Сила шинари. Ириска Мармеладная

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15

АННОТАЦИЯ

Все разом изменилось в жизни внезапно осиротевшей Флоренс, когда на пороге приюта появился таинственный опекун, объявивший себя ее дядюшкой по отцовской линии. Фло никогда о нем не слышала, но письмо и завещание, написанные рукой родителя, убедили в правдивости его слов. Так из сироты девушка превращается в богатую наследницу, только деньги она может получить только по достижении двадцати одного года, до той поры всем, в том числе, ее судьбой распоряжается дядя. Но кто он, какие тайны хранит уединенное жилище холостяка и сама Фло?

ГЛАВА 1

   Фло всегда ненавидела серый цвет, хотя комнатная надзирательница утверждала, он самый безопасный, превращает любую девушку в неприметную мышку. По мнению воспитанницы, он, наоборот, привлекал внимание, делал объектом для насмешек, как и уродливый черный чепец. Фло даже не знала, что ненавидит больше: его или шершавое, колючее шерстяное платье. Безразмерное, оно висело мешком даже на фигуристых девушках. Все, чтобы не привлекать внимания, чтобы стать тенью.

   Она попала в сиротский приют три года назад. Так уж получилось, что после смерти матери не осталось никого, кто согласился бы забрать юную Фло. Квартира съемная, денег четырнадцатилетней девушке взять неоткуда, вот и попала сюда, в царство серого.

   Фло заправила кровать и привычным движением поправила занавеску в изголовье, прикрывавшую полочку с личными вещами. У нее они имелись, у многих девочек нет. Фло захватила из дома флакон маминых духов, расческу, открытки, которые каждый день рождения посылал ей отец… Если бы он был жив! Но, увы, отца не стало шесть лет назад – утонул в море. Капитан, обласканный властями и судьбой, он не пережил шторма и ушел ко дну вместе с кораблем – королевским клипером. Утешало одно – пенсия, но и ее не стало, когда умерла мать.

   Девушка потянулась за гребнем и расчесала длинные русые волосы. Они чуть вились, мягкими волнами, словно повторяя линии тела, ниспадая до пояса.

   Серый цвет… Фло усмехнулась. Она вряд ли станет незаметной с голубыми глазами и пухлыми, пусть и не яркими, губами. С внешностью Фло повезло, а вот со всем остальным…

   Дребезжа, зазвонил противный колокольчик, во второй раз за сегодня. Он собирал девушек на молитву. Скорей бы уж совершеннолетие, тогда Фло сможет уйти. Куда, пока старалась не думать, найдется же место. Она получила неплохое образование, устроилась бы гувернанткой в хороший дом. Или отыскала боевых друзей отца, должны же у него остаться друзья. Они не бросят дочь товарища в беде.

   Все девушки уже собрались в часовне, только Фло медлила. Она не любила и молитвы, и священника, который, по словам подруг, любил тискать молоденьких и пить вино. А еще он плевался и давал болючие подзатыльники тем, кто вертел головой на службе. Вряд ли его выбрала для служения Праматерь, но об этом лучше молчать, иначе угодишь в карцер.

   Когда распахнулась дверь, Фло привычно замерла и вжала голову в плечи. Сейчас опять станут ругать. На нее, домашнюю девочку, никогда не кричали, зато в приюте она наслушалась сполна.

   Еще месяц, подождать всего месяц, и Фло уйдет.

   — Флорес Норгейл! – только надзирательница, да противный пристав называли ее полным именем.

   Девушка вздрогнула и вытянулась перед сухонькой женщине в черно-белом наряде, мало отличавшемся от того, который носили воспитанницы. Глаза долу, ни тени улыбки, а то отстегают поясом по рукам.

   — Флоренс Норгейл, — похоже, надзирательнице нравилось смаковать ее страх, — вас все ждут.

   — Уже иду, мадам.

   Хоть бы священник осип, хоть бы осип!

   — Куда идете? – голос «воблы» сочился ехидством.

   — На службу, — недоуменно ответила Фло.

   Надзирательница перепила вчера или выдумала новую форму издевательства? В любом случае нужно молчать и со всем соглашаться.

   — К тебе пришли, — судя по тону, женщина предпочла бы, чтобы неизвестный никогда не рождался. – Приведи себя в порядок и идем. Повезло тебе!

   Сколько же злобы! Фло никогда не могла понять, за что почти все местные работники и работницы ненавидели подопечных. Им же хорошо платили, они обворовывали кухню – и все недовольны?

   Привести себя в порядок… Вроде, она уже готова, но раз приказывают, нужно что-нибудь сделать. Фло заплела волосы в тугую косу и приколола на платье брошь в виде пчелки, не мамину, свою. Ее подарил отец, и девушка категорически отказалась с ней расставаться. Ну вот, уже празднично.

   Надзирательница удовлетворенно кивнула и открыла дверь. Фло засеменила следом, гадая, кому понадобилось ее навещать. На ум никого не приходило, разве только нотариус. Фло вздохнула. Матушка накопила немало долгов, часть обстановки и украшений пришлось продать.

   Гостей неизменно приводили в кабинет директрисы. Фло доводилось бывать в нем только однажды, при зачислении в сиротский дом. Как же тут богато, тепло! Остановившись на пороге, Фло с интересом рассматривала кожаные диваны, картины благопристойного содержания на стенах, лампы в зеленых абажурах и прочие атрибуты богатой жизни и не сразу заметила мужчину у окна. Он стоял к ней спиной и не повернулся, даже когда надзирательница окликнула его и представила Фло. Гость оказался представительным мужчиной, аристократом, как сначала привиделось девушке. Дорогой редингот из шерстяной, посему недешевой ткани, жилет с цепочкой для часов, идеально сидящий костюм, сочетающийся с элегантными сапогами для верховой езды. На них – ни пылинки, даже не верилось, будто этот человек ходил по земле. Только вот зачем аристократу интересоваться сироткой?

   Фло внутренне напряглась и, сделав книксен, решилась взглянуть на лицо незнакомца. Оно одновременно притягивало и отталкивало. Идеальные черты – и чуть раскосые, кошачьи глаза с необыкновенно длинными и пушистыми для мужчины ресницами. И цвет глаз, Фло прежде никогда не встречала фиалковых.

   Почувствовав, что незнакомец тоже за ней наблюдает, девушка поспешила отвести взгляд. Только бы никто не заметил, а то отругают, может, даже хуже, розгами побьют. В сиротском доме практиковали телесные наказания.

   — Итак, — брюнет встал и вальяжной походкой, лишь усиливавшей сходство со зверем, направился к Фло, — ты и есть Флоренс Норгейл?

    Длинные пальцы ухватили за подбородок, вынуждая поднять голову.

   — Она, милорд, — подобострастно, едва ли не заглядывая гостю в рот, подтвердила директриса.

   Почтенная дама всегда напоминала Фло крысу – такая же сгорбленная, сухонькая, в очках. И характер точь-в-точь! Девушка хорошо запомнила, какой мстительной и злобной она бывает. Никогда не бьет, не наказывает сама, только журит пальчиком. И теперь лебезит, не иначе почуяла деньги. Несмотря на юный возраст, Флоренс знала цену деньгам. Может, потому, что когда-то они у нее были, а теперь исчезли. Только вот Фло никогда бы не опустилась до заискивания, лести и подхалимства. Директриса – легко.

   Перед глазами промелькнул первый день в сиротском приюте. Ее привез местный судья, который и отрядил четырнадцатилетнюю девочку в казенное учреждение. С собой она взяла все самое ценное – узелок с одеждой, разными «секретиками» и памятью о родителях. Остальное пришлось оставить дома. Судья заверил, его опечатают, а потом продадут вещи с аукциона. Вырученные средства после уплаты долгов вернут Фло, только вот она не видела ни гроша. То ли квартирная хозяйка просто все выбросила, то ли присвоила деньги себе.

   — Флоренс! – надзирательница покраснела от натуги.

   Девушка вздрогнула.

   Ох, кажется, она погрузилась в воспоминания и не услышала, когда ее окликнули. Надзирательница явно звала не в первый раз.

   При мысли о палке зачесались лопатки.

   Только не наказание!

   — Да, мадам, — Фло потупила взгляд.

   — Не стой столбом, подойди к милорду. Тебе очень повезло, дрянная девчонка.

   Сколько же ненависти в ее словах! А причина? Никто из девочек ничего не сделал надзирательнице до того, когда она их впервые ударила. После – да, мстили по мелкому.

   На негнущихся ногах девушка приблизилась к таинственному брюнету и вторично сделала книксен. Какой все же он странный! Глаза словно аметисты, волосы на вид мягкие, чуть вьются. Кожа идеальная, гладкая, матовая, такой позавидовала бы любая девушка.

   — Ну, здравствуй! – мужчина протянул руку ладонью вверх.

   Фло испуганно шарахнулась.

   — Не нужно меня бояться, я твой опекун.

   — Кто? – невежливо вылупилась я.

   Мужчина тихо рассмеялся. Странно, глаза остались неподвижными, такими же холодными, пустыми, словно передо мной неживой человек.

   — Опекун, — терпеливо повторил брюнет и велел подать спутнице стул. Именно так, велел! – Я единоутробный брат твоего отца.

   Девушка нахмурилась. Она никогда не слышала, чтобы отец упоминал братьев. Осмелев, Фло так и сказала лорду. Думала, он рассердится – ничуть не бывало.

   — Разумеется, ведь мы поссорились и не общались целых двадцать лет. Тревис был гордым, Фло, очень гордым, а я, увы, богат, унаследовал состояние отца. Немудрено, что отношения наши не сложились.

   То есть ее бабушка согрешила с другим мужчиной? Быть не может! С каким-то важным лордом. Хотя, что Фло знала о жизни? Многие мещанки с радостью отдались бы лендлорду только потому, что он аристократ.

   — Когда разговариваешь с дворянином, всегда добавляй «милорд», — вклинилась в разговор директриса. – И вообще, кто тебя учил манерам?

   Она скривилась, словно проглотила лимон.

   — Простите, милорд, — приют приучил к покорности.

   Мужчина промолчал и встал, чтобы рассмотреть со всех сторон. Когда пальцы коснулись подбородка, приподнимая голову, дернулась.

   — Не надо бояться, Фло, — вкрадчиво произнес незнакомец и, коснувшись уголка девичьего рта, чуть раздвинул его. – Сейчас уладим формальности и уедем, я забираю тебя.

   Как, прямо сейчас, сегодня?

   Сердце дрогнуло. Неужели она вырвется из клетки?

   — Меня зовут лорд Найджел Мевис, — представился мужчина и потрепал по щеке. – Вероятно, ты захочешь увидеть завещание отца?

   Флоренс кивнула. Ком подступил к горлу. Отвернувшись, она смахнула слезу.

   Несмотря на то, что отец сгинул много лет назад, Фло по-прежнему его любила. Так хотелось еще раз взглянуть на родной почерк. Вдруг папа оставил какое-то послание, коротенькую приписку?

   Брюнет мучительно медленно, будто издевался, достал из кармана свернутый трубочкой лист гербовой бумаги. Сердце упало. Отец писал его у нотариуса, никаких посланий.

   Поблагодарив, Фло отошла в сторонку и дрожащими руками развернула бумагу. Действительно завещание, сухое, короткое. Почерк торопливый, но четкий, наклон папин – вправо. Отец действительно оставлял Флоренс деньги и просил в случае, если по каким-то причинам супруга умрет или снова выйдет замуж, брата присмотреть за дочерью. Странно. Девушка оглянулась на Найджела и перечитала завещание. Почему папа решил, что с мамой что-то случится, он ведь умер раньше нее. Странно, очень странно!

   — Я уже видела и проверила, Фло, — директриса отобрала у меня завещание. – Подлинное.

   — Собирай вещи, мы уезжаем, — подал голос лорд.

   — Прямо сейчас? – подняла брови директриса.

   — Не вижу причин тянуть, да и Флоренс наверняка самой хочется скорее оставить этот мрачный дом позади.

   Да, ей хотелось, я мечтала об этом каждый день с тех пор, как очутилась в приюте.

   Девушка покосилась на надзирательницу. Отругает ли она, ударит, если побегу в комнату? Решила, что нет. Отныне судьбой Фло распоряжается не сиротский дом.

   — Да-да, ступай, Флоренс, — сама выпроводила меня директриса.

   Окрыленная, девушка ринулась прочь из кабинета. Она не знала, что уготовила ей судьба, но вряд ли будет хуже. Лорд Мевис – папин брат, он вряд ли желает дурного, а нехорошее предчувствие… Фло всегда опасалась незнакомцев, только и всего.

***

   Рессорный экипаж, покачиваясь, катил по разбитой дороге. Вокруг – вересковая пустошь, ни единой души, только кусты да камни. Изредка попадались деревеньки с массивными кирпичными трубами и соломенными крышами. Путники останавливались в них, чтобы перекусить и немного отдохнуть.

   Дядя оказался молчаливым. Флоренс это полностью устраивало. Да и о чем говорить? Об отце? Насколько девушка успела понять, они виделись лишь раз, а завещание лорду доставили по почте.

   Перед отъездом Найджел накупил разных вещей. Тогда, покинув сиротский дом, они не сразу отправились в путь, а навестили лавки готового платья. Покупки дядя делал сам, с Фло лишь сняли мерки. Все теперь лежало в большом дорожном сундуке, крепившимся к запяткам экипажа.

   Сиденья оказались удобными и мягкими, по сравнению с приютскими койками любая постель – мягкая перина. Флоренс спала на нем, свернувшись калачиком – не всегда удавалось остановиться на ночь на постой.

   Сначала дядя смущал, потом девушка привыкла к его присутствию, однако ощущение некой странности не пропадало.

   А еще она впервые за три года наедалась досыта, забыв о хороших манерах, за обе щеки уплетала содержимое плетеных корзин.

   Помимо дяди, с Фло путешествовали двое: слуга и кучер.

   — Ничего, скоро передохнешь, примешь ванну, — неожиданно подал голос Найджел.

   Девушка вздрогнула – так резанул звук после длительного молчания.

   — Привыкай ко мне, Фло, — дядя наклонился и коснулся ее плеча. Фиалковые глаза едва заметно блестели, или это всего лишь игра света? – Нам придется долгое время провести вместе.

   Флоренс выдавила из себя улыбку.

   — Разучилась улыбаться?

   Найджел перебрался на соседнее сидение, сел так близко, что девушка ощущала его теплое дыхание.

   Фло кивнула. После смерти мамы она ни разу не улыбнулась.

   Дядя осторожно провел рукой по ее волосам. Девушка дернулась, заслужив насмешливое:

   — Дикарка!

   — Простите, я никак не привыкну.

   — Понимаю.

   Крепкие мужские руки обняли за талию. Фло замерла, затаив дыхание. Никогда прежде ее не касался мужчина. Так вот оно как… Похоже на отца. Найджел не двигался, давая время свыкнуться, и тяжело вздохнул. Наверное, о того, что ему придется возиться с чужой девчонкой.

   — А у вас есть дети?

   Фло дернула плечиком, и он отпустил, отодвинулся.

   — Нет, — ответ прозвучал резко, словно удар хлыста.

   — А жена? – не унималось разбуженное любопытство.

   — Тоже. Я закоренелый холостяк, не люблю гостей и держу минимум прислуги. Надеюсь, сумеешь приспособиться к моему образу жизни.

   Уединение не пугало Флоренс, наоборот, порадовало. Вряд ли бы она ужилась с дядиной семьей, а куча слуг, пышные приемы и вовсе в диковинки для девушки ее среды. У отца, конечно, изредка собирались гости, его знакомые, иногда заходили соседки или мамины приятельницы, сидели тихо, мирно в гостиной. Фло отправляли спать, поэтому она видела все через приоткрытую дверь. Мужчины дымили трубками, беседовали о море, женщины сидели в уголке и вязали.

   — Ну, так как? – опекун перебрался на свое сиденье. – Не боишься?

   Фло помотала головой.

   — Вот и прекрасно! – Найджел расплылся в широкой улыбке, только вот она не затронула глаза, они оставались все так же непроницаемо холодны. – Надеюсь, за оставшиеся три года мы привыкнем друг к другу, и ты не захочешь уезжать.

   Девушка выразила надежду, что так и будет. Она пока не видела причин бежать от счастливой судьбы.

   Как и обещал лорд, вскоре показался город. Он неожиданно вырос из-за поворота, ворвался в тишину перезвоном церквей, дразнил нос запахом свежеиспеченного хлеба. У Фло засосало под ложечкой. Как же хотелось съесть хрустящую корочку! Наследие сиротского дома.

   Небольшой городок, по словам Найджела, назывался Предградом, от него не так далеко до владений Мевиса. Как-то Фло подслушала разговор слуги и кучера и узнала, опекун самый богатый лендлорд округи. Воистину, небывалая удача для сиротки! Флоренс даже терзали сомнения, не выдумал ли Найджел папино наследство, не захотел ли сам выделить небольшую долю из собственного богатства. Потом девушка отбросила эту мысль. Если бы все было так, она получила деньги бы в день совершеннолетия, в виде чека. Нет, выходит, отец действительно нашел клад, но не успел довести до дома.

   Колеса экипажа застучали по булыжной мостовой. Вокруг теснились дома – штукатуреный низ, фахверковый верх с открытыми балками. Потемневшие от времени, они придавали жилищам романтичный налет.

   Колокольня церкви, колокола которой встретили на подъезде, остались позади, экипаж углубился в лабиринты улиц и остановился на одной из них, узкой и извилистой. Напротив висела вывеска «Трепетная лань».

   — Выходи!

   Найджел распахнул дверцу.

   Подобрав юбку, – Фло путешествовала все в том же сером сиротском наряде – выбралась из экипажа. Следом вышел опекун и махнул на дверь рядом с вывеской гостиницы.

   Внутри оказалось темно и пахло нафталином. Девушка пару раз чихнула – не иначе, горничные забывали вытирать пыль с картин в старинных рамах. С них смотрели портреты чинных дам и кавалеров. Гостиница с претензией, но давно пережившая лучшие времена.

   — Проходи наверх, сейчас сниму комнаты, — Найджел легонько подтолкнул к лестнице и направился к стойке портье.

   Пару раз в нерешительности глянув через плечо, Фло начала подниматься по ступенькам.

   На втором этаже оказалось светлее и чище. Коридор, небольшая площадка с вазоном, ряд безликих дверей. Ага, вот и слуги, тащат вещи, лучше пойти за ними.

   — Держи, — в ладонь легли ключи с тяжелым брелоком. На нем значилась цифра три.

   Опекун подошел неслышно и напугал. Быстро же он управился!

   — Я в соседнем номере, надо, зови, — дядя направился к четвертому номеру. – Переоденься, отдохни и спускайся к ужину.

   — Я не устала, — есть хотелось гораздо больше, чем полежать.

   — Прекрасно, тогда жду через полчаса.

   Найджел повернул ключ в замке и скрылся за дверью. Чуть помедлив, Фло последовала его примеру. Странный этот дядюшка! И завещание отца тоже странное, почему он заставил ждать до двадцати одного года, а не велел передать деньги в день совершеннолетия? Восемнадцать ведь совсем скоро, пока доберемся до замка, останется недели две. Далеко же он, словно на краю земли!

   Подумать только, Флоренс на свободе целых десять дней, не слышит ругани надзирательницы, не получает подзатыльников, не давится кашей на воде. Иную еду сиротам не давали, так, требуху или куриную кожу на обед. А тут такие разносолы! Девушка видела, как дядя едва заметно улыбался, когда уминала нехитрое содержимое корзину. Тут же и вовсе предстоит целый пир.

   Фло и прежде умела раздеваться и одеваться без служанки, поэтому быстро избавилась от платья, оставшись в короткой, до середины бедра, рубашке и панталонах. Кинула унылую униформу на стул и задумалась. Серый цвет опостылел, не нарядиться ли в одно из платьев, которое купил опекун. Девушка ведь так и не заглянула в пакеты, вон они, рядом с шикарной (ну, по меркам сиротки) кровати. Она мягкая, с подушками – непозволительная роскошь! Флоренс ведь и на диванчике в экипаже неплохо высыпалась.

   Воодушевленная девушка потянулась к первому пакету, когда ей вдруг показалось, будто за ней кто-то наблюдает. Фло резко выпрямилась и обернулась. Никого. Она не поленилась глянуть в замочную скважину – никаких соглядатаев. Привиделось с дороги, или в комнате завелось привидение. Последних Флоренс не боялась и вернулась к прерванному занятию.

   Сразу видно, одежду выбирали продавщицы — вроде, дорого, но безвкусно. С другой стороны, чего ожидать, не шелковых же панталон и корсетов с алыми лентами. Когда-то, еще в прошлой жизни, Фло видела такие у мамы. Она хранила их в нижнем ящике комода под стопкой полотенец.

   Девушка сменила рубашку на чистую, изо льна, быстро натянула свежие чулки и простое синее платье с белой отделкой. Волосы расчесала и заплела в косу. Вышло неплохо, можно выйти в свет. Так и спустилась вниз.

   Дядя уже сидел за столом, повязав салфетку на шею. Так непривычно, совершенно не сочетается с обстановкой – обеденный зал гостиницы находился в полуподвале, в помещении со сводчатым потолком. Минимум украшений, максимум рационального использования пространства.

   — Садись! – Найджел махнул на стул перед собой. – Рыбу или мясо?

   — Мясо! – ответила, не раздумывая.

   Для рыбы нужна особая вилка, еще опозорюсь.

   Опекун кивнул и щелчком пальцев подозвал дежурившего у занавески в кухню официанта.

   — Вино пьешь? – фиалковые глаза остановились на лице племянницы.

   Пожала плечами и призналась:

   — Никогда его не пробовала?

   — Совсем? – удивился опекун и задумался. – Тогда легкое, фруктовое. Я такое не пью, оно дамское.

   — Так закажите себе другое, а мне на донышке, — предложила решение проблемы Фло.

   На том и порешили, хотя в кувшине, который принес парнишка, оказалось намного больше пары капель.

   — Не бойся, оно слабое, — с улыбкой успокоил Найджел.

   Фло расстелила салфетку на коленях – так красиво, как лорд, повязать она не сможет.

   Передо мной возникло блюдо с салатом из свежих овощей.

   — У нас принято начинать еду с закусок, — опекун взял ее тарелку и положил немного. – Мужчина ухаживает за дамой или, если в доме есть слуги, блюда накладывают они. Терпеливо жди и не тянись за ложкой.

   М-да, дворянский этикет безумно далек от бывшей мещанской дочки и воспитанницы сиротского дома, но она научится. Жизнь предоставила шанс забраться выше, пополнить знания новыми сведениями.

   — А говорить за столом можно? – не хотелось бы попасть впросак.

   — Разумеется, — кивнул дядя и разлил по бокалам вино.

   Себе он взял красное, практически бордовое.

   Флоренс замялась, не зная, как задать волновавшие вопросы. Они не совсем приличные.

   — Зачем отец назначил опекуна, мне скоро восемнадцать…

   — Он ведь не знал, сколько тебе будет на момент принятия наследства.

   Резонно.

   — Тогда, может, оставшиеся дни я поживу одна, не стану вас обременять.

   Дядя откинулся на спинку стула и покачал головой.

   — Флоренс, одна ты жить не будешь, по закону я твой опекун. Да, ты не ребенок, но еще целых три года твои деньги принадлежат мне. Если захочешь выйти замуж, уехать, ты тоже должна получить мое согласие. Такова воля Тревиса. Завещание ты видела.

   Видела, но прочла невнимательно, раз не заметила таких тонкостей.

   — Могу я взглянуть на него снова?

   Теперь, когда она немного успокоилась, поведение отца казалось странным. Отчего деньги не достались маме, где хранилось завещание столько времени и, главное, откуда вообще взялись несметные богатства, каковы их размеры в количественном выражении.

   — Потом, дома, — отмахнулся Тревис.

   Не понравилось ей это!

   — Пожалуйста! – Флоренс постаралась изобразить умильный взгляд.

   Дядя рассмеялся; впервые за все время эмоции затронули его глаза.

   — Не нужно играть, будь искренней. Ты увидишь завещание, но позже. Не нужно трясти подобными документами публично, привлекать ненужное внимание. Зато я могу частично удовлетворить твое любопытство насчет других вещей.

   Девушка навострила уши, даже перестала жевать.

   — Задавай вопросы, — Тревис и тут схитрил.

   Она задумчиво почесала нос и начала с главного:

   — В чем состоит наследство?

   — Золотые слитки в банке Лешара.

   Флоренс охнула. Она полагала, речь об обычных банкнотах, векселях, а тут золото.

   — По законам Лешара женщина может распоряжаться имуществом и самостоятельно распоряжаться своей жизнью после двадцати одного года, именно поэтому тебе нужен опекун, — продолжал просвещать дядя.

   — То есть в восемнадцать лет я не стану совершеннолетней? – былой энтузиазм угас. – И почему вы все время говорите о Лешаре, когда мы находимся в Брегии.

   — Потому что я подданный Лешара, а деньги твой отец заработал на нашей земле. И, — легкий смешок, — совершеннолетней ты станешь, но вот не свободной. По традиции лешарских девушек держат в строгости до окончания опасного возраста, поэтому в восемнадцать они перестают быть детьми, могут выходить замуж, расписываются за себя и прочее, но обязаны получать на все согласие опекуна, обычно отца или иного родственника мужского пола. В двадцать один большинство из них уже становятся матерями, расстаются с юношеской несдержанностью, и надобность в контроле отпадает.

   Флоренс мельком слышала о Лешаре, там действительно разнилось отношение к мальчикам и девочкам. Юноши с совершеннолетия упивались свободой, когда как их сестры терпели родных, «пока не поумнеют». И вот теперь ей предстояло очутиться на их месте. Поджала губы. Поездка нравилась девушке все меньше и меньше.

   — Лешар не такое плохо место, — попытался утешить дядя. – Завтра пересечем границу, и убедишься.

   Вряд ли.

   — Вы собираетесь этим пользоваться?

   — Чем?

   Не надо, не изображайте неведение!

   — Моими деньгами и своей властью.

   — В пределах разумного, — туманно ответил Найджел. – Стану еженедельно выдавать на карманные расходы.

   — Откуда у отца слитки? – Флоренс на время оставила вопросы свободы в покое.

   — Ешь, — опекун указал на тарелку. – Скоро принесут второе, а ты никак с закуской не разделаешься. Как – не моя забота. Повторюсь, мы не общались, потом принесли пакет. В нем письмо и завещание. Еще?

   — Зачем вы вещи покупали? – вопрос вырвался сам собой. – Почему мне нельзя было выбрать?

   — Ты несовершеннолетняя, за тебя абсолютно все выбирают другие. – Опять законы Лешара! – После восемнадцати будешь приходить и спрашивать. Одобрю, купишь.

   — Абсолютно все? – нахмурилась девушка. – Даже белье?

   — Даже, — кивнул дядя.

   За разговором он успел доесть салат и теперь подозвал официанта, чтобы тот унес грязную посуду и принес второе блюдо.

   — Но это неприлично! Мужчина не должен такого видеть! – кончики девичьих ушей покраснели.

   — Только если ты ребенок. Не бойся, — очередной смешок, — одежду подбирали продавщицы, я лишь расплатился и не смотрел. После восемнадцати стану, привыкай.

   Привыкнешь к такому!

   — Но вы мой дядя… — аргументы заканчивались.

   — И? – поднял брови Найджел. – Ты не соседу белье показываешь, а родственнику. Заодно проверю, не навредит ли. Знаю я молоденьких, закажете кружевные тряпочки!

   Щеки налились густым румянцем, и Флоренс предпочла заняться едой.

   — Я тебя смущаю?

   Фло едва не подавилась, когда дядя коснулся руки.

   Странно, он обычно такой молчаливый, а тут все говорит, говорит…

   — Пальчики дрожат, — губы опекуна тронула едва заметная, непонятная улыбка. – Напряжена и готова к обороне. Я понимаю, — он убрал руку и откинулся на спинку стула, не сводя с девушки пристального взгляда, — чужой человек, почти взрослая девушка…

   — Когда вы появились на свет? – если ему можно смущать, то и Флоренс тоже.

   Однако ни один мускул на лице Найджела не дрогнул. Может, у него чувства иные, любой другой давно бы вспылил, поставил на место.

   — Как все остальные люди, Фло, спустя девять месяцев после зачатия. Надеюсь, мне можно называть тебя так, Флоренс слишком официально.

   Кивнула. Если они действительно родня, полное имя вовсе необязательно.

   — Я имею в виду…

   — Я отлично понял, что ты имела в виду, — оборвал дядя и велел официанту забрать у племянницы несчастный салат. – Тебе нужно хорошо питаться, — заботливо добавил опекун, — а то слабенькая, худенькая.

   — Сироты часто голодают.

   — Я не знал.

   В воздухе ненадолго повисло молчание.

   Официант принес горячее и подлил вина – девушка не заметила, как осушила бокал. Голова чуть кружилась, но по желудку разлилось приятное тепло. Пожалуй, такое вино Фло нравилось.

   Горячее оказалось изумительным. Вроде, обычная курица с простым гарниром, а лучше любого кулинарного шедевра. Сглотнув слюну, девушка взялась за нож. Как давно она не держала в руках нормальных приборов!

   — Я не знал, — повторил Найджел, — иначе бы забрал раньше. Ты могла умереть, а этого я допустить не могу.

   Все же напрасно Флоренс дурно думала о дяде, не всякий бы на его месте сожалел о такой мелочи, только разве он не приехал сразу, как узнал? Оказалось, нет, задержали дела государственной важности. По недомолвкам поняла, речь о некой специальной миссии.

   Найджел заверил, бабушка родила его еще до встречи с дедом и утаила ребенка от мужа, опасалась, он ее бросит. Будущего лорда подкинули родному отцу и выкинули из жизни. Затем волей обстоятельств Найджел и родитель Фло встретились, узнали друг о друге.

   — Но вы так молодо выглядите, — не верилось, будто опекун старше папы.

   — Магия, — снисходительно усмехнулся дядя. – Я колдую, а люди с даром всегда стареют позднее.

   Вилка выпала из рук. Широко распахнув глаза, Флоренс уставилась на опекуна. Сбежать или остаться? Зато теперь понятно, отчего у него такие странные глаза. Может, сбежать? Как-нибудь проживет без золотых слитков, схоронится и проживет оставшиеся до совершеннолетия дни. Хотелось бы отметить его на родине, а не в незнакомой стране.

   Девушка покосилась на дверь и, приняв решение, встала.

   — Куда ты?

   Дядя снял салфетку и тоже встал.

   Фло предпочла промолчать и бочком скользнула между столами. Постояльцев в гостинице оказалось немного, большинство из них пустовали. Тем лучше, меньше свидетелей.

   — Флоренс! – полетел в спину гневный окрик Найджела.

   И не подумает, никуда она не поедет с колдуном. Мало ли, что взбредет ему в голову? Маги по определению добрыми не бывают, пусть ни одного никогда не видела, у нас они редкость, но люди рассказывали.

   — Флоренс Норгейл, тебя объявят в розыск, — продолжал угрожать дядя. – Хочешь позора, оказаться в полицейском участке?

   Этого совсем не хотелось. Девушка уже пробовала сбегать из сиротского дома, помнила, чем пахнут камеры, какой в них контингент. Помнила грубость офицеров и простых сотрудников, их сальные шуточки.

   Найджел неторопливо подошел к племяннице. Она втянула голову в плечи, приготовившись к удару, но его не последовало, опекун даже не влепил пощечину. Он молчаливо смотрел на девушку, а потом со вздохом предложил вернуться к еде.

   — Предубеждения – это дурно, Фло, неповиновение – еще хуже. Впредь никогда больше так не делай.

   Она кивнула и поплелась обратно к столу. Отныне Флоренс полагалось подчиняться этому человеку.

   Проследив, чтобы племянница снова взялась за вилку, Найджел неожиданно спросил:

   — Слышала ли ты когда-нибудь о шинари?

   — О чем?

   Незнакомое и чудное слово, так мог бы называться цветок.

   — О ком, — поправил дядя и похвалил: — Очень хорошо, что ты не добавляешь «милорд».

   А Флоренс просто забыла. Думала, опекун что-то прояснит, расскажет о таинственных шинари, но Найджел больше не проронил ни слова.

ГЛАВА 2

   Границу Лешара пересекли на удивление быстро. Когда как другие терпеливо дожидались очереди под навесом, их пропустили безо всякого досмотра, едва взглянув на документы. Более того, офицер даже пожелал дяде доброго пути. Выходит, род Мевисов влиятельный, раз его таможенники знают.

   На Флоренс никто толком не взглянул, даже обидно стало. Напрасно со страху забилась в угол экипажа, прижав к груди купленную в Предграде книгу. Она попала в ее руки перед самым отъездом. Вещи уже погрузили, дядя готовился подсадить племянницу в карету, когда Фло отважилась впервые попросить об одолжении. Найджел благосклонно отнесся к просьбе и отвез к книжной лавке. Более того, позволил выбрать чтение самой, вручив купюру в пятьдесят реалов – немалые деньги! Мама Фло платила семьдесят за квартиру. В итоге сундук на запятках кареты пополнился томами различного содержания. На радостях девушка накупила книг по истории, рассказы путешественников, атлас и парочку любовных романов.

   Но вот зеленые куртки таможенников остались позади, скрылись за поворотом пограничные столбы и бараки пропускного пункта. Экипаж бодро катил по дорогам Лешара. Прижавшись лбом к стеклу, девушка жадно впитывала в себя окрестные пейзажи. Увы, они мало чем отличались от виденных прежде, разве только на горизонте замаячили горы, да стало больше деревьев.

   — Как переедем мост, окажемся в моих владениях.

   Дядя тоже приободрился, не сидел, погруженный в себя, а улыбался, тоже смотрел в окно.

   — То есть до замка недалеко?

   Фло попыталась разглядеть среди вереска хотя бы ленту реки – пока ничего.

   — Ну, как сказать, — замялся опекун, подсчитывая. – Мне принадлежит примерно десятая часть Лешара, а вить гнездо рядом с границей глупо.

   — Оо-о! – она широко открыла рот от восхищения.

   Десятая часть Лешара! Немудрено, что их не досматривали, да еще честь отдали. Уж не в родстве ли лорд Найджел Мевис с местным королем? Вряд ли такой большой кусок земли отдали случайному человеку. Раз так, дядя умолчал о громкой череде титулов.

   — Вы герцог?

   Фиалковые глаза Найджела по-прежнему оставались непроницаемы. Показалось, или в них ничего не отражалось? Ну племянница, предметы, блики солнца.

   — Какая разница, Фло? – устало переспросил дядя. – Это что-то изменит? Да, я влиятельный человек, этого довольно. Со временем и ты можешь подняться наверх, если станешь соблюдать правила.

   — Правила, какие правила? – нахмурилась Флоренс.

   Опять запреты, опять наказания? Надоело! Она надеялась хоть здесь вдохнуть свободы.

   — Потом, — мягко улыбнулся Найджел, — когда тебе исполнится восемнадцать. Пока просто наслаждайся жизнью.

   Но ждать девушка не собиралась, пусть прямо сейчас скажет, каких каверз ожидать.

   — Во-первых, твои манеры, – дядя скривился, четко давая понять, что о них думает. – Во-вторых, в моем доме все обязаны соблюдать ряд правил. Но я подожду, пока привыкнешь, не стану вводить их сразу. Зато учителей найму прямо сейчас: мне не нравится твое образование. До смерти матери ты посещала школу или пансион?

   Фло покачала головой. Мама обучала ее на дому.

   По лицу Найджела мелькнула тень недовольства, и он устроил небольшую проверку знаний. К счастью, девушка ее выдержала, и дядя успокоился. Видимо, сначала решил, будто перед ним необразованная дура, а теперь уверился в обратном. Да, пусть мать не отдала девушке в школу, прежде всего, чтобы не тосковать дома одной, она озаботилась будущим дочери.

   Между тем пейзаж за окном постепенно менялся, становился живее. Начали появляться огороженные белыми заборами пастбища, деревья подобрались к самой дороге. Вереск отступал, сменяясь полями, лугами и лесами. Похоже, они двигались на юг.

   А вот и мост. Горбатый, будто спина дракона, он перекинулся через мелкую, но широкую реку. То здесь, то там в ней виднелись островки, населенные птицами и юными рыболовами. Засучив штаны до колен, мальчишки с умным видом сидели с двумя, а то и с тремя удочками. При виде кареты они забавно подскакивали и кланялись. Хм, ведь на экипаже нет гербов, откуда им знать, что кто в ней едет? Это наводило на определенные мысли: опекуна боялись.

   Карета внезапно затормозила. От неожиданности едва не упала, больно стукнувшись лбом о стекло.

   — Эй, осторожнее! – крикнул кучеру Найджел и заботливо поинтересовался, все ли в порядке. – Не ушиблась?

   Покачала головой, но он все равно положил ладонь на лоб племянницы. Странные ощущения. Вроде, сначала неприятно, а потом тепло. Хочется расслабиться, прикрыть глаза…

   — Вот так, — удовлетворенно кивнул дядя и убрал руку. – Извини, ненадолго тебя покину. Догоню через час.

   Найджел распахнул дверцу и забрался на коня. Откуда он только взялся? Махнув на прощание, дядя пришпорил лошадь и унесся прочь. Вот и сапоги для верховой езды пригодились.

   — Поедем, что ли, барышня.

   Флоренс вздрогнула. Вот ведь, оказывается, кучер умеет говорить, даже улыбается. Ну да, без господина можно.

   Потянулись очередные часы ожидания, которые удалось скрасить остановкой в небольшом городке. Он мало чем отличался от деревни, разве что на единственной площади неизвестно по какой причине устроили фонтан. Возле него поджидал дядя, крайне довольный… и в обществе молодой женщины. Она держалась чуть в стороне и избегала смотреть Найджелу в глаза. Присмотревшись, убедилась, женщина ему не ровня. Угадала – опекун представил ее как новую горничную.

   Вопреки ожиданиям, дядя не сел обратно в экипаж – устроил там Анаис, а сам предпочел продолжить путь в седле. Породистый гнедой конь гарцевал рядом с каретой, изредка Найджел обменивался с Фло парой фраз, в основном о погоде, о природе.

   — А вот и замок! – оборвав очередную скучную фразу на полуслове, опекун указал вперед.

   Взволнованная Флоренс опасно высунулась из окна, чтобы лучше рассмотреть место, в котором ей предстояло провести дальнейшие три года. Замок оказался таким, каким рисовался в мыслях: со рвом, подъемным мостом и высокими башнями. Настоящее герцогское жилище! Только немного мрачное. Может, виной всему потемневшие от времени камни? И какие толстые высокие стены! С ними можно легко выдержать любую осаду.

   — Нравится? – Найджел подъехал вплотную к карете.

   Девушка кивнула.

   Они подъехали ближе, и замок предстал во всей красе. Теперь он уже не восхищал, а пугал. Флоренс впервые задумалась, что окажется птичкой в клетке. Никуда не уйдешь, никуда не сбежишь. Интересно, в какую из башен ее заточат, словно принцессу из сказки? Над каждой реял флаг с гербом. Девушка тщетно пыталась рассмотреть детали – слишком высоко и далеко.

   — Замку больше пятисот лет, — с гордостью произнес Найджел. – Разумеется, его перестраивали, даже провели водопровод. Отрой вентиль и наслаждайся.

   Флоренс ахнула. В их квартире приходилось пользоваться ручным насосом, чтобы накачать воду в ванную, а тут все само течет из крана.

   — Сущий ребенок! – покачал головой дядя.

   — Вам легко говорить, — накинулась на него Флоренс. – Вы выросли в роскоши, достатке, когда как ваш брат…

   Взмах руки заставил ее замолчать. Словно завороженная, девушка смотрела в фиалковые глаза, ожидая приказа. И в который раз кольнула мысль: перед ней не человек. Вроде, симпатичный, вежливый, а что-то не то. И на отца совсем непохож. Да, у них разные отцы, но Фло смотрела на Найджела и ничего не чувствовала. С родственниками ведь так не бывает, верно?

   — Перестань, — вопреки ожиданиям, опекун не повысил голоса. – И привыкай, теперь ты не сиротка из казенного дома и не дочь мещанина. Брат, — он сделал едва заметную заминку, — безусловно, был неплохим капитаном, но манеры оставляли желать лучшего. Я устрою грандиозный праздник на день твоего совершеннолетия, сделаю принцессой, но взамен тебе придется научиться манерам. Надеюсь, ты понимаешь, твои далеки от идеала.

   Флоренс хотела ответить, что и дядины тоже, но промолчала.

   — Учеба начнется с завтрашнего дня, — огорошил опекун. – Как раз успеешь.

   — И кто я теперь?

   Девушка надеялась, Найджел назовет полный титул, раскроет маленькую тайну, но он ограничился известным:

   — Леди Мевис.

   И больше ничего.

   Карета въехала на подъездную аллею, засаженную рядами стриженых лип. Садовник придал им форму конуса. За деревьями мелькали службы, домики прислуги, складские помещения. Теперь замок нависал над путниками, давил своей массой.

   Вот и ров. Подъемный мост был опущен, экипаж без проблем миновал водную преграду. Теперь кони плелись еле-еле, словно для того, чтобы новая хозяйка или узница, кто она, Фло пока не знала, могла осмотреть новую обитель. Она напоминала загородную резиденцию короля – мощеный двор, ухоженные постройки с деревцами в кадках. Никакого конского навоза, мусора, крыши сплошь черепичные.

   Господский дом находился за вторым поясом стен, толстых, казалось, способных противостоять даже магии. Выстроенный в форме каре, он встречал гостей высоким двускатным крыльцом. У подножья в шеренгу выстроились слуги во главе с мажордомом и экономкой.

   Дрогнув, экипаж остановился против небольшой каменной площадки, куда спускались обе лестницы. Проворный слуга распахнул дверцу, но Найджел не спешил выходить.

   — Госпожа, — он кивком указал на племянницу.

   Лакей поспешил исправить ошибку и, обежав карету, помог выбраться Флоренс. От долгого сидения у нее затекли ноги, девушка радовалась возможности немного размяться. Задрав голову, она разглядывала узкие вытянутые окна верхних этажей. Внизу, наоборот, их сделали широкими, чтобы проникало больше света.

   И опять много зелени, клумбы, вазоны. Судя по всему, у бокового крыла разбит сад – Фло видела шпалеры роз.

   — Проходи, потом проведу тебе экскурсию. Анаис, — горничная присела в неуклюжем реверансе, — Флоренс поступает в ваше ведение. Накупите гигиенических принадлежностей, белья и прочего, чего не хватает госпоже, но о чем не просят вслух. Список предоставите экономке, она же выдаст денег на покупки. Отчет отдадите ей же.

   Служанка кивнула и задержалась у экипажа, чтобы помочь с вещами, когда как дядя с племянницей начали подниматься по лестнице. Найджел предпочел правую. Он отмахнулся от мажордома, пытавшего вручить ему письма, и нервно осведомился:

   — Комнаты готовы?

   — Все, как вы и просили, — ответила экономка.

   Опекун кивнул.

   Холл произвел на Флоренс неизгладимое впечатление. Тут поместился бы весь их приют! Стены были увешаны гербами, центральное место занимал щит со вставшим на задние лапы черным волком. Девушка побоялась спрашивать, но решила, это и есть герб Мевисов.

   — Обустраивайся, встретимся за ужином.

   Дядя покинул племянницу у подножья старинной массивной лестницы, легко, словно мальчишка, взбежал по ступеням и скрылся из виду.

   — Сколько же ему лет?

   Флоренс охнула, сообразив, что озвучила мысли вслух.

   — Милорд еще молод, — ответила экономка, тоже еще не старая женщина с шикарной черной гривой волос. Ее не удалось укротить даже шпильками.

   — Лет сто? – шепотом спросила девушка, с опаской оглянувшись по сторонам.

   Экономка заливисто рассмеялась, аж до слез.

   — Что вы, он вам как старший брат.

   Только ведет себя иначе.

   — А милорд где опыты ставит?

   Девушка мало знала о колдунах, но верила, они непременно возятся с пробирками.

   — Нигде, — опешила экономка, — кто вам такие страсти рассказал?

   — Он сам, сказал, что маг.

   Брюнетка фыркнула и осуждающе покачала головой:

   — Скажете, барышня! Милорд – маг, а не алхимик.

   Откуда Фло знать, в Брегии только ведьмы и колдуны, все попрятались по дальним уголкам и творят свои черные дела. Выходит, в Лешаре иначе. Экономка подтвердила – да. Тут полно представителей разных рас, каких именно, она не уточнила.

   Флоренс ответили большую спальню на втором этаже. От покоев дяди ее отделяли пустующие комнаты хозяйки дома. Спальня девушке не понравилась, она бы подошла взрослой женщине, а не ей. Много малинового, широкая кровать, зато есть мягкая кушетка. Над ней странные украшения — серебристые цепочки, спускающиеся с вбитых в стену крючьев. Их перевили алыми лентами. Зато ванная комната поразила воображение, в такой можно спать.

   Окна выходили на ров и кусочек сада. Даже сейчас, в начале осени, он сохранил былое очарование. Фло с удовольствием прогуляется по извилистым тропинкам, заглянет во все беседки, полюбуется искусственным прудом прямо у стены. Если она не ошиблась, там лебеди. Подумать только!

   — А чья эта комната? – Флоренс обернулась к экономке.

   Найджел ее не представил, неудобно получилось.

   — Меня зовут Фло, — девушка застенчиво улыбнулась. – Флоренс Норгейл.

   — Я знаю, барышня, — улыбнулась брюнетка и, подойдя к окну, потянула за шнурок.

   Фло замерла с открытым ртом. Она-то их отодвигала, а стоило потянуть, и дневной свет сам проникал в комнату.

   — Только вы скоро станете Мевис.

   — Почему? – нахмурилась девушка.

   Она ничего не понимала. Дядя всего лишь опекун, отчего вдруг ей отойдет его фамилия?

   — Так милорд, наверное, вас удочерит. Ой, — экономка прикрыла рот рукой, словно сболтнула лишнего, — простите! Милорду не говорите, пожалуйста, я дорожу местом.

   Флоренс кивнула. Устроившись в глубоком кресле, тоже малиновом, она вертела в руках вышитую подушку. Экономка стояла перед ней, вроде, в строгом синем платье со стоячим воротничком, но было в ней что-то чувственное, девушка не могла толком понять что.

   — Как вас зовут?

   И отчего экономка упорно избегает ответа на первый вопрос, случайно или нет?

   — Извета, барышня. Ничего, что я вас так называю?

   Фло разрешила. Какая она госпожа, так временная жиличка.

   — Так чья эта комната?

   — Ваша.

   — Нет, — девушка начинала терять терпение, — кому она принадлежала прежде?

   — Никому.

   Извета ответила слишком поспешно, уж не соврала ли?

   Флоренс встала и подошла к экономке. Та потупилась и отступила на шаг.

   — А все же? – девушка не собиралась сдаваться.

   — Никому, барышня, — упрямо повторила экономка и заторопилась показать скрытые удобства: умывальную комнату и уборную.

   — Если вдруг что-то понадобится, передайте через служанку. Где только милорд ее откопал? – чуть слышно брезгливо добавила она.

   Однако Фло услышала и уцепилась за нечаянное впечатление. Пока выходило, будто дядя не слишком заботился о племяннице или заботился, но по-своему, для иной цели. Комната, горничная второго сорта…

   — А что не так с Анаис?

   Девушка обошла комнату, потрогала плотные шторы. Их нужно сменить, сплошной пылесборник. Зато полностью отсекают от мира.

   — Никогда прежде в приличных домах не служила, милорд из трактира взял, — теперь экономка открыто выказывала презрение к новой подчиненной. – Она, конечно, рада, такая удача, но барышне другая горничная полагается.

   — Так можно сменить, — Фло не видела особой проблемы. – Отрядите ее пыль сметать, а мне дайте кого-то из старой прислуги.

   — Нельзя, — вздохнула Извета. – Приказы милорда не обсуждаются.

   Замок и его окрестности разом потеряли очарование. Если прежде садик казался приятной отдушиной, теперь превратился в еще один угол клетки, приз за хорошее поведение. Знать бы, какое.

   — Что еще велел милорд? Кормить меня отдельно от всех, одевать в рубище?

   Фло вновь вернулась к креслу и забралась в него с ногами.

   — Барышня! – сплеснула руками экономка. – Как так можно? Вам самое лучшее, ходить по струночке. А служанка непонятливая, так я мигом научу, не сомневайтесь.

   Отчего-то Флоренс действительно не сомневалась: Извета явно боялась хозяина. Кто же он?

   — Почему вы называете дядю милордом? Обычно говорят «его милость» или нечто подобное.

   Может, Найджел и считает ее деревенщиной, Фло читала о титулах.

   — Так принято. Простите, у меня много дел. Без крепкой руки слуги лентяйничают.

   Экономка поспешно скрылась за дверью, лишь усилив подозрения Флоренс. Она впервые задумалась, не лучше ли было остаться в сиротском приюте.

***

   Флоренс не спалось. Она ворочалась на кровати, но никак не могла найти удобную позу. Видимо, сказывалось новое место, то, что девушка привыкла к жесткой койке, а не к мягкой перине. Промаявшись так до полуночи, Фло накинула халат и встала. Не будет ничего плохого, если она немного погуляет по замку? В конце концов, он принадлежит дяде, значит и ей.

   Девушка аккуратно повернула ручку двери и выглянула в коридор. Никого. Плотнее запахнув халат, – какой же он мягкий, словно облако! – Флоренс сделала шаг, потом другой. Комнаты Найджела совсем рядом, нужно быстро миновать их, чтобы не попасться. Отчего-то Фло казалось, дядя непременно отругает за ночную прогулку.

   Из-под двери дядиной спальни не проникало ни лучика света. Выходит, владелец уже спит. Тем лучше.

   На всякий раз сняв тапочки на небольшом каблучке, чрезвычайно женственные, розовые и оттого привлекательные, Флоренс бегом преодолела опасный участок и выбралась на площадку лестницы. Она тонула в полутьме, освещенная лишь приглушенными светильниками. Фло подошла к одному из них, пригляделась. Увы, обычные, не магические. Интересно все же, как колдует дядя, чем занимается. И еще интереснее, сколько же ему лет. По словам Найджела, он старше отца девушки, но экономка утверждала иное. Не документы же его выкрасть и поглядеть!

   Придерживаясь за перила, Флоренс аккуратно спустилась вниз и обулась. Она совсем не ориентировалась в чужом жилище, поэтому наугад свернула направо. Сон все не шел, и девушка бездумно брела по парадным комнатам, дивясь богатству рода Мевис. Все основательное, дорогое, насколько можно судить в неверном лунной свете. Он крупными квадратами ложился на пол – на ковры и узорный паркет.

   Флоренс посидела в мягком кресле, потрогала безделушки на каминной полке, испугалась тени от статуи и хотела уже повернуть обратно, когда услышала приглушенную музыку. Заинтересовавшись, девушка пошла на звук и вскоре оказалась возле приоткрытой двери проходной комнаты. Там, через небольшой участок темноты без окон, кипела жизнь. Тихо пела скрипка под аккомпанемент клавесина, изредка вступала арфа.

   Фло задумалась. С одной стороны, нехорошо подсматривать, с другой, ее мучило любопытство. И девушка решилась, открыла дверь. Она старалась ступать неслышно, чтобы не потревожить неведомых музыкантов.

   — Рада за тебя, — незнакомый мужской голос заставил вздрогнуть. – Думал, вечно станешь довольствоваться Изветой.

   Стоп, Извета – это экономка. Кому и зачем она нужна?

   — Кстати, она скоро придет. Хорошая женщина, но надолго ее не хватает, вечно остаюсь полуголодным.

   — А тут шинари, верно? – усмехнулся незнакомец. – Почему бы не попробовать прямо сейчас?

   — Она еще маленькая, — отмахнулся Найджел, Фло не видела, но почувствовала этот жест. – Вот станет взрослой, тогда да.

   — Я бы не стал ждать, — настаивал его собеседник.

   — Я чту законы, — жестко возразил лорд Мевис. – Хочешь, можешь остаться и присоединиться.

   — Не выдержит, — скептически возразил мужчина, — да и тебе ничего не достанется.

   — Как знаешь, — безо всякого энтузиазма согласился Найджел. – Еще вина?

   Флоренс, стараясь не дышать, попятилась от двери в комнату с музыкой во тьму. В горле пересохло, сердце прыгало где-то в желудке. Что с ней хочет сотворить дядя, для чего она еще мала? Воображение рисовало некромантские ритуалы. С другой стороны, зачем тогда экономка. Судя по мелькавшим намекам, Найджел проделывал нечто с Изветой не один и не два раза. И кто такая шинари? Вроде, это она, Флоренс, других несовершеннолетних девушек в замке нет. Или есть? Одни вопросы!

   Резко захотелось выпить воды. Флоренс решила, что кухня где-то в боковом флигеле, и не прогадала, нашлась не только вода, но и молоко. Она его подогрела и выпила, закусив найденным печеньем. Оно осталось после ужина. Вроде, потянуло в сон, и девушка отправилась в обратный путь, уверенная, что теперь проспит до утра – приют приучил не позволять эмоциям лишать себя отдыха. Завтра она лучше осмотрит замок, подумает, можно ли под благовидным предлогом его покинуть. Дядя явно промышлял чем-то противозаконным, Фло не желала становиться соучастницей.

   Музыка стихла, выходит, дядин гость ушел. Хорошо! Однако Флоренс угодила в ловушку – пройти через холл не представлялось возможным. Более того, она едва не попалась, вовремя заметила отблески огня камина, услышала приглушенные стоны. Сначала Фло решила, что кому-то плохо, открыла рот, чтобы окликнуть несчастного или несчастного, но тут же прикрыла его рукой. Постороннее присутствие тут явно не требовалось.

   Широко распахнув глаза, Флоренс не могла сдвинуться с места. Взгляд приковали двое – мужчина и женщина. Абсолютно обнаженные, они сплелись в затейливой позе, которая показалась девушке нереальной. Женщина приглушенно стонала, а мужчина… Флоренс нахмурилась. Она мало знала о том, что происходит в спальне, но это совсем не походило на супружеский долг. Нужно лечь на спину и закрыть глаза. Муж задерет подол рубашки, быстро сделает это и уйдет. Неужели мужчина убивал незнакомку? Но почему они оба голые?

   Прислонившись к стене, впившись в нее пальцами, Флоренс пристально вглядывалась в происходящее. Ноги приросли к полу, голос отнялся. Теперь, присмотревшись, привыкнув к приглушенному освещению, Фло поняла, что женщина ей знакома. Так вот почему Извета так выглядит! Интересно, в курсе ли хозяин, чем занимается его экономка в парадных покоях, вряд ли слугам разрешается подобное.

   Только Флоренс успела свыкнуться с одним открытием, как ей пришлось сделать второе. Покраснев, бедняжка прикрыла глаза. Это безнравственно, нужно немедленно уйти, ведь там дядя.

   Обнаженный Найджел напоминал зверя – столь же гибкий, неистовый. Мягкий свет от камина подчеркнул рельеф мышц, высветил полоску волос на животе, которая переходила в толстый пенис размером в ладонь. Фло видела его в профиль, смогла оценить не только достоинства члена, но и размеры яичек. Пожалуй, будь она опытнее, восхитилась бы соразмерности подарков природы, лишь чуть тронутыми пушком, но девушка впервые познакомилась с мужским половым органом. В сиротском доме царило целомудрие, сильный пол называли либо врагами, либо бесполыми существами. Зато тело Изветы вызвало зависть, Фло не отказалась бы от такого. Как и многие девушки, она считала собственную фигуру несовершенным.

   Больше не сдерживаемые платьем и корсажем грудь вызывающе вздымалась, просилась в ладони любовника. Несмотря на размеры, она сохранила форму, чуть ли не идеальные скругленные конусы. Грудь Фло иная, походила на яблоки. Талия экономки и без корсета казалась осиной за счет верхних и нижних округлостей. Смоляные волосы густой волной падали на спину, скрывая изгиб поясницы. Дальше шли крутые бедра, переходившие в упругие ягодицы и длинные ноги. Одну из них Найджел закинул себе на плечо, бесстыдно выставив напоказ процесс соития.

   Член стремительно врывался в тело экономки, чтобы тут же вынырнуть, иногда до складки крайней плоти, иногда целиком. Он показался Фло влажным, будто покрытым жемчужной мазью. Подавшись вперед, она с неведанным ранее порочным любопытством наблюдала за происходящим.

   Женское тело тоже во многом оставалось для Флоренс загадкой, и, словно по заказу, ей предоставили возможность пополнить свои знания.

   Дядя, не сделав и десятка толчков, извлек экономки вздернутый желанием член. Он казался наблюдавшим за происходящим девушке высеченным из мрамора. Какой, наверное, твердый! Воображение волновал необычный кончик, отдаленно напоминавший шляпку гриба, и складки вокруг него. В них пряталась темно-розовая плоть. Отчего-то она представлялась Фло атласной.

   Уши горели, лицо пылало, но, девушка, закусив губу, не двигалась с места. Глаза пожирали тело Найджела, одновременно будившие страх и нечто незнакомое, порочное. И все же как стыдно! Мужчина без ничего, ее дядя! Но если думать, будто рассматриваешь статую, тогда ничего. Да, именно так, перед Фло статуя.

   Найджел пододвинул кресло и жестом приказал экономке сесть в него. По стечению обстоятельств любовники оказались чуть ли не перед самым носом Флоренс, теперь она видела абсолютно все и жутко боялась, что Извета поднимет голову, заметит ее, тогда все, девушку высекут. И правильно сделают. Фло жутко порочна, раз следит за дядей.

   Какой все же большой у мужчин орган, как он помещается в женщину? Извете наверняка очень больно, поэтому она и кричит.

   Экономка тем временем устроилась в кресле, но странно, уперлась руками о подлокотники, согнула и широко развела ноги. Одну все так же закинула на Найджела, другой уперлась в перекладину. Улыбнувшись, она натянула кожу, отрыв взору любовника вход в лоно. Его тоже успела посеребрить непонятная жидкость. Приглядевшись, Фло поняла, что ее источало тело экономки.

   Дядя, придерживая член у основания, направил его в лоно. Головка пениса ткнулась в кожу, скрывавшую вожделенное отверстие, и скользнула внутрь.

   Флоренс едва не откусила язык. Затаив дыхание, она наблюдала за тем, как ровно, словно поршень, ходит фаллос Найджела. Он неизменно погружался глубоко в тело женщины, пару раз выскакивал от усердия, но дядя неизменно вставлял его обратно. Со стороны выглядело странно: так осторожно раздвигать кожу, помогая рукой, направлять член в лоно, чтобы тут же начинать безжалостно его терзать.

   Внутренняя поверхность бедер Изветы увлажнилась, теперь Фло не сомневалась, отчего. Действия дяди заставляли тело экономки исторгать ту самую непонятную жидкость. Постанывая, Извета ласкала бугорок чуть выше лона. Ноги ее подрагивали, то ли от удовольствия, то ли от мышечного напряжения.

   Найджел придвинулся ближе, ухватил экономку за ноги и поднял их. Извета послушно обхватила руками голени, согнув колени, чуть ли не сложилась пополам, чтобы член опекуна Фло смог входить в нее до основания. Девушке казалось, сейчас дядя разорвет тело любовницы, так яростно он двигался. Бедняжка стонала все громче, прикрыла глаза, временами кривилась. Еще бы, член вколачивался в нее, не давая даже короткой передышки. Он неизменно погружался целиком, до мошонки, и не выходил больше трети, теперь головка не показывалась вовсе. Найджел все взвинчивал темп. Пальцы грубо впились в ягодицы любовницы, не позволяя дернуться. Флоренс не видела выражения его лица, но ей представлялась зверская гримаса.

   «Нет, я так не хочу!» — шептал внутренний голос. Если супружеский долг отдают подобным образом, Фло никогда не выйдет замуж. Вон как перекосилось лицо экономки. Дядин член разрывал ее, вряд ли Извета сможет встать после такого развлечения. Флоренс не удивилась бы, если бы бедрах экономки выступила кровь.

   Словно очнувшись ото сна, девушка попятилась. У Изветы прикрыты глаза, тем лучше. Лишь бы дядя не обернулся! Но, вроде, ему не до того, он целиком поглощен сексом.

   Чудом ничего не задев, Фло скрылась во мраке. Хватит с нее, и так завтра не сможет смотреть в глаза дяде. Сердце прыгало в горле, перед глазами стояли широко раздвинутые ноги Изветы, вытянутый ромб лона и входящий в него член.

   Лицо по-прежнему пылало, во рту пересохло.

   Флоренс опрометью бросилась к лестнице, пытаясь забыть увиденное. Зато понятно, отчего Извета непохожа на обычную прислугу, она любовница дяди. Но почему, почему они не занялись любовью в спальне? Нужно набраться храбрости и попросить опекуна больше так не делать. Только как она признается, что подсматривала? Нет, нужно молчать. Дядя – мужчина, мужчины часто делают страшные вещи. Впредь Фло просто не будет гулять по ночам.

   Этого стоило ожидать – девушка споткнулась о перекладину, не позволявшую ковру сбиваться, и растянулась на ступеньках. Спасибо, не убилась.

   Девушка сцедила воздух сквозь сжатые зубы. Больно! Плечо ныло, на бедре, кажется, тоже будет синяк. Она попробовала встать, кое-как села, дотянувшись до перил, и тут почувствовала чей-то взгляд. По спине стекла капелька пота. Флоренс медленно обернулась и заорала: в паре метров от нее замерло чудовище с горящими глазами. Цвет показался смутно знакомым, но объятая ужасом девушка туго соображала, никак не могла уловить мысль за хвост.

   Отчего не зажигается свет, никто не спешит ей на помощь?

   Прижавшись к перилам, Фло боялась дышать и не сводила округлившихся глаз с существа, напоминавшего огромного черного волка.

   Девушка завизжала вторично, когда чудовище выпрямилось, встало на задние лапы и наклонилось к ней. Закрывшись ладонями, Флоренс приготовилась к смерти, но вместо нее услышало недовольное дядино:

   — Так, и что ты тут делаешь?

   Фло покраснела до корней волос. Выходит, он ее заметил. Бог мой, опекун счел ее извращенкой! И ведь девушка сама не понимала, почему тогда не ушла, почему, вытянув шею, рассматривала член Найджела, лоно Изветы, то, как они совокуплялись. Воистину, нездоровое любопытство!

   — Фло? – напомнил о себе дядя.

   Она ведь так и не ответила.

   Стоп, а куда делся волк? Флоренс не сошла с ума, она точно его видела. А теперь перед ней Найджел, к счастью, одетый. Только вот вместо рубашки и брюк видится могучий торс, напряженный плоский живот, крепкие узкие бедра, восставший и жаждущий внимания член. Девушка прикрыла глаза, досчитала до десяти. Вроде, противное видение исчезло, только ощущение гадливости осталось. И уши по-прежнему пылают. Ох, сегодня ее точно высекут!

   — Флоренс! – дядя повысил голос и присел рядом на корточки. – Ты меня боишься?

   Втянув голову в плечи, девушка кивнула.

   — Не нужно, — Найджел ласково потрепал по щеке. – Испугалась моего второго облика? Думал показать тебе его несколько позже.

   — Вы оборотень? – чуть слышно пролепетала Фло.

   В сиротском доме рассказывали страшилки о волках-перевертышах, которые ели детей. Неужели дядя один из них? Ладони похолодели. Девушка гулко сглотнула. Почему они встретились на лестнице, тут некуда бежать.

   — Нет, — ошарашил Найджел и присел рядом на ступеньки.

   Его рука вновь потянулась к замершей от страха девушки, погладили по волосам. Опекун притянул Фло к себе, заключив в полукольцо объятий. Он укачивал ее, словно ребенка, а сам смотрел куда-то поверх головы племянницы.

   — Ты такая зажатая…

   Флоренс отчаянно упиралась, не позволяла прижать себя к груди.

   — Вся напряглась, — неодобрительно цокнул языком Найджел. – Расслабься, ты не в сиротском доме.

   — Почему у меня малиновая комната, кто там прежде жил, отчего у меня такая странная горничная, и кто вы? – скороговоркой выпалила девушка.

   Отодвинуться не было никакой возможности, пришлось прижаться к его бедрам. Всего два слоя ткани отделяли от пугавшего, пока спящего члена. И всего халатик и ночная рубашка на Фло. Во время падения она чуть задралась, открыв изгиб бедра. Найджел одернул ее.

   Мужская ладонь, на мгновение коснувшаяся попки, заставило сердце подпрыгнуть к горлу. В голове Флоренс теснились разные мысли, большей частью связанные с виденным парой минут назад, но опекун ни о чем таком не думал, он не проявил ни малейшего интереса к обнаженной плоти.

   — Давай начнем по порядку.

   Фло кивнула.

   — И сначала я тоже спрошу. Почему ты меня отталкиваешь?

   Девушка нахмурилась. Неужели он сам не понимает?

   — Вы мужчина, — она озвучила очевидное. – Незнакомый мужчина.

   — Что с тобой делали, раз ты дрожишь от любой попытки тебя приласкать? – с сожалением вздохнул Найджел. – И я не незнакомый мужчина, а твой опекун, дядя. Разве я могу причинить тебе вред?

   Фло задумалась на мгновение и кивнула. Мышцы медленно расслаблялись. Девушка с опаской откинулась на грудь опекуна, но устроиться удобнее побоялась бы: пришлось бы ерзать по паху Найджела, чего она теперь опасалась.

   — Вот так, — довольно кивнул дядя и, вытянув ноги, приподняв, устроил Флоренс у себя на коленях. – Родственников часто целуют, обнимают, в этом нет ничего страшного. А ты красивая девушка, почему не приголубить? Любви к тебе, конечно, я не питаю, но стараюсь заменить необходимого каждой девочке мужчину.

   Наверное, у страха глаза велики, а воображение – злейший враг человека.

   Напряжение отпустило, Флоренс даже немного поерзала на коленях опекуна. Действительно, чего она боится, Найджел настроен дружелюбно, они близкая родня.

   — Так кто же вы? — вопрос до сих пор мучил юную головку.

   — Демон.

   От былого спокойствия не осталось и следа. Страх сковал члены, Фло даже кричать не могла.

   — Демоны бывают разные, — успокаивал опекун. – Я не питаюсь душами и не убиваю, мне нужно другое.

   — Что? – с трудом разлепила губы девушка.

   — Исполнится восемнадцать, узнаешь, — заинтриговал Найджел, — пока рано.

   Он отвернулся и шумно вздохнул.

   Тяжело, очень тяжело, но у демонов сильная воля, иначе они не выживают.

   — Вы можете оборачивать в волка?

   — Могу. Только это не совсем волк, это хтонический облик. Не знаешь значения этого слова? Ничего, посмотришь в библиотеке. В честь этого облика род Мевисов получил свой герб. Видела его в холле?

   Девушка кивнула.

   — А рядом те, кого мы поработили. Богатая коллекция, верно?

   — Вы действительно Мевис?

   После услышанного Фло в этом сомневалась.

   — Действительно, мое родовое имя Мевис. Есть и второе, ты верно поняла, но я тоже скажу его позже. А пока, — глаза дяди блеснули, — расскажи о собственных приключениях.

   — Я спустилась попить воды.

   Флоренс боялась, опекун продолжит расспросы, заставит рассказать о третьем лишнем, но ответ его удовлетворил. Зато теперь девушка понимал, отчего у Найджела такие слова. Небеса, как только бабушка могла связаться с демоном!

   — Забудь о предрассудках, Фло, — дядя легонько шлепнул ее, побуждая встать. – В Лешаре полно разных рас, придется перестать вечно падать в обмороки.

   — Я постараюсь, — девушка повинно опустила голову.

   — Комната, согласен, не самая подходящая, но я хотел держать тебя под боком. В покоях жены нельзя, в гостевых не хочу, ты не чужая, пришлось выделить эти.

   — Чьи?

   Неужели еще одна загадка сейчас раскроется.

   — После восемнадцати лет, Флоренс, я не развращаю детей.

   Найджел неожиданно резко поднялся. Фло отпрянула, вызвав кривую улыбку.

   — Демоны – это те же волшебники, просто не люди, нечего шарахаться. Я предпочел бы, чтобы ты и дальше считала меня обычным магов, но раз так вышло… Может, так даже лучше, — задумчиво пробормотал дядя. – К потрясениям готовят постепенно. Пойдем провожу, а то оступишься, упадешь, а то и вовсе заблудишься. И не стесняйся заходить, если что-то нужно, я поздно ложусь.

   Девушка кивнула и, поколебавшись, вложила ладонь в его руку. Она чуть подрагивала – сказывалось пережитое потрясение.

   Дядя отвел ее до спальни, спросил, не нужно ли позвать горничную.

   — Прости, забыл нанять, поэтому пришлось взять первую попавшуюся, — оправдывался Найджел. – Женщин в замке нет, слуги у меня в основном мужского пола, а служанки при деле. Не устроит, выпишу кого-то из города, но у нас нравы нестрогие, можно смело ездить одной, без дуэньи.

   Вот и ответ на еще один вопрос. А Фло теорий понастроила! Опекун банально забыл, что подопечной нужна служанка.

   Кому принадлежала малиновая комната, Флоренс догадалась, но ни за что не признается. Лучше она попросит ее переделать по собственному вкусу. Поколебавшись, девушка озвучила просьбу. Дядя обещал подумать.

   — Сама понимаешь, ремонт – дело затратное, но я пришлю к тебе декоратора. Сам не люблю малиновый, дешевка. Спокойно ночи, Фло.

   Найджел склонился над ее рукой и поцеловал. По-настоящему.

   — И не отводи завтра глаза за завтраком, — неожиданно добавил дядя.

   Флоренс вспыхнула с головы до ног. Он знал!

   — Все естественно: и мое, и твое поведение. Спи!

ГЛАВА 3

   Найджел пару раз вздохнул и задумчиво посмотрел на свои руки. Извета – это хорошо, но слишком мало. Ему нужна шинари, нужна полноценная энергия, а не те жалкие крохи, которая дарила экономка. Даниэль прав, долго он так не продержится. Найджелу безумно хотелось еще, но Извета сегодня не сможет удовлетворить его желания, он остро чувствовал момент, когда секс перерастал в убийство. Нет, безусловно, лорд мог продолжить, но так лишился бы регулярной мизерной подпитки.

   Мужчина провел рукой по холодной простыни и принял решение. Раз уж шинари ему временно недоступна, придется воспользоваться суррогатом. Только он от него старел, если и дальше так пойдет, действительно превратится в старшего брата Тревиса Норгейла.

   Подхватив сюртук и дорожный плащ, Найджел вышел из спальни. Замерев, он подошел к комнате Фло и прислушался: спит. Он слышал ее дыхание, ровное, спокойное. Милашка Флоренс, как много она не знала о своем дяде! Ничего, всему свое время. Найджел надеялся, все пройдет мирно, девушка отдаст силу сама и к двадцати одному году привяжется к своему господину. Если нет… Лорд Мевис сжал кулаки. Он привык получать все, чего хочет, только Флоренс видела его таким мягким. Зачем пугать ее, лучше войти в доверие. Обычно шинари значительно старше, с ними не возникает хлопот, а тут ждать целых две недели. Определенно, если ничего не предпринять, Найджел сойдет с ума.

   Лорд подумал о новой горничной, но затем решил ее не трогать. Что даст Анаис, полчаса, не больше, совсем ничего, зато напугает Флоренс.

   Найджел мечтательно прикрыл глаза.

   Всего две недели. Он устроит малышке грандиозный праздник, а в конце она щедро его отблагодарит. Заодно удовлетворит свое безмерное любопытство – вряд ли гости станут величать его просто лордом Мевисом.

   Найджел усмехнулся. Интересно, найдутся ли те, кто рискнут не приехать, получив приглашение? Вряд ли. Дамы опять начнут соблазнять глубокими декольте, предлагать дочек. Глупые! Найджел холост не потому, что не нашел жену, а потому, что ему не надо жениться.

   Капитан Норгейл, как вовремя ты подвернулся! Даже не ты, а твой труп, который море вынесло к берегам Лешара. Найджелу принесли выловленные вместе с телом вещи, среди которых нашлось изображение женщины с ребенком. Лорд безошибочно определил в девочке шинари, провел расследование и убедился в правоте догадок.

   Найджел положил руку на ручку двери. Может, сделать сейчас? Подходящий вечер, достойное его завершение. Нет, потом, пусть спит, хватит с нее, и так испугалась, узнав про демона. Дело серьезное, нужно подготовиться.

   Лорд накинул плащ и решительно направился к лестнице, однако не сразу вышел на улицу, а зашел в комнату, в которой оставил Извету. Кривая усмешка тронула его губы. Ну да, Даниэль не удержался.

   Экономка стояла на коленях перед знакомым креслом, упершись о него руками, чтобы не упасть. Даниэль не удосужился снять брюки, просто расстегнул ширинку и приспустил белье. Он пошел дальше Найджела и с удовольствием расширял второй узкий проход. Судя по ритму, дело близилось к концу.

   — Эй, осторожнее с ней! – лорд подошел ближе. – Другой женщины у тебя нет.

   — Присоединяйся, Извета не против. Правда, милая? – Даниэль остановился и, наклонившись, поцеловал утомленную сексом экономку. – Новый опыт, сразу двое. Ты уже делала это с двумя?

   — Нет.

   — А хочешь? – не отставал Даниэль.

   Внешне он походил на Найджела: тоже брюнет, только зеленоглазый. И опять радужка неестественно яркого цвета.

   — Если с господином, то да.

   Извета широко улыбнулась. Одним пикантным приключением больше, одним меньше… Она приходила в себя, развалившись в кресле после утомительного яростного секса с Найджелом, когда появился Даниэль. По его широкой масляной улыбке экономка сразу поняла его намерения, но так устала, что не стала возражать, когда мужчина притворил дверь и подошел. Даниэль щедро вознаградил за подобное решение, через пару минут Извета забыла об усталости и снова хотела мужчина. Правда, она оказалась озадачена выбором отверстия, но мужчина хорошо, умело его разработал и теперь пожинал плоды.

   — В первый раз?

   Найджел тоже принял решение и, кинув плащ на софу в уголке, принялся раздеваться. Стоило делать галстучный узел, если экономка полна сил?

   — Напрасно ты деликатничал, — укорил Даниэль. – Девочка выносливая, достаточно питательная. Полукровка?

   — Естественно.

   Пиджак полетел вслед за плащом.

   Визгнула ширинка.

   Извета приподнялась на локтях, отчего ее тело соблазнительно изогнулась, и заправила волосы за уши. Член Даниэля продолжал настойчиво, но плавно погружаться между ее ягодиц.

   — Не самая лучшая поза, переверни.

   Найджел вытащил ноги из брючин и провел рукой по члену. Пока он висел, но очень скоро поднимется.

   Даниэль без лишних слов извлек пенис и усадил экономку на кресло.

   — Ноги выше! – скомандовал он.

   Извета подчинилась, открыв взору оба притягательных отверстия. Не одно сегодня не осталось без внимания.

   Друг хозяина дома удовлетворенно кивнул и, нагнувшись, лизнул женщину между ног. Язык игриво прошелся по бугорку, скользнул в лоно.

   Сжав кулаки, Извета застонала.

   Помассировав нежное отверстие, Даниэль обратил взор на второе и ввел в него палец.

   Найджел зашел с другой стороны, вплотную приблизился к лицу экономки и приподнял член. Она коснулась кончика языком, отчего плоть демона мгновенно налилась.

   Даниэль извлек палец из попки Изветы и, придерживая, парой быстрых движений туда-обратно вновь ввел в нее член. Экономка дернулась и застонала.

   — Расслабься, малышка! – шепнул Даниэль и качнул бедрами.

   Пенис погрузился глубже и скользнул обратно. Затем снова, уже дальше. Даниэль не спешил, понимая, бешеный темп тут неуместен. Ему и так хорошо. Вот колечко перестало сжиматься, преграда отпала, но брюнет не стал взвинчивать темп. Придерживая и направляя член, он все делал постепенно.

   Извета же занималась пенисом господина. Ее язычок привычно прошелся по всей длине, поиграл крайней плотью. Экономка не в первый раз ласкала Найджела, сейчас тоже безо всякого стеснения положила руку на ствол. Она свыклась с новыми ощущениями и нашла подобный секс приятным.

   Экономка обхватила губами головку члена, а другой пенис, не теряя времени даром, пронзил ее попку. Пару глубоко войдя в уже податливую плоть, Даниэль прикрыл глаза и убрал руку. Теперь женщина готова, нечего ее щадит. Бедра задвигались быстрее, постепенно выходя на нужный ритм, живительная энергия наполняла тело мужчины, даря силы, стирая признаки времени и усталости.

   Найджел с нетерпением ждал, когда сможет присоединиться к другу. Суррогат из минета его не устраивал. Безусловно, приятно, благо Извета знала в этом толк и не гнушалась брать глубоко, но рот не способен передавать силы и энергию, тут нужно лоно. Погладив экономку по спутанным волосам, он отстранился.

   Даниэль неохотно вторично вышел из женщины и вместо нее уселся в кресло. Сильные руки притянули Извету, член снова нашел ее попку, уперся в тугое отверстие и вошел. Следом Найджел направил пенис в лоно экономки. Он держал ее поднятые ноги на весу и следил за выражением лица донорши. Пока терпит, это хорошо. Секс с двумя инкубами сразу – нелегкое испытание, не всякая женщина выдержит просто с двумя мужчинами, особенно в такой позе. Рано усаживать Извету на Найджела, ей больно, но иногда нет выбора. Увы, поздно укладывать ее на спину или ставить на колени, демоническая сущность рвалась наружу и требовала свое.

   Лицо Изветы исказилось. Она стонала и вовсе не от страсти, но члены непреклонно делали свое дело.

   Экономка сдалась. Кожа ее покрылась холодным потом, оба отверстия пылали, особенно заднее. Никогда прежде она не давала туда мужчине. Обхватив руками колени, впиваясь ногтями в кожу в так новому импульсу боли, Извета ждала развязки. Она слабела с каждой минутой. Вскоре пальцы ее разжались, и руки безвольно опали на кресло. Горло будто сжала невидимая сила. Экономка задыхалась; места, которые терзали мужчины, потеряли чувствительность, будто заледенели.

   — Вытаскивай! – рыкнул Найджел и первым подал пример.

   Член все еще призывно вздымался, но лорд понимал, заниматься дальше сексом нельзя, женщина умрет. Он успел ее «поесть», двоих Извета, как Найджел предупреждал друга, не выдержит.

   Даниэль неохотно вышел вслед за приятелем. Ему оставалось немного, самые сладкие минуты, пришлось довольствоваться только физическим удовольствием.

   Пара движений рукой и все. Член опал, а на коже часто дышавшей, меленько дрожавшей Изветы дрожали молочные капли.

   Найджел задумался: тоже доделать самому? Нет, слишком долго. Он вновь подошел к лицу экономки и мягко, но настойчиво приоткрыл ей рот.

   Извета сосала без энтузиазма, но какая разница, лишь бы делала. Физическое напряжение постепенно спадало, только потребность в поездке не отпала. Большая часть еды досталась Даниэлю. Если бы не маленькая Фло, если бы Найджел отбросил свои принципы… Только лорд не гадил в собственном доме и не желал искать новую экономку. Лучше любовница и траты на проституток, чем сытость и необходимость привыкать к новой прислуге. Лучше, конечно, секс и кровь, тогда чувствуешь небывалую легкость во всем теле.

   Но вот и конец. Изможденная Извета таки сделала все, как нужно.

   — Я повышу тебе жалование, — Найджел ласково погладил экономку по щеке.

   Бившаяся в жилах кровь манила, все еще разведенные ноги, теперь безвольно свисавшие с кресла, сулили новый виток наслаждения и новую порцию сил, но нет, хватит.

   — Спасибо, милая!

   Даниэль поцеловал Извету в губы и застегнул ширинку. Судя по тому, как он светился, друг взял больше, чем следовало, и успел полакомиться до визита в замок.

   Экономка невнятно замычала. У нее не осталось сил на ответ.

   Найджел покачал головой и легко закинул Извету на плечо. Она больше напоминала куклу, нежели живое существо.

   — Сейчас отнесу и вернусь, — кинул лорд приятелю. – И больше не трогай ее, видишь, едва не убили.

   — После к девочкам?

   Даниэль словно умел читать мысли. Неудивительно, они сто лет знали друг друга, успели изучить вдоль и поперек.

   — Надеюсь, привезли новых.

   Попка Изветы оказалась под ладонью Найджела. Когда-то именно она привлекла его внимание. Лорд по-хозяйски ее похлопал. Экономка принадлежала ему три года, скрашивая досуг и помогая перекусить. Тяжело пришлось, бедняжке, зато Найджел хорошо платит, не на что жаловаться.

   — Ты как? – хозяин проявил заботу о той, которая в буквальном смысле поддерживала в нем жизнь.

   Извета невнятно застонала. Ну да, ее не только отымели на двоих, но и опустошили. Похолодела, поверхностно дышит.

   — Завтра можешь весь день провести в постели, мне хватит до конца недели.

   Найджел задумался о том, что случится после. Придется вновь искать женщину, желательно полукровку, обычная не выдержит, умрет – слишком велики потребности инкуба. Он нуждался не только в энергии, но и в магии. Последнюю в чистом виде могла дать только шинари, вот и приходилось искусственно создавать ее из жизненных сил другого существа. Чем плотнее и длительнее был сексуальный контакт, тем лучше. Может, действительно перестать деликатничать и отныне брать Извету только сзади? Подобным способом невидимый резервуар наполнялся бы быстрее, потому как лоно все же не давало должной степени близости. Только вот такими темпами экономка быстро умрет. Сдерживаться, когда ощущаешь тепло перетекающей из чужого тела в твое, чрезвычайно тяжело, остервенело стремишься взять как можно больше, а природа не предназначила столь нежное место для столь грубого обращения. Ну, за исключением тех, кто дарил любовь за деньги. Их Найджел, как и остальные демоны, не жалел.

   Сгрузив экономку на кровать, лорд заботливо прикрыл ее одеялом и спустился вниз, к Даниэлю. Он заметно порозовел, посвежел, получив прилив новых сил.

   — Не боишься оставить одну? – друг покосился на тонувшую в темноте лестницу.

   Он намекал на Флоренс.

   — Нет.

   Найджел предпочел умолчать о том, что девушка застала его за пикантным занятием. Нехорошо вышло, лорд собирался познакомить Фло с миром секса несколько позже, после совершеннолетия, хотя теоретическое просвещение полезно для юных умов. Вряд ли учителя, которые наводнят завтра замок, поведают о мужской и женской анатомии, расскажут, что супружеский долг отдают не под одеялом в спальне и не строго на спине.

   Друзья сами заседлали лошадей. Могли бы добраться до города иным путем, но предпочли не смущать покой местных жителей. Ехать не так далеко, особенно короткой дорогой. О ней знал только владелец земель, да и, пожалуй, лишь он рискнул бы сунуться в такие глухие места.

   Пара часов, распуганная нечисть, и копыта застучали по деревяшкам мостовой. Этот город Флоренс не видела и никогда не увидит, Найджел позаботится. Ей вообще незачем покидать замок. Шинари – слишком большой соблазн, не все, как Даниэль, согласны мириться с подачками, кому-то понадобится все, придется драться.

   Несмотря на поздний час, город не спал, наоборот, улицы того квартала, по которому ехали друзья, полнились жизнью. Фонари отбрасывали блеклые желтые пятна на тротуары, светились окна в домах.

   Найджел направил коня к одному из двухэтажных домов с лепниной. По виду он ничем не отличался от прочих – ни особых ставень, ни вывески. Спешившись, лорд, не мучимый совестью, отвязал пару лошадей от коновязи, чтобы освободить место для своих животных.

   — Какого?.. – послышалось из темноты, но стоило вынырнувшему из проулка детине встретиться с фиалковыми глазами демона, как охранник сдулся, опустил голову и проблеял: — Простите, ваша светлость.

   Найджел хищно улыбнулся, видела бы Фло, упала в обморок. На мгновение блеснули острые зубы. Даниэль тоже на краткий миг стал другим, выдав суть крылатого ящера. Демоны умели хранить свои секреты и одновременно использовать их для устрашения.

   — На месте? – лорд даже не удосужился уточнить кто.

   Охранник кивнул и поспешил принять у господ плащи. На лбу выступила испарина – как бы не убили!

   Найджел первым поднялся по ступеням и толкнул дверь. Она легко отворилась, хотя была заперта на защелку. Сидевший по ту сторону сутенер охнул, не успев вовремя отскочить. Не вина лорда, проворнее надо быть.

   — Ваша светлость! – навстречу Найджелу уже спешила дама с остатками былой красоты на лица.

   Теперь она одевалась целомудренно, даже респектабельно, пусть и отдала двадцать лет древнейшей профессии.

   — Я же просил: без титулов! – скривился лорд, осматривая гостиную.

   Там, затаив дыхание, замерли девушки. Каждая молилась: только не ее! Слава о герцоге Ратеки и его друзьях ходила дурная, пусть он щедро оплачивал свои прихоти, вторично подниматься с ним никто не хотел, да и не все вставали с постели после высочайших утех.

   Мужчины тоже напряглись: по неписанному правилу самый могущественный лендлорд Лешара мог выбрать любую, даже если она занята.

   Даниэль тоже присматривал жертву, а лучше сразу двух. Одного раза с экономкой слишком мало, пусть он пристроился сзади, взяв максимум энергии, это все равно кроха в море.

   Опекун Флоренс медленно двинулся вдоль шеренги девушек в пестрых платьях. Тут встречались как опытные, так и на первый взгляд невинные.

   — Маделен, — не оборачиваясь, обратился он к владелице публичного дома, — сразу покажи новеньких и девственниц, если таковые имеются. Ты в курсе, я брезглив.

   — А мне и потрепанная сойдет, — вклинился Даниэль Лендли, граф Сорман, тоже не последний человек в Лешаре, — лишь бы чистая и умелая. Ну и груди не обвисли.

   — Все сделаем в лучшем виде! – расплылась в улыбке Мадален и вытолкнула из общего ряда двух девушек: — Это для вашей светлости. Одну лишили девственности пальцами, другая отдаст ее вам. Элитные девочки, домашние.

   — И как же они к тебе попали? – Найджел скептически осмотрел товар.

   Одна подойдет на десерт: слишком юная. Наверняка именно она девственница. Личико – картины писать, блондинка с длинными волосами. Ей подойдет поза наездницы, заодно не устанет, а то худенькая. Вторая явно старше, рыженькая. Ее Найджел определил как основное блюдо.

   Даниэль выбрал сразу трех, всех большегрудых блондинок. Лорд Мевис хмыкнул – друг всегда предсказуем.

   О деньгах никогда не говорили, свои потребности лорд оплачивал щедро.

   Взяв девушек под руки, Найджел поднялся наверх. Блондинка пару раз с надеждой обернулась на Мадален, но та лишь погрозила ей кулаком. Девушка смиренно вздохнула и нервно облизала губы. Выживет ли она?

   — Не надо бояться, — от лорда не укрылись ее действия.

   Да, он обойдется с ней не как с Изветой, но все же не убьет. Рыженькая тоже, наверное, выживет, если только не сорвется. А вот избранницам Даниэля повезло меньше, крохи секса, перепавшие другу сегодня, не спасут.

   Найджел неизменно брал одну и ту же комнату, третью по коридору. Ничего особенного, просто кровать, пара стульев, ванная комната, кроме одного «но» — второго выхода. Потайная дверь притаилась за зеркалом в ванной, очень удобно, когда нужно уйти незамеченным.

   — Сменить! – лорд брезгливо указал на покрывало и простыни.

   Он не мог есть на грязном, даже том, что постирали, но оно еще хранило чужой запах – издержки второго облика. Как не любил, когда за пределами столицы его величали герцогом. Тот, высокий титул, для дворца и кабинета с мебелью красного дерева. Шинари хорошо смотрелась бы на зеркальной лаковой столешнице – пикантная услада глаз, дополнение к сытному пиршеству. Ничего, скоро маленькая Фло примет его и уже не сможет отказать, потому что шинари зависимы от господина первой крови. Целых три года она будет в полной его власти, если попробует сбежать, заболеет. А потом… Потом либо Флоренс не захочет уйти, либо он найдет способ ее удержать. Деньги и власть – чудесное сочетание, дарит множество возможностей.

   Проститутки в недоумении уставились на Найджела. Мелькнула недовольная мысль: Мадален давно бы догадалась. Владелица борделя была одной из немногих, кто выжил после встречи с голодным инкубом. Очень давно, совсем юной девушкой, она стала его закуской. Второй раз он ее не взял, хотя тогда еще восходящая звезда публичного дома пыталась рискнуть, чтобы заработать денег. Теперь Мадален об этом забыла, а лорд не считал нужным вспоминать.

   — Сменить на новое или пошли вон, — Найджел начинал сердиться, отчего его фиалковые глаза стали еще ярче, словно пылали изнутри.

   Девушки, дрожа, прижались друг к другу.

   — Не надо! – пискнула рыженькая.

   Ожидаемо, ее уже познакомили с местными порядками, предусматривавшими жестокое наказание за неудовлетворенного клиента. Сдается, и невинности ее лишили не пальцами, пусть и не членом – цена бы упала. Клиенты хотели быть первыми, но не желали крови, поэтому девушек готовили, кого просто лишали невинности подручными средствами, кого учили с помощью специальных предметов. Такие умелые девственницы пользовались повышенным спросом, но Найджел предпочитал классических.

   Дернув товарку за плечо, рыженькая кинулась к комоду и вытащила из него новый комплект белья. Покрывало полетело на пол. В четыре руки, мешая друг другу, девушки кое-как справились с задачей.

   — Ну, что замерли? Раздевайтесь.

   Видно было, что девушкам еще стыдно. Опытные с улыбкой дергали за шнуровку корсета на груди, чтобы эффектно обнажить тело – белья проститутки традиционно не носили, равно как и нижних юбок, — эти повернулись спиной к клиенту. Найджел не стал их ругать – за свежесть надо платить.

   Фигурки оказались разные. У блондинки скромная, почти плоская попка и едва наметившаяся грудь, рыженькая вышла аппетитнее, особую пикантность ей добавлял золотистый пушок.

   Вдоволь налюбовавшись, Найджел стиснул ягодицы обеих и немного помял груди. С блондинкой покончил быстро, тут работа для языка, а не пальцев, зато рыжая компенсировала недостатки подружки.

   Следуя негласному правилу, девушки опустились на колени. Визгнула ширинка, и лорд выпустил член на волю.

   — Соперничайте! – усмехнулся лорд. – Кто лучше справится, станет первой.

   Ожидаемо первой к пенису потянулась рыжая. Она достаточно уверенно мягко сжала его у основания и прошлась ладонью по всей длине, потом наклонилась и сдвинула губами крайнюю плоть. Побывав в девичьем рту считанные мгновения, член вынырнул наружу. Теперь пришел черед блондинки. Она пару раз лизнула головку.

   Знакомство закончилось, пришел черед решительных действий.

   Девушки ласкали по-разному, хотя Найджел был непривередлив, ему нравилось все, что доставляло удовольствие. Блондинка, сразу видно, совсем неопытная, больше полагалась на руку, рыжая, наоборот, на губы. Она лизала член, не стеснялась заглотить его поглубже. В итоге Найджел разделил между девушками обязанности, чтобы никому не пришлось ждать своей очереди, и прикрыл глаза, блаженствуя от двойных ощущений. Все же Мадален хорошо готовила девчонок, они умели доставить наслаждение клиенту.

   Затем пришло время еды. Позволив каждой проститутке в последний раз пройтись язычком по нежной коже, лорд указал рыженькой на постель. Ее он возьмет первой. Блондинке предстояло ласкать клиента, пока он занят подружкой. На теле достаточно чувствительных мест, красотка без дела не останется. Наличие груди, безусловно, сыграло бы ей на руку, но чего нет, того нет.

   Сначала все шло, как обычно. Рыженькая старалась, хотя чувствовалась, никогда прежде не занималась сексом с мужчиной. А вот с игрушками – возможно, кое-что да умела. Найджел завалил ее на спину – типичную позу для аперитива. Энергия текла вяло, так, перекус, не более. Но лорд предпочитал наращивать темп постепенно – не столько из жалости к донору, сколько из корыстных соображений. Жадный рисковал остаться голодный, а терпеливый выпивал все до дна.

   Рыжая вскоре поняла, отдыху ей давать не собирались. Член Найджела опадал и вставал сразу, вонзаясь в растревоженную плоть. Стоя на коленях, проститутка стонала, уже не притворяясь, а от боли, когда как на лице лорда расцветала улыбка. Он ощущал, как молодеет, как кровь быстрее течет по жилам, начинают расти ногти и волосы, и, самое главное, прибывает сила.

   Девушку хватило на четыре раза, на пятом она потеряла сознания – хлипкая! Найджел брезгливо столкнул тело с кровати и ухватил за запястье белую как полотно блондинку. Девственности ее пришлось лишать, нагнув над кроватью: бедняжка сопротивлялась, не желая повторить судьбу подруги.

   — Ничего, потратятся на врача, очухается.

   Это вряд ли, но зачем пугать? Кроме того, вдруг девчонке действительно повезет? Найджел приехал в бордель, заморив червячка, не как обычно, когда выпивал жертву за первое же соитие. О, какое горькое разочарование, когда только вошел во вкус, безумно хочется еще, но под тобой хладный труп. В этом отношении блондинке повезло: он будет любить ее долго, не только ради еды, но и ради удовольствия. Резерв почти заполнен, другое дело, расходуется он быстрее, нежели при полноценном сексе, да и наутро частенько случается «похмелье», когда вместо омоложения находишь на лице морщинки. Суррогат, он и есть суррогат, дает кратковременный эффект и испаряется, заставляя с удвоенной силой тратить собственную энергию.

   Лорд извлек из девушки член и напомнил:

   — Я плачу не за визги и слезы. Легла на спину и раздвинула ноги.

   Блондинка тоненько всхлипнула и подчинилась. Хозяйки борделя она боялась больше, чем смерти. Родные давно отказались от девушки, собственно, они же и продали ее в публичный дом.

   Лорд угомонился примерно через час, изможденный, но довольный, разлегся рядом со свернувшейся комочком блондинкой.

   — Оставлю тебе на булавки. Если не подцепишь дурную болезнь, возможно, закажу снова.

   Найджел соврал: он редко возвращался к женщине, второго раза она банально бы не пережила, даже в роли десерта. Резерв человека конечен, не пополнялся, обычно хватило одного раза с голодным инкубом, чтобы донор погиб. Полукровки – иное дело, их энергия медленно, но воспроизводилась. А шинари… Воистину, королевское блюдо! С ними можно было заниматься любовью днями напролет, лишь бы выдержало девичье тело. Лорд надеялся, Фло подпустит, позволит, тогда никто не сравнится с Найджелом Мевисом, ни один демон или маг.

ГЛАВА 4

   Флоренс думала, дядя пошутил, когда говорил об учителях и ремонте, но, одевая госпожу к завтраку, горничная сообщила о неких господах, которые ожидают ее внизу.

   — Как меня? – испугалась девушка.

   Хватит с нее завтрака с Найджелом! Как смотреть ему в глаза после вчерашнего? Лорд мог говорить все, что угодно, но сознание, что он все знает, не давало покоя. Странно, но в ту ночь Фло смогла заснуть, хотя полагала, глаз не сомкнет. Причем, быстро, практически сразу, как коснулась подушки.

   — Милорд велел проводить в музыкальную гостиницу и отвести вас туда сразу после завтрака.

   Флоренс мысленно застонала и покосилась на постель. Может, сказаться больной?

   — Милорд приказал вам не верить и обязательно отвести, — Анаис старалась выслужиться перед хозяином и рьяно взялась за дело.

   Девушка смирилась и позволила затянуть корсет. Никогда прежде она таких не носила, а тут утреннее платье и сразу с китовым усом. С непривычки перехватило дыхание.

   — Не слишком ли вызывающе? – Флоренс пристально рассматривала собственное отражение в зеркале.

   По ее мнению, выреза быть не должно вовсе, в крайнем случае «лодочка», а тут каре. Да, грудь не вываливается, сверху прикрыта газовым шарфом, но все равно…

   — Что вы! – всплеснула руками горничная. – Все леди такое носят.

   Но раз все, то и ей придется.

   В итоге Фло опоздала к завтраку и вышла к столу, когда дядя уже чинно намазывал тост джемом. Тарелку с овсянкой он уже опорожнил. Девушка, пусть и старалась не смотреть на родственника, сразу заметила перемены. Найджел заметно посвежел, кожа его сияла.

   — Доброе утро, соня! – добродушно приветствовал ее лорд и встал, чтобы отодвинуть племяннице стул.

   — Доброе, — промямлила Фло и бочком протиснулась к своему месту.

   Она не привыкла, чтобы за ней ухаживали мужчины.

   Щеки покраснели, руки комкали салфетку.

   — Специально для тебя подали ежевичное варенье. Любишь ежевичное варенье?

   — Не знаю.

   Зачем он мучает ее, пристает с вопросами?

   Фло вздрогнула, когда дядя наклонился и расправил салфетку у нее на коленях. Для этого ему пришлось разжать побелевшие пальчики.

   — Ей пользуются таким образом, — улыбнулся лорд и вернулся к прерванной трапезе.

   Флоренс сидела, словно кол проглотила. Касание Найджела все еще отзывалось дрожью. Небеса, но отчего она смотрит на него и представляет голым? Ну, не всегда, а когда он рядом и его причинное место тоже. Брюки застегнуты, но там ведь неровно, под ними то самое. Как только помещается? Фло отказывалась понимать, как такой большой предмет можно упаковать в столь малое пространство, мужчинам, наверное, больно.

   — Я слышала, вы не ночевали дома…

   Это Анаис проболталась. Горничная оказалась говорливой и быстро нашла общий язык с местной прислугой. На кухне секретов не бывают, поэтому все знали, господин вернулся утром, свежий, порозовевший, словно проспал всю ночь. И сразу велел подавать завтрак.

   — Да, уезжал по надобности. Тебе иногда придется оставаться одной.

   Дядя и не думал смущаться, хотя фактически признался, с кем проводил время. Флоренс, может, и выросла под крылом матери, а потом в стенах сиротского дома, знала о существовании продажных женщин, более того, видела их. Они появлялись на улицах ближе к закату, надушенные, накрашенные, громко смеющиеся. Если матери случалось возвращаться с маленькой Фло через такие кварталы, она закрывала ей глаза ладонью и отмалчивалась на вопросы, кто так красиво играет, можно ли ей такую яркую юбку. Потом, уже в подростковом возрасте, от товарок по приюту девушка узнала, чем занимались те женщины.

   — Лучше бы женились, — поджала губы Фло. – Нехорошо ведь.

   — Я живой молодой мужчина, у меня есть потребности.

   Девушка закашлялась и едва не подавилась кашей. Щеки пошли пятнами.

   — Что такого? – пожал плечами Найджел и промокнул губы салфеткой. – Ты без пяти минут совершеннолетняя, должна понимать, что мужчины и женщины не только держатся за руки.

   — Ну да, ради детей, — промямлила Фло, окончательно залившись краской.

   Демон от души рассмеялся. Какой она еще ребенок, а ведь семнадцать! Зато такие верны и точно не взглянут на других.

   — О, не только, даже не столько ради детей. Это очень приятно и полезно для здоровья.

   — Вряд ли, — опустив голову, пробормотала девушка. – Я видела. Простите.

    — Простить за что?

   — За то, что не догадалась и… Я думала, вы меня убьете, — призналась Флоренс. – Так неловко!

   — Скорее интересно, — с улыбкой поправил Найджел.

   Ему нравилось наблюдать за племянницей, гадать, что пересилит: смущение, характер или любопытство. Не просто шинари, а занятная девочка, найдется, о чем поговорить между занятиями любовью. Он даже всему ее обучит, повозиться. Может, возьмет в столицу, покажет двору. Но все после того, как Фло к нему привяжется, когда лорд увериться, что девушка ответит «нет» на предложения других мужчин. Тогда их связь окрепнет, превратится в корабельный канат, которому не страшны любые бури.

   Флоренс промолчала, уткнувшись в тарелку.

   Он все знал. Почему, почему она смотрела?! Видимо, дядя прав, ей хотелось смотреть, получать извращенное удовольствие от созерцания обнаженного мужского тела и не просто тела, а близкого родственника. Наблюдать, что лорд делает с экономкой, гадать, чем все закончится.

   — Я не сразу тебя почувствовал: увлекся.

   — Почему не прогнали?

   По мнению Флоренс, дяде надлежало прерваться, прикрыться и выгнать родственницу.

   — Вырастешь, поймешь, — улыбнулся Найджел. – В некоторых случаях неважно, что творится вокруг, да и мне не стыдно. Повторюсь, ничего противоестественного не происходило, а собственный пол меня не смущает.

   Фло предпочла закончить разговор и уделила внимание завтраку. Он немного остыл, пришлось быстро глотать, чтобы не чувствовать вкуса, хотя по сравнению с приютской едой овсянка на молоке с вареньем казалась деликатесом.

   — Срочное письмо, ваша светлость.

   Мирную атмосферу столовой нарушило появление гонца. Найджел возмущенно зыркнул на него, но фельдъегеря взгляд не пронял. Звякнув шпорами, мужчина в запыленной одежде шагнул к лорду и передал ему пакет.

   Флоренс навострила уши. До нее не сразу дошло, что «его светлость» — вежливое обращение к герцогу, когда же она поняла, то вскочила и судорожно попыталась сделать книксен. В итоге едва не упала.

   — Хватит уже! – вчитываясь в строки, отмахнулся Найджел. – Мы родственники.

   — Отчего вы не сказали? – возмущенно обвиняла девушка.

   Подумать только, не лорд, а целый герцог! И все скрывали, молчали.

   — Не хотел пугать. А теперь сядь, пожалуйста, мои титулы обсудим после. Заканчивай завтрак и ступай в музыкальную гостиную, впереди уроки. Я намерен устроить грандиозный праздник в честь твоего совершеннолетия, ты должна соответствовать.

   Девушка понимающе кивнула. Безусловно, ее образования не хватало. Втайне Фло надеялась расспросить учителей о дяде. Действительно ли он еще и лорд Мевис, какой именно герцог, что о нем говорят – словом, собрать небольшое досье. Чем больше она думала, тем загадочнее виделся дядя. Мутный он тип! И совсем непохож на отца, сейчас, дома, это проявилось в полной мере. Вот бы найти картинную галерею, должна же в замке найтись картинная галерея. Аристократы гордились своими корнями и бережно хранили портреты предков. Разумеется, на них мертвецы представали иными, чем в жизни. Художники стирали уродства, исправляли ошибки природы, делали всех величественными и спокойными, даже если при жизни покойник отличался истеричным складом.

   Найджел промокнул губы салфеткой и встал. Краем глаза девушка уловила, как вытянулись по струнке слуги. Очень интересно! Зато после того, как лорд ушел, прислуга расслабилась, и Фло оказалась в центре внимания. Ее рассматривали словно диковинную зверушку. Сначала девушка терпела, но потом не выдержала и, скомкав салфетку на коленях, стукнула кулаком по столу. От неожиданности слуги ойкнули, один даже выронил поднос с грязной посудой.

   — Я вам не развлечение, а племянница хозяина, — щеки пылали, но не от смущения, а от праведного гнева. – Где только таких набирали? Вам бы в порядочном доме кухню не доверили мыть.

   Признаться, Флоренс сама не ожидала от себя такой дерзости. Сами виноваты, вынудили. Зато после гневной тирады стало легко, отпустило, и девушка доела-таки кашу, перешла к тостам. Они пусть и остыли, оказались восхитительны, Фло не заметила, как набила полные щеки.

   — Коффу подофрей, — совсем не по-дворянски приказала она слуге. – Офстыл.

   Безусловно, следовало сначала прожевать, но надо же чем-то запить еду?

   Кофе ей подогрели, даже подлили сливок.

   Позабыв о странностях дяди, Фло наслаждалась завтраком. Он казался ей божественным, уплетая булочки с маком, девушка готова была продать за них душу. Однако все хорошее быстро кончается, наступало время занятий.

   Внутренне трепеща, Флоренс последовала за Анаис в музыкальную гостиную. Там ожидали трое: сухонький мужичок с указкой под мышкой, степенная дама в строгом платье под горло и мужчина неопределенного возраста с длинными волосами, небрежно собранными атласной лентой. Он приковал особое внимание Фло, по ее мнению, учителя так не выглядели.

   Присев в неуклюжем реверансе, служанка представила барышню и сбивчиво пояснило:

   — Это преподаватель точных наук, преподавательница хороших манер и учитель танцев, госпожа.

   Ах вот почему черноволосый такой странный, он из богемы.

   Разумеется, почтенных господ не устроило, как их отрекомендовала Анаис и, выставив ее вон, они сделали все по полной форме и тут же взялись за Фло. Мадам Жаймис отчитала за то, как девушка держалась, господин Орест – за осанку и походку, мэтр Дидье просто одарил мрачным взглядом и предупредил, что не любит нерадивых учеников.

   Фло тяжко вздохнула и поплелась вслед за мучителями в класс – переделанный под нужды племянницы запасной кабинет. Казалось, она вернулась в приютские времена, не хватало только телесных наказаний.

   Первым Флоренс занялся преподаватель точных наук. Господин Орест прочитал занудную лекцию по поводу пользы математики для неокрепших умов, об обязательном владении основами экономики для рачительного хозяйствования и целых два часа мучил Флоренс дробями и процентами. За каждый неправильный ответ он бил указкой по столу, если и дальше так пойдет, девушка рисковала заработать нервный тик.

   Второй за Фло взялась мадам Жаймис. От нее девушка узнала, что неправильно сидит, держит голову и улыбается.

   — Простейшие вещи! – сокрушалась преподавательница. – Милорд такой обаятельный, обходительный, а вы! Даже не верится, что племянница.

   Флоренс хотелось ответить, что ей тоже не верится, но она предусмотрительно молчала, старалась запомнить советы и исправить ошибки.

   — Ну вот, уже лучше, — удовлетворенно кивнула мадам. – Теперь займемся азами этикета. Милорд сказал, вы выросли в маргинальной среде, придется повозиться, чтобы вытравить былые привычки за пару недель.

   — Почему за пару? – удивилась девушка.

   Разве установлен какой-то срок?

   — До приема в вашу честь, — преподавательница кинула на нее уничижительный взгляд. – Или хотите опозорить милорда?

   Фло замотала головой. Она не хотела. Видимо, придется освоить сложную науку улыбаться сквозь зубы.

   К третьему преподавателю девушка попала в состоянии полнейшей моральной и физической усталости, однако поблажек ей делать не собирались. Учитель танцев поставил в первую позицию и начал разучивать с Флоренс базовые движения. Она неумело повторяла, гадая, когда закончится пытка. Дядя так решил отомстить? Фло его понимала, ей было неприятно, если бы кто-то, особенно несовершеннолетняя особа противоположного пола, застала бы ее за непристойным занятием. Но так женщина, ей нравилось, даже очень. Почему, что притягательного в том, что в тебя втыкают нечто? Или оно страшно лишь на вид, а, попадая внутрь… Определенно, мама имела в виду нечто другое, когда говорила о супружеском долге. Может, этот долг и стоны в гостиной – разные вещи. Скажем, одно для детей, другое… для удовольствия.

   От мыслей о ночном происшествии отвлекло замечание мэтр Дидье:

   — Где вы витаете, барышня? Так мы никогда не выучим танца, и вы опозоритесь на празднике. Или собрались отдавить ноги всем аристократам Лешара?

   Девушка замотала головой. Найджел убьет, если она хотя бы запнется. Нет, на вид дядя не злой, но он демон, а все демоны кровожадны.

   Фло поежилась, напряглась, когда на талию легла мужская ладонь. Может, стоит продолжить учебу на расстоянии? Мэтр показывает, Флоренс повторяет.

   — Успокойтесь, милая барышня, я не питаюсь женщинами, — усмехнулся учитель танцев. – Вы не в моем вкусе.

   Девушка покраснела. Действительно, глупо вышло, но прежде из мужчин в ее жизни был только отец, вошел бы в положение. С другой стороны, на балу ей придется танцевать, а без рук на талии это решительно невозможно. Ничего, она привыкнет, переборет стеснение.

   Раз-два-три. Раз-два-три.

   Цепочку шагов, повторяемых снова и снова, пока Флоренс не делала все, как нужно, прервал деликатный стук в дверь.

   — Кто там? – раздраженно крикнул мэтр Дидье. – Госпожа занята, я же просил не беспокоить!

   Девушка нахмурилась. Вот оно как, он уже распоряжается в чужом замке.

   Фло скинула его руки и с облегчением плюхнулась в кресло, игнорируя укоризненные взгляды учителя. Хватит, надоело! Она не рабыня, чтобы так издевался. Могли бы покормить, а то после завтрака и маковой росинки во рту. Разбаловалась после приюта, привыкла, что Найджел всегда кормил досыта по первому требованию, пусть не сам, велел ставить в экипаж корзину с провиантом, но все же.

   — Вы правы, я госпожа и по праву госпожи объявляю перерыв. Войдите!

   Вопреки ожиданиям, на пороге возникла не служанка с дымящимся подносом, а мажордом. Экономка еще не оправилась после двойного развлечения, не выходила из комнаты, и он временно выполнял ее обязанности.

   — Декораторы прибыли, леди, — коротко объявил он.

   Встрепенувшись, едва не сбив с ног почтенного мажордома, Фло ринулась вон из комнаты мучений. Пусть мадам Жаймис кривит губы, больше в компании учителя танцев она не выдержит.

   Запыхавшись, девушка влетела в холл, где терпеливо дожидались двое: мужчина и женщина. Флоренс решила, перед ней супружеская пара: в качестве компаньонов женщин брали редко, только если на родственных началах.

   — Добрый день, миледи, — вежливо поздоровался за обоих мужчина.

   Его спутница сделала неумелый реверанс. Судя по одежде, они зажиточные мещане, но все же зарабатывают недостаточно, чтобы позволить себе дом с кучей прислуги.

   — Нам передали, вы хотели бы изменить дизайн одной из комнат…

   Флоренс кивнула. Наконец-то она избавится от жуткого малинового цвета! И странных цепочек тоже, вместо них лучше повесить картины.

   В сопровождении юной воспитанницы хозяина замка декораторы поднялись наверх. Распахнув дверь в свои покои, девушка показала фронт работ.

   — Отлично! – осмотревшись, потер руки мужчина. – У меня есть пара идей. Милорд оставил некоторые указания, но, полагаю, они нам не помешают.

   Фло нахмурилась. Какие указания? Вроде, дядя предоставил ей полную свободу.

   — Расскажите о своих пожеланиях, — вперед выступила женщина, невысокая, но чрезвычайно подвижная.

   В руках она держала большой ридикюль. Он едва закрывался, так плотно был набит.

   Флоренс задумалась.

   — Ну, — неуверенно начала она, — мне хотелось бы обои с набивным рисунком. Светлые. Я вообще хочу много света. И кровать заменить, эта слишком большая.

   — Милорд настоял на том, что кровать и некоторые элементы декора останутся прежними, — возразил мужчина. – Мы можем убрать полог, заказать кровать в другом исполнении, но она должна остаться большой и со столбиками.

   Флоренс задумалась: а зачем ей такая? Дядя ведь не просто так поставил такие условия.

   — А столбики зачем? – она вопросительно глянула на женщину.

   — Для красоты, — улыбнулась она. – С обычной спинкой слишком просто, дешево.

   Декораторша привыкла к различным, порой странным пожеланиям клиентов. Иногда они диктовались самодурство, иногда практическими соображениями. Тут второй случай. Женщина быстро сопоставила цепочки и требования к кровати, увидев Фло, окончательно убедилась в правдивости своих догадок. Не ее дело осуждать, хочет герцог, пусть делает, лишь бы работу оплатил.

   Флоренс кивнула. Наверное, она действительно ничего не смыслит в роскоши.

***

   Найджел вошел в кабинет его величества без стука. Сидевшие там лорды вздрогнули и подняли головы. Король нахмурился и покосился на часы:

   — Опаздываете!

   Не опустившись до оправданий, герцог Ратеки опустился на свободный стул. Теперь все десять мест вокруг большого овального стола были заняты.

   — Итак, — его величество сложил пальцы домиком на почти зеркальной полированной поверхности, — до меня дошли слухи, крайне неприятные слухи.

   Он сделал паузу и выразительно глянул на собравшихся, словно ожидал, будто кто-то признается. Однако высокородные лорды молчали. Все они составляли цвет Лешара, представляли самые могущественные роды, занимали ключевые посты в государстве.

   — Итак, — повторил король, так и не дождавшись одному ему ведомой реакции, — некто убивает девушек, исключительно девственниц. И не просто убивает, а насилует до тех пор, пока жертва не испустит дух. Вход идут различные предметы, а само изнасилование совершается в заброшенных домах посреди демонического круга. У истекающей кровью жертвы вырезают сердце.

   Пара собравшихся гулко вздохнули. Найджел и бровью не повел. Он повидал и не такое, в силу демонической природы не страдал от повышенной чувствительности. Правда, никто из собравшихся, включая короля, не подозревал о том, что он инкуб. Найджел довольствовался репутацией мага-долгожителя, человека со странностями, иными словами – оригинала. Богатому холостяку такое позволено.

   — Ваши соображения?

   — Некромант? – неуверенно предположил один из собравшихся, нервно сжимая в пальцах карандаш.

   Найджел презрительно покосился на него. Сосунок! Ясно, каким образом попал в число доверенных лиц Малого кабинета – через свою матушка. Леди Элшбета успешно изменяла мужу с королем и в качестве отступных перед свадьбой выпросила милостей для сыночка.

   — Хотелось бы верить в обычного сумасшедшего, — мрачно пробормотал монарх.

   — Я бы не стал, — подал голос начальник Тайной стражи граф Тревис Арчел.

   Собравшиеся дружно обернулись к высокому мужчине неопределенного возраста с цепким орлиным взглядом. В отличие от коллег по Малому кабинету он выглядел абсолютно спокойным, даже слишком. Еще бы, через начальника Тайной стражи проходили и не такие дела, поговаривали, Тревис Арчел спокойно завтракал в прозекторской.

   — Ну, Тревис, не тяните! – от волнения король даже встал.

   Мужчина выдержал эффектную паузу и очинил карандаш. Звук машинки напоминал зубовный скрежет – мрачное сравнение в сложившейся ситуации.

   — Итак, факты.

   Тревис положил перед собой лист бумаги и поставил жирную цифру «1».

   — Убитые – исключительно невинные девушки третьего сословия. Они проживали возле городов и постоялых дворов. Одна – служанка трактира. Ее изнасиловали на заднем дворе заведения, единственная жертва, чье сердце не вырезали. Судя по повреждениям, насилие длилось не один час, либо орудовали сразу двое. Задействованы оба отверстия, заднее пострадало сильнее.

   — Какое это имеет значение? – пискнул все тот же юный аристократ, единственный не маг среди собравшихся.

   — Огромное, юноша, — Тревис не удостоил его взгляду. – Вряд ли преступник счел лоно менее привлекательным просто так, все это напоминает поведение демона.

   В кабинете воцарилась оглашающаяся тишина.

   Найджел мысленно выругался и порадовался, что никто не догадывается об его истинной сути. Выходит, в Лешаре завелся дикий инкуб, приносивший пришедшего в негодность донора богам нижних миров, либо кто-то умело под него маскировался. В любом случае его надо найти, пока будущее лорда не оказалось под угрозой. Он только нашел шинари, готовился к долгой, сытой и радостной жизни, не хотелось бы все потерять.

   — В таком случае найдите его! – король стукнул кулаком по столу. – Мне не нужен бунт.

   Начальник Тайной стражи кивнул и поинтересовался:

   — Прикажете выполнять прямо сейчас или выслушаете дальнейшие соображения?

   — Говорите, — кивнул монарх и наконец опустился в кресло.

   — В ходе осмотра половых органов жертв, — на бумаге возникла цифра «два», — обнаружены следы апельсиновой смазки. Возможно, удастся найти преступника с помощью нее. Расспросим всех продавцов.

   Найджелу стало окончательно не смешно: он тоже пользовался апельсиновой, когда член двигался слишком туго. Ну, и когда уговаривал на однократный нестандартный секс случайных знакомых. Правда, инкуб мог поручиться, никто из них не умер и после за врачебной помощью не обращался. С ними он обходился иначе, нежели с проститутками, хотя и последних специально не убивал, старался вовремя остановиться.

   — Ну, и третья, — герцогу показалось, или взгляд Тревиса задержался на нем, — убийца явно общался с нижними демонами.

   Инкуб умел держать лицо, иначе бы стукнул кулаком по столу. Чертовщина! Все худшие предположения сбылись. Найджелу неплохо бы подключиться к поискам негодяя, иначе Фло достанется Даниэлю. В груди заворочалась глухое недовольство. Пусть Даниэль друг, но Флоренс принадлежит другому. Найджел уже выучил ее сладкий аромат и с нетерпением ждал дня, когда сможет овладеть девушкой. Как же трудно будет остановиться, поберечь едва лишившуюся девственности псевдоплемянницу! Тогда, когда там, на лестнице, у Фло задралась рубашка, и его рука коснулась упругих девичьих ягодиц, только недавняя близость с Изветой уберегла от всплеска неистового желания. Однако это не означало, что плоть вовсе не откликнулась.

   От мыслей о шинари отвлек голос короля. Оказывается, он уже дважды обращался к Найджелу, а тот не расслышал.

   — Простите, ваше величество, отвлекся, — скупо извинился лорд.

   — Меня интересовал новый законопроект по налогообложению. Как с ним обстоят дела? И слышал, — губ его величества коснулась легкая улыбка, — у вас появилась племянница. Я полагал, вы единственный ребенок в семье.

   — Так оно и есть, — кивнул Найджел, мысленно гадая, кто донес в столицу вести о Фло. – Она моя младшая родственница, для удобства я зову ее племянницей.

   — Полагаю, вы собираетесь представить ее ко двору?

   Даже если не собирался, теперь придется.

   — Безусловно, — кивнул инкуб, — после совершеннолетия.

   — И в каком же родстве вы состоите? – подал голос Тревис.

   Его интерес, равно как интерес короля не понравился лорду, только эти двое хотели разного.

   — Флоренс – моя троюродная племянница.

   Вот и все, именно так он ее представит на приеме, благо Мевисы – род закрытый, никто не поймает на лжи.

ГЛАВА 5

   Флоренс стояла на специальной низкой лесенке и мечтала пошевелиться, но портнихи запрещали. Они вились вокруг нее, словно рой пчел, причитали, вздыхали и заверяли, не найдется прекраснее леди в Лешаре. Сначала Фло сомневалась, а потом посмотрела в зеркало… По просьбе мастериц установили складное, которое помогало рассмотреть себя со всех сторон с ног до головы. Словом, Флоренс себя не узнала. Вроде, та же девушка, но одета, словно принцесса. Фло отродясь не носила шелка, никогда не обнажала грудь и плечи. Портнихи заверяли, так модно, ничего предосудительного, а драпировки скроют лишнее, но девушка все равно стеснялась.

   — Так, сюда приколем цветы, — главная мастерица, дородная, но подвижная женщина, приложила к лифу платья букетик. – Он подчеркнет цвет ваших глаз.

   — Угу, — пробормотала Фло.

   Тело ее затекло, грядущий праздник виделся уже не прекрасным сном, а самой настоящей пыткой.

   — Так, — в бок вонзилась очередная булавка, заставив тихо охнуть, — тут надо ушить. Миледи похудела.

   Еще бы, с вечными примерками и занятиями Флоренс разучилась есть. Если дальше так пойдет, от нее останется только тень. Зато наметились первые успехи: девушка освоила приборы, могла поддержать простую светскую беседу и больше не наступала на ноги учителю танцев.

   — Будет подчерчивать пояс или оставив в тон?

   Откуда Фло знать, как модно, пусть решают