АННОТАЦИЯ
Под Новый год, как всем известно, случаются чудеса. Вот только Лиза Васильева, как и положено взрослой разведенной даме, матери маленького сына, давно уже не верила ни в Деда Мороза, ни в волшебство. И уж тем более не догадывалась, что поход в магазин за мандаринами к праздничному столу перевернет ее жизнь.
Незамысловатая праздничная история. Новый год, хорошее настроение, ми-ми-ми и мандаринки)
ОДНА НОЧЬ В ГОДУ
День выдался суматошным. Сначала шеф вызвал Лизу и долго рассказывал ей о планах на следующий год – как будто не мог выбрать другого времени. Потом оказалось, что новая сотрудница перепутала бумаги, и пришлось бегать, искать, менять, приносить бесконечные извинения, будто это ее, Лизы, вина. В довершение всего чашка с кофе разлетелась прямо в руке, темно-коричневая жидкость залила стол и клавиатуру. По счастью, обошлось без повреждений, но пришлось потратить немало времени и нервов, устраняя неприятность.
В супермаркет она забежала после работы, собираясь быстренько взвесить примерно килограмм мандаринов и уехать, но не тут-то было. В преддверии Нового года по всем отделам бродили толпы оживленных людей, и ей пришлось прождать сначала у ящиков с цитрусовыми, а потом и возле весов. Наконец, взвесила покупку, налепила на нее небольшой прямоугольник с ценой и поспешила к выходу.
Конечно же, ко всем кассам змеились длиннющие очереди. Лиза со вздохом посмотрела на пакет с мандаринами в своей тележке. Все прочее – и коробку конфет, и сверкающую пластиковую диадему с крупными яркими стекляшками, имитировавшими драгоценные камни, и набор красно-золотых шаров, и даже бутылку «Асти» (все, что она прихватила по пути к кассе) - можно было бы оставить на полках. Но только не мандарины, оранжевые, солнечные, источающие особый аромат Нового года. Димка не поймет.
- Нового года без мандаринов не бывает, - категорично заявил он не далее, как сегодня утром, осматривая вазу с фруктами.
Лиза чуть не взвыла. Вот удалось же Татьяне приволочь к праздникам любимой подруге и обожаемому крестнику целый ящик всевозможной экзотики, но позабыть про мандарины. Татьяна работала бухгалтером на овощной базе, и снабжение праздничного стола фруктами и овощами возлагалось на ее давно уже не хрупкие плечи. Как только Димка обнаружил отсутствие непременного новогоднего атрибута, Лиза сразу же позвонила подруге и попросила взять хотя бы килограмм недостающих фруктов. Таня клятвенно пообещала раздобыть требуемое, но… но…
- Понимаешь, - скороговоркой виновато пробормотала она, - я сегодня сразу после работы еду к своим в деревню. Еле у начальника отпросилась. Вернусь уже тридцать первого, тогда и привезу вам мандарины.
Димка, услышав новости, чуть не ударился в рев.
- Ма-ам, - канючил он, - мам, а если тетя Таня не приедет?
- Почему это она не приедет? – рассеянно спросила Лиза, натягивая на упирающегося сына теплый свитер. – Бегом собирайся, в сад опоздаем!
- Ну, не знаю, может, останется у бабы Кати в деревне. Дороги заметет, например. Или позабудет наши мандарины. И как мы тогда? Что делать? Елка есть, колбаса на салат есть, а мандаринов не-е-ету…
Он все-таки разревелся, и Лиза поморщилась. Времени оставалось все меньше, пора уже выбегать из подъезда, а Димка, свято веривший в силу «правильного Нового года», никак не желал успокоиться.
- Димыч, ты ведь у меня уже взрослый парень, - уговаривала его Лиза. – Прекращай рев, одевайся и побежали. А мандарины я куплю после работы. Заеду в супермаркет и куплю, всего делов-то.
- Обещаешь? – с надеждой спросил Димка и посмотрел снизу вверх блестевшими от слез глазами.
- Обещаю.
И вот теперь она стояла в очереди, чертыхалась, то и дело вытаскивала телефон, чтобы посмотреть на часы и убедиться, что до закрытия детсада времени еще достаточно. «Может, плюнуть и купить завтра?» - мелькнула предательская мыслишка. Но тут же нашлись два возражения, причем оба серьезные. Первое: Димка, если не увидит сегодня в вазе новогодних цитрусовых, непременно надуется. Само по себе это не страшно, гораздо хуже то, что Лиза дала ему слово, а Димыч к своим четырем с половиной годам успел увериться, что слово мамы твердо и нерушимо. Обманывать сына из-за очереди, пусть даже и казавшейся нескончаемой, нечестно. А во-вторых, завтра уже тридцатое, канун праздника, и глупо надеяться, что очереди уменьшатся. Можно, конечно, купить мандарины в уличной палатке, но Лиза отчего-то испытывала предубеждение к продающимся в них фруктах. Умом понимала, что они ничем не отличаются от супермаркетовских, но все равно опасалась, что попадутся примороженные или подгнившие. Да и у палаток тоже толпился народ, карточки торговцы не принимали, а к банкоматам опять-таки придется постоять, и не факт, что наличные не закончатся прямо перед ее носом. В канун Нового года все бросились тратить деньги.
Наконец-таки, стоявшая перед ней пожила пара сгрузила свои многочисленные покупки в тележку, уставшая кассирша профессионально улыбнулась и спросила, нужен ли пакет, а Лиза, успевшая добавить к выбранным товарам еще и красный колпак Санты для Димки, отказалась и вытащила раскладную сумку, куда и сгрузила купленное добро. Расплатившись, она поспешила на парковку, добежала до места, где оставила свой старенький «Форд» и горестно взвыла. Чей-то громадный черный джип, агрессивно поблескивавший в свете фонарей глянцевыми боками, запер ее так, что она не могла открыть водительскую дверь.
- Да что за день сегодня такой! – простонала Лиза, испытывая огромное желание плюхнуться прямо на асфальт и разреветься, словно маленькая девочка.
Немного попрыгав вокруг машины и убедившись, что через пассажирскую дверь ей не забраться, потому что к второму боку притиснулась «девятка» с вмятинами на левом крыле («Так тебе и надо», - злобно подумала Лиза), она открыла багажник и сунула туда покупки. Потом оббежала еще раз вокруг «Форда», подскочила к джипу и стукнула его по колесу носком сапога, а потом для верности хлопнула по капоту затянутой в тонкую кожаную перчатку ладонью. Джип заморгал фарами, истошно взвыла сигнализация.
- Ори погромче, - посоветовала Лиза. – Может, твой урод-хозяин испугается и примчится.
Она еще раз от души пнула колесо, борясь с желанием ударить как следует и по крылу. Еще вмятина останется, так она до конца жизни не расплатится за ремонт этого монстра.
- Эй, ты что, с ума сошла? – донесся до нее рассерженный голос. – Немедленно отойди от машины!
- Немедленно отгони свой тарантас! – заорала в ответ Лиза, оборачиваясь. – Я из-за тебя в сад за сыном опаздываю!
К ней спешил высокий темноволосый мужчина в распахнутом кашемировом пальто. Стильная стрижка, стильные очки с прямоугольными стеклами в узкой оправе, стильный шарф, судя по клетчатому узору – от дорогой английской фирмы. «Урод», - несколько нелогично подумала Лиза. Хотя хозяин джипа выглядел привлекательным и отчего-то неуловимо знакомым.
- За сыном? – переспросил он вполне миролюбиво. – Хорошо, подождите минутку, я сейчас отъеду. Прошу прошения, больше свободных мест не было, вот мне и пришлось…
Он продолжал оправдываться, а Лиза все больше уверялась в мысли, что откуда-то она его знает. Внезапно мужчина замолчал, замер, держа ручку приоткрытой двери, и воскликнул:
- Лизка! Топорникова! Это ты? Правда ты?
- Не Топорникова, - машинально поправила Лиза, вынесшая из-за фамилии в детстве немало издевательств. – Васильева.
- О! – смутно знакомый незнакомец, казалось, огорчился. – Простите, я ошибся. Вы очень похожи на мою бывшую одноклассницу. Такие же рыжие волосы… ой, извините, что-то я все невпопад…
- Одноклассницу?
Теперь Лиза присмотрелась к нему повнимательнее, вспоминая, мысленно снимая с переносицы очки, сбрасывая дорогущие пальто и шарф, добавляя непокорные вихры и разбухший от учебников и тетрадей ранец – единственный на весь класс, где все уже ходили с модными сумками…
- Сашка! Алтуфьев!
Он улыбнулся, и все сомнения отпали.
- Точно! А почему ты сказала, что ты – это не ты?
- Я – это я, - неуклюже объяснила Лиза. – Васильев – мой муж.
И почему-то не прибавила «бывший». Должно быть, в глазах Сашки Алтуфьева, такого успешного, такого стильного и явно обеспеченного, ей не хотелось выглядеть разведенной неудачницей. Тем более, он уже наверняка успел оценить и ее простенький, зато практичный темно-зеленый пуховик, и старенький «Форд».
Улыбка пропала с лица Сашки, и он опять стал чужим, холодным и отстраненным. Незнакомцем в дорогой одежде на дорогой машине.
- Понятно, - заключил он. – Ладно, я сейчас отгоню свой, как ты выразилась, тарантас. Можешь ехать за сыном.
Лиза все еще топталась на месте, пока он заводил машину и даже пока отъезжал, в надежде, что сейчас Саня выйдет или хотя бы опустит стекло, они перебросятся несколькими ничего не значащими фразами, а потом, быть может – ну может же быть? – он пригласит ее в кофейню, например, завтра после работы или даже второго-третьего января, отметить праздник, повспоминать школу… Но тут освободилось место в том же ряду, Сашка мигом припарковал свой вызывающе роскошный джип, вышел, коротко кивнул Лизе и быстро зашагал к елке у входа в супермаркет. И даже не бросил: «Увидимся!»
- И вовсе мне он не нужен, - бормотала Лиза, всовывая ключ в замок зажигания. – И не хочу я с ним пить кофе. И болтать не хочу. С чего мне вообще такая глупость в голову взбрела?
Хотя она прекрасно знала, почему. Дело в том, что шестнадцатилетней Лизе Топорниковой нравился «ботаник» Саня Алтуфьев. Конечно же, она никогда никому об этом не говорила. Подружки не поняли бы ее, потому что все дружно вздыхали по первому красавчику класса Борьке Разумовскому. Борькины родители были, как тогда говорили, «крутыми», покупали сыну дорогие вещи и возили отдыхать на Канары – все «крутые» в то время отдыхали на Канарах. А самого Сашку девочки интересовали куда меньше, чем учебник физики. А потом Лиза окончила школу, поступила в институт, где ее накрыло настоящей первой любовью, и школьная симпатия позабылась. Затем был разрыв с возлюбленным, оказавшимся не принцем, а вовсе даже наоборот, встреча с Васильевым, свадьба, рождение Димыча, развод. О Сашке Алтуфьеве Лиза не вспоминала уже больше десяти лет.
- И вообще, - продолжала она разговаривать сама с собой, стоя в пробке, образовавшейся на выезде с парковки, - он, наверное, давно уже женат. Второй или третий раз. На какой-нибудь супермодели с ногами от ушей и силиконовым бюстом. Так что нечего придумывать всякие глупости. Димыч, наверное, заждался.
***
Димка вылетел к пришедшей за ним маме и первым делом спросил:
- Мам, ты мандарины купила?
- Купила, - успокоила его она.
Измазанная вареньем («Нам запеканку давали, вкусная!») мордашка расплылась в счастливой улыбке. Вот теперь праздник, по мнению Димыча, будет самым что ни на есть настоящим, и можно загадать самое-самое заветное желание, которое, конечно же, услышит Дед Мороз. Всего одну ночь в году послушные мальчики могут попросить любой-любой подарок. Все, что захочется. Так говорила всегда бабушка, а бабушке Димка верил. Жаль, что она уехала в Шве-ци-ю, вот. Швеция представлялась Димке похожей на сказочное Пряничное королевство из любимой сказки. Из королевской пряничной страны приходили посылки с яркими свитерами и шарфами для него, новыми платьями для мамы и разными вкусностями. А вот сама бабушка приезжала редко. Всего один раз приехала, если честно. Вместе со Свеном, который стал Димкиным дедушкой. Свен Димке понравился: высокий, седой, загорелый, улыбается постоянно, вот только с ним не поговоришь, ничего не понимает. Как собака у противной Ритки из пятого подъезда. Ритка уверяла, что ее Джулька тоже все понимает, а говорить не умеет, только лаять. И Свен тоже лаял, ой, нет, говорил, но по-своему, непонятно. Мама обещала, что летом они поедут в гости к бабушке и Свену и увидят там много-много интересного. И читала Димке сказку про Карлсона, который живет на крыше. И про Пеппи Длинныйчулок. И про Мио, но про Мио оказалось грустно и страшно, и Димка расплакался, а мама сказала, что он уже взрослый, не должен плакать. Она всегда так говорила, если Димка расстраивался и ударялся в рев. Зато ни разу не сказала обидное «рёва-корова». Так Ритку как-то назвала Риткина мама, а Дима услышал и запомнил.
Нет, его, Димкина, мама – самая лучшая, не то, что у Ритки. Зато у Ритки есть собака, Джулька. Тут Димка вздохнул. Собака и была тем самым желанием, которое он собирался загадать Деду Морозу. Хорошие мальчики получают подарки, а он хорошо вел себя весь год. Ну, если не считать разбитую вазу, но это ведь случайно. И яблоко, которое он съел без спроса, а мама рассердилась, потому что оно оказалось немытым, и от него мог заболеть живот. И… Тут Димка вздохнул. По всему выходило, что Дед Мороз мог посчитать его мальчиком непослушным и подарка недостойным. А собаку хотелось. Очень-очень.
***
Татьяна позвонила тридцатого вечером. Голосом, захлебывавшимся от восторга, заявила, что их всех – и ее, Таню, и Лизу, и Димку – Андриевские позвали встречать Новый год в свой загородный дом.
- У них поездка сорвалась! – верещала в трубку Танька. – На Мальдивы или на Бали, короче, на океан куда-то, вот они и собирают у себя сабантуй.
- И ты, как и положено любящей родственнице, искренне радуешься чужому несчастью, - съехидничала Лиза.
Но Таньку оказалось не так-то просто устыдить.
- Ой, да ну тебя, Топорникова. Все равно они отправятся на свои острова, не сегодня, так через неделю. А нас ждет шикарный праздник. И молодые неженатые кавалеры, между прочим.
Татьяна упорно не желала именовать Лизу фамилией бывшего, а самого для самого Васильева всегда находила такие определения, что оставалось только удивляться ее неистощимой фантазии. «Козел», пожалуй, было самым безобидным, что прозвучало в его адрес.
- А с чего ты взяла, что там какие-то кавалеры будут, да еще и неженатые? – подозрительно осведомилась Лиза.
- Так Анька же сказала! Они с Петечкой полный дом народа созывают. Ну, я и сказала, что без тебя никуда, тогда Анька велела и тебя с Димоном пригласить. Зацени нашу удачу!
Лиза, впрочем, приглашение в загородный дом Андриевских такой уж удачей не считала. Анна Андриевская, дальняя родственница Татьяны, вышла удачно замуж лет пять назад не то за банкира, не то за депутата, и с тех пор с родней общалась мало. Лиза видела ее всего лишь раз, на дне рождения Тани, и Анна произвела на нее не самое лучшее впечатление.
- Тань, может, мы с Димкой вдвоем тогда отпразднуем? – просительным тоном протянула она. – А ты поезжай к Андриевским.
- Ты чего, мать? – удивилась Танька. – Совсем рехнулась? Димка, значит, в кровать отправится, у него режим, сон по расписанию, а ты в одиночестве хлебать «Асти» перед телевизором будешь? Непорядок. Значит, так. Знать ничего не желаю, пиши адрес. Меня Петечкины друзья захватят, им по дороге, а ты на своих колесах доберешься.
- Тань, ну ты ведь все понимаешь, - проныла Лиза. – Мне неудобно, да и Димку неохота тянуть. Ему может не понравиться у незнакомых людей.
- Все ему понравится! – отрезала Танька. – Там няня Анькиной Дашки имеется, она и за ним присмотрит. И бассейн есть. И даже пони.
И эта самая незнакомая Даша будет смотреть на Диму свысока. Впрочем, как знать, может, она дружелюбная девочка, а Лиза зря напридумывала себе заранее всяких гадостей про нее. Танька же, когда ее осеняла очередная идея, напоминала носорога, прущего через джунгли напролом, и горе тем, кому хватало неосторожности стать у нее на пути. Вот и сейчас она принялась уламывать Лизу, используя в том числе и нечестные аргументы.
- Ладно, тебе, дурынде, мужик не нужен, ты после развода монашкой живешь и даже на свидания не ходишь. Но я-то женщина молодая, я еще, между прочим, замужем побывать хочу.
- Ты уже была один раз замужем, - неосторожно напомнила Лиза и тут же прикрыла рот ладонью. Если Татьяна распалялась, то остановить громы и молнии, которые она метала в адрес бывшего мужа, становилось невозможно. Но на сей раз, кажется, пронесло. Таня отделалась кратким:
- Один раз не считается. Пиши адрес, кому говорю!
- Пишу, - обреченно вздохнула Лиза. – Только я в вечернее платье не влезу уже, наверное.
- Вечернее? – удивилась Таня. – А когда оно у тебя появилось? Почему я не знаю? Куда без меня ходила?
- Оно старое, еще до свадьбы куплено. Я с тех пор прибавила в груди. И в попе, - с сожалением признала Лиза.
- Вот и отлично! – отрезала Татьяна. – Хоть на женщину похожа стала. А платье вечернее и не нужно. Анька сказала, гости будут одеты демократично: джинсы, рубашки, джемпера.
«И все эти джинсы-рубашки-джемпера стоимостью в три мои зарплаты, - обреченно подумала Лиза. – Не говоря уже о часах-платках и прочей ерунде. Глупая Танька, куда ее несет? И еще меня за собой тянет?»
Но подруге все-таки удалось заразить ее своим веселым настроением. К концу долгого разговора Лиза уже не рассматривала поездку к Андриевским как неизбежное зло, с которым следует смириться. «Мало ли, - думала она. – А вдруг действительно будет весело? И Анна, возможно, вовсе не такая стерва, как мне показалось. Может, она просто не очень общительна с малознакомыми людьми. Я-то и видела ее всего полчаса. И гости придут милые, и Танька права – пора бы уже с кем-нибудь познакомиться. Вдруг действительно встречу интересного мужчину?» Ну, а джинсы у нее вполне приличные, и белая рубашка солидной фирмы имеется – купила по случаю с большой скидкой. Да, не «Армани» или кого там нынче предпочитают богачи, но сойдет.
- Ой, совсем забыла, - спохватилась Лиза, когда Таня уже попрощалась. – А с собой-то что брать? Ладно, мои салаты, если я правильно понимаю, Андриевским даром не нужны, но тогда сувениры какие, может, а?
Подруга расхохоталась.
- Поверь мне, твои сувениры нужны им еще меньше. Да не волнуйся ты, Аньке с Петюней гостем больше, гостем меньше – разницы никакой. Анька так мне и сказала, мол, раз с океаном пролетели, то устроят за городом веселье пошумнее. Им чем больше народа, тем лучше.
***
Дорога, на удивление, оказалась хорошей: ровной, без колдобин, расчищенная. Вот только к шести вечера, когда Лиза погрузила в багажник дорожную сумку с необходимыми вещами, а в салон усадила Димку, стояла темень. И если город освещался яркими огнями, неоновым светом витрин, радостным миганием гирлянд на деревьях, то на загородном шоссе тускло горели редкие фонари. Лиза ехала медленно, напряженно вглядываясь вперед, чтобы не проскочить нужный поворот. Так, теперь осталась еще одна развилка, там нужно взять влево, а дальше по прямой. Вроде бы заблудиться не должны. Лиза приободрилась и сильнее нажала на газ.
- Мам, останови, а? – попросил Димка с заднего сиденья.
Делать нечего, пришлось съезжать на обочину, останавливаться, выводить сына, потом снова погружать его в машину и отправляться дальше. И вот тут «Форд» преподнес пренеприятный сюрприз. Попросту отказался заводиться. Не в состоянии поверить в такую подлость судьбы, Лиза снова и снова проворачивала ключ в замке зажигания, вот только безрезультатно. Готовая разрыдаться, она стукнула кулаком по рулю и взмолилась:
- Заведись, пожалуйста!
Опять неудача. Впору плакать от отчаяния. Встречать Новый год где-то за городом, между полем и лесопосадкой – просто предел мечтаний!
- Лучше бы дома остались, - пробормотала она.
- Мама, а что, мы не едем? – робко спросил Димка.
Лиза едва не огрызнулась, но все-таки сдержалась. Нельзя показывать сыну, как она расстроена и – что скрывать – испугана. А потом пришла здравая мысль: надо позвонить Татьяне, пусть попросит Андриевского кого-нибудь прислать за ними. Ну, пусть Петя сам не поедет, но ведь хоть кто-нибудь из гостей может выручить попавших в беду? Или отправить шофера? Или все важные гости отпустили шоферов отмечать праздник? Лиза, признаться, понятия не имела, принято ли заставлять водителей ждать, пока хозяева веселятся. Фу, какая ерунда лезет ей в голову! А вот позвонить Тане и попросить помощи надо. Лишь бы сеть ловила.
Она еще вытаскивала из кармана отчего-то застрявший телефон, когда мимо пронеслась темная громадина, мигнула поворотником и стала аккуратно притормаживать. Из джипа вышел высокий мужчина в джинсах и короткой дубленке. Когда он вошел в полосу света от фар «Форда», которые Лиза позабыла выключить, то она с удивлением узнала его. Надо же: столько лет не виделись, а теперь вот встречаются второй раз за несколько дней!
Сашка Алтуфьев подошел к «Форду» и осторожно постучал в стекло. Лиза приоткрыла дверь, но выходить не стала.
- Ты здесь откуда? – настороженно спросила она.
- Домой еду, смотрю – машина знакомая. У тебя все в порядке?
Вопрос прозвучал столь нелепо, что Лиза расхохоталась, по щекам побежали слезы.
- Ну конечно, все в порядке, как может быть иначе? У меня привычка такая – встречать Новый год на обочине в каком-нибудь захолустье. А чего, весело!
- Успокойся, - твердым тоном, которого Лиза никак не могла от него ожидать, велел Сашка. – Немедленно возьми себя в руки и расскажи, что случилось.
Удивительно, но его начальственный тон подействовал. Лиза сумела перестать то всхлипывать, то смеяться, и немного сумбурно изложила все: и то, как Танька заманила ее к Андриевским, и как она не хотела ехать, и как остановилась, а потом не смогла завести машину.
- Понятно, - мрачно заключил Сашка. – А куда ехала-то?
- В Раздольное, - ответила Лиза и шмыгнула носом.
Сашка задрал рукав и посмотрел на часы, помолчал пару минут. Лиза тоже ничего не говорила – просто не знала, что сказать. Просить его о помощи? Но вряд ли Сашка сможет быстро разобраться, что приключилось с ее «Фордом». Разве что согласится подбросить ее с сыном до этого самого Раздольного, будь оно неладно.
- Ну, вот что, Лизавета, - наконец, сказал он. – В Раздольное, уж не обессудь, я тебя не отвезу, иначе мне самому придется встречать Новый год в дороге. Кстати, а муж твой где? Почему ты без него в гости собралась?
- Объелся груш мой муж, - буркнула Лиза. – В разводе мы.
Ей больше не было стыдно. Сашка видел, как она впала в истерику из-за обломавшегося в новогоднюю ночь старого автомобиля, услышал, что она собиралась праздновать вместе с малознакомыми людьми вопреки собственным желаниям, потому что на этом настояла подруга. «Дно, - мрачно констатировала она. – Ниже падать некуда. Плакса и размазня».
- Вот как? А тебе на помощь вообще кто-нибудь спешит?
- Добрый Санта на оленях, - огрызнулась Лиза.
- Тогда могу пригласить тебя к себе. Если я правильно понял, то из всей честной компании в Раздолье ты знаешь только свою подругу? И ехать не слишком хотела? Так вот, у тебя есть шанс избавиться от навязанного праздника. Я шумную толпу не обещаю, но елка и шампанское у меня точно есть.