Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ГЛАВА 1. Ведьмы не хотят за решётку
- ГЛАВА 2. Ведьмы не хотят, чтобы за ними следили
- ГЛАВА 3. Ведьмы не хотят быть пойманными
- ГЛАВА 4. Ведьмы не хотят Нового года в участке
- ГЛАВА 5. Ведьмы не хотят 32-ое декабря
- ГЛАВА 6. Ведьмы не ходят с участковым
- ГЛАВА 7. Ведьмы не хотят. Много чего не хотят
- ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
На этот раз Новый год не наступит… Прошу любить и не жаловаться: Марина, временная ведьма. Единственная зарегистрированная в Москве, но, клянусь, это была не я! Правда, Прокофьеву этого не доказать. Итого, на моей стороне: Карине Миграновна, она же “Мигрень”, маг-участковая, и семейство Кастильских. У него же – папа генеральный прокурор. Мда, а ещё когда надоело за мной следить, приковал к себе наручниками, а мы специфические фильмы смотрели и знаем, чем оно грозит тому, что так любит находить приключения… Уже нашло, то есть!
ГЛАВА 1. Ведьмы не хотят за решётку
– Всем стоять, никому не двигаться!
– А-А-А-А!!!
Нет, ну а что? Вполне нормальная такая реакция, когда двери в вашу квартиру в три ночи выламывает ОМОН. Сами мужчины в бронежилетах появились в проёме следом за обрушившимся косяком, а забег последнего остановила висевшая над дверью подкова. В последний раз звякнув и свалившись ему на голову. Подковка высоченному мужику в шлеме, может, никакого физического вреда и не нанесла, а вот у меня моральный. На меня наставили огнестрельное.
Ёлки! А вот это ты уже конкретно попала, Мариночка, ОМОН оказался ведьминский. Как поняла по-прежнему не вставая из-за компьютера и только перевешиваясь через спинку стула? Двое, что замерли ближе всего, держали меня не на мушке, а в радиусе полёта сферы. Руки протянуты вперёд, на ладонях пульсировали искрящиеся сферы: золотая и серебряная, то есть ведьмаки солнечный и лунный. Гадство, одним словом, от такой компании не сбежишь.
Не то чтобы моё положение располагало к побегу. Поясню сразу, на часах ведь три ночи, суббота, я в домашнем махровом халатике и кружкой вина сидела, поджав ноги под себя на крутящемся стуле. Ну то есть, и наряд для приёма гостей не тот, и ноги затекли, да и резкие движения, учитывая хлипкость стула, означали, что поцелую пол. К слову, в квартиру-то въехала в прошлом месяце, посуды толком не было, вот и пригубила незаметно кофейную кружку вина…
В общем, вариант тикать совсем не рассматривался. Хотя чего это, собственно говоря, так надолго задумалась? Вон, мужчины замерли, держали меня на прицеле, а я тупо пялилась на них и даже не думала шевелиться. Казалось, время остановилось, так многое успела вспомнить за эту минуту. Но, нет. Покосилась на часы на экране ноутбука, время вполне себе шло. Краем глаза отметила, как пристально следили за каждым моим движение ОМОНовцы. А я же и повода для беспокойства не давала, как замерла с поднятыми руками, так осталась!
– Там я утюг забы…– начала было, но испугалась и умолкла.
Как-то дешёвый алкоголь отступал от мозга, стоило одному опасно передвинуть палец на курке. Щелчок, пускай и без последовавшего выстрела, только вот всю дурь выбил конкретно.
Или нет.
– А-а-а-а!
Я завизжала. Пускай не так пронзительно, как первый раз, но Елизавета Александровна, милейшая старушка снизу, завела свою излюбленную симфонию сковородкой по батарее с аккомпанементом имени себя и словами собственного сочинения. Посвящалась песня каждый раз новому соседу, вот, и мне перепало. По-моему, даже ОМОНовцы и те впечатлились.
Но видимо, случаю судьбы моей нелёгкой было не жаль. А именно, когда тебя держит на мушке маг-полиция, казалось бы, как ситуация физически может стать хуже? А-ха? Запросто!
Из ноутбука раздался протяжный стон, это вай фай всё-таки решил прогрузить фильм на, кхем, интересной сцене. Мужчины дёрнулись, один и вовсе нацелился на монитор. Я же сидела и делала вид, что меня там не было.
Прошу любить и не жаловаться: “ Пятьдесят оттенков серого ”, часть два, она же “ На пятьдесят оттенков темнее ”. Лицо меняло цвета, глаз дёргался, а так хотелось всего-навсего провалиться сквозь землю! Даже если этажом ниже как раз таки и жила великолепная Елизавета Александровна, лучше бы я у неё оказалась.
Но опять, нет. Забывая, что сам уровень магии у меня, мягко говоря, не очень, энергии во мне ни плескалось и капельки, кулон-накопитель пустовал… Ну вы поняли.
– Безобразие! – раздалось визгливое снизу.
Вот как никогда бы согласилась. Но открывать рот не рисковала, ОМОН же не спешил что-либо объяснять. Смотрели на меня, я смотрела на них, Елизавете Александровне подвывала её такса, магические сферы трещали, и с них на ковёр слетали искры.
– А вам не кажется, что запахло гарью? – Язык мой враг, а точнее, алкоголь противопоказан, потому что напрочь глушил чувство самосохранения. – Мой утюг, наверное…
Начала медленно вставать под пристальными немигающими взглядами шести мужчин в бронежилетах и синем камуфляже. Всё замечательно, Марина, так держать, рожа кирпичом, тянемся к ноутбуку! Пока там та сцена не… началась.
Тоси-боси, не смотрите на меня так, давайте арестовывайте уже, наконец. Что ли. И не надо на меня так смотреть, вкусы у меня, может, э-э-эм, специфические. В конце концов, что хочу, то и смотрю в три ночи субботы в собственной квартире. Раздавшиеся из динамика хлысты плётки тоже моё личное дело.
А ОМОНовцы продолжали молчать, какая-то неправильная у них операция захвата. Неужели думали ведьма моего уровня будет оказывать сопротивление? Ха, не дура, мне с моим даром и обычный человек не по зубам.
В общем, первой нервы сдали у меня. Наверное, невозмутимость всё-таки имела свои рамки. Не задумываясь о последствиях, рванула и резко захлопнула крышку ноута. Там как раз самое интересненькое начиналось, а то мало ли. Взяли бы себе на заметку, потом бы других бедных ведьм пытали в участке. А я виновата, не-не-не, оставаться виноватой перед половиной ведьминской Москвы не хотела. И пускай моё имя никто не узнал бы.
– А может, мы договор… Мпф!
Понятно, договариваться со мной никто не пожелал. Видимо, мой прыжок недотигра на ноутбук ОМОНовцы приняли как сигнал к действию. Договорить не дали, на пол повалили, скрутили, носом в ковёр ткнули, руки за спину заломили и анти-магические наручники одели.
Вывели. Занавес. Добро пожаловать к маг-участковому Южного Бутово. Или маг-участко… вой? Провели меня в наручниках и под конвоем через весь нормальный человеческий участок, тут всё как положено, завели в неприметный такой кабинет в самом конце коридора последнего пятого этажа, тут всё тоже как у нас в Красноярске было.
А вот за столом, вместо привычного лысенького толстячка-ведьмака сидела смуглая девушка армянской наружности. К тому же от силы на год-два старше меня, а мне как бы всего двадцать четыре, так что до привычного образа участкового девушка никак недотягивала. Хотя, кто их москвичей поймёт, может, девушка очень сильная ведьма? Что мне в целом не на руку…
– Мигрень, вот тебе новенькая, – постучавшись в дверь, а мы вообще уже как бы вошли, но громко объявил один из моих конвоиров. – Подарочек к Новому году.
– Любимов, – фыркнула девушка и вздёрнула носик. Нос. Но… ой, не туда меня понесло. – Иди отсюда, нелюбимый.
Мужчина рассмеялся, подтолкнул меня к столу и вышел к остальным, закрыв за собой дверь. Судя по тому, что шагов не услышала, ОМОН остался в коридоре караулить.
Бочком, осторожненько так, подошла к участковой, отодвинула табурет и села напротив. Да-а, постарался тот, кто обставлял этот кабинет, ведь теперь девушка буквально надо мной нависала, а я почти уверена, мы приблизительно одного роста. Устрашающе, сидеть, упираясь коленями в массивную панель деревянного стола к тому же безумно неудобно.
– Это из-за кредита, да? – осторожно начала и заискивающе посмотрела на участковую. – Так я всё выплачу, просто заплату задержали и…
Металлическая именная табличка, стоявшая на столе, подскочила.
“ Карине Миграновна Рштуни ” – просто чудом успела прочитать.
Почему успела? Да от второго удара наотмашь о стол, ни в чём не повинная свалилась на пол.
– Хватит корчить из себя дуру! – заорала участковая.
Третий удар пришёлся прямо передо мной. Признаюсь, так испугалась, что подскочила на табурете, а мебель к тому не располагала, и свалилась я на пол. Хорошо или плохо, но прямо на попу и больно ударилась копчиком.
– А-а-уч.
Карине поморщилась и схватилась обеими руками за виски. Скрипнула дверь, и услышали мы насмешливое,
– Надо же, какая ирония. У Мигрени мигрень.
– Проваливай нелюбимый, – угрожающе холодно процедила участковая.
Хохот, и мужчина опять скрылся за дверью.
– А ты! – В меня ткнули длинным алым ногтем, а карие глаза сверкнули так, что стало куда хуже, чем просто жутковато. – Ты отвечай на поставленные вопросы!
– Н-но вы ещё ничего не спроси…
– Заткнулась! – Удар по столу и на меня направили настольную лампу.
– Мамочки!
Нет, ну а что вы ещё ожидали? Я решительно против пыток! Баба яга, тьфу ты, ведьма против!
– Временные коридоры, – холодно заметила Карине и прищурилась, меня разглядывая. – Ни о чём не говорит?
Я покачала головой. Бр-р-р, а взгляд-то у неё, как будто сквозь меня смотрела.
– Так и есть.
– Я чо это с-сейчас вслух сказала?
Ёлки зелёные, пора бы разучиться чокать, да всё равно иногда вырывается. Вот когда на меня, например, так смотрели. Полгода как в Москве в магистратуру поступила, а привычку не убьёшь. Страшно мне.
Карине снова схватилась за голову и глухо завыла.
– Да перестань ты, наконец, столько думать! – начинала она вроде бы покойно, да всё равно сорвалась на визг. – Да, я могу залезть к тебе в голову, да, я легко прочитаю мысли любого в этой комнате, и да, что-то у меня уже совсем ничего не клеится!
А что у неё должно было клеиться-то? Поёрзала, обернулась назад, подёргала руками. Нет, у меня, конечно, вкусы специфичные, но… Оборвала себя на мысли, вспоминая, что участковая могла её легко услышать.
– Только посмей подумать о но…
– О наручниках! – Не думая, но от страха особенно и не заботясь, закричала я. – Я подумала, что наручники — это, конечно, неплохо, но вы девушка, а потому неинтерес… но…
Ёклмн и ёпрст все вместе. Теперь у грозной участковой задёргался глаз. Закрыла глаза рукой, тяжело вздохнула и осела в кресло. Я, острожно глянув на неё пару раз, всё-таки тоже перебралась на табуретку.
– Временные заминки? – очень устало спросила Карине, а пока я соображала, достала из стола какое-то дело и начала его листать. – Смерчи? Вихри? – Покачала головой. – Да что они там о себе возомнили, тебе такое совсем не по силёнкам.
Обидно. Да, магии во мне с гулькин нос…
– Нет, не ваш нос, – поспешила добавить вслух, разумеется, сделав только хуже.
К моему удивлению, Карине вдруг усмехнулась, потирая свои виски.
– Если бы магии в тебе было с мой нос, я бы тебя сейчас посадила, закрыла дело и ушла в заслуженный новогодний отпуск. Теперь же носиться за неким придурком с накопителем придётся…
– Т-то есть как это?
Не припомню, чтобы вообще когда-нибудь заикалась. А тут прям через предложение. Русская маг-полиция, великая и ужасная, прошу любить и жаловать.
– Ермакова Марина Павловна, двадцать четыре. Солнечная, дар: временной контроль, магический резерв ниже среднего… И тем не менее ты единственная зарегистрированная ведьма с временным даром на всю Москву… – продолжала бормотать Карине, на меня уже совсем никакого внимания не обращая.
Водила ногтем по строчкам сшитого дела, что оказалось моим. По ну очень удачной регистрационной фотографии узнала. Дар у меня не то чтобы редкий, а просто их много всяких разных. По идее, пользоваться можно только своим да и за счёт собственной энергии, но в определённые полу- и драгоценные камни силу можно закачать. На некоторые дары тоже работало, перекачивали магию по типу кулонов-накопителей, что каждая ведьма носила на шее. Без них бы восстановившаяся энергия легко выходила из-под контроля.
– А резерв ведь пустенький…
Резко вскинула голову и посмотрела прямо на меня. В лоб.
– Ты что делала вчера между девятнадцатью и двадцатью ноль-ноль?
– У-у меня есть алиби! – воскликнула и не заметила, как начала оправдываться. А этого вроде как ни в коем случае нельзя делать. – Я это… ну это…
– То есть и свою силу ты не использовала? – протянула Карине, одним движение вытащила медальон из-под рубашки и поднесла его к моему лицу. Синий камень полыхнул алым и погас. – Ин-те-ре-есненько. А вот у нас есть совершенно другая информация.
– Ну-у…
Замялась вполне предсказуемо. Использовала ведь, действительно, использовала, вот и весь свой крохотный резерв израсходовала. Только на что именно сказать… а к чёрту, пусть смотрит. Похоже, как обычно задумавшись, корчила рожи, уж больно странно на меня Карине поглядывала.
Я закрыла глаза. Шумно выдохнула. Глубоко вдохнула и выпалила,
– В раздевалке была, в мужской, в спортзале, в семь как раз заканчиваются занятия в тренажёрном зале, я ставлю портал на без десяти, пролезаю за дальний шкафчик и не высовываю оттуда носа!
Карине молчала. Я всё-таки заставила себя приоткрыть один глаз и посмотрена на участковую. Смуглая Карине бледнела. Заламывала пальцы. Карий глаз нервно дёргался.
А потом вдруг выдала, шёпотом,
– Дай посмотрю. – Отчаянно пыталась не ухмыляться, она так же упрямо держала лицо. – Для протокола.
– Для протокола, так для протокола, – легко согласилась и привстала, как бы протягивая свою голову ближе.
Уже заметила, что она каждый раз мне ровно в лоб смотрела, может, потрогать удобнее будет. Угадала, между прочим, Карине положила ладонь мне на лоб, вторую – себе.
На её пальцах заискрилась серебряная лунная магия, и я поморщилась. Предупреждать ведь надо! Для солнечной ведьмы оно как удар током, эх, никогда не слушалась маму и лезла пальцами в розетку…
– Без подробностей о детских травмах, – тихо заметила Карине.
– Угу.
Стыдно, зато алиби. Вернулась к вчерашнему вечеру и в красках показала и как пролезла в спортзал без карточки клиента, и как в раздевалку попала, и где пряталась, и что видела…
Услышала вздох.
– Ладно, – когда открыла глаза, Карине убрала руку. – Иди уже.
Встала и пошла на выход, но у самых дверей обернулась.
– Алиби ведь?
Карине кивнула.
– Зачёт алиби, – хмыкнула и начала задумчиво чесать лоб.
Так, в общем, меня и отпустили.
ГЛАВА 2. Ведьмы не хотят, чтобы за ними следили
Домой я вернулась под утро. Хорошо хоть учёба завтра вечером, ведь только до заочки по баллам дотянула. Да и ладно, зато на подработку устроилась, в небольшую семейную кофейню поблизости. Официанткой, посудомойкой, а иногда и уборщицей. Чего говорить, с персоналом у них напряг, зато и к уже имеющемуся относились хорошо. Так что, надеюсь, мою сонную моську поймут и простят.
Смена с десяти, а потому успела немного вздремнуть, пиликавший будильник, разумеется, раз пять отложив. Вот и пришлось носиться по квартире и судорожно собирать вещи, одеваться и одновременно завтракать. К крошкам по всему полу не привыкать, не первый раз я с тостом в зубах бегала, а вот расчесаться или накраситься явно не успевала.
Зачесала назад, закрепила в хвостик и махнула рукой, в зеркало благоразумно не смотря. Буду думать, что и так нормально, а в воскресное утро всё равно народу мало.
– О, дверь починили, – вслух заметила, после того как закрыла и убрала ключи в карман.
Скорее всего, ещё вчера, но когда вернулась из участка, единственное, что хотелось сделать, так это завалиться спать. Собственно говоря, что и сделала: упала на кровать и заснула как убитая.
Мокрый снег чавкал под ногами, брызги разлетались выше сапог, а обувка у меня до колена… Ну что сказать? Нечего было сказать, не умела я ходить аккуратно, а тут ещё и опаздывала, а потому после светофора и вовсе сорвалась на бег. Пять минут до смены на дорогу в десять минут и переодеться. Ёлки! Была б сила, легко успела бы. Но вот плохая я ведьма. Резерв не просто маленький, он к тому же и плохо регенерировал. Гиблое дело в отношении магии, короче говоря.
Привычно приветливо брякнул колокольчик на входной двери.
– Добро пожало… а это ты, Марин. Шевелись быстрее, что ли, у меня смена пять минут назад закончилась.
Кофейня пустовала. За стойкой Наташка, тоже студентка, но в отличие от меня красавица, умница, комсомолка. Без последнего на самом деле, но красные воротничок её любимого чёрного платья навевал определённые ассоциации. Улыбнулась и было махнула ей в ответ, но так и замерла с поднятой рукой. По спине прошёл неприятный холодок. Я резко обернулась и выглянула наружу через наполовину стеклянную дверь.
– Марин, ты где там? – раздалось из подсобки.
Показалось? Ещё по пути к кофейне пару раз почудилось, что почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Может, бы и списала на свой внешний вид, да не походило на насмешку. Недобрый был взгляд, неприкрытая злоба, я такие, можно сказать, шкурой чувствовала! Но неужели всё-таки показалось?
– Марин? – Наташа уже успела скинуть фирменный фартук, коим теперь размахивала перед моим носом, и надеть пальто.
Я быстро затрясла головой и забрала фартук.
– Да так, почудилось. Ничего такого, спать надо дольше.
Наташка хихикнула и выразительно посмотрела на мои волосы. Вероятно, торчавшие по все стороны, после того как сняла шапку.
– Вижу-вижу, можешь мою расчёску в подсобке одолжить, – и этими словами она вышла.
– Они сухие просто! – даже как-то обиженно крикнула Наташке вслед. – Вот и электризуются легко!
Она ответила что-то вроде да-да и, не оборачиваясь, помахала на прощание. Я же поспешила раздеться и нацепить фартук. Формы как таковой не было, повседневная одежда, волосы в тугую шишку на затылке да вот это бордовый фартук с эмблемой. Встала за стойку и приготовилась ждать, раньше двенадцати у нас по воскресеньям почти никогда никого не бывало.
Полчаса. Час. Стояла и тихонько постукивала костяшками по столешнице. За это время к нам заглянула одна постоянная посетительница, Валерия, писательница с извечным стареньким ноутбуком подмышкой. Эспрессо, тройной и не дай бог предложить сахар. Затем пожилой мужчина, Аркадий Петрович, белый чай с лавандовым сиропом. Ещё две подружки-старшеклассницы, чьих имён так и не знала, хотя появлялись они часто.
И мужчина. В данный момент меня больше остальных интересовал именно он, и даже не потому, что его раньше никогда не видела. Его просто надо было видеть, весь такой из себя джентльмен в идеально сидевшем чёрном пиджаке и рубашке на тон темнее. Идеально выбритый, идеально коротко стриженный, про лицо и серые глаза вообще молчу. В общем, он просто идеальный. Конечно, пресс под всей одеждой не заценить, но женское чутьё подсказывало, что и там тоже всё в полном порядке.
Такие в нашу кофейню не заглядывали. Чего уж душой кривить, такие в нашем районе почти не появлялись. Очевидно дорогие часы о том и вовсе кричали. Я их приметила, когда он протягивал свою карточку для оплаты заказа.
Единственная проблема, так это то, что он заказал один американо и сел в самый дальний и тёмный угол. Уже час назад как. За всё это время пошевелился лишь раз – достал из дипломата какую-то толстенную синюю книгу, её и листал, поставив нижним корешком на стол. Иногда отпивал кофе, но больше хмурился.
– Нет, ну серьёзно, – пробормотала себе под нос, отворачиваясь к кассе, чтобы пробить чек только что вошедшему посетителю. – Зачем ему такой фолиант? В этом талмуде же страниц семьсот точно! Не тяжело человеку? Качаться только если…
Осеклась и резко выпрямилась. Испуганно огляделась, но ничего подозрительного так и не заметила. Опять померещилось? Да что ж на меня нашло-то. Тот же самый леденящий кровь взгляд сверил мою спину.
Брякнул колокольчик, и внутри показался знакомый красный капюшон. Конец декабря на дворе, а парнишка упрямо ходил без шапки, ограничиваясь капюшоном любимой толстовки. Если честно, ни разу не видела его в другой одежде.
– О, Его…
Паренёк вдруг замер как вкопанный, пальцы вцепились в капюшон, который он как раз собирался скинуть. Дверь за ним так и не успела закрыться, а Егор вдруг резко развернулся и вылетел на улицу. Я переглянулась с Аркадием Петровичем и пожала плечами.
– Может, утюг забыл выключить?
Мужчина хохотнул, а Валерия на секунду перестала печатать. Подняла голову и посмотрела на нас. Поправила давно съехавшие очки и что-то забормотала, снова начиная стучать по клавиатуре. Минут десять и принесу ей второй кофе, она всегда его примерно через час после первого заказывала. Как раз.
Но я бы вернулась к Егору, этот как раз таки меня удивил. На него совсем непохоже, хотя он сильно изменился по сравнению с тем, каким его встретила. Парнишке было пятнадцать, огненно-рыжий, чаще всего растрёпанный, но оттого куда более милый. Это вам не я по утрам похожая на чучело ведьмы.
Так вот, первый раз увидела Егора месяц назад, с видом маргинального подростка он сидел на пороге кофейни, я же как раз шла первой сменой её открывать. Уже думала придётся шугать, а паренёк хамить не начал, вместо этого поспешно подскочил на ноги и пропустил, как-то рассеянно теребя капюшон толстовки.
– Чёрт… – хлопнул себя по лбу и выронил пачку сигарет, только тогда и заметила, что она была целая. – Это… в общем… – в меня ткнули пальцем, – ты вали отсюда, а то… а то… ну, в общем, косточки пересчитаю.
Выглядел парнишка при этом, мягко говоря, комично. Вроде и отчаянно старался состроить из себя гопника или хотя бы хулигана из подворотни, только получалось из рук вон плохо.
– У меня…
– Что, даже калькулятор взял? – как можно серьёзней спросила, пряча улыбку.
– Конечно! – охотно согласился рыжий и выпятил грудь. Зашарил по карманам. – Вот сейчас я тебя… – Остановился и вдруг совершенно другим голосом выдал, – А зачем мне калькулятор?
– Ну как, – развела руками, – косточек во мне много. И ты уронил.
Указала на пачку сигарет, и парнишка поспешно их поднял. Позу занял прежнюю, состроив такое лицо, что хотелось рассмеяться. Вероятно, оно предполагалось вселять ужас, но что-то не сложилось.
– Будешь пироженку? – Кивнула внутрь.
Парнишка переминался на пороге с ноги на ногу.
– За мой счёт. – Оживился и просиял, от переигранного бандитизма не осталось и следа. Грязная одежда разве что, но тут ничего не поделаешь. – Только каку выброси.
Указала на пачку сигарет, и не дожидаясь ответа, зашла внутрь и включила свет. Взъерошенный продрогший рыжий, на улице ведь как-никак ноябрь, а он только в толстовке, появился где-то через минуту. Внутри рассмотрела, что у него под глазом синел фингал, но в последний момент решила о том не спрашивать. По крайне мере пока.
– Зовут-то тебя как? – поинтересовалась и указала ему на ближайший к кассе столик. – Я Марина.
– Егор, – пробубнил парнишка и уселся на самый край стула, виновато поглядывая на свои кроссовки, с которых грязь буквально стекала.
Не ошиблась, когда пожалела, оно ведь видно, что хороший малый.
– Тебе обижает что ль кто-то? – предположила, пока искала чистую ложку после вчерашней смены. – Так скажи, я им физиономии начищу, а ты вот этим всем всяким идиотам ничего не докажешь.
Егор неоднозначно промычал, но головой покачал очевидно отрицательно. Поставила перед ним горячий чай, согреться ведь нужно, и шоколадное пирожное с шоколадным кремом и шоколадной крошкой. Местный апгрейд к пражскому.
– А что тогда? Родители за тройку ругали? – Снова покачал головой. – Девчонка не обращает внимания?
И опять мимо. Революция, восстание, юношеский максимализм, что там в его возрасте ещё происходило? А тем временем вместо наигранной злобы лицо Егора всё больше и больше искажалось грустью. Знаете, вселенская такая, как будто человечество умерло, а он один остался.
– Мой брат…
Сердце болезненно сжалось. Что, да неужели пальцем в небо попала?!
– Перестал обращать на меня внимание.
Фух, аж облегчённо выдохнула. Живой хотя бы, остальное можно и разрулить.
– И ты…
– Ничего я не делал! – воскликнул Егор и гневно запихал в рот сразу половину пирожного. Смотрелось безумно смешно, но я старалась держать лицо. – Ничего, а он ведёт себя так… так… так, как будто это моя вина! – Он продолжал чавкать и говорил с набитым ртом. – А я не знаю, что это, но брат больше со мной не разговаривает, не отвечает, он меня вообще больше не видит!
Кусочек пирожного, вылетевший из его рта, попал на мою футболку, и я его стряхнула.
– Ой, простите-простите!
Меня поспешили виновато напичкать столькими салфетками, что хватило бы обтереть бегемота. Не то что злосчастный кусочек.
– Да в порядке всё! Нормально. – Отмахнулась и перехватила его руку, прижала за запястье к столу, только чтобы Егор всё-таки успокоился. – И давай на ты.
Парнишка улыбнулся и кивнул, но уже через мгновение снова погрустнел. Половина истории оказалась относительно банальной, но Егор часто замолкал и надувался, а потому узнала полный рассказ только часа через два. Обслуживала входивших посетителей, возвращалась обратно за столик и садилась напротив.
В общих чертах: отец у Егора последний бабник. Его мать уже третья жена, к тому же у них разница в возрасте большая. Он на ней в восемнадцать женился, и вот десять лет спустя, присмотрел себе новенькую. Отцу вроде как под шестьдесят, этой стерве снова восемнадцать. Но – важная шишка, Егор должности не называл, и так всё ясно. С новой секретаршей замутил, постаревшую жену бросал. Развод громко шёл в суде, да друзья нашлись и там, так что останется его мама, видимо, как и первые две жены, без копеечки.
Как ни странно, об этом-то Егор рассказывал абсолютно спокойно. Ну так оно, значит так. Причём даже не лгал, у него притворяться вообще плохо получалось. Нет, парнишке, действительно, было что на отца, что на мать плевать. Видимо, о любимом сыночке не пеклись оба. С братом же другая история.
Старший брат братом был, честно говоря, только на половину. Он от второго брака. Но о мелком заботился больше всех остальных вместе взятых. Растил, воспитывал, фактически поставил на ноги, но главное, никогда не бросал. Этот вот для Егора был круче всех супергероев, самый лучший старший брат. По крайней мере, так было до июня, семь месяцев назад.
– Я не знаю, что сделал, но он отвернулся от меня… Наверное, всё-таки оказался слишком слабым. А просто хочу вернуть брата… Хочу, чтобы после развода меня оставили с отцом, а значит и с братом. Матери я всё равно не к чему.
– Так, – тогда я впервые прервала его за всё утро. – А маскарад на что?
– Он со мной больше не разговаривает. Я кричу, а он отворачивается, отец кричит на дворецкого, чтобы утихомирил меня, ведь у отца, как всегда, болит голова. Якобы слишком устал на работе. Знаю я, кем он там занимался…
– Егор.
Паренёк фыркнул и нацепил капюшон.
– Брата в апреле участковым сделали. Вот сколочу банду, меня арестуют и ему придётся со мной говорить!
Мотивация это, конечно, хорошо, но целеустремлённости Егора разделить не могла. Возразить не успела, ведь блеск в глазах пропал, а паренёк снова поник. Теперь и вовсе лёг на стол.
– Только вот я снова никакой оказался. Слишком слабый… дар…
Неуверена, что последнее слово правильно услышала, ведь Егор уткнулся носом в собственный рукав и что-то там продолжал бубнить.
– Любишь брата?
– Угу.
– Больше чем отца?
– Угу.
– И мать?
– Угу.
– Тогда мы что-нибудь обязательно придумаем! – Ободряюще похлопала его по спине. – А пока я буду твоим другом.
– Мы? – Егор поднял голову и странно на меня посмотрел. – У меня не было друзей, кроме Макса, у нас не бывает друзей, кроме…
– Теперь я твой друг, – перебила, пока парнишку не занесло. – Так что пеняй на себя, если снова со всякой, пускай и запечатанной, гадостью увижу.
Пригрозила пальцем, как нашкодившему ребёнку, и Егор рассмеялся. Протянула ему ладонь, и он хлопнул по ней своей пятернёй. Так и познакомились, с тех пор Егор околачивался у нас почти каждую мою смену. Рассказывал что-нибудь про школу, я жаловалась на лекторов универа, смеялись. Правда, с братом продвижек ноль, но хотя бы мелкий в себе не замкнулся. Уже какая-то польза этому миру от меня.
И тут Егор так странно из кофейни сбежал. Нет, точно что-то забыл, иначе быть не могло.
Меня подменили под вечер, хозяйка пришла за два часа до закрытия и пожелала вспомнить старое: сама встала за прилавок. Что ж, с начальством не спорят, особенно когда оно настаивает, чтобы ты ушла пораньше и выспалась. Видимо, видок у меня тот ещё, распространяться о причинах не стала. Если каждому человеку говорить, что ты ведьма и тебя в маг-полицию посреди ночи утащили… В целом разрешено, но плохая затея.
Так что сказала просто: у соседей шумели, другие соседи вызвали полицию, а те по ошибке вломились ко мне. Невероятная история, но со мной за эти полгода не такое случалось.
И вот довольная внезапной поблажкой я, направилась домой. Уже стемнело, фонарей в районе водилось немного, на самом деле горевших – мало. Так что подворотнями и перебежками не захотелось, пошла по главной улице. Под ногами всё так же чавкал грязный снег, но уже менее жидкой кашицей. В свете фар проносившихся мимо машин мелькали снежинки.
Про жуткий взгляд и думать забыла, пока… пока, ёлки-палки, не почувствовала его снова. Бр-р-р, это как ж надо было не выспаться-то, чтобы до такого параноить? Закрутила головой, но, кроме миролюбиво прогулявшегося мужчины с собакой, никого не увидела. Переубедить себя, правда, не удалось, тут как раз на пути и книжный подвернулся. Так что судьба недавней премии была решена. Копеечку, после всех предъяв на мою зарплату государства, всё равно выдали малюсенькую. Такую и откладывать не хотелось.
– Тырым-пырым, чего же мы хотим, – пробормотала я и огляделась. Книжные стеллажи заманивали любимой секцией любовных романов.
За мной в магазин вошёл кто-то ещё. Из-за того, что задержалась на пороге, мужчина едва не налетел на мою спину. Быстро извинился и скрылся за стеллажами, так что инциденту не придала никакого внимания. А зря.
Между прочим, если уж совсем конченный параноик, то по улице за мной следовала тёмная фигура точно такого же роста. И у подъезда, от которого просматривался выход из кофейни, стоял тоже он. Но не последний же параноик? Нервно сглотнула и покачала головой, пытаясь переубедить саму себя. Лучше пойду себе книжечку надыбаю.
Зажала рот рукой, чтобы не завизжать. Нет, теперь точно уверена, что на меня кто-то смотрел! Завертела головой по сторонам, и к ужасу поняла, что была одна. Вот совсем. Кроме меня в секции не было ни души, но. На. Меня. Кто-то. Смотрел.
– А… ха… ахах…
Нервно рассмеялась. Навалилось. В своём порыве согнулась почти пополам, краем глаза отмечая какое-то движение по другую сторону стеллажа… Постойте, другую сторону?! Воображение сразу подкинуло картинки, где за героиней следили между книжными полками, ну точно!
Так, как бы теперь незаметно, аккуратно… Ну Марина! Да, я очень эпично задела полку, врезалась макушкой в другую и свалила парочку новинок. Хорошо хоть как последняя бесстрашная дура не рванула стеллаж оббегать, мало ли в Москве странных типов. Стоявший по ту сторону мужчина кого-то напомнил, но разглядеть не успела.
Любопытство убило кошку, и одна ведьмочка о том отлично помнила. Да-да, подойти к незнакомцу, может, и не рискнула, мозгов хватило. А вот любопытство подкосило, и я медленно наклонилась, чтобы заглянуть через прогал между полками. Зачем наклонилась? Там книжек поменьше стояло, да и вероятность того, что мужчина заметит меня на уровне своей промежности тоже меньше.
Чёрное длинное пальто, брюки, ботинки, ничего необычного. Лица не видно, незнакомец книгу так держал, что, к слову, подозрительно, но она полностью скрывала его голову. И макушки не видать, зато на запястье красовались дорогие часы. Стоп. Ну, от такого я бы не покраснела, но-о-о. Обложечка у книжечки знакомая, название тоже навевало образы, хотя, по сути, чего там… Чёрная обложка, минималистический рисунок единственного предмета. Наручники. Пушистые. Розовые.
Я-то ладно, а вот мужчин за таким чтивом ещё ни разу не замечала. Так, Марина, вдох-выдох, опять же мало ли в Москве странных типов. Немало. Немало в Москве странных типов, немало, мысленно повторяла снова и снова. И со всей дури тюкнулась макушкой в полку. Грохот, мои приглушённые ругательства.
И тут мои глаза столкнулись с серыми. Напоминаю, я всё ещё, по сути, там же. Глаза на том же уровне, пялилась на незнакомого мужика через книжную полку. Его лица по-прежнему толком не видно, но пытаясь хоть как-то ситуацию поправить, схватила первую попавшуюся книженцию…
Ёпрст, ёклмн и остальные согласные, только не эта! Но, нет, знакомым романчиком с вызывающей обложкой уже успела закрыться. Мда, молодец Марина. Теперь вас двое странных типов со специфическими наклонностями в одном книжном. Он, кстати, судя по всему, красивый. Глядишь, и миллионером каким-нибудь старт-аповским окажется.
Ёшкин кот… Признаюсь, доходило до меня долго. Зато когда, наконец, поняла, рванула оттуда со всех ног. Тот же самый ледяной взгляд. У незнакомца был тот же, мать его, ледяной взгляд! Преследовавший меня весь день! Какой к чертям миллионер, валить надо, валить!
В тот момент остатки не выбитых столкновениями с полкой мозгов вылетели. Какая там предосторожность не засветиться магией перед людьми? Обычную да, никто бы просто не увидел, там атакующие сферы, энергетические потоки. А вот дар у меня вполне очевидный: я останавливаю время. И когда, знаете ли, перед вами вдруг исчезает человек, ведьма то есть, жертве моей неосторожности как минимум обеспечен дёргающийся глаз. Как максимум нервный срыв и новое место жительство в компании Наполеонов.
Но, да, цель была достигнута. Убежала. Растратила кое-как накопившуюся за день капельку магии, частично сожгла жизненную энергию, запыхалась, валилась с ног и безумно устала. Никудышная из меня ведьма, ведь всего пару секунд выиграла, а какой ценой! Перед глазами всё так и плыло, но я упрямо шаталась, ибо походкой это уже не назвать, в сторону полицейского участка.
Нет, не писать заявление. Остановилась у входа и буквально молилась, чтобы: а) Карине работала, б) не осталась на ночное дежурство и в) в скорейшем времени вышла из здания. Ведь куда ещё идти не знала, а она единственная ведьма, которую я знала. За полгода в Москве с местным ведьминским сообществом так и не познакомилась, раскаивалась, но поделать ничего не могла. К тому же Карине участковая, не поможет она…
– Ты, что ли? – услышала удивлённое откуда-то сверху. В окно пятого этажа высовывалась Карине с сигаретой в руках. Стряхнула пепел. – Сиди там, сейчас спущусь.
Обледеневшая к тому времени я, обнимала себя руками и подпрыгивала на месте. Когда же дверь приоткрылась, рванула и повисла на шее у вышедшего.
– За мной следят!
Карине грубо сбросила меня в недоделанный мокрый сугроб.
– Не. Кричи…
Зажала рот рукой и чрез чур активно закивала, отчего даже в шею вступило. В голове мелькнула мысль, что ведь из участка мог выходить кто угодно, а я сразу набросилась. Но Карине же? Карине.
– Мне казалось совать нос в чужие дела моя прерогатива, – вздохнула маг-участковая и покачала головой. – Кому опять дорожку перебежала, региональный канал после полуночи?
– Ч-что?
Тяжёлый вздох, и мне помогли подняться на ноги. Даже куртку поправили и снег отряхнули.
– Там такое же показывают. – Перед моим носом замер длинный алый ноготь. – Правило номер один, про собственный нос шучу только я. Правило два, над любыми чертами остальных шучу тоже я.
Я закивала и посмотрела на ведьму самыми преданными глазами.
– Так ты поможешь мне?
Ой, случайно перешла на ты, но надеюсь, ей всё равно.
– Мне всё равно… – начала было Карине и отвесила щелбан по лбу. Шапка как раз удачно съехала. – Ну-ка покажи!
А вот реакция мне не понравилась. Меня грубо схватили, шапку стащили, и холодная ладонь прижалась ко лбу. Сверкнули искры лунной магии, и по моим мозгам как будто в калошах пробежались, всё переворошили и даже что-то нашли.
– К-карине?
Честно говоря, внезапное поведение участковой меня более чем пугало. Но она не сказала ни слова, отпустила, огляделась, заметила что-то, или кого-то, выругалась и схватила меня за руку, утаскивая внутрь здания. По пути в кабинет, шёпотом, перемежаемым ругательствами, мне ситуацию всё же проясняли.
– Дело с временными вихрями набирало обороты и достигло невероятного размаха, теперь затронут не только наш район. Привлекли другие отделы. Один тип обвинил меня в непрофессионализме, считает, брать тебя надо было.
– И кто это? – осторожно спросила я.
Только Карине, казалось, меня не слышала.
– Пойдёт на всё, чтобы доказать свою правоту…
– И… кто это?
– Последний дятел, дебил, дегенерат, меня?! В непрофессионализме! Камикадзе!
– Так кто он?! – нервы сдали, и сорвалась-таки на крик.
Карине резко остановилась, придерживая дверь, но так и не зайдя внутрь своего кабинета. Цыкнула.
– Прокофьев. Сыночек генерального прокурора, золотой мальчик, меняющий погоны когда вздумается. Куда ветер дует, туда и он, прям как папочка. К тому же сам по себе, – следующего я бы предпочла не слышать, так что, – ... и просто мутный, дрянь дело. Поговаривают, большинство дел закрывает, лишь бы закрыть, не повезло его району с маг-участковым. Если честно, познакомившись с ним утром, охотно верю, мутный тип и следователь из него никудышный. А туда же! Поиграться.
Фыркнула.
– Там каждый раз истории такие…
– А почему никто ничего не сделает?
Прокурорский сыночек это, конечно, неплохо, но с ведьминским сообществом шутки плохи.
Карине покачала головой и осела в кресло. Сцепила пальцы в замок и упёрлась локтями о стол, подалась вперёд, ко мне.
– Папочка тоже ведьмак, хотя участковый человеческий, оно не запрещено же. Сынуля сильный ведьмак, а верят потому что дар у него. Судачить-судачат, но так ведьминские правила на его стороне.
– Это к-какой-такой дар?
Девушка хмыкнула.
– Чувствует. Он чувствует, когда ему врут.
ГЛАВА 3. Ведьмы не хотят быть пойманными
Падал снег. Давно стемнело. Мы петляли тёмными дворами и переулками.
– И что мы будем делать? – наверное, уже в пятый раз как бы к слову поинтересовалась я.
Карине в такой же пятый раз лишь отмахнулась, шага не замедлила и мою руку не отпустила. Последнему я, честно говоря, была рада: летать не любила, на виражах легко укачивало, так что на ногах почти не держалась и меня шатало во все стороны.
Жаль, что до того спросить меня не удосужились: без разговоров так вытолкнули на карниз и затащили на метлу. Без мигалки, значит, принадлежала лично участковой, и выследить нас не могли. Что опять же не могло не напрягать.
Водила ведьма хорошо, тут не поспоришь, но вираж над районом явно был лишним. Карине постоянно оборачивалась и оглядывалась по сторонам, как будто ожидая, что за нами следили. Вспоминая ходившего за мной весь день сыночка прокурора, может, смысл в том и был.
Но когда остановились в незнакомом районе и пошли в непонятном направлении… Скажем так, подозрительность разыгралась не на шутку.
– Карине? А где мы?
Она остановилась перед одним из домов и пересчитала подъезды.
– Лефортово. – Перехватила высказывавшую из рук метлу. – Третий подъезд. Прятать тебя будем.
И меня решительно потащили через сугробы.
– А у меня завтра пары…
Карине резко остановилась, из-за чего я влетела в её спину. Обернулась и посмотрела так, что захотелось оттуда удрать.
– В тюрьму хочешь?
Я чрез чур активно замотала головой.
– А придётся, – отрезала ведьма и надвинула мне на глаза шапку. – Прокофьев упечёт тебя за злоупотребление магией не успеешь и глазом моргнуть. И меня без кресла оставит. И сам с самодовольной харей…
Очевидно, дело стало личным. Не представляю, что это мутная личность, именуемая маг-участковым, за утреннее знакомство умудрилась сказать, но Карине его возненавидела. Факт оставался фактом, что, вообще, не могло не радовать. А именно: эта ведьма пойдёт на всё, чтобы доказать мою невиновность и утереть Прокофьеву нос.
– С его носом-то что? Ты же эту самовлюблённую физиомордию в глаза не видела.
– Погоди, а ты…
– Мой нос лучше, – хмыкнула Карине и набрала код домофона. – И нет, слышу твои мысли, только когда смотрю точно в лоб и сознательно трачу на то магическую энергию. У меня, кстати, не так много осталось, так что не молчим, а озвучиваем все догадки и домыслы. И по сторонам тоже неплохо смотреть.
Неплохо, так неплохо, и я как по команде завертела головой.
– Но-но не так очевидно, – вздохнула Карине и добавила уже в домофон, – это Рштуни, открывай, дело есть.
Самый обычный подъезд, ничем не примечательный лифт, дверь как дверь… А вот встретила нас не такая и простая, эм, личность. Точнее, ведьма, не самая сильная, но и с уровнем дара не ниже среднего, от таких энергия чувствовалось. Меня вот, например, если не приглядываться и вовсе с человеком спутать можно.
– Нелли Леопольдовна Шмидт, – огласила Карине и подтолкнула меня вперёд. – Лунная, возраст около сорока, дважды в разводе.
Блондинка выразительно прищурилась и скрестила руки на груди, преграждая нам путь в квартиру. Маг-участковую, правда, не остановило, Карине не только вошла, но и меня затащила.
– Я же не сказала сколько, – аргументировала девушка, сбрасывая под вешалку ботинки. – Около сорока могло значить всё что угодно. И никак не сорок шесть. Это Марина, кстати, новенькая.
Хмуриться Нелли Леопольдовна тут же перестала и переключила всё внимание на меня.
– О, и откуда? – заметно воодушевилась вторая ведьма.
– Красноярск, не путать с Краснодаром, – по привычке выдала я. А то были случаи.
– Да брось! – Женщина рассмеялась. – Кто перепутает-то? – Похоже, моё молчание подталкивало к определённым мыслям. – Что, серьёзно? Вот умора! Хотя, это ведь я там поблизости жила, – широко улыбаясь, затараторила она. – Как поблизости, на Камчатку меня послали, вот уж послали так послали…
Нелли Леопольдовна вдруг замолчала и повернулась к Карине, вешавшей своё пальто.
– Так какими судьбами?
– Дело есть, – туманно ответила маг-участковая и указала глазами куда-то в сторону соседней комнаты.
Женщина развела руками и усмехнулась.
– Дело так дело. – Как-то даже насмешливо выгнула бровь. – Чаю?
– Лучше кофе. Мне обратно на дежурство.
Нас пригласили на кухню, в целом, разговор начинался непринуждённо, а разузнав, что я с утра на работе, мне ещё и сварганили бутерброд. Ничего посущественней в квартире ведьмы не водилось, как она заверила, некая Катерина приготовит. Сегодня двадцать девятое декабря, отмечать Новый год собралась к тем же Покровским, а потому…
– … вот в холодильнике мышь и повесилась. Капут и так далее.
Нелли Леопольдовна мне нравилась, забавная она. Но гостеприимной атмосфере пришёл конец, когда заговорила Карине. Потягивая кофе, вальяжно откинувшись на спинку стула, но таким голосом, что хотелось смыться куда подальше. Вторая ведьма мрачнела буквально с каждым словом и куда более враждебно поглядывала в мою сторону. Ёлки, одним словом.
Знаете, пока Карине не начала рассказывать, я до конца и не осознавала в какую, кхем, попала. В полную, между прочим. А ситуация обрисовывалась самым препечальнейшим образом.
Некто уже месяц расставлял по Бутово временные вихри. В целом простенькая безобидная магия, но ты попробуй это человеку объясни. Шёл себе на работу и тут, бац, закрутило! Первое ещё можно списать на буран, но вот жертва открывала глаза и видела, что на часах на десять минут больше. Причём оно никакая не иллюзия, за пределами вихря, действительно, проходило десять минут, а вот внутри время насколько ускорялось, что казалось секундой.
Итого: ни жертва, ни прохожие ничего не замечали, но пострадавшие внезапно везде опаздывали. Этакая маленькая пакость, сначала особенного внимания маг-полиции и не привлекла. Заинтересовались случаями две недели назад, когда остатки временных коридоров начали находить на дорогах и перекрёстках, что уже угрожало как минимум транспортным коллапсом, а как максимум могло привести к жертвам.
Маг-полиция ребята систематично-логичные: подняли все ведьминские личные дела. Их мы обязаны были сдавать в местный маг-участок при переезде, так что и моё у Карине тоже хранилось. Запросив по другим участкам и перелистав имевшиеся, бутовская маг-полиция пришла к неприятнейшему для меня выводу. А именно зарегистрированная ведьма с временным даром во всей Москве с её миллионами жителей всего одна. Я то бишь.
Уже тогда обратили внимание на несостыковки, ведь уровень магии у меня хиленький, резерв маленький. Короче говоря, один такой вихрь и отдыхала бы в нокауте дня два, а от коридора и вовсе до недели. Разрывы же появлялись почти каждый день и по несколько штук в самых непредсказуемых местах. Однако решили не париться, ведь накопители энергии никто не отменял, а на чёрном рынке можно достать не один камень, полный магии. Главное, иметь правильный дар, собственно временной дар у меня был, а потому за мной маг-ОМОН и послали. Обезвредить и задержать, хотя мотива мне не могли придумать даже самые изворотливые сотрудники.
Скрутили, арестовали, в участок привели, да при обыске квартиры никаких накопителей не обнаружили. Зато нашлось на меня алиби, его Карине лично по моим воспоминаниям проверила. Значит, подозреваемой никак не могла быть я, но тут, как назло, той же ночью, а точнее, под утро, как раз когда меня только что отпустили, кто-то поставил коридор куда побольше. Как по цепочке сработали ещё четыре мощных вихря, которые явно расставили давно, но привязали к определённой точке во времени.
Если честно, для меня немыслимый уровень, да Прокофьева не остановило. Временная ведьма есть – есть, значит, надо её брать. Каким боком он вообще свой нос в дела не своего района засунул? Дык, коридор затронул полгорода, маг-министерство подняло на уши все маг-участки и послали всех маг-участковых на расследование. Так что бегало за мной ведьм и ведьмаков под двадцать.
Пока бегали, вскрылась парочка мелких краж. Схема одна и та же: некто заходил в супермаркет, брал что-нибудь из продуктов, а выходил временным порталом. Создавалось впечатление, как будто никто и не заходил вовсе, ведь, по сути, подозреваемый возвращался к точной секунде как только вошёл. Такое, оказывается, лет десять назад использовали, чтобы ювелирные грабануть, но вот супермаркет... Странно, да и опять же совсем не мой уровень дара. Временной портал, даже если рискнула бы поставить, меня там же на месте потом и вырубил.
И алиби на некоторые случаи никто не отменял. Магический отпечаток же везде одинаковый: затёртый, не считываемый, но определено один и тот же. Это должна была быть одна и та же ведьма или один и тот же ведьмак.
Кого-то аргументы Карине убедили, и они вернулись на места, а вот прокурорскому сынулечке Прокофьеву по душе не пришлись. Этот самодовольный индюк, цитируя Карине, усомнился и обвинил её в умственной отсталости. За что чуть не получил в глаз от Нелюбимого, но это, похоже, отдельная история. Никак не пойму, они вместе или не совсем. Ругались относительно правдоподобно.
Нелли Леопольдовна внимательно слушала, молчала, задумчиво смотрела куда-то чуть-чуть мимо меня…
– Точно?
Карине утвердительно кивнула.
– Абсолютно. Это не она, чем хочешь поклянусь.
Обе перевели взгляды на меня. Карине приободряющее улыбнулась, Нелли Леопольдовна прищурилась, с явным подозрением разглядывая. Захотелось сквозь землю провалиться, но получилось только вжаться в спинку стула. Наконец, ведьма вздохнула и покачала головой.
– Знаете, – непонятно к чему начала она, – меня этот год всё-таки кое-чему научил. А именно верить, когда кто-то во что-то очень сильно верит. – Повернулась к Карине. – Ты считаешь, что Марина невиновна, а этот, как там его, Прокофьев во что бы то ни стало решил бросить её за решётку?
– Определённо, – отрезала Карине, а я удручённо сгорбилась.
Плохи мои дела, ой как пло-о-охи.
– От меня ты хочешь, чтобы я её спрятала, правильно понимаю?
Карине опять кивнула.
– Хорошо.
– Серьёзно?!
От удивления я вскочила на ноги и случайно опрокинула стул. Извиняясь, бросилась спешно его поднимать, как следующие слова пришлись хуже удара под дых.
– Только вот у меня могут искать.
Не удержалась на ногах, так и не успев подняться, и осела на пол.
– Нас с Катериной тоже запрягли, так что когда объект вдруг бесследно исчезнет, скорее всего, сначала проверят всех, у кого были детали по делу.
– То есть меня, – с очевидной издёвкой вставила Карине, – и только потом половину маг-Москвы.
Нелли Леопольдовна хмыкнула.
– Марина, не унывай там, вставай. Знаю я, где спрятать тебя так, чтобы никто не нашёл. У них и с гадалкой ничего не найдёшь, зная точное место где искать. Смотри только сама не потеряйся, не вытащим ведь.
И с этими словами Нелли Леопольдовна вышла. Кажется, в поисках телефона. Я по-быстрому перебралась на стул и наклонилась к Карине.
– А это где? – спросила шёпотом, на что ведьма только пожала плечами.
– Есть идея, но тогда без меня. Всё, что попадает в ту квартиру, остаётся там на веки вечные.
Что-то мне идея нравилась всё меньше и меньше. С другой стороны, Прокофьев точно не доберётся, что-то никак не оправлюсь от его слежки. В глаза не видела, а, похоже, красивый зараза. Не в ту сторону мои мысли понесло, и взгляд, которым меня наградила Карине совсем не понравился…
– А кстати, – быстро сменила тему, – почему Мигрень? Я слышала, тебя так в участке звали.
Она улыбнулась всего уголком губ, но взгляд, казалось, впервые за вечер потеплел.
– Нелюбимый решил, что оно было бы очень смешно. Миграновна, а дар ты уже на себе испытывала.
– Договорилась! – донеслось из коридора. – Завтра утром сдадим Марину Кастильским.
Карине сделала измученный вид и закатила глаза, но это ничего не изменило. Ночевать оставили у Нелли Леопольдовны, а утром она повела меня, петляя подворотнями и заглядывая за каждый угол, к некой семье Кастильских. По словам самой ведьмы, забавнейшие и очень гостеприимные люди.
Старшее поколение: Дамир Алонсович Кастильский, выходец из Испании. Как и его жену Сусанну, ведьмака эвакуировали в СССР от Гражданской войны. Дальше в трёшке жили: Мэлис Дамирович, их сын, Рената Марковна, его жена, и до недавнего времени их дочь Марияна. Все из наших магических, все лунные.
– Марияна недавно замуж вышла. За Троицкого, Лефортовского маг-участкового, – я закашлялась, но Нелли Леопольдовну то никак