Купить

Побег на Роанок. Ольга Истомина

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Отправиться в полное приключение и опасностей путешествие? Выполнить таинственную миссию, спасти остров и стать настоящей героиней? Оставить в прошлом совершенные ошибки, начать жизнь с чистого листа и завести новых друзей?

   Именно об этом я так отчаянно грезила, соглашаясь плыть на Роанок, где стремительно разворачивалось противостояние между добрыми и злыми магами.

   Только вот реальность быстро щелкнула меня по носу. И наемники вовсе не спешат принимать в компанию благородную эльфийку, приключения оказываются не такими радужными, как рисовало воображение, а прошлое не желает отпускать из своих когтистых лап.

   

ПРОЛОГ

Сознание возвращается медленно. Кажется, что мне завязали глаза плотной повязкой, и сквозь темноту пробиваются светлые пятна. Медленно-медленно мрак расступается, позволяя разглядеть очертания предметов.

   – Предательница! Хорошо, что мы сумели быстро выявить ее до того, как позволили воспользоваться нашим гостеприимством.

   – Вопрос в том, сколько вреда эта крыса уже успела причинить?

   Негромкие голоса окончательно помогают вынырнуть из забытья. Перед глазами все плывет, дерет пересохшее горло. Пытаюсь дотронуться до лица, но не могу пошевелиться. Руки и ноги скованы кандалами. Я распята на стене и почти вишу на цепях. Шею обхватывает стальной ошейник, из-за чего с трудом получается дышать.

   – Гляди, очнулась! А Двалин боялся, что слишком много порошка потратил. Слишком мало. Эти твари живучие! – один из тангаров неприязненно косится на меня.

   Второй неспешно заканчивает чертить какой-то узор на столе и лишь потом оборачивается ко мне.

   Мы находимся в темнице. Кроме двух тангаров здесь больше никого нет. Воспоминания по-прежнему путаются в голове. И я изо всех сил пытаюсь понять, почему и когда успела превратиться в пленницу?

   Между тем тангары одновременно делают шаг ко мне. Представители подземного народа всегда казались мне похожими, но эти тангары кардинально отличаются. Первый явно постарше, с темными волосами и густой бородой, весь в броне, вооруженный двумя топорами. У второго борода скудновата, на нем только кольчуга, да на поясе висит нож. Но кое-что общее у тангаров находится – полный ненависти взгляд, которым они окидывают меня.

   Сердце судорожно колотится в груди, я пытаюсь отступить назад, еще сильнее вжаться в камень! Стена холодная, но спину почему-то обжигает огнем. Моя гримаса вызывает усмешки у тангаров.

   «Да что происходит?!» – я открываю рот, но не могу издать ни звука.

   Тангары же, наконец, приходят к какому-то решению. Один достает топоры и замирает в боевой стойке, а второй грубо срывает с меня одежду.

   Рубашка рвется с оглушительным треском, обрывки белой ткани падают на каменный пол. Я извиваюсь в цепях, но стражники не спешат закончить начатое.

   Вместо этого смотрят на меня, и в их глазах отражается ужас.

   – Вот же мракобесие, – с отвращением сплевывает тот, что постарше.

   Я опускаю взгляд и давлюсь воздухом при виде охватившей тело черноты. Тьма охватывает левую руку, спускается на грудь и часть живота. Короткие щупальца тянутся дальше, к шее, оставшейся белоснежной коже. Я практически чувствую, как один из отростков скользит по ключице.

   И в этот момент память стремительно возвращается ко мне. Груз воспоминаний настолько тяжел, что я обвисаю на цепях. Расширенными глазами смотрю вперед, пытаясь свыкнуться с собой. Разум лихорадочно анализирует информацию, в то время как сердце падает куда-то вниз.

   Если все, что я вспомнила, правда, то в темнице я нахожусь совершенно заслуженно. А значит, в скором времени меня ждет смерть, ведь те, кто заключил сделку с самой тьмой, не имеют шанса на помилование.

   «Интересно, это будет костер или плаха?» – мелькает совершенно не званая мысль.

   Услужливое воображение рисует картины пылающего костра, помоста с палачом, точащим огромным топором, и волосы на голове встают дыбом.

   Ошейник на шее не мог уменьшиться в размере, но с каждым вздохом все сильнее обхватывает горло. Барахтаясь в цепях, я задыхаюсь от накатывающего волнами отчаяния.

   Тангары словно забывают обо мне. Что-то обсуждают, переглядываются. Один их них, что более рослый и крепкий, разворачивает мешок, в котором оказываются пыточные инструменты. Он любовно перебирает их, поднимая и проверяя действие то одного, то второго предмета.

   У меня же темнеет в глазах. От нереальности происходящего хочется кричать. Не может быть, чтобы это происходило со мной! Не может быть, чтобы мои воспоминания были настоящими!

    В конце концов, я не какая-то преступница, я Ланниэль из дома Серебряной Луны! Единственная дочь и наследница герцоского титула! Передо мной всегда кланялись, уважительно целовали руку и осыпали комплиментами. И, происходи все на землях отца, тангары также должны были приветствовать меня. Даже плевать на титулы и разное положение: я леди и имею право на соответствующие привилегии!

   Но вместо этого я прикована к стене и по-прежнему не могу говорить.

   Эмоциональный всплеск быстро проходит, и только цепи помогают удерживаться в вертикальном положении. У меня трясутся ноги, а внутри все сводит от ужаса.

   «Нет! Меня же не могут по-настоящему пытать! Это неправильно! Это несправедливо!» – бьются в голове лихорадочные мысли.

   Вот только просто разговаривать со мной тангары явно не намерены. В их глазах я нежить, и приговор мне уже подписан.

   Мужчина, наконец, выбирает подходящий инструмент – тонкий нож с острым лезвием, и шагает ко мне

   – Пожалуйста… Я не хочу плохого… – кое-как проталкиваю слова через сжатое спазмом горло, пытаясь достучаться до своего палача.

   И убеждаюсь, что тангары действительно не намерены разговаривать. Первый отодвигается в сторону, а второй с силой бьет меня по лицу. Во рту мгновенно появляется металлический привкус, из разбитых губ бежит кровь. Я осторожно дотрагиваюсь языком до зубов и чувствую, как один из них шатается.

   «Будто бы мне есть кому улыбаться. Старая жизнь осталась в прошлом», – спохватываюсь я.

   Палач же склоняется над моим боком. Я вся подбираюсь и, не в силах наблюдать, зажмуриваюсь. Напряженно прислушиваюсь к ощущениям, ожидая острой боли, но не чувствую ничего.

   – Подай тот нож, – командует тангар напарнику, и я приоткрываю один глаз.

   Кошусь вниз и вижу глубокую рану на левом боку. Удивительно, но крови нет. Видимо то, что убило бы меня в обычной жизни, благодаря «украшающей» кожу тьме становится обычным порезом.

   Осознание приходит мгновенно и заставляет мурашки бежать по коже. Я по-прежнему толком не понимаю, во что меня превратили, но расползающийся внутри холод не несет ничего хорошего.

   Между тем тангар берет нож пошире, с зазубренным лезвием и оценивающе взвешивает его в руке.

   Боли по-прежнему нет, но я кричу на пределе возможности. Если тангары желают сперва измучить меня, чтобы не думала врать, пусть считают, что у них вышло. Проверять, окажется ли таким же нечувствительным здоровый бок, совершенно не тянет.

   Но, видимо, мужчины преследуют какую-то иную цель. По крайней мере, проделав внушительную дыру в моем теле, палач останавливается.

   Они ждут всего минуту, а потом дверь бесшумно отворяется, и порог переступает третий тангар – старейшина. На нем вовсе нет доспехов, но на груди висит связка амулетов. Даже рукава и низ широкой рубахи расшиты защитными узорами. Волосы и борода мужчины белоснежные, только ярко-синих глаз не коснулась старость. Наверное, другим тангарам его глаза напоминают безоблачное небо, к старейшине все идут за советами и спокойствием. Только я вижу зимнюю стужу.

   Двое тангаров почтительно кланяются и отступают в сторону. Старейшина скрещивает руки на груди и внимательно рассматривает меня.

   – Она гниет изнутри. А ведь когда-то была красивая девушка, – задумчиво произносит он.

   Наверное, если бы я могла, то разрыдалась бы. Старейшине хватает одной фразы, чтобы с лихвой выполнить работу палача. Пусть физической боли я не чувствую, но испытывать эмоции все еще могу. И воспоминания о прошлой жизни режут без ножа.

   Я помню, какой покинула дом. Веселой, беззаботной, наивной.

   Красивой.

   И как выгляжу сейчас. Ожоги давно уже не болят, но я по-прежнему не могу без содрогания смотреть в зеркало. Выкинуть из головы тот кошмарный день никак не получается. Каждый раз, когда я вижу костер, то вспоминаю, как долго горела и как безуспешно пыталась сбить языки пламени. И без того нерадостную картину усугубляет чернота.

   «Наверное, я напоминаю куклу, сшитую из разных лоскутов. Очень дешевую и потрепанную куклу», – с горечью осознаю я.

   – Итак, нежить, ты явно умеешь говорить, так что рассказывай, – налюбовавшись, тангар приступает к допросу.

   И я рассказываю. В первый момент еще пытаюсь избегать упоминания имени Белзира, но после того, как мужчина повторяет вопрос, говорю все, как есть.

   Вновь возвращаться в воспоминания нелегко, но я рада возможности сказать правду. Мысль о том, чтобы выгородить себя, даже не приходит в голову. Хватит! Я и без того слишком долго терпела.

   Это как воспаленный нарыв на коже. Он дергает болью и медленно сводит с ума. Вскрывать его больно, но вместе с тем боль приносит облегчение.

   Я рассказываю совершенно все, что происходило со мной. Как очнулась в комнате и увидела Грегори. Как получила шанс на спасение, и ухватилась за него, толком не осознав, что потребовали взамен. Как дважды получила приказы помешать друзьям и дважды исполнила их.

   – Пожалуйста, я не нежить. Я не всегда была такой. И приехала на Роанок, чтобы помочь. Если не можете избавить меня от проклятия, то убейте, – заканчивая рассказ, глухо произношу я.

   – Еще успеем, – старейшина качает головой и почему-то не спешит давать знак палачу.

   Мне казалось, на сегодня я испытала весь спектр эмоций, но брови в очередной раз удивленно взлетают вверх.

   «Почему? Сами ведь сказали: я нежить. Так убейте!»

   Тангарам явно что-то не дает покоя. Они переглядываются, косятся на меня. Сначала с привычным отвращением, потом – все больше с опаской и, наконец, ужасом.

   Я схожу с ума от волнения, изо всех сил пытаюсь разобрать хоть слово, но, кажется, подземные жители просто шевелят губами, не издавая ни звука. Наконец, они приходят к решению и выходят из камеры.

   Понятное дело, поделиться своими размышлениями со мной никому из них не приходит в голову.

   Время тянется ужасающе медленно. Минута за минутой, час за часом. В темнице нет окон, сюда не доносится ни единого звука, и я понятия не имею, сколько уже провела взаперти.

   Свалившиеся воспоминания, пытка, допрос… Сейчас я настолько вымотана, что бессильно обмякаю на кандалах и начинаю мечтать об обмороке.

   Даже темное беспамятство будет лучше нынешнего положения! Но сознание не спешит уплывать, и шанса на спасения не предвидится.

   Разглядывая пол, я начинаю вспоминать все, что случилось со мной за последний месяц. С того самого дня, как я согласилась отправиться в место своей будущей гибели – на Роанок.

   

ГЛАВА 1. Прибытие

За час, прошедший с момента отплытия, я успела облазить корабль вдоль и поперек, едва не доведя матросов постоянными расспросами, как называется то или иное приспособление. В итоге, когда в попытке забраться по канату едва не свалилась на голову коку, терпение матросов подошло к концу, и они пообещали привязать меня к фок-мачте прямым морским узлом, если немедленно не уймусь.

   Обиженно хмыкнув и старательно скрывая досаду, я отошла к борту. Подумаешь, невидаль! Да если бы я только захотела, папа бы корабль с целой командой купил. Впрочем, отца здесь нет, и, понемногу успокаиваясь, я перевела взгляд на водную гладь.

   Океан был удивительно красивым, буквально завораживая бескрайними просторами. На глубине вода казалось темно-синей, и от корабля расходилась белая пена.

   А вдалеке, где еще виднелись очертания покинутого нами города, вода сверкала серебром. Солнечные лучи отражались от водной глади, весело танцуя с резвящимися волнами.

   Ветер наполнял паруса, играл с волосами и заставлял трепетать плащ. Подняв лицо, я вдохнула морской воздух полной грудью. Как же упоительно пахнет океан! Свободой, безмятежностью и чем-то притягательным, заставляющим кровь бежать быстрее, а сердце ускоренно биться в предчувствии новых чудес.

   Громкий плеск заставил радостно взвизгнуть и захлопать в ладоши.

   – Смотрите, это дельфин! Самый настоящий дельфин! – я ткнула пальцем в погружающееся и выпрыгивающее из воды животное.

   – Да что же ты громкая такая?! – Гардис, на свою беду стоявший рядом, демонстративно поковырялся в ухе и отошел на несколько метров в сторону.

   – Есть какая-то морская примета, что встретить дельфина к удаче? – не обратив на него внимания, пристала к проходящему мимо матросу. – А что это за звуки? Он смеется, правда? Желает нам счастливого пути? Дельфины часто встречаются?

   – Дамочка, мы в открытом океане. Здесь какой только живности не водится, – закатил глаза тот. – И дельфины, и акулы, и осьминоги. Молитесь, чтобы кракен не встретился, не то ко дну все пойдем. Вот когда наобнимаешься со своими дельфинами напоследок!

   – Кракены? А они часто попадаются? Их можно заранее заметить и свернуть в сторону? – новая тема вызвала новый шквал вопросов.

   Но болтать с любопытной пассажиркой матросу оказалось недосуг. Махнув рукой, он отошел и начал проверять веревочные крепления на шлюпках. Восторг в груди стал медленно гаснуть. Любоваться океанскими красотами хотелось в компании, и, не зная, с кем разделить воодушевление, я почувствовала себя глупо.

   Что самое обидное, на мой возглас совершенно никто не отреагировал, и каждый продолжил заниматься своими делами. Гардис курил трубку, Миса деловито точила мечи, то и дело проверяя остроту пальцем. Один раз наемница все же подняла голову, оценивая обстановку, но, не обнаружив ничего опасного, сразу вернулась к своему занятию.

   Наверное, если сравнить нас, Миса должна завидовать мне. У нее самая простая одежда и поношенный плащ. Для дроу внешность – не главное, но даже для темной эльфийки девушка выглядела отталкивающе. Короткие белоснежные волосы обстрижены (опалены?) кое-как и торчат в разные стороны, лицо все в коротких тонких шрамах. Издалека это смотрится даже своеобразно, будто белоснежный узор на темно-фиолетовой коже. Выделяется только свежий шрам, кривящий губы и создающий впечатление усмешки.

   И я – дочь герцога, с рождения привыкшая получать все самое лучшее. Пусть сейчас на мне не платье, а дорожная одежда, но из самой крепкой ткани. Плащ подбит мехом черного, редкого в наших краях льва, белые волосы уложены в сложную прическу, а продав оружие, я могла бы безбедно жить целый год.

   Но, тем не менее, в эту минуту я ужасно завидовала Мисе, ведь для нее это путешествие – самое обычное дело. За свою жизнь она успела побывать во множестве стран, даже сражалась с самым настоящим драконом, зуб которого теперь носила в качестве талисмана на груди. Наемница излучала спокойствие и твердую уверенность в себе, напоминая скалу, которую невозможно вывести из равновесия.

   В то время как меня никуда не выпускали из поместья. Хочешь новое платье? Мы пригласим купцов и швей, выбирай любые ткань и фасон. Заскучала и грезишь о деревенской ярмарке? Устроим пышный прием, и ярмарка сама приедет к тебе.

   Не скажу, чтобы у родителей не было причин держать меня в ежовых рукавицах, я прибавила им немало седых волос. Вот только все равно ужасно обидно и несправедливо сидеть под замком, особенно когда тебе исполнилось целых восемнадцать лет!

   Воспоминания о прошлом отозвались внутри болью, и я окинула палубу цепким взглядом, выискивая новое занятие.

   Неразговорчивый матрос никуда не ушел, и я решила второй раз попытать счастья.

   – Извините, что опять отвлекаю, – на всякий случай встала так, чтобы отрезать всякие пути к отступлению. – Но у меня срочный, прямо-таки не терпящий отлагательств вопрос.

   – Ну? – матрос уставился неохотно; он был старше меня едва ли на пару лет, но в его глазах уже поселилась беспросветная скука и равнодушие ко всему вокруг. – Чего надо то?

   – Дело в том, что меня интересует информация о том, куда все пассажиры, то есть, куда я, где на этом корабле возможно… принять ванну, – румянец обжег щеки, и, все сильнее путаясь в словах, закончила я в итоге совсем не так, как собиралась.

   – Ванну? – на лице паренька отразился тяжелый мыслительный процесс. – Ну, бочка есть у капитана. Можешь попросить, авось, разрешит попользоваться. Воды натаскать, нагреть – и купайся, сколько душе угодно.

   – Что, прямо у него в каюте? – я захлопала ресницами, надеясь, что это особый океанский юмор.

   – Ну, можно и в каюте. Айрейро вряд ли против будет, – под оценивающим взглядом матроса пылать начало не только лицо, но и все тело.

   – Гм-м-м… А что на счет других естественных надобностей? Их тоже, хм-м-м, справляют под бдительным капитанским присмотром? – я уже жалела, что вовсе открыла рот и не обратилась с тем же вопросом к Мисе.

   И почему все умные мысли посещают с приличным опозданием? Хоть бы одна для разнообразия вовремя заявилась!

   – Что ты к капитану привязалась? Чего тебе вообще надо? Дашь спокойно поработать или нет?! – отбросив веревки, поднялся матрос.

   – Да в отхожее место ей нужно, чего непонятного, – буркнул приблизившийся Гардис.

   – Так в каюте ведро имеется, – матрос от греха подальше предпочел укрыться в трюме.

   – Чего политесы с ним разводишь, принцесса? – недовольный взгляд достался и мне. – Чай, не во дворце, чтобы выкать всем подряд.

   – Мое имя Ланни, не нужно придумывать других прозвищ, – выдохнув, терпеливо попросила наемника. – Дома меня учили, что со всеми нужно быть вежливой и держаться наравне, без разницы, лорд перед тобой или крестьянин. Вот староста деревни, польщенный вниманием, уступил мне свой дом, а сам с женой ушел спать к соседу.

   – И, конечно же, заплаченное золото никак не повлияло на его радушие, – взьерошив короткие темные волосы, хмыкнул Гардис.

   – Откуда ты… – я удивленно уставилась на наемника.

   О первых днях после побега из дома я не упоминала даже в письмах. Прихватив с собой побольше золота, я действительно расплачивалась только им. Причем, наслаждаясь собственной значимостью, даже не просила сдачи.

   – Догадался. Слишком уж ты предсказуема, принцесса, – забавляясь, наемник дернул меня за кончик уложенной вокруг головы косы.

   И без того держащаяся на честном слове прическа не выдержала такого издевательства и рассыпалась. С ойканьем собрав выпавшие шпильки, я поспешила в каюту. Переплетать волосы, ну и по другим естественным надобностям.

   Когда вернулась на палубу, обнаружила, что Гардис куда-то задевался, а к Мисе не только успели присоединиться Артракс, Эрнст и Доор, но и завязать бурный спор.

   Причем если Артракс и Эрнст особо не выделялись, – подумаешь, у одного хвост и рога, а у второго зубы, что любая акула такому оскалу позавидует, – то у Доора просто не было шанса остаться незамеченным.

   Как и все бхоры, Доор достигал трех метров в высоту и едва не двух в ширину. Ну, может быть, на самом деле чуть-чуть меньше, но я жутко боялась, что вместе с ним нас не пустят на борт. А вдруг капитан упрется, что с таким грузом корабль перевесит, и мы потонем? К счастью, обошлось.

   – Ланни, иди к нам! – махнула рукой Миса. – Кровь из носу нужно твое мнение.

   – Что такое? – мгновенно заинтересовалась я.

   – Как нашего нанимателя зовут? Мы уже языки сломали в попытках выговорить, рассуди нас, – дроу поглядывала на мужчин с превосходством, ничуть не сомневаясь, что именно ее версия окажется верной.

   – Я? – миссия была почетной, но становиться судьей совершенно не хотелось.

   – А кто еще-то? Ты эльфийка, у тебя иммунитет к сложновыговариваемым и длиннопроизносящимся именам, – поторопил Артракс.

   – Ничего подобного! У нас имена красивые и мелодичные, а не вовсе набор звуков, – задрала я нос.

   – Сказала леди Ланниэль, дочь герцога, представительница славного рода Серебряной луны, – передразнил Эрнст, напомнив мое приветствие при первом знакомстве. – Так что, помнишь или нам Берена будить?

   – Эйкинскъяльди, – сдалась я.

   Наемники, переглянувшись, синхронно поморщились, явно пытаясь произнести имя хотя бы мысленно.

   – Так как думаете, почему этот, ну вы поняли, именно нас выбрал? – в итоге Миса первой признала капитуляцию в споре. – Миссия то важная, прямо не передать!

   – А кому же еще? Мы ведь самые удачливые, талантливые и неподражаемые наемники во всей стране, – довольно оскалился Эрнст.

   Оружия он не признавал принципиально, в драках используя только железные кулаки, но чаще всего этого не требовалось. Фурии достаточно было улыбнуться (а если у врага были крепкие нервы, то облизнуться), чтобы его противник пустился наутек.

   – И самые отбитые тоже, – поддержал Артракс. – Кто в здравом уме согласится плыть на остров, кишащий порождениями тьмы? Поговаривают, что, если миссия провалится, власти наплюют на выгоду и пустят остров ко дну.

   Я слушала молча, не принимая участия в беседе. Увы, по поводу себя не обольщалась. В команду наемников я попала незадолго до встречи с Эйкинскъяльди, и если успела чем прославиться, так это талантом влипать в неприятности.

   Собственно, меня, может, и вовсе с собой не взяли бы: в конце концов, непроверенное лицо на сложном задании способно гораздо больше навредить, чем помочь. Но неожиданно вступился Эйкинскъяльди.

   «От успеха вашей миссии зависит судьба целого мира. Символично, если в операции примут участие представители разных рас», – степенно сказал он.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

200,00 руб Купить