимым: появлялся и исчезал, когда ему вздумается. Втайне Андрей удивлялся, чем никчемному вампиру удалось добиться расположения князя, потому что слабых Олег не терпел.

   Романов переместил взор в центр комнаты, наконец заметив незнакомца. Он удостоился лишь мимолетного взгляда таинственного гостя, но сам не отказал себе в удовольствии тщательно рассмотреть визитера.

   Вампир был невысок. Черное одеяние, даже издали напоминающее сутану католического священника, резко контрастировало с его бледным восковым лицом. Едва заметные брови и совершенно белесые ресницы, венец льняных волос на голове. Уже немолод. Весь его облик разительно отличался от мертвенного совершенства московской свиты. Он казался чужим и даже безобидным в стане идеальных хищников.

   Романов замер, остановленный холодным голосом гостя.

   - Я не уверен, что стоит обсуждать наши дела при новообращенном. – Сухие интонации просыпались в тишине, как песок.

   - Андрей, - Олег выдержал театральную паузу, разведя в стороны маленькие ладони, а затем с сарказмом проговорил, - вампир, обращённый тем самым «другом», которого ты ищешь, Дариуш.

   После этих слов Романов почувствовал почти коллекционерскую цепкость прищуренных черных глаз. Иллюзия внешней добродушности рассыпалась прахом. Вампир пристально всматривался в его лицо, взглядом словно перетряхивая душу.

   Что связывает их с Марко? – Андрей невольно сглотнул, с каждым мгновением все явственнее ощущая исходящую от вампира угрозу. – Дариуш Малефик, его приезда ждали уже больше недели, с тех пор как он отправил Олегу метку. Не в пример его предку, поляк действовал официально, отправив московскому князю запрос на посещение его территорий.

   - Значит, вот он залог того, что Марко вернется. – Гость поджал тонкие губы.

    Маленький князь хохотнул и плюхнулся в свое излюбленное кресло:

   - И у него осталось не так много времени, чтобы забрать его.

   Романов вскипел. Они обсуждали его так, словно он не находился в комнате. Смотрины продолжались, Дариуш не скрывал скептицизма в отношении ценности Андрея.

   - Будь уверен, Марко придет за ним, - продолжал безмятежно русский. – Он специально…

   Хриплый смех прокатился по кабинету, заставил собеседников удивленно обернуться.

   - Вы упустили один важный момент, господа! – с издевкой изрек новообращенный.

   Он медленно прошествовал в центр комнаты, приковав к себе взгляды всех вампиров. Одни смотрели недоуменно, другие – осуждающе, но никто не ожидал, что Романов дерзнет прервать беседу. Его считали куклой, и кукла неожиданно заговорила.

   Андрей с вызовом воззрился на Олега с высоты своего роста.

   - С чего ты вообще взял, что Марко вернется? – Он наслаждался недоумением, обезобразившим ангельское личико.

   Олег капризно надул губы и повторил с нажимом:

   - Нет. Он вернется за тобой.

   - Зря ты отдал ему волчицу.

   - Оборотень ничего не стоит. Он нужен лишь, чтобы найти альфу, - ребенок повторял вранье Марко, но тонкий голосок терял уверенность с каждым словом. – Ты – созданный им вампир, его наследник. Нет. Твоя важность несоизмерима!

   - А что если я скажу, что он неравнодушен к этой вонючей собаке? – Андрей позволил себе еще один короткий смешок.

   Олег потрясенно застыл. Он вскочил со своего ложа и заметался по кабинету со скоростью торнадо. Листы бумаги, лежащие на столе, закружились в танце, застигнутые образовавшейся воздушной воронкой. Внезапно он остановился.

   - Но она же… животное!

   - И наш злейший враг, - тихо подтвердил Андрей.

   - Как ты это понял? – требовательно вопросил князь.

   - По-моему, это очевидно, – пренебрежительно фыркнул Андрей. – Его поведение на балу было вполне красноречиво. Он спит со своей рабыней, я в этом уверен.

   Маленький вампир брезгливо сморщился и отрицательно замотал головой, словно не хотел признать, что существует хотя бы намек, что ему подобный мог совершать те омерзительные деяния, о которых говорил Романов.

   - Как ты понял? – повторил он.

   - Я ... слышал их.

   Андрей обвел взглядом присутствующих и натолкнулся на черные глаза гостя, в них горел интерес. В отличие от московского князя, поляк не казался ни удивленным, ни возмущенным, - скорее довольным. Романову даже показалось, что тонкие губы едва заметно приподнялись в улыбке.

   - А ты не боишься, что я убью тебя за лжесвидетельство? – прорычал Олег, отвлекая его от Дариуша, угроза ядовитыми змеями вплелась в детский голос. Полный ярости взгляд метнулся через комнату и поймал испуганные глаза Киры.

   - Он не врет, - тихо ответила она. – Сейчас он спокоен и уверен в себе.

   Князь подлетел к рыжей, и со всей силы влепил ей пощечину.

   - Почему тогда ты ничего не почувствовала, бесполезная дрянь? Зачем ты мне, если от тебя нет никакого толка?

   - Она волчица, - всхлипывая, оправдывалась вампирша. – Ты же знаешь, что я не могу их видеть.

   - Его-то чувства ты могла разгадать? – не унимался князь.

   - Но не к ней, - Кира виновато качнула головой и зажмурилась, ожидая очередной затрещины.

   - Пошла вон! – процедил сквозь зубы Олег, и всплеск рыжего пламени мелькнул и скрылся за дверью.

   Олег обернулся к Андрею.

   - Я бы мог убить тебя за то, что ты утаиваешь от меня столь важную информацию.

   - Ты меня никогда не спрашивал об этом, - невозмутимо парировал Романов. – Как я мог знать, что тебя интересуют подобные вещи. И что это противозаконно.

   - Это… мерзко. – Олег брезгливо передернул узенькими плечами.

   Подданные дружно закивали в такт, напомнив Андрею китайских болванчиков. И энергичность их покачиваний ясно свидетельствовала о том, как сильно они боялись впасть в немилость одним неосторожным взглядом или резким движением.

   - Ты понимаешь, что рискуешь вызвать мой гнев? – зловеще пропел Олег. – Если твои слова окажутся правдой, я убью тебя как отпрыска предателя. А если… Марко не вернется, мне нет нужды оставлять тебя. Своими откровениями ты ставишь себя в невыгодное положение.

   - Разве? – Вопрос повис между ними в сгустившемся воздухе. – Тогда к чему все это радушие, Олег? Ты пылинки сдуваешь с меня только потому, что я заложник? Кого ты пытаешься обмануть? Ты изначально не планировал отдавать меня Марко.

   - А если и так, то что? – высокомерно вскинулся Олег. – Здесь моя территория. И мои законы. Ты упрекаешь меня в том, что я веду нечестную игру? А твой разлюбезный создатель обманул нас всех. И тебя в том числе.

   - Ты прав. – Андрей опустил глаза, разыгрывая кротость. – Мне ненавистна сама мысль о том, что он променял меня на… эту шавку.

   - И что это должно означать? – Детское лицо разгладилось, в глазах заискрилось предвкушение, которое Олег уже не пытался скрывать.

   - Я останусь с тобой, – ответил Андрей и ощутил, как спадает гнетущее напряжение в кабинете. – Даже если Марко вернется.

   - Я надеялся на то, что ты сделаешь правильный выбор, - кивнул Олег. – Ты станешь достойным членом моего клана.

   Романов спрятал улыбку. Сбитый шокирующей новостью князь быстро принял его уверения за чистую монету. Сколько бы ни было лет Олегу, он оставался ребенком, а наивность не стирается даже веками. Балансируя на острие его гнева, Андрей рисковал, но игра стоила затраченных усилий. Из всех невольных зрителей разыгранного фарса беспокоил только Дариуш. Романов чувствовал его пристальный взгляд, любопытство поляка осязаемо ощупывало спину, словно превратилось в нечто материальное.

   - Я ставлю на то, что Марко придет. И очень скоро, - вкрадчиво прошелестел позади них гость, словно отзываясь на его мысли.

   - Ты предлагаешь мне пари? – заинтересовался маленький вампир.

   - Почему бы нет.

   - И что у нас на кону?

   - Марко, - ответил Дариуш, - ты отдашь его мне.

   Князь задумался, и хмурая складка между тонких бровей выдала его нежелание расставаться с ценным трофеем. Без сомнений, Олег мечтал сам расквитаться с Марко за обман. Андрей мысленно удивился, как быстро растет очередь желающих «пустить кровь» его создателю. Но им всем придется подождать, у него есть первородное право на месть.

   - Хорошо, - неожиданно согласился Олег. – Подождем до конца отведенного ему срока. А потом будем собирать карательный отряд. Нельзя допустить, чтобы предатель спокойно разгуливал на свободе. Сегодня же отправлю в другие кланы прошение о содействии в поимке. Но если Марко не придет по истечении этого месяца, ты сам принесешь мне его голову.

   - Достойно, - отозвался гость, и они скрепили уговор рукопожатием.

   - Проводите Дариуша в приготовленные комнаты. Вечером устроим прием в честь нашего гостя. – Последние распоряжения привели подданных в движение, и легкий взмах тонкой кисти ознаменовал конец аудиенции.

   Возле поляка тут же материализовались две вампирши, увлекая его в сторону выхода. Андрей перехватил прощальный взгляд Малефика, черные глаза загадочно блеснули. Он словно чего-то ждал от него.

   Ночь темным бархатом укрыла деревья и сад, боязливо отступая от границ ярко освещенного особняка. Как и в тот день, когда Андрей впервые попал в московское логово, сегодня ожидалось много гостей. Вампиры прибывали бесконечным потоком, вливаясь новыми яркими пятнами в разноцветную толпу. Тихая музыка и официоз мероприятия лишь подчеркивали эффект дежавю. Волнение Романова росло с каждой минутой, и крепло желание скорее покинуть эти стены.

   Привалившись плечом к мраморной колонне, он рассматривал публику из-под опущенных ресниц: разряженные пары праздно расхаживали по залу, останавливаясь для того, чтобы перекинуться парой слов со знакомыми. Романов раздраженно поджал губы. К чему вся эта показуха? Скоро человекоподобность облетит с вампиров, словно шелуха, и праздник обратится именно тем, чем и должно быть собрание бессмертных, - кровавым пиром и безудержной оргией. Маски будут сорваны, стоит лишь Олегу подать знак и слугам ввести «десерт». Но пока, в ожидании заслуженного поощрения, чуя струящийся из дальних комнат мускусный дух жертв, вампиры бродили туда-сюда, как заведенные куклы, поминутно бросая выжидательные взгляды на расположившегося на возвышении господина. Олег держал свой многочисленный клан в строгости, вампиры получали специальные разрешения на убийства людей довольно редко, поэтому подобные бесплатные развлечения ждали с нетерпением.

   И князь, и Марко говорили ему, что для новообращенного его поведение более чем странно. Сам же Андрей не чувствовал особых изменений. Кровь просто заменила пищу. Жажда проявлялась в нем регулярно, как прежде организм требовал утоления голода. И глядя на других вампиров, он просто не понимал, как можно впадать в истерию при виде богато украшенного стола. Иногда Андрей даже забывал, что уже мертв, и тогда пугался странной тишины и ноющей пустоты в груди там, где когда-то билось живое сердце.

   Романов не спеша двинулся через зал, незаметно пытаясь определить границы своей свободы. Он осуществил серию переходов, плавно маневрируя в толпе, слыша за спиной возбужденный шепот. В клане Олега, как и во всех других, молодые вампиры были низшей ступенью, требовалось несколько лет, чтобы усмирить голод и получить возможность присутствовать на подобных мероприятиях, поэтому протекция маленького князя вызывала со стороны подданных опаску и любопытство. Необычные глаза были еще одним поводом для сплетен. Вампиры, не стесняясь, разглядывали его, словно диковинное создание. Но в этот раз Андрей даже не обратил внимания на подобные пустяки, его взгляд был прикован к княжеской ложе. Олег пребывал в добром расположении духа и, казалось, после утренних откровений вампира совсем потерял к нему интерес, всецело переключившись на почетного гостя. Свита послушно расположилась рядом. Взрывы детского смеха то и дело неслись над головами, визгливыми нотами вплетаясь в многоголосый гул.

   Андрей прикидывал удобный момент для побега. Его план был предельно прост и опасен, но иного случая может и не представиться. Устроившись ближе к выходу, Романов выжидал. Толпа оживилась, возбуждение и нетерпение разлилось в прохладном воздухе. Ввели первых жертв и начался привычный ритуал: первую вену вскрыл Олег. Едва оторвавшись от человеческой шеи, обагренным маленьким ртом он впился в губы ближайшей к нему вампирши. Подданные пришли в движение, передавая кровавые поцелуи друг другу, жадно слизывая последние капли крови с губ своих партнеров. Образовалась свалка. Опьяненные вампиры, толкаясь, ползли ближе к эпицентру, желая получить больше крови. Именно тогда Андрей ушел, мягко скользнув призраком во тьму.

   Освещенный особняк горел позади далеким огоньком. Тишина ночи угнетала. Лес вокруг затаился, затих даже ветер, мягко перебиравший пожелтевшие листья. Едва касаясь ногами земли, Андрей мчался вперед, отгоняя прочь от себя дурные предчувствия.

   Он сразу понял, что попался. Невидимая стена возникла из неоткуда, и не было нужды оборачиваться, чтобы убедиться, что рядом Артур. В бессильной ярости Андрей ударил кулаками по стеклянной преграде, чувствуя, как сужаются вокруг невидимые границы. Страх тонкими зловонными нитями опутал сознание, а слабое тело заметалось в безуспешной попытке выбраться из плена. Нет. Все не может так кончиться!

   Неожиданно Романов замер, отчетливо ощущая внутри себя какое-то движение. Кто-то мягко касался его, словно примеряясь. Толчок, и мир завращался с бешеной силой, окрашивая темноту белыми сполохами. Боль обрушилась волной, и он беспомощно заскреб пальцами по сгустившемуся воздуху. Что-то наполняло его - огромное, мощное, но бесконечно пустое. Ничто. И в тот момент, когда Андрей осознал, что они окончательно соединились, со звоном осыпались стеклянные оковы.

   Он стремительно развернулся, встречаясь лицом к лицу со своим недавним тюремщиком. Искры триумфа быстро угасали в глубине глаз Артура, удивление и страх сковали льдом надменные черты. Андрей видел, как вампир пытается восстановить контроль, но брошенные в его сторону невидимые стрелы распадались, так и не достигнув цели.

   - Что за… - потрясенно выдохнул Артур.

   А некто, завладевший Андреем, ликовал, смакуя беспомощность врага. Хищная улыбка, возникшая на лице Романова, напоминала оскал. Он сделал шаг вперед, или это Оно заставило его? По земле стелился живой туман, незаметно подползая ближе к Артуру, касаясь длинными языками его ног, струясь вверх по одежде. Вампир в страхе отступил, сбивая руками облепившую его муть, пустоту, обретшую форму. Низкий рокочущий смех огласил лес. Он зародился в самой глубине новой сути, эхом отразился от стен сознания. Чужой, холодный. Романов поймал в глазах вампира свое отражение: два белесых провала светящихся холодным мертвенным светом на бледном лице. Ужасная маска.

   Движение справа отвлекло. И тут же новый поток чужой силы прокатился по телу, не причинив вреда. Недоумение появившегося на поляне Горация было практически осязаемо. Вампир ступил в комья тумана и замер, потрясенно глядя на Андрея.

   Секунды текли меж трех застывших фигур. Какой-то частью разума, еще не до конца охваченного неведомой сущностью, Андрей начинал понимать, что происходит. Белые клочья, клубясь, ползли все дальше во тьму, отыскивая новых жертв.

   - Уходим, - Артур, оправившись от потрясения, встряхнул застывшего в оцепенении Горация.

   Андрей равнодушно наблюдал, как вампиры устремляются прочь, чувствуя, что его собственный зверь тоже отступает. Напряжение медленно отпускало сведенные мышцы. Белая дымка растворялась. Пора было воспользоваться полученным преимуществом. Его взгляд вновь обратился к стене деревьев, за которой сладко маячила свобода.

   Тишину разорвали новые звуки. Три громких хлопка прозвучали как выстрелы. Неизвестный зритель, отдавая дань разыгравшемуся спектаклю, огласил поляну одинокими аплодисментами. Андрей обернулся. Позади него в десятке метров стоял Дариуш.

   - Браво! А ведь Олег ждет от тебя совсем других способностей. – В его голосе сквозило неподдельное восхищение.

   Романов насторожился, зверь на мгновение выглянул из его глаз, подсветив их изнутри холодным светом.

   - Не нужно. Я пришел к тебе с миром, - улыбнулся поляк, ничуть не испугавшись облика Андрея. – И советом.

   - Я не нуждаюсь в советах, - отрезал новообращенный.

    Напрасно, - Дариуш картинно вздохнул. – Твой дар оказался настолько силен, что поверг в ужас двух самых сильных вампиров Олега. Ты обезвредил их. Это было великолепно. С такими способностями ты бы мог многого добиться, но сейчас собираешься совершить ошибку.

   Андрей молчал, настороженно рассматривая вампира.

   - Зачем тебе бежать? Что ждет тебя за безопасными стенами поместья Олега? Думаешь, свобода? – Поляк пренебрежительно фыркнул.

   - Я не хочу подчиняться ребенку, - процедил сквозь зубы Романов. – Поэтому ухожу.

   - А кто говорит о подчинении? – Дариуш сделал паузу и, не дождавшись ответа Андрея, проговорил: - У меня к тебе деловое предложение. Выслушай меня, а потом решишь, стоит ли тебе сбегать.

ГЛАВА 3. Соперница

   Следующие несколько дней прошли словно в бреду. Бесконечные часы бодрствования сменялись короткими мгновениями рваного полусна-полузабытья. Каждое мгновение было наполнено мыслями о Марко. Рита истязала себя воспоминаниями о моментах близости, головокружительных поцелуях, мучительно-сладких ласках, о последнем питерском дне, когда, пусть и ненадолго, вновь ощутила себя по-настоящему счастливой и беззаботной. Его запах, голос, вкус его кожи клеймом отпечатались в сознании, и казалось нереальным, что она уже никогда не ощутит его прикосновений, не заглянет в удивительные синие глаза, не зароется пальцами в шелк смоляных волос.

   Несмотря на заявление Босса о статусе желанной гостьи, Рита оставалась под неусыпным надзором. Приставленные к ней оборотни круглосуточно дежурили у дома и контролировали каждый ее шаг в те редкие моменты, когда она покидала место заточения. Сам альфа больше не делал попыток навязать свое общество, но причина столь внезапной отстраненности ни вызвала в девушке абсолютного никакого отклика, - ни радости, ни настороженности. Сейчас она бы даже не удивилась, если бы жестокий вожак и вовсе позабыл о ее существовании.

   Но он отнюдь не забыл и на исходе очередного бесконечного дня снова возник на пороге.

   Глухо стукнула дверь, и Рита отчетливо ощутила на себе его цепкий, пронизывающий взгляд. Несколько мгновений ничего не происходило. Мужчина просто стоял у входа и молча рассматривал скорчившуюся в уголке кровати фигурку. Возможно, ожидал ее реакции, какого-то знака, что она его заметила, но Рита даже не шелохнулась.

   - И как долго ты еще собираешься морить себя голодом? – наконец не выдержал он. В низком голосе сквозило едва сдерживаемо бешенство.

   Девушка не ответила, продолжая буравить глазами пространство перед собой.

   - Не думаешь о себе, подумай хотя бы о брате. Или ты больше не стремишься «уберечь» его от волчьей участи? Знаешь, мое терпение не вечно. Я и так дал тебе достаточно времени, чтобы… оплакать утрату. – Последние два слова он процедил сквозь зубы, и Рита дернулась, мгновенно выходя из оцепенения.

   - Утрату? – Она едва не подавилась горечью. – Так ты называешь убийство, которое заставил меня совершить?

   Ненависть к альфе вспыхнула с новой силой.

   - И сделаю это снова, если придется. Сейчас ты не понимаешь всю важность ситуации, потому что слишком долго была отрезана от стаи да к тому же подверглась тлетворному влиянию…

   - Чего ты пытаешься от меня добиться? – перебила его Рита.

   - Пытаюсь воззвать к благоразумию. – Почти черные глаза, опасно мерцающие в полумраке комнаты, слегка сощурились. – Отказ от еды – это неблагоразумно. Тебе нужны силы.

   - Для чего? Чтобы ты смог осуществить свой «судьбоносный» ритуал? – горько усмехнулась она.

   - Наш, - поправил ее альфа, - наш ритуал, Снежинка. И да, потребуется весь резерв, твой и мой, что подводит нас ко второй причине моего визита. Я должен знать, что ты решила. Примешь добровольное участие, или мне придется тебя принуждать? Условия все те же. Судьба брата в твоих руках.

   - Ты ведь все равно останешься в выигрыше при любом раскладе, - вздохнула Рита, признавая поражение. Конечно, рисковать жизнью Никиты она не могла, и Босс это прекрасно понимал.

   - Я действительно мог бы не церемониться и просто взять то, что мне надо, - согласился он, - но, знаешь, Снежинка, пусть тебе в это и сложно поверить, я вовсе не сторонник неоправданно жестоких методов. И в твоем случае – особенно твоем – мне бы не хотелось прибегать к крайним мерам. Меньше всего я желаю оставаться в твоих глазах врагом. Мы должны быть заодно.

   Рита едва сдержалась, чтобы не расхохотаться прямо ему в лицо, или наброситься и расцарапать его в кровь, излить ярость, причинить хоть сотую часть той боли, что испытывала по его вине сама. Но вместо этого, собрав всю свою волю в кулак, она лишь холодно улыбнулась.

   - Хорошо, я сделаю все, что требуется, но у меня будет одно условие.

   Босс невозмутимо кивнул.

   - Если это в моих силах.

   Рита выдержала короткую паузу, словно ожидала подвоха, но, кажется, альфа и впрямь был серьезен.

   - После ритуала ты отпустишь Никиту и не станешь удерживать меня.

   - Этого и не понадобится. – Босс загадочно улыбнулся, и девушка настороженно нахмурилась.

   - Пообещай отпустить нас, - настойчиво повторила она. – И еще, пообещай дать мне свободу передвижения по лагерю.

   - Обещаю, - все так же улыбаясь, ответил он, всколыхнув в душе Риты безотчетную волну паники, которую она, впрочем, тут же решительно подавила. Самое главное она выторговала, с остальным разберется по ходу. – А теперь идем.

   - Куда?

   - Ты сказала, сделаешь, все, что требуется. К ночи красной луны окрепнуть должна не только твоя человеческая часть. Давай прогуляемся. Это пойдет на пользу твоей волчице.

   С этими словами мужчина развернулся и, толкнув дверь, вышел наружу.

   Рита проследила за ним взглядом. Идти никуда не хотелось, тем более в его компании, но разве у нее остался выбор?

   Девушка кое-как сползла с постели, обулась и поплелась следом, только сейчас почувствовав, насколько ослабла без нормального питания. Терпкий сосновый запах мгновенно опьянил, вскружил голову, перед глазами роем раздражающих мурашек то и дело вспыхивали черные точки. Она остановилась, переводя сбившееся дыхание, и Босс тут же оказался рядом, подставляя свое широкой плечо. Рита проигнорировала его попытку помочь. Поспешно отступила, делая вид, что оглядывается по сторонам.

   За деревьями в центре лагеря горел костер. В сгустившихся сумерках отчетливо просматривались яркие красные всполохи. Воздух наполнял тихий гул голосов и ароматы еды. Живот свело судорогой, но даже голод не заставил бы ее сейчас присоединиться к остальным оборотням.

   - Желаешь перекусить? – будто прочитав ее мысли, спросил альфа.

   Рита отрицательно мотнула головой.

   - Продолжим путь.

   Босс не стал настаивать. Молча двинулся дальше, уводя ее вглубь непроходимой дремучей чащи.

   - Странный выбор дороги для прогулки, - через некоторое время заметила Рита. Она уже успела пожалеть о своем опрометчивом согласии проветриться, слишком уж мрачным становился вокруг пейзаж, и вкупе с туманными планами оборотня, это ночное путешествие совсем не внушало ей доверия.

   - Туда, куда мы идем, можно добраться только этим путем, - невозмутимо откликнулся альфа. – И, кстати, мы уже у цели.

   С этими словами он раздвинул края густого кустарника, пропуская Риту вперед, и она оказалась на небольшой поляне.

   - Место тренировок стаи, - сообщил Босс, проходя в центр утоптанной площадки и одновременно неторопливо раздеваясь.

   - Что ты делаешь? – тут же ощетинилась Рита, с тревогой наблюдая за тем, как уверенными движениями оборотень обнажает смуглое поджарое тело.

   - Наверстываю упущенное. Самое время заняться твоим обучением. Раздевайся.

   - Издеваешься? – Девушка сложила руки на груди. – Обучение стриптизу?

   - Тренировка твоей звериной сущности, - все с тем же спокойствием проговорил мужчина, расстегивая молнию на черных джинсах. Миг, и брюки упали к его ногам. Он небрежно переступил через них, представая перед ней во всей своей вопиющей наготе.

   Рита резко отвела взгляд, успев, однако, отметить и красивый тренированный торс, с узлами литых мышц, и внушительные кубики пресса на подтянутом животе. Смотреть ниже не хватило духу.

   - Раздевайся, - повторил Босс, внезапно оказываясь за ее спиной. Щеки коснулось горячее дыхание.

   В горле мгновенно пересохло, чертовы инстинкты, взбудораженные близостью альфы, снова устроили бешеный хоровод, против воли телом завладевало возбуждение.

   - Мне не нужны твои уроки, - буркнула Рита, пытаясь отстраниться, только бы не чувствовать этот резкий мускусный запах, блокирующий спасительные человеческие эмоции. Ненависть и злость. Но Босс не дал ей возможности ускользнуть, нагло обхватил руками талию, притягивая обратно. Спины коснулась твердая грудь. Даже сквозь одежду девушка ощутила обжигающий жар его прикосновения и словно раскололась на две части. Одна ее половина приказывала подчиниться, отдаться во власть магнетической силы вожака, другая – немедленно бежать, сопротивляться, не поддаваться животному безумию.

   - Неужели тебе не хочется познать свою суть, силу предков, ту, что принадлежит тебе по праву? – прошептал Босс, мягко надавливая пальцами на ее живот. – Просто дай мне шанс. Не отказывайся от того, чего не распробовала даже наполовину. Разреши показать тебе, что значит быть волком. Обещаю тебе понравится…

   - Нет. – Рита сделала попытку сбросить ладони мужчины, но он лишь еще крепче прижал ее к себе, а в следующее мгновение мочку сжали острые зубы. Позвоночник словно прошил разряд молнии. Девушка вздрогнула, ощущая непреодолимое желание выгнуться, потереться всем телом о стоящего сзади, нет, не мужчину, самца. Эта мысль мгновенно отрезвила, потому что не могла принадлежать ей. И будто в подтверждение внутри болезненно шевельнулась волчица.

   - Пусти! – прошипела Рита. – Убери свои грязные руки!

   Оборотень сзади ощутимо напрягся.

   - А с кровососом ты не была такой недотрогой, - зло прозвучало через секунду. – Уничтожил бы этого мерзкого урода уже за одно то, что он посмел тебя коснуться! Но ему было мало этого. Он осквернил не только твое тело – саму твою суть. Проник в сознание.

   - Ты ничего о нем не знаешь! – в отчаянье выкрикнула девушка, предпринимая еще одну попытку освободиться, и на этот раз Босс не стал ее удерживать. Она отскочила в сторону, и словно по щелчку невидимых пальцев, возбуждение сменилось отвращением. Рита резко развернулась, едва не упав при этом от накатившей слабости. Сопротивление отняло последние силы.

   - Я знаю больше, чем ты можешь себе представить, - усмехнулся оборотень. – Я изучил его вид вдоль и поперек. А ты, словно глупый, слепой мотылек, все это время порхала в опасной близости от губительного пламени. При всей своей извращенной натуре, узнай он правду о твоем происхождении, убил бы тебя, не задумываясь.

   - Марко не такой!

   - Был, - ядовито напомнил Босс. – К счастью, такой или нет, мы уже не узнаем. Он отправился прямиком в ад, где ему самое место!

   Рита глухо зарычала, по телу прокатилась волна ярости, вновь шевельнулась волчица, и на этот раз девушка не спешила сдерживать ее появление. Сейчас она отчаянно желала обратиться, чтобы суметь дать отпор альфе, отомстить за смерть любимого.

   И лишь вновь взглянув в его довольно ухмыляющееся лицо, с ужасом поняла, что он только этого от нее и ждал, специально провоцировал, но было уже поздно. Волчица рванула наружу, и Риту ослепила вспышка невыносимой боли.

   Утро следующего дня с пугающей точностью напоминало утро ее появления в лагере. Знакомая полутемная комната, новый комплект одежды с чужого плеча и практически полное отсутствие воспоминаний о прошедшей в зверином обличье ночи. Лишь короткие кадры, запечатлевшиеся в сознании: размытые силуэты деревьев, запах земли и черный волк, нависающий над ней с угрожающе оскаленной пастью.

   Попытка подняться отозвалась непривычной болью во всех мышцах, а беглый осмотр собственного тела подтвердил ожидаемое: повсюду, насколько хватало глаз, кожу покрывали пятна. К счастью, обычной грязи, но это не уменьшило желание стереть их, чтобы не осталось и намека на ее позорный провал. Не хотелось даже думать о том, с какой легкостью Босс обвел ее вокруг пальца и как наивно она повелась на столь прозрачную провокацию, к которой, вне всяких сомнений, он прибегнет вновь. И самое противное, что ей опять придется подчиниться.

   Риту охватил очередной приступ бессильной злобы. Ощущать себя безвольной марионеткой в руках альфы было очень неприятно, но, с другой стороны, она понимала, что и вступать в открытую конфронтацию с ним сейчас, по меньше мере, неразумно. На кону обещание свободы, для нее и Никиты. В конце концов, пару недель подготовки к мистическому затмению ради брата она пережить сможет, как и сам дурацкий ритуал. Правда, имелась одна серьезная проблема, та самая «Снежинка», которая действовала вразрез с ее планами и, кажется, вовсе не стремилась покинуть стаю, скорее наоборот. Она быстро крепла, о чем свидетельствовало очередное бесконтрольное обращение, а еще недвусмысленно реагировала на альфу, и самое страшное – последний был прекрасно об этом осведомлен и умело пользовался ситуацией.

   Рита стиснула зубы. Если в ближайшее время не научиться ее контролировать, то катастрофа неминуема. Понадобятся силы, а значит, нужно взять себя в руки, прекратить самоистязания и, конечно, больше не пренебрегать питанием.

   Едва она подумала о еде, как тут же уловила аппетитный аромат. На этот раз кто-то принес завтрак прямо в комнату. Рита огляделась и обнаружила на столе прикрытый салфеткой поднос. Рот мгновенно наполнился слюной. Торопливо одевшись, она набросилась на завтрак, восстанавливая изрядно растраченную энергию. Что бы Босс ни заставлял ее делать ночью, спуска он ей точно не давал. Это напомнило о необходимости хотя бы попытаться обозначить четкие границы в их отношениях. Тренировки тренировками, но он действовал нечестными методами, а это противоречило их договоренности о добровольном участии Риты в его планах.

   Отодвинув опустевшую посуду, она поднялась из-за стола, прошагала к выходу, уверенно распахнула дверь и вышла на улицу. Никто ее не остановил, но стоило двинуться в сторону лагеря, как из-за деревьев тут же выступили два долговязых парня и бесшумно последовали за ней.

   Девушка криво усмехнулась. Конечно, когда она требовала свободного перемещения, то понимала, что совсем без присмотра ее ни за что не оставят, но все же надеялась избежать столь явного соглядатайства.

   - Где Босс? – хмуро рявкнула она, поворачиваясь к своей «охране».

   Оборотни отреагировали неожиданно миролюбиво. Один из них спокойно ответил:

   - Босс уехал по делам.

   - И меня снова запретил выпускать?

   - Нет, ты свободна выходить из дома, когда захочешь, - отозвался второй.

   - А вы что же, просто мимо проходили? – Рита не сдержала сарказма. Оборотней это, однако, ничуть не смутило.

   - Нам велено приглядывать за тобой, на случай, если вдруг решишь… совершить какую-нибудь глупость.

   Рита ничего не ответила, сообщила, что желает попасть в душевую и направилась вчерашней дорогой в центр волчьего поселения.

   Сегодня на нее глазели еще бесцеремоннее. В отсутствие вожака никто не считал нужным сдерживать эмоции. Агрессии не проявляли, но смотрели так, словно она нанесла оскорбление лично каждому члену стаи. Тащившиеся позади стражники лишь усугубляли ситуацию, подчеркивая ее особое положение. Предательница, пленница. Рита старалась не обращать внимания и вообще всем своим видом показывать, что ей плевать на то, что о ней думают, но на самом деле чувствовала себя препаршиво. К тому моменту, как впереди наконец мелькнула нужная пристройка, она уже начала жалеть, что вообще сунулась в лагерь, однако, о том, чтобы малодушно сбежать не могло идти и речи. Во-первых, она не считала себя виноватой, а во-вторых… во-вторых, у нее самой имелось куда больше поводов для неприязни, чем у всех оборотней вместе взятых.

   Последние несколько метров она прошла с высоко поднятой головой и, лишь скрывшись за дверью душевой, позволила себе облегченно выдохнуть. И тут же замерла на месте, вдруг отчетливо ощутив, что в помещении кроме нее, есть кто-то еще, и этот кто-то ей определенно знаком.

   Вспыхнувший в темноте фитилек на миг ослепил девушку, а когда глаза вновь начали привыкать к свету, она увидела Кару. Слегка взъерошенную так, словно волчице пришлось продираться сквозь непролазные заросли, и прямо-таки источающую злобу.

   - Отойди от двери и не вздумай орать, - свистящим шепотом предупредила она, аккуратно опуская керосиновую лампу на скамейку у одной из стен.

   Рита скрестила руки на груди.

   - Что тебе нужно? – с вызовом прошептала она в ответ. Привлекать внимание сопровождающих ее волков раньше времени не хотелось.

   - Надо поговорить.

   - Здесь?

   - Глеб запретил с тобой видеться. Твои «охранники» следят за этим. – Кара протянула руку и открыла кран. Шелест хлынувшей воды мгновенно заглушил все остальные звуки.

   - Сюда. – Она поманила девушку вглубь комнатки.

   Рита сделала несколько шагов и настороженно остановилась.

   - Я слушаю.

   - Ты должна убраться отсюда! – резко, без предисловий заявила Кара.

   Рита не сдержала усмешки.

   - И как ты себе это представляешь? Босс следит за мной день и ночь.

   - Глеб – мой! Ты не имеешь на него никаких прав! – Глаза волчицы вспыхнули такой ненавистью, что девушка невольно отшатнулась. – Я не дам тебе его отнять у меня.

   - Ты действительно считаешь, что я к этому стремлюсь?

   - Возможно, ты – нет, но твоя звериная часть… - Кара скривилась. – Глеб – альфа, каждая самка его желает, твоя волчица не исключение.

   - Не волнуйся, Босс мне совершенно неинтересен, а со своей волчицей я как-нибудь договорюсь.

   Кара внезапно расхохоталась, истерично и зло. Через пару мгновений смех так же резко оборвался.

   - Если Глебу что-то нужно, для него не существует преград. А сейчас ему нужна ты.

   - Только ради ритуала…

   - К черту ритуал! – зарычала Кара. – Я не позволю ему осуществиться!

   Рита удивленно поморщилась.

   - А как же великая идея расправы над вампирами? Освобождения от проклятья луны?

   - Свобода! – горько усмехнулась Кара. – Зачем она мне, если с ее обретением, я потеряю Его?

   - Босс обещал отпустить меня после затмения. Я уйду, и больше никто не будет стоять между вами.

   - Он ведь не рассказал, правда? О том, что тебя ждет. – Лицо волчицы исказила болезненная гримаса. – Ты же не понимаешь, в чем суть ритуала! Ты вообще знаешь, что случится в Ночь красной луны?

   Тон, с которым был произнесен вопрос, заставил напрячься, по спине пробежал холодок неприятного предчувствия. Рита неуверенно мотнула головой.

   - Полное лунное затмение, - с каким-то тайным злорадством продолжила Кара, - продлится примерно полтора часа. Никто из волков не сможет обратиться, пока луна снова не выйдет из тени. Даже альфа. Именно в этот момент вы с ним должны… соединиться. – Конец фразы она практически выплюнула. – И тогда великая сила освободится и проклятье будет разрушено.

   - Соединиться? – в ужасе переспросила Рита. Колени внезапно ослабли. – Что ты имеешь в виду? – Она почти с мольбой уставилась на волчицу, отчаянно надеясь, что та вложила в это слово иное, отличное от очевидного значение.

   - Глеб овладеет тобой, что тут неясного! – рявкнула Кара, будто сама мысль об этом была ей невыносима. – Есть, конечно, и другие способы слияния энергий, но этот, как ты понимаешь, самый… надежный. Ритуал привяжет вас друг к другу. Он никогда тебя не отпустит, да и ты вряд ли сможешь уйти, даже если захочешь. На тебе будет метка, которую он поставит, если уже не сделал этого. – По лицу Кары проскользнула тень отчаянья. Босс действительно был ей дорог, и необходимость делить его с другой, пусть даже этой жертвы требовали высокие цели, причиняла ей боль.

   - Нет… - прошептала Рита. Информация казалась слишком дикой, чтобы быть правдой. – Никаких меток нет.

   - Уверена? – Кара усмехнулась. – Уверена, что помнишь все, что происходило сегодняшней ночью? Твоя звериная половина уже в его власти, она бы точно не сопротивлялась. – И, совсем как недавно это делал Босс, приказала: - Раздевайся.

   Мгновение, и она оказалась рядом. Ухватилась за пояс брюк и бесцеремонно сдернула их вниз. Девушка не стала возмущаться. Избавилась от футболки и, позабыв о смущении, вместе с волчицей принялась лихорадочно осматривать свое тело.

   - Как она выглядит? Метка. Что нужно искать?

   - Волчий укус, - отозвалась Кара, довольно грубо подталкивая ее к скамье с лампой для лучшего обзора. Рита стиснула зубы, понимая, что сейчас не время выяснять отношения. – Обычно ее ставят своим избранницам на внутренней части бедра. Но в твоем случае метка может быть где угодно.

   - Почему? – Девушка невольно бросила взгляд на означенную часть тела и, не увидев ничего подозрительного, мысленно выдохнула.

   - Простой знак принадлежности, он необязательно должен носить… м-м… интимный характер.

   Рита кивнула, позволяя Каре развернуть себя к источнику света другим боком, чтобы продолжить осмотр. Бедра, живот, ягодицы, шея, спина – не осталось ни единого участка, не подвергшегося тщательному изучению. Сердце молотом стучало в груди, подскакивало к горлу всякий раз, когда Рите казалось, что она обнаружила изъян на безупречно ровной коже.

   - Метки нет, - наконец с облегчением резюмировала Кара. – Именно поэтому ты должна исчезнуть, пока этого не произошло.

   - Но я не могу, - обреченно возразила Рита. – У Босса в заложниках мой брат, а без него я не уйду.

   Кара на мгновение задумалась.

   - Этот вопрос я беру на себя. Завтра встречаемся здесь в это же время. Постараюсь что-нибудь придумать.

   Рита напряженно кивнула.

   - А теперь под душ и выметайся.

   - Что? Мыться в твоем присутствии?

   - Поверь, я тоже вовсе не горю желанием лицезреть тебя, - фыркнула Кара. – Но, если ты выйдешь на улицу грязной, это будет, по меньшей мере, подозрительно.

***

   Душевую Рита покидала со смесью решимости и тревоги, впервые с момента своего пленения по-настоящему задумавшись над тем, что ее ожидает. Перспективы, мягко говоря, не радовали. Босс собирался ее использовать самым подлым образом, не озаботившись даже поставить в известность о подробностях той роли, что была ей уготована. Ритуальная самка, жертва без права голоса. Все договоренности между ними гроша ломаного не стоили. А ведь он даже не обманывал ее, просто, если верить Каре, кое-что утаил. Стала бы волчица выдумывать подобное, только чтобы убрать ее с дороги? Вряд ли. Но если даже и так, поводов для паники и без того хватало. Начать хотя бы с угрозы абсолютного подчинения, которая была вполне очевидной. Прошлая ночь наглядно продемонстрировала ее беспомощность перед звериными инстинктами. Приобрести метку, которая навсегда привяжет ее к альфе, Рита совершенно не горела желанием, как, впрочем, и в принципе оставаться в стае. В любом качестве. При таком раскладе побег казался самым разумным выходом. Но до него еще нужно было каким-то образом продержаться, да так, чтобы Босс ни в коем случае не догадался о ее сговоре с «соперницей». Иначе опять посадит под замок, и тогда ее уже ничто не спасет.

   При всей своей раздражающей манере решать, что для неё лучше, в одном он был прав: время оплакивать Марко вышло. Нет, она вовсе не смирилась с его гибелью и не забыла о том, что сотворила, - просто задвинула тяжелые мысли в самый укромный уголок сознания, сосредоточившись на основной сейчас цели – свободе.

   Остаток дня прошел в мучительном ожидании и попытках отыскать способ противостояния альфе и собственной волчице. Последняя идти на контакт наотрез отказывалась, то есть попросту не реагировала на Риту, то ли утомленная ночными тренировками, то ли слишком слабая для самостоятельного пробуждения. Снова вручать бразды правления этой строптивицей в руки волка не хотелось, и девушка раз за разом взывала к ней в надежде установления связи. Увы, безрезультатно.

   К счастью, Босс так и не вернулся. Рита прождала его до глубокой ночи, вздрагивая от каждого шороха на улице. В голове крутились сотни мыслей и вопросов, и далеко не на все из них у нее были ответы. Например, она понятия не имела, что станет делать после побега. Волновалась не за себя – за Никиту. Единожды совершив похищение, что стоило Боссу повторить его снова? Брата придется спрятать. А родители? Как быть с ними? Необходимо было срочно найти решение, но как назло, в голову не приходило ничего путного.

   Марко бы нашел выход, но его рядом нет, полагаться не на кого, с трудностями придется справляться самостоятельно.

   Утро следующего дня мало чем отличалось от предыдущего. Завтрак на столе, стража под дверью. Короткая встреча с Карой тоже не принесла ничего нового. Никита тщательно охранялся правой рукой Босса, и пока отыскать способ отвлечения его внимания волчице не удалось. Но она была полна решимости, и это вселяло надежду. Сидеть сложа руки было досадно, но чем помочь Рита не знала.

   Альфа ввалился в дом с наступлением сумерек.

   И снова петляющая в дебрях тропинка, и маленькая утоптанная поляна в окружении древесных исполинов, и до одури терпкий лесной запах, будоражащий что-то глубоко внутри. Девушка бездействовала ровно до той секунды, пока Босс не принялся демонстративно раздеваться. Вестись на откровенную провокацию больше она не собиралась, о чем и заявила ухмыляющемуся мужчине, напомнив об уговоре о ее добровольном участии. Но все, чего добилась, лишь очередного наглого заявления, что это для ее же блага, что нет смысла сопротивляться неизбежному и зря портить одежду, а еще обещания избавить от охраны, если она «будет хорошей девочкой». Рита и глазом моргнуть не успела, как взбешенная поведением альфы, снова ослабила контроль и обернулась.

   Очередное утро встретило шумом дождя за окном и обрывками нежеланных воспоминаний. Нервы взвинтились до предела, пока Рита судорожно осматривала и ощупывала тело в тех местах, которые были недоступны ее взору. Облегчение от осознания отсутствия метки немного успокоило, правда, ненадолго. Приступ паники охватил в тот момент, когда, отправившись в душевую, она не обнаружила привычного «хвоста». Стоило только подумать, взамен чего Босс обещал убрать слежку, и без того паршивое настроение испортилось окончательно.

   В пристройке ждало новое разочарование: Кара на встречу не пришла. Рита прождала ее до тех пор, пока не услышала за дверью недовольное ворчание тех, кому тоже не терпелось принять водные процедуры. Пришлось ни с чем возвращаться в дом и ждать от нее хоть каких-то вестей.

   Не явилась Кара и назавтра и в два последующих дня. Теперь к страху за брата прибавилось еще и волнение за волчицу и разоблачение их планов. На третий день, проснувшись после очередной тренировки, Рита была близка к тому, чтобы самостоятельно отправиться на ее поиски, даже понимая, что это вызовет подозрения. К счастью, на крайние меры идти не пришлось. Едва она открыла дверь пристройки, как материализовавшаяся на пороге волчица, тут же втащила ее внутрь и торопливо задвинула засов.

   - Ты долго, - недовольно пробурчала она.

   Рита опешила, но уже через секунду сама перешла в наступление.

   - Где ты была?..

   - Остынь, Снежинка, - подчеркнуто ядовито отозвалась Кара. – Дело не из легких, мне требовалось время…

   - У нас его нет! – перебила ее Рита. – У меня его нет! Я с содроганием ожидаю каждого вечера. Босс, он… утроил рвение…

   - Знаю. – Спесь в одно мгновение слетела с волчицы. Она нахмурилась. – Он и с меня не спускает глаз, словно что-то заподозрил. Я не могла прийти раньше.

   - Ты нашла способ подобраться к Никите?

   - Да. Будь готова. В ближайшие дни Глеб снова покинет лагерь. Макс с Греком вместе с ним. На страже останется рядовой член стаи. Я дам тебе знать.

***

   Послание от волчицы Рита обнаружила утром во время завтрака. Под сдобой на одной из тарелок лежал свернутый вчетверо клочок бумаги, на котором торопливым женским почерком было нацарапано: «Сегодня после полуночи. Тренировочная поляна.»

   Сердце заколотилось с утроенной силой. Если Каре удастся осуществить задуманное, то уже завтра она и Никита окажутся на свободе.

   День тянулся нескончаемо медленно. В ожидании назначенного часа Рита перебрала все возможные варианты дальнейших действий. Без документов и денег начать новую жизнь будет непросто, но вдвоем с братом они обязательно что-нибудь придумают. Как бы ей ни хотелось держать его в стороне, какое-то время им придется провести вместе. Пока все не уляжется. А потом… а вот что случится потом, она не имела ни малейшего представления да и не хотела сейчас об этом думать.

   За ужином от волнения кусок не лез в горло, но Рита заставила себя съесть все до последней крошки, понимая, что в следующий раз возможность поесть может представиться еще очень нескоро.

   С наступлением сумерек нетерпение достигло апогея. Ситуация усугублялась еще и тем, что она не знала точного времени и за неимением часов могла лишь гадать, сколько осталось до ее встречи с Карой. В конце концов, когда сквозь грязное окошко под потолком удалось разглядеть первые звезды на небе, Рита выскользнула из домика и, оглядевшись по сторонам, нырнула в подлесок, решив дождаться волчицу в условленном месте.

   Она обогнула лагерь по широкой дуге, чтобы ненароком не наткнуться на патруль, и без происшествий добралась до поляны. Никто ее не остановил и не поднял тревогу. В лагере было тихо, лишь ветер, подгонявший в спину, изредка доносил до нее запах дыма, напоминая о том, что волки по обыкновению собрались за вечерним костром.

   Прошел час или два, - Рита не могла сказать с уверенностью. Она успела измерить беспокойными шагами поляну раз пятьсот, не меньше, прислушиваясь к каждому шороху и до боли в глазах всматриваясь в ночь. В какой-то момент стало казаться, что Кара и вовсе не придет, что что-то пошло не так, что ее задержал внезапно нагрянувший патруль или того хуже… Но она быстро отсекла крамольные мысли, не позволяя панике взять верх.

   И все же, когда среди деревьев наконец мелькнули две темные фигуры, Рита едва не взывала от облегчения. Метнулась навстречу, заключая Никиту в порывистые объятья. И почти сразу над ухом раздалось раздраженное шипение волчицы:

   - Обниматься будете потом, когда уедете за пределы лагеря. Сейчас каждая секунда на счету. Глеб сотоварищи не должны вернуться раньше утра, но кто знает…

   Истомины торопливо отпрянули друг от друга. Рита обернулась и вопросительно уставилась на Кару в ожидании дальнейших инструкций. Глаза волчицы возбужденно сверкали, губы сжались в напряженную линию.

   - Следуйте за мной, - приказала она и тут же скрылась в кустарнике на противоположном конце поля. Рита с Никитой послушно бросились следом.

   Через несколько сотен метров Кара вывела их к едва приметной тропинке и остановилась.

   - Дальше я не пойду, - объявила она. – А вам – прямо. Идите вдоль тропинки и никуда не сворачивайте. Километрах в трех отсюда вас будет ждать машина. Водитель – надежный человек. Он отвезет вас в безопасное место, где вы сможете какое-то время отсидеться. Переждите неделю, не меньше. Насчет еды и денег я позаботилась. Денег немного, но на первое время хватит. Все. Прощайте.

   - Кара, - окликнула Рита, уже спешившую в обратный путь волчицу. – Та замедлила шаг и бросила недовольный взгляд через плечо.

   - Что еще?

   - Спасибо. – Произносить слова благодарности по сути врагу было странно, но и расстаться просто так Рита тоже не могла.

   Кара натянуто улыбнулась.

   - Я делаю это не ради тебя.

   - Знаю, и все же… Ты сильно рискуешь.

   - Тогда валите уже. Пусть этот риск будет не напрасным.

   Рита кивнула, а в следующее мгновение Кара растворилась в ночи.

   - Идем, - шепнула Рита, увлекая Никиту в противоположном направлении и заранее с опаской предвкушая шквал вопросов.

   Брат не заставил себя ждать. Уже через секунду решительно высвободил кисть из захвата ее ладони и хмуро поинтересовался:

   - Теперь-то ты наконец расскажешь, что происходит?

   - Расскажу, - вздохнула девушка, - но только, когда мы выберемся отсюда, согласен?

   Вопреки опасениям, Никита не стал упорствовать, и оставшуюся часть пути оба хранили молчание. Подгоняемая адреналином и страхом Рита не чуяла под собой ног. В каждом шорохе или треске ей чудились звуки погони, и она бежала, поминутно оглядываясь и молясь, чтобы им удалось успеть добраться до спасителя, прежде чем их с Никитой хватятся.

   Узкая дорожка петляла среди деревьев, и если бы не обостренное зрение, в кромешной тьме она бы потеряла ее еще в начале пути. Никита давно перестал ориентироваться и инстинктивно доверился сестре, на этот раз по собственной инициативе вцепившись в ее ладонь. Они неслись по лесу, продираясь сквозь колючие кусты, подныривая под низко нависшие ветви, перепрыгивая ямы. Тропинка несколько раз распадалась на более мелкие, наводя на пугающую мысль о том, что они давно могли сбиться с курса, свернули на ответвление и идут не в том направлении. Спина покрылась испариной. Возвращаться и искать потенциально нужный поворот – терять драгоценные минуты, отнимать у себя время, так необходимое для заметания следов.

   В тот момент, когда Рита уже готова была отчаяться, впереди что-то блеснуло. Раз, затем второй.

   - Смотри, - сжал ее ладонь Никита.

   - Автомобиль, - облегченно выдохнула девушка, ускоряясь настолько, что брата приходилось буквально тащить на буксире.

   И фары, а в том, что это фары, сомнений уже не осталось, вдруг ярко вспыхнули, разрезая темноту. Рита зажмурилась, ослепленная неоновым светом, и пропустила миг, когда распахнулась водительская дверца. Она пробежала по инерции еще несколько метров и замерла как вкопанная, в массивной фигуре водителя к своему ужасу опознавая Босса.

   Ветер запоздало принес резкий мускусный запах, сердце камнем ухнуло вниз, а в голове осталась единственная мысль: все кончено. Бежать бессмысленно, оправдываться бесполезно. Пойманы с поличным. Словно загипнотизированная Рита уставилась в ухмыляющееся лицо альфы.

   - Нагулялась? – с издевкой поинтересовался он.

   Девушка промолчала. Да и что можно было сказать в ответ?

   Босс медленно двинулся в ее сторону, угрожающе сжимая и разжимая кулаки. Тщательно скрываемая ярость пульсировала в каждом жесте.

   - Не смей ее трогать! – Никита в один миг преградил ему путь, закрывая сестру спиной.

   Альфа взмахнул ладонью, и не успела Рита опомниться, как рядом возникли два парня.

   - В машину его, - коротко приказал Босс. – И в лагерь. – И уже, обращаясь к ней, добавил: - А мы с тобой пройдемся, раз тебе так нравятся ночные прогулки.

   - Пожалуйста, не надо! – взмолилась Рита, наблюдая, как брыкающегося Никиту заволакивают в салон. – Он ни в чем не виноват.

   Взревел мотор, и автомобиль сорвался с места, оставляя их наедине. От злого, пронизывающего взгляда стало не по себе, по коже скользнул мороз. Рита зябко обхватила себя за плечи.

   - В стае определены жесткие правила, Маргарита, - между тем ровно произнес альфа. – За любое нарушение приходится платить соразмерно степени провинности. Жаль, что ты ослушалась и решилась на побег. Из-за тебя пострадают другие…

   - Ты обратишь его?! –Паника тисками сжала горло, так что стало трудно дышать. – Пожалуйста, Босс, что угодно, только…

   - Глеб, - безэмоционально оборвал ее волк. – Для тебя я Глеб.

   - Глеб, - сглотнула девушка. – Я прошу… брат не причем. Накажи меня…

   - Свое наказание ты тоже получишь. – Босс криво усмехнулся и жестом приказал следовать за ним.

   В лагерь Рита возвращалась ни жива ни мертва, боясь даже представить ожидающую их с Никитой расправу. Чтобы уберечь брата, она готова была сделать что угодно, выполнить любое требование, лишь бы он сжалился. А потом вдруг поняла, что Глеб именно этого от нее и ждет. Намеренно запугивает, заставляет нервничать, держит в неизвестности, оттягивая минуты расплаты, а значит, она просто не имеет права показывать свою слабость больше того, что уже и так продемонстрировала.

   Рита сделала глубокий вдох, стараясь унять дрожь в коленях.

   - Как ты узнал? – Вопрос удалось произнести ровным голосом. Девушка мысленно поздравила себя.

   - Я – альфа, - сообщил он очевидное. – Я всегда в курсе того, что происходит в стае, даже если кто-то думает иначе. Хотя, надо отдать должное Каре, она была очень осторожна.

   Кара. Рита подавила очередную вспышку вины. Волчица добровольно взялась выдворить ее из стаи. Чувствовать ответственность еще и за ее поступки она не должна. Не должна, и тем не менее не могла оставаться равнодушной к ее судьбе. Все же объединенные общей целью в эти дни они стали невольными сообщницами. Неприятные размышления оборвал звук голосов. В просветах между ветвями мелькнуло зарево костра, разведенного, по всей вероятности, прямо посреди тренировочного поля.

   Девушка мгновенно напряглась.

   - Что происходит?

   - Суд над предательницей, - с какой-то затаенной ненавистью рыкнул Босс, рывком втягивая ее на поляну, где уже собрались остальные члены стаи.

   Все разговоры стихли как по команде, оборотни расступились, открывая взору неожиданную картину: деревянный столб с прикованной к нему девушкой, в которой Рита без труда узнала Кару. Бледное лицо, мутный блуждающий взгляд, словно ей никак не удавалось сфокусироваться, и скованные над головой руки. И хоть особо теплых чувств к любовнице Глеба Рита не испытывала, все же не смогла сдержать стон сочувствия.

   Альфа ее эмоций не разделял. Его голос, низкий, рокочущий, повелительный пронесся над присутствующими, отзываясь вибрацией внутри, заставляя вниматькаждому произнесенному слову:

   - Эта волчица совершила преступление и должна понести наказание. – Оборотни застыли изваяниями, устремив на вожака горящие взгляды. –Она посмела ослушаться приказа, пошла против стаи и альфы, которым клялась в верности!

   - Глеб, - только и смогла хрипло выдохнуть Кара. – Глеб… Я не хотела ничего плохого…

   Мужчина впился взглядом в волчицу.

   - Ты усыпила стражника, организовала побег моей избранницы и ее брата. Ты едва не сорвала ритуал, к которому я готовился долгие годы. Это предательство, а по законам стаи, предательство, карается смертью.

   Лицо Кары стало белее снега, рот беспомощно открылся и закрылся. Сейчас она совсем не походила на ту гордую и бесстрашную волчицу, которая, наплевав на опасность, всеми правдами и неправдами желала избавиться от соперницы. Она выглядела обреченной, смирившейся со своей участью, и даже не пыталась сопротивляться. В этом было что-то неправильное, Кара вела себя так, будто ее нарочно лишили сил, вкололи какой-то наркотик. Несправедливость происходящего задела за живое, всколыхнула негодование, вылилась в протест, который в следующую секунду сорвался с губ.

   - Остановись! Это… это варварство! Нельзя просто так взять и убить человека!

   На лице Босса не дрогнул ни единый мускул.

   - Кара не человек, - ровно произнес он. – Она – оборотень, поклявшийся жить по волчьим законам. Она знала, чем грозит нарушение.

   - Кара – еще и женщина, которая любит тебя! Ее можно понять, - она боролась за свое счастье. – Рита упрямо вздернула подбородок. – И на ее месте я поступила бы так же.

   - Закон един для всех, Снежинка.

   - Каждый может оступиться, совершить безумство ради любви… - Рита ошарашенно обвела взглядом стаю, в надежде отыскать поддержку или сочувствие к «преступнице», но на всех лицах видела одно и то же выражение непреклонности и осуждения. Оборотни отреклись от той, которая еще совсем недавно была одной из них, и собирались предать жесточайшему наказанию. И все из-за нее! Немыслимо, жутко, неправильно. Она ощутила, как к горлу подкатила тошнота. И когда альфа шагнул к испуганно всхлипнувшей девушке, поняла, что не позволит этому случится.

   - Стой! – В глухой тишине ее оклик прозвучал чрезмерно резко. – Не смей! – Голова закружилась от собственной дерзости, оттого, что на глазах у всей стаи посмела бросить вызов вожаку. Внутри неуютно заворочалась волчица, но Рита проигнорировала ее недовольство.

   Босс медленно обернулся.

   - Даже твое особое положение, Снежинка, не дает тебе право приказывать мне, - холодно сообщил он.

   От его убийственно жесткого взгляда во рту мгновенно пересохло. Рита тяжело сглотнула, но не отступила.

   - Не приказывать, - стараясь максимально смягчить тон, осторожно ответила она. – Просить о милосердии…

   - Нет.

   - А если я пообещаю полное, безоговорочное подчинение? Соглашусь… на ритуал и останусь с тобой после. Стану частью стаи. А ты взамен пощадишь Кару и оставишь в покое мою семью.

   - Я уже говорил, что с твоим желанием или без, я все равно добьюсь своей цели. Скажу больше, - для обряда мне достаточно согласия твоей волчьей части, и оно, как ты, наверное, догадываешься, у меня уже есть.

   На мгновение Рите почудилось, что Босс ей откажет, но его губы внезапно растянулись в довольной ухмылке.

   - Но безусловно мне будет гораздо приятней, если и твоя человеческая половина станет моей добровольно.

   Эти слова болью отозвались в сердце, но девушка и виду не подала, до чего ей отвратительна сама мысль о подобной участи.

   - Я сохраню ей жизнь. – Рита увидела, как от облегчения по щекам Кары покатились слезы. – Но наказание она все-таки получит. И пусть это послужит уроком каждому, кто однажды решится на предательство.

   Альфа снова повернулся к волчице.

   - Ты будешь изгнана из стаи, - отрывисто провозгласил он, и Рита мысленно выдохнула. Жизнь взамен на изгнание не такая уж и плохая альтернатива. – Но прежде получишь метку. Такую, с которой тебя уже не примут ни в одну другую стаю. Клеймо предательницы, самки, на которую не польстится ни один волк.

   - Нет, пожалуйста, - тихо простонала Кара, бледнея пуще прежнего. Кажется, даже обещание смерти не напугало ее так сильно. А Рита вдруг подумала, что с удовольствием поменялась бы с ней местами. Покинула стаю с клеймом одиночества, чтобы никогда ни одни волк не покусился на ее свободу, чтобы ее наконец оставили в покое и не мешали предаваться воспоминаниям о Марко, об их недолгом счастье. Она бы все отдала сейчас за то, чтобы повернуть вспять тот роковой день, предотвратить… Рита впилась ногтями в ладони. Боль отрезвила, отгоняя прочь слабость. Совершенных ошибок не изменить, равно как и своего особого происхождения. Она могла лишь радоваться, что сумела выторговать жизнь хотя бы Каре.

   Рита с неприязнью взглянула на Босса, готовившегося свершить правосудие: его руки покрыл густой черный мех, ногти обратились огромными острыми когтями, раздалось и вытянулось лицо, превращаясь в звериную морду.

   Кара дернулась и забилась в путах, вмиг утратив прежнюю покорность, но альфа был неумолим. Рывок вперед, хруст сомкнувшихся на лице девушки челюстей и душераздирающий крик боли. Секунду спустя, Босс уже снова принял человеческую форму, отер окровавленные губы и шагнул прочь.

   Рита же словно приросла к месту, не в силах отвести глаз от потерявшей сознание волчицы, безвольно повисшей на столбе. Густая кровь темным ручейком стекала ей на шею, пропитывала воротник одежды, капала на землю.Языки пламени отбрасывали зловещие отблески на лицо, где на щеке багровым пятном выделялся огромный волчий укус.

   - Отнесите ее в дом, - распорядился Босс, даже не глядя в ее сторону. – Когда очнется, отправьте прочь из лагеря.

   - Но ее рана! – возмутилась Рита.

   - Заживет. К утру от нее останется только след. Тебе ли не знать о нашей регенерации.

   Больше девушка возразить ничего не успела. Волчицу уже успели отвязать и сейчас под руки волокли в лагерь. По мимолетному знаку Босса остальные участники судилища тоже потянулись к своим жилищам. Костер в мгновение потушили, и все вокруг погрузилось в стылый, злой мрак.

   Рита поплелась вслед за Глебом, ощущая себя бесконечно больной. Все чувства сбились в один тугой комок, и в этом переплетении невозможно было выделить хоть бы одну конкретную эмоцию. И все же ей удалось ухватиться за самую важную.

   - Что с Никитой?

   - Возвращен на прежнее место. Выполнишь наши договоренности, и он вернется домой в целости и сохранности. Я всегда держу свое слово, чего не скажешь о тебе.

   - Ты утаил от меня подробности того, что случится в затмение, - мне не оставалось ничего другого.

   - Ты слишком впечатлительна, я не хотел рисковать. И как видно, не зря. В любом случае мой лимит доверия ты исчерпала. Увы, мне опять придется наделить тебя статусом пленницы и держать под замком. Ты ведь не забыла, что я задолжал тебе наказание?..

***

   Оставшиеся до ритуальной ночи дни превратились в сплошной непрекращающийся кошмар.

   Давая обещание Боссу, Рита надеялась отыскать лазейку, чтобы улизнуть из его лап, но, увы, все возможные варианты спасения рассыпались прахом, стоило вспомнить, что в этом уравнении хитрости и долга присутствует еще и Никита. Пришлось признать, что, пока он здесь, она ничего не сможет предпринять. Значит, придется дождаться того момента, когда он будет в безопасности, а пока просто смириться.

   Время от времени она все же строила планы мести, бесполезные и, скорее всего, неосуществимые, но придававшие ей силы и не позволявшие окончательно скатиться в беспросветную бездну отчаянья.

   Запертая в четырех стенах Рита готова была на потолок лезть от тоски. Единственным развлечением, на которое она могла рассчитывать, стали присланные Боссом книги и появлявшийся трижды в день личный страж с подносами еды. Она пыталась читать, но строчки расползались перед глазами, и смысл текста ускользал, оседая в голове лишь обрывками бессвязных фраз. Еда казалась пресной, а хмурый оборотень оставался глух и к ее издевкам, и к истерикам, и к расспросам.

   В конце концов, заточение опротивело до такой степени, что все, о чем Рита могла мечтать, - это чтобы чертов ритуал наконец свершился. А потому появившихся в час икс на пороге ее тюрьмы волчиц встретила едва ли не с распростертыми объятьями.

   Визитерши же, напротив, проявили неожиданную робость. В нерешительности замерли у входа, без привычных пренебрежения и злобы рассматривая пленницу.

   - Босс послал нас подготовить тебя к ритуалу, - торжественно проговорила одна. – Пожалуйста, идем с нами.

   Риту удивила подобная церемонность, но она не подала виду. Поднялась с кровати и, ни слова не говоря, последовала за волчицами.

   В вечернем воздухе, подернутом призрачно-розовым свечением, витало напряжение. Весь лагерь был окутан дымкой ожидания. Волки провожали ее странными, почти благоговейными взглядами, и от этого становилось не по себе.

   Девушка знала, что Босс приказал им обращаться с ней как с равной, но то, что она видела сейчас, вводило в ступор. Они смотрели так, словно ждали от нее чуда. И прежний страх вновь поднял свою уродливую голову, напоминая, что ей уготована роль овцы для заклания.

   Стараясь не глядеть по сторонам, Рита торопливо шагала за провожатыми, желая только одного: чтобы все это поскорее закончилось…

   - У нас мало времени, - снова проговорила волчица, когда они вошли в низкое деревянное строение, больше всего снаружи напоминавшее обычный сарай.

   Рита нахмурилась, обнаруживая десятки мерцающих в полумраке свечей, расставленных по всему периметру помещения, огромное зеркало в углу и вязь непонятных символов, испещривших пол. Дрожащие тени ложились на неровные стены, увешенные амулетами и пучками сушеных трав. Посреди сарая была установлена большая чугунная ванна. Ароматный пар клубами поднимался к потолку, мелкими капельками оседая на балки перекрытия.

   - Как же мне хочется, чтобы волки поскорее освободились от действия луны, - мечтательно вздохнула одна из волчиц, проверяя рукой температуру воды в ванне, - ты позволишь мне и другим женщинам клана осуществить свои мечты.

   Рите стало не по себе от восторженного взгляда, которым ее окинула девушка.

   - Что ты имеешь в виду? – спросила она как можно более безразлично.

   - Благодаря тебе и Боссу мы будем обращаться, когда захотим… а это значит, я смогу совсем не обращаться… и я смогу наконец выносить ребенка.

   Рита непонимающе воззрилась на волчицу, и та пояснила:

   - Обращение неизбежно каждое полнолуние. – Уголки ее губ печально опустились. – Оно полностью меняет тело, перестраивается весь организм, скелет, внутренние органы. Плод просто не в состоянии выжить. А теперь у меня будет шанс…

   Дети. Раньше Рита не думала о них. Даже не подозревала, что, став волчицей, фактически лишилась возможности стать матерью. Но ведь ее предкам удалось усмирить волка и продолжить свой род…

   - Мы сделали все в точности, как описывается в рукописи, - донесся до нее благоговейный шепот волчицы. В ее фанатично блестящих глазах на миг отразилось пламя свечей.

   - В какой рукописи?

   - В одной из тех, что удалось обнаружить альфе.

   Рита недовольно поморщилась.

   - Как тебя зовут?

   - Ли, а это Окс.

   - Лиля и Оксана? Босс всем раздает собачьи клички?

   Ли пожала плечами.

   - Так удобнее. И потом, мы же не обычные смертные. Нам больше без надобности человеческие имена. Так альфе проще отдавать команды, когда мы обращаемся. Вот, выпей.

   Она протянула в руки Рите кружку с дурно пахнущим варевом.

   - Это тоже зелье из манускрипта?

   Ли снова пожала плечами.

   - Это приготовил Босс. Ты должна выпить все до последней капли.

   - А если не выпью?

   Волчица покачала головой.

   - Тогда нам придется влить его тебе насильно. Это приказ Босса.

   Рита сцепила зубы, превозмогая желание зашвырнуть кружку в дальний конец комнаты, но поняла, что это ничего не изменит.

   - Ладно, давай сюда.

   Морщась от отвращения, она залпом выпила теплый отвар и вернула пустую кружку своей провожатой.

   - Я сама! – воскликнула она, предупреждая действия Оксаны, которая явно вознамерилась помочь ей снять одежду. Волчица покорно отступила.

   - Оставьте меня одну. – Рита поймала в зеркале свой странно блуждающий взгляд. Мелькнула мысль, что она выглядит совсем как Кара перед судом.

   - Одна ты не справишься, - робко улыбнулась Ли, и ее лицо в отражении вдруг поплыло.

   Девушка зажмурилась и потрясла головой, пытаясь сфокусировать взгляд, но пол внезапно закачался под ногами, и она едва не упала, в последний момент хватаясь за край ванны.

   - Что со мной происходит? – Рита ощутила, как по суставам разливается слабость, а сознание охватывает странная эйфория. Не в силах сопротивляться, она позволила себя раздеть и, поддерживаемая девушками, погрузилась в воду.

   - Не волнуйся, так и должно быть, - будто издалека донеслись до нее слова волчицы. – Это действие напитка. Он нужен для того, что ослабить обе твои сущности.

   - А разве з-затмение… не заблокирует волчицу? – Говорить становилось все сложнее.

   -Теоретически, да, но подобных обрядов еще не проводилось. Альфа хочет быть готовым к любым неожиданностям.

   - А моя… человеческая… часть? Я ведь добровольно… иду на это. – Рита содрогнулась, представив, что совсем скоро ей придется отдаться Глебу, но… Две спасенные жизни того стоили…

   - На случай, если что-то вдруг пойдет не так, - между тем продолжала откровенничать Ли. – Чтобы в процессе ритуала другим не пришлось тебя удерживать.

   - Другим? – Действие отвара на мгновение словно рукой сняло. – Босс что, собирается делать это прилюдно?!

ГЛАВА 4. Камень

   Зловоние волка жаром дохнуло в лицо, треск рвущейся ткани заполнил уши, сливаясь в унисон с ревом взбунтовавшихся инстинктов. А Марко падал, упрямо цепляясь за исчезающий девичий образ, за глаза, стремительно утрачивающие изумрудное сияние на подменяющий его янтарный холод. Он продолжал искать в них Марго, хотя уже отчетливо понимал, что опоздал. Пальцы скользнули по плечам, натыкаясь на атласный мех, захватили в кулаки шерсть. Мысль о том, что он должен поставить щит или хотя бы просто оттолкнуть от себя волчицу, вспыхнула и угасла. В следующий момент его волной накрыла боль.

   Огненная воронка брала свое начало от шеи, захватывая ключицу, растекалась раскаленными струями по всему телу. Острые зубы глубже вонзились в плоть, обливая ядовитой слюной. Под сомкнувшимися челюстями противно захрустели кости, и этот звук, казалось, напугал волчицу. Она застыла, утробное рычание стихло.

    - Марго, - обреченно простонал Марко, вложив в короткое слово последний отчаянный призыв.

   Волчица услышала, вздрогнула, словно от удара, резко отпрянула. Белоснежная морда, застывшая в нескольких дюймах от его лица, неожиданно подернулась рябью человеческих эмоций, круглые желтые глаза, слишком разумные для зверя, озарились странным светом, в их глубине он разглядел смятение, раскаяние, боль. Вдох-выдох. Вдох-выдох. В звенящей тишине натужное горячее дыхание оборотня казалось поистине оглушительным. Волчица склонилась ниже, в ожидании новой атаки Марко зажмурился, но вместо боли, висок обожгло прикосновение влажного волчьего носа. По бедру забарабанил толстый пушистый хвост, и послышался тихий тоскливый скулеж. Бархатный язык, словно извиняясь, ласково скользнул по щеке, один раз, другой, оставляя после себя мокрые полосы, а следом давление тяжелых лап ослабло. Волчица исчезла.

   Он долго смотрел на то место, где между деревьями в последний раз мелькнул белый призрак, чувствуя, как боль прибойными волнами омывает тело. Но муки – это лишь начало конца, Марко знал, что не протянет до утра. После укуса оборотня не выжил еще ни один вампир.

   Он с трудом приподнял руку и провел по груди, отыскивая в лохмотьях ровные края нанесенных когтями царапин. Кожа на кромках приподнялась, выдавая процесс инфицирования, но главную опасность представлял собой сам укус. Из раны сочилась, пузырясь и разъедая плоть, вязкая жижа. Пальцы погрузились в черную субстанцию, от прикосновения боль стала нестерпимой, а на подушечках сразу образовались язвы. Марко не смог сдержать мучительного стона, глядя, как волчий яд с остервенением набрасывается на новый участок кожи. Скоро он весь покроется струпьями. Ужасная смерть.

    Порванная цепочка, мертвой змеей свисавшая с шеи, едва коснувшись кисти, с металлическим шелестом соскользнула вниз. Марко остро ощутил отсутствие артефакта. Превозмогая накатывающие волны дурноты и слабости, тяжело завалился на бок. Глаза беспорядочно заметались по земле, пытаясь отыскать камень в ворохе опавшей листвы. Вибрации силы неслись сквозь пространство, служа ориентиром. Пара метров холодной влажной земли были подобны веревочному мостику, переброшенному через пропасть. Захватывая в кулаки пучки пожелтевшей травы, вонзаясь пальцами в дерн, Марко подтягивался на осклизлой почве, сантиметр за сантиметром приближаясь к цели. Левая рука оказалась недееспособной, бесполезным придатком волочилась вслед за телом. Каждое, даже самое незначительное движение отдавалось резкой болью во всем теле, но, стиснув зубы, Марко продолжал отчаянные попытки ползти. Он не знал, почему это стало так важно, отчего древний осколок настойчиво манил его к себе, но чувствовал, что ему необходимо прикоснуться к нему. Теряя остатки сил, вампир потянулся за блеснувшим в лунном сиянии камнем, пальцы нащупали шершавую грань. Камень сам скользнул в раскрытую ладонь, согревая кожу магическим теплом. Марко облегченно выдохнул, а в следующее мгновение вокруг него сомкнулась темнота.

***

   Солнце достигло вершин сосен, осторожно заглянуло сквозь густую крону, согревая теплом колючие лапы и шагреневую кору, высушивая белесые клочья тумана, запутавшегося в стеблях высокой травы. Первые лучи скользнули по неподвижной фигуре, лежащей недалеко от безмятежного озера. Свет яркой полоской настойчиво проник сквозь сомкнутые веки, радужными переливами заскользил по граням темноты, в которой, мерно покачиваясь, плыл Марко. Его ресницы слабо затрепетали и приподнялись. Но удивление на миг смыло боль, пришедшую вслед за пробуждением. Над ним склонялась Марго. Солнце озаряло ее позади, делая похожей на ангела, длинные пряди пшеничных волос колыхались на ветру золотыми нитями. Она улыбалась.

   - Марко, - позвала девушка, протянув навстречу ладонь.

   Он безотчетно подался вперед, дрожащие пальцы потянулись к ней в надежде коснуться. Но лицо Маргариты подернулось рябью и задрожало в прохладном утреннем воздухе, растворяясь без следа. Силуэт обратился тенью от ближайшего дерева, а тихий зовущий шепот затерялся в потревоженной ветром листве.

   Это была всего лишь галлюцинация, игра отравленного ядом сознания. Марко устало прикрыл глаза. Он остро чувствовал уходящие минуты. Последние часы. Безвозвратно утраченные моменты прошлого и будущего, которого у него больше не было. Собственная слепота лишила его этого времени. И сейчас на пороге окончательной смерти он мог думать лишь о той, что незаметно заняла самое важное место в его проклятой жизни. Память вопреки воле снова и снова воскрешала в сознании моменты, проведенные рядом с ней, мысли и эмоции, которые он испытывал, не слишком вдаваясь в их истинную природу.

   Неожиданно все стало таким простым и ясным, словно с глаз спали шоры. Марко понял очевидное: Марго давно стала частью его, занозой засела в мертвом сердце, и без нее он уже не мыслил своего существования.

   Но теперь, все это не имело значения. Он чувствовал мертвенный холод пустоты, обступающей со всех сторон. Он никогда не сможет больше коснуться ее, не ощутит тепла ее живой кожи, не вдохнет настоящий дурманящий запах. Это убивало сильнее яда, разъедало и иссушало то, чего и не должно быть у вампира. Душу. Но если ее нет, тогда почему так ноет в груди? Словно пустота неожиданно обрела форму и ширилась, заполняя его изнутри, заставляла делать новый и новый вдох. Тело давно не нуждалось в забытых движениях, но что-то настойчиво продолжало выталкивать воздух из легких. Марко задыхался, не способный остановиться. Горло болезненно сжалось. Внезапно он замер, наконец, понимая причину мелкой дрожи, сотрясающей грудь. Вампиры не умеют плакать и глаза его оставались сухими. Плакала его проклятая душа, скорбя об утраченном. Вечная жизнь, наконец, обрела смысл, и он не хотел ее терять. Не так. Не сейчас, когда понял, что ОНА значит для него.

   - И ты так просто сдашься? – услышал он рядом тихий шепот и встрепенулся. Резко распахнул глаза и огляделся: никого не было. – Ты почти достиг того, что искал… выполни же свое предназначение.

   В следующий миг, камень в его ладони стал нестерпимо горячим, вплавляясь в кожу, пальцы рефлекторно сжались вокруг обжигающих граней. И тут же мышцы скрутила жесточайшая судорога, приподнимая тело над землей. Сумасшедшая жажда окатила с ног до головы, обостряя до крайности инстинкты. Марко захрипел. Ароматы влажной пожухлой травы и терпкой земли резко ударили в нос, живые звуки выстрелом ворвались в мозг. Зрачки хищно сузились. Совсем рядом ворон, сорвавшись с ветки, хлопая черными крыльями, приветствовал Марко хриплым карканьем. Вампир резко обернулся в его сторону, провожая долгим взглядом. И внезапно понял, что просто так ни за что не сдастся. Голод дал ему то, что было нужно в этот момент. Он дал Марко силы двигаться дальше.

   Несколько километров пути до Софьиного дома заняли целый день. Камень в ладони странно грел кожу, вселяя уверенность. Он попытался воспользоваться поваленным деревом в качестве костыля и подняться на ноги, но сил не хватило для таких сложных манипуляций. И Марко продолжил ползти. Сознание в борьбе с подкатывающей со всех сторон тьмой, сузилось до примитивного счета. Раз. Зацепиться пальцами за землю. Два. Подтянуться. Три. Замереть, переборов слабость и боль. И снова. Зацепиться…

   Наконец впереди, в паутине растерявших листву ветвей, черной кляксой обозначилась крыша дома. Марко почувствовал движения животных, скрытых в расположенных неподалеку сараях: ароматы и ритмичные звуки жизни едва не лишили рассудка. А через секунду он задохнулся, уловив другой, намного более желанный запах, что струился в вечернем воздухе прозрачной лентой и настойчиво звал за собой.

   - Софья! – Голос был ни намного громче шепота, совершенно не соизмерим с потраченными усилиями. – Софья!

   Вампир сделал еще несколько усилий, подбираясь к калитке, отделяющей пространство заднего двора от напирающего молодняком леса, толкнул здоровым плечом трухлявые доски. Ржавые петли отозвались протяжным тоскливым скрипом, безжалостно утопив его призыв, но этот звук привлек внимание хозяйки. Она обернулась и испуганно ахнула. Подхватив юбки, бросилась навстречу.

   - Марко? – позвала Истомина, переворачивая вампира на спину.

   Склонилась над ним: в зеленых глазах светилась неподдельная тревога, но он мог думать лишь о том, как от волнения быстро пробегает кровь по ее венам, как пульсирует жилка на запястье, которое она приблизила к его лицу. Яркой вспышкой полыхнуло воспоминание: другая хрупкая кисть, так похожая на эту, тянулась к нему, чтобы помочь. Рука Изабеллы. Марко порывисто отшатнулся, со стоном выдыхая:

   - Кровь… Мне. Нужна. Кровь…

   Он крепко зажмурился, борясь с искушением, но прежде успел перехватить мелькнувшее в зрачках понимание. Истомина отпрянула, благоразумно увеличивая расстояние между ними. Однако зверь не желал расставаться с жертвой. В груди Марко завибрировал утробный рык. Он рванулся вслед за манящим ароматом, скрюченные пальцы потянулись к Софье, в резко распахнувшихся глазах погасли последние отголоски разумности. Остались лишь жажда, всепоглощающая, дикая, и безумная тяга к убийству. Его изнанка и суть. Удаляющийся силуэт женщины обозначился темной мишенью в мире, окрашенном алым цветом. Стук живого сердца отдавался в мертвой пустоте тела, заставляя клыки болезненно ныть и удлиняться.

   А потом в нос внезапно ударил густой свинцовый поток, ноздри хищно задвигались, уловив новую цель, появившуюся на пути. В следующее мгновение он уже глубоко вгрызался в мохнатое тельце зверька, втягивая вязкую и пресную жижу, бегущую по маленьким венам. Кровь быстро кончалась и, едва вампир отбрасывал изломанный трупик, в его жадные руки попадало очередное создание. Марко чувствовал, как соленая жидкость переполняет его, не принося ни сил, ни желанного облегчения. Кровь напитала слепой инстинкт, но яд проник слишком глубоко. Внезапно резкая боль резанула внутренности, сгибая Марко пополам. Красное марево заволокло глаза, закружилось с бешеной скоростью, превращая реальность в размазанное пятно. Раздавленный неукротимой центробежной силой вампир скорчился на земле, возвращая кровавые дары.

    - Что же ты наделала, Рита? – услышал он далекий скорбный шепот, а потом все исчезло.

***

   Следующий проблеск осознанности был снова спровоцирован жаждой.Красной нитью сквозь темноту к нему протянулся аромат, мягко проник и завибрировал внутри, толкая вверх неподъемно тяжелые ресницы. Перед взором возникло склоненное над ним старческое лицо с живыми зелеными глазами. Глазами Марго.

   - Я должен идти за ней, - прохрипел Марко. Слова давались с трудом, мысли в голове путались, рассыпались прахом, оставляя лишь одно стремление: отыскать Маргариту. – Босс… Она пошла к нему из-за Никиты…У него мой брат, говорила она…

   Рот наполнила соленая жидкость, и фраза оборвалась булькающими звуками. Кто-то поддерживал его голову, пока он жадно пил.

   - Успокойся. Все будет хорошо. –Тихий женский голос раз за разом повторял эти слова, заставляя поверить, довериться.

   - Нужна мне, - простонал он, - люблю… люблю ее… не… могу терять ни минуты… волк… она в его руках…

   - Все будет хорошо. Глеб не причинит Рите вреда, -ответила женщина, перебирая спутанные волосы. – Отдыхай.

   Марко на мгновение затих, но вскоре опять заметался на постели.

   - Нет, вы не понимаете, - ухватился за хрупкую кисть и сжал, - я делал ужасные вещи… Марго ненавидит меня. – Он качал головой, пребывая в собственном мире, где кривлялась и корчилась в зеркалах правды его совесть. – Я… сделал ее… своей… против воли… Я должен ее увидеть…

   Теплая рука, покоившаяся на черноволосой голове, замерла.

   - Она не простит, не простит меня… - бормотал вампир все тише.

   - Простит, уже простила, - прошептала Софья, но Марко ее не услышал, вновь погружаясь в беспамятство.

***

   Запах полевых цветов ворвался в сознание разноцветным вихрем, с силой вырывая из объятий безмятежной темноты. Марко застонал и слабо пошевелился, неосознанно потерся щекой о грубую ткань, купаясь в тонком аромате Марго, затмевающем царившие в помещении запахи сухих трав и застарелой пыли. Даже не открывая глаз, вампир знал, что лежит на том самом диване, на котором спала девушка. Пружины старого матраса откликнулись железным поскрипыванием на легкое движение, и новый приступ боли пронзил все тело от шеи до кончиков пальцев. Переждав, пока сведенные судорогой мышцы не расслабились, Марко медленно открыл глаза, подслеповато щурясь от струящегося из окон дневного света. Размытые картинки стремительно обретали четкость, взгляд заскользил по скромному убранству гостевой комнаты, натолкнулся на бледное отражение в мутном стекле, соседствующее с беспристрастным ликом неизвестного предка Истоминых. Слипшиеся волосы хаотичными волнами спускались на лоб, синяки под глазами едва ли не сливались по глубине и насыщенности цвета с самой радужной оболочкой, намотанные на шею белые тряпки лишь сильнее подчеркивали сероватый оттенок кожи. Еще не совсем доверяя себе в том, что все виденное им не безумная галлюцинация, Марко резко рванул на себе бинты. Ткань покорно расползлась под пальцами.

   Вампир растерянно провел рукой по шее, где совсем недавно зияла огромная рваная рана. Кожа затянулась, и лишь замысловатая змейка свежего шрама напоминала о событиях, едва не лишивших его последнего подобия жизни. Но как, как вообще такое возможно? Почему он до сих пор здесь? Почему не рассыпался прахом, как тысячи предшественников до него, отравленных волчьим ядом? Ведь он точно знал, что обречен. А следом пришло осознание, что не важно как, главное – это случилось, и он все еще может вернуть Марго. Марко откинул одеяло, намереваясь встать, и внезапно понял, что кроме повязки на нем ничего нет. Это открытие неожиданно пробудило почти позабытое чувство неловкости. Не составило труда догадаться, кто ухаживал за ним, пока он пребывал в беспамятстве.

   Но стоило Софье войти в комнату, Марко сразу позабыл о своей наготе. Он задохнулся и задрожал от ворвавшегося вслед за ней запаха крови. Источник определил сразу: в трехлитровой банке, которую женщина держала в руках, слабо колыхалась при каждом шаге и едва заметно парила горячая темно-вишневая жидкость.

   - Ну, здравствуй, - поприветствовала его Истомина как ни в чем не бывало, протягивая вожделенный сосуд. – Я рада, что ты наконец очнулся.

   Марко нахмурился, дрожащими руками принимая банку из ее ладоней. Истомина молча ждала, пока вампир ее опорожнит.

    - Свиная кровь наиболее близка к человеческой по составу, - хрипло прокомментировал Марко, вытирая рот ладонью. – Пустили в расход хозяйство?

   - И не только свое.

   - Сколько дней здесь нахожусь?

   - Полторы недели.

   Марко похолодел, услышав равнодушный ответ.

   Полторы недели, - эхом пронеслось в голове. Десять? Одиннадцать дней? Целая вечность в плену у волка, который мог сделать с Марго что угодно. Он вздрогнул и крепко сжал кулаки, запрещая себе даже думать о том, что мог опоздать. Но мысли уже несли его вперед, обретая ужасающе красочные черты. Марко резко оборвал их, силой заставил себя сосредоточиться на разговоре с Софьей. И та, словно почувствовав, его смятение продолжила:

   - В основном ты был без сознания. Когда ненадолго приходил в себя, бредил. Тогда мне удавалось накормить тебя.

   Он посмотрел в глаза Истоминой и вспомнил все: краткие мгновения бодрствования, сменяющиеся бесконечными темными провалами пустоты, ее прикосновения и тихие успокаивающие слова…

   - Кто такой Глеб? – напряженно спросил он, чувствуя, что уже знает ответ.

   - Тот, кого ты зовешь Боссом, - спокойно отозвалась Софья.

   - И что ему нужно от Марго? Зачем он ее ищет?

   - Чтобы совершить ритуал.

   - Какой ритуал? – прорычал Марко.

   Истомина молчала, погруженная в свои мысли. Она словно раздумывала, стоит ли делиться с ним этой информацией.

   - Не скажете, так? – процедил он сквозь зубы. – Опять семейные тайны?

   - Это не мои тайны, - последовал невозмутимый ответ, и Софья твердо взглянула ему в глаза.

   - Я должен найти Марго! – Марко попытался приподняться, но женщина легко пресекла его отчаянные попытки соскользнуть с дивана, властно и удивительно крепко для преклонного возраста удерживая на месте. Признав поражение, он откинулся на подушки, дрожащий и задыхающийся.

   - Почему вы мне ничего не рассказываете? Почему не даете отправиться за Марго, если ей угрожает опасность?

   - Угрозы нет, - загадочно ответила Истомина. – Но нет и выбора. А он должен быть.

   Марко нахмурился, сбитый с толку странной фразой, но прежде чем успел задать очередной вопрос, Софья наклонилась и раздвинула края разорванных бинтов, извлекая из ткани камень. Неторопливо покатала его в ладони, не сводя с него задумчивого взгляда.

   - Вы прикладывали его к ране? Зачем? – удивился Марко, чувствуя, как энергия камня резонирует, соприкасаясь с магией Софьи. – Это амулет оборотней.

   - А разве не волк укусил тебя? – улыбнулась тетка, глядя, как неосознанно вампир тянется за своей вещью. Она молча разжала пальцы, выпуская камень из рук. Он тут же попал в ладонь вампира, и Марко облегченно выдохнул.

   - Этот камень твой, Марко. Он признал в тебе своего хозяина и исполняет желания твоего сердца. Ты очень хотел оставаться в мире живых, и он помог тебе.

   - С его помощью я управлял Марго, - нехотя признался он, гадая, как отнесется к такой новости родственница Маргариты.

   - Сомневаюсь, что хоть кто-то способен командовать Ритой. –Тихий голос Софьи приправила толика превосходства. – Она намного сильнее, чем ты думаешь. Камень связан с ней, но иначе.

   Марко подавил новую вспышку раздражения. Шарады Истоминой совсем не помогали разобраться в ситуации. Что за тайный ритуал? Как Марго связана с камнем, а главное, почему так спокойна Истомина, ведь волк похитил не только девушку, он взял в заложники ее брата? Марко сжал переносицу.

   - Говорят, что осколки стремятся соединиться, - прервала напряженное молчание Софья. –Они тянутся друг к другу через расстояние, древняя магия очень сильна. Но их осталось не так много, совсем немного…

   Марко покачал головой. Василевский – еще одна неслучайность в череде неслучайностей. Камни действительно стремились друг к другу. И он почти не сомневался, что артефакт сейчас у Босса. Волчий камень вновь настойчиво влечет к другому осколку, ведь некогда они были одним целым. А сердце Марко рвалось к Маргарите. Выходит, им по пути. Пальцы с силой сомкнулись вокруг шершавых граней.

   - Поверь, все предопределено. – Вампир почувствовал теплое прикосновение к своей руке, поднял голову, встречаясь с мудрыми зелеными глазами. – Ведь ты обрел нечто большее.

   - Да, я… - хрипло проговорил Марко и запнулся.

   - Любишь ее, - лукаво улыбнулась Софья, - я знаю. Ты сказал мне об этом в бреду. Хотя я и так узнала о твоих чувствах, едва коснулась тебя, когда мы встретились впервые.

   - Похоже, Вы узнали об этом даже раньше меня, - грустно рассмеялся Марко, чувствуя себя неуютно от подобных откровений.

   - Мы часто слепы в том, что касается нас самих, отказываемся признать очевидное, цепляясь за стереотипы. Для твоей сущности любить оборотня противоестественно.

   Равно как и для нее, - эхом отразилось в мыслях. О, как хотелось ему знать, что чувствовала Марго! Была ли хоть ничтожная доля того, что его чувства, так прочно укоренившиеся в мертвой груди, были взаимными?

   Взгляд метнулся к Софье, в поисках ответа.

   - Скоро ты сам все узнаешь, - мягко улыбнулась женщина на немой вопрос, застывший в глубине его глаз.

   - Почему вы помогаете мне? Я враг и для людей, и для оборотней…

   - Не думай, что я симпатизирую кровопийцам, - резко выдохнула она, подхватывая пустую банку. – Я не желаю вставать на пути высших сил, просто хочу, чтобы у Риты было право выбора.

   С этими словами, Истомина покинула комнату.

   Оставшись в одиночестве, Марко сразу попытался подняться. Стараясь не делать резких движений, осторожно сполз с дивана, с радостью обозревая свою одежду, заботливо переброшенную через спинку стула. Рядом стоял чемодан. Дальнейшее обследование дома принесло плоды в виде тазика и ведра воды, которые мужчина тут же употребил по назначению, чувствуя движения Софьи в дальней части двора.

   - Зачем-то ведь ты меня выбрал… – пробормотал Марко, водружая камень на законное место. Он привычной тяжестью лег на грудь, пуская волны тепла и еле ощутимую вибрацию.

   Когда женщина вернулась, она застала Марко торопливо застегивающим последние пуговицы рубашки. Чуть потемневшие глаза и жесткая складка, разделяющая сведенные брови, выдавали те усилия, что приходилось прикладывать вампиру в борьбе со слабостью.

   - Ты уже почти готов, – одобрительно отозвалась Истомина. – Хорошо.

   - Я больше не могу бездействовать, я должен отыскать ее, - сказал он и, подхватив свои вещи, решительно зашагал на улицу. Тетка последовала за ним.

   - Марко, постой, - услышал он за спиной. Обернулся и выжидательно глянул на Истомину, предчувствуя очередную головоломку.

   - Ты еще слаб, - покачала головой женщина, и Марко насупился готовый возразить. – И я бы настаивала, чтобы ты остался у меня еще хотя бы на пару дней… Но время против нас… тебя. Ты прав, надо спешить. Все случится нынешней ночью. – Она устремила печальный взгляд туда, где, выбеленная солнечным светом, в небе плыла полная луна. – Иди. Ты сам знаешь, куда лежит твой путь.

   Вампир коротко кивнул. Слова и вопросы были излишни. С каждым новым шагом Марко ощущал, как его все плотнее охватывает вязкая пелена предопределенности, ноги несли к машине, и убежденность в правильности своих действий придала новые силы. Пусть слова Софьи окутаны мраком, и знает она куда больше тех туманных намеков, которыми поделилась с ним, вампир чувствовал, что Марго нужна его помощь.

   Он сел в машину и завел мотор. Задумчиво провел рукой по коже руля, нащупывая вмятины, оставленные пальцами в минуту ярости, когда Марго в очередной раз пыталась сбежать от него, и в полной мере ощутил пустоту соседнего сидения и свое собственное одиночество. Она была своенравна, несносна, язвительна, но он не мог без нее. Истина, которую Марко признал лишь на самом краю. Он должен вернуть свою женщину, иначе зачем камень вернул его из небытия?

   Привычным жестом вампир поправил зеркало заднего вида, выхватив на миг хрупкий силуэт Софьи, сиротливо обхватившей себя за плечи и с надеждой глядящей ему вслед. Затем решительно надавил педаль газа, оставляя позади себя сонную деревушку, окутанную молочным туманом подступающих осенних сумерек.

ГЛАВА 5. Ночь красной луны

   Часы пути показались годами. Города и поселки проносились размытыми пятнами, сливаясь в бесконечный туннель, в котором на пределе скорости мчался черный автомобиль. В какой-то момент Марко хотелось просто бросить его на обочине и бежать, бежать, бежать. Казалось, что свист ветра в ушах поможет избавиться от прибывающего с каждым мгновением тягостного ощущения того, что он опоздал.

   Когда наконец впереди призывно мелькнул указатель, Марко не смог сдержать вздоха облегчения. Оставив по правую сторону от себя огни Липецка, он устремился к темной стене лесного массива, точно следуя за ориентирами, вычлененными из памяти Кары. Бросив машину далеко от предполагаемого логова, скользнул под приветливую сень крон. Становилось все темнее. На луну, давно вскарабкавшуюся на небосвод, медленно наползала черная зловещая тень. Марко бесшумно двинулся сквозь чащу, осторожно огибая стволы. Встречный ветер бросал в лицо обрывки запахов и звуков, играл волосами, помогая оставаться незамеченным.

    Неожиданно во тьме Марко разглядел дряхлую сторожку, сиротливо прильнувшую к вековой сосне. Замер, с шумом втягивая воздух, но через секунду снова расслабился. Волков здесь не было. Только люди, да и те давно покинули это место. Он подошел ближе. В том, что строение заброшено, не было никаких сомнений. Деревянные стены покрывали мшистые лишаи, многолетний слой полусгнившей хвои венчал дырявую крышу. Покосившиеся ставни едва держались на ржавых петлях, из последних сил противостоя ветру, который без стыда закидывал осенние листья прямо в чернеющую пасть дверного проема. Размеренный скрип скорбной музыкой ударял по растревоженным нервам. Таким же заброшенным и пустым станет его существование, если он не сумеет вернуть Марго.

   Эта мысль холодом сковала каждый мускул. Он должен успеть! И пусть его затея равноценна самоубийству – что может быть глупее для вампира, чем проникнуть в самое сердце стаи оборотней в ночь полнолуния? – однако, оставить Марго в лапах Босса было еще большим безумием. Марко неосознанно ускорил шаг, устремляясь глубже в чащу, и попытался смотреть через камень. Вскоре усилия увенчались успехом. Сквозь частокол стволов двумя сигнальными огнями загорелись силуэты дозорных. Он отчетливо разглядел прозрачные нити, протянувшиеся от них в пустоту к альфе. Убить волков – разорвать связь, а значит, обнаружить себя раньше времени. Этого Марко допустить не мог. И тогда он сделал самое очевидное в сложившейся ситуации: просто запретил оборотням себя видеть. Впитав магическое воздействие камня, нити тонко затрепетали, но вскоре перестали раскачиваться. Расстояние сгладило эффект, оставив Марко незамеченным. Немного переждав для убедительности, он осторожно приблизился к волкам, манекенами застывшим возле своего наблюдательного пункта. Их бессмысленные глаза продолжали тупо обозревать лес. Рот вампира перечеркнула хищная улыбка. Мгновение спустя он уже жадно припадал к покорно откинутым шеям.

   Оставив своих жертв за спиной с блаженными пустыми лицами, Марко направился дальше. Внутри бурлил крепкий коктейль из крови двух молодых мужчин, наполняя тело энергией, достаточной для схватки с дюжиной оборотней. Но Марко не спешил обманываться. Волк обещал стать достойным соперником. Слова, сказанные Олегом, подтверждали его способности к частичной трансформации, к тому же он видел альфу влюбленными глазами той, что принадлежала его стае. Хотя какое все это имело значение, когда на кону его женщина?

   Стена бурелома, сквозь который вампир продирался последние пять минут, внезапно оборвалась, словно отсеченная исполинским ножом, и он оказался в логове врага. Застыл на краю небольшой поляны, которая могла бы показаться обычной лесной прогалиной, если бы не десяток неприметных тропинок, протянувшихся во все стороны к укрытым среди деревьев жилищам оборотней. Самодельные землянки, ладно сбитые из толстых бревен и укрытые дерном, словно огромные муравейники возвышались во мраке. Марко скользнул взглядом по пустынному лагерю, цепко осматривая периметр. А в следующую секунду услышал монотонный ритм живого сердца. Но не с характерным для оборотней мощным биением. Нет. Тише. Тоньше. Вампир насторожился. Запах подтвердил предположения: в лагере человек. Жертва обращения? Случайный путешественник? Или Никита? Марко заколебался. Марго пришла сюда за ним. Если с Никитой что-то случится, она не простит себе этого. И не простит Марко, если узнает, что у него была возможность помочь ее брату, но он не сделал этого.

    Едва слышно чертыхаясь, вампир бросился к одному из домишек, уже явственно ощущая напряжение и тревогу томящегося в нем пленника. Жадно приник к мутному куску стекла, служившего окошком, в которое едва ли можно было протиснуть ладонь, и разглядел в полумраке сгорбленную фигуру парня. Внешнее сходство с Маргаритой не оставило сомнений, что это Никита.

   Марко без труда оторвал навесной замок и распахнул дверь.

   Потревоженный шумом парень уже вскочил на ноги и рванулся навстречу. Марко почувствовал, как в груди начинает закипать ярость: на лице Никиты виднелся желто-зеленый след от внушительного синяка. Если Босс избивал брата Марго то, что он сделал с ней самой?

   - Где моя сестра? – сразу же набросился на него Истомин. – Куда вы ее…

   Он запнулся на полуслове и остановился. Марко шагнул в комнату, попадая в небольшой круг света, что отбрасывал огарок догорающей свечи.

   - Увели, - закончил Никита, настороженно рассматривая вампира. Марко явно не походил на тех, кто удерживал его в плену.

   - Я думал, ты мне ответишь на этот вопрос, - насмешливо проговорил визитер.

   - Кто ты такой?

   - Машину водить умеешь? – вместо ответа поинтересовался Марко.

   Парень смерил его подозрительным взглядом.

   - Ну, допустим. – Скрестил руки на груди. – А тебе это зачем?

   - Затем, что сейчас ты пойдешь со мной, сядешь в мою машину и уедешь отсюда.

   Марко достал из кармана ключи.

   - Нет. – На лице Никиты появилось упрямое выражение, и он стал еще больше похож на сестру. – Без Риты я никуда не поеду.

   - О Марго я позабочусь сам, - отрезал Марко. –Твоя задача сейчас оказаться как можно дальше от этого места.

   - Рита – моя сестра, я ее не брошу. А тебя я вообще в первый раз вижу. С чего ты взял, что я буду делать то, что ты говоришь? Была тут уже одна помощница…

   Марко скрипнул зубами, пытаясь справиться с нахлынувшим раздражением. Становилось очевидным, что упрямство – фамильная черта Истоминых. В одно мгновение он оказался рядом и схватил Никиту за плечи, но тут же ослабил хватку, напоминая себе, что брат Марго – простой человек. Это внезапно разозлило его еще сильнее. Церемонится со смертным не было никакого желания.

   - Мы теряем время. –Эти три слова больше походили на рычание, но парень даже не вздрогнул. Вывернулся и отступил на шаг.

   - Я уйду только с ней.

   На этом терпение Марко закончилось.

   - Пойдешь сам или я силком оттащу тебя в машину? – рявкнул он, и его накрыло четкое ощущение дежавю.

   Истомин вызывающе выпятил подбородок.

   - Как пожелаешь, - зловеще прищурился Марко.

   В следующий миг он оказался за спиной Никиты. Схватив за шею, нащупал сонную артерию. Легкое нажатие, и Истомин обмяк, безвольно падая ему на грудь.

   Обратный путь к машине хоть и занял немного времени, показался Марко вечностью. Он вздохнул с облегчением, когда в ночи наконец блеснул лакированный бок Альфа Ромео. Быстро сгрузил Истомина на сидение и, оставив ключи в замке зажигания, вложил в его ладонь коммуникатор. Уже захлопывая дверцу, Марко услышал тихий стон. Парень начинал приходить в себя. Оставалось надеяться, что ему хватит ума не возвращаться, хотя вряд ли человеку под силу ночью отыскать лагерь в одиночку. К тому моменту, когда он освободит Марго, Никита уже будет в безопасности. Если освободит. Марко старался не думать о плохом. Он вспомнил, что когда-то был примерным католиком. Жаль только, что вера в свое время не спасла его от рокового стечения обстоятельств. Теперь Марко готов был молиться любым богам, согласившимся услышать его. Впервые он просил не за себя и надеялся, что равнодушные властители судеб внемлют безмолвным мольбам. Взывая к ним, он запрокинул голову и отыскал взглядом луну: тень перекрыла ее почти полностью, и тревога заворочалась в груди с новой силой.

   Едва Марко вновь приблизился к лагерю, ветер дохнул в лицо жаром, и ноздри поймали запах гари. Стиснув зубы, он судорожно втянул в себя воздух, и через секунду в обжигающем мареве без труда отыскал запах Марго. Она пахла страхом и еще чем-то необъяснимым, но крайне возбуждающим. До слуха донеслось шипение и оглушительный треск поедаемой пламенем древесины, словно где-то совсем рядом полыхало внушительных размеров кострище.

   Внезапно земля мелко задрожала под ногами, многоголосый крик разорвал ночь. Энергия оборотней мощным столбом устремилась в ночное небо, опалив Марко.

   Он рванулся вперед, но неожиданно замер. Лес перед глазами почернел, пошатнулся и совершил несколько стремительных оборотов вокруг своей оси. Марко растерянно моргнул: размытые силуэты деревьев вновь медленно обрели четкость, проступая из темноты. Из неоткуда на небо выплыла кроваво-красная луна, а камень на груди внезапно ожил, зашевелился, стал нестерпимо горячим, вплавляясь в плоть. Но едва он смог понять, что происходит, густой поток чужих мыслей хлынул сквозь него, утопив сознание в хаосе.

   Волки! Он слышал их! Их нетерпение прошлось волной по телу, азарт и сводящий с ума запах самки, желание ее и той силы, которую она была способна им дать.

    Вслед за мыслями пришло зрение. Десятками пар горящих глаз Марко увидел одно и то же: на деревянном постаменте обнаженная и распятая лежала Марго. Ее кисти были крепко связаны над головой, ноги, непристойно разведенные в стороны, за лодыжки удерживали толстые веревки. Над ней медленно склонялся мужчина, смуглые широкие плечи влажно блестели в свете бушующего костра, а в глазах – единственных глазах, сквозь которые Марко не мог видеть – умирало пламя. Не отводя взгляда от девушки, Босс, а это несомненно был именно он, начал ловко расстегивать пуговки на коротких джинсовых шортах, и Марго сильнее задергалась в путах, пытаясь отвратить неизбежное.

   Перед глазами, убивая осторожность, разлился кровавый туман. Марко глухо зарычал и рванулся в освещенный круг. Все участники действа резко обернулись к нему, незваному гостю, врагу, посмевшему ступить на запретную территорию. Но Марко смотрел только на альфу. На миг на лице Босса отразилось замешательство, но он быстро овладел собой. Резко выпрямился в полный рост, обжигая противника полным ненависти взглядом. На мощной шее тускло блеснул камень. Брат-близнец того, что скрывался под рубашкой у вампира.

   - Марко! – Возглас Марго разорвал напряженную тишину. В нем было столько облегчения и радости, что сердце в груди болезненно сжалось. Желание броситься к ней сейчас же, сию минуту едва не лишило контроля, но он сдержался. Ничем не выдал своего смятения, не сдвинулся ни на метр, продолжая буравить альфу пристальным взглядом. А тот вдруг понимающе ухмыльнулся, так что шрам на щеке принял причудливый изгиб, и отрывисто скомандовал:

    - Взять его!

   Времени мало, но сейчас, они твои, - услышал Марко тревожный шепот в голове. Он не знал, кто говорил с ним: камень, луна, насмешливо глядящая на поляну своим кровавым оком, или сама тьма, мягко стелящаяся у его ног? Но он чувствовал, как незримые нити, связывающие волков с Боссом, устремляются сквозь пространство ему навстречу, касаются древнего осколка, наматываются на него клубком. Камень завибрировал, взывая к своим детям.

   И… они подчинились, остались стоять на месте, не реагируя на приказ альфы.

   Но Волк не желал так просто отдавать свою стаю. По его телу вдруг одна за одной пробежали судороги, вены на шее вздулись, мышцы буграми перекатились под кожей, подстраиваясь под новую форму. Однако попытка обратиться не принесла результатов: проступившая на предплечьях черная шерсть тут же исчезла. Босс зарычал от напряжения, до хруста сжимая челюсти, но ничего не произошло: он по-прежнему оставался человеком. Еще секунду назад горевшие золотом глаза вдруг налились кровью.

   - Взять!!! – вновь заревел он уже от безысходности.

   Марко ощутил триумф. Какой бы ни была причина, тот факт, что Глеб вдруг полностью утратил возможность обращаться, уравнивал их шансы. Он двинулся навстречу альфе, с каждым шагом все острее ощущая возрастающую силу камня. Оборотни расступались перед ним, покорно склоняя головы, признавая полноправную власть древнего камня. Одни благоговейно касались руками его одежды, восторженно поскуливая, другие по-звериному опускались на колени в жесте подчинения.

   - Что ты сделал с ними? – процедил сквозь зубы Глеб, неосознанно отступая. – Я не чувствую их!

   - Боюсь, ты недооценил меня… Босс.

   - Ты должен был сдохнуть, грязный упырь. – Бессильная ярость альфы была практически осязаема в сгустившимся от напряжения воздухе. – Маргарита укусила тебя!

   - Мертвого трудно убить.

   - Что тебе нужно? – Глеб решительно сжал кулаки, загородив собой Марго.– Пришел, чтобы тебя добили?

    Еще один шаг. Волки следовали за ним, подползая ближе.

   Вампир проигнорировал второй вопрос.

   - Я пришел вернуть то, что принадлежит мне.

   - Имеешь в виду свою подстилку? –Хриплый смех Босса обжег Марко.

   - Свою женщину, - холодно уточнил он.

   - Горячая штучка, не правда ли? – В глазах альфы отразился похотливый блеск. – Настоящая самка, постоянно жаждущая удовлетворения своих животных потребностей. Хрупкость в сочетании с дерзостью – убийственный коктейль. Будь я обычным человеком, ее страстность довела бы меня до бессилия. Но ее волчица сразу же признала мою власть. И хотя человеческая сущность все еще сопротивляется, звериные инстинкты оказались куда сильнее. И о, она умеет доставлять удовольствие мужчине. А с ее способностью схватывать все на лету…

   Вампир вздрогнул как от удара. Глеб продолжал говорить, но Марко не слышал, уши наполнил далекий звенящий гул. Он наползал, вырывая из монолога лишь отдельные звуки, жестокий смысл которых уже начал свой разрушительный процесс.

   Кровавые точки плясали перед глазами бешеный танец, и где-то на задворках сознания, на месте, еще не порабощенном необузданным вихрем эмоций, он понимал, что оборотень провоцирует его. Поддавшийся чувствам противник слаб, а Марко не мог допустить ошибки, слишком многое зависело от исхода поединка. Но навязчивые образы против воли возникали перед глазами. Босс маслянисто ухмыльнулся, видя смятение врага.

   - Я брал ее не раз. – Он довольно прищурил глаза.

   - Тем хуже для тебя, - тихо процедил сквозь сжатые зубы вампир.

    Они столкнулись на середине. Два танцующих ветра, слившихся в единый бушующий поток. Во мраке размазанными пятнами замелькали силуэты, противники нещадно осыпали друг друга градом ударом. Волк, пусть и не сумевший принять звериное обличье, был не только ловок и силен, но и коварен. Вложив всю силу, он хлестнул Марко по свежему шраму, видневшемуся из распахнутого ворота рубашки, вампир пошатнулся. Заметив уязвимость врага, Босс старался чаще бить в это место, заставляя Марко отступать, прикрывая бок. Он хищно кружил вокруг него, выискивая брешь в защите, а затем снова прыгнул. Вампир тяжело отбил выпад и стиснул зубы. Рана еще напоминала о себе тягучей болью.

   - Ну, давай же, кровосос, - подзадоривал Босс, - мне не терпится скорее покончить с тобой, чтобы вновь насладиться Маргаритой.

   Очередная издевательская усмешка, а в следующее мгновение он живой глыбой обрушился на вампира. Изловчившись, Марко увернулся от лобовой атаки, защищая лицо. Но новый удар послал его наземь. Босс оказался сверху.

   - Зря ты пришел, - прошипел он, вцепляясь руками в его шею. – Ты не сможешь помешать мне закончить обряд. Я избран, чтобы освободить мир от скверны. От тварей, подобных тебе. А сперва… - он рванул воротник рубашки Марко, обнажая его грудь, - мы восстановим справедливость. Запомни, паршивый кровосос, камень принадлежит волкам, а Маргарита – мне!

   Перехватив кисти Глеба, Марко сжал их, не давая ему коснуться артефакта.

   - Я не отдам тебе Марго! – раздельно прорычал он, толкая оборотня плечом и опрокидывая на спину. Резко сжав ладонями его голову, пытался поймать горящий взгляд. Позади отчаянно закричала Марго, но Марко уже не мог остановиться. Ненависть завладела им целиком, внутренние заслоны рухнули, и сущность черной рекой хлынула из глаз.

   - Ты умрешь за то, что посмел коснуться ее…

   - Марко! – вновь раздался отчаянный призыв, голос девушки сорвался на визг.

   Он вздрогнул, мгновенно теряя концентрацию, ядовитый поток скользнул мимо Босса и растворился в пустоте. Возня за спиной стала громче. Марко стремительно обернулся и похолодел. Волки, утратившие контроль, подбирались со всех сторон к связанной девушке. Отталкивая друг друга, обезумевшие, опьяненные ее запахом, они спешили завершить за Босса неведомый ритуал. Секундное замешательство стало роковым. Мощный удар отбросил Марко назад, он кубарем покатился по земле, но тут же забыл о Глебе. Размытой тенью устремился прямо в гущу оборотней, пытаясь пробраться к алтарю. Множество рук вцепились в плечи, волосы, шею, ноги, утягивая обратно.

   - Пошли прочь! Не трогайте ее! – рявкнул Марко, разбрасывая волков. Но потерявшие ориентацию оборотни наползали на него, не давая возможности прорваться ближе. Ведомые примитивным инстинктом они тянулись к вожделенной самке.

   - Скорее, Марко! – Изловчившись, Марго пнула коленом очередного слишком близко подобравшегося члена стаи.

   Он наконец достиг жертвенника, отбиваясь не глядя.

   - Веревки не поддаются! – Вампир отчаянно пытался разорвать путы, одновременно стряхивая повисшего на спине оборотня. – Они чем-то пропитаны.

   - Нож! – воскликнула девушка. – У Босса был нож! Я видела его!

    Взгляд Марко заметался по земле. Различив во тьме серебряный блеск, он нырнул под алтарь. Живой поток горячих тел хлынул следом, с хрустом вонзаясь в дерево. Постамент опасно закачался и накренился. Марго снова испуганно вскрикнула.

   - Ну же! – торопила она. Нож пилил веревку слишком медленно.

   Наконец ее руки оказались свободны. Она облегченно выдохнула и попыталась сесть, но тут же скорчилась от боли. Чьи-то пальцы вцепились в длинные волосы, не позволяя выпрямиться.

   - Держись. Я отвлеку их.

   Он вложил рукоять в дрожащую ладонь Марго, а затем резко приподнял и вырвал из земли деревянные колья, опрокидывая жертвенник. Все еще плененная Марго неловко приземлилась на землю и тут же принялась энергично пилить узел. Перевернутый алтарь на какое-то время отгородил ее от происходящего.

    Волки волной хлынули на Марко, - единственное препятствие, ставшее у них на пути. Обезображенные лица, утратившие последние крохи человечности, маячили со всех сторон. Вампир пытался двигаться в противоположную от алтаря сторону, увлекая их дальше от Марго, но оборотней было слишком много. Они окружили его плотным кольцом: хватали за ноги, висли на плечах, тянули за полы пиджака.

    На миг Марко охватил приступ раздражения. Он злился на самого себя за то, что, презрев годами оттачиваемый самоконтроль, поддался слепой ярости, позволив врагу завладеть его сознанием и уже дважды отвлечь от главной и единственно важной цели – Марго. Он пришел спасти ее, а вместо этого чуть все не испортил, подвергнув еще большей опасности.

   Босс умело им манипулировал, без труда отыскав слабое место. Марко выручался сквозь стиснутые зубы. Все это время преимущество было на его стороне, но он так беспечно им пренебрег. Закрыв глаза, вампир глубоко вдохнул и вновь сосредоточился на камне. Сделав над собой усилие, подавил бушующие эмоции, и артефакт мгновенно отозвался легкой дрожью.

   В следующую секунду удерживающие вампира руки разжались. Оборотни отступили, поскуливая и пригибаясь к земле. Послав им мысленный приказ не двигаться, Марко обернулся к алтарю. Но представшая перед ним картина вновь едва не лишила его с таким трудом достигнутого внутреннего контроля. Марго застыла в нескольких метрах от него. Отблески пламени играли на обнаженном теле, подсвечивая его огненным ореолом. В широко распахнутых глазах плескался ужас. Смуглая рука, сжимающая талию, казалась уродливым пятном на белизне кожи. Позади нее шевельнулась тень, быстро принимая очертания мощной фигуры альфы. Он грубо дернул девушку за волосы, запрокидывая ей голову. В ладони блеснул нож, длинное лезвие уперлось в изгиб шеи. Метнув в соперника злобный взгляд, Босс попятился в сторону лагеря, используя Марго в качестве щита.

   - Отпусти ее! – Ярость затопила с головой.

   - Нет! – прошипел Глеб, увлекая заложницу к деревьям. – Она моя!

   - Все кончено, волк! Ты остался один. Стая тебе больше не подчиняется!

   - Еще шаг, и я убью ее! –За спиной альфы уже обозначились погруженные во тьму хижины. Он подтянул Марго ближе. Марко прищурился, глядя как, острие глубже вонзается в кожу. Тонкая струйка крови потекла на обнаженную грудь.

   - Ты не сделаешь этого!

   - Не верь ему! – Голос девушки дрожал. – Я нужна ему жив…

   Звон пощечины оборвал слова. Марго глухо застонала, закусив разбитую губу. Кровь из раны заструилась быстрее, украшая шею зловещим красным колье.

   - Заткнись! – свирепо бросил Глеб, заламывая ее руку за спину. Марго вскрикнула от боли.

   - Не трогай ее! – заметался вампир.

   - Хочешь проверить? – глумился Босс. – Убью или нет? Ты сам сказал: мне уже нечего терять. Но если погибну я, – она последует за мной.

   Марко напрягся, готовый в любой момент наброситься на волка. Тот внезапно остановился. Вызывающе глядя на соперника, медленно переместил нож выше, почти нежно проводя им по щеке девушки. Она зажмурилась и прерывисто задышала.

   - Маргарита так прекрасна, - прошептал альфа. – Не правда ли? Она волнует, завораживает. – Он рванул ее на себя, зарываясь носом в растрепанные локоны. Марго задергалась от его прикосновений. – Слишком хороша, чтобы умереть. – Марко настороженно следил за движением лезвия, продолжающего неторопливо описывать контуры ее лица. – А что будет, если я выколю ей глаз? Она по-прежнему будет тебе так нужна? Или, нет… - он вернул оружие обратно к шее. – Лучше я отрежу ей голову. Посмотрим, сможешь ли ты приделать ее обратно.

   На миг Марко охватила паника. Слишком далеко, ему не успеть достать оборотня. За те секунды, что он потратит на перемещение, Босс успеет воплотить в жизнь свои угрозы. Он загнан в угол и, как истинный волк, перегрызет себе лапу, только бы выбраться из капкана. Марко не мог так рисковать, проверяя, блефует ли его враг. Мысленно он вновь и вновь проклинал себя за то, что поддался мгновенному импульсу и оказался в безвыходной ситуации.

   - Еще раз прикоснешься к ней, - гнев резонировал в груди Марко, вырываясь наружу угрожающим рычанием, - и клянусь, я порву тебя на куски и скормлю их твоим же псам!

   - Сколько пыла! – Смех Босса разнесся над поляной. – Впервые вижу, чтобы кровосос так переживал из-за оборотня. Мне даже любопытно, в чем тут подвох. Я, конечно, не сомневался, что все ваше поганое сборище – мерзкие извращенцы, но, согласись, даже для кровопийцы это слишком. Неужели так понравилось ее иметь, что ты рискнул пожаловать в логово волков в полнолуние? Что, вампирские сучки не такие горячие?

   Босс подтащил заложницу к черному джипу, нашаривая за спиной ручку. Не отрывая пристального взгляда от Марко, открыл дверцу.

   -Тебе все равно от меня не уйти. Куда бы ты ее не повез, я последую за тобой. И волки не смогут тебе помочь.

   - Ты псих! Один раз ты уже был укушен, но это тебя ничему не научило. Тебе повезло выжить, но удача капризна. Второго шанса не будет! Едва луна выйдет из тени земли, волки вновь станут моими. Когда стая обратится, ты будешь мертв. А времени осталось совсем мало. Лучше убирайся, пока не поздно, и передай своим вампирским дружкам, что грядет час расплаты!

   - Волков перебьют, если ты уйдешь. – Лживые слова легко соскользнули с губ. – Думаешь, я настолько глуп, чтобы придти в одиночку? Подданные твоего старого знакомого Олега только и ждут моего сигнала. Стая погибнет.

   Улыбка сползла с лица Босса. Его глаза невольно обежали подлесок и вновь вонзились в Марко.

   - Ты блефуешь, - с уверенностью заявил он. – Ни один кровопийца, кроме тебя, не рискнул бы сунуться в волчий лагерь.

   - Хочешь проверить? – его же вопросом ответил Марко.

   - А если и нашлись самоубийцы, - невозмутимо продолжил Босс, - я все равно не отступлюсь. Мы живем ради единой цели и, сражаясь за нее, каждый умрет не раздумывая. Стая – моя семья, и я жестоко отомщу за каждого погибшего волка, но этот ритуал важнее любого из них. Важнее моей избранницы и даже меня самого. То, что предначертано судьбой, должно сегодня свершиться!

   Марко в отчаянии наблюдал за тем, как альфа уверенно увлекает Марго за собой, еще немного, и он затащит ее в салон! Где же тот выбор, о котором говорила Софья?

   - Тебе не получить ее, упырь, - ворвался в мысли Марко насмешливый голос Глеба, уверенного в том, что вампир даст им уйти. – Сегодня ночью она выполнит свое предназначение и уже никогда не захочет быть с тобой. Маргарита – волчица, она рождена, чтобы быть ею. Незрелость и твое тлетворное влияние сбили ее с праведного пути, но теперь все изменится. Волчья сущность окрепнет. Она в полной мере осознает то, что должна была понять с самого начала: ты был, есть и будешь враг для нее. Навсегда.

   - Ты не знаешь и сотой доли настоящей Марго, - проговорил Марко, не отрывая глаз от лица девушки. – Ни шантаж, ни угрозы ее не остановят! Дай ей самой решить, какой путь она желает избрать, и с кем хочет остаться.

   - Она – моя, слышишь? – взревел Босс. – Я искал ее, я ее создал. Для себя! Она принадлежит мне! Ты украл ее у меня, кровосос, а я вернул себе обратно. И никакого выбора тут быть не может! Иди тр...ай своих мертвых шлюх. Оставь в покое мою волчицу!

   - Она никому не принадлежит. Она свободна.

   Он сам слишком поздно принял эту непреложную истину. Пытался покорить, но это было равносильно тому, чтобы подчинить воле ветер. Марго была прекрасна в своей независимости и непокорности. Вызов и огонь, в пламени которого Марко сгорал. Она стала и его свободой, его избавлением от вечного одиночества. Даже если Марго отвергнет его чувства, он не позволит, чтобы кто-то угнетал ее. С ним, или без него она должна быть свободна. В этом ее предназначение.

   Все вокруг померкло. Он больше не слышал треска костра, ропота волков, окружающих его, даже злобный голос Босса зазвенел, стихая. И стало абсолютно безразлично, что будет дальше. Он видел только Марго. Ее искрящиеся зеленые глаза, в которых влажно светилась надежда и что-то еще, глубокое, бездонное, как пропасть.

   Давай же, Марго! – мысленно заклинал Марко. –Сделай свой выбор!

   - Да, - беззвучно выдохнула она, словно смогла услышать его безмолвный призыв. Ее ресницы дрогнули и опустились.

    Все последующие события отчетливо отпечатались в памяти Марко: все произошло слишком быстро, но в то же время мучительно медленно. Как завороженный он смотрел на Марго, а она вдруг резко наклонилась и вонзила зубы в удерживающую нож руку. Босс взвыл, на мгновение ослабляя хватку. Толкнув его в бок локтем, она под невероятным углом уклонилась в сторону. Лезвие со свистом прочертило багровую полосу на ключице и вонзилось в плечо. Марго пошатнулась, но тут же ухватилась за дверцу и с силой захлопнула ее, придавливая руку Босса. Удерживающие рукоятку пальцы разжались, но прежде чем нож упал на землю, возле машины возник Марко. Налетел вихрем, яростно вминая волка в кузов. Их лица оказались на одном уровне, взгляды схлестнулись, и ненависть щедрым потоком заструилась из превратившихся в бездонные провалы глаз. Вампир видел ее отражение в расширившихся зрачках Босса. Она пила страх и жизнь, оставляя после себя пустоту и смерть. Сердце волка споткнулось, сбилось с ритма, пропуская удар. Зазвучало тише, слабее. Босс захрипел, обмякая в руках вампира. Но прежде чем рухнуть на землю, успел сомкнуть пальцы вокруг камня и из последних сил рванул цепочку…

   Шум толпы оглушил Марко подобно взрыву. Волки замелькали между деревьями, по одному выныривая из темноты. Резкий запах псины обжег ноздри, вызывая приступ удушья. Он растерянно моргнул, разрывая нить, связавшую взгляды. Выпустил из захвата Босса и тот безвольной массой сполз по мятому боку автомобиля и повалился на землю.

   - Марко, камень! – Голос Марго на секунду перекрыл утробное звериное рычание.

   Он резко обернулся, запоздало ощутив сосущую пустоту в том месте, где всегда висел артефакт. Ощупал грудь и убедился, что камня нет на месте.

   Девушка неуверенно качнулась в его сторону, но послушно отступила, остановленная его взглядом.

   - Не приближайся! – предупредил Марко, чувствуя, как за спиной с трудом поднимается Босс. Глаза заметались по земле, выискивая волчий осколок. Луна, в этот момент величественно выплывшая из-за облаков, стала его союзницей. Кровавый свет, озаряя лес, загнал тьму за деревья, и в паре метров он разглядел тусклое свечение. Мгновение, и камень оказался в его ладони.

   - Уходите прочь! – закричал он волкам, поднимаясь с колен. – Вы свободны!

    Оборотни остановились, смятенно глядя на вампира, невероятным образом вновь обратившегося в их хозяина. Они не могли противостоять той силе, которая мощными кругами расходилась от его высокой темной фигуры, и, подчиняясь приказу,бросились врассыпную и вскоре скрылись в глубине леса.После недавнего гвалта над поляной повисла неестественная тишина.

   Но Марко уже было плевать на все, происходящее вокруг. Он рванул к Марго, которая внезапно пошатнулась и начала оседать. Поймал ее и крепко прижал к груди. Как безумный целовал волосы, лоб, веки – все, до чего мог дотянуться. Кожа девушки была влажной и нестерпимо горячей. Он осторожно отстранился, с тревогой заглядывая в ее лицо. Подернутые поволокой глаза медленно закрылись.

   - Марго? – обеспокоенно позвал Марко. – Что с тобой?

   В ответ она издала полувсхлип-полувздох, пряча лицо в изгибе его шеи. Волна необъяснимой радости прокатилась внутри, когда Марко почувствовал, как задвигались прижатые к его коже губы, произнося его имя. Нежно баюкая Марго на руках, он медленно опустился на землю. Придирчиво осмотрел ее раны, с облегчением отметив, что порезы не так серьезны, как казались, и уже начали затягиваться. Скинув пиджак, укутал им обнаженную девушку. Поднес к лицу концы веревок, браслетами охватывающих ее кисти, и принюхался. Босс неплохо подготовился, пытаясь ослабить Марго волчьей травой. Нашарив нож, он аккуратно срезал путы, покрывая невесомыми поцелуями кровавые следы на запястьях.

    Словно издали Марко услышал, как позади них хлопнула дверца джипа. Взревел мотор, и ярко полыхнувшие желтые глаза фар на миг ослепили его. Он прищурился, глядя вслед автомобилю поверх головы Марго. Выворачивая, тот сильно вильнул, едва не врезавшись в ближайшие деревья, а затем неуклюже запетлял, скрываясь за поворотом.

   Яд сделает свое дело. Его дар никогда не подводил.

   - Босс, - встрепенулась Марго, провожая затуманенным взглядом красные огни, - он уходит…

   - Тшшш, - прошептал вампир, целуя ее волосы и крепче сжимая в объятьях, - все кончено. Он больше тебя не обидит.

ГЛАВА 6. Магия любви

   Едва Марко подхватил ее на руки, как время словно остановилось. Исчезли звуки ночного леса и треск костра; глухие шаги разбегающейся стаи становились все тише, превращаясь в призрачные отголоски. Рита видела лишь его лицо, залитое алым лунным светом; синие глаза настойчиво вглядывались, казалось, в самую ее душу, и в них отражалась непоколебимая решимость и нечто еще, отчего сердце замирало в предвкушении.

   «Пришел за своей женщиной», - снова эхом прозвучало в голове, и эмоции перехватили дыхание. Она столько хотела ему сказать, но слова не вязались ни в одну осмысленную фразу.

   - Марко, - только и смогла счастливо выдохнуть Рита, обвивая его шею руками и прижимаясь пылающей щекой к его щеке. Она вдыхала такой родной запах и не могла надышаться, не в силах поверить, что все происходящее не сон, что вот он, живой и невредимый, рядом с ней. Губы сами собой коснулись твердой линии подбородка, оставили горячий поцелуй, в который девушка вложила все то отчаянье, что ей пришлось пережить.

   Даже сейчас, оказавшись в безопасности и все еще ощущая на себе действие подавляющего отвара, она не могла расслабиться по-настоящему.

   Лихорадка, охватившая ее тело с приближением полуночи, усиливалась с каждым мгновением. Что-то было разлито в самом воздухе, беспокойное и пугающее. Атмосфера этого места угнетала, вызывала безотчетное желание сбежать скрыться, чтобы не осталось даже воспоминаний о страшном варварском обряде, который едва не совершил безумный альфа.

   Будто уловив ее настроение, вампир плавно поднялся на ноги, а затем на головокружительной скорости устремился в чащу, унося ее прочь от ритуальной поляны. Рита мгновенно встрепенулась. Прорываясь сквозь тягучий дурман, в сознании вспыхнула новая тревожная мысль:

   - Там Никита…

   - Все в порядке. Он в безопасности. Я о нем позаботился, - ответил Марко, и на душе вдруг стало так спокойно и безмятежно.

   - Спасибо, - прошептала она и прильнула к нему еще теснее, сжимая пальчиками бугры напрягшихся под рубашкой мышц.

   Через несколько минут Марко замедлил бег, и в просветах между деревьями Рита разглядела покосившуюся хижину. Пинком распахнув прогнившую дверь, вампир внес ее внутрь. Петли противно заскрипели, словно протестуя против такого бесцеремонного обращения, и нехотя вернули дверь на место.

   Дом был давно заброшен, пыль и паутина клочьями свисали с потолка, под ногами мягко шуршали пожелтевшие листья и сухая трава. Пахло сыростью и запустением, но сейчас это казалось таким неважным. Будь это хоть склеп или грязная подворотня, Рита не придала бы этому никакого значения. Что угодно, только бы уже никогда не расставаться с Ним.

   Не разжимая объятий, Марко опустил ее на пол. Его руки тут же жадно заскользили по спине и бедрам, пробрались под ткань пиджака, ощупывая, будто он пытался убедиться, что с ней все в порядке. Не в силах дольше терпеть муку, девушка рывком подалась навстречу, прижимаясь губами к его губам. Тело пронзил новый приступ лихорадки, окатывая его волнами желания. Она тихо всхлипнула, ощутив мгновенный отклик Марко, зарылась пальцами в его волосы, поднялась на носочки, желая стать еще ближе.

   - Прости меня, - выдохнул он между поцелуями, которые с каждой секундой становились все глубже и неистовее. В потемневших от страсти глазах блеснула боль раскаяния.

   Рита качнула головой, кончики пальцев накрыли его рот.

   - Молчи, прошу тебя. Не сейчас, - прерывисто прошептала она, заглядывая в его лицо. – У нас мало времени.

   Будто подтверждая ее слова, сквозь дыру в крыше внезапно проглянул бок луны, заливая комнату демоническим кроваво-красным свечением.

   - Люби меня, - простонала девушка, уверенная, что если он сейчас же не овладеет ею, то она просто умрет.

   Дважды просить не пришлось. Через мгновение он уже срывал с себя одежду, обрывая пуговицы и судорожно путаясь в складках ткани. Рита вожделенно скользнула ладонями по обнажившимся упругим мускулам, покрыла поцелуями плечи, грудь, медленно спустилась к животу. В ушах, словно выбивая древнюю мелодию ритуального ритма, бешено стучала кровь.

   - Марго, - услышала она хриплый голос Марко, когда ее пальцы робко коснулись его затвердевшей плоти.

   Вампир лихорадочно огляделся по сторонам, выискивая что-то в полумраке.

   - Подожди, - шепнул он, быстро переместился по комнате и стащил с хлипкого топчана кусок старой шкуры, оставленной здесь прежним хозяином. Вновь подхватив девушку на руки, опустил ее на импровизированное ложе, и она тут же моляще выгнулась всем телом, запрокидывая голову и соблазнительно скользя ногами по жесткому меху. С губ сорвался судорожный всхлип.

   - Боже, какая ты красивая, - выдохнул Марко, пожирая ее голодным взглядом, а затем вдруг рывком стянул с шеи цепочку и сжал в кулаке волчий камень.

   - Что ты делаешь? – Глаза Риты широко распахнулись.

   - Больше не хочу, чтобы он стоял между нами. В одном Босс был прав, артефакт принадлежит оборотням. – Вампир склонился над ней, поцеловал в шею, а следом девушка ощутила холодок метала. Шершавая грань камня мягко скользнула по коже; он лег в ложбинку между ее грудей так, словно там было его законное место. Рита резко вдохнула, чувствуя, как магические вибрации живым теплом растекаются по ее телу, проникая в самую суть. Поток энергии заструился по венам, изгоняя остатки слабости. Каждая клеточка наполнилась рвущейся наружу силой.

   - Марко, - простонала она, прижимаясь к нему всем телом, и все закружилось в разноцветном вихре.

   Его губы были повсюду: на щеках, подбородке, шее, груди – распаляя ее, и без того почти обезумевшую от возбуждения. Она до боли впилась ногтями в его спину, с шумом вдыхая и выдыхая влажный осенний воздух. Каждая новая ласка подводила все ближе к неведомой грани.

   Марко сжал ее талию, заставляя задохнуться от восторга, зубы захватили чувствительную вершину груди, вырывая из горла громкий стон наслаждения, твердая плоть коснулась ее живота, и она потеряла контроль.

   Ее мужчина, любимый, был с ней, но этого казалось мало. Она хотела, чтобы он принадлежал ей безраздельно, хотела его всего, без остатка.

   С приглушенным рычанием Рита ухватила Марко за плечи, и, перевернув на спину, тут же оказалась сверху. Сжав в ладонях лицо, обрушилась на его губы, жадно лаская языком рот, неистово прикусывая губы, шею и снова губы. Она беспрестанно двигалась, сильнее вжимаясь в его бедра, касаясь налитыми желанием сосками мускулов груди, упиваясь гортанными звуками страсти, зарождающимися в его горле.

   - Мой, - прорычала Рита, ощущая, как в ответ он яростно сжимает ее ягодицы и возвращает жаркий поцелуй.

   Робость и нежность сгорели в костре пламенной страсти, превращая девушку в дикую амазонку, завоевательницу, ненасытную волчицу, по силе не уступающую вампиру. Сейчас она была госпожой, дарившей ему наслаждение.

   Не давая Марко возможности снова подмять ее под себя, Рита быстро скользнула вниз, провела горячим языком по крепким мышцам груди и живота. Прохладная кожа остудила волчий жар, создавая идеальный, сводящий с ума контраст. На миг сжала в ладони каменно-твердую от напряжения плоть, а затем коснулась ее губами, упиваясь глухим, смешанным с удивлением стоном удовольствия Марко.

   Смелость опьяняла, его запах кружил голову, и что-то необъяснимое росло и ширилось внутри, охватывая всю сущность Риты, подталкивая ее к сладостному завершению любовного обряда.

   Захваченная первобытными инстинктами она приподнялась над вампиром и, неотрывно глядя ему в глаза, с протяжным стоном оседлала его бедра, ощущая, как пульсирующая плоть заполняет ее до предела. За первым осторожным движением, последовало второе, третье… Дыхание с хрипом вырывалось из груди, а быть может, это было дыхание Марко, и это его стоны отдавались вибрацией под кожей? Все вдруг невообразимо смешалось, в ушах нарастал яростный гул, удовольствие накатывало волнами с каждым новым толчком, с каждым вскриком и вздохом.

   Спиной Рита ощущала обжигающий взор своей небесной владычицы, повисшей точно над проломом в потолке. Ее невесомые лучи окутали тело огненным ореолом, расцветили волосы языками пламени, и они заструились по плечам, подобно пылающим змеям, в горящих золотом глазах заплясали кровавые искры. Камень становился все горячее, полустертые линии древнего рисунка вспыхнули магическим свечением, но ни один из любовников, тонущих в водовороте страсти, не обратил на это внимание.

   Запрокинув голову назад и с силой сжимая бедра Марко, Рита ускорила темп. Он порывисто приподнялся, приникая ртом к ее груди, жарко зашептал ласковые слова на незнакомом языке. Наслаждение лавой бушевало внутри, истончая последние нити, связывающие ее с реальностью.

   А когда исчезли и они, миллионы стрел удовольствия пронзили Риту до самых кончиков пальцев. Она протяжно застонала, и Марко, вторя ее стону, излился в горячее лоно. В ту же секунду сильнейший оргазм накрыл ее с головой. Она выгнулась дугой, камень забился в магических судорогах и вдруг затих.

   - Марко, - ошеломленно прошептала девушка и в изнеможении опустилась на его грудь.

   Несколько мгновений они неподвижно лежали в объятьях друг друга. Сладостная истома разливалась по телу, расслабляя мышцы, усмиряя дикое биение сердца. Никогда прежде Рите не доводилось испытывать ничего подобного, чувствовать себя настолько наполненной, цельной. Ей было так хорошо, что, когда Марко пошевелился под ней, высвобождая руку, она издала недовольный звук и еще теснее прижалась к нему.

   Вампир довольно улыбнулся, зарываясь пальцами в каскад пшеничных волос, беспорядочно разметавшихся по плечам Риты, погладил ее спину.

   - Если бы я знал, что наше расставание так на тебя подействует, давно бы уже испробовал этот метод, - хрипло пробормотал он, отводя влажные прядки волос со щеки девушки.

   - Я думала, что убила тебя, - прерывисто выдохнула Рита. – Босс говорил, что укус оборотня смертелен.

   Она резко приподнялась над ним, взволнованно вглядываясь в синие глаза. В их глубине отражались все та же нежность, невероятное тепло и еще нечто трепетное и непостижимое, - чувство, в которое Рита боялась поверить. А ведь она могла уже никогда не увидеть этих эмоций, не испытать восторга от воссоединения, да и не надеялась, уверенная в правдивости слов Босса. От этого стало по-настоящему страшно.

   - Я бы никогда, Марко… - горячо прошептала она, качая головой. – Я не хотела…

   - Знаю, - прервал он поток слов и мягко улыбнулся. – Хоть я это и заслужил.

   Взгляд Риты скользнул вниз, к основанию шеи, туда, где тонкой змеей вился свежий шрам, оставленный смертоносными клыками ее волчицы.

   - Мне так жаль, - выдохнула она, нежно проводя кончиками пальцев по извилистому рубцу. Голос прервался от переполняющих ее эмоций. Марко невольно вздрогнул. – Очень больно?

   Губы Риты мягко коснулись раны: кожа в этом месте казалась теплее.

   - Уже нет. – Его рука снова запуталась в ее волосах.

   - Я оставила тебе шрам, - печально констатировала она.

   - Не шрам, Марго. Напоминание о том, каким я был глупцом и о том, что едва тебя не потерял. Волк не обманул – я действительно был на краю. Лишь непреодолимое желание вернуть тебя дало мне силы бороться. Помог камень и… Софья. Перед ней я в неоплатном долгу. Но, клянусь, я готов снова испытать эту жуткую боль, мучительную агонию отравленного ядом тела, только бы ты простила меня за все то зло, что я тебе причинил.

   - Марко, я…

   -Выслушай меня, прошу, - проговорил он, сжимая в ладонях ее лицо. На мгновение прикрыл глаза, словно собираясь с мыслями. Рита невольно затаила дыхание.

   - Я – вампир, Марго. Монстр, давно примирившийся со своей сущностью, привыкший жить, руководствуясь одними лишь желаниями и инстинктами, без жалости, без сомнений, но встреча с тобой перевернула все мое привычное существование с ног на голову, - начал Марко. – Сначала я не понимал этого. Увидев, что в мои сети попала волчица, мог думать лишь о том, как проверить действие камня и какие перспективы откроет для меня его сила. Но в безумной игре, которую затеял, я не учел одного факта: становясь ее непосредственным участником, я могу проиграть. – Марко улыбнулся. – Я думал, что схожу с ума. Я сопротивлялся тем чувствам, которые ты вызывала во мне. Хватался за любые предлоги, чтобы найти объяснение, почему это происходит; напоминал себе, что передо мной враг, был груб, говорил тебе ужасные вещи, чтобы поверить в них самому, но вместо этого видел перед собой совсем не волка, нет, не то создание, что люто ненавидела моя сущность. Я видел прекрасную женщину, настолько притягательную, что нестерпимое желание обладать ею превратилось в постоянную боль. Ты боялась меня, но знала бы ты, что безжалостный вампир страшился не меньше. Тебя. Той необъяснимой власти, что ты обрела над ним. Проходили дни, и находиться рядом с тобой становилось настоящей пыткой. Я терял голову от твоего запаха, прикосновения к теплой коже, вкуса твоей крови. Я бы уже ни за что не смог с тобой расстаться, потому сама мысль о том, что ты стремишься сбежать, приводила в ярость. А ты так старалась, предпринимая одну попытку за другой, и тем самым только приближала неизбежный финал.

   Рита нахмурилась, готовая возразить, но Марко ее остановил:

   - Ты провоцировала меня, не спорь! Хотя откуда тебе было знать, что, всякий раз настигая тебя, вместо воплощения угроз расправы я мечтал лишь об одном: целовать тебя до тех пор, пока мысль о том, чтобы покинуть меня, не вылетела из твоей хорошенькой головки. – Вампир сделал паузу и на этот раз горько усмехнулся. –А едва коснувшись твоих губ, я понял, что уже не смогу устоять перед искушением. Я злился на себя за слабость, безрезультатно взывал к утраченному хладнокровию, старался спрятаться за маской жестокого вампира, уже понимая, что потерпел поражение, и все возводимые мною преграды медленно рушатся под натиском новых, неведомых ранее эмоций. Я ревновал! Впервые за долгие годы! Хотя тогда, в приступе гнева, я с трудом понимал, что со мной происходит. Просто обезумел, глядя, как ты отчаянно целуешь того парня из доставки пицц. Прости меня за то, что сделал с тобой после…

   Марко вновь замолчал, настойчиво заглядывая в потрясенно расширившиеся глаза Риты. Не в силах вымолвить ни слова, она лишь сжала пальцами его плечо, и ободренный ее жестом он продолжил:

   -Мне нет оправданий, но… уже тогда было невыносимо делить тебя с кем-то. Можешь представить, чего мне стоил ужин в компании Василевского, его откровенные масляные взгляды в твою сторону, ваша до зубовного скрежета милая болтовня и флирт? Знаю, что таким образом ты пыталась выразить протест моим собственническим замашкам, хотела разозлить... Тебя ведь не приручить, моя Марго, правда? – Марко нежно коснулся ее лица. – А я слишком поздно понял, что все мои попытки были напрасны и бессмысленны. Ты нужна мне именно такая: непокорная, свободная, упрямая, страстная... И лежа на земле возле озера я сожалел лишь об одном, что никогда больше не увижу тебя и не смогу сказать самого главного. Сказать, что я…

   - Что? – Рита ощутила головокружение. В висках бешено застучала кровь. – Скажи, - прошептала она, боясь и одновременно жаждая его ответа.

   - Что… люблю тебя, - выдохнул Марко. – Люблю тебя, Марго. Всей своей проклятой душой.

   Внутри что-то сладко сжалось. Рита шумно выдохнула и, чуть запрокинув голову назад, прикрыла глаза, а счастье уже огромным комом пульсировало в груди, посылая импульсы в самые потаенные уголки.

   - Простишь ли ты меня когда-нибудь?

   Она медленно открыла глаза и задохнулась от шквала захлестнувших ее эмоций, стоило ей встретиться со взглядом Марко, полным искреннего обожания.

   - Тшш… - пробормотала Рита, склоняясь к его рту и мягко касаясь губами губ. – Я уже давно тебя простила.

   Новый поцелуй был внезапно пресечен. Марко отстранился.

   - Больше всего я боюсь того, что твои слова о камне могут оказаться правдой, что именно он управляет твоими эмоциями, а на самом деле ты все еще ненавидишь меня. – На его лице отразилось неподдельное отчаянье. – Скажи сейчас, что ты чувствуешь?

   Рита выпрямилась и с минуту молчала, обдумывая его вопрос.

   - Ты прав, мне бы следовало ненавидеть тебя, за то, что произошло в доме Андрея, за то, что отобрал мою свободуи сделал пленницей… своих желаний, - наконец серьезно проговорила она, и меж бровями Марко пролегла едва заметная складка, - но я не могу, как не могла и прежде. Стоило тебе меня коснуться, и я забывала обо всем на свете. Я хотела тебя, вопреки логике, несмотря на ужас и стыд. Ничего не могла поделать с эмоциями, которые ты неизменно во мне вызывал. И это было самым страшным – желать того, кому вынужден подчиняться и кому не можешь противостоять.

   Она снова замолчала. Вампир замер в ожидании, не сводя напряженного взгляда с ее лица.

   - Возможно, физическое влечение действительно было навязано камнем, не стану утверждать обратного. Но между нами всегда было что-то еще, нечто большее, чем просто страсть. – Легкая улыбка коснулась ее губ. – Что-то неуловимо менялось раз за разом, и не почувствовать это было невозможно. Твой взгляд теплел, когда ты забывался и позволял человеку взять верх над монстром, в прикосновениях появлялась нежность, когда ярость и раздражение сменялись раскаяньем. А я… я просто разрывалась на части. Отчаянно желала поверить в невозможное и смертельно боялась привязаться к врагу. Теперь не боюсь, потому что поняла, что уже давно принадлежу тебе. Поняла в тот самый миг, когда Босс сказал, что ты мертв, что я убила тебя… - Голос Риты предательски дрогнул. – В тот момент будто кто-то выбил почву у меня из-под ног. Все вдруг потеряло смысл. И стало неважно, что было в прошлом, я готова была пожертвовать чем угодно, лишь бы жестокие слова альфы оказались ложью.

   - Глупая моя девочка, - пробормотал Марко. – Без меня твоя жизнь была бы гораздо проще.

   - Мне не нужна жизнь без тебя.

   - Почему, Марго?

   Сердце отчаянно колотилось о ребра, Риту снова бросило в жар, нужно было произнести всего три слова, но это было сродни шагу в бездну. Один лишь миг, и пути назад уже не будет. Но разве не этого ей хотелось всей душой?

   - Неужели ты еще не понял? – сдавленно пробормотала она, не в силах отвести взгляда от горящих надеждой глаз.

   - Хочу услышать это от тебя.

   - Я тебя люблю, - пылко проговорила Рита. – Отчаянно и бесповоротно.

   - Марго, - снова выдохнул Марко, уже не пытаясь сдерживать эмоции. Подался навстречу, опрокидывая ее на спину и сливаясь с ней в страстном поцелуе. – Я люблю тебя…

***

   Рита пробудилось от легкого прикосновения к виску, но ощущение безмятежности, которое сопровождало ее сон, было настолько сладким, что она не нашла в себе сил поднять веки, продолжая неподвижно лежать на постели.

   Прикосновение повторилось. Что-то прохладное нежно скользнуло по щеке, чье-то дыхание пощекотало уголок приоткрытого рта, внезапно обретая вкус и запах. Этот запах она бы не спутала ни с одним другим.

   Марко.

   Девушка улыбнулась, почувствовав поцелуй на своих губах. Руки сами собой потянулись вверх, обвили шею вампира, губы раскрылись навстречу его губам. Издав тихий блаженный вздох, она наконец открыла глаза, обозревая склоненное над ней лицо любимого. А в следующее мгновение сквозь нее рекой хлынули воспоминания прошлой ночи: возбужденный ропот волков, горящий вожделением взгляд Босса; ужас и отчаянье от безысходности и беспомощности, когда она привязанная лежала на языческом алтаре; облегчение и бесконечная радость, когда она увидела Марко, «восставшего из мертвых»; жестокая схватка и стремительный бег сквозь таинственную ночь…

   - Доброе утро! – прошептал он, прерывая поток затопивших девушку ярких образов, и она вдруг поняла, что все это не сон, что Марко действительно рядом и сейчас смотрит на нее так, что сердце трепещет от восторга, а голова кружится от осознания нереального: он любит ее!

   А потом Марко снова ее поцеловал, и мыслей больше не осталось.

   Лучшее утро в моей жизни, - еще успела подумать Рита и в ужасе замерла. – Утро?!

   Она в панике подалась назад и резко села, только сейчас обнаружив, что луна уже исчезла и сквозь пустую оконную оправу вовсю сочится бледный утренний свет.

   - Господи, Марко! – Рита ошеломленно прикрыла рот ладонью. – Как мы могли настолько забыться?

   Она вскочила на ноги и бросилась к ветхим ставням, с тревогой выглянула наружу, всматриваясь в подернутый предрассветными сумерками лес. Затем порывисто обернулась и натолкнулась на безмятежный взгляд Марко, спокойно развалившегося на шкуре. Вампир не казался взволнованным ни капли и, не делая ни малейшей попытки подняться, откровенно разглядывал ее обнаженную фигуру.

   Рита ощутила одновременный прилив неловкости и жгучего желания. Стыдливо прикрывшись руками, заставила себя отвести глаза от великолепного мускулистого торса вампира.

   - Тебе нельзя здесь оставаться, - обеспокоено пробормотала она, поднимая с пола брюки и пиджак и запуская ими в Марко. Одежда была ловко перехвачена налету.

   - Что ты делаешь? – лениво поинтересовался вампир, наблюдая за тем, как девушка торопливо натягивает его рубашку.

   - Полнолуние, Марко, - в отчаянье выдохнула она, удивляясь его спокойствию. – Волки могли найти нас в любой момент. Босс… ты дал ему уйти. И я могла… должна была обратиться. Все еще могу. Пока не взошло солнце.

   Рита нахмурилась, судорожно сражаясь с пуговицами, которые никак не желали пролезать в петли.

   - Остановись, - ласково прозвучало над самым ухом. Марко внезапно вырос за ее спиной и крепко прижал к своей груди.

    Рита вздрогнула от неожиданности, вдруг осознав, что не слышала, как он переместился. Волчьи инстинкты словно утратили свою остроту, и в этом девушке виделся дурной знак. Она больше не чувствовала связи со зверем, и, если тому вздумается вырваться на свободу, она не успеет предупредить Марко.

   - Мы не можем так рисковать, - проговорила Рита, вырываясь из его объятий, но он лишь еще крепче обнял ее, зарываясь носом в волосы и прижимаясь губами к шее.

   По позвоночнику вмиг пробежал электрический разряд. Она тихо вздохнула, наслаждаясь головокружительными ощущениями.

   - Тшш… Если бы оборотни были рядом, они уже давно бы напали на нас, - чувственно прошептал Марко, опуская ее руки вниз и обхватывая ладонями бедра. – Камень подчинил их волю так же, как сделал это с Карой. Я освободил их, а вновь собрать в стаю их уже некому, потому что альфа мертв.

   - Ты не можешь знать этого наверняка. – Рита попыталась уклониться от поцелуя, но Марко быстро обвел языком контур ее ушка, нежно сжимая мочку зубами. Девушка невольно застонала.

   - Босс мертв, Марго, - уверенно проговорил вампир, ни на миг не прекращая своих провокационных действий. – Еще ни одно живое существо не смогло противостоять действию моего яда.

   Сопротивление Риты слабело под его ласками, сердце бешено колотилось, разгоняя по венам сгустившуюся от желания кровь.

   - Нужно связаться с Никитой, - сделала она последнюю попытку остановить вампира. – Вдруг с ним что-то случилось, и ему нужна помощь.

   Марко тихо засмеялся, пробираясь к ее груди и лаская затвердевшие вершинки сквозь ткань. Рита задрожала от возбуждения, бессильно откидывая голову на его плечо.

   - Прекрати, - неуверенно приказала она, а сама прильнула к нему еще теснее.

   - Если бы я не был уверен в обратном, то подумал, что ты ищешь предлог, чтобы сбежать от меня, - пробормотал вампир, незаметно расстегивая пуговицы на рубашке и едва-едва, дразняще касаясь ее кожи.

   Пытка стала невыносимой, мысли путались и разбегались под напором жаркой страсти.

   - Я посадил Никиту в свой Альфа Ромео и оставил на шоссе. Он наверняка уже добрался до дома на радость твоим родителям и спокойно спит в постели или прячется где-нибудь у друзей. Но убедиться, что с ним все в порядке, конечно, стоит. Как только попадем в лагерь, сможешь ему позвонить. У него мой телефон.

    Рита уже с трудом различала слова, растворяясь в бархатной мелодии его голоса.

   - Спасибо, Марко, - выдохнула она. – Спасибо за все.

   Он поцеловал ее в висок, мягко отводя спутанные пряди волос.

   - Я тебя убедил? Ни альфы, ни волков, – здесь никого нет на много миль вокруг. Только ты и я.

   На Риту словно вылили ушат холодной воды, в ушах зазвенело.

   - Нет! – Она резко вывернулась из объятий. – Один волк все еще здесь. Не стоит об этом забывать. Я не хочу снова причинить тебе боль. Не знаю, почему я все еще не обратилась, но меня это пугает.

   Марко улыбнулся.

   - Возможно, твоя волчица раскаялась и в качестве компенсации решила не портить лучшую ночь в моей жизни? – лукаво предположил он.

   - Ты ведешь себя беспечно, - нахмурилась Рита.

   - Влюбленный мужчина имеет право на некоторую легкомысленность. – На его губах по-прежнему блуждала беззаботная улыбка, но глаза смотрели на нее со всей серьезностью. – Перестань уже выдумывать несуществующую опасность. Кто знает, сколько еще счастливых минут нам отведено, и мне вовсе не хочется провести их в спорах с тобой.

    Девушка прикусила губу. Марко прав. Возможно, потом она еще пожалеет о своей слабости, но сейчас…

   - Я люблю тебя, - прошептала она, касаясь кончиками пальцев его щеки. – Как же сильно я тебя люблю!

   В следующую секунду Марко подхватил ее на руки, вновь устремляясь к импровизированной кровати. Бережно уложил на шкуру, склонился над ней, и она забыла обо всем на свете.

***

   Когда они наконец собрались идти в лагерь, уже совсем рассвело. Риту не отпускало тревожное чувство, и никакие доводы Марко не могли рассеять ее сомнения. Зная Никиту, можно было ожидать чего угодно. Это Марко полагался на его здравый смысл, она же точно знала, что в моменты, подобные вчерашнему, ее брата обязательно охватывали героические порывы, и напрочь отключался инстинкт самосохранения.

   Рита уже решительно направилась к двери, но была остановлена вкрадчивым вопросом:

   - Ты собралась идти босиком? – Марко окинул критическим взглядом тонкую фигурку, укутанную в одну его рубашку.

   - Хочешь снова понести меня на руках? – Бровь девушки лукаво приподнялась.

   - С удовольствием бы это сделал, только у меня такое ощущение, что ты ни за что не позволишь мне этого, - усмехнулся он.

   - Ни за что, - подтвердила Рита с улыбкой. – Хочу твердо стоять на ногах, если кто-нибудь вдруг на нас нападет. До лагеря не так далеко, и холод мне не страшен, да и день обещает быть теплым.

   - Нет, так дело не пойдет. – Марко качнул головой. – Иди сюда. Я придумал кое-что получше.

   Его голос понизился до интимного шепота, и кожа девушки мгновенно покрылась мурашками. Все упрямство тут же сошло на нет. Она нетерпеливо вздохнула, но все же подчинилась, не в силах бороться с соблазном.

   Сделав несколько шагов навстречу вампиру, остановилась посреди комнаты. Он подтащил к ее ногам шкуру и опустился перед ней на колено.

   - Я не могу допустить, чтобы такие красивые ножки шли босиком по замерзшей земле, - пробормотал он, чувственно проводя ладонью по голени девушки, прижался губами к бедру.

   - Помнится, ты был совсем иного мнения, когда тащил меня в одном платье без обуви по подъездной дорожке из дома Андрея к себе в машину, - подразнила она его.

   - Ты меня тогда ужасно разозлила, - невозмутимо ответил он, а рука тем временем скользнула по ноге Риты выше, пробираясь под кромку рубашки.

   - Именно это ты и придумал? – задохнулась она, перехватывая его кисть. – Довести меня до полуобморочного состояния своими ласками, чтобы преспокойно взвалить на плечо и нести в лагерь?

   - Твои идеи сегодня одна лучше другой, - промурлыкал Марко, игриво заглядывая ей в лицо, а затем вздохнул и нехотя убрал руку. – Но, увы, далеко я уйти не смогу, если твой аппетитный голый зад будет маячить у меня перед глазами. Хотя не скрою, отсутствие белья меня очень даже устраивает.

   Рита отчаянно покраснела и поспешно отвела взгляд, чем вызвала довольный смех вампира.

    Он аккуратно обхватил ее лодыжку и подложил под ступню мех. Прищурив глаза, что-то примерил, извлек откуда-то тот самый ритуальный нож, которым освобождал Риту от пут, и ловко отрезал два одинаковых куска от медвежьей шкуры. Через пару минут он уже обматывал их вокруг ног девушки, скрепляя куском ржавой проволоки, найденной в углу хижины. Она молча наблюдала за ним, закусив губу.

   - Вот теперь можно идти, - заключил он, окидывая придирчивым взором результат своих трудов. – Чему ты улыбаешься?

   - Просто никогда не видела тебя таким… - Она задумалась, подбирая подходящее слово.

   - Влюбленным идиотом?

   Рита качнула головой, позволяя теплой улыбке коснуться ее губ.

   - Таким заботливым и нежным.

   - Только никому об этом не рассказывай, - предупредил ее Марко. – Иначе моя безупречная репутация безжалостного вампира будет испорчена окончательно.

   - Никому не скажу, - прошептала Рита, притягивая его к себе. – С таким дизайнерским талантом особы женского пола тебя с руками и ногами оторвут.

   - Какая заманчивая перспектива.

   - Но я тебя никому не отдам…

***

   Рита в последний раз окинула печальным взглядом их временное пристанище и со вздохом шагнула вслед за Марко. Всего одна ночь все изменила. Отсюда она вышла совершенно другой. По-настоящему счастливой. Сердце замирало от любви, которой прежде ей никогда не доводилось испытывать. Все стало проще, но в то же время невероятно сложнее, и страх коварной змеей подкрадывался все ближе.

   Что ждало их там, за порогом?

   - У нас впереди целая вечность, - ободряюще проговорил он, словно прочел ее мысли, крепче сжимая руку.

   - И куча врагов, - грустно улыбнулась она.

   - Я никому не позволю тебя обидеть.

   - Мы и так уже нарушили все правила, мыслимые и немыслимые. Вампиры вряд ли будут в восторге от твоих чувств к презренному оборотню.

   - Я никогда не считался с правилами.

   - Знаю, но ведь раньше ты и не делал ничего подобного.

   - Я ни о чем не жалею.

   Некоторое время они молча шагали через лес, погруженные каждый в свои мысли.

   Возможно, тому виной было спокойствие, которое излучал Марко, или сильная рука, удерживающая в надежном замке ее пальцы, или просто родной запах леса и тонкие лучи солнца, просачивающиеся сквозь золотую листву, так подействовали на Риту, но вскоре она почувствовала, что ею снова завладевают уверенность и безмятежность. И будущее уже не казалось таким пугающим и безнадежным. Вместе они справятся с трудностями. И ни Олег, ни Босс не смогут помешать их счастью. Может, если это повторять, так оно и будет?

   Девушка внезапно испустила нервный смешок.

   - Ты в курсе, что этой ночью помешал свершиться древнему волчьему пророчеству?

    Марко взглянул на нее в притворном ужасе.

   - Что? Мне теперь стоит начать опасаться, что духи Гери и Фреки захотят меня покарать?

   - Не знаю, кто такие Гери и Фреки, но у оборотней ты теперь явно не в почете, как, впрочем, и я.

   - Гери и Фреки, согласно легенде, были первыми оборотнями, заварившими всю эту кашу с камнем, на котором клялись Одину. А у волков я и раньше славой не пользовался. Переживу. – Марко криво усмехнулся. – Мне важны чувства только одной из них. Ты же не расстроилась, что обряд сорвался? – Он иронично приподнял бровь, а потом вдруг резко переменился в лице и процедил сквозь зубы: - Когда я увидел, как этот… безумец снимает штаны… - Рита с тревогой посмотрела на внезапно замолчавшего вампира: губы сжаты в гневную линию, глаза яростно сверкают.

   - Слава богу, ты успел вовремя, - успокаивающе улыбнулась она. – Обряд должен был навсегда привязать меня к Боссу и стае, по крайней мере, так считал Босс. Если бы он овладел мною, лунные оковы разрушились навсегда.

   Марко нахмурился.

   - То, чего так боялся Олег.

   - Я не хочу даже думать об этом и войны не хочу.

   - Но почему он выбрал именно тебя?

   - Потому что одиннадцать веков мои предки обращались в волков, потому что я из рода первородных оборотней и первая белая волчица за всю историю. Именно о такой волчице говорилось в пророчестве.

   И Рита рассказала ему все, что узнала от Софьи.

   - Я всегда знал, что ты особенная, - улыбнулся Марко. – Что лишний раз подтверждает мое «везение». Я не просто влюбился в врага, я выбрал ту, которой предначертано истребить мой род.

   - Ты говорил, что я должна сама выбирать свой путь, - ответила девушка, оборачиваясь к Марко. – И я уже его выбрала.

   Он мягко сжал ее руку.

   - Возможно, он не самый правильный, Марго.

   Девушка намеревалась ответить, но впереди замаячили крыши низких хижин, и мысли потекли в ином русле. Она напряглась, вслушиваясь в неестественную тишину, опустившуюся на покинутый лагерь.

ГЛАВА 7. Первые сложности

   - Там никого нет, - подбодрил ее Марко. – Это сейчас, вероятно, самое безопасное место, которое только можно себе вообразить.

   Рита кивнула, но воспоминания последних дней были все еще слишком свежи, чтобы так просто о них забыть.

   Волки бежали в спешке. Повсюду валялись атрибуты ритуала, кружки с остатками обрядного питья, одежда, которую члены стаи срывали с себя, охваченные экстазом, когда разгоряченные пытались добраться до связанной «королевы». Рита вздрогнула.

   Огромное кострище в самом центре было мертво, и лишь тонкая струйка горьковатого дыма поднималась в ясное утреннее небо. Чуть в стороне валялся перевернутый алтарь и обрывки веревок.

   Если бы обряд завершился, ей больше не пришлось опасаться неконтролируемых обращений никогда. На миг сожаление пронзило ее острой стрелой, но она тут же отбросила крамольную мысль. Это навсегда отдалило бы ее от Марко. Привязанная к стае она бы уже не смогла распоряжаться своей волей. Какой бы был тогда прок от свободы от лунных оков?

   - Марго, - окликнул ее Марко, выводя из задумчивости. Она медленно обернулась к нему. – Что тебя тревожит?

   - Я подумала… может ли так быть, что моя волчица молчит, потому что альфы нет в живых?

   - Не знаю, как это работает. Но уверен, что все не может быть так просто. Альфа мертв, и все обращенные им потеряли силу? – Марко покачал головой. – Я бы на это не надеялся.

   - Ты прав. Глупое предположение. – Рита слабо улыбнулась. – Давай отыщем телефон. Я не успокоюсь, пока не услышу голос Никиты.

   Несколько минут поисков не увенчались успехом. Ни в одной из хижин не было ничего, кроме скудного запаса одежды и предметов первой необходимости, однако, мобильные устройства в их число не входили. Рита припомнила, что ни разу не видела, чтобы кто-то из оборотней разговаривал по телефону. Вероятно, в лагере это было запрещено. Здесь они были волками, стаей, особой кастой, отделенной от всего остального мира, и для того чтобы связаться, совсем необязательно было иметь специальное устройство. Босс говорил с ними и отдавал приказы мысленно, точно так же, как делал это с ней.

   Рите уже хотелось выть от отчаянья, но очередная распахнутая дверь наконец привела их к долгожданной цели. Марко поморщился от отвращения, вдохнув резкий мускусный запах. Это было пристанище Глеба. Прежде ей никогда не доводилось здесь бывать, и теперь она с любопытством разглядывала небольшое помещение. Оно ничем не отличалось ото всех других домов. Все та же скудная меблировка, узкие окна – единственный источник света – однако, на стене висели книжные полки и небольшая коллекция охотничьих ножей, на вид очень старых.

   Но отнюдь не литература и не оружие привлекли внимание Риты. Цепкий взгляд замер на кромке блестящего черного корпуса Nokia, расположившегося по соседству с толстыми томами. Пульс мгновенно участился. В два шага преодолев расстояние, она схватила телефон, горячо молясь, чтобы аппарат работал. Облегченно выдохнув, как только перед глазами мелькнула приветственная заставка, она протянула телефон Марко, и тот без лишних слов набрал свой номер.

   Потянулись мучительно долгие секунды. Сердце Риты отчаянно колотилось, волнение узлом скрутило нервы, она почти перестала дышать. Протяжные длинные гудки сменяли один другой, но ничего не происходило.

   Ну же, Никита, ответь! – мысленно заклинала она, ощущая, как лоб от напряжения покрывается испариной.

   «Абонент не отвечает. Оставьте сообщение после сигнала», - жизнерадостно сообщил механический голос.

   - Боже, - прошептала Рита, нажимая повторный набор и вслушиваясь в новую серию однообразных гудков.

   Когда ее терпение уже было на исходе, на другом конце линии наконец что-то щелкнуло, и хриплый голос Никиты произнес:

   - Алло.

   - Какого черта ты не брал трубку?! – выдохнула Рита. Облегчение затопило волной, мгновенно расслабляя сведенные мышцы.

   - Прости, я крепко уснул и не слышал, - пробормотал парень. – А ты? Рита, где ты? С тобой все в порядке?

   Девушка тихо рассмеялась.

   - Ты меня напугал, засранец! Я уж было подумала, что с тобой что-то случилось.

   - Со мной все нормально, - глухо пробормотал брат. – Если не считать, что меня вырубили. Очнулся с телефоном в руках в машине, в замке зажигания ключи. – Рита метнула в Марко гневный взгляд, но он лишь пожал плечами. – Мне жаль, что я тебя бросил. Я пытался вернуться, но…

   - Даже не смей так думать! Если бы ты вернулся, клянусь, придушила бы тебя собственноручно, - снова рассмеялась девушка. – Хоть раз ты поступил благоразумно.

   Никита ничего не ответил, и она обеспокоено нахмурилась.

   - Ты дома?

   - Я… эээ… нет, - замялся брат. – Я не рискнул ехать домой. Пока остановился у друга.

   - Я не хотела тебя во все это втягивать, Ник. – В голос Риты прокрались тоскливые нотки. – Прости меня.

   - Где ты, Рита? – встревожено повторил Никита. – Я хочу с тобой увидеться! Хочу помочь тебе. Скажи, где ты, я приеду!

   - Забудь об этом! – резко бросила девушка. – Нам нельзя встречаться. Возвращайся домой, не думай обо мне. Я в безопасности.

   - Ты должна мне все рассказать!

   - Не могу, милый. Не могу. Я свяжусь с тобой позже. Пожалуйста, будь осторожен, не делай глупостей. И никому не говори, что видел меня! Слышишь? Босс уже не придет за тобой, но остальные…

   Противно пискнула батарея, сообщая, что ее заряда хватит всего на несколько секунд.

   - Я позвоню тебе позже, - поспешно повторила девушка. – Пока.

   - Рита, подожди!.. – успел выкрикнуть Никита, прежде чем связь оборвалась.

   Она отняла телефон от уха и невидяще уставилась в темный монитор, охваченная каким-то неспокойным предчувствием.

   - С парнем все будет нормально, - проговорил Марко.

   - Да, благодаря тебе и твоим варварским методам спасения, - съязвила Рита.

   - А что мне, по-твоему, оставалось делать? Упрямством он весь пошел в тебя. Я терял драгоценные минуты, пытаясь его вразумить.

   - Я знаю. – Раздражение мгновенно пошло на убыль. – Прости. Ты все сделал как надо, а я не могу защитить никого из своих близких.

   - Марго, - хмуро начал Марко, но девушка его остановила:

   - Не говори ничего. Идем, отыщем Босса. Я должна знать, что он больше не представляет ни для кого угрозы…

   Рита быстро переоделась в джинсы, футболку и кроссовки, которые так и остались лежать на полу комнаты, где ее готовили к ритуалу, и они двинулись в путь. Начав с места вчерашнего сражения, без труда отыскали след Глеба. Его запах, смешанный со стойким запахом бензина, тонкой лентой стелился над примятой колесами джипа травой. То тут, то там виднелись сломанные ветви и свежие отметины на стволах деревьев в тех местах, где беглец не справился с управлением. Проторенная автомобилем тропа дико петляла в густом подлеске, уводя Марко и Риту глубоко в чащу.

   Внезапно земля пошла под уклон, и они неосознанно ускорили шаг. На влажной почве отпечатались глубокие длинные борозды, но вскоре они оборвались. Очевидно, Босс еще пытался затормозить, но сил уже не осталось даже на такие простые манипуляции.

   - Вот он, - возбужденно выдохнула Рита, разглядев впереди черный лакированный бок автомобиля.

   Джип не долетел до дна оврага всего несколько метров, остановленный мощным стволом огромной сосны, преградившей ему путь.

   - Оставайся здесь, - коротко приказал вампир, превращаясь в размытое пятно.

   Рита гневно фыркнула, даже не думая сбавлять шаг и подчиняться приказу. Она должна была увидеть это своими собственными глазами.

   - Дьявол, - послышалось злобное шипение Марко через секунду.

   Девушка остановилась у задней части джипа и бессильно прикрыла веки, уже зная, что так разозлило вампира.

   - Его там нет, - бесцветным голосом констатировала она.

   - Черт бы его побрал! – Марко в бешенстве ударил кулаком по дверце. – Бампер всмятку, от водительского места ничего не осталось, но волк ушел. Не понимаю, как ему это удалось!

   Он готов был взорваться от ярости. Рита подобралась ближе и заглянула через плечо, убеждаясь в его словах.

   - Я знала это, - пробормотала она, качая головой. – Ничего не кончено.

   - Мы отыщем его, - сквозь зубы процедил Марко. – Далеко он уйти не мог.

   - Туда, - указала Рита влево, совершенно ясно различая все тот же запах альфы.

   Она мельком взглянула на Марко: челюсть гневно сжата, лицо искажено от ярости, ноздри нервно трепещут, в глазах застыла решимость. Ее сердце вновь тоскливо сжалось. Он не отступится, пойдет до конца, рискуя собой, но разве у него был выбор?

   Оставив позади, искореженный джип, увы, не оправдавший их ожиданий, преследователи устремились на запад. Босс, казалось, почувствовал себя увереннее, оказавшись на земле. Его след больше не петлял среди деревьев, а тянулся вдоль низкого кустарника, словно волк отыскал одному ему ведомый ориентир. Через пару мгновений Рита и Марко поняли, в чем дело. В воздухе отчетливо повеяло влагой, а ухо уловило приглушенное резвое журчание. С губ вампира сорвался новый поток ругательств, едва в просвете между деревьев блеснула синяя гладь. Вскоре они вышли к быстрой извилистой реке.

   Какое-то время упрямо шли вдоль берега, уже понимая всю безнадежность своих стараний.

   - Поздно, - разочарованно пробормотала Рита, обозревая импровизированный причал: две грубо сколоченные доски у самой воды и свисающий с них обрывок веревки.

   - Ублюдок хорошо все продумал. Запасной план на всякий непредвиденный случай, - мрачно усмехнулся Марко. – Использовал свой самый излюбленный способ заметания следов.

   Девушка вздрогнула от внезапной мысли.

   - Тебе не кажется это странным? – задумчиво проговорила она.

   - Что именно? Что он сбежал на припрятанной лодке?

   - Нет. Ну, конечно, и это тоже, но я имела в виду, странно, что он не вернулся за мной. Затмение сдерживало его обращение, но потом… что ему помешало?

   - Даже если яд его не убил, он должен был сильно его ослабить, - пожал плечами Марко. – Ты видела, во что превратился его автомобиль. Он едва держал руль.

   - Мой укус тоже чуть не убил тебя, - возразила Рита, - но разве это тебя остановило? Глеб не из тех, кто убегает, трусливо поджав хвост, Марко. Ты разрушил его великие планы. Он должен был вернуться и отомстить. Всего час, и он бы снова стал равным тебе.

   Марко размышлял над ее словами несколько мгновений.

   - Кровь двух оборотней вернула мне силу. Возможно, и Босс смог бы придти в себя, используй он кровь жертвы, - согласился вампир.

   Рита кивнула.

   - Его бы не остановила даже возможность встречи со свитой Олега. Скорее, наоборот, он был бы только рад, собрав своих волков, нанести удар по ненавистному врагу.

   - Ты права, но не забывай, что камень спутал все его карты. Я распустил стаю, – Босс остался один, и как бы он ни стремился заполучить тебя, он не самоубийца в одиночку идти в ловушку.

   - Думаешь, волки не вернулись бы к нему по первому же его зову? Ты ведь отдал камень мне, и больше не имеешь над ними власти. – Она нахмурилась и невидящим взглядом уставилась в пустоту. – Что-то произошло этой ночью. Что-то пошло не так. Я чувствую это. Странное ощущение внутри меня, молчание волчицы.

   - Какой смысл гадать? Скоро мы сами все узнаем. Главное – ты цела и далека от Босса.

   Рита снова взглянула на Марко.

   - Но ты упустил его, - грустно проговорила она. – А это значит, что Андрей для тебя потерян. Мне жаль…

   Марко тряхнул головой, его глаза гневно сузились.

   - Нет, с Боссом или без него я верну Андрея.

   - Но это самоубийство! – Все внутри девушки затрепетало от страха. – Олег тебя убьет, если ты не приведешь ему Глеба, если он узнает, что ты его обманул.

   - Я найду способ, милая, - улыбнулся Марко. – Ты не веришь в мои силы? Забыла, что я прожил не одну сотню лет, и кое-какие таланты у меня имеются.

   - Просто я боюсь за тебя. Не переживу, если с тобой что-нибудь случится!

   Марко хрипло рассмеялся, прижимая ее к себе.

   - Со мной ничего не случится, - пробормотал он, нежно касаясь губами ее губ.

   Рита подалась навстречу, с жаром отвечая на его поцелуй, вкладывая в него все свое отчаянье.

   - Пожалуйста, Марко, - горячо зашептала она. – Не уходи. Останься со мной!

   - Это запрещенный прием. Ты ставишь меня перед выбором.

   - Прости, но одна лишь мысль о нашей разлуке причиняет мне боль.

   - Я не могу оставить его в сетях Олега. Я обещал ему. Я его создатель, Марго, и на меня возложена ответственность. Он меня ждет.

   - Тогда возьми меня с собой.

   - Нет, - мягко ответил Марко, но в его голосе отчетливо прозвучали стальные нотки.

   - Да. Если мы отправимся прямо сегодня. Еще полнолуние, и я смогу быть полезной.

   - Об этом не может быть и речи! – отрезал вампир. – Ноги твоей и близко там не будет.

   Рита упрямо сжала губы.

   - Но…

   - Пробраться в особняк Олега будет непросто, но я смогу сделать так, что меня никто не заметит. Понадобится вся моя концентрация, а если ты будешь рядом, я стану думать только о твоей безопасности и обязательно допущу промах.

   - Ты оставишь меня недалеко от логова, и если что-то пойдет не так, если ты не вернешься, я смогу…

   - Вампиры учуют тебя, не успеешь ты приблизиться и на несколько миль. Там повсюду патруль, а ты даже не в состоянии контролировать свою волчицу. Чем ты мне сможешь помочь?

   - Но тебе ведь удалось попасть в лагерь Босса, - возразила Рита, игнорируя вопрос Марко.

   - Всего лишь везение и камень. Волки были слишком заняты исполнением пророчества, чтобы следить за происходящим вокруг, а мне было нечего терять. Я бы пошел, даже не имея камня, потому что на кону стояло спасение любимой.

   - В отличие от твоей моей жизни ничего не угрожало! Ты хочешь, чтобы я просто сидела, ждала и сходила с ума, зная, что, возможно, в этот самый момент толпа монстров убивает тебя?!

   - Сколько уже можно повторять – со мной ничего не случится. Я принадлежу к числу этих самых монстров, Марго, и смогу их перехитрить. Два раза я уже чуть не потерял тебя. В третий раз я свою ошибку не повторю. – Он коснулся ее щеки, заглянул в глаза. – Я больше не стану рисковать твоей жизнью.

   - Если Босс не погиб, то где гарантия, что он меня снова не выследит?!

   Марко нахмурился, по лицу проскользнула тень.

   - Я спрячу тебя так, что ни одна живая душа не отыщет.

   - Ты не сможешь меня удержать! Я все равно последую за тобой.

   - Ты останешься и будешь ждать моего возвращения, - угрожающе процедил Марко.

   На миг воцарилась тишина, оба замерли, не сводя друг с друга яростного взгляда, ни один не желал уступать.

   - Ты больше не можешь мне приказывать! – наконец упрямо проговорила Рита.

   - Это не приказ, Марго. Я прошу тебя, не вмешивайся. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты далеко, и что никто не сможет причинить тебе вреда.

   Девушка нахмурилась, не желая признавать поражения.

   - Мы поговорим об этом позже, - буркнула она.

   - Позже не будет, - вздохнул Марко. – Через три дня данный мне Олегом срок истечет. Я должен быть в Москве.

   В лагерь возвращались молча. Беззаботная эйфория, царившая в ее душе этим утром, испарилась без следа. Рита знала, что их ожидают новые испытания, но не была готова к тому, что они возникнут так скоро. Три дня, у них осталось всего три дня, а дальше неизвестность. Слишком мало, чтобы насладиться мимолетным счастьем. Она не могла с ним расстаться сейчас, когда они едва обрели друг друга.

   Марко мог говорить что угодно, но, несмотря на всю его браваду и уверенность в успешном исходе мероприятия, Риту терзали недобрые предчувствия. Если Марко просчитается и окажется в руках Олега… Девушка вздрогнула от отвращения, вспоминая пробирающий до дрожи взгляд бессмертного ребенка. Он ни за что не пощадит его.

   - Марго, перестань хмуриться, - проговорил вампир, останавливаясь на краю лагеря и поворачивая Риту к себе лицом. Руки легли на ее напряженные плечи. – Я обещаю, что не стану рисковать понапрасну. Все будет хорошо. У меня есть веская причина, чтобы вернуться невредимым. Не успеешь оглянуться, как мы снова будем вместе. – Он притянул ее к себе, перебирая длинные локоны. – Ты – самое дорогое, что у меня есть. Ты – моя жизнь.

   Рита подняла голову, вглядываясь в его глаза.

   - Тогда почему ты уходишь? Зачем идешь за ним?

   Марко напрягся.

   - Я уже говорил, что Андрей…

   - Кто знает, каким он стал за этот месяц, - перебила его девушка. – Марко, он ненавидит меня всем своим существом. Он хотел, чтобы ты избавился от меня, потому что я мешала вашим отношениям. Как мы вообще сможем сосуществовать вместе? Ты об этом думал? Хочешь ты того или нет, но тебе придется выбирать. Я знаю, как долго ты искал своего потомка, но я и он…

   - Я уже принял решение, Марго, - отрывисто бросил вампир, и у Риты внутри все сжалось. – Андрей не достанется Олегу, не будет его жалким безвольным слугой. Я подыщу ему хорошего наставника и дам свободу.

   Сердце девушки забилось чаще.

   - Значит, ты его отпустишь? – с облегчением выдохнула она, и Марко улыбнулся.

   - Мне нужна только ты, и это уже не изменить. Я ведь не отпущу тебя, знаешь?

   - И не надо, - пробормотала Рита, обвивая его шею руками и целуя в подбородок.

   Марко склонился ниже, и девушка подалась навстречу. Она целовала его мучительно нежно, прижимаясь всем телом, явственно ощущая на губах горьковатый привкус скорой разлуки. Руки обреченно заскользили по его плечам и спине, словно стараясь запомнить каждый крепкий мускул, перекатывающийся под ее прикосновениями.

   Он обхватил ее талию, потянул за края футболки, обнажая живот, ладони пробежались вверх, мягко сжали грудь. Рита резко выдохнула и прогнулась вперед, позволяя Марко целовать ее шею.

   - Если мы сейчас же не прекратим, то мне придется «осквернить» ближайшую волчью избушку, - усмехнулся Марко, с трудом отрываясь от нее. Синие глаза горели диким желанием. – Что было бы крайне неблагоразумно.

   - Ты сам говорил, что волки не вернутся, - пробормотала девушка.

   - Днем – нет, но нам нельзя здесь задерживаться надолго. Мы должны убраться отсюда до наступления сумерек и обезопасить твою волчицу. Не стоит надеяться, что нам повезет и этой ночью.

   - Хорошо, - разочарованно вздохнула Рита. – Дай мне полчаса. Я приведу себя в порядок, и мы сможем отправиться в путь.

   Вампир в последний раз поцеловал ее.

   - Ненасытная моя. У нас еще будет много времени. Позже, - шепнул он, прежде чем разжать объятья.

   Девушка кивнула и на ослабевших ногах двинулась в лагерь. Первым делом она направилась в пристройку, служившую летней душевой кабинкой. Холодная вода остудила разгоряченное тело и помогла собраться с мыслями. Марко был прав во всем кроме одного. Конечно, с ее паршивым контролем нечего было делать в логове врага, но ему нужна помощь, и, кажется, она знала, как заставить его ею воспользоваться.

   Приободренная этой мыслью Рита наскоро вытерлась, натянула одежду и выпорхнула на улицу.

   Она обнаружила вампира на ритуальной поляне у бывшего алтаря. Основание снова было врыто в землю, а прибитая к нему доска жертвенника обратилась в столешницу, уставленную разнообразной снедью. Марко сидел на поваленном бревне, вытянув длинные ноги. Он обернулся на звук ее шагов, и на его лице расплылась улыбка.

   - У тебя связи в местной службе доставки? – пошутила Рита, удивленно приподнимая брови.

   - Под навесом у одного из домов обнаружил целую гору припасов, - пояснил вампир. – Наверняка волки готовились отпраздновать завершение обряда. Я подумал, что ты, должно быть, голодна.

   - Готова съесть быка, - рассмеялась девушка.

   Она положила еду на пластиковую тарелку и плюхнулась рядом с Марко.

   - Спасибо, - проговорила она, целуя его в щеку.

   Вместо ответа Марко обнял ее за талию и притянул к себе. С шумом втянув ее запах, коснулся губами шеи.

   - Если бы ты знала, как мне не хочется расставаться с тобой так скоро, - прошептал он ей на ухо.

   - Тебя необязательно уходить прямо сейчас, - проговорила Рита, оборачиваясь к нему. Она прижала ладонь к его щеке, заглядывая в глаза.

   Марко горько усмехнулся и покачал головой.

   - Подожди, послушай, - горячо продолжила девушка. – Необязательно ведь очертя голову бросаться в особняк. Неделей раньше, неделей позже – уже нет разницы. Ты все равно не приведешь Босса, зато у тебя будет время все тщательно продумать.

   - Я уже все продумал, - нахмурился Марко. – Откладывать не имеет смысла.

   - А если я предложу тебе сделку, от которой ты не сможешь отказаться?

   - Сделку? – недоверчиво переспросил вампир.

   Рита кивнула.

   - Я пообещаю ждать тебя… в безопасном месте и не делать глупостей, если ты пойдешь за Андреем не один. Попроси помощи у Камиллы. – Она с надеждой смотрела ему в лицо. – Проведем пару недель у Софьи, а потом вернемся в Питер. Ты встретишься с Камиллой, а я затаюсь в каком-нибудь отеле и буду ожидать твоего возвращения.

   - Искать встречи с другими вампирами, даже с Камиллой, опасно.

   - Не опаснее, чем ехать к Олегу. Тебе нужна помощь, Марко.

   - С чего ты взяла, что она станет мне помогать?

   - В прошлый раз помогла. Мне показалось, что у вас раньше были довольно «доверительные» отношения.

   - Имеешь в виду, что мы были любовниками? – развеселился Марко. – Это было лет двести назад. Камилла уже давно замужняя дама. И хотя она не значила для меня и сотой доли того, что значишь ты, мне приятна твоя ревность.

   - Дело не в ревности, - буркнула Рита, ощущая, однако, как слово «любовники» отозвалось в груди неприятной тяжестью. – Просто подумала, что она может помочь по старой памяти.

   - Возможно, она не откажет в просьбе, - кивнул вампир. – Тем более она не испытывает особой любви к московскому князю.

   - Так ты согласен? – с замиранием сердца выдохнула девушка.

   - Думаю, твоя идея неплоха.

   - Она гениальна!

   - Но в Петербург я поеду один! Вы с Софьей где-нибудь спрячетесь.

   - Нет, я…

   - Или так, или никакой сделки, Марго!

   - Хорошо, - вздохнула Рита, втайне раздумывая над тем, что непременно найдет способ отправиться следом.

   - Вот и умница. А теперь ешь скорее, нам пора ехать. Погода начинает портиться.

   Рита перевела взгляд вверх. Небо внезапно потемнело от наползающих со всех сторон грозовых облаков, верхушки сосен яростно раскачивались под резкими порывами ветра, в воздухе ощутимо запахло дождем.

   - Дождь нам только на руку. Следы заметать не придется.

***

   К тому моменту, когда они выбрались на шоссе, разразилась нешуточная гроза. Серебристая десятка, найденная у лагеря, конечно, не шла ни в какое сравнение с элегантным и комфортным Альфа Ромео, но это все же было лучше, чем ничего. Мотор временами подозрительно чихал, что-то глухо постукивало в правой задней части, заставляя Марко недовольно морщится, однако, машина довольно бодро сначала скакала по лесному бездорожью, а затем резво понеслась по мокрому асфальту, пересеченному стеной воды. Вампир приоткрыл окно, чтобы выветрить волчью вонь, и брызги дождя врывались в салон, принося с собою запах мокрой пыли и свежести.

   Рита свернулась клубочком на переднем сидении и мечтала о том, чтобы дорога не кончалась никогда, и они вот также вместе мчались бы в неизвестность, подальше от городов, людей, вампиров и оборотней.

   В деревню Софьи они прибыли поздно вечером. Ливень, сопровождавший их всю дорогу, перешел в противную мелкую морось, серой пеленой повисшую над лесом и редкими домами. Вокруг не было ни одной живой души, даже собаки не высовывали носа из теплых будок, игнорируя появление чужаков.

   Ставни в доме тетки на этот раз были не закрыты, из окон лился уютный мягкий свет, а из трубы поднимался дым. Они выбрались из автомобиля, и, держась за руки, поднялись на крыльцо. Рита легонько постучала в дверь, ощущая, как ее охватывает стойкое чувство дежавю. Кажется, совсем недавно она вот так же стояла на пороге, даже не подозревая, какие откровения ее ожидают. Чем закончится этот ее новый визит?

   Мысли прервал звук тихих шагов. Дверь распахнулась.

   - Вот и вы наконец, - произнесла Софья без тени удивления в голосе. – Входите же скорее!

   Она отступила внутрь, пропуская гостей.

   - Ты знала, что мы приедем сегодня, - улыбнулась Рита, шагая за ней на кухню, где жарко полыхала печь. В воздухе витал аромат свежеиспеченного пирога. Рот девушки тут же наполнился слюной, а в животе громко заурчало.

   - Предчувствие не отпускало с самого утра, - кивнула Софья.

   Марко бесшумно скользнул следом и остановился в проходе, небрежно облокотившись о дверной косяк.

   - Выглядишь гораздо лучше, чем в прошлую нашу встречу, - констатировала женщина.

   - Чувствую себя тоже лучше, - усмехнулся он. – Ровно стою на ногах и не пытаюсь наброситься на все живое.

   Сердце Риты болезненно сжалось, стоило ей снова подумать о том, что пришлось пережить Марко по ее вине. Девушка сочувствующе взглянула на него, но он лишь слегка качнул головой и улыбнулся, давая понять, что она здесь не причем.

   - Не стойте в дверях, - прервала их молчаливый диалог Софья. – Садитесь за стол. Все уже готово.

   За ужином текла неторопливая беседа. В основном говорила тетка, явно истосковавшаяся по живому общению. Марко расслабленно откинулся на спинку стула, предоставив женщинам обмениваться репликами, и лишь изредка вмешивался в разговор. Софья ни о чем не расспрашивала, видимо, твердо следуя своему незыблемому правилу ни во что не вмешиваться. Она поинтересовалась лишь о судьбе Никиты и дальнейших планах самой Риты.

   - Ник вернулся домой целый и невредимый. Марко позаботился о нем. – Девушка с благодарностью посмотрела на вампира. – Что касается нас, то мы, если ты не против, задержимся у тебя на пару недель. После Марко предстоит отправиться в Питер, а мне придется где-то спрятаться, потому что… Глеб, вероятно, будет меня искать.

   - Конечно, вы можете оставаться столько, сколько хотите. Гости мне только в радость. Я живу тут слишком тихо и скучно. А ты моя самая желанная гостья в любое время, ты же знаешь.

   - Только не в полнолуние, - нахмурилась девушка. – На самом деле мне сейчас опасно здесь находиться.

   - Это место ничуть не хуже любого другого, - перебил ее Марко. – Наверняка в деревне найдется старый колодец, или можно использовать погреб, чтобы запереть в нем твою волчицу, пока луна не пойдет на убыль.

   - Есть и то, и другое, - спокойно кивнула Софья. – Да, думаю, не понадобятся они.

   - Прошлой ночью я не обратилась и сейчас волчицу не чувствую. Ты что-то знаешь об этом? – Рита с надеждой взглянула на тетку.

   Женщина задумчиво покачала головой.

   - Я могу лишь догадываться о причине. Дай мне свою руку.

   Рита протянула ладонь, и сухие пальцы Софьи мягко ее сжали. Она замерла, погрузившись в одной ей ведомые откровения. На миг показалось, что в глазах тетки промелькнуло удивление, но оно исчезло так быстро, что девушка не была уверена в его реальности.

   Женщина тихо выдохнула, и Рита напряглась еще сильнее.

   - Твоя волчица спит. В ближайшие дни обращений не будет.

   - Но почему? Что происходит?

   - Увы, этого я не знаю, - ответила Софья, но Рита ей не поверила, однако, настаивать не стала, зная, что та все равно большего не скажет.

   Ночь прошла без происшествий. Сначала Рита долго не могла уснуть, все лежала и прислушивалась к своим внутренним ощущениям. У нее не было причин не верить или не доверять словам тетки, но тревога не отпускала. До боли не хватало надежных объятий Марко, которые смогли бы ее успокоить, но она сама настояла на том, чтобы спать в подполье Софьиного дома. На всякий случай. И предосторожности ради выпила еще отвар волчьей травы. Посреди ночи, однако, вампир сам спустился к ней и, заглушив поцелуем неистовые протесты, вернул на диван в гостевой комнате, в качестве компромисса согласившись устроиться в кресле. Не бог весть какое расстояние, но все же…

   Утро выдалось солнечным и теплым, словно и не было жуткой непогоды; лишь влажная земля да бездонные лужи-озера на размытой грязью дороге за калиткой служили напоминанием вчерашней грозы. Внезапно обнаружилось, что у Софьи куча неотложных дел по хозяйству, и сразу после завтрака Рита и Марко бросились самозабвенно ей помогать.

   За хлопотами день пролетел незаметно. Девушка старалась не думать об опасностях, подстерегавших их в скором будущем, и сосредоточилась на настоящем. Здесь и сейчас она была счастлива. Мимолетные влюбленные взгляды и прикосновения, жаркие слова и поцелуи украдкой, которыми они обменивались с Марко всякий раз, когда оставались наедине, наполняли ее душу диким восторгом. Она и не подозревала, что можно быть настолько счастливой. И все же расслабиться до конца не удавалось. Иногда, когда Марко не знал, что Рита за ним наблюдает, она замечала в его глазах выражение печали и тревоги, и внутри все мучительно отзывалось стойким чувством чего-то неизбежного. Но уже через мгновение вампир ловил ее взгляд, его лицо озарялось любовью и спокойствием, и она списывала предыдущие ощущения на слишком разыгравшееся воображение. Рита понимала, что он волнуется за нее, за Андрея, но лучше было пока не поднимать эту тему и не отравлять драгоценные минуты отпущенного им времени бесполезными переживаниями.

   Следующий день почти ничем не отличался от предыдущего, за исключением того, что Марко вот уже дважды покидал дом, чтобы проверить территорию. Его поведение не изменилось: все та же напряженность, которая не давала Рите покоя.

    Час назад он снова ушел, что совсем не обрадовало девушку. Вдобавок Софья тоже куда-то засобиралась. Она сложила в сумку мешочки с травами, какие-то склянки и отправилась к соседке, чей муж давно страдал от язвы, но, не доверяя врачам, прибегал лишь к помощи Ритиной тетки. По словам Софьи, сегодня болезнь обострилась, и она торопилась облегчить его мучения. Сказав напоследок, что ей, возможно, придется задержаться, она ушла.

   Девушка перевела взгляд на стол, где остывал приготовленный для нее заботливой родственницей привычный отвар волчьей травы.

   Сегодня последняя ночь. Завтра уже можно будет не волноваться, - подумала она, отхлебывая горьковатую темную жидкость.

   Тишина в доме угнетала, и Рита вышла на крыльцо. Вечерняя прохлада коснулась лица, приятно пощекотала кожу. Солнце уже клонилось к закату, разливая вокруг золотисто-красное сияние. Было тихо, как это бывает только в маленьких деревнях или в других подобных богом забытых местах. Ни привычного шума машин, ни случайных голосов. Отсутствие Марко тяжестью давило на грудь. Девушка глубоко вдохнула, пытаясь расслабиться, и облегченно улыбнулась. Легкий ветерок донес до нее желанный запах. ОН был где-то рядом. Сердце радостно забилось, она едва не бегом бросилась вниз по ступенькам и дальше во двор, уже различая впереди знакомый силуэт.

   Рита обнаружила Марко под тем самым дубом, где состоялся их последний разговор перед расставанием. Он неподвижно стоял на краю тропинки, задумчиво вглядываясь вдаль, и рассеянно крутил в руках тонкую сухую травинку.

   Не обернулся, хотя девушка была уверена, почувствовал ее приближение, и от этого сердце болезненно сжалось. Марко что-то тревожило, пусть он и упорно это скрывал.

   Приблизившись вплотную, Рита прижалась к его спине, обвивая руками талию. Губы нежно коснулись шеи.

   - Все в порядке? – негромко спросила она, чувствуя, как напряглись его мышцы.

   - Да. – Марко опустил ладони на ее руки и прижался щекой к ее щеке. – Все тихо. Поблизости нет ни оборотней, ни вампиров.

   - Тогда что тебя беспокоит?

   Марко наконец обернулся, и она впервые заметила, насколько он изможден. Лицо осунулось, нос заострился, под глазами пролегли тени.

   - Ты голоден, - тихо охнула Рита. – И еще слишком слаб. Тебе нужна кровь.

   - Это ничего. Я привык долго обходиться без пищи, но твоя близость разжигает во мне жажду. Мне придется вскоре отправиться на охоту.

   - Я не хочу, чтобы ты убивал людей.

   - Мне нужно питаться, Марго, - с напускным сарказмом отозвался Марко. – Увы, такова моя натура.

   - У тебя есть я… Возьми мою кровь, - запинаясь, пробормотала Рита, не веря в то, что сама это предложила, но понимая, что для них обоих это единственно возможное решение.

   - Я не могу… - едва слышно выдохнул вампир. – Больше не могу. Хоть она для меня и самая желанная на свете.

   Рита грустно улыбнулась.

   - Я уже говорила, что принадлежу тебе без остатка. Мое тело, сердце, душа. Ради тебя я бы отдала всю себя. Что значат какие-то несколько капель крови? Мне неведома такая жажда, но я никогда не смогу хладнокровно смотреть на твои страдания, зная, что в моих силах их облегчить.

   - Мне не нужна благотворительность! – резко бросил Марко, подаваясь назад, но девушка перехватила его руку.

   - Это не благотворительность, - покачала она головой. – Это… доверие, если хочешь.

   - Марго, я не ласковый домашний котенок, которого можно кормить из миски. Я – монстр, зверь, для которого охота – смысл существования. Я пью кровь и забираю чужую жизнь, чтобы продлить свою. Я так устроен.

   - Ты забыл, что я мало чем от тебя отличаюсь, - горько усмехнулась Рита. – Моя особая кровь и моя сила тоже заемные. Цена бессмертия непомерно высока. Но если есть способ избежать убийства, почему им не воспользоваться? Раньше тебя не смущало кормление от ручной волчицы. Скольким невинным людям ты тем самым сохранил жизнь? Ничего не изменилось.

   - Изменилось. Я люблю тебя.

   - И я люблю тебя. Именно поэтому предлагаю то, что любой другой оборотень в здравом уме счел бы отвратительнейшей вещью, - проговорила она. – На самом же деле, Марко, это такая малость. Давай примем это как данность, как неизбежность, необходимость. Пусть между нами не останется никаких условностей и преград. Будем выше предрассудков, оставим судить, что правильно, а что нет другим. Наша любовь уникальна, и если такова плата за счастье – пусть будет так!

   Марко молчал, поджав губы и хмуро буравя взглядом невидимую точку за спиной Риты. Борьба желания и упрямства ясно отразилась на его лице. На пару мгновений девушке показалось, что последнее возьмет верх.

   - Тебе будет больно, - наконец угрожающе проговорил он, отстраняясь и заглядывая ей в глаза, но, несмотря на его тон, Рита поняла, что одержала победу. – Я больше не могу использовать камень. Перед тобой предстанет чудовище в своем истинном проявлении.

   Его рот снова сжался в жесткую линию.

   - Я не боюсь боли, - тихо ответила Рита, проводя пальцами по губам Марко и неотрывно глядя в его лицо. – Ты можешь сделать так, чтобы я ее не почувствовала и без камня. – Ее глаза заблестели от возбуждения, губы маняще приоткрылись. Жар прилил к щекам, едва она осознала, что собирается соблазнить его прямо здесь, во дворе теткиного дома, но уже не могла остановиться. Шагнув вперед, положила руки ему на грудь. Медленно провела ладонями вверх, впитывая дрожь каменно-твердых мышц. Кровь в кончиках пальцев ощутимо запульсировала, стоило коснуться кожи в вороте его рубашки. От близости Марко, от чувственного голода, вспыхнувшего в синих глазах, закружилась голова. Хотелось целовать его, пробовать на вкус, отдаться бешеному огню, что уже бежал по венам. Этот мужчина был сейчас необходим ей как воздух.

   Рита судорожно выдохнула, сминая в кулаках ткань его рубашки, а затем рывком притянула к себе. Губы припали к его губам жадно, требовательно, не давая Марко шанса отстраниться. Но он и не собирался. Со стоном ответил на поцелуй, сжал в объятьях так, что стало трудно дышать.

   Желание хлынуло сквозь них мощным потоком. Затянуло в стремительный, жаркий водоворот. Не осталось ни единой мысли, сомнения, сожаления. Все исчезло. Здесь и сейчас были лишь он и она, рваное дыхание, тихие стоны наслаждения, оглушительный грохот пульса в ушах. Рита уже не пыталась контролировать свои действия. Наощупь расстегнула пуговицы на рубашке Марко, умирая от потребности прижаться к его обнаженному телу, коленом скользнула вверх по ноге.

   - Ты искушаешь меня, - хрипло выдохнул он.

   - Да… - прошептала она, теснее вжимаясь в него бедрами, пальцы прошлись по мускулистому прессу, болезненно-чувственно впиваясь ногтями в кожу.

   Это стало последней каплей. С тихим рычаньем Марко перехватил ее руки, рванул вверх. Покрыл поцелуями ладошки, запястья, предплечья, до куда позволяли рукава ритиной одежды. Даже на эту простую ласку ее собственное тело откликнулось сладостной дрожью, а когда вампир переместился к шее и обвел языком бешено бьющуюся венку, и вовсе потерялась в острых ощущениях. Тихо застонала и откинула голову назад, покорно ожидая укуса, но его не последовало.

   Ослабив захват, Марко вдруг развернул ее к себе спиной. Широкие ладони нежно сдавили полушария грудей, рот коснулся виска, спустился к основанию шеи, скользнул по плечу, оставляя огненный след. Ягодицами девушка ощущала напряженную плоть, изнывая от желания почувствовать ее внутри себя.

   Марко на мгновение отстранился, чтобы освободить Риту сначала от свитера, затем от футболки. Губы следовали за ползущим вверх трикотажем от поясницы к лопаткам, вдоль позвоночника, заставляя девушку всхлипывать и вздрагивать от удовольствия.

   Рита и заметить не успела, как ее джинсы оказались на земле, а она сама – прижата к дереву. Марко замер, уперевшись ладонями в шершавую кору по обе от нее стороны. Искаженное жаждой лицо оказалось в паре сантиметров от ее лица.

   - Ты еще можешь передумать, - проговорил он, бессильно прикрывая веки. Каждое слово давалось ему с трудом. – Тебе нужно лишь попросить, чтобы я тебя отпустил.

   Отпустил? – эхом пронеслось в сознании. Рита нахмурилась, пытаясь уловить смысл произнесенной фразы. Сердце дико колотилось, охваченное желанием тело жаждало новых ласк. Она не хотела сейчас думать, говорить, и тем более принимать важные решения, которых ждал от нее Марко. Разве она не ясно дала понять, что не отступится от своего слова?

   Он открыл глаза, и вся ее досада мгновенно улетучилась, стоило ей разглядеть в их глубине агонию.

   Рита нежно провела костяшками пальцев по его напряженной скуле и качнула головой.

   - Я не передумаю, Марко, - прошептала она, подаваясь вперед.

   Оба застонали от наслаждения, едва их обнаженные тела соприкоснулись. Вампир завладел ее ртом и целовал до тех пор, пока она не начала задыхаться. Окончательно потеряв голову, Рита ухватилась за пояс его брюк, дрожащими пальцами потянула молнию вниз, высвобождая наконец тугую плоть. В следующую секунду Марко подхватил ее под ягодицы и рывком поднял в воздух. С приглушенным рычанием зарылся лицом в ее грудь, порывисто сжал бедра.

   - Боже, как ты пахнешь, - надрывно выдохнул он и провел языком по соблазнительной ложбинке, поцелуями поднялся к затвердевшей вершине, обвел губами, нежно прикусил. Рита громко всхлипнула, обвивая его ногами и вцепляясь в плечи. Вампир переместился к другой груди, мягко погладил талию девушки.

   - Марко, пожалуйста, - простонала она, прогибаясь навстречу жадному рту, пальцы зарылись в его волосы.

   В ответ на нетерпеливую мольбу он чуть подался назад, но его ладонь тут же оказалась между ног Риты. Плавно задвигалась, лаская маленький чувствительный комочек.

   - Да-а! – выдохнула она, ощутив, как его пальцы скользнули внутрь ее влажного лона.

   Не прекращая ласк, Марко снова отыскал губами шею, зубы легко прихватили нежную кожу. И Рита мгновенно утратила контроль над происходящим. Бедра задвигались в такт дерзким движениям его руки. Но этого было недостаточно, слишком мало, чтобы унять тягучее томление, разлившееся внизу живота.

   Мгновение, и сладкая пытка прекратилась. Руки вампира вдруг с силой обхватили плечи, не позволяя ни вырваться, ни шелохнуться, а в следующую секунду острые клыки вонзились в тонкую артерию у горла.

   Резкая боль, пронзившая до самых кончиков пальцев, вмиг вырвала из плена эйфории. Рита замерла. Желание оттолкнуть Марко было почти невыносимым. Но вместо этого она лишь крепко зажмурилась, сдерживая подкатывающие к горлу рыдания, и, закусив губу, еще ближе притянула его голову к себе.

   Марко пил ее кровь большими глотками, нежно поглаживая плечи, бока, бедра, и когда Рите казалось, что она больше не выдержит, мягко толкнулся вперед и наконец овладел ею. Девушка исступленно вскрикнула. Волна острого удовольствия вмиг поднялась от живота вверх. Боль и наслаждение скрутились в один тугой узел. Она прошептала его имя, неистово устремляясь навстречу мучительно медленным толчкам.

   Момент, когда Марко оторвался от ее шеи, Рита упустила. Почувствовала только, как он провел языком по месту укуса, слизывая последние алые капли, а затем снова приник к губам, заглушая громкие вздохи. Наслаждение становилось все острее, движения – быстрее и резче. Руки, накрывшие лопатки и поясницу, не давали грубой коре касаться спины девушки, хотя сейчас она бы, наверное, не заметила, даже если бы они оказались посреди терновых зарослей.

   - Я люблю тебя, - выкрикнула Рита в тот момент, когда их тела содрогнулись в экстазе.

   На несколько мгновений оба замерли. Она хватала ртом воздух, пытаясь выровнять дыхание. Марко тяжело навалился сверху, уткнулся любом в изгиб ее плеча. Краем сознания Рита отметила, как тепла его кожа, и почти сразу накрыло пониманием, что причиной тому она сама. Это ее кровь, ее жизнь наполняла сейчас вены Марко. Так, словно она стал неразрывной его частью, единым с ним целым. Это было и жутко, и возбуждающе одновременно.

   Наконец вампир медленно опустил ее на землю, все еще крепко прижимая к себе. Ноги не слушались, во всем теле, казалось, не осталось ни одной целой кости или мышцы – только нечто мягкое и податливое, охваченное слабостью и блаженством. Она бы точно упала, если бы он ее не держал.

   Текли секунды бесконечности. Постепенно начали возвращаться и другие ощущения: легкая боль в шее, саднящая кожа в тех местах, где она все же коснулась дерева, обжигающий холод ветра. Не говоря ни слова, Марко подхватил ее на руки и понес к дому. Рита не возражала. Положила голову ему на плечо, вслушиваясь в тихий звук его размеренных шагов. Он молчал, и в этом молчании девушке внезапно почудилась тревога.

   - Марко? – позвала она, приподнимая голову. – Мне было… очень хорошо. – Хорошо – слишком неподходящее слово для описания того, что она чувствовала. Каждое его прикосновение дарило ей ощущение непередаваемого наслаждения. Каждая ее частичка пела, она словно умирала и заново рождалась. Понимал ли он это? – И я почти не чувствовала боли. Правда.

   Желваки вампира непроизвольно напряглись, меж бровями пролегла хмурая тень.

   - Мы справимся, - поспешила добавить она. – Я знаю, что тебя мучает чувство…

   - Тшш… - Марко коснулся ее губ. – Со мной все в порядке. Не волнуйся. Просто мне нужно немного времени. Наверное, я слишком эгоистичен, чтобы отказываться от твоего дара и от того блаженства, что он мне несет. Спасибо, Марго, - шепнул вампир и снова ее поцеловал. Слишком пылко, слишком… обреченно. Рита сердцем чувствовала, что он продолжает что-то скрывать, но сил на то, чтобы это выяснять уже не осталось. Завтра. Они все обсудят завтра. Она сможет успокоить его страхи. Марко прав – им просто нужно время.

   Вампир внес ее в дом и опустил на диван. Рита потянула его следом, отыскала губы. Даже мысль о том, что в любой момент может вернуться Софья, ее не остановила. Хотелось лежать в его объятьях, ощущать рядом крепкое тело, вдыхать его запах. К удивлению Риты, Марко покорно растянулся возле нее. Она уткнулась лицом в его грудь, и он обнял ее, нежно поглаживая волосы.

   - Я люблю тебя, - сонно повторила девушка.

   Марко на мгновение замер. Рита услышала его тихий печальный вздох.

   - И я люблю тебя, Марго. Всегда буду любить. Помни об этом.

   Девушка нахмурилась, настороженная странными нотками в его голосе, но неприятная мысль уже ускользала, растворяясь в паутине сна, в который она неотвратимо погружалась.

ГЛАВА 8. Глеб

   - Эй, ты, поди сюда немедленно, хватит прохлаждаться! Уже почти полдень, а кормушки не чищены. Снова от работы отлыниваешь? Я вот тебе сейчас задам трепку, поскудыш!

   Мужчина замахнулся, и мальчик весь подобрался, но упрямо остался стоять на месте, глядя исподлобья в водянистые глаза мучителя, считавшегося его отцом. Тяжелая ручища отвесила ему подзатыльник. Мальчик едва удержался на ногах, однако, не издал ни звука. В свои десять лет он уже был достаточно мудр, чтобы понимать: слезы не помогут, лишь еще сильнее раззадорят Федора. Хватало малейшего повода, чтобы впасть к нему в немилость и испытать на себе всю силу его гнева. В памяти еще свежо было воспоминание последних побоев, а разбитая губа и исхлестанная спина отзывались болью при каждом неосторожном движении.

   Федор, казалось, ненавидел сына всеми фибрами души, и обращение «эй, ты» было еще самым ласковым из его арсенала. «Паразит», «нахлебник», «поскудыш», «отродье» - мальчик настолько привык к этим эпитетам, что порой забывал, что у него есть настоящее имя. Глеб.

   Защитить Глеба было некому: молчаливый чумазый мальчуган, не привыкший к проявлениям теплых чувств, сторонился окружающих, диким волчонком глядел на каждого, кто пытался с ним заговорить, и вызывал скорее недоверие, чем жалость. К тому же, дворовые боялись Федора, и не только за его угрюмый и тяжелый норов. Мужчина был огромен и широкоплеч, короткие рыжеватые волосы топорщились в разные стороны на его голове, густая растительность того же оттенка покрывала нижнюю часть лица, мощную грудь и длинные мускулистые руки, из-под вечно нахмуренных бровей сурово глядели блекло-голубые глаза – поистине устрашающее зрелище.

   Он служил конюхом в имении князя Григория Петровича, а Глебу надлежало помогать содержать в чистоте конюшню и хлев. На деле же Федор редко подпускал сына к лошадям, все больше заставляя его выгребать коровий навоз да следить за чистотой сарая и кормушек у свиней.

   Не дожидаясь, пока Федор снова начнет его колотить, мальчик в последний раз втянул тщедушной грудью свежий воздух и нырнул в низенький проем. Пот градом струился под грязной рубахой, попадал на раны, причиняя Глебу невыносимые страдания. Жирные мухи гроздьями липли к телу, но он не обращал на них внимания. Что толку? – Смахнешь дюжину, а на ее место садятся еще две.

   Свиньи встретили мальчика радостным хрюканьем, но тот не разделил их энтузиазма. Он терпеть не мог этих шумных, вонючих, вечно голодных созданий с маленькими глупыми глазками-бусинами.

   Глеб вошел в загон, грубо распинывая особо бойких особей. Свиньи, повизгивая, бросились врассыпную. С остервенением орудуя лопатой, мальчик сосредоточился на мысли о том, как покончит наконец с ненавистной работой, проберется тихонько на большую господскую кухню и спрячется за мешками с мукой. Кухарка Пелагея, единственный сердобольный человек во всем поместье, частенько укрывала его там от Федора и иногда даже угощала пирожками. Но не столько убежища и еды жаждал Глеб, сколько удивительных рассказов слуг о грядущей войне и французе Наполеоне.

   С тех пор, как большая часть мужчин имения отправилась в ряды ополченцев, работы по хозяйству прибавилось. Сам князь и оба его сына были людьми военными, а потому присоединились к основным московским силам. Как бы и ему хотелось отправиться на войну, стать настоящим мужчиной, гордо нести оружие, но он был для этого слишком мал.

   Глеб зло звякнул лопатой о край ведра. Федор вполне годился в воины, но, увы, кто-то должен был присматривать за скотиной. К тому же князь был просто помешан на лошадях и не мог доверить их кому попало. Так его конюх остался вдали от вражеских пуль, которые могли прекратить мучения Глеба. Он искренне желал смерти Федора, почти так же сильно, как некогда хотел добиться его любви. Матери у него не было, и он надеялся заслужить хоть каплю отцовской ласки, но тот куда лучше обращался с животными, чем с собственным сыном, разрывая на части трепетное детское сердце. В душе Глеба росло и ширилось чувство отчужденности и никому ненужности. Его глубоко ранила неприязнь единственного близкого человека, которой он не мог понять, пока однажды не узнал подлинную причину.

   Это произошло после очередного приступа злобы Федора. Глебу тогда было около шести. Пелагея нашла его дрожащего от боли и страха за сараем и привела в дом. Она дала ему молока, обтерла кровь влажным лоскутом и уложила на лавку в уголке. Разморенный теплом и непривычной заботой мальчик блаженно закрыл глаза, притворяясь, что уснул. Ему так не хотелось, чтобы этот волшебный момент кончался.

   Кто-то вошел на кухню, Глеб напрягся, но тут же расслабился, услышав голос прачки Дарьи.

   - Бедное дитя, - вздохнула она. – По что Бог его так наказывает? По что ироду такому в сыновья достался? По что он так его невзлюбил?

   - Так оно знамо по что, - отвечала Пелагея. – Простить он не может кончины жены своей Дуни. Померла она, горемычная, при родах. Вот и не оправится Федор никак. Он ведь раньше добродушным был, шутил часто.

   Глеб вздрогнул, с трудом представляя, что отец вообще на такое способен.

   - Так уж сколько лет прошло, - покачала головой Дарья. – Все ж таки он его родная кровинушка.

   - Так да не так. Не родной он Глебу, - понизив голос и быстро оглядываясь по сторонам, заговорщически промолвила кухарка.

   Мальчик перестал дышать, вслушиваясь в голоса женщин и стараясь ничем себя не выдать.

   - Может ли быть такое?

   - Так и есть, вот те истинный крест, - громким шепотом поклялась Пелагея. – Гостил тут у нас один знатный купец. Из Москвы ехал не то в Новгород, не то в Смоленск, не помню уже. Остановился на несколько деньков. Дуняша прислужницей в доме была. Такая скромница, красавица, что глаз не отвесть. Сама стройная, коса русая, лицо белое. Мы ее тут все любили, а Федор в ней просто души не чаял. Да только положил глаз на нее купец окаянный. Все ходил вокруг да около. Высматривал. Вынюхивал. Барин наш в ту пору коней новых прикупил и с Федором поехал вместе в усадьбу перегонять. Как вечер пришел купец-то Дуняшу в комнату к себе заманил да сделал свое дело подлое. Вернулся Федор, а она тише воды, ниже травы. Купец уехал, а через девять месяцев мальчик у ней народился.

   - Ой ли! Откуда тебе знать-то, что не от Федора он?

   - Так я самолично видела, как Дуня в ту ночь из купцовых покоев выбегала с рыданиями и платье разорванное на груди придерживала. К тому ж Дуняша была голубоглаза и светловолоса, Федор – рыж, как черт, а Глеб черен, и глаза у него как два угля – ну, точь-в-точь, как у того купца...

   Глеб снова тяжело вздохнул, выныривая из своих мыслей. Нет у него ни матери, ни отца – один он в целом свете. Всю жизнь ему суждено гнуть спину в хлеву.

   - Не бывать этому! – прошептал он. – Вот подрасту немного, сбегу отсюда и пойду на военную службу. В добровольцы пойду, буду кем угодно, только бы никогда сюда не возвращаться.

   Когда Глеб вывалил в яму последнее ведро с навозом, солнце уже начало клониться к закату. Он еле держался на ногах. Опустившись на землю за бочкой с дождевой водой, мальчик устало прикрыл глаза, наслаждаясь теплом последних летних деньков. Жутко хотелось есть, но здесь было так хорошо и уютно, что Глеб готов был терпеть даже голод, только бы оттянуть момент возвращения в грязный угол, который он делил с Федором. Сквозь полудрему до него доносились возбужденные голоса, скрип, постукивания, лошадиное ржание. Глаза Глеба резко распахнулись. Во дворе явно что-то происходило.

   Он сонно потер веки и осторожно вынырнул из своего убежища. Мимо пронесся пастух Захар с вилами в руках, проигнорировав взъерошенного наблюдателя. За ним еще несколько дворовых, вооруженных рабочим инвентарем. Перепуганная прислуга высыпала из дома и бестолково толклась у телеги. Пелагея вцепилась в сковородки и котомки с едой, дед Микола, плотник, прижимал к груди самовар и ящик с инструментами, а Дарья – большую икону. Из сеней выскочил Федор с хозяйским ружьем наперевес.

   - На кой черт ты ее тащишь? – крикнул он, завидев прачку.

   - Так ведь как же, батюшка? Можно разве Матерь Божию оставить Наполевоновым ратникам?

   - Вот дура-баба! Оно того и гляди супостат французов в село ворвется, а вы тут свой скарб складывать будете! Оставь ее и полезай в телегу!

   - Но…

   - Слушай мою команду! – гаркнул Федор. – Управляющий наш, Степан, бежал, подлюга, едва опасность почуял, посему, подчиняться мне теперь будете! Брать только самое необходимое да поживее. Микола, отвезешь всех в лес, там и схоронитесь пока суд да дело.

   - А ты как же?

   - Мы с Захаром и прочими скот в безопасное место перегоним, а уж опосля найдем вас. Вы к роднику путь держите.

   Глеб снова притаился, дожидаясь момента, когда все усядутся, чтобы тихонечко прошмыгнуть и тоже забраться в телегу, да незаметно и уснул.

   Казалось, прикрыл глаза всего на миг, а когда снова открыл, понял, что опоздал.

    Мальчик вскочил на ноги. Вокруг стояла непривычная тишина. Он бросился к дому, но двери оказались заперты. Заметался по двору – тщетно. Телега исчезла, а вместе с ней люди. Смятение холодом сковало руки и ноги. К горлу подступил комок, глаза обожгли слезы неверия. О нем забыли! Уехали. Бросили.

   Внезапно воздух сотрясся от орудийного залпа. Черным облаком с деревьев вспорхнула и закружила в небе стая воронья, еще больше усиливая тревогу Глеба. Где-то далеко за рекой шло сражение, его отзвуки эхом разносились по всей округе. Мальчик быстро огляделся по сторонам, кулаком размазывая грязь по щекам. Его взгляд отчаянно метнулся к земле и отыскал глубокие борозды, оставленные колесами телеги. Воодушевленный своей находкой он бросился за ворота. Следы отчетливо тянулись в густой дорожной пыли вплоть до самой кромки огромного хлебного поля. Примятая широкой полосой пшеница безошибочно указала направление.

   Жуткий грохот преследовал по пятам, и Глеб побежал. Ноги путались во влажных от вечерней росы колосьях. По бокам они стояли вровень с его подбородком, закрывая почти весь обзор. Стремительно темнело, и мальчик испугался, что ночь наступит прежде, чем он доберется до леса и отыщет слуг. Стена исполинских деревьев далеко впереди, казалось, не приближалась ни на метр, сколько бы он ни бежал. Но наконец поле кончилось, и Глеб оказался на опушке.

   Он помедлил мгновение, стараясь отдышаться. Мышцы сковал непривычный, суеверный страх. Ему и днем-то приходилось бывать тут нечасто, а ночью – и подавно. Мрачные деревья таинственно раскачивались на ветру, отбрасывая густые тени, словно только и поджидали момента, чтобы утянуть мальчика в свои зловещие объятья. Собравшись с духом, Глеб шагнул в чащу. Тяжело заухала сова, что-то зашуршало в кустах – по спине пробежал холодок. Он шарахнулся в сторону, споткнулся и упал, рука зацепилась за нечто твердое – обломанную ветвь. Вооружившись ею, мальчик торопливо поднялся.

   Ускорил шаг, то и дело запинаясь о невидимые кочки и корни, выступающие над землей. Пробовал звать слуг, но ответом ему была зловещая тишина. Неожиданно шорох повторился, впереди совершенно отчетливо блеснули два желтых огня. Мальчик вскрикнул от ужаса и снова побежал, теперь уже в почти кромешной тьме, не разбирая дороги, продираясь сквозь колючие заросли.

   Неожиданно кустарник расступился, являя взору нечто огромное и темное, и это нечто неумолимо надвигалось. Глеб рванул в сторону, но затем, осознав, что именно он увидел, с облегчением выдохнул и поспешил назад. Теперь он со всей ясностью различил меж деревьями телегу. Несчастная Савраска тщетно пыталась сдвинуть ее с места, но она прочно увязла в молодом сосняке. Лошадь испуганно ржала, вставала на дыбы, прядала ушами, глаза вылезли из орбит так, что стали видны белки.

   Мальчик сделал два шага навстречу, окликая ее, и неожиданно замер как вкопанный. На поляне лежал человек. Его широко распахнутые глаза были обращены ввысь, рот застыл в последнем предсмертном крике.

   Даже в темноте Глеб признал в мужчине Федора, вернее то, что от него осталось, ибо его тело было изодрано в клочья: грудь превратилась в сплошное месиво, вместо рук и ног торчали окровавленные обрубки, – трава вокруг пропиталась черной жижей. В нескольких метрах от покойника валялось бесполезное теперь ружье. Федор, вероятно, не сдавался до последнего, его кисть, даже отделенная от тела, все еще продолжала судорожно сжимать гладкий ствол.

   Мальчику сделалось дурно. Острый спазм в одно мгновение скрутил внутренности. Он закашлялся, низвергая на землю содержимое желудка. А едва пришел в себя, как тут же понял, что кроме него тут есть кто-то еще. Серая тень беззвучно скользнула по поляне. За ней вторая. Третья. Их уже было с полдюжины. Они материализовывались словно из неоткуда, - огромные серые волки. Одни не обращали на него внимание, слишком увлеченные кровавыми трофеями, которые они рвали на части, другие медленно кружили вокруг, подбираясь все ближе.

   Глеб снова вскрикнул. В ответ раздалось леденящее кровь утробное рычание. Совсем рядом. Звери покорно отступили. Мальчик оглянулся: на него, оскалившись, надвигалось что-то громадное и черное, как ночь, – еще один волк, но гораздо крупнее всех остальных. Яростно размахивая перед собой палкой, Глеб попятился назад.

   - Прочь! Пошел прочь! – пронзительно завопил он, не сводя взгляда с устрашающей морды, которая вдруг начала меняться, превращаясь в человеческое лицо. Мальчик оступился, попадая ногой в небольшую яму, закачался и, теряя равновесие, рухнул на землю. В затылке вспыхнула резкая боль, перед глазами поплыли разноцветные круги.

   Волколак, - только и успел подумать он, прежде чем провалился в беспамятство.

***

   - Эй, просыпайся, - прозвучало над самым ухом. Глеб почувствовал, как его встряхнули за плечо. С трудом разлепив веки, мальчик пару секунд пытался сфокусировать взгляд и едва не задохнулся от ужаса. Над ним склонился тот самый ночной незнакомец.

   - Нет! – вскрикнул Глеб, пытаясь соскочить с постели.

   - Тише-тише, - мягко остановил его мужчина. – Обещаю, что не причиню тебе зла. Мое имя Ульф. А как тебя зовут?

   - Т-ты… волк? – прошептал мальчик, в упор разглядывая Ульфа. Черные глаза, почти такие же черные, как и его собственные, густые брови, широкий рот, копна густых, посеребренных на висках каштановых волос – он совсем не был похож на вчерашнего монстра.

   - Ты много знаешь, - улыбнулся мужчина, - и был так отважен этой ночью.

   Глеб подумал было, что Ульф над ним насмехается, но его взгляд был серьезен.

   Мальчик вздохнул.

   - Пелагея рассказывала о людях-волках. Она и другие слуги бежали из деревни, потому что боялись, что туда придут французы.

   - А ты что же не пошел со всеми?

   - Я… отстал, - солгал Глеб.

   - И никто тебя не хватился? А твои родные? – удивился Ульф.

   - У меня нету родных, - пожал плечами мальчик. – Они все не слишком-то меня любили. И мне совсем не жаль, что вы их съели. Жаль только Пелагею – она добрая была.

   Он и сам не знал, почему вдруг так доверился незнакомцу. Возможно, все дело было во внимательности, с которой тот к нему обращался, как будто Глеб был очень важным человеком.

   - Женщин и старика мы не тронули. Только тех, что пришли следом: трое мужчин да верзилу с ружьем. Моей стае пришлось долго убегать от… врагов, прятаться, голодать много дней, а тут крестьяне в лесу, ночью. Звериные инстинкты сдерживать тяжело, особенно когда на небе полная луна. А нам нужны силы, которые может дать лишь особая пища.

   - Люди? – прошептал мальчик, и Ульф кивнул.

   - Тебе страшно?

   - Нет, - искренне ответил он. – А вы тоже прятались от французов?

   - Нет, мы не вмешиваемся в человеческие войны, хотя от них есть толк: пропитание найти особенно легко. Но у нас есть враги куда могущественнее. Я расскажу тебе о них как-нибудь в другой раз, если ты решишь остаться у нас.

   - Остаться? – Глаза Глеба округлились. – Правда?

   - Если только не захочешь вернуться к слугам. Тогда я отведу тебя туда. Они прячутся у родника.

   - Не захочу! Я ни за что не вернусь к князю!

   - Вот и славно. А теперь идем. Ты наверняка голоден.

   С того момента для Глеба наступило удивительное время. В одночасье он вдруг обрел настоящую семью. Ульф был тут главным или альфой, как называли его другие. Он возглавлял стаю, состоящую из двадцати восьми оборотней: сплошь молодые и сильные мужчины. Все носили странные короткие имена вроде Ан, Уни, Мар, Каль, которыми их наделил альфа после обращения. В стае царила дружеская атмосфера. Все делалось сообща, будь то постройка шалашей, приготовление пиши или отдых.

   К Глебу относились как к почетному гостю, младшему брату, и не только потому, что так приказал вожак. Нет, мальчик чувствовал их искреннюю симпатию и отвечал взаимностью. Он восхищался их силой, ловкостью и гибкостью. Он мог часами наблюдать за их невероятными тренировками, на которых ему позволялось присутствовать.

   Но самым удивительным зрелищем для него оставалось обращение альфы. Мальчику строго настрого запретили находиться рядом, когда перекидывались другие, так как не все в достаточной мере контролировали своих волков, но альфа уже давно обрел полный контроль и мог частично трансформироваться, что одновременно и завораживало, и пугало. Глеб знал, что многие из волков могут обращаться и в ночи, когда луна была совсем молодой, но Ульф мог делать это даже днем.

   Вскоре жизнь в поместье стала казаться дурным сном. Словно он очень долго плутал по лабиринту и наконец нашел дорогу домой. Он забыл про одиночество, рядом с ним всегда были заботливые «старшие братья», и лишь на пару ночей в месяц его покидали. Однако мальчик воспринимал это как необходимость и мечтал о том, чтобы однажды стать одним из них.

   Глеб просил об этом Ульфа, но тот лишь качал головой, упрямо твердя, что его время еще не подошло.

   На одном месте подолгу не засиживались. Несколько месяцев, иногда недель, и они срывались в дорогу. Слова «кровосос», «упырь», «вампир» прочно вошли в его лексикон. Правда, пока он мог лишь только представлять себе противника своих собратьев, но и их описаний оказалось вполне достаточно, чтобы заочно проникнуться ненавистью к этим чудовищам. Все чаще мальчик слышал разговоры об облавах, преследованиях и бессмертном враге, идущем по пятам.

   - Слишком рано, - шептал Ульф. – Мы еще слишком слабы.

   Он всегда старался отвести от них беду, бросаясь на защиту каждого из членов стаи, о чем Глеб узнавал уже позже из рассказов волков. Ульф предпочитал об этом не говорить, и мальчик в тайне гордился его самоотверженностью.

   Альфа был явно не из простых крестьян. Чрезвычайно умный и образованный Ульф знал ответы на все те бесконечные вопросы, которыми его забрасывал мальчик. Он поручил Глеба заботам Алана, некогда уважаемого учителя, но нередко и сам занимался обучением мальчика.

   Когда Глебу исполнилось тринадцать, Ульф заявил, что пришла пора получить настоящее образование. Он собирался записать его в кадеты, и паренек горячо воспротивился, испытывая ужас при мысли, что ему придется расстаться с семьей. Он принялся уверять, что знаний, полученных от Алана, ему хватит с головой. Но альфа был непреклонен. Особые причины делали это решение необходимым. Все чаще сталкивались в кровопролитных битвах волки и вампиры. Слишком опасно было хрупкому человеку находиться рядом.

   Глеба отправили в Москву, где он без особых хлопот был зачислен в Кадетский корпус. Как удалось Ульфу устроить простого крестьянина в училище, куда принимали лишь отпрысков знатных семейств или детей офицеров, осталось загадкой.

   Глебу, не привыкшему к общению со сверстниками, поначалу приходилось очень туго. Ему не нравились шумные глупые мальчишки, никогда не испытывавшие и сотой части тех лишений и тягот, что выпали на его долю, он ненавидел строгие порядки и требовательных учителей; пламенные речи о царе, родине и боге его ни капли не воодушевляли. Душа паренька рвалась на свободу, в леса, в стаю, в настоящие сражения, а не в эти игрушечные баталии, в которых ему приходилось участвовать. Все здесь казалось ему каким-то бутафорским. Он чувствовал себя парией.

   Однако постепенно Глеб втянулся. Жажда знаний и природная любознательность помогли восполнить пробелы в воспитании, а сила и выносливость – получить прекрасную военную выправку. И все же друзьями он так и не обзавелся. Одиночка по натуре он предпочитал все свободное время проводить в собственной компании с книгой в руках, ожидая возвращения Ульфа.

    Но проходили дни, а его наставник так и не появлялся. Все чаще в голове Глеба стала проскальзывать мысль о том, что его вновь предали. Однако деньги за обучение продолжали регулярно поступать, и это вселяло хрупкую надежду, что стая однажды за ним вернется.

    Так и случилось. В один из весенних вечеров, устав от духоты тесной комнатушки, которую парень делил со своим товарищем по учебе, и скучных математических упражнений, дававшихся ему с удивительной легкостью, Глеб выбрался подышать на улицу. Тайком выскользнул за ворота и торопливо зашагал по алее, примыкавшей к зданию училища. Неожиданно его кто-то окликнул. Парень напрягся: кадетам запрещалось покидать стены заведения в столь поздний час. Он стремительно обернулся, и его сердце забилось чаще. В тени большого клена стоял альфа.

   - Ульф! – вырвался у Глеба радостный возглас.

   Мужчина улыбнулся, но улыбка вышла напряженной. Глаза тревожно глядели из-под нахмуренных бровей, лоб прорезали глубокие морщины.

   - Ты возмужал, мой мальчик.

   - На прошлой неделе мне исполнилось семнадцать, - не без гордости ответил Глеб.

   - Я пришел за тобой, - без дальнейших предисловий бросил Ульф, быстро оглядываясь по сторонам. – Идем.

   - Хорошо, я только возьму свои вещи и книги.

   - Забудь о книгах: больше они тебе не понадобятся. Мы уходим прямо сейчас. Задерживаться нельзя. – В голосе альфы было столько категоричности, что Глеб не рискнул спорить.

   Все внутри запело от ликования. Неужели настал его час? Однако следующие слова Ульфа вернули его на землю.

   - Численность московского клана вампиров в последнее время сильно увеличилась. Они бесчинствуют по всему городу и окрестным селам. Ты не можешь здесь больше оставаться.

   И снова, едва Глеб оказался в стае, как прошедшие годы растворились в дымке забвения, словно их и не было, словно он и не покидал своих собратьев. Здесь все осталось как прежде, только теперь волков стало меньше: два десятка против прежних трех – зато появились новые, некоторые ненамного старше самого Глеба.

   Каждый раз, наблюдая за тем, как их тренируют более опытные оборотни, парня захлестывала волна обиды и зависти. Мысль о том, что альфа считает его недостойным, больно ранила, и, когда Ульф привел в стаю очередного новичка, он не выдержал.

   Глеб видел, как альфа в одиночестве покинул лагерь, и незаметно проскользнул следом. Парень обнаружил его на берегу реки. Он просто стоял, заложив руки в карманы, и о чем-то напряженно размышлял.

   - Я думал, ты и меня наконец сделаешь оборотнем, - без лишних вступлений проговорил Глеб.

   Ульф медленно обернулся и окинул его задумчивым взглядом.

   - Еще нет, Глеб. Пока есть надежда, ты будешь оставаться человеком.

   - Но я не хочу быть человеком. Ты же знаешь, что мое место здесь. Я часть стаи. Я хочу тоже защищать свою семью.

   - Знаю и очень рад, что не ошибся, когда выбрал тебя. Ты очень для меня важен. – Альфа улыбнулся. – Но нужно еще немного подождать.

   Парень хотел было возмутиться, но волк его остановил.

   - Мы готовимся к битве, большой битве. Настал час ударить по врагу. Нельзя вечно прятаться. Все это время мы собирали армию, отыскивая в лесах горстки уцелевших оборотней. Удалось собрать около трех сотен. Мало, но и один волк способен на многое, а неожиданное нападение даст нам преимущество.

   - И где же все эти волки?

   - Рассредоточены по огромной территории и лишь ждут сигнала, чтобы присоединиться к нам. Собираться вместе раньше срока опасно. Если кровососы выследят нас до полнолуния, то перебьют как беспомощных щенков. Потому сейчас нужно быть предельно осторожными.

   - Но какое это имеет отношение к моему обращению? – нахмурился Глеб.

   - Ты – мой запасной план на случай, если мы потерпим полное поражение.

   - Запасной план? О чем ты говоришь? Что может сделать жалкий человек там, где не справится целая армия оборотней?

   - Мне многое нужно тебе рассказать, но пока я не могу этого сделать, прости.

   - Ты мне не доверяешь?

   - Дело не в доверии. Ты можешь попасть в руки врага…

   - Я никому и никогда не расскажу, даже под страхом смерти, - перебил его Глеб.

   - Поверь мне, вампиры знают способы извлечения нужной информации. Пока я не буду уверен, что не осталось ни единого шанса, все будет как прежде, - повторил Ульф.

   Проходили дни. Меньше недели оставалось до полнолуния, и Глеб начал все сильнее тревожиться. Странные слова альфы о запасном плане не давали ему покоя. Тайна, которую он скрывал, будоражила воображение. Парень плохо спал и все думал о том, что его братья будут гибнуть, пока он будет преспокойно сидеть в безопасном месте.

   Сегодняшняя ночь ничем не отличалась от предыдущих. Глеб снова долго ворочался, одолеваемый мыслями, духотой и комарами, прежде чем усталость наконец взяла свое. Но едва он погрузился в спасительный сон, как тишину вдруг разорвал пронзительный крик.

   - Облава! – резко и надрывно пронеслось над лагерем.

   Парень вскочил. Сон как рукой сняло. В его палатку уже врывался Ульф.

   - Быстрее! Ты должен уходить. Пошевеливайся.

   Глеб мгновенно натянул брюки и ботинки и рванул к выходу, где Мар уже держал под уздцы нетерпеливо переминающуюся лошадь.

   В лагере царила паника. Парень увидел, как из ближайшей палатки выскочил Алекс, почти горизонтально бросаясь вперед. Тело выгнулось, и мгновение спустя он уже обратился в волка.

   Из-за деревьев появился Алан. В ярком свете луны его и без того бледное лицо казалось молочно-белым.

   - Сколько их? – напряженно спросил альфа.

   - Лазутчиков было трое. Одному удалось уйти. А теперь они возвращаются. Их больше сотни.

   Ульф на мгновение прикрыл глаза.

   - Сотня против шести, способных обратиться волков, и еще тридцати беззащитных оборотней. Мар, уводи новичков. Мы постараемся задержать их. – Он обернулся к Глебу.

   - Скачи на юг к реке. Не останавливайся ни на секунду. Как переправишься на другую сторону, пускай коня вдоль берега по мелководью. Затем свернешь к городу. И не вздумай сюда возвращаться. Пошел!

   Он резко ударил коня по крупу, не давая Глебу опомниться. Парень судорожно вцепился в поводья, все еще не веря в происходящее. За спиной уже закипала битва. Уши наполнил противный каменный скрежет и волчий визг, который не мог заглушить даже стук копыт и его собственное натужное дыхание. Несколько минут ничего не происходило. Лошадь вздрагивала, ощущая беспокойство всадника, но послушно несла его к реке. Зловещая тишина окружала Глеба со всех сторон, давила на грудь, заставляя сердце выбивать бешеный ритм.

   Что-то со свистом пронеслось перед ним. Лошадь шарахнулась, испуганно заржав. Неожиданно парень почувствовал сильнейший толчок, от которого его выбросило из седла. Описав в воздухе широкую дугу, он рухнул на землю. Пышные заросли кустов смягчили падение.

   Глеб поднялся на ноги, одновременно нащупывая охотничий нож, припрятанный в ботинке.

   - Что это здесь у нас? – раздался над самым ухом высокий мелодичный голос.

   Парень обернулся и в ужасе отпрянул, встречаясь взглядом с непроницаемо-черными глазами на бледном детском лице. Мальчик не старше десяти лет стоял в шаге от него и, склонив набок голову, с любопытством его разглядывал.

   Никогда раньше Глебу не доводилось встречать вампиров, но он ни на миг не усомнился в природе странного существа, одно лишь присутствие которого вызывало в нем панический страх.

   Парень медленно попятился назад.

   - Как интересно, - захлопал в ладоши мальчик. – Человеческое дитя в волчьем логове. Впервые вижу подобное. Нутром чую, что это не спроста. Ах, как я люблю тайны!

   Его лицо осветилось неподдельным воодушевлением. Неуловимое движение, и он вновь оказался рядом с Глебом. По спине побежали мурашки. Парень отшатнулся, крепко сжимая в руке нож.

   - Не приближайся ко мне! – выкрикнул он.

   - Ах, ну не будь таким букой. – Вампир капризно выпятил нижнюю губу. – Давай поиграем. Меня так утомляют все эти облавы и мои бестолковые подданные. Столько лет одно и то же. Через несколько минут все будет кончено, оборотни обратятся в прах, миг триумфа пройдет, и я снова буду ввергнут в смертельную скуку.

   Глеб невольно прислушался, но из-за деревьев не доносилось ни единого звука. Вампир вздохнул.

   - Хотя не скрою, удовольствие сегодня я все же получил. Так долго пришлось выслеживать эту стаю. – Его глаза загорелись азартом. – Альфа оказался очень ловким и хитрым. Но я хитрее, - доверительно сообщил он, и рот его вдруг превратился в хищный оскал. – Еще никому и никогда не удавалось от меня уйти.

   По телу Глеба вновь пробежал холодок. Он совершенно отчетливо ощущал опасность, исходящую от вампира, который, несомненно, был гораздо старше, чем выглядел, и эта детская оболочка была лишь камуфляжем истинного чудовища.

   Так же неожиданно устрашающие клыки исчезли, и губы мальчика снова расплылись в обманчивой улыбке.

   - Что же мне с тобой делать? – задумчиво протянул он. – Убивать мне тебя не хочется. Пожалуй, я бы мог обратить тебя в вампира. Мы бы славно с тобой повеселились. Ты наверняка много знаешь, к примеру, где прячутся другие оборотни. Мы могли бы вместе выслеживать их и уничтожать. Мне нравится этот булькающий звук, когда разрываешь глотку, этот предсмертный хрип. Нет ничего лучше, чем смотреть, как умирает золото в волчьих глазах, превращаясь в тусклый камень. Опасно, но это придает охоте особую прелесть.

   Глеб вдруг почувствовал, как внутри него закипает ярость, как начинают клокотать в груди ненависть и злоба. Этот маленький садист говорил о его семье, о волках. И пусть сам Глеб им не был, но ощущал себя одним из них.

   - Мерзкий убийца! – выкрикнул он, бросаясь на вампира.

   Жуткий смех пронзил Глеба не хуже смертоносного клинка. Вампир играючи отшвырнул его прочь. Каменно-твердые ногти полоснули по щеке, оставляя глубокий кровавый след. Сила удара была такова, что парень пролетел несколько метров и, впечатавшись в ствол дерева, распластался на земле. Нож выпал из ослабевших пальцев. С губ сорвался стон. Щека горела огнем. Вампир склонился над ним, больно впиваясь руками в плечи.

   - Оставь его, Олег, - сквозь дикую пульсацию в ушах различил Глеб напряженный голос Ульфа.

   Вампир медленно отстранился.

   - А вот и наш доблестный альфа, - проворковал он, выпрямляясь. – Неужели битва так быстро закончилась? – Глаза Олега притворно округлились. – Ах, да, совсем запамятовал: пока луна не стала полной, вы же не сильнее этого человечка. Ну, за исключением тебя, разумеется, и еще горстки славных волков.

   - Даже этой горстке удалось перебить кучу твоих вонючих сородичей!

   Олег рассмеялся.

   - Нас тысячи, альфа, десятки тысяч. На место одного убитого тут же встанет сотня неуязвимых вампиров. Рано или поздно вы все передохните. У вас есть всего одна ночь в месяце, у нас – все остальные дни и ночи. Как думаешь, кто в конечном итоге победит?

   - Когда-нибудь придет конец вашей власти, - злобно выплюнул Ульф. – Волчья сила освободится. Мы истребим вас, как чуму.

   - Твоя стая погибла, ты сам еле держишься на ногах. Даже если твоя сказка и обернется былью, тебе, увы, уже этого не суждено увидеть.

   Вслушиваясь в разговор двух противников, Глеб кое-как подтянулся и сел, опираясь о ствол дерева и наконец обретая возможность взглянуть на Ульфа. Даже в неверном свете луны парень смог разглядеть, как ослаб альфа. Бледное напряженное лицо покрылось каплями пота, правая рука безвольно свисала вдоль тела, но глаза полыхали решимостью бороться до конца.

   - Да, кстати, ты успел вовремя, я как раз предлагал твоему подопечному разделить со мной вечность.

   - Ты его не получишь, - сквозь стиснутые зубы процедил Ульф.

   - Попробуешь меня остановить?

   Ульф утробно зарычал, по телу прошла крупная дрожь, и в то же мгновение он обратился.

   В ужасе Глеб наблюдал за тем, как волк и вампир закружили в невообразимом вихре. Олег с легкостью уворачивался от когтей и клыков Ульфа, нанося последнему сокрушительные удары. Казалось, он лишь еще сильнее раззадоривался после каждой атаки. Волк же, напротив, с каждой секундой все медленнее реагировал на выпады соперника, капля за каплей теряя драгоценные силы.

   - Хватит! – внезапно рявкнул Олег. В ту же секунду из его пальцев вырвался сноп алого пламени и ударил в грудь Ульфа. Воздух мгновенно наполнился запахом паленой шерсти и обугленной плоти. Волк взвыл и рухнул на землю. – Пора с этим заканчивать. – Новая огненная струя устремилась навстречу альфе, но тот в последнее мгновение успел скользнуть в сторону. Не достигнув цели, пламя яростно лизнуло почву. Сухая трава вспыхнула яркими искрами. Огонь быстро пополз дальше, перекидываясь на ствол тонкой березы.

   Олег тут же оказался рядом с Ульфом. Взметнулась вверх маленькая кисть, и Глеб заметил в ней длинный серебряный кинжал. Тонкое лезвие безжалостно вошло в тело волка.

   - Ульф! – истошно завопил Глеб, бросаясь к нему, но был остановлен. Холодная рука Олега вцепилась в него мертвой хваткой.

    Волк на земле снова принял человеческий облик и забился в судорогах.

   - Ну, вот и все, - с победной улыбкой изрек Олег, не обращая внимания на отчаянные попытки Глеба высвободить руку. – Я даже не стану тебя добивать. Сам подохнешь. А огонь уничтожит твои жалкие останки.

   - Час расплаты придет, - едва слышно прохрипел альфа. – Это не конец…

   - Какая сила духа! Даже на смертном одре. Я восхищен. Ты храбро сражался и, думаю, заслужил награду. – Олег перевел взгляд на Глеба. – Пожалуй, я передумал тебя обращать. Не годится герою умирать в одиночестве. Но я ему не доверяю, поэтому придется кое-что сделать.

   С этими словами вампир впился зубами в шею Глеба. Боль раскаленным железом обожгла плоть, парень закричал. Через мгновение Олег оттолкнул его, и он упал на колени.

   - Теперь даже смерть не разлучит вас. А теперь простите, мне пора. Не буду вам мешать. Надеюсь, вам хватит времени, чтобы попрощаться.

   С этими словами вампир растворился за полыхающей стеной леса.

   - Будь ты проклят! – прошипел ему вослед волк, захлебываясь кровью, и затих.

   Превозмогая боль, Глеб кое-как поднялся на четвереньки и пополз. Боль в шее с каждой секундой усиливалась, кислотой выжигая вены. Он сильнее стиснул зубы.

   - Ульф, - пробормотал он, подобравшись совсем близко.

   Альфа с трудом разлепил веки.

   - Ты… должен… вынуть кинжал, - прохрипел он. – Серебро… забирает мои силы.

   - Сейчас, - прошептал парень, ощупывая живот Ульфа, пальцы погрузились в липкую горячую жижу. – Только не умирай… только не умирай… пожалуйста. Сейчас, - повторил он, натыкаясь на рукоять, и изо всех сил дернул, извлекая лезвие. Кровь фонтаном брызнула ему в лицо. Альфа закашлялся и захрипел.

   - Сейчас… - Глеб стянул с себя рубашку и прижал ткань к ране. Новый приступ агонии прокатился по телу. К горлу подступила тошнота, в глазах потемнело.

   - Я умру? – прошептал он. – Мы вместе умрем…

   - Нет, ты не умрешь… Глеб…

   - Я же не стану вампиром?! – ужаснулся парень.

   - Чтобы стать вампиром, нужно выпить его крови. Послушай меня…- Альфа снова закашлялся. – Олег просчитался. Я все еще могу тебя обратить. Волчий яд выжжет вампирью отраву.

   - Сделай это, заклинаю! – взмолился Глеб.

   Ульф на миг прикрыл глаза.

   - Как мало времени, - прохрипел он. – Не думал… что все… выйдет так… Ты должен выжить и бороться дальше…

   - Я соберу армию, Ульф, какой еще никто не видывал. Я отомщу, клянусь!

   - Одной армией тут не справиться. Пророчество – вот в чем наше спасение.

   - Какое пророчество?

   - Рукопись… - прошептал Ульф, и Глебу пришлось склониться, чтобы различить это слово. – Отыщешь… там все сказано… Изначально было… два рода королевских волков. Я передам тебе … свой дар. Ты станешь особым черным… волком. – Новый приступ кашля сотряс его тело. – Нужно только отыскать… белого. Я не сумел… Может… тебе повезет…Они… должны… были выжить… Тебе придется пробудить… Доберешься до Ветошного переулка, там есть… Истерийский трактир…. Спросишь… Арсентия.

   - Рукопись у него?

   Волк слабо качнул головой.

   - Я все сделаю, обрати меня.

   - Есть еще одно условие. – Ульф внезапно ухватил Глеба за руку, взгляд прояснился. – И его нужно выполнить, чтобы завершить обращение.

   - Все что угодно!

   - Чтобы стать черным альфой, нужно убить прежнего.

   На мгновение Глеба словно парализовало, сердце замерло в груди, легкие застыли, отказываясь впустить необходимую порцию воздуха, исчезла даже отравляющая тело боль – а потом вдруг все чувства вновь лавиной обрушились на него.

   - Нет, - выдохнул он, глаза в ужасе расширились.

   - Как только я тебя укушу, ты должен будешь воткнуть клинок мне в сердце.

   - Так это и был твой запасной план? – с горечью пробормотал Глеб.

   - Да, я с самого начала знал, что однажды ты станешь моим преемником. Теперь я умираю. Так пусть моя смерть не будет напрасной.

   - Нет, Ульф! Подожди.

   Но альфа уже обращался. Вены на лбу вздулись от натуги, пальцы выпустили острые когти. В последний раз издав мучительный полный агонии стон, Ульф превратился в волка. Блеснули золотом глаза, огромная черная морда потянулась к Глебу. Парень застыл в ожидании. Вокруг полыхал пожар, но он этого не замечал. Волк чуть помедлил и вдруг резко сжал челюсти, ровно вокруг того места, куда несколькими минутами ранее вонзались клыки вампира. Неистовый крик рвался из горла Глеба, но он сдержался, до крови закусив губу.

   Ульф отступил и тяжело завалился на бок, словно силы вмиг покинули его тело. Желтые глаза выжидающе уставились на парня.

    Глеб часто задышал, пот крупными каплями стекал по лицу и спине, он весь дрожал. Альфа тихо зарычал, подталкивая его к действию, и парень онемевшими пальцами поднял с земли кинжал. Слезы застилали глаза, боль пульсировала в каждой мышце, каждой вене, но она не шла ни в какое сравнение с той, что объяла его грудь.

   - Я не могу, - прошептал он, обхватывая шею альфы и не в силах отвести взгляда от волчьей морды. – Не могу, Ульф. Ты – все, что у меня осталось. Моя семья, мой самый близкий друг, наставник… Больше чем наставник. Ты заменил мне отца…

   Волк внезапно уткнулся носом в висок Глеба, и в его голове совершенно отчетливо прозвучало: «Ты должен сделать это. Должен отомстить за свою семью. Я верю в тебя… сын».

   Глеб уже не сдерживал слез. Горячим потоком они хлынули из глаз, превращая все вокруг в сплошное черное пятно с двумя золотыми огнями посередине. Больше не медля, одним молниеносным движением он выбросил руку вперед и вонзил лезвие кинжала в сердце Ульфа. Волк содрогнулся в конвульсиях и мгновение спустя обмяк. В ту же секунду что-то неведомое завладело телом Глеба, проникая в самую его суть. Боль усилилась во сто крат. Калейдоскоп образов взорвался и закружил в голове. Волна подхватила его, поднимая на невероятную высоту, а затем низвергла вниз в саму пучину, затягивая все глубже в разверзнувшуюся под ним воронку. Глеб захлебывался, тонул, не в силах вырваться на свободу. И вдруг все прекратилось.

   Он открыл глаза. Человеческое тело Ульфа неподвижно лежало на траве. Огонь уже подбирался к нему со всех сторон. Глеб наклонился и вынул из груди кинжал, сожалея, что не может похоронить альфу как полагается.

   - Покойся с миром, - шепнул он. – Я отомщу, Ульф. Найду белого волка и исполню пророчество, чего бы мне это ни стоило. Я убью Олега. Уничтожу его и весь ненавистный вампирский род. Клянусь…

***

    - Клянусь, - прошептал непослушным губами Босс, пребывая во власти горячечных видений. Перед глазами все еще стояло мертвенно-бледное лицо Ульфа, ноздри наполнял удушающий запах смерти и дыма.

   Руки соскользнули с руля, джип сильно вильнул, задевая боком подвернувшуюся сосну. Резкий толчок и громкий скрежет привели оборотня в чувства как раз в тот момент, когда потерявший управление автомобиль понесся по наклонной вниз. Он попытался сфокусировать взгляд и сквозь дикое мелькание ветвей сумел разглядеть глубокий овраг и ствол исполинского дерева, навстречу которому его неумолимо влекло.

   Из последних сил Босс вдавил в пол педаль – отчаянно заскрипели тормоза, но усилий оказалось недостаточно, и, лишь на пару мгновений отсрочив неизбежное, он еще стремительнее помчался вперед.

   Мужчина тихо застонал, проклиная предательскую слабость, о которой не вспоминал с тех самых пор, как обратился в волка. В ту ночь он едва не погиб в объятьях безжалостного огня, охватившего лес, и лишь сила воли и жажда мести помогли ему выбраться живым. Босс сцепил зубы и напрягся всем телом. Он ни за что не отступит. Один паршивый кровосос не сможет заставить его нарушить данную им клятву.

   Яростный взгляд снова упал на лобовое стекло: дерево было уже совсем близко. Понимая, что столкновение неизбежно, он всем весом налег на ручку дверцы и за пару секунд до того, как джип впечатался в ствол, вывалился наружу.

   Его безжалостно протащило несколько метров и швырнуло на поросший мхом пень. Волк задохнулся от боли. Несколько мучительно долгих минут он лежал на земле, пытаясь восстановить дыхание. Внутри черной смолой закипала злость.

   Почему? Почему именно сейчас, когда он был так близок к цели, все обернулось прахом?! Почему каждый его шаг был сопряжен с неудачей? Почему раз за разом он терял все, что с таким трудом обретал? Босс бессильно взвыл, зарываясь пальцами во влажную почву. Понадобилось почти две сотни лет, чтобы отыскать волчицу, - думал он, - две сотни чертовых лет и десятки загубленных жизней! Но она оказалась слишком упряма и своевольна. Сначала бежала, а затем, словно насмехаясь над ним, по какой-то невообразимой причине связалась с кровососом! И этот упырь явился в лагерь, хотя должен был сдохнуть, и все испортил! Из горла поверженного альфы вырвалось рычание.

   Его предала стая, предназначенная самой судьбой самка, и даже собственное тело подвело в тот момент, когда ему так нужна его сила!

   Яд захватил новую порцию живых клеток, грудь сдавила болезненная тяжесть.

   - Этого не может быть, - сквозь зубы прошипел Глеб.

   Олег наградил его не только уродливым шрамом, который не смогла заживить даже волчья магия. Сам того не ведая, своим укусом он передал ему особую силу. Смесь вампирьей отравы и волчьего яда обратилась в крепчайшую сыворотку, наделившую юного оборотня своего рода иммунитетом, невосприимчивостью к воздействию любой вампирской способности. Босс стал неуязвим. Яд синеглазого кровососа не мог его отравить, и, тем не менее, он умирал.

   Собрав волю в кулак и превозмогая боль, волк поднялся на ноги. Сделал попытку связаться со стаей, но его властный призыв разбился о глухую стену, возникшую между ним и волками.

   Все дело в затмении. Как только оно кончится, я смогу обратиться. Это избавит меня от чужеродного вещества, вернет силы и стаю, - убеждал он себя, знакомой дорогой устремляясь к реке. Ему претила сама мысль, что он убегает, словно трусливый щенок, но выбора не осталось. Он обязательно вернется и отомстит, но позже. Сейчас главное – убраться отсюда подальше.

   Прошла, казалось, вечность, прежде чем Глеб услышал наконец долгожданный тихий плеск. Оказавшись на берегу, какое-то время брел по щиколотку в воде, напряженно вслушиваясь в неестественную тишину вокруг. Звуков погони не было. Это вселяло надежду.

   Впереди мелькнула лодка, безмятежно покачивающаяся на волнах у самодельного причала, и волк невольно ускорил шаг. Он всегда держал ее здесь на всякий случай.

   Едва забрался внутрь и отвязал веревку, как быстрое течение подхватило судно и понесло по волнам. Глеб даже не пытался браться за весло. Сгорбился на сидении и снова впал в оцепенение, безучастно всматриваясь в непроглядную чащу, нехотя расступающуюся перед темной лентой реки. Однообразный пейзаж вокруг лишил последних ориентиров, но это и не имело сейчас значения. Главное – убраться подальше, а куда его занесло, можно будет выяснить и позже. Наконец русло повернуло вправо, затем еще и еще. Лодка внезапно задела дно и вскоре прочно увязла в прибрежной тине.

   Глеб тяжело перевалился через край и, проковыляв по мокрому песку, скрылся в лесу.

   Подняв голову, отыскал глазами луну. Она больше не была красной. Легкий розоватый румянец все еще покрывал одну ее половину, но он стремительно мерк, возвращая ночному светилу привычный золотой блеск.

   Жертва… мне нужна жертва. Человеческая жизнь, кровь, чтобы разбавить кислоту, бушующую в венах.

   Сквозь деревья проглянула лента автострады. Босс знал, что всего лишь с десяток километров отделяет его от ближайшей деревни, но успеет ли он добраться до нее, раньше, чем проклятый яд выжжет мышцы, превратив его в немощного калеку?

   Еще один приступ агонии. Ноги едва волочились. Внезапный шум тревогой прокатился по позвоночнику. Босс замер, пытаясь определить источник, и не поверил в свою удачу, различив приглушенное урчание двигателя. По загородному шоссе неслась машина.

   Он сделал глубокий вдох, позволяя инстинктам завладеть сознанием. Почувствовав близость свободы, его внутренний зверь устремился наружу, сметая последние преграды, но нечто мощное отбросило его назад. Босс застонал, ощущая, как грудь словно сдавили невидимые тиски. Преодолевая чудовищное напряжение, он сделал еще одну попытку – в этот раз трансформировались руки и голова. Этого было вполне достаточно для нападения.

   Приняв свой обычный облик, мужчина устремился к дороге. Его план был прост: он намеревался броситься под колеса, когда автомобиль будет совсем близко. Но эту идею пришлось отмести, так как он не был уверен, что в нынешнем состоянии оправится после столкновения, если водитель не успеет затормозить. Поэтому, пошатываясь, Босс ступил на шоссе и распластался прямо посреди двухполосной асфальтной ленты.

   Звук мотора становился все громче. Фары ослепили его, яркие блики заплясали на пожелтевшей радужке глаз. Он прикрыл веки, надеясь, что человек не проедет мимо. Визг тормозов музыкой прозвучал в ушах.

   Хлопнула дверца, из салона вырвалась струя тяжелого спертого воздуха, опаляя оборотня мерзким вампирским зловонием. Мышцы мгновенно напряглись, в горле заклокотал низкий рык.

   Ловушка, - мелькнула в голове отчаянная мысль.

    Босс хотел было вскочить, но вовремя остановился, отчетливо различив другой знакомый запах, коснувшийся его ноздрей. Раздались торопливые шаги. Испуганно забилось человеческое сердце.

   - Эй, приятель, с тобой все в порядке? – взволнованно прозвучало рядом. Плеча коснулась горячая рука. Человек попытался перевернуть его на спину. – Эй, ты жив… Босс?!

   Зеленые глаза склонившегося над ним Истомина широко распахнулись.

   - Что ты здесь…

   Договорить парень не успел.

   По телу Босса вдруг прошла судорога. Лицо и руки покрылись черной шерстью, на месте рта разверзлась огромная пасть. Никита закричал и бросился к машине, но оборотень с легкостью его настиг. Смертоносные клыки с хрустом сомкнулись вокруг плеча. Над шоссе пронесся новый дикий вопль. Никита дернулся всем телом и, не удержавшись, упал. Оборотень устремился следом. Когтистые лапы потянулись к беззащитной жертве. Волк жаждал разорвать человека на куски, и все же Глеб остановился. Грудь болезненно вздымалась. Одного укуса было слишком мало, чтобы вернуть его мощь, но Истомин нужен был ему живым.

   Когти втянулись обратно, исчезла жуткая морда. Альфа выпрямился, бесстрастно наблюдая за скорчившимся на земле Никитой. Он тихо всхлипывал, ухватившись за поврежденное плечо, сквозь пальцы сочилась кровь.

   - Забирайся в машину, - приказал мужчина, - и веди себя тихо, если не хочешь, чтобы я прикончил тебя.

   - Кто ты? – прошептал Никита, силясь подняться и тут же, застонав, снова опустился на асфальт.

   - Оборотень, - без тени эмоций в голосе бросил Глеб. Он нетерпеливо вздохнул, рывком поднял парня и, распахнув заднюю дверцу авто, запихнул его на сиденье. В лицо снова дохнуло смрадом. Он тихо выругался, но взобрался на водительское сиденье и, открыв сразу все окна, повернул ключ в замке зажигания. Альфа Ромео безропотно подчинился новому владельцу.

   - А все остальные, там, в лагере?

   - Тоже оборотни.

   - Значит, Рита… - Никита внезапно потрясенно умолк.

   - Рита – волчица, и тебе недолго осталось быть человеком. Волчий яд уже в твоем теле.

   - Нет… - выдохнул Истомин.

***

   Глеб гнал автомобиль до тех пор, пока не рассвело. Осталась позади деревня и неудачная охота, которая не принесла ни избавления от яда, ни восстановления сил. Тело по-прежнему едва подчинялось ему, стая была вне досягаемости, и оборотень начал верить, что на этот раз ему действительно пришел конец. Он снова углубился в непролазную чащу и, заглушив мотор, долго сидел, уставившись в одну точку.

   Ослабевший от потери крови Никита уснул, и Босс вдруг понял, что совершил ошибку. Он мог быть его запасным планом, тем, кому он передаст свой дар, как некогда это сделал Ульф. Родство Никиты и Риты, конечно, осложняли возможность осуществления пророчества, но так, по крайней мере, он бы был уверен, что род черных волков не прервется. Хотелось выть, крушить и ломать все вокруг, но онемевшие пальцы не могли даже сжаться в кулак.

   Кое-как выбравшись наружу, он опустился на землю и прислонился спиной к переднему колесу. Взгляд заскользил по мшистой почве, деревьям, подернутым розоватой дымкой раннего утра. Последнего утра его жизни.

   - Прости меня, Ульф, - прошептал он, обреченно смыкая веки.

   Боль с каждой секундой становилась все невыносимей. Она пульсировала под кожей, пурпурными кругами расплывалась перед глазами, перехватывала дыхание. Грудь словно придавило могильной плитой, которая мешала сделать такой необходимый вдох. Босс захрипел, отчаянно обхватил руками горло, раздирая его ногтями, словно это могло принести хоть какое-то облегчение. Пальцы зацепились за тонкий шнурок с ритуальным камнем. В приступе бессильной злобы он сорвал его с шеи.

   Какой прок от этой безделушки, если он уже не жилец?

   Не успела эта мысль проскользнуть в затуманенном сознании, как в тот же миг по телу прошла дрожь. Оцепенение стремительно отступало, сердце забилось ровнее, мощь наливала каждую клетку, изгоняя из тела смертельную хворь.

    Камень с тихим стуком упал на землю, и в следующую секунду Глеб обратился, оглашая округу ликующим яростным воем.

ГЛАВА 9. Пробуждение

   О том, что Марко ушел, Рита поняла, едва открыла глаза следующим пасмурным утром. Ощущение пустоты накатило в одно мгновение, облекая вчерашние сомнения в стойкое недоброе предчувствие. Несмотря на уют жарко натопленной комнаты, все внутри сжалось от леденящего страха. Она соскочила на пол, отшвыривая в сторону одеяло, накинула короткий шелковый халат и, как была босиком, бросилась вон из комнаты.

   Миновав пустынную кухню и коридор, Рита выбежала на крыльцо, слетела по ступенькам вниз и, не обращая внимания на промозглый осенний холод, устремилась к курятнику, откуда доносился приглушенный шорох. В дверях она столкнулась с Софьей.

   - Почему ты не разбудила меня? – набросилась Рита на женщину, хватая ее за плечи. – Почему?!

   - Давай вернемся в дом и спокойно поговорим, - невозмутимо ответила Софья, мягко высвобождаясь из цепких рук племянницы. – Здесь холодно, а ты совсем раздета…

   - Плевать! Ты ведь знала, что он задумал, так почему позволила ему уйти? Почему не остановила?

   - Разве ж я могла его остановить? Тебе не хуже моего известно, какой он упрямый. И что было противопоставить хрупкой старушке сильному вампиру? Да я и не пыталась его отговорить. Прав он, детка, стараясь удержать тебя подальше от своего брата. Так будет лучше. – Софья ласково улыбнулась и попыталась ободряюще сжать ее руку.

   - Ты не понимаешь! – выкрикнула Рита, резко отступая назад, ее глаза возбужденно засверкали. – Почему каждый старается думать за меня? Марко, Босс и даже ты! Я имею право знать, что происходит, и решать, как лучше и как хуже! Эти твои вечные тайны и недомолвки… Что ты скрываешь? Я хочу знать, что ожидает Марко. Расскажи мне!

   Софья покачала головой.

   - Он не позволил мне заглянуть в его будущее. Я ничего не знаю.

   Рита бессильно застонала.

   - Как же я сразу не догадалась? – пробормотала она. – Он так сильно старался усыпить мою бдительность… а я, как я могла так легко поверить? Ведь чувствовала же…

   - Не вини себя, милая. Он бы все равно сделал по-своему.

   Рита резко вскинула голову.

   - Это ты? – вдруг догадалась она. – Ты помогла ему?! Ты что-то подмешала мне в отвар, ведь так?

   - Я должна была. – Софья виновато развела руками. – Я сделала это ради тебя.

   - Что же ты наделала, - горько выдохнула Рита. Круто развернувшись, она бросилась назад в дом.

   Не больше минуты ушло на то, чтобы натянуть джинсы, свитер, кроссовки и куртку. Из чемодана была извлечена золотая монета, та самая, что должна была обеспечить ее безопасность. Сжимая ее в кулаке, она снова выскочила во двор.

   - Что ты задумала? – преградила ей путь Истомина. – Остановись, будь благоразумной. Позволь мне отвести тебя в надежное место, где никто не сможет нас отыскать. Подумай о своей безопасности, если не ради себя, то ради Марко.

   - Лучше не мешай мне, - хмуро предупредила Рита. – Больше не хочу ничьих советов. Ты и так мне уже помогла. Не думала я, что ты меня предашь.

   - Рита, - укоризненно протянула Софья, - ты несправедлива. Я никогда не желала тебе ничего плохого.

   Не слушая ее, девушка проскользнула мимо, направляясь к калитке.

   - Куда ты пойдешь? – донеслось ей вслед. – Рита! Тебе его не догнать. Он ушел еще ночью.

   - Попытаюсь перехватить его в Питере, - не оборачиваясь, отозвалась она. – Может, хотя бы Камилле удастся его переубедить.

   Следующие слова Софьи заставили ее замереть на месте.

   - Марко не отправлялся за помощью. Он сразу поехал в Москву.

   - Нет, - выдохнула Рита. – Нет-нет-нет…

   Перед глазами все поплыло, и она ухватилась рукой за забор в поисках опоры. Хруст ломающейся древесины под пальцами привел ее в чувства.

   - Вот ведь засранец, – процедила Рита сквозь зубы. – Упрямый осел! Чертов обманщик! Ну, доберусь я до тебя... - С губ девушки слетело еще несколько красочных эпитетов в адрес Марко. Калитка с громким треском захлопнулась за ее спиной.

   Она намеренно подпитывала в себе злобу, чтобы не дать отчаянью завладеть мыслями. Не хотелось думать о том, что ее порыв уже ничем не поможет, что она безнадежно опоздала, что Марко уже наверняка достиг особняка Олега и, возможно, проник внутрь…

   Чем дальше Рита убегала, тем гуще и холоднее, казалось, становился воздух. На сонную деревушку белесой пеленой надвигался туман, словно нарочно чиня препятствия на ее пути: цеплялся за одежду, лип к коже, рваными клубами поднимался над землей, сокращая видимость до пары метров. Но девушка упрямо продвигалась вперед. Сердце бешено колотилось, влажная почва проваливалась под ногами, вынуждая ее опасно балансировать на краю луж.

   Хватило нескольких секунд, чтобы Рита перестала ориентироваться. В сплошном белом киселе невозможно было не то что разобрать дорогу, но и вообще понять, движется ли она куда-то или кружит на одном месте. Звериные инстинкты молчали, и это невероятно злило, заставляло чувствовать себя беспомощной. Как бы сейчас облегчилась жизнь, если б она смогла обратиться. Но, увы, связь с волчицей была безвозвратно утрачена, а как ее наладить, девушка не имела представления. Единственным, хоть и довольно слабым утешением, оставалась вероятность, что она, в конце концов, выберется за пределы тумана и тогда, возможно, наверстает упущенное время.

   К счастью, это произошло довольно скоро. У самой границы деревушки воздух неожиданно стал редеть, и Рита радостно вскрикнула, заметив в просвете впереди лоскут темного дорожного полотна, но тут же забеспокоилась. Рискнет ли кто-нибудь при такой видимости ехать по этому шоссе?

   Ничего, - решила она. – Если понадобится, я весь путь до Москвы проделаю пешком.

   Но не успела она сделать и нескольких шагов, как вдруг резко остановилась. По коже прокатился озноб, волосы на затылке встали дыбом. Рита медленно обернулась, пытаясь определить источник своего беспокойства, глубоко втянула ноздрями воздух и вздрогнула от омерзения, уловив в густой взвеси едва различимый запах вампиров.

   Первым порывом было бежать, бежать без оглядки, но конечности парализовало от ужаса. Далеко они или близко? – настойчивыми молоточками стучало в голове. Она прислушалась, однако, ответом ей была оглушительная тишина, прерываемая лишь громкой пульсацией ее собственной крови. Рита с детства помнила, как коварен в этих местах туман, как обманчивы звуки, которые особо хорошо передаются в плотной мгле на любые расстояния и способны ввести в заблуждение неопытного путника.

   Девушка закрыла глаза и постаралась взять себя в руки. Если бы вампиры были рядом, вонь была бы куда концентрированней. Сейчас между ними, по меньшей мере, пара километров. Она успеет скрыться, пока они будут блуждать по деревне, но какой бы ни была причина их появления – обычное патрулирование территории или же задание найти ее и Марко, – рано или поздно след приведет их к дому Софьи.

   Новая порция ужаса сжала внутренности. Они убьют ее без раздумий, а, быть может, станут пытать, чтобы узнать, куда направились ее недавние гости. Предательство тетки было позабыто. Конечно, Рита не могла оставить беззащитную родственницу наедине со смертельной опасностью, которой сама же ее и подвергла. Лишь мгновение поколебавшись, она рванула назад.

   С каждым преодоленным метром тревога становилась все сильнее. Бесконечные вопросы вихрем кружились в голове, сводя с ума:

   Показалось, или запах, в самом деле, стал отчетливее? Что если она опоздала? Что если вампиры уже добрались до Софьи?

   Нервы стали походить на натянутые струны, отзываясь болезненной вибрацией на малейший шорох. У самой калитки Софьиного дома Рита оступилась и приглушенно выругалась, по колено проваливаясь в студеную вязкую жижу.

   - Тетя! – закричала она, врываясь через незапертую дверь в дом, и тут же с облегчением выдохнула: Софья живая и невредимая шла ей навстречу. – Кажется, нас выследили. Здесь больше нельзя оставаться! Нужно немедленно уходить! Ты что-то говорила о безопасном месте. Далеко оно отсюда?

   Софью ничуть не удивил подобный поворот событий. Она смотрела на племянницу так, словно знала, что та за ней вернется.

   А ведь и впрямь знала, - с досадой подумала Рита, наблюдая за тем, как тетка без слов окидывает прощальным взором уютную кухоньку, подхватывает со стула туго набитый рюкзак и направляется к выходу.

   - Я обещала Марко укрыть тебя понадежнее, как только он уйдет, - ответила она на немой вопрос Риты. – Собрала вещи с вечера.

   Девушка только кивнула, решительно отобрала у Софьи ношу и взвалила ее себе на спину. Времени на то, чтобы выражать негодование не осталось.

   - Куда мы пойдем?

   - В дом Евдокии, разумеется. Она завещала его мне, только я так ни разу там и не побывала.

   - Почему?

   - В том не было необходимости, - в своей обычной загадочной манере ответила Софья и ворчливо прибавила: - Надеюсь, мои старые кости выдержат это путешествие.

   - Далеко до него?

   - Пешком дня два пути.

   - Ничего, - напряженно улыбнулась Рита. – Нам бы только успеть добраться до реки и переправиться на другой берег, пока нас не обнаружили. А там, быть может, нам посчастливится найти какое-нибудь транспортное средство или поймать попутку. Что-нибудь придумаем.

   Через задний двор женщины выбрались в лес и тут же оказались в царстве беспросветной мглы. Туман накрепко осел между деревьями, превращая их в таинственные силуэты. Подвижный и голубоватый он облепил стволы и облетевшие кроны, и лишь изредка ветви крючковатыми пальцами прорывались наружу, словно хотели указать им дорогу. Не произнося ни звука и стараясь не шуметь, они наощупь пробирались вперед. Несмотря на ранние сетования Софьи, шла она на удивление быстро, но даже этой скорости было явно недостаточно. К тому же она все время спотыкалась о невидимые корни, и Рите приходилось в буквальном смысле слова тащить ее на себе.

   Пока им везло. Они были надежно укрыты от чужих взглядов, и, даже если вампиры уже их учуяли, то при такой видимости им будет сложно определить, где они находятся. Это давало надежду, что они смогут выбраться невредимыми. И все же напряжение не отпускало. Рита неосознанно ждала треска ветви под чужой ногой, шороха или неясного шума – любого знака, подтверждающего, что они обнаружены, но ровным счетом ничего не происходило.

   Они успели пройти еще с километр, прежде чем на землю упали первые капли дождя. Внезапно подул слабый ветер, мелкая морось противно заколола лицо, воздух и земля мгновенно напитались влагой, отчего передвигаться стало еще труднее. Софья все чаще спотыкалась и тяжело дышала. С тревогой Рита отметила, что туман начинает понемногу рассеиваться. Новое дуновение обдало беглянок острой смесью лесных ароматов, к которым примешался опасный приторно-сладкий, настолько отчетливый, что девушка невольно вздрогнула.

   Рита инстинктивно ускорила шаг, уже понимая, что схватки не миновать. Им обоим ни за что не спастись, но она еще могла уберечь Софью, а значит, не имела права сдаваться. Нужно только выиграть немного времени, увести их подальше…

   Девушка уже почти бежала. Тетка едва поспевала за ней, но не противилась, почувствовав ее волнение.

   - Брод ведь где-то здесь? – Она сжала руку Софьи.

   - Да. Он должен быть уже неподалеку, - пропыхтела Истомина в ответ.

   - Тут нам придется разделиться, - тихо проговорила Рита, стараясь, чтобы ее голос звучал ровнее. – Они идут за нами, но пока еще их сдерживает туман … Нужно сбить их со следа. Иди к реке и ни о чем не волнуйся. Как доберешься, не жди меня, сразу переправляйся на другой берег. Там ты будешь в безопасности. Я сделаю петлю и догоню тебя. Вот, рюкзак лучше пока понести тебе.

   - Нет, Рита, я не позволю тебе жертвовать собой ради меня!

   - Да кто говорит о жертве?! – возмутилась девушка. – Я поднимусь выше по течению и нырну в воду. Им никогда меня там не отыскать. Мы теряем драгоценные секунды. Иди же, не спорь. – Она сунула вещи в руки Софьи и подтолкнула ее в нужном направлении.

   Не дожидаясь дальнейших возражений, бросилась в противоположную сторону и вскоре явственно ощутила, как спину царапнуло холодным взглядом. На миг промелькнула мысль, что в этой беспросветной мгле ослепла только она, в то время как преследователи прекрасно ее видят, но Рита тут же себя осадила: у вампиров преимуществ не больше, чем у нее.

   А что если они тоже разделились и уже добрались до Софьи? Кожа мгновенно покрылось липкой испариной. Рита прислушалась, но смогла различить лишь приглушенное журчание воды, которое становилось громче с каждым шагом. Река казалась совсем близкой. Назад пути нет – это ее последний шанс.

   Она уже почти летела над землей, не разбирая дороги, уворачиваясь от деревьев в самый последний момент. Сердце готово было выскочить наружу. Шум потока служил отличным ориентиром, но он же заглушал и все остальные звуки, лишая девушку второго такого необходимого чувства – слуха. Зато обострилось обоняние – настолько, что вражеский дух стал просто непереносим. Он разъедал ноздри, будоража и без того до предела взвинченные нервы.

   Сколько их? Двое? Трое? Чтобы справиться с ней вполне хватило бы и одного, - со злостью подумала Рита, до скрежета сцепляя зубы. Только вот она не собирается умирать. Не сегодня. Почему же она все время вынуждена бежать, словно жалкий напуганный зверек? Почему должна расстаться с жизнью лишь потому, что ее существование неугодно кому-то еще? Ненависть волной прокатилась по телу, болью отзываясь в каждой кости, глухим рычанием вырвалась из горла. Глубоко внутри шевельнулась волчица, и это движение было таким мощным, что девушка чуть не потеряла равновесие. В ту же секунду камень огнем прожег грудь.

   Рита невольно ухватилась рукой за амулет, но шершавая грань излучала лишь едва ощутимое тепло. Она судорожно выдохнула, осознавая, что исчезла не только боль. Так же внезапно испарился и вампирский запах, будто Рита переступила какую-то незримую границу, за которой лишилась самого важного из своих волчьих качеств. А в следующий момент мгла перед ней расступилась, и навстречу бесшумно вынырнула мрачная мужская фигура. За ней вторая. Зловещим огнем полыхнули две пары непроницаемо-черных глаз; рты обнажились в зверином оскале; воздух сотряс утробный рык.

   Девушка резко отшатнулась и попятилась. Вампиры, еще секунду назад готовые разорвать ее на клочки, внезапно застыли на месте. Едва удостоив ее взглядом, они в замешательстве сканировали пространство вокруг. Удивление и раздражение ясно читалось на бледных, похожих, как две капли воды, лицах. Кровное родство не вызывало сомнений, и, если бы не разница в росте – первый вампир был на голову выше своего напарника, – их невозможно было бы отличить друг от друга.

   - Что за черт! Куда она делась? Я больше ее не чувствую, - проговорил тот, что был пониже, и на его безупречно гладком лбу пролегла тонкая складка.

   - Она должна быть где-то рядом, - отозвался его брат, исчезая в тумане. Через секунду он появился снова и бесстрастно констатировал: – Ее след обрывается здесь.

   - Но здесь только человек!

   - Вижу. – Долговязый подозрительно прищурился, окидывая девушку ледяным взглядом. – И это не менее странно… Откуда она тут взялась?

   Рита едва сдержала злорадную усмешку, наконец понимая, что произошло. Камень! И как только она могла позабыть о таком его свойстве? Тот факт, что запах Марко не изменился, когда амулет оказался на ее шее, был воспринят как сам собой разумеющийся. Но ведь он таковым не был! Удивительно, почему ни один из них не обратил на это внимание. Вампир мог управлять камнем, оборотню он был неподвластен. По крайней мере, так девушка думала до настоящего момента. Могла ли она мечтать о таком подарке, как блокирование запаха? В мире сверхъестественного подобное преимущество будет даже повесомее золотого жетона Камиллы.

   - Да какая разница? – раздраженно взмахнул рукой коротышка, прерывая мысленное ликование Риты. – Прикончим ее и вернемся. Надоело бегать за тенью. Я бы уже давно мог развлекаться с той рыжей цыпочкой, но тебе приспичило выслеживать вонючую псину. Только время зря потратили. Готов в качестве компенсации перекусить этой малышкой. Она очень недурно пахнет, а я изрядно проголодался.

   Долговязый проигнорировал нытье брата.

   - Тут что-то не так, - проговорил он, наблюдая за сменой эмоций на лице Риты. – Бьюсь об заклад, девчонка что-то знает. Эй, ты где, волчица?

   - К-кто? – с трудом подавляя приступ злобы, пробормотала девушка. – Кроме меня здесь никого не было.

   - Я же говорю, от нее никакого толка! – прошипел коротышка. – Отдай ее мне.

   Плотоядно улыбаясь, он метнулся к Рите, жесткие пальцы коснулись ее щеки. Реакция девушки была молниеносной. Не успев осознать своих действий, она отшвырнула его прочь. Из горла вырвалось яростное рычание, глаза блеснули неукротимым золотым огнем, острые звериные когти впились в сжатые кулаки ладоней. Внезапно пробудившаяся волчица отчаянно устремилась наружу, но тут же отступила: ее сил было недостаточно для преодоления границ тесной телесной клетки. Отчаянно завибрировал на груди амулет, снова раскаляясь, словно уголь. Его жар обжигающими струями проник под кожу, но Рита едва обратила на это внимание.

   Вампиры мгновенно подобрались, раздражение шелухой сползло с надменных лиц.

   - Это она, - зловеще прорычал долговязый, бесшумно подкрадываясь к ней с противоположной от брата стороны. – Теперь не уйдет.

   Стараясь удержать в поле зрения