Принц для злой сестры. Диана Офи

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Я не такая добрая и красивая, как моя сестра.

   Я не такая женственная, как моя сестра.

   Я не такая хозяйственная, как она.

   И не такая талантливая - работаю в автосервисе, а она - известная художница.

   Но я тоже хочу, чтобы меня любили и мной гордились. Хочу заниматься важным делом, встречаться с хорошим человеком.

   Пока всё достаётся в первую очередь ей, но неужели я не имею права на счастье?

   Вся информация о комплектациях и технических характеристиках автомобилей взята из интернета, по возможности с сайтов официальных магазинов. Вся информация о неисправностях и ремонте взята из статей и видео людей, считающих себя компетентными в ремонте и соответствует действительности ровно столько же, сколь и другая информация из интернета. Все сервисы являются вымышленными, не имеют никаких реальных прототипов и описаны так, как требуется для художественного замысла. Никакой намеренной рекламы произведение не содержит, а мнение персонажей абсолютно не имеет отношения к мнению автора и придумано так для раскрытия сюжета. Все упоминания марок автомобилей (и прочих товарных знаков) соответствуют законодательству РФ.

   И, конечно же, абсолютно все персонажи выдуманные, реальных прототипов не имеют, все совпадения с реальными людьми случайны.

ГЛАВА 1

1. Андрей

   Как назло, забарахлил именно «Крузак». И именно сегодня. В другое время я бы не заморачиваясь пересел на «Ниву», а то и предпочёл бы её с самого начала. Но в субботу будет не столько обычная гулянка, которую затевают, чтобы побеситься, похвастаться умением водить и хорошенько перемазаться в грязи. В этот раз будут организаторы, призы, специально подготовленная и засыпанная тщательно отобранными булыжниками трасса, и даже пара журналистов. Хвастаться будут не умением выбраться из самой грязной лужи, и не умением так наворотить машину, чтобы она выбралась из самой грязной лужи. Хвастаться будут деньгами, вбуханными в любимый спорт.

   Непременно будет заметно отсутствие Андрея Родина, который всегда в первых рядах на предыдущих, более простых встречах.

   Если бы это не был я, то можно было и отсутствовать. Никто бы не осудил нежелание тратить нервы, деньги, время. Если бы кто-то другой побоялся проигрыша.

   Но и участники, и организаторы не поймут, если там не будет именно меня.

   И уж конечно я не могу притащить неоднократно правленую, видавшую виды и чуть ли не собранную из деталей конструктора «Ниву», пусть она и давала сто очков вперёд иномаркам по бездорожью, пусть в ней и сидели специально заказанные сто тридцать пять кобыл, блокировка заднего дифференциала и множество мелких улучшений, отродясь в «Нивах» не стоявших.

   Нет, я должен выпустить мощного, мускулистого зверя – «Land Cruiser Prado» – порычать на самые непроходимые топи, взрыть когтями обрывы, сверкнуть зрачками сквозь грязь и произвести серьёзное впечатление.

   А у него что-то стучит при торможении.

   Я даже на работу бы не стал ездить при непонятных явлениях в тормозах.

   А тем более – на мероприятие.

   Сдавать в сервис? Сертифицированный сервис Тойоты знал, кто я такой, и меня там представлял мастерам директор.

   Но даже при этом они умудрялись косячить так, что один раз из пяти всё вылива-лось в долгие разборки с извинениями. Конечно, откуда мне разбираться, я ж простой юрист. И их стремление заменять всё подряд, даже то, что можно не чинить а так, об-служить, может в любой момент выйти боком, если они заменят приработанные запча-сти на новые, а те окажутся хуже… или просто не приработанные. Я чувствую свою машину, каждую. Да и сроки поджимают.

   Ну тут без вариантов. Рискнуть придётся, только какой именно риск выбрать? Ехать с непонятной исправности тормозами? Попытаться попасть на восемьдесят процентов успеха у официалов? Обратиться к другим официалам, которые не факт, что лучше? Или…

   Я достал визитницу и высыпал на сиденье. Кафе, ресторан, стопка карточек строи-тельных магазинов, одежда, ещё одежда… А, вот. Конечно, вызывает опасения, но их рекомендовал Бадаев, а ему я доверяю полностью.

   Коробка больше похожая на склад пряталась по пути в Инорс в серых, мокрых ветках, которые обещали пару недель спустя жизнерадостно зазеленеть. Честно говоря, зрелище не вдохновляло, но я ещё раз вспомнил, как ребята отзывались о этом недоразумении, которое имело запылённую вывеску «Сервис».

   Да, и всё? Никакой рекламы услуг, обещания скидок. Неужели в этих трущобах у автосервиса и правда неплохо идут дела?

   Я постучал в железную дверь и прислушался. Какой-то скрип, голоса.

   Дверь плавно открылась, и я успел сделать вид, что просто жду.

   Внутри оказалось удивительно чисто, аккуратно, современный ремонт и даже новая мебель. Яркий свет даже поднял настроение, как и дежурно улыбающаяся девушка за столом.

   – Здравствуйте! – объявила она жизнерадостно и уставилась на меня в ожидании.

   – Здравствуйте. Вы смотрите иномарки срочно?

   Больше риторический вопрос. Мою посмотрят.

   – Конечно, какая машина?

   – «Land Cruiser Prado». Мне он нужен на послезавтра.

   Она кивнула уже серьёзней.

   – Бюджет?

   – Сколько скажете.

   Пусть накручивают. Если попытаются развести, им позвонят. Но Бадаев настоятельно просил не выпендриваться и лучше вообще не упоминать ни связи, ни возможности. Не знаю, почему, но я и не стремлюсь к корявым понтам. Лучше сначала попробовать по-человечески. Просто, бывает, люди вынуждают.

   – Хорошо, надо глянуть. Если ничего критичного, сделаем.

   Что? Вот так сразу? И даже не спросила, что там такое?

   – Спасибо, но есть нюансы. Мне нужно поговорить с мастером.

   – Мастер в ремонтной зоне, я посмотрю вашу машину предварительно, – снова эта дежурная улыбка.

   Она что, серьёзно?

   Я глянул на её грудь. Бэйджика не было. Зато была грудь. Не слишком большая, но смотрелась неплохо. Расстёгнутая пуговица светло-серой блузки показывала участок кожи. Такая ровная, нежная, и я словно почувствовал кончиками пальцев её тепло.

   Так, я искал бэйджик.

   – Девушка, я хотел бы видеть мастера. Если надо, подожду.

   Её улыбка пропала, уничтоженная раздражением.

   – Мастер занят и не будет из-за вас отрываться от работы. Скажите мне всё, что нужно, я передам.

   Захотелось развернуться и уйти. Но мне очень нужно. Очень.

   – Я попросил позвать мастера, – как можно наглее и твёрже, буквально нависая над ней. Некоторые не понимают по-хорошему. Каким образом девушка-менеджер собирается смотреть машину и определять, что там критическое, а что нет? – будьте добры сделать это без скандала.

   Инстинкт самосохранения у этой крошки точно спал, и ни испуга, ни проблесков мысли я не дождался. Глаза заполнила ярость и аккуратно подведённые губки словно выплюнули:

   – Ну и хрен с тобой!

   Резко развернулась, простучала каблучками лодочек до второй железной двери и распахнула её:

   – Кир Саныч, там клиент хочет ма-астера!

   Язвительности вложено столько, что можно прожечь это железо. Я, пожалуй, в следующий раз найду другой автосервис.

   Но сейчас – мне очень, очень надо.

   Я дождался мастера – не особенно уже молодого, с проседью в растрёпанных волосах и перемазанном комбинезоне. Разительный контраст с аккуратной юбочкой, блузочкой и причёсочкой девочки-менеджера – но именно он здесь главный, человек, на котором держится автосервис. Менеджеры вообще не особо на что-то влияют, какими бы аппетитными формами не обладали. Этот мужик с обломанными ногтями важнее их всех во много раз.

   Хотя и менеджер может сгодиться… в других случаях, если у неё такие стройные ножки и пушистые ресницы. И юбочка по колено, которая переливается волнами при ходьбе, на мгновение выделяя формы.

   Мастер выслушал проблему и кивнул:

   – Давайте проедем, послушаем.

   Прошёл мимо шкафа на стене, захватил куртку.

   – Как к вам обращаться? – Кир Саныч он явно не по паспорту.

   – Кирилл.

   Им явно стоит подумать над бэйджиками.

   Туда-сюда по дороге, несколько нажатий на тормоз и мастер кивнул:

   – Суппорта. Похоже на направляющие. Надо разобрать посмотреть. Может, придётся заменить.

   Это встревожило. Я попытался объяснить свои сомнения. Кирилл пожал плечами, вылезая из машины:

   – Если можно будет обойтись без замены, мы попробуем. Зависит от того, как обращались с машиной. Если просто закись и ржа, это одно. Если люфт направляющих – тут уже ничего не поделать. Тормоза должны быть исправными.

   Я вздохнул, тоже вылезая:

   – Сколько времени займёт?

   – А сколько надо?

   – У меня послезавтра мероприятие, – вздохнул я. – Если бы можно было ещё прокатать её…

   – Выезд за Шакшой? – понимающе кивнул мастер.

   – Он самый.

   Мы вошли обратно и Кирилл кивнул на девушку за столом:

   – Алина, оформишь? Тормоза надо будет разобрать, может, замена нужна.

   – Это долго, – поморщилась девица, поджав губки.

   – Останусь на ночь. Димку тоже попрошу.

   Вздох, шумный и демонстративный:

   – Я тоже останусь.

   Вот ты тут нужна в первую очередь.

   – Если замена будет… – задумался я. – Насчёт запчастей как?

   – На «Прадик» найдём, что надо. Если что, даже б/у можно, если хотите прирабо-танные.

   Я махнул рукой:

   – Как считаете нужным. Как лучше.

   – Загоните машину в ворота?

   Конечно, я загоню своего зверя сам. Пусть и незнакомое место.

   Краем глаза успел заметить оборудование. Фирменное. Инструменты по шкафчи-кам. Пол относительно чистый. Изнутри этот сервис выглядит лучше, чем снаружи.

   2. Андрей

   Я заработался и чуть было не поехал на машине забирать «Крузак». Вовремя не вызвал такси. В результате попал в сервис уже под закрытие. Если они вообще закрываются по графику, висящему на стене.

   Девица Алина снова освещала меня дежурной улыбкой, хоть и какой-то усталой. В воздухе повис ядрёный запах дешёвого кофе. В самом деле работали всю ночь?

   Мне даже открыли дверь в мастерскую, но я сначала предпочёл расплатиться. Если Бадаев говорит, что сервису можно доверять, это действительно так.

   Сумма оказалась не слишком большой – возможно, проблема оказалась недорогая. Я, разумеется, сравниваю с официалами. Впрочем, у них даже протереть стекло стоит как подержанные Жигули.

   Прокатился до перекрёстка и обратно, наслаждаясь отсутствием лишних звуков. Потом вернулся в сервис.

   Кирилл ждал меня у ворот:

   – Ну как?

   – Отлично! Что это было?

   – Люфт направляющих. Мы их заменили, но вообще не мешало бы вам всю систему перебрать и почистить. По машине видно, что вы бываете на выездах и покатушках.

   Я пожал плечами. В мастерской, где мне помогали шаманить «Ниву», ребята были своего рода гениями. Но гениями по части продукции дважды автомобильного завода. Ни «Тойоту», ни «Ауди» я у них не делал, говорили, что могут посмотреть – но лучше найти лицензированный сервис. Да и у мастерской автотюнинга другая специализация. А если обратиться к официалам, они тут же начнут длинный список на замену.

   – Хорошо, я заеду… во вторник вечером.

   3. Андрей

   Апрельский холод и грязь не добавлял зрителям энтузиазма. О чём думали организаторы? Мелкий моросящий дождь сбил не только настроение. Мой «Крузак» на почти простой резине не имел шансов перед монстрами на грязевой. Впрочем, я и не стремился. Мы выскочили на трассу, пробежались галопом, взрывая гравий, вскарабкались по крутому склону, спрыгнув на изморозь поля над обрывом. Уже там опрокинулись парочка менее ловких, а менее поворотливые отстали. Но для таких трасс, с ямами и траншеями, надо иметь короткую базу. Мой грациозный, несмотря на крупные мускулы зверь слишком внушительный для мелких канав с грязью. С дистанции «Крузак» не сошёл, но явно не был доволен пробегом. Пятое место из восемнадцати – пойдёт. Настроение вообще не то, чтобы выигрывать. Зато мы красиво прокатились, показали всю мощь и ловкость.

   Автомойка у меня привычная, они меня знают и любят, несмотря на то, что комки грязи, которые я пригоняю регулярно, приходится отскрёбывать долго и мучительно. Но во вторник я всё-таки заеду на осмотр. Сначала просто пусть глянут.

   Не удержался и разыскал информацию об этом сервисе. Бадаев на выезде был, но перекинуться хотя бы парой слов не удалось. Но я могу и сам многое узнать.

   Владельцем значилась Вахитова Алина Рамилевна, и это вряд ли было совпадением.

   Вот почему девица вела себя так нагло. Она считает себя там самой главной и цен-ной. Не завидую я механикам! Подчиняться молоденькой нахальной свистушке, которая лопается от чувства собственной значимости?

   Ладно, глянем. Во вторник я отгоню машину и пусть они при мне осмотрят.

   Во вторник опять лил пронизывающий дождь, что, несомненно, хорошо весной. Растопит снег, смоет грязь.

   Только настроение от этого дождя… Никакое.

   Работа привычно подкидывала сюрпризы. Неожиданная проверка у клиента в управлении одновременно с провалом инспекции у другого клиента не были внештат-ной ситуацией, но проблем добавили. Я уже думал, придётся задержаться, но внезапно дела пошли неплохо и нужные документы находились на своих местах, а люди отвечали на звонки вовремя и давали требуемую информацию.

   Хотелось надеяться, что день, хоть и так беспокойно начался, закончится вполне себе неплохо.

   В самом деле, я не боялся автосервиса. «Крузак» я много по бездорожью не гонял, обслуживался только у официалов. Переплачивал, понимаю, но зато надёжно. Что бы там не высмотрел мастер, не думаю, что что-то страшное.

   Дежурной улыбкой меня встретил парень. Долговязый и вихрастый, но в аккурат-ных брюках и рубашке. Мелькнула мысль, а зачем автосервису менеджер на вход? Что за блажь столь небольшой конторе держать не особо полезного сотрудника?

   Ну да это их дело.

   Я поздоровался и назвался. Парень кивнул, вышел из-за стола, постучал в железную дверь и открыл её.

   – Кир Саныч, ваш клиент.

   – А, «Прадик», пусть загоняет, открой ворота, – раздалось из-за тёмной массы, на-поминавшей большие «БМВ» и «Ауди». Через дверь я увидел слишком маленькую часть машины.

   Я аккуратно заехал в мастерскую. Места тут хватило бы ещё на пару машин, а если взять мою «Ниву», то может, и все три бы влезло. Так что я не стал подъезжать близко к машине, оказавшейся, неожиданно, «Шкодой».

   Вышел и позвал:

   – Кирилл? Здравствуйте.

   Мастер появился из-за стеллажа с инструментом в углу, но скрежет от «Шкоды» не прекратился.

   – Что будем смотреть? – я напомнил, что это он рекомендовал получше обследовать машину.

   – И вам не хворать, – поприветствовал мастер. – Вы оставляйте, мы тут глянем.

   Опять началось.

   – Я бы хотел, чтобы машину смотрели при мне, – твёрдо и настойчиво. – Это целесообразно, и сразу можете показывать, что не так. Я пойму.

   – Нам придётся разобрать её, это долго. Могу выслать вам фотографии. Если хотите, даже видео.

   – Я не тороплюсь.

   Отосплюсь на том свете, документы готовить всё равно не один буду, но своего зверя я одного не оставлю.

   Мастер вздохнул и коротко махнул рукой:

   – Алина, глянешь?

   Кто?!

   – Ага, щас я тут…

   Скрип прервался, стукнуло, ещё раз. Скрежет.

   Она выпрямилась и вышла из-за машины.

   Вот если бы не имя, ни за что бы не узнал. Тёмные волосы, как помнится, пышные и длинные, убраны и спрятаны под бейсболку, повёрнутую козырьком назад. Синий комбинезон явно большеват, он болтался особенно заметно в груди. Футболка, некогда белая, казалась настолько изношенной, что просвечивала кожа. Не похоже было, что под ней есть хоть какой-то бюстгальтер, и я заглянул за комбинезон, пытаясь разглядеть, насколько эта футболка прозрачная.

   Она стряхнула перчатки, попыталась стереть чёрный мазок с носа и лба, но только размазала его.

   – Кир Саныч, загоним на подъёмник. – И, обращаясь ко мне:

   – Нервы-то выдержат, свою ласточку в таком виде смотреть?

   Почему-то задела, этим, как будто влезла во что-то личное, тайное, моё особенное.

   – Это просто машина, – как можно холоднее ответил я. Как с такими манерами они не растеряли всех клиентов?

   Как вообще у них появляются клиенты? Мелкая, хамоватая девчонка…

   – Так вы мастер? – уточнил я, не особенно стараясь убрать недоверие из голоса.

   – Автомеханик, – отрезала она, подходя к подъёмнику.

   – И почему сразу не сказали?

   – А вы бы поверили? И приняли бы адекватно?

   Столько желчи в голосе, что аж бесит. Но ведь и возразить не могу. Если бы девка на каблучках и с маникюром сказала, что это она будет смотреть машину, я бы развер-нулся и уехал.

   Да я и сейчас на грани того, чтобы отказаться от диагностики с участием гламурной кисы. Это только в клипах хороши тёлочки в бикини, обслуживающие авто.

   – Машину загоните на подъёмник! – окрикнула она сердито.

   Сев за руль, я поборол искушение сдать назад и потребовать открыть ворота на выезд. Надо хотя бы послушать, что она скажет. Тем более, есть же и другой мастер.

   Принципиально выжидал всю компьютерную диагностику рядом, с телефоном, отвечая на сообщения в Whatsapp. Кирилл возился со «Шкодой», и его я как будто не напрягал. А вот Алина изредка бросала в меня сердитые взгляды.

   Работала девчонка ловко, аккуратно. Я всё время ожидал, что у неё на что-нибудь не хватит сил, мощная механика не для слабых женских ручек. Но она всегда вытаскивала из огромной сумки, которую принёс Кирилл из стеллажа, очередной замысловатый инструмент, и грубая сила снова и снова капитулировала.

   – Нормально там у вас с тормозами, – заверила она. – Простая профилактика, и норм. Колодки недавно меняли?

   – Три месяца назад, у официалов, – подчеркнул я особо.

   – Угу. А вот раздатку мы посмотрим. У многих «Прадиков» актуатор – говно.

   – Это – «Тойота», на минуточку, – попытался я её осадить.

   – Вот именно. При включении блокировки шум какой-то есть?

   Я задумался. Звук в машине после включения блокировки на самом деле отличался. Вроде бы. Или нет?

   – Ладно, посмотрите, если это не сложно.

   – Кому как, – отозвалась девица. – Пороги подкрашивали?

   – Подкрашивал, – отозвался сквозь зубы. Вот как раз краска и есть слабое место «Prado».

   – Ещё подкрасьте.

   – Хорошо.

   – Форсунки давно прочищали?

   – Тогда же.

   – Километров сколько? – раздражённо спросила она.

   – Тысячи две.

   – Норм.

   Алина подбешивала. Да, признаю, если бы такое выдавал Кирилл, я бы относился к этому легче. Да, признаю, необъективен. Но ко всему прочему ещё и эта её манера разговора… Так, будто её отвлекаешь от важного дела.

   4. Андрей

   Не люблю такси. Иногда даже предпочитаю поехать в автобусе. Просто не из этого сервиса. Тут даже и не скажу, где ближайшая остановка. Так что остаётся только выбрать службу с наименьшим количеством проблем, глухих операторов и наглых водителей.

   Обычно меня такие мелочи не раздражали. Но Алина умеет выбить из душевного равновесия.

   Я даже не понимаю, почему до сих пор не сбежал из этого автосервиса в более тёплый и приятный. Из-за одной-единственной рекомендации, пусть даже и Бадаева, не стал бы терпеть. Есть много хороших мастерских.

   Возможно просто они меня на самом деле выручили. Да и, кроме того, девчонка всё по делу говорила. Пусть и хамовато. У «Toyota Land Cruiser Prado» на самом деле возникают сложности с актуатором раздатки, если гонять её по бездорожью. Я слышал и был к этому готов. Собственно, когда покупаешь такую машину, ты должен быть готов гонять её по сервисам и платить. Иначе – бери эконом-класс или катайся на такси. Лакокрасочное покрытие на самом деле отвратительное, к этому я тоже привык.

   Но она могла подать это как-то… помягче.

   Я вполне мог бы поставить её на место. И мог бы зацепить этот сарай так, что они пылинки бы с моих машин сдували под угрозой штрафов, закрытия и ещё чего похуже.

   Просто неохота связываться.

   Мысль эта немного успокоила.

   Забирал я машину не без тревоги. У официалов всегда напрягала вероятность нер-вотрёпки, если снова что-то сделают не так. Один раз был случай с приятелем, когда молодой парнишка накосячил ему с двигателем «Паджерика». Так парень исчез из сервиса так, что его не могли найти с полицией работодатели.

   Так что осматривал я машину тщательно. Кирилл показал мне что мог без разбора, объяснил, что сделали, новый парень за столом выписал счёт.

   Алины не было.

   – А электронику вы не проверяли?

   – Рустик! – позвал мастер, и из-за стеллажей высунулся давешний вихрастый па-рень.

   – А?

   – Ты у «Прадика» электронику смотрел?

   – Ага, всё в норме. Только ошибку выдавал, но это потому, что не сбросили при ремонте, я сбросил, всё в порядке. Если кнопки на руле всё-таки перестанут нажиматься, приедете, заменим шлейф, но я думаю, они ещё поработают. Всё-таки «японка».

   Я никак не мог сосредоточиться на его словах. Куда делась Алина? Разве не она чинила машину? Тогда ей и сдавать.

   Впрочем – так же лучше, разве нет? Говорить с вежливым Кириллом вместо того, чтобы случать её хамоватый тон.

   Только заснув, я смог избавиться от какой-то пустоты и неудовлетворённости. Как будто приготовился к драке, а противник сбежал.

   В рабочее время надо думать о работе, а не о «Тойоте», а у меня не слишком получалось. Я сегодня оставил «Ауди» – мою деловую леди – в гараже, чтобы обкатать «Крузак».

   Шёл зверь хорошо, блокировка не шумела, ничего нигде не стучало и не текло. Стометровку за стометровкой пробегал с мерным шелестом лап по асфальту, тихо урчал, довольный неожиданным выгулом.

   Не с чего обращаться к мастерам, разве что поблагодарить. Но это рановато, а вдруг ошибка вылезет позже?

   В общем, звонить в автосервис поводов нет.

   В обеденный перерыв я набрал Бадаева. Признался, что прислушался к его реко-мендации. Его ответ звучал довольно:

   – Ну как сделали?

   – Быстро, – что я ещё мог сказать?

   – Быстро и хорошо, или главное – быстро?

   – Ты ж говорил, что там всегда хорошо.

   – Я говорил, что сервис надёжный, – деланно-серьёзно поправил он. – По деньгам можно и поторговаться. – Я поморщился, вот не хватало копейки выбивать. – С Алиной общался?

   – Общался, – в голос против воли проскочило недовольство, и Бадаев захохотал:

   – Не обращай внимания, ручки у неё золотые. Просто характер с человеческим обществом не совместим. Они с Кириллом творят чудеса. Парни похуже, но им ничего серьёзного самостоятельно не дают. Наверное.

   – Кроме электроники, – не удержался я от ехидства.

   – Ну там у них один – электронщик по диплому, но ты не беспокойся. Без спросу не полезет. В общем, пользуйся и не благодари.

   Понятно. Значит, Алина не одного меня раздражает. Ну и ладно, не хватало ещё с мелкой девчонки беситься. Просто пропускать её тон мимо, пока она дело делает.

   5. Андрей

   Я хорошо умел сосредотачиваться на делах клиентов, и часами мог обдумывать одну идею. Но в этот раз мысли то и дело убегали. Это ведь из-за того, что ситуация простая, тут и без меня справятся, да и основную информацию я нашёл, и документы подобрал, осталось оформить, да и время есть…

   Нет, если бы я поставил точку для себя, я бы смог выкинуть странный сервис из головы. Но какое-то раздражение оттого, что со мной обходятся, как с рядовым клиентом, которому можно и нахамить, и послать… Оно не давало покоя.

   Интересно, а с Бадаевым она так и не разговаривает вежливее?

   Два дня я ездил на работу на «Крузаке», пока не пересел на «Ауди» обратно.

   По привычке продолжил вслушиваться в звук мотора, вылавливать посторонние звуки. И, наконец, нашёл. Наверное. Просто не люблю, когда что-то не в порядке. Мо-жет, и кажется. Но стоит и проверить.

   А с сервисами VAG у нас в Башкирии ситуация может и не лучше, чем с «тойотов-скими». Так что стоит обратиться туда, где неплохо делают.

   Но меня ожидал сюрприз.

   – А вам срочно? – спросил молодой мужской голос. – У нас запись только на сем-надцатое.

   – Переобуваться ломанулись? – стойкого плюса ещё не было, грязь пока подмора-живало, но особо торопливые уже сняли шипы. Вот вчера по дороге на работу наблюдал съезд клуба любителей летней резины. Зачем это делать, если можно подождать – ради собственной безопасности? Я, например, предпочитал выдержать время, хотя серьёзно пострадать в городской аварии на «Ауди» или «Крузаке» надо постараться. «Ниву» вообще буду переобувать, когда она понадобится.

   – Мы сейчас не занимаемся шиномонтажом, – как будто извиняясь. – У нас просто обычно очередь весной. Но если вам срочно, можно попробовать, только это обойдётся дороже.

   И работать они будут ночью, понял я. Как тогда, когда я пригнал «Крузак».

   – Не срочно, но неужели нет никакого рабочего времени? Может, кто-то откажется?

   – Мы вам позвоним. Записать вас пока на семнадцатое?

   Я согласился. Что я беспокоюсь? Какая надобность спешить? Да, можно продавить их через кого-нибудь. Если бы я действительно торопился, можно было бы и попробовать. Но смысл сейчас?

   Больше недели. Я же могу подождать.

   Почему бы и нет?

   6. Андрей

   На самом деле я настолько замотался по работе, что, наконец, выкинул из головы Алину с её сервисом, да и чуть не забыл про запись. Вспомнил буквально накануне – к счастью. Ждать ещё неделю не хотелось.

   Я приехал даже раньше, но предыдущего клиента уже отпустили. Интересно, у них так много клиентов, почему мастерская почти всегда полупустая?

   Впрочем, загонять длинную базу «А8» удобнее, когда ничего не мешает, так что отлично.

   Алины опять не было.

   Как я так неудачно попадаю? Или она, как хозяйка, редко работает, просто подменяет ребят?

   Нет, Бадаев говорил про неё, как про основного мастера.

   Я тщательно удерживался от того, чтобы спросить про девушку. Какая разница, кто именно будет смотреть мою машину, если это будет хороший специалист? Тем более, что в этот раз я решил не присутствовать и не стоять над душой, а вернуться после.

   – Вы, значит, колёса не меняете? – спросил на всякий случай.

   – Почему, – Кирилл пожал плечами, – это сами по себе не меняем, а заодно можем. Колёса или только резину?

   – Колёса. Когда подвезти?

   – Мы можем и сами забрать, как отдельную услугу.

   – Я привезу, – зачем ещё! Это было вполне разумное предложение. – Завтра закину.

   Всё равно придётся снова пересаживаться на «Крузак», оставив «Ауди» с её в два раза меньшим расходом и сумасшедшей эргономикой немцев.

   И опять домой на такси!

   Алины не оказалось и на следующий день. Я сдал колёса и уехал.

   7. Андрей

   Покатушки в выходные резко подняли настроение. Моей верной лягушке – «Ниве» – ребята поставили новые грязевые лапки, рельефные и внушительные. Только на лето переобуваться было ещё рановато – в лесу лежал снег. Меня подкалывали – несмотря на то, что одного из главных конкурентов – Ильнура с его «Уазиком» не было – результата я не показал. Зато перемазался, вымок, устал…

   Но как же это было здорово! Только тут я жил. Остальное… работа, общение в клубах и ресторанах, встречи с клиентами в неформальной обстановке… Это всё суррогат жизни, это всё для того, чтобы вбухать в машину побольше, заехать в болото поглубже, дёрнуть застрявшего товарища и долго выкапываться из грязи.

   Греться меня пустил Макс в свой почти раритетный «Patrol». В Ниве печка была слабовата, а его девушка взяла два большущих термоса с кофе.

   – Как же ты на ней ездишь, если она такая холодная? – побеспокоилась Женя, под-няв на меня огромные глазищи.

   Я отмахнулся:

   – Если не промокнуть предварительно и не уделать салон, в ней нормально. Да я на ней не особо и езжу. Вообще для города у меня другая машина, только она в сервисе.

   – А что случилось? Это ты про «Аудюху»?– теперь забеспокоился Макс, для него стоимость ремонта машины такого класса была чрезмерной. Но за меня переживать точно не надо. Мне вполне себе подходит.

   – Да ничего…

   Ничего не случилось, просто я должен был побывать ещё раз в том сервисе.

   Отогнал самоиздёвку и ответил:

   – Просто диагностика. Понравилось, как сделали «Крузак».

   – А что за сервис? – заинтересовался Макс. Я объяснил, где он, и лицо приятеля расцвело широкой улыбкой:

   – А, очаровательная Алина!

   Женя издала что-то протестующее. Я не сдержал смех:

   – Запоминающаяся личность, правда?

   – Ещё бы! Автомеханик, конечно, отличный. Но общаться с ней хочется минимально. А ещё пришлось объяснять Женьке, что «Автосервис Алина» в адресной книге – это реально автосервис.

   Я постарался не показывать недовольство. Это, в конце концов, их отношения. Но если ты встречаешься с человеком, ты ему доверяешь. Никаких проверок, никакой слежки, никаких сцен.

   Я бы не стал терпеть девицу, которая так треплет мне нервы.

   – Так чего ты его так записал? Есть же какое-то название?.. – я попытался вспом-нить, но вывеска ограничилась кратким «Сервис», а внутри висел только график работы и требуемые законом документы, которые, конечно, никто не читал, а я знал почти наизусть.

   – Какое название? Нет там никакого названия. Да им зачем, и так не попасть к ним.

   Да уж, запись за десять дней. И если у них столько работы, почему я не могу застать эту Алину в мастерской?

ГЛАВА 2

8. Алина

   – Ру-устик, а подмени меня, пожалуйста, ещё раз, а?

   Парень хмыкнул насмешливо:

   – Что, «Ауди» забирать придёт?

   – Я просто не хочу с ним встречаться.

   – Чем он тебе таким не нравится? Клиент как клиент. Упрямый, но он такой не один.

   Ага, очень упрямый. Только вот, в отличие от других упрямцев, быковать или скандалить и не думал. Но его твёрдый холодный тон намекал, что возможностей добиться своего у него побольше, чем у тех, кто открыто бушует.

   – Просто не нравится.

   Не знаю уж кто он, явно не из простых. Хотя бы судить по машинам, явно обе его.

   Я таких недолюбливаю. Нет, не хочу сказать, что нельзя заработать таких денег честно. Просто когда доходы уносятся в подобные выси, понятие честного заработка сильно трансформируется. Я никогда не понимала, что такого делают некоторые люди в десятки раз сложнее, чем шахтёры и санитары, что получают в десятки раз больше шахтёров и санитаров. Но при всём при том – ладно, получайте. Хрен с вами.

   Бесит то, что они ходят-выделываются, будто крутые и та-акого достигли в жизни!

   Этот вёл себя именно так. Все должны перед ним стелиться, потому что. Друже-любно разговаривать с персоналом так же позорно, как сесть за руль «Автоваза».

   Было ещё кое-что. Он же мужчина. Не то, чтобы явная красота, но обаяние и мужественность. Такие считают, что девушки будут стелиться ковриком, стоит только улыбнуться.

   И я не могу сказать, что они неправы. Ибо женщины обвиняют сильный пол в том, что те думают далеко не верхней головой, но сами готовы симпатичного парня обслужить получше и вне очереди, оказать особую услугу, сделать скидку, подсказать что-нибудь нужное, подвезти до дома, сделать за него часть работы…

   А в нынешней ситуации самое паршивое, что мне захотелось повести себя так же. Прыгать на задних лапках, как дрессированная собачка и удостоиться одобрительной улыбки этих тонких холодных губ.

   И это испугало. Все те, кто до этого пытался поставить меня на место, вызывали раздражение, даже бывало бешенство, а не азарт и предвкушение. На меня не действо-вали ни наглые слова, ни грубый тон, ни обаятельные улыбки.

   Просто этот клиент какой-то чересчур самоуверенный. Эта его самоуверенность на меня и давит.

   Нет, пусть с ним общаются ребята и Кир Саныч, а я пообщаюсь с его машинами. Эти марки уже изучены вдоль и поперёк и вряд ли могут удивить и заинтересовать, но часы в приятной компании у меня будут.

   9. Андрей

   Я снова её не застал. Хотя в этот раз приехал на час раньше. Пришлось захватить кое-какие документы домой, чего я очень не люблю, но здесь уже спортивный интерес.

   Оглядывался по сторонам, пытаясь заметить хотя бы следы присутствия. Бесполезно. Эта наглая девка на самом деле от меня прячется.

   – Я ни в коем случае не ставлю под сомнение вашу компетентность, – сказал я Ки-риллу, – но приятели, которые рекомендовали мне ваш сервис, особенно вспоминали Алину. Для меня удивительно, что молодая девушка может не хуже вас копаться в моторах, но оснований не доверять приятелям у меня нет. Довольно странно, что я не могу её застать уже который раз. В совпадения я не верю, вопрос в том, почему она от меня скрывается? Не связано ли это с моими машинами?

   Мужчина вздохнул, не скрывая усмешки.

   – Да если бы я понимал, почему она от вас скрывается! Она же молодая девушка, а не просто автомеханик. Что там у неё на уме! С машинами это точно не связано. Машины ваши ей нравятся.

   – А я нет, – тоже не сдержал усмешки. – Ей, возможно, нравятся машины больше людей, да? На свидание предпочла бы пойти с симпатичной «Тойотой»?

   – Ей больше нравятся редкие модели, «Тойоты», особенно «Land Cruiser», изучены вдоль и поперёк. Да и «Ауди» ничего нового показать не может, «Фольксвагены» вообще собирают свои машины из одинаковых запчастей. А вот пригони вы какую-нибудь «Альфа-Ромео», или на худой конец «FAW», у вас будут шансы её заинтересовать.

   – Что, неужели станет немного повежливей?! – деланно удивился я. Интересно, а если приехать на «Ниве»?

   Кирилл засмеялся:

   – Это уж вряд ли.

   – Когда она будет? – спросил я тихо и серьёзно.

   – Завтра точно, – ответил так же тихо.

   Я вовсе не хочу её видеть. Это просто спортивный интерес. Если бы эта наглая девчонка не пряталась от меня, я бы и не подумал её искать. Но в самом деле это уже подозрительно.

   Дома тщательно осмотрел машину. Но ничего не болталось и не подтекало.

   От мысли самому чего-нибудь открутить отказался, ибо это нелепо.

   А, ладно. На месте разберусь.

   10. Алина

   Из сервиса я уехала в обед, когда подъехал Рустик. Поблагодарила его и пообещала отпустить два дня за каждый день, когда он меня выручил. С удовольствием приеду лишний раз, а парню пригодится.

   Кирилл Александрович усмехался, когда думал, что я не смотрю. Ну и пусть. Я только-только решила проблемы с Димкой. Новых проблем мне не нужно. Нет времени. У папы съезжают арендаторы и он просил помочь.

   Надо будет полностью всё пересчитать и проверить. Работы на несколько дней, да-же если заставить его бестолкового бухгалтера что-то делать. Где он только таких берёт?

   Ещё эта выставка. Снова нытьё, жалоба на невнимание, слёзные мольбы болтаться по галерее несколько часов без дела. И отец не примет никаких поводов сбежать, даже его собственная бухгалтерия не аргумент.

   Кроме того, надо найти новых арендаторов, если ещё не стоит очередь. А она обычно не стоит.

   В моём графике нет места эмоциям. Даже самого графика нет, ибо успеть надо па-раллельно везде. На общение с неприятными людьми я тратить силы не буду.

   11. Андрей

   Я, наконец, её застал. Спасибо Кириллу. Прямо-таки удовольствие от минутной растерянности в глазах.

   Встаёт, и дежурная улыбка расцветает на лице:

   – Здравствуйте, Андрей Витальевич! Что-то не то с машиной? Мы ничего не делали, кроме профилактики, никаких неисправностей, требующих вмешательства не было.

   Вот сейчас говорит, как менеджер, даже имя-отчество в документах посмотрела.

   – Никаких? Вы уверены? Вчера я вас не застал.

   – Была не моя смена.

   – Непонятные у вас смены.

   – По графику, – улыбка так и держится. Да убери ты уже её! Она фальшивая, как будто распечатана на принтере.

   – Вы знаете, Алина, автомеханик для машины – это как стоматолог для человека. Я бы хотел знать, кто занимается моей машиной.

   – Тогда вам, может быть, найти автосервис с одним механиком? Вы тогда будете точно уверены, что только он разбирает вашу машину, – улыбка прямо наклеенная. Глазки нетерпеливо стреляют на меня и на входную дверь.

   Нахалка.

   – Вы смотрели мою машину? – более резко. Само получилось.

   – А вы так хотели показать машину именно мне – или боитесь, что в неё залезу именно я? – да убери ты уже с лица эту улыбку типа «приветливый менеджер»!

   – Вы смотрели мою машину? – повторил я с нажимом.

   – У вас есть какие-то претензии? Или что-то ещё неисправно? – и улыбка. Всё эта же улыбка. От неё кипит внутри. Я не понимаю, что мне хочется с ней сделать, но что-то явно описанное в статье 115 УК РФ «Умышленное причинение легкого вреда здоровью».

   Сгребаю её волосы, собранные в хвост на затылке, подтаскиваю поближе, заставляя наклониться над столом и захватываю её губы своими. Ловлю её приглушённый вскрик, ей приходится упереть ладонь в моё плечо, чтобы не упасть.

   Почти терзаю её губы, с которых только так можно стереть отвратительную фаль-шивую улыбку. Она не сопротивляется, поддаваясь, подчиняясь, и разжигая ещё сильнее нечто, кипящее внутри меня. Её ответ, попытки принять участие в этом наказании не просто не успокаивают, наоборот, ещё больше выбивают из равновесия.

   Ещё немного, и я разложу её на этом же столе.

   12. Алина

   Я смотрела только на его губы, вкус которых ощущала до сих пор, не в силах взглянуть в глаза. Потому, что если меня ещё раз поймает его взгляд, он сможет взять меня прямо здесь и сейчас, и я даже не буду возражать.

   Слишком резко, грубо, яростно. Это явно не то, что чувствуют мужчины, которые знакомятся с кем-нибудь вроде моей сестры. Так не дают симпатичной девушке знать, что она понравилась.

   Что ему нужно от меня? Я ведь сейчас вела себя вежливо, даже старалась не гру-бить. Не понимаю, зачем он вообще меня так упорно пытался застать.

   Или это просто его манера общения с девушками? Может, он весь такой обаятель-ный и состоятельный, и девушке этого должно быть достаточно вместо ухаживания? Может, надо при виде такого парня сразу таять и не тратить его время?

   Мне это не нужно. Мне совершенно не до этих проблем. Автосервис требует моего внимания не только машинки поперебирать, это и Кир Саныч с ребятами могут. Тут ещё много чего. И папе нужна моя помощь. И выставки эти ещё…

   И если будет парень, то пусть это будет милый и удобный мальчик. А не самоуве-ренный холёный самец, который гипнотизирует одним взглядом, а голос пробирает дрожью до самых колен.

   – У вас всё? – я пытаюсь скопировать его же собственный ледяной тон. Сажусь, достаю из ящика стопку бумаг и начинаю перебирать.

   – Я не смотрела вашу «Ауди». Если есть какие-то вопросы по машине, откройте ту дверь, позовите Кирилла Александровича. Он вам всё объяснит.

   Пауза. Он стоит, и, видимо, смотрит на меня.

   – Алина…

   Я нарываю черновик отчёта за апрель и начинаю вписывать туда сегодняшние цифры. Трудновато подводить итоги без постоянных записей.

   Он молчит. Отлично, я могу напутать, если отвлекают.

   Выходит. Аккуратно прикрывает дверь. Шум мотора.

   Бросаю бумаги на стол и позволяю себе расслабиться.

   13. Андрей

   Как можно вообще её понять? То отстранённая рабочая вежливость, то она уже обхватывает своими губками мою, пробежавшись язычком…

   То снова вежливо ставит на место. Мол, хватит, поигрался – иди.

   Может, это какой-то флирт своеобразный? И действенный. Я не знаю, чего я хочу больше, вмазать хорошенько – или поиметь её прямо на месте.

   Но я точно хочу видеть её ещё раз.

   Жалею, что уехал. Но возвращаться сейчас не просто глупо, а опасно. Ибо я совершенно не уверен в себе. Нет, не думаю, что на самом деле её ударю. Я не смогу ударить женщину даже если будет сколь угодно веский повод. И не думаю, что не выдержу и наброшусь на неё.

   Но что я могу наговорить, или что-то ещё сделать, о чём потом очень пожалею?

   Было бы здорово, если бы это всё её поведение – просто способ привлечь внимание. Но если я хоть сколько-то разбираюсь в людях – а я разбираюсь – это совершенно не так.

   Она просто какая есть. Девчонка с баллонным ключом в одной руке и папочкой с документами в другой.

   Вряд ли она вообще с кем-нибудь флиртует.

   Да ну её. Нужна мне что ли девушка, которая хамит и язвит? Общение с ней будет хождением по минному полю – непонятно, где и когда рванёт. Да и вряд ли стоит надеяться, что она хороша в постели – плевать ей на чьи-нибудь чувства.

   Если она так не хочет меня видеть, зачем я вообще сопротивляюсь?

   В этом у нас должна быть общая цель.

   14. Андрей

   Это большая удача, что мне написала бывшая.

   До этого я вообще терпеть не мог общаться с бывшими. Никакие «давай останемся друзьями» не настраивали их на приятельский лад, и терпеть девушек, которые либо хотят вернуть отношения, либо пытаются похвастаться, как у них всё отлично без меня я не собирался. А ещё ведь бывает вариант, когда они считают, что могут получить бесплатную помощь по старому знакомству!

   Да пожалуйста. Только не курице, которая устроила скандал в магазине из-за моего отказа заменить ей телефон, который разбила во время ссоры со мной же. А вот была ещё одна, которая вела огонь на два фронта и была при этом уверена, что может ещё подумать-повыбирать.

   В общем, общения с бывшими я избегал как мог.

   Но тон Олеси наводил на мысль, что она жалеет о поставленном ультиматуме про «жить вместе или до свиданья».

   Обычно для меня их сожаления не играли роли…

   Но Олеся – не Алина, вот что играет роль.

   Ботиночки со стразами внесли свою хозяйку в кафе. Девушка всегда носила сногс-шибательные каблуки, и, честно говоря, ножки её выглядели в них очень даже. Навер-ное, меня она на них и словила. Очень стройные ножки. И выше ничего так. Сейчас это «ничего» скрывала широкая юбка, но я же помню…

   Хотя, вообще-то уже начал забывать. Всего-то пару месяцев… Я просто выбросил её из головы, и если бы не Алина, то выбросил бы насовсем.

   А сейчас мне нужно отвлечься. У Олеси есть всё, чтобы вскружить голову. Фигура, голос, облако ароматов, всё может зажечь, закрутить, опьянить…

   Она заказала только зелёный чай с пирожным?

   Хочет показать, что не собирается объедаться за мой счёт, или собирается разыграть комедию с раздельной оплатой?

   Впрочем, её проблемы.

   Я просто обнаружил, что всё это волшебство перестало быть таковым. Никаких чарующих эмоций от аромата её духов, никакого настроения не поднимает блеск её глаз.

   Бывшие должны оставаться бывшими.

   Объяснил это ей, и… внезапно она поняла. Более того, не удивилась. Допила чай, поскребла недоеденное пирожное на тарелочке. Попыталась оставить деньги, но это я пресёк категорически. Пусть, на прощание, не разорюсь.

   И оставила меня с мыслями об Алине.

   То, чего я так хотел избежать. Ощущение её суховатых, горячих, смелых губ, её меняющийся от холода к жару голос, сердитый пронзительный взгляд.

   Она преследовала меня, ненадолго отступая под натиском других мыслей, и воз-вращаясь, стоило только попытаться расслабиться. Сон отвлекал, но я всё боялся, что она вот-вот проберётся и туда.

   Сколько я выдержу так? И почему вообще должен выдерживать?

   15. Алина

   На самом деле жалко. Я давно заметила – чем привлекательнее парень, тем легче его отшить. Самым неприятным вообще не объяснишь, что он не нравится. А если объясняешь, то ещё и объясни – почему не нравится, что мнение не изменится, почему мнение не изменится… А на следующую встречу всё по второму кругу.

   А этот вот взял и ушёл после первого игнора.

   Хорош, конечно. Тёмный, глубокий, пронизывающий взгляд. Уверенная, подтянутая фигура. Аккуратная одежда и причёска, при этом не скрывающая хорошие волосы. Мне нравятся красивые волосы у мужчин, но у многих они даже не обязательно чистые.

   А голос! Рокочущие нотки пробирали дрожью, и горячая волна обдавала от этого звучания.

   Вот только у него две машины, каждая из которых стоит как квартира на Проспекте, костюм, который смотрится соответственно машинам, манеры человека, которому все должны и запросы хозяина жизни. Мне такое сокровище совсем ни к чему. Губу всё равно придётся закатать, он избалован женским вниманием, и просто нашёл нечто необычное – девушку-автомеханика. Даже не какую-то симпатичную, просто – ого, девушка в спецовке! Интерес пропадёт сразу, как только он увидит другую девушку – в костюме девушки.

   А я интерес парней к себе не умею подогревать… Да и не то, чтобы хочу. Простые парни и так бывало, появлялись, а вот такие, блестящие…

   Надо его познакомить с Мирой. Вот уж друг другу подошли бы!

   Я старалась проводить больше времени с моей единственной любовью на всю жизнь. Мощные, яркие, фигуристые, они говорили со мной мелодичным басом, и я лечила тех, кто начинал кашлять или похрипывать. Благодарно они выбегали из ворот и мчались, подмигнув огнями на прощание.

   И тогда я чувствовала эйфорию.

   Звонок от отца – одна из тех вещей, которые спускают с небес на землю.

   Опять. Его бухгалтер вообще ничего не может сделать. Я же говорила, что мужчина не лучше женщины только из-за содержимого штанов. Папа просто не может выбрать хорошего специалиста. И говорила, что бегать от налогов не надо, особенно если выигрыш настолько мал.

   Но теперь мне надо ехать в его офис и снова исправлять эти таблицы.

   Из сервиса все уже ушли, и я хотела подольше посидеть, всё-таки до конца разобрав «Ford Mustang». Мне ещё «Мустанги» не попадались, и общаться с этим оказалось интересно. Стоило вставить немного жизненной энергии, и его ровные, тугие мускулы тихо вибрировали, регулярно сбивая ритм. Маленький хромой звучок сквозь сексапильный бас шестерней. Конь храбрился, стараясь не показывать мне свои слабости, и мне надо залезть к нему в душу, снять твёрдую, лоснящуюся кожу, и найти ту заминку, которая нарушила гармонию.

   Но я должна отложить инструмент, переодеться и ехать разбираться с бухгалтерией.

   16. Алина

   Папа был там и вздыхал, разглядывая смету, которую зачем-то распечатал. Я прошла мимо, забрав у него пачку.

   – И надо было портить бумагу?

   – Алина… – он вздохнул устало. – Говорю же, мне так удобнее. У Миры после майских праздников открывается выставка.

   – Опять?! Сколько у неё этих выставок! Работать она так и не пробовала?

   – Алина! – рявкнул отец – понарошку, скорее. Мира продавала картины, рисовала на заказ портреты, иллюстрации в печатные издания. И да, это не примитивный автосервис. Поэтому она могла сказать «пап, я не могу тебе помочь сейчас, у меня вдохновение – или заказ».

   А я не могу сказать, потому что мой автосервис не может прокормить семью, если учесть мои кредиты.

   А папин бизнес кормит.

   Я могу только беситься и в ответ слышать, что у Миры талант.

   Да, у неё талант, а у меня нет! Да, я делаю то, что и без меня делали бы.

   Но мне это нравится. А я должна перебирать папины бумажки, потому, что у меня нет таланта.

   Как я ненавижу это Мирино художество, её вдохновение, все эти её выставки!

   Ночью я легла очень поздно. Завтра я должна быть в сервисе, а послезавтра выходной, и я посвящу его папиной просьбе.

   Чёрный «Мустанг» оказался тёмной лошадкой и возиться с ним пришлось долго, в перерывах между двумя другими клиентами. Я даже опоздала сменить Диму в приёмной, но он, как обычно, стеснялся жаловаться.

   Я только направилась переодеться, как услышала шум машины. Поторопиться я не могу, надо ещё отмыть грязь. Придётся Диме ещё и этого принять.

   Осторожно выглянула с заднего окошка. Может, узнаю клиента. По записи сейчас никого не должно быть, и так три машины в мастерской.

   И увидела, как медленно паркуется бежевая «А8».

   Сердце попыталось выпрыгнуть и забилось о рёбра. Я ворвалась обратно в приёмную:

   – Дима, выручай!

   Тот сделал серьёзное лицо, очевидно, это далось ему с большим усилием, судя по паре гримас:

   – Что, опять тот клиент?

   – Да, это он! Меня нет! Совсем нет, не моя смена! Посмотри машину сам! Я тебя честно-честно сменю, когда он уедет!

   Одежду обратно сунула в шкафчик и вернулась в мастерскую. В ней стояли банальная «Kia Rio» и изученная вдоль и поперёк «Renault Sandero». Конкуренцию божественному «Мустангу» они составить не могли никак.

   Я ещё покопаюсь, пока Родин не уедет. А для гарантии я спрячусь за машину, если оставить пока в покое двигатель и начать снимать крыло, меня не будет видно.

   17. Андрей

   За столом Алина не сидела.

   Сам этот факт вывел меня из равновесия.

   А когда парень в мятой рубашке, глядя честными глазами, сообщил, что сегодня её нет, так как смена не её, я готов был взорваться.

   Но самоконтроль и здравый смысл помог успокоиться. Нет – надо найти, чего злиться?

   Парень её координаты, разумеется, не дал. Ну это логично, он начальницу явно побаивается.

   Тогда попробуем по-другому.

   – Можете, пожалуйста, позвать Кирилла? – попросил вежливо.

   В ответ услышал, что его тоже нет.

   Это как?

   Бадаев не упоминал, что есть ещё какие-то мастера. И я здесь никого больше не видел, только Алину, Кирилла и двоих молодых парней.

   Не могли на зелёную молодёжь оставить дела.

   Значит, кому-то парят мозг.

   Я прошёл к двери в мастерскую и рванул её. Она открылась с лязгом и возмущён-ным окриком парня за спиной.

   Свет горит.

   Я захлопнул дверь и, подумав, задвинул большую железную защёлку.

   – Алина!

   Три машины и ни одного человека?

   Как же!

   Я обошёл первую. Никого. И тишина.

   Вторую.

   За третьей, внизу, за колесом глянули чуть испуганно её глаза.

   – Ну привет, – сама собой на лицо вышла довольная улыбка.

   Не её смена, надо же!

   Глаза, как небо в грозу, подёрнулись злостью, и она порывисто встала, сжимая ключ в руке. Я невольно отошёл на шаг.

   – Покиньте ремонтную зону! – почти прошипела она.

   Ну ладно, может, у них тут техника безопасности.

   – Давай выйдем и поговорим.

   – Я работаю! Покиньте ремонтную зону!

   – Потише, я…

   – Вас сейчас отсюда выставят!

   – Кто, парень на входе? – мысль сама по себе смешная, как только она пришла ей в голову?

   Ручка в грязной перчатке сжала ключ ещё более угрожающим жестом. Она что, серьёзно?!

   Я перехватил её руки и вытащил инструмент. Аккуратно положил на пол. Заглянул в глаза.

   – Лишение свободы на срок до двух лет, – сообщил ей, наблюдая, как злость с новой силой вспыхивает на лице.

   Не дожидаясь, пока с её губ сорвётся очередная гадость, целую их, подтягивая её ближе. От её уверенного ответа крышу окончательно срывает.

   Она должна сопротивляться, вырываться. Если бы хотя бы не целовала меня в ответ, я бы, может, и взял себя в руки. Но то, что она делала, совсем не совпадало с тем, что говорила.

   Внутри с новой силой вспыхнуло желание… не то ударить её, не то… Я оторвался от неё, вглядываясь, пытаясь понять.

   Взгляд с поволокой страсти. И слова, от которых веет холодом.

   – Я попросила вас уйти!

   Эмоции больше не сдержать, и я хватаю её, подтаскиваю, поворачиваю и толкаю грудью на капот чужой машины. В её тихом вскрике больше нет ни холода, ни злости. Сдёргиваю бейсболку, пальцы натыкаются на какую-то непонятную заколку.

   Ну её, и так есть чего пощупать.

   Свободные лямки комбинезона практически сами спадают, обнажая тонкие ножки и кружевные трусики, которые сногсшибательно подчёркивают формы. Задираю ей футболку, прижимая грудью к холодному металлу, и она прогибается со вздохом, от которого кипит кровь.

   Где холодность и недоступность? Я уже не смогу сбавить обороты, почему она не остановит меня, почему поддаётся, прижимаясь попкой, выгнув спину и вздыхая?

   Её кожа бархатистая на ощупь и солоноватая на вкус. Она дрожит, явно не от холода, дрожь пробегает от моих губ и рук на её теле.

   Я стягиваю её трусики и она переступает, освобождаясь от них. Проблеска сознания хватает, чтобы положить их на капот подальше, а не бросать на грязный пол мастерской. Ставлю её поудобнее и расстёгиваю брюки.

   Она не оборачивается всё это время, не возражая ни словом, ни жестом. Меня только и хватает на то, чтобы войти медленно, давая ей привыкнуть.

   А потом – словно срываюсь. Её сдавленные стоны всё больше разогревают, её тело бьётся и извивается под моим, я наклоняюсь ниже, вдавливая её в твёрдый металл.

   Целая вечность промелькнула в одно мгновение, и голова начала проясняться.

   Девушка лежала, уткнувшись лбом в машину, её тело била крупная дрожь.

   А я испугался.

   Впервые в жизни мелькнула мысль – «А что дальше?»

   Она придёт в себя – и скажет, как ей было хорошо, и как она хочет продолжения?

   Совсем даже не похоже на Алину.

   На Алину похоже шипеть, ругаться и выгонять.

   После поцелуя она спокойно может велеть убираться. Может ли что-то измениться сейчас?

   Она знает мой номер? В документах должен быть сотовый. Но я не знаю её.

   Я достал визитку.

   А потом сбежал.

   Это точно хуже, чем отвернуться к стенке и храпеть. Я застегнул брюки, вышел, прикрыл за собой дверь. Сказал строго недоумевающему парню за столом «Туда не заходи».

   И уехал.

ГЛАВА 3

18. Алина

   Только шум мотора привёл меня в сознание. Я кое-как стала собирать одежду, по-глядывая на дверь. Если Дима войдёт сюда… Надо торопиться, тем более, я начала мерзнуть.

   По мере того, как я одевалась, возвращались чувства. Тело заново переживало его сильные руки на бёдрах и талии, его дыхание, и невероятные ощущения, которые про-шивали всё тело, подобно электрическому разряду. Как будто в меня засунули клеммы аккумулятора, и до сих пор потряхивало. Я уже устала, а он не прекращал, и чувства нахлынули ещё сильнее. Мысль на заднем плане, что через дверь неплохая слышимость, заставляла кусать губы, сдерживая стоны, решётка радиатора врезалась в бёдра от его резких движений, а металл обжигал кожу холодом, но это всё отступило, когда жаркая волна стала нарастать и сорвалась вниз, словно сокрушая.

   А потом он оставил меня, шепнув на ухо просьбу позвонить. И тогда я не могла ничего ответить, да и понять ничего не могла.

   А сейчас потихоньку понимаю.

   Приходит осознание того, что я натворила.

   То есть вот так я не хочу связываться с парнями-проблемами? А не нужно было в придачу к словам ещё и вести себя как-то менее… согласно? Зачем я его целовала вообще? Да, хотелось. Много чего хотелось. Больше всего – того, что и произошло сейчас.

   И как бы не хотела я убедить себя, что пыталась его остановить, что он сам, что он просто заставил меня…

   Вот если бы я хотя бы попыталась его оттолкнуть, не реагировала на поцелуй, не помогала себя раздеть… Если бы нормально попросила убрать руки, или попыталась позвать на помощь, или объяснила, что ничего подобного не хочу и делать не собира-юсь…

   Нет. Никто меня не заставлял. Это просто было то самое «нет», которое говорится с подтекстом «я не должна, заставь меня». И если он поступил нехорошо, то и я тоже.

   Всё. Случилось, и ладно. Получился незабываемый опыт. Один раз в жизни можно. Привычку такую приобретать не надо, вот и всё.

   19. Алина

   Диму я отправила, наконец, в мастерскую. «Мустанг» велела не трогать, сама сде-лаю, разве что электрику завтра Рустик посмотрит. Там две машины ждут диагностики, вот пусть и работает.

   Клиентов, к счастью, не было, кроме одного, записанного заранее. Это хорошо, так как Кирилл Александрович сегодня не работает, а Рустик отпросился. Я же не в состоянии сосредоточиться на деле – когда эйфория от сильных чувств ушла, нахлынула тревога. И стыд – как я могла так? Вообще практически незнакомый человек. Вдруг он бандит, или женат, или оприходовал пол-Уфы и лечится у венеролога?

   Он не предохранялся. И я тоже. А это значит ещё одну опасность.

   Вот что действительно пугало. Мне ну никак не нужен ребёнок сейчас. Громоздкие и утомительные кредиты не облегчат и так нелёгкую жизнь матери-одиночки. Помочь мне будет некому, от мамы мы давно ничего не слышим, а Мире испортить жизнь никто не позволит. У меня пока нет даже своего жилья, я не могу себе позволить декрет, ибо в сервисе я и за бухгалтера, и за делопроизводителя, и вообще за весь штат, только уборщица приходящая. Да ещё бухгалтерия отца. Большинство документации можно дать обратно тем, кто должен это делать, и просто следить. Но многие сложные вещи просто приходится переделывать или делать самой изначально.

   Я не могу себе позволить даже няню. Бабушка точно не станет помогать, у неё уже силы не те. Промелькнула мысль, что ради Миры она всё-таки постаралась бы, но кон-структивного в этой мысли ничего нет, и потому она лишняя, и думать её нечего.

   А самое ужасное, что я терпеть не могу убивать здоровых детей по такому смехо-творному поводу, как отсутствие надёжного отца, и эта дилемма выводит меня из равновесия даже сейчас, когда ещё не стоит.

   Я, конечно, купила тест по дороге домой. Но на нём русским по белому было написано «с первого дня задержки». Аптекарша объяснила, что тестов, способных гарантированно определить беременность с первого дня зачатия, не существует.

   Мне осталось ещё около шести дней до предполагаемой задержки, и это будет самая страшная неделя в моей жизни.

   20. Андрей

   Разумеется, мне было стыдно.

   Я никогда ещё ни одну женщину не заставлял. Все мои девушки сами за мной бега-ли, фактически я просто выбирал ту, которая бегает быстрее.

   Я никогда ещё не набрасывался на девушек без предварительного стандартного ритуала ухаживания, хотя бы короткого и упрощённого, без чувственного соблазнения и полноценной прелюдии.

   Я никогда не вешал на девушек всю ответственность, оставляя без внимания вопрос нежелательной беременности и не допускал, чтобы это решала она.

   И уж конечно, никогда не сбегал сразу после, оставляя её в самый сокровенный момент.

   Вообще, о чём я думал? Что теперь делать? Предложить начать всё сначала?

   И покорно выслушать, куда Алина меня с таким предложением пошлёт.

   Я бы очень хотел компенсировать ей то, чего лишил. Но как вообще можно её заставить тихо-мирно ходить со мной по кафе и кино, кататься с работы в моей машине, принимать подарки? Шантажом, силой?

   Так же, как я её…

   В самом деле, разве она похожа на даму, которой можно подарить цепочку или браслетик? Из украшений-то на ней заколка и серёжки-гвоздики. Ну и не классику – «Айфон», который больше брэнд, чем функционал. Вряд ли ей нужно что-то стандартное. Она любит машины, разве что. И я, похоже, готов пойти уже и на это.

   Но ни разу не верю в то, что у меня получится ей что-то подарить.

   Я вообще не представляю, как теперь принудить её к диалогу.

   В любом случае, надо её сначала найти.

   Как я и думал, Алина от меня надёжно спряталась. Кирилл сообщил, что её в сервисе нет, и сегодня точно не будет. И когда будет, не знал. И с сожалением сообщил, что в сервисе вся запись полная, может, я попробую позвонить на следующей неделе? Апрель аварийный месяц, они очень заняты.

   На горячую просьбу ответил с тем же сожалением. А потом спросил:

   – Ваша фирма может дать профессиональную консультацию?

   Адреналин ударил в грудь. Если мне сейчас хотят банально продать Алину, то я её куплю, не задумываясь.

   – Разумеется. По какому вопросу?

   – Пусть они вас проконсультируют, какое право в нашем законодательстве у девушки не встречаться с человеком, с которым она не хочет встречаться, – предельно вежливо попросил мастер.

   Подавил ярость, в которую мгновенно переросла надежда. Хватит, я уже тут на эмоциях наломал дров.

   Оба парня говорили примерно то же. На Рустика получилось надавить, но это мало что дало. Он сознался, что Алина от меня прячется, но наотрез отказался помогать.

   Я пробовал ловить её. Не может же она бросить автосервис!

   Тоже не вышло. Заходил в разное время, и каждый раз не было именно её. Попутно узнал, что в костюме менеджеров сидят все, кроме Кирилла, и только с шести до восьми. Днём стол был закрыт ширмой, и я проходил прямо в мастерскую.

   Но Алину всё равно не застал.

   На то, что она сама позвонит или напишет, я даже и не надеялся.

   И совершенно не ожидал СМС с незнакомого номера.

   Вот лучше бы было её привычное хамство, чем эти два нейтральных слова.

   «Не беременна».

   Сучка!

   Во мне снова поднялась волной ярость – напополам с восторгом… и желанием.

   Разумеется, перезванивать оказалось бесполезно. Я с пяток раз послушал короткие гудки, и бросил попытки.

   Кроме автосервиса у неё должна быть другая жизнь. Я её найду. Пусть не воображает, что умнее меня.

   Разыщу эту наглую девчонку, чего бы это мне ни стоило!

   21. Алина

   Я не могла переделать график, чтобы приходить в сервис только днём, когда шансы на появление Родина минимальны. Ребята тоже не хотят работать вечером, когда все нормальные парни водят девушек на свидания, а Кирилл Александрович должен проводить хотя бы часть вечеров с женой и детьми.

   Поэтому Рустик установил на въезде камеру, которая пунктуально сообщала мне, когда мой упрямый преследователь снова решил попытаться тратить наше время.

   Кирилл Александрович всё-таки однажды решил поговорить со мной, видимо, его ситуация напрягала.

   И я ничего от него не стала скрывать.

   – Да, я поддалась на эмоции. И очень жалею об этом. И не хотела бы больше ничего подобного в будущем. Теперь я знаю, что должна была делать, и как поступать правильно. Знаю, где я ошиблась, где просто расслабилась, вместо того, чтобы сохранять трезвую голову. Но как теперь решить эту проблему, не знаю, и надеюсь, что она со временем рассосётся сама, как только перед влюблённым поклонником мелькнёт другая девушка. И мне не нужно советов. Я знаю, вы желаете мне добра, и понимаю, что жизненного опыта у вас куда больше. Но сейчас мне не нужно советов или инструкций, мне просто нужна моральная поддержка, и я буду за неё очень признательна.

   На мгновение мне казалось, что он готов обнять меня и утешать, но мастер мягко улыбнулся:

   – Ты права, ему скоро надоест. Не нравится он тебе, и ладно. Твоё право. И не надо так себя винить, на то и нужна молодость, чтобы поддаваться чувствам и совершать ошибки.

   Он мне нравится, ещё как нравится… Мне не нравится его отношение ко мне. Он никак не выказывал симпатию, даже не показывал, что я ему симпатична. Наоборот, подчёркивал, что не симпатична. И то, что он сделал…

   …Всё, что случилось, напоминало дурной порноролик. Разозлился, трахнул, отомстил, удовлетворён. Само понимание ситуации буквально жгло стыдом. Он ведь наверняка и разыскивает меня, чтобы извиниться и убедиться в отсутствии претензий. Или – может, считает, что я вот так и буду вести себя дальше, и можно заезжать иногда, расслабиться.

   Щас.

   Побегает и отстанет. Как только снова захочет… расслабиться. Наверняка проблем с девушками у него нет.

   У меня и без сомнительных парней есть чем заняться. Майские праздники встали передо мной со всей своей суровостью, – время, когда работать надо не меньше, чем обычно, но все папины сотрудники пьяные на шашлыках, и до них не дозвонишься, клиенты едут пьяные же, везут на эвакуаторах груды железа, которые надо снова сделать красивыми, поставщики отказываются высылать заказанные запчасти, День Победы вообще выпадает, его лучше сидеть дома, не высовываться…

   Сразу после, десятого мая, открывается очередная выставка Мириного творчества. И это ненужное и пустое для меня времяпрепровождение сожрёт ещё кучу свободного времени.

   И ещё месячные. Если они начнутся, а должны именно на майские, то опять захо-чется умереть. Физические ощущения бывали не настолько сильны, а вот подавляющее отчаяние и тоска просто не поддавались контролю.

   А вот если они не начнутся… Тогда мне лучше и правда умереть.

   22. Андрей

   Разумеется, майские праздники я провёл на «Ниве» и в грязи.

   Оказывается, многие из наших слышали про Алину и её автосервис. Только никто не знал про неё ничего кроме.

   Пару человек даже позволили себе подколоть: «Что, зацепила? Ну тут без шансов. У неё секс только с теми агрегатами, которые можно найти под капотом».

   Разумеется, я не стал объяснять, где и с кем у неё секс.

   Думаю, те кто не решился отшутиться в лицо, за спиной тоже посмеивались. Но я уже и не помню, когда в последний раз меня волновали смешки за спиной.

   Сёма Юнусов, огромный, добродушный, бородатый, привёз дочку, с гордостью рассказывая всем, как она поступила в университет сама, на бюджет, особо тщательно познакомил её со мной, подмигнув из-за её изящного плечика.

   Но девчонка вежливо улыбнулась, глядя, как я вылезаю из замызганной «Нивы», застрявшей в масштабной грязевой луже, стараясь не перемазаться ещё больше, фыркнула и отправилась строить глазки Азату на новом «Паджерике».

   Сёму это, впрочем, не сильно расстроило, он махнул рукой и стал доставать трос, чтобы меня дёрнуть.

   Раньше я посмеивался над этой нежной привязанностью девушек к крутым тачкам. Но сейчас я обдумал ситуацию со всех сторон.

   Сёмина дочка, как и многие, запала на машину, а не на самого Азата, полноватого, блёклого и занудного.

   И, если подумать, чем отличается Алина? Её интересуют машины, но я ни разу не видел в мастерской «Автоваз». И из трёх иномарок она занималась именно дорогой и спортивной. И мужчин она, несомненно, тоже оценивает с точки зрения авто, которое они выбирают.

   Почему же это не вызывает у меня ни смеха, ни отвращения? Почему интерес дру-гих девушек к машинам меркантильный, а Алина сразу «не такая»?

   Да ни почему. Я осознал, что мне всё равно, какая она. Если даже и меркантильная – отлично, я знаю тогда, как её зацепить.

   Мне вообще без разницы, что там скрывается у неё внутри. Я всё равно хочу её.

   23. Андрей

   Я взялся за дело серьёзней.

   Перво-наперво погуглил её имя, фамилию и отчество. Может быть, вообще всё просто и прозрачно и она из тех наивных созданий, которые размещают в соцсетях всю подноготную.

   Не повезло. Или, скорее, повезло. У моей девочки есть мозги, которые подсказали ей не обнажаться в Интернете.

   Но моя задача усложнилась.

   Вахитова Алина Рамилевна несколько раз мелькала то тут, то там – но не факт, что она.

   Рамилей Вахитовых оказалось вообще полно.

   Ну что ж, тогда попробуем по-другому.

   Черкнуть в WatsApp просьбу и ждать. А в это время снова рыться в поисковиках.

   Через двадцать минут у меня был её домашний адрес, список членов семьи, вуз, который она закончила, машина, которую она водит…

   В принципе, этого будет достаточно. Я и так почувствовал себя идиотом.

   Красная «Калина» частенько стояла возле сервиса, наполовину зарывшись в кустах!

   Я мог поймать её коллег на вранье, просто обратив внимание на машину.

   Ладно, кроме коллег есть ещё много людей, которые с ней общаются, и они-то на-верняка не предупреждены.

   Если она настолько не хочет меня видеть, она может это исправить. Так что надо действовать тоньше.

   Десятого числа открывается выставка в галерее «Фантазия». Вахитова Ильмира Рамилевна – так зовут её сестру.

   Посмотрим, Алина, кто кого.

   24. Андрей

   Выставка производила хорошее впечатление. Дизайнерское помещение, отделанное так, чтобы эффективней продемонстрировать что-либо, например, картины, красочные, нежные, каждая словно дышала светом, ощущением полёта – и в каждой была какая-то диссонирующая деталь. И эта деталь тем больше притягивала внимание, чем дольше разглядываешь картину.

   Нет слов, талант есть. Оценённый талант – людей на выставке было много. Некоторых я узнал, и для художника очень лестно заполучить их на выставку. Да и представителей прессы было довольно много. Даже мелькало телевидение.

   Но мне надо было разыскать саму художницу, и я уверенно проталкивался к самой большой толпе.

   Там меня и заметил Алексеев.

   Совершенно неожиданно встретить его здесь. Из разряда клиентов он уже давно перешёл в разряд хороших знакомых, а раньше, бывало, приходилось буквально силой и угрозами вытаскивать из него информацию, нужную для него же.

   Он вообще очень подозрительный, возможно это помогло ему сохранить свои магазины при всех сменах властей.

   Но я точно в первый раз видел человека, который сейчас увлечённо слушал его, а потом взглянул на меня.

   Алексеев махнул рукой и я не увидел оснований отказываться.

   – Андрей, какими судьбами! Решил приобщиться к прекрасному? В таком случае позволь представить тебе Рамиля Альфировича – он спонсор этой выставки и, по со-вместительству, отец художницы.

   Я еле скрыл радостное возбуждение, чуть не начав благодарить Алексеева. Отец не только художницы, но и одного упрямого автомеханика!

   Пожал руку, заверив в приятном знакомстве. Отлично. Чем я теперь могу его заин-тересовать?

   Для начала поделился мнением о картинах. Живопись действительно оказалась изумительной. Такую действительно можно повесить дома на стену, и она будет поднимать настроение. Мы втроём обсудили несколько картин, поделившись мнением, потом Вахитов сказал:

   – Если интересно, могу познакомить вас с художницей.

   В его глазах мелькнула гордость.

   Я улыбнулся:

   – Буду признателен.

   И меня подвели пред светлые очи принцессы.

   Выразиться иначе не получается. Таких небесных созданий ещё видеть не доводи-лось. Золотые локоны мягкими волнами обрамляли лицо, спускаясь на мягкие белые плечи. Нежно-голубые глаза казались срисованными с персонажей аниме, а при малей-ших движениях отливали фиалковым. Грудь её заставляла вспоминать образ Венеры Милосской, а ножки – думать о знаменитых топ-моделях. Поясок перехватывал талию – такую тонкую, что казалось невероятным, что на ней нет туго затянутого корсета, но воздушное светлое платье не оставляло сомнений.

   Её поразительные глаза поднялись на меня, потом пушистые ресницы опустились, и полные губки произнесли:

   – Рада знакомству. Как вам моё творчество?

   Голос удивительно звучный для такого небесного создания. Он разбился хрусталём, на самом деле лаская слух.

   – Великолепно, но не сравнится с вами, – вырвалось у меня, прежде, чем я вообще успел собраться с мыслями.

   Её щёчки слегка порозовели:

   – Спасибо. Вы мне льстите.

   – Я преуменьшаю, – заверил её.

   – Вы уже видели новые картины? Мы с папой ездили в горы на выходные зимой, и они меня настолько впечатлили, что я не могла не отдать им должное целых восемь раз.

   Я предложил ей руку и позволил увести себя в другой конец выставки.

   Мира Вахитова казалась то ли богиней из античных скульптур, то ли девушкой с лучших пинап-картинок. Каждое её движение казалось неторопливым и томным, каж-дый её вздох заставлял волноваться декольте… и мужчин. Я заметил, как окружающие смотрят на нас, как изучают меня, и пару раз в глаза попала вспышка фотоаппарата.

   Где-то в глубине сознания пряталась мысль, что я не с того начал поиски Алины, но разочаровать фею казалось немыслимым.

   Мы рассматривали картины, и зрелище на самом деле захватывало. Округлые ма-кушки гор, засыпанные снегом и поросшие чёрными деревьями зимнего леса, скалы, выглядывающие из пасти гор… И неизменно какой-то чуждый картинам элемент – красная машина, пёстрая коробка, что-то, что выбивается и отвлекает внимание.

   Все восемь пейзажей висели на высокой стене, заканчивающейся перилами второго яруса, одна за другой.

   А над самой верхней…

   Вцепилась в перила Алина, внимательно разглядывая нас.

   На мгновение наши глаза встретились – и она резко развернулась, исчезнув из виду.

   Я почти грубо стряхнул ручку Миры с локтя, пробормотал извинение и что-то вроде «Увидел знакомого» и рванул к лестнице, отслеживая второй спуск.

   Но в этом отвратительном сооружении имелся второй выход на верхнюю парковку. Я буквально выбежал, протиснувшись сквозь закрывающуюся вертушку…

   Для того, чтобы увидеть, как красная «Калина» выезжает на дорогу.

   С губ сорвалось матерное слово.

   Ну ничего, дорогая. Ты от меня всё равно никуда не денешься, бегай сколько хо-чешь.

   А сейчас нужно вернуться назад и извиниться перед феей.

   25. Алина

   Родин отлично вышел на фотографиях. Чётко. Все три газеты не преминули поймать Миру под руку с незнакомцем. Который так бережно её сжимает, чему-то обаятельно улыбается и не сводит с неё глаз.

   Вот и ещё один не выдержал проверку моей сестрой.

   Её вообще реально выдержать?

   Она на самом деле сногсшибательна. Нет ни одного мужчины, который бы остался равнодушным. У них могут быть какие-то намерения, планы, желания… Но при виде Миры остаётся только она. Я не первый раз наблюдаю, как уверенный в себе и деловитый парень видит её… И тает, как сахар в сиропе. Глаза подёргиваются мечтой, а пространство ограничивается одним божественным образом.

   Родин ничего особенного из себя не представляет, чтобы быть исключением.

   А ведь какой упорный! И ребята в автосервисе его не отвадили. И отца с сестрой моих отыскал.

   Но препятствие под названием «Мира» оказалось непреодолимым.

   Я уже давно привыкла. Это уже третий, для которого мой прекрасный образ блекнет на фоне такого невероятного создания. Третий из тех, кто сначала обратил внимание на меня. А так-то обычно парни вообще не смотрят на кого-то другого, особенно столь обычного, когда рядом есть Мира.

   И если в первых двух случаях я ещё на что-то надеялась, то сейчас сомнений уже никаких и не было.

   Это всегда одинаково.

   И всегда больно. Вот так щедро природа наградила мою сестру всем, чем могла, чего лишила меня.

   Но я не буду лить слёзы больше. Хватит. Это было интересное приключение. Не больше.

   Я бросила газеты на тумбочку и включила компьютер.

   Очень вовремя – зашёл отец.

   – Алина, почему тебя не было на выставке?

   Так устало. Ну ещё бы, каждый раз с этим проблемы.

   – Я была!

   – Мы тебя не видели.

   – Плохо смотрели, – буркнула я. – Можно я поработаю? Или учёт больше не нужен?

   – Алина, это тоже важно. Ты понимаешь, что это событие освещали в прессе? Ты понимаешь, какой это день для твоей сестры?

   – Очередной? – я на мгновение подняла глаза и снова уткнулась в монитор.

   – Это знаковое событие!

   – Папа, – голосок Миры, такой тихий, заставил отца замолкнуть. – Не ругай Алину. У неё, наверное, было очень срочное дело.

   – Да была я на твоей выставке! – рявкнула я зло. Дадут мне поработать, или нет?

   – Жаль, что я тебя не заметила.

   Моя милая кроткая хитрая сестричка тоже мне не верит. Похоже, меня видел там только Родин – вот уж кого я совсем не хочу обсуждать!

   Надеюсь, и у него хватит мозгов молчать при отце о том, что он со мной делал.

   Воспоминание накатило внезапно, ощущение его рук, слишком сильных и мозолистых для такого делового человека в безукоризненном костюме, жар и сладкая, почти болезненная нега, расходящиеся от его…

   – Вы можете понять, что вы мне мешаете?! – почти выкрикнула я, пытаясь заста-вить её уйти. Чего ей здесь надо? У неё талант и Родин, пусть пользуется и наслаждает-ся, мне надо работать!

   – Ну Алиночка, ну оторвись ненадолго, мы ужинать собирались, – жалобно попросила Мира. Но на меня это уже давно не действует, выработался иммунитет.

   – Я только села.

   – Да пусть поработает, Мира, – махнул рукой отец. – Потом поужинает.

   26. Алина

   Формулы быстро превращали числа, которые я им подставляла, в значения, которые удовлетворят отца. Мерный стук клавиш лучше любой музыки сейчас. Работа не давала уйти от мыслей – ведь есть мужчины, которые не предпочитают Миру мне.

   Те, под гладкой кожей которых упругий металл без мягкого белка.

   Они журчат тихим рокотом, готовясь к путешествиям. И им не важно, прикасаться ли тканью обивки к прекрасной попке нашей феи – или к моей тонкой офисной юбке. Всё равно глубоко вибрируют, готовясь к бешеной скачке или неторопливой прогулке. Но когда начинают покашливать или замолкать – не Мира, а я для них так много значу. Как бы отец не злился от этой моей любви.

   Они собирались ужинать или болтать?

   Слишком громко, как я должна работать вообще?

   Хотя я без проблем могла отвлечься. Не слушать. Не слушать почти ничего.

   Почти.

   – Костя Алексеев сказал, что у него много инвестиций, и есть возможность угово-рить на новые. Это будет уже другой масштаб, доча. И тобой он заинтересовался.

   – Пап, – удивлённый голос Миры, – ты правда считаешь, что я буду встречаться с человеком, который мне не нравится, только ради инвестиций? Я могу сама добиться.

   – Тебе он не нравится? – чуть разочарованно.

   Пауза.

   – Ну вообще-то нравится. В нём есть такая интересная мужественность. Он так держится, уверенно, такие позы, доминирующие, я бы сказала.

   Да, доминирующая поза, порывистые движения, голос, сам по себе способный вы-звать оргазм, контраст холодного металла снизу и его горячих губ на шее и спине…

   – Я понимаю, что вы только познакомились. Но ты просто присмотрись. Ты ему, вроде бы понравилась.

   Она всем нравится. В чём новость?

   – Думаешь, – смущённый голос.

   Бесят.

   Я встала и захлопнула дверь в кухню.

   27. Андрей

   Номер Миры у меня есть. Она без колебаний его дала. Номера Алины нет по-прежнему. Но, по крайней мере, я приблизился вплотную.

   Одна только проблема. Слишком жестоко – использовать это невероятное создание. Кажется, она считает, что вызвала мой интерес.

   И не то, чтобы это не так. Как вообще она может не вызвать интереса? Она распахивает свои прекрасные глаза, и в них искрятся звёзды. Её хочется саму установить на постамент посреди галереи, как главный и наипрекраснейший экспонат. И табличка: «руками не трогать!»

   Просто прикоснуться к ней – волнующее приключение.

   И когда она спросила, приду ли я на выставку завтра, что я мог ответить?

   Зачем вообще люди ходят два дня подряд в одну и ту же картинную галерею, если она не слишком большая, и всё получается рассмотреть и в первый раз?

   Я пришёл встретиться с Мирой. Добрался только вечером – не могу же я пропускать работу, когда хочу. Выставка уже закрывалась.

   Она заметила меня не сразу, только когда я подошёл поближе. И воскликнула обрадованно:

   – Я вас ждала!

   Ни словом, ни интонацией не упрекнула за опоздание. И неловкость ушла:

   – Только смог вырваться с работы.

   – Прекрасно, что у вас всё-таки получилось. К сожалению, здесь не поговорить нормально и днём, а сейчас мы закрываемся.

   Я воспринял это как намёк и галантно пригласил её в маленький ресторанчик за углом. Мира просияла, по-детски обрадованная. Ну, если подумать, неизвестно сколько она на ногах и как давно не ела.

   Мы разместились за столиком и сделали заказ. Девушка устроила сумочку рядом с собой и улыбнулась мне:

   – Спасибо, что пришли. Мне очень нужна поддержка. Папа, к сожалению, не может быть рядом всё время, у него свои дела, сестра тоже, – она грустно вздохнула, и сразу поднялась досада на папу и сестру, которые бросили бедняжку одну. Я раздражённо поморщился, отгоняя всю эту сентиментальность. Что она сказала про?..

   – Я не видел вашу сестру на выставке.

   – Алина говорит, что была. Но я тоже не видела, – она подняла на меня глаза, в которых билась смешинка, – но даже если и не было, её стоит извинить. Ну не могут все люди любить искусство. Она технарь и любит возиться с машинами. Жестоко заставлять её перебирать гамму чувств, созерцая маленькие порталы в чью-то душу.

   – Это откуда у вашей сестры такое неженское увлечение – машины? – не упустил я случай.

   – Ой, я не знаю. Внезапно ей захотелось мужской работы и самостоятельности. Она даже продала машину, которую ей купил папа, импортный кроссовер, и купила другую, отечественную, представляете? – Мира засмеялась. – Пусть хуже, но своя. У неё свой бизнес.

   – Какой же? – очень интересно. Почему Алина пересела на «Ладу»? Не по карману импортный кроссовер? Или… нужны были деньги? «Захотелось самостоятельности» звучит бредово. Но – похоже на Алину, честно говоря.

   У неё отец – бизнесмен, который неплохо имеет на аренде недвижимости, неужели не мог дать дочке денег на автосервис?

   И где, в таком случае, она взяла остальное? Оборудование стоит явно не разницу между подержанной машиной и продуктом «Автоваза».

   А мне-то какая разница?

   Я отогнал лишние мысли и обнаружил, что Мира по-прежнему о чём-то щебечет. Она посмотрела на меня и смущённо опустила глаза:

   – Я вас утомила? Простите. Вы работали, а теперь ещё и выслушиваете мою бол-товню.

   Заверил её, что мне очень интересно. Особенно, не мелькнёт ли где в этом потоке её сестра, но последнее озвучивать не стал.

   Стоило сосредоточиться на её словах и вступить в диалог, как появился интерес. Мира оказалась приятной собеседницей. Мы говорили о живописи, и она ни разу не дала мне почувствовать себя профаном.

   Я предложил ей подвезти её, но она отказалась. Её заберёт сестра.

   Снова волна адреналина. Ещё один шанс поймать её.

   – В таком случае я провожу вас.

   Попросил счёт, пока она ходила звонить.

   Вернулась Мира озабоченная.

   – Благодарю вас за вечер, но провожать меня не надо. Алина торопится, она просто меня подберёт, и всё.

   Та-ак. Похоже, она спалилась моей неуловимой пташке, что я веду охоту.

   – Я вас не задержу. Просто доведу до машины. Время позднее.

   Но Мира с совсем огорчённым видом начала упрашивать:

   – Ну пожалуйста! Алина заберёт меня, только если я буду одна. Зачем вы пытаетесь заставить меня спорить с сестрой? Неужели это настолько принципиально?

   Как можно огорчать фею? Её волшебные глаза погрустнели, губки слегка надулись.

   Я выругался про себя. Против двоих я не выстою. Алину не взять, если просто идти напролом. Нужно что-то более тонкое.

ГЛАВА 4

28. Алина

   Папа устроил головомойку. Как я могу ставить ещё какие-то условия? Сестра меня и так ни о чём не просит! И как я могла сказать, что не хочу видеть её мужиков?! Мира переживает, как будто она какая-то девочка лёгкого поведения, это у кого ещё мужики были?!

   Вот это показалось совершенно несправедливо. У меня были отношения два раза, и не с мужиками, а с парнями-ровестниками. Но вспомнился Родин… И спорить я не стала.

   Молча выслушала, виновато кивнула. Так он быстрее успокоится, а мне ещё таблицы исправлять и завтра с утра в автосервис к восьми.

   – Больше никаких капризов, ясно? Извинись перед Мирой и пообещай ей, что отвезёшь на следующей неделе.

   – Куда? – она собирается встречаться с Родиным раз в неделю? Это куда легче.

   – У меня обед. Арендаторы очень хотят видеть Миру. Им нравятся её картины. Так что вы обе должны быть.

   – А я-то зачем? – удивляюсь, попутно вспоминая арендаторов. Если папа так перед ними прыгает, значит, это те, кто хочет долгосрочный договор. Тот, который я считала на праздниках.

   Большой, так сказать, куш.

   Почему, интересно, арендодатели такие вежливые и обходительные с постоянными арендаторами, если речь не идёт обо мне?

   Но, похоже, папа считает, что привести только одну дочь, как будто второй вообще нет, неправильно.

   – Ты же считала их договор, может у них к тебе будут какие-то вопросы.

   А, нет, Миру для красоты, Алину для дела.

   – Без проблем.

   Если Мира будет без прицепа, это не сильно сложная обязанность.

   – И, пожалуйста, если вдруг Мира захочет пойти с молодым человеком, не надо ей ничего высказывать.

   Страх пробрал обжигающим ручейком.

   На самом деле мне уже ничего не будет грозить. Родин к тому времени окажется на остреньком крючке моей божественной сестры так же надёжно, как голодный карась весной. Он будет тщательно делать вид, что меня он либо вообще не знает, либо, если поумнее, то приятно удивлён увидеть, кажется, он встречал меня в автосервисе в апреле. Он не будет гоняться за мной с непонятными целями.

   Но разве мне от этого намного легче?

   Разве я смогу спокойно смотреть на него и не переживать снова те ощущения – он во мне, и как будто бушующие стихии разрывают тело? Разве я смогу с лёгкостью об-щаться с ним – и не желать повторения? Слушать его голос, выдерживать его тяжёлый, обжигающий взгляд, и вести себя, как ни в чём не бывало?

   – Папа, мне тяжело всё успеть. Я должна досчитать договор. Если они хотят обговорить финансы, мы можем побеседовать перед или после обеда.

   – Алина, ты должна быть на обеде. Это глупо.

   – Я не буду! – я замерла, как кролик перед змеёй. Нельзя так злить папу, но не могу я ему всё это объяснить! Не могу рассказать, как вместо того, чтобы поставить на место зарвавшегося нахала, послушно повернулась, нагнулась и раздвинула ноги. Я сама предпочла бы об этом не вспоминать!

   – Будешь! Что за выкрутасы! Надо же быть такой завистливой! Да если бы ты хоть немного следила за собой, одевалась модно, красилась хоть чуть-чуть и не болтала всё, что в голову первым взбредёт, за тобой бы тоже парни бегали, ненамного меньше, чем за Мирой! Ты считаешь, близкие люди появляются только тогда, когда тебе чего-то надо? Нужно хоть немного думать о других. Если ты не оказываешь поддержки, то и сама её не жди! Поняла?

   Он вышел, дав понять, что это его последнее слово.

   А я даже возразить не могла.

   Это нечестно. Как он может ставить мне такие условия, если прекрасно знает, что у меня нет выхода? Это буквально шантаж, и банковские кредиторы ко мне менее жестоки. Они не меняют постоянно условия договора, не заставляют меня отрабатывать сверх процентов, и не устраивают эту пытку бывшими парнями.

   От таких угроз я никуда не денусь.

   Я перехватила слезу, которая собиралась упасть на распечатанную таблицу. Вытерла остальные рукавом футболки. Нет, никто не увидит. Я несколько раз обещала себе, что уже привыкла и смирилась, и впредь не буду так переживать…

   Но у неё каждый раз получается ударить ещё больнее.

   29. Алина

   Разумеется, Мира не встречалась с Родиным раз в неделю. Он каждый вечер подвозил её домой, меня она больше не просила. Однажды она вернулась с роскошным букетом красных роз. Папа одобрительно улыбался.

   – Доча, теперь ты не считаешь, что используешь его?

   Мира покраснела и опустила глаза:

   – Я и не считала…

   Даже из-за я Артура не плакала больше двух раз. Это просто чудовищно. Он постоянно рядом, пусть я и избегаю встреч. И если бы хотя бы не Мира!

   Даже если она выйдет замуж, я останусь одна. Потому, что парни не могут перед ней устоять, не важно, есть у них шансы, или нет.

   И если бы дело было только в ней!

   Есть ещё я, я сама без привязки к своей сестре.

   Миру водят по ресторанам, меня можно и зажать в углу где попало.

   Миру держат под ручку, меня лапают, как получится.

   Мире дарят цветы, со мной можно не заморачиваться, захотел – поимел и ушёл.

   Я, вероятно, сама такое позволила. Но я больше не хочу, и теперь всегда буду за собой следить!

   Неужели расплачиваться за маленькую ошибку стоит так долго?

   Одним из вечеров заскочила тётя Вика – сестра отца. Они с Мирой заперлись в кухне, пили чай и долго о чём-то болтали и смеялись.

   Со мной она поздоровалась с сожалением, нет, я лично её устраивала, но как можно так одеваться? Так не следить за собой?

   Тётя Вика всегда была весьма гламурной дамой. И её мнение обо мне было вдвойне обидным, учитывая, что я следила за фигурой, пользовалась хорошей уходовой косметикой и тщательно подбирала деловую одежду. Но я нуждалась в воспитании, которому сильно сопротивлялась, и на меня махнули рукой.

   Мира же всегда была благодарной ученицей и прислушивалась к многочисленным советам.

   Сейчас, насколько я могла догадаться, они обсуждали Родина. Наверняка оценива-ют, стоит ему намекнуть на что-то более серьёзное, или надо выдержать время, ведь знакомство ещё такое короткое! Я очень радовалась, что меня с ними нет.

   Впрочем, меня они обычно и не звали.

   30. Андрей

   Я чувствовал себя так, будто застрял в болоте, и меня постепенно затягивает. Оно такое красивое, зелёное, цветы, бабочки, цикадки поют, и сопротивляться его тесным объятиям вроде бы и стыдно…

   И непонятно, в какой момент пройдёшь точку невозврата.

   «Я так жалею, что не согласилась тогда на ваше предложение – подвезти меня до-мой. Алину просить немного неудобно, ей это не нравится».

   Конечно, с языка само слетело аналогичное предложение.

   И, разумеется, на следующий день тоже.

   И на следующий.

   На третьем ресторане Мира упорно настаивала, чтобы разделить чек. Я настаивал на обратном. Ещё не хватало! Я всегда платил за спутниц, даже случайных.

   Вот здесь был случай, когда стоило изменить принципам. Но понял я это после, рядом с прекрасной Мирой мозги работали совсем по-другому.

   Когда прекрасные цветы на столах оказались искусственными, Мира немного рас-строилась. Она любит цветы, и такой грубый суррогат выводит из равновесия.

   Совершенно неправильно казалось оставить её без настоящего букета.

   Алина начала покрываться туманом в памяти, как будто течение всё дальше уносило меня от неё.

   Я чувствовал себя средневековым рыцарем, для которого абсолютно невозможно отказать даме.

   И этот обед с отцом и его партнёрами… Не рановато ли для семейных обедов? Даже попытался объяснить это Мире, но она непринуждённо отмахивалась, строя наивные глазки. Нет, конечно, никакой неловкости, там же будут практически посторонние люди, кроме отца с сестрой!

   Сестра.

   Алина виделась теперь кем-то, кто может спасти меня из этой сладкой паутины, сбросить это наваждение.

   Все эти гуляющие взад-вперёд мысли о том, что Мира – некий идеал, и каждый мужчина был бы счастлив оказаться на моём месте, иногда казались чужими.

   А иногда – простыми и логичными.

   Ну в самом деле, далась мне эта Алина? Я даже не влюблён. Я не пытаюсь узнать её получше, не переживаю, что она обо мне думает, а вместо прекрасных глаз в мечтах обитают её дерзкие губы.

   Ну получу я её, и что? Это никуда не приведёт. Не будет новой ячейки общества, не появится женщина, которая будет ждать меня дома с горячим обедом… Я почти тридцать лет от этого бегал, но девушки становятся всё изобретательнее, прекрасно понимаю, что вечно это не продлится. Для того, чтобы остаться холостяком, мне надо быть ещё большей скотиной, чем я есть. А это вряд ли возможно. Рано или поздно, но кто-то меня поймает. Так почему бы не Мира? Это просто мы мало знакомы, и я боюсь прикоснуться к этому неземному существу, но ведь она тоже женщина, с красивым телом. Она тоже может заниматься сексом, и вряд ли в стиле викторианских барышень. Наверняка при долгих отношениях эта идеальная дева окажется ещё и хороша в постели. Раз она уж такой идеал.

   Но мысль о Мире в моей – как и в чьей-нибудь постели – оставила меня равнодушным. Никакой правильной реакции. Никакой реакции вообще. И даже никакого желания проверить догадки.

   Я не хочу Миру, я хочу Алину.

   Эта фея меня не получит. И если не перестанет развешивать красные тряпочки во-круг, загоняя меня в нужном направлении, будет жёстко разочарована.

   31. Андрей

   Я пошёл на этот обед. Но если Алина снова избежит всех силков и капканов, то я не буду уже больше обхаживать её сестру. Запишу вторую неудачу и буду искать другие подходы.

   Арендаторы меня явно узнали. Я их нет, но всех запомнить нереально. Встречались ли мы на одной стороне или на противоположных, сейчас они сильно занервничали и начали что-то тихо уточнять у Вахитова.

   – Андрей Витальевич просто встречается с Мирой, – заверил тот успокаивающим тоном. Я встречаюсь?! А это не перебор? Я не должен иметь право голоса?

   Но меня сейчас они не интересовали. Как и Мира.

   Потому, что появилась Алина.

   Она села за сдвинутые столы так, что взглядом мы не встречались. Но я всё равно разглядел её бледность, круги под глазами, и общую какую-то усталость в позе.

   Что такое?

    Может я не мог её застать в автосервисе вовсе не потому, что она пряталась от ме-ня? Может, я слишком преувеличиваю свою значимость, и у неё просто куча проблем? Которые сейчас настолько одолели, что она перестала убегать и прятаться, и сидит сейчас на другом краю стола с усталым и безразличным видом.

   После получаса разговоров – в основном Алины с арендаторами – те вышли подышать на свежий воздух. Определённо им нужно было обсудить всё. Моя предполагаемая добыча двинулась за ними…

   А меня подхватила Мира под локоть.

   – У меня есть просьба. Мы можем тоже отойти?

   В коридоре я искал Алину, с трудом прислушиваясь к шёпоту её сестры. Но она сумела обратит на себя внимание.

   – Ты не мог бы прийти как-нибудь с другом? Я понимаю, это глупо звучит… Но кажется, Алина переживает, что у неё никого нет. И мне стыдно её так терзать.

   Ты правда считаешь, что её измученный вид – просто зависть к сестре из-за мужчины?

   Неужели ты не настолько умна, как кажешься?

   – Ты правда думаешь, что лезешь в своё дело? – получилось чуть резковато.

   – Ты же не знаешь! – горестно воскликнула девушка. – Оба раза она расставалась с парнями из-за меня. И часто у парней пропадает интерес к ней, когда я появляюсь ря-дом. А тот её второй парень из автосервиса – боюсь, это для неё было тяжело.

   – Она встречается с парнем из автосервиса? – Там есть Рустик, электрик, и второй. Кто из них? И если это не тот, который Рустик, то почему он так спокойно меня выпустил после того, как я заперся в мастерской с Алиной?

   – Они расстались. Дима увлёкся мной, как только увидел. Я пыталась оттолкнуть его, но не получилось. Я не хотела, чтобы так вышло! – Она опустила глаза. – Я думаю, что если у Алины кто-то появится, она будет меньше переживать. У тебя нет какого-нибудь свободного друга?

   – Нет! – зло ответил я. Пусть только попробует кто-нибудь к ней подойдёт!

   И вот теперь я засомневался в собственном уме. Неужели у Алины такой опусто-шённый вид из-за меня? Как всё выглядит с её точки зрения?

   Я увидел её сестру и увлёкся, забыв её. Вожу в рестораны, дарю цветы. А её по-быстрому поимел в гараже.

   И хочу ещё.

   – Извини, мне нужно сделать несколько звонков, – я отлепил ручку Миры от своей и быстро пошёл по коридору обратно в зал.

   Демонстративно прошёл перед сидящей в одиночестве Алиной. Она вскинула голову. Испуганный взгляд.

   Быстро встала. К выходу она куда ближе меня.

   Ну уж нет!

   Я вернулся в коридор, но свернул не туда, где оставил Миру. В конце огромное окно впускало уже почти летнюю жару. Я перемахнул через подоконник как был, в пиджаке и галстуке.

   Быстро прошёл к стоянке, на которой видел красную «Калину», остановившись за кустами.

   Алина почти вбежала на парковку, на ходу снимая машину с сигнализации, распах-нула дверь, села и попыталась её закрыть.

   Я перехватил дверь рукой и улыбнулся ей сверху вниз:

   – Всё. Хватит. Набегалась.

   Для надёжности отобрал у неё ключи и положил на крышу.

   Она глядела на меня снизу вверх глазами испуганного мышонка.

   – Что тебе надо?

   – Вылезай, – велел я, но она вжалась в сиденье, и во взгляде проступило упрямство.

   – Алина, будь хорошей девочкой, вылезай сама.

   – Зачем? – потихоньку возвращается её привычная злость. Вот теперь узнаю.

   – Поговорим.

   – Поговори с Мирой.

   Я не сдержал раздражение:

   – Я с Мирой наговорился на всю оставшуюся жизнь.

   – И теперь тебе нужно кое-что другое, да? – опять эта холодность. Пожалуй, у неё получается не хуже, чем у меня. – Попробуй понять. Это была минутная слабость, ошибка, за которую я так расплачивалась, что больше никогда не повторю. Никогда такого со мной не было и больше не будет.

   – Ты считаешь, мне нужно только это? – даже малость смешно. Она правда считает правдой классическое ворчание «всем мужикам одно нужно»?

   – А что ещё? Я Миру знаю, она прыгать в постель к кому попало не будет. Но ты можешь на ней жениться, я уверена, она не против.

   – Если бы хотел, женился бы, – я от этого уже устаю. Она меня не слышит. – Мне не нужна Мира, мне нужна ты.

   – Тебе нужен кто-нибудь менее принципиальный. Но я же сказала, я не имею при-вычки отдаваться каждому, кто захочет.

   – Очень хорошо. Ты меня успокоила. А теперь вылезай, или я тебя вытащу.

   – Хорошо, – неожиданно согласилась Алина. – Только ты тогда меня не трогай.

   Ну вот ещё! Я зачем её искал? Чтобы не трогать?

   Как только встала, я обнял её за талию и прижал к себе. На этот раз она пыталась увернуться от поцелуя, и губки её не раскрылись навстречу.

   – Алина, прекрати. Я понимаю, что ты на меня обижена, признаю, за дело. Но ты ведь не думаешь, что я просто уйду в монастырь во искупление?

   – Разумеется, я думаю, что ты уйдёшь скорее в бордель!

   Я расхохотался, прижав её к груди. Вот уж чего-чего, а заскучать, как во время обедов с Мирой, мне не дадут.

   – Я разве давал основание так про себя думать? Если ты, как ты говоришь, не име-ешь привычки отдаваться каждому, кто захочет, то я точно так же не пытаюсь попользовать всех встречных людей более или менее женского пола, – она виновато вздохнула и немного отстранилась, но я её не отпустил. – Поехали. Просто поедем со мной, я тебя не трону.

   Может, я и вру насчёт «не трону». Но совершенно точно не так, как в прошлый раз.

   – Андрей, не надо. У меня хватает проблем, и я не хочу себе новых. Пожалуйста, давай просто забудем. Жить дальше, как будто ничего не было. Я уверена, что таких, как я, у тебя целый полк.

   Кажется, я снова начинаю сердиться.

   – А чем я тебя не устраиваю? Против того, чтобы встречаться с кем-нибудь, ты не возражаешь, Мира просветила. Не говори, что я тебе не нравлюсь, не поверю. Чего ты боишься?

   Она подняла на меня глаза, полные сожаления:

   – Ты же адвокат! Я же видела, как испугались тебя папины арендаторы. Я спросила у них, они тебя вспомнили!..

   – Алина, ты что, замешана в чём-то незаконном?

   Хотя в этом случае наоборот должна обрадоваться моей профессии.

   – Нет, нет, конечно. Но просто… что если…

   – Давай только уточним, не то, чтобы совсем адвокат, просто юрист. Мы уже зани-маемся многими вещами. Но твои страхи смешны, я такой же человек, и пока ни у одной бывшей девушки не отсудил совместно приобретённого кота или подаренный телефон. Хочешь, поговори с ними.

   Она резко выдохнула:

   – А что, если хочу?

   Я достал телефон, открыл книгу и нашёл номер.

   – Вот, записывай, это самая последняя. Сколько тебе нужно?

   Она отмахнулась, всё ещё не пытаясь вывернуться из моих объятий:

   – Да не нужно. Просто… это действительно смело с твоей стороны. Возможно, ты действительно мастер расставаний.

   – Поехали, покатаемся, – я отпустил её, подхватывая под руку.

   Алина безуспешно рванула руку.

   – Ты что, хочешь поссорить меня с семьёй?! Да даже если бы я и потеряла от тебя голову до такой степени, то всё равно не могу себе этого позволить!

   – М-м, то есть ты хочешь, чтобы мы просто так вот вернулись сейчас в кафе и рас-селись по своим местам?

   – И ты продолжил вежливую беседу с Мирой!

   – Но потом мы поедем.

   – Если не нужно будет отвезти Миру.

   – А твой отец не может её отвезти?

   Она замялась.

   – Я не знаю. Но если он попросит меня, что я скажу?

   – Скажешь – «сам отвези».

   – Нет, я должна отвезти.

   – Ладно, если что, я сам её отвезу. Потом ты отгонишь машину и я за тобой заеду.

   Она вздохнула.

   – Ладно, пошли. Нас там уже, наверное, потеряли.

   32. Андрей

   Все уже сидели за столом, когда я зашёл. Алина задержалась и проскользнула на своё место позже. Уткнулась в тарелку, сделав вид, что очень увлечена гарниром. Я, в свою очередь, сделал вид, что Мира говорит весьма интересные вещи.

   Как-то по-шпионски. Эта игра больше не напрягала, скорее, будоражила. Теперь у нас был общий секрет.

   И теперь у меня была Алина.

   Мира повторила громче, и я вдруг обнаружил, что последняя фраза – не для меня.

   – Алина, ну если тебе так уж тяжело, иди домой!

   Та вскинула голову и с такой надеждой посмотрела на сестру, что я понял: уйдёт.

   – Нет! – собрал весь свой командный тон. – Это будет неприлично.

   – Андрей, ну ей же не нравится здесь сидеть, зачем держать? Ради приличия?

   – Ради приличия, – поддержал меня Вахитов, с оттенком, впрочем, неудовольствия. – Пусть сидит.

   – Так, может, нам тоже пора закругляться? – поддержали арендаторы. – Если уже всё обсудили…

   Мира посмотрела на меня бездонными озёрами глаз:

   – Ты меня подкинешь?

   – Но ведь тебе, как и Рамилю Альфировичу, домой? – удивился я. – Тебе, наверное, будет удобно поехать с ним. Да и я спешу.

   – Да-да, не проблема. Мира, я тебя захвачу.

   Алина замерла, и я чувствовал её недовольство. Почему? По-моему, я отлично всё устроил.

   Всегда недовольная.

   Я ушёл сразу за арендаторами – ведь спешу же. Алина, видимо, осталась последней. Уже уехали Мира с отцом, а она всё не показывалась.

   Выйдя, направилась прямиком к своей машине, и её красненький жучок словно подобрался обрадованно, чтобы поприветствовать хозяйку.

   Ему придётся подождать. Моя стальная леди красиво разлеглась в ожидании, готовая сегодня хорошо поразвлечься. Подхватил её под локоть и развернул:

   – Нет, дорогая, тебе сюда.

   – А как же моя машина?

   – Ничего с ней не будет.

   Она попыталась вырвать руку:

   – Я её здесь не оставлю!

   Я удержал её:

   – Оставишь. Потом заберём.

   Буквально утащил её за собой, и «Ауди» охотно звякнула сигнализацией, впуская нас. Алина немного оживилась и огляделась:

   – Ну как? Бегает?

   Я чуть было не рассмеялся. Её сейчас это интересует?

   – Всё отлично.

   Мы выехали со стоянки, и она снова забеспокоилась:

   – Куда мы едем?

   Я молчал, улыбаясь. Каких-то особых планов пока не было.

   – Андрей, куда мы едем?!

   Опасно игнорировать Алину.

   – В уединённое место.

   – Что?! Я же просила тебя этого не делать!

   Неужели мои планы вот так написаны на лице?

   – Почему бы и нет?

   – Да потому что! Я же сказала, что не хочу так больше! Просто забудь и найди кого-нибудь другого!

   Интересно, она ведь осознаёт, что мы на дороге? И водителю нельзя мешать?

   – Алина… ну что не так? Что такого страшного в том, что случилось? Почему ты так не хочешь повторения, объясни?

   В её голосе послышались слёзы, и я в очередной раз почувствовал себя последней скотиной.

   – А почему ты Миру сразу так же не…

   – Потому, что не хотел! – она вообще не слушает. – Я просто не хотел Миру, и всё!

   – Но при этом на свидания ты её водил! Её можно в рестораны, и дарить, и обхаживать… Со мной всё это необязательно, да?

   Так вот в чём дело! Девочка просто хочет внимания. Я не смог сдержать улыбку:

   – Так ты просто хочешь на свидание?

   – А ты не хочешь? – вот теперь больше не злость, просто сильная обида. Мне это не нравится, к злости её я больше привык. – А я почему должна не хотеть? Почему одним и бриллиантовые колье, и дорогие рестораны, а другие просто не должны быть меркантильными, им ведь секс тоже нравится? Чем мы особо отличаемся? Может, надо уметь показывать товар лицом, солярии там, косметологии, мода?

   Нет, ну хоть одна девушка мне такое говорила?

   Внутри я смеялся. Но выдержки и ума хватало, чтобы это не показывать. Разве можно говорить такое мужчине вообще? Надо убеждать, что нравятся именно внутренние качества, и обязательно внешность. Пригласить гулять в парк, типа не меркантильная, а потом, в самый интересный момент объявить, что очень проголодалась и собирается домой. Или постоянно сбрасывать звонки, типа телефон чего-то барахлит, уже старый и его роняли, ну и ладно, это же просто звонилка, можно обойтись. Или – ой, искусственные цветы меня так огорчают, я так люблю цветы, а это суррогат какой-то.

   Я никогда и не возражал. Всегда мог себе позволить дорогих девушек. В конце концов, это в моих интересах, чтобы моя подруга была модно одетая, хорошо накормленная и довольная.

   Но это не про Алину. Она безумно сексуальная в безразмерном замасленном комбинезоне. И всегда недовольная.

   – Так ты хочешь бриллиантовое колье и дорогие рестораны? – строго спрашиваю её, оторвав на мгновение взгляд от дороги.

   И встречаю вызов в её глазах:

   – Да, хочу! И что дальше?

   А дальше я молча сворачиваю на светофоре. Чем она меня хочет напугать?

   Алина молчит. Сначала ждёт от меня ответа – потом утыкается взглядом в колени. А я заезжаю на парковку возле ювелирок на Центральном рынке.

   Она вскидывает голову и оглядывается.

   В глазах появляется растерянность.

   – Андрей! Ты что? Я же не серьёзно! Мне не нужно никаких бриллиантов, это я так, к слову!

   Я глушу мотор и командую:

   – Вылезай!

   Алина почти выскакивает из машины и застывает с тем же растерянным взглядом. Подхватываю её под локоть, но она упирается:

   – Мне правда не нужно! Я просто для примера. Это вроде как символ. На самом деле мне некуда носить такое. Ну постой, не надо!..

   Сначала она упирается не сильно, но перед входом в магазин её приходится тащить силком. Охранник насторожился, и я хорошенько тряхнул упрямую девчонку:

   – Веди себя прилично!

   – Ты охренел? – шипит она с возмущением, но сопротивляться перестаёт, и мне удаётся подтащить её к витрине:

   – Девушка, покажите, пожалуйста, бриллиантовые колье.

   – Девушка, не показывайте, пожалуйста! Нам не нужно!

   – Мне – нужно. Пожалуйста, не мешай.

   Продавщица мило улыбнулась, кивнула и пригласила к другой витрине. Разозлён-ной Алине достался от неё другой взгляд – мимолётный, завистливый и презрительный одновременно. Кажется, та ничего не заметила.

   Но это явно был посыл – «дура, молчи и кивай».

   – Какое тебе нравится? – спросил я без особой надежды, разглядывая ожерелья.

   Она, разумеется, ответила, возмущённо и умоляюще одновременно:

   – Никакое!

   – Хорошо, тогда выберу я.

   – Ну не надо мне ожерелий! Правда! Извини, я впредь буду молчать. Ну в самом деле, Андрей, ну что я с ним делать буду?

   Продавщица наклеила фальшивую улыбку. В отличие от Алининой «а-ля менеджер автосервиса» смотрелось довольно искренне:

   – Его же не обязательно носить на выход. Хоть каждый день на работу.

   – Нет, нормальные люди не носят такое на работу!

   Я отсеял варианты, которые не нравились. Взгляд остановился на тяжёлом ожерелье с крупными изумрудами.

   – Померь-ка вот это! – Алина отступила, снова обретя боевой задор, и я повысил голос:

   – Стой смирно!

   – Ты что, не слышишь? Мне! Не! Надо!

   Я положил колье на витрину и ухватил её за локоть, подтягивая ближе:

   – Значит, так! Если мне придётся одевать тебя силой, я это сделаю! И если при этом хрупкая цепочка не выдержит, это будет значить, что покупаем именно его! Плюс придётся сразу отдавать в ремонт. Ясно? Стой и не дёргайся.

   Её взгляд обещал мне страшные кары, но вместо этого она взмолилась:

   – Ну давай тогда хотя бы попроще, а? Неприметное. Это уж больно… броское ка-кое-то!

   – Это? – я без особого сожаления убрал сокровища царя Соломона и взял более скромную цепочку. Она права, то вообще мало куда подойдёт.

   – Мне всё равно.

   Но за её взглядом удалось проследить. Надо признать, выбор очень даже со вкусом. Белое золото, но смотрится дорого и изящно.

   Я приложил карту и набрал пин-код, но продавщица немного испуганно сообщила:

   – Не проходит. Недостаточно средств.

   Тьфу! Эта девчонка окончательно заморочила меня.

   Меняю карту на нужную, и победный взгляд Алины гаснет.

   Вот стервочка.

   Она тянет руку к чеку, но я быстро его перехватываю:

   – Это – мне.

   И всё равно никакой гарантии. Такую вещь могут принять обратно и без чека.

   Даю продавщице визитку:

   – Если моя подруга попробует его сдать, сообщите мне, я его снова выкуплю.

   Алина насуплено молчит. По её разочарованному фырканью понимаю, что такой вариант она рассматривала.

   Когда мы отходим от прилавка, охранник переглядывается с продавщицей. Та спо-койно кивает.

   Меня не помнили, как постоянного покупателя, жаль. Ну теперь-то точно не забу-дут.

   Цепочка на тонкой шее девушки смотрелась чем-то чужеродным – я уже привык, что она не носит украшений. Небольшие камешки тускло поблёскивали, при дневном свете не раскрывая свою красоту. Колье внизу соединялось маленьким серебристым цветочком, от которого ещё спускались две короткие подвески с такими же цветами поменьше. Я присмотрелся: цветочки напоминали шестерёнки.

   Ну да, ну да. Что же ещё. Сдержал улыбку.

   Алина глядела хмуро, но я уже привык и не обращал внимания.

   – Ты можешь меня теперь отпустить? – резко спросила. – Я доберусь сама.

   – Ты на самом деле задаёшь этот глупый вопрос? Садись.

   Она послушно села в машину.

   – Куда мы едем?

   Глупый вопрос. Догадайся. Вторым пунктом ты просила что?

   Я молчал.

   – Андрей… ну пожалуйста, только не надо в ресторан. Я же уже из кафе!

   – Твои проблемы, – уверил я.

   – Полагаю, сирийская шаурма, как альтернатива, не подойдёт? – она проследила киоск взглядом.

   – Нет, не подойдёт.

   Она сидела молча, и я даже не мог разглядеть её выражение лица. Иногда ловил её боковым зрением…

   И на светофоре адреналин бросился в кровь, когда я на подсознательном уровне понял, что сейчас произойдёт.

   Быстро удержал её руку, уже готовую нажать на ручку двери, перехватил ладонь и…

   Полностью капитулировал.

   – Алина, не смей. Хорошо, не поедем в ресторан. Не вздумай сбежать. Ладно?

   Она тихо ответила:

   – Ладно.

   Потом опустила солнцезащитный козырёк, открыла зеркальце и стала разглядывать себя.

   Потом ещё тише спросила:

   – Считаешь, меня это к чему-то обязывает?

   – Ты сопротивлялась, потому что считаешь, что я считаю?

   Молчит.

   – Ты очень смешная. Я тебя хочу вне какой-либо зависимости от подарков, ухажи-ваний и свиданий. Это совершенно не связанные вещи, понимаешь? Так что объясни мне, что за проблемы ты видишь, что тебе мешает просто наслаждаться сексом?

   – Андрей, отвези меня, пожалуйста, обратно, – ровно попросила она. Потом акку-ратно расстегнула замочек и положила колье на приборную панель. – Это не моё. Такие отношения не для меня. Ничего из того, что ты предлагаешь, мне не нужно. Я поняла, извини. Больше я не буду завидовать Мире и таким, как она.

   Похоже, у неё это срабатывает, когда я упоминаю об интиме. Но я не собираюсь избегать этой темы! Я хочу её. И я готов к дискуссии, готов даже делать, что она скажет, но эта девчонка не говорит по существу!

   Конечно, я уже начал понимать, как обращаться с Алиной. Перестал бояться её взрывов и обид.

   Но в постели такое не прокатит. Если угрозами и силой её можно заставить сесть в машину или примерить украшение, то силой заставлять её лечь в постель мне отврати-тельно.

   А как с ней разговаривать, если она и отвечать толком не желает… Да и заставляет меня психовать с регулярностью раз в полчаса?

ГЛАВА 5

33. Алина

   Просто я не знаю, чего хочу.

   Ведь вроде решила для себя, что не нужны отношения. Особенно с Андреем. По крайней мере, такие, как он предлагает. Ну не смогу я жить обычной жизнью и регулярно заниматься сексом без особых обязательств – для здоровья и развлечения. Мне нужно что-то более личное. Близкий человек рядом.

   И я не особо оригинальна – самое романтическое в мире свидание я так и представляла себе. Бриллианты, цветы, ресторан, свечи, шампанское, огромная двуспальная кровать… Такой избитый сценарий казался, тем не менее, манящим и сладким.

   Но вот сейчас я поняла, что мне не это нужно. У меня просто небогатая фантазия, просто не знаю, как иначе представить себе нежность, романтику и чудо влюблённости.

   Я вовсе не хочу стандартных сценариев, которые парень выдаёт, чтобы уложить девушку в постель. И это нежное драгоценное ожерелье меня действительно испугало, заставив гадать, что я, по мнению Андрея, должна за него сделать. Обещанного ресторана я боюсь почти до паники.

   Что он вообще во мне такого нашёл?

   Рядом с ним была Мира. И она показалась скучной. Ну да, ну да. Это Мира-то. Кроме искусств она способна на другие интересы. И поддержать разговор может вообще на любые темы. Политика, экономические тенденции, да и автомобили ей нравились. Да, она уверена, что я в автосервисе ремонтирую карбюраторы, путает ветровики с брызговиками и литьё от штампов отличает только по принципу «красивенькие» и «простенькие». Но она способна поддержать и те разговоры, в которых не разбирается. И про «Ауди» Андрея она сказала мне «лирическая рок-баллада, льющаяся и тянущаяся, выплывает, как равнинная река с тёплыми песчаными берегами». А не «на хрена такие машины вообще брать, тяжеленный сарай, с электроникой задолбаешься, а жрёт, как джип».

   И я прекрасно знаю Миру, чтобы быть уверенной, что сестричка всё это высказала Андрею, и своё мнение, и моё, и ещё наивно надув губки и спросив, что это значит. И заверив, что такая характеристика её ужасно расстроила! Ведь это неправда, ну пусть он скажет?

   Она очень хорошо умела распахнуть широко глазки и заверить, что ей безумно интересна именно эта тема, просто ни у кого не хватает терпения объяснить ей и научить её.

   Мужчины это любят, ой как любят. Да и женщины…

   Моя нежная Мира совершенна. И, как любое совершенство, чиста, как слеза, невинна, как дева в Средневековье.

   А я спала с Артуром, спала с Димой, вот с Андреем теперь.

   Только для Артура, Димы – как и для многих других – это не имело значения. А вот Андрей не пожелал проходить классические ритуалы, чтобы заполучить Прекрасную Даму, и обратился к более доступному и простому варианту.

   И совершенно не желает понять, чем этот вариант – не вариант.

   Я посмотрела на него. Отвернулась, не выдержав. И сделав голос попроще и неж-нее, спросила:

   – Ты на мне женишься?

   34. Андрей

   Я чуть не крутанул руль в столб. Выровнялся, успокоился, отдышался. Свернул в проезд, запарковался.

   И подумал немного.

   А что? Я же уже был готов. Уже представлял, что не очень-то и страшно было бы привести в дом какую-нибудь длинноногую красотку в мини, чтобы она встречала и кормила ужином.

   Ага, дождёшься от Алины ужина. Скорее её саму с работы забирать придётся. Силком.

   Мимолётную улыбку тут же спрятал.

   В конце концов, медовый месяц даст мне то, чего я и хочу. А потом ещё пару лет. А потом вообще-то человечество изобрело разводы. Я достаточно профессионален, чтобы составить приличный брачный договор. Насчёт детей только… Но, думаю, Алина пока и не захочет.

   – Только ты должна понять, – я не глядел на неё, – ты, конечно, яркая, интересная, привлекательная. Но я тебя совсем не знаю. Поэтому непременное условие – брачный договор.

   Она хмыкнула.

   – Что серьёзно? Ладно, не бери в голову. Я просто пошутила. Ну, вернее, проверяла. Ну так. Интересно было, что ты ответишь.

   Я пожал плечами. Возможно, и правда проверка. Но так-то она уже третья, кто поменял планы, услышав эти два заветных слова – брачный договор.

   Если я действительно хочу её заполучить, можно попробовать рискнуть и отказаться от подстраховки. Законы я знаю, и потому они не так уж плохи.

   Ну что за дурь у меня в голове. И думать об этом забыть!

   – Алина.

   – Что?

   – Смотри, пожалуйста, на меня.

   Она не повернулась. Я вздохнул. Ладно, не очень-то и надо.

   – Дело не в том, что мне одно от тебя надо. Я просто не понимаю, почему ты отказываешься. Если ты мне нормально объяснишь, я, может быть, тоже пойму и тоже не буду торопиться.

   – Ты упрямый, – она всё равно не повернулась. – Знаешь, что я чувствовала после? Взять хотя бы возможность беременности. Ребёнок сломает мне жизнь сейчас. Натурально. А сделать аборт… А если он здоровый и нормальный? И папа поможет с ним, если я буду слушаться и хорошей девочкой. И Мира с удовольствием будет возиться. И ещё куча родни. Убить его только ради того, чтобы заниматься, чем хочется?

   Она сделала паузу, и я ответил:

   – Ну, во-первых, я виноват, да. Обычно я лучше думаю об этих делах. По крайней мере, ни одного аборта от меня никто ещё не делал, и детей моих никто не растит. – резанула сама мысль о том, что в воспитании даже очень гипотетического ребёнка мне роли не отведено. – Насколько мне известно. Я должен был и в этот раз подумать. И, кроме того, ты мне прислала СМС-ку через неделю. У тебя начались месячные?

   Смущённо кивнула.

   – Но я ещё и тест сделала. На всякий случай.

   – За шесть дней до месячных забеременеть крайне сложно. Вероятность есть, но очень маленькая. Ты зря волновалась.

   – Да если бы только в этом дело! Ты понимаешь, что я просто, ни о чём не подумав, с почти незнакомым человеком, абы где… Ещё и Димка, небось, слышал… Ну, по крайней мере, они, кажется, знают или догадываются…

   Я засмеялся, несмотря на опасение её обидеть:

   – Думаешь, они не догадываются, что большие девочки это делают? Ну в самом деле, забудь. Давай, как будто ничего не было, а? Просто сделаем вид. Не хочешь в ресторан – поехали погуляем. Где ты хотела бы побывать?

   Она поглядела на меня неуверенно:

   – Мне некогда, правда.

   Я молча вырулил обратно на дорогу.

   – Андрей?

   Молчу.

   Она тоже молчит, и, к огромному облегчению, даже не пытается выскочить из ма-шины.

   Паркуюсь на стоянке. Обхожу машину и вытаскиваю Алину. Застёгиваю на ней це-почку:

   – Снимешь ещё раз – узлом завяжу.

   Она обводит глазами здание и сердито фыркает:

   – Я ничего есть не буду!

   – Хорошо, как скажешь, – я, собственно, не есть её привёз.

   Почти затаскиваю внутрь. Оплачиваю сразу два часа.

   Девушка оглядывается как-то испуганно. Замечает бильярдные столы. И в глазах мелькает удивление, интерес, ожидание.

   Значит, это тебя увлекло.

   Отказываюсь от меню, забирая только карту бара.

   – Тебе что? Будешь алкоголь?

   – А ты?! – спрашивает с вызовом.

   Усмехаюсь. Не надо меня провоцировать. Не поддамся.

   – Я за рулём.

   – Я одна не буду.

   Ах вот мы как. Ну ничего, твои провокации с каждым разом кажутся всё менее не-ожиданными.

   Непринуждённо киваю.

   – Хорошо. Немножко можно. Вести машину я смогу. Вряд ли остановят, а если даже попадусь – откуплюсь. Давай посмотрим.

   Разворачиваю меню и краем глаза наблюдаю, как возрастает ужас в её взгляде:

   – Нет, не надо! Я просто пошутила! Не надо, пожалуйста. – Молча улыбаюсь. – Андрей, ну пожалуйста, я буду пить то, что ты скажешь, только ты не пей, а?

   Больше не могу сдерживать насмешливую улыбку. По мере того, как она проявляется на лице, испуг Алины переходит в ярость. Обхватываю её голову ладонью и легко целую сжатые губки.

   – Не надо меня провоцировать, если не готова к равному ответу.

   Глаза её чуть сощурены и обещают мне скорую месть.

   Заказываю напитки – себе без алкоголя – и подвожу девушку ближе к столу.

   – Умеешь играть в «американку»?

   Качает головой. Ну ладно. Тогда так.

   Вешаю пиджак на стул, даю ей кий в руки и показываю мел.

   – Это – чтобы не скользил по шару. Вот, гляди, бить можно только по белому шару. Забивать другие шары – только через него. Твои полосатые, но ни в коем случае не забей чёрный…

   Я специально промахнулся на третьем шаре, после того, как разбил, хотя обычно мог закатить четыре – пять штук, если уж попал сразу. Алине точно будет скучно просто стоять и смотреть.

   Зря.

   Зря я вообще пустил её за этот стол и дал в руки кий. Медленно, неторопливо она огладила отполированную ручку, приноравливаясь, изящно прогибалась и поворачивалась, как будто позируя для взглядов. Сначала казалось, что Алина играет на публику, но она надолго замерла, прицеливаясь, и только двигая кончик кия. Несколько поступательных движений ладонью с оглаживанием пальчиками увели мои мысли далеко от бильярда.

   Сильный, точный удар после такой подготовки – ожидаемый результат.

   Снова проведя ручкой по обмотке, она выпрямилась, внимательно посмотрела на шары. Обошла, наклонилась. Я сделал всего два шага, заходя с удобного ракурса, с которого уже наблюдал её, когда она была куда менее одета.

   Снова медленное движение рук… Нет, она точно меня специально провоцирует.

   Я наклоняюсь над ней и хватаю скрученные на затылке волосы. Алина дёргается, чудом не задев шары, и резко поворачивается, шипя:

   – Ты что творишь?!

   Успеваю расстегнуть простой замочек на заколке и волосы лавиной сходят на зелё-ное сукно.

   Она растерянно пытается их поймать. Замечает заколку.

   – Дай сюда!

   Убираю в нагрудный карман. Улыбаюсь.

   – Мне так неудобно! В лицо же лезут! Андрей, отдай, я же их специально закалы-ваю!

   Киваю ей на игру:

   – Ты всё?

   Сердито откидывает волосы на плечо и снова склоняется над столом.

   Не получается у неё только третий шар – средние лузы неожиданно оказались сложнее угловых.

   Мне уже неинтересна игра. Мне интересна Алина, которая прогибается над столом, лаская в ладонях кий.

   Тем не менее, закатываю ещё три шара, глупо промахиваюсь и передаю ей ход.

   Снова попытка убрать волосы. Сердитый взгляд в мою сторону. Пряди медленно съезжают и падают, когда она наклоняется, прицеливаясь.

   Сзади зрелище отличное. Надо было распустить ей волосы ещё тогда.

   Уже с третьей попытки она уверенно осваивает средние лузы, а мне становится не-удобно нагибаться. Попробуй сохрани точность движений, попробуй прицелься, когда перед глазами её грациозные изгибы и белое кружево в вырезе свободной блузки. А её ручки, которые уверенно отворачивали самые замысловатые гайки и держали тяжёлые детали, сейчас быстро привыкли к кию, и к чёрному шару мы приступили практически вместе.

   А забил его я. Вот только не в ту лузу.

   Алина и не пыталась сдержать довольной улыбки. Торжествующей, победной, ехидной.

   Я ведь с самого начала поддавался ей. Собственно, новички часто так «выигрыва-ют» в американку, когда более опытный противник чуть-чуть промахивается по лузе, и набравший импульс шар уходит прямо в противоположную сторону.

   А она ведёт себя так, будто чемпионат взяла.

   Я спокойно вытащил шары на стол, выровнял.

   – Не первый раз играешь, всё-таки?

   – Нет, первый. Честно.

   – Ещё разок?

   Она усмехнулась:

   – С удовольствием. Можем даже со ставками.

   Сейчас спесь с неё-то собью.

   – Что хочешь поставить?

   – А на что мы можем сыграть?

   – На секс.

   Я ожидал грома и молний, и был готов к тому, что Алина опять замкнётся. Но не мог не предложить.

   Но её взгляд стал серьёзней.

   – Ну давай.

   Она правда согласилась? Или просто не поняла условие?

   – Я получаю тебя, если выигрываю.

   – А если проигрываешь, то прекращаешь уговаривать и приставать, и всё такое.

   Азарт. Ненавижу азарт. Я привык всё планировать, готовиться, тщательно прорабатывать. Чтобы осталось только прийти и получить результат.

   Удовольствие от игры и приятной компании превратилось в азарт. Мне есть что терять и есть к чему стремиться.

   35. Алина

   Ну что дёрнуло меня согласиться? Алкоголь ударил в голову?

   Как азартные игры с такими ставками укладываются в рамки приличного поведе-ния, которые я решила соблюдать? И что будет, если я проиграю? Что вероятнее всего и случится, первый выигрыш получился абсолютно случайно.

   Я просто ищу повод уступить и не терзать себя потом за аморальное поведение. Честно говоря, проигрыш в бильярд – так себе повод.

   Из всех частей тела, которые принимают решения, думать стоит именно головой.

   Нет, сначала всё пошло неплохо, и, разбивая, ни один шар Андрей не забил. Это даже обнадёжило.

   А вот на следующий ход стало хуже. Сразу два шара одним ударом, потом ещё шар.

   Он, опираясь о край стола, нежно улыбнулся мне:

   – Всю ночь напролёт, котёнок. Не думай, что я дам тебе заснуть.

   Низкие нотки в его голосе ощутимо царапают слух, и где-то внутри нарастает горячая волна. Я вздыхаю через силу, короткими импульсами, сжимаю бёдра, пытаясь сдержать желание внутри.

   Третий шар.

   – Алые простыни. Как, по-твоему, достаточно экстравагантно? Ты будешь неплохо на них смотреться. Я бы хотел раздеть тебя и изучить получше. Белое кружево, да?

   Он быстро переключается. Отвлекается, чтобы дразнить меня – и тут же снова со-средоточен на игре.

   И как это остановить?

   Перемещаюсь на линию его прицела.

   – Ладно, – как можно нежнее говорю, но сбитое дыхание глушит голос. – Раз ты уже увидел, я могу расслабиться. Здесь жарко.

   Плавно расстёгиваю верхнюю пуговицу, проводя рукой по вырезу блузки.

   Кий сбивается, загоняя белый шар в лузу.

   О да! Забить биток – ещё лучше, чем промах, я уже с прошлой партии поняла.

   Волевым усилием выгоняю ненужные мысли, склоняясь над столом.

   За два хода я догоняю его и даже перегоняю. К сожалению, недалеко.

   А потом Андрей снова бьёт один шар за другим.

   И я набираю номер.

   – Димочка, привет. Ты не сильно занят? Можешь кое-что сделать для меня?

   Дима натурально пугается моего воркующего тона. Его получилось убедить, что отношения у нас деловые. И сейчас он ничего не понимает.

   – Отгони мою машину, пожалуйста. От стоянки кафе ко мне во двор. Буду тебе оч-чень-очень должна. Сейчас пришлю адрес.

   Тон откровенно призывный, краем глаза замечаю, как кий яростно бьёт по шару так, что жёлтая «единичка» отскакивает от лузы.

   Отлично. Откладываю телефон и иду к столу.

   Я целюсь, кажется, ещё дольше. Нет, низменная страсть, это была плохая идея. Я просто не могу сейчас проиграть. Не могу сделать вид, будто не хочу поддаваться, а сама…

   Андрей злится. Я чувствую его нетерпение. Оно беспокоит, но не отвлекает. Я очень долго выбираю шар, оцениваю с разных сторон, прицеливаюсь так, иначе. Партия длится вечность. Это ненамного сложнее, чем выправить вмятину на корпусе. Но нужно внимание.

   Мне некуда спешить.

   К сожалению, я не могу играть без сбоев, и рано или поздно приходится отойти и дать место противнику.

   А он уверенно двигается вперёд. Негромко, только для меня, обещает:

   – Котёнок, сначала мы повторим ещё разочек в том же виде, как тогда. А второй раз будет очень медленным – нам некуда спешить…

   Я могу сосредоточиться, прицеливаясь, рассчитывая. Но сейчас, когда я внимательно наблюдаю за его движениями, сосредоточиться получается только на эмоциях. Жар расцветает внутри с каждым шаром, стукнувшем о дно лузы. Я смотрю, как мышцы проступают сквозь тонкую ткань рубашки, как гибкими движениями склоняется он над столом, и понимаю, в какую ловушку загнала себя.

   Изо всех сил я буду стараться выиграть.

   Но как же я хочу проиграть!

   36. Алина

   Очень ровно. Я даже впереди на шар, но это становится неважно, мы оба начинаем гонять чёрный, и я стараюсь, если забить нереально, то хотя бы оставить его подальше от заказанной Андреем лузы.

   Вскоре он начинает делать то же самое.

   Я могла бы забить, да. Загнать что-то в отверстие такого размера, да ещё когда ничего не мешает – не сложно в конце концов. Вот для выбора лузы моих внезапно приобретённых навыков не хватает никак.

   Поэтому я стараюсь. Оставляю шар в рискованных местах, заставляю бить от бор-та… прохожу совсем близко, задевая его волосами и шепчу ему на ухо:

   – Ничего не выйдет…

   Андрей злится. И, видимо, он из тех людей, кто лучше действует, сохраняя хладнокровие. Чёрный шар влетает в лузу…

   И опять не в ту.

   Тревога отпускает меня, уходит, уступая место острому сожалению.

   Он долго смотрит на меня с яростью и… восхищением?

   – Ещё раз?

   – Нет!

   Я не попадусь в эту ловушку второй раз. Хватит!

   Он берёт меня за руку, ласково поглаживая:

   – Ты на самом деле играешь впервые?

   – Впервые, – я не пытаюсь убрать руку, и скорее с сожалением напоминаю:

   – Ты обещал…

   – Это касается только секса.

   Вот теперь выдёргиваю руку… но он не отпускает.

   – Ты… адвокат! Ты считаешь, что можешь хитрить, как на работе?

   Он резко разворачивает меня, подтащив к себе совсем близко:

   – Я считаю, что это всего лишь игра. И она не меняет мои намерений. Но немного я всё-таки постараюсь выдержать. Не очень долго. Понятно?

   Злится. Очень злится. Я чувствую, как его пальцы впиваются в мои руки на грани боли, как напряжено его тело. Делаю полшага вперёд, прижимаясь к нему, провожу ладонью по его щеке:

   – Просто держи себя в руках. Тебе же будет проще.

   Он фыркает, как рассерженный кот, и перехватывает меня, прижимая крепче:

   – Котёнок, не дразни меня. Если хочешь забыть о результатах, просто скажи.

   Выворачиваюсь из его рук:

   – Можешь отвезти меня? Мне пора домой.

   37. Алина

   Выходя из машины – в соседнем квартале для надёжности – снова порываюсь от-дать ему ожерелье.

   Останавливает одним взглядом.

   – А как я объясню его папе?

   – Не показывай папе. Если что, скажешь, что это муассаниты в серебре.

   Я пытаюсь осмыслить слово, и Андрей уточняет:

   – Синтетические камни. Блестят не меньше бриллиантов.

   Если я ещё запомню это слово. Муассаниты. Муассаниты.

   – Подожди! – зовёт он, выбираясь из машины следом. Останавливаюсь, жду, пока подойдёт.

   – Что ты хотел?

   Улыбается. Эта уверенная, обещающая улыбка. Что? Передумал, это всего лишь глупая игра и она ничего не значит, и сейчас он усадит меня в машину и отвезёт к себе?

   Во мне нарастает предвкушение, и приходится напоминать себе, что это просто фантазии.

   – Попрощаться.

   Пожимаю плечами, не показывая, какой пожар у меня внутри. Ну пусть прощается.

   И он обхватывает мою голову ладонью и целует меня, нежно и бережно. И когда я уже на грани того, чтобы наброситься, перейдя от нежности к страсти и безумию, от-страняется.

   – Дай-ка мне свой телефон.

   – У тебя есть. Я тебе писала.

   – Не номер. Телефон дай.

   Что ему надо? Не дам!

   – Алина, дай телефон! – приказывает так, что я испуганно протягиваю видавшего виды китайца.

   Он что-то делает, и я решаюсь спросить.

   – Удаляю себя из чёрного списка. И попробуй только ещё. Ясно?

   Да, логично. Я бы просто-напросто забыла.

   Странное чувство. Я ведь понимаю, что мне сейчас меньше всего нужны отноше-ния. Как будто и так мало проблем! Тяжело же быть молодой девушкой… Вот будет мне сорок, я точно буду здравомыслящей, уравновешенной и мудрой.

   Отец встретил меня с раздражением.

   – Алина, ну куда ты пропала? Я же просил поработать над договором. Раз мы всё обсудили, надо его составить, и пусть подписывают.

   – Мне надо было в автосервис заехать. Извини. Я помню, сейчас сделаю. И к чему вообще спешка? Всё равно завтра воскресенье. Никто не умрёт, если в выходной не поработает.

   – Составь, пожалуйста, сегодня, – настойчиво и сердито. Молча сажусь за стол. Да составлю я, составлю.

   Ожерелье я всё-таки спрятала. Засунула в ящик стола подальше.

   38. Алина

   Утром я всё-таки поехала в автосервис, пораньше, ибо обещала подкинуть Миру на гламурную тусовку. То есть на творческую встречу, но я знаю эту публику. Сестре приходилось общаться с ними в любом случае, коллеги по цеху, критики, другие нужные люди – это всё могло обеспечить известность или забвение, если правильно распорядиться.

   И в этот раз Мира твёрдо решила взять меня с собой. Уговоры, потом уговоры папы, потом обещания – от них обоих. Необходимые документы я вчера нарисовала, так что он с лёгкостью согласился, что мне нужно выходить в свет.

   Как будто меня интересует такой свет!

   Ну и разумеется я сдалась на угрозах. Папа бы начал с них, он меня знает, но подобное расстраивает нашу принцессу, и сначала были бесполезные уговоры. Всегда бывали.

   Дима с Кириллом корпели над машинами, и моя помощь не требовалась. В общем-то я и заехала за бумагами – надо будет и со своей арендой разобраться. Собственник непрозрачно намекал на повышение оплаты, а я этого себе позволить не могу. В «мёртвые» месяцы уйти в минус не получится – у меня этого минуса физически нет.

   Впрочем, загружать парней этими подробностями я не собираюсь, натянула на лицо счастливое выражение и поздоровалась. Ответили они сразу и без раздражения, значит, получается то, что делают.

   – Димк, ты извини за вчерашнее. Надеюсь, я не сильно тебя напугала?

   – Не сильно, – как-то облегчённо ответил он.

   – Так, надо было произвести впечатление на одного типа.

   – Типа на «Land Cruiser Prado»? – подмигнул он. Я сделала сердитое лицо и ответила:

   – Тоже мне, догадливый. Работай давай!

   Андрей позвонил мне, когда я уже ехала назад.

   – Продолжаем играть в шпионов?

   Я не поняла.

   – Твоя сестричка приглашает меня сегодня на встречу с друзьями. Скажи, как я должен объяснить ей, что завяли помидоры?

   – Какие помидоры? А, ты об этом? Так она и тебя приглашает? – я готова была материться. – Не смей ей говорить ничего. Просто потеряйся. Ты же можешь её игнорировать? Срочные дела там… Она меня тоже туда тащит, я её отвлеку.

   – Так ты там будешь? – я прямо увидела перед глазами его многообещающую улыбку. – Тогда я обязательно приду.

   – Нет! Идиот, что ли! Не думай даже! Стой!..

   Но он уже нажал отбой, и телефон мерно гудел при попытке перезвонить.

   Проблемы?

   Настоящие проблемы ждали дома.

   Мира как всегда солнечная и радостная, в воздушном голубом платье, на лебединой шее в лучах солнца искрились драгоценности.

   – Я возьму? Такая неземная красота, просто невероятно! – улыбнулась она, придерживая цепочку и убегая в зал. – Тётя Вика, застегните!

   Лучики бриллиантов вонзились в сердце, вызвав озноб.

   Мира постоянно брала мои украшения. Пара золотых серёжек, простые колечки, кулончики, что-то маленькое и неброское. Я не носила ничего, кроме серёжек-гвоздиков, но мама упорно на каждый день рождения передавала через папиного друга мне изящный и элегантный подарок. Продавать или закладывать подарки рука не поднималась, да и много ли за них выручишь?

   А вот сестра любила украшения. Но её мама могла что-то передавать только через ангела-хранителя, и у меня никогда язык не поворачивался запретить ей такие простые радости. В самом деле, мне-то не нужно, почему бы не поделиться?

   Конечно, она спрашивала, но формально и для успокоения совести.

   И как я могу запретить ей, если сама не пользуюсь?

   Но это ожерелье увидит Андрей. И увидит не на моей шее.

   Сколько угодно я могла там скандалить, но какая девушка не мечтает о бриллиан-тах? Особенно о таких. У меня никогда не было ничего настолько чудесного.

   И не будет. Он ведь точно уже многократно пожалел, что купил мне это ожерелье. И вот я бриллианты в белом золоте не ценю и походя отдаю сестре!

   Или я могу сказать, что сама хотела их одеть. И заберу у ребёнка игрушку. От которой у неё глаза горят.

   Кто мне дороже, сестра или совершенно посторонний человек?

   Ну, он слишком близко знаком для постороннего человека. Чрезвычайно близко… Настолько, что его прикосновения до сих пор вспыхивают на коже, стоит только вспомнить.

   Но это ведь не повод обижать Миру. Раз я отобрала у неё парня, то могу оставить хотя бы красивое украшение? Он же подарил мне его, и оно моё! Что хочу, то и делаю.

   Я ведь не хочу откупиться? Была бы я хорошей сестрой, давно бы рассказала ей всё. А не морочила бы голову. Но какой поднимется шум!

   – Алина!

   Что у тёти Вики с интонациями? Моё имя она никогда не произносила с таким вос-хищением.

   Заглянула в кухню. Ожерелье было уже застёгнуто, но тётя с восхищением рассматривала его, перебирая пальцами камни.

   – Это подарок, – торопливо объяснила я. – Надька из Таиланда привезла. Это в серебре м… м… какие-то иты, на «м» и с буквой «у», забыла, – виновато сдалась, что там за слово-то какое?

   Взгляд как на насекомое. Или полную дуру.

   – Да какое серебро, Алина, это же белое золото, девятьсот двадцать пятой пробы, и клеймо заводское, разглядеть полностью не могу, но никакой это не Таиланд! Зачем врать? Я уверена, и камни тут – совсем не муассаниты. Это наверняка бриллианты! За-чем ты врёшь? Откуда у тебя это?

   – Оттуда, – мрачно отрезала я. В конце концов, это моё и только моё дело.