Дожить до весны. Мария Морозова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Чтобы спастись от притязаний высокопоставленного недруга, я бегу из эльфийского леса. Бегу на север человеческого королевства, в суровый заснеженный Эрнефъялл. У меня есть три причины выбрать этот город. Во-первых, там никто даже не подумает искать. Во-вторых, я смогу притвориться обычной горожанкой и вести ничем не примечательную жизнь. И в-третьих, совершенно точно не встречу ни одного эльфа. Я ведь все продумала и не могу ошибиться, правда? Или все-таки могу?

ПРОЛОГ

В парадном зале Дома Каштана царили тишина и пустота. В нем не было ни просителей, ни ловких прислужниц, ни младших дочерей Дома, которые, бывало, развлекали высокопоставленных гостей игрой на музыкальных инструментах. Только один эльф неподвижно стоял прямо посередине зала. Он находился тут уже полчаса, но не рисковал выказывать своего недовольства и просто ждал, скользя взглядом зеленых глаз по стенам, выращенным из светлого каштанового дерева, по изящным стрельчатым окнам, мягкой траве под ногами.

   Наконец, его ожидание закончилось. Стена в дальнем конце зала разошлась, и в проем вошел эльф со ржаво-коричневыми волосами, заплетенными в сложную косу.

   – Элле Келемис, – гость уважительно склонил голову, завидев вошедшего хозяина дома.

   – Илле Амидар, – тот чуть прищурился, останавливаясь в нескольких шагах.

   – Я вынужден вам сообщить, что моя недостойная дочь покинула пределы Имиль-та-Эли. Нам не удалось ее задержать.

   Недобрая гримаса на секунду исказила прекрасное лицо элле Келемиса, сына Дома Каштана. Еще бы, одна мелкая паршивка из второго яруса осмелилась сбежать от него, высокородного эльфа, племянника самого Повелителя! Но он сумел взять себя в руки и процедил:

   – Я разочарован, илле Амидар. Вы, как глава Дома, несете ответственность за всех его членов. И не сумели справиться с одной девчонкой.

   Глава Дома Остролиста прикрыл глаза, принимая упрек. Младшая дочь и для него стала огромным разочарованием. Ей открывались такие перспективы, такие шансы возвысить собственный род, а она…

   – Я признаю свою вину, – произнес он. – И всей душой желаю искупить ее.

   – Как же? – скривился элле Келемис.

   В ответ на этот вопрос илле Амидар отбросил полу светлого плаща и достал хрустальный шар размером с голову ребенка. Внутри него за тонкой прозрачной стенкой прятался одинокий побег остролиста.

   – Это Эндиль Ниарэн. – Глава Дома Остролиста с поклоном подал его Келемису. – Как глава Дома и рода, я вручаю его вам. Вместе с жизнью моей дочери. Теперь она в ваших руках.

   На губах эльфа из Дома Каштана расцвела очень хищная улыбка, когда он принял Эндиль и поднес поближе к глазам, чтобы рассмотреть нежный побег. Такое искупление ему понравилось. Эндиль, надо же… Келемису и в голову не пришло бы требовать его у илле Амидара, все же Богиня такое не одобряла. Но раз глава Дома Остролиста сам предложил, почему не воспользоваться? Сейчас жизнь Ниарэн и правда оказалась в его руках. Можно было бы просто разбить драгоценный для любого эльфа сосуд и знать, что где-то далеко эта красивая, но слишком дерзкая девица тихо гаснет, теряя связь с родным лесом. Но это так скучно… Гораздо интереснее – найти строптивицу и заставить ее делать то, что хочется ему, Келемису из Дома Каштана. Пожалуй, ради этого стоило бы даже выбраться за пределы Имиль-та-Эли.

   – Что ж, илле Амидар, – вкрадчиво протянул он, – после такого провала вы все же сумели меня порадовать.

   Тонкие пальцы погладили холодный хрусталь. Но не ласково, не делясь с ним собственным теплом, а угрожающе-хищно.

   – До встречи, Ниарэн Олиер Нимдаран, – прошептал Келемис. – Она состоится гораздо быстрее, чем тебе хотелось бы.

ГЛАВА 1

Тук-тук, тук-тук. Тук-тук, тук-тук…

   Монотонный стук колес поезда ввинчивался в виски и эхом отдавался где-то в затылке. Так противно и в какой-то степени дико… На самом деле, мне еще никогда не приходилось страдать от головной боли, и это состояние оказалось в новинку. Но что поделать? Почти сутки в жутком металлическом чудовище, которое люди называют «поезд». Без свежего воздуха, без простора и неба над головой. Любой может сойти с ума с непривычки.

   Надо было все же добираться с пересадками, а не пытаться преодолеть огромное расстояние одним махом. Ну ничего, осталось совсем немного…

   – Вам нехорошо?

   Чужой вопрос, заданный очень участливым голосом, заставил открыть глаза и посмотреть на свою соседку по купе. Пухленькая человеческая женщина подсела несколько часов назад, в Ательмейне, разбив в пух и прах мои надежды на то, что я до самого конца пути останусь в одиночестве. Правда, первое время она не докучала мне, читая какую-то толстую книгу, но сейчас решила пообщаться.

   Это ужасно. Люди такие бесцеремонные. У нас в Имиль-та-Эли не принято просто так заговаривать с незнакомцами. А уж задавать вопросы, намекающие на слабость или нездоровье собеседника, вообще допустимо только среди очень близких. Здесь же… Каждый норовит сунуть нос не в свои дела и спросить что-нибудь этакое. Но раз уж я решила притворяться человеком, придется соответствовать.

   – Вам нехорошо? – соседка повторила свой вопрос, видя, что я не реагирую.

   – Нет, – спохватившись, растянула губы в улыбке. – Немного голова болит, вот и все.

   – У меня есть порошок от головной боли.

   – Не стоит. Выйду на улицу – и все пройдет. Я просто еще никогда не ездила в поездах так долго.

   – Значит, первый раз к нам, на север? – Попутчица оказалась проницательной.

   – Да.

   – В гости или жить?

   – Решила переехать, – ответила я, с трудом скрывая раздражение.

   Ну что же вы, люди, такие разговорчивые? Разве купе поезда может быть подходящим место для того, чтобы задавать настолько личные вопросы? Она ведь даже имени моего не знает, какое ей дело до того, зачем я еду на север?

   – Это правильно, – кивнула соседка, не обращая внимания на мое дурное настроение. – Эрнефъялл – город хороший. Сложный, холодный, конечно, но хороший. У нас очень красиво. Да и спокойно. Мы постоянно попадаем в первую тройку городов с самым низким уровнем преступности.

   Я кивнула из вежливости, мельком удивившись, что кому-то вообще могла прийти в голову идея составить такой рейтинг. Все же люди – очень странные существа.

   – А где собираетесь остановиться?

   – На первое время – в гостинице. – Я мысленно подавила обреченный вздох. – Но потом собираюсь найти квартиру.

   – Думаю, проблем у вас не будет. Можете искать спокойно, не опасаясь мошенничества. В Эрнефъялле с этим строго.

   – Не представляете, как я этому рада.

   Надеюсь, иронии в моем голосе не было слышно. В конце концов, женщина же не знает, что я прекрасно умею за себя постоять и могу разобраться хоть с мошенником, хоть с грабителем.

   Поезд нырнул в подгорный тоннель, отчего за окном стало непроницаемо-темно. Я прерывисто вздохнула. Огромный каменный массив над головой ощущался почти физически. Для чистокровного эльфа нет ничего хуже, чем попасть в замкнутое пространство, где вокруг только холодный мертвый камень. Да, наша родная стихия – земля, а скалы, как ее часть, вполне могли считаться чем-то дружественным. Вот только это было не так. Мы не любили скальную породу. Слишком твердая, слишком холодная, лишенная всякой жизни. В ней не было абсолютно ничего, что могло бы срезонировать с тонкой натурой детей Имилеи. Поэтому в нашем лесу ничто не строилось из камня, а гномов, которые ковырялись под своей горой, мы считали существами очень приземленными и грубыми.

   Надеюсь, этот город – Эрнефъялл – не прячется под землей. В старых хрониках я видела, что на его месте когда-то была гномья крепость, но ведь люди не стали бы жить под землей, правда? Потому что если так, я и из вагона не буду выходить и поеду обратно, махнув рукой на все свои планы и чаяния.

   Поезд все ехал, а тоннель никак не кончался. За оконным стеклом было так темно, что я без труда могла рассмотреть свое отражение. На секунду мне показалось, что горы неумолимо сжимаются вокруг и теперь там нет ни входа, ни выхода. О Богиня, да когда же он закончится?

   – Что-то вы совсем зеленая, – неодобрительно покачала головой моя соседка.

   – Не обращайте внимания, – выдавила я. – Это пройдет.

   Состав, наконец, вырвался из подгорного плена. Я не сдержала облегченного вздоха и откинулась на спинку сиденья. Над головой раскинулось небо! Пусть даже неприветливое и затянутое непроницаемыми тучами. И лес тоже был, странный, хвойный, растущий на скалах, но как же я ему оказалась рада.

   – Осталось совсем недолго, – женщина понимающе улыбнулась. – После тоннеля еще полчаса – и мы на месте.

   И действительно, за горой местность стала выглядеть более обжитой. Среди лесов и скал попадались деревни, где друг к другу жались крошечные домики, выкрашенные яркими красками. Белые оконные рамы на фоне стен казались еще ярче. А на крышах некоторых домов росла трава! Забавное зрелище. Таких человеческих жилищ мне еще не доводилось видеть. Надеюсь, город все-таки будет городом, а не скопищем таких вот домиков. Хотя… я не имею ничего против травы на крыше.

   Через полчаса поезд-экспресс начал замедляться, а по вагонам пошел проводник, предупреждая о конечной станции. Я не стала дожидаться, когда состав полностью остановится. Просто поднялась, набросила пальто и подхватила чемодан.

   – Не терпится оказаться на свободе? – моя соседка снова проявила проницательность.

   – Да, – кивнула я.

   – Что ж, бегите. И пусть у вас на новом месте все сложится.

   – Благодарю, – склонила голову, улыбнувшись, и вышла из вагона.

   Северный город встретил меня неласково: горстью мелкого колючего снега в лицо. Я совсем не по-эльфийски фыркнула, сморщилась и пошла вперед, старясь идти размашисто, как человек, а не плавно и грациозно, как мне полагалось. Все же мало кто может сравниться с эльфами по ловкости и изяществу движений, так что мне не хотелось обращать на себя внимание. Я приехала сюда сливаться с людьми, никак не наоборот.

   Как мне уже удалось заметить, все крупные человеческие города были похожи друг на друга. Поэтому я рассчитывала, что на привокзальной площади смогу найти приличную гостиницу для приезжих. Так и вышло. Гостиница была, хоть небольшая, но вполне симпатичная, если так можно выразиться о том, что сделано руками человека. И через несколько минут я уже входила в теплый холл.

   – Добрый день, – поздоровалась улыбчивая блондинка за стойкой.

   – Добрый. Мне нужен номер. Одиночный, не слишком дорогой, но и не слишком дешевый.

   – Сожалею, – вздохнула девушка. – Но у нас нет свободных номеров.

   – Как это – нет? – Я растерялась.

   – Наша гостиница небольшая. И все номера уже неделю как заняты. Ближайший освободится только… – она глянула куда-то вниз, – только послезавтра.

   – Послезавтра… Просто чудесно, – пробормотала я себе под нос и уже громче спросила: – Это ведь не единственная гостиница в городе, так?

   – Так. Есть «Северная корона», в ней дорого и… не слишком уютно. «Звезда Фъялла» – в центре, но, если вы любите уединение, имейте в виду, что там самый большой в городе ресторан и всегда много людей. Чуть подальше есть «Медведь и ворон» и «Снежная принцесса».

   – Какой из этих вариантов подходит для того, кто хочет тишины и покоя? – спросила я со вздохом.

   – Если тишины и покоя, – улыбнулась блондинка, – тогда я посоветую вам «Приют путника». Это маленькая семейная гостиница, у меня там сестра горничной работает. Улица Юнса Тиблиса, дом тридцать один.

   Она покопалась под стойкой и вытащила карту, на которой сделала пару отметок.

   – Держите. Так не заблудитесь.

   – Благодарю вас, – царственно склонила голову, потом опомнилась, тряхнула волосами и пошла на улицу.

   Надеюсь, в этой гостинице место найдется. Я очень устала и сейчас безумно хочу отдохнуть, а не обходить весь Эрнефъялл в поисках свободного номера. Судя по карте, город весьма большой, благо, идти мне не очень долго. Зато можно посмотреть на местных жителей. И порадоваться тому факту, что сойти за одну из них будет легче, чем думалось. Северяне оказались высокими, причем, это касалось и мужчин, и женщин. В Равене я со своим ростом возвышалась над всеми, словно башня, здесь же не выделялась. Как хорошо…

   Я шла на нужную улицу, мимоходом разглядывая Эрнефъялл. Вот только скоро стало понятно: расстояние, что прикинула по карте, оказалось обманчиво. И все потому, что город, в котором мне вздумалось поселиться, походил на плод какого-то больного рассудка. В нем не было ни одной прямой улицы. Они изгибались, неожиданно убегали в стороны, заворачивались кольцами, сбивая путника с толку. Каюсь, поначалу я отнеслась к карте легкомысленно, не ожидая никаких сюрпризов. Вот только всего один раз свернув не туда, описала круг и вышла к тому самому вокзалу, от которого совсем недавно ушла.

   После этого пришлось смотреть на карту внимательнее, хотя это все равно не спасло от ошибок. При всей своей наблюдательности и хорошей памяти, я ошибалась в поворотах, путала перекрестки и дома. А гордость не позволяла обратиться к прохожим и спросить дорогу. Но противный снег и промозглый ветер в конце концов выбили из меня это качество, я все же попросила помощи, и один седоусый человек быстро довел меня прямо до нужного места.

   В гостиницу неизящно ввалилась, пребывая в самом дурном настроении. Меня будто проморозило насквозь, я жутко злилась на сам город, тех ненормальных, кто его строил, и себя, за глупую мысль поселиться в нем. Казалось, попади кто под горячую руку, и мое негодование выплеснется, несмотря на присущую эльфам сдержанность. Поэтому я даже не представляла, как отреагирую, если мне откажут и в этой гостинице.

   – Духи-покровители! – кудрявый мужчина за стойкой всплеснул руками, завидев меня. – Вы же совсем замерзли.

   Он вдруг сделал шаг в сторону и пропал где-то под стойкой. Но не успела я испугаться, как мужчина вышел из-за нее, и мне стало понятно, что он никуда не пропадал. Просто в гостинице работал полурослик, явно предпочитающий сидеть на высоком стуле, чтобы было лучше видно постояльцев.

   – Дора! – позвал он куда-то в сторону.

   Секунда – и из бокового коридора выбежала женщина, тоже полурослик. Бросив на меня один взгляд, она кивнула, развернулась и скрылась за дверью, ведущей куда-то вглубь гостиницы.

   – Меня зовут господин Милкинз, – представился полурослик, ловко выдергивая из моих окоченевших пальцев чемодан. – Мы с супругой – хозяева «Приюта путника».

   – Мне нужна комната, – выдавила я.

   – Конечно, – господин Милкинз усадил меня в стоящее в углу кресло. – Сейчас найдем вам комнату.

   – Обязательно найдем. – Его жена вернулась с глиняной кружкой в руках. – А пока вот, выпейте горяченького.

   Полурослик набросил мне на ноги непонятно откуда взявшийся плед. Я приняла кружку и прикрыла глаза, чувствуя, как о ее горячие стенки отогреваются пальцы. Потом заглянула внутрь и увидела вязкую темно-коричневую жидкость. О Имилея, что это?

   – Горячий шоколад по моему фирменному рецепту, – улыбнулась госпожа Милкинз, словно отвечая на мысленный вопрос. – Попробуйте.

   Шоколад, надо же… Наверное, какой-то человеческий напиток. Впрочем, он приятно пах и был теплым. Я сильно сомневалась, что полурослики решили отравить меня, вот просто так, с порога, поэтому смело сделала глоток. И едва не застонала от удовольствия.

   Густая теплая жидкость мягко прокатилась по языку и скользнула в желудок. Она удивительным образом сочетала в себе сладость и горчинку. Насыщенный вкус раскрывался постепенно, радуя меня новыми гранями аромата: терпкой, острой, нежной, обволакивающей. Сразу забылось долгое путешествие со всеми его тяготами, забылся холод и тоска по дому. Захотелось просто расслабиться и смаковать, оставив все проблемы на потом. Удивительный напиток. В Имиль-та-Эли такого не было.

   – Очень вкусно, – искренне похвалила я, чувствуя, как шоколад согревает изнутри.

   И не только шоколад. Полурослики смотрели на меня с таким неподдельным сочувствием, так искренне старались помочь. Среди эльфов это считалось неуважением, фамильярностью и вообще недопустимой вольностью, но как ни странно, меня это не раздражало. Меня это… трогало?

   Я, как и любой другой эльф, не считала нужным проникаться проблемами посторонних. Да и сама не ждала, что кто-то незнакомый будет проявлять участие ко мне. В Имиль-та-Эли такое поведение было просто неприлично. Но я уже больше месяца притворяюсь человеком, и, кажется, начинаю привыкать к тому, что другим людям и нелюдям может быть до меня дело. Или просто сказывается усталость от долгой дороги сюда? Впрочем, сейчас я точно не хочу об этом думать.

   Когда я окончательно отогрелась, госпожа Милкинз проводила меня на третий этаж и вручила ключ от номера. Я поблагодарила хозяйку и вошла в свое пристанище на ближайшие дни.

   Это была небольшая комната, почти все пространство которой занимала кровать. Если честно, увидев хозяев-полуросликов, я начала опасаться, что обстановка в гостинице будет им под стать, но страхи оказались напрасны. На этой кровати я могла поместиться без всяких проблем.

   Я сбросила пальто и сапожки, улеглась, вытягиваясь во весь рост, и довольно выдохнула. Все же путешествие в тесном вагоне далось мне нелегко. Особенно сон на не слишком длинном диванчике. Дорогой иллюзорный амулет менял мне волосы, черты лица и длину ушей, но ничего не мог сделать с ростом. Поэтому сейчас я была не высокой стройной эльфийкой, прекраснейшей дочерью своего Дома, а высокой худой человечкой, которая внешне не представляла из себя ничего особенного.

   Приподнявшись, распустила косу и недовольно взъерошила каштановые пряди, давая им долгожданный отдых. Да, привыкать к новой внешности оказалось нелегко. Раньше я была красива, и по эльфийским меркам. А теперь вместо длинных волос цвета красной сливы, темно-серых глаз и изящных черт, я выглядела человеком. Человеком! С заурядным лицом, карими глазами и совершенно человеческими ушами.

   Это невыносимо раздражало, особенно поначалу. Но я понимала, что неприметная внешность поможет слиться с толпой и жить, не привлекая внимания. Ведь именно красота стала причиной того, что мне пришлось бежать из дома.

   Эльфийское общество имеет четкую иерархию. Все Дома, за исключением Золотого Дуба – рода Повелителя, по своей значимости делятся на три яруса. Первый – это самые высокие Дома вроде Ясеня, Клена и Каштана. Они обладают наибольшей властью и имеют все привилегии, положенные высшим родам. На втором идут Можжевельник, Бузина, Терновник и прочие. Типичная середина: не самые властные, не самые богатые, но при этом имеющие некий вес в сообществе. Ну а третий – остальная мелочь вроде Плюща, Ландыша или Папоротника. Обычно их и в расчет не принимают.

   Наш Дом – Дом Остролиста – относился ко второму ярусу. Но всегда мечтал приблизиться к наиболее влиятельным и высокопоставленным. И в этом ему на помощь приходили хитрость, коварство и интриги.

   Вообще эльфы, как существа долгоживущие и склонные к скуке, всегда любили интриговать. Мой отец исключением не стал. У него был настоящий талант к этому, который всего за век сделал наш Дом самым сильным во втором ярусе. Да что говорить, некоторым родам из первого приходилось считаться с нами!

   Я была достойной дочерью Дома. Меня воспитали не нежным цветком, пригодным быть лишь приложением к своему супругу, а настоящим орудием, интриганкой, шпионкой. Я помогала отцу в его делах, выполняла деликатные и не очень деликатные поручения. Он по-настоящему гордился мной. А потом…

   Келемис из Дома Каштана пожелал сделать меня своей ришти – бесправной, ни на что не претендующей любовницей, которая приходит греть постель лишь тогда, когда ее позовут. Не ра-эли – официальной подругой, не ра-эли-лин – невестой, а ришти! Мне, дочери Дома Остролиста, предложить то, на что соглашаются только те, кто себя не ценит или кому больше ничего не светит!

   Естественно, я отказала. Нет, предложи мне Келемис брак, я, может быть, и согласилась бы. Все же племянник Повелителя – партия завидная. Но такое…

   Мне казалось, Дом меня поддержит. Но неожиданно отец устроил выволочку за то, что я не согласилась. Мол, даже ришти – это хорошая возможность упрочить наше положение, и я должна была смирить свою гордость. Отец приказал пойти и попросить прощения у Келемиса. Конечно, я не собиралась этого делать, и мы с родителем поскандалили, что было немыслимо для всегда сдержанных эльфов.

   А Келемис не остановился. Он сделал мне свое оскорбительное предложение второй раз, а получив отказ снова, решил применить силу. Я стала сопротивляться и ударила его, ударила своей магией. После такого мне оставалось только бежать. Дом не заступился бы, скорее наоборот: на золотом блюдце преподнес бы провинившуюся дочь племяннику Повелителя. Сила тоже была не на моей стороне: Келемис обставил все так, будто я напала на него без всякой причины. Поэтому я не стала дожидаться, пока за мной придут, и ушла из Имиль-та-Эли.

   Зная, что Келемис – эльф мстительный и злопамятный, я понимала: меня будут искать и на человеческих землях тоже. Поэтому побыв в столице Виронии – Равене – несколько недель, раздобыла поддельные документы, искусную человеческую личину и подалась на самый север.

   Здесь, в этом неприветливом краю холода и темноты меня никто не догадается искать. В Эрнефъялле я гарантированно не встречу ни одного эльфа. И смогу пересидеть несколько лет, притворяясь обычным человеком. Это не должно быть сложно, ведь мне приходилось бывать в человеческом королевстве и раньше, по заданиям отца, я знаю традиции и повадки людей и уже давно выучила виронийский язык, умудряясь изъясняться на нем безо всякого акцента.

   Главное – приспособиться и дотянуть хотя бы до первой весны. Потом будет проще. Все же я приехала на север в самый неудачный момент – перед приходом зимы, когда вся природа спит, скованная снегом и льдом. Перед жуткими холодами и долгой двадцатишестидневной ночью, во время которой солнце вообще не показывается из-за горизонта.

   Я же сильная и должна справиться. Как бы тяжело ни пришлось, я выдержу. И может быть однажды вернусь домой.

   При мыслях о доме стало очень тоскливо. Имиль-та-Эли – самое прекрасное место в этом мире. Сколько мне нужно ждать, пока все уляжется? Сколько я не увижу благословенные Имилеей рощи из серебристых ясеней, поющие водопады Аллирин и Лоэ-Таэри – Хрустальный город? Из-за блажи Келемиса я оказалась отрезана от родовой рощи, от собственного Эндиля, который просто не успела забрать с собой. Предательство Дома здорово потрепало мне нервы, а сейчас я ощутила себя как никогда одинокой и никому не нужной.

   Почему меня не защитили? Отец побоялся гнева Дома Каштана? Или посчитал выгоду от моего унижения слишком значимой, чтобы обращать внимание на мои собственные чувства и мысли? И мама ни слова не сказала в мою защиту, бросив только, что я сама виновата. И старший брат заявил, мол, излишняя гордость никогда не приводила ни к чему хорошему, она вообще вещь никому не нужная и во всех отношениях вредная. Но ведь не только в гордости дело. Любому хочется, чтобы его уважали, а не вытирали ноги, как об ненужную тряпку. А Келемис именно это и сделал…

   Крепко зажмурившись на секунду, я открыла глаза и решительно поднялась, разобрать чемодан. Нет, Келемис, я не зачахну тут тебе на радость. И не побегу домой, поджав хвост, просить, чтобы меня приняли обратно. Если и вернусь, то вернусь с гордо поднятой головой. А пока буду просто жить, пусть и в самых суровых условиях, но никому и ничему не позволяя себя сломить.

ГЛАВА 2

В «Приюте путника» я прожила четыре дня. Госпожа Милкинз, узнав, что я приехала в Эрнефъялл жить, свела меня со своей знакомой, которая сдавала квартиры. И хотя несколько комнат в каменной коробке не были пределом моих мечтаний, привередничать не приходилось. На коттедж с собственным садом у меня пока не было денег. Поэтому я согласилась. И, распрощавшись с Милкинзами, собрала вещи и отправилась в свое новое жилище.

   Это была квартира на втором этаже четырехэтажного дома недалеко от центра. Да, небольшая, состоящая из спальни и совмещенной с кухней гостиной. Зато в ней из крана текла горячая вода, двойные оконные рамы не пропускали холод, а больше всего радовал вид, который открывался из окон. Они выходили на небольшой квадратный сквер, заросший елями и соснами. Пусть старые, немного уставшие и застывшие от холода, но это были живые деревья. Моя эльфийская душа оказалась искренне рада увидеть их среди каменных зарослей города.

   После того, как я определилась с жильем, насущным вопросом стал поиск работы. Нет, из Имиль-та-Эли я уходила не с пустыми руками. Несколько невзрачных эльфийских побрякушек, проданных в Равене, принесли мне неплохую сумму. Но почти половина от этих денег ушла на новые документы и амулет с личиной. Остатка хватит хорошо если на полгода не слишком разгульной жизни. А ведь мне уже сейчас нужно покупать зимнюю одежду, чтобы не окоченеть мимоходом.

   Честно говоря, я слабо представляла, чем могу заниматься в человеческом городе. Не переводчицей же с эльфийского быть, в самом деле. А куда еще можно податься без связей, образования и опыта? Ведь я притворяюсь человеком и не смогу рассказать, чему меня учили в Имиль-та-Эли и чем занималась по поручениям отца.

   Становиться официанткой или торговкой мне не хотелось. Даже не потому, что я была эльфийкой из влиятельного Дома и считала такую работу недостойной. Просто она предполагала постоянное общение с людьми, которые так часто меня раздражали. Все же разница менталитетов у нас была огромной, и мне не хотелось из-за этого срываться.

   Может, стоит поискать работу секретаря? У меня красивый почерк, как у всякого эльфа, я вынослива и внимательна к деталям. Думаю, в Эрнефъялле найдутся мелкие конторы, которые не станут сильно придираться к опыту. Конечно, там не стоит рассчитывать на большое жалование, но пока деньги есть, можно и потерпеть, а потом уже думать дальше.

   С насущными делами я решила не затягивать и сразу переезда принялась обустраиваться на новом месте. Обойдя свою квартиру, примерно прикинула, чего мне в ней может не хватить, и отправилась гулять. Пройдусь по району, осмотрюсь, загляну в магазины. Заодно посмотрю, не ищут ли в конторах поблизости секретаря, и куплю газету с объявлениями.

   Наверное, район, в котором я поселилась, по человеческим меркам считался вполне симпатичным и благополучным. Центр квадратной площади, к которой со всех сторон сходились узкие извилистые переулки, был занят аккуратным сквером. Вокруг теснились четырехэтажные дома с фасадами, выкрашенными в розовый, желтый и зеленый. Первые этажи домов занимали небольшие магазинчики.

   Мило, да. Вот только я задыхалась в этих каменных зарослях. Мне не хватало жизни, свободы и простора. Я не чувствовала землю и природу вокруг. Наверное, к этому тоже удастся привыкнуть, ведь другого выхода у меня нет. Но Имилея… как же тяжело.

   Осмотревшись по сторонам, я быстро перешла неширокую дорогу, оказываясь в сквере, и шагнула под древесный полог. Выбрала ель с самыми длинными и густыми лапами, стянула перчатки и прижала ладони к стволу.

   – О Богиня, вот так хорошо, – прошептала я, прикрыв глаза.

   Под ладонями текла живая энергия. Пусть медленная, застывшая до густоты старой смолы, которая оседала на языке вязкой горечью, холодная и терпкая. Но она была там. И меня это до невозможности радовало. Дышать сразу стало легче, а тело наполнилось силой и бодростью. Наконец-то….

   Любой эльф, даже не обладающий магией как таковой, чувствует природу. Внутри нас живет ее энергия, энергия Имилеи, создательницы всего сущего. Она течет от источника родовой рощи, от деревьев Имиль-та-Эли, от любой травинки, самой ничтожной и слабой. Потеряв возможность чувствовать этот ток, эльфы быстро чахнут, теряя силу, молодость, а затем и жизнь. Мой Эндиль сейчас очень далеко, и связь с ним слаба, поэтому мне никак не обойтись без соприкосновения с местной природой. Надо бы приходить сюда почаще и просто касаться деревьев, хоть как сейчас.

   Жаль только, у меня очень быстро замерзли пальцы и пришлось снова надевать перчатки. Да и задерживаться надолго не стоило. Все же у меня сегодня было очень много дел.

   Выбравшись из сквера, я неторопливо пошла вдоль домов, рассматривая первые этажи. Книжная лавка… Нет, я совершенно не знакома с человеческой литературой и вряд ли смогу ее продавать. Нотариальная контора… Нет, помешает незнание законов Виронии, которые нужны, наверное, и секретарю нотариуса тоже. Мясная лавка… Нет, это точно не мое. Слишком уж грязная работа. А там что? «Цветы»?!

   Вопреки расхожему мнению, к срезанным цветам эльфы относились довольно ровно. Да, наши собственные дома мы растили прямо из живого дерева и терпеть не могли, когда кто-то уничтожал природу просто так или исключительно ради жажды наживы. Но при этом мы понимали, что растения тоже приходят в наш мир, чтобы вырастить семена, плоды, которые можно съесть, или цветы, которые могут стать чьим-то украшением или подарком. Просто я не ожидала увидеть цветочный магазин здесь, в царстве снега и холода.

   Мне стало интересно. Поднявшись по ступенькам, я открыла дверь и зашла внутрь, с любопытством осматриваясь по сторонам. Воздух пах зеленью и цветами, ароматы которых переплелись в единый густой дух. Вдоль стен стояли полки с букетами в вазах и живыми растениями в горшках. На полу под ними теснились мешки с землей, пустые кашпо, лейки и прочий садовый инвентарь.

   – Добрый день, – поздоровалась невысокая девушка за стойкой. – Я могу вам чем-нибудь помочь? Может быть, вы ищите что-то конкретное?

   – Нет, не ищу. Если честно, я зашла просто посмотреть. Понимаете, я приехала в Эрнефъялл совсем недавно и не думала увидеть живые цветы зимой.

   – Вам казалось, что у нас нет ничего кроме снега? – рассмеялась цветочница.

   – Наверное, – я дернула плечом. – Никогда не была на севере.

   – Понятно. Но цветы есть, и люди очень охотно берут их.

   – А откуда их к вам привозят?

   – Ниоткуда, – огорошила девушка. – Их выращивают прямо в городе, в теплицах господина Дивногора. И не только цветы, но и овощи, свежую зелень.

   – Надо же… – пробормотала я задумчиво.

   Теплицы… Это может стать отличным местом для чистокровной эльфийки, которая чувствует природу как саму себя.

   – А вы не знаете, там ищут работников?

   – Не знаю. Если вам нужно, просто пойдите туда и спросите у них. – Девушка написала адрес на листке бумаги о подала его мне. – Вот. Отсюда полчаса пешком.

   – Благодарю, – кивнула я.

   Что ж, раз у меня появился адрес, нужно хватать гнома за бороду и идти туда прямо сейчас. Кажется, мне наконец улыбнулась удача. И в этом я еще раз убедилась, когда добралась до нужного места, ни разу не заблудившись.

   Теплицы уютно устроились в квартале коттеджей. Большие стеклянные постройки, занимавшие сразу несколько участков, было заметно издалека. На улице уже начало темнеть, и они светились, как настоящие магические шкатулки, которые зачаровывали эльфийские умельцы.

   Я уверенно зашла в ворота и направилась ко входу через двор, заставленный пустыми ящиками и поддонами. Из дверей мне навстречу выскочил чумазый парень с очередным ящиком в руках, и я тут же взяла его в оборот.

   – Скажите, вам нужны работники в теплицы?

   – Работники? – Парень остановился, растерянно моргнув. – Это вам лучше с хозяином говорить, с господином Дивногором.

   – И как мне его найти?

   – Войдете прямо в двери, потом направо, налево и еще раз направо.

   Посчитав свою миссию выполненной, он побежал дальше, а я вздохнула и пошла искать этого господина Дивногора.

   Указания паренька привели в одну из теплиц. И уже на подходе к ней я услышала ворчание, из-за которого у меня внутри подняло голову очень нехорошее подозрение. Но Богиня ведь не могла так надо мной подшутить?

   Как выяснилось, могла. Когда я шагнула в теплицу, чтобы посмотреть, кто же там такой ворчливый, сразу поняла это и обреченно вздохнула. Мои подозрения оказались не напрасными. Впрочем, стоило догадаться об этом, только услышав фамилию хозяина теплиц.

   Там сидел гном. Самый настоящий гном, невысокий и коренастый. Его длинные волосы, похожие на жесткую проволоку, были такими рыжими, что это казалось немного странным. Заплетенную в косу такую же рыжую бороду гном закинул за фартук, чтобы она не мешала, и сейчас вертел в руках горшки с азалиями, недовольно бурча себе под нос.

   О Имилея, ну почему гном? Мы с самого сотворения мира недолюбливаем друг друга. Гномы считают нас высокомерными зазнайками, а мы их – скупердяями и грубиянами. И как прикажете проситься к нему на работу? Мой счет к Келемису вырос еще на один пункт.

   Да и вообще, виданное ли дело – гном-садовник? Эти бородатые карлики всю жизнь проводят в подгорных пещерах и не могут отличить розу от моркови. Ковать, копать, клепать – вот что они действительно любят и умеют, чувствуя металлы и камни так, как этого не может никто другой. До живого же им обычно вообще нет никакого дела. И как господину Дивногору пришло в голову заняться цветами? Это все равно что мне податься в ученицы к кузнецу.

   Подавив очередной обреченный вздох, я постучала костяшками пальцев по косяку, обозначая свое присутствие. Гном оставил горшок в покое, обернулся и глянул на меня недовольно.

   – Чего надо?

   Я мысленно скривилась, но все же постаралась спокойно ответить:

   – Добрый день. Не нужны ли вам работники в оранжерею?

    – Работники… – прошипел гном, глядя на меня своими маленькими глазами. – Уже взял одну, вот так, с улицы. Столько растений мне чуть не загубила! Иди отсюдова.

   Раньше я бы в ответ на такую грубость вызвала хама на поединок. Но пришлось поскрипеть зубами и уточнить, вычленяя главное:

   – То есть, работник вам все-таки нужен.

   – Нужен. Но это явно будешь не ты.

   – Что, даже не побеседуете со мной? – Я сложила руки на груди, не собираясь так просто сдаваться.

   – А почему я должен тратить на тебя свое время? – хмыкнул гном. – Время, как известно, – деньги.

   – Может потому, что я не так уж и плоха? А вы из-за своего негативного опыта потеряете шанс заполучить действительно хорошего сотрудника, который разбирается в растениях?

   – Разбирается она… – Господин Дивногор смерил меня скептичным взглядом, но все же махнул рукой: – Тогда скажи, что не так с этими цветами?

   Я сделала серьезное лицо и подошла к столу. Подвинула к себе горшок с азалией, усыпанной розовыми бутонами, и тронула поникший лист. Да, наверное, обычному человеку было бы не так просто понять проблему, хотя белый налет на глиняных стенках говорил сам за себя. Я же исключительно для вида внимательно осмотрела цветок со всех сторон и заявила:

   – Его перекормили. Слишком много удобрений.

   – Хм… да? – прищурился гном. – А что это за цветок и как за ним вообще ухаживать?

   – Азалия, – я спокойно пожала плечами. – Любит влагу и яркий, но не обжигающий свет.

   – А это? – господин Дивногор сунул мне в руки темную луковицу.

   – Гиацинт, – ответила я после недолгих «раздумий». – Но он еще спит. Луковицу стоит либо вернуть в прохладное темное место, либо высадить в землю, чтобы разбудить.

   – Хорошо. – Недоверие в глазах хозяина оранжереи сменилось задумчивостью. – Что можешь сказать вот о нем?

   Он кивнул в левый угол, где в горшке стояло небольшое деревце с очень красивыми трубчатыми цветками, большими и белыми.

   – Это дурман, – улыбнулась я. – Дивной красоты растение. Но оно настолько же опасно, насколько и красиво. Все его части ядовиты и вполне могут убить.

   – Надо же, – пробормотал гном. – Не ожидал, клянусь бородой.

   – Так я вам подхожу?

   – Пожалуй.

   Пожалуй? Ох уж эти гномы. Такого специалиста, как я, нужно было хватать сразу, обещая все возможные блага. А Дивногор расщедрился всего лишь на «пожалуй».

   – Когда готова приступить?

   – Хоть завтра, – я пожала плечами.

   – Отлично, – довольно улыбнулся господин Дивногор. – Приходи с утра, зачислю тебя в штат.

   Домой я возвращалась в очень приподнятом настроении. Мы с гномом поторговались насчет моего жалования, но, как ни странно, быстро сошлись на условиях, которые устраивали нас обоих. Видимо, Дивногор все же осознавал, что не стоит экономить на работниках, если хочешь иметь прибыльное и крепкое дело. Я понимала, что на ближайшие несколько лет мне стоит забыть о шелковых платьях, украшениях из драгоценных камней и изысканных эльфийских винах, но суммы, которую пообещал мой новоявленный начальник, вполне должно было хватить на квартиру, еду и одежду. Правда, придется перестать питаться в ресторанах и кофейнях.

   Готовить еду мне еще не доводилось. Дома этим занимались слуги, а в редких выездах из Имиль-та-Эли я могла себе позволить даже самые дорогие рестораны. Теперь же все изменилось, и мне было очень нужно освоить готовку самой. Так что по пути моя сумка пополнилась продуктами и поваренной книгой из той самой книжной лавки по соседству.

   К счастью, больше ничего особенного не понадобилось. Квартирная хозяйка оставила мне кастрюли, тарелки и прочую кухонную утварь. Поэтому, вернувшись, я просто разложила продукты и принялась за готовку.

   Начать решила с супа. Тем более, нужный рецепт нашелся на первых страницах книги.

   – Это же не должно быть слишком сложно, ведь так? – пробормотала я без особой уверенности, читая скупые строчки.

   В конце концов, я освоила боевую и защитную эльфийскую магию, умею вскрывать замки и запоры, подделывать почерк и разбираюсь в травах. Неужели не смогу справиться с супом?

   Подбадривая саму себя, я вытащила цыпленка из пакета, брезгливо держа его за ногу двумя пальцами, и сунула в кастрюлю с водой. Поставила ее на плитку и, сверившись с рецептом, принялась мыть овощи. Картофель, морковь, корень петрушки, лук и немного зелени. Да, мои руки больше привыкли к кинжалу из отличной закаленной стали, а не к туповатому ножу для овощей, но в этом не должно быть ничего сложного.

   Мурлыкая себе под нос эльфийскую мелодию, я почистила картофель. Взялась за морковку, мимоходом бросив взгляд на бульон, и возмущенно воскликнула:

   – Это еще откуда?

   На поверхности варева, которое должно было стать моим супом, нахально плавало перо. Небольшое, ободранное, но оно лежало промо на поверхности воды, и этот факт меня ужасно возмутил. На суп с перьями я не подписывалась. Поэтому быстро стащила кастрюлю с плитки и вылила еще не успевший как следует нагреться бульон в раковину.

   Источник неприятности нашелся быстро. Оказалось, что местами на куриной тушке сохранились коротенькие пеньки от перьев, а кое где и остатки пуха.

   – О Имилея, – пробормотала я, держа убиенную птицу за крылья и осматривая со всех сторон, – неужели нельзя было ощипать нормально? Мне что, самой теперь это делать?

   Естественно, пришлось самой. Правда, просто так выдергиваться эти пеньки категорически не пожелали. Они сидели в коже крепко и оказались слишком короткими и скользкими, чтобы можно было удобно ухватиться. Подумав немного, я достала спички и попробовала перья обжечь. Но кухня быстро заполнилась мерзкой вонью, и я, швырнув цыпленка в раковину, побежала открывать окно.

   – Счет к Келемису вырос еще на несколько пунктов, – прошипела я, вывесившись на улицу и вдыхая холодный вечерний воздух. – Чтоб ему мхом порасти!

   Ведь именно из-за него мне приходиться терпеть все эти… лишения. Из-за его неумения слышать слово «нет». А совсем не из-за моей гордыни, как выразился братец. Нежелание покорно идти в постель знатного мерзавца – это не гордыня, это чувство собственного достоинства. Качество, жизненно важное всякому разумному существу.

   Пока вспоминала Келемиса недобрыми словами, противная вонь немного выветрилась. Но так и не дождавшись, пока воздух окончательно очистится, я замерзла, заперла окно и решительно пошла к птице. Взяла нож и без всякой жалости срезала всю кожу, где чувствовались острые пеньки.

   – Вот так тебе, – удовлетворенно хмыкнула я и вернула тушку в кастрюлю с чистой водой.

   Готовка продолжилась. Я нашинковала морковь, лук, умудрившись расплакаться от едкого сока, нарезала аккуратными кубиками картофель. Отвернулась к книге, чтобы проверить, не забыла ли чего, и вдруг подпрыгнула от громкого шипения.

   – Да что же это такое? – взвыла, стаскивая с плиты кастрюлю, бульон в которой бурлил через край и выливался на горячую поверхность. – О Богиня-Прародительница… – Еще и палец обожгла.

   Наверное, не нужно было наливать так много воды. Но об этом в книге вообще не написали! И про перья тоже! Неужели каждая человеческая хозяйка знает об этом без всяких книг?

   Пришлось идти за эльфийской заживляющей мазью. Палец болеть перестал, вот только пока я бегала туда-сюда, пока чистила плиту, чтобы она не воняла, мой энтузиазм уже успел угаснуть. Может ну ее, эту готовку?

   Осмотрев мрачным взглядом плавающую в мутноватом бульоне курицу и овощи, выложенные на доске красивыми горками, я вздохнула. Нет, нужно продолжать. Иначе придется идти в ресторан и снова оставлять там солидную сумму. Да и в конце концов, я же не могу так просто сдаться? Я, Ниарэн Олиер Нимдаран, прекраснейшая дочь Дома Остролиста, магиня и шпионка, которой когда-то гордился весь Дом. Разве трудности меня останавливали? Нет уж, если понадобится, сварю хоть десять таких кастрюль, но разберусь, как это правильно делать.

   Бульон был возвращен на плитку, где варился еще почти час под моим бдительным взором. Потом, сверившись с рецептом, я забросила туда овощи. Снова взяла часы и двадцать минут пристально следила за тем, как варево лениво кипит, а в конце засыпала зелень и немного странный продукт – лапшу, похожую на мелкие желтоватые палочки. Подождала еще минут пять и с облегченным вздохом выключила плитку. Наконец-то.

   Предвкушая вкусный ужин, я сервировала свой стол. Разложила красивую салфетку, столовые приборы, аккуратно порезала хлеб. Осторожно налила горячий суп в глубокую тарелку и поставила ее на стол. Что ж, он пах аппетитно, да и выглядел вполне пристойно, наверное, за счет ярких вкраплений петрушки. Так что я с воодушевлением взяла ложку, зачерпнула, и, дождавшись, пока немного остынет, сунула ее в рот. Чтобы тут же застонать:

   – О-о-о не-е-ет…

   Ну как? Как можно было забыть его посолить?!

   Обреченно рассмеявшись, я схватила солонку, сыпанула в суп соли и села обратно, уже ни на что не надеясь. Но распробовав собственное варево, признала: вот теперь оно получилось съедобным. Да, пришлось вылавливать курицу из кастрюли и разделывать, чтобы забросить мясо обратно. Да, в соленом бульоне плавало несоленое мясо и такие же пресные овощи. Зато это было горячо и сытно. А главное – дешево, особенно по сравнению с ресторанными блюдами.

   Отставив пустую тарелку, откинулась на спинку стула и удовлетворенно вздохнула. Остатки супа вполне можно будет доесть завтра, так что голодной смертью я точно не умру. Жизнь потихоньку налаживается. Пусть север – не самое дружелюбное место для такой как я, но ему меня не сломить. И пусть Келемис не надеется, что Ниарэн из Дома Остролиста приползет обратно в Имиль-та-Эли, не сумев справиться в одиночку.

ГЛАВА 3

Жизнь потекла своим чередом. Я понемногу втягивалась. Каждый день к девяти часам ходила на работу в теплицу господина Дивногора, быстро перестав удивляться размаху его предприятия. Да, гномы скорее тяготели к работе с камнями и металлами. Кузнецы, старатели, ювелиры, механики – к этому у них был самый настоящий врожденный талант. Но господин Дивногор полностью выбивался их всех канонов. Он уже больше тридцати лет занимался растениеводством в Эрнефъялле, и, надо сказать, у него прекрасно получалось. Даже я, чистокровная эльфийка из Имиль-та-Эли, не могла этого не признать.

   Теплица с цветами, в которой я трудилась, была только частью гномьей компании, причем, не самой большой. Кроме цветов гном выращивал овощи вроде помидоров и огурцов, ягоды, свежую зелень. Все это быстро разбиралось постоянными клиентами и разъезжалось в магазины и рестораны города. Теплицы были оборудованы по последнему слову магии и техники: с системами полива, подогрева и специальной подсветки, которая позволяла растениям выжить долгими зимними ночами. За этим богатствам следил сам гном, его супруга и почти сорок человек работников. Сорок человек и одна эльфийка.

   Конечно, гномьи цветы сильно отличались от тех, которые вырастали на свободе, под открытым небом. Я, как дитя Имилеи, Богини-Прародительницы, хорошо это чувствовала. Чувствовала некоторую искусственность, пресность и изнеженность его растений, как сильно им не хватает жизни и энергии. Но при этом понимала, что по-другому на суровом севере и быть не могло.

   Я сама работала в большой цветочной теплице. Следила за растениями, настраивала полив, подкармливала, обрезала, пересаживала. И удовлетворенно ощущала, как с каждым моим прикосновениям в них вливается капля эльфийской магии. Совсем крошечная, которую не смог бы заметить никто, даже другой эльф, но она делала эти цветы чуть ближе и роднее, что ли.

   Работать мне неожиданно понравилось. Да, хозяин теплиц был весьма ворчлив и первые несколько дней постоянно стоял над душой, чтобы убедиться, что я ничего не испорчу. Но потом его подозрительность сошла на нет, и он начал относиться ко мне так же, как и ко всем остальным работникам.

   В моей теплице было тихо и спокойно. Мне не приходилось общаться с заказчиками или поставщиками и решать неприятные вопросы. Не нужно было никому прислуживать и угождать. Я просто делала свою работу. Госпожа Дивногор, такая же коренастая, как любой гном, и невысокая худенькая Ханна, которые трудились со мной под одной крышей, занимались тем же. Все мы трое не были слишком уж разговорчивыми и общительными, и меня это вполне устраивало. Я не собиралась ни с кем заводить дружбу. По крайней мере, пока.

   В общем, господин Дивногор оставался мной вполне доволен. Его супруга тоже. Поэтому в последний перед выходными день я заканчивала работу, пребывая в прекрасном настроении. Пока ко мне не подошла госпожа Дивногор, уперев руки в бока, и мрачно не заявила:

   – Так, мне нужно с тобой поговорить.

   Я сразу напряглась. Судя по выражению ее лица, мне сейчас будут устраивать выговор. Вот только никаких причин для этого нет и быть не может.

   – Да, госпожа Дивногор? – осторожно сказала я, отставляя в сторону горшок с фиалкой.

   – Я наблюдаю за тобой уже почти неделю, и кое-что мне не нравится.

   – Что же? – Я сложила руки на груди, приготовившись защищаться.

    – Скажи-ка мне, дорогая, почему ты до сих пор ходишь в легком пальто? – огорошила гномка. – И в таких же сапогах? Это ж не сапоги, а так, ерунда горным козам на смех. У нас уже каждый день снег сыпется.

   Я растерянно моргнула. Пальто и сапоги – вот, что ей не понравилось? Чего угодно ожидала, но только не этого. Хотя она была права. Замерзнув в первый день, я купила себе толстый шерстяной свитер и носки, отложив более серьезные покупки до лучших времен. Но с каждым днем становилось все холоднее, и сегодня я здорово замерзла, пока дошла до теплицы.

   – Эрнефъялл – это тебе не Равена, – продолжала распекать меня госпожа Дивногор. – У нас снег лежит по полгода. Так что без теплой одежды никак нельзя.

   – Хм, да, – ошарашенно кивнула. – Вы правы. Но я как раз собиралась заняться этим вопросом.

   – Если нужны деньги, ты сразу говори. Мы выдадим тебе аванс, а если все совсем худо – ссуду без всяких процентов. Будешь из жалования отдавать понемногу.

   – Спасибо. Думаю, мне удастся обойтись своими средствами. По крайней мере, я на это надеюсь.

   – Хорошо, – улыбнулась гномка. – Тогда иди вот прямо сейчас. На Морской улице есть лавка Харальда Борга. Там и одежда, и обувь. Все – отличного качества. Да и цены Борг не задирает.

   – Я поняла.

   – Ну и молодец. Собирайся и иди. Мне замороженные работники не нужны.

   Еще раз поблагодарив госпожу Дивногор, от которой я не ожидала такой заботы, оставила в подсобке рабочий халат, надела пальто и отправилась искать ту самую Морскую улицу. За эти дни я уже научилась смирять гордость и просить помощи у местных жителей, так что поиски не заняли много времени.

   Морская улица оказалась широким торговым проспектом, лежащим между центром и портом. Магазины, ателье, конторы – казалось, на ней можно было найти все, что могло прийти в голову простому обитателю из Эрнефъялла. Верхней одежды тоже хватало. И перед тем, как идти к Харальду Боргу, я прошлась по похожим лавкам, дабы прикинуть уровень цен и понять, действительно ли рекомендованный гномкой мастер так хорош.

   У Борга был один из самых больших магазинов в этом районе. Я вошла внутрь и сразу окунулась в запахи кожи и меха.

   – Добрый день, – поздоровался высокий бородач, стоявший за прилавком.

   – Добрый, – ответила я, оглядываясь. – Мне нужно пальто. Теплое, на зиму, чтобы выдержало местные морозы. И такие же сапоги.

   – Вы пришли по адресу, – улыбнулся торговец. – Предпочтения по материалу и цене?

   – На ваш выбор. Только чтобы было не слишком дорого, но и не слишком дешево. Не хочу выигрывать в цене за счет качества.

   – Понял. Сейчас что-нибудь подберем.

   Он вышел в зал и обошел меня по кругу, осматривая со всех сторон. Моя эльфийская природа искренне возмутилась, мол, что этот человек себе позволяет. Но я терпеливо выдержала осмотр. Тем более, мужчина не стал никак комментировать мой рост и фигуру, а сразу отправился к стойкам.

   – Это, это и, пожалуй, это… – пробормотал он, снял оттуда три разных пальто и уложил их на прилавок. – Меряйте, они должны вам подойти по размеру.

   Благодарно кивнув, я подошла ближе и присмотрелась. Все пальто были похожи. Пошитые из шкуры мехом внутрь, мягкие наощупь и с аккуратной строчкой, они отличались только фасоном и цветом. Что ж, не зря госпожа Дивногор его рекомендовала. На первый взгляд все выглядит очень и очень достойно.

   – Меряйте-меряйте, – подбодрил мужчина.

   Я взяла первое – из светлой сливочно-бежевой шкуры с пятнистым мехом на воротнике. Оно оказалось немного коротко, да и цвет меня не слишком устраивал. Интуиция подсказывала, что его придется постоянно чистить. Второе – из овчины песочного цвета – было во всех отношениях неплохим, но я решила померить третье. И вот оно стало для меня идеальным. Сшитое из шкуры цвета темного дерева, с кожаными ремешками на рукавах и широким кожаным поясом, оно красиво облегало верхнюю часть тела, несмотря на самый толстый из моих свитеров, который я надела сегодня. Снизу доходило до колен и совсем не мешало ходьбе. Мех был плотным и нежным. Наверное, единственным недостатком можно было бы назвать цену – оно стало самым дорогим из трех, но мне показалось, что это того стоит.

   – Отличный выбор, – одобрил торговец, видя мою улыбку.

   – Знаете, я бы ушла в нем. Можно?

   – Разумеется. Но вы, кажется, хотели еще и сапоги.

   – О да, – кивнула я.

   Обувь тоже нашлась быстро. Уже через пятнадцать минут я стала обладательницей отличной пары сапог: узких, сидящих точно по ноге. Да, все вместе вышло почти в целое месячное жалование, зато теплыми вещами я обеспечила себя на ближайшие несколько лет. Поэтому в итоге покидала магазин вполне довольная покупками. Обновки надела сразу, а старые вещи мне упаковали в большой бумажный пакет.

   Выйдя на улицу, я на минуту остановилась, вдыхая холодный воздух, и вдруг поморщилась от странного ощущения. Словно некто смотрел прямо мне в затылок, пристально, внимательно, цепко. Это сразу насторожило. Интуиция у меня всегда работала слишком хорошо, чтобы можно было просто так списывать ее со счетов. Но, украдкой оглядевшись по сторонам, я никого подозрительного не заметила. Вокруг оказалось слишком много людей. Они шли по улице, заходили в магазины, солидные рестораны, маленькие уютные кофейни, которых тут хватало с избытком. Горожане гуляли, веселились, суетились, и это сбивало с толку.

   Так и не поняв, что меня зацепило, я решила все же не стоять на месте и не ждать непонятно чего. Поудобнее перехватив свой пакет, пошла дальше. Еще было не слишком поздно, и хотелось побродить по другим магазинам. А взгляд… Может позже все прояснится. Если же нет – об этом не стоит и думать.

   Побродила я продуктивно. Купила уютный мягкий шарф, шапку, пару теплых перчаток на сильные морозы. Потом дошла до порта, посмотрела на огромные корабли, сделанные из сплошного металла. Вернулась обратно на Морскую и успела съесть пирожное в одной из кофеен, оказавшееся весьма вкусным. И только после этого засобиралась домой.

   Глянув на часы, поняла, что часовая стрелка уже успела добежать до цифры «десять». Мороз ощутимо пощипывал щеки, и я порадовалась, что надела теплые вещи сразу. Но прогулка, а вернее люди вокруг, утомили, поэтому мне захотелось побыстрее попасть домой.

   Я решила, что отсюда вполне могу дойти до дома пешком. Достав полученную еще в привокзальной гостинице карту, просто прикинула направление и пошла вперед.

   Улицы завивались в дикие узлы, но, кажется, я начинала к этому привыкать. Следила за поворотами, ныряла в узкие переулки, соединявшие улицы побольше, не вздрагивала от громких автомобильных сигналов. И даже местная застройка уже не так сильно давила, как было в первые дни. Наверное, это было закономерно. Эльф ко всему приспосабливается. Вот и я приспособилась, мне же жить в Эрнефъялле, минимум пару лет. Уже потом можно будет выбраться куда-нибудь поближе к Имиль-та-Эли, узнать, улеглась ли связанная со мной шумиха. И если улеглась, пробовать переехать южнее.

   Занятая своими мыслями, я свернула в очередной темный переулок. Но через несколько метров уткнулась в тупик и, попеняв себя за невнимательность, развернулась обратно. Вот только стоило сделать шаг – как интуиция завопила, сообщая об опасности. А в начале переулка показалась чья-то фигура в бесформенном пальто.

   – Так-так-так, – произнесла фигура хриплым мужским голосом, приближаясь ко мне. – Заблудилась, красавица?

   – Нет, – ответила я спокойно, зато внутренне подобралась. – Уже иду обратно.

   – А этот тупик платный, – огорошил мужчина.

   – Что? – У меня дернулась бровь.

   – Что слышала. Вход – монета, выход – две. Поэтому ты мне должна. Давай-ка сюда кошелек. И шкурку тоже давай.

   – Это в такой-то мороз? – усмехнулась я скептично.

   – Ничего. Будешь быстро бежать до дома, не замерзнешь.

   Я раздраженно зашипела. Какой-то человечишка решил меня ограбить? Меня, Ниарэн Олиер Нимдаран из Дома Остролиста? Ох, да если бы он только знал, на кого покусился. Удирал бы отсюда, сверкая пятками.

   – Ну, чего застыла? Давай-давай, а то ведь сам сниму. И орать тут бесполезно.

   Бандит сделал шаг вперед, и в его руке блеснуло лезвие ножа, отражая скупой свет звезд. Дальше я действовала исключительно на инстинктах. Махнула рукой, бросила зов земле, и из мерзлой почвы вылетел толстый древесный корень. Он оплел бандита, сковывая по рукам и нога, и тот рухнул навзничь.

   – Ну что, допрыгался, каменная отрыжка? – Любимое ругательство господина Дивногора вырвалось само по себе.

   Грабитель в ответ только замычал, потому что один из отростков заткнул ему рот.

   – Будешь знать, как нападать на приличных э… на людей, – негромко сказала я и выпрямилась. – А пока полежи тут, подумай.

   С этими словами я подхватила свои пакеты и гордо зашагала обратно на большую улицу. По-хорошему, стоило бы сдать бандита местной страже, но тогда дело может дойти до выяснений моей собственной личности. А еще я от неожиданности применила магию. Свою, эльфийскую магию. И если кто-нибудь заинтересуется, будет не слишком хорошо. Так что пусть лучше этот гад просто там полежит. Мои корни продержат его с полчаса прежде, чем рассыпаться, замерзнуть не успеет. Зато может поймет, что грабежи – не так уж и весело. Всегда можно нарваться на того, кто сильнее тебя.

***

Мужчина в черном плаще, укутывавшем его с ног до головы, брел по ночному городу. Вернее, не брел, а скользил, так плавно и неслышно, как могут только дети Богини-Прародительницы Имилеи. Почти все фонари уже погасли, знаменуя начало ночи, и на позднего прохожего никто не обращал внимания. Тем более, тот умел становиться незаметным, когда хотел.

   Погруженный в свои мысли, он перешел дорогу и вдруг замер от странного ощущения. Ощущения эльфийской магии. Чужой!

   Мужчина нахмурился, осматриваясь по сторонам. Он был здесь, флер этих чар, тонкий, едва уловимый, как аромат весенних цветов, принесенный мимолетным ветерком. Принадлежащий скорее женщине, чем мужчине, такой неожиданный и родной…

   Определив направление, эльф шагнул в узкий переулок, в глубине которого слышалась какая-то подозрительная ругань. Свернул за угол и в самом конце, у тупика, увидел чью-то фигуру, которая каталась по земле, стараясь освободиться от странных пут, и ругалась себе под нос.

   – Ух, я ей еще покажу.! Вот найду и такое устрою! Она еще пожалеет…

   – Что происходит? – негромко спросил эльф.

   Плененный бандит умолк, замирая, а потом разразился бранью:

   – Пошел бы ты в зад, уважаемый. Я сейчас очень злой. Как освобожусь, так тебе горло вырву и засуну…

   – Неправильный ответ.

   Эльф не повышал голос, но из-под глубокого капюшона сверкнула изумрудная зелень: холодная, жесткая, странная. Бандит сообразил, кто именно сейчас стоит рядом, и испуганно замер.

   – Простите, Мастер. Не признал.

   – Кажется, я задал вопрос, – равнодушно произнес эльф. – Отвечай. Коротко и ясно.

   – Я сегодня приметил девицу на Морской, – послушно заговорил пленник, уже не стараясь выбраться. – Она там ходила по разным хорошим магазинам. Покупки, значит, совершала. То есть, явно при деньгах дамочка была. Ну я и стал за ней следить. Почти три часа ходил, пока она там шастала. Вот. А потом она, видно, домой собралась. Шла, шла и свернула в этот тупик. Я за ней. Говорю, мол, так и так, давай кошелек. А она глазищами как засверкает, руками как замахает. Вот и вылезло из-под земли это.

   Он поерзал и пробурчал:

   – Кто ж знал, что она такая… сложная. То ли плетельщица, то ли с цацками какими непростыми.

   – Вылезло из-под земли, – задумчиво повторил эльф и присел рядом с боязливо сжавшимся бандитом.

   Но неудачливый грабитель не интересовал теневого короля Эрнефъялла. Тот взял в руку одну из плетей и выдохнул, ощущая отголоски той самой магии. Безумие. В городе никогда не было таких, как он. Что же могло понадобиться на Севере его сородичу?

   – Как она выглядела? Та девушка?

   – Да как, как… Как обычно. Высокая, худая. Лицо нормальное, волосы темные, дубленка. Тоже темная.

   – Ясно, – протянул эльф.

   По щелчку его пальцев путы рассыпались, выпуская пленника.

   – Если еще раз увидишь эту девушку, не смей даже думать о том, чтобы тронуть. А лучше вообще обойди ее по широкой дуге. Понял?

   – Понял, понял, – закивал бандит, неуклюже поднимаясь.

   – Теперь брысь отсюда.

   Грабителя как ветром сдуло. Следом за ним из переулка вышел и эльф. Немного постоял, прислушиваясь к окружающему миру. Дивная магия уже почти развеялась, но теневому королю хватило сил, чтобы ухватить ее за призрачный хвост и набросить поводок. Он свернул налево и пошел по следу, как настоящая ищейка. И через двадцать минут оказался возле старого четырехэтажного дома, стоявшего возле заросшего деревьями сквера.

   – Так вот где ты прячешься, – пробормотал эльф, глядя на светящееся окно второго этажа, куда вело его заклинание. – Славно.

   Амдайн Илариэлл ин-Шалл Энгрион из Дома Золотого Дуба предвкушающе улыбнулся. Кажется, судьба подбросила ему кое-что очень интересное.

ГЛАВА 4

Свои законные выходные я решила провести с пользой. Во-первых, как следует выспалась. Все же север действовал на меня угнетающе. Уже сейчас по-настоящему светлело только к одиннадцати часам, а после двух начинало темнеть. Я страдала без света и все время невыносимо хотела спать. А еще с ужасом думала о том, что будет, когда солнце вообще перестанет показываться из-за горизонта.

   Во-вторых, я сходила на местный крытый рынок и закупилась продуктами. Поняла, что лучше делать это раз в неделю, а потом спокойно есть, чем каждый день после работы бежать еще и по магазинам, когда так сильно хочется домой, в тепло.

   В-третьих, приготовила новый рецепт из поваренной книге. Да, я потихоньку осваивала готовку. За неделю успела узнать, что суп солить стоит в начале, а не в конце, иначе в соленом бульоне будут плавать пресное мясо и овощи. Научилась не сжигать яйца и варить крупу так, чтобы она не прилипала намертво к кастрюле. Но все равно мои навыки были очень далеки от идеала.

   Потратив субботу на разборки с едой, в воскресенье я отправилась гулять, благо, что к обеду даже выглянуло солнце. Дошла до порта и прогулялась вдоль берега, глядя на холодное серое море. Добралась до центральной площади, где можно было полюбоваться на внушительное здание местной управы и устроенный возле него каток. Присмотрела несколько симпатичных кофеен, куда можно будет наведаться, чтобы отметить первое полноценное жалование. И только когда уже начало темнеть, засобиралась домой.

   Дома меня поджидал сюрприз. Дверь квартиры, которая располагалась прямо напротив моей, была открыта. Двое кряжистых мужчин заносили туда большие коробки, а третий – высокий блондин в пальто – внимательно за этим наблюдал.

   О Имилея, неужели у меня появились соседи? Когда заселялась, эта квартира была свободна, и я искренне надеялась, что таковой она и останется. Но нет, мне не могло так сильно повезти. И теперь я буду жить вплотную к другому человеку. Богиня, пусть он хотя бы окажется тихим и одиноким. Так не хочется слушать за стеной детские крики и шум чужих посиделок. Стены у меня толстые и крепкие, но мой эльфийский слух очень чувствителен.

   Я достала из сумки ключ и подошла к двери. Блондин скользнул по мне заинтересованным взглядом и вежливо склонил голову:

   – Добрый день.

   – Добрый, – ответила я и поспешила скрыться в своей квартире. А то, упаси Богиня, пришлось бы знакомиться и беседовать.

   Через полчаса разговоры носильщиков затихли, соседняя дверь хлопнула, и стало тихо. Ну вот и хорошо.

   Вот только вечером, когда я уже собиралась ужинать, по моей квартире пронесся резкий звон. Вздрогнув от неожиданности, машинально приняла боевую стойку, но через секунду сообразила: кажется, это был дверной звонок. Не знала, что он у меня такой оглушительно-громкий. Да и просто забыла про него, потому что не собиралась принимать гостей. И кого только принесло? Может быть что-то случилось?

   Открыв дверь, я нахмурилась. В коридоре нашелся новый сосед, державший в руках накрытое крышкой блюдо. Он дружелюбно улыбнулся и произнес:

   – Добрый вечер. Меня зовут Эл. Я теперь буду жить по соседству с вами. Вот, зашел познакомиться.

    – Познакомиться? – переспросила я.

   – Ну да. С пирогом. Как и положено каждому новому соседу. Традиция ведь. Пустите?

   Моя эльфийская суть взвыла. Вот просто так прийти и напроситься в гости? Без официального представления, без церемоний, без самого элементарного приглашения? Да, я знаю, что люди так делают, но как же это все-таки… бесцеремонно, невыносимо и нахально. Только раз я решила притворяться одной из них, придется соответствовать.

   – Традиция… – повторила, растянув губы в улыбке. – Конечно. Заходите.

   Он шагнул в прихожую, с интересом осматриваясь. А я мысленно заскрипела зубами. Эта квартира стала для меня аналогом моих внутренних покоев родного дома в Имиль-та-Эли. То есть места, где посторонние не бывали вообще никогда. И сейчас от того, что сюда попал незнакомый человек, внутри все переворачивалось. Хорошо хоть дверь в спальню была закрыта, и сосед никак не мог сунуть туда любопытный нос.

   – Я Ния, – представилась, спохватившись, и подвела Эла к обеденному столу.

   – Ния… – повторил тот, и мне в этом почему-то послышался какой-то странный подтекст. – Приятно познакомиться.

   Традиции, что б их завалило…

   Он поставил свое блюдо на стол и снял крышку, под которой прятался мясной пирог. Ноздрей коснулся аппетитный запах. Раздражение слегка поутихло. Может от этого бесцеремонного визита будет польза? Хоть поем нормально, а то ведь опять собиралась возиться с супом.

   Я выставила на стол тарелки и водрузила на плитку чайник. Гость взял нож, естественно, не спросив разрешения, и ловко порезал пирог на куски. В мыслях обреченно вздохнув и заранее смирившись с нарушением всех привычных мне правил, я приняла свою тарелку и села за стол.

   Повисло неловкое молчание. Мне все еще хотелось вытолкать наглого соседа взашей, а не вести с ним светские беседы. Да и о чем с ним вообще разговаривать? Об этой ужасной погоде?

   – И откуда вы к нам приехали? – спросила, наконец, разрушая тяжелую тишину.

   – К вам?

   – Да. В этот дом. В квартиру. Вы не из Эрнефъялла?

   – О нет, – улыбнулся Эл. – Я местный. Просто хозяин квартиры, где я жил раньше, затеял там ремонт. Мне пришлось переехать. Сюда.

   – Понятно, – пробормотала я и ковырнула вилкой пирог.

   – А вы?

   – Я? – переспросила, чтобы сделать паузу и немного подумать. Но в итоге решила придерживаться правды. – Приехала в Эрнефъялл примерно две недели назад. Из Равены.

   – О, сто лет не был в Равене, – усмехнулся сосед хитро. – И как там сейчас?

   – Как всегда, – я дернула плечом.

   Только бы он не начинал спрашивать какие-нибудь подробности. Я ведь жила в столице Виронии несколько недель, а не всю жизнь. И Эл мог легко поймать меня на вранье. Пожалуй, стоило придумать себе другое место жительства, желательно в каком-нибудь захолустье, про которое никто не знает. Но что уж теперь…

   От необходимости продолжать спас закипевший чайник. Я радостно подскочила и бросилась снимать его с плитки. Разливать кипяток под внимательным мужским взглядом было как-то непривычно и неуютно, но Ниарэн из Дома Остролиста просто не могла не справиться с этим делом. И новый сосед получил свой чай. Я села обратно и натянуто улыбнулась.

   – Как вам этот район? – поинтересовался Эл.

   – Вроде бы неплохой, – ответила честно. – Много магазинов. Спокойно.

   В конце концов, тот обнаглевший грабитель напал на меня совсем в другом районе. Кстати, интересно, он выбрался или нет? Надеюсь, выбрался. Хоть нападение на меня и заслуживало самых разных кар, я не хотела, чтобы этот глупый человек замерз там насмерть.

   – Попробуйте пирог. – Чужой голос вырвал меня из раздумий.

   – Что? – переспросила я немного растерянно.

   – Пирог. – Гость улыбнулся. – Попробуйте.

   – Ах, да, – я спохватилась.

   Ковырнула вилкой свой кусочек и отправила его в рот, снова мимоходом понадеявшись, что обычному человеку нет никакого резона меня травить. И застонала изумленно.

   – Это… это… – Первый раз за долгое время я не могла подобрать слов.

   – Нравится?

   – Это восхитительно.

   И ведь не соврала ни словом. Пирог был бесподобен. Нежное тесто, хрустящее и рассыпчатое, сочная начинка с идеально выверенным количеством соли и специй, нежнейшее мясо, которое просто таяло во рту. Я даже в местных ресторанах такого не ела. Невероятно вкусно. Надо же, обычный человек принес мне блюдо, достойное стола самого Повелителя Имиль-та-Эли.

   Все мое недовольство как ветром сдуло. За такой пирог я была готова простить гостю нахальное вторжение в мою квартиру.

   – Где вы его взяли? – спросила, подняв глаза на Эла. – Признавайтесь. Это место станет моим любимым.

   – Боюсь, вы не поверите, когда признаюсь, – рассмеялся сосед.

   – Почему?

   – Потому что я приготовил его сам.

   – Вы? – подозреваю, мои глаза стали похожи на чайные блюдца. – Сами?

   – Да.

   – Не ожидала, правда. Вы повар?

   – Нет, – ответил Эл. – Я владелец и управляющий рестораном. «Серебряная звезда», недалеко от центра. А готовка – это скорее хобби. Готовлю, когда нужно отвлечься, разгрузить голову, просто переключиться, в конце концов.

   – Понимаю, – кивнула я, расправляясь со своим куском пирога.

   Богиня, да по сравнению с этим все мои кулинарные «успехи» – просто форменное издевательство.

   – А вы, Ния? Чем занимаетесь?

   – Работаю в теплицах господина Дивногора. – Я не видела смысла это скрывать.

   – О, понятно, – кивнул гость. И добавил в полголоса: – Примерно этого я и ожидал.

   – То есть? – не поняла я.

   – Прекрасной женщине – прекрасное окружение, – обаятельно улыбнулся Эл. – А что может быть прекраснее цветов?

   – Хм… – я растерялась от такой поэтичности. – Да. Не буду спорить.

   Надо сказать, пирогом соседу удалось вызвать мой интерес. Так что, закончив со вторым куском, я довольно вздохнула, отодвинула тарелку и наконец-то присмотрелась к Элу внимательнее. Наверное, для человека он был вполне симпатичным. Немного резкие черты лица, серо-зеленые глаза, короткие светлые волосы, уложенные с легкой небрежностью. Белая рубашка из хорошей ткани идеально сидит по фигуре, а закатанные рукава открывают сильные даже на вид предплечья и ровную кожу.

   По первому впечатлению можно сделать вывод, что мужчина вполне воспитан, успешен и обеспечен. Одинок, иначе пришел бы знакомиться с семьей. Обладает настоящим талантом вкусно готовить. Стоит ли мне поддерживать такое знакомство и развивать его? Не знаю. Приехав в Эрнефъялл, я не собиралась сближаться с людьми. Просто не видела в этом смысла, слишком уж мы разные. И не думала, что это вообще возможно. Но все же социальные связи с местными могут быть полезными.

   А сам сосед пил чай, расслабленно откинувшись на спинку стула. В его взгляде, прямом и открытом, читалась легкая нотка ответного интереса. Кажется, сейчас он изучал меня точно так же, как я изучала его. Но куда человеку до меня? Он поймет только то, что я сама захочу.

   – Кто же научил вас так готовить? – спросила, разрушая молчание.

   – Жизнь, – спокойно пожал плечами гость. – Я не учился этому специально. Просто располагал свободным временем и желанием.

    – А я не слишком хорошо умею готовить, – призналась неожиданно для самой себя.

   Ведь признание собственных слабостей, особенно публичное, мне никогда не было свойственно. Впрочем, человеку можно.

   – Это не страшно, – улыбнулся Эл. – Мне кажется, вы можете научиться чему угодно, если захотите.

   – Спасибо, – хмыкнула я скептично.

   Все же, пока с кулинарией у меня было не настолько хорошо, чтобы строить такие смелые прогнозы.

   За неспешной беседой ни о чем мы допил чай и съели почти половину пирога. Потом мой гость поднялся и произнес:

   – Что ж, мне было очень приятно познакомиться и пообщаться, но не буду больше утомлять вас, Ния.

   – Благодарю за пирог.

   – Надеюсь, этот вечер не станет единственным.

   – Все может быть, – пообещала расплывчато.

   Проводив соседа, я завернула остатки пирога в пергаментную бумагу и спрятала в холодильный шкаф. Как бы то ни было, неожиданный гость обеспечил меня не только ужином, но еще и завтрашним обедом. Так что этот визит оказался очень кстати. Может быть, принимать гостей – не так уж и тяжело?

   А утром погода здорово испортилась. Небо снова затянуло непроницаемой серой пеленой. Дул сильный ветер, чей вой был слышен даже в квартире. Он качал деревья в сквере, заставлял скрипеть фонари и нес колючий холодный снег.

   Я вышла на крыльцо дома и замерла под козырьком, не решаясь сделать шаг вперед. Холод сразу пробрался под шарф, ужалил нежную кожу на щеках, вынуждая пожалеть, что мне вообще пришло в голову выбраться из теплого уютного дома. А ведь до теплиц идти целых полчаса. Ужасный город. Ужасная погода. Ужасное решение сюда приехать! Нужно быть сумасшедшим, чтобы любить это место.

   Набираясь решимости идти на работу, я скользила взглядом по сторонам и вдруг обратила внимание на соседний дом. На первом этаже располагалась аптека, и сейчас рядом с ней собралась небольшая толпа. Можно было бы решить, что люди просто ждут открытия, но их мундиры явно принадлежали местной страже. Кажется, в аптеке что-то случилось.

   Неожиданно один из стражей – высокий мужчина с темно-рыжими волосами – развернулся и посмотрел прямо на меня. По моей спине забегали мурашки. Интуиция шепнула, что этот человек очень опасен. Я никогда так не думала о людях, все же они во многом проигрывают детям Имилеи, но в рыжеволосом было нечто очень сильно меня тревожащее. Не понимаю…

   По губам стража скользнула странная усмешка, и он отвернулся. За моей спиной хлопнула дверь подъезда. Послышался бодрый стук каблуков и приветствие:

   – Доброе утро.

   Я оглянулась, узнала мою соседку с третьего по имени Сиггрид, с которой познакомилась во второй день тут, и вежливо кивнула:

   – Доброе.

   Хотя назвать это утра таковым я не могла при всем своем желании.

   – Ого, что же это там случилось? – Соседка стала рядом и всмотрелась в происходящее возле аптеки.

   – Не знаю, – я пожала плечами.

   – Наверное, что-то очень серьезное, раз сам следователь д’Эстар здесь.

   – Следователь д’Эстар? – Мне это имя ничего не сказало, но узнать было бы не лишним.

   – Видите мужчину в пальто? С рыжими волосами? Это и есть следователь Раэн д’Эстар. Он внештатный консультант нашего Следственного управления. Перевелся сюда из Равены и занимается самыми сложными делами.

   – Перевелся из Равены? На север? – иронично хмыкнула я, рассматривая господина следователя. – Наверное, он очень любит холод.

   Поменять чистую зеленую столицу Виронии, где большую часть года тепло и все цветет, на скованный холодом север… Просто извращение какое-то.

   – На самом деле, – хихикнула Сиггрид, – сюда его привела любовь не к холоду. А к Ирии Райс, главе нашего Следственного управления. То есть, уже Ирии д’Эстар, конечно. Они поженились почти пять лет назад.

   Дверь за нашими спинами снова хлопнула, и знакомый голос произнес:

   – Сплетничаете?

   Второй и последний из соседей, с которыми мне удалось познакомиться, оперся рукой о столб, подпиравший козырек крыльца, и задумчиво произнес:

   – Да… Там явно происходит нечто крайне интересное.

   Сиггрид улыбнулась, потом вдруг ойкнула и глянула на часы:

   – Все, мне пора бежать на работу. Господин Эри не будет ждать.

   Набросив на голову капюшон, соседка сбежала со ступенек и бодро понеслась по улице, не обращая внимания на ветер и холод. Я проводила ее завистливым взглядом. Богиня, она еще и на каблуках! Ненормальная.

   Но ее уход напомнил, что мне тоже нужно спешить. Иначе я опоздаю, и господин Дивногор разворчится на целый день.

   – Ния, вы на работу? – поинтересовался Эл.

   – Да, – поморщилась, затягивая шарф потуже.

   – Так давайте я вас подвезу.

   – Подвезете?

   – У меня есть автомобиль. – Он махнул рукой в сторону тротуара, где стояли эти жуткие металлические машины.

   Конечно, ехать в одной из них мне совсем не хотелось. После суток в поезде я приходила в себя почти два дня и зареклась путешествовать в том, что создано руками человека. По крайней мере, в ближайшее время. Но идти в теплицы сквозь метель не хотелось тоже. Да и времени почти не осталось.

   – Хорошо, – вздохнула обреченно. – Подвезите.

   Эл мягко подхватил меня под руку и повел вниз. Порыв ветра ударил в лицо, и я машинально вцепилась в своего спутника, едва не утыкаясь ему в плечо. Благо, идти было совсем недалеко. Сосед открыл дверь приземистого автомобиля, блестящего темно-вишневым лаком, и усадил меня внутрь.

   Оказавшись в салоне, я облегченно выдохнула и стряхнула снежинки с шарфа. Эл устроился на водительском сиденье и воткнул в отверстие на передней панели странный длинный ключ. Двигатель заурчал, тихо, мягко, как огромный сытый кот. Автомобиль тронулся, отъезжая от тротуара.

   Я осмотрелась с затаенным любопытством. Несмотря на неприятие больших машин, где со всех сторон окружает мертвый металл, мне стало интересно. Поэтому сейчас я пользовалась случаем и разглядывала круглый руль, на который расслабленно положил руки мой сосед, панель из светлого дерева с рычажками и циферблатами, оббитые кожей кресла.

   Надо сказать, внутри автомобиля оказалось не так страшно, как мне представлялось. Большие окна позволяли видеть улицу. Салон пах кожей, деревом и чем-то очень легким и приятным, вроде древесной листвы. Но самое главное – в автомобиле было тепло. Какой-то артефакт быстро согрел воздух, и это заставило меня окончательно смириться.

   – Можно сделать еще теплее, – щедро предложил Эл.

   – Не стоит, – отказалась я. – Так тоже хорошо.

   – Суровая зима оказалась вам в новинку?

   Я секунду подумала, стоил ли признаваться в очередной слабости, но потом все же кивнула:

   – Да. Там, где я жила раньше, снега никогда не бывает, а деревья весь год стоят зелеными.

   – Надо же, – хмыкнул сосед. – А что же заставило вас так круто изменить свою жизнь?

   – Личные обстоятельства, – ответила как можно туманнее.

   К счастью, Эл оказался человеком понятливым и просто произнес:

   – Ясно.

   Глянув в окно, вдруг поняла, что мы едем не по тому маршруту, по которому я уже привыкла ходить, а по каким-то незнакомым переулкам.

   – Мы точно едем в теплицы господина Дивногора? – спросила немного настороженно.

   – Думаете, я везу вас в какое-нибудь глухое место, чтобы совершить коварное злодейство? – усмехнулся Эл. – Не переживайте, Ния. Просто у нас в Эрнефъялле улицы так сильно переплетаются друг с другом, что до одной точки можно добраться несколькими путями.

   – О да, – я рассмеялась, пряча за смехом неловкость от того, что сосед заметил мою настороженность. – У вас очень странный город.

   – Ничего странного. Его строили таким не просто так.

   – Правда?

   – На нашем побережье часто дуют очень сильные ветра. Если бы улицы были прямыми, они бы продувались насквозь. А так порывы гасятся о стены домов, и ветер ослабевает. Да и рельеф у нас не самый подходящий для ровных улиц.

   – Занятно, – пробормотала я.

   Если тот ветер, который дует сейчас – уже ослаблен, страшно представить, чтобы было бы, если бы город построили по классической схеме. И как людям вообще пришло в голову селиться в таком неприветливом месте? Этот вопрос я задала вслух, и сосед ответил:

   – Место неприветливое, но богатое. Когда-то тут был маленький форт, где жили только охотники и лесорубы, но потом старатели нашли большие залежи белого угля. Это топливо. Открылись шахты, порт, город стал расти и крепнуть. Теперь Эрнефъялл – центр всей провинции.

   – Надо же.

   Да, люди здорово постарались, чтобы развить этот суровый регион. Наверное, стоит отдать им должное за это. Главное, чтобы жажда наживы не застилала глаза. А то ведь тот, кого обуяла жадность, может уничтожить все на своем пути: растения, животных, других разумных. Впрочем, это ведь касается не только людей…

   Эл не соврал, и через несколько минут автомобиль выехал на улицу, ведущую к теплицам, и остановился у ворот.

   – Приехали, – улыбнулся мой спутник.

   – Благодарю, – я не могла не ответить улыбкой.

   В конце концов, он сэкономил мне уйму времени и сил.

   – Жаль, не получится забрать вас вечером, – продолжил сосед. – У меня слишком много работы.

   – О, не стоит волноваться. Я не хочу вас так сильно обременять. Доберусь сама. В конце концов, мне же нужно привыкать к этой погоде?

   – Тогда хорошего дня, Ния, – он склонил голову, подарив мне странно задумчивый взгляд.

   – И вам, Эл, – ответила я и вышла.

   Ветер сразу же попытался сбить меня с ног, но я резво побежала во двор, где наткнулась на госпожу Дивногор.

   – Уже и кавалера себе успела завести? – хмыкнула гномка, с интересом рассматривая отъезжающий от ворот автомобиль.

   – Э-м-м, – я растерялась от слишком бесцеремонного вопроса.

   Да и с чего она вообще взяла, что это мой «кавалер»? Может сейчас еще песочить начнет?

   – Это правильно, – огорошила хозяйка теплиц. – Ты девка молодая, красивая. Чего зря время терять?

   Не знаю, чему я больше удивилась. Тому, что гномка не стала меня осуждать, говоря о приличиях. Или тому, что назвала меня красивой. Ведь понятия о красоте у подгорного народа очень сильно разнились с даже с человеческими, не говоря уже об эльфийских.

   – Меня просто подвез сосед, – пробормотала я, заходя в теплицу.

   – Если красивый и неженатый, надо брать, – категорично заявила госпожа Дивногор, закрывая за нами дверь.

   – Может и женатый, – слукавила я. – Еще не успела узнать.

   – Так узнавай.

   Узнавать? Это, конечно, совсем не проблема. Но зачем оно мне нужно? Заводить роман с человеком – последнее, чего я могла бы желать. Люди странные, слабые и короткоживущие. Упаси Богиня полюбить того, кто живет в несколько раз меньше, чем ты.

   Я прошла в угол и повесила свое пальто в шкаф. Потом развернулась, поправляя прическу, и спросила:

   – Почему вы так озабочены моей личной жизнью?

   – Ха, озабочена, – повторила гномка. – Говоришь, как посол на королевском приеме.

   Я дернула плечом. Уж извините, не просто оказалось выкорчевать из себя многолетнее воспитание и манеры.

   – Ты хорошая девка, Ния. Вышла б замуж, закрепилась у нас на севере, прижилась. А то не понравится тебе наша зима – соберешься и поминай как звали. И я останусь без отличного работника.

   Из моей груди вырвался вздох. Знала бы госпожа Дивногор, что действительно не даст мне уехать с севера в ближайшие несколько лет, не переживала бы так. Но я ей, конечно же, об этом не расскажу. Вместо этого лучше уточню:

   – Вы и правда считаете меня отличным работником?

   – А как же. Рука у тебя легкая. Цветы такие руки любят.

   – Надо же… – пробормотала я себе под нос. А потом уже громче: – Знаете, если честно, я совсем не ожидала того, что гномы будут заниматься растениями. Не обижайтесь, но все же ваша вотчина – это камень и металл.

   – Да чего тут обижаться, – вздохнула гномка. – Как есть, камень да металлы. Вот только Никс мой, который Дивногор, всегда был не от мира сего. Мы же выросли по соседству, и я все видела. У него никогда душа не лежала к семейному делу. Он пробовал и кузнецом быть, и ювелиром – все без толку. Его за это сильно не любили. Виданное ли дело: гном, который не может клещи в руках удержать, зато к траве тянется?

   Я села на высокий стул и с интересом уставилась на госпожу Дивногор. А та продолжала:

   – Наш Брадабарген – он же еще севернее. Там снег редко сходит, да и то, только в узких долинах, которые смотрят на солнце. Что успеет вырасти, так почти сразу и помирает. Пара дней – вот и весь срок. А Никс мой, он всегда этих дней ждал, как праздника. Выходил наружу, гулял, собирал цветы. Знаешь, что он мне однажды подарил?

   Улыбнувшись, я покачала головой.

   – Книгу! Своими руками сделал книгу, где к страницам приклеил сушеные цветы! Конечно, его никто не понимал, кроме меня. Браться гнобили, отец просто считал все это придурью, о которой не стоит и думать. Поэтому однажды Никс решил уехать. Я поехала с ним.

   – Похвально.

   – Первые годы перебивались случайными заработками, потому что денег на открытие своего дела не было. Потом нашли человека, который поддержал задумку с теплицами и согласился вложиться. Сначала мы с Никсом были наемными работниками. За пару лет подсобирали денег, выкупили долю и стали совладельцами.

   – Надо же, – покачала головой я. – А почему вы решили остаться именно здесь, а не ехать на юг? Ведь так было бы проще.

   – Хороший спокойный город, – пожала плечами госпожа Дивногор. – Да и Брадабарген рядом. Мы хоть и отщепенцы, но уезжать далеко от дома не хотим. Господин Дивногор-старший, когда узнал, как быстро у сына дела пошли в гору, понял, что это была не просто блажь. Сейчас он гордится Никсом и помогает нам. Поливочную систему нашу сам собрал.

   – Она работает как часы. – Моя похвала была вполне искренней.

   Как ни странно, мне оказалось действительно интересно слушать госпожу Дивногор. Да, не думала, что чужая жизненная история может впечатлить.

   – А сейчас теплица кому принадлежит?

   – Нам и господину Шейну, пополам, – ответила гномка. – Он не вмешивается в работу и редко появляется в теплицах. Зато привозит нам разные редкие растения. Вот этот лимонный кипарис – от него. И золотая орхидея. И «Царица ночи».

   – «Царица ночи»? – изумилась я. – У вас есть кадупул?

   – Есть, – гордо кивнула госпожа Дивногор. – Даже два. Не на продажу, конечно, они просто растут в нашей оранжерее.

   Да, в хозяйской оранжерее я еще не бывала, считая, что там не может быть ничего особенно интересного. Кажется, ошиблась. Кадупул… Хотела бы я посмотреть, как он цветет.

   – Этот господин Шейн, он путешественник? – поинтересовалась я.

   – Если честно, не знаю, – отчего-то смутилась хозяйка теплицы. – Он мужчина не слишком общительный. С ним чаще муж ведет дела.

   – Понятно.

   Очень любопытно, что же это за человек такой, сумевший не просто найти редкие растения, но и привезти их на север в живом состоянии. Да, люди и гномы подбрасывают сюрприз за сюрпризом. А ведь многие эльфы привыкли считать их существами второго сорта.

   – Ладно, – госпожа Дивногор хлопнула ладонями по бедрам. – Что-то мы с тобой заболтались. Пора работать. Герани сами себя не пересадят.

   – Да, вы правы, – ответила я, стараясь не улыбаться.

   Ведь откуда ей было знать, что стоит мне только пожелать – и цветы сами полезли бы из горшка в горшок? Эльфийская магия и не такое может. Но придется забыть о ней до лучших времен. А пока поработаю руками. С меня не убудет.

ГЛАВА 5

Я умела многое. Плести сложные заклинания, вскрывать замки, подделывать почерк. Но когда у меня в ванной сорвало кран, я повела себя как ни на что не способная глупышка. То есть просто стояла и бестолково хлопала глазами, глядя, как из трубы хлещет горячая вода.

   – Троллья задница! – выпалила, отмирая.

   О Богиня, я работаю с гномами всего лишь две недели, а уже нахватались ругательств. Отец еще больше разочаровался бы во мне, если бы узнал.

   Вода била фонтаном, заливая стену и ванну. Я бестолково дернула второй кран, зашипела, попав под горячие брызги. Ванная стала заполнятся паром. Пол вымок, и приходилось быть острожной, чтобы не поскользнуться.

   Обжегшись очередной раз, махнула рукой на конспирацию и быстро наколдовала заглушку. Вода прекратила литься. Я устало вздохнула и отбросила с лицо промокшие волосы.

   Да, временно проблема решена. Но что с ней делать дальше? Как эльфийка, я совершенно не разбираюсь в этих человеческих механизмах и не представляю, чем их можно починить. Искать мастера уже поздно: время давно перевалило за десять. Оставить так до утра? Но магия… Конечно, вероятность того, что отсюда мои эльфийские чары можно ощутить в Имиль-та-Эли, очень мала. Вот только рисковать все равно не хотелось. Как же поступить? Ведь мне некого сейчас попросить о помощи… Или все же есть кого?

   Отойдя на пару шагов назад, я осторожно сняла заклинание. Вода снова полилась. Убедившись, что большая ее часть сбегает в слив, а не течет на пол, я вытерла руки и лицо полотенцем, сунула ноги в домашние туфли и пошла к соседу.

   На вежливый стук в дверь никто не открыл. Осмотревшись по сторонам, мысленно попросила прощения у остальных соседей, и постучала громче. Да, это неприлично, но мне можно, у меня чрезвычайная ситуация.

   Ну где же вы, Эл? Неужели мне не повезло, и вы проводите этот вечер в своем ресторане?

   Дверь распахнулась так неожиданно, что только эльфийская ловкость спасла от позорного падения носом вперед. А перед моими глазами возник обнаженный торс.

   Сосед или собирался принимать ванну, или только что вышел оттуда, потому что из одежды на нем обнаружились только домашние брюки и висящее на плече полотенце. И это позволило рассмотреть его тело во всех подробностях. Тем более, посмотреть было на что.

   Управляющий рестораном оказался на удивление хорошо сложен. Поджарый, с широкими плечами, гладкой кожей и красиво прорисованными мышцами, на которых не было ни единой жиринки. Я даже залюбовалась. Пожалуй, по привлекательности Эл вполне мог бы поспорить и с эльфами. Откуда только у него такое тело? Явно не от злоупотребления вкусными блюдами. Тут не обошлось без физических нагрузок, регулярных и серьезных.

   – Ния? – Чужой голос оторвал от созерцания этой красоты.

   Я спохватилась, подняла голову и покраснела. Богиня, краснеющая эльфийка – это что-то очень странное. Но Эл смотрел на меня с такой понимающей улыбкой в уголках губ… Словно понял в два счета все мои мысли. Какой кошмар…

   – Что-то случилось? – спросил он все с той же улыбкой.

   – Да, – ответила, отвесив себе мысленный подзатыльник. – Мне нужна помощь. У меня кран в ванной… сломался. Вы можете что-нибудь с этим сделать?

   – Кран? Ну давайте посмотрим.

   Он шагнул назад, в свою квартиру. У меня недоуменно дернулась бровь. А сосед хулигански улыбнулся и пояснил:

   – Мне нужно надеть рубашку. Или вы предпочитаете, чтобы я пошел так?

   Мне удалось удержать невозмутимое выражение на лице и ответить:

   – Можно и так. У меня в ванной очень мокро.

   Думала, Эл отшутится и пойдет одеваться, но он невозмутимо кивнул и шагнул в коридор прямо как был. А пока я хлопала глазами, зашел в мою квартиру и, насвистывая, направился в ванную.

   – Ого, – послушался оттуда его голос. – У вас тут и правда мокро.

   Я вздохнула и отправилась следом. Эл осматривал сорванный кран и задумчиво качал головой. Вода уже не лилась.

   – Что вы сделали? – спросила удивленно.

   – Пока только перекрыл вам воду, – ответил сосед, не оборачиваясь. – Для этих целей под ванной есть вентиль.

   – О, буду знать, – пробормотала я.

   А сама не отрываясь смотрела на соседскую спину. Перекрывая воду, Эл попал под горячий душ. Пряди на затылке намокли, а по спине и плечам стекали капельки воды, блестящие в свете лампы. Кто бы мог подумать, что это зрелище станет таким… привлекательным.

   Все, Ниарэн, возьми себя в руки. Не нужно смотреть на этого человека так, словно он последний мужчина на свете. Нужно думать о спокойной устроенной жизни, а не о сиюминутных удовольствиях.

   – Боюсь, кран придется заменить. – Эл повернулся, и я едва успела надеть на лицо равнодушную маску.

   – Заменить?

   – Да, резьба полетела. Потерпите без горячей воды до утра? Утром я найду вам новый и поставлю.

   – Потерплю, конечно, – вздохнула я. А совесть заставила добавить: – И не нужно ничего ставить, утром вызову мастера.

   – Не доверяете? – усмехнулся сосед.

   – Просто не хочу вас напрягать.

   – Мне не сложно.

   – Ну раз не сложно…

   Эл снял с крючка на стене свое полотенце и медленно, будто красуясь, вытер лицо и плечи.

   – Вы не обожглись? – поинтересовалась я и для порядка, и чтобы просто отвлечься от этого зрелища.

   О Имилея, как меня, эльфийку из Дома Остролиста может привлекать обычный человек?

   – Нет, Ния, не обжегся, – ответил тот.

   – Что ж, тогда не буду вас задерживать.

   Эл молча улыбнулся и кивнул. Я проводила его до дверей. Проблема решена. Вот только почему мне кажется, что Эл получил от ее решения больше удовольствия, чем я? Странный он. Если бы меня так бесцеремонно выдернули из дома в позднее время, мне было бы не слишком весело.

   Утром он явился с новым краном и ящичком инструментов, логично решив, что у меня их просто нет. Ловко прикрутил деталь на место, открыл воду, чтобы проверить, все ли в порядке, и довольно кивнул:

   – Вот и все.

   – Невероятно, – изумленно пробормотала я. – Вы человек самых разных талантов. Готовите, водите машину, чините краны.

   – Так уж вышло, – рассмеялся Эл. – В этом нет ничего необычного, на самом деле. Простой мелкий ремонт.

   – Ну да.

   – Вы готовы выходить? Я могу подвезти вас на работу.

   – Еще и подвезти? Эл, у вас есть недостатки?

   – Больше, чем вы думаете, Ния, – улыбнулся тот, поправляя рукава рубашки. – Так что, едем?

   – Едем, – согласилась я.

   В конце концов, ездить в автомобиле не так уж и страшно.

   И только в этом самом автомобиле я вспомнила кое о чем важном. Да, дома, в Имиль-та-Эли, слуги просто решали наши проблемы, и нам нужно было только отдать приказ и принять результат. Но Эл – не мой слуга. А мне и в голову не пришло спросить о деньгах.

   – Эл, сколько я вам должна за кран?

   – Бросьте, – махнул рукой ресторатор. – Это такая мелочь.

   – И все же…

   – Я же говорю – мелочь. Мне приятно помочь интересной и красивой соседке.

   Хм, мне кажется, или Эл со мной флиртует?

   – И чем же я вам интересна? – спросила, прищурившись.

   – Вы необычная женщина, Ния, – задумчиво произнес ресторатор. – В вас есть что-то… некая загадка. И мне было бы очень любопытно ее разгадать.

   – Ах, понятно, – усмехнулась я. – Тогда удачи.

   Увы, но эта загадка вам не по зубам. Я буду старательно играть свою роль, не позволяя никому заглянуть под маску. Потому что если моя тайна перестанет быть таковой, то единственное, что останется – это бежать. А бежать отсюда мне почему-то уже не хочется.

***

– Ния! Ния, куда ты подевалась?

   Зычный голос господина Дивногора я услышала еще в кладовке, где выбирала горшки для гиацинтов. Отставив коробку с горшками в сторону, я подхватила стопку уже отобранных и вышла в коридор.

   – Иду, господин Дивногор.

   Вернувшись в основную цветочную теплицу, я застыла на месте и подобралась. Потому что гном был не один. Рядом с ним, с интересом осматриваясь по сторонам, стоял тот самый рыжеволосый мужчина, которого Сиггрид назвала следователем д’Эстаром. И как в подтверждение ее слов сейчас под небрежно распахнутым шерстяным пальто виднелся следовательский мундир. О Богиня, что ему от меня нужно?

   – Добрый день, – поздоровалась негромко.

   Хватило секунды, чтобы справиться с эмоциями, и я спокойно обошла мужчин, поставила горшки на длинный рабочий стол и повернулась к гостю. За мной нет и быть не может никакой вины. Мои документы идеальны, личина тоже. В Эрнефъялле я веду себя прилично и соблюдаю все правила. Поэтому за чем бы он ни пришел, нужно держаться уверенно, невозмутимо и без всякой паники.

   – Что-то случилось, господа?

   – Это Ния, наша лучшая цветочница, – гордо заявил хозяин теплиц посетителю. – Она соберет вам букет. – Гном повернулся ко мне. – Ния, сделай господину следователю букет, какой тот пожелает.

   Отдав распоряжения, он вышел. А я осталась со следователем наедине. И хотя тот пришел вроде бы за букетом, меня не оставляло ощущение, что стоящий рядом мужчина похож на хищного зверя, который может совершенно неожиданно сделать рывок вперед и откусить тебе голову.

   – Значит, вам нужен букет? – спросила я, стараясь не робеть под взглядом серых глаз.

   Слишком уж внимательным взглядом, в котором не было ни капли истинного мужского интереса. А вот чего-то опасного, настораживающего – полно. Богиня, да кто он вообще такой?

   – Да, – ответил господин д’Эстар на мой вопрос.

   У него оказался приятный голос: глубокий и бархатистый. Совсем как у Эла.

   – Для кого? – поинтересовалась, отгоняя возникший в голове вопрос, а почему это мне вдруг вспомнился сосед.

   – Для супруги.

   – О, вот как. Есть какой-то конкретный повод?

   – Не слишком значительный, – пожал плечами следователь. – А вообще я просто хочу сделать ей приятное.

   Приятное, да… Похвально. Но почему бы ему было не зайти в любую из цветочных лавок в городе? Не устроил выбор, предложенный там? Или что-то еще?

   – Какие цветы она любит? – задала новый вопрос.

   – Разные, – как-то равнодушно пожал плечами господин д’Эстар, прохаживаясь вдоль полки с сенполиями. – Выберите на свой вкус.

   Я обреченно вздохнула. Выберите на свой вкус… Нет, каким бы важным следователем он там ни был, все же мужчины везде одинаковые. Запомнить привычки и предпочтения избранницы, узнать, что она любит – нет, это не наш метод. Проще же прийти в магазин и просто что-нибудь купить. А мне совсем не хотелось стать виновницей семейного скандала, если супруге этого человека не понравятся цветы.

   Что ж, ладно. Попробую придумать сама. Хорошо хоть, не слугу прислал за подарком, как это делали некоторые особенно одаренные личности в Имиль-та-Эли.

   – Может быть вы опишите вашу жену? – предложила я. – Какая она?

   – Удивительная, – без колебаний ответил господин следователь. – Очень сильная, стойкая и храбрая. Настолько сильная, что многим кажется, будто она совершенно бесчувственная и холодная. Некоторые люди до сих пор удивляются, как же меня угораздило связаться с ней. Но на самом деле моя жена может быть совсем другой. Чуткой, нежной и очень любящей. И я бесконечно счастлив, что встретил ее однажды.

   Я изумленно покачала головой. В воображении у меня уже успел нарисоваться образ обычного мужчины, который предпочитает откупаться от жены формальными подарками, а не действительно делать ей приятное. Но господин д’Эстар сумел удивить. Он на самом деле любит свою женщину, ценит и понимает, как никто другой.

   – Хорошо, – пробормотала я, – сейчас придумаем…

   Взяв секатор, я пошла во вторую теплицу, где в отдельных отсеках росли крупные цветущие кусты. Задумчиво прогулялось по рядам, прикидывая, что может подойти такой неординарной личности, как супруга господина следователя (кажется, Сиггрид говорила, что она и сама возглавляет местное Следственное управление). И постепенно у меня начал собираться букет. Пушистая ветка белой гортензии. К ней несколько пионовидных розочек редкого лилового оттенка. Веточки вереска – сильного и стойкого – настоящего северного растения. Немного насыщенной маттиолы – для цвета и аромата. И последний, но самый важный элемент – белоснежная хризантема с ярко-желтой сердцевиной, похожей на маленькое солнце.

   – Прошу, – я вынесла мужчине букет, упакованный в бумагу и подпитанный каплей моей магии.

   – Надо же, – пробормотал он, – у вас замечательно получилось.

   – Надеюсь, вашей супруге понравится.

   – Обязательно понравится. Благодарю, Ния.

   Он ушел, а я смогла перевести дух. Кажется, этот странный человек и правда приходил только за букетом.

   Остаток для прошел без происшествий. Я разобралась с гиацинтами, проверила, всем ли цветам хватает влаги, немного обрезала слишком уж разросшийся куст гортензии. И с чистой совестью отправилась домой.

   Погода более-менее установилась. Теперь все вокруг было покрыто снежной пеленой, от одного взгляда на которою меня начинало потряхивать. Но хотя бы не дул ветер, и теплая одежда вполне спасала от холода, позволяя спокойно добраться до дома, а не бежать вприпрыжку, пряча обмороженные щеки.

   Поэтому я неторопливо шла по привычному маршруту, лавируя между людьми. За эти недели мне удалось выучить свою часть Эрнефьялла, так что не нужно было даже сверяться с картой, чтобы понять, где именно поворачивать и как можно срезать. Вот и сейчас, я свернула в узкий проход между домами, зная: он выведет меня на соседнюю улицу, на которой я смогу купить свежую выпечку к чаю, а потом с нее же выйти на свою Еловую площадь.

   Проход был узким, но светлым, прямым и безопасным. Здесь спокойно ходили люди. Навстречу торопилась дородная женщина, нагруженная пакетами, а метрах в десяти передо мной шел ребенок с портфелем на спине. Поэтому я совершенно не волновалась. И никак не ожидала того, что произошло через несколько секунд.

   Идущий передо мной ребенок вдруг исчез. Просто исчез, словно его и не было. Растворился в воздухе за какие-то мгновения, вместе с шубой, шапкой и своим цветастым портфелем.

   Я замерла на месте, бестолково хлопая глазами. Обернулась назад, на всякий случай, внимательно осмотрела переулок. Женщина уже успела из него выйти, поэтому за спиной оказалось пусто. Ну и что это такое? Куда он мог деться? Не провалился же под землю. Потому что прекрасное эльфийское зрение не позволило бы этого не заметить. А на снегу не было видно вообще никаких следов, кроме отпечатков обуви. Отпечатки детских ботинок, кстати, просто обрывались посреди проулка. Что за ерунда вообще…

   В человеческой магии, или «плетениях», как ее называли люди, я не разбиралась. Мой собственный дар не ощутил ничего необычного. Зато интуиция упрямо твердила: только что произошло нечто очень странное.

   Я еще раз осмотрелась по сторонам. На главных улицах как ни в чем ни бывало ходили люди, не заметившие исчезновения ребенка. Стены домов, образующих проход, были глухими, без окон и дверей. Кажется, я оказалась единственным свидетелем.

   И что же теперь делать? Звать патруль? Или пройти мимо, будто ничего и не случилось? О Имилея, от первого варианта отталкивает осторожность, от второго – совесть. С фальшивыми документами совсем не хочется связываться с местными законниками. Да и что им говорить, чтобы поверили, а не отмахнулись, как от городской сумасшедшей?

   Конечно, я вообще не собиралась лезть в дела людей, чтобы не привлекать внимания к себе. Но это же ребенок! Он мог попасть в беду. Нельзя ему не помочь.

   Прикрыв глаза, я прижала пальцы к вискам, мучительно раздумывая, и вдруг вспомнила про соседа. Точно. Эл должен знать, как в таких случаях поступать правильно.

   Прикинув, где именно пропал ребенок, запомнила эту точку и помчалась домой. И когда уже подходила к крыльцу, увидела, как сосед выходит из своего автомобиля, оставленной возле тротуара. Хвала Богине, мне повезло!

   Я бросилась к Элу со всех ног. Но неожиданно мой сапог попал на скрытый под снегом лед, и нога поехала вперед. Я взмахнула руками, стараясь удержать равновесие. Эльфийская ловкость помогла не рухнуть на землю, но затормозить уже не получилось, и меня просто внесло в объятия соседа, успевшего раскинуть руки.

   – Эл! – воскликнула я, цепляясь за его пальто.

   – Ния, – улыбнулся тот и обнял меня за спину. – Все в порядке?

   – Да.

   – Вы так спешили ко мне. – В зеленых глазах затанцевали лукавые смешинки. – Соскучились?

   – Не совсем. – Я стала ровно и осторожно высвободилась.

   – А вот это было обидно, – преувеличенно расстроенно вздохнул ресторатор.

   – То есть, конечно, я рада вас видеть, – поспешила заверить, мимоходом удивившись, что говорю это вполне искренне. – Но сейчас мне нужна ваша помощь.

   – Снова кран?

   – Боюсь, все гораздо серьезнее. – Я подхватила его под руку и потащила в подъезд. – Давайте не будем разговаривать на улице.

   – Ну хорошо, – удивился сосед.

   Он завел меня в свою квартиру и помог снять пальто. Потом пригласил в гостиную, которая была отражением моей, и спросил:

   – Так что случилось?

   – Пятнадцать минут назад на моих глазах пропал ребенок, – выпалила я.

   – Пропал ребенок? – Эл резко посерьезнел. – Где и как это случилось?

   – Просто пропал, – я развела руками. – Исчез, растворился в воздухе. Не знаю, но мне кажется, там не обошлось без магии.

   – Можно подробнее? – нахмурился сосед, не обратив внимания на мою оговорку насчет магии.

   – Мы шли через проулок между Северной и улицей Основателей. Ребенок впереди, я чуть сзади, метрах в десяти-двенадцати. И вдруг он исчез. Без криков, без шума, без ничего. Буквально за секунду. Я сначала вообще не поняла, что произошло, но так ведь не должно быть?

   – Кто-нибудь еще это видел?

   – Нет.

   – Как выглядел ребенок? – От нового вопроса у меня на секунду сложилось впечатление, будто меня допрашивают.

   – Как ребенок, – ответила, пожав плечами. – Не знаю, мальчик это или девочка. Я смотрела на него со спины. Рост примерно метр-тридцать. Темно-коричневая шуба с не очень длинным мехом. Красная вязаная шапка, такой же шарф. Цветастый портфель на спине.

   Эл молча кивнул, глядя куда-то мне за спину.

   – Наверное, стоило бы сразу вызвать патруль. Но я просто не придумала, что можно им сказать, и решила спросить совета у вас.

   – Вы все правильно сделали, – хмуро кивнул мой сосед. – Не нужно никого вызывать. Я разберусь.

   В его взгляде вдруг мелькнуло что-то очень холодное и опасное, отчего я непроизвольно поежилась. Да что с этими людьми не так? Сначала следователь, теперь вот обычный ресторатор. Вроде бы представители самой слабой расы, а то и дело заставляют себя опасаться.

   – Как вы будете разбираться? – прищурилась я, отмахнувшись от странных ощущений. – Вы же управляете рестораном, а не сыскным агентством

   – Чего нет, того нет. Но я знаком с Ирией и Раэном д’Эстарами, – не стал скрывать Эл.

   – Ах, с д’Эстарами… – протянула понимающе. – Наслышана.

   – Они подскажут, что делать. И как понять, была ли вообще пропажа.

   – Моя помощь нужна?

   – Да. – Эл поднялся с дивана так резко, что я вздрогнула. – Отметьте на карте точное место, где это произошло.

   Покопавшись в шкафу, он протянул мне карандаш и подробную схему городских улиц. У меня без всякого труда получилось найти на ней тот самый проулок.

   – Вот там, – сказала я, возвращая ему карту.

   – Отлично, – кивнул Эл. – А сейчас идите к себе. И никому не рассказывайте о пропаже, хорошо?

   – Да кому мне рассказывать? – вздохнула, поднимаясь. – Но я могу рассчитывать хотя бы на новости?

   – Если следователи не настоят на секретности.

   – Что ж, тогда удачи вам, Эл.

   – Спасибо, Ния, – тихо ответил тот. – Она мне понадобится.

ГЛАВА 6

Квартира, расположенная на шестом, мансардном, этаже одного из самых высоких зданий в городе, была погружена в уютный полумрак. Верхний свет не горел, а гостиная освещалась только пламенем свечей, стоящих на комоде. Там же в вазе красовался большой букет из свежих цветов. Свечной огонь мягко поблескивал на толстом оконном стекле, на стенках вазы и на винных бокалах.

   Рыжеволосый мужчина сидел на диване и расслабленно перебирал платиновые пряди женщины, лежащей у него на коленях. Рядом дремал свернувшийся клубком серо-белый кот.

   – Очень красивый букет, – пробормотала Ирия д’Эстар, глядя на цветочное чудо в вазе.

   – Рад, что он тебе понравился, – ответил ее супруг.

   – Понравился… Ты же знаешь, мне нравится все, что ты делаешь. И все, что ты даришь. Даже если это простые одуванчики.

   – Для одуванчиков сейчас не сезон, – нарочито грустно вздохнул Раэн.

   – Какая жалость.

   Мужчина усмехнулся, немного помолчал, а потом заметил:

   – Представляешь, сегодня прошло ровно пять лет с того самого дня, как я приехал в Эрнефъялл и встретил тебя.

   – Ах, так вот почему ты принес цветы и вино, – негромко рассмеялась Ирия. – Праздновать наше знакомство?

   – Вроде того. Хотя оно было не слишком уж романтичным.

   – Еще бы. Я в тот момент раздумывала, как бы побыстрее от тебя избавиться, – призналась глава Следственного управления, почесывая за ухом кота.

   – Рада, что не избавилась?

   – Хм… дайте-ка подумать…

   Ее прервал дверной звонок. Супруги растерянно переглянулись. Даже кот навострил уши, чуть приоткрыв янтарный глаз.

   – Кого это принесло на ночь глядя? – пробормотал Раэн.

   – Наверное, что-то случилось. – Ирия поднялась с его коленей. – Ты же знаешь, просто так к нам никто не приходит, особенно в такое время.

   – Да уж, устроил романтический вечер, – вздохнув, он встал и направился к двери. – Надеюсь, это не работа. Или хотя бы не срочная.

   Поглаживая кота, Ирия слушала, как муж открывает дверь. А затем раздался удивленный возглас:

   – Ты?

   – Я. Впустишь?

   Узнав голос, Ирия нахмурилась и выпрямилась, окончательно сбрасывая расслабленность. Она знала: раз к ней домой пришел этот мужчина, случилось что-то действительно очень серьезное.

   – Добрый вечер, Лейде, – поздоровался неожиданный визитер, входя в гостиную. – Прости, что потревожил, но дело срочное.

   – Рассказывай, – вздохнула та, когда гость – самый настоящий эльф, бессовестно прекрасный в своем эльфийском великолепии – устроился в кресле напротив.

   С Илариэллом, который уже духи знают сколько лет был королем преступного мира Эрнефъялла, Ирия познакомилась давно. Когда-то она изо всех сил пыталась выследить и посадить золотоволосого красавца, дабы серьезно пошатнуть позиции городской преступности, но ей это не удалось. Потом просто смирилась с его существованием, как и с любым неизбежным злом. А пять лет назад тот поучаствовал в спасении города от полчищ жуткой нежити и прикрывал им с Раэном спину, как самый верный товарищ. После такого было невозможно не проникнуться друг к другу определенной симпатией, пусть они и находились по разные стороны закона.

   После той знаменательной ночи их отношения изменились. А Раэн так вообще вел с Илариэллом какие-то подозрительные дела, и Ирия всерьез подозревала, что мужу, как сотруднику Особого отдела Его Величества, удалось наладить с королем преступного мира крепкое и полноценное сотрудничество. Поэтому отнеслась к просьбе о помощи очень серьезно.

   – У нас в Эрнефъялле пропадают дети, – эльф огорошил сходу, решив начать с главного.

   – Дети? – Ирия нахмурилась, перебирая в голове текущие дела. – Уверен? Мои люди ничего такого не говорили.

   – Я тоже не слышал, – подтвердил Раэн.

   – Вы и не могли слышать, – чуть поморщился Илариэлл. – Их родители не заявляли о пропаже. Они предпочитают разбираться своими силами, потому что не совсем… законопослушны.

   – Даже так... – протянула Ирия. – Получается, это все твои люди?

   – Да.

   – Мы слушаем.

   Серо-белый кот немного неуклюже вскарабкался на кресло, где сидел теневой король, и полез к нему на колени. Эльф вздохнул, почесал кота за ухом и начал говорить.

   – Первый ребенок пропал ровно две недели назад. Мальчик, девять лет. Он играл на улице и не вернулся домой к положенному времени. Никто ничего не видел. Ни чужаков, ни подозрительных автомобилей. Хотя улица, на которой живет эта семья, очень спокойная, и на ней почти никогда не бывает посторонних. Но нам не удалось найти ни малейших следов ребенка.

   Ирия хмуро кивнула.

   – Вторая пропажа – мальчик, одиннадцать лет – исчез восемь дней назад. В пять вечера вышел от тетки и привычным маршрутом отправился к родителям. Только до дома не дошел. И все то же самое: никто не видел и не слышал ничего подозрительного.

   – Плохо.

   – Третий ребенок – восьмилетняя девочка – пропал сегодня. Вот только на этот раз там был свидетель.

   – И что свидетель видел? – поинтересовался Раэн.

   – Кое-что очень странное. Девочка просто растворилась в воздухе. Исчезла буквально за секунду. А рядом снова не было никого подозрительного.

   Супруги д’Эстар изумленно переглянулись. Такого они явно не ожидали.

   – Словам твоего свидетеля точно можно доверять?

   – Я вообще мало кому доверяю, – усмехнулся Илариэлл, – но думаю, что да, можно.

   – Так, тогда давай подытожим, – медленно проговорила Ирия. – Пропавших детей – трое. Все они из семей людей, которые замазаны в чем-то незаконном. Возраст – от восьми до одиннадцати. Интервал между исчезновениями – около недели, плюс-минус. Все проделано мастерски, ни улик, ни свидетелей. Почти.

   Эльф кивнул, подтверждая выводы.

   – Что-нибудь еще было? Угрозы до похищений, требования о выкупе – после?

   – Нет.

   – Связь между семьями, кроме их принадлежности к криминальному миру, есть? – спросил Раэн.

   – Нет, – снова ответил эльф. – Они даже не знакомы.

   Ирия мрачно прищурилась и откинулась на спинку дивана.

   – Сообщений о неопознанных телах в последнее время не было, – пробормотала она. – Конечно, это совсем ни о чем не говорит, но хочется верить, что дети живы.

   – Мне тоже хочется в это верить, – кивнул Илариэлл. – Вот только есть проблема. Второй ребенок серьезно болен. Какая-то редкая болезнь, связанная с вашими потоками, и без лекарства он долго не протянет.

   – Это который пропал восемь дней назад? – еще больше нахмурилась Ирия. – А что за лекарство?

   – Двухлетняя вытяжка морского аппалуса.

   – Двухлетняя вытяжка? – вдруг оживился Раэн. – Уверен?

   – Да, – медленно кивнул эльф. – А что?

   – Дело в том, что в начале этой недели на Еловой площади ограбили аптеку. Деньги не тронули, взяли только лекарства. И в списке похищенного был этот самый аппалус.

   – Думаешь, это связано? – спросила Ирия.

   – Все может быть, – пожал плечами ее супруг. – Ограбление оказалось очень странным, поэтому Мелвин и вызвал меня. Во-первых, украденные лекарства. Там был и сироп от кашля, и мазь от синяков, и наркотический анальгетик, и редкости вроде аппалуса. Нам не было понятно, зачем грабитель вообще все это унес. Во-вторых, та аптека – одна из трех в городе, у которых есть лицензия на торговлю препаратами из Черного списка. А значит, она защищена по высшему разряду. И взламывал ее профессионал, обладающий даром не слабее нитей второго ранга.

   – Это может быть связано, – кивнул Илариэлл. – После сегодняшнего случая я тоже считаю, что здесь не обошлось без вашей магии. Эльфийских чар там нет точно.

   – Кстати, насчет эльфийских чар… – Раэн бросил на теневого короля внимательный взгляд. – В доме рядом с ограбленной аптекой живет девушка. На ней очень серьезная личина, поставленная плетельщиком как раз таки второго уровня. А под личиной… Я почти уверен, что под личиной скрывается остроухая представительница Имиль-та-Эли.

   – Знаю, – ответил эльф. – Но она не при чем. Ее приезд вообще со мной никак не связан.

   – Ну надо же, – хмыкнула Ирия и возмущенно покосилась на супруга. – А почему я самой последней узнаю, что количество эльфов на моей территории увеличилось вдвое?

   Раэн улыбнулся ей, но потом резко посерьезнел и посмотрел на теневого короля.

   – Какая помощь тебе нужна от нас? Вряд ли официальное расследование.

   – Да. Официального расследования сейчас не нужно. Я хочу, чтобы ты посмотрел место, где пропал последний ребенок. Может быть там остались следы от ваших плетений.

   – Понял, – кивнул Раэн д’Эстар, поднимаясь, и спросил жену: – Пойдешь с нами?

   – Пойду, – согласилась та. – Только дай мне одеться.

   Через десять минут три фигуры в черных плащах, наброшенных поверх теплых пальто, вышли из подъезда. Ночь уже давно вступила в свои права, и на улицах было темно и пусто. А небольшой отвод глаз, который Раэн д’Эстар набросил на всю компанию, спасал от случайных зрителей. Пятнадцати минут им хватило, чтобы дойти до места. И уже совсем скоро два человека и один эльф остановились возле входа в тот самый проулок, где Ниарэн из Дома Остролиста стала свидетельницей странного похищения.

   – Куда дальше? – спросил Раэн, снимая плащ и отдавая его супруге.

   – Примерно двадцать метров вглубь, – махнул рукой Илариэлл. – Моя свидетельница сказала, что именно там исчез ребенок. Просто шел и растворился.

   – Перемещения в пространстве невозможны, – пробормотала Ирия, глядя, как муж медленно идет вперед, внимательно осматриваясь по сторонам. – Если там, конечно, не замешаны струны.

   – Не думаю, – покачал головой Раэн – единственный на всю округу мастер струн. – Все плетельщики такого уровня работают на корону. Им незачем воровать детей.

   Ирия д’Эстар пожала плечами, про себя подумав, что всякое бывает. Но мужу глава Следственного управления доверяла безоговорочно.

   – Так что там за эльфийка? – вполголоса спросила Ирия у Илариэлла, пока ее супруг осматривал проулок. – Откуда взялась?

   – Я еще не совсем понял, что именно выгнало ее из Имиль-та-Эли, но, кажется, она собралась обосноваться у нас надолго. Работает цветочницей в теплицах Дивногора.

   – О тебе знает?

   – Нет, – хулигански усмехнулся эльф. – Ее ждет большой сюрприз. Только не сейчас. Чуть позже.

   – Еще не наигрался? – хмыкнула Ирия.

   – Мы знакомы чуть больше недели. Я даже не успел войти во вкус.

   – М-м-м, звучит угрожающе. Мне стоит ее пожалеть?

   – Зачем? – в изумрудных газах затанцевали лукавые смешинки. – Неужели я настолько плох?

   – Не знаю, не проверяла.

   – Не хочу прерывать вашу светскую беседу, – негромко произнес Раэн. – Но я кое-что нашел.

   – Нам можно подойти? – Ирия сразу забыла про шутливый тон.

   – Да, идите ко мне.

   Эльф и женщина подошли к мастеру струн, который, стоя на одном колене, очертил на снегу круг.

   – Что ты нашел?

   – Все возможные следы, в том числе, следы ребенка, давно затоптаны. Поэтому искать бесполезно. Но если посмотреть со стороны потоков….

   – Да?

   – Не уверен точно, – пробормотал Раэн д’Эстар. – В конце концов, большая часть плетения уже успела рассеяться тоже. Но обрывки, которые я тут вижу, очень похожи на «Крышку-ловушку».

   – «Крышку-ловушку»? – Ирия присела рядом, подобрав плащ.

   – Да. Такое хитрое плетение, сложное, для него нужен дар мастера нитей минимум первого-второго ранга. По принципу действия похоже на замаскированную ловчую яму. Плетение соединяет две, скажем так, полости. Жертва становится на него и проваливается вниз. Можно настроить на конкретного человека.

   – В нашем случае оно тоже сработало так? – нахмурился Илариэлл.

   – Сейчас посмотрим. – Раэн поднялся и медленно пошел дальше, глядя себе под ноги.

   Он обошел весь проулок, потом снова опустился и стал раскапывать снег. Немного усилий – и из-под него появилась крышка канализационного люка.

   – Дождевой коллектор, – Ирия опознала знаки на крышке.

   Мастер струн осмотрел ее со всех сторон и подцепил плетением. Примерзший металл вряд ли поддался бы обычному человеку, но для плетельщика такого уровня не было ничего невозможного, и крышка легко вышла из колодца.

   – Внизу никого нет, – сказал Раэн, бросив в колодец пару сигналок. – Спустимся?

   – Конечно, – хмыкнул эльф.

   – Я пойду первым. Посмотрю, не осталось ли следов внутри.

   Он спрыгнул в колодец. Стало тихо. Ирия д’Эстар и Илариэлл молчали, глядя в темную дыру. Женщина зябко поежилась, кутаясь в плащ. Ночной мороз уже начинал пробираться даже сквозь теплую одежду.

   – Ну что, готовы спуститься? – раздался снизу голос мужа, когда она уже начала терять терпение.

   – Готовы, – кивнул Эл и изящно спрыгнул в люк.

   Ирию спустил Раэн, так бережно, как умел только он. И все трое оказались в коллекторе, обледеневшее нутро которого освещалось лишь небольшим шариком плетения.

   – Нашел что-нибудь? – спросил Илариэлл, осматриваясь.

   – Моя теория подтвердилась. Этот коллектор проходит точно под местом исчезновения ребенка. И здесь я обнаружил соврешенно такие же обрывки «крышки-ловушки», как и наверху.

   – Духи, – вздохнула Ирия. – Значит, действительно работал плетельщик.

   – Да. И очень хороший, раз сумел пробить такую толщу земли. Тут больше полуметра.

   – Это все, что удалось понять? – поинтересовался враз помрачневший эльф. В человеческой магии он не разбирался ровным счетом никак.

   Они дошли то того места, где должен был очутиться провалившийся ребенок, и задрали головы вверх, хотя эта часть свода никак не отличалась от остальных.

   – Да, это все, – подтвердил Раэн. – Следов похитителя нет. Следов борьбы тоже. Думаю, ребенка сразу усыпили. Ты ничего не чувствуешь по свой части?

   – Нет, – покачал головой эльф, к которому обратился мастер струн. – Пусто.

   – И понять, в какую сторону они ушли, не получится, – хмуро констатировала Ирия.

   – Думаю, тогда нам лучше вернуться домой, – Раэн обнял жену за плечи. – Становится слишком холодно.

   В квартиру на шестом, мансардном, этаже они возвращались в молчании. Каждый явно обдумывал то, что им удалось узнать.

   – Он готовился, – пробормотала Ирия, падая на диван в своей гостиной. – Возможно, следил за детьми, чтобы поставить ловушку там, где они точно пройдут. Значит, ему были нужны именно эти дети. И нужны живыми. Вопрос: почему и зачем? Денег не просит, условия не ставит. Подопытные? Рабы? Или еще какая-нибудь мерзость?

   – У меня пока два ответа на вопрос «почему», – кивнул Раэн. – Он мог выбрать именно этих детей только потому, что знал: их родители не пойдут к следователям. А значит, похищения не вызовут шума. Либо именно эти трое подходят для целей похитителя.

   – Три похожих похищения, – согласился Илариэлл. – Возможно, это связано с теневым миром Эрнефялла. А может быть именно со мной.

   – А что у вас там происходит? – подозрительно прищурилась Ирия.

   – Пока ничего явно серьезного. Вот только с пару месяцев назад некто слишком самонадеянный за моей спиной начал, скажем так, вносить смуту в ряды теневого мира. Очень осторожно, исподволь. Пока мне не удалось понять, кто мутит воду, но, кажется, все это направлено против меня.

   – Причины?

   – Ничего неожиданного, – пожал плечами эльф. – Не всем нравятся мои методы и принципы. Постоянно появляются люди, которым хотелось бы вернуть вседозволенность, бывшую у нас при прошлом теневом короле.

   – Вот только дестабилизации местного криминалитета мне не хватало, – душераздирающе вздохнула глава Следственно управления.

   – Пока ничего особенно опасного не происходило, но…

   – Но может быть и бунт, – закончил за Илариэллом Раэн.

   – Бунта не будет, – нехорошо улыбнулся эльф. – Эти идиоты вряд ли знают, против кого решили пойти.

   Ирия д’Эстар задумчиво кивнула. За шкуру этого ушастого проныры, который заставил радостно плясать под свою дудку весь криминальный мир Эрнефъялла, она не переживала. Эльф сидел тут едва ли не сотню лет и был способен справиться с чем угодно. Но ее волновало то, что в разборках за теневой трон могли пострадать невиновные. И дети, хоть это дети тех, кто нарушал закон, были именно такими.

   – Насколько влиятельны родители пропавших? – поинтересовался Раэн. – Я имею в виду, в теневом мире?

   – По-разному. Двое – «рыбки» средних размеров, а вот отец второго ребенка, который болен – достаточно влиятелен.

   – Значит, в принципе, дети могут использоваться как рычаг давления на родителей, – подытожил мастер струн.

   – Не знаю, – эльф еле заметно поморщился. – Мне кажется, что этот вариант очень сильно притянут за уши. Три семьи, пусть даже одна из них и имеет некий вес. Но во всем теневом мире это словно капля в море. Они не могут принести преступнику ни выгоды, ни перевеса в расстановке сил.

   – Да, ты прав, – вздохнула Ирия. – Вообще не факт, что похищения и возможный бунт связаны. Но мне так хочется верить, что дети важны для похитителя и поэтому он не станет причинять им вред.

   – Вот только где их искать… – пробормотал Раэн.

   – Почти уверен, что из города детей не вывозили, – сообщил Илариэлл. – Мои люди следили за этим с самого первого похищения.

   – Не вывозили… – задумчиво повторила Ирия. – Прячут в городе… Хм, он использовал коллектор. Может снова всплыли те самые катакомбы?

   Она посмотрела на мужа, вот только тот уверенно покачал головой.

   – Пять лет назад я запечатал все входы и выходы. Проверю еще раз, конечно, но вряд ли там что-то будет.

   – Все равно останется слишком много мест, где можно держать пленников, – Ирия мрачно вздохнула. – Три ребенка – это не армия нежити, хватит и небольшой комнаты. – Поморщившись, она немного подумала, а потом попросила эльфа: – Мне нужна карта коллектора. С маршрутами, которыми могли идти первые два ребенка. Попробуем очертить хоть какой-нибудь круг.

   – Сделаем, – кивнул теневой король.

   – А я запрошу в Равене данные по всем мастерам нитей первого и второго рангов, – сказал Раэн. – Посмотрим, кто из них живет в Эрнефялле или просто вызывает подозрения.

   – В теневом мире таких точно нет, – сообщил Илариэлл. – Поэтому теперь я подозреваю, что похитителей несколько. С плетельщиком в паре должен кто-то из наших. Очень уж грамотно выбраны и похищены жертвы.

   – Ищи крысу, Эл, – почти что приказала Ирия д’Эстар. – Ищи, пока она не сотворила что-нибудь непоправимое.

   – Делаю все, что могу, Лейде, – вздохнул Эльф и поднялся. – Ладно, пойду. Спасибо за помощь.

   Коротко поклонившись, от подхватил плащ и бесшумно покинул квартиру. А Ирия встала, подошла к окну и со вздохом оперлась о подоконник.

   – Ох уж этот ушастый проходимец, – нарочито горестно вздохнул Раэн. – Как знал, когда прийти, чтобы испортить тихий семейный вечер.

   – Да уж…

   – Ну что ты… – Он подошел к жене сзади и положил руки ей на плечи, мягко массируя.

   – Какой-то мерзавец решил использовать в своих играх детей. Знал бы ты, как меня это злит.

   – Я знаю. Но мы разберемся, обещаю.

   – Главное, чтобы не стало слишком поздно…

ГЛАВА 7

После того, как Эл ушел, я целый вечер просидела, прислушиваясь к звукам из общего коридора, и ждала, пока тот вернется. Но чуткий эльфийский слух не уловил ничего интересного, поэтому в районе полуночи пришлось отправиться спать. Хотя любопытство зудело внутри растревоженной осой. И я посчитала, что будет совершенно нормально – зайти к соседу, например, после обеда и выпытать, удалось ему вчера связаться со следователем или нет.

   Но идти никуда не пришлось. Я едва успела оторвать себя от кровати (а вставать, когда за окном еще не рассвело, было ужасно трудно), умыться и поставить чайник, как в дверь позвонили. На пороге обнаружился Эл с уже знакомым мне блюдом в руках.

   – Доброе утро, – улыбнулся он. – Впустите?

   – Доброе, – ответила я и посторонилась, украдкой потянув носом.

   Пахло вкусно. Что ж, визит не будет напрасным, даже если он пришел без новостей.

   – Вы как раз к завтраку, – сказала, проходя на кухню.

   – Как знал, – Эл усмехнулся и поставил блюдо на стол, сняв крышку.

   Под крышкой лежали небольшие тарталетки с какой-то несладкой начинкой.

   – Песочное тесто, три вида грибов и сырно-сливочный соус, – отчитался ресторатор.

   – И снова сами? – поинтересовалась я, стараясь не выказывать своего восторга слишком явно.

   – Разумеется. Как благодарность за неравнодушие и активную гражданскую позицию, – усмехнулся Эл. – Ну и просто повод увидеться с вами, Ния.

   Почему-то это мне польстило. Я благосклонно улыбнулась и выставила на стол чашки для чая. Разлив заварку и кипяток, подвинула к Элу блюдце и устроилась напротив. Тарталетки так и манили.

   – Приятного аппетита, – пожелала, перекладывая угощение себе на тарелку.

   И ожидания меня не подвели. Это было нечто восхитительное. Рассыпчатое сливочное тесто, начинка с насыщенным вкусом грибов и пикантной остринкой непонятной приправы, нежный соус... Наш семейный повар в Имиль-та-Эли удавился бы от зависти.

   – Необыкновенно вкусно, – искренне сказала я, проглотив последний кусочек.

   – Я рад, – лукаво улыбнулся Эл. – Мне нравится доставлять вам удовольствие, Ния.

   Я возмущенно прищурилась от того, как двусмысленно это прозвучало. Но гость смотрел на меня спокойно и прямо, и негодование сошло на нет. Может, он и сам не имел в виду ничего такого.

   – Что еще вы умеете? – спросила я.

   – О, многое, – негромко рассмеялся сосед. – Гораздо больше, чем вы можете себе представить.

   – Интриговать вы умете точно, – пробормотала себе под нос и взяла еще одну тарталетку.

   – Что есть, то есть, – пожал плечами Эл, глядя, как я поедаю его блюдо. – В следующий раз принесу вам что-нибудь из морепродуктов.

   – В следующий раз?

   – Да. Или вы не хотите меня видеть? – Он чуть склонил голову на бок.

   – Нет, что вы. Я всегда вам рада.

   Еще бы, с такой-то едой. Пусть хоть каждый день приходит. Можно даже утром и вечером.

   – У нас отличные морепродукты, – продолжил Эл. – Особенно, пока море не замерзло.

   – А оно замерзает? – Я едва не подавилась чаем.

   Это какой же должен быть холод, чтобы заморозить море?

   – Каждую зиму, – огорошил Эл. – Минимум на несколько месяцев. Поэтому все корабли, идущие в Эрнефъялл зимой, нанимают плетельщиков-ледоломов, которые могут провести их к порту.

   – Какой ужас, – я невольно содрогнулась. – Да как вы тут вообще живете?

   – Хорошо живем. Не существует идеального места, в котором не было бы ни одного недостатка.

   Я тихонько вздохнула. Рассказать бы ему про Имиль-та-Эли… Где деревья, кажется, поднимаются до самого неба. Где цветут миллионы цветов, наполняя своим ароматом чистейший воздух. Где поют даже ручьи, а симфония, что играет ветер на струях водопада Аллирин – прекраснейшая мелодия, с которой не сравнится никто и ни что. Где нет жары или невыносимых холодов. Где дома являются не бездушными каменными постройками, а живой частью леса, включенной в вечный круг обновления.

   А теперь у меня нет дома. Я не чувствую тепло земли, не ощущаю молчаливую, но такую важную поддержку родного леса. И семья оказалась не семьей, а так… непонятно чем. Все из-за этого Келемиса. И неуемной жажды власти моего собственного Дома…

   – О чем вы думаете, Ния? – очень серьезно спросил Эл.

   – О доме, – призналась неожиданно.

   – Вы скучаете по нему?

   – Конечно. И мне грустно от того, что туда нельзя вернуться. По крайней мере, в ближайшие годы.

   – Вы покинули его не по своей воле? – Сосед проявил удивительную проницательность.

   – Нет, – я дернула плечом и невесело усмехнулась. – У меня был выбор, на самом деле. Я могла и остаться… приняв некоторые условия. Но решила уйти.

   – Тогда не жалейте. Сделали шаг – идите дальше с гордо поднятой головой. В конце концов, раз вам пришлось уйти так далеко… Не место создает нас, а мы создаем место. Поверьте мне, здесь легко найти то, что станет близким и родным. Север тоже может быть домом.

   – Вы все же не местный, – догадалась я.

   – Да, – улыбнулся Эл. – Но приехал сюда так давно, что по праву считаю Эрнефъялл родным.

   – Рада за вас.

   – И вам понравится у нас. Красота севера часто проявляется в мелочах. Просто откройте ей сердце.

   – Вы так красиво говорите, – хмыкнула я.

   – У меня много талантов. – Он склонил голову, но потом глянул на часы и вздохнул: – Я бы познакомил вас с нашими красотами. Вот только ближайшие два дня зверски загружен.

   – Что ж, значит, в другой раз.

   – Благодарю за компанию, Ния, – кивнул Эл, поднимаясь.

   – Подождите, – спохватилась я, все же вспомнив о том, что случилось вчера вечером. – Так что с ребенком?

   – Боюсь, его похитили, – помрачнел сосед.

   – Какой ужас.

   – Раэн д’Эстар и его супруга взялись за это дело, но неофициально. Сами понимаете, похитителю очень не понравится то, что в дело вмешались законники.

   – Понимаю, – кивнула серьезно. – Не бойтесь, от меня никто ничего не узнает.

   – Спасибо, Ния, – внимательно посмотрел на меня Эл. – Вы не представляете, как правильно поступили, решив не молчать о случившемся, а сказать мне.

   – Если еще что-нибудь увижу, тоже расскажу вам, – пообещала, немного смутившись от его похвалы. – Надеюсь, все обойдется.

   – Я тоже на это надеюсь. Я тоже…

***

Все выходные Эла действительно не было видно и слышно. Я же решила последовать его совету и попробовать найти в Эрнефъялле то, что порадовало бы мою эльфийскую душу. Поэтому, одевшись потеплее, отправлялась гулять.

   На самом деле, город и правда был по-своему очень красив. Теснившиеся друг к другу каменные дома не казались скучными из-за розовых, зеленых, желтых красок, покрывавших фасады. Припорошенные снегом черепичные крыши делали их похожими на пряничные поделки, обсыпанные сахарной пудрой. Повсюду горели многочисленные фонари, лампочки и гирлянды. Каждый торговец старался украсить свою витрину, сделав ее яркой и привлекательной для людей, поэтому их было интересно рассматривать. Уютные кофейни зазывали ароматами выпечки и кофе – еще одного человеческого напитка. Да, если бы не снег и холод, в Эрнефъялле вполне можно было бы жить.

   Рабочая неделя началась спокойно. В овощной теплице дал первый урожай новый сорт желтых помидоров, и довольный господин Дивногор устроил дегустацию для работников. Привезли большую партию тюльпановых луковиц, которые нужно было рассортировать и перебрать. Заходил плетельщик, который занимался плановыми осмотрами подсветки для цветов, работавшей на человеческих плетениях. Из-за странного исчезновения ребенка этот вид магии был мне очень интересен. Ведь только так его можно было разумно объяснить. Другого варианта мне и в голову не приходило, признаться честно, хотя я не один час ломала над этим мозг.

   Казалось бы, и одаренные люди, и эльфы способны чувствовать энергию, пронизывающую мир. Но если дети Имилеи ощущает магию именно живого, то люди умеют манипулировать чем-то универсальным. Они называют такой вид энергии потоками, а тех, кто может выплетать из них заклинания – плетельщиками. И все потоки делят в зависимости от толщины на три уровня: собственно потоки, плети и нити. Были еще какие-то совершенно фантастические струны, но они упоминались исключительно в легендах.

   Поэтому, пока мастер работал, я ненавязчиво держалась рядом, чтобы понять, могу ли почувствовать его магию. Но ничего особенного ощутить не удалось. Наверное, если плетение не направлено лично на меня, моя эльфийская суть никак не способна это заметить.

   С Элом мы практически не виделись. Только однажды я наткнулась на него в коридоре, заходя в свою квартиру. При виде его хмурого и явно уставшего лица меня кольнула жалость. Поэтому я не стала приставать с расспросами, а просто улыбнулась и пожелала спокойной ночи и добрых снов. Не знаю, что происходит у него в ресторане, но, кажется, они ему просто необходимы.

   Однажды среди недели я, как и всегда, возвращалась с работы через сквер. Ели уже почти не отзывались на прикосновения, но мне все равно нравилось ходить среди живых, пусть и уснувших, деревьев. Вот и сейчас, я просто брела домой, думая о том, что буду готовить на ужин, и мимоходом наслаждалась окружавшей меня природой. И вдруг замерла от странного ощущения, не принадлежащего мне. Ощущения покоя и умиротворенности.

   Я медленно подняла голову и оглянулась по сторонам. Сейчас в сквере никого не было. Ветер совсем стих, зато с неба сыпались крупные снежные хлопья. Раскидистые лапы елей и сосен укутало белоснежным покрывалом. Снег хрустел под ногами и ярко блестел в свете фонарей, словно его посыпали мелкой бриллиантовой крошкой. И было так тихо вокруг…

   Снежинки падали мне на лицо, но я не обращала на это никакого внимания. Просто смотрела, наслаждалась и дышала. Сейчас я впервые ощутила единение с этим местом, с крошечным кусочком леса, запертым в оковах города и лютой стужи. Он радовался снегу, сонно, но так искренне. И мне стало радостно вместе с ним. Оказывается, зима и правда может быть красивой.

   Конечно, в Имиль-та-Эли со мной бы не согласились. Эльфы никогда не любили холод и не понимали существ, живущих в таких неудобных условиях. Но ведь Эл сказал очень правильную вещь: красоту можно найти везде. Главное, смотреть вокруг с открытым сердцем и чувствовать.

   Улыбнувшись, я поняла, что все же замерзаю, и тряхнула головой, сбрасывая снежинки, которые насыпались на шарф. Потом сделала шаг вперед и наткнулась взглядом на высокую мужскую фигуру. Мужчина стоял возле дальнего фонаря, небрежно опираясь о столб, и смотрел на меня с легкой улыбкой.

   Я смутилась, словно меня застали за чем-то очень личным, чего не хотелось показывать посторонним. Но как ни странно, волшебство момента это не разрушило. Словно я уже привыкла к Элу, впустила его в близкий круг и теперь могу делиться вот такими мгновениями, от которых становится тепло на душе. Так странно…

   Снова отряхнувшись, я вздохнула и пошла к соседу, тем более, что мне было как раз по пути. И поравнявшись с ним, спросила:

   – Подглядываете за мной?

   – Любуюсь, – просто ответил тот.

   У меня отчего-то сбилось дыхание. Нет, мне и раньше делали комплементы. В конце концов, дети Имилеи – мастера словесных плетений и умели говорить так красиво, как не мог никто другой. Но именно от этого безыскусного признания, да еще и сказанного человеком, внутри что-то странно дрогнуло.

   – Вы идете домой или из дома? – спросила, чтобы скрыть неуместные эмоции.

   – Домой, – ответил Эл. – Ужинать.

   – А научите меня готовить. – Просьба вырвалась так неожиданно, что я сама удивилась.

   – Готовить?

   – Да. – Ладно, раз уж попросила, чего идти на попятную? – Какое-нибудь несложное блюдо, которое быстро готовится из того, что есть на кухне.

   – Несложное… – пробормотал сосед и поправил шляпу. – Почему бы и нет? Будем учиться у меня или у вас?

   – Лучше у вас, – ответила я, немного подумав. – Наверняка на моей кухне не так много интересных продуктов.

   Улыбнувшись, он подал мне руку. Я величественно кивнула, подавая свою, и мы направились в подъезд. И пока шли, мой взгляд зацепился за наши тени на белом снегу. В голове мелькнула глупая мысль, что мы с Элом похожи на пару, важно шествующую на приеме у Повелителя Имиль-та-Эли. Какая ерунда. Хотя почему-то мне кажется, что моему соседу пошли бы острые уши…

   Выбросить эту неожиданную нелепость из головы удалось только в соседской квартире. Эл любезно помог снять верхнюю одежду, выдал чистое полотенце для рук и пригласил на кухню, которая, как и у меня, совмещалась с гостиной.

   Прищурившись, украдкой осмотрелась. В прошлый раз все мои мысли были заняты пропавшим ребенком, я совершенно не обратила внимания на то, как живет господин ресторатор. И сейчас у меня была возможность удовлетворить свое любопытство.

   Пожалуй, квартира Эла оказалась интереснее, чем моя. Он уже успел в ней обжиться, явно не был стеснен в средствах и мог позволить выбирать обстановку себе по вкусу. Широкий диван с подушками. Красивый тканый ковер на полу. Посуду из отличнейшей гномьей стали, чье качество я могла оценить даже не прикасаясь. И предмет моей самой сильной зависти: кадку с огромным лировидным фикусом в углу.

   О Имилея, я тоже хочу себе такой. Но само растение и гномьи солнце-камни, которые позволяют ему выжить зимой, стоят слишком дорого, а человеческих артефактов с плетениями я слегка побаиваюсь. Поэтому пока мне остается просто смотреть и планировать, как быстро получится накопить достаточно денег.

   – Так, что же нам приготовить? – пробормотал Эл, заглядывая в холодильный шкаф. – Есть палтус. Ния, вы любите палтуса?

   – Люблю, – ответила, отрываясь от желанного фикуса и подходя ближе к соседу.

   – Отлично, – он выложил сверток с рыбой. – Пусть будет палтус с… картофельным пюре, спаржей и… молодым горошком.

   К первому свертку присоединилось еще несколько, и Эл закрыл шкаф, разворачиваясь ко мне.

   – Готовить будете сами, Ния. Я буду только помогать и подсказывать.

   – Сама? – усмехнулась я. – Что ж, хорошо.

   Я не привыкла пасовать перед трудностями, поэтому храбро взялась за продукты. Начать решила с картофеля, как с самого знакомого овоща, и бодро принялась за чистку. Вот только Эл посмотрел на это дело, странно хмыкнул и отобрал у меня клубень.

   – Думаю, мне все же лучше помочь вам, – сказал он. – Понятно, раз нож для чистки овощей вы не опознали, значит, видите его впервые в жизни.

   – Так уж вышло, – буркнула я с досадой.

   Да уж, впечатлила ресторатора. А тот бросил в раковину короткий ножик, которым я срезала кожуру, и взял лежащей рядом со мной нож со странным закругленным лезвием и прорезью посередине него.

   – Если правильно понимаю, – как бы мимоходом заметил Эл, – вы из достаточно обеспеченной семьи.

   – Нечто в этом роде, – согласилась я, мысленно ругая себя за то, что так просто раскрылась.

   – Они не поддержали ваше решение переехать на север? Или вынудили сделать это?

   – Простите, – постаралась ответить как можно ровнее, – но это не та тема, которую я хотела бы обсуждать.

   – Понимаю, – спокойно кивнул Эл, счищая кожуру с картофеля. – Только не стоит стыдиться того, что вы не нашли понимания в семье. Это жизнь. Такое бывает.

   – Вы говорите так, будто имеете подобный опыт, – усмехнулась я.

   – Имею. Я сам покинул дом, потому что чувствовал себя в нем чужим. Единственным, кто относился ко мне нормально, был отец. Он принял мой уход, хотя и не одобрял его поначалу. Но я решил сам устраивать свою жизнь, без оглядки на остальных. И мне это нравится.

   – Рада за вас, – пробормотала, глядя, как сосед ловко управляется с овощами.

   Нож просто порхал в его пальцах, таких длинных и сильных. Мне в голову снова пришла странная мысль, что эти пальцы очень гармонично смотрелись бы на эфесе эльфийского клинка. А еще они наверняка могут быть очень чуткими и нежными…

   – Ния? – голос Эла отвлек от созерцания.

   – Да, – я спохватилась и подняла глаза.

   – В готовке важна внимательность. – Сосед улыбнулся так понимающе, словно догадался, о чем я думаю. – Хотя бы поначалу.

   – Внимательность, конечно, – поспешила согласиться я, вспомнив, как у меня убежал мой первый бульон. – И пропорции.

   – На самом деле, пропорции не так уж и важны. Ведь кулинарию можно воспринимать по-разному. Например, как науку. Тогда да, все должно быть точно, выверено, по граммам и секундам. А можно – как искусство. И в этом случае на первый план выходит интуиция и творчество.

   – Вам явно близок второй подход, – хмыкнула я.

   – Вы правы. Я предпочитаю чувствовать еду, а не рассчитывать.

   – Чувствовать?

   – Да.

   Он неожиданно сделал шаг и встал за моей спиной. Сильные ладони легли на плечи, а чужое дыхание пощекотало ухо. Я вздрогнула от такого бесцеремонного вмешательства в личное пространство, но не отстранилась.

   – Посмотрите на продукты перед собой, – негромко попросил Эл, и я послушно опустила взгляд. – Какими вы хотите их видеть?

   – Какими видеть… – растерянно повторила я.

   Передо мной лежал толстенький кусок филе, аккуратно очищенные клубни, побеги спаржи и стручки гороха жизнерадостного зеленого цвета. Я покопалась в памяти, вспоминая, что нам подавали в Имиль-та-Эли, попробовала представить, как будет вкусно именно мне, и заявила:

   – Рыба должна быть сочной внутри и с тонкой корочкой снаружи. Пюре – воздушным и нежным, а овощи – хрустящими.

   – Отлично, – Эл отстранился. – Значит, будем творить.

   Я повела плечами, словно пытаясь уловить след его прикосновений. А ресторатор открыл шкафчик, заставленный баночками и коробочками.

   – У вас хороший нюх, Ния?

   – Не жалуюсь, – улыбнулась я.

   Ведь нюх у меня был великолепный, как у всякого эльфа.

   – Тогда выберите специи, – сосед поманил меня к себе. – Любые, которые, как вам кажется, подходят к нашему будущему блюду.

   Я кивнула и сунула нос в шкафчик. Во мне стал просыпаться азарт. Это действительно оказалось интересное, чем безыскусное следование инструкциям из поваренной книги. Не знаю, что в итоге получится, но, по крайней мере, меня увлек процесс.

   Покопавшись среди коробочек, выбрала несколько штук, которые понравились по запаху. Эл достал из тумбы две сковородки и предвкушающе потер руки:

   – Что ж, приступим.

   И мы приступили. Сосед действительно отдал всю готовку на откуп мне, а сам только наблюдал и говорил, что нужно делать. И надо сказать, учитель из него получился прекрасный. Он объяснил, на какой температуре лучше жарить рыбу и мясо, что такое бланширование и как сделать пюре воздушным и сливочным, не превратив в клейстер. Он подавал утварь и четкими командами направлял в нужную сторону. А меня это… завораживало.

   Кухня быстро наполнилась аппетитными ароматами. На плитке бодро кипела кастрюля с картофелем. Палтус отправился отдыхать, и теперь на сковороде готовились овощи, которые нужно было постоянно помешивать, дабы они обжарились со всех сторон.

   Эл все же помог мне с пюре, взбив его до легкой пышности. Вернул на несколько секунд на сковороду палтуса, чтобы тот обзавелся хрустящей корочкой, и проверил овощи на соль. Кажется, все получилось.

   – Ну вот и все, – улыбнулся Эл, когда готовое блюдо заняло свое место на тарелках, а мы – за столом. – Вы молодец, Ния.

   – Мы ведь еще не попробовали, – хмыкнула я. – Хотя выглядит очень аппетитно.

   – Не верю, что их ваших рук могло выйти что-то ужасное.

   Я чуть склонила голову, принимая комплимент. А сама подумала: хорошо, что сосед не догадывается о некоторых моих весьма специфических умениях. Например, о ядоварении…

   Но блюдо действительно получилось таким, как мы задумали. Рыба таяла во рту, овощи сохранили свежесть и вкус, а специи отлично его дополняли. Да, пожалуй, очень не зря я познакомилась с Элом.

   – Спасибо, – искренне поблагодарила, когда ужин был съеден, а посуда вымыта. – За эти несколько часов я узнала о готовке больше, чем за три недели здесь.

   – Вам спасибо, Ния, – мягко улыбнулся ресторатор. – Вы скрасили мне одинокий вечер.

   – Не думаю, что вы из тех мужчин, которых тяготит одиночество.

   – Верно. Но все же было приятно провести вечер с женщиной, которая волнует мысли.

   Я улыбнулась, делая вид, что не поняла более чем непрозрачный намек. Потом поднялась и вздохнула:

   – Мне пора. Завтра рано вставать.

   Эл проводил меня до дверей. Я забрала свои вещи, невозмутимо пожелала ему доброй ночи и скрылась в своей квартире.

   Но ближе к полуночи, когда я уже переоделась в халат и собиралась идти спать, в мою дверь постучали. Нахмурившись, мельком глянула на себя в зеркало, набросила на халат шаль, чтобы выглядеть прилично, и отправилась