Укради себе любовь. Алена Судакова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Тимур едва не потерял дар речи, когда младший брат попросил его помочь украсть любимую девушку. Никакие уговоры не помогли, пришлось ввязаться в эту авантюру. И всего-то нужно было в назначенный день забрать невесту из свадебного лимузина. Да только лимузин оказался не тот, как и невеста...

ПРОЛОГ

Она кричала и колотила в дверь третий час подряд. Иногда затихала, минут на пять, собираясь с силами, и продолжала сражаться с замком. За надежную, крепкую дверь он не опасался, а вот о себе, о своих барабанных перепонках и нервах, побеспокоиться стоило - шум в доме стоял невыносимый.

   За дверью что-то летало, падало, билось, гремело, это сопровождалось криками и руганью в его адрес. Сегодня он узнал о себе много нового и интересного, местами спорного, а порой и возмутительного. Какой он, к примеру, малохольный?! Но покамест возмущение пришлось проглотить - за тарарамом она все равно не услышала бы его. Прежние попытки поговорить заглушил сброшенный на пол музыкальный центр. Хорошая была машинка, дорогая, с чистым звуком - плохих вещей для себя он никогда не покупал. Счет, который будет предъявлен этой особе или собственному братцу, стремительно рос. Снова что-то звякнуло и, судя по звукам, рассыпалось в мелкую крошку. Неужели его студенческий кубок за первое место в городских соревнованиях на лыжне?..

   - Чудовище... - Он не сказал, а простонал эти слова и повторил: - Она же чудовище! Кому в голову взбредет жениться на такой?!

   Дверь содрогнулась в очередной раз, заставляя его втянуть голову в плечи и зажмуриться. Но с закрытыми глазами происходящее воспринималось с тоскливой безысходностью. Она рушила его дом!

   В наступившей внезапно тишине послышалась мелодия, напоминающая песенку из музыкальной шкатулки.

   - Только не это!

   Он встал со ступенек лестницы и приблизился к двери. Приложил ухо, улавливая знакомые нотки. Черт! И еще сотня чертей - она добралась до бара, где хранились коллекционные вина. К счастью, только несколько бутылок, но и они для него слишком дороги, чтобы быть разбитыми "непохищенной невестой".

   Не выдержав, он постучал по двери ладонью, сначала тихо, потом громче:

   - Эй! Послушай, мы можем поговорить спокойно? - Не получив ответа, продолжил взывать к тому, чего у этой особы не было - к совести. - Я открою дверь, но приближаться не буду - хочу поговорить, только поговорить. Что тебе стоит?

   Вопрос в другом: сколько это будет стоить ему?

   За дверью раздавались шаги, скрипело под каблуками битое стекло, шуршала бумага - видимо, в расход пошла его любимая библиотека.

   - Я не буду трогать тебя!

   - Ха!

   В метком "ха" слышалось и презрение к нему, и недоверие, и злость, и еще много чего, что никогда не случилось бы, не обожай он так младшего брата!

   Если размышлять здраво, вред он ей - без злого умысла! - нанес. Но она отомстила - разрушила дом, в который он вложил... Черт с ними, с деньгами, - душу он вложил!

   - Так я открываю или как?

   Замерев, он ждал ответа. Пусть бы и очередного "ха"...

   - Хорошо, я открываю. - Он взялся за ручку, а потом добавил: - Предупреждаю: одно движение в мою сторону и я отвечу! Отойди от двери на безопасное для меня расстояние!

   Хрустнуло стекло под каблуками ее туфель.

   Дверь он открывал медленно, боясь за себя. Сначала занес через порог ногу, потом протиснулся боком, плечом и только потом заглянул внутрь. Все перевернуто, побито, подушки с софы выпотрошены, музыкальный центр мигает на полу разноцветными лампочками, из книг сложена горка, словно ее собирались поджечь. Разрушительница - так и есть - расковыряла хлипкий замок в баре, распахнула резные дверцы и прошлась по коллекционным бутылкам с вином. Пока что не разбила, но была готова к погрому. Сейчас ее рука сжимала горлышко одной из бутылок. Эпохальное зрелище - невеста в драном свадебном платье с поднятой бутылкой - "гранатой"! Как бы ни хотелось придушить ее, сейчас худой мир лучше доброй ссоры.

   - Давай не будем делать резких движений! - Он вытянул руки перед собой. - Только поговорим и проясним ситуацию! Карина, успокойся, пожалуйста, и положи вино на место...

   Повторять не пришлось - она вдруг опустила бутылку, посмотрела на него расширенными глазами и произнесла:

   - Какая, черт возьми, Карина? Кто такая Карина?

   Сердце на мгновение дало сбой, потом забилось по нарастающей.

   - Подожди... - Ладонь легла на разгоряченный лоб. Какого черта он не спросил раньше ее имя - ехали столько часов рядом друг с другом! Обо всем трепались, и только по имени он ее ни разу не назвал. - Так, еще раз. - Мысленно он призвал себя к спокойствию. - Меня зовут Тимур... Я брат Владимира!

   Он произнес имя брата и ждал ее реакции, и она последовала, только не та, после которой он мог выдохнуть с облегчением.

   - Какого еще Владимира?

   - Твоего, - прошамкал он непослушными губами. - Владимир попросил помочь вам... ему и тебе... быть вместе, я не хотел... Честное слово, не хотел! Только я так и не научился отказывать брату. Когда ты растишь его вместо отца, многое позволяешь.

   Она молчала, а так хотелось услышать от нее, что все прояснилось, никаких недоразумений нет, он сделал все правильно.

   - Ты ведь знаешь Володю? - спросил он умирающим голосом.

   - Мужик... Ты попал... Крепко попал. - Она уперла руки в бока. Белая юбка опала и теперь висела рваными облаками с кружевами на концах. - Меня зовут Владислава. И никакого Владимира я не знаю.

   - Как тебя зовут? - Он не узнавал собственный голос, похожий сейчас на трение пустого ведра о стенки колодца.

   Она повторила по слогам - для глухих и дураков, кем он себя чувствовал.

   - Вла - ди - сла - ва... Ты, значит, Тимур... А Владимир - твоя "команда"... Все, "Тимур и команда", сушите сухари - в тюрьме пригодятся!

ГЛАВА 1

Гамак, натянутый между двумя стройными березками, медленно покачивался. День был жаркий, лучи солнца, пробиваясь сквозь листву, слепили глаза. Слава еще пыталась читать, но зной разморил окончательно. Она легла поудобнее, положила раскрытую книгу на лицо и задремала. За покоем и отдыхом от городской суеты и каждодневных забот она сюда и приехала. Но раздавшийся вскоре звучный голос бабушки напомнил расхожую фразу про покой, который только снится.

   - Славушка!

   Она нехотя сдвинула книгу с лица и крикнула в ответ:

   - Ба, я здесь.

   Сначала до нее долетел аромат пирога с клубникой, потом показался сам пирог - бабуля, Нина Никифоровна, несла его на вытянутых руках.

   - Смотри, какой красавец получился! Разве не загляденье?

   Владислава, кряхтя, села в гамаке и усмехнулась, глядя на бабушку:

   - Это ты у меня красавица, Нина Никифоровна! Ба, не верю, что тебе восемьдесят лет!

   - Шутница! - Бабушка осторожно переложила пирог на складной столик, подвинув пустой кувшин из-под яблочного сока с мятой. - Восемьдесят шесть... И скоро мне, сама понимаешь, придется распрощаться с вами.

   Аромат клубничного пирога померк. После последних серьезных проблем с сердцем врач строго-настрого запретил бабушке заниматься активной работой, без которой она не представляла свою жизнь. Встречи с друзьями, домашние заботы и хлопоты - без всего этого она переставала быть собой. Отличительной чертой бабулиного характера было упрямство и непререкаемый авторитет в семье. Недаром меж собой они звали ее маленький Наполеон.

   Когда-то бабушка предпочитала жить в городской квартире, пока дед художничал в загородном доме. Но после его смерти Нина Никифоровна сохла в четырех стенах и вся семья настойчиво просила ее переехать за город, где и экология лучше, и живется спокойнее, и простора больше.

   После того как бабушка - с отразившейся в глазах трагедией - дала согласие на переезд, все вздохнули с облегчением. А зря! В первый же день Нина Никифоровна занялась перестройкой и обустройством сада, таскала тележки и горшки с землей и напрочь забыла о необходимом отдыхе.

   Загородный дом был деревянный, крепкий, в два этажа, с верандой и мансардой, где раньше находилась мастерская деда. Рассчитывался он на большую семью, на несколько поколений детей и внуков, чтобы они могли жить под одной крышей или хотя бы иногда собираться все вместе. Большой семьи у них с дедом не получилось - родилась только одна дочь, мать Марины и Владиславы. Маринка чуть исправила положение, родив близнецов, зато Владислава тормозила все дело, обмолвившись однажды, что вообще не собирается обзаводиться мужем и семьей.

   Услышанное повергло бабушку сначала в шок, затем в многодневное молчание. Завернувшись в плед и поставив рядом с собой большую кружку с травяным чаем, Нина Никифоровна покачивалась в кресле-качалке и что-то серьезно обдумывала. Никто ее не беспокоил и ни о чем не расспрашивал. Вскоре бабушкина активная деятельность перенаправилась с сада на Владиславу, которую предстояло выдать замуж.

   Давненько бабушка не заговаривала о смерти! Владислава расстроенно засопела - такие разговоры надолго угнетали и выбивали из колеи.

   - Чего нос повесила? Все умирают! Я же не бессмертный горец да и не хочу им быть, если честно. Каждому его срок отмерен. Я свой прожила и, вроде бы, не без пользы...

   - Ба, не начинай! Рано тебе еще туда! - не выдержала Владислава.

   - А как же твой дедушка? - Бабуля склонила седую голову к сухонькому плечу. - Он меня заждался...

   Владислава спрыгнула с гамака, отломила кусок еще теплого пирога и отправила в рот. Прожевав и облизнув сладкие от тягучего сока губы, проговорила:

   - Дед без тебя на том свете скучать не будет.

   Бабуля рассмеялась.

   - Да, очаровывать женщин твой дед умел, особенно красивых и недоступных. Недаром ему лучше всего удавались женские портреты. А его знаменитые мастер-классы?.. И все пришедшие девочки, девушки, женщины и старые бабки смотрели на него восторженными глазами...

   Дед умер давно, но Владислава помнила его хорошо, особенно лукавые - или даже с какой-то чертовщинкой - глаза. Когда он улыбался, в их уголках появлялись много лучиков - морщинок, и дед говорил, что так "смеется солнышко". Тогда маленькая Владислава подходила к зеркалу и принималась гримасничать, жмуриться, чтобы и у нее появились такие "лучики".

   Его улыбка "обнажала" для картины любую женщину. В доме всегда присутствовали натурщики и натурщицы, поэтому с ранних лет для Владиславы не существовало загадок человеческого тела. А потом дед дал ей в руки кисточку, палитру с красками и научил относиться к обнаженной плоти с художественной точки зрения.

   - Ну вот, пусть дедушка ходит по дамам там, а ты поторчи еще здесь, со мной... пожалуйста! - Слава обняла бабушку, пристраивая подбородок на ее плече и стараясь не захлюпать носом. - Ба, честное слово, не надо торопиться умирать! Ты нужна нам всем - и маме, и папе, Маринке, мальчишкам... Кто будет учить их стрелять из рогатки по банкам?

   Владислава вспомнила картину, которую она случайно застала на поляне и улыбнулась. Маринкины мальчишки, разинув рты, наблюдали как Нина Никифоровна сбивает мелкими камешками жестянки из-под сладкой воды.

   - Ладно, ладно тебе, не помираю ведь еще. - Нина Никифоровна погладила ее по голове. - Но если ты не хочешь, чтобы я торопилась, поторопись сама...

   Владислава разжала руки, отодвинулась и поправила завернувшуюся бретельку бабушкиного голубого в белых ромашках сарафана.

   - Ты сейчас о чем, ба?

   - Славка, не делай круглые глаза! О твоем замужестве говорю, о чем же еще?

   Матримониальные внушения продолжались не первый год. Но если прежде Владиславе удавалось спустить их на тормозах, теперь бабуля все чаще шантажировала ее своим возрастом и приближающейся смертью. Совесть Нины Никифоровны была чиста - она не считала это шантажом. Совесть Владиславы нервничала - с одной стороны, замуж выходить она не собиралась, с другой - не хотела огорчать любимую бабушку.

   - Мне казалось, что мы давно закончили эти разговоры!

   - Разве? - удивилась бабушка. - Ты мне даже толком не объяснила, почему не хочешь выходить замуж! Разве не об этом мечтает каждая женщина? Девочки в детском саду и то играют в "жениха и невесту"!

   - Только я не в детском саду! - огрызнулась Владислава.

   - Не понимаю, почему ты - сильная, красивая, умная женщина - обрекаешь себя на одиночество? - Бабушкино недовольство граничило с раздражением, на которое Слава реагировала раскрошенным под ноги куском пирога. - Это ненормально! Природа создала мужчину и женщину, чтобы они были вместе, создали семью, продолжили род... Что ты смеешься?

   Владислава похлопала ладонью себе по губам:

   - Я не смеюсь...

   - Смеешься! И совершенно напрасно! - бабушка ткнула в ее сторону указательным пальцем. - Что ты будешь делать одна, когда уйдет молодость, поблекнет красота, закончится время завести детей? А я скажу тебе, что ты будешь делать... - Она сделала многозначительную паузу. - Локти ты будешь кусать, вот что!

   Чтобы выслушать бабушкину тираду, нужно было ангельское терпение, но оно уходило, вернее просыпалось под ноги крошками от пирога.

   - Надеюсь, до этого я не доживу, - искренне пожелала себе Владислава. - Кусать локти - это ужасно! Ба, но что я могу сделать? Не создана я для семьи, для брака...

   - И кто сказал тебе такую глупость? - бабушка хотела было повысить голос, но у нее это не получилось. - Славка, что ты на гамаке повисла?

   - Мне жарко!

   А начатый бабулей разговор жара еще и добавляет - под туникой по спине тек пот. Надо было выбрать такое время, место и температуру воздуха, чтобы не нашлось сил возражать!

   К счастью, день клонился к вечеру, и можно было ждать ослабления жары. Голубое небо над головой постепенно меняло цвет, смешиваясь с едва уловимыми глазом розовыми и оранжевыми красками. И если бы не бабуля, на душе было бы так спокойно и хорошо!..

   Владислава отвлеклась от разглядывания небесных красот и прислушалась к словам Нины Никифоровны. Речь снова коснулась жизни и смерти.

   - ... ты совсем не думаешь обо мне, о моем здоровье, не даешь мне почувствовать себя счастливой - стать прабабушкой...

   Владислава возмущенно махнула рукой в сторону галдящих племянников:

   - Ба, тебе не хватает Маринкиных мальчишек? Два правнука - мало?

   - Не перебивай! Хочу понянчиться с твоими детишками. Правнучку хочу...

   Бабушка пошла на уступку - в прошлые разы она требовала исключительно мальчиков.

   - И где я тебе ее возьму? - Слава раздраженно сложила руки на груди. - Ба, твои разговорчики о несбыточном только дергают нервы!

   - А ты пирог, Славушка, ешь и не нервничай!

   - Я жую, бабуля, жую! - Она отыскала целую запеченную клубнику, выковырнула ее и отправила в рот. - Может быть, если я наберу вес и стану походить на беременную, ты отстанешь от меня?

   Видимо, на бабушку жара подействовала тоже - она стала не в меру разговорчивой и настойчивой. Прежние разговоры обрывались на теме свадьбы и будущего мужа, до детей они не доходили. На этот раз Нина Никифоровна, судя по всему, намеревалась идти дальше, чтобы, как вампир, высосать из нее все жизненные соки!

   - Славка, неужели в тебе нет ни капли материнского инстинкта?

   - Не волнуйся, есть! - обрадовала ее Владислава. - Но в моем представлении ребенок и замужество не так уж и связаны. Это раньше воспитывать малыша одной считалось чуть ли не преступлением. К счастью, времена меняются и отношение людей к ребенку без отца - тоже! Если мне приспичит, как ты говорила, я буду кусать локти, рожу себе дитятю и проблема будет снята...

   Кажется, она поторопилась и не подготовила бабулю к такому признанию.

   - Славка, я потеряю последний покой, если такое случится на самом деле! В гробу вертеться буду. Ты этого хочешь?

   - Нет!

   - Тогда брось молоть чепуху! - приказала Нина Никифоровна. - В толк не возьму, ты у меня кривая, слепая, хромая, что не можешь найти себе хорошего человека?

   Разглядывая за стволами деревьев веранду и Марину, накрывающую стол для чая, Владислава покачала головой:

   - Это не так просто, Нина Никифоровна, как вы полагаете. Современное понятие "хорошего человека" в корне отличается от существовавшего в прошлом веке. Мне неинтересно с современными мужчинами, слабыми, инфантильными, инертными, откровенно глупыми, живущими за счет женщин, которым приходится брать на себя часть мужских обязанностей. Что мне даст брак с таким человеком? Что меня ждет рядом с ним? Я самодостаточный человек, у меня есть работа, которую я люблю, обожаемая семья - мне хватает для счастья и этого.

   Проскользнувшая в бабушкиных глазах грусть была вполне оправданна.

   - Может, ты не там ищешь? - высказала она мысль.

   - Где мне еще искать? - вспылила Владислава. - С внуками своих подруг ты меня уже перезнакомила... На кладбище знакомиться со вдовцами? Кажется, в одной из передач, которые ты смотришь с таким интересом, подобная мысль у кого-то возникала.

   Бабушка хрипло усмехнулась:

   - Этот вариант оставим на крайний случай!

   - Спасибо и на этом! - угрюмо ответила Владислава. - Так что с правнучкой придется подождать.

   Заложив руки за спину, Нина Никифоровна вытаптывала остатки травы на поляне, а Владислава наблюдала за ней.

   - И как ты думаешь, на сколько меня хватит?

   - Ба, опять ты за свое!..

   Владислава оттянула ворот туники и принялась обмахиваться веткой березы, но от жары это не спасало.

   - Славушка, неужели я так много прошу? Или хочу чего-то сверхъестественного? Я умру со спокойной душой, зная, что ты не одинока и рядом с тобой есть человек, который поддержит тебя в трудную минуту, защитит, подарит любовь и нежность...

   Бабушка говорила, а глаза Владиславы округлялись все больше.

   - Не смотри на меня так, будто я говорю на китайском языке! - рассердилась она. - Это даже не просьба, а требование! Если не хочешь свести меня в могилу до моего дня рождения, выйдешь замуж еще в этом месяце!

   - И как бы я это сделала, ба? - возмущалась Владислава. - Откуда я мужа-то возьму?

   - Заведи!

   - Муж - не породистая собака!

   Сдаваться бабуля не привыкла.

   - Хорошо, заведи беспородного. Главное, чтобы толк в деле от него был. В том самом... Кстати, разве ты рассталась со своим Николаем? Его ведь так зовут?

   Владислава шумно выдохнула - ей почти полгода удавалось скрывать от бабули нового друга. Все и дальше шло бы по сценарию под названием "шито-крыто", да Маринка случайно увидела их в кафе торгового центра. Подошла к их столику, представилась сама и бесцеремонно уселась на свободный стул, хотя никто ее не приглашал и не собирался делать такую глупость. Беспечная и болтливая, Маринка вполне могла донести обо всем бабушке, разжигая у той нездоровый интерес к тайным романам младшей внучки. Уж Владислава шикала на сестру, делала "страшные глаза", прогоняя прочь, но Маринка вперилась в Николая и почти час тараторила ни о чем и обо всем сразу. Потом спохватилась, что дома ее ждут два сорванца, подцепила пакеты с покупками и стала прощаться. А дома сделала то, чего Владислава опасалась - растрепала новость семье.

   - Нет, мы еще вместе. Только не пойму, он здесь при чем?

   Бабуля приблизила лицо и тихо спросила:

   - Ты с ним спишь или кроссворды гадаешь?..

   - Ба!.. - Возмущение потонуло в стрекоте пролетевших над головами сорок. Пора внести ясность в дело. - Бабуля, не лезь, пожалуйста, в мою личную жизнь. Я выйду замуж тогда, когда посчитаю нужным!

   - То есть, никогда, - вставила Нина Никифоровна.

   Владислава развела руками:

   - Это уж как пойдет!

   Заложив руки за спину, бабуля прохаживалась вокруг нее.

   - Значит, с кем кроссворды по ночам гадать у нас есть, а за кого выйти замуж и родить ребенка - нет?

   - Вот видишь, Нина Никифоровна, мы с тобой поняли друг друга.

   Седая голова покачалась в несогласии.

   - Не пойдет.

   - Что не пойдет? - насупилась Владислава.

   - Дело так не пойдет. Выйдешь замуж в этом месяце, это конкретное требование!

   Пришлось оглянуться вокруг и поискать глазами дуб, с которого рухнула ее любимая бабуля.

   - И не подумаю.

   Нина Никифоровна ответила хриплым смешком.

   - Кто тебя спрашивать будет?

   - Не поняла... - Владислава нервничала все сильнее. Сегодня бабушка перешла границы разумного, забираясь в дебри невообразимых фантазий, переходящих в откровенный бред. - Меня насильно выдадут? Завернут в ковер и попросят выкрасть? Или, боюсь подумать, в каком-то гареме для меня уже готово местечко?

   Отойдя на пару шагов, бабушка рассматривала ее как лошадь на рынке.

   - Славушка, в толк не возьму, ты у меня уродина какая? С лицом вроде все в порядке, руки-ноги есть, талия присутствует, бедра ровные, ноги гладкие. Грудь... посчитаем удовлетворительной.

   - Ага, спасибо, - успела она вставить до следующей реплики бабушки.

   Нина Никифоровна продолжала размышлять вслух, топча на полянке остатки травы.

   - Если не уродина, почему не можешь найти себе хорошего человека?

   - Их нет!

   - Их есть! - поправила Нина Никифоровна. - Искать надо лучше. Или брать что дают. Есть же Николай! За него и выходи.

   - Не смеши, Нина Никифоровна. Коля не тот человек, с которым мне хотелось бы создать семью. Он не для семьи, а для...

   Бабушка договорила за нее:

   - ... для здорового секса.

   Если бабушка вслух произнесла подобное слово, дело совсем дрянь!

   - Пусть так. Он нужен мне рядом как друг, как тот, с кем можно пообщаться, поговорить, выплакаться в трудную минуту. Но не тот, от которого в жилах кипит кровь. Понимаешь, бабушка? Ты же романтик!

   - Еще какой! - кивнула она. - Но даже я порой сознаю, что на одном романтизме правнука не получишь - нужен реализм. А в реале у тебя только Николай.

   У Славы оставался один довод, с которым бабушка не смогла бы поспорить:

   - Ба, я его не люблю.

   Та сжала ее плечо и выдала очередное:

   - Крепись, внучка. Будет ребенок - все наладится. Ладно, ешь пока пирог, а я устала. Выпью чай и пойду прилягу ненадолго. Мне нужен покой, сон и... правнучка.

   В расстроенных чувствах Владислава наблюдала, как за жасминовыми кустами исчезает бабушкин сарафан. Что за напасть! Замуж ее не тянет абсолютно, но если Нина Никифоровна закусила удила, переубедить ее будет трудно.

   - Чтобы я вышла замуж в этом месяце!.. Чепуха. Не хочу и не пойду!

   - Славка! - Из дома вышла Маринка, принялась махать полотенцем. - Иди чай пить. Захвати пирог.

   Обдумать как следует разговор с бабушкой не получилось - вся семья сидела на веранде за столом в ожидании чая. Она заявилась последней, зато принесла пирог, который тут же был разделен на куски.

   - Слав, ты еще будешь? - Марина держала перед ней тарелочку с пирогом.

   - Нет, я уже ела. Только чай попью.

   Они всегда соблюдали традицию пить чай всей семьей. Даже если у кого-то было плохое настроение или болела голова, приходилось выходить к столу, чтобы не обидеть бабулю. Сейчас та сидела в любимом плетеном кресле во главе стола и строгим взглядом посматривала на каждого члена семьи.

   Владислава размешивала ложечкой сахар, который никогда не клала - делала это машинально, поймала на себе бабулин хитрый прищур и раздраженно откинулась на спинку стула. Нина Никифоровна ее теперь и за чаем доставать будет!

   За столом шумели, переговаривались на разные темы. Маринка то и дело подливала чай мужу и близнецам. Чего не хватает бабуле? Хочется ей возиться с правнуками - пожалуйста, Сашка и Витюха к ее услугам. Правнучку ей подавай...

   - Слава, ты почему чай не пьешь? Плохо заварила? - спросила Марина. - Очень крепкий?

   - Нормально. Мне и без чая жарко.

   - Это я ей аппетит испортила! - похвасталась Нина Никифоровна. - Семья, попрошу внимания! У меня есть что сказать... Витя, помолчи немного и не вертись за столом!

   Бабуля подождала, пока все взоры обратятся на нее. От предстоящего объявления Владислава не ждала ничего хорошего - недаром ее преследовал хитрый прищур.

   - Моя любимая внучка хочет сделать объявление...

   Теперь она заслужила всеобщее внимание. Ну, бабушка...

   - Не понимаю, ба, с чего ты так решила? Мне нечего сказать...

   - Тогда скажу я. Скоро в нашей семье ожидается прибавление...

   Умеет бабуля выбирать подходящее время и нужные слова: отец захлебнулся чаем, мать уронила в чашку конфету, Маринка пролила кипяток на руку, мальчишки перестали драться. И только Борис, Маринкин муж, продолжал пить чай и шуршать газетой - бизнес приучил его стойко реагировать на любые известия.

   Первой немую сцену прервала мама.

   - Славочка, деточка, ты... в положении? Почему же нам с папой ничего не сказала? Мы же твои родители и должны обо всем узнавать прежде всех!

   - Мам, успокойся - бабуля пошутила. Нет положения, потому что не от кого!

   Тут непременно нужно было вмешаться Маринке.

   - А как же Николай? Разве вы с ним не...

   Владислава закатила глаза с просьбой к Всевышнему дать сил разобраться с семьей. Семья у нее особенная, внимательная такая!..

   - Марин, давай я сама разберусь в своей личной жизни!

   Сестра обиделась, села на место, надавала тумаков дерущимся мальчишкам, прикрикнула на мужа, чтобы поменьше читал газеты за чаем. Отец с матерью тихо перешептывались. Порядок за столом могла удержать только Нина Никифоровна.

   - Я все-таки договорю! - Она постучала ложкой по краю блюдечка. - Моя любимая внучка собирается познакомить нас со своим молодым человеком...

   - Ничего я не собираюсь! - громко возмутилась Владислава и замерла с открытым ртом.

   На веранде появился Николай с букетом мелких чайных роз. Он кивнул и застыл в ожидании.

   - Добрый вечер всем!

   - Ну все, приехали!..

   Владислава с грохотом отодвинула стул и встала из-за стола.

ГЛАВА 2

Что бы она ни придумала, бабуля оказывается впереди на несколько шагов!

   До сих пор Николай для всех был фантомом, другом-призраком. Теперь он обрел вполне реальные черты и каждое ее слово, действие, желание или нежелание будет оцениваться через призму его существования!

   - Засуетилась! - удовлетворенно хмыкнула бабуля. - Знакомьтесь, это Николай. Так как Славушка не торопилась представить его, я пригласила Николая сама.

   - Прыткая ты у нас, бабуля... Откуда же ты адрес-то взяла?

   Владислава не сомневалась, что Нина Никифоровна выкрала номер телефона без зазрения совести из ее сотового, созвонилась с Колькой и убедила того явиться на семейное чаепитие.

   - О делах мы поговорим позже. Николай, проходите, знакомьтесь. Славушка, поухаживай за молодым человеком. А вы присаживайтесь вот сюда, ко мне поближе.

   Поухаживать? Запросто!

   Владислава встала, зацепила гостя под локоть и почти вытащила из-за стола:

   - Мы сейчас вернемся. Интимные секреты, не для всей семьи!..

   Под быстрыми шагами скрипели половицы веранды. Николай еле поспевал за ней. Они спустились по ступенькам и зашли за угол дома, где их не могли слышать.

   Владислава начала разговор без предисловий.

   - Ты зачем приехал?

   - Привет, любимая. - Николай поцеловал ее и погладил по голове. - Когда мне позвонила твоя бабушка, я сначала опешил, а потом решил - почему бы и нет?

   - За меня, между прочим, решил! - возмутилась Слава. - Моя бабуля тот еще манипулятор! Тебе не надо было соглашаться. Мы же все обговорили, все обдумали - у нас свободные отношения. Никаких обязательств, никаких разговоров о браке!

   Она разрешила обнять себя за плечи.

   - Мне показалось, что я не так безразличен тебе, чтобы ты сильно возражала!

   - Ах, тебе показалось...

   Николай шутливо склонил "повинную"голову, и Владислава дернула светлый вихор.

   - Так ты не прогонишь меня?

   - В доме заправляю не я, а бабуля, а ты пришелся ей ко двору. Бабуля умеет командовать, давить и додавливать несогласных. Сейчас у нее в голове бродит идея выдать меня замуж.

   Он втянул носом воздух и рассмеялся:

   - Знаю! Первым делом твоя бабушка спросила, какие у меня в отношении тебя намерения. Пока я перевел фразу на нормальный язык, свихнулся.

   - И что ты ответил? - Слава приложила ладонь к его щеке, погладила, покрыла легкими поцелуями.

   - Что я хочу жениться на тебе. И уже очень долгое время. Разве не так?

   - Черт! - Она перестала целоваться. - Не хочу я сейчас замуж, не хочу!

   Николай обхватил ее за талию:

   - Почему? Разве нам вместе плохо?

   - Я люблю свободу и ненавижу всякие обязательства! - Она оглянулась, но, к счастью, бабули за углом не заметила - а то ведь та могла пуститься и на подслушивание. - Я с детства слышала про всякие обязательства - перед семьей, перед школой, перед учителем музыки... Теперь я обязана выйти замуж и родить бабуле правнучку!..

   - Ты же хотела детей, - напомнил он недавний серьезный разговор между ними.

   - Хотела и хочу, но не сейчас, а тогда, когда буду полностью уверена в семье, в муже, в стабильности.

   Он разомкнул руки и вздохнул:

   - То есть, ты не уверена во мне?

   - Коля, ты не мальчик, чтобы утешаться сладкой конфеткой, а я далеко не леденец на палочке. Мы взрослые люди, которым уже не пристало совершать всякие глупости. А брак сейчас - это глупость!

   Владислава поежилась - сюда, за угол дома, солнечные лучи почти не доходили и зной не ощущался. Земля под ногами была тяжелой, влажной - поэтому и цветы на клумбе неподалеку росли буйным цветом. Бабуля сама высаживала каждый год разные сорта тюльпанов и лилий, а Владислава помогала ей.

   - Так я не понял, что ты от меня хочешь?

   - Скажи моей бабуле, что пока не готов обзаводиться семьей, что нам надо получше узнать друг друга!

   - Ты даешь мне отставку?

   Его испуг польстил самолюбию, но сейчас он был не к месту.

   - Нет, мы по-прежнему будем вместе, без штампа в паспорте, как нормальные, свободные люди! Бабушка старая, она не понимает таких отношений, но к другим я сейчас не готова. Пусть она верит, что мы с тобой поженимся... Коля, не подводи, пожалуйста, меня. Я в тебя верю! Пойдем, а то бабуля вышлет за нами поисковую экспедицию и встанет во главе ее сама.

   - За руку тебя взять хотя бы можно?

   Она подумала и решила, что хуже от этого не будет.

   За столом царила напряженная тишина. Мать с отцом сидели выпрямившись, словно ожидая приговора в зале суда. Маринка переглядывалась с мужем, у которого наконец-то отобрала газету. Сашка с Витюхой били друг друга под столом ногами и прыскали со смеху в кулачки. И только бабуля получала от этой сцены наслаждение - у нее даже щеки разрумянились.

   - Итак? - Нина Никифоровна подперла сухим кулачком щеку. - Николай, вы собираетесь вести мою внучку под венец?

   - Домострой! - фыркнула Слава.

   Ее предполагаемый жених встал и поклонился:

   - С удовольствием! Только невеста возражает.

   - Это нормально, - изрекла бабуля под всеобщее внимание. - Женщины любят, чтобы их добивались, совершали ради них безумные поступки. Вы, Николай, чем собираетесь нас удивить?

   Тот почесал указательным пальцем висок - удивлять было нечем. Слава предпочла не вмешиваться в их беседу - до времени, если вдруг понадобится сказать твердое "Нет!"

   - Николай, - хитрый бабулин прищур сместился на его лицо, - вы хотя бы знаете, что любит Славушка?

   Он нервно привставал и снова садился на стул. Слава тихо посмеивалась - ее бабуля может вызвать и не такую нездоровую реакцию у человека!

   - Откровенно говоря, я больше знаю что она не любит - вставать по утрам слишком рано, не любит звонок будильника, не выносит когда ею командуют и что-то приказывают делать.

   - И как вы с этим собираетесь бороться?

   - Я?..

   Николай уставился на Нину Никифоровну.

   - Вы, конечно же! Под венец-то вы ее поведете.

   - Да, это я как-то не сообразил сразу.

   Пока что в глазах бабушки Николай очков не набрал, но и не разочаровал до крушения матримониальных планов.

   - Собираетесь быть под каблучком у жены? - осведомилась бабуля. - Такое в нашей семье будет не в первый раз.

   Слава похлопала по спине закашлявшегося жениха.

   - Ба, ты его решила окончательно испугать?

   - Испытать! - отмахнулась та разочарованно. - Вижу - зря затеяла.

   Николай стремительно терял бабулину поддержку, что Славу вполне устраивало. Осталось узнать, что для Нины Никифоровны важнее - желание иметь правнучку или нежелание видеть рядом с любимой внучкой слабого мужчину.

   Все ждали решения главы семьи.

   - Почему все затихли? - Нина Никифоровна издала вздох смирения. - Николай, вы любите чай с клубничным пирогом?

   Владислава крякнула с досады: Николай был принят в семью, из чего следовало два вывода. Во-первых, бабуля продолжит выдавать ее за Николая замуж. Второй вывод был удручающий: бабушка, видимо, решила, что лучше такой жених, чем вообще никакого. Финал драмы.

   Чай с клубничным пирогом Николай любил. Ему тут же подсунули чашку, налили до краев янтарный напиток, опустили ломтик лимона. На тарелочке подвинули пирог.

   - Значит, вы познакомились с моей внучкой в ее галерее?

   - Да. У меня там проходила выставка, - не стал скромничать Николай. - Хвалили, между прочим.

   - Угу, - буркнула Нина Никифоровна. - А зарабатывать на семью, жену и детей, как собираетесь?

   - Так и собираюсь, - слегка обиделся он. - Мои картины продаются. Я беру заказы, даю частные уроки.

   Владиславе вдруг стало его жалко - бабушка умела довести человека до белого каления.

   - Ба, сейчас не прошлый век, когда добытчиком в семье непременно был мужчина. Теперь женщины зарабатывают больше и куда охотнее.

   - Ужасный век, ужасные нравы! Женщина - существо нежное, ранимое, а ей приходится вкалывать по двенадцать часов. Какие уж тут страстные ночи и дети!.. Николай, вы тоже заставите будущую жену работать сутки напролет?

   - Хм... Попробовал бы я запретить! Ее из галереи арканом не вытянешь.

   Слушая гостя, бабуля постукивала кончиками пальцев по белой с желтыми цветочками скатерти. Рядом в чашке остывал чай. Вздохнув, Нина Никифоровна встала из-за стола:

   - Я не прощаюсь, Николай. Сегодня было наше первое знакомство, надеюсь в следующий раз найти в вас больше достоинств. Славушка, проводи меня - отдохнуть хочу немного.

   - Иду, бабуль, только Николая провожу до калитки.

   Она проводила его не только до калитки, но и вывела на дорогу, ведущую к остановке загородных автобусов.

   - Ты злишься, - усмехнулся Николай, шагая рядом с Владиславой по пыльному, щербатому асфальту.

   - Конечно, злюсь! - рассердилась она и поддала ногой толстый стебель хвоща, непонятно откуда взявшегося в этой местности. - Мы с тобой о чем договаривались? Ты должен был сказать, что не готов жениться на мне, что тебя устраивают теперешние отношения! А что сделал ты?

   Рука Николая обвила ее талию, придвинула ближе.

   - Я не хотел врать твоей бабушке, потому что давно люблю тебя и хочу жениться.

   - То есть, воспользовался моим безвыходным положением!

   Второго хвоща поблизости не наблюдалось. Жаль - трудно было бороться с желанием пнуть что-нибудь... или кого-нибудь.

   - Выход, любимая, есть из любого положения.

   Слава помрачнела, вспомнив услышанную в гостях шутку, что даже если тебя проглотили, есть два выхода.

   Она остановилась возле гудящего столба - в дачном поселке недавно меняли высоковольтные провода.

   - Дальше дойдешь сам. Я возвращаюсь - темнеет уже, а мне надо еще бабулю спать отправить.

   - Она тебя очень любит.

   - А я люблю ее, - проговорила Слава, наклоняясь и срывая бледно-розовый колокольчик. - Ты иди, а то на автобус опоздаешь.

   - Так что ты решила насчет нашей свадьбы?

   - Мне надо подумать, Коля. Как только решу что-нибудь - сама найду тебя. Все, пока...

   Она поцеловала его на прощание и поспешила домой, где на веранде, покачиваясь в кресле-качалке, ее ждала Нина Никифоровна.

   Слава отвела ее в комнату на втором этаже и уложила на кровать, оставшуюся еще со времени бабулиной молодости. Избавляться от древней мебели та никак не хотела и новомодных удобств не признавала.

   - Как ты, бабуль? - Слава поправила подушку и присела на край кровати. - Николай тебе совсем не понравился?

   - Ну, как сказать... Конечно, это не тот мужчина, которого я хотела бы видеть рядом с тобой. Но другого нет и, по-моему, не ожидается. Придется брать то, что есть.

   - Ба, я не хочу замуж...

   Слава вздохнула. В комнате, несмотря на жаркий день, было прохладно. На тумбочке рядом с кроватью стояли портреты дедушки - в молодости он был красавцем, одни усы чего стоили. Она взяла в руки одну из рамок, потрогала пальцем приклеенные ракушки:

   - Ба, я тоже хочу любить, а не быть просто женой при муже!

   - Кто тебе запрещает - люби!

   Бабуля положила переплетенные пальцы поверх одеяла. Она смотрелась такой маленькой и трогательной на большой кровати, что у Владиславы навернулись слезы на глаза. Не так уж она много просит, чтобы расстраивать ее отказом.

   - Бабуль, если хочешь, я подумаю о свадьбе.

   - Подумай, Славушка, подумай! - бабуля взяла ее за руку. - Чего хорошего в том, чтобы быть одной? А время-то утекает, настоящую любовь можно и не дождаться.

   Слава гладила морщинистые, теплые пальцы и рассуждала вслух:

   - Он же тебе все равно не понравился. Подкаблучников ты не уважаешь, а я не хочу иметь мужа, которого не будут любить и уважать!

   - Для всего нужно время, дорогая моя. С виду, конечно, неказистый, болтает много, но вдруг он завоюет наши сердца каким-нибудь необыкновенным поступком?

   - Это Николай-то? - Слава недоверчиво усмехнулась. - За полтора года, что мы встречаемся, самым необыкновенным его поступком было... дай вспомнить... приглашение на уличный каток. Остальное время он распределяет между знакомством с нужными людьми, которые могли бы заинтересоваться его творчеством, и тусовками.

   - А как художник он чего-то стоит или тоже так себе? - с надеждой спросила Нина Никифоровна.

   - Задатки есть, - не стала скрывать Слава. - Иначе я бы его в своей галерее не выставляла - бизнес есть бизнес.

   - Посчитаем это большим плюсом! - обрадовалась бабуля.

   Пожелав ей сладких снов и поцеловав на ночь, Слава вышла из бабушкиной комнаты и перешла в свою. Зажгла ночник в виде гриба на тонкой ножке, присела на постель и покачалась на мягко пружинящем матрасе. Возле уха зудел комар. Слава попыталась поймать его на лету, но он успел смыться. Вернулось их несколько.

   - Чтоб вас!..

   Она присела и достала из тумбочки спрей от комаров, набрызгала на плечи и руки, растерла едко пахнущую субстанцию и удостоверилась, что летучие вампиры обиделись на нее и исчезли. Со вздохом облегчения легла на кровать, отодвинула ногой одеяло - накрываться было слишком жарко. В дверь тихонько постучали.

   - Можно?

   - Входи, мам.

   Одетая в халат-кимоно, мама протиснулась в комнату и присела рядом.

   - Я поговорить с тобой хотела, доченька.

   Слава усмехнулась:

   - Ой - ой - ой, если меня называют "доченькой", значит, что-то хотят! Ты пришла от себя лично, от вас с папой или парламентер от бабули?

   - Всего помаленьку.

   Бабуля всегда говорила, что они с матерью похожи - не только внешностью, цветом глаз и волос, формой губ или бровей, но и характером. Когда-то мама тоже пыталась противостоять бабушкиным "хочу" и "надо", но потом сломалась и полностью попала под влияние Нины Никифоровны.

   - Даже не знаю, с чего начать... Ты у меня совсем взрослая...

   - То есть, засиделась в девках! - уточнила она мамину фразу. - У твоих подруг внуки школу заканчивают, а ты своего даже на руках не держала.

   - Нет, я совсем не то хотела сказать, - бубнила мать.

   - У тебя все на лице написано! - отмахнулась Слава. - Не понимаю, почему все мечтают сбагрить меня замуж? Не чувствую я себя чьей-либо женой, тем более - Николая! Нет у меня тяги к замужеству, семейным ценностям, домашним заботам. Я не хочу поддерживать огонь в очаге, рожать каждый год ребенка, сидеть дома клушей...

   Мама слушала ее молча, заправляя за уши волосы.

   - Без семьи женщине нельзя, это неправильно! - только и нашлась она. - Посмотри на нас с папой... Я не представляю свою жизнь без него. Если бы с ним вдруг что-то случилось, я бы умерла!

   Они не сговариваясь постучали по деревяшке.

   - И еще, Славочка, подумай о бабушке. Она мечтает выдать тебя замуж за хорошего человека! Это ее самое заветное желание. Будь я помоложе, второй раз вышла бы замуж, лишь бы она не огорчалась.

   - Выходит, я - самый огорчительный элемент!

   Слава легла поперек постели и раскинула руки.

   - Семья, что вы со мной делаете?.. Иди, мама, спать. Считай, миссию ты выполнила, я обещаю подумать.

   Мать буркнула: "Угу", встала с кровати и направилась к двери. Там она остановилась и добавила, ставя в разговоре точку:

   - Только ради бабушки, Славочка!

ГЛАВА 3

Тимур открыл глаза и убедился, что, по обыкновению, проснулся раньше звонка будильника. У него оставалось еще пара минут стряхнуть остатки сна, втянуться в наступающий день, подумать о работе и пациентах. Последние были не из тех, кто нуждается в нем на грани жизни и смерти, скорее, на пороге молодости и старости. И он делал все возможное, чтобы пациент не переступал эту черту как можно дольше. Иногда он уставал от носов, нависших и набрякших век, вторых подбородков, подплывших щек и животов, но продолжал спасать красоту, которая, как известно, должна спасти мир.

   Из ванной донесся шум воды - ночью ему вдруг захотелось женской ласки и нежности. Ассистентка Люба с радостью разделила его желание. Отношения между ними тянулись несколько лет, то заканчиваясь, то вспыхивая с новой страстью. Они не скрывались, равнодушно реагируя на сплетни в больнице. В конце концов у каждого есть личная жизнь, которая больше никого не касается.

   Вскоре зазвонил ненужный будильник. Тимур потянулся, шлепнул пальцами по кнопке и снова расслабленно лег на подушку. Вода в ванной перестала течь. Открылась дверь, выпуская сначала облако пара, а затем - обнаженную смуглую красавицу с намотанным на голове полотенцем.

   - О, ты уже проснулся. Доброе утро. - Она присела на постель, поцеловала его в губы и отправилась на кухню варить кофе и делать завтрак. - Выспался?

   Он вытянул ноги из-под края одеяла, пошевелил пальцами и выдохнул:

   - Нет. Во сколько мы уснули, часа в четыре? Хорошо, что у меня сегодня нет важных операций.

   - А ринопластика?

   - Кому? - Тимур закинул руки за голову, наблюдая за скачущим по потолку солнечным зайчиком. - Напомни... За делами забегался.

   Люба появилась в спальне уже одетая в коротенький шелковый халат. Изумрудный цвет прекрасно оттенял ее серо-зеленые глаза. Он не сразу различил их цвет, чаще они казались просто серыми и скучными, но в минуты страсти в них мелькали зеленые искорки.

   - Актриса Чалая, - напомнила она. Сняв с головы полотенце, принялась промокать волнистые черные волосы. - Возрастная деформация хряща.

   - Да, вспомнил... Не хочется мне заниматься этим случаем.

   - Почему? - Люба взглянула на него из-за рассыпавшихся мокрых волос.

   - При всем моем желании, результат получится не тот, на который она надеется. Лицо изменится. Она перестанет существовать, появится совершенно другой человек!

   Собеседница равнодушно пожала плечами:

   - Разве не этого они хотят, когда приходят к тебе на прием - увидеть себя другими!

   - Худыми, молодыми, красивыми...

   - Ну да, это и есть твоя профессия - делать людей другими.

   - Я не бог. - Тимур откинул одеяло, потянулся за халатом, но Люба перехватила его руку, прижала к ткани халатика на пышной груди - тело она "делала" в их же клинике. Получилось вполне сносно. - За ночь не устала?

   - Еще кое-что осталось...

   Изумрудная зелень халатика очутилась на полу, а смуглое, гибкое женское тело - на нем. Тимур шумно выдохнул, ощутив скользящие по груди горячие ладони. Люба умела дарить наслаждение, зная, что и как он любит, когда расслабляя или наоборот, возбуждая. Сегодня времени для расслабления не было.

   - Не поторопимся - опоздаем в клинику!

   - Слушаюсь, шеф!..

   Они успели и кофе выпить, и поесть мюсли с молоком и медом - Люба безумно пеклась о своей фигуре, а Тимур привык есть все, что дают.

   - Что ты будешь делать с Чалой?

   Тимур поднял голову: он просматривал снимки очередной пациентки, результаты анализов и компьютерной обработки.

   - Сначала поговорю, объясню ситуацию как есть. Она публичный человек.

   - Поэтому ей важно выглядеть на все сто и даже двести!

   Тимур согласно махнул чашкой с остатками кофе:

   - Она все время на виду. Не думаю, что ей понравится обсуждения неожиданно изменившейся внешности, к тому же, в худшую сторону.

   - А если она будет настаивать?

   Он поставил чашку на блюдечко и убрал папку с бумагами в кейс.

   - Я люблю свою работу не столько за то, что она приносит мне хороший доход, но и за моральное удовлетворение от хорошо проведенных операций. В этом случае второго не будет.

   - Зато будет много-много первого! - заметила собеседница, обошла его со спины и поцеловала, перебираясь с затылка на висок и скулы. - Ты обещал отвезти меня в свой домик в горах... Или тоже забыл, забегался?

   Поманив пальцем, он усадил Любу на колени, прижался на мгновение губами к вырезу блузки.

   - Знаешь, за что я тебя ценю? За понимание и ненавязчивость. Ты же не хочешь, чтобы мы поссорились в очередной раз?

   - То есть, домика в горах мне не видать как кольца на пальце? - усмехнулась она.

   - Ну отчего же... колечко я подарить могу, обычное, не обручальное. А домик... потом как-нибудь, ладно?

   Что ей оставалось делать - вздохнула и понимающе кивнула.

   Они вышли вместе из его квартиры, расположенной на двадцатом этаже элитной многоэтажки, доехали до первого этажа. Люба ждала, пока Тимур забирал почту и разговаривал с охранником.

   - Ваш брат опять не появляется дома?

   Тимур покачал головой:

   - Никак не поймет, что в его возрасте пора о деле думать, а не о том, чтобы бегать за очередной любовью! Романтик! Однажды романтизм выйдет ему боком.

   - Только вы все равно любите его и все прощаете, - заметил охранник с усмешкой.

   - Куда от этого денешься? Братьев не выбирают, особенно младших! Если он вдруг нагрянет, проследи за ним.

   - Хорошо, Тимур Данилович! - кивнул охранник.

   Закинув почту в кейс, Тимур подошел к Любе.

   - Идем?

   - Сколько ты будешь возиться с братом? Тебе даже чужие люди говорят об этом.

   - Наверное, тебе повезло, что ты - единственный ребенок в семье. А у меня есть Володька, с его прибамбасами, с нежеланием учиться или делать в жизни что-то полезное. Что я могу сделать?

   - Откажись помогать ему! - посоветовала Люба. - Хватит уже, посидел на твоей шее.

   - Думаю, тебе не стоит переживать за мою шею! - сухо заметил Тимур, открывая дверцу машины и дожидаясь, пока Люба сядет в салон.

   - Однажды тебе все равно это надоест!

   Последнее слово осталось за ней.

   Тимур молчал - не любил нервничать за рулем. За брата он переживал так, как если бы был тому отцом. Растил его с пятнадцати лет, с того дня, как папаша вошел к ним в комнату и заявил с порога:

   - Сыновья мои, вы уже взрослые и должны понимать, что мне нужно свободное личное пространство.

   Они с Володькой переглянулись, но ничего не поняли. Отец тут же разъяснил:

   - Я женюсь!

   Новость была ошеломительной. После смерти матери отец почти не общался с женщинами или они просто этого не замечали. И вот теперь - весть о женитьбе. Разумеется, это выбило их из колеи. Если Тимур еще мог понять желание отца найти себе подругу, для брата-подростка удар оказался слишком сильным.

   - Папа, ты хочешь предать память нашей мамы?!

   Володя побледнел, от напряжения у него затряслись руки и задергалась скула.

   - Сынок, - отец подошел и потрепал его по щеке, - ты не всегда будешь мальчишкой. Через год ты и не вспомнишь обо мне. Твоя мать умерла давно, я никому не причиню вреда женившись еще раз.

   - Никогда! Я не позволю тебе сделать это!

   - Глупости! - разозлился отец. - Тимур, ты старший, повлияй на брата. Ему придется привыкнуть к тому, что у меня есть жена, что он должен любить ее и уважать. Лучше пусть привыкает сейчас - хочу сообщить вам еще одну новость. Мы переезжаем жить в Германию, в поместье моей будущей жены. Тебя, Тимур, ждет частная клиника пластики, а Володя сможет продолжить образование...

   - Нет! - Они с Владимиром отказались в один голос. - Папа, мы не поедем.

   У каждого были свои аргументы для отказа. Отец выслушал их внимательно, нахмурился и посоветовал подумать как следует.

   - Тебе, Тимур, особенно, - ткнул он пальцем в его сторону. - Воспитание брата ляжет на твои плечи! Ты сам только-только встал на ноги, начал работать, а тут придется заботиться о мальчишке. Не выдюжишь!

   Тимур думал целую ночь, а утром зашел в комнату к отцу, обнял того, посмотрел в глаза и сказал:

   - Я не еду и брата не брошу!

   - Ты глупец! - рассердился отец, багровея на глазах. От затряс рукой и повысил голос, что не особенно любил делать. - Тебе надо думать о себе, а не о брате. Я дам ему все! А что он увидит рядом с тобой?

   - Я хороший хирург-пластик. Через год-два у меня будут свои клиенты, а там попробую открыть клинику. Если ты мне немного поможешь...

   - Конечно, помогу! Но Владимира заберу с собой.

   Тимур, засунув руки в карманы джинсов, покачал головой:

   - Едва ли у тебя получится.

   - Ему только пятнадцать! - кричал отец.

   - Ну и что? У него тоже есть право голоса. Он хочет остаться здесь, со мной. Я понимаю всю ответственность, что беру на себя, и обещаю позаботиться о нем, проследить, чтобы он закончил школу, поступил в институт и так далее. Можешь не волноваться.

   Отец вскоре уехал за границу, женился там и жил себе вполне счастливо. Занимался врачебной практикой, писал книги по медицине, помогал по мере возможности им с Владимиром. Деньги отца Тимур не брал - все клал на счет брата, и скоро они пригодились.

   Последние годы учебы Володьки в школе вспоминались кошмарным сном - он не посещал уроки, прогуливал нагло, под вздохи учителей, курил в классе, гонялся за девчонками и вообще, был первым нарушителем спокойной школьной жизни. Звонки телефона в их доме предвещали очередной вызов к директору. Тимур пугался их, а Володьке было нипочем - он знай себе гулял, пил да влюблялся. И всегда мимолетно с его стороны и серьезно - со стороны партнерши. Вскоре их квартиру стали осаждать разъяренные родители. Кое-кто грозился отправить малолетнего развратника в места не столь отдаленные на много-много лет. Тимуру едва удалось отбиться, а то и просто откупиться.

   Он надеялся, что в институте Володя присмиреет, повзрослеет, научится отвечать за свои поступки, но вышло наоборот. Первая же девица, посетившая их дом, билась в истерике по поводу беременности. К счастью или нет, ребенка иметь она не хотела, ей нужны были деньги, которые она получила в достаточном количестве. В тот день Тимур впервые надавал брату по шее в прямом смысле слова, надавал, чтобы Владимир запомнил урок раз и навсегда. Кажется, сработало, потому что по сей день никаких вопящих и слезливых беременных девиц на пороге дома не возникало.

   Любе трудно было понять, почему он до сих пор не бросил брата, не заставил жить своей жизнью, не полагаясь на его помощь. Для понимания этого нужно было бы пройти все вместе с ними, день за днем.

   До клиники ехали молча - Люба злилась на него, а он не понимал причину ее обиды. Влезать в его с братом дела ей не стоило. В гараже, прежде чем выйти из машины, она холодно обронила:

   - Не жди меня вечером - хочу пойти к себе домой.

   - Замечательно! - поддержал он. - Тоже хотел побыть один, подумать, отдохнуть от всего и всех...

   Последнее Тимур адресовал ей лично. Люба поняла, вылезла из машины и хлопнула изо всех сил дверцей.

   Они зашли в лифт, поднялись на второй этаж, где находился кабинет Тимура, и разошлись в разные стороны. Что-то подсказывало, что ссора надолго, если не насовсем. Люба, конечно, всем хороша - и фигуристая, и сексуальная, и в постели с ней не соскучишься, но это не та женщина, с которой он хотел бы остаться на ближайшие лет двадцать.

   - Тимур Данилович, вас искала Чалая. Сказала, что будет через полчаса, - сообщила одна из девушек, работающих в регистратуре.

   - Хорошо. Переключи звонки на Любу и сообщи, что жду всех в кабинете.

   - Хорошо, Тимур Данилович.

   Он повернулся и услышал за спиной тихий вздох обожания. Люба предупреждала, что в него влюблен едва ли не весь сестринский коллектив от мала до велика. Сначала не поверил ей, подумал, что подшучивает, но в последнее время стал замечать, как девочки-припевочки стали краснеть при его появлении. То поймает на себе чей-нибудь заинтересованный взгляд, то, как теперь, вздох за спиной. И чего им всем неймется? Он абсолютно не хочет быть объектом страстного поклонения!

   Раздосадованный нелепыми мыслями, Тимур прошел к себе в кабинет, переоделся и сел в мягкое кресло с высокой спинкой. Нажал на кнопку вызова секретаря:

   - Лора, приготовь мне кофе и покрепче! Без сахара!

   - Сейчас, Тимур Данилович! - отозвалась та.

   Вскоре кабинет заполнился персоналом. Последней заявилась Люба, прошла мимо него и села на стул около окна. Разумеется, ее поведение незамеченным не осталось.

   Тимур дождался тишины и начал "летучку". Пока разговор шел об операциях, анализах, назначениях и прочих рабочих моментах, народ позевывал. Под конец совещания все напряглись: ждали, проедется он по Любе или нет.

   - Если вопросов нет, все свободны! - произнес он и добавил чуть тише: - Любовь Михайловна, останьтесь на пару минут.

   - У меня много дел! - процедила она сквозь зубы. - Вы же не хотите, чтобы пациенты остались без должного внимания!

   Тимур закипал, и чем медленнее это происходило, тем труднее было потом остыть.

   - Любовь Михайловна, вы совершенно верно подметили, что пациенты, престиж клиники, наша работа - превыше всего. Не стоит забываться и путать работу с личным шалашом, в который вас никто не звал!

   Люба вспыхнула, густо покраснела, что стало заметно даже на ее смуглом лице, и выбежала прочь из кабинета. Те, кто видел эту сцену, остались удовлетворены и отправились рассказывать о ссоре тем, кому не посчастливилось присутствовать в кабинете.

   Дверь закрылась. Тимур спрятал в ладонях лицо, выждал какое-то время, стараясь глубоко дышать. а потом выпрямился и нажал кнопку вызова секретаря:

   - Лора, актриса Чалая подъехала?

   - Только что, Тимур Данилович.

   - Хорошо. Проводи ее ко мне и принеси зеленый чай, как она любит.

   Лора отключилась. Он встал, размял руки и ноги, потер ноющую поясницу - сидел неудобно, скособочился, чтобы хорошо видеть Любино лицо. На этот раз она зарвалась, перешла границы разрешенного - он ей не муж и не жених, чтобы закатывать скандалы на глазах у всей клиники. Кажется, их связь исчерпала себя окончательно, пора отправить ее на чердак к ненужным вещам и запылившимся воспоминаниям.

   В дверь постучали.

   - Можно, Тимур Данилович?

   Вернувшись мыслями в работу, он поспешил навстречу знаменитой пациентке.

   - Вера Петровна, рад вас видеть. Проходите, пожалуйста, садитесь.

   Он помог актрисе Чалой войти, усадил на стул, сел сам напротив и принялся разглядывать головной убор гостьи - огромную шляпу с перьями.

   - Необыкновенно, правда? - заметила она со смешком. - Желание хоть как-то привлечь внимание, знаете ли, в крови. Не могу себе отказать в этом. Кстати, это не просто шляпа, а реквизит из одного очень известного фильма... Я вам потом расскажу, как добыла ее! Итак, милый доктор, что там с моим носом, каков вердикт?

   Прежде чем ответить, Тимур дал секретарше расставить чайные принадлежности и уйти. Лора улыбнулась именитой гостье и вышла, тихонько притворив дверь.

   - Уважают вас! - заметила Чалая. - Мне это нравится. Что за врач, которого не любят подчиненные? Итак, когда мы будем оперироваться?

   Тимур отхлебнул чай и дотронулся до сухощавых пальцев гостьи:

   - Вера Петровна, а давайте не будем вмешиваться в дела природы! Она всегда создает совершенство, а мы только пытаемся перекроить все на свой лад, не всегда к месту, ко времени и на пользу.

   Пожилая посетительница усмехнулась, покачала головой и проскрипела:

   - То есть, оперировать меня вы отказываетесь?

   - Скажем, у меня есть большие сомнения по поводу целесообразности оной! - подтвердил Тимур.

   - А если я буду настаивать?

   Вместо ответа Тимур пощелкал клавиатурой, вывел на монитор компьютера снимки и повернул так, чтобы гостья могла видеть их. Чалая отпрянула от экрана. Ее знаменитый длинный нос сморщился до складок:

   - Боже, что за уроды?

   - Это последствия неудачно проведенных операций. Мы же не хотим, Вера Петровна, пополнить их ряды? А гарантий чего-то другого у меня нет. Вы, конечно, можете обратиться к другому врачу, в клинику за границей, например, но я очень удивлюсь, что результат будет иным. Впрочем, есть коновалы, для которых цель и конечный результат не имеют ничего общего. Только это не ко мне. Я дорожу престижем клиники и своим собственным именем.

   Чалая барабанила пальцами по столешнице. Тимур отвернул монитор и стал ждать ответа.

   - Я хочу еще подумать. Решение лечь под нож хирурга далось мне непросто, а теперь оказывается, что все мои бессонные ночи и переживания были зря?.. Мне надо подумать.

   - Пожалуйста, Вера Петровна, думайте сколько угодно.

   Проводив актрису, Тимур облегченно вздохнул - он сделал что мог. Если теперь Чалая не откажется от операции, он проведет ее и не станет думать о том, что из этого выйдет.

ГЛАВА 4

Настроение с утра не радовало: сначала встретила маму, напомнившую о ночном разговоре, потом подскочила Маринка, толкающая мальчишек в ванную, затараторила о том, как прекрасно иметь мужа и детей - тонкий намек на толстые обстоятельства. Отец пил на веранде чай с бубликами и тоже попытался провести с ней умную беседу. Окончательно настроение испортила бабуля, которой вздумалось с утра "захворать". Волей-неволей пришлось навестить ее.

   Выглядела Нина Никифоровна не так уж плохо, даже румянец на щеках промелькивал под толстым слоем наспех насыпанной пудры.

   - Привет, бабуль. Как ты себя чувствуешь? - Изобразив подобающую скорбь, Слава присела на край постели и взяла ее теплую руку.

   - Как я себя чувствую - как старое, ненужное существо! - проскрипела Нина Никифоровна и подпустила слезинку в один глаз.

   - Плохой сон видела?

   - Я давно никаких снов не вижу, ни плохих, ни хороших! А ты какой видела, мои похороны, небось?

   - Ба, не начинай, ради всего святого, с утра капать на мозги! У меня встреча через два часа. Как я буду выглядеть перед японцами?

   - И чего им надо? - осведомилась бабуля.

   - Любят русскую живопись. Хотят оценить картину.

   - Кто-нибудь интересный есть?

   Владислава вытаращила на нее глаза и задохнулась от возмущения:

   - Ба, ты готова меня продать за границу?.. Родина тебе не простит!

   Нина Никифоровна завертелась в складках одеяла, словно лежала на крошках от сухаря.

   - Я подумала, вдруг судьба смилостивится и подкинет тебе еще кого-нибудь! Но нет, так нет, берем Николая. Славушка, ты ведь с ним поговоришь?

   Владислава отцепила бабулины пальцы и встала:

   - Ба, он ведь даже не вариант, не спорь!

   - Зато он согласен взять тебя в жены, несмотря на твой уксусный характер.

   - Нормальный у меня характер, именно такой, чтобы в наше время ни от кого не зависеть! Тем более от мужчин.

   Нина Никифоровна скукожилась, сжалась в комок, зная, какой несчастной выглядит в глазах внучки.

   - Славка, ну порадуй бабушку! - умоляюще попросила она. - Хочу выдать тебя замуж, увидеть, какой ты будешь красавицей в подвенечном платье, с букетом невесты... Кстати, подумай кому ты его потом бросишь.

   - Ага, подумаю...

   Владислава остановилась у окна, разглядывая лужайку перед домом - трава без дождей высохла, стала ломкой, невзрачной. Отец уже уехал на работу, мальчишки мешали Маринке готовить банки для варки варенья. Та отмахивалась от них полотенцем, ругалась, а потом подзывала и засовывала в рот спелые ягоды малины с кустарника, росшего вдоль забора на южной стороне. Из них двоих только она была создана для семейной жизни!

   - Славка, чего ты молчишь? Порадуешь бабушку или мне начинать умирать? Учти, это мое последнее желание, воля умирающего - священна...

   - Нина Никифоровна, манипулировать людьми - гадко!

   - Славушка... внучечка...

   - Ой, ба... А свадьбу кто оплачивать будет? У Николая денег на это нет!

   Бабуля радостно задергалась:

   - Твой дед перед смертью обо всем подумал. За деньги, платье, банкет - не беспокойся. Твое дело вовремя сказать "да" и поставить где нужно подпись! Лады?

   Владислава сбежала из бабушкиной комнаты, прошла мимо матери, пробежала по двору, не отвечая на вопросы сестры, и села в машину. Жаль, что у бабули осталась свободной только одна внучка, да и то не фея, исполняющая желания!

   Она набрала номер Николая, отправила сообщение на голосовую почту:

   - Зайди в галерею после обеда.

   Дороги с утра еще не освободились от большой загруженности транспортом. Пару раз Владислава попала в пробку, в одной простояла около получаса, из другой выбиралась окольными путями, по разрытым дорогам и трамвайным рельсам. Так что в галерею она приехала усталая, разбитая, с детским желанием подложить кому-нибудь кнопку на стул.

   Припарковав машину на открытой стоянке и кивнув охраннику, она прошла к двухэтажному зданию галереи, поднялась по широким ступеням и толкнула высокую стеклянную дверь. В холле было пусто, прохладно и тихо - звуки шли из центрального зала, куда она и направилась. Ее компаньонки - Таня и Ольга - занимались новой экспозицей, состоящей из картин частного коллекционера. Хозяин картин и предметов старины - низенький подвижный старичок в очках с тонкой оправой - находился тут же. Он помогал, а большей частью мешал, работе девчонок - давал ненужные советы, менял направление света, задавал вопросы под руку, нудел над ухом.

   - Марк Аврамыч, все будет ладушки, вот увидите, - успокаивала его Ольга. Татьяна предпочитала делать все молча. - Вы туда не ходите, вы сюда ходите. Шагала куда будем вешать?

   Завидев Владиславу, старичок бросился к ней.

   - Наконец-то! Мне сказали, что вы непременно будете сегодня.

   - А что, какие-то проблемы?

   - Хотелось бы уточнить насчет страховки. - Он принялся растирать бледные ладони. - Сами понимаете, коллекция - вся моя жизнь. Если с ней что-то случится...

   Владислава тронула его за плечо:

   - Марк Аврамович, мы уже много раз работали с подобными выставками и до сих пор все проходило удачно! Со страховкой все в порядке - ею занималась лично я. В галерее работают знающие и понимающие люди, профессионалы, вам остается только положиться на них и получать благодарности от посетителей. А их будет много, я вам гарантирую. В вашей коллекции есть удивительные вещи.

   Старичок млел от похвалы, но волноваться не переставал. Очки у бедняги и то вспотели от переживаний.

   - Владислава Романовна, а с охраной вы дела уладили?

   - Там вопросов не возникало! Охранная система современная, везде понатыканы камеры - мы же вам показывали. Охрана ведется двадцать четыре часа в сутки, а понадобится - и все двадцать пять! Извините, Марк Аврамович, меня ждут неотложные дела. Оставляю вас на Олю и Таню - они мои самые надежные помощники.

   Еле отвязавшись от Бельца, Владислава поспешила в свой кабинет. Бросила сумочку на стол, распахнула окно и со вздохом облегчения опустилась в мягкое, широкое кресло, давая телу расслабиться и отдохнуть. Но тишину кабинета почти сразу нарушил телефонный звонок. Она нехотя потянулась за трубкой. И всего-то надо было подтвердить визит в салон красоты.

   - Фу-у-у-...

   В кабинет ввалились Ольга с Татьяной и наперегонки бросились к мини-холодильнику за бутылками с минеральной водой.

   - Вот дед, все ему неймется! - Ольга отвинтила крышечку и жадно, крупными глотками, пила холодную воду.

   Татьяна, напротив, опустила в бутылочку соломинку и пила с наслаждением.

   - Что вы хотели - коллекция богатая. Мы должны обеспечить полную безопасность! - заметила Владислава.

   Ольга - миниатюрная, рыжеволосая, подвижная - завертелась по кабинету волчком. Татьяна - высокая, медлительная - пристроилась в соседнем от Владиславы кресле и закрыла глаза.

   - Мы уже и так выполнили все желания, разве что полк кремлевской охраны не привели. Я уже начинаю раскаиваться, что мы связались с Бельцем! А ты чего такая хмурая? Он тебя тоже достал?

   Владислава покосилась на подруг и после паузы выдохнула:

   - Кажется, я выхожу замуж. Кому из вас букет невесты кидать? Договоритесь между собой. Хоть я в подобные вещи не очень верю, но все же...

   Ольга застыла на месте, Татьяна открыла глаза и выпрямилась в кресле. Следующий вопрос они задали в один голос:

   - Ты наконец сказала Николаю "да"?

   - Это сказала не я, а моя бабуля. Она без моего ведома пригласила его вчера к нам домой, обласкала, отдала - точнее, всунула - мою руку и ждет, что я запрыгаю от счастья!

   Девчонки переглянулись между собой, не понимая половину сказанного.

   - Ты выходишь замуж по настоянию бабушки? - спросила Татьяна.

   - Получается так. - Владислава встала, достала из бара три бокала и бутылку мартини, плеснула на донышки и взяла свою часть. - Самое отвратительное - никто из семьи не встал на мою защиту! Чувствую себя жертвенным агнцем. Все почему-то решили, что я должна радовать Нину Никифоровну. Деваться мне некуда, значит, будем радовать. Поехали!

   Они подняли бокалы, чокнулись и выпили. Почесав пальцем черную бровь, Татьяна отважилась спросить:

   - Я не поняла, тебя поздравлять или наоборот?

   - С точки зрения мировой практики, для невесты этот день считается самым запоминающимся в жизни. Будем следовать традиции. Поздравления начинаю принимать прямо сейчас, подарки за вами. Время и место действия предстоящего события сообщу позже.

   Замигала кнопка пункта охраны.

   - Что там?.. Японцы подъехали? Замечательно!

   Владислава положила трубку и повернулась к Ольге и Татьяне:

   - Девчонки, натягиваем самые широкие улыбки, встречаем японцев и не забываем кланяться по поводу и без. Стоп!.. - Владислава взглянула на Ольгу и покачала головой: - К тебе это не относится.

   - Мы будем играть в вежливых и невежливых?

   - Нет. В том, что на тебе надето, наклоняться нельзя! А то японцы подумают, что оказались в галерее запретных желаний! Надевай хоть иногда то, что прикрывает не только верхнюю часть живота.

   Ольга звонко рассмеялась и поправила коротенькую юбочку, дающую хорошее обозрение ее длинным, загорелым ногам.

   - Слава, ты завидуешь моему пирсингу в пупке, вот и злишься. А японцам понравится... я так думаю.

   Вытолкнув девчонок из кабинета, Владислава поспешила навстречу гостям, попутно вспоминая скудный запас японских слов. В лучшем случае она сможет поздороваться, спросить о делах и немного поговорить о погоде. Дальше Татьяна поможет, а на Ольгину долю останутся солнечные улыбки и всякое кокетство. А еще она умеет красиво заваривать чай, что гости прямо-таки обожают.

   С угощением в русском стиле и чаем с лимоном из самовара Владислава угадала - японцы, похожие один на другого, остались довольны. Хотя, может быть, еще больше им понравилась юбочка Ольги, норовившая то съехать ниже пирсинга в пупке, то задраться выше бедер. При виде этой картины Владиславу бросало то в дрожь, то в холод, но японцы улыбались и кивали.

   После отъезда гостей Ольга пропала из вида, чтобы не попадать под тяжелую руку и крепкое слово Владиславы.

   - Да брось ты - все же хорошо прошло, - успокаивала Татьяна, не потерявшая присутствие духа даже при виде пирсинга подруги. - Картину оценили, японцы уехали счастливые, обещались заглянуть на выставку.

   - Таня, я все понимаю, но нельзя на работу выходить в одежде с Тверской!..

   - Не преувеличивай, тем более Ольке идет - из нас только она может похвастаться длинными ногами.

   - Ну, если больше хвастать нечем!

   Рыжую кокетку все равно пришлось простить - до следующей встречи с японцами, на которую та клятвенно пообещала надеть юбку из бабушкиного сундука.

   Ольгина фраза про бабушку напомнила Владиславе, что после обеда у нее намечается еще один гость.

   Николай, одетый с иголочки, возник на пороге ее кабинета в два часа дня, с букетом цветов и бутылкой шампанского с алой ленточкой на горлышке. Веник... то есть цветы Владислава поставила в черную с золотой росписью вазу, шампанское взвесила в руке.

   - Не рановато отмечаешь?

   - Ну, я понял, что повод все же есть...

   Николай притянул ее к себе и поцеловал, получив ответный поцелуй, пусть и не такой страстный.

   - Есть повод - сегодня у меня были японцы. Они остались очень довольны оценкой картины...

   - Хм... И это все, больше повода нет? - Его пальцы перебирали складки ее блузки за поясом брюк. - Совсем-совсем никакого?

   - Ладно, есть. Под неистовым нажимом семьи я сдалась, а коварству моей бабули позавидует даже Екатерина Медичи - вроде бы ничего не делала, но все вышло по ее желанию!

   - Слава, неужели я услышу от тебя согласие выйти за меня замуж?

   Она увернулась от очередного поцелуя.

   - Ощущение, что всю сознательную жизнь ты только и делал, что ждал моего согласия! Прежде за тобой такого рвения не замечала.

   - Я предлагал тебе стать моей женой еще полгода назад! - чуть обиженно напомнил он. - Ты ответила, что не штамп в паспорте красит человека.

   - И была права - штамп и обязательства убивают любые отношения! Нам было плохо?

   - Хорошо... - Николай скользил губами вдоль ее шеи. - А теперь будет еще лучше, потому что я назову женой самую красивую женщину, которую когда-либо знал! По утрам ты перестанешь убегать от меня... А еще нам не придется прятаться от твоей бабушки! Подумать не мог, что она у тебя такая боевая.

   Ох уж эта бабушка!..

   Николай откупорил шампанское, не пролив ни капли, наполнил два бокала, один из которых протянул Владиславе. Отошел к окну, достал что-то из кармана и откашлялся.

   - Тарам-пам, наступает важный момент!.. Слава, перестань смеяться, будь немного серьезнее.

   Ни время - обеденный перерыв, ни место - рабочий кабинет - случаю не соответствовали. Но пусть все закончится поскорее, потому что второй раз пройти через подобный спектакль у нее не хватит терпения.

   - Все, больше не буду улыбаться! - она постучала себя по губам ладонью.

   - Бокал подними...

   - Прямо сейчас? Хорошо, подняла... Коль, давай быстрее - я на нервах и забот полон рот, телефон от звонков сейчас охрипнет!

   Он погрозил пальцем:

   - Не могу быстрее - необходима торжественность. Тебе каждый день делают предложение руки и сердца? Ты должна запомнить этот момент навсегда! Потом будешь рассказывать нашим детям.

   - Коля, давай без выкрутасов. Я все запомню, обещаю - кабинет, букет, шампанское... Ты такой красивый.

   - Нельзя! - шикнул он на нее. - Традиции существуют для того, чтобы их соблюдать.

   Чтобы немного успокоиться, она стала смотреть на Николая через пузырьки шампанского - те поднимались со дна бокала к поверхности, шипели и лопались, покрывая мелкими брызгами лицо.

   Будущий жених сделал многозначительную паузу, приблизился и торжественно сказал:

   - Владислава Романовна Соболева... я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой! Хорошенько подумай, прежде чем отказать - второго предложения может и не быть. Успокойся, посчитай до пяти, вспомни о любимой бабушке, которая желает внучке исключительно счастья, и смело говори мне "да"! А это - чтобы ты не сомневалась в моей любви!

   На протянутой ладони Николая алела бархатная коробочка. Слава затаила дыхание - вот уж чего она никак не ожидала! Со стороны Николая поступок - как притащить луну и звезды в одной авоське.

   - Не откроешь?

   Владислава протянула и отдернула руку:

   - Давай ты сам!

   - Это как расстегнуть на женщине бюстгальтер! - усмехнулся он, щелкая замочком коробочки. - Вуаля!

   На алой же - только атласной - подушечке лежал очень красивый перстень с бриллиантом. Ничего себе! Таких подарков Николай никогда не дарил - цветы, конфеты, кулончики, был браслет с бирюзой, а такой вещицы еще не встречалось.

   - Ну как, рискнешь? - Он придвинул коробочку ближе, потом, видя, что Владислава застыла как вкопанная, сам вынул перстень и надел ей на палец. - В самый раз! С девчонками консультировался по поводу размера.

   Те самые "консультантки" подсматривали в дверную щелочку и теперь прокричали:

   - Ура!

   Разве можно злиться на тех, кто тебя любит? От нахлынувших чувств намокли ресницы, немало удивив и испугав ее - когда она стала такой сентиментальной? Владислава вынула из пачки бумажный платок и слегка промокнула глаза:

   - Коля, я... Честное слово, я не ожидала такого! Спасибо!

   - Удивил? - улыбнулся тот.

   - Еще как... даже замуж захотелось! Все было прекрасно - и слова, и перстень, и шампанское... Наверное, ты единственный человек, которому я могу сказать "да"! И я говорю тебе - согласна.

   - Повтори еще раз и так, чтобы всем было слышно!

   Ради такого момента стоило выполнить просьбу.

   - Согласна! - громко повторила она. - Бабуля будет на седьмом небе от счастья!

   Состоявшийся жених не переставая целовал ее лицо и руки. Металл от перстня нагрелся, а камешек оставался холодным. Приятная такая тяжесть на пальце. Подняв руку, Владислава рассматривала искорки в прозрачной глубине.

   - Хочешь, мы позвоним твоей бабушке прямо сейчас! - предложил Николай.

   - Предпочитаю сообщить обо всем сама.

   - Не забудь. Я еще должен официально попросить твоей руки у родителей. Когда это лучше сделать?

   Смысл слов доходил не сразу - она еще была под впечатлением произошедшего. Стоило сказать "да", чтобы испытать это, но только однажды!

   - Когда мне приехать, может, в субботу?

   - Хорошо, приезжай, вся семья будет в сборе. Думаю, грянет праздник...

    Владислава посмеивалась - с чего вдруг она стала такой покладистой и сговорчивой? Видимо, поддалась завораживающему блеску перстня.

   Они выпили, потом долго целовались, ощущая на губах вкус шампанского.

   - Давай пригласим твоих девчонок и отпразднуем нашу помолвку все вместе!

ГЛАВА 5

Николай поразил в очередной раз, пригласив к себе домой Татьяну и Ольгу. По дороге они заехали в магазин, купили еще вина, закуску, торт. Бродя между полок с товаром, Владислава поймала себя на том, что выставляет напоказ руку с перстнем, старается сделать так, чтобы на него попал свет и грани заиграли разными цветами. Удручающее поведение - она еще не вышла замуж, но уже стала тщеславной и меркантильной!

   С раннего детства Владислава поняла, что в отношениях с противоположным полом у нее возникнут проблемы. Это началось - в прямом смысле слова - еще в песочнице, когда соседский мальчик, всегда ходивший за ней хвостиком, вдруг стал носить ведерко и помогать делать куличики другой девочке. "Предательство" Владислава переживала очень тяжело, плакала в подушку, отказывалась есть мороженое и конфеты в блестящих обертках, а потом заявила, что никогда не выйдет замуж! Она до сих пор помнила себя в тот момент - маленькая, со сжатыми кулачками, распущенными косами и гневно посверкивающими глазами. В семье на ее заявление отреагировали по-разному: папа погладил по голове и пообещал сделать самый красивый куличик, чтобы мальчик вернулся к ней. Мама вздохнула и посоветовала выбрать в друзья кого-нибудь другого, благо претендентов в песочнице было хоть отбавляй. Маринка, которая была старше на несколько лет, вообще не озадачивалась подобным вопросом - в садике мальчик из старшей группы признался ей в любви и подарил в качестве доказательства жука в спичечном коробке.

   Больше всего удивила Владиславу реакция бабушки - закурив сигарету, она подозвала ее к себе и посмотрела сверху вниз:

   - Славка, запомни раз и навсегда: любить - больно, но без любви женщина не существует..

   Что значит быть женщиной она не имела понятия, зато знала, как болит ушибленный палец или разбитая коленка, как ноет зуб с дыркой или дерет примороженный к железяке язык. С тех пор любовь в ее представлении сравнивалась с болью. А зачем любить и терпеть боль?

   Пока остальные девочки взрослели, красили губы и ресницы, влюблялись в мальчиков, Владислава следила за тем, чтобы никто не затронул ее сердце. Ни в школе, ни в институте, к счастью, ничего похожего не произошло. Недостатка во внимании парней она не испытывала, но предпочитала держать их на расстоянии и относиться к ним как к друзьям.

   Первый серьезный роман случился во время ее стажировки в Англии. Красавец блондин, отпрыск старинного рода, обещал положить к ее ногам весь мир. Владислава приняла его ухаживания не потому, что ей было нужно что-то возле ног, Алекс нравился ей раскрепощенностью, свободой в поступках и суждениях, щедростью души. Привлекательная внешность тоже оказалась не на последнем месте.

   Они были вместе два года. Алекс многому научил ее, показал весь мир - как и обещал, познакомил с людьми из высшего общества, в котором плавал как рыба в воде. Все было расчудесно до тех пор, пока ему не вздумалось возвести ее в ранг невесты и познакомить с родителями.

   Он отвез ее в старинный замок, где те жили. Владиславу встретили самые настоящие чопорные англичане, холодные и непрошибаемые, ограниченные десятками обязанностей и привычек. И Алекс вдруг перестал быть прежним, тем свободным и открытым человеком, к которому она испытывала симпатию. Владислава все сильнее чувствовала, как ее душат стены замка, как холодят взгляды вышколенных слуг, как убийственно вежливы отец и мать Алекса. Там уже не пахло не только любовью, но и привязанностью. Слоняясь по замку, Владислава мечтала об одном - плюнуть на всю эту роскошь и на людей, покрытых сусальной позолотой титула.

   В один день она собрала чемоданы, сама вызвала такси и уехала, оставив Алексу все подаренные вещи и драгоценности. Он приехал за ней в тот же день, вежливо стучал в дверь номера, потом бил кулаком, на что Владислава ответила холодной водой из графина.

   - Любовь моя, это недостойное поведение для моей будущей жены! - кричал несостоявшийся жених, стряхивая воду с дорогого пиджака. - Мои родители не поймут, почему я терплю все это!

   - Не терпи! - согласно кивнула Владислава. - Я тебе помогу: забудь о моем существовании! Передай привет родителям и скажи, что по утрам я не ем овсянку!

   - Любимая, ты бросаешь меня из-за овсянки?!

   Все равно он не понял бы, даже если бы она попыталась объяснить.

   Владислава вернулась в Москву и получила нагоняй от бабушки за то, что разбрасывалась женихами, которые "в наш век на дороге не валяются". Саму ее этот случай убедил в том, что для замужества она не предназначена.

   Раз за разом Владислава отвергала выгодные и не очень предложения. Сильнее всего ее отказы возмущали не женихов, а бабушку, мечтающую увидеть любимую внучку в подвенечном платье - с Маринкой такая оказия тоже не вышла. Та встретила будущего мужа на курорте, влюбилась и сразу расписалась с ним, дав немалую взятку в загсе. Так что мечту Нины Никифоровны могла исполнить только Владислава.

   - Я не представляла, что будет так трудно выдать тебя замуж! - сокрушалась бабуля под насмешливым взглядом Владиславы.

   Но на этот раз Нина Никифоровна останется довольна.

   Импровизированный праздник продолжился в доме Николая. Они пили много и шумно, произнося тост за тостом. Ольга назначила себя мини-тамадой, Татьяна медленно тянула из бокала вино, Николай не отпускал талию Владиславы, а сама Владислава еще не решила для себя, счастлива она или нет.

   - А куда вы поедете на медовый месяц? - спросила Ольга, огорошив обоих. Владислава и Николай переглянулись.

   - Я не знаю, есть жених - он пусть и решает.

   Поглаживая ее бедро и одновременно отпивая из бокала, Николай задумался:

   - Я бы, конечно, поехал в Париж... Лувр, Монмартр и все такое... Тем более у меня там скоро будет выставка, совместили бы приятное с полезным.

   Ольга недовольно покачала головой - она выпила уже достаточно, поэтому язык у нее заплетался, говорила она медленно, стараясь произнести каждое слово правильно.

   - Коля, не разочаровывай невесту! Что она в твоем Париже не видела? А совмещать работу и медовый месяц вообще кош... щунство! - Ольга потянулась за своим бокалом, в котором еще оставалось вино, но Татьяна перехватила ее руку.

   - Хватит тебе уже. Нам еще домой ехать.

   - Не приставай! - отмахнулась Ольга. - Разве я не права? Медовый месяц существует для чего? Для любви! Чтобы расслабиться, получить удовольствие, отложить в памяти что-то приятное, чтобы детям потом рассказывать. Слава, ты почему молчишь? Тебя устраивает свадьба без медового месяца?

   - Вообще-то я тоже не собираюсь бросать галерею! На кого я ее оставлю?

   - А мы с Танькой на что? - обиделась Ольга. - Все будет хорошо... Зато ты потом приедешь и нам обо всем расскажешь. Вы непременно должны поехать на какой-нибудь остров, желательно без большого наплыва туристов. Знаешь, такой рай на земле - я картинки в каком-то туристическом проспекте видела. Пляж с белым песком, полосатые зонтики, гамаки на пальмах... Вода такая чистая, что каждую песчинку на дне видно! А если нырнуть, рыбы красивые-красивые. Я бы сама на такой остров поехала с Севкой. - Она села на диван и мечтательно прищурилась - Пришла бы с ним на пляж, сорвала бы с него одежду, бросила на песок и любила бы, любила до покраснения кожи...

   Николай одобрительно поднял бокал, а Владислава с Татьяной дружно хмыкнули.

   - Эк тебя понесло! Поехали домой, подруга, баеньки. Отвезу тебя, уложу в постельку...

   Татьяна решительно подхватила сопротивляющуюся Ольгу под руку, повесила ей на плечо сумочку и потащила к двери.

   - Ребята, вам всего хорошего. Владислава, не провожай, я Ольгу сама довезу.

   - Я не груз какой-нибудь, чтобы меня довозить! - возмутилась было Ольга, но пошла вперед, повинуясь подталкиванию Татьяны.

   Николай закрыл за ними дверь и подошел к Владиславе.

   - Хорошие у тебя подруги, но без них лучше. Правда? Нам есть что сказать друг другу наедине.

   - Думаешь?..

   Его лоб прижался к ее лбу, Владислава, повинуясь желанию, закрыла глаза.

   - Тебе понравился праздник?

   - На удивление - да! - призналась она и рассмеялась.

   Они медленно танцевали под негромкую музыку, смотрели друг другу в глаза, целовались и допивали сладкое вино, оставляющее капельки на губах.

   - Ты такая красивая...

   - Это из-за перстня! - рассмеялась Владислава, поднося руку к лицу. - Раньше ты называл меня красивой без придыхания.

   - Как думаешь, твоя бабушка оценит его? - Он взял ее руку, поцеловал пальцы.

   - Она оценит уже то, что ты подарил его. Бабуля романтик. Наверное, мне тоже от нее что-то передалось.

   Николай крепко прижал ее к себе, дав почувствовать возбуждение. Поймав ритм мелодии, Владислава плавно прогнулась, и губы Николая раз за разом ловили воздух.

   - Нет, сегодня ты от меня не убежишь...

   Она и не собиралась.

   Скоро в комнате стало совсем темно. Они зажгли свечи в высоких серебряных подсвечниках, расставили их по комнате.

   - Слушай, мы пожар случайно не устроим? - Владислава замерла с фыркающей свечой в руках. - Не хотелось бы вместо загса оказаться в морге.

   Она представила себе два обугленных трупа, застывшие в смертельных объятиях... Жуть! Лучше она выйдет замуж, пусть и без любви.

   - Ставь сюда. - Николай взял подсвечник и пристроил его на полочке, скинув с нее книги по живописи. Владислава поймала одну из них, пролистнула и заметила:

   - Кстати, ты начал писать что-то новое? Когда я смогу организовать твою выставку?

   - Милая, в голове сейчас ни одного сюжета! На пленэр, конечно, можно поехать. Но вообще меня волнует исключительно предстоящее событие!

   Владислава погладила его по щеке:

   - За свадьбу не волнуйся - бабуля все сделает сама, лучше подумай о себе. Мне не нравится, что ты пожинаешь старые лавры - талант, может, и не пропьешь, но загубить, растерять можно. Ты должен постоянно работать, творить...

   Он зарычал, закрывая ее рот поцелуем.

   - Мне нравится, что ты заботишься обо мне. Не беспокойся, у меня все схвачено. Недавно свел знакомство с очень полезным человечком... У него частные галереи по всей России!

   - И что? - нахмурилась она. - Будешь из угла в угол таскать одно и то же? Коля...

   - Тихо, не надо сейчас о делах, давай поговорим о нас, о нашем будущем.

   Они перешли на разложенный диван, легли, продолжая обниматься и наслаждаться поцелуями.

   - Я так и представляю себе: вхожу я в зал с тобой под руку. Мужчины провожают тебя алчными взглядами... Женщины нервничают... Кто такая? Кто она? А это - моя жена, внучка известного художника Феоктистова... Кстати, никогда не понимал, почему ты Соболева.

   Николай был не первым, кто задал похожий вопрос:

   - Все просто: это мой дед был Феоктистовым, а у меня фамилия отца - Соболева.

   - Но ты могла бы оставить знаменитую фамилию! Ты тоже хорошо пишешь картины!

   Об этом она думала, но вышло иначе.

   - Нет, Коля, ты ошибаешься - писала... Моя мазня до сих пор валяется в чулане. Иногда смотрю на нее и радуюсь, что вовремя поняла - это не мое. Разве мои картины можно сравнить с дедовскими? Вот когда я это осознала, приняла правду - мне никогда не стать Феоктистовой. Нельзя, имея такую фамилию, такого знаменитого деда, писать картины кое-как. Можно либо лучше, либо никак... Мне, к сожалению, досталось второе. Я старалась, но... Пусть я буду лучшей на своем поприще, чем плохой - на ниве живописи. Так что я - Соболева, хотя и внучка Феоктистова. Вот так. Тебя это раздражает?

   - Нет, но... я все-таки буду представлять тебя как Феоктистову!

   Сам собой решился вопрос, который она даже не успела задать: менять фамилию в браке или нет? Не менять. Или менять, но только на фамилию деда.

   Они пили вино и целовались, пока не начали попеременно дремать. Еще оставалась возможность не отдавать прекрасный вечер и начавшуюся ночь сну.

   - Я сейчас... - Владислава встала с кровати, взяла рубашку Николая. - Хочу тебе кое-что показать. Дождись меня, не спи! Хорошо?

   - Жду, любовь моя! - он поднял бокал.

   Она зашла в ванную, замок закрывать не стала, совсем не возражая, чтобы Николай присоединился к ней.

   Душ после целого дня освежил и взбодрил, прогнал сон. Налив на ладонь гель с запахом орхидей и ванили, Владислава втерла его в кожу. Приятный запах - девушка в магазине посоветовала взять именно его, пообещала, что мужчины сойдут с ума. Почему бы и нет? Когда у них с Николаем была по-настоящему страстная ночь? Очень давно. У нее работа, у него - свои проблемы, встретятся - разбегутся. А сегодня для сумасшедшей ночи есть повод.

   Она выключила воду, хорошенько просушила полотенцем влажные волосы, спускающиеся ниже плеч и, взглянув на себя в зеркало, надела рубашку Николая. Чем занимаются правильные жены? Соблазняют мужей! Вот и она хотела попробовать стать правильной женой...

   - А вот и я...

   Владислава подошла к кровати - Николай спал, откинув руку в сторону и открыв рот, из которого доносился храп.

   Интересно, что правильные жены делают в подобных случаях? Хоть бабуле звони и спрашивай!

   Она скинула рубашку, раздраженно натянула нижнее белье и отправилась спать. Этот случай очередное доказательство, что она не создана для брака, семьи, для мужчин. Для коротких отношений - да, может быть. Для длительных, обремененных обязательствами, обидами, непониманием - нет.

   Повернувшись на бок, Владислава задумчиво рассматривала спящего Николая - во сне у него подрагивали веки, почти не было заметно светлых ресниц.

   - А ведь еще не поздно все переиграть! - заметила она вслух, накрылась одеялом и попыталась заснуть.

ГЛАВА 6

Снова они встретились за завтраком. Владислава встала первая, приняла душ, оделась, привела себя в порядок и успела приготовить нехитрый завтрак из молока и бутербродов с медом и ягодами, когда на кухне появился заспанный Николай.

   - Милая, ты уже уходишь? Почему не разбудила меня?

   Он притянул ее к себе, поцеловал, а Владислава пригладила его растрепанные волосы.

   - Ты не обиделась, что я вчера уснул и не дождался тебя? Даже не заметил, такая тяжесть вдруг навалилась.

   - Не бери в голову, все равно я тоже устала и крепко выпила. С утра пришлось таблетку антипохмелина глотать. Не знаю, как буду целый день работать, а у меня сегодня встреча с Бельцем... Надо вторую таблетку пить.

   Николай по скорому привел себя в порядок, умылся, почистил зубы и вернулся за стол. Одеваться он не стал - в этом и было преимущество работы на самого себя. Он налил себе молока, взял приготовленный бутерброд и с наслаждением откусил.

   - М-м-м, вкусно! Моя будущая жена отменно готовит.

   - Только не привыкай к этому! - предупредила Владислава. - Не люблю стоять у плиты!

   - Да, кстати, ты мне напомнила... Ночью я хотел обнять тебя, а ты меня оттолкнула, чуть в глаз кулаком не попала и все время твердила "Нет!", "Нет!". Что тебе снилось?

   Владислава закинула сумочку на плечо и задумалась.

   - Я стонала во сне?

   - Кричала.

   На самом деле ей что-то снилось, неприятное, от чего хотелось отмахнуться. Вот она и махала кулаками.

   - Мне снилась наша свадьба.

   Николай усмехнулся:

   - Так это мне ты отказала? Ничего себе!

   Она остановилась возле стола, провела пальцем по меду на хлебе и облизнула его.

   - Нет, не тебе... Какая-то белиберда снилась. Я бежала... меня кто-то догонял. Помню, что белое платье в ногах путалось, а фата мешала видеть людей. Потом кто-то нес меня под мышкой...

   Николай закашлялся, и она похлопала его по спине.

   - Нес тебя под мышкой?.. Я бы тоже кричал "нет, нет и нет"!

   Он допил молоко, вытер губы тыльной стороной ладони и потянулся поцеловать ее.

   - Увидимся вечером?

   - Не могу сегодня - дел много, а потом хочу к нашим доехать, сообщу бабуле, что она опять заставила всех плясать под свою дудку.

   - Получилось неплохо!

   В целом и частном она была с ним согласна. Могло выйти и хуже, если бы бабуле вздумалось свести ее с кем-нибудь, кого она не знала, с внуком, правнуком, племянником одной из подруг. А так - Николая она хоть и не любит, но знает, знает его привычки, желания, мечты. Хватит ли этого для брака, время покажет.

   На работу она добиралась на такси, а в галерее ее ждали Татьяна и Ольга, страдающие похмельем.

   - Пить надо было меньше! - заявила Владислава с порога, повесила сумочку на вешалку и отправилась разводить болящим антипохмелин.

   - Между прочим, мы праздновали твою помолвку! - напомнила Ольга.

   - Господи, не кричи так! - поморщилась Татьяна. - У меня и без тебя в голове какофония, а сейчас еще Бельц заявится...

   - Не надо Бельца! - простонала Ольга, но он пришел точно в назначенное время.

   Сославшись на неотложные дела в других залах, девчонки сбросили старичка на Владиславу.

   - Владислава Романовна, как у нас дела со страховкой?

   Она молча подвинула документы, которые он начал пристально изучать через двое очков. Потом на нее посыпались вопросы по юридической части, но она была готова и к ним.

   Бельц отнял три часа ее жизни! Но это стоило того - Владислава возлагала на выставку большие надежды.

   Она проводила Бельца, вернулась в кабинет и сварила латте в кофемашине. На вкусный запах тут же сбежались девчонки.

   - Предательницы! - Владислава подошла к окну, провела по подоконнику ладонью и присела, отхлебывая кофе и поглядывая на улицу. - Сбежали, оставили меня одну!

   - Знаешь, иногда это бывает нелишним, - отозвалась Ольга, подставляя чашечку под ароматный напиток. - Например, вчера. Мы тоже ушли, оставили вас с Николаем наедине... Что было?

   - Все как обычно. - Владислава открыла окно пошире, впуская свежий воздух, напоенный запахом только что политой травы на газоне. - Мы разговаривали, пили вино, целовались... Горели свечи, на стенах извивались в танце тени...

   - Романтично! - вздохнула Татьяна.

   - Ну? - вытянула Ольга шею. - А дальше?..

   - Я, как дура, решила изобразить что-нибудь новенькое, натерлась пахучим гелем, натянула его рубашку... а он уснул.

   - Уснул?! - возмутилась Ольга. - И ты не разбудила?

   - Зачем? - посмотрела на нее Владислава. - Он был пьяный и сонный. Думаешь, у него что-нибудь получилось бы? А я была не в том настроении, чтобы его разогревать, поэтому решила тоже пойти спать, только выспаться не удалось, потому что всю ночь снились кошмары.

   - В таком разочаровании ты до свадьбы не дотянешь, - вздохнула Татьяна, на что Владислава отмахнулась:

   - Дотяну. Это же не по любви - долг перед семьей, перед любимой бабулей. Я всегда знала, что сильные чувства не для меня. Влюбишься, а потом будешь страдать... лучше уж так - ни тебе эмоций, ни боли от расставания.

   - А как же любовь?

   Владислава с Татьяной взглянули на Ольгу, переживавшую разговор как личную драму - до слез в глазах.

   - Про любовь я в книге прочитаю или кино посмотрю! Может, даже поплачу над грустным финалом. А в жизни мне страстей не надо, пусть мимо проходят.

   - Это неправильно!

   Размахивая руками, Ольга ходила по кабинету. Ее розовая кофточка то и дело задиралась, поблескивал камешек в пирсингованном пупке. Владислава подумала, что это, должно быть, очень эротично, когда мужчина прикасается к нему губами, лижет, покусывает, дышит, так сказать, в пупок...

   - Оль, это больно?

   - Что? - спросила та и остановилась.

   - Ну, пупок прокалывать? Тоже хочу попробовать. Как думаете, мне пойдет?

   Владислава встала, скинула пиджак и расстегнула пуговицы блузки на животе. Пусть фигура у нее далеко не потрясающая и ноги не от "ушей", как у Ольги, но живот ничего, плоский, пирсинг сделать позволяет.

   - Вроде складок нет, кожа не дряблая... - Она похлопала себя по пупку. - Как, девчонки?

   Татьяна с Ольгой критически рассмотрели ее со всех сторон, оттянули и отпустили кожу на животе, заставив ее вскрикнуть.

   - Ай, я еще живая!

   - Одного не понимаю, - Ольга уперла руки в бока, - тебе-то пирсинг зачем? На работе ты ходишь исключительно в деловых костюмах, соблазнять никого не собираешься - мотивов не вижу.

   - Да так просто, для себя. Измениться хочу.

   - И для этого выбрала пирсинг в пупке? - хмыкнула Татьяна.

   Из них троих она казалась самой уравновешенной, спокойной, умеющей вовремя найти нужное слово или действие. Владислава доверяла ей как самой себе.

   - Ну, могу постричь волосы, перекраситься... Мало?

   - Если только это сделает тебя счастливее!

   В этом была вся Татьяна - сказала, как пришпилила к доске позора.

   - Оля, дай мне адрес салона, где ты делала пирсинг. Возьму и всем назло проколю пупок!

   Ольга написала адрес и протянула бумажку:

   - Это не салон, а клиника. Там пластику делают ну и всякие мелкие операции для красоты и гармонии женского тела.

   Татьяна посмотрела на нее с удивлением:

   - А ты что там делала?

   - Вообще-то грудь себе хотела сделать побольше... чего вы смеетесь? - Ольга сложила руки на груди и обиженно отвернулась. - Севке нравятся женщины с большой грудью! Он как только видит на улице такую, у него слюна капать начинает! Вдруг он меня бросит? Я и решила посмотреть... Потом передумала - мне тоже в нем кое-что не устраивает!

   Владислава обняла ее и прижала к себе.

   - Олька, я думала, что ты взрослая, а ты еще ребенок - разве мужика грудью удержишь?

   - Я еще не пробовала!

   - И не стоит. - Татьяна присоединилась к ним. - Ты можешь измениться до неузнаваемости, а тебя так и не полюбят. Девчонки, вам не кажется, что мы какие-то несчастливые? У Ольги с Севкой не ладится, ты, Слава, замуж без любви выходишь, а я... мой роман тоже почти почил в бозе. Знаю, что ничего вам не говорила, но подумала, что перед твоей свадьбой не стоит думать о плохом.

   Владиславу новость обрадовала - она переживала за Татьяну, влюбленную в мужа подруги. Их роман длился третий год, причиняя обоим боль и ничего больше.

   Ну и кому нужна любовь, если от нее только больно?! В таких размышлениях и прошел рабочий день.

   Пока ехала за город, раз за разом прокручивала разговор с девчонками, их жалобы на жизнь. Если подумать, она находится в выигрышной позиции - отношения с Николаем у нее прочные, без взлетов и падений, с минимумом эмоций, но они и не стремятся к чему-то особенному. Для крепкого брака этого вполне достаточно. Наверное... У Николая много недостатков, но ни разу в жизни ей не захотелось его перевоспитать - какой есть, таким пусть и будет. Она научилась либо не замечать эти недостатки, либо мириться с ними. Сама, как говорится, не без греха. Один острый язычок, как говорит бабуля, многого стоит.

   Она остановила машину перед калиткой, вышла и решила пройтись по поселку - не хотелось сразу идти в дом, в душные комнаты. Возле колонки Владислава скинула пиджак, нажала на рычаг и подставила ладонь под ледяной поток - вода в поселок шла из колодцев и почти всегда оставалась чистой и холодной. Умылась, намочила ноющий затылок и плечи под блузкой. Капли воды на лице высохли сами.

   Шла по дороге без особой цели, а потом поняла, что идет к реке. Спустилась с горы по тропинке, петляющей в густой траве. Пляжа здесь никогда не было - поселковые жители отдыхали прямо на земле, на расстеленных одеялах, пледах и полотенцах. Владислава постелила свой пиджак, села и обхватила руками колени. Она любила сидеть так, в одиночестве и тишине, слушая лишь шуршание камыша да вскрики птиц в лесу. Но сегодня на нее накатила непонятная тоска, вдруг захотелось, чтобы на плече лежала чья-то рука, чтобы пальцы касались ее волос, а губы шептали на ухо всякие несуразности. Выпрямившись, Владислава оглянулась вокруг - не наблюдает ли кто за ней, не читает ли ее мысли, не видит ли со стороны то, о чем она никогда не думала - одиночество.

   Розовые с синим сумерки заставили ее вспомнить о семье и бабуле. Она встала, отряхнула брюки и пиджак и направилась по той же тропинке наверх. Успела к самому чаю - ее давно ждали за столом, даже место подготовили, чай налили.

   - Наконец-то! - недовольно проскрипела Нина Никифоровна. - Где тебя шатало? Машина давно у калитки стоит, а тебя все нет.

   - Побродила немного по поселку, возле реки посидела.

   Она поцеловала бабушку, прошла и села на свое место. Маринка суетилась, стараясь угодить всем одновременно. Мальчишки шумели за столом, Маринкин муж, сев боком, читал любимую газету, родители о чем-то переговаривались, наклонившись друг к другу.

   - Семья... - Владислава постучала ложкой по блюдечку. - Долгожданная новость...

   Она подняла руку, показывая перстень. Дальше говорить было необязательно.

   - Наконец-то! - кивнула бабушка. - Только почему тайком-то, без нас?

   - Так получилось.

   Мальчишки шептались за столом, толкая друг друга в плечо. Затем Витя, который был побойчее брата, хитро спросил:

   - Теть Слава, а когда вы целуетесь, закрываете глаза и лезете друг другу языками в рот?

   Ох, уж эти современные дети-переростки!..

   Ответить Слава не успела.

   Маринка выронила сахарницу и заорала, пугая мужа и всех, кто был за столом:

   - Боря, угомони своих детей!

   Владислава, отправляясь спать, надавала племянникам подзатыльников и посоветовала их родителям поменьше по ночам "Коммуналку-2" смотреть.

ГЛАВА 7

Володька заявился спустя два дня. Тимур привык к выходкам брата, но каждый раз ждал его с нетерпением - как родитель, переживающий за выпорхнувшего из гнезда птенца. Выпорхнуть - выпорхнул, а ума еще не нажил.

   - Привет, братан!

   Тимур увидел довольную физиономию Володи и забыл, что собирался отругать его.

   - Не помешал чему-нибудь?

   Володька заглядывал ему за спину.

   - Проходи, я один.

   - А твоя смуглянка где?

   Вечно так: сначала пропадает черт знает где, потом заявляется и лезет в то, что его не касается.

   - Мы расстались.

   - Ух ты, надолго?

   Тимур шлепнул брата по лбу:

   - Молод еще смеяться надо мной!

   - Да я-то что? У вас всегда так: сегодня разбежались, а завтра я застаю вас в постели! - он прошел, разделся, сунув вещи в шкаф кое-как. - Трудная у вас с Любкой любовь.

   - Тьфу ты, какая любовь? - Тимур в раздражении повесил вещи нормально и хлопнул дверцей шкафа. - Нет там любви. Не говори о том, чего не знаешь!

   - Это я-то не знаю! Ну ты, братан, даешь! Я тебе еще ликбез открою.

   - Иди на кухню, коучер, я кофе только что сварил и булочки горячие есть из булочной. Будешь?

   - А то! Всегда есть хочу.

   К свои годам Владимир вытянулся и почти догнал Тимура по росту. Внешне они походили друг на друга мало, Тимур пошел в светловолосую мать, а брат - в отца-шатена. У одного были просто серые, а у второго серо-зеленые глаза. Тимур улыбался, едва растягивая губы, а Володька - выставляя напоказ все тридцать два зуба.

   На кухне младший сразу сел за стол, придвинул чашку с кофе и начал шумно и смачно запихивать в себя булочки с маком. Тимур сел напротив, смотрел - смотрел, а потом не выдержал и спросил:

   - Когда ты последний раз ел?

   - Все нормально... - Володька вытер рот рукой и оглянулся вокруг. - А у тебя ничего не меняется.

   Тимур осмотрелся и пожал плечами:

   - А чему меняться - меня все пока устраивает. Ремонт мы делали недавно, мебель новая, у меня чисто, скромно, но со вкусом.

   - И пусто! - вставил Володька.

   Что он имел в виду, Тимур так и не понял. Он подлил ему еще кофе, достал из холодильника масленку со сливочным маслом, сделал несколько бутербродов. Нарезал толстыми ломтями колбасу и сыр.

   - Володь, тебе деньги нужны?

   Сколько раз он предлагал брату жить здесь, но тот предпочитал съемные квартиры, и Тимур его понимал - с таким количеством женщин, как у его младшего брата, лучше жить отдельно. Еще лучше - иметь несколько квартир, чтобы дамы случайно не встретились и не повыдергивали друг у друга - и у него заодно - кудри.

   - Не, у меня есть. Я программу хорошую для фирмы сделал, мне заплатили. Братан... я женюсь!

   Тимур напомнил сам себе даму из Тургеневских романов, которые частенько по причине и без падали в обморок. В обморок он не упал, но нож из рук и бутерброд выронил - закон Мерфи сработал и масло оказалось на скатерти.

   - Ты - что?..

   - Женюсь...

   На этот раз Володькины слова прозвучали неуверенно. Что будет, если спросить его снова?

   - Ты собрался обзавестись семьей?..

   - А что здесь такого? - вспылил младший. Потом немного успокоился и убрал за ухо прядь волос. - Я не имею права жениться, завести детей? Я же не виноват, что сделаю это раньше тебя! Может, ты вообще никогда не женишься, так и мне "в девках" сидеть до последнего дня?

   - В девках?.. Тебе?

   Его младший брат... Его Володька женится... Тимур не знал, какие именно чувства переживал сейчас - радость, гордость за брата, долю ревности, потому что растил его и заботился вместо отца. Неуверенность, что брак пойдет брату-шалопаю на пользу. Но сейчас надо было успокоиться, и кофе для этого едва ли подойдет.

   - Так и будешь молчать? - спросил насупившийся Володька.

   - По бокальчику?

   - Давай.

   Машиной Владимир еще не обзавелся, поэтому можно было спокойно предложить ему немного выпить.

   Тимур достал из бара пару бокалов, плеснул виски, бросил кубики льда. Серьезная выпивка для середины дня, но ему сейчас это необходимо.

   - Значит, ты собрался круто изменить свою жизнь. Как ее зовут?

   Счастливая улыбка на лице брата говорила о том, что он по-настоящему влюблен.

   - Карина... Она замечательная девушка и такая красавица, что я втюрился в нее как только увидел.

   - Предположим... - Тимур неспешно пил виски. Сейчас главное не пороть горячку. - Давно вы знакомы?

   - Ну... пару месяцев.

   То есть, на Володьку накатило...

   - Почему я не удивлен? - Тимур ходил по кухне, не в силах усидеть на месте. - Ты хотя бы понимаешь, что брак - это очень и очень серьезно, это не компьютерная программа, где ты можешь найти ошибку и исправить ее. В жизни все сложнее. Ошибешься - второго шанса у тебя на счастье может и не быть.

   - Поэтому ты до сих пор не женился? - хмыкнул младший.

   - Не только. Во-первых, меня пока что моя жизнь устраивает. Я занят работой, тобой - мне некогда думать о жене, детях, быте, который, как дырявая лодка, тянет брак ко дну.

   Владимир слушал его и качал опущенной головой.

   - Скажи уж просто: я никогда не любил по-настоящему! Хотя нет, ты же был влюблен в одноклассницу... Тосю... Тасю... Настю?

   Как давно это было! Все забылось, полегло под скопищем пыли, забот, рутины...

   - Ее звали Ася, - поправил он брата.

   - Точно, Аська! - воскликнул Владимир, допивая виски - У нее были тощие косички, с которых вечно терялись резинки.

   И эти косички она потом отрезала... Тимур вспомнил тот день, когда Ася... его "длиннохвостик"... пришла с модельной стрижкой. Она хвалилась перед девочками, вертелась во все стороны, показывая побритый затылок, а он едва не плакал, потому что не узнавал ее. Это была совсем другая девочка, которую он никогда бы не полюбил.

   - Оставим в стороне мое темное прошлое, как говорил герой фильма. Когда ты нас познакомишь? Отцу сообщил?

   Брат мгновенно подобрался, как зверек, почуявший опасность - он не простил отца за то, что тот предпочел сыновьям жизнь с чужой женщиной.

   - Я не обязан сообщать ему обо всем, что творится в моей жизни! Ему там хорошо с его фрау, вот и пускай себе живет!..

   Тимур сжал его плечо:

   - Володя, он наш отец - родителей не выбирают. Ты достаточно взрослый, чтобы понять его поступок. Не век же куковать одному! Ты сам не поехал с ним.

   - Потому что ничего не забыл в доме его новой жены!

   Ссориться им сейчас ни к чему, поэтому Тимур поспешил сменить тему.

   - Когда ты познакомишь меня с Кариной? Я должен подготовиться. Расскажи о ней что-нибудь.

   Владимир замялся, стал возить тапком по полу, как делал в детстве, если получал двойку и хотел это скрыть.

   - У тебя неприятности с этой девушкой?

   - Ее родители против наших отношений!

   Ну вот, этого он ждал и боялся. Там, где находится его брат, проблем не избежать. И снова разгребать их придется ему, а Володька, как всегда, отойдет в сторону и будет довольно потирать руки.

   - И как они это аргументируют?

   - Что я не пара их дочери, у меня ни кола, ни двора, а они хотят для нее самого лучшего! Короче, ерунду всякую несут.

   - В какой-то мере я их понимаю.

   Младший вскочил, едва не опрокинув стул:

   - Хочешь сказать, что я шалопай и обормот? А кто меня таким вырастил, не ты ли?

   Упрек был и обидным, и справедливым, так что Тимур не нашел что возразить. Он баловал брата как мог, позволял лишнее, откупал от неприятностей. Итог - он в ответе за того, кого вырастил.

   - Я хотел сказать, что тебе пора бы повзрослеть, найти себя, чтобы такое не повторялось. Зачем ты пришел, за помощью или упрекать меня? Хорошо... Хорошо, я попробую поговорить с ее родителями, хотя и не представляю, что скажу.

   Володя сел снова, взял бутылку и плеснул себе еще виски, игнорирую недовольный вздох Тимура.

   - Не надо с ними говорить. Все равно слушать не станут - они вбили себе в голову, что я для их дочери - сущее зло!

   - Тогда чем тебе помочь? Не знаю...

   Младший выглядел расстроенным, но не до такой степени, чтобы опустить руки.

   - Ты много раз говорил, что готов ради меня на все.

   - Говорил. - Тимур напрягся. - Что-то мне не нравится начало фразы. Давай продолжение. Что ты хочешь, Володя? Только без шарад - у меня гадалка, - он постучал пальцем по голове, - болит.

   - Я хочу жениться на любимой девушке, а для этого надо чтобы она была со мной! - упрямо повторил тот.

   Пока что своей роли в воссоединении разлученных влюбленных Тимур не видел.

   - Скажи прямо: что требуется от меня?

   - Мы с Кариной решили сбежать...

   Внутри головы вспыхнула и загорелась красная лампочка - сигнал тревоги. Тимур отшатнулся от брата и заметался по кухне, которая вдруг стала маленькой и неуютной - он задел угол стола, ударился о стойку, ушиб локоть о мраморную столешницу.

   - Так я и знал, что ты свалишь мне на голову очередные неприятности! И после этого ты удивляешься, что ее родители тебя не принимают?! Они, видите ли, решили...

   - А что нам остается, если ее хотят выдать замуж за человека, которого она не любит?!

   Владимир распалился, дернул язычок молнии, расстегивая кожаную куртку. На лбу у него выступили капельки пота. Тимур еще никогда не видел брата в таком состоянии.

   - Володя, она хотя бы совершеннолетняя?

   - Конечно! Ты что, я за малолеток не цепляюсь.

   - И то хорошо...

   Тимур перевел дух. Володька мало того что шалопай, он худший вариант - упертый шалопай, и если он задумал сбежать с девушкой, то сделает это непременно. А кому потом расхлебывать все придется?.. Тимур находился в ужасе.

   - Володя, подумай хорошенько, может, она того не стоит...

   - Ты даже не видел ее!

   Не видел, но начинал тихонько ненавидеть. Не может быть хорошей женщина, которая вьет веревки из его младшего брата. Надо быть слепой или наглой, чтобы не видеть элементарные вещи - Володя не готов противостоять всему миру! А вот глупостей наделать может, и жизнь себе испортить - тоже.

   - Давай я все-таки сначала поговорю с ее родителями, расскажу о тебе. Кто знает тебя лучше? Разве что наш отец...

   - Которому нет до нас дела!

   Все было не так - отец писал им, звонил, иногда приезжал, пересылал Володе деньги на учебу, интересовался их жизнью, но все равно он был там, а они - здесь. Тимур относился к этому спокойно, а Володя никак не мог перебороть себя.

   Подвинув стул, Тимур сел рядом, обнял расстроенного Володьку, как бывало в детстве.

   - Я поговорю с ними, обещаю.

   - Не надо. Я хочу, чтобы ты сделал для меня кое-что другое...

   - Что именно?

   Как ему не хотелось задавать этот вопрос! Чувствовал, что без подвоха здесь не обойдется.

   - Ты должен помочь мне украсть Карину!

ГЛАВА 8

Неужели он еще сидит на стуле, а не на полу от изумления?

   Впрочем, еще он может сидеть в тюрьме, если согласится помочь Володьке в его бредовой идее.

   - Ты обалдел?..

   Нет, он сказал не это слово, а то, которое в приличном обществе вслух не произносят. Но именно оно вертелось в мозгу и сорвалось-таки с языка.

   Тимур тряс брата за плечи, собираясь вытрясти мозги вместе с дурными мыслями. Остановиться он никак не мог, а Володька не сопротивлялся. Вскоре у него начали клацать друг о друга зубы - только тогда Тимур опомнился и отпустил его, но злиться не перестал.

   - Идиот! Под суд захотел? Выкрасть человека?! Это уголовка... да еще сговор... в тюрьму пойдешь и меня с собой потащишь! Спасибо, брат. Это мне за все хорошее, за то, что растил тебя, защищал... Какой же я идиот! Надо было разрешить отцу забрать тебя. А теперь - расплачивайся за свою глупость.

   Владимир молчал и только бледнел на глазах. Закусил бескровную губу, отвернулся, смотрел куда-то под ноги. Но Тимур был уверен, что это не от стыда, а от злости - Володя злится, что он не хочет помочь ему. Но какая же это помощь?! Кто кого потянет за решетку?

   Мысли бились в голове, как взбесившиеся рыбы о стенки аквариума. Затылок подпирала боль, от которой темнело в глазах. Не хватало лишь сердечного приступа.

   - Давай так, я этого не слышал, ты - не говорил!

   - Я люблю ее...

   - Да не любовь это!

   Тимур и сам испугался своего крика. Но как иначе вдолбить в голову брата, что тот собирается совершить самую большую ошибку в жизни?

   Он повторил тише:

   - Володя, это не любовь, а страсть. Она захватывает тебя, обжигает, а потом проходит... вот увидишь. Оставь эту девушку, она не для тебя, если толкает на глупости. На преступление!

   Младшего мелко трясло. Держался он из последних сил. Хорошо бы сейчас успокоительного в него влить... ведро, не меньше.

   - Учишь меня любви, а сам никогда не любил!

   Тимур вздохнул. Не любил, правда. Но и так не полюбил бы, не нужна ему такая любовь! Лучше совсем без нее - спокойнее за завтрашний день.

   - Ты мне поможешь? - Володька взглянул на него с надеждой.

   - Нет! - Тимур отвернулся. - И тебе не дам совершить глупость! Кто нам в тюрьму посылки посылать будет, твоя несбывшаяся невеста?

   Младший никак не мог справиться с дрожью в теле и голосе.

   - Если ты откажешься, я сделаю все сам... или найду кто мне поможет! Я все равно не отдам Карину, она моя и только моя!

   - Безумец! - другого сравнения у Тимура не нашлось.

   Володька всегда влипал в истории, ходил по краю бритвы, что называется, но за грань не заглядывал. На этот раз все было куда хуже - остатки разума и инстинкта самосохранения потонули в водовороте чувств. Брат шел на дно и не желал выплывать на поверхность. Но если сейчас его оттолкнуть, он наверняка приведет свой план в действие.

   - Ты куда? - Тимур удержал его за рукав и посадил обратно на стул. - Давай поговорим спокойно.

   - Да ты сам не можешь спокойно!

   - Конечно, не могу! - согласился Тимур. - Для меня это как ушат ледяной воды на голову. Я не отговариваю тебя бороться за любовь, только не так, как хотел ты!

   - Я же сказал, что уговоры не сработают - начхали они на меня и на тебя!

   - А что говорит твоя... девушка?

   - Карина! - мрачно поправил Володя. - У нее есть имя - Карина!

   Тимур вскинул руки в знак согласия - пусть будет Карина!

   - Она что думает по этому поводу?

   - Мы с ней одно целое, поэтому думаем одинаково! - с вызовом заявил младший.

   Понятное дело! Был бы он так уверен без ее поддержки? Нет, братца направляет твердая женская рука!

   Впору было хвататься за голову, что Тимур мысленно проделал уже много раз.

   - И как это... похищение... будет происходить? Наверняка у тебя же есть план. Давай, выкладывай. Какую роль в нем ты уготовил мне? Когда ты собрался ее... выкрасть?

   - В день свадьбы, - буркнул Володя. - Гости будут заняты, родители в запарке, следить за ней никто не станет. Она постарается сесть в машину только с одной подругой - она спит каждые десять минут. Болезнь, что ли, это какая...

   Тимур тер лоб, понимая, что слушает бред влюбленного.

   - Хорошо, подруга - нарколептик в отключке... А шофер? Как вы избавитесь от него?

   - С шофером будет труднее... Заплатим или как-нибудь еще. Можно вырубить приемом...

   Подруга-нарколептик... шофер в нокауте... родителя в ауте...

   - А потом?

   Володя пожал плечами и невнятно пробормотал:

   - Потом я увезу Карину.

   После осмысления услышанного Тимур издал глубокий вздох.

   - Великолепный план... до первого поворота, где тебя загребет патруль! Думаешь, ее родители идиоты и не поймут, кто украл дочь?!

   Он не выдержал и ударил брата ладонью по лбу. Мало ударил, надо было как того шофера, приемом! А потом связать бездыханного и отправить куда-нибудь подальше от Карины и ее родителей.

   Володька тер ладонью ушибленный лоб.

   - Я понимаю, что они сразу на меня подумают, поэтому Карину из машины уведешь ты, отвезешь ее в свой дом в горах и побудешь там несколько дней, а я останусь здесь для отвода глаз.

   - Ага, я понял! - Тимур радостно взревел и потер руки. - Значит, в тюрьму отправлюсь я, а ты с твоей будущей женой будешь приносить мне передачи. Что же, гениальный план! Зачем меня жалеть - я свое уже отпахал! Ну, братец... не ожидал я такого вот конца для себя.

   - Чего ты заладил: в тюрьму да в тюрьму? Никто не сядет!..

   Без сил Тимур опустился на стул.

   - Володька, - он посмотрел на брата и показал рукой на дверь, - собрал манатки и пошел вон из моего дома! И чтобы я не видел ни тебя, ни твоей Карины!

   - Еще брат называется!..

   Входная дверь содрогнулась от хлопка, лязгнул замок, а потом все стихло. Тимур сидел на кухне, озираясь по сторонам, точно не узнавал собственного жилища. Брата выгнал, а проблему не решил. Теперь Володьку некому будет остановить, разве что Карина передумает.

   А она не передумает, потому что нашла пляшущего под ее дудку дурачка. И этого неумного надо спасать любой ценой, даже если придется вместо него сесть за решетку!

   Тимур взял сотовый, набрал номер брата и отрывисто бросил:

   - Возвращайся, мы еще не закончили разговор!

   - Ты мне поможешь или нет? Если нет, я не вернусь!

   - Когда было иначе? Сколько помню, я всегда вытаскивал тебя из какой-нибудь трясины. Ты от дома далеко?

   Оказалось, что Володька никуда и не думал уходить, сидел себе и ждал в подъезде, пока старший брат передумает.

   - Предупреждаю: если ты будешь уговаривать меня бросить Карину, я уйду!

   - Хорошо.

   Володя вернулся, разделся, прошел в комнату - нескладный, длинноногий, вихрастый - сел на диван и стал ждать. Тимур пристроился на стуле, повернув тот спинкой вперед.

   - Сразу скажу: выкинь глупости из головы! Я помогу тебе, только по-другому, без криминала.

   - И как же? - хмыкнул младший, с вызовом уставившись ему в лицо: - Начнем с того места, где закончили? Я же сказал - разговоры не помогут! Тебя даже на порог не пустят!..

   Вообще-то Тимур рассчитывал дойти дальше порога.

   - Они судят по тебе. Но мое имя и собственная клиника что-то да значат.

   - Если они не согласятся, мы только время потеряем. Я не хочу рисковать!

   - А похищение людей - не риск?

   Брат упрямо тряс вихрастой головой:

   - Я же не собираюсь требовать за нее выкуп!

   - Как мне тебя переубедить? - Тимур сложил руки на спинке стула и опустил на них подбородок. Он больше не кричал и даже как-то успокоился внутренне. - Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось! И дело не в том, что я отвечаю за тебя. У меня больше никого нет, Володька, только ты!

   Младший тут же ухватился за его слова:

   - Поэтому ты должен мне помочь! Помоги, пожалуйста, Тимур... Клянусь, что исправлюсь и тебе больше никогда не будет стыдно за меня. Только помоги нам с Кариной...

   Перед тем, как ответить, он долго тер шею.

   - Ты же знал, когда шел сюда, что я не смогу отказаться! Сидеть нам с тобой в соседних камерах!..

ГЛАВА 9

Владислава любила работать в своем кабинете, просторном, светлом, солнечном утром и прохладном - днем, отделанном современными материалами, с любимыми картинами на стенах. Отсюда не хотелось уходить, особенно когда идти по большому счету было некуда. Иногда, закрыв глаза, она дремала в мягком кресле с высокой спинкой или, если очень уставала, переходила на кожаный диванчик, спрятавшийся от глаз посетителей за декоративной панелью, увитой искусственной виноградной лозой. Впрочем, многие думали, что лоза настоящая.

   Сегодня Владислава приехала в галерею рано, столкнувшись только с уборщицей и охранниками. Она прошла в свой кабинет, переобулась в легкие босоножки без каблуков, приготовила себе ароматный латте. Потом немного повозилась с цветами на подоконнике - убрала сухие стебли и листья, опрыскала специальным составом с удобрениями. Но цветы и всякие зеленые насаждения в основном были вотчиной Татьяны.

   Затем наступил черед бумаг и важных звонков - Владислава звонила в департамент культуры и в парочку журналов, договаривалась о встречах с журналистами, не обходившими ее галерею стороной. В такие моменты лучше было не мешать ей. На неожиданное появление бабули на пороге Владислава отреагировала соответственно - уставилась на нее и недовольно спросила:

   - Бабушка, ты зачем здесь?

   Ничуть не задетая холодным приемом, бабуля прошла вперед, присела в кресло, расправила складки серого шелкового платья и принялась обмахиваться расшитым бисером веером. От движения воздуха шевелились седые завитки волос, выглядывающие из-под соломенной шляпки.

   - А ты как думаешь? Тебя не было дома больше недели! - ответила та упреком - Как иначе тебя увидеть?

   Ничего сверхъестественного в таком положении вещей не было - Владислава и раньше не заглядывала к своим по неделе и даже больше и никогда никто из них не возникал с претензиями в кабинете и не сверлил ее раздраженным взглядом.

   - Что-то случилось? Мы разговаривали по телефону вчера вечером!

   - И я просила тебя приехать! - напомнила Нина Никифоровна. - Нас ждали в салоне. Мне было очень неудобно звонить с извинениями и просить о новой встрече.

   - Поехали бы в другой день! - пожала Владислава плечами. - Какая проблема? Тула, по-моему, вполне понимающая девушка.

   - Я тебе поражаюсь! - Бабушкин веер задвигался быстрее. - Ведешь себя так, словно это не твоя свадьба, а моя! И это при том, что времени для приготовлений в обрез.

   Владислава шуршала бумагами на столе - свадебные разговоры по-прежнему наводили на нее тоску, а все попытки поменять настроение сводились к нулю. Аутотренинг "я самая счастливая и везучая" не работал, мечты о будущей семье трепета в душе не вызывали, раздумья о Николае кровь не горячили. Если бы не радость в бабушкиных глазах и не мысли о детях, которым в полной семье все-таки лучше, она давно забросила бы матримониальный фарс.

   - Ты сама подгоняла меня, а теперь жалуешься, что времени мало! Я предупреждала: мне не надо ничего фееричного и грандиозного. Это все-таки моя свадьба, а не герцогини Кембриджской! Зачем ты наняла свадебного распорядителя? А это что, бабушка? - Она вынула из ящика стола счета. - Заказы на блюда из ресторана, официанты, лучшие шеф-повара Москвы... Ты видела эти цифры, хочешь разорить нашу семью?

   Гроздья воздушных шаров... живая музыка... восточные танцы... фейерверк... Владислава читала один счет за другим, не обращая внимания на появившуюся на лице бабушки обиду. Губы Нины Никифоровны давно сложились гармошкой, а во взгляде читался упрек: "Я для вас стараюсь - и вот вам благодарность!"

   - Твой дед позаботился о том, чтобы я могла выдать вас замуж без хлопот! Так что за деньги не беспокойся - моя печаль!

   Тысяча глубоких вздохов, и Владислава снова уткнулась в счета.

   - Стая белых голубей... - Она отложила бумажку и посмотрела на обмахивающуюся веером молчаливую собеседницу. - Ба, голуби тебе зачем?

   - Как - зачем? - возмутилась та - Молодожены по традиции выпускают в небо голубей! Венец счастья влюбленных!..

   - А ты не подумала, что от испуга эти "венцы счастья" могут... испортить прически и не только прически гостей?.. Кстати, о гостях...

   Владислава достала - теперь уже из голубой тонкой папки с замочком - список, насчитывающий несколько страниц.

   - Ты третий раз даешь мне список гостей и третий раз он необыкновенным образом увеличивается! Кто все эти люди? Я их не знаю. Расчет велся на самых близких, которых от силы получалось десять-пятнадцать человек. В твоем последнем списке - пятьдесят два человека... Мухин-Малиновский... Это кто, ба? Что чужие люди будут делать на моей свадьбе?

   Пусть они рассорятся окончательно, но терпеть бабушкины выходки она не станет.

   - Там нет лишних людей. - Бабуля сложила веер и ткнула им в списки. - Это наши друзья, их родственники, ученики твоего деда, партнеры Бориса... Список почти полный, но два-три человека, думаю, еще добавятся.

   - Только два - три?.. Что-то не верится! Я знаю тебя как облупленную.

   - Я не могу сразу всех вспомнить! - развела бабушка руками. - Что ты хочешь - меня память подводит.

   Ладно, сделку с памятью они пока оставят в стороне. Есть еще вопросы, требующие немедленной корректировки.

   - Скажи, пожалуйста, Нина Никифоровна, сколько мне лет? Уже не двадцать, правда? А ты хочешь, чтобы я надела платье, которое годится молоденьким девочкам!

   На свадьбу она собиралась купить себе что-нибудь скромное, лишь отдаленно напоминающее подвенечный наряд, но первый же визит в свадебный салон-ателье показал, что и здесь всем руководит бабушка, ее вкус, желания, воля. Владиславе оставалось только удивляться бабулиной энергичности и целеустремленности. Свадебные хлопоты не утомляли, а наоборот, прибавляли ей сил.

   Однозначно был выбран цвет платья - белый. Робкую надежду Владиславы на платье оттенка предрассветного неба Нина Никифоровна встретила недоумением и пожатием сухоньких плеч. С выбором модели Владислава тоже не угадала - вместо шелкового платья на тоненьких бретелях ей показали эскиз чего-то громоздкого, состоящего из корсета, нижних и верхних юбок с неимоверным количеством тонких кружев ручной работы. Шить это "нечто" должна была внучка бабушкиной знакомой, оказавшаяся известным московским модельером. Звали ее экстравагантно - Тула.

   - И вы успеете сделать платье к сроку? - не поверила Владислава, поглядывая искоса на манекен, обмотанный тонкой тканью, напоминающей марлю.

   - Не волнуйтесь! - успокоила ее Тула. - Вы будете выглядеть в нем потрясающе. У меня одевается половина Москвы. Я покажу вам альбом свадебных платьев...

   - Ну да... - взгляд Владиславы переместился на розовые волосы собеседницы, залитые лаком до состояния "стоять насмерть". - Скажите, и все это - ручная работа? Бисер, вышивка...

   - Да, конечно! Нравится?

   - Очень! - не стала скрывать Владислава. - Вообще-то я хотела купить что-то простенькое, но тут вмешался человеческий фактор, с которым нельзя было не считаться...

   Они взглянули на Нину Никифоровну, с энтузиазмом разглядывавшую на моделях фату и шляпки.

   - Понимаю вас. - Тула усмехнулась. - Мы с мужем решили провести церемонию на дне бассейна. Знаете, дайверы и все такое. Моя подруга давно занимается дайвингом, она все устроила. Гости остались очень довольны.

   Глядя на примеряющую фату бабулю, Владислава со вздохом подумала, что бассейн - слишком мелко, там от Нины Никифоровны не спрячешься. Марианская впадина нужна как минимум.

   - Бабуля, эта тебе не идет, возьми ту, - Владислава показала на фату, закрывавшую модель с головы до ног. - Так не будет видно твоей довольной физиономии!

   Несколько ночей подряд ее мучило видение Нины Никифоровны в фате. На сегодняшнюю примерку Владислава не поехала. Надо было думать, что бабуля окажется прозорливей и будет следить за ней как за школьницей, прогуливающей уроки.

   - Кстати, как ты добралась до города? Надеюсь, не на общественном транспорте? А если бы тебе стало плохо? Бабушка, в твоем возрасте...

   - Не волнуйся, меня подвез Борис, - ответила бабушка. - Он спешил на переговоры, поэтому тотчас уехал. Обратно, надеюсь, меня повезешь ты.

   - Конечно, отвезу! - Владислава смахнула счета в ящик и задвинула его. - Но я на тебя сержусь, бабуля! То, чем ты занимаешься, называется самоуправством! Ты лезешь в мою жизнь, пытаешься управлять мною, но я не марионетка, у меня не ниточек, за которые можно дергать!

   Нина Никифоровна восприняла ее гневную тираду лениво помахивая веером.

   - Славка, это я должна сердиться - ты обещала выйти замуж, а сама для этого пальцем не пошевелишь!

   - Я выхожу, бабуля, выхожу, - устало выдохнула она.

   Нина Никифоровна поднялась с кресла, поманила ее пальцем и усмехнулась:

   - Люди на субботник активнее выходят, чем ты - замуж!

   Владислава пожала плечами - может, и так, только брак это не субботник, где отработал необходимую норму и свалил домой.

   - В наше время замуж выходили не так, - бабушка с сожалением взмахнула веером. - Где нетерпеливое ожидание? Бессонные ночи? Трепет в сердце?

   - Трепет в сердце, бабушка, называется аритмией! - не удержалась Владислава от шпильки. - Ты приехала читать мне лекции о чувствах невесты или мы уже пойдем в ателье? Подожди на улице, я с девчонками попрощаюсь и приду.

   Так не хотелось снимать удобные босоножки и снова впихивать ноги в туфли на высоких каблуках, но нужно было соответствовать, тем более перед бабулей, не признававшей неряшливых женщин. Одно из ее правил гласило: если уж ты соизволила встать с постели, будь добра привести себя в порядок, одеться, накраситься и причесаться. Сама бабуля поступала именно так. Владислава не помнила ни дня, когда та была плохо одета или у нее выбивались волосы из укладки. Нина Никифоровна умела контролировать не только себя, но и свою жизнь, и жизнь родных.

   Закрыв кабинет, Владислава отправилась искать Татьяну, попутно убедилась, что галерея не пустует. Она делала все, чтобы так было и дальше. Взять того же Бельца - она долго упрашивала его разрешить выставить в галерее картины из его частного собрания. Обычно на подобные просьбы следовал отказа - Бельц слыл человеком скрягой, подозрительным и очень несговорчивым. Подход к нему Владислава нашла случайно, пообещав Бельцу продать одну из работ деда.

   Татьяну она нашла в малом зале - та следила за рабочими из фирмы, чинившими климат-контроль.

   - Таня, я ухожу и сегодня уже не вернусь - повезу бабушку за город. Галерея на тебе.

   - Хорошо. - Татьяна внимательно наблюдала за тем, как рабочие копаются во внутренностях приборов. - А ты сейчас куда?

   Владислава с досадой помахала сумочкой:

   - Я сегодня примерку платья "прогуляла"! Вот бабуля и примчалась.

   Татьяна кивнула, сложила руки на груди и отвернулась. Владиславе вдруг показалось, что ее слова о платье задели подругу.

   - Тань, у тебя все в порядке?

   - Конечно, разве не видно? - ответила та, не поворачивая головы.

   Просто так, без объяснений, Владислава уйти не смогла. Она обняла Татьяну за плечи и прижалась к ее затылку лбом.

   - Если ты не расскажешь мне ничего, я не смогу тебе помочь.

   - Ты и не должна! - Татьяна было отстранилась, но потом передумала. - Извини, я вдруг представила тебя в свадебном платье и позавидовала. Мне такое в ближайшее время не светит. Вчера я говорила с Сергеем... он решил не разводиться с женой!

   - Что в этом удивительного? - Владислава мягко, как ребенка, повернула Татьяну и прижала к себе. - Насколько я знаю, он и раньше не обещал развестись.

   Таня еле сдерживала слезы. На всякий случай Владислава протянула бумажный платок и увела ее подальше от любопытных глаз работников.

   - Чего ты ждешь от него, Таня? Он никогда - никогда! - не бросит жену и детей.

   - Но я думала, что раз он любит меня...

   - И что? - Владислава чувствовала, что внутри у нее словно закипает чайник. Жаль, что рядом не было этого Сергея, чтобы выплеснуть на него "кипяток". - Не путай любовь с обязательствами, привязанностью, привычкой! Ему вполне удобно иметь под боком и семью и тебя, прости меня, дуру набитую, которая не может потребовать уважения от человека, который, вроде бы, любит ее!

   - Он любит, - робко повторила Татьяна и нарвалась на сердитый возглас Владиславы:

   - Хотя бы себе не ври! Любимых не заставляют страдать, мучиться, проводить бессонные ночи в одиночестве... Поэтому я и не хочу влюбляться. Выйду замуж за Кольку, нарожаю детей - будет он рядом, не будет - мне все равно. Я не полысею от злости, если застану его с другой женщиной, не буду считывать тайком эсэмески на телефоне, не буду нюхать рубашку на манер пахнет она или нет женским парфюмом...

   Татьяна вытерла глаза платком, скомкала его в маленький шарик и глубоко вздохнула. Понемногу она приходила в себя.

   - А я бы не смогла как ты, без любви, - произнесла она, всхлипывая все слабее. - Поцелуи без нежности, прикосновения без ласки, встречи без ожидания.

   - Лучше как ты, страдать в платочек?

   - Между слезами у меня все-таки бывают минуты радости!

   Владислава смотрела на бледное лицо подруги, на припухшие глаза и покрасневший нос, пытаясь отыскать хотя бы какие-то следы упомянутой "радости".

   - Вспомним этот разговор через год, - предложила она Татьяне. - Посмотрим, кто из нас устанет быстрее - ты - любить, или я - жить без любви!

   А сейчас перед окном маячила бабушка, напоминая про поездку в салон-ателье.

   - Так ты закроешь галерею?

   - Конечно, закрою! - кивнула Татьяна. - Не беспокойся, из-за своих страданий я тебя не подведу!

ГЛАВА 10

- Тимур...

   Он вздрогнул и выпрямился в кресле. Это была всего лишь Люба, которая - после его неожиданной реакции - застыла в изумлении

   - Чего тебе? - спросил он резко.

   Грубить не хотел, само так получилось. В последние дни у него все выходило не так, все падало из рук, лишая остатков спокойствия. Его нервозность заметили все, что уж говорить о женщине, с которой он делил постель? Люба следила за ним, не давала прохода, увязывалась за ним в столовую, садилась за соседний столик и не спускала с него глаз. Из-за этого он нервничал еще сильнее, ел кое-как, ронял нож и вилку на пол, обливался кетчупом. На его идеально чистых рубашках все чаще появлялись жирные пятна, галстуки перестали сочетаться с костюмом по цвету, а однажды он совершил непроходимую глупость - пришел в разных носках! К счастью, успел переодеться до всеобщего остолбенения.

   Теперь она застигла его врасплох в кабинете.

   - Я подумала, что тебе надо с кем-то поговорить.

   - И этот кто-то - ты?

   Раз начал грубить, надо продолжать разговор в том же духе. Тимур сел в кресло и принялся бесцельно передвигать предметы на столе, но их было немного - ежедневник, телефон, фотография Володьки... Подержав ее в руках, Тимур хотел было отправить фото в дальний ящик. На брата он сердился до сих пор, а на себя злился еще больше. Поддаться на уговоры, ввязаться в авантюру, грозящую небом в клеточку и друзьями в полосочку!..

   Люба закрыла дверь, прошла в кабинет и присела на край стола.

   - Почему бы и нет? Со мной ты можешь говорить на любые темы. В последнее время ты сам не свой, двигаешься как зомби, творишь непонятно что. Тимур, что с тобой? Что-то случилось?

   - Нет.

   Он ответил сухо, коротко, чтобы она отвязалась.

   С тихим стоном Люба наклонилась к нему, накрыла его лицо волной черных волос - от них пахло тем же шампунем, который остался стоять на полочке в его ванной.

   - Не ври мне. Я же вижу, что все не так... ты не такой... Что-то с отцом?

   - У него все в порядке, - процедил Тимур сквозь зубы и убрал ее волосы со своего лица. - Они с фрау счастливы!

   Люба хмыкнула, что-то обдумала и покачала головой.

   - Ты сердишься на него за что-то - я никогда не слышала столько злобы в твоем голосе!

   Она угадала. Тимур совсем недавно поймал себя на мысли, что злится на отца за то, что того не было рядом все эти годы, что пришлось растить и воспитывать брата самому. Он не справился с этим!

   - Тебе показалось.

    Теплая женская рука прошлась по его щеке, тронула уголок губы. Он стал потихоньку отвыкать от ее прикосновений, которых в первые дни после ссоры ему очень не хватало.

   - Хочешь поговорить о чем-нибудь другом?

   - Нет! И прошу тебя, не забывай, что мы на работе, вокруг нас десятки людей - персонал, пациенты... Слезь со стола!

   Сегодня Люба не хотела подчиняться. Она сползла со стола ему на колени, поерзала, устраиваясь поудобнее, заодно и возбуждая его. Почти получилось, но недавно приобретенный страх загнал желание обратно.

   - Тимур, почему мы не можем быть обычной парой? Чтобы все как у всех?

   - По-моему, в последний раз взбрыкнула ты! - напомнил он, сталкивая Любу с колен. Она удержалась, обвила его шею крепкими руками.

   - Я признаю, что погорячилась. Мне плохо без тебя, Тимур! А ты скучаешь по моим поцелуям, ласкам?..

   Ее руки шаловливо ласкали мочку его уха, залезали за воротник рубашки, проворно развязывали узел галстука.

   - Люба, прекрати!

   Он спихнул ее с колен и встал, поправляя одежду.

   - Что с тобой происходит, Тимур? Посмотри на себя - ты весь вспотел и это не от желания!

   Тимур и сам почувствовал, как на лбу и висках выступили капельки пота. Нервы и бессонница скоро доконают его! Он чувствовал себя преступником, хотя еще ничего не сделал и надеялся, что до плохого не дойдет. Но Володька, как клещ, вцепился в идею украсть любимую девушку и пока что отговорить его не удалось.

   Возле распахнутого окна стало прохладнее. Он потянулся, распахивая створку пошире. Люба прижалась к его спине, забормотала в ухо.

   - Пусть все будет как прежде! Прости меня, пожалуйста. Я больше никогда не заикнусь о свадьбе! Слышишь? Тимур... Почему ты не отвечаешь?

   - Потому что ответа нет - мне надо подумать.

   Люба остывала и вспыхивала мгновенно. Сейчас она расцепила руки, обошла его и заглянула в лицо:

   - Я поняла - у тебя появилась другая женщина, да? Ты никогда не был со мной таким холодным. Тимур! Посмотри мне в глаза!

   - Какая другая, Люба?

   - Не знаю, но я уверена, что ты сейчас думаешь о другой женщине!

   Люба почти угадала - он думал о женщине, которую никогда не видел, но должен будет украсть. Какая она, Карина, сделавшая его брата полоумным - такая же ненормальная? Что в ней есть такого, из-за чего стоило бы ломать жизнь? Ни одна любовь, ни одна женщина в мире того не стоит!

   - Кто она? - наступала Люба. - Я ее знаю? Кто-то из персонала? Нет, я бы давно догадалась... Со стороны? Где ты с ней познакомился? Вы уже переспали или ты в процессе затаскивания шлюшки в постель?

   Вопросы высыпались на его голову как горошины из драного мешка. В какую-то минуту захотелось закрыться руками.

   - И это после всего того, что между нами было?

   От сильного толчка в плечо Тимур покачнулся, но это заставило его прийти в себя. В первую очередь он отвел Любу от двери, за которой кто-то мог стоять и слышать их ругань. Мало, что ли, было сплетен? Их роман и так обсуждала вся клиника.

   - Прекрати истерику! - Проливая воду на стол, Тимур наполнил стакан и подал его трясущейся от гнева Любе. - Держи, выпей и успокойся.

   - Не хочу я успокаиваться!

   Она оттолкнула его руку, выплеснув часть воды Тимуру на рубашку.

   - Черт! - раздосадованно выдохнул он. - У меня нет с собой запасной рубашки...

   От крика Люба перешла к рыданиям - закрыла лицо ладонями и громко всхлипывала, дергая за нервы.

   - Я думала, что значу что-то для тебя, а ты выкинул меня из жизни, как старую игрушку. Наигрался! Только я не позволю...

   Тимур дернул ее за руку и силой усадил на стул, потом захлопнул окно, чтобы ссору не услышали на улице. Только проблем с женщинами ему сейчас не хватало. И так впечатление, что жизнь его катится под гору и тормозов у нее нет.

   - Ты сейчас похожа на героиню мексиканской мелодрамы, - поморщился он. - Только здесь тебе не сценическая площадка и аплодисментов за игру ты не дождешься. Максимум, на что ты можешь рассчитывать - наш окончательный разрыв.

   Наивно было думать, что свободные отношения избавят его от женских капризов, ревности, скандалов и всего такого, что сопровождает семейную жизнь - всего в достатке. Хотя он ничего не обещал, ни к чему не призывал и ничего не требовал. И в отношении себя ожидал того же.

   Люба закусила трясущуюся губу, вытерла бумажным платком размазанную тушь. Ее колючий, злобный взгляд цеплялся за узел его галстука и словно затягивал его. В одном она была права - их связь длилась слишком долго, Пора ставить в ней точку, а не многоточие.

   - Ты успокоилась? Или налить еще воды?

   Люба покачала головой.

   - Иди умойся и приведи себя, наконец, в порядок! В клинику приходят важные люди и видят тебя с зареванным лицом. Что они должны подумать?

   - Думать должен ты! - Люба все еще шмыгала носом, но основную порцию слез уже выплакала.

   - Я подумаю... на досуге, но решение могу сказать уже сейчас: ты мне надоела! До зубной боли. Нам не надо больше встречаться.

   - И это твоя благодарность за все годы, что я была рядом с тобой, отдавала тебе свое тело?

   Тимур нервно дернулся.

   - Ты так об этом говоришь, словно на тебе ставили эксперименты, причем бесплатно.

   - Разве это не так?

   - Судя по твоей зарплате, премиальным, должности это далеко не так. Кстати, в скором времени будет переаттестация персонала на соответствие должностям. Надеюсь, ты пройдешь ее без потерь, потому что от меня на этот раз помощи не жди!

   Люба собралась уходить, но не забыла напоследок выпустить в него последнюю порцию яда:

   - Между прочим, я давно задумывалась о том, чтобы прекратить нашу связь...

   - Почему же не прекратила?

   Люба взялась за ручку двери и ответила:

   - Да тебя пожалела! Это только ты думаешь, что бросаешь женщин, а на самом деле бросают тебя. Вспомни, Тимур, многие ли возвращались к тебе после того, как ты давал им отставку? Вот и я не вернусь... разве что очень попросишь!

   Люба сделала паузу.

   - Попрошу... закрыть дверь с той стороны!

   - Кретин!

   Она вышла из кабинета и хлопнула дверью. Во всех ссорах и скандалах всегда есть виноватый - это дверь!

   Зазвонил сотовый на столе, и Тимур кинулся к нему - сегодня Володька обещал еще раз поговорить со своей Кариной и дать окончательный ответ, сушить им всем сухари для тюрьмы или нет.

   - Привет, братан!

   - Выбрось в помойку свой язык из подворотни! - взорвался Тимур. - Я с утра не могу найти себе места, срываюсь на людей. Они, наверное, думают, что у меня крыша поехала. А она на самом деле поехала, раз я собираюсь еще слушать тебя! Так ты говорил со своей...

   - Кариной! - зло подсказал Володька. - Ее зовут Карина. Научись наконец произносить ее имя без ошибок, братец!

   - Так ты говорил или нет?

   - Конечно, говорил - я выполняю свои обещания, в отличие от некоторых!

   Тимур пропустил шпильку мимо ушей.

   - Ты объяснил, что это опасно, что мы сядем, а ее все равно выдадут замуж, только тебя больше рядом не будет?

   Володька чихнул в трубку, шмыгнул носом и ответил:

   - Сказал так, как мы договорились. Но Карина говорит, что если мы постараемся, то у нас обязательно все получится.

   - Ах, вот так... Как говорится, выслушай женщину и сделай наоборот. - Тимур барабанил пальцами по столу.

   - Мы оба так считаем! - поправился Володька.

   - Ну еще бы! Наверняка у вас уже и план пох... изъятия готов?

   Тимур даже вслух боялся произносить слово похищение. А уж становиться похитителем людей - и подавно!

   - Ну, в общих чертах. Мы хотели посоветоваться с тобой, как лучше сделать.

   - Что вы хотели?..

   Взгляд Тимура шарил по столу в поисках того, что можно сломать, разбить, покрошить на мелкие кусочки. Все-таки он сдержался, только изо всех сил прихлопнул на столе муху ладонью, а потом вытер ладонь о брюки.

   - Значит так, мои дорогие, я еще не знаю, стану ли участвовать в вашем... деле, но одно вы должны понять: никаких планов я придумывать не буду. Пусть это останется на вашей совести. Я только инструмент, а вы - заговорщики, организаторы пох... изъятия! И если что-то случится, если нас загребут, именно так я и буду говорить: я только исполнитель и не более того.

   - Хочешь остаться в стороне?

   - Да, мой дорогой брат! - закивал Тимур. - Только на таких условиях мы будем разговаривать дальше.

   - Я сейчас...

   Тимур хмыкнул от негодования: так эта мадам слышала их разговор! И наверняка уже промыла Володьке мозги. Вот ушлая девица.

   - Братан... Тимур, короче говоря, нам надо встретиться и все обдумать.

   Да уж, без этого никак не получится! Если они не согласут свои действия до минуты, то получится такой компот, в котором они и потонут.

   На этом запал Тимура закончился, и он устало выдохнул:

   - Приходи сегодня вечером. Один!

ГЛАВА 11

Для поездки в салон Владислава заказала такси - решила, что будет на таких нервах от бабулиных песнопений по поводу свадебного платья, что не сможет потом сесть за руль. Нина Никифоровна была так рада поездке, что озаряла улыбкой не только салон такси, но и темные уголки Славиной души.

   Сколько Владислава знала свою бабулю, та всегда была человеком позитивным, и позитив она могла найти во всем, даже в том, что манипулировала всей семьей.

   - Славушка, ты бы позвонила еще разок в салон, пусть нас ждут.

   - Бабуля, я звонила Туле уже два раза, оторвала ее от дел только для того, чтобы предупредить о нашем визите.

   - Ничего страшного, мы важные персоны, - бабуля пожала сухоньким плечом.

   Владислава считала этот день безвозвратно потерянным. Она куда охотнее пообщалась бы с Бельцем, чем ехать в салон, где ее обрядят в нечто неописуемое. Но во что только не нарядишься ради бабулиной счастливой улыбки!

   - Славушка, когда ты последний раз звонила Николаю?

   Владислава заерзала на сиденье - у бабули нет запретных тем для обсуждания и нет запретных мест, где было бы нельзя эти темы обсудить. Такси, где их может слышать посторонний человек - да ради бога!

   - Не волнуйся, Николай взрослый человек. Если мы день не созвонимся, с ним ничего не случится. Тем более у него сейчас много забот из-за свадьбы.

   - Вот именно, - поддакнула Нина Никифоровна. - Удивляюсь я вам, молодым. Живете как в разных измерениях, "встречаетесь" по телефону. А детей как будете заводить, тоже по сотовому?

   - Ба, давай этот вопрос обсудим чуть позже. Мы не одни.

   - Потом ты просто скажешь, что у тебя нет времени! Так что сейчас самое удобное время, чтобы втолковать в твою голову умные вещи.

   Ехали бы они на ее автомобиле, сейчас бы уже Владислава давила на газ и опасалась бы каждого столба. Вот почему иной раз такси куда полезнее.

   - Бабушка, если бы ты знала сколько у меня в галерее дел, не говорила бы об этом с такой легкостью.

   - Славушка, галерея от тебя никуда не убежит - это недвижимое имущество. А вот Николай вполне может сбежать, если ты не будешь обращать на него внимания. Мужчины любят быть окруженными лаской, заботой, а у тебя не находится даже минуты позвонить ему. Давай-ка, позвони.

   И бабуля толкнула ее под локоть.

   - Что, прямо сейчас? Десять минут, пока мы не приедем, не подождут?

   - Славка, не расстраивай бабушку! Ей еще до дня рождения дожить надо.

   - Я бы тоже хотела дожить до своего дня рождения, - буркнула Владислава, покорно набирая номер Николая. Услышав в трубке его голос, она принялась разговаривать с ним таким слащавым голосом, что у бабули полезли на лоб глаза. - Милый, чем ты сейчас занят? Почему звоню в неурочный час?.. Да вот захотелось окружить тебя вниманием и заботой... Что?.. С какого дуба я рухнула? С векового... Да, драгоценная Нина Никифоровна сидит рядом со мной и передает тебе пламенный пионерский привет. Ты очень занят? Хорошо, так ей и передам.

   Владислава отключилась и посмотрела на бабушку.

   - Все, ты довольна? Как видишь, он жив-здоров, работает над новой картиной. Кстати, пока мы разговаривали, у него в студии мерз голый натурщик.

   Бабушка встрепенулась, почуяв неладное.

   - Ты уверена?

   - В чем? - откликнулась Владислава.

   - Что это был голый натурщик, а не натурщица?

   - Понятия не имею. Может, и натурщица.

   Бабуля занервничала, принялась копаться в ридикюле, отыскивая таблетки нитроглицерина.

   - Славка, удивляюсь твоей беззаботности! Натурщики - самый опасный тип людей возле художников. Лучшее доказательство тому - твой дед, который носился с этими девками так, словно они были покрыты сусальным золотом! Сколько я их ни встречала, на них никогда не было одежды! Разве что твой дед давал им в руки чашку с кофе прикрыть срамные места!

   Владислава надеялась, что шофер не очень прислушивается к их разговору. Не очень хотелось шокировать человека.

   - И как, бабуля, получилось отвадить деда от натурщиц?

   - Куда там! - отмахнулась Нина Никифоровна. - Грело душу одно: все-таки твой дед был талантливый художник, гений в своем роде. За это ему многое прощалось. Но раз, как ты говоришь, твой Николай до этого не дотягивает, с натурщицами надо покончить раз и навсегда. Нечего держать врага в собственном доме! Если не можешь ты, это сделаю я. Как только Николай снова приедет к нам, я с ним обязательно поговорю.

   Владислава вздохнула с облегчением, когда они наконец приехали к салону и можно было отпустить такси.

   В салоне их провели в зал, усадили в мягкие кресла, принесли чай и попросили немного подождать.

   - Видишь, бабуля, у Тулы есть клиенты и поважнее тебя!

   Ждать пришлось недолго. Владислава помнила розовые волосы Тулы, но не была готова к тому, что сегодня они будут иссиня-черными с красными кончиками. Да и сама Тула была одета в черное с серебряным принтом платье, что дико гармонировало с белыми подвенечными платьями всех мастей.

   - Извините, что пришлось ждать. Клиентке захотелось проверить каждую из тысячи нашитых на платье пайеток. Теперь займемся вашим заказом...

   Тула попросила доставить платье из пошивочного цеха, и скоро в зал вкатили манекен, на котором был надет шедевр многих швей и вышивальщиц. Шедевр без всяких отступлений, даже у Владиславы отвисла челюсть от восхищения.

   - Конечно, тут еще много чего надо доделать, но в основном оно похоже на то, что будет в окончательном варианте.

   - И его... можно примерить? - сдалась Владислава.

   - Да, конечно! - кивнула Тула. - Позвать вам кого-нибудь помочь с платьем?

   Владислава решила, что помощь не помешает, а то еще порвет что-нибудь и все испортит.

   Легкая прохладная ткань скользнула по телу. Владислава покрутилась перед зеркалом, подождала, пока присланная Тулой девушка застегнет невидимую застежку на спине. Стоило заметить, что этот вариант отличался от того, что предполагался сначала. Видимо, Тула пожалела ее и убрала несколько слоев ткани, чтобы невеста не казалась многослойным кремом на торте. И все же Владислава предпочла бы что-то более скромное.

   - Дай-ка глянуть на тебя... - бабуля придирчиво рассмотрела ее со всех сторон и цокнула языком: - Прежнее было красивее.

   - Зато это мне больше подходит по возрасту. А то было для молоденьких, тоненьких девочек...

   - Ты уж себя совсем в старуху-то не ряди, а то я рядом с тобой буду выглядеть моложе. Мужчины в этот день должны смотреть на тебя, а не на меня!

   Владислава обняла бабушку и поцеловала в теплую щеку.

   - Ты у нас всегда молодая, особенно душой!

   - Может, посоветовалась бы с Николаем? - предложила бабушка.

   - А как же поверье, что жениху нельзя видеть невесту в свадебном платье?

   - Это я, старуха, должна верить в такие глупости, а не вы. Давай отправим ему пару снимков, чтобы увидел, какую красавицу может потерять.

   Сопротивляться Владислава не стала. Тула сделала несколько снимков и отправила по электронной почте на указанный адрес. Николай перезвонил почти сразу.

   - Ничего себе. Это действительно ты? Потрясно! И почему я до сих пор тебя не написал?

   - Посчитаю это за комплимент. Конечно, я в нем выгляжу как старая дура, но все же...

   - Да ладно тебе, нормально ты в нем выглядишь. Дорогое, наверное?

   - Цену тебе лучше не знать. Но за все платит дед.

   - В смысле? - опешил Николай. - Он же давно умер...

   - Но позаботился о внучке и оставил ей в приданое энную сумму денег. Так что не переживай, на свадьбу хватит. Хотя я не стала бы сорить деньгами ради подобного события. Один день потрясти подолом и забыть об этом платье навсегда! Не вздыхай, Коля, не романтик я, и для тебя это не новость. Другие на твоем месте радовались бы - луну и звезды с неба я у тебя не прошу, на вечную любовь не рассчитываю...

   Он встретил ее слова одобрительным смехом. Николай и сам был из таких - другого мужчину Владислава для себя выбирать бы не стала, потому что ей некогда было возиться с теми, кто требовал для себя слишком много внимания.

   Она закончила разговор и вернулась к бабуле и Туле, которые вели какой-то ожесточенный спор. Оказалось, что модельерша не торопилась заводить детей, что для Нины Никифоровны являлось неприемлемым.

   - Деточка, вот пройдет еще пара годочков и вы пожалеете, что упустили драгоценное время!

   Бабуля села на любимого конька, но Владислава решила, что не будет поддерживать ни одну из сторон.

   - Это в ваше время было так заведено - вышла замуж, родила ребенка. В наше время муж - это и есть ребенок.

   - А зачем такой мужик нужен - найди себе нормального! - возмущалась бабушка.

   - Вы не понимаете, - возражала Тула, - это сейчас и есть самые нормальные мужчины!

   - А что, других нет? - удивлялась Нина Никифоровна.

   - Нет! - прозвучал категоричный ответ модельерши.

   Владислава переоделась в свои вещи, отдала платье.

   - Вас все устраивает? Будем оставлять так? - спросила Тула.

   - Да, конечно. - Владислава разоткровенничалась, пока бабуля была занята чем-то другим. - Чтобы надеть это платье, мне и так понадобится вся моя сила воли.

   Тула понимающе усмехнулась:

   - Понятно, кто у вас в доме Наполеон!

   - Только мне совсем не льстит роль Жозефины...

   Когда они с бабушкой снова оказались на улице, Владислава спросила:

   - Теперь ты довольна, бабуля?

   Та покрутила головой.

   - Твой дед никогда не показывал мне недописанную картину, говорил, что нельзя останавливаться на половине пути. Только окончательный вариант! Вот когда выдам тебя замуж за Николая, дождусь от тебя правнучку - удовлетворюсь, а до этого я помереть не смогу спокойно!

   - Тогда прямо сейчас пора готовиться к твоему столетнему юбилею, потому что ребенок пока что в мои планы не входит. Я согласилась на брак только ради тебя, но ты не можешь заставить меня еще и родить!

   - Поживем увидим, Славушка! - сказала бабуля, и Владиславе в этот момент показалось, что и в этом вопросе она уступит Нине Никифоровне, и к сроку, словно пирожок из печки, появится долгожданная правнучка. Не хочет она быть ни инкубатором, ни печкой, ни лукошком, в которое кто-то сложит яйца.

   Противостоять бабуле тоже нужно было уметь, и Владислава училась этому до сих пор.

   - Давай определимся сразу - я выхожу замуж, раз уж все равно впряглась в это дело, но дальше ты не будешь решать за меня, рожать мне или нет! Иначе, бабушка, я не согласна!

   - Славка, - насупила та седые брови, - кто кому условия должен ставить, ты мне или я - тебе?

   - Свадьба моя! - напомнила Владислава.

   - Но если бы не я, то и свадьбы не было бы! - упиралась Нина Никифоровна.

   - Как было бы здорово! - сопротивлялась Владислава. - Жила бы я своей жизнь, спокойной...

   - ...никому не нужной, без мужа и детей. Что это за жизнь такая, не понимаю! Взяли моду жить во грехе!

   Владислава фыркнула:

   - Ба, не замечала прежде за тобой, что ты такая верующая!

   - К старости к Богу потянуло! - хмыкнула Нина Никифоровна. - У нас был с ним небольшой тет - а - тет, и он направил меня на путь истинный. Твои, говорит, грехи все равно с тобой в могилу уйдут, так не дай внучке окончательно погибнуть в лапах разврата!

   - Прямо так и сказал?

   - Как ты можешь мне не верить?!

   Бабуля говорила с жаром, с огоньком в глазах и румянцем на щеках. У Владиславы закралась шальная мысль свести ее с Бельцем... Вот они два сапога пара! Дед тоже вечно себе на уме, все ему не так, всеми командует и не терпит возражений. Можно пари заключить, кто кого укатает.

   - Славка, ты чего хихикаешь? - Бабуля подтолкнула ее под локоть. - Где твое такси?

   - Сейчас приедет. Я отправлю тебя домой, а сама поеду по делам.

   - Так ты что же, со мной не поедешь? - расстроилась бабушка. - Но ведь все захотят узнать, как прошла примерка платья.

   - Вот ты им и расскажешь - красноречием бог тебя не обидел. К тому же у тебя есть мои снимки в платье.

   Подъехало такси, Владислава усадила в него бабулю, попросила шофера ехать осторожнее и с легкой душой отправила ее домой.

ГЛАВА 12

От встречи с братом Тимур ничего хорошего не ждал, поэтому красную дорожку раскатывать не стал и пироги не пек. Он открыл дверь и встретил Володьку хмурым взглядом.

   - Ты один? Без своей ...Карины? - Он заставил себя произнести ненавистное имя.

   - Как договорились, пришел один. Хотя она очень хочет с тобой познакомиться.

   Тимур испуганно вскинул руки:

   - Это нет, как-нибудь в другой раз, еще лучше - в следующем веке!

   Володька пригладил непослушные вихры - когда он в последний раз стриг волосы? - и напомнил:

   - Между прочим, ты говоришь о моей будущей жене!

   - Вот когда она ею станет, тогда и познакомимся. Главное, чтобы это знакомство произошло не в тюрьме, где мы будем отбывать пожизненное заключение.

   Пока они препирались, Володька продолжал раздеваться, бросая вещи кое-как. Тимур подхватывал их и вешал на место.

   - Если хочешь знать, я интересовался - за такое пожизненное не дают.

   - Боже мой, какая радость! - с наигранным весельем воскликнул Тимур. - Я выйду из тюрьмы еще до того, как успеет состариться мое мужское достоинство!

   И все же приходилось держать себя в руках, иначе Володька мог вспыхнуть и уйти. Мог Тимур отряхнуть руки в этом случае? Нет! Ну, ушел бы он и нашел того, кто все равно согласился бы ему помочь. А там, кто знает, как бы все пошло?..

   - Жрать хочу! - заявил Володька, проходя на кухню и разочарованно втягивая носом воздух. - Ты чего, совсем не жрешь, что ли?

   - Не жрать, а есть! - рявкнул Тимур, но потом остыл. - Разумеется, я ем, только на сегодня ты мне аппетит отбил. Обойдешься бутербродами. А что, твоя Карина, тебя не кормит? - в отместку поинтересовался он.

   - Я пришел не ссориться, а набросать план нашего дела!

   Смирившись, Тимур быстро сделал горку бутербродов с ветчиной и разогрел найденные в холодильнике котлеты, накрыл стол, поставил корзинку с хлебом и приготовил чай. Владимир накинулся на еду так, словно не ел вечность. Сложив руки на груди, Тимур смотрел на него и ждал.

   - Уф, классно пож... поел. Теперь давай о деле.

   - Давай, - обреченно согласился Тимур. - Я все-таки надеялся на благоразумие твоей девушки, но, судя по всему, до него там как рукой до луны.

   После небольшой паузы Владимир возмутился:

   - Эй, это моя девушка!

   - Ладно, оставим тему ума в стороне. Итак, ваши планы не изменились?

   - Нет! Карина уверена, что только в день свадьбы родители перестанут пасти ее.

   Тимур поморщился:

   - Она же не коза, чтобы ее пасти! Предположим, так и случилось. Что дальше?

   - Она выясняет маршрут до загса, находим удобное место, она скажет, что ей стало дурно и попросит водителя остановиться. Тут в дело вступаем мы: даем водителю по маковке, хватаем Карину, оставляем записку с требованием о выкупе...

   Тимур вскинул брови:

   - Какую еще записку? Ты что-то попутал, братец! В первоначальном варианте никакой записки не было.

   Володька воодушевился.

   - Это моя Карина придумала! В этом вся суть: ее родичи знают, что ты обеспеченный человек и я, значит, тоже, так что деньги мне не нужны. Поэтому я как бы в похищении за выкуп не нуждаюсь...

   Тимур признал, что на какое-то время поиски несуществующих алчных похитителей может прокатить. На время!

   - А что потом?

   - Потом... Мы с Каринкой поженимся и вернемся к ее предкам. Не откажутся же они от любимой дочери, которую едва не потеряли...

   Тимур задумчиво бродил по кухне, натыкаясь на углы. Это план не умного человека, а какого-то... двоечника!

   - Это в общих чертах. А что в деталях? Какая роль будет у меня?

   - Ну, типа заберешь Каринку и пересидишь с ней в твоем доме.

   - Ты хотя бы понимаешь, что если будут проверять тебя, возьмутся и за меня? Нет, это плохой план!

   Володька почесал пальцем за ухом.

   - А нам с Каринкой показался план замечательным!

   Тимур рассуждал иначе.

   - Как я должен через половину страны тащить украденную невесту?! Меня зацепит первый патрульный!

   - Не боись, все схвачено! - похвастался Володька. - Карина по дороге переоденется, так что от одной улики избавимся.

   - А ты подумал, что сейчас на дороге везде камеры понатыканы, как спицы в любимом бабушкином клубке?

   И тут у Володьки нашелся ответ.

   - Один пацан одолжит мне свою тачку, она у него крутая, и сделает тебе доверенность. Этого парня с Кариной никак не свяжешь - они даже не знакомы!

   - И с какой стати ему тебе помогать?

   Владимир расплылся в улыбке.

   - Я ему курсовую помогаю писать! Его предки напугали: завалишь - в армию сдадим.

   - Понятно, долг платежом красен... - Тимура трясло, едва он думал обо всем этом. - Володька, давай я все-таки поговорю с ее родителями!

   Тот показал Тимуру кулак:

   - Только попробуй! У нас уже все на мази. А если ты дернешься, только меня выдашь и все. Каринку увезут, выдадут замуж, а я потом с тобой ни разу в жизни не заговорю! Словно тебя нет и не было!

   - Это ты так уважаешь брата, который тебя вырастил и содержит до сих пор?..

   В глазах Володьки заметались злые огоньки.

   - Если ты мне брат и любишь, как говоришь, то не заставишь меня выбирать между тобой и любимой девушкой - я все равно выберу ее.

   Это Тимур уже понял. Молодо - зелено, моча в голову бьет, толкает на идиотские поступки. В таком возрасте все кажется либо черным, либо белым, без полутонов. Мир принадлежит исключительно тебе... ты сам пуп земли... любовь нереальная и неземная... если тебя обманули и бросили - все, жизнь закончена. Сам-то он этот период прошел как-то незаметно, безболезненно. Ему некогда было думать о возвышенном, нужно было думать о работе и о Володьке.

   Время прошло, но он по-прежнему думает о брате и даже собирается совершить ради него самую настоящую глупость!

   - Уже известно, когда именно состоится знаменательное событие?

   - В последнюю субботу этого месяца.

   Тимур вздохнул - именно на это время он запланировал небольшой отпуск, который собирался провести в своем любимом уединенном доме. Пропал отпуск!

   - Ты подумал, что будет, если потом ее родители вас не примут?

   - У меня же есть любимый братец!

   О, нет! Он еще хочет посадить ему свою жену на шею?

   - Даже не думай об этом! С побегом я вам помогу, а дальше вы сами. Как хотите, но сами!

   - Ладно, сами, я понял, - огрызнулся Владимир.

   Тимур подсел к брату за стол, они склонили головы друг к другу и стали записывать, что понадобится для побега и поездки в дом в горах, как его называли, хотя никаких гор там не было - название домик получил от огромного пейзажа, подаренного Тимуру благодарным пациентом. На пейзаже были запечатлены крымские горы, Белая скала и тому подобное. Тимуру как-то не довелось до сих пор там побывать, поэтому он и повесил пейзаж на стене и иногда любовался им. Может, теперь так никогда там и не побывает... Так и хотелось воскликнуть: "Шеф, усе пропало!"

   - Ты уверен, что друг сделает все документы и передаст тебе машину вовремя?

   - Я же сказал, все на мази!

   - И сколько я должен буду с твоей девушкой сидеть взаперти?

   - Пусть немного уляжется шум, а там посмотрим. Как тебе мой план?

   План Тимуру не понравился, но другого пока что не было.

   Владимир в гостях не засиделся - спешил на свидание со своей Кариной. Глядя на него, Тимур понимал, что у него нет никаких веских аргументов, чтобы отвадить брата от недостойной девицы. Хотя кто сказал, что она недостойная? Вдруг только и она подходит для Володьки?

   Иной раз приходится удивляться судьбе и тому, что она сводит совершенно не подходящих друг другу людей! И там, где, казалось бы, не должно ничего случиться, происходит химическая реакция под названием любовь.

   Тимур проводил брата, подошел к окну и смотрел, как тот бегом пересекает двор. Спешит! Как бы спешил не на нары. Раз попал в тюрьму, потом не отмажешься, чуть что - и будешь во всем виноват.

   Но это так романтично, совершить поступок во имя любви...

   Бред! Тимур встряхнулся, словно собака после купания, и отправился заниматься своими делами. До последней субботы месяца его голова может быть занята чем угодно, кроме предстоящего дела.

   Он сел за рабочий стол, включил компьютер и стал разглядывать медицинские карты и рентгеновские снимки пациентов, которые хотели бы исправить носы, уши, подбородки, щеки, веки, шеи, грудь... и даже удлинить мужское достоинство! Тоже ведь своего рода авантюра, но на это идут не задумываясь. Стоит ли влюбляться в женщину, если изо всего тебя ей нужен только твой "дружок"?

   Вздохнув, он стал набрасывать план предстоящих операций.

ГЛАВА 13

Стыдно сказать, но Нина Никифоровна добилась того, что в душе Владиславы вдруг проснулось доселе неведомое чувство. Ревность! Оказывается, это очень неприятное чувство, жгучее, пугающее, разъедающее изнутри, вытесняющее из головы остальные мысли. Вот и она в какой-то момент поняла, что думает не о предстоящей выставке Бельца, не о налоговой проверке, не о том, справляются ли без нее в галерее девчонки, а о том, кто же позировал Николаю, натурщик или натурщица.

   За то время пока они вместе, никаких обещаний верности они друг другу не давали. Владислава знала, что у Николая бывали и другие женщины, но никогда не придавала этому важности. Он же не кобель на привязи у ее ног - пусть живет свободно. Сама она ему не изменяла не из-за страстной любви, а потому, что не интересовалась мимолетными увлечениями. Это как в лужу наступил, отряхнул грязную воду с туфель и пошел дальше.

   Что же произошло сегодня? Она вдруг ощутила себя собственницей. Раз Николай собирается жениться на ней, притом это было его желание, то пора менять правила игры. Семья это не свободные отношения, где каждый живет так, как ему вздумается, делает что хочет и спит, как говорится, до полудня. Это уже другие отношения, другие обязательства. Никому не хочется, чтобы за его спиной говорили об изменах. Это и по ее престижу может ударить, и по самолюбию.

   Поэтому, проводив бабулю, Владислава сделала то, на что никогда бы не решилась раньше - поехала к Николаю. Он открыл не сразу, заставив Владиславу топтаться перед дверью. Но в этом не было ничего необычного - он не любил, когда кто-то мешал его творческому процессу.

   - Это ты? - спросил он с ноткой то ли досады, то ли удивления. - Проходи. Я вроде как тебя сегодня не ждал. Мы же по телефону поговорили...

   - А я сюрпризом! - широко улыбнулась Владислава. - Помешала? Твой натурщик не замерз?

   Николай, одетый в испачканный краской безразмерный балахон, отступил на пару шагов и удивленно пробормотал:

   - Дорогая моя, я слышу в твоем голосе ревность! Натурщики это моя работа!

   Владислава увидела себя со стороны и ей стало стыдно. Она мгновенно расслабилась, прошла в квартиру Николая и бросила сумочку куда-то на кожаный диван в зале.

   - Прости, все это бабушкины интриги! С другой стороны, теперь у меня сменился статус - я все-таки невеста и мне не хотелось бы, чтобы мой жених уже сейчас начал мне изменять.

   - Ну, поклясться в святости я не могу!

   - И не надо! - вскинула она руки. - Я тоже такого обещать не стану.

   Вот тут у Николая полезли брови вверх.

   - Хочешь сказать, у тебя кто-то появился?..

   - Ты словно бы испугался! - засмеялась Владислава. - Брось, никого у меня нет и мне никто не нужен. Я человек самодостаточный. Если бы не Нина Никифоровна, и ты остался бы только в качестве близкого друга.

   - Мы об этом говорили: не хочу быть просто другом, хочу значить для тебя нечто большее. Предложить тебе что-нибудь выпить или ты на машине?

   - Самоходом. Вернее, на такси, так что предлагай.

   - Минуточку...

   Владислава осталась в зале, а Николай ушел переодеться, не забыв закрыть за собой двери с мозаичными стеклами. Через какое-то время в студии послышались голоса, потом что-то упало и кто-то ушел - хлопнула дверь. Владислава хмыкнула... а ведь бабуля, кажется, была права! И все же ревновать себе она не позволит!

   Скоро вернулся хозяин квартиры, вкатывая за собой сервировочный столик на колесах, заставленный вином и тарелками с закусками.

   - Давай-ка, помоги мне! Где бокалы, ты знаешь.

   Конечно, знает, хоть никогда и не ощущала себя здесь хозяйкой.

   Она подала бокалы, и Николай наполнил их дорогим итальянским вином.

   - За что будем пить, дорогая?

   - За то, чтобы мы жили так, как хотели, и никто не смел бы нам указывать, как жить.

   - Давай лучше за любовь...

   - Коля, не лукавствуй, тебе это не идет. Я ведь знаю, что ты так же далек от любви ко мне, как я к тебе. Это будет брак ради спасения возвышенной мечты моей бабули.

   - Тогда давай выпьем за это.

   - Согласна.

   Они выпили, закусили и немного потанцевали, благо размеры зала это позволяли.

   - Так ты собираешься исполнить мечту своей бабушки о внуке?

   - В моих планах такой пункт имеется.

   - Может, прямо сейчас и начнем? Пойдем в постельку?

   Владислава подумала о "мерзнущем натурщике" и покачала головой:

   - В другой раз, мне нужно вернуться в галерею. Там девчонки одни рулят.

   - Так ты всегда оставляешь галерею на них.

   Владислава потянулась за сумочкой и вздохнула:

   - У меня на носу шикарная выставка. Отдыхать сейчас нет времени. После свадьбы... Возьму неделю отпуска, махнем с тобой на медовый месяц... или не махнем? Ты, между прочим, еще ничего о нем не говорил.

   - Да как-то не пришлось, - пожал он плечами. - Поедем туда, куда скажешь. Я везде смогу работать.

   - Хорошо, потом об этом поговорим. Целую...

   Николай проводил ее до двери и, как показалось Владиславе, вздохнул с облегчением. Вот поэтому им правильно встречаться только иногда, оставляя часть жизни свободной!

   Она ехала в галерею со спокойной душой, но, уже подходя к зданию, услышала крики. Неужели это в ее галерее?! Владислава бросилась внутрь и увидела, что на посту охраны никого нет.

   - Да что тут такое происходит?

   Крики доносились из той части галереи, где они готовили место для выставки из коллекции Бельца. Если только дед узнает, что у нее не все в порядке с охраной...

   Ругались женщины. Владислава узнала голоса Татьяны и Ольги, третий голос, высокий и визгливый, она не знала. Недовольная обслуживанием посетительница?.. Пока она бежала в ту сторону, до нее доносилась ругань с вкраплением крепких словечек. Нет, это точно не посетители.

   Наконец она добежала до места "побоища", и перед ней открылась такая картина: забившаяся в угол Ольга прижимает к себе ревущую Татьяну, на них наступает какая-то особа, размахивающая сумочкой, а позади этой особы бегает охранник и пытается ее унять. Но как только он подходит слишком близко, визгливая особа разворачивается и