Оглавление
АННОТАЦИЯ
Однажды в далёкой-далекой галактике Тобаяс встретил Амбер. И понеслось: космические пираты, возглавляемые безумным ученым, неизвестные технологии, смертельный газ и истинная пара, которая нашла друг друга. Смогут ли они выбраться из этой передряги живыми?
ПРОЛОГ
Гигантский тяжеловооруженный межпланетный крейсер "Последний герой" стремительно рассекал космическое пространство, между планетарными системами Рея и Гратен. Он был похож на огромного летающего кита, охотящегося в бескрайней ночи. Сходство придавал ещё и тот факт, что «Последний герой» вот уже неделю по времяисчислению планетарной системы Рея, которую они ещё не покинули, тоже охотился. Правда, совершенно безрезультатно.
Стоя на мостике, капитан Бойд Лиланд пристально следил за россыпью разноцветных огоньков на приборных панелях, полукольцом охватывающих переднюю часть отсека. Больше глазу зацепиться было не за что, ведь панорамная стена, изготовленная из полимера, покрытого снаружи специальным составом, который не дает увидеть, что творится внутри отсека, но позволяет в подробностях рассмотреть то, что находится снаружи, сейчас открывала взору лишь холодную и мрачную темноту дальнего космоса. И темноте этой не было ни конца, ни края.
Лиланд никогда так отчетливо не осознавал всю свою слабость и никчемность, как во время этих дальних перелетов, когда знаешь, что жизнь от смерти отделяет только корпус обшивки. Твою жизнь от твоей смерти. Здесь в космосе все ощущается острее. В том числе и опасность.
Капитан Лиланд нутром чуял, что смерть подбирается к нему, что она уже занесла над ним свою косу, но не мог понять, откуда это ощущение. Ничего вокруг не нарушало тихого покоя обычного перелета. Все было обыденно до скрипа зубов, и именно это спокойствие и обыденность нагнетали обстановку еще больше, играя как на музыкальном инструменте на нервах всех, кто был осведомлен об истинной миссии этого перелета.
Внезапно его коммуникатор ожил, подав сигнал о сообщении, и эсгер, нахмурив свои пышные брови, в которых, как и в волосах, была видна первая седина, бросил взгляд на экран. Изучив сообщение, он кивнул вахтенному офицеру Арбогасту, и тот, получив это молчаливое разрешение, наклонился над плечом Лиланда и прочел: "Обстановка без изменений. Разведпатрули и зонды не обнаружили следов кораблекрушения".
- До сих пол нет следов? – изумился офицер Арбогаст. – Но ведь они узе пръёсесаи боее обсылный яйон, сем сектол возмозного обнаюзения объёмков!
Его псевдоброви взволнованно задергались, и офицер затараторил, из-за чего его, как и у всех других гворов, невнятная речь, стала ещё невнятнее:
- Мне это не нлавится, капитан. В одном и том зе месте пъёизосъи два совелсенно необъяснимых иссезновения - снасяла "Насели", потом "Кэльява"... И оба колабля - за один месяс! Пусть от них не осталось ни единой спасательной слюпки, но хотя бы объёмок миклосхемы или колпуса дойзен бый найтись! Если хотите знать мое мнение - мне это совсем не нъявится, капитан. Одна авалия может быть слусяйносью, но две... - из суеверия он не закончил фразу, боясь, что накличет на свой корабль судьбу тех двух.
- А на третий раз это уже становится закономерным, - закончил его мысль менее суеверный капитан, и вернулся к делу: - Меня больше всего тревожит внезапность катастрофы. Ведь ни один из пассажирских лайнеров даже не послал сигнала бедствия. О чем речь! От них даже простых технических сообщений не поступало, из тех, которые искусственный разум, управляющий кораблем, отправляет автоматически: о насыщение помещений дыхательной смесью, о расходе топлива или о состоянии продуктовых запасов. Их управляющие комплексы просто переставали выдавать координаты и все! – раздраженный Лиланд задумчиво потер подбородок, пытаясь найти логическое объяснение: - Впрочем, нападение могло быть столь внезапным, что они не успевали отреагировать, ведь у них не было ни наших следящих мониторов, ни зондов, ни нашего вооружения. Сейчас, судя по докладам с наблюдательных постов, мы в чистом пространстве. То же самое говорят и аванпосты Флота эсгеров и Корпуса следопытов. Но будь я проклят, если стану им доверять – любому из этих подслеповатых лодырей от Менесса до самого Атриума!
Лиланд большую часть своей сознательной жизни воевал с обращенными. За это время он твердо уверовал, что этих тварей нельзя недооценивать и мер безопасности не бывает слишком много, а разведка может ошибаться, и частенько это делает. Он сурово взглянул на вахтенного.
- Вы получили новые указания?
Арбогаст привычно вытянулся, докладывая:
- Лазумеется, капитан. Задействованы все следяссие монитолы и тли линии бальелных экланов, эмиттелы полностью укомплектованы лассётами. Не сситая охланников из сисла эсгелов, в нашем ласполязении полностью воолузенный отъяд следопытов, котолый в любой момент мозет быть поднят по тъевоге. Любой обналузенный нами объект будет немедъенно идентифисилован, каждый звездолет в этой местности - пъедупъезден об опасности и усилит мелы безопасности. Пли любом пъизнаке опасности будет автоматисески послан сигнал тъевоги. Любой летаюсий объект, любого класса, пытаюсийся пелесесь контъёйную зону и не подающий опознаватейных сигналов, попадет под огонь наших олудий.
- Все правильно, - одобрительно кивнул капитан Лиланд и в нем вновь заговорил бывалый солдат, не способный смириться с тем, что его сослали вести полугражданское существование. – Так должно быть всегда, а не только во время периодических нападений космических пиратов. Обращенных изгнали из этого сектора всего двенадцать лет назад, а все уже расслабились и начали забывать о мерах безопасности.
- Ну, - усмехнулся Арбогаст. - Уситывая, какие слухи ходят вокъюг этих нападений, на секу будут дазе контъябандисты из Менесса, хотя эти лебъята безумны и отсяянны, словно самоубийсы. И я совсем не удивъюсь, если в слухах об этих происсествиях оказется немалая доя истины.
- С чего вы это взяли? - фыркнул капитан Лиланд, покосившись на своего офицера. - Вы их вообще слышали? Пираты на сверхсветовых крейсерах? Субсветовые лучи? Безинерционные манипуляции в поле тяготения? Да это же не просто смешно! Это звучит как сюжет из какой-нибудь голографической картины! – его кустистые брови неодобрительно сошлись на переносице. – Если в этом секторе и творится разбои – что, к сожалению, похоже на правду – средства у мерзавцев поскромнее, уж поверьте мне. И никому из них не выстоять против наших мультиплексных бластерных батарей, прикрытых тремя барьерными щитами! Этого хватит на любого врага – пиратов, контрабандистов, обращенных или другую нечистую силу! И если они попробуют взяться за "Последний герой", мы попросту сотрем их в порошок! Да что там порошок! Это будут настолько мелкие частицы, что им ещё не придумали названия!
Отдав салют, вахтенный Арбогаст отправился на обход крейсера. Он был рад поскорее убраться с глаз раздраженного начальства. В Лиланде жил боевой дух, желание бить, уничтожать врага. Желание, которое вот уже полтора года не находило выхода. С тех самых пор как его перевели служить подальше от линии боя, на «Последний герой» - крейсер, приписанный к планетарной системе «Рея». Если бы не появление этих пиратов, да не загадочное исчезновение двух пассажирских лайнеров, Лиланду больше не пришлось бы покинуть её. Безопасная старость – это награда за преданную службу главе клана Сабиан, правящего эсгерами в галактике Аструм.
Но Лиланд хотел не безопасного порта, он желал броситься навстречу буре! Смерть в своей кровати казалась ему чем-то противоестественным. Он привык действовать. Бойд Лиланд – это старый пес, которому уже не изучить новых трюков. Почти всю жизнь он учился выискивать врагов, молниеносно нападать, одерживать победу настолько малыми потерями, насколько это возможно и разрабатывать планы сражений и уничтожать обращенных. Что ему делать с этими навыками на гражданском судне?
К сожалению, новый глава клана Сабиан решил, что Лиланд стал уже достаточно старым псом для того, чтобы бегать за палкой. Его со всем должным уважением и почетом посадили на цепь в очень хорошей конуре.
Сейчас у Лиланда была неплохая жизнь, спокойная, можно даже сказать размеренная, лишенная тревог и неуверенности в завтрашнем дне. Но каждый день просыпаясь он мечтал только об одном – снова ринуться в бой! Ну, или хотя бы получить боевое задание.
И судьба, наконец, дала ему такую возможность!
Шесть больших мониторов дальнего слежения, в темную глубину которых напряженно всматривались дежурные пилоты, спокойно мерцали, их чувствительные ультрасенситивные детекторы ничего не обнаруживали – пространство было чистым на тысячи и тысячи миль. Сигнальные лампочки на панели пилота не мигали, сигналы тревоги на коммуникаторах молчали, искусственный разум Пагода не видел ничего необычного ни в поведении пассажиров корабля, ни в том, как вела себя техника. Яркая светящаяся точка находилась прямо в центре микрометрической сетки, в пересечении направляющих линий; значит, гигантский крейсер шел точно по проложенному Пагодой курсу. Все было в порядке, ведь управляющий комплекс корабля функционировал с обычной стопроцентной надежностью.
Завершив обход, вахтенный так и доложил капитану Лиланду: "Все в порядке, капитан". Тем не менее это было далеко от истины. Угроза для их крейсера существовала, но она подкралась не с той стороны.
Источник смертельной опасности уже находился на самом корабле.
В закрытом и хорошо защищенном отсеке, глубоко в стальном чреве "Последнего героя", мерно гудел большой климатизатор, разгоняя по обитаемым палубам потоки дыхательной смеси – адаптированного состава, которым могут дышать разные расы, находящиеся на корабле. В этот момент над его трубопроводом – главной артерией судна – согнулась массивная фигура в неуклюжем, явно слишком малом для такого большого тела, защитном костюме. Незнакомец склонялся все ниже и ниже. Широкие плечи время от времени подрагивали, когда лазерная дрель в его руках, натыкалась на препятствие. Однако с таким мощным инструментом, как у него, любое препятствие могло лишь слегка задержать, но не остановить. Вскоре сверло ожидаемо прошло насквозь, и в отверстие был вставлен гибкий и плотно пригнанный шланг, на конце которого находился тяжелый металлический цилиндрик с хрупкой стеклянной ампулой внутри. Роугг стоял в напряженной позе, глядя на коммуникатор, прикрепленный с помощью манжеты на левое запястье. Его правая рука сжимала цилиндр, большой палец лежал на торце, поглаживая едва заметный выступ. Сквозь прозрачное забрало шлема была видна ухмылка, игравшая на губах роугга. Он дождался точно высчитанного момента, когда его палец, надавив на кнопку, освободил содержимое хрупкого сосуда, и оно медленно растеклось по отсекам огромного корабля.
Лиланд не знал и не мог знать, что в этот момент решилась судьба «Последнего героя».
ГЛАВА 1
На верхней палубе крейсера, в большом салоне, были в разгаре ежевечерние танцы. Их устраивали с позволения капитана Лиланда, и сейчас, чтобы без причины не пугать не военный персонал и гражданских лиц на корабле, не стали отменять. Капитан, несмотря на то, что считал меры безопасности недостаточными, все же сознавал разницу между готовностью отразить нападение и паническое ожидание этого самого нападения. Тревога заставляет видеть опасность там, где она есть, и там, где её нет. А Лиланд предпочитал руководить подчиненными с ясным умом.
Сегодняшний вечер был одним из самых многолюдных за все время путешествия. Недостатка в партнершах не было, ведь в поход обычно брали и не военных – специалистов по обслуживанию вычислительной техники, ученых или обслуживающий персонал, среди которых преобладали женщины, в большинстве своем молодые и хорошенькие, помогавшие скрасить томительную скуку долгих перелетов.
К тому же, в команде крейсера имелись и женщины-военные.
В зале прозвучали последние аккорды модного в планетарной системе «Рея» зажигательного танца, и запыхавшаяся Амбер де Сантис, по общему мнению мужского состава, самая роскошная красавица этой поездки, предложила своему партнеру прогуляться к одному из наблюдательных мониторов. Её не должно было быть на борту этого корабля. Дочь сенатора обычно путешествует на личных звездолетах своего отца. Но получилось так, что её отцу по какой-то срочной причине потребовалось увидеть дочь, поэтому их крейсеру приказали доставить молодую госпожу де Сантис в планетарную систему Гратен, а уже там она пересядет на его личный звездолет, который домчит девушку за несколько дней.
- О, Нео Блу больше не видно! – с легким разочарованием воскликнула она. – Как жаль! Мне полюбилась эта планета! Не понимаю, зачем отцу было дергать меня так срочно? Подождал бы пару недель и в систему "Рея" прибыл бы его звездолет. К чему такая спешка?
- Вам не нравится полёт? – спросил сопровождавший её молодой офицер эсгер. Лицо мужчины выглядело равнодушным, но напряженная поза выдавала то, насколько его задели эти вскользь брошенные слова.
- Что вы! – поздно поняла, что невольно задела его чувства Амбер. – Я говорила не о "Последнем герое". Я говорила о той жизни, что мне пришлось бросить на Нео Блу, о моих друзьях, об учебе...
Амбер оглянулась на своего спутника и буквально утонула в его черных глазах. Их выражение было неизменным. Никто вокруг не мог прочитать эмоции этого эсгера, возвышающегося над нею на полторы головы. Но ей, с самого первого дня знакомства чудилось, что она может. И сейчас Амбер казалось, что она читает в них желание. Или это лишь отражение её собственного влечения к нему?
Поспешно отведя глаза, она спросила, просто, чтобы занять образовавшуюся паузу:
- Куда направлен этот монитор, командор Суини?
Тобаяс Суини, рослый молодой эсгер, мускулистый, но при этом выглядящий подвижным, не просто так заслужил место старшего офицера на "Последнем герое". Благодаря силе, которой обладают все эсгеры, и врожденной ловкости, которую не ожидаешь от таких рослых мужчин, он был непобедим в бою, а благодаря гибкому уму умел прекрасно оценивать риски и никогда не упускал возможность. Решимость и смелость никогда не подводили Тобаяса.
До этого случая.
Стоящая перед ним красавица пленила эсгера с первой встречи. Тобаяс мог смотреть только на неё, думать, только о ней. Где бы не находился, чем бы не занимался – его всегда непреодолимо влекло к прекрасной вэйли с раскосыми серыми глазами и притягательными полными губами сливового цвета. Это становилось похожим на одержимость. Желание обладать ею было столь сильным, будто он умирал, а она была единственным лекарством. Ни с одной женщиной прежде он не испытывал ничего похожего. И совершенно себя не узнавал. Амбер де Сантис буквально околдовала его.
Тобаяс готов был ради неё на все. Конкретно сейчас он коснулся руками экрана и увеличил изображение.
- Этот направлен назад, на Нео Блу, а этот смотрит вперед, на пункт нашего назначения, главную планету системы Гратен – Сэншнл, - показывая, он наклонился вперед, и теперь их с Амбер лица разделяло чисто символическое расстояние. Тобаяс смотрел на неё, она на него с немым призывом во взгляде и у него не хватило воли остановиться. Медленно, чтобы не спугнуть свою добычу, Тобаяс наклонился к её губам. Тут он замешкался, давая ей шанс передумать. Но девушка неожиданно стала на цыпочки, и сама его поцеловала, обвив руками крепкую мускулистую шею.
Амбер мечтала об этом мгновенье с самой первой их встречи. Она вэйли представительница генетически модифицированной расы, которую размножали, холили и лелеяли только для одного – для сексуальных утех. Она генетически запрограммирована быть сногсшибательно красивой, сексуальной и чувственной. А Тобаяс Суини заставлял её либидо просто с ума сходить! И в тот момент, когда Амбер уже надеялась, что они хотя бы поцелуются, он замешкался. Не удержавшись, вэйли сама его поцеловала. На мгновение эсгер замер, заставив её испугаться: вдруг, своим напором она испугала его, или напомнила про трудовую дисциплину? Неужели на этом все и закончится, и ей снова придется довольствоваться самоудовлетворением и игрушками у себя в каюте? Но затем Тобаяс обнял её с такой силой, которую она никак не ожидала, и ответил на поцелуй.
О, вселенная! Этот эсгер знал, что делать!
Его поцелуй был полон страсти и желания. Амбер не была невинной девой, несмотря на свой довольно молодой возраст. Вэйли – чувственная раса. Они любят секс и удовольствия. Такова их природа. Но ещё ни один любовник не целовал Амбер так, как Тобаяс Суини. И если до этого она надеялась, что они смогут обойтись просто поцелуем, то сейчас ей нужен был он весь!
Желание горячей волной растекалось по телу. Амбер казалось, что все ее ощущения обострились, и все ощущалось в разы сильнее: ароматы, прикосновения, жар плоти, жадность его губ. Этот поцелуй заставил ее всю, до кончиков пальцев, обмякнуть, стать податливой глиной в умелых мужских руках. Тобаяс, кажется, также лишился контроля. Он сжал сильными руками ее зад, впрочем, не причинив вреда или боли, и поднял легкую как перышко девушку, прижимая к стене. Амбер не только не сопротивлялась, но и закинула свои ноги ему на талию, сцепив позади щиколотки. Ох, как же она хотела продолжения!
Эсгер с мучительным стоном оторвался от неё, прижавшись своим лбом к её. Он тяжело дышал, словно только что в одиночку толкал звездолет или передвигался по планете с увеличенной гравитацией.
- Останови меня сейчас и я отступлю, - умоляюще попросил он, громким шепотом. – Если мы это сделаем – назад дороги не будет, девочка.
- Ни за что, - так же тяжело дышала Амбер. – Я хочу все, что ты можешь мне дать!
- Это безумие… - прошептал Тобаяс. – Ты дочь сенатора.
- Я женщина! – с достоинством возразила она и тут же голосом, полным соблазнительной хрипотцы, спросила: - Разве я не красива? Разве ты меня не хочешь?
- С первой нашей встречи я могу думать только о тебе, - заверил её Тобаяс. – Я хочу тебя больше всего на свете…
- А я тебя, - пылко воскликнула Амбер. – Так почему нам не утолить жажду друг друга?
- Я боюсь, что один раз попробовав тебя, не смогу остановиться… - честно признался Тобаяс.
Амбер улыбнулась ему самой обворожительной из своих улыбок и заверила:
- С тех пор, как я узнала, что ты тоже меня хочешь, у тебя не осталось выбора. Мы будем вместе, так или иначе. Так что лучше перестань тратить время на разговоры и займись уже делом!
Тобаяс улыбнулся. Он уже давно понял, что у этой хрупкой на вид вэйли характер настоящего эсгера. Но ему все же пришлось ещё ненадолго отвлечься. Ровно на столько, сколько потребовалось бы для того, чтобы с помощью своего коммуникатора отключить камеры слежения в комнате наблюдения, и заблокировать вход. Меньше всего ему хотелось, чтобы весь крейсер видел, чем они тут занимались.
Быстро закончив с мерами безопасности, Тобаяс снова припал к слегка опухшим губам прекрасной вэйли в своих объятиях. Он хотел её так сильно, что все тело болело. И все же ему приходилось сдерживаться. Эсгеры – страстные, неутомимые любовники. Чтобы Амбер там не говорила, но напор с его стороны мог напугать её. Тогда этот раз станет для них первым и единственным. А Тобаяс не собирался останавливаться. Он целовал вэйли, и ему было мало поцелуев, ласкал её полную грудь, пока только через платье, и этого также было мало. Вдыхал аромат её возбуждения и ещё сильнее распалялся, понимая, что она хочет его так же сильно, как и он её. Наверное, Тобаяс никогда не сможет насытиться ею. Рядом с Амбер де Сантис он начал понимать непреодолимую жажду, мучающую обращенных.
Его руки скользнули по бедрам Амбер, едва прикрытым задравшимся легким летним платьем, и это прикосновение послало сладкую дрожь по всему телу девушки. Никогда она не испытывала такого первобытного возбуждения. Желая поскорее ощутить его в себе, Амбер прогнула спину и сильнее прижалась к нему всем своим тонким, точеным телом. Заложенное генетически желание получать удовольствие распаляло её все сильнее: тело горело, и терпеть эту сладкую пытку не было сил. Она принялась лихорадочно расстегивать ремень на его форменных штанах.
Тобаяс не церемонился, и просто разорвал надетое на ней белье. Затем его руки скользнули под платье, к полной груди, так хорошо легшей ему в руки. Тобаяс чувствовал, как в голове тяжелыми ударами пульсировала кровь. Все его тело наполнилось желанием и нетерпением. Вэйли закрыла глаза и застонала, когда он начал ласкать грудь, кончиками пальцев потирая соски в рваном ритме и пощипывая их. Страсть и нетерпение скользили в каждом его движении. Тобаяс хотел от вэйли сразу все: хотел целовать, ласкать, быть в ней. Хотел, чтобы она в экстазе выкрикивала его имя. Его и только его.
Тобаяс – эсгер, а эсгеры своим не делятся.
Эта мысль поразила его, как гром среди ясного неба. СВОИМ? Но тут вэйли справилась с застежкой на его брюках, и ему пришлось слегка отстраниться, чтобы они вместе с трусами сползли по ногам.
- Святая турбулентность! – воскликнула вэйли, глядя на его гордо восставший член, от головки которого по всей длине, тянулась пульсирующая вена. – Природа тебя щедро одарила, эсгер.
Он уже успел постареть на несколько лет от страха, что Амбер испугается и оттолкнет его, но вэйли впилась в его губы полным страсти поцелуем и, оторвавшись от него, на выдохе попросила:
- Надеюсь, наша с тобой близость будет не нежной! Умираю, как хочу почувствовать тебя в себе!
- Я могу спасти тебе жизнь, - сказал Тобаяс, - столькими способами, что тебе даже представить трудно.
Амбер рассмеялась:
- Ах, эсгер, ты забываешь, что я вэйли. Меня трудно удивить.
- Посмотрим, - многообещающе улыбнулся он, и, подхватив её, пересадил на голографический стол. Амбер весело взвизгнула, ощутив голой задницей холод стола. Позади неё вспыхнула какая-то голограмма, и, выругавшись сквозь зубы, Тобаяс отключил сраный стол. Этот стол не отвечает за что-то очень важное. Никто не умрет, если не сможет наблюдать за Нео Блу с часик. А Тобаяс мог умереть, если не получит Амбер прямо сейчас!
Он хотел вэйли до боли! И если ещё что-то или кто-то ему помешает, то прольется кровь... масло... посыплются механизмы... Тут Амбер приглашающе раздвинула перед ним ноги, и Тобаяс потерял нить размышлений.
Его губы нашли её в страстном поцелуе, пока руки начали снимать с Амбер платье. На несколько секунд им пришлось прерваться, чтобы вэйли могла поднять руки, помогая освободить себя от мешающей дизайнерской тряпки. Затем их губы снова слились в первобытном, чувственном танце.
Руки Тобаяса жадно исследовали стройное, гибкое и мягкое тело вэйли, лаская нежную кожу, разжигая страсть. Амбер не отставала от него, нежно поглаживая сильные руки, гладкую грудь, словно отлитую из металла и обтянутую кожей. Тобаяс прижимался к ней все сильнее, раздвигая ей ноги все шире. Амбер ощутила упирающийся в её бедро и слегка подрагивающий член эсгера и не удержалась от стона. Все эти дни, лаская себя в своей каюте, на кровати, в душе или даже в общем туалете, она мечтала об этом члене, представляла, каково это будет, чувствовать его в себе, каким он будет на вкус. И сейчас могла кончить, просто вспоминая те фантазии, предвкушая момент, когда они станут реальностью.
Правая рука Тобаяса, наконец, поднялась вверх по талии, и обхватила грудь Амбер, вырывая очередной стон из ее губ. Она с наслаждением скользнула руками по мужской груди, легко погладила шею и запустила пальцы в черные волосы на голове эсгера. Как же упоительно чудесно было ощущать то, как они струятся сквозь пальцы! Рука эсгера сильнее сжала её грудь, и Амбер застонала еще громче. Страдая от пульсирующей боли между бедер, она раздвинула ноги шире, надеясь, что эсгер придвинется еще ближе и перейдет, наконец, к делу.
Будто услышав её мысленные призывы, или повинуясь той же жажде, от которой страдала и Амбер, эсгер с глухим рычанием потерся бедрами о её киску, превращая кровь, текущую в жилах вэйли, в жидкую лаву. Амбер не могла припомнить, чтобы когда-либо хотела мужчину сильнее, чем сейчас.
Тобаяс начал ритмично покачивать бедрами, потирая клитор своим членом. Амбер исступленно застонала ему в губы, желая только одного – чтобы он не останавливался.
Оставив грудь девушки, эсгер отодвинулся от неё, освобождая больше места для своей руки, скользнувшей между их животами. Амбер попыталась притянуть эсгера ближе, обхватив ногами, но он не двинулся с места. Тогда вэйли, решив, что хватит с неё ласк и подготовки, пошла на хитрость: продолжая удерживать руками его голову, а ногами - бедра, упираясь пятками в его ноги, девушка, не прерывая поцелуй, начала наклоняться назад. Тобаяс последовал за нею, пока Амбер спиной не легла на рабочий стол.
Навалившись на Амбер сверху, эсгер удерживал ее своим телом, фактически обездвижив. С полным знанием дела Тобаяс опустил руку между их телами, и когда пальцы нашли клитор, стал потирать его круговыми движениями. Амбер сдавленно то ли застонала, то ли взвыла. От ласки эсгера её клитор начал пульсировать ещё сильнее, и горячий жар расплылся по низу живота, наполнив его томительным теплом. Тобаяс немного изменил положение руки, и теперь большой палец потирал клитор, средний проник во влажное лоно, двигаясь в нем. Задыхаясь от полноты ощущений, Амбер начала двигаться, буквально насаживаясь на этот палец. Тобаяс наклонился к груди вэйли и его губы нашли в ласке сжавшийся до размеров горошинки сливовый сосок. Этого было почти достаточно, чтобы она кончила. Почти…
И тогда, словно в ответ на немой призыв с её стороны, Тобаяс добавил ещё один палец.
Амбер накрыло волной удовольствия, сметающей все на своем пути, и её тело затряслось от мелкой дрожи. Эсгер почувствовал момент, когда его ласки вознесли вэйли к небесам, но не перестал двигать пальцами, пока спазмы блаженного удовольствия не прошли. Амбер даже не поняла, когда именно Тобаяс убрал руку, и толстая головка члена вжалась в гладкий вход её киски.
Она начала осознавать, что с нею происходит только после того, как эсгер начал двигаться, проникая в неё короткими частыми толчками. Дыхание Амбер сбилось от невероятных ощущений. Член Тобаяса был восхитительно твердым, и ощущать, как он наполняет и растягивает её, было просто невероятно.
В какой-то момент ей показалось, что больше в неё не войдет. Но тут эсгер с рыком, одним мощным толчком вошел в неё до конца. Амбер сама хотела, чтобы их секс был не нежным. Но она не предполагала, что ощутит такую резкую боль, словно её разорвали пополам.
Амбер уперлась руками в мощные плечи, пытаясь сдвинуть как будто ставшего ещё большим эсгера. С таким же успехом можно было пытаться сдвинуть гору. Тобаяс не только не сдвинулся с места, но и не остановился. Немного передвинув бедра вэйли, чтобы ему было удобнее проникать, эсгер снова начал ласкать её клитор рукой и двигаться медленными, глубокими толчками.
Поначалу Амбер не ощущала ничего, кроме боли. Но вскоре желание снова проснулось и к боли примешалось удовольствие. Этот контраст – боли и удовольствия – помогал ощущать все острее и ярче. Вскоре эсгер начал двигаться быстрее, вколачивая себя в вэйли все сильнее, и она ощутила приближение нового оргазма. И когда её в этот раз накрыло волной чистого, первобытного блаженства, Амбер осознала, что эсгер испортил её для других мужчин. С этим ничего не сравниться!
Тобаяс кончил так сильно, как никогда прежде. И даже не успев подумать о том, что делает, он наклонился и укусил Амбер в то место, где шея переходит в плече, клеймя её, как свою пару. Все происходило слишком быстро. Тобаяс действовал, а не думал. Инстинкты взяли верх над разумом.
Первой связной мыслью Тобаяса было: «Во имя вселенной, что я наделал?! Амбер испугается и прогонит меня! А я без неё не смогу…» Но, вопреки страхам, Амбер лишь сильнее прижимала к своей шее голову эсгера, принимая на себя вес его большого сильного тела. Тобаяс застонал, содрогаясь так сильно, что под ними пошатнулся стол. Его клыки втянулись и он, тихо чертыхаясь, облизывал место укуса горячим языком, продолжая изливать свое мужское семя в ее гостеприимное тело. Тепло разлилось внутри киски, чуть не спровоцировав третий оргазм.
Ошеломленная, Амбер тяжело дышала, чувствуя слабость во всем теле. Она открыла глаза, когда эсгер слегка приподнялся, и видела лишь его лицо и невероятные завладевшие ею черные глаза. Страсть и удовлетворение – эти два чувства она распознала во взгляде, в котором никто больше ничего не мог рассмотреть.
А, может, это было лишь отражение её собственных эмоций? Не важно.
Эсгер вышел из неё и стал, помогая ей подняться. Амбер с благодарностью приняла эту помощь, ведь лежать на операционном столе не так уж и удобно, а встать сама она не смогла бы ещё минут пятнадцать, это точно. Тело ещё дрожало от пережитых оргазмов, руки и ноги были похожи на вату. Но Амбер не жаловалась. Наоборот – ей хотелось кричать на весь мир о том, как же ей сейчас хорошо!
Тут она вспомнила, что он только что её укусил. Эсгеры так делают, чтобы соединиться в пару. Или не только? Может это у них такое проявление страсти?
Амбер только собралась спросить его об этом:
- Тобаяс, ты... - как внезапно ощутила, что задыхается и по телу разлилась горячая и безудержная волна жуткой боли. Ее голос оборвался, а ладонь судорожно вцепилась в запястье эсгера и тут же обмякла, потому что силы вдруг покинули вэйли. Глаза начало застилать от боли, а легкие горели от невозможности вдохнуть. Словно что-то душило её изнутри, одновременно пытаясь вывернуть внутренности и выкрутить конечности.
Тобаяс недоуменно уставился на медленно синеющую девушку. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что с нею происходит. Её большие раскосые глаза ещё сильнее расширились и лихорадочно блестели. В них даже не будучи телепатом можно было прочитать ужас; теряя сознание, она пошатнулась и начала падать, но Тобаяс подхватил ее за талию.
Сжав губы, затаив дыхание, он быстро нажал несколько кнопок у себя на коммуникаторе, отправляя послание:
- Мостик! – выдохнул он, и все динамики крейсера повторили хриплый шепот, вырвавшийся из его горла вместе с остатками воздуха. – Атака газом Барк-Иол! Задержать дыхание!
Корчась в отчаянной попытке сдержать вдох, с безжизненным телом девушки на сгибе левой руки, Тобаяс бросился к тамбуру ближайшей спасательной шлюпки. В этот момент оркестранты безвольно выронили свои инструменты, танцующие пары мягко осели на пол, и в наступившей тишине молодой эсгер, перед глазами которого уже вращались огненные круги, справился с входным люком шлюпки. Он рванулся через крохотную рубку к воздушным вентилям автономного климатизатора, открыл их на полную мощность и приник ртом к живительному потоку, наконец-то позволив своим измученным легким сделать первый вдох. Едва придя в себя, он снова задержал дыхание, вскрыл шкафчик слева от пульта и натянул один из хранившихся там аварийных защитных костюмов; он широко открыл клапан на его воздушном баллоне, чтобы очистить защитный костюм от остатков смертельного газа.
Затем он повернулся к лежавшей без сознания девушке. Быстро захлопнув люк, он пустил ей в лицо струю дыхательной смеси.
- Давай, Амбер, - отчаянно шептал он – дыши, любовь моя… не умирай… мне без тебя не жить…
Через несколько секунд вэйли закашлялась, сделав первый судорожный вдох, и Тобаяс едва не заплакал от облегчения. Когда девушка открыла глаза, он быстро проговорил:
- Держись за эту стойку и не отводи лицо от потока, пока я не надену на тебя защитный костюм. Ты все поняла?
Амбер слабо кивнула. Убедившись, что она может стоять без его поддержки, эсгер облачил ее в защитный костюм – двухминутное дело при его то опыте. Затем, когда она в изнеможении упала в пилотское кресло, Суини вызвал по коммуникатору мостик. Там, над приборными панелями, по-прежнему невозмутимо сиявшими россыпью цветных огней, склонились одетые в защитные костюмы фигуры.
- На корабле лазутчик! – сейчас Тобаяс позволил себе говорить со своим капитаном без соблюдения должной субординации, как часто бывало во Флоте эсгеров в экстремальных случаях. – Скорее всего, отравляющий газ попал в главный воздухопровод. Не исключено, что таким же способом были захвачены и два предыдущих судна. Это пираты! Или пассажир, или подброшенное на корабль автоматическое устройство! Но я склоняюсь к тому, что это дело рук лазутчика. Это сделал кто-то, у кого есть доступ в отсек климатизатора, – на мгновенье он сделал паузу, пытаясь вычислить того, кто мог это сделать, и, пересмотрев в голове все кандидатуры, задумчиво поделился своими соображениями: - Только Финли мог отключить контрольный щит большого климатизатора... Я ближе к климатизатору, чем вы. С вашего разрешения, я проверю, что там произошло, затем поднимусь к вам наверх. В случае чего, держим связь через секретный канал.
Капитан Лиланд одобрительно кивнул:
- Выждите немного времени, чтобы газ хоть чуть-чуть осел. Тогда если ваш костюм будет поврежден, у вас будет шанс найти убежище или дождаться помощи.
- Есть, - по-военному четко ответил Тобаяс.
- Удачи, командор Суини, - пожелал ему капитан Лиланд и первым отключил связь.
Тобаяс повернулся к Амбер. Она все ещё лежала в кресле и выглядела тяжело больной или страдающей от лихорадки.
- Что это было? - спросила потрясенная вэйли.
Тобаяс не ответил. Он только сейчас по-настоящему осознал, что Амбер едва не умерла. Это не было обмороком или болезнью, не было и ранением. Девушка была при смерти. Болезнь или ранение – это временное состояние, которое может длиться долго, может быстро пройти, и Тобаяс знал бы, что в этом случае делать. Но смерть… смерть – это ненадолго, смерть – это навсегда. Как бы он жил, если бы Амбер не стало? Как бы встречал каждый новый день? Как бы спал, дышал, существовал?
Ему пришлось сжать кулаки, чтобы сдержать боевую трансформацию. Рядом нет такого врага, с которым можно было бы справиться с помощью физической расправы. Была лишь вэйли, которую его ярость может испугать до смерти. В этой ситуации Тобаяс должен был использовать не мускулы, а мозги. Употребив всю свою силу воли, эсгер постарался взять себя в руки.
Амбер, кажется, не заметила его внутренней борьбы. Девушка пребывала в состоянии стресса и постоянно говорила, наверное, даже не осознавая, что большую часть мыслей произносит вслух:
— Это было ужасно! Мне вдруг стало нечем дышать… Даже не так! Я просто не могла вдохнуть и все! Секунду назад я занималась восхитительным сексом, а потом раз! И я умираю! Тобаяс, я была совершенно беспомощна. Ужасное ощущение… Меня как будто что-то выкручивало изнутри, выдавливало мою жизнь из тела...
Девушка всхлипнула, и её речь стала более осмысленной:
- Мне кажется, ты сказал Барк-Иол. Но как это может быть? Все знают, что это газ запрещен и давно не производится! Папа говорил, что во всех шести галактиках не осталось оборудования для его производства, все осталось на территориях обращенных…
Амбер побледнела и судорожно вздохнула, прежде чем испугано спросить:
- На нас напали обращенные, да?
Тобаяс покачал головой:
- Нет, они не нападают так… осмысленно. Они атакуют в лоб, и стараются задавить числом. Нет. Скорее это кто-то, кому попали в руки старые запасы этого газа.
Он сел рядом с Амбер и обнял её:
- Не бойся. Все будет хорошо.
Некоторое время они так и сидели. Амбер пыталась восстановить душевное равновесие и прийти в себя. В силе и спокойствии эсгера, вэйли пыталась обрести и свой покой. А Тобаяс рассматривал мониторы, изучая состояние корабля. Он не мог ничего сделать, пока не убедится, что лазутчик всего один и за углом не ждет засада. К тому же, имело смысл подождать, пока концентрация газа хотя бы немного не уменьшится. Но сосредоточиться на задании было чрезвычайно тяжело. Все его мысли были с Амбер. Он все никак не мог успокоиться. Мысль о том, что, едва обретя свою пару, Тобаяс чуть не потерял её, сводила с ума. Он бросил на неё очередной взгляд, и увидел, что вэйли нервно потирает свои плечи, и никак не может успокоиться. Ему было хорошо известно, что она ощущает сейчас: страх, ужас от пережитого, желание вновь ощутить себя живой. Тело на взводе, и никак не может сбросить напряжение. Такое бывает с новенькими солдатами, после первого боя.
Ей нужно было сбросить напряжение, расслабиться, чтобы быстрее успокоиться.
Что ж, это он мог устроить. Проверив помещение на безопасность, он запустил диагностику корабля и, повернувшись к своей прекрасной паре, частично снял свой костюм. Амбер очень удивилась, увидев это, но не стала сопротивляться, когда Тобаяс проделал то же и с нею. Он хотел поцеловать её, а она хотела быть поцелованной. Почему бы этому не случиться? Если им суждено умереть, то смерть в объятиях командора Тобаяса Суини будет далеко не самой худшей смертью.
Его поцелуй был попыткой утешить, но Амбер быстро перехватила инициативу, отдавшись поцелую со всей страстью, на которую была способна. Она не хотела нежности, не хотела деликатности. Ей нужен был дикий зверь, с которым она была на мостике. И Тобаяс дал своей паре то, в чем она так нуждалась, со стоном прижав Амбер к себе, чтобы насладиться её вкусом. Страсть между ними была физически ощутима, как молния, как пламя, как плазменный заряд.
Он развернул Амбер и прижал к дивану, лихорадочно снимая её костюм. Им двигало отчаянное желание прикоснуться к теплой нежной коже, почувствовать жар любимого тела и убедиться, что вэйли здесь, что она его не покинет никаким способом. Его рука начала ласкать самую красивую грудь из виденных им, и Амбер застонала. Тобаяс поцеловал её, полностью поглотив стоны и вместе с тем, наконец, освободив себе достаточно места, чтобы рука могла беспрепятственно протиснуться в её штаны, чтобы коснуться вэйли там, где она нуждалась в этом больше всего. Амбер уже была влажной и готовой, для него и его пальцы легко коснулись клитора, подразнивая, и глубоко проникли в неё. Амбер с силой прикусила нижнюю губу, но он не разорвал контакта и, двигая пальцами и поглаживая клитор, подталкивал её к вершине, хотя она изгибалась и стонала под ним.
— Отдайся мне, Амбер, — потребовал Тобаяс, сгибая пальцы, чтобы найти то самое местечко, касаясь которого он заставлял её стонать громче всего. Он не останавливался, пока вэйли не забилась в экстазе.
Тобаяс заглушил её крики и стоны поцелуем, борясь с желанием снова оказаться в желанном и податливом теле своей пары. Это удовольствие было только для неё, чтобы помочь забыть тот ужас, что она пережила. Его пальцы ненадолго остались внутри Амбер, пока она успокаивалась, а он поцелуем убрал единственную слезинку, покатившуюся по её щеке, и бормотал на ухо глупую чепуху. Он целовал свою пару, обнимал, и Амбер полностью расслабилась в его руках, доверив ему свое тело, сердце и душу.
Какое-то время они так и лежали. Но когда удовольствие отступило, реальность взяла свое. Поправляя свой костюм, Амбер вспомнила, что на корабле были не только они вдвоем:
- Тобаяс, а как же другие пассажиры? Что сталось с ними?
Тяжело вздохнув, эсгер прижал не сопротивляющуюся девушку покрепче к себе – как будто так мог защитить её от суровой и страшной реальности – и только после этого рассказал:
- Ты уже знаешь, что на "Последний герой" напали, воспользовавшись смертельно опасным газом Барк-Иол. Он запрещен во всех шести галактиках, входящих в содружество. И он действительно запрещен, ещё с тех времен, когда обращенных не существовало. Тогда им пользовались контрабандисты, пираты и прочие разбойничьи шайки. Сама знаешь, в открытом космосе всякого сброда хватает. Но с тех пор, как земли, на которых производят этот газ оказались в руках обращенных, о нем никто слыхом не слыхивал. Я знаю об этом газе лишь по учебникам.
Тобаяс искоса бросил взгляд на бледное лицо девушки, и отстранился. Ему хотелось бы вечно держать её в объятиях. Но у него были и другие обязанности. К тому же опасность ещё ни для кого не миновала.
- Не бойся этого газа, Амбер. Пока ты со мной тебе ничего не грозит. И не мучай себя страхами и сожалениями насчет остальных пассажиров. Я бы не успел привести их в чувство. Их слишком много и все они были на значительном расстоянии от нас. У меня не было шансов добраться хотя бы до кого-то из них. Я и с тобой чуть не опоздал... еще на пару секунд дольше... - Тобаяс не смог заставить себя закончить предложение. Эсгер старательно гнал от себя мысли о том, что могло случиться, если бы он не успел. Чтобы не дать себе снова впасть в ярость и боевой транс, он подошел к небольшому рабочему столу и начал выводить изображения с зондов, расположенных в разных комнатах на экран.
- Неужели мы не можем ничего сделать для остальных? – всхлипнула Амбер, явно не осознавая в какой опасности сама находится. Кто-то напал на крейсер, и смог превратить тяжеловооруженный крейсер, в легкую добычу для любого. Если сейчас сюда высадится хорошо подготовленный десант, то отбить эту атаку будет очень и очень трудно, если не невозможно. Амбер не понимает, что в этом случае ей лучше надеяться на то, что её убьют. Точнее не так. Тобаяс не позволит, чтобы она досталась врагу живой. Он позаботиться о своей паре, любой ценой. И от этой мысли все внутри замирало. Не может так быть, чтобы она нашел свою пару в такой огромной вселенной только для того, чтобы убить своими руками!
Тобаяс решил подумать над этим позже. Пока ему нужно успокоить свою пару.
- "Последний герой" — это боевой галактический крейсер. Здесь всегда хранится запас антидотов для всех известных смертельных ядов. С этим проблем не будет, но вот что может произойти после...
Его речь прервалась так внезапно, что Амбер невольно испуганно сжалась. Мужчина резко выпрямился и руками поднял изображение выше, из плоского превратив его в голограмму. Увеличив картинку в несколько раз и приблизив левый угол, он издал удовлетворенный возглас. Амбер придвинулась поближе, стараясь рассмотреть, что его так взволновало. На экране застыла фигурка в слишком тесном костюме высокой защиты; блики света играли на лицевом щитке, не позволяя разглядеть, кто именно находился перед ними.
В первое мгновенье Амбер показалось, что она поняла, что так обрадовало эсгера:
- Ещё один выживший!
Но командор Суини покачал головой и в радостном возбуждении ответил:
— Это не выживший, это лазутчик, который совершил эту террористическую атаку! Я так и думал, что найду его в воздушном отсеке! Присмотрись Амбер, кого он тебе напоминает?
Девушка передвинулась так, чтобы как можно лучше рассмотреть того, кого её спутник принял за лазутчика, и вслух предположила:
- Главный инженер Финли?
Тобаяс удовлетворенно кивнул и объяснил:
- Он в защитном костюме главного инженера, но это не Финли. Посмотри, как на нем сидит защитный костюм! Наш Финли – тщедушный делфиец. На нем даже самый маленький костюм защиты висел, как на ребенке. А на этом мужчине едва-едва по швам не расходится. Это фигура тренированного нойта или роугга.
- Почему не делфийца или иштарийца? – увлеклась происходящим Амбер.
Тобаяс улыбнулся, довольный тем, что смог отвлечь вэйли от грустных мыслей, и охотно объяснил:
- Корпус следопытов в большинстве своем состоит из роуггов и нойтов потому, что эти ребята рослые и сильные. Фактически их тела – одни сплошные мышцы. Иштарийцы или делфийцы тоже бывают и сильными, и рослыми. Но их фигуре не хватает той мощи, которой обладают нойты, роугги и эсгеры. Делфийцы и иштарийцы не хищники. Даже сэйтоу не дотягивают до роуггов во внешнем облике, хотя по силе не уступают.
- Откуда тогда у него этот костюм? – спросила Амбер и попыталась встать. Голова все ещё кружилась, но с помощью эсгера можно было стоять.
Тобаяс охотно прижал к себе вэйли, наслаждаясь тем, насколько мягким и теплым было её тело. Если бы не эта атака, то он сейчас перегнул бы Амбер через стол и трахал до тех пор, пока она не сорвала бы голос от крика. Чтобы весь крейсер, вся галактика слышала, кому она принадлежит. Тело мгновенно отреагировало на его грешные мысли, и, чтобы заставить своего дружка снова задремать, Тобаяс сосредоточился на вопросе своей прекрасной второй половинки:
- Вероятно, кто-то из гражданского или технического персонала застал врасплох беднягу Финли, забрал его защитный костюм, коммуникатор и пропуск. Ну, а дальнейшее дело техники – пользуясь пропуском главного инженера, он беспрепятственно попал к трубопроводу и сделал там дыру. Затем пустил газ в систему, генерирующую и посылающую по всему кораблю дыхательную смесь, и вывел экипаж из строя!
Он умышленно умолчал о том, что для того, чтобы попасть в отсек с большим климатизатором нужно преодолеть трехступенчатую систему защиты: нужен пропуск, отпечаток пальца и сканирование сетчатки глаза. Если бедняге Финли повезло, то когда пират все это отрезал, он уже был мертв.
- Почему ты так уверен в том, что все было именно так? – в его устах все звучало логично и просто, но Амбер как не старалась, не могла понять уследить за тем, из каких звеньев он построил эту логическую цепочку.
- Если бы мне нужно было бы вывести такой большой корабль из строя и сделать его легкой мишенью, я бы поступил точно так же, - пожал плечами в ответ Тобаяс, и Амбер впервые задумалась о том, что этот обходительный и сексуальный мужчина – тренированный и опасный убийца.
Несколько минут назад он превозносил достоинства нойтов и роуггов. А о достоинствах эсгеров умолчал. А ведь эти ребята настолько хороши, что могут не только сдерживать натиск обращенных у границ своих земель полагаясь лишь на собственные силы, и не обращаясь за помощью к Флоту следопытов, но и отвоевывают свои земли у обращенных назад. Тобаяс Суини не просто эсгер, он командор, первый помощник капитана, на военном крейсере. Скольких же он убил, чтобы дослужиться до этой должности?
Её размышления прервал его хищный возглас:
— Вот ты где!
Амбер посмотрела на экран. Фигура в защитном костюме находилась возле терминала связи, похожего на тот, возле которого они только что занимались сексом.
Тобаяс бережно усадил Амбер в кресло и приказал:
- Чтобы не случилось – не выходи из этой капсулы. Если я не вернусь, запускай программу эвакуации...
- Тобаяс, не ходи туда! – взмолилась Амбер. Меньше всего на свете она хотела остаться сама в минуты опасности на таком большом крейсере. Может Тобаяс Суини и жестокий тренированный убийца, но это её жестокий тренированный убийца, и безопаснее места, чем у него за спиной в этом мире не существует.
Пытаясь удержать его, она попыталась привести логические доводы:
- Защитный костюм пирата намного прочнее, чем твой аварийный. Одно попадание из оружия, и ты надышишься смертельным газом! Я более чем уверенна, что даже если этот бандит попал на крейсер без оружия, то он не преминул возможностью присвоить себе какое-нибудь оружие уже тут!
Тобаяс решительно перебил Амбер, пока та сама себя не запугала до обморочного состояния:
- Амбер, я не могу позволить, чтобы на борту крейсера разгуливал живой пират. К тому же, если его не остановить сейчас, то он свяжется со своими приятелями, которые не замедлят объявиться, и тогда корабль нам уже не отвоевать.
Видя, что его слова не убедили девушку, Тобаяс поцеловал её и мягко заверил:
- Не беспокойся обо мне, у этого недоумка нет ни малейшего шанса. Я возьму бластер и сотру его в порошок. Но ты должна следить за экраном, и, если что-то пойдет не так – тут же эвакуироваться. Я должен быть уверен, что с тобой все будет в порядке.
Амбер заставила себя кивнуть, хотя всем естеством было против этого. И все же она сознавала, что в таком деле будет ему обузой. С тяжелым сердцем ей пришлось отпустить его.
Тобаяс сунул девушке в руки оружие, и, пока Амбер рассматривала его, пытаясь вспомнить, как из него стрелять, тяжелая дверь спасательной шлюпки мягко закрылась за ним.
- Прошу, возвращайся, - прошептала она ему вслед. И пересела так, чтобы следить за ним по мониторам.
ГЛАВА 2
Тобаяс шагал через салон, в котором не так давно танцевал с Амбер, стараясь не обращать внимания на распростертые на полу безжизненные тела. Он торопился попасть в оружейный отсек. Ему необходимо было вооружиться.
Следопыты в основном летают на кораблях построенных холдингом Нолти или консалтингом Тьери. К счастью, "Последний герой" был простроен эсгерами. Как и все тяжелые боевые корабли, крейсер был спроектирован так, чтобы при необходимости в оружейный отсек можно было попасть с любой точки корабля в кратчайшие сроки. Машинное отделение, лазарет и хранилище оружия — это сердце боевого корабля.
Миновав несколько коридоров, заполненных телами тех, с кем ещё час назад он здоровался, отдавал приказы и смеялся над свежими и не очень анекдотами, Тобаяс подошел к двери оружейного отсека и, положив ладонь на сканер, произнес:
- Командор Тобаяс Суини. Офицер первого ранга. Открыть дверь!
Несколько секунд ушло на проверку его личности, затем дверь бесшумно отъехала в сторону, и он вошел в хранилище оружия для личного состава. Здесь было оборонительное и штурмовое оружие. Тобаяс всегда предпочитал второе, ведь по его глубокому убеждению нет лучшей обороны, чем нападение.
Первым делом он достал два бластера и спрятал их за пояс. После этого, на всякий случай рассовал по карманам две дезинтегрирующие гранаты, предварительно переключив их в режим поражения только живой материи. Не хватало ещё во время боя повредить климатизатор!
Только после этого Тобаяс взял в руки джинклэс – наиболее мощное лучевое оружие, которым располагали Флот эсгеров и Корпус следопытов. Это массивный автоматический бластер, оснащенный тремя стволами для разного типа оружия, расположенными горизонтально друг над другом и также горизонтально расположены магазины с боеприпасами и зарядными устройствами. Эсгеры и следопыты, у которых на вооружении стояла эта переносная машина убийства, ласково называли его "миротворец", потому, что обычно при виде этого оружия желание воевать отпадало начисто.
Сгибаясь под тяжестью джинклэса, Тобаяс уверенно двинулся лабиринтом знакомых коридоров. Это его территория, его охотничьи угодья. Он мог бы до сантиметра рассказать, что будет за каким поворотом, куда нужно сворачивать и кого обычно можно здесь встретить. Никакой пират не смог бы одолеть его тут, если бы только не напал подло, исподтишка, как и поступил этот ходячий мертвец в защитном костюме.
Тобаяс вошел в лифт и спустился на несколько уровней вниз. Разумнее было бы использовать лестницу. Но в этой части корабля её не было, а делать лишний крюк и терять драгоценное время, значило бы сыграть на руку вражескому лазутчику. Каждая секунда дорога, на кону стояло много жизней, так что Тобаяс понадеялся на удачу. Пока что она была ему надежным союзником.
Наконец, он подошел к отсеку главного климатизатора и многообещающе усмехнулся, заметив зеленоватую дымку, затягивающую входную дверь. Это защитный барьер. Значит, пират все еще был внутри, продолжая отравлять ядовитой мерзостью палубы "Последнего героя". Что ж, ему же хуже.
Тобаяс поставил "миротворца" на палубу корабля, переключил в режим плазменного огня и блаженно улыбаясь, нажал на спуск. Как же давно он мечтал воспользоваться именно этим видом оружия, но не было повода! Почти все время Тобаяс проводил на корабле, а тут нет цели, которую можно было бы поразить из плазменного орудия, не повредив при этом обшивку корабля. Но если верить и ждать, вселенная вознаграждает за терпение. Вот и ему подвернулась просто удивительно подходящая для этого цель – защитный барьер!
Тусклый красный луч огромной пробивной силы, ударил по защитному экрану. Когда-то Тобаяс видел удивительную вещь: два океана, воды которых были разного цвета, в одной точке встретились и смешались. Линия разграничения была настолько четко видна, словно один океан поедал другой. Попадание плазменного луча в барьер очень напомнило ему эту линию разграничения.
Силовой барьер не продержался и нескольких секунд – зеленоватое свечение раздалось под превосходящей мощью "миротворца". Оставалась ещё одна преграда – сделанные из сверхпрочного металла входные двери. Все двери на крейсере были сделаны из этого металла, чтобы в случае атаки или разгерметизации, у экипажа была возможность локализировать угрозу. Раньше Тобаяс считал это преимуществом. Сейчас, глядя на то, как плазменный луч с отрицательным успехом пытается пробить эту дверь, его мнение по этому поводу сильно изменилось.
В тот момент, когда Тобаяс уже начал думать, что удача ему изменила, металл двери, сначала изменил окраску, пробежал всю гамму спектра – от красного через желтый, зеленый и голубой до ослепительно белого, а затем взорвался и потек, напоминая лаву.
- Так тебя! – обрадовался Тобаяс, забыв на несколько секунд, что так радостно громит свой же собственный корабль.
Теперь за уничтоженной дверью командор Суини увидел роугга в защитном костюме главного инженера Финли. Этот защитный костюм выдерживал огонь обычного оружия, и мог некоторое время противостоять даже лучам "миротворца". К тому же лазутчик тоже был неплохо вооружен – Тобаяс, откатываясь в сторону, чтобы уйти с линии огня, успел увидеть, как тот выстрелил из бластера. Он даже сумел рассмотреть модель бластера и увиденное его не обрадовало. РТ 2487 – мощное оружие, поражающее цель лучами из экзотических частиц. Тобаясу нужно быть осторожнее, ведь если такой луч попадет в него с такого короткого расстояния, то его попросту разнесет на атомы и молекулы. Вряд ли пират рискнет врубать его на полную мощность, ведь им можно пробить обшивку корабля. Не для того они приложили столько усилий, чтобы его захватить. Скорее всего, РТ2487 стоит в режиме оглушения. Тобаяс был хорошо знаком с особенностями этого оружия, ведь его изготавливал для корпуса следопытов консалтинг Тьери. Как оно попало в руки пиратов?
РТ2487 - серьезное оружие. Но не настолько, чтобы заставить Тобаяса отступить. Командору Суини случалось вступать в бой и с меньшими шансами на успех.
А сейчас у него в руках был "миротворец".
Решив больше не деликатничать, Тобаяс переключил свое оружие в режим огня на подавление и поражение. В этом режиме джинклэс стрелял самонаводящимися разрывными пулями. Пока пират был в защитном костюме, эти пули не смогут ему навредить. Но они не дадут ему продолжать вести огонь по Тобаясу.
Выиграв, таким образом, время, Тобаяс достал из-за пояса дезинтегрирующую гранату и бросил её к ногам пирата. Тело лазутчика превратилось в туман, когда импульсный снаряд взорвался, пробив его защитный костюм. Суини выключил джинклэс, огляделся готовый отражать нападение, если пират был не один, и только убедившись, что непосредственной опасности нет, шагнул в отсек, осторожно переступая расплавленный металл. Подойдя к климатизатору, Тобаяс перекрыл вентиль, через который подавался отравленный газ и вырвал из воздухопровода шланг. Лишь убедившись, что климатизатору – легким крейсера – не нанесено никаких серьезных повреждений во время нешуточного боя, он позволил себе немного расслабиться.
Разобрав джинклэс, он дотащил его до оружейного склада и оставил там для большей сохранности. Носить его за собой сейчас было и тяжело, и бессмысленно. Это оружие не для ближнего боя. Рифл или бластер здесь больше подойдут.
После этого он направился к шлюпке, и Амбер с облегчением бросилась к нему в объятия, увидев его живым и невредимым.
Тобаяс позволил себе поцеловать свою пару – страстно, отчаянно, с жадностью. Как же он хотел уложить красавицу вэйли на эту кушетку и снова почувствовать, как её мягкое, нежное, идеальное тело обхватывает его член.
Но сейчас это было непозволительной роскошью. Их жизни были в опасности. Нужно было добраться до капитана Лиланда. Поэтому прервав поцелуй, пока ещё мог сопротивляться соблазну, Тобаяс проверил защитный костюм Амбер, закрыл забрало шлема и повел её за собой на мостик.
- О, Тобаяс, я так боялась, что с тобой что-нибудь случится! Конечно, я не сомневалась, что ты его убьешь... - попыталась потешить его эго Амбер.
- Ну, разумеется, - не удержался от усмешки Тобаяс, и спросил: - Как ты себя чувствуешь?
- Мне кажется, я в порядке, - ответила вэйли, стараясь говорить беззаботно, но отдышка, с которой она шла и разговаривала, свидетельствовала об обратном. – За исключением, пожалуй, того, что перепугалась до смерти. Я не представляю, чем могу помочь тебе, но сделаю все, что в моих силах.
Тобаяс понял, что она пытается быть полезной и не быть обузой. Он решил, что сможет найти для неё несложную работенку, гарантирующую, что Амбер будет подальше от потенциальной опасности.
Немного поразмыслив, Тобаяс нашел подходящий вариант:
- На корабле будет много пострадавших, которым пригодится твоя помощь.
Амбер обрадовано улыбнулась:
- Я не подведу.
Тобаяс лишь сдержанно кивнул в ответ. У него в голове сейчас была полная каша из мыслей желаний и потребностей. Он разрывался между необходимостью защитить вэйли и затащить её в постель. А ещё нужно было устранить угрозу, которой были пираты. Скоро начнется бойня, это точно. Как ему уберечь Амбер? Военный крейсер слишком опасное место для кого-то настолько маленького и хрупкого, как его пара.
- Как ты догадался про газ? - прервала затянувшееся молчание Амбер.
Тобаяс мысленно вздохнул. Все это время пока длился полёт, он старался быть с нею обходительным, внимательным, галантным и обаятельным. Но все это время он оставался самим собой – эсгером, воином, убийцей. И ему не хотелось, чтобы Амбер увидела эту его сторону. Но сегодня у него не было возможности уберечь её от этого. С мрачной решимостью Тобаяс рассказал:
- Увидел по твоим глазам и по реакции тела. Для получения звания высшего офицера, мы проходим спецподготовку. Включая наглядный пример того, как действуют различные смертельно опасные яды. Некоторые в слабых концентрациях испытываем на себе. Умереть от этого нельзя, но ощутить все прелести того, как яд убивает можно. Барк-Иол все ещё входит в перечень газов, которые мы испытываем на себе.
У Амбер мурашки по телу пробежались от услышанного. Но любопытство было сильнее ужаса, и она спросила:
- Но как получилось, что мы успели спастись, а другие нет?
Тобаяс был рад тому, что она больше не просила рассказывать про то, как испытывали яды. Ему не хотелось рассказывать о том, что те яды, которые нельзя более или менее безопасно испытать на себе, испытывали на обращенных, или на осужденных на смерть преступниках. И смерть этих чудовищ не была легкой. Если бы он верил в жизнь после смерти, то мог бы сказать, что такая чудовищная смерть, которой они зачастую подвергались, искупала большинство грехов, совершенных ими при жизни, и давала билет на прямой рейс в рай.
- Инженеры в нижних отсеках первыми получили дозу, так как находились ближе всего к климатизатору, - Тобаяс ответил на вопрос Амбер, бесстрастно, словно раздавал инструкции техническому персоналу, и, стараясь избегать разговоров о том, сколько шансов было выжить у тех или иных пассажиров, - затем газ проник в салон и на смотровую площадку, где по твоей реакции я понял о том, что случилось, и успел передать сигнал тревоги в отсеки, расположенные выше, пока не стало слишком поздно вообще для всех.
Он намеренно не рассказывал о подробностях того, как действует газ. Инженеры с нижних отсеков умирали хоть и быстро, но очень мучительно. Амбер ещё слишком молода, ещё не сталкивалась с настоящими ужасами этой жизни. Пусть думает, что смерть — это просто, это легко, это безболезненно.
Амбер спросила:
- Интересно, как много пассажиров услышали твоё предупреждение?
Тобаяс ответил осторожно и по возможности обтекаемо:
- Сейчас мы встретимся со всеми, кто успел надеть костюмы на мостике. Тех, кто успел укрыться в других безопасных местах, мы найдем позже. Сейчас главное найти всех пиратов, и выяснить какой у них план.
- Я тут поняла, что благодаря нам корабль спасен, - кокетливо рассмеявшись, сказала Амбер. Смех ее был еще хрипловатым, но звучал задорно. – И ты, как истинный герой заслужил награду. Как же может бедная вэйли отблагодарить тебя?
- О, я уверен, что ты что-нибудь придумаешь, - в тон ей ответил Тобаяс.
Они уже почти дошли до мостика. В защитном костюме много не придумаешь, но мысль о "благодарности" заставила кровь Тобаяса буквально кипеть. Если он не получит обещанную награду, то просто взорвётся. Оглянувшись вокруг, он увидел двери в лабораторию. Там есть стерильный бокс.
- Сюда! – он взял Амбер за руку и практически бегом побежал искать помещение, в котором можно было бы уединиться. По пути он запустил процесс очистки и стерилизации. Когда они зайдут внутрь – там будет уже очищенная и пригодная для дыхания атмосфера.
Он едва дождался пока двери откроются, чтобы войти, и пока они закроются, чтобы снять, наконец, этот дурацкий защитный костюм. Амбер, видя его нетерпение просто рассмеялась.
- Командор Суини, вы просто ненасытны, - подразнила она лихорадочно раздевающегося эсгера. Покончив со своим костюмом, он взялся за костюм вэйли, попутно ответив:
- Ничего не могу с этим поделать! Ты самый желанный наркотик! Я не могу жить без тебя!
Амбер так нужно было услышать это от него! Он много раз своими поступками и отношением к ней доказывал, что она ему очень важна. Но пока слова не произнесены вслух, знание не может считаться истиной. Даже не думая над тем, как это будет выглядеть со стороны, Амбер бросилась целовать его с таким остервенением, словно боялась, что без этого умрет. Мир вокруг будто покачнулся. Здесь с Тобаясом все было правильно и все можно. Амбер вложила в поцелуй всю себя и пришла в восторг, когда Тобаяс ответил с такой же страстью.
Прервав поцелуй Амбер сказала:
- Тобаяс Суини, ты мой герой и заслужил награду.
– Я весь в твоем распоряжении, – развел он руками, предоставляя ей полный карт-бланш и его слова вызвали у Амбер улыбку.
– Ещё немного отойди назад, - попросила она.
Сейчас на них из одежды были только защитные костюмы, к счастью непрозрачные. Амбер сняла свой костюм так быстро, словно всю жизнь тренировалась. Ей очень хотелось показать Тобаясу, насколько он для неё важен, чтобы он понимал, что её чувства возникли не от того, насколько близко к порогу смерти она сегодня оказалась. Просто ей еще не встречался такой поразительный во всех отношениях мужчина. Как можно было не влюбиться?
Будучи абсолютно голой, Амбер подняла взгляд и подошла к Тобаясу. От возбуждения эсгер часто дышал, а стоящий член заметно подрагивал. Его черные глаза снова поймали в плен её, лишая воли, мыслей, любых желаний, кроме одного. Именно в этот момент Амбер поняла, что уже не видит своей жизни без этого потрясающего мужчины.
Тобаяс уже был таким же голым, как и она. Амбер знала, что у них очень мало времени, что все должно пройти по-быстрому, но не удержалась и припала губами к его соску. Она же вэйли и знала, как доставить удовольствие мужчине. Её на это генетически запрограммировали, и ещё никогда Амбер не была этому так рада, как сейчас. Её рука легла на его член, поглаживая по всей длине.
– Медленнее, – прохрипел Тобаяс, положив свою руку поверх её. - А то все закончится слишком быстро.
Амбер самодовольно улыбнулась — хоть вы бравый командор и не привыкли получать ласки от женщины, но они вам явно по нраву — и снова приникнув к соску, начала посасывать сильнее, слегка прикусывая, когда он сжался до бусинки. Тобаяс тяжело дышал, и постанывал от удовольствия.
Проложив дорожку из поцелуев от сосков вниз по животу, Амбер медленно стала на колени и снова погладила его член. Она подняла взгляд, чтобы насладиться видом снизу. Вэйли обожала этот момент с другими мужчинами, когда они уже понимали, что всецело в её власти. А с Тобаясом все было по-другому. Это было не подчинение кого-то своей воле или «ты мне, а я тебе». Она хотела сделать его счастливым.
Тобаяс напряженно смотрел на нее прищуренными глазами и раскраснелся от возбуждения. Из-за участившегося дыхания его грудь быстро вздымалась и опадала. Не отводя взгляда, Амбер приоткрыла рот и провела языком по губам.
– Амбер, ты просто восхитительная женщина, - хриплым голосом, почти благоговейно сказал.
Ещё раз облизав губы, Амбер медленно придвинулась ближе. Лизнув головку, она обвела ее языком и услышала, как Тобаяс сипло вздохнул. Командор, командор! Кажется вам такие ласки более чем по нраву! Амбер едва сдержала улыбку и обхватила его губами.
Она сжала член, но осторожно, чтобы не задеть зубами, и медленно приняла его на несколько дюймов. Легкое поддразнивание, небольшая прелюдия, чтобы Тобаяс почувствовал, что его ждет.
– Амбер, – простонал Тобаяс. – Ты меня просто убиваешь!
Одной рукой Тобаяс гладил ее по плечу, но так мягко и нежно, словно боялся коснуться, а второй зарылся в её волосы, словно ища опору. С каждым разом, когда Амбер брала в рот очень жесткий член, посасывая его и дразня, дыхание Тобаяса менялось, превращаясь в резкие выдохи. Она принимала его все глубже, пока головка не вошла до самого горла, угрожая задушить. Поворачивая голову, Амбер сосала член под разными углами, не забывая уделять внимание головке, ведь каждый раз, когда она её облизывала или слегка покусывала, его тело практически током прошибало от удовольствия, выгибая дугой и вырывая стоны. Как будто не осознавая, что делает, Тобаяс намотал её волосы на руку и теперь мягкими, но уверенными движениями направлял Амбер, давая понять чего хочет, когда ему нужно что бы она ускорилась, а когда замедлилась, чтобы растянуть удовольствие. Наконец Тобаяс сжал ее плечо, и она поняла, что он близок к оргазму. Амбер ускорилась и свободной рукой сжала мускулистую ягодицу, чтобы удержать Тобаяса на случай, если он в последнюю секунду попытается отстраниться. Она задвигалась немного грубее.
– Амбер, – зарычал Тобаяс, осторожно пытаясь отодвинуться.
Крепче сжав ягодицу, она предупреждающе впилась в нее ногтями, и тогда он кончил. Большое тело задрожало, и сладкая сперма хлынула в рот. Амбер глотала каждый выплеск, губами и языком удерживая член во рту, после чего замедлилась, чтобы медленно посасывать его до конца оргазма. Осторожно выпустив Тобаяса, она облизала губы и, разжав руки, ухватилась за его бедра. Подтянувшись по его телу, Амбер поднялась на ноги.
Он стоял с закрытыми глазами, уронив голову на грудь, и задыхался. Его тело блестело от пота, как после пробежки. Амбер была горда собой. Она достойно вознаградила этого мужчину за то, что он такой потрясающий. И надеялась в ближайшее время это повторить.
- Наверное, я тоже к тебе пристрастилась, - сказала она ему, когда Тобаяс открыл глаза и посмотрел на неё.
Корабль тряхнуло, возвратив их в реальность. Тобаяс мгновенно превратился в собранного воина:
- Что-то происходит… Мы должны идти.
Чудное мгновение было разрушено суровой действительностью. Амбер молча оделась, затолкав глубоко в себя глухое разочарование. Для обид не время и не место, и все же она была расстроена, что им помешали.
Тобаяс каким-то образом умудрился справиться со своим костюмом быстрее неё и теперь помогал ей. Перед тем, как закрыть шлем, он крепко поцеловал Амбер и пообещал: «Все будет хорошо. У нас ещё будет время ». Его слова немного успокоили её, как и поцелуй. Она готова была доверить собственную жизнь своему командору. Она в него верила, и если Тобаяс что-то пообещал, то так оно и будет.
Он вышел в коридор первым, проверяя насколько это было безопасно для Амбер. Проведя её ещё несколькими коридорами, Тобаяс в итоге вывел их на главный мостик. Здесь напряжение, которое не покидало их с самого начала, немного отпустило ведь тут уже находилось двенадцать вооруженных и одетых в защитные костюмы мужчин; они спокойно, хотя и с заметным внутренним напряжением, следили за показаниями приборов. Им крупно повезло, что командор Суини – несмотря на свою молодость, опытный боевой офицер – оказался в момент газовой атаки на смотровой палубе; повезло, что он был знаком с воздействием этого запрещенного, неощутимого по цвету и запаху газа; повезло, что у него хватило присутствия духа и запаса воздуха передать сигнал тревоги.
Капитан Лиланд, вахтенный офицер и несколько других членов команды "Последнего героя", находившихся в своих отсеках или в офицерской кают-компании. Все они – закаленные ветераны космоса, с честью выдержавшие не одно опасное приключение. Полная опасностей жизнь научила их не ставить под сомнение тревожные сигналы, а реагировать на них, прежде чем задавать вопросы. Поэтому они мгновенно и без раздумий подчинились переданному динамиками предупреждению. Задержав дыхание при словах Барк-Иол, они успели натянуть защитные костюмы и продуть их дыхательной смесью.
Суини усадил Амбер на свободное кресло, сменил аварийный костюм, который все еще был на нем надет, на настоящий защитный костюм, и подошел к капитану Лиланду.
- Что-нибудь заметно, сэр? - спросил он, отдав честь. – По логике пираты должны были начать действовать одновременно с диверсией со стороны лазутчика.
Лиланд выглядел раздраженным сверх меры и то и дело поглядывал искоса на сидящую в кресле Амбер, что-то прикидывая в уме. Наконец, он поделился своими соображениями:
- Они-то и начали действовать, будь я проклят. Но наши приборы не могут их обнаружить. У нас самое современное и самое передовое оборудование во всех трех галактиках. Но мы слепы, что те новорожденные котята. Общий сигнал тревоги по сектору передать тоже не удалось – не знаю, как, но пираты глушат нашу волну. Они глушат вообще все возможные каналы связи!
Лиланд неравно поправил усы, и после этого продолжил:
- Все это дурно пахнет и может закончиться не лучше. Взгляни!
Проследив за взглядом капитана, командор Суини повернулся к экрану, за которым склонилась облаченная в защитный костюм фигура оператора. С экрана, вместо трехмерной объемной картины, бил пылающий ослепительной белизной сноп света; из динамиков, вместо обрывков радиопереговоров, доносился визг и скрежет помех.
- Невероятно! – возмущенно пробормотал Лиланд. – Сквозь барьерную защиту, если судить по показаниям приборов, не проникло ни крошки металла, не говоря уже про полноценный корабль. Но, чтобы наводить такие помехи, они должны находиться где-то у нас под боком! Я не знаю, как все это объяснить. Какие у тебя соображения, Суини?
Лиланд, командир "Последний героя", закаленный в боях с обращенными, космический вояка, был просто каноничным эсгером, консервативным сторонником старой школы и обычно возражений не терпел. Оба его родителя были эсгерами, отсюда и такой характер.
Тобаяс бросил быстрый взгляд на Амбер и ободряюще ей улыбнулся. Интересно, какими были бы их дети? Мысленно дав себе подзатыльник – нашел время мечтать! – он снова обратил все свое внимание на капитана.
Лиланд столкнулся с ситуацией, в которой не представлял, что делать, и сейчас казался разгневанным, сбитым с толку, разозленным на себя самого и на всех остальных. Практически, впервые в жизни он встретился с невидимым врагом, которого не могли обнаружить радары его крейсера. Ресурсов, которые у него имелись, было недостаточно, чтобы что-то обнаружить, время тоже было на исходе. Скоро ситуация минует точку невозврата, после которой как-то повлиять на ход событий будет не в силах эсгеров, даже если они поймут, с чем имеют дело. Столкнувшись с этим неприятным фактом, капитан Лиланд, похоже, готов был выслушать мнение своего молодого подчиненного – весьма нехарактерная для него терпимость.
- У пирата, которого я убил возле климатизатора, был РТ2487. Это одна из последних разработок консалтинга Тьери. Как она попала им в руки даже раньше, чем дошла до нас? Обычно новое оружие сначала получает Корпус следопытов, потом мы и Империя селифов. Если пираты опередили нас с этим бластером, то можно предположить, что они опередили нас и с какой-то совершенно новой разработкой. С её-то помощью они и глушат наши сигналы.
- Если ты прав, то Рейф Тьери пытается усидеть на нескольких стульях сразу, продавая оружие и Корпусу следопытов, и эсгерам, и пиратам, и страшно подумать кому ещё.
- Очень надеюсь, что ошибаюсь, но боюсь, сэр, что шанс проверить моё предположение представится нам слишком быстро, а мы к этому не готовы.
Проницательность не подвела Тобаяса. Никто не успел ответить ему – внешний барьерный экран вспыхнул ослепительным белым светом под излучением ужасающей мощи, и в тот же момент на одном из следящих мониторов возникло изображение пиратского крейсера, уступающего в размерах "Последнему герою" но вооруженному по-другому и явно лучше. Плазменные пушки незнакомого судна ударили по их кораблю, и команда едва успела среагировать, открыв ответный огонь. Но "Последний герой" был в худшей позиции, чем враги. Из корабельных орудий в сторону неприятельского судна были повернуты лишь бластеры. Лучи, посланные ими, белесыми точками впивались в защитный барьер незнакомого судна, расплываясь, будто круги на воде.
Воспользовавшись выигранным временем, команда "Последнего героя" смогла развернуться к врагу импульсными пушками. Здесь больше подошли бы плазменные орудия, но пока они развернулись бы нужным боком, им успели бы нанести непоправимый ущерб. Поэтому им пришлось играть с теми картами, что достались при раздаче.
