Самая лучшая жена. Книга первая. Янина Веселова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ

АННОТАЦИЯ

Она должна была умереть, но осталась жить, должна была стать гордостью своего народа, а стала чужачкой, оторванной от родной земли, должна была выйти замуж... Позвольте, как раз замуж-то она и вышла.

   А наша история о том, удастся ли ей стать самой лучшей женой.

   Ну и традиционное: красавцы и красавицы, любовь до гроба, приключения и перманентные розовые сопли. Я предупредила!

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Горький плач луров разорвал тишину, накрывшую священную долину. Их изогнутые медные тела, прижатые к губам жрецов, прежде казались Мелите похожими на диковинные цветы, поющие для богов. Волшебные голоса этих труб звали Великую Санниву - Мать Всего Сущего и ее божественных супругов: Идверда Хранителя, Хротгара Разрушителя и Тунора Творца взглянуть на своих детей.

    Но сегодня хрустальные напевы луров не радовал девушку. И не цветы, а змей напоминали ритуальные трубы. Да, именно змей красивых жестоких и ядовитых... Каждым своим звуком они убивали Мелиту, напоминая, что время ее жизни заканчивается, утекает песчинками сквозь пальцы. И не остановить его, не замедлить...

    Еще вчера все было иначе. Подающая надежды целительница, травница, жизнерадостная хохотунья и думать не думала, что смерть уже распростерла над ней свои крылья.

    Она вернулась домой ранним утром, притащив целую охапку плакун-травы, но это было мелочью. По-настоящему ценная добыча пряталась в широком кожаном поясе девушки. В каждом его кармашке скрывался зачарованный флакончик с зельем. И таких кармашков, заполненных собственноручно сваренными декоктами было не меньше трех дюжин. Все они были оставлены в свое время на заветной поляне, под росу, чтобы окрепли, напитались силами, благословленные слезами зари.

    - Мамочка, все получилось! - Лита кинулась в объятия моложавой стройной женщины, вышедшей навстречу. - Все получилось, мамочка! - повторила, начиная тревожиться. - Хоть завтра экзамен держи! Что ты плачешь?! - девушка хотела отстраниться, чтобы взлянуть в родное лицо, но, горько всхлипнув, мать только сильнее прижала ее к себе. - Что такое?

    - Мелита? Вернулась? - словно издалека раздался какой-то неживой голос отца. - Пойдем, мне нужно с тобой поговорить. Лайза, пусти дочь, - он развернулся и медленно пошел к себе.

    - Все будет хорошо, мамочка, - пообещала Лита, скрывая испуг, от которого зашлось сердце, сунула матери плакун-траву и поспешила на мужскую половину дома.

    - Дочь... - отец как подкошенный рухнул на скамью и потянулся за кубком.

    Молча налил до краев, опрокинул чарку драгоценного, настоянного на семнадцати травах вина и поморщился, опуская руку на столешницу, будто хлебнул гнилой воды.

    - Лита, девочка... - Виттар замолчал, низко опустив голову.

    Обмирая от страха, следила она за постаревшим враз отцом и гадала, какое же горе обрушилось на них.

    - Мы уезжаем, - всегда немногословный, сегодня он и вовсе берег слова.

    - Куда? Зачем? Папа, я ничего не понимаю, - она не могла отвести глаз от сжатых в кулаки рук отца.

    - Времени нет. За тобой вот-вот придут, - он будто не слышал.

    - Вчера вечером погиб Олаф, - за разговором они пропустили появление хозяйки дома. - Охотился вместе с черными на скальных нетопырей...

    - Лайза, я же просил, - нахмурился отец. - Ты все собрала?

    - Да, мы готовы, - ответила она. - Не гони меня, Великой заклинаю.

    Все это время Мелита молчала, судорожно хватая воздух пересохшими губами. Смерть княжича Олафа означала лишь одно, жизнь самой Литы подошла к концу.

    - Иди к детям, Лайза, и жди там. Мы сейчас. - Виттар проводил глазами жену и обернулся к дочери. - Ты же понимаешь, Лита, что несмотря на то, что у Олафа три невесты, женой выберут тебя. Ведь на эту проклятую охоту он отправился, чтобы добыть нетопыриную кровь тебе на зелья! Да еще и хвастался этим пьяный выродок, дери его волки Саннивы! - отец поднялся и шагнул к двери. - Вот мы с матерью и решили, что самым разумным будет уехать на время. Что ты застыла, дочка?!

    - На время? - переспросила Мелита. - На какое время? - повторила он с горечью. - Нам придется покинуть Адан навсегда.

    - Пусть, - Виттар протянул руку. - Везде люди живут.

    На это девушка покачала головой и поспешила отступить на пару шагов.

    - Подожди, папочка, пожалуйста! - зачастила, понимая, что мужчине хватит силы утащить ее в охапке. - Дай мне сказать. Ну куда нам бежать? Все равно найдут. Гнев князя и проклятия жрецов обрушатся на всю семью. Нас ждут позор и нищета...

    - Лита! - Виттар не хотел ее слушать.

    - Ты ведь и сам это знаешь, отец... И потом всегда остается надежда на милость Саннивы, может она назовет другое имя...

    - Детка, ты в это веришь?! Думаешь князь не договорится со жрецами?

    - Давай не будем об этом. На все воля Всевышних, - Лита хотела, чтобы ее голос звучал смиренно, но в нем все же слышалась обида и горечь. - Папочка, - шагнула ближе, - подумай о маме и маленьких. Нельзя рисковать ими, папочка... Зато если я стану княжной... - Лита сглотнула, сдерживая дрожь. - Это ведь поможет...

    - А ты?

    - Не я первая, не я последняя... Успокой маму, поцелуй за меня братьев... Береги их. И не вини себя.

    - Этого я и боялся. Знал и боялся... - Виттар изо всех сил притиснул к себе дочь. - Девочка моя... Маленькая...

    - Все, мне пора, - Мелита вытерла слезы. - Лучше прийти в храм самой, не дожидаясь жрецов.

    - Прости меня, дочка... Не сберег я тебя... Не защитил... Вот, - на ладонь девушке скользнул перстень, - тут 'Поцелуй голубки'... Не таким должен быть мой подарок...

    - Яд? - понимающая улыбка коснулась ее губ. - Не надо, у меня есть, - Мелита коснулась пояса. - Если хорошо подумать, то умереть сейчас гораздо лучше, чем долгие годы жить с Олафом... И знаешь что? Я не стану прощаться, и ты не говори мне последних слов.

    - Не скажу, дочка. Храни тебя боги.

    Боясь передумать, Лита поскорее вышла из дома и поспешила к храму Великих. Народу на улицах по раннему времени было еще совсем немного, но каждый встречный приветствовал девушку низким поклоном. Всякий человек норовил прикоснуться к краю одежды княжьей невесты, чтобы отдать свою боль и забрать частичку ее удачи.

    'Саннива всемогущая, дай мне сил!' - снова и снова молила Мелита, благословляя очередного просителя. 'Они меня уже похоронили,' - с горечью понимала девушка. Несчастная изо всех сил удерживала на лице выражение спокойной кротости, стараясь чтобы легкая улыбка не превратилась в оскал. И только один раз Мелита не выдержала, когда торопясь и спотыкаясь, ее догнала старая Уна.

    - Постой, Нареченная, - бабка пыталась отдышаться, опираясь на клюку. - Благослови, милая, - она крепко ухватила Литу за рукав.

    Глядя на старческие разбитые артритом пальцы, девушка вспоминала как в прошлом месяце лечила Уну и слушала ее жалобы: и одинокая она, и больная, и к нижним людям ей пора собираться... А сегодня вон как ходко бежит, видать отпустило спину. Горной козой проскакала в надежде получить немного благодати. А до участи Литы ей и дела нет. Видимо эти мысли отразились на девичьем лице, прочла их Уна, но не смутилась, не отступила.

    - Не жалей, нареченная, - прокаркала старая, - твори добро! Щедрой рукой отмеряй и вернется тебе сторицей! Слушай свое сердце, верь ему! И мне верь! А теперь благослови, милая.

    - Здоровья вам и вашему роду, - только и ответила княжья невеста, касаясь седых волос Уны, голос дрогнул, срываясь. - Пора мне...

    - Ты вот что... - старуха шагнула впритык. - Не сдавайся! Бывало, что Мать Великая одни знаки давала, а ее мужья по-своему поворачивали, - голос Уны упал до шепота. - Их проси... Все ступай, пока не подслушал никто, - еще раз низко поклонившись, она развернулась и поковыляла восвояси.

    Раздумывая над словами соседки, Мелита незаметно достигла храма и остановилась.

    Могущественна Великая Саннива, всеобщая мать, владычица зверей, вечная жена своих божественных супругов, велики Идверд Хранитель, Хротгар Разрушитель и Тунор Творец, и все же они семья. Оттого-то храм их похож на дом человеческий. Он также разделен на женскую и мужскую половины: чертоги Матери и палаты Отцов. А еще есть в нем общая зала, где просящего встречает все божественное семейство.

    Видно Литу ждали, по широкой лестнице к ней уже спешила одна из послушниц.

    - Филиды собрались, Нареченная, - девушка поклонилась, касаясь длинными распущенными волосами ступеней.

    Глядя на пряди рыжих волос, огненной лавой струящихся по серому камню, Мелита едва сдержалась, чтобы не отшатнуться. На кровь, на огонь были похожи они... Сделав знак, отгоняющий скверну, княжья невеста вошла в дом богов, чтобы узнать свою судьбу.

    Выстроившись по правую и левую стороны от трона Саннивы, стояли филиды: слева - хрупкие служители Матери, мужчины отдавшие повелительнице самую свою суть, справа - жрецы отцов, могучие ветераны, воины, прошедшие не одну битву. А перед ними распластались на мозаичном полу святилища две женские фигурки. Мелита узнала Лэйду и Лорею - своих сестер по несчастью.

    - Хорошо, что ты пришла сама, - чистый и холодный словно вода горного ручья голос жреца нарушил тишину, царившую в храме. - Плохо, что заставила ждать.

    Лита молчала, замерев в дверях.

    - Подойди, - главный филид протянул руку, и тотчас одна из послушниц подала ему чашу. - Испей благодати божьей, - темные глаза Эгуна не отрываясь следили за Литой.

    То и дело останавливаясь, она шла к трону Саннивы, и этот путь был самым длинным и самым страшным в ее жизни. Несчастной казалось, что немаленькое святилище стало вовсе огромным. Каждый шаг давался с трудом, сил не осталось. А может это мозаичные травы, украшавшие пол, хватали ее за ноги, цеплялись за подол, оплетали ступни. Великая Мать смотрела испытующе, а крылатые волки рядом с ней скалились, показывая острые клыки...

    - Испей, дочь, - почти пропел жрец, протягивая девушке драгоценный турмалиновый кубок. - Твое время пришло.

    Низко поклонившись, Мелита приняла чашу и, зажмурившись, сделала три положенных глотка, после чего вернула фиал Эгуну. Тот тоже пригубил, чаша прошла по рядам.

    - Молись Великой, и да услышит она тебя, - тонкая рука взметнулась благословляя.

    Голова девушки закружилась, ноги ослабли. Покачнувшись, она опустилась на колени перед каменным троном. Лите казалось, что Саннива внимательно рассматривает ее, будто оценивая. Взгляд богини был осязаемо тяжелым, каменные губы, мнилось девушке, презрительно изогнулись.

    - Не меня, прошу не меня, Мать Великая, - шептала Мелита исступленно. - Не хочу умирать! Хочу жить! Любить! Детей хочу! Мужа! Хочу лечить людей! Хочу встречать весны и радоваться зимам! Пожалей, не оставь...

    Молитву девушки, прервало сияние, окутавшее ее фигуру.

    - Саннива выбрала! - провозгласил жрец. - Благословенна ты, княжна, - он склонился перед Мелитой. - Радуйся!

    Глядя остановившимися глазами на то, как рыжеволосые послушницы вытаскивают из храма, впавших в молитвенный экстаз Лэйду и Лорею, как жрецы один за другим благословляют ее, как они покидают святилище, Лита могла только мысленно стонать: 'Как же так? Почему так быстро?'

    Тяжелые двери захлопнулись, избранная осталась наедине с богами. Это ее время.

    - Почему?! За что?! Не хочу! - женский плач раненой птицей метался под сводами древнего храма. - Не люблю его и не любила никогда! Не хочу делить вечность с постылым Олафом! Какая же ты мать? Чья? Княжеская?! Почему меня лишаешь радости и жизни? Не хочу! Слышишь?!

    Богиня молчала, удовлетворенно улыбаясь. Хмурились ее супруги.

    - Почему меня? За что? Ведь другие хотели сами?! - голос Литы охрип от слез. Девушка поднялась на ноги и, пошатываясь, подошла к Санниве. - Не обессудь, великая... Но моя последняя жертва будет не тебе...

    Поклонившись богине, она по широкой дуге обошла статуи волков и скрылась на мужской половине храма. Узкий коридор со стенами из дикого камня привел ее в древнее святилище. Лишенное окон, оно освещалось лишь светом факелов и было украшено единственным барельефом. Со стены на девушку испытующе смотрели трое. Юный Тунор мечтательно улыбался, могучий Хротгар хмурился, сжимая меч, мудрый Идверд благословлял.

    Не позволяя себе усомниться, Мелита шагнула внутрь.

    - Говорят, что место женщины у ног богини, - Лита достала из-за пояса нож. - Но женщиной я стать не успела, - узкое лезвие сверкнуло, отражая огонь. - А потому не будет большого греха в том, чтобы моя последняя кровь досталась вам, Великие, - умелая рука полоснула сначала по одному запястью, а потом и по второму. - Лучше остаться тут, чем гореть с Олафом, - горячая кровь побежала на жертвенник, заполняя нанесенные на него руны.

    Силы покидали Литу. Вначале она опустилась на колени перед алтарем, потом в глазах у девушки потемнело. Принесшая себя в жертву лишилась чувств и не видела, как полыхнули золотом руны на алтаре, не слышала раскатистого мужского смеха, не чуяла, как зарастали глубокие раны на запястьях, не ведала, что пробудилось старое пророчество, не дававшее покоя богам.

***

- Слезай с трона, Санька, - пророкотал сочный бас.

    - Засиделась, - поддержал его юный тенорок.

    - Ставь тесто на обещанные пироги, - в бархатном баритоне звучало предвкушение.

    - Все равно будет по-моему! - каждое произнесенное этим чарующим женским контральто слово сопровождалось грохотом извоном разбитой посуды. - Сегодняшнего дня ей не пережить!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Литу разбудили звуки спора. Бедняжка удивилась, что кто-то пререкается прямо над ее головой, но для того чтобы проверить так ли это требовалось открыть глаза, а сил на это не было. Их вообще не было. Даже дышалось с трудом. Ей оставалось только слушать и мысленно ставить себе диагноз. Хотя какая уже разница...

    - Нареченная должна пойти со мной, - звонкий голос Эгуна нельзя было не узнать. - Я пришлю за ней послушниц. Нареченная должна...

    - Девочка останется тут, - филида бесцеремонно перебили.

    - Все готово к церемонии. Великая Саннива ждет свою дочь, - жрец не обратил внимания на слова собеседника.

    - Княжна останется, - в голосе говорившего громыхнул металл.

    - Мелита была выбрана Матерью!

    - Ее жертву приняли отцы.

    - Но как же так? - Эгун растерялся. - Друг мой, ты видно позабыл, что мы говорим о слабой женщине? Ей не справиться с предстоящими испытаниями без помощи богини. Ритуалы, курения, отвары... Да что я тебе рассказываю?! Девочка должна впасть в транс, чтобы перенести свадьбу и огненное погребение. Не будь жестоким, отпусти ее к нам.

    - Боги приняли последнюю жертву Нареченной, а значит она останется тут, - в третий раз повторил неизвестный. - Придется девочке готовиться к свадьбе как к битве! Она помоется, оденется в чистое, поест...

    - Но, Оркрист, это жестоко! Она дитя!

    - А отправлять ее на смерть гуманно? У вас имелись две фанатички, зачем было заставлять малышку пить молоко богини? Дал бы ей воды и отпустил восвояси!

    - Видение... У меня было видение, - почти шептал первый.

    - Та же история, - поник второй.

    - Что будем делать?

    - Что положено, - ответ последовал после тяжелого вздоха. - Готовим малышку...

    - Может принести тебе нетопыриной пыльцы? Подмешаешь ей в питье.

    - Нельзя...

    - Жаль.

    - И мне жаль...

    - Пойду я... Вы уж тут полегче...

    - Разберемся. Иди, молись за нее, филид. А мы тут пообедаем, да, девица? - Литу бесцеремонно подхватили подмышки и устроили на лавке. - Давно очнулась?

    - Да, - шепнула девушка и клюнула бы носом пол, не подхвати ее мощные руки.

    - Глаза-то открой, Нареченная, - в низком голосе слышалась добрая усмешка.

    - Сил нет, - призналась Лита и снова попыталась завалиться, правда теперь куда-то вбок.

    - Да что с тобой будешь делать? - теперь княжью невесту усадили в угол да еще и столом подперли, что однако не помешало Лите рухнуть на столешницу.

    - Тяжелый случай, - сообщили ей. - Эгуна что ли звать? Настойки у него... Хотя... Ингар! - загрохотал жрец. - Где там наша растирочка? Тащи!

    Не прошло и минуты, как в руки девушки ткнулся кубок.

    - Пей, Нареченная!

    Лита послушно хлебнула и вытаращила глаза. Правда особо увидеть ничего не удалось, так как все застили слезы.

    - Еще пей! - послышалось грозное. - Ты в палатах отцовых, а не на вечерке с девками. Пей!

    Уже зная, что ее ожидает, Мелита выдохнула и одним длинным глотком допила чарку тройной очищенной. Теплым плеснуло по пищеводу, а в желудке стало горячо.

    - Закусывай! - перед Литой поставили жбан с огурцами и блюдо пирогов. - У нас тут по-простому.

    Проморгавшись, девушка захрустела орурчиком, разглядывая своего собеседника.

    - По-простому тут у нас говорю, поняла ли, невеста князева? - напротив нее на лавке сидел один из давешних воинов. - Как тебе растирочка? Хороша? - подмигнул он, взявшись за порядочную бутыль.

    - Внушает, - на Литу напала бесшабашная веселость.

    - Эт хорошо, - согласился жрец. - Эт правильно, - он потянулся налить девушке еще. - Пей да закусывай, а после споем.

    Хмель все не брал Мелиту, правда ей никак не удавалось вспомнить почему. Вот знала вроде, и наставник рассказывал, а из головы вылетело. 'Ну и ладно!' - Лита махнула рукой. 'Все одно помирать!' А застолье меж тем набирало обороты.

    - Спой-ка нам, красавица, - попросил один из жрецов.

    - А разве можно? - испугалась она.

    - Нужно, милая, - качнул седой головой старший из мужчин. - Ждет тебя битва страшная последняя. С собой, со своим страхом, со смертью... Вот и встреть ее как следует, окажи уважение достойному противнику...

***

- И она послушалась, и пела пичуга белобрысая. Ажно сердце заходилось, - проводив княжью невесту, Оркрист, повернулся к Эгуну. - Вы уж поосторожнее с ней... Понежнее...

    - Не учи ученого, - отмахнулся тот и поспешил к носилкам, на которые со всеми почестями усаживали Нареченную.

***

Носилки дрогнули, вознося Литу над толпой собравшейся у храма, и она подняла голову, старательно глядя в летнее небо. Все невеликие силы княжьей невесты уходили на то, чтобы не дай боги, не увидеть близких. Лучше уж напоследок смотреть на пушистые облака и гадать, на что они похожи, чем попасть в плен глаз матери или отца и безмолвно прокричать им о своем страхе, без слез проплакать об угнездившейся в душе боли, смертельно ранить отчаянием...

    ' Боги мои, дайте сил, умереть достойно, раз уж не даете пожить,' - не сводя глаз с бездонной небесной синевы, шептала княжья невеста.

    Вздрогнув от приветственного людского клича, штормовым валом прокатившегося по площади, Лита с трудом подняла руку, благословляя толпу. Тонкие пальцы меленько дрожали, и в какой-то момент девушка даже пожалела, что так пренебрежительно отказалась от эгуновых настоек. Еще одна волна всколыхнула человеческое море, поднимая нарастающий радостный гул. Народ Адана чествовал Нареченную, сегодня ее день. И снова, повинуясь знаку жрецов, дрожащая ручка Литы поднялась, осеняя всех положенной благодатью.

    Совсем скоро в священной долине счастливица Мелита пойдет под венец с княжичем. А потом начнутся гулянья, и будут они длиться неделю, ибо жалкой можно назвать свадьбу, которая заканчивается раньше. 'И никого не будет волновать, что жених с невестой не радуются вместе со всеми,' - горькая усмешка тронула губы Литы.

    Носильщики сделали шаг, потом другой... Открытый паланкин Нареченной величественно поплыл в голове процессии, что длинной змеей, поднимая пыть, ползла в священную долину. Там уже дожидался жених с родней и друзьями, были накрыты пиршественные столы, а на погребальной ладье застелили роскошную постель, что станет последним ложем для новобрачных.

***

'Мне всегда казалось, что путь до долины Прощаний ужасно длинный, бывало все ноги собьешь пока доберешься. А он оказывается совсем короткий,' - мимолетно удивилась Лита, ступая на каменистую укрытую цветущим вереском землю. Слушая хрустальный плач луров, она дошла до жертвенника и низко поклонилась филидам. Потом, чувствуя, как отрешенное спокойствие покидает ее, развернулась к княжеской семье.

    Стараясь не смотреть на погребальную ладью, рядом с которой стояли князь с женой и детьми, Мелита склонилась и перед ними.

    - Пора, - негромкий голос Эгуна показался гласом небесным. - Пора прощаться.

    И все тут же задвигались несуетливо и уверенно, каждый знал свою роль в обряде. Только Лита растерянно переводила взгляд с одного человека на другого. Все наставления филидов вылетели у нее из головы.

    Сначала мимо девушки пронесли носилки с телом княжича и заставили ее идти следом. Она очень старалась не отстать, но непослушные ноги то и дело норовили подогнуться, в глазах темнело от страха, а в пустой голове перекатывались, иногда сталкиваясь между собой два вопроса: 'За что?' и 'Почему я?' Очень хотелось закричать, но голоса не было. Лита поняла это, когда в ответ на требование жреца славить богиню смогла только прохрипеть. Потом несчастная ненадолго забылась, слабо реагируя на происходящее, и очнулась лишь, когда ее усадили на шкуру волка рядом с ладьей. Кто-то поставил подле девушки шкатулку с деньгами. К ней стали подходить люди, и каждому княжья невеста давала тяжелую золотую монету. Нареченную благодарили и кланялись.

    'Как хорошо, что их так много,' - радовалась Лита. 'Каждый из них дарит мне крупицу драгоценного времени... Только пусть они не спешат! Пусть не торопятся!' - мысленно кричала она раз за разом.

***

Аэрин, сын Дагарра не мог отвести глаз от тоненькой фигурки, идущей за погребальными дрогами. Девушка скрылась за бортом ладьи, и он затаил дыхание, выжидая.

    'Сейчас, вот сейчас она снова покажется...' - его размышления прервал приступ кашля.

    - Потерпи, Рин, - Данэль подал другу кубок вина с пряностями. - Скоро все закончится. Осталось совсем немного. Сейчас невеста одарит гостей, потом поднимется на ладью и... А, нет... Сначала в жертву принесут коней, собак, домашний скот. Княжич получит самое лучшее.

    - Откуда ты это знаешь? - волком зыркнул Аэрин.

    - Пока некоторые корпели в мастерской, я изучал обряды соседних народов. Знаешь, - в голосе Данэля послышались мечтательные нотки, - мне всегда хотелось, чтобы вот такая нежная красавица взошла со мной на костер. Есть в этом что-то...

    - Идиот! - не сдержался Рин. - Разве можно поднимать руку на такую красоту? Кем же нужно быть, чтобы убить ее?!

    - Во всяком случае не поэтом и не мастером-артефактором, - отмахнулся Нэль. - Смотри, смотри! Коней ведут! Красавцы! Вот на кого руку поднять грех.

    - Нэль, ты...

    - Тише вы! - на молодых людей шикнул мастер Пармен. - Нашли место и время!

    - Что ты злишься, Рин? - продолжал дразнить друга Данэль. - Она сама выбрала свою судьбу. Тут любовь, а ты...

    - Тише, бесстыжие, - повторил мастер и неожиданно вздохнул. - Жалко девку, молоденькая совсем.

    - Любовь, говоришь? - не обращая внимания на слова Пармена, переспросил Аэрин. - Сама выбрала? - его голос звучал все громче. - Что же у нее ноги не идут? Затекли?! Почему голоса нет, а лицо белое как полотно?!

    - Рин, уймись. Не привлекай внимания. Вспомни, что княжич погиб в нашей компании, - мастер как мог старался успокоить парня. - Могут ведь и в целителе отказать!

    - Могут и откажут, - поддержал Нэль.

    - А ведь и правда, - разом успокоился Аэрин. - Откажут, как пить дать, а раз так... - он выпрямился, расправил плечи, тряхнул головой, так что смоляные волосы плеснули тяжелой волной. - Я сейчас...

    - Куда заполошный? Стой! - Пармен первым догадался, что было на уме у любимого ученика. - Не делай этого!

    - Мое право, - Аэрин не замедлил шага. - В сторону! - рыкнул он на филидов, попытавшихся заступить дорогу. - Князь! - почти закричал, старательно игнорируя боль в груди. - По праву крови я напоминаю тебе о долге!

    - О чем говорит этот сардарец? - за одну ночь постаревший мужчина повернулся к жене.

    - Не знаю, - ответили та. - Но чувствую, что ничего хорошего он не скажет.

    - Я говорю о твоем долге жизни перед родом Дагарр.

    - Ты выбрал неподходящее время, чтобы говорить о жизни. Приходи завтра. Сегодня здесь царит смерть.

    - Нет, князь, - ухмыльнулся Рин. - Мы будем говорить о твоем долге сейчас, и Тунор мне свидетель в этом. По праву крови, перешедшему от отца, я велю тебе отдать мне эту женщину, - он кивнул в сторону Мелиты.

    - Да ты обезумел! - над священной долиной загремел голос князя. Ровно так же он ревел много лет назад, ведя в бой своих воинов и зная, что впереди ждет погибель. - Она невеста моего сына! Сегодня ее свадьба!

    - Да, - согласился сардарец, - сегодня ее свадьба, - он тяжело оглядел обступивших его людей. - Со мной.

***

Стоя на залитой кровью жертвенных животных палубе, Лита силилась понять о чем говорит Эгун. Его губы шевелились, с них слетали какие-то слова, но в связные предложения они никак не складывались, словно ветром уносило. Княжья невеста вроде и хотела понять филида, но в то же время никак не могла отвести глаза от шатра, установленного на ладье. Полог его был откинут, и не скрывал Олафа, лежащего на роскошном, покрытом драгоценными мехами ложе.

    Лита задрожала всем телом. С нарастающим ужасом понимая, что совсем скоро ей придется обнимать княжича, девушка опустила взгляд... Прямо на нее смотрели мертвые глаза кормилицы, пожелавшей уйти вместе со своим воспитанником.

    - Нет! Пожалуйста, не надо! Я не хочу! - Мелита вскрикнула и попятилась, рискуя упасть со сходней.

    - Богиня не ошиблась в тебе, дитя, - с неожиданной для его комплекции силой Эгун подхватил девушку. - Я ни секунды не сомневался, что ты откажешь сардарцу и выполнишь свой долг до конца.

    - Сардарцу? - очнулась Лита.

    - Презренный пес пожелал взять тебя в жены, - повысил голос филид.

    - Но я...

    - Ты отказалась, дитя, - мягко напомнил жрец. - Только что... А теперь иди к нему, пора. Жених ждет.

    - Где он? - Лита стояла как громом пораженная.

    - Перед тобой, - не проявляя ни малейших признаков удивления, ответил Эгун и подтолкнул Мелиту к шатру.

    - Сардарец... Где он? - боясь поверить в близкое спасение, повторила девушка.

    - Зачем он тебе, дитя? - добавил убеждения в голос филид.

    - Я хочу к нему, - голос девушки окреп. - К сардарцу. Я стану ему самой лучшей женой!

***

- Вы!.. Вы!.. - в божественном контральто звучали слезы. - Видеть вас не хочу... - дверь покоев с грохотом захлопнулась.

    - Санечка, не плачь, - в юном теноре слышалась растерянность.

    - Пророчество начало сбываться, Санюш, - виновато рокотал бас. - Ничего не поделать, милая.

    - Дайте женщине побыть наедине с собой, - оторвался от книги хозяин бархатного баритона.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

'Любовь толпы скоротечна, она словно ветреная девица готова отвернуться от того, кого еще совсем недавно носила на руках. И ладно бы это. Но ведь она в любую минуту готова выплеснуть свою ярость и мгновенно вспыхнувшую ненависть на голову несчастного,' - Лите вспомнила слова Учителя, по пути от погребальной ладьи к алтарю. Все те люди, которые несколько минут назад славили ее в заходясь некротическом экстазе, теперь с презрением свистели и улюлюкали вслед бывшей княжьей невесте.

    А Мелите было все нипочем. Чувствуя себя легким перышком, а может быстрокрылой ласточкой она не шла, летела к жертвеннику рядом с которым стоял он, Спаситель. Девушка не могла отвести глаз от высокой худощавой мужской фигуры, длинных черных волос, смуглой кожи и ярких как весеннее небо глаз своего будущего мужа. Она не искала недостатков в нем, хотя прикушенная словно от боли губа, высокий лоб, покрытый испариной, расширенные зрачки не укрылись от взгляда целительницы. Он жив! А с любой болезнью они справятся и трудности одолеют. Потому что будут вместе. Это пьянило.

    - Именем Великой Саннивы ответь мне, Мелита, дочь Виттара, готова ли ты, презрев свой долг перед народом Адана, стать женой сардарца? - брачную церемонию вопреки традициям решил провести сам князь.

    - Вчера, - звонкий голос девушки разнесся над долиной, - мою последнюю жертву приняли божественный супруги Пресветлой Матери... Я верю, что тем они изменили мою судьбу. С благодарностью принимая волю Великих, я соглашаюсь быть верной женой этому мужчине, - Лита крепко ухватилась за руку сардарца, вызвав мимолетную улыбку на его лице.

    - А как же Олаф? - чуть шевельнулись губы убитого горем отца. - Кто будет женой ему?! С кем мой мальчик спустится в нижний мир?! - голос князя дрогнул. Он с такой ненавистью глянул на Литу, что сардарец поспешил закрыть ее собой.

    - Я! - послышался женский крик, и толпа расступилась, пропуская Лэйду.

    - Выберите меня! - еще один молодой голос перекрыл одобрительный людской гул, и рядом с Лэйдой встала Лорея.

    - Приветствуйте достойных дочерей Адана! - воскликнул князь, отворачиваясь от Литы. - Эгун, мой мальчик не будет одинок...

    Пользуясь тем, что все внимание присутствующих обратилось к добровольным жертвам, один из филидов воинов быстро завершил обряд. И уже спустя пару минут запястья молодых украсились брачными татуировками.

    - Не задерживайтесь, - таким было свадебное напутствие филида. - Нечего вам тут. Живое живым. Да и князь... Он не забудет, не простит. Спешите, дети. Да будет с вами благословение Отцов!

    - Вот именно, - поддержал жреца незаметно подошедший огромный мрачный сардарец. - Пошли отсюда, скорее.

    - Успеем, Пармен, - еще один черный встал рядом. - Я уже послал гонца на корабль.

    Чужаки заторопились, увлекая Литу за собой. Быстро покинув священную долину, они скрылись в небольшой рощице, где уже ждали оседланные кони.

    - Шустрее, - торопил Пармен. - Больно уж криво улыбался князюшко вам в след, как бы не послал кого.

    - Не обессудь, красавица, мы на тебя не рассчитывали, - сверкнули бесшабашным весельем глаза молодого сардарца, - с мужем поедешь, - он весело подмигнул. - Кстати, я Нэль.

    - Мелита, - ответила девушка, и скачка началась.

    Они и правда торопились так, словно за ними гнались все демоны преисподней. Поначалу Лита думала, что их путь лежит в посольский двор, но кавалькада, не доезжая города, свернула к порту.

    - Сразу домой отправимся, - прокричал неугомонный Нэль, и Мелита улыбнулась в ответ.

    - Прости, что не даю тебе попрощаться с родными перед отъездом, - над ухом девушки раздался хрипловатый голос мужа.

    - Мы еще вчера распрощались... Навсегда... - Лита постаралась сдержать слезы. - Спасибо тебе, муж... От меня и от них, - она благодарно прильнула к мужчине и тут же забыла плакать, услышав хрипы. 'Вылечу, Отцами Небесными клянусь!' - пообещала себе целительница и покрепче обняла своего худющего избавителя.

    - Рин, - в мужском голосе слышалась улыбка.

    - Что? - не поняла девушка.

    - Так меня зовут.

    - А меня...

    - Мелита, я помню. А дома как? Лита?

    - Да.

    - Красивое имя, такое же как ты.

    Они достигли порта прежде, чем Лита справилась с удивлением. Надо же, этот странный мужчина считает ее красивой. Как же ей повезло, что у сардарца такой испорченный вкус. Ведь всем известно, что по-настоящему привлекательные женщины статные, рыжеволосые, обильные телом. Именно таких красавиц брали послушницами в храм Великой Матери. За пару лет служения они постигали необходимые каждой женщине науки и находили могущественных супругов.

    Лита же была совсем другой. Небольшого росточка, худенькая, беловолосая, она смотрела на мир широко распахнутыми серыми глазищами, искрящимися словно блики на воде. Она и Олафа смогла привлечь только своим редким целительским даром. Нравилось покойному княжичу обладать редкостями, даже если они имели неприглядный вид. Конечно родные называли Мелиту красавицей, но она им не особо верила, зеркало и собственые глаза не обманешь.

***

Осадив лошадей у самых сходней, сардарцы поспешили на ладью, увлекая за собой Литу. Не успев испугаться, девушка пробежала по неширокой доске, перекинутой с судна на пристань.

    - Вроде успели, - засмеялся Нэль. - Эх, хорошо-то как!

    - Не зубоскаль раньше времени, княжич, - к ним подошел очередной сардарец.

    И хотя растерянной Лите все они пока что казались на одно лицо, этого она пожалуй бы отличила. Здоровенный, как и, все вокруг, он был совершенно сед, хотя и не стар. Весен тридцати не более.

    - Так вы из-за этой пигалицы сорвали нас с места? - седой окинул аданку оценивающим взглядом черных глаз. - Одобряю! - вызвав улыбки на лицах команды, закончил он и тут же безо всякой паузы заорал. - Шевелись, бездельники! Отходим!

    - Лита! - послышалось на пристани, и Мелита кинулась к борту.

    - Папа! Папочка! - ласточкой она слетела по сходням прямо в родные объятия.

    - Детка! Живая! Не чаял тебя увидеть, кровиночка моя! - всегда сдержанный Виттар сам на себя не был похож. Крепко прижав к себе чудом спасенную дочь, он торопливо продолжил. - Едва успел вас догнать, чуть коня не загнал. Вот держи! - в руки Литы лег тяжелый кошель. - Хотел по тебе отдельную тризну заказать старый я дурень! И еще, - отец снял с руки массивный серебряный браслет, с которым прежде никогда не расставался, - мужу отдашь. А теперь иди, дочка.

    Виттар подтолкнул Мелиту к ладье, где все уже было готово к отплытию.

    - Обживайся в Сардаре, детка! - махнул рукой отец. - Мы с матерью и малыми через годик к тебе переберемся, а если Саннива будет милостива, то и пораньше! - заставив себя отвести глаза от любимой дочери, он посмотрел на зятя. - Спасибо тебе, парень! Век за тебя будем богов молить.

    Поскрипывая снастями, корабль отвалил от пирса.

    - Рин! Его зовут Рин! - перебежав на корму, кричала Лита. - Берегите себя! Я вас так люблю!

    - Всем на весла! Навались! Поднять парус! - зычный голос седого перекрыл все звуки. - Иди отсюда, девка глупая. Рин, забери ее, скоро взлетаем.

    - Активировать кристаллы! - послышалось спустя пару минут.

    Корпус ладьи мелко задрожал, в воздухе что-то низко загудело, а потом корабль, словно быстрокрылый селезень оторвался от поверхности воды и взлетел, быстро набирая высоту.

    - Эге-ге-гей! - заорали неугомонные сардарцы, оставляя позади пристань, на которой замер удивленный Виттар, погоню, на взмыленных лошадях ворвавшуюся в порт, да и весь неприветливый, прорезанный глубокими шрамами фьордов холодный берег Адана.

***

- Можно посмотреть? - стоя возле мачты вместе с Рином, Лита махнула рукой в сторону борта.

    - Подожди, - остановил он, - сейчас включится защита, тогда и подойдем.

    - На мужа нужно смотреть, - откуда-то справа вынырнул Нэль. - Вам там камору отгородили. Между прочим кормчего потеснили. Цените.

    - Ценим, - отмахнулся Рин. - Отвали.

    - Так я и поверил, - сделал вид, что расстроился этот балагур.

    Тем временем над палубой распустился едва видимый защитный полог, похожий на огромный мыльный пузырь.

    - Красиво, - восхитилась Лита. - А ветром его не сдует?

    - Он от ветра и ставится, - пояснил муж. - Ну и комфортную температуру поддерживает.

    - И от падений страхует, - подсказал устроившийся неподалеку Пармен.

    - Да, от них в первую очередь, - согласился Рин. - Ну что, пойдешь смотреть?

    - Конечно, - энергично кивнула девушка и, крепко вцепившись в мужнину руку, подошла к борту. - Высоко-то как! - спустя несколько секунд раздался ее восхищенный голос. - Красиво!

    - Не страшно? - Рин бережно обнимал забывшую обо всем Литу за талию.

    Она не отвечала, жадно разглядывая проплывающую внизу землю.

    - Обычно мы сначала морем идем, - к их компании присоединился седой. - До самой Умани вдоль побережья, а взлетаем только после того как минуем ваши заставы. Но в этот раз пришлось поторапливаться. Ничего, пусть аданцы полюбуются на мою птичку, - он ласково коснулся уключины весла, погладив ее словно любимую женщину. - Пойдем сразу над сушей, напрямки.

    - Я в Умани была, - невпопад сказала Лита. - У дядьки там пасека. Его кедровый мед во всем Адане славен.

    - Пасечница, стало быть, - усмехнулся кормчий. - Как же тебя в невесты княжеские занесло?

    Тишина, наступившая после этих слов на палубе, заставила Литу поднять голову. Рассказывать, что она дочь молочного княжьего брата, которая росла вместе с Олафом, не хотелось. Хвастаться успехами в целительстве было не ко времени, а потому Мелита пожала плечами и ограничилась кратким: 'Не повезло.' После чего снова принялась рассматривать раскинувшееся внизу княжество.

    - Через пару часов достигнем границы, - понятливо переглянувшись с друзьями, принялся объяснять Рин.

    - Так быстро? - удивилась она.

    - Можно и быстрее, - заверил седой. - Если активировать дополнительные кристаллы.

    - А это разве не тайна? - Лита повернулась к сардарцам.

    - Не от тебя, - отмахнулся кормчий. - Твой супруг эти самые кристаллы и делает.

    - Он у нас особо ценный тип, - принялся зубоскалить Нэль. - Гордись!

    - Обязательно, - без тени улыбки согласилась девушка.

    - Эээ... - растерялся парень. - Ты что, мелкая, шуток не понимаешь?

    Вместо ответа Лита прижалась мужу, заставив этой бесхитростной лаской, смутиться бывалых мужчин. Смутиться и позавидовать, больно уж чистое восхищение плескалось в серых глазах новобрачной.

    - Ну вы это, - растерял все шуточки Нэль, - не скучайте. А мы пойдем.

    - Да отстань ты от них, балаболка, - седой потянул за собой балагура. - Лучше скажи, все успели сделать?

***

Если бы не защитное поле Лита непременно перевесилась бы через борт, чтобы получше рассмотреть расстилающиеся внизу леса, переменчивые будто малахитовый узор, и струящиеся лазуритом реки, и пеструю яшмовую мозаику полей, и золотые ленты дорог. Поначалу она дивилась про себя на то, что сравнивает живую прелесть природы с мертвыми камнями, а после решила, что это близость сардарцев так влияет на ее аданское мировосприятие, меняет его. 'Может и неплохо видеть драгоценность в каждой малости? Да, определенно это хорошо,' - успокоилась целительница.

    В памяти который раз за день всплыли слова Учителя. 'Адан и Сардар словно мужчина и женщина,' - любил повторять он. 'Такие разные, они тем не менее удивительно похожи друг на друга. Люди в них чтят одних и тех же богов, только очень уж по-разному. Мы на первое место ставим Великую Мать, а сардарцы ее божественных супругов. Оттого-то и магия, которой наделили нас бессмертные отличается. Саннива дала возможность общаться с природой, растворяться в ней, меняя себя. Сардарцы же воздействуют на неживую материю. Они -- мастера артефакторы, заполняя своей силой кристаллы, заставляют работать непонятные нам механизмы. Адан продает Сардару лекарства, диковинных зверей, продукты, а Сардар Адану свои поделки, облегчающие жизнь да меняют утратившие силу кристаллы, привозя на смену новые. Вот и получается, что мы разные как ночь и день друг без друга пропадем. Оттого-то и принят закон, освященный богами, закон о вечном мире между нашими княжествами.'

    - Лита, ты не устала?.. - приступ кашля не дал Рину договорить.

    - Очень устала, - тут же откликнулась девушка, понимая, что муж гораздо больше ее нуждается в отдыхе. - Где там эта замечательна камора? - словно невзначай она подставила Рину плечо. - Я бы с удовольствием прилегла.

    - На корме, - он без труда разгадал ее маленькую хитрость. - Пойдем, я покажу.

    - Ага, - напоследок Лита глянула в сторону Самоцветного кряжа, который служил естественной границей между княжествами. - Мамочки!

    - Драконы! Радужные, мать их! - возглас Мелиты прозвучал одновременно с криком впередсмотрящего.

    Со стороны гор неотвратимо как сама смерть, взмахивая искрящимися на солнце крылами, летели два дракона, два чудовища, закованные в радужную броню, два свидетельства того, что жить команде осталось ровно столько, сколько времени потребуется этим монстрам чтобы догнать ладью. А потом они откроют глотки и полыхнут негасимым огнем, устроив покусившимся на небо людишкам огненное погребение.

    Мелита застыла на месте, не в силах отвести глаза от завораживающих своей красотой проводников в царство мертвых. Она не слушала ласковых уговоров мужа, не обращала внимания на поднявшуюся на судне суету, потому что в голове отчаянным набатом билось: 'Думала уйти от судьбы, дура? Померла бы одна и ладно, сплошная польза всем! А теперь утянешь за собой ни в чем не повинных сардарцев! И Рина!' - почему-то мужа ей было жальче всех.

    - Да убери ты свою девку с палубы! - так рявкнул седой, что Лита прекратила самобичевание и осмотрелась по сторонам.

    На судне царила деловитая суета. Все были при деле. Кто-то опускал паруса, кто-то расчехлял непонятные конструкции, установленные на носу ладьи, кто-то очищал палубу сбрасывая все без разбору в трюм.

    - Рин, твою маму я любил! - снова завопил кормчий. - Не спи!

    - Не бойся, мы справимся, - не собирался пугать жену Аэрин. Вместо этого он склонился к ней и принялся ласково уговаривать. - Пошли, милая. Тут без нас обойдутся.

    - Мы умрем? - девушка позволила взять себя за руку и пошла следом за мужчиной.

    - Помрем, - весело откликнулся Пармен. - Но не сегодня. Сейчас мы этим пташкам перышки-то попортим!

    - Правда? - Лита с надеждой уставилась на гиганта.

    - Истинная, - передней вырос слегка охрипший капитан. - Могу еще добавить, что если ты не перестанешь мешаться под ногами сброшу тебя этим разноцветным курам на обед! Поняла?!

    - Следом сам полетишь! - неожиданно вызверился на капитана Аэрин, ухватил жену под локоть и затолкал в ту самую камору, которой предстояло стать первым пусть и временным пристанищем для молодой семьи.

    Крошечная лишенная окон комнатка могла похвастаться только наличием лежанки да сундука около.

    - Лита, посмотри на меня, пожалуйста, - заговорил Рин. - Я сейчас уйду, а ты останешься здесь и подождешь меня.

    - Нет, не оставляй меня! Возьми с собой!

    - В другой раз, моя хорошая, - откинув крышку сундука, он доставал из него какие-то непонятные приспособы, быстро осматривал их, одни возвращал назад, а другие откладывал в сторону. - У тебя нет опыта полетов, да и с радужными тебе встречаться не приходилось. А мы с ними старые знакомцы.

    - Не верю, - подойдя сзади, Лита обняла единственного близкого человека, прильнула к нему. - Не лги мне!

    - Не буду, - выпрямился Рин и накрыл холодные женские ладошки своими руками, согревая. - Драконы встречаются редко, а радужные еще реже, но Ниаль - наш кормчий уже сражался с ними и даже побеждал. Так что если боги не оставят, и сегодня победит. А сейчас я должен идти. Ты же понимаешь это?

    - Да, - она прижалась еще теснее, словно желая прорасти в своего негаданного мужа.

    - Обещай, что останешься здесь, - развернулся лицом к Лите.

    - Рин...

    - Обещай, - тихо, но непреклонно велел он.

    - Хорошо...

    - А теперь целуй, - по его губам скользнула тень улыбки и пропала, будто померещилась.

    Волнуясь, она встала на цыпочки и ткнулась губами в твердую гладко выбритую щеку.

    - Не так, малышка.

    - А как?

    - Вот так, - накрывая губами трепещущие девичьи губы, шепнул он. Сразу углубив поцелуй, в следующее мгновение Аэрин уже выходил за дверь, не забыв напомнить. - Жди тут.

    Прижав руки к пылающим губам, Мелита рухнула на койку. Некоторое время она рассматривала грубо сколоченную дверь, за которой скрылся муж, а потом пробежалась пальцами по запрятанным в поясе фиалам, вспоминая, проверяя, прикидывая что к чему. Посидев еще чуть-чуть, девушка скользнула к двери и, приоткрыв ее, прильнула к щелочке.

    Видно было плоховато, но и того, хватило, чтобы охнуть и зажмуриться. Радужные махины были уже совсем близко. Гигантскими ястребами они с высоты падали на ладью и пытались закогтить ее, скрежеща по защитному полю, которое стало совсем бледным, то и дело мигало, почти пропадая, но снова и снова вспыхивало после того, как Аэрин колдовал над непонятной штуковиной.

    - Сколько еще простоит защита? - поинтересовался на диво спокойный Ниаль.

    - Минут десять если нападения будут продолжаться в таком же режиме, - ответил Рин, и Пармен кивком подтвердил его слова.

    - Тогда не будем тянуть до последнего, - принял решение кормщик. - По моей команде отключаете защиту, через десять секунд включаете и ждете. А я поприветствую пташек праздничным салютом.

    - Давай, - одобрил Пармен. - Заодно поделишься впечатлениями, все-таки это наша экспериментальная разработка.

    - Уж не сомневайтесь, - осклабился Ниаль. - По местам! - загремел его зычный голос. - Приготовиться! - кормчий склонился над какой-то хреновиной, которую Лите совсем не было видно.

    От любопытства она даже рискнула высунуть голову из убежища, но все равно ничего не поняла.

    - Отключай! - дал отмашку Ниаль, и защитное поле растаяло, оставляя судно беззащитным.

   В тот же миг дракон, который был рядом с ладьей кинулся вперед и получил в грудь заряд какой-то сверкающей гадости. Синие искры побежали по шкуре ящера, заставляя его взреветь от боли. Сплетаясь в сеть, они за несколько секунд запеленали его, обездвижив, и продолжили свиваться в надежный канат, накрепко соединяя его с судном. Мигнуло мыльным пузырем защитное поле, укрывая людей, но за мгновение до этого второй ящер как-то по-особому дернул крыльями, посылая в корабельщиков целый рой острой словно кинжалы радужной чешуи.

    Большая часть ее была отражена заработавшим защитным полем, что-то угодило в корпус ладьи, и палубные надстройки, а несколько клинков нашло живые цели.

    - Рииииин! Неэээээт! - закричала Мелита, кидаясь к мужу, медленно оседающему на палубу. - Рииииин!

***

- Ну и как это называется? - грозно осведомился раскатистый бас.

    - Я виварий забыла закрыть! - в красивом женском голосе не хватало уверенности. - Сбежали особо ценные экспериментальные экземпляры.

    - Да что ты говоришь, родная, - баритон просто сочился сарказмом. - Не печалься, я тебе помогу.

    Облака над летучим суденышком раздвинулись, из них вынырнула огромная рука и сгребла оставшегося дракона, словно муху какую.

    - Фу, пакость ядовитая! - возмутился тенор и посоветовал после паузы. - Заканчивала бы ты с вивисекцией, Санечка.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Время для Литы остановилось, а весь мир собрался в одной точке, фокусом которой стал бледный как полотно Рин.

    - Как же так? - простонала она, без сил опускаясь на палубу.

    - Что встали, бездельники? - грохнул кормчий. - Остановите парню кровь, а эту блаженную уберите отсюда. Не время сопли распускать.

    - Так он жив? - Мелита подняла голову, вычленив из гневной тирады главное для себя.

    - Да, но рана нехорошая, - ответил один из сардарцев, склонившихся над Рином.

    Благодарно глянув на незнакомца, девушка вывернулась из-под руки Пармена, который собрался увести ее в камору. Поняв, что ей есть за что бороться, Мелита преобразилась.

    - Пропустите, - прозвучало ее уверенное, и, не реагируя на гневные взгляды Ниаля, Лита пробилась к мужу. - Разойдитесь, не толпитесь, - командовала она, начиная диагностику.

    Незнакомый матрос оказался прав. Хорошего действительно было мало. Драконий клинок угодил аккурат в ямочку над левой ключицей, что являлось почти полной гарантией моментальной и почти безболезненной смерти. Однако Аэрин, слава Великим, был жив. Девушке даже вспомнилось описание подобной травмы в одном из старинных трактатов, только там воина спасло массивное ожерелье, изменившее направление удара, а радужному клинку элементарно не хватило длины, да и направлен он был под иным углом. Так что сердце не было задето. Мысленно вознеся хвалу Великой Матери за то, что сотворила подобие рукояти на окоеме драконьего кинжала, послужившей стопором, и не позволившей проникнуть радужной чешуе на всю длину, Мелита принялась командовать.

    - Мне понадобится много теплой воды, бинты, чаша с разбавленным вином...

    - Что вы ее слушаете? - остановил бросившихся исполнять приказание кормчий. - Девчонка помешалась от горя, а вы и рады бегать вокруг хорошенькой блондиночки! А между тем...

    - А между тем, - перебила Лита, - не выйди я сегодня замуж, завтра сдавала бы экзамен старейшим целителям Адана. Так что прекратили разговоры, и слушаемся. Да, - вспомнила она, - этот вид драконов крайне ядовит, поэтому все, кто получил хоть малейшую царапину, первым делом должны будут принять противоядие.

    - И оно у тебя конечно есть? - баюкая раненую руку, едко поинтересовался Ниаль.

    - Конкретно против радужных нету, - начала терять терпение Мелита. - Зато есть универсальное, оно должно помочь, хотя и имеются некоторые побочные эффекты... Все хорошо, милый, - она отвлеклась, склонившись к застонавшему мужу. - Я тебя вылечу. Я всех вас вылечу, - обвела тяжелым взглядом застывших мужчин. - Где, то, о чем я просила?!

    'Видимо не зря такое внимание помимо всего прочего Учитель уделял уверенности лекаря в себе,' - усмехнулась Лита и зашептала формулу чистоты.

    - Ну, не оставьте, Великие, - видя, что все заказанное принесли, выдохнула девушка и крепко ухватилась за выступающий край драконьего клинка.

    Спустя несколько минут Рин, которому любящая жена наложила тугую повязку, привязав руку к туловищу, был уложен на кушетку в каморке.

    - Приглядите за ним? - Мелита посмотрела на Пармена с Нэлем. - В кубке противоядие, поите его, но без фанатизма, закончится, позовете меня, - она хотела, как это заведено с болящими, погладить Аэрина по здоровому плечу, но отчего-то смутилась, мучительно краснея.

    - А ты? - понимающе переглянулись мужчины, пряча усмешки.

    - Там ведь и другие раненые есть, - она поспешила на палубу, ругая себя на все корки: 'Лекарка называется! Краснеешь как благородная девица! А им нужно помочь,' - забыв, что она и есть самая что ни на сесть попавшая в беду благородная дева, Лита принялась за дело.

    Пострадавших оказалось не так уж много, у нескольких человек были царапины, которые при наличии противоядия не представляли никакой опасности. Более серьезную рану получил кормчий.

    - Как там Рин? - стараясь отвлечься от собственной боли, поинтересовался Ниаль.

    - Жить будет, - коротко ответила Лита, прикладывая к ране лекарство.

    - Что ты там шепчешь? - не отставал мужчина, прислушиваясь.

    - Заговор читаю, помолчи, - огрызнулась она. - А то ошибусь, рука отсохнет. Пей противоядие и избавь меня от вопросов!

    - Вот же ты, зараза мелкая, - беззлобно поддел кормчий. - Злая оса! Но рука у тебя твердая и характер ого-го. Девка, а не дрогнула, когда из родного мужа клинок выдернула. Он орет, кровища хлещет, а ты спокойно над раной ладошками водишь.

    - Так, все, - закончила Лита. - Ты что-то сказал?

    - Не, ничего, - отмахнулся здоровой рукой капитан и, отхлебнув противоядия, поморщился.

    - Ладно, - она выпрямилась, - мне пора.

    - Ты когда ела в последний раз, мелкая?

    - Вчера кажись, - неуверенно ответила Лита. - Точно вчера, со жрецами в храме Отцов закусывала.

    - Интересная у тебя жизнь, - хохотнул Ниаль. - Мне они не наливают.

    - Повезло тебе, - вспомнив вчерашний вечер, который казался теперь таким далеким, она посмурнела и пошла на корму.

***

- Как он? - присев на койку рядом с мужем, поинтересовалась Лита и поймала себя на том, что в точности повторяет вопрос седого.

    - Все так же, - отчитался Пармен. - В себя не приходит, просит пить. Почему так? Рана у него вроде не тяжелая, да и крови Рин не очень много потерял.

    - Я сама об этом все время думаю, - призналась девушка, устало потерев ладонями лицо. - Как давно он болеет?

    - С весны, - прикинув, ответил мастер, а притихший Нэль только молча кивнул, подтверждая.

    - И в чем это выражается?

    - Задыхаться он стал. То ничего-ничего, а то как захрипит, будто дышать ему нечем.

    - А еще кровью кашляет, - добавил Данэль.

    - Горло ему перехватывает.

    - От лица кровь отливает.

    - Озноб бьет.

    - Одышка мучает.

    По мере перечисления симптомов лицо Мелиты мрачнело. Сделав мужчинам знак молчать, она придвинулась к Рину вплотную, положила руки на его груди и закрыла глаза, погружаясь в транс.

    - Кормчий велел... - в каморку влетел молоденький парнишка.

    - Тссссс!

    - Не ори!

    Зашикали на него мужики.

    - Я говорю, лекарку вашу покормить велено, - понизил голос малой и попятился, встретившись с горящими колдовским огнем глазами целительницы.

    - Мужчина, молодой. Семнадцать лет. Хорошо развит для своего возраста. Половых контактов не имел. Практически здоров. Хотя... Нет, все же здоров... -- Мелита моргнула, приходя в себя.

    - Что значит хотя? - заволновался парень. - И откуда ты знаешь, что у меня еще никого... - он сбился и покраснел.

    - Она в трансе была, дурень. Увидела что-то.

    - Понять бы еще что, - Мелита забрала протянутую миску с похлебкой и кусок хлеба и принялась задумчиво есть. - Ты, как там тебя?..

    - Хаген я, - парнишка чувствовал себя неуютно.

    - Зайди ко мне через недельку, разговор есть, - велела она и снова погрузилась в раздумья.

    - Угу, - парнишка сквозанул подальше от ненормальной аданки.

    - И чего ты высмотрела? - начал Нэль, переглянувшись со старшим товарищем.

    - Много чего, - девушка буквально заставляла себя проглатывать ложку за ложкой, почти не чувствуя вкуса. Только осознание того, что ей понадобятся силы, понуждало продолжить трапезу.

    - А поподробнее? - придвинулся Пармен.

    - Вы ведь артефактор? - девушка с сомнением осмотрела кусок вареного мяса, страдальчески поморщилась и отправила его в рот.

    - Учитель Рина, - приосанился мастер. - А ты к чему это?

    - Ну вот представьте, - Лита отставила миску, - прихожу я к вам и говорю: 'Мастер, объясните мне тонкости моделирования защитного экрана, применяемого на воздушных судах!'

    - Сильно умная? Дерзишь?

    - Объясняю на доступных примерах, - вежливо ответила Мелита. - Лучше скажите, мы скоро прилетим?

    - Через пару часов, - буркнул обиженный мужчина, поняв, что никаких подробностей не дождется.

    - Поспать хочешь? - догадался Ниаль. - Лезь к мужу под бочок, а мы разбудим на подлете.

***

Оставшись одна, Лита и не подумала об отдыхе. Вместо этого она снова склонилась над лежащим в беспамятстве мужем. Вновь войдя в транс, лекарка искала подтверждение своим предположениям и к своему крайнему удивлению нашла.

    - Славный мой, хороший, - убирая непослушные волосы со лба Рина, приговаривала она. - Где же тебя угораздило подхватить проклятие, а? И главное качественное такое, на смерть сделанное. Какая же тварь расстаралась, маскируя свое колдовство под болезнь? Кому ты помешал?

    Словно слыша и желая ответить, он застонал.

    - Ничего, милый мой, с этой напастью мы справимся, выздоровеем и гадину проклятущую изничтожим! Ты только никому меня не выдай, это тайна, - девушка старалась не паниковать, чувствуя, что у Рина начинается жар. - Сейчас я тебе питье приготовлю, заговоры нашепчу, враз полегчает. А как до дому доберемся, лекарство от хвори твоей варить начну. Это дело небыстрое, зато надежное.

    Торопливо выйдя на палубу, она обратилась к первому попавшемуся сардарцу с просьбой принести воды.

    - Ты вроде спать собиралась? - к Лите поспешил Нэль. - Что, хуже ему? - уловив настроение целительницы, встревожился он.

    Та в ответ, только хмуро прикусила губу, не желая неосторожным словом накликать беду.

    - Воды бы мне, - негромко повторила она, мечтая оказаться рядом с Учителем, одно присутствие которого вселяло в присутствующих уверенность и спокойствие, а еще лучше было бы очутиться в домашней зельеварне.

    - Держи, мелкая, - воду принес неугомонный кормщик лично.

    Мелита протянула руки, чтобы взять чашу.

    - Стой! - пальцы Нэля сомкнулись на девичьем предплечье, грубо задирая ткань рукава. - Откуда это у тебя?

    Хрупкое запястье обвивали сразу два брачных браслета.

    Словно в ответ на этот окрик, рисунок ожил. Дрогнули золотистые руны татуировки, сплетаясь в единую цепочку.

    - Не ори на девчонку, - остановил парня седой. - Не видишь разве, что она ни при чем? Забыл про семейку Рина? Заполучив ценность, назад ее они уже не отпускают. Им все равно побрякушка, амулет или человек попал в их загребущие лапищи. Раз уж родовая магия признала малявку, обратного пути не будет.

    - Но это значит... Это значит, что Рин совсем плох...

    - Да дайте мне уже воду, а потом разбирайтесь между собой до посинения, - Лита вырвалась, забрала чашу и поспешила вернуться.

    За те несколько минут, которые она отсутствовала, дела у Аэрина стали совсем плохи. Он по-прежнему был в беспамятстве, к которому добавились жар и бред. Раненый метался, звал кого-то, просил пить.

    - Сейчас, мой хороший, потерпи, - в очередной раз инспектируя свою переносную аптечку, ворковала Лита.

    Она смешала в кубке несколько зелий, тщательно отсчитывая капли, из мешочка, висящего на поясе, достала серебряную ложку, автоматически очистила ее и принялась поить Рина.

    - Вот и хорошо. Вот и славно, - приговаривала Мелита. - Как же повезло, что прошлую ночь я провела в чертоге Отцов. Служители Саннивы непременно переодели бы меня в подвенечное платье. Плакали бы тогда мои отварчики. В лучшем случае их бросили бы в погребальный костер. А так мы еще побарахтаемся. Спи, муж мой, а я пошепчу, вспомню бабкину науку.

    Сняв с себя все украшения, она распустила волосы, разулась и, забыв обо всем на свете, принялась чаровать.

    Тихонько нашептывая слова древних заговоров, Лита напряженно вглядывалась в пораженные проклятием легкие. Она ясно видела угольно-черные нити, сплетающиеся в паутину, в самом центре которой сидел здоровенный паук. Вполне возможно, что другая ведунья узрела бы совсем другой образ, но это просто вопрос личного восприятия. Обычно наведенные болезни принимали личину, наиболее неприятную зрящему. Лита видела пауков, ее бабка крыс, а отцова сестра безобидных мохнатых гусениц, которых боялась почти до обморока.

    Напевая вяло пошевеливающему лапами пауку колыбельную, Мелита напряженно думала. И выводы не радовали. По всему выходило, что ведьма, насылавшая порчу, подселила в Аэрина полуразумную сущность. И произошло это не менее трех лет назад, о чем говорило состояние паутины. Получалось, что кто-то заранее решил избавиться от парня и просто выжидал подходящего момента. А весной случилось что-то, разбудившее крепко спящее проклятие.

    - И ведь не спросишь никого, чтобы ведьму не спугнуть. У нас бы ее быстро вычислили, а в Сардаре все другое. Делай что хочешь, твори пагубу, питайся болью человеческой, отнимай жизни и никто даже не поймет, отчего к нижним людям уходят молодые полные сил люди.

    Теперь становилось понятным, и почему отклонился драконий клинок, почему он не задел артерию. Наделенный зачатками разума паук спасал свою псевдожизнь, выполняя заложенную создательницей задачу. А теперь по какой-то причине заторопился, убивая своего носителя.

    - Вот ведь, - поразилась девушка, не сводя глаз с задремавшей мерзости, - проклятие на смерть жизнь спасло! Чего только не бывает. Чудеса! Однако, надо будет последить, кто будет вокруг Рина виться, - решила Мелита, помня о том, что творящая пагубу должна забрать свое жуткое детище, чтобы оно могло отдать своей создательнице всю уворованную силу. - Боги великие, помогите! - горячо взмолилась. - Вразумите меня глупую, откройте глаза и пошлите помощника! Одной мне не справиться!

    Сказала и обмерла, аж рот ладошками прикрыла со страху: 'Хоть и не глазливая я, а боязно.'

    Понимая, что пока ничего больше поделать не сможет, сотворила отвращающий всякое зло знак и прикорнула таки под бочком у мужа, которому значительно полегчало. Запретив себе думать о Сардаре, чужой семье, внезапно обретенном супруге и возможном сглазе, она провалилась в сон.

***

- Это нечестно! Ни о каком втором муже речи не было! - в грудном контральто звенели слезы.

    - А драконов напускать честно? - чувствовалось, что обладателю тенора тяжело сохранять твердость.

    - Это просто превентивные меры, дорогая, - мягко увещевал баритон.

    - Должны же мы были подстраховаться, Сань? - беззлобно оправдывался бас.

ГЛАВА ПЯТАЯ

- Подлетаем! - радостный крик Хагена заставил Литу вскочить с койки.

    - Чего орешь? Боишься, что мы на ладье останемся да обратно в Адан улетим? - вполне бодро поинтересовался Рин.

    - Так Ниаль велел, чтоб я вас разбудил, - топтался в дверях смущенный юнга.

    - Когда ж он тебе с ладьи спрыгнуть велит, а? - поморщился Аэрин.

    - Чего опять не так?.. - заныл малой.

    - Спасибо, Хаген, - Лита торопливо переплетала косу. - Мы проснулись, - и, видя, что парень просиял, напомнила. - Так ты найди меня через недельку.

    - Помню, - шмыгнул носом Хаген. - Умеете вы, госпожа целительница, настроение испортить.

    - За языком следи, - сразу осадил раненый. - Разговорился, - и тут же повернулся к жене. - Зачем тебе этот балабол понадобился?

    - Хочу проверить кое-что, - улыбнулась Лита, глядя на своего защитника. - Дома обязательно расскажу.

    Все еще бледный, он тем не менее уверенно полусидел на кровати.

    - А что со мной случилось, расскажешь? - Рин указал на свою повязку. - Это меня радужные зацепили?

    - Они самые, - подтвердила Мелита.

    - А чешуя случайно не сохранилась? - блеснули интересом глаза артефактора.

    - Там целый дракон сохранился. Забыл?

    - И правда запамятовал, - обрадовался Рин, сразу прекратив расспросы.

    - Увлеченного человека издалека видно, - Мелита, одобрительно посмеиваясь, принялась собирать свои банки-склянки, коробки-пузырьки.

    - Ну как вы тут? - к молодоженам заглянул Пармен.

    - Да вот прикидываю на что драконью кровь лучше пустить, - откликнулся больной.

    - Лучше всего мне на зелья отдать, - посоветовала Лита.

    - Учтем, - серьезно кивнул мастер и придвинулся поближе к ученику. - Есть у меня одна идейка.

    - И яду бы неплохо получить, когтей опять же, клыков... - загорелись глаза у травницы.

    - Ничего себе запросы, - почесал в затылке мастер. - Ладно, малышка, выделим. Список готовь.

    - Ага, - обрадовалась Лита, прикидывая в уме, что один из редчайших компонентов для лекарства у нее уже есть.

    - Мелита, - поджал губы супруг.

    - Чего? - посмотрев друг на друга, уточнили хором Пармен и Лита.

    - Я говорю, что мою жену зовут Мелита, - добавил металла в голос раненый.

    - Угу, - уважительно кивнули целительница с артефактором, предварительно переглянувшись.

    - Ну раз ты такой серьезный, то я уж и не буду просить, чтоб отпустил Мелиту посмотреть сверху на Каменец, - усмехнулся в усы Пармен. - Вы пока посидите тут, а Ниаль причалит к самому дому. Отец площадку-то достроил?

    - Да, как раз перед поездкой в Годарское княжество.

    - Ну значит там и пришвартуемся, - хлопнул себя по коленям мастер и поднялся.

    - Пармен, - окликнул его ученик, - возьми с собой Литу, пусть посмотрит на город. Только следи, чтоб не упала.

    - Вот это дело, - обрадованно загудел гигант. - Пошли, мелкая.

    - Ее зовут... - нахмурился Рин.

    - Да помню я, - отмахнулся учитель.

    Мелита благодарно глянула на мужа и выскользнула за дверь.

***

Это и впрямь был Каменец. Назвать город по-другому, просто язык не поворачивался. Начать с того, что он вырос вокруг расположенного на горе княжеского замка, неприступные стены которого были сложены из серого гранита.

    На приземистых пузатых башнях, увенчанных острыми черепичными крышами, реяли яркие флаги с изображением грифона. Узкая лента дороги выбегала из окованных стальными полосами ворот и, изгибаясь словно змея, струилась вниз по склону.

    А вокруг нее, огибая огромные валуны, вырастал Каменец. Его узкие улочки словно бы вырезаны меж огромных гранитных глыб, а дома зажаты промеж скальных выступов. Рассыпанные по городу валуны будто по волшебству балансировали на слоне холма. Задержавшей от восторга дыхание Лите казалось, что они в любую секунду были готовы сорваться в пропасть, увлекая за собой смелых, но безрассудных людей, решившихся построить тут свой город.

    Всматриваясь в каменный лабиринт петляющих улочек, девушка не нашла двух похожих домов, каждый из них был настолько гениально встроен в ландшафт, что создавалось впечатление, будто бы он вырос сам собой. А может это могущественные духи гор помогли безумным сардарцам? Кто знает.

    - Про наш город говорят, что тут то ли камни рождаются из домов, то ли дома из камней, - в голосе Пармена звучала гордость, и Мелите оставалось только согласиться с ним. - Тут нет пахотной земли, продукты привозят из долины, - мастер махнул рукой вправо. - Но каждый клочок городской почвы обработан. На нем растут цветы и деревья, такие же неприхотливые и выносливые как мы.

    Не в силах отвести глаз от удивительного места, которому суждено стать ее новой родиной Лита думала: ‘Тут слиты воедино живые цветы, каменные стены домов и отвесные суровые скалы. Дом вырастает из камня или камень из дома – непонятно, но они уже столько веков соседствуют, что сроднились и стали единой удивительной завораживающей гармоничной каменной мелодией.”

***

Между тем ладья остановилась над очередным творением безумного сардарского архитектора, большим домом, сложенным, как и, все здесь из серого гранита. Его особенностью была высокая круглая башенка, вскарабкавшаяся на циклопический поросший мхом валун.

    - Мама! Мама! Рин вернулся!

    Тут же маленький внутренний дворик заполнился людьми. Они суетились, громко переговаривались и улыбались, поглядывая в небо. Усталый Ниаль принялся командовать. Его голос далеко разносился над сонными улицами Каменца, и скоро у домика с башней собралась приличная толпа.

    - Чего рты разинули? - свесился за борт седой. - Грузовую платформу подавайте!

    - Дракона грузить? - послышалось снизу.

    - Рина, идиоты! Ранило его! - кормчий разозлился не на шутку.

    - Ой, батюшки, - переполошились впечатлительные горожане.

    - Пойду пожалуй, - отпрянула от борта Лита, заметив, что непосредственные сардарцы тыкают в нее пальцем и отпускают шуточки по поводу белобрысых аданок.

    - Привыкай, - посоветовал Пармен. - Ты у нас одна такая на весь город. Главное не робей, а то заклюют.

    - Постараюсь, - пытаясь не поддаваться панике, пообещала девушка.

    - Да не волнуйся ты, мелкая, - успокоил мастер. - Лучше скажи, Рину вставать можно?

    - От каморы до борта дойдет, - заверила Лита.

    - Ну тогда веди, - поторопил Пармен. - Платформу уже выкатили, сейчас поднимут.

    - Уже ушла, - Мелита побежала на корму.

***

На грузовую платформу, оказавшуюся изрядных размеров летающей телегой, Лита ступила совершенно спокойно, хотя никогда прежде не видела ничего подобного. Сардарцы не продавали этакие диковины соседям, оставляя их себе. Аданцы довольствовались бездровяными плитами, стиральными машинами и прочей кухонной утварью, а также сменными энергетическими кристаллами для технических приспособ.

    Так что, навидавшись за последние сутки больше чем за всю жизнь, Мелита бездумно последовала за мужем. Ее даже особо не взволновала скорая встреча с родными Рина. 'Ну люди и люди,' - меланхолично думала целительница, поддерживая раненого.

    Вроде и невысоко было спускаться, и бортики у платформы имелись, но с непривычки, а может от усталости у Литы закружилась голова. Так что непонятно стало кто из измученных супругов кому помог ступить на мощеные гранитом плиты двора.

    - Добро пожаловать домой, жена, - многозначительно глядя на встречающих, Рин обнял аданку за плечи. - Здравствуй, матушка. Привет, сестренка. Знакомьтесь, это Мелита. Прошу любить и жаловать.

    - Жена? - оглядев девушку с ног до головы, протянула моложавая подтянутая сардарка. - Вот так неожиданность. Поехал за лекарством, а привез малявку белобрысую.

    - А там пофигуристей не было? - хохотнула давешняя девица, как две капли воды похожая на мать.

    - Повежливей, Ирати, - нахмурился Рин.

    - Не затыкай сестре рот, - свекровь перестала скептически рассматривать нежданную невестку. - Она у себя дома.

    - Извините, уважаемая, - поспешила вмешаться Лита. - Рин был ранен во время полета. Ему необходим покой.

    Подавив недовольство, хозяйка отступила в сторону, позволяя молодым войти в дом.

    - Ишь какая умная выискалась, - не смолчала она. - Рину в подмышку дышит, а туда же... командует. Эй, кто-нибудь, - позвала женщина, - приведите старую Мирари. Не стойте! Быстро за знахаркой!

***

- У нас положено вносить в дом жену на руках, а меня вон как угораздило, - Аэрин кривил губы в усмешке, но Лита чувствовала, что ему совсем не смешно.

    - А у нас молодые вместе переступают через порог, - сказала она, - и непременно с правой ноги.

    - Зачем? - остановился Аэрин.

    - Чтобы идти рядом по дороге жизни и не разлучаться в посмертии, - словно маленькому объяснила Лита.

    - Тогда шагаем, - согласился он, ступая через порог.

    Они вошли в темноватый холл. Каменный пол, каменные стены, каменные лестницы... Привыкшая к тому, что дома строятся из дерева, аданка поежилась от обилия вездесущего гранита вокруг.

    - Лита, - окликнул муж, остановившись у подножия лестницы, - хочешь, я тебе свою мастерскую покажу? -- он указал на одну из дверей, по счастью деревянных. - Там и лежанка есть.

    Заставив себя проглотить злые слова в адрес новой родни, девушка только согласно кивнула. 'Сволочи!' - злилась она, войдя вслед за мужем в просторную неожиданно светлую комнату. 'Полон двор людей, а раненому помочь некому,' - заставляла себя улыбаться, устраивая Рина на узкой застеленной шкурой кушетке.

    Хлебосольные родственнички не спешили с расспросами и угощениями. Да что там, даже кружки воды не поднесли.

    - Вот тут я и работаю, - кивнув на заваленный инструментами верстак, Аэрин без сил откинулся на подушку. - Это самая светлая комната во всем доме. Мы с матушкой даже как-то повздорили из-за нее. Раньше здесь было женское царство. Тут она с Ирати и служанками вышивала, ковры ткала, ну ты понимаешь. А потом оказалось, что у меня проснулся дар к артефакторике, и отец велел освободить солярий (самое светлое помещение в доме, в котором обычно занимались рукоделием). Вот... - задумчиво протянул он, вспоминая. - Наши женщины были недовольны.

    - Но ведь артефактор это очень уважаемый человек, - не поняла местных баб Мелита.

    - Так-то оно так, но...

    - Ой, а чего это вы здесь? - распахнув настежь дверь, в мастерскую ворвалась Ирати. - Мы вас обыскались!

    Лита снова прикусила язык, не позволяя себе сорваться на эту порывистую сардарку. Задумавшись о том глупа ее золовка, легкомысленна сверх меры или эгоистична, целительница предпочла не вмешиваться в разговор брата и сестры.

    - Ты же знаешь, Ирати, что мне тут привычнее, - улыбался тем временем Рин. - Да и соскучился я по своей мастерской... - мужчине явно не хотелось жаловаться на плохое самочувствие.

    - Вот вечно ты чудишь, - надула губки красавица. - А нам отдуваться приходится. Вставай, Мирари уже ждет.

    'Вот же дрянь какая,' - мягко останавливая мужа, неприязненно подумала Лита.

    - А сюда она не может подойти? - вслух поинтересовалась она.

    - У Аэрина в этом доме есть своя комната, - задрала нос девица. - Может у вас в Адане принято в свинарнике гостей принимать, а у нас для этого есть...

    - У нас в Адане раненых не бросают на пороге дома, а целители готовы оказать помощь даже в свинарнике! - сталью блеснули серые глаза.

    - Скажите, пожалуйста! - вскинулась золовка.

    - Лита! Ирати! - прикрикнул Рин. - Прекратите немедленно!

    - А чего она? - начала было сардарка, но заставила себя захлопнуть рот и, одарив Литу многообещающим взглядом, выбежала из мастерской.

    - Зачем ты так с ней? - провожая глазами сестру, мягко попенял Аэрин. - Ирати добрая девочка, правда слегка взбалмошная, но это пройдет со временем.

    - А сколько ей лет? - мысленно обещая себе молчать в присутствии новой родни, хоть пляши они голышом, поинтересовалась Лита.

    - Восемнадцать, скоро замуж ее отдавать будем, - он тепло улыбнулся, убеждая Мелиту в правильности принятого решения. - Через месяц у Ирати свадьба, вот она и нервничает. Устала наша малышка от всех этих приготовлений. Дела, суета, то да се... Ну ты понимаешь.

    Лита припомнила вчерашнюю подготовку к собственной свадьбе и содрогнулась.

    Тем временем в коридоре раздался шум, словно несколько человек гомонили разом. До молодоженов долетали только обрывки их разговоров.

    - Видите ли у них целители в свинарнике принимают, - хихикала Ирати.

    - Нет, ты погляди, только заявилась, и давай свои порядки наводить! - возмущалась ее мать.

    - Слава Всевышним, в благословенном Сардаре целителей не гоняют по скотным дворам, - послышался скрипучий голос. - Показывайте болящего.

    Последние слова прозвучали совсем рядом, скрипнула дверь, и в комнату вошли хозяйка дома с дочерью и какой-то старухой. Арима хмурилась и поджимала губы, глядя на поднявшуюся ей навстречу сноху. Ирати за спиной матери глумливо улыбалась, предвкушая, что нахальную пришелицу сейчас поставят на место. Третья женщина остановилась на пороге.

    Мелита во все глаза смотрела на местную коллегу и чувствовала, себя обманутой в лучших чувствах. Вместо подтянутой опрятной целительницы, окруженной аурой всеобщего уважения, перед ней стояла толстая неопрятная старуха, одетая в бесформенное рубище и обвешанная какими-то непонятными амулетами.

    - Проходи, Мирари, - поклонилась хозяйка дома.

    Знахарка однако же не торопилась. Вместо этого она цепко оглядела комнату, на несколько секунд задержав взгляд выцветших глаз на Мелите, улыбнулась, блеснув золотом зубов, достала из кармана резную трубку с длинным чубуком, не спеша набила ее, прикурила и выпустила в воздух кольцо зеленоватого вонючего дыма. Принюхавшись, Лита с удивлением поняла, что в курительной смеси содержатся любисток, спорыш и паслен. 'Сильна бабуля,' - уважительно подумала она. 'Курит и не морщится, такую не в раз отравишь,' - девушка поспешила открыть окно, попадать под внушение старой знахарки она не собиралась.

    - Проходи, уважаемая, - повторила Арима.

    - Дык, - подумав, выдала бабка. - Сквозняк, - указав на фрамугу чубуком, не сдвинулась с места она.

    - Закрой, - не глядя, бросила свекровь Мелите.

    - У Рина больные легкие, - понимая, что все благие намерения молчать и быть хорошей летят в тартарары, напомнила та.

    - Стал быть ждем, - постановила упрямая старуха и продолжила курить.

    - Ты думаешь, что Мирари не знает, как и кого нужно лечить? - пошла в атаку Арима.

    - Я думаю, что если бы хоть кто-нибудь в этом городе мог помочь Рину, ему не пришлось бы искать целителя в Адане, - напомнила невестка.

    - Ах, ты!.. - задохнулась от возмущения свекровь.

    - Ладно, - перебила ее знахарка, выбивая трубку о косяк. - От порчи наведенной, - пояснила она присутствующим. - Не орите. Я посмотрю мальчика. Он ведь мне не чужой. Сама его принимала! Вот этими руками, - она потрясла короткими пальцами, унизанными массивными золотыми кольцами и подошла к кушетке.

    Пораженная до глубины души Лита переводила взгляд с Мирари на свекровь и думала, что сардарцы на редкость здоровые люди, если их не в силах уморить такие специалисты. 'Палкой не убьешь,' - постановила задумавшаяся девушка, едва не упустив момент, когда бабка шустро выхватила нож.

    - Сейчас, касатик, - пообещала Мирари, - повязочку срежу и гляну, что там у тебя.

    - Подождите, - успела вклиниться Лита, не в силах выносить подобное варварство. - Вы готовы возместить стоимость самоочищающихся бинтов с добавлением единорожьего волоса?

    - Ась? - прикинулась дурой старушка. - Ну так сама сними повязку.

    - Вечером, - осознавая, что мира в этом доме для нее не будет, Мелита упрямо сложила руки на груди.

    - Я не понимаю, для чего меня сюды позвали, - обрадовалась Мирари. Кем-кем, а дурой она не была, потому и решила поскорее покинуть этого неудобного больного с его слишком умной женой.

    - Ты чего добиваешься? - болотной гадюкой зашипела свекровь. - Смерти моего сыночка хочешь?! Думаешь, что если он в вашем Адане целителя не нашел, то...

    - Почему же не нашел? Как раз нашел! - не дослушала Лита. - Я десять лет училась, если б не замужество, завтра бы экзамен держать пришлось.

    Ее перебил дружный женский смех.

    - Ох и повеселила, - вытирала слезы старая.

    - Ну ты даешь, - держалась за бока Ирати.

    - Врушка бесстыжая, - радовалась Арима. - Всем известно, что аданцы не выпускают из княжества своих врачевателей.

    - Потому как сокровища они! - Мирари назидательно подняла палец и даже потрясла им перед самым литиным носом.

    - Тихо! - голос Рина заставил всех женщин замолчать. - Сколько можно?! - он закашлялся.

    - Бедненький, - всполошилась Арима, - вот до чего тебя эта хульдра белобрысая довела! (Хульдра - чудовище, светловолосая демоница, имеет хвост и привычку выходить замуж. Прекрасная жена, но если муж ее разлюбит, к людям уйти не сможет, а превратившаяся в отвратительную старуху хульдра сживет его со свету.)

    - Сейчас помогу, миленький, - засуетилась старуха. - Нака вот, выпей, - она протянула раненому небольшую скляницу, в которой плескалось какое-то мутное пойло.

    - Что это? - с досадой оттолкнув золовку, тоже сунувшуюся к Рину, спросила Мелита. - Что это за бурда?

    - 'Глоток Покоя' еще никому не мешал, - окончательно обиделась старая шарлатанка.

    - Вы хотите споить моему мужу эту отраву?! - нависая над старухой, уточнила Мелита, для которой сей легендарный декокт был символом некомпетентности и дикости сардарских целителей. 'Эти, с позволения сказать, лекари готовят свое варево из сока различных трав, желчи кастрированного кабана, опия, белены, болиголова и уксуса. Они называют его 'Глотком покоя' и используют в качестве снотворного и болеутоляющего. Коновалы проклятые!' - горячился всегда спокойный Учитель.

    - Какая еще отрава? - начала было оскорбленная в лучших чувствах старуха, потрясая бутыльком.

    - Самая натуральная, - не уступала девушка.

    - Матушка, - снова заговорил Рин, - проводите уважаемую Мирари. Мы не нуждаемся в ее услугах.

    - Мальчик мой, как же так? - всплеснула руками готовая расплакаться Арима.

    - Моим лечением занимается жена, - отрезал он.

    - Так значит? - для порядка уточнила старуха. - А я и знала! Перед вашим порогом заглянула под камушек, а там - вот! - она выхватила откуда-то дохлую змейку и потрясла ей перед носами удивленных женщин. - Плохой знак! Помрет ваш Рин! Недолго ему осталось!

    - Выведите эту, - побледневший парень кивнул толкущимся в дверях слугам. - Сейчас же! А с вами, матушка, мне нужно серьезно поговорить.

    - Вот еще, - ощетинилась бабка, - я сама лишней минутки в вашем склепе не останусь.

    - Постой, Мирари, не проклинай! - в голос зарыдала хозяйка, заламывая руки. - Мы приносим извинения! Мы готовы возместить обиду! Что стоишь? - толкнула она, заслушавшуюся Мелиту. - Падай в ноги! Проси, чтоб уважаемая сняла проклятие!

    - Какое еще проклятие? - растерялась аданка. - У этой женщины нет никаких магических способностей, она - шарлатанка.

    - Ну знаете ли! - как жаба раздулась знахарка. - Будете складывать погребальный костер страдальцу, пригревшему на груди эту змеищу белоглазую, вспомните меня!

    - Я кому говорил вышвырнуть из дому старую каргу?! - закашлялся Рин.

    - Зачем же так грубо? - к старухе скользнула Мелита, заставив ее попятиться. - Я сама провожу уважаемую Мирари до самого ее дома, извинюсь перед ней как следует и узнаю кое-что о белоглазых змеях.

    - Ты ведь совсем не знаешь города, - растерялась новообретенная родня.

    - Ну так пошлите со мной кого-нибудь из слуг, - девушка крепко ухватила побледневшую старуху под локоть. - Я просто не могу упустить возможность припасть к колодцу мудрости Мирари. А вы пока побеседуйте, как собирались.

    - Лита, нет, - уронил муж, заставил блондинку остановиться. - Не обижайся, прошу. Ты ничего не сможешь доказать этой женщине, милая. К тому же я хочу, чтобы ты была рядом.

    - Будь по-твоему, - Лита отошла от старухи, брезгливо вытирая руки.

    - Гроза, - Мирари шмыгнула к дверям, - да к ночи, - она принялась расталкивать слуг, стремясь поскорее покинуть негостеприимный дом.

    - Горе-то какое, - посмотрев вслед ушедшей знахарке, расстроенная Арима опустилась на табурет. - Теперь начнется... А главное твоего отца и брата нет в городе... Никто не возьмется тебя лечить, и потом эти знаки, предрекающие смерть и проклятие... - она прижала сжатую в кулак руку ко рту и зарыдала. - Что я скажу Дагарру, раз не сумела уберечь его сына?!

    Ирати кинулась к матери, обняла ее, то и дело с жалостью поглядывая на брата, который похоже обалдел от такого поведения родственниц.

    - Мамочка, успокойся! Ты же знала, что все так и будет. Мирари просто приблизила роковую развязку, - начала всхлипывать девушка.

    - Вы с ума сошли? - обрел дар речи Аэрин. - Хороните меня?!

    - А все это из-за нее! - вспомнила о невестке Арима. - Гадина, принесла горе в мой дом!

    - Матушка, прекратите! - напрасно пытался вразумить женщину Рин.

    - Хульдра, - Арима принялась раскачиваться из стороны в сторону. - Гадина. Прогони ее, сынок! - она с безумной надеждой посмотрела на сына. - Отец или Валмир обязательно привезут тебе целителя! Если успеют... - голос женщины прервался.

    - Да вы сдурели что ли? - не выдержала Мелита. - Рин скоро будет здоров. Уж вас-то он точно переживет, уважаемая...

    - Вон! - вскочила Арима. - Вон из моего дома, дрянь! Ни минуты ты не останешься тут! Поняла?!

    - Конечно она поняла, - Рин опустил ноги на пол. - И я тоже понял, - он сделал попытку подняться. - Значит это твой дом? Не мой, не папин, не Вала, а твой?

    - Аэрин, ты чего? - неожиданно для Литы испугалась свекровь.

    - Ничего, - покачнувшийся парень оперся на подставленное плечо жены. - Душно мне в твоем доме.

    - Сынок... Что ты задумал?..

    - Не рады мне тут, - он будто не слышал, с каждым словом все сильнее наваливаясь на Литу.

    - Ты с ума сошел! Не пущу!

    - Рин, успокойся!

    Мать и дочь наперебой принялись успокаивать Рина.

    - Воды в твоем доме не допросишься, - скривился он. - Пора и мне домой. Эй, кто там? - глянул на слуг. - Грузите вещи на платформу, начните с инструмента...

    - Рин, одумайся! - умоляли Арима с Ирати.

    - А вы чего до сих пор здесь? - соизволил обратить на них внимание раненый. - Идите, готовьте траурные одеяния, раз собрались меня хоронить.

    - Куда же ты пойдешь с этой хульдрой? - Ирати похоже решила вернуть затихающему скандалу силу.

    - В Крайний дом, - негромко ответил брат.

    - А ну тогда иди, раз перед людьми не стыдно! Завтра же вернешься как миленький, - зло расхохоталась девушка и выскочила из мастерской.

    - Правда твоя, доченька, - успокоенно подхватила Арима. - Иди, сынок, но имей в виду, что твою девку я в свой дом не пущу, - она величественно указала на пораженную произошедшим Мелиту и удалилась вслед за дочерью.

***

Устроившись поверх вороха пожитков, Лита сидела возле мужа и глазела по сторонам. Платформа торжественно плыла по извилистым улочкам города, а вокруг были валуны. Они тут и там торчали из стен домов, служили крышами и опорами для смешных строений. Гладкие и поросшие мхом останцы были повсюду.

    - Все таки вы сумасшедшие, - не выдержала аданка, увидев домик выстроенный вокруг гранитной глыбы, которая торчала из его красной черепичной крыши словно тулья громадной шляпы.

    - Это дом Ниаля, - открыл глаза задремавший было Аэрин, - значит мы уже совсем рядом с хоромами тетушки. - Надо будет потом познакомить тебя с его женой. Тебе понравится Севара, вот увидишь. Она держит трактир неподалеку, очень приличное заведение, не подумай плохого. Туда даже ребятишки забегают за мороженым.

    - Люблю мороженое, - сглотнула голодную слюну Мелита. - Надо будет мне зайти туда попозже, взять еды на вынос.

    - Да уж, -- сразу помрачнел он.

    - Слушай, - вспомнила Лита, - скажи, а что такого странного в том доме, куда мы направляемся?

    - Привидение там буйное обитает.

    - Да ладно! Самое настоящее приведение? - она всплеснула руками. - Ты его видел?

    - Никто не видел, - Рин нахмурился. - Все слышали, в лоб всякими кружками, ложками, мисками получали опять же, а видеть, нет, не видели.

    - Посмотрим, - начала ерзать от нетерпения Мелита. - Главное с ним самим и духами дома договориться.

    Слуга, управляющий повозкой вздрогнул будто ему холодным провели по спине и дикими глазами зыркнул на аданку.

    - Чего вертишься, - тут же осадил его Аэрин. - За дорогой следи!

    - А чье приведение? - не обращая внимания на нервного возницу, поинтересовалась Лита.

    - Тетки моей, материной сестры, - пояснил муж. - Она по весне ушла к нижним людям. Жаль, хорошая травница была, в нас с Валом души не чаяла, дом вот отказала. О, смотри: трактир Севары, - он указал направо. Угадай как называется.

    - Не знаю... - Лита пораженно разглядывала очередной шедевр сардарского архитектурного гения.

    Целый комплекс маленьких домиков, соединенных между собой узкими лесенками прилепился к круглому словно головка сыра камню. Одному из домишек он служил крышей, другому стеной, а третий просто притулился словно в поисках опоры. Крошечная площадочка перед корчмой была вымощена булыжником и уставлена столиками.

    - Ну подумай, - улыбнулся Рин и помахал рукой, завидевшему их Ниалю. - останови, велел он вознице, видя, что друг торопливо направляется к ним.

    - Так я и знал, - начал он издалека. - Поругался с Аримой?

    - В этот раз она превзошла сама себя, - вынужден был признать Рин.

    - Понятно. Куда вы теперь?

    - В Крайний дом.

    - Давно пора было переехать туда. Уж тебя бы Сагари не обидела. Ты всегда у нее в любимчиках ходил.

    - В последнее время мы не очень ладили, ты же знаешь, - отвернулся парень. - Как поругались в конце зимы, так и не успели помириться.

    - Бывает, - согласился кормчий. - Ладно поезжайте, а я сейчас пришлю кого-нибудь принести вам еды. Севара сегодня такую похлебку сварила, - он блаженно зажмурился. - Ну и вообще расстаралась.

    - Все для любимого мужа, - рядом с Ниалем остановилась на редкость красивая сардарка. - Здравствуй, Рин. Поздравляю тебя и твою жену. Счастья вам.

    - Ладно, - прижал к себе жену Ниаль, - поезжайте, не будем вас задерживать.

    - Но завтра зайдем, -предупредила трактирщица.

    - Ждем вас, - распрощались молодожены.

    - Какие приятные люди, - помолчав, сказала Лита.

    - Замечательные, - согласился Рин. - Ну, что отгадала название?

    - 'Под камушком'? - предположила блондинка.

    - Но как?.. -- обалдел возница.

    - У нас в Адане так каждый может, ну может за некоторым исключением, - напустила туману Лита.

    - Вы там все ясновидящие? - благоговейно переспросил мужчина, и Рин поддержал его согласным кивком.

    - Мы умеем читать, - после паузы рассмеялась Мелита, указывая рукой на табличку с названием.

    - Что и по-нашему можете?

    - По всякому можем, - улыбалась девушка. - Далеко нам еще?

    - Приехали.

    Повозка затормозила напротив совсем узкого проулка, въехать туда она не могла. Мелита растерянно смотрела на узенькую тропку, зажатую между глухой каменной стеной соседнего дома и здоровенной кривобокой каменюкой. Поднимаясь ступенями дорожка вела к небольшой лаковой зеленой дверце, спрятанной под каменюкой чуть поменьше.

    - И как мы?.. - Лита растеряла все слова, представив каких трудов будет стоить, перенести все пожитки домой, да и насчет того хватит ли сил у Рина просто подняться по этим истертым временем ступеням, она не была уверена. Как бы сардарец не хорохорился, сколько бы не улыбался, усталость и боль свинцовыми гирями повисли на нем, выдавая себя бисерной испариной на высоком лбу, бледностью и закушенными губами. 'Ему бы сейчас прилечь, да чтобы не беспокоили ни злые люди, ни горькие мысли,' - расстроилась целительница.

    - А вот как, - правильно понял муж, подавая знак вознице.

    Платформа плавно поднялась и поплыла над камнями. В тот момент, когда она должна была пролететь над дверью, Аэрин достал из кармана какой-то амулет, похожий на глазастое солнышко и нажал на него. Над оградой полыхнуло алым, и загудело недовольно. Артефактор нажал еще раз, и багровое зарево погасло.

    - Периметр деактивирован. Давай потихонечку, - скомандовал он.

    Возница послушно тронул и спустя несколько секунд уже опускал повозку посреди небольшого дворика.

    - Ну вот мы и дома, Лита. Как тебе тут?

    Прежде чем ответить, девушка огляделась вокруг. Небольшой внутренний дворик выложенный каменной плиткой и был бы неотличим от любого другого, если бы не огромное количество горшков и кадок с растениями. Декоративные и плодовые карликовые деревца, цветы и лекарственные травы, чувствовали себя великолепно, словно за ними исправно ухаживали. Плющ и дикий виноград, ползущие по стенам, превращали патио в волшебный грот.

    - Поразительно, - коснувшись полураспущенного розового бутона, призналась девушка. - Ты говорил, что с весны в доме никто не живет, но в это просто не верится, глядя на окружающее великолепие.

    - Это я в прошлом году устроил систему полива для тетушки, - с гордостью признался Рин. - А теперь пойдем, - он протянул жене руку.

    - Ты волшебник, - восхитилась Лита. - У нас с матушкой такого не было.

    Посмеиваясь над пораженной аданкой, Рин потянул ее вглубь дома.

    Все здесь было странным для Литы: и обилие камня, и неожиданный простор, и свет, и песочно-медовый цвет стен, и свежий, ничуть не застоявшийся воздух, и отсутствие пыли. Будто невзначай подставив Аэрину плечо, она осматривала свой новый дом и понимала, что он ей по душе.

    - А вот и моя, то есть наша комната, - устало выдохнул Рин, толкая тяжелую дверь. - Располагайся, - дойдя до кресла, он практически рухнул в него.

    - Замечательная комната, - засуетилась Мелита. - Сейчас кроватку разберем, и будешь отдыхать. А где?..

    - Белье? - не дослушал он. - Там, - махнул рукой, - в кладовке.

    Отодвинув вышитую штору, Лита, уже не ничему удивляясь, достала свежее, лишенное малейшей затхлости белье и принялась стелить постель, старательно забалтывая усталого супруга. Между делом она узнала, что тетка Рина была не только травницей, но и духовидицей, а это чрезвычайная редкость в Сардаре. Благодарные духи благоволили ей, балуя, чем только могли. Они заменили мрачный гранит стен в жилище Сагари на теплый ракушечник, который был ей так мил. Травница любила воду. Изволь. В подвальном этаже была устроена купальня, потому что духи вывели туда термальный источник. Духовидица зябнет? Нет проблем. В толще стен зазмеились трубы с горячей водой. Нужна вентиляция? Будет, все будет, только пожелай!

    - Ну и мы с Валом помогали конечно, - совсем тихо добавил Рин, позволяя уложить себя в постель. - Она была замечательной, наша Сагари. Так жаль, что рано ушла к нижним людям. Мне ее не хватает. Я полежу капельку и встану... Надо проследить за вещами... И еду должны... - его голос прервался. Аэрин уснул.

    Лита убедившись, что состояние раненого не вызывает опасений, еще раз глянула на порчу. Черная тварь сыто дремала, чуть перебирая мохнатыми лапами, в данной ситуации это было наилучшим. Мелита поправила одеяло мужу и, тяжело вздохнув, пошла проверять, как идет разгрузка платформы.

    Она брела по дому, почти не глядя по сторонам. Несмотря на окружающие чудеса больше всего девушке сейчас хотелось забиться в какую-нибудь щелочку потемнее и завыть тихонечко, чтобы поплакать и пожаловаться на ужасы сегодняшнего дня. И тогда они может быть уйдут. Но пока что стоит прикрыть глаза, как перед ними встают то залитая кровью палуба погребальной ладьи, то мертвые глаза кормилицы Олафа, то убийственно-прекрасные драконы, то медленно оседающий на палубу Рин, то черное проклятие, угнездившееся у него в груди, то неласковая встреча новой родни...

    - За сегодняшний день я пережила больше чем иные за десять лет, - справляясь с дурнотой Лита прислонилась к стене. - Но ведь и хорошего было много: спасение, радость полета, Рин... Я обязательно вылечу его. А еще найду и накажу обнаглевшую ведьму, которая творит свои черные дела в этом необыкновенном каменном городе, застроенном смешными домиками.

    Она постояла еще немного, глубоко дыша и успокаиваясь, а потом продолжила свой путь, обещание стать Аэрину самой лучшей женой заставляло Мелиту идти вперед.

***

- Молодец девчонка, хорошо держится, - одобрительно хмыкнул бас. - Не раскисает.

    - И так уверенно проклятье купировала, - поддержал его тенор.

    - А мы, признаться, за всеми этими заботами проглядели, что в Сардаре появилась черная ведьма, - вынужден был признать баритон.

    - Нечего на меня смотреть так подозрительно, - в женском голосе звучало неподдельное возмущение. - Мамой клянусь, в этот раз я совсем ни при чем!

    Глава шестая

    - Задерживаетесь, любезнейшая, - возница успел разгрузить платформу и теперь подбоченившись смотрел на Литу. - Я уж давно управился, а вас все нет и нет! И хозяина тоже нет! - он замолчал, уставившись на девушку в ожидании ответа. - И вообще, - поняв, что разговаривать с ним не собираются, мужик решил рубить правду-матку, - не с того вы, барышня, начали! Разве можно со ссоры семейную жизнь начинать, а? Увели сына у матери, опозорили достойную женщину. Эх, да что говорить! Не повезло бедному Рину, беду вы ему принесли!

    - Как твое имя? - наконец отмерла Мелита.

    - Зачем вам? - напрягся скандалист. - Жаловаться...

    - И правда зачем? - задумчиво переспросила травница. - Ты сделал свою работу, а теперь уходи.

    - Я-то уйду, но вы попомните - Каменец чужаков не любит!

    - Ступай, - отмахнулась девушка и, глядя в спину уходящему, посулила. - Не полюбят, им же хуже, а мне спокойнее.

    Она задумчиво посмотрела на гору пожитков, громоздящуюся посреди двора, с тоской вспомнила отчий дом, полный любящих родственников и расторопных слуг, и подняла первый тюк с мягкой рухлядью.

    - Ну ты и щеголь, муж мой, - раскладывая вещи в шкафу, отдувалась Лита через полчаса. - У меня и то одежи меньше. Было меньше, - поправилась она. - А сейчас и вовсе ничего не осталось, - снова вздохнула. - Ничего, наживу.

    - Хозяева! Есть кто дома?

    С улицы раздался звонкий голос, и Мелита поспешила к окну. Посреди двора топтался мальчишка лет двенадцати.

    - Иду, - аданка помахала ему рукой.

    - Я тут это, - едва завидя Литу, затараторил парнишка. - Мамка велела еды вам отнести. Вот.

    - Спасибо, - тепло улыбнулась девушка. - Так значит ты сын Ниаля и Севары?

    - Ну, - настороженно шмыгнул носом мальчишка. - А ты ринова жена, из-за которой он из дома ушел?

    - Получается, что так.

    - Ты красивая, - подумав, вынес вердикт отрок. - Хотя я от Аримы и без жены бы утек. Ладно, некогда мне. Вот держи мать сама готовила.

    - Спасибо. Ты извини, что отдариться пока нечем.

    - Ничего, - важно кивнул безымянный ниалев сын. - Мы с понятием. Пока, хозяйка. Бывай!

    - И тебе не хворать, - Лита помахала забавному мальчишке и отправилась кормить мужа.

    Севара оказалась прекрасной кулинаркой, к тому же женщина сообразила прислать пищу, подходящую раненому. Тут был душистый куриный бульон, какое-то воздушное запеченное блюдо из рубленого мяса, тушеные протертые овощи.

    - На меня явно не рассчитывали, - горько усмехнулась целительница. - И это лучшие из встреченных в Сардаре людей. Ладно, - тряхнула она головой, отгоняя неприятные мысли, - они вообще не обязаны помогать. Так что, как говорил Учитель: 'Прежде всего думай о благе больного. Только тогда он подумает о тебе хорошо.' Эти воспоминания словно якорь поддерживали ее, помогая сохранить спокойствие и собранность.

    - Рин, просыпайся, - пристроив поднос на маленький столик, негромко позвала девушка. - Пора ужинать, соня.

    - Севара приходила? - открыл глаза раненый.

    - Ее сын, - подсовывая мужу под спину подушку, ответила Лита. - Забавный мальчишка, основательный такой.

    - Это он просто стеснялся тебя, - Рин вооружился ложкой. - А вообще-то Стейн - тот еще сорванец, озорной словно скальный львенок.

    - А разве скальные львы живут в Сардаре? Я думала, что они встречаются южнее.

    - У нас тоже есть, особенно много их вокруг Орон-озера. Все, забери. Больше не хочу. Сыт. Спасибо.

    - На здоровье. Пойду приготовлю чай и нагрею воды для мытья, - она не стала спорить.

    - Мыльня в подвале, Лита, - напомнил Аэрин. - Там полно горячей воды. Я бы тоже не отказался освежиться.

    - Тебе лучше полежать, и так нагеройствовался сегодня, но если хочешь, я могу обтереть... - с каждым словом ее голос звучал все тише и тише. Привычные для целителя слова, обращенные к этому мужчине, заставляли новобрачную заливаться краской.

    - Пока не стоит, - правильно понял смущение новобрачной Аэрин. - Завтра что-нибудь придумаем.

    - Хорошо, - Лита не поднимала глаз.

    - Ты такая красивая, - Рин погладил тонкое девичье запястье, чуткими пальцами ощущая, как заполошно бьется пульс.

    Он прилег и потянул девушку на себя.

    - Куда?! - испугалась она, освобождая руку. - Тебе лежать нужно!

    - Тебе тоже, вон бледная какая, - после еды снова клонило в сон, но он упрямо сопротивлялся накатывающей слабости. - И вообще, могу я поцеловать жену?

    - Теоретически - да, а практически... - ей все-таки удалось освободиться.

    - Лита, со мной все совсем плохо, да?

    Помертвевший голос мужа застал ее врасплох.

    - С чего ты взял? - перейдя на магическое зрение, Мелита принялась осматривать супруга. - Тебе нехорошо?

    - Не лги мне, - он дернул на себя не ожидавшую подобного целительницу. -- Откуда у тебя это? Когда появилось? Не молчи, Лита! - требовал Рин.

    Не сразу, но она все же уразумела, что Аэрин заметил изменения, произошедшие с брачной татуировкой.

    - Послушай меня, - подавшись ближе, Лита заглянула в испуганные голубые глаза. - Второй браслет появился на моей руке после того, как тебя ранил дракон. Я не знаю, как и почему это произошло. Но сейчас ты гораздо дальше от тропы в Нижний мир чем был сегодняшним утром. Услышь меня, Аэрин, ты поправишься!

    - Тогда почему? - верил и не верил он. - Почему браслет брата обвивает твою руку?

    - Почем мне знать? - начала терять терпение Лита. - Может судьба или боги решили, что я представляю ценность для Сардара.

    - Ты?!

    - Чем вы все сегодня слушаете меня? - девушка изо всех сил старалась держать себя в руках. - Я - Сокровище Адана! Одна из тех целительниц, которых ты тщетно пытался отыскать! Наше время бесценно! Нас почитают, стараются угодить, а в вашем дурацком городе все, ты слышишь все, только и делают, что унижают меня!

    - Так уж и все? - не поверил он.

    - Все! - ее обида вырвалась слезами. - Арима поливала меня грязью, а ты молчал и слушал, вступив в разговор только тогда, когда задели твое достоинство. Севара передала еду только на тебя, видно для нее жизнь мужа, которого я спасла, и куска хлеба не стоит. Возница и тот отчитал меня за грубость и непочтительность! Но несмотря на все это я повторяю: 'Ты. Будешь. Жить.' Просто поверь, - попросила Лита. - А главное помни, что на погребальный костер мне еще рано.

    - В Сардаре нет ваших варварских обычаев.

    - Я аданка, муж мой. Поэтому если ты умрешь, я пойду за тобой.

    - Это... Это плохая идея... - растерялся он, испытывая жуткую смесь из недоумения, испуга и почему-то гордости. Как ни крути, а признание, что жена пойдет за тобой до конца льстило мужскому самолюбию. - Лита, не плачь, - ласково позвал Рин. - Я понятия не имею как нужно утешать расстроенных девушек. Иди я тебя обниму, милая.

    - Это от усталости, - словно ребенок она терла покрасневшие глаза кулаками, не торопясь подходить ближе. - Я все понимаю и ничего не требую...

    - Лита! - он резко дернулся и тут же завалился назад.

    - Великая Матерь, не оставь! - забыла про все обиды Мелита. - Тебе отдыхать нужно, а не выслушивать мое нытье. Вот только перевязку сделаем, и баиньки, - она хлопотала вокруг раненого. Руки будто сами собой делали прывычную работу, а в голове гремел голос Учителя: 'Целитель должен прежде думать о нуждах больного, а не о собственном благе!' - Ты, главное, не бойся, это совсем не больно. Бинт зачарованный самоочищающийся, значит к ране не присохнет. Вот так, вот так, мой хороший. Умница, - умело меняя повязку, приговаривала Лита. - Прости меня, пожалуйста. Не думай, что получил никчемную избалованную жену. Я по дому все умею. Только с готовкой проблемы...

    - А как же народное преклонение и всеобщая любовь? - расслабленно улыбнулся Рин.

    - Любовь любовью, а воспитание воспитанием, - откликнулась Лита. - Меня знаешь как строго воспитывали? А Учитель? Он и хворостиной в детстве меня бывало гонял, и крапивой, и вообще...

    - За что?

    - За дело. Очень шустрая была и шкодливая, - пришлось признаться. - Рин, ты пойми, из меня растили целительницу, а не избалованную куклу.

    - А поклонение? - не отставал упрямый сардарец.

    - Да далось оно тебе! Это из-за особенностей дара. Мы можем исцелять тех, кому сострадаем всей душой. Понимаешь? Нет, конечно осмотреть больного и назначить лечение в состоянии, но особые способности останутся незадействованными. Все в Адане это знают, вот и стараются порадовать таких, как я.

    - А у нас народ опростоволосился, - Рин устало прикрыл глаза.

    - Отдыхай, - она собрала свой лекарский скарб. - Я скоро.

    - Лита, - у самой двери догнал голос мужа, - не обижайся на них. Они неплохие, просто растерялись. Севара постеснялась передать что-нибудь для тебя лично. У нас не принято навязывать свою помощь без спросу. Это со мной она знакома много лет...

    - А я тут чужая, - думая о том, что привыкнуть к новой жизни будет ох как непросто, согласилась Мелита. - Доброй ночи, Рин.

***

Ночь уже давно набросила на Каменец свою расшитую звездами шаль, а сон все не шел к Лите. Она вертелась с боку на бок на кровати, несколько раз вставала попить воды, не забывая проверить состояние мужа. Мелита и ушла в отдельную комнату только потому, что боялась побеспокоить раненого. Хотя... Предпочитая не обманывать саму себя, девушка признавала, что робеет перед Рином. Вот вроде богами завещано делить ложе с мужем, а стыд хрипловатым отцовым голосом твердит, что негоже девке к парню лезть, будь он хоть хротгаровым внуком, хоть туноровым племянником. Дескать, мужик сам когда поправится... А о том, что будет дальше, она и думать боялась.

    Мысли о поправке ринова здоровья тоже не добавляли покоя. Травницу очень волновало, что достать все ингредиенты для зелья будет ох как непросто, особенно если не удастся найти помощника. А откуда его взять? Может второй супруг, как там его... Валмир поможет. Он ведь ищет лекарство для брата. А тут прекрасная возможность сама плывет в руки: и Рин исцелится, и негодная жена пропадет. Она ведь негодная? Додумав до этого места, Лита подскочила на кровати.

    - Надо будет разузнать об этом богоданном супруге побольше. А ну как у него невеста есть? То есть была, то есть... - совсем запутавшись, Мелита с тоской поглядела в окошко, за которым уже начинало светлеть высокое сардарское небо.

    Так ничего и не высмотрев, девушка зажгла неяркий светильник около кровати и принялась разглядывать брачную татуировку, надеясь прочесть руны.

    - Да что ты будешь делать, - с досадой шептала она спустя пару минут. - По отдельности каждый символ знаком, а рунную цепочку прочесть не получается. Что-то вертится в голове... Не помню...

    Мелита погасила свет и вернулась в постель, запрещая себе отчаиваться.

    - Проклятие спадет, Рин поправится, вот второй браслет и растает, как появился, - внушения действовали слабо, но аданка не сдавалась. - Я приживусь в Каменце, хорошие целители везде нужны. Муж меня полюбит. И я его. А там и мама с папой приедут. Да, все так и будет, - громкий шепот нарушал ночную тишину Крайнего дома. - Я упрямая. Раз пообещала, обязательно стану самой лучшей женой.

***

- Хорошая девочка, упорная, - одобрительно хмыкнул бархатный баритон.

    - На нашу Санечку чем-то похожа, - дробью рассыпался тенорок.

    - Куда ей до нашей ненаглядной, - в низком басовитом рокоте отчетливо слышались призывные бархатные ноты.

    - Не подлизывайтесь, не поможет, - женским голосом можно было ледники морозить. - А девочку эту я разъясню.

   Глава седьмая

    Первое линино утро в Сардаре выдалось шумным и суетливым. На рассвете, когда ясное летнее небо было еще украшено алыми рассветными перьями облаков, оно принялось браниться и стучать в ворота Крайнего дома.

    - Чтоб тебе ни дна, ни покрышки, дура голубоглазая! - надрывалось оно визгливым женским голосом. - Вылазь щас же, хульдра белобрысая!

    - Иду! - ни секунды не сомневаясь, что вопит под окном богами посланная свекровь, Мелита накинула на себя первый попавшийся балахон, найденный в шкафу и, как была босая неумытая и непричесанная, выскочила в окно, благо было невысоко. - Бегу! - удачно приземлившись между двумя вазонами, доложила она.

    - Коза ты драная! - между тем бушевали за воротами. - Вот я тебя щас!

    - Ну это уж слишком! - разозлилась аданка, рывком отворяя зеленую лаковую дверцу и выглядывая на улицу. - Между прочим люди вокруг!.. - она не договорила, пораженная увиденным.

    На поросшем мхом валуне у ворот, на самой его изъеденной временем уродливой макушке, стояла и с интересом поглядывала по сторонам самая красивая из всех виденных Мелитой козочек. Она была вся такая беленькая, пушистая, с ровными черными рожками и черными же лаковыми копытцами. В черных ее глазках светилось озорство. А вокруг камня приседая и всплескивая руками, бегала толстая баба. Периодически она останавливалась, грозила козе кулаком и ругалась на чем свет стоит.

    Увидев, что калитка Крайнего дома отворилась, и баба, и коза одинаково удивленно вытаращились на Литу.

    - Ээээ... - растерялась та. - Доброе утро...

    - Добрее бывало, - буркнула тетка и зачем-то спрятала руки под фартук.

    Коза же, пользуясь тем, что от нее отвлеклись, скакнула со своей каменюки прямо на Мелиту. Не ожидая такого подвоха, девушка шарахнулась в сторону, оступилась и приземлилась на ступеньки, а коза, что-то торжествующе мемекнув, скрылась во дворе.

    - Домой пошла, - одобрительно проводила ее глазами баба. - Еле дождалася, пока жильцы заявятся.

    - Извините, - чувствуя себя дура-дурой, Лита поднялась на ноги. - Я ничего не понимаю.

    - А тут и понимать нечего, - усмехнулась толстуха. - Это Сагари покойной коза. Когда та померла, я эту мерзавку себе взяла, думала, что от нее польза будет. Ну пух там, молоко опять же...

    - И чего? - зачем-то поинтересовалась девушка.

    - Ничего, убытки одни. Эта ведьма мохнатая то юбку мне порвет, то цветы с подоконника сожрет, то крышу на сарае обвалит. А я женщина бедная, одинокая... Поиздержилась вся. Дай думаю Севаре ее отведу, на жаркое по-домашнему.

    - Так козы ведь травоядные...

    - Вот я и говорю, - с жалостью глянув на хорошенькую наивную блондиночку, продолжила она. - Коза молодая, мясо у нее нежное, хоть сколько-то за нее мерзавку выручу. А тут стало быть хозяйка объявилася... Ты ведь хозяйка?!

    - Ну... Вроде как...

    - Ты не юли, - насупилась тетка. - Говори как есть. Ты ринова жена, из-за которой он из дома ушел?

    - Он не из-за этого ушел, - обиделась Мелита и собралась закрыть дверь.

    - Да? - шагнула за ней женщина. - А Арима говорила...

    - Вы чего хотели-то? - не стала развивать эту тему девушка.

    - Ох, да, - радостно хлопнула себя по лбу жируха. - Компенсацию мне давай, девка!

    - Чего? Какую еще компенсацию?

    - За зловредную животную, от которой я стока натерпелася, - баба жалостно шмыгнула носом, а потом нахмурилась. - Гони золотой! Не меньше! Или вертай козу, сведу ее на похлебку!

    Прекратив бесполезные попытки закрыть дверь, Мелита досадливо прикусила губу. Ясное дело, что соседка нагло вымогает деньги, но... Вот этих самых 'но' набиралось слишком много. Во-первых, девушке было жалко хорошенькую козочку. Во-вторых, не хотелось беспокоить Рина. В-третьих, коза это молоко и сыр, и пух, и вообще... В общем хотелось начать новую жизнь с доброго дела.

    - Так уж и быть, - решилась она. - Подождите тут, я сейчас принесу деньги.

    - Чей-та? Аданцам у меня веры нет! - отрезала соседка. - Я шас тебя отпущу, а ты закроисси и привет. Нет уж, я с тобой!

    Нахальная тетка плечом отпихнула Литу и вперлась во двор. В тот самый момент, когда стоптанный чувяк толстухи коснулся разноцветных плиток внутреннего дворика, в лоб ей тут же прилетело веником.

    - Ой! - завопила нахалка, закрываясь руками. - Спасите! Убивают!

    - Скажи еще, что насилуют, - посоветовал незнакомый женский голос. - Ворюга бесстыжая, вымогательница! Вот я тебя!

    После чего веник с удвоенной силой принялся охаживать бока толстухи.

    - Сагари, ты? - пригнувшись, залебезила та. - Я вот Белочку решила вернуть. Думаю молодым пригодится, пока сами молочка попьют, а там и детки их... Смилуйся, Сагари!

    - Соседка называется! - возмущался голос. - Совсем совесть потеряла! Вон из моего дома!

    - Это я в момент, - стараясь приятно улыбаться под непрекращающимся градом ударов, тетка пятилась назад.

    Громогласное выступление было прервано героическим веником, который, не жалея себя, продолжил вразумление нахалки.

    - Хватит с нее, возвращайся, - скомандовала призрачная хозяйка, и голик послушно вернулся во двор, скромно спрятавшись в уголке. - А ты смотри у меня, соседушка, узнаю, что сплетни про Литу распускаешь, со свету тебя сживу. Уяснила?

    Толстуха в ответ часто-часто закивала и поспешила убраться восвояси.

***

Калитка захлопнулась сама собой, над забором зарницей полыхнула активированная защита, а посреди двора медленно, будто давая насладиться редкостным зрелищем, проявилась призрачная фигура. Лита хоть и ожидала подобного развития событий все равно охнула, прикрыв ладошкой рот, и уселась на ступеньки крыльца.

    - Не сиди на холодном, - тут же последовало распоряжение, - тебе еще моих внучтых племянников вынашивать и рожать.

    - Доброе утро, - отмерла вежливая аданка, во все глаза разглядывая условно-покойную хозяйку дома.

    Высокая, как все сардарцы, статная женщина. Длинные черные косы короной на гордо поднятой голове, черные же глаза, сейчас кажущиеся провалами во мрак нижнего мира, интересная бледность, видимо являющаяся следствием инфернальности покойной. Тетушкин образ завершала темная, расшитая мерцающими рунами хламида, навроде той, которую спросонок напялила на себя Мелита.

    - Напугала я тебя? - поинтересовалось привидение.

    - Не то чтобы очень, - пришлось признаться девушке. - Просто вы первый призрак, из увиденных мной воочию. И потом вы же тетушка Рина... Родня... А с его родней у меня как-то не сложилось, - ее голос становился все тише и тише.

    - Стало быть с сестрицей моей ты не поладила, - привидение сделало совершенно правильный вывод. - И это замечательно! - не преминула заметить она, явно наслаждаясь удивлением, проступающим на нежном личике новообретенной племянницы. - Не буду пока вдаваться в подробности, но я очень рада. Да встань ты! - женский голос заметался отражаясь от каменных стен, заставив Литу подхватиться на ноги.

    - Рин! Боги мои, Рин! Он там совсем один, - целительница кинулась к двери. Преодолев крутые ступени, дернула ручку на себя. Деревянное полотнище даже не шелохнулось. - Это ваши проделки? - развернулась к призрачной тетушке. - Откройте немедленно! Он ведь ранен, ему покой нужен, а мы орем все утро! - Лита предприняла еще одну попытку войти в дом. - Ну, пожалуйста.

    - Ты сама-то успокойся, - посоветовало привидение, наводя на мысль, что после смерти характер точно не улучшается, а скорее даже наоборот делается и вовсе пакостным. - Не сверкай на меня глазами, а послушай уважаемую умудренную жизнью женщину.

    - Не только жизнью, - сердито вякнула Лита.

    - Пускай так, - Сагари довольно улыбнулась, продемонстрировав еще один бездонный провал на нижние планы бытия. - Это ты точно подметила. Прежде я только видела многое, а нынче в своем доме полновластной хозяйкой являюсь. Ничего тут без моего ведения не делается, заруби это, красавица, на своем хорошеньком носике. Спит наш Рин, - сжалилась она над девушкой. - Я сразу его комнату пологом тишины накрыла. А, кстати, - вспомнила она, - ты почему отдельно ночевала? И вообще, как вы познакомились?

    Лита, поняв, что спорить бесполезно, открыла рот, чтобы начать рассказ.

    - Нет, погоди, - прервала ее тетка. - Пошли на кухню. Ты там поешь, взвару выпьешь да и расскажешь мне все по порядку, - бесстыжая дверь гостеприимно распахнулась перед полновластной владелицей Крайнего дома, и она величественно поплыла вперед.

    На кухне кроме здоровенного холодильного шкафа, в который Мелита накануне убрала остатки еды, обнаружилась еще неприметная дверца, ведущая в кладовую, под завязку набитую припасами.

    - Это крупы, сахар, мука, соль, - полупрозрачная рука ткнула в сторону одного из стеллажей. - Здесь мед и варенье, - Сагари с гордостью указала на заставленные всевозможными горшочками полки. - Тут все подписано, глянь. Это соленья, а вот тут, - не давая вставить слова Мелите, она зависла над рядом здоровенных ларей, - будешь хранить мясо, рыбу, овощи и фрукты, само собой отдельно друг от друга... Ну да я тебе подскажу. Ты вообще в хозяйстве как, разбираешься?

    - Не очень, - пришлось признаться новобрачной. - То есть очень не очень... -- окончательно смутилась она.

    - Не беда, - успокоила Сагари. - Не боги горшки обжигают. Так вот, милая, в каждом ларе поддерживается стазис. Ты понимаешь, о чем я?

    - Время остановлено.

    - Именно. Ты пока бери себе еды, а я освежу память насчет припасов, - с этими словами тетушка по пояс погрузилась в ближайший ларь. - Так-так-так, - донесся ее приглушенный голос. Ясненько.

    Вынырнув назад женщина довольно улыбнулась.

    - Все даже лучше, чем мне помнилось. Но закупить придется многое. Пойдем, ты поешь, расскажешь мне свою историю, а потом мы составим список, с которым отправишься на рынок.

    - Надо бы к Рину зайти, - Лита немного робела перед грозной полупрозрачной тетушкой мужа.

    - Взвар вскипит, и пойдем.

    - А он вас увидит?

    - Если приспособу одну сделает, то увидит, - снова напугала своей улыбкой Сагари. - Если я захочу конечно. Я и тебе показалась только потому, что ты Белочку выкупить у этой живодерки захотела. Пожалела красавицу мою. Печь растапливай. Да не так! Растяпа ты аданская! Пропадешь без меня, как есть пропадешь, и племянника уморишь. Ну, поняла, что делать?!

    - Поняла, - сдерживая улыбку, согласилась Лита, которую ворчание почтенной риновой родственницы самым волшебным образом успокаивало.

    Рассказ Литы завершился аккурат с нехитрым завтраком, который она самостоятельно приготовила под чутким руководством Сагари.

    - Вон оно что, - прекратив метаться по кухне, заговорила тетушка. - Значит проклятие на Рине. Понятно. Раз такое дело, признаюсь я тебе, племяшка, что в моей смерти тоже ведьма виновата.

    - Кто она? Знаете? Скажете? - Лита едва не упустила из рук тарелку.

    - У, затараторила, - усмехнулась Сагари. - А вот не знаю я! Поняла? Потому и застряла тут призраком, мотаюсь между мирами ни там, ни тут ненужная! - выговорившись, она замолкла ненадолго, а потом начала расти ввысь и вширь. Дымные руки обзавелись сверкающими когтями и потянулись к Мелите. - Найди мне ее! Найди! - в комнате потемнело, откуда-то подул холодный ветер.

    - Изгоняю тебя, дух неупокоенный, возвращая в лоно матери нашей Саннивы, - вспомнив бабкину науку, нараспев затянула ведунья. - Не смеешь ты боле...

    - Будет, будет, - сдулась тетушка. - Это я не со зла, от нервов. Прости, детка... - она начала таять.

    - После такого кто угодно озвереет, - поспешила успокоить родственницу Мелита. - Не пропадайте! Пожалуйста! Найду я ее! Обязательно найду! У меня к ней особый счет набирается, и с каждым разом он становится все больше.

    - Ты злопамятная, стало быть? - возвращаясь к своему обычному виду, уточнила Сагари.

    - Выборочно, - Лита собирала на поднос завтрак для мужа.

    - Ну и правильно, - тетушка подплыла поближе. - Медку возьми кипрейного. Рин его очень уважает, ага. Ну пошли что ли.

    Лита послушно следовала за призраком, стараясь не пропустить ничего из того бесконечного потока болтовни, который выплескивала неугомонная Сагари, и лениво размышляла о том, что бедная женщина настрадалась без общения, что она вроде милая, во всяком случае в племяннике души не чает, что готова помочь. Ну а перемены настроения? С кем не бывает? Тем более, что причин для этого более чем достаточно.

    - Ладно, хватит болтать! Пора мужа кормить, - с этими словами тетушка прошла сквозь дверь спальни, оставив пораженную Литу в коридоре. - Ну чего стоишь? - прямо из стены высунулась ее голова и обратилась к аданке. - Рин уже ворочается. И знаешь, мне кажется, что у него жар.

    Выкинув из головы закидоны покойной родственницы, Лита поспешила к мужу, встревоженная последними словами травницы. Жар не жар, но температура у раненого определенно повысилась, а виной тому стало пробуждение проклятия. Мерзкий паук, словно кто ему подсказал, пустил свою паутину в сторону открытой раны. Пришлось Мелите снова петь колыбельную мохнатому чудищу.

    - Ну что? - нарушил тишину спальни вопрос Сагари.

    - Ведьма уже в курсе случившегося. Похоже она решила поторопиться. Мешает ей Рин... А может просто силы нужны... Знать бы еще на что, - задумчиво ответила целительница.

    - А с кем это ты разговариваешь, Лита? И о каком проклятии идет речь? - неожиданно раздавшийся голос Аэрина заставил обеих знахарок вздрогнуть.

    - С теткой твоей, - схватившись за сердце, призналась девушка. - С Сагари. Доброе утро, Рин.

    - Доброе, а с проклятьем что? - он настороженно осматривался по сторонам.

    - Все с ним в порядке, - бодро отчиталась травница, подавая завтрак. - Спит оно.

    - Я ничего не понимаю, - пришлось признаться Рину.

    - И понимать нечего, - уверила Лита. - Ешь и слушай.

    - Знаешь, мне уже как-то не хочется.

    - Тебе силы нужны, это раз, - не отступала новобрачная. - Сагари обещала рассказать, какую штуковину тебе нужно сделать,чтобы иметь возможность общаться с ней, это два. А еще мне на рынок сбегать надо, это три.

    - Может подождешь Севару? Она тебе все покажет и подскажет, до места доведет, - встревожился Аэрин, делая первый глоток взвару.

    - Вот еще, - тут же фыркнула тетка, - обойдемся без посторонних. Этак она будет думать, что расплатилась за услугу. А нам выгоднее, чтобы Севара чувствовала себя должницей перед тобой, девочка.

    - Почему? - подавая мужу ложку и придвигая кашу, поинтересовалась Лита.

    - Что почему? - не понял тот.

    - Это я у Сагари спрашиваю, - пояснила Мелита.

    - Чувствую себя идиотом, - Рин скривился после попытки философски пожать плечами, рана давала о себе знать.

    - А потому, - поджала губы призрачная лекарка. - Пока Севара перед тобой в долгу, она не даст обливать грязью пришлую аданку в своем кабаке. Не дала хлебушка, пусть по-другому отрабатывает. Поняла, нет?

    - Сложно тут у вас все, - вздохнула Лита. - И ничего не понятно.

    - Грузит тебя Сагари? - подобрел после каши муж. - Она это любит. Ай! - вскрикнул он, получив затрещину от родственницы. - Теть, ты чего?!

    - Того, - потемнела она. Черты лица призрака поплыли искажаясь.

    - Мне что, опять изгнание духов читать? - как можно вежливей уточнила Лита у Сагари. - Или постараемся все-таки успокоиться?

    - Нахалюга мелкая, - констатировала тетушка, сдуваясь.

    - Я со всем уважением, - против воли хихикнула Лита, настолько похожими сейчас были тетка и племянник. Оба насупленные, нахмуренные и разобиженные. - А у меня идея!

    - Какая? - хором, поинтересовались родственники.

    - Почему бы вам не переписываться, - сверкнули азартом серые глаза. - Ну, то есть Рин может говорить вслух, а уважаемая Сагари будет отвечать ему письменно. Ведь воздействовать на физические объекты вы можете, а?

    - Хорошая идея, - опять хором, только с разной интонацией.

    - А я пока на рынок сбегаю...

    - С Белочкой! - вновь проявили единодушие сардарцы.

    - Сразу видно, что вы родня, - собрала грязную посуду Лита.

***

По извилистым улочкам древнего Каменца бодро шагала в сторону рынка одетая в традиционное сардарское одеяние миниатюрная девушка. Из-под цветастого шелкового платка, тюрбаном накрученного на голове, сверкали яркие будто расплавленное серебро любопытные серые глаза. Позади хорошенькой горожанки громко цокала полированными антрацитово-черными копытцами беленькая козочка. Ее волнистая шерсть была расчесана, острые прямые рожки вызолочены, а на шее на алом ошейничке брякали звонкие бубенчики. Коза с не меньшим любопытством чем ее очаровательная хозяйка оглядывалась по сторонам. Немногочисленные прохожие провожали эту странную парочку любопытными взглядами и улыбками. Хотя справедливости ради стоит заметить, что улыбки эти были разными: мужские искрились неподдельным восхищением, на лицах пожилых людей любопытство смешивалось с доброжелательностью, женщины смотрели оценивающе, в их улыбках зачастую сливались зависть и невольная ревность.

    Слишком уж хороша была девушка, слишком много внимания она привлекала, но что самое обидное, не обращала на это решительно никакого внимания.

    - Не глазей по сторонам, - ворчливо раздалось над самым ухом Литы, которая сама того не зная произвела сокрушительное впечатление на сардарцев.

    Девушка отвела глаза от очередного странного дома, стоящего на углу улицы. Мостовая в этом месте шла под уклон, и аданке казалось, что огромная на полстены каменюка, украшенная мозаикой, сейчас вывалится, ломая хлипкую постройку, и покатится вниз по склону, сметая все на своем пути.

    - Рот закрой, муха влетит, - повторил голос Сагари, - ведешь себя как деревенская простушка, лучше поторопись, а то крупные торговцы разъедутся.

    Вняв советам тетушки, Лита поспешила вниз, на рыночную площадь, находящуюся аккурат на другой окраине Каменца. Теперь она не смотрела по сторонам, а вспоминала процесс сборов на улицу. Для начала Сагари велела выбрать в качестве верхней одежды один из темных балахонов.

    - У нас в таких беременные на последних месяцах ходят, - расправляя вышитую кокетку, ворчала Лита.

    - А у нас все замужние, - удовлетворенно кивала сардарка.

    - Дитя приманивают? - выпятила живот девушка.

    - Погоди, милая, вот поправлюсь, и мы с тобой враз приманим парочку карапузов, - раздалось с кровати.

    - А на голову что? - заливаясь краской, спрашивала одобрительно переглядывающихся родственников Мелита.

    - Платок бери, вон тот шелковый, - распорядилась тетушка. - Волосы прячь, нечего перед всеми этаким богатством хвастаться, ослепнут!

    - И облезут, - согласился Рин.

    - Это вы про что? - растерялась девушка.

    - Про косу, - снова вмешался в разговор муж.

    - А теперь, - с удовольствием поглядывая на племянницу, велела Сагари, - открой вон ту шкатулку. Да, эту! Достань оттуда брошь. Другую. Фею Киннию. Ну что ты копаешься! Девушку стрекозу бери. Это знак сардарских травниц, через нее будем связь держать. Приколи к платку, я буду смотреть глазами Киннии и говорить ее устами.

    Лита, поняв, чего от нее добиваются, поднесла к глазам драгоценную брошь. Изящная стрекоза, чьи крылышки были усыпаны искрящимися самоцветами, складывающимися в затейливый узор, по пояс была девушкой. Выточенная из драгоценного нефрита обнаженная женская фигурка перетекала в удлиненное стрекозиное брюшко. Неожиданно острые нетопыриные когти выглядывали из-под полуприкрытых крыльев. Странный головной убор, имитирующий фасетчатые глаза. Украшение было безумно дорогим, но немного зловещим.

    - Какая-то она недобрая, - Лита задумчиво прикусила нижнюю губу.

    - Ты как Рин, - подмигнула тетка, - он тоже так всегда говорит.

    - Угу, - согласно прогудели с кровати.

    - Кинния справедлива как сама природа, она ведает силой трав. Ты знаешь какое это могущество. Во власти феи помочь достойному или покарать виноватого.

    - Как-то мне боязно после такого надевать эту брошь, - призналась девушка. - Да и травницей сардарской я не являюсь...

    - Ерунда, - отмахнулась тетка, - если бы Кинния была недовольна, то и в руки бы не далась. Знаешь сколько раз, она Ариму до крови царапала? Ууу! Не сосчитать! Визгу и слез всегда было! Ладно, это все неважно, - обратив внимание на то, как пригорюнились молодые, закончила она.

    - Налево поворачивай, - требовательно прожужжало над ухом, возвращая в реальность, и Мелита развернулась в указанную сторону. - Пройдешь вниз по этой улице, вот тебе и торжище будет, а к кому там подойти, я покажу.

    Рынок аданку откровенно разочаровал. Столько было разговоров, столько обещаний, а что на деле? Несколько рядов торговок зеленью и фруктами, пара-тройка прилавков с мясом, примерно столько же торговок предлагали сладости, один единственный дед привез игрушки для малышни, да чинно сидели за грубо сколоченными столами несколько солидных мужиков. 'Должно быть это те самые купцы, которым я должна сделать заказ,' - решила Лита, делая шаг в их сторону.

    - Доброго утра, уважаемые, - поздоровалась она. - Пусть удача сопутствует вам во всех делах.

    - И тебе того же, красавица, - расправили плечи мужики.

    - Ты по делу, или просто поговорить? - одной рукой поправляя пышные усы, подмигнул первый.

    - Это он к тому, что приезжую сразу видать, - приосанился второй.

    - А мы завсегда все обскажем и покажем, - разулыбался третий.

    - Я бы с огромным удовольствием поговорила с такими достойными людьми, - не обращая никакого внимания на кислые взгляды, которыми награждали ее сардарки, призналась Мелита. Она и вправду любила послушать вот таких еще крепких, но уже умудренных годами мужчин, потому что знала, что если пропускать мимо ушей их многочисленные подначки и шуточки, то можно узнать много интересного. К тому же все они давно и прочно женатые относились к хорошенькой девушке как к дочке или племяшке.

    - Ну так садись с нами, - подвинулись на лавке мужики. - Да поведай, каким ветром тебя занесло в Каменец.

    - Попутным, - рассмеялась девушка. - Вот только рассиживаться мне некогда - дома ждут.

    - Вы только посмотрите на нее, люди добрые, - за спиной Литы раздался смутно знакомый голос. - У нее там муж помирает, а она тут чужим мужикам глазки строит! Хульдра бесстыжая!

    Развернувшись на месте, аданка увидела давешнюю лекарку, ту самую, которая вчера сулила Рину скорую кончину. Видимо бабка не только не успокоилась, а даже утвердилась в своих выводах и сейчас активно делилась ими со всем городом.

    - Типун тебе на язык, - слова сами собой слетели с губ. - Кликуша бесстыжая! - в который раз махнула рукой на попытки вести себя тише воды, ниже травы Мелита. - Твое да тебе в спину!

    - Ах, ты, нахалка! - словно жаба начала раздуваться Мирари. - Меня уважаемую... Ай! Ай! Спасите! Убивают! - вдруг заголосила она, схватившись за пышный зад.

    - Ме! - раздалось в ответ боевое. - Ме!

    Из-за спины испуганной лекарки показалась Белочка. Неторопливо по-деловому обойдя старуху, она встала рядом с Литой, наклонила хорошенькую головку и наставила на Мирари остренькие рожки, на одном из которых словно знамя поверженного противника алел лоскут.

    - Последней одежи лишили разбойники! - опознав важную часть собственной нижней юбки, захваченную рогатым неприятелем, заголосила лекарка.

    - Где?! А ну покажь! - в голос заржали мужики, до этого изо всех сил сдерживающие хохот. - Какая ты кокетка оказывается, Мирари.

    От злости тетка затопала ногами и застучала клюкой.

    - Не злись, подруга, - веселились купцы. - Лучше поблагодари козу и ее хозяйку. Ведь с таким задним обзором ты точно мужичка себе подцепишь!

    - Стража! - она кинулась на зубоскалов. - Насилуют!

    Словно ожидая этого выкрика, на торжище шагнули вооруженные люди, и не прошло и пары минут, как Лита с верной Белочкой стояла в кольце возмущенно галдящих сардарцев.

    - Тихааааа! - разнесся над площадью голос, одного из пришедших. - Говорите по одному!

    - Эта, - в наступившей тишине всхлипула Мирари и тыкнула пальцем в аданку, - меня забодала!

    - А?.. - не понял военный, недовольно поглядывая на купцов, которые от смеха сползли под скамью. - Кто вас забодал, уважаемая?

    - Коза ейная, - палец с ногтем, украшенным траурной каймой указал на Литу. - Вона што сделала, - бабка развернулась к стражникам тылом и продемонстрировала изрядную прореху на балахоне, сквозь которую была видна алая нижняя юбка и панталоны с рюшами.

    - Соображаешь, подруга, - слабым от смеха голосом одобрил один купцов - Куешь железо, пока горячо.

    - Толковая баба, - поддержал его второй. - А ну как соблазнится кто!

    - Демонстрирует товар лицом, - буквально простонал третий. - Вернее той его частью, которая не говорит по сардарски...

    - Ну, кхм, - обозрев потерпевшую, смутился патрульный и повернулся с Мелите. - Надо бы оплатить ущерб, красавица.

    - Хульдра она аданская, - выпрямилась Мирари.

    - Скажи ей, что эта бесстыжая до сих пор должна мне за голубые розы, - активизировалась тетушка.

    Растерявшаяся Лита только вздрогнула.

    - Так и будем молчать? - под одобрительными женскими взглядами стражник шагнул к Лите.

    - Не торопись, десятник, - из-за стола поднялся один из купцов.

    - Девочка ни причем, - рядом с ним встал второй.

    - Мирари сама ее оскорблять начала, - подал голос третий. - А вам, - он оглядел окружающих, - должно быть стыдно. Можно подумать, что хоть кто-то из вас не узнал ринову жену. Вот ты, - он обратился к одной из женщин, - чего молчишь? Если бы не эта испуганная малявка, то лежать бы твоему Дану на погребальном костре сегодня. Мирари-то противоядие от радужных готовить не умеет.

    - Еще неизвестно напали бы на ладью драконы не будь на них этой белобрысой, - сардарка подбоченилась. Было видно, что уступать она не привыкла. - Может это кара божья за то, что увели у мертвого княжича невесту? Не зря же весь город гудит, что эту пигалицу прямо с погребальной ладьи Рин свел!

    - Когда эта нахалка прибежит к тебе за помощью, гони ее в шею, - посоветовала тетушка. - А в том, что через пару недель она со своим радикулитом будет выть у нашего двора, я даже и не сомневаюсь.

    - Эх, бабы, бабы! Позавидовали красоте да молодости, - вздохнул усатый купчина. - Совести у вас нет.

    - Некрасиво получилось, - признал патрульный, качая головой. - Но убытки лекарке возместить придется, уважаемая.

    - Рин говорил сегодня, что Мирари не рассчиталась с тетушкой за голубые розы... - голос Литы был едва слышен.

    - Чего?.. - попятилась лекарка. - Не было такого...

    - Уж будто? - тут же загалдели торговки. - Мы помним, какой тебе куст Сагари вырастила. Чудо невиданное!

    - Ты присядь, - вытянул Литу за руку из толпы купчина. - Успокойся. Чего растерялась-то?

    - Не обращай внимания, они не со зла, - поддержал его друг.

    - Просто дуры, - подвел итог усатый. - Лучше скажи, ты заказ делать будешь?

    - Вот, - старательно сдерживая слезы обиды, девушка достала список и положила его на стол. Ей, выросшей в атмосфере всеобщей любви и уважения, в какой-то момент стало страшно. Накатило понимание, что она совсем одна одинешенька в чужом краю, а родные и близкие далеко, и справляться со всеми трудностями придется самостоятельно. Только отцово воспитание да постоянная доброжелательная строгость наставника помогли ей не расплакаться на глазах у этих непонятных сардарцев.

    - Ну что ж, очень разумный список, - одобрил усатый, глядя на грустную девушку, задумчиво поглаживающую козочку. Рогатая защитница пристроила голову на колени аданки, прижмурила по-кошачьи глаза и млела. - В Крайний дом везти?

    Лита согласно кивнула, продолжая гладить Белочку и слушать рассуждения тетушки о том, что Каменец это большая деревня, в которой на одном конце чихнешь, а на другом тебе здоровья пожелают.

    - От лица князевой службы порядка, - к столу подошел десятник, - объявляю бабий спор закрытым. Раз уж пострадавшая не расплатилась с покойной травницей за редкостные розы, то и денег требовать не вправе. Скажу больше, ее задолженность такова, что безнаказанно бодать указанную Мирари можно еще дюжину раз, не меньше. Но не советую, - он доброжелательно склонился к Лите. - По своему опыту знаю: не тронь... Кхм... Ну вы меня поняли.

    - Спасибо, - серьезно кивнула девушка, - я буду иметь это в виду.

    - Меэээ, - поддержала козочка.

    - А что, Рин правда так плох? - служивый снова склонился к Лите.

    - К нижним людям не собирается, - честно ответила травница. - Но проникающее ранение это не шуточки, вы же понимаете.

    - Да уж, - машинально потирая левый бок, согласился десятник. - Ну удачи тебе, мелкая. Пойдем мы.

    - Спасибо. И вам удачи, - она тепло, как учил наставник улыбнулась стражникам. - Мне тоже пора, - Мелита повернулась к купцам.

    - Ступай, - согласился усатый. - А заказ твой сегодня и доставят, не волнуйся.

    - Беги к мужу, нечего ему одному. Не дело это.

    Поблагодарив сознательных мужиков, Лита свистнула Белочке и пошла прочь с торжища.

    - Стой! - раздался старческий голос.

    - Подожди, Беляночка, - поддержал его детский голосок, тихий будто бы неуверенный

    - Это вы мне?.. - слова замерли у Литы на губах. Ее догоняли дед и внук.

    Старый и малый, они были очень похожи. Оба долговязые, тощие, подволакивающие ноги. Только старший был сед, а младший черен, чисто грач.

    - Тебе, - запыхавшийся мальчишка сунул Лите в руки деревянную игрушку. - У нас на свадьбах такое дарят молодым. Это на счастье.

    И она все-таки разрыдалась, прижимая к груди сидящих на ветке деревянных птичек, которые поочередно склонялись к гнездышку с птенчиками, били крылышками и поворачивали друг к другу головки.

    - Спасибо, - Мелита порывисто обняла смутившегося мальчугана, единственного из всех поздравившего ее с днем свадьбы.

    - Эх, ты, - попенял ей старик, пряча смущенную улыбку. Видно не ожидал, что внуков подарок настолько придется по сердцу белокурой красавице. - Развела сырость, мелкая. Не плачь.

    - Не буду, - стараясь не всхлипывать, пообещала, девушка. - Просто никто кроме вас... Вы единственные...

    - Повезло нам, стало быть. Первыми новобрачных поздравить это к удаче, говорят, - прокашлялся дед, а внук молча закивал поддерживая.

    - А Рин без поздравления остался, - поглядывая на парнишку, посетовала Лита. - Я это к тому... - она помолчала, поглаживая резные птичьи крылышки. - заходите в гости. Ну вот хоть сегодня, или завтра.

    - Зайдем, - получив молчаливое разрешение от деда, пообещал пацаненок. - Мы ведь соседи.

    - Буду ждать. Очень.

    - Тогда точно придем, соседка, - склонил седую голову старик.

***

Видно и вправду какое-то доброе волшебство таилось в этой игрушке, потому что до дома Лита добралась без происшествий. Никто к ней больше не приставал с расспросами и разговорами. Глядеть - глядели, но пальцем в аданку не тыкали. А еще по дороге Лите удалось купить в пекарне свежих булочек, разжиться изрядным пучком ревеня у зеленщицы, а бойкая девчонка, встреченная уже возле самого дома, продала корзинку малины. Алые и золотые наполненные сладким душистым соком ягоды так и просились в рот. И пусть цена за них была еще высоковата, Мелите не было жалко денег, ну вот ни капельки!

    Дома тоже все было ладно. Рин встретил ее широкой улыбкой. Жара у него не было, зато было огромное желание подняться на ноги и шляться по комнатам.

    - Я очень рада, что лечение пошло впрок, - радовалась Лита. - Но покой тебе все равно необходим. Лежи и выздоравливай.

    - А давай его на кухне устроим? - предложила Сагари. - Там у окна кушетка, видно, что во дворе делается. Ты опять же.

    - Чего я? - не поняла Мелита.

    - Ты под моим чутким руководством будешь обед готовить, - охотно пояснила тетушка. - А Рин с нами побудет.

    - Я хотела в лабораторию заглянуть, - девушке не удалось скрыть расстройство. Про обед-то она и забыла. А ведь должны были еще и гости прийти, и заказанные продукты доставить.

    - Успеется, - по призрачному лицу скользнула понимающая улыбка. - Вот поставишь мясо на бульон и иди. Только не забудь, что вечером я буду тебя с духами дома знакомить.

    - Учту, - пообещала начинающая домохозяйка, подхватила плед и подушку и повернулась к мужу. - Без меня не вставай, а ну как голова закружится.

    - Ладно, - согласился примерный больной, который пол утра, пользуясь отсутствием жены, хоть и потихоньку, но шастал по дому.

***

Не прошло и часа, как на плите мирно булькал куриный бульон, в леднике охлаждался ревеневый компот, а наевшийся малины Рин начал подремывать. Лита с тетушкой, до этого негромко обсуждавшие меню, притихли. В открытое окно влетал напоенный липовым цветом ветерок и заглядывало любопытное солнышко. И вдруг, грубо нарушая ленивую летнюю благодать, раздались громкие удары в калитку.

    - Неужели продукты уже привезли? Что-то рано, - всколыхнулась тетушка, на миг теряя четкость.

    - Не, - проснулся Рин, - наверняка это Пармен или Ниаль.

    - Тогда малину надо спрятать, - тут же сориентировалась Сагари. - А то враз сожрут.

    - Ну ты и жадина, теть, - попенял Аэрин, здоровой рукой поправляя на шее гривну, с помощью которой можно было общаться с духами. Как выяснилось, он как раз накануне отъезда в Адан изготовил этот артефакт.

    Лита просто наглядеться не могла на этакое диво. Во время разговора в глазах серебряных драконов, чьи искусно выполненные головы венчали концы торквеса, вспыхивали алые искры, и неискушенной аданке, это казалось настоящим чудом.

    - А ты, мой дорогой...

    Посмеиваясь над шуточной перепалкой родственников, аданка поспешила во двор, в калитку снова стучали.

    - Иду! Бегу! - уверила нетерпеливых визитеров она и распахнула зеленую лаковую дверцу.

    На крошечном пятачке перед калиткой яблоку негде было упасть, так много рослых, особенно по сравнению с Мелитой, сардарцев столпилось там. Присмотревшись, девушка узнала среди пришедших знакомые лица. Вон прислонился к валуну мрачный Пармен, а в самом начале улицы стоял Ниаль с семьей. Все они были одеты в траурные белые одежды. Мужчины и женщины были простоволосы, а впереди бледная до синевы стояла босоногая Арима.

    - Ма... Матушка?.. - растерялась Лита. - Что...

    - Я успела?! - не дав невестке договорить, всхлипнула женщина.

    - Куда? - никак не могла взять в толк, что происходит аданка.

    - К сыну, - Арима покачнулась, и ее подхватила под локоть дочь.

    - К Рину? -- зачем-то уточнила Лита, оглядывая суровые лица собравшихся.

    - Ну не к Валмиру же, - приоткрыла глаза свекровь. Весь ее вид выражал страдание.

    - Что стоишь, хульдра аданская? - не выдержала Ирати, которой было тяжеловато удерживать Ариму. - Отойди, дай матери проститься с сыном.

    - Она куда-то уходит? - чувствуя себя дура-дурой, спросила Лита.

    - Мой сын умирает! - разрыдалась свекровь, и Мелита чуть было не бросилась к ней с утешениями.

    - Я могу вам чем-то помочь? - против воли глаза целительницы наполнились слезами. Ведь как ни крути, а речь идет об ее муже. И пусть Лита никогда не видела Валмира, но зачем-то же боги соединили их. 'Опять я приношу всем одни только несчастья,' - застыв памятником самой себе, мысленно сетовала аданка. 'Олаф, Валмир, все они ушли к нижним людям. А кто следующий? Рин?'

    - Ну что застыла на пороге? - прикрикнула золовка, отвлекая Литу от очередного сеанса самобичевания. - Посторонись, бессердечная, и дай уже маме попрощаться с Рином!

    - А?..

    - Ага, - раздался ехидный голос вездесущей тетушки. - Рот закрой, муха влетит. Разве ты не видишь, дуреха, что Арима пришла твоего мужа хоронить?

    - Рина?! - не обращая внимания на гневный ропот столпившихся сардарцев, Лита повернулась к призраку. - Но ведь она говорила о Валмире? Нет? - ее голос набрал силу, после того как тетушка сначала несколько раз энергично кивнула, а потом повертела головой. - Да вы чего? Ему лучше! Рин...

    - Врет она все! - вперед протолкалась знахарка. - Верьте мне, люди. Точно знаю, что эта хульдра белобрысая уморила нашего Рина. Бейте ее!

    - Лита! Ну ты где? - веселый голос покойного Аэрина прозвучал гласом небесным.

    Соскучившись в одиночестве, он таки отправился на поиски супруги.

    - Что здесь происходит? - парень непонимающе оглядел Литу, намертво вцепившуюся в калитку, перевел глаза на толпу друзей и родственников, которые дружно попятились, прикрываясь словно щитом тучной Мирари. - Мама, а почему ты в таком виде?

    - Да вот, - отпустив взопревшую дочь, выпрямилась та, - проведать тебя зашли.

    - Ну проходите, - растерялся парень. - Лита, приглашай гостей.

    - Ноги их не будет в моем доме! - Мелита покрепче вцепилась в калитку.

    - Как это? - Рин подошел ближе.

    - А вот так! Они хоронить тебя пришли! Торопились проститься, пока ты к нижним людям не ушел! Прочь отсюда, сарычи, а то прокляну!

    Под яростным взглядом маленькой целительницы народ начал понемногу отступать.

    - Рин, путь она замолчит, - Арима не привыкла сдаваться. - Я мать, и я требую...

    - Да какая мать? - не выдержала Лита. - Да любая мать готова стакан крови отдать за известие, что ее ребенку лучше, а вы даже слышать об этом не хотите! Ждете что Рин умрет? А вот не будет этого, ясно?! Не дождетесь!

    - Рин! - прикрикнула свекровь.

    - А ведь ты угадала, - обнимая жену здоровой рукой, признался он. - Арима мне и Валу мачеха. Просто я никак не хотел этого признавать, а зря видимо. Идем домой, что-то я устал.

    - Вставать не нужно было, - проворчала Лита, с трудом разжимая пальцы. - Тебе нужен покой.

    - Так мы тогда пойдем? - зачем-то уточнил Пармен и вдруг широко улыбнулся. - Как же я рад, что ты живой!

    - Не дождетесь, - повторил за благоверной Аэрин. - Да, - вспомнил он, - если кто еще хоть раз обидит мою жену, вызову в круг. А за длинные языки баб будут расплачиваться их мужики. И еще, - помолчал, подбирая слова, - раньше я бы не позволил ваших жен обижать, зубами бы рвал оскорбившего их, теперь же прежде пять раз подумаю.

    - Рин, нам ведь сказали, что ты совсем плох. Вот мы... - Ниаль опустил голову.

    - А я рада, что все так получилось, - в неловкой тишине веселый голос Ирати звучал надтреснутым колокольчиком. - Хоть так проведаем молодых!

    Рин тут же отступил в сторону, пропуская сестру в дом, но на его место заступила Мелита. Пышущая гневом маленькая аданка снова вцепилась в лакированные зеленые косяки.

    - Не пущу!

    - Правильно! - азартно поддержала Сагари. - Нечего им в моем доме делать! У, Жучки бесстыжие, актерки, такую трагедь устроили, на весь Каменец нас опозорили!

    - Лита, угомонись, - растерялся Аэрин. - Пусть войдут.

    - Нет, - Мелита закусила удила.

    - Лита, - чуть повысил голос муж, бросая взгляды на ухмыляющихся мужиков.

    - Я в своем праве, - не уступала молодая. - А вы не смейтесь, - глянула на мужчин, - вот как забуду вам сегодня вторую часть противоядия дать, тогда и позубоскалите по пути к нижним людям.

    - Лита, - усталое.

    - Рин, все что хочешь для тебя сделаю, но этих женщин в свой дом не пущу. Вот поправишься, тогда пусть приходят.

    - Да не выздороветь ему, - раненым изюбром взвыла упертая Мирари. - Не увидеть отца родного да брата старшего. Ждет Рина костер погребаааааааа!.. - шарлатанка высоко подпрыгнула на месте и знакомым жестом схватилась за филей. - Убили! Опять убили!

    Из-за ее спины показалась гордая Белочка, которая возвращалась к хозяйке с видом исполнившего свой долг воина, посланного в тыл врага с ответственной миссией.

    - Чего она орет-то? - возмутилась тетушка и поманила из угла героический веник. - Еще одиннадцать раз ее бодать можно! И нужно!

    Хлоп, и голик опустился на макушку Мирари. Шлеп, наподдал Ирати. Блямс, не забыл про Ариму.

    - Эх, хорошо, - веселилась неугомонная хозяйка дома. - А если Ринчик будет вредничать, и ему достанется.

***

- Лита, почему ты молчишь? Поговори со мной. Ну не отворачивайся, не хмурься. Ты такая красивая, всегда красивая. Даже когда между бровей залегают тонкие морщинки, а губы плотно сжаты. Малышка, твои брови похожи на ласточкины крылья, а губы на розовые лепестки благоуханные и нежные... Прости меня, красавица. Посиди со мной, пожалуйста, - здоровой рукой Аэрин попытался обнять жену.

    - Наша свадьба была столь неожиданна и стремительна... Наверное потому я еще не до конца осознал, что мы стали семьей. Из-за этого и позволил домашним так себя вести. Растерялся, представляешь? Не ожидал от них злобы, глупости и ревности к тебе. Ведь и мать, и Ирати ревновали. Смешно правда? Можно подумать, что в моем сердце не хватит места для любви к ним.

    - Обхохочешься, - Лита не поворачивалась к супругу. Она не отрывала глаз от окна, за которым догорал закат.

    - А у ворот я растерялся, - Рин завладел ладошкой жены и нежно перебирал ее тоненькие пальчики. - Мужики смотрят, ты споришь, не слушаешься, Ирати плачет, мать... Вообще-то она моя тетка, самая младшая сестра мамы и Сагари.

    - Как это? - закат был забыт. Пытливые серые глазищи требовательно уставились на Аэрина.

    - Мама умерла родами, когда мне было пять лет, а Валу десять. Малыша тоже не спасли... Лита, когда Ирати будет рожать, помоги ей, прошу. Она - хорошая девочка, просто избалованная. Ну и вот... Отец остался вдовцом с двумя детьми, а потом женился на Ариме. Не удивляйся, милая. Мама очень любила своих сестер. Рано осиротевшая, она растила их сама. Сагари и Арима долго жили с нами, потом тетушка выучилась, купила этот дом, а мама, то есть мачеха... - совсем запутался Рин.

    - Ты про свекровь? - уточнила Лита.

    - Да, - подтвердил он, - она осталась с отцом, как-то незаметно стала хозяйкой дома, родила Ирати, вырастила нас. Мама - неплохая женщина...

    - Только недалекая! - из темного угла спальни показалась тетушка. - Хоть и зарекалась я в опочивальню супружескую не лезть, но промолчать не могу, уж простите! Сестрица моя Арима - та еще дура набитая! И не хмурься, Ринушка, или забыл сколько раз она вас позорила? Актерка! Балаган по ней плачет, а может и княжья труппа. Она бы там в примах ходила, трагические роли играла, кружила головы мужикам. А тут дом, дети, суровый муж, у которого не разгуляешься. Вот она и дурит время от времени. То изображает из себя жертву домашнего произвола, то мужа жадным выставит, то детей неблагодарными. И метет языком, и метет, и ведь находятся идиоты, которые ей верят. Сейчас она убитую горем мать изображает. Очень уж эта роль благодатная. Все ей сочувствуют, все сострадают, уважение оказывают, - Сагари вздохнула расстроенно и махнула рукой. - Да еще ты, Рин, жену привез. Лита, девочка, не обижайся, но лучшей персоны для сплетен чем ты не сыскать. Просто елей на душу Аримы. Теперь ты и бесприданницей будешь, и хульдрой, и ведьмой, которая мужа со свету сживает.

    - Отец скоро приедет, - напомнил Аэрин.

    - Это да, - согласилась тетушка. - Он сестрице моей живо мозги вправит. Вот только боюсь, что она уж очень раздухарилась на этот раз да и дел понаделала...

    - Думаешь?

    - Чего тут думать? Знаю. Боюсь, что по улицам с криками бегать начнет. Бедный Дагарр... Ну да сам виноват... Ладно, оставайтесь, дети, отдыхайте.

    - Лита, ну чего ты пригорюнилась? - Рин первым нарушил тишину. - Все будет хорошо, вот увидишь. Отец скоро приедет, уверен, что ты ему понравишься.

    - Сомневаюсь я, - она подавила тяжелый вздох.

    - Ты не можешь не нравиться, - шепнул, придвинувшись вплотную. - Красивая, веселая, добрая.

    - Рин, - дернулась Лита.

    - Чшшшш, - остановил муж. - Не бойся, малышка. Мне личная целительница прописала полный покой. Вот разрешит она, тогда...

    - Она? - заглянула в лицо Аэрину.

    - Ты, - улыбнулся он.

    - Я?

    - Маленькая соблазнительная в своей невинности красавица, изящная словно драгоценная годарская статуэтка. Лита, давай я научу тебя целоваться. Хочешь?

    - Я не знаю, - она опустила глаза, чувствуя, как щеки полыхнули жаром, - Но наверное надо. Как ты думаешь?

    - Уверен, что надо, - стараясь не рассмеяться, Рин улегся на спину, потянув за собой смущенную супругу.

    - Что ты делаешь? - напуганной мышкой пискнула Лита.

    - Как что? - шепнул он в прямо губы паникующей малышки. - Начинаю обещанный урок и надеюсь, что ты будешь примерной ученицей. Ну же, обними меня, милая.

    - Я боюсь сделать тебе больно, - предприняла слабую попытку отстраниться новобрачная.

    - Этого просто не может быть, - уверил Аэрин. - У тебя волшебные ручки. Их прикосновения так легки, так упоительны..

    - Сдается мне, супруг мой, что ты заговариваешь мне зубы, - перестав сопротивляться, Лита заглянула в потемневшие глаза напротив.

    - Если только самую капельку, - признался он. - Я ведь тоже взволнован.

    - Правда?

    - Истинная, - уверил Рин и потребовал. - А теперь, жена моя, наклонись ко мне, закрой глаза и ничего не бойся. Даю тебе честное слово, что дальше поцелуев мы сегодня не зайдем, даже если ты будешь меня упрашивать о большем.

    Услышав последние слова, Лита, возмущенно вскинулась. Девушка собралась уверить самонадеянного сардарца, что она никогда не будет его ни о чем просить, особенно о таком стыдном. Пусть он зарубит это на своем носу, пусть знает, что для дочери Виттара слова о чести не пустой звук, пусть... Тяжелая мужская рука легла на ее затылок, мягко лаская, и против воли закрылись предатели глаза, по позвоночнику пробежала сладкая дрожь, а воздуха перестало хватать. Лите пришлось приоткрыть рот, чтобы вздохнуть поглубже. Именно этот в момент губы Рина нашли ее губы.

    Юной целительнице всегда хотелось знать, что испытывают ее более опытные подружки, целуясь с парнями на вечерках. Но вредные девки только вздыхали мечтательно да советовали попробовать самой. А с кем? Все кроме Олафа обходили Литу десятой дорогой, а обжиматься с женихом, позволяя его красным словно облитым