Звезда растительного счастья. Анастасия Никитина

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Что во все времена требуется от принцессы? Хорошие манеры, миловидное личико и выгодный для королевства брак. «Немного», – скажете вы? «Перебор!» – считаю я. Надоело вытравливать веснушки едкой жидкостью и все слова заменять реверансами. Но я терпела, пока мне не сообщили, что пора замуж. И за кого?! За какую-то неведомую зверушку из страны, которую я и на карте-то не сразу нашла! Вот тут моё терпение и закончилось. Не хочу жениться, а хочу учиться! И никакие драконы мне в этом не помешают!

ПРОЛОГ

– Скажи мне, что ты шутишь! – в голосе высокого грузного мужчины послышались раскаты отдалённого грома. Но стоящего перед ним юношу это ничуть не смутило.

   – И не думал!

   – Это скандал!

   – Почему? Разве ты дал согласие на этот брак?

   – Пока нет, но...

   – Вот и не давай, – юноша подался вперед, опираясь ладонями на край массивного письменного стола, отделявшего его от собеседника. – Отец! Я её чую. Я знаю, что она будет где-то там! Позволь мне найти её!

   – Твой брат уже поискал. И что нашёл? Только неприятности на свой хвост.

   Юноша промолчал. На это ему возразить было нечего. Жена старшего брата уже давно превратилась в персонаж анекдотов и здоровенное ярмо на шее семьи. А вот разводы в их среде не предусматривались.

   – Но ты же нашёл маму, – выдохнул наконец парень, как последний аргумент.

   – Нашёл. Но это получилось совершенно случайно. Такой шанс выпадает один на миллион.

   – Так дай же мне использовать свой! Обещаю, что если ничего не получится, через год я женюсь на любой принцессе. Даже если она будет страшная как смертный грех и глупая как пробка!

   – А может, она милая и добрая? Ты же даже на портрет взглянуть не пожелал.

   – Можно подумать, что придворный художник не польстит своей принцессе, – скривился парень. – Всё нарисованное надо сразу делить на два, а то и на четыре.

   На это не нашлось что возразить уже отцу. С минуту юноша и мужчина буравили друг друга сердитыми взглядами.

   – Как ты вообще себе это представляешь? Ты же помнишь, какой дурдом устроили на отборе невест у твоего брата. Да, мы можем учуять избранную издалека, уловить общее направление, что-то предвидеть наперёд. Но найти её в толпе не способны. И как только девицы услышат, что младший принц ищет невесту, то...

   – Да знаю я, – нетерпеливо перебил парень. – Поэтому никакого отбора невест не будет.

   – А что будет? – заметно опешил мужчина.

   – Есть у меня одна идея. И если она не сработает, то чёрт с ним, подавай свою принцессу.

   – Что за идея?

   – Отличная идея. Только об этом никто не должен знать. Вообще никто! – серьёзно предупредил юноша и, обойдя стол, что-то быстро зашептал отцу на ухо.

   – Ты с ума сошёл! – хлопнул ладонью по столешнице мужчина. – Так от тебя любая удерёт.

   – Даже избранная? – хитро прищурился парень.

   Хозяин кабинета помолчал, покачал головой, словно отвечая на какие-то свои потаённые мысли, и наконец размашисто кивнул.

   – Хорошо. Даю тебе полгода.

   – Но, отец... – вскинулся парень.

   – Полгода, – сдвинув брови, повторил мужчина. – Если твой план сработает, этого хватит. Если же нет...

   – Да, да... – понуро проворчал юноша. – Принцесса с портрета.

   – Именно.

   – Но я сделаю всё по-своему. И никто не должен ничего знать.

   – О том, что в этом году ты женишься, уже знают, – напомнил мужчина.

   – Но не знают ни о твоей принцессе, ни о моём плане. И пусть так и остаётся.

   – Хорошо. И помни, у тебя есть полгода.

   Юноша выскочил из роскошного кабинета так быстро, словно означенные полгода уже тикали у него над ухом и каждая секунда промедления грозила смертью. Впрочем, почти так оно и было. В чем-то даже немного хуже. Смерть – это быстро, а в случае проигрыша парню предстояло жалеть об упущенном шансе всю оставшуюся жизнь.

ГЛАВА 1

– Да, матушка, – я присела в реверансе, скрывая злой блеск глаз.

   – Ты хорошая дочь, – она коснулась кончиками пальцев моей макушки, обозначив ласку, и знаком вела мне уходить.

   Я не стала спорить. Зачем, когда всё уже решено, а моё мнение никого не интересует. Только добравшись до своей комнаты, я дала волю злым слезам: «Вот зачем! Зачем на мою голову свалилась эта проклятая корона вместе с проклятым королевством?!»

   Ещё десять лет назад никому и в голову не могло прийти, что случится нечто подобное. Мой отец был всего лишь двоюродным братом короля и двенадцатым в очереди на престол. Не принц, а одно название. Мы жили во дворце у моря и даже в столице бывали не каждый год. Отец занимался сыновьями в надежде впоследствии пристроить их на военную службу. Я же была предоставлена самой себе. Лазила по прибрежным скалам, бродила по пустошам с ведьмой-травницей из соседнего городка и слово «этикет» слышала только тогда, когда гувернёр братьев вспоминал о моём существовании.

   Но однажды во двор замка влетел гонец на взмыленной лошади. Он сообщил, что неожиданный набег змеелицых варваров лишил королевство монарха, и нам надлежит немедленно выехать в столицу.

   Так мой отец стал королём, матушка – королевой, а я, соответственно, кронпринцессой. Вдруг выяснилось, что кронпринцессы товар весьма востребованный, но единственная дочь свежеиспечённого короля на кронпринцессу похожа весьма отдалённо. И за меня взялись со всех сторон. Ах, загар – признак простонародья! Ой, веснушки – какой кошмар! Ох, какие манеры, точнее, полное их отсутствие...

   Танцы, уроки этикета, полсотни приборов у тарелки и ни минуты свободного времени, а шаг влево или вправо расценивается как побег. Разумеется, я взбунтовалась. И ничего не добилась. Выяснилось, что даже кронпринцессу можно отходить розгой или посадить на хлеб и воду. Похудев на пять кило, я притихла. Не сдалась, а именно затаилась, решив во что бы то ни стало вырваться из золочёной клетки, куда меня засадили родители.

   Моя покладистость обрадовала всех. Я прилежно зубрила геральдику и столовый этикет, отрабатывала до автоматизма реверансы и па придворных танцев и больше ни разу не поспорила с матушкой. Вот только спать стала гораздо больше, но это никого не насторожило: устаёт девочка.

   На самом деле спала я куда меньше чем раньше. Потому что именно ночью, когда дворец засыпал, и начиналась моя настоящая жизнь, полная прогулок по крышам и запретных книг о магии. Та жизнь, которой сегодня положили конец, сообщив мне о близком замужестве. На такое я не подписывалась.

   Отбросив пустые воспоминания, я резко вскочила с кровати. Утёрла тыльной стороной ладони злые слёзы и, покосившись в сторону двери, пробормотала:

   – А вот обойдётесь, дорогие родители! Сами выходите замуж неизвестно за кого!

   Увы, сразу воплотить свои планы в жизнь мне не удалось: слишком много народу сновало вокруг. Мне пришлось, сдерживая нетерпение, посетить урок геральдики и чинно отсидеть последовавший за ним ужин. К счастью, на вечерний приём детей не приглашали. Поэтому уже с девяти вечера я оказалась предоставлена самой себе.

   Отослав под предлогом мигрени служанку, я воровато оглянулась и сдвинула неприметную резную панель в дальнем углу спальни. Это была самая большая моя тайна. Именно так я по ночам покидала свои покои, чтобы вдохнуть желанный воздух свободы. А теперь собиралась покинуть навсегда.

   Закрыв панель за собой, я, подсвечивая прихваченной из спальни свечой, спустилась по узкой винтовой лестнице и вышла в пыльный коридор. Я уже упоминала, что мой отец стал королём случайно. И сейчас это играло мне на руку: о существовании этого перехода никто кроме меня не знал. Пройдя чуть дальше, я вытащила из стенной ниши большой холщовый мешок и принялась раздеваться.

   Четверть часа спустя сухой пень в общественном парке, окружавшем дворцовую решётку, сдвинулся в сторону. Из образовавшейся дыры вылез лохматый мальчишка в широкой рубахе и грубых штанах, подпоясанных простой верёвкой. Никому и в голову бы не пришло заподозрить в этом оборванце сбежавшую кронпринцессу. На что я, собственно, и рассчитывала. Поминутно сдувая со лба криво обрезанную чёлку, вытащила из подземелья большой заплечный мешок из холстины и, поставив на место пень, воровато огляделась. Вокруг никого не было.

   Я подавила недостойное желание прогуляться мимо стражи, стоявшей на воротах. К чему глупый риск и показуха, когда можно просто удрать? Развернулась спиной к ярко освещённой громаде дворца и зашагала прочь.

   Расчёт оказался верным. Никто не заинтересовался одиноким бродяжкой. Меня беспрепятственно пропустили через городские ворота и даже ограбить и то не попытались. Хотя на такой случай я припасла в рукаве острый стилет и парочку довольно неприятных чар. Не пригодились. Через две недели я уже рассматривала сквозь зарешеченное окошко общественного дилижанса появившийся на горизонте незнакомый город: мой путь подходил к концу.

   Академию магии я присмотрела для себя уже давно. Основным её достоинством было то, что она находилась от моего родного королевства дальше всех учебных заведений, о которых мне удалось найти хоть что-нибудь. Здесь было два потока, женский и мужской. На мужском потоке учились в основном боевики – огневики и воздушники. На женском целители и жизневеды, как называли магов, хорошо ладивших с растительным миром, типа меня. Туда-то я и нацелилась.

   – Дядька Борс! – я окликнула возницу, с которым успела подружиться за время долгой дороги. – А ты постоялый двор тут знаешь?

   – Знаю, как не знать, – степенно отозвался тот, оглаживая нечёсаную бороду. – Сразу за рынком «Кривая лопата». Хозяин цены не дерёт и пиво не разбавляет. Хотя на что тебе пиво, молокосос...

   Я весело засмеялась и, поблагодарив доброго дядьку, зашагала к рынку.

   – Смотри, чтоб не обобрали в толпе, – напутствовал он меня.

   – Да что с меня взять! – легкомысленно отозвалась я. Но сумку с золотом, скрытую под рубахой, незаметно поправила. Мало ли что.

   Ничего. Как и раньше, на меня никто не обращал внимания. Рыночные воришки высматривали себе жертв побогаче. Просто одетый мальчишка, да ещё за время дороги основательно пропахший конским потом, их не заинтересовал.

   Всё шло настолько идеально, что неприятности можно было предвидеть. Но я уже привыкла к удаче. Поэтому первые признаки надвигающейся катастрофы стали для меня неприятной неожиданностью.

   – Двадцать серебрушек в день, – отрезал толстый трактирщик, смерив меня недоверчивым взглядом.

   – Сколько?! – опешила я. Это было в десять раз дороже, чем я рассчитывала.

   – А что ты хотел? – хмыкнул мужик. – Такое событие. Или плати, или проваливай. Без тебя найдутся охотники.

   О местных событиях я не знала ровным счётом ничего, но от всей души пожелала провалиться сквозь землю и самим событиям, и их виновникам. Убедившись, что за мной никто не подглядывает, выудила из сумки золотой, а потом демонстративно достала его из кармана.

   – Вот! Без ножа режешь, дядя.

   – Упасите боги от таких племянничков, – буркнул трактирщик, бдительно проверил монету на зуб и метнул через исцарапанную стойку большой ржавый ключ. – Дверь, на которой тройка нарисована. Знаешь, как выглядит?

   – Да уж знаю, – проворчала я и, спохватившись, добавила. – Со мной ещё сестра. Чуть позже подойдёт.

   – Да хоть мама с папой, – отмахнулся трактирщик. Получив деньги, он потерял ко мне всякий интерес. – Всё равно за еду отдельная плата. И за бадью для мытья тоже.

   – Угу, – буркнула я, свернув к шаткой лестнице на второй этаж.

   Комната оказалась довольно просторной. Широкая кровать со свежим бельём, стол, стулья, даже платяной шкаф имелся. Вот только меня это совсем не радовало. Ещё сегодня утром я считала, что обладаю достаточной суммой, чтобы прожить в городе хоть целый год, если поступить в академию сразу по каким-то причинам не удастся. А теперь понимала, что если мне придётся столько отдавать за жильё, то на оплату академии денег попросту не останется.

   – Чёрт бы их побрал вместе с их событиями, – пробормотала я, оглядываясь.

   Таскать с собой кучу золота не хотелось. Тем более что пора была превращаться обратно в девушку. Наконец я присмотрела подходящее место и, подцепив половицу, спрятала в открывшуюся дыру сумку с монетами. Присыпала сверху гнилой соломой, натасканной мышами, и вернула дощечку на место. Снять её без помощи острого лезвия не представлялось возможным. Да и то надо было знать, где именно подцепить.

   Обезопасив свои сбережения, я наконец-то вымылась и, переодевшись в платье, снова почувствовала себя человеком. Короткие волосы спрятала под чепчик и сделала реверанс перед мутным зеркалом:

   – Какая принцесса, дядя, что вы! Мы из простых.

   Тщательно заперев дверь, я спустилась вниз и, дождавшись, пока трактирщик вновь появится за стойкой, сказала:

   – Я из третьей комнаты. Брат спит. Устал с дороги, просил его не беспокоить.

   – Больно надо, – буркнул мужик и снова куда-то убежал.

   Меня такое развитие событий вполне устраивало. Выскользнув с постоялого двора, я отошла подальше и у встречной женщины поинтересовалась дорогой в академию.

   – Ещё одна, – непонятно почему скривилась тётка и, сплюнув на мостовую, заспешила по своим делам.

   Следующий прохожий просто ткнул пальцем себе за спину и буркнул:

   – Там.

   Гадая, за что местные жители так не любят академию магии, я пошла в указанном направлении. Пришлось поплутать по переулкам и ещё несколько раз спросить дорогу, прежде чем я наконец вышла на большую площадь перед высокой каменной стеной. А вот ворота я не увидела. Их загораживала здоровенная толпа человек в триста, причём большинство в ней составляли как раз разновозрастные девицы.

   Сердце неприятно ёкнуло, предчувствуя очередную гадость.

   – Нет! Говорю вам! Мест нет! – услышала я хриплый голос, с трудом протолкавшись ближе к воротам. – И для леди нет! И для баронессы нет! Да будь вы хоть сама королева, нет мест!

   Окошко в небольшой калитке с грохотом захлопнулось. Высокая девица, которой едва не защемило нос, разрыдалась. Две толстые тётки тут же принялись её утешать и колотить в захлопнувшуюся дверцу.

   – Надо было раньше приезжать... – посетовала моя соседка. – В первый день ещё на испытания пускали.

   – Не пускали, – со знанием дела возразила вторая. – Я в обед приехала. Так уже ворота были закрыты и никого не пускали.

   – Вот! – с долей торжества вскинулась первая. – А мадам из большого люкса в моей гостинице рассказывала вчера за обедом матушке, что её воспитанницу утром пропустили.

   – Ну так сама же говоришь: «Мадам из большого люкса». Небось, заранее всё знали и подготовились. То ли дело мы, простые девушки.

   Я покосилась на говорившую, отмечая серьги с изумрудами и платье, в котором не стыдно было бы появиться на приёме у короля, и усмехнулась: «Хороша простая девушка...»

   – Простите, что прерываю, уважаемые дамы, – сказала я, старательно имитируя простонародное произношение. – А почему таких важных и одарённых леди не пускают в академию магии?

   Простая девушка в изумрудах смерила меня презрительным взглядом и отвернулась. А другая всё-таки ответила:

   – Потому что понабрали всяких бездарков, лишь бы с родословной. И мест не осталось!

   – Но это же академия магии, а не институт благородных девиц! – изобразила возмущение я.

   Девица с изумрудами прыснула и уже благосклоннее взглянула в мою сторону:

   – Скажи лучше, институт благородных невест.

   Я опешила уже совершенно искренне, и простонародное «Чего?!» вырвалось из самого сердца.

   – Дракон там в этом году будет... – протянула девушка, так тоскливо посмотрев на запертые ворота академии, как будто за ними скрывались рай на земле и источник вечного блаженства в одном флаконе. – Невесту себе ищет...

ГЛАВА 2

Я крутилась у ворот академии несколько часов, но так ничего интересного и не выяснила. Завтра сюда можно было и не соваться – принимали кандидатов на мужской поток. Да и на следующий день, который опять отводился девушкам, картина вряд ли могла измениться. Расстроенная, я поплелась обратно на постоялый двор у рынка.

   Мысли в голове бродили самые нерадостные. По всему получалось, что моя гениальная идея с поступлением в академию магии и обретением профессии, а вместе с ней и независимости, полностью провалилась.

   Вяло кивнув на приветствие трактирщика, я поднялась по лестнице и вошла в свой номер. В моё отсутствие сюда явно никто не заходил. Постель так и осталась разворошенной, вещи из заплечного мешка валялись как попало, а посреди комнаты стояла бадья с грязной, давно уже остывшей водой.

   В дверь громко постучали. Я подскочила, поспешно сворачивая одеяла на кровати так, чтобы казалось, будто там кто-то спит, и только после этого откинула массивный крюк.

   – Госпожа позволит забрать воду? – уточнила служанка.

   – Конечно, – обрадовалась я. В комнате и без того уже начинало ощутимо попахивать сыростью.

   – Мы тихо, – пообещала девушка, покосившись на кровать, и кивнула кому-то в коридоре.

   Два мужика быстро вытащили бадью, и комната сразу стала куда просторнее.

   – И обед сюда принесите, – спохватилась я, когда почуяла ароматы жаркого, доносящиеся из общего зала внизу.

   – Двадцать серебрушек, – отозвалась служанка, с сомнением покосившись на моё простенькое платье и полотняный чепец.

   Я ошарашенно икнула: «Да что они здесь?! Других цен не знают?!» Но выхода не было. На город давно опустился вечер, и бродить по улицам в поисках чего подешевле было рискованно. Пришлось раскошеливаться.

   Девушка, повеселев, выскочила за дверь и через четверть часа уже внесла в комнату здоровенный поднос, уставленный мисками и плошками.

   «Ну и зачем мне столько?! Лучше бы денег меньше содрали!» – обозлилась я. Но тут же сообразила, что обед предназначен ещё и моему воображаемому брату, и придержала готовые сорваться с языка претензии.

   «Надо будет завтра этого «брата» услать куда-нибудь, прежде чем обед заказывать, – проворчала я себе под нос, рассматривая продуктовое изобилие. – А то я разорюсь куда раньше, чем планировала...»

   Похлёбка оказалась горячей, хлеб свежим, а малосольные огурцы – хрустящими. Я даже не заметила, как умяла две порции, свою и «брата».

   Полный живот настроил меня на добродушный лад. Я перестала бранить жадного трактирщика. Завернула в кусок полотна оставшуюся лепёшку, чтобы не зачерствела, и накрыла пустой миской большой кусок жареного мяса с овощами. Они и холодные оставались вполне съедобными, а значит, можно было сэкономить на завтраке.

   Мысли об экономии снова заставили меня нахмуриться. При таких ценах даже самая скромная жизнь всё равно становилась мне недоступна. Можно было бы понадеяться на то, что когда закончится приём в академию, цены придут в норму. Но я не была столь оптимистична. Потолкавшись в толпе потенциальных студенток, я выяснила, что большая часть этого цветника намеревалась остаться здесь на весь год. Кто-то надеялся на случайную встречу с проклятым драконом в городе. Кто-то мечтал попасть на место какой-нибудь из отчисленных за неуспеваемость неудачниц.

   – Чёртов дракон с его брачными играми... – сердито проворчала я. – И чего ему приспичило жениться именно сейчас, да ещё и в академии, куда я собралась поступать?! Теперь придётся уезжать из города и надеяться, что в окрестностях эта брачная истерия не так буйствует! Или всё-таки попробовать завтра ещё раз сходить к воротам? Хотя нет... Завтра же... мужской... поток...

   Нет, меня не посетил неожиданный приступ косноязычия. Просто пока я ругала дракона и искала выход из сложившегося тупика, мой взгляд бесцельно блуждал по комнате и в конце концов остановился на кучке грязной одежды, которую я перед купанием бросила прямо на пол да там и забыла.

   Мысль за что-то зацепилась, забуксовала. Я лихорадочно соображала, что за идея на мгновенье осветила мрачные перспективы. А когда таки схватила её за хвост, взвизгнула от восторга. На полу лежала мужская одежда!

   Долгие годы, раз за разом удирая из дворца, я выдавала себя сначала за мальчишку, а потом и за парня. Грудь у меня небольшая, и под широкой рубахой и жёсткой кожаной безрукавкой её совершенно не было видно. Да и голос никогда не отличался писклявостью. Зато я умела виртуозно плеваться сквозь зубы и ругаться плохими словами. А самое главное, за столько лет меня ни разу не заподозрили в маскараде!

   Я с удовлетворением улыбнулась: «Что ж, господа маги... Не хотите пускать меня через дамский вход – пройду мужским. С меня корона не свалится. Тем более что нет её давно, этой короны. Такой пассаж дорогие родственнички мне не простят никогда. Что, впрочем, и к лучшему!»

   Сделав такие выводы, я спокойно улеглась спать. Правда, всю ночь мне снились разнообразные драконы, разыскивающие меня по подворотням. Но я и во сне удачно удрала от всех преследователей. Неудивительно, что утро показалось мне замечательным, а вчерашнее жаркое – вкусным как никогда.

   Переодевшись в запасные штаны и рубаху, я достала из своего тайника несколько золотых монет и, прихватив поднос с грязной посудой, спустилась в общий зал. На этот раз «отдыхать в номере» осталась сестра. Но трактирщику явно не было до этого никакого дела, лишь бы платили вовремя.

   Весело насвистывая, я уже знакомой дорогой направилась в центр города. По пути зашла в несколько лавок. В одной купила штаны, в другой – рубашку, в третьей – цветастый шейный платок, в четвёртой – мягкие сапожки из плотной, хорошо зачарованной кожи. Несмотря на непредвиденные траты, настроение было отличным. Задумавшись над этим феноменом, я осознала, что попросту чувствую себя в мужской одежде гораздо увереннее, чем в платье. Не путается в ногах длинный подол, не нервируют сальные мужские взгляды. Да и удирать в случае чего гораздо сподручнее.

   Так или иначе, но к воротам академии подошёл уже вполне прилично одетый паренёк. Сегодня здесь было совсем не так людно. У калитки стояли несколько парней самой разнообразной наружности. Да у единственной на всю площадь клумбы прогуливался десяток девиц. Видимо, самые упорные охотницы за мужем-драконом.

   Я ухмыльнулась и двинулась прямиком через площадь. Вскоре я уже стояла у длинного стола и рассматривала приёмную комиссию. Их было всего трое. Крупный мужчина со шрамом, рассекавшим правую бровь, щёку и подбородок. Женщина, сильно смахивающая на сушёную рыбину. И бородатый старик, дремлющий между ними.

   – Имя-сословие-звание? – скучающим тоном выдала скороговорку женщина.

   – Крис Ванар, мещанин, горожанин, – без запинки отозвалась я, привычно сократив своё настоящее имя Кристина Тур-Ванаре. Вряд ли его тут могли узнать, но береженого, как известно, боги берегут.

   – Дар?

   – Жизневед.

   – Жизневед? – заметно опешила она, и в моей душе снова зашевелились неприятные предчувствия.

   – А что такого?

   – Но это женский дар....

   – Я похож на женщину?! – задиристо вскинулась я, вспомнив старинный постулат о лучшей защите.

   – Какой интересный случай...

   – Тьфу! – одновременно с женщиной выдал мужчина, смерив меня презрительным взглядом.

   – Да что такое?! – обозлилась я, догадываясь, что если не случится ничего невероятного, то через пару минут снова окажусь за воротами.

   – Что вы собираетесь делать на поле боя, молодой человек? – брезгливо процедил вояка. – Выращивать цветочки на могилах ваших соратников?

   Обидные слова вскипели на глазах злыми слезами: я столько преодолела, чтобы попасть сюда, и на тебе!

   – А, понял... Вы собираетесь рыдать над их могилами, – усмехнулся грубиян. – На большее-то силёнок не хватит...

   Слёзы высохли сами собой: «Ах ты, урод меченый!»

   – Но какой, однако, интересный случай, – не глядя в мою сторону, пробормотала женщина.

   – Где интересный случай? – встрепенулся, просыпаясь, старик.

   – Да вот, эта живопырка вообразила, что может учиться на боевом факультете академии магии, – хмыкнул вояка. – Можем вместе посмеяться и пригласить следующего.

   – А я вас чем не устраиваю? – вздёрнула нос я.

   – Видите ли, молодой человек, на моей памяти это третий случай, когда традиционно женский дар достаётся юноше. Боюсь, вы просто не сможете учиться по программе боевиков, – мягко пояснила женщина.

   – Проще говоря, кишка у тебя тонка, живопырка, – прокомментировал меченый.

   – Это мы ещё посмотрим, у кого кишка тонка! – вскинулась я.

   Терять мне было нечего. Убить всё равно не убьют, а выгонят, так выгонят. Зато иногда во время моих ночных прогулок нахальства и показной драчливости вполне хватало, чтобы выкрутится из неприятной ситуации. Но не в этот раз. Господам профессорам явно было скучно, и они обрадовалась даже такому сомнительному развлечению.

   – Даже так, – потирая руки, вояка поднялся из-за стола. – Ну, тогда покажи дядьке Ройсу, на что ты годен.

   Я растерялась. Ну что я могла сделать этой горе мышц?! Неуверенно вышла за боевиком на ровную вытоптанную сотнями ног площадку. Оглянулась на стойку с оружием и тут же отбросила эту мысль. Такую железяку я и подниму-то с трудом, не говоря уже о том, чтобы ею размахивать.

   А боевик уже лениво шёл ко мне, помахивая выдранной из ближайшего куста хворостиной. «Да он меня выпороть собрался!» – сообразила я, задохнувшись от ярости. Ещё никто и никогда кроме моего отца не смел поднимать на меня руку. Но отец на то и отец, и, кстати, отец коронованный. А тут какой-то отставной вояка.

   От первого замаха я увернулась, змейкой проскочив под рукой с хворостиной. Второй удар разминулся с моим лицом всего на каких-то пару сантиметров. И тут меня осенило: хворостина! Вполне себе живая, только что сорванная хворостина.

   Счастливо избежав очередного удара, я отскочила далеко назад, быстро начитывая хорошо известное заклинание.

   – Что ты там бормочешь, сопляк? Хватит?

   Но на моих пальцах уже колебалась едва ощутимая дымка готовых чар.

   – Это вы сами скажите, когда хватит, – отзеркалила его ухмылку я и взмахнула руками.

   Видимо, с перепугу я влила в заклинание целую прорву сил. Потому что прут не только резко начал расти, опутывая руки вояки, как я планировала. Он буквально выстрелил сотней побегов, которые, быстро удлиняясь, в доли секунды спеленали боевика, как кусок ветчины. Тот зашатался и, не удержав равновесия, повалился навзничь подрубленным деревом. Бывшая хворостина, почуяв материнскую стихию, впилась корнями в пыльную землю, окончательно обездвижив матерящегося мужика.

   – Убит, – прокомментировала я, подкинув и поймав свой стилет. – Цветочки на могилке выращивать?

   За столом приёмной комиссии веселилась женщина-маг, утирая слёзы, от смеха катящиеся из глаз. Даже солидный старик и то прятал ухмылку в бороду.

   – Ну что ж, – сказал он, так и не дождавшись от своего коллеги ничего вразумительного кроме ругани. – Весьма наглядная демонстрация, юноша. Весьма... Я думаю... В качестве эксперимента... Можно попробовать... Вы приняты, молодой человек. Приходите завтра с вещами к боковому входу, – он протянул мне тяжёлую бляху на толстой цепочке.

   Не сумев сдержать гордую улыбку, я с коротким поклоном приняла железяку.

   – Я ректор академии магии, как вы уже догадались, – продолжил старик. – Это мадам Мериде – куратор целительского курса. А там... Гм... Там отдыхает куратор вашего курса. С ним вы уже знакомы.

   Самодовольная усмешка медленно сползла с моего лица.

ГЛАВА 3

На постоялый двор я возвращалась, испытывая странную смесь удовлетворения и разочарования. Вроде бы в академию пробиться удалось, несмотря на все сложности. Но в процессе я умудрилась восстановить против себя куратора собственного курса. И чем это аукнется в будущем, не представляла.

   И кроме того, я получила студенческую бляху совсем не того цвета. То есть мужскую. А это значило пять лет маскарада с ежесекундным риском раскрыть свой настоящий пол и вылететь из вожделенной академии с позором.

   «Боги! – взмолилась я. – Сделайте так, чтобы у них были отдельные комнаты в общежитии. И мыльня... Чтобы мыльня запиралась изнутри!»

   Наскоро перекусив остатками жаркого, я выставила за дверь пустые миски и снова пошла в город. Надо было срочно обзавестись соответствующей одеждой. У меня в мешке хватало тряпок, но все они были женскими. Я-то рассчитывала учиться на женском потоке и по приезде распрощаться с личиной мальчишки. А вышло всё наоборот.

   По дороге заодно выкинула в одну из подворотен рынка куль, скрученный из платьев и чепчиков. Тащить их в академию, рискуя попасться на такой ерунде, я не желала. Потратив ещё десяток золотых, я обзавелась полным гардеробом, мимоходом убедившись, что женская одежда стоит куда дороже мужской. Впрочем, я давно это подозревала. Так что если и обрадовалась неожиданной экономии, то не сильно. Но пробежка по магазинам слегка отвлекла меня от мрачных фантазий о мести оскорбленного боевика. А именно это мне было и нужно.

   Накрутила я себя знатно. В результате заснула глубоко за полночь. Да и спала беспокойно. Любвеобильные драконы покидать мои сны не спешили. А теперь к ним присоединился ещё и злой мастер-боевик Ройс. Неудивительно, что встала я разбитой и не выспавшейся. Закусив основательно зачерствевшей лепёшкой, я собрала свои вещи, снова спрятала под рубаху сумку с золотом и вышла из комнаты.

   У ворот академии опять клубилась толпа, сильно напоминающая огромную разворошённую клумбу. Обойдя её по большой дуге, я подошла к боковому входу и, показав служителю бляху, наконец оказалась на территории академии.

   – В канцелярию иди, – неопределённо махнул рукой он и занялся следующим свежеиспечённым студентом.

   Пожав плечами, я отошла в сторону и принялась изучать план академического городка, вывешенный между двумя столбами.

   – Что, живопырка, заблудиться боишься? – раздался голос у меня над ухом.

   Подскочив от неожиданности, я резко развернулась. Так и есть. Злобно ухмыляясь, за моей спиной стоял давешний мастер-боевик Ройс.

   «Эх... – мелькнула в голове идиотская мысль. – Надо было хоть травку помягче вырастить, что ли, прежде чем его на землю ронять».

   Удовлетворённо и, как мне показалось, многообещающе ухмыльнувшись, Ройс пошёл дальше, а я, держась за сердце, плечом привалилась к одному из столбов: «Не знаю, стану ли я с таким наставником воином, но заикой буду точно!»

   Отдышавшись, я нашла на плане здание канцелярии и потащила свой мешок туда.

   – Оформляться? – подняла глаза от большой амбарной книги высокая полная женщина в толстых очках.

   Я кивнула.

   – Хорошо. Бляху давай.

   Отдав ей железку, я сбросила с плеч лямки тяжёлого мешка и с наслаждением выпрямилась.

   – Что ж ты, дохлый такой, в боевики подался? – не поднимая головы, прокомментировала женщина.

   Пока я искала достойный ответ, она быстро заполнила графы в своей книге и развернулась ко мне спиной. Пришлось захлопнуть рот. Тем более что вопрос оказался риторическим. Одна амбарная книга сменила другую, и на стойке появились весы.

   – Оплачивать обучение как будешь? Сразу, частями, депозитом или контрактом?

   Сморгнув, я попросила объяснений. Ничего сложного в этой системе не оказалось.

   Дешевле было оплатить все курсы сразу. Но, памятуя слова ректора про эксперимент и собственное довольно шаткое положение, я от этого варианта отказалась. Можно было оплачивать и каждый семестр отдельно. Однако это получалось гораздо дороже. Впрочем, я даже не стала вникать, насколько дороже. Всё равно не хотела прятать золото на территории академии. Слишком рискованно.

   Контракт получался самым дорогим из всех. Выпускник должен был отслужить на благо короны там, куда пошлют, целых десять лет. По году за каждый семестр. Такая кабала меня, разумеется, не устраивала. Стоило сбегать из золотой клетки, чтобы угодить в клетку обычную?

   А вот депозит подошёл мне как нельзя лучше. Я сразу вносила всю плату за обучение. Но как бы отдавала деньги на хранение. В начале года академия списывала сумму за один курс. Если я, например, решу завершить обучение после третьего курса или меня попросту выгонят, то неиспользованные деньги мне возвращали в полном объёме.

   – Правильно, живопырка. Мадам хозяйка дурного не посоветует. Она вас, дохляков, насквозь видит, – чёртов Ройс опять вырос у меня за спиной словно из-под земли, – Так хоть за четыре года деньги сэкономишь. Но я бы на твоём месте оплачивал каждый семестр отдельно. На круг дешевле выйдет.

   Упомянутая мадам хозяйка за стойкой порозовела и жеманно хихикнула. Я почувствовала, что начинаю злиться: «Он что, так и будет за мной таскаться и отпускать плоские шуточки на каждый мой шаг?!» Скрипнула зубами и медленно развернулась, но мастер-боевик, весело хохотнув напоследок, уже уходил.

   – Да чтоб тебе! – прошипела я себе под нос, но сказать что-либо ещё не успела.

   – Ванар! – рявкнула мадам хозяйка. – Я могу ничего не рассказывать. Но за каждое нарушение будешь платить из своего кармана!

   Отложив мрачные предчувствия на потом, я резво вернулась к стойке.

   – Нет, нет, я вас внимательно слушаю.

   – Значит, так. Постельное бельё меняют раз в неделю. Можешь хоть обделаться, но внепланово ни одной простыни не получишь. Форменный плащ выдаётся один на весь год. Угробишь, будешь ходить оборванцем или заказывать за свой счёт в городе. Дальше...

   Несколько минут она говорила без передышки. Я только головой кивала, запомнить все эти указания с первого раза было просто невозможно. Меня спас очередной студент. Озираясь, он вошёл в канцелярию, и говорливая тётка тут же потеряла ко мне всякий интерес. Метнула через стойку мой жетон, пришлёпнула печать на контракт с едва подсохшими чернилами и махнула рукой:

   – Чего встал? Проходи!

   Пожав плечами, я забрала своё имущество и ушла. Во дворе уже собралась порядочная толпа. Конечно, с цветником за воротами она не шла ни в какое сравнение, но два десятка студентов тут собралось. В основном, конечно, люди, но я заметила парочку русалов, длинноухого фейри и даже здоровенного зелёного орка с выпирающими изо рта клыками.

   «Мамочка! А этот что тут делает?!»

   Про орков ходили самые разные слухи. Вплоть до того, что они были людоедами и поклонялись тьме.

   Но народ вокруг от орка особо не шарахался. Разве что старался слишком близко не подходить, и я слегка успокоилась: «Наверное, это цивилизованный орк». Мне даже стало немного стыдно. Никогда не отличалась снобизмом и презрением к другим расам разумных, и вот на тебе. Чтобы приглушить шипение совести, я нарочно остановилась рядом с орком.

   – Привет! Я – Крис Ванар. Будем знакомы.

   – Крок. Крок Ван-Рок, – отозвался орк, смерив меня безразличным взглядом.

   Голос у него оказался под стать внешности: грубый, хриплый и чуть невнятный. «Клыки ему, что ли, мешают? – задумалась я, исподтишка рассматривая зелёную громадину. – Странно. Должен бы уже привыкнуть, не малыш шепелявый».

   Сам орк не проявлял ко мне никакого интереса. Он не отрываясь смотрел на какое-то здание за живой изгородью. Я покосилась на план: «Женское общежитие. Ну надо же...»

   – Сми-и-ирна! – громыхнул над нашими головами усиленный магией голос Ройса. – В шеренгу стройся-а-а!

   При отцовском дворе я успела насмотреться на солдатскую муштру, а потому поспешно выпрямилась и встала в довольно кривой ряд будущих боевиков рядом с орком.

   Мастер боевик прошёлся вдоль шеренги, вытаскивая отступивших и наступая на ноги слишком далеко выдвинувшимся студентам.

   – Маменькины сынки и разленившиеся обалдуи! Кто хочет стать настоящим солдатом?! Шаг вперёд!

   Желающих, как ни странно, не нашлось. Что меня, впрочем, ничуть не удивило. Я и сама не стремилась оказаться на шаг ближе к злобному куратору.

   – Что? Нет желающих? – презрительно ухмыльнулся он. – Правильно!

   Парни начали удивлённо переглядываться. Ройс выдержал почти театральную паузу, а потом пролаял:

   – Правильно, потому что от вашего желания ничего не зависит. Я сделаю из вас настоящих солдат, хотите вы того или нет! А теперь посмотрим на матерьяльчик.

   Мастер-боевик снова пошёл вдоль шеренги, то и дело отпуская обидные замечания. Наконец он добрался и до нас с орком.

   – Вот и большой эксперимент нашего дорогого ректора. Маг из разряда «сила есть ума не надо». Крок! Шаг вперёд. Итак, что мы имеем? Большой, тупой, сильный. В крайнем случае, сойдёт за таран.

   Если я и надеялась, что за зелёным великаном Ройс меня не заметит, то сильно просчиталась. Увидев меня, он плотоядно оскалился.

   – А вот и ещё один эксперимент... Просто неудачный. С ним мы распрощаемся в конце семестра.

   Пока я решала, хорошо это, что вредный дядька не выставил меня на посмешище перед строем, или всё-таки плохо, Ройс завершил свой импровизированный смотр и отступил.

   – А теперь все развернулись и бегом к общежитию. Кто первый добежит, тот и получит лучшие комнаты. Первый этаж, по двое на комнату. Марш!

   Половина парней сорвалась с места и бросилась к зданию из серого кирпича, которое стояло напротив общаги, облюбованной орком. Остальные, и я в том числе, спокойно пошли следом за ними. Самым последним плёлся орк, шумно загребая здоровенными сапожищами пыль.

   «Надо держаться рядом с ним, – неожиданно для себя самой подумала я. – Сам он меня игнорирует. А вот его явно сторонятся все остальные. Идеальное сочетание».

   Я пошла медленнее, пропуская вперёд однокашников. В узком коридоре общежития завязалось несколько потасовок. Я притормозила у самого входа, намереваясь переждать боевые действия в относительной безопасности. И тут же получила увесистый тычок в спину.

   – Ты не только слабак, живопырка, но и трус, – фыркнул Ройс. – В моё время парни не уклонялись от доброй драки.

   – То-то живых героев вашего времени осталось так мало, – огрызнулась я и, не дожидаясь законного возмездия, проскользнула вперёд по коридору, перепрыгнув катающихся по полу драчунов.

   Мастер-боевик за мной не пошёл, переключив своё внимание на дерущихся и отпуская насмешливые комментарии. Воспользовавшись этим, я притаилась в одной из оконных ниш, высматривая, какую комнату выберет орк. Тот шёл вперед как тягловый бык, раздвигая студентов широкими плечами. Я подумала, что будь коридор поуже, этот гигант попросту размазал бы парочку зазевавшихся по стенам и дело с концом.

   Наконец орк вошёл в самую дальнюю от входа дверь. Да и прочие разбирательства, кто, где и с кем будет жить, постепенно заканчивались. Я спрыгнула с подоконника, подхватила свой мешок и потащила его в конец коридора.

   Комната, которую выбрал орк за нас обоих, оказалась довольно просторной. Единственное отличие составляло дополнительное окно в торцовой стене. Все прочие комнаты общежития, которые я успела рассмотреть через открытые двери, могли похвастать только одним. Как раз у этого окна Крок и стоял.

   – Ты чего здесь? – недовольно бросил он через плечо.

   – Жить здесь буду, – буркнула я.

   – Здесь я живу, – зелёный гигант всем корпусом повернулся ко мне.

   – И я тоже. Сказано же, по двое на комнату, – с самым независимым видом я подошла к одной из кроватей и села на одеяло. – За разъяснениями к Ройсу.

   – Да пошёл он... – буркнул орк и снова вернулся к окну.

   Первый раунд остался за мной. Я быстро разложила в шкафу свои немногочисленные пожитки и завалилась на кровать. День выдался суматошным, и я основательно подустала. Но спать не хотелось. Несколько книг, которые я, убегая из дворца, прихватила у придворного мага, давно были читаны-перечитаны. В комнате ничего печатного и вовсе не было, если не считать короткого расписания режима дня на внутренней стороне двери. Поэтому я недолго думая достала из кармана брошюрку с правилами академии, которую мне вручили в канцелярии вместе с контрактом.

   Я лениво перелистывала страницы, просматривая перечни наказаний за разнообразные провинности. Фантазия профессоров впечатляла, но студенты, похоже, изгалялись ещё хуже. Я даже думать не хотела, какое событие заставило ректора включить в список особо наказуемых нарушений испытание чар на трубах канализации.

   Наконец я добралась до внутреннего распорядка. Кормили будущих боевиков трижды в день. Утро начиналось с пробежки. Вечер завершался общей перекличкой. А каждый третий четверг месяца назывался водным днём, и все тренировки переносились в большой бассейн академии.

   Я даже не сразу сообразила, что такое ужасное прочитала. Только когда взгляд переполз на сноску, набранную мелким шрифтом внизу страницы, похолодела.

   «Форма одежды: плавательные бриджи», – гласила она.

ГЛАВА 4

На обед я поплелась в самом мрачном расположении духа. И приветственную речь ректора, последовавшую за ним, слушала вполуха. А чего тут слушать, если в лучшем случае через пару недель меня с позором вышвырнут за ворота. И хорошо еще, если деньги вернут, что далеко не факт, семестр-то уже начался.

   Ректор разливался соловьем, я сидела за столом, бездумно возя кончиком пальца по краю кружки с остатками травяного отвара. Меня терзали мрачные размышления, стоит ли дожидаться позорного изгнания, или лучше убраться отсюда добровольно и прямо сейчас.

   Приветственная речь наконец закончилась, и первокурсники потянулись к выходу. Я тоже поднялась на ноги и, развернувшись, буквально врезалась в грудь стоявшего за моей спиной мужчины. Ройс, как всегда, подкрался незаметно.

   – Что, живопырка, гадаешь, как бы посподручнее удрать отсюда? – оскалился он.

   Шпилька попала точно в цель. Я вздрогнула, на мгновенье вообразив, что зловредный боевик каким-то образом узнал мои мысли.

   – Могу показать неприметную калиточку и даже пинка на прощанье не пожалею.

   – Благодарю за щедрость, но лучше не стоит. Ногу придётся поднимать, а вы и на двоих не всегда устоять можете, – огрызнулась я.

   Пока мастер-боевик соображал, что такое ему только что сказали, я проскользнула у него под рукой и выскочила из здания столовой.

   Ни лекций, ни тренировок в первый день не было, и студенты оказались предоставлены сами себе. Старшекурсники сбивались в небольшие группки, обсуждая каникулы. Где-то уже слышались азартные выкрики и сверкала сталь. А где-то полыхали разноцветные вспышки магии. Народ развлекался как мог, наслаждаясь остатками свободы. Я же, опасаясь вляпаться ещё в какие-нибудь неприятности, поплелась к общежитию. Поводов для оптимизма не было.

   По-хорошему мне надо было убираться из академии, пока меня не опозорили на весь город. Но и доставлять такое удовольствие возненавидевшему меня с первого взгляда мастеру-боевику совершенно не хотелось.

   Задумавшись над мрачными перспективами, щедро пересыпанными приступами бессильной ярости, я влетела в общежитие. И надо же было такому случиться, что оттуда как раз выходил щуплый паренёк с какими-то колбами в руках. Зазвенело стекло. На пол, смешиваясь, хлынули цветные жидкости. А парень вдруг навалился на меня всем телом, сбрасывая с крыльца:

   – Ложись!

   В обнимку мы отлетели в ближайшие кусты, а мгновенье спустя грохнул оглушительный взрыв. Двор заволокло радужным дымом.

   – Бежим! – прошипел парень, хватая меня за руку и рывком поднимая на ноги.

   Я не заставила просить себя дважды и перепуганной козой бросилась за ним. Мы обогнули здание общежития и вломились в какие-то кусты, оказавшись на тенистой аллее. Но злобные выкрики и шум долетали и сюда. Мало того, они приближались.

   Парень растерянно остановился. Я оглянулась, приметив здоровенный раскидистый дуб.

   – За мной! – приказала уже я и побежала к дереву.

   Несколько быстрых пассов, и кора потрескалась, выпустив новые ветки. Друг за другом мы как по стремянке взобрались на приличную высоту, спрятавшись в густой листве. Я снова повела рукой. Наша импровизированная лесенка затрещала, высыхая прямо на глазах. Минуту спустя уже ничто не напоминало о том, что на этот дуб можно как-то взобраться без использования альпинистского снаряжения. Правда, у корней лежали сухие сучья. Но тут уж я была бессильна. Да и делать с ними что-то было поздно. На алее появились обозлённые старшекурсники во главе с не менее злым Ройсом.

   Все они, включая мастера-боевика, были густо раскрашены в разные цвета радуги. Особенно мне понравились штаны моего дорого куратора. Под действием непонятного дыма они приобрели насыщенный розовый оттенок, который отлично гармонировал с нежно-голубой физиономией и ярко-зелёными волосами. Любой попугай удавился бы от зависти.

   Я закусила костяшки пальцев, чтобы не расхохотаться, выдав тем самым своё убежище. Рядом приглушённо хрипел виновник этого разноцветного безобразия. Похоже, его тоже душил еле сдерживаемый смех.

   – Где они?! – прорычал Ройс, злобно озираясь

   – Чёрт его знает. Сюда побежали, – отозвался кто-то из старшекурсников.

   – Но здесь их нет!

   – Это вроде кто-то из целителей был! – вмешался ещё один. – Я заметил жёлтый плащ.

   – А белый горошек ты на нём не заметил? – выплюнул Ройс, подтаскивая поближе одного из парней и демонстрируя весёленькую расцветку его плаща.

   – Н-нет, – стушевался глазастый, отступая за спины товарищей.

   – То-то же. Так... Двое направо. Двое налево. Ты и ты – обратно. Может, они и не ломились через кусты. А остальные туда, – мастер-боевик ткнул пальцем прямо в дуб.

   У меня сердце в доли секунды затрепыхалось где-то в районе пяток. Но без пяти минут боевики почему-то не спешили нас хватать. Вместо этого они дружно попятились:

   – Туда?

   – Именно, – сдвинул разноцветные брови Ройс. – И постарайтесь их не помять. А то мадам хозяйка со всех головы поснимает!

   Под тяжёлым взглядом боевика студенты нехотя потянулись к дубу. А я, гадая, с чего бы мадам хозяйка вдруг воспылала ко мне такой заботой, обернулась. И сразу всё встало на свои места. Ткнула локтем трясущегося от страха коллегу по несчастью и показала глазами себе за спину. За дубом располагались густые заросли гигантской росянки, которую часто назвали просто хищной.

   – Правильно! – с облегчением выдохнул паренёк. – Мадам хозяйка обожает такую цветущую жуть!

   Я состроила страшную рожу, призывая соседа заткнуться. Тот понял, молча закивав головой. Старшекурсники, посовещавшись у нас под ногами, дождались, пока с аллеи уберётся мастер-боевик, и разошлись. В заросли росянки, разумеется, никто из них не полез.

   – Михась! – извернувшись на ветке, паренёк протянул мне руку. – То есть Михоллас Рукколадр барон Бротонерс.

   – Лучше Михась, – ухмыльнулась я, отвечая на рукопожатие.

   – Это точно, – вздохнул тот. – Моё имя даже слуги коверкают, а они у нас по двадцать лет служат.

   – А я просто Крис.

   – Здорово, – восхитился юный барон. Видимо, интерпретации сложной фамилии достали его до печёнок.

   – А чего это было? – я мотнула подбородком в сторону всё ещё задымленного двора, который отсюда было неплохо видно.

   – Да так, один эксперимент, – слегка порозовел Михась.

   – Оу! Ну, извини тогда, что помешал.

   – Да и хорошо, что помешал! – с жаром воскликнул парень. – Я-то решил, что закончил. Хотел это ректору показать! Представь, если бы я это вот в ректорской приёмной устроил?!

   – Это лишнее, – поспешно согласилась я. Старичок ректор мне, в общем-то, нравился. Не то, что злобный Ройс.

   – Но если бы Ройс нас поймал – прибил бы, – проворчал Михась, словно прочитав мои мысли.

   – Меня так точно, – вздохнула я. – Меня он с первого взгляда возненавидел.

   – А, не обращай внимания. Мой брат говорит, что Ройс ненавидит всех, на ком есть студенческая бляха. Что он тебе сделал? На вступительных в пыли извалял? Так он всех валяет.

   – Если бы... – вздохнула я. – Не он меня, а я его...

   Михась сморгнул, с минуту недоверчиво всматриваясь мне в глаза, но убедившись, что я и не думала шутить, кивнул.

   – Да уж... Лучше бы он тебя.

   Я вздохнула. Оно-то конечно лучше, но что-то мне подсказывало, что без того смертельного номера в академию мне было бы не попасть.

   Какое-то время мы сидели на ветке молча. Но тишину тенистой аллеи больше никто не нарушал. Постепенно рассеялся радужный туман во дворе. Стихли отдалённые крики и шум. В общем, взбаламученная нашим неудачным столкновением академия успокоилась.

   – Пошли обратно, что ли? – уточнила я у своего нового знакомого.

   – Ага, – кивнул он. – Только...

   Я поняла заминку правильно и снова вырастила сучья лесенкой. Сухих веток у корней приютившего нас дуба прибавилось, но мы без потерь спустились обратно на землю.

   – Спасибо! – снова пожал мне руку Михась. – Я твой должник. Специализация целитель. Так что обращайся, если что...

   – Целитель? – удивилась я. – Так это же вроде женский... Э...

   Вот уж правда, кто бы говорил о принадлежности магических даров, но только не я.

   Михась ничуть не смутился:

   – Как видишь – бывает. Всё, что касается целительства, у нас совместно с дамами. Но поскольку мы всё-таки мужчины, то вместо вышивания и домоводства у нас фехтование и верховая езда. Ну и прочее по мелочи.

   – Вроде куратора Рейса вместо какой-нибудь скромной и тихой дамы, – подхватила я.

   – Да... Это минус, – серьёзно кивнул парень. – Но мы же мужчины – научимся.

   У меня было своё мнение о педагогических талантах мастера-боевика, но я предпочла не портить новому другу настроение и промолчала. Болтая ни о чём, мы дошли до общежития. Михась показал мне свою комнату, которую делил с таким же целителем как сам.

   – Спасибо ещё раз, – повторил он и, понизив голос, добавил. – И это... Спать ложись сегодня одетым...

   Я удивлённо сморгнула, но объяснять парень ничего не стал и скрылся за дверью. Заняться мне было решительно нечем. Испытывать судьбу, слоняясь по двору и ежеминутно рискуя наткнуться на обозлённого покраской Рейса, не хотелось. Поэтому я отправилась в свою комнату.

   Орка на месте не было. Воспользовавшись его отсутствием, я накинула крюк на дверь и быстро обмылась возле спрятавшегося за ширмой умывальника. Над торчащим из стены краном висела табличка: «Сливать в раковину результаты неудачных экспериментов строго запрещено!» Снизу от руки кто-то криво приписал: «Удачных тоже!»

   Посмеявшись, я натянула плотную нижнюю безрукавку, стягивающую грудь, и оделась. Орк, к счастью, так и не появился.

   «Надо бы разобраться, что тут и как, – задумалась я. – Хоть мыльню поискать».

   «Потерпи, через три недели искупают», – ехидно отозвался внутренний голос.

   Я зло тряхнула головой встала. Прошлась туда-сюда по комнате, подошла к окну. И тут же увидела своего зелёного соседа. Тот разгуливал вдоль живой изгороди. Подстриженный кустарник едва достигал великану до подмышки, и орк без проблем поглядывал на стайки девиц вокруг женского общежития. «Может, у орков какие-то заморочки с этим делом? – поёжилась я. – Тогда понятно, почему Михась советовал спать в одежде...»

   Выглянула опять в окно. Зелёный гигант всё ещё расхаживал там, рискуя заработать кривошею.

   – Спать буду в штанах... – пробормотала я себе под нос. И, снова покосившись на орка, добавила, – в двух штанах.

   После ужина Крок прямым ходом направился к облюбованной изгороди. Мысленно покрутив пальцем у виска, я вернулась в общежитие, спокойно умылась и, использовав полотняные штаны и широкую рубаху в качестве пижамы, забралась под одеяло. Нервотрёпка последних дней окончательно меня измотала, и я заснула почти мгновенно, впервые за это время без сновидений. Хотя, возможно, я их попросту не запомнила. В любом случае грустить по этому поводу мне и в голову не пришло.

   А утро началось с громкой сирены, встряхнувшей всё общежитие до последнего кирпича.

ГЛАВА 5

Я стояла во дворе в ряду таких же всклокоченных и недоумевающих первокурсников и старалась незаметно отдышаться. Мимо, небрежно помахивая сумками на длинных лямках, проходили старшие. В нашу сторону они поглядывали с заметной насмешкой. Впрочем, я была не в обиде. Посмеяться было над чем. Меня-то мои ночные вылазки научили быстро одеваться-раздеваться и молниеносно реагировать на неожиданности. Но у большинства моих однокашников такого опыта не было. Поэтому во двор под задорные понукания Ройса половина вылетела полуголыми. Кое-кто одеться всё же успел. Но, честно говоря, лучше бы этот кое-кто не пытался: засунуть обе ноги в одну штанину и прыгать через весь двор то ещё удовольствие. Относительно прилично выглядели только я, Михась со своим соседом и ещё парочка ребят. Видимо, у них тоже были старшие братья в этой академии.

   А напротив надрывался Ройс, подробно рассказывая нам, какие мы, по его мнению, ничтожества и почему. Я особо не вслушивалась. И так знала, что ничего хорошего мастер-боевик не скажет. Наконец поток красноречия Ройса иссяк. Сплюнув напоследок, он велел нам приводить себя в порядок и отправляться в столовую.

   Завтрак отличался от вчерашнего ужина только тем, что у каждой тарелки стояла стопка книг, увенчанная свитком с расписанием. Я развернула свой и с трудом сдержала разочарованный стон. Уроки, которые хоть как-то можно было отнести к магии, начинались только завтра. А весь сегодняшний день посвящался всевозможным физическим упражнениям. Первым номером шёл кросс. Потом, после короткой пятнадцатиминутной паузы, фехтование. После обеда стояли верховая езда и некая отработка.

   Из всего указанного меня не пугала, пожалуй, только верховая езда. В своё время меня измучили ею ещё в отцовском дворце. Но в конце концов натаскали так, что меня не испугал бы даже дикий необъезженный мустанг. Увы, в нашем королевстве принцессы традиционно являлись шефами лейб-полка конников. Отец принял это всерьёз. Он вообще принимал всерьёз всё. Матушке, например, пришлось учиться стрелять из пушки. Да, да... Королева по какой-то странной прихоти предков опекала канониров. Так что мне ещё повезло.

   После завтрака с четверть часа нас никто не трогал. Первокурсники разбрелись по двору, не зная, чем себя занять. А я воспользовалась паузой, чтобы подробнее изучить план академии. Слегка нервировал орк, вздумавший погреться на солнышке как раз под одним из столбов, но я постаралась не обращать на него внимания. Нашла библиотеку, больничный корпус, здание, где квартировали профессора. А потом взгляд наткнулся на большой прямоугольник почти у самой внешней стены с надписью «Бассейн». Настроение резко ухнуло вниз.

   – Чего такой сердитый? – подошедший Михась хлопнул меня по плечу. – Нам ещё повезло. Брата вон Ройс на первый кросс в дождь погнал. Чуть весь курс в грязи не утопил.

   – Ничего, за этим дело не станет, – проворчала я, ткнув пальцем в бассейн на плане.

   – Плаванье... – поморщился Михась. – Это да. Нововведение. Только в этом году появилось. У брата такого не было. Но Ройс в любом случае хорошо повеселится, можешь не сомневаться.

   – Когда плаванье? – неожиданно вмешался орк.

   – Каждый третий четверг месяца, – отозвалась я, потому что Михась вдруг шарахнулся в сторону.

   – Чёрт... – мрачно выдохнул орк.

   Обрадовавшись, что водные процедуры не вдохновляют не только меня, я спросила:

   – Что так?

   – Я сейчас плаваю как топор, – буркнул орк.

   – А у вас это что, от времени года зависит? – ляпнула я.

   Крок обжёг меня злым взглядом и отвернулся.

   – Я просто спросил, – пробормотала я и поспешно отошла в сторону, обругав заодно свой длинный язык. Нашла над кем подшучивать, дура!

   – Как ты его заметил? – Прошептал мне в ухо Михась.

   – Обычно, – я удивлённо пожала плечами. – А что?

   – Они, когда замирают неподвижно, делаются совсем незаметными. Какая-то их расовая магия, – пояснил парень. – Я ж его видел, когда к тебе подошёл. Ещё подумал, откуда здесь этот заросший мхом валун.

   – И вовсе он не похож на валун, – ни с того ни с сего возмутилась я. – Чушь тебе мерещится.

   – Ну, может... – протянул Михась, но больше сказать ничего не успел.

   Во дворе появился Ройс, и нам резко стало не до разговоров. Куратор загнал весь первый курс на большой заросший кустами и ещё непонятно чем пустырь. Он назвал его «полигон». Но я очень скоро стала называть это место не иначе как «поле пыток».

   – Бежать от сих до сих, – мастер-боевик махнул рукой куда-то в сторону горизонта. – Путь отмечен красными флажками. Шаг влево, шаг вправо...

   – Побег, – буркнул кто-то из толпы.

   – Нет, – ухмыльнулся Ройс. – Всего лишь небольшая неприятность.

   – Насколько небольшая? – уточнил тот же голос.

   – Это уж как повезёт, – садистская ухмылка стала шире. – От совсем маленьких, вроде пираний, до о-очень больших. Там где-то бродит древень. Съест вряд ли, а вот пожевать успеет. И советую поторопиться. Тут делов-то на четверть часа. Потом я выпущу костяных гончих, чтобы подогнали отстающих...

   Испуганные перешёптывания заглушил торжествующий вопль Ройса:

   – Время п-а-ашло!

   Боги... Как мы бежали... Ноги путались в высокой траве, цеплялись за выступающие корни, скользили на мокрой глине. Уже через десять минут пот стал так заливать глаза, что стало не видно редкие шесты с красными тряпками на верхушках. Я на ходу вытащила из кармана платок и кое-как повязала на лоб. Жить сразу стало легче.

   – А я ещё ругался с матушкой из-за этой девчачьей тряпки, – прохрипел рядом Михась, повторяя моё движение. – Вернусь, спасибо скажу...

   Увы, матушки не у всех были такими предусмотрительными. Платки оказались далеко не в каждом кармане. Впрочем, они не всем и понадобились. Некоторые были в неплохой форме. Впереди всех мерно бухал здоровенными сапожищами орк. Он даже не бежал, а скорее быстро шёл, что при его росте за два метра и неудивительно. Следом трусили русалы, фейри и ещё несколько парней.

   Но вскоре начали уставать и они. А череда проклятых шестов всё никак не кончалась. Кто-то уже успел оступиться и искупаться в ямах со зловонной жижей. Кто-то влетел в осиное гнездо и с воплями сиганул туда по собственной воле. Так или иначе, но вскоре наша компания выглядела и благоухала так, что слёзы на глаза наворачивались.

   – Пятнадцать минут? – зло прошипела я. – Мы уже минут сорок тут носимся.

   – Мой брат бегал два с половиной часа, – буркнул Михась.

   – У нас же скоро фехтование? – удивилась я.

   – А его тоже Ройс ведёт, – безнадёжно отозвался парень и, опустив голову, сосредоточился на переставлении ног.

   От злости я задохнулась и вынуждена была притормозить, держась за бок. Осклизлая тропинка как раз вывела нашу толпу на небольшой пригорок. Парни, пользуясь тем, что под горку бежать немного легче, быстро ушли вперед, а я, пытаясь восстановить дыхание, огляделась. И застыла, чувствуя, как на глаза опускается алая пелена ярости.

   Мы бегали по кругу! То тут, то там среди зелени виднелись проклятые красные тряпки. Конечно, я могла видеть не все, но и того, что я видела, мне хватило. А в центре этой импровизированной арены торчал сухой расщепленный молнией дуб. Именно там на сколоченном между веток настиле восседал наш разлюбезный куратор и в бинокль наблюдал за первокурсниками.

   «Древень, говоришь... – с ненавистью прошипела я, отступая под прикрытие кустарника и вскидывая руки. – Ну, погоди, садюга меченый.

   Расстояние оказалось приличным. Но и погибший дуб был не маленьким. В какой-то момент я подумала, что этот вот обугленный ствол с остатками веток и есть упомянутый древень. Слишком уж легко почти мёртвое дерево отозвалось на мою магию.

   Я-то всего лишь хотела, чтобы ветки стряхнули настил вместе с развлекающимся куратором в ближайшую яму с грязью. Но вместо этого дуб содрогнулся до самого последнего сучка, радостно втягивая и мою магию, и потоки из пробуждённой моими действиями земли. Треск и хруст долетели даже до моего убежища. А потом послышался дикий вопль Ройса, и дуб пошёл.

   Мимо меня, еле переставляя ноги, прошёл Михась. Я схватила его за плечо, заставив остановиться:

   – А где все?

   – Там... Орк в яму упал.

   – И?

   – И все упали.

   На какую-то долю секунды я даже про ходячий дуб забыла.

   – Почему?

   – А под ним оползень случился. Ну и все кто рядом тоже уехали. Прямо в яму, – взгляд парня становился всё более осмысленным. – А я до того в яму провалился. Пока выбирался, отстал слегка. А что это за вопли?

   Приложив палец к губам, я раздвинула кусты. Там, на расстоянии метров двести, большой обгорелый дуб старательно макал в грязь вопящего Ройса. Вопли то и дело сменялись бульканьем, но дуб это не смущало.

   С минуту Михась во все глаза смотрел на это зрелище, а потом, расхохотавшись, сел прямо на тропинку. Я, гогоча, плюхнулась рядом. Вскоре из кустов появился уже не зелёный, а коричневый и вонючий орк. Он споткнулся на ровном месте и уставился на нас как на сумасшедших. Я только ткнула пальцем в сторону прорехи в плотной стене кустарника. Говорить было выше моих сил.

   Сунув туда клыкастую морду, орк какое-то время молчал, а потом захрюкал как кабан и тоже повалился на землю. Через четверть часа на пригорке собрался весь наш поток. А обгорелому дубу забава всё никак не надоедала. Ройс уже не матерился, а просто орал. Студенты устали хохотать. А с прогалины всё так же доносилось «плюх-бульк» через равные промежутки времени.

   Потом появились преподаватели. Куратора нашего курса кое-как вызволили из объятий дерева и куда-то унесли. А чуть позже и возле нас появилась незнакомая профессорша. Коротко выяснив, требуется ли кому-нибудь целитель, она вывела нас с полигона и велела идти мыться.

   К счастью, в мыльне оказались вполне приличные, запирающиеся изнутри кабинки. Я с удовольствием вымылась, стараясь не обращать внимания на гогочущих за тонкой перегородкой парней, всё ещё обсуждавших утренние события.

   Про урок фехтования никто и не вспомнил. Первокурсники шатались по двору, рассказывая каждому, кто хотел слушать, утреннюю историю, которая прямо на глазах обрастала душераздирающими подробностями. Слушали в основном девицы из женского общежития за живой изгородью, поэтому мои однокашники распускали павлиньи хвосты как могли: побеждали древня и спасали Ройса они чуть ли не по очереди. Даже орк отметился среди рассказчиков.

   Я же держалась в стороне, запоздало задумавшись, что будет, если Ройс догадается, кого надо благодарить за сегодняшний позор. Наверное, именно поэтому я первая услышала настораживающие звуки: как будто кто-то мерно бил мокрой тряпкой по каменному крыльцу.

   А минуту спустя из-за угла нашего общежития появился и источник звука. Ровной походкой на площадку вышел тот самый обгорелый древень. А в ветках-лапах он тащил здоровенную бронзовую чашу парадного фонтана, полную вонючей липкой грязи.

   Мой предупреждающий вопль прозвучал одновременно с первым, таким знакомым «плюх-бульк»...

ГЛАВА 6

Занятий в тот день так больше и не было. Большинство студентов разогнали по общежитиям. С сотворённым мной древнем воевали выпускники и все преподаватели, за исключением разве что профессора вышивания с женского потока и учителя этикета. Только Ройс нигде не показывался.

   – Вот сразу видно, какие предметы совершенно бесполезные, – философски прокомментировал Михась.

   Крок устроился на широком подоконнике, подтянув к груди слишком длинные ноги. А мы с бароном просто стояли у окна и лениво наблюдали за поднадоевшей суетой. Михась сперва опасливо косился на орка, но, убедившись, что ужинать им тот не собирается, успокоился и оценил наблюдательный пункт.

   Угомонить древня никак не получалось. Тот категорически не желал расставаться со второй жизнью и упорно защищался, ловко уворачиваясь от огненных шаров и магических сетей, в ответ заливая охотников жидкой и вонючей грязью из большой чаши. Положение осложнялось тем, что применить в стенах академии что-нибудь откровенно убойное не представлялось возможным. Как выразился Михась: «А кто потом ремонт оплачивать будет?»

   Мимо окна, несолидно подхватив полы длинной мантии почти до пояса, бодро проскакал ректор, высоко подбрасывая шишковатые колени. Седая борода развевалась за его спиной как белый флаг парламентёра. Видимо, Кроку в голову пришли те же ассоциации.

   – Похоже, переговоры оказались неудачными, – пробасил он.

   Из-за угла, словно в подтверждение его слов, показался древень. Бронзовую чашу фонтана он где-то потерял, но спустя несколько часов охоты жидкой грязью уже был залит весь двор академии и большая часть парка, так что развлекаться вовсю ему это не мешало.

   На ужин в столовую никто не пошёл. Вместо этого над крышами прогудел приказ ректора: «Сидеть и не высовываться!», и в коридорах общежития материализовались подносы с бутербродами и большие кувшины с медвяным настоем. К счастью, они оказались магическими, поэтому насытились все, а кто-то ещё и в комнаты с собой прихватил.

   Под доносящиеся с улицы азартные выкрики и осточертевшее «плюх-бульк» я и заснула. А к утру жизнь академии так или иначе вошла в привычную колею.

   Этот день посвящался магии. Теория магии, практическое построение магических плетений, приготовление эликсиров... Кто-то кривился, греша на скуку. Но мне, по сути, самоучке, было интересно всё. Наконец-то я получила то, за чем, собственно, и отправилась за тридевять земель.

   Тут меня откровенно удивил орк. Теорию он знал отменно. Но стоило дойти до практики, как умник превращался в неумёху, над которым втихаря гоготал весь поток. В лицо ему смеяться пока никто не осмеливался. Слишком мрачная слава была у его расы.

   Так элементарная трансформация жидкостей, которая считалась детским упражнением, стала для него непреодолимой преградой. Крок злился, чернел лицом, напрягался так, что на лбу вздувались вены, но в его бокале вода всё равно превращалась во что угодно, только не в заказанное вино. Конечно, у этих чар бывали различия, связанные с преобладающей стихией. Так, у огневиков вино чаще всего вскипало, у воздушников становилось газированным и пузырилось, у жизневедов вроде меня отдавало цветущим лугом и так далее. Но у орка при всех стараниях получалась только вонючая жидкая грязь.

   Взмахнув рукой, я уничтожила его очередную неудачную попытку и натянула из воздуха чистой воды. И так уже профессор теоретической магии с подозрением косилась на наш стол. Вчерашнее грязевое царство ещё было слишком свежо в памяти преподавателей.

   – Самоучка? – с сочувствием спросила я, поправляя кривую энергетическую плеть, слишком грубую для мелкого заклинания.

   – Нет, – буркнул орк.

   – Понятно. Теории научили, практиковаться не давали. Бывает, – покачала головой я.

   – Да нет же, – обозлился он. – Просто всё такое грубое... Словно топором работаю, а не ножичком, как она говорит.

   Орк мотнул головой в сторону профессорши и снова сосредоточился на бокале с водой, который оплетал энергией, составляя чары.

   – Давай помогу.

   Крок бросил в мою сторону нечитаемый взгляд, но возражать не стал. Вскоре общими усилиями нам удалось сотворить нечто, не похожее на грязь. Подойдя к нашему столу, профессор невнимательно скользнула взглядом по моему ягодному вину, одобрительно кивнув, и подняла бокал Крока.

   – М-да... Гномий самогон не совсем то что требовалось, но лучше чем грязь, – проговорила она. – Хорошо, юноша. Потренируйтесь ещё в свободное время.

   «Юноша», который даже сидя оставался на полголовы выше низкорослой профессорши, только вздохнул.

   – Спасибо, – буркнул он, едва та отошла.

   – Да ладно тебе, не расстраивайся. У меня в первый раз вообще ослиная моча получилась.

   Я благоразумно не стала уточнять, что этот первый раз случился, когда мне было три года, и стал моим первым магическим выбросом.

   Крок прыснул, и его лицо немного просветлело.

   На следующей лекции мы снова сели рядом. Так и пошло.

   Физическую подготовку в расписании временно заменили магическими дисциплинами. Парни ворчали, но меня всё устраивало. В глубине души я мечтала, чтобы так оно и оставалось. В конце концов, я не планировала после обучения отправляться в местную королевскую армию. Уже хотя бы потому, что там служили только мужчины. А я сильно подозревала, что если мне удастся продержаться в образе Криса все пять лет обучения, то штаны возненавижу плотно и на всю жизнь.

   Последний закат первой учебной недели мы встретили вместе, но том же подоконнике в нашей комнате. Большую часть грязевых потоков уже ликвидировали. Древня, по слухам, загнали обратно на пустырь, который обнесли временным забором. Михась, заскочивший к нам перед ужином, рассказал, что профессора трясут старшекурсников, подозревая, что кто-то из них отомстил доставшему всех и каждого Ройсу. Но трясут как-то не очень активно и скорее всего так ничего и не вытрясут. Мастер-боевик успел наплевать в кашу не только студентам.

   – У меня дома был учитель интриги. Так вот он бы сказал, что это вообще кто-то из преподов устроил, – понизив голос, добавил Михась.

   – Ага, чтобы потом искупаться в грязи на глазах у всей академии, – недоверчиво хмыкнул на это Крок.

   – Что бы ты понимал, – фыркнул юный барон. За эту неделю он окончательно свыкся с присутствием плотоядного орка в нашей жизни. – Это же мраморное алиби!

   – Тогда, по твоей логике, самым главным подозреваемым становится сам Ройс. Вот уж кого точно не заподозришь.

   – А ты знаешь, всё может быть, – задумался Михась.

   Мы с Кроком синхронно захохотали.

   – И нечего ржать! Древня он упоминал. Может, хотел его на нас натравить, но что-то пошло не так.

   – Ага... Очень сильно не так, – сквозь смех проговорил Крок.

   – Шло, шло и зашло в больничный корпус, – продолжила я.

   – Как раз хотел это сказать, – подхватил орк.

   – Да ну вас, – слегка обиделся Михась. – В любом случае пока никого за это не наказали, а с понедельника Ройс уже вернётся. Мне брат сказал. Он в канцелярии слышал. Вернётся и сам будет искать, кто ему помог искупаться. А уж он-то виноватых найдёт, можете не сомневаться: всем тошно будет.

   – Печаль, – разом растеряла весёлый настрой я.

   Уж мне-то было хорошо известно, кому обязан грязевой ванной незадачливый мастер-боевик. Но просвещать друзей я не спешила. Слишком сильно подозревала, что чествовать меня будет вся мужская часть студентов, и закончится это исключением из Академии. А то и убийством, если до Ройса слухи дойдут раньше, чем до ректора.

   Неудивительно, что после всего вышесказанного на первый урок в понедельник я плелась крайне неохотно. Тем более что первым часом в расписании так и стоял кросс. Но где нас могут заставить бегать, никто даже предположить не смог. На пустыре всё так же безобразил древень.

   Не успели первокурсники сбиться в кучу на быстро пустеющем дворе, как из административного корпуса появилась невысокая тонкая как хлыст женщина. Хромавший рядом с ней Ройс только подчёркивал кошачью грацию, с которой она двигалась. К моему удивлению, первой заговорила именно она.

   – Я новый куратор вашего курса. Леди Кортес, – отчеканила она, остановившись за несколько шагов до нашей группы. – Мастер-боевик Ройс по состоянию здоровья не может уделять вашему потоку достаточно времени. Общую физическую подготовку, оборону без оружия и верховую езду буду вести я. А мастер Ройс продолжит преподавание фехтования.

   – И плаванья, – добавил бывший куратор, обводя наш неровный строй мрачным взглядом.

   Я с трудом сдержала разочарованный стон. Впрочем, не я одна, и это не ускользнуло от внимания Ройса. На его лице медленно расплылась предвкушающая улыбка.

   – Возможно, впоследствии я снова займусь вашими тренировками...

   – Если состояние вашего здоровья это позволит, – вмешалась леди Кортес с каменным выражением лица.

   – Разумеется, – склонил голову Ройс. Но я ещё успела заметить злобную гримасу, исказившую его черты.

   Сразу стало неуютно и захотелось удрать из академии немедленно, несмотря на то, что до обещанного плавания оставалось ещё полторы недели.

   – Что же касается взбунтовавшегося древня, – продолжил Ройс, – то поиски вредителя, устроившего это безобразие, всё ещё продолжаются. И вскоре нарушитель будет найден, хотите вы этого или нет. Или кто-то желает мне что-нибудь сказать?

   Тяжёлый взгляд мастера боевика скользнул по лицам и остановился почему-то именно на мне.

   – Благодарю вас, мастер Ройс, – вмешалась куратор. – Дальше я продолжу сама.

   Боевик поморщился, но не найдя что возразить, развернулся и пошёл к административному корпусу. Вздох облегчения оказался общим. Уголки губ женщины на мгновенья приподнялись, давая понять, что она понимает наши чувства. Но голос прозвучал так же отстранённо.

   – Не думайте, что я буду требовать с вас меньше, чем прежний куратор, – предупредила она.

   Парни вразнобой уверили её, что никто так не думает, и вообще все готовы выложиться по полной, свернуть горы и разогнать армию древней голыми руками. Итоговое «лишь бы Ройс не вернулся» так и не прозвучало, но повисло в воздухе. И даже самый бестолковый тупица бы догадался о главном условии всех этих подвигов. А леди Кортес тупицей явно не была.

   – Начнем, пожалуй, с разминки, – чуть улыбнувшись, решила она и повела нас на спортивную арену.

   Весь следующий час мы прыгали и бегали по песку, как стадо ненормальных зайцев. Но после «кросса», который устроил нам Ройс, это казалось лёгким развлечением, и отлынивать никто даже не пытался.

   Я тоже скакала наравне со всеми. Но мысли мои бродили очень далеко и от леди Кортес, и от простых упражнений. Если быть совсем точной, то мои мысли не бродили, а тонули. Тонули в бассейне, который маячил в ближайшем будущем мокрой могилой всех моих планов и достижений.

   Громкая ругань выбила меня из мрачных размышлений. Оглядевшись, я увидела здоровенную кучу-малу, в которую только чудом не угодила сама. Неуклюжий орк опять отличился, каким-то образом завалив на ограждение штук пять однокашников во главе с самой леди Кортес.

   Пока выпутывались из мешанины сломанных досок и выясняли, кто виноват и в чём, закончился не только урок, но и пауза. На арене появился улыбающийся как голодный удав Ройс.

   – Благодарю вас, леди Кортес, – он отвесил шутовской поклон. – Дальше я продолжу сам.

   Женщина наградила его неприязненным взглядом, но спорить не стала. Вытряхнув из волос последние щепки, она молча удалилась.

   – Ну что, дохляки? – ухмыльнулся мастер-боевик, когда она скрылась из виду. – Скучали по дядьке Ройсу?

   Разумеется, ему никто не ответил. Но он и не ждал ответа, продолжив почти без паузы.

   – Итак, фехтование. Большинству из вас я бы доверил разве что ржавый вертел. А остальным и вертела много. Но, увы... Я обязан учить даже таких криворуких бестолочей, как вы.

   Послышалось недовольное ворчание. Кое-кто из первокурсников явно считал, что способен управиться не только с вертелом. Я мысленно покачала головой: самоубийцы.

   – Что я слышу? Кто-то со мной не согласен? Есть желающие продемонстрировать свои умения? Отлично, прошу сюда.

   Я обернулась, чтобы увидеть смертника, которому явно отказал инстинкт самосохранения, и только тут поняла, что Ройс не отрываясь смотрит именно на меня.

ГЛАВА 7

– Давай, живопырка, ты так явно демонстрировал своим видом, что считаешь себя мастером меча...

   – Ничего я не считаю, – отступила я на шаг.

   – Да? Считаешь, вон как заносчиво поглядывал. Струсил?

   Расчёт был верным. Пожалуй, любой из первокурсников купился бы на эту простую подначку. Кое-кто чуть из шеренги не выпрыгивал, горя желанием доказать, что он не криворукий или хотя бы не трус. Знакомая картина, особенно для человека, у которого было семь братьев, как у меня! Вот только со мной мужские методы не работали. Полом не вышла.

   – Я пришёл сюда учиться, – спокойно проговорила я. – А раньше меч никогда в руках не держал.

   – Руки были мамашиной юбкой заняты? – заржал Ройс.

   Я неопределённо пожала плечами и сразу поймала парочку неодобрительных взглядов. «Мальчишки! До них, что, не доходит, что это бугай меня сейчас убивать будет или калечить?!» До них не доходило. Это было и неудивительно, о том, что я изваляла Ройса в пыли перед приёмной комиссией, знал только Михась, и то в общих чертах. Мастер-боевик, понятное дело, о своём позоре не распространялся. А мне и в голову не пришло хвастаться.

   – Печальное зрелище, – с притворным сожалением вздохнул Ройс, убедившись, что что-то доказывать я не собираюсь. – Мало того что неумёха, так ещё и трус! Что ж делать. Бери меч, вставай в позицию. Будем учить.

   Грубую хитрость я распознала на раз. Мастер-боевик любыми путями старался добиться своего. Неуверенно покосилась на стойку с мечами и осталась на месте – мне-то какая разница, под каким девизом меня будут калечить: воспитательным или учебным.

   – Что, и учиться не хочешь? – вкрадчиво прошипел бывший куратор. – Отказ от учёбы – прямой повод для исключения. Иди, собирай манатки, и обратно к мамке под юбку.

   – Эй... – Михась ткнул меня под рёбра. – В больничном корпусе хорошие целители. Всё вылечат!

   – Даже отрубленную голову? – огрызнулась я.

   – Голову он тебе рубить не будет. Тогда его точно уволят. А всё остальное обратно пришьют.

   – Ну, спасибо, утешил...

   – А вот исключение не лечится, – напомнил Михась.

   Я в сердцах сплюнула на песок. Знал бы он, что у меня есть свои причины не попадать в больничный корпус. Впрочем, лучше не надо.

   – Ну что вы там шепчетесь? – рявкнул потерявший всякое терпение Ройс. – Живопырка, шевелись. Или бери меч, или убирайся за ворота!

   Я скрипнула зубами и поплелась к стойке с оружием: исключение меня не устраивало.

   – Ну наконец-то...

   Одной цели Ройс уже добился. Однокашники посматривали в мою сторону с явным презрением. «Может, он этого и добивался? – задумалась я, рассматривая разнокалиберные железяки. – Ну, погоняет по арене, и на том всё закончится?»

   – Шевелись!

   Я тряхнула головой и сосредоточилась на выборе оружия. Требовалось что-то достаточно лёгкое, чтобы удирать не мешало. Обратно к своему мучителю я вернулась с самым коротким мечом, какой только нашла. Скорее это был даже длинный кинжал, а не меч. Ройс только презрительно сморщил нос.

   – Становись в позицию.

   – А я не умею, – без раздумий сказала я, хотя что такое позиция, отдалённо представляла. Семеро братьев, как-никак.

   – Делай как я, – выплюнул мастер-боевик.

   Едва я повторила его позу, как на мой меч обрушился первый удар. Точнее, попытался обрушиться. Что-то подобное я и ожидала, поэтому меня на том месте уже не было. Здоровенный двуручник Ройса с тяжёлым свистом рассёк воздух.

   Но и мои успехи были не особо впечатляющими. Отскочить-то отскочила, но ноги завязли в песке, и я позорно плюхнулась на задницу. Меч, кстати, поспешно уронила. А то мало ли, вдруг мастер-боевик решит, что я и сижу вызывающе.

   Ройс захохотал, бросив свой двуручник обратно в кольцо на поясе, и я перевела дух: казнь откладывалась. Бывший куратор подошёл и навис надо мной как скала.

   – Думаешь, самый умный? – прошипел он едва слышно. – Думаешь, я не знаю, кто натравил на меня древня?

   Спина похолодела, горло перехватило от страха. Ответить я не смогла бы при всём желании. Но Ройс и не ждал ответа, пользуясь тем, что студенты стояли довольно далеко и не могли слышать его шёпот, он присел на корточки и, обдав меня запахом чеснока, продолжил:

   – Ты, щенок. Твоя работа! Эти дураки мне не поверили. «Первокурсник не способен сотворить такие сильные чары. Это невозможно!», – пропищал Ройс, явно кого-то передразнивая. – Но я прекрасно знаю, кто торчал в кустах на пригорке. Я тебя видел, мерзавец.

   – Мы все там были, – кое-как выдавила из себя я. – Древня испугались.

   – Берегись, живопырка... Я не я буду, если не выведу тебя на чистую воду.

   При напоминании о воде мне окончательно поплохело. Выведет, чёрт его побери. И ему даже стараться не придётся для этого! Достаточно будет просто оставить меня в одних плавательных бриджах!

   Видимо, что-то такое отразилось на моём лице, потому что мастер-боевик с удовлетворением кивнул и поднялся.

   – Все видели, куда приводит самонадеянность и глупость? – громко провозгласил он. – Так вот, имейте в виду, каждый из вас недалеко ушёл от этого балбеса. Разбирайте оружие! В позицию.

   Наверное, Ройс действительно был бы неплохим учителем фехтования. Если бы не был таким мерзавцем. Он прошёлся мимо шеренги, рассматривая, кто какой меч выбрал. Парочку приказал заменить, обругав выбор парней последними словами. Меня он больше не трогал, зато прицепился к орку.

   – А ты, эксперимент, что выбрал?

   – Меч, – отозвался тот, явно не понимая, что от него хотят.

   – Меч! Нет, вы слышали, он выбрал меч! – развеселился Ройс. – И куда ты этой зубочисткой попадёшь? Меч то оружие, которое требует не только силы, но и ума. А кто-нибудь здесь слышал, что у орков есть ум? Но ты, похоже, и среди своих соплеменников выделяешься.

   Лицо Крока почернело от гнева.

   – Что? Ты со мной не согласен? Ещё один... – притворно вздохнул мастер боевик. – Ну, давай, нападай!

   Крок в отличие от меня не заставил себя дважды просить. Увы, успехи у него были едва не хуже моих. Я-то хоть обошлась без членовредительства себя любимой. А Крок мощным ударом пропорол воздух и на излёте чиркнул слишком коротким для его лапищ двуручником себя же по бедру.

   Ройс хохотал так, что казалось, вот-вот подавится собственным хохотом. Легко уворачивался от неуклюжего орка и, в конце концов наградив того пинком пониже спины, уронил Крока на песок.

   – Положи благородное оружие на место, – выплюнул мастер-боевик, наступив на лезвие меча. – Я для тебя припас подходящий инструмент. Специально заказывал у наших кузнецов.

   Злобно сопящий Крок поднялся с песка и неуклюже похромал к стойке с оружием. Его штанина пропиталась кровью, но он даже не смотрел туда. Со звоном вогнав меч на место, развернулся и выжидательно посмотрел на Ройса. Тот, рисуясь, подошел ближе и открыл какой-то ящик:

   – Прошу!

   Я услышала, как скрипят желтоватые клыки орка, кроша эмаль в пыль, пока он доставал «припасённое» Ройсом оружие. Или это скрежетал металл о стенки ящика, когда на свет появилась здоровенная, окованная полосами железа дубина.

   – Ваше традиционное оружие, да, эксперимент? – ухмыльнулся мастер-боевик.

   На какой-то момент мне показалось, что Крок сейчас огреет этой дубиной Ройса по дурной голове. Но каким-то чудом орк сдержался и вернулся в строй.

   – Эй... – попыталась утешить его я. – Ничего страшного. Он всё-таки мастер-боевик.

   – Я тоже! – непонятно огрызнулся Крок.

   Но понять, а тем более переспросить, что он имел в виду, я не успела. Показательная порка закончилась, и Ройс наконец принялся нас учить. Началось всё с этих самых позиций. Мы тупо стояли в ряд в «правильных» позах. А мастер-боевик прохаживался рядом, кого-то поправляя и отпуская отвратительные шуточки.

   Кто бы мог подумать, что стоять правильно так сложно? Уже через четверть часа с меня пот лил градом, ноги сделались ватными, а руки тряслись как у старого пьяницы. И возразить было нечего. Михась потом рассказал мне, что именно так учили и его братьев в замке, так что...

   Когда мы притащились на обед, на нас страшно было смотреть. Мадам Кортес, полюбовавшись на едва стоящих на ногах студентов, объявила, что вводное занятие по верховой езде будет теоретическим. На это известие парни отреагировали приветственными стонами.

   Как я добралась в тот день до постели, я даже не запомнила. Радовало только одно – фехтование стояло в расписании лишь два раза в неделю. И один из них я уже пережила.

   Крок воспринял своё фиаско куда тяжелее. Весь вечер он где-то пропадал, а вернувшись, сразу завалился в кровать и отвернулся носом к стене. Я попыталась с ним заговорить, но ответом мне послужил плохо изображённый храп. Пришлось отстать.

   Второй урок фехтования отличался от первого разве что тем, что орк сразу взял свою дубину, а меня мастер-боевик не стал гонять по арене. В остальном же всё было как прежде. Стойки, тычки и грубые шуточки. Но я заметила, что на этот раз уже не ползу с арены как выжатый лимон. Скорее я бы назвала себя лимоном слегка недожатым.

   Пришлось признать, что методы Ройса, хоть и отвратительные до рвоты, всё-таки работали.

   – Если бы они не работали, его бы давно уволили, – простонал Михась, и я поняла, что последние слова случайно произнесла вслух

   Ему уроки фехтования давались ещё тяжелее, чем мне. Он сдуру ухватил меч побольше и теперь страдал. «Мальчишки», – проворчала я про себя и ускорила шаг. Ройс ко мне не цеплялся, а большего я от него и не ждала. По крайней мере, до переводных экзаменов так уж точно. А к ним я успею чему-нибудь научиться. Да и не будет Ройс принимать их в одиночестве, так что завалить меня тоже не сможет.

   Но до экзаменов ещё надо было дожить, на что шансов у меня явно не было. Проклятое плаванье надвигалось с неотвратимостью кары богов, а я так и не придумала, как отвертеться от посещения бассейна.

   – Только попробуйте! Уволюсь, и сами разбирайтесь с этим хозяйством! – донеслось из-за стены кустов.

   Мы с Кроком и Михасем переглянулись, синхронно пригибаясь. Кто бы там ни орал, а попасть под горячую руку никому из нас не хотелось. Впрочем, любопытство никто не отменял.

   Кто-то невнятно забубнил, явно пытаясь успокоить обозлённую тётку, но добился только потока площадной брани. Мы осторожно подкрались к живой изгороди. В прорехи между листьями я разглядела знакомую аллею и тот самый дуб, который спас меня и Михася от гнева перекрашенного Ройса в первый день учёбы.

   – Михась, помнишь, – прошептала я, невольно улыбнувшись.

   Но тот только отмахнулся, напряжённо всматриваясь в щель между ветками. За дубом размахивала руками грузная, прямо таки монументальная женщина. Она наступала на бородатого ректора, а тот поспешно отступал. Впрочем, делал это очень осторожно, стараясь не попасть в пределы досягаемости азартно щёлкавшей зубастыми лепестками плотоядной росянки.

   Михась потянул меня за рукав. Я неохотно оторвалась от забавной картины и нетерпеливо обернулась.

   – Давай обратно, – прошипел барон, хватая за ремень орка. – Пошли отсюда!

   – Ты чего? – пробасил Крок, едва мы вышли обратно во двор.

   – Вылететь захотели? – поморщился Михась. – Это ж мадам хозяйка! И кто-то снова помял её любимые цветочки!

   – И что? – не поняла я.

   – Это те зубастые, что ли? – скривился Крок. – Да я бы их лично вытоптал. У них такой яд отвратительный, мигом отбивает... – тут он осёкся, захлопнув пасть так резко, что щёлкнули зубы, и закончил явно не так как собирался, – ... нюх отбивает, вот...

   – Ну попробуй, – фыркнул Михась. – Тогда мадам хозяйка вытопчет тебе все выступающие части тела и скажет, что так и было. И самое неприятное, ей поверят.

   – Это как это? – опешила я. А орк сдвинул кустистые брови и, оглянувшись на покинутый нами парк, проворчал что-то вроде: «Да что творится в этой проклятой академии?!»

   – А вот так! Мадам хозяйка – дочь одного из главных попечителей академии, – назидательно пояснил наш барон. – И она просто обожает всевозможную растительную жуть. Чуешь, чем пахнет?

   Орк принюхался.

   – Да не в том смысле! – всплеснул руками Михась. – Исключением пахнет! Как ты думаешь, чем пожертвует ректор? Одним невезучим студентом или поддержкой попечителей?

   Мы с Кроком снова переглянулись.

   – Вот-вот... Так что упасите вас боги тронуть хотя бы один листик на этих росянках. Или чтобы мадам хозяйка решила, что вы тронули... Растопчет, загрызёт, а потом утопит для верности.

   – Утопит... – эхом отозвалась я, чувствуя, что в голове забрезжила какая-то идея.

   – Чёрт знает что, – буркнул Крок, но я его уже не слушала. Резко забежала вперед и, остановившись перед ним, вкрадчиво спросила:

   – Крок, а ты плавать любишь?

ГЛАВА 8

– Люблю, – машинально ответил Крок. А потом, вдруг бросив на меня какой-то странный взгляд, добавил. – Но точно не сейчас.

   – А вообще, в принципе, – не унималась я, памятуя о его признании насчёт топора.

   – Вот закончу с этой учёбой и снова полюблю, – буркнул орк и отвернулся.

   Я не стала заострять внимание на очередной странности соседа. Всё равно он вряд ли что-то объяснит. Да и не до того.

   – Вот и я не люблю, – просто сказала я. – А ты, Михась?

   Барон перевёл недоумевающий взгляд с меня на спину орка и обратно, а потом наконец признался:

   – Я вообще всё не люблю, что хоть как-то связано с Ройсом.

   – Тогда, друзья мои, у меня есть для вас хорошая новость, – заговорщицки усмехнулась я. – Есть шанс избавиться от плаванья.

   Но сразу посвятить парней во все детали моего плана не удалось. Пришлось бежать в столовую срочно забрасывать в себя обед. Потом отправляться на верховую езду, потом