Призрак на полставки. Валентина Савенко

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Чем занимаются студенты Академии рун перед практикой? Прячут запрещенные фолианты. Отлавливают сбежавший проект.

   Хлоя никогда не шла по проторенному пути. Отправилась на развалины пересдавать экзамен, а умудрилась вляпаться в ловушку и изгнать странного призрака. Но он вернулся и решил сделать ее своей помощницей.

   Однако тайны есть не только у призраков, порой милые студентки вовсе не из скромности тихие и незаметные. И еще неизвестно, кому тут не повезло.

ГЛАВА 1

Чем занимаются студенты Академии рун перед практикой? Прячут в сумки запрещенные фолианты. Отлавливают сбежавшую практическую работу.

   Я никогда не шла по проторенному пути. Дернувшись всем телом, я сердито покосилась на магические путы, окутывающие меня с головы до пят. Угораздило же влезть в ловушку! Ставили на призрака, а вишу в прозрачных нитях я. Прямо посреди развалин, между двумя полуразрушенными стенами, густо увитыми роскошным вьюном.

   Хорош… Но не достать, далеко.

   Вот досада! Я же альва, мне достаточно только коснуться какой-нибудь зелени, и моя магия, магия растений, враз превратит ее в спасательную лиану, способную разнести камни, на которых держится ловушка. А как коснешься, если болтаешься в воздухе между небом и землей в тугом коконе из нитей?

   Я еще раз со вздохом покосилась на усыпанный белоснежными цветами вьюн и потянулась носком туфли к траве, сожалея лишь об одном… Что плохо слушала учителя танцев! Растяжка бы мне сейчас не повредила.

   Нити издевательски спружинили, спеленав еще крепче, я закачалась поплавком над травой и тихо выругалась — пересдача удалась!

   Профессор Бричен будет в восторге: на экзамен я не явилась, пересдачу провалила… провисела.

   Ну что за невезение!

   Впрочем, на экзамен мне помогли не явиться: намертво замуровали в пустой аудитории, запихнув туда воздушной волной. Счастье, что пакетик с семенами завалялся в кармане. Так что я все равно примчалась, с опозданием и… дверью, оплетенной мгновенно выращенным из семян плющом. Следом прискакал заведующий хозяйственной частью. Старый оборотень от возмущения чуть звериный вид не принял. Но его волчье порыкивание и отобранная у меня дверь, которой он размахивал, не убедили помешанного на пунктуальности Бричена в моей невиновности.

   — Опоздание – неуважение к предмету, — уперто твердил он. — Неуд!

   Заведующий давно ушел вместе с дверью и вросшим в нее плющом (уж не знаю, что он собрался со всем этим безобразием делать), а профессор еще долго не поддавался на уговоры «дать мне второй шанс до отлета на практику». Но потом мрачно вздохнул, потребовал вывернуть карманы и, убедившись, что нигде не завалялось ни единого семечка, а значит, и непредвиденных разрушений больше не будет, неохотно протянул мне задание.

   Я жадно схватила листок и, быстро прочитав, понеслась на развалины старинного особняка. Именно вокруг них я должна была установить и активировать руны, привлекающие счастье. Вот интересно, и кому ж там счастье понадобилось? Одному крайне упрямому призраку, что обитал в развалинах? Или не менее упрямому городскому магу, который пытался его изгнать?

   Но постигать великий смысл задания профессора Бричена не было времени. Приближался вечер, а ночью мы уже улетали на практику!

   Я старательно окружила развалины рунами. Стараясь не угодить в ловушки мага, которыми был буквально нашпигован особняк, пробралась в его центр и активировала руны. И все-таки вляпалась в ловушку. Вот счастье-то!

   Едва уловимый отголосок темной магии заставил забыть о несданном экзамене и закрутить головой, высматривая новую проблему. Проблема обнаружилась у обвалившейся стены: полупрозрачный тип насмешливо смотрел на меня, скрестив на груди руки.

   Призрак! Только его мне сейчас и не хватало…

   — Как висится? — светским тоном осведомился он, прислоняясь спиной к стене.

   — Не очень, — честно ответила я, с интересом его разглядывая.

   Солнце пока полностью не скрылось за кронами деревьев, так что бояться мне было нечего. Привидения входят в силу после заката.

   Так вот он какой, хозяин старинного особняка, бывший актер и больная мозоль городского мага… Раз сто маг изгонял его из развалин, а этот, призрачный, упорно возвращался. Кстати, никто особо на его исчезновении не настаивал. Во-первых, местная достопримечательность, притягивающая туристов. А во-вторых, развлечение для самых отважных горожан: призрак регулярно устраивал для них на развалинах представления, мастерски меняя внешность. Говорят, пока еще ни разу не повторился.

   Сегодня, например, он выбрал весьма приятный облик и выглядел всего на пару лет меня старше и на полголовы выше ростом.

   Лицо открытое, глаза… желтые? Да нет, наверное, светло-карие. И насмешливые. Подбородок упрямый, лоб высокий, прядь волос у правого виска гораздо темнее зачесанной назад русой шевелюры и кажется почти каштановой. Одет колоритно: в потрепанную рубашку с закатанными до локтя рукавами, видавший виды жилет, потертые брюки. На поясе — кошель огромных размеров и куча навесных карманов с застежками, на плече — большая сумка, из которой торчат свитки.

   — Помочь? — лениво спросил призрак, не подумав отлипнуть от стены. Потом покосился на мою ногу и задумчиво приподнял бровь: — Или не мешать?

   Помочь? Интересно, как он собирается снимать с меня ловушку, на него же, между прочим, поставленную?

   У большинства призраков с магией вообще проблемы. В том плане, что ее почти нет. Тьма, паршивый характер, склонность к пакостничеству есть, а магия почти полностью исчезает при переходе в новое… состояние. Как бы ни был велик маг при жизни, у него останется — в лучшем случае! — треть сил. Конкретно у этого есть способности к изменению внешности и ментальному подчинению.

   Но ни то ни другое мне точно не поможет. Разве что призрак внушит, что висение в магической паутине — отличное времяпрепровождение? И буду я тут болтаться счастливая и довольная…

   — Сомневаетесь в моих знаниях? Или я вам не подхожу по общим параметрам? — вмешался в мои размышления призрак.

   — Это по каким таким параметрам? — нахмурилась я.

   — Корона, белый конь и жажда спасти всех и все, несмотря на сопротивление! — Он подошел поближе, рассматривая ловушку, хмыкнул: — Так уж вышло, что корона мне не полагается. Коней я недолюбливаю, разве что грозовых. А стремление спасать у меня просыпается лишь изредка. Но это все лирика. Вернемся к нашей… гм… к вашей проблеме. Судя по деформации ловушки, ваш уровень магии выше среднего?

   Я кивнула. А вдруг действительно поможет? Кто знает, кем он был до актерской карьеры.

   — Отлично! — Призрак отступил от меня, скрестил руки на груди. — Освобождайтесь.

   — Как? — я пошевелила носком туфли, единственным, чем могла.

   — Быстро, качественно и с душой.

   Он издевается? Быстро, качественно и с душой у меня получается только болтаться в ловушке!

   — Направьте магию на узел у вас над головой, — невозмутимо продолжал призрак.

   Ну да, направьте. А там дополнительная защита, и меня кренделем согнет при первой же попытке подступиться к узлу!

    — Не бойтесь, эта ловушка не рассчитана на столь живую дичь, — подбадривал он.

   Она вообще непонятно на кого рассчитана! Ставили вроде на привидение, а меня — живую, между прочим! — спеленало от всей души.

   — Приступайте, — поторапливал призрак.

   — Не хочу вас расстраивать, господин призрак, но у меня нет желания проверять, насколько компактно меня может сложить ловушка, — отказалась я.

   И вновь высунула ногу, решив вернуться к тому, на чем меня прервали: дотянуться до травы.

   — Долго и неэффективно! — тут же прокомментировал он. — Вы смогли пробить одно окно, сможете разрушить и остальное.

   — Вы меня переоцениваете.

   — Нет.

   — Мне лучше знать, что я могу, — я сердито покосилась на призрака.

   — Вы ошибаетесь.

   — Помолчите, пожалуйста, вы мешаете, — пропыхтела я, еще сильнее вытягивая ногу.

   Ну… Почти же достала до травы…

   — К сожалению, только что проснулись моя совесть и желание спасать, — насмешливо сообщил призрак.

   — Шу-у-ур! — донеслось издалека.

   Мы с призраком захлопнули рты и обернулись на звук.

   Сквозь покосившуюся ограду проползали ажурные ветки мимозы. Горшок застрял между прутьями, но его хозяйку это, кажется, ничуть не смутило. Мимоза пошире раскинула ветви, цепляясь ими за что попало, поднапряглась…

   — Кра-а-ак!

   Посыпалась ржавчина, кусок кованой решетки со скрежетом оторвало от столбиков и разломило на две части.

   Ничего себе…

   А мимоза тем временем спокойно поползла дальше, таща на себе горшок и обломки ограды. Подобравшись ближе, обогнула ноги призрака и потянулась ко мне.

   Как она сюда добралась? Как вообще нашла меня? Я же оставила ее в сквере «Трилистника»… Да какая разница — как! Вот мое спасение! Ползет.

   — Сюда давай, — тихо позвала я.

   — Крушить стены — это долго, — тут же влез призрак.

   — Слушайте, исчезните вы уже, в конце концов! — сердито сказала я.

   Мимоза удивленно замерла, а потом плети начали послушно складываться в руны. В голове всплыла схема изгнания привидений. Листья моментально повторили символы. Мой туфель коснулся травы, в кармане нагрелся старенький браслет, узоры на пальцах засветились зеленью, и заросли под ловушкой зашевелились, по их поверхности потекли волны изумрудной магии. Моей магии.

   Странная отрешенность не давала остановиться. Умом я понимала, что не смогу изгнать призрака: я не специалист по призрачным созданиям, квалификации не хватит. И все же…

   Одну за другой я наполнила руны силой. Они загорелись, вспыхнули изумрудным светом. Призрак задумчиво перекатился с носка сапога на пятку, нахмурился:

   — Ну, знаете, в темные туманы меня посылали, конечно, но чтобы буквально? Это впервые!

   На полупрозрачном лице промелькнуло удивление, и он начал таять в воздухе.

   И тут за спиной грянуло злое:

   — Самозванец!

   Испуганно дернувшись, я направила мимозу на остатки стены. Ветки с размаху протаранили кладку, камни с грохотом раскатились, ловушка, лишившись стены, к которой крепилась, ослабла, почти расплелась, и я свалилась на траву в облаке пыли. Мгновенно вскочила, на ходу сдирая нити бросилась к ограде и, только выбежав через пролом, проделанный мимозой, обернулась.

   — Куда делся этот дилетант?! — У разрушенной мною стены в воздухе висел призрак.

   Судя по тому, как полупрозрачная физиономия плыла и изменялась, именно наш. Тот, что актер.

   Э-э-э-э…

   А кого я тогда сейчас изгнала?

    Как я вообще смогла кого-то изгнать? И что за ступор на меня напал? Вопросов роилась тьма, ответов не находилось ни одного. И искать было некогда.

   Во-первых, наш местный призрак так на меня смотрел, словно это я подсунула ему конкурента, а во-вторых…

   Стряхнув с волос пыль, я проследила, как хозяин руин возмущенно носится за оградой, тщетно пытаясь найти самозванца, села на траву у дороги и создала из магии небольшой шарик — основу для вестника.

   Глядя в сияющий изумрудный кругляш с видом примерной студентки, отчиталась: руны на развалинах особняка установлены и активированы. Чуть повернула шарик, чтобы было видно их свечение вдалеке, но не видно снующего по развалинам призрака. Показав свою работу, я придала сгустку магии форму. Должна была выйти небольшая птица, вроде воробья или синицы… Вышел удод: хохлатый, длинноклювый. Ничего, профессор и не таких вестников от студентов получал!

   Взмахнув крыльями, изумрудный удод улетел на поиски Бричена.

   А я покосилась на призрака. Тьма буквально расползалась от него во все стороны… Конечно, приличной альве полагалось ее бояться, потому что она опасная, и все заклинания, основанные на ее силе, запрещены. Но к приличным я себя уже два года отнести не могла.

   Я встала, не сводя глаз с призрака, и с сожалением вздохнула.

   Нет, не успею.

   Отряхнув платье, я заспешила по пыльной мостовой к «Трилистнику».

   «Трилистник»…

   Еще пару столетий назад наш Висстоун был всего лишь небольшим тихим городком, затерявшимся среди кучи таких же на карте Кейроса — одного из шестнадцати королевств, где правили люди. Обычный городок в обычном небольшом королевстве.

   Таким бы он и остался, если бы к власти не пришел новый мэр, дальний предок теперешнего. Молодой, амбициозный, он страстно жаждал сделать Висстоун известным. И сделал.

   Он застроил огромный пустырь на окраине, прихватив часть леса, и переманил туда три вуза. Как это удалось провернуть шустрому мэру, история умалчивает. Может, огромные новые корпуса с большими аудиториями и выросший рядом вместительный студенческий городок повлияли. Может, воодушевили окружающие просторы и возможность создать сколько угодно тренировочных полигонов. Как бы там ни было, из Берьяна, столицы нашего королевства, прибыла Академия рун и древних языков, где я училась. Из Ламара, бескрайнего океана и царства ундин, — Институт повседневной магии. Из Арвейна, облачных городов сильфов, — Университет охранной магии.

   Три громадных здания были видны из любой точки Висстоуна, и горожане прозвали учебный комплекс «Трилистником».

   Остановившись у железного забора, я вытащила из кармана значок студента — кружок с пером в середине. Калитка послушно распахнулась.

   Пару минут спустя я уже взлетела на второй этаж, промчалась по коридору, сунула ключ в замок, распахнула дверь своей комнаты, заскочила внутрь и с разбегу врезалась в Сьюзи.

    Она охнула, отступила и, поправив слетевший с белокурых кудрей шарф, кивнула на три ростовых зеркала из воды, что появились возле стены напротив кровати:

   — После практики заберу.

   Я подошла поближе и отшатнулась. Из всех трех зеркал на меня таращилось… нечто. Щеки в пыльных разводах, под серыми глазами круги, на голове – воронье гнездо из светло-русых волос. И из него по бокам уныло выглядывают слегка заостренные уши. Жаль не умею их опускать, как раз бы идеально подошло для общего вида.

   В общем, красота. Еще и в трех экземплярах.

   По пальцам, которые я тут же запустила в колтун, вился зеленый узор, напоминая, что чучело в зеркале не простое. Оно принадлежит к народу альвов, тех, кто обладает магией растений.

   Вытащив из-за уха обрывок перистого листа мимозы, я мрачно сказала:

   — Надо завесить их чем-нибудь.

   — Может, лучше расчесаться? — кашлянула Сью, явно скрывая смех, и неслышно подошла сзади.

   Зеркала радостно отразили рядом с моей замурзанной физиономией ее ухоженное лицо с весело блестящими глазами и чуть закушенной губой, светлые кудри, уложенные волосок к волоску.

   Да уж, контраст впечатляет.

   Иногда я не понимала, как мы вообще могли подружиться? Внешне немного похожи: обе светловолосые, среднего роста. Но она — «мечта парней» с женственной фигурой, я — худощавая «мечта» растений.

   Неудивительно, что вначале она посчитала меня чудаковатой занудой, тихоней и врединой, а я ее — взбалмошной фифочкой. Но постепенно я превратилась в своеобразную, а она – в забавную. И так незаметно мы стали подругами.

   Мы жили в соседних комнатах. Заимствовали друг у друга нужные мелочи и иногда оставляли непомещающиеся вещи. У меня это были в основном растения. У нее — все, что можно сделать из воды для дома: Сью училась в Университете повседневной магии.

   — Пойдем в город? Парни обещали облачную колесницу арендовать! — предложила Сью, не терявшая надежды однажды сделать из меня «человека».

   — Нет, не могу.

   Она закатила глаза.

   — У нас отлет на практику через полчаса, — пояснила я.

   В дверь соседней комнаты постучали, приятный мужской голос прогудел:

   — Сью? Рыбонька? Ты готова?

   — Сам ты краб, — буркнула рыбонька Сью, и ее светлые кудри предательски полыхнули лазурью.

   Так всегда, когда она злится или чем-то недовольна. Сью – ундина, и ее волосы обычно едва заметно отливают голубым, но стоит ей рассердиться… Сначала я даже пугалась, но потом привыкла.

   «Магию воды невозможно контролировать там, где дело касается чувств, — вздыхала Сью, — сразу выдает такую реакцию, просто синий фейерверк на голове!»

   Что ж, судя по этой самой реакции, ундину не вдохновляли морепродукты в ласковых обращениях. Но парень ей явно нравился, потому что Сью торопливо поправила шарф, бросила придирчивый взгляд в зеркало, довольно улыбнулась и, шепнув: «Пришли вестника», нежно пропела:

   — Иду...

   И выпорхнула за дверь.

   Повернув ключ в замке, я залезла в шкаф за чемоданом. Сверху из-за стопки одежды высунулась зеленая мордочка.

   — Привет, соскучилась? — я почесала Шелли за острым ухом.

   Небольшой пятачок на узкой мордочке довольно шевельнулся, янтарные глаза заблестели. Зеленая шерстка распушилась, длинное тело изогнулось, гибкий пушистый хвост обвил лапки. По документам она считалась лаской, пострадавшей от темной магии, на самом деле была темным созданием — рамидреху. Правда, после общения со мной темным у нее остался только кончик хвоста...

    Яркая вспышка у моего лица заставила Шелли отступить в недра шкафа, а потом с интересом высунуть пятачок. Изумрудный удод парил на уровне моих глаз. Вестник вернулся. Опять профессор экспериментирует с рунами, блокирующими поиск!

   Выход был один: усилить вестника. Поймав птицу, я сосредоточилась.

   Узор на моих пальцах засиял, удод вспыхнул ярче. Еще… И еще немного…

   Я думала лишь о профессоре, о несданном экзамене, и том, что впервые за два года стала «хвостатой»... И теперь мне очень нужен профессор, просто жизненно необходим, безумно хочу его видеть!

   Опомнилась, когда птица сияла, словно миниатюрное солнце, а Шелли возмущенно стрекотала, как самая настоящая ласка, похрюкивая от избытка чувств.

   Убрав руку, я отправила удода на поиски профессора.

   И тут в окно постучали.

   Второй этаж для студента не помеха. Особенно если в соседних комнатах проживает парочка сильфов, у которых магия воздуха в крови.

   Шелли быстро юркнула в недра шкафа.

   Настойчивый стук повторился.

   Если это опять Нел комнаты перепутал, нарисую на лбу цепочку рун для запоминания! Может, тогда сильф научится считать окна?

   Сдвинув занавеску, я открыла задвижку, собираясь высказать дорогому соседу все, что думаю о его математических способностях, и замерла с открытым ртом.

   По ту сторону стекла на подоконнике стоял… призрак! Тот самый, изгнанный, который не наш, не городской.

   — Соскучилась? — подмигнул он.

   Деловито шагнул прямо сквозь стекло, спрыгнул на пол, поставил мимозу на стол и выпрыгнул обратно.

   Глядя на свернувшееся растение, я виновато улыбнулась:

   — Я тебя не специально забыла, правда.

   Мимоза недоверчиво зашелестела.

   — Второе свидание за сутки, а я опять без цветов, — раздалось от окна.

   Призрак снова возник на подоконнике, шагнул в комнату, таща на плече два обломка удивительно знакомой ограды.

   — Зато с забором, — прошептала я, пытаясь понять, что именно смущает в призраке.

   Сейчас, когда меня не опутывали нити ловушки, я четче чувствовала в нем тьму. Но ее было на удивлении мало для привидения, зато ощущалось что-то еще...

   Призрак услышал, улыбнулся:

   — Обещаю, исчезну, как только ты мне кое-что пояснишь.

   Он прислонил оба куска ограды к столу перед мимозой и, отсчитывая шаги, отошел от нее.

   — Растение и два куска забора те же: для чистоты эксперимента. Кусок стены призрак категорически отказался жертвовать даже во имя науки. Но, думаю, мы и так обойдемся. Я ее не касался… Чисто теоретически можно обойтись без забора, но… лучше с ним.

   Задумчиво склонил голову к плечу, что-то прикидывая, отступил еще на шаг и кивнул:

   — Вроде так… Будь добра, встань вон туда.

   — Для какого еще эксперимента? — недоуменно спросила я.

   — По моему изгнанию. Мне же нужно понять, как у тебя получилось. Приступим? Повтори, что сделала, и я испарюсь!

   А почему бы и нет? Отличный способ избавиться от него. Обещал исчезнуть — пусть исчезает. Изгонять его повторно я не собиралась — с меня хватило непонятного и странного чувства отстраненности в прошлый раз. Я подбежала к мимозе.

   — На полшага левее! — скомандовал призрак.

   Какой дотошный! Я сдвинулась чуть в сторону, вопросительно посмотрела на него.

   — Да, — уверенно кивнул он, — начинай.

   Деловито вытащил из сумки блокнот и стило. И замер.

   Чувствуя себя подопытным хомячком, я сделала вид, что собираюсь направить магию на мимозу. Все, на что я была способна после усиления вестника, — это демонстрировать мерцающую вязь на пальцах.

   — Где пятнадцатая комната?! — возмущенный бас эхом прокатился по коридору.

   Ужасно знакомый бас! В коридоре буйствовал профессор Бричен.

   С чего бы это он?

   — Ну же, давай сосредоточься, — внезапно раздалось над ухом, и мою руку поймали твердые, теплые и мозолистые пальцы.

   Теплые? Твердые? Я ошалело вытаращилась на призрака, который уже как ни в чем не бывало вернулся на свое место и нетерпеливо замер.

   И тут меня словно волной накрыла отстраненность.

   Опять? Что за напасть?!

   Попыталась остановить магию, хлынувшую с кончиков пальцев, но ничего не получалось.

   Ветки мимозы встрепенулись, проползли между прутьями кусков ограды, стекли со стола, раскинулись по полу, складывая листья в руны.

   И моя сила самовольно наполняла одну руну за другой!

   Что делать? Как остановить собственную магию?

   Отвлечься: уколоть, ущипнуть. Я сжала пальцы в кулаки, ногти больно впились в кожу. И ничего не изменилось — магия продолжала наполнять руны. Думай, Хлоя, думай!

   Осталась всего одна руна, когда мою голову вдруг посетила не особо оригинальная, но вполне себе жизнеспособная идея. Я быстро подбежала к призраку и обняла, крепко. И ошеломленно застыла. Ощущения были такими…такими… Такими, словно я стискивала обеими руками настоящего парня! Незнакомого парня! Щеки полыхнули огнем, даже ушам стало жарко, и мысленные уговоры, что он призрак, не помогали. Мгновенно отпрянув, я выдохнула и…

   И обрадованно заметила, что вязь на пальцах светится слабее.

   Получилось!

   Но тут магия, словно издеваясь, заполнила последнюю руну.

   Призрак удивленно моргнул и начал таять. Он торопливо сунул писчие принадлежности в сумку, осторожно стянул с ветвей мимозы куски ограды, закинул их на плечо и подмигнул:

   — Не бойся, от меня не так просто избавиться. До завтра! Обязательно возьми мимозу. Не возьмешь, отправлю за ней. Эксперимент надо завершить. Да, кстати, забыл представиться — Эрван Нидд.

   И исчез.

   Зачем ему мимоза? И куда ее брать? Почему я опять его изгнала? Ничего не понимаю.

   — Эрван… Нидд? — задумчиво повторила я. — Нидд…

   Где я слышала эту фамилию?

   В дверь загрохотали с такой силой, что замок звякнул и открылся.

   — Нидд? — В комнату влетел профессор Бричен с прилипшим к макушке сияющим удодом.

   В темноте коридора маячило любопытное лицо Нела. Привел врага к порогу, предатель? В следующий раз до утра в окно долбиться будет, не открою!

   Бричен повертел головой, недоуменно нахмурился, зачем-то заглянул под кровать и повернулся ко мне:

   — Я точно слышал, что вы говорили с мужчиной, который представился Эрваном Ниддом. Где он?!

   Я покосилась на мимозу.

   — Отбыл.

   — Как отбыл? Что вы сделали, скоропись вы недописанная?! Куда вы дели своего наставника?! — рявкнул Бричен, захлопнув дверь.

   Снял с головы удода, посадил на стол рядом с мимозой, наклонился над зелеными плетями, изучая угасающие руны из листьев.

   — Настав... кого?

   — Наставника! Вашего! На практику! Эрвана Нидда, чтоб ему икнулось! — профессор взмахом руки отогнал меня к кровати.

   Я изгнала живого? Вот что меня в нем настораживало! Но почему, репей ему на шею, я чувствовала в нем темную магию? Она же вне закона. И какого лопуха он выглядел как призрак?!

   В голове щелкнуло: призрак только казался призраком. На самом деле он использовал совершенно непопулярный способ перемещения, придуманный лет двадцать назад эксцентричным ученым Эмрисом Ниддом.

   Так как порталы контролировать невозможно (а стало быть, и переноситься с их помощью опасно), Нидд изобрел свой. Безопасный. И название дал громкое: «Призрачный перенос». Но даже с громким названием его портал не оценили, потому что в призрачном виде ты был до тех пор, пока не возвращался туда, откуда начал перенос. При условии, конечно, что за время твоих перемещений никто не собьет настройки на точках входа и выхода. Если это случится, останешься привидением навсегда.

   Но, похоже, некоторые родственники изобретателя все-таки использовали его творение.

   И я этого самого родственника изгнала. Дважды. А второй раз еще обняла… Видимо, чтоб ему изгоняться было веселей!

   — Он и без ваших каракулей не хотел брать вашу группу! Чтоб вам пальцы скрючило, дабы всякую пакость, не зная смысла, не чертили! — продолжал бушевать профессор.

   Через некоторое время он оторвался от изучения мимозы и буркнул:

   — Повезло вам, живите пока. Ваше художество не навредило переносу.

   Слава всем богам!

   — Но вестника Нидду я отправлю, — зарубил на корню радость Бричен.

   Веселая меня ждет практика…

   Удоду надоело сидеть на столе, и он перелетел на макушку профессора. Тот нахмурился, снял птицу с головы и, потрясая ею, точно указкой, выдал:

   — Экзамен вы провалили!

   — Почему?! — я, спотыкаясь о плети мимозы, подбежала к Бричену. — Я все сделала!

   — И даже больше, — профессор направил удода на меня, — о чем вы думали, когда создавали этого вестника?

   — О вас!

   — А конкретней? — сузил глаза Бричен.

   — Я очень хотела вас видеть.

   — Превосходно! Теперь, благодаря вашим стараниям, меня видят все! Потому что ваша птица работает фонарем на моей голове.

   То есть вестник донес до него информацию и не рассеялся?

   — Мне плевать на ваши якобы проблемы, — раздраженно продолжал профессор.

   Якобы проблемы? Да уж…

   — … И пока вы не придумаете способ убрать вашего индюка…

   — Удода, — прошептала я.

   — Да хоть павлина! — разозлился Бричен. — Пока это…

   Он брезгливо отшвырнул удода, тот тут же завис над его головой, но сесть, видимо, не рискнул.

   — … Пока это летает за мной, забудьте про экзамен!

   И преподаватель, и удод покинули комнату. Один пешком, другой в полете.

   Сев на пол, я уставилась перед собой. Из шкафа выскользнула Шелли, забралась на мои колени, я погладила зеленую шерстку, на душе стало чуть легче.

   Мои «якобы проблемы» имели имя. И звали их Морганом. Самовлюбленный красавчик-фейри с шумом появился на нашем курсе в начале семестра. Как и другие представители его расы, он мог управлять всеми стихиями, кроме тьмы, но уровень магии имел весьма средненький. Это не помешало ему мгновенно обзавестись свитой и поглядывать на остальных свысока. Неудивительно: Морган был из тех студентов, за которых учатся деньги их родителей. Захотел — перевели в другой вуз; захотел — сдал сессию досрочно, ничего не сдавая; захотел — получил внимание любой девушки.

   Со мной, увы, не вышло.

   Весь семестр он меня в упор не замечал, а неделю назад внезапно «прозрел». Но в ответ на предложение осмотреть его комнату, получил встречное предложение от меня: сходить на болота в одиночестве. Он не пошел, сделал вид, что не очень-то и хотелось.

   А потом начались случайности.

   Не знаю, как он узнал тему диплома, которую я хотела взять, но именно ее Морган зарегистрировал как свою. Его друзья, точнее друзья его денег, тут же плотно оккупировали кафедру древних рун фейри, избрав их своей специализацией. Так плотно, что мне там места (ради которого я, собственно, и поступала) не досталось.

   Мест вообще больше нигде не было, нашлось лишь одно: на кафедре рун ундин. Туда меня и записали. И практику мне предстояло проходить именно от их кафедры. Руны ундин меня совершенно не интересовали, но увы… Альтернатива — отчисляться.

   И вишенка на торте: перед самым экзаменом у Бричена меня вызвал к себе мой наставник и торжественно сообщил, что передумал наставлять меня и теперь будет наставлять — кто бы сомневался! — Моргана.

   В общем, от наставника у меня осталась… мимоза и пожелание никогда не видеть нас обеих.

   Нервный он у меня был.

   Подумаешь, я немного огорчилась, а в его кабинете весьма некстати стоял горшок с мимозой. Не такой уж большой погром она устроила. Ему вовсе не обязательно было выпрыгивать в окно и оттуда кричать: «Чтоб духу вашего в моем кабинете не было».

   Поскольку становиться обычным растением мимоза не захотела (видимо, я случайно выплеснула на нее слишком много магии), пришлось срочно пристраивать ее во внутреннем скверике «Трилистника» и мчаться на экзамен.

   Эх, лучше бы я ее с собой взяла. С дверью она справилась бы куда быстрее плюща, я бы не опоздала к профессору и не нарвалась на пересдачу.

   Но, с точки зрения Бричена, все это мелочи.

   Правда, он не в курсе, что я не на пустом месте стремлюсь изучать именно руны фейри…

   Сунув руку в карман, я вытащила старенький браслет из разноцветных стеклянных бусин. На двенадцати из них было нацарапано по руне, смысла которых не знали ни профессора, ни знатоки древности. Стиснув браслет пальцами, я улыбнулась: все равно найду выход. И отчисления в моем плане точно нет!

***

Опять выкинула!

   Эрван плотнее притиснул злосчастные куски забора к боку, закрутил головой, осматриваясь.

   Собственное, привычно светящееся призрачное тело казалось странно легким, невесомым, непроглядная чернота и пустота окружали со всех сторон.

    Он снова болтался неизвестно где.

   В том, что его зашвырнуло в его собственный призрачный перенос, Эрван не сомневался. Как и в том, что точки входа и выхода не были снесены. Иначе бы он еще в прошлый раз влетел в темные туманы, где правит тьма, обитают темные создания, а души умерших ждут перерождения. Но он не влетел.

   Вместо этого завис в странном месте, словно портал на полном ходу заело.

   Да, определенно что-то изменилось в самом портале, что-то криво сработало. Но что, химеру вам в печень?

   Ладно. Если уж он один раз выбрался отсюда, второй тоже должен закончиться аналогично. Наверное…

   Эрван задумчиво потер пальцами бровь. Первое попадание было другим: всего пару минут повисел в темной пустоте, а потом приземлился на пол хижины, где жил между экспедициями по островам ундин.

   Что в этот раз пошло не так?

   Его обняли.

   Эрван невольно усмехнулся, вспомнив полыхнувшие огнем девичьи щеки. Хлоя... Забавная.

   Он оглядел темноту вокруг, прислушался к своим ощущениям. Жив или нет? Вроде да, а может, и нет. И что теперь…

   Чувство падения накрыло внезапно.

   «Да!» — довольно кивнул Эрван, растворяясь в темноте.

***

— Лови!

   — Держи! Хватай!

   У кованых ворот «Трилистника», подсвеченных лучами заката, носился кто-то коренастый…

   Тревор? Точно, он самый, человек и слабый маг, для которого небольшой дар никогда не был препятствием для учебы, опытов и бесчисленных проделок.

   Сверху, расправив белые облачные крылья, парил сильф Нел, мой дорогой сосед, заклятый друг и напарник Тревора во всех сомнительных исследованиях. Эту парочку, помешанную на рунах, регулярно грозились выгнать.

   Вот она, моя группа на практику. Нас что, по масти подбирали? Все светловолосые, светлоглазые, разве что у меня и Тревора глаза серые, а у Нела голубые. Так бы и подумала, если бы не Айло, что стоял чуть в стороне, у горы сумок. Он шатен, и глаза у него густо-синие, скорее темные, чем светлые. Как все фейри красивый, со слегка асимметричным лицом, Айло вечно выглядел несколько отстраненным, но имел чудную привычку появляться там, где что-то затевалось, и молча присоединяться к веселью. Правда, сегодня он только наблюдал за...

   Кстати, что там они ловят?

   Книгу?!

   Да, точно, книгу…

   Толстенный фолиант шустро перебирал тонкими ножками, напоминавшими побеги с крохотными зелеными листиками, и ловко уворачивался от жадных рук.

   На шее шевельнулась Шелли, которая старательно изображала пушистую горжетку. Темной магии в ней не было, а вот умение маскироваться осталось. Частью гардероба ее считало большинство однокурсников и половина преподавателей. И сейчас моя пушистая горжетка заинтересованно высунула пятачок из меха. Мимоза шевельнулась: ветки вылезли вперед, сложились в два заячьих уха.

   Да-да, мне тоже любопытно!

   Поправив сумку, я поудобнее перехватила горшок с мимозой и подошла ближе, следя за охотой.

   — Сверху давай! — вполголоса командовал Тревор, бочком подбираясь к беглому фолианту.

   Нел взмыл повыше, явно собираясь спикировать.

   — И-и-и, взяли! — рявкнул Тревор, прыгая на книгу.

   Та мгновенно вывернулась из-под него и отпрянула подальше.

   И тут же сверху на нее свалился Нел, вцепился капитально. Но книга яростно хлестнула его ножками-плетями. Сильф взвыл и дернулся, невольно разжав руки. Тревор сердито выругался, и оба вскочили на ноги.

   — Блокирующими рунами попробуйте, — подсказал Айло.

   — Ага, как только догоним и попробуем! — огрызнулся Тревор.

   — Хорошая идея! — задумчиво отозвался Нел.

   Парочка переглянулась и просияла:

   — Не будем догонять! Сделаем ловушку!

   Они кинулись к горе сумок. Вскоре, вооружившись мелом, старательно вычертили круг из рун на мостовой.

   Потом попытались загнать в него книгу. Но та проскальзывала по краю ловушки, насмешливо шелестя страницами. Через несколько минут волосы на головах ловцов стояли дыбом, в двух парах глаз явно читалось обещание разделить большой талмуд на маленькие томики.

   — На счет три… — угрожающе прошипел Тревор.

   Не знаю, что там должно было произойти «на счет три», но на счет «два» фолиант взмахнул страницами, протаранил лоб Нела корешком и полетел прямиком ко мне!

   Эй, мы так не договаривались!

   Развернувшись, я припустила прочь настолько быстро, насколько позволяли болтающаяся на плече сумка и мимоза в руках.

   — Стой!

   — Остановись!

   Это они книге или мне?

   Я почти добралась до конца аллеи, как внезапно под колено что-то ударило, потом щиколотку обвили тонкие лапки. Чуть не свалившись, я остановилась и задрыгала ногой, пытаясь освободиться. Не тут-то было. Книга еще крепче сжала лапки и прильнула к чулку, как родная.

   Нел и Тревор с разгона затормозили и хлопнулись на колени. Оба. И жадно потянулись руками к моей ноге.

   — Э, нет! Сама! — я торопливо попятилась.

   Книга гирей висела на щиколотке, Тревор и Нел не спускали с нее глаз.

   — Спокойно, сейчас сниму, — предостерегающе выпалила я, опуская сумку и мимозу на мостовую.

   Шелли недоверчиво тихо фыркнула в ухо, спрятала пятачок в мех, снова став горжеткой.

   Наклонившись, я попыталась отодрать от себя гадкий фолиант. Но стоило отцепить любую из его лапок, как она тут же обвивалась выше, и фолиант упорно полз вверх. Вскоре он уже прочно обнимал коленку, приподнимая край юбки.

   Парни заинтересованно ждали.

   — Где вы ее взяли? — сердито пробормотала я, пытаясь стянуть книгу к щиколотке.

   Нел покосился на Тревора и уклончиво ответил:

   — Нам ее дал на время практики профессор Бричен.

   — Он давно обещал, — добавил Тревор и начал разглядывать мимозу.

   — А профессор в курсе, что он вам ее дал? — прекратив воевать с книгой, уточнила я с подозрением.

   — Конечно! — оскорбленно выдохнула парочка.

   Ага, так же, как в курсе был библиотекарь, у которого внезапно пропала целая секция книг по рунам ундин.

   — Немедленно создавайте вестника и отправляйте профессору!

   Мне сейчас только обвинений в соучастии краже не хватало!

   Проваленный экзамен, дверь, удод на лысине, а теперь умыкание книги из личных запасов Бричена. Да я рискую стать самой любимой его студенткой за всю историю нашей академии!

   Тревор отвлекся от мимозы, покосился на Нела. Оба придвинулись ближе к моим ногам, с любовью посмотрели на фолиант, потом умоляюще уставились на меня. Я отрицательно покачала головой.

   — Мы отправим, — поклялся Тревор, — почитаем и отправим.

   — И вестника, и письменное признание, и книгу, — добавил Нел.

   — Всего два дня…

   — Бричен даже не заметит! Она у него на самой дальней полке валялась, пылью обрастала…

   — Ладно! — сдалась я. — Но только один день.

   Воришки радостно закивали.

   Я снова потянулась к фолианту. Но едва мои пальцы коснулись упрямых побегов, как книга засветилась синевой и сжалась до размеров наперстка. Крохотные лапки отцепились от щиколотки и ловко оплели запястье, превратив миниатюрный фолиант в браслет с кулоном. Что любопытно, изменился не только размер книги: ее обложка стала совершенно другой. Была серой, будто пожеванной, стала темно-голубой, с обитыми железом уголками.

   — И как ее теперь читать? — озадаченно поскреб щеку Нел.

   — С лупой! — сообразил Тревор.

   Да хоть с двумя лупами, лишь бы фолиант не решил отрастить еще и крылышки и улететь.

   — Один день, — напомнила я, разглядывая украшение.

   Приметное такое.

   Достала из кармана браслет, надела на руку. На фоне ярких крупных стеклянных бусин крохотный фолиант сразу потерялся. Ненадолго… На запястье щекотно зашевелилось: он быстро переползал на браслет, где через секунду уютно пристроился между двух бусин. Я тут же потянулась, чтобы снять браслет и убрать в карман, но фолиант предупреждающе растопырил ножки, намекая, что снова переберется на руку.

   — Ладно, сиди тут, — согласилась я.

   — О, и к глазам подходит! — улыбнулся Тревор.

   — Чьим?

   — Твоим.

   — В смысле?

   Браслет пестрый, фолиант почти синий, глаза серые… И это у меня женская логика?

   — Книжка… и вот эта стекляшка, — поднимаясь с колен, Тревор ткнул пальцем в ярко-голубую бусину рядом с фолиантом, — прямо под цвет твоего глаза.

   Моего… глаза? У меня что, он один?!

   — Правда подходит, — подтвердил Нел, вставая. — Руна у виска, да? Где-то под волосами?

   — Какая еще руна?

   — Которой ты цвет глаза изменила, — пожал плечами он. — Смотрится, конечно, странно, но вы, девушки, такое любите. То волосы полосами, то глаза разноцветные, ну или каждый день новый цвет.

   — У меня?

   Ребята кивнули.

   Я бросилась к сумке. Торопливо вытащила из недр зеркальце и чуть не взвыла. И Нел, и Тревор не издевались и не путали цвета. Один глаз был, как и прежде, серым, а вот второй стал ярко-голубым.

   Что за… Чья-то глупая шутка? А если нет?

   — Тебе идет, — Тревор подхватил мою сумку, забросил на плечо. — Пора возвращаться. Скоро тарантас прибудет.

   Тарантас? Скорее корыто! Старое дырявое облачное корыто. Каждый раз, когда нас куда-то везли в нем, приходилось изобретать новые молитвы богам, чтобы не выпасть по дороге и добраться до места. Желательно не по частям.

   Нел подцепил мимозу, и мы зашагали к воротам.

ГЛАВА 2

Только мы подошли к Айло и груде вещей, как с неба спустилась облачная колесница, совсем не похожая на нашу...

    Высокие борта в свете фонарей блестели лаком. Облачные колеса, превращавшиеся в воздухе в подушки, были густыми и плотными, а не отдельными клочьями тумана. Но самое главное — в нее были запряжены два грозовых коня. Черно-синих, как тучи перед бурей, с сизыми гривами и хвостами. Казалось, еще немного — и на туманных шкурах вспыхнут молнии. Наверняка для создания этих красавцев сильфы поймали целый ураган!

    — Неужели наш тарантас все-таки развалился? — произнес Тревор то, о чем все подумали.

   С места возницы спрыгнул незнакомый сильф с белыми облачными крыльями за спиной:

   — Академия рун и древних языков, второй курс, рунология, по ундинам?

   Дождавшись нестройного «да», посчитал нас по головам, сверяясь с вынутым из кармана списком. Заметил склад сумок у ворот. Шевельнул крылом, и порыв ветра распахнул багажный короб на заднике колесницы, закрутился игривым вихрем и открыл дверцы.

   — Так, мимоза… и сопровождающие ее лица, — сильф окинул взглядом нашу компанию, с любопытством изучающую коней, — сумки в короб. Растение на руки. Держаться крепко, сидеть тихо, понятно?

   Мы снова вразнобой выдохнули «да», все еще не в силах поверить, что нам выделили такую красоту.

   Багаж Тревора занял почти весь короб. Похоже, он тащил с собой целую библиотеку. Вместе со шкафами и библиотекарем. Во всяком случае, остальные вещи удалось приткнуть с трудом. Зрелище было увлекательное. Настолько, что я едва не забыла пихнуть в свою сумку зеркальце и вытащить пакетики с семенами плюща, цеплюйника с жутко липкими листьями и вьюна.

   — Чего ты там копошишься? Средство от укачивания? — понимающе хмыкнул Нел, забирая мою сумку и заталкивая ее в короб.

   — Нет… Семена, на всякий случай, — я сунула пакеты в карман платья.

   Дедушка всегда носил с собой пару. И меня приучил.

   — Семена? — пропыхтел красный и потный Тревор, вколачивая сумку Айло в последнюю свободную щель между плотно спрессованными вещами и стенкой. — Чем могут помочь какие-то семечки в воздухе?

   Не знаю, и надеюсь, что не придется узнавать.

   — Мне так спокойнее, — неловко призналась я.

   — А! Так бы и сказала! — кивнул Тревор.

   Крякнул, наваливаясь изо всех сил, вогнал-таки сумку на предназначенное ей место и отступил, довольно отряхивая руки.

   — Примета у тебя такая, ясно, — подмигнул он. — Нел два раза вокруг общежития обязательно облетает. Айло непременно чашку чая выпивает. А я пояс перед далекими перелетами наизнанку застегиваю.

   — Это как — «наизнанку»? — покосившись на пояс своих брюк, спросил Нел.

   — Неудобно! — хмыкнул Тревор.

   Переглянувшись, мы дружно рассмеялись и загрузились в колесницу. Я с мимозой на руках устроилась рядом с Нелом и Тревором. Айло занял место ближе к вознице, сбоку. Еще три места так и остались пустыми.

   Возница захлопнул крышку багажного короба, проверил замок, обошел вокруг колесницы, плотно закрывая дверцы, и забрался на козлы.

   Щелкнул воздушным ремнем, подобрал магические поводья, и колесница, встав на облачные колеса, взмыла в алеющее небо. Раскрылся магический купол, защитив от ветра, темные грозовые скакуны обернулись черными молниями и рванули вперед.

   Висстоун быстро остался далеко позади. Небо и земля слились в единое целое, казалось, мы мчимся в туннеле…

   У лица вспыхнуло что-то яркое, я распахнула глаза и зажмурилась от брызнувшего в них света. Уже утро? Надо же, задремала. Золотистая птица, что меня разбудила, вильнула длинным хвостом и подлетела к вознице. Тот поймал ее и натянул поводья. Повозка зависла над сверкающей в солнечном свете водной гладью.

   Ух ты… А мы, оказывается, уже над океаном ундин? Вот это скорость у наших лошадок!

   Защитный купол исчез, волосы всколыхнул теплый бриз, пропитанный запахом соли и водорослей, наполненный шумом моря и криками чаек, что кружили вдалеке, не рискуя приближаться к грозовым скакунам.

   — Почти прилетели, — возница махнул рукой вдаль, туда, где небо сходилось с океаном.

   Жадно всмотревшись, я заметила на самом краю сверкающей глади цепочку островов. Они, точно причудливые бусины из мелкого жемчуга, тянулись вдоль горизонта.

   Мирдин… Его многочисленные острова славились не только густыми тропическими лесами и белыми пляжами.

   — Тут, конечно, красиво и все такое, — нетерпеливо заерзал Нел. — Но почему мы зависли?

   — Дождемся вашего отстающего и полетим, — пожал плечами возница.

   Отстающего?

   Мы удивленно переглянулись.

   Изящная, плавностью линий напоминающая ладью колесница подлетела пару минут спустя. Грозовые кони были немного светлее наших, но тоже весьма темного цвета. Увидев лицо того, кто ими правил, я не поверила глазам.

   Морган! Что он тут забыл? По распределению он должен лететь к фейри! Вместо меня.

   Натянув вожжи одной рукой, Морган остановил колесницу рядом с нашей. Победоносно посмотрел на меня — что, мол, съела, глупая альва? — и широко улыбнулся, демонстрируя разом все свои зубы. Иногда мне казалось, что их там больше, чем надо. Будь он конем, на ярмарке бы его оценили. И его, и его идеальные зубы. Он вообще жутко гордился своей идеальностью: от нарочито небрежно уложенных каштановых волос до натертых до зеркального блеска сапог. То, что идеальное лицо было слегка ассиметрично, как у всех фейри, он тоже считал признаком идеальности. В общем, вся эта идеальная идеальность вызывала зверское желание подарить ему мимозу, причем горшком кверху.

   — Студент Морган, лихачить будете в другом месте. Держите вожжи двумя руками. Да покрепче, не на каруселях, — отчеканил возница. — И прежде, чем мы тронемся, покажите мне вашу упряжь.

   Морган фыркнул, но возражать не стал.

   Белая синичка, сияющая магией, запорхнула в нашу колесницу и подлетела ко мне. Я обрадованно поймала ее на руку: от мачехи. Она всегда посылала крошечных синичек: сил фейри в ней было мало, только на таких вестников и хватало.

   Но вместо мачехи перед внутренним взором появился… Морган в полурасстегнутой рубашке. Он вальяжно возлежал на роскошной кровати и покручивал в руке бокал вина.

   Первым желанием было открыть глаза и развеять вестника, не досматривая. Потом стало любопытно, ради чего Морган так расстарался с подделкой. Неужели только для того, чтобы продемонстрировать себя любимого и свою спальню?

   — Ты не захотела зайти ко мне, вот я и решил показать, что ты теряешь, — вкрадчиво промурлыкал Морган. — И ко всему этому прилагается то, что ты очень хочешь получить.

   Сомневаюсь!

   — Разве ты не хочешь вернуться к рунам фейри? Или внезапно поняла свое истинное призвание? Древности ундин, держитесь, да, Хло?

   Нет. Я только что поняла, что очень хочу повторить опыт по изгнанию… На одном напыщенном дураке, который не воспринимает слова «нет»!

   — Все равно сдашься. Так чего тянуть? Пара недель со мной на тропическом острове и… И никакой галиматьи с раскопками! Пусть другие роют, а ты полетишь обратно к своим рунам фейри. Никто и слова не скажет. У меня все молчат, хоть на пяти кафедрах практику проходи. Ну а потом, конечно, сама ко мне придешь…

   — Сама я приду только на твои поминки! — прошептала я, распахивая глаза.

   Сжала пальцы, птица исчезла, искры магии быстро истаяли.

   Морган, прекрасно видевший мою реакцию, самоуверенно ухмыльнулся.

   — Напомнить адрес болота? — одними губами ответила я.

   Его ухмылка стала еще шире.

   — Итак, студент Морган, ваша упряжь в порядке. Теперь слушайте очень внимательно, — скомандовал возница, подбирая поводья. — Летите прямо за мной. Иначе не пройдете через Коридор Бурь.

   Ухмылка мгновенно растаяла, студент Морган оскорбленно скрипнул зубами. Еще бы, его высочеству предложили лететь в хвосте!

   Погодите… Бурь? Коридор Бурь?

   Мы закрутили головами, но внизу была только спокойная синева, которая на горизонте сливалась с лазурью неба. Ни малейшего намека на шторм!

   Возница щелкнул поводьями, невидимый купол тут же отгородил нас от ветра, грозовые кони помчались вперед.

   Неожиданно мимоза вздохнула тоскливо и громко. Тревор, Нел и Айло как по команде обернулись. Я стукнула по горшку пальцами: «Тихо». Разошлась она! Мимоза выдала очередной вздох и внезапно начала съеживаться, старательно укладывая ветки плотнее.

   — Чего это она? — Тревор заинтересованно дотронулся пальцем до листа.

   Лист тут же свернулся.

   — Не знаю, — нахмурилась я.

   Мимоза явно ощущала какие-то изменения вокруг... Она вела себя как перед ливнем, но на небе не было ни облачка!

   Внезапно что-то хлопнуло, и мимо нас проплыла колесница Моргана, едва не поцарапав борт.

   — Стой, куда?! — рявкнул возница и метнул воздушный аркан.

   Но кони Моргана со страшной скоростью рванули вперед, мгновенно обогнав наших, аркан впустую щелкнул.

   Вода внизу вскипела, вверх устремились две гигантские волны.

   — Левей! — возница раскинул облачные крылья, и вновь метнул аркан.

   Поздно.

   С треском лопнула магическая сбруя на упряжке Моргана. Кони взмыли в небо, а колесница, рухнув, исчезла среди бешено вздымающихся бурунов.

   Аркан в последний миг успел захлестнуться вокруг ноги Моргана, выдернул вверх. Вторая воздушная петля обхватила талию этого идиота. Нейл? Нет, Айло. Хорошо хоть кто-то сообразил! Возница управлял колесницей одной рукой, с трудом уворачиваясь от бушующих волн.

   Над головой расползалось черное облако: кони Моргана превратились в бурю. Еще немного, и она обрушится на наши головы!

   Страх распустился в душе ядовитым болотным цветком. На секунду показалось, что я снова сижу среди сияющих тьмой многоконечных звезд, надвигающихся со всех сторон… И выхода нет. Потому что я всего лишь альва, мне не выстоять против темной магии…

   На шее шевельнулась Шелли, ткнулась холодным пятачком в щеку. Я мгновенно пришла в себя, тряхнула головой, прогнав воспоминания. Не время.

   Узор на моих пальцах засветился, магия потекла по горшку. Мимоза под удивленный вопль парней растопырилась в стороны, а потом сплелась в канат, ринулась к Моргану. Импровизированная веревка обвилась вокруг второй ноги фейри.

   Возница с облегчением убрал аркан, сосредоточенно вцепился в поводья обеими руками.

   Стремительно темнело, первый порыв ветра ударил в колесницу, стряхнув Тревора с места. Он ошалело тряс головой, забираясь обратно. Я сунула руку в карман, быстро вытащила семена — два пакетика? Где третий? Ладно, пока хватит… — и, высыпав их на пол повозки, окутала магией.

   Затрещали доски, прошиваемые и скрепляемые корнями. Липкие и обычные плети с бешеной скоростью ринулись в стороны, прижимая нас к сидениям.

   — Вытащить бы Моргана, — выдохнула я, с ужасом понимая: не успеем.

   — Не успеем, — мрачно подтвердил Айло, глядя в небо.

   — Я вытащу! — встрепенулся Нел.

   Вспомнил, что он маг воздуха? Вот уж некстати.

   — Сидеть! — рявкнул возница.

   — Стой! — отчаянно закричала я.

   Но Нел ловко вывернулся из лиан и, расправив крылья, сиганул за борт.

   Дурак!

   Солнце утонуло в непроглядной тьме, вспыхнули молнии, оглушительно загрохотало, косые струи ливня обрушились сплошной стеной.

   Налетевший порыв ветра подхватил Нела, закружил чудовищной воронкой, сминая крылья, и ударил о борт. Нел рухнул вниз, Тревор яростно выругался, Айло мгновенно метнул второй аркан, я запустила липкую плеть. Аркан промазал, плеть дернулась и натянулась, качнув колесницу.

   Попала!

   Еще несколько плетей перевалили за борта. Судя по воплю, догнали первую и намертво прицепились к оглушенному Нелу. Я жадно втянула воздух, поняв, что все это время не дышала.

   Колесницу мотало из стороны в сторону. В наступившей темноте, разрезаемой вспышками молний, было непонятно, где небо, где море. И выдержала ли сбруя наших коней. Или мы уже летим вниз, а оттуда прямиком в темные туманы.

   С сухим треском исчез купол — не выдержал.

   Вокруг нас появилась радужная пеленка — Айло и без того светлокожий стал еще бледнее. Тревор пытался ее укрепить, добавив рун.

   Маяком в этом безумии были крылья возницы и его белая рубашка. Нас кидало из стороны в сторону, вокруг гудела буря, внизу бушевали волны.

   Травяные плети рвало ветром, вместо них тут же нарастали новые, листья давно снесло, даже цеплюйник не выдерживал напора стихии.

   Я чувствовала, как плохо растениям, но выбор был между ними и жизнями однокурсников, и я выбрала последних.

   «Давайте милые, тяните их, тяните… Я потом вам новые листья и ветки наращу! Пышные, красивые, — безмолвно умоляла я. — Только, пожалуйста, тяните…»

   Силы уходили, как вода в песок.

   И вот, наконец, лысые плети втащили в колесницу два кокона, из одного торчала темная макушка Моргана, по бокам второго топорщились облачные крылья Нела. Айло и Тревор изо всех сил старались держать купол над нами, но у них явно не хватало магии! Свободные лианы ринулись вверх, сплелись над нашими головами в низкий зеленый потолок. Он тут же задрожал от ударов урагана.

   — Закрывайте возницу! — прокричал Тревор, вычерчивая мелом на досках новые и новые руны, вливая в них крохи своих и без того небольших сил, рискуя выгореть и вовсе остаться без магии.

   Он прав: погибнет возница, умрем мы. Только возница в состоянии удержать наших сине-черных скакунов, не дать им вырваться из магической упряжи.

   Совершенно белый Айло кивнул, сдвигая купол к облучку, слишком тонкий купол…

   Накатило знакомое безразличие, отстраненность. Но будто второе дыхание открылось, магия потекла с пальцев, изумрудной дымкой стелясь по дну повозки, усиливая и укрепляя плети растений.

   И тут мы начали таять. Буквально! За пару удивленных вздохов все стали прозрачными… призрачными.

   Потрясенно глядя друг на друга, ребята открыли рты.

   И мы вместе с колесницей, возницей, конями и растениями куда-то провалились!

***

Эрван осмотрел себя еще раз и озадаченно хмыкнул. Из странного места его выкинуло все в ту же хижину. Вот только на этот раз он так и остался призрачным.

   Почему?

   Он тщательно проверил точки входа и выхода. Обе были в порядке. Но портал явно работал неправильно. Что с ним не так?

   И что же такого умудрилась сделать Хлоя, что Эрвана не просто зашвырнуло обратно в перенос, но и подержало неизвестно где, а потом выплюнуло в призрачном виде?

   И почему банальное изгнание призрака вообще сработало?

   Отец Эрвана не раз попадал под него, когда его путали с привидением, и ничего, жив-здоров. Да и сам Эрван пару раз встречался с не особо просвещенными магами. Тоже ничего не происходило.

   Ладно, с этим он разберется. Сейчас главное – снова стать материальным, обычным. Чтоб не распугать, к химерам, практикантов, которые уже скоро прилетят.

   Что если попробовать еще раз перенестись туда и обратно, ничего не меняя в настройках портала? Да. Еще раз. Без участия Хлои.

   «Еще раз» и следующих двадцать восемь «еще раз» не вернули ему нормальный облик. Полностью не вернули. Но с каждым переносом он становился все материальнее.

   На тридцатый раз Эрван свалился на пол хижины почти нормальным. За исключением рук.

   — Не так уж плохо! — хмыкнул он, пошевелив прозрачными пальцами.

   Еще пару раз перенестись и… Эрван покосился на настенные часы.

   Это он будет делать после того, как встретит студентов. Колесница должна уже подлетать к острову.

   Главное, пока не использовать магию. На всякий случай. Чтобы не схлопнулся этот странный неправильный портал. Мало ли что на него повлияет. А остаться с призрачными руками Эрван при всем своем авантюризме не хотел. Встретит студентов и опять вернется сюда, добиваться нормального облика.

   И уж только после этого будет разбираться и с кривым порталом, и с внезапно сработавшими изгнаниями, и с Хлоей.

   Откопав в шкафу перчатки, Эрван натянул их, вытащил из ящика стола вейтум и с удовольствием покрутил в руках. Удобная штука это недавнее изобретение ламарских магов. Приложил к глазам — и все, что творится за сотню миль, видно как на ладони. Самое то для Мирдина с его кучей разбросанных по громадной территории островов. Он вышел из хижины и быстро зашагал к берегу.

   Подойдя к самой кромке прибоя, Эрван через вейтум внимательно всмотрелся в небо. Колесница показалась точно по расписанию: возница Делвин — педант в плане времени. Эрван приготовился толкать речь перед навязанными подопечными, но тут вторая колесница, следующая за первой, внезапно пошла на обгон.

   Барана, правящего ею, Эрван отлично разглядел. Морган, студент-перебежчик, носившийся по всем кафедрам. Что за краб пустоголовый?

   Сбрую тут же сорвало, колесницу вынесло из безопасного коридора. Стихия вокруг проснулась, и коридора не стало.

   Эрван недолго думал: выбор между собственными руками и чужими жизнями был очевиден. Вбегая в воду, он на ходу создавал новый призрачный перенос, чтоб перекинуть всех на остров, пока стихия не успокоится. Но едва закончил, как колесница, опутанная зелеными плетями, стала прозрачной и начала исчезать.

   Чудом поймав ее точку выхода, Эрван быстро перенастроил портал и, сунув вейтум в карман, провалился следом.

***

Короткое чувство падения, ослепительная вспышка — и колесница прочно встала на все четыре колеса.

   И больше не качалась.

   Я осторожно открыла глаза и посмотрела на руку, вцепившуюся в бортик. Она была полупрозрачной и едва заметно светилась.

   Я вся была полупрозрачной и светилась. И ребята светились, и потрепанные штормом растения, и колесница с конями и возницей.

   Ух ты, словно целая толпа призраков!

   Стоп… Получается, это было не падение, а призрачный перенос? Но куда?

   Я погладила испуганно шевельнувшуюся Шелли. И огляделась.

   Через прозрачные растения и стенки виднелись массивные стволы деревьев, лианы, густые заросли травы, выхваченные из темноты голубоватым свечением колесницы. Мы явно приземлились посреди тропического леса.

   Где же Эрван? Это же он нас сюда перекинул?

   — Всем сидеть на месте, — сипло выдохнул возница.

   Опершись руками о сидение, он тяжело дышал. Облачные крылья понуро висели вдоль спины, глаза были закрыты, плечи подрагивали. Выложился по полной, но грозовых скакунов сумел удержать, не дал вырваться из сбруи. И мы все живы.

   — Не вылезать, — добавил возница.

   Исследовать озаряемые вспышками молний джунгли желающих не было. Мало ли какая там живность или, наоборот, нежить сидит!

   — Хлоя, может, ты попросишь их сползти с нас? — Тревор, морщась, отодрал от щеки лист цеплюйника.

   Два кокона из лиан задергались, оттуда замычали Нел с Морганом.

   Управлять растениями, когда ты прозрачная, было странно. И магия выглядела странно. Она текла с призрачных пальцев бесцветная, больше напоминавшая воду.

   — Осторожней! — заорал Морган.

   Одна из прозрачных плетей цеплюйника покачивалась в воздухе с вырванным куском его рубашки.

   Морган сердито покосился на прореху. Да уж. После объятий растения он выглядел неидеально: помятый, поцарапанный, взъерошенный, как уличный кот. Еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

   Первым делом Морган начал отряхиваться, потом оглядел борт нашей колесницы, прицелился.

   — Только попробуй сунуться, — процедил Айло. — В морду дам!

   — Силенок хватит? — прищурился Морган.

   — Ша! — прохрипел возница. — Замолкли!

   Айло невозмутимо пожал плечами, Морган смерил всех презрительным взглядом, скривился и… сел. Неужели чувство самосохранения еще не окончательно покинуло его самоуверенную голову? Или полет вверх ногами благотворно подействовал?

   На всякий случай я заставила подползти к его ступням парочку плетей мимозы. То, что приказ для него — пустой звук, мы уже выяснили. Проверять, какие неприятности свалятся на нашу голову, если он высунется из колесницы, не имелось ни малейшего желания.

   — Ему бы к целителю, — Нел кивнул на возницу, — или к ундине.

   — Угу, как только мимо пробежит, так и поймаем, — мрачно отозвался Айло.

   — А зачем к ундине? — заинтересовался Тревор.

   Действительно, зачем? Вроде бы ундины ничем помочь больному не могут. Среди них нет целителей.

   — Ундины управляют водой. А внутри тела ее достаточно. Зарядит магически в нужном направлении и… В общем, больной быстрее исцелится, — пояснил Нел.

   — А разве ундины так умеют?

   — Сильные могут…

   — Да хорош сочинять! — насмешливо фыркнул Морган. — Хоть одну назови, чтоб так могла!

   — Это факт! Но если тебе нужны имена…— сердито начал Нел.

   И тут раздался тихий, тоскливый, пробирающий до самых костей вздох.

   Нел застыл на полуслове с открытым ртом, Айло сглотнул, ухмылка Моргана намертво прикипела к зубам.

   — Опять твоя мимоза! — в сердцах сплюнул Тревор.

   — Это не она.

   Я покрутила головой, вглядываясь в темноту вокруг колесницы. Чуть справа, неподалеку была тьма. И она двигалась в нашу сторону.

   Через несколько мгновений между деревьями замелькал тонкий женский силуэт в белом платье. И вскоре я рассмотрела, что к колеснице приближается красивая, но очень печальная девушка с длинными волосами, украшенными цветами и ракушками. Она… была прозрачной и светилась!

   Привидение! Настоящее!

   — Сидите на месте, Белая Леди неопасна, — едва слышно скомандовал наш возница.

   — Это она? — Нел заинтересованно привстал.

   Белая Леди медленно облетела вокруг колесницы и остановилась возле меня... Огромные глаза смотрели сквозь стену из растений пристально, не моргая, по спине скользнул противный холодок. Сглотнув, я отвела взгляд.

   — Эй, крылатый, ты в курсе, что это? — очухавшийся Морган ткнул пальцем в призрачную деву.

   — Конечно! — огрызнулся Нел.

   — Так вещай! — разрешил Морган.

   Эх, залепить бы ему рот цеплюйником! Но жалко. Не его. Растение. Оно и так потрепанное.

   — Все как всегда: предательства, интриги, — Нел покосился на меня, — любовь.

   Как выяснилось из несколько сумбурного рассказа Нела, в Ламаре, на далеком острове, жила ундина. Сильная магически и очень красивая. Любая вода ей подчинялась, любой парень был рад взять ее в жены, но ее сердце долго оставалось свободным. И однажды она встретила моряка. Влюбилась и вышла замуж. Но три года спустя он исчез. Она думала, погиб. Вскоре его товарищи проговорились, что он ушел к другой. Она не поверила, пока сама не увидела. И тогда поднялась страшная буря — сила отозвалась на боль хозяйки. В бурю попал его корабль. Ундина спасла его. А муж к ней не вернулся. Ундина умерла от тоски или… благополучно дожила до старости в одиночестве (тут Нел не был уверен) и стала призраком.

   — С тех пор и блуждает по островам, — вздохнул Нел. — Появляется в самых разных местах Ламара. Говорят, если узнать имя Белой Леди и назвать его, она оживет.

   — Призрак оживет? — скептически переспросил Морган. — Сказки все это!

   Призраки не оживают, факт. Зато всякие темные сущности вполне могут. Но если бы несчастная ундина превратилась в такое, охотники богини ночи давно бы ее уничтожили.

   На то и дала им силу богиня: находить и уничтожать вредоносные темные сущности. И отлавливать магов, решивших использовать тьму.

   Знакомая вспышка прорезала темноту рядом с колесницей.

   — А еще Леди подарит своему спасителю знания, которые помогли ей стать сильной магиней, — Нел говорил все медленнее, пока и вовсе не замолчал, удивленно глядя на прозрачного Эрвана, возникшего у борта колесницы рядом с печальной девой.

   — Именно потому, — подхватил Эрван, — за этим призраком гонялись толпы юных магов, желающих разжиться дармовыми знаниями. Но либо они плохо бегали, либо плохо искали, Леди все еще гуляет по островам, распугивая местных чудовищ.

   — Привидения тут что, парами ходят? — еле слышно прошептал Тревор.

   — Второй не привидение, а наш наставник, — так же тихо шепнула я.

   Как же я рада его видеть! Несмотря на уверенность профессора Бричена, я все же немножко сомневалась, все ли в порядке с Эрваном после изгнания. И только поэтому сейчас его разглядывала исподтишка. Да, только поэтому!

   Та же рубашка, жилет, потрепанные брюки, заправленные в высокие сапоги и… перчатки? Зачем ему перчатки в жару? Какая разница!

   Сузив глаза, Эрван оглядел нашу замершую компанию, повернулся к вознице:

   — Делвин?

   — Терпимо, — буркнул тот.

   — Леди? — Эрван повернулся к привидению. — А не пора бы вам отправиться дальше? У меня тут первая в жизни воспитательная беседа намечается.

   Глаза Леди сердито сверкнули. Она бесшумно развернулась и растворилась в зарослях.

   Мы смотрели ей вслед. Эрван насмешливо добавил:

   — К слову, ее дом находится здесь, неподалеку. Но если вдруг у кого-то из вас возникнет желание проверить легенду и в одиночестве поскакать по окрестным островам, разыскивая это место, то сразу скажу оптимистам: Леди к дому не привязана. И не факт, что вообще к чему-то привязана. Так что у вас все острова Ламара на поиски, не только Мирдин. Ну а кто хочет просто взглянуть на руины жилища, может прямо сейчас прогуляться к ним по зарослям вечно голодной травы, занесенной в местную книгу редкостей.

   Ребята дружно сделали вид, что не очень и хотелось. А я и не собиралась искать дом привидения. Хватит с меня призраков!

   — С лирическим отступлением все, — сказал Эрван. — Теперь официальная часть. Ваши имена я знаю. Академия прислала ваши досье еще до того, как меня обрадовали новостью, что вас ко мне приписали.

   Его глаза весело блеснули. Похоже, он не в восторге от наставничества, но это его… забавляет?

    — Я Эрван Нидд, для вас Эрван, — Эрван искоса глянул на меня, захотелось немедленно сбежать следом за Леди, потому что взгляд был совершенно не преподавательским. — Я ваш надсмотрщик на ближайшую неделю.

   Мы озадаченно переглянулись. Неделю? Одну? А куда делись остальные два с огромным хвостом месяца?

   — Нам что, практику урезали?! — возмутился Тревор, хохол на его голове воинственно встал дыбом.

   Похоже, он был готов драться насмерть, лишь бы получить обратно практику в полном объеме.

   — Нет, — Эрван заинтересованно оглядел Тревора, — это меня урезали.

   Ага, в те самые, которые мне не зачли пересдачу из-за удода.

   — До его появления жуем план практики: роем и описываем, что наковыряли. Официальная часть закончена. — Эрван перегнулся через борт, ткнул пальцем в нацарапанные на досках руны: — Признавайтесь, чье художество?

   — Мое, — нахмурился Тревор.

   — Поздравляю, ты только что освоил призрачный перенос.

   Перенос? Я вгляделась в руны под ногами. И правда, там кроме защитных и пары недоделанных целительских был целый выводок незнакомых символов.

    — Я освоил? — Тревор ошарашенно вытаращился на Эрвана.

   — Ты. Либо кто-то нагло использовал начерченные тобой руны, наполнив их своей силой. А теперь стесняется признаться, — Эрван насмешливо приподнял брови. — Но лучше ему это сделать, потому что захватить своим переносом вас я не успел, вы переместились сами. И возвращаться обратно вам придется тоже самим. Через эти вот руны. Если, конечно, не решите здесь остаться, чтобы пополнить ряды местных привидений.

   — Я думал, не вышло, — пробормотал Тревор, разглядывая косые руны под ногами.

   — Вышло.

   — Ну, тогда я сейчас… — воодушевился Тревор.

   — Нельзя сразу, выгоришь! — в ужасе выпалила я.

   — Не торопись, — одновременно со мной невозмутимо сказал Эрван. — После призрачного переноса требуется время, чтобы восстановиться. Так что копи силы. А пока Тревор медитирует…

   Он посмотрел на перчатки, потом с прищуром обвел ребят взглядом, остановился на мне:

    — Хлоя, поможешь мне слегка подправить вашего возницу. Оставляй гербарий и перебирайся к нему ближе.

   — А как я могу ему помочь? — растерялась я. — Я ведь не целитель.

   — Неважно. У тебя есть руны и немного силы, этого достаточно.

   — У меня тоже есть! — встрепенулся Нел.

   — Ага, полнаперстка. У остальных: Айло по нулям, Тревор копит на перенос, а наш спец по выполнению приказов умудрился потратиться на неудачное спасение собственной шкуры, — перечислил Эрван, перепрыгивая через прозрачный борт колесницы. Отобрал у меня мимозу, вручил ее Нелу: — Держи утяжеление! Чтобы больше не вылетал без приказа из колесницы.

   Такое ощущение, что он лично видел, что с нами случилось. Но как?! В небе, кроме чаек, никого не летало, по волнам не плавало, а до островов было слишком далеко…

   — Хлоя, не спи! — вырвал из раздумий насмешливый голос.

   Гр-р-р…

   Я быстро перебралась к облучку, Эрван помог мне встать коленями на сидение за спиной возницы и вложил в мою ладонь грифель:

   — Помнишь руны консервации?

   — Да! Но… зачем? Что консервировать?

   — Не «что», а «кого». Делвина.

   Возница негромко хмыкнул.

   — Но он же живой? — озадаченно моргнула я. — А руны только для образцов… камней, черепков…

   — Кто это вам сказал? — приподнял бровь Эрван. — Руны куда более многофункциональны, чем вы думаете. Мы законсервируем его травмы. Пиши прямо по рубашке, между крыльями.

   Я выдохнула и осторожно коснулась рубашки грифелем. Да уж. Травмы я еще ни разу не консервировала. Мне и в голову не могло прийти, что их можно консервировать, как огурцы. Или черепки.

   — Смотри, руны не перепутай, — донесся сзади ленивый голос Моргана. — Ему еще нас везти до...

   — Кстати, Морган, — очень дружелюбным тоном перебил Эрван, — Давай обсудим с тобой, гений рун, награду за столь тщательное выполнение приказа. Лопата подойдет? Справишься? Не колесница ведь.

   — Я приказа не нарушал, — огрызнулся Морган. — У коней спрашивайте! Это они понесли.

   — Интересная версия, — кивнул Эрван, — но, увы, нежизнеспособная. Облачные кони не несут, они из облаков. Им все равно, что происходит вокруг. Их нельзя напугать.

   — Эти понесли, — упрямо повторил Морган.

   — Тогда им должны были помочь. Кто-то или ты сам.

   — Я похож на ненормального? — оскорбился Морган.

   — Норма – понятие относительное. С конями разберемся, но лопата уже твоя.

    Пока Морган получал головомойку, а парни одобрительно молчали, я выводила руны. Закончив с последней, осторожно наполнила их магией. Надпись на спине возницы вспыхнула, и он облегченно вздохнул, повел плечами.

   — Ну что, Тревор, готов? — Эрван тут же развернулся к парням.

   Я спустила ноги с сидения и села.

   Эрван уже пояснял Тревору, с какой руны лучше начать, чтобы перенос сработал быстрее. Пару минут спустя все было готово.

   — Давай, — скомандовал Эрван, выныривая из колесницы и останавливаясь по ту сторону борта.

   Тревор сосредоточился, приложил пальцы к одной из рун. Мы затаили дыхание и…

   И ничего не случилось.

   — Пробуй еще раз, — Эрван невозмутимо скрестил руки на груди.

   Нахмурившись, Тревор снова направил магию на руны. И опять ничего!

   Говорят, повторение — мать учения. За час Тревор наповторял на идеальное знание призрачного переноса… с нулевым результатом. Он злился, нервничал. А Эрван спокойно командовал повторить еще раз.

   Следя за очередной попыткой Тревора, я безумно хотела, чтобы у него получилось. Только вот выйдет ли? Или мы уже все… призраки? Усталость навалилась волной, а вместе с ней безразличие. Подумаешь, еще час посидим в джунглях.

   И тут руны под пальцами Тревора вспыхнули. Он озадаченно потряс головой. И мы опять куда-то провалились, а когда перед глазами прояснилось...

   Сквозь призрачное дно колесницы были видны темные волны внизу, все еще высокие. А над головой клубились черные тучи, уже не такие плотные и низкие, но щедро поливающие дождем. Лишь у самого горизонта небо яснело, и на нем зажигались первые звезды.

   То есть между нашим внезапным нырянием в джунгли и возвращением оттуда прошли без малого сутки? Ничего себе мы полетали!

   Возница взялся за поводья, взмахом облачного крыла соорудил над собой небольшой прозрачный защитный купол. И вскоре мы поняли, зачем он это сделал: кони, колесница, мы и растения быстро стали обычными. Заслон из переплетенных стеблей закрыл небо, мы оказались в кромешной темноте.

   — Хлой, сними, а? — вздохнул Тревор.

   — У нас нет другой защиты, — напомнила я.

   Самой ужасно хотелось посмотреть на острова, но вряд ли у возницы остались силы отводить от нас ветер и дождь.

   — Сейчас будет самая лучшая защита, малыш, — объявил Морган, нагло погладив меня по руке, щелкнул пальцами и зажег крошечный огонек.

   Самодовольно ухмыльнулся, еще раз щелкнул пальцами, и… И радужная сияющая пленка поднялась к заслону из переплетенных стеблей и развернулась, куполом накрыв изнутри всю колесницу.

   — Вот спасибо! — обрадовался Тревор. И, немного помолчав, пробурчал: — Только, Морган, больше меня малышом не называй.

   Морган поперхнулся, ошарашенно глядя на Тревора. Выражение лица при этом у него было замечательно недалекое. Я подавилась смешком, Нел, кашлянул, пряча улыбку. Мы-то знали, что у Тревора пунктик на росте, все, что слышит, на себя меряет.

   Отвернувшись, чтобы не рассмеяться в голос, я быстро сматывала растения в два клубка. Один — вьюн. Второй — цеплюйник. Так проще будет потом выносить… выкатывать из колесницы. Мимоза, отмахнувшись от меня, сама приняла прежний вид и, кажется, стала даже немного компактнее.

   Клубки росли, тесня ребят к бортам. Растаял защитный купол над возницей.

   — Подлетаем! — крикнул он.

   Морган щелкнул пальцами, схлопнув радужную пленку, и все звуки, запахи, краски хлынули со всех сторон вместе с дождем.

   Мы мгновенно вымокли, хоть выжимай.

   А кони тем временем уже скользили над белеющей полосой пляжа, на которую с шелестом накатывали волны. Впереди, сквозь секущие струи, виднелось яркое большое пятно света. Промелькнули макушки деревьев. Потянулся поселок из хижин на невысоких сваях с теплыми огоньками фонариков над входными дверями. Яркое пятно стремительно приближалось и, наконец, оказалось круглой площадкой, окруженной двумя рядами фонарей.

   На нее и приземлилась наша потрепанная колесница, совсем недавно бывшая еще новой и шикарной.

   Ну, наконец-то добрались…

ГЛАВА 3

Мы радостно посыпались из колесницы, с наслаждением разминаясь и потягиваясь.

   Видно было как днем. Нас уже ждали: Эрван и лопата, на черен которой он опирался. Вода стекала по его волосам, бежала по лицу, но его это совершенно не смущало. Промокший до нитки, он довольно щурил желтые — все-таки желтые! — глаза. Насмешливо дернулась темная бровь, оказавшаяся куда темнее волос, почти под цвет каштановой пряди у левого виска. А она чуть-чуть светилась синевой, словно в ней заблудились тонкие паутинки водной магии.

   Судя по этому отливу, он сын ундины.

   Ундины… Особенная раса.

   Обычно в смешанной паре дети наследуют или расу и дар отца, или расу и дар матери. По очереди. Один ребенок – в мать, другой – в отца, при этом неважно мальчик родился или девочка. У ундин… Нет ундин мужского пола. Поэтому девочки всегда наследуют расу и дар матери, а мальчики – расу отца, но дар матери. Вот такое исключение из правил.

   Значит, Эрван – человек и маг воды…

   — С прибытием! — отсалютовал вознице человек и маг воды. Перчатки с его рук так никуда и не делись. — Оставь, я сам потом коней выпрягу и… — его взгляд скользнул по пробитым корнями растений бокам колесницы, — придумаю, куда деть это решето.

   Возница кивнул, закрепил поводья на облучке и направился к хижинам. Шел ровно, твердым шагом. Надо же, консервация все-таки помогла!

   — Поселитесь тут, — Эрван взмахом руки показал на хижину, стоящую ближе всего к месту нашего приземления. — Все вместе.

   Да, поселимся все вместе: мы, Тревор и его книги!

   — Что касается питания, — продолжил Эрван, — в центре поселка есть кухня. Кормят у нас два раза, завтрак и ужин. Остальное время вы будете на раскопках или в поселке. Особо голодные могут сваять перекус. Сами.

   Нел и Тревор радостно переглянулись. Похоже, они прямо сейчас бы что-нибудь «сваяли».

   — И последнее, главное… — заговорил Эрван тихо и очень серьезно. — Безопасность. За ней следят маги и охотник богини ночи. Да, вы не ослышались. Мирдин — это не только внезапные шторма и течения. Тут есть призраки, темные сущности и прочие прелести, способные принять вас за обед. Поэтому покидать лагерь без разрешения запрещено. Уплывать, топиться, улетать тоже. Для тех, кто еще не проникся, добавка, на сладкое: на соседних островах встречаются не одни темные сущности, там полно хищников и опасных растений. Они с удовольствием разнообразят вами свой рацион.

   — Пусть попробуют, — отозвался Морган, поигрывая несколькими огненными язычками на пальцах.

   — Для тех, кого контузило во время посадки, — Эрван показал лопатой на Моргана, — разжую дополнительно: если тебя сожрут, это полбеды. Беда будет, когда твоему отцу предъявят счет за уничтожение редких видов, Морган. Потому что тобой обязательно кто-нибудь отравится. А Ламар весьма высоко ценит обитателей местных лесов. И стряпчие у них работают отлично. Поверь, твоему батюшке захочется вызвать твой дух только для того, чтобы снова развоплотить, потому что от его состояния останутся хлебные крошки.

   Морган недоверчиво фыркнул.

   — Надумаешь стать закуской, скажи, чтобы я сразу вызвал стряпчих, — невозмутимо произнес Эрван.

   На лице Моргана промелькнуло сомнение. Кажется, он не настолько Морган, чтобы рисковать жизнью ради бравады.

   — Кстати, о закусках. Ужин вы прошляпили. Но, думаю, повар сделает исключение и задержится на кухне, чтобы показать вам, где и что лежит. Разгружайтесь, заселяйтесь. Завтра в семь все на раскоп. Одежда рабочая. Есть вопросы?

   — Нет, — выдохнули я, Нел и Тревор.

   — Да, — насмешливо протянул Морган.

   Эрван выжидательно приподнял бровь.

   — Хотелось бы узнать, где буду проживать я? — выдал Морган.

   Эрван молча показал на нашу хижину.

   Морган тоже молча отрицательно покачал головой.

   — В таком случае в твоем распоряжении любой куст или дерево на территории лагеря, — пожал плечами Эрван. — Жить под ним или на нем – твое личное дело.

   — Вы обязаны предоставить мне личного повара, слуг и отдельный дом! — процедил Морган.

   — По пунктам: наш повар наотрез отказался от удовольствия кормить вас лично. Он боится, как бы вашему нежному желудку не повредила его грубая стряпня, — хмыкнул Эрван. — Слуги последний раз тут были лет двадцать назад, во время визита короля Арвейна. И двое, кстати, заблудились в джунглях. Найдете, можете нанять. Только рекомендации спросите. А с домом я, пожалуй, вам помогу. На раскопе как раз нашли один. Большой, почти что особняк. И даже откопали половину этажа. Вселяйтесь!

   — Пусть там живут другие, — фыркнул Морган. — А я прохожу практику платно, за мое пребывание тут денежки выложены.

   Какой же он противный…

   — Не за пребывание, а за прохождение практики, — отрезал Эрван. На миг показалось, что его уши стали чуть острее, чем полагается человеческим. Я мотнула головой… Нет, обычные. — А прохождение практики подразумевает заселение туда, где есть место, соблюдение индивидуального графика работы практиканта, установленного еще до вашего явления, и выполнение плана наставника. И сейчас мой план заключается в том, чтобы ты приступил к практике немедленно.

   Эрван перехватил черенок и насмешливо вручил лопату Моргану:

   — Это тебе обещанная награда. А так же компенсация за отсутствие слуг, повара и личных апартаментов. Тащи свое контуженое тело на раскоп. Скажешь, что я послал, тебе покажут фронт работ.

   Морган снова фыркнул. Похоже, для него слова наставника все равно что чириканье птиц на дереве.

   — Как знаешь, — пожал плечами этот непробиваемый, который Эрван, — я тебе не нянька и не родитель, уговаривать не собираюсь.

   Морган нахально покрутил лопату и не сдвинулся с места.

   Мы затаили дыхание: интересно, как же наш наставник собирается заставить его что-то делать?

   Эрван вытянул руку и коснулся указательным пальцем черенка лопаты. Желтые глаза странно блеснули, на дереве вспыхнули и погасли голубые руны.

   — Удачно поработать, — подмигнул он Моргану.

   Развернулся и бодро зашагал в сторону хижин, полускрытых пеленой дождя.

   Морган ухмыльнулся ему вслед и воткнул лопату в землю.

   Я разочарованно вздохнула — и тут прокатило!

   Едва Эрван исчез, Тревор обвешался своими сумками и побрел в сторону дома. Нел и Айло переглянулись, достали из колесницы мокрые мотки цеплюйника и вьюна и быстро покатили их прямо по лужам к опушке леса, что начиналась у края площадки. Я побежала следом, бдительно вскрикивая: «Осторожнее!» Попав на траву, растения встрепенулись и стали выглядеть уже не столь печально.

   — Хлоя? — позвал Айло.

   — Идите, я сейчас догоню, — отмахнулась я, наблюдая за обоими мотками.

   У колесницы раздался шум, я обернулась. Нел воевал… с мимозой. Он пытался взять горшок в руки, но непокорное растение растопырило ветки и, воинственно ими размахивая, ползало по всей колеснице. Нел бегал следом, что-то бормоча сквозь зубы и ловко уворачиваясь от хлестких ударов. Но пару раз все же получил по носу.

   Что-то не везет ему в последнее время с охотой. И с полетами…

   — Оставь ее! — крикнула я, с трудом сдерживая смех. — Я сама донесу!

   Айло и Нел подхватили мою и свои сумки и растворились в темноте, а я вновь повернулась к растениям. Те уже выпустили крошечные корешки и потянулись к земле. Пара дней — и без моей магии они будут расти преотлично.

   — Привет еще раз! — Морган подцепил меня под локоть и оттащил в сторону.

   Магии во мне остались крохи, зато туфли были на месте. С размаху наступив каблуком на ногу Моргана, я высвободила свою руку и процедила:

   — Ты что творишь? Я тебе что, вещь?

   — Не угадала, — вкрадчиво проговорил он, — ты мой вредный пряник, Хло.

   — Завязывай с диетами, а то тебе уже еда везде мерещится, — отрезала я.

   — С удовольствием. — Морган вытянул руку, я отшатнулась, на шее тихо зашипела Шелли. — И твоя зеленая крыса мне не помешает.

   От возмущения Шелли замолчала.

   — А ты забавная, — ухмыльнулся Морган.

   — Ага, а еще симпатичная, веселая… и так далее.

   В прошлый раз он был весьма щедр на комплименты. Ну, перед тем как я послала его изучать болота.

   — Слушай, что тебе нужно? — спросила я.

   — Ты.

   — Мы это уже проходили.

   — Разве ты не хочешь вернуться к рунам фейри? — вкрадчиво протянул Морган, точь-в-точь как в том поддельном вестнике. Репетировал, что ли? — У тебя три дня, чтобы все осознать и прийти ко мне.

   Три дня? Так он мне еще и сроки выставляет?!

   — Не надо три дня, уже осознала.

   Я собрала остатки магии и направила их на свернутые растения. Потом я об этом пожалею, но пощечина ему, что паутинка, отцепил и пошел дальше.

   — Вот прямо сейчас и осознала! — продолжила я. — Иди ты в темные туманы, Морган!

   Мотки мгновенно выпустили покрытые листьями плети, и те, извиваясь, мокрыми змеями поползли к нам.

   Морган утратил вальяжность, сгруппировался и закрылся воздушным щитом, напоминавшим большой мыльный пузырь. Плети наткнулись на него, зависли на миг, словно задумались, и… И принялись бодро обвиваться вокруг неожиданного препятствия.

   — Три дня, — повторил Морган, настороженно следя из-за прозрачной пленки за лианами, которые все сильнее оплетали его… пузырь.

   Я молча развернулась и понеслась через площадку. На бегу случайно задела лопату, и та вдруг вспыхнула синим сиянием, выпрыгнула из земли, задумчиво покрутилась и поскакала к зеленому шару, в который уже превратился Морган.

   Остановившись, я с интересом смотрела, как она добралась до него, поднялась в воздух и постучала в лиственный кокон черенком.

   — И не надейся, Хло, это меня надолго не удержит! — донеслось изнутри.

   Живая лопата снова постучала.

   — Хло? — озадачился Морган.

   Соблазн поглядеть, что будет, когда он выберется и увидит лопату, был велик. Но я потеряла день, пока нас переносило в джунгли и обратно. Если не найду до рассвета темной магии…

   Думать, что со мной будет, не хотелось совершенно.

   Правда, имелась небольшая проблема — покидать лагерь было запрещено.

***

Шагая по размытой улице между хижинами, Эрван довольно щурился под дождем.

    Его собственные руки, похоже, теперь останутся призрачными навсегда. Когда он рванул за исчезнувшей колесницей новым порталом, тот старый, неправильный, сразу схлопнулся. И совершить недостающую парочку переносов, чтобы вернуть им нормальный вид, больше было нечем. Он знал, что так и будет. Ибо нельзя одновременно пользоваться двумя порталами. Но Эрван не жалел о сделанном.

   Тревор даже не понял, что осуществил призрачный перенос, так что вряд ли бы внезапно догадался, как вернуть всю компанию обратно. И от Делвина в той ситуации толку было мало. Он никогда не пользовался порталами, и нужными знаниями, конечно же, не владел.

   А теперь все отлично!

   Делвин и будущие гении науки благополучно прибыли, пустоголовый Морган получил свою лопату. А руки… Так, небольшой побочный эффект.

   Кстати, о Моргане. Слишком уж он самоуверен. И с Хлоей у него явно непростые отношения. Надо бы выяснить почему.

   Эрван свернул к хижине, которая выделялась среди целого ряда точно таких же воздушным щитом, что тщательно закрывал крыльцо (дабы ни одна капля дождя не попала на ступеньки и тем более на дверь) и, собственно, дверью. Нет, сама дверь была простенькой, невзрачной, но посередине нее висел массивный старинный молоток на витой цепи. Шел он этой хижине как утлой рыбацкой лодчонке позолоченные весла, но на обычный стук хозяин презрительно не реагировал.

   Эрван постоял немного на первой ступеньке, пока щит подсушивал его теплыми струями воздуха, поднялся к двери и бухнул по ней молотком.

   — Можно грохотать потише? Это дверь, а не набат и не гонг! — сварливо отозвались откуда-то из недр хижины.

   Послышались медленные, шаркающие шаги, шелест бумаги, и лишь потом в приоткрывшуюся щелку уставился сердитый серебристый глаз.

   — Чего тебе? Опять приперся весь мокрый, как жаба, щит еле справился. Что задумал? Ты, между прочим, испортил мне целый час работы по копированию редкого свитка! Идеальные строчки канули под огромной кляксой, мне теперь придется тратить время, чтобы ее вывести!

   — Хочешь, помогу?

   — В темных туманах я видел твою помощь! Ты же все чернила из бумаги вытащишь вместе с кляксой, изверг!

   — Я нашел тебе идеального помощника, — поспешил сообщить Эрван, пока дверь не захлопнулась. — Фейри, одаренный, инициативный, слегка заносчивый, но для тебя ведь это не проблема?

   Глаз заинтересованно сверкнул, щель стала больше, показался край широкого рукава халата.

   — А альву себе, что ли, хочешь взять? — с подозрением спросил Вимфре.

   — Ага.

   — Удерет ведь.

   — Поймаю, — хмыкнул Эрван, сбегая вниз по ступенькам.

   Едва он вышел на дорогу, как в руки бросился вестник и молча продемонстрировал пустой погреб.

   Точно!

   Обещал же повару помочь с кое-какими припасами, но из-за аварии, устроенной Морганом, и прыжков по джунглям, весь день пошел кувырком.

   Ничего, дело поправимое. Сейчас зайдет еще к одному… другу. И в океан!

***

В хижину я ввалилась мокрая и злая.

   Входная дверь вела в общую гостиную, из которой можно было попасть в остальные комнаты. И за одну из них уже шла настоящая война между Нелом и Тревором. Айло смотрел на них из соседней, едва заметно улыбаясь: скандалы наших неразлучников — отдельный вид искусства.

   — Зачем тебе эта комната? Она маленькая! — Тревор пытался вытолкать Нела.

   — Зато тут вид на восток, я люблю восходы! — тот вцепился в дверной косяк.

   — С каких пор? Ты же любишь спать до обеда!

   — Всегда! Я сплю, солнце светит, и я загораю! — гордо объявил белокожий блондин.

   — Ага, через штору?

   — А я на ней руну для прозрачности напишу.

   Моя сумка сиротливо стояла посреди гостиной, и с нее уже натекла целая лужа. Чудненько, даже переодеться не во что.

   Я подхватила ее, затащила в первую попавшуюся комнату, бросила на пол, захлопнула дверь и повернула торчащий в замке ключ.

   Кровать у одной стены, у другой — стол, стул и шкаф, прямо — окно, прикрытое шторой. На полу небольшая циновка. Довольно уютно, но никаких безделушек: из мелких предметов разве что вешалки в шкафу. Ладно, сойдет.

   Засунув одну из вешалок сзади за пояс платья, я подошла к окну. Створка подалась легко, и меня тут же окутал аромат дождя и мокрой листвы. Ливень закончился, но небо все еще было затянуто тучами.

   Шелли понятливо фыркнула и вновь забралась на мое плечо. Перекинув ноги через подоконник, я выпрыгнула наружу, пробежала несколько шагов по сырой траве и нырнула в заросли. За шиворот обрушился целый водопад капель, едва не взвизгнула. Шелли зашипела, отряхиваясь.

   Казалось, стать мокрее уже невозможно, но у меня получилось.

   Постояв немного, я осторожно двинулась вперед. Шла медленно, прислушиваясь к Шелли. Она привычно обернулась вокруг моей шеи и постукивала хвостом то по одной руке, то по другой, помогая найти дорогу в темноте. Зажигать светляк я не рискнула, ночью его далеко видно.

   Вскоре натолкнулась на цепочку активированных охранных рун. Вот она, граница лагеря… Надеюсь, ничего не загрохочет и не зазвенит, когда я ее пересеку? А то обзаведусь внезапно волшебной лопатой, у Эрвана это быстро.

   Глубоко вздохнув, я решительно шагнула вперед. Тишина… Руны спокойно меня выпустили. Хотя, может, они всех выпускают, а вот обратно…

   Ладно, сейчас важно другое.

   Выбираясь из лагеря, я думала, что проблем с поиском темной магии не будет. Но местные маги и охотник, видимо, очень хорошо работают. Так тщательно уничтожают тьму, что даже следов не остается!

   Именно поэтому последние два года я не любила покидать Висстоун. Там есть постоянный источник нужной мне магии — призрак с развалин. Достаточно прогуляться на рассвете к его особняку, и два дня можно жить спокойно.

   А тут…

   Потерев пальцами лицо, я сосредоточилась. «Если не получается, значит, плохо стараешься», — любил повторять дедушка. Воспоминания больно укололи острыми колючками в грудь.

   Как же мне его не хватало!

   Дедушка был для меня единственной родной душой на этом свете.

   Мама умерла, когда я родилась. Отец любил ее до безумия, и поэтому видеть меня, ее копию, не мог. Он уехал практически сразу, оставив меня с дедушкой в Висстоуне. Я росла, изредка получая от отца вестников.

   Потом папа женился на Алисии, фейри из обедневшей дворянской семьи. Она очень старалась быть хорошей мачехой. К вестникам прибавились письма, меня начали брать к себе на праздники и выходные. Но каждый раз я с нетерпением ждала возращения в Висстоун, к дедушке.

   Именно он был моей настоящей семьей. Нам было хорошо вместе. Дедушка выращивал крохотные растения, создавая из них миниатюрные сады в стеклянных шарах, я ему «помогала». А в свободное время он ездил по раскопкам и старинным развалинам, увлеченно изучая руны. И, конечно, всегда брал меня с собой.

   Три года назад родились двойняшки, мои брат и сестра — маленькая фейри и альв. Они сделали семью отца полной. А я стала окончательно лишней.

   Но у меня был дедушка… Год назад его не стало.

   В горле набух колючий комок, щекам стало жарко и сыро. Я крепко зажмурилась, стиснув пальцами браслет на запястье. Шелли ткнулась холодным пятачком в шею, чуть царапнула лапкой.

   Правильно, нечего раскисать, и так кругом лужи!

   Я медленно выдохнула, открыла глаза и удивленно моргнула: в лесу стало определенно светлее. Тучи разнесло, и прямо над головой, в прогалине между черными кронами виднелось звездное небо и краешек тусклой луны.

   Отлично. Задача немного упрощается.

   Я решительно расправила плечи, вломилась в очередные заросли, уже не обращая внимания на сыплющиеся с мокрых кустов капли. И вскоре буквально выпала к небольшому озерку. В центре его отчетливо ощущалась тьма… Там, под водой, присыпанной сорванными ураганом листьями, пряталось темное создание.

   Насколько оно сильно и опасно, я не знала, но остаточной темной магии на берегу хватало. Если не шуметь и двигаться осторожно, вполне удастся сделать то, зачем пришла.

   — Следи за водой, — едва слышно прошептала я.

   Шелли понятливо подняла голову, уставилась на озеро. В темноте она видит отлично, предупредит, если источник темной магии решит прогуляться.

   А пока он спокойно сидел в глубине, я медленно брела вдоль берега, до рези в глазах всматриваясь в траву под ногами.

   Первая клякса магии, сотканной из тьмы, нашлась быстро. Присев, я дотронулась до нее кончиками пальцев, тьма потянулась к ногтям, вспыхнула чернотой и исчезла. Сразу стало легче дышать, словно с груди свалился невидимый камень.

   Поднявшись, я пошла дальше, стараясь ступать как можно тише, но под туфлями то и дело что-то похрустывало. Каждый раз я вздрагивала и замирала, ожидая предостерегающего стрекота Шелли. Но темное создание из озера не высовывалось.

   Я отыскивала одну кляксу тьмы за другой до тех пор, пока тяжесть в груди не исчезла полностью.

   А в траве все еще чувствовалась остаточная магия. Жаль, не могу запастись ей впрок!

   Только я собралась нырнуть в кусты и направиться к лагерю, как Шелли предупреждающе зашипела, а за спиной раздался тихий всплеск. Обернувшись, я встретилась взглядом со светло-серым жеребенком.

   Он выглядел милым и потерянным. Если бы не умение чувствовать тьму, я бы точно попала в ловушку очарования глаштина, водяного коня, родственника келпи.

   Стараясь не делать резких движений, я начала отступать в заросли. Глаштины опасны. Если темное создание посчитает, что ты его чем-то оскорбил, то вполне может тобой закусить. И зубки у этой лошадки отнюдь не лошадиные, а волчьи. Правда, есть и у него слабость: если удастся накинуть уздечку — глаштин будет служить тебе год. Только вот уздечкой я как раз и не запаслась. Из оружия лишь вешалка, которую я взяла совсем не для борьбы с нечистью.

   Глаштин тем временем прекратил изображать потерявшегося жеребенка и заметно подрос, превратившись в зубастого коня с вывернутыми в обратную сторону копытами, светящейся голубой гривой и редкими поблескивающими чешуйками на шкуре. В его зрачках чернела тьма, радужки сияли синим огнем водной магии, а в озере с тихим бульканьем начала подниматься волна.

   Понятно, я не основное блюдо, я — развлечение! Меня будут пугать и гонять вокруг озера. Пока солнце не взойдет. Только вот у меня немного иные планы на ночь.

   Я остановилась, прикинула, сколько магии осталось. Часть могу потратить. Незаметно покосилась по сторонам. Лиана нашлась быстро. Хоть какой-то плюс от тропиков!

   — Эй, копытный! А может, наоборот, ты убегаешь, я тебя ловлю? —насмешливо спросила я, спрятав одну руку за спину, чтобы глаштин не видел, что вязь на пальцах начала светиться. И продолжила, не сводя с него взгляда: — Как раз хотела завести коня. А тут ты. Согласен?

   Глаштин угрожающе показал острые зубы и тихо, по-волчьи взвыл. Еле сдержалась, чтобы не сигануть в заросли. Догонит.

   — Или у тебя уже есть хозяин? — я внимательно оглядела его морду, сделав вид, что выискиваю потертости от ремешков.

   Такого оскорбления глаштин выдержать не мог. Яростно взвыв, он ринулся на меня.

   Отпрянув в сторону, я покатилась по траве. С хрустом сломалась вешалка, одна половина выскользнула из-за пояса, вторая осталась за ним, царапая и втыкаясь в спину. От боли искры из глаз посыпались. А глаштин уже с треском развернулся и снова мчался на меня. Я приподнялась, изо всех сил метнула в его морду лиану. Она мгновенно обвила и пасть, и голову не хуже настоящей уздечки. Глаштин оторопело рыкнул, затормозив всеми четырьмя копытами, замотал башкой.

   А я вскочила и под радостный стрекот Шелли понеслась прочь от озера. Уздечка из лианы ненастоящая, конь с ней быстро справится. И озвереет еще больше. Только я буду уже далеко от озера. А он отойти от него не сможет… Каждый глаштин привязан к своему водоему. До тех пор, пока его не взнуздают…

   Шелли предостерегающе пискнула, я перезрелым плодом свалилась в ближайший куст и замерла, напряженно вглядываясь в темноту.

   Между деревьев замелькали золотистые огоньки, послышались голоса двух мужчин, продирающихся сквозь заросли. И они приближались!

   Я забилась как можно дальше под куст и затихла.

   — И чего всем этим чудищам на открытом месте не сидится? —пробурчал один. — Так сыро тут, аж в сапогах хлюпает.

   — Мечтай! — отозвался другой. — Лучше скажи, какой баран подписал приказ ходить по двое? Точно дети в школе, честное слово! Я что, один не справлюсь с водяной кобылой?

   — Конем. Справишься, — хохотнул первый. — А я рядом постою.

   — Рядом? — возмутился второй. — Э нет! Платят нам одинаково, вот и будь добр участвовать!

   — И хорошо платят, — весело подтвердил первый. — А стало быть, как скажут, так и будем ходить. Хоть вдвоем, хоть втроем, хоть впятером. Все равно на особо опасные создания охотник сам отправляется. А нам – лагерь и всякая мелочь по округе. Почти курорт!

   Ага. Значит, они маги, специалисты по темным созданиям.

   Тем временем маги дотопали до моего куста. Что-то глухо треснуло, первый охнул, остановившись, направил огонек вниз и начал изучать прореху на голенище сапога. Второй тихо посмеивался.

   Я затаила дыхание. Нехорошо получится, если они вместо водяного коня, с которым я успела познакомиться, найдут одну студентку.

   Шелли осторожно дотронулась лапкой до щеки. Я повернула голову.

   Из веток на меня смотрели два светящихся синевой лошадиных глаза. Судя по их габаритам, глаштин снова уменьшился до размеров средней собаки или мелкого пони. Глаза ехидно моргнули. Чуть ниже я разглядела зубастую морду. И в этих самых зубах был зажат обломок моей вешалки.

   Маг с порванным сапогом громко помянул родню обувщика. Мы с Шелли замерли. Наш миниатюрный сосед тоже прикинулся ветошью.

   — Глаза закрой! — едва слышно прошептала я.

    И два синих фонарика на морде тут же погасли.

   Дожила. Прячусь от магов с нечистью, ею же командую!

   Некоторое время мы с глаштином слушали мужскую ругань. Наконец владелец дефектного сапога плюнул на дырку, и маги двинулись дальше.

   Когда отсветы огоньков исчезли в зарослях, мы дружно выдохнули: я, Шелли и… конь.

   Как он выбрался из озера? Моя уздечка была ведь ненастоящей. Неужели еще кто-то туда наведался? Но тогда где его хозяин?

   Конь придвинулся ближе, руки коснулся обломок вешалки.

   — Спасибо, оставь себе. — Я вытащила из-за пояса вторую половину и показала.

   Глаза глаштина ярко блеснули, и он с хрумканьем сожрал деревяшку (видимо, не только мясо ест) и умильно уставился на обломок в моих руках.

   Я отрицательно покачала головой:

   — Не отдам, самой надо. По крайней мере, до тех пор, пока опять не окажусь в лагере.

   Конь насмешливо фыркнул. Кого он мне напоминает? Моргана! Тот тоже постоянно фыркает и скалится.

   — Ну, все, пока!

   Запихнув остаток вешалки обратно за пояс, я осторожно вылезла из куста и обеспокоенно запрокинула голову. Небо заметно посветлело, звезды поблекли. И хотя в густом лесу по-прежнему было темно, но уже не так, как раньше. Сейчас я и без света луны могла различить и стволы деревьев, и кусты, и лианы. Плохо, но могла. А это значит, что скоро наступит утро. И я останусь без магии. А если не успею закончить ритуал, связанный с тьмой, то и без жизни.

   Я вломилась обратно в заросли и торопливо плюхнулась на землю. Шелли понятливо соскользнула с плеча и отбежала от меня на пару шагов. Снова вытащив кусок вешалки, я отложила его, быстро стянула с руки браслет, коснулась пальцами нацарапанных на стеклянных бусинах рун.

   Прикрыла глаза и начала наполнять руны силой, одну за другой, тем самым нарушив главное правило рунного мага: никакой магии, пока не узнаешь смысл символов. За два года я нарушала его много раз.

   Руны ярко вспыхнули, и сквозь сомкнутые ресницы я увидела, как вокруг меня в воздухе загорелись двенадцать символов. Двенадцать изумрудных вспышек магии, двенадцать ударов сердца — и по жилам растекается звенящая пустота. Последние капли магии исчезают…

   Но я дышу, как и прежде.

   Глубоко вдохнув, я устало потерла лицо ладонями. На развалинах особняка я сказала Эрвану не всю правду, когда согласилась, что уровень моей магии выше среднего.

   Выше. Но ровно два дня. Потом я — выгоревшая пустышка без магии. И так уже два года…

   Как же мне хотелось повернуть время вспять и уговорить дедушку не ехать на те раскопки.

   Мне было шестнадцать, я только закончила школу и сдала вступительные экзамены в академию. О специализации я тогда еще не думала, мне просто нравились руны. Мы с дедушкой решили отметить мое поступление поездкой на раскопки заброшенного храма фейри. Все шло как обычно, даже веселее, потому что кроме меня в тот раз было много детей работников.

   Однажды ночью мы сбежали на развалины. Мальчишки утверждали, что я побоюсь туда войти. А я вошла. Со мной увязался самый храбрый из них. Мы нашли скрытый рычаг, влезли в непроверенную часть храма.

   И нос к носу столкнулись с темными магами. А им не нужны были свидетели. Магические ловушки раскрылись вокруг нас черными многоугольными звездами. Мы бы погибли очень быстро, не окажись со мной пакетиков с семенами.

   До рассвета я питала растения силой. Заставляла выбрасывать новые и новые ветки, закрывая нас от тьмы. Слышала, как гибнут побеги и листья, понимая: либо они, либо мы.

   Альвы не просто слышат растения, любовь к ним у нас в крови. Иногда ее слишком много, потому некоторые из нас выглядят чудаками. А я убивала растения. Осознанно, целенаправленно.

   И что-то тогда во мне сломалось. Я слышала растения, но не чувствовала к ним в душе ничего. Ни радости, ни любви, ни сострадания...

   Не знаю, в какой момент я начала видеть за нападавшей на нас тьмой непонятные руны. Но они казались мне знаком свыше, хорошим знаком, что все выйдет.

   Вышло.

   Нас вытащили как раз в тот миг, когда я поняла, что магии нет и больше никогда не будет.

   Все словно плавало в каком-то странном зыбком тумане, запястье под браслетом жгло, сильно мутило. А потом наступила темнота.

   Я лежала без сознания два дня. Пришла в себя у целителя. И обнаружила на браслете те самые руны. Откуда они там взялись, я не помнила, я вообще мало что помнила. Наверное, нацарапала чем-то перед тем, как окончательно отключиться.

   Мне сразу сообщили три новости. Мальчишка жив и здоров, и тоже почти не помнит, что происходило. Тех темных нашли... и уничтожили при задержании. А я выгорела, полностью.

   — Уф! — Шелли ткнулась в мою щеку пятачком.

   Я погладила ее, успокаиваясь.

   Вечером второго дня меня выписали домой. А к ночи я начала задыхаться. Вызвали целителя, мага, охотника, но никто не видел причины. Под утро третьего дня стало совсем плохо.

   И дедушка решился на безумство: отвез меня в тот храм. Там еще оставались следы тьмы, но стоило меня поднести к ним, как они исчезли…

   Руны на моем браслете он сам наполнил магией. И я выздоровела.

   Но самое удивительное случилось на закате третьего дня: ко мне вернулась магия.

   А через два дня все повторилось. Но мы уже знали, что делать.

   Дедушка еще потаскал меня по охотникам и магам некоторое время, потом мы перестали к ним ходить.

   Для всех я стала магом с проблемами нервного характера. Самое то, чтоб учиться на факультете рун, где их больше исследуют, чем используют по назначению.

   Что касается символов на браслете — смысла их никто не знал. Но они точно принадлежали древним фейри. Именно поэтому я так хотела изучать их руны.

   Посадив Шелли на плечо, я взяла вешалку и выбралась наружу.

   Жидкую предрассветную темноту сменили серые сумерки раннего утра.

   Не успела сделать и пары шагов, как меня догнал глаштин и потрусил рядом точно собака, разве что хвостом не вилял. Затормозив, я обернулась к нему:

   — Ну и куда ты собрался?

   Глаштин уставился на меня, поднял переднюю ногу с вывернутым наоборот копытом и показал себе на морду.

   — Ничего подобного! — я насмешливо покачала головой. — Моя уздечка была ненастоящей, так что ты можешь возвращаться к своему озеру.

   Он посмотрел на меня как на ненормальную. Ну да, там же маги его ищут.

   — Тогда найди себе другое озеро или реку, или ручей, — предложила я.

   Глаштин нетерпеливо стукнул копытом.

   — Слушай, что бы ты там ни придумал, не надо идти за мной. Рядом со мной темные создания теряют тьму.

   Шелли на моей шее согласно уфнула. Две недели со мной — и она стала почти обычной, а надежда дедушки на то, что удастся избежать опасных походов за темной магией, заменив их покупкой контрабандных существ, не оправдалась.

   — А без тьмы ты просто карликовый конь, — закончила я.

   Взгляд сияющих магией глаз задумчиво перескакивал с меня на Шелли и обратно, потом глаштин негромко фыркнул и нырнул в заросли. Не успела и шагу сделать, как он вылетел обратно, сшиб нас с Шелли в кусты и затаился, глядя огромными глазами.

   Я торопливо захлопнула рот и прислушалась.

   — Куда он мог деться? — донеслось возмущенное откуда-то слева. Голос был знаком: маги вернулись от озера. — Неужели нашелся баран, что надел на него уздечку?

   — Скоро узнаем.

   И мужчины, мокрые, в ряске и листьях, протопали мимо.

   Когда они скрылись из виду, я прошептала глаштину:

   — Слышал? А я живу в одном лагере с ними! Если не хочешь попасть к ним в руки, держись от меня подальше.

   Тот шумно вздохнул и неохотно исчез в зарослях. Надо же, для глаштина он на удивление миролюбивый.

***

Эрван шел вдоль берега, высматривая крылатую женскую фигуру.

   Сначала наткнулся на женские ботинки, окутанные воздушной защитой, а потом увидел белоснежные облачные крылья. Салвина стояла босыми ногами на песке и, закрыв глаза, слушала шелест набегающих на берег волн.

   — Если ты забыл, я отдыхаю, — не открывая глаз, прошептала она.

   — А я не спешу, — пожал плечами Эрван и уселся на песок.

   — Знаешь, Нидд, — нахмурилась Салвина, открывая глаза и поворачиваясь к нему, — умеешь ты испортить отдых!

   — А что я? Я просто сижу.

   — А я просто стою и прикидываю, с чего вдруг ты решил тут посидеть, — она скрестила руки на груди. — Говори уже, что там за аврал случился?

   — Никакого аврала. У меня для тебя есть очень выгодное предложение.

   — Кому выгодное? — Салвина насмешливо приподняла бровь. — Мне или тебе?

   — Нам обоим, — Эрван поднялся и подошел ближе. — Ты же говорила, что твои студенты не справляются? Косолапые поголовно? Вот, я тебе дам еще пять пар быстрых и шустрых рук.

   — Значит, обоим? Ну-ну, — Салвина понимающе усмехнулась и, отвернувшись, снова уставилась на волны.

   Эрван медленно пошел по кромке прибоя. Три…. Два… Один…

   — Условия утром обсудим, — прилетело в спину.

   Да!

   Он тихо рассмеялся и зашагал быстрее. Повар готовил волшебные блюда из морепродуктов, и лишать себя удовольствия съесть что-нибудь этакое на завтрак Эрван не собирался. Но для этого надо было срочно пополнить запасы. На ходу он отодвинул манжет перчатки. Запястье под ним оказалось вполне нормальным.

   Нахмурившись, Эрван стянул ее полностью — рука была обычной. Снял вторую — прозрачная.

   Странно…

   То есть тело восстанавливается само, хотя странного портала больше нет.

   Как интересно.

   И определенно опыт нужно повторить!

ГЛАВА 4

Идти по утренним джунглям было куда проще, чем в темноте. С той разницей, что вокруг постоянно кто-то чирикал, поскрипывал, стрекотал, квакал, каркал. После ливня лес буквально кишел всевозможной живностью. К счастью, она была самой обычной.

   Шелли работала компасом, и мой корабль, потрепанный и мокрый после ночной беготни, плавно плыл к лагерю. Настроение было отличным, несмотря на усталость. В голове, точно борцы на ринге, сражались два желания: поесть и поспать. Но последнее мне грозило только вечером. Разве что прикорну где-нибудь на раскопе, между статуей какой-нибудь богини и горой неописанных черепков. Или прилягу в палатке, куда относят новые образцы. Главное, чтобы меня случайно не законсервировали.

   Зевнув, я чуть не врезалась в магического вестника, вылетевшего из зарослей. Это была голубая сорока с большим хвостом, напоминавшим вуаль или плавник золотой рыбки — Сьюзи всегда их такими делала. И вряд ли эта соня отправила его в такую рань, чтобы спросить, как я добралась до места практики. Что-то случилось!

   Я вытянула руку, собираясь коснуться сороки. Та вильнула рыбьим хвостом и полетела дальше. Опять Сьюзи на магии сэкономила! Выругавшись под нос, я бросилась догонять беглянку.

   Стискивая обломок вешалки, я носилась за треклятой сорокой по лужам. Казалось бы, что сложного: дотронуться до вестника. А если кто-то сэкономил на привязке его к адресату? Птица рядом, но впритык подлетать не торопится.

   Ох ты!

    В очередной раз промахнувшись, я сердито поглядела на вильнувший сияющий хвост. Бросить затею мешало любопытство и вредность, которую иногда называют более мягко — целеустремленностью.

   Я целеустремленно спотыкалась, теряла в траве туфли, возвращалась за ними, костерила Сьюзи и…

   И внезапно замерла как вкопанная, выскочив на белый песок пляжа.

   Ничего себе…

   Это я что же, умудрилась лагерь обогнуть, пока гонялась за гадким вестником?

   Все! Хватит! Если там что-то важное, пусть Сью шлет еще один.

   Я развернулась, собираясь возвращаться, но уголком глаза заметила серебристое свечение между волн.

   Среди темных валов плыл огромный корабль, сделанный целиком из костей. Я зачарованно подошла к самой кромке прибоя. Глаза заслезились от ударившего в лицо ветра, я моргнула и удивленно огляделась: костяное судно исчезло.

   Что это было? Порождение темных туманов? Или водный мираж? Говорят, такие часто появляются в морях, принадлежащих ундинам.

   А у берега тем временем всплыло нечто напоминающее большой темный стог из водорослей. Волна под водорослями застыла, потянулась к берегу и превратилась в огромную, высокую повозку из воды. И тут стало понятно, что за ней кто-то стоит. Мужские ступни и крепкие икры по ту сторону волшебного транспорта я разглядела отлично. И отступила, готовясь дать стрекача.

   И тут из-за повозки вышел Эрван в одном белье и… перчатке. Да-да, перчатка, конечно, все меняет. Перчатка – это уже одет. Еще бы шляпу напялил для комплекта! Я торопливо отвела взгляд, изучая стог водорослей.

   — Я, кажется, ясно сказал, чтобы из лагеря не выходили?

   — А лагерь здесь, — я, не оборачиваясь, помахала куском вешалки.

   — Вижу. Частично, да?

   Я открыла рот, чтоб ответить, но заметила в кустах знакомое свечение, а секунду спустя из-за дерева вылетел беглая сорока.

   — Ах ты, зараза! — я подпрыгнула, ловко задев пальцами рыбий хвост.

   Перед глазами появилось кислое лицо Сьюзи:

   — Это кошмар! У нас изменили место практики! Меня переводят к вам! Обеспечивать быт, — выдала она и исчезла.

   — Вопрос «что ты тут делаешь и почему так выглядишь» снят, — усмехнулся Эрван. Что-то зашуршало, кажется, он поднял из травы вещи. — Отвечаю на твой безмолвный вопрос, что я тут делаю, — донеслось из-за повозки. — У нашего повара закончился запас водорослей. Просил помочь.

   Судя по размеру стога, запас пополнен на год вперед!

   Эрван, уже одетый в потрепанную рубашку и брюки, вбил ноги в сапоги, закинул на стог водорослей жилет и подошел ко мне:

   — Можно ругаться.

   Я удивленно вытаращилась на него: с чего мне ругаться?

   Он поднял руку без перчатки, на кончиках пальцев вспыхнули синие искры, и меня с ног до головы омыло водой! От неожиданности я выронила обломок вешалки. Возмущенно открыла рот и поняла, что чего-то не хватает. Сырости! Ощущения прилипшей к коже одежды и мокрых волос. То есть меня еще и высушили?

   — У твоего воротника весьма симпатичная мордочка и пятачок, — Эрван вытянул руку без печатки и погладил Шелли, которая тут же от удивления высунула голову. — Рамидреху, почти полностью без тьмы… Любопытно. Ну и за какого зверя тебе ее выдали? Соболь, песец?

   Выдали? А-а-а, он думает, что мне продали Шелли, не говоря, кто она? Не буду разочаровывать.

   — За ласку, — я почесала кончиками пальцев за острым ухом Шелли.

   Та окончательно прекратила изображать горжетку, соскользнула с моего плеча на край водной повозки и принялась с интересом обнюхивать водоросли.

   Эрван с улыбкой проследил за ней:

   — Отлично. Теперь я точно уверен, что ты подходишь.

   Шагнул ближе, ловко подхватил меня за талию, приподнял и посадил на повозку. Сам устроился рядом.

   — Будем считать, что твоего побега за вестником не было, и я прогулялся с помощницей, — подмигнул он.

   — С какой помощницей? Вы о чем? — с подозрением спросила я.

   Что-то мне подсказывало, что судьба в очередной раз решила меня «порадовать».

   Наш транспорт тихо булькнул, водяные колеса закрутились, и мы покатили сначала по песку, потом по тропинке.

   — С той самой помощницей, которую я не могу найти уже полгода, — Эрван искоса глянул на меня. — Видишь ли, я изучаю дальние острова Мирдина, а там много хищных растений под охраной закона. Ничего не имею против охраны, но свои руки и ноги я не собираюсь жертвовать их древним лопухам. А если начну защищаться собственными силами, то количество местных реликтов заметно уменьшится. Поэтому я решил завести себе помощника-альва, чтобы усмирял растительность. Но отыскать такого оказалось проблемой: кандидаты скорее дадут откусить себе нос, чем нарушат естественную структуру роста растения.

   Естественно, они же альвы, и фанатичная любовь к растениям у них в крови.

   — А при чем тут я?

   Может, я неправильно поняла? Очень надеюсь на это.

   — У вашей академии есть чудесная традиция приписывать студентов-практикантов к специалистам.

   Да. Считается, что так мы, зеленые и любопытные, набираемся дополнительного опыта. Ну и времени свободного будет меньше. Либо работа по плану практики, либо с теми, кому тебя отдали на подхват.

   — Меня приписали к вам? — хмуро вздохнула я.

   — Нет. Тебя приписали к профессору Вимфре.

   Я в недоумении смотрела на Эрвана: о чем тогда вообще речь?

   — Мы поменялись. Морган будет изучать под чутким руководством Вимфре двести один способ каллиграфии, используемой для копирования древних текстов. А ты погуляешь со мной по окрестностям.

   — Я не могу быть вашей помощницей.

   — Ты опять себя недооцениваешь.

   — А вы переоцениваете. У вас же есть мое дело?

   — Естественно.

   — И вас не смутило нервное расстройство магии, которое там указано?

   — Ничуть. У всех есть проблемы.

   — Ну да, только мои проблемы каждые раз в три дня лишают меня магии.

   — Мои экспедиции редко затягиваются более чем на двое суток, — отмахнулся Эрван.

   — Вы не понимаете, магия… она совсем пропадает.

   Этот непробиваемый пожал плечами, наша повозка свернула к лагерю.

   Как еще до него донести, что брать меня в помощницы – плохая идея? Отвечать за погрызенного наставника я точно не собираюсь!

   — Это потому что я вам… понравилась? — спросила я, вспомнив, как поддельный призрак смотрел на меня в развалинах особняка.

   И в тех джунглях, куда нас забросил Тревор.

   — Честно?

    Я кивнула.

   — Нет. Ты мне абсолютно не понравилась.

   Я чуть с повозки не свалилась от такого ответа. А Эрван продолжал:

   — А спонтанные объятия во время изгнания вообще едва не заставили отказаться от идеи брать тебя в помощницы. Но я оценил твои способности. Ты все же выбралась из моей ловушки.

   Повозка покатила между домами.

   — Из вашей ловушки?

   — Естественно. Так уж вышло, что я по просьбе одного дальнего знакомого собирался поговорить с вашим призрачным актером. Но сначала решил проверить, так ли он силен, как мне наплели. А поймал тебя.

   То есть тогда на развалинах он меня проверял? И я прошла проверку? На будущее запомнить или записать крупно-крупно: в присутствии странных призраков висеть в ловушках смирно и не трепыхаться!

   — Ты мне подошла. — Эрван поднял руку, приветствуя красивую сильфиду с пепельными волосами. — А то, что ты дважды умудрилась меня изгнать, только подтвердило мой выбор. Твоими рунами и мимозой мы тоже займемся.

   Угу, если вернемся из джунглей не очень покусанными!

   Мимоза… Ой… Ой-ой…

   — Кстати, твоя мимоза у меня. Ты ее опять «случайно забыла».

   — В колеснице, — уныло кивнула я.

   Вот что я за альва такая? Никакой ответственности!

   Повозка остановилась у большой хижины, на крыльце которой топтался высокий бородач в фартуке. Эрван приветливо махнул ему, спрыгнул на землю, подхватил меня и поставил.

   — Забавное украшение, — он поймал мою руку и покрутил пальцем браслет.

   — Подарок дедушки. Память, — я отдернула руку, пока он не успел разглядеть среди бусин крохотный фолиант, стащенный Нелом и Тревором у Бричена. — Так что с призраком?

   — Мы побеседовали. Ваш маг сам виноват, что призрак не изгоняется. Именно маг, как оказалось, был самым страстным поклонником творчества вашего актера при жизни, именно его истерика у смертного одра кумира о неспетых песнях и несыгранных ролях не дала душе спокойно отправиться в темные туманы. Так что держит в этом мире призрака он сам.

   Эрван повернулся к бородачу и пояснил:

   — Это Хлоя, моя новая помощница.

   — Понял, удвоить походный паек и добавить к нему что-нибудь вкусное, — улыбнулся тот.

   В животе забурчало, рот наполнился слюной. Похоже, одна альва прямо сейчас все бы съела. И походное, и вкусное. Обе порции… Я вытянула руку, подождала, пока Шелли скользнет мне на плечо, и пошла в сторону своей хижины.

   — Помощница Хлоя, до завтрака полчаса! — напомнил повар.

   — Спасибо! — помахала я рукой.

   — И давно у тебя нервная нестабильность магии? — догнал вопрос Эрвана.

   — Два года, — ответила я то, что и так было записано в досье.

   — А когда глаза поменяли цвет? — не унимался он. — При нашей первой встрече мне показалось, что они серые.

   Ну, Нел и Тревор, спасибо за подсказку.

   — Глаза не меняли цвет, — я пожала плечами. — Это руна, просто так.

   — Волосы тоже она?

   Что?! Волосы? Еле сдержалась, чтобы не цапнуть себя за голову, и устало зевнула:

   — Да.

   Свернув за угол, все же потянулась к голове. Прядь не того цвета нашлась у лица. Привычный светло-русый стал светло-рыжим.

   Если это тот же шутник, что устроил мне разноцветные глаза, я его в цеплюйник закатаю! Чтоб не было желания портить чужую внешность экспериментами с окрашивающими заклинаниями.

   Жаль, до заката магии во мне ноль. Прямо сейчас начала бы поиски. Пока мне не приделали какой-нибудь полосатый хвост!

   На крыльце хижины торчали Тревор и Нел, в дверях маячил Айло. Он то и дело заглядывал себе за спину и сообщал: «Почти пробила», «Еще чуток»... А изнутри доносились ругань и глухие удары, словно кто-то колотил скалкой по доске.

   — Хлоя!— встрепенулся Тревор. — Куда тебя с утра унесло? Мы тут встали, хотели посмотреть…

   В доме загрохотало. Со словами «Еще мою комнату разнеси, идиот!» Айло скрылся в гостиной.

   Нел и Тревор переглянулись, засмеялись и потянулись к моей руке. Тревор тут же выудил из кармана лупу, и оба склонились над крохотным фолиантом.

   — Ребят, давайте хоть в хижину войдем, — я настороженно огляделась по сторонам.

   Тоже мне конспираторы! Увидели книгу и про все забыли.

   Изнутри донесся особо пронзительный вопль.

   Я невольно подпрыгнула:

   — Да что у вас тут происходит?

   — Сейчас сама увидишь, — хмыкнул Тревор.

    И наша троица просочилась в гостиную.

   Айло не было, две двери сияли радужными рунами фейри. Одна чуть ярче, вторая тусклее. В ту, что светилась ярче, с самым деловым видом стучала лопата. И под ее ударами магия рассеивалась! Черен долбил не по радужной пленке, а по деревянному полотну. С другой стороны двери ругался Морган.

   Я вопросительно покосилась на парней.

   — Ванная, — пояснил Нел.

   — Эта лопата за ним всю ночь скакала, — добавил Тревор, кивнул на вторую радужную дверь. — Видишь, сколько магии на защиту угрохал. А она ее все равно пробивает.

   — Хорошая лопата, — ошарашенно прошептала я.

   — Ага, мы бы тоже не отказались на нее посмотреть, — глаза Нела азартно сверкнули. — Но она, зараза, не дается, только вокруг Моргана и кружит.

   То есть не одна я бессонницей страдала? И Морган всю ночь воевал с лопатой? А Эрван, оказывается, тот еще фантазер!

   Нел поудобнее перехватил мое запястье, Тревор деловито раскрыл фолиант, поднес лупу, и две головы жадно склонились над ней.

   — А где буквы?! — удивленно пробормотал Тревор. — Куда ты их дела?

   — Я «их дела»? — растерялась я и, повернув руку, посмотрела сама.

   Через лупу был виден чистый, чуть желтоватый лист, покрытый странными разводами, напоминавшими разлитый чай или кофе.

   — А они точно были? — пробормотала я.

   — Да! — хором выдали неразлучники.

   — Там на титульном листе раньше было написано: «Редкие руны под редакцией профессора Ларигра», — упавшим голосом сказал Тревор.

   — А еще было: «На память профессору Бричену от благодарного студента». И подпись. Неразборчиво, — подхватил Нел.

   — Ну, сейчас тут все неразборчиво, не только подпись, — вздохнула я и полистала пустые страницы.

   Испачканных оказалось довольно много. Такое чувство, что фолиант купали в чае. Неоднократно!

   — На книге стоит защита? — предположил Тревор.

   — Скрывающая руна? Заклинание обратного проклятия? — тут же с азартом подключился Нел.

   — Давайте вы пока подумаете, а я пойду переоденусь.

   И отправлюсь на завтрак. Жертвовать им ради науки я была категорически не согласна.

   — Вечером посмотрите еще раз, — зевнула я. — И сдадитесь Бричену, вы обещали. Пусть он и разбирается, почему она такая мелкая и куда делись буквы.

   Еще раз зевнув, я подошла к своей двери.

   — А почему вечером? — всполошился Тревор. Расставаться с книгой, не получив порцию знаний, он был категорически не согласен. — Мы найдем время!

   — Не думаю, что в первый день нас будут сильно загружать, — подхватил Нел. — Пока то да се, разберемся!

   — Не хочу вас расстраивать, — осторожно сказала я. — Но судя по лопате…

   — Судя по лопате, — буркнул Тревор, — нам в наставники достался фанат всего, что делает.

   — И раз уж его вынудили руководить нашей практикой, — подхватил Нел, — Он будет руководить так, что мы перероем весь раскоп за пару дней.

   Неразлучники мрачно переглянулись.

   — Эй, Морган, ты там утопился в ванне? — заорал Нел.

   В ответ послышалось рычание.

   — Давай, освобождай, — поддержал Тревор. — Ты не один тут!

   Рычание стало громче, лопата радостно задолбила в дверь с удвоенной силой, из своей комнаты тут же нарисовался Айло с полотенцем на плече.

   — Не отдельный особняк… — насмешливо добавил он.

   Ждать, что ответит Морган, которому только что наступили на больную мозоль, я не стала, быстро шмыгнула в свою комнату.

   Шум в гостиной усиливался, зрела драка. Как хорошо, что меня на пляже сполоснули…

   Подбежав к зеркалу, я внимательно изучила свою шевелюру. Рыжина была только в одном месте у лица. И, надо признать, она мне шла. Вместе с ярко-голубым глазом. Выглядела я экстравагантно.

   Вот только переодеться одной экстравагантной альве, кажется, было не во что: неразобранная мокрая сумка валялась там, где я ее бросила.

   Как ни странно, но вещи внутри оказались сухими. Быстро закидав их в шкаф, я влезла в старое платье с обрезанной выше колен юбкой и потертые брюки — само то для работы. Волосы собрала повыше, покрутилась перед зеркалом и смачно зевнула. Спать хотелось ужасно. Еще и Шелли, уютно свернувшись на подушке, аппетитно сопела…

   Вытащив из сумки карманные часы дедушки, я положила их в изголовье кровати и решила прикорнуть минут пять. Ведь до завтрака оставалось целых двадцать!

***

Рука медленно становилась обычной. Кожа постепенно превращалась из прозрачной в белоснежную и только потом проступал загар.

   Итак, портала давно не было, но процесс шел.

   По раме приоткрытого окна постучали, и голос Салвины насмешливо спросил:

   — Ты там опять на диете?

   — Угу! — отозвался Эрван, наблюдая за наливающейся цветом кожей.

   — Так ты скоро станешь самым стройным в лагере. И у меня появятся комплексы.

   — Но они самоликвидируются, как только поймут, к кому попали, — задумчиво пробормотал Эрван, пошевелив пальцами.

   — Я подумала и решила, что хочу за услугу…

   Исписанный лист бумаги покружился в воздухе и лег точно на подоконник.

   — Обсуждению не подлежит.

   Эрван взял лист, мельком глянул на ровные аккуратные строчки. Аппетит у Салвины был не диетический, но неделя свободного времени того стоила.

   — Согласен!

***

Укладываясь на пять минут, я не учла одного: тело решило само выбрать между «поесть» и «поспать». Победило второе. Казалось, только прилегла, а Шелли уже во всю ругается, щекоча мой нос хвостом.

   — Встаю… — чихнув, пробормотала я.

   Кое-как отскреблась от подушки и села, зевая и пытаясь разлепить глаза. Потом увидела часы и…

   В общем, с кровати меня словно ветром сдуло. На ходу приглаживая волосы, я выскочила за дверь. В доме было пусто. Даже Моргана с лопатой не наблюдалось!

   Я пронеслась через гостиную, кубарем скатилась с крыльца и рванула на раскоп.

   Никогда я так быстро не бегала: к залитым солнцем развалинам, что начинались сразу за последней хижиной поселка, домчалась за считанные минуты.

   Нел, Тревор и Айло сидели на стволе поваленного дерева, неподалеку в своем мыльном пузыре с самым независимым видом стоял Морган. Вокруг него сновала лопата, проверяя пузырь и терпение фейри на прочность.

   Едва я успела плюхнуться на бревно возле ребят, как из леса показались Эрван (на этот раз без обеих перчаток) и красивая сильфида, та самая, которой он утром махал рукой.

   На одном плече Эрвана висело нечто квадратное, завернутое в мешковину и перетянутое ремнями, на другом — рюкзак и… И горшок с мимозой, упакованный в сетку и тоже опутанный ремнями. Экипировка Эрвана настораживала, как и увесистая палка, напоминавшая посох. Все это больше подходило для похода, а не для работы на раскопках.

   — Раз все в сборе, начнем, — Эрван оперся о посох. — Новость первая: у вас на время моей части практики будет самый лучший руководитель.

   Скромно, однако!

   Ребята проглотили смешки, Морган надменно скривил губы.

   — До прибытия постоянного руководителя вы будете под присмотром и чутким руководством профессора Салвины, — Эрван поклонился сильфиде.

   Пепельная блондинка в потертом костюме для верховой езды обвела мгновенно встрепенувшихся парней холодным взглядом.

   — Для тех, кому интересно, как мне удалось уговорить профессора взять под крыло еще и ваш отряд юных дарований, — желтые глаза Эрвана насмешливо блеснули, — отвечаю. Группа профессора Салвины приехала с недобором, а поскольку ее преподавательский талант требует куда больше подопечных, чем имеется в наличии, я решил отдать вас…

   Да он просто от нас избавился!

   — Слушайте, учитесь, — закончил Эрван. — Салвина, свою помощницу я конфискую. Хлоя, за мной. Махать кисточкой ты и так умеешь.

   То есть мы идем в лес прямо сейчас? Когда у меня из магического только странный цвет глаз и волос?

   — А как же учиться? — в отчаянии выпалила я. — Я тоже хочу учиться! Очень хочу!

   Ребята тихо замычали. Они-то, конечно, с удовольствием сбежали бы от кисточек и описаний образцов в джунгли.

   — Ну, раз очень хотите, я лично проведу вам обучение, когда вернетесь, — ответила профессор Салвина.

   Что?! Вот так и нарываются на дополнительные занятия!

   Эрван насмешливо прищурился, жестом предлагая пойти за ним, пока я еще что-нибудь не выпросила на свою голову. Кивнув сильфиде, он зашагал в сторону деревьев.

   — Итак, слушаем и вникаем, — сильфида повернулась к ребятам. — Начнем с самого простого: умения работать лопатой. Один из вас, вижу, уже обзавелся личным инструментом. Если не хочешь получить еще парочку, бери ее в руки и иди за нами.

   Морган пренебрежительно приподнял бровь.

   Сильфида вытащила из кармана какой-то кругляш и ловко метнула его в мыльный пузырь. Тот с тихим хлопком исчез, лопата стукнула Моргана по макушке.

   — Вы не имеете права использовать против меня артефакты, блокирующие магию! — заорал Морган, уворачиваясь от ловко тюкающего по темечку черенка.

   — Ошибаетесь, студент. Вы на раскопе, а тут любая магия, примененная неосторожно, может разрушить бесценные творения прошлого. Так что я очень даже имею право, — отрезала профессор. Заметила меня и сурово сдвинула брови: — Вы все еще здесь? Если не хотите разыскивать Эрвана по джунглям самостоятельно, поторопитесь.

   Не хочу, я вообще в джунгли не хочу!

   Сильфида шевельнула облачным крылом, меня тут же подхватило вихрем, поставило на ноги и погнало следом за Эрваном.

   — Послушайте! — пропыхтела я, поравнявшись с ним. — Мне нельзя идти с вами!

   Эрван даже головы не повернул, продолжая шагать в том же темпе.

   — У меня нет магии, — я дернула этого упрямца за рукав, заставляя остановиться. — Вообще ни капли. И не будет до заката.

   — Какое любопытное уточнение. Поверь, пока мы доберемся до опасных мест, ты восстановишься.

   Он отцепил мои пальцы от своего рукава и свернул на едва заметную тропинку.

   Мне бы его уверенность! Успеем, ага. Можно подумать, в джунглях чудовища по графику ползают. Это он специально сказал, чтоб я успокоилась. У меня же нервное расстройство магии — нет нервов, нет расстройства. Только вот с нервами мои провалы сил не связаны.

   — Я с вами не иду! — решительно заявила я и, скрестив руки на груди, остановилась.

   — Не идешь, — внезапно согласился Эрван, обернулся, щелкнул пальцами, и меня подхватила непонятно откуда взявшаяся волна воды. — Плывешь, потом летишь.

   Ну и ладно. Если что, я его предупреждала!

   Волна тащила меня следом за Эрваном. А он шагал вперед, мимоза бодро покачивалась рядом с рюкзаком, непонятные квадраты на его спине тихо позвякивали. Словно там была…

   — Ограда? — удивленно спросила я. — Вы взяли с собой обломки ограды?

   — Взял, — отозвался Эрван, не поворачиваясь. — Вдруг свободное время появится.

   То есть мало того что меня принудительно тащат в защитники, так еще и опыты собираются ставить? Отличная практика!

   — Согласись, — он все же повернулся и подмигнул, пригладив пальцами темную прядь, — это куда интересней, чем махать кисточкой весь день, уткнувшись носом в пыль?

   О том, что интересней: спасать наставника от растений в лесу или описывать образцы в тишине и покое, я думала недолго. Джунгли внезапно расступились, блеснуло море, в глаза брызнуло солнце.

   — Пляж? — невольно вырвалось у меня. — Мы идем на пляж?

   — А что тебя так удивляет? — тихо рассмеялся Эрван. — Это остров. В каком бы направлении ты ни потопал, рано или поздно выйдешь на пляж.

   Лучше рано. Определенно лучше. Когда магия на нуле, пляж куда безопаснее джунглей, битком набитых опасными растениями.

   Еще несколько шагов, и волна следом за Эрваном вынесла меня на узкую полосу светлого пляжа. Нам навстречу поднялись три огромных пса из песка, ракушек и застывшей морской пены. Вода схлынула, оставив меня в шаге от одного из них.

   Я осторожно попятилась. Кажется, насчет «безопаснее джунглей» я погорячилась. Кто его знает, что это за звери и чего от них ждать. Точно могла сказать одно: это не темные создания.

   — Никогда не видела песчаных псов? — Эрван подошел к самому крупному, навьючил его вещами.

   — Нет, не видела…

   Но точно что-то читала, еще бы вспомнить, что именно.

   — Их придумали пустынники. Ветер и песок, соединенные магией, – и транспорт, способный пройти там, где обычные животные не выживут, готов, — он подергал ремень на боку песчаного пса, проверяя, прочно ли закреплен забор. — Тот же принцип…

   — Что и у грозовых коней, — договорила я, с любопытством разглядывая мощных зверюг. — Только там бури и облака, а тут…

   Отдернув руку, я озадаченно покосилась на Эрвана:

   — В них нет ветра?

   Он довольно кивнул.

   — Песок, вода и магия, правильно? — я коснулась чуть влажного песчаного бока. Глаза-камни пса смотрели на меня равнодушно. — Что они такое?

   — Мелкие прибрежные течения. Быстрые, но неопасные.

   — А что их сдерживает?

   Никакой сбруи на собаках я не видела, ошейников тоже.

   — Вот это, — Эрван дотронулся до застывшей морской пены, опутывающей псов замысловатым кружевом.

   — А что будет, если она исчезнет?

   — Он снова станет течением и займет свое место у берега. Все безопасно. Поверь, от этих псов не пострадал ни один помощник!

   Эрван подхватил меня под мышки и водрузил на спину пса, я тут же вцепилась в песчаную шею.

   — А от чего пострадали помощники? — вырвалось у меня.

   — От живоглотов, гигантских росянок, — Эрван покоился на свою руку, — от моего кулака. Один из них умудрился сунуть нос в цветок хищной орхидеи. Пришлось помочь — орхидея не ест то, в чем много крови. Вот я и организовал ему приток к голове.

   — Он жив?

   — Естественно. Орхидея его выплюнула. Местные власти вручили росток какого-то редкого подорожника в качестве компенсации за пожеванный нос, и он отбыл домой.

   Это радует. Может, мне тоже куда-нибудь нос того? Пожевать? В животе громко заурчало.

   Брови Эрвана насмешливо дрогнули. Он выставил руку, и на берег набежала морская волна, закружилась, поднялась, а когда схлынула, появились два песчаных стула и стол.

   — Что думаешь о раннем обеде? — Эрван снял со спины пса рюкзак.

   — Что он не бывает ранним, — я торопливо спрыгнула на песок и уселась на стул.

   Желтые глаза довольно блеснули. Эрван быстро выложил на стол несколько небольших свертков, флягу и два деревянных стакана. Свинтив крышку, он наполнил стаканы темно-алой жидкостью, закрыл флягу и устроился напротив.

   — Бутерброды, бодрящий напиток по рецепту моей тети, специалиста по травам, — просветил он, взял один из свертков и вытащил из него кусок мясного рулета. — Ошибся, — откусил и добавил задумчиво: — в общем, тоже вкусно.

   Столовых приборов обед на свежем воздухе не подразумевал. Взяв «бутерброд», я обнаружила внутри именно его. Вкусный, с салатом, ломтиками бекона и соусом. Стараясь не чавкать от удовольствия, я смолотила два, закусила рулетом, попавшимся напоследок, и запила напитком из стакана.

   Эрван смаковал рулет.

   Кстати…

   — Чем вы подкупили профессора Салвину? — с любопытством спросила я.

   — Скажу, — он стряхнул с пальцев крошки и взял стакан. — Если прекратишь мне «выкать». Я на пару лет старше тебя. Когда ты обращаешься ко мне на «вы», так и хочется посмотреть по сторонам и поискать кого-то еще. Договорились?

   — Договорились!

   — Что касается Салвины… — Эрван забросил в рюкзак стаканы и флягу. — Она мой заклятый преподаватель.

   — Как это? — я сцедила зевок в ладонь.

   — Ну, — он поднялся со стула, подманил псов, помог мне забраться на самого спокойного. — Я родился в летающих городах сильфов, вырос где-то между ними и очередной целью очередной экспедиции. Мой отец, Эмрис Нидд…

   Значит, все-таки сын!

   — … специалист во многих областях: история, магия, обряды, легенды. Проще сказать, где он не отметился. И, как говорят его друзья и моя мама, он словно страшно активная прилипчивая болячка: способен заразить даже самого заядлого лентяя любовью к науке и заставить развернуть целое расследование ради старой сказки или забытой формулы заклинания. Эй, ты как? — Эрван с прищуром посмотрел на меня.

   — Хорошо, — проглотив зевок, кивнула я. — Рассказывай. У вас… тебя очень интересный отец…

   — Ладно, — он подманил второго пса, закрепил рюкзак, поглядывая на меня.

   С таким отцом он рано полюбил науку. И школу закончил раньше сверстников. С Салвиной познакомился, когда поступил в университет, где она преподавала. Сильфида приняла его за очередного папенькиного сынка, которому знаменитый родитель решил сделать диплом, а заодно и научную работу. То, что сынок был еще и до безобразия юн, только подлило масла в огонь. Самой-то Салвине пришлось постараться, чтобы к неполным тридцати стать преподавателем. А тут тринадцатилетний сопляк заявляет, что будет учиться экстерном!

   В общем, крови ему она успела попортить немало, пока не поняла, что он сам всего добивается. А отец только подогревает интерес к науке.

   На выпускном Салвина от чистого сердца пожелала ему успехов.

   Друзьями они с Эрваном стали позже, когда оба приехали на острова ундин. Он — изучать сложно доступные места Мирдина. Она — дрессировать студентов, которых сюда отправляли на практику сильфы.

   — Значит, просто так согласилась нас взять… — разочарованно выдохнула я.

   Голова кружилась, глаза слипались, Эрван расплывался, его голос становился все дальше.

   — Салвина? И просто так? — развеселился он. — Боюсь, общение со мной ее окончательно испортило. Ей ушла моя оплата за наставничество. И серый свиток из неоторинской коллекции.

   — Ого! Вот это аппетит! — зевнула я и улеглась щекой на шею пса, веки закрылись сами. — Такой свиток стоит как две воздушных колесницы…

   — Больше, — хмыкнул Эрван. — Так, не понял, что тут еще за спящие помощницы?

   Моего лица коснулись твердые теплые пальцы, пробежались по коже, задержались на висках.

   М-м-м… Приятно…

   — Понятно, — донесся смешок. — Ну и чем ты занималась ночью?

   Искала темную магию.

   — Гуляла… Здесь очень красиво…

   Ночь, джунгли, запрещенная магия, прятки от охотников, партизанские тропы в зарослях и… морда привязавшегося глаштина. Ну красотища же.

   — Ясно.

   Меня оторвали от собачьей шеи, куда-то пересадили, обняли, прижали к теплой груди:

   — Ну что, гуляющая, поехали дальше?

   Я сонно угукнула. Хорошо, уютно…

   По краю сознания скользнула мысль, что принц мне попался какой-то странный. Вместо того, чтобы везти внезапно впавшую в спячку даму к целителю, тащит ее дальше. В лес. Не принц, а волк какой-то! Желтоглазый, с темной прядью. Которого непонятно за что наградили нами…

   — И за что вам… тебе… нас прислали? — пробормотала я, пытаясь разлепить глаза.

   Не получилось.

   — За корону… — усмехнулся Эрван. — Мне было лет семь, когда я поспорил с кузеном, что смогу рунами для проветривания помещений запустить в полет любой предмет, на который он укажет. Он указал на корону короля...

   — Неужели запустил? — ахнула я. От удивления даже сон пропал. Ненадолго. — Прямо с королевской головы? Той самой, что правит сильфами?

   — Нет, — тихо рассмеялся Эрван. — Кузен забыл уточнить какую именно. Я запустил одну из запасных. Ту, что отправили к ювелиру. Как вылетела она от него в окно, так и порхала много лет, ни один маг поймать не мог. Зря я недавно решил ее остановить. Она за эти годы достопримечательностью стала, толпы туристов приезжали смотреть. А я все испортил. Пришлось опять запустить. Еще и король обо мне вспомнил. И о моем образовании. А тут как раз группа студентов без наставника осталась. Страна другая, а раскопки общие. Вот и помогли мною соседям: специалист нужного уровня, без опыта работы, но с рвением.

   А он с тем же рвением помог нашему декану найти настоящего наставника…

   Последним, что я услышала перед тем, как окончательно провалиться в сон, было похрюкивание Шелли и приветливое Эрвана:

   — А, воротник, привет! Ну залезай, раз решила с нами идти!

ГЛАВА 5

К вечеру доберемся до опасных мест?

   Эрван негромко рассмеялся. Похоже, опасные места решили добраться до них раньше.

   Там, где еще вчера не было ни капли тьмы, сегодня она ощущалась. И это были не только следы темных созданий, которых вполне мог выманить из леса всплеск магии, появившийся, когда с грозовых коней Моргана слетела сбруя. Активировались скрытые ловушки, настолько древние, что даже странно, что они работают!

   И все это богатство будто специально выстроилось прямо на пути, вдоль береговой линии. Но в большинстве доисторических «сюрпризов», оживших непонятно отчего, магии было немного. По сравнению с теми, что попадались в джунглях, — мелочь. Даже убирать не было смысла, скоро сами рассеются.

   Отмечая их магическими маячками, Эрван не спеша ехал дальше. Шелли сидела на плече, а Хлоя посапывала у него в руках, точно суслик зимой. Интересно, где же этот «суслик» всю ночь гулял?

   Серый воробей вынырнул из зарослей и, оставляя шлейф магических искр, плюхнулся на руку Эрвана. Вестник от незнакомца?

   Он прикрыл глаза.

   Затянутый в китель костлявый мужик сдернул с зализанной головы зеленого удода, спрятал руку с ним под стол и по-военному отчеканил:

   — Здравия! Я – профессор Бричен…

   Как выяснилось, профессор застал свою студентку за изгнанием гостя из общежития их учебного заведения и теперь беспокоится о его, гостя, здоровье. Дальше Бричен, скрупулезно перечислил, какие формы ему, Эрвану, надо заполнить, если он вздумает предъявить претензии… нет, не студентке, а ее учебному заведению.

   Эрван лично не был знаком с Бриченом, но слышал от коллег, что он до безобразия амбициозный ученый и настоящий кошмар студентов, который, однако, за этих самых студентов готов порвать всех на кусочки.

   — Засим спешу откланяться, — чопорно закончил Бричен и отсалютовал рукой.

   Привычка сыграла с ним злую шутку: в руке был удод.

   Профессор раздраженно на него покосился, буркнул, что извиняется за технические помехи и исчез.

   Эрван открыл глаза. Кто же наградил Бричена птицей? И почему тот от нее до сих пор не избавился?

   Перебравшись через очередной пролив между островами, Эрван отметил, что ловушки закончились. Зато появилось кое-что поинтересней.

   Посмотрев на уютно устроившуюся в его объятиях Хлою, он с сожалением улыбнулся: слезть ей все же придется.

***

Проснулась я от сухого треска, словно кто-то колотил веткой по бревну. Распахнув глаза, пару минут пыталась понять, где нахожусь.

    Я лежала под невысоким куполом из переплетенных гибких ветвей с удивительно знакомыми ажурными листьями. Мимоза? В качестве шалаша я ее ни разу не использовала…

   Повернув голову в направлении шума, я сквозь ветви увидела трех песчаных псов, что развалились совсем рядом. На голове одного из них столбиком торчала Шелли. Все смотрели на… химеру?

   Созданное темным магом нечто зубастое напоминало скелет крылатого крокодила-переростка. Оно было опутано водными жгутами и, подчиняясь водной магии, бодро размахивало крыльями и передними лапами, отбрасывая химер помельче.

   — Левей! Правей! — распоряжался Эрван.

   Ничего себе битва… Одна химера превращает других в кучки костей.

   — Передвинь! — показал он крокодилу на только что появившуюся костяную кучу, которая, видимо, легла не там, где надо.

   А где надо? Он что, складывает их по какому-то принципу?

   От удивления я даже забыла испугаться.

    Раздвинув ветви, выпала из шалаша, встала и замерла за спинами псов.

   Крокодил сшибал других химер не абы как: костяные холмики складывались вокруг его лап и ног Эрвана в прямоугольник. Чуть поодаль прибой слизывал квадрат поменьше.

   То есть я проспала нехилое такое сражение.

   — О, доброго вечера! — махнул мне Эрван. — А я решил сделать привал. Но, как видишь, тут оказалось занято. И полюбоваться закатом мне не дали, — и он, не глядя, скомандовал: — Право!

   Крокодил послушно развернулся.

   Бумс!

   Еще одна кучка костей идеально легла на песок.

   — Как ты относишься к костям? — не отрываясь от управления химерой, поинтересовался Эрван.

   — Нормально… — пробормотала я, косясь на мелкую не то крысу, не то белку, что пыталась незаметно подползти к ноге Эрвана, — если они на меня не нападают.

   — Отлично! — кивнул он. — Тогда ужин в рюкзаке. Подкрепись, пока я разминаюсь. Как только солнце сядет и твои силы вернутся, мы двинемся дальше.

   Бряк!

   Эрван слегка придавил белку сапогом.

   — Там начинаются весьма опасные заросли какой-то травы. Не смей грызть! — цыкнул он на белку. — Зубы сломаешь. Новые не отрастут.

   Химерное создание под сапогом оторопело вытаращилось на Эрвана. Странно. У химер нет разума, только то действие, которое вложил в них темный маг: нападать, грызть и так далее. А эта явно опасалась за… зубы?

   — Надо же… зачатки сознания… — присвистнул Эрван, — как интересно.

   Наклонился, подхватил дрыгающийся беличий скелет и поднял его за хвост на уровень лица.

   — А ты ешь, чего просто так стоишь?

   Это он мне?

   — Ага, — только и смогла выдавить я.

   — В рюкзаке, под мимозой, — напомнил он, — ужин. Подкрепись как следует. А то сил не будет выполнять свои обязанности.

   Слушаюсь, начальник!

   Я попятилась обратно в шалаш, не в силах отвести взгляд от потрясающего зрелища битвы одной химеры с остальными под руководством мага. Мага, изучающего живой скелет белки!

   Нащупав в рюкзаке Эрвана бутерброд, я вытащила его и подползла к псам.

   Белка вывернулась из пальцев Эрвана и, пощелкивая костями, рванула в заросли. Впустую хлопнула водяная петля, мое начальство выругалось и ринулось следом за белкой.

   — Не бойся мелких химер, большая их не подпустит. Я быстро! — донеслось из кустов.

   Я даже бутербродом поперхнулась от неожиданности. Кто чей помощник, спрашивается? Откашлявшись, я кивнула вопросительно обернувшейся Шелли: все в порядке, просто хозяйка в очередной раз впечатлилась своими должностными обязанностями. Ситуация, конечно, хоть пьесу пиши!

   Он нашел меня в ловушке, поставленной им же на призрака, но вместо того, чтобы освободить, устроил испытание. А я — нет бы красиво это испытание провалить и жить спокойно! — справилась. И теперь сижу возле шалаша из собственноручно привезенной мимозы и смотрю, как взятая под контроль начальством химера крушит других химер. А начальство тем временем скачет по зарослям за особо умной химеристой белкой.

   Дожевывая бутерброд, я с трудом сдерживала смех.

   Плюс во всей этой ситуации все же был: темную магию искать не нужно, деятельное начальство само приволочет меня прямиком к ней. Останется только найти способ временно его куда-нибудь спровадить, когда подойдет срок… Например, приманить ту белку.

   Стряхнув крошки на землю, я покосилась на рюкзак Эрвана: запить бы. Вытащив фляжку, отвинтила крышку и с удовольствием глотнула прямо из горлышка. Вкусно…

   Тем временем крокодил закончил свой прямоугольник, уселся в его центре и замер костлявой статуей. Видимо, Эрван отдал ему всего один приказ: крушить других химер. А их больше не было.

   Напившись, я кинула фляжку обратно в рюкзак. И почти сразу почувствовала, что приближается тьма. Крокодил и псы сидели спокойно, кучки костей тоже не двигались. Значит, не они.

   Глядя на алую полосу горизонта, я с облегчением вздохнула. Всего каких-то полчаса, и моя магия снова вернется. Поскорее бы! А то все, что могу, — кинуть во тьму рюкзаком. Или замотанным в ткань забором. Если подниму.

   Тьма приближалась осторожно, то замирала, то медленно ползла. Казалось, она и сама не была уверена, стоит ли ей соваться в шалаш.

   Бросив еще один взгляд на алую полосу над водной гладью, я сердито закусила губу: солнце не торопилось. Зато тьма по ту сторону веток мимозы ускорилась. Словно решилась. Шустро придвинулась к шалашу.

   Я вцепилась в ремень рюкзака. Но только вот я ни разу не Эрван, рюкзак даже с места не сдвинулся. Значит, буду вести себя как и полагается дамам: бегать и вопить. Или просто вопить. Громко. Тьму не напугаю, зато начальство быстро примчится.

   А тьма была уже совсем рядом. Я набрала в грудь побольше воздуха, ветки мимозы раздвинулись… И на меня уставилась довольная морда глаштина.

   — Ты-то что тут делаешь? — ахнула я.

   Глаштин деловито огляделся и с фырканьем вцепился в обмотанный тканью забор. Железо жалобно заскрипело под его зубами.

   — Не смей грызть наш эксперимент! — всполошилась я, представив, как буду оправдываться перед Эрваном.

   Быстро ухватилась за забор с другой стороны и что есть силы дернула его на себя, едва не втащив глаштина в шалаш. Ткань с треском лопнула, и я повалилась на спину с обрывком мешковины в руках. А глаштин с насмешливым ржанием цапнул зубами весь сверток и выдернул его из шалаша. Совсем неподалеку захрустело.

   Метки на моих пальцах вспыхнули зеленью, магия забурлила в крови. Наконец-то! Я села и направила ее на мимозу. Ажурные ветви мгновенно расплелись, открывая обзор на глаштина, с видом дегустатора жующего забор. Увидев меня, он сверкнул глазами, скакнул в кусты, на ходу догрызая железяку вместе с остатками ткани. Я метнула ажурные плети следом:

   — Не уйдешь!

   Мимоза кровожадно зашуршала, в зарослях раздался треск. И растение втащило к моим ногам симпатичный кокон.

   — Попался, — обрадованно выдохнула я.

   — Да я вроде и не убегал, — хмыкнул внутри знакомый мужской голос.

   Голос Эрвана.

   Вот… болотная ряска!

   Плети послушно раскрутились, Эрван поднялся на ноги. Мимоза тут же ретировалась в горшок, сложилась в миленького зайчика. Предательница!

   — А нас тут ограбили… — виновато выдала я.

   — Судя по тому, что мимо меня пронесся глаштин с куском нашего забора, я уже знаю кто. Странно, обычно глаштины сюда не забираются, не любят они химер. — Эрван покосился на мимозу, стряхнул с плеча ажурный лист и добавил: — Твои силы вернулись. Отлично.

   Ничего не нужно объяснять? Я с облегчением выдохнула.

   Он щелкнул пальцами, зажигая целую россыпь синих светляков, подхватил рюкзак и закинул его на плечо. Шелли, спрыгнув с пса на землю, подбежала к Эрвану и быстро забралась туда же. Тот негромко хмыкнул и почесал ее за ухом.

   Похоже, привал закончился.

   Я тоже зажгла зеленый светляк. Хорошо, когда скрываться не нужно. Можно путешествовать с комфортом.

   Эрван махнул псам и крылатому крокодилу, и те бодро потрусили прочь.

   — А разве мы не поедем? — спросила я.

   — Нет, мы будем слишком далеко от берега, псы снова станут песком. А крокодила надо изучить. Любопытная схема на этих химерах, — Эрван посмотрел на заросли. — Жаль белка ушла.

   Вот энтузиаст!

   — А куда ты их отправил? — с подозрением поинтересовалась я.

   — В лагерь, — пожал плечами Эрван. — Не беспокойся, их не развеют. Охрана знает мою магию, а остальные уже привыкли.

   Ну да, крокодилу и псам ничего не грозит. Представляю, что будет с нашими, когда в лагерь заявится громадная химера!

   Эрван подхватил горшок с мимозо-зайцем.

   — Может, мы ее посадим? — с надеждой предложила я. — Все равно без забора эксперимент не проведешь. Пусть растет.

   Мимоза недовольно зашелестела, растопырив заячьи уши. Не поняла? Она что, не хочет жить на свободе? Или ее место не устраивает?

   — Почему не получится провести? Очень даже получится! — убил мою надежду Эрван. — Вполне можно обойтись и без забора. Особой роли он не играл, как и стена. Нужен был лишь для чистоты эксперимента.

   Просто отлично! Да здравствуют эксперименты! И то, что в результате некоторые энтузиасты могут на самом деле стать привидением, а те, кто им помогал, никогда себе этого не простят, никого не колышет!

   — Не отставай, — скомандовал Эрван и направился вглубь джунглей.

   Я поплелась следом. Не успела сделать и десяти шагов, как из-за дерева выпорхнула белая, сияющая магией синичка и подлетела ко мне. Я с опаской коснулась ее пальцами. Вдруг опять вместо мачехи там виды на спальню Моргана откроются? Но перед глазами появилось улыбающееся лицо Алисии.

   «Мы с отцом поздравляем тебя с окончанием учебного года!» — прозвучал в голове ее мелодичный голос.

   На этом все.

   Через пару дней мне придет письмо, Алисия поздравит меня более подробно и перескажет новости об отце. Я отвечу… вежливо и лаконично.

   Я бездумно смотрела, как тает магическая птица.

   — Плохие новости? — мягко спросил Эрван.

   — Нет, обычные, — я выдавила из себя улыбку.

   Он недоверчиво качнул головой, но с расспросами лезть не стал. Развернулся и снова пошел вперед.

   И вскоре мы уперлись в обещанные заросли.

   Беленькие цветочки приветливо сияли в темноте, лепестки расходились лучиками вокруг золотистых середин, листья-пушинки тянулись к нам.

   И вся эта прелесть стояла сплошной стеной высотою с мой рост. А то и выше.

   — Бархатная ромашка… — пробормотала я, прикидывая, где заросли пореже.

   Даже с моими силами лезть в хищные растения по самые уши не хотелось совершенно. Чуть зазеваешься, и тебя тут же спеленают и неторопливо сжуют. Но тебе будет все равно, потому что ты окажешься в волшебном мире чудесных видений.

   Мимозный заяц компактнее сложился в горшке, Шелли встревоженно хрюкнула, потопталась на плече Эрвана и оглянулась на меня. Мол, идем или бежим отсюда?

   — Идем, — выдохнула я, шагая к светящимся цветам.

   Узор на моих пальцах засиял, потек изумрудный туман. Я направила его прямо пред собой. Неохотно подчиняясь магии, часть ромашки полегла, получилась узкая тропка, с обеих сторон зажатая опасными стенами зарослей. Если сильно не махать руками, пройдем вполне спокойно.

    Эрван тихо рассмеялся:

   — Все-таки альва!

   — И что? — я обернулась к нему. — Альвам нельзя экономить силы? Надо сразу все выплеснуть?

    Кстати, почему я так не сделала? Нет силы, нет помощницы. Нет джунглей. Теперь поздно, я же экономная!

   — Конечно, можно, — кивнуло начальство. — А если вдруг силы у кого-то внезапно кончатся… — желтые глаза весело блеснули. Он что, мысли подслушал? — То я помогу. Например, устрою этим ромашкам небольшой потоп.

   Вот напугал! Вода уйдет, растения останутся. Может потоп устроить, пусть устраивает. Зачем ему я?

   — Мне идти обратно в лагерь? — осведомилась я, сердито глядя на вредного исследователя.

   — После моих потопов обычно образуются весьма неплохие пустыри, — подмигнул Эрван.

   Захотелось стукнуть его чем-нибудь. Но вряд ли покушение на начальство пройдет без последствий. Он и так постоянно эксперименты ставит, страшно подумать, какие еще идеи придут ему в стукнутую голову.

   Я развернулась и первой шагнула на тропинку. Направляя магию, я прокладывала путь через возмущенно шелестящую ромашку. Эрван шел следом, насвистывал что-то незамысловатое себе под нос. Протопав шагов пятьдесят, я поняла, что не спросила направление.

   — А куда мы идем?

   Странный вопрос для того, кто впереди.

   — Вперед, — прозвучало насмешливо сзади. — Если ты вдруг собьешься, я скажу.

   Тут же захотелось свернуть куда-нибудь. С трудом поборов детское желание, я двинулась дальше.

   Странно… У меня легкая походка, но идти по прижатым к земле стеблям даже у меня получалось громко, шумно. Эрван, напротив, двигался на удивление тихо. Словно его там и не было.

   А может, и на самом деле его… не было?

   Я торопливо обернулась и застыла, ошарашенно глядя на Эрвана. Тот вопросительно приподнял бровь. Все бы ничего, только уши у него были слишком вытянутые для человеческих, а над верхней губой топорщились усы, точь-в-точь кошачьи. Светлячки парили над нашими головами, так что разглядела я все отлично.

   Не зная, что делать: бежать, вопить, потереть глаза и проснуться или умереть от любопытства, я прошептала:

   — У тебя усы…

   Вышло как-то благоговейно, что ли.

   — Я мужчина, у нас бывают усы.

   — Но не такие! Ты же не кот и даже не оборотень, — я ткнула пальцем в физиономию начальника.

   Он опустил глаза, дотронулся до верхней губы, нахмурился, усмехнулся, и усы медленно исчезли.

   — Смотря для кого, некоторые девушки называли меня котиком…

   Но мне было не до шуток.

   — Уши тоже, чтоб их словам соответствовать, да? — я демонстративно посмотрела на его штаны: вдруг там и хвост есть?

   — Уши для слуха, в джунглях лучше держать ухо востро.

   Ага, буквально.

   — Как это? — я развела руками, намекая, что не понимаю, откуда все это ушасто-усатое добро у человека.

   — Поговорка такая, — с менторским видом пояснил Эрван.

   Он издевается?

   — А если серьезно, это у меня от отца.

   — От человека?

   — Точнее от его любви к исследованиям.

   Его отец что, опыты на сыне ставил? Я хмуро уставилась на Эрвана. Ни шагу не сделаю, пока мне все не объяснят. В конце концов, мне с этим результатом опытов по лесу ходить. Кто его знает, что он там себе еще отрастит.

   Видимо, мысли отразились на лице, потому что Эрван расхохотался:

   — Нет, на мне не ставили опыты! Мой родитель предпочитает ставить их исключительно на себе.

   А, вот откуда у него стремление к опасным экспериментам!

   — В результат одного такого… проекта у него возникла способность к изменению внешности, — продолжал Эрван, — к оборотничеству. Только он не был ограничен одним обликом. Потом способность исчезла. Но небольшая капля оставшегося передалась мне.

   — Уши и усы, на этом все? — недоверчиво уточнила я.

   — Да, — быстро ответил он.

   Слишком быстро. Значит, врет. Имеется что-то еще. А чего я ожидала, что на второй день знакомства мне выложат всю подноготную? Просто надо быть готовой ко всему. Мало ли про что он промолчал? Может, он клыки отращивает и когти, а в полнолуние волосами обрастает! Представив Эрвана в виде круглого мехового шара, я поспешно отвернулась, с трудом сдерживая смех.

   По прямой мы прошагали еще с четверть мили. Потом я уловила, что к привычной едва заметной тьме, исходящей от Эрвана, добавилась еще одна. И это был не глаштин. А в следующий миг меня спеленали длинные холодные лианы.

   Взвизгнув от неожиданности, я ударила по ним магией. Лианистая пакость выпустила мою талию, и я грохнулась на огромный лист, высунувшийся откуда-то сбоку. И прилипла! И тут меня дернули за ногу. Раздалось знакомое шуршание — мимоза, по-прежнему смахивающая на зайца, упиралась горшком, цеплялась ветками за что попало и изо всех сил тащила меня к себе своей лапой-плетью. И этот «заяц» норовил оставить меня без платья и брюк, потому как они не желали отклеиваться от листа, края которого начали медленно приподниматься.

   Еще немного, и обхватят меня со всех сторон.

   — Ты как там? — донеслось слева.

   Сложившись в три погибели, Эрван сидел в небольшой костяной клетке, от которой явно веяло тьмой. Шелли, похрюкивая, металась от меня к нему.

   — Скоро стану обедом, или меня растянут, как смолу, — пропыхтела я, дрыгая ногой.

   Мимозная лапа нехотя отцепилась. Я тут же ударила магией в края листа, и те распрямились.

   — А ты?

   — Скоро стану кубиком, — усмехнулся Эрван.

   Кости его клетки затрещали, и она немного уменьшилась.

   — Помочь? — спросили мы одновременно.

   — Занимаемся каждый своей проблемой? — предложил Эрван.

   — Угу.

   Так. Если я направлю соки растения из листа обратно к корням, то лист станет вялым и податливым.

   Я сосредоточилась.

   Изумрудная дымка окутала лист, и тот с тихим хлопком обвис. Я дернулась, потом еще раз… Раздался треск, я свалилась на придавленную магией ромашку с куском намертво прилипшего листа. Вторая его половинка качнулась, и обмякшая ветвь, лишенная сока, быстро убралась в заросли. Вряд ли хищный сорняк рискнет в ближайшее время еще раз напасть. Я поднялась и оглядела свою одежду. Прилип лист капитально: от груди до низа штанины. Как теперь отдирать этот «фартук»?

   Мимозный заяц в горшке оценивающе склонил голову. Шелли села возле него на пушистую попу и насмешливо хрюкнула.

   — Сейчас отцепим, — пообещал Эрван, стряхивая с ноги остатки клетки.

   — Откуда тут ловушка? — спросила я.

   — Ну… — Эрван поправил рюкзак, — в прежние времена тут жило довольно много народу. И не все они были честными гражданами...

   Это я уже поняла по обилию химер и темной магии.

   — Но причина изобилия всякой темной живности не только в этом, — Он подошел ко мне, задумчиво разглядывая «фартук». — Здесь довольно много темных созданий было всегда…

   И Эрван дернул лист. Силы у него было явно больше, чем у меня. Лист оторвался вместе с передом моего платья и половиной штанов. Я с визгом присела. Магия окутала меня изумрудным облаком, предательски подсвечивая все, что подсвечивать не надо. Я потянулась к мимозе. Заяц, недовольно размахивая ушами, разделился на ветви, укутав зеленым покрывалом. Шелли возмущенно застрекотала на озадаченного Эрвана.

   — Не рассчитал, — он задумчиво покосился на тряпки в своей руке.

   Безумно хотелось драться, орать и топать ногами. Но я тихо спросила, с надеждой глядя на Эрвана:

   — Скажи, что у тебя есть иголка и нитки…

   — Есть лучше, — он снял рюкзак и закопался в него.

   Лучше иголки? Может, он мне свою запасную одежду даст? То же неплохо. Хотя я в ней точно утону.

   — Держи, — Эрван вручил мне небольшой сверток подозрительного цвета.

   Я подманила светляков и убедилась: да, точно розовый. И что это?

   Развернув, я удивленно уставилась на легкое женское платье на тонких бретельках.

   — Откуда? — пробормотала я, не зная, как спросить, чтоб не обидеть.

   — Оттуда! — независимо ответил Эрван, отворачиваясь. — От меня и одной почтенной леди. Так как обычно во время экспедиций одежда моих помощников быстро приходит в негодность, я попросил бабушку выслать мне что-нибудь для новой помощницы, чтобы я мог нормально прогуляться с ней по местным лесам. Но, как выяснилось, бабушка представляет прогулку по лесам несколько… романтично, а времени искать что-то другое не было.

   — Бабушка?

   — Да. Но она тщательно следит за модой.

   Заметно.

   Под прикрытием ветвей мимозы и бдительным присмотром Шелли я сняла остатки одежды и натянула платье. Мимоза быстро скрутилась в зайца и завозилась в горшке, задумчиво вытягивая то одну лапу, то другую.

   Стоп… И когда он успел заказать «что-нибудь для новой помощницы»?

   — Его так быстро доставили?

   — Его с тобой доставили.

   А?

    Я захлопнула рот. Слов не было. Значит, этот… тип лишь только увидел меня на развалинах, сразу начал писать бабушке, чтоб прислала одежду для новой помощницы? А меня спросить?

   — Через семь-восемь шагов возьми левее. — Эрван невозмутимо закрыл рюкзак, забросил его на плечо. — Почему пыхтишь?

   — Радуюсь, что повезло с работой, — буркнула я.

   Но посердиться всласть мне не удалось.

   Едва Эрван нагнулся к мимозному зайцу, как тот предостерегающе дернул ушами, перевалился через край и, уронив горшок на бок, распластался по примятым ромашкам в позе морской звезды. Чуть повозился, поднялся на лапы и осторожно сделал шаг, потом другой…

   Мы удивленно переглянулись и вновь уставились на мимозного зайца. А тот брел, словно пьяный матрос. Горшок смешно покачивался на спине, и под его тяжестью зайца заносило то в одну сторону, то в другую.

   — Штормит, — серьезно сказал Эрван. Облизал палец, поднял его вверх и кивнул: — Сильный северный ветер.

   Я не выдержала и хихикнула.

   Вот как так можно быть таким? Толстокожим? Понимающим? Забавным? И антисердительным, что ли?

   — Ты тоже пешком пойдешь? — спросил он у Шелли.

   Она немного подумала и… прыгнула уже увереннее топающему зайцу на загривок. Тот гордо шевельнул ушами и прибавил скорость.

   Спелись!

   Я обогнала эту парочку и начала прокладывать тропинку. Едва мы углубились влево, как над головой закружила рыбохвостая сорока.

   Остановившись, я вытянула руку. Гоняться за ней точно не буду. Не сядет, пусть летит на все четыре стороны.

   Сорока тут же опустилась на ладонь.

   — Ясно, пять минут привал, — скомандовал сзади Эрван.

   Я прикрыла глаза.

   Сьюзи сидела на кровати и сурово смотрела на меня. Волосы ярко отливали голубым.

   — Что за новости Хло? Ты почему не сказала?

   Не сказала что?

   — Ты почему не прислала вестника? — продолжала она.

   Да как-то не успела. То ужин с химерами, но ночные посиделки с травяными монстрами!

   — Прилетаю сюда, и что узнаю? Сама откосила от практики, а мне ни слова! — возмущению Сьюзи не было предела.

   Когда это я откосила? Кто ей такую чушь сказал? Явно Морган, у остальных с головой все в порядке. Он там что, совсем уже корешки с вершками попутал?

   — Ушла на прогулку в компании красавца-препода! — Сью несло.

   Я приоткрыла один глаз: а Эрван действительно ничего. Но стоит с ним пообщаться… Начальство заметило мой взгляд и вопросительно приподняло бровь. Я тут же закрыла глаз.

   — Молодец! Давно бы так! — нелогично закончила Сью. — Потом расскажешь, как ты его поймала!

   Кто кого поймал.

   Улыбающаяся Сьюзи исчезла, я развеяла вестника.

   — Хорошие новости? — спросил Эрван.

   — Да. Подруга… радуется моему назначению.

   — Она альва? — тут же встрепенулось начальство, явно увидев перспективу завести вторую помощницу.

   — Нет, — вышло даже слишком радостно.

   — Тогда пошли дальше.

   — Пошли! — кивнула я и зашагала вперед, прокладывая нам тропинку в недовольно шуршащей ромашке.

   Сьюзи ему в помощницы подавай, одной меня мало!

   Хм… А почему меня это разозлило?

   Наверное, потому, что она была бы лишней. Да, лишней.

   Рядом с Эрваном мне было… хорошо, впервые после смерти дедушки. Дедушка говорил, что так бывает. Иногда встречаешь кого-то и понимаешь, что это твой человек. А потом вы с ним становитесь друзьями.

   И никакая Сью сюда не вписывалась.

   Ромашки закончились внезапно. В очередной раз примяв узкую полосу, я с облегчением выдохнула: впереди виднелась обычная трава, а за ней какие-то развалины.

   Вскоре мы уже подошли к ним. Светляки осветили большую поляну, на которой то тут, то там возвышались над высокой, по пояс, травой оплетенные лианами остовы домов. Похоже, здесь когда-то было небольшое поселение.

   Эрван опустил рюкзак на траву, махнул рукой мимозе и Шелли: привал. Мне, судя по блеску глаз начальства, приваливаться было рано.

   — Что скажешь? — Эрван кивнул на руины.

   Что в лунном свете они выглядят живописно и безопасно, тьмы тут нет ни капли. Кроме той, что смотрит на меня и ждет ответа. Интересно, тьма в нем тоже от отца?

   Стоп, развалины… Что я могу сказать, я, будущий специалист по рунам?

   Подобрав юбку, я добрела до ближайшей полуразвалившейся стены. Судя по всему, раньше в ней была входная дверь, от которой остался лишь источенный временем пролом. А рядом с дверями обычно писали защитные руны и руны с именем хозяина. Выбитые на камне символы нашлись быстро.

   — Защитные руны ундин. Стандартные. Простой набор. Такие ставили еще до изобретения артефактов. Они очень легки в запоминании. И магии требуют мало. Но… — я оглядела кусок стены, — радиус действия ограничен. Поэтому стена лучше всего сохранилась именно тут.

   Я подошла к другой стороне пролома и, всматриваясь в истертые руны, прочитала:

   — Здесь живет Фион – гончар, плотник, кузнец. Стучать громко. Глухой, что ли?

   — В кузне оглохнешь.

   Я покосилась на Эрвана, он удовлетворенно кивнул:

   — Что-то еще?

   Еще?

   Прошлась вдоль стены, заглянула в пролом, внутрь того, что когда-то было домом.

   — На полу есть камни со следами рун ундин, точнее сложно сказать, они частично раскрошились.

   Вытянув шею, я покрутила головой и увидела несколько новых рун. Очень знакомых, точно такие же я чертила совсем недавно...

   — Заклинание консервации! — ахнула я. — Ты уже был тут!

   — Был, — подтвердил Эрван, присел над рюкзаком, вытащил две скатки, одну бросил мне. — Располагайся у стены, я лягу чуть дальше.

   Он развернул свою, оказавшуюся пледом, который был похож на длинный пестрый коврик. Плюхнул его на траву и улегся, закинув руки за голову.

   — А почему не там? — я махнула рукой на центр поселка. — Трава ниже, и со всех сторон закрывают развалины домов.

   — Тут с двух сторон ромашка, через нее точно никто не полезет, с третьей – стена, с четвертой – я.

   Угу, с усами и ушами.

   Развернув свой коврик, я расстелила его у стены. Шелли тут же отправилась его обнюхивать, смешно шевеля пятачком. Надеюсь, руны на камнях еще одну ночь продержатся? И меня не придавит во сне. Хотя…

   У меня ведь есть мимоза!

   Я подманила зайца, направила на него магию. Ветки с ажурными листьями потянулись во все стороны, переплетаясь, накрыли нас с Эрваном зеленым куполом, отгородили от стены, от окружающих джунглей, от всего мира.

   Светляки пробрались сквозь купол, засияли приглушенным светом над головой. Стало почти уютно.

   Начальство негромко хмыкнуло, но промолчало.

   Улегшись на коврик, я долго прикидывала, как бы так в него завернуться, чтоб ночью ничего лишнего не высунулось. Все же спать в платье и брюках не одно и то же. В конце концов прикрылась частью пледа до подмышек и придавила ткань руками.

   — Почему руны ундин? — Эрван покосился на меня. — В твоем деле написано, что ты изучала руны фейри. И вдруг приехала сюда.

   Не хочу об этом говорить.

   — У моих однокурсников внезапно проснулась тяга к рунам фейри. Я оказалась недостаточно шустрой, все места заняли.

   — А что с темой диплома?

   И это он знает.

   Что-что, нет ее.

   — Была тема…

   Да сплыла в загребущие лапы Моргана.

   — … но она не подходит под мою новую специализацию.

   Я закрыла глаза, нащупала браслет, погладила бусины.

   Ничего я все равно разберусь!

   — И что за тема? — не унимался Эрван.

   Открыв глаз, я сердито покосилась на него:

   — Какая теперь разница?

   — Огромная, — глядя на светляков, мерцающих в переплетении ветвей, улыбнулся Эрван. — Многие темы можно изменить под новые условия.

   Я открыла рот, собираясь возразить, что руны фейри и есть руны фейри, к рунам ундин отношения не имеют. Но он опередил:

   — Многие руны имеют общее происхождение. Вам, скорее всего, пока об этом не говорили. Или упоминали вскользь. Если тебе нравятся руны фейри, ты вполне можешь изучать их тут. Только придется сместить твой интерес подальше в историю. Общие корни, пересечение и тому подобное…

   То есть я смогу заниматься тем, чем хочу, и не потеряю время?

   — …Это первый вариант. Второй: на этих островах жили не только ундины. Монопоселения даже в глубокой древности встречались крайне редко. Так что ты можешь изучать руны монопоселений ундин, их отличия от рун ундин и рун фейри смешанных поселений, и тех рун, что были в те времена у фейри на материке.

   Да он просто кладезь отличных идей!

   Я рывком села, обрадованно заулыбалась и замерла, хмуро глядя на свалившуюся с моей шеи на колени Шелли.

   Хорошо-то хорошо. Только кто возьмется на кафедре ундин курировать студентку со смежной темой? Наставника у меня увели. У всех парней уводят, а у меня наставника!

   — Ах да, — хлопнул себя по лбу Эрван, — у тебя нет наставника. Но это не проблема, найдешь нового. Неужели на кафедре нет ни одного амбициозного профессора?

   — Есть, — выдохнула я.

   Бричен был самым амбициозным из всех возможных вариантов.

   — Но? — вопросительно приподнял брови Эрван.

   — Но я его наградила… удодом…

   Эрван весело кашлянул.

   — И он зарубил мне экзамен.

   — Всего-то! — махнул рукой он, снова уставился на светляков. — Мой пятый наставник чуть без хвоста не остался, ничего, нормально сработались.

   — Пятый наставник? — Я улеглась обратно на плед, Шелли устроилась у головы. — А сколько их всего было?

   — Эм… — Эрван вытащил руку из-под головы, пошевелил пальцами, подсчитывая. — Пятнадцать.

   Ого!

   — От меня отказывались постоянно. Однако, как видишь, я выучился. И получил то образование, какое хотел.

   Я тихо вздохнула. Пример, конечно, вдохновляет. Только вот у меня нет отца – известного ученого. Меня быстрее выгонят, чем будут терпеть. Но с Бриченом я поговорю. Чем росянка не роза, вдруг повезет, и он согласится?

   Попытка — не кактус в тапочке.

   Снова нащупала браслет. Под пальцы то и дело попадался фолиант. Казалось, он сам подставляется. Сердито отдернув руку, я перевернулась на живот.

   — А тему ты не назвала, — задумчиво протянул Эрван.

   — Древние руны фейри, — несколько обобщила я.

   — Это не тема, это отписка, — фыркнуло начальство.

   Ладно.

   — Древние руны фейри, нерасшифрованные символы, происхождение и значение.

   Да, тема у меня была содержательная. Потому я очень удивилась, обнаружив точно такую же — слово в слово! — у Моргана.

   — Теперь верю, — в голосе Эрвана прозвучала улыбка. — А вот в то, что у всех твоих сокурсников резко вспыхнул интерес к рунам фейри, – нет.

   Хотелось пожаловаться. Но… Вываливать свои проблемы на того, с кем знакома второй день? Странно, невежливо. И в случае Эрвана чревато такой помощью, что все мои проблемы окажутся не такими уж и проблемами!

   — Можешь не говорить, — усмехнулся Эрван. — Это мне не помешает сделать выводы. Не самая плохая студентка, не гений, но и не отстающая. Внезапно оказывается не на той кафедре, без темы диплома и с «хвостом». Тут либо тебя невзлюбил кто-то из преподавателей и решил построить, как нерадивого солдата… Либо что-то еще. Я склоняюсь ко второму.

   И чего ему, такому умному, не спится?

   — По поводу темы подумай, как в твою добавить ундин. Будет эффективнее, если ты придешь к потенциальному наставнику с готовой темой. Чтоб Бричен заинтересовался ею больше, чем вашими личными разногласиями.

   А я не говорила, что это Бричен! Откуда он…

   — А удод у тебя вышел отличный! — со смешком сказал Эрван.

   Удод?! Не мог он видеть профессора с удодом! Я дорогого начальника раньше изгнала, чем Бричен ко мне в комнату ввалился!

   — Пока ты спала, я получил вестника от вашего профессора. Бедняга воробей малость заплутал. Видимо, Бричен был чем-то сильно озабочен.

   Ах, вестник. Вот где он его видел.

   — Но то, что он решил обеспокоиться моим здоровьем после изгнания, забавно.

   А мне не очень. Мне еще удода как-то убирать, чтобы оценку за экзамен получить. Но как?! И думать надо срочно. Через неделю Бричен сам сюда заявится. И что он мне устроит из-за дурацкой птицы, даже представлять не хотелось.

   Я погасила светляков, немного поворочалась и, свернувшись калачиком, уснула.

ГЛАВА 6

Мне снилась книга. Я держала ее одной рукой, второй быстро листала. Мелькали абзацы текста, руны, рисунки.

   Казалось, весь мир сузился до пожелтевших страниц.

   Я не видела ни своих рук, ни обстановки.

   Была только книга, и то, что мне нужно найти.

   Я все листала.

   И вот, наконец, промелькнула сделанная на полях бисерным почерком заметка.

   Руны были странные, незнакомые, они плыли, менялись, словно жили своей жизнью. Смысла я, настоящая, не знала. Я во сне, напротив, прекрасно понимала, что читает.

   Захлопнув книгу, я провела по корешку пальцем, и она стала крохотной. Подбросив ее на ладони, я взяла перо, старинное, сделанное целиком из покрытой резьбой кости, обмакнула в такую же чернильницу и начала быстро выводить руны прямо по воздуху. Каким-то чудом они не падали на землю чернильными кляксами, висели четкими символами, а я наполняла их магией. Я не понимала смысла, не могла запомнить руны. Хоть и старалась…

   Проснулась оттого, что нечем было дышать. Спихнув с лица обнаглевшую Шелли, я почти на ощупь сползала к рюкзаку. Вернулась с фляжкой, с удовольствием сделала несколько глотков и, положив ее рядом с собой, моментально вырубилась.

***

Едва Хлоя уснула, Эрван призвал воду и, соорудив вокруг мимозы прозрачный купол, настроил так, чтобы он реагировал на агрессию и смывал все, что решит покуситься на девчонку и ее питомцев.

   Бродить по ночным развалинам, высматривая с помощью нечеловеческого зрения то, что мог не заметить днем, Эрван обожал. Слабость, дурная привычка, скажет кто-то. Особенность характера, считал он. Особенность, возникшая из-за небольшой звериной части, доставшейся от отца.

   Эрван тихо рассмеялся, вспомнив, как ошалело таращилась Хлоя на его кошачьи усы и уши, и как недоверчиво блеснули ее глаза, когда она догадалась, что он не сказал ей правды о других хм… проявлениях той самой звериной части. Серый и голубой. Ей шло. И рыжие пряди тоже. Необычно.

   И проблемы с магией у нее тоже необычные.

   Остановившись в густой тени арки, Эрван создал небольшого вестника: шуструю и верткую трясогузку. Наговорив на нее кучу вопросов, задумался, кому бы ее послать, чтобы на острова вместе с ответом не примчалась куча любопытных родственников.

   Выбор пал на Кайдена, мужа тетушки Летты. Бывший охотник богини ночи всегда был точен и не лез с помощью, пока его не позовут.

***

Утро началось со смачного чавканья, возмущенного стрекотания Шелли и осторожного шуршания. Высунувшись из-под пледа, я встретилась взглядом с глаштином. Глаза его довольно сияли. Сунув морду в рюкзак Эрвана, он нагло поглощал содержимое!

    Откинув плед, я вскочила на ноги. Чуть не наступила на хвост Шелли, споткнулась о зайца-мимозу, взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и полетела вперед.

   Миг — и меня подхватило водяное лассо. Я так и зависла под углом к земле. С вытянутыми вперед руками, что светились магией.

   Глаштин насмешливо шевельнул ушами и сиганул в кусты, держа в зубах рюкзак.

   — Ах ты, пакость!

   Узоры на моих пальцах вспыхнули ярче, но руку накрыла ладонь Эрвана:

   — Не надо.

   — Почему?

   — Хочу узнать, почему он идет за нами. Уздечки на нем нет. Значит, решил добровольно к кому-то привязаться.

   — Сам? — нахмурилась я, перебирая в памяти скудные знания о водяных конях.

   — Да, — кивнул Эрван. — Я был у нескольких гнезд глаштинов. Этот, видимо, недавно вылупился в каком-то из них. И, скорее всего, увязался за мной следом из любопытства. Не показывался, пока не подрос. Либо…

   Либо это я стала предметом интереса глаштина. Как бы его, слишком догадливого начальника, отвлечь? Просто!

   — Он стащил наши запасы! — выпалила я и, вывернувшись из лассо, встала на ноги. — Как мы будем без них?

   Никак. А значит, вернемся в лагерь! Надо же, глаштин не такой уж и бесполезный. При следующей встрече старые туфли отдам, пусть лопает. Или расческу, хотя она бы мне сейчас точно не повредила. Я покосилась на ладонь начальника, сжимавшую мое запястье выше браслета, и пригладила волосы другой рукой.

   Эрван посмотрел на браслет, отпустил руку, перевел взгляд на мое лицо.

    — Все что нужно для работы тут, — он похлопал себя по поясной сумке. — А для комфортного путешествия у нас есть мой нож, мой гребень.… — он вытащил из сумки простой гребешок, вручил мне и огляделся, — фляга, и твой плед…

   — А твой где? — спросила я, торопливо приводя волосы в божеский вид.

   Шелли насмешливо хрюкала. Она никогда не понимала, почему двуногие не лижут шерсть, а моют или чешут.

   — В рюкзаке, — отмахнулся Эрван.

   — Ага. Был, — кивнула я, протягивая гребень обратно. — Теперь он в животе прожорливого глаштина.

   — Всегда проще идти налегке, — он пожал плечами.

   — Как-то у нас слишком легко! — пробормотала я.

   — Недостаточно легко, — уточнило упертое начальство. И подумав, добавило: — Если бы я отправился дальше один, то обошелся бы и без пледа.

   Вот и прекрасно. Пусть обходится. Как раз такая возможность ему и представится. Свой плед я точно уступать не собираюсь.

   — Очередная руна? — Эрван вытянул руку, и легко коснулся волос у моего лица.

   Я скосила глаза, пытаясь разглядеть, что там. Еще одна рыжая прядь?! Да что ж такое, а? Похоже, скоро я вся буду в рыжую полоску! Вернусь в лагерь и сразу займусь выяснением личности шутника, это уже ни в какие ворота не лезет!

   Пока я пыхтела, старательно рассматривая волосы, Эрван огляделся, вытащил из травы обрывок от лямки рюкзака, недоеденный глаштином, и подошел к пледу. Поднял фляжку, прицепил ее на пояс, потом ловко скатал сам плед, перевязал и закинул на плечо. Достал из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги, оказавшийся картой. Сверился с ней и махнул рукой влево:

   — Нам туда. Позавтракаем по дороге.

   Или нами позавтракают. Главное блюдо с тягой к науке, проблемный десерт и хвостатая зеленая закуска, которой, похоже, нравится шастать по джунглям.

   — Кстати… — задумчиво пробормотал Эрван, окинув взглядом поляну с остовами домов. — Прежде чем идти, давай повторим эксперимент с моим изгнанием.

   Что?!

   — Прямо тут и сейчас? — струсила я.

   — Да. Место вполне подходящее, те же заросли травы, те же руины, что и в первый раз.

   Мысли скакали испуганными зайцами, мозг лихорадочно искал, как отвертеться.

   — А если мы случайно разнесем что-нибудь? — выпалила я.

   — Не разнесем, законсервировано.

   — Я не могу!

   — Сильно потратилась на ромашки?

   — Нет.

   — Тогда в чем дело? — не унимался Эрван.

   Я внезапно успокоилась, набрала побольше воздуха в грудь и решительно сказала:

   — Во мне! Я не представляю, как это работает, не могу контролировать процесс. И поэтому не буду тебя изгонять.

   — Два раза у тебя прекрасно получилось и без контроля, — он непробиваемо пожал плечами.

   — Те два раза я думала, что ты призрак!

   — И что это меняет?

   Ужасно захотелось стукнуть его как следует. Просто руки зачесались. Пришлось даже сцепить их в замок за спиной. Иначе начальство рисковало отбыть в призрачное состояние безо всяких экспериментов.

   Ладно, попробуем иначе.

   — То, что два раза получилось, не значит, что получится и в третий раз. А если ты превратишься в привидение? Я даже не представлю, в какой стороне лагерь. Да я до него добираться месяц буду. Если меня кто-нибудь не сожрет по дороге!

   — Во-первых, — Эрван поучающее поднял палец вверх, — вероятность, что я стану призраком, минимальна.

   — Но она есть, — я тоже бываю упрямой, особенно когда из меня пытаются сделать убивателя упертых наставников.

   — Во-вторых, даже в призрачном виде я тебя не брошу.

   — И как мне это поможет?

   — Я смогу тебя защитить.

   Как?! Напугать до икоты монстров?

   — А в-третьих, я могу научить…

   Дослушивать я не стала. Потому что отчетливо поняла: все равно не отвяжется. А значит, нужно срочно предложить альтернативу лесным экспериментам. Хорошую, чтобы он согласился.

   — Эрван! — перебила я речь о немедленном обучении меня призрачному переносу. — Давай договоримся: проводить все эксперименты по твоему превращению в привидение будем в лагере? — я немного помолчала и чуть смягчила условия: — Ну, или рядом с ним. Там хотя бы мною никто не попытается пообедать, если вдруг ты на самом деле станешь привидением.

   И за помощью далеко бежать не придется.

   — Может, еще и охрану пригласим? Как свидетелей, что я добровольно изгнался? — ехидно спросило начальство.

   — Не стоит. Сами обойдемся.

   — Ладно.

   И все? Как-то подозрительно быстро он согласился.

   Эрван шагнул в заросли. Шелли со стрекотанием бросилась следом. Заяц-мимоза ждал меня.

   Странно, с чего вдруг начальство стало таким покладистым?

   — Пошли, — я поманила зайца, и мы потопали за Эрваном.

   Треть мили спустя я не выдержала. Догнала его и нетерпеливо спросила:

   — В чем подвох?

   — Какой подвох? — отозвался Эрван, раздвигая лианы.

   — В чем подвох с нашей договоренностью? Про эксперимент? — протискиваясь следом за ним, уточнила я.

   Шелли вынырнула из листьев справа и снова спряталась. Чего это она сегодня все носится?

   — Ни в чем, — пожал плечами Эрван.

   Знаю его третий день, но… не верю, что все так просто.

   — Ты слишком быстро согласился! — парировала я, ища глазами Шелли.

   И чуть не врезалась в спину замершего Эрвана.

   Он был на полголовы выше, поэтому пришлось привстать на цыпочки, чтобы увидеть, на что он там уставился. Как оказалось, на знакомую белку-скелет.

   — Подвох, если можно так сказать, в том, что ты согласилась проводить эксперимент. Добровольно… — шепотом пояснил Эрван, — до сих пор ты была категорически против. Сейчас же фактически дала слово. А ты не из тех девушек, у которых двенадцать понедельников.

   Вот лопух ушастый! Он прав. Я пообещала… сама. Хотя совершенно не желала участвовать во всяких сомнительных экспериментах. Я же с моей везучестью точно его в призраки отправлю. Навечно! Ну ничего, лагерь будет рядом, если вдруг что-то пойдет не так, помощь примчится быстро.

   — Не шевелись, — приказал Эрван.

   Сбросил в траву плед и прыгнул на куст, на котором сидела белка, с треском провалился вместе с ней в ветки.

   Спустя секунду из зелени донеслось радостное:

   — Ушла! Опять!

   Эрван выбрался из зарослей, вытащил из сумки блокнот, что-то записал и довольно сообщил:

   — Утром я ее почти поймал, но чавканье глаштина спугнуло. Ничего, еще пара попыток – и я пойму, откуда у нашей сони зачатки разума.

   — Сони? — я озадаченно покосилась на заросли.

   То, что туда ускакало, было совсем не похоже на симпатичное создание, напоминающее толстую пушистую мышку с шикарным длинным хвостом. Конечно, я не специалист по скелетам, но…

   — Сони ведь крохотные?

   — Это местная разновидность. Если попадется по пути, покажу, — пообещал Эрван.

   Но местные сони нам не попались. Зато попались весьма кусачие орхидеи с меня ростом. Яркие, напоминающие бабочек цветы пытались дотянуться до моего платья и отхватить лоскут.

   — А обойти нельзя? — без особой надежды спросила я.

   — Можно, — развеселился Эрван. — Всего-то четыре мили, если идти вправо. И около шести влево.

   Да уж, так себе перспектива.

   — И чего им на деревьях не сидится? — пробормотала я, изучая заросли впереди. — Нет бы, как обычные: красиво, высоко, воздуха много.

   — Обычные там и сидят, — кивнул Эрван. — А эти предпочитают держаться к местам, где можно кем-нибудь закусить. Земля для них – самое то.

   Угу, особенно если один исследователь так и норовит вкусного помощника приволочь!

   — Шелли? — позвала я, прежде чем соваться к орхидее.

   Та высунулась из травы и ловко вскарабкалась на плечо Эрвана. Мимозный заяц пристроился у его ноги.

   Направив магию на орхидею, я отвела мясистые листья и цветоносы в сторону. Растение попалось упрямое и сильное. Казалось, я не цветок убираю, а неторопливо (видимо, чтоб насладиться процессом) гну железные прутья. Щелкающие бутоны нехотя освободили дорогу.

   Эрван и заяц понятливо проскочили в образовавшуюся брешь в ряду орхидей. Я метнулась следом, и лишь тогда, когда оказалась с другой стороны кусачего ряда, отпустила орхидею. Она тут же растопырилась, закрутила цветами.

   — Держи, — Эрван подал мне сорванный с дерева желтый плод, похожий на грушу.

   Я взяла непонятный фрукт, осторожно откусила.

   М-м-м… Сочный, вкусный…

   — Я под впечатлением, — начальство показало на орхидею, — именно тут застрял мой последний помощник.

   — Это тот, что с пожеванным носом? — поинтересовалась я, выкинув обгрызенную косточку.

   — А он был куда старше, опытней и сильнее тебя. Я не ошибся с выбором!

   Так. Я опять прошла какую-то проверку? Мне конец. Еще и фруктом поощрили. Как дрессированную мартышку.

   Эрван зашагал дальше, Шелли соскользнула с его плеча и растворилась в бесконечной зелени джунглей. Я обеспокоенно поглядывала по сторонам. Все же она давно не рамидреху в привычном понимании.

   — Шелли ничего не грозит, — заговорил Эрван. Глаза у него на затылке, что ли? — Она животное.

   — Именно. Животное, а не темное создание.

   — Смотря как посмотреть. То, что в ней нет тьмы, не изменило ее происхождения. К тому же другие рамидреху не дадут ей пропасть. У них… — Эрван отодвинул ветку, — очень развито чувство взаимопомощи. Потому их так трудно поймать. Иначе бы модницы давно обзавелись живыми накидками.

   — Другие? — вычленила я главное.

   — Я видел следы. Так что не удивляйся, если она решит остаться тут.

   Очень надеюсь, что она так не решит. Тут ведь опасно! Съедят и добавки попросят!

    Мы свернули влево и, прошагав еще немного, вышли из джунглей.

   С двух сторон узкого перешейка, что связывал наш остров с соседним, шумело море. Соленый ветер, синь неба, белый песок, редкие пальмы… Красиво. А главное, никаких ромашек и орхидей!

   Из кустов с похрюкиванием вылетела Шелли и уселась столбиком у моей ноги. Выглядела она настолько довольной, что ругать ее за долгое отсутствие язык не повернулся. Мимозный заяц тоже подвинулся ближе ко мне. Он съежился, став меньше, и вздохнул. Прошлый раз мимоза так себя вела…

   — Сейчас начнется дождь, — подтвердил Эрван, глядя на абсолютно чистое небо, покосился на ровную морскую гладь и добавил: — И шторм.

   Темная прядь в волосах Эрвана вспыхнула синими нитями, вода нахлынула на берег, окружила нас и поднялась волной над головами. Эрван шевельнул пальцами, волна растеклась зонтом. Потом края этого зонта потянулись вниз, достали до песка, и мы с Шелли и зайцем оказались под прозрачным куполом, стены которого в солнечном свете отливали нежным перламутром.

   — Поплыли, — усмехнулся Эрван, показывая на соседний остров.

   Мы и поплыли. Точнее пошли, а наша защита поплыла. На середине косы мимозный заяц дернул ушами, стал еще меньше.

   И тут же в абсолютно чистом небе грохнуло, вспыхнула молния, и из быстро сгущающейся дымки облаков зарядил дождь. Море вскипело рябью, забурлило, пошло волнами. И те становились все больше, вздымались в два человеческих роста, норовили перехлестнуть через косу.

   Довольно щурясь, Эрван шагал рядом с нашим защитным куполом и даже не смахивал бегущую по лицу воду.

   Небо тем временем окончательно потонуло в черном мареве туч, резко потемнело. Я зажгла светляк, Эрван тоже слепил парочку магических фонариков.

   Когда до конца косы оставалось с десяток шагов, среди волн промелькнул костяной корабль.

   Я замерла, зажмурилась, потом открыла глаза.

   — Он вполне реальный, — успокоил Эрван, нырнув под купол.

   Корабль был отлично виден. Сияющая серебром магия заполняла промежутки между костями. Она вилась, словно лианы, соединяя огромные кости в единое целое.

   — Красота, правда? — Эрван кивнул на корабль. — Раз сто пытался к нему подобраться, чтобы изучить, но он, зараза, уходит. Говорят, что его создал один славный пират, — с усмешкой продолжал он. — Славность его заключалась в том, что он грабил только нечистых на руку. Как он их сортировал, никто не знает. Но корабль у этого морского волка был специфический: из магии и костей.

   Чтоб не перепутали, видимо, ни с кем.

   — Команды у него не было, сам управлял, сам вершил правосудие, сам потом раздавал награбленное.

   — Кому? — с интересом спросила я.

   — Пострадавшим от тех, кого ограбил. В общем, сложная у него была жизнь, — Эрван с прищуром следил за кораблем. — Надо же, впервые так близко подошел. В основном он ходит по определенному маршруту, вокруг всего архипелага. Но к острову, где наш лагерь, у этого магического корыта особая «любовь»...

   — А что случилось с тем пиратом?

   — Что и обычно случается в половине легенд, — пожал плечами он.

   — Умер? — предположила я.

   — Естественно. Но вначале влюбился. В старых сказках умирать без любви как-то не принято. С ней куда интересней.

   — А в кого влюбился?

   — В морскую ведьму.

   Пока я вспоминала, кого называют морскими ведьмами, Эрван вытащил из сумки блокнот и что-то в него записал.

   — А морские ведьмы — это ундины, которые использовали темную магию и стали темными? — спросила я, глядя как корабль исчезает среди бурунов.

   Пара секунд, и остались одни только волны.

   — Ага, так их называют обычные ундины, — подтвердил Эрван, пряча блокнот.

   Надо же, у всех темные маги — просто темные. А в Ламаре им еще и название придумали.

   — А что потом? После ведьмы? — я вытянула руку, дотронулась до прозрачной пленки.

   — После ведьмы остался только корабль, который бороздит океан по проложенному курсу. Очевидно, это был последний курс, перед тем как пират решил поверить слухам и вмешаться в дела супруги.

   — Супруги? Он еще и женат на ней был?

   — Да, они были женаты. Естественно, он видел в ней морскую нимфу и не желал замечать, что она вовсю использует темную магию.

   — Но потом поверил?

   — Пришлось. Их интересы схлестнулись. Он напал на корабль одного вороватого купца, а она отбила его атаку именно темными заклинаниями. После такого удара в лоб от правды спрятаться не вышло. Он пытался ее вразумить. Зря. Опасные свидетели долго не живут.

   — Она его убила?

   — Да. И исчезла.

   — Легенда Леди мне нравится больше, — пробормотала я. — Там хотя бы Леди спасла своего неверного мужа.

   — Старые легенды редко заканчиваются хорошо. Поэтому жизнь куда интересней, — усмехнулся Эрван. — Ну что, пойдем дальше?

   — Пойдем, — кивнула я.

   В небе грохнуло. Дождь прекратился, словно перекрыли небесную плотину. Эрван щелкнул пальцами, купол исчез. Шелли тут же пролетела оставшиеся несколько шагов косы, сиганула в мокрые кусты и куда-то унеслась. Мимоза отрастила уши побольше и подставила их выглянувшему солнцу.

   Лезть в заросли не хотелось совершенно. Но Эрван уже врубался в зеленую листву, раздвигал ветки. Пришлось забираться следом. Платье и волосы моментально вымокли. Утешало только одно: рядом маг воды, высушит.

    Неподалеку тихо треснуло, я отчетливо ощутила тьму где-то слева. Только открыла рот, собираясь окликнуть Эрвана, как он сам обернулся, приложив палец к губам. И тут на меня из кустов вылетела скелето-белка, подпрыгнула, и под мой удивленный вопль защелкнула свои челюсти на браслете.

   — Не смей! — закричала я.

   Она же мне его испортит! Испортит память о дедушке!

   Я замахала рукой, пытаясь стряхнуть наглый скелет. Застучали кости о кости, Эрван отпрянул в сторону.

    А эта якобы соня только челюсти сильнее стиснула.

   — Ах ты, сухофрукт кусачий! — я изловчилась и вцепилась в ее хвост.

   Скелет струной натянулся между моими руками, но добычу не отпустил. Узоры на пальцах засияли зеленью. Мимозный заяц бодро сиганул в сторону и скрылся в кустах. Эрван откатился за дерево. Трава вокруг меня взвилась к небу зеленой стеной, развернулась и опутала скелет, превратив его в плотный кокон. Только тогда упрямое создание разжало челюсти. И начало грызть кокон.

   Ага, разбежалась!

   Трава обернулась вокруг кокона еще несколько раз, превратив его в большой шар. Внутри возмущенно пощелкивала белка… соня… скелет.

   — Кто-нибудь выжил? — донеслось насмешливое из-за травяной стены.

   — Все!

   Я заставила остальную траву вернуться в нормальное состояние, задумчиво покосилась на щелкающий шар, не зная, что с ним делать.

   — Соня? — глаза Эрвана воодушевленно блеснули.

   Я кивнула.

   Он вручил мне свернутый плед, подкатал рукава повыше и придвинулся вплотную к травяному шару.

   — Я, наконец, понял, что меня смущало в этой химере… — Эрван просунул руки между толстыми стеблями и, копошась внутри, продолжал: — Это не химера… Это обретыш.

   — Что? — нахмурилась я.

   Впервые слышу.

   — Частица души темного мага, привязанная к предмету и имеющая собственную форму, — выдал Эрван.

   Мудро. Но ничего ж непонятно. Придется по порядку.

   — Темные что, могут душу на части делить?

   — Ради великой цели чего только не сделаешь, — усмехнулся Эрван, осторожно вытаскивая руки, сжатыми кулаками вверх. — Траву убери.

   Быстро вернув стеблям нормальную форму, я озадаченно спросила:

   — Что за цель такая, что свою душу не жалко?

   — Бессмертие. Желание понятное, а вот воплощение не особо удачное. — Он огляделся и уселся на траву, скрестив ноги. — Во все времена находились те, кто хотел бы жить вечно. И ради этого были согласны на что угодно. В том числе отделить часть души, привязать ее к памятному предмету, придать форму – облик зверька, чаще маленького, безобидного и всем знакомого.

   Ага, видимо, чтобы внимания не привлекал особого…

   — И даже добавить скелет, чтоб зверек мог нормально двигаться.

   Но ведь…

   — А зачем? Ну, создаст этот маг такую вот соню, — я в недоумении показала на руки Эрвана. — Или даже несколько, если души не жалко. Неужели кому-то охота скакать по полям и джунглям стаей мышей? Странное какое-то бессмертие!

   — Согласен, выглядит странно. Но расчет был несколько иной, — кивнул Эрван, осторожно высыпав на траву две кучки костей.

   Зачем я ему белку отдала? Жалко ведь хвостатую. Хоть она и частица души темного мага, у которого с головой было не все в порядке.

   — Скажи, — Эрван склонился над добычей, — почему появляются призраки?

   — Незаконченные дела или…

   — Или люди, к которым они привязаны эмоциями, — подхватил Эрван, внимательно рассматривая кости. — А где гарантия, что к моменту отбытия в темные туманы эти дела останутся? Или что внезапно накроет бурей чувств?

   — Да уж какие гарантии. Не все же поголовно становятся призраками.

   — Именно. Вот темные и попытались искусственно создать такую гарантию – обретышей. Посчитали, что часть души, спаянная с эмоционально значимым предметом, послужит привязкой к нашему миру. К живым. Вечной привязкой, в отличие от дел и чувств.

   — Вечной, если обретыша не уничтожат.

   — Ну… обретышей часто путают с призраками животных, а они обычно никому не мешают, — пояснил Эрван, что-то выискивая в горке костей.

   Да, призраков животных никто не трогает. Злобных среди них нет, потому что сильная привязанность — единственная причина их появления.

   — Ну ладно, — я потерла лоб, пытаясь уложить в голове все, что только что узнала. — Допустим, сделал себе темный обретыша, потом гарантированно стал привидением, и откушенная часть его души носится по лесам какой-нибудь соней или сидит лягушкой в болоте. А дальше что? Представления на руинах устраивать? До икоты жильцов какого-нибудь особняка пугать?

   — Нет, — усмехнулся Эрван. — Планировалось, что такой призрак притянет обратно, как ты говоришь , откушенную часть, сольется с ней и станет свободным. Никаких ограничений, условий. Ни тебе привязки к месту, ни к человеку, ни дела, закончив которое, ты отправляешься на перерождение.

   — Да все равно ж призрак, хоть и свободный. Так себе бессмертие. — Я с любопытством смотрела, как Эрван перебирает косточки, что-то прикладывая и прикидывая. — И как, у темных что-нибудь получилось?

   Ни разу не слышала о призраках, которые могут быть, где захотят. Та же Белая Леди гуляет исключительно по Ламару.

   — Нет. Ничего ни к чему не притянулось и не слилось. Часть души с дорогим предметом вполне благополучно существовала отдельно. Хозяин мог ей приказывать, использовать как шпиона, задавать какую-то цель. На этом все. Никаких свободных призраков. Те темные давно мертвы, а их обретыши все еще бегают. — Он покрутил в руках кость, вернул ее обратно.

   Я придвинулась ближе, умирая от любопытства. Что он пытается сделать?

   — Но наша соня, очевидно, попала в какую-то ловушку и потеряла нормальный облик. Ее сильно покорежило. Потому и выглядела она как химера. Нашел! — Эрван потряс крохотной косточкой. — Вот он, тот самый предмет, к которому привязывалась часть души создателя сони. Сейчас мы ее подправим. Будет как новая…

   — Этому создателю что, кости были дороги? — ошалело моргнула я. — Что же там за маг такой был?

   Глупый вопрос! Почему бы тому, кто грезит о бессмертии в виде призрака, не коллекционировать кости в качестве памятных сувениров?

   — Маг темный с явной манией величия. — Эрван выудил еще две косточки: — Не один, а три предмета впаял для надежности.

   — А как ты нашел лишние кости? — вырвалось у меня.

   — Ну, они ведь лишние, — подмигнул он, — не прицепишь, как ни крути.

   Он прицелился, сложил из них треугольник и кивнул:

   — Отлично.

   Косточки задрожали, взлетели на локоть над оставшимися костями.

   И те по одной начали подниматься и зависать рядом. Вскоре стало понятно, что они обрисовывают силуэт зверька, внутри которого сгущается дымка. Еще пару минут, и из воздуха соткалась прозрачная соня с приличную белку размером. Круглые ушки, любопытная мордочка, длинный хвост со смешно встопорщенным мехом… Чем-то напоминает мышь, но это именно соня.

   Кости одна за другой ныряли в призрачное тело и исчезали. Остался только треугольник, что намертво прилип к прозрачной шерсти на ее груди.

   Создание амбициозного темного мага выглядело донельзя счастливым и с благодарностью таращилось на Эрвана.

   Тот подставил ладонь, и соня уселась на нее.

   — Выбирай! Дальше будешь скакать по джунглям, рискуя угодить в ловушку и снова стать скелетом, или идешь с нами? — предложил довольный Эрван.

   Соня задумчиво качнула ушастой головой, покосилась на мою руку.

   — И не думай! — я схватилась за покусанный браслет.

   Она закатила глаза, кивнула и забралась к Эрвану на плечо.

   Тут же из зарослей донесся возмущенный стрекот. Шелли вынырнула из кустов и зеленой лентой взвилась на шею начальства. Согнала соню с облюбованного места на ветку и сердито покосилась на меня.

   То есть я еще и виновата? Мне что, надо было на шею Эрвану сесть? Чтоб никто не влез.

   — Нет уж, сама охраняй свое место, — пробормотала я. — Глядишь, меньше времени останется по опасным джунглям шастать.

   Мимозный заяц выбрался из кустов последним, настороженно кося глазами-цветами на соню. Та с интересом уставилась на него. Потом спрыгнула на землю и осторожно влезла на горшок.

   — Отлично, — кивнул Эрван, забирая у меня плед, — идем дальше.

   Шли дальше мы недолго. Путь перегородили высокие, торчащие из земли листья, напоминающие фиолетовые хвосты, и Эрван пропустил меня вперед.

   — Если не справишься, прыгай мне за спину, — кровожадно поглядывая на заросли, сказал он.

   — А как же редкие вымирающие виды? — я с подозрением покосилась на него.

   — Исчезающие, — поправил Эрван, и глаза его весело блеснули. — Исчезнут чуть быстрее.

   — Постараемся сохранить этот… — я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что за фиолетовые хвосты у нас впереди.

   Что-то опасное, редкое…

   — Щелкотун, — подсказал Эрван.

   Точно!

   — Попадался мне куст поменьше. Мой третий помощник пытался детку того куста унести в лагерь, — задумчиво проговорил он. — В сумку спрятал, партизан.

   Вот ненормальный! Да детки щелкотуна в темноте растут в два раза быстрее!

   — Тогда-то мне и довелось узнать про свойства этого кустика. Щекотка – это не только весело, но и опасно. Хорошо я успел воду призвать. — Эрван провел ладонью по волосам, уголки губ дрогнули в улыбке. — Пришлось нам с помощником чуток в водовороте покружить, куст никак отцепляться не хотел.

   — Помощник выжил?

   Узор на пальцах засветился зеленью, я придвинулась к фиолетовым зарослям.

   — Еще как выжил. До лагеря сам дорогу нашел. То в трех пальмах плутал, а тут все вспомнил. И даже никому в зубы не попал. Быстрее меня добрался. Подпрыгивал и икал, правда, когда уезжал, но лицо было счастливое. Взял и уволился, с чего вдруг? У него вроде неплохо получалось…

   Действительно, с чего?

   Покосившись на начальство, я поняла, что оно развлекается. Шутит. Проглотив смешок, я окутала щелкотун изумрудной магией. «Хвосты» тихо зашуршали и встали торчком над стеблем, стелющимся по земле. Пройти между ними, не задев, не вышло бы даже у мелкой сони.

   Так!

   Сосредоточившись, я начала прижимать магией «хвосты» к земле. Вначале они стойко торчали вверх, но я тоже не луковица на грядке. Не хочешь ложиться, мы тебе сейчас все соки к корням направим! Но повторить фокус, спасший меня в прошлый раз, не получилось. Сколько магии ни вливала, треклятые «хвосты» опадать не торопились.

   Разозлившись окончательно, я вложила всю силу. Фиолетовые ершики качнулись, — давайте, полегайте! — наклонились… Снова поднялись и закачались ровными рядами. И было в их движениях что-то необычное. То там, то здесь между «хвостами» появлялись дорожки, а иногда целые оконца. Только вот двигались все это вразнобой!

   — Может, обойдем? — предложила я, сердито глядя на танец фиолетовых хвостов и мелькающие прогалины.

   — Прямо за этими зарослями начинается неисследованная территория, — отрицательно покачал головой Эрван, с прищуром глядя на хвосты.

   Мимоза незаметно отодвинулась от его ноги. Шелли спрыгнула с плеча начальства на горшок, соня даже не возмутилась.

   — Я отвратительно прыгаю, — предупредила я на всякий случай.

   — Зато я отлично, — отозвался Эрван.

   Не отрывая взгляда от покачивающихся зарослей, он слегка шевелил пальцами одной руки, едва заметно кивал, словно что-то подсчитывал.

   — У меня почти не осталось магии, — напомнила я, — нужно время, чтобы она восстановилась.

   — Как раз и восстановишься, — неугомонное начальство, все так же пристально всматриваясь в «хвосты», шагнуло ко мне и подхватило на руки.

   Я вцепилась в его шею, и мой нос оказался аккурат рядом с острым ухом. Ухо, потревоженное моим дыханием, смешно шевельнулось.

   — У меня тоже уши заостренные, но я так не умею, — прошептала я.

   — Оглушишь, будешь сама об опасности предупреждать, — усмехнулся Эрван.

   Я торопливо отодвинулась.

   — Так, дамы, — Эрван быстро покосился на живность, — либо занимаем места на моих плечах, либо сами скачем следом.

   «Дамы» скакать отказались. И торопливо бросились к нему. Шелли и соня первыми оказались на плечах. Выяснили, что одно занято мною, перебрались на противоположное и дружно вцепились в рубашку. Мимоза, протянула ветви и повисла на его спине, точно рюкзак с горшком, подмяв под себя свернутый плед.

   — Держаться, не вопить, не пищать, не скулить, не шуршать, — проинструктировал Эрван.

   Шелли и соня возмущенно фыркнули. Мимоза сложилась компактнее. А я крепче стиснула шею начальства.

   — Душить меня тоже не стоит, — усмехнулся Эрван.

   Я немного ослабила хватку.

   Эрван ловко нырнул между двумя разошедшимися рядами. Я поджала ноги, прильнула к его груди, стараясь стать как можно меньше. А он уже был на следующей прогалине.

   Шаг, поворот, прыжок, перескок.

   Он двигался быстро и грациозно, как кот. Фиолетовые «хвосты» качались все быстрее, Эрван в последний миг уворачивался от кистей щелкотуна. Казалось, они вот-вот коснутся его, но — хоп! — и мы были уже на новой прогалине. Щелкотун возмущенно шуршал, начальство насмешливо фыркало в ответ.

   А заросли все тянулись. Неудивительно, что я потратила столько сил, тут же целое поле!

   Прыжок, снова прыжок… Казалось, так будет вечно. Но, в конце концов, мы все же очутились среди обычных зеленых кустов, оплетенных лианами.

   Эрван сгрузил меня на землю, согнал живность, ловко раздвинул ветки, освобождая путь. Останавливаться и переводить дух он явно не собирался.

   Нырнув следом за ним в зеленый проход, я не выдержала и спросила:

   — Усы, уши и ловкость, да? Это то, о чем ты мне не сказал? Она у тебя от отца?

   — Нет, — отрицательно качнул головой Эрван. — Ловкость у меня от дяди, бывшего охотника богини ночи. У него через сутки тренировок даже бревно начнет прыгать.

   — Сколько же у тебя родственников? — с любопытством спросила я, оценив дополнение к комплекту из бабули-модницы и отца-экспериментатора.

   — Хватит на небольшое войско.

   А у меня и отряд не получится.

   — Повезло тебе, — вырвалось у меня.

   — С какой стороны посмотреть, — покачал головой Эрван, но по губам скользнула теплая улыбка. — Когда в твоей семье собрались представители почти всех существующих рас и направлений магии, это, знаешь ли, чревато: в твою жизнь постоянно лезет толпа родственников. А если они заметят проблему… Даже если это заноза, вытаскивать ее будут минимум по трем технологиям, одобренным всеми бабушками, и с применением всех видов магии.

   Я невольно рассмеялась, представив, как Эрван отбивается от родни, объясняя, что у него есть одна простая технология для заноз: булавка.