Колокольцев серебряных звон. Ирина Ведуница

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Вы никогда не мечтали попасть в сказку, в которой дракон вам прямым текстом говорит: «Не выйдешь замуж за принца – голову откушу!»? Вот и мне бы такое в страшном сне не приснилось. А нечаянно сбылось. И тут уж неважно, что послужило причиной, собственный промах или роковое стечение обстоятельств, но жизнь моя переменилась сразу и вдруг. Теперь моя реальность – это чужой мир, древний замок, наследный принц, суровый дракон и… девять конкуренток, стоящих между мной и правом на жизнь. Вот только подводных камней в этом отборе оказалось гораздо больше, чем было заявлено изначально.

ПРОЛОГ

Колокольный перезвон разносился над городом, словно эхом отдаваясь со всех его концов. Голуби взмывали в небо и кружились над крышами, напуганные неслыханным до сих пор многоголосьем. Басовито гудели большие храмовые колокола, им отвечали звонкой перекличкой колокола поменьше, тонкими нотками вплетались в общий хор дверные колокольчики, дополняющие общую праздничную какофонию.

   Принц женится! Единственный наследник Сайлимского престола сегодня идёт к венцу со своей избранницей!

   Народ ликовал. Улицы пестрели праздничными гирляндами из шёлковых флажков, фасады домов были украшены цветами, на центральной площади и прилегающих к ней широких улицах расставлялись столы, на которые чуть позже принесут щедрое угощение: каждая хозяйка считала своим долгом и большой честью блеснуть кулинарным искусством в столь знаменательный день! Вино и пиво из дворцовых закромов потекут рекой.

   И только мне чудилась в общем веселье нотка горечи. Едва уловимая, слышимая лишь знающему, как могло бы быть иначе. Мнилось, что колокола не поют, а плачут, скорбя о своей, одним лишь им ведомой потере.

   Двери храма распахнулись, и на том конце дорожки показался Его Высочество, принц Ксармаил Ваяр Даниор аль Иртуна. Молодой, ослепительно красивый, одетый в белоснежный свадебный наряд, как и положено любому прекрасному принцу из сказки. Сказки, оказавшейся ко мне не слишком-то доброй, в которую я случайно попала всего пару месяцев назад.

ГЛАВА 1

Отца своего я не знала, мать меня нагуляла по молодости. Говорила, он то ли певцом был, то ли артистом каким. На гастроли в наш районный центр приезжал. Между делом вскружил голову восторженной девчонке. Даже не роман закрутил, так, провёл весело ночку. Он уехал потом, а она через два месяца поняла, что тяжёлая. Перепугалась – страсть! Но от нежданного ребёночка избавиться рука не поднялась.

   Точнее, хотела, ведь позор-то какой на всю деревню! Даже деньги наодалживала, чтобы к местному фельдшеру на аборт пойти, да бабка – царствие ей небесное! – отговорила. Образумила дурёху испуганную. А после уж и меня растить помогала, потому как мать родная дочь свою непутёвую из дому выгнала. Сразу как о пузе её узнала, отреклась.

   Так и жили втроём, пока прабабушке Марфе не пришёл срок помирать. Домик её матери моей по завещанию отошёл, а вскоре и жених нашёлся серьёзный, хозяйственный. Не побоялся себе «бабу с прицепом» взять, на молву рукой махнул. Полгода не прошло, как они свадьбу сыграли и он к нам переехал.

   Так у меня появился отчим.

   Суровый, но правильный. Нормальный такой деревенский мужик. Работал много, хозяйство поднял, а на выходных любил пропустить рюмочку-другую. Всё как у всех.

   Потом у них с мамкой свои дети пошли, и я окончательно почувствовала себя лишней. Нет, меня не притесняли, не дразнили и не обижали. Просто чувствовалось что-то такое, неявное, будто мать меня стыдилась. А отчим нет-нет да под пьяную лавочку напоминал жене о грехе молодости. После извинялся перед ней и передо мной, но легче от этого не становилось. Приходилось терпеть.

   Деваться мне было некуда: бабка, которую я так и не узнала, – мамкина мать – померла, когда я была ещё маленькой. Подхватила какую-то хворь непонятную и сгорела меньше чем за месяц. Её оставшиеся две дочки – мамкины сёстры родные – дом продали и поделили наследство промеж собой. Ничего младшей не оставили, мол, ей дом хороший от бабы Марфы перепал, и будет. Одна потом в большой город укатила и связь с семьёй оборвала, вторая – переехала в областной центр.

   Долгое время я о них не слышала вообще ничего. Мать не любила семью вспоминать. Оно и неудивительно, учитывая, как с ней обошлись. Но ненависти к ним не питала. И меня учила зло не держать. Мол, каждому рано или поздно воздастся. А кровь – не водица, придёт срок, и вспомнятся узы родственные. Пригодятся.

   Мудрые слова мать мне говорила, не иначе от прабабки наслушалась. Да и характер у неё был мягкий, неперечливый. Будто в молодости вместе с глупостью и задор весь растеряла, успокоилась. Потому с отчимом жили хорошо, спокойно. Не знаю, как насчёт любви, но ссор промеж ними почти что не было. А мне вроде живи да радуйся, а всё не по душе это было.

   К тому времени, как закончила школу, я мечтала только об одном: уехать из нашей деревеньки хоть куда-нибудь! Вот только ошибки матери повторять не хотела и наивностью не страдала, понаслушавшись рассказов подруг про дурочек, поверивших в сказку и уехавших искать свою судьбу в столицу, да так там и пропавших.

   Нет, рисковать бы я не стала, но и вариантов для себя пока не видела. С нашим уровнем знаний мечтать поступить в ВУЗ было почти нереально. А вот освоить какую-нибудь профессию или пойти в технический колледж – вполне возможный вариант. По крайней мере, это сулило мне хоть какую-то финансовую независимость от семьи.

   Неожиданно пришедшее матери письмо от её старшей сестры стало тогда подарком небес! Казалось, молитвы мои были услышаны. Хотя и не особо верила в бога, но в память о прабабушке, весьма верующем и набожном человеке, время от времени посещала церковь: свечку там поставить или просьбу высшим силам нашептать.

   Тётка Марина звала меня к себе, в столицу. Обещала приютить и дать несложную работу, чтобы я впоследствии могла пойти учиться и как-то устроиться в этой жизни. Во внезапную доброту почти пятнадцать лет не общавшейся с нами родственницы я не поверила, но от этого шанса отказаться всё же не решилась. Уж не чужие же люди – родня, по первости авось не съедят, а там посмотрим.

   Мать на моё решение об отъезде тоже смотрела положительно. Сама уже снова была на сносях, беременная третьим ребёнком от мужа, и лишних конфликтов в доме не хотела. Да и прокормить такую ораву становилось всё трудней, оттого-то отчим и злился.

   Так что сборы были недолгими. Тем более что и деньги на билет мне прислали, как только я ответила согласием. Доехала хорошо, встретили меня прямо на вокзале, усадили в красивую машину и отвезли в большой загородный дом. А дальше сказка кончилась, и начались суровые будни.

   Как оказалось, нужна я была тётке Марине, весьма удачно выскочившей замуж за столичного богача и теперь владеющей собственным бизнесом, для ухода за тяжело больной свекровью. Мол, услуги профессиональной сиделки недёшевы, а тут, почитай, бесплатная рабочая сила под боком имеется. Можно сказать, за кров и еду работать готовая, ну и за небольшую ежемесячную доплату.

   Всё это я узнала гораздо позже, уже после того, как подписала трудовой договор на два года. А поначалу радовалась, что буду жить в таком месте, да ещё получать за это деньги. Работы я не боялась, привычная к деревенской жизни, да и брезгливостью не отличалась. У меня от ухода за больным пожилым человеком с души не воротило.

   Однако прежде чем допустить к старушке, тётка отвезла меня в город и устроила на курсы санитарок. Оплату обучения взяла полностью на себя. Даже заплатила за общежитие вперёд, чтобы не пришлось каждый день туда-сюда мотаться. И денег дала на еду. А напоследок наказала учиться хорошо и не забывать о том, что после обучения я на них работать должна. Мол, помни мою доброту, деревенская девочка. И отплати соответственно.

   Но я и без этих напоминаний со всем рвением приступила к учёбе. Сама понимала, что корочки, пусть даже младшего медицинского персонала – это мой шанс! Обучение-то потом и продолжить можно, но уже хотя бы будет где работать и на что жить. Так что вцепилась я в этот шанс руками и зубами, закончив курсы с пусть не наилучшими, но вполне себе хорошими оценками. Питалась в столовой – пусть не всегда вкусно, зато сытно! – деньги экономила. В день выдачи сертификата собрала свои небогатые пожитки и позвонила тётке. Тем же вечером меня забрали.

   Следующие почти два года прошли нелегко. Старушка оказалась той ещё капризной дамочкой с запросами. Ей, видите ли, мало было, что за ней ухаживают, ещё и развлекать требовалось. А от моего деревенского говорка её прямо-таки коробило. Она даже несколько раз просила заменить меня на сиделку пообразованнее, но каждый раз натыкалась на мягкий, но непреклонный отказ. Уж что-что, а деньги-то тётка Марина считать умела. Муж же её, Иннокентий Борисович – вечно занятой и важный предприниматель, – мать видел не так уж часто, зато при встрече соглашался на все её просьбы. А после – забывал. И так каждый раз. Я поначалу удивлялась, а потом привыкла. Не моё это дело, как у них тут в семье принято. Живу рядом, работаю, и ладно. Лишь бы меня в свои отношения не вмешивали и с работы не выгнали. Последнего боялась особенно сильно, потому что скопить хоть сколько-нибудь приличную сумму на съём собственного жилья пока ещё не успела.

   Именно по этой причине и не перечила, когда Изольда Варфоломеевна – так звали мою подопечную – прониклась идеей слегка меня «отполировать», как она это назвала. Раз уж выжить из дома не получилось. Пришлось мне читать ей каждый вечер что-то из классической литературы: чётко и с выражением. Научиться правильно сервировать поднос с едой и уметь поддерживать разговор на совершенно разные темы. Темы обычно озвучивались заранее, и у меня была пара-тройка дней на подготовку, благо доступ в Интернет здесь был бесперебойный, а планшет мне выдали ещё при устройстве, как необходимый для работы гаджет.

   Сначала я молча проклинала повышенную умственную нагрузку, которая дополняла физическую, но потом попривыкла и втянулась. А после и вовсе стала получать от этого удовольствие. Так что к завершению срока моего контракта меня было уже не отличить от столичных девчонок. Разве что одевалась я скромней и губы жеманно не надувала: Изольда Варфоломеевна оказалась человеком старой закалки и больше всего ценила в людях аккуратность, честность и здравомыслие, называя все модные тенденции не иначе как придурью инфантильных бездельников. В чём-то я была с ней согласна, смотря рядом по телевизору модные показы, в чём-то нет. Но моего мнения и не спрашивали. А стандартная униформа не давала возможности самовыражения.

   Детей у Марины Егоровны, как она велела себя называть, и Иннокентия Борисовича не было. Так что хотя бы от знакомства с избалованной «золотой молодёжью» я была ограждена. Правда, имелся какой-то племянник со стороны мужа, обучающийся сейчас за границей, но за время моей работы он не объявился в доме ни разу.

   Два года я проработать не успела, уже через год и восемь месяцев болезнь Изольды Варфоломеевны дошла до такой стадии, при которой требовались сильные болеутоляющие, а их в домашних условиях держать было нельзя. Да и с сознанием старой дамы дела обстояли всё хуже: оно колебалось от полной апатии до взрывов неконтролируемой злости. Поэтому было решено перевезти её в какой-то элитный хоспис закрытого типа, где она и скончалась спустя всего неделю.

   Мне же было вежливо, но непреклонно указано на дверь. Мол, всё, что мы могли – тебе дали, дальше уж сама. Но этому времени у меня имелся план дальнейших действий. Так что, не особо расстроившись, я снова собрала свои небогатые пожитки и уехала в город, подавать документы в тот же медицинский колледж, в котором заканчивала санитарские курсы. Только теперь уже поступила на бюджетное отделение по специальности «медицинская сестра». Заодно и койко-место в общежитии получила бесплатно, как иногородняя.

   Мне очень повезло, что предыдущий контракт закончился раньше и я успела на вступительные экзамены. Но так как сама учёба начиналась только с сентября, а жить мне было пока негде, я сняла небольшую комнатушку в коммуналке спального района. И глядя на быстро исчезающие средства, – жизнь в большом городе оказалась не из дешёвых – пришла к мысли, что жить на свои накопления все два года дневного обучения не смогу. Надо как можно скорее искать работу. И лучше отучиться на вечернем отделении четыре года вместо двух, зато с гарантией его закончить, не оставшись при этом совсем без денег.

   К делу трудоустройства приступила не откладывая. Купила несколько газет с объявлениями, – такая роскошь, как интернет, мне была пока недоступна: планшет тётка забрала обратно, как только рассчитала. Следующей покупкой был дешёвенький кнопочный телефон – исключительно для связи. Тут уж не до жиру и понтов. А затем, не особо привередничая, начала обзванивать одного работодателя за другим. И даже сходила на несколько собеседований.

   Но всё безрезультатно. Кого-то не устраивала я, что-то не подходило мне. Больше трудиться за копейки не хотелось, как и отказываться от обучения в угоду временному контракту. Сомнительные или слишком щедрые предложения обходила стороной особенно тщательно. Бесплатный сыр только в мышеловке, особенно для молоденьких провинциалок. А я уже не серенькая наивная мышка, не зря меня Изольда Варфоломеевна натаскивала. Ей пустая прихоть, а мне житейская мудрость, принятая к сведенью.

   И только когда я уже почти опустила руки, попалось одно подходящее объявление. В медицинский многопрофильный центр требовалась санитарка на отделение дневного стационара. Зарплату обещали хорошую, а график очень удобный, чтобы не отрываться от обучения. Собеседованием я тоже осталась довольна, без сомнений подписав трудовой договор и обязуясь выйти на работу с понедельника. После чего с лёгкой душой перевелась на вечернее отделение и открыла новую главу своей жизни.

   А потом случилось это.

ГЛАВА 2

Владельцем клиники был профессор медицинских наук Адриан Витольдович Златый, не старый ещё мужчина, лет пятидесяти с хвостиком. Везло мне в последнее время на необычные имена и фамилии. Может, отчасти поэтому я более внимательно рассмотрела эту вакансию и, оставшись довольна предложенными условиями, в конечном счёте устроилась работать именно в это учреждение. Начальство здесь, как ни странно, к своим сотрудникам относилось уважительно, без намёка на панибратство или хамское отношение. Правда, и кого попало с улицы тоже не брали, предпочитали проверенных людей по заслуживающим доверие рекомендациям. Тем удивительней было то, что мне досталось это место.

   Но об этом я узнала, лишь проработав в клинике больше месяца, пройдя испытательный срок и заслужив доверие основной части персонала. Хотя поначалу перед Адрианом Витольдовичем робела, не зная, как вести себя с высоким начальством, заглядывающим иногда проверить, как я осваиваюсь. Кажется, профессора забавляло моё смущение, лишь усугублявшееся после его добродушного: «Ну, что молчишь, как неродная, Эля? Не бойся, не съем».

   Сказать, что после этого мне было легче с ним разговаривать? Нет. Но потом, понаблюдав за тем, как он общается с остальными, немного успокоилась. Никакого излишнего внимания мне этот ухоженный, импозантный, строгий и вместе с тем благодушный мужчина с посеребрёнными сединой висками не оказывал. Просто в клинике между сотрудниками сложилась тёплая, почти семейная атмосфера, поэтому люди за своё место держались, все силы отдавая работе, а не междоусобным склокам. Любые намёки на взяточничество, скандальность, профнепригодность и попытку подсидеть коллег начальство пресекало решительно и строго. Пока я отрабатывала испытательный срок, при мне уволили одного доктора, который устроился почти одновременно со мной. Не вписался в коллектив.

   Что и говорить, после такой наглядной демонстрации трудилась я на совесть. Вела себя скромно и вежливо, не стремясь вылезти вперёд и урвать себе дополнительные бонусы. Мне нужно было создать себе хорошую репутацию и закрепиться на этом месте. Впереди ждали годы напряжённой учёбы, так что тылы следовало прикрыть, не беспокоясь в будущем о стабильном заработке.

   Пока занятия не начались, свободного времени у меня было много. Вот только на что тратить его – непонятно. Друзей у меня в этом городе пока не появилось, впрочем, в деревне их не осталось тоже. Как-то так сложилось, что ни на танцы в клуб с девчонками, ни на вечерние гулянья с парнями я не ходила. Не могла. Сначала помогала маме с бабушкой по дому и на огороде, чтобы ноги с голоду не протянуть. Потом с младшими братьями и сёстрами возилась, когда мама себе подработку нашла. Шить её прабабушка моя научила, вот и перебивалась иногда заказами. Всё деньги дополнительные в дом. Отчим не возражал, а что у меня после школы ни минутки свободной не оставалось, никого не волновало. Даже домашние задания старалась успеть на переменах сделать, чтобы до ночи над уроками не засиживаться.

   Потом, когда в большой город к тётке приехала, все мысли только об учёбе были. Свой шанс на независимость и нормальную жизнь я упускать не хотела. Изолированная пребывание в особняке тоже не располагало к заведению новых знакомств. И хотя кроме меня там были другие слуги, но они меня сторонились. То ли опасались, что тётке наушничать буду, то ли ещё чего. Да и не было времени по вечерам чаи на кухне распивать с остальными. Почти неотлучно при Изольде Варфоломеевне была.

   И теперь мне, привыкшей всю свою жизнь работать, было странно и непривычно просто сидеть без дела. Или праздно проводить время, гуляя по улицам и глазея по сторонам. Хотя посмотреть было на что: красивые дома, широкие проспекты, сияющие витрины дорогих магазинов, толпы людей. Всё портили только навязчивые рекламщики, сующие в руки ненужные бумажки, а то и пытающиеся навязать прогулку на речном трамвайчике или зазывающие в ресторан.

   Тратить деньги на подобные развлечения, как и на то, чтобы пускать пыль в глаза незнакомым мне людям, я не собиралась. Вот ещё, глупостями заниматься! Такое мне точно не по карману. Поэтому, побродив несколько раз по центру и полюбовавшись ценами на билеты в музеи, я махнула рукой на культурный досуг и решила подождать осени. Выдадут ученический билет, можно будет и повышением культурного уровня заняться, а пока растрата одна.

   Именно поэтому, как только появилась возможность взять совмещение, я без сомнения вызвалась подменить уходящую в отпуск санитарку. Света убиралась в клинике по вечерам, когда весь персонал расходился по домам. Тратить на работу время, предназначенное для семьи и отдыха, никто не хотел, так что, кроме меня, на подработку желающих не было. Начальство мой трудовой энтузиазм только порадовал, хотя меня и предупредили, что работать придётся много и по первости меня будут проверять.

   Пусть частная клиника и занимала всего три этажа небольшого строения в престижном озеленённом районе города, но кабинетов, смотровых и санузлов в ней хватало. Зато и оплату поставили хорошую. Пару вечеров пришлось прийти просто так, чтобы Света ввела меня в курс дела и показала, где что находится. Потом уже и сама справляться начала.

   Первую неделю с непривычки уставала сильно, потом втянулась. Мне даже нравилась тишина полутёмных коридоров и гулкое эхо, бродящее в обезлюдевшем доме. Работать нужно было быстро, чтобы успеть всё убрать до того, как закроется метро. Но иногда я позволяла себе замереть у окна, глядя на мерцающие огни набережной, наблюдая за неспешно гуляющими по ней людьми, слыша смех, разговоры, звучащую откуда-то музыку.

   В такие моменты я сама себе до боли напоминала сказочную Золушку, которая могла полюбоваться на бал только сквозь окна королевского дворца. В детстве это была моя любимая сказка. Прабабушка часто читала её на ночь, когда я была маленькой.

   Чего греха таить, как и многие молодые девчонки, я мечтала о любви и Том Самом, совсем не обязательно принце, с которым я буду счастлива. Но помня об ошибке матери и наслушавшись рассказов сокурсниц, к парням относилась настороженно. Оказаться банально использованной и брошенной категорически не хотелось. Понятие девичьей чести и чувства собственного достоинства Изольда Варфоломеевна за полтора года общения вбила в мою голову намертво. Она была женщиной старой закалки и очень строгих правил. Недаром почтенная дама напоминала мне аристократку времён царской России, хотя вряд ли застала те славные годы.

   Но сейчас я, протирая оконную раму, любовалась отсветами широко рекламированного накануне лазерного шоу и, подражая любимой героине из старого советского фильма, со вздохом произнесла:

   – Ну неужели мне не дождаться веселья и радости? Ведь это очень вредно – не ездить на бал, когда ты этого заслуживаешь! Так и заболеть можно, – наверное, только сейчас я поняла всю глубину произнесённой сказочной героиней фразы. И, сама от себя не ожидая, от всей души пожелала: – Хочу-хочу, чтобы счастье вдруг пришло ко мне! ^к/ф «Золушка» (киносценарий 1945 года)^

   Даже глаза зажмурила, прижав руки к груди, как та самая героиня. И сама рассмеялась этому по-детски наивному порыву. Всё хорошо. У меня обязательно ещё всё будет хорошо. Иначе и быть не может! Именно вера в лучшее поддерживала меня, давая силы и волю стремиться вперёд, не останавливаться, не опустить руки. Я ещё так молода. Вся жизнь впереди! Я верю в это.

   Оставив окно открытым, чтобы проветрить помещение, пока я буду его мыть, обернулась к своей тележке и уже дурашливым тоном продолжила:

   – Ну что, дорогие мои тряпки и швабры, если не взяться за работу, она сама с места не сдвинется. Поэтому давайте-ка дружно наведём тут чистоту! А потом все пойдут отдыхать. Вы в шкафы, на сушилки и полки, а я в свою комнатушку. Может быть, несколько остановок пройдусь пешком, подышу свежим воздухом, пусть даже на улице уже темно. Завтра выходной, и вставать рано не нужно.

   Разумеется, мне никто не ответил, да я этого и не ждала. Такие молчаливые собеседники меня вполне устраивали.

   Убирать осталось не так уж и много. Вечер был тёплым, а ласковый ветерок, перебирающий жалюзи, приносил сладкий запах скошенной на газонах травы. Вдалеке послышался какой-то стук, и я замерла, напрягая слух и пытаясь понять, где это было: на улице или в самом центре? Охраны здесь не было, только навороченная сигнализация с пропускной системой по карточкам.

   Больше ничего подозрительного я не услышала и, списав всё на усталость, вернулась к прерванному делу. Достав из кармана телефон, выложила его на стол и включила подборку любимых песен. Поставив звук погромче, приступила к заключительной уборке, тихо мурлыкая себе под нос знакомые слова. Под музыку убираться всегда веселей, к тому же гораздо продуктивнее выходит.

   Когда пол был уже почти домыт, заиграла недавно найденная в интернете песня одного из любимых исполнителей. Сочный красивый голос вокалистки и чудесное инструментальное оформление делали эту композицию поистине волшебной. Будоражащей, затрагивающей в глубине души какие-то скрытые струны, заставляющей сердце трепетать в тоске и сладкой неге. Замирать в ожидании чуда…

   Ни земли, ни воды, ничего...

   И навеки её забирай.

   История затягивала, приковывая внимание к себе. Я остановилась, попадая под льющуюся из динамика магию слов, всё увереннее вплетая в неё и свой голос.

   Коли в жизни далёкой другой

   Да остались в крови рукава...

   Перед глазами, словно живые, встали картины, образы сменяли друг друга, сливаясь в единое полотно, обрастая подробностями и обретая важный, сакральный смысл. Море, золотой дракон. «Забирай!» – кричало моё сердце, и ему вторила истомлённая ожиданием душа. А потом – снова затишье, томление, предвкушение, сладкий ужас…

   А за морем на чёрной скале

   Слышишь, в небо меня забери. ^Группа: «Мельница», песня: «Обряд»^

   Последний куплет я пела уже в полный голос, забыв про всякое стеснение. Финальное «И у этого мира меня забери! И навеки меня забери! Слышишь, в небо меня забери!» почти прокричала, вкладывая в слова всю свою тоску и жажду жизни. В груди вдруг стало горячо-горячо, а ладони зажгло так нестерпимо, что швабра выпала из разжавшихся пальцев. Но остановиться и не петь я уже не могла. Лишь когда отзвенела последняя нота, я, судорожно выдохнув, обессиленно прислонилась к стене.

   Тело накрыла страшная слабость: руки и ноги подрагивали, как будто я долго бежала, неся что-то тяжёлое. Голова кружилась, перед глазами всё расплывалось. Сердце стучало как сумасшедшее, на лбу и между лопатками выступил противный липкий пот. Хотелось сесть на свежевымытый пол, а ещё лучше – лечь. Но такого я себе не могла позволить. Вдруг всё же кто-то войдёт, а я тут в позе дохлой морской звезды валяюсь. Как тут местные выражаются – не комильфо.

   Словно в подтверждение этих мыслей, в коридоре раздались шаги. Потом глухой стук, сменившийся невнятным звуком: то ли руганью, то ли стоном. С перепугу я в себе дополнительные резервы открыла, тут же выпрямившись и приняв почти устойчивое положение. Однако в дверь никто не входил. А странные звуки из коридора всё раздавались.

   Чувствуя себя крайне неуютно, всё же смогла отлепиться от стенки и, медленно шаркая ногами, поплелась к выходу из кабинета. Нужно было посмотреть, что происходит снаружи. В клинике никого не должно быть. Ну не воры же, в самом деле, сюда залезли? С другой стороны, а если и правда воры? Стало страшно.

   Стараясь двигаться как можно тише, что, наверное, выглядело смешно, особенно после того концерта, что я здесь недавно устроила, я тихонечко приоткрыла дверь. А когда выглянула наружу, увидела скорчившегося на полу профессора. Его явно корёжило от боли, заставляя тело выгибаться под немыслимыми углами, а с губ рвались мучительные стоны вперемешку со сдавленными хрипами.

   – Адриан Витольдович! – закричала я в ужасе, застыв как вкопанная, не зная, что предпринять: то ли в службу спасения звонить, то ли самой пытаться оказать первую помощь.

   К такому жизнь меня точно не готовила. Зато знания, полученные на санитарских курсах, всё же пришли на выручку. И я побежала к скрученному очередной судорогой телу.

   Больше всего происходящее походило на приступ эпилепсии, хотя пена изо рта не шла. В любом случае требовалось не дать пострадавшему нанести себе ещё больший вред, приложившись головой об пол, ослабить ворот, дав возможность облегчить дыхание. Что ещё?

   Не зная, чем ещё могу помочь, почти не соображая, что делаю, со слезами на глазах, взмолилась, обращаясь к внезапно затихшему мужчине:

   – Адриан Витольдович, что с вами? Чем вам помочь? Что мне делать?

   Рассчитывать на ответ человека, у которого уже начали закатываться глаза, было, наверное, глупо. Но я так перепугалась. Просто сидела, держа его голову на своих коленях. Внезапно по телу профессора прошла крупная дрожь, потом глаза его широко распахнулись, заставив меня шарахнуться в сторону. Они были совсем нечеловеческими: ярко светились жёлтым и вместо круглого зрачка имели щелевидный, вертикальный, как у змеи.

   Но то, что последовало потом, заставило меня, забыв про всё, без оглядки броситься на выход. С неожиданной в его возрасте прытью вскочив на ноги, профессор хрипло зарычал, обвёл меня полубезумным взглядом и, выдохнув короткое мучительное «Беги!», бросился в прямо в раскрытое окно кабинета.

   Третий этаж. Он же разобьётся!

   Перепрыгивая через ступеньку, слетела вниз по лестнице и пулей проскочила через входные двери. В рекордные сроки оббежав здание, оказалась прямо под окнами злополучного кабинета. Но вопреки ожиданиям, никакого изломанного и окровавленного тела под ним не обнаружила. Впрочем, как и здорового тоже. То есть вообще никакого! На растущих под окнами ухоженных клумбах всё было в идеальном порядке.

   Увидев такие чудеса, я от удивления чуть было не потёрла глаза, как в детстве. Остановило то, что руки были в грязных перчатках. Но ощущение нереальности происходящего не отпускало. Может, мне всё это привиделось? Переработала, отравилась, дезсредств нанюхалась: мало ли что с санитаркой может случиться, после чего у неё такие фантастические видения начинаются.

   Вдруг вспомнилось, что, скоропалительно выскочив из клиники, дверь я ничем не заблокировала. Так что обратно сегодня уже вряд ли попаду. А пропуск, сумка, телефон и сменная одежда остались внутри. Захотелось застонать и побиться неразумной головушкой о стену: проездной и ключи от съёмной комнаты, разумеется, тоже вне зоны досягаемости. Значит, придётся или ночевать прямо на газоне, или попробовать напроситься в будку к сторожу. Пусть и тесно, зато хоть не холодно. Если он пустит.

   Или попросить у сторожа телефон и постараться как-то дозвониться до начальства? Объясню ситуацию своей рассеянностью и буду надеяться, премии меня за это раздолбайство не лишат. Особенно учитывая, что некоторые окна так и остались открытыми, а значит, сигнальный контур не замкнулся. И свет в нескольких кабинетах горит.

   Лучше уж сейчас перетерпеть укор от Адриана Витольдовича, чем всю ночь трястись и бояться неизвестно чего. И уж тем более не говорить ему, что мне тут только что привиделось. Точно уволят!

   Однако далеко уйти от злополучного окна я не успела.

   Мечты сбываются? Несомненно! Со стенкой моя голова всё же встретилась, когда что-то крупное сильно толкнуло меня в спину. Дальше были те самые искры из глаз. И темнота.

ГЛАВА 3

Лежать на спине было неудобно. Дышать – тяжело. Словно что-то упало мне на грудь, придавив сверху и не давая перевернуться на бок. Ещё даже не открыв глаза, я рефлекторно попыталась скинуть это «что-то» с себя, но оно не поддалось. Зато на ощупь оказалось твёрдым, чешуйчатым и с огромными когтями на концах.

   Последнее открытие заставило меня испуганно распахнуть глаза. Взгляд тут же уткнулся в раскрытую надо мной пасть с вот таке-е-енными зубами! Тираннозавр!

   Завизжав от ужаса и крепко зажмурив глаза, я попыталась вырваться, извиваясь, словно бешеная, но особого успеха это не принесло. Однако, вопреки голосу разума, утверждавшему, что бороться бесполезно, потому что меня сейчас просто банально сожрут, я сражалась за свою свободу изо всех сил, не переставая при этом голосить на всю округу. Ровно до тех пор, пока лицо моё не обдало горячим дыханием, а уши не заложило от грозного:

   – Хватит орать!

   Вот тут я разом затихла. Сопоставить видение жуткой морды и вполне себе человеческого и, более того, русского языка, выходило с трудом. Видимо, головой я ударилась всё же сильно и что-то у меня там серьёзно повредилось. Сейчас я открою глаза, и окажется, что передо мной стоит врач, которого я из-за помутившегося рассудка спросонья приняла за этакую страхолюдину.

   Открыла глаза и тут же крепко зажмурилась снова.

   Не врач.

   Всё тот же оскалившийся тираннозавр. Даже ещё более злобный, чем в первый раз. Разве что слюной на меня не капает. Странно, что я всё ещё жива и слышала человеческий голос, но…

   Что именно «но», я додумать не успела, потому что эта морда вновь заговорила:

   – Эля, прекрати придуриваться и открой глаза.

   Оно ещё и имя моё знает? Мамочки!

   Это не я! И вообще, меня здесь нет. Это просто сон. Страшный. Но временный. Значит, надо расслабиться, досмотреть его до конца, а потом проснуться в своей кроватке. Вот только снова видеть это чудовище у меня не было ни малейшего желания, поэтому я просто затихла, прикинувшись «ветошью» и стараясь слиться с окружающим пейзажем. Каким бы он там ни был.

   Надеюсь, жрать меня эта тварюка прямо сейчас не начнёт. А там уже и утро наступит.

   – Эльвира… – с явной угрозой прошипела реликтовая ящерица.

   И хоть в имени моём нет и отродясь не было ни одной шипящей буквы, получилось у неё это очень даже натурально. Да ещё голос такой странный… смутно знакомый. Рискнув приоткрыть один глаз, опасливо посмотрела на нависающую надо мной огромную драконью башку, и по спине прошёл нервный озноб. О том, что это всё-таки дракон, а не динозавр, свидетельствовало строение тела и кончики крыльев, которые мне удалось разглядеть краем глаза. Однако восторга мне это не прибавило. Такой голову отгрызёт – не подавится. Да я вся ему на один укус! Мамочки!

   Подступающую панику, грозящую превратиться в неконтролируемую истерику, останавливали только остатки здравого смысла, убеждавшего, что пока меня не съели, из ситуации есть гораздо больше двух вариантов выхода.

   Пересилив себя и открыв второй глаз, я, словно кролик на удава, уставилась в сверкающие негодованием глаза дракона. Завораживающие. Сияющие, как расплавленное золото, с ниткой разрезающего радужку вертикального зрачка.

   Что-то мне это напоминало… Но что?

   Наверное, я бы ещё долго играла в угадайку, но стоило дракону прошипеть: «Чего молчиш-ш-шь, как неродная? Язык проглотила?», и пазл тут же сложился.

   – Адриан Витольдович? – сама пугаясь своей догадки, просипела я. – Это действительно вы?

   – Да! – яростно взревел дракон, поднимая голову к небу и пуская мощные струи дыма из ноздрей. Потом вновь посмотрел на меня и чуть крепче надавил лапой, практически расплющивая по земле. – Вот какого демона я тебя к себе на работу взял?! Ведь чувствовал, что не стоило связываться, да пошёл на поводу у жалости. Ещё Изольда просила не отказывать, если когда-нибудь ты обратишься по поводу устройства. Знала, карга старая! Наверняка знала о твоём даре. И ни словечка в прощальном письме не сказала, стерва, чтоб ей вовеки перерождения не видать!

   – К-каком даре? – выдавила из себя, ощущая, что ещё немного, и дышать мне будет нечем.

   Страшно было до ужаса. Хотелось стать маленькой-маленькой, как мышка. Проскользнуть у дракона меж пальцев и зарыться как можно глубже в землю. И в то же время понять происходящее хотелось ничуть не меньше. Судьба научила быть настороже и с опасением относиться к неожиданностям. А тут мало того, что я оказалась непонятно где, с начальством, превратившимся не в метафорического, а самого что ни на есть всамделишного дракона, так ещё и какие-то способности мне приписать пытаются. Причём пока непонятно, хорошие или плохие. Хотя, судя по реакции Адриана Витольдовича, ничем хорошим для меня тут даже не пахнет.

   – Голос-с, – почти по-змеиному прошипел дракон, вновь пытливо вглядываясь мне в лицо. – Твой дар заключён в голосе.

   Не получив от меня внятной ответной реакции, но заметив на лице явные признаки начинающейся асфиксии, ящер чуть ослабил нажим лапы, хотя отпускать меня пока и не подумал. Зато я смогла наконец вздохнуть более свободно. А в следующее мгновение, набравшись смелости, жалобно попросила:

   – Адриан Витольдович, отпустите меня, пожалуйста. У меня спина от долгого лежания затекла, и лапа у вас… тяжёлая. С когтями.

   Признаю, напоминать о метаморфозах, произошедших с профессором, было опрометчиво, но оно само с языка сорвалось. Опять же, он что-то про дар и голос говорил. Вдруг оно так и действует? Разжалоблю его, глядишь, и насовсем отпустит.

   И, кажется, немного сработало. По крайней мере, на более осмысленный диалог дракон со мной пошёл.

   – Кричать, убегать, другие какие-нибудь глупости делать не будешь? – спросил он.

   – Нет, – ответила честно, пытаясь выглядеть спокойной и убедительной.

   Куда мне тут бежать? Одна в лесу, никого не знаю. И Адриан Витольдович ведёт себя более или менее адекватно. Пока.

   Он мне поверил. Или просто сделал такой вид. Лапа, придавившая меня к земле, медленно убралась. А я осторожно села, оправила одежду и, притянув колени к груди, обняла их руками. Каким бы бредовым ни казался со стороны этот разговор, а любопытство во мне всё же проснулось. К тому же, пока разговариваем, он агрессии не проявляет. И то хорошо. Значит, буду и дальше забалтывать.

   – А что именно не так с моим голосом? – спросила, не слишком надеясь на пояснения, но, к моему удивлению, ответ всё же получила:

   – Всё так. Просто с помощью своего голоса ты можешь оказывать определённого рода воздействие на живых существ.

   – Хотите сказать, что я колдовать умею?

   По спине прошёл озноб. В деревне иногда шептались, за глаза называя мою прабабку ведьмой. Мне было решительно непонятно, почему: более доброго и отзывчивого человека я в жизни своей не встречала. Хотя травами она пользоваться умела и меня пыталась обучить. Да не успела, померла прежде, чем я в нужный возраст вошла. Потому и не получилось из меня травницы.

   – Размечталась, наивная! – презрительно хмыкнул дракон. – Сказки на ночь меньше читай. Небось, уже великой волшебницей себя возомнила?

   – Но вы же сами сказали, что…

   – Я сказал – голос, – оборвал мой бессвязный лепет бывший начальник. – Ты не маг в привычном смысле слова и вряд ли когда-нибудь научишься колдовать даже в этом мире. Но некоторые задатки всё же есть. В частности, тебе повезло… или не повезло обладать особенной модуляцией голоса, которая при исполнении определённых условий, пусть и не всегда осознанно, может влиять на окружающий мир. Опосредованно.

   – А каких условий? – немного осмелела я, видя, что есть меня всё же, кажется, не собираются.

   Надо и дальше разговаривать, настроиться на доверительный диалог. Говорят, на тех, с кем по душам поговорить успели, рука потом не поднимется. Ну, или в моём случае, зуб не щёлкнет. Заодно, глядишь, узнаю что полезное про себя.

   За следующие четверть часа разговора я узнала даже больше, чем мне хотелось. И сказать, что полученная информация меня порадовала – не просто погрешить против истины, а прямо-таки нагло соврать.

   Начать с того, что мир, в котором мы сейчас находимся – вовсе не мой родной. А какой-то из параллельных. Да-да, всё как в книжках: с магией, разными расами и феодальным строем. И попали сюда мы по моей вине.

   Оказывается, в родной мой родной мир тоже иногда попадали «залётные гастролёры» из сопредельных миров. Иногда даже поселялись там на всю жизнь. Одним из них и был Адриан Витольдович. Дракон. Жил – не тужил, пока со мной не повстречался. Точнее, не пришёл на свою голову вечером на работу за документами. Тут и совпали те самые пресловутые условия: мой голос, «правильная» песня, сильнейший эмоциональный посыл. И «попавший под раздачу» дракон, у которого назначен гейс, что в случае воззвания он должен будет его исполнить. А я своим «сольным выступлением» с вложением сильного эмоционального посыла как раз таки это самое воззвание ему и обеспечила. Так что пока озвученное мною в песне не будет исполнено, сидеть ему в этом мире без всякой возможности вернуться в человеческую форму.

   Не проходи в этот вечер Адриан Витольдович по коридору и не услышь меня, скорее всего, ничего бы и не случилось. Но, как говорится: «Не свезло…»

   После чего мне был учинён допрос, о чём я думала, мечтала, что планировала незадолго до и во время того, как начала петь? Врать под буквально сканирующим взглядом дракона было невозможно. Пришлось признаваться как на духу: о счастье мечтала, о любви, семейной жизни, простых человеческих радостях.

   – Жениться я на тебе не могу, сама понимаешь. Мало того, что я намного старше тебя, так ещё и давно женат, счастлив в браке и имею с супругой общее потомство. Так что это отпадает! Наша удача, что твоё воззвание вышло достаточно запутанным и толкований иметь может несколько. Часть из них уже исполнена: из твоего мира я тебя унёс. Следующее на очереди – замужество. Где тут змеи серебряные на скалах живут, я не в курсе, да и не советовал бы тебе с нагами связываться. А вот упомянутый князь – совсем другое дело. В этом мире мелких королевств – не счесть. Найдём тебе какого-нибудь принца, ты его быстренько очаруешь, поженитесь. И вуаля!

   – Очаровать принца. Женить его на себе. Без проблем! – покивала я с самым серьёзным видом. С сумасшедшими лучше не спорить. Особенно когда они такие нервные, агрессивные и зубастые. – И потом мы сможем вернуться домой?

   – Я – да. Гейс будет снят, я снова приму человеческий облик, и меня перекинет домой.

   Погодите минуточку…

   – А я?

   – Ты навсегда останешься в этом мире. Таково было твоё собственное пожелание, вложенное в заклинательную песнь: навеки покинуть свой мир. Здесь я бессилен. И помни, ты обещала! В магическом мире слова клятвы, произнесённые вслух, имеют непреложную силу. Наказание за неисполнение – смерть!

   Он ведь шутит, правда? Он же это только что придумал, чтобы меня в отместку за превращение напугать. Да и было ли то превращение вообще? Может, я просто неудачно упала, протаранив головой стену, и теперь мирно отдыхаю где-нибудь в уютной больничной реанимации. Глюки в коме ловлю.

   Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, кто-нибудь скажите, что это так и есть?!

   Но никаких уверений, как и ответа кого-нибудь ещё, кроме дракона, я, разумеется, не дождалась. А тот тем временем продолжал:

   – Зови меня Адрианарис. Это моё полное имя. И на ты. В нашем случае это уместно.

   – Хорошо, – согласилась покорно.

   Если всё это действительно правда, то бунтовать смысла нет. Я не из тех наивных дурочек, кто полагает, что может на одной голой храбрости выжить в чужом мире вопреки всему. К тому же не понаслышке знаю, как опасно может быть в лесу, где водятся дикие звери. Лучше пока держаться рядом с драконом и делать, как он велит. А там уж как получится.

   Однако инструкции на этом не закончились.

   – Сиди здесь. И никуда не уходи! Попробую найти тебе что-нибудь из местной одежды. И еду. Сначала надо перекусить, а потом уже в путь отправляться.

   – Хорошо.

   Знала, что повторяюсь, но всё ещё была под впечатлением свалившихся на мою бедную голову новостей. Проводив взглядом отошедшего подальше, сначала неловко, а потом всё более уверенно взмахивающего крыльями дракона, рассеянно подумала, что выглядит он не слишком готовым к полётам. Будто уже подзабыл, как это делается. А ну как не взлетит?

   Однако Адрианарис после небольшой разминки всё же смог оторваться от земли. Сделав несколько кругов над лесом, набрал высоту и исчез в облаках. Я осталась сидеть на полянке одна, пытаясь собрать по кусочкам свою разбившуюся надежду на счастливое будущее.

   Вернулся дракон спустя часа три, не меньше. Когда я уже начала проникаться мыслью, что он меня тут просто-напросто бросил, несмотря на все уверения, что я ему нужна. Пусть только как средство возвращения домой, но всё же.

   На лес быстро опускались сумерки, наполняя его странными, непривычными мне звуками и заставляя испуганно сжиматься в комок у корней какого-то раскидистого дерева. В животе бурчало от голода, ужасно хотелось пить, но уходить с этой небольшой полянки я не рисковала. Пойду искать питьевую воду, могу заблудиться, и тогда плакали мои последние шансы на благополучное завершение этой нелепой и пугающей истории.

   Ещё неизвестно, что за зверьё в этом мире водится и как далеко мы находимся от человеческого жилья. Судя по тому, что Адриан Витольдович, – ну не получалось у меня пока называть его драконьим именем – как в воду канул, ближайшие поселения находятся на соседнем континенте, не иначе. С другой стороны, летун из него, похоже, так себе. Мог где-нибудь на вираже и с деревом не разминуться.

   Холодало. Местная мошкара тоже начала одолевать не на шутку, склоняя к унылым размышлениям о том, являются ли они переносчиками какой-нибудь дряни, и возможности оную подхватить. С моим-то везением…

   На моё счастье, санитарская форма шилась из такого материала, который просто так не прокусишь. Однако же и скафандром она не являлась. Так что к возвращению дракона я была замёрзшая, голодная и злая от непрестанного махания отломанной с ближайшего куста веткой.

   Зато теперь вспомнилось всё! От высказываний вслух удерживало только то, что не вовремя вернувшийся дракон может случайно услышать моё о нём честное мнение. Однако чем дальше, тем меньше волновали подобные «пустяки».

   Уволит он меня теперь, что ли? Или просто сожрёт?

   А вот фигу! Если это действительно реальность и дела обстоят так, как он говорит, беречь меня дракон должен как зеницу ока, иначе век родного дома не видать! Пока меня замуж не выдаст… За принца. Толстого, ленивого, избалованного, старого и плешивого, небось. Потому что все молодые, красивые, богатые и обходительные уже давно женаты. Эх, жизнь моя – жестянка!

   «Священный трепет» перед начальством рассеялся окончательно, стоило вернувшемуся дракону грузно опуститься на землю и заявить:

   – Так, новости, еду и местную одежду я раздобыл. Сейчас быстро поешь и отправляемся в дорогу!

   – Ночью? По лесу? – зашипела не хуже той змеи, скрестив руки на груди и глядя на ненормального исподлобья. – Вы издеваетесь?

   – Нет, я совершенно серьёзен, – проигнорировал моё откровенное хамство чем-то явно довольный дракон, деловито раскладывая на земле принесённые с собой вещи.

   Перед моим взором из небольшого квадратного полотнища, напоминающего грубую холстину, которую ящер использовал как мешок, он вытащил краюху хлеба, штук десять яблок, треугольник сыра, бережно завёрнутый в чистую тряпицу, и бутыль с молоком. Следом в меня полетело какое-то бесформенное платье, размера на три больше моего, пуховой платок грубой вязки и обрывок верёвки, видимо, предназначенный для того, чтобы я подпоясалась. Еле успела подхватить вещи, чтобы от вечерней росы не намокли.

   Адриан Витольдович тем временем деловито распоряжался, словно снова был у себя в клинике:

   – Ешь давай. С разносолами небогато, зато сытно, и готовить не надо.

   Дважды повторять не пришлось. От вида еды мой рот тут же наполнился слюной, а обида и возмущение отступили на задний план, благоразумно решив подождать до лучших времён. Первым делом глотнула молока, утоляя жажду, потом уже отломила по куску от хлеба и сыра. Жевала быстро, понимая, что на двоих нам тут не хватит, что успею схомячить – то и моё. Но дракон даже не думал притрагиваться к еде, вместо этого прилёг рядом, удобно положив голову на лапы и поглядывая на меня с довольным прищуром.

   Через некоторое время, почувствовав себя жадной обжоркой, я поумерила пыл и, прожевав очередной кусок, поинтересовалась:

   – А вы почему не едите? Не хотите?

   – Я не буду. Успел поохотиться по дороге. Немного, но на первое время хватит. А вот тебе силы понадобятся, так что налегай. Доешь, расскажу новости, которые удалось узнать. И объясню, что мы будем делать дальше.

   Не знаю уж, как именно он узнавал эти новости, если в человека обратиться не может. Пусть это будет на его совести. А вот то, что он там дальше запланировал в отношении меня, недурно было бы разузнать.

   Сев на краешек холстины, я продолжила поздний ужин, вместе с тем бросая заинтересованные взгляды в сторону дракона, поощряя его тем самым на рассказ.

   И он не стал томить меня ожиданием, начав немного издалека.

   – Нам с тобой, Эля, несказанно повезло с местом «приземления». Сайлимское королевство не слишком большое, но и не маленькое. Я бывал здесь когда-то… очень давно. Ещё до переселения на Землю. Правит им король. Но он как раз таки недавно умер: погиб на охоте. Несчастный случай. Власть перешла к принцу Ксармаилу. Как только королевские регалии перенастроятся на наследника, состоится коронация. Но перед этим принцу необходимо жениться. Таков закон. Сайлим вообще довольно занятное королевство с множеством традиций и суеверий. Нам это только на руку. Потому что невеста принцу тоже выбирается не как обычно, среди подходящих по статусу богатых наследниц или принцесс сопредельных государств. Выбор достойнейшей осуществляется в три этапа. Сначала неподходящих отсеивает специально изготовленный для этих целей артефакт. Затем потенциальных невест поселяют в старом замке на отшибе столицы, где они занимаются, оттачивают свои умения и демонстрируют, что способны преодолеть любые трудности. Третий, заключительный этап – знакомство с принцем и выявление обоюдных симпатий. Думаю, ты справишься!

   – Очень приятно, что вы так высоко оцениваете мои шансы. Но с чего вы взяли, что я вообще пройду хотя бы первый тур? Что там насчёт артефакта?

   – Хм, а о том, что это такое, ты не спрашиваешь… – задумчиво протянул дракон. – Откуда знаешь?

   Зубы заговаривает, как пить дать! Но проигнорировать прямой вопрос будет уже откровенным хамством. Пришлось, пусть и нехотя, но отвечать:

   – Когда работала у Изольды Варфоломеевны, по вечерам читала ей вслух. Кроме обязательной классики и поэзии, она любила иногда послушать что-нибудь лёгкое из современной прозы. При этом всегда выбирала жанр фэнтези. Поэтому кое-чего из этих книг я нахвататься успела. Но вы так и не ответили, почему вы так уверены, что артефакт сочтёт меня достойной участвовать в этом свадебном отборе?

   – Судя по слухам, что я успел собрать, условия прохождения этого тура не так уж сложны. Ты под них вполне подходишь, – снова отмахнулся дракон, но мне решимости было тоже не занимать. Если мы оба «в деле», то я тоже должна понимать, во что ввязываюсь. В конце концов, я ещё не рассталась с надеждой, что можно как-то обойти драконий гейс. Поучаствовать в отборе – почему бы нет. Но замуж за незнакомца выходить мне совершенно не хотелось. Так что буду пока «плыть по течению, но вёсла держать наготове».

   А для этого мне нужна информация.

   – Поточнее, пожалуйста. Всё же хотелось бы знать, что именно мне предстоит на этом отборе.

   Адриан Витольдович одарил меня недовольным взглядом, но всё же соизволил ответить:

   – Какие именно задания и испытания проходят невесты на отборе – не знает никто. Это государственная тайна. А может, просто раз от раза они меняются. Так что тут я тебе не подсказчик. А вот что касается артефакта, всё просто. Девушка должна соответствовать трём параметрам. Первое: иметь какой-нибудь дар. Этого, как мы уже выяснили на собственном опыте, хоть отбавляй. Второе: магия претендентки не должна вступать в конфликт или ослаблять магический дар наследного принца. Выбраковка неподходящих целиком и полностью лежит на артефакте. Твой случай – исключение. Магии в тебе нет, но дар есть, пусть и основан больше на физиологических особенностях. Ты прибыла из техногенного мира, однако магический мир приняла довольно легко. Ты инертна к магии. Абсолютно. Не знаю, как ты отреагируешь, если на тебя попробуют наслать заклятие или воздействовать как-то иначе. Но каким-то образом повлиять на магический потенциал другого человека ты не можешь. Ни усилить, ни ослабить. Ни вступить в конфликт. Поэтому шанс, что артефакт тебя пропустит, почти стопроцентный.

   – А третье условие?

   – Тут совсем просто: девушка должна быть сиротой.

   – Но я не сирота! У меня есть мама, тётки, отчим, наконец! Я не пройду.

   Разом накатило облегчение. Если этот вариант отвалится, то у меня ещё есть время попутешествовать по этому миру в поисках другого свободного принца. А по пути придумать, как выпутаться из этой беды с наименьшими потерями. Но дракон словно прочитал мои мысли и неожиданно жёстко отрезал:

   – Всё, что у тебя было – осталось в прошлом. Для этого мира ты круглая сирота. Здесь у тебя нет никого.

   И его тоже. Он мне не друг, не защитник, не родственник. Только временный союзник.

   На душе стало тошно и зябко. В опустившемся на поляну молчании я неспешно доела то, что было в руках. Оставшуюся еду завернула в дерюжку, соорудив что-то вроде походного узелка. Небольшую отломанную палку приспособила в качестве шеста, на который повесила свой нехитрый скарб, напомнив самой себе мышонка-путешественника из какого-то советского мультика.

   Сменную одежду положила туда же, благоразумно решив, что переоденусь лучше ближе к конечной точке нашего путешествия. Идти ночью по лесу гораздо удобнее в прочном костюме, состоящем из штанов и рубахи, чем в белой длинной рубахе, подпоясанной верёвкой. Даже если меня не примут за привидение, страшно подумать, во что превратится этот наряд за время похода.

   Единственное, что себе оставила – это шаль, сразу же накинув её на плечи. Несмотря на то, что вокруг царило лето, ночи в этом мире были довольно прохладные. Или просто осень близко? Совсем не обязательно в наших мирах должны совпадать сезоны или климатические условия. И единицы измерения времени, кстати, тоже. Во что же я влипла-то, Господи!

   Как только я была готова, мы отправились в путь. Я своими ногами, а дракон наворачивал круги по небу, указывая направление. Попросить разрешения полететь на нём у меня язык не повернулся. Во-первых, я ещё не настолько сошла с ума, чтобы хотеть сесть на шею своему пожилому начальнику. Пусть даже и бывшему. А во-вторых, наблюдая всё ещё не слишком уверенный полёт новоявленного дракона, благоразумно решила жизнью не рисковать. В авиакатастрофы я ещё никогда не попадала. Особенно летая на доисторических рептилиях. Упади мы с ним вниз, шансов на выживание у меня не будет. Особенно если дракон придавит меня сверху.

   Ногами оно как-то надёжнее. Тем более что долго идти впотьмах по лесу не пришлось. Довольно скоро мы вышли на еле заметную тропинку, которая примерно через полчаса ходьбы влилась в более широкую просёлочную дорогу. Ещё через пару часов бодрого хода я вышла к большому, широкому, явно наезженному тракту.

   По ночному времени он был пуст. Но страшно мне не было: почти круглый диск луны прекрасно освещал окрестности, окрашивая дорогу, леса на обочине и изредка встречающиеся поля во все оттенки серого цвета. Мир стал похож на старую чёрно-белую фотографию. Время от времени надо мной, шумно махая крыльями, пролетал дракон. Приглядывал и напоминал, что он здесь, чтобы не боялась. Заодно и подгонял, стоило мне снизить темп.

   На отдых за многочасовой переход мы остановились лишь пару раз: утолить жажду – ещё на первой стоянке я допила молоко и наполнила бутыль водой из попавшегося по дороге лесного ручья – и справить естественные потребности. Яблоками я хрумкала прямо по дороге, бросая огрызки в придорожные кусты. А так шла себе и шла, любуясь усыпанным звёздами небом. Прямо как у нас дома, вдали от яркого света больших городов. Даже какое-то подобие Млечного пути на небе разглядела. Неужели эта планета тоже находится в нашей галактике? Или ей подобной.

   К долгой ходьбе мне было не привыкать. Школы в нашей деревне не было, приходилось в соседнее крупное село за три километра ходить. Туда, а потом обратно. Поэтому особой усталости пока не чувствовала, благо что пока в отключке после переноса валялась, тело успело отдохнуть. Ноги крепкие, сама молодая, дорога спокойная, темноты не боюсь.

   Так и шла, не позволяя себе падать духом. А чтобы думки в голове дурные не вертелись, старательно проговаривала в уме заковыристое имя дракона – Адрианарис, пытаясь к нему привыкнуть. Или тишком напевала разные песенки, которым меня мама с бабой Марфой научили с малых лет. Голоса у обеих были красивые, сильные. Наверное, в них и пошла со своим даром. Семейное это у нас.

   Вслух петь, ясное дело, не решалась. Только мысленно. Чтобы и дыхание не сбивать, подпуская усталость, и опять чего-нибудь не натворить по незнанию. Нам бы тут с текущей проблемой разобраться, а не накручивать на неё новые.

   Когда темнота начала сменяться предрассветными сумерками, впереди показалась громада городской стены. На подъезде к самому городу, насколько мне было видно, лес был вырублен. Полагаю, это было сделано из соображений безопасности. К тому же достаточно функционально: всякие там ярмарки и народные гуляния можно было устраивать не в черте города, а в непосредственной близости к нему. Пока же я смогла рассмотреть лишь небольшие стога, разбросанные в хаотичном порядке.

   Стоило мне решить, что мы идём прямо в город, как на дорогу грузно опустился Адрианарис, перекрывая мне дальнейший путь.

   – В столицу нам не нужно. Отбор проходит в старом замке, туда и путь держим. Но приземлиться там мне будет негде, поэтому слушай сейчас и запоминай. Чуть дальше слева увидишь тропку, ведущую через лес на холм. Пойдёшь по ней, доберёшься до крепостной стены, а там вдоль неё до главного входа. Ворота в замок по традиции откроются с первыми лучами солнца. Как только это произойдёт, войдёшь во двор, увидишь перед собой статую юноши с протянутыми к тебе руками. Это и есть артефакт. Возложи свои ладони на его. Если он сочтёт тебя достойной, будет дан знак. Дальше о тебе позаботятся слуги, отвечающие за размещение и комфортное проживание претенденток в невесты принца.

   – А если сигнала не будет? – заволновалась, чувствуя, как меня начинает охватывать мандраж.

   – Будет! Верь в себя, и всё получится, – строго отрезал дракон. – И вот ещё что, когда окажешься в замке, никому не рассказывай, что ты иномирянка. Целее будешь. Если спросят, скажешь, дочка разорившегося барона на западной границе. Душу выворачивать ты перед ними не должна. Отчитываться тоже. Лучше отмалчивайся. Если артефакт тебя пропустил, значит, подходишь. Остальное решать судьбе и принцу. Но другие девушки, скорее всего, будут из знатных и богатых семей. По крайней мере, раньше бывало только так. Может быть нелегко, придётся держать оборону. Как себя с самого начала поставишь, так к тебе впоследствии и станут относиться. Прогнёшься – сожрут. Выдержишь первый удар, пусть не зауважают, но нарываться будут гораздо меньше. А выбора у тебя нет. Потому что если сама решишь намеренно саботировать отбор, голову тебе откушу уже я. И без шуток. Ты должна пройти и стать невестой принца!

   – Это вы сейчас мне моральный дух так поднимаете? – ушедший, казалось бы, страх нахлынул с прежней силой, стоило увидеть кровожадный блеск в глазах дракона.

   Шутить он действительно и не думал.

   – Нет, мотивирую. Чем дольше я нахожусь в этом мире в драконьей шкуре, тем больше с ним срастаюсь. Мотаться по миру и искать другого свободного принца – слишком долго. И рискованно. Так что делаем ставку на единственный шанс. Дороги назад нет, Эльвира. Ты эту кашу заварила, тебе и расхлёбывать!

   И куда только делся добрый дедушка-профессор, всегда вежливый и спокойный? Сейчас передо мной сидел опасный хищник из древних легенд и недвусмысленно щерил мощные клыки. У меня даже сомнения не возникло, что он сделает так, как обещает. Кто я ему? Залётная деревенская девчонка, несколько месяцев назад устроившаяся в его клинику на должность младшего персонала. Если противопоставить этому человеческий облик, привычную жизнь, семью, работу, то выбор очевиден. Потеряв возможность вернуться, он и мне не даст шанс на выживание. Сейчас я поняла это со всей ясностью.

   Умом признавала, что в чём-то он, возможно, прав. Но душу захлестнула обида и горечь. Хотела всего лишь быть счастливой… Помечтала о красивой сказке для простой девчонки. А попала в самый настоящий кошмар, который ещё неизвестно чем обернётся. И шанса передумать у меня нет. Несправедливо!

   На глаза навернулись слёзы, но разрыдаться перед драконом мне не позволила гордость. Уж что-что, а это Изольда Варфоломеевна во мне выпестовала с маниакальным упорством. Всегда держать лицо. Отвечать за свои поступки. Думать о последствиях своих действий. И верить в себя.

   За это и зацеплюсь. А наплакаться ещё успею… когда-нибудь… потом.

   Тихо шмыгнув носом, я быстро отёрла глаза тыльной стороной ладони. Гордо распрямила плечи и, тщательно контролируя голос, спокойно спросила:

   – Это всё, что вы хотели мне сказать? Или есть ещё важная для меня информация по отбору?

   Может, почудилось, но на миг в глазах Адрианариса промелькнуло уважение. Однако больше он ничем этого не показал.

   – Почти всё. Устроишься в замке, меня не ищи. Я сам найду тебя, когда будет нужно. Мне тоже тут перед местными светиться не с руки, драконов в этом мире уже несколько сотен лет не видели. Нечего провоцировать ажиотаж своим появлением. Так что найду себе убежище и пережду там. Но за тобой буду приглядывать, не сомневайся. И не расслабляйся. Иди.

   Я и пошла. Больше нам друг другу сказать было нечего.

   Тропинка, змеёй взбирающаяся на довольно высокий, поросший густым лесом холм, и правда вывела меня к высокой, местами полуразрушенной, поросшей мхом стене. Странно, они в руинах отбор проводят, что ли? Однако, когда дошла до ворот, увидела, что они хоть и старые, но всё ещё добротные. К тому же явно содержатся в порядке. Как и подвесной мост, сейчас опущенный. Хотя, стоило приглядеться чуть внимательней, и тут нашлись следы запустения: цепи местами проржавели, а сама древесина кое-где вросла в землю. Кажется, не поднимали его довольно давно.

   Чуть отойдя назад, я увидела за стеной покатые крыши каких-то строений. Пока шла, деревья закрывали вид на замок, а у подножья стены рассмотреть что-то, кроме неё, не представлялось возможным. Ну хоть вороны над руинами не вьются, уже хорошо!

   Солнце ещё не взошло, поэтому я, не мудрствуя лукаво, уселась на травке и достала свой нехитрый продуктовый запас. Переодеться в местную одежду я успела заранее, как только оказалась вблизи стены. Санитарскую робу ни выкидывать, ни закапывать не решилась. Взяла с собой, вдруг ещё пригодится? Если спросят, что это такое, совру что-нибудь про провинциальные семейные обычаи.

   Доев оставшееся и отряхнув крошки с подола, я подтянула колени к себе. Обхватила руками, утыкаясь в них лбом, и позволила себе немного отдохнуть. Спать хотелось неимоверно. Усталость навалилась как-то сразу и вдруг. Я понимала, что сейчас ещё рано расслабляться. Но, видимо, у каждого живого существа есть свой предел психологической выносливости. К своему я подошла очень близко.

   Мне нужно было хотя бы несколько минут отдыха. А как только откроют ворота, я встану и пойду узнавать свою судьбу. В отличие от Адрианариса, у меня не было полной уверенности, что артефакт меня пропустит, и что делать, если этого не произойдёт, просто не представляла. Угрозам дракона я поверила сразу и бесповоротно: не смогу пройти этот отбор – убьёт.

   Натужный скрип открывающихся замковых ворот вырвал из вялых размышлений и побудил к действиям.

   Я поднялась с земли. Костюм, бутылку, платок положила обратно на дерюжку, завязала в узелок. Палку выкинула. Медленно, словно неохотно раскрывались тяжёлые створки, освещённые первыми лучами восходящего солнца. И так же неспешно шла к ним по мосту я.

   Наверно, удивились мы с встречающими одинаково. Я, увидев во внутреннем дворе замка описанную драконом статую, которую было не отличить от настоящего живого человека. А стражники – узрев идущую им навстречу меня. Думаю, раньше сюда никто так рано не заявлялся. И тем более под дверьми рассвета не ждал.

   На мгновение испугавшись, поймут ли они меня, я вежливо поздоровалась. Ответом мне было всё то же недоверчивое молчание. Если это показатель языкового барьера – то я попала по-крупному! Экспресс-изучение иностранных языков в экстремальных условиях никогда не было моей сильной стороной. А вот делать хорошую мину при плохой игре уже худо-бедно научилась.

   Вот и теперь я как ни в чём не бывало прошла во двор и, положив узелок на землю, остановилась возле статуи, разглядывая её во все глаза. Молодого человека, запечатлённого в камне, нельзя было назвать писаным красавцем, но что-то магнетически-притягательное в чертах его лица определённо было. Чёткий профиль, гордая посадка головы и вместе с тем играющая на губах лёгкая улыбка притягивали взгляд.

   Словно заворожённая, я положила руки на его протянутые ладони, ощущая себя так, будто вместе с этим вручаю ему свою судьбу. Секунду ничего не происходило, но потом холодный камень едва ощутимо потеплел. «Слепые» глазницы статуи полыхнули светом, а по замку разнёсся гулкий удар колокола.

   Звук был настолько неожиданным и громким, что я, вздрогнув, отпрянула, разрывая контакт. Наваждение спало. Я вновь стояла перед обычной статуей, растерянная, с гулко бьющимся сердцем. Что это было? Согласие с тем, что я прошла? Или отказ?

   Хлопнувшая невдалеке дверь и звук быстрых шагов по булыжной мостовой привлекли внимание. Подхватив с земли свой узелок, я застыла в ожидании. Вывернувший из-за угла седовласый мужчина, похожий на классического дворецкого, заметно оторопел, увидев меня. Но тут же справился с выражением своего лица и, вежливо поприветствовав, пригласил меня следовать за ним.

   У меня в этот момент аж от сердца отлегло: я его понимаю! Языкового барьера всё-таки нет. Хоть в этом повезло. И, судя по всему, первый тур я всё же прошла. Моя голова пока останется со мной. Дракон перетопчется с деликатесами.

   Несвойственный мне в обычной жизни чёрный юмор придал сил и уверенности в себе. Я ещё поборюсь! И первая отсрочка уже в кармане. А там буду решать проблемы по мере их появления. Но сначала нужно отдохнуть. Даже есть хотелось не так сильно, как спать.

   Слуга, так и не удосужившийся представиться, провёл меня в жилое строение, где некоторое время петлял по коридорам, пока не дошёл до неотличимой от других деревянной двери. Уведомил о том, что это теперь будет моя комната, завтрак скоро доставят с кухни, а если что-то понадобится, я могу дёрнуть за шнур, вызывая служанку. После чего поклонился и ушёл, сославшись на неотложные дела.

   Я же, глубоко вздохнув, открыла дверь и решительно переступила порог.

   Комната оказалась небольшой, но с высоким потолком, и довольно аскетично обставленной. Узкая кровать с небольшой тумбочкой в изголовье, на которой стоял подсвечник. Стол, табуретка, несколько крючков для одежды на стене, часы с ходиками. На полу плетёный коврик. В углу небольшой камин с горкой сухих дров, готовых к растопке. Единственное стрельчатое окно расположено слишком высоко. Чтобы достать до него, пришлось бы встать на табуретку.

   Келья – вот первая ассоциация, пришедшая мне на ум при виде моего нового пристанища. Общее суровое впечатление сглаживала только боковая дверца, ведущая в совсем крохотную комнатку. В ней оказался туалет, похожий на деревенский – деревянная сидушка-тумба с дыркой, прикрытой сверху крышкой. Вот только неприятного запаха не было. А когда я из любопытства заглянула внутрь, увидела лишь клубящуюся серую дымку. Магия?

   Умывальник тоже был почти родной в виде рукомойника и стоящего под ним таза. Рядом на табуретке – большой кувшин с чистой водой. Мда, а целиком мыться как? В баньку по очереди или тут как-то иначе всё устроено? Ладно, по ходу дела разберусь.

   На этом обследование территории закончилось. Запихнув свой узелок в тумбочку, я разулась и просто рухнула на кровать. Завтрака решила не ждать. Кто его знает, сколько он у них там готовится и когда его ещё принесут. Уже закрыв глаза, услышала, как снаружи снова гулко ударил колокол. Два раза. Кто-то ещё добрался и прошёл первый тур.

   Позабавило то, что, похоже, каждой новенькой присваивался свой порядковый номер. Я первая была, эта – вторая. А если претенденток будет много? Скажем, тридцать или сорок, это ж сколько звонарю за верёвку дёргать придётся? Замается сегодня, бедолага.

   Но меня это уже не волновало. Сон накрыл как-то сразу, оставляя на потом все переживания и тревоги.

ГЛАВА 4

Проснулась я уже ближе к вечеру, судя по красноватому цвету проникающих в комнату лучей. За день я прекрасно отоспалась и отдохнула. В теле чувствовалась бодрость, а душу переполняло желание великих свершений.

   Может, даже с принцем об этом договорюсь. А для начала вообще пригляжусь к нему повнимательнее. Чем чёрт не шутит, вдруг при более близком знакомстве Его Высочество окажется нормальным парнем и мне самой за него замуж захочется? Не буду сразу отбрасывать этот вариант. Оставлю на всякий случай.

   Пока же, подводя итоги, приходилось признать, что положение моё довольно сносное. Даже почти хорошее. А что? Крыша над головой есть, иллюзия безопасности тоже, да и дело интересное впереди. Скучно точно не будет. Вот ещё бы кормили регулярно, тогда подобному отпуску я бы только порадовалась.

   При мысли о еде в животе призывно забурчало, а я, оторвавшись от созерцания высокого потолка, сладко потянулась, разминая затёкшие со сна мышцы, и огляделась. Первое, что бросилось в глаза, – это то, что пока я спала, кто-то заботливо укрыл меня тёплым шерстяным пледом. Только поэтому я не замёрзла в своей тонкой рубашке.

   К вечеру воздух заметно посвежел, а от толстых каменных стен тянуло холодом. По полу гуляли ощутимые сквозняки. Похоже, несмотря на лето за окном, без камина тут не обойтись. Но растопить его я решила чуть позже, потому что внимание моё приковал оставленный на столе поднос с пузатым глиняным горшочком и тарелкой, накрытой белой тряпицей.

   Обуться, достать из походного узелка тёплый платок и накинуть его на плечи было делом пары минут. Вымыв руки с мылом непривычно зелёного цвета, но имеющим сладковатый цветочный аромат, я уселась за стол и с нетерпением открыла крышку горшочка.

   Его содержимое порадовало меня густой наваристой похлёбкой из мяса и овощей, а на тарелке под тряпицей обнаружились два больших ломтя мягкого хлеба. Не знаю, как тут будут питаться аристократки, если меню и дальше будет состоять из такой простой пищи, но меня лично всё более чем устраивало. Особенное удивление вызвало то, что еда в горшочке не остыла. Учитывая, что поднос принесли несколько часов назад, в голову пришло только то, что местные наверняка используют бытовую магию.

   Похлёбка оказалась в меру горячей, сытной и очень вкусной. Ела я неторопливо, спешить было некуда. Пока солнце не сядет, замковые ворота не закроются, знаменуя этим окончание первого дня отбора. В идеале только после этого всех претенденток должны ввести в курс дела. А пока все наверняка так же, как и я, сидят по своим комнатам и ждут.

   Весь вопрос в том, оставят ли нас в неведенье до завтра или предпочтут покончить с официальной частью сегодня? Жаль, не додумалась спросить об этом у слуги, проводившего меня до комнаты. Оставалась, конечно, вероятность, что все остальные и так в курсе того, что планируется дальше «по программе», одна я только дикая, не местная. Но я решила заранее по этому поводу не волноваться. Бесполезно. К тому же Адрианарис говорил, что каждый год испытания разные. Так что, как не раз наставительно говорила мне Изольда Варфоломеевна: «Поживём – увидим, доживём – узнаем, переживём – учтём!»

   А пережить этот отбор я настроилась очень даже решительно.

   Поев, составила посуду на поднос ровной стопочкой и пошла осматривать камин на предмет его растопки. Однако здесь меня ожидало разочарование. Ничего похожего на спички или огниво я не обнаружила. Странно. И как тогда прикажете разжечь огонь в камине? Или мне, как иным «благородным», стоит подождать, пока это сделает прислуга, придя с горшочком углей? Что-то она не торопится. Или надо самой позвать?

   С сомнением посмотрев на дверь, решила пока не торопить события. Придут за мной или за подносом с грязной посудой, тогда и спрошу. А пока можно и в кровати под пледом посидеть. Но стоило мне повернуться к ней, в глаза мне бросилось то, о чём я напрочь забыла.

   Шнурок для вызова прислуги!

   Точнее, витой шнур, крепящийся в углу, со свисающей возле кровати кисточкой. Другая его сторона уходила в стену и там, видимо, каким-то образом подавала сигнал в комнату прислуги. Как именно была устроена сигнальная система, я понятия не имела, но мне это было безразлично. Сказали, что, если что-то понадобится, позвонить. Звоню! Мне надо.

   Дёрнув за шнурок пару раз, для надёжности, я приготовилась ждать. Однако молодая служанка в скромном форменном платье появилась буквально через минуту. Девушка была мила и доброжелательна, но стоило ей узнать причину вызова, не смогла скрыть удивления. А потом, осторожно подбирая слова, как маленькой или слабоумной, объяснила, что камин разжигается с помощью несложного заклинания из раздела бытовой магии, которой все претендентки на статус невесты принца владеют в достаточной мере для обеспечения своих первостепенных нужд.

   Ага, теперь понятно, почему ванной нет. Видимо, и чистоту они наводят щелчком пальцев. Или как там у них принято. Но я-то так не умею. Значит, придётся обеспечить себя всем необходимым. А Нора – так назвалась приставленная ко мне служанка – мне в этом поможет. Надо только ей всё доходчиво обосновать.

   – Видишь ли, Нора, в силу некоторых родовых особенностей я не владею бытовой магией. Мой дар лежит в совершенно иной области. Но раз артефакт счёл его подходящим, а меня достойной звания возможной невесты Его Высочества, то думаю, причин для волнения нет. Но мне бы не хотелось из-за этого мёрзнуть или ходить грязной всё то время, что я нахожусь в этом замке. Так что принеси, пожалуйста, всё необходимое для розжига камина вручную. А ещё полотенце и мыльные принадлежности. В дороге со мной случилось… несчастье, из-за которого я лишилась всего багажа. Но меня уверили, что всё необходимое будет выдано мне здесь.

   – Это так, госпожа, не переживайте. Тем более что собственный багаж вам здесь не понадобится.

   – Почему же?

   Теперь удивилась уже я, а служанка заметно смутилась, словно проболталась о чём-то.

   – Простите, но я не могу вам этого рассказать. Сегодня вечером, как только закончится первый день отбора, вам всем всё подробно объяснят. А сейчас я лучше займусь растопкой камина, чтобы к ночи комната успела прогреться.

   – Да-да, конечно, – рассеянно ответила я и тут же, вспомнив, спохватилась. – Да, кстати, спасибо тебе, что укрыла меня пледом.

   – Рада стараться, госпожа, – снова улыбнулась девушка, приседая в книксене. – Это моя обязанность – заботиться о том, чтобы вам было здесь удобно. В пределах допустимого правилами замка.

   Не успела я уточнить, что именно она имеет в виду, как Нора, ловко подхватив поднос с грязной посудой, исчезла за дверью. Вот только напоследок я всё же успела перехватить её короткий взгляд, брошенный в мою сторону. И как мне показалось, в нём промелькнула жалость.

   Вернулась горничная достаточно быстро, неся в руках горшочек с углями, и вскоре в камине жарко запылал огонь. На тумбочку возле подсвечника Нора положила какой-то почти овальный камешек бордового цвета, коротко пояснив, что если мне понадобится зажечь свечи или камин, артефакт мне в этом поможет. Для того чтобы его использовать, совсем не обязательно владеть бытовой магией. Достаточно просто взять в руку, мысленно высказать пожелание и поднести узким концом к тому, что хочешь поджечь. Оказалось, этот аналог зажигалки сам напитывается от магического дара владельца, в какой бы области тот ни лежал. Лишь бы действительно имелся. В противном случае просто ничего не произойдёт.

   Вот и почему у меня создалось ощущение, что мне устроили что-то вроде «проверки на вшивость»? Решили, что нет у меня никакого дара, просто артефакт выдал сбой во время считывания моих параметров? И теперь хотят удостовериться, так ли это на самом деле? Или они просто не представляют, насколько бедственно моё положение в плане магических умений?

   Наверное, тут каждый, в ком есть хоть капля дара, может управляться с такими штуками. Кроме меня. Ведь я, как сказал Адрианарис, полностью инертна к магии. А значит, не могу задействовать её иначе, чем используя свой голос. С которым тоже не совсем понятно. Ведь хитрый змей так и не объяснил мне ничего про него толком. Свернул тему на свой гейс, а о подробностях моего умения информацию зажал. Только говорил что-то о том, что с помощью голоса я могу опосредованно влиять на этот мир. Это помню. Может, и на артефакт повлиять тоже получится? Но там что-то ещё про определённые условия было…

   Я запуталась!

   Похоже, всё, что мне остаётся, идти экспериментальным путём и попробовать зажечь свечку, как только останусь одна. Не хватало мне ещё афишировать свою полную беспомощность перед слугами. Точно засмеют. Да и привлекать к себе их повышенное внимание и ненужные подозрения мне не с руки. Дракон наказывал не выделяться и маскироваться под местную. Поэтому всё сама.

   Однако случая почувствовать себя великим магом или хотя бы его учеником мне не представилось. Стоило Норе выйти за дверь, а мне взять в руки артефакт-зажигалку, как снаружи послышался знакомый натужный скрип: ворота замка закрывались. Солнце село. Первый день отбора невест подошёл к концу. Кто не успел попробовать свои силы, остался не у дел.

   Почти сразу же в дверь постучали. Оказавшийся за ней слуга поклонился и предложил проводить меня в столовую на ужин. Есть после сытной похлёбки пока особо не хотелось, но пропускать знакомство с остальными участницами этой гонки за венценосным женихом я посчитала глупым. Тем более что имелся шанс, что именно на ужине получится узнать что-нибудь интересное или полезное об этом мероприятии в целом.

   Несколько минут петляния по коридорам замка, где я старалась запомнить хоть какие-нибудь ориентиры, способные помочь мне самостоятельно вернуться обратно в комнату, привели нас к высоким двустворчатым дверям. Но вопреки ожиданию, внутрь слуга не вошёл, лишь приоткрыл дверь, пропуская меня в находящееся за ней помещение.

   Столовая, обставленная тяжеловесной, но с виду дорогой мебелью, оказалась довольно большой. И холодной. Единственный камин был расположен на достаточном удалении от стола, и его жарко пылающее пламя не согревало даже сидящих ближе всего к нему. А подойти к огню я уже не успевала, в комнату начали заходить другие девушки, чинно рассаживаясь за столом. Я тоже решила не медлить, заняв приглянувшееся мне место. Судя по красивой, богато украшенной многослойной одежде, остальные претендентки были явно из богатых семей. И на мою сидящую рядом с ними фигуру, закутанную в пуховой платок, смотрели сначала с недоумением, а затем и с явным возмущением.

   Но не все. Пара девушек вроде и вовсе меня не заметили, пройдя взглядом мимо, словно по пустому месту. А одна кинула короткий оценивающий взгляд, после чего снова вернулась к созерцанию своих рук, украшенных одним-единственным кольцом с драгоценным камнем. Стараясь делать это незаметно, я присмотрелась к ней повнимательней.

   Молодая, красивая шатенка, одетая в явно дорогую и хорошо пошитую, но вместе с тем довольно строгую и удобную одежду с минимумом украшений. Этим она, кстати, выгодно отличалась от остальных претенденток, расфуфыренных, как на парад. Или полноценные смотрины.

   Остальные моего внимания не привлекли: кто-то красивый, кто-то чуть менее, но мною они сейчас воспринимались как статисты. Да и сама ситуация больше напоминала какой-то исторический фильм, в который меня кто-то по недомыслию запихнул в качестве массовки.

   Ощущение усугубилось, когда все девушки заняли своим места: нас оказалось десять человек. Чудесная ассоциация. Двери в столовую вновь открылись, пропуская двух весьма представительных мужчин. Первый, чуть пухловатый блондин с мягкими чертами лица и аккуратно уложенными локонами, выглядел лет на сорок. Не слишком высокого роста, зато обряженный в богато украшенный кружевом, вышивкой и драгоценными камнями костюм. Даже пряжки на его парадного вида туфлях были присыпаны «алмазной пылью». Он мог бы произвести впечатление этакого гламурного павлина, если бы не цепкий, хитроватый взгляд тёмных глаз. Даже мне, не слишком хорошо разбирающейся в людях, стало понятно, что этот типчик не так прост и беспечен, как хочет казаться. Последующие его слова лишь подтвердили моё предположение.

   – Позвольте представиться, милые дамы. Моё имя Закран эр Давиарн. Я Старший советник и Хранитель королевских регалий, исполняющий обязанности Блюстителя Престола до коронации принца Ксармаила. И от имени Его Высочества рад приветствовать вас в Старом Замке. Это великая честь попасть в число избранных, достойных того, чтобы стать невестой принца и будущей королевой.

   Дальше нам в красках расписали, какая ответственность лежит на кандидатках в принцессы и что все странности правил проживания в замке предназначены для того, чтобы помочь нам отрешиться от мирского и раскрыть в себе подлинный потенциал. И те, кто покажет наиболее выдающиеся результаты, будут иметь большие шансы на успех. Кроме того, в этих несколько аскетичных условиях мы сможем продемонстрировать качества, достойные будущей королевы: умеренность, стойкость, достоинство, самообладание и самодостаточность.

   Речь Советника лилась патокой, соблазняя, увещевая, открывая перед внутренним взором великие возможности и намекая на будущие перспективы. И многие из девушек внимали ему чуть ли не с открытым ртом. Не забывая при этом мило улыбаться и строить глазки. Пытаются переманить на свою сторону значимую фигуру из окружения принца? Наивные…

   Даже мне было ясно как день, что тут им ловить совершенно нечего. Этот опытный политик слишком крепкий орешек и вряд ли поведётся на авансы юных прелестниц. Закончив свою речь, Советник достал из кармана драгоценный камень в замысловатой оправе и попросил каждую из нас представиться по имени. Без имени рода и титула. Но то, как он держал камень, создало у меня впечатление, что этот, несомненно, артефакт записывает не только наши голоса, но и изображение.

   Когда процедура «знакомства» была завершена, эр Давиарн передал слово своему спутнику.

   Второй мужчина, в одежде тёмного цвета с минимумом украшений, всё это время стоявший, облокотившись на каминную полку, представился просто: Валер аль Сонар. Но судя по тому, как насторожились и подобрались все девушки без исключения, стало понятно, что он не менее важная «шишка», чем Советник. Причём достаточно заметная фигура на политической арене, чтобы одно имя его внушало уважительный трепет, несмотря на отсутствие высоких должностей и громких званий. Хотя, возможно, последние-то у него как раз есть, просто он не пожелал их афишировать.

   Мне же показалось, что фамилию Сонару дали неправильную, ибо Рентген его второе имя, вон как взглядом сверлит, будто видит насквозь. Про себя я тут же окрестила его «безопасником». Думаю, должность начальника Тайной канцелярии или схожих по значению ведомств ему бы очень подошла.

   Этот мужчина лить из пустого в порожнее и петь дифирамбы нашей исключительности не стал. Вместо этого коротко перечислил имеющиеся правила, необходимые к соблюдению. Никаких личных вещей, а особенно артефактов. Завтра утром нам выдадут одежду и предметы гигиены, а весь наш скарб соберут и запрут в специально отведённом для этого помещении. Вернутся вещи к своим владелицам только после завершения отбора.

   Для желающих разнообразить досуг в распоряжении имеется небольшая картинная галерея с изображениями представителей предыдущей королевской династии и замковая библиотека. В последней кроме книг можно найти письменные принадлежности. Также имеется танцевальный класс, комнаты для медитаций и специально экранированные помещения для развития и совершенствования своих магических навыков. Всё это пригодится нам по мере прохождения испытаний, которые будут озвучены позже. Пока же у нас есть несколько дней для того, чтобы просто привыкнуть, адаптироваться, очистить сознание и приготовиться к самому отбору.

   – И ещё одно, – аль Сонар обвёл нас всех внимательным взглядом. – Настоятельно не рекомендую вам пытаться навредить друг другу. Понимаю, что все вы здесь соперницы и мелкие дрязги, особенно в ограниченном пространстве, неизбежны, но покушение на жизнь и здоровье – категорически запрещены. Пойманная или хотя бы заподозренная в злом умысле претендентка будет изолирована до конца отбора, а потом осуждена со всей строгостью, невзирая на титул и заслуги семьи перед короной. Постарайтесь быть умнее, скромнее и добрее к окружающим. Той из вас, что взойдёт вместе с кронпринцем на престол, в будущем эти качества характера очень пригодятся.

   Последние слова повисли в воздухе многозначительным предупреждением. И мне стало как-то не по себе. Когда сталкиваешься с подобными людьми из окружения принца, которого тебе надо женить на себе любой ценой, начинаешь всерьёз задумываться о средствах достижения своей цели. Не то чтобы я действительно планировала изводить соперниц и идти по головам, но мой оптимистичный настрой, что всё будет не так уж и сложно, заметно пошатнулся.

   Как водится, жизнь внесла свои коррективы.

   Принца мы, судя по всему, увидим не скоро. Испытания будут, но неизвестно какие. Условия проживания ставятся аскетичные, всех уравнивают под одну гребёнку. Да ещё и настойчиво подталкивают к активному самосовершенствованию. Что-то меня всё это начало не на шутку напрягать.

   И, судя по всему, не меня одну. Хотя сомневаюсь, что по тем же причинам. Быстро пробежавшись взглядом по лицам сидящих за столом девушек, заметила, что некоторые из них сильно побледнели. Кто-то старательно изображал безразличие. Но нашлась парочка пусть и чуть заметно, но презрительно скрививших губы. С этими всё понятно, скорее всего, привыкли к вседозволенности и серьёзно предупреждение не приняли. Или возомнили, что равных им здесь нет. Стоит запомнить и взять на заметку, чувствую, ждать гадости стоит именно оттуда. Особенно если учесть, каким взглядом они окатили меня, как только увидели.

   Пока я пыталась переварить полученную информацию и вспомнить имена представившихся девиц, слово снова взял Советник. Он пожелал нам всем удачи и хорошего вчера, выразил сожаление, что вынужден покинуть наше общество, после чего откланялся. Аль Сонар последовал за ним, коротко обронив на прощание:

   – Приятного аппетита, дамы!

   И вот почему мне показалось, что в обычном вроде бы вежливом пожелании «безопасника» прозвучала скрытая ирония?

   Впрочем, когда мужчины ушли, а в столовой появились слуги, несущие нам ужин, я всё поняла. Слишком красноречивым оказалось одинаково недовольное выражение лиц девушек, увидевших вместо ожидаемых изысканных разносолов скромную индивидуальную порцию. Мясо с гарниром, лёгкий салатик и… компот. С булочкой. Прямо как в нашей родной колледжской столовой. Правда, судя по аппетитному запаху, вкус у местной еды несравненно лучше.

   Будучи уже сытой после большой порции похлёбки, от горячего я отказалась. Ограничилась лишь салатом, бокалом ягодного морса и сладкой булочкой. Желания общаться с соседками по столу тоже не возникло. Тем более что общая обстановка, царящая в столовой, была, мягко говоря, не слишком дружелюбной. Поэтому и оставаться дальше здесь смысла я не видела. Привычно из вежливости пожелав всем доброй ночи, поднялась и направилась на выход. Ответом мне была гробовая тишина. Чего-то в этом роде я и ожидала, так что совершенно не расстроилась. С ними всё ясно.

   Я немного волновалась, смогу ли самостоятельно найти свою комнату. Но стоило мне выйти за дверь, как откуда ни возьмись появился давешний лакей-провожатый. Молча поклонившись, он сделал приглашающий жест рукой и пошёл в ту сторону, откуда мы пришли.

   К моему возвращению комната успела прогреться, и я с удовольствием перетащила табуретку к огню, согревая озябшие руки и ноги. Лето на дворе, а я мёрзну, как последний цуцик. Странно. Может, это просто нервное? Впрочем, судя по тому, как были закутаны остальные претендентки в невесты, не одной мне тут холодно. Просто я одета гораздо легче. В этих стылых стенах тонкая рубаха и пуховой платок не спасают.

   Все эксперименты с артефактом-зажигалкой решила оставить на завтра. Проблему с освещением решила просто – зажгла свечу от огня в камине. С живым огнём в безликой комнате стало как-то сразу намного уютнее.

   Уютное потрескивание дров в камине напомнило о деревенском доме, в котором мы жили с мамой и прабабушкой. О старой русской печке, которую мы топили, чтобы обогреть дом или приготовить еду. А как на ней было тепло спать! Тепло и уютно. Стоило в детстве залезть наверх и задёрнуть ситцевую занавеску в цветочек, казалось, что все невзгоды остались там, снаружи. И никогда им до меня не добраться.

   Но когда баба Марфа умерла, а мать снова вышла замуж, отчим всё в доме изменил. Что-то достроил, что-то сломал, что-то усовершенствовал, чтобы идти, как он выражался, «в ногу со временем». Печка оказалась в числе ненужных вещей. Её место занял газовый котёл и новенькая плита с четырьмя конфорками. Матери перемены понравились. А моего мнения никто не спросил. Мол, мелкая ещё, чтобы всерьёз считаться.

   Вот и сейчас у меня ощущение схожее. Жизнь летит кувырком, вокруг всех всё устраивает, а я никак не могу понять, радоваться мне переменам или уже начинать плакать и причитать? Хотя насчёт последнего я лукавлю. Поводов для истерики пока что нет, а вот определённая доля интереса во мне, кажется, проснулась. Не привыкшая я руки раньше времени опускать. Пока буду плыть по течению, а там обязательно что-нибудь придумается толковое. Верить в то, что я провалю испытания и мой бывший начальник меня банально сожрёт, мозг отказывался наотрез.

   Засмотревшись на танец огненных лепестков и разомлев от сытости и тепла, я сама не заметила, как задремала. Видимо, несмотря на то, что днём я довольно много поспала, день оказался слишком богат на эмоции и события. И что-то мне подсказывало, что завтра будет не легче. Поэтому лучше не хорохориться, а умыться на ночь и лечь поспать до утра.

   Сказано – сделано. Тем более что полотенца в ванной мне уже повесили. А на подушке меня дожидалась довольно скромная, зато чистая полотняная ночная рубашка. Всё же повезло мне с горничной. И сообразительная, и тактичная. Надеюсь, ещё и не болтливая вдобавок. Тогда мы точно общий язык найдём.

   Кровать порадовала меня тёплым шерстяным одеялом и льняным постельным бельём, обещая хороший ночной отдых. Только вот что-то подсказывало мне, что если у остальных дамочек обстановка в комнате схожая, то сладкие сны сегодня будут видеть не все. Это вам не на шёлковых простынях почивать, пуховыми перинами укрываясь. Зато будет забавно завтра посмотреть, сколько у нас тут принцесс на горошине имеется. Не все ж такие неприхотливые, как я.

   Однако радовалась я рано. Сначала долго ворочалась, не могла заснуть. Вот только спать хотела, а тут сон как рукой сняло. Потом поняла, что то ли я всё же простудилась, то ли Нора перестаралась с протапливанием, но теперь мне было жарко. Даже скорее душно.

   Мелькнула было мысль проветрить комнату, должно же это окно открываться! Но взглянув наверх, только головой покачала: мне до него не допрыгнуть. Однако прошло ещё пятнадцать минут, и я, решительно встав, водрузила табуретку на тумбочку и осторожно полезла вверх. К немалому моему облегчению, ручка у рамы нашлась, как и запирающая её щеколда. Небольшая, хорошо смазанная, так же как и петли, которые даже не скрипнули, стоило мне потянуть створку на себя.

   В лицо пахнуло тёплым летним ветерком, и я опять удивилась этому контрасту. На улице теплынь, а в этом доме, как в склепе, только скоропортящиеся продукты и хранить. Или потенциальных невест будущего короля. С куда большим удовольствием я переночевала бы в шалаше или в палатке. Но, увы, нельзя. Зато насчёт открытых окон указаний не было, поэтому оставлю как есть. Так и спать приятнее будет.

   В последний раз полюбовавшись в приоткрытое окно на звёздное небо, я уже было собралась слезать вниз, как вдруг услышала шорох шагов по траве. Кто-то явно остановился неподалёку, спрятавшись в укромном уголке, между изгибом стены и основанием единственной башни.

   Чтобы понять всё это, хватило мимолётного взгляда, а слух уже ловил тихий взволнованный мужской голос:

   – Зачем ты вообще пришла сюда?

   – Я должна была! Это единственная возможность…– решительно зашептала в ответ девушка.

   Но мужчина не дал ей продолжить.

   – Должна?! А о моих чувствах ты подумала? Говорила, что любишь, а сама…

   – Конечно люблю! Как ты можешь сомневаться этом?!

   – Потому что я волнуюсь за тебя, глупышка. Боюсь! Ты это понимаешь? Тебя же предупреждали, что со Стражем шутки плохи.

   – Я делаю это ради нас! Сам подумай, если у меня получится пройти отбор, тогда…

   – Если! Именно «если», Альви. Я не могу так рисковать. Только не тобой! Поэтому мы немедленно уходим. Ты ещё не провела ночь в замке, он отпустит тебя.

   – Яр, нет! Если я уйду отсюда, тогда нам придётся расстаться, навсегда!

   – Значит, так тому и быть! Я скорее пойду на это, чем добровольно соглашусь рисковать твоей жизнью на отборе невест. Я слишком сильно люблю тебя, Альви.

   Тихий, но оттого не менее отчаянный женский всхлип заглушил неразборчивый шёпот и шорох одежды. Осторожно выглянув в окно, я увидела, что стоящая в тени деревьев парочка приникла друг к другу. Мужчина укутал девушку в плащ и покрывал её лицо лёгкими, короткими поцелуями. Пока, наконец, не приник к девичьим губам.

   Дальше подглядывать я посчитала неприличным, поэтому присела на табуретку. Кажется, кого-то мы поутру за столом не досчитаемся. Уведёт её кавалер подальше от отбора, принца и какого-то таинственного Стража. Интересно, кто такая эта Альви? Помнится, среди тех, кто представлялся сегодня за ужином, такого имени не звучало. Но на служанку она не похожа. И что это, к слову, за Страж такой? Чем он опасен для находящихся здесь? Что-то уважаемые господа министры нам об этом ни словечком не обмолвились. Даже не намекнули мимоходом.

   И как это понимать? Списать всё на местные суеверия? Или готовиться к неприятным сюрпризам? Учитывая то, как я появилась в этом мире и во что с размаху вляпалась, второй вариант меня нисколько бы не удивил.

   Ладно, утро вечера мудренее. Подумаю об этом завтра, а пока лягу спать.

   Однако не успела я спуститься на пол и разобрать свою баррикаду, как снаружи раздался болезненный вскрик и тут же сдавленный женский голос запричитал:

   – Я не могу, мне больно! Отпусти! Хватит!

   Не сдержав беспокойства, снова выглянула в узкую щёлку посмотреть, что происходит снаружи. А то вдруг парень там уже границы перешёл и пора на помощь звать, чтобы выручить доверчивую девчонку?

   Но всё оказалось гораздо сложнее. Мужчина, стоя у еле заметной дверцы в каменной стене, тянул свою спутницу за собой. А она изо всех сил упиралась, не переставая жалобно увещевать.

   – Прекрати, Яр. Прошу тебя! Не надо. Мне отсюда уже не выйти. Ты меня убьёшь!

   Услышав последнюю фразу, кавалер резко остановился и сокрушённо покачал головой.

   – Похоже, замок уже взял своё. Остаётся только ждать и надеяться на благополучный исход. Но я не брошу тебя здесь одну, слышишь? Я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы ты прошла этот отбор. Дай мне немного времени. И будь осторожна!

   С этими словами мужчина в последний раз обнял девушку и стремительно скрылся за потайной калиткой, плотно прикрыв за собой дверцу. Его собеседница тоже исчезла, неожиданно ловко растворившись в ночи. Но информации для размышления они оставили мне в избытке.

   Значит, кто-то из претенденток не совсем честно играет? У девушки уже есть кавалер, а она за «руку и сердце» принца драться вознамерилась. Причём не ради короны, а ради своих каких-то посторонних целей. С другой стороны, мало ли что она этому влюблённому понарассказывает? Может, дело совсем не так обстоит. Чужая душа – потёмки.

   Интереснее другое. Выходит, мужчины в замок входить и выходить наружу могут. Пусть и не через парадный вход. А вот девушки покинуть его пределы до окончания отбора не могут. Мышеловка захлопнулась. Любопытно, как насчёт горничных? Они тоже здесь как приклеенные сидят? Или запрет распространяется только на тех, кто коснулся рук статуи?

   Со временем разузнаю. А пока надо копить силы. Как ни крути, а мне выиграть этот отбор ничуть не менее важно, чем всем остальным. А может, даже и более. Дело жизни и смерти, как бы пафосно это ни звучало. Так что права на проигрыш у меня нет!

ГЛАВА 5

Ночь прошла отвратительно! Сначала мне снился какой-то психоделический бред, от которого я просыпалась в холодном поту. Жадно глотала воздух, шаря испуганным взглядом по сторонам, медленно успокаивала заполошно бьющееся сердце, убеждала себя, что сны – всего лишь игры подсознания и ничего более. Даже если в нём тебя преследует что-то огромное, страшное и опасное. Это просто адаптация к новому месту и попытка нервной системы разгрузиться после перенесённого накануне стресса.

   Или организм с ума сходит из-за непривычной еды и переутомления. Может, я просто слегка траванулась, поэтому теперь и ловлю глюки повышенной интенсивности и разнообразия. Уговоры помогали, я успокаивалась и закрывала глаза, чтобы через несколько мгновений снова погрузиться в вязкую муть тревожных сновидений.

   После третьего пробуждения основной версией стала мысль об отравлении. Причём массовом. Потому что даже сквозь толстые стены до меня изредка доносились протяжные стоны, женский плач, а то и вовсе крики. Учитывая окружающий меня антураж средневекового замка, ассоциации при этом возникали самые пугающие.

   Больше заснуть я не смогла. Не потому что не хотела, просто было слишком страшно. Так и сидела остаток ночи на кровати, укутавшись одеялом по уши так, что торчал только кончик носа, и слушала противный звон внезапно активизировавшихся комаров.

   Вот непруха-то! Мир сменила, а эти тварюки и здесь достают. И ладно бы в лесу, как вчера, а то в замке. Нелишне поинтересоваться у горничной, как они с этим справляются. Иначе придётся отказаться от идеи спать с открытым окном.

   Когда темноту за окном сменили серые предрассветные сумерки, я уже с трудом держала глаза открытыми. Замок затих, лишь шелест листвы за окном разбавлял гнетущую тишину. Громкий крик неизвестной мне птицы застал врасплох, заставив вздрогнуть и чертыхнуться. Такой же горлопан, как наши петухи деревенские, хоть и совсем по-другому орёт. Через некоторое время где-то вдалеке захлопали двери, послышались приглушённые расстоянием людские голоса. Видимо, прислуга встала и приступила к своим обязанностям.

   Почему-то эта мысль принесла облегчение. В памяти всплыли поверия, что с первым криком петуха вся нечисть прячется по своим норам и на земле людям становится безопасней. Сомнительно, что это относится к этому миру, где магия в порядке вещей, а значит, наверняка есть и различные магические существа, но мне стало спокойнее. Словно сняли тяжесть с груди. Даже появилась заманчивая мысль урвать пару часиков сна до завтрака. Вряд ли слуги подают его на рассвете.

   Поддавшись соблазну, я вытянулась на кровати, закуклившись в одеяло и приготовившись наверстать упущенное, но тут дверь в комнату приоткрылась. На пол упала полоска света от горящей снаружи свечи, позволившей мельком рассмотреть входящую девушку.

   – Нора? – прохрипела я, сама удивившись сиплости своего голоса. Прокашлялась и уточнила более внятно: – Что ты здесь делаешь?

   Заметно испугавшаяся горничная поспешно присела в книксене, стараясь не уронить стопку, которую она несла в руках, и виновато затараторила:

   – Прошу прощения, госпожа Эльвира, что разбудила. Я принесла сменную одежду, которую вам необходимо будет надеть, как встанете. И всё, что необходимо для личной гигиены. Все прочие личные вещи приказано собрать и отнести в чулан.

   – Хорошо. Положи, что принесла, на стол. А мой узелок с вещами можешь забрать из тумбочки. Больше у меня ничего нет, кроме него и рубашки с платком. Про нижнее бельё уточнять не стала, но расставаться с ним не планировала точно. Неизвестно ещё, что тут у них вместо него и используют ли вообще.

   Получив разрешение, Нора быстро выполнила моё указание, но стоило ей обернуться к двери, как я вспомнила, что хотела её расспросить.

   – Подожди, у меня есть несколько вопросов! Прежде всего, когда у вас здесь подаётся завтрак, обед и ужин? Есть какое-то конкретное время и как об этом оповещают?

   – Завтрак накрывается в столовой к девяти часам утра. Обед к двум часам дня, ужин к семи часам вечера. За полчаса до трапезы подаётся сигнал – звонок колокольчика. Его слышно, где бы вы ни находились в замке. Это сделано для того, чтобы при необходимости гостьи успели привести себя в порядок перед едой. Если вы сомневаетесь, что сможете найти дорогу к столовой, вызовите меня, я провожу вас. – Тут она заметно понизила голос, словно доверяя мне важную тайну. – Но лучше бы вам как можно быстрее изучить план замка и научиться передвигаться по нему самостоятельно. Это пригодится вам на испытаниях.

   – Спасибо за совет, Нора, я учту его. План замка где-то можно найти или придётся ориентироваться по памяти?

   – В библиотеке остались книги и карты прежних владельцев замка. Если план где-то и есть, то только там. Я и сама бы показала вам обитаемую часть замка, но я служу здесь совсем недавно. К тому же нам запрещено помогать претенденткам. Только прислуживать, да и то в основном в первые дни, пока не освоитесь.

   – Запрещено, – задумчиво протянула я, садясь и обнимая колени руками. – Но ты всё равно помогаешь. Почему?

   Разглядеть выражение лица девушки в темноте не представлялось возможным, но по интонации можно было уловить, что она улыбается.

   – Я не помогаю. Всего лишь даю небольшую подсказку. Дальше вы будете делать всё сами. Поэтому правил я не нарушила.

   – И всё же почему ты это делаешь?

   – Чувствую, что так надо, и всё. Вы хорошая, добрая, не то что остальные. У меня нет магического дара, но людей я видеть умею. Нет в вас ни корысти, ни зависти, ни лживости. Тайна есть, а у кого их не имеется? И пусть прошли проверку артефактом, всё равно больше на нас, простых, похожи, уж извините за откровенность. А такого ещё никогда не было, чтобы королевой девушка из простонародья стала. Вот и хочется вам помочь. Глядишь, и наша жизнь изменится к лучшему. Только вы уж меня не выдавайте другим невестам, хорошо? И вообще не доверяйте из них никому, настороже будьте. Те, кто давно в замке служит, всякого порассказывали, какие тут мерзости творились во время прошлых отборов. Люди ради власти на многое готовы пойти.

   – Понимаю. Не выдам. И постараюсь быть осторожнее. Спасибо тебе. Не подскажешь ещё, как у вас тут время определяется? Часы в замке есть?

   – Есть, но обычно магам они не требуются, те и так могут определить время. Чувствуют его. Но в замке с завтрака и до ужина каждый час отмеряется колоколом. Тем, что во дворе висит. Так велено.

   – То есть завтрак на один удар колокола, обед на шесть ударов, а ужин – на одиннадцать?

   – Верно. Вы простите, госпожа, мне идти пора, ещё работы много.

   – Да, иди. Только, Нора, будь добра, поставь мне на стол графин с водой и кружку. А то ночью иногда пить хочется.

   – Сделаю. Если ещё что-то нужно будет, позвоните. Я приду.

   – Спасибо, – прошептала я под тихий стук закрывающейся двери.

   Кажется, я это уже говорила. И хоть понимала, что веду себя странно для аристократки, которую я пытаюсь изображать, но тут просто не удержалась. Приятно встретить хоть одного доброго человека. А то, что слуги порой знают побольше хозяев, это я уже на своём опыте убедилась, когда жила у тётки. Будучи компаньонкой и сиделкой в одном лице, я сначала не слишком вписалась в устоявшийся коллектив обслуживающего дом персонала. Но потом они убедились, что подстав от меня можно не ждать, и стали снисходительнее. Иногда вечером, после того как Изольда Варфоломеевна засыпала, я сидела на кухне, обнимая руками большую кружку ароматного чая и слушая сплетни прислуги о своих хозяевах и их соседях.

   Сейчас те времена казались мне далёким сном. Хорошим, тёплым, вызывавшим светлую ностальгию и лёгкую грусть. И правду говорят, что со временем всё плохое забывается, а хорошее в памяти остаётся. Оттого и получается, что в рассказах старых бабушек раньше и трава была зеленее, и небо синее, и парни симпатичнее. А сейчас уже всё не то.

   Но о парнях мне сейчас думать не хотелось, ибо не о ком. А вот поспать ещё хоть немного не помешало бы. Иначе буду утром как варёная макаронина, носом в тарелку клевать. А это никуда не годится. Слишком много дел запланировано на сегодняшний день. Как минимум – разведка по замку.

   Сон пришёл, стоило только опустить голову на подушку. Но на этот раз он был мягким, ласковым и пушистым. Словно извинялся за прочие безобразия и страшилки, которыми пугал всю ночь. Что конкретно снилось – не помню. Да и снилось ли? Зато проснулась я бодрой и отдохнувшей от громкого низкого звука:

   – Боммм…

   Колокол! Завтрак уже на столе, а я проспала сигнал побудки.

   С кровати я подорвалась, как подстреленная.

   Пока умывалась-одевалась-переплетала косу, прошло не меньше пятнадцати минут. Не знаю, куда я так спешила, но было ощущение, что общую трапезу лучше не пропускать. Решила довериться своей интуиции. По этой же причине, как только была готова идти, дёрнула за шнурок, вызывая свою горничную. Пусть лучше Нора меня проводит до столовой на этот раз. А я постараюсь запомнить дорогу и в следующий раз пройду этот путь самостоятельно. Заранее. Предупреждение девушки я помнила, да и самой неприятно было ощущать себя зависимой от чьей-то помощи.

   Нора появилась почти сразу, как будто ждала, что я её позову. Не мешкая, отвела меня до дверей столовой и сразу же, поклонившись, ушла. Пришлось открывать створку самой, приложив для этого немало усилий, но в конечном счёте я справилась. И лишь проскользнув в образовавшуюся щель, осмотрелась, тут же наткнувшись на недоуменные, презрительные, а у кого-то и равнодушные взгляды.

   Любопытно, как эти фифы с тяжеленной дверью справились? Или она сама по мановению белой рученьки открывалась? Магички всё же, как-никак. А я в их понимании, похоже, вообще низшее звено: ни богатства, ни магии, а всё туда же, в невесты принца намылилась. Пусть думают что хотят. Что мне до мнения этих расфуфыренных богачек? История нас рассудит: ещё посмотрим, кто кого.

   Впрочем, тут я немного погрешила против истины. Расфуфыренными претендентки были вчера. А сегодня все как одна щеголяли одинаковой серой униформой, невольно наводя меня на мысль об исправительной колонии. Разве что порядкового номера на груди не хватало.

   Свободная юбка в пол и блуза с длинными широкими рукавами, подпоясанная плетёным пояском. Всё из добротного плотного льна. А я ещё и жилетку суконную сверху накинула, чтобы теплее было. Всё это без лишней отделки и каких-либо украшений. Даже простенькой вышивки и той нет. Видимо, не положено.

   Большая часть девушек смотрелись в таком наряде, прямо скажем, никак. Не умели они такую простую одежду носить и чувствовали себя неуютно. Хотя нашлись среди девушек и такие, которые восприняли перемены стойко. Красивые, гордые, про таких в моём мире говорили, что на них хоть мешок из-под картошки надень, всё равно хорошо смотреться будут. Вот только пренебрежительный, холодный взгляд портил всю картинку. Тоже мне, королевы в изгнании. А по мне, так просто стадо серых мышей.

   Причём довольно бодрых. На лицах своих конкуренток я не увидела следов ночных бдений. Девушки были немного бледны, да и только. Видимо, и в этом магия смогла им помочь, скрывая последствия тревожно проведённой ночи, но некоторая вялость и заторможенность движений явно свидетельствовали о недосыпе.

   Все эти мысли промелькнули в голове, пока я шла через комнату и садилась на своё место, мимоходом отметив, что не все ещё в сборе. Тоже проспали, непривычные к ранней побудке, или просто предпочли пропустить завтрак – не знаю. Да это меня не слишком-то интересовало. Если тут каждый сам за себя, то меня чужие дела тем более не касаются.

   Помня о вчерашнем, на этот раз решила пренебречь вежливостью и здороваться не стала. Так же как и желать приятного аппетита. Просто села за стол и заглянула в плотно закрытый горшочек, наподобие того, в котором мне вчера приносили еду в комнату. Интересно, чем нас там на завтрак радуют? Оказалось, кашей. Густой, наваристой, из неизвестного мне злака, но по вкусу чем-то напоминавшей пшёнку, только несладкую, зато с растаявшим кусочком сливочного масла сверху. Пошарив по столу взглядом, углядела недалеко от себя неглубокую плошку с мёдом и, предварительно убедившись, что это действительно он, щедро подсластила себе кашу. Вышло очень вкусно и сытно, особенно вместе со сдобной булочкой, лежавшей рядышком на тарелке. Стакан с чем-то похожим на сок или компот решила оставить на запивку, потому что добавки тут явно не полагалось.

   Ела я не спеша, особо по сторонам не глядя, чтобы не испортить себе аппетит выражением лиц соседок по столу. Молчание напрягало, но не сильно. Лучше так, чем пытаться натужно поддерживать насквозь фальшивый разговор. Но, к счастью, не мне одной говорить не хотелось.

   Доев кашу, я не отказала себе в удовольствии со смаком облизать ложку, с каким-то несвойственным мне злорадством отмечая, как перекосило нескольких девиц при виде такого явно плебейского поведения. Извини, Адрианарис, не вышло из меня великой актрисы. По крайней мере, перед этими вот я точно не буду строить из себя такую же высокомерную стерву. И без того переживаний хватает, чтобы тратить силы на чужую, к тому же неудобную и неприятную личину.

   Проигнорировав сморщенные в мою сторону носы, я потянулась к стеклянному кубку с соком… наверное. И уже почти поднесла его к губам, как поднимавшаяся справа от меня девица неловко покачнулась, оступившись и ойкнув, завалилась прямо на меня, расплескав почти всё содержимое моего кубка на скатерть. При этом несколько капель досталось и моей новенькой блузке, вызвав во мне волну сильнейшего раздражения.

   Нет, ну я понимаю, что тут отбор и всё такое, но можно хотя бы не так быстро приступать к военным действиям? Да ещё не с такими предсказуемыми и пошлыми подставами? Сцепив зубы, чтобы не выругаться прямо в лицо этой интриганке, я отпихнула её от себя и сразу же встала. Не знаю, из чего было сделано питьё, но лучше сразу же застирать пятна, чтобы потом не ходить, как неряшливая чушка. Комплект одежды был выдан только один, а бытовой магией я, увы, в отличие от остальных, не владею.

   Кое-как отыскав свою комнату, я тут же разделась и, налив в тазик немного воды, принялась за стирку. Но странное дело, стоило мне только окунуть ткань в воду и чуть-чуть потереть, как на том месте, где были пятна, ткань начала расползаться прямо на глазах. Присмотревшись, я с удивлением заметила, что волокна в этих местах истончились и стали похожими на старую ветошь.

   Чёрт! Может эти тряпки тоже магические и их нельзя стирать обычным способом? Или всё дело в составе пролитого на блузку? Ладно, разберёмся!

   Как бы то ни было, но ходить в таком рванье я точно не могу. Придётся опять побеспокоить Нору и попросить её принести мне замену. Сказано – сделано. Вот только всё моё напускное спокойствие тут же дало трещину, стоило только горничной посмотреть на то, что стало с моей блузкой, и испуганно отшатнуться.

   – Госпожа, как это случилось?

   – За завтраком неловко взяла кубок и пролила его содержимое на скатерть. Несколько капель попало на блузку. – Почему приняла вину на себя, не знаю, показалось, что лучше в излишние подробности не вдаваться. – А как вернулась, попыталась застирать пятна, и ткань начала расползаться.

   – А руки? Покажите ваши руки. Быстрее!

   Казалось, от волнения Нора забыла, кем пытается командовать, но я не стала заострять на этом внимание, послушно предъявив ей свои ладони. Чувствовала я себя при этом как нельзя более глупо: голая по пояс, да ещё «с протянутой рукой». Будто воровка или нищая. Вот только смущение тут было явно не к месту, слишком уж серьёзно Нора осматривала мои пальцы, не пытаясь, впрочем, даже прикоснуться ко мне.

   – Странно… Неужели не оно? – бормотала она себе под нос, лишь усиливая мою нервозность.

   – Говори со мной, пожалуйста! – не вытерпела я неизвестности. – Что не так? Объясни.

   – Я и сама не понимаю, – вздохнула девушка, отходя от меня на шажок. – Сначала подумала, что вас отравить пытались: есть такое зелье, редкое очень, но зато надёжное. Не имеет запаха и вкуса, готовится на основе сока южного цветка с добавлением магии. Срабатывает это зелье не сразу, а только при смешивании с чистой водой, вызывая сильные ожоги. Поэтому считается зельем отсроченного действия. Съел человек что-нибудь или выпил с отравой. А стакан чистой воды может выпить только через несколько часов, а то и дней. Тогда-то зелье и среагирует, убивая жертву. Но для того, чтобы покалечиться, его не обязательно даже пить, достаточно получить несколько капель на кожу, чтобы магический компонент сработал при малейшем попадании воды на те же места. Ожоги, а потом и шрамы от них – неизбежны. И что самое страшное, совершенно не лечатся даже с помощью магов-целителей.

   – А ты откуда такие подробности знаешь? – недобро покосилась я на горничную, неприятно удивлённая её эрудированностью. Неужели тоже в заговоре участвовала, а поняв, что дело не выгорело, пытается выйти сухой из воды?

   Нора, заметив мой взгляд, тут же затараторила, оправдываясь:

   – Бабка моя знахарка хорошая. Всю жизнь с травами возится, много интересного мне рассказывала. К ней и маги приходят за ингредиентами для зелий своих. Так что она не только в своём ремесле разбирается, но и про алхимические составы не понаслышке знает. Ох, госпожа Элеонора, ума не приложу, как же это вам повезло так, что зелье на вас не подействовало? Вы ведь не только его с водой смешали, но и тёрли ткань руками!

   А вот мне как раз было всё предельно понятно. Недаром дракон говорил, что я полностью инертна к магии, а значит, воздействовать ею на меня не получится. Никак. Разве что опосредованно. А раз зелье имеет магическую составляющую, которая и делает его смертельным, то тут злоумышленник просчитался. Не мог предположить, что у меня есть такой замечательный бонус. Вот и поделом ему! Надо уточнить, какое наказание в таких случаях предусмотрено, заодно и отвлечь Нору от размышлений на тему моего невероятного везения. Раскрывать свои карты пусть и доброму, но совершенно постороннему человеку я не собиралась.

   – Я уже говорила, что у меня не совсем обычный магический дар. В этот раз он спас мне жизнь. Но мне сейчас больше интересно другое: будет ли проводиться расследование по этому инциденту и что ждёт виновного, если его смогут найти?

   Расчёт оказался верен, Нора тут же возмущённо засверкала глазами.

   – Конечно, разбирательство будет! Я всё расскажу господину Эскеру, нашему дворецкому, а уж он вызовет мага-дознавателя. Я покажу им вашу рубашку, как высохнет. Заодно и скатерть проверить надо, может, остались следы. Если их не уничтожили. Преступницу обязательно найдут! И как только выяснят точно, кто это из возможных невест принца, её запрут в комнате и не выпустят до окончания отбора. А потом будут судить со всей строгостью. Лорд Старший Советник предупреждал всех о неотвратимости наказания за проступок. Это закон замка. Он соблюдается всегда.

   – Ты так уверена, что это сделала одна из нас? Что, если виновен кто-то из слуг?

   – Что вы, госпожа Эльвира! Это невозможно! За нанесение вреда претенденткам в невесты принца для слуг одно наказание – смерть. Мы все давали клятву на крови, она же нас и убьёт в случае её нарушения. Никто из слуг не будет так рисковать, даже за большие посулы.

   – Это хорошо, одной заботой меньше. Одного не пойму, почему кто-то решил начать действовать прямо сейчас? Редкое зелье вон потратил. Да ещё на меня. Неужели нет более сильных и опасных соперниц?

   – Сильные и опасные есть. Но вы – непредсказуемая, непонятная. Поэтому с вас начать и решили, наверное. А почему так рано… Все вещи и украшения мы сегодня собрали и в кладовке заперли. Видимо кто-то из гостий испугался, что другого шанса может не представиться, вот она и поспешила ударить первой.

   – Глупо. И преждевременно. Но заставляет задуматься о безопасности на будущее. Скажи, Нора, могу я попросить тебя приносить еду мне в комнату, как вчера?

   Горничная, до того пылавшая праведным гневом, вдруг как-то резко сникла и виновато развела руками.

   – Простите, госпожа, но нам запрещено носить еду гостьям в комнаты. Я бы с радостью, но…

   – Ладно, нельзя так нельзя, – прервала я её. – Давай тогда сделаем то, что можно. Новый комплект одежды или хотя бы блузку ты можешь мне принести?

   – Да!

   – Тогда давай быстрее, а то я тут полуголая совсем замёрзну. И, кстати, у вас там не полагается выдавать гостям заодно и плащи? Вдруг мне захочется вечерком или рано утром прогуляться по саду.

   – Я спрошу у госпожи Грэнис, экономки. Но чуть попозже, сначала вам сменную рубашку принесу.

   – Хорошо. Беги, я жду.

   Пока Норы не было, пришлось надеть хотя бы жилетку. Сукно хоть и было тёплым, но голую кожу «покусывало» немилосердно. Оттого вернувшуюся горничную я встретила вздохом облегчения и благодарной улыбкой. Помимо новой рубахи, в руке у Норы была большая кружка с чем-то дымящимся и ароматным.

   – Вот, выпейте, госпожа, мигом согреетесь. А то так и простудиться недолго, у вас уже губы посинели. Не к добру.

   Быстро одевшись, я обняла холодными пальцами горячие бока кружки и блаженно прижмурилась. Хорошо-о-о… На вкус напиток, чем-то похожий на глинтвейн, тоже оказался выше всяких похвал. Жаль, что закончился слишком быстро. Зато заметно поднял мне настроение, вместе с которым проснулась и жажда деятельности. Надо приступать к делам, как запланировала. А ещё постараться прийти в столовую первой и не забыть бы осторожно поблагодарить ту девушку, которая не дала мне выпить отраву из кубка. При этом же и сама рисковала подставиться. Правда, непонятно почему. Но со временем разберусь, ещё успеется.

ГЛАВА 6

Несмотря на внешнее спокойствие, которое я старательно демонстрировала при Норе, на душе у меня было тревожно. В голове не укладывалось, что моя жизнь меньше часа назад подверглась смертельной опасности. Да, благодаря полной инертности к магии этого мира я осталась бы в живых, даже если бы соседка по столу не вмешалась. Но сам факт…

   Жуть какая-то! Теперь придётся ходить с оглядкой и спать вполглаза, чтобы гости и в ночи не порадовали приходом. Запора на двери изнутри почему-то не предусмотрено.

   Чувствуя, что ещё немного и я накручу себя подобными мыслями до нервной дрожи, решила направить силы в более полезное русло, попросив Нору проводить меня до библиотеки. Что девушка и сделала, после чего снова исчезла по своим делам. А я вступила в местную сокровищницу знаний с твёрдым намерением как минимум раздобыть себе план замка. Как максимум – найти какую-нибудь интересную и познавательную литературу по описанию этого мира.

   Вопреки ожиданиям, библиотека оказалась сравнительно небольшой, всего один просторный зал, заставленный стеллажами с явно старыми, а кое-где и вовсе ветхими книгами. Зато имелась верхняя галерея, на которую вела металлическая винтовая лестница. Не удержавшись, тут же поднялась на неё, чтобы осмотреть с высоты всё помещение в целом.

   Вид, открывшийся сверху, обнадёживал. Ни следа запустения или пыли, все стеллажи расставлены аккуратно и имеют между собой достаточно широкие проходы. Высокие стрельчатые окна, забранные цветным стеклом, чисто вымыты. Ближе к выходу, в углу, как раз напротив сейчас пустующей конторки библиотекаря, оборудована читальная зона с несколькими широкими столами и массивными, даже на вид тяжёлыми стульями с мягкой обивкой.

   Там же, в углу, нашёлся и камин, сейчас не горящий. Только аккуратная поленница, заблаговременно приготовленная для розжига, лежала в его чреве и высилась рядом небольшой горкой дров на подставке. Но, как ни странно, в библиотеке вовсе не было холодно. Вероятно, здесь приемлемую температуру и оптимальную сухость воздуха поддерживали с помощью магии, чтобы не повредить ценные рукописи. А камин, похоже, разжигали больше для создания уютной атмосферы.

   Закончив с осмотром нижнего зала, я не спеша прошлась по верхней галерее и, к своему удивлению, обнаружила и там укромный уголок с небольшим столиком и креслом под сенью какого-то незнакомого мне развесистого цветка. Не поленившись спуститься вниз, под разными углами осмотрела то место и с огромным удовлетворением убедилась, что из общего зала увидеть его невозможно.

   Прекрасно! Кажется, я нашла себе замечательный уголок, где можно спрятаться, коли возникнет такая необходимость. Или просто провести время в уединении и покое. Это радовало.

   Но как ни старалась я храбриться и настраиваться на позитив, мне всё равно было страшно. Всё казалось, кто-то наблюдает за мной, сверлит спину пристальным взглядом. То тут, то там в тенях мерещились притаившиеся силуэты. Пока бродила меж полок в поисках нужной мне информации, вздрагивала от каждого шороха и подозрительного шума.

   Итог первой вылазки в библиотеку был неутешительным – местной письменности я категорически не понимала. Видимо, полученное во время перемещения знание местного языка местных ограничилось лишь речью. Хотя здесь грех жаловаться, если бы мне ещё экстренно пришлось учить язык или прикидываться глухонемой, всё было бы гораздо сложнее.

   Свои силы и умения я оценивала вполне объективно. Лингвист из меня, прямо скажем, посредственный. Тягой к изучению иностранных языков я не славилась никогда. Даже базовый английский еле вытянула на троечку, лишь бы закрыть аттестат об окончании средней школы. Поэтому чётко поняла, вот так самостоятельно, на коленке я местную письменность не освою. Тем более в кратчайшие сроки. Разве что со временем, под присмотром толкового учителя.

   Значит, надо искать какие-то другие варианты получения необходимых мне знаний.

   Чтобы не уходить совсем уж с пустыми руками, я взяла на одном из столов несколько листов бумаги, сложила их пополам, делая себе что-то вроде блокнота для записей. Пригодится записывать полезные наблюдения и умные мысли. Тем более и некое подобие карандаша я тут тоже обнаружила. Знакомство с массивными чернильницами и остро заточенными перьями решила оставить на потом, если понадобится. Простым грифельком, пусть даже он немного пачкал пальцы, писать было намного удобнее и привычнее.

   Прихватив с собой на всякий случай две штуки, завернула их в листочек и отправилась к себе в комнату, прятать новообретённые сокровища и коротать время в ожидании дневной трапезы. Повторять утреннюю ошибку я не собиралась, хватило одного раза, чтобы понять: здесь любая халатность, рассеянность или безалаберность могут закончиться плачевно. И скоропостижно к тому же.

   На обед я пришла заранее. Едва заслышала тонкий ненавязчивый звон колокольчика, тот самый, который благополучно проспала перед завтраком, как тут же отправилась на самостоятельные поиски столовой. И даже довольно быстро смогла её найти. Вот только как я ни пыталась открыть дверь, она категорически отказывалась поддаваться. Но сдаваться я была не намерена, перейдя на русский народный, старательно, пусть и шёпотом, подбирала волшебные слова, которые могут мне помочь справиться с задачей, а потом уже и просто отвести душу.

   Первой сдалась дверь. Стоило только гулким ударам колокола разнестись по замку, как створка неожиданно легко поддалась, а я по инерции чуть не опрокинулась на пол. Но удержалась. И даже сдержала рвущиеся с языка эпитеты, молчание далось титаническим усилием воли. Однако в памяти зарубочку себе сделала, что раньше, чем раздастся последний удар, дверь в столовую не откроется. Любопытно, утром такой фокус тоже был и Нора просто забыла меня о нём предупредить? Или это сегодняшнее нововведение, последствие неудавшегося покушения за завтраком? Надо будет горничную расспросить при случае.

   Обед сегодня порадовал вкусным наваристым супом и чем-то похожим на жареную с грибами картошку. И компот, разумеется. Куда ж без него и булочки? Судя по недовольно кривящимся мордочкам постепенно подходящих и рассаживающихся за столом девушек, подобная еда была им явно непривычна. Наверное, считалась более грубой и простонародной. Но голод – не тётка, приходилось есть. Тем более что некоторые из конкурсанток выглядели, прямо скажем, неважно. Аристократическая бледность сменилась на болезненную. Движения были вялыми и неохотными. Создавалось впечатление, что они только что поднялись после сна и ещё не успели толком проснуться и расходиться.

   В противовес им я чувствовала себя достаточно бодрой и активно орудовала ложкой, отдавая должное вкусно приготовленным блюдам. О манерах при этом тоже не забывала. Надолго среди такого блистательного и дружелюбного общества задерживаться не хотелось, так что поела я достаточно быстро. Несколько мест за столом пустовало, и это несколько настораживало. Как и то, что одной из отсутствующих была моя соседка по столу.

   Кстати, именно её я заприметила при первой встрече. Красавица-шатенка, единственная, в чьём взгляде на меня мелькнуло не презрение или равнодушие, а любопытство. Только на ужине она сидела напротив меня, а вот за завтраком – уже рядышком. Для чего? Неужели заранее планировала вовремя помочь? Но как она догадалась, что питьё отравлено? Почему просто не предупредила шёпотом? Не хотела выдавать свою осведомлённость перед другими? И кстати, как она вообще смогла так вовремя распознать яд? Сама добавила, чтобы потом помочь и тем самым втереться в доверие? Или просто стала невольной свидетельницей того, как это делали? Тогда она должна знать злоумышленницу в лицо? Расскажет ли об этом на опросе, если таковой состоится?

   Вопросов в моей голове роилось гораздо больше, чем имелось на них ответов. Поэтому я решила не спешить с суждениями, а по возможности присмотреться к соседке по столу повнимательнее. Но для начала хотя бы вспомнить её имя. Помню, оно было какое-то забавное. Когда она Советнику представлялась, я ещё про себя её мультяшкой назвала. Девочкой с голубыми волосами. Малвена! Точно. Вспомнила.

   Впрочем, с ней я встретилась в дверях, когда уже покидала столовую. Девушка шла быстрым шагом, явно торопясь к обеду. Всё, что я успела – тихо шепнуть «Спасибо», когда мы поравнялись. Еле заметный кивок дал мне понять, что благодарность услышана и принята. Не более того. Но я особо и не рассчитывала на тут же вспыхнувшую симпатию и дружбу, так что даже не обиделась, с чувством выполненного долга отправляясь к себе. У меня имелось ещё несколько дел на примете, которые необходимо сделать сегодня. А для этого мне нужна была Нора.

   Не успела я, вернувшись в комнату, дёрнуть за шнурок, как Нора появилась, держа в руках какой-то свёрток, который она тут же протянула мне. При ближайшем рассмотрении это оказался тёплый суконный плащ с льняным подбоем. Достаточно тяжёлый по весу, зато тёплый и приятный к коже.

   – Госпожа Эльвира, госпожа Грэнис велела передать вам этот плащ, раз он вам так необходим для прогулок по саду.

   Очень кстати. Заодно выскажу ей свою просьбу. Правда, придётся немного схитрить, но хуже от этого никому не будет.

   – Передай, пожалуйста, госпоже Грэнис мою искреннюю благодарность. А заодно спроси её, могут ли мне выдать несколько небольших лоскутов ткани, похожих на те, из которых сшита моя одежда, нитку, иголку и ножницы.

   – Вы собираетесь шить?

   На лице девушки отразилось неподдельное изумление. Видимо, никто, кроме меня, не заморачивался на отборе с шитьём. Но у меня были на то веские причины.

   – Да, хочу сшить себе мешочек, чтобы можно было подвешивать его на пояс. Я тут кое-что раздобыла в библиотеке для лучшего ориентирования в замке, а всё время носить это в руках неудобно.

   – А что именно, если не секрет? – тут же полюбопытствовала Нора. – Выносить книги из библиотеки нежелательно.

   – О, можешь не беспокоиться, это не книги, – отмахнулась я и показала на свой самодельный блокнот и грифели.

   – Но ведь это просто чистые листы бумаги.

   – Верно. На них я буду записывать всё, что в голову придёт. Вот, например, скажи мне, куда в замке ходить можно, а куда нельзя?

   Да-да, вопрос получился прям как в сказке про Синюю Бороду, но тут уж лучше заранее прояснить все тонкие моменты. Мало ли, вдруг и вправду здесь есть места, куда лучше не соваться? Заодно одним выстрелом убью двух зайцев: разузнаю, что тут в замке есть из достопримечательностей, и представлю наглядное доказательство, что я грамотная. Иначе рано или поздно Нора может начать задумываться, почему мои поиски в библиотеке безрезультатны. А афишировать своё неумение читать на местном языке мне пока не с руки.

   – Ну-у, вам можно ходить в столовую, библиотеку, музыкальный зал, картинную галерею, в сад… Нельзя… точнее, нежелательно ходить в башню. Там пыль, грязь, паутина и нет освещения. Можно запросто на лестнице ноги переломать. Вообще, те помещения, куда участницам отбора нельзя заходить, заперты на ключ.

   Что-то в голосе горничной, когда она говорила о башне, меня насторожило. Девушка явно боялась этого места. Надо бы разузнать, что именно в нём такого страшного? Ведь если не ошибаюсь, то моя комната находится не так уж далеко от башни. По крайней мере, из окна мне прекрасно видно её полукруглое основание.

   – Заперты, говоришь. И башня?

   – Башня – нет.

   – Но почему, если это опасно? Вдруг кто-то из конкурсанток нечаянно туда забредёт?

   Однако тут мои расспросы наткнулись на чёткий и категоричный ответ:

   – Простите, госпожа Эльвира, но мне нельзя разговаривать с вами на эту тему. Со временем вы сами всё узнаете. Лучше я пойду раздобуду лоскуты, ножницы и нитку с иголкой. Вам нужно что-нибудь ещё?

   – Да, – послушно сменила я тему. Не может рассказывать так не может. Мало ли, и тут какая-то клятва её ограничивает? – Скажи, Нора, могу ли я попросить ключ от своей комнаты? Изнутри запоров на двери нет, а после недавнего покушения я начинаю опасаться, что кто-то может прийти ко мне с повторной попыткой ночью. Я не чувствую себя в безопасности.

   – Но как же магия?.. – начала было она, но тут же спохватилась. – Ах да, простите! Я спрошу у господина Эскера про ключ, но боюсь, он может отказать.

   – И всё же ты попытайся. А я пока запишу то, что ты мне рассказала, в тетрадь.

   Горничная кивнула и шустро скрылась за дверью, а я быстренько перенесла полученную информацию на лист. Пусть пока негусто, но надо же с чего-то начинать. А потом призадумалась. Выходит, все прочие конкурсантки заботятся о своей безопасности сами? Наверняка навешивают защитные заклинания или какие-нибудь охранки на дверь. Одна я тут «душа нараспашку». Заходи кто хочет… бери что надо. Непорядок.

   Пока предавалась размышлениям, не заметила, как тихо вернулась Нора. Очнулась от её удивлённого возгласа:

   – Госпожа Элеонора, а на каком это языке?

   Чёрт, забыла перевернуть записи, чтобы не светить своим грамотным русским. Придётся выкручиваться.

   – На одном из древних, мёртвых языков. На нём только пишут, но не разговаривают. Меня ему с детства обучали.

   – Но зачем?

   – Чтобы никто посторонний не мог прочитать, что написано. Лучший способ охраны своей переписки или архивов от чужого любопытства. Ты принесла то, что я просила?

   – Да, – девушка выложила рядом на стол отрез льняной ткани, примерно метр на метр, нитки, пару иголок и громоздкие портновские ножницы. – Только вот выдать вам ключ господин Эскер не разрешил. Сказал, что это запрещено правилами отбора. Но, если хотите, я могу сама запирать вашу комнату вечером, когда вы ляжете спать, и отпирать её рано утром.

   – Подходит! Буду очень благодарна за такую помощь. Спасибо тебе.

   И снова смущённая улыбка в ответ. В этом мире что, так редко искренне благодарят прислугу? Ну и зря. Хорошие отношения не только приятны, но и полезны. В этом я уже успела убедиться на собственном опыте. И не раз.

   Как только Нора ушла, я сразу же приступила к выполнению своей швейной задумки. Да, конечно, шить мешочек я тоже буду. Но основной моей целью было вшивание в юбку пары больших и удобных карманов. Скрытых. Мало ли что придётся в них положить? Вот хотя бы тот же блокнот и грифели. В руках их таскать неудобно, а всё время носить «кошель» на поясе – провокационно. Конкурентки могут заинтересоваться, что именно у меня там лежит.

   На всё про всё у меня ушло почти два часа. Колокол, отсчитывающий время, звонил исправно, и ориентироваться по нему было удобно. Напоследок я сшила ниткой утащенные из библиотеки листочки, сделав себе полноценную тетрадь. Она была небольшая и прекрасно помещалась в боковой карман юбки, не оттопыривая ткань. А надетая сверху жилетка делала его и вовсе незаметным.

   Мешочек, сшитый из остатков ткани и даже украшенный незамысловатой вышивкой по краю, я пока оставила на столе, как наглядное доказательство своей работы. Вдруг Нора захочет полюбопытствовать, что у меня получилось? Всё же надо поддерживать выдуманную легенду.

   После этого, вполне довольная собой, я решила не засиживаться в комнате, употребив оставшееся до ужина время с большей пользой. Например, отправиться на экскурсию по замку.

   Когда я пришла на отбор и увидела полуразрушенную стену, то решила, что забрела не туда, куда меня послал Адрианарис. Или что у местных слишком экзотические представления о смотринах, которые принято проводить на руинах, местах славы древних времён, не иначе. Но пройдя через ворота, увидела, что всё не так плохо, как казалось на первый взгляд. Часть строений замкового ансамбля имели вполне жилой и ухоженный вид. Остальное скрывала буйно разросшаяся зелень парка. И всё равно внешне замок казался меньше и как-то… компактнее, что ли.

   Попав внутрь, я удивилась количеству помещений и запутанности ходов. А ещё поняла, что без карты блуждать я тут буду до скончания веков. Нужно найти план замка. Или хотя бы для начала составить схему близлежащих коридоров и путей в уже известные места: столовую и библиотеку. Поэтому остаток времени до ужина я потратила на составление черновой карты.

   Под конец я набрела на упомянутую Норой картинную галерею. Там действительно висели старые полотна с изображением правивших монархов и членов их семей. Некоторые одиночные, некоторые групповые. На одной из последних в длинной череде картин моё внимание привлекли мальчик и девочка. Судя по сильной схожести черт и одинаковому возрасту, они были близнецами. Сидели в большом кресле, взявшись за руки, и с лёгкой улыбкой глядели, казалось, прямо на меня. За их спинами стоял не молодой, но и не старый ещё мужчина с умным, цепким взглядом, положивший руки детям на плечи в покровительственном и оберегающем жесте.

   Учитывая полное отсутствие сходства между ним и детьми и то, что одет мужчина был в длиннополую мантию тёмно-бордового цвета с серебристыми руническими символами, вышитыми по подолу и рукавам, я бы поставила на то, что это их наставник. Или опекун.

   На заднем фоне картины высились какие-то шкафы с книгами, столы с перегонными кубами и всяческими эзотерическими причиндалами. И если дать волю своей фантазии, что можно представить, что дядечка – не кто иной, как дворцовый маг, изображённый в своей лаборатории. А близнецы вполне могли быть его учениками. Иначе почему у девочки в свободной руке вместо какой-нибудь тривиальной розочки игрушечный меч, а у мальчика – хм… транспортир, что ли? Странная аллегория. Пойди догадайся, что именно хотел сказать этим художник?

   Ещё более странным мне показался сам факт того, что я так надолго зависла над картиной. И дело вовсе не в излишней сентиментальности. В конце концов, очаровательные карапузики, маленькие принцессы, отважные юноши-принцы встречались мне на портретах и раньше. Но зацепило меня почему-то именно это полотно. Не хотелось уходить, пока не рассмотрю его хорошенько. И не пойму…

   Что именно? Не знаю.

   Пытаясь понять причину такого ощущения, я раз за разом обшаривала взглядом мельчайшие подробности изображения, пока вдруг не осознала: мальчик кажется мне смутно знакомым. Но откуда? Этой картине, судя по её состоянию, не одна сотня лет, а я в этом мире ещё и трёх дней не прожила.

   Внезапно в спину как сквозняком подуло. Затрепыхало и пригнулось пламя свечей, закреплённых в настенных канделябрах. По углам сгустились мрачные тени…

   Переливчатый звук колокольчика, предупреждающий о близости вечерней трапезы, заставил меня сбросить оцепенение и растерянно оглядеться. Я даже не заметила, как за окном наступили сумерки. Это же сколько я тут по замку гуляю, если уже на ужин идти пора? Совсем времени счёт потеряла!

   И опять замёрзла как цуцик.

   Надо будет успеть забежать в свою комнату, чтобы надеть жилетку, так быстрее согреюсь. Тем более что комната наверняка опять выстудилась, а камин я так и не научилась разжигать. Ну да ладно, как-нибудь перекантуюсь эту ночь, накинув поверх одеяла плащ, а после придумаю, что делать. На крайний случай, потренируюсь перед сном с артефактом. Вдруг что да получится? Ведь какая-то магия во мне всё же есть?

   Мда… навряд ли…

   На ужин я снова пришла первой, дождалась последнего удара колокола и смело дёрнула за дверную ручку. Створка поддалась на удивление легко. Мышцу я, что ли, поднакачала, пока с этой дверью мучалась в прошлые разы? Или слуги наконец-то петли смазать удосужились? Как знать, в любом случае я не в накладе.

   С ужином расправилась быстро, тем более что стоило мне начать есть, как накатила сильная усталость. Как будто я не в библиотеке копалась и по замку неспешно гуляла, а бегала по лестницам вверх-вниз. Боясь упасть лицом в тарелку и заснуть прямо в ней, я доела свою порцию в рекордные сроки и тут же ушла к себе. На этот раз мне не было дела до того, сколько мест пустовало за столом и по какой причине девушки не пришли. Я с трудом держала глаза открытыми и ясно понимала: в таком состоянии и речи быть не может о тренировке с артефактом.

   Однако в комнате меня поджидал сюрприз. Дрова в камине полыхали ярким уютным костерком, источая животворный жар и еле уловимый смолистый запах. Воздух прогрелся достаточно, чтобы не бояться замёрзнуть ночью.

   На душе потеплело: Нора опять позаботилась обо мне. Как мне всё же повезло с горничной. Хоть кто-то в этом мире пошёл мне навстречу. Просто так, по доброте душевной. Это дорогого стоит. Надо будет её поблагодарить. Но завтра.

   А пока я быстро переоделась в ночную сорочку, умылась и споро залезла под одеяло. Уже проваливаясь в сон, я услышала тихий щелчок запираемой двери. Девушка сдержала своё обещание, теперь я могла не беспокоиться, что кто-то незваным придёт в мою комнату ночью. Хорошо.

ГЛАВА 7

По высокому голубому небу неторопливо плыли редкие облачка, похожие на шапки сахарной ваты. Крона дерева, нависающая над головой, тихо шелестела листочками, расслабляя и настраивая на мечтательный лад.

   В этом мире лето явно перевалило за середину, голову кружил запах полевых цветов, в изобилии разросшихся в этой части парка. То ли садовники планировали воссоздать здесь уголок нетронутой природы, то ли просто не посчитали нужным ухаживать за всей территорией, но результат был налицо. Высокая трава по пояс, давно не стриженные деревья, небольшой прудик, почти целиком затянутый ряской. И мощная кряжистая серебристая ива, на одной из веток которой я и разлеглась, не боясь сверзиться вниз.

   Равновесие у меня всегда было хорошим. А среди деревенской ребятни только ленивые или совсем больные не умели лазать по деревьям. Тем более что именно на верхних ветках растут самые вкусные яблоки и груши. Так что навыком древолазанья я овладела в совершенстве ещё в детстве.

   Это место я нашла случайно, когда вышла на улицу, не в силах и дальше сидеть запертой в четырёх стенах. Замок, несмотря на свою красоту и древность, ощутимо давил на психику. Проведя в нём три дня, я почувствовала, что мне просто необходимо вырваться наружу хоть ненадолго, чтобы глотнуть свежего воздуха. Тем более что правилами отбора это было не запрещено. Сидеть же, закутавшись в выданный плотный суконный плащ, в то время как погода манила солнцем, теплом и почти полным безветрием, быстро надоело.

   Выход в сад я смогла найти самостоятельно, пусть и не с первой попытки. И тут же зарисовала во взятом с собой блокнотике схематичную карту освоенной местности. Широкие удобные карманы, вшитые в юбку, оказались очень полезными для переноски всяческой мелочёвки. Теперь я носила в них не только блокнот и свёрток с грифелем, но и завёрнутые в салфетку кусочки хлеба. Покормить птиц или рыбок, неожиданно обнаружившихся даже в, казалось бы, совсем одичавшем пруду. Это расслабляло и настраивало на умиротворяющий лад. Что после холодной, нервной и тяжёлой атмосферы замка было прямо-таки необходимо.

   Прошло уже шесть дней, как я появилась в этом мире и попала на отбор невест, но никаких подвижек в конкурсе пока не было заметно. Более того, сам отбор так толком и не начался. Несмотря на то, что нас предупреждали о периоде, данном на адаптацию и привыкание к условиям проживания в замке, на мой взгляд, неделя ничегонеделания – это уже слишком.

   Хотя, если судить по моим конкуренткам, им эта самая адаптация почему-то действительно понадобилась. Сколько бы я ни ходила по замку, изучая различные его закоулочки, не было случая, чтобы я столкнулась с кем-то ещё столь же любопытным. Виделись с девушками мы только в столовой, о чём я ни капли не сожалела, в любом случае стараясь избегать лишнего общения с ними. Приходила первой, сразу же прятала в карман несколько кусочков хлеба. Потом наскоро съедала свою порцию и умудрялась покинуть трапезную до того, как девицы собирались за столом в полном составе.

   Даже Малвена в обед и ужин встречалась мне поначалу только около столовой – на завтрак она опаздывала всегда. Но со временем она выправилась, вошла в навязанный нам ритм жизни и стала выходить к столу почти вовремя. Однако я не стремилась завязать дружбы с этой девушкой или как-то сблизиться. Она подобных попыток не делала тоже. Можно сказать, соблюдали нейтралитет, еле заметно кивая друг другу при встрече.

   После завтрака я обычно шла в библиотеку, не оставляя надежды случайно наткнуться на что-нибудь интересное и полезное. Пусть я не понимала местной письменности, но должны же здесь иметься какие-нибудь энциклопедии с картинками или даже, быть может, детские книги. А найти подобие букваря было бы вообще прекрасно! Пусть читать влёт и сразу я по нему не научусь, но просмотреть азы не помешало бы.

   Если верить дракону на слово, я в этом мире застряла навсегда. И если хочу хоть как-то прилично устроиться в жизни после завершения отбора, грамотной мне быть необходимо. Замужество за принцем я почему-то всерьёз не воспринимала. Всё казалось, что это какой-то розыгрыш, временный фарс, нужный, чтобы избавиться от драконьего гейса и вернуть себе свободу. Выиграть отбор, стать невестой принца – это было понятно и определённо. Но вот дальше… дальше думать почему-то не хотелось.

   Я всю жизнь старалась быть самостоятельной и рассчитывать только на себя. И тут, когда впереди замаячила столь желанная свобода, вновь оказалась в зависимом положении. Мысль о том, чтобы стать будущей королевой, не радовала. Я прочитала достаточно много исторических книг, чтобы понимать: жизнь при дворе – не сахар, а сплошная гонка на выживание. Да, красивая жизнь тоже присутствует: рауты, балы, празднества, наряды, почитание поданными. Но оборотная сторона всего этого – ложь, интриги, лесть, борьба за власть и за жизнь. По мне, так оно того не стоит.

   Кто-то мог бы упрекнуть меня в отсутствии честолюбия, я же привыкла считать подобное отношение здравым смыслом. За время проживания у родственницы я не раз становилась свидетельницей светских раутов, тётка любила блистать в обществе и периодически собирать его у себя дома тоже.

   Может, кого-то другого и впечатлила бы роскошь нарядов и красота драгоценностей приглашённых дам, пленила утончённость манер гостей, очаровала общая атмосфера праздника и беззаботного веселья. Но мне, стоящей рядом с расположившейся на одном из диванчиков Изольдой Варфоломеевной и поневоле слушающей её едкие комментарии и колкие замечания по поводу гостей, было не до очарования. У вредной, но весьма проницательной старушки был удивительный дар, сказав всего несколько слов, давать человеку исчерпывающую характеристику. И судя по её недовольно наморщенному носу, людей, заслуживших её одобрение и хоть толику уважения, среди приглашённых было критически мало.

   После этого мои грёзы о прекрасном принце, сумевшем разглядеть мою прекрасную душу, рухнули вместе с мечтами о чудесном замке и белом коне. Там, где крутятся большие деньги, ценятся только деньги, а не богатый внутренний мир. И кто бы мог подумать, что мне всё же обломится и принц, и замок, и… дракон. Правда, первые два только в перспективе, а второго лучше бы и вообще не было, но теперь уж выбирать не приходится. Сама виновата. Буду работать с тем, что есть.

   А было у меня, прямо скажем, негусто. Никаких букварей или богато иллюстрированных энциклопедий я не нашла. Что, в принципе, было неудивительно. Вряд ли по-настоящему нужные, ценные, дорогие и красивые издания оставили бы пылиться в старом полузаброшенном замке. Зато на стене обнаружилась довольно большая и подробная карта королевства. Или что там это у них такое. Для империи по размерам маловато, а на заштатное удельное княжество тоже не тянет. Слишком много городов и деревенек понатыкано, что явно указывает на большое количество людей, населяющих обширную территорию. Ну, или их сильную скученность в малых пределах. К сожалению, что находится за пределами государства, указано не было, так что соотнести его размеры с соседними странами не получилось.

   На этом мои открытия не закончились. Совершенно случайно мне удалось обнаружить короткую дорогу к библиотеке. Первый путь, указанный мне Норой, оказался чуть ли не вдвое длиннее и заковыристей, чем новый. Правда, и здесь без подвоха не обошлось. Найденный мной коридор проходил как раз мимо башни, от которой мне было настоятельно рекомендовано держаться подальше.

   Сначала я не поняла, что тяжёлая, окованная металлическими полосами дверь ведёт именно в неё, а когда нанесла путь на план и сориентировалась на местности, поняла, что уже несколько раз прошла мимо местной страшилки и ничего со мной не случилось. После этого пугаться было как-то поздно и… неудобно, что ли. Паникёром на пустом месте я никогда не была.

   Впрочем, когда мне однажды вечером краем глаза привиделось тусклое голубоватое свечение, пробивающееся из-под двери, проходить мимо башни я стала гораздо шустрее.

   Так и сложилось моё собственное расписание траты свободного времени. Завтрак, прогулка, обед, библиотека, ужин, отбой. Плохой погоды, способной испортить мне времяпрепровождение в саду, пока не случилось. Поэтому после утренней трапезы я сразу же шла исследовать эти нехоженые дебри. Гулять по небольшому окультуренному участку мне было неинтересно. К тому же была высока вероятность столкнуться на дорожках с другими конкурсантками, которые к пятому дню пребывания в замке тоже начали потихоньку выползать наружу.

   Звон колокола, отмеряющий часы от завтрака до ужина, хорошо помогал ориентироваться во времени. В остальном было… скучновато. Спасал блокнот, куда я записывала приходящие в голову мысли, наблюдения, размышления, и умение получать удовольствие от расслабленного ничегонеделания. На природе, да на сытый желудок это получалось особенно хорошо. Вот как сегодня, к примеру.

   Гулкий «Боммм!», разнёсшийся по всему замку и повторённый ещё четыре раза, дал знать, что обед будет уже через час, а значит, если я хочу успеть к открытию дверей, мне стоит поторопиться. Пока слезу, пока доберусь до комнаты и приведу себя в порядок, уже будет пора выдвигаться в столовую. Зато после того, как поем, обследую в библиотеке один любопытный закоулок. Что-то мне в прошлый раз показалось, что стенные панели возле одного из шкафов прилегают неплотно. Надо бы осмотреть повнимательнее. Вчера я этого сделать не успела, время поджимало. Зато сегодня можно поковыряться в стене всласть, представляя себя этакой искательницей приключений. Ларой Крофт, ага! А что такого?

   Вот только добраться до библиотеки сегодня мне было не суждено.

   Следуя после обеда по полутёмному коридору, освещённому лишь редкими масляными лампами, я задумалась о планируемом акте вандализма – идея подковырнуть дощечку, чтобы хоть одним глазком посмотреть, не скрывается ли под ней пустот, оказалась слишком заманчивой. Поэтому, свернув за угол, я не сразу заметила, что массивная, обычно плотно закрытая дверь башни приоткрыта.

   Первым моим желанием было вжаться в стеночку и максимально быстро миновать опасный участок. Но потом женское любопытство всё же взяло вверх. Наверное, я расслабилась за последние дни вынужденного безделья, поэтому и совершила большую глупость. Оглядевшись на предмет подкарауливающих недоброжелателей и никого не обнаружив, я на цыпочках подкралась к проёму в загадочную башню и, ещё чуть-чуть отодвинув створку, осторожно заглянула в проём. Одним глазиком.

   Внутри было темно и ощутимо тянуло сыростью. Прямо от двери вниз уходила крутая винтовая лестница. Где-то внизу раздавались странные, неприятные и оттого тревожные шорохи. Но никакого потустороннего свечения или присутствия кого-то из живых я там не обнаружила. Кричать вниз «Эгегей! Есть кто живой?!» тоже не стала. Ну его! Вдруг ещё ответят?

   Больше ничего интересного я в беглом осмотре башни не нашла. Удовлетворив своё любопытство, решила продолжить путь в библиотеку, оставив дверь как есть. Кому надо – закроют. Но не успела я сделать и шага назад, как почувствовала сильный порыв ветра, совершенно непохожий на обычный замковый сквозняк. Он распахнул дверь настежь, вырвав её из моей руки, а в следующее мгновение я ощутила сильнейший толчок в спину. Меня словно штормовым порывом пронесло вперёд, прямо в зияющий темнотой проём, и сбросило вниз с лестницы.

   Это было столь неожиданно, что я, не удержав равновесия, споткнулась и покатилась с лестницы кувырком. Ни о какой группировке и речи быть не могло. В голове суматошно мелькало: «Голова, локоть, колено. Больно!»

   К счастью, продолжалось это недолго, меня притормозила скругляющаяся стена башни, в которую я довольно удачно вмазалась, чудом умудрившись ничего себе при этом не переломать. Иначе катиться бы мене колбаской до самого подножия лестницы. Которая, судя по эху и раздававшемуся невнятному шебуршанию, вела далеко вниз. А мне и без того было плохо и больно. Как теперь ещё выбираться наверх?

   Однако шорох и добавившийся к нему писк заставили меня вскочить на ноги с предчувствием чего-то явно нехорошего. Правую лодыжку тут же прострелило болью, давая понять, что без травм всё же не обошлось. Но сейчас тревога и страх перед неизведанным вышли на первый план, заставляя забыть о боли, и постараться выбраться из башни как можно скорей.

   Очертания ступеней пусть слабо, но были видны в рассеянном свете, проникающем сверху из полуоткрытой двери. И если подниматься осторожно, придерживаясь за стену, то выбраться отсюда труда не составит. Если только…

   Но тут, словно вторя пришедшей мне в голову страшной мысли, дверь в башню захлопнулась, отрезая мне путь к выходу и погружая во тьму. В панике я бросилась наверх, больше всего боясь услышать следом стук опускающегося засова, но больная нога предательски соскользнула со стёршейся от времени ступеньки, и я чуть второй раз не сверзилась вниз. Удержалась, судорожно взмахнув руками, цепляясь кончиками пальцев за шероховатости в необработанном камне стен. И замерла.

   Выдохнула, стараясь отогнать панику и вернуть себе ясность мысли.

   Надо осторожно подняться наверх и попробовать открыть дверь. Может, её просто захлопнуло сквозняком? Ну да, тем же самым, который так точно и своевременно толкнул меня в спину, отправляя в полёт навстречу перелому шейных позвонков. Сомнений в том, что всё произошедшее не случайность, у меня не было. Но об этом я поразмыслю потом, когда выберусь отсюда.

   И чем быстрее выберусь, тем лучше…

   Звук, похожий на множество маленьких коготков, цокающих по камню, тихое шебуршание и вполне отчётливый писк наводили на совсем уж нехорошие подозрения. Крыс и мышей я не переносила с детства. Не то чтобы панически боялась, просто испытывала чувство брезгливости, отвращения. И встретиться с ними на тёмной лестнице в замкнутом помещении точно не входило в мои планы.

   Подгоняемая этими мыслями, я аккуратно, шаг за шагом начала подниматься наверх, придерживаясь за стену. Однако не прошла и трёх шагов, как прямо по курсу начало медленно разгораться уже виденное ранее голубоватое сияние.

   Сердце моё суматошно застучало в груди, тело прошиб холодный пот, а горло сдавил спазм, мешающий не только вскрикнуть, но даже глубоко вздохнуть. Когда же сияние из рассеянного начало уплотняться, явно формируя какую-то фигуру, нервы мои не выдержали и я с тихим писком сделала шаг назад. А после и вовсе развернулась с намерением бежать хоть до самого подвала, лишь бы подальше от этого призрака.

   Но то, что я увидела за своей спиной, заставило меня заорать в голос. Снизу по лестнице поднималась огромная стая крыс, похожих на большой серый шевелящийся ковёр. В рассеянном свете, излучаемом призраком, мне стали хорошо видны их ощерившиеся морды, острые резцы и красные, горящие, словно уголья, глаза.

   И вся эта масса пёрла на меня с ужасающей неотвратимостью. Причём вариантов, что они сделают, добравшись до своей беззащитной жертвы, было не так уж и много. Осознание этого напугало меня до влажных ладоней.

   Оказавшись «меж двух огней», я неосознанно потянулась к тому, который сейчас показался мне менее опасным. Вновь развернувшись к неяркому свечению, я жалобно взмолилась:

   – Каспер, миленький! Помоги, а? Ты же доброе привидение. Спаси меня от них! Пожа-а-алуйста…

   Бормотала сама не знаю что, совсем не надеясь на успех. Просто накатило такое отчаяние и ощущение полной беспомощности, что слова полились сами собой. И в этот момент я совершенно не думала, что обращаюсь не к знакомому мультяшному герою, а к совершенно чужому и чуждому сгустку эктоплазмы. Причём хорошо ещё, если не просто к какому-нибудь местному легко объяснимому и привычному феномену по типу тучи микроскопических светлячков.

   Каково же было моё потрясение, когда свечение, разгорающееся выше по лестнице, вдруг запульсировало, становясь ярче. Обрело некоторое подобие странной формы и быстро ринулось мимо меня вниз, прямо на почуявших добычу крыс. Когда до них оставалось всего ничего, яркая вспышка резанула по моим глазам, а тело мгновенно покрылось мурашками от прошедшей по нему волны холода. Не как от зимнего кусачего морозца, а какого-то страшного, потустороннего, могильного.

   По ушам ударил визг перепуганных крыс, оглушая и вызывая уже откровенную панику. Я сжалась в комок, закрывая уши руками, чувствуя, как по щекам из зажмуренных глаз ручьём текут слёзы. Что происходило вокруг, я не смогла бы увидеть, даже если бы захотела, но судя по звукам, грызуны спешно отступали, топчась по своим же и оглашая воздух непрерывным писком.

   А я всё сидела и сидела, боясь пошевелиться, трусливо пряча лицо в ладонях. Лишь когда мне показалось, что ноги мимолётно коснулось что-то мягкое и тёплое, не выдержала и, коротко взвизгнув, рванула на четвереньках наверх. Темнота мне при этом уже не мешала. Всё равно после яркой вспышки перед глазами плавали разноцветные солнышки.

   Подъём закончился неожиданно быстро, когда я довольно болезненно впечаталась головой в закрытую дверь. Подскочив на ноги, двинула в створку плечом, надеясь своим весом выбить её наружу. Но результата это не принесло, только в очередной раз ушиблась. Пытаясь подавить панику, зашарила руками в поисках ручки и вскоре зацепилась пальцами за металлическое кольцо. Почти такое же, как у нас дома на воротах.

   Руки сработали сами собой, крутанув кольцо вправо, механическая память не подвела. Удача меня тоже не оставила, потому что засов на двери башни оказался именно таким, каким я его себе представила. Громко лязгнул металл, выходящий из пазов, еле слышно недовольно скрипнули петли, и я вывалилась в знакомый до боли коридор.

   Инстинктивно захлопнула створку двери за собой и на несколько секунд оперлась на неё спиной, переводя дыхание. Сердце бухало как сумасшедшее, так и норовя выпрыгнуть из груди. Зато зрение почти восстановилось. Едва разглядев, куда нужно идти, я похромала в сторону своей комнаты.

   Подвёрнутая лодыжка болела немилосердно, но желание как можно быстрее оказаться в хотя бы условно безопасном месте перевешивало даже боль. Спустя какое-то время, показавшееся мне вечностью, с горем пополам всё-таки добралась к себе и с облегчением закрыла дверь. Но расслабляться ещё было рано. Сначала требовалось смыть собранную в башне пыль и паутину – с этими полётами и ползаньем по лестнице я, кажется, умудрилась собрать всю скопившуюся там вековую грязь.

   Страх почти отпустил, медленно, но верно сменяясь злостью. На себя, за вопиющую халатность после первого покушения. На хладнокровного убийцу, придумавшего столь изощрённый способ от меня избавиться. Ведь явно этот «несчастный случай» был тщательно продуман и подстроен! На весь этот дурацкий мир и своё в нём положение бесправной марионетки, участвующей в спектакле, смысла и правил которого я совсем не понимала. Да и не хотела понимать, если честно.

   Плескание в тазике с холодной водой настроения не улучшило. Пришлось ограничиться обтиранием влажным полотенцем, стоя практически на одной ноге. Опираться на вторую было настолько больно, что я уже было заподозрила у себя закрытый перелом или трещину в кости. Адреналин, который в экстренной ситуации притупил болевой синдром, схлынул. И теперь лодыжка опухала прямо на глазах.

   Болели локоть, голова, колени. Всё тело ломило так, как будто меня долго и тщательно били палками. Экстренный спуск с лестницы и бодание двери даром не прошли, поэтому с обтиранием я решила не затягивать.

   Волосы промывать не стала, ограничилась тем, что влажной рукой смахнула с них пыль и остатки паутины. За неделю, проведённую здесь, мне так и не удалось помыться целиком в горячей воде, и теперь моя коса напоминала уныло повисший хвостик. Про то, как выглядела причёска в целом, я старалась не думать. Было не так стыдно.

   Остальные конкурсантки, видимо, обходились использованием бытовой магии для того, чтобы поддерживать свой внешний вид в достойном состоянии. И лишь я чем дальше, тем больше ощущала себя немытой неотёсанной деревенщиной.

   Сменной одежды у меня тоже не было, только один казённый комплект. Поэтому после чисто символического купания я надела ночную рубашку, тёплую жилетку и, дополнительно укутавшись в тёплый плащ, уселась на кровать. Тело потряхивало нервной дрожью, но уже не от холода. Просто меня догнал «отходняк». Пережитый испуг требовал выхода, и я не стала держать всё в себе, банально и чисто по-женски разрыдавшись. Выплёскивая весь ужас того, что мне только что довелось пережить.

   Лишь когда слёзы иссякли, а я почувствовала себя совершенно опустошённой, ко мне снова вернулась способность к осмысленной деятельности. А с ней припомнились и вызубренные за время обучения навыки оказания первой помощи. Тут мне без Норы было не обойтись.

   Заодно неплохо бы поставить её в известность о случившемся. Если тут действительно не спускают покушения с рук, то пусть поищут того, кто попытался провернуть это со мной. Не факт, что получится, но вдруг у них тут для этого свои методы есть?

   Горничная появилась через пару минут после того, как я дёрнула за шнурок. Выглядела девушка раскрасневшейся и запыхавшейся, словно бежала ко мне бегом. Давненько я не вызывала её средь бела дня «экстренной кнопкой».

   В последние дни наше с ней общение свелось практически к минимуму. Несколько слов утром, несколько вечером перед сном. Видимо, им действительно запретили общаться с конкурсантками, разве что коротко и по делу. Подставлять Нору попытками вывести её на откровенность я не хотела. Хотя заметила заботу и внимание со стороны горничной: комната всегда была чисто убрана, полотенца в ванной свежие. А после пары ночей, когда мне пришлось помёрзнуть, потому что я так и не смогла освоить артефакт-зажигалку, по возвращении с ужина меня ожидал весело трещащий в камине огонь. Каждый вечер.

   Отплатить этой милой девушке за доброту мне было нечем, поэтому я просто сердечно благодарила её за участие. И ей это почему-то очень нравилось. Так что мы обе были вполне довольны сложившимся положением вещей.

   Пока сегодня меня не попытались убить.

   Увидев моё бедственное положение, – подозреваю, видок у меня в ночнушке, плаще, с поднятой на спинку кровати ногой и с зарёванным лицом был ещё тот – Нора всполошилась не на шутку. Первым делом она быстренько налила мне кружку воды, дав напиться, и метнулась в ванную: намочить край полотенца, чтобы обтереть лицо.

   Рассказ о новой попытке покушения и моём чудесном везении много времени не занял. Единственное, я почему-то предпочла умолчать о явлении призрака. Ограничилась версией самостоятельного спасения. Выслушав мою просьбу принести лёд или что-то холодное для ноги и полосу плотной ткани на утягивающую повязку, Нора на несколько секунд задумалась, а затем кивнула и скрылась за дверью. Лекаря вызвать не предложила, значит, это тоже запрещено дурацкими правилами отбора. Ничего, постараюсь справиться собственными силами, благо примерный план действий уже есть.

   Однако всё оказалось намного лучше, чем я думала. Вернувшись с куском чего-то холодного, завёрнутого в холстину, Нора первым делом тщательно осмотрела мою ногу, аккуратно прикасаясь к повреждённому месту кончиками пальцев. После чего сама себе кивнула и удовлетворённо улыбнулась:

   – Кость не сломана. Вам очень повезло. А остальное заживёт довольно быстро. Приложите пока на ногу холод, а я скоро вернусь.

   С этими словами она снова шустро исчезла, и на этот раз её не было около двадцати минут. Я специально считала про себя, чтобы вовремя убрать холод, не переохладив ногу. Зато, когда горничная вернулась, неся в руках поднос, на котором стояла миска с чем-то дымящимся и лежали тряпицы, я поняла причину затянувшейся отлучки.

   Оказывается, Нора приготовила мне на скорую руку отвар трав по бабушкиному рецепту, чтобы я смогла сделать себе примочки, уменьшающие отёк. А ещё принесла длинную полосу ткани, вполне годную на роль утягивающей повязки. И настоятельно советовала поберечь ногу хотя бы до утра. Так выздоровление пойдёт гораздо быстрее.

   На вопрос об ужине девушка виновато пожала плечами и сказала, что с радостью принесла бы его, но за этим на кухне следят строго.

   Забрав ненужный и уже заметно подтаявший свёрток, – что там внутри, я так и не удосужилась посмотреть – Нора подхватила мою грязную одежду и снова ушла, пообещав принести на смену чистую. Как она умудрялась мне постоянно помогать, если им было приказано свести все контакты к минимуму и не делать ничего сверх экстренно необходимого, я не знаю. Но благодарность моя к этой девушке росла день ото дня.

   Вот и сейчас, придя ко мне почти через час, когда я уже закончила делать примочки и накладывала утягивающую повязку, она принесла мне стопку чистой одежды, положив её на кровать. А затем, воровато оглянувшись на дверь, достала из неё два ломтя чёрного хлеба.

   – Вот, держите. Негусто, но хоть что-то. Пока поднялся переполох, я смогла утянуть для вас с кухни.

   От этого простого и вместе с тем важного жеста её поддержки у меня вновь навернулись слёзы на глаза, но я смогла проглотить ком в горле и не дать им пролиться. Вместо этого порывисто сжала её ладони в своих и зашептала:

   – Спасибо, Норочка! Ты замечательный человек! Не знаю даже, что бы я без тебя тут делала. Я сердечно благодарна тебе за помощь, хоть и боюсь, что этим ты можешь навредить себе. Пожалуйста, будь осторожна!

   Девушка зарделась и смущённо опустила глаза, а когда через мгновение снова подняла их на меня, они лучились гордостью и довольством:

   – Для меня честь служить вам, госпожа Эльвира! Вы совсем не похожи на остальных претенденток в невесты. И вы выжили в Башне Стра... – на последнем слове Нора запнулась, обрывая себя, словно опасаясь выболтать что-то запретное, и поспешила сменить тему: – Я искренне желаю вам удачного замужества, госпожа Эльвира! А помощь… увы, это такая малость. Но вы не беспокойтесь, я ничего серьёзного не нарушаю, наказывать меня не за что. Не то что кое-кого из этих надутых дамочек, мечтающих о короне. Некоторым из них теперь придётся ответить за свои злодеяния. О том, что случилось с вами, я тоже уже рассказала господину Эскеру. Он вызовет дознавателей.

   Известие, что попытку покушения не спустят на тормозах и расследования подобных случаев всё же ведутся, немного меня приободрило. Хотя насчёт того, что происходит в нашем серпентарии, захотелось узнать поподробнее. Слишком уж я отдалилась от остальных участниц конкурса, наверное, зря. Надо держать руку на пульсе событий.

   Из-за случайной оговорки Норы перед тем, как она ушла, я всё же решилась вытянуть из неё немного полезной информации. Оказалось, что жертвой подлого нападения за последние дни стала не одна я. Одной из претенденток даже пришлось срочно вызывать мага-целителя, что делается лишь в крайнем случае. Жизнь он ей спас, но из гонки за женихом девушка выбыла безвозвратно.

   Из конкурса, не из замка.

   Смертельных исходов среди потенциальных невест пока, к счастью, не было. Однако, судя по предыдущим конкурсам, раньше без жертв ни разу не обходилось. Хоть одна девушка, но погибала в процессе отбора. Поэтому терять бдительность явно не стоит.

   Скупые объяснения Норы заставили меня с новой силой почувствовать себя пешкой в чужой игре. Залётным мотыльком, запертым в банке с пауками. А также осознать, что за прошедшую неделю я непозволительно расслабилась. И сегодняшнее происшествие наглядное тому подтверждение.

   Пока ничего не происходило, мозг отказывался воспринимать изменившуюся реальность как настоящую. Меня не покидало ощущение, что я просто попала в какое-то дикое реалити-шоу, которое в любой момент может остановиться, не доведя героев программы до настоящей беды.

   Ловушка сознания. Виртуозное избегание имеющихся фактов. Иллюзия безопасности и относительной свободы, которая вдребезги разбилась, пока я кубарем летела вниз по крутой каменной лестнице. Болезненный, но зато доходчивый и запоминающийся урок. И напоминание. Я не дома, здесь за жизнь придётся ещё побороться.

   В этот день мне пришло в голову, что организаторы конкурса не просто так оставили нас практически в изоляции и без всякого присмотра. Наверняка наблюдают, выжидают, проверяют на прочность, на выносливость, умение постоять за себя и избежать ловушек, приготовленных излишне ретивыми соперницами. Тест на выживание при дворе?

   И если это первое испытание, то прошли его явно не все. Одна девушка выбыла по состоянию здоровья, две уже под арестом в ожидании окончания отбора и последующего суда, как и обещал «безопасник».

   Я же сидела в комнате, без ужина, под замком, с примочкой на ноге и чувствовала себя той древней бабулькой из мультика про семейку Крудс. Хотелось завопить всем назло: «Ещё жива-а-а-а!». А потом пойти бить морды злоумышленницам. Знать бы только, кому именно.

   Конечно, я понимала, что все эти мысли только пустой трёп. Бросаться с кулаками на магичек, имеющих возможность дать мне отпор, всего лишь пошевелив холёными пальчиками и сказав пару слов, было бы чистым самоубийством. Спишут потом на самооборону или несчастный случай, и поминай как звали.

   Да, запустить в меня молнией или усыпить у них вряд ли получится. Но уронить на голову что-нибудь тяжёлое – запросто. Или сильным порывом ветра скинуть с лестницы. Опосредованное воздействие. Пусть к магии я инертна, но законы физики никто не отменял. Как и зоологии. Явно неспроста бросившаяся на меня стая обезумевших крыс вполне была способна загрызть насмерть и обглодать кости раньше, чем моё бренное тело отыскала бы прислуга.

   Так что остаётся только крепче сжать зубы и стать вдвойне осторожнее. А ещё сменить устоявшийся график. Кажется, кто-то уже сумел отследить мои ежедневные передвижения и использовать это знание в своих целях. Но меня голыми руками не возьмёшь! Ещё посмотрим, кто кого.

ГЛАВА 8

К утру нога, благодаря чудодейственным травкам Нориной бабушки, болела гораздо меньше. Зато есть хотелось просто зверски!

   Проснувшись на рассвете от щелчка открываемой горничной двери, я тут же умылась, собралась и выскочила из комнаты. Точнее, похромала на выход, щадя ногу. Пусть до завтрака было ещё больше часа, но дать себя подкараулить на пути в столовую я не собиралась. Лучше приду пораньше и подожду где-нибудь рядышком. Есть там в зале укромное место за портьерой, где можно с относительным комфортом расположиться на широком подоконнике. А потом быстро поем и дождусь, пока все рассядутся за столом, чтобы безбоязненно уйти по своим делам. Вряд ли кто-то посмеет открыто при соперницах кинуть мне что-нибудь тяжёлое в спину, чтобы свалить наповал.

   Выбранная тактика поведения вполне себя оправдала. До столовой я добралась без происшествий и ушла из неё так же на своих ногах. Пыталась было по выражениям лиц собравшихся за столом девушек вычислить злоумышленницу. Но не особенно в этом преуспела. Видимо, злиться на меня и открыто выказывать пренебрежение девицам надоело, так что они решили просто меня не замечать.

   Все, кроме Малвены. Но та вообще мало на что реагировала, вяло ковыряясь ложкой в каше. Создавалось впечатление, что ещё немного, и она заснёт прямо за столом. Однако в какой-то момент всё же взяла себя в руки и начала есть, глядя исключительно в свою тарелку.

   Вообще, как я с удивлением заметила, наши ряды ощутимо поредели. Из десяти претенденток в начальной фазе отбора сейчас за столом сидели только семь. И судя по отсутствующим на пустующих местах приборам, больше к завтраку никто не придёт.

   Я за столом рассиживаться тоже не стала, быстро поев и отправившись в библиотеку. На этот раз, вопреки сложившемуся уже графику, с утра. Не то чтобы я прям горела исследовательским азартом, просто библиотека казалась мне неким островком уюта и безопасности. Там было где спрятаться и переждать. Причём чего именно переждать, я не смогла бы ответить даже самой себе. Просто возникло ощущение, что в ближайшее время мне нужно затаиться.

   Погода, словно вторя моему настроению, впервые за моё пребывание здесь затянула небо низкими тучами и разродилась мелким моросящим дождём. А я сидела в своём укромном уголочке, забравшись с ногами на кресло, и рассеянно перелистывала набранные накануне на полках книги. Желание расковыривать стенную панель куда-то пропало. Видимо, свою долю адреналина я уже получила на месяц вперёд.

   Иногда дверь библиотеки открывалась, кто-то заходил, но надолго не задерживался. И на сонное царство книг снова опускалась тишина.

   Время до обеда тянулось привычно медленно, пока в какой-то момент мне в руки не попался фолиант по травоведению. Среди красивых, подробно выписанных иллюстраций неожиданно нашлись знакомые растения, местные названия которых я тут же начала старательно переписывать в свой универсальный блокнот. Пригодится.

   Увлечённая своим занятием, не сразу заметила, что дождь из мороси превратился в полноценный ливень. Крупные капли глухо стучали в оконное стекло, где-то вдалеке глухо ворчал гром. Вскоре в моём уголке стало слишком темно, чтобы пытаться разбирать каллиграфически выписанные закорючки на чужом языке. К тому же до обеда оставалось не так уж много времени. Поэтому я уже собралась было уйти, чтобы по дороге успеть заскочить к себе в комнату, как вдруг по глазам резанула вспышка молнии. По привычке начала отсчитывать секунды. На третьей громыхнуло так, что задребезжали оконные стёкла.

   А у меня в груди всё замерло от восторга и какого-то глубинного, суеверного ужаса. Летние сильные грозы я обожала с детства. И хотя мне не раз рассказывали об их опасности, всё равно не смогла перестать восхищаться неистовым буйством стихии. Её первозданной яростью и той звонкой хрустальной чистотой, природной умиротворённостью, что воцарялись после.

   Пять привычно размеренных ударов колокола оповестили о том, что до дневной трапезы остался всего один час. И я поспешила со сборами, складывая уже просмотренные книги в стопку. Их я обычно оставляла на конторке библиотекаря, откуда к следующему моему приходу они уже исчезали. Видимо, кто-то из слуг приходил рано утром и наводил в библиотеке порядок.

   Одно неловкое движение, и грифелёк, присвоенный, чтобы делать записи в блокноте, упал со столика, закатываясь под него. Тихо рыкнув с досады, я опустилась на колени, пытаясь в тусклом «дежурном» освещении найти свою пропажу. Но при первом осмотре ничего не обнаружила. Поползав вокруг столика, я уже было смирилась с тем, что придётся ещё раз «ограбить» библиотеку, как вдруг вокруг заметно посветлело, и я разглядела его лежащим вплотную к витиеватой ножке.

   Обрадовавшись возвращению блудного грифелька и тому, как вовремя выглянуло солнышко, осветившее его, я чуть не подпрыгнула от очередного раската грома, чудом избежав удара головой о столешницу.

   Не распогодилось?

   А откуда тогда этот яркий… голубоватый… свет?

   Замерла. Зажмурилась, боясь даже дышать.

   Нет-нет-нет… Только не это опять. Ну пожалуйста! Мне страшно!

   Секунда. Другая. Ничего не происходит. Только воздуха в лёгких начинает ощутимо не хватать.

   Медленно, осторожно выдыхаю, приоткрывая один глаз. Понимаю, что от беды под столом всё равно не спрячешься. Растворяться в пространстве, как и телепортироваться, я не умею. Так что всё равно придётся встретиться лицом к лицу с тем, что так настойчиво светит мне в спину. Тем более что интенсивность свечения и не думает угасать. Наоборот, оно как будто стало даже ярче.

   Сделав немалое волевое усилие, я начала неспешно выползать из-под стола, пятясь на коленках попой вперёд. Да, не слишком культурно по отношению к Касперу, если это действительно он, но думаю, сгусток эктоплазмы не обидится. Будь он поборником хороших манер, предупредил бы о своём визите заранее и как минимум постучался бы в дверь, прежде чем войти и напугать меня. А так – переживёт. Или нет… перемрёт. В общем, как-нибудь справится с душевной травмой.

   Бредовые, откровенно идиотские мысли, суматошно мечущиеся в голове, почему-то немного успокоили. Так что, когда я, разогнувшись, встала на ноги и обернулась, мне даже удалось не заорать при виде уже знакомого бесформенного сгустка, окружённого довольно ярким сиянием. Более того, стоило мне обратить на него своё внимание, как «сердцевина» начала стремительно меняться. Исчезло расплывчатое пятно, появились вполне узнаваемые контуры миниатюрного дракона. Сияющий ореол несколько притух, зато «тело» заметно уплотнилось, хоть и не потеряло ощущения призрачности.

   А я, забыв обо всём и приоткрыв от удивления рот, следила за этой удивительной метаморфозой. И чем дальше, тем яснее понимала, что кого-то мне этот дракон сильно напоминает. Когда трансформация завершилась окончательно, единственное, что я смогла из себя выдавить, было:

   – Адрианарис?

   Дракончик по-птичьи чуть повернул голову, словно прислушиваясь к звуку моего голоса. Замер на несколько мгновений, а потом неуверенно кивнул.

   А я выдохнула. Шумно, облегчённо, со всхлипом. Вот ведь… дракон! Обещал же, что будет присматривать и появится, когда будет нужен. Но мог бы хоть предупредить, в каком виде собирается это делать! И вообще, как он это провернуть-то смог? Какая-то особенная драконья магия? Или использовал какую-нибудь магическую штучку этого мира? Но где он смог её взять и как воспользовался? Да какая разница?! Смог же! Помог… Спас от крыс. И теперь вот зачем-то явился. А почему не приходил раньше? Видимо, не мог.

   – Ты за мной приглядываешь?

   Очередной, уже более уверенный кивок в ответ.

   – Спасибо! Я думала, что ты меня совсем тут бросил на произвол судьбы. Здесь страшно! И непонятно всё. Меня уже убить пытались два раза. А ещё я совсем не понимаю местной письменности. И по коридорам боюсь ходить открыто, прибьют. И что еда отравлена… И…

   Слова лились сплошным потоком, мысли путались. Увидев дракона, я совсем забыла о том, что именно он втянул меня во всю эту историю и грозился сурово покарать, если я не исполню возложенную на меня миссию. И просто говорила, говорила, говорила… Хлюпая носом, размазывая по щекам непонятно откуда взявшиеся слёзы. Испытывая огромное облегчение и иррациональную надежду на то, что с появлением Адрианариса в замке все мои беды волшебным образом закончатся. Ведь теперь я не одна. И он за мной приглядывает. Помогает.

   Дракон, сейчас больше похожий на маленького драконёнка, и сам не остался равнодушным к моему рассказу. Слушал внимательно, иногда перелетая с место на место, словно пытаясь получше меня рассмотреть. Трепетал крылышками. Мордочка его, в призрачном воплощении оказавшаяся на удивление выразительной, передавала целую гамму эмоций. Вот уж не думала, что мой бывший начальник способен на такое глубокое сопереживание.

   Немного расстраивало лишь то, что он совсем ничего не отвечал. Видимо, в этой форме это было для него невозможно. Но сейчас меня это совсем не беспокоило. Хотелось просто выговориться хоть кому-то. Снять тяжёлый, давящий груз с плеч, разделить на двоих опасения и страхи. Пообщаться, хоть так, с частичкой прошлой жизни, навсегда утерянного для меня мира.

   В реальность меня вернул тонкий, переливчатый звон колокольчика, напоминающий о том, что близится время трапезы. Охнув, я огорчённо ссутулилась и, в очередной раз шмыгнув носом, посетовала:

   – Ну вот, теперь не успею забежать к себе и умыться перед обедом. Знаешь, я стараюсь всё время приходить к столовой первой. Не хочется каждый раз играть в русскую рулетку, на опыте проверяя: успели что-то в еду подсыпать или нет?

   На ответ особо не рассчитывала, но Адрианарис – или его проекция? – вдруг закружился передо мной, выписывая замысловатую фигуру. Потом облетел вокруг и метнулся куда-то в сторону. Не готовая так быстро расстаться, я рванула за ним. Однако улетел дракончик недалеко, всего-то облетел растение, свернул за книжную полку и завис в аккурат рядом с тем местом, которое я накануне хотела исследовать.

   Дождавшись, пока я приближусь, дракончик поднялся чуть выше и ткнул призрачной мордочкой в основание закреплённого на стене бронзового подсвечника. Свечи в нём не было, зато имелась масса всяческих замысловатых украшательных завитушек. И если бы мне не указали точно, куда надо ткнуть, вряд ли я когда-нибудь разгадала бы его секрет.

   Стоило с усилием надавить на один из элементов, как подсвечник дрогнул, повернуть его вправо вышло как-то само собой. Что-то тихо щёлкнуло, и полка с книгами бесшумно отошла в сторону, открывая тёмный узкий проход. В который тут же нырнул Адрианарис, тусклым светом освещая не слишком привлекательную картину длительного запустения.

   Снова ползать по пыльным катакомбам не хотелось категорически. Только вчера с грехом пополам отмылась от предыдущего знакомства с седой древностью. Но дракон не оставлял мне выбора, настойчиво зовя за собой, облетая вокруг и чуть ли не подталкивая в спину. Думаю, имей он материальное воплощение, именно так бы и сделал. Но раз пролетев сквозь мою руку и обдав её могильным холодом, Адрианарис сразу же оставил попытки воздействовать как-то иначе, кроме как с помощью мимики и жестов.

   Летящий впереди меня дракон, сейчас снова принявший форму бесформенного ярко светящегося сгустка, расчищал дорогу направленными потоками воздуха. Я и не знала, что он так умеет, да ещё и в призрачной форме. Но результат меня очень и очень порадовал.

   Особенно когда, уперевшись в тупик и повернув очередной торчащий из стены рычажок, я оказалась в небольшой умывальне. Как нельзя кстати! Взглянув в висящее на стене зеркало в старинной оправе, поморщилась, отмечая очевидные признаки прошедшего недавно слезоразлива. Нужно немедленно привести лицо в порядок! Нельзя показывать перед пираньями свою слабину.

   Тихий щелчок с той стороны, откуда я пришла, заставил резко обернуться. Но ни следов двери, ведущей в потайной ход, ни дракончика я уже не обнаружила. Исчез. Жаль, конечно, но буду надеяться, что вижусь с Адрианарисом не в последний раз. Может, он не может долго поддерживать эту форму? Как знать.

   Главное, что он действительно приглядывает и не даёт пропасть. Хотя, признаться честно, это и в его интересах. Если я сгину в этом диком отборе, шансов вновь обрести человеческий облик и вернуться в свой мир у него не останется. Помнится, поначалу его слова: «Я сам найду тебя, когда будет нужно. Мне тоже тут перед местными светиться не с руки, драконов в этом мире уже несколько сотен лет не видели. Но за тобой буду приглядывать, не сомневайся», – показались мне угрозой. Мол, будешь отлынивать – пожалеешь! А оно вон как всё обернулось. Хорошо.

   Может, всё совсем не так грустно, как кажется? Вместе что-нибудь да придумаем, как обоим без потерь выбраться из этой ситуации. По крайней мере, сейчас у меня появилась на это надежда. А со слезоразливами и вправду пора заканчивать. Никогда плаксой не была, а тут сама себя не узнаю. Как фифа карамельная себя распустила. Ну-ка, как там отчим спьяну иногда говорил, когда я жаловалась матери на усталость? «Сопли на кулак намотала, зубы сжала и вперёд к светлому будущему!» Самое время прислушаться к хорошему совету.

   Занятая этими мыслями, я быстренько привела себя в порядок, а потом решила выбираться отсюда. Надо же ещё понять, в какой части замка я нахожусь. Надеюсь, что Адрианарис не стал бы уводить меня в совсем уж заброшенную или незнакомую его часть. Хорошо бы оказаться ближе к столовой. Я же упоминала, что обедать идти пора.

   Аккуратно приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы рассмотреть, что находится снаружи, припала к щели. Так и есть, на глаза сразу же попались знакомые массивные двери трапезного зала. А вот что не порадовало, так это две девушки из «невест», стоящие возле них в ожидании удара колокола. Вот ведь! Или тоже зачем-то решили приходить первыми, или меня подкарауливают. Последний вариант звучал довольно самонадеянно, но сбрасывать его со счетов я не стала.

   Беспокоило другое. Первое: как теперь выйти из своего укрытия, чтобы его не рассекретить? Второе: стоит ли оставаться с этими девицами наедине или подождать, когда они зайдут в столовую, после чего зайти туда самой? И третье: если они зайдут первыми, можно ли поручиться, что моя еда останется в неприкосновенности? Без всяких посторонних добавок.

   Пока я раздумывала, последние два вопроса отпали сами собой. С первым ударом колокола к столовой подошла Малвена. Не знаю почему, но я была уверена, что в её присутствии мне опасаться нечего. Ни за себя, ни за свой обед. Поэтому, как только девушки по очереди зашли в столовую, тут же выскользнула в коридор и, плотно притворив за собой дверь умывальни, поспешила за ними.

   Без происшествий вернувшись после обеда к себе, я призадумалась, чем бы заняться. Погода на улице не улучшилась. Гроза поутихла, но дождь всё так же стучал в окно, похоже и не собираясь прекращаться. Так что ни о каких прогулках и речи быть не могло.

   Сидеть в комнате не хотелось, кто знает, не придут ли ко мне сюда гости с дружественным визитом? После случившегося, полагаю, наглости и не на такое может хватить. Снова прятаться в библиотеке? Да я там плесенью скоро покроюсь, причём не только от книжной пыли, но и от безуспешных попыток найти хоть какую-то толковую и полезную информацию.

   В задумчивости присела на кровать, провела рукой по покрывалу. Зачем-то отогнула уголок и посмотрела под одеяло: кнопок мне там ещё не насыпали для сладких снов? Или колючек каких? Ничего лишнего и вредного не обнаружилось, зато само постельное бельё ненавязчиво пахло чистотой и лавандой.

   Видимо, Нора сменила его утром, а старое отправила в стирку. Жаль, что меня тоже туда отправить нельзя. На волосы уже страшно смотреть, а запах пота, кажется, преследует меня неотступно. Эх, ведь даже воды толком не подогреть, а холодной в тазике плескаться – уже не спасает. Хоть жди хорошей погоды и иди ночью мыться в прудик с ряской. Но, боюсь, после этого сильно чище я не стану, зато приобрету загадочный зеленоватый оттенок кожи. Буду конкуренток пугать, изображая свежеподнятого зомби, хе-хе. Впрочем, обойдутся! Да и кто знает, какое в этом прудике дно? Берега выглядят довольно топко. Не буду рисковать. Я пока ещё не настолько отчаялась.

   Думай, голова, думай, как я тебя помыть могу?!

   К соперницам с просьбой помагичить надо мной точно не пойду. Даже к Малвене. Хотя её наряд и причёска выглядят безукоризненно аккуратно. Во-первых, не хочу ставить себя в положение просительницы, а во-вторых, не факт, что их магия ещё сможет мне чем-то помочь. Инертность, чтоб её!

   Напряжённый мыслительный процесс прервало движение, которое я уловила краем глаза. Сердце ёкнуло. Резко обернувшись, я увидела сидящего на спинке кровати призрачного дракончика.

   – Опять ты? Напугал, чертяка! – выдохнула, расслабилась и усмехнулась. – Хотя ты же не чёртик, а дракон. Значит, драконякой будешь!

   Дракону, судя по нахмурившейся мордочке, подобное панибратское обращение не понравилось. Он распахнул крылья, пригнул голову, глядя на меня исподлобья, и ощерился, демонстрируя маленькие, но острые зубки. Мог бы, наверное, зашипел. Или огнём бы в меня плюнул.

   Огонь! Точно! Интересно, может ли призрак дракона… или его проекция управлять огненной стихией? Воздушной-то сегодня у него получалось, когда мы по тайному ходу шли. Может, получится с помощью дракона нагреть себе пару тазиков тёплой водички?

   Но чтобы спросить об этом, похоже, придётся сначала извиниться. Совсем я забыла, что разговариваю не с няшным дракошкой, а со своим бывшим начальником. Мужчиной солидного возраста, немалого опыта и достаточно высокого статуса. Который, кстати, мне совсем не друг и не товарищ. А прямая угроза жизни и здоровью. Пусть даже и спас от чужого покушения, но его собственное обещание всё ещё остаётся в силе. С этим драконом не стоит заигрываться и «терять берега». Себе дороже будет.

   – Прошу прощения, Адриан Витольдович. Виновата, – я встала и покаянно опустила голову. – Больше такого не повторится.

ГЛАВА 9

Секунда шла за секундой, но ничего не происходило. Я решилась поднять взгляд на то место, где сидел дракончик, почти ожидая, что там никого нет. Но вновь ошиблась. Адрианарис, уже успокоившись, сидел на спинке кровати… или парил над ней и выжидающе на меня смотрел. Вид при этом он имел достаточно благодушный. Поэтому я решилась на следующий шаг в налаживании контакта.

   – Скажите, могу я называть вас просто Адриан? Адрианарис – слишком длинное и непривычное для меня имя. А более знакомое звучание позволит мне не забыть, с кем я разговариваю. В какой бы ипостаси и… виде вы ни появились.

   Снова несколько секунд заминки и внимательного разглядывания. Дракончик словно задумался, решал, достойна ли я подобной чести, называть его кратким именем. Хвост, ранее свободно свисавший вниз, пару раз нервно дёрнулся, но утвердительного кивка я от дракона всё же дождалась.

   И то хлеб.

   Желания улететь или исчезнуть мой молчаливый собеседник пока не проявлял, так что я решила развить плохо начавшийся, но так удачно продолжающийся «разговор».

   – Скажите, Адриан, а вы правда за мной сейчас присматриваете? – уверенный кивок дракончика и мой следующий осторожный шаг: – И помогаете по возможности? Разумеется, только для того, чтобы мои шансы пройти отбор существенно возросли.

   Снова небольшая заминка и внимательный, изучающий взгляд сияющим синим светом глаз. Потом дракончик чуть склонил голову набок, и я решила считать это утвердительным ответом.

   – Вы сейчас в маленькой форме, а не в большой, потому что так удобнее?

   Очередной согласный кивок, и я продолжаю расспросы дальше.

   – А умения и навыки в призрачном состоянии сохраняются? – дракон чуть поднимает надбровные дуги, выражая этим недоумение от моего вопроса. Приходится уточнить: – Вы же владеете магией, я права? Совсем недавно вы расчистили коридор, по которому мы шли. Значит, магия воздуха вам подвластна. А магия огня? Вы же дракон!

   Возможно, я снова немного перегнула с настойчивостью, потому что Адрианарис взвился со своего насеста, сделал несколько кругов по комнате, облетел меня и только после этого остановился, зависая рядом. Видно, что этот вопрос его почему-то взволновал, но выяснить, почему именно, не представлялось возможным. Может, там какие-то свои особенности или условия имеются? Мне-то это только для одной конкретной цели надо. Лучше сразу уточнить.

   – Это я к тому… как бы так сказать, вопрос несколько деликатный. В общем, можно ли вас попросить подогреть мне воды для мытья? А то здесь ни ванны, ни душа не предусмотрено. Все остальные девушки – магички, для наведения красоты и чистоты используют бытовую магию. Одна я как чучундра чумазая хожу. Ужасно неприятно и неудобно. Не говоря уж о том, что это значительно снижает мою конкурентоспособность. Вот. Я для этого у вас про стихию огня спрашивала. Можете мне помочь?

   К концу моей сумбурной речи глаза у дракончика стали почти круглые. Вот уж не ожидал почтенный профессор, что я наберусь наглости использовать его в качестве водогрейки. А куда деваться? Жизнь заставила. В конце концов, за спрос денег не берут. Поэтому, задав последний вопрос, я замолчала, сделав «жалистное» лицо и терпеливо ожидая ответа.

   Однако здесь меня поджидало разочарование. Недолго погипнотизировав меня взглядом, дракончик отрицательно качнул головой. Нет. Значит, не может. Или не хочет. Я разочарованно вздохнула, а Адрианарис облетел по периметру комнату, потом зачем-то метнулся в умывальню. Тут же вернулся обратно, подлетел к камину и, пройдя сквозь стену рядом с ним, исчез.

   Мне же осталось стоять, глупо хлопая глазами. Не поняла, что это за метания были? И что мне делать дальше? Ждать его здесь или идти опять куда-нибудь прятаться?

   К счастью, долго томиться неизвестностью не пришлось. Спустя всего пару минут дракончик вновь появился в моей комнате, буквально вынырнув из стены. Вид у него был самый что ни на есть довольный!

   Облетев вокруг меня, он снова направился к умывальне, оглядываясь при этом на меня, словно зовя с собой. А стоило мне зайти в комнатушку, тут же указал кончиком хвоста на мыло и полотенца. Ага, кажется, он как-то решил проблему с купанием и советует собрать всё необходимое для водных процедур. Я только за!

   В качестве чистой сменной одежды взяла ночную рубашку. Надену её вместо блузки, под юбкой всё равно заметно не будет, где она заканчивается. А сверху накину плащ, в который сейчас заверну всё, что возьму с собой.

   Сборы были недолгими, очень уж мне не терпелось добраться туда, где я смогу наконец-то привести себя в порядок, смывая более чем недельную грязь. Но стоило мне выразить готовность идти, как Адриан повёл себя странно. Он зачем-то подлетел к камину и завис возле его правого столбика, поддерживающего массивную каминную полку.

   Ничего не понимая, я подошла ближе. Хвост дракончика ясно указывал на узорчатое покрытие столбика, богато изукрашенного резьбой по камню. Именно в одну из завитушек сейчас настойчиво тыкала стрелка драконьего хвоста. Сразу вспомнились приключенческие истории про спрятанные сокровища и тайные ходы, начинающиеся почему-то почти всегда за камином. Или рядом с ним. По крайней мере, в библиотеке потайной ход нашёлся, почему бы ему не быть и в моей комнате? Замок-то древний!

   – Нужно нажать на этот лепесток? – уточнила на всякий случай.

   Получив в ответ утвердительный кивок, со всей силы надавила на нужный элемент узора. Тихий щелчок оповестил о том, что механизм сработал исправно. А часть стены рядом с камином, дрогнув, отъехала вглубь и в сторону, открывая узкий тёмный проход.

   Фантастика! А ведь до этого она смотрелась абсолютно монолитной. И тайный ход действительно существует. Интересно, куда он ведёт?

   Лучше бы я этого не знала!

   Несколько минут плутаний по тёмному извилистому коридору, ориентируясь только на тусклое свечение летящего впереди дракошки, и я упёрлась в тупик. Пошарив рукой по пыльной стене, нашла-таки небольшой рычажок и дёрнула за него, открывая проход в небольшую нишу. Стоило мне ступить в неё, как стена сзади встала на своё место и я наконец поняла, куда меня забросила насмешка судьбы.

   Прямиком в башню. Ту самую, от посещения которой у меня остались самые кошмарные воспоминания. И вот теперь я снова здесь. Стою, вжавшись спиной в холодный шершавый камень, и испуганно озираюсь, вмиг обострившимся слухом ловя малейшие шорохи.

   На этот раз в башне царила абсолютная тишина. И темнота, разгоняемая лишь голубоватым светом, исходящим от Адриана. Дракон, ненадолго застыв рядом со мной, медленно поплыл вниз по лестнице, время от времени оглядываясь, словно зовя за собой.

   Мне не хотелось. Правда. Совсем. Учитывая последние воспоминания, связанные с башней и полчищем крыс – так тем более. Но оставаться одной на лестнице в кромешной темноте тоже было жутко. Особенно потому, что я не знала, в какой части башни нахожусь и как далеко идти до двери. Да и вообще, открыта ли она? После покушения её запросто могли закрыть на замок, во избежание повторения инцидента.

   Так что хочешь не хочешь, пришлось пересиливать страх, выравнивать дыхание и медленно, шаг за шагом спускаться вниз по ступеням. Сколько мы так шли – не знаю. Путь казался мне бесконечным. Хотя не удивлюсь, если в реальности я одолела лишь несколько пролётов спирально закрученной лестницы.

   Наконец путь привёл меня к очередной нише, в глубине которой стоял постамент с небольшим фонтанчиком, сейчас, разумеется, пересохшим. Очередная подсказка Адриана, и вновь активируется скрытый механизм, отодвигающий в сторону часть стены. А там…

   Мне не удалось сдержать восторженного вздоха, когда голубоватое свечение призрака заиграло на гранях сотен разноцветных камней, из которых была сложена красивейшая мозаика, украшающая стены небольшой купальни. Ни следа запустения или разрухи, даже пыли и той не было совершенно. По центру располагалась мраморная чаша небольшого бассейна, в который с тихим журчанием поступала вода. Прямо из стены, через узкий желобок. Но через бортик она не переливалась, что явно указывало на существующий где-то внизу слив. Значит, вода проточная.

   Удивительное чудо в этом царстве скорби и запустения.

   Стоило мне зайти в купальню, стена встала на место, а я, оглядевшись, положила свои вещи на стоящую тут же у входа скамью. Мне не терпелось осмотреть здесь всё более внимательно и, главное, проверить, насколько вода холодная. Я отчаянно надеялась, что она не ключевая, хотя рассчитывать на то, что бассейн наполняется из геотермального источника, было бы слишком оптимистично. Как бы то ни было, даже если вода прохладная, её количество с лихвой компенсирует отсутствие комфортной температуры.

   Но тут меня снова поджидал приятный сюрприз. Вода оказалась достаточно тёплой. А стоило мне повздыхать о том, что хорошо бы принять ванну погорячее, как она начала ощутимо нагреваться. Не прошло и минуты, как, словно выполняя моё пожелание, над поверхностью воды стал подниматься лёгкий парок, а моё желание окунуться в это роскошество с головой стало поистине нестерпимым.

   Оставался лишь один маленький нюанс. Адрианарис.

   Присутствующий здесь же дракон, неподвижно застывший в одном из углов, был необходим мне как единственный источник освещения. Но купаться голышом в присутствии постороннего мужчины, да ещё и бывшего начальника, казалось совершенно невозможным. Компромисс нашёлся, когда я, отчаянно смущаясь, попросила Адриана отвернуться лицом к стене. И не подглядывать. И светить чуть поярче. На что дракон лишь фыркнул и с видом оскорблённой добродетели показал мне свой хвост. В смысле, выполнил просьбу. Он явно остался недоволен моими сомнениями в его благонадёжности. Но светимость всё же увеличил, став похожим на экзотический красивый ночник.

   Я же не стала больше заострять на этом внимание. Так же как и пытаться выяснить, откуда в этом месте взялось такое чудесное, не тронутое временем место. Магия, наверное. Замок-то явно заколдованный, это любому понятно. Иначе не происходили бы здесь разные странные вещи, вроде появления новых коридоров, неизвестно откуда звонящего колокола, слышного везде, где бы ты ни находился, или самостоятельно открывающихся дверей.

   Но сейчас все эти непонятности были мне глубоко безразличны. Я блаженствовала, отмокая в тёплой, почти горячей воде, смывающей с меня грязь, усталость и тревоги прошедших дней. Пострадавшую ногу сначала не хотела мочить, потому что прогревать её ещё было рано, но потом махнула на это рукой. А через несколько минут почувствовала, как боль и напряжение уходят, сменяясь ласковым теплом в повреждённой лодыжке. Неужели водичка ещё и целебная? Вот это точно повезло!

   Времени до ужина у меня было более чем достаточно, поэтому я не отказала себе в удовольствии поплескаться в бассейне вдоволь. Потом неспешно помылась и под конец тщательно промыла волосы проточной водой.

   Дракончик всё это время честно показывал мне свой спинной гребень, но вид у него при этом был заметно надутый. Ну и ладно!

   Вытершись, надев чистую рубаху и намотав на голову полотенце, я напоследок простирнула в бассейне свою блузку. Здесь вода всё равно скоро сменится, а мне не придётся в тазике одежду жамкать и пытаться прополоскать её малым количеством воды из кувшина.

   Когда я оделась и была готова идти обратно, окликнула Адриана с просьбой показать, как отсюда выйти. Но дракончик не торопился мне помогать. Вместо этого он, недовольно сморщившись, облетел вокруг моего импровизированного головного убора и отрицательно мотнул головой.

   А полотенце-то ему чем не угодило?

   Не идти же мне по пыльным и наверняка продуваемым коридорам с мокрой головой? Нет, только в полотенце. Разболеться после купания я точно не хочу.

   Но дракон оказался непреклонен. Фыркнул и снова указал хвостом на полотенце. Пришлось со вздохом снимать. Длинные волосы влажными сосульками повисли вдоль тела, заставив поёжиться от прохлады. Пусть вода в бассейне и была тёплой, но само помещение никак не отапливалось, и сейчас в нём было прохладно.

   В следующий момент вокруг меня закрутился воздушный вихрь, в считанные минуты высушивший не только мои волосы, но и мокрые вещи, находившиеся в руках. Правда, причёска моя теперь больше напоминала классическое: «взрыв на макаронной фабрике», зато с волос больше не капало. И даже дыхание, перехватившееся от испуга, почти пришло в норму. Шутка ли, фактически оказаться в центре небольшого торнадо. За своеобразный фен, конечно, спасибо, но… предупреждать же надо!

   С трудом проглотив рвущиеся с языка эпитеты, я сдержанно поблагодарила Адриана за помощь и, отложив вещи в сторону, попыталась навести порядок на голове. Гребень я с собой не брала, надеялась сначала обсушиться в комнате, а уж потом расчёсываться и заплетаться. Поэтому пришлось как-то приглаживать свою разлохматившуюся шевелюру руками и свивать её в кривое подобие косы. Утешало лишь то, что на обратном пути я вряд ли кого-нибудь встречу, так что успею привести себя в порядок до того, как меня увидят в столь непотребном виде.

   Справившись с этой задачей, я забрала свои вещи и с помощью очередной подсказки дракончика нашла скрытый рычаг, открывающий проход в стене. Для себя я решила постараться запомнить, где именно находится это место, чтобы при необходимости иметь возможность посетить его снова. Даже без сопровождения призрачного дракона. Достаточно будет прихватить с собой масляную лампу или огарок свечи.

   Вот только сколь бы тщательно я ни считала количество ступенек, пока мы поднимались наверх, они всё длились и длились. В конце концов у меня появилось стойкое ощущение, что мы давно уже прошли то место на лестнице, куда выводил потайной ход из моей комнаты. Значит, Адриан ведёт меня на самый верх башни? Но зачем?

   Ответ не заставил себя ждать, когда спустя ещё несколько поворотов я оказалась перед большой каменной аркой. Когда-то здесь, возможно, была массивная деревянная дверь, но теперь остался лишь голый камень. Пуста была и просторная круглая комната с невысокими стрельчатыми окнами, расположенными полукругом. Из них открывался изумительный вид на город и его окрестности.

   Стёкол в окнах не было, как и рам, зато сохранилась кованая узорная решётка, препятствующая проникновению внутрь птиц. Сейчас, когда из-за пасмурной погоды темнело гораздо раньше, мне хорошо были видны яркие цепочки огоньков вдоль улиц и приветливо сияющие окна домов за городской стеной. В центре города возвышался величественный королевский дворец, утопающий в зелени обширного парка, испещрённого прогулочными дорожками и украшенного многочисленными клумбами и фонтанами.

   Высота башни и то, что сам замок стоял высоко на холме, позволяли увидеть город как на ладони. И лишь влажная сырость, оставшаяся после прошедшего дождя, и пронизывающий ветер мешали наслаждаться открывшимся мне видом. Укутавшись в плащ и надвинув капюшон до самых бровей, я ещё некоторое время рассматривала открывающиеся из окон виды, не в силах оторваться от созерцания пусть чужой, но такой кипучей жизни.

   Закончив с дневными трудами и пользуясь тем, что дождь хоть ненадолго прекратился, многие жители вышли из домов на прогулку или за покупками. Где-то вдалеке звучала музыка. Жизнь шла своим чередом. Только для меня она казалась сейчас недостижимой роскошью.

   Созерцательный транс прервали гулкие удары колокола, отмеряющего время. До ужина остался всего час. Ничего себе я расслабилась с водными процедурами! Ну, так даже лучше. Как раз успею вернуться к себе, привести в порядок волосы и переодеться. А там, глядишь, и к столовой первая приду.

   Оглядевшись в поисках своего провожатого, о котором напрочь забыла, попав в эту комнату, я заметила лишь тусклое свечение возле двери. Даже контуры дракончика смазались, снова делая его похожим на бесформенное привидение.

   Кажется, надо срочно возвращаться!

   Сколько Адриан может находиться в подобном состоянии, я не знала, но, судя по всему, его лимит на сегодня был почти исчерпан. А сама я не факт, что смогу без него найти начало нужного мне потайного хода. Да и спускаться по лестнице в темноте никакого желания не было. При таком раскладе навернуться и шею сломать – как нечего делать!

   На мою просьбу о возвращении Адриан отреагировал не сразу, но спустя несколько мгновений всё же поплыл вперёд, освещая дорогу тусклым сиянием. К тому времени, как я вернулась в комнату, свечение почти угасло. Стоило только стене, скрывающей потайной ход, встать на место, пропал и дракончик, не успев услышать слова искренней благодарности.

   Я же бросилась быстро приводить себя в порядок, попутно решая, рискнуть ли идти к столовой обычным путём или всё же сделать финт ушами и заложить крюк через библиотеку и потайной ход? Я ещё не успела доплести косу, как раздавшийся мелодичный перезвон оповестил о том, что в запасе у меня всего полчаса. Поэтому решила не усложнять и идти прямиком, как есть. Если что, пережду, как в прошлый раз за занавеской.

ГЛАВА 10

Следующие четыре дня прошли на удивление спокойно. Словно картинка сменилась, став из монохромной – цветной. Ушла тоска и апатия, сгладился страх, вновь появилась вера в себя и свои силы. Пусть этот странный отбор ещё толком не начался, но теперь у меня есть реальный шанс дождаться официальной части. Можно считать, что в моём случае адаптация прошла вполне себе успешно. Несмотря на свою иномирность и ущербный по местным меркам дар, я выжила и осталась человеком.

   Немалую лепту в изменение моего отношения к происходящему внесло улучшение внешнего вида и общего самочувствия. А также ощущение пусть относительной, но безопасности, пришедшее вместе со знанием нескольких тайных ходов, которые показал мне Адриан. Из библиотеки в умывальню возле столовой, из музыкального зала в картинную галерею и самый важный: из моей комнаты в башню.

   Купальня мне ежедневно была без надобности, а вот в верхнюю комнату я теперь наведывалась регулярно. Приглянулась она мне своей уединённостью и открывающимися сверху видами. Так что на следующий же день я чисто по-русски закатала рукава и помыла в ней полы, стирая со старых, широких, отполированных за долгие годы досок многолетнюю пыль и мелкий сор.

   Всё необходимое для генеральной уборки после тщательных поисков нашлось в умывальне возле столовой. Похоже, раньше это помещение служило для нужд прислуги, а не гостей замка. Но теперь оно, видимо, использовалось редко. Зато в примыкающей к нему небольшой комнатушке, больше похожей на стенной шкаф, нашлась старая ветошь, годная на половую тряпку, и пара вполне целых вёдер.

   Воду пришлось брать в купальне. Правда, черпать ведром прямо из волшебного бассейна я не решилась, поэтому осторожно черпала прихваченным из своей комнаты кувшином. Сложнее пришлось с принятием решения, куда девать уже использованную грязную воду. В окно башни не выльешь, обратно в бассейн – тем более. Пришлось поднапрячься, таская воду по тайному ходу к себе в комнату и выливая её в «туалетную дырку». Умаялась я в тот день с уборкой и беготнёй по лестницам знатно, зато в результате получила вполне чистое и уединённое убежище, сумев при этом не вызвать даже тени подозрений ни у прислуги, ни у соперниц по отбору.

   После ужина сил моих хватило только на то, чтобы сходить в купальню наскоро ополоснуться и снова простирнуть изгвазданную в пыли и поте блузку. Идти одной было страшновато, но жажда вновь почувствовать себя чистой и надежда на то, что целебная вода снимет боль в натруженных мышцах, перевесила. Адриан в этот день так и не появился, поэтому для освещения пути мне пришлось довольствоваться зажжённой от пламени камина свечой.

   Потом, сидя в комнате у огня и расчёсывая волосы, я отчаянно боролась с зевотой, но всё же смогла даже немного просушить блузку, прежде чем меня окончательно сморил сон.

   На следующий день я умудрилась перетащить в своё тайное убежище несколько подушек, честно утащенных из библиотеки, музыкального салона и какого-то алькова в одном из коридоров. Брать старалась везде понемногу, чтобы не привлекать внимание к их исчезновению, и доставляла точно так же, как и вёдра с тряпками – мелкими перебежками, преимущественно по потайным ходам. Хотя когда тащила свою добычу из библиотеки, проходя мимо двери в башню, обнаружила, что она по-прежнему не замкнута на замок, а всего лишь плотно притворена и заперта на чисто символический засов, отодвинуть который в случае необходимости труда не составит. Однако с этим я пока решила не торопиться. Опять же в целях той самой конспирации.

   Из натащенных подушек в одном из укромных уголков, куда падало больше всего света, сложила себе уютное гнёздышко, где и окопалась, обложившись заинтересовавшими меня книгами. Которые, кстати, помог выбрать Адриан.

   Дракон вновь объявился в своей призрачной сущности как раз в тот момент, когда я в задумчивости ходила меж библиотечных полок, мучаясь выбором, что же взять к изучению на этот раз. С помощью его подсказок я нашла учебник по расоведению, большую энциклопедию травничества и несколько свитков с картами королевства и близлежащих земель.

   Пусть читать я так и не научилась, зато рассмотреть картинки и законспектировать что-то для себя полезное могла вполне. Для этой цели не забыла сшить себе новый «блокнотик» и запастись несколькими дополнительными грифелёчками для письма.

   Теперь я могла пропадать в башне целый день, не опасаясь за свою безопасность, и спускаться только к трапезе. Адриан то появлялся, то исчезал куда-то по своим надобностям. Но если мне требовался совет, подсказка или появлялись вопросы по увиденному в книгах, помогал разобраться по мере сил и возможностей. Пусть даже наше общение целиком и полностью сводилось к монологам с моей стороны и попыткам объясниться жестами – с его.

   В один из дней, прячась в умывальне и ожидая сигнала к обеду, я случайно стала свидетельницей разговора стоящих невдалеке девиц, которые, понизив голос, обсуждали какого-то местного сурового стража. Думая, что девчонки не поладили с кем-то из местной охраны, я не придала значения их разговору, но стоило им только упомянуть слово «башня», тут же «навострила ушки».

   Из того, что мне удалось разобрать и понять, выходило, что существуют легенды о живущем в замке древнем Страже, который в дни отбора собирает свою кровавую дань из девушек, недостойных стать будущими королевами. Логово же его находится в самой башне. Поэтому тем, кто туда попадает, грозит неминуемая смерть! Покушения на свои владения он не прощает никому. А не запирается башня, чтобы Стража ненароком не прогневить, ибо он на самом деле охраняет что-то очень ценное и служит защитником всего королевства.

   Звон колокола, оповещающего о начале трапезы, прервал столь интересный для меня разговор. И все пришедшие устремились в столовую. Поспешила за ними и я, но выводы для себя сделала, стараясь с этого дня как можно быстрее проскальзывать на верхнюю площадку и лишний раз в башне не шуметь. А то вдруг и правда на самых нижних этажах кто-то живёт? Слухи и легенды на пустом месте не появляются.

   Попыталась было расспросить об этом таинственном и ужасном Страже Адриана, тот лишь отрицательно мотнул головой. Видимо, тоже не в курсе местного фольклора. Что ж, ничего не попишешь, тут мы с ним равны.

   Дни плавно текли один за другим, пока на пятый не случилось событие, вновь основательно встряхнувшее мой маленький мирок, безжалостно перевернув его с ног на голову.

   Ночью мне спалось плохо. Так что рассвет я встречала в уже полюбившейся мне комнате в башне. Стояла у окна, укутавшись в плащ, и бездумно скользила взглядом по постепенно светлеющей синеве небосклона. Любовалась первыми лучами, пропоровшими горизонт, возвестившими скорое появление и самого пылающего солнечного диска.

   На душе свербело смутное беспокойство, но я никак не могла понять его причину. Город, красные черепичные крыши которого пламенели в свете рассветного солнца, казалось, всё ещё спал. Не горели фонари, не спешил по делам рабочий люд. Всего несколько человек, стремительно промелькнувших тут и там, показались скорее плодом фантазии.

   Ворота и те, как ни странно, были закрыты. На стенах не было стражи. На расстилающихся внизу полях не работали крестьяне. Широкий торговый тракт тоже обезлюдел, хотя за несколько дней наблюдения на нём всегда было довольно оживлённое движение. А здесь – никого. Это казалось всё более странным. Вызывало опасения от непонимания происходящего. Но в комнату возвращаться пока не хотелось.

   Устав стоять, я присела на подушки, плотнее закуклившись в плащ, и сама не заметила, как задремала. Разбудил меня удар колокола, гулко оповестивший о том, что сейчас уже девять часов утра и двери в столовую только что открылись.

   Я подскочила, словно ужаленная, чуть ли не кубарем скатываясь с лестницы, спеша вернуться к себе. Почему не прозвучал колокольчик, предупреждающий о трапезе заранее? Или он звенел, но я его не услышала, потому что спала? Эх, теперь-то уж какая разница? Надо спешить на завтрак, пока там все не собрались!

   До комнаты я добралась в рекордные сроки. Но там меня поджидал сюрприз. Сколько бы я ни дёргала за дверную ручку, дверь не открывалась. Неужели Нора забыла открыть меня с утра? Или это конкурентки подкинули очередную пакость?

   Ну ладно же! Не мытьём, так катаньем, как говорится! Есть у меня в запасе и другой вариант, как выбраться из комнаты.

   Быстренько очистив тумбочку от вещей, водрузила на неё табуретку и, забравшись наверх, распахнула окно. Чтобы попытаться в него вылезти, мне пришлось бы подтянуться на руках и приложить немало усилий, чтобы протиснуться наружу. Однако делать этого не пришлось.

   Стоило мне подтянуться и для начала выглянуть в окно, как меня накрыло ощущение чего-то неправильного, нереального. Во дворе царила полная тишина: не было слышно обычных звуков, характерных для ежедневной работы большого хозяйства, разговоров слуг. Даже домашняя живность и та не подавала признаков жизни. Все вдруг куда-то ушли? Когда? Ночью? А как же мы?!

   Вся эта ситуация начала напоминать мне дурной сон. Или начало какого-то дурацкого фильма ужасов. Вылезать из комнаты во двор резко расхотелось. Так что я быстренько закрыла окно и разобрала обратно свою «лестницу». Однако оставаться дальше узницей этой ставшей неожиданно неуютной кельи желания тоже не было. Поэтому я предпочла вернуться обратно в башню. Там хотя бы безопаснее. А голод? Что голод? Перетерплю, не впервой. Отвлекусь пока книгами. Глядишь, к обеду ситуация прояснится.

   Приняв такое решение, я вернулась в башню, прихватив с собой на всякий случай кувшин с питьевой водой.

   Здесь всё было по-прежнему.

   Время шло, гулкий колокольный звон всё так же отмерял время, но перед шестью «обеденными» ударами колокольчик снова не прозвонил. Я не поленилась сбегать к себе и ещё раз проверить дверь. Заперто.

   Выходит, нас решили оставить сегодня на голодном пайке? Но кто? И зачем?

   Предположений у меня не было. Всё, что я могла – вернуться обратно в башню и ждать.

   Так прошёл ещё час.

   И вдруг что-то изменилось. Неприятно кольнувшее в тревоге сердце заставило меня отбросить книгу и подскочить к окну.

   По безоблачному небу медленно плыло яркое летнее солнце, обещая очередной жаркий день. Вот только в воздухе уже ощутимо повисло непривычное напряжение, смутное предчувствие чего-то грядущего. Казалось, вот-вот грянет гром, ударит молния и с неба обрушатся хлёсткие струи дождя. Не пели птицы, даже ветер и тот стих, не смея шевельнуть листочки на деревьях в ближайшем лесу.

   Город тоже затих, словно предчувствуя беду. С верхнего яруса башни было хорошо видно, что улицы совсем обезлюдели. Не было видно играющей ребятни, горожане не спешили по своим делам, в парках не гуляла праздношатающаяся публика, даже городской рынок, видевшийся чуть в стороне, был совершенно пуст. На уши давила тишина, лишь изредка прерываемая карканьем носящегося над крышами воронья. Чёрные птицы, на фоне всего увиденного, казались мне вестниками грядущего несчастья. Чего-то страшного и неотвратимого, что вот-вот должно было случиться.

   Если бы я сейчас сидела в своей комнате, не имея возможности оттуда выйти, наверное, на стенку бы лезла от страха и неизвестности. Осознав это, я невольно посочувствовала другим претенденткам.

   А потом в голову пришла неожиданная мысль.

   Ну не может весь город так оперативно, не сговариваясь, затаиться. Значит, раньше такое уже случалось. Поэтому люди знают, что должно произойти и как себя вести при этом. Прятаться! Одна я тут маячу в башенном окне у всех на виду. Может, стоит вернуться к себе и переждать, что бы там ни было?

   Стоило только представить, что я так поступлю, как по телу прошла нервная дрожь. Нет ничего хуже неизвестности. Особенно когда ждать нужно незнамо чего и неведомо сколько. С другой стороны, я сейчас похожа на тех идиотов, которые пытаются делать селфи во время природных катаклизмов. Сначала азарт, любопытство, смелость на грани безумия. А потом части их тел раскиданы по всей округе, добавляя работы спасателям.

   Благоразумно решив, что мне жизнь ещё дорога, я всё же попыталась перебороть овладевший мной иррациональный страх и вернуться в комнату. Но не успела. Мгновение, и события начали разворачиваться с ошеломляющей быстротой.

   Напряжение, витающее над городом, резко возросло во сто крат. Воздух словно сгустился, уплотняясь. Дышать стало тяжело, почти больно. Я с силой ухватилась за оконный проём, чтобы не дать подогнуться враз ослабнувшим коленям. И тут увидела это!

   За городской стеной, посреди недавно скошенного поля, из ниоткуда появился большой непрозрачный шар. И начал медленно, но неуклонно вырастать в размерах. Через несколько минут он уже напоминал огромный мыльный пузырь грязно-серого цвета. Который, достигнув размера в половину поля, с чавкающим звуком лопнул, оставив на своём месте большую толпу странных и пугающих существ.

   Воздух наполнился запахом серы с примесью горчаще-сладкой вони разложения. Даже не обладая драконьим зрением, я поняла, что начавшая шевелиться и медленно разбредаться в разные стороны масса – совсем не люди. Точнее, вероятно, являлись ими когда-то, но сейчас отнести их к миру живых было невозможно. Зомби? Нежить? Как там ещё называли в наших фэнтези-книгах таких существ? Инферальные твари? Кто?!

   И главное, как с ними бороться, если они решат напасть на город? Их вообще ещё раз убить можно? Или остаётся только прятаться в надежде на то, что они нажрутся живой плотью до того, как доберутся до тебя?

   Кровь стыла в жилах при виде того, как эти явно неразумные твари с тупым упорством молча идут-ползут в сторону города. О таком меня почему-то забыли предупредить, когда перенесли в этот мир. И Адрианарис, как назло, где-то спрятался! Неужели не может помочь? Дыхнул бы огнём пару раз… ну, или десять. Всех бы не перебил, так хоть проредил бы знатно. Всё же помощь защитникам. Если город вообще кто-то собирается защищать. В чём я лично уже начинала сомневаться.

   Словно в ответ на мои мысли неожиданно гулко ударил колокол, висящий на самом верху здания ратуши. Звук разнёсся по округе, и это словно стало сигналом, разрушившим злые чары. Город стал оживать. Один за другим к голосу большого колокола начали присоединяться другие: на колокольне королевского дворца, в башне магической школы, особняке торговой гильдии и даже тюрьме. Более того, жители все как один вышли на улицы и стали звонить в колокольчики, подвешенные у каждой двери. Спокойно, уверенно, без всякого следа страха или отчаяния. Как будто исполняли давно заведённый ритуал.

   Город наполнился разноголосым перезвоном. Гулким, протяжным… высоким, сильным… тонким, звонким, словно весенняя капель. Всё вместе это звучало поистине завораживающе. Но это было только начало.

   На грани слышимости возник не звук, скорее вибрация, ощущаемая всем телом из-за которой волоски на моём теле вставать дыбом. Потом по глазам резанула яркая вспышка света, заставившая меня зажмуриться и закрыть глаза руками. Ослабевшие ноги тут же подогнулись, и я рухнула на камни, больно ушибив коленки. Сильный поток воздуха прошёл через всё тело, продувая его насквозь. Сердце замерло в сладком ужасе, а потом забилось с удвоенной силой.

   В тот же момент звук снаружи изменился. Показалось, что сотни людей одновременно радостно закричали, приветствуя кого-то. Разлепив глаза, я кое-как проморгалась, разгоняя мелькающие перед глазами мушки. Медленно, отпираясь на трясущиеся ноги, упрямо цепляясь за каменную кладку стены, я поднялась до уровня окна. Выглянула наружу. И замерла, потрясённая открывшимся мне зрелищем.

   Над полем, раскинув призрачные крылья, кружил огромный дракон, заливая копошащихся на земле тварей огнём. Но не настоящим, жарким, от которого сухая трава могла бы вмиг загореться, став ещё одной угрозой для города. Его огонь был иным, больше напоминая столб ослепительно-яркого солнечного света.

   Что бы это там ни было, нежить он уничтожал превосходно. Твари корчились и сгорали, осыпаясь на землю кучками серого пепла. Выли они при этом или рычали, я не знаю, за всё продолжающимся перезвоном ничего не было слышно. Хотя, с другой стороны, если подумать, откуда у полуразложившихся трупов или вовсе скелетов голосовые связки?

   Разум, пребывающий в шоке от увиденного, строил предположения одно глупее другого. А глаза в это время неотрывно следили за призрачным драконом. Так значит, это Страж? Та самая легенда, о которой шептались другие претендентки, на съедение которому меня бросили в башню, для верности натравив ещё и крыс?

   Но он меня не съел. Вообще не появился. Вместо этого в башне я вновь встретилась с Адрианом. Вот только… как я не заметила этого раньше? У Адрианариса при нашей первой встрече глаза были золотистого цвета, словно расплавленный, переливающийся благородный металл. А здесь даже издалека видна сияющая потусторонним светом синева. Так это…

   Приглядевшись внимательно, я поражённо ахнула. Это же повзрослевшая и увеличенная копия моего знакомого дракончика! Вот только гораздо, гораздо более опасная! Что он такое сейчас? Разумен ли? Или находится под воздействием явно призвавших его звуков? А самое главное, что будет, когда он закончит истребление нежити и вернётся обратно в башню, а тут я?!

   Последний вопрос стал особенно актуальным, потому что дракон как раз расправился со всеми «гостями» и взмыл ввысь, закладывая вираж в сторону башни. Колокольный звон, как и крики, тут же стих. Горожане шустро попрятались по домам. Улицы за несколько секунд снова опустели.

   А я всё так же стояла у окна башни, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в решётку. Сил бежать не было. Сдвинуться с места – страшно. Ноги словно приросли к полу. Оставалось только наблюдать, как подлетающий ближе призрачный дракон свечкой взмывает ввысь и почти отвесно падает сверху на башню.

   – Мамочка… – прошептала одними губами.

   Голос повиноваться отказался. Душа ухнула куда-то в район солнечного сплетения, а тело снова пронзил леденящий поток, выбивший воздух из лёгких и наполнивший сердце липким ужасом.

   Мгновение, и всё закончилось. Я осознала себя сидящей на холодном каменном полу и мелко подрагивающей от слабости. Тело покрывал пот, руки тряслись, сердце никак не могло успокоиться. Во рту пересохло, дико хотелось пить. Но сил не было даже пошевелиться.

   Прошло не меньше получаса, прежде чем я смогла подняться на ноги и, держась за стену, медленно, шаркая ногами, словно древняя старуха, спуститься по лестнице вниз. До комнаты добралась с трудом. Упав на кровать, ещё долго пыталась отдышаться и сама не заметила, как провалилась в забытьё. Не сон и не явь, что-то среднее, пограничное. На грани слышимости щёлкнул дверной замок, кто-то открыл дверь и тут же закрыл её обратно, обронив тихое: «Всё в порядке, она здесь!». Повторного щелчка запираемого замка я уже не услышала. Да и был ли он? Не знаю.

ГЛАВА 11

Проснулась я уже поздним вечером. Солнце уже зашло, на мир опустились сумерки, затопившие мою комнату призрачными тенями.

   В камине жарко пылал огонь, бросая отблески на стены. Кто-то, вероятно Нора, укрыл меня плащом. Она же, скорее всего, оставила на столе поднос с ужином.

   Чувствуя себя древней бабкой, я поднялась с кровати и медленно поковыляла в сторону стола. Усевшись на табуретку, без особого интереса осмотрела принесённое: сочный кусок мяса с гарниром, ватрушка с творогом и ягодный взвар. Всё ещё тёплое и довольно вкусно пахнущее. Вот только аппетита у меня, как ни странно, не появилось.

   Всё же, памятуя о том, что у меня сегодня и маковой росинки во рту не было, я смогла упихать в себя почти половину принесённого. Жевала медленно, вдумчиво, полностью сосредоточившись на процессе. Пытаясь не думать, боясь осознать…

   Но мысли всё равно упорно лезли в голову, безжалостно напоминая о случившемся и ставя перед нерадостным фактом: всё, что казалось мне правильным, безопасным, дающим надежду, оказалось ложью. Грубой, опасной, немыслимой. Выходит, Адрианарис совсем не заботился обо мне, бросив здесь на произвол судьбы, предоставив самой справляться со всеми проблемами магического и бытового плана. А ещё ни полслова не обмолвился о том, что здесь есть Страж. И о том, для чего именно он заперт в башне.

   Чем больше я об этом думала, тем больше уверялась: он знал. Знал и молчал об этом. Скорее всего, боялся, что узнай я все подробности, просто откажусь от участия в этом отборе. Несмотря на любые его угрозы. Да и реальны ли они? Ведь без моей помощи и снятия гейса дракон останется здесь навсегда. Выходит, ему не голову мне откусывать надо, а помогать всем чем можно по мере сил и возможностей.

   А он меня бросил.

   А этот Страж? Выходит, он действительно привидение и достаточно разумен при этом. Но зачем он помогал мне? Почему разрешил обращаться к себе чужим именем? И даже потакал небольшим просьбам. Зато теперь становится понятно, откуда он узнал о существовании купальни, верхней комнаты в башне, потайных ходах.

   А я ведь ему жаловалась, делилась своими бедами, помощи просила. Ужас какой! И почему он откликнулся? Ведь от него, судя по разговорам остальных девушек, только плохое и видели. Слухи с пустого места не поползут. Помнится, они говорили, что он забирает себе жертву. И Нора обмолвилась, что в каждом отборе как минимум одна девушка умирала. Уж не потому ли, что это Страж собирал свою кровавую жатву? Недаром кто-то приходил проверить, всё ли со мной в порядке. Наверняка и к другим претенденткам заглядывали.

   Или дело совсем в другом? Зачем бестелесному духу живая плоть и кровь? А вот магия и жизненные силы вполне себе могут сгодиться. Вот только первого у меня кот наплакал, а второго…

   Дойдя до этой мысли, я чуть не подавилась. Осторожно отложила вилку и нож в сторону и, прикрыв глаза, облокотилась на стол, пряча лицо в ладонях.

   Господи! Да ведь он же мог меня убить! Дважды. Когда вылетал из башни защищать город и когда возвращался обратно. Как наяву вспомнилось то ощущение насквозь пронизывающего ветра, выстужающего, забирающего даже крохи тепла, оставившего меня полностью обессиленной.

   Сегодня я могла умереть. Вот так, просто. Став жертвой оголодавшего призрака, призванного горожанами на защиту от нежити. Почему этого не произошло – другой вопрос. Но ведь могла же!

   А он до сих пор где-то там, в башне.

   Взгляд метнулся в сторону камина, рядом с которым скрывался вход в потайной коридор. По телу прошёл озноб, а душу наполнил липкий ужас. А если он сейчас опять придёт ко мне? Что тогда? Что ему от меня надо?!

   Мир покачнулся, и я почувствовала, что стены комнаты начинают ощутимо давить. Показалось даже, что они начали медленно сдвигаться, норовя раздавить меня, как незначительную букашку. Я резко вскочила, роняя табуретку на пол, и рванулась к двери. Но она оказалась заперта. И сколько бы я ни дёргала за ручку, она не сдвинулась ни на миллиметр.

   На какое-то мгновение накрыло дикое чувство дежавю, сегодня я уже так же пыталась выйти из комнаты – безрезультатно. Но я нашла выход в прошлый раз, найду и сейчас! Прижавшись лбом к годами отполированным доскам двери, усилием воли попыталась подавить панику. Выровняла дыхание, медленно, палец за пальцем, расцепила хватку на дверной ручке. Потом обернулась, окидывая комнату внимательным взглядом. Мне нужно выйти наружу. Вдохнуть свежего воздуха. Ощутить вокруг живой мир. Просто жизненно необходимо!

   Тайный ход на башню отпадает, значит, остаётся только один вариант. Подхватив лежащую на полу табуретку, я бросилась к окну и водрузила её на тумбочку. Уже готовая лезть на свою импровизированную баррикаду, в последний момент ухватила с кровати плащ, накидывая его себе на плечи. Ночью на улице прохладно, пригодится. Заодно надёжно укроет от чужих глаз. Слишком приметна будет в ночи моя светлая блузка.

   Забравшись наверх, распахнула окно и попробовала вылезти наружу. Получилось не с первого раза и стоило мне изрядного количества сил, нервов и ругательных слов, сказанных сквозь сжатые зубы. Но в конечном счёте я всё же смогла вылезти через узкую стрельчатую арку окна и буквально вывалиться на пологий травяной склон. Благо начинался он всего полуметром ниже.

   Замерла, набираясь сил и прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Чуткий слух уловил стрёкот сверчков в траве, пересвист ночных птиц в парке, шелест древесных крон, шорох травы под тёплым летним ветерком – обычные мирные звуки. На небе разгорались первые звёзды. И чем дольше я смотрела в небо, тем больше их видела, вскоре оказавшись под бархатным пологом, усыпанным яркими перемигивающимися искрами.

   Сколько я так лежала, не знаю. Идти уже никуда не хотелось. Мне вполне хватило того, что я смогла покинуть давящие на меня стены и полной грудью вдохнуть свежего воздуха, чтобы остатки паники отступили. Вместо них пришла жалость к себе. На свою невезучесть по жизни и вечные препятствия, возникающие тогда, когда, казалось бы, всё уже начинает налаживаться. Как будто проклял кто ещё до рождения!

   Звёздная россыпь над головой подёрнулась туманной пеленой, и я поняла, что глаза мои опять полны слёз. Да что ж за рёва-корова такая! Соберись, тряпка, не время реветь! Думай давай, что дальше делать и как выиграть этот идиотский отбор, если он когда-нибудь наконец-то начнётся! Всё что угодно, лишь бы выйти, наконец, из этого замка в большой мир! А то я скоро сама на людей бросаться начну.

   Приступ агрессивного самобичевания прервали невнятные шорохи, раздавшиеся с другой стороны стены, и тихие голоса. Затем раздался щелчок поворачиваемого в замке ключа, заскрипела тяжело поддающаяся щеколда дальней калитки.

   Не желая быть замеченной, я подскочила на ноги и кинула взгляд на окно. Поздно! Обратно залезть уже не успею, надо прятаться снаружи. Быстро притворив створку окна, чтобы она не привлекала к себе внимание распахнутым видом, я подхватила подол юбки и метнулась в сторону ближайших деревьев, прячась за широким стволом одного из них.

   Успела вовремя, стоило мне притаиться в засаде, как дверца калитки приоткрылась, позволяя увидеть два закутанных в плащ силуэта. При этом один явно хотел зайти внутрь замка, а второй пытался его от этого всячески удержать, перегородив дорогу.

   В ночной тишине ясно слышался их сердитый шёпот:

   – Я не пущу тебя туда!

   – Уйди в сторону, Валер. Я должен убедиться, что с ней всё в порядке!

   – Будь же благоразумен! Ты и так приходил сюда каждую ночь, чтобы окутать избранницу родовой силой и смешать ваши магии. Этого вполне достаточно, чтобы Страж не забрал её и не причинил иного вреда. Нам уже сообщили, что после Прорыва и вылета Стража жертв среди девушек нет.

   – Мне нужно увидеть её своими глазами! Прикоснуться, успокоить, она наверняка сильно напугана! Я должен быть рядом с ней! Альви…

   – Да никуда твоя Альви не денется! Одумайся, Ваяр! Если кто-то увидит тебя здесь, её могут вообще исключить из числа претенденток! Это против правил.

   Никогда не слышала, как люди могут кричать шёпотом, но сейчас стала этому очевидцем. Как и тому, сколь убийственно-холодным может стать голос, ещё несколько секунд назад звучащий с тоской и страстной убеждённостью.

   – Прочь с дороги, Валер аль Сонар! Не заставляй меня напоминать тебе о клятве долга и верности своему сюзерену.

   И словно поняв бессмысленность дальнейшего увещевания, мужчина склонил голову и глухо произнёс:

   – Прошу прощения, Ваше Высочество. Дозволено ли мне будет дождаться вашего возвращения здесь?

   – Нет, возвращайся во дворец, прикроешь моё отсутствие в случае необходимости. – Голос второго мужчины чуть смягчился. – И не сердись на меня, друг. Сам знаешь, она для меня – всё. Я просто не могу поступить иначе.

   – Знаю, поэтому и помогаю в этой безумной авантюре. Удачи! Не задерживайся слишком надолго.

   – Как получится. Но к рассвету буду уже в замке. Обещаю.

   Они ушли, каждый в свою сторону, прикрыв калитку. А я осталась стоять как громом поражённая. Это принц? Тот самый, из-за которого вообще устроили этот сыр-бор с отбором? А он в это время давно уже выбрал себе невесту и всячески пытается помочь ей пройти испытание? Читер! Так значит, это его я видела в первый вечер нахождения в замке. Его и эту таинственную Альви, ради которой принц готов даже на прямое нарушение веками сложившихся традиций и правил.

   Мозг просто впал в ступор, отказываясь воспринимать свалившуюся на меня действительность. А я? Что мне теперь делать? Бороться за выживание, столько всего пережить, и всё ради того, чтобы вдруг узнать, что все мои усилия бесплодны? Принц уже сделал свой выбор и отступать от него не намерен.

   С одной стороны, подобная верность предмету своей любви не могла оставить моё женское сердце равнодушным. Я бы даже зауважала Его Высочество за подобное упорство в достижении поставленной цели. Но не тогда, когда при этом моя собственная жизнь и будущее оказались под угрозой.

   Что делать-то теперь? Отбить? Не вариант. Я всегда придерживалась строгих принципов в этом вопросе. На чужом несчастье своё счастье не выстроишь. Разве что девушка окажется не столь идеальной, чтобы ему по-настоящему подойти. И принести благо стране. Тогда в замене нет ничего плохого. Я буду ничем не хуже, а может, даже и лучше неё.

   Чёрт! Да кого я обманываю? Судя по тому, что я услышала во время памятного свидания влюблённых, они оба друг от друга без ума. И пытаться рассорить настолько гармоничную пару, руководствуясь собственной выгодой – верх подлости. Я на такое не пойду!

   Но делать-то, делать-то что?!

   Я настолько погрузилась в свои мысли, что чуть не вскрикнула, услышав за спиной знакомый до боли голос:

   – Ну, чего раскисла, кулёма? Думай давай, как будем принца отбивать?

   Адрианарис! А я уж решила, он больше не появится. Бросил меня здесь и наслаждается жизнью в ожидании выполнения своего плана. Нет, смотри-ка, подстраховаться решил. Проверить, как я тут справляюсь. И дать очередного волшебного пенделя, чтобы не расслаблялась, видимо.

   – Будем? – чувствуя, что меня накрывает неконтролируемая ярость, прошипела я, оборачиваясь.

   Позади меня среди деревьев смутно угадывался силуэт огромного притаившегося дракона. Только ярко сверкающие в темноте глаза выдавали его присутствие. Он что, прятался? Здесь? Всё это время? Был свидетелем разговора и всё равно не собирается отказываться от прежнего плана? В груди разрастался самый настоящий костёр не самых добрых эмоций, а последние слова дракона словно плеснули масла на открытый огонь моей злости:

   – Конечно, мы ведь одна команда! Это в наших интересах.

   Мы – команда? В наших интересах?! Он что, совсем оборзел?!

   И тут я ему высказала всё! Вот вообще всё, что накипело у меня с момента попадания в этот дурацкий мир.

   И про обстоятельства моего появления здесь, и про угрозы Адрианариса в мой адрес, и даже про него самого.

   Закончила я свою гневную речь категорическим заявлением, что даже пытаться не буду разлучить влюблённых, пусть даже из-за этого дракон меня целиком сожрёт. Авось подавится! Ведь это ему надо вернуться обратно, вот пусть и думает, что делать дальше. А мне дорога домой заказана. Здесь же вообще непонятно, как жить и как себя прокормить. Ни знакомых, ни магии, ни грамотности, ни даже малейшего представления об этом мире. Ни-че-го! Куда ни кинь – всюду клин.

   Дракон на моё выступление отреагировал, мягко говоря, странно. Пока я кричала, не сдерживая себя, рассматривал меня с высоты своего роста, прищурив ярко светящиеся в темноте золотистые глаза. Словно разглядывал диковинную зверушку. Когда же, выпустив обуревавшую меня злость и поддавшись жалости к себе, я разразилась горькими рыданиями, всё так же молча, аккуратно прижал огромной лапой к своему тёплому боку, явно успокаивая. Да ещё крыло опустил сверху, словно укрывая от этого несправедливого мира. А стоило слезам смениться горестными всхлипываниями, отпустил, поднялся и, низко наклонив голову к земле, гулко пророкотал:

   – Залезай!

   – Куда? – просипела я, не понимая, чего он от меня опять хочет.

   – На шею мне залезай, Эля. Полетаем немного, развеешься. Похоже, пора тебе взять тайм-аут, перезагрузиться немного. Сбросить напряжение.

   Вспомнив, как не слишком уверенно он держался в небе во время нашей прошлой встречи, я благоразумно попыталась отказаться.

   – Спасибо, но… может, не надо?

   – Надо. Это я тебе как врач говорю. Поверь, станет легче.

   Предложение звучало более чем заманчиво. Полетать на настоящем драконе… Это же вообще