Купить

Надо ли. Кэт Рин

АННОТАЦИЯ

Я сгораю каждый час нашей ночи. Нашей игры, которую ведем, скрываясь за чужими жизнями.

Умело играем. Искусно блефуем, испивая до дна подаренное наслаждение. Ты - ледяная вода, остужаешь меня, окатив волной безразличия. Играешь по-крупному. Я - не исключение. Исключение из правил ты. Дерзкая, наглая, самоуверенная бестия, играющая моей любовью. Я на грани фола. У края пропасти. Сорвусь? А ты? Прыжок в пустоту необходим, но вопрос в другом: надо ли ...

ПРОЛОГ

Я люблю комфорт во всем, будь то модный спорткар или дом, напичканный самой изысканной и дорогой мебелью класса люкс. Нет, можно, конечно, сидеть на пружинистом диване, собранном в Подмосковье, и ездить на раздолбанной тачке времён молодости отца и деда, но мне нужна надёжность и добротность материалов. Согласитесь, в таких условиях даже думается легче, а с моей империей, выстроенной при помощи отца, нужна всегда свежая голова с уникальными идеями и продвижениями, чтобы шестеренки крутились подобно секундной стрелке часов. Промедлений быть не должно. Четкий и слаженный механизм - половина успеха. Не люблю глупых и тупых людей, исключаю их из своей жизни, из своего окружения, иначе, сродни таким уникумам, пойду на дно. Конкуренция поглотит, не оставив жалкого подобия человека. Презентабельность наше все. Так и сейчас, удобно расположившись в эксклюзивном дизайнерском кожаном кресле одного из самых лучших итальянских производителей, откидываю голову на спинку и смотрю в потолок, видя там отражение картин эпохи возрождения и предметы интерьера из натуральной древесины и дорогого каленого стекла. Аристократизм, мать твою! Закрываю глаза, провожу по ежику волос, переводя дыхание и оставаясь наедине со своими мыслями. Хреновыми, между прочим, хочу вам сказать. Но так надо. Я так решил. Хватит. Потому что я задолбался от этого притяжения. Мне от него дышать тяжело. Понимаете? Задыхаюсь! Будто мне всадили кулаком под дых на тренировке в спортзале, и я корчусь от боли, сворачиваясь пополам и скрипя зубами до противного скрежета, не в силах пошевелиться. Обездвижен. Но надо встать, сделать лишь вдох и выдохнуть колкий комок спертых чувств изнутри, чтобы они не раздавили, не поглотили душу, раздирая в клочья. Такие пьянящие и дурманящие одновременно, но такие же пагубные, как и вся наша игра. Сука! Завладела всеми моими мыслями. Стала самой желанной одержимостью. Подсадила на себя конкретно, что я, как щенок, только и делал, что ждал ее поздних звонков и летел по ночной Москве к ней! Заигрались, дело дрянь! Только больше я не позволю! Слышишь? Ты больше для меня никто, так, просто игра воспалённого воображения.

- Ром, спишь что ли? - бодрый голос отца заставляет дернуться от неожиданности. Поднимаю голову, нехотя открываю отяжелевшие веки и смотрю на него в упор.

- Нет. Релаксирую, - твердо отвечаю всего два слова, а кажется толкаю целую речь на очередном совете.

- Бросал бы ты релаксировать, - с укором выделяет последнее слово, оценивая меня взглядом, - а взял бы выходной и отоспался лучше, чем каждую ночь таскаться, где попало. Это не нравоучение, сын, ты давно уже большой мальчик, но последнее время выглядишь слишком вымотанным.

- Приму к сведению и при первом удобном случае именно так и сделаю, - соглашаюсь. Ведь это правда. Не помню, когда спал нормально ночью. Все урывками. Причина?

- Всем привет! - громко, что звенит в ушах. А вот, собственно говоря, и причина моего недосыпа. - Немного опоздала, но..., - и этот голос такой манящий, от которого я заводился и сходил с ума, резко замолкает. Хмурюсь, выпрямляю спину и прожигаю глазами соблазнительную фигуру с изящными изгибами, облаченную в обтягивающиеся черные кожаные леггинсы и красную блузку с огромным провокационным вырезом на большой груди. Стоило мне только увидеть, как она тяжело выдохнула, задержав дыхание, все полетело к чертям. Знаю каждый миллиметр сладкой кожи, изучал с особым наслаждением, что терял рассудок. Испивал нашу страсть, как вампир, и мне было мало. Кровь мгновенно забурлила, отдавая в ушах эхом, стала огненной лавой в самом центре жерла вулкана, вспарывающей каждую вену в моем теле, каждый сосуд, каждую артерию, напомнив, каким я бываю зависимым слабаком, находясь под ее прицелом. Сучка! Вырядилась для этого богатого молокососа, который имеет ее так же, как и я вчера. Все больше закипаю от собственного гнева и сжимаю пальцы в кулаки, пытаясь сдержать хоть как-то себя, чтобы не задушить ее голыми руками. Нужно выбираться из этого омута и быстрее. Спасать себя, пока не утонул окончательно.

Все, партия разыграна. Назад дороги нет. Козырь в рукаве. Игра завершена. А ты смотришь, не понимая, в чем дело. Вижу отчетливо удивление на твоём ошарашенном и вдруг ставшем бледном лице. Ты не играешь, уж слишком неожиданная ситуация возникла. Удивление - сильная эмоция и в зависимости от обстоятельств может перерасти либо в страх, либо в восторг, либо в последующий интерес. К сожалению для тебя, моя маленькая пиранья, в твоих глазах удивление перешло в состояние брезгливости ко мне. Это отчетливо читается в твоих глубоких миндалевидных глазах цвета насыщенной ночи. Ты стоишь вся из себя, строишь такую уверенную особу с гордо вздёрнутым красивым носиком, острым подбородком, заострёнными скулами, глядя прямо в мои глаза, пытаясь там увидеть... что? А действительно, что ты там ищешь? Хотя... Плевать мне на твои мысли и на тебя, суку, тоже плевать. Проехалась по мне, дрянь, катком, распластав как осиновый лист, и стоишь, как всегда крутая, показывая высшую степень высокомерия. Вновь играешь? Прячешься? Я же вижу, как ты растеряна. Явно не ожидала меня здесь увидеть, ты больше поверила б своим глазам, явись тебе святой лик. Ангел, черт, а может быть демон? Усмехаюсь. Ты сама воплощение маленького стервозного дьявола в юбке. Дерзкая, острая на язычок. Беда, свалившаяся неожиданно на мою голову, как снег посреди лета. Стоишь и смотришь сквозь меня, будто перед тобой появился призрак. Вот в него ты явно веришь, иначе не пыталась бы так испепелить, прожечь прищуренными карими лазерами. Целишься прямо в цель, что мне хочется тебя похвалить. Девочка - отличница, но не скромница. Проказница. Маленькая бестия. Но сейчас я скажу не это, хочу, чтобы знала - ты проиграла. Что будет дальше, мне наплевать, ведь победителей не судят. Знаешь, да?

- Так и будешь продолжать сидеть или все таки проявишь мужскую солидарность и поприветствуешь даму? - разрезает накалившуюся тишину голос Сан Саныча, и я поднимаюсь, расставив ноги на ширине плеч, засунув руки в карманы джинсов. Наклоняю голову в бок и, хмыкнув, отвечаю...

ГЛАВА 1

- Надеюсь, ты помнишь о моей просьбе? - спрашивает отец по телефону, на что я, хмурясь, начинаю перебирать в голове список важных и особо важных дел на сегодня и не понимаю, о чем идёт речь. - Или все таки стоит напомнить? - после длительного молчания он понимает, что я забыл о его поручении.

- Помню, - коротко отвечаю, надеясь, что, выпив кофе, мозги станут на место, и на меня снизойдет озарение. Думай, Дементьев, думай!

- Вот и отлично. Только скажи Роману, чтобы не перепутал аэропорты, - вздыхаю, массируя виски левой рукой, и меня прошибает. Крестница отца! Вот то особо важное поручение! Ее нужно встретить. Она прилетает с какого-то захолустья, чтобы работать у него в фирме.

- Сан Саныч, все бы ничего, только ..., - отец перебивает, и я не успеваю озвучить, что водитель отпросился. Черт возьми! Мне что теперь самому пилить за этой деревенщиной?!

- Не могу больше говорить, арабы приехали. Встретимся дома на обеде, - и монотонные гудки служат ответом на мой возмущённый рык, вырвавшийся из груди.

Смотрю на часы, вспоминая окончательно, что от меня требовал отец, и понимаю - не успею заехать к Рафаэлке и отвезти в редакцию. Нужно предупредить

- Привет, Ром, - отвечает мне жизнерадостно Ярослава, и сердце оживает, слыша ее голос.

- Как дела у Рафаэлок? - мой интерес отнюдь не праздный. Я искренне забочусь и оберегаю эту хрупкую беременную женщину, сердце которой так и не завоевал, но зато смог стать другом.

- Все хорошо, - выдыхает, - Роман уже подъехал?

- У него заболела мать, я дал ему выходной. Тебе сегодня обязательно ехать в редакцию? - прохожу на кухню, включаю кофе-машину. Сажусь у барной стойки на высокий стул и, опираясь локтем левой руки в столешницу, думаю, как поступить лучше.

- Да, мы подписываем новый договор рекламы косметической продукции, и мне необходимо быть там к одиннадцати часам. У тебя что-то случилось? - ее проницательность всегда удивляла, вот и сейчас она сразу же понимает, куда я веду.

- Я обещал отцу, что Роман встретит в аэропорту его крестницу с какого-то захолустья, но дал ему отгул. Поэтому мне самому нужно ехать за этой барышней-крестьянкой в Домодедово. Давай, вызову тебе такси? - предлагаю, но самому не нравится эта идея, что беременной Яське придётся тащиться с подозрительными типами, не вызывающими доверия в навыках вождения.

- Спасибо, но не стоит, - неожиданно раздается в трубке довольный голос Марка, что я замолкаю на мгновение, не веря своим ушам. Ну надо же! Наконец-то свершилось, - я сам довезу ее, - так и вижу, как триумфальная улыбка расползается на физиономии Железняка.

- О, тигр вернулся во всеоружии и клетку захлопнул, - смеюсь с его ревности в который раз за последнее время. Ведь он уяснил, что я друг и только. Что на большее уже давно не рассчитываю, и сердце его котёнка всецело принадлежит ему одному, иначе я не пытался бы так помочь завоевать прощение Ярославы, - рад за вас. Тогда до скорого! - кладу телефон и иду за кофе.

Чувство тревоги начинает терзать меня, одолевая непонятными мыслями и заполняя всю душу. Окончательно мое уравновешенное состояние сменяется нервозностью, когда, стоя перед зеркалом в гардеробной, пытаюсь справиться с галстуком. Чертов узел не поддаётся пальцам, что всегда с легкостью проделывали эту отлаженную процедуру. Наплевав на удавку, кидаю ее на полку, расстёгиваю верхнюю пуговицу рубашки и решаю ехать так. Время поджимает. Схватив ключи от машины с тумбочки, вылетаю с квартиры, на ходу одевая очки, и спешу в аэропорт. По дороге созваниваюсь с Вероникой, которая грузит мой мозг почище любого финансового аналитика. Моя секретарша и помощница в одном лице - профи своего дела. Моя правая рука, мой мегамозг, регулирующий перегруженный рабочий график, делая его по максимуму упрощенным.

- Ник, сделай красиво, как ты можешь, а? Просто разгрузи мне сегодняшний день, ок? - паркуюсь на территории стоянки аэропорта, но не глушу мотор. Несмотря на то, что начало сентября, на улице солнце жарит огненными лучами металл машины так, что без включённой климат-системы находиться в тачке невыносимо.

- Все будет сделано, Роман Александрович, только хочу вам напомнить, что встречу с японцами не отменить и не перенести. В четыре часа дня обсуждение проекта, затем у вас с ними ужин в ресторане «Сейджи»...

- И у вас, Вероника, - снисходительно вставляю свою реплику.

- Роман Александрович, я вам там уже буду не нужна... к тому же у меня свидание, - четко отвечает, приводя весомый для нее аргумент, на который, по-видимому, я должен повестись и согласиться.

- Сегодня, как и всегда на подобного рода мероприятиях, сопровождаешь меня ты, - напоминаю специфику ее работы.

- Мне иногда кажется, что я замужем за своей работой, - глухо смеётся и примирительно отвечает согласием. Знаю, что поступаю в данном случае эгоистично, но научен горьким опытом таких деловых посиделок, когда из непринуждённого ужина получается продолжение совещания. Начинается очередное обсуждение глобальных вопросов, не терпящих отлагательств до утра, снова копаемся в условиях договоров, что должны всегда быть под рукой. А одна рука у меня, как вы понимаете, Ника. Так что в пролёте ее свидание с хахалем.

- Тогда приступай. Время, как ты знаешь..., - задняя дверь неожиданно открывается, внося в охлаждённый салон поток горячего воздуха с улицы. Поворачиваюсь, наблюдая, как незнакомая девушка небрежно кидает свою сумочку на сиденье и нагло усаживается, - перезвоню, - бросаю секретарше и отключаюсь, честно охреневая от этой красотки, что закрыв глаза, удобно откинулась на подголовник и машет себе перед лицом каким-то затхлым глянцевым журналом.

- Что сидишь, пялишься на меня? - не открывая глаз, начинает говорить, а я только больше недоумеваю от борзого поведения левой дамочки, усевшийся ко мне. Но ей все нипочем, продолжает дальше вводить меня в состояние полнейшего ступора, - иди, бери мой чемодан и аккуратно, очень ак-ку-рат-но, - повторяет как для умалишенного дебила, чувствую, глаза мои вывалятся с орбит от такого фривольного поведения, - укладывай мой багаж.

- Слушай, дево..., - снова перебивает меня. А это уже весело. Хмыкаю, упираясь локтем в спинку кресла, выпрямляюсь и смотрю в упор на это чудо природы.

- Нет. Это ты меня послушай, мачо, - открывает большие карие глаза, обжигая меня гневным взглядом, - мало того, что я тебя жду почти двадцать минут, - тычет угрожающе указательным пальцем, - так ты ещё свою королевскую задницу не соизволил вытащить из крутой тачки, сидишь тут на расслабоне под кондером, когда я бегаю по парковке в поисках машины на жаре! Ты должен был стоять и ждать меня у выхода! - возмущается, кидая журнал на сиденье, и переплетает руки под грудью, отчего, кажется, она становится больше. Взгляд невольно залипает на соблазнительных буферах этой наглой малышки, чувствую, как легкая волна возбуждения приливает в пах.

- Что ещё и кому я должен? - с трудом выговариваю, находясь в оцепенении от ее дерзости.

- Че-мо-дан, - отвечает, растягивая буквы, и облизывает губы, - доходчиво объясняю для водителя? - вскидывает брови, оценивая мою реакцию, и слишком резко хлопает дверью. Становится веселее и веселее! Неожиданно для себя принимаю спонтанное решение и поддаюсь игре, которая назревает.

- Прошу прощения за свою бестактность, сейчас все будет сделано в лучшем виде, - подмигиваю и ретируюсь с машины, укладываю огромный чемодан, предвкушая нескучную дорогу к дому родителей. Надеюсь, что не привезу отцу левую тёлочку, которая окажется не его крестницей.

- Вас, водителей, не учат, что ждать - это, как минимум, некрасиво? - пренебрежительным тоном спрашивает. Выруливаю с территории парковки на проезжую часть, искоса наблюдая за этой фурией в зеркало заднего вида, и диву даюсь ее манере разговора.

- Столичные пробки не подвластны законам этики. Есения, да? - уточняю имя, потому что слышал его пару раз из уст отца, но ни разу не видел. Впрочем, это не такое упущение с моей стороны. Отец тоже видел ее не больше трёх раз. Эта дочка его армейского друга, сослуживца, с которым сложились братские отношения, но жизнь развела их по разным концам страны. За это время друг успел обзавестись семьёй, родить дочь и взять в крестные своего товарища.

- Есения, - пропела мелодичным голосом, глядя в окно на огромный мегаполис, - как красиво.

- Бетонные коробки - это по-твоему красиво? - недоумеваю ее восторгу столичным высоткам, из-за которых даже в ночное время не видно звёздное небо.

- Эти огромные бетонные коробки - архитектурные сооружения. Я не имела ввиду обычные панельки, а только те, что имеют принадлежность к исторической части города! - ее голос прибавляет интонации, а меня начинает забавлять эта маленькая рыбка. Именно рыбка, потому что она напоминает аквариумного петушка, такая же эффектная, яркая и задиристая, но сейчас ещё и особо колючая, будто выпущенная в воды неизведанного океана, где из-под любого рифа может ждать опасность.

- А ты у нас что, архитектор? - несмотря на то, что мне наплевать, кто она по образованию, меня начинает забавлять все больше ее вспыльчивость на пустом месте.

- Нет! - чеканит грубо, вызывая ухмылку.

- Ух! Какая грозная кусачка, - открыто насмехаюсь, позволяя себе немного развлечься. Крепче сжимаю руль, уверенно лавируя между большого скопления машин.

- Что? А ну, повтори! - холодно возмущается и толкает меня в плечо своим кулачком. Эта оторва неробкого десятка. Распускает свои шаловливые ручки, не заботясь о последствиях. Останавливаюсь на красный свет светофора, поворачиваюсь к ней, едва сдерживая смех, окидываю заинтересованным взглядом, все больше рассматривая ее достоинства и пытаясь найти недостатки. Впрочем, на первый взгляд таковых не оказалось, ну, если только один, не относящийся к супер сексуальной фигурке, но очень значимый - острый язык! Боюсь, что это ещё не все нелестные нюансы характера этой зазнобы.

- Говорю, зубки у тебя острые, - сглатываю смех, когда она прищуривает глаза, тяжело выдыхая и явно начиная закипать от собственной злости.

- Роман, так? - киваю, соглашаясь с ней, - водитель моего крёстного?

- Его сына, - отвечаю, на секунду задумываясь, куда она клонит.

- В общем-то, Роман, водитель сына моего крёстного, тебе не кажется, что ты берёшь на себя слишком много, разговаривая со мной подобным образом? - фыркает, буравя взглядом, полным негодования, пытаясь чуть ли не запугать меня. Забавная маленькая девочка.

- Нет, конечно, что вы, - наигранно делаю ударение на обращении, раздражаясь ее нагловатым выходкам а-ля деревенщина, но не пресекаю. Кто я такой? Правильно, всего лишь водитель. Поэтому просто получаю удовольствие, наслаждаясь противоречивыми эмоциями от ее необузданного нрава, что так и прет из этого соблазнительного тела, облачённого в лёгкий сарафан на тонких бретельках.

- Глазки свои и мордашку смазливую переведи с изучения моих прелестей на дорогу, не затрудняй и без того сложное московское движение. Будь добр, разгрузи пробки и избавь меня от своего напыщенного вида, а то боюсь, ещё секунда, и ты лопнешь от возмущения как мыльный пузырь, - хорошему настроению приходит конец. Так и хочется поставить эту идиотку на место, но с меня не убудет, если пропущу ее колкости мимо ушей, и звук клаксона автомобиля сзади только подтверждает мое намерение. Так и не ответив, возобновляю движение, думая о том, что этой колхознице будет не сложно прижиться в столице. Такие быстро вливаются в основную массу девиц, пытающихся урвать лакомый кусок золотого слитка. Но что-то все же в ней есть такого неподдельного, настоящего, решаю, когда вижу искренние эмоции и широкую улыбку на красивом личике от того, какой прекрасный вид открывается ей с окна машины.

- Можно помедленнее? - процедила как можно грубее, только я не повелся на эту уловку, а она продолжила, - оглох что ли? - не заморачиваясь, сразу идёт в наступление. Забавляюсь все больше с этой глупышки, не обращая внимание на ее треп, который изрядно поднадоел. Она не угомонится, продолжает щебетать, нарываясь на неприятности, - ты явно не дорожишь своей работой! - делает заключение, все больше зашкаливая в своём бреде, что неустанно несут прекрасные пухлые губки, - а судя по твоей накрахмаленной белой рубашке и дорогим часам на запястье, айфону последней модели могу сделать заключение, что платят тебе очень достойную зарплату. И если ты действительно дорожишь своей работой, то сделаешь так, как я прошу, и будешь ехать со скоростью шестьдесят километров в час, а если понадобится, то и тридцать! - кричит, оглушая меня своим воплем.

- Скажи, с какого момента твоего монолога мне нужно начинать бояться? - бросаю взгляд в зеркало на раскрасневшиеся щеки и жгучие глаза, что от ярости стали почти чёрными.

- Отчаянный? Думаешь, тебя пронесёт и я не пожалуюсь? - надувает губки, стыдливо пряча глаза за объёмными ресницами, пару раз моргает, и там блестят слезы. Представление оживает на ехидном лице, смотрящем на меня с высокомерием, - как думаешь, кому из нас поверят? Мне или тебе? - взглянув на неё ещё раз, не понимаю, о чем она сейчас говорит, поэтому уточняю:

- К чему ты ведешь? Во что и кто должен поверить? - спрашиваю, ощущая себя полным придурком, что повелся на игру, которая нарисовалась по факту ее неосведомленности того, кто сидит перед ней.

- Как кто? Александр Александрович естественно, кто же ещё? Или его сын, - пожимает плечами. Мои брови мгновенно взлетают вверх, строя догадки, что надумала эта бестия, - будь хорошим мальчиком, делай как говорю, и проблемы обойдут тебя стороной!

- Иначе что? - остановившись на очередном светофоре, отдаю все своё внимание Есении.

- Иначе? - невинно хлопает ресницами, - иначе, - поднимает руки к волосам, снимает резинку и начинает трепать волосы руками, превращая их в жалкое подобие растрёпанной мочалки. Посылает мне надменную улыбку и размазывает пальцами правой руки розовую помаду на губах по лицу, хищно подмигивая. Сглатываю, заворожённый разворачивающимся представлением, и думаю, что же она отмочит дальше, и девочка не подводит, обхватив пальцами бретельку шифонового сарафана, разводит руки в стороны.

- Твою мать! - взрываюсь на херню, что она пытается сотворить, - совсем без царя в голове? Что за дешёвый цирк ты устраиваешь? - не знаю, то ли смеяться, то ли плакать, но, бл*ть, я на такое не подписывался!

- Теперь ты понимаешь, что со мной шутки плохи? - берет свою сумочку, доставая оттуда влажные салфетки и маленькое зеркальце, и убирает следы размалеванного безобразия, что оставила минутой ранее.

- Понимаю, что сейчас тебе повезло, и такая дерзость сошла тебе с рук, но не заигрывайся, куколка, таких здесь ломают на раз! - парирую, отворачиваясь от этой маленькой сучки.

Весь оставшийся путь провели в молчании, мне дико хотелось придушить ее или высадить, преподав тем самым урок ее наглости вкупе с язвительностью. Соблазн был велик, только отец вряд ли бы оценил мою манеру воспитания этой пигалицы. Я могу на многое закрыть глаза, но не на такое показушное представление, что так неприятно задело меня. В жизни не притронусь насильно к девушке, желая заполучить ее как объект своей похоти. У меня полно, с кем трахнуться или просто провести вечер в приятной компании, но чтобы так! Это просто пи**ц! Крах мне как мужику. Но сейчас я на взводе от ее необузданности, что готов пойти наперекор своим принципам и хорошенько надавать ей по заднице за длинный язык, не знающий тормозов.

- Приехали, - вновь не глушу двигатель, не поворачиваясь к девушке, ощущаю спиной колкий взгляд ее шоколадных глаз.

Поднимаю голову и встречаюсь с ней в зеркале глазами. Она, нагло вздёрнув подбородок и свой красивый носик, смотрит пристально, провоцируя, пытаясь вывести меня из себя. - Ах, да! Че-мо-дан! - вспоминаю, что нужно достать ее вещи и тянусь к дверной ручке.

- Поражаюсь твоей сообразительности, - ухмыляется эта сучка, не переставая меня удивлять.

Выхожу, забираю шмотки с багажника и, чтобы не рушить миф, открываю дверь, предлагая галантно руку и помогая выйти. Презрительно фыркнув, вкладывает свои тонкие изящные пальчики в мою ладонь, и меня словно током простреливает волна электрического заряда, прокатываясь судорогой в воспламенившемся организме. Твою ж ты маму! Легкие сперло так, что я чуть не лишился кислорода, когда сладкий пьянящий терпкий запах горького шоколада врезался в нос, разъедая все внутренности и сжирая последние остатки здравых мыслей.

- Умничка, истинный джентльмен, - издевательски хвалит, проводя левой рукой по груди, поправляя ворот рубашки, и я каменею от манипуляций этой соблазнительной стервы, - теперь я уверена, что ты дорожишь своим местом.

- Знала бы ты... как, - сдавленно отвечаю, наклоняясь к ней, чувствуя, как шелковистые волосы щекочут кожу шеи, - всего хорошего! - шумно выдыхаю, отпуская руку, и делаю шаг в сторону на максимально приличное расстояние от неё. Не нравится мне, как оживают части моего тела, находясь на непозволительно волнующе близком расстоянии. Не нравится, как сердце заводится, сотрясая каждую мышцу.

- Удачи, Ромео. Надеюсь, в следующий раз ты будешь более услужлив, - с ехиднейшей улыбочкой предполагает следующую встречу, думая, что я буду чертовым мальчиком на побегушках и ее извозчиком. Но она не знает, как глубоко заблуждается.

- Да куда уж больше, - со смехом отвечаю и обхожу машину, не провожая ее на территорию дома. Жду, когда охранник откроет двери, и только тогда сажусь в Лексус, со свистом трогаясь с места.

- Ну и заноза, надеюсь она не принесёт отцу проблем, - озвучиваю в тишине салона свои опасения и впервые поймал себя на мысли, что начал терять контроль рядом с девушкой. Она мастерки выводила меня из себя и провоцировала, совсем как я, когда решал подшутить над друзьями. Но рядом с ней у меня просыпалось безумное желание свернуть ее хрупкую шейку. С виду ребёнок, а на деле дерзкая, раскованная заноза в заднице, не знающая реальной жизни. Не понимает, как могут быть опасны ее язвительные словечки, и к чему может привести подобная выходка с незнакомым человеком. Только какого черта я все еще думаю об этом? Это не моя проблема, не моя жизнь, пусть сама разбирается со своей суческой натурой.

Приезжаю в офис, на ходу бросаю Нике зайти. Времени до встречи остаётся чертовски мало, а мой внешний вид оставляет желать лучшего. Запустив руки в волосы, хожу по кабинету из угла в угол в ожидании помощницы, которая появляется практически сразу.

- Роман Александрович, вам не может дозвониться Александр Александрович. Он просил срочно связаться, а ещё звонила секретарша Абрамова, также просила передать, что Станислав Викторович не может выйти с вами на связь. Где ваш телефон? - возмущается, кидая на стол органайзер и свой орущий смартфон, разводит руками в стороны, давая понять, что отвечать она не намерена. - Такое чувство, что вы только со мной сегодня общаетесь и ни с кем больше не желаете. У меня телефон звонит каждую минуту, как смольный, уже боюсь смотреть на дисплей и увидеть там высветившееся имя абонента. Все так рьяно пытаются доказать мне свою правоту, и что именно я обязана дать всем четкий и лаконичный ответ на вопрос: где вы? Почему вдруг сегодня вы всем срочно понадобились? - задаёт раздраженно вопрос за вопросом, все больше утопая в своём негодовании, - именно тогда, когда попросили освободить день? Вы знали, да, что сегодня будет аншлаг? - продолжает жаловаться.

- Разгрузила? - примирительно парирую, задавая интересующий вопрос, и расстёгиваю пуговицы на рубашке.

- Вас да, а себя завалила по полной так, что, кажется, лучший для меня вариант в сложившейся ситуации - это пуля в лоб, только бы не слышать трель разрывающегося телефона! - слишком эмоционально выкрикивает, сотрясая стены децибелами.

- У тебя все? - снисходительно интересуюсь в надежде, что она высказалась.

- Вроде бы все, - удивленно взглянув на меня, она побледнела, поняв, что перегнула палку.

- Раз ты закончила, можем приступить к более важному? - выгибаю бровь, бросая сорочку на спинку кресла, и двигаюсь к Веронике. Она качает головой, растягивая идеальные губы в улыбке, и на ее щеке выступает привлекательная ямочка.

- Я скоро выставлю вам счёт за подобные услуги, - за те деньги, что я плачу ей, многие работают месяцами, поэтому могу себе позволить все, что хочу. Даже такую маленькую услугу.

- Видишь в этом проблему? - продолжаю надвигаться на неё, когда ее рука находит пульт управления на полированной поверхности стола. Короткий сигнал, и декорированная стена уезжает в сторону, открывая вид на личную зону отдыха.

- Все зависит от обстоятельств, Роман Александрович, главное, что мне не приходится самой стирать ваши сорочки. А выбрать подходящую - минутное дело. Белую? - интересуется, проходясь по мне взглядом.

- Белую и серый галстук, - отвечаю и бросаю взгляд на часы, - японцы уже приехали?

- Ожидают в конференц зале, - не поворачиваясь, отвечает, продолжая искать нужное, - вот, - снимает сорочку с тремпеля, рассматривая на расстоянии вытянутой руки, - отлично.

Идёт ко мне, отдает рубашку и возвращается за галстуком. Застегиваю пуговицы и наблюдаю за гибкой фигурой Вероники, как ее бёдра плавно покачиваются на огромных тонких каблуках, глубокий вырез на узкой юбке до колена доходит до... Бл*дь! Закрываю глаза, тяжело сглатываю подступающий ком в горле, пальцы замирают на верхней пуговице, когда мой член в штанах каменеет от вида ажурной резинки черных чулков. Что ж она делает то, а? Меня бросает в жар от приливающего адреналина в крови, только все это зря, Ника сразу поставила меня на место, когда я пытался подкатить к ней свои яйца, на что получил обоснованный отказ. Работа ей дороже, чем разовый трах, после которого она точно не сможет остаться и продолжать общение босс - подчиненная, как ни в чем не бывало. За это я стал ее уважать ещё больше. Только в штанах моих от этого не стало комфортнее.

- Вам помочь? - глядя в упор большими голубыми глазами, блондинка протягивает руки, поправляет ворот рубашки и разглаживает ладонью ткань. Ничего такого в этом нет. Точнее не было до сегодняшнего дня, пока одна бестия ранее не проделала то же самое. И вот сейчас я представляю совсем другие пальчики на своей груди. Совсем другую девушку, что с легкостью донимала меня своим поведением и мастерски выводила из себя, взрывая мозг.

- Что-то сегодня я не в ладах с этими удавками, - смеюсь, когда Вероника подаётся вперёд, прислоняясь слегка своими буферами, и тёплые ладони касаются шеи, оплетая шелковую ткань и завязывая в узел галстук. Дыши, Дементьев, глубоко дыши и не дай почувствовать твоё восставшее желание. Ещё миллиметр, и оно упрется в девушку. Но дышать не реально, ведь тело ужасно напряжено, что сложно выдохнуть и не спалиться.

- Вот и все, Роман Александрович, делов-то. Может вам пора жениться, будет кому завязывать галстук и не только? - отстраняется от меня, и я наконец-то с облегчением выдыхаю.

- Ты своим отказом разбила мне сердце. А моя ранимая натура больше не переживёт подобного, - со всей серьёзностью говорю, приподнимая брови, но мои губы кривятся в улыбке, когда Ника закатывает глаза.

- Все бумаги подготовлены. Юристы ожидают нас вместе с партнерами из солнечной страны, а вы со своими шуточками, Роман Александрович, - с укором говорит, забирая свои оставленные ранее вещи со стола, и вручает мне огромную папку с документами. Ну что за женщина?

Время нашего заседания растянулось до выяснения бессмысленно упомянутых пунктов, которые я бы выкинул из допсоглашения. Но эти грёбаные узкоглазые идиоты пытались найти иголку в стоге сена, и у них это получалось, хочу сказать вам. Задержавшись до неприлично позднего времени в офисе, Вероника перенесла наш ужин в ресторане. Более менее урегулировав пункты и выкинув не устраивающие противоположную сторону, заменяем их на более оптимальные. Изрядно устав от бесконечно долгих переговоров, расправляю плечи, поднимаю взгляд на переводчика и прошу закругляться. Трезво оценивать ситуацию лучше на свежую голову, желательно завтра. Сейчас надо переключиться, ибо мозг устал, начиная закипать от быстрого галдежа этих иностранцев. На ужине обстановка заметно сменяется, японцы все больше располагаются к нам, и я уже в предвкушении триумфа достигнутой цели, практически уверен, что наконец-то завтра подпишем очередной долгосрочный контракт. Последний месяц был настолько загружен, что времени почти не оставалось ни на что. Старался как можно больше помогать из тени Яське, чтобы она не чувствовала давления. На начальном этапе становления ее издательства на ту ступень, которую она заслуживала, было не просто так подняться. Пьедестал мира глянца и гламура вытесняют конкуренты с новыми продвижениями и рекламными продуктами мирового масштаба. Я дал ей маленький толчок в нужном направлении, а дальше Рафаэлка включилась полностью в своё дело и удивляла меня открывшимися перспективами и агентствами, с которыми заключала договора.

- Ник, можешь ехать, - наклоняюсь к ней и тихо говорю. Она весь ужин не выпускает телефон из рук, просматривая сообщения. Видимо, кавалер не теряет надежды на встречу.

- Вы уверены? - поднимает на меня удивленные глаза, и я вижу счастливый блеск от того, что она свалит из этой скучной компашки, успевшей потрепать нервы за сегодняшний вечер.

- Меньше вопросов, пока я не передумал, - чётко заявляю, размышляя, как самому быстрее убраться отсюда. Но гребаный вечер плавно перетекает в ночь, утомляя меня до предела. А я хочу расслабиться, черт возьми! И планирую это сделать немедленно. Сославшись на раннее утреннее совещание, покидаю дорогих гостей и спешу к Максу, который проводит время в компании каких-то девиц в клубе. Я до сих пор напряжен, мое тело требует разрядки. Поднимаюсь по ступенькам на второй этаж в вип зону, и моим глазам открывается заманчивая картина. Две эффектные и до умопомрачения красивые девушки сидят с Миллером. И одна на сегодняшнюю ночь будет моя. Они ведь знают, чем заканчивается такая программа, когда цепляют мужиков? Вот это мой мир, к которому я привык за эти годы и пока не собираюсь ничего менять. Не хочу. Мне так удобно и комфортно. После пары стаканов виски градус напряжения сходит на нет, теперь это исключительно возбуждение в крови, перетекающее в мою восставшую плоть, что так ощутимо упирается в бедро брюнетки, усевшейся ко мне на колени и перебирающей мои волосы свободной рукой. Разум задурманивает похоть, в глазах на пару секунд темнеет и бросает в жар, когда Наталья трется своей попкой о мой член. Черт! Мурашки холодной струйкой сползают по позвоночнику, и я скольжу ладонью по бархатной коже оголенной спины девушки, улавливая бешеное сердцебиение и сбивчивое дыхание. Каждая вена в моем теле вибрирует, каждый импульс посылает сигналы к действию, что вынуждает меня незаметно поддеть тонкую ткань платья девушки и проникнуть пальцами ей в трусики. Как током пробивает бурлящая кровь, терпение на исходе, желание утолить свой голод доходит до предела. Девушка определенно понимает, что безумно хочу трахнуть ее, усадив на свой член, и яростно вдалбливаться в ее податливое тело. Горячий шепот обжигает кожу, и она предлагает покинуть заведение и уединиться в уютном номере отеля. Затем прикусывает слегка жилку на шее и лижет языком, доводя меня до точки кипения, а когда она трется своей грудью о мое лицо, меня выкручивает наизнанку. Быстро прощаюсь с другом, хватаю девушку за запястье и покидаем клуб. Снимаем номер в первой попавшейся гостинице, и я наконец-то даю волю грязным фантазиям, воплощая их в изощрённой сексуальной игре двух людей, знающих, что они делают...

- Когда ты приедешь к нам, чтобы познакомиться с Есенией? - ранний звонок матери не предвещает ничего хорошего. Сейчас начнутся нравоучения.

- Я занят, мам, - отвечаю, прижимая телефон к уху, и натягиваю на себя брюки, застёгивая молнию. Надо успеть соскочить, пока моя ночная бабочка не проснулась.

- Все как всегда, Рома. Мы сейчас с папой поедем показывать квартиру девочке, которую собираемся ей подарить. Если все таки решишь выкроить время и уделить его матери, позвони заранее, - обиженным тоном произносит, вгоняя меня в полный аут.

- Какая квартира, мам? Такую деваху на привязи надо держать, чтоб не учинила чего, а вы ей хату дарить, чтоб она там оргии устраивала! - смотрю на девушку, понимая что мои децибелы зашкалили от маминого сюрприза, и я мог невольно разбудить эту куклу. Но она, раскинув свои длинные волосы на подушке, ровно дышит, обнаженная спина слегка вздымается, прикрытая простыней.

- Откуда такое поспешное заключение, если ты ее не знаешь, милый? Вот познакомишься и поймёшь, как был не прав, - слышу, как мама улыбается, - ой, у меня столько дел, но как же я рада, что этот бесконечный ремонт в доме закончен. Теперь остаётся заняться декором и купить безделушки.

- Да-да, мам, все, больше не отвлекаю, - заканчиваем разговор и, стараясь не шуметь, покидаю номер, предварительно оставив денег за полученное удовольствие на тумбочке возле кровати. Малышка бесспорно заслужила, только вряд ли бы согласилась их взять, посчитав это ниже своего достоинства. Но я, как истинный ценитель женских тел, просто обязан отблагодарить красотку.

ГЛАВА 2

- Ну надо же! Ну, Есения! Ну, молодец деваха! - говорю сам себе, выходя с отеля к ожидающему таксисту и удивляясь, как она за полдня расположила моих родителей к себе. Оказывается, все просто?! С лёгкостью можно запудрить мозг, пустить пыль в глаза и жить себе, не заморачиваясь ни над чем. А, собственно говоря, для чего ей пыжиться перед родителями? Ведь нужно показать себя с лучшей стороны, обуздав свой стервозный характер. Стоит только убрать импульсивность, грубость, колкие словечки, натянуть приветливую улыбку, и на тебя смотрит вполне милое создание с трогательными карими глазками, хлопая пушистыми ресничками и приветливо улыбаясь. Оценил её талант воочию, прежде чем понял, что ещё движение, и эта оторва разорвёт на себе жалкий кусок ткани. Чего она хотела этим добиться? Поставить меня на место? Унизить? Обвинить обычного водителя в домогательстве? Чего конкретно? То, что эта девчуля не пропадёт, очевидно, но только какого хрена я думаю о ней? Вчера, когда имел ту львицу, вытворяющую нереальные пируэты в постели, на ее месте я воображал кареглазую крестницу отца! Понимаете, черт побери! Это пи**ец! И я не мог избавиться от этого наваждения, закрывал раз за разом веки, но ее нахальный образ так отпечатался в мозгу, что я готов был проломить себе черепушку, только бы она свалила из моих мыслей. Таким злым на себя я ещё никогда не был.

С трудом выдыхаю накопившееся напряжение и называю нужный адрес, посматривая на часы. Вот и расслабился, твою мать, напрягся так, что сейчас лопну от съедающего возмущения. Поднимаю голову, смотрю на череду сменяющихся зданий, не замечая, как сквозь пробки мы пробираемся к моему бизнес-центру. Расплатившись по счётчику, быстрым шагом иду к лифтам, кивая в ответном приветствии сотрудникам. Поднимаюсь на свой этаж, как всегда бросая Нике избитую фразу. Она бежит за мной, озвучивая список дел на сегодня, и после седьмого пункта я срываюсь:

- Что на этот раз нужно этому хрену от нас? - снимаю пиджак, вешая на спинку кресла. Ослабляю узел галстука, расстёгиваю верхнюю пуговицу рубашки и присаживаюсь.

- Все как всегда, Роман Александрович. Спросит, как у вас дела, каких высот ещё добились, почему не радуете старика своими визитами, - складывает руки в умоляющем жесте, закатывает глаза кверху и начинает смеяться.

- Ну да, все по заезженной схеме. Лучше бы предложил те самые новые горизонты, а то последнее время только завуалированное выкачивание бабла, - откидываюсь на спинку кресла, упираясь одной рукой в подлокотник, беру карандаш, начиная крутить в руке.

- А вдруг предложит? - отодвигает себе стул, присаживаясь напротив, и листает органайзер, делая там пометки.

- Конечно предложит, ага, - хмыкаю, прокручивая в голове последние визиты Родиона Аркадьевича, - обязательно предложит вложиться в благотворительный фонд своей жены. Так, все, Ник, - усмехнулся, качая головой, - мне надо двадцать минут, пока японцы не забили мне голову своим чириканьем, - откладываю карандаш в сторону, поднимаясь с кресла, чтобы принять душ и переодеться.

- Хорошо, пока достану вам костюм, - поднимается вслед за мной, берет пульт, нажимая заветную красную кнопочку, и направляется к стеллажам.

- Из твоих уст слово "достать" звучит весьма двусмысленно, Вероника. Но я бы не прочь, чтобы ты достала не только мой костюм, но и то, что скрывается под ним, - не удержавшись, подколол ее. Получив в ответ взгляд, мечущий молнии, рассмеялся. Наши перепалки всегда поднимают мне настроение, и я не отказываю себе в этом удовольствии.

Через двадцать минут, как и предполагал, я уже был в конференц зале, погруженный полностью в дела насущные, и подписывал взаимовыгодный контракт с дорогими гостями из страны восходящего солнца. После того, как проводили японцев, Ника с победной улыбкой и триумфом в глазах ставила очередной красный флажок на географической карте мира, висящей на обзорной доске.

- Поздравляю вас, - пропела она, воодушевленная исходом встречи, и ретировалась при звуке моего ожившего телефона.

- Сан Саныч, чем обязан? - уверенно отвечаю, ничуть не смутившись грозного голоса отца.

- Обязан был приехать вчера на обед! Ты обещал матери, - заявил, напоминая о моем отсутствии на встрече.

- Это было до того, как я вспомнил о японцах. Так переживаешь, что не познакомился с твоей крестницей? - спокойным тоном интересуюсь.

- И это тоже. Жду тебя сегодня у себя, нужно обсудить одно дело, - шумно выдыхаю, чувствуя, как облегчение растекается по напряженным мышцам. Закрывая глаза, тру переносицу и отвечаю, что приеду сразу после встречи с Пажинским. Отец тоже удивлен, зная, что визиты старика имеют определенную цель, и что преследует тот сейчас, очень интересно узнать не только ему, но и мне. Поэтому, не затягивая более с делами, следую по выстроенному Вероникой графику и в указанное время еду в ресторан для встречи. Думать и гадать смысла нет, Родион, как фокусник, может вытянуть черта из табакерки или дать козырь в руки с новыми перспективами. Надеюсь на второй вариант, ибо чертей в моей жизни хватает.

- Добрый вечер, Родион Аркадьевич, - протягиваю руку для пожатия седовласому мужчине. - Как жизнь? Как здоровье? Совсем не радуете своими визитами.

- Роман, - отвечает, сжимая ладонь, - зачем беспокоить тебя попусту? Ты ведь знаешь, я не люблю бестолковых и ненужных встреч, - рад бы согласиться, но здесь он лукавит. - Только польза и выгода во всем, - кивает на стул, приглашая присесть.

- Понимаю и принимаю такую позицию, поэтому можно перейти сразу к сути нашей встречи, - расстёгиваю пуговицы пиджака, отмечая про себя, как на лице собеседника расползается ехидная ухмылка.

- Мне всегда нравилась твоя хватка. Я не ошибаюсь в людях, вот и в тебя поверил и не прогадал. Надеюсь, что и сейчас ты не подведёшь меня, - растягивает намеренно слова, изучая мою реакцию.

- Смотря, что вы хотите мне предложить, - парировал в ответ, зная что он в мелководье не плавает, но надо знать уровень глубины под ногами, чтобы не утонуть.

- Разве я предложил тебе хоть раз неперспективное сотрудничество, где бы ты прогорел? - вскинув правую бровь, со всей присущей ему серьезностью спрашивает.

- Нет, что вы, конечно, за это я вам не раз выражал свою признательность и благодарность, - говорю более мягко, хотя на деле хочется послать его к чертям собачьим, но понимаю, что он снова предложит охрененное сотрудничество, которое выльется в круглую сумму отката, но зато откроет, как минимум, новые связи и выгодных для бизнеса людей. Деньги и власть всегда рядом, и таких людей нужно держать при себе.

- Вижу отчетливо воспитание твоего деда, - утвердительно кивает головой, - лишь только поэтому не бросаю тебя, а продвигаю как можно дальше. Вот и на этот раз хочу предложить взаимовыгодное сотрудничество, - держит паузу, понимая, что заинтересовал меня. Сосредоточив все своё внимание на его словах, прошу продолжать дальше, - как ты смотришь на то, чтобы обзавестись партнёрами из Китая? - учтиво продолжает.

- Весьма положительно, а если это принесёт огромную прибыль, то просто замечательно, - отвечаю, понимая, что разговор идёт в нужном направлении, и все складывается успешно. Друг деда пронырливый и изворотливый мастер своего дела, выдергивающий успешные контракты, что поступают к ним в департамент. В такие моменты я очень рад иметь весомый тыл за своей спиной, особенно, когда дело выходит на международный уровень. Сконцентрировав все своё внимание на данном предложении, Пажинский протянул мне папку с документами в то время, как нам принесли заказ. Я рассматривал бумаги с особой тщательностью, пытаясь увидеть подводные камни, но без моих юристов это гиблое дело. Обсудив вытекающие и задав встречные вопросы, стараясь не упустить ничего из смутившего меня на первый взгляд, оговариваем все тонкости нового сотрудничества. Договариваемся, когда можно встретиться с потенциальными партнерами. После всего этого, извинившись, что в этот раз не смогу поговорить по душам с Родионом Аркадьевичем, спешу к отцу. Ведь по душам в его понимании означает плавно перейти к личному, а именно к молодой жене, ведущей светский образ жизни и занимающейся очень благородным делом, которое требует моего спонсирования.

Изрядно задержавшись, приезжаю к отцу, когда офисное здание уже опустело. Но, зная Сан Саныча, уверен, что он все еще на рабочем месте. Дернул за ручку дверь приемной и неожиданно на меня налетает маленькое симпатичное торнадо, чуть не сбивая с ног. О-па! Вот так встреча! Вновь эта нахалка попадается на моем пути, как чёрная кошка, от встречи с которой не жди добра.

- Спасибо, - слегка взволнованным и запыхавшимся голосом отвечает Есения, не поднимая головы, когда я, перехватив ее запястье одной рукой, удерживаю от падения, а другой прижимаю за поясницу к себе. Заряд электрического тока прошибает каждый нерв в моем теле от нашего соприкосновения. Каждый мускул напрягается от судорожного удара, что пропускает бешено тарабанящее сердце, отзываясь в районе горла.

- А вежливость тебе к лицу, - отвечаю с усмешкой, и девушка мгновенно сжимается в комок натянутых нервов от осознания того, кто не дал ей упасть. Поднимает голову, наигранно улыбаясь, и смотрит злым взглядом прямо в глаза.

- Как и тебе твоя униформа, Ромео, - ехидно замечает, вырывая свою руку и пытаясь оттолкнуть от себя. Только не так просто сдвинуть меня с места.

- Да?! - с вызовом отвечаю, стряхивая невидимые пылинки с рукава пиджака, - мне тоже нравится, чувствую себя увереннее в костюмах.

- Правильно, нужно соответствовать имиджу фирмы, где трудишься, чтобы не вылететь отсюда с треском, как пробка из шампанского, - с сарказмом пропела мелодичным голосом.

- Ууу.... манеры хромают у вас, юная леди, как и воспитание, - широко раскрытые глаза явно демонстрировали, что она уже продумывала план моего убийства, а мне было забавно наблюдать, как к ее щекам прилила кровь от закипающего внутри нее негодования.

- Не смей трогать мое воспитание, кретин! - процедила сквозь стиснутые зубы эта сумасшедшая и вылетела пулей за дверь также быстро, как и выплеснула на меня свой яд, взбесившись на пустом месте. Эта малышка обладает взрывным темпераментом, сделал окончательно для себя вывод, когда дверь с грохотом захлопнулась. Поправив галстук и успокоив дыхание, нажал на ручку, входя в просторный кабинет, залитый мягким тёплым светом.

Отец сидел за массивным столом из темного дерева в центре помещения, а сзади него открывался потрясающий вид на вечернюю Москву с панорамных окон от пола до потолка. Оторвав свой заинтересованный взгляд от изучения каких-то бумаг, замечает меня, невозмутимо указывает рукой на кресло напротив стола, и я уже чувствую себя провинившимся мальчишкой, не выполнившим домашнее задание. Но отец не будет лезть ко мне с нравоучениями, понимая, что это не возымеет на меня никакого действия. Почетную роль инквизитора в нашей семье занимает мать. Только она с пристрастием может выносить мозг, учить жизни, делать все, что вздумается, и оставаться при этом самой любимой женщиной.

Вопрос, по которому вызвал отец, не имел абсолютно никакой стратегической важности как для меня, так и для него, а только для студентов-практикантов из одного ВУЗа, спонсорами которого мы являемся. Друг семьи, профессор Болтенков, настоятельно рекомендует взять на стажировку лучших учеников экономического курса и просит посетить лекцию, чтобы лично познакомиться с подающими надежды умами. Ответив согласием другу, отец взваливает на меня всю эту хрень, не найдя лучшей кандидатуры от компании.

- У меня хватает забот, Сан Саныч, поручите это особо важное дело, - показываю кавычки пальцами в воздухе, - своему заместителю, его помощнику, кому угодно, только избавьте меня от этой миссии, - закидываю правую ногу на левое колено, нервно покачивая.

- Необходимо личное присутствие. Я пообещал, но так совпало, что мне в это время необходимо быть в Эмиратах. Ещё вопросы будут, Ром? - подводит итог нашей дискуссии отец, пресекая долгое пререкание и не оставляя мне выхода.

- Нет, товарищ капитан, - иронично парирую в ответ.

- Да, кстати, надеюсь, тебе не стоит напоминать, что на следующих выходных у нас корпоратив по случаю дня основания компании? - примирительно обращает на меня взор, слегка улыбаясь.

- Такое не забудешь, Александр Александрович, - невозмутимо резюмирую, представив этот сабантуй. Халява для сотрудников!

- Кто бы сомневался, - шумно выдыхает, опираясь на локти, и подаётся вперёд, ставя подбородок на скрещённые кисти, - молодежи нужно движение, подобно течению воды в русле реки, а если оно стоит, то превращается в болото. Сын, я горжусь тем, что ты двигаешься в правильном направлении и не прожигаешь свою жизнь на сплошные тусовки - думаешь головой. Не боишься и делаешь. Не ставишь рамки, не ограничиваешь себя, используешь любую возможность и идёшь к поставленной цели, за что вызываешь только уважение, - говорит довольно серьезно с особой интонацией, расправляя плечи и откидываясь на спинку кресла.

- Риск есть всегда, и ты учил меня рисковать, даже если придётся об этом пожалеть. Но я не хочу жалеть о не сделанном, а хочу пить шампанское! - твёрдо заявляю, вплетая, как нельзя кстати, этот напиток, что недавно так опошлено звучал из уст этой фурии.

В моей жизни были не только победы, о которых говорит родитель, но и поражения. Я поднимался с колен и шёл дальше, веря в лучшее. Вера и поддержка творят немыслимые чудеса, просто нужно не дать себе пасть духом и сломаться, а встать и идти в гору, покоряя вершины. Легких путей нет и не стоит их искать, ибо можно заблудиться, так и не дойдя до вершины Олимпа. И чтобы соответствовать заданной себе планке, не взирая порою на голос разума, кричащего об опасности, ставлю амбиции в приоритете на дальнейшее будущее. Наша цель - будущее, прошлое и настоящее - это всего лишь средства, все в наших руках и всецело принадлежит нам, и борьба во имя прекрасного самый мощный мотиватор. Его невозможно предвидеть или угадать, опираясь на приметы и предсказания. Мудрость приходит с годами, и каждое поколение должно иметь четко расставленные приоритеты. Ведь тупость нашей эпохи зашкаливает, утопичность ситуации в том, что люди не хотят ни к чему стремиться, боятся перемен, думая что это не всегда хорошо. Но кто будет за них делать это самое хорошо? За что им цепляться в этой суровой жизни, как не за мечты?! А им проще сетовать на судьбу, ругая прошлое, которое им уже не подвластно, не понимая, что перемены - это такая же неотъемлемая часть современных реалий и тот, кто оглядывается назад, явно не заслуживает будущего. Он просто мертв во времени, поглотившем его страх перед чем-то неизведанным, новым.

- Роман Александрович, вы в курсе что опаздываете на годовщину корпорации? - в кабинет влетает взволнованная Ника, отрывая меня громким цоканьем шпилек о паркетный пол от изучения документов, в которые погрузился с головой, забыв о счете времени.

-А вы в курсе, Вероника, что тоже входите в их число? - изогнув бровь, усмехаясь, отвечаю помощнице, вальяжно устроившей свою привлекательную попку на крае лакированного стола запрокинув ногу на ногу. Моего рабочего, мать вашу, стола! Вид красивых ножек, облачённых в тонкий капрон, отзывается незамедлительно приливом крови в нижнюю часть моего тела. Ну не стерва ли! Что творит-то? Мы, конечно, друзья, но это не отменяет того факта, что я мужчина и реагирую на нее соответственно.

- Вполне логичный вопрос, но уже неуместный. Огребем мы от вашей мамы по полной, как только переступим порог, и спасения нам ждать не от кого. Ладно вы? А я то тут при чём? Я человек подневольный, исполняющий и выполняющий только все с ваших приказов, но эта женщина не знает пощады! - серьезно говорит Ника, совершенно не утрируя ситуацию. Определенно знаю, что причитаний матери не избежать, как и того, что придётся увидеться с Есенией, все это время успешно работающей у отца. Сегодня она узнает, кто я есть на самом деле. Забавно будет понаблюдать за ее реакций.

- Ник, будь так любезна, убери свой упругий зад с моих глаз и не отвлекай, - проговорил без тени злости и недовольства, терпеливо ожидая, когда она ретируется, и я смогу закончить начатое, чтобы отправиться на торжество, что идёт полным ходом.

- Можно я уберусь на сегодня и свалю в прекрасное далеко? У нас на завтра ещё презентация проекта. Вот, я просмотрю все ещё раз и буду во всеоружии бить фактами, как козырями? - прикусив нижнюю губу, она ждёт от меня помилования, сверкая красивыми глазками. А мне кто его даст? Я тоже хочу амнистии и не ехать на это сборище пенсионеров. - Завтра в три часа дня приходят студенты, можно я возьму себе помощника? - продолжает дальше, так и не получив ответа.

- Слишком много "можно" от тебя за последние пять минут. Не находишь? - оттолкнувшись ногой от края стола, крутанулся в кресле, разворачиваясь спиной к Веронике, - помощник хочет себе помощника! Нонсенс? - хмыкаю и поворачиваюсь, разглядывая совершенно спокойную девушку, не сводящуюся с меня пристального взгляда.

- Я требую оплаты сверхурочных, - заявляет провокационно. С интересом смотрю в прищуренные глаза со сузившимися зрачками и жду дальнейших требований, - хотя нет, это лишнее, - махнув пренебрежительно рукой в воздухе, она наконец-то поднимает свой зад с моего стола, выпрямляет спину и, сложив руки на груди, произносит, - просто выделите мне помещение, где я могу жить прямо здесь, без отрыва от производства, так сказать.

- Все давно обустроено и ждёт тебя, - кивком головы указываю на декоративную стену, скрывающую от лишних глаз мою обитель.

- Ага, а вы идёте бонусом вместе с апартаментами. Нонсенс? - в тон мне изрекает.

- Скорее, приятным дополнением, - облегченно усмехнулся, убеждаясь в который раз, что ей, как сотруднику, так и собеседнику, можно ставить высшую оценку. С таким боссом как я, грех не свихнуться. - Возьмешь себе помощницу, желательно не блондинку, - продолжаю, на что она, покачав укоризненно головой, слегка наклонилась.

- Вам не надоело? - выжидающе смотрит исподлобья.

- Конкретнее? - бросаю ей лаконично.

- Мне иногда кажется, что передо мной не мой босс, а какой-то..., - замолкает, думая, какое определение подобрать.

- Красавчик? - вскинув бровь, помогаю ей справиться с нелегкой задачей, с трудом сдерживая рвущийся их груди смех.

- Скорее мачо, Роман Александрович, - проговорила совершенно спокойно, глядя прямо в глаза.

- Завтра в девять. Свободна, - твёрдо отвечаю, придвигаясь обратно к столу.

- О, замечательно! - иронично отвечает, расправляя ладонями невидимые складки на платье, и направляется к двери, стуча каблуками, - брюнетку или рыжую? - даже не подумав обернуться, уточняет мои предпочтения.

- Главное, не блондинку. Одной хватает, - передернув плечами, помощница развернулась, прожигая прищуренным взглядом, от чего я невольно расхохотался в голос. Презрительно фыркнув, она собиралась явно что-то ответить, но я опередил: - и она просто незаменима!

- Хоть на этом спасибо, - заметно расслабившись, отвечает сладким голосом и прощается.

Просмотрев ещё раз документы, отправляю их адвокату по электронке. Затем смотрю на часы, и мои брови взлетают вверх. Опаздываю как никогда, что несвойственно для меня. И как бы это странно не звучало, но мать ни разу не позвонила, не поторопила своим наигранно командным тоном, уличая, какой у неё неблагодарный сын. Спасибо ей за это, конечно, большое, что дала спокойно завершить дела, но это странно. Очень странно. Звоню Роману, сообщаю, чтобы ожидал у входа и спускаюсь, набирая номер отца. Выдыхаю с облегчением, когда слышу мамин голос на его телефоне. Слишком веселая и радостная говорит, что они устали и уже с Сан Санычем отправляются домой, вечер был напряженным, но, благодаря одной девушке, они были настолько погружены в атмосферу комфорта и легкости, что нет никакого желания отчитывать меня за столь длительное опоздание. Велела обязательно поблагодарить Есению за то, что она не дала им скучать и отвела тем самым удар от моей задницы. Ну да, хорошая девочка. Молодец. Ничего не скажешь. Развлекала моих стариков, как могла, и, конечно же, заслужила спасибо. Хотя... пусть отрабатывает подаренную квартирку и поет хвалебные оды, как может. А может она неплохо причесывать языком и, судя по всему, делает это великолепно. Так что своего "спасибо" от меня она не дождётся! Не проканает со мной эта хрень собачья. С такими мыслями водитель привозит меня к корпорации отца, где я являюсь акционером. Раздражённый собственным опозданием, быстро выскакиваю из машины, приказывая меня ожидать. Я не намерен задерживаться на скучном мероприятии, а собираюсь по-быстрому отстреляться на гребаном вечере и укатить развлекаться в каком нибудь клубе, прихватив с собой одного брошенного влюблённого идиота. Знаю, что у нас у каждого своя жизнь, свои правила, территория, вход на которую определённо заказан, но продолжать упиваться своей несчастной любовью - это крайне глупо, о чем сообщал не раз Миллеру и вытягивал его на тусовки, чтобы жизнь не была такой однообразной и пресной. Мы разбавляли ее красивыми телами, упакованными по последнему писку моды. И эти маленькие радости развевали скучную серость однообразных будней.

- Еська! - раздается звонкий девичий голос, привлекая невольно мое внимание. Поворачиваю голову правее, останавливаясь у турникета, и замечаю высокую брюнетку, активно машущую рукой.

- Алиска! - в тон ей кричит маленькая стервозина и спешит, накидывая на себя тонкий чёрный плащ, не обращая ни на кого внимания и не замечая, что я стою на пропускной с повисшей в воздухе рукой, зажимая пальцами магнитную карту. - Извините, можно пройти? - шокирует своей любезностью, уже ближе подойдя ко мне, но не глядя в лицо. А я, твою мать, прозрачный или стеклянный?

- Можешь, когда хочешь быть любезной! - со смешком отвечаю и получаю подозрительный взгляд упрямых карих глаз с горящим огнём внутри. С ее лица слетает всякое подобие улыбки, давая понять, что мне не рады. В принципе, плевал я на ее хотелки и желания.

- Ой, что же вы опаздываете, господин извозчик? Надеюсь, вы успеете, и вам перепадёт стакан халявного хорошего коньяка и канапе с красной икрой! - прошипела эта зараза, и моя рука, замершая в воздухе, падает одновременно с челюстью. Упираюсь пальцами о холодный металл турникета, преграждая выход этой неугомонной сучке. Она не кажется сконфуженной от подобной ситуации, но растерянно моргает, когда я наклоняюсь к ее ушку, убираю волосы в сторону и тихо произношу:

- И почему ты такая взбешённая сучка? Может, решение этой проблемы состоит в качественном сексе, которого у тебя не было за неимением хорошего партнера? Говорят, женщины становятся добрее, когда их затрахают до изнеможения, - провожу пальцем по нежной коже шеи девушки, на что она резко дергается, приходя в себя, и толкает меня локтем в бок.

- Знаешь, я обязательно прислушаюсь к твоему совету и найду себе подходящего самца прямо сейчас в “ Icone”! - зло прошипела, и ее глаза заметно потемнели от гнева.

- Потянешь? - уточняю с сарказмом и надвигаюсь на неё, прижимая своим телом, чувствуя ее запах духов, от чего начинаю заводиться, как примитивный кобель, жадно втягивая ноздрями аромат.

- Не стоит меня недооценивать! - буркнула, отстраняясь ровно настолько, насколько я позволяю, чтобы получить ее надменный взгляд.

-Я не сомневаюсь в тебе и твоём потенциале. Переживаю за твоего кавалера, ведь он будет сожран ненасытной самкой богомола. Кажется именно так у них заканчиваются постельные игры? - не смог удержаться от колкости и почувствовать тот спектр эмоций, что получал от стычек с этой пираньей. Слышал ее рваное дыхание, видел тяжело вздымающуюся грудь и ждал новой порции унижений обычного водителя.

- А ты явно с осознанием дела говоришь о перспективах, - с вызовом в глазах произносит, широко улыбаясь, и я инстинктивно отвечаю ей тем же.

- Сенька, как я рада тебя видеть! - между нами втискивается девушка и начинает обнимать зубастую язвочку. Рад бы ответить этой фурии, но меня останавливает теплый свет ее глаз, удивительно преображающий девичье лицо. Она искренне, по-доброму улыбается, крепко обнимая, видимо, свою подругу, и мне не верится, что это все один и тот же человек, что минутой ранее готов был разорвать меня на мелкие клочья или убить очередной гнусной тирадой, вырывающейся из прекрасного ротика.

- Я тоже. Поехали? - тихо отвечает и берет за руку Алису, отходя от меня. А мне дышать становится свободнее, когда эта сумасшедшая скрывается по ту сторону дверей. Не давая себе задуматься о собственной реакции на эту колючку,поднимаюсь в банкетный зал, расположенный на семнадцатом этаже, приветствую собравшихся и поздравляю с достижениями поставленных целей каждого, ведь, благодаря трудолюбию и усердию сотрудников, мы развиваемся и расширяем границы наших возможностей. Только я закончил толкать речь, как по мановению волшебной палочки раздаётся звонок от Миллера, и я, больше ни секунды не задерживаясь, покидаю скучное сборище и направляюсь, знаете, куда? Да, черт возьми! В тот самый клуб, куда укатила Есения. Зачем? А хрен его знает! Видимо, мало мне адреналина в крови, и тот азарт, что получаю вперемешку с возбуждением от стычек с кусачкой, усиливает мое желание надавать ей по упругой попке.

Сидя в вип-зоне клуба на втором этаже, осматриваю зал в поисках нахалки. И тут меня словно придавило, когда замечаю на одном из пилонов изящно двигающееся соблазнительное тело. В полном шоке наблюдаю за Есенией, сглатывая ком в горле от ее пируэтов. Она, подобно грациозной кошечке, трется о шест, удерживаясь одной ногой, прогибается в спине, откидываясь назад, и длинные шелковистые волосы достают до пола. Я словно дезодорирован в пространстве, вижу только ее, и мир вокруг теряется, растворяется в белом облаке дыма, окутывающем девушку. Сердце, подобно звону колокольни, болезненными ударами норовит разодрать грудную клетку от вида слегка прикрытой груди, едва не вываливающейся из тонкого кружева, и в свете неона ткань блузки кажется совсем прозрачной. Ее будто бы нет! Бл* ть! Закройте мне, мать вашу, глаза, чтобы я не видел всего, что сейчас здесь происходит! Рой мыслей пролетает в голове, когда долбанное тело реагирует на неё и начинает трепетать в диком желании отыметь сучку. Проучить так, чтобы впредь не хотелось крутить своим хвостом, разжигая публику до треска в штанах. Ибо мой восставший член хочет получить удовольствие и ласки именно от неё, а не от другой любой конфетки, зажигающей танцопол. Сука! Закрываю глаза от бешеной злости. Тяжело дышу от бьющей реальности, что с неистовой силой накрывает адским пламенем. Это - крестница отца. Нельзя думать о ней, как об объекте своей похоти. Только вожделению плевать на доводы разума и возможные последствия.

- Выдохни, Дементьев, - насмешливо говорит Макс, хлопая меня по напряженному плечу, - говорят, помогает в некоторых случаях.

- Точно не в моем, - замолкаю, бросая холодный яростный взгляд в направлении девушки. - Ты видел, что творит эта дура? Ей что, экстрима захотелось? Так она его получит с избытком, если продолжит в том же духе! - с отвращением говорю, залпом выпивая обжигающее горло виски.

- Девочка отдыхает. Расслабляется. Не вижу проблемы, - медленно произносит сквозь оглушающий рёв музыки в то время, как я продолжаю глазеть, следя за каждым жестом, каждым движением Есении, что извивается подобно змее под звуки флейты.

- Она совсем рехнулась! - возмущаюсь все больше, когда народ начинает поднимать руки и аплодировать ее выдающемуся мастерству. Таланту продемонстрировать свои прелести, созерцание которых будоражит кровь, что разносится горячим потоком адреналина по венам.

- Ну, посмотри, какая она колхозница? Разве девочки с глубинки могут такое вытворять? Наговариваешь ты на неё, друг, причём незаслуженно, - с умным видом выдаёт своё заключение. Поворачиваюсь к Миллеру, скептически оценивая его слова, потому что ярость затопила меня с головой до неконтролируемого состояния, неподвластного здравому рассудку.

- Думаю, не зря тебя Марк все время посылает на хрен, потому что сейчас я хочу сделать то же самое! - пытаюсь быть как можно менее эмоциональным, придавая лицу невозмутимое выражение, и запускаю руку себе в волосы.

- С какого перепуга ты злишься на меня из-за этой девчонки? - вызывая глухое раздражение во мне, Миллер заржал, когда понял, что я сам не могу объяснить свою реакцию.

- Эта вертихвостка приехала к моему отцу, значит я косвенно несу за неё ответственность! - отрезаю как можно жёстче, пресекая его дальнейшие издевки.

- Косвенно? Ну ты и отмочил, Ром. Может, тогда пойдёшь и отлепишь от неё того хера, который снимает ее с пилона и распускает свои лапы? - кивает головой, и я прослеживаю взглядом в указанном направлении и замечаю мужика, нагло прижимающего к себе Есению. Зарывается ей в волосы, что-то говоря, и она начинает вульгарно смеяться, запрокидывая голову на плечо этому хмырю, который скользит руками под ее блузку, оголяя живот. Честно говоря, офигел от разворачивающегося действа и, тяжело выдохнув, встаю с дивана и направляюсь к этой беде, что досталась в наказание нашей семье, принеся с собой головную боль. Отмахнувшись от предостережений Макса, спускаюсь со второго этажа и иду с четким намерением выбить дурь из этой до неприличия дерзкой пигалицы, пока ее не трахнули пьяную в какой нибудь подсобке этого заведения.

- ... нет ... зачем тебе имя? - бессвязно выговаривает Есения заплетающимся языком, пытаясь удержать руку этого ублюдка под грудью и не дать ему тискать себя.

- Хочешь без имён - никаких проблем. Так даже проще, - я остановился в двух шагах от них, уперев одну руку в бок, потираю подбородок, пытаясь здраво оценить ситуацию. Ведь из-за пульсирующей набатом крови в висках это крайне сложно. Совсем не получается, особенно после того, как понимаю, что девушка пьяная в хлам. Сенька вырывается из его захвата и, стрельнув игриво глазами, поднимает руку и машет ладошкой, тем самым говоря пока. Мужик однозначно трактует все на свой лад, думая, что это призыв к действию, и, качнув головой в сторону, направляется к ней. И вот тут-то я не выдерживаю, будто сорвавшись с цепи, теряю окончательно контроль и как чокнутый преодолеваю разделяющее нас расстояние, хватаю сучку за руку, разворачивая тем самым лицом к себе. Ахает, упираясь ладошкой в мою напряжённую грудь и прикусив губу, поднимает осоловевший взгляд, сдерживая дразнящую улыбку.

- Наваждение, - хмыкает, начиная часто моргать помутневшими глазами, и ее тонкие пальчики скользят вверх и притягивают за шею, что холодные мурашки обжигают кожу своим беспорядочным бегом, а потом и вовсе в груди начинается пожар, когда она, подавшись ближе, обдаёт лицо своим горячим дыханием, сметая на пути все барьеры, и накидывается на меня в дурманящем поцелуе, жадно кусая пересохшие губы. Дурею от таких вкусных пухлых губ и испиваю ее дыхание, зарываясь руками в мягкие волосы, притягиваю к себе, когда возбуждение накрывает с головой, и я посылаю к черту все доводы разума, руководствуясь исключительно берущими верх инстинктами, не понимая, куда нас приведёт. Сладкий голодный стон срывается с ее уст, когда втягиваю нижнюю губу, углубляя наш поцелуй, затем языком исследую рот как дикарь, дорвавшийся до глотка пресной воды в окружающем соленом океане. Опускаю одну руку на талию, сжимаю сильно, боясь, что отстранится и упорхнёт, а я просто не смогу усмирить бурю незнакомых до этого чувств, потому что безудержно вспыхнувший пожар сбивает с толку, растекаясь во мне огненной лавой страсти. Чувствую жар ее тела, и волна судороги прокатывается вдоль позвоночника спазмами, сосредотачиваясь в паху, и мой член дергается, упираясь ей в живот. Хватает жестко мои волосы на затылке, царапая кожу ногтями, и тянет от себя, отрывая от столь пьянящих губ. Упираемся лбами и часто дышим, глядя друг на друга и пытаясь выровнять сбившееся дыхание.

- Не-а, - тихо проговаривает, облизывая губы кончиком языка, - реальность!

ГЛАВА 3

Оглушающий бит музыки бьет по голове хлеще любого допинга в крови, когда я от наслаждения закрываю глаза, отвечая на очередной поцелуй, растворяясь в своих грязных фантазиях окончания сегодняшнего вечера. Жадно кусаю безумно вкусные губы Есении, испивая до дна градус ее алкоголя, что дурманом прокатывается волной экстаза по венам, раздирая их в клочья. Напряженный стук сердца, рваное дыхание, и я притягиваю девушку ближе, ощущая нежную кожу спины под своей ладонью. Теснее прижимаю другой рукой за упругие ягодицы. Хочу ее, и это желание, пробирающее до мозга костей, граничит с безумием. Внутри все скручивает от дикого возбуждения, сконцентрировавшегося в паху. Черт побери, мне нужен секс! Тело реагирует остро. Мои грязные мысли со скоростью света порождают кучу импульсов, приводящих механизм в действие, и члену абсолютно плевать на все, в особенности, когда есть взаимная отдача. Маленькая пиранья явно призывно трется своей пышной грудью о меня. Хочу трахнуть эту сумасшедшую сучку, но, черт возьми, я не страдаю некрофилией! А в данный момент состояние Еси скоро таковым станет, она не отдает отчет в своих действиях уже сейчас. Но я хочу... безумно хочу почувствовать жар ее плоти! В паху болезненно ноет от представляемой картины, как я погружаюсь во влажное лоно, начиная с остервенением двигаться внутри неё. Твою мать!

- Хочу пить, - едва слышно говорит в губы, сильнее обхватывая мою шею.

- Идём, - нехотя отстраняюсь, всматриваясь в задурманенные алкоголем глаза, и беру маленькую тёплую ладошку, сжимая. Улыбается нежно, устало моргая отяжелевшими веками, чем окончательно обезоруживает меня. Перевожу взгляд на сплетенные пальцы, и новая волна возбуждения разносится в крови, опускаясь туда, куда совсем нежелательно. Мне трудно сдерживать себя, неугомонная фантазия, как наваждение, подкидывает откровенные сцены безумного наслаждения, без остатка поглощающего нас. Это чувство опьяняет, будоражит каждую вену, каждую мышцу в напряженном теле и вихрем срывает едва сдерживаемые барьеры. Но нужно держаться, усмирить своё гребаное животное желание. Не повиноваться инстинктам. Необходимо взять себя в руки. Усмирить похоть, остановиться, пока не перешли к более решительным действиям, ведь тогда обратной дороги уже не будет. Трезво оценить ситуацию со стопроцентной решимостью увы не могу, как бы не пытался. Контроль трещит, поступки и действия идут вразрез с действительностью, обрушившейся на меня, как снежная лавина. Но этот холод не отрезвляет ни на грамм, впиваясь острыми осколками в распирающие легкие.

- Ром, - хрипло отзывается Есения и останавливается, тянет на себя за локоть, - кажется, мне плохо, - накрывает ладонью рот и хмурится, прикрывая на секунду глаза.

- Мера не твой конёк, мелкая, - со смехом отзываюсь, обхватывая хрупкую талию.

- Ме-ра, - растягивает нарочно слово, хотя этого не требуется. Ее заторможенное состояние вполне справляется без усердия. Девочку резко попустило. Только отплясывала на пилоне, крутя привлекательной задницей и заманивая мужиков, сейчас же еле плетётся, едва переставляя ноги, - мера! - восклицает и поднимает кверху указательный палец, задирая подбородок, - старорусская единица объема... равняющаяся двадцати шести литрам. А в меня столько не влезет, - отрицательно качает головой, хватаясь за лоб. - Вот! - с умным видом изрекает, вызывая во мне улыбку.

- Не хотел бы я лицезреть тебя после такой убойной дозы, - высказываю своё откровение.

- Тебе и не придётся, потому что я вообще не пью! - нагло огрызнулась вполне бодрым голосом, награждая ядовитой ухмылкой.

- Оно и видно, - сжимаю зубы со злости на эту язву, что сердце начинает звучно стучать, отдавая эхом в ушах.

- Мне не нравится, что ты злишься. Ты такой душка, когда улыбаешься, - утыкается носом в мою грудь, сбивая с толку все ориентиры своими странными словами, - хочу пить. И если ты сейчас не организуешь мне вкусный коктейль, я найду того, кто будет рад стараться, - отстраняется, тыкая в грудную клетку пальцем для большей убедительности.

- Шантаж? - смотрю на неё сверху вниз, приподнимая лицо двумя пальцами за подборок.

- Констатация факта! - заплетающимся языком с трудом выговаривает, отступая от меня и складывая руки под грудью.

- Могу предложить апельсиновый фреш или негазированную воду. На твоё усмотрение, - подмигиваю, широко улыбаясь.

- На этом наши пути расходятся, Ромео, - разворачивается на сто восемьдесят градусов, покачиваясь на высоченных каблуках. Как только не завалилась на них?

- Куда намылилась? Ищешь приключений на свою пьяную задницу? - хватаю ее за локоть, не давая уйти. Совсем не понимает, что безрассудные действия обязательно повлекут плачевные последствия.

- Ты такой скучный, - тяжело выдохнув, с умным видом проговорила.

- Зато с тобой крайне весело. Где твоя подружка? - осматриваюсь по сторонам в надежде увидеть девушку.

- Алиска? Не знаю, была здесь, - дергает плечом, пытаясь освободить руку.

- О! А вот и наша звезда! - перекрикивая басы музыки, к нам подходит какой-то щегол и обращается к Есении, на что она неожиданно дергается.

- Где Лиса, Славик? - полностью фокусирует своё внимание на этом перце, уже не норовя вырваться.

- Укатила с Киром. Так что ты под моим чутким присмотром, - оценивает девушку похотливым взглядом, от чего у меня возникает непреодолимое желание врезать ему по роже, чтобы не смел даже допускать тех мыслей, от которых он хищно скалится. - Давай крошка, пошли, мы отчаливаем, есть дела намного приятнее, чем твои танцульки, - протягивает свои руки, на что я только прижимаю ее плотнее к себе.

- Спасибо за заботу, но дальше мы как нибудь сами! - сверля взглядом недоумка, жестко отрезаю, больше не размениваясь на слова. Уходим в направлении второго этажа, но тут Еська начинает вновь упрямиться, вызывая тем самым очередной приступ раздражениям своим поведением.

- Сумка..., - кивает головой в сторону, - телефон, - тихо уточняет.

- Я куплю тебе новый. Пошли! - командую голосом, не терпящим возражения.

- Ты? - выкрикивает, начиная заходиться в громком безудержном смехе, - не хочу подсаживать на бабки бедного водителя, боюсь, тебе и это заведение сильно ударило по карману, - язвит, показывая своё остроумие. Поражаюсь, что даже в таком состоянии у неё хватает сил на дерзость.

- Умница. Деньги любят счёт. Где ваш столик? - глухо отзываюсь, думая, почему иду на поводу этой пигалицы.

- Вон там, - прослеживаю взглядом в направлении ее руки, с шумом втягиваю воздух и, крепко держа девушку за талию, молча идём за вещами.

Мною овладевали совершенно непонятные чувства, чем я был крайне недоволен и раздражён. Но что самое скверное, я был не прочь провести своё время с Есенией. Не хотел оставлять ее одну на растерзание таким слизнякам, как ранее подошедший Славик. Ведь эта идиотка не осознает, что реальность бьет обухом по голове, и она обязательно наживёт себе проблем на пятую точку, это всего лишь вопрос времени.

- Что за рыбка к нам приплыла? - раскинувшись на кожаном диване вип-ложа, интересуется Миллер, попивая виски в компании обворожительной брюнетки.

- Золотая! - огрызается уже в привычной для меня манере девушка, а у Макса брови ползут вверх от такого выпада, что он на мгновение утратил контроль, а потом щурит глаза, оценивая по достоинству полученную шпильку.

- Видимо, ещё и хищная, - отвечает друг, подкалывая Есению.

- И опасная, - добавляет, падая на диван и перекидывая распущенные волосы на левое плечо.

- Золотая рыбка, что предпочитаешь? Виски? Ром? - предлагает учтиво Миллер, придвигаясь ближе к столу, и берет чистый стакан.

- Ром? Предпочитаю Ром, - задумчиво повторяет, облизывая нижнюю губу, - можно, конечно же, только мы как-нибудь сами, без зрителей, - подмигивает Максу. Вот сучка, а! - Я хочу коктейль.

- Безалкогольный, - уточняю, не спрашивая, и жестом руки подзываю официанта, ставя ее сумку на пуф.

- Когда это ты успел стать моим папочкой? - с ехидной ухмылкой интересуется. Берет бокал, что успел наполнить Миллер крепким напитком, и подносит к губам, не разрывая зрительного контакта со мной, делает маленький глоток.

- Предлагаешь тащить твоё бренное тельце на своём плече, когда ты отключишься? - сыронизировал, криво улыбаясь, и присел рядом, забирая из рук бокал.

- А я не заметила, чтобы ты был против, когда Славик хотел довезти меня домой! - оставляю реплику без ответа, когда меня от нашего соприкосновения прошибает разрядом тока.

Бросаю быстрый взгляд на это неугомонное чудо, что сидит с гневным выражением лица, напоминая обиженного ребёнка, и меня веселит такая частая смена ее настроения, но это не надолго, потому что, когда она в следующий раз залпом выпивает предложенный виски, я замолкаю. Не высказываю своё недовольство. Девочка взрослая, знает, что делает. Так пусть бухает, чего я беспокоюсь о ней слишком много? С какой стати мне держать ее в узде? Хотя, был разочарован, что она не знала границ, тормоз явно отсутствовал. И сжав челюсти, смотрел, как она заливисто смеялась, поддерживая разговор с Максом. Кинув взгляд на часы, охреневаю, стрелки переваливают за третий час. Несмотря на то, что завтра выходной, в офисе нужно быть к девяти. Поднимаюсь, увлекая за собой Есению, едва стоящую на шатающихся ногах, но при этом невинно хлопающую пушистыми ресницами, и злость моя испаряется. Тонкие пальчики цепляются за руку, и я больше не могу противиться ее магическому обаянию, той внутренней силе, что исходит от неё, увлекая в свои сети. Не понимаю, что с участившимся пульсом, нарастающий волнами пожар разгорается подобно обрушивающемуся цунами и норовит разорвать грудную клетку, сжечь все к чёртовой матери. Кровь загудела в висках. Пытаюсь выдохнуть и расслабиться, но гребаная пульсация отдаёт по раскалённым венам и бьет по нервам от плотоядных глаз кобелей, что бросают пожирающие взгляды на Есению. Опускаю глаза в ее декольте и зверею. Пуговицы расстегнуты, вырез до неприличия оголяет грудь. Хочется выругаться в голос и высказать, что это за бл*дство творится! Останавливаюсь, резко прижимая к стене девушку, начинаю застегивать пуговицы. Зажмуриваюсь, тяжело выдыхая напряженный ком вспыхнувшей ярости, и меня вновь пронизывает колючий разряд тока от этой близости, от запаха, исходившего от бархатной нежной кожи. Втягиваю ноздрями сладкий аромат, наполняя легкие. Перед глазами все плывет от сумасшедшего ощущения, растекающегося по всему организму. Дух захватывает от чего-то нарастающего и мощного, неизведанного, что не могу противиться. Хочу, но не получается. И этот голод, подобный концентрированной дозе эйфории, становится опасен. А она дразнится, маленькая дрянь, проводя пальчиками по моей груди, очерчивая невидимые линии, затем расправляет ладонь и скользит выше к ключице, сжимает, глядя здоровенными глазищами с расширенными зрачками, в которых вижу свое отражение. Взмах длинных ресниц, провокационная улыбка и ... все! Пи*дец! Приплыли! Меня понесло. Накрыло, когда сжала плечо, впиваясь острыми ногтями. Не сдержался, первый накинулся на неё, кусая губы до боли, наказывая тем самым за взгляды, что бросали на неё мужики. Это ведь она, сука, виновата! Не может быть как все нормальные бабы, чтобы не провоцировать хищника. Свернуть бы ей шею за те эмоции, что будит во мне, ведь мне это ни хрена не нравится. Паршивое ощущение, скажу вам, что скулы нереально сводит, и я сильнее кусаю ее за нижнюю губу, тяну на себя, а потом всасываю. Возбуждаюсь до предела, когда наши языки сплетаются во влажной глубине ее рта в диком, страстном поцелуе, имеющем тысячи разных оттенков похоти. Эти губы ... манящие, совершенные, чувствую каждый их изгиб. Отвечает с жаром, жадно, неистово ударяясь зубами. Скольжу рукой по спине вверх к шее, обхватывая пальцами и чувствуя, как сильно пульсирует венка. Глажу большим пальцам, а она прогибается в спине, упираясь животом в меня, и довольно улыбается, когда ощущает эрекцию. На неё стоит!

- Уймись, Ромео, - тяжело дыша, отстраняется, судорожно зарываясь одной рукой в мои волосы, тянет их, - ты ведь Ромео? - хрипло спрашивает, глядя пьяными глазами в мои.

- Допустим, - усмехаюсь, склоняясь к ней.

- Так вот, Ромео, чудодейственный напиток я испила, сейчас хочу погрузиться в сон, но не такой долгий, как предлагали Джульетте. Вези меня в мой склеп! - требует и бьет кулачком в грудь.

- «Добра не жду. Неведомое что-то, что спрятано пока ещё во тьме, но зародится с нынешнего бала, безвременно укоротит мне жизнь. Виной каких-то странных обстоятельств ...» - цитирую строки Шекспира, ещё не зная, какую сокрушительную силу они в себе несут.

- «Я воплощенье ненавистной силы. Некстати по незнанью полюбила!» - с умным видом выдаёт заплетающимся языком, закрывая глаза.

- Ни хрена себе! - восклицаю, обалдевший от услышанного, - на что способен твой мозг под допингом!

- На многое! - невозмутимо отвечает, отшатываясь от стены.

Смотрю на ее распухшие сладкие губы от нашего поцелуя, думая, как мне усмирить своего дружка, требующего продолжения. Меня начинает трясти, как в лихорадке, от соблазна, которому хочу поддаться. Ведусь на неё конкретно, как пацан. Понимаю все, что нельзя, неправильно это, но все равно делаю так, как не должен. Иду на поводу незримой нити к ней, тянусь, не боясь, что ударит отбойной волной и разорвёт на части. Так и будет. Уверен. Выход? А выхода нет, господа. Нет лучшего способа отделаться от искушения, как поддаться ему, кажется так гласил великий Уайд. И я поддаюсь ... не полностью. Смотрю на мирно спящую девушку, напоминающего ангела, и изучаю, любуюсь, не в силах оторвать глаз от обворожительной красоты, и ни о чем большем не думаю. Получаю не меньшее удовольствие от нежной кожи под своими пальцами. От шикарных длинных ног, от упругой попки, от шелковистых волос, разлетевшихся красивым каскадом по подушке. Как, скажите, это называть? Эстетический оргазм? Как? Меня уносит. Лежу, не шевелясь, боясь потревожить сон. Понятия не имею, как она отреагирует на мое нахождение рядом. Да и сам я, честно говоря, не в восторге. Совсем не соображаю, что творю, когда зарываюсь в волосы, вдыхая сладкий запах шоколада с примесью горечи ночной жизни. Голова кружится, унося куда-то в космос. Веду рукой от запястья вверх, убираю волосы, предоставляя свободный доступ к плечу. Целую в ключицу и отдаляюсь, не в состоянии вернуть былое спокойствие от бури испытываемых противоречий. Дотрагиваюсь кончикам пальцев до раскрытых губ и меня начинает трясти от широкого спектра красок вожделения. Сердце готово вырваться из груди от бешеного адреналина, растекающегося по венам, стоит только вспомнить, как раздевал ее и укладывал на кровать. Сглатываю, замирая, когда Есения переворачивается ко мне лицом, подкладывая руку под щеку. Спит крепко. Выдыхаю с облегчением, проводя тыльной стороной ладони по лицу. Красива, как порочный ангел. В моей жизни была уйма красивых и эффектных женщин. Разных. Но эта ... эта ещё не моя. Не вкусил ее. От того и азарт в крови зашкаливает больше. Чертовски попал. Влип по самые яйца, не имея представления, что дальше делать, и какое верное решение предпринять. Но ее взрывоопасный характер вкупе с стервозной женской сущностью - адовая смесь. И если я не уберусь отсюда до ее пробуждения, она точно меня сожрет. Тихо встаю, отгоняя неприятные мысли, и осторожно укрываю девушку одеялом, всматриваюсь в черты лица, на котором почти не осталась косметики, и кажется, что она вообще ещё девочка. А боевой раскрас и вызывающая экипировка придали ей лишних пару лет, убрав невинность.

- Маленькая глупышка или изворотливая прожженная акула? Кто ты? - шепчу, всматриваясь в припухшие мягкие губы, и поглаживаю их. Бархат. Наклоняюсь ближе, целуя в лоб, и ее чёрные ресницы щекочут подбородок.

Выхожу с квартиры, тихо закрывая за собой дверь.

- Кто вы? - громкий голос на всю лестничную площадку чуть не оглушает меня своим звоном. Поворачиваюсь, видя удивленное и в тоже время смотрящее с опаской на меня лицо подруги Есении, - а, это опять вы. Что вам нужно? Что вы здесь делаете? - задаёт вопрос за вопросом, не дожидаясь моего ответа.

- Ухожу, - коротко отвечаю, видя, что девушка явно напугана.

- Где Еська? - заглядывает за плечо, пытаясь рассмотреть что-то в темноте неприкрытой двери.

- Спит, - все также тихо. Изгибаю губы в легкой ухмылке, на что Алиса хмурит недоверчиво брови.

- Она ... она в порядке? - испуганно спрашивает, - надеюсь, вы ничего противозаконного с ней не сделали, иначе я сейчас же вызову полицию! - добавляет уже совсем не тихо и с толикой злости.

- Все только с ее позволения, - подмигиваю, отходя от двери на шаг в сторону, пропуская ее.

- Ну, конечно. Доблесть и честь - наше все! Вы, естественно, не воспользовались положением и только из добрых побуждений благородно привезли выпившую девушку домой? - искренне негодует, вызывая волну раздражения. Я, конечно, не святой и никоим образом не претендую на роль священника, но и не мальчик-подросток с переизбытком гормонов, чтобы кидаться на кусок готового к употреблению мяса.

- Похмелья не избежать, - усмехаюсь в открытую, на что получаю презрительно брошенный гневный взгляд, мечущий огненные молнии.

- Ну что за утро, а? - обиженно так произносит, прикладывая руку ко лбу, - весь день рождения пойдёт коту под хвост! Все накрылось медным тазом! И это вы во всем виноваты, что позволили ей так напиться! - выплескивает на меня свои нападки, причём незаслуженные.

- О, нет, - поднимаю руки ладонями вверх, - разбирайся с этим без меня. Я ей никто, чтобы отдавать приказы, а она их беспрекословно выполнять! - наблюдаю, как в Алисе зашкаливает напряжение, и злость бурлит в серых глазах, ища выход. И как ни странно находит. Это опять я. Везунчик? Определенно!

- Вы были с ней! - обвиняюще.

- Есения - твоя подруга и, как ни странно, это ты ее бросила, не предупредив! - с укором кидаю неоспоримые аргументы.

- Я попросила Славика отвезти ее домой, - глупо оправдывается, опуская взгляд в пол, и сцепляет руки, нервно перебирая пальцами.

- Что за напасть? Откуда вы такие берётесь на мою голову? Вас где-то этому обучают или специально выращивают? - развожу руками в стороны, хренея от нападок очередной зубастой пираньи, - всего доброго! - разворачиваюсь, оставляя растерянную нахалку, иду к лифтам, нажимая кнопку. - Поздравляю! - кричу вдогонку и вижу, как девушка дергается, поднимая поникший взгляд.

- Спасибо, - отвечает совсем тихо, - но день рождение не у меня, а у Соколовской.

Вот так новость! Счастливый праздник - день рождения! Колючка стала на год старше, хитрее, умнее, коварнее! Женственнее? В голове сразу всплывает ее образ, образ милой девочки, спящей безмятежным сном на моем плече в одном нижнем белье. И от этой картины начинает звенеть в ушах, потому что я не первый раз за день мыслями возвращаюсь в квартиру Есении. Выдыхаю, откидываясь в кресле, и пытаюсь сбросить наваждение. Закрываю глаза, прокручивая сегодняшнее утро, что выдалось крайне сложным, учитывая немаловажный факт выходного дня и его загруженность.

- Роман Александрович, - дверь кабинета открывается, Вероника стоит на пороге, держась за ручку, - студенты ждут вас в конференц-зале! - говорит громко, как будто я нахожусь на другом конце земли и могу не услышать. Вибрация ее голоса эхом отдаёт в висках, причиняя дискомфорт.

- Сбавь децибелы, Ник, - устало отвечаю, выпрямляюсь в кресле и потираю переносицу.

- Бурная ночь? - с улыбкой говорит, обнажая ровные зубы.

- Нет. Просто бессонная, - сдержанно отвечаю, - что там сборище выдающихся умов? Сильно галдят? - интересуюсь, зная наверняка, что сейчас посыпется куча вопросов насчёт распределения.

- Относительно тихо, - равнодушно пожимает плечами, и я поднимаюсь, иду, пропуская девушку, думая, что после поеду в спортзал, выплесну скопившееся напряжение от чертовски утомительного дня. Взбодрюсь, боксируя грушу, а потом поплаваю в бассейне, окончательно приведя себя в норму от нервного перенапряжения.

Заходим в помещение, где за длинным овальным столом сидят пятнадцать человек. Как по команде поднимаются, начиная сыпать в приветствии, на что делаю знак рукой, призывая замолчать. Терпеть не могу подобного балагана. И это взрослые люди, находящиеся на рубеже взрослой, полной ответственности жизни, а ведут себя как безмозглые дети, пытаясь выслужиться.

- Добрый день, уважаемые студенты! Вижу ваше рвение, надеюсь, что вы проявите все свои самые лучшие качества у нас в компании, но давайте будем уважать себя и своих коллег. Поэтому слушайте внимательно, чтобы не повторяться - в этих стенах вы отныне не студенты, а такие же полноправные сотрудники, как и все здесь работающие. Зубрить лекции здесь не надо, здесь надо включать мозги, интеллект, упорно работать, - замолкаю, оценивая реакцию сидящих, - я бы даже сказал на опережение. Стажировка такого рода даст вам ощутимый толчок в карьерном развитии, и пятерка лучших по завершении останется работать у нас, если, конечно, вас устроит такой расклад. Что касается размера зарплаты и распределения, это вопросы к Веронике Сергеевне. Все остальные нюансы, касаемо какого-либо недопонимая, желательно решать тоже через неё, и только тогда, когда вы не найдёте компромисс, будем решать проблему методом консенсуса. Распыляться и сотрясать воздух нам некогда. Прошу, задавайте все интересующие вас вопросы сейчас, чтобы избежать в дальнейшем абсурдных ситуаций.

- Можно вопрос? - тонкий голос хрупкой девушки, сидящей на том конце стола, обращает на себя внимание. Сосредоточив взгляд, киваю в ответ. - Скажите, Роман Александрович, если реально оценивать перспективу работы в вашей компании человеку, пришедшему не по родственным связям, не по знакомству, с улицы, - уточняет, - а обычному выпускнику после ВУЗа, какова вероятность успеха?

- Максимум - пять процентов из ста! Другими словами, практически нулевая, - заявляю четко, - наша команда давно имеет сплоченный коллектив. Я ценю каждого работника и знаю поименно каждого своего сотрудника, вплоть до уборщицы Марии Ивановны, женщине шестидесяти двух лет, имеющей и воспитывающей в одиночку свою внучку. Ведь благодаря этим кадрам мы развиваемся, не стоим на месте, усовершенствуем себя, системы и свои возможности. Расширяем границы перспектив и пытаемся сделать порою невозможное допустимым. Мы не страдаем текучестью кадров! - подвожу итог своей речи.

- Получается, что таким образом, вообще нет смысла присылать резюме и проходить конкурс на любую должность в вашей корпорации? - выпрямившись, девушка складывает руки на столе и что-то записывает себе в блокнот.

- Шанс есть всегда, и его нужно использовать вне зависимости от обстоятельств. У вас есть ещё вопросы? - спокойным тоном спрашиваю, на что получаю отрицательный ответ.

Потратив на вопросы других студентов больше часа, прощаюсь с ними до понедельника, говоря Нике на ушко, чтобы отделалась от этих умников как можно быстрее и принесла мне кофе. Погружаюсь полностью в рабочие проблемы, забывая напрочь о времени, и только когда за окном опускается сумрак, прихожу в себя. Встаю с кресла, потягиваясь и разминая затекшие мышцы, наблюдаю за яркими огнями города, пребывая в состоянии полного раздрая. В груди появляется неприятное тянущее чувство, разливающееся в крови ядерной смесью, что выть хочется. Страшно, твою мать! Ведь понимаю, что искать ответы на замудреные вопросы попросту нет смысла, это равносильно ребусу - ответ лежит на поверхности, но ты его не видишь до определённого момента. Момента, когда открывают глаза против твоей воли, и наступает озарение.

Очнулся я, окончательно выныривая из аморфного состояния, когда ударил по груше и получил отдачу в рожу. Неожиданно, но действенно. Факт. Благодаря этому прилету, меня встряхнуло. Наклоняюсь, упираясь руками в колени, рвано дышу, стараясь унять бешеный пульс и сбившееся дыхание. И тут в голове рождается идиотская мысль, кажущаяся чертовски гениальной. На моем лице появляется хитрая улыбка, продумывая финальный штрих завершения сегодняшнего дня - день рождение! А что? Чем черт не шутит? Только шутки у него в последнее время изощрённые, плоские. Настолько идиотские, что я иду на поводу, пребывая в неком состоянии шока от самого себя. Еду в торговый центр купить подарок. Ну как, подарок, маленький презент маленькой акуле в виде книги Уильяма Шекспира "Ромео и Джульетта", маникюрные кусачки для ногтей, символизирующие ее натуру, и букет роскошных белых роз с необрезанными шипами. Флорист настоятельно рекомендует удалить острые отростки во избежание такого неприятного казуса, как болезненный укол, но я отказываюсь. Есения - это особый вид колючей розы. Слабого растения, старающегося придать себе храбрости с помощью шипов.

- Надеюсь, вы знаете, что делаете? - упаковав красиво цветы в флористическую сетку и перевязав шелковой ленточкой, спрашивает продавец, протягивая мне букет.

- Более чем. Спасибо, - отвечаю и ухожу, слыша долетающий смешок в спину: - Такой уверенный, надеюсь, он не почувствует прелесть шипов на своём лице.

- Все может быть, абсолютно все! - отвечаю сам себе, усаживаясь в шикарный салон своей малышки. Завожу мотор и выезжаю с территории торгового центра, вдавливая педаль в пол, не зная, застану именинницу дома или нет. Слишком поздний визит для незваного гостя, но попытаться стоит. Паркуюсь и уверенной походной иду к дому, здороваюсь с консьержем, назвав свою фамилию. Понимающе улыбается. Звук лифта, и я у заветной двери, довольный своей выходкой, заношу руку и нажимаю звонок, переминаясь в ожидании с ноги на ногу. Мне не спешат открыть, сжимаю подарочный пакет в руке, слыша щелчок замка в глубине замочной скважины. Неторопливое нажатие на ручку, и дверь распахивается, являя за собой удивленную девушку в коротких шортиках и майке на тонких бретельках. Прикрывает глаза, качая головой, и прикусывает нижнюю губу, что отчетливо проявляются красивые скулы на ее лице.

- Не ждала? - с улыбкой приветствую, загипнотизировано глядя на прикрытые глаза с подрагивающими от сдерживаемого смеха ресницами.

- Да нет, что ты. Целый день просидела у окна, укутавшись в плед с клубком и спицами, вязала носки, коротала время в ожидании тебя , - отвечает с иронией, открывая глаза, где пляшут смешинки, - зачем пришёл? - выжидающе смотрит, упираясь рукой в бок.

- Слышал, здесь сегодня наливают, - отвечаю, на что именинница изгибает чувственные губы в ядовитой усмешке.

- Страдаешь похмельем? - произносит издевательски, - или дебилизмом?

- Тебе обязательно портить такой момент? - я был готов к нерадужному приему, догадывался о словесной перепалке, что она не сдастся без боя и просто так не впустит к себе, потому что думал, здесь идёт веселье полным ходом. Но оглушающую тишину в квартире не нарушал даже звук включённого телевизора. Дома одна, прихожу к заключению.

- Какой такой? - не собираясь уступать, настойчиво добивается ответа.

- Приятный! - протягиваю букет, на что она округляет свои глаза.

- Думаешь? - интерес так и светится в её кристально чистых карих глазах.

- Уверен! - она безмолвно забирает цветы, наклоняясь к бутонам и вдыхая запах.

- Вот как? Очень интересно. Спасибо. Ну проходи, Ромео, - мягким обволакивающим голосом отвечает, я иду за ней, закрывая дверь. Проходим в гостиную, усаживаюсь на высокий стул у барной стойки, пакет с презентом оставляю на полу. Не изучаю убранство интерьера, знаю детально, что и как за то время, что провёл в этой квартире, так и не сомкнув глаз, находясь на опасно близком расстоянии от искушающего тела. Сутки без сна. Зато я с достоинством оценил ее длинные ноги. Кажется, что ничего сексуальнее и соблазнительнее в жизни не видел. Почему она так действует на меня? Где подвох?

- Могу предложить только чай или кофе, - набирая воды в вазу поясняет, - так что насчёт "похмелиться" ты не по адресу. Крепких напитков не водится.

- Кофе. Крепкий, - очень надеюсь, что он поможет мне взбодриться. А если не он, то это может сделать Есения, придавив меня своими убойными фразами.

- Ай! - кричит и подпрыгивает, начиная трусить рукой, затем берет указательный палец в рот и затихает, сверля свирепым взглядом, от которого я должен, как минимум, провалиться.

- Что? - упираясь локтями в столешницу, сцепляю пальцы, пряча усмешку.

- Ах ты, кретин! - хватает кухонное полотенце и бросает в меня. Уворачиваюсь, громко смеясь, чем вызываю явное раздражение, - ты это специально? Специально, да? - добивается от меня ответа, щуря глаза, - ты знаешь, что укол от шипа роз может быть опасен для здоровья! Что, если у меня слабая иммунная система, и грибок, живущий на нем, поразит мою печень или почки?! А может вызовет воспаление лёгких или суставов! Зачем ты только пришёл! - кричит, содрогая стены своим ором.

- Поздравить тебя с днём рождения! - со всей серьёзностью отвечаю, беру пакет и ставлю на столешницу.

- Ты издеваешься? Что там? - кивает головой на стоящий подарок, - я даже не возьму это в руки! - не умолкает ни на секунду, вытряхивая из меня душу. - Ну? Что там? Иголки, нож, может быть гвоздики? - перечисляет, даже не догадываясь, насколько близка к правде. - Что? - Вытягиваю завёрнутый прямоугольный коробочек, распаковываю, Еся не отрывает гневных глаз, пристально следит за каждым моим движением, будто ожидает увидеть там ядовитую кобру, а не инструмент для маникюра.

- Вот, - достаю кусачки, декорированными стразами, и кладу на гранитную поверхность столешницы.

- Господи! Да ты просто маньяк, повёрнутый на колюще-режущих предметах! - кривлюсь от услышанных слов, наблюдая как часто вздымается ее грудь от возмущения. Она явно готова придушить меня! Поэтому не рискую говорить, что меня повернуло на ней. Что жажда и голод, которые испытываю, глядя на ее оголённую попку, посылает импульсы в мозг, а он тем самым незамедлительно реагирует дальше, и я готов рвануть на себя эту фурию, усадить на напряженный член, чтобы получить желанную разрядку и избавиться от гребаного стояка, что возникал в течении дня, как только подумаю о ней.

- Я очень старался, выбирая подарки, но ты не оценила их по достоинству, - наигранно обиженным голосом отвечаю, предвкушая реакцию на книгу.

- Подарки? - недоверчиво переспрашивает и отходит назад, упираясь в кухонный гарнитур аппетитной задницей.

- Да, - коротко отвечаю и вытягиваю книгу, поворачивая к ней лицевой стороной.

- Шекспир ..., - выдохнув, слишком тихо проговорила, что я скорее читаю по ее губам.

- «Добра не жду. Неведомое что-то, что спрятано пока ещё во тьме ...», - повторяем в унисон мою вчерашнюю реплику, и я понимаю, что она не страдает провалами в памяти. Помнит все, а значит и то, как тесно прижималась во сне, не желая отпускать и прося остаться с ней на ночь.

ГЛАВА 4

- Отрицание? - спрашивает Есения, глядя в пол и выводя ногой круги.

- Бессмысленно! - отвечаю, пожирая ее манящий образ глазами.

- Не поверишь, - утверждает, хмыкая себе под нос.

- А стоит? - поднимает взгляд, в котором проскальзывает что-то, напоминающее сожаление.

- Если как один из вариантов, то да, - спокойно произносит, а я замираю, ожидая, что она скажет дальше, - но ты не купишься, верно? - скорее не спрашивает, а с укоризной отмечает.

- Ты видишь в этом определенный смысл? - сконцентрировав все внимание на пухлых губах, вспоминаю их сочный вкус и хочу попробовать ещё. Мне мало. Чертовски мало!

- Я вижу в этом море алкоголя и отключенные напрочь мозги! Так что не бери все на свой счёт, Ромео, - говорит как можно убедительнее, а у меня сердце в груди колотит, как молот о наковальню.

- Отлично! Даже так? - скептически изгибаю бровь.

- А по-другому и быть не может. Ты видел пьяных людей, отдающих отчёт своим действиям? Ну же, просвети меня? Потому что я - нет, - насмешливо продолжает, пока я осматриваю ее с ног до головы и чувствую, как во мне поднимается волна негодования на эту сучку. Но, главное во всей этой гребаной ситуации, что сейчас она чертовски права.

- Бывают исключения из правил, - заверяю ее.

- И ты уверен, что я - это исключение? - тычет красивым пальчиком себе в грудь, от чего член в моих штанах непроизвольно дергается. Твою мать! Прикрываю глаза, отгоняя непрошеные обрывки представших картинок в голове, в момент закипая от дикого желания, и готов врезать сам себе за эту фантазию. Она ведь не специально так делает? Нет? Не провоцирует, это просто обычная жестикуляция, пытаюсь успокоить себя.

- Предполагаю, - отзываюсь, глядя в слегка расширенные зрачки, и понимаю, что она начинает нервничать.

- Мы предполагаем, а Бог располагает. Так что, Ром, не ищи то, чего нет, - дерзит в ответ, посылая наглую улыбку. - Кофе, да? - уточняет, на что киваю головой в знак согласия.

- Почему не празднуешь день рождения? - задаю вопрос, когда Есения ставит чашку ароматного горячего напитка и придвигает ко мне.

- Напраздновалась на год вперёд. Хватит с меня веселья, - усмехнувшись, скривила лицо в гримасе отвращения.

- Скучная ты, - припоминаю ее же слова, делая глоток крепкого кофе, - а ещё неразговорчивая, что довольно странно.

- Я вообще сегодня очень странная, учитывая тот факт, что ты сидишь преспокойненько у меня дома и попиваешь кофеёк, - парирует острая на язычок стерва таким тоном, будто представляет, как пилит меня своей пилочкой для ногтей.

- Надеюсь, это все передоз от алкоголя, и пока ты находишься под парами этилового спирта, я жив, здоров и невредим, - подмигиваю, на что она недовольно хмурится и морщит свой прекрасный носик.

- Ты такой чуткий и проницательный, - мурлычет словно кошка, улыбается, сложив руки на столе и наигранно хлопает ресницами.

- Да, да, это все я, - включаюсь в игру и высокомерно заявляю, на что она прикусывает губу, едва сдерживая рвущийся смех.

- Самоуверенный, что можно только обзавидоваться или же наоборот посочувствовать, - глядя прямо в глаза, нагло отвечает.

- С чего ты вдруг решила, что я нуждаюсь в жалости? - выдыхаю, сцепив зубы от вмиг вспыхнувшей злости.

- Кто говорит о тебе? Я о твоей девушке! - ехидно поддевает, и ее глаза расширяются, становятся темнее.

- Хочешь быть моей девушкой? - с издевкой предложил.

- Хм, а ты хорош! - восклицает, завороженно глядя на меня, и проводит кончиком языка по губе, затем прикусывает. У меня от этого вида вдоль позвоночника прошла волна дрожи, сковав тем самым и без того напряженные мышцы. Дыхание участилось, пульс норовил раздолбать барабанные перепонки, в то время как ткань рубашки трещала по швам.

- И это ты ещё плохо меня знаешь. Я чертовски хорош! - провожу рукой по волосам, чувствуя как капельки пота проступили на лбу.

- Жарко, сладенький? Может, окно приоткрыть? - спрашивает, одаривая заговорщической улыбкой.

- Жарко - это когда ты находишься в горизонтальном положении и не один, - играя бровями, безапелляционно заявил.

- Не пора ли вас выгнать? - стрельнула прожигающим взглядом в надежде осадить меня.

- Такую душку и выгнать? Жестокая, - пристально слежу за ее реакцией, пытаясь распознать эффект от полученных слов, понять, насколько мы гордые и, безусловно, самоуверенные птицы высокого полёта, не признающие пьяных бредней.

- Мое гостеприимство трансформируется в резкое желание придушить тебя. С чего бы это? - иронично интересуется, прищурив лукавые глазки.

- От чувств. Ты идёшь у них на поводу, они тобой манипулируют. Не цепляйся за них, иначе попадёшь в передряги, - умничаю, надевая на лицо маску полнейшего спокойствия, хотя сам погружаюсь в полное дерьмо под неизвестным ещё мне названием.

- Ты просто ужасен! Только психоанализа сейчас не хватает моей больной голове. Давай, допивай свой кофе и выметайся отсюда, а то я ощущаю себя пациентом, не признающим неугодные ему истины, - закатив глаза, упирается локтем правой руки в столешницу и встаёт, ставит свою чашку в раковину, - можешь за собой не убирать. Выход найдёшь без меня, как показывает практика, ты на отлично с этим справляешься, - указывает рукой в сторону коридора, - я пошла падать на диван, потому что у меня гудят ноги и болят все мышцы, - поясняет мне для чего-то и, разворачиваясь, уходит.

- Ещё бы им не болеть, так отплясывала на пилоне, что это не удивительно, - отвечаю, провожая ее взглядом и наслаждаясь прекрасным видом покачивающихся ягодиц. Плюхается на диван, берет пульт от телевизора и включает его.

- Ты ещё здесь, умник? - устало произносит с едва скрываемым раздражением в голосе и прикрывает ладонью рот. Зевает акула. Устала.

- Спешу к тебе упасть в объятья, - встаю, отодвигая высокий стул, и он скрипит при этом хромированными ножками по мраморной плитке.

- Какой ты шумный, а! - берет маленькую подушку с дивана, накрывая лицо. Наплевав на ее предписания, иду к ней, в наглую устраиваясь на диване, закидываю ноги на журнальный столик и расстёгиваю верхние пуговицы рубашки.

- Стесняюсь спросить, ты ниче не попутал? - кидает в меня подушкой.

- Так ты не стесняйся, - уворачиваюсь и завожу руки за шею, сцепляя пальцы в замок, удобно откидываюсь на охренительно мягком лежбище, - я к вашим услугам.

- Ну ты и хам, - огрызнулась она, подминая под себя ноги.

- Не драматизируй, - скольжу жадным взглядом от лодыжек выше, ещё выше, забывая, как дышать.

- Ром, я не в том состоянии, чтобы любезничать. Лимит исчерпан. Либо проваливай отсюда, либо создай мне удобную атмосферу для просмотра сериала. И главное, руки, - угрожает пультом, - держи свои щупальца при себе и не смей распускать!

- Сколько тебе лет? - залюбовавшись ее нежным девичьим лицом, не замечаю, как вопрос помимо воли срывается с губ. Знаю, что до не приличия некрасиво спрашивать о возрасте у женщин, но какая она женщина? Эта же акула!

- Двадцать два, - отвечает, поднимая уголки губ в соблазнительной улыбке, - а что? Прикидываешь, что тебе светит, если вдруг позволишь себе лишнего? - придвигается ко мне, упираясь коленями в диван, от чего мое сердце сбилось с ритма и подскочило к горлу, а приятная волна вожделения опустилась к паху.

- Не боишься? - вкрадчиво интересуюсь, глядя в бездонные глаза, накрываю ее руку своей и поглаживаю большим пальцем запястье, где под тонкой кожей учащенно бьется пульс.

- Нет. Это тебе стоит меня бояться, - убирает руку, когда разряд тока прошибает не только меня, но и ее, - тишина, Ромео, или за дверь. Выбор не велик, но он все же есть, - улыбается обезоруживающей улыбкой и ложится, устраивая свои гладкие, как шёлк, ножки на мои. С губ срывается судорожный вздох, заставляя напрячься моментально и без того каменное тело.

Воля! Контроль! Ау? Где вы, черт возьми! Мои установки начинают с треском рушиться, когда она переворачивается набок, ерзая ногами и чуть не задевая возбужденную плоть, бросая при этом томный взгляд, от которого напрочь сносит крышу. И это разгорающееся во мне пламя сродни апокалипсису, сеет вокруг хаос от катастрофических последствий. Внутренняя борьба, что идёт сейчас во мне, подобна войне и безумию, потому что я продолжаю реагировать на неё, а она в это время упивается своими маленькими победами. Часто дышу, пытаясь хоть как-то успокоиться, закрываю глаза, перебирая в голове бесконтрольно всплывающие сумасшедшие мысли, в которых не надо искать скрытый смысл. Все относительно на поверхности ... на выпирающей поверхности в моих джинсах. Атмосфера в комнате начинает искрить, заряжая напряженный воздух и подводя к точке моего предела от обжигающе манящей близости. Ещё одно неверное движение, и я вряд ли сдержусь, поддавшись похотливым мыслям. Наброшусь на неё, затыкая влажный рот поцелуями, и буду выбивать стоны наслаждения от захлестывающего желания, сражающего наповал и раздирающего в клочья вены от перевозбуждения, потому что, если так будет продолжаться дальше, у меня попросту отвалятся яйца. Дышим! Помним, как это делается?! Открываем рот, глубоко втягиваем воздух и выдыхаем. Только медленно, спокойно, относительно спокойно. Настолько спокойно, насколько это возможно. Осознание этого заставляет подавить рвущийся стон разочарования от кружащегося роя мыслей в моей голове. Я никак не ожидал такого сумасшествия, что творится со мной, но ощущаю его каждой клеточкой воспалённого до предела организма, пытаясь изгнать всю эту дрянь, как нечисть, и расслабиться, не чувствовать пленительного запаха, что глубоко проникает под кожу, оставляя там след, будто клеймя им меня. Мне кажется, или я становлюсь параноиком, мечтая получить опьяняющую дозу героина, расползающуюся бешеным кайфом в крови, чтобы поразила каждый оголённый сосуд в теле?

Легкое, едва заметное касание холодных пальчиков, скользящих по шее и ведущих к ключице, вырывает из забытья. Не спешу открывать глаза, продолжая делать вид, что сплю. Не хочу лишних движений, хочу ее прикосновений, хотя бы таких: лёгких, ласковых, изучающих, не несущих в себе и подоплеки эротики, но в тоже время столь интимных. Дурею от этих сладких пальчиков, выводящих незамысловатые круги, пьянею без алкоголя, от ощущения с ума сводящегося тела рядом, от блаженства, которого никогда ещё не испытывал, находясь вот так... просто близко. Просто рядом. Все просто, не надо только заморачиваться, и все, что вы желаете, обязательно придёт к вам в руки. Не знаю, который час, и как давно я, вообще, заснул. Но, учитывая обстоятельства прошлой ночи и продуктивность тяжелого рабочего дня, хорошо, что не отрубился как загнанная лошадь, стоя в стойле.

- Можешь открыть глаза, Ромео, я знаю, ты не спишь. Твоё учащенное дыхание выдало тебя, - чувствую, как ее пальчики спешат вверх, играют с волосами на затылке и тянут назад, запрокидывая голову.

- Который час? - хрипло спрашиваю, прочищая горло, и все еще не открывая глаз, когда она начинает перебирать волосы.

- Начало девятого, - с придыханием отвечает.

- Девятого? - изумляюсь, слыша ответ, - какого дня? - что-то я совсем потерялся, нахожусь в полной прострации.

- Воскресного, - поясняет, и чувствую, что она улыбается. Раскрываю глаза, полностью сосредотачиваясь на своих ощущениях, что стараюсь держать под контролем.

- Доброе утро, - с улыбкой отвечаю, беглым взглядом оценивая ее настрой, - спасибо, что не прибила меня спящего.

- О, соблазн был велик, особенно, когда услышала твой ужасный храп, - атакует взглядом, убирая от меня свою руку, словно это для неё норма, гладить меня по голове. Удобно облокотившись о спинку дивана и подперев ладонью подборок, смотрит пронизывающе непонятным взглядом, что дрожь бежит вдоль позвоночника.

- Я не храплю. Это ты сотрясала стены так, что у меня до сих пор заложено левое ухо от твоего хрюканья, - для убедительности хлопаю ладонью по уху и морщусь, якобы ничего им не слыша.

- Каков наглец! А я ещё хотела тебе завтрак предложить, но ты исчерпал все мои лимиты добросердечия. Как тебе только это удаётся? - разозлившись, Есения впечатывает свою ладошку в мое плечо.

- Ты впечатлена мной, вот и ответ, - подмигиваю, посылая победную улыбку.

- Поднимай свой зад, иди умывайся и к столу. Отблагодарю тебя, мой доблестный рыцарь, что не дал жить моей чести отдельно от меня в клубе и выпровожу на все четыре стороны, - парирует, кинув настороженный взгляд на меня.

- Я так рассчитывал на прекрасное утро, но ты рушишь все стереотипы, - отстраняюсь от спинки дивана, пытаясь размять скованные мышцы, и двигаю лопатками. Поправляю ворот рубашки, откидываю плед. Плед? Значит укрыла меня, чтобы не замерз. Ага, не такая ты злая, как хочешь казаться! Привстаю, упираясь на кулаки, подаюсь к Есении, нависая над ней. Замирает. Провожу своим носом по ее, затем по бархатной коже щеки, веду к месту за ушком, втягивая в себя запах, на что она съёживается. Дыхание девушки сбивается, когда веду пальцами от запястья вверх и поддеваю бретельку на майке.

- А ещё, я могу разрушить твою жизнь, если ты попытаешься сделать хоть одно неверное движение! - возмущенно вырывается из ее прекрасного ротика. Упирается ладонями в мою грудь и отталкивает от себя с силой, хватая ртом воздух. Тяжелый, оценивающий взгляд, часто вздымающаяся грудь, и отчетливо видно, как буря внутри неё хочет смести все на своём пути, а именно меня, но, благодаря усилию, она сдерживается, окончательно подавляя эмоции. Выпрямляюсь, засовывая руки в задние карманы джинсов, и с высоты роста оглядываю ее, глотая смех.

- Ты такая красивая, когда злишься, - констатирую явный факт, красноречиво осматривая злющую кусачку, на что у неё вспыхивают щеки румянцем. Отворачивается в сторону, убирая прядь шелковистых волос за ушко.

- Рада, что оценил. Напомни, почему я тебя ещё не выставила за дверь? - грубо отвечает, поднимаясь с дивана и становится вплотную ко мне, прищурив глаза и вздернув подборок и наглый носик.

- Я тебе говорил, что чертовски хорош? - вскинув бровь, выдаю один из немногих вариантов своих достоинств, что собираюсь ей перечислить, и провожу рукой по волосам, взъерошивая их.

- Не волнуйся, на меня не действует твоё очарование, - придвигается ещё ближе ко мне, становится на носочки и опаляет горячим дыханием мочку уха, кладёт ладонь на мускулистую грудь, где тарабанит сердце, и продолжает чувственным голосом играть со мной: - в отличии от тебя, да, красавчик? - ведёт ладонью вниз, проходясь по кубикам пресса, и замирает, упираясь животом в моего дружка, готового к бою. Вот зараза! Испытывает меня на прочность, которая итак трещит по швам!

- Ничего личного, - поднимаю руки вверх, отходя на шаг назад, - физиология, не более. Ты же знаешь, нам мужикам могут нравиться одни бабы, а спать мы может с другими, замуж звать третьих, а любить чужих, - говорю и чувствую, как она выжигает взглядом дырку в моем лбу, - так что не бери на свой счёт.

- Любить чужих баб, - произносит задумчиво, прикладывая указательный пальчик к губам, а я смотрю на соблазнительный, чувственный ротик, пожирая глазами, вспоминая, как целовал его, и снова волна острого желания поражает каждый участок моей кожи, не оставляя нетронутым ни одного места, - очень интересно. Больная любовь? Чужая жена? Женщина? Девушка? Откуда такая осведомленность, учитывая то, что любить мужики совсем не умеют! - со знанием дела подходит к теме, утверждая свою правоту, прибавляя интонации в голосе.

- Что там на завтрак? - перевожу разговор, не желая развивать данную тему.

- Ага, съехали без палева. Ну-ну, а девочка повелась, Ромео. Неужели я задела твою хрупкую и ранимую душу? - хитро интересуется эта проныра, желая выведать как можно больше информации обо мне.

- А может ты задеваешь только то, что находится у меня в штанах, - не задаю вопрос, скорее утверждаю, потому что на данный момент это является истиной.

- Фу, какой пошлый, - кривится в гримасе отвращения, качая головой, - надо срочно избавляться от твоей физиономии.

Разворачивается и идёт в направлении островка кухни, кидая через плечо, чтобы я заткнулся и шёл в ванну. Сама интеллигентность!

- Повинуюсь, моя госпожа, - игривым тоном отвечаю, подтрунивая над ней, на что она оборачивается, явно злясь, скрещивает руки под грудью, и огонь в ее глазах вспыхивает ещё ярче и опаснее.

- Вот! Умничка, Ромео, таким ты нравишься мне больше! - решительно говорит, изгибая губы, а у меня перехватывает дыхание от будоражащего вида, что оставляет неизгладимый отпечаток во мне.

- Я могу быть покладистым и... ручным, - замолкаю, когда она закатывает глаза, - на твоё усмотрение, - добавляю для убедительности.

-Тогда почему не выполняешь приказы, а стоишь и провоцируешь меня? Быстро в ванную! - командным тоном, на что я шутливо отдаю честь и иду в нужном направлении. Освежив фейс, смотрю на свое отражение в зеркале, обхватываю подборок пальцами, поворачивая из стороны в сторону.

Надо домой. Двухдневная щетина начинает чесаться и раздражать меня, а ещё я хочу спать даже больше, чем трахаться. И именно по поводу своего неудовлетворения мне нужно свалить с зоны ее видимости и держаться подальше от этой зубастой пираньи, потому что она своим видом подогревает и без того явно оголодавшее состояние, делая из меня дикого зверя. Рядом с ней начинаю неадекватно воспринимать хреновую реальность, где она посылает меня раз за разом, так и не дав испить стоны ее желания. Такое со мной впервые. Может, не стоит мне соваться во всю эту авантюру и лезть в самое пекло, бросая, тем самым, вызов судьбе, что поимеет меня во всех присущих ей ярких красках и красноречиво ткнёт носом в дерьмо, показав, таким образом, место под солнцем? Я ведь не знаю, что ждёт меня в будущем, но твёрдо уверен в одном - хочу жить, держа за руку ту единственную, которая будет любить таким, какой есть. Чтобы чувствовала меня сердцем, знала все изъяны и недостатки. Видела слабости и пороки и шла рядом вне зависимости от обстоятельств: трудно, легко, пасмурно, ветрено. Вместе. Всегда рядом. Сами будем делать себе погоду. Только мы творцы своего счастья. Взамен обещаю любовь без предательства, боли, лжи и разочарования. Хочу, чтобы она была моей слабостью и самой большой зависимостью. Хочу, чтобы была идеалом и центром моей вселенной, чтобы заряжала своей энергией, и я терялся в этих ощущениях, лишаясь рассудка. Хочу говорить молча! Только поэтому я все ещё один в свои тридцать. Мне нужна моя женщина! Моя! А не доступная обществу. Я в активном поиске. Ищу, оцениваю, снимаю пробу. Нелегкая эта задача, скажу вам. Бывает, вот так ищешь, ищешь, и находишь. Всю ночь напролёт снимаешь пробу, а она, бл*тъ, низкая. Найти вторую половинку в наше время крайне сложно - подобно пропавшему носку после стирки, только с последним везёт чаще. И что мы делаем? Ответ прост: вновь идем стираться, устраивая большую стирку.

- Надеюсь, ты готовишь также вкусно, как и витающий аромат от твоей выпечки, - подхожу к Есении, стоящей у плиты, заглядываю за спину. Она вытягивает маффины с формочек, никак не реагируя ни на мою речь, ни на мое присутствие. Обхватываю ладонями тонкую талию, на что она замирает. Поднимает голову, делая глубокий выдох и стараясь не выдать своё волнение. Поворачивается, встречаясь с моими глазами, продолжает молча смотреть так, будто заряжает воздух своей энергией, а я пытаюсь разглядеть в ней душу, но в ее случае это невозможно. Нечитабельно и пока я вряд ли смогу это сделать.

- Надеюсь, - мягко отвечает, изгибая губы в легкой улыбке. Поднимает руку и проводит пальцем по колючей щеке, отчего сердце замирает, переставая качать кровь. Снова молчит, затем ее взгляд становится теплее, одурманивая своим притяжением, что по телу проносится волна жара, которую необходимо выпустить. Выдохнуть из себя, что скопилось внутри. И я выпускаю... потоком вопля, рвущегося с моего горла, когда неожиданно получаю острым локтем в живот.

- Твою мать! Ненормальная! - задыхаясь, рвано восклицаю. Тяжело дышать, больно, что я чуть не сворачиваюсь пополам. Эта сучка дала под дых намеренно.

- Ага, сумасшедшая. Слышала не раз, - наклоняется ко мне, придерживая волосы рукой, заглядывает в глаза, а я щурюсь, сдерживая рвущееся желание придушить ее, - больно, малыш? - жалобно так спрашивает, поглаживая по плечу рукой успокаивающе, делая страдальческое выражение лица.

- Ты мне за это ответишь, - в моих глазах горит огонь предвкушения расправы, но ей абсолютно плевать, она отвечает мне взаимностью.

- Конечно-конечно. Запиши на мой счёт, - томным голосом протягивает на ухо, окутывая мое сознание.

Ну нет, так дело не пойдёт. Долг платежом красен!

Резко выпрямляюсь, хватая ее за шею мертвой хваткой, заставляя смотреть в глаза, притягиваю к себе и впиваюсь в губы. Противится, не отвечает на поцелуй, пытаясь просунуть свои руки между нами. Не позволяю, вжимая другой рукой в себя, желая пробраться в глубины рта. Начинаю кусать нежную кожу, и она повинуется моей агонии. Жаркое, опаляющее дыхание рот в рот возбуждает, уничтожая все барьеры, оставляя их глубоко на задворках сознания. Начинает отвечать на поцелуй, чем опять сбивает с толку. Расслабляется, подаётся ко мне, обхватывая голову руками, от чего слетаю с катушек, и мы от страсти ударяемся зубами. По телу проходит волна дрожи, терпение лопается, в мозгах шумит. Полный вакуум от бешеного желания. Нечем дышать, внутри все саднит от дикого грохота сердца, что хочет выломать грудную клетку. Уносит меня на хрен, а она помогает в этом, стонет в губы, теснее прижимаясь, переплетая наши языки. Кусает губы в ответ, и все, башню сносит.

Приподнимаю за бёдра и прижимаю к столу, блаженно закрывая глаза. Обхватывает ногами, а я сильнее вжимаюсь, показывая, что она со мной делает. К черту все! Кожей чувствую ее желание, мозг плавится от накрывающего наслаждения и жар, исходящий от пленительного тела, подогревает все больше интерес...

- Кто это? - резко отстраняюсь, тяжело дыша, смотрю в задурманенные страстью глаза, что поглотили меня без остатка, но также быстро стали кристально чистыми, как от рассеявшегося тумана. Звонок в дверь, и все оборвалось. - Ты кого-то ждёшь? - чуть ли не рычу от разочарования.

- Жду, - коротко отвечает, щеки горят, глаза широко распахнуты и этот блеск... что ломит меня всего. От неё. От губ припухлых. От глаз бездонных. Ааааа! Выть хочу от голода, - это Славик.

- И что он здесь забыл? - стиснув челюсти, спрашиваю. Упирается ладонью в плечо, отодвигает, спрыгивая со стола.

- Меня, - бросает односложно, заставляя балансировать на грани мое самообладание от рвущегося протеста, - тебе пора, - голос становится серьезным.

Принимаю очередной удар. От нее. Острый. Жесткий. Хлесткий, но зато правдивый. Вот так выпроваживает одного, встречая другого.

- Угу, пора, - хлопаю ладонями нервно по карманам джинсов и засовываю руки. Иду вслед за ней, забирая на ходу куртку, пытаясь вернуть былое самообладание. Сдержанность. Я плохо контролирую себя и свои гребаные неподвластные разуму эмоции. Хватит. Больше никаких дебильных воображений. Больше никакой необузданной сучки рядом. Все на хрен!

- Пока, - не поднимая головы, тихо произносит, открывая дверь. Обхожу ее и встречаюсь с удивленной рожей этого кретина. Стоит, упершись рукой в дверной косяк, жуёт жвачку, крутя на указательном пальце брелок с ключами от тачки. Весь его напышенный вид вызывает во мне отвращение.

- Готова, детка? - противный мерзкий голос разрывает тишину, заставляя барабанные перепонки трещать от ярости, что молниеносно заполняет каждую частицу тела. Сжав пальцы в кулаки, пытаюсь внешне не показать своей злости. Противлюсь дикому желанию врезать этому недоноску в челюсть, наблюдая, как он хищно скалится, проходясь жадным взглядом по Есении. Ублюдок! Хочет ее. Это видно невооруженным взглядом, когда он расплывается в смазливой улыбке, довольный представшим зрелищем.

- Практически. Проходи, - пропускает его внутрь, вцепившись пальцами в дверь. Поднимает лицо, вытряхивая из меня своими глазищами последние капли сдержанности. Открывает рот и закрывает. Неужели не знает, что сказать? Закончились все колкости?

- Прекрасного..., - говорю многозначительно, сдержанно, даже холодно и подмигиваю, нацепив маску безразличия, показывая, что меня ничего не цепляет и проходит насквозь мимо.

- Непременно! - легко и непринуждённо отвечает и, хитро улыбаясь, закрывает дверь.

По приезду домой принимаю душ, бреюсь и чувствую себя человеком. Заваливаюсь на диван, отключаю телефон и проваливаюсь в так необходимый для моего организма сон. Все остальное на потом. Расслабон на вечер. Накапливаю энергию, не занимаюсь больше идиотизмом в своих бредовых фантазиях, имея во всевозможных позах Есению. Меня уже начинает трясти от ярости на чёртовы выходные, заполненные ею. Раздражаюсь, что с появлением пираньи все пошло наперекосяк. Я, как юнец, желаю дорваться до ее тела, но вечно случающаяся какая-нибудь хрень все портит, и кроме прилетающей птицы обломинго я ничего, мать вашу, не имею. Проснувшись довольно поздно, чувствую нереальный подъем жизненных сил, что готов свернуть горы. Звоню Миллеру, Боре и стыкуемся в нашем баре. Несмотря на то, что сегодня не любимая пятница, а воскресенье, и завтра утром всем надо быть в рабочем строю, я знаю двух придурков, готовых откликнуться в любое время и с радостью принять предложение такого рода. Выпить, расслабиться и найти красивое грудастое продолжение, тем самым скрасив своё одиночество. Сценарий нашего мероприятия практически всегда один, за исключением некоторых друзей-подкаблучников, называющих себя гордо мужиками. Мужики, твою мать, только яйца их находятся в руках баб.

Легкая ненавязчивая музыка, дорогой алкоголь, хорошие друзья рядом стебутся друг над другом. Только выпивка мне не лезет. Я не вру. И после второго стакана коньяка морщусь. Залпом осушая содержимое, чувствую, как внутри горят трубы. Борис начинает откровенно ржать, замечая мой перекошенный отвращением вид:

- Макс, - обращается к другу, хлопая по плечу, - девушкам больше не наливаем. А то смотрю, как он давится, и у самого желание улетучивается. Так и думаю, подавлюсь от созерцания его кислой мины, - подкалывает меня, в то время как я наблюдаю за извивающимся телом возле бара.

- Идите в зад, умники. Я пошел, - встаю и пробираюсь к барной стойке, заказываю себе колу и какой-то розовый бабский коктейль с зонтиком. Придвигаю его к девушке и завязываю знакомство. Ее длинные волосы блестят от падающего тусклого освещения, а сексуальный вырез на груди просто шикарен. Маленькое чёрное платье подчеркивает каждый точёный изгиб пленительной фигуры. А губы... полные, сочные, манящие захватывают в безоговорочный плен, когда представляю, как она будет брать мой член в свой красивый ротик и ласкать языком, глубоко захватывая. Пообщавшись с девушкой чуть меньше часа, понимаю, что она мне определённо нравится, и я готов провести с ней остаток вечера, о чем ей и сообщаю. Поворачивается, удивленно приподнимая бровь, интересуясь, не слишком ли нагл и самоуверен. Отвечаю прямолинейно, четко обрисовывая ситуацию. Нравится, не нравится - я никого не принуждаю. Одна ночь и разные полюса. Нет красивых слов и заверений клятв любви. Все по честному. Главный приз в нашей игре - это взаимное удовольствие. Поэтому, больше не раскачиваясь на качелях, после озвученной позиции брюнетка поднимает свою эротичную попку, одергивая короткое платье, демонстрирует длинные ноги и делает шаг ко мне, наклоняется и на ушко соблазнительно мурлычет, что готова на все! На все, бл*ть! Таким образом, прощаюсь с друзьями, хотя мы каждый раз приходим сюда вместе, а вот уходим уже всегда раздельно. Отправляемся в отель, выбираю номер, чтобы оплатить, но...

- Черт! - бью по карманам куртки, так и не найдя бумажник. Выкладываю ключи и телефон на стойку ресепшена и... пусто. Где они?

- Очень жаль, милый, - мурлычет красотка с сожалением.

- Все нормально, - беру айфон, открываю приложение, подставляю к терминалу, ввожу код-пароль и вуаля. Дело сделано.

- Оплачено, - сообщает администратор, называя цифры нашего номера. Поднимаемся в зеркальном лифте, и я наблюдаю за хищным выражением лица своей спутницы, думая, где мои документы. Думаю, думаю, думаю... Бинго! Какая удача, а! Вспомнил на свою голову. Они там, где я провёл сегодняшнюю ночь. Я хренов неудачник! Вот кто я! Заходим в номер, вставляю карту в датчик, и меня прижимают к стене. Зажали как бабу, черт побери! Ошарашенный таким напором, не сразу понимаю своей роли, но когда моя строптивая любовница, не знающая априори слово "стеснение", берет все под свой чуткий контроль, спускаясь на колени и глядя на меня снизу вверх, при этом облизывает кончиком языка губы в предвкушении... мне уже плевать, кто главный в нашем дуэте. Я полностью отдаю себя во власть умелым рукам, губам, языку и получаю свою дозу кайфа...

В который раз задаю себе четкий вопрос и не нахожу ответа. Что я делаю? Какого х*ра здесь забыл? Зачем снова приехал к ней? Ищу повод увидеться? Зачем? Вот зачем я это делаю? Бумажник - это только предлог, мог бы спокойно обойтись без него и забрать на днях, но нет, я опять обиваю порог злополучной квартиры, как дурак. Как, вообще, я оказался здесь, если буквально полчаса назад совсем не думал о ней, когда кувыркался в отеле с брюнеткой, что вымотала меня, высосав все силы. Она работала своим ртом, как самый лучший пылесос, и явно прихватила то, что принадлежит мне - мозги. Забил на них и вот стою, как истукан, в ожидании открытия дверей. Кому я вру? Вы мне верите?

- Привет, - радостная Есения открывает дверь и держится за неё, сверкая лучистыми глазами.

- Я забыл свою визитницу у тебя, - отвечаю, проводя рукой по волосам, а другую засунул в карман, стою, не зная, что ещё говорить.

- Да. Я сразу ее нашла, хотела позвонить, но не решилась у крёстного узнать твой номер. Сейчас, - уходит и возвращается через пару секунд. Протягивает бумажник, когда я бросаю мимолётный взгляд за ее спину, и пуля проходит на вылет, задевая жизненно важные органы и ломая рёбра. Дыхание спирает, легкие нещадно жжёт, а этот у*бок победно улыбается, натягивая на себя футболку. Сука!

- Извини, что не вовремя, - резко отрезаю, вырывая свою пропажу, разворачиваюсь и ухожу.

ГЛАВА 5

Злюсь ли я? Психую? Нервничаю? Или ревную? Хотя, последнее отметаем автоматически. Ревновать можно только к любимому человеку, а не к едва знакомой девушке, с которой, по сути, кроме пары встреч и горячего поцелуя ничего не было. Значит, я тупо разозлился на Есению за то, что открыла дверь, сверкая обворожительной улыбкой, причиной которой был кретин с голым торсом и довольной мордой, как у обожравшегося сметаной кота. Меня наши с ней встречи выбивают из колеи. Все начинается с легкого флирта, а заканчивается сжирающей мое нутро похотью. И нет здесь ничего правильного, когда ты не можешь контролировать себя и свои грязные мыслишки, как только в поле зрения попадает объект твоего вожделения. Может, мне стоит завести себе постоянную любовницу, которая всегда будет с радостью отзываться на мои восставшие инстинкты? Проблем в разы стало бы меньше, и мои грязные фантазии не были бы настолько фатальными, как сейчас. Но стоит ли сожалеть о том, чего нет и не было? И вряд ли будет. Нужна ли мне постоянная кукла для траха, когда можно испить и насытиться телом дерзкой сучки, играющей на моих эмоциях, медленно пробирающейся под кожу, заполняя собою горячую кровь, растекающуюся по венам, и пытаясь вспороть их. Нагло занимает все пространство собой и выжигает шрамы в душе, клеймя сердце, к которому никто ещё так близко не подбирался - не позволял. Я не мишень и не девушка на выданье, сам делаю свой выбор и определяю судьбу. Поэтому буду придерживаться своих жизненных позиций, рамок и границ, пока не переступили черту - точку невозврата, неминуемой гибели, что ждёт в конце пути. Проблема, высосанная из пальца на пустом месте, не стоит и ломанного гроша, а я, как идиот, ищу источник для питания, становясь одержимым от наваждения в гребаном подсознании, от слабости, что начинаю испытывать к ней. Готов на все в радиусе ее обаяния и иду на коротком поводке, что она пытается затянуть, сильнее обмотав вокруг моей шеи, пресекая любое сопротивление. Видит ли она, что власть и сила в этот момент находится всецело в ее нежных руках, срывая стоп краны во мне?

- Роман Александрович, доброе утро! - довольно громко приветствует Вероника, когда я игнорирую ее в первый раз, она же упорно пытается достучаться до меня сквозь туман в голове.

- Ник, какое оно, на хрен, доброе? Ты что разверещалась, как чайка на пристани? - тру пальцами глаза, хмуря брови от звона ее голоса в ушах.

- Звонила секретарша Пажинского, была очень добра и щедра, - с сарказмом выдаёт, - уповая на ваше предпочтение, она предоставила два времени для встречи в ресторане на четверг с Родионом Аркадьевичем и партнерами из Китая. Я обещала перезвонить с ответом. Что предпочитаете, час дня или семь часов вечера? - поднимаю взгляд от изучения диаграммы роста прибыли и убытков, когда Вероника подходит вплотную к моему рабочему столу, упираясь бедром и, как всегда, делая пометки паркером в органайзере.

- Лучше время обеда, так я смогу отделаться от них быстрее, аргументируя свой побег неотложными делами. Иначе, ты знаешь, как ужин может затянуться, - хмыкаю, откидываясь на спинку кресла.

- Ага, отлично, - положив ручку в блокнот, она закрывает его и снова коротко произносит: студенты! - на что я вопросительно вскидываю бровь, призывая к продолжению разговора. - Юлия. Я взяла себе в помощницы девушку, брюнетку, - уточняет, - очень скромную, хочу заметить, - смотрит лукавыми глазками, поднимая уголок губ в улыбке.

- И? Для чего ты мне отчитываешься? Что такого особенного? - сухо отвечаю, включая режим занудного босса.

- Не пугайте девочку, прошу вас, - снисходительным тоном говорит, недоверчиво поглядывая на меня.

- Я что, по-твоему, злой и страшный серый волк? - чуть помедлив, отвечаю, не зная, как реагировать на такую просьбу.

- Нет, почему же? Но глупые овечки не сразу распознают это. У меня на вас и ваши плоские, хм, - замолкает, думая, как лучше сформулировать свою мысль, - горизонтальные, вот! - щёлкает пальцами правой руки в воздухе, - шуточки уже давно выработался иммунитет. Но к вам надо привыкнуть, да. А это займёт определенное время. Но я обязательно проведу инструктаж Юле, чтобы не сбежала от вас в первые же часы работы! - речь из ее уст звучит обличающе, словно я - угроза всему женскому коллективу компании, когда на самом деле позволяю себе вольности только в сторону своего помощника, и она это прекрасно знает. Так почему решила меня предупредить об этом? Неужели я так безнадёжен?

- В чем, собственно говоря, проблема, Ник? Что-то я не въезжаю, - передернув плечами, задумчиво смотрю на нее.

- Проблемы нет, пока, - выделяя последнее слово, усмехается.

- Если у тебя на этом все, то можешь отправить свою скромницу прямо в логово зверя с чашечкой кофе. Посмотрю на потенциальную жертву, прикину, действительно ли она стоит того, чтобы я прислушался к твоим словам, - хищно скалюсь, вполне объективно оценивая ситуацию.

Но! Но! Но! Никаких интрижек с сотрудниками. Никакого секса! Это самое важное и главное правило. Ника не в счёт. Несмотря на то, что я готов трахнуть ее, и о чем она непременно знает, мы не переступаем очерченных границ. Разовый трах не стоит этого, поэтому только шутки и невинный флирт, от которого частенько болезненно ноет в паху, и хочется послать к чертям собачьим все установки, нагнуть ее над рабочим столом и получить власть над ее телом...

- Можно к вам? - приоткрыв дверь, но так и не решаясь пройти дальше, стоит девушка и неуверенно бормочет, посматривая в мою сторону с чашкой дымящегося кофе в руках.

- Не можно, а нужно! - усмехаюсь ее виду, встаю из-за стола, застегивая пуговицы пиджака, и иду к ней.

- Здравствуйте, - тише говорит застенчивым голосом, глядя в пол.

- Здравствуйте, Юлия, - лаконично отвечаю, сканируя взглядом-рентгеном фигуру девушки, которая вся сжимается по мере моего приближения, и я чувствую, как ее сковывает от напряжения, - пожалуйста, - подойдя к ней, протягиваю руку и придерживаю дверь, показывая присесть в кресло напротив стола. Неуверенно идёт в указанном направлении, будто над ней стоит цербер, а не такой очаровательный засранец, как я.

- Присаживайтесь, - закрыв дверь, прохожу к своему рабочему месту, но не сажусь и с высоты роста наблюдаю за нервными движениями рук Юли, что так быстро поставила чашку и шарахнулась от неё, как от молнии, начав потирать друг о друга ладони, - все в порядке? - изогнув бровь и расстегнув пуговицы на пиджаке, усаживаюсь на свой королевский трон, расставляя широко ноги и в упор пялясь на бледное лицо практикантки.

- Да, - коротко отвечает, украдкой бросая на меня взгляд. Сама застенчивость, мать вашу! Не буду говорить, что если девочка скромная, то обязательно замухрышка или ботаничка в очках с идиотской оправой. Нет. Приятная внешность. Мягкие черты лица с серыми глазами, обрамлёнными густыми ресницами, и длинными, темными, шелковистыми волосами, прямым и аккуратным носиком и соблазнительными губками бантиками.

- Вы чем-то обеспокоены, Юлия? Возникли какие-то проблемы или трудности? Говорите, - пытаясь сдержать улыбку, беру ручку, переворачиваю ее и методично стучу по поверхности стола, не отрывая пристального взгляда от девушки, чтобы она проявила реакцию, дав, тем самым, понять, что передо мной сидит живой человек, а не зомби.

- Нет, все хорошо, Роман Александрович, никаких проблем. И даже, если они появятся, я прекрасно помню, в какой последовательности их решать, - вежливо отвечает, пытаясь откинуть прочь волнение в голосе, но это не удаётся. Поднимает голову, направив взгляд арктических глаз на меня, и резко опускает, но мне хватает этого мгновения, чтобы заметить в них отсутствие холода, обычно присущего такому оттенку.

- Отлично. Это впечатляет, - лукавлю, не в силах сказать правды. - Надеюсь, вы подойдёте к выполнению своей работы с таким же пониманием дела, как и такая пустяковая ситуация. А сейчас вы свободны от моих поручений, но полностью попадаете под руководство Вероники Сергеевны. Удачи! - говорю и последний раз ударяю ручкой по столу, от чего в кабинете разносится характерный стук, заставляющий девушку дернуться, вжимая в себя плечики. Встает и молча, слишком поспешно, ретируется с кабинета, вызывая во мне улыбку.

- Зайди ко мне, - нажав на кнопку селектора, говорю своей помощнице, и через пару секунд она стоит перед моими глазами, - из пятнадцати человек ты взяла себе ту, которая не может связать и двух слов? Серьезно, Ник? - пожимаю плечами. - Эта малышка боялась меня и трусилась, как мышь перед удавом. Тебе нужна помощница-мямля? - искренне не понимаю, что она будет делать с этим воробушком.

- Значит, я не ошиблась в ней, - косится на меня, качая головой в подтверждении своих слов, все больше озадачивая и раздражая.

- Вероника Сергеевна! - жестко отрезаю, вставая с кресла, засовываю руки в карманы брюк и подхожу к окну, глядя на огромные высотки бизнес-центров нашего мегаполиса, - что за хрень ты несёшь? Не знаю, что ты в ней увидела и какой потенциал рассмотрела, но девочка явно шуганная. Как она только на звонки отвечать собирается? Если я пошёл тебе на уступки, это не означает, что надо сесть мне на голову и свесить свои охрененные ножки. Эта девочка распугает своей скромностью партнеров, либо же поиграет медлительностью на их шатких нервах. Тебе нужна подкованная и расторопная помощница. Эту можешь отправить в отдел кадров или лучше в архив. Да, точно, - поворачиваюсь, наблюдая негодование на ее лице, - там не придётся ни с кем разговаривать. По истечении стажировки предложим утешительный приз серой мышке, позволив остаться на столь вакантном месте, потому что не вижу дальнейшего роста ее замкнутости! - все больше распаляя себя, прибавляю интонации голосу. Сам не понимаю, что стало причиной столь резкого выпада с моей стороны на такое незначительное событие. Хотя, нет. Вижу же, что Ника откровенно издевается, но не понимаю, чего она добивается?

- Вы сомневаетесь во мне? Или в себе? - вопросительно глядя на меня, удерживает упрямый и надменный взгляд.

- Ник, я сомневаюсь в ней, но, если ты видишь что-то большее, чем я, то ради Бога. Мне плевать, кто будет у тебя на побегушках, главное, чтобы это не сказалось на качестве работы. Результат! - требовательно парирую, глядя на неё, как на достойного противника, уверенно пришедшего к намеченной цели.

- На высшем уровне! - ни на каплю не смутившись моего звериного рыка, снисходительно изрекает, дерзко усмехаясь.

- Свободна. И помни - ее прокол, как следствие, твоё увольнение, - цежу, стискивая челюсти от злости на ее непоколебимость.

- Я вас услышала! - гордо выпрямив спину и задрав подбородок, разворачивается, одаривая меня пылающим яростным взглядом, и покидает кабинет, бесшумно закрывая за собою дверь. Я тяжело выдыхаю, ведь понимаю, что поступаю, как последняя скотина, выплёскивая незаслуженно на неё свой негатив. Сжимаю кулаки, закрывая глаза и пытаясь унять болезненную пульсацию в висках от только что произошедшей стычки с помощницей. А виновата во всем одна сучка, что не даёт мне покоя с гребаной ночи. Одно ее имя взвинчивает мое состояние до предела. Я в смятении, голова идёт кругом, дыхание сбивается с привычного ритма от лихорадочно бьющегося сердца в груди. Осознание собственного раздрая накатывает словно горячая сталь, что плавится и бежит по раскаленным венам, нарушая внутренний баланс организма, распаляя все тело и выворачивая меня наизнанку.

- Сука! - выпаливаю гневно, все еще глядя на дверь безумным взглядом, что, кажется, вижу искры в глазах. Потираю переносицу, закрываю устало глаза от состояния полной обреченности. Воздух становится спертым и накалённым - невыносимо дышать. Открыть бы окно, да ни черта не поможет. Мне нужно как можно скорее избавиться от дурных мыслей, что делают меня зависимым придурком, и больше не раздумывая ни минуты, вылетаю с помещения, хлопая дверью.

- Меня сегодня ни для кого нет! - рявкаю, не поднимая глаз, Веронике и, набирая сообщение в телефоне, сваливаю. Уже знаю куда поеду, кого увижу и где буду спокоен, оставив все своё дерьмо за пределами досягаемости.

- Привет, Рафаэлка, - прохожу в апартаменты Железняка, целуя Ярославу в щеку, и наклоняюсь к большому животу, нежно прикладывая ладонь, чтобы поздороваться с будущей крестницей.

- Привет, Ром, - смущенно отводит глаза в сторону, когда Марк прижимает ее одной рукой к себе, а другую протягивает мне для приветствия.

- Опять распускаешь свои ручонки, Казанова? - шутя говорит друг, зная, что это наш привычный жест и не более.

Нет и никогда не будет ничего больше. Никогда! И не надо искать мотивы, скрытый смысл, ибо дружба между мужчиной и женщиной возможна и без перехода в горизонтальную плоскость. Мы не перейдём в разряд друзей "с привилегиями", как бы я не желал Ясю в один из периодов своей жизни, но, поняв и приняв эту истину, просто отступил. Она не для меня. Есть люди, с которыми тебе просто и легко, комфортно и непринуждённо. Люди, общение с которыми делает тебя намного лучше и счастливее, и ты забываешь о свалившихся проблемах, неурядицах. Люди, которые становятся твоей семьёй, и близки сердцу не по крови, а по духу. И если тебе повезло обрести такое богатство, глупо отказываться от отношений с человеком только потому, что это женщина. Такая дружба выше животных инстинктов, берущих в большинстве случаев верх над разумом. Настоящие циники и другие интересные представители социума могут иметь критичный взгляд на данный аспект отношений полов и говорить, что такие, как я, являются на самом деле слабаками, не сумевшими добиться взаимности женщины, на которую положили свой глаз, и, как следствие, предлагают единственно верный вариант в сложившейся ситуации - дружбу. Но мне плевать на них и их мнение. Я давно исключил и навсегда удалил сексуальную составляющую наших отношений с Ярославой, чтобы сохранить чистоту помыслов и дружбу, о чем и поведал Марку в тот самый вечер откровений, когда этот влюбленный кретин узнал, что является отцом ребёнка своей любимой женщины. Таких, как Яська, единицы: светлый, бескорыстный человек с самым добрым и чистым в мире сердцем и широкой душой. Маленькая, сильная женщина, храбро перенесшая выпавшие на ее хрупкие плечи тяготы жизни и не сломавшаяся от жестоких превратностей судьбы. Женщина, заслуживающая уважения и самой большой искренней любви человека, укравшего ее сердце и душу, и подарившего частицу себя.

- Не так ты должен встречать дорогого гостя, - цокаю языком, снимая верхнюю одежду, затем надоевший за день пиджак, - ой, не так. Вот скажи, где твоя благодарность, а? Нет ее! Только наезды да угрозы, - говорю, глядя в смеющиеся глаза Марка.

- Я смотрю, тебе от моих угроз туго живётся, стоишь и весь дрожишь, бедная детина, - усмехается, поворачивая Ясю к себе лицом, - выставишь его сразу за дверь, как только поймёшь, что он начал доставать тебя своими шуточками. Обещаешь? - просит, обхватив ладонями щеки, на что она улыбается и отрицательно качает головой. - Хорошо. Я в кабине, но, если почувствую, что он начал утомлять тебя, приду и прекращу его излияния и дам пинка под зад.

- Фу, какой грубый, и как ты с ним только живешь, Ясь? - со смешком говорю, следуя за сладкой парочкой в гостиную.

- Любовь, Дементьев! - провозглашает истину Марк, которая мне давно известна, - это называется любовью, - подтверждает, вновь вызывая во мне широкую улыбку радости на лице за своих друзей. - Котёнок, если что, кричи, и я его вышвырну, - обнимает свою женщину, показывая мне кулак и одаривая наигранно убийственным взглядом, от которого хочется закатить глаза и рассмеяться в голос. Целует в макушку и уходит работать в кабинет.

- Ром, что у тебя за вид? - спрашивает Яся, осматривая меня обеспокоенным взглядом.

- Желает быть лучшего? - хмыкаю, отвечая вопросом, и потираю подбородок.

- Нет. Ты, как всегда, выглядишь безукоризненно. Но я не пойму, что не так с тобой, - подозрительно смотрит, выжидая ответа.

- Не о чем беспокоиться. У меня стабильно жизнь бурлит и бьет фонтанам, особенно по выходным, - подмигиваю, играя бровями.

- У фонтана имя есть? - судя по заданному вопросу, подруга не верит мне.

- Есть, - коротко выдохнув, признаюсь.

- Ну что, поздравляю, - нежно улыбается, придерживая живот рукой, - пойдём, покормлю тебя, и поговорим о твоём цунами.

- Пошли. Жрать хочу. На обед никуда не поехал, сразу к тебе, - подхожу, обнимаю за плечи, пока рядом нет одного ревнивца, и идём на кухню. - А тигруля наш чего дома? Стережёт тебя? - без доли иронии интересуюсь.

- Сегодня был плановый приём у врача. Он не мог отпустить меня одну. Сам понимаешь, сколько потеряно времени, - в ее голосе слышно сожаление, которое она упорно пытается скрыть, переведя тему в другое русло. В ожидании, пока она накрывает на стол, у меня чуть не текут слюни от изобилия блюд.

Мы разговариваем о ее детище, обговариваем новые рекламные контракты, что заключает Яся, о том, что клиенты потихонечку, но идут на сотрудничество с новым развивающимся глянцем, занимающим не последние строчки рейтинга. В общем, говорю обо всем, не замолкая, вплоть о политике, главное, избежать темы, посвящённой моей заднице.

- Погоду обсудим сейчас, - говорит, убирая тарелки в посудомоечную машину, - или после того, как выпьем кофе? - поворачивается, окидывая меня проницательным взглядом, но при этом смягчая его очаровательной теплой улыбкой.

- Провал, да? - спрашиваю, понимая, что она не повелась на весь предыдущий треп, и сейчас будет первый раз разговор, касающийся моей личной жизни. Мы никогда не говорили с ней о моих увлечениях прекрасным полом. Какой нормальной женщине приятно слушать, кого и в какой позе имеет ее друг? Но сейчас она почувствовала, что настал момент, раз посчитала нужным спросить, и не прогадала. Видимо, все написано у меня на лице. Прочитала во взгляде, что это не просто очередная безликая девка, с которой я коротал ночь, а та, что явно задела, оставив после себя пустоту неудовлетворения.

- Ну, почему же, мне действительно интересно узнать, что обещают синоптики на предстоящую неделю, - говорит, в то время как я пытаюсь собраться с мыслями, чтобы начать свой рассказ.

- Ее зовут Есения. И, кажется, я встрял по самые гланды, - нервно поднимаю уголок губ, криво улыбаясь.

- Встрял? - удивлённо повторяет, и сердце глухо стучит внутри, ведь так оно и есть на самом деле. Я встрял по полной и уже не знаю, как выбраться из этого болота, в которое начинаю погружаться. Трясина чувств с каждым днем затягивает все глубже и глубже. Так и утонуть не долго.

- Да, Рафаэлка. Потому что она - та еще сука, нутром чую, что ей не составит особого труда выпотрошить меня одним своим ногтем, - начинаю откровенно высказывать опасения, зная, что могу полностью довериться Ясе и не получить за это осуждений или насмешек, - так что, к черту эту акулу. Надо плавать в других водах и искать свою пристань.

- Ты сам веришь в то, что говоришь? - присаживаясь напротив, наливает себе в кофе сливки и подносит к лицу чашку, обхватывая ладошками, и втягивает ноздрями аромат бодрящего напитка.

- Зачем вера, если нужно убеждение? Мне проще договориться с собой, чем верить, что параллельные прямые пересекутся в конце пути, - мой голос пропитан диким отчаянием, что становится мрачно на душе. Ведь я реально оцениваю ситуацию, точнее огромную проблему, что образовалась, казалось бы, из ниоткуда, но неожиданно захлёстнула до самой макушки.

- Мне не нравится твой настрой. И вообще, не уверена, что передо мной сидит мой жизнерадостный и позитивный друг, - с улыбкой говорит, отпивая кофе.

- Это все я, единственный и неповторимый, - высокопарно заявляю с долей иронии, на что Ярослава начинает смеяться. Бросаю на неё укоризненный взгляд, но это не действует.

- Прости, - прикрывает ладошкой улыбку, - но таким ты нравишься мне больше.

- Я польщен как никогда, - вновь шучу, любуясь ее смехом и прекрасным настроением. Искренне рад видеть ее такой лучезарной и ослепляющей своей энергией и добротой.

- Так, все, я хочу лечь. Спина ужасно болит, пойдём в гостиную, - встаёт и немного хмурится, придерживая рукой поясницу.

- Да, да, я только за. Надеюсь, Марк не сильно будет против, - говорю, особо не рассчитывая, что смогу удобно расположиться рядом с ней и отдохнуть. Эти бессонные ночи плохо сказываются на моем эмоциональном состоянии. Если бы просто ночи без сна, то это полбеды, но когда это напряженные нервные ночи полного самокопания - это другое.

- Что говорит врач? Как развивается маленькая рафаэлка? - сделав несколько расслабляющих вдохов, плюхаюсь на диван рядом с ней и наклоняюсь к животу, прислушиваясь, как там наша проказница.

- Все хорошо, растёт и развивается в соответствии с заявленными неделями. Активно пинает маму...

- А папа сейчас активно отпинает одного Казанову, - слышу позади себя голос Железняка и разочарованно выдыхаю от того, что в этот раз моя крестница проявила себя настоящей партизанкой и не отозвалась на приветствие.

- Я уже жалею, что помог тебе, - отлипаю от Яськи, потирая устало руками лицо, - сидел бы вот так на попе ровно и купался во внимании твоего котёнка, а не наблюдал бы, как один чудак на букву "м" борется с желанием расквасить мне морду, - надменно произношу, лишь бы позлить его. Запрокидываю голову на спинку дивана и закрываю глаза.

- Надо было все таки съездить тебе пару раз для профилактики по физиономии, но скажи спасибо моему котёнку, - делает паузу, выделяя особой интонацией обращение к своей женщине, и я распахиваю глаза, чтобы в очередной раз увидеть влюблённую рожу этого прохвоста, - я знал, что она не оценит такой широкий жест.

- Игра против себя, Марк, - удерживаю взгляд, сжимая губы. Кивает безмолвно в ответ, накрывая плечи сидящей Славки ладонями, и начинает массировать.

- Ты уходишь? - нежным голосом интересуется Яся у него, заметно расслабляясь от близости любимого мужчины, и поднимает руку, накрывая его кисть.

- Да, надо съездить ненадолго в офис. Но я ещё в раздумьях, оставлять тебя с этим щеглом или же взять с собой, - хренов собственник никак не угомонится и ждёт подходящего случая, чтобы напомнить мне, кто есть кто.

- Ой, нет. Я сегодня никуда. У меня затянувшиеся выходные, - отвечает Рафаэлка, а в глазах пляшут смешинки.

- Постараюсь быстрее вернуться, - уже серьёзно говорит Марк и прощается. Уходит, кидая предостерегающие взгляды, на что скептически выгибаю бровь, скрещивая руки на груди.

- Знаешь, я за тебя спокоен, - говорю без насмешки в голосе, - но особенно за будущую крестницу, что она родится в семье, где живет любовь, - добавляю и протягиваю руку к Ярославе. Мягко улыбается, вкладывая свою ладонь, и придвигается ближе ко мне, кладет голову на плечо, облегченно выдыхая.

- Спасибо. Мог бы и не говорить этого. Я все прекрасно знаю и благодарна тебе за поддержку, заботу и помощь. За то, что был рядом и нянчился, видя меня не в самый лучший период жизни, - сжимает мои пальцы, показывая, тем самым, свою признательность. А я ещё больше начинаю ценить нашу дружбу в такие моменты.

- Мне кажется, я сейчас отъеду, - говорю, еле ворочая языком, пытаясь не зевать слишком широко. - Ты не против, если я задушу твой диван на полчасика? - тру глаза, не в силах справиться с состоянием дремоты.

- Телевизор не помешает? - заботливо интересуется, убавляя звук на минимум.

- Мне не помешает даже тяжёлая артиллерия в виде Александры, - смеюсь, измотанный собственными мыслями, в которых меня бросает из крайности в крайность. Понимаю, что любое сопротивление напрасно. Все, что могу делать, так это ненавидеть себя за собственную слабость, лежащую тяжелым бременем на сердце. В голове бардак, в душе пустота, а в памяти сжигающие пламенем карие глаза, что с вызовом смотрят на меня пристально и нагло. Я под гипнозом, ведомый сокрушительными чарами желанной до дрожи в суставах девушки. Урываю мгновения счастья во сне, что останутся всего лишь приятной иллюзией безумной страсти, стоит только раскрыть глаза, выплывая из эфемерного состояния.

- Александр Александрович звонил пару раз. Пыталась тебя разбудить, но ты так крепко спал, что никак не отреагировал. Надеюсь, ничего серьёзного, - делаю глубокий вдох, насыщая легкие кислородом, и поднимаюсь с дивана. Посмотрел в сторону окна. Темно.

- Твою мать! Вечер? - громко восклицаю, расправляя плечи, и принимаюсь застегивать верхние пуговицы рубашки отяжелевшими руками, - прилёг на пять минут называется.

- Как всегда злоупотребляешь гостеприимством, Дементьев, - с особым энтузиазмом говорит Марк, сидящий в кресле на противоположной стороне у камина.

- Мне кажется или за последние дни каждый считает своим долгом упрекнуть меня в этом? - фыркаю в ответ, поджимая губы, пытаясь не показать, как сильно меня перекосило от услышанного.

- Так ты, как навязчивая деваха, ищешь повод, чтобы остаться на ночь, - продолжает досаждать с хитрой миной на лице и прищуренными глазами.

- Конечно, конечно, намеренно остаюсь, чтобы удовлетворить твою тупую логику, - отрезаю безапелляционно, а Марк начинает ржать, вызывая ответный смех. - Ясь, - поворачиваюсь, расплываясь в заметной улыбке, - сделаешь кофе? - нужно прийти в чувства, ибо тупая заторможенность и замедленная координация движений путают сознание похлеще любого похмелья. Беру телефон, смотрю на кучу пропущенных и, первым делом, перезваниваю матери. Вместо приветствий она пышет негодованием, указывая, какой я безответственный ребёнок, будто мне десять лет, и я, придя со школы, забыл отчитаться о полученных оценках.

- Я завтра приеду, - говорит в сердцах, когда слышит, что меня зовёт Ярослава к столу, - проверю содержимое холодильника на наличие продуктов и привезу уборщицу. А может, мне лучше пожить у тебя некоторое время, милый? Или тебе стоит найти девушку, чтобы ждала дома и готовила обеды? - уже более миролюбиво продолжает, впрочем, этим заканчивается каждый ее звонок.

- Мне проще найти кухарку, ма, чтоб ждала меня с кастрюлей борща и отбивными, - веселюсь, как всегда с ее пожеланий. Мне не нужна повариха или уборщица, мне нужна жена, друг, любовница - три в одном. Но никак не послушная зверушка, исполняющая все хлопоты по дому и заглядывающая в рот своему хозяину.

- Я тебя услышала, - звучит обиженный голос в трубке. Но я то знаю, что это ее очередной ход стратегического наступления, - до завтра.

- Жду вас, моя любовь, - на такой счастливой ноте закругляюсь, и, выпив кофе, поспешно прощаюсь с друзьями, покидая уютную атмосферу дома, где в воздухе ощутимо витает гармония любви и спокойствия.

По дороге к дому перезваниваю отцу, слышу недовольные нотки и раздражение в его тоне, когда он выговаривает мне, что я пропал с радаров, не предупредив куда. Что такая беспечность может сказаться огромным минусом на моей репутации. Несмотря на все его крики и упреки, я точно знаю, что хочу и подхожу к любому вопросу с особой тщательностью, изучая все аспекты. В жизни ничего не даётся легко, ничего не идёт в руки по мановению волшебной палочки. Никогда не знаешь, где упадёшь, но точно знаешь, что обязан подняться и добиться поставленных целей. И зная это, я бы не позволил себе подобного поведения, как сегодня, если бы знал заранее, что есть важные дела. Я привык решать все сам и плевать, кто там и что думает. Но, видимо, у Сан Саныча, действительно, что-то важное, раз он решил прибегнуть к поучительному тону.

- Слышу, ты в дороге, - сухо утверждает, - так как я не смог связаться с тобой в течении дня, то заедь ко мне в офис, Лидия ещё на работе, ей срочно нужна твоя подпись. Надеюсь, ты помнишь, что являешься акционером нашей компании? - этот факт я буду помнить всегда.

- Скоро буду, - отключаюсь и, не меняя маршрута, еду домой переодеться. Это не займёт больше времени, потому что я практически нахожусь у своей квартиры, въезжая на охраняемую территорию микрорайона.

Так, все! Хватит! Хватит думать о ней! Хватит этих бредней! С чего вдруг я решил, что обязательно увижу ее в офисе? Время почти девять часов вечера. Все нормальные сотрудники, не дожидаясь окончания рабочего времени, спешат домой, стараясь хотя бы на пять минут, но раньше уйти. А такая, как Есения, точно унесла свои лыжи домой раньше положенного. Может, спешит в объятия к своему недоноску. Потаскуха! Таким девахам не место рядом со мной! Снова начинаю закипать, вспоминая ночной визит, и в очередной раз распаляя этим себя. Жгучее чувство внутри разгоняет кровь, разъедая всю решительность, с новой силой одурманивая яростью и гневом, когда слышу сквозь пелену тумана голос паразитки, что будоражит меня и не даёт покоя даже во сне. Ее смех такой звонкий и заливистый, что не возникает сомнений, она или нет? Уверен, это Есения стоит ко мне спиной в коридоре приемной и разговаривает по телефону, и словно удар под дых, оборачивается. Не могу дышать. В глотке пересохло. В груди сковало от напряжения. Скольжу жадным взглядом, оценивая манящую меня ее суческую привлекательную натуру, и дурею, готовый накинуться и сожрать ее только глазами. Роскошные волосы собраны в высокий и элегантный хвост, открывают изящную шею, кожу которой хочется ласкать языком, пробуя на вкус. А ноги... эти длинные ноги, что свели с ума... Бл*ть! Закрываю глаза, ощущая, что начинаю медленно слетать с катушек. Делаю глубокий вдох, выдох... Выпускаю из себя напряжение. Не помогает... Смотрю, как узкие брюки до щиколоток обтягивают сексуальную попку и определенно дают мощный полет моей изощренной фантазии, когда вспоминаю, как эти самые стройные ножки лежали на моих коленях и возбуждали каждую мышцу, каждую клеточку в полыхающем теле. Как давно я потерял контроль над собой, что пустил все на самотёк и уже стою напротив неё, пользуясь возможностью просто вдыхать запах дурманящего парфюма, смешанного с легкой горечью темного шоколада? Интересно, это аромат ее духов или запах шампуня?

- Я перезвоню, Лис... хорошо. Тогда жду, когда вы подъедете. Привет, Ромео, - задорно говорит, сжимая телефон в руке, - опять поручения? - выпаливает, не дожидаясь ответа, при этом поправляя блузку.

- Работа, - поясняю, не желая вдаваться в подробности и пытаясь сохранить мнимое внешнее спокойствие, хотя в душе полный кавардак.

- А, ну да, работа, - ехидно повторяет, пронзая колким взглядом, - тогда не смею больше отвлекать ваше королевское величество и, тем более, задерживать. Чао! - говорит, посылая воздушный поцелуй.

- Ну ты и сука! - перехватываю ее запястье, дергая на себя, и все тело простреливает мелкой дрожью, когда она упирается грудью в меня, часто дыша от неожиданности маневра, - твой яд закончится когда нибудь? - жестко говорю ей в лицо, стиснув челюсти.

- Не усложняй себе жизнь глупыми вопросами, - надменно бросает, глядя прямо в глаза.

- Так я и не ищу лёгких путей! - говорю абсолютную правду.

- Оно и видно. Через тернии к звёздам? - вызывающе вскидывает голову, опаляя горячим дыханием губ, что застыли в миллиметре от моего лица.

- Я отвезу тебя домой! - строго командую и резко отхожу, от неожиданности она слегка пошатнулась, но удержала равновесие.

- Твоей самоуверенности завидую молча, - кидает раздраженно, когда смотрю на нее исподлобья с долей иронии, на что пронзает острым взглядом, сжимая недовольно губы.

- Я говорю - ты исполняешь! Жди меня внизу через десять минут, - чеканю каждое слово, чтобы она уловила суть.

- Все! Не смеши меня, - начинает звонко смеяться и разворачивается, чтобы уйти.

- Десять минут, - повторяю, и она замирает, будто не веря услышанному. Обжигает полыхающими яростью чёрными глазами, обрушивая незримый поток гнева, которого я не боюсь.

- Иди к черту! - выкрикивает слишком громко дрожащим голосом, но капитулирует, останавливается.

- Только вместе, - хмыкаю себе под нос, ощущая, как накаляется каждый нерв от нашей стычки, и упиваюсь моментом победы. Уверен, она будет ждать меня внизу.

ГЛАВА 6

- Лидия Ивановна, добрый вечер! - прохожу в приемную. Мое приветствие заставляет женщину отвлечься от бумаг, в которые она буквально зарылась с головой, сосредоточив все свое внимание на документах, - извините за ожидание, но раньше не мог.

- Здравствуйте, Роман Александрович, - отвечает, растягивая губы в приветливой улыбке на уставшем лице. - Всякое бывает, тем более, мне, как вы видите, сидеть над документами не один час, - встаёт с места, открывает папку, достаёт и раскладывает листы на столе, - вот здесь распишитесь, пожалуйста, и здесь, - показывает ручкой и рассказывает, что это за договора. Ставлю размашистую подпись в двух местах, особо не вникая в суть, потому что уже посвящён в детали.

- Это все? - вежливо спрашиваю, желая быстрее оказаться на улице. Не люблю заставлять себя ждать.

- Да, спасибо, что приехали, - с благодарностью отвечает, что становится даже как-то неловко из-за своего опоздания.

- Тогда, до свидания, - придав голосу деловитости, прощаюсь и покидаю офисное здание.

Выйдя на прохладный осенний воздух, осматриваюсь вокруг, на ходу поправляя ворот куртки и пытаясь выцепить взглядом Есению. Застёгиваюсь, прячу руки в карманы джинсов и отхожу от входа. Задрав голову вверх, смотрю на тёмные окна бизнес центра, думая, где шляется эта стерва? Ведь сказал... нет, даже приказал, ждать меня через десять минут. Где ее, твою мать, черти носят?! Вздумала поиграть на моих нервах и добить окончательно? Так ни хрена не выйдет! Виновник краха моей психики будет наказан, иначе я за себя не ручаюсь. Нервные клетки - не мышечная масса, от таких эмоциональных нагрузок стальными не становятся. Наворачиваю круги как бестолковый идиот, посматривая на часы и про себя матеря, на чем свет стоит, борзую сучку. Время от времени кошусь в сторону парковки, а воображение услужливо подкидывает изощренные сцены наказания за непослушание. Какая чертовка, а! Совсем двинулась? Решила, что я сопляк, и меня можно запросто кинуть?! Что за игры она ведёт? Думает, не завалюсь к ней домой, объяснить, что и как? Хрен там! Разложу все по полочкам, чтобы дошло до нахалки, чем по факту заканчиваются такие игрища. Совсем обнаглела, берегов не видит! Только прозреть однажды придётся. Ее все нет, а я сам себя накручиваю, распаляя до предела. Нет, бл*ть! Это ни в какие ворота не лезет! По истечении двадцати минут ожидания пинаю от злости камень ногой и, не поднимая головы, иду к парковке, доставая ключи от тачки, решаю гнать сразу к ней и вставить ей пи**юлей за такие выкрутасы, чтобы впредь знала, как выводить меня из себя.

- Эй, Ромео! - задорный голос останавливает меня, когда уже нажал на кнопку разблокировки. Поворачиваюсь слишком напряженный и злой, еле сдерживаясь, чтобы не схватить сучку за плечи и не вытряхнуть из нее всю стервозность. Чтобы в другой раз знала и не смела будить во мне зверя гребаным ожиданием.

- Ты поставила себе цель вывести меня любой ценой? - опираюсь ладонью о машину и сверлю ее гневным взглядом, скептически вскинув бровь.

- О! Какие мы злые и ранимые командиры, - подходит вплотную, нагло глядя в глаза, показывая, что ей чхать с большой колокольни на мою злость, - ненавижу, когда мне отдают приказы. Запомни, я делаю то, что хочу, а не то, что требуют и ждут от меня другие.

- Вот как! - издевательски хмыкаю, - очень интересно, - удивлённо качаю головой, сжимая губы, - поэтому ты сейчас стоишь напротив меня, выполняя мой приказ? - сухо парирую, на что она даже бровью не ведёт.

- Это мое желание, а не твой приказ, - ровным голосом отвечает, сладко улыбаясь. - Расслабься, а то ты слишком напряжен, - поднимает руку и сжимает мое предплечье тонкими пальчиками, убеждаясь в своей правоте.

- Поможешь? - задаю вопрос вкрадчиво, дыхание срывается от горящего пламени в глазах напротив, опаляя меня огненными искрами вспыхнувшей злости.

- А знаешь, да, помогу, - облизывает и прикусывает губы, - избавлю тебя от своего присутствия, пока не поздно, - разворачивается и отходит на пару шагов, прижимая какую-то папку локтем к боку, другой рукой достаёт телефон из сумки, начиная в нем что-то усердно искать.

- Сень, перемирие? - устало отзываюсь, предлагая наилучший вариант в сложившейся ситуации. Я чертовски устал от этих бессмысленных стычек, что кроме раздрая и урагана в душе ничего путного не приносят.

- Перемирие? - равнодушно повторяет, обернувшись с занесённым на уровне лица телефоном, и сбрасывает вызов, задумчиво глядя в мое лицо.

- Хотя бы на вечер, - уточняю и замечаю расползающуюся улыбку на ее лице, от чего кипящая злость внутри меня затихает. Почему с ней так сложно? Почему мы не можем нормально говорить, чтобы не жалить друг друга словами?

- Будешь послушным мальчиком? - тихо спрашивает, прищурив глаза. В свете уличных фонарей они завораживающе блестят, словно ночное небо от яркого мерцания звёзд, придавая еще большей глубины.

- Ты действительно этого хочешь? - расправляю плечи и отхожу от ауди к ней. Забираю сумку из рук, продолжая удерживать глазами ее взгляд.

- Я много чего хочу, но это не означает, что все будет беспрекословно лежать у моих ног, - упрямо отвечает, сохраняя невозмутимое спокойствие.

- Поехали, - глухо роняю, думая о том, что ее слова оставляют горький осадок во мне.

- Я говорю - ты исполняешь? - хитрым голосом интересуется, - кажется, ты говорил, что можешь быть ручным? Проверим насколько? - провокационно предлагает, и шквал эмоций от ее близости только усиливается.

- Все для тебя, Джулька-Жулька, - хмыкаю и киваю, желая обмануться и поддаться ее игре, но только бы не прогореть!

- Что это ещё за отстойное прозвище, Ромео? - раздражённо фыркает, не понимая такого общения.

- Джульетта? - с вызовом уточняю, приподнимая бровь и потирая подбородок.

- Каков подлец! - возмущается, - а, нет! «Ромео! Сущность чувств моих к тебе вся выразима в слове: Ты мерзавец!» - цитирует полюбившегося нам Шекспира. Собираюсь с мыслями, вспоминая строки из классики мировой драматургии и самой красивой истории любви, и отвечаю:

- «Любовь нежна? Она груба и зла. И колется, и жжется, как терновник!» - на что Есения начинает громко и заливисто смеяться, рефлекторно подхватываю ее смех, прикрывая глаза, но тут же резко открываю их от оглушающего рева турбины двигателя подъехавшей красной феррари.

- Сладкая, может все таки передумаешь? И на фиг свою работу? - противный голос Славика режет барабанные перепонки. Этот сопляк, раскинувшись в дорогой и мощной тачке, вызывает только смех и отвращение, а ещё раздражение.

- В другой раз, обязательно, - отвечает Есения елейным голосом, вызывая во мне мерзкое разочарование от того, что этому хмырю она дарит надежду на следующую встречу . Показывает папку в руке, крутит ей, пожимая плечами. Вот дрянь! Все продумала! А я, лошара, повелся!

- Как знать, как знать, - протягивает тот задумчиво, окидывая девушку хищным взглядом, через секунду нажимает на педаль газа и со свистом срывается с места, оставляя за собой шлейф паленой резины.

- Садись, - не сдерживаясь, зло рявкаю и разворачиваюсь. Иду к машине, открываю дверь и сажусь за руль, кидая ее сумку на заднее сидение, не удосужившись озаботиться на наличие закрытого замка. Меня больше не прельщает этот дешёвый спектакль, сценарий слишком прост, глуп и до безумия банален. Кривлюсь от жалкого подобия цирка в исполнении Есении, предвкушая не скучную поездку, а назревающее захватывающее шоу и уже не рад той перспективе, что зрела в голове, пока изводился в ожидании, вдыхая сырой воздух, чтобы охладить распирающие легкие. Упираюсь лбом в руль и думаю, на хрен я раскомандовался? Ну не кретин ли? Надо было усадить ее к Славику и благословить на дорожку.

- Конец перемирию? - услышав мягкий тон голоса без тени иронии и издевательства, поворачиваю голову вправо и замечаю грустную улыбку на хмуром лице.

- Оно разве было? - вымученно отвечаю, выпрямляя спину. Нажимаю кнопку запуска двигателя. Еся ерзает на кожаном сидении, устраиваясь боком и подтягивая левую ногу под себя, смотрит на меня с теплотой, чем только обескураживает.

- Не сомневайся, - вполне искренне произносит и широко улыбается, подкладывая ладошку под щеку.

- Удобно? - киваю головой на ноги, подмятые под соблазнительную попку.

- Ах, да. Спасибо, что беспокоишься, а то я уже подумала, что джентльмен умер в тебе, когда ты не соизволил помочь даме открыть дверь, - сверкнув глазами, окатила волной негодования, напоминая мне об обязанностях водителя.

- Исправлюсь. Я быстро учусь, - подмигиваю и выезжаю с территории стоянки на дорогу в направлении ее дома, в очередной раз думая, как она без особого труда мастерски выводит меня из себя. Да и я хорош, как пацан ведусь и поддаюсь на уловки. Азарт в крови вперемешку с адреналином будоражат кровь, заставляя несвойственно для себя реагировать на такое отвратительное и беспечное поведение девушки. Не понимаю, что меня в ней привлекает и тянет как магнитом? На дух не переношу и никогда не подпускал к себе таких особ, что нагло и вызывающе ведут себя и, тем более, указывают на твой социальный статус, не относящийся к высшим слоям общества. Такие акулы плавают исключительно в золотых водах, расставляя сети и рассчитывая своей смазливой мордашкой и длинными ногами поймать богатого мужика, тем самым проложить дорогу в заветное счастливое будущее, где будет лоск и глянец, блеск софитов и бриллиантов. Заинтересованность в материальном плане стоит выше всех потребностей, и не важно, кто ты и что за человек, что собой представляешь - главное, бабки и статус в обществе, связи. Все это я отчетливо вижу в Есении. Меркантильная девка! Вот ее цель. Уровень. Вот, куда она стремится, желая высоко взлететь, в надежде получить безоблачную жизнь. Осуждаю? Не знаю. Кто я такой? Да и нельзя осуждать человека только за то, что это может оказаться всего лишь плодом твоего больного воображения.

- Ты куда меня везёшь? Домой, что ли? - восклицает Еська, меняя положение, убирает ногу и садится, как подобает нормальному человеку.

- Ты когда-нибудь бываешь довольна? - ухмыляюсь, не отводя задумчивого взгляда от дороги.

- Окей. Отлично. Тогда, будь так добр, останови машину. Немедленно! - громко заявляет на весь салон автомобиля, чуть не оглушив при этом. Рефлекторно вжимаю голову в плечи, чтобы эта фурия не задела меня, когда резко поворачивается, залазит на сиденье коленями и тянется назад за сумкой, упираясь одной рукой в подлокотник.

- Меня твои перепады настроения не то, чтобы достали, но зае*ать успели. И это учитывая, что мы с тобой ещё даже не переспали! - не сдержавшись, выговариваю, а сердце заколотилось в груди от тщательного и крайне придирчивого осмотра моей внешности, будто прикидывает, стоит раздвигаться свои ножки перед водителем или все таки воздержаться.

- Что ты ёрничаешь? - возмущается, округлив глаза, - мотивируешь меня лечь под тебя? Не играй со мной! - окидывает холодным взглядом и берется за ручку двери.

- Уже десантируешься? - не скрывая иронии, начинаю стебаться и неожиданно для себя меняю маршрут и еду на Поклонную гору. Хочется девочке погулять? Ну что ж, будет ей прогулка в Парке Победы!

- Не дождешься! - высокомерно заявляет, вскидывая гордо нос кверху и свои шикарные ножки на панель.

- Убери! - грозно командую, на что она и глазом не ведёт. Демонстративно фыркает, прикрывая глаза, и переплетает руки под грудью.

- Зануда! - обиженно проворчала, надув сексуальные пухлые губки, с которых захотелось сорвать стон наслаждения.

- Хочу заметить, что и ты далеко не самый лучший рождественский подарок, - вновь смотрю на неё, и в нос ударяет запах ее парфюма, окутавший салон машины. И не только. Чувствую, как он пробирается мне под кожу, въедаясь до костей, оставляя отпечаток во мне. Теперь я точно не спутаю его ни с каким другим.

- Да? - удивлённо воскликнула, отворачиваясь к окну, - это твоё субъективное мнение. Мне многие говорят, что я желаннее любого подарка на Новый год. И поэтому ждут меня, не теряя надежды, как волшебства, - улыбнулась своим мыслям, потому что в этот момент она была полностью погружёна в себя и говорила это без явного высокомерия, чем все равно вызвала громкий смех.

- Ну-ну, и это я слышу от той, что упрекала меня в самоуверенности? Вот кому, действительно, стоит позавидовать! - выпаливаю, обнажая неприглядную истину.

- А что? Себя надо любить, уважать, ценить, холить и лелеять. И я не скрываю этого, - замолкает, повернувшись ко мне и полоснув резким взглядом, - в отличие от тебя.

- О, как! Любить себя нужно - бесспорно. Но как ты собираешься быть тем, кем не являешься в действительности? - мне кажется, дела с ней обстоят совсем иначе, не так, как пытается показать на самом деле. Все гораздо сложнее. Но я не отрицаю, что могу просто обманываться на сей счёт, не желая принимать очевидного.

- Действительность является таким же порождением фантазий разума, как и реальность, а ты упускаешь эту важную деталь, заблуждаясь в своих выводах! - высокопарно заявила, повергнув меня, тем самым, в состояние шока. Что скажите, мать вашу, делать, и как воспринимать услышанное?

- Так помоги, - прошу, пожимая плечами, сильнее сжимая руль, - не дай заблудиться!

- Я плохо ориентируюсь. Компас слишком часто сбивается, - ловлю ее пристальный взгляд на себе, от которого по телу проходит мощный разряд тока и проносится по венам, заставляя застыть кровь в жилах. Дышать нечем. Весь воздух салона автомобиля пропитан ею и наэлектризован до продела. Хочется остановиться и отдышаться, остыть, сбросив напряжение последних дней, и послать чёртову похоть куда подальше. Ещё один такой ее фортель, и я буду полностью уверен, что страдаю раздвоением личности, одна из которых упорно сопротивляется, ведя внутреннюю борьбу против непонятных чувств к Есении, а другая посылает все на хрен, говоря, что это - придуманный мною бред и его надо заканчивать. Отвезти девочку домой и больше не заморачиваться. Но нет, бл*ть! Я удивляю сам себя, вдавливая педаль газа в пол, чтобы быстрее оказаться в назначенном месте. Остаток пути молчим, каждый погруженный в свои раздумья, но я будто сижу не в дорогом немецком автомобиле, а в стоге сена. Но не из сухой травы, а из острых металлических иголок.

- Приехали, - глушу двигатель и провожу руками по лицу, потирая глаза.

- Где мы? - подавшись вперёд, выпрямляет спину, осматривается.

- Парк Победы, - спокойно отвечаю, и буря в душе уже не такая мощная. Ураган нахлынувших эмоций утихает.

- Я ещё здесь не была. И, вообще, практически не знаю город, - поясняет, а в глазах искры и восторженная улыбка в поллица.

- Пойдём, погуляем, - выхожу с машины и иду открывать дверь. Подаю руку, и она охотно вкладывает свою ладошку, затем, подцепив меня под локоть, тянет за собой. Мне остаётся только удивляться и поспевать за ее переменчивым настроением. Я не вслушиваюсь особо в смысл произносимых ею фраз, просто наслаждаюсь чувственным голосом. Она восхищается открывшимися красотами, в то время как я восхищаюсь ею. Говорит, что осенний вечер слишком хорош для конца сентября, и замирает, вслушиваясь в шуршание еще не опавших листьев на деревьях. Растягивает губы в широкой улыбке и подносит указательный палец к губам, призывая меня сделать то же самое. Не могу не ответить тем же и улыбаюсь. И меня разрывает от этого притяжения, от нереально огромного потока чувств, что испытываю, находясь рядом с ней, голову окончательно сносит от тёплого огонька в глазах. Сердце начинает гулко стучать от ласкового голоса, проникающего в мою сознание и затуманивающего разум. Стою, как придурок, не сводя с неё глаз, полных желания, протягиваю руку к лицу Есении, касаясь пальцами нежной кожи щеки. Замирает на мгновение. Дыхание перехватывает, грудь не вздымается.

- Ром, не стоит, - рассеяно говорит, прикрывая глаза, переводит дыхание и, накрыв мою руку своей, убирает. Вновь, как ни в чем не бывало, меняется в лице и ведет меня по аллее, искренне улыбаясь и не обращая внимания на мое задумчивое состояние. Не понимаю, почему так тянет к ней? Чем Есения меня зацепила, что я только и думаю о ней сутками? Не мой типаж. Не моя стихия. Но меня к ней неумолимо влечет. Как быть?

- Насмотрелась? Надеюсь, ты сейчас не будешь мне заворачивать об архитектурных строениях, - припоминаю нашу первую встречу, на что она качает головой, прищурив глаза, - ну или всю дорогу до дома бубнить о вычурных памятниках, скульптурах и мемориале? - улыбаюсь, когда мы обошли значительную часть территории.

- Нет, не буду, - строго отвечает, будто я обидел ее своим замечанием, - но мне, действительно, все понравилось. Спасибо, - слишком искренне, что я чуть не поперхнулся. Честно, не такой реакции я ожидал, когда вез Сеню сюда. Думал, опять получу от нее порцию возмущения и сарказма. Ну посудите сами, на что можно любоваться в Парке Победы? Совсем не романтическое место, как по мне.

- Всегда пожалуйста, - беру ее ладонь, сжимаю в своей, и мы молча идём к машине. Усаживаю Есению, галантно закрывая дверь, и смотрю на часы. Почти три часа. Ночи или утра? Уже не важно, потому что рядом с ней время теряет счёт.

- Я хочу есть. Выгулял меня ты, а страдать бессонницей на голодный желудок мне! - с упреком высказала, одаривая при этом обворожительной улыбкой.

- Нашла, как всегда, крайнего. Умничка, что говорить. Макдональдс? - предлагаю и поворачиваюсь к ней, вопросительно приподнимая бровь в ожидании ответа.

- Да, - радостно закивала головой, - хочу какой-нибудь гадости и диетической колы.

- Может, обычной? Один хрен, раскабанеешь после своей булки с котлетой, так почему бы не порадовать себя, любимую? - открыто насмехаюсь и получаю удар в плечо.

- Дурак! Нельзя такое говорить женщинам! Никогда! - раздраженно отвечает, ее лицо приняло серьёзный и обиженный вид.

- Прости, но думаю, что, если будешь часто баловаться фастфудом, ты у мужчин будешь вызывать только одно единственное желание - сводить тебя на консультацию к диетологу, а не в фешенебельный ресторан, - ржу в голос, но эта заноза знает, как меня осадить, прибив пронизывающим взглядом и хлопнув свои ножки опять на панель. - Убери! - требую, на что она меня полностью игнорирует, лишь закидывает ногу на ногу. Мои глаза еще больше округляются от такой наглости и дерзости.

- Тебя что-то не устраивает, милый? - приторно сладким голосом пропела, ослепительно улыбаясь.

- Твои ноги, - вкрадчиво поясняю, показывая рукой, - они не смотрятся на панели, но я знаю точно, где их место! - потерев подборок, отворачиваюсь от неё.

- Просвети! - неожиданно интересуется, - хотя, нет, не стоит утруждать себя. Ответ мне известен. Извращенец! - выплёвывает резко, от чего на моих губах непроизвольно расплывается улыбка.

- Не ценишь ты по достоинству мою заботу. Я же думаю о твоём благе, - нарочно растягиваю слова, забавляясь реакцией и замечая, как она надулась.

- Тогда подумай, как скоро ты сможешь накормить девушку, - звучит как вызов, который принял незамедлительно и привожу в исполнение.

- Уже, - отвечаю, подъезжая к «Макавто», - что желаете? - поворачиваюсь к ней.

- Я? - лукаво поднимает глазки, закусывая нижнюю губу, убирает ноги с панели, подаётся ко мне, упираясь ладонями в мое сиденье, и начинает перечислять девушке-оператору список своих пожеланий, от которых у меня падает челюсть.

- Только попробуй хоть что-то не съесть из этого склада боеприпасов, - вставляю карточку в терминал, расплачиваюсь, - сам всуну в тебя эту гадость, - смеюсь, отъезжая от окна кассы к выдаче.

- Фу! Какой ты грубый! Нельзя так о еде, ой, нельзя. Вот как так можно? Взял и все опошлил? - причитает, как старая бабуля на лавочке, обсуждающая нынешнее непристойное поведение молодежи.

- Не знаю, что за мыслишки роются в твоей головке, но мне определенно нравится их составляющая, - довольный собой отвечаю, на что она театрально закатывает глаза.

- Бери пакет и наш кофе, - кивает головой, - иначе я откушу тебе руку, потому что мой желудок уже начинает сводить спазмами, - прикладывает руку к животу и водит ладонью.

- Спасибо, - говорю девушке и закрываю окно. Есения, не дожидаясь, вырывает пакет и открывает его, чуть не занырнув в него с головой.

- Мммм, как вкусно пахнет, - с наслаждением протягивает, вынимая эту дрянь, - какая я голодная, - откусывает так аппетитно, что сам сглатываю слюну при виде того, как она с жадностью поедает бургер. Активно жуёт, закрывая глаза, и смакует, медленно облизывая кончиком языка красивые сексуальные губы, - и не смотри на меня так, тебе все равно не перепадёт, - прожевав, начинает говорить.

- Слушай, думал, что ты подобреешь, когда насытишься, а нет. Ты все такая же язва. Кстати, язву можешь заработать, - резюмирую очевидность, ставя наш горячий кофе в подстаканники.

- Угу, учту, а пока мне очень вкусно. Поехали домой, - отдаёт приказ, показывая пальчиком на часы на дисплее.

- Едем, едем, - соглашаюсь. Завтра точно не смогу раскрыть глаза, хотя, какое там завтра. Пару часов и рассвет.

Кажется, она хотела сказать что-то еще, но, подавив в себе порыв, достала пирожок с малиной, бросив на меня взгляд прищуренных хитрых глаз, как будто я собирался отжать ее неимоверный деликатес, и принялась поедать еще одну отборную гадость. Нет, я не противник фастфуда и не приверженец здорового питания, но чтобы ночью жрать такое г.... увольте. Когда я предлагал Макдональдс, готов был услышать кучу претензий, указывающих на мой статус среднестатистического россиянина, не имеющего возможности позволить себе приличный ресторан. И, вообще, это был прикол, но, видимо, правду говорят - голод не тетка. Голод - дядька, ибо зверский аппетит кусачки очень красноречив. С неприкрытым изумлением украдкой поглядывал, как она опустошала содержимое пакета, а я пропорционально этому впадал в ступор. Куда она все в себя пихает?

- Плюсик в твою карму, Ромео, - вытерев губы салфеткой, ставит пустой пакет в ноги, - за целый день и капли воды некогда было выпить, - берет кофе, убирает крышку.

- Я заметил, - протягиваю руку, перехватываю стаканчик, и отпиваю, пока она не покусала меня.

- Молчу. Видишь, какая добрая? - высокомерно заявила и, взяв другое, попробовала ароматный напиток, не сдержав стона удовольствия, - вообще, я не ем такое, но за кофе в «Маке» готова душу дьяволу продать.

- Что-то я не заметил, как ты попала в мое рабство, - все внимание уделяю дороге, но продолжаю украдкой наблюдать за ней. Усталость даёт о себе знать, измотанные нервы не делают бодрым и умиротворенным, но не могу не смотреть на неё.

- А так хочется, да? - ее начинает забавлять наше пререкание, и она, прикусив уголок губ, невинно хлопает пушистыми ресницами.

- А оно, ой, как колется... проблема, - задумавшись на минуту, отвечаю, скупо улыбнувшись, а затем серьёзным тоном продолжаю: - Жуль, возьми мой телефон и вбей свой номер, - не прошу, и не требую. Жду, что может в этот раз мне круто повезёт, и она без лишних споров выполнит просьбу. Сидит, молчит, сказать, что игнорит, не могу, роется в сумочке, делая вид, что не расслышала, а на деле пыхтит будто паровоз, продумывая, как получше утереть мне нос очередной колкостью. Сворачиваю с трассы, въезжая на узкую улочку, ведущую к ее дому, замедляю скорость до минимума. Даю ей время, ведь не спешит, зараза, ни послать меня на хрен, ни взять айфон с панели. Выжидает. Чего? Что начну умолять? Нет-нет, лучше сразу к черту. Он хоть шутить умеет! - подбадриваю себя, пока она искусно продолжает играть на моих нервах, проверяя психу на прочность. - Ну все, приехали, - не глушу мотор, поворачиваюсь полубоком к ней и упираюсь локтем в руль, желая быстрее уехать домой, лишь бы не находиться больше в замкнутом пространстве так близко к ней. И так потрачено слишком много времени впустую, что недопустимо в моем случае, - сладких снов, Джульетта.

- Сладенького хочется, - вполне безобидно говорит и довольно мило улыбается, поднимает глаза от изучения своего маникюра.

- Мало тебе пирожков с малиной было, мало, - подвожу итог завершения вечера. Ночи или раннего утра?

- Я тебя умоляю..., - перебиваю, вытягивая руку, призывая замолчать.

- Не надо меня умолять. Спокойной ночи, Есения, - ровным бесцветным голосом говорю, ставя, тем самым, окончательную точку в нашем марлезоне. Не имею большего желания распыляться.

- Прощаешься, - правильно расшифровывает суть. Умная девочка. Да, прощаюсь, но не так, как ты думаешь. Мы ещё увидимся и не один раз, но обстоятельства будут не те и не то положение, в которое ты меня записала, а я просто не стал переубеждать, поддавшись игре. Никаких намеков, никаких полутонов. У каждого своя роль и цель. И ты уже не моя мишень. Но об этом потом, как нибудь в другой раз и при другом раскладе. А сейчас...

- Прощаюсь, - отрешенно произношу, тяжело выдыхаю, и отчего-то на душе стало легче. Не моя игра, видимо.

- Посмотрим, последнее слово за мной, - тихо говорит, забирая сумку и папку, открывает дверь и выходит, - счастливого пути! - ослепительно улыбается и резко хлопает, что я дёргаюсь на сиденье, чуть не подпрыгивая.

- Сучка! - говорю в пустоту салона и бью по рулю руками, втягивая ноздрями запах ее парфюма, что въелся в каждую деталь машины.

Вот и закончились американские горки, а на душе стало пусто и тоскливо. Все происходило не так, как я планировал и не понимал, было это хорошо или плохо? Но лучше облажаться сейчас и признать свой провал, чем выглядеть кретином и неудачником в любовных делах. Гребаный амур не желает мне счастья и любви, недвусмысленно намекая, что я лузер. Мое призвание - работа: сделки, договора, куча партнеров, все, что угодно, но не женщины. Не судьба. Не клеится у меня с ними, а клеится только с теми, кто на одну ночь. А в них нет того магического взгляда, притягивающего и затягивающего в свои сети. Нет загадки, которую хочется разгадать. Нет той улыбки, которую всегда хочется видеть на желанном лице. Нет той неприступности, что хочется покорять и покорять. Только страсть. Только похоть. Только животный инстинкт хищника. Просто вспышка при виде соблазнительной мордашки с призывом во взгляде и облике, кричащем - трахни меня, что, кроме желания немедленно утолить голод тела, больше ничего не возникает. Не интересно. Скучно и однообразно. Не люблю оливье, но именно с этой мешаниной ассоциируются все мои бабы, представляющие собой массу разных продуктов, но с одним вкусом. Хочу изюма в своём салате, чтобы разбавить стандартный набор продуктов!

- Сыночек, милый, когда ты будешь дома? Мы с Анной Евгеньевной уже привели в порядок квартиру и приготовили ужин, - интересуется мама, звоня девятнадцатый раз за сегодняшний день. Да, вы все правильно думаете, я начал считать ее звонки после шестого раза, когда понял, что контратака набирает оборот и переходит в активную фазу наступления.

- Моя любимая мамочка скучает? - зеваю, прикрывая трубку рукой, чтобы она не услышала, что ее маленький мальчик хочет спать. Эта женщина может быть крайне невыносима, уловив малейший шорох, движение, голос. Плакала наша разведка, не обретя такое сокровище.

- Я всегда скучаю, - потухшим голосом отвечает, провоцируя меня бросить все и ехать к ней немедленно.

- Мам, знаешь ведь, что я редко говорю тебе слова, которых на самом деле достойна, но ты единственная женщина в моей жизни, которая безоговорочно владеет моим сердцем. Поэтому пожалей меня и дай спокойно доделать дела, обещаю, что буду дома через час. Хорошо? - тру уставшие глаза в ожидании помилования.

- Ты знаешь, на какие рычаги давить, - делает вид, что хлюпает носом, растроганная услышанным, - только не задерживайся. Я хочу ещё раз заехать к Есении, посмотреть, как ее состояние. У бедной девочки отравление. Утром, перед тем как приехать к тебе, заехала к ней. Чувствовала, что что-то случилось, материнское сердце никогда не подводит, и оказалась права, когда она не ответила ни на один мой звонок.

Вызывала ей врача, он настаивал на госпитализации, но она отказалась. Упрямая до невозможности! - по мере окончания фразы возмущение в голосе только нарастает, и она уже кричит в трубку. Отвожу телефон от уха, пока мать не оглушила меня полностью. Поджимаю губы, злясь на Есению и ее ночной дожор, что привёл к хреновым последствиям. Вот и простая истина: не все вкусное полезно. Резко подскакиваю с кресла, переворачивая его, и оно с грохотом падает, разнося шум на весь кабинет.

- Твою ж ты..., - взрываюсь, но вовремя вспоминаю, кто на том конце провода.

- Что у тебя там происходит? - непонимающе спрашивает мама.

- Все нормально, скоро буду, - сухо роняю, выдыхая через нос, сбрасываю вызов и упираюсь ладонью в край стола, глядя в пол.

- Роман Александрович? - в кабинет вихрем влетает Юлия.

- Выйди! - рявкаю, поднимая взгляд, и только потом доходит, что испугал и без того перепуганную скромницу, - Юль, стой, - выпрямляюсь в полный рост, и нервно провожу рукой по волосам. - Прости, я не должен был так кричать.

- Да... да..., - запинается, вцепившись пальцами в дверь. Лицо бледное, как белое полотно.

- Прости, - говорю ещё раз и направляясь к ней, - проходи, присядь, - помогаю девушке, обхватив ладонями за талию, подталкиваю к столу, усаживаю в кресло, беру бутылочку воды и наливаю. Но не все так просто. Руки Юли дрожат, придерживаю стакан, помогая сделать глоток, и совсем неожиданно девушка начинает плакать, повергая меня в шок. Ну что я за монстр такой, а? В растерянности, не зная, как помочь, сажусь на корточки, обнимаю трясущуюся девушку и успокаивающе поглаживаю по спине, но она начинает только сильнее реветь, хватаясь пальчиками за ворот моей рубашки. Не понимаю, что делать в такой ситуации, нянька из меня сейчас никудышняя, ведь все мысли заняты той, что лежит дома, обожравшись фастфуда по моей вине, и страдает от отравления. А я, бл*ть, в офисе пытаюсь подтереть сопли и успокоить девушку, зашедшую не в тот момент и, вообще, не в то место! Говорил же, на хрен, сослать ее в архив и делов то. Теперь же чувствую себя последним мудаком, что являюсь причиной слез этой серой мышки. - Юля? Юль? Ты меня слышишь? - отстраняюсь, беру в ладони распухшее лицо с раскрасневшимися глазами, отмечая про себя, какая я же она еще девочка. Вот прям совсем маленький ребёнок, - иди, бери свои вещи, я отвезу тебя домой. На сегодня твой рабочий день закончен.

- Хо... хорошо, - отвечает, глотая удушливые слёзы.

- Ну вот и отлично, - поднимаюсь, давая возможность выйти, а сам иду, поднимаю свое кресло, мысленно уже находясь в квартире с той, что заставляет выпрыгивать сердце из груди при упоминании ее имени. Сжимаю челюсть, скрипя зубами от переизбытка напряжения в теле, и делаю вдох. Затем выдох, превозмогая боль от скованных мышц, пытаюсь натянуть подобие улыбки, лишь бы еще больше не запугать помощницу. Спускаемся в подземный паркинг, где нас уже ожидает мой водитель, спешащий открыть дверь, помогая присесть девушке. Сажусь впереди, задевая что-то в ногах, и ругаюсь.

- Извините, Роман Александрович, я ещё не отгонял эту машину на мойку, - пытается оправдаться, но плевать мне на его трепыхания. Бумажный пакет с Макдональдса - вот, за что я зацепился ногами. Хмыкнув, беру его в руки и хочу выйти с машины, выбросить, но вовремя останавливаюсь. Мой взгляд привлекает оранжевый стикер, приклеенный к пакету. Отрываю его и верчу в руке. Смеюсь. Безбашенная Джульетта! А я, дурак, наивно полагал, что игра закончена. Она ее только начала, но дала мне право выбора - уйти или остаться? Сразу же в мыслях всплыли небезызвестные строчки:

Быть или не быть, вот в чём вопрос.

Достойно ль смиряться под ударами судьбы

Иль надо оказать сопротивленье

И в смертной схватке с целым морем бед

Покончить с ними? Умереть. Забыться.

И знать, что этим обрываешь цепь

Сердечных мук и тысячи лишений,

Присущих телу. Это ли не цель

Желанная? Скончаться. Сном забыться.

Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ.

- Вот и ответ! Права была Есения, оставляя последнее слово за собой.

ГЛАВА 7

Мы привыкли все усложнять, сетовать на полную проблем и неурядиц жизнь. И прибегаем к всевозможным способам и ухищрениям, чтобы избежать трудностей. Но парадокс заключается в том, что, чем больше усилий мы прилагаем, тем больше усложняем. Не видим очевидного. Если кто-то свыше посчитает нужным, или же сама жизнь захочет поквитаться с нами или подкинуть проблем, то это произойдет без нашего на то ведома или желания.

Однако не надо сдаваться. Никогда. Нельзя показывать свою беспомощность, опускать руки. Награда ждёт впереди каждого, кто продолжает бороться, двигаться вперед к намеченной цели, как состав поезда по железной дороге. Мы такие же, как и стремящийся к конечной остановке скоростной локомотив. Движемся по рельсам бурь и неудач, которые судьба, будто стрелочник, может неожиданно повернуть не в ту сторону, меняя намеченную траекторию жизни или же сталкивая с другим локомотивом. И чтобы избежать трагедии, нужно успеть заехать в тупик. Однако не стоит забывать, что выбраться оттуда куда труднее, чем въехать, придётся попотеть.

Вот и я, видимо, попутал шпалы, раз решил, что хватит двигаться в одностороннем движении, ведь конечная цель все время ускользает, отдаляется, да еще и издевается надо мной. Не успеваю за резкими перепадами настроения этой занозы. Пока пытаюсь принять для себя одно решение, желательно правильное, а она уже вновь меняется. Чувствовать себя дураком отнюдь не является моей целью, но рядом с ней именно так себя и ощущаю. Моему самообладанию можно позавидовать, поэтому, когда я решаю спасать свою шкуру, опять начинаю проигрывать. Только расслабляюсь, вытесняю хоть малейшую мысль о ней, упираясь ногами и руками, как меня вновь жестоко начинает нести только от упоминаний. Да ещё и таких нерадужных. Обожралась, мать твою! И смешно, и тошно. А какого ей сейчас? Уверен, хреновее некуда. Надо как можно быстрее попасть к ней, миновав мою мать, что чересчур проявляет заботу к наглой девице. Все. Мозг мой взрывается! Хочу к ней! Хочу быть с ней! Ее хочу себе, и все тут! Уже не до шуток, нет сил противиться и держать себя в руках!

- Роман Александрович, куда едем? - спрашивает водитель, остановившись на первом светофоре, как только отъехали от бизнес-центра.

- Куда едем, Юль? - поворачиваюсь к зареванной девушке, держащий носовой платок у глаз и утирающей слезы. До сих пор плачет. Тихо и беззвучно. Точно мышка.

- Не знаю, - пожимает плечами, не поднимая головы.

- А кто знает, где ты живёшь? - мягко спрашиваю с широкой улыбкой на лице. Кажется, девочка до сих пор не пришла в себя.

- Ой, - прикладывает ладошку к губам и смотрит на меня, - простите. Я... я..., в Строгино, - собрав всю свою решительность, наконец-то выдавила из себя хоть что-то.

- Уже прогресс, - усмехаюсь, сжимая стикер в руке, - может название улицы ещё вспомнишь? - подмигиваю, чем только смущаю ее. Щеки вспыхивают румянцем, а глаза начинают блестеть только уже не от слез, а от искр сдерживаемого смеха.

- Крылатская, - смущенно улыбаясь, тихо отвечает, отводя взгляд в сторону.

- Услышал, Ром, или повторить? - обращаюсь к Никольскому, на что он кивает в ответ. Ещё раз смотрю на этого маленького заплаканного мышонка с ангельской внешностью и не понимаю, как она прошла отбор у Ники? Ну как? Вероника - профессионал своего дела: бойкая, стойкая, сильная, хваткая, целеустремленная, энергичная, идущая напролом и четко по курсу к заданной цели. Ради достижения не скупится на расходный материал и с легкостью пройдется по головам, но своего добьётся. Видел не раз ее в деле, за что и уважаю. И тут, на тебе подача! Пожалуйста, сюрприз! Она, как фокусник, вытянула из шляпы белого трусливого зайца, когда я рассчитывал на африканского зубастого аллигатора, потому что только такие должны обитать вокруг, если дело касается моего бизнеса, а никак не пугливые малышки. Бесспорно, в жизни меня подкупают такие редкие экземпляры, и греет душу, что на земле есть люди, не утратившие своей искренности, ранимости и света, что исходит от их ауры. С гордостью могу сказать, что в их числе моя Рафаэлка, а скоро появится ещё одна ее маленькая копия.

- Вот здесь остановите, пожалуйста, - просит Юлия на остановке у метро. Роман паркуется и спешит выйти, чтобы помочь девушке, но я жестом руки показываю, что не стоит этого делать. Выхожу и сам открываю дверь, протягивая руку Юле. Она успевает поставить ногу на асфальт, а рукой упереться в сиденье, как при виде меня замирает, будто вкопанная. Подол юбки подскакивает, открывая прекрасный вид на стройные девичьи ножки, оголяя бёдра, но не доходит до интригующего обзора. Чисто по-мужски про себя отмечаю, что ножки то у нашей скромницы очень даже ничего! Перевожу взгляд на ее лицо с большими испуганными глазками, как у оленёнка Бемби, и понимаю, что слишком долго стою и пялюсь на сие открытие, чем только окончательно смущаю девушку.

- Прошу, - говорю, и Юля нерешительно вкладывает свою ладонь в мою, поспешно покидая салон. Выдергивает руку, поправляет растерянно юбку, и все ее взбудораженное состояние говорит о том, что, будь ее воля, немедленно сбежала бы. Хорош начальник! То орет, то пожирает взглядом. Как тут не бояться?

- Спасибо, - неловко промямлила, глядя себе под ноги.

- Юлия, ещё раз хочу извиниться. Очень надеюсь, что обойдёмся без обид, - произношу, а сам горю желанием быстрее распрощаться, чтобы увидеть и быть с той, с которой нахожусь мыслями и душой.

- Это вы меня простите, что так нагло ворвалась к вам без разрешения. Я подумала, что-то разбилось, и вы поранились. Такой грохот был, - уточняет, быстро тараторя. Я так понимаю, этот лепет является частью ее нервоза. И у неё их два вида: ступор или болтовня.

- Все нормально. Надеюсь, мы пришли к понимаю? - закрываю дверь, стараясь не сильно хлопнуть, чтобы ненароком не напугать.

- Да. Конечно же, да, - кивает головой в подтверждение своих слов. Но я не могу разобрать искренности ее ответа. Так ли на самом деле или это сглаживание углов нелепой ситуации. Да и некогда мне вдаваться в детали.

- Ну все, Юль, пока, - прощаюсь и машинально поднимаю руку, сжимая предплечье девушки. Натягивается как струна, не поднимая взгляда, задерживает дыхание, и мне кажется, что слышу, как ее сердце делает удары.

- До свидания, - шёпотом отвечает, поднимая глаза, полные волнения, и отходит на шаг назад, спотыкаясь при этом и чудом не упав. Разворачивается, уходит. Черт возьми, опять напугал воробушка!

Сажусь в машину, говоря Роману, чтобы быстрее гнал домой. По пути думаю, как выпроводить мать, при этом не вызывая подозрений. Затем надо отсидеться где-нибудь поблизости, чтобы увидеть, как она уезжает от Есении. Честно говоря, такой расклад не по мне. От слова «совсем». Веду себя как придурок под влиянием эмоций, не задумываясь о последствиях. И именно в тот момент, когда я все для себя решил и поставил точку в наших взрывоопасных отношениях, что норовили разнести меня в щепки, Еся снова даёт о себе знать. Удерживает бомбу с запущенным механизмом в своих ладонях. Ждет моего решения. И не прогадала ведь, зараза! Не смогу противостоять гребаному влечению под воздействием сокрушительных, распаляющих все во мне чар карих глаз. О чем бы я не думал, чем бы не был занят, все мои воспламеняющие мозг мысли приводят к ней. Я, как в пьяном бреду после бурной ночи, жажду испить глотка живительной воды и утолить жажду. А оно как бывает? Пьёшь, пьешь, а напиться не можешь, в глотке сухо, дерёт, в груди сдавливает, думаешь, сейчас подохнешь и бац! Затмение сменяется озарением! Не вода тебе нужна была, не вода! А сила. Ее сила, ее власть, ее излучающая энергия. Харизма и обаяние. Так к черту отталкивать и держаться на расстоянии, проверять подорванную выдержку! Зачем, если сопротивление бесполезно? Нужно все обернуть в свою пользу. Может, намекнуть матери о столь долгожданном знакомстве с крестницей отца, что крайне затягивается, и дело с концом? А то эти все передряги скоро меня доконают.

- Давай, Ром, на завтра свободен. До связи, - открываю дверь и выхожу с машины.

- Всего доброго! - прощается и уезжает. Перевожу дыхание, поглядывая на часы, поднимаюсь в квартиру и сразу попадаю, словно в плен, объятия матери.

- Говорил, будешь через час, а сам приехал через два, - вместо приветствия с укором произносит, - уже собиралась тебе звонить, но позвонила тетя Люся, и мы так заболтались, что решила не отвлекать тебя от дел. Она рассказала, что Танечка приехала из Франции, говорит, девочка стала просто эталоном женственности и воплощением моды. Изящная, с осиной талией и грациозной походкой богини. Глаз не оторвать! - наконец-то заканчивает выливать на меня поток бесполезной информации, полученной от своей подруги, дочь которой не первый год эти две женщины пытаются свести со мной.

- Ма, не смеши меня. Где ты видела красоток среди анорексичек? - поворачиваюсь к маме, выскальзывая из пиджака, который она помогает снять, - меня никогда не интересовали плоскодонки, - поднимаю выжидающе бровь и продолжаю: - или импланты в ее груди увеличиваются прямо пропорционально ее весу? - заключаю размеренно, получая в ответ тяжелый выдох.

- Даже не представляю, какую девушку тебе надо? Одной надо похудеть, другой, оказывается, не мешает набрать пару лишних кило, у третьей грубые черты лица, у четвёртой цвет глаз не подходит под ее каштановые волосы, а у пятой, так вообще, слишком большой размер ноги! - негодует мама, перечисляя упомянутые мною минусы у девушек из ее потенциального списка невесток, с которыми состоялись забавные по стечению обстоятельств знакомства, - как ты только умудрился, сидя в ресторане, увидеть, что у неё сороковой размер ноги? - не уймётся, продолжая меня отчитывать.

- Так это было не так уж и сложно, - замолкаю, почесывая щетину на правой щеке и обдумывая, как лучше обрисовать сей факт, пощадив при этом ее психику. Или просто сказать, что хорошая девочка Света при первом знакомстве полезла ко мне в трусы, но перед этим открыто заигрывала и домогалась своей блуждающей ножкой по моему бедру? Грех не заметить такую лапу, что запросто даст по яйцам в случае фиаско.

- Сложно подобрать тебе невесту! Это действительно сложно! - распаляясь все больше, продолжает мать. - Все, больше не буду ни с кем тебя знакомить и сводить! Не знаю, какую девушку ты видишь рядом с собой, главное, чтобы она была интеллигентная и образованная. Все остальное не важно, - наигранно обиженно произносит, а в глазах скапливаются слезы. Моя актриса. Моя любимая звезда, и ничего тут не попишешь.

- Как это не важно? Я очень избирателен, - серьезно отвечаю, ослабляя узел галстука и глядя на мать через зеркало.

- Ты ещё зубы у них осматривай! Мы ведь лошадь выбираем, а не невестку! - ее возмущение достигает высшей точки апогея.

- Отличная идея, мам, хорошие зубы залог..., - вовремя осекаюсь, когда вижу разъярённый взгляд родительницы, мечущий молнии, и образовавшийся кулак перед своим носом. Поднимаю руки в знак капитуляции, начиная громко смеяться.

- Быстро к столу! - командует, расстёгивая пуговицы на моей рубашке, - мне надо ехать домой. Папа ждёт, ты же знаешь, он не сядет без меня ужинать. И к девочке надо заехать, а там ужасные пробки, - вроде бы и злится на меня, но предательская улыбка трогает уголки губ и ползёт вверх, затрагивая лучиками чистые карие глаза.

- Слушаюсь, мадам, - целую мать в щеку, и вот теперь она расцветает искренней улыбкой.

Приняв быстро душ, спешу к столу, одевая на ходу джинсы и серую водолазку. Чутьё мне подсказывает, что сегодняшнюю ночь я проведу не в стенах своего дома. Потому что не хватит ни сил, ни смелости оставить Сеню, в каком бы состоянии она не была. Не могу. А ее слова на стикере: «Прощай, прощай, а разойтись нет мочи! Так и твердить бы век: «Спокойной ночи!», - разве их можно расценить как прощание? Однозначно - нет! А написанный номер телефона с уточнением «Быть или не быть...» Ответ аналогичен, и однозначно быть!

Выпроводив мать, нахожусь будто в прострации, наворачивая круги по квартире. Помутневший рассудок буянит и не собирается утихать. Я немощен. Чокнулся совсем. Звоню отцу, ненароком интересуясь, где мама, все ли нормально и, когда слышу, что она дома, с облегчением выдыхаю. Не задерживаясь и лишней секунды, гоню навстречу к поглощающему меня сумасшествию. А при виде полуобморочного состояния и зеленого лица Жульки, все установки и правила летят к черту, выходя из под контроля.

- Проходи, - осипшим голосом говорит, кутаясь в тонкий плед. Не дожидаясь, когда переступлю порог квартиры, плетётся в гостиную, едва шевеля ногами. Закрываю дверь, снимаю куртку и иду к ней. Лежит, как котёнок, на диване, свернувшись калачиком и поджав ноги. На журнальном столике гора таблеток, пакетиков и вода. Рацион питания после обжорства, черт побери! Опускаюсь на колени, всматриваясь в бледное лицо, и провожу ласково кончиками пальцев по щекам, веду к ушку, убирая волосы. Открывает поникшие глаза, в которых нет и намека на былой огонек, что так манил.

- Жуль, хреново? - выдыхаю, чувствуя, как ладони начинает покалывать от соприкосновения с бледной и холодной кожей, но потом понимаю, что ее дико знобит. Трясёт, как в безумной лихорадке. Подтягиваю выше край пледа и укрываю дрожащие плечи. Поглаживаю лёгким прикосновением шею и провожу по подбородку. Морщит нос и резко подлетает с дивана, путаясь в пледе. Прикрывая рот ладонью, бежит в сторону ванной. Твою мать! Иду к ней, стучусь костяшками пальцев в закрытую дверь и вхожу. Ее рвёт. Сидит на коленях возле унитаза, упираясь в него руками, содрогается всем телом. Подхожу, собираю волосы руками, придерживаю. Ведёт плечом, отмахивается от меня. Понимаю, что ей неудобно, может быть даже стыдно, что вижу отнюдь не в презентабельном и столь уязвимом состоянии.

- Уйди, - сдавленно мычит, вытирая рот рукой.

- И не подумаю, - мне глубоко плевать на ее просьбу. Я не оставлю ее одну.

- Это... это так унизительно, - шёпотом продолжает говорить слова, которые даются с особым усилием.

- Я думаю, мы переживём это как-нибудь без твоих причитаний и домыслов. Поэтому не спорь. Сейчас не лучшее время отстаивать свои позиции, - как можно мягче говорю, пытаясь не особо давить, но и, тем самым, показать, что мне без разницы, в каком состоянии она находится. Это для меня не проблема. Я не отвернусь от неё после увиденного и не убегу, сломя голову, только бы не лицезреть "приятную" картину. Глупая, если так думает.

- Угу, - бормочет, пытаясь подняться. Помогаю, и она всхлипывает, мотая головой. Крепко держу ослабленное тело, пресекая попытку сопротивления. Плачет. Разворачиваю к себе, прижимая к груди, успокаивающе поглаживаю по спине, волосам. Дрожит. Упирается руками, начиная бессильно рыдать.

- Хватит тебе, Есь, - упираюсь подбородком ей в лоб, обнимая за талию.

- Дай умыться, - хрипло шепчет, глотая слезы. Не препятствую. Поворачивается в кольце моих рук, открывает кран с водой. Смотрю на ее отражение в зеркале: глаза огромные, губы подрагивают, грудь тяжело вздымается от рваных вдохов и выдохов. Такая хрупкая, что ещё одно движение рукой, и она упадёт. Но стоит, храбрится, полощет рот одной рукой. Беру полотенце, только бы облегчить и избавить от лишних движений. Вытираю лицо. Накрывает мои запястья своими руками, чувствую, как они мелко дрожат.

- Ну все, не кисни, в другой раз накормлю тебя хот-догами. Как знал, что от этих котлет будут неприятности, - стараюсь шутить, разряжая накалённую обстановку, и немного получается. Улыбается. Совсем капельку, потому что через мгновение она вновь в обнимку с белым другом. Закашливается и плачет. Сгибается пополам, хватаясь за живот, закрывает глаза от скручивающих спазмов, что продолжают мучить бедную девочку. Поднимает голову, убирая спутанные пряди волос, смотрит на меня пустыми глазами, посылая извиняющуюся улыбку. Вот дура! Если бы ей не было так паршиво, не удержался бы и отшлепал по упругой заднице. Но вместо этого, не обращая больше внимания на ее молящий вид оставить ее в покое, поднимаю, сам умываю. Беру на руки и несу легкую как пушинку девушку в комнату и укладываю на постель. Укрываю тёплым одеялом, прижимает ноги к груди. Сажусь рядом, так и не смыкая глаз на протяжении всей ночи. Сердце отчаянно стучит, когда она жалобно стонет и ещё пару раз бегает в ванную. Все время молчит. Не говорю и я. Обессиленная проваливается в сон. Стараюсь как можно чаще поднимать и поить водой. Не хватало для полного комплекта ещё и обезвоживания. Хмурясь, дотрагиваюсь пальцами к холодной руке, желая сгрести в объятия, согреть, отдать ей все своё тепло и увидеть глаза, снова полные жизненной энергии и яркого света. Но все, что могу в данный момент, просто лечь рядом и не беспокоить. Каждый раз, давая воду, боюсь, чтоб не было резких движений, приводящих желудок в активность. Эти фонтаны доконают малышку.

- Ром, хочу пить, - сипло просит и поднимается, держа руку на лбу. Садится, убирает одеяло в сторону, свешивая ноги с кровати. Беру с тумбочки графин с водой и наливаю в стакан.

- А лекарства? - спрашиваю, подавая стакан.

- Давай, надеюсь меня не будет полоскать сразу после того, как я их приму, - вымотанная изнуряющей ночью послушно следует предписаниям доктора и выпивает раствор энтеродеза. За это время успел изучить рецепт и эффективность препаратов в интернете. Был уверен, что мать вызвала не просто врача, а нашего хорошего знакомого. Так что переживать особо не стоит об эффективности препаратов, надеюсь, организм Жульки сможет постоять за себя, как и сама хозяйка. Думаю я сейчас о работе, на которую благополучно забиваю и отписываю сообщения Веронике на протяжении часа, где она пытается переделать график, допытываясь, когда буду и почему мне нельзя позвонить. Почему мы общаемся посредством смс-общения, что только усугубляет ее любопытство. В итоге, придя к полному пониманию, прошу не беспокоить меня до четверга. Увидимся в ресторане на встрече с Пажинским. А за те два дня, что я буду отсутствовать, вся ответственность, как всегда, полностью лежит на моем помощнике. Контролировать процесс могу удалённо, но я уверен в своей команде, которая не подведет. Меня беспокоить только в экстренном случае, если вдруг небеса свалятся на землю, но

Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

130,00 руб Купить