Оглавление
АННОТАЦИЯ
Джонатан - не просто уважаемый бизнесмен, но ещё и человек с большими скелетами в шкафу. Его постельное хобби - одна из тех вещей, которые нельзя доверять прессе. Именно поэтому ему приходится поручить секретарю отыскать девушку, которая умеет молчать. Дело осложняется тем, что Джон не признаёт "пользованный товар"...
ГЛАВА 1
— Мисс Дориан Мейсен, — сухонький, неприятного вида мужчина сдвинул к переносице очки и поверх планшета посмотрел на сидящую перед ним девушку.
Дориан Мейсен была красива. Может, немного более плотна телом, чем любил его начальник, и чуть высоковата. Зато со светло-русыми, почти неестественного цвета длинными волнистыми волосами, кукольным подбородком и длинными пушистыми ресницами над большими голубыми глазами. Цвет глаз, впрочем, его не особенно интересовал — в постели Дрейзера побывали девочки всех цветов радуги, но особое предпочтение он отдавал блондинкам. Виктимным, худеньким, но не слишком костлявым — чтобы естественная девичья сексуальность не превращалась в подростковую угловатость.
Всем названным физическим параметрам Дориан Мейсен отвечала. Кроме того, обладала неуловимой грацией, которая просвечивала даже сквозь бесформенную майку и кожаную куртку. И то и другое немного съехало набок, приоткрывая тонкую ключицу, так что даже у Брэда Доусона сердце забилось быстрей.
— Вам действительно двадцать один год? У нас не будет проблем… с законами этого или каких-нибудь ещё миров? Например, РФ?
Дориан Мейсен кивнула. Она не совсем поняла, о законах каких «других» миров говорит собеседник, потому как в содружестве миров под названием «РФ» никогда не бывала, но в том, что ей действительно двадцать один год, была уверена на все сто.
— Скажите, мисс Мейсен, вы когда-нибудь были в постели с мужчиной?
Это ещё один принципиально важный параметр. По большому счёту — основной для сегодняшних переговоров.
Мистер Дрейзер со свойственной ему капризной непредсказуемостью выразил желание трахнуть не просто красивую шлюху, но ещё и шлюху-девственницу.
Пристрастия в трахе у Дрейзера были специфические, но Доусон знал, что главное требование к сотрудникам топ-звена — в чужое дело нос не совать. А в идеале вообще не поднимать этот самый нос от поручений и бумаг. Это требование, как и многие другие, Доусон соблюдал в точности, потому и продержался на своём месте без малого пять лет — заметно больше, чем многие из тех, кто некогда работал за соседним столом.
— Нет, — девушка напряглась, дёрнула плечом и замотала головой, вмиг теряя всю свою расхлестанную сексуальность.
Мужчина хмыкнул.
— Тогда почему вы считаете, что годитесь для этой работы?
Девчонка молчала. Слегка побледнела. Было видно, как колотится у неё на шее маленькая венка.
— Хорошо, — Доусон снял очки. Потёр глаза. Снова взял очки в руки и поднёс кончик дужки к губам — старая привычка, от которой он никак не мог избавиться ещё с университетских лет. — Подойдём к вопросу с другой стороны. Вас когда-нибудь возбуждало мужское тело?
— Да, — торопливо ответила девушка. Прокашлялась и менее уверенно добавила: — Думаю, что да.
— Вы фантазировали о мужчинах… на порядок старше вас?
Дориан побледнела и совсем глухо ответила:
— Да.
Доусон хмыкнул.
— Этот… старший мужчина… был внутри вас? Или вы делали что-то ещё?
Девушка стала пунцовой как рак.
— Мисс Мейсен, — устало произнёс Доусон, — все возможные недоразумения мы должны разрешить здесь, в пределах этой комнаты. Мистер Дрейзер напрочь лишён чувства юмора и не имеет склонности к укрощению непокорного… персонала. Для этих целей у него есть я и ещё несколько людей. Я ещё не подошёл к вопросу о том, что привело вас сюда — вы, кстати, пропустили в анкете этот пункт. Но если вы питаете какие-либо фантазии относительно дальнейшего развития отношений с мистером Дрейзером, начитались каких-нибудь книжек из серии «Как покорить миллионера» или просто не понимаете сути своих обязательств, то каждый из этих пунктов я должен вам досконально разъяснить.
— Я всё понимаю! — поспешила перебить его Дориан.
— В самом деле? — Доусон, собиравшийся было перейти к подробному описанию обязанностей, чуть притормозил. — Так что же всё-таки заставило вас прийти сюда?
— Я полагаю, — девчонка явно возвращала себе самообладание, — это не имеет отношения к делу. Я осознаю, что моя основная обязанность — доставлять… мистеру Дрейзеру удовольствие… Не сбегу в последний момент и обмануть вас тоже не пытаюсь.
— И не станете устраивать истерик и драм?
— Простите… что?..
На сей раз Доусону удалось на несколько секунд выбить посетительницу из колеи.
— Истерик и драм, — по слогам повторил он. — Не расплачетесь, когда он станет вставлять в вас член? Можете плакать, когда он будет делать что-нибудь ещё. — Доусон подумал и добавил: — Впрочем, в процессе тоже можете плакать. Иногда ему это нравится. Но не пытайтесь сбежать от исполнения условий договора до его окончания. Итак… — он снова опустил глаза в резюме и полистал страницы в обе стороны, вспоминая, по каким пунктам они ещё не прошлись. — Если вы усвоили суть своих обязательств и твёрдо уверены в своём решении, то… — он сделал драматическую паузу, и за две долгих секунды тишины у Дориан по виску сползла капелька пота. — Полагаю, вы нам подходите, — закончил Доусон.
— Он что, даже не познакомится со мной?.. — вырвалось у Дориан, и она тут же захлопнула рот, пожалев о собственных словах — так насмешливо Доусон на неё посмотрел.
— Мисс Мейсен, — очень мягко проговорил он, — если бы ваше фото не заинтересовало мистера Дрейзера, вы бы вообще не узнали о том, что открывается этот проект. И, кстати, о нашем сотрудничестве не должен знать никто. У мистера Дрейзера есть семья, и если вы попытаетесь каким-либо образом, вольно или невольно, навредить его жене или дочери… нам придётся решить этот вопрос весьма радикально. Возвращаясь к ранее сказанному, — Доусон развернул к Дориан планшет, — распишитесь здесь и здесь. Мы берём вас на испытательный срок. Когда вы понадобитесь, вам позвонят.
Подумал и добавил:
— Не забывайте следить за собой… во всех необходимых местах.
Дориан густо покраснела, но промолчала.
***
— На колени.
Приказ застал Дориан врасплох. Она едва ступила за дверь, и глаза ещё не привыкли к темноте, но сердце уже бешено билось от волнения, а последние напутствия Доусона крепко сидели в голове.
«Малейшая провинность повлечет за собой наказание».
Дориан поспешно шагнула вперёд, закрыла дверь и упала на колени.
— Я не говорил её закрывать.
Голос у мужчины был глубоким, бархатистым и пьянящим, как тягучие нотки хорошего коньяка — Дориан пробовала подобный всего раз, в доме отца.
— Простите, сэр, — тихо сказала она.
Мужчина не шевельнулся. Дориан испытала к нему подобие благодарности — всё же хотелось бы обвыкнуться в темноте, прежде чем начнётся действо.
— Бёдра шире. Я плохо вижу, что находится у тебя между ног.
Между ног у Дориан находилось то же что у всех. Но Доусон заранее предупредил её, что лучше не спорить - сказал, что так Дориан произведёт при знакомстве лучшее впечатление.
Никакого особого «знакомства» Дориан пока не замечала. Мужчина просто смотрел на неё. Глаза Дориан тоже постепенно привыкали к темноте, и она наконец различила крупный силуэт. Сильные бёдра и широко расставленные колени. Расслабленный завиток члена. Крепкое тело выше пояса и плечи — не широкие и не узкие, в самый раз, чтобы сломать какую-нибудь нашкодившую девчонку пополам.
Волосы мужчины оказались коротко подстрижены — под полубокс. Пожалуй, это единственная черта, которая не слишком нравилась Дориан, хотя такого можно было ожидать. Тот, другой, о котором Дориан фантазировала по ночам, был немного стройнее и волосы имел длинные, до плеч. «Ты сюда не развлекаться пришла», — напомнила себе Дориан и едва заметно вздохнула.
От мужчины исходило ощущение силы, несгибаемой мощи. Ощущение это стало ещё явственней, когда тот встал и, в два шага преодолев разделявшее их расстояние, ткнулся расслабленным членом Дориан в лицо. Было неприятно. Унизительно. И немного страшно.
Мужчина насмешливо смотрел на неё сверху вниз. Кожаная полумаска скрывала верхнюю часть лица, оставляя незащищёнными только губы и карие, обжигающе внимательные глаза.
— Ты уже успела нарушить очень простой приказ, — сказал мужчина. — Ты думаешь, я буду тебя щадить только потому, что ты в первый раз?
— Нет… — выдохнула Дориан. От волнения она забыла добавить «сэр», и реакция на эту оплошность мгновенно отразилась у мужчины в глазах.
Он обошёл Дориан полукругом и остановился у неё за спиной.
Девчонка был красива. Этого было не отнять. В первое мгновение, когда та предстала перед ним, Джонатан ощутил восторг. Болезненное чувство прикосновения к совершенству, какое случалось с ним разве что во время посещения картинных галерей.
Девчонка был картиной, и некоторое время Джонатану доставляло удовольствие просто смотреть. Но стоило той заговорить, как в груди Дрейзера начинала подниматься злость. Злость, которую он сегодня не собирался скрывать.
— Я не заставляю партнёров считать, — сказал он и, не глядя, взял со стола, стоявшего у двери, стек. — Знаешь почему?
— Нет… сэр.
Девчонка исправилась. Это Дрейзер тоже отметил. И разозлился ещё сильней.
— Потому... — он с размаху и без предупреждения нанёс первый удар. Девчонка охнула и просела, едва успев подставить руки, чтобы не рухнуть на пол. Дрейзер молча подхватил её под живот и без особых усилий перетащил в сторону — туда, где в свободной части комнаты находилась удобная, двухступенчатая дубовая скамья, обтянутая кожей. Поставил на четвереньки и, выждав секунду, пока Дориан восстановит равновесие, нанёс новый удар и опять услышал короткий негромкий стон. — ...что здесь... — третий удар, — ...мои... — ещё удар, — ...правила.
Дрейзер замер, наблюдая, как поджимаются округлые ягодицы в ожидании удара. Джонатан бил сильно, не сдерживаясь, зная, что особого вреда это орудие не нанесёт. Он всегда предпочитал брать для наказания такие девайсы, которые даже в самом крайнем случае не приведут к серьёзному ущербу для здоровья. Не потому, что жалел партнёршу, — потому, что хорошо знал себя.
Он замолчал. Сексуального возбуждения не было, хотя сгорбленная фигура девчонки и продолжала вызывать восхищение. Иррациональное. Бессмысленное. С этой стороны она была ещё красивее, чем с лица. Когда стонала. Когда стискивала от боли кулаки. Когда сжималась в ожидании удара.
Дрейзер бил. Наносил один удар за другим. С каждым новым шлепком боль становилась острей. Мелькнула мысль отбросить стек, но прикасаться к этому телу он не хотел. Не хотел, потому что хотел слишком сильно. Потому что это желание было не тем, ради чего он сюда пришёл.
Мгновение Джонатан боролся с собой, а потом отбросил стек. Положил ладони на раскрасневшиеся полушария и развёл их в стороны. Он тяжело дышал. Малюсенькая алая дырочка лоснилась от масла и пульсировала в такт биению его сердца.
Дрейзер провёл по ней большим пальцем — и дырочка запульсировала ещё сильней.
ГЛАВА 2
Банка открылась с сухим шипением. Дори захлопнула дверь холодильника. Запрокинула голову и поднесла напиток к губам. Прохладная горьковатая жидкость пролилась на язык, остужая разгорячённое тело — дороги от места встречи с Дрейзером было полтора часа, но за это время Дориан ни капли не пришла в себя. Её одновременно знобило и опаляло огнём. Руки тряслись, так что она сама себе не доверяла и едва смогла набрать код на замке. Консьержка косилась на неё, как на наркоманку, но Дори ответила на её подозрительный взгляд молчаливым самоуверенным торжеством: она оставалась здесь жить ещё на полгода. В карманах куртки хрустели новенькие купюры, так что будь Дориан чуточку предусмотрительней, задумалась бы о том, что ей лучше не проводить лишнего времени за пределами квартиры. Однако Дориан предусмотрительна не была, и прежде чем переступить порог, достала пачку сигарет и раскурила, стряхивая пепел в консервную банку, стоящую на лестничном окне. Ей почти хотелось, чтобы кто-нибудь из соседей вышел и увидел её сейчас. Дориан сама не знала почему. Ей было слишком непонятно и в каком-то смысле даже хорошо.
Выбросив сигарету, она прошла в квартиру и первым делом направилась к холодильнику — хотелось пить и есть, и Дориан решила начать с питья. Сосиски она тоже достала, но сунуть в печку не успела — раздался телефонный звонок. Отвечать Дориан не хотела, но голова соображала туго, и рука сама потянулась к аппарату.
— Ну? Как всё прошло?
— Том… — Дориан замолкла.
Присутствие Тома превращало события прошедшего дня из сказки в реальность, и опьянение стало потихоньку слабеть, когда до Дориан внезапно дошло: всё это действительно случилось с ней, а не с героиней какого-то кино. Это она, Дориан Мейсен, сегодня стояла на коленях перед незнакомым мужчиной. Это у неё было влажно между ног от прикосновений чужих рук. Это её выпороли как… Дориан не придумала, кого могли подобным образом пороть, но щёки её на всякий случай запылали от унижения.
— Он заплатил?
Дориан молчала. Засунула руку в карман куртки и выгребла оттуда горсть купюр. Следом — золотую кредитку Континентального банка. Деньги от мистера Дрейзера шли хитрым путём через несколько стран. Доусон описал ей схему только в общих чертах. Суть сводилась к тому, что их встречи не должны были оставить следов.
И в то же время мистер Дрейзер — или его финансовый отдел — не торгуясь предложил сумму, на тридцать процентов превышавшую то, что Дориан просила. На выходе из дома ей вызвали такси, и все, кроме самого Дрейзера и его секретаря, вели себя предельно вежливо. Пожалуй, даже вежливо до тошноты. Дориан к таким фальшивым расшаркиваниям не привыкла.
Дрейзер тоже не оказался извергом.
Дориан перебросила сосиски из лотка на сковороду и, сунув в печь, ввела нужную программу. Шагнула к угловому диванчику, стоявшему у окна, примостилсь на край и тут же подпрыгнула, едва не расплескав пиво.
— Йопт… — следующие несколько слов имели весьма нелитературный оттенок, а в трубке раздался звонкий смех.
— У него тяжёлая рука, — заметил Том.
Дориан очень захотелось выкинуть трубку в окно.
— Ты мне звонишь как сутенёр, проверить, вернули ли меня домой? Как видишь — да.
— Я, вообще-то, тебе помог, — заметил Том. — Мог бы и кому-нибудь ещё предложить.
Дориан захотелось напомнить, что Доусон просил обо всех их непростых и не очень деловых взаимоотношениях не болтать, но она не знала, как это сделать, чтобы Тома не понесло ещё сильнее.
— Короче, он сказал, что деньги перечислит завтра, — соврала Дориан, потому что очень живо представила, как поступит Том, если узнает, что у друга в кармане завелась пара банкнот. — Всё хорошо. Он меня не убил. Том, я пошла спать.
Не дожидаясь ответа, Дориан нажала отбой и ещё какое-то время смотрела в одну точку.
До того, как позвонил Том, она толком не задумывалась о том, что в этот день сотворила. Ей нужны были деньги. Нужны позарез. Том предложил вариант, как их можно достать. Дориан поучаствовала в достаточном количестве потасовок, чтобы её не пугала пара синяков — даже если они окажутся на заду. Даже если их поставит взрослый незнакомый мужик.
Конечно, мандраж был. Больше всего Дориан боялась секса и не хотела пробовать его именно так. Она действительно допускала для себя возможность секса с малознакомым мужчиной — но в то же время всегда боялась собственных фантазий и, уж конечно, не пробовала их воплощать. Однако именно этот страх Дрейзер и хотел купить.
Печка щёлкнула, и, достав из неё сосиски, Дориан принялась неторопливо есть. Сосиски вкусом походили на клей, и Дориан пообещала себе, что наутро первым делом купит человеческой еды.
На секунду в голове промелькнул страх — деньги, кучкой валявшиеся на столе, всё ещё не казались ей настоящими. Она даже покосилась на дверь, невольно представив, что сейчас ворвутся люди Дрейзера и всё отберут.
«Он даже не трахнул меня, — со смесью удивления и даже какого-то разочарования подумала Дориан. — Не то чтобы я этого хотела…» — тут же поправилась она. Однако разум уже подбросил воспоминания о мощной фигуре мужчины. О прикосновениях его члена к щеке… Это было противно, да. Но она почувствовала и что-то ещё. Дрейзер вызывал восхищение, которое Дориан с трудом могла бы себе объяснить. Маска и темнота не позволили разглядеть его лица, но Дориан хватило глаз. Голоса. Сильных уверенных рук, от касаний которых по телу пробегала дрожь.
Вопрос «Зачем ему кого-то нанимать?» не стоял. Дориан отлично понимала, что не каждая согласится ползать на коленях и подставлять под удары зад. И вряд ли Дрейзер захочет ходить по барам, предлагая это всем подряд.
«К тому же он женат…» — напомнила себе Дориан и обнаружила, что уже какое-то время держит вилку у самого рта, а тарелка давно пуста.
Дориан сморгнула, сунула тарелку в раковину и, на ходу стягивая одежду, поплелась в душ.
Прикосновения горячей воды к распалённой коже отдались жжением, но, стоило Дориан инстинктивно прикоснуться к пострадавшим местам, как она вспоминала, что совсем недавно её касались другие руки. Маленькая девственная щёлочка обиженно заныла.
Дориан вздохнула и приникла лбом к стене, позволяя струям горячей воды обнимать своё тело.
На смену возбуждению пришла усталость, и в одно мгновение она поняла, что давно уже дремлет и вот-вот сползёт на пол.
Дориан поспешно выключила воду, промокнула кожу полотенцем и вышла.
В её квартире была всего одна комната, служившая в основном спальней. Она снимала её с тех пор, как перебралась в этот город на морском побережье. Холодный город, где люди знали друг друга только в лицо.
Там, где Дориан родилась, жизнь была проще и понятней, но, когда отца не стало, налоговые службы конфисковали дом, и Дориан больше не хотела светиться у старых знакомых на глазах. Она решила уехать туда, где её не узнает никто — благо, ей было нечего терять.
Уехать она уехала, но ничего так и не нашла. Вот уже второй год играла с компанией друзей по клубам на разогреве и с трудом наскребала денег, чтобы заплатить за жильё. По привычке она выбрала хороший дом и очень не хотела перебираться в какую-то ночлежку наподобие той, где ютился Том. Отец Дориан не был миллионером, но небольшое состояние имел. По крайней мере, так Дориан казалось до тех пор, пока тот был жив.
Теперь всё перевернулось с ног на голову, и по утрам Дориан просыпалась с единственным чувством — что весь этот мир, раскинувшийся за окнами, абсолютно ей чужой.
Она забралась в постель и свернулась клубочком под простынёй.
Сон настиг Дориан довольно скоро, и в этом сне из темноты на неё смотрели карие внимательные глаза мистера Дрейзера.
— На колени, — приказывал тот.
Дориан просыпалась, переворачивалась на спину и чувствовала, как кровь приливает к низу живота. И хотя сон прерывался, чувство, что Дрейзер наблюдает за ней, не уходило.
Дориан прикрыла глаза и опустила ладонь себе между ног. Она не соврала, сказав Доусону о том, что представляла по ночам.
До сих пор это всегда был один мужчина, с чёрными длинными волосами, в такой же кожаной куртке, как у неё самой. Он подходил вплотную и трогал её. Расстёгивал молнию на джинсах. Ласкал.
Впервые на ум Дориан пришло другое. В этот раз мужчина стоял у неё за спиной, и Дориан чувствовала, как в распалённые ягодицы вжимается крепкий член. Мужчина чуть поддавал бёдрами вперёд, будто дразнил. Рука его сжимала промежность Дориан так же, как сейчас она сжимала себя сама.
— Шире колени, — приказывал мужчина. — Я не вижу, что у тебя между ног.
И Дориан послушно раздвинула колени, а рука мужчины прошлась по её раскрытому телу. Медленно проникла внутрь.
Горячие губы ласкали её шею возле уха — наяву ничего подобного Дрейзер с ней не делал.
С протяжным вздохом Дориан кончила и какое-то время лежала, слушая шум в ушах.
«Я этого хочу, — с удивлением поняла она. Подумала и поправилась: — Ну, или просто мне любопытно… как это будет… в первый раз».
В одном сомнений быть не могло: теперь Дориан действительно хотела, чтобы в первый раз её взял этот сильный, почти невидимый в темноте человек.
Дрейзер не оставил ей телефона, не сказал, где живёт. Дориан даже не знала, принадлежит ли этому человеку дом, где они встречались.
— Да ты вообще не знаешь о нём ничего, — пробормотала Дориан с горькой насмешкой над самой собой. Действительно, ей даже в голову не пришло посмотреть в Сети, к кому она идёт. Том предложил и сказал, что всё будет хорошо, — и Дориан пошла.
Мейсен подумала, что обязательно постарается выяснить всё, что возможно, с утра и снова перевернулась на бок, пытаясь уснуть. Наконец ей это удалось.
Весь следующий день она бегала по магазинам, пытаясь заполнить квартиру всем необходимым — едой, стиральным порошком, купила даже новое постельное бельё. Ей снова стало спокойно, и, вернувшись домой с ворохом покупок, она забралась в мобильный, чтобы обнаружить: нигде в Сети никого по имени Джонатан Дрейзер нет. «Это что, фальшивое имя?» — с недоумением и тревогой подумала она. Однако гадать было бесполезно. Оставалось ждать, когда Доусон снова ей позвонит.
Тот не позвонил ни в первый, ни во второй день. Только в пятницу, как раз в тот вечер, когда Дориан собиралась идти на репетицию, раздался телефонный звонок.
— Водитель будет ждать вас на углу, — Доусон назвал адрес и повесил трубку. Его явно не интересовало, есть ли у Дориан другие дела.
ГЛАВА 3
Джонатан Дрейзер поправил галстук — за последние несколько минут он делал это уже в третий раз, но ему по-прежнему казалось, что отражение в зеркале выглядит кривоватым.
— Звонил редактор Business-magazine, он всё ещё приглашает вас на вручение награды «Бизнесмен года».
— С последующим интервью?
— С последующим интервью.
— Спроси его, осознаёт ли он, сколько будут стоить ему эти два часа моего времени?
— Он осознаёт, мистер Дрейзер. Мистер Фостер продолжает настаивать на том, что посещение презентации может стать для вас хорошей рекламой.
— Я не подгузник, чтобы меня рекламировать. У меня нет ни времени, ни желания наблюдать, как безголосая певичка надрывается на сцене, а шлюхи в дорогущих платьях снуют между столиками, пытаясь кого-нибудь подцепить.
— Так ему и передать?
— Обработай, как обычно, и передай.
— Хорошо, я подготовлю текст.
Доусон вздохнул.
«Со всем уважением к Вам вынужден сообщить, что в этот вечер у меня другие дела», — набросал он макет будущего письма.
— Звонила миссис Дрейзер, — продолжил Доусон, наблюдая, как Дрейзер поправляет узел галстука в четвёртый раз. — Простите, сэр… Желаете, чтобы я нанял кого-нибудь, кто бы завязывал вам галстук?
Дрейзер фыркнул.
— Ты же помнишь, чем это закончилось в прошлый раз. У всех этих стилисток руки не из того места растут. Полагаю, ими становятся те, у кого не хватает ума ни университет закончить, ни вовремя выскочить замуж.
Доусон промолчал. Вчерашний сеанс «психотерапии», как он это называл, дал некоторый эффект — но, похоже, этот эффект уже начинал сходить на нет.
— Что ей нужно? — прервал его мысли Дрейзер.
— Она говорит, что Кейси выиграла кубок по художественной гимнастике и на завтра у вас запланирован семейный ужин в честь этой победы.
— Она что, всерьёз думает, что я пропущу занятие по боксу?
Доусон подавил нервный смешок.
— Полагаю, миссис Дрейзер не рискнула бы предложить вам подобное. Она надеется, что вы освободитесь к девяти часам.
— К девяти… — Дрейзер задумался.
Линда, похоже, твёрдо вознамерилась испортить ему четверг — единственный день, когда он ходил на бокс. Бокс расслаблял его почти так же, как другое его «хобби», и эти две части жизни Джонатана воспрещалось трогать кому бы то ни было. Те, кто знали о них, слишком хорошо понимали, что эти мероприятия служат гарантией их собственной безопасности.
Линда знала только про одну. Она думала, что занятия по боксу проходят во вторник и в четверг.
— Скажи, я согласен, но тогда в субботу в гольф-клуб пусть меня не ждёт.
— Я эм… попробую поставить этот вопрос.
Дрейзер проигнорировал последние слова. Доусон порой страдал мнительностью, но свои обязанности выполнял всегда — поэтому Дрейзер до сих пор его не уволил. Никто из других секретарей, побывавших в его приёмной за последние пять лет, прижиться не смог. При виде накрашенных девчонок Дрейзер испытывал почти нестерпимое желание врезать им по размалёванному лицу так, чтобы губы потрескались и на подбородке остались разводы от крови вперемешку с помадой. Молодые люди менеджерского типа вызывали у него желание вышвырнуть их в окно — после первой же очереди бессмысленно-вежливых фраз. Найти секретаря старой школы было трудно, а такого, чтобы хорошо ориентировался в мире новых технологий, — трудно вдвойне. Доусон несколько раз проходил курсы переквалификации, но оказался достаточно упорен, чтобы сохранить рабочее место, и в конце концов Дрейзер остановился на том, чтобы просто нанимать ему помощников. За весь процесс организации времени Джонатана отвечал он один, а как при этом Доусон распределял обязанности в своей команде, Дрейзеру было всё равно.
— Чем вы хотели бы заменить поездку в гольф-клуб? — продолжал тем временем Доусон. — Желаете, чтобы я подготовил яхту?..
— Найди мне клуб по стрельбе.
— По стрельбе, — повторил Доусон и приподнял брови. — Пистолет, снайперская винтовка, лук?..
— Дробовик или автомат. Доусон, не строй из себя идиота. Из чего я могу стрелять?
«И правда, из чего он мог бы стрелять… И главное, в кого?..» — задал себе Доусон риторический вопрос и внёс пометку в планшет.
— Яхту тоже подготовь. Мало ли что.
Доусон внёс ещё один пункт.
— Мистер Нотфилд просил подтверждения относительно пятничного ланча, — продолжил он, пропустив несколько пунктов, потому что вид Дрейзера отчётливо показывал, что его терпение подходит к концу.
— Я приду, — сказал тот и поправил галстук в последний раз. Подхватил с подставки дипломат и вышел в коридор.
День начинался дерьмово, как все предыдущие и наверняка все последующие дни. Дрейзер старался не отсчитывать минуты и надеялся, что они как-нибудь сами сложатся в часы. Совещание. Деловой обед. Инспекция. Два часа на подпись документов. Переговоры. Сделка. Перелёт.
Кейси позвонила в восемь часов. Звонок пришёл по скайпу с планшета Линды, и поначалу Дрейзер не хотел отвечать, но это было одно из правил, которые он не нарушал никогда: на звонки жены трубку брал всегда. Так же как на звонки Нотфилда и ещё пары человек, которые каким-то чудом превратились в его жизнь.
Вместо густо накрашенного и до невозможности искусственного лица жены, на котором фальшиво надутые губы смотрелись так же неуместно, как лифчик на обезьяне, на экране появилось молоденькое и свежее личико Кейси. Девочке было четырнадцать, и она пока что мало походила на мать. Впрочем, ещё меньше — на отца.
— Привет, — губы Джонатана невольно тронула улыбка.
— Привет, — улыбка расцвела на лице Кейси в ответ. — Мама просила узнать, приедешь ты завтра или нет.
«Вот оно как», — Джонатан прищурился, чувствуя, как в груди снова поднимается солёная волна злости.
— Я передал ей ответ через секретаря. Это всё, что ты хотела спросить? — Джонатан уже потянулся, чтобы нажать отбой.
— Нет. Пап!
Дрейзер замер, парализованный последним словом. Кейси вряд ли осознавала, что значит для него, но интуитивно наверняка научилась вызывать нужный эффект.
— Показательное выступление в субботу. Ты придёшь?
Дрейзер секунду помолчал.
«Я хотел сходить в стрелковый клуб», — замерло на губах.
— Приду, — сказал он. — Пришли мне координаты.
— Может, сразу Доусону? Сам ты забудешь.
— Хорошая мысль, — Дрейзер постарался не замечать лёгкой язвительности, которая почудилась ему в словах дочери. Не так уж много он забывал.
— Я кубок взяла! — похвасталась Кейси.
Особенно, если Доусон напоминал ему вовремя. Дрейзер смотрел на дочь и молчал. «Я рад за тебя», — вертелось на языке, но он осознавал, насколько мало значат эти слова и как глупо они прозвучат, а других подобрать не мог. Кейси стало неловко в этой тишине, и спустя какое-то время она продолжила:
— Ну, я пойду. Тебе же уже пора?
— Да. Надо поработать ещё.
— Я жду, — Кейси быстро улыбнулась и повесила трубку.
Дрейзер медленно и шумно выдохнул. Только теперь он понял, что последние несколько секунд всё тело было сведено судорогой.
Огляделся по сторонам. Отель, где он остановился, был ему незнаком. Дрейзер редко вёл дела на восточном побережье, и если бы не Нотфилд — вообще бы не сунулся сюда.
«Нотфилд», — повторил он про себя и, подумав, кликнул по соответствующей строчке в скайпе.
Лицо мужчины лет тридцати на вид, такого же ухоженного и крепкого, как и сам Джонатан, появилось на экране почти сразу же.
— Привет. У тебя что, свободный вечерок?
— Да, — Джонатан снова оглядел пустой номер гостиницы. Работать абсолютно не хотелось, а звонок дочери окончательно выбил из колеи, и теперь он не был уверен, что сможет провести этот вечер один. — Я уже в Нью-Хэмферде. Остановился в Терис-Лоу. Не хочешь пропустить стаканчик?
Нотфилд покликал что-то сбоку от камеры и сказал, не глядя на собеседника:
— Буду через полчаса. Предупреди охрану, не хочу, чтобы опять начали в меня палить.
Дрейзер усмехнулся и кивнул. Репутация у Рэма Нотфилда была не очень хорошая, но они с Джоном были знакомы больше пятнадцати лет. Нотфилда не приглашали в гольф-клубы, зато он бывал отличным подспорьем в делах, в которых не помогал закон.
Впрочем, Дрейзер приглашал его не для того, чтобы обсуждать дела. Ему действительно было комфортно с Рэмом вдвоём.
Он закончил разговор и действительно сделал звонок начальнику смены. Потом позвонил в ресторан и заказал коньяк. Подумал, не добавить ли заодно и эскорт, но решил, что, если у Нотфилда будет настроение, он что-нибудь придумает сам. А самому Дрейзеру наутро предстояло рано вставать.
Коньяк принесли перед тем, как приехал гость, и Джонатан устроился с бокалом у электрического камина. За окнами сыпал мокрый снег — температура в этих широтах редко опускалась ниже нуля, зато климат был влажным и переносился тяжело. С моря, к тому же, почти не переставая дул холодный ветер. «Как и в моём Додж-Тауне», — подумал Джонатан и поднёс бокал к губам. Взял со столика валявшийся там журнал — какую-то бестолковую гламурную муть, которую раскладывали по всем номерам. А в следующее мгновение в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, Рэм вошёл внутрь.
Джонатан продолжал сидеть.
— Устал, — бросил он, не поднимая глаз от журнала.
— Тебе надо в отпуск, — почти механически ответил Рэм. Он всегда это говорил, но Джонатан отпуска никогда не брал. Ему было трудно находиться в тишине. Время текло ещё медленней, когда его не заполняла бессмысленная ежедневная суета.
Дрейзер собирался ответить, когда взгляд его остановился на странице светской хроники.
«Леона МакКолан: в постели с миллиардером» — гласил заголовок. Под громкими словами красовалось уже не такое молодое, но по-прежнему безупречно красивое лицо.
— Она что, заказала новую грудь? — спросил Рэм, останавливаясь у друга за спиной. Потянулся к столу, наполнил бокал коньяком и тоже поднёс к губам, но пить не стал.
Джонатан молчал. Его парализовало от одного вида этого лица. Однако Рэм стоял за спиной и реакции его не видел.
— Наш Мистер-Лобстер её бросил. Вот малышка и даёт сольные выступления. Будет продолжать в том же духе, её отправят в подводное плавание. Надо же быть такой идиоткой, чтобы на каждом углу кукарекать, с кем и как ты спала!
Джонатан молчал. Он не думал, что Леона идиотка. Впрочем, в это мгновение он не думал уже вообще ничего. Тело снова сдавила судорога. Рука, подносившая к губам бокал, слегка дрогнула, и Джонатану с трудом удалось не расплескать коньяк.
В тот вечер он почти не говорил. Наутро тоже молчал. Отменил ланч, сказавшись больным, и вместо него всё-таки поехал в тир, но стрельба не помогла. Вечером, во время занятия по боксу, Дрейзер немного расслабился, но спазм по-прежнему не отпускал. За ужином он смотрел на фальшивое, накачанное силиконом лицо жены и представлял, как растекутся её надутые губы, если он встанет и нанесёт всего один удар.
Утром, когда один из охранников попытался зайти в туалет вперёд него, Джонатан взял его за шиворот и тряхнул так, что у парня глаза полезли на лоб. Тогда-то он и понял, что не контролирует себя, и вместо того, чтобы войти в туалет, достал мобильный и набрал номер Доусона.
— Сегодня, — просто сказал он. — Организуй мне выезд в загородный дом. К восьми часам.
ГЛАВА 4
В машине, куда забралась Дориан, играла негромкая музыка. Стоял приятный, но немного тяжёлый запах, от которого медленно гасло возбуждение: выходя из дома, Дориан была одновременно и обрадована, и разозлена. Обрадована, потому что ждала этой встречи с замиранием сердца. Разозлена, потому что всё произошло так внезапно и ей приходилось подводить друзей.
Запах и музыка довольно быстро успокоили её, и только на дне сознания остался тяжёлый мрачный осадок. Ехать было довольно далеко — до самой окраины города и ещё немного за его пределы. Дом, где Дрейзер назначил прошлую встречу, стоял у самого моря, и теперь Дориан довольно быстро узнала шоссе, по которому они пересекли окружную дорогу. Она откинулась на спинку кресла и постаралась расслабиться, а к тому моменту, когда вдали показались очертания особняка, успела немного задремать. Ей снова чудились руки Дрейзера, гладившие её по бёдрам, принуждавшие шире разводить ноги.
Проснувшись, она со свистом втянула воздух и несколько секунд смотрела на шофёра, который тряс её за плечо.
— Мы на месте… мисс Мейсен.
Дориан так и не поняла, что было в этом «мисс Мейсен» — насмешка или нарочитая вежливость.
Ей в самом деле было несколько неуютно, пока они пересекали просторный двор. За ажурными воротами располагался сад, и аллею, ведущую ко входу в дом, окружали липы. Сейчас на их безжизненных ветках лежали тонкие полосочки снега. Море шелестело вдали — к нему выходил другой фасад, но с той стороны Дориан побывать ещё не довелось.
Дворецкий и Доусон встретили её у самого входа. Дворецкий забрал куртку, а Доусон молча показал на лестницу, по которой Дориан поднималась и в прошлый раз. Лестница предназначалась для гостей, а не для слуг, и хозяин, очевидно, не опасался, что его посетительницу увидят лишние глаза. Комнаты, располагавшиеся по обе стороны коридора на втором этаже, были заперты. Доусон остановился у предпоследней двери — как и в прошлый раз — и вежливым жестом указал на неё.
— Раздевайтесь, — озвучил он. — Ошейник можете не надевать.
Дориан повела плечом. Ей было неудобно обсуждать подобные вопросы с абсолютно чужим человеком. Она потянулась к дверной ручке, но Доусон остановил её, накрыв запястье Дориан своей рукой. Когда Мейсен подняла на своего куратора взгляд, на лице того на мгновение промелькнуло подобие чувств — как будто бы тот мог быть смущён.
— Мистер Дрейзер просил вас предупредить… — сказал он и сделал паузу, подбирая нужные слова, — чтобы вы не принимали всё, что произойдёт в пределах комнаты, на свой счёт.
Дориан нахмурилась.
— Простите, это как? — поинтересовалась она. — Мне представить, что он порет не мой зад?
Доусон отвернулся и уставился в стену перед собой.
— Я просто передал то, что он просил сказать. Вы ведь читали контракт?
Дориан помешкала, пытаясь поймать его взгляд, но, так и не поняла, что должны значить эти слова.
- Читала, - буркнула она. Отвернулась и вошла.
За дверью находилась небольшая комнатка, где в прошлый раз не было ничего, кроме пустого шкафа для одежды. В дальней стене находился проход в душевую, но тогда Дориан не решилась ей воспользоваться.
Теперь к обстановке прибавились диван и минибар, в котором, впрочем, не было ничего кроме минеральной воды.
Дориан принялась задумчиво стягивать майку. Дрейзер не обозначал никакого дресс-кода — видимо, потому, что во время встречи Дориан всё равно оставалась голой. Доусон только настойчиво предупреждал, чтобы тело было готово к сексу. «Зачем, если секса всё равно нет?.. — подумала Дориан почти разочарованно. Но тут же мелькнула надежда: — Может, будет в этот раз?..» Она одёрнула себя: «Вот ты идиотка…»
Мотнув головой, Дориан отбросила назад длинные волосы.
О других условиях договорённости тоже не было. А если точнее — Дориан контракт не читала. Положилась на то, что Том не втравит её в какую-нибудь полнейшую дрянь. Ну и на то, что всё равно больше негде достать денег.
Предупреждение Доусона поэтому вызвало лёгкое напряжение, и Дориан некоторое время медлила, прежде чем решилась открыть дверь.
Джонатан сидел в кресле и покручивал в пальцах стакан с водой. Монотонные движения немного успокаивали его. Лицо, как и в прошлую встречу, скрывала маска.
Девушка опаздывала. Злость пульсировала перетянутой струной. Дрейзер не знал, сколько ещё сможет её игнорировать.
Наконец дверь открылась, и Дориан неторопливо, так что захотелось втащить её за ухо и бросить на пол, вошла внутрь. Замерла, не получив никакого приказа.
— Увидев меня, ты встаёшь на колени, — сухо озвучил Дрейзер. — Всегда.
Дориан кивнула.
— Да, сэр, — согласилась она и уже начала опускаться на пол, когда воздух прорезало:
— Но не сейчас.
Дориан замерла, не зная выпрямиться ей или нет.
— Закрой дверь, — последовал новый приказ и, обрадованная хоть какой-то определённостью, Дориан поспешила его выполнить.
К тому времени, когда она справилась с задачей и снова обернулась к нанимателю, тот уже стоял — в шаге от неё.
Дориан замерла — так близко оказалась грудь мужчины к её груди. Дрейзер был выше на каких-то полголовы, но смотрел настолько сверху вниз, что хотелось вжаться щекой в пол.
— Ты опоздала, — озвучил он.
— Простите, сэр, — Дориан опустила глаза и слабо покраснела. На сей раз она действительно была виновата.
То, что произошло в следующее мгновение, ошарашило её. Без всякого предупреждения и лишних слов Дрейзер отступил на шаг назад и с размаху хлестнул её по лицу.
— Дрянь! — выдохнул он. — Думаешь, можешь издеваться надо мной?
— Я… — Дориан задохнулась и не успела продолжить, потому что ещё одна пощёчина прилетела с другой стороны. Она пошатнулась, слёзы сами выступили на глазах. Ей ещё хватило оптимизма порадоваться, что Дрейзер бил не кулаком. «Кулаком он бы лошадь свалил», — пронеслось в голове.
Джонатан, не дожидаясь реакции, схватил её за волосы и швырнул поперёк скамьи. Казавшаяся такой удобной в прошлый раз, теперь она краем впилась в ребро, и Дориан едва успела проползти чуточку вперёд, когда поняла, что Дрейзер нагибается. Краем глаза она увидела деревянный чан, из которого торчали розги. Ничего подобного Дориан на себе никогда не испытывала, потому и представить не могла, какой эффект произведёт этот тонкий прут, впиваясь в кожу ягодиц.
Узнала она об этом через несколько секунд — и взвыла, в одно мгновение прокляв тот день, когда решилась на этот контракт.
— Простите, сэр! — только и успела выпалить она между ударами. Ягодицы пылали огнём. — Сэр, как я могу искупить свою вину?!
Дрейзер замер. Он тяжело дышал. Голос девчонки прорвался сквозь туман ярости, нарушив гармонию мироздания. Это была не та, кого он хотел ударить сейчас. Бледные округлые ягодицы пересекали ярко алые полоски. Опустив розгу, Дрейзер потянулся рукой и провёл кончиками пальцев по одной из них. Девчонка крупно задрожала.
— Простите, сэр… — выдохнула она ещё раз, и Джонатан почувствовал, как в сердце снова поднимается злость. Не та. Но ничем не лучше неё.
Он отшвырнул розгу и обошёл девчонку по кругу. Схватил за волосы и, оттянув назад, плюнул в лицо. Дориан зажмурилась, не в силах скрыть отвращения, слюна стекала по её губам.
— Открой рот! — рявкнул Дрейзер, и та повиновалась в один миг, даже сообразить не успела, чего от неё хотят.
А в следующее мгновение на языке у Дориан оказался член. Расслабленный и мягкий и от того ещё более неприятный.
— Соси! — приказал Дрейзер.
И Дориан, ничего не соображая от боли, стыда и страха, послушно принялась сосать.
Член медленно набухал у неё во рту.
Дважды Дрейзер вынимал его и снова принимался бить Дориан по лицу. Щёки горели от стыда.
— Шлюха! — выдал Дрейзер, когда ударил в первый раз. — Тебе нравится, когда мужчины вставляют в тебя член. Всё равно куда. Всё равно кто, — каждую фразу он сопровождал шлепком по щеке.
Член снова оказался у Дориан во рту — он набух и теперь упирался в горло, так что при каждом толчке у Мейсен слёзы выступали на глазах. А Дрейзер уже не пытался ничего говорить. Тяжело дыша, вдалбливался ей в рот, одной рукой придерживая за волосы.
Дориан попыталась отвлечься от того, что происходило. Снизу вверх заглянула в искажённое яростью лицо. Глаза мужчины больше не гипнотизировали, как в прошлый раз. Они смотрели мимо неё, и от понимания того, что её просто используют как куклу, стало совсем нехорошо.
Дрейзер вынул член и кончил ей на лицо. Дориан продолжала лежать, обвиснув на скамье, пока тот подошёл к столу, взял в руки стакан и трясущейся рукой влил себе в горло.
Дрейзер пытался понять — полегчало ему или нет. И не мог.
— Ты можешь остаться до утра? — не оборачиваясь, спросил он.
Больше всего Дориан хотелось сказать «нет». Но именно потому, что Дрейзер спросил, — отказать она не смогла.
— Могу, — глухо ответила она, пытаясь встать. Помолчала, и когда ей показалось, что голос уже слушается, добавила: — Сэр, могу я вас попросить?
Дрейзер бросил на неё быстрый взгляд.
— Ну?
— По возможности не оставляйте следов на лице. — Дориан помешкала, подбирая обоснование своим словам. — Я понимаю, что…
— Хорошо, — перебил её Дрейзер. — Оставь меня. Я тебя позову.
Дориан выпрямилась и, пошатываясь, побрела в соседнюю комнату. На душе кошки скребли. Она чувствовала себя полным дерьмом. «На что я подписалась?» — бешено билось в голове.
ГЛАВА 5
Не пытаясь одеться, Дориан первым делом шагнула в душевую — и в то же мгновение ошарашенно замерла, когда струи воды ударили в неё со всех сторон. Едва не захлебнулась, принялась отплёвываться, зато уже через несколько секунд настолько пришла в себя, чтобы выматериться вслух и начать наугад нажимать все клавиши на сенсорной панели. Она оказалась на уровне её лица, и спустя некоторое время девушке удалось отрегулировать напор и температуру так, чтобы в душевой можно было находиться. К тому времени волосы напрочь промокли, с лица стекала уже не сперма, а простая вода, а предыдущая часть ночных приключений отступила в её сознании на второй план.
Тяжело дыша, Дориан устало привалилась лбом к кафельной плитке и закрыла глаза. Тут же как наяву увидела перед собой кучерявый пах и почувствовала прикосновение члена к губам. Она уже не удивилась, обнаружив, что при мысли об этом её собственная промежность начинает пылать.
«Ты свихнулась?» — поинтересовалась она у самой себя и, повернувшись, приникла спиной к стене. Ей не понравилось. Это Дориан могла бы сказать абсолютно точно. И так же точно могла бы сказать, что ничего чрезмерного, в общем-то, не произошло. Боль можно было терпеть, а ощущение члена на языке вызывало некоторое любопытство и толику возбуждения. Куда более неприятным воспоминанием стал страх — непонимание того, что Дрейзер сделает в следующий миг. И в то же время глаза, смотревшие мимо. Сквозь неё.
Дориан нахмурилась и сползла по стене вниз. «Кого ты представлял на моём месте?» — спросила она у своего наваждения, но оно не стало отвечать.
Тут же всплыли в памяти и последние напутствия Доусона. «Не принимайте всё происходящее на свой счёт». Грудь кольнуло обидой. Дориан поджала губы. Она хотела, чтобы в этой тёмной комнате они с Дрейзером остались только вдвоём. «Ты же выбрал меня», — думала она. Повела плечом, отгоняя неприятное чувство, что стала всего лишь суррогатом, подделкой. Поднялась и принялась неторопливо смывать с плеч остывающий пот.
Она мотнула головой и потянулась за белоснежным полотенцем, висевшим за пластиковой перегородкой у самого выхода — там, куда не доставала вода.
Шагнула к нему, и душ тут же выключился. Дориан поспешила закутаться в полотенце, пока не начала мёрзнуть, а когда вышла в комнату, обнаружила, что на панели у двери мигает сигнал вызова.
Дориан осторожно ткнула пальцем в кнопку «Приём» и сказала:
— Да.
— Мистер Дрейзер вызывает вас к себе.
Дориан поёжилась. Она немного отдохнула, но в ситуации всё ещё не разобралась.
— Если опоздаю — буду наказана? — ядовито поинтересовалась она.
Доусон секунду помолчал, а потом ответил почти ласково:
— Мисс Мейсен, скорее всего, вы будете наказаны в любом случае. Даже если не сделаете вообще ничего, чтобы его разозлить.
«Класс», — со злостью подумала Дориан. Особенно бесило то, что она вроде как должна была смиренно принимать все удары судьбы в виде тяжёлой ручищи Дрейзера. Мысленно пообещав себе всё-таки ознакомиться с контрактом и выяснить, что будет, если она надумает ударить в ответ, Дориан шагнула к другой двери.
Снимать полотенце она не стала — решила разнообразить ассортимент.
Невзначай прикрыв за собой дверь, чтобы свет из-за спины не мешал глазам привыкать к темноте, Дориан бесшумно опустилась на колени и скрестила руки за спиной. Чуть опустила глаза, не переставая внимательно наблюдать за малейшим движением своего нанимателя.
Дрейзер сидел в кресле и на сей раз внимательно смотрел на неё. Полотенце не вызвало у него никаких нареканий. Глаза тоже больше не сверкали от злости. Половину лица по-прежнему скрывала маска.
— Сэр, — тихо произнесла Дориан, когда молчание стало её напрягать.
— Почему ты меня не остановила?
Голос Дрейзера слегка рокотал, так что по спине бежали мурашки. Дориан замерла и чуть приподняла взгляд.
— А можно было? — силясь скрыть удивление, поинтересовалась она.
В одно мгновение Дрейзер поднялся с места и, метнувшись к ней, за шею вздёрнул на ноги. Толкнул к стене — но в этот раз Дориан почти ожидала атаки и выставила блок. Дрейзер же явно не был готов к сопротивлению и потому не смог довести первый удар до конца. Дориан на голых инстинктах попыталась ударить в ответ, но Дрейзер перехватил её руку и одним рывком завёл вверх, фиксируя над головой. Когда Дориан попыталась нанести второй удар свободной рукой, та тоже оказалась вывернута наверх, и Джонатан прижал оба запястья девушки к стене. Дориан дёрнулась, инстинктивно пытаясь вырваться, и какое-то время мужчине приходилось прилагать определённые усилия, чтобы удерживать её у стены. Затем, однако, Мейсен опомнилась, осознала всю бесполезность сопротивления и обвисла в его руках.
Лицо Дрейзера оказалось совсем близко, так что ещё сантиметр — и Дориан почувствовала бы его дыхание на своей щеке.
— Ты совсем идиотка? — спросил он рокочущим полушёпотом, от которого у Дориан сердце забилось ещё быстрей. — А если бы я тебе что-то сломал?
Мейсен нервно улыбнулась. Собственный идиотизм она отлично осознавала.
— Том сказал, что вы не причините мне серьёзного вреда. — Дориан подумала и добавила: — Сэр.
— Кто такой Том? — прищурился Дрейзер, и в глазах его промелькнула злость.
— Это… — Дориан задумалась, подбирая слова, — один парень, который знал девушку, которая у вас уже бывала.
— И что, он тебе сказал, что я тебя не убью? Если он твой приятель, то советую избавиться от таких друзей.
Дориан лишь пожала плечами. За прошедшие полчаса подобная мысль пару раз проскользнула у неё в голове.
Дрейзер вздохнул и продолжил разглядывать её, как будто видел в первый раз.
— У тебя красивое лицо, — сказал он наконец. — Как только вижу — сразу хочется по нему ударить.
Дориан молчала. В животе зашевелился холодок страха. Она не представляла, что можно ответить. Но подумала и на всякий случай произнесла:
— Спасибо… сэр?
Дрейзер издал невнятный звук. Наклонился к Дориан и уткнулся во влажные волосы лицом. Звук повторился. Потом ещё раз и ещё, пока до Дориан не дошло, что это смех.
Мейсен не была уверена, что хотела бы услышать этот смех ещё раз — от него по спине побежали струйки холодного пота. Ощущение было такое, что Дрейзер не смеялся уже много лет, и теперь хохот, спотыкаясь, с трудом вырывается из его горла.
— Сэр… — Дориан слабо пошевелилась, пытаясь намекнуть, что у неё начинают затекать руки, но Джонатан и не думал её отпускать. Напротив — перехватил запястья девушки одной рукой. Отстранился и другой рукой поймал её лицо, поворачивая к себе. В этом не было нужды — Дориан и так смотрела бы на него, но ощущение руки Дрейзера на щеке оказалось неожиданно приятным. Оно как бы доказывало, что всё, что тот недавно делал с её лицом, уже забыто. Мейсен прикрыла глаза, отдаваясь на волю этой неожиданной почти-ласки, и тут же услышала совсем негромкое:
— Ненавижу красивых людей.
— И себя тоже? — слова с привкусом яда сорвались с губ Дориан раньше, чем она сумела сообразить, что говорит. Но Дрейзер промолчал — как будто бы ничего не услышал.
— Это всё, что было для тебя неприемлемо? — спросил он. — Почему в контракте не указала?
Дориан очень не хотелось говорить, что контракт она не читала, но Дрейзер догадался об этом по глазам.
— Господи боже мой, сколько тебе лет?
— Двадцать один, — мрачно ответила Дориан.
Она заметила в глазах Дрейзера мгновенную вспышку боли, но в следующий миг вспышка исчезла и тот осторожно провёл большим пальцем по её порозовевшей щеке.
— Ты не ответила на мой вопрос, — напомнил Джонатан, продолжая разглядывать её лицо. Не так уж оно было похоже на лицо той, другой. Но всё равно притягивало к себе.
Дориан сглотнула. Попыталась собраться с мыслями. Ещё раз перебрала в голове всё, что произошло.
— Не могу сказать, что мне очень понравилось, — осторожно произнесла она. — Но всё остальное можно пережить. Я бы и пощёчины стерпела, но мне не хотелось бы, чтобы меня видели со следами побоев на лице.
Мейсен промолчала о том моменте, когда ей стало по-настоящему тошно — когда она заглянула в глаза Дрейзера и поняла, что в зрачках мужчины отражается не она.
— Нам надо будет поговорить об этом, — сказал Дрейзер и задумчиво провёл большим пальцем по припухшим губам. От прикосновений было больно, но в то же время хотелось закрыть глаза и податься навстречу этой руке. — Я не хочу тебе навредить. И… это, — он легко скользнул большим пальцем между губ девушки, — я хотел приберечь на потом.
Дориан молчала. Инстинктивно провела языком по большому пальцу и услышала, как Дрейзер тяжело задышал.
— Чего бы ты хотела сейчас? — спросил Дрейзер тихо, наклоняясь к её уху.
Дориан сама не поверила своим ушам, когда выдохнула то, что крутилось у неё в голове все последние дни:
— Возьмите меня…
Дрейзер молчал. С удивлением и жадностью смотрел на неё.
— Ты лжёшь, — тихо сказал он.
— Нет, я этого хочу, — Дориан открыла глаза. — Хотя и понимаю, что главное — хотите ли этого вы.
Не отрывая взгляда от её глаз, Дрейзер медленно убрал руку с щеки Дориан и, огладив её шею, стал спускаться ладонью вниз. Пальцы задели полотенце, и оно мягко упало на пол.
— Скажи, если станет неприятно, — чуть охрипшим голосом прошептал Джонатан.
Дориан смогла лишь беззвучно кивнуть, а потом рука Дрейзера легла ей на грудь и пальцы стиснули сосок. Дориан шумно выдохнула и подалась навстречу, когда Джонатан потянул её на себя.
Дрейзер уже жалел, что одна рука его занята, но давать девушке слишком много воли не хотел. Он наклонился и коснулся губами ключицы, от чего Дориан задышала ещё тяжелей. Дрейзер спустился губами ниже и щекой ощутил, как мощно бьётся сердце в груди Дориан. Рука его скользнула по её животу, и девушка толкнулась бёдрами вперёд, выпрашивая продолжения.
Дрейзер мягко прошёлся рукой между её раздвинутых ног, вошёл внутрь и принялся неторопливо ласкать.
Дориан закусила губу, напряжение пульсировало на пике.
Дрейзер перестал целовать её и, выпрямившись, снова поймал взгляд. Рука продолжала ласкать Дориан внизу.
Джонатан наклонился к ней и, касаясь дыханием виска, прошептал:
— Спасибо.
Дориан не выдержала, её тело плотно обхватило пальцы Дрейзера. Она лишь успела выдохнуть:
— За что?..
— За то, что готова терпеть, — тихо закончил Джонатан и прижался губами к её виску.
Дориан прикрыла глаза, прижимаясь к его лицу в ответ. Ноги были ватными, и она сама не заметила, как оказалась в оборудованной для неё комнате. Какое-то время Дориан просто лежала на диване и смотрела перед собой. Потом уснула и проснулась, когда в окошко уже заглядывал первый солнечный луч. В чужом доме она быстро ощутила себя неуютно, встала, натянула вчерашнюю одежду и вышла в коридор.
Доусона не было, но двое охранников проводили её вниз, до самой машины.
— Домой? — спросил водитель, и Дориан беззвучно кивнула.
ГЛАВА 6
— Третьим номером выступает…
Дрейзер не только не слушал, кто выступает третьим номером, он и не видел ничего, что происходило на ковре. Восторженные крики публики и приветственные аплодисменты проходили мимо его сознания.
«Возьми меня», — стучало в голове.
«Я ненавижу красивых людей».
«И даже себя?»
У девушки голубые глаза. Как у Леоны — и от этого хотелось кричать. И в то же время совсем не такие, как у неё. Светящиеся изнутри.
У Леоны был холодный взгляд. МакКолан всегда знала, чего хотела. Это заводило, вызывало желание добиваться её. Порождало шторм безумия, до сих пор бурливший в крови.
«Возьми меня», — безумие вздымалось солёной волной. Желание пульсировало внизу живота.
— Джонатан, ты что, не понимаешь, что он обманывает тебя?
Дрейзер стиснул кулаки, чтобы не взять жену за шиворот и не выволочь с трибуны. Линда не затыкалась с самого утра. Нотфилд не давал ей покоя — она его ненавидела. И в чём-то даже была права. Нотфилд был опасен, но… Рэма Джонатан любил куда больше, чем её.
Линда была матерью его дочери. Не больше и не меньше. Если бы он не боялся потерять Кейси, давно бы оформил развод и больше эту женщину не подпускал бы к себе и на милю. Но Кейси первые восемь лет жизни провела с матерью, да и потом у Линды было на неё куда больше времени. И Джонатан слишком хорошо понимал, что любые ссоры с Линдой в глазах дочери обернутся против него.
— Я был бы тебе благодарен, если бы ты помолчала и дала мне посмотреть выступление, — как мог мягко произнёс он, но избавиться от рокочущих ноток в голосе всё равно не сумел.
— И не надо на меня кричать! — Линда закатила глаза и схватилась за грудь.
Джон отвернулся, чтобы только не видеть этого спектакля. Ему безумно хотелось курить. Ещё сильнее — покинуть душный зал. А в идеале — ещё раз увидеть эти странные голубые глаза, похожие и непохожие на те, которые он искал.
«Доусон постарался на славу», — со злостью подумал он и тут же вспомнил о непрочитанном контракте. А следом — о том, как началась и как закончилась прошедшая ночь.
Стало стыдно. Не столько за то, что сорвался — он для того и нанял девчонку, чтобы выплёскивать злость. Больше за то, как бездумно расходовал этот нежный материал.
Дрейзер нанимал девушек уже давно. После свадьбы с Линдой он выдержал год. Старательно пытался создать семейный очаг, который не был нужен ни ей, ни ему. Потом стала прорываться злость. Бокс не помогал. Встречи с психотерапевтом приводили в ярость. И тогда Нотфилд предложил этот вариант.
Сначала всё было не совсем законно, но качество девушек, которых поставлял Нотфилд, Дрейзера удручало. Слишком поношенные и откровенно пользованные — порой казалось, что им вообще всё равно, трахают их или бьют.
Дрейзер поручил Доусону организовать собственный канал. Теперь на девушек выходили без посредников, предлагали хорошие деньги, имени заказчика не сообщали, а Дрейзер, в свою очередь, не показывал лица.
Дориан Мейсен стала исключением, но исключением не случайным. Дрейзер хотел подобрать кого-то, кого сможет считать только своей. Кто не уйдёт, отплёвываясь, когда закончится ночь. Кто будет приходить ещё и ещё. Станет частью его жизни — пусть только той, ночной, о которой неизвестно почти никому. Но Дрейзер хотел обрести стабильность. Знать, что следующий вторник пройдёт не хуже прошлого. И ждать его, не опасаясь разочарования.
План был обречён с самого начала, и Дрейзер отлично это понимал. Каким бы тщательным ни был отбор, какой бы неопытной ни оказалась девчонка — наёмная работница не могла дать ему того, чего он хотел. И Дрейзер не слишком верил в то, что всё может получиться, пока прошедшей ночью не увидел эти глаза.
«Идеальный материал, — думал он. — А ты всё испортил, идиот. Хорошо хоть не додумался её изнасиловать».
Галстук всё сильнее душил и, не выдержав, Дрейзер встал.
— Ты куда?
Не обращая внимания на недовольное восклицание жены, Джонатан между рядами кресел стал проталкиваться с трибуны. Несколько охранников молча снялись со своих мест и двинулись следом за ним.
Дрейзер вышел в коридор и дождался, когда проверят туалет. Он уже держал в руках телефон и, как только вошёл в уборную, нажал на вызов.
— Доусон.
— Да, сэр.
— Проверь, как добрался… вчерашний партнёр.
— Я уже проверил, мистер Дрейзер. Всё хорошо.
Джонатан помолчал, пытаясь сообразить, что именно хочет узнать.
— Из дома с утра выходила? — спросил он наконец.
— За продуктами. Внешних повреждений нет.
Джонатан снова умолк, подбирая ответ.
— Пошли ей что-нибудь от меня, — попросил он наконец. — И скинь мне её телефон. Хочу удостовериться сам.
Он сумел вернуться в зал за три минуты до того, как Кейси появилась на ковре. Девушка выискивала его глаза с полминуты, и Дрейзер вышел вперёд, пытаясь привлечь её внимание жестом руки. Наконец Кейси поймала его взгляд, улыбнулась до ушей и помахала в ответ. Выступление началось.
Дориан с самого утра было хреново. То, что ночью казалось просто ссадинами, постепенно наливалось в полноценные синяки.
Звонил Том и пытался закатить истерику: хотел знать, как группа будет репетировать без одной гитары. Дориан смиренно слушала его три минуты, а потом бросила трубку.
Том был половиной проблемы, потому что ничего не решал. Он умел только требовать, скандалить и подсовывать сомнительные подработки. Дориан больше опасалась, что позвонит сам Нейл — продюсер, в которого они вляпались вот уже почти полгода назад. Нейл, по общему мнению, сам не делал ни хрена. Создавал проблем больше, чем решал. И требовал столько денег с выступлений, что всем остальным едва хватало на еду. Но с Нейлом тоже был подписан контракт. Который, к слову, тоже никто не читал.
«Тебе просто нравится топтаться по граблям, признай», — думала Дориан, открывая дверцу и изучая пустые полки холодильника. Продуктов она в прошлый раз купила на три дня и только теперь обнаружила, что эти дни истекли.
Она тихонечко застонала, хлопнула дверцей и прижалась затылком к стене в том единственном месте, где на кухне вообще было можно дотянуться до стены. Нужно идти за покупками, а это последнее, о чём Дориан сейчас мечтала. Она не выспалась, боялась смотреть на себя в зеркало, снова вспотела за то время, пока спала, но больше, чем в душ, хотела всё-таки есть.
Ещё раз заглянув в холодильник и убедившись, что чуда не произошло — две банки пива на дверце составляли весь ассортимент, — Дориан решительно натянула куртку, которую бросила у входа, и направилась в ближайший супермаркет. В глаза прохожим она старательно не смотрела, а про себя твердила: «Я просто подралась. Да. Сущая ерунда. Спокойно, Дори. Никто не знает, что ты делаешь по ночам…»
Никто и вправду не обратил на неё внимания. Набрав пакет полуфабрикатов, Дориан побрела обратно домой. Вернувшись, рассортировала покупки по полкам холодильника, засунула в микроволновку лазанью и отправилась искать контракт.
Лазанья грелась семь минут. За это время Дориан успела отыскать папку с документами, которую выдал ей Доусон, и прочитать полторы страницы — из тридцати. В контракте было много непонятных слов наподобие «копро-» и «саунд-чего-то-там». К счастью, большая часть из них шла в разделе «Не применять». Дориан то и дело зевала, и с каждой минутой ей всё сильнее хотелось спать. Раздел «Допускается» она дочитать не успела — звякнул сигнал микроволновки. Дориан лишь пробежала его глазами и, отложив контракт в сторону, пошла доставать лазанью.
Ела она без аппетита: лазанья прогрелась плохо, но догревать не хотелось. Её окончательно разморило.
Кое-как подчистив тарелку, Дориан отправила её в стопку немытой посуды и, направившись в коридор, стала на ходу стягивать майку. Замешкалась у зеркала, разглядывая собственное стройное тело. На фоне воспоминаний о мощной фигуре Дрейзера она сама себе казалась тростинкой, которую Дрейзер может переломить одной рукой.
До последних дней Дориан была уверена, что бизнесмены сплошь лысоватые и с брюшком. И согласилась она на предложение Томаса, как на меньшее из зол, даже не предполагая, что таинственный клиент может вызвать у неё интерес. Теперь же Дориан едва не разрывало между той тягой, которую она испытала в первое же мгновение, увидев сильные бёдра Дрейзера, — и опаской, которую вызывали воспоминания о прошедшей ночи.
Так и не разобравшись в том, чего хочет больше — увидеть Дрейзера снова или сбежать, Дориан завалилась в кровать и проспала несколько часов.
Разбудил её звонок в дверь. За окном было уже темно, но кто-то очень невежливый продолжал терзать кнопку.
Дориан тихонько застонала, перевернулась на бок, неловко задела разбитую губу. Зашипела и резко села. Футболку надевать не стала. Подошла к двери, заглянула в глазок и увидела только пушистый куст.
«Это ещё что?..» — мрачно подумала она.
— Кто там? — поинтересовалась Дориан, практически не сомневаясь, что визитёр ошибся дверью.
— Мисс Дориан Мейсен?
Дориан в недоумении вскинула бровь. Подумала и открыла дверь.
По другую сторону порога стоял курьер со здоровенной корзиной орхидей.
— Будьте любезны, распишитесь за букет, — попросил он и поспешил впихнуть корзину Дориан в руки — видимо, устал держать.
Мейсен оглянулась по сторонам, не зная, куда деть это приобретение. Опустила на пол, взяла из рук курьера ручку и поставила подпись. Только выпроводив его и закрыв дверь, она наклонилась к букету и рассмотрела со всех сторон.
Сбоку между листьев торчала чёрная визитка, на которой золотыми буквами было выведено: «В благодарность за потраченное время. Д. Д.» А рядышком — чёрный длинный футляр.
Дориан замерла, глядя перед собой. Никто и никогда ещё не дарил ей цветов. В общем-то, она и не рассчитывала, что кто-нибудь когда-нибудь будет их дарить, но… Губы тронула улыбка при мысли о том, что проклятый Д. Д. думает о ней, — и тут же погасла, потому что на визитке не было ни единого слова, выведенного собственной рукой Дрейзера.
Дориан вздохнула. Взял корзину и понесла на кухню — искать, куда бы её поставить.
Только теперь она получила возможность достать из цветов футляр. Открыла его и какое-то время стояла, молча разглядывая содержимое — серебряную цепочку без каких-либо особых примет. Что-то подсказывало, что цепочку Драйзер тоже выбирал не сам. Но Дориан всё-равно было неожиданно приятно и даже странно её получить. «Почему?..»
Так и не найдя ответа на этот вопрос, она бережно опустила цепочку обратно в футляр. Футляр положила на подоконник и, заметив брошенный на столе контракт, взялась было снова его читать. С полчаса клевала носом над рядами однообразных строчек, пока опять не услышала звонок — на сей раз звонил мобильный телефон. Выбравшись в прихожую и откопав его между курткой и зимними ботинками, Дориан включила экран и замерла, разглядывая ещё две короткие строчки: «Как ты? (Д. Д.)»
Дориан не знала, что ответить. Сообщение ошарашило её ещё сильнее, чем букет. В груди разливалось тепло. А пока она думала, что написать, пришла вторая эсэмэска: «Если ты не ответишь, я пришлю за тобой людей. Мне нужно знать, жива ты или нет».
Смесь злости и радости всколыхнулась в душе, и Дориан быстро набрала: «Жива».
Больше Д. Д. не писал ничего. Дориан приняла душ, достала гитару и немного поиграла, пытаясь успокоиться. Потом посмотрела кино и уже снова собиралась спать, когда телефон пиликнул ещё раз.
«Я хочу тебя поцеловать».
На сей раз подписи не было. Сообщение просто пришло с номера, который Дориан так и сохранила: «Д. Д.»
«Когда?» — торопливо настрочила она.
«Нам нужно многое обсудить».
«Во вторник?»
Ответ так и не пришёл.
ГЛАВА 7
Джонатан думал. Он думал всё воскресенье, наблюдая, как Линда расхаживает по дому с телефоном наперевес. Думал, наблюдая, как Кейси судорожно пихает в сумку спортивную форму, делая вид, что собирается на тренировку, которых по выходным у неё никогда не было. Думал в понедельник утром, выслушивая дежурный доклад Доусона. Думал до того самого момента, пока секретарь не уточнил:
— Завтрашний вечер организовать по обычному сценарию, сэр?
Джонатан, сидевший в тот момент за столом и слепо смотревший на стопку бумаг, вскинулся и наконец обратил внимание на собеседника.
— Завтрашний вечер, — медленно произнёс он.
Джонатану ужасно не хотелось выходить за рамки формальных отношений. Подпускать девчонку так близко, чтобы та стала что-то для него значить… И в то же время Джонатану казалось, что им нужно поговорить. Если он действительно хочет чего-то большего, чем разовый визит. А он хотел. И достаточно хорошо понимал почему: потому что девчонка терпела. Молчала и не тряслась от страха там, где любая нормальная, не испорченная сексом за деньги девушка давно бы сбежала.
На прожжённую шлюху девчонка не походила. Впрочем, она и не могла ею быть — Доусон получил вполне конкретные распоряжения и все медицинские данные проверил несколько раз. Тем более Джонатан вынужден был признать, что уважает её.
— Пусть доставят в дом, — сказал он. Сделал над собой усилие и добавил: — Я встречу её сам.
Весь вторник Дрейзер чувствовал себя хреново и с каждым часом всё сильнее подозревал, что вечером сорвётся. Он дважды закрывался в кабинете, чтобы отлучиться в оборудованный по соседству фитнес-зал, и по двадцать минут колотил грушу. В итоге к вечеру он настолько устал, что уже с трудом соображал. Больше всего ему хотелось не вести разговоры, а включить телевизор и посидеть в полумраке. Мейсен в этой фантазии тоже была — девушка сидела меж его широко расставленных ног, и Дрейзер гладил её по голове.
Когда вечером машина с Дориан въехала в ворота загородного дома и в комнате, где отдыхал Дрейзер, раздался звонок внутреннего вызова, он уже почти что задремал.
— Мистер Дрейзер? — осторожно спросил Доусон, почувствовав настроение хозяина. — Желаете всё отменить?
— Нет, — Джонатан потёр глаза. — Я выйду к ней. Пусть подождёт внизу.
Дрейзер ощупал бока, проверяя, на нём ли рубашка. Потянул пиджак, брошенный на подлокотник соседнего кресла, и накинул на плечи. За окнами стояли сумерки, и с низкого, почти что чёрного неба валилось нечто среднее между снегом и дождём.
Дрейзер спустился вниз и замер, вспомнив про маску. Скрывать было особо нечего, он лишь хотел соблюсти дистанцию. Однако изобретать что-либо было поздно: Дориан стояла посреди холла и смотрела на него широко распахнутыми глазами.
Дрейзеру стало нехорошо — таким пристальным, внимательным и доверчивым казался этот взгляд.
— Привет, — как можно более спокойно произнёс он.
— Сэр.
Дрейзеру захотелось облизнуть губы. Всё происходящее было неуместным, неправильным и несвоевременным. То ли эта девушка была не той, с кем нужно говорить, то ли встретиться они должны были не так… Дрейзер никак не мог уложить это в голове.
— Не раздевайся, — сказал он, заметив, что Дориан нервно теребит полу кожаной куртки. И теперь только оглядел её с ног до головы. Доусон предоставлял Дрейзеру досье, но тот его не смотрел. Не желал ничего знать о той, кого ему предстоит видеть только голой.
«А чего ты вообще хотел? — начиная злиться, подумал он. — Трахать её или пороть, использовать или сделать своей постоянной игрушкой?» Дрейзер не знал. Желание, связавшее его с Мейсен, было смутным. Он задыхался. Ему нужно было впустить в газовую камеру своей жизни струю свежего воздуха. «И ты не придумал ничего лучше, чем завести проститутку на постоянной основе», — злость стала сильней, но вместе с ней усилилась усталость. А Мейсен тем временем, как будто увидев что-то на его лице, шагнула вперёд.
— Мистер Дрейзер?..
