Драконьи сказки. Том 1. Кира Измайлова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ 1. ДРАКОН, КОТОРЫЙ НЕ ЛЮБИЛ ЛЕТАТЬ
• ЧАСТЬ 2. РЫЖИЙ ДРАКОН
• ЧАСТЬ 3. ДРАКОН В КРАПИНКУ

АННОТАЦИЯ

В этом замке на берегу моря драконы жили веками и поколение за поколением соблюдали древний обычай... Но однажды порядок нарушился: младший отпрыск драконьего семейства совершил роковую ошибку, и это повлекло за собой цепь неожиданных и удивительных событий, а еще дало возможность понять: для полета нужны не только крылья. Истинное счастье в небе может дать только настоящая любовь и тот, кто готов лететь с тобой хоть на край света. Главное — вместе.

   В сборник входят ранее публиковавшиеся отдельно повести:

   - Дракон, который не любил летать;

   - Рыжий дракон;

   - Дракон в крапинку.

ЧАСТЬ 1. ДРАКОН, КОТОРЫЙ НЕ ЛЮБИЛ ЛЕТАТЬ

   Выйти на цель было проще простого — все-таки он не первый раз это проделывал.

   Ахнула, закричала толпа, вихрем взметнулись сорванные ветром шляпки и чепчики, а дракон уже превратился в неразличимую точку в глубокой небесной синеве.

   Он не стал подниматься слишком уж высоко, по прежнему опыту памятуя, что людям там дышится тяжело, в особенности если человек — затянутая в корсет девица. Да и холодно, если честно: ему — в самый раз охладить разгоряченные крылья, а хрупкий человек простынет и скоро умрет.

   Девушка в его лапах (он опять же учел прежние свои ошибки и одной лапой подхватил жертву пониже талии, смяв пышные юбки, чтобы не поранилась о когти, другой подстраховывал) даже не дернулась. Возможно, потеряла сознание, а то и вовсе умерла от страха, подумал дракон и, изогнув шею, взглянул вниз. Обидно было бы лишиться той, за которой пришлось лететь так далеко!

   Ничего подобного. Не теряла она сознания, не пыталась вырываться или брыкаться (попадались и такие отчаянные). Эта пленница обеими руками вцепилась в мощную драконью лапу, с опаской поглядывая вниз. Прическа растрепалась от ветра — длинная золотая коса, до того уложенная короной, развевалась, как боевой штандарт, и девушка, осторожно отпустив одну руку, поймала косу и обмотала вокруг шеи, как диковинный шарф. Платье тоже развевалось, и девица ловко зажала подол между колен, должно быть, ей поддувало.

   К себе домой он летел так быстро, как только мог, потому что знал: лишнее время в пути обойдется ему слишком дорого... да и девушку не хотелось бы уморить. Все-таки ценная добыча!

   Родные скалы и казавшийся их частью замок показались, когда он готов уже был сделать привал, и останавливало его только одно: он знал, что не взлетит так просто с какой-нибудь пустоши, а еще и принцесса убежит, чего доброго, ищи ее по кустам... Крылья тяжелели с каждым взмахом, и приземление далось с трудом: нужно ведь было еще удержать девушку.

   Нижние ворота распахнулись перед хозяином и сомкнулись, едва лишь он целиком втянул внутрь длинное чешуйчатое тело. (Когда-то здешние обитатели использовали только пещеру, но она осталась единственным входом, даже когда на скале вырос замок – иначе попасть в него можно было только с воздуха). От вековых камней приятно веяло прохладой, тянуло лечь и заснуть, но так поступать было нельзя, он это знал хорошо.

   Он осторожно разжал лапу, поставил принцессу на ровный каменный пол. Та не удержалась на ногах, видно, затекли, села, потом кое-как поднялась и отряхнула пышное платье. Что удивительно: она не визжала от ужаса, не пыталась убежать (впрочем, бежать из этой пещеры было некуда), но с явным интересом смотрела по сторонам. Щеки ее раскраснелись от ветра, волосы растрепались, она шмыгала носом, но хоть в обморок падать не собиралась, и на том спасибо.

   Он опустил голову, посмотрел на девушку внимательнее — вспыхнувшие факелы давали достаточно света, — и чуть не ахнул. Если бы не сдержался — остались бы от девицы только угольки...

   Она не была златовласой: русая, может, чуть в рыжину, не более того, на солнце красиво, а так — самые обычные волосы. И глаза у нее были не небесно-голубые, как рассказывали, а серые. И круглые щеки. И румянец во все эти щеки. И веснушки. Никакой благородной бледности, очень здоровый цвет лица, да и фигура... стройная, но крепко сбитая. Высоко поднятая корсетом грудь не колышется волнительно, она и без корсета колыхаться не станет! И весила она, мягко говоря, немало.

   Девица смотрела прямо ему в глаза — в один глаз, если быть точным, — но больше с интересом, нежели со страхом, даже руку протянула несмело, будто хотела дотронуться до раскаленной чешуи, но тут же спрятала за спину. Хватит, подержалась уже за лапу!

   — Господин дракон, вы меня прямо сейчас есть будете? — спросила вдруг она, откашлявшись, и он от неожиданности чуть не ткнулся в девушку носом, так деловито это прозвучало.

   Дракон покачал тяжелой головой.

   — Хорошо, — удовлетворенно произнесла девица. — Я так и подумала, что вам неудобно будет со всеми этими тряпками...

   Она поддернула подол платья, продемонстрировав ворох нижних юбок.

   Дракон фыркнул, жестом указав на открывшиеся ворота в дальней части пещеры — в человеческий размер, сам он туда бы не протиснулся.

   — Мне туда идти? — живо спросила девушка. Он кивнул. — Хорошо, господин дракон, как прикажете...

   Он встряхнулся — посыпались искры. Послушная принцесса — да он что, спит наяву?!

   Проверив, надежно ли запечатан вход, он сменил обличье, постоял, стараясь отдышаться: противно подгибались колени, подрагивали руки, как обычно после долгого полета, — потом двинулся к воротам.

   В проходе было темным-темно, но эту лестницу он знал с детства и не упал бы даже с закрытыми глазами. Впрочем, осветить ее было проще.

   Принцесса стояла, прижавшись к стене, в самом начале подъема, а когда один за другим начали зажигаться факелы, даже вскрикнула — пискнула, вернее, — но тут же расслабилась.

   — Ты почему тут?.. — спросил он устало.

   — Я темноты боюсь, господин дракон, — шепотом ответила она. — Это же вы, да?

   — Да.

   — Вот... я вас и ждала, все же говорят, драконы людьми оборачиваются, иначе зачем вам лестница? А одной мне страшно идти!

   Ему стало смешно: девица не боится громадного огнедышащего ящера, но подняться по лестнице в темноте не может!

   — Иди, — подтолкнул он ее в спину, и девушка резво побежала наверх, подхватив юбки, то и дело оглядываясь на него. — Сюда.

   В громадной гостиной, как обычно, было холодно и неуютно, и вспыхнувший в камине огонь не помог.

   — Сядь, — велел он девушке, и та примостилась на краешке огромного кресла. Сам он предпочитал стоять: поясница уже наливалась тупой ноющей болью, дальше должно было стать еще хуже, и не стоило усугублять... — Итак, ты — принцесса Амалия?

   — Нет, господин дракон, — виновато ответила она.

   — Но...

   Все же сходилось! И время празднества, и приметы: высокая девушка с золотистыми волосами! У нее не было маленькой короны, атрибута принцессы, но она могла потеряться по дороге... И платье...

   Тут только он сообразил, что на девушке нет украшений. Только цепочка с символом веры на ней, вот и все. Даже сережек нет, не говоря уже о кольцах и браслетах.

   — И кто же ты, в таком случае? — терпеливо спросил он, хотя больше всего ему хотелось лечь и не шевелиться.

   — Я Эдна, с вашего позволения, господин дракон, — ответила она и привстала, чтобы сделать реверанс.

   — Кто ты такая, Эдна? — повторил он сквозь зубы.

   — Я молочная сестра принцессы Амалии, господин дракон, — быстро сказала девушка, как-то странно взглянув на него. — Моя матушка служит камеристкой при ее величестве, я тоже служу...

   — Довольно! — оборвал он. Надо же так обмануться! — А твое платье...

   — Ее высочество подарила мне свое старое платье, и я надела его на праздник, — понурилась Эдна, но тут же воспрянула духом и зачастила: — Но это очень даже хорошо, что вы меня похитили, господин дракон, а не принцессу!

   — Это почему же? — не понял он.

   — Ну мне-то что сделается? — бесхитростно спросила девушка. — Ой, страшно, конечно, было ужас как! Но то мне, а ее высочество обмерла бы сразу. И холодно там наверху, ей нельзя, застудится ведь...

   — А ты?

   — А я согрелась уже, — ответила Эдна, растирая пальцы. — Да и так терпеть можно. У вас, сударь, лапы горячие прямо, я не замерзла, пока летели, вот честное слово!

   Он не знал, то ли разбить что-нибудь, то ли перевернуть тяжелый стол: столько готовился, так надеялся, и нате — какая-то служанка вместо принцессы!

   — Господин дракон, вы нас перепутали, да? — осторожно спросила девушка.

   — Да.

   «Голубое пышное платье с золотой вышивкой, золотые волосы, высокая прическа», — сказал инфоматор. Кто же знал, что принцесса отдаст старое платье служанке? А голубое она носит постоянно, это всем известно, ей очень идет...

   — Так, может, вы меня отпустите? Я вам зачем? За мной рыцарь не прискачет, выкупа не дадут...

   — Нет! — рявкнул он, машинально взял со стола пустой кубок, смял его, бросил в угол. — Не отпущу. Ты что, не понимаешь?

   Эдна помотала головой. Она была симпатичная, хорошенькая даже, по-деревенски, попросту... Глаза только умные, не как у селянок, у тех больше хитрые.

   — Отнесу тебя обратно — распишусь в своей глупости, — сквозь зубы сказал он. Спутать принцессу с какой-то... Проклятый неудачник! — И не думай.

   — Так просто отпустите, я скажу, что сбежала, когда вы на охоту полетели! — живо отреагировала девушка.

   — Ты как раз к зиме до ближайшего жилья доковыляешь в своих туфельках! — засмеялся он. — Если раньше не умрешь от голода... или тобой не пообедают те, кто живет в этих местах... Нет уж. Раз ты попала в мой замок, то здесь и останешься. Идем!

   Пока оставались силы, нужно было разместить пленницу... да хоть где-нибудь.

   — Вот тебе комната, — сказал он устало, — кровать есть, остальное... Руки!

   Девушка вздрогнула.

   — Не бойся, — сказал он, забавляясь ее испугом. — Это прислуга. Невидимые Руки. Захочешь есть — попроси, они принесут.

   — Спасибо, — полушепотом ответила Эдна, — сударь, а переодеться тут не во что?

   — Зачем?

   — Так платье праздничное, корсет этот давит, сил никаких нет, да и жалко, подарок все же, — без обиняков сказала девушка. — Прибраться еще надо, вон пыли сколько, а как я в этом кринолине?..

   — Боги всевышние... Руки — отоприте сундуки, — скомандовал он и потянул Эдну за собой. Идти тут было недалеко, слава всем богам! — Вот. Выбирай, что хочешь.

   — Ох... спасибо, сударь! — искренне сказала девушка, запустив обе руки в ворох ткани в первом попавшемся сундуке. — А если чего подшить или подрезать, это мне как?..

   — Руки зови, помогут.

   — Правда? — недоверчиво спросила она, обернулась и попросила: — Руки, а найдется у вас иголка с ниткой? Ух ты!.. Спасибо!

   — Развлекайся, — произнес он. — Гостиную ты видела, свою комнату тоже, здесь делай, что хочешь, но больше никуда ходить не смей, ясно?

   — Конечно, сударь, — серьезно ответила Эдна. — Спасибо, сударь.

   — За что?

   — Так не убили же, — просто сказала она, — когда поняли, что я не ее высочество.

   Он только махнул рукой и вышел. Если девица заберется куда-то... Туда ей и дорога. Он чувствовал смертельную усталость, и не только потому, что двое суток провел на крыле. Главное — это было зря. Как и все в его никчемной жизни...

   * * *

   Эдна осмотрела свою комнату.

   С одной стороны, она была втрое больше той каморки, которую девушка делила еще с четырьмя служанками там, во дворце, и вместо лежанки ей полагалась большая кровать, но с другой — тут не убирались, кажется, лет сто!

   — Руки, а Руки? — шепотом позвала она. — А можно мне тряпку, бадейку воды и метлу? Не могу я в такой пылище жить!

   «И надо еще придумать что-то, чтоб я вас видела, — добавила девушка про себя и деловито подоткнула подол старомодного платья, добытого из недр сундука. — А то неудобно-то как!»

   Дракона она почему-то совсем не боялась. Вернее, перепугалась до ужаса, когда ее выхватили из праздничной толпы и унесли прочь, а потом... Было дело, она еще маленькой лазила на колокольню, носила обед звонарю, насмотрелась на землю с высоты, так что теперь если и визжала, то больше от неожиданности. Ну а уж когда дракон стал человеком (про это все сказки говорили), и вовсе успокоилась: если сразу не съест, может, вовсе отпустит, раз она никакая не принцесса! Не отпустил, конечно, ну да и ладно, главное, что милая Амалия ему в лапы не попалась, она бы от страха еще по пути умерла, а Эдне что? Да ничего, вот отмыть окна... спасибо надежным Рукам, держат за пояс, чтобы не вывалилась с высоты. Пол еще надо подмести, постель перестелить, да и в гостиной, помнится, тоже неприбрано!

   Мысли у Эдны были простыми: раз не посадили под замок да еще дали волшебного помощника, надо заниматься делом, а не сидеть сложа руки да слезы лить. Убежать не выйдет, господин дракон был прав: если из окна поглядеть, кругом сплошь скалы, тут только лететь и получится, пешком далеко не уйдешь, еще и замерзнешь. Ну а унывать смысла нет: есть ее хозяин замка пока не собирается, явно расстроился, что перепутал с принцессой, закрылся у себя...

   Эдна приостановилась у запертой двери. Похититель ее вторые сутки не казал носа из своих покоев, Руки только разводили... сами собой, сказать-то ничего не могли, и оставалось лишь гадать, что там с хозяином замка. Чуткий слух Эдны уловил короткий сдавленный стон, и только. Потом за дверью воцарилась мертвая тишина.

   — Ну что, Руки, — сказала она, перебравшись в гостиную и осмотревшись, — давайте-ка за дело!

   * * *

   Отпустило его только на третьи сутки, и это еще было ничего. Девушка оказалась увесистой, чтоб ее...

   Оосторожно поднявшись, он постоял, ожидая возвращения боли, не дождался и, воспрянув духом, решил проведать пленницу. Правду сказать, он думал, что если девица сбежала, то искать ее он не станет. Но нет, пленница оказалась в своей комнате, она чинно сидела у окна, шила что-то или штопала, и выглядела вполне довольной жизнью.

   — Утро доброе, сударь, — сказала она, услышав скрип двери, и встала, отложив рукоделие. — Как спалось?

   — Спасибо, прескверно, — мрачно ответил он, оглядывая комнату. Тусклая и серая темница преобразилась: дочиста отмытые окна впускали достаточно света, на большой кровати красовалось яркое лоскутное покрывало...

   — Это откуда?

   — Да сшила, сударь, долго ли? — пожала плечами девица. — В сундуках тряпья полно, а тут все такое скучное, вот мы с Руками и потрудились...

   — Вы с Руками? — зачем-то уточнил он.

   — Ну так... — Эдна протянула руку. — Глядите-ка!

   Он посмотрел и чуть не выругался: в воздухе парили две когда-то белые перчатки, явно от праздничного наряда Эдны.

   — Ну не могу я, когда их не видать, — сказала та весело, — так-то попроще будет, а?

   Правая Рука поймала руку Эдны, левая накрыла ее сверху и энергично потрясла.

   — Понятно. Ты не голодна?

   — Нет, сударь, вы же сказали: попросить Руки, если проголодаюсь. Так они мне принесли хлеба с сыром да воды, — ответила девушка. — А вам бы не помешало отобедать...

   — Пойдем, — кивнул он и вышел, не оглядываясь.

   На пороге гостиной он остановился и долго молчал, не зная, то ли выругаться, то ли...

   Давным-давно не мытая люстра сияла всеми своими хрустальными подвесками и бронзовыми завитками. Сверкала начищенная каминная решетка, уютно потрескивал огонь. На чистом полу распушилась звериная шкура, невесть когда и кем из предков привезенная... Стол покрывала белоснежная накрахмаленная скатерть, старинный фарфор и серебро мягко поблескивали в ярком свете свечей.

   — Извольте откушать, сударь, — неведомо когда появившаяся Эдна присела в реверансе. Платье она себе выбрала старомодное, с высокой талией (видно, чтобы не мучиться с корсетом), темно-синее. Если бы она еще не накинула поверх шаль (концы ее перекрещивались на груди и завязывались на спине), выглядело бы это очень даже неплохо.

   — Что?..

   — Руки, давайте-ка супницу... Сударь, кладовую надо пополнить, там припасов всего ничего.

   — Я же запретил тебе ходить по замку!

   — А я и не ходила, — с достоинством ответила девушка. — Вы же мне Руки оставили, вот я и попросила их поглядеть, что тут у вас из съестного имеется. Уж не знаю, чем они смотрят, но...

   — А общалась ты с ними как? — не без интереса спросил он.

   — Да просто, — бесхитростно ответила девушка. — Они умные. Мы договорились, что если чего есть, они мне как бы покивают, а нет, так фигу покажут. Ну или вообще принесут показать, чего там к чему... Оно, конечно, своим глазом посмотреть лучше, да и за плитой доглядеть хотелось бы, но раз вы не велели никуда ходить, то уж как вышло, не обессудьте!

   — Ясно... — от потока слов мгновенно разболелась голова. — А с чего ты вообще решила взяться за готовку?

   — А что мне еще делать? — недоуменно спросила Эдна. — Где можно ходить, там я уже прибралась, а сидеть сложа руки я не привыкла. Вот, разузнала, что у вас там в кладовых имеется... нет, может, там и еще чего-то есть, да я не знаю, о чем Руки спрашивать! Ну и решила, стало быть, обед состряпать... как уж выйдет, говорю, самой бы к плите встать! Мне-то много не надо, и так не помру, а на вас посмотришь — аж плакать хочется, кожа да кости...

   — С полным брюхом не взлетишь, — зачем-то огрызнулся он, принюхиваясь. Пахло весьма и весьма аппетитно. Самому ему готовить было попросту лень, о том, что Руки и на это способны, он давно забыл. Так, перебивался всухомятку либо обедал в драконьем обличьи, и забытые запахи теперь приятно щекотали ноздри. — Садись.

   — Что это вы удумали? — неподдельно удивилась она. — Прислуга с господами никогда не трапезничает, это неприлично!

   — А я говорю — сядь! — рявкнул он, и девушка тут же упала в заботливо подставленное Руками кресло. — Руки, прибор ей. Сама сперва попробуй, что они наготовили под твоим чутким руководством...

   — Вы что, думаете, я вас отравить задумала? — нахмурилась Эдна.

   — От такой, как ты, всего можно ожидать, — мрачно произнес он. — Больно ты бойка для драконьей пленницы.

   — А мне плакать да рыдать, что ли, прикажете? — фыркнула девушка и попробовала суп. — Подсолить надо. Ну да мало соли не много... Так вот, сударь, меня матушка научила: везде ищи хорошее, так жить легче.

   — И что же хорошего ты находишь в своем положении?

   — Жива, здорова, сыта, одета, — преспокойно произнесла Эдна. — Крыша над головой имеется, бить вы меня не бьете, снасильничать не пытаетесь, есть вроде как тоже пока не собираетесь. Оно, конечно, немного боязно, но это ничего... Опять же, до свету никто вставать не заставляет, придворные ущипнуть не норовят, красота! И работы непочатый край, не заскучаешь!

   От этого непрошибаемого оптимизма ему сделалось дурно.

   — Вы, сударь, ешьте, пока не остыло, — сказала девушка, — там еще второе будет и на сладкое я кое-что придумала.

   — Меня зовут Бриан, — назвался он зачем-то. — Это если по-человечески.

   — По-вашему, поди, мне и не выговорить, — улыбнулась она. Столовыми приборами Эдна пользовалась вполне уверенно, видно, действительно росла подле принцессы. — Хлеба вот у вас нет, сударь, это скверно, хлеб всему голова! Я бы сама испекла, мука-то нашлась, но...

   — Ходи куда хочешь, — отмахнулся Бриан. — Только в два места я тебе запрещаю соваться: в библиотеку — это в северной четверти, ну да, полагаю, ты ее узнаешь, там много-много книг. А книги — это такие...

   — Сударь, я грамотная, — с достоинством сказал Эдна. — Уж как-нибудь книгу от подставки для ног отличу.

   — Гм... тем лучше. Так вот, не суйся в библиотеку. Кое-чего тебе даже касаться не следует. И не ходи в западную четверть.

   — А это почему? — заинтересовалась девушка. — Там ваша сокровищница, что ли? Так на кой она мне?

   — Нет. Сокровищница не там. Просто лестница обвалилась, опасно, — для чего-то пояснил он. — Я сам там уже сколько лет не бывал. Да и нет там ничего интересного.

   — Скверно вы следите за своим домом, сударь, — совершенно серьезно пожурила Эдна. — Не дело это.

   — А смысл? — Бриану стало смешно. — Никому не нужна эта развалина. Наследников у меня нет. Умру — пусть тогда здесь живет, кто захочет и как захочет, а пока не вижу смысла утруждаться.

   — А вы что... совсем один? — тихо спросила девушка. Серые глаза сделались почти круглыми. — Неужто у вас никого нет? Ой, простите, сударь, если не то спросила, не моего ума это дело... Руки! Живо второе подавайте!

   — Никого... — задумчиво произнес он, глядя в тарелку, подсунутую заботливыми Руками. Похоже, из вяленого мяса и остатков какой-то крупы получилось вполне съедобное блюдо. — Вернее... Если интересно, расскажу.

   — Это как вам угодно, сударь, — серьезно сказала она. — Мне, конечно, любопытно, что да как, но если вы про то говорить не желаете, так зачем?..

   — Отец давно умер, — выговорил Бриан, не слушая. — Он был стар даже по нашим меркам. Только не спрашивай, сколько мне лет, не соображу сходу... Для дракона я еще молод, но что толку? — Он вздохнул. — Старший брат улетел искать невесту, да так и не вернулся. Либо нашел и остался у нее, либо погиб. Младший брат ушел в люди...

   — Это как? — не выдержала девушка.

   — У нас так говорят, если дракон раз и навсегда отказывается от своей сути и уходит жить к людям, — пояснил он. — Дуэйр поклялся никогда больше не менять обличья. Кажется, он влюбился в кого-то, не принцессу, нет, хотел быть рядом с нею, а привести ее в этот замок не мог. Я не знаю, жив ли он еще... Он, знаешь, неплохо владел человеческим оружием, так что мог податься куда угодно, когда умерла его возлюбленная, а она наверняка уже умерла, тому сто лет минуло, не меньше.

   Он перевел дыхание и отпил вина из начищенного кубка.

   — Это он мне сказал, куда и зачем уходит, — добавил Бриан. — Родителям даже заикнуться об этом не осмелился. Взял и исчез. Может быть, когда-нибудь вернется... Ты, кстати, живешь в его комнате.

   — Хорошая комната, светлая, — сказала Эдна, помолчав. — И видно так далеко-далеко!..

   — Да... вот и Дуэйр ушел далеко-далеко, может, дальше, чем Арниль. Ну а матушка, как у нас принято, забрала мою сестру, и они отбыли за море.

   — Как это — принято? — не поняла девушка. От глотка вина щеки у нее раскраснелись, глаза заблестели ярче... и она окончательно перестала напоминать принцессу.

   — Наших женщин меньше, чем мужчин, — пояснил Бриан. Кажется, вино развязало ему язык. — И есть вещи, которые ведомы только им. Поэтому мать обычно дожидается, пока младший из сыновей станет на крыло, а потом... Потом возвращается туда, за море. Если у нее есть дочь, то она летит с матерью, учиться всей премудрости, которую нельзя преподать в одиночку. Ну а когда молодой дракон решает продлить род, путь его лежит в ту неизведанную землю...

   — А... — Эдна осеклась, но он понял, что хотела спросить девушка.

   — Я там не бывал. И не буду никогда, — спокойно произнес Бриан. — Брат мой, возможно, сумел добраться до той земли обетованной, а я не долечу, не стоит и пытаться.

   — Как же так? — не удержалась она. — Вы ведь сильный такой...

   — Вот так, — произнес он таким тоном, что Эдна сразу замолчала. — Не стоит больше об этом. Благодарю за обед.

   — Десерт-то будете? — спросила девушка. — Мы с Руками уж так изворачивались... А что сделаешь, если ни яиц нету, ни молока? Хорошо, мед нашелся, и тот уже весь засахарился... И как только вы тут с голоду не померли, сударь?

   — Как-то не помер, — невольно усмехнулся Бриан, показав зубы. Эдна, против ожидания, не испугалась.

   — Все мужчины бестолковые, — сказала она, — а драконы, я смотрю, так и вовсе!..

   — Ты говори, да не заговаривайся.

   — А я не заговариваюсь, — с достоинством ответила Эдна. — Я вот представила, как вы бы сюда ее высочество принесли. Она бы, если б по пути со страху не померла да не простудилась насмерть, так от голода бы преставилась! Вы что же думали, принцессы вяленину с сухарями едят? Это мне ничего, да и то, скажу вам, сударь, у вас там и крупу жучки поточили, и мясо черви попортили, половину выбросить пришлось, а ей каково? Она-то никогда не готовила!

   — Замолчи, ради всех богов, — искренне попросил Бриан, взявшись за голову. — Чтобы меня кухонная девка учила, как мне жить в собственном замке...

   — Я не кухонная девка, сударь! — отрезала та, вспыхнув от негодования. — Кухонные девки плиты скребут да чугуны чистят, а я...

   — Я помню, ты молочная сестра принцессы. Только замолчи, умоляю.

   Эдна послушно умолкла, только поглядывала сердито.

   — Меня не будет дня три, — сказал Бриан, резко встал и невольно поморщился. — Занимайся, чем хочешь, но...

   — Я знаю, куда ходить нельзя, — перебила девушка. — Я не дурочка, сударь, с первого раза запоминаю.

   — Вот и прекрасно.

   Он вышел, оставив ее прибирать со стола.

   По правде сказать, ему никуда не хотелось лететь, но девушка была права: припасов в кладовых оставалось катастрофически мало, и если сам он мог продержаться и на этом пайке, то морить голодом пленницу не годилось. Даже если это такая вот неугомонная девица, которой не помешало бы немного сбросить вес.

   — Сударь! — догнала его Эдна.

   — Ну что тебе еще? — страдальчески спросил он.

   — Сударь, я в окно видела, тут у вас вроде как внутренний дворик есть, туда ходить можно?

   — Можно, — ответил Бриан и мысленно добавил: «Иди куда хочешь, только отстань!»

   — Я гляжу, там все бурьяном заросло, так я прополю, — деловито заговорила Эдна, — можно на зелень чего-ничего посеять, а то что это такое: к столу ни чеснока, ни лука, ни...

   — Эдна, — негромко произнес он, и она осеклась. — Ты мне предлагаешь быстренько слетать в ближайшую деревню за этим самым луком-чесноком?

   — Пяток луковиц вас не утянет, — дерзко ответила она. — Ну да как хотите, щавелем обойдемся.

   — А ты откуда...

   — У Рук спросила. Щавель там растет, мята, еще кое-какие травки, но одичало все, конечно. Наверно, там раньше садик был или что-то вроде того?

   — Сестра возилась, я не лез, — мрачно ответил Бриан. — Розы были, это точно. Иди и посмотри, я в земле копаться не собираюсь. Прощай.

   — До свиданья, сударь, — учтиво сказала Эдна. — Доброго пути вам!

   Он выбрался из замка, тяжело поднялся в воздух и, покружив над побережьем, взял курс на восток, на острова...

   * * *

   Наверно, не стоило вылетать так скоро после предыдущего путешествия, но оставаться наедине с Эдной Бриан просто не мог. Везде она лезла, во все совала нос, говорила без умолку, и он, привыкший к одиночеству и тишине, буквально сходил с ума.

   «А с принцессой было бы хуже, — подумал он вдруг, поймав восходящий поток воздуха и плавно скользнув вверх, давая крыльям отдохнуть. — Девчонка-то права. Принцесса могла заболеть, а тогда пиши пропало. И еще она впрямь не стала бы есть то, что у меня нашлось, да и наверняка рыдала бы все дни напролет... Эта хоть не ноет. Хотя лучше бы... хм... замкнулась в гордом молчании, как пишут в романах! От ее трескотни с ума сойти можно...»

   Вместо трех дней он пробыл в пути пять: пришлось сделать остановку на небольшом пустынном островке, поскольку силы свои Бриан действительно переоценил. К замку он подлетал уже будучи на пределе.

   На верхушке северной башни трепетало что-то белое. Он не удержался, свернул, чтобы посмотреть поближе, и от неожиданности чуть не врезался в стену.

   Меж крепостных зубцов были натянуты веревки, а на них сушилось белье. Простыни развевались на ветру, как флаги. Совершенно безумное зрелище!

   Эдна как раз развешивала свежую порцию белья, заметила дракона и помахала ему салфеткой. Тот рыкнул, обогнул замок и ворвался внутрь, начисто забыв об усталости и прочем...

   Переход в замок удивил его чистотой — никакой пыли и паутины, держатели для факелов надраены до блеска, исчезла копоть со стен, а лестница, похоже, тщательно вымыта.

   — Куда ж вы запропали, сударь! — встретила его Эдна. — Сказали, три дня вас не будет, а уже шестой пошел, я же волновалась!

   — Что? — переспросил он, решив, что ослышался.

   — Переживала я, говорю, мало ли, чего в море не бывает! Тут вон гроза какая случилась, я думала, окна ветром повыбьет, а если вы над водой были...

   — Ты с чего взяла, что я там мог оказаться? — перебил Бриан.

   — С того, что вы на восток полетели, — фыркнула Эдна. — А там море. Ну, острова, ясное дело, но до них еще поди доберись, когда ветер встречный! Голодный вы, поди? Сейчас все готово будет... Руки! Где вы там?!

   Над морем было так хорошо. Так тихо... И хотя действительно приходилось бороться со встречным ветром по пути на острова, обратно тот же самый ветер домчал Бриана быстрее некуда.

   — Я не хочу есть, — покачал он головой и зачем-то пояснил: — Слишком устал. Позже. Вели Рукам забрать то, что я принес. Надеюсь, теперь ты от меня отстанешь хотя бы ненадолго...

   Пока Эдна распоряжалась Руками, Бриан поднялся к себе... и замер на пороге комнаты.

   — Это что такое? — спросил он побелевшими от бешенства губами. — Я, кажется, не позволял тебе...

   — Вы, сударь, запретили мне ходить в библиотеку и западную четверть, так я туда и не ходила, — с достоинством следовавшая за ним по пятам Эдна и сложила руки под передником (и где взяла?), как умудренная годами домоправительница. — А насчет ваших покоев речи не было. Вы не беспокойтесь, в книжки я не заглядывала, только пыль обмахнула и на место положила. А что до прочего — уж извините, не знаю, когда вы белье меняли, еле отстирала!

   — Чем ты стирала-то? — зачем-то спросил он. В цветных стеклах окон играл солнечный свет, белые простыни так и манили...

   — Уж я знаю, чем, — сварливо ответила девушка, подошла поближе и потянула носом. — А ну-ка, снимайте эту вашу рубаху, я вам чистое приготовила. Руки, живенько воды горячей!

   — А?..

   — Попахивает от вас, сударь, — без тени стеснения произнесла Эдна. — Так что...

   — Ты издеваешься, что ли?.. — недоуменно спросил он.

   — Ни капельки. Раз вы меня оставили за домом следить, я это буду делать, как полагается. А то вы что это удумали: неделю почти в дороге — и на чистое белье решили улечься? А я потом снова стирай?!

   Бриан уже не знал, смеяться ему или плакать.

   — Идемте-ка, сударь, — настойчиво подтолкнула его девушка. — Я тут у вас ванную комнату нашла... вы хоть помните еще, где она? Ага, вот сюда...

   — Убить бы тебя, да сил нет, — пробормотал он, глядя, как Руки без устали таскают ведра с водой.

   — Вот и тем более залазьте в ванну, сразу полегчает, если устали, — отреагировала она. — А вещи мне давайте, я...

   — Ты, может, отвернешься?

   Эдна вздохнула и повернулась спиной.

   Горячая вода в самом деле принесла облегчение, кратковременное, скорее всего, но и это было приятно. Расслабиться ненадолго, закрыть глаза и...

   — Создатель, до чего ж вы худой! — раздалось над ухом, и Бриан дернулся, расплескивая воду и прикрываясь руками. — В чем дух держится!

   — Я уже говорил, — процедил он, — иначе не взлечу...

   — Вот врать не надо, сударь, — ядовито ответила Эдна. Она стояла сзади, а крутить головой, чтобы увидеть ее лицо, Бриану не хотелось. — А то я не видала, какими воины бывают! Худые, жилистые, но сразу видно — силища непомерная. А вы просто худой, ребра напросвет и хребет выпирает... Или, — она вдруг сбавила тон, — заболели, может? И правда, будто жар у вас...

   — Это не жар, — мрачно сказал Бриан, резким движением сбросив ее ладонь со своего плеча. — Я всегда такой. Я не человек, забыла?

   — А, вот почему вы не мерзнете, — хмыкнула она. — Всегда в одной рубахе нараспашку, аж смотреть зябко...

   — Тебе холодно, что ли? — недоуменно оглянулся он.

   — А я, по-вашему, для красоты шаль наматываю? Тут и холодно, и сквозняки везде, а мне что-то не хочется от простуды помереть! Принцессу вы бы сразу уморили, как пить дать! И вот что вы мне зубы заговариваете? — Эдна вдруг примолкла. — Хотя ладно. Ясно, вы от лени о готовке и не думали, а всухомятку не проживешь... ничего, я этим займусь!

   — Звучит, как угроза, — невольно усмехнулся Бриан и ахнул от неожиданности, когда на голову ему опрокинули бадейку воды. — С ума сошла?!

   — Терпите, сударь. Я принцессе прислуживала, с вашими лохмами уж как-нибудь совладаю, — произнесла Эдна. — Без мыла, конечно, паршиво, ну да как-нибудь... Странно, что вы вшей еще не развели! Не дергайтесь!

   — Ну до чего же ты настырная... — простонал он и сдался. Это было даже приятно: девушка терпеливо разбирала спутанные пряди его волос, и невольно вспоминалось детство, то, как они с младшим братом играли в этой самой ванне в морской бой с игрушечными корабликами, а мать только посмеивалась, а потом... Потом он осознал, что затылком едва ли не упирается в пышный бюст Эдны, и чуть не ушел под воду. — Что?

   — Я спрашиваю, вам волосы обрезать можно? — повторила девушка. — Мало ли, у кого какие поверья...

   — Можно, а зачем?

   — Затем, что такой колтун я не расчешу, его только выдрать или выстричь. Вы не беспокойтесь, там незаметно будет...

   — Режь, — равнодушно ответил Бриан, — отрастет. А красоваться мне не перед кем.

   У самого затылка вжикнули ножницы — раз, другой. К слову, ими ведь и убить можно при желании, вот так воткнуть в горло или в глаз, тем более, когда жертва расслаблена и, по сути, беспомощна — поди выскочи рывком из воды!

   — Эй, Руки! — услышал он командный голос Эдны. — Ну-ка, займитесь хозяином! Я бы сама, да он стеснительный, прямо как девица незамужняя!

   «Никогда. Никогда в жизни я не стану никого похищать, — дал себе зарок Бриан, вздрогнув, когда Руки принялись за его многострадальную спину с жесткой мочалкой. — Ни принцесс, ни тем более... таких вот... домоправительниц!»

   Ему удалось даже встать, не поморщившись, дать Рукам вытереть себя и одеться.

   — Благодарю, — сказал он девушке, — ты права, это было кстати.

   — Еще бы, — вздохнула она, снимая промокший передник. — Вы, сударь, идите прилягте, по лицу видно — устали очень. Я пойду погляжу, что вы там притащили, а ужин вам попозже принесу, там еще не все готово...

   * * *

   Велев Рукам прибраться в ванной, Эдна живо сменила забрызганное платье на чистое (сундуки были поистине неисчерпаемы, и хоть кое-какие вещи непонятно было, как и носить, там все равно хватило бы приличной одежды на десяток девиц) и спустилась в кухню.

   В большом тюке, что приволок дракон, чего только не было! Да все, вздохнула девушка, бестолковое! Ну хорошо, сыры, хлеб... зачем хлеб, лучше бы муки принес! Соль, кое-какие овощи, несколько недурных окороков, но, разумеется, ни яиц, ни молока. Да и как бы он их донес?

   «Хоть курятник заводи и козу, корову-то тут не прокормишь», — сердито подумала Эдна, сунула руку на самое дно внушительного тюка и нащупала что-то твердое.

   В маленьком мешочке оказались пять луковиц и две головки чеснока. И еще какие-то семена.

   Эдна вздохнула и невольно утерла глаза рукавом. Да, хозяин замка был драконом, только каким-то очень уж непохожим на тех, сказочных. То есть в драконьем обличье Бриан был и красивым, и сильным, а вот человек из него вышел так себе. Каким-то он казался странным, будто все время чего-то боялся, постоянно прислушивался к чему-то внутри себя, На Эдну он злился не всерьез, это точно, просто не знал, как с ней обращаться. С принцессой-то все понятно, да и, наверно, в их драконьем этикете это оговорено, а как со служанкой быть, сходу и не сообразишь! Особенно если служанка не прячется по углам, а наводит порядок в замке... ну сам виноват, что не запер, а дал волю! Пусть теперь терпит...

   Интересно, правду ли он рассказал о семье, думала Эдна, живо собирая на поднос приготовленную снедь (ее матушка, если бы увидела такого заморенного мужчину, просто всплеснула бы руками, привязала того к стулу и кормила насильно)? О матери с сестрой и братьях? Она, конечно, еще не весь замок обошла, но покамест нигде не нашлось ни игрушек, ни детских вещей... Может, это все хранится в той самой западной четверти, куда в самом деле оказалось невозможно пройти? Никаких портретов, как в королевском дворце, к примеру, тут не было, голые стены, вот и все. Правда, надо отдать должное прежним хозяевам, стены, когда их отдраили от пыли и копоти факелов, оказались поразительно красивыми: Эдна прежде и не представляла, как красив бывает отполированный камень! Розовые с темными прожилками плиты плавно сменялись лиловыми, переливчатыми, будто шелковыми (их так и тянуло погладить), те, в свою очередь — синими с белыми просверками, а потом наступала череда темно-зеленых, светло-зеленых, молочно-белых, коричневых с золотыми искрами, узорчатых... По коридорам можно было бродить часами, не уставая разглядывать такую красоту!

   Тут Эдна спохватилась, что ужин стынет, велела Рукам взять поднос и, подхватив длинный подол, побежала вверх по лестнице.

   Бриан лежал, вытянувшись на спине и глядя в потолок, но при ее появлении повернулся и приподнялся на локте. Лицо его исказила мгновенная гримаса, но тут же сменилась обычной кривоватой полуулыбкой.

   — Вижу, вы и впрямь голодный, сударь, — нарочито весело сказала Эдна, легким движением крепкого бедра подвигая к кровати столик и делая знак Рукам. — Не вставайте уж, извольте в постели откушать...

   — Угум... — неразборчиво ответил он, и тонкая птичья косточка хрустнула в крепких зубах.

   — Сударь, там у меня еще есть, вы уж не усердствуйте так, — впечатленно произнесла девушка. — Принести?

   — А? — опомнился Бриан. — Нет, довольно... Погоди! А откуда тут дичь?

   — Это не дичь, — вздохнула Эдна. — Это я на башне птиц прикормила. На голубей похожи, но вроде не совсем голуби, поди разбери их... Вы не беспокойтесь, я сама ела, не померла, как видите.

   — Что значит — прикормила? — нахмурился он.

   — Ну там... крошки, остатки еды всякие, — пояснила девушка, — они мигом сообразили, где поживиться можно. Налетают целой стаей, Руки не поспевают ловить! А птицы глупые, не соображают, чего это вдруг кого-то не стало... Рук-то они не видят, те перчатки снимают перед охотой!

   Бриан не выдержал и рассмеялся, представив это зрелище.

   — Очень больно? — негромко спросила Эдна, и он невольно дернулся.

   — Ты о чем?

   — О том, что вы не пошевелитесь лишний раз, — сказала она. — Когда вы меня притащили, так вообще трое суток пластом лежали, да и теперь... Сразу видно, у вас где-то что-то болит. Может, травок заварить? Тут мало что нашлось, но...

   — Поди прочь, — резко ответил Бриан и отвернулся к стене.

   Эдна вздохнула, собрала посуду и, кивнув Рукам, вышла, притворив за собой дверь. Мужчины все одинаковые, подумала она, что обычные, что драконы. Нет бы сказать прямо! Но они будут терпеть до последнего, только бы не показать слабости!

   — Дурак ваш хозяин, — сказала Эдна Рукам с таким расчетом, чтобы Бриан наверняка услышал, и пошла мыть посуду. Ей еще нужно было придумать, чем вскопать грядку под лук с чесноком — лопат в этом хозяйстве не обнаружилось.

   Хозяин замка не разговаривал с нею ровно трое суток, из комнаты тоже не выходил, хотя от еды не отказывался: Эдна стучала в дверь, впускала Руки с подносом, но сама не заходила до тех пор, пока Руки, вернувшись на кухню, не подергали ее за рукав, указывая в сторону покоев Бриана.

   — Зовет, что ли? — уточнила она. — Ну что ж, пойду, раз так...

   Ужином Бриан и в этот раз не побрезговал, заключила девушка, войдя в комнату. Аппетит у него был именно такой, который и полагалось иметь молодому здоровому мужчине.

   — Чего изволите, сударь? — спросила она, чинно сложив руки под передником, как всегда делала ее матушка, разговаривая с вышестоящими.

   О том, что под этим передником припрятан остро наточенный кухонный нож, мало кто знал. Эдна тоже раздобыла себе на кухне небольшой ножичек, вдруг да пригодится, не приведи Создатель!

   — Ничего, — ответил Бриан, глядя в пол. — Подойди поближе. Да не бойся...

   — С чего это мне вас бояться?

   — И правда! — с иронией воскликнул он, подняв голову. Глаза у него, рассмотрела наконец Эдна, были светло-карие, с золотистыми искрами, на свету — так вообще желтые. — Отчего бы это девушке бояться дракона?

   — Я посуду заберу, сударь, — сказала она подчеркнуто спокойно, — если вы закончили. Еще чего желаете, может быть?

   — Не надо ничего. Присядь, — он похлопал ладонью по краю кровати, — раз уж такая смелая...

   Эдна пожала плечами и села рядом. Бриан так и молчал, а она вздохнула и полезла в поясной кошель: сшила из обрезков ткани, не бегать же каждый раз к себе, если вдруг понадобится какая-нибудь мелочь, иголка там с нитками или еще что!

   — У вас на голове ужас что такое, — пояснила она в ответ на недоуменный взгляд мужчины. — Вы ж расчесаться даже не подумали! Надо было состричь эти ваши патлы под корень, а то мучайся теперь... Да не дергайтесь, больнее будет!

   Волосы у Бриана, довольно длинные, запутались действительно мало не насмерть. Костяной гребень, который Эдна нашла в одном из сундуков, жалобно хрустнул и лишился пары зубцов, когда она немилосердно раздирала жесткую гриву. Бриан только шипел, когда девушка дергала слишком сильно, но молчал.

   — Ну вот, — сказала она, с удовольствием оглядев дело рук своих, — хоть на человека стали похожи!

   Он не выдержал и засмеялся.

   — Да уж, вот сморозила так сморозила, — хихикнула и Эдна, пряча гребень в кошель и доставая маленькое зеркальце. — Ну-ка, поглядите!

   — Не надо, — тот отвел ее руку. Он и без того знал, как выглядит, любоваться там было нечем.

   — Что вы сказать-то хотели? — спросила девушка, бережно пряча зеркальце. — А то я вас отвлекла.

   — Это ты умеешь, — невольно улыбнулся Бриан и снова помрачнел. — Я... Не говорил об этом никому. Даже родителям. Особенно — родителям...

   — Так, может, и не стоит? — серьезно спросила Эдна. Она видела, как колеблется ее похититель, и догадывалась, что признаваться в чем-то. не слишком приятном или, быть может, стыдном ему тяжело. — Зачем?

   — Да ты ведь все равно догадалась, — криво усмехнулся он. — Я... паршивый дракон.

   — Уже нет, Руки вас отмыли.

   — Не смешно. — Бриан запустил пальцы в длинные волосы. — Ты правильно поняла — со мной кое-что не так. Я сильный, да, но летать слишком далеко не могу. И нести что-тяжелое тоже не в состоянии. Вернее, доташить-то я дотащу, только потом буду лежать пластом несколько дней.

   — Для прострела вы больно молоды, сударь, — совершенно серьезно произнесла Эдна. — Да и вряд ли у вас...

   — Конечно. Это у меня с детства. Когда я был маленьким и легким, то не обращал особого внимания: устал и устал... знаешь, как всё болит после тренировки? Хотя откуда тебе знать...

   — Вы побегайте с мое со всякими подносами да ведрами по лестницам, поймете, откуда, — улыбнулась она. — А потом что?

   — А потом я вырос, — ответил Бриан. — И понял, что мне не угнаться за братьями и тем более за отцом. Я... Я не знаю, отчего так. Если я больше суток остаюсь на крыле, да еще с грузом, потом даже сидеть не могу...

   Он спрятал лицо в ладонях.

    — Сударь... — Эдна осторожно погладила его по плечу, горячему, это хорошо ощущалось сквозь ткань рубашки. — Ну что вы... Спина болит, да?

   — Да. Поясница.

   — Странно как. У вас же крылья... там-то почему?

   — Понятия не имею.

   — А лекари что говорят? — не отставала девушка.

   — А что они могут сказать? Наших, драконов, в округе нет, а так... — он вздохнул. — Я как-то добрался до костоправа, ну, человека. Он меня и так и сяк крутил-вертел, сказал, что-то не так с хребтом. Вроде бы позвонок смещен, нагрузка чуть больше обычной — и пожалуйста, я несколько дней лежу пластом. А если вдруг... — Бриан замолчал.

   Эдна прикусила губу: таким он казался сейчас несчастным и неприкаянным, совсем-совсем одиноким....

   — Что?

   — Больше всего я боюсь, что однажды проснусь и не сумею встать, — сознался он. — Совсем. Руки помогут, конечно, но... Лучше сразу околеть.

   Эдна шмыгнула носом и снова положила руку на худое плечо.

   — А вы бы, может, не летали так далеко и подолгу? — сказала она серьезно. — Знаете, я слыхала от старого вояки, который принцев обучал тому-сему: если упражняться каждый день, то оно ничего, а если сперва бездельничать, а потом сходу наработаться, конечно, назавтра каждая жилочка болеть будет, с непривычки-то!

   — Близко тут летать некуда, — обронил он. — Это прежде... Я помню, отец рассказывал, как летал за принцессой за тридевять земель, неделю в одну только сторону! Как она по пути не умерла, правда, не представляю. Мы с тобой летели чуть меньше суток, и то...

   — Да я даже вздремнула, говорю, лапы у вас горячие, не замерзнешь, а бояться уж смысла не было, — улыбнулась Эдна. — Вам хуже конечно, а все же, почему некуда летать?

   — Потому что если недалеко и недолго — это только над замком кружить. Вокруг полным-полно людей, думаешь, они обрадуются, увидев дракона? Да не раз в десять лет, а... — Бриан отвернулся. — Раньше тут были леса, никаких людей. А теперь я могу лететь только на восток, там море...

   — Дайте, я вам плечи разомну, может, полегчает, — деловито сказала девушка и привстала. — Меня матушка научила, а ее — какой-то лекарь, он вроде бы в армии служил. Ну что вы так зажались?

   «Мир предначальный, о чем я думаю?» — мысленно спросил себя Бриал, когда Эдна решительно взялась за его плечи. Это была приятная боль, но...

   — Не могу, — виновато произнесла она. — Силенок не хватает. Мышцы железные просто!

   — Так ты поди, помаши крыльями...

   — Вот я и не понимаю, — сказала она, пригорюнившись, — где крылья, где поясница? Связь-то какая?

   — Простая. Спина, — фыркнул Бриан. — Тот лекарь мне сказал, все одно на другое завязано.

   — Наверно, это потому, что хвост у вас, — вдруг совершенно серьезно сказала Эдна. — Я видела, он будь здоров какой!

   — Отец мой ударом хвоста мог снести крепостную башню. Я на такой подвиг не отважусь, но, по идее, тоже сумел бы.

   — Вот вы почему худой такой. — Девушка все гладила его плечи, касания были почти неощутимы, но очень приятны. — Думаете, если веса меньше, это поможет?

   Он кивнул.

   — Я же говорил: пока был ребенком, меня это особенно не беспокоило, а теперь...

   — Почему же родичи вам не помогли? Разве драконы не умеют колдовать?

   — Нет, — помолчав, ответил Бриан. — Я почти ничего не умею. Предки, совсем древние, могли многое, взять хотя бы Руки — я и не знаю, как их создали!.. Родители... может, и помнили еще что-то, но я им так и не сказал, что со мной неладно.

   — Да почему же?! — всплеснула руками Эдна.

   — Я не мог. Я бы убил их этим, — негромко сказал он. — Они уже лишились старшего и младшего, из сыновей остался я один. Узнай они, что я калека... Представь: старший, красавец и умница — пропал без вести. Младший, тоже небесталанный, ушел в люди. Остались мы с сестрой... Я как мог старался, чтобы никто даже не заподозрил... Эй, что с тобой?

   — Да ничего, — девушка вытерла глаза рукавом, — так жалко вас стало, просто сил никаких нет... Вы только не обижайтесь, сударь! Я так просто... ну дурочка, что с меня взять?

   — Я не обиделся, — негромко произнес он. — И ты вовсе не дурочка.

   — Да неужто? — Эдна улыбнулась. — Но вы, сударь, может, вправду попробуете летать почаще, но недалеко? А? Ну вдруг поможет?

   — Тебе-то что за печаль?

   — А кто за вами горшок будет выносить, если вы, не приведи Создатель, сляжете? — неожиданно жестко произнесла она. — Руки? Они и впрямь помогут, но мало ли...

   Бриан осекся на полуслове, поняв, что она права. Это было очень романтично: представлять, как он будет тихо умирать в заброшенном замке, и никто не напоит его, не накормит (даже Руки, потому как добывать провиант самостоятельно они не умеют)... Только он как-то позабыл о телесных надобностях, и выходило, что при таком раскладе ему придется умирать на загаженной постели или просто на полу: убрать Руки могут, но чтобы стирать и менять белье, им нужен приказ. А если он совсем ослабнет от голода, то...

   Картина, одним словом, вырисовывалась не радужная.

   — У вас даже слезы горячие, — сказала Эдна, и он очнулся.

   — Я отнесу тебя назад, — произнес он, — пока еще могу. Не в столицу, конечно, но туда, откуда ты сумеешь добраться домой. Дам тебе с собой столько золота, сколько сможешь унести...

   — Ой, ну конечно, одинокая девушка с мешком золота непременно доберется до дома целой и невредимой! — сварливо произнесла она. Ее рука на плече приятно холодила всегда горячую кожу. — И думать забудьте!

   — О чем ты?

   — Разве ж можно вас одного бросить? — без тени усмешки произнесла Эдна. — Нет уж. Давайте-ка лучше ваш замок в порядок приведем!

   — Ну давай, — невольно улыбнулся Бриан, а девушка сглотнула слезы.

    * * *

   Неизвестно, сколько лет было дракону, но в человеческом облике он выглядел молодо. А уж сколько времени он оставался один на один со своей бедой, вовсе неведомо, он сам не сумел подсчитать на человеческий лад, а драконьем календаре Эдна пока разобраться не могла.

   Это ей не мешало.

   «До острова и обратно, — решала она, рассмотрев примитивную карту и выслушав прогноз на сегодня: Бриан чуял погоду превосходно. — А сегодня только возле замка, не то сладкого лишу!»

   Бриан сперва сердился, потом привык: вовсе не летать он не мог, но кружить над замком безо всякой цели не видел смысла, а тут...

   — Ты рыбу готовить умеешь? — спросил он мстительно.

   — Конечно, сударь, за кого ж вы меня принимаете? — с достоинством ответила Эдна, встав ему навстречу.

   — Ну так иди разбирай, — ядовито сказал Бриан и пошел к себе, но девушка тут же нагнала его и развернула в сторону ванной.

   — Ухи желаете? Или пожарить? Или пирогов с рыбой? — спрашивала она, пока сдержано ругающегося Бриана окатывали водой верные Руки. — От вас ею так разит, будто вы с этой рыбой в одной бочке купались! Откуда улов-то?

   — Купил, — огрызнулся он. — Долетел до побережья и купил у какого-то старика за мелкую монетку. Иди готовь, я сам тут...

   — Так вы не сказали, чего желаете!

   — Я почем знаю?! Посмотри на рыбу и реши, что из нее лучше приготовить...

   Эдна только вздохнула и вышла, а он смог расслабиться.

   Девушка была ужасна. Он уже крылья стер летать по ее мелким поручениям, и когда в последний раз его отправили за яйцами, принес целую клетку с курами и злорадно велел Эдне разбираться с ними самой. Та обрадовалась донельзя, а куры оказались несушками... Только их нужно было кормить, и Бриан притащил куль зерна. И еще... и еще...

   Спина почти не болела после этих коротких вылетов. По прибытии его всегда ждала горячая ванна, чистые простыни пахли свежестью, а Эдна присаживалась рядом и в меру сил растирала ему уставшие плечи и очень осторожно — больную поясницу.

   — Сударь, мне надо, чтоб вы посмотрели! — прервала его раздумья Эдна. — Идемте-ка!

   — Я же велел тебе не ходить в библиотеку! — вырвалось у Бриана, когда он увидел, куда привела его девушка.

   — Я туда не заходила, я с порога посмотрела, — серьезно ответила она. — Вы скажите, чего трогать нельзя, я не стану, вы же знаете...

   Он знал. Эдна была шумной, любопытной, но в то же время — до крайности деликатной. И если уж обещала что-то, слово держала.

   — Пойдем, покажу, — негромко произнес он. — От сих и до сих можешь прибираться. А этот стеллаж даже Рукам трогать не давай. Я сам.

   — Так и начинайте, — пожала она плечами и сунула ему в руки тряпку. — А я пока вот здесь приберусь... Ой, ну и наляпали чернилами!

   Ночью ему было плохо. Не физически, нет, просто — плохо, тянуло завыть на нарождающуюся луну, поэтому он поднялся до света, расправил крылья, окунулся в холодное море, чтобы взбодриться, и улетел прочь. Записку, конечно, оставил, Эдна ведь сказала, что грамотная...

   Возвращался он только на третьи сутки — и сердце екнуло в груди, когда он увидел, как Эдна, стоя на подоконнике, намывает окна, а внизу — пропасть! Он нарочно пролетел поближе, а девушка замахала ему тряпкой.

   — Да что ж вы так запропали, сударь, — говорила она, наливая горячий травяной отвар в кружку. — Не сказавшись... Я сижу и не знаю, когда вас ждать, что готовить...

   — Это тебе, — произнес Бриан, кивнув на узел, который уже притащили верные Руки.

   — А что там? — любопытно спросила Эдна.

   — Посмотри, узнаешь.

   Она тут же бросилась развязывать мешок, Руки помогали... Ахнула, прижала к груди...

   — Сударь! Да ведь даже у принцессы такого нет!

   — Значит, обойдется, — довольно улыбнулся Бриан, глядя, как Эдна примеряет длинную легкую шубку из серебристого меха.

   — А это что, шапка?

   — Муфта, дурочка, руки прятать! — невольно рассмеялся он. — Ну что, не замерзнешь теперь?

   — Не замерзну, — улыбнулась она. — Спасибо, сударь! А вы... вы что, нарочно летали?..

   — Ну да.

   — Ой, ну вот какой дурень! — тут же зачастила девушка. — Обошлась бы я без шубы, небось, в шерстяной шали не замерзнешь, а он будет теперь лежать и вздыхать... ну что ж вы так смеетесь, сударь?

   — Да просто ты забавная такая, а вдобавок ничего не болит, — весело ответил он. — Бывает со мной и такое.

   — Правда? — недоверчиво спросила Эдна.

   — Чистейшая. Да ты бы сразу поняла, будь со мной что не так!

   — Это уж точно, — согласилась она, — вы тогда сам не свой.

   — А еще раз влезешь на подоконник, я тебя... Высота-то какая: так вот упадешь, и где я твои косточки собирать буду?

   — Сударь, — серьезно ответила Эдна, — меня всегда Руки держат, и еще я веревкой привязываюсь, не вовсе глупая, разумение имею. А вы идите-ка мыться, я пока ужин приготовлю!

   * * *

   — Как хорошо, — сказал он, уткнувшись лицом в подушку. Эдна мягко гладила его по спине, и в кои-то веки после перелета хотелось не выть от боли, а просто лежать и отдыхать. — Как хорошо, что я украл не принцессу, а тебя... Только ты, наверно, скучаешь по родным?

   — Не без этого, — вздохнула Эдна. — Ну да они без меня не пропадут, не то что вы! И нечего смеяться... Кто третьего дня чуть не разбился? Зачем вам вздумалось садиться на башню, коли вы никогда этого не делали?

   — Хотел тебе сюрприз сделать...

   — Спасибо, угодили! — Девушка не выдержала и засмеялась. — Вот только козы нам и не хватало! Ну да ничего, раздою я ее, вот это будет дело!

   — Ты не сказала, что думаешь о родных, — сказал Бриан, приподняв голову. — Мать ведь, наверно, беспокоится...

   — Наверно... — Эдна опустила голову. — Да только, сударь, я у нее вторая дочка, о моей пропаже никто особенно горевать не станет. Все мальчишек хотят, а дочери... ну... Ай, идите вы! Не хочу об этом думать! Мать погорюет и забудет, у нее еще малышни полно, а вы без меня пропадете, вот...

   — А у тебя слезы холодные, — произнес он, подставив ладонь. — Для меня почти ледяные. Не плачь, я...

   «А что — я?..»

   — Я не дам тебя в обиду. Я для тебя сделаю, что захочешь. Не плачь, Эдна, слышишь?.. — Бриан умолк. — Я все-таки отнесу тебя домой.

   — Еще чего не хватало! — тут же подскочила девушка. Ее зареванная физиономия показалась вдруг такой родной... — Домой он меня понесет! А обратно как? И что тут делать будете один-одинешенек? Нет, уж если похитили, то... ну что я смешного сказала?!

   — Ничего. Ты мерзнешь все время, так что сядь рядом, я не кусаюсь, — негромко произнес Бриан. Носить шубку Эдна отказалась, слишком уж та хороша, только любоваться, сказала она и навертела на себя еще одну шаль. — Потом будет еще холоднее. Я...

   — Как же вы тут, совсем один?

   Под рукой трепетало хрупкое человеческое тело, как бабочка возле факела, живая и нежная, только огню-то не прикажешь...

   — Ну... да я не знаю. Не сбивай с мысли.

   Эдна вздохнула и прижалась затылком к его плечу. Наверно, она улыбалась.

   — Я ведь тебя убью, глупая, — сказал Бриан. Почувствовал, как она замерла. А потом спросила:

   — А зачем?

   — Я дракон, — напомнил он. — Однажды я не удержусь...

   — Да это ясно, я спрашиваю — зачем убьете? Вам станет от этого лучше?

   — Нет, — тихо сказал Бриан. — Нам может помочь только королевская кровь... А ты служанка. Благодари своего Создателя за это.

   — Спасибо, Создатель, — искренне произнесла Эдна, — что в великой мудрости своей перепутал нас с принцессой Амалией. Не то тут было бы уже два трупа: ваш, сударь, и принцессин. Причем ваш — первый. Ну опять вы смеетесь!

   — Ну не плакать же мне!.. Какая ты холодная, — сказал он, не выпуская девушку из кольца рук.

   — Это вы — горячий. Вы не заболели?

   — Я всегда такой, — напомнил он. — Я не человек, не забывай.

   — Ой, у меня же суп на плите! — вскрикнула Эдна и убежала, начисто разушив волшебство момента.

   Биан посмотрел на Руки. Те опять развели сами собой.

   Эдна, однако, о разговоре не забыла и уже за завтраком начала:

   — Сударь, можно, спрошу?

   — Спроси, — ответил он для порядка, потому что Эдна в разрешении не нуждалась.

   — Вы сказали, что не удержитесь и убьете меня. И что вам может помочь только королевская кровь. Что это значит?

   Глаза у нее были тревожные, но — это Бриан чуял — переживала Эдна не за себя.

   — Я сам толком не знаю, — признался он. — Есть какая-то старинная легенда: чтобы жить вечно, дракону нужна королевская кровь, а уж если это будет кровь девственной принцессы, то станет этот дракон непобедим.

   — А вы...

   — Ты думаешь, я тебя первую украл? — спросил Бриан и хотел было встать, но...

   — И не помогло? — спросила Эдна, взяв его за руку.

   — Нет, — обронил он. — Никому не помогло. И дед мой, и отец проливали кровь невинных дев, а что толку? Оба умерли, умру и я... когда-нибудь. Жить вечно я не хочу.

   — Бедный вы мой дракон, — искренне произнесла девушка и, право слово, на щеках ее заблестели слезы. — Ну как же вам со мной не повезло!

   — Может, наоборот? — улыбнулся Бриан и все-таки встал, в кои-то веки не чувствуя мерзкой притаившейся боли. — Что мы сидим да сидим? Пойдем, я тебе сокровищницу покажу, что ли.

   — Зачем это? — нахмурилась Эдна.

   — Затем! Просто покажу. Идем...

   Пришлось спускаться по крутой лестнице, в темноте, и Бриан предложил:

   — Давай, понесу тебя?

   — Да провалиться бы вам, сударь! — был ответ. — Понесет он меня, корову такую, с больной-то спиной... А обратно кто вас вытаскивать будет?! Руки! Руки, вот вам факел, несите его вперед, а мы потихонечку... И не отбивайтесь, сударь! Я темноты боюсь, а когда за кого-то держишься, оно и не страшно вроде...

   — Ты не щекочись только. Я щекотку не люблю.

   — Да я вас только под руку взяла!..

   Она не под руку взяла, осознал Бриан, она осторожно обняла его за пояс, чтобы подстраховать...

   — Смотри, — сказал он, и Руки суетливо принялись зажигать огни.

   — Ух ты! — вздохнула Эдна, разглядывая ровные ряды сундуков. — А как же это у вас...

   — Вот так. Тут золото, здесь серебро, а там драгоценные камни.

    — А я думала, у драконов в пещере это злато-серебро горой навалено, — сказала Эдна, и он засмеялся. — Опять я глупость сказала?

   — Точно. Считать его как прикажешь, если горой-то навалено? — Бриан оглядел сундуки. — Возьми себе, что захочется. Побрякушки вон там, в ларцах.

   — Мне не надо, сударь, — негромко произнесла Эдна, даже не взглянув на россыпи жемчугов и прочих каменьев. — Пойдемте уж отсюда, тут сыро и холодно, вам тут вредно быть!

   — Но...

   — Для кого мне украшаться? — прямо спросила девушка. — Вы меня всякую видали, так что...

   — Держи-ка, — Бриан вынул из ларца ожерелье из жемчуга с бриллиантами, приложил к ее груди. — Хорошо?

   — Нет, — Эдна взяла у него украшение и бросила на место. — Мне оно не годится. Я только... можно, я вот это возьму?

   — Бери, что хочешь, — фыркнул Бриан, глядя, как она любовно выбирает из вороха бус те, что понравились: янтарные, малахитовые, лазуритовые, агатовые, яшмовые, бирюзовые, нефритовые, — камни все сплошь не драгоценные, но красивые донельзя! — Куда тебе столько? Нет, мне не жаль, но шею же переломишь!

   — Увидите, — сварливо ответила девушка, складывая добро в фартук. — И идемте уже обратно, зябко тут...

   Обед сегодня был легким — рыбный день, как называла его Эдна, и Бриан сказал:

   — Я отлучусь ненадолго.

   — Конечно, — ответила девушка. — Дело-то хозяйское. Вы потом, как в настроении будете, помогите мне, ладно?

   — В чем помочь? — нахмурился он.

   — В западную четверть перебраться. Я уже придумала: Руки веревку протянут туда-сюда, будет вроде как мостик такой, но подстраховать бы не мешало, страшно все же... Вы рассердились, что ли? — тревожно спросила она, заглядывая ему в лицо. — Я же не ходила никуда, я только придумала!

   — Я не сержусь, — Бриан подал Эдне руку, помогая выбраться из подземелья. — Только зачем тебе туда?

   — Уж прибираться, так во всем замке, — сварливо сказала Эдна. — А то не пойми чего у вас...

   — Ну, значит, сходим, — тяжело вздохнул он. — Вот вернусь — и пойдем...

   * * *

   Бриан вернулся и еще у входа понял — в замке что-то переменилось. Соблазнительно пахло свежей выпечкой и жареным мясом, совсем свежим — Эдна наверняка издали заметила дракона над морем и поставила готовиться что-то очень вкусное, если судить по запаху.

   И она была не одна.

   — Ой, бросьте, сударь, — хихикала девушка. — Выдумали тоже! Нет тут никакого дракона, даже следов его не видывала! И сокровищ нет, а жаль, да... — протянула она. — Еще вина подлить?

   — Что тут происходит? — бросил Бриан, входя в гостиную.

   Навстречу ему вскочила Эдна и какой-то незнакомый паренек.

   Эдна изо всех сил подавала знаки бровями, и это было так забавно, что Бриан немного подождал и потом только, упав в кресло, бросил:

   — Иди прочь. Хотя нет, сперва вина мне принеси... А ты кто такой?

   Мальчишка поерзал немного, потом выдал:

   — Я оруженосец благородного рыцаря! Хочу освободить прекрасную принцессу и... и...

   — И что? — спросил Бриан. Эдна поднесла ему кубок с вином и взглядом спросила, все ли в порядке. Он кивнул и поблагодарил ее улыбкой.

   — И женюсь на ней! — выдал парнишка. Выглядел он ровесником Бриана, но если брать в расчет разницу в годах у драконов и людей... ему не сравнялось, наверно, и двадцати. Эдна была старше, она сама сказала.

   — На кой тебе это? — спросил Бриан, с удовольствием пригубив вина.

   — Я же сказал, что хочу жениться на ней и получить награду... — обескураженно ответил тот.

   — Какую? Если это шестая дочка в семействе, а там еще трое сыновей? Да там счастливы будут, если ты вправду дворянин и согласен ее забрать!

   — А она... она мне не сказала! — с откровенной обидой произнес юноша.

   Бриан посмотрел на Эдну.

   — Еще я перед всяким посторонним стану ответ держать, — произнесла она с достоинством и подлила ему вина, — которая я дочка в семье и сколько за мной приданого дают. Устали, сударь? Ну что вы опять, а?

   — Да ничего, — отмахнулся Бриан и указал взглядом на незваного гостя. — Как вы сюда попали, юноша?

   — Вошел сквозь громадные ворота, — с удивлением ответил тот. — А потом поднялся по лестнице. И увидел прекрасную деву с книгой вот у этого камина...

   «Сам не запер!» — читалось по лицу Эдны.

   «Могла бы и проверить!» — фыркнул Бриан.

   «Будто я умею!» — отвернулась девушка.

   — Я, кажется, не разрешал принимать гостей, — сказал он.

   — Гость сам пришел, не выгонять же его. Мне одной скучно, — спокойно ответила Эдна и кивнула на Руки без перчаток, мол, не пропала бы. — Вы вечно исчезаете, надолго ли, не говорите, а я голову ломаю, к которому часу жаркое подавать, чтоб мясо не перестояло!

   — Постойте, погодите! — вскричал юноша. — Но это же замок дракона!

   — Может, и был когда-то, — сказала девушка.

   — А вы — не принцесса?!

   — Ну какая из меня принцесса! — Эдна встала и уперла руки в бока, задрав подбородок. — Работаю я тут, я же сразу сказала, что в услужении... А вы, молодой господин, откушали как следует, отоспались, вина попросили, потом еще чего перекусить... А теперь дракона вам подавай! Может, еще побороть его прикажете, чтоб вам не сильно утруждаться, а?!

   — Ну что ты травишь беднягу, Эдна, — лениво произнес Бриан, наслаждаясь сценой. — Успокойтесь, юноша. Обитай тут дракон, разве же мы сидели бы так спокойно, наслаждаясь беседой и вином?

   — Но я видел, я видел, как он воспарил над замком, изрыгнул огонь и умчался на восток!

   — Подумаешь, чихнул, — буркнул Бриан.

   — Что вы сказали?..

   Юноша привстал и уставился на него.

   — Чихнул, — повторил Бриан. Ему хотелось вымыться, переодеться и поужинать. — Да, это я — дракон. Дальше что?

   — Я вам сейчас!.. — подскочила девушка, но он остановил ее взглядом. Не ее это было дело.

   — Продолжай, — велел Бриан юноше. — И представься для начала.

   — Викерт... так меня назвали родители...

   Мальчишка рвал из ножен клинок, Бриан встал и молча кивнул Рукам. Рукоять тяжелого меча, висевшего до того на стене, легла ему в руку.

   Эдна схватилась за щеки, потом начала что-то показывать жестами Рукам, но Бриан дернул подбородком, мол, не надо, и те поникли, легли на ее плечи.

   — Зачем тебе моя девушка? — невыразительно спросил дракон.

   — Она не твоя! Ты ее украл, присвоил, она тебе прислуживает и...

   — Эдна?

   — Пф, — отозвалась она, скрестив руки на пышной груди. — Велика обуза — одного человека обслужить-обстирать, да приготовить чего-ничего. Его и дома вечно нету...

   — Человека?..

   — Ну не на дракона же я рубашки стираю? — фыркнула девушка. — Человек как человек, уж всяко не хуже наших придворных!

   — Так вы бывали при дворе! — вскинулся юноша. — Но вы...

   — Да не принцесса я, что ж вы привязались! Я ее молочная сестра!

   — Но это... — тот задумался, — почти дворянка... Немного денег, и вы станете... баронессой хотя бы!

   — Вот еще не хватало.

   — Я замуж вас возьму! — обиженно произнес Викерт.

   — Еще чего не хватало! — повторила Эдна. — На кой мне такой муж сдался? За драконом пришел, а сам не знает, на кого напасть! Вот была бы потеха, если бы драконом я оказалась!

   Бриан рассмеялся негромко, опустив меч.

   — Да, — сказал он, — это была бы славная потеха! Я слыхал, с одной моей прабабкой приключилась такая история, расскажу, если захочешь...

   — Конечно, сударь. Вы всегда интересно рассказываете, да только не пора ли подавать на стол? Вы же, поди, голодный с устатку-то?

   — Подавай, — кивнул Бриан, небрежно отбросив меч. Эдна отвернулась, да только Руки пощекотали ее за ухом и вынудили повернуться.

    — Бриан!..

   Девушка бросилась в сторону, чтобы ее не зашибли. Схватить меч Бриан не успел, но перехватил руку Викерта, целившегося клинком ему в спину. И тут только Эдна осознала, как чудовищно силен ее пленитель: худой и не очень высокий Бриан держал Викерта за запястья, не слишком напрягаясь. Одной рукой. Левой. А он был правшой, это Эдна уже запомнила.

   — Что мне с ним сделать? — невыразительно спросил он. — Хочешь, сброшу его с башни? Знаешь, как забавно люди кричат и машут руками, будто надеются отрастить крылья...

   — Перестаньте, сударь! — воскликнула Эдна.

   — Тогда посажу его в темницу, а ты будешь носить ему сухари... ну и что там у нас останется от трапезы. Вдруг за ним кто явится?

   — Ну сударь!..

   — Не хочешь? Значит, я его просто убью, — холодно произнес он, протянул свободную руку и сжал пальцы. Это было быстро — со сломанной шеей долго не живут. — Руки! Унесите эту падаль прочь...

   Бриан повернулся к девушке, подумал еще — придется успокаивать ее, оправдываться за убийство: он не мог выпустить из замка человека, который знал, что дракон не так уж страшен! Не мог допустить, чтобы сюда пришли люди: каким бы паршивым драконом он ни был, умирать все равно не желал.

   — Эдна?

   — Бедный вы мой, что ж вам так не везет-то... И со мной вам неудача вышла, и этот дурак притащился... хоть целы вы? — Девушка осторожно взяла его за плечи.

   — Да цел я, цел, он до меня и не дотронулся!

   — Ну и слава Создателю, идите-ка умойтесь, а я на стол накрою...

   — Эдна, я только что на твоих глазах убил человека, — произнес Бриан. — Тебя это не смущает?

   — Нет, — ответила она и встала прямо: рослая, фигура статная, крепкая. «Хоть картину пиши», — подумал Биан. — Вы его не больно убили. Да и вообще я уже думала Рукам приказать задушить его, надоел, паршивец!

   Он, видимо, открыл рот от изумления, потому что девушка добавила:

   — Да я и без Рук обойдусь, коли приспичит... Ну-ну, что это вы размахались! — добавила она, обращаясь к невидимым помощникам. Как-то Эдна уже приспособилась замечать их и без перчаток. — Не больно-то вы сегодня поворотливыми были! А вы, сударь, идите, а я проверю, что там сготовилось... Не замок, а...

   Не сумев подобрать слов, Эдна фыркнула и убежала на кухню. Бриан посмотрел на Руки. Те боязливо пошевелили пальцами.

   — Лучше б я украл принцессу, а та добропорядочно умерла от тоски, печали и простуды... Главное, быстро, — заключил Бриан, принюхался и добавил: — Но готовит она, конечно, потрясающе.

   Правда, за столом он снова спросил:

   — Ты в самом деле не испугалась незваного гостя?

   — Нет, — ответила Эдна и положила ему еще жаркого. — И не говорите, что я вас раскормлю, вас напросвет видать... А что до гостя... как пришел, так и ушел.

   — Ты вообще не боишься смерти?

   — Нет, сударь, — сказала она, — мать учила меня не ждать заранее, но быть готовой, что я могу умереть в любой момент. Хоть под лошадь попаду какому-нибудь торопливому господину, хоть крошкой подавлюсь... Главное — знать, что дела у тебя в порядке, родным хорошо, а там и умирать не страшно. А вы? Боитесь?

   — Пожалуй, нет, — ответил он, подумав. — Только думаю иногда: хорошо бы умереть в небе. Ну там... молния ударит, крылья откажут... Чтобы упасть в море... Да и всё на этом. Пускай рыбы жрут, лишь бы не подыхать одному в четырех стенах! Руки не в счет, с ними даже словом не перемолвишься...

   — Да что вы! Будто они писать не умеют, — фыркнула Эдна, и Бриан закашлялся. — Да-да, я сама удивилась! Я не все разбираю, но так всяко удобней, нарисовать они тоже могут... И не думайте вы о смерти, сударь. Ни к чему это. Что зовешь, то и приходит, так мне говорили...

   — Я не буду, — тихо ответил он. — Нет, не буду... Эдна, я пойду к себе, ты заходи, если хочешь, ладно?

   — Зайду непременно, — откликнулась девушка, перетирая посуду. Руки помогали — расставляли тарелки на просушку.

   Эдна вдруг повернула голову и посмотрела на них.

   — Мы с вами убили бы того мальчика, если б он напал на хозяина, правда? — спросила она серьезно. Руки ответили утвердительно. — Ну и ладно. Хорошо, господин Бриан сам справился. Какой он бестолковый все же... Да я не вам в укор говорю, что с вас взять, я так просто ворчу...

   Она присела на минутку на табурет, протянула руки — и Руки взялись за ее пальцы.

   — Чьи вы были? — тихо спросила Эдна. — Или вас сразу такими сделали? Не пойму, а жаль... Пойду к нашему страдальцу хозяину, гляну, что с ним, а вы тут приберитесь, ладно? Осталось всего ничего...

   Руки обозначили, что приказ поняли и посуду домоют сами.

   Бриан, как и следовало ожидать, лежал навзничь на постели, даже головы не поднял, когда вошла Эдна.

   — Опять что болит? — тихо спросила она, присев в изголовье и погладив его по темным спутанным волосам. — Или обиделись на меня?

   — Нет два раза, — ответил он, не открывая глаз. — В смысле, не обиделся и не болит. Устал немного, вот и все. Я просто думал о том, что разленился, потерял бдительность, а людей теперь вокруг все больше и больше...

   — Ну да, прямо вот рядом с вами, — улыбнулась Эдна.

   Бриан вдруг открыл глаза. Сейчас, в вечернем освещении они пылали золотом.

   — А меня ты могла бы убить? — спросил он серьезно.

   — Зачем?

   — Ну, скажем, я напал бы на тебя и попытался снасильничать, как ты выражаешься. Или поволок бы на съедение... Смогла бы, окажись у тебя под рукой нож или что-то еще подходящее?

   — Да, — спокойно ответила Эдна. — Знаете, сударь, я бы потом очень плакала, потому что вы хороший и добрый, но против природы-то не попрешь... Вам на роду написано девушек похищать и пожирать, а нам — обороняться. Тут уж кто кого, а слопать себя я просто так не дам!

   — Только слопать? — не без намека спросил Бриан.

   -Не только, — фыркнула она, но сделала вид, будто не заметила его руки, слишком вольно легшей ей на ногу. — Вы предупреждайте, сударь, когда шутите, а когда нет, а то мало ли...

   Повисла пауза.

   — Шучу... — выговорил он, с трудом сглотнув. Острый нож оцарапал ему кадык. — Я уж и раньше думал, что ты можешь меня убить. Помнишь, когда ты меня в ванну загнала?

   — Я не думала, я знала, что могу, — пожала плечами девушка, — потому и не боялась ни капли. Правда, теперь я знаю, до чего вы сильный, если что, не отобьюсь ведь...

   — Я не стану тебя трогать. Ни за что, — серьезно произнес Бриан, не открывая глаз. Голова его лежала на коленях Эдны, нож был у нее в руках, и она в любой момент могла перерезать ему горло. Страшно ему, правда, не было, наоборот, на удивление спокойно. — Но я попрошу тебя о двух вещах.

   — Каких?

   — Если я скажу — «спасайся», тотчас беги без оглядки и прячься как можно дальше, в кладовых, подземельях... Так, чтобы я не сумел тебя достать, поняла?

   — А второе? — спросила Эдна после паузы.

   — Помнишь, я говорил тебе: боюсь однажды проснуться и не суметь подняться на ноги? Так вот... Если это случится, и если я тебя попрошу всерьез — думаю, ты поймешь, что это не в шутку, — убей меня. Я могу приказать Рукам, но не уверен, что они послушаются.

   Пауза оказалась вдвое дольше.

   — Обещаю, — тихо сказала девушка, и Бриан вздрогнул, когда его лба коснулись прохладные губы. — Сделаю, как вы хотите. А потом пойду на башню, да и...

   — С ума сошла?! — приподнялся на локте Бриан, чтобы заглянуть ей в лицо. — Я и так тебя прошу о... ну для вас ведь это грех, верно? А тут еще такое... Не смей даже думать! Я... Да я тебе мужа найду! Благородного и богатого, будешь знать!

   — А кто вам тогда горло резать будет, если что? — резонно спросила Эдна и засмеялась: взъерошенный Бриан выглядел очень забавно. — Нет уж, сударь, вы от меня теперь не отделаетесь! Идти мне некуда, а у вас живется хорошо, тепло и сытно. А вы, глядишь, все же себе женушку найдете, или драконицу, или принцессу какую... я, правда, к тому времени состарюсь, скорее всего, ну так и буду внучков нянчить да вам помогать!

   — Какая ты дура, — буркнул он и улегся обратно на теплые колени. — Не будет у меня никакой жены. Никогда. — Бриан помолчал. — Ты можешь дать знать домой, что жива и здорова. Я это устрою.

   — Не надо, — отказалась девушка. — Не надо. Выйдет... правда выйдет, вот что. Дракон меня украл, а я не страдаю и помирать покамест не намерена, вот так новости! Пусть думают, что я в темнице томлюсь и все такое. Кстати, есть тут хоть одна приличная темница?

   — Разве только в западной четверти. Сходим, ты же хотела. Только завтра, ладно?

    — Конечно, сударь, — тихо произнесла Эдна и продолжала гладить его по голове, пока он не уснул. — Конечно...

   Потом она тихонько поднялась, подсунула ему под голову подушку, вышла за дверь и постояла немного. Руки потрогали ее за плечо, в чем дело, мол?

   — Все в порядке, — ответила Эдна. — Спать пора. Перчатки постирайте — и отдыхать, рано подниму! Дайте, сниму...

   Руки шутливо козырнули и улетучились, а девушка ушла в свою комнату. У нее еще оставалось рукоделие...

   * * *

   — Говорят, разлетался дракон, так и кружит, так и кружит, ищет, кого бы украсть, — посмеиваясь, рассказывал Бриан после очередного визита в рыбачью деревушку. — А ты спрашивала, почему я только на восток летаю, а тут стараюсь не мелькать!

   — Ну вдруг они вам в жерву теленочка или поросенка принесут, — невозмутимо ответила Эдна. — Не одних же кур с рыбой есть.

   — Они скорее дреколье и факелы притащат...

   — На растопку сгодятся. С хозяевами вместе.

   — А ты вообще человек? — спросил Бриан, и Эдна уронила на юбку поджаристый хлебец. — Тебе двадцать или около того, но ты цинична донельзя!

   — Уж какая уродилась, — пожала она плечами и вздохнула, глядя на пятно: — Ну вот, стирать теперь...

   — Да погоди ты со стиркой! Пойдем в западную четверть-то?

   — Конечно! — загорелась девущка. — Руки! Посуду потом приберем, не убежит, идем, пока хозяин не передумал!

   Затея перейти по веревочному мостику была рискованной, но если мостик этот с одной стороны страховали Руки, а с другой Бриан... Упасть Эдна не боялась. Больше беспокоилась, как еще пройдет сам хозяин, его смогли бы поймать только Руки, и неизвестно удержали бы! Обошлось...

   — А что там? — шепотом спросила Эдна.

   — Какие-то комнаты, залы... Я там бывал совсем маленьким, ничего такого... Потом случилось извержение вулкана в море, земля дрогнула, эта часть замка обвалилась. Мне ведь много не нужно, я двумя комнатами за глаза сыт, — проговорил Бриан. Ему самому было не по себе в темных пыльных коридорах. — Стой.

   — Что?

   — Там завал. Потолок обрушился. Разбирать — пару суток провозимся, да еще сверху что-нибудь упадет. Лучше не трогать.

   — Жалко, — сказала Эдна, высунувшись из-за его плеча. — Ой, сударь, глядите! Там же картины! Да не туда, налево голову поверните! Под щебенкой видно... Руки! Где вы, бездельные? А ну живо...

   Бриан только вздохнул: жажда деятельности Эдны не знала границ.

   — Я еще думала: во всем замке нет портретов, — говорила она, отбрасывая камешки помельче, и он невольно начал помогать, обламывая ногти и сдирая кожу на пальцах, благо силы ему было не занимать. — Прекратите немедля, сударь, что ж вы за наказание такое! Куда вы тащите валун с меня весом, надорвете спину, опять будете лежать пластом! Руки поднимут, а мы с вами мелочь выгребем...

   — Что ты там про портреты-то говорила? — спросил он, разогнувшись.

   — Да удивилась, что нет картин в замке. Может, их все здесь держали?

   — Я не помню, — сознался Бриан. — Я даже внимания не обращал, есть картины на стенах или нет. Погоди... помоги...

   Отбросив обломок камня, они подняли и осторожно расправили посеченное обвалившимися камнями и потраченное временем полотнище — рама разбилась в щепки, но холст уцелел. С него смотрела, улыбаясь, милая женщина средних лет, наряженная по моде столетней давности.

   — Вылитая мама, — дрогнувшим голосом произнес Бриан.

   — Так может...

   — Нет, не она, — твердо сказал он. — Родинки видишь? Это у нас почти как подпись. Вот у меня на лбу...

   — Три треугольником?

   — Да. А у этой — три на лбу и три на щеке. Родня, но не мама, нет, кто-то из дальних... Но похожа, очень! Давай дальше искать!

   До вечера они успели найти еще несколько портретов и пару батальных полотен. Те были однообразны: либо дракон атаковал сомкнутый строй рыцарей, либо наоборот, рыцари атаковали дракона; впрочем, на одном холсте был запечатлен поединок отчаянного одиночки с крылатым ящером.

   — Я бы поставила на дракона, — честно сказала Эдна, рассмотрев картину. — У этого рыцаря ни снаряжения толкового, ни защиты, ни подмоги... Да вы б его хвостом зашибли с конем вместе!

   — Это точно, — засмеялся Бриан. — Ладно, довольно на сегодня. Идем ужинать...

   — Идем, — кивнула девушка. — Ой, погодите, ну еще одну достанем...

   На маленьком холсте, извлеченном из груды каменных обломков, девица в синем платье летела верхом на драконе. Эдна посмотрела на Бриана, на картину, снова на Бриана...

   — Эта телушка побольше меня раза в три будет, — заключила она. — Ну либо дракончик еще молоденький и маленький. Либо... троллих у вас никто в роду не воровал? Говорят, они красивые и рослые...

   — За такие шутки мой дедушка откусил бы тебе голову, — светски сообщил он.

   -Но вы не он.

   — Не он. Поэтому ничего откусывать не стану, а просто еще раз спрошу: где мой ужин?

   — А кто недавно голодом себя морил?

   — Эдна, я не шучу, — сказал Бриан. — Я зверски проголодался, а это опасно в первую очередь для тебя. Идем отсюда.

   — Простите, сударь... — Эдна вытерла руки о передник. — Руки! Мыться и ужин греть, мы идем уже! Перейдем мы сами, да, сударь? Надо только пару досочек там бросить, не по веревке же ползать, как паукам каким!

   Бриан не так уж хотел ужинать, просто ему не по себе становилось, когда под камнями обнаруживался еще чей-то портрет, и, смахнув пыль, можно было примерно понять, прадед это или прапрапрадед, родной или побочной ветви.

   — Сударь, — негромко спросила Эдна, по вечерам всегда теперь сиживающая у его кровати. Если у Бриана болела спина, она осторожно растирала ее, гладила даже, опасаясь сделать хуже, но обычно просто говорила с ним или расспрашивала о чем-то. — Вы говорили, у вас остались два брата и мать с сестрой. А другой родни нет? Дяди, тети?

   — Мы особенно ни с кем не знались, — после паузы ответил он. — Наверно, кто-то жив. Племянники... тети с дядями... Эдна, еще раз ты так сделаешь, и пеняй на себя!

   — В мыслях не было ничего дурного! — возмутилась девушка. — Я проверила, нет ли жара у вас. И не говорите, что вы горячей обычных людей, я уже приспособилась!

   — И как?

   — Не помрете до утра, — сказала Эдна и встала, отряхнув платье. — Спите! И я пойду...

   — Руку дай.

   — Вы что?..

   Девушка отобрала у него руку и зачем-то прижала к груди. Всего-то поцеловал, подумал Бриан, и подержал в ладонях, а она...

   — Не дай вам Создатель все испортить, — тихо сказала Эдна.

   — Тогда ты меня убьешь? — неуклюже пошутил он.

   — Нет. Вот тогда я уже не смогу, — ответила девушка. — Но приказать Рукам сумею, не переживайте.

   С этими словами она вышла.

   — Эдна! Эдна! — не дождавшись ответа, он встал, отправился искать ее и нашел — на верхушке башни. Она сидела в углу, куда не достигал ветер, и плакала, уткнувшись лицом в передник. — С ума сошла, простынешь ведь! Ну что я тебе сделал, а? Я же ни разу никогда... в мыслях не было! — Бриан сам уже чуть не плакал. — Нет, ну дуреха, что ты снова ревешь, это не потому, что ты некрасивая или еще что, просто... я никогда не стану брать силой! Я обещал... сам себе.

   — Ужаснее всего, когда обещаешь себе, — выговорила Эдна сквозь слезы. — Идите отсюда, со сквозняка, со спиной своей...

   — И ты иди, чего расселась? Мой замок, хочу и командую! — заявил Бриан и вдруг засмеялся. — И правда! Хочу и командую! Руки — доставьте-ка эту девицу в темницу умыться. А потом я желаю видеть ее у себя в светлице!

   На вопли Эдны он не обращал внимания, знал, что Руки ее не утопят, не обожгут, не уронят...

   — Я-то к вам со всей душой, сударь, — горько сказала она, появившись с полчаса спустя в его покоях. — А вы все же насильничать!

   — Эдна, — произнес он негромко, хотя при виде девушки в тонком платье мысль о насилии его все же посетила. — Ты отогрелась? Там наверху был сильный ветер, а ты... Ну вот, снова заплакала! Что за чепуха... — Бриан помолчал, потом добавил: — Ты пообещала мне сделать две вещи. Я в ответ клянусь никогда не прикасаться к тебе, как мужчина к женщине помимо твоего желания. Пообещать не съесть не могу, я затем и просил тебя бежать и прятаться, я себя не контролирую в такие минуты...

   — Хитро вы клянетесь, — шмыгнула она носом. — Не придерешься!

   — Я же не человек, — тихо ответил он. — Хоть и похож донельзя. Сядь, посиди со мной. Не бойся, я держу слово.

   — Ничего я не боюсь, — сказала Эдна и присела рядом. — С вами тепло, сударь, и хорошо.

   — Но я не человек, — повторил Бриан. — Не человек. И этого... не исправить.

   Она только крепче прижалась головой к его плечу.

   — Я поняла, зачем вам принцесса, — сказала вдруг она.

   — И зачем же?

   — Вы подумали, должно быть, если сделать с ней... ну что обычно делают драконы с девицами, то вы вылечитесь, — тихо произнесла Эдна. — Будете летать, куда захотите, хоть за море, хоть вон за горы, и за невестой сможете отправиться... Знаете, сударь... — она помолчала, а он не стал ничего говорить, чтобы не разрушить этого странного хрупкого равновесия. — Если бы я была принцессой, я бы сказала: съешьте меня, если вам станет от этого хоть чуточку лучше. От меня проку мало, а вам еще жить да жить! Но только от меня и тут толку нет, я ведь не принцесса...

   — Нет, ты все-таки ненормальная, — поежился Бриан. — Как это — проку мало? Да ты весь замок вверх дном перевернула! И я уже лет сто так не обедал...

   — Ну и что? Это любая служанка может, ей только волю дай... А так, вообще... — девушка пожала плечами. — Ну выйду я замуж, ну проживу еще лет сорок, если очень повезет, ну будут детишки... будто мало я братьев-сестер нянчила... И что? Толку-то?

   — Я не понимаю, — честно сказал он. — Ведь все женщины желают...

   — Нет, не все, — сказала Эдна и встала. — Спокойной ночи, сударь. Уж простите, что пришлось за мной бегать, что-то я расстроилась ни с того ни с сего, видно, погода меняется.

   — Дай руку, — попросил он. — Дай. Только не убегай опять от меня, пожалуйста.

   Он взял ее ладонь — да она же размером едва в половину его собственной будет! Короткие ногти, а вот еще мозоли, от стирки, что ли? А тут кожа просто огрубела от постоянной возни с уборкой...

   Эдна хихикнула.

    — Не щекочите, сударь! Что вам моя рука далась?

   — У тебя самые замечательные руки из всех, какие я только видел, — искренне произнес он, а она вдруг замерла.

   — А как вы думаете, вдруг кто-то когда-то сказал это хозяйке Рук? — произнесла Эдна, и Бриану стало не по себе. — Может, он и не хотел, а получилось проклятие. Теперь уж не узнать, но...

   — Откуда ты это взяла?

   — Да ниоткуда, сударь. Перед сном, бывает, лежу, думаю о всяком, иногда сочиняю разные разности. Тут у вас я не устаю особо, в замке-то обычно упадешь и уснешь сразу, а я люблю выдумывать, когда время есть. Вот про Руки стала размышлять... Ну что вы замолкли?

   — Нет... нет... ничего. — Бриан гладил пальцем ее ладонь, жесткую и натруженную, такую маленькую в сравнении с его лапищей... — Задумался о Руках. Надо поискать в библиотеке, вдруг что сохранилось?

   — И верно! — согласилась Эдна. — Вместо того, чтоб лежать и в потолок смотреть, делом хоть займетесь, у меня и без того хлопот хватает... И не пора ли спать ложиться?

   — Да, час уже поздний, — согласился он. — Я... извини, если чем-то обидел. Я не хотел. Я...

   — Вы просто дурак, — прямо сказала девушка, поднимаясь. — Ничем вы меня не обидели.

   — Но...

   — Я сама обиделась! — выдала она и гордо ушла.

   Бриан только вздохнул: постичь женскую логику ему было не дано.

   * * *

   Как только развиднелось, Бриан сделался нервным, злым и нетерпеливым, часто срывался, а поскольку Эдна могла и ответить, покоя в замке не стало. Одним словом, чем-то он маялся.

   — Меня не будет неделю или больше, — сказал он, не выдержав.

   — Сударь... — Эдна прижала руки к груди.

   — Так надо, — ответил Бриан, — иначе будет еще хуже. Не переживай, я потихоньку. Скоро вернусь.

   Он неуклюже погладил ее по плечу, улыбнулся и вышел вон. Оставаться в замке ему было просто нельзя.

   Эдна помахала ему вслед, потом села у окна и взялась за вязание.

   — Что, Руки? — спросила она помощников, расправлявших нитку. — Он и раньше так улетал? Ага... Ну что ж, наше дело ждать...

   Ждать Бриана пришлось долго.

   Готовить для себя одной Эдне не хотелось, перекусила — и ладно, она все высматривала с башни непутевого хозяина. Ну куда его унесло, ведь знает, что болен, нельзя ему далеко улетать... А уж пропал так пропал, не бывало такого прежде!

   «Создатель, верни его живым, заклинаю, — просила бессонными ночами Эдна. — Он глупый, бестолковый, но... Что я буду делать, если он не вернется? Где мне его искать? Хоть сказал бы, куда и зачем полетел, чучело...»

   И она, шмыгнув носом, утыкалась в подушку, а днем простаивала часами на башне, забросив дела, глядела, не летит ли хозяин замка. Вот только когда он появился на горизонте, разговаривать с ним Эдне уже не хотелось.

   Ей хотелось его убить.

   Бриан вернулся на десятый день. Эдна заметила его с башни, но не шелохнулась, как стояла, смотрела на закат, так и осталась. Жив, слава Создателю, а за остальное еще ответит!

   — Эдна! — он был весел и явно не устал. — Ты что здесь?..

   — Вас поджидаю, сударь, — ответила она холодно. — Удачно ли добрались?

   — Отлично! Ветер попутный, я домчался ураганом! А что у нас на ужин?

   — Я не знаю, что у вас на ужин, — сказала Эдна и сощурилась, — потому как не намерена каждый день готовить, не зная, явитесь вы или нет! Так что обойдетесь солониной с сухарями. Сами возьмите, ну или Руки попросите принести, если свои не из плеч растут.

   Бриан помолчал.

   — Ты... обиделась, что ли? — спросил он, вспомнив их разговор.

   — Нет, — отрезала девушка. — С какой бы стати? Но вот зла я, сударь, не приведи Создатель...

   Он взялся за голову.

   — Ну Эдна, мне нужно было улететь! Как можно дальше, пойми... Я не могу тебе этого объяснить!

   — Почему? — тут же спросила она.

   — Ну... ну я... — Бриан беспомощно посмотрел по сторонам, но Руки только бессильно опустили пальцы. — Да как я могу говорить о таком с девушкой?!

   — По бабам пошли, что ли? — нахмурилась Эдна, подошла поближе и присмотрелась. — Точно, вот на воротнике краска для бровей, помада... и на шее синяк. Неплохо вы, сударь, погуляли! А предупредить нельзя было, чтобы я с ума тут не сходила, где вы, живы ли?!

   — Ну как я мог...

   — Словами, — отрезала Эдна. — Будто я не знаю, как наши дворяне забавляются. А вы мужчина молодой, далеко не бедный, вам сам Создатель велел! Ну чего вы постеснялись?

   — Я не постеснялся, — сказал Бриан. — Я... Ну как же это объяснить... Нет, молчи, ты скажешь «словами», я попробую! Весна уже близко, а по весне на нас нападает желание... Я всегда летаю в портовый городок, там полным-полно продажных девок, им все равно, кто я, плачу-то я щедро... Ну и...

   Он осекся.

   — Мыться вам в трех водах со щелоком, — зловеще произнесла Эдна. У нее отлегло от сердца. — Кто знает, чем те портовые шлюхи болеют!

   — Драконов такое не берет!

   — Ничего не знаю, раздевайтесь — и вперед! — прошипела она, но потом все же смягчилась. — Сказали бы хоть, куда отправились, я же переживаю...

   — Я не мог. Мне... стыдно.

   — Ничего не стыдно, все мужчины такие, — улыбнулась Эдна. Вернулся живым и невредимым, и слава Создателю, а по шлюхам почти все бегают, так уж мужской род устроен. — Ничего, сударь, вы не молчите лучше. А то я стою как дура, высматриваю, не летите ли...

   Бриан помолчал.

   — Я улетел нарочно, — сказал он серьезно. — В такое время... Я мог тебя...

   — Все мужики кобели, я будто не знаю, — Эдна потянула с него рубашку. — Фу, ну и гадостью эти ваши шлюхи душатся! Руки, это в стирку! Здесь-то как? — Она осторожно провела ладонью по худой спине, по выпирающим ребрам, и Бриан задохнулся.

   — Все в порядке. Я тут поблизости... Эдна, ты не сердись, — попросил он, — я боюсь обидеть тебя, правда, боюсь! Но я, кажется, сделал для этого все, что мог...

   — Глупый вы дракон, — привычно ответила девушка.

   Она не видела ничего зазорного в том, что господа наведываются к дамам легкого поведения. В конце концов, супруга может быть в положении или только после родов, да и просто недотрогой, а мужу что, воздерживаться прикажете, как Создатель заповедовал? Конечно, и такие попадаются, да для здоровья это вредно, Эдна сама слышала от придворного лекаря: характер портится да кровь застаивается. А неженатым так и вовсе стыдиться нечего, хоть научатся, что да как делать, не то с молодой женой оплошают!

   — Все-таки обиделась? — тихо спросил Бриан.

   — Ни капельки, — честно ответила она. Эдна знать не желала каких-то там девиц, лишь бы заразой никакой не наградили! — Домой вернулись, вот и ладно. Только вы предупреждайте, когда вот так срываетесь, я же беспокоилась! Хоть записку оставьте, если в глаза смотреть стыдно, мол, улетел к девкам, вернусь нескоро...

   Бриан тяжело вздохнул и сказал виновато:

   — Я так только по весне. Ничего не могу с собой поделать, порода такая...

   — Небось, весь бордель отымели, — хмыкнула Эдна. Настроение у нее сделалось если не лучезарным, так хоть приличным. Жив ее дракон, жив и здоров, а что улетал пошалить, так на это все горазды! — Вместе с хозяйкой!

   — Да ты что, она ж меня задавит, — испугался Бриан, тут же понял, что попался, и засмеялся. — Нет, правда не сердишься? Эдна, мне тяжело объяснить, но...

   — В своем гнезде и птичка не гадит, — выдала она очередную народную мудрость и подтолкнула его к дверям. — Мыться, живо! С щелоком! А я пока подумаю, чем вас кормить, горе вы крылатое...

   — Ты еще скажи, хвостатое, — буркнул он.

   — Я еще и не такое скажу, — пообещала Эдна и улыбнулась так, что Бриан поспешил исчезнуть с глаз долой.

   Что поделать, управлять инстинктом он в самом деле не мог, разве что сдерживаться кое-как, но «кое-как» — это слишком опасно. Для Эдны в первую очередь. А там, в приморском городке... только плати! Денег хватало, и теперь, утолив первый весенний голод, Бриан хотя бы мог быть уверен — ему хватит сил сказать «спасайся»!

   * * *

   — Эдна! Эдна, куда тебя унесло? — весело позвал Бриан, скидывая тяжелую ношу на пол — Руки подберут. — Иди, посмотри!

   — Опять вы угваздались по самое некуда, — привычно заворчала девушка, выйдя ему навстречу, и принюхалась: — А чем это от вас пахнет? Никак, в трактире угощались? А я зря горбатилась?

   — Да я попробовал просто, — виновато сказал он. — Ты понимаешь, я не очень вовремя полетел, все, у кого я обычно рыбу покупаю, в море были. А на берегу какой-то мужичок уху варил, запах, скажу я тебе... Я и спросил, из какой это рыбы? Он название сказал, да я забыл тут же. Говорит, с другой стороны залива, в открытом море эта рыба косяками ходит, а он сюда случайно заплыл поутру в тумане. Вот теперь пропадает улов... Я и взял, он дешево отдавал! На вкус и впрямь объеденье, а ты, поди, еще лучше состряпаешь... Поди погляди!

   Эдна только покачала головой, ушла на кухню, но прибежала обратно, едва только Бриан успел раздеться, вошла, хотя прежде всегда стучалась.

   — Вы сколько съели? — спросила она таким тоном, что он выронил одежду, забыв о наготе. — Ну сколько, скорее же!

   — Да плошку небольшую и то не целиком, — обескураженно произнес он, — ты же с утра заладила: поешь да поешь, что ж так лететь, насовала мне каши этой мерзкой и хлеба с солониной... Я не голодный совсем был, попробовал из вежливости, очень вкусно, говорю...

   — Руки, быстро теплой воды ведро, — приказала Эдна, утерев лоб дрожащей рукой, — нет, два. И пустое еще. И соду.

   — Да в чем дело?!

   — Сударь, вы что же, живете на побережье и никогда этой рыбы не видели? — Девушка сунула ему под нос рыбину. Бриан отшатнулся. — Сядьте, горе вы мое! Ничего не болит? Не тошнит?

   — Нет, — удивленно ответил Бриан, — а что?

   — Чудо, что вы сюда долетели, — буркнула девушка, — а раз так, авось, и дальше не помрете!

   — Я не...

   — Эта рыба ядовитая, — сказала Эдна через плечо. — Очень вкусная, но у нее что-то внутри есть, отчего разом преставиться можно, и поварам, которые умеют ее готовить, большие деньги платят! А вы, дракон бестолковый... Ох, Создатель, ну что за наказание... Спасибо, Руки, лейте сюда, Пейте, — приказала она, разболтав соду в ковшике. — Живо! Я кому сказала?!

   Бриан с трудом выпил первый ковш и тут же получил второй.

   — Больше не лезет...

   — Влезет! Хотя... два пальца в рот, живо! Руки, где ведро?

   Бриан ненавидел, когда его тошнило, вызывать рвоту сам не умел и брезговал, поэтому промывание желудка ему запомнилось надолго.

   — Слава Создателю, до хлеба дошли, — выдохнула Эдна, гладя его по взмокшей голове. — Еще разок для верности...

   — Да не могу я больше! — взвыл Бриан, едва отплевавшись от предыдущей порции.

   — А я говорю, можете, — сурово ответила девушка. — Понадобится — насильно вливать буду. Или вам охота помереть в судорогах и с пеной изо рта? Нет? Тогда извольте блевать!

   Бриан невольно начал смеяться и тут же со стоном склонился над пресловутым ведром. Он чувствовал, что есть не сможет еще несколько дней.

   — Теперь это, — приказала Эдна, когда он разогнулся и утер рот. — Живо!

   — Это еще что? — страдальческим тоном произнес Бриан, но выпил. — Тьфу!..

   — Не тьфу, а соль. С горшка не слезете, конечно, но, надеюсь, обойдется с рыбой-то...

   Эдна, тяжело вздохнув, принесла чистой воды умыться (Руки прибирались кругом), пригладила Бриану волосы и спросила:

   — Ну как вас опять угораздило, а?

   Бриан промолчал.

   — Да я понимаю, вы хотели, как лучше, но зачем есть-то было из чужого котелка?

   — Драконов зараза не берет, — ответил он. Горло саднило, мутило, на душе было гадко.

   — А отрава? — фыркнула Эдна и остановилась с ним рядом, снова погладив по жестким волосам. — Глупый вы дракон... Как вы только добрались до дома!

   — Каша твоя и солонина виноваты, — ухмыльнулся он. — Сама же видела... фу, мерзость... Я быстро летаю, не успел переварить!

   — Человек уже давно умер бы, — тихо сказала она, и Бриан осекся. — Зачем вы купили что-то у незнакомца? И попробовали? Сударь, я не понимаю просто, как вы еще живы до сих пор, вас же голыми руками можно брать!.. — Она нахмурилась, глядя, как он закусывает губы. — Что с вами? Что такое?

   — Н-ничего... — произнес он, поморщившись.

   — Если живот скрутило, идите уже... Будет он мне тут придворные любезности разводить! — Эдна гневно фыркнула. — Руки, еще водички ему! Чтобы впредь головой думал! А потом рыбу выкиньте, да не здесь, а то чайки и голуби наши потравятся, подальше... — Она подумала и добавила шепотом: — И откройте двери. Немного. Будто случайно не заперли...

   Прибравшись, Эдна забежала к Бриану. Тот лежал у себя, и было ему, судя по всему, паршиво, несмотря на принятые меры.

   — Глупый... — шепотом сказала она, потрогав мокрый от испарины лоб. — Доверчивый. Ну какой из вас дракон?

   — Из тебя бы вышел лучше... — Бриан со стоном повернулся набок, подтянув колени к груди.

   Эдна присела рядом, потрепала его по плечу.

   — Впредь думать будете, прежде чем лопать что попало, — сказала она. — Болит где-нибудь?

   — Да не то чтоб болит, просто... — он осекся. Он не мог сказать такое девушке.

   — Ясно, — Эдна поняла и так. — Сейчас я вам травок заварю. Потерпите, сударь. Умереть уже не умрете, а прочее — чтобы думали впредь, что делаете!

   — За что я тебя люблю, — выдавил Бриан, — так это за доброту...

   — Ничего... ничего, сударь, жить будете. — Эдна снова потрогала его лоб. — Как хорошо, что я вас накормила, не то упали бы на полпути...

   Бриан передернулся, представив, как судорога сводит его прямо в небе, как он падает на скалы и подыхает, пуская пену, потому что рядом нет никого, кто мог бы позаботиться о нем или хотя бы дать совет... Может, если бы он успел сообразить, в чем дело, нахлебался бы морской воды, от нее уж точно вывернет, но, скорее всего, было бы уже поздно.

   Его бил озноб, и горячий отвар с ромашкой, мятой и чем-то еще пришелся кстати, стало тепло, спокойно...

   — Вы вздремните, — сказала Эдна, поправив покрывало. Против обыкновения, сегодня она не ругала Бриана за испачканные простыни. — А я отойду на минутку.

   — Угу... — сонно ответил Бриан. — Ты потом приходи... придешь?

   — Конечно, куда ж я от вас денусь, — ответила она, убрав с его лица темные спутанные волосы. — Опять как пугало, хоть ты убейся!

   — До чего ж ты вредная...

   — Я не вредная, я правду говорю. — Эдна подсела ближе. — Точно-точно ничего не болит? Не мутит?

   Бриан мотнул головой. Его уже отпустило, теперь клонило в сон.

   — Ну и слава Создателю. Но кому и зачем понадобилось вас вот так...

   Он не ответил — уснул. Эдна вздохнула, вышла из комнаты и подозвала Руки.

   — Дайте знать, если придет кто чужой, — велела она. Ее серые глаза были холоднее стали. — Я их...

   Эдна осеклась.

   — Да ну и убью, подумаешь, делов-то, — фыркнула она, поправив нож под передником. — Создатель простит. А не простит, так и пес с ним!

   Бриан как-то рассказывал об охотниках за сокровищами, так вот, похоже, этот его фальшивый рыбак был из них. О том, что в замке живет дракон, наверняка знает вся округа. Каков он из себя, опять-таки, в поселке тоже должны знать, там чужих не бывает, а Бриан появляется время от времени, не так уж редко, но лодки-то у него нет... Люди догадливы, живо сложат два и два. Чужак мог расспросить кого-нибудь из местных под хмельком, а потом дождался подходящего момента, зазвал доверчивого Бриана к костерку и угостил отравой... А на что рассчитывал? Что дракон или не долетит до замка и рухнет в море, или долетит, но будет не в состоянии сопротивляться? Или вообще уже умрет, когда явятся падальщики...

   Эдна примерно представляла расстояние до поселка, Бриан как-то говорил, пешему там день пути или чуть больше, поэтому потратила время с толком — наставила ловушек по своему разумению. Так, на всякий случай: тут веревку на лестнице протянула, там еще что... Мало ли!

   К вечеру она разбудила совсем ослабевшего Бриана, силком напоила бульоном и травяным отваром (во внутреннем дворике рос сонник, а мята начисто забивала его запах, тем более, дракон все равно не разбирался в травах) и снова уложила. Пускай придет в себя, решила Эдна и покосилась на Руки.

   — Ну что? Заметили кого?

   Те изобразили двумя пальцами идущего человечка.

   — Сколько?

   Руки показали.

   — Шестеро, значит... — Эдна задумалась. — Многовато. Ну да справимся. Жаль, у меня яда нет, а то отужинали бы гостеньки дорогие... Стоп! Как это нет?! А рыба? Руки, вы ее уже повыкинули или не успели?

   Те сделали отрицательный жест, мол, некогда было, хозяина откачивать помогали, потом прибирались, потом Эдне пособляли.

   — Вот и хорошо, — улыбнулась девушка. — Пойдемте-ка, сейчас мы такое приготовим, что у кого хочешь слюнки потекут... Полы мыть, правда, придется, но это ерунда. Выдумали тоже, нашего хозяина травить!

   Руки всеми доступными им жестами выразили полное согласие.

   — А сделаем мы вот что, — прищурилась Эдна, — мне показываться не с руки, все же их шестеро, я одна, а хозяин лежит чуть живой... Слушайте и запоминайте!..

   * * *

   Охотники за сокровищами осторожно ступили внутрь замка. Под сводами огромного зала каждый шаг отдавался эхом, и они старались идти чуть ли не на цыпочках.

   — Вишь, двери не заперты, ковырять не пришлось, — пробормотал предводитель. — Видно, не до того уже было...

   — Но и тут не издох, дальше ушел, — сказал второй охотник.

   — От нас не уйдет, — хмыкнул тот. — Ежели в замке он человеком ходит, что мы, в топоры его не возьмем? А превращаться ему там негде, сами гляньте, какой проход узкий. Пошли!

   Они поднялись по лестнице, и младший охотник вдруг потянул носом и сглотнул слюну:

   — Запах-то какой! Мясо жареное, да с земляным яблоком, вот живут же драконы! Глянем, может?

   — Давай, — согласился старший и вошел в гостиную.

   В камине пылал огонь, накрытый стол манил белоснежной скатертью, мерцал хрусталь, блестел фарфор, разложены были серебряные приборы...

   — Гляди-ка, тут на шестерых, — удивленно сказал младший охотник. — Точно! Наверняка это волшебство, ну, как в сказке, помните? Где были невидимые слуги... Невидимые слуги, а налейте-ка нам вина!

   Графин сам собою поднялся и наполнил кубки до краев.

   — Ого! — потер руки один из охотников, усатый крепыш, и подсел к столу. — А мясца бы, а, невидимые слуги? Очень уж жрать охота!

   Тарелка его вмиг наполнилась жарким, а выглядело оно так, что остальные невольно сглотнули.

   — Ты поосторожнее, все же это колдовство, — сказал старший, хотя у него самого заурчало в животе.

   — Угу, дракон тоже страшный, только что-то его не видать. Сдох уже, поди, — прочавкал тот, обсасывая испачканные пальцы. — Объедение...

   — Мне того же, — решил другой, садясь за стол. — Весь день топали, не присели, брюхо уже подвело! Ого!..

   Вскоре пятеро охотников уже наслаждались едой и вином, только старший поглядывал по сторонам: не нравилась ему эта тишина. Пускай дракон сдох, но кто готовил это вот богатство? Невидимые слуги? А зачем? И почему именно на шестерых?

   — Я посмотрю пока кругом, — сказал он, но его не услышали, самозабвенно поедая любовно приготовленный Эдной ужин. — Дураки...

   Он вышел из гостиной, осмотрелся: лестница вела наверх, там виден был переход, должно быть, в другую часть замка. А сокровищница, скорее всего, в подвалах, туда и надо идти, пока его компания обжирается задарма! Вдруг удастся прикарманить что-нибудь особенно ценное?

   — Ищете что, сударь? — негромко произнес женский голос, и он шарахнулся, потом выдохнул и убрал нож.

   В самом деле, это оказалась девушка, миловидная, с распущенными золотистыми волосами, в дорогом старомодном платье.

   — А ты кто? — спросил он.

   — Я здесь уже много лет, сударь, — ответила она с улыбкой. — Дракон похитил меня и оставил здесь, спаситель не явился за мной, вот мой дух и не может найти покоя... Так что вы ищете? Сокровищницу? Идемте, я покажу вам...

   — А почему ты мне помогаешь? — опешил мужчина.

   — Вы спасли меня, — печально улыбнулась девушка. — Хозяин мой погиб, скоро я сама наконец-то уйду к Создателю, но прежде постараюсь отблагодарить того, кто освободил мой дух...

   — Так дракон умер? — обрадовался он.

   — Если нет, так близок к тому, — туманно произнесла Эдна. Она не любила лгать, но ради того, чтобы защитить Бриана, готова была еще и не на такое. — Идемте! Скоро я исчезну и не смогу показать вам тайный ход в сокровищницу...

   Незваный гость, разумеется, клюнул.

   — Спасибо тебе, добрый дух, за помощь, — сказал он, — чем мне тебя отблагодарить?

   — Ничего мне не надобно, — скорбно ответила Эдна, — просто возьми, сколько унесешь, да уходи. Как хозяин совсем умрет, так замок рухнет, имей в виду! Спеши!

   Эдна прекрасно помнила узкую лестницу, ведущую в сокровищницу. Вдвоем там было очень сложно развернуться, а уж с объемистым тюком (мужчина не поскромничал) — тем более. Она не возражала, терпеливо ждала, пока он перебирал серебро и золото, ворошил аккуратно уложенные драгоценности (Бриан не любил беспорядка, хотя сам создавал его непрестанно), выбирая лучшее.

   Крякнув, мужчна не без труда вскинул тюк на спину и пошел к лестнице.

   — Удачи тебе, незнакомец, — печально произнесла Эдна, подходя ближе. — Спаси тебя Создатель...

   С этими словами она всадила острый нож в печень вора.

   Он умер быстро, и на том спасибо, а то пришлось бы добивать, а пачкаться лишний раз не хотелось.

   — Интересно, что там наверху? — подумала Эдна вслух и, вытерев нож и перешагнув через мертвеца, поднялась по лестнице. Побрякушки можно было подобрать и потом, авось, не убегут.

   Компания уже захмелела: у Бриана было хорошее вино, — наелась от души и не прочь была продолжить, да вот только одного начало тошнить. Потом второго...

   — Я после приберу, — сказала Эдна Рукам и поднялась к Бриану. Тот спал чутко, но сейчас только застонал, когда девушка дотронулась до его щеки. — Жив, и слава Создателю.

   — Что там за шум? — спросил Бриан, не открывая глаз. — Ты уборку на ночь глядя затеяла?

   — Можно и так сказать, — девушка поправила покрывало. — Убрала... кое-что лишнее.

   — Ты не усердствуй, а то я потом половины замка не досчитаюсь...

   — Шутить пытаетесь, значит, будете жить, — улыбнулась она. — Ну-ка привстаньте, что ж вы лежите так неудобно, я вам подушку взобью...

   — Мне и так хорошо. Ты... — Бриан выдохнул. — Посиди со мной, а? Мне вроде бы не плохо, но... страшно. Вот, сознался!

   — Всем бывает страшно, сударь, — серьезно ответила Эдна, вроде бы не заметив его нервного смешка. — Ложитесь лучше, а?

   — Да...

   Его улыбка заставляла забыть, что там, в гостиной, умирают люди.

   — Что это у тебя за пятно на платье? — спросил вдруг Бриан, прищурившись. — И зачем ты так нарядилась?

   — Ах ты ж... Обычные платья все в стирке, надела это. И вот, мясо разделывала да уляпалась, обидно как! — неподдельно огорчилась Эдна. — Я сегодня жаркое затеяла, да сами видите, что вышло. Вы только не молчите, сударь, если нехорошо, говорите сразу, с рыбой не шутят...

   — Нет, я уже в порядке, только сил нет, — улыбнулся он. Будто бы он не отличал запах человеческой крови от животной... Но что бы ни случилось, Эдна здесь, держит его за руку...

   — Немудрено. Ничего, я вам еще бульону принесу, потом видно будет. Отравиться — это вам не шутки!

   Бриана передернуло.

   — Да уж. Опять я повел себя глупо?

   — Да, сударь. — Эдна улыбнулась и встала. — Вы полежите, нечего вам... А мне в гостиной прибраться нужно. Потом переоденусь да приду.

   О том, что некоторых гостей, возможно, придется добивать, она не сказала. Впрочем, он и так это понял.

   — Чем ты их?.. — негромко произнес Бриан.

   — Да все той же рыбкой, — спокойно ответила Эдна от дверей.

   — Разве бы они стали ее есть? Они же знали, что она...

   — Они ели жаркое, сударь, — улыбнулась девушка, — а что именно я положила в приправу, не знали...

   Бриан сглотнул.

   — У этой рыбы несколько ядовитых частей, я от дворцового повара слыхала. А если как следует поперчить и травок насыпать, то рыбного запаха и не заметишь. Вот они и не заметили, да еще и пожадничали, наелись от пуза, — спокойно произнесла Эдна. — Говорю, пойду я, прибраться надо. Отдохните пока.

   Бриан откинулся на спину и зажмурился.

   «А еще говорят, что драконы страшные», — невольно подумал он.

   * * *

   — Вы, сударь, совершенно за собою не следите, — выговаривала Эдна. — Ну куда это годится? Неделю можете в одной рубахе ходить, не стыдно вам? Как ваша матушка вас не выпорола за такое, не понимаю! А ну снимайте немедленно!

   Бриан только вздохнул и потянул с себя рубашку. Ну не было ему дела до того, как он выглядит: красоваться не перед кем, а в облике дракона он и так неплох! Судя по всему, Эдна тоже об этом задумалась, стоя с бельем в руках, потом нехорошо прищурилась и произнесла:

   — А у вас чешуя должна блестеть?

   — Ну да, — сказал Бриан недоуменно и только тогда понял, на что нарвался.

   — А почему не блестит? — вкрадчиво спросила Эдна.

   — Как это? — попытался отбиться он. — Очень даже блестит, ты просто не замечаешь! Я вообще не очень яркий, цвета окалины, пожалуй, только снизу больше в медь...

   — Сударь! Вы меня несли в лапе, я что, не запомнила, блестит у вас шкура или нет?! — выпалила девушка. — Это кошмар какой-то, а не дракон! Пойдемте.

   — Куда ты меня тащишь?..

   Бриан не мог толкнуть девушку, а сил ей было не занимать, и худощавого хозяина замка она волокла за собой без особого труда.

   — Чистить буду, — совершенно серьезно произнесла она и вытолкнула его на лестницу. — Эта простыня все равно на выброс, вот она и сгодится. Пойдемте-ка, открывайте ворота!

   — Да куда?!

   — На берег. Тут недалеко, вам пару раз крыльями махнуть, так что и меня донесете, — выдала Эдна. — Ну что вы стоите? Превращайтесь давайте!

   — А может, не надо? — жалобно спросил Бриан.

   -Надо. Воды вы не боитесь, я видела, как вы окунаетесь, когда летите куда-нибудь, так что... Возьмем с собой Руки, они помогут!

   И Бриан смирился с неизбежным.

   Было у него одно неприметное местечко в скалах, которое даже с лодки не всякий бы заметил. В свое время он постарался, завалил горловину этого крохотного заливчика здоровенным камнем и теперь мог быть уверен, что его никто не побеспокоит, если вдруг взбредет в голову искупаться. Заплыть сюда могут только рыбаки, а они, скорее всего, и так догадываются, кто их сосед, а может, и знают наверняка. Это ничего... С берега же вообще не подойдешь, только разве только на веревке спускаться, такая крутизна! Стрелу можно пустить, конечно, но и то придется сильно свеситься вниз, Бриан бы заметил. Да и что ему та стрела?

   — Славно тут! — оценила Эдна, когда он осторожно поставил ее на камень. — Так, песка довольно, вот и займемся... Руки, а ну, за дело!

   Бриан тяжело вздохнул и распластался на берегу. Девушка проявляла к нему не больше уважения, чем к чайнику: драила точно так же, стоя по щиколотку в холодной воде. Он встрепенулся и решительно отодвинул Эдну на нагретые солнцем камни: не хватало ей еще простыть!

   — Ну-ка, лапу подставьте, — велела она. — На спину заберусь... Ну что же это такое, весь в копоти, в пыли какой-то...

   Он не выдержал и фыркнул. Потом прикрыл глаза и расправил крылья, предоставив Эдне бродить туда и сюда по его спине: она разулась, а прикосновение босых ног было даже приятно. Еще и солнце пригревало...

   — А теперь еще и уснул! — воскликнула девушка, и Бриан открыл глаза. Эдна самым нахальным образом полировала ему нос тряпочкой, не забывая подсыпать песочку. — А ну вставайте!

   Бриан мотнул головой и повернулся брюхом кверху. Ему было смешно.

   — Да чтоб вас... — прошипела Эдна, уже изгвазданная по уши, и щедро сыпанула ему на грудь песку. — Вот так и лежите! Проще весь замок отмыть, чем одного паршивого дракона...

   Бриан недовольно рыкнул.

   — Да-да! Руки, еще песку... Фу, уморилась... — Эдна вытерла лоб тыльной стороной руки. На солнце ее волосы казались почти золотыми. — Но я с вас не слезу, пока не закончу! Руки, займитесь-ка хвостом!..

   Бриана разбирал смех, потому что Эдна сидела на нем верхом, подоткнув юбки: ясное дело, не слезет... пока не закончит.

   — И нечего, нечего, — строго сказала она. — Что вас так разобрало? Я же свалюсь сейчас, глупый вы дракон!

   Он усилием воли задавил смех.

   — А теперь окунитесь-ка, — велела Эдна, придирчиво осмотрев чешую и решив, что пока хватит. — Давайте-давайте, нечего, что вы разлеглись?

   Бриан бережно поставил ее на большой камень, развернулся и скользнул в воду. Тут было неглубоко, но чтобы окунуться — самое оно. Ему же не нырять нужно было, а просто смыть песок.

   Выбравшись на берег, он отряхнулся по-собачьи — Эдна прикрылась руками от брызг, потом присмотрелась и улыбнулась.

   — Вот это другое дело, — сказала она. — Сами посмотрите!

   Бриан изогнул шею, рассматривая себя. Он в самом деле весь был цвета железной окалины, книзу масть менялась на цвет окалины медной. (За счет этой масти, кстати, он выглядел меньше, чем был на самом деле — слишком темный, цвет скрадывал габариты.) Сейчас же, когда чешуя сверкала на солнце, его можно было назвать стальным или даже серебряным... ну, с некоторой натяжкой.

   — Когти бы вам еще подпилить, да напильника нету, не камнем же, — удрученно сказала Эдна, и Бриан не выдержал — рассмеялся. А смех дракона — это штука опасная, струя пламени вполне может расплавить камень... что и произошло. — Вы разозлились, что ли? Я пошутила...

   Он покачал головой и подал ей лапу, мол, пора лететь. Руки живо ухватились за изгвазданное платье Эдны, а Бриан бережно прижал девушку к груди.

   — Устала? — спросил он уже в замке, снова став человеком. — Вот охота тебе была возиться!

   — Не устала, сударь, так, замаялась маленько да запачкалась, — улыбнулась она. — На вас копоти слой был такой, что хоть кусками отколупывай!

   — То-то, помнится, ты по мне камнем стучала...

   — Ну так вам же не больно было, — логично ответила Эдна, посмотрела на свои руки и покачала головой. — Пойду отмываться. С ужином погодите пока, не могу же я в таком виде стряпать!

   — Да я не голодный, — улыбнулся он. — А проголодаюсь, Руки притащат чего-нибудь. Поди, правда, умойся и отдохни. А хочешь, приходи в гостиную, там посидим, а?

   — Хорошо, сударь, я только отмоюсь да платье сменю, потом к вам приду... — Девушка вдруг захихикала. — Сказать бы кому, что я дракона песком до блеска начищала! И не поверят же, а ведь чистейшая правда!

   Бриан не выдержал и тоже засмеялся.

   — Руки с собой возьми, — сказал он, — им тоже нужно... простирнуться.

   — Да уж, — проворчала Эдна, — перчатки уже совсем негодные, надо другие поискать. Ну, или сама сошью, чего уж там. Руки, тащите воду, мыться будем!

   Он проводил девушку взглядом, со вкусом потянулся, вошел в гостиную... и замер на пороге.

   В его кресле кто-то сидел.

   — Ну где тебя носит? — спросил этот кто-то, повернувшись к Бриану. — И куда подевались Руки? Я скоро с голода помру!

   — А самому пойти в кладовую и взять чего-ничего — ноги отвалятся? — отмер тот. — Вина-то, смотрю, ты налить сумел...

   — Ты всегда был жадиной, — вздохнул гость и отпил из кубка. Потом встал и протянул руку. — Ну здравствуй, Бриан!

   — Здравствуй, Арниль, — он не удержался, крепко обнял брата. — Сколько же лет мы не виделись...

   — Слишком много, Бриан, слишком много... Как ты тут один?

   — Почему один? — нахмурился тот.

   — Потому что Дуэйр ушел навсегда, а матушка с нашей сестрицей давным-давно помахали на прощание крылом, — усмехнулся Арниль. — Правда, смотрю, в замке порядок, неужто ты переборол лень, а?

   — Меня перебороли, — буркнул Бриан. — Ну, знаешь, бывает скучновато, но в целом... не так уж плохо. Кстати, откуда ты знаешь о Дуэйре? Я думал, он мне одному сказал!

   — Какой же ты бестолковый, — вздохнул старший брат и подлил себе вина. — Всегда таким был, с годами не меняешься! Дуэйр ничего толком мне не рассказал, просто поставил перед фактом: ухожу и все тут. Куда, к кому... этого он не говорил. Просто попрощался. Ты, видимо, знаешь больше, тебя он очень любил...

   — Я знаю только, что он полюбил девушку, не принцессу, простолюдинку, хоть и красивую, и решил уйти в люди... — выговорил Бриан. — Кто она, где живет... не сказал. Видимо, чтобы мы не нашли.

   — Узнаю Дуэйра, он всегда был настолько же скрытен, насколько ты бестолков, — засмеялся Арниль, но смех его был невеселым.

   — А ты? — спросил Бриан. — Ты же полетел... ну... Удачно?

   — Нет, — коротко ответил брат. Помолчал и добавил: — Если бы удачно, я сидел бы здесь не один.

   — Но хоть долетел без приключений?

   — Это ты у нас приключения любишь, а я дракон спокойный, на рожон не лезу, — усмехнулся Арниль и потер лоб. — Нормально я долетел. Непросто, конечно, особенно когда в шторм попал, а шторма над океаном, скажу я тебе... Не знаю, как крылья не переломал. Меня снесло к югу, хорошо еще, какие-то острова попались, я там и рухнул. Очнулся — меня туземцы разглядывают, лопочут что-то по-своему. Красивые, кстати, люди, хоть и своеобразные...

   — Я бы точно не добрался, — негромко произнес Бриан.

   — Да, — ответил брат. — Ты бы не добрался. Если бы ты упал над океаном... это-то еще ладно, ты хороший пловец. Но вот шторм бы тебя доконал. Что так смотришь? По-твоему, я слепой?

   Бриан отвел взгляд.

   — Как думаешь, родители знали? — тихо спросил он.

   — Конечно, — сказал Арниль. — Догадывались — это уж точно. Повторяю, Бриан, не считай других слепцами. Ты всегда слишком берегся, чтобы это можно было списать на трусость или лень. Ты не трус, ленив — это да, но не до такой степени. Я прав?

   — Ты прав, — кивнул тот. — Может, стоило рассказать?

   — Не думаю. Если бы они сочли нужным, сами бы выспросили.

   — Ну, возможно... Так что было дальше, Арниль?

   — Дальше... — тот встал и прошелся по комнате. — Я немного пожил на этом острове, восстанавливал силы. Туземцам помогал, я ведь сильный, мне поднять какое-нибудь бревно для хижины ничего не стоит. А потом кто-то заметил, как я взлетаю...

   Бриан присел на край стола.

   — Что, попытались убить? — спросил он.

   — Нет, наоборот, — усмехнулся Арниль. — Сочли, что на них снизошло благословение богов.

   — Ага, принялись приносить тебе жертвы? — засмеялся Бриан.

   — Да, — совершенно серьезно ответил брат. — Девушку привели. Красивую, очень. Тебе вряд ли бы понравилась, ты светловолосых и стройных любишь, а эта была смуглая, черноглазая, полненькая, волосы смоляные ниже колен, там такая красота в почете.

   — А ты...

   — А я сказал, что она теперь будет моей жрицей, и чтобы пальцем к ней никто не смел прикасаться, — улыбнулся Арниль. — И что жертвы мне пусть приносят всякими фруктами и орехами, а рыбы я и сам наловлю. На весь поселок. Ну раз уж я их покровитель, то надо же о людях заботиться. А там то лодку в море унесет, то еще что...

   — А девушка? — жадно спросил Бриан.

   Арниль пожал плечами и снова улыбнулся.

   — Она уже умерла, — негромко произнес он, — а другую жрицу я брать не стал. Сказал, что благодать не покинет их поселок, пока они помнят меня, а мне пора осенить крылом другие земли. И полетел туда, куда изначально держал путь.

   — И что же, не нашел себе невесты по вкусу?

   — Отчего же, нашел, и не одну, — сказал Арниль. — Но, как ты верно сказал, по вкусу, а не по душе. Кстати, видел матушку. Правда, издали, не рискнул пообщаться.

   — Погоди ты о матушке, — помотал головой Бриан. — Она-то уж точно не пропадет... Почему ты без невесты?

   — Не вышло, — коротко произнес брат и снова отпил вина. — Они... Ну ты же помнишь нашу сестрицу? Вот... Почти все они именно такие. А которые тихие и смирные, те мне не по нраву. Они в большинстве своем именно того типа, который нравится тебе.

   — Да только мне там никогда не бывать... — протянул тот, мысленно улыбнувшись. — А что ты дальше намерен делать? Останешься? Я уже озверел от одиночества!

   — Да, я вижу... — непонятно протянул Арниль, и тут распахнулась дверь...

   * * *

   Эдна еще на лестнице услышала голоса — казалось, будто Бриан разговаривает сам с собою, настолько они были похожи. Впрочем, беседа велась вполне мирно, и она не слишком обеспокоилась.

   Распахнув дверь в гостиную, она с изумлением обнаружила аж двух Брианов: мужчины были похожи, как две капли воды.

   «Мой — вот этот», — сразу же определила Эдна. Трудно не узнать рубаху, которую стирала не один раз и зашивала даже, вон там, на воротнике, да и всклокоченная грива точно принадлежала Бриану.

   — Доброго вечера, — сказала она. — Прикажете подавать на стол, сударь? Ужинать пора!

   -Да подожди ты со своим ужином, — отмахнулся он. — Иди сюда. Познакомься, Эдна, это мой брат, Арниль.

   — А почему без молодой жены? — строго спросила девушка, припомнив, что вроде бы именно этот улетел за невестой и пропал.

   Братья переглянулись и засмеялись.

   — Значит, светловолосые и стройные... — протянул Арниль, окидывая взглядом статную фигуру Эдны. — Нет, я не отрицаю, она вполне светловолосая и очень даже стройная для своего сложения, но, Бриан, как ты умудрился ее дотащить? И где теперь делают таких принцесс?

   Эдна вспыхнула. Что Бриан с ответом не найдется, было ясно, поэтому она сощурилась и заявила:

   — Я вам не лошадь и не корова, сударь, чтоб о моих статях рассуждать! А как дотащил, так и дотащил, авось, не уронил, и на том спасибо! И я не принцесса, сударь, я всего лишь служанка!

   Арниль чуть не выронил кубок.

   — Ну, оплошал... — буркнул Бриан, глядя в сторону. — Перепутал. Не обратно же нести...

   — А вы не оправдывайтесь! Перепутал он... — прикрикнула Эдна, но тут же сменила гнев на милость: — Так что, подавать на стол-то? Руки! А ну, живее!

   — Бриан, — произнес Арниль, — знаешь, тебе поразительно везет...

   — Спасибо.

   — Я имею в виду, поразительно везет вляпываться в неприятности, — закончил брат и встал. — Будем надеяться, что вот эта конкретная неприятность не окажется для тебя смертельной. Может быть, она даже сделает из тебя подобие приличного дракона... Кстати, замок она в порядок приводила?

   — Она, — буркнул Бриан и зло сощурился. — И я бы попросил без оскорблений! Хоть ты и мой старший брат, но...

   — Да все с тобой понятно, бестолковый ты дракон, — усмехнулся тот и взглянул на Эдну. — Девушка, вы уж его не очень тираньте. Бриан терпит долго, но если его вывести из себя... пиши пропало.

   — Ха! — ответила Эдна, вздернув подбородок. — И не таких видали! Сударь, а вы куда? Ужин уже на столе...

   — На полное брюхо не взлетишь, — словами Бриана ответил Арниль. — Чую, пахнет вкусно, но задерживаться не буду.

   — Погоди, ты что, не заночуешь даже?! — опешил Бриан.

   — Нет. А то так задержусь на день, другой, подруга твоя раскормит меня до неприличия, я обленюсь, вот как ты... Да только ты книжки любишь, а мне тут что делать? Нет уж, братец, теперь тебе тут жить, а как — сам решишь, — уверенно произнес тот. — Вижу, не пропадешь. А я... полечу, осеню крылом еще кого-нибудь. Все не так скучно жить!

   — Ты совсем-то не исчезай, — дрогнувшим голосом попросил Бриан. — Ну хоть наведывайся...

   — Может, зягляну лет через полста, — хмыкнул Арниль, коротко обнял брата и пристально посмотрел на Эдну. От похожести мужчин оторопь брала, но если приглядеться, Арниль был все же повыше и не таким худым. — А ты, девушка, присматривай за этим обормотом. Вечно ему на голову все шишки сыплются, таким уж невезучим уродился!

   — Я уж заметила, — проворчала она, — не дракон, а наказание какое-то! Бестолочь крылатая...

   — Эдна! Ну хоть сейчас ты можешь помолчать?!

   — А чего молчать? Брат ваш сам о вас все знает, — фыркнула она и скрестила руки на груди. — Можно подумать, я ему что-то новое рассказала!

   — Не пропадешь, — весело заключил Арниль, потрепал ее по щеке и отправился к выходу. — Не провожай, Бриан, не надо! Держись. Ты все же сильнее, чем кажешься!

   — Что, даже вино не допьете? — не выдержала Эдна.

   На гостя она, правду сказать, не рассчитывала, но могла отказаться от своей порции, перебиться всухомятку. А отпускать брата хозяина просто так было как-то неприлично!

   — Нет, хватит с меня... — тот улыбнулся. — Ты Бриану спуска не давай. Он ленивый и характер у него мерзкий.

   — Будто я сама не знаю, — фыркнула девушка.

   — Эй, я вообще-то тоже тут, — напомнил Бриан, нахмурившись.

   — Я же говорю, характер мерзкий, — сказал Арниль и засмеялся.

   — Где тебя искать, если вдруг что? — негромко спросил младший брат.

   — Я сам не знаю, куда меня ветер занесет, — покачал тот головой. — Извини. Это ты у нас домосед, а я не могу долго жить на одном месте. Может, полечу обратно на те острова, может, на запад, погляжу, что там, а может, и на север, хотя там опасно, говорят, северные драконы не чета нам, живут кланами, чужака сразу убьют, а не убьют, так испытание назначат, тоже не легче...

   — Ты не рискуй понапрасну, — попросил Бриан. — Нас, считай, двое осталось. Мать с сестрой не в счет...

   — Так Дуэйр тоже жив.

   — Но он не дракон больше. Он не в счет.

   — Нет, ну и дурень ты все-таки... — тяжело вздохнул Арниль. — Ладно, поболтали и хватит. Мне пора. Смотрите, не поубивайте тут друг друга! А я, может, загляну еще когда-нибудь, проверю...

   Он резко развернулся и вышел.

   Бриан посмотрел ему вслед и сел в кресло, еще хранящее тепло тела старшего брата. Жив, спасибо всему сущему и на этом, а что не остался...

   Стыдно признаться, но Бриан боялся, что Арниль решит пожить дома. Брат был сильнее, умнее, красивее, удачливее и... и они были очень похожи внешне. И нужен ли окажется Эдне глупый и слабый дракон, если рядом окажется почти такой же, только намного лучше? А самое гнусное, что Арниль, видимо, все сразу понял, как только увидел девушку. Не собирался он улетать, что, Бриан его не знал, что ли? Хотя бы на пару дней мог задержаться, но...

   — Вроде братья, одно лицо, а какие разные! — задумчиво выговорила Эдна.

   — А?

   — Да я говорю, вы с братом вообще не похожи, — сказала она. — Он такой... такой...

   — Ну, какой? — с тоской спросил Бриан, ожидая услышать «сильный, смелый, умный», но Эдна ответила:

   — Да шебутной какой-то. На месте ему не сидится. А вы лентяй, это уж точно. Но только лентяю пинка можно дать, а шебутного разве что к башне привязывать... Ну что вы опять смеетесь?!

   — Да я представил... — выдохнул он, отсмеявшись, — сторожевого дракона на цепи! И башню вместо будки!

   — Ну вот, хоть развеселились, а то захандрили что-то, — улыбнулась Эдна и легонько погладила его по плечу. — Расстроились, что брат ваш улетел?

   Бриан молча мотнул головой. Произнести это вслух он не мог.

   — Я вас ни на кого не променяю, — искренне сказала Эдна. — Честное слово. Что вы хмуритесь, думаете, я не поняла, что вам в голову взбрело?

   — Ну и что?

   — Да что вы с братом на одно лицо, только он старше, сильнее, за морем вон побывал... что, скажете, я не права?

   — Права, — обронил Бриан, ссутулившись.

   — Ну и подумаешь, зато я успела услышать, ему невысокие, темненькие и полненькие нравятся, а я хоть и девушка в теле, — тут Эдна огладила крутые бока, — но рослая и волосы светлые. На кой я ему? Или вы наоборот, решили от меня избавиться? Брату сплавить?!

   — Да что ты несешь?! — опомнился он. — Побойся этого вашего Создателя, если уж меня не боишься...

   — Чего вас бояться-то? — буркнула Эдна и привычным уже жестом пригладила ему взлохмаченные волосы. — Ужинать-то будем?

   — Будем, — мрачно ответил Бриан. — Жрать охота, сил нет, не обедали же...

   — Руки, ну-ка, живо подавайте на стол! — велела девушка и снова погладила его по макушке. — Жалко, что брат ваш не остался. Небось, рассказал бы про вас чего-ничего интересного.

   — Вот уж не надо! — вскинулся он. — Он расскажет, пожалуй! Эдна, я...

   — Я уже все сказала, — отрезала она. — Никакой другой дракон мне не нужен, ясно?

   Бриан не выдержал и снова начал хохотать. Другой дракон ей не нужен, видите ли! Будто это девушки выбирают драконов, а не наоборот!

   И вот с этой мыслью у него зародилось странное подозрение...

   — За стол! — сказала Эдна, сбив его с мысли. Впрочем, жаркое пахло так вкусно, что Бриан начисто забыл о своих фантазиях. — Приятного аппетита, сударь!

   * * *

   Утро выдалось солнечным и ясным, и, открыв глаза, Бриан с удовольствием подумал, как вылетит на прогулку, как окунется в море, принесет Эдне какую-нибудь морскую диковину... Он со вкусом потянулся и хотел было вскочить с кровати, но...

   Внутренности скрутило от холодного липкого ужаса.

   «Только не это, только не...»

   Бриан не чувствовал ног. Совсем. Шевельнуть ими не вышло, а когда он от отчаяния ударил себя по колену, не ощутил ровным счетом ничего.

   «У меня сильные руки, — сквозь злые слезы подумал он, рывком развернув непослушное тело, — я буду, как нетопырь, ползать на локтях, быть может, даже смогу взлететь... А это мысль!»

   Чем гнить лежа, лучше умереть в полете, решил он. Это просто: Руки помогут ему дотащиться до верха любой из башен. Спланировать оттуда он сумеет, поймает восходящий поток воздуха, поднимется повыше над морем... и сложит крылья. Это хотя бы будет быстро. А Эдна...

   «Что — Эдна?! Кто она тебе? Просто служанка, она не пропадет! Всплакнет и забудет!»

   — Сударь, вы завтракать идете? — раздался ее голос за дверью. — Или сюда подать?

   — Не надо, что-то не хочется, — ответил он, изо всех сил стараясь говорить нормальным тоном. — Может, попозже, я скажу, когда проголодаюсь.

   — Вы потом по делам или снова в западную четверть пойдем?

   — У меня настроения нет.

   Дверь распахнулась, и Эдна встала на пороге, скрестив руки на груди.

   — Это что еще за капризы? — грозно спросила она и дернула одеяло. Бриан молча повернулся к стене. — Сударь? Что не так? Я...

   — Дело не в тебе, — глухо ответил Бриан. — Пожалуйста, уйди. Я хочу остаться один.

   «Ну кому я это говорю?!» — мысленно взвыл он пару секунд спустя, когда Эдна схватила его за плечи, развернула, посмотрела в глаза, потрогала лоб и уселась на краю кровати, как обычно.

   — Ну в чем дело-то? — жалобно спросила она. — Я ведь вижу, у вас глаза несчастные, но вы вроде не заболели!

   Он промолчал. Казалось, если озвучить это, то обратного пути уже не будет. А так, может, случится чудо...

   Эдна вдруг привстала и посмотрела на что-то под собой. Нахмурилась и пощупала это что-то. А потом уставилась на Бриана и видно было, что она вот-вот заплачет.

   — Я на ноге у вас сижу, — произнесла она дрогнувшим голосом, — а я тяжелая, вы сами ругались всегда, а сейчас даже не заметили! И я вас ущипнула... и вы и не дернулись, сударь, что же это?!

   — Я тебе об этом говорил, — сказал он с удивившим его самого спокойствием. — Ждал, ждал... вот и дождался. Только не напоминай, мол, чего ждешь, то и получается. Знаю я эти твои приметы. Эдна?

   Девушка плакала, уткнувшись в его плечо, холодные — для него — слезы лились ручьем.

   — Да что с тобой?

   — Все из-за меня! — выговорила она. — Вы меня тащили, корову здоровую, а не принцессу Амалию, та тоненькая, как тростиночка, я сама ее поднимала запросто...

   — Ты же говорила, что я ее уморил бы. — Бриану, несмотря ни на что, стало смешно.

   — Лучше бы вы ее уморили, чем себя! — выдала Эдна, вытирая глаза о его рукав. — И потом я тоже... то принесите, это... А вы же сказали, что у вас со спиной плохо, а я-то, дура!..

   Бриан обнял ее и прижал к себе.

   — Тебе почем знать, тяжело мне мешок овса нести или нет? — спросил он. — Я сам дурак. И, кстати, таскал вещи потяжелее, еще до тебя. Не реви. Я знал, что однажды это случится. Помнишь, что ты пообещала?

   — Нет... нет! — Эдна вскочила. — То есть я помню, но я не стану!..

   — А обещание?

   — Вы сказали: пойму, когда вы попросите взаправду, а пока это не так! — выдала она. — Может, просто... ну я не знаю... ну вдруг отпустит? Я говорила, что могу вас убить, но я не хочу! И я сказала — пойду потом на башню и...

   — Ну если ты откажешься помочь, то и я до башни доберусь, — спокойно произнес Бриан. — Полетим вместе.

   — Хорошо, — совершенно серьезно ответила девушка. — Но не сейчас.

   Руки, наряженные почему-то в черные кружевные митенки, нервно сжались.

   — Пока я лежу... — Бриан брезгливо поморщился. — Пускай все делают Руки. Я не хочу, чтобы ты сама... Ты поняла?

   — Создатель, что ж вы за дурак-то такой? — тоскливо спросила у потолка Эдна, наклонилась и строго сказала, глядя ему в глаза: — И без глупостей, сударь. Помереть вы всегда успеете, а может, все еще и образуется. И вообще... я не принцесса, но...

   Она нагнулась еще ниже, схватила его за челку, зажмурилась и неуклюже поцеловала в приоткрытый от изумления рот.

   — Не помогло, врут сказки, — сказала Эдна, выпрямившись. — Как был дураком, так и остался!

   Бриан не выдержал и засмеялся, забыв даже о том, что больше не может ходить.

   — Ты просто недостаточно искренне желала... чего ты там желала? — сказал он и осекся, увидев слезы на глазах Эдны. — Перестань. Я повторяю: я знал, что так будет и был готов к этому. И вообще, чем плакать, лучше поцелуй меня еще разок. Мне понравилось...

   Эдна фыркнула, вдохнула поглубже и поцеловала. На этот раз получилось намного лучше...

   А ночью она пришла к нему. Взяла, ввалилась без спросу, залезла под одеяло, прижалась всем телом и обхватила руками.

   — Ты что? — перепугался Бриан, мысленно поблагодарив мироздание за то, что хотя бы естественные отправления он контролировать в состоянии и может вовремя позвать Руки прибраться. — Что случилось?

   — Ничего. — Эдна держалась за него изо всех сил. — Ничего, сударь. Я просто боюсь...

   — Да чего же тут бояться?

   — Всего. Что вы велите Рукам отнести вас на башню. Что у вас яд припрятан где-нибудь. Да мало ли! — Девушка всхлипнула. — Я вас не отпущу, вот не отпущу, так и знайте! Вы мне любым хороши!

   — А мне каково жить таким вот, ты подумала?.. — негромко спросил он, потом смягчился и погладил Эдну по мягким волосам. — Ну будет тебе рыдать, у меня вся рубашка мокрая уже. Перестань.

   — Не могу... Мне вас жалко до смерти...

   — Да прекрати ты! — Бриан приподнялся на локте. Женские рыдания его пугали, особенно когда слезы лились не просто так, а по его тяжелой судьбе. — Ну не стану, не стану я самоубиваться... пока что. Пока ты жива, сойдет? Для меня твой век — не срок. А вдруг и правда чудо случится...

   — Вот это другое дело, — неожиданно деловито сказала Эдна. — И чтоб даже не думали о таком!

   — Думать ты мне не запретишь, а делать я ничего не стану. Не пропаду уж с тобою да Руками, — улыбнулся он. — Или ты станешь пытать беспомощного дракона, силой вырывая клятву?

   — Не буду, — буркнула она и хотела было встать, но он потянул ее обратно.

   — Не уходи. Я сейчас вряд ли в состоянии тебя обидеть, а одному...

   Бриан замолчал.

   Эдна снова забралась к нему под одеяло и обняла крепко-крепко.

   * * *

   Так они протянули всю зиму.

   Лежать было невыносимо скучно, и Бриан живо приспособил Руки таскать его в кресле туда и сюда по замку, решив, что без уборки можно и прожить, а он иначе рехнется от безделья. Так можно было хоть смотреть, как Эдна готовит или осторожно разбирает щебенку на месте завала в западной четверти, доставая очередную картину. Ну и говорить с ней, конечно! Она могла бы сидеть рядом и читать вслух, но это опять же было слишком скучно.

   Плохо было одно: он не успел пополнить припасы. И если взлететь Бриан еще мог (попробовал, невзирая на крики Эдны, спланировал с башни, не упал, нормально приземлился, правда, перепугал ее и перепугался сам), то что бы он стал делать в том же рыбачьем поселке? Сел и сиди себе? Идти он не мог, тащить на себе Эдну — тоже. Вернее, туда-то бы он ее донес, но вот подняться снова с нею вместе прямо с земли не сумел бы. Тут нужен был сильный толчок задних лап, а они-то как раз и не действовали...

   — Пошлем Руки, пусть лавочнику записку оставят, — ответила Эдна на очередной его пассаж. — И задаток. И прямо сюда нам все и привезут. Я скажусь экономкой, доплачу, сколько надо, и мы с Руками все в кладовую перетаскаем.

   — А ты думаешь, никто не знает, что это замок дракона?

   — А вы думаете, кто-нибудь поверит, что дракон заказывает муку, соль и прочее в лавочке на побережье? — передразнила Эдна.

   Бриан помотал головой.

   — Не надо. Это слишком уж...

   — Тогда я сама схожу, — сказала она.

   — С ума сошла?! — вскинулся Бриан. — Нет, не думай даже, я тебя не пущу!

   — Сударь, но у нас ведь в кладовых совсем пусто... Скоро уже и птиц подманивать не на что будет, даже порченая крупа кончается. Вдобавок одной дичью сыт ведь не будешь! Прежде... — Эдна осеклась было, но продолжила: — Прежде вы и впрямь могли поохотиться. А теперь как нам быть? Что мне, пустой похлебкой из лебеды вас кормить? Так до лебеды еще дожить надо! Ну вот, опять обиделся...

   Он вовсе не обиделся, он прекрасно понимал, что девушка права, но поделать ничего не мог. И эта беспомощность бесила его куда сильнее, чем невозможность встать на ноги!

   — Как я тебя отпущу, тут опасно... — выговорил Бриан.

   — Да уж доберусь! — ответила она. — Сколько пути до того поселка? Если обычному человеку идти? Вы говорили, да я запамятовала.

   — День, может, больше, — обронил он. — Я не знаю, не ходил пешком. Ты пойми, ночевать придется там либо по пути, и тебя любой может обидеть!..

   — Положим, сударь, не любой, — приосанилась Эдна. — Отобьюсь!

   — А если их будет несколько? — тихо спросил Бриан.

   Девушка молча смотрела на него. Глаза у него были совершенно больными.

   Эдна все понимала: и его мучительный стыд оттого, что не может помочь и защитить, и бессильную злость на собственное бессилие, и страх за нее... и не только.

   — Вы решили, что я могу уйти и не вернуться по своей воле? — прямо спросила она, и метнувшиеся зрачки сразу выдали Бриана. — Ох вы... Глупый вы мой бедный дракон...

   Эдна не выдержала и обняла его. Его волосы под ее пальцами казались жесткими, как проволока, расчесывать их — сплошное мучение, а сам ведь никогда не озаботится, так и останется пугало пугалом! А его руки — руки, способные покалечить насмерть, — обхватили ее так осторожно, что она и не почувствовала сразу.

   — Не уходи... — глухо сказал Бриан. — Не уходи. Я столько лет прожил один, а теперь... не смогу.

   — Да что вы городите! — рассердилась она. — Ну куда я денусь? В поселок за провизией пойду, да там и останусь? Совсем с ума сошли... Ну перестаньте, сударь, вы б еще заплакали, я бы тогда от жалости порыдала тоже... И остались бы мы оба голодными. Я иду, и точка!

   — Возьми с собой Руки, — сказал он, отвернувшись.

   — Еще не хватало. День туда, день обратно, а вы тут как один будете? Нет уж... — Эдна подумала. — Пускай они мне помогут добраться хоть до полпути, дальше я одна. Куплю чего-ничего, так, чтоб самой донести, а назавтра они меня встретят на том же месте. Чтобы вас не оставлять надолго, нельзя же так!

   — А тебя — можно? — тихо спросил Бриан.

   — Можно, — твердо ответила Эдна. — Пойду платье попроще подберу. Скажете, как в этих краях ходят, чтоб в глаза-то не бросаться?

   — Скажу, — обронил он.

   Спорить с ней не было смысла. Все равно ведь уйдет, а он будет сходить с ума и считать песчинки в часах, и воображать, что с ней может случиться, и как это она понесет обратно покупки, и самое страшное... что она не вернется.

   — Ну опять вы... — Эдна, успевшая переодеться в скромное платье, старомодное, но сойдет уж, не в столице ведь. — Ну сударь, что я вас уговариваю, как оруженосец горничную? Есть такое слово — «надо». Потом спроворю вам вкусного чего-ничего! Ну не смотрите вы так! — вскричала она, не выдержав его взгляда. — Вот! Вот, возьмите и держите у себя, если не верите, что я просто так вернусь, к вам, а не...

   Эдна сдернула с шеи цепочку с символом веры на ней и силой вложила Бриану в руку. Он знал, что для людей эти символы значили очень много, поэтому пристыженно отвел глаза.

   — Вот и нечего, — сурово сказала девушка и накинула теплую шаль. — Руки, проводите-ка. Как там, говорите, сударь, до рыбацкого поселка идти, к каким скалам?..

   Уходить и надолго оставлять беспомощного Бриана было мучительно тяжело, но необходимо. Да и не таким уж он был беспомощным, руки-то сильнее некуда, приспичит ему — сможет с передышками забраться на башню, и...

   — Создатель, дай ему немного ума, а главное — терпения! — проговорила Эдна вслух, вспомнила, что оставила свой символ веры у Бриана и улыбнулась. — Ну вот, прямо знак! Руки, ведите! Помните, куда?

   К поселку Эдна вышла на закате, ноги у нее гудели, а ноги она, должно быть, сбила в кровь: обувь в сундуках нашлась, да вся не по размеру, вот и ботинки были великоваты, пришлось насовать внутрь тряпья, оно сбивалось, а не поправлять же каждую минуту! Старые вояки при дворе говорили, как выручают портянки, но наматывать их Эдна не умела, иначе не колебалась бы ни секунды, соорудила бы из чего-нибудь.

   Никакие особенные опасности ее по пути не подстерегали, если не считать ям и крутых тропинок, невесть кем протоптанных. Вряд ли кто ходил сюда из праздного любопытства, так что, скорее всего, это были какие-то животные. Ну да ладно, пройти можно, и то хорошо. Спасибо Рукам, придерживали на обрывах.

   — Нашли, где строиться, — бурчала про себя Эдна, — хотя им что, они крылатые... Да и выше-то плато, там человек пройдет, а тут вон спуск какой! И как сюда с припасами забираться прикажете? Уф, вроде уже нормальная тропка... Все, брысь, — шикнула она на Руки и с тревогой подумала, как там Бриан один. У него и так-то настроение меняется каждые полчаса, а если он переживает... — Дальше сама дойду, вон, уже крыши видать.

   Тропинка вывела ее на берег. Там на перевернутой лодке сидел и чинил сеть рослый старик.

   — Вечер добрый, дедушка, — учтиво сказала Эдна, подойдя поближе.

   Тот развернулся, окинул ее взглядом, вынул трубку изо рта и ответил:

   — И тебе доброго вечера, красавица. Ты откуда взялась?

   — Да вот, доковыляла... — Эдна покосилась на лодку. — Дозволите присесть?

   — А садись, чего ж... — Старик подвинулся.

   Девушка с облегчением уселась, сняла ботинки, вытряхнула каким-то образом набившийся туда песок и мелкие камушки и блаженно пошевелила пальцами ног.

   — В море вон окунись, мигом усталость пройдет, — кивнул старик, покосившись на нее.

   Эдна босиком, держа ботинки в руках, прошлась по крупной гальке остановилась на линии прибоя и блаженно вздохнула — потертости саднило от соленой воды, но усталость и в самом деле прошла.

   — Спасибо! — крикнула она, обернувшись через плечо.

   — Долго там не стой, холодает, простудишься! — ответил он. — Так ты чьих будешь-то?

   — Да я вон из замка на скале, — беспечно ответила Эдна, выбравшись на берег и снова присев на лодку. — Служанка. Вот послали за припасами, пока дошла, чуть не преставилась!

   — Служанка... — протянул старик и хмыкнул, потом затянулся поглубже, выдохнул клуб дыма и сказал: — Однако новости. Хозяин-то обычно сам является. Случилось что?

   — Приболел, — обтекаемо ответила девушка, надевая ботинок.

   — Вон как... А что жы ты так поздно, милая?

   — Да пока доковыляла по этим камням, уже и стемнело, — вздохнула она. — Там спуски крутые, а я здешних мест не знаю, боязно было.

   — Конечно, хозяин-то твой мигом добирается... — усмехнулся старик. — Думает, я его не признаю! Вот ведь, дураком уродился, дураком и умрет...

   — Я ему все время об этом талдычу, — буркнула девушка и выронила второй ботинок. — Погодите, дедушка, выходит, вы знаете, что...

   — Да тут все знают, просто не говорят, не принято, — сказал тот и выпустил клуб дыма. — Он у нас вроде как хранитель. А что не шибко умен, так уж какого заслужили... Только что ж он тебя одну отправил на ночь глядя? Совсем ума решился?

   — Это не он отправил, — мрачно ответила Эдна, — это я решила. Он не пускал, да только я упрямее! И вышла я еще утром, только, говорю, дорога незнакомая, страшновато все же...

   — Ясно, ясно, — старик пошевелил седыми бровями, отложил сеть и встал. — Пойдем, девочка. Ветер с моря, холодный, нечего тут торчать. Переночуешь у меня... не забоишься старого человека?

   — Я и молодого не забоюсь, — сказала она серьезно, и он скрипуче засмеялся.

   В замке тосковал Бриан, и выйти ей нужно было до рассвета, чтобы вернуться к сроку, не то, не приведи Создатель, вообразит невесть что, да и...

   — Тогда идем. Я знаю, что твой хозяин обычно берет, схожу...

   — Что обычно мне не надо, — сварливо сказал Эдна, — вечно он таскает не пойми чего! Нам бы муки да еще...

   — Ты это не донесешь, — сказал старик, выслушав ее требования.

   — Донесу, дедушка, — вскинула подбородок Эдна. — Я сильная. И не такое, поди, таскала!

   — Ну тогда отдохни, а я пока до лавки дойду... ага, давай деньги. Это много, держи обратно...

   В рыбацкой хижине было уютно, горел очаг — озябшая Эдна подкинула немного плавника. Сразу видно, хозяйки в доме нет: тут неприбрано, там грязно, пол не метен, чайник закопчен... А что сидеть без дела, пока старик ходит за провизией?

   «А он-то как все донесет?» — сообразила она, но тут же подумала: небось, отправят с ним какого-нибудь мальчишку покрепче! Неужто на деда взвалят? Ей вот только мешок придется тащить волоком, ну да ничего! Лишь бы поскорее...

   Когда старик вернулся, над вычищенным очагом весело кипел надраенный до блеска медный чайник, на выскобленном столе красовались тарелки и кружки, а Эдна сказала смущенно:

   — Вы уж простите, что без спросу... Сил не было просто так сидеть и ждать...

   Тот перехватил ее взгляд, устремленный в тусклое окошко, выходящее на сторону замка, но промолчал, улыбнулся только.

   — Вот как моя старуха померла, такой чистоты у меня и не бывало, — сказал он. — Благодарствую, милая. Вот все, что просила, но тебе этого не поднять, и не пробуй. Господин Бриан-то, хоть с виду его соплей перешибешь, такого веса и не заметит, а ты надорвешься.

   — Я должна, — твердо сказала Эдна, — значит, подниму и донесу.

   Старик раскурил трубку, помолчал, глядя необычно ясными молодыми глазами, карими, очень светлыми, в свете очага — почти оранжевыми.

   — Давай-ка ужинать и спать, — велел он, подумав. — Я тебя поутру на лодке довезу до мыса. Оттуда ближе. Может, сумеешь дотащить.

   — Мне не надо до мыса, Руки меня будут ждать за скалами! — выдала Эдна и зажала себе рот.

   — Тьфу, помашешь им, прилетят, — отмахнулся старик. — Чего испугалась? Это разве секрет! Господина Бриана я с детства помню, Руки тоже. Спать вон там на топчане ложись. До рассвета подниму, имей в виду!

   — Да мне не привыкать, дедушка. — Эдна прикусила губу, пытаясь представить, как там Бриан один. — Я могу и вовсе не спать.

   — Можешь, так не спи, а мне не мешай, — буркнул он и отправился в другую комнатку, долго ворочался и чем-то шуршал, потом притих.

   «Создатель, только пусть он не наделает глупостей, — молилась про себя Эдна. — Убереги его, сохрани, он такой бестолковый... немудрено, живет один, ни с кем знакомства не водит, а вон, оказалось, даже рыбак знает, кто таков Бриан! И весь поселок знает! Нашел, от кого таиться, дурень... Только бы дождался, горе мое...»

   — Ну не могу я спать, когда ты тут сидишь и плачешь! — заявил рыбак, выходя из своей комнатушки. — Пошли. Помогай, мешок вдвоем-то дотащим...

   — И вовсе я не плакала, — буркнула Эдна, утерла нос рукавом и подхватилась с места.

   — Взяли! Понесли!..

   — Дедушка, а куда мы? — спросила она уже в лодке. Рыбак выгребал против волны с неожиданной для старика силой.

   — Так к мысу же, — ответил он. — Оттуда Руки покличешь. И идти всяко ближе, хоть и в горку. Да и горка там не такая крутая, как у поселка.

   — Спасибо вам... — тихо выговорила Эдна. — Я уж думала, придется по частям носить. Мне-то что, я выносливая, а... а господин Бриан с ума сойдет.

   — Было бы с чего сходить, — сварливо ответил старик. — Ты не слыхала, что он учудил?

   — Откуда? Я не местная, а он со служанкой разговаривать не станет!

   — Ну-ну... Так вот, лет этак двадцать назад похитил он принцессу, все чин-чинарем, говорят, красивая была... За нею, вестимо, рыцари скачут, только пыль столбом, — говорил он, мерно работая веслами. — Ну одного рыцаря господин Бриан победил. Второго. Третьего. А потом взял, выставил принцессу за ворота с ларцом драгоценностей и заявил, мол, надоели, сил нет, душевный покой дороже! Что смеешься, не веришь?

   — Очень даже верю, — сквозь смех сказал Эдна. — Он страшный бездельник, ему даже расчесаться лень, куда уж тут сражаться!

   — А может, отвезти тебя в поселок через пролив? — спросил вдруг старик.

   — Зачем?

   — Продашь провиант да и пойдешь себе, куда глаза глядят. Руки у тебя нужным концом приставлены, уж не пропадешь. А что ты в том замке забыла?

   Эдна открыла рот и замерла. А правда, что? При дворе она была любимицей принцессы, и хоть бегала вечно по поручениям, к ней не смели приставать, ее даже уважали: она одна умела утихомирить капризную Амалию. Ее наверняка бы удачно выдали замуж и дали хорошее приданое, чтобы муж не вздумал попрекать происхождением. Да и так бы она не пропала, руки, как сказал рыбак, у нее работящие, голова на плечах имеется... Что она забыла в замке?

   Луна светила сквозь облака, желтая, как глаза...

   — Бриана, — ответила Эдна и замолчала. Старик тоже не проронил ни слова до самого берега.

   — Тут вот жди до рассвета, — сказал он, помогая ей выгрузить припасы. — Нужные скалы — вон они. Руки тебя оттуда заметят, платком помаши, что ли. Дальше уж сама, а мне пора, и так утренний лов пропустил...

   — Дедушка, вы хоть за хлопоты возьмите чего-ничего! — спохватилась она.

   — Ты у меня порядок навела — я тебя до места довез, вот и квиты, — сказал он. — А если еще придешь, то сразу ко мне поворачивай. Запомнила дом?

   Эдна кивнула.

   — Привет хозяину передавай, — добавил старик, отчаливая.

   — Передам! — ответила Эдна, помахала вслед и стала ждать рассвета.

   Рассвет был непередаваемо красив, но ее волновали только Руки. Заметят ли, как она машет своим платком, а потом и шалью, вон от тех скал? Заметили, надо же! Прилетели, хватают за запястья, за плечи, будто обнимаются...

   — Как хозяин? — тревожно спросила она. Руки сцепились в замок. — Приуныл?

   Те покивали.

   — Вот ведь... — Эдна посмотрела на громадный куль с припасами. И как это они со стариком умудрились поднять его вдвоем? — Руки, вы помогите мне подняться, я по этому склону не залезу... А потом перетащите это вот, да не надорвитесь, полегоньку, может, частями...

   Что Бриану плохо, Эдна поняла, даже увидев его со спины. Не в его привычках было сидеть сгорбившись и обхватив себя руками, словно от холода, он ведь никогда не мерз. И на Руки он никогда не кричал, а сейчас рявкнул, стоило тронуть его за плечи:

   — Пошли прочь! Что привязались, никчемные?!

   — Болит что-то, сударь? — мягко спросила она, и Бриан рывком развернулся.

   В глазах его читалось что-то такое... такое... Эдна поспешила отвести взгляд.

   — Слава всему сущему, ты вернулась... — вырваться из его рук было невозможно, да она и не пыталась. — Я чуть с ума не сошел, думал, где ты там, как ты там, не обидел ли тебя кто...

   — А я все думала, как вы тут, что вы тут, не натворили ли глупостей, — улыбнулась Эдна, гладя его по затылку. — Опять не расчесались! Ладно, я вами займусь! Сударь, ну что вы, я же цела и невредима, я с вами... — Она помолчала и добавила: — Я вас никогда не брошу.

   Бриан притих и вжался лицом в ее плечо.

   — Ты скажи, как ты... добралась? — сдавленно спросил он.

   — Да очень просто: туда пешком, а там попался старый рыбак, он вас давно знает, — Эдна заодно разбирала перепутанные волосы Бриана, раз уж они попались ей под руки. — Да, он говорит, там все знают, что вы дракон. Не дергайтесь! Половину волос же выдеру... Вот. Говорит, знаю, что он всегда берет, а я ему — мне это не надо, он вечно носит не то. Ну и набрали провизии целый тюк, даже вам не поднять!

   — Как же ты... — дрогнувшим голосом произнес Бриан.

   — Старик меня до мыса на лодке довез. А оттуда я Рукам помахала, там видно. Небось, они до сих пор добро таскают!

   — Я, кажется, знаю, о ком ты, — сказал он, отстранившись немного. — Седой такой, глаза карие, да? Вечно с сетями возится, трубка еще у него...

   — Вроде он, я его первый раз увидела, так почем мне наверняка знать? Он меня ночевать у себя оставил, ну, пока за провиантом ходил, я прибралась, у него беспорядок вроде вашего, говорит, старуха-то померла, а самому недосуг. — Эдна говорила всякую ерунду, потому что чувствовала: Бриан был на грани. И не вернись она вовремя, мог бы, как чудище из сказки, сделать что-нибудь с собою. — Ну вот за это он меня и подвез. Славный такой дедушка, до света мы вышли в море, а еще полудня нет, и я уже тут! А? Ну что?

   — Ничего...

   — Да не денусь я от вас никуда, дурак вы дракон! — гаркнула она, поняв, что обычными словами ничего не добьется. — Не успевала бы к вечеру, бросила бы куль — Руки потом подберут... а это мысль, кстати... Так вот, бросила бы все и побежала со всех ног домой, к вам! Хоть босиком по камням...

   — Что ты морщишься? — неожиданно нормальным тоом спросил Бриан.

   — Ноги стерла в этих ботинках, — буркнула Эдна. — Больно...

   — Так снимай их, что ты стоишь?!

   — Вас успокаиваю, вы не заметили? — ядовито спросила она. — Пойду, правда, переобуюсь, сил никаких нет уже... И цепочку мою отдайте!

   Она ушла, а Бриан, выдохнув, откинулся на спинку кресла. Эдна вернулась. Сама вернулась... Должно быть, из жалости к калеке. Она ведь добрая. И такая... такая...

   * * *

   — Не дракон, а наказание, — ворчала Эдна пару недель спустя, — то ему не так, это не эдак, читать не хочет, портреты смотреть не хочет... А, сударь! Давайте наверх подымемся. Мне белье надо развесить, а вы на солнышке погреетесь, там хорошо сейчас, уже совсем тепло, ветерок вот только, ну да ничего, а?

   — Ну давай, — согласился Бриан, кивнув Рукам.

   Наверху в самом деле было хорошо, солнце пригревало уже совсем по-весеннему, белые простыни хлопали на ветру, как флаги или даже паруса, а чтобы Бриана, не приведи Создатель, не продуло, неугомонная Эдна принесла ту самую шубку и велела ею укрыться.

   «Ладно, что уж сразу умирать, — подумал Бриан, щурясь на солнце. — Можно жить и так. Не слишком радостно, ну да что ж теперь поделаешь, раз таким уродился? Зато с Эдной точно не соскучишься!»

   Что верно, то верно, девушка непрестанно тормошила норовившего впасть в черную меланхолию дракона: то ей объясни, это расскажи, там покажи, что можно трогать, чего нельзя, да книжку какую бы выбрать попроще, по ее разумению...

   — А где птицы? — вдруг спросил он. — Ты говорила, что прикормила птиц.

   — Сударь, ну до чего вы бестолковый, — ответила Эдна, развешивая очередную простыню. — Я же здесь белье сушу, мне тут только птиц и не хватало! А вот если я выйду на северную башню, они мигом слетятся, издалека замечают! Я им как голубятники наши, тряпочкой машу — привязала красную на палку и размахиваю, они тут как тут. Жалко, конечно, их ловить... но вкусно, — завершила она мысль. — Кур-то мало, и они несушки, не стану я их на суп резать!

   — Погоди, у голубятников обычно белые флажки.

   — Да. И простыни тоже белые. Ясно? Птицы ж тоже привыкают, — засмеялась девушка, поставила бельевую корзину на просушку и отряхнула передник. — Вы как? Не замерзли? Не дует?

   Он только покачал головой.

   — Тепло ведь совсем.

   — Ну мало ли... — Она мимоходом поправила ему растрепавшиеся от ветра волосы и подошла к парапету. — Красотища! Море золотое, правда?

   — Похоже, — согласился Бриан и подергал ее за золотистую косу. — Вот такое примерно.

   Эдна отмахнулась, не глядя, навалилась грудью на парапет, глядя вдаль.

   — Интересно, что за птицы, сударь? — спросила она. — Большие какие. Вон, видите? Морские, наверно? Буревестники или вроде того? Но они стаей вроде бы не летают...

   — Это не птицы... — проговорил он, присмотревшись. У него было очень острое зрение. — Это драконы...

   — Трое?! — ахнула Эдна, развернувшись. — Создатель, неужто кто-то как-то прознал, что вы... что у вас... И хотят теперь замок отобрать и сокровища ваши?!

   — Вряд ли, кто мог узнать? — пожал Бриан плечами. — Я сто лет ни с кем не общался. Это не захватчик, Эдна, а в тысячу раз хуже.

   — То есть?

   — Это моя мать.

   Девушка