Неуместный подарок. Кэтрин Кей

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1. СПАСЕНИЕ
• ГЛАВА 2. НЕУМЕСТНЫЙ ПОДАРОК
• ГЛАВА 3. ЗИМНИЙ ЛЕС
• ГЛАВА 4. ПРАЗДНИК
• ГЛАВА 5. ОБЕЩАНИЕ
• ГЛАВА 6. ЗА ЧТО ДАЮТ СВОБОДУ
• ГЛАВА 7. НОВАЯ ЖИЗНЬ
• ГЛАВА 8. УПРЯМСТВО
• ЭПИЛОГ, или СЦЕНА ПОСЛЕ ТИТРОВ
• ГЛАВА Обращение автора

АННОТАЦИЯ

— Это… человек? Вы хотите подарить мне… человека?

   Пусть знахарка и молода, но дело свое знает. К ней приезжали за лекарствами из самого города, ведь городские целители могли ободрать до нитки. А сегодня к девушке с подарком приехала одна торговка. Знахарка её сына с того света вытащила и взяла сущие копейки за травки! Ну как не отблагодарить по-человечески? Благодарность покорно шла за женщиной, опустив взгляд. Торговка посчитала, что юной знахарке, должно быть, очень грустно одной зимними вечерами, поэтому... Теперь у нее будет подарок! И неважно, что девушке он не нужен. Будет - и всё тут. И вообще он очень дорогой! Вон, красивый какой...

ГЛАВА 1. СПАСЕНИЕ

Деревенская знахарка пусть была и молода, но дело свое знала. Девушка работала быстро, чётко. Давала странные рекомендации вроде того, что стоит почаще мыть руки и чистить зубы (да ещё два раза в день — немыслимо!), но… Почему-то её необычная терапия работала. Слухи о знахарке разносились по всей округе. Даже из самого города к ней, в Снежновку, приезжали за лекарствами и помощью. Хотя бы потому, что брала она совсем немного. А ведь эти целители городские могли бы и вовсе ободрать до нитки! Да и стоило только раз к ним зайти, как тут же оказывалось, что это только первое посещение. Приходить к ним приходилось много-много раз. Они так и норовили подсадить на какой-нибудь очень длинный и не особо нужный курс лекарств или процедур. За такими глаз да глаз! Не то что добрая и местами наивная Эльза, которая всегда подскажет лучшее лечение, не даст пропасть и будет биться за каждого посетителя.

   Соседи, хоть и не все, души в ней не чаяли. Всё время приходили за травами и помощью и расплачивались сполна. Да только, не смотря на всё своё хорошее отношение к девушке, сыновей своих они к ней не подпускали. Ну и пусть Эльза молода, хороша собой, добра и вежлива… Но всё же живёт она одна, родилась в семье, в которой мужчин никогда и не было, да и делами занимается сомнительными, почти колдовскими. Почему-то именно, когда она берётся за дело, люди чаще выживают, да и скот лучше растёт. Тут либо ангелы, либо демоны руку приложили — это уж всякому понятно. А, кому именно она служит, никогда же не угадаешь… Впрочем, клиентов Эльзы такие разговоры отталкивали мало. И обычно их было очень и очень много.

   Но только не сегодня. Сегодня девушка не ждала посетителей. На улице лежали плотные сугробы снега, а довольные жители деревни пели весёлые праздничные песни о чудесах и счастье. О том, как красив снег и как особенно ярки звёзды на тёмном зимнем небе. Ведь сегодня канун Зимовения — главного праздника зимы. Многие нарядили ёлки и все хвойные растения, до которых только смогли дотянуться. Еловый запах разносился по всей округе, проникая сквозь открытые окна и двери даже в дом знахарки, приятно перемешиваясь с нежными ароматами трав и отваров.

   Эльза не привыкла праздновать Зимовение. Ведь для её семьи праздничная неделя всегда была сопряжена с особыми хлопотами. Надо было срочно начинать готовить скоропортящиеся зелья, которые очень и очень скоро понадобятся. Ведь под конец праздника люди так расслабятся, что травм будет не избежать. А в худшем случае — и драк. Так что надо быть наготове. И если перед Зимовением посетителей обычно не было — все они в компании друзей и родных пели праздничные песни, мечтали о чудесах и кушали вдоволь на зимовенческом ужине, то после праздника начнется настоящее нашествие… Кто-то неудачно ударится, кто-то перепьёт, а кто-то случайно подожжёт ёлку вместо свечи (было бы неплохо, если последнее сделает не староста деревни, а кто-то еще). И тогда творить чудеса уже приходится Эльзе… Правда, никакие это не Зимовенческие чудеса, а самые обычные…

   Почти все жители деревни собрались у огромной ели на площади. Сейчас староста произнесёт торжественную речь, все будут обниматься и желать друг другу счастья и хорошей зимы, а потом разойдутся по домам, чтобы завтра отметить день в кругу родных. Эльзы молча им завидовала, ведь у неё самой почти никого не осталось. Лишь задорный пёс Дик, что сейчас пытался укусить собственный хвост, да воспоминания о любимой бабушке.

   Пойти к остальным слушать старосту она не могла — зелья требовали внимания. А если не сделать их сейчас, то потом их может и не хватить на всех. Да и вряд ли ей будут рады жители. Всё-таки Зимовение считался особенно чистым и светлым праздником, разрывающим тьму зимней ночи. И знахарка, которая почти ведьма, одним своим присутствием его только испортит. Так что Эльза решила довольствоваться тем, чтоб, закутавшись в шерстяной плед, выпить можжевелового отвара на крыльце своего дома и послушать доносившиеся звуки чужого празднования…

   Традиционное зимнее зелье из клюквы и можжевельника, варившееся в котелке, пахло на весь дом. Его терпкий хвойный запах напоминал о том, как еще в прошлом году они с бабушкой украшали дом самодельными еловыми и сосновыми венками, а также вениками из вечнозелёной колючки и омелы. Какие-никакие, а всё уже украшения. Раньше они весь год вили собирали в лесу травы и прочие дары леса, а после — сушили их и заготавливали на весь оставшийся год. А в канун Зимовения варили обезболивающие мази да особые зелья, чтобы каждый посетитель, несмотря на боль, смог бы порадоваться празднику. Самой же Эльзе запахов, простых незамысловатых украшений и радости других уже было достаточно, чтобы сделать один из самых тёмных зимних дней особенным… Ведь не зима и тёмные ночи создают праздники. И даже не украшения, а сами люди.

   Но только Эльза поднесла горячий напиток к губам, уже начиная чувствовать его приятный аромат, как вдруг тишину внимания к пожеланиям старосты оборвал чей-то громкий крик. Дик, что уже собрался было заснуть на коврике, мгновенно вскочил на все четыре лапы и, громкая гавкая, бросился к калитке.

   — Знахарка! Нам нужна знахарка! Срочно! — кричали с улицы. — Помогите до неё дойти! Мы сами не…

   Эльза, не раздумывая ни секунды, отставила напиток в стороны и бросилась на улицу. Упавшего прямо на снег больного обступили жители, не давай рассмотреть, кто он и что с ним происходит. Знахарке же не сразу удалось пробиться сквозь толпу. А когда она смогла, то увидела лишь юного мальчика, которого поддерживали братья Бойны. Рядом с ними стояла грузная женщина в дорогих одеждах и заливалась слезами так, будто ребёнок при смерти. А то и вовсе уже за чертой… На белом снегу виднелись крупные красные пятна крови.

   — Бедный мой малыш! Мой милый, мой славный, мой хороший! — причитала женщина. — Пожалей, Господь, нас всех! Спаси нас и сохрани! Бедный ребёнок…

   — Что случилось-то? — не понимала девушка. — Дайте хоть взглянуть на него!

   Девушка пыталась зайти то с одной стороны, то с другой, но видела только кровь на снегу и лицо превозмогающего боль ребёнка, что мужественно сдерживал слёзы и прикусывал губу. Лишь только Дик мог его утешить. Ведь именно он задорно вылизывал лицо парнишки, который, казалось, и вовсе забыл о своей боли.

   — Куда тебя ранили? — бросила мальчишке Эльза, пробиваясь сквозь толпу.

   — В ногу… — отвечал тот, мужественно прикусывая губу.

   — Хорошо, покажи где болит, — сказала знахарка.

   И мальчишка мгновенно протянул её ногу, да только на ней не было ни царапинки.

   — Ой! — буркнул он себе под нос и тут же заменил ей на другую.

   Но отчаиваться не стал, а быстро показал знахарке язык и тут же сделал вид, что вновь превозмогает, в то время, как его мать продолжала горланить на вся Снежновку:

   — На нас напали! Напали разбойники! — рыдала грузная женщина, картинно вытирая слёзы. — Я… Мы с сыном, с моим бедным Нильсом, ехали к вам… у него ужасно болело горло! А на нас напали эти подлые твари, эти бандиты! Разули до нитки! Карету отобрали, украшения сняли! Слуги все разбежались, а сына — и вовсе подстрелили! Что ж вы его тут на снегу-то осматриваете! Давайте хоть в дом занесём!

   Братья Бойны вопросительно посмотрели на знахарку, та дала на это добро, и братец Верн — тот еще огромный детина — легонько закинул мальчишку себе на плечо, подобно мешку картошки. Дик, виляя хвостом, тут же бросился за висящим вниз головой Нильсом. Эльза подошла к свисающей с плеча голове мальчишки и нагнулась, чтобы посмотреть ему в лицо. Вместо несчастной физиономии она увидела хитрющую озорную мордашку ребёнка, вновь пойманного на горячем. Мальчишка хитро улыбнулся, но на всякий случай тут же состроил из себя страдальца.

   — Какой ужас! — перешептывались люди, хоть и было видно, что они завидуют богатым городским жителям.

   Ведь даже ребёнок был одет в камзол, расшитый золотом! Да уж, повезло беднягам, что бандиты не раздели их догола. А то ведь они и до деревни бы не дошли…

   — Как вы выжили? — спрашивал староста, задумчиво опираясь на клюшку.

   — О! Это целая трагичная история! О бедные, мы бедные! — причитала женщина. — Эти твари, эти злобные поганцы уже хотели убить моё дитятко! Как вышел лесник и выгнал их, представляете? Сказал, чтоб добычу забирали, а людей не трогали.

   — И они послушались? — удивилась жена старосты.

   Аленна всегда была очень впечатлительной и, кажется, переживала больше всех.

   — Фернон, — обратилась она к своему мужу, — я ж говорила, что он людям помогает, а ты всё «бездельник», «бездельник».

   — Ты чего только не говоришь, старая! — лишь буркнул староста, но его слова потонули под новым витком причитаний грузной женщины.

   — Представляете! И ведь не сказал им вернуть нам награбленное! Он точно с ними в сговоре! — ругалась женщина. — Вот видит Бог! Вот видит! Всё он видит!.. И даже не помог никак! Лишь указал направление к деревне. А то мы точно заблудились бы… Вот негодяй! Как он мог с нами так поступить! Бедный ребёнок! Весь в крови!..

   Конечно, женщина преувеличивала. Но пока она продолжала убиваться, деревенские жители начали перешептываться между собой.

   — А проблема-то в чём? — оборвала причитания Эльза. Как ни присматривалась она к верхней половине свисающего и местами дурачащегося мальчишки, она никак не могла заметить причину беспокойства.

   Ребёнок, который периодически делал грустно лицо, время от времени, думая, что делает это незаметно, так и норовил показать язык знахарке. Раз уж она всё равно его раскусила.

    — Вы же не просто так шли ко мне? Видно ситуация, и правда тяжёлая, — вздохнула Эльза. — Раз вы в канун Зимовения…

   Ей сложно было сохранять спокойствие и не смеяться. Ведь, кажется, она была единственной, кто замечал смешные рожи пациента.

   — О! Это ужасная, ужасная травма ноги! Мой сын, как настоящий герой, превозмогая боль, хотел было пойти сам… Но как я могла ему это позволить? Как настоящая, героическая мать, я его тащила на себе, сколько могла! Спасибо вам, люди добрые, что так вовремя его подхватили! Именно тогда, когда силы мои уже почти на исходе… Спасибо вам, что бросили свои дела, чтоб помочь нам, несчастным!

   Эльза приложила все силы, чтобы не закатить глаза. Да, крови было достаточно, но рана оказалась всего лишь царапиной. Неудивительно, что мальчишка хотел пойти сам, а лесник просто указал им направление. Однако Эльза решила не повторять его ошибку, и не стала говорить плачущей женщине, что она могла бы и не геройствовать. Даже сейчас нести его было совсем необязательно. Однако, судя по всему, мальчишке явно нравилось висеть вниз головой. А старший из братьев, казалось, вообще не напрягался и чувствовал себя героем. Раз все довольны — то зачем всё портить?

   — Что ж, не будем терять времени, вносите его в дом, — махнула рукой девушка.

   Идти надо было к самой окраине деревни. Брат Верна хотел ему помочь, но тот сделал знак не мешать. Наверно, хотел показать, что замечательно справляется и сам. Мол, какой молодец! Всем помог, всех спас… Хороший он был мужик, сильный, но порою слишком наглый. Родители боялись, что он примкнёт к разбойникам и брата за себя потянет. Но, к счастью, тот вовремя взялся за ум. И даже нашёл себе невесту, строгую и сварливую, на радость маме.

   — Ой, спасибо, что взялись за мою деточку! А то у него такой отёк горла ужасный! Бедный ребёнок! — причитала грузная женщина, когда её дитятку потащили к знахарке. — Я уже начала бояться, что он до конца Зимовенческих праздников не доживёт, моё золотце родимое!

   «Родимое золотце» продолжало довольно корчить рожи собаке и плетущейся сзади Эльзе всю дорогу до дома. Та же старалась не смеяться и серьезно отвечать его матери.

   — Ладно, сажайте его на стул, — скомандовала знахарка у себя дома.

   — Как сажайте? Как на стул? — поразилась женщина. — Вы уверены, что он сможет…

   — А знаете, — подумала Эльза, — кладите его на кровать. Только осторожней, Верн, не сломай её, а то ножки сильно разболтались. А вы, — обратилась она к женщине. — Садитесь рядом и глаз с него не спускайте!

   Услышав это, мальчишка скорчил недовольную рожицу, которая тут же сменилась страдальческим выражением лица. Верн положил несчастного Нильса на кровать и накрыл его тёплым одеялом. Мальчишка же как будто познал все муки мира, от которых его могла спасти только близость к матери… Которая так и сидела рядом с дитятком. Дик тоже хотел было прыгнуть на одеяло к своему товарищу по играм, но вовремя заметил недовольный взгляд Эльзы и послушно поплёлся к своему коврику.

   Эльза же спокойно начала лечить бедолагу. К счастью, рана на его ноге оказалась нестрашная — сущая царапина. Вот если бы стрела прошлась бы еще хоть немного выше, то пришлось бы повозиться, её извлекая. А так — парнишке повезло. Достаточно было промыть рану и помазать обеззараживающей мазью да заживляющей из сока подорожника. В общем, сущие пустяки, ничего особенного. Но мама мальчишки смотрела на действия знахарки так, будто та творила сущее колдовство. Мальчишка сначала плакал от щиплющей мази, а потом успокоился после заживляющей. Его мама выглядела довольной. Ведь лечение идёт и работает. На всякий случай Эльза даже наложила на рану небольшой компресс — не столько из надобности, сколько за тем, чтоб мама несчастного меньше переживала. Кровь действительно перестала течь. Во многом, потому что уже было пора… Но для матери пациента это выглядело делом руки знахарки. Что ж, теперь можно было взяться и за горло.

   — Открывай рот, — скомандовала Эльза, беря в руки ложку.

   Тот хоть и хотел покривляться, но присутствии суровой мамочки он этого делать не решался.

   И, если с ногой всё сложилось благополучно, то вот с горлом у мальчишки действительно были большие проблемы. Он уже и говорить почти не мог… однако вряд ли бы его властная мамаша дала бы своему сыну возможность проронить хотя бы слово, даже если б он имел возможность это сделать. В целом, болезнь горла выглядела для мамы менее опасной, чем «ужасная» рана на ноге. Ведь дети частенько болеют: то сопливят, то чихают… На такое часто не обращают внимание. Да и льющаяся из раны кровь выглядела намного более эффектно. Да только эффекты эффектами, однако мальчишка действительно рисковал остаться без голоса на всю жизнь. Хорошо, что у Эльзы уже был заготовлен традиционный напиток Зимовения, который идеально подходил для подобных случаев. Не зря же он был таким популярным!

   — Что ж, всё понятно, — заключила девушка, осмотрев горло мальчишки. — Сейчас я всё принесу. Вам очень повезло. Снадобье как раз готово.

   Конечно, то снадобье, что сама Эльза собиралась пить перед выходом, уже остыло. Однако напиток в котелке кипел уже давно и даже, выкипел наполовину, пока Эльза ходила. Так что теперь придётся его даже остужать. Эльза уже начала снимать с огня котелок, как вдруг услышала громкий лай Дика. Она хотела дать ему команду молчать, но вдруг почувствовала за спиной движение. Не успела она отреагировать, как кто-то её обнял сзади за талию сильными руками. Не надо было быть ведьмой, чтобы понять, что это Верн, который, похоже, ждал её у входа в дом. Девушка даже не успела до конца сообразить, что происходит. А потому произнесла первое, что пришло в голову.

   — Эй! У меня тут кипяток! — выругалась она.

   Девушка как раз собиралась налить немного напитка в чашки, но из-за мужчины ей это сделать не удавалось.

   — Ой… прости, я думал, ты уже освободилась, — произнёс он, к счастью, убирая руки от талии девушки и отходя на допустимое расстояние.

   Дик, что уже собирался схватить мужчину за ботинок, отошёл назад, недовольно посматривая на него. Эльза же наконец-то спокойно смогла разлить зелье по чашкам и перевести дух. Но Верн никак не унимался и теперь продолжал к ней подкатывать уже словесно.

   — Когда все уснут, приходи на сеновал! — предложил он. — Я специально разведу костёр, и тебе понравится… Обиженной не уйдёшь…

   Эльза и не думала, что услышит нечто подобное от женатого мужчины. Но, что ж, раз он продолжал настаивать…

   — О нет! Нет! Я не такая, я так не могу! — отнекивалась Эльза. — Это всё не для меня.

   Верн и раньше говорил ей о своих симпатиях, но чтоб так прямо и нагло звать на сеновал — никогда раньше.

   — Да, ладно тебе, Эльз! Мы так долго друг друга знаем… Не стесняйся! — продолжал он настаивать, наверно, решив, что девушка просто так флиртует.

   Не может же ведьма вот так вот взять и отказать такому видному мужчине. Или как еще он думал? Решил взять её наглостью?

   — Ты же женат! — не выдержала девушка.

   Вся эта история начала ей порядком надоедать. А ведь её ждут весьма привередливые клиенты. Оставалось только надеяться, что и заплатят они сполна. Ведь, судя по одежде, деньги у них были. До ограбления — так точно.

   — И что? — не сдавался мужчина. — А ты ведьма!

   — Это тут причём! — взмахнула девушка руками и чуть было не задела чашки с горячим зельем.

   — А то, что никто в здравом уме не возьмёт тебя замуж, хоть ты и девка видная. И тебе наверняка одиноко вечерами… И, если ты всё ещё ни с кем и никогда… Я могу быть первым. И я буду нежен и ласков. А как не понести — ты наверняка знаешь лучше меня!

   — Всё! Я не могу тебя больше слушать! Мне это всё неинтересно! И у меня… там пациент ждёт!

   Эльза хотела бы вытолкать этого бугая из дома, да только теперь боялась к нему подойти. Ведь тот как будто только и ждал, когда она окажется рядом, чтобы схватить её и потрогать. Или даже поцеловать. А ведь, верно, этого он и пытался добиться там, у камина. Теперь оставалось только надеяться, что Верн уйдёт сам и забудет о своих поползновениях. Однако он продолжал настаивать на своём.

   — Да, видел я этого пациента! Сущий симулянт! Подождёт.

   — Он-то, может, и подождёт, но вот его мамаша — вряд ли!

   — И то верно, — согласился мужчина.

   Да уж, никогда не знаешь, какой аргумент сработает лучше всего.

   — Так что иди отсюда быстрее, пока она не подняла скандал, что ты убиваешь её сыночку, мешая мне им заняться.

   — Всё! Понял, понял, ухожу! А ты еще подумай хорошенько… Я такими предложениями не разбрасываюсь! — буркнул мужчина, нехотя уходя.

   И Эльза выдохнула. После Верна хулиганистый мальчишка казался ангелом. Особенно в присутствии его суровой мамаши, которая всё время делала замечания: то он не так сидит, то не так дышит… Дик смотрел на мальчишку с сочувствием, но уже и сам начал засыпать на своём месте. Он не привык засиживаться допоздна.

   — Сейчас хорошо задышит! — объявила знахарка, доставая снадобья и передавая им с мамой по чашке. — А ты пока рот открой, обратилась она к мальчишке.

   Тот в присутствии мамаши слушался и даже почти не вырывался.

   — Вот и молодец, — заключила Эльза, закончив обрабатывать горло. — Всё, теперь держи печенье за старание.

   — Печенье? Он же ничего особенного не сделал! Такие вещи должны быть только за важные достижения!

   — Оно целебное, — тут же ляпнула знахарка, не задумываясь.

   — Ну, если целебное… — успокоилась женщина, делая глоток ароматного напитка, который, помимо всего прочего, еще и успокаивал.

   Ребёнок медленно и верно начинал засыпать, а его мамаша — приходить в себя. Больше внимания знахарки пациенту и его маме не требовалась, и Эльза спокойно вернулась на кухню, чтобы закончить свои дела. Вскоре мальчик окончательно заснул, а на кухню пришла и его успокоившаяся мама. Теперь она выглядела даже мило, хотя ее приятный вид мог быть обманчив.

   — Скажите, что вы дали моему мальчику? — спросила женщина.

   По её тону было сложно понять: рада она или, наоборот, собирается накричать на знахарку. А, может, специально найдёт, к чему придраться, чтобы потом не заплатить? Может, они потому и богаты, что никому не платят? Всякое бывает.

   — То же, что и вам, — про мёд в напитке ребёнка Эльза решила не упоминать на всякий случай. — Традиционный напиток Зимовения, — пожала плечами знахарка.

   — Такой приятный запах… — вздохнула женщина, садясь за стол. — Он ведь не алкогольный? — на всякий случай спросила та.

   Женщина ловила себя на том, что хочет всё рассказать мало знакомой девице, что взялась в канун Зимовения лечит её сына.

   — Ни в коем случае, — заверила её знахарка. — Можжевельник, клюква и еще травы, которые я сама собираю. Большая часть в составе — дары нашего доброго леса, — пояснила девушка, но тут же осеклась. Вряд ли женщине он показался «добрым».

   Однако та как будто ничего и не заметила. Сев за стол, женщина, протянула знахарке чашку, прося еще добавки, а Эльза и не была против. Она и сама очень любила этот напиток. В холодное зимнее время он согревал и делал мир уютным и приятным. Вместе с очагом, тёплым пледом и развешанными всюду колючими праздничными вениками.

   — У нас обычно молоко пьют с мёдом, — заключила женщина. — Мой муж торговец, и нам это по карману. Да и соседи бы не поняли, если б мы пили что-то другое. Травы — это же для простолюдинов. А мы, Уайты, должны быть выше этого…

   Почему-то слова торговки звучали даже немного грустно. Как будто она завидовала простой, бедной жизни.

   — Шикуете… — произнесла Эльза многозначительно.

   — Да ладно! Это, скорее, вы истинно шикуете и счастья своего не понимаете, — вздохнула женщина. — Живёте в деревне, на краю леса… И всё у вас есть: и природа, и её дары. А мы вот вынуждены ютиться в тесных городишках. Да, у нас дом просторный, но разве в одном лишь доме счастье? — вздыхала женщина.

   — В доме, наполненными близкими людьми, — добавила Эльза с тяжелым вздохом. — Вы, наверно, очень испугались за ребёнка, раз отправились к знахарке ночь, сквозь лес, в канун Зимовения, — произнесла знахарка, подливая женщине еще напитка.

   Торговка вздохнула то ли грустно, то ли облегченно — кто её разберёт.

   — Не так уж я и испугалась, — призналась она.

   — Что-то случилось?

   — Да… не то, чтобы, — призналась женщина. — Мы, знаете, поссорились из-за одной глупой вещицы… Очень хорошей и дорогой, но… — торговка не стала продолжать

   — …она ему не пришлась по нраву, — закончила за неё Эльза.

   Женщина благодарно посмотрела на девушку. Знахарка подобрала идеальную формулировку.

   — Можно и так сказать, — кивнула торговка.

   — Наверно, она не стоит ссоры с мужем? — осторожно добавила девушка.

   Обычно задушевные разговоры не входили в стоимость лечения. Но сегодня был канун большого праздника, который непринято проводить одной. И от того Эльза была рада, что в её уютный дом хоть кого-то занесло. Не так уж и важно было, о чём говорить. Важнее оказывался сам факт того, что рядом есть хоть кто-то, с кем можно скоротать это особенное время Ночи Чудес.

   — Вы правы… Бенджамин замечательный человек, и я очень его люблю… Не думала, что он так заведётся от подобной мелочи!

   — Мы все разные, — согласилась знахарка, протягивая еще одну чашку с горячим напитком матери пациента. — И то, что для кого-то мелочь, для кого-то очень даже важное дело.

   — Вы правы, вы правы… Я просто не подумала, когда покупала. Надо будет от неё избавиться! Зря только купила! Хотя вещь такая замечательная… Так её жалко, знаете!

   — Она ещё в годном состоянии? — спросила Эльза. Ей было всё равно, просто хотелось поддержать беседу.

   — В годном, в годном.

   — Тогда просто подарите её кому-нибудь, если жалко… — пожала плечами знахарка.

   Её бабушка частенько передаривала подаренные пациентами безделушки, ведь им самим они, как правило, не были нужны. Ведь в подарке намного важнее внимание, чем сам подарок. Ведь подарить что-то полезное мало знакомому человеку непросто.

   — Точно! Подарить! Отличная мыль! Спасибо Вам! — благодарила женщина от души. — Может, даже и вам подарю, если вы спасёте моего сына!

   — Да… мне многого и не надо. Заплатите — и то хорошо, — пожала плечами Эльза.

   Она была уверена, что и так берёт с горожан тройную цену, но они, похоже, не жаловались, а наоборот, считали цену заниженной даже и поражались, почему всё так дёшево. Страшно подумать, сколько же берут за элементарные вещи городские лекари! Иногда хотелось бросить всё и переехать в город. Хотя… тогда придётся там жить. Ходить по вонючим и грязным улицам. Где снуёт стража и ходит множество людей, которым надо кланяться, едва их увидев. Пожалуй, торговка была права. Деревня — действительно замечательное место. Эльзе оно нравилось. Она любила ходить по лесу в любое время года и вряд ли бы променяла его на что-то иное. Разве что, может, на море какое… Или лес побольше, что вероятнее.

   — Не отказываетесь! — настаивала женщина. — Я вижу, что у вас руки золотые, а платят вам немного. Ребёнок почти даже не пикнул! А он у меня такой привереда!.. А как он не любит пиявок! Вы бы знали!

   — Могу себе представить, — закивала знахарка.

   — Так что соглашайтесь! — продолжала женщина. — Вон, хижина явно старая, всё сами на себе тащите…

   — Не без этого, — пожала плечами Эльза.

   Уже год как она осталась одна… И всё же приноровилась как-то выживать.

   — И сыну вы понравились, а он тот еще сорванец!

   — Я заметила, что сорванец! — рассмеялась знахарка.

   — И когда успели… — вздохнула женщина.

   — Пожалуй, пусть это останется тайной…

   Постепенно с улицы вновь послышалось пение. Наевшиеся дома в кругу семьи люди начали вновь медленно выползать на улицы, чтобы продолжать праздновать уже без детей и стариков. Оставалось надеяться, что ночью ничего не случится. Всё-таки меньше всего Эльзе хотелось начинать усиленно работать уже в первый день Зимовения.

   — А где ваши родные? — вдруг спросила девушку женщина. — Сегодня же Ночь Чудес. Где ваши родные: муж, отец, мать?..

   — Нет у меня никого, кроме собаки, и вряд ли когда-нибудь появится, — вздохнула девушка. — Мать еще при родах слегла от горячки. А ни отца, ни деда никто и знать никогда не знал. Все мои знания передала мне моя бабушка. Она выходила меня, вырастила, все секреты рассказала… Те, что выучила у своей бабули, а та — у своей. Конечно, мы и сами в процессе жизни узнаём новое, а что-то, напротив, перестаёт работать или пользоваться популярностью…

   — И куда она делась, ваша бабушка? — спросила торговка.

   Она не хотела задеть собеседницу, но та и сама была рада рассказать о своей семье. Да, Эльзе было всё ещё больно. И всё же в канун Зимовения Эльза не могла не вспомнить самого близкого для неё человека.

   — Бабушка давно уже была больна… Я была готова с ней проститься… — эти слова были болезненными и в то же время каким-то удивительным образом успокаивали.

   Эльза как будто сама начинала смиряться со своей потерей.

   — И давно она ушла?

   — Через пару месяцев после прошлого Зимовения…

   — Сочувствую… — видно, что торговке было неловко от того, что она затронула эту тему. Но это не мешало ей продолжать: — Так, получается, что это первый год, когда вы в такой важный год одна одинёшенька?

   Эльза лишь вздохнула.

   — Скорее всего, далеко не последний, — ответила она.

   — Вы же на выданье уже! Вас наверняка возьмёт самый лучший, самый…

   — Не надо об этом, — оборвала женщину Эльза.

   Если о бабушке она еще была готова говорить, то о мужчинах — уж увольте. На сегодня ей хватило и Верна.

   — Простите, если я что-то не так сказала… — тут же осеклась торговка.

   — Всё хорошо, — вздохнула девушка.

   Песни становились громче и громче. Их пели уже у соседнего дома. Допоют у него — и уже пойдут обратно по другой стороне улицы. Для Эльзы никто петь не будет. Но оно и к лучшему — можно будет спокойно поспать. Если уж не самой, то хотя бы её посетителям.

   — Завтра вашему сыну должно стать легче, — сменила тему знахарка. — Вы очень вовремя пришли, еще немного, и начались бы осложнения.

   — Значит, мы не зря встретились с бандитами?

   — Никогда не знаешь, что к лучшему. Но, думаю, если б вы остались дома, то вряд ли бы отделались лёгким испугом. Разве что лекари…

   -…наверняка прописали бы пиявок.

   — Что ж, тогда тем более хорошо, что вы пришли ко мне, — заключила Эльза.

   — Они бы не помогли или у вас более приятные способы?

   — Скорее, первое… — нехорошо было ругать коллег.

   Это могло бы выглядеть, как попытка выставить себя в лучшем свете за их счёт, но не ругать городских лекарей было сложно. Это то искушение, которому сложно противостоять. Но Эльза мужественно держалась.

   Маму пациента тем временем пора было укладывать спать. Обычно девушка никогда не принимала посетителей так поздно. Обычно они терпели до утра или вызывали её на дом. Но тут уж особый случай. Да вот только спальных мест в доме не хватало на то, чтобы принимать гостей с ночёвкой. Сын женщины и так лежал в кровати самой Эльзы. И оставалось только одно свободное место, на котором можно поспать, которое досталось торговке. Что ж, к бессонным ночам девушке не привыкать… Не сгонять же Дика с коврика!

    — Ложитесь на кушетку тогда… — объявила она торговке.

   — А вы где будете спать?

   — Я… я пойду колядовать, — соврала Эльза.

   Она никогда не пела с другими. Один раз в жизни попыталась — но на неё так посмотрели другие дети… А уж тем более — их родители… а после еще и гадостей наговорили, пихнули, да популярно объяснили, что дочкам ведьм не положено петь рядом с достойными жителями деревни. И что она должна быть благодарна за то, что её не побили. Так что с тех пор Эльза никогда больше и не пыталась колядовать. Хотя ей тоже хотелось петь о Ночи Чудес, счастье и радости, которое проникает в сердце каждого вместе с Зимовением. Ведь для того и придуман этот праздник — чтобы дарить хорошее настроение если не на весь год, то хотя бы на оставшуюся зиму.

   Однако в доме места уже не осталось. Женщина укладывалась спать, и Эльза не хотела ей мешать. Может, потом удастся постелить себе где-нибудь в чулане. Да, место так себе. Зато тепло, а зимой это уже и немало. И лучше поспать хоть немного, нежели совсем не спать. Мало ли что случится завтра. А пока… пока шёл праздник. Остатки песен еще доносились до знахарки. А потому она просто, завернувшись в тёплую шаль и взяв горячий праздничный напиток, пахнущий зимним лесом, села на крыльцо. Песни становились всё тише, но девушка всё же старалась к ним прислушиваться. Благо большую их часть она знала наизусть — всё-таки не первый год эти песни исполнялись всей деревней. И даже несмотря на то, что этот милый праздник был как будто бы не для неё, Эльза всё равно хотела верить в то, что чудеса случаются и что каждому полагается счастье… А праздник так и вовсе вот-вот наступит… И подарит ей много-много радости…

   В какой-то момент девушка так прониклась, что даже начала подпевать. Знакомые слова легко слетали с её губ, обращаясь то ли в желание, то ли в своеобразную молитву.

   Счастье придёт!

   Праздник его

   Нам принесёт!

   Тьму осветим мы

   Ярким фонарём

   Ужасы мира

   Нам всяк нипочём…

   Всяк нипочём…

   Зимняя сказка откроет нам дверь

   Чудо чудесно достанется всем…

   Достанется всем…

   Достанется всем…

   Постепенно огни гасли один за другим, а песни смолкали. Теперь обычная жизнь начнётся только через несколько дней. Хотя первые пострадавшие от праздников могут прийти уже с утра. Так что стоило всё же заняться снадобьями. И девушка пошла в дом, чтоб доготовить снадобья. Может, и хорошо, что всё вышло так, как вышло? Потому что проводить семейный праздник в гордом одиночестве Эльзе совсем не хотелось. А так… поработает ночью, и, может быть, днём получится поспать. В то самое время, как все обычные люди будут продолжать общаться с семьями, вспоминать былое и рассказывать байки… Детишки будут бегать по дворам и искать запрятанные родителями конфеты… А когда праздник вроде бы уляжется и даже пройдёт праздничная неделя, то всё повторится вновь. Жители начнут отмечать Зимовение уже по старому стилю. А ведь его принято праздновать даже пышнее, чем первое…

   Но пока Эльза занималась самыми тихими делами, которые только могла придумать. Однако гнетущая тишина сильно на неё давила, и потому девушка вновь принялась напевать себе под нос Зимовенческие песни, от которых на душе становилось только теплее. Они отдавались в самом её сердце, заставляя верить в, казалось бы, несбыточное. Хотя опыт подсказывал, что на самом деле ночь Зимовения мало чем отличалась от любой другой. Особенной её делали сами люди, которые придавали значения этой дате, дарили подарки и наполняли этот день тайными смыслами с помощью песен и обрядов. И всё же глупое сердце хотело верить в чудеса. Даже если его потом обманут.

   Праздник к нам придёт.

   Счастье принесёт.

   И тебе, глупышка,

   И тебе, малышка…

   Сбудется всё то,

   Чего ты очень ждёшь.

   Ведь Ночь Чудес дана,

   Чтобы дать добра…

   Чтоб каждый счастлив был

   И мечту осуществил…

   И мечту осуществил.

   И каждый счастлив был…

   Эльза пела и мечтала о том, чтобы больше не быть одной. И вдруг она посмотрела в окно и увидела, как с неба падает звезда. Говорят, что она исполняет желания. Особенно, если падает зимней ночью. И уж тем более — в ночь чудес. Однако девушка никогда бы не подумала, что ее мечта осуществится таким странным способом.

   Вот уж верно, Ночь Чудес неисповедима…

ГЛАВА 2. НЕУМЕСТНЫЙ ПОДАРОК

С того самого дня, как Эльза спасла сына торговки, прошла уже неделя. Большая часть праздников отгремела своим чередом, и девушка уже успела забыть о странном происшествии Ночи Чудес. И вроде ничего особенного девушка для сына торговки не сделала, да только счастью женщины не было предела. Она была уверена, что знахарка ее сына буквально с того света вытащила. Ведь стоило мужу для верности описать городским лекарям симптомы напастей, что постигли мальчика, то лекари тут же рассказывали о таких ужасных последствиях, что кровь стыла в жилах. Правда, стоило им узнать, что пациент уже вылечен, как они утверждали, что, наверно, напасти не были столь страшными. Однако семейству Уайтов оставалось только радоваться, что сын оказался в надежных руках, пусть и юной, но знающей своё дело ведьмы.

   А ведь взяла она за лечение сущие копейки! И за травки, и за ногу, и за горло, и за ночной приём без извещения! Ну, как не отблагодарить по-человечески? Торговка крайне не любила оставаться в долгу. А потому чувствовала себя обязанной отблагодарить знахарку по-человечески. Благодарность же покорно вышла из кареты следом за женщиной, опустив взгляд. Это был необыкновенной красоты высокий и сильный раб с весьма крайне экзотической внешностью. На мужчине красовались браслеты и тяжелый ошейник, а всё его тело покрывал, явно снятый с плеча хозяйки дорогой красный плащ, расшитый золотом. И, верно, «подарочек». Не хватало только ленточки. Торговка посчитала, что лишившейся родни девушке зимними ночами в деревне должно быть очень грустно одной, поэтому… Теперь у нее будет раб! И неважно, что знахарке он, скорее всего, не очень-то и нужен. Будет — и все тут. Ведь каждой женщине необходим мужчина. Пусть даже и такой. Тем более, что раб за мужчину-то и не считается… Так, вещичка, не более того.

   А еще — он был очень дорогим! Когда-то, лет десять назад. Однако постепенно, с каждым годом, становился всё дешевле и дешевле. Красивые рабы после двадцати пяти вообще ценятся мало. А к тридцати — и вовсе становятся никому не нужны. Хотя очень зря. Именно к этому возрасту они становятся самым соком — смачными, опытными и особенно покорными мастерами своего дела. Пусть большинство из них уже и с потухшими глазами — жизнь раба хорошей не назовёшь. Тем более, что за людей их никто не считает. Даже самый красивый и умелый раб — простая безделушка, вещица, которую можно купить, а затем продать или передарить, если не подошла. Пока, конечно, срок годности не кончился… Однако знахарке повезло. Где ещё она сможет добыть такого красавца, которому до «старости» как минимум еще два года… А ведь могли бы подарить и вовсе просроченного — и то она должна быть рада. Рабы любому придают статус. Хотя вряд ли в деревне поймут аристократические замашки. Но торговка об этом даже не задумывалась. Она считала, что знахарка должна прыгать от счастья.

   Однако сама Эльза подарка не оценила и смотрела на него, скорее, с ужасом, чем с благоговением.

   — Это… человек? Вы хотите подарить мне… человека? — не понимала она и постоянно переводила взгляд с женщины на вставшего рядом с торговкой на четвереньки мужчину и обратно. На торговку — и обратно.

   Девушка так и продолжала хлопать глазами, ничего не понимая. Хорошо хоть эта женщина не додумалась протащить раба пешком сквозь деревню прямо к дому знахарки. Богато украшенная карета, запряженная тройкой лошадей, просто остановилась прямо перед крыльцом дома, и из неё вышли они: торговка и… «подарок». Из-за плаща Эльза не могла рассмотреть, как именно он передвигается по снегу, согнувшись в три погибели. Хорошо хоть плащ ему дали, а то замёрз бы бедный. Но неужели торговка пожалела несчастного? Вряд ли, скорее, просто хотела доставить того в целости и сохранности.

   — Не совсем человека, — поясняла женщина. — Раба. Да, внешне он похож, но он не создан для вольной жизни. Таких выращивают специально под особые требования. Ну или забирают во время войн. Не суть! Главное… Посмотрите, какой красивый! Как хорошо сложен… Хотя, лучше сделайте это дома. Порадуйте себя!

   — Э… — Эльза и не знала, что ответить. Она чувствовала себя крайне неловко. — Я… я никогда не держала рабов и понятия не имею, как ими управлять.

   — О! Не думайте об этом! Этот раб покладист, ласков и не доставит вам проблем. Он уже повидал жизнь и вряд ли будет показывать норов. Ой… Я сказала «вряд ли»… То есть… э-э-э… Не должен. А будет или надоест вам — продадите. Тоже какая-никакая денежка… К тому же я видела у вас еловые веники висят. Думаю, они прекрасно подойдут для наказания за провинность!

   Эльза всё еще сомневалась. И это мягко сказано! Однако торговка дело своё знала и умела рекламировать товар. Она схватила стоявшего на четвереньках, подобно собаке, раба за длинные белые волосы и приподняла, чтоб показать его красивое лицо.

   — Смотрите, какие скулы! Какая кожа… нежная, мягкая, цвета тёмной карамели. Ничего лишнего! И при этом такие волосы белые, прекрасные!.. Такого мужчину на улице не встретишь. Берите, это дорогой подарок… Не для каждой.

   Девушка всматривалась в красивого мужчину с необычной внешностью. Однако она всё никак не могла понять: зачем люди вообще заводят рабов? Она смотрела на него и не могла понять, чем же, кроме необычной внешности, он так сильно отличался от других людей. Например, тех, кто жил по соседству, кто пел рождественские песни на улице или этой торговке, что привела сей странный, неуместный подарок.

   — Я… я деньги уже взяла! — отвечала Эльза.

   Она совершенно не представляла, как ей реагировать и как отвертеться. И надо ли…

   — Неужели некрасив? Ах… придётся всё-таки от него избавиться, — вздохнула купчиха. — Всё-таки зря, зря я его тогда купила! Я и так неделю прятала его от мужа, чтоб опять не взбесился… Но, наверно, это всё было глупо. Не к мужу же его вести обратно! Он увидит еще раз — убьёт нас обоих! Сам он мужчин как-то не особо жалует, знаете ли… В общем, простите, что гружу вас своими проблемами… И отдельно простите, что отвлекла вас столь недостойным подарком…

   Знахарка и сама не поняла, как в один момент перед ней развернулась целая драма. Купчиха стояла, демонстративно приложив руку к голове и манерно вытирая слёзы. А вот раб… он сгорбил и сжался, будто действительно боялся последствий таких решений.

   — Что вы! Что вы! — попыталась успокоить посетительницу девушка.

   Она видела, что купчиха играет драму. Да только жалко знахарке было не её, а этого странного, грустного человека с опущенным взором, стоящего на четвереньках.

   — Подарок вполне достойный, — тут же отметила Эльза. — Просто… неуместный…

   — Как так неуместный? Вы спасли моего сына в канун Зимовения! Вы стали нашим Зимовенческим чудом, о котором рассказывают в сказках! И как после такого я могу не сделать Вам столь прекрасный подарок?..

   Эльза и не знала, что ответить. Она не привыкла к столь… неожиданным подаркам. Деревенские жители обычно предпочитали платить теми немногими деньгами, что у них были, или обмениваться на одежду, еду и прочие необходимые вещи. Иногда помогали делами, но чтобы полноценный подарок… чтоб торжественный и тем более… такой странный — это со знахаркой было впервые.

   Раб низко наклонился к полу, приветствуя свою новую хозяйку, глаз он так и не поднял и не произнес ни звука. Покорно ждал приказа. Он, и верно, был удивительно красив. Внешность, главное, была такой необычной. Светлые волосы до плеч, коричневая кожа. Он так и не поднимал глаз, и Эльза не могла видеть, какого они цвета, а потому села перед «зверюшкой» на корточки, изучающе заглядывая в его лицо.

   — Подними голову, дай посмотреть на тебя, — ласково попросила она. — Что ж так горбиться-то? Наверняка неудобно… — девушка так долго и не смогла просидеть на корточках, а потому поднялась и обратилась к хозяйке.

   Раб по первому требованию поднял свои глаза на госпожу. Они были пронзительно голубыми, а еще большими и потерянными, как у раненного зверя, что попал в клетку. Зато лицо выглядело утонченным и немного грустным из-за глаз.

   — Спасибо, конечно, но я, боюсь, этот… э-э-э… «подарок»… не для меня… — прошептала девушка, с трудом отводя глаза от мужчины.

   Но торговка оставалась непреклонной:

   — Вы спасли моего мальчика! Сия безделушка — меньшее, что я могу вам подарить. Один из лучших рабов! Правда, уже староватый, но зато очень опытный и исполнительный, молодые они строптивые, а этот покорен, как старый пес! — рекламировала Зея торговка, вежливо умолчав о том, что раб после двадцати пяти стоит довольно дешево, каким бы золотым он не был. — Если вам не нравится, то я продам его в бордель! Зачем мне раб? У меня семья, да и муж его не одобрил…

   Глаза раба вспыхнули и широко распахнулись. Пусть недолго, но он гостил в подобном заведении и возвращаться туда никак не хотел. На девушку он смотрел невероятно преданно и с надеждой, что его оставят. Он, так же, не говоря ни слова, наклонился и лизнул её руку, как собака.

   Эльза испуганно отшатнулась. От Дика, своего пса, она ожидала подобного, но чтоб от живого человека, от мужчины, — никогда.

   — Ой! Ну что ты! Не надо… — обратилась она к рабу. — Ты же человек… — девушка посмотрела на хозяйку, потом на раба и снова на хозяйку.

   Раб явно не хотел в бордель, не нравилось ему это место. Он как будто надеялся, что его возьмет эта юная девушка, и потому испуганно дрожал. Большой, сильный мужчина необычной внешности…

   — Красивый он у Вас… Глаза особенно, хоть и грустные. Лицо такое нежное…

   — Значит, нравится? — с хитрой улыбкой бросила торговка.

   — Конечно, — пожала плечами Эльза. И это было сущей правдой.

   — Берите, он хороший… — уверяла женщина, а раб очень мило посматривал на девушку исподлобья, так как по-прежнему не поднимал головы.

   Конечно, жить с мужчиной под одной крышей до замужества не очень хорошо. Но с рабом же можно вроде… К тому же ее и так вся деревня стороной обходит, мужчины если и смотрят на неё, то плотоядно, не как на жену. Да и кто женится на той, кого считают ведьмой? Мужчины боятся быть слабыми, особенно рядом со своими женами. Ведь с ведьмой нельзя себя вести как угодно, с ней точно придется считаться.

   — Ладно, оставляйте! — махнула рукой Эльза. — Мужчина в хозяйстве пригодится, если, конечно, совсем уж много есть не будет…

   Эльза больше всего надеялась, что не пожалеет о своём решении. Торговка же ушла из дома знахарки счастливая, как будто не подарок подарила, а, напротив, провела сделку на большую сумму денег. А Эльза осталась один на один с мужчиной. Он счастливо улыбнулся хозяйке, но тут же опустил взгляд, как и положено, и продолжил сидеть на четвереньках, укрытый красным плащом, за которым ничего не было видно. Возможно, всё его тело покрыто шрамами, которых хозяйка стеснялась. Но, ничего, главное, чтоб мужчина был рукастый, с таким не пропадешь. Хотя Эльза понятия не имела, как должна общаться с её необычным подарком.

   — Привет… я твоя хозяйка, — обратилась она к нему, садясь рядом на стул и наклоняясь, как будто к ребёнку. — Меня Эльза зовут. А тебя?

   — Меня зовут Зей, госпожа, — произнёс раб, лишь на мгновение подняв голову, а затем снова опустив взгляд.

   Долго на новую хозяйку он не смотрел. Наверно, так не было принято у… таких, как он.

   — Очень приятно, Зей. А тебе обязательно сидеть так, или ты можешь подняться?

   — Вы хотите посмотреть на меня? — спросил раб отстранённо.

   И, верно, зверушка, не иначе… Даже Дик, и тот вёл себя свободнее.

   — Да, — кивнула Эльза. — Почему бы нет.

   Она и не думала, что уже через мгновение пожалеет о своей просьбе. Раб медленно стал подниматься на ноги, превращаясь из послушного животного в полноценного человека. Красный дорогой плащ, что прилагался к подарку и висел на его плечах, упал на пол, оголяя кубики пресса, показывая накаченные мышцы и красивое тело, на котором не было ни одного шрама… Из одежды на мужчине остались лишь браслеты на руках, ошейник и странная юбка, которая еле-еле прикрывала причинное место. То, что раб чисто постельный, девушке сказать забыли…

   — Эй, эй! Ты что такое вытворяешь? — не понимала знахарка.

   Зей совершенно спокойно, продолжая смотреть в пол, стал развязывать юбку… Эльза сначала даже не поняла, что, а главное, зачем он делал. И только когда последние покровы начали падать, оголяя последние прикрытые ранее места, знахарка начала осознавать, что мужчина собрался показаться ей… целиком. Откровенно и без малейшего стеснения. Эльза смотрела на сиё действо большими удивлёнными глазами, но вовремя успела отвернуться. Еще бы немного — и она бы точно получила моральную травму.

   — Надень обратно! Немедленно надень! — кричала девушка, закрывая руками глаза.

   Раб удивленно посмотрел на новую хозяйку: и почему она недовольна тем, что он разделся? Она же сама хотела его увидеть!

   — Госпожа не хочет посмотреть на мое тело? — удивленно спросил Зей.

   Ему даже не нужно было прятать глаз — хозяйка просто отвернулась и отказывалась поворачиваться обратно. Как будто он делал что-то ужасное или выглядел как-то некрасиво. Хотя, по сути, его красивое тело — единственное, что у него было.

   — Не хочу! На что мне там смотреть? — кричала девушка, не смея поворачиваться.

   Еще немного, и Эльза начала бы визжать. Но Зей не понимал её возмущения. Каждый раз, как его покупали — всегда смотрели. И до покупки тоже. Потом ещё частенько… Как можно завести раба для постели и визжать, когда он раздевается?

   — У меня красивое тело, нет шрамов… — добавил он.

   Его задело восклицание «на что там смотреть». Что ж, пусть сама наладится… Юбка все-таки упала на пол с его бёдер. Зей же хотел, как лучше. Показать свои длинные ноги, пресс… достоинство, в конце концов. Примечательно, но волосы остались лишь на голове, а так мужчина стоял, как бронзовая статуя.

   — Надел? — спросила Эльза, так и не повернувшись.

   Ей было неловко, от одной мысли о том, что за её спиной стоит абсолютно голый мужчина. Щеки девушкой залились краской.

   — Господи… Вы все, что ли, такие? — ругалась она. — Надо тебе хоть как-то одеть, а то позор сплошной! Меня же вся деревня обсмеет! И так согласилась взять неродного мужчину под свою крышу… Где ж тебе одежду-то взять? — думала девушка, а потом, так и не обернувшись, пошла вперед, может, там завалялись старые вещи, оставшиеся от родителей.

   Хотя какие вещи? У них в роду хоть один мужчина-то был? Но не в юбке же этого оставлять! Хорошо хоть плащ на него накинули.

   — Ладно, подожди, надо к соседям сходить. Господи, меня же точно засмеют! — девушка обернулась, прикрывая глаза рукой на всякий случай. — А ты чего не оделся? Одевайся давай! — взвизгнула она, заметив болтающуюся часть тела. Хотя всячески пыталась её не замечать.

   И теперь Эльза судорожно прокручивала в голове, откуда возьмёт мужскую одежду. Конечно, можно было попробовать обойтись и женской… Но не в юбку же его рядить! Опять… От одной мысли о странном предмете рабского гардероба Эльзе становилось неловко, как будто она сама почти голая вошла в мужское жилище. Брр! Но ничего, ей к трудностям не привыкать. Можно было попробовать сшить что-то самой… Но какая из неё портниха? Она только и умеет, что дырки штопать. Сшить мужскую одежду ей точно не под силу. Да и пока она будет это делать — Зей, что, будет продолжать ходить голым? Или прикрывшись плащом? Ходя, судя по всему, он сам и не против…

   Так больше и не поворачиваясь к мужчине, девушку бросилась к выходу.

    — Ты это, располагайся. И не вздумай ничего учудить! — бросила она, поспешно одеваясь и выбегая из своего дома.

   Зей смотрел вслед своей новой хозяйке, как несчастный щенок, оставленный под дождём, которого еще и пнули к тому же. Он думал о том, как же можно было не осмотреть своего раба и даже не потрогать его?.. У него ведь такая гладкая кожа! Женщинам нравилось к нему прикасаться и разглядывать, трогать, изучать… А эта — только визжит и бормочет себе что-то под нос… Наверно, он и правда очень старый стал, никто не хотел покупать. И то одной госпоже не подошёл, а теперь вот — другой… Это ж надо настолько не понравиться, что она даже глаза закрыла!

***

Эльза долго думала, в какой дом зайти. К старосте? И рассказать ему? Этот строгий человек вряд ли одобрит то, что она завела себе раба, как какая-то аристократка! А потом еще всем расскажет, да выставит в самом ужасном свете. Нет, этот вариант исключён. К Бойнам? После предложения Верна Эльза предпочла бы обходить их дом стороной, а самого мужчину — и подавно. И тем более вряд ли ему понравится, что она одалживает его одежду… К тому же на Зее она будет висеть мешком — как бы Эльза ни хотела, но всё-таки украдкой успела разглядеть красивое тело мужчину, пусть ей от этого и становилось неловко. Но к кому же пойти… Точно! Вдова Эрни вполне подойдёт. У нее как раз должна заваляться подходящая одежда. К тому же её почивший муж был молодым — неудачно встретился с волками. Так и нашли в лесу. Но вот что ей сказать…

   Какое-то время Эльза ходила взад-вперёд, раздумывая. В какой-то момент знахарке показалась, что она придумала хороший план, а потому уверенно постучалась в дверь.

   — Привет! Прости за беспокойство, — начала Эльза сбивчиво, после того, как женщина ей открыла. — Я просто хочу взять вещи для благотворительности.

   — Благотворительности? — спросила вдова недоверчиво.

   — Да! Скоро же Зимовение по старому стилю!

   — Точно, точно… — вспомнила женщина. — Заходи! Мы, правда, большую часть ненужного уже отдали Аленне, жене старосты… Но, ничего что-нибудь подберём… Стаканы, тарелки?.. Ты себе, наверно, что-то возьмёшь?

   — А мне зачем?

   — Ну… э… как нуждающейся… Хотя к тебе из города ходят, так что, может, ты и сама кому угодно подашь… Сегодня видели, как к тебе карета целая приехала! Эта та богачка, которую мы спасали всей деревней, с благодарностями? Подарила что-то особенное? Ты, между прочим, могла бы со всеми поделиться!

   — Э… — Эльза и не зала, что на это ответить, а потому просто попыталась сменить тему: — Мне бы лучше одежду… Раздадим в соседней деревне. Может, что-то в город.

   — Ага! Тему меняешь! — сразу же отметила женщина. — Ну, точно богатств немерено подарили!

   — Да, нет, всего лишь… безделушку одну… Я даже не знаю, что теперь с ней делать! — слова Эльзы звучали настолько неуверенно, что язык сам собой заплетался.

   — Другие бы сказали продать, — начала вдова. — А я бы посоветовала оставить себе дорогую вещь, пусть и ненужную! Сама ты вряд ли себе такую позволишь. Но зато хотя бы сможешь иногда чувствовать себя богачкой! Думаю, оно того стоит. Так что лучше просто пользуйся и наслаждайся!

   Эльза покраснела и постаралась отвернуться, чтобы не показать своей застенчивости.

   — Вещи говоришь, да? — продолжала вдова, раздумывая. — Наверно, мужские не подойдут… Я не стала отдавать их старосте — жалко было. А теперь вот думаю, что зря… Ладно, давай лучше свои отдам.

   — Нет, нет! Мужские будут то, что надо! — заверила знахарка. — А то мне посетителей иногда переодеть не во что… Мужские вещи замечательно подойдут!

   — Ага! Я так и знала, что ты для своих целей! Обычно ты всегда сама по себе, а тут благотворительность… Наверно, неловко просить для себя. Но я тебя не осуждаю. Сложно отличаться от других. Так что… вот тебе мешки с тем, что нам не нужно. Набирай, не стесняйся, если чего надо! И себе, и клиентам… Я помогу! А с тебя настойка… Ну, ты знаешь, особая. Договорились?

   — Да, да, конечно! — Эльза никак не могла нарадоваться, что всё так легко выходит.

   Вдова тут же вывали перед ней груду вещей, которую они вместе стали перебирать.

   — Да, это будет то, что надо! Подходящий размерчик! Оу… — Эльза и сама поняла, что взболтнула лишнего. Особенно в тот момент, когда заметила на себе тяжелый взгляд вдовы.

   — Стоять! Так, ты кому-то конкретному берешь, да?.. — начала она с явным подозрением.

   — Да… — честно призналась Эльза. — Там такая история! Сложно поверить…

   — Ничего, я готова слушать — рассказывай! — произнесла вдова. — Конечно, всё останется между нами!

   Её глаза тут же загорелись. Не осталось сомнения в том, что всё сказанное в этой комнате мгновенно разнесётся по всей деревне, подобно снежному кому. Эльза набрала в грудь побольше воздуха и приготовилась врать.

***

Раб ждал свою хозяйку в уголке у кровати, снова сидя на полу, подобно собаке. Сама же собака смотрела на нового жильца крайне подозрительно. Особенно её не понравилось то, что этот странный человек занял её любимый коврик! Дик сначала присматривался к этому огромному мужчине, а потом выскочил и начал на него рычать. Как вдруг в дом вошла Эльза, и Дик тут же бросился к её ногам, явно жалуясь на занятое место.

   — Это… Зей, Дик, — представила раба знахарка. — Теперь… он будет жить с нами. Не обижай его, дружок, ладно? — обратилась к собаке Эльза. Но пёс лишь недовольно показал Зею зубы. — Не беспокойся, сейчас он сойдёт. — Зей, иди сюда! — позвала девушка, и раб послушно, всё также на четвереньках, направился к ней. Дик тут же занял своё привычное место, готовясь защищать его всеми силами.

   Зей и не догадывался, как именно девушке удалось добыть штаны и рубашку, что легли на кровать вместо него и хозяйки. Раб смотрел на добычу с недовольством и даже презрением. Однако госпожа была непреклонна.

   — Одевайся, — строго произнесла Эльза. — А то замёрзнешь, — тут же добавила знахарка.

   Она была счастлива, что смогла достать хорошую одежду для несчастного. Хотя, судя по взгляду раба, он считал, что уже вполне себе одет. Ну, хоть юбку свою надел обратно — и то хорошо. Хотя, с точки зрения Эльзы, это не самая подобающая одежда для мужчины. Особенно зимой. Да и в её доме не то, чтобы слишком жарко. А мужчина ведь даже дровишек в огонь не подкинул! Вон, пламя еле теплится. Наверно, экономит, не иначе… Эльза вздохнула. Она, конечно, не то, чтоб богатая, но не настолько же, чтоб экономить на дровах и валежнике, которым весь лес усыпан!

   Раб нехотя повиновался. Сам он был невероятно опечален. Он был абсолютно уверен в ненужности этой обновки и считал, что она совершенно ему не шла и идти не может. Ведь всю его красу, над которой он так долго и упорно работал многие годы, требовалось прикрыть. Но самым ужасным оказалось то, что с момента его появления в доме прошло уже много времени, а им так никто и не воспользовался! Госпожа просто отложила его в сторону, как будто он не очень нужная вещица… И так и не взглянула. А теперь вот — одежда… Как будто она стыдится того, что им владеет. Неприятно.

   — Не хватало мне лечить еще и тебя! — причитала знахарка, хлопоча по дому. — Это сейчас еще хоть немного тепло… А ночью… Ты бы знал, как холодно бывает тут спать! — вздохнула девушка.

   Ей и в голову не пришло, что её жалоба может быть понята своим особым, изощрённым способом.

   — Спасибо, госпожа, — тихо и очень спокойно поблагодарил мулат, застегивая последнюю пуговицу.

   После чего он встал на одно колено и, взяв руку остановившейся на мгновение девушки, нежно её поцеловал, а после и вовсе мягко потерся о неё щекой, выражая глубокую преданность. И ведь даже на лице ни щетинки! Этого мужчину, как будто, ангелы спустили с небес. А работорговцы подобрали.

   Эльзе даже понравилось это нежное проявление любви. Так мило и трогательно с ней никто никогда себя не вёл.

   — Рада, что тебе понравилось, — улыбнулась она, сияя от того, что хоть немного облегчила жизнь человеку.

   И тут же увидела, как столь милый мужчина, начавший казаться даже интересным, снова хотел было усесться в позу собаки.

   — Эй! — тут же окликнула его девушка. — Не сиди на полу, есть же стулья! И спину прямее, и взгляд не прячь! Эх, первые пять минут у меня, и столько сразу приказов! — рассмеялась девушка, взмахнув руками. — И не смотри так грустно!

   Мужчина нехотя повиновался. И если распрямиться ему еще удавалось, то взгляд он держал с огромным трудом. Так и норовил спрятаться глазами в самый дальний угол. Что бы девушка ни говорила, раб молчал и грустно смотрел в пол. Он явно чувствовал себя неловко, сидя на стуле, за столом, как обычный человек. Эльза даже готова была сжалиться над ним и позволить сесть в привычную позу… Но Дик бы этого не понял. Да и разве можно вести себя так с людьми? Даже если ему самому удобно… Должно же быть у человека чувство собственного достоинства, в конце концов!

   — Не бойся, ну! Посмотри на меня, — попросила девушка.

   Зей тут же на мгновение поднял взгляд, сверкнув большими глазищами. Всё-таки необыкновенное сочетание. Коричневая кожа, белые волосы и пронзительные голубые глаза. От таких сложно было оторваться. Однако сам Зей не смог долго смотреть прямо, и потому тут же опустил взгляд.

   — У тебя красивые глаза, — заключила Эльза. — Я понимаю, почему тебя выбрали… — получилось как-то не слишком лестно.

   Как будто красота этого невероятного мужчины и стала причиной всех его бед. И всё же… скорее всего, так и было. Теперь уж сама знахарка чувствовала себя неловко. Она сама оценивала мужчину, как какой-то товар! Бесстыдство! Она и сама это понимала, а потому тут же попыталась сменить тему разговора.

   — Может, отвара? Я как подумаю, что ты ходил по снегу в одном плаще… Брр! Сразу самой холодно становится! Так что надо тебя срочно напоить, а то потом горло болеть будет… — вновь бросилась хлопотать Эльза.

   Однако сам Зей мало что понял из того, что говорила девушка. Вынес для себя только одно: что ей нравятся его глаза. Только глаза? А ноги? А лицо? Достоинство? Хотя его она так и не увидела! Так и в борделе можно оказаться, коли телом не угодил…

   «Я просто напою его чаем, а потом решим», — мысленно заключила девушка, подливая мужчине тёплый, ароматный напиток, который успокаивал и лечил от простуд.

   — Спасибо… — еще раз произнёс мужчина, беря предложенный ему напиток.

   Он смотрел на отвар с опаской. Но, если хозяйка сказала пить — надо пить. Даже если она решила его отравить. Хотя… вряд ли же, да? Она и вроде и себе наливала что-то подобное из того же котелка. Зей украдкой осматривал дом. Ему еще никогда не приходилось жить ни в чём подобном. Обычно все дома хозяев, в которых он бывал, лоснились от роскоши: то там старинный дорогой ковёр, то сям хрупкая древняя ваза. Только посмей чихнуть или что-то задеть — убьют на месте за порчу имущества. Или заставят вылизывать случайно поставленное пятно. Однако с каждым новым хозяином дома становились всё проще и проще. А теперь и вовсе — халупа. Полы ходят ходуном, мебель разваливается… Вот так и приходит старость. Но лучше уж халупа, чем бордель, каким бы роскошным тот ни был. Сама же хозяйка продолжала весело трещать, рассказывая о своём дне. Наверно, её нравилось говорить. Да, только Зея пугало, что она до сих пор не проявляла к нему интереса как к мужчине…

   Эльза же почти и не замечала душевных метаний раба и болтала о том, о сём:

   — Ты бы знал, КАК на меня посмотрели соседи, когда я попросила мужскую одежду! Пришлось наплести, что ко мне брат приехал! — рассмеялась она. — Да, в дороге одежду порвал, а сменную потерял. Так что ты теперь в глазах всей деревни недотепа! Ну что, чай допьем, и за работу? — спросила девушка своего раба.

   Тот лишь кивнул. Что ж, работа — так работа. Он давно уже ждал, когда хозяйка, наконец, решится им воспользоваться по назначению. И если ей нужны такие прелюдии — то пусть. Однако сама отдавать конкретны приказы она не спешила. Просто возилась с чашками, убирая их и промывая. Больше всего, с точки зрения раба, это походило на начало какой-то игры, где он сам должен был проявить инициативу. А потому раб сам медленно подошёл к девушке сзади и встал вплотную, не решаясь коснуться её тела. Лишь страстно, недвусмысленно дышал ей в шею. Он всегда очень быстро приходил в рабочую готовность, за что и был ценен.

   — Что-то не так? — приподняла плечи девушка, чувствуя на коже чужое дыхание, от которого шли мурашки по всему телу.

   — Вы сами сказали перейти к работе, — произнёс раб чувственным полушепотом, на мгновение коснувшись губами шеи девушки, но лишь на мгновение.

   Эльза слегка вздрогнула, оборачиваясь. Еще никогда она не испытывала ничего подобного. Все мужчины, которые до этого пытались к ней приставать, вели себя грубо и бесцеремонно. Они никогда не выжидали, не церемонились, а старались сразу хватать то, что попалось им под руку. Даже если «то, что попалось» против. И, как ни странно, многим деревенским девушкам такое обращение даже нравилось. Но уж точно не Эльзе. Ведь она знала, что за таким поведением не стоит ничего: ни любви, ни серьёзных намерений. Зей же так и стоял очень близко, почти не касаясь, но уверенно напоминая о себе. От чего сердце знахарки начинало биться всё сильнее, а дыхание сбиваться.

   — А… да… работа… — протянула девушка, ставя чашку на стол, чтоб та не разбилась.

   Она хотела предложить мужчине сделать что-то конкретное, но от такой странной близости все мысли путались. Ранее тихий и смиренный Зей же, наоборот, готов взял инициативу в свои руки. И это было похвально…

   — Чего госпожа хочет? — тихо произнёс Зей девушке прямо на ухо, нежно и ласково вновь касаясь её губами, и быстро отстраняясь вновь. Будто всё происходящее лишь мираж.

   Вроде бы обычный вопрос, но он заставлял сердце девушки трепетать, как и всё её тело. Она даже не могла внятно ответить. Если бы в её руках осталась чашка, то гарантированно бы разбилась. Но раб же, чувствуя отдачу, только продолжал свою игру.

   — Ласки? Грубости? Только скажите… я могу быть любым, — произнёс он, разворачивая девушку к себе.

   Эльза покраснела — хотя вроде бы от чего? Обычный же разговор, немного непонятный… Они же только что говорили о работе, верно? Девушка подняла взор на раба и поняла, что не может оторвать взгляда от его красивых голубых глаз. Она чувствовал, что они поглощают её, делая безвольной… А сама она тонет в них… Ведь Зей наконец-то не прятал взгляд. И как он смотрел! Как будто хочет ей съесть или… Девушка таяла. А сам мужчина посматривал то на неё саму, а то косился на небольшую кровать, мысленно пытаясь представить, как они там будут умещаться вдвоём. С его точки зрения стол подходил намного лучше для их «работы» и был гораздо удобнее для того, чтобы, наконец, продемонстрировать свои навыки.

   — Ты о чем? — удивленно спросила девушка, она так до конца и не понимала, что происходит.

   Обычный конец дня превращался во что-то, чего с ней никогда не случалось. Эльза испытывала такую смесь эмоций, которую раньше никогда в жизни не ощущала, и от того была сильно обескуражена.

   — Зачем мне грубости? — такой странный вопрос от него. — Я ласку люблю… — прошептала девушка, даже не задумываясь над тем, что раб как-то иначе понимал ей ответы.

   Она судорожно соображала, что вообще собиралась сделать и о чём именно попросить раба. Кажется, она только что занималась посудой… И даже её помыла… А потому девушка просто схватила чайник, который только что поставила на стол. Кажется, она хотела его убрать на место… Зей ведь не будет так стоять вечно? Он же сам говорил о работе… Значит, наверно, сейчас отойдёт и не буде мешать… И всё наваждение моментально раствориться, как будто его никогда и не было…

   «А жаль…» — промелькнуло в голове Эльзы.

   Зею не надо было повторять дважды. Хозяйка сама призналась, что любит ласку… Поэтому чем ласковей он будет, тем больше шансов понравиться. А дальше — дело техники. Раб сразу почувствовал, что девушка уже плывет его руках, тает. А ведь он даже не начал ничего делать. Даже почти её не касался. Что ж… с такими трепетными хозяйками надо себя максимально осторожно, ласково. Одно неверное движение — и придётся спать на полу, на коврике, подобно ненужной собачке… А та ведь уже на него во всю скалится! Да и дом здесь бедный, намного проще, чем большие, хорошо прогреваемые особняки с толпой слуг. Ветер воет в щелях даже сейчас, днём, с горящим в очаге огнём… О том, что начнётся ночью, лучше и не думать. Зей больше всего мечтал провести ночь в уютной кровати госпожи. А, значит, нельзя облажаться.

   Раб осторожно погладил хозяйку по руке — первое прикосновение самое важное. От него зависит, будет ли продолжение. Девушка не сопротивлялась и не говорила прекратить. Значит — всё хорошо. Зей аккуратно коснулся плеча хозяйки, нежно проводя рукой и переходя на шею. Самое важное место. Если удастся завоевать его, то можно будет сорвать поцелуй… И, учитывая податливость хозяйки, она просто растает. Если, конечно, не решит опять заупрямится…

   Эльза так до конца не могла понять, что происходит. А ведь это просто прикосновения, не более того! Девушка как раз хотела убрать кухонную утварь на своё место, но так и замерла с чайником в руке, когда мужчина так ласково начал гладить ее по спине, руке, по шее. Он касался так нежно… приятно… неожиданно. Эльза аккуратно поставила чайник обратно на стол, чтоб тот не упал. Ведь чувствовала, как руки ослабели. То, что с ней происходило, походило на какую-то магию. Её как будто зачаровали, приворожили… А ведь она никогда не верила ни во что подобное. Но почему-то Зею так легко удавалось заставить её сердце биться, а тело трепетать. Возможно, потому что девушке вообще мало кто когда-либо дарил столько тепла, если, конечно, не считать собаки… Эльза рано осталась без матери. А добрая и любимая, но вечно занятая бабушка мало её обнимала… И теперь эти вроде бы лёгкие, простые, почти воздушные, прикосновения раба казались ей чем-то необычайным, завораживающим…

   Проследив за взглядом Зея, Эльза заметила, что тот смотрит на кровать.

   — Да… — прошептала знахарка на выдохе. — Я всё… ножки никак не починю… Сама вижу, что стоят криво и еле держатся, да руки все не дойдут. Может, ты мне сделаешь?

   — Я не могу, госпожа, я не умею чинить, — прошептал мужчина, нежно её обнимая, — я же не для работы… — добавил он, начиная укладывать хозяйку на стол, так и не сводя с неё взгляда голубых глаз.

   — А для чего?.. — шептала девушка, пойманная в ловушку этим сильным и красивым мужчиной.

   Он так крепко и нежно её сжимал, так ненавязчиво укладывал, что она даже не успела понять, что происходит. Слишком сильно была увлечена происходящим. Она и не хотела сопротивляться…

   — Я для удовольствия — и это всё, что я умею, — прошептал ей на ухо мужчина и это самое ухо поцеловал.

   Эльза так и не двигалась, пытаясь осознать происходящее. Слова раба заставили её впасть в ступор.

   — Как не по работе? — удивилась она, медленно сползая со стола. — А зачем еще рабы нужны?

   Мужчина не отвечал — слишком сильно был занят её телом. Тем более, что сейчас слова были уже и не нужны. Он сказал всё, что хотел.

   — Для удовольствия?.. — лишь повторила девушка.

   Она всё ещё не могла найти в себе силы оттолкнуть мужчину со всей силы, а потому делала это медленно, пытаясь вернуться в первоначальную позу.

   — Ты это!.. Это!.. Э… Мне такого не надо! Я ж на выданье! Мне нельзя целоваться! И никаких этих там удовольствий! Не надо! — отнекивалась знахарка, чуть ли не плача.

   Зей сделал шаг назад. Он никак не мог понять, что пошло не так. Он ведь так старался! И всё шло замечательно, девушка как будто растворялась в нём и таяла, как кусок масла на горячей картошечке.

   — Госпожа не желает меня? — спросил раб разочарованно.

   Больше всего он боялся, что теперь получит по шее. Неужели он сделал что-то, чего не должен был? Перешёл какую-то невидимую грань? Надо было, конечно, всё оговорить заранее, до того, как начинать… Но хозяйка выглядела такой скромной, такой застенчивой. Хоть и сама попросила его приняться за работу…

   — То есть я Вам не нужен? — спросил раб растерянно и убито.

   — Мне нужен тот, кто будет помогать мне работать руками! А удовольствие мне муж доставлять будет! — настаивала знахарка.

   «…если только он у меня появится…» — вздохнула девушка себе под нос.

   Но только она сказала это, то увидела, как сильно раб расстроился. И еще смотрит так печально своими глазищами! Он почему-то очень переживал, что может Эльзе не понравится. Но она ведь уже согласилась его приютить, и теперь надеялась на то, что он рукастый, и сможет сильно облегчить быт. Ведь звать Верна страшно… Но теперь Эльза начала сомневаться и жалеть о том, что согласилась принять столь действительно неуместный подарок. Но тут же вслух сказала ему прямо противоположное, просто потому, что боялась его обидеть.

   — Конечно, ты мне нужен! Какие вопросы? — пожала плечами девушка, всё ещё пытаясь прийти в себя.

   — Но я умею только доставлять удовольствия… и… дайте мне шанс! Я вас не разочарую! Если нельзя касаться губ… Я не буду! Я могу и иначе…

   — Иначе? — не понимала Эльза.

   Она и не думала, что такое в принципе возможно. Этот человек, этот странный мужчина, был как будто из другого мира, о котором девушка никогда даже не слышала.

   — Если вы хотите остаться чистой… я смогу с этим справиться. Пожалуйста! Только дайте шанс…

   Эльза совершенно не представляла, о чём именно говорил мужчина.

   — Пожалуйста! — просил он.

   Да так, что нельзя не сжалиться. Ведь как, глядя в такие глаза, можно отказать? Раб для удовольствий… Для удовольствий! В голове до конца не укладывалось! Может, он, помимо поцелуев, умеет готовить особенно вкусный чай? Тоже неплохо. Еще немного — и уже можно будет и зелья научить делать. А там, глядишь, и остальное приложится. Или, может, сможет, помассировать пяточки? Иногда Эльзе приходилось делать подобное для некоторых клиентов, и она знала, как много удовольствия они получают от такой милой и простой процедуры.

   — Хорошо, но только если иначе… чтоб никак меня не порочило, — Эльза даже представить не могла, как эти слова звучат для её раба.

   — Как пожелает моя госпожа… — прошептал мужчина, быстро подхватывая девушку за талию, пока она не передумала.

   Зей понимал, что больше медлить нельзя. Надо было ловить шанс, пока его давали. И ведь досталась же такая капризная и привередливая хозяйка! Но это не имело никакого значения. Самое главное теперь — не ударить в грязь лицом. Показать лучшее, на что он способен…

   Эльза и опомниться не успела, как теперь уже сидела на столе, а её раб лез ей прямо под юбку. А она ведь даже шторы прикрыть не успела! И теперь с улицы открывался такой вид… Что подумают люди? Этот мужчина он же не собирается… Или собирается? Сильные и мужественные руки Зея как раз начали залезать в панталоны!

   — Стой! Стой! Хватит! — кричала девушка, размахивая ногами.

   И… кажется, задела ими раба. Пусть и несильно.

   — Ой! — тут же опомнилась она.

   — Я… я опять сделал что-то не так? — спросил Зей, испуганно вылезая из-под юбки.

   «Фух, вроде никто не увидел!» — только и успел подумать девушка, заглядывая в окно.

   Она даже не заметила, что на только что выпавшем снеге виднелись чьи-то следы… А потому не стала придавать значения произошедшему. Она ведь не делала ничего плохого! Однако, глядя на Зея, Эльзе самой сложно было в это поверить. Она чувствовала, что зря пнула бедного, несчастного человека, которому и так не повезло с жизнью.

   — Я… я просто надеялась на что-то другое… — протянула знахарка, чувствуя, что должна как-то оправдаться перед мужчиной.

   — На что? — осторожно спросил Зей.

   Что бы он ни делал — всё время оказывался виноватым! Удар девушки казался сущим пустяком. Её ножкам далеко до розг, плетей и кнутов. Эти прикосновения можно было бы даже считать милым элементом их игры, если б девушка только дала продолжить. Однако она решила лишить бедного раба последнего шанса. А, значит, точно продаст… И ведь купит его только бордель… От одной мысли о котором Зея начинало трясти.

   — Эй! Эй! — пыталась привести в чувство мужчину знахарка. — Не переживай ты так! — сказала она, вставая рядом с рабом на колени.

   Тот, похоже, впал в отчаяние. А сама Эльза и вовсе не знала, как себя вести теперь. Ну не могла она, не могла позволить ему лезть к самым сокровенным частям её тела, которые нельзя трогать никому. Просто не могла! Хотя была уверена, что он будет нежен…

   — Я тебя научу… э… — она не знала, как подобрать слова, — …доставлять удовольствие иначе…

   — Как? — тихо спрашивал раб.

   — Ты умеешь готовить?

   — Никогда не пробовал.

   — Жаль… — потянула девушка.

   А уж она-то надеялась, что хоть это мужчина умеет. На такое уж и сложно действо! Огонь разжигать и то сложнее. Хотя, возможно, это ей так казалось, потому что она готовила зелья чуть ли не с самого детства. Чем занимался Зей в том же возрасте, лучше было даже не интересоваться… Эльза осматривала свой домик, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Наверняка и для этого человека можно найти хоть какое-то достойное занятие! Взгляд девушки упал на красивое тело мужчины. Хорошо, что оно было хотя бы прикрыто! Его светлые волосы красиво лежала на плечах и будто светились сами собой.

   «Точно!» — поняла девушка.

   — Умеешь заплетать косы? — надо найти хоть какую-то точку соприкосновения.

   Раб кивнул, и его прекрасные белые волосы легли на смуглые плечи. Как же он всё-таки хорош! Торговку легко можно было понять — расставаться с таким красавцем и, верно, не хотелось. Тем более, когда он делал такое лицо — готового на всё преданного щеночка.

   — Вы хотите, чтоб я заплёл свои волосы в косу?

   — Не свои, — тут же уточнила знахарка.

   Они так и стояли оба на коленях на полу, смотря друг другу в лицо. Эльза наконец-то могла видеть в этом безмолвном существе живого человека, с которым можно было иметь дело.

   — Ваши? — спросил Зей. Он всё никак не мог понять, к чему девушка клонит.

   — Ну… можно и так сказать… — начала Эльза, беря мужчину под руку и поднимаясь вместе с ним.

   Она медленно подвела его к большой корзине с луком, что стояла в углу комнаты.

   — Знаешь, нет ничего красивее, чем висящие по дому растения! Так что… твоя задача на сегодня — заплести косички из лука! И к завтрашнему празднику мы их всюду развесим! Тебе понравится! Будет весело! А, может, я даже отпущу тебя погулять! Правда, здорово?

   Зей мало понимал восторги девушки. Лук… красив? И как из него заплетать косы? А еще прогулка… Раньше его торжественно «выгуливали» перед другими хозяевами, наряжая в особенно откровенные наряды, хвастаясь перед другими и одалживая. И, в отличие от хозяев, самому Зею такие прогулки совсем не нравились.

   Эта же госпожа радовалась соль странным и необычным вещам, что оставалось только удивляться.

   — Ты не беспокойся, я помогу тебе начать, а дальше всё то же самое! — убеждала раба знахарка.

   — И это… доставит Вам удовольствие? — спросил Зей, разочарованно глядя на лук.

   Девушка просила его поработать руками. Его! Руками! И не так, как он привык! Это резкое понижение в статусе. Не говоря уж о том, что от физической работы руки грубеют, и ими уже не получится доставлять так много удовольствия. Но Зей посмотрел на Эльзу, что привела его. Она выглядела такой доброй и милой. И так ласково просила — даже не приказывала. Будто он… был свободным слугой, а не безмолвным рабом.

   — Да! Доставит! А то я одна не успею всё сделать! — уверяла девушка. — Ты не бойся, я помогу! Будем плести вместе!

   Раб лишь кивнул, вновь смотря в пол. Хозяйка его наказывала. Хоть и делала это очень и очень мило. Но ничего! Он исправится! Обязательно исправится! И, конечно же, найдёт к ней свой подход! Больше она не пожалеет, что приютила его и спасла от ужасной участи… Хоть и обрекала пока на весьма постыдную, недостойную его статуса, работу.

ГЛАВА 3. ЗИМНИЙ ЛЕС

Ночь выдалась удивительно тихой и спокойной. Никогда еще Эльза не спала так хорошо. В её постели было тепло и уютно. И если обычно девушка вскакивала с первыми лучами солнца, быстро принимаясь за работу, как настоящая сказочная принцесса, то сегодня она только сильнее укутывалась, всё больше погружаясь в негу сна и даже не открывая глаз, так как уж очень не хотела покидать нежную кровать. Тем более что яркое, зимнее солнце, пытающиеся проникнуть даже за закрытые веки, чтобы самым бесцеремонным образом разбудить, свидетельствовало о морозе… А значит, за пределами кровати действительно холодно. Ведь очаг нельзя оставить гореть всю ночь, как бы ни хотелось… И обычно в такие холодные дни даже одеяло не спасало. Но только не сегодня… Какие-то, не иначе как волшебным образом, оно особенно сильно грело. А ещё было таким, мягким нежным, шелковистым… Это точно одеяло? Постепенно Эльза нехотя открывала глаза, выползая из сна…

   — Что??? Почему ты в моей постели?! — закричала она, понят, что спит не одна.

   Моментально сон сняло, как рукой. Ведь она обнаружила себя в объятьях раба! Конечно, ничего неприличного он не делал, но сам факт! Она спала с мужчиной в одной кровати! В прямом смысле слова! И самое страшное, что из его теплых объятий совсем не хотелось выбираться… А ведь это такой позор, такое бесстыдство!.. Если кто-то из деревне узнает… И как только он додумался до этого?

   Что ж, пока всё началось лучше, чем предполагал Зей. Услышав возмущения хозяйки, раб тоже раскрыл глаза и преданно, подобно собачке, посмотрел на раскрасневшуюся девушку. Он ведь хотел, как лучше! И был уверен, что раз он вёл себя так хорошо вечером, то вполне заслужил и спать вместе с хозяйкой. Ведь так же всегда поступают с такими, как он. Конечно, саму хозяйку Зей спросить забыл — и неудивительно, она обязательно откажется. По крайней мере, на словах. Потому что раб точно знал, что хозяйке очень нравится его внимание и инициатива. Она же постоянно на это намекает! А как реагирует… Как же мило она прижималась к его телу ночью! Да и вечером буквально таяла, стоило к ней лишь подойти, даже касаться почти не надо было… Конечно, Зей был немного разочарован от того, что они оба спали одетыми. Слишком одетыми… Хотя его хозяйка явно думала иначе.

   — Ты… ты… — пыталась кричать она, но никак не могла собраться с мыслями. — Я же постелила тебе на кушетке! — нашлась она, наконец.

   От одной только мысли о том, что между ними могло произойти, щеки Эльзы наливались краской… Ведь мужчина не просто лежит рядом, в одной с ней потели, так он еще и почти голый, в одной — о ужас! — дурацкой юбке! В одной! И обнимает… Что он вообще забыл в её кровати? Однако у раба уже был заготовлен ответ.

   — Госпожа сама говорила, что ей холодно спать под старым одеялом. Я решил согреть её! — говорил Зей тихо, поглаживая волосы своей хозяйки.

   Его слова звучали нежно и даже слишком уверенно. Зей больше не прятал взгляд. Когда они были так близки, он всегда смотрел прямо, с некоей пронзительной силой во взгляде.

   — Ты что творишь! — буквально визжала девушка, отпрыгивая и чуть ли не падая с кровати.

   Как вдруг глаза ее округлились.

   А может… Да нет, глупости. Она должна быть тогда без одежды… И оголенные органы должны соприкасаться… Да вот только у нее под ночнушкой ничего нет, а у него под (о ужас!) юбкой — тоже. Надо было срочно решать вопросы. Бабушка всегда говорила ни в коем случае не ложиться с мужчиной до замужества! И тем более — не позволять трогать обычно прикрытых одеждой мест! Однако о том, что происходит между мужчиной женщиной после свадьбы, Эльза до сих пор знала только в общих чертах — никто так и не рассказал.

   — Надеюсь… надеюсь, ничего не было? — испуганно прошептала шептала, откидывая одеяло и вставая.

   Она ведь толком и не представляла, как это все делается, какие ощущения. Бывало, принимала роды… по большей части, у лошадей. Но сам процесс того, который роды и беременность провоцирует, оставался для нее великой тайной, о которой она имела весьма смутные представления. А посетительницы со столько личными и деликатными проблемами к юной знахарке никогда не обращались. Такие вещи принято было решать в собственных семьях со старшим женщинами, а не ходить к ведьмам. Мало ли, что они там наколдуют! Вдруг на детях скажется? В результате девушка имела весьма смутные представления о половой жизни. Зато всякие зелья умела варить на все случае жизни!

   — Эту юбку надо выкинуть, сжечь! — кричала она. — Мужчины не должны носить такого! Найди, в чем будешь спать, но только не женского! И… Пожалуйста, не лезь ко мне в кровать! Никогда!

   Зей старательно сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос. Наконец, он понял, почему его госпожа вела себя так странно всё это время. Ведь даже скорое замужество для многих предыдущих хозяек раба не было преградой. Такие мелочи имеют свои обходные пути. Но вот полная невинность… это совсем другое дело. Зей смотрел на госпожу и поражался тому, насколько же действительно ничего не знают, не умеют и ведут себя странно эти невинные девушки. Раб так и не смог сдержать улыбку. Конечно, смеяться и шутить над хозяйкой может быть чревато, но девушка выглядела слишком милой и безобидной… И пока за все свои проступки он почти и не получил никакого наказания. Плести косы из лука, как он уже понял, его всё равно бы заставили. А удары милыми ножками по спине оказались даже немного приятны. Так что… Зей решил, что вполне может пошутить. Тем более, что за все года служения, он еще не совсем превратился в бездушный коврик с одной функцией.

   — Было… — произнес он многозначительно. — Просто госпожа не помнит, как обнимала меня, как целовала! Какой она была страстной и ненасытной… — добавил Зей, приподняв брови. — А потом госпожа очень быстро заснула в моих объятиях… Я же не могу противиться желаниям хозяйки… особенно в постели!.. — и глазки в пол, будто он не причем.

   Раб понимал, что сейчас получит, но оно того стоило! Зей быстро, буквально в одно движение, приблизился к девушке и осторожно коснулся её губ своими, после чего очень быстро отстранился, готовясь получить по заслугам. А как же сложно оказалась сдержаться от того, чтобы не расхохотаться в голос!

   Эльза округлила глаза… Еще мгновение она соображала, осмысливая всё сказанное.

   — ЧТО??? — прошептала девушка в ужасе.

   Она настолько обомлела, что даже не знала, как вести себя и что делать. Да, нет, нет! Нет же! Быть такого не может! Она бы всё помнила? А что они пили вечером? Да обычный отвар! Она алкоголя не пьёт вообще… Разве что использует для медицинских целей. Мог ли он влить его ей в отвар? Да, нет, нет же! И голова совсем не болит. Чтобы забыть такое — выпить пришлось бы очень и очень много! Нет! Чем больше Эльза приходила в себя, тем больше поняла, что раб несёт полную чушь! Особенно про поцелуи! Да еще и посмел поцеловал ее сам! Да он вообще от рук отбился!

    — Ах ты, гад!!! Врешь мне еще! — она схватила первый попавшийся веник и начала лупить им раба. — И не сопротивляйся! Заслужил! — ругалась девочка. — И целовать не смей. Да вообще прикасаться!

   Эльза чуть не плакала. Это ведь был ее первый поцелуй! Пусть и в щеку, но всё же… Наверно, поэтому она еще хоть как-то держалась. И что, что одинокие слезы катились по щекам! Это они сами… Била она слабо, хоть веник и сделан из еловых веток. И ведь не хотела же! Просто не знала, как еще успокоить зазнавшегося раба. Ведь так и положено делать их хозяевам, верно?.. Девушка так старалась, что даже её коса немного растрепалась.

   Однако Зей почти не реагировал. Он был уверен, что его шуточка того стоило! Тем более, что веник и кнут — слишком уж разные вещи, поэтому раб даже не загораживался от ударов. И лишь прятал улыбку в уголках губ, пусть и смотря в пол. Эльзе оставалось только поражаться тому, насколько же по-другому он это делал по сравнению с их первой встречей! И куда только пропала вся робость и тот благоговейный страх?

   — Дурак, — буркнула себе под нос Эльза, когда слегка успокоилась и стала вешать веник обратно. — И зачем я только тебя взяла… — причитала девушка себе под нос.

   Она обернулась на стоявшего поодаль довольного мужчину и боялась, что теперь он полезет извинятся… с поцелуями. Вон, ведь какой самодовольный! Такие не боятся своих… потребностей и совсем не считаются с желаниями женщин. Однако было что-то такое в этом красивом мужчине, что, стоило ему только подойти, как Эльза тут же забывала обо всём. Почему-то веник отказывался так легко вешаться. Возможно, потому что руки немного тряслись. Эльза посматривала на своего раба, который спокойно и невозмутимо застилал постель, будто ничего не было. Будто его не избили только что веником. Всё-таки для Эльзы он был человеком из другого мира, таким ярким, необычным, притягательным… Наконец-то еловое орудие удалось приладить на место, и можно было уже спокойно спускаться, как вдруг Эльза случайно оступилась и мгновенно полетела вниз…

   К счастью, Зей вовремя успел её поймать. И снова был так близок, что Эльза вновь попалась в ловушку его глаз…

   — Госпожа, я не могу навредить вам, — произнёс он с теплотой в голосе. — И лишение невинности выглядит иначе… И первый поцелуй тоже! И госпоже не нужно так боятся за свою чистоту, я не собираюсь посягать на нее, потому что недостоин этого…

   — Но зачем… зачем ты это сделал? — спрашивала она.

   — Госпожа сама жаловалась на холод! И потом мерзла под этим одеялом, я не хочу, чтобы она заболела. Да, и вы не хотите, чтоб заболел я… Поэтому спать будем вместе!

   Раб не просил, он это утверждал! Будто решенный факт! Оказывается, это очень наглый парень… Пусть и раб, но наглый!

   Эльза покачала головой, вырываясь из нежных объятий.

   — Нет, — зло сказала она. — Это мой дом, я тут хозяйка, и ты больше не будешь спать со мной или меня касаться. Считай это приказом, — девушка насупилась.

   Слова словами, но что это вообще за придурь! Подумаешь, холодно! Она всегда проводила ночи одна, и никогда даже не задумывалась, что всё может быть иначе.

   — Ты мне не муж, чтоб спать со мной в постели. Вся деревня уже знает, что ко мне приехал брат. Так, и веди себя как брат!

   Эльза зло смотрела на раба, все еще не доверяя ему. Она понимала, что тот начинает играть по своим правилам, отказываясь считаться с ней… И, да, пусть лежать с ним вместе было сплошным удовольствием… Но она должна напомнить ему о том, кто здесь главный.

   Девушка была зла и крайне недовольна. Накинув на плечи платье с запахом, похожее на халат, она села за стол. И теперь смотрела пустыми глазами в стену. И выглядела при этом так, что даже раб немного за неё испугался. Девушка расплела косу и стала вновь ее заплетать.

   — Сегодня мы с тобой пойдём в лес, собирать его дары, а потом будем варить зелья вонючие, — немного успокоившись начала знахарка. — Пожалуй, добавлю в список еще и снадобье против мужской активности… — планировала задания на сегодня Эльза.

   И последний пункт был не угрозой, а просто частью плана.

   Зей тяжело вздохнул, но спорить с недовольной девушкой не стал. Вот пусть мерзнет под своим одеялом, пусть!

   В не прогретом доме всё еще царил холод. Да, отчасти Зей был прав. И если б не он, то всё утро девушка бы точно чихала и сопливила. Но, благо, под рукой у неё всегда есть зелья… На раба Эльза была очень обижена и почти с ним не разговаривала. Только ценные указания раздавала, а Зей покорно всё исполнял, чем заслужил некоторое снисхождение. Пусть Эльза и продолжала относиться к нему с подозрением. И всё же, несмотря ни на что, мужик он оказался дельный, пусть и неумелый в бытовых вопросах. Но всему можно научиться, если захотеть. А придурь — у каждого есть своя.

   Когда утренние дела закончились, Эльза смилостивилась, накормила раба добротной едой и напоила чаем. Ведь по плану у них теперь дневной сбор растений. И пока солнце светило ярко, стоило этим воспользоваться.

   — Ладно, начинай собираться. Пойдём в лес, — объявила Эльза, доставая из шкафа два теплых тулупа, шарфы, варежки и прочие утеплители.

   Конечно, большая часть одежды принадлежала когда-то её покойной бабушке, но выбирать не приходилось. Зато никто не замёрзнет, да и вещи проверены временем! Вон, сколько лет уже служат верой и правдой! Да, заплатки тут и там. Но это же мелочи! Главное, что эти вещички особенно хорошо греют. Но несмотря на всю заботу Эльзы об их тепле, раб всё же смотрел на хозяйку с подозрением. В его глазах читались невысказанные вопросы.

   — Что? — не удержалась Эльза. — Говори, давай! Что ты хочешь сказать?

   — Простите, госпожа, я не должен… — лишь отворачивался раб.

   И нова во взгляде читалась робость. И куда что делось?..

   — Давай без этого, — оборвала Эльза. — Еще недавно ты был более, чем красноречив! Просто спроси. Давай!

   — Хорошо… — вздохнул мужчина, и снова посмотрел на девушку глазами побитого щенка. — Просто скажите, зачем вы ведёте меня в лес зимой? Неужели я так плохо себя вёл?..

   — Да, утро, не задалось… — усмехнулась Эльза.

   Конечно, она была очень зла, но всегда быстро отходила. Хотя, надо признать, что до сих пор немного дулась на мужчину за его проступок. Но неужели раб подумал, что…

   — Ты ведь не думаешь, что я хочу тебя оставить в лесу? — на всякий случай уточнила знахарка.

   Вместо ответа Зей лишь отвёл глаза и вновь уставился в пол.

   — Эй! Эй! — тут же завелась Эльза. — Нет, конечно! Даже не думай! Зачем я тебя тогда одеваю так тепло, а? Мне было бы проще отправить тебя в твоей юбке! Да, нет же, нет! Мы не за этим идём в лес!

   Зей слишком привык к тому, что он был абсолютно домашним. Даже коты покидали дом чаще, чем он. Которого выводили гулять разве что для особых прогулок или разнообразия… Однако Эльза выглядела даже слишком счастливой! А что уж говорить о собаке? Тот только и носился, весело лая, да виляя хвостом — так и просился о двор. Однако Дик был свободнее раба…

   Тем временем знахарка укутывала не только себя, но и своего раба, как будто тот был нерадивым ребёнком. А тот только корчил недовольные рожи. То ли от нежелания идти на мороз, то ли от вида тёплых вещей. Сразу видно, что человек южных кровей и не привык к морозам. Наверняка думает, что деревенские жители не мёрзнут из-за белой кожи. Но, нет! Они не мёрзнут потому, что тепло одеваются. И потому Эльза с удовольствием наматывала шарф на шею мужчине, прикрывая его ужасный ошейник. Его белые волосы она нежно убрала в пучок. Да, они выглядели прекрасно, но всё же обычно мужчины предпочитают более сдержанные причёски на голове.

   — И как ты ходишь с такими длинными волосами? Это же неудобно! — поражалась девушка. — Хоть пучок тебе сделаю тугой — и вот уже на мужчину похож, — бубнила она себе под нос. — А то выглядишь, конечно… Я б и свои состригла, да люди не поймут… За женщину перестанут считать. Скажут: «совсем сдурела».

   Раб лишь спрятал появившуюся на кончиках губах улыбку.

   — Давай, говори! — бросила знахарка.

   К счастью, в этот раз уговаривать не пришлось.

   — Госпожа вроде и свободна, но всё же ходит с длинными волосами для ради других людей, а не для себя? Почему? Неужели потому, что они радуют кого-то еще, пусть и доставляют Вам неудобства?

   — Ох! Скажешь тоже! — рассмеялась девушка, махнув рукой. — Это совсем другое дело! Я женщина, а ты мужчина.

   — Разве такое уж и другое? Таких, как я, заводят ради утех… Ради своего удовольствия. Разве для таких целей обычно не заводят и жён?

   — Не в моем мире, — уверенно, произнесла девушка, окончательно затягивая волосы раба. — У нас тут все вкалывают. На одних утехах ты вряд ли продержишься долго. Потому я и учу тебя всему, что умею… А мои волосы… Знаешь, они хоть и мешают, но я к ним привыкла. Как и к Дику, — добавила девушка, смотря на то, как тот втащил откуда-то из шкафа валенок и теперь с упоением его драл. — Хоть и доставляет проблемы, но люблю я его — и всё. Пошли быстрее в лес, пока он тут всё на валенки не пустил…

   — И всё-таки… зачем мы туда идём? — спрашивал Зей, не понимая. — Зачем вообще ходить в лес зимой?

   В его понимании зима представала ужасным исчадием ледяного Ада. А уж и без того опасный лес и вовсе выглядел смертельной ловушкой. И для него, и даже для его хозяйки. Вон, у предыдущей-то в лесу аж сына ранили! Однако Эльза выглядела даже слишком беззаботной.

   В ответ на его вопрос она лишь усмехнулась.

   — За чудесами, — ответила девушка бойко. Ей собака тут же радостно гавкнула, поддерживая хозяйку. — А еще — пора тебя облагораживать и выводить на улицу. Конечно, с людьми мы пока общаться не будем. По крайней мере… постараемся. Но если кого-то увидишь — смотри в лицо, почаще кивай. Отвечай, что мой брат, и веди себя соответственное. Понял?

   Зей не понял, но кивнул.

   — Брат? — тихо спросил он.

   Зей не понимал, к чему такая конспирация. Ведь предыдущие хозяева, наоборот, гордились если не им, то, как минимум, количеством своих рабов. А тут — скрываться, изображать свободного и врать… Тем более, что Зей понятия не имел, как должен был вести себя деревенский житель. И особенно — брат хозяйки… К тому же с такой девушкой, как Эльза, он никогда и не встречался в своей жизни. Но готов был приложить усилия, чтобы сделать так, как она просит. Однако массивный ошейник на его шее говорил сам за себя… А еще белые волосы, голубые глаза и коричневая кожа. Ну, какой он ей брат?..

   — Да, брат… — без тени сомнений уверяла Эльза. Она уже поняла, что вопросов не избежать. — Я тогда ляпнула первое, что пришло в голову! А теперь придётся врать еще больше. Ну, что поделать-то! — вдохнула девушка. — Просто ты… сводный… брат.

   — Сводный… — протянул Зей.

   — Да-да! — уверяла Эльза. — По отцу. Сам он был из наших, я его, конечно, никогда не видела, но… э-э-э… Будем считать, что он уехал на юг, а тебе оставил записку про… мою семью. Вот! И ты решил… проведать сестру. Зачем? В общем, давай ты тоже что-нибудь придумаешь, хорошо? Про холодную кровать у тебя получилось неплохо. Я даже сама готова была поверить!

   — Я не придумывал, моя госпожа… Я вообще не очень умею врать… — тянул мужчина, откровенно лукавя.

   Но девушка его не слушала, и просто вытолкнула за дверь. А вскоре сама вышла за ним следом. Зей, может, и не хотел идти в холодный зимний лес, пусть и залитый светом. Но что ему еще оставалось? В теплых вещах он выглядел совершенно несуразно, но раз уж так решила его хозяйка… Чудеса — так чудеса. Хотя в его жизни таких никогда и не было. И разве они вообще возможны? Если чудеса и случаются, то только с богатыми и свободными людьми. Остальным приходится творить их самим…

   Однако вскоре Зей сам убедился что в словах знахарки всё-таки было что-то этакое. Снег скрипел под ногами раба, который, наверно, впервые в жизни ходил по улице в полный рост. Конечно, он сначала пытался горбиться. Но Эльза быстро его осекла.

   — Давай, выпрямись! А то на человека не похож совсем!

   — Но я… действительно не совсем… э… — пытался мямлить мужчина, смотря себе под ноги.

   Туда, где снег блестел так, будто хотел ослепить. И, действительно, он, как в старой сказке, походил на серебро, и был настоящим богатством…

   — Конечно, ты человек! Просто в плохом положении! Вот, кто-то болен, кто-то беден… а ты… ну, какой есть…

   Раб потупил взгляд, но постарался держать спину ровно. Всё-таки его хозяйка была удивительной девушкой. Совсем не похожей ни на кого из тех, кого когда-либо встречал раб. Да, она тоже приказывала и даже умудрилась его наказать. Но… относилась она к нему как к равному. Как к человеку, которого она, скорее, взяла на воспитание, чем в вечное услужение… И всё же раб понимал, что слишком уж не привык к такой жизни. А переучивать — наверно, и поздно. Он ведь уже слишком стар… Или всё же нет?

   — Простите, я… я не для всего этого, — произнёс Зей грустно. — Я только для удовольствия — и то всё, что я умею. И я не могу никак вам полноценно помогать или изображать брата. Я даже прямо ходить и смотреть не умею! — не выдержал мужчина. — Я слишком стар для всего этого!

   Он уже был готов к тому, что знахарка снова его изобьёт. И сделает это за дело. Он ведь плохой, непокорный раб, который её позорит и не соблюдает приказов… Однако вместо этого Эльза просто подошла к мужчине и обняла его. Нежно, без всякий приставаний или намёков. Хотя, учитывая толстые тулупы, это могло бы стать… интересной игрой.

   — Не переживай, у тебя всё получится, — произнесла девушка с теплой в голосе. — И вовсе ты не стар. Вон, наш староста, которому лет шестьдесят, даже он не стар! Ты бы видел, как он резво гусей палкой гоняет! Вот это я понимаю! А ты… ты даже не в самом расцвете, серьезно! У тебя целая жизнь ещё впереди… Ты справишься…

   — Но как? — всё еще не понимал мужчина, пусть поведение хозяйки его и полностью обезоруживало.

   Так они и стояли, обнявшись, посреди леса.

   — Просто представь, что ты… меня соблазняешь! — произнесла девушка с улыбкой, отстраняясь.

   Раб выглядел таким милым и растерянным. И куда только подевался тот наглец, что от холода забрался в её кровать? Да ещё шутил так дерзко и нагло. Стоило ему выйти из привычной для него среды — раз — и снова потерялся.

   — Соблазняю? В этом?.. На мне же тулуп!.. — не понимал раб.

   Ему и в простой одежде-то было не очень комфортно. А уж в такой — и подавно. В тулупе, варежках, шарфе и шапке-ушанке он чувствовал себя неповоротливым увальнем. Которого, скорее всего, все принимали за какого-то бедного простачка. Бедного, но свободного. Бр… От одной мысли о желанной свободе Зею становилось не по себе. Хотя бы потому, что она — несбыточная мечта. Он почти и не помнил себя полноценным человеком. И плохо представлял, как должен себя вести. Однако Эльза проявляла невиданное упрямство. А еще — вместо наказания и привычных унижений она, наоборот, делала всё, чтобы его подбодрить.

   — Это неважно! — оборвала раба девушка. — Здесь все так ходят… И еще красавцами считают себя писанными! Так что… Тем более, ты ж сам говорил, что для удовольствия! Так что, давай, иди так, чтоб смотреть приятно было. Как будто на тебе самый красивый наряд, который только можно представить.

   — И это доставит вам удовольствие? — приподняв бровь спросил Зей.

   Он снова чувствовал себя перед коробкой с луком, из которого он сделал множество сначала неровных, а позже и даже весьма симпатичных кос. Тогда Эльза тоже уверяла, что получает удовольствие от этих своеобразных гирлянд. А ведь они и правда в её доме смотрелись очень даже симпатично.

   Постепенно они вошли в лес. В зимний лес. Удивительный, фантастический, даже немного магический. Деревья укрыты толстыми шапками снега, а вдалеке виднелась дымка, скрывающее часть пейзажа. А как здесь дышалось! Зимний лес пах настоящей, ничем не прикрытой зимой: свежестью, снегом, хвоей и немного смолой. Все эти запахи перемешивались, создавая ощущение неповторимой сказки.

   Пёс тут же бросился вперёд с громким лаем за зайцем, почти невидимом на снегу. Раб неуверенно оглядывался по сторонам и поражался тому, как глубоко могут проваливаться его ноги в сугробы… И только Эльза уверенно шла по не протоптанными заснеженным тропинками, как будто точно знала, куда ей надо идти, среди всего это казавшегося бесконечным снежного великолепия. Однако, несмотря ни на что, Зей по-прежнему не понимал, зачем они сюда пришли. Знахарка сказала, что они будут собирать растения… Но большинство из них стояли сухими, покрытыми толстой коркой льда и снега. Да и вряд ли уже несут хоть какую-то пользу, кроме декоративной.

   Однако Эльза явно знала, что делает. Она внимательно всматривалась в, на первый взгляд, очень похожие шишки самых разных деревьев. И старательно объясняла рабу, почему эти подходят, а те — нет. Чем отличается ель от пихты и сосны, а молодые шишки от старых. А еще ее интересовала хвоя и кора. И опять Эльза рассказывала такие тонкости, о которых Зей никогда бы и не подумал. Он и деревья-то видел мало, и уж тем более никогда внимательно в них не всматривался. Разве что в самом детстве. А тут — надо отличать молодую кору от старой! Причем им ни одна из них не подходит для снадобий. Нужна та, что среднего возрасте. А еще срезать её приходится аккуратненько, чтоб дерево не повредить. И нельзя многого брать от одного дерева, не больше пяти разных плодов — и тут же идти дальше. Вот уж, верно, премудрости!

   Зей очень старался постигнуть науку знахарки, но понимал не так уж и многое. И вроде, когда Эльза объясняла и показывала, всё выглядело так легко. Но стоило только попробовать самому — как тут же всё в голове перемешивалось. И как вообще все эти знания помещаются в одну маленькую голову молодой знахарки? А ведь сам раб даже ель от сосны научился отличать далеко не с первого раза. А это очень важно! Потому что это с ели нужно собирать шишки, а с сосны — уже хвою, который надо аккуратно срезать с самых кончиков огромных, засыпанных снегом, лап. Причем — опять же — не у молодого дерева и не у старого.

   Неужели все эти кусочки иголок, шишки и прочие ингредиенты в руках Эльзы обернутся магией?.. Сложно было в это поверить! С каждым мгновением раб всё больше проникался тем, насколько сложен труд юной знахарки. И хоть его самого мало интересовало травничество, но Зею нравилось то, с какой увлеченностью девушка обо всём рассказывает и как объясняет! Как у неё загорается глаза, а лицо становится еще прекраснее! И, верно, даже в тулупе и нелепой шапке можно выглядеть самым красивым человеком в мире. Уж теперь-то Зей это точно знал. Он хотел, во то бы то ни стало, помочь ей во всём. А, может, даже выучиться ремеслу у этой самой милой знахарки