Ведьмины цветы. Ольга Свириденкова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30 (б 33)
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

   1838 год. В наказание за дуэль со смертельным исходом молодой петербургский аристократ Алексей Тверской получает приказ жениться на невесте убитого. Не решаясь ослушаться государя, Алексей едет в Смоленскую губернию и заводит знакомство с семьей девушки. Однако Лиза Безякина вовсе не горит желанием выйти за малознакомого столичного князя, предпочитая ему небогатого романтичного соседа. Но не только холодность девушки мешает осуществлению планов героя. Вскоре после его приезда Лизу начинает преследовать таинственный враг с неистощимой разрушительной фантазией…

ГЛАВА 1

   Петербург, 1838 год

   Прекрасным майским утром, чистым и свежим, какое бывает лишь после ночного дождя, в роскошном особняке князя Тверского на Фонтанке творилось что-то невообразимое. Несмотря на то, что господа встали в этот день рано, в полдень еще не было велено подавать завтрак. Зато горничная поминутно бегала на кухню, чтобы принести княжне прохладительных напитков, а княжеский камердинер замучился набивать для барина трубку. Остальная прислуга сделалась невидимой: никто не желал попасть под горячую руку расстроенного хозяина.

   Сами же господа – князь Петр Андреевич и его двадцатилетняя дочь Наталья – уже несколько часов не покидали просторной гостиной на первом этаже, из которой просматривалась улица. Петр Андреевич нервно расхаживал по комнате, попыхивая трубкой, а Наташа то и дело вскакивала с дивана и подбегала к окну. Не увидев там ничего нового, она возвращалась назад и в отчаянии восклицала:

   – Боже мой, что же теперь будет?! Что будет?!

   – Ничего, – хмуро отвечал Петр Андреевич, – сошлют вашего драгоценного братца на Кавказ. А то и в Сибирь – комаров кормить.

   – Но это же несправедливо! – возмущенно вскричала Наташа, теряя терпение. – Из-за какого-то ничтожного человека, проходимца и клеветника, мой брат должен лишиться карьеры и расположения государя. Папенька, неужели вы так и будете сидеть сложа руки и даже не поедете во дворец? Я не понимаю вас. Такое безразличие к судьбе единственного сына…

   – Безразличие? – Петр Андреевич повернулся к дочери. – Ну уж нет, сударыня, увольте! В чем в чем, а в этом вы меня упрекнуть не можете. Я сто раз предостерегал Алексея, что тот беспутный образ жизни, который он избрал для себя, до добра его не доведет. Карты, пирушки, связи с сомнительными женщинами… Но куда там! Разве вы, нынешние молодые, прислушиваетесь к родителям? А по большому счету, во всем виновата ваша покойная матушка, – внезапно заключил Петр Андреевич. – Это она, моя дорогая Зинаида Платоновна, испортила Алексея своим чрезмерным обожанием. И своим необдуманным завещанием.

   – Но это же так естественно – оставить состояние любимому сыну!

   – Конечно, – с усмешкой согласился Петр Андреевич. – Только она не подумала, что, сделавшись в двадцать один год владельцем доходного имения и двух тысяч душ, Алексей совершенно перестанет считаться с собственным отцом. Хотя не удивлюсь, если моя драгоценная супруга этого и хотела…

   Отбросив сломанный веер, Наташа в очередной раз соскочила с дивана и подошла к отцу.

   – Папенька, заклинаю вас, перестаньте, – проговорила она с отчаянной мольбой. – Сейчас совсем не время сводить счеты. Алексею грозит нешуточная опасность. В последние месяцы царь безжалостен к дуэлянтам, а здесь – поединок со смертельным исходом. Что если… государь не простит Алексея и решит… поступить с ним так, как предписывает «Патент о поединках и начинании ссор» императора Петра I?

   Наташа испуганно вскрикнула, ужаснувшись своему предположению. Петр Андреевич тоже побледнел. С минуту он молча смотрел на дочь, словно был не в силах говорить, затем обнял ее и прошептал:

   – Не нужно так думать, Наташенька, этого не может случиться. Все закончится хорошо. Вот увидишь…

   А в это самое время молодой князь Алексей Тверской во весь опор гнал лошадь по петергофской дороге. Городские окраины остались позади, и дорога пролегала мимо живописных дач, окруженных тенистыми парками. Вид голубоватых и желтых изящных строений, просвечивающих сквозь нежную листву, был полон романтической прелести. Пропитанный весенними запахами воздух располагал к поэтическому настроению. Но Алексей ничего этого не чувствовал и не замечал. Перед его глазами неотрывно стояла лишь одна картина – разгневанное лицо императора.

   Заметив, что лошадь начала выдыхаться, Алексей придержал поводья, затем соскочил на землю и в изнеможении прислонился к стволу цветущей яблони. Окружающая тишина подействовала на него успокаивающе, и вскоре он начал понемногу приходить в себя.

   – Черт, как скверно все обернулось! – пробормотал он, проводя ладонью по взмокшему лбу.

   В тот злополучный вечер ничто не предвещало беды. Как обычно, после театра Алексей с товарищами поехал ужинать в Английский клуб. По окончании застолья он, его друг Павел Несвицкий и еще несколько человек перешли к игорным столам. После разминки в «фараона» засели за покер. Примерно в середине игры место одного из четырех партнеров Алексея занял некий Дмитрий Глебов, поручик Семеновского гвардейского полка.

   До этого дня Алексей почти ничего не знал об этом человеке. Известно было лишь, что Глебов недавно перевелся в гвардию из какого-то армейского полка, что он принадлежал к незначительному семейству и имел скверную привычку втираться в высшее общество. В целом поручик Глебов был довольно неприятным типом и по внешности, и по манерам, – из тех, кого сослуживцы Тверского называли «пролазами». Но здесь, в клубе, за карточным столом, это не имело значения.

   Алексею уже доводилось играть с Глебовым, и по странному стечению обстоятельств тот всегда оставался в проигрыше. Так вышло и на сей раз. По мнению Алексея, проигрыш был пустяковым – какая-то тысяча рублей. Однако для Глебова, человека болезненно самолюбивого и, следовательно, очень не любившего проигрывать, это был чувствительный удар. Весь оставшийся вечер он ходил мрачный, пил вино и почти не отходил от стола, за которым играл Алексей. Прилипчивый, недоброжелательный взгляд Глебова порядком раздражал князя, но он старался не обращать на это внимания, как не обращают внимания на назойливую муху. Увы! Его высокомерное пренебрежение только распаляло злобные чувства Глебова. И в один прекрасный момент до слуха Алексея отчетливо донеслись слова:

   – Не советую вам садиться за один стол с Тверским. Судя по количеству выигрышей, он просто не чист на руку.

   Слова предназначались какому-то молодому офицеру и наверняка не были рассчитаны на то, что их услышит тот, о ком говорят. Однако, на свою и Глебова беду, Алексей все же услышал их. Спустить оскорбление было невозможно, и он тут же подошел к Глебову и потребовал извинений. Глебов принял непонимающий вид, и тогда слово «скотина» помимо воли слетело с губ князя Тверского.

   На другое утро во время дуэли на Волковом кладбище поручик Дмитрий Глебов был убит. Три часа спустя ротмистра кавалергардского полка Алексея Тверского арестовали и препроводили в Петропавловскую крепость. А на следующий день император потребовал арестанта в Аничков Дворец.

   Алексей вздрогнул, вспомнив этот ужасный разговор. Ему еще никогда не доводилось видеть государя столь разгневанным. Лишь выплеснув на него поток желчных высказываний, Николай успокоился и соизволил выслушать объяснения.

   – Поймите, ваше величество, у меня не оставалось выбора, – говорил Алексей, с трудом заставляя себя держаться уверенно. – Поручик Глебов настаивал, чтобы стреляли одновременно, с двадцати шагов, и если бы я промедлил или промахнулся, сейчас бы перед вами стоял не я, а он.

   – Известно ли вам, милостивый государь, что моим особым указом поединки запрещены? – не сводя с него тяжелого взгляда, спросил Николай.

   – Да, ваше величество, но…

   – А известно ли вам также, что, согласно «Патенту» императора Петра I, за участие в дуэли полагается смертная казнь?

   – Ваше величество, мне прекрасно известно все это, однако бывают обстоятельства…

   – Какие обстоятельства, милостивый государь?! Нет и не может быть таких обстоятельств, которые могли бы заставить дворянина обнажить оружие в мирное время, кроме как для защиты императорской семьи. Впрочем, таким, как вы, это объяснять бесполезно, – заключил царь саркастически. – Насколько я знаю, это далеко не первый случай, когда вы деретесь на дуэли. До сих пор дерзкое пренебрежение моими указами благополучно сходило вам с рук. Но моему терпению пришел конец.

   Алексей внутренне сжался, ожидая самой худшей развязки. Пару минут император молчал, видимо, желая хорошенько помучить ослушника. Но когда он заговорил, слова его явились полной неожиданностью для Алексея.

   – Мне следовало бы разжаловать вас и сослать на Кавказ, – сказал Николай. – Но мне жаль вашего отца, достойного человека. Поэтому взамен сурового наказания я предоставляю вам возможность частично загладить последствия своего поступка.

   Император сделал красноречивую паузу, подождав, пока до арестованного дойдет смысл его слов.

   – Мне стало известно, что у покойного поручика Глебова была невеста – дочь мелкопоместного дворянина. Это очень достойная девушка, к тому же, сирота, выросшая без матери. Брак с Глебовым был ее единственным шансом выбраться из провинциальной глуши. Теперь же, по вашей милости, она его лишилась… Так вот, князь. Я приказываю вам немедленно отправиться в Смоленскую губернию и жениться на Елизавете Безякиной. Действуйте, как посчитаете нужным, но только без молодой жены въезд в столицу для вас отныне заказан. А теперь, – Николай выразительным жестом указал на дверь, – с Богом!

   – Но, государь! – От возмущения и растерянности Алексей даже перестал бояться. – Помилуйте, это же немыслимо! Мне, князю Тверскому, жениться на какой-то никому не известной…

   – Вон!!! – От громового голоса императора в зале задрожали стекла. – Пошел прочь с моих глаз, щенок! И попробуй только не исполнить моего повеления…

   Опомнившись, Алексей тяжело отдышался и провел ладонью по лицу, чтобы прогнать тягостное видение. Только сейчас он заметил, что время перешло за полдень, а на ясное с утра небо набежали подозрительные облака. Пора ехать домой, где отец с Натали уже сходят с ума от тревоги.

ГЛАВА 2

   – Неужели император, и вправду, так сильно разгневался на тебя?

   Застыв на секунду, Алексей кивнул и снова принялся раздраженно ходить по ковру.

   – Он выгнал меня – накричав, как на какого-то дворового мальчишку. Такое не могло присниться даже в кошмаре… Но это еще не самое страшное. – Алексей угрюмо посмотрел на сестру. – Гораздо хуже другое: я должен жениться на невесте убитого мной Дмитрия Глебова.

   – Этого еще не хватало! Но кто же она? Надеюсь, кто-нибудь из наших?

   – Как бы ни так. – Алексей жестко усмехнулся. – Нет, Натали, она не из нашего круга. Это некая Елизавета Безякина, дочка захудалого смоленского помещика. Как сообщил мне адъютант Бекешев, ей девятнадцать лет и проживает она вместе с отцом в небольшом именьице под названием Ловцы. Думаю, это название дано поместью не случайно: как видно, его обитатели весьма успешно ловят состоятельных женихов.

   – Боже, какой ужас! Ты, мой брат, самый завидный жених во всем Петербурге, вынужден связать свою жизнь с вульгарной провинциалкой. Елизавета Безякина – да одна фамилия чего стоит! Алексей, я этого не переживу.

   – Вздор, сударыня, сущий вздор!

   Брат с сестрой обернулись в сторону двери, через которую в гостиную только что прошел князь Петр.

   – И вообще, я никак не возьму в толк, с чего вы разволновались, – язвительно продолжал Петр Андреевич. – По-вашему, было бы лучше, если бы Алексея разжаловали или заточили в крепость? А что до женитьбы, то моему дорогому сыну пора остепениться – как-никак, двадцать восьмой год пошел. Другие уже семьи имеют, а он все шатается по холостяцким пирушкам да по будуарам легкомысленных замужних графинь. Кстати, если я не ослышался, имение этой девицы под Смоленском?

   – Именно так, – сухо подтвердил Алексей.

   – Но это же замечательно! Наше родовое Петровское тоже в тех краях. Вот тебе и карты в руки – поезжай в свое имение, устройся там да потихоньку и присмотрись к окрестным помещикам. Глядишь, эти Безякины еще окажутся приятными людьми.

   – Отец, вам приятно надо мной издеваться?

   – Отчего же сразу издеваться? – Петр Андреевич с деланным непониманием взглянул на Алексея. – Я просто радуюсь, что ты так легко выпутался из истории с дуэлью. А то, что невеста незнатная и небогатая, пустяки, были бы, как говорится, совет да любовь, – князь весело подмигнул сыну, который едва сдерживался, чтобы не взорваться. – Даю тебе мое родительское благословение. Поезжай в Смоленскую губернию за нашей долгожданной невесткой. Тем более что сезон закончился, и в деревне сейчас чудо как хорошо.

   – Благодарю на добром слове.

   Алексей саркастически улыбнулся, слегка склонив голову. Наташа, уже несколько минут нетерпеливо ерзавшая в кресле, встала и с самым решительным видом подошла к отцу.

   – Я хочу поехать вместе с братом, – капризно заявила она. – Не оставлю его без поддержки в такой трудный час.

   Петр Андреевич философски пожал плечами:

   – Не вижу причин возражать. Небольшой отдых от столичного шума пойдет тебе только на пользу.

   День светской красавицы графини Анастасии Белозерской начинался в уютном будуаре, куда она после совершения утреннего туалета перебиралась из роскошной спальни. Предназначенный для приемов «самых близких друзей», маленький будуар являл собой истинное олицетворение комфорта. Обитые нежно-голубым муаром стены и такие же драпировки на окнах, мебель с мягкими сиденьями, белый обюссоновский ковер с рисунком из роз – все так и располагало к ленивому отдыху и интимным беседам.

   В это утро графиня полулежала на низкой фигурной кушетке и неспешно потягивала кофе. Время было самое раннее – одиннадцать часов, и Анастасия куталась в пеньюар из белоснежного муслина, отделанного тонкими кружевами и розовыми атласными лентами. Ее распущенные черные волосы украшал невесомый тюлевый чепчик с веточкой яблони. Графиня укрыла изящные ножки в белых ажурных чулках под розовой кашемировой шалью. Поза светской красавицы дышала соблазном и негой: ведь Анастасия ждала не кого-то там, а своего mon amie, что в переводе на грубый русский язык означало «милый друг».

   Прелестное личико графини, подкрашенное незаметной косметикой, выглядело чуть бледнее обычного. И это имело объяснение: последние дни доставили ей немало переживаний. Ее дорогой Алекс едва не погиб на дуэли, а затем подвергся гневу императора, что было не менее опасным. Но теперь, слава Богу, все эти чудовищные волнения остались позади.

   Услышав в коридоре твердые мужские шаги, Анастасия взглянула на себя в маленькое зеркальце, а затем вернулась в прежнюю непринужденно-изнеженную позу. Вскоре Алексей вошел в будуар, и, сбросив на ходу перчатки и фуражку, направился прямиком к кушетке.

   – Боже, как я рада, что снова вижу вас целым и невредимым, – промолвила Анастасия, протягивая руку для поцелуя. – Это было так ужасно! Я не спала две ночи, тревожась за вашу жизнь.

   – Я пришел проститься, Анастази. – Алексей невесело посмотрел на молодую женщину. – Мне придется уехать из Петербурга. Император требует, чтобы я отправился в Смоленскую губернию… за будущей княгиней Тверской.

   – О нет!

   – Увы, это так. Но послушайте, как было дело…

   В продолжение подробного рассказа Анастасия раз десять подносила к лицу хрустальный флакон с нюхательной солью, дабы избежать обморока. Но вот Алексей замолчал, и в будуаре повисло молчание. Наконец, «преодолев дурноту», графиня грациозным движением отбросила шаль, соскользнула с кушетки и, подойдя к стоящему у окна Алексею, ласково заглянула ему в глаза.

   – Понимаю, как тебе нелегко, но не стоит смотреть на вещи так мрачно, – сказала она тихо и проникновенно, касаясь его плеча. – Помни, что у тебя есть я, и, как бы там ни сложилось, я всегда готова тебя поддержать.

   По лицу Алексея скользнула едва уловимая усмешка.

   – Я приму это к сведению, – ответил он, привлекая женщину к себе.

   Недовольная столь прозаичным ответом, Анастасия капризно поджала губки. Однако в следующий момент она напрочь забыла о своем недовольстве, так как нежные руки mon amie уже восхитительно скользили по гладкому шелку ее пеньюара. Тихо ахнув, Анастасия порывисто подалась назад, будто столь быстрый напор шокировал ее. Однако этот наигранный испуг ничуть не смутил Алексея, хорошо изучившего любовницу за полгода близкого общения. Не отпуская женщину, он протянул руку к оконному шнуру, и шелковая портьера с мягким шелестом скользнула вниз, погрузив будуар в полумрак. Минутой позже яблоневая веточка с чепчика графини упала на ковер, смешавшись с букетом вытканных цветов.

   Час спустя, уже распрощавшись с Анастасией и направляясь в сторону Невского проспекта, Алексей с неудовольствием отметил, что его настроение еще больше ухудшилось. Погода была чудесная, приближался июнь, со дня на день двор должен был перебраться в Петергоф, Павловск или Царское село. А он, вместо того чтоб готовиться к летним развлечениям, собирался в деревенскую глушь. Да еще ради такого прескверного дела.

   Совсем иные чувства обуревали его утонченную любовницу. Дождавшись, пока Тверской покинет особняк, Анастасия раздвинула занавески, кликнула горничную и велела подавать завтрак. Подкрепившись с завидным аппетитом, графиня объявила, что едет кататься по Английской набережной, и начала собираться. Настроение ее с каждой минутой становилось все более приподнятым. Известие о том, что Тверской должен жениться на глупой деревенской уродине, привело Анастасию в восторг. Ведь это означало, что он будет нуждаться в понимающей утешительнице, а кто сможет справиться с этой задачей лучше, чем она сама?

   – Уж теперь-то он точно меня не бросит, – весело мурлыкала она, прихорашиваясь перед зеркалом. – А самое главное – наши петербургские невесты и их мамаши перестанут за ним охотиться. Да, все складывается как нельзя лучше! С такой ужасной женой Алекс будет вынужден иметь любовницу.

ГЛАВА 3

   Елена, старшая дочь Михаила Потапыча Безякина, только что проснулась, когда в ее спальню влетела сестра, размахивая запиской.

   – Элен, дорогая моя, – с порога закричала Лиза, – ты не представляешь, какие у меня новости! До сих пор не могу прийти в себя. Вот, смотри.

   Плюхнувшись на кровать рядом с сестрой, Лиза отдала ей измятый лист бумаги.

   – Прочти: это официальное письмо от командира Семеновского полка, которое мне только что вручил нарочный.

   Озадаченно взглянув на сестру, Елена углубилась в чтение. Дойдя до конца, она перечитала письмо второй раз, а затем отбросила одеяло и подвинулась к Лизе.

   – Боже, – ее голос зазвучал взволнованно, – да, в это трудно поверить, но сомнений нет. Командир полка, в который перевелся Дмитрий, сообщает, что три недели назад тот был убит на дуэли. Так, значит, – Елена взглянула на сестру, – теперь ты свободна?

   – Да! – не в силах усидеть на месте, Лиза соскочила с кровати и немного покружилась по комнате. – Я свободна, свободна, как ветер! Ненавистного жениха больше нет, и мне не придется выходить за него!

   Елена осуждающе покачала головой.

   – Ради бога, Лиза, прекрати. Ну что ты, как можно?! Ведь это большой грех – радоваться гибели ближнего. Каким бы плохим ни был Глебов, никто не заслуживает умереть в двадцать пять лет.

   – Я все понимаю, и мне стыдно, но что я могу поделать? – Лиза опустилась на кровать рядом с сестрой. – Ты же знаешь, как я не хотела идти за него. За тот год, что мы были помолвлены, я возненавидела Дмитрия до самой глубины души. Мне ужасно думать, что если бы не смерть нашей бабушки в начале декабря, я уже сейчас была бы госпожой Глебовой. Но теперь, слава Богу, все кончилось. – Лиза глубоко вздохнула и возвела глаза к небесам. – Этот гадкий человек уже никогда не испортит мою жизнь.

   Какое-то время Елена пыталась сохранять серьезность, но безудержная радость сестры была так заразительна, что она не выдержала и сама рассмеялась вслед за ней.

   – Все-таки ты ужасное создание, Лиза, – ласково укорила она. – Ну кто кроме тебя способен так дерзко пренебрегать приличиями? По крайней мере, ты собираешься хоть какое-то время носить по жениху траур?

   Лиза покачала головой.

   – Ни за что! Я и так не выезжала зимой, а ты хочешь лишить меня летних развлечений? Сегодня первое июня, посевные работы закончились, сейчас начнутся балы и пикники. Нет уж, я намерена не пропустить ни одного из них!

   – Не уверена, что отец одобрит твое поведение.

   – Ах, оставь, Элен, будто ты не знаешь нашего папеньку! – Лиза усмехнулась, представив озадаченное лицо родителя, когда он узнает, что младшая дочь лишилась выгодной партии. – Да он первый меня поддержит. Вот увидишь: не успею я сообщить ему о смерти Глебова, как он тут же примется искать мне другого жениха и, конечно, не станет терять времени на траур. А ради соблюдения приличий объявит соседям, что Дмитрий умер… месяца два назад. Так что выписанные из Москвы наряды я все же обновлю. Да и тебе, – она с мягким нажимом посмотрела на сестру, – пора выбросить унылые черные платья.

   Улыбка Елены угасла.

   – До окончания моего траура еще месяц…

   – К черту этот месяц! – в досаде воскликнула Лиза. – Элен, умоляю тебя, перестань. Долго ты еще собираешься хранить верность нелюбимому мужу? Жизнь проходит, сестричка, а тебе двадцать один год, самый расцвет женской красоты. Три года назад ты поддалась уговорам отца и вышла за скучного Зайцева. Но теперь-то ты свободная женщина, и никто больше тебе не указ.

   Елена задумчиво усмехнулась.

   – Тебя послушать, так я должна пуститься в безумства.

   – А почему нет? Чего ты боишься? Утратить репутацию? Но что толку от доброго имени, если нет счастья! Знаешь, Леночка, – Лиза снова вскочила, – это нелегко объяснить, но известие о смерти Дмитрия словно вывело меня из какой-то спячки. Сейчас я даже не понимаю, почему слушалась отца и не настояла на расторжении помолвки. Они с Глебовым сумели подавить мою волю. Но теперь, – она задорно взглянула на сестру, – все будет иначе. Я больше не стану считаться с желаниями папеньки и приложу все усилия, чтобы выйти за человека, которого люблю с самого детства.

   – И кто же этот бедняга?

   – Андрей.

   – Андрей Тупицын? Ты с ума сошла!

   Лиза понимающе кивнула.

   – Да, я знаю, что отец не любит Андрея, но ведь не ему же с ним жить. Главное, чтобы сам Андрей решил жениться на мне. И тогда папенька ничего не сможет сделать.

   – Я слышала, что Тупицыны недавно вернулись из Москвы.

   – Знаю, – улыбнулась Лиза. – И уже завтра постараюсь увидеться с Андреем. А тогда… посмотрим, сможет ли он устоять против моих чар!

   Закрыв за сестрой дверь, Елена подошла к окну и раздвинула белые занавески. Ее спальня, как и спальня Лизы, находилась на втором этаже особняка и смотрела окнами в парк. Отсюда открывался восхитительный вид на зеленый партер просторной лужайки и огибающий ее ручей с голубым павильоном на берегу. Но мысли Елены были далеко от родного имения. Перед ее взором стояли совсем иные картины. Сказочные петергофские фонтаны, роскошные цветники Монплезира, золотисто-желтая зала Екатерининского корпуса, где, по традиции, введенной покойным императором Александром Павловичем, давали ежегодный бал для выпускниц Смольного института.

   Тогда, четыре года назад, в моду только что вошла новая дамская прическа «а-ля Гортензия Манчини». Теперь локоны не укладывались в плотные пучки у висков, как было принято раньше, а спускались до середины шеи. И все выпускницы явились на бал с одинаковыми локонами, в похожих белых нарядах. Платье Елены украшали голубые цветы, гармонирующие с ее глазами и светлыми кудряшками. Все восхищались ею, пророчили светский успех, и даже сам государь Николай Павлович пару раз взглянул на нее благосклонно.

   На бал были приглашены офицеры. Когда начался полонез, один из них, симпатичный высокий брюнет с озорными карими глазами, отделился от толпы товарищей и направился прямиком к Елене. Она до сих пор помнила, с каким огорчением и завистью смотрели на нее подруги: ведь ее пригласили самой первой, и ей предстояло начать бал с красивым кавалергардом. Как она боялась допустить ошибку и спутать фигуру! Но все прошло хорошо. А потом на балу стало так весело, что она первый раз в жизни почувствовала себя бесконечно, безоглядно счастливой…

   А несколько дней спустя ее покровительница баронесса Рооп, мамина тетушка, которая и пристроила ее в Смольный, внезапно умерла. Елене пришлось распрощаться с мечтами о петербургской жизни и вернуться в родительское имение. Не только надежды, но и сердце ее, плененное веселым гвардейцем, оказалось разбито. Поэтому Елена не противилась, когда отец объявил, что выдает ее за богатого и немолодого Антона Борисовича Зайцева. Не все ли равно, кто, если она уже никогда не встретится с тем кавалергардом?

   «И зачем, зачем только я увидала ту, другую жизнь? – с горечью подумала Елена. – Я – как бедняк, которого завели в барские палаты, показали уставленный изысканными блюдами стол, дали подышать их ароматом, а затем отправили в людскую обедать пресным хлебом с постными щами. И самое странное, что никто в этом не виноват».

   На другое утро

   Имение помещицы Клеопатры Даниловны Тупицыной отстояло от Ловцов всего на пять верст. Дорога туда пролегала через небольшой лесок, в котором от частой вырубки деревьев сделалось довольно светло и просторно. Этот лесок, спускавшийся одной стороной к живописной излучине Днепра, был излюбленным местом верховых прогулок Андрея. Поэтому на другое утро после известия о смерти жениха Лиза велела оседлать свою белую лошадку Артемиду и направилась туда.

   В этот день Лиза впервые надела новую амазонку, выписанную из Москвы. Костюм выглядел элегантно и должен был произвести впечатление на романтично настроенного соседа. Облегающий жакет из темно-синего бархата, небесно-голубая юбка, небольшая черная шляпа мужского фасона, за которой развевалась невесомая дымчато-синяя вуаль, высокие кожаные перчатки и элегантные ботинки – все было изготовлено по высшему классу и смотрелось безукоризненно. Правда, этот наряд не очень подходил для незамужней девушки, и местные дамы непременно осудили бы Лизу за него. Но мадемуазель Безякина не относилась к тем, кто трепещет перед судом провинциальных кумушек.

   Выехав на просторную поляну, Лиза придержала повод и осмотрелась. Увы, ее дорогого Андрея здесь не было. Зато она сразу заметила незнакомого всадника на гнедой лошади. В настоящий момент его лошадь стояла к Лизе задом, и поэтому он не видел Лизу. Однако она сама прекрасно рассмотрела его и вскоре убедилась, что видит этого мужчину впервые.

   «Хм… Странно. Кто же это такой?» – озадаченно подумала она.

   Судя по прекрасно сшитому светло-серому костюму для верховой езды, незнакомец приехал из Москвы или даже из самого Петербурга. Возможно, он приходится родственником кому-то из соседей…

   Вдруг Лиза заметила, что он в кого-то целится. А ведь именно здесь встречаются прелестные белочки, прыгающие по веткам.

   Внутри Лизы все задрожало от негодования и страха за жизнь беззащитного зверька, которого заезжий франт решил убить только ради забавы. Просить незнакомца остановиться было поздно, к тому же он находился слишком далеко. Оставался единственный способ помешать ему, и Лиза без колебаний воспользовалась им. Вытащив из-за пояса небольшой дамский пистолет, она вскинула руку и выстрелила в воздух.

   Выстрел оказался оглушительным, и на несколько секунд у Лизы заложило уши. А в следующий момент она испуганно выронила пистолет. Лошадь незнакомца, видимо, не привыкшая к оружейной пальбе, протяжно заржала и взвилась на дыбы, едва не сбросив седока. А затем рванулась с места и понесла. Похолодев от ужаса, Лиза с волнением следила за тем, как всадник пытается справиться с обезумевшим животным. Но, по-видимому, он был достаточно опытным наездником, так как вскоре лошадь присмирела и перешла на шаг.

   Перегнувшись через седло, незнакомец подхватил с земли слетевшую шляпу, развернул лошадь в сторону Лизы и на какое-то время неподвижно застыл, словно раздумывая, что предпринять дальше. А потом вдруг натянул поводья и понесся прямо на девушку. Угрожающее выражение лица всадника не оставляло сомнений, что он собирается учинить расправу над виновницей своих неприятностей. Поэтому, не долго думая, Лиза тоже развернула Артемиду в противоположную сторону и помчалась вперед во весь опор.

   Привыкшая с детских лет к верховым прогулкам, Лиза была хорошей наездницей, однако неудобное дамское седло мешало развить скорость. Вскоре Лиза заметила, что расстояние между нею и преследователем неумолимо сокращается. Необходимо было отыграть хотя бы пару минут. Впереди от главной дороги отходила малоприметная тропинка. Пригнувшись к крупу лошади, чтоб не вылететь из седла на повороте, Лиза направила Артемиду по этой тропинке.

   Обернувшись, она с торжеством обнаружила, что незнакомец не разгадал ее маневра и на полном скаку пронесся мимо поворота. Пока он разворачивал лошадь, время было упущено, расстояние между ним и Лизой снова увеличилось.

   – Слава Богу, теперь он меня не догонит! – облегченно выдохнула она.

   И тут, к ее непередаваемому отчаянию, Артемида остановилась как вкопанная перед деревянной изгородью, преграждающей спуск в овраг. Не веря, что все закончилось так плачевно и нелепо, Лиза огляделась. Но тщетно: впереди путь преграждала глубокая балка, а слева и справа тропинку окружали непролазные заросли малины. Оставалось стоять и смотреть, как преследователь с каждой секундой приближается. Наконец он поравнялся с Артемидой, резко осадил лошадь и, выхватив повод из рук Лизы, с торжеством прокричал:

   – А, попалась, негодница! Ну, теперь-то уж я с тобой рассчитаюсь!

   Жалкий самоуверенный франт. Он не знал, что провинциальные барышни – это не столичные неженки, падающие в обморок при первых признаках опасности. И за это немедленно поплатился: не успел он опомниться, как Лиза выхватила из-за пояса хлыст и ударила его по руке.

   Незнакомец выпустил повод Артемиды, и Лиза тут же собралась снова пуститься наутек, но… предательница Артемида не тронулась с места. Короткая задержка оказалась роковой. Незнакомец соскочил на землю, и, не успела Лиза опомниться, как он вытащил ее из седла и поволок к изгороди.

   – Что вы делаете? Вы с ума сошли! Отпустите меня немедленно! Слышите?!

   Лиза отчаянно вырывалась, но силы были неравные. Убедившись наконец в бесполезности борьбы, она перестала трепыхаться и с тревогой воззрилась на незнакомца.

   Теперь, когда они стояли совсем рядом, лицом к лицу, она получила возможность рассмотреть его лучше. Он был почти на голову выше ее, хорошо сложен и на первый взгляд недурен собой. Его темные волосы слегка вились, образуя красивую линию над высоким благородным лбом. Черты лица были тонкими; из-под черных, разлетающихся бровей недобро поблескивали пытливые серые глаза. Пожалуй, если бы не надменность, сквозившая в этих глазах, его можно было бы назвать даже красивым. Но сейчас Лизе было безразлично, красавец он или урод, так как она испытывала лишь страх и неприязнь.

   – Итак, мадемуазель, я требую объяснений вашему чудовищному поступку, – грозно произнес незнакомец. – Признавайтесь: зачем вы выстрелили и напугали мою лошадь?

   Прочитав про себя короткую молитву, Лиза вскинула голову и отважно взглянула на противника.

   – Я сделала это, чтобы помешать вам убить белку. Я не могла допустить, чтобы вы ради пустой забавы отняли жизнь у бедного беззащитного зверька.

   – Что? – переспросил он, не веря своим ушам. – Вы хотели помешать мне застрелить белку? И ради этого едва не угробили меня самого?

   – Я не хотела этого! Боже, да откуда мне было знать, что ваша лошадь пуглива? Поверьте, если бы у меня была другая возможность помешать вам, я не стала бы стрелять. Но вы, как назло, находились слишком далеко и могли не услышать мой крик. Простите, ради бога, что все так… нехорошо получилось. – Лиза постаралась придать своему лицу выражение искреннего раскаяния и кротости. – Право же, мне жаль…

   – Ей жаль! – незнакомец изобразил возмущение. – Нет, вы только послушайте эту милую барышню! Ей жаль, что все так нехорошо получилось, – язвительно передразнил он. – А не кажется ли вам, дорогая моя, что ваши извинения запоздали? Вам следовало принести их сразу, а не вынуждать меня гоняться за вами по всему лесу.

   – Но вы же мчались ко мне с таким видом, будто собирались задушить! – в свою очередь возмутилась Лиза.

   К ее безграничному негодованию, незнакомец расхохотался.

   – Задушить? Да что вы, мадемуазель, я и в мыслях не держал таких кровожадных намерений. Должно быть, у вас слишком пылкое воображение. Или же, – прибавил он с колкой усмешкой, – вы просто начитались глупых романтических книг.

   – Может быть, я и начиталась романтических книг, но уж вас-то я никогда бы не отнесла к романтическим героям, – с вызовом ответила Лиза, задетая его насмешливым тоном. Теперь, когда она убедилась, что он вовсе не собирается «учинять расправу», ей хотелось рассчитаться с ним за свои страхи. – Для злодея вы слишком мелочны, а для благородного рыцаря у вас явно не достает хороших манер.

   Не ожидавший такой отповеди, незнакомец на миг растерялся. А затем начал снова смеяться, на сей раз – добродушно.

   – Ну и ну, – промолвил он, вытирая выступившие слезы. – Вот уж не ожидал, что встречу в этой глуши такое очаровательно дерзкое создание. Думаю, нам пора заключить перемирие и познакомиться, раз уж случай свел нас. Князь Алексей Тверской, – представился он, выпрямившись и слегка склонив голову. – Владелец усадьбы Петровское, что располагается в пятнадцати верстах от этого милого лесочка. А как ваше имя, сударыня?

   Несколько секунд Лиза колебалась, а затем, бросив на Алексея незаметный озорной взгляд, церемонно произнесла:

   – Феодора Поликарповна Щеблыкина. Это гордое и прекрасное имя – Феодора – мне дали в честь византийской императрицы, супруги Юстиниана, покорившего в середине шестого века половину цивилизованного мира.

   Эффект был таким, что Алексей даже закашлялся. Наконец, совладав со вполне понятным Лизе изумлением, он вежливо поклонился и поцеловал протянутую девушкой руку.

   – Что ж, очень приятно, любезная… Феодора Поликарповна, – с расстановкой протянул он. И неожиданного для себя прибавил: – Надеюсь, вы не станете возражать, если я как-нибудь нанесу вашему почтенному батюшке визит?

   Лиза с притворным испугом замахала руками.

   – Что вы, что вы, князь! Это исключено. Если папенька узнает, что я позволяю себе знакомиться с мужчинами без его ведома, он будет страшно разгневан. Вы же не станете спорить, что молодую девицу украшает скромность?

   – Э… ну да, разумеется. – Алексей растерянно кивнул, сбитый с толку таким поворотом разговора. В эту минуту у него был такой комичный вид, что теперь уже Лиза с трудом сдерживала смех. – Так, значит, ваш батюшка – очень строгий человек? И, должно быть, он и вас воспитывал в строгости?

   – Конечно, а как же иначе? Разве по мне не видно? – Лиза сделала вид, что не замечает его откровенной иронии.

   – О, еще как видно! А скажите мне, давно ли провинциальных барышень стали обучать стрельбе из пистолета, бешеным скачкам и умению орудовать хлыстом? Или же этими талантами обладаете вы одна?

   Его ласково снисходительный тон, каким часто разговаривают с детьми, показался Лизе обидным, и она холодно ответила:

   – Кроме этих полезных талантов, которые вы только что перечислили, я обладаю еще одним – отшивать навязчивых франтов.

   И не удостоив его больше взглядом, она подошла к лошади, запрыгнула в седло и натянула повод.

   – Как, уважаемая Феодора Поликарповна, вы даже не желаете со мною проститься? – насмешливо проговорил Алексей, провожая ее взглядом, в котором скользило отнюдь не притворное восхищение. – Ну, тогда хотя бы задержитесь немного, ведь я так и не сказал вам одной важной вещи.

   Не отвечая, Лиза надменно обернулась в его сторону.

   – Я не собирался убивать белку, – сказал он, с трудом сдерживая смех. – Неужели вы до сих пор не заметили, что у меня даже нет ружья? Не говоря уж о том, что я не поехал бы охотиться на лошади, которая боится выстрелов. Так что, – он сочувственно развел руками, – воображение у вас и впрямь слишком пылкое. Если только, – Алексей коварно прищурился, – ваши действия не были продиктованы совсем иными побуждениями, чем спасение несчастного зверька.

   – Я не понимаю вас, – растерянно обронила Лиза.

   – Например, вы искали повод завязать со мною знакомство…

   Смерив его негодующим взглядом, Лиза тотчас пустила лошадь в галоп. Издевательский смех князя несся ей вдогонку, вызывая желание оказаться как можно дальше от этого злополучного места. Только когда впереди показалась крыша родной усадьбы, Лиза придержала лошадь и перешла на шаг.

   – Господи, и встречаются же на свете такие неприятные люди, – с досадой пробормотала она, поправляя сбившуюся шляпку. – Впрочем, должно быть, все титулованные аристократы так же дерзки, заносчивы и высокомерны. Надеюсь, мне больше никогда не придется столкнуться с этим противным Тверским.

   Не успела Лиза войти в дом, как оказалась окруженной приятельницами. Дочери соседних помещиков съехались в Ловцы, чтобы обсудить чрезвычайно важную новость: молодой князь Тверской с сестрицей приехал в свое имение.

   – Говорят, они собираются провести здесь целое лето, – взволнованно щебетала Катенька Синицина, чье небольшое имение граничило с Петровским. – Мне рассказала об этом моя Акулина, которая водит знакомство с княжеской прислугой.

   – Судя по тому, какие приготовления велись к их приезду, это так, – заключила Наденька Кубышкина, дочь уездного предводителя дворянства.

   – Ах, оставьте, барышни! Насколько я знаю, Петровское всегда содержалось в таком порядке, будто хозяева вот-вот туда нагрянут, – веско заметила Поликсена Волкова, привыкшая постоянно все оспаривать. – К тому же, кое-кто по секрету сообщил мне, что князь Алексей Тверской приехал в имение с определенной целью.

   – И что же это за цель?

   – Он приехал, – объявила Поликсена, заговорщицки понизив голос, – чтобы здесь жениться! Его отец, человек старой закваски, считает столичных барышень испорченными. И он пожелал, чтобы его сын выбрал себе невесту в провинции.

   Послышались охи и ахи, а затем разговор перешел на обсуждение достоинств титулованного жениха. Так Лиза узнала, что ее новому знакомому двадцать семь лет, что он служит в кавалергардах, что у него есть свое, не зависимое от отца состояние и целых две тысячи крепостных, что их дом на Фонтанке – один из самых роскошных в Петербурге. Но сильнее всего барышень взволновало, что князь собирается приехать на бал, который дает послезавтра предводитель Кубышкин.

   – Интересно, кого он пригласит танцевать самой первой? – гадали они, не без зависти поглядывая на Наденьку Кубышкину: ведь ее, как молодую хозяйку дома, где дают бал, именитый гость не сможет обойти приглашением.

   Проводив приятельниц, Лиза поднялась в свою комнату и принялась сосредоточенно расхаживать из угла в угол. Ее мысли тоже были заняты предстоящим балом, но совсем по другой причине, чем у остальных девушек. Она надеялась встретиться там с Андреем, которого не видела почти полгода.

   Они были знакомы с детства. Потом Андрея отправили учиться во французский пансион в Москве, и Лиза не видела его лет шесть. Когда он вернулся в свое имение, они стали встречаться на балах и буквально с первых минут возобновленного знакомства почувствовали взаимную симпатию. Но, увы, к этому времени Лиза уже была невестой Глебова. Об этом знали все, и Лиза не сомневалась, что только из-за ее помолвки Андрей до сих пор не признался ей в любви. Сама же она как девушка благовоспитанная не могла открыться ему и настоять, чтобы он увез ее из родительского дома, хотя часто об этом думала. Но теперь, когда она стала свободна, все должно пойти по-другому.

   Единственное, что тревожило Лизу – не увлекся ли Андрей за эту зиму какой-нибудь московской барышней. Однако она точно знала, что пока он ни с кем не помолвлен. Поэтому Лиза собиралась приложить все усилия, чтоб очаровать его заново. Более подходящего случая, чем предстоящий бал, просто не могло быть.

   Попросив свою горничную Арину разложить на кровати новые наряды, Лиза придирчиво осмотрела их. Задача перед ней стояла весьма непростая. Нужно было одеться так, чтобы сразу выделиться из толпы других девушек, но при этом не слишком броско, чтоб ее не обвинили в недостатке хорошего вкуса.

   Наконец Лиза остановила выбор на изысканном кремовом наряде с тонким золотистым шитьем, украшенном розами с травянисто-зелеными листочками. Обсудив с сестрой прическу и украшения, она почувствовала себя утомленной и со спокойной душой отправилась спать.

ГЛАВА 4

   – Роксалана, Роксалана, ну где же ты, негодница! Да что же это такое, Господи! Что мне теперь делать?!

   Наташа опустилась на траву и разрыдалась. Отъехав от имения на пару верст, она вдруг оказалась на прелестной полянке, покрытой ландышами. Желая полюбоваться цветами, Наташа спешилась и отошла от тропинки. Несколько минут спустя, собрав небольшой букетик, она хотела вернуться к лошади, но Роксаланы на месте не оказалось. Наташа начала громко звать ее, незаметно углубилась в густую чащу. И теперь с отчаянием поняла, что заблудилась. Самое обидное, во всем была виновата лишь она сама. Нужно было привязать лошадь к дереву, прежде чем оставить одну, а она забыла это сделать.

   Внезапно где-то слева раздался треск сучьев, и Наташа испуганно вскочила. Медведь! Нет, слава Богу, это оказался никакой не медведь, а прелестный рыженький лисенок. Но ведь в этом мрачном лесу наверняка водятся и более опасные хищники. Нужно поскорее выбираться отсюда, вот только, куда? В какую сторону идти?

   – Ну же, соберись, – сказала себе Наташа, отряхивая темно-розовую амазонку и плотнее надвигая черную шляпу с розовым пером. – Потеряться в этом лесу ты не можешь, потому что здесь на каждом шагу встречаются деревни. Нужно только идти все время в одном направлении и никуда не сворачивать.

   Приободрившись, Наташа подхватила юбки и с отчаянной решимостью начала продираться сквозь заросли черемухи, бузины и молодых елей. Вскоре лес слегка расступился и перед взором Наташи предстала тропинка. Следующие полчаса княжна шла по ней, надеясь выйти хоть к какому-то жилью. Но вокруг по-прежнему был только пугающий, мрачноватый лес.

   – Нет, я так не могу больше! – вскричала Наташа, снова принимаясь плакать. Однако делать было нечего и, собрав остатки сил, княжна двинулась дальше.

   Она не знала, сколько прошло времени, но внезапно погода изменилась: небо заволокли тучи, подул прохладный ветер и принялся накрапывать дождь. Положение становилось совсем невыносимым. Вдобавок ко всему, у Наташи, почти ничего не евшей с утра, начала кружиться голова.

   И вдруг – о радость! – она увидела в нескольких шагах от себя человека. Измученное сознание Наташи выхватило из расплывчатой картинки рыжую охотничью куртку, высокие сапоги, длинное ружье, перекинутое через широкое плечо. И смуглое лицо с печальными синими глазами. Такое знакомое, но полузабытое. Лицо человека, которого она никак не могла встретить в глуши Смоленской губернии.

   «Я брежу», – успела подумать Наташа и потеряла сознание.

   Очнувшись, Наташа не сразу поняла, где находится. Небольшая, изящно обставленная гостиная с зелеными штофными обоями, густая сирень за окном с розовой занавеской. Но вот ее взгляд встретился с обеспокоенным взглядом светловолосого мужчины, и Наташа все вспомнила.

   – Как вы себя чувствуете?

   В голосе мужчины прозвучало столько неподдельной тревоги, что Наташа сразу прониклась к нему глубокой симпатией.

   – Благодарю вас, кажется, все хорошо, – ответила она с признательной улыбкой. – Я долго была без сознания?

   – Достаточно. Но вряд ли этому стоит удивляться. Вы были так измучены хождениями по лесным дебрям, что непонятно, как еще держались на ногах.

   – Откуда вы знаете, что я долго бродила по лесу?

   Его губы тронула добродушная усмешка.

   – Это видно по состоянию вашей амазонки и ботинок… да и по лицу тоже. Как же так случилось, что вы оказались в лесу совсем одна?

   – Я поехала кататься, а когда сошла с лошади, чтобы нарвать ландышей, она убежала. – Наташа обиженно всхлипнула. – Я не знала, в какую сторону идти. Это было ужасно!

   – Понимаю, – теплая мужская ладонь сжала ее пальцы. – Но теперь уже все позади. Не стоит принимать это досадное происшествие близко к сердцу. Лучше вспоминайте об этом, как о пикантном сельском приключении.

   – Ничего себе пикантное приключение! – Наташа рассмеялась. – Ведь меня едва не съели дикие звери. Или чуть кабан не задрал.

   – В этом лесу нет кабанов, а волки и медведи встречаются крайне редко. К тому же вы все время находились неподалеку от деревень и рано или поздно набрели бы на одну из них.

   – И все-таки, мне кажется, если бы я не встретила вас, то погибла бы в этом ужасном лесу. Или простудилась и заболела.

   – А вот это и впрямь могло случиться. Вы такая хрупкая и нежная… – он посмотрел на нее пристальным, словно изучающим взглядом. – Мне кажется, вы не из местных барышень. Приехали на лето к родне? Не из Петербурга ли?

   – Да, я недавно приехала из столицы… к моим дальним родственникам, помещикам Безякиным.

   – А, к Михаилу Потаповичу! Знаком с ним немного. У него, кажется, две дочери, такие приятные барышни.

   – Вы бываете у них?

   – К сожалению, нет, – хозяин дома слегка погрустнел. – Видите ли, я не так давно потерял жену и сейчас почти не бываю в обществе.

   – Простите, ради бога!

   – Все хорошо, – он ласково улыбнулся, поднимаясь со стула. – Вот что мы сделаем. Сейчас я накормлю вас обедом, а потом велю заложить экипаж и отправлю в Ловцы. Только не подумайте, что я хочу поскорее отделаться от вас, – шутливо прибавил он, заметив, что ее серовато-зеленые глаза наполнились огорчением. – Просто опасаюсь, что вас уже ищут.

   Оставшись одна, Наташа откинула плед, которым ее укутал хозяин дома, поднялась с дивана и прошлась по комнате.

   «Теперь мне все понятно, – улыбнулась она. – Вот будет сюрприз для Алексея! Но как, однако, досадно, что он не узнал меня. Не помнит. Совершенно! Будто никогда не встречал»

   – Так вот где, оказывается, скрывался все это время Сергей Воронцов! Ну, дела. И надо же было случиться, что ты встретила его именно здесь, в этой глуши. Недаром говорят, что мир тесен.

   Выразительно покачав головой, Алексей прошелся по гостиной и уселся в кресло напротив сестры. Чуть поколебавшись, Наташа спросила:

   – Но что же все-таки с ним произошло? Отчего умерла его жена? Я слышала, что у них были не очень хорошие отношения.

   Взяв со стола бокал с вином, Алексей откинулся на спинку кресла.

   – Да, все так. Покойная Юлия Николаевна была из числа женщин, для которых смысл жизни состоит в том, чтоб очаровать как можно больше мужчин. Спору нет, она была настоящей красавицей, но Сергей сделал глупость, женившись на ней. На таких женщинах умные мужчины не женятся, их – прошу меня извинить – берут исключительно в любовницы.

   – Боже, но ведь это ужасно!

   – Сергей знал натуру своей будущей супруги, но наивно надеялся, что после замужества она изменится. Однако, как и следовало ожидать, ничего подобного не произошло. Два раза Сергей дрался из-за жены на дуэли, за что и вылетел из гвардии. Потом хотел развестись, но для этого требовалось обвинить неверную жену публично, а на такое он, как человек благородный, пойти не мог. К счастью для него, эта история неожиданно и трагично закончилась. Однажды Жюли так увлеклась каким-то итальянцем, что бежала с ним из Петербурга. Однако не смогла хранить верность и новому возлюбленному, в результате ревнивый южанин зарезал ее. Сергей узнал об этом, разыскал могилу Жюли на чужбине, перевез ее прах в семейную усыпальницу и после этого исчез из столицы.

   – Неужели все эти чудовищные события произошли только за последних три года? Ведь три года назад, когда я впервые увидела Сергея Воронцова на своем первом балу, он казался счастливым!

   – Да, потому что тогда он только что женился и еще витал в облаках. Но все очень быстро изменилось.

   – Бедный граф! – посочувствовала Наташа.

   Перед ее глазами живо встал тот далекий день бала. Наташа до сих пор помнила свое волнение, опасения, что ее никто не захочет пригласить на танец, что она покажется обществу невзрачной и скучной… И ласковый взгляд офицера в мундире конногвардейского полка. Граф Воронцов был первым мужчиной, пригласившим ее на танец, а такое не забывается. Как не забылось и то разочарование, которое она испытала, узнав, что граф женат.

   – Алексей, мы должны непременно пригласить его к нам, – сказала она. – Ведь он нес меня до своего дома на руках, ты представь! Ты не можешь не поблагодарить его за спасение сестры.

   – Разумеется, – кивнул Алексей. – Вот только не знаю, куда его звать: к нам, в Петровское, или в имение Безякина, родственницей которого ты так необдуманно назвалась.

   Наташа смущенно рассмеялась.

   – Честно говоря, я сама не знаю, зачем это сделала. Просто мне стало досадно, что он меня не узнал. Кстати, о Безякиных. Ты не собираешься нанести им визит?

   Лицо Алексея сразу сделалось замкнутым.

   – Нет, – сказал он. – Пожалуй, подожду до бала у предводителя. Надо же для начала хотя бы взглянуть на эту мадемуазель Безякину.

   – Как все это досадно, – Наташа бросила на брата сочувственный взгляд. – Послушай, Алекс! А нельзя ли уладить это дело как-то полюбовно? Откупиться от ее семейства деньгами…

   Алексей безнадежно махнул рукой.

   – Полагаешь, я сам об этом не думал? Но не обольщайся: надежда на столь благополучную развязку невелика. Видишь ли, я – слишком выгодная партия для этой провинциалки, чтоб она могла легко от меня отказаться. А тем более, ее почтенный батюшка. Ну, сама подумай: какой отец упустит возможность сделать свою дочку княгиней?

   – Честно говоря, я еще таких не встречала.

   – То-то же! Кстати, сестренка, рассказать тебе, что случилось со мной сегодня утром? – воскликнул Алексей, внезапно развеселившись. – Я тут совершенно случайно с такой замечательной девицей познакомился…

   И он в красках описал Наташе встречу с Феодорой Поликарповной Щеблыкиной. Они от души посмеялись над этим забавным происшествием и разошлись по своим комнатам в заметно улучшившемся настроении. Однако когда Алексей остался один, образ новой знакомой вновь встал у него перед глазами, и на этот раз она вовсе не показалась ему смешной.

   Вспоминая миловидное лицо и стройную фигурку девушки, он пришел к мнению, что она весьма недурна собой. К тому же, ни одна из его знакомых петербургских барышень не держалась в седле так уверенно и одновременно грациозно. Пожалуй, если бы Феодора появилась в своем экстравагантном наряде на прогулке в Царском Селе, на нее обратили бы внимание. Да и общаться с ней было интересно. Как метко она парировала его насмешливые выпады! Как восхитительно пылали при этом ее чудесные глаза…

   «Кстати, а какого цвета у нее глаза?» – вдруг удивленно спросил себя Алексей.

   Он попытался вспомнить, но не смог. Только помнил, что волосы темные да кожа смугловата. Такая ненаблюдательность показалась ему странной, но вскоре он понял, в чем дело. Словесная перепалка с Феодорой настолько увлекла его, что ему было не до мелочей. Эта необычная девушка его очаровала. Но главное – она вывела его из состояния мрачной озлобленности, в которой он пребывал последние недели.

   Алексей внезапно поймал себя на мысли, что ему даже хочется поехать на бал у предводителя. По крайней мере, если его «прекрасная амазонка» будет там – а в этом он нисколько не сомневался – скучать ему не придется.

ГЛАВА 5

   Дом предводителя Кубышкина был одним из самых богатых в уезде. На первом этаже здания, выстроенного в классическом стиле, размещалась анфилада парадных комнат. В центре ее находилась просторная бальная зала, обитая голубым штофом, с полустертым от танцев паркетом, с золотистыми шелковыми портьерами на пяти высоких окошках и небольшими хорами для музыкантов.

   Когда Алексей с Наташей вошли в залу, там уже собралось около полусотни гостей: десяток незамужних девиц в белых и розовых платьях, их маменьки-папеньки, несколько молодых людей в штатском и армейские офицеры, приехавшие на побывку в имения. Иван Степаныч Кубышкин встретил столичных гостей очень приветливо и тотчас перезнакомил с остальными пригашенными. В честь князя и княжны были подняты бокалы с шампанским, после чего Алексей немного расслабился и пришел к выводу, что местное общество вовсе не так ужасно.

   Слушая пространные рассуждения хозяина о внешней российской политике, Алексей незаметно поглядывал по сторонам, надеясь увидеть незабвенную Феодору Поликарповну. Но пока что ее в зале не было. Не оказалось в числе представленных ему дам и Елизаветы Безякиной.

   Спустя какое-то время перед взором Алексея предстал неопрятный толстяк с масляными волосами и обрюзгшей физиономией поклонника рябиновой наливки.

   – Поликарп Самсонович Щеблыкин, – представил его хозяин.

   На несколько секунд Алексей утратил дар речи.

   – Э… очень приятно, господин Щеблыкин, – наконец вымолвил он. – А где же ваша прелестная дочь, Феодора Поликарповна?

   – Феодора Поликарповна? – переспросил тот, моргая нетрезвыми глазами. – Да где же ей быть сейчас, как ни дома!

   – Да, в самом деле, – озадаченно протянул Алексей. – А что же она не приехала на бал?

   – Да помилуйте, ваше сиятельство! – удивленно воскликнул Щеблыкин. – Какие же танцы в ее положении?

   – В ее положении?

   – Ведь она всего две недели назад разрешилась от бремени.

   – Простите, я не совсем понимаю…

   – Две недели, как супругу своему наследника подарила. Такого, знаете ли, отчаянного крикуна.

   «Вот так номер», – потрясенно подумал Алексей.

   – Что ж, поздравляю вас, Поликарп Самсонович, – проговорил он, тщетно пытаясь связать образ бесстрашной амазонки с орущим краснощеким младенцем. – А что до вашей дочери, то я просто ею восхищен. Признаюсь, я еще не встречал таких женщин. Скакать на лошади через две недели после родов – на такое способны немногие.

   – Что вы, князь! – искренне изумился Щеблыкин. – Моя Феодорушка отродясь не садилась в седло. Да она и к лошади-то боится подойти ближе, чем на двадцать шагов, не то что верхом скакать.

   Алексей услышал смешки и ощутил, как его лицо медленно заливается краской. Он уже понял, что наглая девчонка просто подшутила над ним, назвавшись чужим именем, и это открытие привело его в бешенство. Такого конфуза с ним еще не случалось. Он, столичный аристократ, запросто общавшийся с особами царского дома, сделался объектом насмешек провинциальных дворян. И все – из-за какой-то ветреной барышни, которая наверняка и в жизни-то ничего не видала, кроме своего захудалого именьица и его окрестностей.

   – Алексей, ради бога, перестань стоять с таким видом, будто собираешься кого-то убить, – встревоженно прошептала Наташа, потянув его за рукав красного кавалергардского мундира.

   – Извини, – опомнился он, напуская на лицо небрежную светскую улыбку. – Я просто не могу прийти в себя. Видишь ли, Натали, не каждый день из меня делают дурака.

   Наташа лукаво усмехнулась.

   – Бедная амазонка. Признаюсь, мне ее жаль. Приобрести такого серьезного врага!

   В этот момент в залу вошла расфуфыренная дама в сопровождении белокурого юноши лет двадцати трех. Заметив, что несколько барышень с живейшим интересом обернулись в сторону новоприбывших, Алексей тоже присмотрелся к ним. На женщине было ярко-красное платье с черными кружевами, навевающее мысли о знойной Испании, ее светло-русые локоны падали на плечи «в романтическом беспорядке», что выглядело довольно нелепо в ее возрасте. Однако дама выступала с таким важным, горделивым видом, что ее можно было принять за герцогиню. Если, конечно, не брать во внимание, что герцогиня, даже самая экстравагантная, не отважится надеть к черно-красному наряду колье из поддельных изумрудов.

   Молодой человек, который приходился провинциальной франтихе сыном, был одет в светло-бежевый фрак. Из-под фрака выглядывал муаровый жилет модного лилового оттенка. Изящные руки юноши плотно обтягивали такие же модные перчатки из желтой лайки. Его лицо с правильными, но несколько неопределенными чертами трудно было не счесть привлекательным, но оно выглядело таким бледным, будто его обладателя всю зиму держали в подземелье. Вдобавок юноша имел крайне скучающий и не к месту загадочный вид. В целом же мать с сыном держались так, словно попали в это «сборище грубых провинциалов» совершенно случайно и сами не понимали, как и почему это произошло.

   Поприветствовав гостей, Кубышкин подвел их к Алексею и Наташе.

   – Позвольте, ваши сиятельства, познакомить вас с нашей очаровательной соседкой Клеопатрой Даниловной Тупицыной, – сказал он, посматривая на важную гостью с некоторой почтительной опаской. – Клеопатра Даниловна с сыном только что вернулись из Москвы, где провели зиму.

   – Очень рада приятному знакомству, князь, – проговорила госпожа Тупицына на плохом французском, величаво протянув Алексею руку для поцелуя. – Буду счастлива, если вы с княжной решитесь посетить наше Карачарово. Мой сын и наследник Андре, – церемонно представила она, с гордостью взглянув на блондина.

   «Илья Муромец из села Карачарова», – мелькнуло в голове Алексея, и он едва удержался от усмешки. Затем поклонился Тупицыну, произнес по-французски несколько любезных фраз и поспешил отделаться от этих людей, вызвавших у него воспоминание о гоголевском «Ревизоре», которого он несколько раз с удовольствием смотрел в Александринском театре.

   Вскоре Кубышкин махнул рукой музыкантам, и полились звуки полонеза, которым по издавна заведенной традиции начинался почти всякий бал. Алексей танцевал в первой паре с дочерью хозяина, Наташа – с одним из офицеров, оказавшимся чуть смелее своих товарищей. Загадочный Андре Тупицын, единственный из всех кавалеров, весь танец простоял у стены, сложив руки крест-накрест на груди и устремив взгляд «поверх пошлой толпы».

   «Вот болван, – подумал Алексей, мимоходом глянув в его сторону. – И чего он рисуется так? Ведь глупо же, право! Ну, тошнит тебя от этих людей, так и сиди дома».

   – Над чем вы подсмеиваетесь, князь? – поинтересовалась Наденька Кубышкина, заметив его улыбку. – Уж не над нами ли, неловкими деревенскими барышнями?

   – Ну что вы, сударыня, – поспешил разуверить ее Алексей. – Просто… меня неудержимо смешит этот томный юноша Андре.

   – Неужели? – простодушно удивилась Наденька. – Как странно! А всем нашим барышням он, напротив, нравится.

   – Не сомневаюсь, – усмехнулся Алексей, ведя свою даму на место. – Романтически настроенные молодые особы…

   Окончание фразы застряло у него в горле, потому что в залу вошли две блистательные красавицы в сопровождении пышущего здоровьем мужчины лет сорока пяти. Одна из них, миловидная блондинка с несколько грустным лицом, была в черном шелковом платье с белыми кружевами. Другая, стройная кареглазая шатенка, выглядела ошеломляюще и произвела своим появлением фурор. На ней было шелковое платье нежного кремового оттенка, прекрасно гармонирующее со смуглым цветом кожи. Прическу из полудлинных локонов, свисавших вдоль щек, украшал очаровательный веночек из бутонов китайской розы. Алексей знал, что подобные венки, получившие название «а-ля Тальони», по имени знаменитой французской балерины, только что вошли в моду в Петербурге, и для него было неожиданно видеть такой убор на провинциальной барышне. Да и сам наряд девушки шился явно не крепостным портным. Алексей вынужден был признать, что даже его Наташа в своем изысканном лазурном туалете несколько проигрывала в сравнении с провинциальной Сильфидой.

   Предводитель Кубышкин подвел девушек и их отца к Тверским. Алексей посмотрел на шатенку… и почувствовал, как его сердце пропустило несколько гулких ударов. Это была она, его дерзкая новая знакомая, так бесстыдно назвавшаяся чужим именем и поставившая его в неловкое положение перед почтенным провинциальным обществом.

   «Берегись, шалунья, теперь-то я выведу тебя на чистую воду», – подумал Алексей. А в следующий момент едва не выронил лорнет – неизменную принадлежность любого модного щеголя, поскольку Кубышкин громогласно объявил:

   – Михаил Потапович Безякин и его дочери, Елена Михайловна Зайцева и Елизавета Михайловна Безякина.

   Алексей поклонился Безякину, затем – его дочерям. Было такое чувство, будто ему на голову только что вылили ушат ледяной воды. Эта нахальная, лживая девчонка и есть та самая особа, на которой его обязали жениться. Нечего сказать, хорошенькие дела!

   Заиграли вальс, и Алексей опомнился. Лиза Безякина по-прежнему стояла рядом, посматривая на него с дерзкой улыбкой. Подчинившись необъяснимому порыву, Алексей обернулся к Михаилу Потаповичу и вежливо осведомился:

   – Вы позволите мне пригласить вашу младшую дочь?

   – Извольте, ваше сиятельство, извольте! – любезно согласился тот, взглянув на Алексея с хитроватым выражением купчины, предчувствующего выгодную сделку.

   – Мадемуазель? – Алексей посмотрел на Лизу, собираясь обнять ее за талию и повести в вальсе.

   Лиза учтиво улыбнулась и вдруг, к непередаваемому изумлению Алексея, отрицательно покачала головой.

   – Прошу прощения, князь, но, к сожалению, на сегодня все мои танцы расписаны. – Она показала ему свою бальную карточку, правда, в закрытом виде. – Так что, благодарю вас за приглашение, но…

   Она развела руками, будто сожалея об этом печальном обстоятельстве, но от Алексея не укрылась озорная улыбка. Скрыв волевым усилием досаду, он сухо поклонился и, пристально глядя в ее смеющиеся глаза, процедил:

   – Очень жаль. Надеюсь, в следующий раз мне повезет больше.

   В оставшуюся часть вечера Алексей ни разу не взглянул на Лизу. Тем не менее он заметил, что она не заглядывала в свою бальную карточку, как всегда делают дамы, у которых приглашения на танцы расписаны заранее. Из этого он мог сделать только один, нелестный для себя вывод: дерзкая девчонка просто-напросто солгала ему. Не захотела с ним танцевать и солгала, плюнув на приличия, бальный этикет и неодобрение отца.

   Возвращаясь глубокой ночью домой, Алексей пребывал в такой ярости, что ему хотелось придушить Лизу. Как эта ничтожная провинциалка, у которой даже нет приличного приданого, позволяет себе насмехаться над ним?! Это казалось настолько возмутительным, что Алексей просто не представлял, как теперь продолжать знакомство с этим семейством.

   Для Лизы, напротив, сегодняшний бал стал одним из самых счастливых балов в ее жизни. Ловко отделавшись от неприятного ей столичного князя, она направила все свои усилия на то, чтобы очаровать Андрея и «возбудить в его сердце мучительную ревность». И, судя по выражению досады, с которым он под конец бала начал неотрывно следить за ее флиртом с офицерами, ей это вполне удалось.

   «Я расшевелю его, – говорила она себе, с незаметным торжеством поглядывая в его сторону, – непременно расшевелю, вот посмотрим!»

   Словом, Лиза веселилась напропалую и уехала домой только в четыре утра, когда даже самые стойкие танцоры начали валиться с ног от усталости. И, конечно, садясь в карету, она не заметила мужчину, скрывавшегося в зарослях окружавшего дом кустарника. А между тем, он уже битых три часа наблюдал за ней через открытые окна залы. Время от времени он подносил к губам бутылку и мрачно цедил, глядя ненавидящим взглядом на беспечную царицу бала:

   – Что, радуешься, мерзавка? Радуйся, пока у тебя еще есть для этого время. Недолго тебе осталось порхать беззаботным мотыльком. Сначала расквитаюсь с тобой. А потом и с ним… Дайте мне только срок, голубчики! Дайте мне только срок…

ГЛАВА 6

   На другое утро, когда Алексей заканчивал одеваться к завтраку, в его кабинет влетела смеющаяся Наташа.

   – Вот, смотри, – сказала она, протягивая ему надушенную записку. – Твой будущий тесть приглашает нас завтра на обед.

   Присвистнув от удивления, Алексей внимательно прочел послание господина Безякина.

   – Интересно, что бы это значило? – пробормотал он, задумчиво поглаживая подбородок. – Вот уж от кого из наших расчудесных соседей я меньше всего ожидал такого приглашения.

   – Отчего же? – возразила Наташа. – Разве Михаил Потапыч глупее других, и ему не хочется выдать своих дочек за знатных женихов? Кстати, я узнала вчера, что его старшая дочь вдова. Так что в его доме целых две невесты.

   – Самое ужасное, что в его доме обитает моя невеста, – с сарказмом заметил Алексей. – И с этим я ничего не могу поделать.

   Наташа лукаво прищурилась.

   – А признайся, что эта мадемуазель Безякина показалась тебе весьма хорошенькой!

   – С чего ты взяла? – раздраженно возразил Алексей. – У вас, нынешних молодых девиц, не в меру пылкое воображение… Кстати, этот обед – прекрасный повод рассчитаться с нею за все. Так что я принимаю приглашение и еду в Ловцы… один.

   – Почему?!

   – Потому что твое присутствие будет меня стеснять. Не обижайся, Натали, но так будет лучше.

   – Алексей, что ты задумал?

   – Ничего. Просто я хочу поставить эту девицу на место. Будь добра, напиши от моего имени ответ.

   – Хорошо. Но обещай, что не будешь слишком суров с этой милой девушкой.

   Алексей хмуро взглянул на сестру.

   – Кстати, – сказал он, желая переменить тему, – ты заметила, что графа Воронцова не было на балу?

   – Конечно, заметила, – Наташа огорченно вздохнула. – Я даже решилась спросить про него у Кубышкина. И знаешь, что он мне ответил? Он сказал, что посылал графу приглашение. Но тот живет затворником и почти всегда отвечает на подобные приглашения вежливым отказом…. А давно Сергей Воронцов овдовел?

   – Не меньше, чем год назад, а то и все полтора.

   – Должно быть, он очень любил свою ветреную жену?

   Алексей пристально посмотрел на Наташу.

   – Он тебе понравился?

   – Дело вовсе не в этом, – вспыхнула она. – Просто мне жаль, что человек, когда-то подававший большие надежды, вот так вот, бездарно, пропадает. Да, – спохватилась Наташа, – не забудь, что обед у Безякиных начинается не в пять, как у столичных дворян, а в два часа дня.

   – Ох уж мне эти провинциалы, – протянул Алексей, с усмешкой покачав головой. – И угораздило же так влипнуть!

   Следующий день выдался теплым и солнечным, и Алексей решил отправиться в Ловцы верхом. Вместо кавалергардского мундира, вызывавшего верноподданнический трепет у местных помещиков, он облачился в серо-голубой охотничий костюм, который был ему очень к лицу и придавал вид английского денди.

   Спустя час с небольшим Алексей выехал на пригорок, с которого открывался хороший вид на резиденцию Безякиных. К его приятному удивлению, господский дом выглядел довольно прилично, хотя и был невелик: раза в три меньше петровского дворца. Каменное розовое двухэтажное здание украшали с фасада четыре белых колонны и нарядный балкон. Широкая лестница вела на просторное крыльцо.

   Перед домом были разбиты пестрые цветники. С другой стороны дома расстилался огромный изумрудно-зеленый газон, окаймленный живописным ручьем, у которого высился покосившийся голубой павильон. От дома в разные стороны разбегались липовые аллеи. Широкая аллея из голубых елей вела от ворот имения к самому крыльцу, и, собравшись с духом, Алексей направил по ней коня.

   «Как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать», – сказал он себе и отважно вступил во владения противника.

   Между тем, обитатели Ловцов давно подготовились к приему именитых гостей.

   Что же до его дочерей, то они были одеты с иголочки. На Елене было элегантное платье из лилового шелка с кружевами такого же цвета. Лизу же, на которую делалась основная ставка, отец заставил облачиться в ее самый роскошный наряд: платье из голубой тафты, богато отделанное белоснежными кружевами, низкие кружевные перчатки и голубые атласные туфельки. В этот раз ее волосы были завиты, украшены заколкой эспри с перышками белой цапли, и в живописном беспорядке распущены по обнаженным плечам. В ушах трепетали каплевидные жемчужные серьги, изящное жемчужное колье украшало грудь, в руках Лиза держала кружевной, расшитый золотыми узорами веер.

   Словом, младшая дочь Михаила Потаповича Безякина выглядела так, будто собиралась отправиться на придворный прием. Впрочем, визит князя Тверского и был для ее отца тем же самым, чем стал бы для самого Алексея приезд императора в его особняк на Фонтанке. И ударить в грязь лицом смекалистый помещик не собирался.

   В отличие от отца, Лиза была совершенно не рада предстоящему визиту Тверского.

   – Нет, ты подумай, – жаловалась она сестре, – из-за отцовской причуды придется половину дня потратить на этого противного князя. Да как только папеньке могла прийти на ум такая нелепая идея – пригласить его к нам на обед? Он испортил мне сегодняшний день.

   – А, по-моему, – с улыбкой возразила Елена, – ничего особенно неприятного в этом Тверском нет.

   – Для тебя – может быть, но не для меня. Как вспомню ту ужасную погоню в лесу, мне становится дурно.

   – Но ведь ты уже отомстила ему на балу, отказавшись с ним танцевать. Разве этого мало?

   Лиза лукаво усмехнулась:

   – Да уж, это была незабываемая сцена. Видела бы ты его лицо в тот момент! Он смотрел на меня так, будто был готов придушить. Тем более удивительно, что он принял приглашение отца.

   – Будь осторожна, – предостерегла Елена, – я подозреваю, что Тверской – не тот человек, который легко прощает обиды.

   – Мне все равно, какой он человек, потому что мне от него ничего не нужно. Если я и расстраиваюсь, то только из-за того, что не поехала кататься и упустила возможность встретить Андрея. А все папенька виноват! Он никак не оставит мысль выдать меня за богатого.

   Елена тяжко вздохнула.

   – Да, отец, правда, слишком честолюбив. Однако мне кажется, – она нерешительно взглянула на сестру, – что твой выбор тоже не очень удачен. Андрей Тупицын…

   – Перестань! – раздраженно перебила Лиза. – Опять ты начинаешь, Элен? Мы, кажется, условились, что ты не будешь больше говорить мне о недостатках Андрея. Я люблю его, и этим все сказано.

   – Прости, но ты уверена, что это серьезное чувство? И что сам Андрей хочет этого брака, как и ты?

   – Если не хочет сейчас, то захочет потом, когда я… О, черт! Кажется, приехал Тверской. – Досадливо прикусив губу, Лиза подхватила кружевной веер и несколько раз торопливо взмахнула им перед лицом. – Признаться, я до последнего надеялась, что этот визит не состоится. Но, видно, удача сегодня не на моей стороне.

   – А, может, как раз на твоей? – поддела ее Елена. – Ладно, Лиза, не дуйся, все будет хорошо. Это всего лишь обед, который скоро закончится.

   Они едва успели подняться с диванов, как двери распахнулись, и в комнату в сопровождении Михаила Потаповича вошел Алексей.

   – Прошу, ваше сиятельство, покорнейше прошу, – приговаривал Безякин, с важным видом шествуя впереди гостя. – Мои дочери уже заждались вас. С тех пор, как получили ваш ответ, только и спрашивают: «Ах, когда же приедет этот красавец кавалергард?» – Михаил Потапыч рассмеялся.

   Лиза вспыхнула, услышав столь откровенную ложь. Алексей заметил ее смущение и насмешливо ухмыльнулся, что привело девушку в бешенство. Но делать было нечего: пришлось изобразить радушие, присесть в реверансе и позволить Тверскому поцеловать руку. После обмена любезностями Михаил Потапович пригласил князя осмотреть парадную часть дома.

   – Я просто вне себя, – прошептала Лиза, когда отец с гостем перешли в соседнюю комнату. – Ты видела, как он посмотрел на меня после папенькиного вранья? Это немыслимо!

   – Не принимай к сердцу.

   – Да как тут оставаться спокойной?! Разве не очевидно, что папенька решил сосватать меня за этого противного Тверского?

   – Да, но это не означает, что его затея увенчается успехом. Не забывай, что Тверской – один из лучших столичных женихов. К тому же, у него вполне может быть в Петербурге невеста.

   Лиза быстро взглянула на сестру и задумалась.

   – Ты права, – кивнула она. – Вряд ли аристократ заинтересуется дочерью уездного помещика. Что ж, тем лучше. Хорошо, я последую твоему совету и не стану принимать к сердцу. В конце концов, это всего лишь гость, который скоро уедет назад, в свой Петербург!

   От Алексея не укрылось, что, как только он повернулся к Лизе спиной, она тотчас бросилась к сестре и что-то возмущенно зашептала ей на ухо. Сознание того, что ему удалось так легко вывести дерзкую девицу из себя, улучшило его настроение, и он принялся с интересом осматривать дом.

   Парадных комнат оказалось пять, и из каждой открывался прелестный вид на разные уголки парка. В середине анфилады находился парадный зал, или, точнее, зальчик, потому что назвать залом помещение, равное малой гостиной петровского дворца, было трудно. Стены этой комнаты затягивали розовые штофные обои, на окнах висели красновато-коричневые портьеры. Мебель мореного дуба имела несколько кустарный, но в целом неплохой вид. Слева от зальчика находились синяя столовая и зеленая бильярдная. Справа – желтая гостиная с роялем и небольшой угловой будуар.

   Эта комната являлась совместным владением сестер и была довольно мило, хотя и старомодно отделана. На стенах – белые ситцевые обои с набивными розочками, на окнах – голубые сатиновые занавески. Таким же сатином были обиты диван и несколько стульев с прямыми спинками – явный показатель того, что в комнате не только отдыхали, но и работали. В дальнем уголке ютился круглый чайный столик, покрытый белоснежной скатертью с кружевами. На подоконниках теснились горшки с геранью, алоэ и домашней розой, усыпанной нежными розовыми бутонами.

   «И любят же они розовый цвет, – с добродушной иронией подумал Алексей. – Мечтательные барышни!»

   На глаза Алексею попались пяльцы с неоконченными вышивками, и он живо представил, как Лиза с Еленой сидят в этой прелестной комнатке, вышивая салфетки и болтая о женских пустяках. Невольно в памяти Алексея всплыл будуар Анастасии Белозерской, пропитанный запахом чувственных духов, и воспоминание почему-то вызвало у него неприятное чувство. Он вдруг осознал, что за последнюю неделю ни разу не вспомнил о любовнице, и это слегка озадачило его. По правде сказать, он никогда не задумывался о своих чувствах к Анастасии, но… Все-таки нехорошо выходило.

   – А теперь, ваше сиятельство, прошу к столу, – объявил Михаил Потапович, довольный, что знатный гость с таким почтительным вниманием слушал его объяснения. – Конечно, мы люди простые, и все у нас не так, как у вас в Петербурге. Но уж не взыщите, батюшка: чем богаты, тем и рады.

   Они вернулись к дамам и уже собрались перейти в столовую, когда в зал вошел еще один гость. Лица всех присутствующих вытянулись от изумления.

   – Его сиятельство граф Сергей Воронцов, – с опозданием пропищала горничная.

   Алексей едва не присвистнул от такого сюрприза. Но в следующий момент уже понял, что к чему. Его приятель приехал в Ловцы, чтоб увидеть Наташу, имевшую неосторожность назваться родственницей Безякиных.

   – Какая нежданная радость! – воскликнул Михаил Потапович, устремляясь навстречу графу. – Вот уж, ваше сиятельство, не думал, не гадал. Позвольте узнать, чему обязан счастью видеть вас в Ловцах?

   – Да вот, – отвечал Сергей, улыбаясь растерянной и смущенной улыбкой незваного гостя, – надоело сидеть взаперти. Решил навестить ближайших соседей.

   «Ничего себе ближайшие соседи, – насмешливо подумал Алексей. – Как минимум двадцать верст».

   – И правильно, правильно сделали, – с живостью подхватил Михаил Потапович. – В вашем ли прекрасном возрасте жить отшельником! Позвольте познакомить вас с моими дочерьми.

   – Мы, кажется, уже были представлены… на каком-то обеде у предводителя. – Во взгляде Сергея отразилось непередаваемое изумление, когда он заметил Алексея. – Тверской? Глазам своим не верю! Ты… здесь? Вот так встреча!

   Приятели крепко обнялись. Начались удивленные восклицания, расспросы, и вскоре вся честная компания переместилась в столовую. Михаил Потапыч уселся во главе стола, а гостей рассадил по обе стороны от себя, так, что Тверской оказался рядом с Лизой, а Воронцов – с Еленой. Алексей было обрадовался, но, заметив, что Лиза «выпустила шипы», решил оставить ее до поры до времени в покое.

   Обед прошел в приятной и непринужденной обстановке. Довольный, что удалось залучить в дом сразу двух выгодных женихов, Безякин был весел, без умолку рассказывал пикантные анекдоты и разные забавные случаи из деревенской жизни. Алексей охотно поддакивал ему и под конец даже проникся некоторой симпатией к будущему тестю, особенно когда обнаружил в чертах его упитанного краснощекого лица определенное сходство с нежными чертами лица Лизы.

   Что же до угощения, то все было приготовлено отменно, и если сервировка стола и не блистала изысканностью, то блюда оказались не хуже, чем в лучших столичных домах. Пространное меню включало в себя такие деликатесы, как жареный гусь с яблоками, перепелки под каким-то чрезвычайно вкусным соусом, телячьи отбивные, несколько салатов, с десяток наливок домашнего производства на любой вкус. На десерт подали клубнику со взбитыми сливками, фруктовое желе, мармелад и даже мороженое, непонятно как изготовленное, но имевшее поистине волшебный вкус.

   Когда обед наконец закончился, гости не сразу смогли встать из-за стола. Лишь спустя время, когда тяжесть в желудке прошла, Алексей рискнул подняться со стула и намекнул хозяину, что был бы не прочь прогуляться по парку в сопровождении Елизаветы Михайловны.

   – Лиза, ангел мой, – Михаил Потапович тут же сделал вид, что эта удачная мысль посетила его самого, – а покажи-ка ты князю Алексею Петровичу наш чудесный парк! Правда, у нас нет всяких новомодных затей, но уверен, что его сиятельству понравится. А мы с Элен покажем Сергею Юрьичу дому, ведь он еще ничего у нас здесь не видал. Да не забудь надеть шаль и капор: дело близится к вечеру и скоро станет прохладно.

   – Хорошо, папенька, – почтительно отозвалась Лиза, для которой родительский приказ был, что нож по сердцу.

   «Да что же это такое! – раздраженно думала она. – Отделаюсь ли я когда-нибудь от этого противного князька?»

   – Что вы хотите сперва осмотреть, князь? Цветники или пейзажную часть? – спросила она с улыбкой.

   Алексей сделал вид, что раздумывает, потом его взгляд как бы случайно скользнул за окно, и он предложил:

   – Давайте пойдем к павильону. Мне хотелось бы взглянуть на эту живописную постройку вблизи.

   Лиза бросила на него убийственный взгляд, который Алексей встретил обезоруживающе невинной улыбкой.

   «И зачем я только спросила? – в досаде подумала Лиза. – Теперь мне придется провести с ним наедине целый час».

    – Как вам будет угодно, – сдержанно отозвалась она.

   Попасть в парк можно было прямо из зала, через выходившие на террасу стеклянные двери. Облачившись в капор и набросив на плечи шаль, Лиза быстро спустилась по лестнице на мощеную гранитом дорожку, отделяющую дом от зеленого партера. Отсюда они с Алексеем направилась вправо, а затем повернули на тропинку, идущую вдоль ручья.

   Алексей должен был признать, что Безякин не преувеличивал, назвав свой парк чудесным. Здесь было очень красиво и как-то легко дышалось. Серебристый ручей, вдоль которого они шли, образовывал живописные излучины, а кусты и плакучие ивы, окаймлявшие берега, создавали романтичный настрой.

   Однако в данный момент Алексея гораздо больше занимала сама Лиза, идущая чуть впереди и любезным тоном рассказывавшая, как создавалась вся эта красота. Несмотря на то, что Алексей видел Лизу уже в третий раз, она продолжала удивлять его. Он не без восхищения отметил, что сегодня она выглядит превосходно. Нежно-голубой атлас капора подчеркивал свежий цвет ее лица. Голубая французская шаль, отделанная белыми кружевами, придавала стройной фигурке Лизы элегантность.

   Во всяком случае, сейчас в дочери помещика Безякина не было ничего провинциального, неуклюжего или смешного, что так боялся обнаружить Алексей. Неожиданно он подумал, что, если бы они вдруг оказались на Невском или в Летнем саду, ему не пришлось бы краснеть за Лизу. Она выглядела не хуже, чем любая другая девушка его круга. Это открытие улучшило и без того хорошее настроение Алексея, и, посмотрев на Лизу с задорной улыбкой, он сказал:

   – Не кажется ли вам, что нам стоит сбавить темп прогулки? Право же, вы несетесь так, будто за вами гонятся.

   Как он и ожидал, ответом ему был взгляд, полный сарказма.

   – Так оно и есть, – призналась Лиза. – Я, и правда, хочу поскорее закончить эту прогулку.

   – Отчего же? – притворно удивился Алексей.

   – Оттого, что у меня нет ни малейшего желания находиться с вами наедине.

   – Неужели мое общество вам так неприятно?

   – Как будто вы сами не знаете!

   – Но откуда же мне было это знать… до последней минуты?

   Алексей посмотрел на Лизу с таким простодушным удивлением, что она смутилась.

   – Простите, – проговорила она, покраснев. – Возможно, я ошибаюсь… Ведь это мой отец пригласил вас сюда, и вы думали, что приглашение исходит и от меня тоже.

   – Лиза, – Алексей взял ее за руку и внимательно посмотрел в глаза, – неужели вы считаете меня таким болваном? Конечно же, я прекрасно знал, что мой приезд для вас не желателен.

   – Но зачем же вы тогда приехали?

   – Да разве я мог упустить такую прекрасную возможность рассчитаться с вами за дерзкий отказ на балу?

   – Что? – Она растерянно посмотрела на него и, внезапно опомнившись, торопливо отняла свою руку. – Ну, знаете ли, князь! Мало того, что вы приняли предложение отца только с одной целью – чтобы досадить мне, так еще и нагло в этом признаетесь. Это переходит все границы приличий!

   Алексей усмехнулся.

   – Подумаешь, приличия. Уж кто бы рассуждал о приличиях, но только не вы, дорогая Елизавета Михайловна. Что может быть более неприличным, чем назваться чужим именем?

   – Но не могла же я упустить такую прекрасную возможность рассчитаться с вами за ту безумную погоню, когда я едва не сломала себе шею, и за тот допрос, что вы учинили мне возле изгороди? – выпалила Лиза на одном дыхании. И довольная тем, что ей удалось поддеть Тверского его же словами, торжествующе посмотрела на него.

   Она ожидала чего угодно, но только не того, что он начнет смеяться.

   – Не вижу ничего забавного, – процедила она, с досадой отвернувшись и принимаясь обрывать листочки с жасминного куста. – По-моему, вся эта история…

   Она не успела закончить, потому что Алексей вдруг шагнул к ней и его руки нежно, но решительно обвились вокруг ее талии.

   – Никогда больше не пытайся делать из меня дурака, – прошептал он, целуя ее в шею. – Я очень не люблю, когда надо мной насмехаются, и могу сгоряча отомстить. Даже такой очаровательной девушке.

   Он хотел поцеловать ее в губы, но Лиза уже опомнилась и вырвалась из его объятий. Отбежав на несколько шагов, она поправила сбившуюся шаль и, дрожа от возмущения и гнева, прокричала:

   – Вы… вы оказались еще большим наглецом, чем я предполагала вначале, князь Тверской! Отойдите и дайте мне пройти! Я немедленно возвращаюсь в дом!

   – Подождите. – Алексей загородил ей дорогу и, справившись с волнением, твердо посмотрел ей в глаза. Он злился на себя за несдержанность, которую и сам не мог себе объяснить, но не собирался показывать Лизе своих чувств. – Послушайте, Лиза! Вы напрасно так горячитесь. Ничего ужасного не произошло…

   – Ничего ужасного?! – возмущенно перебила она. – По-вашему, то, что вы сейчас сделали – всего лишь невинная шалость? Не знаю, может быть, у вас в Петербурге это и в порядке вещей, но только не у нас в провинции. Ни один из наших соседей никогда бы не позволил себе подобной выходки в отношении порядочной девушки.

   – Хм, – Алексей скептически нахмурил брови. – Вы хотите сказать, что за все ваши девятнадцать лет вас еще никто не целовал? Даже самым невинным поцелуем?

   – Невинным поцелуем?!

   Лиза негодующе передернула плечами, отчего ее шаль соскользнула и упала на землю. Она хотела поднять шаль, но Алексей опередил ее, и Лиза поспешно отступила еще на несколько шагов. Примирительно улыбнувшись, Алексей протянул ей шаль, но Лиза не тронулась с места. Когда же он попытался подойти, она проворно отступила еще дальше, стремясь сохранить первоначальную дистанцию.

   – Лиза, это просто ребячество, – нахмурился Алексей. – Чего вы боитесь? Что я наброшусь на вас и лишу невинности?

   – Теперь я могу ждать от вас всего!

   – Черт возьми! Да сколько же будет продолжаться эта комедия?! – раздраженно воскликнул Алексей, но, заметив ехидную улыбку Лизы, взял себя в руки. – Прекрасно, мадемуазель. Вы улыбаетесь, а значит, не так уж и напуганы. Позвольте мне все же подойти и накинуть вам на плечи эту злополучную шаль. В конце концов, долго мне еще держать ее в руках?

   Немного подумав, Лиза милостиво кивнула. Облегченно вздохнув, Алексей приблизился и бережно закутал ее в шаль. Когда его рука коснулась обнаженного плеча девушки, он снова ощутил волнение и большой соблазн заключить Лизу в объятия.

   «Да что за напасть? – с досадой подумал он. – Я волнуюсь, как мальчишка, никогда не касавшийся женщины».

   – Ну вот, – сказал Алексей, улыбнувшись. – Теперь мы, наконец, можем продолжать прогулку.

   Лиза бросила на него ледяной взгляд.

   – Думаю, что теперь об этом не может быть и речи.

   – Дорогая, перестаньте капризничать, – в голосе Алексея зазвучали жесткие нотки. – Вы же не хотите, чтобы ваш уважаемый батюшка рассердился на вас за нелюбезное отношение к гостю?

   Обреченно вздохнув, Лиза повернулась в сторону павильона. Да, этот наглец прав: отец будет в гневе, если знатный гость выразит недовольство ее поведением. Объяснять же что-то отцу бесполезно.

   – Возьмите меня под руку, – вежливо предложил Алексей. – Дорога неровная, а ваши изящные туфельки совершенно не для пеших прогулок.

   Подумав, что терять уже нечего, Лиза взяла его под руку. Они двинулись дальше, но теперь, когда Лиза молчала, прогулка стала скучней. Алексей пытался втянуть Лизу в разговор, но это у него плохо получалось: Лиза отвечала, но скованно и невпопад. Наконец Алексей не выдержал и, остановившись, спросил:

   – Лиза, ответьте мне честно: неужели я кажусь вам таким неприятным человеком? Настолько неприятным и скучным, что вам даже не хочется разговаривать со мной?

   Она помолчала, обдумывая ответ.

   – Не знаю, что сказать. Конечно, было бы глупо отрицать, что вы – довольно интересный мужчина, и скучным вас уж никак не назовешь, но… – она сделала паузу, – дело в том, что мне сейчас не до вас.

   – Хм! Неожиданный ответ, – Алексей бросил на Лизу пристальный взгляд и снова повел по тропинке. – «Не до вас» – это означает, что все ваши мысли заняты погибшим женихом?

   – Нет, – Лиза замахала руками. – Ради Бога, не упоминайте об этом человеке! Даже имени его не произносите, прошу вас! Я хочу забыть о нем навсегда, как о кошмарном сне.

   – Хорошо, хорошо, – поспешно кивнул Алексей, озадаченный ее поведением. – Простите, я просто не знал… Кстати, а не показался ли вам необычным визит графа Воронцова? Мне говорили, что он почти никуда не выезжает из своего имения. Или я ошибаюсь?

   Алексей понял, что выбрал удачную тему: Лиза оживилась, забыла о Глебове и начала с интересом обсуждать загадочное поведение графа. Вскоре тропинка сделал поворот, и молодые люди оказались перед голубым павильоном, выстроенным из дерева в благородном классическом стиле.

   – Этот павильон построили, когда я была совсем маленькой, и сначала он не назывался никак, – пояснила Лиза. – Но потом я придумала ему название: павильон Венеры.

   – Как в Гатчине? – улыбнулся Алексей.

   Лиза чуть заметно покраснела.

   – Да, я заимствовала чужое название… Но ведь оно подходит?

   – Безусловно. Я бывал в Гатчине и могу с уверенностью сказать, что тамошний павильон Венеры очень похож на ваш.

   – Как бы мне хотелось хоть разок побывать в этой Гатчине, – вздохнула Лиза. – И не только там, но и в других загородных дворцах, в самом Петербурге, наконец. Но, увы! Мы с папенькой и в Москве-то были пару раз.

   – Вы воспитывались дома?

   – Да. Папенька считает, что в пансионах только испортят девушку. И, как это ни печально, но нужно признать, что он прав.

   Алексей посмотрел на нее с большим удивлением.

   – То есть, вы согласны здесь с мнением отца? Почему же?

   Лиза грустно вздохнула и нахмурилась.

   – Видите ли… Когда мы с Еленой стали подрастать, между матушкой и отцом возник спор, где лучше воспитывать дочерей: дома или в пансионе? Папенька считал, что нужно нанять в Москве гувернантку и никуда нас не отдавать. Но маменька так возражала, что отец решил: одну из дочерей отдать в пансион, а другую воспитывать дома. Как раз в это время маменькина тетушка, баронесса Рооп, отдыхала в своем подмосковном имении, до которого от нас два дня пути. Маменька списалась с ней, и та пообещала пристроить одну из нас в Смольный институт. Мы приехали в имение баронессы, она посмотрела на нас и выбрала Елену.

   – Почему не вас?

   Лиза усмехнулась.

   – Потому, что Елена уже тогда обещала стать первой красавицей, а я показалась ей дурнушкой.

   – Быть не может! Думаю, эта дама была подслеповата.

   Алексей произнес эти слова без всякой задней мысли, просто потому, что они сорвались с языка, но тут же с радостью понял, что попал в точку. Лиза наградила его таким дивным благодарным взглядом, о каком он и не мечтал. «Вот уж правда: посмотрела – рублем подарила», – подумал он со смесью иронии и восхищения.

   – Да, сейчас обо мне никто так не скажет, – промолвила Лиза чуть кокетливо, – но тогда я выглядела иначе и ужасно завидовала сестре. Если бы я знала, что завидовать тут совершенно нечему!

   – Боже, мне становится страшно за вашу сестру.

   – Поначалу все шло хорошо. Елена успешно окончила курс, приобрела много подруг, ее все любили, уважали. И вдруг, когда уже отгремел выпускной бал в Петергофе, ее покровительница умерла.

   – Как это досадно. А что же наследники баронессы? Неужели они не согласились помочь ее протеже?

   Лиза помолчала, вспоминая подробности истории.

   – Матушкина кузина, дочь баронессы Рооп, хотела оставить Елену у себя в Петербурге, чтобы та могла выйти замуж там – а в том, что Елена имела все шансы на удачный брак, никто не сомневался.

   – Дочь графини Протасовой, внучка баронессы Рооп, – Алексей сдвинул брови, охваченный неприятным предчувствием. – Подождите. А как эту девушку звали? Не Анастасией, случайно?

   – Да, – Лиза удивленно кивнула. – А вы ее знаете?

   – Лучше, чем вы думаете, – смущенно отвечал Алексей. – Впрочем, этому не стоит дивиться: мы вращаемся в одном кругу.

   – Я слышала, она вышла за богатого старика. Это правда?

   – Да, – кивнул Алексей. – Хотя она и сама была с хорошим приданым.

   По губам Лизы скользнула недобрая усмешка.

   – Хотелось бы знать, почему. Наверное, на такой злой и капризной барышне никто из молодых и красивых жениться не захотел.

   «О нет, все немного не так, – подумал Алексей. – Она вышла за дряхлого пня, чтоб иметь свободу и менять любовников». Но, конечно, сказать о таком Лизе было нельзя. Она не поймет. И не приведи бог заподозрит, что Алексей знаком с ее троюродной сестрой ближе, чем она думает. Любовник такой мелочной, злобной и завистливой женщины… Но теперь это в прошлом, так и вспоминать нечего.

   – И вот получилось, что Елену зря отдали в Смольный, – продолжала Лиза. – Только разбудили надежды, которым не суждено сбыться. И как горько вернуться из Петербурга в нашу глушь! – вздохнула она. – Выйти за помещика, с которым только по скуки помереть.

   – Но ведь это в прошлом, – с улыбкой заметил Алексей. – А теперь Елена – вдова и ни от кого не зависит. Она может снова выйти замуж. И мы ей в этом поможем! Как только…

   Он хотел сказать «как только уедем в Петербург, возьмем ее к себе и станем вывозить на балы», но вовремя сообразил, что такого говорить нельзя. Между ним и Лизой наметилось хрупкое потепление, и известие о том, что ей предстоит стать его женой, вряд ли вызовет у нее бурную радость. А ему все сильнее хотелось, чтобы эта девчонка не просто находила его общество приятным, но и влюбилась в него…

   «Кажется, я схожу с ума, – с тревогой подумал Алексей. – Неужели эта простушка могла мне серьезно понравиться? Я женюсь на ней лишь потому, что у меня нет другого выхода, и какая разница, что она чувствует ко мне или что я сам чувствую к ней?»

   Алексей рассуждал, а сам не переставал любоваться Лизиным лицом, особенно золотисто-карими глазами. Они были теплыми, будто вобравшими в себя частичку лета, и необычайно подвижными, с постоянно меняющимся выражением. То озорные, словно у проказливого ребенка, то серьезные, грустные. Но главное – очень красивые…

   – Пора возвращаться, – спохватилась Лиза. – Я только сейчас заметила, что у меня холодные плечи. Атласная шаль не греет, одна видимость.

   – Хотите, я дам вам свой сюртук? – тотчас предложил Алексей.

   – Спасибо, но не стоит, – отозвалась с легким смущением Лиза. – А вот от руки не откажусь: ноги сильно устали.

   – В следующий раз, когда мы отправимся на прогулку, я прослежу, чтобы вы надели удобные ботинки, – пообещал Алексей.

   Лиза глянула на него так, словно собиралась сказать очередную колкость, но внезапно раздумала и молча подала ему руку. Вскоре они достигли дома, где Алексея с нетерпением дожидался Сергей Воронцов. Гости тепло простились с хозяевами, сели на коней и вскоре были далеко от гостеприимных владений Михаила Потаповича Безякина.

   Когда они выехали на дорогу, Сергей придержал лошадь и рассказал уже известную Алексею историю своего романтического знакомства с Наташей.

   – Вообрази же мое удивление, – сказал он в конце, – когда Елена Михайловна сообщила, что никакая родственница в их доме не живет. Вот так история! Но кто же, в таком случае, та милая девушка, которую я встретил в лесу?

   Посмотрев на друга с тайной ироничной усмешкой, Алексей недоуменно пожал плечами.

   – Вот что я думаю, – сказал он. – Если ты и в самом деле хочешь отыскать свою прелестную незнакомку, тебе следует поехать на ближайший бал к соседям. Кстати, я и сам собираюсь дать бал в Петровском. У нас такая великолепная зала, просто жаль, что в ней уже давно не устраивают приемов. А пока приезжай ко мне обедать.

   – Хорошо, – чуть подумав, согласился Сергей. – В самом деле, Михаил Потапович прав: глупо в неполных тридцать лет жить отшельником. И пора перестать все время думать о прошлом.

   «Мои поздравления, Натали, – шутливо произнес про себя Алексей. – Вы вернули этого отшельника обществу».

ГЛАВА 7

   На другой день Лиза проснулась с твердым намерением встретиться с Андреем. Поэтому она наспех позавтракала, не дожидаясь пробуждения сестры, облачилась в свою эффектную амазонку и отправилась на прогулку.

   Вскоре она оказалась на той самой поляне, где пять дней назад столкнулась с Тверским. Видимо, сегодня удача была на ее стороне, потому что не прошло и десяти минут, как Лиза заметила всадника на белом коне, в котором узнала Андрея.

   Он тоже увидел ее и двинулся навстречу. По мере того как расстояние между ними сокращалось, сердце Лизы билось все сильней. В элегантном черном костюме, белом цилиндре и черном романтичном плаще, небрежно наброшенном на одно плечо, Андрей выглядел таким красавцем, что им невозможно было не залюбоваться. Да и ни один из знакомых Лизе мужчин не держался в седле с такой изнеженной грацией, даже Тверской.

   Подъехав ближе, Андрей галантно поклонился и, посмотрев на Лизу долгим проникновенным взглядом, промолвил:

   – Какая неожиданная встреча! Вот уж не думал, Элиза, что вы любите ранние прогулки.

   – Отчего же не думали, Андре? – отвечала она с легкой усмешкой. – Кажется, я всегда предпочитала кататься по утрам. Просто прошлым летом у меня было слишком невеселое настроение, чтобы наслаждаться красотами природы.

   – А сейчас? Разве что-то изменилось? – В его голосе послышалась горечь, и Лиза не сдержала улыбки. Андрей ревновал ее к Глебову, это было ясно.

   – Очень многое.

   – Уж не предсвадебные ли хлопоты сделали вас такой очаровательной и веселой?

   – О нет! Как раз наоборот.

   – То есть? – Андрей вскинул на нее удивленный взгляд. – Простите, но не хотите же вы сказать…

   – Я больше не невеста Дмитрия Глебова, – весело промолвила Лиза.

   С минуту Андрей растерянно смотрел на нее.

   – Не могу поверить. Неужели вам все-таки удалось уговорить отца расторгнуть помолвку?

   Лиза покачала головой.

   – Это оказалось бы слишком большой удачей. Нет, Андре, все намного проще и трагичнее. Глебов был убит на дуэли, около месяца назад.

   – Ну и дела. – Андрей немного помолчал, собираясь с мыслями. – Так, значит, вы теперь свободны?

   Его слова, а в особенности прозвучавшее в них облегчение, вызвали у Лизы неожиданное чувство досады. Она вспомнила одну из любимых папенькиных поговорок – чужими руками жар загребать – и с легким раздражением сказала:

   – Я всегда оставалась свободной, потому что отец никогда бы не заставил меня выйти за Глебова. Но мне было некуда бежать из родительского дома, вот и приходилось терпеть его ухаживания.

   Бледное лицо Андрея порозовело, и он отвел взгляд.

   – Что ж, ваш упрек справедлив, – тихо произнес он. – Наверное, мне следовало не сидеть сложа руки, дожидаясь, когда вас отдадут за другого, а попросту взять и… – он замолчал, не решаясь досказать свою мысль.

   – Ах, Андре, что теперь говорить? – примирительно улыбнулась Лиза. – Ведь важно не то, что случилось, а то, что впереди.

   – Вы правы, – он вздохнул и нежно посмотрел на нее. – И я обещаю вам, дорогая Элиза, что теперь у нас все будет иначе. Скажите мне только, вы… – он взял ее руку и поднес к губам. – Вы согласны простить меня и все начать заново?

   «Да какого же лешего тут начинать, когда пора заканчивать», – с досадой подумала Лиза. А вслух мягко сказала:

   – Хорошо, Андре. Я прощаю вам вашу прежнюю бездеятельность. Мы забудем все и начнем наши отношения с чистого листа.

   Она надеялась, что теперь он, наконец, поцелует ее, но он лишь осыпал благодарными поцелуями ее руку. Против воли перед глазами Лизы всплыло лицо Тверского и его недоверчивый вопрос: «Вы хотите сказать, что за все ваши девятнадцать лет вас еще никто не целовал?»

   «Как же, – подумала она с грустной усмешкой. – Дождешься от Андрея решительного поступка. Похоже, мне и дальше придется действовать самой».

   Оживленно болтая, они покинули поляну. Как только их голоса затихли, из зарослей орешника выбрался высокий мужчина, закутанный по глаза в темно-зеленый плащ и, воровато поглядывая по сторонам, заспешил к опушке. Здесь он остановился, выбрал удобное место за небольшим холмом, поросшим травой, уселся на поваленное дерево и стал ждать.

   Спустя примерно полчаса на узкой, малозаметной тропинке, огибавшей холм, показалась стройная русоволосая девушка в неброском светло-зеленом сарафане и белом платочке. Дойдя до холма, она остановилась, и мужчина вышел ей навстречу.

   – Ну, здравствуй, Арина, – сказал он, откидывая с головы капюшон и встряхивая густыми волосами, к которым давно не прикасалась рука парикмахера. – Что скажешь, моя красавица? Надеюсь, ты не забыла принести мне то, что я просил?

   – Не забыла, барин, – промолвила девушка тоненьким, обреченно дрожащим голоском.

   – Так давай же, что стоишь столбом!

   Арина достала из кармана небольшой узелок и подала его мужчине. Тот быстро развернул нежно-розовый батистовый сверток.

   – Ее ночная рубашка, – он рассмотрел вещь со всех сторон, поднося чуть ли не к лицу. – Что ж, ты сделала мне хороший подарок. Но еще лучший ожидает твою хозяйку. Посмотрим, какие сны ей будут сниться после того, как эта рубашка побывает в руках Пелагеи.

   – Может, не надо, барин? – робко пробормотала Арина. – Что как Лизавета Михайловна хватится пропажи?

   – Не говори чепухи. У твоей Лизаветы Михайловны двадцать таких рубашек, и, если одной станет меньше, она не заметит. И потом, я беру ее не насовсем, – он желчно усмехнулся. – Завтра, в это же время, я верну тебе эту рубашку, и ты отнесешь ее барышне. Или… – он повернулся к девушке и смерил ее тяжелым взглядом, – ты уже раздумала помогать мне?

   – Вы знаете, барин, что я ваша, – опустив голову, прошептала Арина. – И душей, и телом.

   Мужчина посмотрел на нее долгим взглядом, потом сбросил плащ, расстелил его на траве и шагнул навстречу Арине. Она тихо ойкнула, но тут же подалась к нему и бессильно повисла на его руках.

   – Будешь во всем слушаться меня и помогать, – прошептал он, опускаясь вместе с ней на плащ, – награжу и выкуплю на свободу. А не будешь, – он сдавил хрупкое плечо девушки и поднес к ее лицу кулак, – раздавлю, как ничтожную букашку.

   На другой день Лиза снова рано выехала из дома и встретилась с Андреем. Опасаясь, как бы отец чего ни заподозрил, она провела в лесу не более часа. Однако дела ее за это время сильно продвинулись.

   Андрей уже отошел от изумления, вызванного известием о смерти Глебова, и вел себя более раскованно. Он почти признался Лизе в любви. И при расставании не только поцеловал ее руку, но и запечатлел нежный поцелуй на щеке, что было довольно смелым поступком для такого нерешительного человека. Правда, Лиза сама подставила ему щеку, и ему ничего не оставалось, как поцеловать ее. Но об этом она забыла.

   Возвращаясь в усадьбу, Лиза так ушла в свои мысли, что не сразу заметила попутчика. Опомнилась она, лишь когда всадник перегородил ей дорогу.

   Лиза подняла голову, и ее беззаботно счастливое настроение начало таять. Перед ней был Тверской: в уже знакомом ей сером костюме для верховой езды и щегольском белом цилиндре, почти таком же, как и у Андрея. Почему-то видеть этот цилиндр Лизе было особенно досадно. Как и Андрей, Тверской производил впечатление бывалого столичного денди, с тем отличием, что все в нем было естественней: и одежда, и сами манеры. И это не нравилось Лизе; ей хотелось, чтобы в Андрее все было исключительным, особенным, лучше, чем у других.

   – Добрый день, Лизонька, – приветствовал ее Алексей. – Вы, оказывается, любительница ранних прогулок. Не ожидал встретить вас в такой час.

   Лизу передернуло: ведь вчера Андрей сказал ей почти те же слова. Только не позволял себе фамильярно называть ее Лизонькой.

   – Господин Тверской, – сухо отозвалась она, – откуда вы взялись? Вы хоть понимаете, что едва не сшибли мою лошадь? И что за отвратительная манера – незаметно подкрадываться и пугать!

   – Я ее позаимствовал у вас, – парировал он. – Ведь в прошлый раз именно вы подкрались ко мне незаметно и напугали мою лошадь.

   Лиза хотела сказать ответную колкость, но, к своей досаде, не придумала.

   – Я вижу, вы не из тех, кто лезет за словом в карман, – проворчала она. – Хорошо, считайте, что мы квиты. А теперь, пожалуйста, дайте мне проехать. Я спешу домой.

   – Не желаете, чтоб я вас проводил?

   – Благодарю, но я превосходно доберусь сама. Я уже и так почти дома.

   – В таком случае, вам бы следовало пригласить меня на чай.

   Лиза покраснела от гнева.

   – Извините, князь, но это невозможно: приличия не допускают, чтобы незамужние девушки приглашали в гости мужчин. Так что, – она с притворным огорчением развела руками, – ждите очередного приглашения от папеньки.

   – Да уж, вы тоже явно не лезете за словом в карман. – Алексей задумчиво усмехнулся. Он был и раздосадован, и восхищен тем, как блестяще она отбросила его с завоеванных в прошлую встречу позиций. – Может, именно поэтому мне с вами и интересно. Знаете, согласно математическим законам, минус на минус иногда дает плюс.

   – Я не сильна в математике, – раздраженно ответила Лиза. – И не знаю, отчего получается плюс или минус. Зато знаю, что вы наглый и бесцеремонный тип. Надо же: ему со мной интересно! Будь вы человеком воспитанным, то спросили бы, интересно ли мне с вами.

   Он посмотрел на нее с веселым вызовом:

   – Думаю, у нас еще все впереди.

   – А я думаю, что излишне задержалась здесь. Дайте мне проехать!

   – Не иначе, как за выкуп.

   – Да вы… вы просто… Хорошо, и что же вы хотите?

   – Десять поцелуев.

   – Вы с ума сошли!

   – Ну, так что же?

   – И вы еще спрашиваете?!

   – Конечно, ведь вы мне не ответили.

   – И какой же ответ вы рассчитываете получить?

   – Естественно, положительный! А разве кто-то ждет другого ответа на свой вопрос?

   – Вы заходите слишком далеко.

   – Но вы же сами сказали, что я нахал. Хорошо, – смилостивился он. – Всего лишь один поцелуй, и даже, если вы так упорствуете, я поцелую вам только руку. Разумеется, без перчатки.

   «Если не уступлю, это может тянуться еще долго, и тогда папенька точно заподозрит неладное», – с тревогой подумала Лиза.

   – Хорошо, – неохотно согласилась она, стягивая перчатку. – Но, учтите, только один раз!

   Он взял ее руку и поднес к губам. Не желая видеть его торжества, Лиза закрыла глаза. И едва не соскочила с седла, когда его жаркие губы нежно заскользили по тыльной стороне ладони, от кончиков пальцев к запястью и выше, к бархатному рукаву жакета. Ощущение было столь приятным и волнующим, что по всему телу Лизы пробежала легкая дрожь. А затем ей сделалось ужасно неловко – не оттого, что Тверской допустил по отношению к ней такую вольность, а именно от этого ощущения. Она хотела упрекнуть Тверского в бесстыдстве и не смогла.

   – Ну, хватит, хватит же, – пробормотала она, отнимая у него руку. – А теперь, освободите, наконец, дорогу!

   Он отъехал в сторону, и Лиза тотчас натянула поводья, пуская лошадь в галоп.

   – До скорой встречи! – крикнул ей вслед Алексей.

   – Надеюсь, она произойдет нескоро! – донеслось в ответ.

   Оставшись в одиночестве, Алексей немного постоял на месте, а затем повернул лошадь в сторону Петровского. Вообще-то, он собирался заглянуть в Ловцы, но теперь этого не стоило делать: Лизу он уже повидал. Ему было досадно, что они умудрились рассориться. Но при следующей встрече – а она не за горами – он постарается все исправить.

   Вспомнив, как Лиза отреагировала на его поцелуй, Алексей ощутил прилив волнения. Кто бы мог подумать, что эта недотрога окажется такой отзывчивой! Впрочем, позавчера ему это тоже показалось, но он не был уверен.

   «Нет, все-таки, она очаровательна, – подумал он восхищенно. – Правда, дерзости у нее хоть отбавляй, но это неплохо. Недотрога с перчиком – такая мне еще не встречалась. А главное – она не играет, как многие! Да, она очаровательна… Хотя, манеры, бесспорно, оставляют желать лучшего. Но можно ли на ней жениться, не рискуя насмешить общество?»

   Однако последний вопрос был из области праздных рассуждений, потому что в глубине души решение он принял.

   Остаток дня Лиза провела в приятных мечтаниях о завтрашнем свидании с Андреем. Каково же было ее огорчение, когда за ужином отец объявил, что завтра они едут обедать в Петровское.

   – И давно вы получили приглашение? – поинтересовалась она, с трудом сдерживаясь, чтобы не вскипеть.

   – Да позавчера все и было обговорено, – весело пояснил Михаил Потапович. – Не понимаю, чему ты дивишься. Князь – человек порядочный, и было бы странно, если б он не пригласил нас к себе после того, как сам отобедал у нас.

   – Да, я об этом как-то не подумала, – промолвила Лиза.

   Михаил Потапович хмыкнул и откинулся на спинку стула.

   – Я, сударыня, знаю, о чем вы думаете, – произнес он, грозя дочери пальцем. – О том, как бегать на свиданья к никчемному разгильдяю Тупицыну. Нечего сказать, хороший у вас вкус. Лентяй, не способный ни к службе, ни к ведению хозяйства. Зато гонору-то сколько, о господи! Прямо Чильд Гарольд смоленской закваски. Английский Чильд Гарольд из сельца Карачарова в пятьсот душ крепостных! – Михаил Потапович рассмеялся, довольный своим остроумием.

   – Во всяком случае, – отвечала Лиза, вспыхнув от негодования, – он не такой мерзавец, как покойный Глебов.

   Безякин пристально посмотрел на младшую дочь.

   – Будь я уверен, что Глебов – самая достойная партия, вы бы уже давно были его женой, дорогая Лизавета Михайловна. Но это дело прошлое. Нынче у нас появились женихи почище. Поэтому извольте-ка завтра выглядеть на все сто. Ступайте к себе и велите Аришке приготовить ваше лучшее платье для обеда. То самое, из розовых французских кружев.

   – Значит, теперь вы еще и за моими нарядами будете следить?

   – А как же ты думала? – не смутился Михаил Потапович. – За вами не проследи, так вы такого наворотите! И тебе, Аленушка, пора запихнуть траурные платья в сундук. Завтра я хочу видеть тебя в жемчужно-сером туалете, что недавно выписал из Москвы. И в волосах чтоб непременно были голубые цветы.

   – Как вам будет угодно, папенька, – сдержанно отвечала Елена.

   Как только Михаил Потапович вышел из столовой, Лиза повернулась к сестре.

   – Ну, теперь ты видишь, что делается? – возмущенно спросила она. – А ты еще сомневалась насчет папенькиных намерений. Но самое ужасное, что из-за поездки в Петровское я завтра не увижусь с Андреем. Боже мой, – промолвила она со слезами, – опять целый день будет потерян!

   – Отправь ему записку с Тимошкой, я уверена, что он все поймет.

   Лиза сокрушенно вздохнула.

   – Андрей не обидится, но мне-то не легче от этого. Я ведь знаю, что папенька не любит Андрея и не даст согласия на наш брак. Тем более, пока здесь крутится этот несносный князь.

   – Погоди, Лиза, еще рано расстраиваться. Я уверена, что Тверской очень скоро уедет, и тогда папенька по-другому посмотрит на Андрея: ведь выгодных женихов у нас в округе мало.

   – Ты права, – Лиза благодарно взглянула на сестру. – Тверской рано или поздно уедет, не сделав мне предложения, и отцу придется смириться с тем, что я люблю Андрея. Ну а если нет, – она отчаянно выпрямилась, – что ж, тогда остается только одно – бежать.

   Уже лежа в постели, она вспомнила, как Тверской целовал ее ладонь и какое ощущение она при этом испытала, и ей сделалось слегка не по себе.

   «Я должна все время держаться с ним настороже, – напомнила она себе строго. – Бог знает, на что он еще способен».

ГЛАВА 8

   В день приезда гостей Наташа встала пораньше. Нужно было проследить, чтоб обед приготовили вовремя, чтобы во всем доме был порядок, чтобы парковые аллеи тщательно вымели, цветники полили, слуги облачились в новенькие ливреи. Вдобавок, требовалось позаботиться и о себе самой – чтобы произвести впечатление на графа Воронцова, вместе с Безякиными приглашенного на обед в Петровское.

   В отличие от Лизы, Наташа недолго раздумывала над выбором наряда. Она знала, что больше всего к ее черным волосам и серо-зеленым глазам идут зеленые и лазурные цвета. Таких платьев у нее было несколько, и каждое предназначалось для определенного случая. Для торжественного обеда в узком кругу лучше всего подходило зеленовато-голубое шелковое платье с длинными рукавами и декольте, отделанным черным бархатом. К этому наряду имелись украшения – аквамариновые серьги и небольшое колье из аквамаринов и бриллиантов.

   Несмотря на тщательные приготовления, Наташу терзало беспокойство. Причиной его была ревность к старшей Безякиной. Стоило Наташе вспомнить, что Воронцов провел наедине с Еленой около двух часов, как досада начинала терзать ее с новой силой.

   – Ты сама виновата, – заметил Алексей в ответ на ее жалобу. – Если бы ты не назвалась родственницей Безякиных, Сергею не пришло бы на ум отправиться с визитом в Ловцы.

   – Но неужели эта старшая Безякина в самом деле так хороша? – Наташа надула губки и жалостно посмотрела на брата. – Лучше, чем я?

   – Конечно, – Алексей лукаво прищурился. – Во всяком случае, у нее не такой капризный характер. И манеры более сдержанные, как у девушки, получившей прекрасное воспитание. Кстати, это не удивительно: ведь Елена Безякина воспитывалась в Смольном.

   – Спасибо, ты меня очень утешил! – фыркнула Наташа и, возмущенно взмахнув юбками, направилась в малую гостиную на втором этаже, из которой хорошо просматривалась подъездная дорога.

   Однако, оказавшись там, она направилась не к окну, а к зеркалу, чтобы еще раз посмотреть на себя критическим взглядом. Пока она поправляла локоны, дверь бесшумно открылась, и кто-то, неслышно пройдя по ковру, остановился за ее спиной.

   – Алексей, послушай… – начала Наташа, но вдруг, взглянув в зеркало, в замешательстве остановилась. Это был он, человек, о котором она думала с утра до ночи все последние дни. Только сейчас Воронцов был не в мешковатом охотничьем костюме, а в парадном светло-сером фраке, подчеркивающим достоинства его славянской внешности. И выглядел настоящим красавцем.

   – Господин Воронцов? – ее голос задрожал от волнения. – Очень рада вас видеть.

   – Боже, это вы? – подойдя к Наташе, Сергей остановился напротив и окинул ее сияющим взглядом. – Не верится, что я все же нашел вас! Куда вы исчезли? Я приехал к Безякиным, надеясь увидеть вас там, но мне сказали, что вы не живете в Ловцах. И вдруг я встречаю вас здесь, в имении моего давнего приятеля Алексея Тверского. Как это объяснить?

   – Все объясняется очень просто, граф. Дело в том, что это наше имение, и я здесь сейчас живу.

   – Ваше? То есть, вы хотите сказать… – его радостное оживление угасло. – Значит, вы – жена Алексея? Не знал, что Тверской женат.

   Наташа покачала головой.

   – Да нет же, вы все не так поняли! Я не жена Алексея, я его… – она сделала паузу, посмотрев на Сергея с укором. – Впрочем, вы и сами могли бы вспомнить меня, если б не были настолько забывчивы.

   Он хлопнул себя ладонью по лбу.

   – Боже, какой я болван. Ну, конечно, я должен был сразу узнать вас… Натали! Ради Бога, простите меня. Все так глупо вышло…

   – Ничего, бывает, – улыбнулась Наташа, принимаясь обмахиваться веером. – Я не сержусь на вас, только признайтесь честно… Вы совсем забыли тот бал во дворце княгини Измайловой? Это не имеет значения, мне просто любопытно.

   Взгляд Сергея стал теплым, на губах проступила улыбка.

   – Вы ошибаетесь, Натали, – мягко произнес он. – Я прекрасно помню тот бал. И помню, что мы с вами танцевали два раза. Первым танцем был вальс, а вторым…

   – …французская кадриль! – радостно вскричала Наташа. И тут же обругала себя за несдержанность.

   – Правильно, французская кадриль, – подтвердил Сергей. – Признаться, я собирался пригласить вас еще и на мазурку, но вы пользовались таким успехом, что все ваши танцы были разобраны еще в начале бала.

   Наташа смущенно рассмеялась.

   – Да, это был незабываемый вечер. Знаете, я до сих пор храню свое первое бальное платье и иногда достаю из шкафа, чтоб полюбоваться.

   – Ваше белоснежное платье я тоже хорошо помню. Какая-то дама язвительно заметила, что к нему совершенно не подходят эти украшения, но я думаю, она просто позавидовала вашей красоте.

   Он протянул руку к висячим сережкам Наташи и случайно коснулся ее щеки. Это так взволновало ее, что она тихо вскрикнула.

   – Ради Бога, простите, – пробормотал Сергей, поспешно убрав руку. – Это вышло невольно. Я не хотел…

   Легкое покашливание заставило их обоих повернуться в сторону двери.

   – Прошу меня извинить, – немного официально произнес Алексей, – но карета господина Безякина уже подъезжает к крыльцу.

   – Ах да, ведь их нужно встретить, – спохватилась Наташа. – Идемте, граф, я провожу вас в парадную гостиную, куда скоро приведу остальных...

   Проводив парочку многозначительным взглядом, Алексей пригладил перед зеркалом волосы и заспешил к лестнице.

   «Итак, очередное столкновение с неустрашимой провинциальной амазонкой приближается, – насмешливо подумал он. – Самое главное – не терять присутствия духа: противник наверняка раздражен, а, значит, опасен вдвойне».

   С той минуты, когда карета оказалась на территории Петровского, Лиза не отрывала восхищенного взгляда от окна. За чугунными въездными воротами начиналась широкая аллея из подстриженных лип. Вдоль дороги стояли на небольших постаментах мраморные статуи. Вскоре аллея закончилась, и карета подъехала к огромному двухэтажному дворцу с бельведером. Такого красивого здания Лизе еще не доводилось видеть, разве что на картинках: классическая архитектура, колонны, балконы из чугунного кружева, приятный желтый цвет, гармонирующий с зеленью парка.

   Перед дворцом был разбит голландский сад: на прямоугольных газонах выложены узоры из белой мраморной и оранжевой кирпичной крошки, по углам – подстриженный в виде пирамид можжевельник. Во все стороны от сада расходились аллеи из разных пород деревьев, заканчивающиеся изящными павильонами. Середину двора украшала большая клумба из роз, в центре которой бил высокий фонтан. За дворцом расстилалось озеро, окруженное пейзажным парком.

   – Да, живут же некоторые счастливцы, – пробормотал Михаил Потапович, выразительно подмигнув младшей дочери.

   На ступеньках высокого крыльца парами стояли лакеи, облаченные в красные с золотом ливреи и белые пудреные парики. Не успел экипаж остановиться, как двое из них бросились к нему, чтобы помочь гостям выйти. А вскоре появились и сами хозяева. После обычных приветствий Алексей галантно предложил Лизе руку и повел ее на крыльцо. Наташа, Елена и Михаил Потапович двинулись за ними.

   Просторная беломраморная лестница, покрытая алым ковром, вела из вестибюля на второй этаж. Доходя до середины, она раздваивалась и далее поднималась вверх двумя широкими крыльями. Однако Лиза, которой было слегка не по себе, не заметила поворота лестницы и едва не уткнулась в одно из зеркал, украшавших лестничную площадку.

   – Осторожней, дорогая моя, – насмешливо предупредил Алексей, придержав ее за талию. – Не нужно нестись вперед сломя голову. Будет жаль, если какое-нибудь досадное происшествие испортит вам этот день.

   Бросив на него сердитый взгляд, Лиза демонстративно убрала его руку со своего стана.

   – К сожалению, этот день для меня уже нельзя испортить, – многозначительно произнесла она.

   Алексей неопределенно хмыкнул.

   – Понимаю, – сказал он после небольшой паузы. – Вы были не в восторге от моего предложения и приехали сюда только под нажимом отца. Однако теперь уже ничего не поделаешь. – Он посмотрел на нее с притворным сочувствием, за которым читалась насмешка. – Ведь вы не уедете отсюда до завтрашнего утра, а, значит, придется набраться терпения и получить максимум удовольствия от пребывания в моих владениях.

   – До… до завтрашнего утра? – голос Лизы задрожал. – Но ведь вы пригласили нас только на обед!

   – Кто вам это сказал?

   – Папенька…

   – Нет, моя дорогая, вы ошибаетесь. Мы с Михаилом Потаповичем условились, что вы проведете в Петровском целый день и останетесь ночевать.

   – Но это невозможно!

   – Отчего же?

   Прерывисто вздохнув, Лиза промолчала. Бесполезно что-то говорить, она только сильней взвинтит себе нервы. И так ясно, что отец обманул ее. И потом, даже если бы она изначально знала, что ей придется провести в Петровском весь день, это ничего бы не изменило. Не могла же она воспротивиться приказу отца и не поехать!

   Заметив, как она огорчена, Алексей озадаченно нахмурился. Он не понимал, почему Лиза так упорно избегает его общества. Он десятки раз уклонялся от попыток молодых девиц завлечь его в брачную ловушку. К каким только уловкам не прибегали петербургские невесты, чтобы вынудить его жениться! Дело доходило до того, что они пытались забраться к нему в постель, как одна из подружек Наташи, гостившая на их даче в Царском селе. Если бы он не собирался жениться на Лизе, ему бы и на ум не пришло пригласить ее в гости с ночевкой. Такой риск! Но, по-видимому, у Лизы и в мыслях не было воспользоваться удобной возможностью заполучить выгодного жениха.

   – Лиза, – сказал он тихо, – перестаньте идти с видом христианской мученицы, которую собираются бросить в клетку ко львам. Я не съем вас.

   Она бросила на него растерянный взгляд и вдруг, к его огромному облегчению, рассмеялась.

   «Да что это я, в самом деле? – удивленно подумала она. – В конце концов, ничего ужасного не происходит. А то, что Андрей завтра не увидит меня в условленном месте… Так ему и надо, пусть немного помучается».

   – Извините, я просто немного растерялась, – сказала она примирительно. – Отец не предупредил, что мы заночуем в Петровском, и я не взяла с собой утреннее платье.

   – В самом деле, досадное упущение, – Алексей криво усмехнулся, уверенный, что дело не в этом.

   Парадная малиновая гостиная, занимавшая угол центрального корпуса дворца, показалась Лизе огромной. Шесть высоких окошек выходили в парк, и из каждого открывался прекрасный вид на озеро с чугунными мостиками, островками и павильонами. По соседству располагалась парадная голубая зала, за ней – бело-зеленая столовая. К этим роскошным апартаментам примыкали остальные комнаты дворца. Все они были открыты для гостей, за исключением бальной залы, находившейся в галерее второго этажа. Проведя гостей по дворцу, Алексей пригласил их в столовую, где ждал великолепно сервированный стол.

   – Я так утомилась, что готова проглотить целого гуся, – проговорила Елена, присаживаясь рядом с Лизой на белый позолоченный стул с ярко-зеленым сидением. – Нет уж, не хочу я жить в таком огромном доме. Только и успевай следить за порядком да подгонять прислугу.

   Лиза бросила на сестру благодарный взгляд.

   – Ты, конечно, права. Может, у нас в Ловцах и нет такой роскоши, зато больше уюта.

   Она украдкой взглянула на Алексея. Сегодня он выглядел элегантно, как никогда: красиво уложенные волосы, прекрасно сшитый зеленовато-серый фрак, более светлого оттенка жилет поверх белоснежной рубашки, высокий галстук в серебристо-черную полоску… Настоящий английский денди. Однако сквозь приветливое выражение его лица проглядывало беспокойство. Внутреннюю тревожность выдавало и методичное постукивание его изящных пальцев по столу.

   Внезапно он поднял голову и в упор посмотрел на Лизу. Вспыхнув до корней волос, она отвернулась и приняла безразличный вид. Но на душе у нее сделалось неприятно. Не хватало, чтоб Тверской подумал, что она испытывает к нему интерес.

   – Знаешь, Элен, – сказала она на ухо сестре, – хочешь верь, хочешь нет, но у меня такое чувство, что этот человек появился здесь неспроста. И это внимание, которое он уделяет нашей семье… Оно совсем не похоже на праздное любопытство скучающего в глуши аристократа.

   – Не преувеличивай, – успокаивающе возразила Елена. – Тверской относится к нам так же, как и ко всем остальным соседям. Однако наше общество кажется ему чуть приятнее. В самом деле, не сидеть же ему безвыездно в своем имении, общаясь исключительно с сестрой?

   – За щедрых и прекрасных хозяев сего гостеприимного дома! – с пафосом провозгласил Михаил Потапович, поднимая бокал.

   Опустошив бокалы, вся честная компания с энтузиазмом принялась за еду. Однако оценить кулинарные шедевры княжеских поваров ей было пока не суждено, так как двери внезапно распахнулись и в комнату вошел высокий темноволосый офицер в запыленном темно-зеленом мундире.

   – Кажется, я поспел очень вовремя! – весело вскричал он, бросая фуражку на свободный стул. – Такой роскошный обед, да еще и в полдень… Приятный сюрприз после утомительной дороги.

   – Черт возьми. Несвицкий! – изумленно произнес Алексей, бросаясь ему навстречу. – Вот уж, правда, сюрприз так сюрприз!

   Друзья крепко обнялись, а затем Тверской представил Несвицкого гостям. Пожав руки Воронцову и Михаилу Потаповичу, Несвицкий по очереди поклонился каждой из девушек. Встретившись взглядом с Еленой, он слегка побледнел. Всмотрелся в ее лицо, словно силясь что-то припомнить, но, так и не вспомнив, галантно коснулся губами ее руки и уселся на свободное место по другую сторону стола.

   «Интересно, что все это значит? – подумала Лиза с удивлением. – Неужели они виделись прежде?»

   Стоило ей повернуться к сестре, как смутная догадка переросла в уверенность: в лице Елены не было сейчас ни кровинки.

   Опасаясь, что все обратят внимание на состояние сестры, Лиза в замешательстве взглянула на Тверского. К ее радости, он прекрасно понял ее взгляд и, чуть заметно кивнув, засыпал Несвицкого вопросами о столичных делах. Разговор сделался оживленным, и на Елену никто не смотрел. Тогда Лиза придвинулась ближе к сестре и легонько ущипнула ее за руку, чтобы привести в чувство.

   – Элен, дорогая, на тебе лица нет, – встревоженно прошептала она. – Что случилось? Ты знакома с Несвицким?

   – Боже мой, Лиза, ты даже не представляешь, – пробормотала Елена, начиная потихоньку приходить в себя. – Князь Павел Несвицкий – тот самый офицер, с которым я танцевала на выпускном балу в Петергофе!

   – Вот так дела! – Лиза едва не присвистнула от изумления. – Ну, что ж, теперь мне все ясно. А знаешь, он ведь тоже узнал тебя. Только пока еще не вспомнил, где и когда вы встречались.

   Елена прерывисто вздохнула.

   – Лучше бы он вообще не узнал меня. К чему возобновлять это знакомство? У него наверняка уже есть семья.

   – Совсем необязательно. Стал бы семейный человек мотаться без дела по имениям своих сослуживцев.

   – Ах, какая разница! Все равно мне не хочется общаться с ним. Может, ему и будет интересно приударить от скуки за хорошенькой провинциалкой, но мне это совсем ни к чему.

   – Большей глупости я от тебя не слыхала, – фыркнула Лиза. – Как можно заранее обвинять человека в дурных намерениях? Может, князь Несвицкий здесь только проездом, а ты уже насочиняла бог знает что.

   Доводы сестры слегка успокоили Елену, и она принялась за еду. Когда обед закончился, Тверской пригласил гостей осмотреть парк. Михаил Потапович первым поддержал предложение, однако, когда все вышли на крыльцо, он внезапно «почувствовал усталость» и попросил Алексея прислать к нему управляющего, чтобы вместо прогулки потолковать о хозяйственных делах. Тверской охотно исполнил его просьбу.

   Такой поворот событий пришелся не по душе Лизе. Она сразу смекнула, что отец намеренно решил оставить молодых без своего стесняющего присмотра. Зато отсутствие Михаила Потаповича обрадовало Павла Несвицкого, который уже вспомнил, где и когда встречался с Еленой, и теперь сгорал от желания остаться наедине с ней. Он поспешил предложить ей руку, и они двинулись по аллее вслед за другими парами. Но постепенно расстояние между ними все увеличивалось, а в один прекрасный момент они вовсе отстали от остальных, свернув на тропинку, ведущую к красно-белому готическому павильону.

   Здесь Павел замедлил шаг и, тщательно оправив мундир, взволнованно посмотрел на Елену.

   – Знаете, – произнес он смущенно, – до сегодняшнего дня я никогда не верил в судьбу и счастливые совпадения. Но теперь начну верить, пожалуй.

   Елена взглянула на него из-под опущенных ресниц и едва заметно усмехнулась.

   – Поздравляю, князь, у вас хорошая память. Не каждый вспомнит женщину, с которой был знаком всего один вечер.

   – Пусть это был всего один вечер, но зато какой! – Павел откашлялся и так пристально посмотрел на Елену, что она покраснела. – Елена Михайловна, – сказал он, осторожно беря ее за руку, – помните, тогда, в тот вечер, мы устали от танцев и пошли прогуляться по парку? Вы сказали мне, что собираетесь остаться в Петербурге и выезжать на балы. И вот я начинаю посещать один светский вечер за другим, а вас все нет и нет. Я начинаю расспрашивать о вас, но никто не может мне ничего объяснить. Тогда я вспомнил, что вы упоминали имя баронессы Рооп. Я еду к ней и внезапно узнаю, что баронесса скончалась, а ее наследники даже не слыхали о вас. Вот так, – он развел руками и вздохнул. – Как видите, я не собирался забывать о вас, но вы так бесследно исчезли, что я не мог ничего поделать. Теперь я хочу узнать: почему? Почему вы так неожиданно покинули Петербург?

   – Потому что… я была лишь дочерью небогатого провинциального помещика, и никому в столице не было дела до моей судьбы, – отозвалась Елена с дрожью в голосе. – Едва баронесса Рооп умерла, ее дочь и внучка выставили меня за дверь. И мне пришлось… – не договорив, она закрыла руками лицо и разрыдалась.

   «Успокаивать плачущую женщину бесполезно, но можно попытаться ее развеселить и отвлечь», – решил Павел. И немного подумав, с наигранной строгостью сказал:

   – Ну, вот что, дорогая моя Елена Михайловна. Если вы тотчас не прекратите лить слезы, ваша сестра рискует остаться без жениха.

   – Как? – от изумления Елена даже перестала плакать. – Простите, но я не понимаю, причем тут Лиза…

   – А при том, – многозначительно произнес Павел, – что у моего друга Тверского очень вспыльчивый нрав. Если он решит, что это я вас обидел и вы плачете из-за меня, он непременно вызовет меня на дуэль. Ну а так как на его счету всего три дуэли, а на моем – целых пять, то… – он развел руками с философским выражением лица, – скорее всего, именно я отправлю его на тот свет, а не он меня.

   – Ничего не понимаю, – в недоумении пробормотала Елена. – Да с какой стати Тверской станет вызвать вас на дуэль из-за моих слез?

   – Потому что он, как человек благородный, не может допустить, чтобы кто-то обидел сестру его невесты.

   – Какой невесты?

   – Что значит, какой? Елизаветы Михайловны, разумеется!

   – Лизы?! Моей сестры?

   – Ну да, – Павел в замешательстве погладил усы. – А… что вас так удивляет в моих словах?

   Елена глубоко вздохнула и вытерла остатки слез.

   – Ну вы и сочинитель, князь, – сказала она, рассмеявшись. – С чего вам взбрело на ум, что Лиза – невеста Алексея?

   – Как это – с чего? – обиделся Несвицкий. – Он мне сам сказал!

   – Тверской? Да когда же это?

   – Еще перед отъездом из Пет… – Павел прикусил язык, ругая себя последними словами. Он уже сообразил, что болтает лишнее, и теперь не знал, как выпутаться из этой ситуации. Черт возьми! Похоже, Безякины еще не догадываются, что Тверскому предстоит жениться на Лизе. А он так неосторожно выдал тайну друга.

   – Ну вот что, месье Несвицкий, – Елена устремила на него строгий взгляд. – Или вы немедленно рассказываете мне все, или я…

   – Хорошо, – со вздохом согласился Павел. – Только, ради бога, обещайте не выдавать меня. Иначе, – прибавил он с невеселой усмешкой, – ваша сестра и впрямь может лишиться выгодного жениха.

ГЛАВА 9

   «Все словно сговорились оставить меня наедине с Тверским», – сердито думала Лиза, наблюдая, как Воронцов с Наташей торопливо уходят от пристани. В самом деле, это походило на заговор. Хотя его не было. Просто и Наташе, и Елене хотелось общаться с кавалерами, а не развлекаться компанией.

   Тем временем лодка, в которой были Лиза с Тверским, быстро удалялась от берега. Украдкой взглянув на Тверского, Лиза демонстративно спрятала обнаженные плечи под шалью.

   – Дорогая, вам холодно? – удивленно спросил Алексей. – Или… – он коварно прищурился, – это от моих пронзительных взглядов в ваших жилах прямо стынет кровь?

   – Вы очень догадливы, князь, – процедила Лиза. – Вы так пристально на меня смотрите, что мне, правда, становится не по себе. Но, конечно, вам не приходит на ум, что ваше поведение бывает порой неприличным?

   – И что же такого неприличного вы находите в моем поведении? – он не удержался от улыбки, которая еще сильней разозлила Лизу.

   – Ну, например, то, что вы называете меня «дорогая», – раздраженно ответила она. – Так нельзя обращаться к малознакомой девушке.

   – Согласен. Но к нам с вами это не относится.

   – Еще как относится! Если не ошибаюсь, мы встречаемся всего в пятый раз.

   – Важно не количество, а содержание.

   – Да уж, содержание наших встреч просто отменное, – усмехнулась Лиза. – В первый раз я едва не сломала себе шею, спасаясь от вашего преследования; во второй получила нагоняй от папеньки за то, что отказалась с вами танцевать; в третий вы напугали меня своим поцелуем; в четвертый заставили уступить вам… Интересно, что случится сейчас?

   Оставив весла, Алексей пересел ближе к Лизе.

   – Дорогая, – произнес он, не обращая внимания на ее сердитые взгляды, – ну, скажите, почему вы все время пытаетесь со мной сориться? Разве я невнимателен к вам или недостаточно терпеливо сношу ваши капризы? Вот, к примеру, сейчас… Я позвал вас покататься по озеру, чтобы вы могли полюбоваться парком и красивой архитектурой с воды. И что же? Вместо благодарности – новые оскорбления и колкости! Вы упрекаете меня в плохом поведении, а ваше поведение разве можно назвать учтивым?

   С минуту Лиза молчала, задумчиво теребя кружевную отделку платья.

   – Да, наверное, вы правы, – неохотно согласилась она. – Я веду себя не лучшим образом. Но я и сама не понимаю, почему так всегда получается! Нет, это неправда, – она опустила глаза. – На самом деле, мое неучтивое поведение имеет свои причины.

   – Не хотите назвать их?

   – Нет… Хотя да – я сейчас назову. Пожалуй, так будет лучше, – Лиза шумно вздохнула, потом виновато улыбнулась. – Видите ли, все дело в том, что я… влюблена в одного молодого человека.

   «Проклятье, этого еще не хватало», – подумал Алексей. Только волевым усилием ему удалось сохранить наружное спокойствие. Он и сам не знал, почему слова Лизы вызвали у него такое волнение, но это было так.

   – Это один из наших соседей, вы видели его на балу у Кубышкиных. Его имя – Андрей Тупицын.

   – Как? – от изумления Алексей даже перестал злиться. – Андрей Тупицын? Тот самый томный юноша Андре, что весь вечер, как последний дурак, подпирал спиной стены?

   – Если человек не любит танцевать, это вовсе не значит, что он дурак, – оскорбленно возразила Лиза. – Как вы можете судить об Андрее, если видели его всего один раз? Тупицын – прекрасный человек: порядочный, образованный, добрый. Да, я люблю его! – в словах Лизы послышался вызов. – И прошу вас больше никогда не оскорблять его в моем присутствии.

   – Хорошо-хорошо, – поспешно сказал Алексей, принимая безразличный вид. – Успокойтесь, я не собираюсь третировать вашего Андре. Да, теперь мне понятно, – он перегнулся через борт и сорвал водяную лилию. – Наверное, у вас было назначено свидание с этим юношей, а мое приглашение приехать в Петровское помешало ему.

   – Честно говоря, это так. Но, конечно, это не оправдывает моей грубости.

   – Пустяки, Лиза…

   – Нет-нет, я и правда вела себя ужасно. Пожалуйста, извините меня, князь. Обещаю, что такого больше не будет.

   Алексей скептически усмехнулся.

   – Как вы стали любезны… Чувствуете вину? Скажите, Лиза, а этот ваш Андре… Он-то, по крайней мере, отвечает вам взаимностью?

   Лиза застенчиво улыбнулась и кивнула.

   – Думаю, что да.

   – Думаете?!

   – Он не говорил прямо. Но, конечно, он тоже меня любит. Я уверена, что, если бы не папенька, Андрей уже давно сделал бы мне предложение.

   – А, значит, Михаил Потапыч не одобряет вашего увлечения? – Алексей против воли ощутил мелочное злорадство.

   Лиза грустно вздохнула и нахмурилась.

   – К сожалению, папенька не считает Андрея подходящим женихом для меня. Но, мне кажется, дело не в недостатках Андрея. Просто папенька мечтает выдать меня за богатого.

   «Да, она явно не стремится за меня замуж», – подумал Алексей.

   Он хотел спросить, а какие чувства Лиза питала к Глебову, но, вспомнив, как она отреагировала на упоминание о нем в прошлый раз, сдержался. И так ясно, что с той помолвкой не все было гладко. Люби Лиза Глебова, она бы не увлеклась так поспешно другим…

   Но этот чертов Андре! Как он умудрился ей понравиться? Ведь совсем же не пара такой девушке.

   – Ладно, Лиза, не будем сейчас о грустном, – улыбнулся он. – Давайте любоваться пейзажем. Я ведь тоже сто лет не был в Петровском и смотрю на этот парк так, будто вижу его в первый раз. Как вы находите вид дворца с воды? Красиво?

   Он пересел на другое место, чтоб не загораживать ей обзор. Из-за его перемещений лодка закачалась, и Лиза, испугавшись, машинально схватилась руками за его плечи…

   И тут вдруг случилось невероятное. Раздался какой-то грохот, потом прямо над их головами просвистела пуля, а в следующий момент вода рядом с лодкой вспенилась, обдав их фонтанами брызг.

   Вскрикнув, Лиза еще сильнее вцепилась в Алексея, инстинктивно ища у него защиты. Но они недолго оставались в таком положении. Быстро сообразив, что к чему, Алексей толкнул девушку вниз, на дно лодки, а сам оказался сверху, прикрывая Лизу от новых выстрелов. Следующие несколько секунд показались им обоим вечностью, но… выстрелов больше не было.

   – Боже, что это было? – в ужасе прошептала Лиза. – Неужели кто-то пытался нас убить?!

   – Не знаю, – произнес Алексей. – Но, во всяком случае, похоже.

   Он приподнял голову и с беспокойством посмотрел на Лизу, пытаясь понять, насколько она испугана. Ее лицо было бледным, но, к его облегчению, держалась она спокойно и не собиралась впадать в истерику.

   – Что нам теперь делать? – спросила она, встретив его взгляд. – Как вы думаете, этот человек еще там?

   – Скорей всего, нет, – ответил Алексей. – Выстрел слышали с берега, и наша охрана должна принять меры. Лежите спокойно, а я посмотрю, что там делается, – пробормотал он, медленно поднимаясь.

   – Ради бога, осторожней, он может вас караулить! – испуганным шепотом остерегла его Лиза.

   В ее голосе прозвучало столько неподдельной тревоги за его жизнь, что Алексей задержал взгляд на ее лице. Их глаза встретились, и Алексей почувствовал, как его губы против желания растягиваются в нежной улыбке. Но он тут же снова стал серьезным, испугавшись, что Лиза посчитает его беспечным глупцом.

   – Не бойтесь, я буду осторожен, – прошептал он, целуя ее холодную ладонь.

   Лиза улыбнулась, тронув Алексея до глубины души. Но сентиментальничать было некогда: в этой части озера лодка была слишком удобной мишенью. Поэтому, прочитав про себя короткую молитву, Алексей осторожно забрался на сидение и взялся за весла. Краем глаза он заметил, что к берегу уже бегут люди. Неотрывно наблюдая за противоположным берегом озера, Алексей принялся торопливо грести к пристани.

   – Умоляю, будьте осторожны, – повторила Лиза, словно ее слова были магическим заклинанием, способным оградить его от опасности. – Я так за вас боюсь!

   По мере того как расстояние между ними и пристанью сокращалось, Алексей успокаивался. Похоже, неизвестный злоумышленник не собирался больше стрелять и был уже далеко от княжеских владений.

   На пристани их встретил рослый мужчина по имени Филимон, начальник усадебной охраны. По его приказанию несколько верховых сейчас прочесывали парк. Убедившись, что все меры приняты, Алексей перенес Лизу на берег и поспешил отвести ее в дом, чтобы она переоделась в сухое. Лиза была одного сложения с его сестрой, ей Наташины платья подойдут.

   У крыльца стояли Наташа и гости, включая Михаила Потапыча, услыхавшего выстрел из гостиной. Пока Алексей раздумывал, как сообщить им о происшествии, чтобы не напугать слишком сильно, Лиза окончательно пришла в себя и опередила его.

   – Все хорошо, ничего особенного не случилось, – объяснила она с наигранной бодростью. – Вероятно, кто-то из княжеских егерей решил не вовремя поохотиться и слегка напугал нас своим выстрелом. Наверное, этот бедолага уже забился куда-нибудь и дрожит от страха перед господским гневом.

   Она посмотрела на Алексея, и он улыбнулся в ответ, чувствуя себя так, будто у него гора с плеч свалилась. Было бы неприятно, если бы по округе разнеслись слухи, что в поместье Тверских среди бела дня стреляют в людей.

   Но Лиза…

   Ее выдержка и стойкое поведение поразили Алексея до глубины души. Он не сомневался, что любая другая девушка на ее месте билась бы в истерике. «Какая она молодчина», – подумал он с восхищением. Ему так хотелось обнять ее, что он даже отошел в сторону, опасаясь поддаться искушению.

   – Вот что, господа, – внезапно предложил Несвицкий. – Давайте, чтоб не волновать наших дам, вернемся в дом. Для начала предлагаю подкрепиться чем-нибудь сладким, а потом поиграть в шарады.

   Все поддержали его предложение и дружно направились в гостиную. За игрой в шарады последовал ужин, затем Лиза с Еленой пропели дуэтом несколько модных романсов. После этого Несвицкий взялся обучать девушек игре в бильярд, а Алексей, Воронцов, Михаил Потапыч и управляющий уселись за карточный стол. К девяти часам за карточным столом остались лишь Безякин да управляющий, которому Алексей пообещал возместить проигрыш. Остальное общество незаметно разделилось на пары, и у Алексея впервые за вечер появилась возможность поговорить с Лизой без помех.

   – Лиза, – тихо сказал он, присаживаясь рядом с ней за рояль, на котором она что-то наигрывала, – я уже несколько часов порываюсь сказать вам одну вещь. – Он слегка наклонился, пытаясь поймать ее взгляд. – Вы – самая храбрая из всех женщин, что мне приходилось встречать в своей жизни.

   Он ожидал, что она улыбнется ему, как тогда, но ошибся. Некоторое время Лиза оставалась неподвижной, затем повернула голову, и в ее глазах сверкнула насмешка.

   – К чему привели поиски ваших людей? – спросила она отстраненно. – Удалось поймать стрелка?

   Алексей криво усмехнулся, задетый тем, что она так откровенно проигнорировала его комплимент. А ведь он еще никогда не говорил женщинам искренних комплиментов, разве только сестре. Но, похоже, Лиза вовсе не нуждалась в его одобрении. Внезапно Алексей почувствовал, как в нем снова поднимается волна раздражения. Безразличие, с которым Лиза принимала знаки его внимания, было невыносимо для его самолюбия. Да что она о себе возомнила, в конце концов! Какая-то деревенская девчонка. Ее и красивой нельзя назвать, так, просто хорошенькая. В Петербурге он даже внимания не обращал на девушек с такой внешностью. «Какое-то идиотское наваждение, – гневно подумал он. – Не хватало еще, чтобы я переживал из-за женщины, которая и так заведомо принадлежит мне».

   – Почему вы молчите? – несколько удивленно спросила его Лиза. – Ну, не поймали, так и не поймали. Может, это, в самом деле, было случайностью.

   Алексей окинул ее хмурым взглядом.

   – Пока ничего выяснить не удалось. Но завтра я сам займусь расследованием и постараюсь докопаться до истины.

   – Только не нужно принимать это к сердцу. Ведь никто же не пострадал.

   – Да, к счастью… Ладно, Лиза, давайте забудем об этом, – Алексей посмотрел по сторонам, желая убедиться, что на них не обращают внимания. – Не хотите ли осмотреть нашу картинную галерею? Там вы еще не были.

   К его разочарованию, Лиза отрицательно покачала головой.

   – Думаю, лучше отложить это до утра, – сказала она. – Наши друзья заняты своими делами и сейчас не составят нам компанию.

   – Понятно, – процедил Алексей.

   Лиза мельком взглянула на него и быстро отвернулась, чтобы он не заметил ее озорной улыбки. Но она не укрылась от Алексея, и его настроение испортилось окончательно. Итак, Лиза твердо решила больше не оставаться с ним наедине. Хорошенькие дела…

   «Погоди, маленькая негодница, – мстительно подумал он. – Только обвенчаемся! Я тогда тебя на место поставлю».

   Он встал и, подойдя к Михаилу Потапычу и управляющему, включился в игру. На Лизу он в этот вечер больше не взглянул.

ГЛАВА 10

   Гостевые спальни располагались на первом этаже, в левом крыле здания. Комната, которую отвели Лизе, была отделана в ее любимых розовых тонах и выглядела очень красиво и уютно. Светло-розовые шелковые обои, над кроватью – такого же оттенка полог, расшитый серебристым узором. В правом углу комнаты стояло роскошное трюмо в серебряной раме, уставленное многочисленными баночками и флаконами. На мраморном столике и комоде стояли живые цветы в хрустальных вазочках. Паркетный пол застилал огромный розово-коричневый ковер.

   – И живут же некоторые счастливцы! – полунасмешливо-полусерьезно повторила Лиза слова отца.

   Налюбовавшись своими покоями, Лиза облачилась в ночную рубашку и скользнула под розовое атласное одеяло. Она так устала за сегодняшний день, что заснула мгновенно.

   Проснулась Лиза от какого-то непонятного звука. Кто-то тихо, но настойчиво стучал в дверь. Встряхнув головой, чтобы прогнать сон, Лиза села на кровати, торопливо пригладила волосы и громко сказала:

   – Да, войдите!

   Ответом была тишина. Недоуменно пожав плечами, Лиза встала с кровати и прислушалась. Все было по-прежнему тихо. «Наверное, это горничная зачем-то возвращалась, но, поняв, что я сплю, быстро ушла», – подумала Лиза. Сладко потянувшись, она уже хотела снова забраться в постель, но стук неожиданно повторился. Однако доносился он вовсе не со стороны двери, а от окна. Еще больше дивясь, Лиза повернулась к приоткрытому окну и сделала в его сторону несколько шагов.

   В следующий момент она почувствовала, как у нее на голове в буквальном смысле слова зашевелились волосы. Прямо из окна на нее смотрела ужасная звериная морда. Нет, не звериная… Это была омерзительная нечисть с плотоядным оскалом и торчащими в разные стороны рогами. Настоящая живая нечисть из гоголевского «Вия»…

   Внезапно зловещая морда качнулась из стороны в сторону и издала приглушенный звук, похожий на рычание. К счастью, в этот момент Лиза снова обрела способность действовать. Громко закричав, она схватила со столика вазочку с цветами и изо всех сил запустила ее в нечисть. А затем, не оглядываясь, опрометью бросилась в коридор.

   От охватившего ее ужаса Лиза неслась вперед, не разбирая дороги. В ее сознании билась одна-единственная мысль: оказаться как можно дальше от своей комнаты и окна, в котором торчало чудовище. Сама не зная, как, она вдруг очутилась возле лестницы, ведущей на второй этаж. В голове тотчас сработал сигнал: туда! Не позволяя себе передохнуть, Лиза подобрала длинный подол рубашки и устремилась по мраморным ступенькам. Она добежала до поворота, когда сверху на лестницу упала неясная тень, и, испугавшись сильней, Лиза с глухим вскриком упала на ковер.

   – Тихо! О господи, что с тобой случилось?!

   Встревоженный голос Тверского привел Лизу в чувство, и она открыла глаза. Алексей стоял рядом с ней на коленях, крепко обнимая ее дрожащие плечи, и гладил ее голову.

   – Слава Богу, это вы, – вымолвила она пересохшими губами. – А я было подумала… – она не смогла договорить от волнения.

   – Что подумала, Лизонька? Но не важно. Обними меня за шею, вот так. Сейчас мы во всем разберемся.

   Лиза была так измучена, что ей даже на ум не пришло противиться, когда Алексей подхватил ее на руки и понес на второй этаж. Они прошли через галерею, а затем Тверской распахнул плечом какую-то дверь, и Лиза почувствовала, как он опускает ее на кровать.

   – Сейчас, сейчас, все будет хорошо, – приговаривал он, заботливо укутывая ее в одеяло.

   Он зажег свечи в золоченом подсвечнике, и комната осветилась мягким желтоватым светом. Потом подошел к мраморному камину, взял с него графин и наполнил хрустальную рюмку.

   – Вот, выпей, пожалуйста, – сказал он, опускаясь рядом с Лизой на кровать и протягивая ей рюмку. – Это французский коньяк тридцатилетней выдержки, он поможет тебе прийти в себя.

   Лиза судорожно закашлялась, когда крепкий напиток обжег горло. Но нервная дрожь, колотившая ее последние минуты, ушла. Выпрямившись, Лиза посмотрела на Тверского и торопливо рассказала о том, что произошло.

   – Что вы собираетесь делать? – спросила она, увидев, что он встает.

   Алексей приоткрыл дверцу тумбочки и достал пистолет.

   – Поднять на ноги охрану и заново прочесать все окрестности. Черт возьми, должен же он, наконец, оставить хоть какие-то следы!

   – А… я?

   – Ты останешься здесь, в этой комнате.

   – Нет! – закричала Лиза. – Ради всего святого, не бросайте меня здесь одну! Я боюсь… боюсь, что это чудовище снова придет за мной.

   Алексей подошел к ней и успокаивающе погладил по плечу.

   – Лизонька, послушай меня… Никакого чудовища не существует. Это был человек, обычный человек! Когда я услышал твой крик, я выглянул в окно и увидел, как кто-то бежит в сторону озера. Я слышал, как его сапоги стучали по дорожке. А это совершенно явно доказывает, что он – не бесплотное существо.

   – Но, если это и впрямь был обычный человек, а не нечисть… я не понимаю! Зачем он это сделал? Для чего ему понадобилось так сильно пугать меня?

   – А вот это я надеюсь выяснить, – мрачно произнес Алексей. – Не бойся, – он окинул ее ласковым взглядом. – Я попрошу слуг дежурить в коридоре, и, если тебя опять что-то напугает, зови их.

   Он поцеловал Лизу в лоб и подошел к креслу с одеждой. Только сейчас Лиза заметила, что он не в обычном костюме, а в халате из белого бархата. А в следующий момент она едва не лишилась сознания, когда он сбросил халат и остался совершенно голым.

   – Святые угодники! – пробормотала она, побледнев.

   Алексей обернулся, и Лиза поспешно уткнулась лицом в подушку. Но его обнаженное тело продолжало стоять у нее перед глазами. Она увидала его без одежды! Так ужасно, что хочется провалиться сквозь землю от стыда. Так волнительно, что хочется открыть глаза и снова взглянуть на него.

   «Нет, это просто какой-то фантастический сон», – в замешательстве подумала Лиза.

   – Ничего не бойся, Лизонька, – донеслось до нее, словно сквозь туман. А затем она услышала, как закрывается дверь.

   Час спустя Алексей был вынужден с досадой признать, что и на сей раз неизвестному злоумышленнику удалось благополучно скрыться. Отряд из десяти верховых самым тщательным образом обследовал территорию парка и даже прилегающий к нему лес. Но мерзавец, так напугавший Лизу, словно в воду канул. Единственным, что от него осталось, оказалась маска. Ее нашел Алексей, когда объезжал вокруг дворца. Это была обычная театральная маска, сделанная из папье-маше и обитая снаружи волчьим мехом. Именно ее и приняла Лиза за голову чудовища.

   – Но кто же это такой? – спросил Алексей у Филимона. – Хоть какие-то подозрения у тебя имеются?

   – Сомневаюсь, чтобы это сделал кто-то из крепостных, – чуть подумав, ответил начальник охраны. – Слишком большую дерзость нужно иметь, чтоб проникнуть среди ночи в барские владения. Сказать, что лихие люди… так их у нас в округе, почитай, и нет. И цыган давно не объявлялось. Может, ваше сиятельство, у вас завелись враги?

   – Или у Елизаветы Михайловны, – задумчиво произнес Алексей. – Враги, говоришь… Хоть убей, не припомню, чтобы у меня в Петербурге имелись такие враги, которые были бы способны отправиться за мной следом в Смоленскую губернию, да еще бродить по ночам вокруг моего дома. Нет, мои недоброжелатели не способны на такие подвиги. Если только здесь… – он немного подумал и отрицательно покачал головой. – Ну нет, здесь я еще не успел обзавестись врагами. Если только кто-то действительно стремится навредить Лизе, а не мне… Ладно, – вздохнул он, – постарайся расспросить людей и что-нибудь разузнать.

   Прихватив с собой маску, Алексей направился к дому.

   Некоторое время после ухода Тверского Лиза неподвижно сидела на кровати. Но вот за дверью раздалось покашливание княжеского камердинера, и Лиза пришла в себя, а затем с интересом огляделась.

   Эта комната выглядела намного роскошней, чем ее спальня на первом этаже. Стены были обиты дорогими обоями из атласа цвета слоновой кости, панели блистали свежей позолотой. С потолка, украшенного великолепной хрустальной люстрой, на Лизу игриво посматривали симпатичные нимфы, прячущиеся в облаках. Спинка просторной кровати скрывалась в драпировках из серо-голубого шелка, спускавшихся от самого потолка. Такие же драпировки, расшитые золотыми лилиями, украшали три высоких окна. Бежево-голубой ковер устилал пол.

   Тем не менее, чего-то здесь не хватало. Например, в комнате не было ни одного цветка, даже искусственного. А еще Лиза с ужасом и смятением заметила пару дорогих портсигаров, хрустальную пепельницу с окурками и целую галерею бутылок со спиртным.

   – Боже мой, – пробормотала она, озираясь, – неужели у него хватило ума привести меня в собственную спальню? В спальню холостого мужчины!

   Тяжко застонав, Лиза опустилась на подушки. И тут же вскочила, уловив запах терпкого мужского одеколона. Поразительно, что она не заметила всего этого раньше! Хотя удивляться не стоит. В самом деле, до того ли ей было в те минуты?

   – Ужасный, невоспитанный, невыносимый тип, – сердито бормотала она, выбираясь из-под одеяла. – Как можно было додуматься – уложить невинную девушку в свою постель? Ну, хотя бы в кресло усадил! Как это все неприлично…

   Спрыгнув на ковер, Лиза подошла к высокому позолоченному трюмо. И едва не заплакала от стыда, увидев в полный рост свое отражение. Да, вид у нее был еще тот! Босая, с растрепанными волосами, в одной лишь полупрозрачной сорочке…

   – Черт бы побрал этого Тверского! – воскликнула она, в панике заметавшись по комнате.

   Самым ужасным в ее положении было то, что она даже не могла выйти из комнаты – ведь за дверью расхаживал часовой. Какого же она сваляла дурака, попросив приставить к ней охрану! Напугавшего ее подонка уже, наверное, и след простыл, а она все еще заперта в этой комнате, словно глупая птица, сама залетевшая в охотничьи силки. Нужно было попросить Тверского разбудить Елену, ничего страшного не случилось бы, если бы сестра немного поволновалась. Но теперь поздно об этом сожалеть.

   Стремясь совладать с волнением, Лиза подошла к камину и плеснула в рюмку коньяка. Огненная жидкость и впрямь подействовала успокаивающе и, продолжая неспешно потягивать коньяк, Лиза попыталась собраться с мыслями и все хорошенько обдумать. Прежде всего…

   – Я вижу, ты освоилась здесь?

    Услышав за спиной бодрый голос Тверского, Лиза чуть не выронила рюмку. Она хотела бежать к кровати и спрятаться под одеяло, но от страха и стыда не могла сдвинуться с места. Это было хуже всего случившегося за ночь. Он стоял в нескольких шагах от нее и беззастенчиво, откровенно ее рассматривал. И при этом она даже не могла обвинить его в нахальстве – ведь не он же заставлял ее вылезать из постели!

   – Вы… уже вернулись? – более глупого вопроса нельзя было задать.

   – Как видишь, Лизонька.

   «Допрыгалась, – обреченно сказала себе Лиза. – Он уже называет меня на «ты». И, кажется, не в первый раз».

   – Да, я вижу. И… как прошли поиски?

   – Что с твоим голосом? Лиза, не пугай меня, – подойдя к ней, Алексей пытливо посмотрел ей в глаза. – Что? Опять что-то случилось?!

   – Перестаньте, ничего не случилось! – гневно сверкнув глазами, Лиза сбросила со своего плеча его руку и быстро отступила назад. – И вообще, раз уж вы принесли меня сюда, то могли бы и постучаться перед тем, как войти в комнату. По-моему, порядочные люди так и делают.

   В глазах Алексея появилось лукавое выражение.

   – Ну, слава создателю, – проговорил он. – А я уже начал опять волноваться за тебя. Однако ты в порядке, судя по неучтивому поведению.

   – Почему вы позволяете себе обращаться ко мне на «ты»? Вот еще новости!

   – Не сердись…

   – Не трогайте меня! И дайте же мне одеться, наконец! Неужели вы не понимаете, что я не могу находиться перед вами в таком виде?

   Закрыв лицо руками, Лиза расплакалась. Глубоко вздохнув, Алексей с сожалением покачал головой и, отыскав свой халат, закутал в него Лизу.

   – Ну вот, – сказал он, положив руки ей на плечи и принуждая смотреть ему в глаза, – теперь больше нечего стесняться. Так что же? Будем дальше капризничать или обсуждать последние события?

   Лиза вдруг ощутила укор совести. Как это ни досадно, но он прав: она ведет себя, как капризный ребенок. Несмотря на фамильярный тон и свои ужасные манеры, Тверской дважды за сегодняшний день выручал ее из опасной ситуации. А вместо благодарности…

   – Простите, – она тяжко вздохнула. – Я не собиралась оскорблять вас, но… вы так неожиданно вошли, и мне стало неловко…

   – Извинения приняты, – легонько приподняв Лизу, Алексей усадил ее на кровать и пристроился рядом на пуфике. – А теперь давайте серьезно обо всем потолкуем. Для начала я должен сообщить, что никакая «нечисть» к вам в окно не лезла. Это был обычный человек. И вот доказательство.

   Он показал Лизе маску, которую все это время прятал.

   – Господи, что это такое?!

   – Маска из папье-маше, и притом весьма кустарной работы. Такие обычно надевают бродячие артисты во время выступлений на ярмарках. Если присмотреться, можно заметить, что делалась она без особого усердия и наспех. Ну, теперь вам понятно?

   – Да, – Лиза с опасением потрогала безобразную маску. – Значит, кто-то намеренно пробрался в усадьбу, чтобы напугать меня?

   – Похоже, что так.

   – Но кто же это мог быть?

   – Кто-то из ваших недругов.

   Лиза с сомнением покачала головой.

   – Не знаю, что сказать. У меня нет врагов и отродясь не было.

   – Это необязательно должен быть мужчина. Возможно, кто-то из ваших так называемых подружек, а на деле – злобных соперниц, решил вам за что-то отомстить. Например, за отбитого кавалера. Того же Андрея Тупицына. На балу у предводителя я слышал, что этот изнеженный юноша пользуется большим успехом у местных барышень.

   – Нет, это невозможно, – Лиза издала нервный смешок. – Уверяю вас, такого не может быть. Ведь я никогда не уводила чужих кавалеров. Конечно, не стану отрицать, что многие наши мужчины обращали на меня внимание. Но это ничего не значит.

   Она помолчала и прибавила:

   – Видите ли, князь… Последний год я считалась невестой Дмитрия Глебова. О нашей помолвке объявили официально, и никому из местных женихов не приходило на ум даже приударить за мной.

   – Почему?

   На лицо Лизы набежала легкая тень.

   – Потому, – ответила она изменившимся голосом, – что связываться с этим человеком было опасно. В нашем уезде за последние пять лет случились только две дуэли. И обе – по вине Глебова. Один из его противников навсегда остался хромым, а другой едва не умер от раны.

   «Приятные новости, – с сарказмом подумал Алексей. – Похоже, мне крупно повезло, что я успел выстрелить первым».

   – Хорошо, – согласился он, – допустим, что местные барышни не видели в вас соперницу. Но это было до того, как вы получили известие о смерти жениха. Может, вы насолили кому-то за последнее время? Например, какая-нибудь девица была до смерти влюблена в Тупицына, и вдруг узнает, что он предпочел вас.

   – Нет, исключено! С того дня, как я стала свободна, мы виделись с Андреем всего пару раз. Бал у Кубышкиных не в счет – там он даже не подходил ко мне. Свидания происходили в лесу, и нас никто не видал.

   – Вы в этом уверены?

   – Вполне.

   – Тогда я не знаю, что и думать.

   Поднявшись, Алексей прошелся по комнате. Потом остановился перед зеркалом и начал расстегивать сюртук.

   – Что вы делаете? – забеспокоилась Лиза. – Зачем вы раздеваетесь?!

   Он поймал в зеркале ее испуганный взгляд и с трудом удержался от улыбки.

   – Я не раздеваюсь, я просто снимаю сюртук, потому что мне жарко, – спокойно пояснил он. – Что вы так всполошились? Вы чего-то боитесь?

   Лиза пренебрежительно фыркнула.

   – Вот еще! Очень нужно мне бояться вас.

   И желая показать, что она в самом деле не боится, Лиза соскочила с кровати и встала напротив Алексея.

   Бросив сюртук на кресло, Алексей повернулся в ее сторону. И тут же почувствовал, как учащенно забилось его сердце. Даже в мешковатом халате Лиза казалась олицетворением соблазна. Прелестная, милая, одновременно дерзкая и беззащитная. Искушение протянуть руку и дотронуться до ее волос, благоухающих луговыми цветами, было так велико, что Алексей машинально шагнул вперед.

   – Не подходите ко мне! – Лиза резко подалась назад. И тут – о, ужас! – тяжелый халат с шумом соскользнул с ее плеч, и она осталась стоять в одной сорочке.

   Не ожидавшая такой неприятности, Лиза растерялась. С отчаянно бьющимся сердцем она наблюдала, как Тверской неумолимо приближается. В этот момент он напомнил Лизе хищного волка, подбирающегося к беззащитной овечке. Она сознавала, что должна бежать, но от волнения и страха не могла сдвинуться с места.

   – Прекратите, – выдавила она упавшим голосом. – Как вы можете…

   Не обращая внимания на ее протесты, Алексей приблизился. Его руки обвились вокруг ее талии, и сквозь тонкую ткань сорочки Лиза ощутила обжигающее тепло мужской груди.

   – Не бойся, – прошептал Алексей, касаясь губами ее побледневшей щеки, – я не сделаю тебе ничего плохого. Клянусь.

   Она хотела закричать, но в этот момент губы Алексея нежно и требовательно приникли к ее приоткрытому рту. В сердце Лизы все всколыхнулось от возмущения. Она попыталась оттолкнуть Алексея, но его объятия оказались неожиданно крепкими. И вдруг случилось что-то необъяснимое: Лиза поняла, что ее сопротивление ослабевает.

   Ее ощущения в эту минуту были сходными с тем, что испытывает человек, бросившийся жарким днем в прохладную воду. Обжигающий холод, отторжение, желание сбежать… А затем – стремительно нарастающий жар, восторг, удовольствие… Забыв обо всем, Лиза купалась в непрошеной мужской нежности, словно в убаюкивающих речных волнах. Поцелуй, самый первый в ее жизни, оказался настолько приятным и захватывающим, что от нахлынувших эмоций у нее закружилась голова. Стремясь удержать это волшебное, неуловимо прекрасное ощущение, Лиза обняла Алексея и, закрыв глаза, полностью отдалась во власть его губ. Она не могла ни о чем думать, ей только хотелось, чтобы эти чудесные мгновения не прекращались…

   Внезапно Алексей ослабил объятия, и, оторвавшись от Лизиных губ, внимательно посмотрел ей в глаза. Их взгляды встретились, и сердце Лизы забилось с такой силой, что ей стало тяжело дышать. Святые угодники, она даже не подозревала, что он может быть таким… потрясающе обаятельным. Выражение глубокой, непритворной нежности преобразило лицо Алексея до неузнаваемости. В эту минуту перед Лизой был словно другой человек, который ничем не напоминал самоуверенного столичного франта.

   – Боже, – вымолвила она глухим голосом, – что вы со мной делаете?!

   Он ласково рассмеялся, потом опустился в кресло и привлек Лизу к себе на колени. С минуту они так пристально всматривались в лица друг друга, словно виделись в первый раз. Затем Алексей медленно, как бы нерешительно, протянул руку и погладил ее раскрасневшееся лицо.

   – Моя маленькая, прекрасная шалунья, – прошептал он, лаская ее пряди. – Ты даже не представляешь, насколько ты желанна сейчас.

   Его рука скользнула по волосам Лизы, затем спустилась вниз и замерла на груди. С губ Лизы сорвался сдавленный стон, когда он начал осторожно ласкать ее там, подразнивая пальцами напрягшийся сосок. Охваченная паникой, она хотела сбежать, но он крепко удерживал ее другой рукой.

   – Что мы делаем, это же настоящее безумие! – прошептала Лиза в смятении. – Отпустите меня немедленно, или я закричу!

   – Нет, не сейчас, прошу тебя, – прошептал он с такой страстной мольбой, что она не посмела возразить. – Пожалуйста, не убегай, подожди немного…

   Он снова приник к ее губам, и Лиза застонала от сладкого ощущения, среднего между восторгом и ужасом. Огоньки свечей качнулись перед ее глазами и закружились в веселом хороводе, словно десятки бабочек. Было такое чувство, что она стремительно летит в сверкающую пропасть…

   – О, черт!

   Внезапно Алексей отпрянул от Лизы, и все предметы комнаты в один миг встали на свои места. Сделав глубокий вдох, Лиза выпрямилась и недоуменно посмотрела на Алексея. Затем перевела взгляд туда, куда смотрел он…

   Прямо напротив них, в освещенном дверном проеме, стоял Михаил Потапыч, а за ним смущенно переминался с ноги на ногу Сергей Воронцов, привлеченный «отцом несчастной девицы» в качестве «свидетеля злодеяния». На лице почтенного помещика, как тут же иронично отметил Алексей, было написано выражение жестоко оскорбленного достоинства и вселенской скорби.

   «Вот ты и попался, брат, как кур в ощип», – насмешливо поздравил себе Алексей.

   Выступив вперед, Михаил Потапыч картинно сложил руки на животе и с глубоким укором, за которым Алексей разглядел плохо скрытое торжество, посмотрел в глаза «коварному соблазнителю своей невинной дочери».

   – Не ожидал я, ваше сиятельство, что под кровом сего благородного дома могут твориться столь недостойные дела, – проговорил он так скорбно, как обычно говорят начинающие актеры в трагедиях. – Как же так, князь? Вы, дворянин, русский офицер, воспользовались неопытностью несмышленой девушки, почти что ребенка, невинного, чистого агнца! Да как же нам жить теперь, после такого позора?

   – Послушайте, папенька! Вы все не так…

   Лиза собралась было объяснить, почему оказалась в комнате Тверского в столь неурочный час, но он вдруг так сжал ее запястье, что она растерялась. Осторожно ссадив ее с колен, Алексей встал, торопливо закутал Лизу в свой халат и подошел к Безякину.

   – Михаил Потапович, – произнес он торжественным тоном, совсем не вязавшимся, по мнению Лизы, с комичностью ситуации, – я прошу у вас руки вашей дочери.

   – О, нет! – в отчаянии воскликнула Лиза, схватившись за лицо. – Нет, это невозможно… Подождите, я сейчас вам все объясню…

   Но ее уже никто не слушал. Да и до того ли было Михаилу Потапычу, добившемуся, наконец, исполнения своей заветной мечты?

ГЛАВА 11

   Ветхая избушка знахарки Пелагеи пряталась от людских глаз в самой непролазной части леса. Место выглядело настолько зловещим, что суеверные крестьянки не решались приходить сюда в одиночку. Зато под кровом ведуньи нередко находили прибежище всякие сомнительные людишки. Поэтому Пелагея, хоть и не держала ни хозяйства, ни огорода, а в лес наведывалась только за целебными травами, сроду не нуждалась в пропитании. И одета была получше, чем иные зажиточные мещанки.

   Разное болтали в народе про лесную отшельницу. Кое-кто уверял, что когда-то она была вовсе не знахаркой, а обычной дворовой девушкой, да якобы состояла в полюбовницах у одного барина, который перед своей кончиной выписал ей вольную. Но вместо того чтоб зажить в деревне да обзавестись законным муженьком, Пелагея предпочла грешную жизнь ведуньи. А может, ей было написано на роду наследовать покойной бабке, которая в свое время тоже лечила людей, снимала сглаз и порчу, а иногда и сама делала заговоры на порчу и присуху. В том, что последнее имело место, никто не сомневался: ведь неспроста же именно Пелагею выбрал барин для своих любовных утех, в то время как среди его крепостных имелись девицы и попригляднее.

   На другое утро после происшествия в княжеском имении Пелагея поднялась рано – вещее сердце подсказывало, что знатных гостей нужно ждать спозаранку. И точно, не успела знахарка затопить печь, как на едва протоптанной тропинке, ведущей от заболоченной поляны к ее избушке, показался человек. И, хотя был он с головы до ног закутан в темный плащ, Пелагея узнала его сразу.

   – Чтой-то ты, барин, в такую несусветную рань по лесам да по болотам шатаешься? – спросила она с кривой усмешкой. – Али не слыхал поговорку: «Не ходи при болоте, черт уши обколотит?»

   – Да отвяжись ты, ведьма, со своими дурацкими присказками! – досадливо отмахнулся тот, вступая на крыльцо и брезгливо отряхивая плащ. – До того ли мне, чтоб бояться нечистого? Я и сам нынче, как черт, только без рогов.

   – Ну, за рогами-то дело, поди, не станет.

   Мужчина смерил знахарку предостерегающим взглядом.

   – Поговори мне еще, так я тебя… Ладно, Пелагея, хватит болтать попусту. Ступай-ка ты лучше в дом да собери чего-нибудь на стол. Ух, ну и голоден же я, ей-богу, как твой черт.

   – Не поминай нечистого всуе! – остерегла ведунья.

   Часом спустя отдохнувший гость пересел поближе к Пелагее.

   – Ну-ка, ведьма, погадай мне, – попросил он. – Что-то давненько ты для меня картишки не раскидывала.

   Пелагея пытливо прищурилась.

   – Да ты и без гаданий уже, поди, наворотил делов, – многозначительно заметила она. – Кто ловцовскую барышню чуть до помутнения рассудка не довел? Не ты ли?

   – Все-то ты, старая чертовка, знаешь, – мужчина самодовольно усмехнулся. – Да уж, задал я им переполоху. Будут помнить.

   – Ты бы лучше, не будь дурак, затаился до времени, – посоветовала знахарка. – Зря врагов своих заранее пугаешь. Теперь станут осторожничать.

   – Ничего, – отмахнулся гость, – колдовство колдовством, а проучить мерзавку лишний раз не мешает.

   – А из ружья для чего палил?

   – И это ей известно! Что ж, признаю: погорячился маленько. Видит Бог, и в мыслях не имел стрелять по ним, но, как увидел, что он ее обнимает, не сдержался.

   – Не сдержался! – укоризненно повторила Пелагея. – Тот-то и беда, что больно ты горяч. На кого ворожить-то будем? На тебя?

   Мужчина ненадолго задумался.

   – Нет. На себя сегодня не хочу. Давай лучше на нашу драгоценную Лизавету Михайловну.

   – Как прикажешь. На-ка вот, подсними.

   Вытащив из колоды засаленных карт бубновую даму, знахарка положила ее в центр стола, а затем разделила карты на четыре части и разложила их сверху, снизу и по сторонам от дамы. Несколько оставшихся карт легли на даму картинкой вниз, закрыв ей часть лица.

   – Что ж, посмотрим, сокол ты мой ясный, что у твоей разлюбезной Лизы в голове, – Пелагея внимательно всмотрелась в карты. – У-у-ух! – она покачала головой. – Вижу я, твои вчерашние маневры не прошли даром. Смотри-ка сам… Червовый король со своим сердечным и деловым интересом, ближняя и дальняя дорога, хлопоты, веселое застолье… Уж не к свадьбе ли дело движется?

   – К свадьбе?! – прорычал гость, вскакивая с лавки. – Да не шутишь ли ты надо мной, старая ведьма?

   – Какие уж тут шутки. Так и есть, свадьба у них намечается.

   – Ах, Тверской,