Я у тебя давно в плену. Елена Янук

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Знакомство
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ЧАСТЬ ВТОРАЯ Владения королей
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

АННОТАЦИЯ

Не верю в СКАЗКИ! Не верю в МИСТИКУ! Не верю в ЛЮБОВЬ!

   Но, нарушив запрет, я попала в дурацкую СКАЗКУ!

   Кругом сплошная МИСТИКА: ожившие легенды угощают великолепным кофе; могучие маги отбивают атаки летающих монстров; темные колдуны выпускают у иномирцев кровь.

   Теперь я не верю только в ЛЮБОВЬ.

ПРОЛОГ

В пятницу ко мне нежданно заявился Димка.

   Я открыла дверь и остановилась на пороге, внимательно его рассматривая. Дорогие сигареты в руке, недурственная прическа, приличный парфюм, костюм и обувь… в общем, заявился при полном параде.

   И что же это все значит? Мысленно почесала затылок. Впечатлить меня решил, не иначе? Или свататься задумал?! Иронично приподняла бровь и, не скрывая насмешки, нежным голоском поинтересовалась:

   — Кто это такой красивый к нам пожаловал? Никак сам Димон? Джентльмен и реально кра-са-ув-чик.

   — Анечка, отключай блондинку. Я серьезно поговорить пришел, — таким же насмешливым тоном отозвался Димка, иронически прищурившись.

   Серьезно так серьезно. Я разве против? Перестала улыбаться и, сложив руки на груди, нарочито грубо спросила:

   — Чего приперси? У меня и без тебя дел полно. Реально думаешь, что скучаю?

   — Сообщить о новостях хотел. Что, даже в дом не пригласишь? — с насмешкой поинтересовался старый знакомец, кивнув в сторону дивана в прихожей.

   — Чужих не пускаю. Говори, что нужно, и уходи. — Я была груба как никогда. Но меня бесили эти его поползновения на отношения после того, как я как-то случайно услышала, как он говорил своим друзьям, что меня бережет на потом. Типа, «жениться надо на породистой девственнице и чтоб с мозгами!». Тогда дети хорошие будут. Малолетний селекционер, лысые йожыги. А то, что у будущего папы с мозгами беда, это никак наследниках не скажется?

   Димка нагло сдвинул меня в сторону, прошел внутрь и уверено сел на диван. Затем похлопал себя по карману, разыскивая зажигалку.

   Я раздраженно сложила руки на груди. Кто-то чересчур обнаглел! Не сводя глаз с нахала, сухо предупредила:

   — Не вздумай здесь курить!

    Проблема в том, что, в общем-то, я милый, интеллигентный и добрый человек. Но, если он сейчас у меня дома закурит… выплесну ему в лицо воду из-под цветов, а красивую, но тяжелую стеклянную вазу, которая пока мирно стоит на столике у зеркала, разобью о его наглую голову!

   Кажется, он тоже это понял, опустил руку, насмешливо показывая, что его ладони пусты, и курить он вообще не собирался.

   — Говори быстрее, у меня дела. Скоро ухожу, — недовольно поторопила я, раздраженно прикрыв входную дверь за незваным гостем.

   — Деловая какая… — насмешливо провожая взглядом каждый мой шаг, отозвался Димка. Ну это понятно, мой явно домашний вид: белая футболка и серые спортивные штаны моим словам не советовал. Одернув футболку, я солидно заверила:

   — Несомненно деловая! Рада, что хот это ты усвоил! Так что тебя привело ко мне в столь неудобное время?

   Сложив руки на груди, я встала напротив него, бедром упершись о стенку прихожей. Однако Димку мое откровенное недовольство не смущало. Его вообще мало что смущало в этой жизни. Откинувшись назад, он улыбнулся:

   — Я купил квартиру. В соседнем подъезде! — гордо сообщил он, при этом тщетно изображая равнодушие и даже легкое пренебрежение к озвученной новости, словно делал такие покупки каждый день.

   Я понимающе кивнула, ну да, центр города, престижный район. Все под рукой. Да и сам Димка чуть меня старше, не каждому это под силу. Понятное дело, хочется похвалиться.

   — Молодца. — Я нетерпеливо отбарабанила пальцами по стене. — И что дальше? Тебя надо похвалить? Порадоваться за тебя? Или денег занять на пакетик с лапшой?

   Димка мои шпильки проигнорировал:

   — Как закончу там ремонт, ты переедешь ко мне.

   — Серьезно? — Откинув голову, я громко и нарочито рассмеялась, но тут же остановилась и скромно поинтересовалась: — И по какой такой причине, позвольте спросить?

   — Будешь жить со мной. Пора стать семьей. Я сказал!

   Я реально опешила от подобной наглости. В идеале спустить бы его с лестницы, но, увы, этот «лось» намного выше и крупнее меня. А было бы здорово!

   — Серьезно?! Семьей?! Ха-ха! Бегу и падаю! Ладно, за болтовню денег не берут, говори и дальше. — Вот потому, зная Димку, радоваться за него я не спешила.

   — А вздумаешь умотать в свой Париж, к мамочке… — Уже с угрозой и нескрываемой ненавистью продолжил он, смяв в руке пачку с сигаретами. — Найду тебя и там. И привезу обратно!

   — Штрашенный какой… Брр… генерал мурашка, — хихикнула я, насмешливо глядя на него. Хотя мне сейчас совершенно не смешно.

   Я измерила его сардоническим взглядом и добавила:

   — Я тебя услышала, мураш. Беги, давай, квартиру ремонтируй… ну и мечтай дальше… — Еще раз не сдержала язвительный смешок, зная, как это бесит Димку.

   — Имей в виду, я не шучу, и не делай из меня дурака! — прищурившись, прорычал он, сжимая кулаки.

   С брезгливым выражением на лице я лениво отозвалась:

   — Никто из тебя дурака не делает. Это твоя личная инициатива.

   Он на миг замер, осмысливая, потом с ненавистью на меня посмотрел. Дошло. А нечего жену умнее себя подбирать, так и будешь, раскрыв рот стоять, пока жена говорит.

   — Ты хочешь меня обидеть? — угрожающе прорычал он. Я с умным видом кивнула:

   — Очень хочу, но лучше природы у меня не получится. Всесторонне недоразвитая личность, это же эксклюзивный вариант! Такого поискать не найдешь, — ядовито усмехнулась я, измерив его с головы до пят насмешливым взглядом.

   Димка раздраженно фыркнул:

   — В общем, теперь будешь умничать в своем институте, а дома слушать меня! — с презрением отозвался Димка, встал и подошел к двери и, открывая, угрожающе добавил: — Я прибуду в субботу и заберу тебя. То есть, завтра ты должна быть готова! Собирай вещи. Пока мы поживем в гостинице. И не вздумай убегать, я из-под земли тебя достану!

   Поднялся и ушел.

   Поживем в гостинице?! Забавно… Я долго задумчиво смотрела ему в след. Потом закрыла дверь и вздохнула. Да, до того, как Димка связался с криминалом, он таким не был. Ну, с кем поведешься. Небось, дружки научили как «с бабами надо общаться». Дурашлеп.

   Я взяла телефон и позвонила Соне.

   — София? Привет. Помнишь, я тебе обещала помочь с книгами? — София, пока ее мама в отъезде, задумала сделать перестановку в спальне. Ей очень мешал шкаф с книгами, и она запланировала перевезти их на дачу. Попросила меня помочь.

   Вот только теперь дату поездки придется перенести. Из-за Димки.

   — В общем, давай в эту субботу перевезем, а то позже у меня дела образовались, — устало сообщила я подруге.

   Уеду к маме в Париж, а там учиться поступлю. Давно пора.

   Соня, выслушав, обрадовалась:

   — Давай, в субботу еще лучше! Приходи сегодня вечером, переночуешь у меня, а завтра на первой маршрутке рванем на дачу.

   — Хорошо, вечером приду, — пообещала я и пошла собираться.

   С собой одежду не брала, только надела «нежно-мятный» топ и чисто белые брюки-гаучо* с карманами. Давно хотела их надеть, но в институт в таком виде идти неловко, слишком в глаза бросаются, а больше надеть некуда. Ну, вот и шанс появился выгулять обновку.

   *Брюки-гаучо - широкие, слегка расклешенные брюки длиной до икры.

   Утром, погрузив в багажное отделение маршрутного автобуса огромные баулы с книгами, мы с Соней выехали из города. Хорошо бы это сделать на машине, но Димку я просить не могла, а таксист на стоянке запросил столько, сколько я на подработке репетитором за месяц имела. У Сони таких денег не было, так что остался только автобус.

   Поездка вышла не из легких. Июльская жара, пробка на дороге при выезде из города, задержавшая нас на два часа, вокруг потные разгоряченные соседи, как и мы с Соней, нервно рвущиеся к тенистому загородному отдыху.

   Единственное, что выручило бы в этой ситуации — наушники и хороший музыкальный канал. София уже наслаждалась музыкой, параллельно играя в игрушку онлайн, а у меня телефон как назло сел. Пришлось терпеть все неудобства летней поездки.

   Я сползла в кресле чуть вниз, откинула голову назад, вытянула ноги, сложила руки на груди и закрыла глаза, серьезно собираясь уснуть.

    Впереди беседовали пожилые мужчины, я невольно прислушалась.

   — …из леса выскочил на трассу. Да страшный такой! Метра три на задних лапах, а может и больше! Серая лохматая тварь, когти сантиметров по двадцать, морда вытянутая, огромная... Вроде волк, вроде человек. Мы с другом по газам! Аж шины завизжали. Так эта тварь кинулась за нами, когтями вспорола багажник «Москвича», как нож консервную банку, — впереди доверчиво делился сухонький старичок с седой густой шевелюрой.

   Его собеседник недоверчиво покачал головой:

   — Да, небось, у тебя старая рухлядь, при прикосновении сама рассыпалась, — хрипло рассмеялся второй мужчина с лысиной, ниже ростом, гораздо толще первого.

   Первый недовольно отмахнулся и даже слегка возмутился:

   — Какая там рухлядь? Новенький «Москвич». А металл-то какой раньше был? Семеныч в том году врезался на своем «Москвиче» в новенький «Мерседес», так у «мерса» нос всмятку, а у старенького «москвича» пара царапин. Это раньше железо было, а теперь фольга одна.

   — Да ладно тебе… — Не поверил его собеседник, раздраженной дернув потной шеей. И они стали спорить о качестве новых и старых машин.

   На остатках энергии в аккумуляторе телефона я написала маме смс, что уехала отдыхать за город в гости, буду вне зоны доступа, закрыла глаза и перестала прислушиваться. Когда открыла, оказалось, что мы приехали и автобус стоит на конечной остановке. Народ торопливо высаживался.

   — Хорошо доехали, это потому что сели вовремя, — довольно отозвалась София, потягиваясь после длинного пути, пока я поправляла запутавшиеся шнурки на белых кроссовках. — Если бы выехали в десять, то часа четыре в пробках простояли, а так смотри, еще и двенадцать нет, а мы на месте.

   Я кивнула.

   Мы вышли, ожидая, пока водитель освободится и отдаст нам наши баулы с книгами.

   — Теперь добраться до дома, а там прохладно, хорошо! — радостно подхватывая свой громоздкий багаж, оживленно продолжала подруга.

   — Угу, — устало отозвалась я, подхватила сумки и поплелась следом.

   Маленький хорошенький домик семьи Софии стоял в деревьях, среди изумрудной травы, и, судя по тенистой веранде и фонтанчику с водой перед входом, был хорошо приспособлен для летнего отдыха.

   Мы зашли внутрь крошечной прихожей, оббитой светлым деревом, бросили прямо на пол тяжелые баулы и перевели дух.

   Пока Соня ставила чайник, я достала из сумки зарядку и подключила телефон.

   — Ты видела, как я тебя вчера нарисовала? — Из кухни громко спросила Соня. — Я скинула набросок на твою страничку…

   Я закатила глаза. В общем, София — моя лучшая подруга. Она принципиально не отзывается даже на милое «Софи» (тем более на Соня! Это вообще смертельное оскорбление!) Зато она любит рисовать меня в виде фигуристой блондинки с распахнутыми голубыми глазами, как в аниме. Говорит, что моя внешность идеально соответствует анимешным стандартам. По мне так я у нее выхожу слишком фигуристой, и слишком глазастой. Блондинка с волнистыми волосами, (особенно, если их слегка намочить, то и вовсе мисс Кудряшка), и голубые глаза. Большие. А Димка так вообще зовет меня блондинкой, и всем говорит, что типа я «прелесть, какая дурочка»! Кто бы говорил! Вспомнив об этом идиоте, с раздражением закатила глаза.

   Оставила свою сумку в комнате, я пошла к Соне на кухню.

   — Ага, чай попьем, и покажешь свой рисунок. Если понравится, устроим торги и, если я их выиграю, то выкуплю рисунок за приличную сумму, — насмешливо хмыкнула я, доставая две чашки из шкафчика над раковиной. Соня уже стояла рядом с закипевшим чайником в руках.

   — А че? Отличная идея! Можешь выкупить заочно и заранее, я совсем на мели, — усмехнувшись, согласилась Соня, придвигая ко мне полную чашку кипятка. — Сорри, ничего кроме чая нет. За вареньем надо лезть в подвал. За кофе топать в магазин. Но я пас. Так что… угощайтесь, дорогие гости, чем бог послал.

   Я встала и молча пошла к своей сумке.

   Позавчера возвращалась с подработки, — после института я подрабатывала репетитором, преподавала в основном английский и немного французский, — чтобы не готовить, купила себе упаковку печенья с кремовой начинкой. Но так вымоталась, что искупалась, да так и уснула без ужина. И о печеньках не вспомнила.

   — Удачно я о них забыла, — отозвалась я, на кухне вскрывая пачку с вкусняшками.

   — Точно. И пачка большая! — с трепетом в голосе отозвалась Соня. Она оживилась, хватаясь за лакомство. Я села и придвинула к себе кружку с чаем. Быстро перекусив, мы вышли наружу.

   Сорвав с яблони недозрелое яблоко, Соня развалилась в одном из двух серых плетеных из ротанга кресел, стоявших на тенистой веранде, и счастливым тоном отозвалась:

   — Хорошо-то как! Присаживайся рядом! — Соня уже схватила свой телефон и, надкусывая недозрелый плод, продолжила играть.

   Я поморщилась, представив пронзительно кислый вкус ее яблока, и отвернулась. Нет, сидеть сейчас даже в соблазнительном теньке мне не хотелось. Нет, мне хотелось прогуляться. О многом подумать. Глупый Димкин ультиматум не выходил из головы. Но что делать дальше, я пока не решила, потому даже Соне пока не сказала. С нее станется, пойти и с Димкой поругаться.

   — София, пойдем в магазин, купим холодного лимонада, кваса и мороженного. Может еще, что на ужин подберем? Мы же здесь ночуем?

   Соня, судя по выражению лица, уже полностью пребывала в нирване, так что от прогулки под жарким солнцем отказалась сразу:

   — Не хочу. Мне мороженое нельзя, горло болит, да и неохота по жаре топтаться. Сходи сама. Здесь близко.

   Ясно, Соне лень идти, и ко всему просто нет денег. Ее мама хорошо зарабатывала, но часто уезжала по работе, оставляла ей определенную сумму на месяц, которую Соня «растрынькивала*» за неделю, а потом сидела на гречке, уверяя меня, что растолстела и ей пора худеть.

   *Растрынькать — бесполезно растратить, спустить по мелочам.

   Зная подругу, я понимала, что ее не уговорить, но сидеть на месте не было сил.

   Я собралась быстро. Оставила сумку, положила в карман брюк карту с деньгами и подошла к подруге.

   — София, я пошла! Может, передумаешь и пойдешь со мной?

   — Нет, хочу отдохнуть в прохладе, а там жарко, — с отвращением голосе отозвалась подруга.

   Я предложила еще раз:

   — Вокруг дикий лес. Вроде озеро рядом имеется. Может, заодно и искупаемся, а?

   София неожиданно встрепенулась, отложила телефон и совершенно серьезно и даже немного взволнованно предупредила:

   — Вот только к озеру не лезь! Моя бабушка под страхом смертной казни всегда запрещала мне и маме туда ходить.

   — Лысый йожыг, а почему? Местное озеро превратилось в болото? Зыбучие пески? Змеи ядовитые или что? — удивилась я. И, оглядывая подругу ошеломленным взглядом, добавила: — Ну, серьезно… дичь какая-то!

   Соня поморщилась:

   — Понятия не имею, что там. Только для бабушки было очень и очень важно, чтобы мы там не появлялись. Так что… не буди лихо пока тихо, кажется, это должно звучать именно так.

   Все еще ничего не понимая, я пожала плечами:

   — Ладно, я только в магазин и обратно.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Знакомство

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Анна

   Я быстро шагала по раскаленной улице мимо утопающих в зелени сельских домиков, и, размышляя о том, как странно нами играет жизнь. Как совершенно чужие люди внезапно врываются в нее, много меняя в ней.

   С чего все началось?

   В общем… возвращалась я из библиотеки.

   Лысый йожыг, уже звучит как анекдот! Нет, нигде меня не забанили, это все наша физичка «добрейшая» Валерия Павловна. Угрожая двойкой, строго предупредила, что сразу определит, откуда мы взяли задачи и ответы, заодно гневно припомнив нам о сайтах с готовыми заданиями. В общем, она потребовала для самостоятельной работы найти специальное пособие для особо одаренных будущих физиков. Ха-ха, прямо таки для меня… сарказм, если что. Вот я и пошла за этим пособием в библиотеку, в которой искомый раритет откопали только читальном зале.

   Начитавшись физики до одурен… одухотворения, я вся такая возвышенная в ореоле формул и задач, (с телефоном полным фоток из учебника), выползла из библиотеки и потерялась в огромном дворе из слепленных полукругом многоэтажек. Чтобы разобраться, куда двигаться дальше, я остановилась между двумя девятиэтажками, поставила сумку на согнутое колено и в этой позе цапли принялась искать куда-то закатившийся телефон.

   В самый неудобный момент ко мне подошли какие-то личности, судя по «светлым, добрым и одухотворенным ликам», местные хулиганы года на два-три старше меня. Испугавшись, я прижала к себе сумку и, нервно разглядывая гоп-компанию, чуть отступила назад.

   Нет, в идеале хорошо бы, выставив грудь колесом, ринуться на них, круто рюкзаком набить всем лицо, затем гордо удалиться! Но разум задушил на корню нежные порывы души, и я осталась стоять перед пятью мальчишками в полной растерянности.

   Вперед выступил тощий пацан со злыми глазенками, от которого веяло какой-то застарелой неухоженностью. Его русый волос был коротко острижен так, что оголенный лоб, подчеркивая костлявые скулы. Губы поджаты, поза вызывающая, а руки он засунул в карманы старенького спортивного костюма, исподволь угрожая чем-то вроде ножа.

   — Что ты здесь делаешь? — резко спросил он. — В нашем районе просто так ходить нельзя! — Остальные мальчишки дружно захихикали.

   Такому началу я не удивилась, не время же они хотели у меня спросить!

   Отвечать, что была в библиотеке, только дать повод себя осмеять.

   Нахамить — нарваться на ответную грубость.

   Драться? С пятью босяками? Я может и дурочка, но не настолько! Как говорит моя бабушка: пассивная защита — это просто отсроченное поражение! Так что пора нападать!

   Я мило и кокетливо улыбнулась, будто всю жизнь тренировалась, и нежным голоском ответила:

   — Я? В вашем прикольном районе? В гости приехала.

   Преодолевая все страхи и сомнения, уверено подошла к худому парнишке, стоявшему впереди всех, и нежно проведя ладонью по подбородку опешившего мальчишки, мягко произнесла:

   — Какой симпатяга… прелесть какая. Ты у них тут главный? Да? Потому что самый сильный? Это заметно. — Я с восхищением посмотрела на острые плечи и тощий торс парнишки так, что он явно смутился.

   Позади худого пацана раздался ропот, что у них главных нет. Больше всех негодовал полноватый блондин в хорошем спортивном костюме.

   — Димон-то главный? КАКОГО… — Переводя на русский приличный получалось: «В общем, с какого это перепугу Димон главный? Он, откормленный блондин, с этим выводом отчасти не согласен».

   Я поморщилась.

   Тощий Димон с угрозой на лице повернулся к блондину, и не совсем вежливо другу пожелал:

   — Заткнись, жирный урод! Тебя спросить забыли!

   Пресекая бунт и распри, я демонстративно изогнулась вбок перед Димоном, довольно высоким парнишкой, загораживающим товарищей от меня, и кокетливо махнула ручкой остальным.

   — Привет, мальчики! Меня зовут Анна. Рада с вами познакомиться!

   Они на какое-то время замерли, раздумывая, что это было.

   Лысый йожыг, я и старалась, чтобы получилось: «пришел, увидел… и забыл победить».

   — Какой у вас район интересный! Столько красивых мальчиков… Хорошо, что вы подошли! — Я с придыханием восхищенно посмотрела на хулиганов. Но тут же оживилась и, махнув рукой несуществующей бабушке у магазина, и дружелюбно попрощалась:

   — Ой, мальчики… Бабушка пришла. Зовет. Мне пора!

   Дима обернулся первым, но никакой бабушки не заметил и с подозрением повернулся ко мне. Пришлось поднажать. Я нежно взяла мальчишку за руку и мягко многообещающе сказала:

   — Дима, мне было приятно с тобой познакомиться. Но бабушка ждать не любит. Так что… пока, еще увидимся, Димочка!

   Нежно сжав Диме руку, я отступила, и приветливо махнув остальным, умчалась на крыльях в другую сторону, рассудив, что остановок вдоль дороги много, можно сесть на любой другой автобус.

   Уже плюхнувшись на сиденье первой попавшейся маршрутки, я размышляла, что неплохо выкрутилась, но это все же… это не полностью моя заслуга, просто хулиганы попались неплохие.

   Вернувшись домой, поцеловала в щеку бабушку, крутившуюся на кухне, и радостно сообщила:

   — Привет, ба! Я дома.

   — Анечка, нашла нужный учебник по физике? — Бабушка выглядела обеспокоенной. Дело в том, что этот учебник у нас был, но бабушка дала его кому-то из своих учеников, и он сгинул с концами.

   — Еще бы. Все нашла. Не переживай. — Перехватив с тарелки «пальчик» с ореховой начинкой, бабушка как раз их пекла, я спокойно пошла в свою комнату, даже не подозревая, что это только начало.

   На следующий день на перемене перед пятым уроком я случайно выглянула в окно рекреации и обомлела. Вчерашний Димон стоял у ограды и равнодушно рассматривал выходивших школьников.

   — Лысые йожыги… ну я же никому не говорила, — растерянно оглядываясь, вздохнула я. А это уже интересно, откуда он узнал, где я учусь?!

   На бегу поправляя застежки на рюкзаке, ко мне на цыпочках подлетела София, с которой мы дружим с первого класса. Длинноногая и высокая брюнетка Соня сегодня была не в духе:

    — Чего стонем у окна? Ты же все написала? Уверена, что как всегда отлично, — раздраженно отозвалась она.

   София немного завидовала моим высоким оценкам, но сидеть и по два часа разбираться с новыми темами вместе со мной не желала, считая, что ценное время жизни на подобное тратить жалко.

   — Сонь, тут у меня срочно дела образовались, да и по географии у меня уже пять оценок, так что я пошла… Если кто спросит, мне плохо. Угу?

   София, зашипев как ошпаренный ежик, резко развернулась и ушла. На «Соню» обиделась. Ну и ладно.

   Приветливо махнув дяде Коле, старенькому охраннику, сидевшему у входа, — он знал, что я отличница и примерная девочка, значит, бегу по делу, потому останавливать меня не стал, — выскочила на улицу и поспешила к Димону.

   Налетев на него как вихрь, подхватила под руку опешившего паренька, и потащила за собой, не давая ему опомниться.

   — Димочка, как я рада, что ты пришел… — ворковала я, быстро шагая мимо школьного забора к пешеходному переходу. — Пошли со мной. Приглашаю!

   — Зачем… — еле из себя выдавил ничего непонимающий Дима, когда я упрямо перетаскивала его через дорогу к кафе с названием «Скрипка».

   — Как зачем?! Плюшками баловаться! Вот только не вздумай платить, я пригласила, так что я все и организую. Понял?

   Дима кивнул, но явно ничего не понял.

   Мы выбрали все приглянувшееся с витрины, нашли пустой столик и расположились на нем. Дима уже немного освоился и теперь, кусая мясную улитку, наблюдал за тем, как я аккуратно слизываю крем с пирожного.

   — Оно такое жутко сладкое, как ты его ешь? — поморщился он.

   — Годы практики… даром не проходят! — довольным тоном отозвалась я, проглатывая последний кусочек и зажмуриваясь от удовольствия.

   — Почему ты меня не спрашиваешь, как я тебя нашел? — Наконец не выдержал Димка.

   — Ну… я как бы не сомневалась в твоем интеллекте… — с наслаждением прихлебывая кофе с пенкой из корицы, довольным тоном отозвалась я.

   Немного расстроенный Дима из внутреннего кармана куртки достал тетрадь, которую я вчера вечером полчаса искала, потом решила, что отдала ее Соне переписать и на том успокоилась.

   На тетради было записаны мое имя, школа и класс. Лысые йожыги! Вот и ответ. Я выдавила из себя улыбку и равнодушно хлебнула кофе.

   Димка хихикнул:

   — Анна Самойлова, десятый «А». Малолетка…

   Я мило кивнула. Было желание его больно стукнуть, но я сдержалась, только тепло улыбнулась Димону. Я ж сознательно решила быть «прелесть какой дурочкой», а агрессии в такой роли места нет.

   — Она самая, малолетка. Кстати, старлетка, сам-то ты школу закончил?

   — Нет, — нахмурился Дима. — В одиннадцатом пока…

   Мы поговорили немного, под конец Дима с усмешкой спросил:

   — Ты же вчера про бабушку придумала? Никто из наших ее не увидел.

   Я «очень удивилась»:

   — Почему это? Бабушка меня ждала и волновалась! Знаешь, я следующий раз я тебя с ней познакомлю. — Где ждала и волновалась бабушка, уточнять не стала.

   В общем, с того дня Димка стал ходить ко мне постоянно.

   Прикормила гада!

   Но никакой романтики между нами никогда не было. Он пытался меня обнять, но получал по голове и отступал на время. Единственное, что я ему позволяла, взять себя под руку. Да и с моей бабушкой знакомство состоялось довольно скоро.

   В общем, независимо от причин и моего желания мы с Димкой за эти пять лет стали друзьями.

   У Димки, кроме пьющей матери, никого не было, а моя бабушка окружила «бедного Димочку, уси-пуси… солнышко!» такой заботой, и теперь он уже не ходил грязным и мятым. Бабушка приводила его одежду в порядок, гладила и кормила его домашними разносолами. Хотя я этим бурно возмущалась.

   Очень скоро Димка ходил в гости уже не ко мне, а к моей бабушке, Марии Николаевне. На мое удивление такая забота дала свои плоды, Димка относился к бабушке как к родной в лучшем смысле этого слова: всегда помогал, искренне заботился. В общем, он оказался неплохим парнем. И довольно долго я так думала.

   Я как раз вернулась с занятий в универе, и нашла бабушку моющую обувь. Мужскую обувь. И, бросив сумку на сиденье прихожей, проворчала:

   — Ба… ну что ты с ним носишься? Что он сам не может помыть свои кроссовки? — Меня возмутила эта выходка бабушки, мало того, что она стирала и гладила ему одежду, кормила, так еще обувь начала мыть! Уверена, что втайне от меня, она ему и деньги подсовывала!

    — Бабушка… Ты заслуженный педагог, столько наград, столько грамот, в вузе постоянно о тебе спрашивают, до сих пор вспоминают с уважением, а ты служанкой здоровому лбу заделалась! Зачем? — не раз возмущалась я. И мамы рядом не было, чтобы бабушку вразумить. Ее пригласили преподавать физику в Сорбонне.

   В Париже она познакомилась с мужчиной, и два года назад вышла замуж. И теперь меня звала к себе. Французский я знала хорошо, чуть хуже английского, ну и мама уверяла, что к ней на курс я точно поступлю, да и на любое другое отделение вуза тоже. Но я осталась с бабушкой. Поступила в наш технический вуз, где когда-то преподавала бабушка, и теперь училась там.

   Бабушка, выслушав мои возмущенные вопли, тихо сказала:

   — Его никто не научил, что обувь должна быть чистой, а одежда аккуратной и глаженой. А я ему преимущества приличного вида покажу. И запомни, в какие окна кричишь, из тех и выглянут.

   — Угу, если он тебе окончательно на голову не сядет!

   — Почему ты так плохо о Диме думаешь?

   Я вздохнула и замолчала. А смысл спорить?! Бабушка из тех, кто верит в лучшее в людях. Не знаю как, но с Димкой это точно работало. Бабушка хвалила Димку, называя его джентльменом и рыцарем без страха и упрека. И он всячески соответствовал этому уровню, по крайней мере, с бабушкой.

   — Марина Николаевна, вам тяжелое поднимать нельзя! А на что я?.. Марина Николаевна, не ходите без меня никуда. Я приеду, и отвезу, и привезу!.. Марина Николаевна, я купил все лекарства!.. Марина Николаевна, вот ваши любимые цветы!.. — Димка на самом деле стал бабушкиным рыцарем.

   Первые годы он с ней на рынок и в поликлинику на автобусе ездил, позже обзавелся стареньким авто и они катались по городу уже с ветерком. Любую насмешку в сторону бабушки от своих дружков он резко пресекал, и ходил частенько с синяками.

   При этом он вел активную жизнь, большая часть которой нас не касалась. Да и, честно говоря, меня мало интересовала.

   Как-то София, которая к слову поступила вуз вместе со мной, правда, не на бюджет, а на платное, на всех парах прискакала ко мне, горя желанием поделиться новостью:

   — Представь, видела у супермаркета твоего Димку с блондинкой! Он по-хозяйски ее обнимал. Заметно, что у них «тесные» отношения… — многозначительно закончила она, думая, что меня удивила.

   Я усмехнулась.

   — Если бы та бедная девушка знала, какая она у него по счету, уверена отношения были бы менее тесными.

   Девиц у Димки было море.

   Предупреждать девушек я и не пыталась, даже когда я случайно встречала его с очередной пассией, он представлял меня своей сестрой, девушки, — хорошо, что не все! — ревниво и недоверчиво на меня поглядывали. Их смущало, что мы с Димкой совсем друг на друга не похожи. Ревнуя даже к «сестре», слушать мое предупреждение, что он тупо поставит на дверном косяке зарубку об очередной «победе», они бы не стали.

   — Почему ты думаешь, что если бы знали, не стали? — с сарказмом в голове поинтересовалась София.

   — Ну, не знаю, ну брезгливость не позволила бы, наверно, — записывая в блокноте вопросы по риторике, задумчиво отозвалась я. — Даже романтишечно настроенная дурочка почувствует себя уязвленной, осознав, что она сотая в списке. А умная, еще и о своем здоровье побеспокоится, мало ли кто у него до нее был.

   До встречи с Димкой я была такой глупой и романтичной! А все эти глупые сказки и фильмы о любви, которая побеждает все преграды и торжествует над злом. Ага, стоило мне несколько раз пообщаться с его друзьями, выслушать их мысли в отношении девушек, как все мои фантазии растаяли, жестоко разбившись на острые осколки.

   Пару ночей я реально не спала, переживала, что той любви из книг и фильмов нет, ее придумали. Какая любовь, когда тебя оценивают как кусок мяса. А сколько дурочек выросших на этих сказках, верят в несуществующую любовь?

   В общем, избегала отношений как огня. Очень помогал образ прелесть какой дурочки и блондинки, и я всячески сторонилась ухаживаний.

   Димка тоже вносил свою лепту, едва узнавал, что ко мне кто-то подкатывал, что бывало довольно часто, тут же ловил несчастного и угрожал карами небесными и особенно земными.

   Я окончила первый курс, перешла на второй, когда бабушка заболела и полностью слегла, мы с Димкой по очереди с ней сидели. На похоронах все соседи говорили, что хорошо, что у Марии Николаевны двое внучат, я и Димка.

   После смерти бабушки я больше года ходила как не своя, внутри все будто окаменело. На мое счастье Димка ко мне не лез. У него появились какие-то левые доходы, он занимался своими делами и теперь тратил деньги так, словно они вот-вот выйдут из моды.

   Ничего хорошего это не значило: машины стали круче, одежда дороже, девицы вульгарней. Скорее всего, вляпался во что-то криминальное. Но, в отличие от бабушки, я воспитывать его не собиралась. Пусть живет, как хочет, только меня не трогает!

   В принципе, теперь здесь меня ничего не держало, теперь можно ехать к маме. Осталось решить вопросы с институтом и все. Возможно, если бы не Димкин финт, я бы здесь еще на годик осталась, чтобы закончить институт очно, а так… нет смысла.

    Наконец, размышляя о прошлом, я подошла к местному магазинчику. На выступающем красном бетонном бортике витрины, в тени широкого козырька сбоку от входа сидела бабулька божий одуванчик:

   — Девочка, девочка? — мягко позвала меня она. Засунув руку в карман, я обернулась и вежливо улыбнулась.

   — Да? Вы меня? — Бабулька кивнула. Я подошла к ней.

   К бабушкам я отношусь с большой симпатией, мне до этого в жизни попадались только хорошие старушки, на которых я подсознательно переносила любовь к своей родной бабушке. Потому, когда старенькая, худенькая, согнутая под весом времени в сером летнем халатике бабушка с седыми волосами, собранными на голове в узел, попросила помочь ей донести сумку до дома, конечно, я согласилась.

   Мы пошли.

   — Милая, не бойся, ты не заблудишься, когда назад пойдешь. Видишь, вот тут большой дуб растет. Старый как я… — бабушка кокетливо захихикала. — Мимо него стёжка* идет хоженая. А от того дуба до магазина рукой подать, его отсюда видно, — сиплым голосом пробормотала она.

   *Стежка — тропинка.

   Я обернулась. Действительно, от магазина был виден огромный почти сказочный дуб, только златой цепи вокруг не хватало.

   Удовлетворенно кивнула и спросила:

   — А каждый день так далеко ходить вам нетяжело?

   — Так это же полезно! Надо больше ходить, спортом заниматься, — удивилась бабушка. — Я уже привыкла.

   Я промолчала, стиснув зубы, таща тяжеленную сумку. Она, лукаво усмехнувшись, продолжила:

   — Ты, небось, подумала: «ага, если так полезно, то чего я тащу твою сумку?» — рассмеялась старушка.

   Я улыбнулась. И с трудом переложив тяжелую сумку из руки в руку, вежливо отозвалась:

   — Да нет, что вы! Таскать сумки в вашем возрасте это уже не спорт и не полезно.

   — Ты прям как девочка в том фильме про «Морозко», сама замерзает, а все твердит, «тепло дедушка, тепло миленький».

   Я только улыбнулась. Веселая бабушка мне нравилась.

   Наконец мы пришли.

   Бревенчатый домик старушки показался сразу за озером. Небольшая деревянная лестница на крыльцо, одно окошко, одна дверь, крыша с трубой, вокруг усыпанные оранжевыми летними гроздьями стоят рябинки, ну точно, прямо как домик из сказки, избушка на курьих ножах. Наверно из-за такого колоритного вида местный люд опасался этого озера.

   — Как у вас здесь красиво … — шагая по тропинке мимо высоких зарослей рогоза* и любуясь колоритными видами лесного водоема, с восхищением сказала я.

   — Хочешь жить остаться? Если что, я не против! Оставайся и живи, мне это только в радость. — Улыбнулась бабуля, открывая дверь и помогая мне втащить сумку в ее домик.

   *Рогоз - в просторечии ошибочно называем камышом. С коричневыми початками наверху.

   — Ну, что вы, у меня учеба, работа… мне нельзя, — вежливо отозвалась я, поднявшись по ступенькам, но в дом входить не стала, оставила сумку на пороге и быстро спустилась вниз.

   Отчего-то вдруг стало не по себе. Может предупреждение Сони не вовремя вспомнилось, а может еще что… Бабулька ковыляла следом за мной:

   — Подожди, не убегай! Я тебя одарить должна! Прими от меня ДА-А-АР. — Старушка начала что-то негромко шептать.

   Мне стало настолько не по себе: по коже даже мурашки побежали, и волосы дыбом встали. Жуть какая-то напала, словами не передать!

   Отродясь не верила ни в какую мистику, бабушка и мама физики-математики, папа инженер, в моей семье подобное всегда высмеивалось.

   С усилием вежливо улыбнувшись, я сдержано отозвалась:

   — Спасибо, но ничего не нужно. Рада, что смогла помочь!

   — ДА-А-АР! Прими… — раздраженно прошипела старушка, медленно приближаясь ко мне и протягивая ко мне руки…

   Я попятилась, ощущая в ее приближении явную угрозу. Нервно огляделась и резко отозвалась:

   — Никакой ДАР мне не нужен! Отказываюсь от него! Оставьте его себе!

   — Как отказываешься?! — в бешенстве взвилась старушка.

   — Мне дар не нужен, обойдусь без него. Всего доброго… — Я поспешно развернулась и чуть не бегом направилась к тропинке.

   — Подожди!.. — не своим голосом вскричала она старушка.

   Я обернулась…

   Старуха взревела, превращаясь в чудовище. Огромный серый трехметровый оборотень кинулся ко мне, протягивая жуткие лапы к моему горлу.

   Я взвизгнула от ужаса и побежала.

   — Прими даааар! — хрипло рычал он за моей спиной, дыша мне в спину.

   — Нет! — Упрямо твердила я. — Ни за что!

   — Тогда получишь другое! — проревело чудовище грубым голосом, неприглядно вращая глазами и стискивая неестественно удлинившиеся искривленные старческие пальцы в тщетном захвате. — Да будь ты проклята, Анна!

   Откуда она знает мое и… Я даже удивиться не успела. Меня больно ударило чем-то тяжелым по голове, вокруг кто-то громко завыл множеством жутких дурных голосов, резкий крик боли взорвался во мне, как раскаленный шар. Все вокруг завертелось и затянуло меня в развернувшуюся воронку.

   Перехватило дыхание… Что это было?

   Я забыла, как дышать, не могла пошевелиться, паника накрыла меня с головой, оставив сознание беспомощно барахтаться в звенящей тишине…

   В секунду я попала из светлого летнего дня в темную ночь.

   Итак, я жива.

   Жива ли?

   Несколько мгновений я неподвижно сидела, переводя дыхание и слушая безумный стук своего сердца… Напряжение не спадало. С колотящимся сердцем я осмотрелась. Где я? Ясно, что помещение, не улица. Но вокруг темень, из окна падает слабый отблеск фонаря. Я присмотрелась. Фонаря ли? Неестественно огромной ЛУНЫ! Говорят, она такая только в тропиках. Тропики?! Но здесь холодно. Кондиционер?!

   — Мамочка… где я? — в ужасе выдохнула я. Что же делается?!…

   Я сижу верхом на бревне. Странно как-то…

   Тут до меня дошло, что бревно живое и теплое. Да, а еще оно мне руки на талию положило и внимательно смотрит на меня. И молчит.

   Зато я молчать не могла. Завизжала, рухнула с него куда-то в бок. Проще сказать на пол, так что летела далеко, отбила себе все пятые, вторые и первые точки. Избитая и несчастная с кряхтением поднялась и в ужасе уставилась на незнакомца.

   Кажется, он тоже был в шоке.

   — Простите… я понятия не имела, что это вы!.. Думала никого. Никакого… не понимаю, где я, как я на вас… попала, — несчастным голосом пробормотала я, куда-то отступая. При этом пытаясь хоть за что-то ухватиться рукой, чтобы вновь не рухнуть в полной темноте.

   Незнакомец шевельнулся, насторожился, враждебно подобрался, придвинувшись ближе, теперь на его лицо упал луч из окна, и я от ужаса вскрикнула, отдернула руку и в смятении прижала ее к груди.

   Меня охватила паника. Это какой-то монстр! Ужасный, с блестящими в темноте глазами и пробитым лбом. А я на нем сидела! Да еще обхватив его бедра ногами!.. И он меня трогал за талию!

   Меня от отвращения передернуло.

   Непонятно как в тот момент в ужасе и темноте я нашла дверь. Вылетела в нее и понеслась как безумная куда-то вниз, в темноте минуя лестницы, этажи и двери…

   И оказалась на улице.

   Огромная луна щедро освещала округу. Прозрачные тучи заволокли звездное отчего-то казавшееся темно-бордовым небо. В кронах высоких деревьев шумел ветер и странно пахло. Непривычно.

   Обняв себя за плечи, я робко пошла куда-то вперед. Но сделав несколько шагов, в страхе остановилась. Куда я иду? Ночь, темнота, я понятия не имею, куда та ведьма меня закинула!

   В темноте нашла какой-то каменный выступ, и села на него.

   Расстроенная… не передать. Эта ночь казалась мне бесконечной. Положив голову, на сложенные на коленях руки, надеясь, что все вокруг просто сон. Скверное наваждение, гипноз… да что угодно!

   — Наверно приснилось… — Этот вывод на миг согрел мне сердце. Но реальность происходящего сразу охладила. Я не сплю… для начала.

   Я сидела и складывала воспоминания в мозаику, если можно так назвать рваные нервные мысли, которые распирали голову.

   Миг… и я оказалась в темной комнате. На ком-то. Который схватился за мою талию и, раскрыв рот, смотрел на меня. От ужаса я забыла, как дышать!

   В принципе к чудовищу у меня вопросов не было. Упала. На спящего. Да еще в такой странной позе. При этом он меня не убил, не ударил, хотя это довольно логично сделать с тем, кто плюхнулся на тебя ночью. Я лично со сна и прибить могу, если на меня так свалиться.

   Размышляя обо всем, я осознала, что начало светать и нормально осмотрелась...

   Иногда выражение «выпала в осадок» бывает наполнено буквальным смыслом. Ноги подкосились, хорошо, что сидела… на каменном заборчике.

   Вокруг шумел неестественно ярко-желтый лес, незнакомые деревья с длинными тонкими листьями мирно покачивались на ветру, затянутое тучами розовое небо грозило дождем.

   — Вот тебе, бабушка, и Юрьев день… — медленно в шоке выдыхая, резюмировала я, поднимаясь и осматриваясь. — Лысый йожыг. Приплыли… туда… не знаю куда!

   Я огляделась и пошла по тропинке этого поселения, медленно осматриваясь.

   Жилища по форме напоминали каменные домики мелкого народца, как в ирландских сказаниях, полностью вырезанные из каменных плит, и лишь ровным овальным выходом подтверждали, что это чей-то дом. А вокруг раскинулись лужайки желтой травы и красивые невысокие ограды, тоже из каменных плиток, но поменьше. Причем видно, что камень резали каким-то инструментом, так как все было выполнено идеально ровно.

   Были здесь и высокие, но такие же каменные строения, похожие на жилища великанов…

   Вообще-то при розовом небе и желтой растительности, — интересно это у них хлорофилл такой? — дома и лужайки очень уж похожи на земные сельские постройки.

   — Дома-пещеры… Дома башни… полностью каменные, обалдеть! Холодно же жить в таких… — пробурчала я, с опаской рассматривая непонятное поселение. Разговор самой с собой неплохой способ не сойти с ума в розово-желто-сером мире. — Ну, хоть камни серые, и лужайки, чем-то похожие на наши. И то хорошо.

   Раннее утро. Где-то шумела живность, но по этим странным звукам я даже представить не могла, как местные домашние животные выглядят.

   Итак… это точно другой мир. Без сомнения, ну или я брежу наяву…

   Вот так попала!

   Я шла по деревеньке, осматриваясь и не понимая, что мне делать.

   Прошло немного времени. Местное белое солнце поднялось чуть выше, согревая. В шоке бродя по местным улочкам, я встретила первого человека.

   Хотя нет, совсем не человека. Рыжие волосы, длинные такие же ярко-рыжие бакенбарды, козлиная бородка почти красного цвета, черные кошачьи глаза, и негармонично мелкий нос на лице неестественно-розового оттенка. В остальном он имел обычный человеческий рост, две длинные руки, две ноги. Ушей я не увидела, их скрывала пышная шевелюра. На его странную рубашку до пола был накинут темно-серый, почти черный плащ.

   Увидев меня, рыжий расплылся в улыбке. Как по мне, на фоне его почти отсутствующего носа, это выглядело жутко. Все же это была улыбка, а не оскал, я с облегчением выдохнула, ну хоть в этом мы совпадаем, улыбаемся при встрече.

   Рыжий незнакомец заговорил, но я ничего не поняла. И только развела руками, демонстрируя непонимание.

   Он что-то прошептал. В воздухе закрутилось два облачка прозрачно-персикового оттенка, которые подлетели ко мне и упали на уши.

   — Теперь слышишь и понимаешь?

   — Да.

   Рыжий довольно кивнул.

   — Это ненадолго, завтра надо будет его возобновить.

   — Что это? — спросила я на своем родном русском. Получается, мою речь он не затронул. Но появилось понимание, о чем говорят.

   — Это заклинание… Кто ты, прелестница?

   — Я… путешественница. — О большем и говорить не стоило. Я уже настолько сильно устала и заблудилась, что магии здесь даже не удивилась.

   — А где твои спутники, путешественница? — настороженно улыбнулся Рыжий.

   Я отмахнулась:

   — Здесь рядом. А ты кто? И что это за мир такой?

   Рыжий с отвращением отмахнулся:

   — Да проклятый это мир, путешественница. Живем за стеной, прячемся от магической проказы. Но, в общем, все неплохо. — Рыжий широко улыбнулся. Я, вежливо улыбнувшись, отвернулась. Мне от его улыбки стало не по себе.

   Рыжий замолчал, не поясняя, пришлось уточнить:

   — Что такое магическая проказа?

   Он только отмахнулся:

   — Болезнь такая… Не бойся, здесь безопасно. Кстати, ты есть хочешь? Я как раз иду перекусить.

   Я медленно кивнула. Хотелось расспросить его об этом мире, но Рыжий продолжил говорить о еде:

   — Тут есть одно местечко, вот только накинь это… — Он снял и протянул мне свой плащ. Если сравнивать с чем-то знакомым, то это был серый аналог нашей военной плащ-палатки, благо хоть размером немного меньше. — Пошли?

   — Пошли… — нехотя отозвалась я.

   Мне отчего-то его предложение не нравилось. Ясно, что нельзя идти с незнакомцем в незнакомое место, да и первое, что он спросил, одна ли я. Подобного легкомыслия в книге про попаданку я бы не одобрила, впрочем, моего мнения никто не спрашивал. Да и рыжий незнакомец, единственный, у кого я могла хоть что-то узнать.

   И нарушив все свои принципы благоразумия, я пошла с ним. И пока не решила, о чем конкретно надо здесь узнать, так что задавала общие вопросы:

   — Кто у вас тут главный? — спросила я, надеясь на развернутый ответ.

   — У нас? Игнис — что значит огонь с нарсийского. — Слушая рыжего, отметила, что его заклинание для перевода работает неплохо и подбирает аналогичные по смыслу термины. — А еще этот правит… как его, тот, что должен был стать главным, но не стал, а… Сартайн. Но этот точно страшный, у него как-то раз скверная история случилась с девкой одной, иномирянкой. Он вообще с ними сурово разбирается. Жесток, а уж как словит такую деву… ни одна еще не выжила.

   Я напряглась.

   Рыжий собрался рассказать об этом подробнее, но тут из домика напротив вышел серый лысый мужичок, похожий на грубо обтесанное дерево и, приветствуя моего спутника, махнул рукой. Рыжий махнул в ответ.

   Наблюдая за ними, я тихо спросила:

   — А много у вас рас?

   — Вроде тридцать две было, сейчас не знаю. Проказа проклятая…— недовольно оглядываясь проворчал рыжий.

   — Такая страшная, что расы целиком погибли? — в шоке уточнила я, надеясь, что это просто проблемы перевода. Может, он имел в виду народности или вообще, нечто другое? Да и что там с той иномирянкой произошло, которую поймали? Мне стало немного не по себе.

   Мой попутчик, что-то внимательно высматривающий во дворе у того, кто с ним поздоровался, наконец, ответил:

   — Ага… проказа… страшенная болезнь. Не зря же стена вдоль всей границы королевства протянута! Да у нас ужас что происходит! Болезнь свирепствует, Сартайн свирепствует. Правда, своих он просто так не трогает, только иномирян… — косясь на меня своим темным глазом, продолжил рассказывать он.

   Я закрыла рот. Ничего себе «магическая проказа», и отношение к попаданцам… лысые йожыги. Вот попала, так попала.

   — А эту проказу как-то лечат? — немного подумав, спросила я.

   — Нет, конечно. Пока все не сгниет и не отвалится, она не проходит, — заржал, словно выдал нечто веселое, рыжий.

   Переваривая услышанное, я шла молча. Мы миновали очередную улицу мелких каменных строений, и зашли в один из самых крупных здесь каменных домов.

   Внутри было довольно темно и достаточно затхло.

   Я огляделась. Смущала громоздкая каменная мебель. Мне такие мраморные громадины больше напоминали каменные надгробья на старом кладбище. И казались более уместными на улице, чем в интерьере дома.

   Из-за одного такого каменного куба поднялась девушка в обтягивающем сером платье, с ярко-рыжим оттенком волос, внешне очень похожая на моего спутника, и с насмешкой поприветствовала гостя:

   — Кого я вижу! Лимп, неужели? А хозяйка скоро будет. Пошла заказ делать… — Она протянула заросшие оранжевым мехом руки к Рыжему, и обняла его.

   Быстро отделавшись от объятий рыженькой девушки, Лимп обрадовался:

   — Как раз к перекусу. Я голодный! Что там у вас сегодня?

   — Тебя зовут Лимп? — тихо и смущенно поинтересовалась я, надо было спросить сразу.

   Рыжий кивнул.

   — А чего девушку не представляешь? Где такую белую и гладкую раздобыл? Неужто куда лазил? — сильно удивилась рыжая девица, внимательно разглядывая меня.

   — Тебе скажи, и ты захочешь… — нагло усмехнулся Рыжий, утаскивая меня в какой-то длинный темный коридор из дикого камня, на стенах которого висели небольшие прямоугольные красные кристаллы.

   Мы втроем прошли его, и попали в новое помещение, где стояли длинные низкие «лавочки», видимо местные столы. На них расставлены квадратные миски с едой, перед которыми прямо на полу завтракали местные.

   Хоть здесь кругом была еда, аппетитных ароматов от нее не исходило.

   Мы выбрали место в углу, где почти никого не было и там присели. Точнее, они присели, а я думала: как пристроиться на пол в своих белоснежных брюках?

   Лимп вопрос с сиденьями решил быстро: он посадил девушку себе на колени и теперь со снисходительной улыбкой слушал ее лепет.

   Я присела на корточки и отвернулась. Да хоть пусть целует! Меня сейчас больше интересует эта миска с варевом, смахивающим на обычное мясное рагу, можно ли мне есть местную пищу? Вдруг эта еда для человека яд? Ладно, сейчас проверим…

   Вкус не впечатлил, я с опаской попробовала два кусочка с краю. Есть можно, но невкусно, по вкусу как сырой высушенный горох. Зато вокруг народ трапезой явно наслаждался, чавкая, как сводный хор пяти свинарников.

   Пока рыжий лимб миловался с рыжей девицей, я внимательно рассмотрела еду в соседских мисках, заодно пытаясь разобраться, о чем говорят между собой местные за другими «столами». Но тут Лимп облобызал даму в уста, с ее одобрения бесстыдно оголяя интимные части ее тела. Я смущенно отвела взгляд. Кажется, наш разговор откладывается. Но понятно одно, что в некоторых анатомических аспектах люди с рыжими и волосатыми очень похожи.

   Я поморщилась.

   Что за место такое? Столовая, кафе? Сомневаюсь, очень много пар целовались, как мои новые знакомые, терлись носами, откровенно трогали друг друга, не ограничивая себя приличиями.

   В общем, я никогда не была борцом за нравственность, каждый живет, как хочет, но здесь мне точно не по себе! Брезгливо. Хотелось уйти, но рыжий Лимп только приступил к еде, со смаком чавкая. Это что, способ отблагодарить повара?

   Я поежилась.

   — Лимп, а где это мы?

   — В одном хорошем месте, — усмехнулся он, сыто рыгая.

   Только воспитание не позволило мне закрыть лицо руками и с отвращением покачать головой. Мерзко как. Оказывается, меня выбешивают такие вещи. Раньше я была более снисходительна к подобному...

   Но все же я не выдержала, и поднялась на ноги.

   — Лимп, я выйду, подышу свежим воздухом. Что-то мне нехорошо.

   — Кажется, твоя награда убегает… — Насмешливо на меня глядя, нагло отозвалась рыжая девица.

   — Не убежит, — самоуверенно отозвался Лимп, щелкая пальцами. От его руки ко мне протянулась липкая желтая нить, которая, прикасаясь к моей коже, исчезала. Зато мне очень не понравились ее слова о награде.

   Он специально меня сюда заманил?

   Но выяснять и, тем более, спорить я не стала. Разумнее поскорее уносить отсюда ноги! Пока он не придумал еще чего! В отличие от рыжего, я здесь совершенно беззащитна, потому меня можно обвинить в чем угодно. Вылетев пулей из каменного здания, припустила еще быстрее, чтобы Рыжий не догнал.

   Он выбежал следом, крича что-то про наказание для иномирцев, но я решила, что лучше разбираться с проблемами по мере их появления, и понеслась еще быстрее, уже не чувствуя под собой ног и совсем позабыла о плаще, который одолжил мне Лимп.

   Улицы с каменными постройками закончились, миновав последний домик, я попала в поля. Воздух вокруг стал влажным и густым. Дышать получалось труднее. Пришлось остановиться и отдышаться у чьего-то поля с колосьями, похожими на нашу рожь, только намного выше, и уже в который раз оглядеться.

   Итак… Пасмурный день. Пусть и с розовым небом. Но даже по такому небу понятно, что скоро будет гроза. Надо где-то срочно укрыться!

   По обеим сторонам от меня расстилались поля, высокие стебли кренились под тяжестью зерен. Я вытянула руку и медленно провела ладонью по колючим колосьям, склонившимся над дорогой. Высокие, мне по пояс, они медленно покачивались под рукой. Именно в этот момент на меня окончательно обрушилось понимание, что я в другом мире.

   До этого момента была как во сне, словно не доверяя себе, не до конца осознавая... И вот. Стою я на пыльной грунтовой дороге. В совершенно чуждом мне месте, непонятно где… За мной гонится рыжий урод, который привел меня в местный аналог публичного дома. А слова его подружки наводили на мысль, что Лимп собирался меня туда продать!

   И что мне делать?

   Позади раздался шум.

   Я обернулась. Ко мне неслась толпа разгневанных местных жителей с рыжим во главе. С другой стороны поля тоже появились аборигены. Окружают.

   Вот умею я друзей заводить, во всех смыслах.

   К моему удивлению, большинство жителей этого поселения мало походили на Лимпа.

   Основная масса была выше, чем рыжий, кто-то из сельчан был обросший и серый, кто совсем гладкий и желтоватый, но всех объединяло одно: страх и злость в глазах.

   Что это этот гад им наплел? Неужели он из-за плаща все устроил? Или награда за новую «девочку» так велика, что он решил не выпускать из рук добычу? Неважно! Плащ пока снимать не стану! Мой «мятный» топ слишком открытый для укутанных в длинные грубые тряпки местных, а белые брюки сразу бросаются в глаза.

   Пока я лихорадочно обдумывала ситуацию, Лимп, совсем в духе земных провокаторов, продолжал нагнетать гнев в толпе:

   — Да… она… все выспрашивала про магическую проказу… Шпионка!.. Дигутская! — До меня долетала только часть его слов, и то, что я слышала, мне явно не льстило.

   Куда деваться?! Этот рыжий непонятно в чем меня обвинил, накрутил народ и теперь идет сюда, чтоб добить окончательно!

   Часть народа прямо из-под ног похватала в руки камни. Будут в меня кидать!

   Я в шоке огляделась, но бежать некуда. И тут, словно всего этого было мало, пошел дождь… не дождь, ливень.

   За что мне это?!

   Местных ливень не спугнул, в меня полетели первые камни.

   — А-а! — Закричала в ужасе я, озираясь по сторонам, ища лазейку в толпе чудиков, но натыкалась взглядом лишь на странных существ, приближающихся ко мне с непривычными глазу, но явно колюще-режущими предметами.

   Свист, крики нарастали, до меня стали долетать камни, которые, я не сомневалась, хорошо весили и больно били. В меня пока не попали, но испытывать на себе избиение камнями точно не собиралась!

   Я кинулась бежать.

   — Стой, стой… ненормальная, — орал мне вслед Лимп. — Ты попадешь в руки Сартайна, у него никто не выживает!!

   Половину его слов я не услышала. Видимо, видок у меня, мягко говоря, был безумный, когда я устремилась на них, толпа с Рыжим во главе в ужасе разлетелась в разные стороны.

   Я так стремилась скрыться, что в секунду добежала до конца полей и понеслась в поселок. Обуреваемая гневом толпа осталась далеко позади.

   Внезапно я увидела огромные лапы с длинными когтями размером во всю длину моей ладони и пальцев, и от ужаса подпрыгнула. Лапы и когти подпрыгнули одновременно со мной. Я медленно сдвинулась вбок. И лапы аккуратно шагнули в сторону, оставляя в серебристой пыли огромные отпечатки «опахал».

   Глянула вниз, обмерла, огромные лохматые лапы, но теперь без когтей, неслись одновременно со мною. Точнее, они несли меня от опасности.

   Как? Что?! Какие лапы? А где мои ноги?

   От ужаса я взвыла, но останавливаться не стала. Проверять некогда, надо быстро отсюда убраться!

   Вокруг места, куда я в самом начале попала, сновали и суетились создания очень похожие на высоких, но серокожих людей с седыми волосами, и, судя по всему, кого-то искали. Даже догадываюсь кого…

   Чтобы не попасть им на глаза, я прошмыгнула в какой-то огромный каменный сарай с разноцветными коробками внутри. Скорее всего, склад, больно высокие потолки у этого «сарая». Я влезла в какой-то ящик у одной из больших коробок и там то ли уснула, то ли отключилась.

ГЛАВА ВТОРАЯ

   Рагон

   Скривился от боли в голове, и потер глаза ладонью. Пока Аттакон опять бушует, создавая вокруг меня ненужный шум и вихри нитей энергии, я никак в себя прийти не могу, словно после маурского порошка.

   Я устало выдохнул и посмотрел на наставника. Вот откуда столько страсти и энергии в его возрасте?.. Я молод, но я устал. Жутко устал. Хотелось куда-нибудь исчезнуть и больше здесь никогда не появляться.

   Мы как раз должны были обедать у меня в номере после завершения рассмотрения судебных дел. Но поесть не удавалась, едва я пытался открыть рот, чтобы глотнуть ложку похлебки, как наставник начинал нервно убеждать меня переговорить с братом об отмене его решения о переселении народа. Я вежливо клал ложку в остывающий суп и вновь терпеливо выслушивал собеседника.

   На очередное предложение обсудить возникшую на переговорах проблему, я безразлично отозвался:

   — Не могу… — У меня задергался глаз, опять. Рана в ноге разнылась. Ночь вышла бессонной. День тяжелым, тут еще Аттакон встал не с той ноги и начал изливать нервное напряжение на меня.

   — Ну как же так?! — громко и раздраженно возмущался наставник. — Игнис одним махом может все погубить! Нельзя это делать! Слишком большой риск! Да и Паймы мешать будут! Очень много у них теперь власти в приграничном регионе. Могут и бунт устроить, и народ поднять!

   Устало пожал плечами, вновь принимаясь за похлебку. Наставник ждал решения, а я равнодушно отозвался:

   — Лучший способ донести до короля твое негодование, это обратиться лично. Я больше не вмешиваюсь. Все! И на Паймов плевать. Чуть забудутся и выдадут себя, отправлю всех в шахты камень добывать!

   — Но это малодушие с твоей стороны, Рагон! Помни кто ты! Ты должен беречь свой народ! — привычно начал взывать к моей совести учитель. — И с Паймами надо договориться.

   Я поморщился. И безвкусная похлебка этой гостиницы, и этот ненужный разговор с наставником меня тяготили. Скривившись, я поднял раздраженный взгляд на учителя:

   — Выслушивать от Игниса очередную чушь? Пытаться купить у Паймов доброе расположение ко мне? Не хочу. Зачем мне продажные сторонники?! Сейчас мы заедем в Эрдербанд, а когда вернемся в столицу, сам Игнису все и выскажешь. Можешь устроить это даже при королеве! Чтобы он не мог сделать вид, что не услышал.

   Наставник замялся, потом тихо сказал:

   — Но Рагон…

   Как меня это все достало!

   — Я буду есть! Молча. Прости, учитель.

   Аттакон был так взволнован, что есть не мог. Наконец, он чуть успокоился и сел за стол, опустил голову и закрыл ладонью глаза, как я совсем недавно.

   Меня утомили эти вспышки нервозности. Смысл тратить столько сил на эмоции, когда все нужно просто хладнокровно исполнить. И взволнованные разговоры не нужны. Выполнить, что нужно и забыть навсегда.

   Я медленно доел дрянную похлебку, запил все кислым отваром из ягод, и поднялся из-за стола, отшвырнув в раздражении грубую тряпичную салфетку.

   — Больше здесь не остановлюсь. Отвратительно готовят, ночью непонятно что творится и вообще…

   — Капризным становишься, Рагон, — холодно отозвался учитель. — Воину таким быть не пристало.

   Я мрачно на него посмотрел. И со вздохом произнес:

   — Идем, наставник, нам пора… — и вышел из номера первым.

   Джукот* во дворе уже подготовили. Багажа у нас не было и, кроме корзины с провизией, стоявшей внутри, мы ничего с собой не брали.

   *Джукот - экипаж на магнитно-механической тяге.

   Наставник сел впереди с водителем, я устроился внутри на диване, сложив перед собой высокую стопку докладов.

   Мне предстояло изучить материалы, доставленные в эту дыру по приказу Игниса. Возиться с подобной ерундой не хотелось, но выбора нет. Я не желаю передавать юридические вопросы в руки брата, поэтому с этим придется разбираться самому.

   Краем глаза я поглядывал в окно, где поля и поселки сменяли друг друга, утешаясь тем, что голода в королевстве этой зимой не будет.

   Когда мы выехали к холмам, вдруг в меня в прямом смысле что-то впилось.

   С рыком подскочил, ударил магией в ответ на атаку, но отклика не последовало. Было тихо. По ногам из ран потекла теплая кровь…

   Я скривился, что это было?!

   Аттакон услышал мой крик, экипаж резко остановился. Наставник с клинком в руке влетел внутрь джукота. Но заметив, что я в недоумении стою перед диваном, притормозил, с удивлением рассматривая мои окровавленные одежды. Кровь текла по ткани и капала на оббитый кожей пол. Я остановил ее заклинанием.

   В недоумении пытался понять, что это было?! Что могло пробить толстое каменное перекрытие, утеплитель и кожаную обивку внутри экипажа настолько глубоко, чтобы еще и вонзиться в меня?!

   Я выскочил наружу и подошел к багажному ящику позади экипажа. Он должен быть абсолютно пустым. Однако в нем кто-то был. Лохматый. Огромный. Белый…

   Наставник выхватил клинок, отреагировав первым:

   — О, создатель… Это Зигга!! Да беги же, Рагон! Магия их не берет и клинки тоже. Даже отравить нельзя, только на время ослабить… Беги, Рагон, не медли, я задержу чудовище! — Нервно крикнул он, отталкивая меня от магического убийцы и закрывая своим телом.

   Я замер пораженный. Зигга?!

   Однако белоснежный убийца нападать не спешил. Наоборот, он смотрел на меня испугано и как-то уж совсем обреченно. Медленно переставляя лапы, словно опасаясь в них запутаться, чудовище выбралось из ящика и робко встало перед нами.

   Огромная, лохматая, полностью белая, и только глаза, как изысканное украшение, сияли на грустно опушенной морде глубоким синим цветом. Красивое чудовище… нелепое сочетание.

   Да, чудовище нам попалось крайне необычное! За эти полминуты обыкновенная зигга успела бы нас распотрошить и кинуть опустошенные шкурки сушиться на солнце. Но оно расстроенно стояло на месте, печально опустив огромную морду к земле.

   — Чего тянешь, Рагон? — разъярился Аттакон, наставляя на зиггу клинок. — Уезжай!

   — Не суетись, учитель, — мягко сказал я, не желая нервировать магическое существо.

   Я закрыл глаза, рассматривая грустную зиггу внутренним взглядом. На ней висело слабенькое заклинание, кажется что-то бытовое, которое теперь усиленно таяло.

   — Чего ты ждешь, Рагон? — прошипел наставник, не убирая клинка наставленного на чудовище. Зверь затих, навострил уши, исподволь с опаской поглядывая на Аттакона. Понимает, о чем мы говорим? Удивительно!

   — Подожди… Хочу с ним договориться. Магия, говоришь, не действует? На зигге висит заклинание.

   Учитель в раздражении на миг закрыл глаза. Затем гневно отозвался:

   — Я же тебе рассказывал! Заклинание можно накинуть только на новорожденную зиггу, потом они мгновенно тают. И, как правило, используют именно невидимость, чтобы чудовище могло подобраться к жертве незаметно.

   Я улыбнулся:

   — Значит у нас нестандартная зигга. — Я медленно потянул к чудовищу руку. Наставник завопил диким голосом:

   — Не дури, Рагон! Это убийца! — И кинулся меня останавливать, заслоняя собой. Я с раздражением отмахнулся:

   — Хотела бы убить, мы бы уже не дышали! — недовольно произнес я, вновь протягивая руку. Я хотел нежно потрепать зиггу по спине, но почувствовал, как она напряглась и отодвинулась, с опаской рассматривая мою руку.

   — Сейчас до локтя все тебе отрежет! — в бешенстве предупредил Аттакон, когда я присел перед ней на корточки, глядя зигге в глаза. — Их когти режут даже толстый металл… Видел, как легко проткнула каменную стенку экипажа? — устало добавил наставник, не сводя с магического убийцы напряженного взгляда.

   Зигга нервно посмотрела на меня, затем отвернулась.

   И тут она то ли унюхала на мне кровь, то ли до нее дошли слова Аттакона. Синие глазищи с пушистыми белыми ресницами распахнулись, она с ужасом посмотрела на свои лапы, а затем, раскрыв пасть, на кровавые потеки на мне. И вновь опустила взгляд на свои когти, словно не веря своим глазам.

   Ух ты!! Я был в восторге! Не подозревал, что зигги умеют анализировать услышанное. Всегда считал их тупыми приспособлениями для убийства.

   — Да-да, красавица, это были твои когти! Ты пробила стенку экипажа и порезала меня… — усмехнулся я, обращаясь уже непосредственно к ней.

   Чудовище растеряно на меня посмотрело, затем виновато опустило головой.

   Аттакон опешил, наблюдая за нами.

   Повернувшись к нему, я довольным голосом заявил:

   — Так что, наставник, ты согласен, что мы на самом деле мало знаем об зиггах? Не правда ли?

   — Не приписывай ей того, чего нет, и быть не может! — Раздраженно отрезал наставник. — Зигга это гигантский сгусток магии, на время превращенный в материальное живое существо. И все! Никаких чувств у них не бывает! Только приказ колдуна.

   — Значит, нам обоим показалось, что она чувствует себя виноватой! — улыбнулся я.

   Огромный зверь затих, кося блестящим синим глазом то на меня, то на учителя.

   — Ладно, дела не ждут, а мы торопимся, — весело отозвался я, одновременно заклинанием очистив одежду от крови. — Если милейшее при этом загадочное существо не против, готов пригласить его проехаться с нами. Со своей стороны обещаю полную безопасность и прокорм.

   — Можно подумать зиггу может кто-то обидеть, — фыркнул наставник, качая головой.

   Зигга, внимательно наблюдая за мной, застыла на месте. Я слышал, как нервно колотится ее сердце.

   — Джукот подан, синеглазка. Прошу. — Я протянул руку, указывая чудовищу направление. Но оно неподвижно сидело на песке позади экипажа, не сводя меня недоверчивого взгляда.

   Убирая клинок в ножны, наставник ворчливо отозвался:

   — Рагон, ты как ребенок, вот серьезно. Зачем тебе зигга? Не убила, вот и счастье! Значит, создана для кого-то другого, возможно для твоего брата, — и многозначительно посмотрел на меня.

   Все, что говорил наставник, правильно и логично. Зачем нам лишние хлопоты? Но что-то внутри убеждало, что я должен сделать именно так.

   — И все же наш случайный спутник дальше отправится с нами. — И улыбнулся чудовищу. — Синеглазка, я вас жду.

   Чудовище, в отличие от недовольного учителя, выглядело растерянно. Словно опасаясь ловушки, зигга переводила настороженный взгляд с Аттакона на меня, и обратно. Затем медленно обошла нас и влезла внутрь кареты. Где приземлилась на мягкое сиденье, которое под ее весом жалобно скрипнуло.

   Ожидая, что зигга ляжет на пол экипажа, мы удивленно переглянулись.

   — Удобно? — вежливо поинтересовался я, скрывая смех.

   Зигга в ответ странно двинула головой вниз-верх и величественно отвернулась к окну.

   Аттакон, наконец, осторожно влез в карету и сел напротив зигги.

   Я забрался внутрь последним и дал приказ трогаться.

   — У нее какой-то странный язык жестов. Видел движение головой? Никогда не видел подобного… — задумчиво заметил учитель.

   Я же откровенно обрадовался и, обращаясь к чудовищу, спросил:

   — Так ты можешь отвечать на мои вопросы? Все понимаешь?

   Зигга несколько раз быстро опустила и подняла голову. Мы с учителем пораженно переглянулись. Я обратился к Аттакону:

   — Вот откуда на ней то заклинание! Это переводчик. Кто-то знал, что зигга разумная и даже дал ей возможность понимать речь! Это же чудо!

   Чудовище нервно на нас взглянуло. Я поспешил его успокоить:

   — Не волнуйся, едва мы приедем в столицу, я подарю тебе специальный артефакт. Он будет не только переводить, но и подсказывать некоторые вещи.

   Зигга, не сводя с меня проницательного взгляда, сначала склонила голову набок, затем вновь медленно кивнула.

   Аттакон мрачно посмотрел на наше «приобретение», его это раздражало. И проворчал:

   — Предупреди его, что мы заедем в один из городков на пути, зигге лучше никуда не выходить, еду мы принесем сюда.

   Зигга вновь кивнула.

   Наблюдая за зиггой, поймал себя на том, что жизнь заиграла новыми красками и мне хочется поскорее прибыть к себе, чтобы вплотную заняться этим очаровательным чудовищем.

   Анна

   Как не свихнуться, со всеми этими перемещениями, розовым небом и нелюдями?! А.. а еще я теперь гигантский пес, судя по лапам. Или кот, судя по втягивающимся когтям. Хотя на фоне всего остального это не страшно и даже удобно: «Под каждым под кустом был готов и стол и дом»…

   Я просто устала сидеть в том ящике позади экипажа, потянулась, растопырив лапы, и… выпустила когти. Те самые, сантиметров по двадцать пять. Они прорезали дерево и зацепили владельца кареты.

   Не понимаю, как можно пробить дерево и камень когтями? Почему они не застряли? Силу трения никто не отменял… а прочие физические законы? У меня подобное не укладывалось в голове. Темно-синему оттенку крови местного обитателя, я даже не удивилась. Какие мелочи на фоне розового неба и моих когтей!

   Для себя я решила называть все знакомыми терминами, и даже совсем непохожие предметы этого мира, различая по функционалу.

   Итак, например, странное передвижное устройство в форме параллелограмма, у которого на крыше стоит нечто вроде паруса из непонятного материала, а движущим устройством являются механические ноги, на длинном позвоночнике, буду называть экипажем. А мужчину заросшего серой шерстью до самой макушки, который сидит впереди и указывает механическим «ногам» направление, буду звать кучер-водителем.

   Что же с тем несчастным, которого я случайно задела когтями… которого его спутник называл Рагоном?

   Внешне он ничего, если бы не покрытый крупными шрамами лоб, уродующий лицо. И на виске ужасная вмятина. Даже не представляю, как ему досталось, и что он перенес, когда получил такое жуткое увечье. Зато умные темные глаза на бледном лице, превосходно подчеркивали серебристо-голубой отлив прически, сразу привлекли мое внимание.

   Рагон казался сильно моложе наставника, но тот выглядел лучше ученика. Серые волосы смотрелись седыми, а глаза темно-серыми, в отличие от Рагона, внешне у наставника все было гармонично и безукоризненно.

   Одеты они довольно скромно: длинная светло-серая рубашка из грубой ткани, на которую сверху накинуто темно-серое покрывало и все это подпоясано витым разноцветным кожаным шнурком. На ногах мягкие кожаные мешочки, ботинки, затянутые на щиколотках тонкими завязками.

   Великодушное приглашение ехать с ними, если честно… меня до сих пор пугало. Склонив голову набок, я поежилась…

    После Рыжего доверять местным глупо. Но что можно выяснить, тупо таскаясь по полям? Хоть в образе собаки, — может и не собаки, в зеркало я себя не видела, — вроде не так страшно. С таким ростом и когтями я и сама кого угодно могу напугать.

   — Так что ночью произошло в той гостинице? — вдруг спросил наставник, словно продолжая давний разговор.

   Рагон поморщился, но ответил:

   — На меня ночью кто-то упал. Точнее, упала… Девушка.

   Надо ли говорить, что я вся превратилась в слух. Понятно о ком он говорил, это я на него свалилась, но неужели тот монстр и был Рагон? Точно говорят, у страха глаза велики, в темноте он показался монстром.

   Спутники продолжали тихо беседовать, изредка кидая на меня взгляды, полные любопытства. Я незаметно слушала их рабочие вопросы, расслабленно вытянув лапы, и уложив на них голову, но тут Аттакон с отвращением скривился:

   — А иномирянина Исайне, которого уничтожили на месте? Кто его похитил? Это поветрие такое, подкидывать высушенные трупы иномирцев нам в ведомство?

   Я перевела растерянный взгляд на Рагона, какие высушенные трупы, о чем они? Но тот равнодушно отмахнулся от наставника:

   — Пока не знаю… Выслал туда помощника, как проверит и отчитается, я отвечу тебе на все вопросы.

   Я тяжело сглотнула, не сводя округлившихся глаз с Рагона. Спокоен. Трупы иномирцев его не пугают. Что тут с ними делают? Высушивают?! Неужели Лимп говорил правду, что здесь иномирцев жестоко уничтожают? Я ведь очень надеялась, что он тогда просто болтал.

   Аттакон вернулся к волнующей меня теме:

   — И что ты с той девушкой в спальне сделал? Сдал ее судебным проверяющим?

   Рагон криво усмехнулся:

   — Отпустил с миром.

   Наставник возмутился и с раздражением сказал:

   — Я тебя не узнаю... такое непростительное потворство врагам! Почему?

   Рагон раздраженно поджал губы. Но все же спокойно ответил:

   — Знаешь, Аттакон, я стараюсь иногда прислушиваться к внутреннему чувству. А оно мне говорило, что девушку лучше отпустить.

   Аттакон, раздраженно хлопнул ладонью по колену и, поджав губы, недовольно отозвался:

   — Это самое «внутреннее чувство» легко подправить магией. Конечно, никто пока не пробовал это сделать, кому в голову придет подобная глупость! Но ты… ты, позволяешь себе принимать решения, идя на поводу своей сентиментальности! А, если об этом узнают враги?!

   Лицо Рагона стало серьезным, глаза помрачнели.

   — Разберемся по мере происходящего. Не стоит заранее переживать, наставник.

   Я отпрянула. Что-то и ехать с ними совсем-совсем расхотелось… Ноги и спина затекли от долгого сидения на одном месте, но вновь потянуться я не посмела, опасаясь привлекать к себе внимание. Вдруг они как-то выяснят, что зигга тоже иномирянка? Тут видимо с ними не церемонятся.

   Уже через пару часов, по моим ощущениям, мы остановились в каком-то городке. Здесь я увидела те же цельно-каменные дома, что и в деревеньке, только побольше и заметно шикарней. С украшенными стенами, резными балюстрадами* разноцветными вставками в крышах и прочими премудростями фасадного декора.

   *Балюстрада — ограждение лестницы, балкона, террасы.

   Не менее интересными были и жители этого городка.

   Безносых, заросших рыжей шерстью, вроде рыжего Лимпа, я видела, но серовласых великанов, как мои спутники, было большинство.

   Здесь я впервые увидела их женщин. Высоких со светлыми волосами. Девы были одеты в длинные до щиколоток рубашки, которая выступали из-под накидок, демонстрируя аккуратно вышитые узоры. Сверху рубашек, как и у мужчин, были разноцветные накидки с длинной перевязью на талии. Разницу между одеждой мужчин и женщин я тоже увидела, мужские рубашки были одного размера с накидкой, без выступающей снизу вышивки.

   Девы и женщины величаво передвигались по городу, чувствуя себя весьма спокойно. Охраны при них или закрывающих лицо покрывал у них не было, значит, и мне можно не прятаться. Ага, тут я представила себя среди них в белых брюках и «мятном» топике и поняла… сколько веселья будет вокруг! Видимо еще не раз скажу Лимпу за плащ спасибо.

   Еще здесь паслись потрясающие воображение лошади. Похожие на наших, но огромные, под стать местным великанам. Они гордо гуляли по пастбищу, мимо которого мы проезжали. Я аж зависла, в восторге за ними наблюдая.

   Мы заехали в какое-то место за высоким забором и остановились.

   Когда мои спутники ушли, я расслабилась, развалилась на весь каретный диван и уснула. Проснулась от шума шагов, вокруг кареты кто-то осторожно ходил.

   Я тихо приоткрыла дверь и высунула голову из экипажа. И увидела спину высокого тощего парня, в темно-зеленом плаще с перевязью на талии, который быстрым шагом заходил за угол дома.

   Выскочила наружу и осмотрелась. Нашего кучера не было. Мы стояли в огороженном каменным забором дворе, выложенном черной плиткой. Рядом с нашей стояли другие кареты, чуть попроще.

   Стоянка экипажей у гостиницы. Понятно.

   Осмотрела и невольно обнюхала нашу карету, прежде чем спокойно вернуться внутрь. Скорее всего, просто кучер-водитель соседней кареты решил пойти перекусить, а я, как истинный параноик, теперь всего боюсь, что неудивительно.

   Дверь кареты открылась, и в нее забрались мои спутники.

   Рагон был задумчив, а Аттакон в этот момент раздраженно говорил, что зигге, то есть мне, нужно сырое мясо.

   С отвращением думая, что Рагон послушает наставника, и даст мне вместо нормальной еды сырое мясо, забилась в угол дивана. Экипаж тронулся. Уйдя полностью в свои мысли, Рагон механически доставал из квадратной корзины еду, и выкладывал ее на стол.

   Я довольно усмехнулась, сырого мяса среди угощений не было. Ха, сломала наставнику Рагона систему, — я с удовольствием сгрызла один за другим два пирожка с чем-то сладковатым. Была очень голодна. И мне сейчас нравилось все, даже то, на что два дня назад и не посмотрела. Кстати, хлеб у них очень похож на наш. Это успокаивало.

   — До сих пор не понимаю, как существо, созданное из магии, может есть грубую пищу… — удивленно разглядывая меня, задумчиво пробормотал Аттакон, наливая себе что-то из фляжки в большую серую кружку.

   Карета вновь катилась по серой пыльной дороге, за окошком мирно сменялись поля, засеянные синими незнакомыми мне растениями. Мои спутники спокойно дремали на своем диване. Я тихо выдохнула…

   Положила голову на лапы, мирно засыпая, но вдруг мои странные спутники подскочили, выхватив клинки. Подпрыгнула и я, недоуменно оглядываясь и вообще не понимая, чего это они так всполошились?..

   Аттакон стиснул зубы и, выставив вперед клинок, упоенно сражался с кем-то невидимым. Рядом прищурившись, активно на кого-то нападал Рагон. Но я никого вокруг них не видела!! Кроме нас троих здесь никого не было!

   В таком маленьком пространстве они сейчас поубивают друг друга!

   Вот влипла… неужели это местные психи?! С кем хоть дерутся?

   Испугавшись, я проворно сползла с мягкого сиденья на кожаный пол, радуясь, что они сели напротив, а не рядом. Но что-то не рассчитала со своим новоявленным великанским ростом и задней лапой задела Рагона.

   Он резко ткнул клинком вниз, чуть не пронзив мне заднюю ногу, затем резко остановился и пораженно огляделся.

   — Аттакон, стой! Это не атака. Это иллюзия! Синеглазка, придвинься и к нему быстрее!

   Ничего не понимая, я послушно и осторожно положила на ногу Аттакона переднюю лапу.

   — Нет… — пораженно прохрипел наставник, у которого шла кровь из пореза на щеке. У Рагона в синей крови было плечо.

   — Враг играет с нашим разумом. Я даже не смог отличить реальность от иллюзии, — гневно отозвался Рагон. — Хорошо, что нас спасла зигга.

   Хотелось спросить, если это иллюзия, то откуда на них кровь? Вроде друг друга не задевали? Но, кажется, в отличие от меня, им это ясно целиком и полностью.

   Рагон с Аттаконом задумчиво переглянулись.

   — Так вот для чего нам подкинули это зиггу… — Обвиняя, наставник резким взглядом посмотрел на меня.

   Я возмущенно вздернула подбородок и зарычала. В прямом смысле этого слова! Ну, серьезно, у идиотов вечно кто-то виноват. Я-то тут причем?!

   Аттакон обвинил, а Рагон, просто промолчал. А обещал защищать… предатель.

   Демонстративно поднялась с пола и растянулась на сиденье, отвернувшись. Наверное, надо просто открыть дверь и уйти. Но прыгать на ходу... делать мне нечего! Как доберемся, скажу «пока», и только они меня видели!

   — Нет. Все не так, наставник, — наконец подал голос Рагон. — Уходя, я оставил охранку. Дверь открывалась, но умница зигга далеко не ушла. Только обошла джукот. Мы же просили народ не пугать, она послушалась. Но все же… что-то ее потревожило, потому она выглянула. Ведь так все было, да, Синеглазка? — мягко спросил у меня Рагон.

   Я повернулась к нему и кивнула. Не знаю, что значит «охранка», но меня поразило, что он понял все верно.

   — Ты унюхала, кто это был? — Я вяло пожала плечами, не знаю, поняли ли они это жест в собачьем исполнении.

   — Понимаю, что нет.

   Подумав, я кивнула. Дальше они рассуждали, кто мог использовать такой вид редкой магии и зачем. На этом моменте у меня перестало работать заклинание перевода, и, укачиваемая мерно движущейся каретой, под тихий и непонятный разговор двух нарсов, (случайно подслушала в разговоре, как они себя называли), я уснула.

   Меня позже разбудила суета на столичной дороге.

   Вокруг туда обратно неслись разнообразные экипажи, создавая гул и поднимая пыль на каменной мостовой. Мимо спешили прохожие: высокие и низкие, заросшие шерстью и гладкокожие.

   Мы уже прибыли? Судя потому, что я увидела, местная столица располагалась у высоких гор. Но этот город совершенно не напоминал наши города у гор, окруженные опушкой из лесов, словно богатое одеяние, отороченное ценным мехом. Нет, это был куцый камень, с пластом из огромных разнородных каменных домов. Удручающее зрелище. Мертвое.

    И вообще, как мы уехали из той деревни, в которую я попала, больше не видела здесь деревьев. Иногда около особенно больших и ухоженных домов попадались заросли кустов, но, в общем, — и это реально ужасно, с зеленью, или не знаю, как назвать, если листва желтая? — с желтенью, хе-хе, здесь совсем плохо!

   Вдали между двух оголенных гор высилась гигантская идеально ровная каменная стена, за которой ничего не было видно. Жилища великанов? Я будто в сказку попала, но страшную.

   Мы проехали через весь город, переехали высокий каменный мост, под которым клубились розовые облака. Заехали за ту самую, огромную монолитную стену, где укрылось множество домов и домиков, а вдали виднелся огромный замок из черного камня.

   Вот к одному из домиков, серому, скрытому за высокими желтыми кустами с фиолетовыми ягодами, мы и подъехали.

   Я подозревала по виду экипажа, что Рагон и его спутник не простые жители столицы, а замок окончательно подтвердил мои предположения.

   Но рассмотреть его изнутри мне не удалось. В тот день меня в дом так и не пустили.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Рагон

   Я сидел в джукоте, прикрыв глаза, и вспоминал ее. Ту девушку, что упала на меня прошлой ночью. Меня ТАК сильно поразило ее появление!

   Замер перед ней как мальчишка… и до сих пор чувствовал на себя досаду и раздражение! Если бы такое выкинул кто-то из моих подчиненных, я бы ему не доверил даже подавать за столом еду. А сам…

   Я выдохнул и открыл глаза.

   Что с ней стало? Почему никто не видел, куда эта девица делась?

   Позже я искал ее, но девушка как сквозь землю провалилась. И помощники местного главы, которых я послал искать ее, отчитались, что никого не встретили.

   Она что, мне приснилась?!

   Теперь еще эта ментальная иллюзия в экипаже. Многие ли знали, каким путем мы с наставником будем возвращаться? Что заедем в Эрдербанд? Сомневаюсь. Об это точно знал Игнис, так как он и отправил нас сюда.

   Есть ли малейшая вероятность, что появление незнакомки в моей спальне, такое же ментальное воздействие? Пробный вариант перед этой атакой? Не знаю, но мои руки так реально помнят ее тело, что от этих воспоминания перехватывает дух.

   Проклятый Дидерра, кто мне ответит на все эти вопросы?!

   Едва мы подъехали к дому, как мне тут же сообщили, что в нескольких часах пути от столицы у нас прорыв границы. На охране один отряд. Пришлось оставить мою синеглазую зиггу Аттакону и умчаться, разбираться с прорывом заразных на границе. Ну, ничего без меня нормально сделать не могут!

   Позже я узнал, что и у наставника появились срочные дела, и он перепоручил несчастную зиггу королевскому смотрителю за животными. А тот, опасаясь нашего разумного чудовища, запер зиггу в клетку для неугомонных вирнов.

   В общем, когда я вернулся через два дня, ее уже нигде не было.

   Это очень расстроило меня, у этой странной синеглазой зигги был очень разумный взгляд. А я обещал ей защиту и помощь. И… не знаю почему, мне не хотелось отпускать от себя умного и прекрасного необыкновенного зверя.

   Анна

   Мои спутники дружно «улетучились» едва мы подъехали к их дому. А местный слуга, укрывшись от меня толстыми каменными пластинками, привел в вонючую конуру и, явно торопясь, проворно задвинул толстую решетку. Заодно, на всякий случай, закрыл за мной огромную каменную дверь, которой теперь я любовалась изнутри.

   Закономерный итог глупого доверия. Меня закрыли в темнице. И кого винить? Второй раз так глупо доверилась местным!

   Слов нет!..

   Но в душе появилась нелепая надежда, что я здесь усну, а утром проснусь у себя дома. И весь этот ад останется позади и окажется просто дурацким сном! Или последствием солнечного удара. В общем, чем угодно, главное дома и в моей реальности!

   Да, в трезвом уме на это рассчитывать глупо, но я нечеловечески перенервничала, устала, и подобное показалось единственным желанным выходом. Поэтому, сильно не возмущаясь и не пробуя вырваться из каменного мешка, я просто прошла и легла на соломенную подстилку в углу.

   Еще раз растеряно посмотрела на каменную дверь. Ну… хоть подстилка чистая. От терпкого запаха травы защекотало в носу, и я громко чихнула, рассматривая свои новые лапы и когти в них, которыми я уже научилась управлять. Вот же, безумие! Интересно глянуть на морду. Хорошенькая хоть?

   Насмотревшись на себя, прилежно сложив лапы и хвост, постепенно уснула.

   Проснулась следующим утром, огляделась и едва сдержала слезы. Я так надеялась, что проснусь у себя. Моему разочарованию не было предела.

   — Ну, почему-у-у… — в отчаянии громко выла я, очнувшись в том же самом каменном мешке, на той же самой подстилке в виде огромной собаки.

   Дверь открылась, решетка сдвинулась, и в комнатенку швырнули миску полную сырого бледно-серого мяса. Все резко захлопнулось, и я осталась в тишине.

   Что же делать?

   Я с горечью еще раз осмотрелась. Надо мной находилось небольшое окошко. Перед ним бурлил и переливался разноцветными лучами магический щит, который служил преградой тому, кто решит воспользоваться окном для побега. Для меня эта «преграда» лучше любых решеток. Как ни странно, здешнюю магию я видела просто глазами в виде цветных прозрачных лучей. И образец ее был сейчас надо мной.

   Я поднялась. Встала на задние лапы и огляделась. Если опираться на соседнюю стену, то можно легко влезть на окно. Оказалось, что и опираться не надо, сильные ноги легко закинули меня на небольшой подоконник. Выпустив когти, карабкаясь, я выбралась наружу, легко спрыгнула вниз и оказалась среди высоких желтых кустов, по виду в почти человеческом палисаднике.

   Перевела дыхание. Легко получилось сбежать из темницы. Конечно, еще не свобода, надо покинуть пределы ограды замка, спуститься в город и затеряться там, но все же... появилась надежда быстрее убраться отсюда!

   Розовое небо хмурилось, наполняясь синевой, обещая дождь.

   Пригнувшись к земле, незаметно двигаясь вдоль главной стены, я медленно прокралась к выходу из огражденной территории замка, где за высокими каменными воротами начинался тот самый мост, ведущий через пропасть в город, по обеим сторонам которого спешили слуги и охранники, посередине которого двигались кареты.

   Но животных на мосту не было.

   Я отпрянула за угол. Скорее стемнеет, значить пройти будет легче. И я приготовилась ждать.

   Упали первые капли дождя. Надеюсь, что теперь на мосту никого не останется, и стражники, стоящие у ворот, скорее всего, укроются от дождя у себя в домике неподалеку.

   Но вдруг я случайно увидела свою ладонь, и чуть не закричала от неожиданности. КАК?! Как я опять обернулась! Почему я не чувствую, не вижу, и не замечаю, как становлюсь сама собой?!

    Зато теперь темноты ждать не надо! Вот и возможность пройти в город, смешавшись с толпой слуг и прочих пешеходов. Я накинула на голову огромный капюшон серого плаща, прикрыв им волосы и половину лица, и побрела к воротам.

   Шагая по мосту и чувствуя облегчение, я с интересом разглядывала пропасть под ним, в которой клубились розовые облака. А что влияет на их цвет? Состав воды? Отблески розового неба? Или они здесь из чего-то другого? Интересно, что дает такой нежный розовый оттенок воде? Наши ученые посходили бы с ума от восторга, получи они возможность изучить этот мир!

   Магия в быту, странный желтый хлорофилл, розовая вода, а сколько еще я не знаю! Еще здесь что-то не так с притяжением, оно совсем другое, я не раз уже ловила себя на желании подпрыгнуть и зависнуть в воздухе, настолько легко здесь передвигаться.

   Думая об этом, я спокойно миновала мост, и вдруг передо мной остановилась огромный бордовый экипаж. Их него выскочили несколько нарсов в одинаковой желтой форменной одежде, и, подхватив меня под руки, потащили по мосту назад, в только что покинутый замок.

   Как? Почему? За что…

   Я испугано опустила голову, не сопротивляясь и даже не зная, что думать на этот раз.

   Рагон

   Опять судебный день. Устало потер лоб ладонью. Из-за ликвидации очередного прорыва в магической ограде вернулся в столицу только к вечеру, и взял на рассмотрение только три дела.

   Два из них решились быстро еще в моем кабинете: я отдал приказ помочь вдове солдата, погибшего от проказы, и наказать ее жадного родственника. Во втором деле пришлось казнить дигутского шпиона, и последним, третьим делом, был допрос непонятной девицы, пойманной у ворот королевского замка.

   Идет война, я должен допрашивать любого кто покажется охране странным. Она именно такой эта незнакомка и показалась. Это третье дело заинтересовало меня больше всех. Не заглядывая домой, я сразу отправился на судебное рассмотрение в дом законов.

   Крошечную блондинку в огромном сером плаще доставили в судебный зал и усадили в огражденную магией клетку, через прозрачные стены которой было видно все в подробностях: и странную короткую прическу чуть ниже подбородка, и плащ без подвязки, из-под которого выглядывали ее странные белые, но явно очень дорогие башмачки. Белая кожа лица, тонкие ухоженные руки с аккуратными длинными ногтями, странные голубые глаза, которые она опустила, словно не желая никого здесь видеть.

   — Итак, кто вы, дева? — демонстративно и очень неторопливо разглядывая девушку, официальным тоном спросил я. — Представьтесь нам, из какого вы рода? Где живете? Как попали в замок?

   Девушка даже голову не подняла.

   Я хотел рассмотреть ее без плаща. Щелкнув пальцами, призвал помощника и приказал:

   — Снимите с нее плащ!

   Кайсар поклонился и поспешил исполнить приказ. Но девица его слов не понимала. Она с опаской пятилась и нелепо мотала головой, не позволяя себя раздеть.

   — Дай ей артефакт… она нас не понимает, — с досадой отозвался я.

   Кайсар вновь молча поклонился и вышел из судебного зала.

   Пока за артефактом-переводчиком ходили, девушка села на каменный пол клетки, продемонстрировав белые башмачки и плотное белое одеяние на ногах, сродни тому, что носят мужчины дигутцы. Что уже свидетельствовало не в ее пользу.

   Упершись спиной в каменную стену, подтянув ноги почти к подбородку, она устало свесила тонкие руки с колен. На лице ее была какая-то необыкновенная растерянность. Словно она не понимала, где она и чего от нее хотят.

   Когда мой помощник вернулся, он протянул девушке артефакт перевода. Сначала девица не понимала, чего от нее хочет мой помощник, потом взяла золотой брусок в руку.

   — Итак… теперь ты меня понимаешь, дева? Отвечай! — сухо спросил я, не сводя с нее требовательного взгляда.

   — Да… — тихо произнесла она, не желая на меня смотреть.

   — Кто ты и откуда? — продолжил я допрос.

   Девушка поджала губы и раздраженно дернула головой, так что ее короткие волнистые волосы подпрыгнули.

   — Вы все равно не поймете.

   Я даже замер от подобной дерзости.

   — Еще раз… Кто ты? — холодно повторил я.

   Наконец девица посмотрела на меня и с раздражением отозвалась:

   — Меня зовут Анна. Я с Земли. Так намного понятней?

   Если она думает, что я знаю все места в мире, то это не так. Но все равно кивнул, что принял ответ.

   — Зачем ты пыталась попасть в замок короля?

   Девица недовольно хмыкнула.

   — Ошибочка! Я пыталась из него сбежать. Меня схватили, когда я уже пересекла мост и шла по направлению к городу.

   Наблюдатели, явившиеся на заседание, в шоке зашушукались. Меня раздражали эти толпы бесполезных посетителей на моих судебных рассмотрениях. Но Игнис требовал присутствия свидетелей на судах и заседаниях, уверяя меня, что подобное наблюдение добавляет доверие к власти, что в нашей ситуации очень полезно.

   Я поморщился и дал Кайсару знак, указав жестом на ее плащ.

   Мой помощник подошел к ней и попросил снять плащ. Девица с удивлением на меня посмотрела, но плащ стянула. Вызвав в судебном зале громкий шокированный вздох.

   Дидерра! Эта та самая девушка из гостиницы, которая убежала и пропала! На той были те странные одежды. Я на миг перестал дышать. Иномирянка! Теперь поползут слухи о новой добыче для колдунов, и эту девушку похитят и убьют.

   Подавил секундное волнение, на меня смотрели десятки глаз, заседание надо было продолжать, я отозвался:

   — Вы странно одеты, Анна. Или такое одеяние принято носить в вашем «Земле»?

   Я не показывал свое волнение, но стиснул кулаки… Девица, сжав ладонями виски, напряженно на меня посмотрела и занудным тоном поправила:

   — Не вашем, а вашей Земле. Да и какая вам разница, почему и как я одета? Лучше поясните, по какой причине вы меня схватили? На каком основании? Вы можете мне пояснить?!

   Мой помощник вмешался, невозмутимым тоном указав ей:

   — За дерзкие ответы вы будете наказаны. Отвечайте господину судье вежливо и по существу вопроса!

   Девица и тут не смолчала:

   — Как только мне пояснят, на основании чего меня схватили и судят, тогда и будет им «вежливо и по существу».

   В толпе на сиденьях зародился воинственный ропот.

   Я обвел свидетелей рассмотрения ледяным взглядом, призывая к тишине и порядку, потому не успел вмещаться. Кайсар активировал руну наказания, преступницу в клетке должно было скрутить от боли, но девчонка этого даже не заметила, продолжая требовательно на меня смотреть.

   Помощник пораженно взглянул на меня. Я сухо приказал:

   — Кайсар, отойди от рун. Без моего приказа такие вещи делать нельзя! Мы только выясняем кто она.

   Помощник недовольно выдохнул и отвернулся. Он решил, что руну обезвредил я. Но дело в том, что я ничего не делал, слишком поздно заметил его самоуправство.

   Итак, на девицу руны не действуют. Интересно! А я все думал, как она мою спальню покинула, ведь там тоже кругом наложены защитные руны!

   Если это выяснится, она точно станет добычей колдунов…

   Внимательно посмотрел на девицу и сдержанно сообщил:

   — Анна, вы пока не на допросе. Мы с вами беседуем, так как ваше появление около королевского замка вызывает большое подозрение. В военное время легкомыслие обходится крайне дорого. Мы подобного у себя не допускаем!

   Я не сводил с незнакомки изучающего взгляда. Но она почти на меня не смотрела, печально погрузившись в свои мысли, словно ее ничего не волновало.

   Красивая, утонченная… но иномирянки у нас не выживают. Скорее всего, не выживет и эта.

   — Итак. Тебя зовут Анна. Ты в нашей столице впервые?

   — Да.

   — Как попала в королевский замок?

   — Приехала.

   — С кем?

   — С попутчиками, — и, помолчав, добавила, — они не представились. При этих словах она дерзко на меня посмотрела, словно ей не представился именно я.

   Зал вновь возмущенно зашумел, женщина, безродная, и так нагло себя ведет!

   — Звучит совсем несерьезно, — невозмутимо отозвался я, собираясь расспросить ее как следует. Я вытянул ноги, приготовившись к длительным расспросам, но тут в зал заседаний вбежал личный курьер Игниса.

   — Глава управления порядка! Господин Сартайн! Вас срочно вызывает его главное величество. Срочно!

   Девица вскинулась на меня с ужасом. Но уточнять, что так ее напугало, мне было некогда. Я приказал помощнику.

   — Наблюдателей из зала выпроводить! Девицу оставить в клетке. Руны без моего приказа не применять. Выставить у входа дополнительную охрану.

   Кайсар четко кивнул.

   Я поднялся и вышел, чувствуя на себе недобрый взгляд незнакомки.

   Иномирянка, значит… Жаль… не хотелось бы потерять и ее тоже.

   Анна

   Руки неприятно тряслись, мне безумно страшно. Я сжала кулаки, чтобы прервать предательскую дрожь, и даже спрятала руки в карманы брюк. Но это не помогало!

   Как я устала!..

   Мало того, что я в чужом мире, не знаю языка, обычаев и так далее… Ничего не знаю, идти мне некуда, так еще вляпалась не пойми во что! Неужели Рыжий и здесь мне жизнь подпортил? Если не он, то с чего меня схватили?

   Я была поражена, как оперативно они отреагировали и притащили на тут же устроенное судилище.

   Зал заседаний выглядел как небольшой античный театр с каменными ступенями и… подушечками для долго сидения на них.

   Серые стены с красивыми героями-нарсами на барельефах даже с земной точки зрения смотрелись очень благородно. Светильники по углам в виде красных кристаллов покрывали ровным розоватым светом все пространство зала. Два высоких окна выделялись темными проемами, на улице уже почти стемнело.

   Посередине в высоком деревянном кресле сидел судья.

   Рагон… гад. «Обещаю безопасность и гостеприимство». Что еще он там обещал?! Предатель!

    Сидит посередине зала на небольшом пьедестале: гордый, надменный, самодовольный, как индюк, и судит меня. А за что? Меня спросили, хочу ли я сюда из своего мира сюда перекидываться? Знала бы дорогу домой, пешком ушла! Убежала бы!

   В груди пылала щемящая боль от жуткой несправедливости. Мне стало так себя жалко, что я чуть не всхлипнула. Но вдохнув глубже, не допустила слез. Не дождетесь!

   Рагон меня о чем-то спрашивал, я отвечала. Полукруглые ступени, заполненные жителями столицы, то громкой вздыхали, то охали, то возмущенно на меня смотрели.

   Я пыталась успокоиться и принимать все происходящее без гнева и протеста. Как говорила моя бабушка, «если нельзя проблему изменить, то хотя бы не травмируй себя гневом», а мне на самом деле хотелось кричать от бессилия и обиды. Не зная, чего от них ждать, даже приготовилась к долгой пытке.

   Судя по удовлетворению на лице Рагона, он уже ее мне придумал, но не вышло, и насчет меня ничего решить не успели, на мое счастье судью вызвали по приказу кого-то свыше.

   Но когда допрос прервали, курьер назвал его господином Сартайном…

   Сартайн… а я все думала, почему у меня в голове все время крутилось предупреждения Лимпа и имя злодея инквизитора, ассоциация была то ли определенный, то ли убежденный, то ли уверенный*. (* на англ. яз.)

   Сартайн…

   Вот тут-то я и «упала». Лысый йожыг! Этот Рагон и есть тот самый жестокий инквизитор, которым мне грозил Лимп. Вот так «повезло»! И он, кажется, он догадался, что я не отсюда. А может, вспомнил, что именно я упала на него!

   Помощники Рагона выставили всех сидевших зрителей, и сами вышли из зала, оставив меня в нарисованной на полу клетке. В зале постепенно никого не осталось, только охрана громко сплетничала за дверями.

   Я поднялась, отряхнула с себя пыль, и бесшумно подошла к выходу.

   За дверью кто-то говорил обо мне:

   — А как ее нашли?

   — Да шла по мосту, на все пялилась. Плащ не подвязан, концами улицу метет… Да у нас ни в жизнь так никто не пойдет! Любой нормальный горожанин побоится на подброшенное заклинание нарваться. Сколько себя помню, все подвязанные ходили, а тут на тебе… нараспашку!

   Я с горечью покачала головой. На такой мелочи попалась! Вот в чем дело, плащ без пояса. Кто же знал?! Но время терять нельзя. Они все очень надеются на магию, думают, что я сижу себе тихо в клетке. Но на мое счастье мы с магией равнодушны друг к другу. Пусть за дверь я выйти не могу, там стоит охрана, зато два окна зала заседаний свободны. Всего лишь прикрыты, переливающейся магической пленкой. Ура!

   Я направилась к ним.

   Магию развеяла мгновенно, зато с местным аналогом защелки мне пришлось повозиться. Сначала я не понимала, как она работает. Когда разобралась, твердый камень упорно отказывался подчиняться моим слабым пальцам.

   Уже думала, чем с силой по ним ударить, но услышала за дверью твердые шаги. За мной идут! Паника добавила сил. Из-за всех сил я давила на защелку, не жалея ни кожи, ни пальцев. Окно, наконец, со щелчком распахнулось, и я вылетела из него как ошпаренная. Один этаж, но и этой высоты хватило, чтобы отбить себе пятки. Прикусив губу от боли, я на корточках, помогая себе руками, проползла по земле за кустами, то и дело, стряхивая с пальцев налипший колючий мусор. А когда кусты закончились, с облегчением подняла глаза…

   Надо мной навис разгневанный Рагон. Его темные глаза обещали мне хладнокровное наказание. Но я не собиралась сдаваться. В отчаяние выдохнула, и натянула вежливую улыбку:

   — Вам тоже по вечерним улицам прогуляться захотелось, господин Рагон? — Нагло протягивая ему руку, чтобы он помог мне подняться, мягко сказала я. — Красиво тут у вас… А подскажите, лорд, где можно найти воду? Пить хочу... И есть тоже!

   Рагон

   Даже не войдя в зал заседаний, я почувствовал, что в нем никого нет.

   Не теряя времени, вышел из здания суда и обошел длинные заросли. Девица оказалась там. Она растерянно на меня взглянула, я ожидал обильных громких слез, но она только мило улыбнулась и протянула мне руку. Подхватил ее и помог подняться.

   Однозначно не служанка, не крестьянка: руки ухоженные, тонкие, гладкие — идеальные.

   Внимательно разглядывая ее, спросил:

   — Так, все же… зачем ты здесь? Как ты связана с воинами Дидэра?

   — Кем-кем? Понятия не имею, кто это! — с недоумением и раздражением в голосе отозвалась девица. — Кстати, что там насчет воды, господин Сартайн?

   — Идем! — приказал я, пропуская ее вперед и указывая рукой направление. — Источник там.

   Отчего-то это девушку развеселило. Она с сарказмом хмыкнула:

   — Ну да, все верно, врагов надо держать перед глазами, — и пошла, куда я указал.

   Я медленно шел за ней, рассматривая. Магический взгляд ничего не дал. В нем она выглядела просто темным силуэтом, зато все остальное…

   Когда она напилась, я сказал:

   — Чтобы не мучить ни тебя, ни меня, мы сейчас же отправимся в горы к источнику Дождя! Там с тобой все станет ясно. И тогда я решу, как поступить.

   — Чего?! Ночью в горы?! К какому-то источнику? — возмутилась она. — Согласна на клетку, подземелье, тюрьму, только не тащиться непонятно куда на ночь глядя! — ворчала девица.

   На самом деле это выглядело забавно, если не сказать больше. Вот только улыбаться вражескому лазутчику мне не пристало.

   — Источник недалеко. И ты должна понимать, если ты не враг и не шпион, то выяснить правду в твоих интересах, — сурово закончил я.

   — Ну да, тащиться в ночи по скалам к вершине, чтобы кто-то что-то для себя осознал… Да, я всю жизнь только и мечтала! — раздраженно отозвалась Анна, окинув меня гневным взглядом. — Вообще меня не волнуют ваши дела. Мне не нужна ваша правда! Я о себе все знаю! И я не враг. Меня просто надо оставить в покое! А лучше отправить домой! — Озадаченно приподняв брови, она посмотрела на меня с проблеском некоторой надежды.

   Но я решил не реагировать на подобное. Сначала мы все выясним о девушке, а затем поговорим о том, чего она хочет.

   Мне всегда хватало двух четвертей от дневного деления (полчаса), чтобы спокойным шагом добраться до источника Дождя. Я мог сделать это только сегодня. Завтра уезжаю по делам с переселением целого рода, а с девушкой необходимо разобраться срочно. И принять решение, куда ее девать. Иначе погибнет.

   Так что я взял ее за руку и повел.

   Кажется, Анна не понимает, что я не таскаюсь по горам с каждым подозреваемым, вместо того, чтобы бросить ее дознавателям, у которых быстро все всё рассказывают, а сам лично повел ее к Деве Дождя!

   Но, если бы я знал, как долго и тяжело мы будем туда добираться, и чем это закончится, закрыл бы ее у себя в подвале и отложил все на потом.

   Анна

   Горы в темнеющих остатках заката, грозно уходившие ввысь, меня уже даже не пугали. Да я люблю горы. Смотреть на них, проезжать под высокими вершинами и подниматься на них с помощью канатной дороги или переезжать через перевалы на машине, но ночью взбираться пешком… это реально, ну слишком!

   Рагон стремительно несся вперед, как ледокол по торосам, крепко держа меня за руку. Чувствуя себя флагом на ветру, я телепалась за ним из последних сил. Не видя ни гор, ни неба ничего, только бесконечные камни под ногами я уже еле дышала, едва успевая переставлять ноги, чтобы не упасть.

   На темно-бордовом небосклоне появилось огромное светило.

   Я устала, перенервничала на суде, не помню, когда ела. От усталости и голода все дрожало. Слышала, но раньше до конца не осознавала, что человек от усталости может упасть замертво, вот примерно так я себя и ощущала.

   Хотелось упасть и не вставать… и гори оно все огнем!

   — Близко говоришь… — устало прошептала я. Но Рагон услышал.

   — Да, но надо идти быстрее…

   — И что там будет? Зачем туда надо? — еще более утомленно отозвалась я.

   — Если пересечь завесу, то за ней не получится солгать, скажешь, откуда ты, зачем прибыла и все.

   — Лысые йожыги, тут и местная «сыворотка правды» имеется… — криво усмехнувшись, возвела я к небу глаза.

   — Что-что? — Не понял инквизитор.

   — Ничего, говорю, как хорошо у вас все тут устроено… — Нога подвернулась, и я упала, отбив себе колени. Слезы из глаз брызнули сами.

   — Здесь нельзя лгать.

   — А кто-то лгал? — Вытерев ладонью капли с глаз, я со злостью на него посмотрела. — Лгать нельзя… Зато здесь легко можно голодать, с подачи клеветника быть забитым камнями, и то и дело сталкиваться с психами!

   Рагон ничего не ответил, возможно, просто не слушал. Он сосредоточенно поднял меня на ноги и дальше мы болезненно ковыляли к этой его завесе. Точнее, болезненно ковыляла я, а Рагон, стиснув зубы, шипел и раздражался на мой рачий шаг. Но мне было так плохо и больно, что чье-то раздражение вообще не волновало.

   Он вновь тащил меня за собой, крепко схватив за руку. Последние метры перед переливающейся преградой, конечным пунктом путешествия, я висела мертвым грузом в руках Рагона, уже и мечтая просто отключиться.

   Пересекать преграду мне не хотелось. Здесь каждый ведет свою игру, что задумал Рагон, на самом деле я не знала. И даже предположить не могла. Он мог принести меня в жертву ради каких-то выгод, продать… и тому подобное. Противопоставить ему что-то я не могла.

   Тихо выругавшись, он выпустил мою руку из своей. С досадой рассматривая белесую перламутровую преграду перед собой, я в изнеможении опустилась на мокрые от выпавшей росы камни. И только заметила, что держу в руках тот самый серо-черный плащ Рыжего. Рагон сунул его мне в руки, когда помог подняться из кустов у судебного здания... Деловой. Значит, когда шел меня ловить, сразу и плащик прихватил, уверенный, что точно поймает.

   С досадой на него посмотрела. Ну чего он ко мне привязался?!

   Пройдя чуть вперед, Рагон не открывал напряженного взгляда от магической завесы. Я посмотрела на мистический предел вслед за ним.

   Интересно, куда она ведет? А вдруг за ней выход в мой мир? Домой?! Маловероятно, но все же… Легко поднялась и, вдохновленная надеждой на чудо, я быстро пересекла магическую пелену.

   — Не глупи… — где-то позади раздраженно прошипел Сартайн. Однако за мной не зашел.

   Увы, за магическим занавесом все было так же, как и перед ним. Камни, гора, ночь. Наверху в темно-бордовом небе висело огромное ночное светило.

   Только не было Рагона.

   Уже хорошо!

   Я прогулялась туда обратно вдоль занавеса, где примерно стоял инквизитор, и откуда только силы взялись! Но он так и не появился. Не смог пройти? Или меня проводил, и дело сделано?

   Странные кровавые тени от огромного ночного светила откровенно пугали. И темные силуэты высоких как столбы деревьев, окружавшие долину в розовом свете, казались какими-то неестественными и не добавляли уверенности в выбранном пути. Я упрямо шла вперед, еще слыша слова Рагона, будто он был совсем рядом.

   — Не уходи… тебе нельзя без защиты! Анна… Ты не понимаешь! У нас, таких как ты, приносят в жертву. Не официально, конечно, наоборот, руководство империи считает их знания и умения полезным ресурсом и пытается спасти, но редко успевает за слугами черных магов. И они гибнут, отдавая магам свою кровь. Твоя кровь, например, сразу даст обладателю устойчивость к чужой магии. Полную устойчивость. Ты рвешься кого-то облагодетельствовать? — с издевательскими нотками вещал из-за пелены Рагон.

   — Уже ушла, — беспечно произнесла я. — Ну, честно… Достали со своими пугалками!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Анна

   Рагон что-то говорил об источнике Дождя. Решила посмотреть на него. Но как его найти и где он находится?

   Где-то рядом журчала вода. Туда я и направилась, не возвращаться же к Сартайну!

   Родничок находился довольно далеко от завесы. Как дошла, я напилась с помощью ладошки и уселась перевести дух на плоский камень рядом с журчащей водой.

   Надо все обдумать!

   Предстоящий спуск с горы ужасно пугал. Даже днем это сложно, что говорить о темной ночи? Лучше как-то переночевать здесь, а при свете дня нормально осмотреться.

   И как лучше избавиться от пристального надзора Рагона? Он ведь просто так меня не отпустит.

   — Э-э-эй, есть здесь кто? — Раздался девичий голос совсем рядом. Я в удивлении и с опаской обернулась. Спускаясь с самой вершины, вдоль ручья по каменной тропинке в желтой траве, ко мне шла невысокая девушка.

   Я подумала и отозвалась:

   — Есть, конечно. А меня совсем невидно? — вежливо улыбнулась я.

   Симпатичная темноволосая темноглазая ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ девушка в местном суконном наряде с вышивкой внизу, появилась рядом со мной. А еще она радостно улыбалась. Мало того, она еще и подмигнула. От неожиданности я удивленно распахнула глаза.

   — Видно тебя, конечно! Я же не слепая, но, если бы ты промолчала, я бы тактично сделала вид, что тебя не вижу, и ушла, — забавно нахмурив нос, хмыкнула она, присаживаясь на камень напротив.

   — Как деликатно! А, если бы я случайно спала? — улыбаясь, уточнила я, не сводя с нее веселого взгляда. — Что тогда бы произошло?

   — Тогда я случайно обрызгала бы тебя водой. А потом все равно спросила, — рассмеялась девушка, ласково проведя ладошкой по водной глади ручейка.

   Я устало покачала головой:

   — Интересно тут у вас...

   Девушка лукаво подняла одну бровь:

   — Ну как есть. Хочешь, Рагона сюда пущу? Он там нервничает на входе, топчется вдоль завесы туда обратно... Тебе сразу станет еще интересней!

   — Это ты его не пустила? — Я усталая, но довольная подняла большой палец вверх. — Супер! Молодец! Если бы я могла подняться, дала бы тебе «пять».

   Девушка, словно поняла о чем идет речь, довольно усмехнулась, смущенно заправила темный локон за ухо, а затем спросила:

   — Ты моя гостья, что будешь: чай или кофе? Может лимонад? Или что покрепче? Может… ты предпочитаешь хорошее вино?

   Я на миг оторопела. Откуда она все это знает? Но вслух сказала другое:

   — Ого! А можно мне отбивную? Или стейк? Или бифштекс? — Не растерялась я, хотя от усталости уже и есть не хотелось. — Да и котлета пойдет.

   Девушка картинно надулась:

   — Ну вот, всю затею мне испортила! Я же тебе кофе с булочками приготовила, удивить хотела, а ты «стейк, стейк»… Нет у меня стейка!

   Я рассмеялась.

   — Да за кофе с булочками я тебе просто расцелую! Я есть хочу, и спать хочу… и вообще… домой хочу! — пожаловалась я. — А еще разобраться, что случилось, почему я оказалась здесь. Кажется, ты об этом что-то знаешь?

   Странное дело, но отчего-то теперь я не ждала подвоха, ловушки и говорила, что думала. Девушка сразу расположила меня к себе. Может быть и зря, что уж там… но я безумно устала и больше не могла настороженно относиться к возможным неприятностям.

   Девушка опустилась на камни рядом. Она сочувственно потрогала меня за плечо и спросила:

   — Знаю об этом все. Пойдешь со мной?

   — Конечно! — обрадовалась я. А знала бы, как она меня доставит к столу, заодно на радостях бы еще и станцевала!

   Едва таинственная девушка получила мое согласие, мы оказались в уютном местечке. Небольшой комнате в доме с деревянными стенами, где посредине располагался каменный очаг, перед ним шкуры с длинным мехом, похожим на мех ламы, и на этих шкурах расположились мы. Рядом с нами на деревянной скамеечке стоял серебряный поднос, от которого по комнатке расползались умопомрачительные ароматы кофе.

   — Я наверно сплю… — осмотревшись, счастливо пробормотала я.

   — Пока нет… Не торопись, — рассмеялась девушка. — Выспишься дома у моего верного слуги.

   — В смысле? Не поняла?

   — Твой кофе остывает… пей. Я все расскажу.

   Меня распирало от волнения и желания расспросить ее, но я послушно взяла чашку с подноса, пригубила… и на миг зависла. Это был самый вкусный кофе, который я пила в жизни!

   Девушка, наблюдая за мной, усмехнулась. Затем печально вздохнула и сообщила:

   — Могу сразу сказать, что, к сожалению, я пока больше ничем помочь тебе не могу. Все, что могла, уже сделала. Забрала тебя у ведьмы, частично обезвредила ее проклятие. Даже позаботилась, чтобы при очередном обороте в человека твоя одежда была идеально чистой… очень мне понравились твои штанишки! — Она вновь смешно наморщила нос.

   Я сделала глоток и тут же предложила:

   — Хочешь, подарю?

   — Ха!

   Волшебница встала, и на ней как по заказу появились мои белые брюки и мятный топик, только теперь на ее поясе появился широкий кожаный ремень, а на груди появилось множество идеально подходящих сюда украшений.

   — Ну как?

   — Шикарно выглядишь, очень стильно, — совершенно серьезно оценила я.

   Девушка улыбнулась:

   — Да… люблю красиво одеваться. Большая модница когда-то была. Но некогда… — потом она печально вздохнула. — С этой болезнью, то один просит помощи, то другой.

   — В общем, ты местный ангел-хранитель… — сделала вывод я. Еще бы узнать ее имя, но отчего-то казалось, что спрашивать об этом неуместно.

   — Да-да… Хранитель, кормитель, штаны очиститель… — невеселой скороговоркой с грустным вздохом пробормотала девушка. — Хотела рассказать тебе о здешней войне, страшной болезни, ответить на все твои вопросы, но, думаю, ты сама со временем все узнаешь. А теперь тебе пора! Он уже пришел и ждет тебя.

   Я опешила и обеспокоенно спросила:

   — Кто он? Почему ждет?.. Я его знаю?

   Дева кивнула:

   — Знаешь. Спускайся, я его предупредила. Будешь пока жить у него.

   — Хорошо. — Я поднялась. С жалостью взглянула на булочки, до которых так и не добралась. — Мне очень жаль, что не получилось поговорить подольше, — вздохнула я.

   Девушка загадочно улыбнулась.

   — Видимся мы не последний раз. Не грусти. И, еще… если хочешь вернуться к себе в мир, избегай королей. — Я удивилась. Вроде серьезно предупреждает, а сама так сладко улыбается, словно на что-то такое намекает.

   — Королей? Я никого из них не знаю. Пока я поняла, что надо избегать только Рагона, — невозмутимо согласилась я, надеясь, что она как-то пояснит свои странные слова.

   — А мне кажется, нет, пока ты ничего не поняла! И не только Рагона, но и других королей! Особенно других королей! — вновь лукаво улыбнулась девушка. — Ладно, потом сама все увидишь. Пошли…

   Я поднялась и прошла за хозяйкой к выходу, благодаря за заботу уже на ходу:    — Спасибо тебе. За все…

   И дело не в кофе. Теперь я чувствовала, что не одинока в этом мире. Появились силы двигаться дальше, которых совсем не было, и отступило ледяное отчаяние.

   Дева понимающе кивнула.

   — Я проведу тебя короткой дорогой.

   — Спасибо, я боюсь идти по горам ночью одна. — Я устало натянула свой огромный плащ и морально приготовилась идти дальше.

   — Почти утро. Совсем светло… — тихо отозвалась она.

   Мы вышли из ее домика, и я внезапно оказалась почти у входа в замок. Ничего себе короткий путь! Супер короткий! Так и хотелось спросить, «а что, так можно было?» Без дикой гонки по ночным горам в качестве прицепа к Рагону. Раз, и у нее!

   Я обернулась поблагодарить девушку за это, но позади уже никого и ничего не было. Только гора на фоне неба.

   — Бли-и-ин. Сплошная сказка… — оторопев, буркнула я и пошла к замку.

   Теперь, когда безымянная девушка исчезла, а голове роилась туча вопросов, я испытывала досаду, ну почему я нормально ее не расспросила! Но, самое забавное, когда девушка была рядом, эти самые вопросы полностью исчезли из головы!

   Сто метров, и я почти спустилась с горы до входа в замок. Позади меня поднимался голубой рассвет.

   — Красиво… — Обернувшись к нему, я застыла перед неведомым зрелищем. Вроде все как у нас, но совсем другие цвета и оттенки.

   Я опустила голову, размышляя, как на этот раз без проблем миновать замок и мост над пропастью и вдруг почувствовала на себе чей-то леденящий взгляд… Перед входом в замок росли высокие желтые кусты с мелкими часто расположенными листьями. Из-за них кто-то смотрел на меня.

   Не сводя глаз с куста, подошла ближе. В ветках кто-то сидел. Но, чем дольше я смотрела на неведомое существо, — небольшое черное лохматое, мерзкое, — тем темнее и темнее становились его глаза, пока не стали черными глубокими, как полная темень. Казалось, будто это существо заглядывает в меня. Наши глаза встретились, и от страха и ужаса исходящего из этого существа, мое сердце ушло в пятки, желудок сжался, а по спине промчалась холодная дрожь.

   — Кто ты? — переборов панический ужас, нервно прошептала я, сосредоточиваясь на том, чтобы выглядеть как можно более уверенной и спокойной.

   Может эта была лишь игра тени и света на фоне розово-синего рассвета, струящегося сквозь желтые листья, но я могла бы поклясться, что почувствовала, что он обдал меня магической волной, атакуя!

   Несмотря на теплую погоду, меня охватила холодная дрожь, по коже побежали мурашки. Вдруг с ясного неба закапал дождь. Словно проснувшись, я вздрогнула и быстро отступила, чтобы разрушить странные чары. Существо исчезло. И куст стал просто пустым кустом, все вокруг теперь выглядело как обычно.

   — Что это было?! — Размышляя о странной встрече, я зашла в незаметную каменную калитку, ведущую в замок, через которую вчера вечером меня втащил Рагон.

   У входа в нее меня ждал… Аттакон. Он с нетерпением вглядывался в гору, и вздрогнул от неожиданности, когда заметил меня.

   — О… наша зигга. Вот оно как! Дева Дождя мне сказала, что первой здесь появится ее посланница… Неужели она имела в виду тебя?

   Подумав, кивнула. В очередной раз печально вздохнула: опять незаметно для себя я стала огромной зверюгой.

   Рагон

   Игнис, мой младший сводный брат и великий любитель женщин, всегда говорил, что самая привлекательная часть женщины это загадка, разгадай ее и иди разгадывать новую. Хорошо бы так и сделать!

   Я спустился с горы на рассвете. Как дурак полночи сидел и ждал иномирянку. Но завеса так и не открылась, и девица не появилась. Слышал, что так бывает, но с подобным никогда не сталкивался. Интересно. Чем это я так обидел мифическую Деву Дождя, что она решила меня не впускать? И что случилось за завесой с иномирянкой?

   У входа в замок, как ни странно, стоял мой наставник в обществе синеглазой зигги.

   — Что случилось? Почему ты не спишь? — вместо приветствия озабоченно спросил Аттакон. — Тебе сегодня ехать на переговоры. Ты еще не ложился?

   — Да, хотел до поездки закончить с одним судебным делом…

   — Закончил?

   Потерев лицо ладонями, я миг помолчал, опустив руки, устало отозвался:

   — Нет. А где ты нашел зиггу? — Я обрадовался, когда ее увидел. Подошел ближе и протянул руку, чтобы потрепать по холке. Но зигга моей радости от встречи явно не разделяла, она демонстративно отступила назад и оскалила зубы.

   — Кажется, посланница Девы Дождя не рада тебе. — Удивленно наблюдая, как нервно дергающее хвостом животное пятиться, Аттакон растерянно взглянул на меня. — Никак сама Дева тобой недовольна?!

   Наблюдая за обиженной зиггой, я усмехнулся:

   — Недовольна, это точно! Но я не знаю, чем это я так ее разочаровал! — вздохнул я, грустно отступая от раздраженной зигги. — И выяснить не получится.

   — Не печалься… попробую ее сам спросить, — вздохнул Аттакон. — Я как раз хотел тебе рассказать, как я нашел ее, нашу зиггу!

   Я отмахнулся. Эту легендарную Деву Дождя никто никогда не видел. Но именно из-за манипуляций с магической завесой никто в стране не сомневается, что там кто-то есть. Наверно потому и не пускает, чтобы о ней помнили. Иногда, говорят, она еще отвечает на молитвы.

   Иронично усмехнулся своим мыслям и вежливо спросил:

   — Так как ты нашел наше чудовище, учитель?

   — Сон приснился. Дева дождя очень попросила срочно принять ее посланницу. И еще предупредила, что ее посланница выйдет из этой калитки первой. Вышла зигга. Я спросила посланница ли она. Она кивнула. Жест, который, мы расшифровали как согласие. Я понял, что именно Дева прислала ее мне!

   Слушая Аттакона, зигга в нужном месте рассказа вновь опустила и подняла голову. Затем с вызовом посмотрела на меня.

   Я рассмеялся.

   — Так это ты, хвостатая красотка, нажаловалась на меня Деве Дождя? Вот в чем дело! А я все думал, с чего такая немилость! — И едва сдерживая смех, прищурившись, с деланным подозрением посмотрел на красавицу зиггу.

   Зигга с обидой взглянула на меня и отвернулась. Я сел на корточки, обнял ее голову и на миг с чувством крепко прижал к себе.

   — Такой чудесный меховой комочек… — протянул я, нежно прижимая ее пушистую морду к своей щеке. Эта пушистая красавица мне сразу понравилась. Она своим видом поднимала мне настроение и отгоняла уныние.

   — Ничего себе комочек, да она на задних лапах подлинней тебя будет, — ревниво наблюдая за нами, недовольно отозвался Аттакон.

   Зигга от раздражения аж заскулила. Я неохотно отпустил пушистую красотку, поднялся и, не убирая руку с ее шеи, предложил ей:

   — Поехали, красавица, со мной? Будем вместе контролировать это королевство сумасшедших, а?

   Зигга с опаской отступила от меня и, двигаясь задом, окончательно спряталась за Аттаконом. Учитель довольно на меня взглянул.

   — Мне приказали ее накормить и уложить спать.

   — Я рад за тебя, учитель. Наконец, ты нашел себе младенца, которого будешь нянчить. И, наконец, это не я, — подмигнул я, поморщившемуся Аттакону.

   Мы развернулись и пошли к своим домам.

   — Да что ты понимаешь… — нервно отмахнулся он. — Я всю жизнь просил Деву Дождя о помощи. Она помогала. А тут такое! Зачем-то она прислала ее именно мне!

   Я только кивнул. Мне казалось, что все это просто совпадение. Но разочаровывать учителя не посмел. Он добрый. Для мужчины воина даже слишком. В любой момент он готов отдать за меня и королевство жизнь. Это честь быть его учеником и сподвижником. Поэтому не мне указывать ему, что, правда, а что совпадение.

   Мы вернулись домой.

   Я переоделся и отправился на переговоры в Сандо, городок, где в основном жили ушлые и корыстные Кайларцы, которые никак не могли простить нарсам их главенства.

   Анна

   Я пришла к Аттакону в дом, и с его позволения в его спальне развалилась на нечто мягкое, смахивающее на меховой диван-переросток. Хозяин гостеприимно суетился рядом, предлагая поесть то одно, то другое. Но я где упала, там и уснула. Предложи мне подстилку у двери, согласилась бы, настолько утомилась, мне уже все было неважно! А когда я проснулась, оказалось, что Аттакон ушел, и у меня появилась возможность спокойно изучить изнутри местное жилище.

   Хотя стены и мебель здесь из цельного камня, как ни странно, в их домах тепло. Обстановка мало походит на привычную нам, но я понимала, что если внезапно попасть куда-нибудь в вигвам к индейцам, в нем тоже все будет казаться странным.

   При этом место, где можно лечь спать, поесть, и прочее, остается им, как бы оно не выглядело. Так я и обозначила: спальня, кабинет, комната с невысоким столом, и где принимают гостей.

   К вечеру вернулся Аттакон с каким-то лысоголовым существом, смахивающим на киношного Голлума, если тому добавить метр роста. Разговаривал лысый приглушено, словно из-под воды, но благодаря переводчику, невольно стянутому из зала суда, я понимала все.

   — Да… за чистую два камня, — упрямо прогнусавил «Голлум», тыкая в доску пальцем.

   — Не знаю, у Крибса я брал три за два камня, — задумчиво отозвался Аттакон, скептически оглядев доску «Голлума».

   Слушая их торговлю, а это была именно классическая торговля, я поразилась, как мы с ними похожи. Тихо прошла и присела у входа в кабинет, чтобы меня не заметили.

   Оказывается, дерево очень высоко здесь ценится. И то, что я посчитала тонкими дощечками, оказалось чем-то вроде книг: деревянные квадратики с нанесенными на них письменами, словно листы в тетради, нанизанные на кожаные переплетения, лежали в комнате, которую я окрестила кабинетом. Стол Аттакона, в прямом смысле был завален ими. Сейчас он покупал дерево как писчую бумагу.

   Я про себя хмыкнула. Научить их, что ли варить бумагу? Еще б я сама знала этот процесс в подробностях, а то всех моих знаний хватило на одну строку: дерево превращают в кашу, несколько дней варят и сушат тонкими листами. Нет, конечно, можно как древние китайцы варить старые рыболовные сети, кору и прочие отходы, но опять же вопрос, будет ли результат?

   Аттакон за это время сходил к небольшой нише у окна, у него в ряд стояли мраморные сундучки, и принес оттуда разноцветные камни, явно драгоценные. Лысые йожыги… Он только что поменял горсть драгоценных камней, — правда, не таких красиво ограненных, как у нас, — на ровную доску! Ничего себе курс обмена! И где у них тут межмировой переход? У меня есть пара шикарных идей для успешного бизнеса.

   Я невесело улыбнулась.

   Ладно, в каждой избушке свои погремушки, я вздохнула, и отправилась изучать местный быт дальше.

   Кстати, у нарсов едят полулежа, расположившись на каменном подобии дивана. Все трапезные «диваны» в доме Аттакона покрыты слоями меха, так что лежать удобно.

   К вечеру в дом наставника пришли трое молодых слуг, почему-то только мужчины. Используя заклинания, они быстро удалили пыль и грязь в комнатах и накрыли низкий стол для ужина.

   Немного смущало, что слуг не испугал мой злобный вид, я даже планировала спрятаться, но слуги, словно ничего не замечая, проделали всю работу с невозмутимыми лицами, затем удалились.

   И так было каждый день.

   Я несколько раз ходила за слугами, подсматривая, как они используют магические кристаллы, которые висели на стенах и освещали дом. А когда в очередной раз ненадолго стала человеком, даже пробовала разогревать пищу и кипятить воду, используя эти самые кристаллы. У меня все получилось, и я сделала вывод, что это не магия, а технология.

   Со слугами все стало ясно, когда Аттакон, заметив, как я их сторонюсь, смеясь, произнес:

   — Они тебя не видят! На их счастье, конечно, были бы не под заклинанием, убежали бы отсюда с великим криком!

   Не скажу, что мне польстило, слышать, насколько я жуткое чудище, это так себе удовольствие, но хоть вскрылась причина «слепоты» слуг.

   Я освоила местную ванну: тут купались в полукруглом гигантском ковше, подставив голову под искусственный водопад. Разобралась, как пользоваться туалетом. И узнала, что где лежит. А вечерами, когда слуги уходили, и на каменный дом опускалась тишина, я тихо заходила в кабинет к Аттакону и ложилась, вытянув лапы у его стола. Он радовался моим визитам как ребенок. А затем вновь погружался в книги и дела.

   Спал наставник мало. В общем, я даже не думала, что Аттакон такой милый. Даже немного расслабилась, пока через неделю в доме наставника не появился Рагон.

   Я беззаботно лежала на диване, наслаждаясь только что съеденным обедом, когда в дом влетел Рагон. Заметив, что я лежу, он радостно обнял меня онемевшую от шока, и крепко прижал к себе. Затискал как щеночка!

   Почему-то моя звериная форма вызывала оторопь и дикий страх у всех, кроме Рагона.

   — Как съездил? Есть успехи? — недовольно поглядывая на ученика, с жадностью прижавшего мою голову к груди, поинтересовался вышедший из кабинета Аттакон. Его явно злило, что Рагон тискает меня как плюшевую игрушку.

   Я бы тоже бесилась, если бы моего кота кто-то так теребил. Прибила бы!

   С откровенной угрозой помахала выпущенным когтем перед носом судьи, но Рагон отчего-то не впечатлился, из рук не выпустил, только изогнулся и поцеловал меня в нос.

   Пока я в раздражении пыталась поправить взъерошенную им шерсть, от которой у меня по спине бежали мурашки, Рагон поднялся. На дрожащих ногах я уползла к Аттакону, из-за его спины с любопытством поглядывая на Рагона.

   — Съездил? Да никак. Они ни на шаг не продвинулись в подготовке к принятию переселенцев, — недовольно отозвался Рагон, усевшись на мой диван. — Еще мне сообщили, что у Паймов в роду появился черный колдун. Я отдал приказ его разыскать. Также, они заключили договор с другими кланами кайларцев, укрепив свои силы. И потребовали от меня документальное подтверждение и награду, как доказательство, что их род будет главным после королевского!

   Аттакон презрительно скривил рот.

   — Ничего у них не выйдет! Никто на это не пойдет! А ты не сможешь отыскать колдуна, кайларцы за него будут стоять насмерть. И что теперь делать будешь? — Заметив, что я, наконец, на свободе и прячусь за ним, Аттакон перевел дух и настроился исключительно на деловой лад. — Но мне нечем тебя утешить, Рагон. Проблема, по моей информации, в том, что Паймы теперь работают на Игниса и его мать, а это гораздо опасней вмешательства любого колдуна. Возможно это причина саботажа твоих приказов и высоких требований.

   Рагон опешил от плохих новостей.

   Кто такие Паймы я не знала, но за неимением других развлечений, с интересом слушала все, о чем они говорили.

   — Пока у меня нет никаких доказательств, открыто они Игниса не поддерживают, — продолжил Аттакон. — Все мне сообщили тайно.

   Пожав плечами, отозвался Рагон:

   — Ну что же… Значит, они собрали всех кайларцев и встали на сторону братца. Готовят на меня большую атаку? Я не дам им такой возможности! Но меня сейчас злит другое!.. Они открыто игнорируют мои приказы, и лгут в лицо. Я такие вещи не прощаю!

   — Это не их метод. Скорее всего, будут действовать тайно, — устало отозвался наставник. — Ну и Дидерра с этими Паймами! А что там с дознанием о похищении иномирца? Ты все выяснил?

   Рагон покачал головой.

   — Почти ничего не выяснил. Во-первых, высушенный труп того иномирца пропал на глазах охраны. Куда именно, выяснить не удалось. Да, и когда я прибыл туда, быстро выяснилось, что из приказанного мной ничего не выполнили.

   — Саботаж… — зловеще проворчал Наставник. — А что делать собираешься?

   Рагон пожал плечами и вновь протянул руку ко мне. Я оскалилась. Рагон вновь не впечатлился моим оскалом.

   — Сначала отчитаюсь перед Игнисом, что ничего не выполнено. Пусть порадуется. Потом вернусь к кайларцам, сделаю все, что смогу, чтобы переселение прошло без большой крови. Заодно поищу способ, разобраться с черным колдуном и его помощниками.

   — Будь хитрее, Рагон. Скажи Игнису, что Паймы на этот раз тебя порадовали, все исполнили в срок, не упустив ни слова из твоего приказа. Пусть предатели испробуют на себе гнев Игниса. А я, кажется, нашел способ выяснять по внешнему виду, болен проказой нарс или нет. Но пока не до конца уверен, и обнадеживать тебя пока не буду… — воодушевленно отозвался Аттакон.

   Рагон с облегчением выдохнул:

   — Отлично! Я считал это самой сложной частью моего плана. Мы уже столько раз пытались…

   Наставник его прервал:

   — Рано радоваться, еще толком я ничего не проверил! Но поеду с тобой, мне надо кое с кем посоветоваться в Сандо, — сообщил пожилой нарс. Я перевела любопытный взгляд на Рагона. Он только устало кивнул.

   Меня эта новости не радовала. Я только освоилась, и тут опять ехать куда-то в неизвестность.

   Спустя два дня мы отправились в Сандо, как называл его Аттакон, кайларский городок на окраине королевства. Ехали в уже знакомой карете.

   Я сразу устроилась на своем сидении и за время пути научилась лапой аккуратно скидывать руку Рагона, когда он пытался меня погладить.

   Едва я расслаблялась, не ожидая нападения, он тут же хватал и прижимал меня к себе, тиская как котенка.

   Словно этого было мало, на одной из остановок Рагон пару раз пытался заставить меня бегать за палкой. Доведенная до бешенства его попытками меня расшевелить, я выпустила когти, и, скрипя зубами, жестом показала, как перерезаю ему горло одним из своих когте-клинков.

   — Ого, — усмехнувшись, выдохнул Аттакон. — Кажется, ты на самом деле разгневал милейшую зиггу.

   Рагон увидев мой угрожающий жест громко и от души расхохотался. Его это позабавило. Потом спросил:

   — Кстати, с чего ты взял, что наша зигга девушка?

   Я подняла голову и навострила уши. Наставник на миг замер, потом, посмеиваясь, отозвался:

   — Ну… во-первых, она красавица. Во-вторых, Дева Дождя назвала ее «моя посланница», — улыбнулся Аттакон.

    Рагон довольно кивнул:

   — А я даже никогда не сомневался. Едва увидел, сразу понял, что это она… милая девушка, — все еще веселясь, отозвался Рагон. — И день, когда, наконец, я ей понравлюсь, будет для меня самым счастливым!

   Болтун… тфу. Я с отвращением отвернулась, игнорируя его смех, опустила уши, положила голову на лапы и закрыла глаза, сделав вид, что сплю.

   Вечером мы приехали в тот самый Сандо, и заняли несколько комнат в каком-то доме на окраине.

   Аттакон сразу умчался к местным знакомым на совет. А Рагон пришел и сел на диван, выделенный наставником лично для меня. Лицо его было задумчивым и усталым. Я демонстративно отодвинулась от нарса на край, частично свесив передние лапы с дивана. Рагон положил ладонь мне на голову и задумчиво сказал:

   — Лежишь тут, как символ мудрости. — Тут он повернулся ко мне и вдруг на полном серьезе спросил. — Знаешь, что такое периметр?

   Я уверено кивнула. Знаю, с первого класса как минимум. А так же площадь, объем и все формулы тригонометрии. И что дальше?

   — О, да я тебя заинтересовал! — Обрадовался Рагон, поворачиваясь, чтобы опять затискать. Я кивнула, согласна, заинтересовал, и вновь демонстративно отодвинулась. Еще немного и я свалюсь с дивана!

   Рагон улыбнулся, но на этот раз придвигаться и пытаться погладить не стал:

   — Ладно… Слушай … — голос его изменился, посерьезнел. — Ты знаешь, что для безопасности королевства, периметр королевства окружен высокой магической стеной? За ней остались маленькие островки здоровых, еще не зараженных проказой местечек, но они постепенно исчезают одно за другим, все захватывает территория болезни.

   Рагон, уйдя в свои мысли, с сарказмом произнес:

   — Наш король, «демонстрируя народу свое благородство и доброту», согласился принять население такого «островка», где остались здоровые жители. Они с королевой поставили задачу: переправить население оттуда из здоровых мест на нашу сторону…

   Ничего