Тайны Сардои. Дилогия. Нэм Иртэк

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ 1. «И у белой лилии есть тень»
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ЭПИЛОГ
• ЧАСТЬ 2 «Танец мёртвой бабочки»
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23

АННОТАЦИЯ

Цикл «Тайны Сардои» включает две книги:

   1. И у белой лилии есть тень. Нэм Иртэк

   Жизнь Камиллы сделала неожиданный поворот и занесла дочь знахарки в дом к странному магу — некроманту и бывшему дознавателю. Чужие тайны всегда притягательны, но собственное прошлое может оказаться самой большой загадкой даже для новой жительницы улицы Белой лилии.

   2. Танец мёртвой бабочки. Нэм Иртэк

   Молодому дознавателю поручено расследование убийства жертвы некромантского ритуала. Он подозревает, что убийцей является один из гостей имения, в котором через несколько недель должна состояться свадьба его друзей. Убийства продолжаются, а сам дознаватель влюбляется в свою коллегу, помогающую ему в сложном расследовании. Девушка вскоре исчезает и для молодого человека это дело становится не только служебным, но и личным.

   ВНИМАНИЕ! Ранее книги поступили в продажу в отдельными файлами.

ЧАСТЬ 1. «И у белой лилии есть тень»

ГЛАВА 1

Сонно покачиваясь в такт движению телеги, Камилла вспоминала события последних дней. Жизнь, казавшаяся такой спокойной и предопределённой, вдруг решила показать ту свою сторону, от которой девушку всегда оберегала мать. А началось всё со странного визита богатого господина из города несколько дней назад. В дом к деревенской знахарке кто только ни приезжал, но всё больше — сельские жители или не очень удачливые городские ремесленники. Более успешные их коллеги обращались к официальным магам, а не тащились в такую даль из желания сэкономить несколько монет. И никогда раньше мать не выгоняла Камиллу в лес, пока принимала очередных клиентов. Но в этот раз, едва завидев расшитый камзол и надменное лицо мужчины, сунула дочери в руки плетёную корзинку и велела не возвращаться до ночи.

   Бродить по весеннему лесу было не очень интересно, а подслушать секретный разговор хотелось до жути. Сделав небольшой крюк, непослушная дочь вернулась с противоположной от калитки стороны, тихонечко отодвинула плохо прибитую доску забора и забралась во двор. Дальше требовалось исхитриться и пролезть под окна таким образом, чтобы не зацепиться за колючие кусты. Порванную одежду чинить придётся самой, а Камилла рукоделие не любила даже больше, чем пребывать в неведении. Но, увы, все старания оказались напрасны — двое в доме беседовали настолько тихо, что расслышать не удалось ни слова. А выбираться обратно было рискованно. Кучер, видимо, устал сидеть на козлах и теперь расхаживал вдоль забора, отрезав путь к заветной дыре, так как с его стороны всё прекрасно просматривалось.

   Сидеть на корточках было неудобно, в ногах уже появилось онемение и защекотали маленькие иголочки, стоило вытянуть вперёд одну конечность. Закусив губу, Камилла уселась прямо на землю и принялась растирать затёкшие ноги, шёпотом ругаясь на своё непомерное любопытство. Лучше простудиться и испачкаться, чем остаться хромой, а девушка не без материнского посыла гордилась своими ножками с узкими щиколотками да маленькими ступнями. И, конечно, расставаться с такой красотой не собиралась, считая едва ли не единственным своим достоинством, хотя знахарка лишь посмеивалась над такими заявлениями дочери. Неожиданно, заставив Камиллу бросить занятие и вздрогнуть, хлопнула дверь, а городской визитёр показался на пороге, продолжая начатую беседу.

   — Не слишком ли ты серьёзно отнеслась к своей миссии? Контракт должен быть выполнен, тобой или другим. Иначе... Сама догадайся, что случится, — грубо бросил он и тяжёлой поступью направился к крытой повозке.

   Кучер резво вскочил на козлы и как только господин уселся, с присвистом хлестнул лошадей, сразу рванувших с места. Знахарка так и осталась стоять на пороге, провожая гостя странным взглядом. А потом вдруг охнула и сползла на ступени, держась за левую сторону груди. Забыв о конспирации, Камилла бросилась к матери, чтобы помочь, но ничего сделать не смогла. Сердце Селены уже не билось, а испуганная дочь ещё долго пыталась растормошить мёртвое тело, плакала и просила мать очнуться.

   На похороны пришло всего несколько человек — старики из постоянных клиентов, деревенский староста и единственная подруга самой Камиллы. Знахарку хоть и уважали, но побаивались, считая, что тот, кто владеет магией, обязан обладанию ей тёмным силам. Когда случалась беда, то искать помощи готовы были даже у дьявола, а вот просто так общаться ни-ни. Выпив пару чарок за помин души, староста крякнул и, наклонившись к скорбящей девушке, тихо произнёс.

   — Ты, это… Зайди завтра ко мне, дело до тебя есть. Не смотри так, девка, мать твоя — покойница, завещание оставила.

   Таким образом и вышло, что всего несколько дней назад у Камиллы было всё хорошо — всегда бодрая мама рядом, хоть небольшой, но постоянный заработок и маленький домик в деревне на самом краю леса. А теперь она осталась одна на этом свете и отправлялась неизвестно куда и зачем. В завещании, которое по сути являлось посмертным указанием, как ей жить дальше, было ясно сказано — в случае естественной смерти матери или от несчастного случая дочь должна отправиться в город Сардои, найти там дом магистра Аннода Беллиса и передать ему конверт, который, само собой, прилагался. А дальше слушаться того мага, коли ей дорога собственная жизнь и спокойствие души матери. И никаких объяснений, что это за человек и какая опасность может угрожать молодой девушке, у которой и врагов-то никогда не было.

   Камилла хоть и умела торговаться, постоянно наведываясь на базар для продажи снадобий и покупки тканей, но уговорить никого из местных крестьян приобрести дом не смогла ни за какие деньги. Вообще, все денежные дела всегда вела мама, не обременяя юную девушку подобными вопросами. Она же оставила подробные записи, из которых следовало, что в банке той самой Сардои на имя дочери давно был открыт счёт и там даже скопилась вполне приличная сумма, на которую они и вдвоём могли бы прожить несколько лет. Но девушка понимала, что в большом городе совсем иные расходы и деньги от продажи дома лишними не будут, тем более, что возвращаться в деревню мама в своём завещании запретила ей категорически. Пришлось оставить старосте доверенность на продажу и название банка, куда ему следовало положить половину от вырученной суммы, если вдруг найдётся покупатель. Вторую часть он потребовал себе за хлопоты. Новая хозяйка дома даже красными пятнами пошла от возмущения наглостью хамоватого мужика, но потом решила, что половина лучше, чем ничего.

   Собрав нехитрые пожитки и завернув их в одеяло, Камилла направилась в путь, по дороге примкнув к группе крестьян. Сначала ей позволили положить тюк с вещами на повозку, а затем и самой предложили занять место на трясущейся телеге. Размеренный ритм движения худосочной кобылы и тихие смешки двух баб способствовали погружению в состояние дрёмы, когда тело расслабляется вместе с разумом, позволяя отдохнуть и не думать о грустном. Девушка почти уснула, как повозка резко покачнулась и Камилла едва не выпала на грязную дорогу.

   — Чтоб вам пусто было, — в сердцах бросил возница вслед удаляющимся всадникам.

   — С ума сбрендил, Фома?! — его жена, дородная баба, толкнула мужика в спину. — А если услышат?!

   — А чего я сказал-то? Скакали бы себе, куда им надо, а чужую кобылу зачем хлестать? Едва удержал поводья-то, валялись бы мы сейчас на обочине с перевёрнутым скарбом и поломанными хребтами.

   — А кто это? — спросила Камилла вторую женщину, всматриваясь в удаляющиеся тёмные точки.

   — Знамо кто, королевские дознаватели по делам своим важным торопятся. Не до простых людей им, когда злодеев требуется ловить да усмирять. Ты, как увидишь молодцов этих в коротких чёрных плащах, сразу в сторону кидайся. На правом плече у каждого застёжка — золотой али серебряный цветок, это и есть их знак, вот так. И ещё в глаза им никогда не смотри, поговаривают, они могут всё-всё о человеке узнать, даже то, что он сам забыл.

   — А мне и скрывать вроде нечего, — отозвалась девушка.

   — Понятное дело, не убивцы мы, только и безгрешных не бывает. Поди разбери, за что заграбастать-то могут, лучше уж не попадаться, это точно. У них разговор короткий, в каменный мешок или сразу на виселицу, кто там разбираться будет…

   Уже показались стены города и разговоры постепенно стихли. На дороге становилось тесно, то тут, то там слышались ругань и возникали потасовки между торопящимися попасть за ворота до их закрытия. В основном, народ шёл пешком, поскрипывало несколько телег, а конных не было видно вообще. Уже на подъезде к массивным, обитым широкими полосами металла створкам огромных ворот возница обернулся.

   — Всё, девка, слезай, если не хочешь пошлину входную больше платить. Мои-то бабы уже примелькались, я тут, почитай, каждый день езжу, а тебе лучше пешей пройти, всего один медяк тогда возьмут.

   Камилла поблагодарила за то, что подвезли, и спрыгнула с уже медленно ползущего транспорта. Сапоги почти сразу провалились в грязь с характерным хлюпом, но дойти чистой по весенней распутице она и не надеялась. Подхватила свой багаж и перекинула на спину, удобно повесив на заранее привязанный ремень. Вереница людей, одетых так же как она — во что-то серое или коричневое, приближалась к городу. Солдаты бегло осматривали входящих, кого-то отводили и внимательно обыскивали, раскладывая на самом виду исподнее и другие вещи несчастных. Других пропускали быстро, даже не взглянув, причём, на неопытный девичий взгляд первые от вторых ничем не отличались.

   Юная путешественница положила в грязную ладонь стражника заранее приготовленный медяк и к собственному счастью беспрепятственно прошла на другую сторону высокой каменной стены. Быстро зашагала по самой широкой центральной улице и выдохнула лишь тогда, когда ворота остались далеко позади. Прислонившись к стене каменного дома, остановилась отдышаться и определиться с тем, а куда же, собственно, ей теперь идти. Ни адреса, ни рода занятий искомого магистра Камилла не знала, поэтому поиск по цеховому признаку отпадал сразу. К тому же, он мог переехать в другой город или умереть, или ещё что-нибудь с ним могло приключиться. Сколько дочь знахарки себя помнила, мать никогда никуда не ездила и писем из Сардои тоже не получала, поэтому могла просто не знать о том, как и где жил этот непонятный дядечка. Даже тот старый счёт в банке был открыт ещё до того, как они поселились на своём последнем месте жительства. И всё это не придавало уверенности в успехе мероприятия.

   Проходящая мимо сердобольная старушка поинтересовалась.

   — Тебе нехорошо, деточка? У меня сноха тоже молодая была, на вид здоровая, а первых родов не пережила.

   — Всё хорошо, не стоит беспокоиться.

    Камилла уже дышала ровно, поэтому спокойно ответила и поправила подвязанную под грудью тунику. Она была ей немного великовата, поэтому из-за многочисленных складок и могло показаться, что девушка в положении.

   — Из деревни приехала, работу ищешь? — не отставала пожилая женщина, одетая гораздо лучше самой девушки в отделанную мехом накидку.

   — Я человека ищу. Можно в таком большом городе кого-то найти, если кроме имени ничего не знаешь?

   — Отчего же не найти, на то специальная лавка есть. За денежку любого, кто дом в городе имеет или дело какое, тебе быстро найдут. Только не все могут позволить себе собственное жильё иметь. Вот я, к примеру, у сына старшего живу. Только он второй раз женился, а мы с молодой не ладим, да…

   Камилла уже поняла, что отзывчивой собеседнице просто не хватает общения, а многие деревенские жители не прочь поболтать о чём угодно, лишь бы показать свою осведомлённость по любым жизненным вопросам. Видимо, именно к этой категории её и причислили, но времени задерживаться не было, надо до темноты найти либо того магистра, либо устроиться на ночлег.

   — А где лавка эта, не подскажете?

   — Да я провожу, здесь рядом. А сама издалека прибыла-то? — провожатая дождалась, когда девушка поправит свою ношу и взяла её за локоть, не собираясь прерывать общение.

   — Нет, тут рядом, всего половина дневного перехода.

   — А-а, но всё равно видно, что не местная жительница. Ты, послушай меня, уму наберёшься. Лучше купи себе ботинки вместо сапог и одежду другого цвета, так мрачно только простолюдины и одеваются, а я как тебя увидела, сразу подумала, что твоё лицо внешнему виду не соответствует. Или ты прячешься от кого? — старушка вдруг подозрительно посмотрела на Камиллу, а потом подмигнула. — От жениха сбежала? Понимаю, сама по любви хотела замуж выйти, а отец за торговца из соседней лавки отдал. Эх, молодость…

   Якобы сбежавшей невесте пришлось сначала выслушать историю всех влюблённостей разговорчивой дамы, а потом и о несчастной судьбе её единственной дочери. К удаче Камиллы, когда та добрались до сыновей, уже показалась искомая лавка, где можно было добыть информацию почти обо всех жителях города. От общения с пожилой горожанкой оставался неприятный осадок, как будто все её истории были выдуманными и звучали лишь для того, чтобы прикрыть настоящую цель женщины. Хотя, Камилла искренне не понимала, что незнакомке может понадобиться от бедной переселенки. Возможно, виной всему была излишняя мнительность, вдруг проявившаяся в дочери знахарки. Или только теперь она поняла, что в деревне очень привыкла к одиночеству, а навязчивость утомляет.

   — Ой, спасибо вам. Так выручили, — натянуто улыбнулась девушка, слишком сильно устав от общения.

   Радостно звякнул колокольчик, когда дверь приоткрылась, впуская посетительницу. Камилла вошла в тесное помещение и сразу закашлялась, настолько сухим был воздух. Или причина крылась в толстом слое пыли, видимой буквально на всех полках шкафов, стоящих вдоль стен? В центре лавки возвышался заваленный свитками и книгами стол, за которым сидел пожилой мужичок, сосредоточенно перелистывающий толстый фолиант. Иногда хозяин лавки сверялся с другой книгой и делал поправки в основной. Он исподлобья взглянул на вошедшую, что-то буркнул себе под нос и вернулся к прежнему занятию.

   Девушка постояла некоторое время, по опыту зная, что от некоторых занятий отвлекаться нельзя, иначе придётся начинать всё снова. Но, шли минуты, а старик так и не поинтересовался, зачем она пришла.

   — Приветствую. Мне бы адрес узнать, — решилась она первой начать беседу.

   Реакции со стороны старика не последовало, но снова звякнул колокольчик и раздался голос той самой словоохотливой дамы, что провожала девушку.

   — Он без монеты даже не разговаривает. Раньше бывало, как узнают адресок, так и сбегут сразу, а он без оплаты остаётся. А то, ещё и стащат с полки какие-нибудь записи, одни убытки. Вон, даже нанять для уборки кого-нибудь денег не хватает.

   Камилла достала один медяк и положила на стол.

   — Имя, род занятий, возраст, — не прекращая делать записи, сразу поинтересовался старик.

   — Магистр Аннод Беллис, больше ничего не знаю.

   — Два медяка.

   Девушка подумала, что её запрос стоит дороже именно потому, что она назвала только имя, но старичок пояснил.

   — Не люблю я этих некромантов. Может, передумаешь, за такие-то деньжищи?

   Вместо ответа Камилла положила на стол ещё одну монету и приготовилась ждать, но старик только охнул, задумался и без заглядывания куда-либо, ответил.

   — Северный квартал, улица Белой лилии. Гиблое место… Его дом самый заросший, не ошибёшься, — затем неуловимым движением смахнул монеты и вернулся к правкам в книге.

ГЛАВА 2

Оказавшись снова на свежем воздухе, Камилла не вздохнула с облегчением. О том, чем занимаются некроманты, мама упоминала лишь вскользь, но судя по всему, рассказала она дочери далеко не всё. Поведение окружающих явно свидетельствовало о том, что не только помогают смертельно больных излечивать. Но, один плюс Камилла обнаружила сразу — болтливая провожатая сразу исчезла, как только услышала о месте, куда теперь лежал путь девушки. Подняв глаза и сопоставив положение дневного светила со временем, новая горожанка определилась с примерным направлением, куда ей следует двигаться. Конечно, можно было и спросить, но, если судить по реакции старика, то могут и не ответить, где эта улица с красивым названием. А стороны света, ей, выросшей в деревне и привыкшей ориентироваться по солнцу даже в лесу, точно помогут. Не могли же их здесь называть по-другому, в самом деле?!

   Камиллу уже мучала жажда, да и от еды она не отказалась бы, но тратить деньги не хотела, уже использовав собою же отмерянный лимит. Два медяка в день, вот на что она может рассчитывать, пока не имеет дохода. Если придётся жить где-то на постоялом дворе, то завтрак в оплату входит, а остальное можно отрабатывать на кухне или помогая служанкам. Потом, конечно, надо будет и нормальную работу подыскать, мама, хоть и не была городским магом, но знала много, поэтому и дочь вырастила грамотную. Поэтому Камилла была уверена, что может рассчитывать на такую удачу, как устроиться помощницей к аптекарю или ещё куда-нибудь, где платят несколько больше, чем обычным кухаркам. Именно таким образом рассуждала бережливая девушка, а пока старалась быстрее проходить мимо аппетитно пахнущих лавок с разнообразной снедью.

   Город оказался очень большим. Камилла поняла, как ей повезло, что вошла она через западные ворота, не южные, к примеру. В противном случае могла не добраться и до ночи. Чем ближе девушка подходила к «гиблому месту», тем меньше ей встречалось обычных городских жителей, зато стражники проходили мимо с завидной регулярностью. Иногда они поглядывали на грязную деревенщину, но останавливать не торопились, поскольку на грабительницу та явно не тянула. Можно было бы и запутаться в хаотично расположенных улицах, но по тому, что почти все названия стали так или иначе цветочными, Камилла поняла, что движется в верном направлении.

   Улица Белой лилии ничем не отличалась от прочих в своём квартале, такая же чистая, мощёная гладким камнем и с солидными, ухоженными домами не более двух этажей в высоту. С зеленью здесь проблем не было, поэтому отыскать самый заросший дом, как выразился старик, Камилла смогла, только пройдя всю улицу и затем вернувшись. Каменное строение как будто вросло в землю, настолько тяжеловесным казалось, тогда как другие, наоборот, стремились вверх. Как успела заметить Камилла, вторые этажи почти всех зданий на улице были покрашены в светлые тона, а этот дом был таким же, каким природа создавала огромные валуны — поросшим мхом, ползущим вьюном и даже с несколькими птичьими гнёздами. Забор тоже наличествовал, но был он невысоким и выделялся среди прочих только калиткой, над которой красовалась эмблема королевского дома. Что это значит, девушка пока не знала, но решила, что уточнить надо будет обязательно, как только представится возможность. Столица была далеко, но от представителей высших кругов, как говаривала в своё время Селена, лучше держаться ещё дальше.

   Камилла волновалась совсем немного, решив, что посмотрит, к кому её направила мать, и, если магистр ей не понравится, просто скажет, что ошиблась адресом или ищет работу. Вряд ли первую зашедшую с улицы девушку так просто примут, поэтому она сможет спокойно уйти. Да, мама желала ей лучшего, но и она могла ошибаться. И даже будучи иногда послушной дочерью, Камилла понимала, что надо в первую очередь пользоваться своей головой, а не рассчитывать на то, что кто-то будет о тебе заботиться и постоянно помогать. Тем более, что и мужчины в их доме никогда не было, даже об отце мать никогда не говорила. Кем приходится маме этот Беллис и зачем ему пускать в дом незнакомую девушку да ещё беспокоиться о её судьбе? Вот и Камилла не знала, но сама почему-то уже недолюбливала его, как будто он отобрал у неё часть маминой любви.

   Справа на калитке имелось устройство для связи с хозяевами дома, во всяком случае, никак иначе определить его назначение девушка не могла. Да и как сообщать гостям, что они пришли, кричать? Приложив к ладошке, вырезанной из кристалла, свою, Камилла, переминаясь с ноги на ногу, ожидала появления какого-нибудь престарелого мага. Дверь вскоре, действительно, открылась, но из дома выглянула милая женщина средних лет. Она рассмотрела визитёршу и подошла, явно выражая своё недовольство.

   — И где тебя так долго носило? Ещё и перемазалась вся. Это мне сначала тебя в порядок приводить придётся, а уже потом смотреть, как ты работаешь. Иначе в доме ещё грязнее станет, чем до твоего появления. Да не обижайся, — смягчилась женщина, открывая калитку. — Утомилась я просто за целый день без помощницы. Да ещё и магистр который день не в духе. Хорошо, хоть посетитель сейчас у него — отвлёк.

   Камилла не любила обманывать, но она не успела и слова сказать. Видимо, к общительности городских жителей ей ещё надо привыкнуть. Но, едва войдя в холл, она сразу достала письмо и сообщила, что ей нужен магистр Аннод Беллис по личному делу.

   — Так тебя не из агентства прислали?! А я уже обрадовалась, — разочарованно вздохнула собеседница. — Ну, так давай своё письмо, я передам хозяину, когда он освободится. А сама не топчись тут мне, уборки и так хватает. И чего на улице не сказать было…

   — Нет, лично в руки передам, мне ответ нужен.

   — Настырная какая! Ну, хочешь, жди, когда хозяин освободиться изволит. Сядь тут в уголочке, а я пока на кухню отбегу, печь она ждать не будет, пока я с тобой наговорюсь. Но, вижу, тебе отдохнуть не помешает.

   Камилла сняла свой багаж и с удовольствием вытянула ноги, устроившись на низкой широкой лавочке, куда, видимо, обычно в этом доме ставили корзинки и другие вещи. Она так устала, что даже не попросила воды, хотя пить хотелось уже неимоверно. А через некоторое время даже задремала и проснулась лишь от стука трости и тихого разговора.

   — Я рад, Аннод, что мы пришли к согласию. Признаться, не ожидал, что так легко удастся убедить вас взяться за это дело.

   — Скука, господин судья, вещь даже более опасная, чем убийство. А этот случай мне кажется очень интересным.

   — Что же, жду вас завтра у себя. Какое милое создание!

   Последняя фраза была адресована Камилле, она открыла глаза и увидела прямо перед собой высокого мужчину с небольшой седой бородкой. Он смотрел, улыбаясь, и постукивал той самой тростью, что разбудила девушку. Гостья смутилась и покраснела, но всё же ответила.

   — Здравствуйте, магистр, — а сама подумала, что старичок оказался вполне милым.

   — И вам здоровья, дитя. Только вы ошиблись, я никакой не маг, в отличие от господина Беллиса. Очаровательные у вас гости, Аннод. Прощайте, красавица!

   Господин кивнул Камилле и покинул дом, а тот, кто стоял за ним, подошёл ближе к лавочке, которую девушка использовала явно не по назначению.

   — Ну, и кто тут у нас? Интересно, — мужчина, примерно лет сорока, как определила гостья, внимательно воззрился на неё своими колючими глазами цвета ореха.

   Камилле показалось, что обладатель этих как будто неживых глаз пытается проникнуть в её мысли. Вспомнился дорожный разговор о возможностях дознавателей и почему-то по спине пробежал неприятный холодок, хотя в доме было даже слишком тепло. Но она не отвела взгляд, будучи довольно задиристой и независимой для деревенской жительницы, всё-таки их с матерью занятие воспитывало и характер, хотя, это было непросто и желание не сидеть на лавке, а залезть под неё сразу же возникло. В итоге, поглубже спрятались лишь грязные сапоги, что, конечно, не укрылось от внимательного мага.

   Тонкий орлиный нос, небольшие морщинки у глаз и довольно крупный подбородок хозяина дома не делали того красавцем, но старым и уродливым он тоже не был. Это девушка отметила сразу, совсем невежливо рассматривая магистра, но ведь и он занимался тем же. Недовольное, хотя и слегка заинтересованное выражение лица мужчины не вдохновляло на улыбку, но гостья выдавила из себя какое-то её подобие, справившись с детскими, как ей казалось, страхами.

   — Занимательно. Но ничего выдающегося, — наконец, хмыкнул Аннод, а потом крикнул, всё так же не отводя пристального взгляда. — Ханна, ты правильно поступила, взяв новую служанку, предыдущая была слишком ленивой. Я не для того занимаюсь демон знает чем, чтобы самому вытирать пыль с рабочего стола или чихать при посетителях, открывая дело. Надеюсь, ты окажешься более ответственной и расторопной.

   Последнюю фразу магистр произнёс для девушки и уже собирался вернуться к делам, как, вытирая руки о белоснежное полотенце, их кухни вышла та самая женщина, что впустила Камиллу.

   — Ох, и не говорите, негодная совсем была девица. Только эта не наниматься пришла, она к вам с посланием да по личному делу. Даже мне письмо отдавать не стала, вот и дождалась.

   Маг снова вперил свой немигающий взгляд в гостью и протянул руку, не сказав ни слова по поводу её поведения. Получив желаемое, он лишь взглянул на конверт и резко наклонился к самому лицу девушки, едва сдержавшись, чтобы не схватить её и вытрясти информацию.

   — Откуда у тебя это? Быстро!

   — Мама оставила вместе с завещанием, — сразу ответила не ожидавшая такого напора Камилла.

   — Сколько тебе лет? — следующий вопрос прозвучал как удар хлыста, так же резко и неожиданно.

   — Девятнадцать.

   Аннод выпрямился, сразу придав лицу спокойное выражение, приказал экономке напоить гостью чем-нибудь горячим и проследить, чтобы она не покинула дом до его на то распоряжения.

   — Вот и ладненько, — засуетилась Ханна. — Вот и хорошо. У меня скоро и пироги готовы будут. Ты, девонька, давай скидывай свои обноски, у меня на кухне чистота.

   — А как же? Я лучше здесь посижу. Мне всё равно идти пока некуда, не переживайте, что хозяин ругаться будет — не сбегу.

   — Да разве ж в этом дело?! — всплеснула руками женщина. — Посидим, поболтаем, пока он там читать будет. Что-то очень важное, наверное. Обычно он с такими как ты и не разговаривает. У меня есть другая обувь, для служанок держу, так что босиком ходить не заставлю.

   Камилла стесняться не собиралась, поэтому с удовольствием сняла тяжёлые сапоги, грязь на которых уже высохла и отваливалась комками. Извинилась, пообещала, что сама уберёт, но её сразу утащили из холла, не слушая возражений. Мягкие домашние туфли пришлись впору, на них можно было даже скользить по гладкому полу, что пару раз девушка и проделала, пока никто не видел. Но потом приняла степенный вид и до святая святых в любом доме — кухни, добралась без приключений.

   — Ну, рассказывай, — поставив перед девушкой большую кружку с горячим молоком, уселась напротив Ханна.

   — Что?

   — Всё! — экономка заинтересованно уставилась на гостью и подпёрла подбородок кулаком, приготовившись к интересному рассказу.

   Камилла же к её неудовольствию говорить не собиралась, приложилась к питью и очень быстро осушила кружку.

   — А ещё можно?

   — Ой, ты голодная? А я-то, старая дура, с расспросами пристаю. Вот, молочка ещё и пирожки почти готовы. Пей, милая, пей.

   Такой подход оголодавшей девушке понравился больше. После второй кружки она немного расслабилась и с интересом рассматривала необычный дом. Внутри он выглядел гораздо приятнее, чем снаружи, всё какое-то тёплое и очень уютное, в отличие от хозяина. На этой кухне имелось столько посуды и всяких приспособлений, как будто здесь готовили для большой семьи, но никого не было видно и слышно, поэтому Камилла решила расспросить Ханну.

   — Наверное, тяжело за всем домом следить. Работы много?

   — Да куда там, — махнула рукой экономка и полезла в печь за пирогами. — Делов-то немного, пыль смахнуть, бельё прачке снести, на рынок сходить да еду приготовить. Только с годами всё тяжелее одной за домом ходить, спина побаливает, да и за магистром присмотр нужен. Он же человек неплохой, только вид уж больно грозный имеет. Вот и боятся его многие, через меня передают то да сё. Сначала по наивности думала — женится и на лад всё пойдёт, а оно всё никак. Так и живём вдвоём, только вот девушек из агентства, что при гильдии обслуги существует, присылают. Ни одна пока и сезона не продержалась.

   — А чего так? Не могут же все ленивыми быть, — дожёвывая второй пирожок, удивилась Камилла.

   — Да уж, не могут. Только, одна не работает, а прелести свои хозяину демонстрирует, другая — неуклюжая и бьёт всё. А больше всего магистр любопытных не любит, очень уж он в делах скрытен. Только мне и доверяет, — наклонилась через стол женщина. — Я даже зверюк его страшных видела один раз. Когда заболел там у него кто-то и он меня к аптекарю посылал.

   — К-каких зверюк? — Камилла отложила пирожок, ей сразу представились ужасные опыты на животных, проводимые сумасшедшим магом, из-за чего его, видимо, все и боялись.

   — Ой, забудь. Выдумала я всё, — вдруг засуетилась женщина и начала стряхивать несуществующие крошки со стола. — Как тебя зовут-то? Меня Ханной величают, а то разговариваем, не зная, кто есть кто.

   — Камилла. А чем занимается магистр? Я слышала он — некромант.

   — Некромант-хиромант, я в этом колдовстве не разбираюсь, — экономка уже вскочила и быстро перемещалась по достаточно просторной кухне, что-то переставляя и убирая. — Одно знаю, хозяин мой человек порядочный и заслуженный. К нему почти все судейские да из дознания с поклоном ходят, мол, помогите господин Беллис, без вас никак. Знак над калиткой видела? Так это значит, что он оказал короне неоценимую услугу. И я тебе скажу точно — не одну, у него таких благодарностей в подвале несколько штук хранится, только ему кичиться своими заслугами ни к чему. Говорю же, хороший человек.

   — Вот и матушка меня к нему прислала, только не знаю, зачем… При жизни она никогда о нём не упоминала, — вздохнула Камилла.

   — Так ты сиротка, — женщина опять уселась на стул. — Может, останешься у нас, когда он ответ на твоё письмо даст? Да и нужен тот ответ? Боги с ней, этой гильдией, просто так тебя на работу возьму.

   — Посмотрим, если только на первое время. А вдруг он меня и видеть в своём доме не захочет? Я же и сама не знаю, что в том письме.

ГЛАВА 3

Аннод уже несколько дней чувствовал подозрительную тяжесть в районе сердца. Не то, чтобы он сомневался в существовании этого органа у себя, но давно воспринимал его почти как механизм, что не удивительно при такой рабочей специализации. Некромантом он стал не сразу, а лишь тогда, когда гнев и злоба сделали с ним то, что не удавалось преподавателям в академии, долгое время утверждавшим, что именно к этому направлению магической науки у талантливого адепта наибольшие способности.

   Вот чего он никогда не имел, так это дара предвидения, даже малейшего. Именно поэтому не мог понять, почему ему всё время кажется, что случилась беда с кем-то, кто ему дорог. Тем более, что и людей таких уже, как он полагал, не было на этом свете. И, конечно, увидев на конверте подпись той, которую считал похищенной и по всей вероятности зверски убитой много лет назад, он не поверил своим глазам. Потом мелькнула мысль о том, что перед ним дочь Клэр, но его невеста пропала пятнадцать лет назад и он точно знал, детей у неё к тому моменту не было. Выходит, девчонка врёт, да и не похожа она на миниатюрную, кажущуюся очень ранимой, но всегда непокорную и такую некогда желанную его единственную за всю жизнь напарницу…

   Сидя в кресле, Аннод смотрел невидящими глазами на так и не вскрытый пока конверт. Он боялся. Страшился и не хотел вновь обрести и потерять ту, что похоронил после долгих лет поисков. Пожалуй, этот страх был единственным чувством, которое он ещё способен был испытать, хотя ещё час назад магистр был уверен, что навсегда утратил и эту способность. Время шло, за окном окончательно стемнело и вечерний сумрак наполнил комнату, в которой сидел и не решался вновь столкнуться с прошлым самый хладнокровный, пусть и бывший, сотрудник отдела магического содействия при королевской службе дознания. Но Аннод всегда считал, что белые пятна положено ликвидировать в любом расследовании, и сейчас следовало поступить так же.

   Мелькнул острый канцелярский нож и вспорол старый конверт, ждавший так долго своего получателя, и вот теперь его время пришло. Быстро пробежав глазами довольно короткое послание, магистр разозлился. Как она могла?! Он верил, знал, что может предать кто угодно, только не Клэр. И вот теперь она сознавалась в том, что её вынудили разгласить служебную информацию, после чего она должна была исчезнуть, чтобы не подвергать риску его и того человека, которого была обязана защищать. Не рассказала Анноду, не попросила о помощи, а инсценировала свою смерть и сбежала! Если, конечно, верить этому письму… В нём же бывшая невеста просила спасти девочку, которую ждёт неминуемая гибель, если информация о её существовании дойдёт до тех, от кого она спасала бедняжку. Правда, ни данных о родителях, ни настоящего имени своей приёмной дочери, ни, тем более тех, кого ей следует опасаться, Клэр так и не указала.

   Вспышка гнева быстро угасла, оставив лишь горький привкус предательства, когда магистр вспомнил, что виновницы стольких лет безуспешных поисков и испытанного им отчаяния уже нет в живых. Но простить он всё равно не мог, не сейчас и никогда! Теперь оставалось решить, как поступить с девушкой, которая вроде как стала его подопечной. Аннод не чувствовал себя обязанным заботиться о ней, но загадки всегда не давали ему покоя, а эта Камилла, возможно, его единственный шанс разобраться в том, что случилось много лет назад. Приняв решение, маг не почувствовал, что старая боль угасла, но она изменилась, это точно, перестав терзать без устали. Теперь это был лишь камень на душе, который в своё время он повесит на виновных во всём произошедшем.

   Экономка, как и обычно, впрочем, прекрасно справилась с поручением и не отпускала от себя девушку ни на шаг. Аннод немного постоял в дверях кухни, ожидая, когда его заметят, но потом всё-таки обозначил своё присутствие, сухо бросив в сторону девушки.

   — Ты останешься в моём доме в качестве служанки. Оплата стандартная, все подробности узнаешь у Ханны. Приступать можешь немедленно.

   — Я не на работу наниматься пришла, — вспыхнула от возмущения Камилла, слова этого магистра прозвучали так, как будто он кость собаке кидал.

   — Это мой дом и мои условия. Тебе кажется, что жилище мага похоже на постоялый двор? Если не устраивает, можешь идти, куда угодно. Я тебе не опекун, чтобы беспокоиться о том, где ты спишь и столуешься.

   Мужчина развернулся, давая понять, что разговор окончен, но вмешалась Ханна, понимая, что эти два упрямца друг друга стоят.

   — Господин магистр, ну куда же мы девочку погоним, почти ночь на дворе?! Не звери же мы, а люди. Не гневайтесь на неё. Устала с дороги, да ещё бедняжка мать недавно потеряла, лучше уж утром вам поговорить.

   Аннод остановился, а Камилла ненавидяще уставилась на его прямую спину. Не нужны ей подачки, лучше уж под кустом ночевать, чем с этим чванливым магом под одной крышей! Но, он повернулся к ней лицом и мелькнуло в его выражении что-то, отчего стало понятно — этому человеку очень больно. А помогать страждущим Камилла с самого детства привыкла. Мысль о том, что можно сорваться просто из-за болезни, как часто случалось с людьми в их с матерью практике, заставила взглянуть на ситуацию иначе. И девушка поняла, она ведёт себя совсем невежливо.

   — Извините, я благодарна за предложение, просто мне думалось, что я способна на большее, чем полы драить.

   — Завтра посмотрим, — коротко ответил мужчина и сразу ушёл, не желая и дальше выяснять отношения.

   Как только шаги хозяина стихли на лестнице, ведущей к его покоям на втором этаже, экономка попеняла Камилле.

   — С ума ты, видать, сошла, если так с магистром разговариваешь! Оно, конечно, молодым и смазливым многое с рук сходит, да только наш не таков. Любой мужик ласку любит, а этот только хорошо сделанную работу ценит. Подумаешь, служанкой предложил поработать, так ты и сама вроде не особенно против была, когда я тебе тоже самое говорила. Из-за чего взвилась-то?!

   — Да не знаю, что нашло на меня. Просто он так разговаривает и смотрит, как будто ты пустое место. А почему он несчастный такой, болеет?

   Тут уж Ханна не выдержала и рассмеялась, согнувшись и придержав едва не упавший чепец.

   — Маг? Болеет? Да у него здоровье нашему с тобой не чета. Тут дело в другом, но я тебе как-нибудь потом расскажу. Пойдём лучше на ночь устраиваться, ещё обувку твою с одеждой в порядок привести надо. А я тебе, если останешься, обновок выдам. Ты уж определись до утра, с хорошими людьми жить будешь и горя не знать или по чужим углам мыкаться, ждать, пока оценят твои способности.

   Аннод не хотел, чтобы девчонка догадалась о том, как он хочет её использовать. Живи она в этом доме, выяснить некоторые моменты жизни Клэр было бы безусловно проще, но жертвовать своим покоем и сложившимся распорядком магистр не собирался. А за неблагодарной девицей, которой он по несвойственной ему доброте решил предоставить возможность зарабатывать, а не становиться приживалкой, можно было бы и слежку установить. Ханна права в том, что сегодня все устали и на нервах, поэтому решение этого вопроса лучше отложить до утра.

   Магистр немного поработал прямо в спальне, не желая спускаться на первый этаж в кабинет. Это жутко неудобно, когда приходится принимать посетителей, не всегда способных без проблем подняться по лестнице, поэтому располагавшееся раньше в соседней комнате рабочее пространство пришлось перенести вниз. Аннод же любил поразмыслить над делом или проверить догадки именно в тот момент, когда возникала какая-нибудь идея, случалось это, как правило, ночью. Поэтому спальня стала вторым кабинетом, заполненная свитками и магическими кристаллами с записями по делам. Со всеми событиями этого дня он ещё и забыл поужинать, о чём вспомнил лишь в тот момент, когда обдумывал очередную загадку о странном отравлении. Накинув халат, магистр решил всё-таки перекусить, тем более, что вечером на кухне так вкусно пахло пирогами.

   Магические светильники горели всю ночь для удобства домочадцев, из которых колдовать мог лишь сам хозяин. Неяркий, но вполне достаточный свет позволял спокойно передвигаться и оживлял дом, создавая причудливые тени, кажущиеся подвижными. Аннод давно привык к этому, а вот экономка и горничные боялись выходить из своих комнат по ночам. Он как раз проходил мимо одной из них, когда услышал то ли стон, то ли слабый крик. Остановился. Прислушался. Не показалось. Зная по былой службе, что промедление может закончиться чьей-нибудь смертью, магистр наплевал на приличия и отодвинул заклинанием закрытую изнутри задвижку замка.

   Это была комната Камиллы. Девушка лежала по кровати, сминая сжатыми в кулаки руками простыню, и периодически вскрикивала. Длинные волосы разметались и выглядели очень живописно, но не их красота интересовала мага. Он сразу проверил охранную паутину всех помещений и не обнаружил ничего подозрительного и, тем более, никого постороннего. Об этом же говорил и тот факт, что защита не сработала. Даже попытку взлома Аннод почувствовал бы сразу, зациклив на себя охранное плетение. Он подошёл к кровати и сел на край, дотронувшись до женской руки. Камилла не отреагировала, а маг отметил, что она холодна как лёд.

   — Значит, не болезнь, если жара нет, — сделал он вполне логичный вывод.

   Ещё днём, увидев молодую девушку с очень выразительными глазами, он попытался проверить её. Пусть правилами хорошего тона подобное не приветствовалось, но некромант должен был узнать, кого впустил в дом. Поверхностное сканирование ничего не дало, обычная девушка, судя по внешнему виду — из деревни, с весьма скромными способностями к магии. А вот при попытке копнуть глубже, он обнаружил ментальный блок, довольно умело поставленный, но ему для вскрытия потребовалась бы лишь пара часов. А если объект без сознания, то и того меньше. Поэтому маг и решил сразу проверить, что же там происходит в этой, кажется, очень своенравной головке.

   Картина возникла перед мысленным взором мага довольно неожиданная и даже мерзкая. Аннод оказался в мрачном помещении с горящими на стенах не магическими, а вполне традиционными факелами. О том, что это место необычное, говорили руны, нанесённые практически на все поверхности, свободные от ритуальных принадлежностей. Маг смотрел как будто глазами самой девушки, над которой и проводился ритуал. Видел, но звуков не слышал. Её руки, ноги, шея скованы металлом и тело жертвы зафиксировано в вертикальном положении на стене. Потом вплотную подошла темноволосая женщина и совершенно спокойно сделала надрез на левом запястье девушки, после чего собрала струящуюся кровь в кубок. Именно это и было удивительно, обычно подобные действа производятся фанатиками или теми, кто ненавидит уничтожаемый объект. А в данном случае был виден исключительно деловой подход, никакой гримасы или любого другого проявления личного отношения к происходящему. Сама жертва как будто и не испытывала боли, не пыталась вырваться, а просто наблюдала. Возможно, находилась под воздействием заклинания или дурмана. Следующим ходом темноволосой магини было, собственно, завершение ритуала. Она передала кубок с кровью своей помощнице и та направилась с ним к стоящему рядом камню, на котором лежал ребёнок. Вторая магиня, лицо которой Анноду так и не удалось разглядеть, подняла голову малышки и приложила кубок к её губам, после чего подала знак первой. Тот же нож, которым до этого вскрывала вены, магиня вонзила в сердце своей жертвы, произнося при этом заклинание, что можно было понять по движению губ. Её напарница в этот же момент начала поить ребёнка жертвенной кровью. На этом видение обрывалось.

   Всё промелькнуло перед глазами Аннода за мгновение, и ему показалось, что это не просто сон. В дверном проёме показалась экономка и, увидев мужчину сидящим на кровати девушки, запричитала.

   — Что же это, хозяин? Я слышала крики, потом и вы пришли… Страх-то какой!

   — Просто кошмар, Ханна. С молодыми и впечатлительными девицами такое случается. Иди, завари успокоительных трав, я сам позабочусь о ней, если уж решил оставить такое наказание у себя в доме.

   Женщина ушла, укутываясь в большой платок, а сам хозяин приложил руку ко лбу девушки. Странно, очень. Этот ритуал, а дальше пробел, как будто не было вообще ничего до определённого возраста. Никаких воспоминаний о семье, родителях, только уже жизнь с Клэр, которую Камилла считала обычной деревенской ведуньей и называла Селеной. Память можно изменить, наложить блок на часть информации, но удалить полностью нельзя. Точно так же, как невозможно убрать чернила с бумаги. Даже когда они выцветают, внутри волокон остаются следы, по которым можно восстановить написанное ранее. Детские годы редко кто помнит в подробностях, но память хранит всё и при сканировании обязательно обнаружилось бы хоть что-то. Здесь же было девственно чисто. Аннод впервые столкнулся с подобным и как мага его это чрезвычайно заинтересовало.

   Вернулась Ханна с кружкой отвара и трясущимися руками протянула хозяину.

   — Можешь идти, дальше я справлюсь сам. Постарайся выспаться, тебе завтра ещё эту новенькую обучать. И не волнуйся так, говорю же, обычный кошмар. Она утром, скорее всего, не будет ничего помнить, — Аннод сделал паузу, а потом добавил. — И ты не говори, незачем такие неловкие моменты обсуждать, обычные житейские мелочи.

   Магистр решил, что сказал вполне достаточно, чтобы успокоить экономку и предотвратить разговоры. Когда Ханна ушла, он приподнял девушку и прислонил к себе, чтобы удобнее было поить. Она не проснулась полностью и пила, всё ещё пребывая во власти ночной дрёмы.

   — Мама, снова этот сон. Я боюсь. Меня опять убивали, — прошептала Камилла между глотками.

   — Тихо-тихо. Всё хорошо, больше этот кошмар мучать тебя не будет.

   Аннод дождался, когда кружка опустеет, аккуратно уложил девушку на подушки и постарался уничтожить воспоминание. В том, что это было именно оно, то есть реально свершившийся факт, а не будущее или фантазия, он почему-то не сомневался. Слишком реальны были мелкие детали и ощущение пережитого тоже присутствовало. После этого магу оставалось лишь погрузить Камиллу в более глубокий оздоравливающий сон и вернуться к себе. Поужинать он снова забыл.

ГЛАВА 4

Камилла проснулась в прекрасном настроении. Давно она так хорошо не высыпалась, если честно, то после смерти матери вообще практически не спала. Как будто всего за одну ночь кто-то снял со скорбящей дочери груз печали и на душе стало легче. И ещё вернулись былая бодрость и желание немедленно заняться каким-нибудь делом. А вместе с ними пришло осознание того, как нехорошо она вчера поступила, обидевшись на магистра. Он, фактически незнакомой, пришедшей с улицы грязной бродяжке предложил жильё и заработок, а ей, видите ли, тон не понравился. В городе не так уж и просто найти работу в приличном месте, нужны рекомендации и соответствующий опыт. Ни того, ни другого у Камиллы, конечно, не имелось, поэтому надо соглашаться, если ещё не поздно, и обживаться на новом месте.

   Облачившись в чистую одежду, которая была с вечера развешена и уже почти не имела складок, Камилла вышла из комнаты и без лишних раздумий направилась на кухню. Там гремела посудой Ханна, сразу же сунувшая в руки новой помощнице пустую миску и корзинку с яйцами.

   — Взбивай, будем завтрак готовить. Надо хорошенько всем подкрепиться, магистр, как это у него часто водится, почти на весь день уйдёт, а нам с тобой кучу дел предстоит переделать. Ты же остаёшься? — только после этого спросила она.

   Камилла кивнула, с энтузиазмом принимаясь за работу. Жарились колбаски, дымился ароматный бульон из птицы и всё было бы ничего, но, несмотря на рабочую атмосферу, чувствовалось какое-то напряжение. Ханна вела себя немного нервно и странно поглядывала на старательную девушку.

   — Молока долей, хороший омлет получится, пышный. Как ночевалось на новом месте? — без перехода поинтересовалась она как бы между прочим.

   — Чудесно, иначе и не скажешь. Я всегда плохо спала, как мама ни старалась избавить меня от кошмаров, но они мои спутники с самого детства. А сегодня как будто и не снилось ничего, такая лёгкость и даже переживания отступили. Надеюсь, это потому, что душа мамы нашла покой, я же выполнила её волю.

   Ханна слушала, кивала и даже, кажется, немного прослезилась.

   — Ох, деточка, только на это и стоит уповать. Иногда я думаю, что нет ничего тяжелее, чем хоронить близких. Сама жить не хотела, да вот смертушка не взяла. Магистр меня вытащил из ямы горя, а теперь вот и тебе помогает.

   — А что случилось?

   — Да я тоже и не городская совсем, жила себе в деревне за мужем заботливым да деток рожала, пока беда не нагрянула. Пришёл к нам как-то оборванец один, страшный такой, в язвах весь и ну стучаться, проситься на постой. Никто его не пустил, очень уж вид болезный у того был. Так он и помер, пройдя всю деревню и не найдя приюта. А после этого началось… То в одном доме, то в другом заболеет кто. Сначала вроде как кашель, а потом жар сильный и всё, уходит человек за три дня. Никого зараза не щадила, здоровых мужиков и деток малых забирала, иногда и целыми семьями помирали. Вот и я всех схоронила, не знаю, почему сама жива осталась. В то время у господина магистра тётка моя работала, она к тому времени сильно немолода была, вот и приехала в помощницы к себе звать. Прямо с могилки меня и забрала, где я слезами своё горе заливала. Только стараниями хозяина к жизни и вернулась, он объяснил, а я поняла, что не просто так мне время ещё дано. Никогда не знаешь, для чего ты землю топчешь, но для каждого человека свой смысл есть. Вот я теперь помогаю господину своему и о тебе заботиться буду, раз уж и ты одна на этом свете. Все мы в этом доме такие, хотя у магистра-то вроде мамка имеется, только я никогда её не видывала.

   — И чего это у нас тут сырость? — вошёл хмурый маг в кухню.

   — Ой, да заболтались просто, господин магистр. Сейчас-сейчас, уже скоро завтракать будем, — утёрла выступившие слёзы и попыталась улыбнуться Ханна.

   Аннод перевёл взгляд с экономки на Камиллу и уже мягче, чем вчера, обратился к ней.

   — Пройдём в кабинет, там расскажешь о своих способностях, которые тебе мешают полы мыть. Обсудим работу, — опять бросил фразу и вышел, не дожидаясь ответа.

   Девушка поднялась, старшая товарка сразу забрала у неё миску и одобрительно кивнула, иди, мол. Сегодня хозяин уже не казался Камилле хмурым и грубым, но и симпатии своим поведением не вызывал. Оно ей и ни к чему, даже лишнее это на работе, надо отделять личное отношение от делового общения. То, что она останется даже служанкой, уже было решено, можно было бы и сразу сказать об этом, но Камилла решила выслушать предложение мага. А вдруг?

   Кабинет располагался на противоположной стороне холла относительно комнат прислуги, рядом с большой гостиной, в которой обычно и было принято обедать, судя по рассказам Ханны. Дверь открывалась без скрипа и легко, что означало — зачарована, наверняка, и войти могут только те, кого захочет впустить хозяин, предположила Камилла. Аннод же просто включал и выключал защитный контур, не собираясь каждый раз менять плетение из-за частой смены служанок. Но он взял себе за правило проверять помещение на предмет появления сюрпризов от недоброжелателей, если покидал комнату. Пусть даже в доме никого постороннего и не было, но есть привычки, способные однажды спасти жизнь, а это не так уж и мало. Впустив девушку, он прошёл, сел в кресло за столом и только через некоторое время кивнул на стоящее напротив. Камилла воспользовалась предложением, чувствуя себя уже не меньше, чем помощницей мага — служанкам по статусу не полагались подобные привилегии.

   — Я так понял, что работать прислугой ты считаешь ниже собственного достоинства, — холодный взгляд практически приковывал к спинке до этого показавшегося удобным кресла. — О каких таких необыкновенных способностях, которые мешают мыть посуду, ты вчера говорила?

   Камилла растерялась, ей надо себя хвалить, для того, чтобы устроиться? Для деревни, где не было никаких магов, её навыки были ценными, а здесь… Зачем умение делать заговоры от зубной боли, для облегчения протекания беременности и её довольно обширные знания в травоведении некроманту? Был бы он аптекарем, тогда другое дело. Но сдаваться, не предприняв всех возможных действий, мать её точно не учила, поэтому, вздёрнув подбородок, Камилла ответила.

   — Я могу выполнять самую разную работу. Вести записи приёма посетителей и распределять их по важности дела и цели визита, проверять степень заряженности амулетов или постоянно действующих заклинаний, подпитывать их и обновлять при необходимости. Могу сама заготавливать травы и готовить разные настои, варить эликсиры, лечить тоже умею. Если понадобится, то и по дому могу работать, но магией это у меня получается лучше, чем руками. Только на это и зельеварение моего резерва хватает. Всё это я делала, но, конечно, в меньших объёмах и с поправкой на уровень клиентов, которые нас с мамой посещали.

   — Честно. Это уже неплохо для начала, — одобрительно кивнул маг. — Как я понимаю, тебя учила именно мать?

   — Да. Селена Парти — самая известная знахарка в нашей округе, к ней даже из Сардои приезжали за помощью. Я не успела научиться всему, да и дар у меня не очень сильный, но знаю много.

   — А отец твой кто? — Анноду было необходимо узнать как можно больше о жизни и происхождении девушки, пока она готова к откровенной беседе ради работы.

   Камилла пожала плечами, она не знала ответа на этот вопрос. В принципе, магистр другого и не ожидал, но спросить следовало. В секретаре или помощнике он не особенно нуждался, но лучше предложить этой особе именно такую должность и закрепить взаимные обязательства договором, присовокупив несколько дополнительных пунктов, чтобы потом не было недопонимания. Вчерашняя загадка настолько заинтересовала бывшего дознавателя, что он теперь категорически не хотел отпускать девушку. Не хочет называться служанкой, будет ассистенткой, а работу можно и после ей по способностям придумать, если проявит их.

   — Как учёт финансов вести знаешь? Вот и прекрасно. Предлагаю тебе стать моей ассистенткой, если не боишься крови и опасностей, но и помогать Ханне по дому придётся. Хозяйство у нас небольшое, поэтому работой особенно загружена не будешь, а платить просто за то, что ты по дому шатаешься, я не намерен. Согласна?

   — Да, магистр. Когда мне приступать?

   — Не прежде, чем мы подпишем документы. Никто из нас не должен сомневаться в намерениях и ответственности второй стороны. Я сегодня намерен отправиться к судье, ты его видела вчера, он и заверит наш договор после того, как мы его самолично в его присутствии подпишем. После этого купишь себе одежды более подходящей для работы в качестве ассистентки и на первое время отправишься в распоряжение Ханны. А завтра уже и к моим делам подпущу, если ничего не помешает.

   — Благодарю, это очень щедрое предложение. Когда мне надо быть готовой?

   — Сразу после завтрака. А я пока подготовлю документы. Обращаю твоё внимание на то, что в подобные договора в обязательном порядке включается пункт о конфиденциальности, в случае его нарушения тебе будет стёрта память. Того, что это коснётся исключительно времени нашего сотрудничества, как ты понимаешь, я гарантировать не могу. Поэтому постарайся сделать так, чтобы мне не пришлось прибегать к подобной мере. Кроме того, ты навсегда потеряешь право заниматься любой практикой в этом городе. Обучение тоже является обязательным условием. И первый урок — прежде чем подписывать, возьми себе за правило внимательно читать всё от начала и до конца. Хоть что-то не будет понятно, сразу спрашивай. Учти, дважды объяснять не буду, запоминай с первого раза. Можешь идти, если вопросов нет.

   Камилла была ошарашена очень выгодным для себя поворотом дела, никакие пункты она нарушать не собиралась, поэтому запугивание магистра должного действия не возымело. Девушка была рада предложению и быстро покинула кабинет, а закрыв за собой дверь, почти бегом кинулась к Ханне.

   — Он меня помощницей взял, представляешь?! Не служанкой! Но я буду тебе помогать, ты не думай. Знаешь, как я пыль быстро заклинанием убираю?! Только вот с полами так не получится, если отдельные пятна — убрать могу, а на весь дом слишком много силы потратить надо, у меня столько нет.

   Ханна радостно улыбнулась, как будто и не было грустного разговора недавно. Она искренне порадовалась за девочку и в очередной раз убедилась, что её хозяин хороший человек. Вон сколько лет безо всяких помощников работал, а девочку уважил. Золото, а не человек! И чего это все их улицу стороной обходят, подумаешь, маг и может мёртвых поднимать, так то ж для дела?! Ради живых старается, а не наоборот. Тёмные люди, а ещё городские! Накормив Камиллу на кухне и обслужив хозяина, она отправилась в кладовую с тем, чтобы найти девочке другую одежду. В своей она очень уж на бедноту деревенскую походила, да ей и являлась, а теперь нечего позорить хозяина и ходить в старом. На свет было извлечено несколько туник, нижних и верхних. Некоторые даже с никогда не одевавшимися съёмными рукавами, то есть новыми, что было сразу видно. Узнав, что магистр велел Камилле и ещё чего-нибудь прикупить, посоветовала лавку готовой одежды, где даже благородные дамы одевались.

   — Ничего с мехом и каменьями брать не надо, но отделка всё-таки в одежде приличной горожанки должна быть. Тебе надо выглядеть так, чтобы не стыдно было в любое казённое заведение прийти по надобности хозяйской.

   — Это я понимаю, — рассматривая обновки, кивала Камилла. — Спасибо тебе, Ханна.

   Женщина обняла новую жилицу их с магистром дома и пожелала удачи. Одна из её дочерей как раз сейчас в таком же возрасте была бы…

   Аннод уже подготовился к выходу и остался доволен внешним видом девушки. Ханна у него большая умница, во всём и всегда на неё можно положиться, успела привести в порядок и новенькую. Теперь от вчерашней перепачканной в грязи девицы остались лишь глаза, а в остальном она полностью изменилась, даже став как будто выше и стройнее. Одобрительно кивнув, он пропустил Камиллу вперёд и вышел вслед за ней на улицу.

   Погода стояла замечательная, можно и пешком до судейского департамента прогуляться. Вчера судья Дункан вкратце изложил дело и даже принёс документы касающегося свершившегося преступления, поскольку официальным дознанием было констатировано банальное самоубийство и дело прекратили. Но сам судья был уверен, что его брата отравили. Причём яд, скорее всего, был аналогичен тому, который он помнил по одному из своих дел. И в том случае судья отправил на казнь признавшую вину горничную. Было это несколько лет назад. Правда, саму отраву так и не нашли, но факты однозначно указывали на вину девушки. Вот информацию по тому случаю и должен господин Дункан сегодня предоставить, так как выносить из здания кристаллы с записями и бумажные документы даже он не имел права. Заодно и заверит их договор с помощницей, совместят два дела сразу, раз уж им предстоит лично явиться в департамент.

   Камилла с удовольствием прогуливалась немного позади своего нанимателя, лёгкий ветерок обдувал её улыбающееся лицо и уносил с собой мысли о прошлой жизни. Теперь у неё будет новая, как и она сама. Что-то изменилось со вчерашнего дня и эти перемены точно не были плохими. Камилла отпустила свою боль, оставив только светлую грусть и память о маме, ушедшей так неожиданно. Оказывается, настолько привыкаешь к тому, что рядом всегда есть близкий человек, что потом не можешь понять, как жить дальше, если ты никому не нужен. Камилла решила научиться.

   Судья Дункан уже ждал посетителей и подготовил все материалы по старому случаю. Он был чрезвычайно расстроен тем, как прошло следствие по делу брата, и решил, что в любом случае докопается до истины, пусть и с помощью такого человека как Аннод Беллис, явно не страдающего чрезмерным человеколюбием. Королевский судья всегда честно выполнял свой долг и уважал профессионалов, способствующих справедливому возмездию, но в этот раз ему пришлось констатировать, что они не справились. Абнер Дункан считал непозволительным настаивать на повторном официальном расследовании, пользуясь служебным положением, поэтому он решил обратиться к частному специалисту. При личном общении этот некромант Беллис оказался не совсем таким, каким его представляла человеческая молва, и судье оставалось лишь надеяться, что она не ошибается в описании профессиональных качеств мага. Он выложил перед нанятым магистром несколько кристаллов, а так же полное судебное дело с записями допросов и перечнем улик.

   — Благодарю, мне понадобится некоторое время, чтобы сделать копии. Надеюсь, вы им располагаете? — магистр оценил объём предстоящей работы и решил, что удобнее и продуктивнее будет изучать материалы дома.

   — Это против правил, я думал, вы просто исследуете всё здесь, Аннод, — возразил седовласый мужчина в мантии.

   — Для этого мне придётся переехать в ваш кабинет, а я предпочитаю работать в более комфортных условиях. Мне не нужно абсолютно всё для того, чтобы понять, насколько эти два дела связаны. Я перепишу лишь ключевые моменты и буду признателен, если вы поможете мне определиться с ними. И ещё у меня имеется просьба личного характера, — без перехода сообщил маг. — Не могли бы вы заверить мой договор с помощницей? Она ждёт в коридоре, а документы, как и положено, уже готовы в трёх экземплярах.

   — Конечно. Зачем вам ждать дежурного судью, если есть я. Полагаю, это именно та милая девушка, которую я вчера застал у вас? — улыбнулся Дункан. — А с копированием… Что ж, если нет иного выхода, придётся и мне отступить от буквы закона, тем более, что никому вреда это уже принести не может — виновная казнена. После того, как закончим с этим, я займусь договором. Надеюсь, ваша ассистентка будет настолько же щепетильна в вопросах этики, как и вы, Аннод, и компрометирующие мою семью данные, если таковые найдутся, не уйдут дальше вас двоих.

   — Можете не беспокоиться, — холоднее, чем общался до этого, ответил маг, давая понять судье, насколько оскорбительны его сомнения. — Я несу ответственность за все действия своей помощницы.

   — Прошу простить меня, я ни в коем случае не ставлю под сомнение ваш профессионализм, но девушка слишком молода и, как мне кажется, совсем не искушена в подобных вопросах. Как бы то ни было, мне достаточно вашего слова, я полностью полагаюсь на вас, Аннод. И можете ко мне обращаться так же по имени — Абнер.

   — Отлично. Если не возражаете, я бы хотел так же посетить место последнего преступления. Будет очень любезно с вашей стороны, если вы изучите текст договора по дороге, чтобы не тратить время на это здесь.

   — Да, где мои молодые годы… Вы берёте очень высокий темп, магистр, но я рад, что мне посоветовали обратиться именно к вам. Как вы думаете, брат мог пострадать из-за меня? Я имею ввиду, что это месть за мою работу, — на лице Дункана читалась обеспокоенность.

   — Пока рано делать выводы. Официальная версия, как мне кажется, вполне устроила других родственников. Они же не высказывали претензий, насколько я понял. Зачем вы затеяли личное расследование?

   — В данном деле речь идёт, конечно, о моём профессиональном престиже, именно я признал ту горничную виновной. И, кроме того, я чувствую вину перед семьёй брата, пусть мы с ним и не очень ладили.

   — Вы, должно быть, знаете, что я считаю вмешательство в текущую работу не совсем этичным по отношению к бывшим коллегам и не взялся бы за дело, если бы следствие ещё велось. Но раз уж оно закрыто, а вы решили докопаться до истины, именно это мы и сделаем, господин судья.

   — Что ж, тогда приступим? Прямо сейчас и позовём вашу помощницу?

   Магистр решил, что эта идея не так уж и плоха. Пожалуй, самое время дать девчонке шанс проявить себя. Раз уж она решила, что она справится с подобной работой, пусть старается. Одной грамотной речи для того, чтобы соответствовать новой должности, маловато. Камиллу впустили в кабинет и поручили просмотр кристаллов с тем, чтобы останавливать запись на тех моментах, которые важны для расследования. Аннод сомневался, что неопытная девушка правильно сможет расставить приоритеты, но решил, что для него наиболее важны сейчас бумажные записи, всё-таки они были сделаны профессионалами и содержали сухую констатацию фактов без излишней эмоциональности свидетелей, полные записи показаний которых и были на кристаллах. Сам он вместе с судьёй приступил к работе над бумагами.

   Всего за пару часов удалось свести весь объём данных к трём кристаллам и двум десяткам страниц текста, которые и были скопированы самим магистром на принесённые с собой заготовки. Теперь предстояло посетить дом убиенного, как считает Дункан, родственника и можно будет приступать, собственно, к детальному изучению всех аспектов дела.

ГЛАВА 5

Дом Родда Дункана находился здесь же — на улице Каштанов, но несколько дальше судейского департамента. Не только сами королевские вершители судеб, но и многие их родственники предпочитали строиться вблизи, рассчитывая на то, что это обеспечит им защиту, как от врагов, так и от внимательного ока дознавателей. Сомнительная затея, как считал Аннод, он, сколько себя помнил, жил на улице, название которой символизировало чистоту и невинность, так же как и многие из магов. И никто из них не мог похвастаться подобными достоинствами. Правда, когда-то на улице Белой лилии находился пансион, в котором воспитывались юные волшебницы со светлым даром, но что-то там случилось и он был закрыт. Не приживается чистота на облюбованной некромантами улице. Точно так же честность и уважение к правосудию не числились среди достоинств очень многих жителей улицы Каштанов. Хотя люди здесь обитали более зажиточные и независимые, чем вынужденные зарабатывать себе на хлеб самым разным трудом коллеги магистра.

   Учитывая сферу своей профессиональной деятельности, ни судья, ни магистр не имели привычки обсуждать дела на улице, поэтому они медленно продвигались в сторону интересующего их дома и беседовали на отвлечённые темы. Маг с неудовольствием наблюдал, с каким неподдельным восторгом Камилла рассматривает особняки знатных господ и, затаив дыхание, наблюдает за выездами дорогих экипажей. Он давно привык к показному блеску и лишь недовольно отворачивался от сиятельных господ, а поведение девушки вызывало всё большее раздражение. Не может его помощница быть такой впечатлительной и наивной!

   — Что-то не так, Аннод? — заметил суровую складку на лбу мага судья.

   — Не обращайте внимания, господин Дункан. Я, бывает, задумываюсь.

   — Вы так ещё молоды, тем более для мага, а всё о работе… Наслаждайтесь жизнью и красотой вокруг, Аннод, пока старость не притупила ощущения. Это я вам, как поживший и много видевший на своём веку человек говорю.

   — Возможно, возможно…

   Аннод не стал спорить с судьёй, хотя был в корне с ним не согласен, но подумал, что вероятно, он так недоволен потому, что ощущает зависть к этой девочке. А точнее — её способности вот так радоваться жизни несмотря ни на что. И уже второй раз с момента их знакомства он поймал себя на мысли о том, что после её появления к нему стали возвращаться давно забытые чувства. Вчера страх, сегодня зависть, не самые лучшие, конечно, но он и таких давно не испытывал.

   — Это, конечно, не моё дело и я заранее прошу меня простить, — начал издалека судья. — Но за годы службы я немного научился разбираться в людях, она очень хорошая девушка. И умная.

   Старик засмеялся, отстучав весёлый марш своей тростью, а магистру резко разонравилось его общество. К его удаче, они уже добрались до нужного дома. Высокое светлое здание с колоннами на входе совсем не напоминало место преступления, настолько сияющим был фасад. Да и слуги не выглядели особенно печальными, провожая судью и его гостей в столовую, где смерть и настигла их господина.

   — Значит, всё произошло здесь, — внимательно разглядывая большую и словно наполненную воздухом комнату, констатировал магистр. — Никто из слуг незадолго до или после печального события не брал расчёт?

   — Нет. Все работают не меньше пяти лет и, конечно, были допрошены с пристрастием, — отреагировал господин Дункан.

   — Ну да, ну да… Нисколько не сомневаюсь. Жаль, что я пока не добрался до их показаний. Они же есть на тех кристаллах, которые вы передали мне вчера?

   — Безусловно. Если не возражаете, Аннод, я пока изучу договор, а вы можете делать всё, что посчитаете необходимым.

   Маг уже сосредоточенно осматривал интерьер, отключившись от реальности, в своей голове он восстанавливал события злополучного вечера. Где сидел хозяин, каждый из гостей и так далее. В этот момент раздался бой часов и выскочила кукушка с традиционной песней.

   — Раз ку-ку, два ку-ку, оба шлёпнулись в муку, — задумчиво произнёс магистр, не отвлекаясь от своего занятия.

   — Простите, я не расслышал. Что вы сказали? — поднял голову от свитка судья.

   — Сказал? Ах, это… Просто детская считалочка.

   — Такие шуточки в компании родственников могут быть превратно истолкованы. У вас весьма своеобразное чувство юмора, Аннод.

   — Что вы, господин судья, у меня его вообще нет. Так что там с договором?

   — Не вижу препятствий для подписания. Если вашу помощницу всё устраивает, то можно ставить подписи. Я задам ей пару вопросов и всё.

   Но Камилла уже не сидела тихо на диванчике, куда её определил Аннод сразу по прибытии. Она обходила столовую, двигаясь с другой стороны навстречу своему нанимателю. После фразы о шутке она замерла под теми самыми часами с кукушкой и что-то прикидывала в уме, судя по шевелящимся губам.

   — Камилла, — позвал магистр. — Обрати на нас внимание. Господин судья побеседует с тобой о договоре, если ты не против.

   — А? — посмотрев невидящими глазами, как будто мыслями была не здесь, отреагировала девушка. — Поговорить? Договор, ну конечно.

   Камилла снова стала собой, подвижной и очень любознательной. Вернулась на диван, извинительно улыбнувшись пожилому господину, так мило с ней обращавшемуся, чтобы некоторое время терпеливо и очень почтительно отвечать на вопросы Абнера Дункана. Он беседовал с юной барышней очень уважительно, как будто перед ним сидела не простая девушка, а наследница огромного состояния. Вопросы задавал уместные, как показалось Камилле, рассчитанные на то, чтобы она осознанно давала ответы. И уже совсем скоро он стукнул своей тростью по полу и резюмировал.

   — Как я и полагал, вы, Аннод, выбрали очень умную помощницу. Она вполне осознаёт серьёзность своих обязательств и готова соперничать в сообразительности с некоторыми моими подчинёнными. Как жаль, что я не могу сам набирать судейский состав.

   — Вот и прекрасно, — никак не отреагировал на хвалебные речи магистр, заканчивая осмотр. — Можем покончить с этим сейчас же и вернуться каждый к своим делам, Абнер, с вашего позволения.

   Каждая из сторон оставила подпись на трёх экземплярах договора о найме. Один свиток передали Камилле, второй маг забрал себе и последний судья обещал самолично передать в гражданскую канцелярию. На том они и расстались. Дункан вернулся в департамент, Аннод отправился по другим делам, даже не сообщив своей ассистентке, когда его ждать домой. А Камилле необходимо было выполнить первое его поручение и приобрести себе деловую одежду, относительно которой магистр дал очень определённые указания.

   Покинув северный квартал, девушка окунулась в бурную городскую жизнь, сосредоточенную в центре. Яростно кричали зазывалы, привлекая в свои лавки праздно шатающихся или просто растерянных от изобилия всего и прежде всего шума приезжих. Одной из них была и Камилла. Яркие наряды в витринах манили, позволяя себя рассматривать и мечтать о такой красоте. Элегантные туфельки вызывали задержку дыхания и одновременно с этим недоумение — как в этом можно ходить? В такой обуви разве что только летать надо, иначе никак не сохранить её безупречность. А всевозможные шляпки, которые необходимо было носить безо всяких чепчиков и платков, поразили никогда не видевшую ничего подобного Камиллу прямо в сердце. Уже была забыта та самая лавка, в которую её направляла Ханна, и девушка отдалась сладкой радости примерок. Магистр велел записывать её траты на его счёт и поэтому наличных денег не выдал, но есть же и свои… Ленты, бусы, кружева — всё сплелось в пёстрый хоровод счастья и красоты. Очнулась молодая горожанка лишь тогда, когда истратила месячный запас меди и поняла, что совершила большую глупость. Вместе с усталостью обнаружила своё наличие и совесть, совершенно бестактно обозвав её глупой девицей, у которой вместо головы нечто способное только говорить и есть. Да, всё это так, но почему-то возвращать все те прелести, что теперь принадлежали Камилле и приятно ощущались тяжестью в нескольких коробочках, не хотелось. Отругав себя и сразу же простив, она отправилась на поиски места, где можно приобрести что-то строгое и более подходящее для работы. Поэтому вернулась в свой новый дом только к вечеру, жутко уставшая, страшно голодная, но чрезвычайно довольная.

   Как только она провела ладонью по магическому знаку на калитке, та сразу распахнулась. Ага, значит, уже и на неё настроено. Несмотря на усталость и небольшое чувство вины, Камилла была рада, что поддалась искушению. Теперь она хотела быть красивой, такой же, какой была мама, когда наряжалась, дурачась вместе с дочерью. Они иногда устраивали себе праздники и веселились, примеряя одежду, что хранилась в одном из сундуков. Селена говорила дочери, что это прошлое, к которому она никогда не вернётся, и наряжала Камиллу. Правда, со временем дочь переросла миниатюрную знахарку и не могла участвовать в подобных забавах. Но мать, поддаваясь на уговоры, иногда радовала девушку примерками, превращаясь в знатную даму.

   — Где же тебя так долго носило, девонька? — неодобрительно покачала головой Ханна, когда девушка устало присела на скамью у входа.

   — Я столько всего накупила… — расплылась в улыбке Камилла. — Ты не думай, я на свои. А для работы — вот.

   Глядя на довольную девушку, Ханна передумала её отчитывать и подхватила коробки, чтобы помочь отнести в комнату. По дороге, правда, объяснила, что хозяина ещё нет, но он ругался бы, вернись раньше ассистентки. Так же сообщила, что всю работу по дому она уже сделала, но устала, поэтому обслуживать магистра за ужином предстоит Камилле.

   Аннод после расставания с судьёй и помощницей отправился для получения консультации к своему приятелю. Друзей он не имел и заводить не собирался, считая, что для этого слишком хорошо знает человеческую натуру. К тому же, ему было достаточно того, что он в своё время приобрёл немало врагов, которые и так периодически не давали ему скучать.

   Добравшись до здания тюрьмы, в одном из крыльев которой и располагалась большая часть подразделений Королевской службы дознания, Аннод немного изменил план и свернул в свой родной отдел магического содействия. Неужели ко всему прочему ещё и сентиментальность проснулась? Такими темпами он вскоре станет профнепригодным.

   — Ба-а, я уснул или каким-то непостижимым образом вернулся в прошлое? — мрачно заметил темноволосый и круглый как шар в своей полноте начальник отдела, заменивший в своё время на этом посту Аннода.

   — Надеюсь, что нет. Ты мне нужен сейчас и в сознании, Никкан. Не поделишься по старой памяти информацией?

   — Если бы я тебя не знал, Аннод, подумал бы, что ты толкаешь меня на должностное преступление. Но всё же не так просто, да?

   — Ты знаешь, я берусь только за те случаи, по которым следствие уже закончено или не начиналось в силу ряда причин. Так что, ты ничего не разгласишь. Кто из наших участвовал в допросе слуг младшего Дункана?

   — Я обязан тебе этим местом, только поэтому готов рассказать всё, что знаю. Но, учти, Аннод, не «наши», а «мои» ребята, ты больше здесь не начальник.

   Магистр не отреагировал на поправку, продолжая не мигая смотреть на бывшего подчинённого, которого сам и рекомендовал на эту должность, когда уходил.

   — Кхм, в общем, там был я, — после паузы продолжил Никкан. — Всё-таки родной брат судьи, дело нашумевшее, но как, оказалось, чистое. Конечно, я не копал так глубоко, как ты в своё время, после моего вмешательства никто из слуг умом не тронулся. Но, поверь мне, ни по собственной инициативе, ни под воздействием никто из них не травил своего хозяина. За это я ручаюсь. А домочадцев в городе не было.

   — Ты хороший маг, но жёсткости тебе не хватает. Всегда надо докапываться до истины, любой ценой. Я уверен, что там имело место отнюдь не самоубийство.

   — Знаешь, какая между нами разница, — привстал Никкан, облокотившись на стол. — Я не путаю жёсткость с жестокостью. Здесь отдел магического содействия, а не пыточная. И свидетели не должны становиться пускающими слюни идиотами только потому, что ты в чём-то там уверен! Полагаю, тебе лучше уйти, Аннод. И я не буду рад видеть тебя снова.

   Магистр вышел не прощаясь. Он привык к тому, что в своё время на службе его считали не совсем нормальным, иногда перегибающим палку, но результата он добивался всегда. И теперь будет точно так же. Обычные дознаватели, несмотря на хорошо развитую интуицию и огромный опыт работы, всё-таки не читали мысли, как болтали в народе, поэтому к магам Аннод зашёл не зря. Каким бы размазнёй ни был Никкан, но дело он своё знал хорошо и работать умел. Почти наверняка он прав и слуги ни при чём. От этого Аннод и решил отталкиваться в своих рассуждениях.

    Следующим пунктом его пути был кабинет того самого приятеля, который и вёл следствие по интересующему магистра делу. Крамер был ищейкой до мозга костей и смысл жизни видел исключительно в разоблачении преступников. Именно поэтому они в своё время сошлись с Аннодом. Дознавателя не интересовали методы осуществляющего магическое сопровождение магистра, важен был лишь итог этой работы. И, как правило, оба оставались довольны результатом. Но в этот раз и он был уверен в том, что следствие ничего не упустило. Погибший собрал друзей, что-то вещал о том, что сделал переоценку своей жизни и принял важное решение, о котором они все узнают в конце ужина. Но рассказать ничего не успел, поскольку вскоре после десерта умер, как показало вскрытие — от яда. Причём, ни в еде, ни в напитках ничего отравляющего обнаружено не было. Некроманта задействовать было нельзя, поскольку в завещании Дункана имелось однозначное указание на запрет подобных процедур. После всех положенных действий следствие пришло к выводу, что он сам незадолго до смерти принял яд, но, видимо, не рассчитал время. Состав, впрочем, так и не удалось идентифицировать, именно поэтому смертельное вещество не было обнаружено, просто не знали, что и в каком виде искать. Да, действие яда было аналогично тому, что использовался в старом деле, но больше никаких пересечений не нашлось. Именно это удалось узнать Анноду, после того, как он переместился вместе с бывшим коллегой в небольшой кабачок «для своих», расположенный в том же здании тюрьмы. Потакая профессиональной привычке, они устроились в самом тёмном углу, откуда прекрасно просматривалось всё помещение. И довольно весело провели время, вспоминая былые дела за кувшином крепкого напитка, который, естественно, был запрещён для продажи в государственном учреждении, дабы дознаватели не теряли трезвости ума и остроты зрения. Но его всегда можно было приобрести якобы на вынос и употребить тут же. За болтовнёй незаметно наступил вечер, а магистр всё не спешил расставаться с приятелем, впервые за долгое время расслабившись и забыв о своей злобе на весь мир. Аннод даже решил, что именно так и заводят друзей, поскольку за один вечер сблизился с Грегором Крамером больше, чем за годы службы.

ГЛАВА 6

Вернувшись домой довольно поздно, Аннод всё ещё пребывал в умиротворённом состоянии духа и решил, что непременно уточнит у своей ассистентки, что она там рассмотрела в тех часах с кукушкой. Но сначала он хотел утолить свой зверский голод, поскольку даже закусывать вне стен дома не любил и почти целый день не ел, удовольствовавшись солёными орешками.

   Экономка следила за тем, как Камилла сервирует стол, пока хозяин переодевался к позднему обеду, периодически хвалила и поправляла совсем немного. Девушке нравилась манера Ханны не поучать, а просто давать советы, не кичась своими знаниями и умениями. Хоть они обе и выросли в деревне, но саму экономку всему обучила её тётка, а Камиллу мама. Селена никогда не позволяла дочери вести себя так же, как и деревенские, учила этикету и себя вела соответственно, показывая, как должна есть воспитанная юная леди. В общении знахарка старалась быть попроще, но окружающие чувствовали, что совсем не проста она. И, конечно, все странности и отличия списывали на магические способности. А вот Камилла никогда не задавалась вопросами о прошлом матери и тому, где она всему научилась. Так было в их жизни и всё.

   Водрузив супницу на стол и убедившись, что всё готово, Камилла отправилась пригласить хозяина к столу. Но на выходе из столовой столкнулась с магистром, так и не дождавшегося, когда его уже позовут. На мгновение они оба неловко замерли в дверях, не отводя взгляда друг от друга. Аннода снова поразили эти удивительные глаза, отражающие как будто всю мудрость мира, чего никак не приходилось ожидать от такой юной девушки. И неожиданно для себя он вспомнил, каким мягким и тёплым бывает женское тело, когда рука непроизвольно легла на тонкую девичью талию, поддерживая и не давая Камилле упасть. Она же разглядела лихорадочный блеск и удивилась новому выражению лица мага, ставшему как будто мягче. К его чести, мужчина достаточно быстро пришёл в себя, извинился и подумал, что пить ему всё-таки нельзя. Или надо закусывать. Но руки по-прежнему не отпускали девушку, хотя угроза падения давно миновала. Почему вместе с её появлением в этом доме в бесстрастном некроманте вдруг решили проснуться все те чувства, которые он искоренял в себе столько лет?! Даже эти умные глаза не давали ответа, но он и не хотел этого знать, ему был важно, чтобы изменения остановились.

   — Надо быть аккуратнее, — наконец, произнёс он и, мягко отодвинув девушку, вошёл в комнату.

   Камилла промолчала, она была, конечно, с этим согласна, только и магистру не мешало бы не носиться по дому, как семилетнему оголодавшему мальчишке. Она поправила передник, слегка съехавший, когда произошло столкновение, и вернулась в комнату, чтобы обслуживать хозяина за столом. Аннод ел сосредоточенно, больше ни словом не обмолвился с Камиллой и, казалось, был полностью погружён в себя. Ханна заглянула в гостиную и неодобрительно покачала головой, что-то не так всё в этот вечер. Подумав, она решила, что больше не будет поручать эту работу девушке, лучше уж сама всё сделает. За душевным разговором, которым она всегда развлекала магистра, и от еды пользы больше.

   На самом же деле мужчина злился совсем не на помощницу. Как он мог позволить себе подобное поведение?! Никогда Аннод не опускался до низости, любая из служанок могла упрекнуть хозяина в грубости, излишней требовательности, но ни одна не сказала бы, что он давал волю рукам. И вроде бы ничего особенного не произошло, но маг не стал себя обманывать — на краткий миг он испытал давно забытое желание обнять крепче и захотел узнать вкус поцелуя Камиллы. Хотя, выглядело всё вполне невинно и девушка могла не заметить его состояния, но больше подобного повториться не должно! Впредь необходимо держать дистанцию и не давать повода ассистентке даже предположить, что он желает чего-то большего, чем деловые отношения.

   Покончив с едой быстрее обычного, Аннод отправился в кабинет, чтобы изучить полученные от судьи материалы. Камилла с Ханной приступили к уборке, но внезапно хозяин вернулся и позвал помощницу с собой. Дела есть дела и нельзя одному неудобному случаю позволять нарушать планы. Как только девушка устроилась на кресле для посетителей, магистр дал ей поручение, протянув блокнот в кожаном переплёте.

   — Это тебе для работы, карандаш тоже возьми и сразу записывай то, что надо будет сделать завтра. Первое, утром сходи в лавку мебельщика, Ханна знает, где она находится, и подскажет адрес, надо организовать тебе рабочее место. Пожалуй, в том углу. Работать всё-таки удобнее, находясь в одном помещении. А если вдруг мне понадобится поговорить с клиентом наедине, просто будешь выходить. Записала? — дождавшись кивка, магистр продолжил. — Второе, составишь перечень свидетелей и просто лиц, упоминаемых в обоих делах с ядами. Найдёшь пересечения — сразу мне сообщишь. Третье, как специалист в травоведении и целительстве, постарайся по действию яда и прочему, что было выявлено при вскрытии, определить хотя бы группу, к которой он может относиться. Пока, думаю, достаточно. Как только будут результаты — мне на стол, а дальше помогаешь Ханне. Всё ясно?

   Камилла почти привыкла к пронизывающему холодом взгляду и больше не реагировала на него так, как в первый день, но неприятно было по-прежнему. И как она могла подумать, что магистр чем-то болен?! Если уж только бессердечием. Тому, что произошло в столовой, она вообще не придала значения, в отличие от Аннода. Столкнулись, с кем не бывает, просто сообразила — она уже не в своём доме, а в жилище уважаемого человека, и здесь нельзя вести себя так же беззаботно, как в деревне. Надо быть аккуратнее и степеннее что ли… К своим обязанностям Камилла отнеслась очень серьёзно, поэтому слушала внимательно и аккуратно записывала поручения. Всё было понятно и на первый взгляд не слишком сложно, поэтому в ответ на вопрос магистра помощница снова кивнула.

   — Иди и постарайся не попадаться мне на глаза в этих… этой одежде, — поморщился Аннод, как будто съел что-то кислое.

   Камилла вспыхнула, она немного принарядилась в обновки и перевязала волосы красивой лентой, очень уж хотелось быстрее примерить купленное. Но теперь, когда приказание отдано таким тоном, как будто она у нищих обноски отобрала, зареклась надевать в этом доме хоть что-то, кроме рабочей формы, как она назвала ту одежду, что приобрела на деньги нанимателя.

   Магистр остался в кабинете один, но сосредоточиться на работе так и не смог, постоянно возвращаясь мыслями к неловкой ситуации, которая так надолго выбила его из привычной колеи. Вероятно, он слишком долго отказывал себе в дамском обществе. Да и одета Камилла была так, что невольно вернула его во времена юности. Когда-то Клэр очень любила модные фасоны и умело пользовалась даже минимумом украшений, превращая обычную одежду в нечто весьма привлекательное. За окном окончательно стемнело и Аннод вышел из кабинета, чтобы зажечь светильники. В доме было тихо, настолько, что можно было расслышать дыхание женщин, готовящихся ко сну в своих комнатах. Он остановился у комнаты своей помощницы и прислушался. Никаких криков и стонов, значит, ему удалось избавить её от кошмаров. И какую же тайну прячет в себе приёмная дочь Клэр, так внезапно появившаяся в его жизни и с первых дней настолько её поменявшая?

   — Вы что-то хотели? — раздался за спиной Аннода голос Камиллы.

   Магистр, конечно, не вздрогнул от неожиданности, но лицо его было очень хмурым, когда он обернулся.

   — Где ты научилась так тихо ходить?

   Девушка только вздохнула, чему она удивляется?! Видимо, только её мама учила, что отвечать вопросом на вопрос невежливо.

   — В лесу, где же ещё. Вам что-нибудь нужно? — перефразировала она вопрос.

   — Просто проверяю дом на ночь. А ты почему не спишь? Неужели специалист по лечебным настоям может страдать от бессонницы? — криво усмехнулся маг.

   — Просто пить захотела. Да и дело сегодняшнее из головы не идёт. Вы же меня испытать на нём решили, да? Я видела, что вам уже всё ясно, вот теперь и проверяете, догадаюсь ли я.

   — И что конкретно позволило моей ассистентке сделать такой вывод? — Аннод перестал улыбаться, заинтересованный заявлением девушки. — И лучше продолжить беседу в кабинете, если уж мы решили поговорить о делах. Прошу.

   Камилла возражать не стала, какая разница, здесь или там сдавать экзамен. Тем более, что ей всё было ясно и провалить испытание она не боялась.

   — Ну, я внимательно слушаю, — откинулся на спинку своего кресла Аннод, когда они переместились в кабинет, и упёр руки в края столешницы.

   — Ваша детская присказка совсем не показалась мне смешной, не просто так вы её произнесли, а вложили тайный смысл. Поэтому я решила присмотреться к часам и, конечно, поняла, на что вы намекали. Клюв кукушки был как будто припорошён чем-то, но это точно не пыль, отличить было не слишком сложно. Я примерно посчитала расстояние до стола и получалось, что если яд был в часах и распылялся кукушкой, то большая его часть падала на хозяина. Он был очень педантичен, как я поняла из допросов слуг, записи которых были на кристаллах, всегда принимал пищу строго по времени. Вот и получал дозу яда с каждым боем часов, скорее всего, это длилось не очень долго, так как запас отравы приходилось бы пополнять. А слуги вроде как ни при чём, значит насыпали один раз и кто-то посторонний. Я права?

   — И да, и нет, — холодные глаза рассматривали Камиллу как диковинного зверька, вдруг заговорившего на человеческом языке.

   — Не права в том, что я на что-то намекал той присказкой. У меня есть такая привычка, произносить что-нибудь отвлечённое, когда задумываюсь. Будь мы знакомы немного дольше, ты бы знала об этом. К тому же, в тот момент пробили часы, вот и навеяло. Но, с выводами относительно способа доставки яда в организм жертвы, ты можешь действительно оказаться права. Признаться, я удивлён твоей наблюдательностью. И мне, и дознавателям эти часы не показались подозрительными. Убийца или очень изобретателен, или это как-то глупо…

   Камилла заморгала непонимающе, а потом довольно улыбнулась.

   — Получается, я раскрыла преступление?! Я сама?

   — Раскроем мы его тогда, когда найдём убийцу, таковых может быть и несколько. Исполнитель и заказчик — оба виноваты в смерти Родда Дункана. Конечно, мог всё это провернуть и один — тот, кто ненавидел за что-то брата судьи. В общем, есть над чем поработать. Завтра же с утра придётся отправиться снова на место преступления и взять остатки вещества для анализа. Или у тебя уже есть и предположения о том, что это за яд?

   Камилла радостно кивнула, ей ли не знать, настоящему специалисту по травам. Конечно, уверена она быть не может, но уже прокинула несколько вариантов и остановилась на одном.

   — Есть одна травка, её используют для приготовления приворотных зелий, но бывали случаи, когда получалось даже совсем не то. Если за дело берётся не маг или просто не знающий тонкостей человек, то в итоге может получить именно яд. Причём, выглядит настой как обычная вода, полностью прозрачный и без вкуса. Но! — девушка подняла палец вверх. — Появляется характерный запах!

   Камилла остановилась, чтобы перевести дыхание и получить хоть какую-то реакцию на свои слова от магистра. Аннод же сидел и слушал почти безучастно, как будто ему тут не раскрытие злодейского умысла на блюдечке преподносили, а о погоде вчерашней рассказывали.

   — Земляники?

   — А-а… — разочарованно протянула девушка. — Вы знали, а мне специально не стали ничего говорить. Всё-таки экзамен.

   — Вовсе нет. Просто меня удивило наличие слабого аромата этой ягоды ранней весной. Как раз под часами я его и почувствовал. А никакого чаепития, ввиду отсутствия хозяев, быть не могло. Ты молодец! Судья Дункан оказался прав относительно твоей сообразительности. И я рад, что у меня настолько наблюдательная и просвещённая ассистентка. Осталось только проверить твои догадки, но этим я займусь сам. Твой перечень заданий на завтра в любом случае остаётся прежним.

   — Но зачем теперь проверять списки людей, проходящих по обоим делам? Тут явно другой случай.

   — Это лишь одна из версий, а прорабатывать нам придётся несколько. Урок второй — ты идёшь за фактами, а не подгоняешь их под свою теорию. И пока не проверим всё, мы и версию связи между двумя делами будем отрабатывать, и прочие, если возникнут, и, конечно, с кукушкой. Даже если это просто твоя фантазия удачно совпала с не очень вовремя пробившими часами. Это понятно?

   Камилла загрустила. Только что она была в полной эйфории от того, что догадалась обо всём первой, а теперь со слов магистра получалось — просто ткнула пальцем в небо и удачно попала в факты.

   — Отчего же не понять, всё ясно. Только вот пункт с ядами я вроде как уже выполнила.

   — Камилла, давай договоримся, хотя всё это было описано в соглашении, которое ты подписала. Ты никогда не должна оспаривать мои решения. Если я сказал, что все пункты надо выполнить, значит, так ты и будешь делать. В этот раз тебе удалось нащупать нить, которая может привести к раскрытию, но в работе дознавателей никогда нельзя останавливаться на половине пути. Порой, преступники бывают очень изобретательны и в начале расследования даже предположить нельзя, чем оно закончится. Точно так же случается, что в реальности происходят несчастные случаи, на первый и даже второй взгляд выглядящие как злодейский умысел. И прежде чем удаётся это установить, приходиться проделать огромный объём работы. Тебе просто надо учиться грамотно вести следствие, а это долго, нудно и не очень увлекательно. Рутина, без которой никак не обойтись. Проверь ряд совсем разных вариантов и подбери несколько ядов, наиболее подходящих под наш случай.

ГЛАВА 7

Следующий день пребывания Камиллы в доме магистра был полон хлопотами. Сразу после завтрака она отправилась искать лавку мебельщика и, конечно, заблудилась. Видимо, пропустила один из поворотов и вышла совсем на другую улицу. Ничего страшного, безусловно, не приключилось, но девушка решила, что случившееся не иначе, как знак судьбы. На самом углу неизвестной улицы красовалась большая лавка часовщика, что не могло остаться незамеченным и даже порадовало девушку. Именно туда Камилла и решила заглянуть, сразу попав в совершенно иной мир, пёстрый и очень беспокойный. Вокруг тикали, стучали, позвякивали и производили другие звуки десятки часовых механизмов и не только.

   — Чего-нибудь желаете приобрести? В подарок отцу, на годовщину родственникам, жениху, может быть? — как будто из-под земли вырос юркий молодой человек с зализанными назад и чем-то намазанными волосами.

   — Э-э, нет. Я пока присматриваюсь, — непроизвольно сделала шаг в сторону Камилла, про себя удивляясь, как настолько неприятный тип может заниматься торговлей.

   — Ходят тут, отвлекают, — тут же фыркнул парень и отошёл, важно задрав голову и старательно демонстрируя свою причёску.

   Пройдя вдоль одной стены, уже вычеркнутая из списка потенциальных покупателей и поэтому оставленная в покое, Камилла подошла к противоположной и остановилась напротив очень интересных часов.

   — А эти продаются? — показала она на заинтересовавший её экземпляр.

   Молодой человек сразу подскочил к ней и, уже забыв о былой обиде, начал скороговоркой объяснять.

   — Это выставочный образец, они не работают. Но, если вы пожелаете, мы изготовим точно такие же и даже можем сделать дарственную надпись на обратной стороне крышки. Все будут знать, у кого такой замечательный вкус.

   — Они же настенные, — растерялась Камилла. — Надпись и видно не будет.

   — Я вижу, вы всерьёз заинтересовались, — растянул узкие губы в улыбке продавец, сразу став дружелюбнее. — Я имел в виду крышечку, которая открывается при бое часов. Каждый раз, когда будет куковать птица, ваше имя тоже будет видно.

   — Очень интересно. Меня смущает только то, что таких часов вы, наверное, изготовили очень много и подарок не будет оригинальным, — зашла издалека Камилла.

   — Что вы… Всего пару штук и сделали, обычно заказывают нательные в подарок, на цепочке. Настенные сейчас не в моде, — явно перестарался с откровенностью молодой человек.

   — Вот как? Тогда мне надо подумать. Скажите, а можно внести изменения по желанию заказчика?

   Юноша сначала расстроился, что ляпнул лишнего и покупатель может сорваться, но понял, что ещё не всё потеряно.

   — Это необходимо согласовывать с мастером. Если изменения не касаются самого часового механизма, то почти всё возможно. Мы и птичку другую можем, и отделочку по заказу сделать, любую прихоть воплотим.

   — Это очень мило, — удалось и Камилле улыбнуться. — У вас есть карточки, чтобы я не потеряла вашу лавку?

   — Конечно! Как же можно? Вот.

   Ассистентка магистра покинула часовую мастерскую весьма довольная, как собой, так и добытой информацией. Если её догадка верна, то часы в доме Тодда Дункана могли появиться совсем недавно. А кто их заказал и были ли они сразу с «сюрпризом» или потом доработаны, это уже её хозяин сам выяснит. В деле-то точно не было ничего относительно этого момента. Да и зачем дознавателям выяснять, как долго часы висят в комнате, если на них никто внимания не обращал? Теперь же всё будет зависеть от того, что там покажет анализ вещества, которое засохло на клюве кукушки.

   Повинуясь какому-то внутреннему чувству, она не стала сразу интересоваться, как найти нужную улицу с мастерами по мебели. И даже зашла ещё в несколько лавок, торговавших часами, интересуясь, конечно, настенными с кукушкой. Убедившись, что слежки нет, как и других похожих часов, сама над собой похихикала и отправилась решать вопрос с обустройством рабочего пространства в кабинете магистра. Времени и так было потрачено слишком много, а впереди ещё самое интересное — составление списка и проверка её идеи с ядом. Пусть господин великий дознаватель и считает, что это скучная работа, а вот Камилле она нравилась. Педантичность была, пожалуй, самой сильной из её сторон, именно благодаря этому качеству она и достигла успехов в учёбе. Во всяком случае, так говорила мама…

   Смахнув слезу и посетовав на то, что ветер сегодня сильный, девушка нашла нужную лавку и представилась. Мастер оказался высоким крепким мужчиной неопределённого возраста, внимательно выслушал её идеи, внёс поправки и обещал через пару дней уже привезти стол и кресло.

   — Так быстро? А замеры делать не будете?

   — Так, я давно в доме магистра Беллиса всю мебель чиню, всё знаю уже. У меня специальная книжка есть с планом и расстановкой мебели, так что не переживайте, барышня. А для креслица, чтобы удобное именно для вас было, я всё на глаз определил. Ваш столик тоже надо будет зарисовать, но только после установки, вдруг передумаете. Иногда бывает, сразу новое по заказу господина вашего делаю, точную копию поломанного, но всегда на прежнее место всё становится. Уважаю я стабильность.

   — Копию… А это мысль. Простите. Это я о своём, — искренне улыбнулась Камилла, мастер ей понравился. — И часто он вас работой нагружает?

   — Да не то, чтобы… Но, почти каждый месяц пару лавок и столов привожу, уж больно собаки у него погрызть всё любят. А ваш-то столик чудной больно, столько ящичков и выемки на столешнице, затейница барышня.

   Камилла рассеянно кивнула, что-то сказала о том, что это для удобства работы, а сама задумалась… Как раз собак-то она во дворе их дома никогда не видела. Да и как они могут мебель портить, которая внутри находится, если должны снаружи жить? Только вот и Ханна что-то говорила о зверюках… Да, надо бы узнать, кого там прячет некромант, а то теперь боязно ночевать рядом с неизвестно кем. Утвердившись в этой мысли, девушка решила, что сегодня же дождётся, когда все уснут, и попробует разведать. Тепло распрощавшись с добряком-мебельщиком, отправилась домой, чтобы перекусить и взяться за дело, в предвкушении которого у неё даже костяшки пальцев зудели, так хотелось быстрее всё пролистать, просмотреть и закономерно в итоге узнать, кто преступник.

   — Камиллочка, деточка! Я уже думала, не туда куда тебя услала! Столько времени пропадала, надо же и кушать не забывать. А то ни тебя, ни магистра, одна тут сижу, куриную лапшу сторожу, — запричитала Ханна, когда новая жилица появилась на пороге.

   — Кстати о сторожах. А у нас собаки есть? — сразу же включилась Камилла.

   — Да боги с тобой, — махнула рукой экономка. — Откуда они у нас? Думаешь собачку охранную завести? Так это нужно сперва с хозяином обсудить, её же кормить надо, а значит, расход лишний. Без магистра такие дела не решаются. Да и не страшен нам никто с таким господином, сколько себя помню, ни разу ни один вор не залез.

   — Нет, так нет. Не будем никого заводить. Это лапша так аппетитно пахнет? — повела носом не хуже любой собаки Камилла.

   — Пойдём, накормлю. Как сходила, всё заказала?

   Радушная Ханна отвела девушку на кухню, где налила полную миску наваристого супа и, как обычно, развлекла беседой. У прачки внук народился, а в доме напротив жильцы новые появились, на рынке редька вдруг подорожала и так далее. Камилла слушала, кивала, иногда что-то мычала согласительное и уплетала за обе щеки уже вторую порцию. Даже не думала, что настолько голодная. Тяжела сыщицкая доля, так много ходить, никаких денег на прокорм не хватит. Это ещё хорошо, что в договоре питание за счёт нанимателя прописано было, оставалось только радоваться этому факту.

   После еды навалилась сытая усталость. И хоть куда-то идти уже было лень, но Камилла сделала над собой усилие и всё-таки поднялась из-за стола.

   — Ты меня извини, Ханна, совсем я тебе не помогаю. Я сейчас всю пыль в доме уберу, после такого обеда голова соображать отказывается, так что поработаю на другом поприще. Ходить-то везде можно или хозяин не любит, чтобы служанки посещали его лабораторию или что там у некромантов?

   — По дому убраться надо везде, а вот в подвал не суйся. Там магистр иногда долго пропадает, но зато сам и убирает. Да ты туда и попасть не сможешь, магией там только вход открывается. Ты, как я поняла, тоже немного волшебница, но то ж специальное колдовство, никто не пройдёт без хозяйского дозволения.

   Камилла кивнула, кое-какую информацию добыть удалось, не дожидаясь ночи. А что там за магия, она всё равно проверит, заодно и послушает, есть ли в подвале животные или нет.

   — Хорошо, что предупредила, могла бы влезть куда не надо. А о пыли теперь можем вообще на время забыть. Ту, что есть, уберу да ещё заклинание поставлю — она даже не будет скапливаться. Правда действует оно не очень долго, пару недель всего, но всё-таки уборку облегчает.

   Работа отвлекла от желания поспать и вот уже блестят все поверхности в комнатах, кабинете, кладовке и холле. Последний был оставлен напоследок именно для того, чтобы спокойненько разобраться со входом в подвал. Как и предупреждала Ханна, дверь не поддалась, как бы Камилла ни старалась её вскрыть. Обычный механический способ она отвергла сразу, слишком уж заметны его следы, а вот магией попробовала. У неё был один секретик, о котором вроде бы не знала даже мама. А всё дело было в совершенно неконтролируемой детской любви к сладкому, вследствие чего оное пряталось и маскировалось, а потом и просто запиралось где-нибудь не без помощи колдовства. Камилла же со временем разработала универсальные магические отмычки, которые ей позволяли добираться до любимого лакомства. Правда, чтобы не быть пойманной, она старалась есть по чуть-чуть, в своих масштабах, конечно. Но, Селена всё равно догадывалась о проделках дочери и всё время усложняла защиту. К тому моменту, когда девочка выросла, а её тяга к сладкому, напротив, уменьшилась, она умела уже очень многое. Только в этот раз не помогли и эти навыки. Камилла повздыхала, потом, как смогла, замаскировала следы своих попыток и отправилась в кабинет выполнять следующий пункт из своих заданий.

***

Аннод был удивлён не столько сообразительностью ассистентки, сколько тем, что ни дознаватели, ни, что более невероятно, он сам не обратили внимания на странную кукушку. Хотя, мало ли в чём мог там быть её клюв… Тем не менее, он не привык оставлять без внимания даже самые незначительные детали, поэтому отправился в дом Тодда Дункана сразу, как только закончил с разбором почты и текущими хозяйственными делами. Даже имея такую хорошую экономку как Ханна, он был вынужден не меньше, чем раз в месяц отвлекаться на проверку счетов и прочую ерунду. Это заняло несколько часов, поэтому на улице Каштанов магистр появился ближе к обеду.

   В этот раз он был без сопровождающего, в роли которого выступал главный городской судья Дункан, но у магистра имелось письменное распоряжение того на совершение всех необходимых для расследования действий. Неприятным сюрпризом стало возвращение семейства погибшего, которое так некстати появилось в доме до того, как маг успел взять пробы. Аннод не любил общаться с впечатлительными родственниками, если только не подозревал их. Но, коли уж представился такой случай, то можно и лично познакомиться, а не через документы дела. Тем более, что там и было не так много информации о близких погибшего.

   Лакей впустил магистра в дом и проводил в гостиную, где принимала соболезнования от знакомых госпожа Сюзанна Дункан, жена убиенного. Конечно, в газете появился некролог, в котором сообщалось о внезапной кончине известного в городе делового человека Тодда Дункана. Никаких намёков на совершённое преступление и тем более самоубийство, которое, безусловно, бросало тень на всё семейство, не было, но знакомые торопились высказать соболезнования в надежде узнать пикантные подробности, если таковые имели место быть. Весьма странная смерть для ещё не слишком старого и отличавшегося отменным здоровьем весельчака Тодда. Дождавшись, когда очередь притворно скорбящих поредеет, Аннод приблизился к вдове и представился.

   — Благодарю за то, что не оставили своим вниманием наш дом, господин Беллис. Вероятно, вы были деловым партнёром мужа? — печально, но не слишком, поприветствовала ещё достаточно привлекательная женщина гостя.

   — Признаться, не имел чести знать господина Дункана при жизни. Но я занимаюсь выяснением обстоятельств его смерти по поручению старшего брата, — не стал скрывать магистр, наблюдая за реакцией на свои слова.

   По комнате пробежал шепоток удивления, но, отдать должное вдове, она сохранила прежнее выражение лица, как будто не услышала ничего неприятного.

   — К сожалению, я неважно себя чувствую и мне надо побыть одной. Прошу простить меня и ещё раз благодарю за соболезнования, — извинилась Сюзанна Дункан и поднялась с дивана, чтобы покинуть гостей.

   Заявление было встречено с понимаем и вскоре все посетители разошлись, кроме Аннода, не собирающегося покидать дом раньше, чем соберёт улики, за которыми он и явился. Почти сразу, как лакей подал последнему гостю шляпу и зонтик, магистра пригласили в кабинет хозяина, где теперь обосновалась его скорбящая вдова.

   — Значит, вас нанял Абнер. Мало ему было того, что он портил нервы брату при жизни, так теперь ещё решил отыграться и на мне.

   О том, что братья не очень-то ладили, маг уже слышал, а теперь представился случай узнать больше и о причинах разногласий.

   — Господин судья преследует иную цель, насколько мне известно. Во всяком случае, если мне удастся найти подтверждение его подозрениям относительно произошедшего, то пятно самоубийства не будет лежать на репутации вашего семейства.

   — Оставьте эти хождения вокруг да около, — поморщилась женщина. — Он что, подозревает меня?

   — А есть повод? — холодно поинтересовался Аннод.

   — Он всегда испытывал необъяснимую неприязнь ко мне и запретил брату жениться, пригрозив, что вычеркнет его из завещания. Старший был женат на своей работе и близких не имел, поэтому и завидовал нашему с Тоддом счастью. К нашей удаче, дела мужа шли хорошо и ему было безразлично, кому достанется наследство судьи.

   Со слов вдовы выходило, что вся проблема в банальной зависти одного брата к удачной личной жизни второго. Что ж, семьи бывают разными, но Аннод привык доверять своему чутью и оно подсказывало — не так всё просто в этом конфликте.

   — Если не возражаете, то я займусь тем, для чего меня наняли. Мне необходимо собрать улики в столовой.

   — В самом деле? Мне очень жаль, но вы опоздали. Я приказала вымыть в этой комнате буквально всё сразу по возвращении. Всё-таки муж умер от отравления, сам он это сделал или его убили, установление данного факта не вернёт Тодда к жизни. А рисковать своим здоровьем я не собираюсь. Не думаю, что там могли остаться эти ваши улики. Может быть, чаю? — мило улыбнулась Сюзанна и позвонила в колокольчик.

ГЛАВА 8

Магистр провёл в гостеприимном доме семейства Дункан почти весь оставшийся день, успев почти до отвращения насладиться как чаем, так и обществом прекрасных дам. Сюзанна представила гостю свою воспитанницу, оказавшуюся очень скромной, если не сказать забитой девицей лет семнадцати. Они вернулись с отдыха на целебных источниках, где поправляли здоровье все знатные господа и дамы, если в том имелась необходимость. Бедной сиротке как раз и были прописаны врачом горячие ванны с минеральной водой и прогулки под сенью хвойных деревьев для поднятия жизненного тонуса. Девочку в своё время взяли под своё крыло новоиспечённые муж и жена Дункан сразу после заключения брака, решив таким образом начать семейную жизнь с благого дела. На тот момент возраст Кетти составлял не многим более трёх лет. И была она чудо как хороша, являясь самым послушным и милым созданием со слов её опекунши. Вскоре появился и собственный ребёнок — сын, но на данный момент он уже был отдан на обучение в военную академию. Хотя мать и очень жалела, что его не отпустили проститься с отцом, но постоянно твердила: «Даже такой юный дворянин должен учиться мужественно сносить жизненные испытания».

   Узнав всё, что словоохотливая Сюзанна решила ему поведать, Аннод тем не менее настоял на сборе улик и проверил ещё раз столовую. Конечно, всё блестело чистотой, но он решил изъять стул, на котором всегда сидел глава семьи (чего только не случается, а вдруг в нём были отравленные иглы?!) и те самые часы, относительно которых у его помощницы имелась теория. Даже если их протёрли, внутри должно присутствовать устройство, распыляющее яд, следы которого магистр и надеялся обнаружить. Он так и не определился с тем, сознательно или нет были уничтожены улики, но заранее организованное алиби для жены покойного, наводило на мысли о её причастности. К сожалению, Сюзанну Дункан не допрашивали дознаватели, да и применять методы ментального воздействия к дворянам без достаточных на то оснований закон запрещал. Пока таковых у Аннода не имелось, хотя для себя он отметил, что вопрос об отношениях супругов необходимо изучить более пристально, как и всё, что предшествовало их свадьбе. Личные мотивы — наиболее распространённая причина убийств, тем более, что ядами предпочитают пользоваться именно дамы…

   Наняв извозчика, магистр направился в дознавательскую лабораторию, сотрудники которой не брезговали и частными исследованиями, за дополнительную плату, разумеется. Учреждение сие располагалось на окраине города, дабы не причинить вреда населению в случае возникновения нестандартных ситуаций. А таких случалось множество, поскольку трудились там настоящие фанатики своего дела, не гнушающиеся самых опасных методов. Аннод решил лично присутствовать при изучении доставленных им предметов и задержался в лаборатории допоздна. Часы разобрали буквально по винтику, стул тоже подвергся детальному изучению, так же, как и набивка и даже ткань сидения. К сожалению, прошедший день можно было назвать абсолютно безрезультатным, поскольку ни один из предметов не содержал ничего, даже отдалённо напоминающее отправляющие вещества или устройства, способствующие их попаданию в организм жертвы.

   Магистр возвращался пешком, чтобы немного развеяться и подумать обстоятельно над делом об отравлении Дункана. И как так получилось, что дома уже нет прежнего спокойствия и атмосферы, всегда способствующей продуктивной работе мысли? Никогда раньше он не замечал за собой излишней впечатлительности, не барышня в самом деле, чтобы так реагировать на появление нового человека. И да, сначала показавшаяся ему очень перспективой версия Камиллы не выдержала и первой проверки фактами. Жаль будет разочаровывать девочку, но без подобных ситуаций в их деле не обойтись. Она в любом случае молодец и может стать хорошим сыщиком.

   Магам лаборатории Аннод дополнительно оплатил восстановление вещей и отправку их хозяйке, приложив к посылке извинительное письмо. Портить отношения с одной из подозреваемых он пока считал преждевременным, хотя сегодняшнее общение далось ему с большим трудом. Именно поэтому так кстати была эта прогулка по вечернему городу.

   Какие бы слухи ни бродили об улице Белой лилии, но это было, пожалуй, самое безопасное место в городе. Да и некромантов там обитало не так уж и много — четверо, если считать и самого Аннода. Когда-то было больше, но после чистки магических рядов, которая зацепила и школу для юных волшебниц, остались только те, к кому у закона претензий не было. Многие дома пустовали, но благодаря репутации этого места, желающих купить по сходной цене особняк особенно много не наблюдалось. Агенты по продаже недвижимости первые несколько лет не теряли надежды и пытались рекламировать престижное жильё в северном квартале. Но потом воспользовались услугами гильдии магов, наложили стазис на пустующие дома с тем, чтобы те не превращались в руины без хозяйской руки, и пустили всё на самотёк. Тем более удивительным был тот факт, что в доме, стоявшим пустым уже полтора десятка лет, магистр увидел огни. И располагался этот заброшенный дом аккурат напротив его собственного. То, что дело не в грабителях или бездомных, позарившихся на чужое добро, он понял сразу. Слишком много света и шума для тех, кто должен был бы скрывать своё присутствие.

   Повинуясь старой привычке, Аннод переместился на ту сторону улицы, где теперь обретались новые соседи, и замер в тени раскидистого куста. Фонари на тихой улочке горели, но стояли не так чтобы очень часто, поэтому тёмных местечек имелось предостаточно для желающих незаметно подслушать чужие разговоры. И вскоре терпеливое ожидание магистра было вознаграждено.

   — Осторожнее с этими ящиками, лентяи, — недовольно прикрикнул мужской голос. — В подвал несите, куда же ещё?! Где она только нашла этих бездельников.

   — На базаре, а ты где думал, не в гильдии же?!. К тому же мне опять захотелось прогуляться по старым местам, под иллюзией, конечно, — почти сразу ответил приятный женский тембр.

   — Нашлялась уже, почти каждый день гуляешь. Зачем сейчас вышла, когда дело идёт к финалу?! Вернись в дом и не высовывайся, — зло прошипел мужчина.

   — Не слишком ли ты усердствуешь, милейший, изображая строгого мужа? Да кто меня увидит в темноте? Единственная польза от твоей скупости. Надо же, пожалел денег на дополнительное освещение дома! И вообще, ты слишком нервный. Хочешь, я приготовлю что-нибудь успокоительное? — мглу разрезал звонкий женский смех.

   — Иди к себе. Пока я здесь отвечаю за безопасность, ты будешь слушаться меня и даже дышать тогда, когда я разрешу. Возомнила о себе!

   На этом беседа прекратилась, видимо, новые жильцы вернулись в дом, закончив со своим багажом. Аннод прошёл немного дальше вниз по улице и только тогда вернулся на сторону, где стоял его собственный дом. М-да, интересные у него появились соседи. Женщина, вероятно, маг, а мужчина — однозначно нет, если ему нужны деньги для организации освещения. И почему-то он главный, что довольно странно при таком раскладе. Значит, либо он её прячет от представителей закона, либо сам является государственным служащим, а она — его подопечной. В королевстве практиковали защиту особо важных свидетелей, но маги предпочитали осуществлять её собственными силами, не прибегая к помощи королевских служб. Странно всё это… И весьма интересно!

   Магистр вошёл в дом, где вкусно пахло стряпнёй Ханны, и удивился тому, что его никто не встречает. Обычно экономка всегда дожидалась хозяина, чтобы накормить и снабдить свежими новостями. Не успел он пройти через холл, как из кухни появилась его верная Ханна и, как обычно, всплеснула руками.

   — Ой, а я думала, что Камиллочка вас встретит, сама покамест мясо для ветчинки солю. Как вы любите, сделаю — сварю с пряностями и закопчу потом. Да чего это я болтаю, а на стол не накрываю?! Сейчас-сейчас, у меня всё горячее, специально держу к вашему возвращению.

   Почему-то всегда хмурого и нелюдимого Аннода, совсем не стремящегося к светскому и не только общению, абсолютно не раздражала болтовня Ханны. Напротив, именно она создавала тот уют, который он так ценил. И слушая её соображения по поводу вдруг появившихся соседей, магистр, может быть, впервые осознал, что экономка для него совсем не прислуга, а скорее член семьи. Да, у них была своя, маленькая, всего из двух человек, но всё-таки семья. Те кровные родственники, что имелись, уже давно исчезли из жизни некроманта. Камиллу он к близким людям, конечно, пока не причислял, хотя думал о ней уже слишком часто, как ему казалось.

   Со слов экономки выходило, что карета с новыми жильцами появилась вскоре после того, как он ушёл, а потом подъехали и несколько гружёных мебелью и прочим скарбом подвод. К большому расстройству Ханны разглядеть, что за личности теперь будут жить напротив, ей не удалось — обзор закрывала та самая карета. И была она скорее всего нанятая, слишком уж замызганной и неухоженной выглядела. Но самым странным ей показалось то, что хозяева прибыли сразу, а не после слуг, которые привели бы дом в надлежащий вид. Кроме грузчиков никакой прислуги она не заметила, а это ну очень подозрительно. Где это видано, чтобы господа сами посуду расставляли и еду себе готовили?

   Плотно поужинав, всё равно рано спать не ляжет, и выслушав очень полезные наблюдения экономки, маг направился в свой кабинет, где застал спящую помощницу. Камилла, видимо, составляла списки или изучала яды — на столе были свалены и те, и другие материалы. Магистр усмехнулся, вспомнил, как сам по молодости много раз засыпал, занимаясь делами. Он тогда не делал различий между днём и ночью, работал столько, сколько мог выдержать его достаточно выносливый организм. Иногда это выливалось в несколько суток без сна, что, без сомнения, отразилось на его и так не самом спокойном характере. Умильно нахмуренное личико Камиллы вызывало желание дотронуться и разгладить морщинку между бровей, но Аннод одёрнул себя и решил не беспокоить девушку. Ему не хотелось слушать её извинений и всего прочего, когда она обнаружит, что самым непозволительным образом проспала первый рабочий день, сама проснётся и уйдёт. А он лучше посетит своих питомцев, уже наверняка истомившихся без прогулки.

   Неприятным сюрпризом для хозяина дома стала обнаруженная попытка проникновения в подвал. Никто посторонний сделать это изнутри дома не мог бы, значит — Камилла. Просто из любопытства или она тайный агент? И почему эта мысль не пришла ему в голову раньше? Аннод решил, что стареет — либо у него мания преследования, либо он недооценивает людей, а если точнее — магиню, ориентируясь исключительно на смазливую внешность и юный возраст.

   Отключив защиту, маг спустился по лестнице вниз, где располагались его лаборатория и вольер для животных. Радостный скулёж и виляние трёх хвостов заставили Аннода улыбнуться. Всё-таки к своим зверям он относится лучше, чем к людям, пусть фаэрги и намного опасней большинства двуногих.

   — Ну что, ребята, готовы к прогулке? — магистр потрепал по холке питомцев. — Но, сначала я вас покормлю, так оно безопасней будет.

   Из специально оборудованной кладовки он левитировал бычью ногу — любимое лакомство своих зверёнышей, и отправил в вольер, сразу сняв стазис. Хруст костей в мощных челюстях и дружное рычание были самой лучшей музыкой, которую он когда-либо слышал. И смотрел магистр на своих здоровых малышей с таким умилением, как многие родители на играющих детишек.

   Камилла проснулась и не сразу поняла, где она, но благодаря затёкшей спине, воспоминания быстро вернулись. Нет, ну это надо же! Она так ничего и не успела, а ещё так замечательно распланировала ночную вылазку. Интересно, а магистр вернулся? И видел ли он её? Если хозяин уже дома, то вряд ли заходил в кабинет, где она так замечательно «трудилась». Даже немного изучив его характер магистра, ассистентка могла с уверенностью утверждать, что терпеть такого безобразия тот не стал бы.

   Окончательно уверившись в том, что непозволительный сон на рабочем месте никем замечен не был, Камилла активировала магический светильник и разобрала заваленный документами стол. В отдельную стопку отправились составленные списки по двум делам, туда же лёг свиток с ядами и просто опасными составами. А основные материалы вернулись на полку, которую для них выделил магистр. Теперь можно было просто посидеть в тишине и подумать. За окном синела ночная мгла, оттеняя полную луну, девушка так залюбовалась, что не сразу сообразила — на заднем дворе движутся тени. Свет сразу был потушен, а Камилла спряталась за портьерой, чтобы вести наблюдение без риска быть замеченной.

   На эту сторону выходили окна только кабинета на первом этаже и хозяйских комнат на втором. Поэтому выяснить, кто дерзнул бродить ночью под самым носом у некроманта, можно было лишь с того места, где Камилла и находилась. Не идти же ей в хозяйские покои ночью?! Высокая фигура за окном показалась знакомой, а когда мужчина поднял голову, луна осветила лицо самого господина Беллиса. Его помощница разочарованно выдохнула, ничего странного в том, что маг ходит по собственному двору, нет, но потом заметила — он решил устроить позднюю прогулку в довольно странной компании. Ханна вряд ли стала бы обманывать, утверждая, что собак в хозяйстве нет. По всему выходило, что она не знает, хотя живёт в доме давно и пользуется доверием хозяина. Зачем магистру понадобилось скрывать живность? Это объяснимо только в том случае, если в подвале живут совсем не собачки, а кто-нибудь похуже. К счастью, ночное светило позволяло разглядеть не только тени, но и некоторые детали. И… ничего особенного. Да, собаки крупные, их три, но это всё. Камилла задумалась, может, это созданные некромантом подобия собак? Если и так, то он действительно мастер, двигаются, поскуливают и даже бегают за палкой! Удивительно, что и говорить! С другой стороны, узнать, что животные всё-таки присутствуют в доме, удалось, даже не побывав в надёжно запертом подвале. Но, само по себе установление этого факта ясности не прибавило. Конечно, теперь было очевидно, что собаки или кто они там не страдают в качестве объектов эксперимента. Вон, как играют, любо-дорого посмотреть. И даже имеющий вместо сердца кусок льда магистр в этот момент был больше похож на нормального человека. Тихо выбравшись из-за шторы, Камилла направилась в свою комнату, чтобы уже как следует выспаться.

ГЛАВА 9

Утренний доклад в кабинете магистра проходил в прохладно-спокойной атмосфере. Аннод делал вид, что не знает о вчерашнем сне помощнице на рабочем месте и тем более о её попытке проникнуть в подвал без ведома хозяина. А Камилла — что не стала свидетельницей тайной прогулки мага с его таинственными питомцами.

   — Никаких пересечений по людям, так или иначе попавшим в поле зрения дознавателей по двум делам, я не обнаружила. Вот списки. Единственный, кто фигурировал в производстве по выяснению причин кончины господина Тодда Дункана, и я его знаю — мебельщик Хром. Я проверила ещё раз, но в первом деле не было никаких упоминаний о ремонте или покупке мебели. Просто в глаза бросилось, вот я и решила на всякий случай…

   — Ничего удивительного. Урок третий — интуиция в нашем деле может иметь даже большее значение, чем дотошная работа над фактами. Это не значит, что надо доверять только ей, но, пожалуй, две аморфные субстанции — она и ещё везение, иногда позволяли раскрывать такие дела, о которые сломал зубы не один дознаватель. И кстати, Хром — один из лучших специалистов по мебели в городе, так что вполне закономерно его периодическое присутствие в домах знатных господ. Это я к слову. С людьми понятно, а что по ядам?

   По тому, как маг себя вёл — периодически что-то читал и не только в подготовленных ею списках, а так же совсем не смотрел на Камиллу, казалось, что он её не слушает. Но девушка уже начала привыкать к особенностям поведения магистра, поэтому спокойно продолжила всё тем же ровным тоном.

   — По тому факту, что при вскрытии, которое было проведено достаточно быстро, следов яда обнаружено не было, я пришла к выводу об использовании состава из растительных компонентов. Синтезированные алхимиками вещества, как правило, имеют более стойкую структуру и сохраняются в организме жертвы очень долго. Из тех растительных, что могли вызвать столь быструю кончину путём остановки сердца без других каких-либо признаков отравления, не было ни тошноты, ни спутанности сознания и так далее, мне удалось выделить три. Первый — на основе сребролиста осеннего, второй — с использованием хвоща ядовитого и третий — какора сердечная почти в чистом виде.

   Камилла сделала паузу, ожидая реакции на свои умозаключения. Молчание мага выбивало её из колеи сильнее, чем его недовольство. Правильно ли она поступила, сразу вычеркнув довольно обширный пласт ядов не растительного происхождения? Вчера это показалось ей самым верным, поскольку на их изучение потребовалось бы несколько дней, если не сказать — недель. А теперь, когда она излагала свою теорию магистру, уже закрались сомнения.

   Аннод же старался не показать, насколько удивлён. Только что ассистентка озвучила ему его собственные рассуждения на эту тему. Даже поручив Камилле проработать тему ядов, он сам не переставал обдумывать оба случая. В первом тоже не было обнаружено следов отравляющего состава, но горничная призналась в том, что именно она подсыпала яд хозяину, который сначала соблазнил, а потом переключился на другую девушку. И даже будучи признанной виновной, она отказалась назвать того, у кого приобрела яд и тем более, его состав. Отвергнутая влюблённая лишь рыдала и хотела умереть, поскольку не представляла жизни без своего обидчика, которого сама же и убила. Вероятно, это всё же был яд, купленный у какой-нибудь магини, работающей без лицензии, попросту — знахарки, а они обычно используют именно растительное сырьё. По этой причине и ещё потому, что алхимики отпускали свои составы только адресно и по рецепту, он тоже склонялся к версии Камиллы.

   — Я так полагаю, что ты расположила эти три яда в обратном порядке по степени соответствия нашему случаю? Излагай детали.

   Камилла кивнула и отметила про себя, что магистр отложил бумаги, приготовившись её внимательно слушать, что даже немного польстило юной дознавательнице.

   — Да, именно так. Сребролист осенний — довольно известное средство, но сезонное, поскольку для изготовления яда используется свежесобранный материал, а это, соответственно, осень. Использовать по прямому назначению его тоже лучше сразу, так как со временем он теряет свою опасное свойство. По моим расчётам, даже если он был изготовлен поздней осенью, то к моменту отравления жертве необходимо было употребить целый кувшин, что вряд ли можно было бы просто устроить. Да и пахнет сребролист довольно неприятно, так что незаметно подмешать большое количество, например, в вино, не получится. Именно поэтому я ставлю его на последнее место. Второе у хвоща ядовитого, здесь вся проблема только в горьком вкусе. Данный материал довольно редко используется современными изготовителями ядов именно из-за того, что его вкус чрезвычайно трудно замаскировать. Но всё-таки возможно, особенно если отравленная жидкость распылялась и попадала на кожу и слизистые. Дункан мог просто не понять, почему ощущает горечь. И самое вероятное, это средство на основе какоры сердечной. Именно его я имела ввиду и вчера. Оно часто добавляется в духи, так как прекрасно впитывается кожей, но не с целью отравления, а привлечения жертвы в любовные сети, так сказать. Именно поэтому я склонна думать, что в первом деле горничная была уверена — она использует приворотное зелье, и вовсе не желала смерти своему хозяину. Просто девушка приобрела некачественный продукт. А вот в деле Дункана я даже не знаю…

   Аннод слушал очень внимательно и не перебивал. Общие сведения о перечисленных ядах он и так знал, но то, что девочка произвела расчёты необходимой для летального исхода дозы сребролиста, говорило о ней, как о настоящем профессионале. Не мешало бы проверить, конечно, но почему-то магистр был уверен, что Камилла не ошиблась. И её версия об этом средстве с ароматом земляники на основе какоры сердечной очень подходила под оба случая, теперь это было абсолютно очевидно.

   — Ты изучала яды раньше? — поинтересовался Аннод, пока никак не комментируя услышанное.

   — Основы мне преподавала мама. Многое узнала уже из практики, — Камилла вдруг покраснела. — Я не для себя, а просто училась и разные зелья готовила. Годные экземпляры потом мама забирала и продавала по мере необходимости. Кому крыс потравить, а кому и приворожить мужа гулящего… Но моя основная специализация — лечебное направление. Хотя, по правде сказать, любое средство, призванное исцелять, при неправильном применении или превышении дозы, способно убить.

   — И это возвращает нас к началу твоих изысканий. Или ты уверена в том, что использовалась именно какора сердечная?

   Морщинки у глаз магистра углубились, то ли он прищурился, то ли смеялся над ней, при этом сохраняя серьёзный вид, Камилла не поняла. Но лекарственные средства она исключила сразу, потому как были бы другие проявления у пострадавшего, зачем же углубляться?

   — Уверена. И даже знаю, где те часы, через которые распыляли яд, могли изготовить. Вот, — девушка положила на стол магистра карточку с адресом лавки.

   — Молодец. Вынужден с тобой согласиться относительно яда, только, увы, часы здесь ни при чём. Ты проделала хорошую работу и полученный результат мне нравится. Но, установить яд ещё не значит определиться со способом его проникновения в организм. А часы были разобраны полностью и внутри ничего, кроме часового механизма не обнаружилось.

   — А следы? Тот налёт?

   — Не успел. Вернулась хозяйка и приказала провести тщательную уборку комнаты. Слуги в доме Дунканов своё дело хорошо знают, всё блестело, когда я изымал предметы. Даже если и было что-то на мебели или той же кукушке, следы были смыты. Так что, и это следующий урок, собирать улики надо сразу же, как попадаешь на место преступления. Потом их уже может не быть. Признаться, в данном случае, на это и рассчитывать особенно не приходилось. Всё действительно важное уже было изъято королевскими дознавателями.

   — Вдова тоже может быть причастна и тогда её стремление к чистоте вполне объяснимо, — заметила Камилла. — И алиби у неё безупречное, вообще отсутствовала в городе. Заранее подготовилась, чтобы не обвинили в убийстве мужа? Она может быть как соучастницей, так и заказчицей. Брак по расчёту?

   — Вот этим ты и займись. Необходимо выяснить всё об этой семье, даже болезни, хобби и прочее. Предоставляю тебе полную свободу действий, сама решишь, каким образом тебе это удобнее будет сделать. А я постараюсь копнуть поглубже в прошлое.

   Отпустив Камиллу, магистр задумался о том, какую же службу он мог настолько заинтересовать, чтобы к нему приставили секретного агента. Слишком уж умна и образованна оказалась эта девушка для простушки, выросшей в деревне, пусть и воспитывалась магиней. Он вспомнил свои прегрешения и не нашёл ни одного, достойного столь пристального внимания тайного сыска. На дознавательницу Камилла абсолютно не походила, прослужившие в этой службе даже очень непродолжительное время навсегда пропитывались тем цинизмом, что позволял не принимать близко к сердцу человеческие слабости и пороки. Таких молодых и, как следствие, романтически смотрящих на мир сотрудников очень любил начальник именно самой закрытой королевской службы — тайного сыска, что вполне укладывалось в умозаключения Аннода. Вопрос в том, для кого в конечном итоге и зачем Камилла добывала сведения о нём по поручению своего руководства… Банально за деньги или из другого интереса? Возможно, в столице заинтересовались им благодаря родственным связям или сама мамуля решила присмотреть за сыночком?

   — Первый, третий, пятый, судья был вороватый, — задумчиво произнёс очередную поговорку маг, выныривая из раздумий. — Надо приставить к ней кого-нибудь. Тем более, что поручение по поводу Дунканов у меня для Одноокого и так имеется.

   Магистр покинул дом, направившись в ту часть города, где приличной публики практически не встречалось. Его целью был кабачок, служивший местом приёма клиентов для одного проныры, который за деньги мог узнать любую информацию. В тёмном углу, совсем не различимый ото входа, сидел давний агент Аннода, задолжавший ему своё время услугу.

   — Богатых тебе нанимателей, Одноокий, — поприветствовал худощавого мужичка неприметной наружности маг.

   Тот развернулся лицом к магистру и приподнял повязку, закрывающую его правый глаз.

   — А, это вы, господин магистр, собственной персоной. Давненько не виделись, — вполне радостно поприветствовал он гостя.

   Когда-то самый известный городской вор имел другую кличку и оба глаза. Но после того, как конкуренты решили, что на их долю приходится слишком мало добычи, но многовато внимания дознавателей, которые рыскали по всему городу после громких дел молодого парня, его карьера закончилась. Аннод нашёл побитого вора в плачевном состоянии, голова того была раскроена почти пополам и правая сторона напоминала скорее отбивную, чем часть человеческого тела. Воспользовавшись своими умениями, некромант вернул к жизни уже почти мёртвого парня и даже восстановил целостность черепа. А вот глаз мальчишке сохранить не удалось, но магистр вставил ему искусственный, по сути, являющийся магическим фильтром. Теперь вор, получивший новую кличку — Одноокий, видел только левым, но если открывал второй глаз, то сразу мог понять — иллюзия перед ним или натуральный объект. Это сослужило ему много раз хорошую службу, в том числе и благодаря тому, что эту особенность ни он, ни маг не афишировали. К прежней работе подлеченный пациент не вернулся, но начал сотрудничать с государственными службами разных уровней, а после того, как развернулся в полной мере — оказывать и частные услуги.

   — У меня к тебе дело, — присел, не дожидаясь приглашения Аннод. — Мне необходима вся информация, которую ты сможешь добыть, о семействе Дунканов с улицы Каштанов. Сколько тебе потребуется времени?

   — О, знакомая фамилия. Помнится мне, не так давно загнулся брат судьи и дознаватели там хорошо порылись, только не нашли ничего. Я могу и сейчас много чего рассказать о благородном семействе. Как обычно, за чистым фасадом и грязное бельишко припрятано.

   — Тебе уже кто-то поручал заниматься ими? — насторожился маг.

   — Нет, но я в своё время ухаживал за их экономкой, очень уж много ценностей натащил в дом один из предков братьев Дункан. Это потом они встали на честный путь и даже основали целую династию законников, которая теперь, похоже, и закончилась. Лакомый кусок, что и говорить, это я о богатствах семьи. Только вот не успел я обчистить гнёздышко, как раз тогда меня и… В общем, могу прямо сейчас рассказать то, что узнал от своей зазнобы. Вас мне обманывать и тянуть время, чтобы побольше заработать, ни к чему.

   Аннод кивнул, такая удача в его практике встречалась редко, но поручение в любом случае можно будет оставить, за прошедшие с тех пор годы, много чего в семействе ещё могло приключиться.

   — Братья с детства были очень близки, младший уважал старшего, а тот не торопился осваивать родительское наследство, полученное им в полное распоряжение. Он даже подарил отцовский дом младшему вместе со всем, что в нём хранилось. Но и себе, конечно, большую часть богатства оставил, ту, что в банке под надёжной охраной лежит. Ему оно было без надобности, поскольку уехал в столицу — карьеру строить. Ну, вроде как Абнер стал хорошим судьёй, неподкупным само собой и так далее, так что получал от казны достаточно, чтобы построить себе новый домишко, когда вернулся в Сардои уже со статусом главного городского судьи. И старался он не зря, вроде жениться собирался на какой-то графине, о чём брату и сообщил. Поэтому и стройка шла ударными темпами, пока будущая госпожа где-то отдыхала. А Тодд тоже обрадовал, что влюбился и его невеста скоро приедет, они вроде как на курорте познакомились. Собирались братья даже в один день две свадьбы устроить. И надо же было такому приключиться, что это оказалась одна и та же столичная красотка. Та самая, что стала женой младшего Дункана. Дамочка-то с двумя одновременно роман крутила, а, может, и в самом деле влюбилась в младшего уже после того, как судье голову вскружила. Вышел большой скандал, когда всё выяснилось, Абнер её выгнал из города и запретил приближаться к ним обоим. Так и забылась бы эта история, только в результате графиня через несколько лет вернулась и вышла-таки замуж за Тодда. Старший негодовал, но поделать ничего не смог, он узнал обо всём слишком поздно, когда церемония уже состоялась. А чтобы аннулировать брак между дворянами даже его влияния не хватило. А та девочка, которую дамочка воспитанницей именует, дочь кого-то из братьев. Видимо, убедила она младшего, что его, вот и стала госпожой Дункан. Только он малышку не признал официально, так и живёт в его доме безродной приживалкой.

   — Занятная история. Но ты, пожалуй, не оставляй семейку без внимания. Что да как там теперь и незадолго до смерти хозяина в доме происходило, мне особенно интересно, — Аннод выложил золотой на стол.

   — Это была бесплатная информация в благодарность за прошлое, господин магистр. Окажу вам услугу, вспомню молодость, если жива та экономка.

   — Это ещё не всё. Можешь считать это оплатой в счёт другой работы. Направь своих людей, которые посообразительней, наблюдать за моей ассистенткой. Стандартный набор — куда ходит, с кем общается, всё необычное, что с ней приключается, и тому подобное.

   — Понимаю, — кивнул Одноокий. — Завела себе ещё одного хозяина, думаете.

   — Выводы я сделаю сам, не твоего ума дело. Учти, она профессионал.

   — Симпатичная хоть? Хотя, ко всякой подход найти можно. Одно наблюдение может не дать той информации, которую бабёнки сами в постели разбалтывают. Особенно профессионалки — не хватает им любви да ласки.

   — Нет, никаких ухажёров! — резко бросил Аннод. — Пусть никто из твоих к ней и близко не подходит. Это ясно? Сегодня же и приступай, пока Камилла из дома не выходила, а она это непременно сделает. Полагаю, что сам разберёшься, которая из двух женщин, что живу в доме, моя помощница. Донесения будешь присылать тем же способом, что и раньше, когда я ещё служил, только на дом. Передавать лично мне либо Ханне в руки, ей я доверяю.

   Бывший вор кивнул и усмехнулся, когда маг вышел на улицу. Так все и норовят его ремеслу учить! Но хозяин — барин, желает одно лишь наблюдение — его и получит.

ГЛАВА 10

Подумав, Камилла решила, что ей необходимо несколько источников информации, чтобы она не была однобокой. И желательно получить её из как можно более удалённых друг от друга, в идеале это должны быть и слуги, и сами хозяева. С первыми проблем быть не должно, если примут за свою, а вот со вторыми… Кандидатуру госпожи Дункан пришлось отмести сразу, она слишком опытная дамочка — сразу раскусит, а вот воспитанница вполне может подойти, тем более, что по возрасту они не ассистенткой магистра не слишком отличались. Пообщавшись с Ханной и выяснив, где благородные девушки юного возраста проводят время и общаются, Камилла отправилась выполнять поручение магистра. В столь раннее время городской парк, где ежедневно прогуливались дамы, вряд ли пользовался популярностью, а вот слуги уже должны были работать вовсю. Именно поэтому помощница мага решила начать с них и опять не обошлась без помощи знающей почти всё экономки. И вот уже переодетая в типичную для прислуги одежду молодая особа деловито поправляет тяжёлую корзину с бельём перед домом прачки. Её товарки громко смеются и обсуждают хозяек с их странными привычками и глупостями, непонятными по большей части деревенским женщинам, нанимающимся на службу за очень скромное жалованье. Камилла отлично вписалась в их ряды, заранее приготовив по совету Ханны пару историй из якобы своей жизни младшей горничной, которой доставались только окрики и самая тяжёлая работа.

   Конечно, она шла наудачу. В городе было несколько мест, где стирали, отбеливали и крахмалили бельё для дорогих домов. Одежду своих господ чистили сами слуги, а вот для постельных принадлежностей, гардин и скатертей требовалось больше пространства, чем выделялось для хозяйственных нужд. Поэтому и существовали прачечные, где трудились не покладая рук, как профессионалы своего дела, так и горничные, отправленные следить за тем, чтобы хозяйское добро не попортили в процессе стирки. И, конечно, работа спорилась за душевным разговором.

   Камилла прекрасно влилась в компанию, зная и специфику деревенской жизни, и выказывая искреннее желание освоиться в городе. Старшие и, естественно, более опытные женщины с удовольствием поучали новенькую, рассказывая о случаях из их или чужой жизни. Как-то незаметно темы перешли на странности отношений в богатых семействах, где внебрачные дети воспитывались наравне с законными. Девушку предостерегали от романов с хозяином или его родственниками, поскольку можно было лишиться не только чести, так как на ней точно никто из благородных не женится, но и возможности работать в Сардои. Жёны, матери, тёти, сёстры любвеобильных мужчин обычно из солидарности не нанимали прислугу, которая слишком любезно отвечает на хозяйские знаки внимания.

   Некоторым, правда, удавалось задержаться в доме и даже издали наблюдать, как растёт родной ребёнок, который брался на воспитание отцом, но никогда не мог претендовать на его фамилию и тем более наследство. Да, получал образование и возможность зарабатывать деньги не в качестве прислуги, но на этом хорошее в их жизни заканчивалось. Хотя, поговаривали, один вот хотел признать дочку да не успел — помер. Видимо, раскаяние замучило. Камилла очень интересовалась, кому так не повезло, но то были лишь слухи и вроде как шли они из дома того самого Тодда Дункана, делом которого она и занималась. А вот про старшего брата никаких сплетен не ходило, так же как и об Анноде Беллисе, вполне приличные господа оказались с точки зрения горничных.

   Возвращаясь домой, Камилла обдумывала те крупицы информации, что удалось собрать, и понимала — выполнить задание магистра совсем не просто. Хотя, оставалась ещё призрачная надежда на встречу с Кетти — воспитанницей семьи Дунканов. Но трудно было представить, что она начнёт обсуждать нелицеприятные стороны жизни своих опекунов с первой встречной, а стать лучшей подругой в короткие сроки — задача не из лёгких.

   Корзина с бельём оттягивала руки, поэтому Камилла то и дело перекидывала её с одного бока на другой. И вдруг выронила, когда, уже почти дойдя до своего дома, бросила взгляд на противоположную сторону улицы. В коляску садился и что-то вещал сопровождающему его мужчине тот самый важный господин, чей визит, вполне вероятно, стал причиной смерти Селены. На нерасторопную горничную никто внимания не обратил, а она быстро подняла перепачканную скатерть и юркнула в калитку. Ханна поохала, что часть белья вернулась ещё более грязной, чем отправлялась на стирку, но, взглянув на бледное лицо Камиллы, запричитала.

   — Да что с тобой, красавица наша?! Занедужилось? Напугал кто? Дык, светлый день же на дворе. Что случилось-то?

   — Призраки прошлого, — отозвалась девушка.

   — Кто?! Ты видишь неупокоенные души? — корзинка второй раз упала, уже из рук Ханны.

   — Магистра нет ещё? — с надеждой поинтересовалась Камилла, хотя и не знала, чем он может ей помочь.

   — Куда там… Не раньше вечера и жди. Можешь объяснить толком, что приключилось? Знаешь, иди лучше на кухню, чаю тебе налью, тогда всё обстоятельно и расскажешь. Ну его, это бельё, сама ещё раз перестираю, вроде не всё испачкалось.

   Ханна убрала корзину и увела саму напоминавшую привидение помощницу поправлять здоровье. А этому делу особенно способствует горячее питьё и вкусная еда. Откусив пару кусочков вчерашнего пирога с творогом, Камилла обрела прежний цвет лица и, как могла, объяснила всё экономке. Как они жили с матерью и как та умерла, провожая необычного гостя, который и встретился только что на улице.

   — Говоришь, из дома напротив… Либо он сам там теперь обретается, либо в гости заглядывал. Надо будет хозяину всё рассказать, он точно разберётся, что к чему и от чего матушка твоя в мир иной так рано отошла, — деловито подытожила мудрая женщина, выслушав расстроенную девушку.

   — До того ли ему? Своих дел хватает, да и не убивал её никто, сердце само остановилось. А за ругань да запугивания у нас не казнят, деревенской знахарке ещё и не то терпеть положено.

   — Ой, не скажи! Господин-то наш больше всего на свете в чужих тайнах разбираться любит. Да и мать твою он знал, раз она тебя сюда с письмом прислала. Надо рассказать, Камиллочка.

   — Нет, не буду, хотя сначала и сама хотела так поступить. Не касаются его мои беды, это я непонятно чего испугалась. Пойду, пожалуй, дальше задание выполнять. Только переодеться надо, чтобы выглядеть как благородная дама, иначе никто и разговаривать со мной не станет.

   Ханна поохала, поувещевала для порядка, но переубедить девушку так и не смогла. И только тогда порадовалась, когда та вышла из своей комнаты писаной красавицей. И платьице с расшитой кружевом накидкой, и шляпка с небольшим пером очень уж были к лицу зеленоглазой Камилле, да и сами очи заблестели, когда она закружилась перед экономкой.

   — Ступай, только вернись до вечера. А то я волноваться буду, — обняла она свою помощницу и отпустила, сделав благословляющий жест.

***

Магистр решил навестить нанявшего его судью и получить объяснения о сокрытом им прошлом. С одной стороны, эта история с общей невестой двоих братьев может оказаться ни при чём, с другой — никогда не знаешь, какой коктейль намешан в деле и каким образом старые тайны становятся нарывами, прорывающимися в виде преступлений. В любом случае, у старшего Дункана имелся вполне приличный мотив для убийства брата. Конечно, прошло уже много времени и избавиться от счастливого соперника он мог гораздо раньше, но… С другой стороны, странное заявление Тодда друзьям, сделанное как раз перед смертью, о том, что он переосмыслил свою жизнь и собирается что-то предпринять, могло спровоцировать убийцу. И в этом случае, им является вероятнее всего не судья, а кто-то ещё не засветившийся в истории об отравлении. В любом случае, лучше сразу исключить Абнера, а для этого с ним необходимо хотя бы поговорить.

   — Рад видеть вас так скоро, Аннод, — поприветствовал мага судья Дункан, когда ему доложили о прибытии мага. — Есть новости?

   Магистр прошёл в кабинет и остановился напротив стола, за которым восседал судья в рабочей мантии. Он специально не воспользовался предложением присесть в кресло, чтобы его наниматель чувствовал себя не слишком комфортно.

   — Напротив. Я рассчитывал узнать кое-что у вас. Вы скрыли некоторые факты, которые могут иметь решающее значение для дела.

   — К чему эта обвинительная речь? — нахмурился пожилой мужчина. — Мы оба понимаем, что не в моих интересах утаивать факты. Я нанял лучшего, как мне отрекомендовали, специалиста именно для того, чтобы вы разобрались в этом деле, а не наоборот. Извольте объясняться яснее, господин Беллис.

   — Всенепременно, раз уж беру немалые деньги за свою работу, — Аннод сложил руки на груди. — Какова истинная причина вашего конфликта с братом?

   — Ах, вот вы о чём, — судья всё понял и даже расслабленно улыбнулся. — Это дело слишком старое, чтобы иметь отношение к его смерти. Раз уж вы докопались до столь давнего прошлого, не вижу иного выхода, как рассказать всё откровенно. Тем более, что эта история давно утратила всяческую болезненность в её восприятии всеми сторонами. И присядьте уже, наконец, Аннод.

   Магистр кивнул и соизволил занять кресло для посетителей, приготовившись, как ему казалось, к первой в его практике судейской исповеди.

   — Как вам должно быть уже известно, я покинул Сардои в довольно молодом возрасте и много лет служил на благо его величества и страны в столице. Мне удалось построить прекрасную карьеру для провинциального, пусть и родовитого молодого человека. Буду до конца честен, дело было не столько в таланте, сколько в том, что я работал по двадцать часов в сутки, постоянно совершенствуясь и не отвлекаясь на разного рода жизненные радости. Наши с Тоддом родители покинули этот мир довольно рано и я как старший сын получил в наследство всё семейное состояние. Признаться, я никогда не считал эту норму семейного законодательства справедливой, но моё дело — правоприменительная, а не законотворческая деятельность. Я привык уважать закон, каким бы он ни был. И всё-таки в моих силах было сделать так, что бы мой любимый брат не тратил свою жизнь на то, чтобы сводить концы с концами. Отдать должное Тодду, он оказался довольно предприимчивым и не бедствовал. Но фортуна дама капризная, поэтому я решил подарить ему родительский дом, который мне был без надобности ввиду места моей службы. Я получал приличное жалование и был обеспечен служебным жильём, так что не видел в этом какой-то проблемы для себя. Тем не менее у судьбы для нас всегда заготовлены сюрпризы. Для того, чтобы моя карьера и дальше развивалась так, как я этого хотел, мне необходимо было жениться. Возраст у меня был уже более, чем солидный, у нас с Тоддом, если вы не знаете, довольно большая разница в возрасте. К выбору невесты я подошёл серьёзно и подобрал, как мне казалось, неплохой вариант. Графиня из древнего, но не слишком состоятельного рода и, конечно, красавица с безупречной репутацией, производящая фурор каждым своим появлением в свете. А мне надо было быть заметным, таковы уж правила игры. После беседы с её отцом, который, не знаю каким способом, но убедил дочь принять моё предложение, я готовился к свадьбе. Увы, мои враги не дремали, пока я занимался устройством своего семейного положения. В результате интриг я получил новое распределение и вынужден был вернуться из столицы в родной город. Конечно, я стал главным судьёй Сардои, но ближе ко двору я мог рассчитывать на гораздо большее. Супруга мне уже не требовалась, но слово было дано и как дворянин я не мог пойти на попятную. Вернувшись, я незамедлительно приступил к строительству дома здесь. Перед свадьбой Сюзанна отправилась на курорт, где, как потом выяснилось, встретила моего брата. Я не любил её, поэтому и ревности никакой не было, но то, как она поступила, шло в разрез с принципами дворянской чести и бросало тень на нашу семью. Именно поэтому я отговаривал брата связывать судьбу с этой особой. К сожалению, мне удалось лишь временно поколебать его уверенность в чистоте намерений возлюбленной, потом он всё же вступил с ней в брак. Вот, собственно, и вся история. Чем она может помочь в расследовании?

   — А дочь Сюзанны? Кетти — милая девушка, но кто из Дунканов является её отцом?

   — Ах, вот оно что… Аннод, я вам уже объяснил, что не испытывал к своей невесте никаких чувств, тем более таких, которые позволили бы мне вступить с ней в брачные отношения до свадьбы. Если же Сюзанна родила ребёнка от Тодда, то становится ясен мотив его необдуманной женитьбы. Странно, что он не признал дочь и даже не обмолвился о факте её наличия. Или же она на самом деле воспитанница, а никак не моя родственница. Вы допускаете такое, магистр?

   — Всё возможно, господин судья. Я рад, что мы объяснились и теперь мне будет легче вести это дело. Позволите ещё личный вопрос? — дождавшись кивка, Аннод продолжил. — А почему вы в итоге так и не женились, если причина не в обманутой любви и разочаровании?

   — Теперь я уже не рад, что в молодости был настолько увлечён работой, но именно она всему причиной. Можно сказать, что я был женат на ней, именно так. Надеюсь, вы не повторите подобной ошибки, простите уж за откровенность. Но, в старости начинаешь на многое смотреть иначе, да… Как вы отнесётесь к тому, чтобы навестить Сюзанну и расспросить её о Кетти? Меня бы грела мысль о том, что в доме Тодда растёт моя родная племянница. Его сын — отрезанный ломоть, самостоятельный человек, а девочка… Решено, отправляемся немедленно!

   Аннод уже сильно сомневался в том, что эта давняя история может иметь отношение к расследуемому им делу, но решил уступить пожилому судье. Сюзанна всё ещё числилась одной из главных подозреваемых и магистру была любопытна её реакция на допрос в исполнении несостоявшегося мужа. Да и пренебрегать никакой информацией, пусть даже кажущейся на первый взгляд неважной, он не привык.

ГЛАВА 11

Камилла не замечала, что теперь гуляет по городу не одна, но Одноокий действительно отправил для её сопровождения своих лучших людей. Юркие ребята чередовались и старались не попадаться на глаза «объекту», удачно сливаясь с прочей публикой и не выделяясь ни одеждой, ни поведением. Девушка уверенно, хотя и неторопливо, шла в сторону городского парка, но не дойдя до него совсем немного, свернула. Она решила всё-таки не забрасывать свою версию с часами, тем более, что это вполне соответствует урокам магистра о необходимости доверять своей интуиции.

   Молодой человек, показавшийся Камилле очень неприятным в прошлый раз, по-прежнему отпугивал посетителей часовой лавки своим внешним видом и агрессивно-навязчивым стилем поведения. Две дамы как раз уходили, когда девушка вновь окунулась в мир тиканья и боя.

   — О-о, я так рад, что барышня решили вернуться! — воскликнул продавец, кидаясь к ещё не забытой им посетительнице. — Что выбрали? Солидные с кукушкой или элегантные нательные?

   — Эм-м, я бы ещё подумала, — уклончиво ответила Камилла, повергая в недоумение молодого человека.

   — Пожалуйста, — слегка растерянно ответил он. — Подсказать что-нибудь?

   В ответ на это предложение молодой человек получил настолько ослепительную улыбку, что немного ошалел. А Камилла решила, что пора его брать, пока не пришёл в себя.

   — Я бы не отказалась от персональной консультации. У вас бывают перерывы в работе?

   — Д-да, — уверенность продавца исчезла, оставив посреди лавки смущённого юношу.

   — Могу ли я рассчитывать на то, что вы уделите мне время вне этого замечательного магазина? — Камилла пару раз взмахнула ресницами и, немного отвернувшись, как бы рассматривала многочисленные часики, ожидая ответа.

   — Я смогу освободиться только ближе к вечеру. Сегодня работаю один.

   — Ничего, — радостно повернулась к продавцу девушка. — Приходите к парку, я сейчас как раз туда и направляюсь. С удовольствием выпью чашечку горячего шоколада в столь приятном обществе.

   Не дав молодому человеку опомниться, Камилла ещё раз одарила его улыбкой и скрылась за дверью, как раз впустившей очередную степенную пожилую пару. А продавец так и не понял, чем обязан столь резкой перемене в отношении его персоны. Совсем недавно эта посетительница смотрела на него с неприязнью, а теперь сама назначила свидание. И выглядела девушка сегодня совсем иначе, неужели ему удалось пленить обеспеченную горожанку и скоро можно будет заняться тем, к чему лежало сердце бедняги, а не тратить время на никому не нужную работу? В своих мечтах молодец уже был женат на богатой прелестнице и писал пьесы для столичного театра, не заботясь больше о том, чтобы заработать несколько монет для оплаты комнаты на холодном чердаке. На самом деле, он получал достаточно для того, чтобы позволить себе и более приличное жильё, но копил деньги для переезда, оставалось всего-то несколько лет для исполнения заветной мечты. Но время Казимир, как звали молодого человека, не тратил впустую, исписав уже несколько стопок листов замысловатыми сюжетами, обагрив их кровью выдуманных жертв и слезами вымышленных красавиц.

   Обо всём этом Камилла не догадывалась. Сделав одно дело, она уже стремилась к выполнению следующего пункта своего плана и совершенно спокойно шла к месту, где надеялась встретить Кетти. Но, по пути, конечно, возвращалась мыслями к часам, продавцу и тому, как выудить из него интересующую её информацию. Тут главное не переусердствовать и не дать ему повод думать, что она доступная девушка. Оставалось надеяться, что рассказы горничных о том, что в городе более спокойно относятся к общению незамужних девушек с мужчинами, правдивы. И после одной встречи вовсе не обязательно выходить замуж, чтобы не потерять репутацию.

   В какой-то момент помощница магистра настолько глубоко погрузилась в раздумья, что едва не была сбита опять куда-то спешащими дознавателями. Камилла только и успела заметить блеснувшую застёжку в форме цветка, как почувствовала резкий рывок. Из-под копыт зазевавшуюся девушку буквально выхватил какой-то человек, сразу же скрывшийся за углом улицы. Спасённая даже побежала вслед за этим смельчаком, чтобы поблагодарить, но за поворотом не обнаружила никого, кроме нищенки. Удивилась, но списала всё на торопливость горожан, а сама зареклась задумываться вот так по дороге.

   Искомый и единственный в Сардои парк был уже рядом и представлял собой совсем не рощицу, как думала Камилла, а нечто выдающееся. Увидев главную городскую достопримечательность, она поняла, что такое настоящая красота. Начиналось всё с кованых ворот с красивым замысловатым узором, в котором, впрочем, без труда угадывался герб города. Такие же, но поменьше завитушки располагались на многих звеньях кажущегося невесомым ограждения парка. Стража стояла с каждой из сторон и, о диво, улыбалась всем входящим, не пропуская лишь нищих и попрошаек, сразу отводя тех в сторону. Всем остальным, даже если это деревенский мужик в грязных сапогах, путь был открыт. Вход был бесплатный, но внутри имелось достаточно мест, где можно было потратить монеты на всякие приятные глупости.

   От самых ворот открывался вид почти на весь парк, располагающийся немного ниже. Чёткие линии разделяли его на причудливые фигуры, создавая ощущение другой реальности. Камилла почувствовала, что попала в какой-то иной — сказочный мир из детских фантазий. Здесь не было страшных чудовищ и принцев, но наличествовали красивые лебеди на блюдцах многочисленных озёр, каскадом переходящих одно в другое, фонтаны, сопровождаемые грустной лиричной или, напротив, весёлой заводной мелодией. А ещё имелось много необычной зелени, даже цвели кусты роз, хотя погода была ещё прохладной для этих великолепно пахнущих красоток.

   — Это я, конечно, молодец… Как же здесь можно кого-то найти? — задумчиво пробормотала девушка, присев на лавочку, спрятанную в алькове среди густых зарослей стриженного под разные фигуры животных кустарника.

   И тем неожиданнее был прозвучавший ответ.

   — Это зависит от того, кого вы ищете.

   Камилла закрутила головой, но рядом не обнаружилось ни одного человека, если, конечно, он не ползал по земле за кустами.

   — Здравствуйте, а кто говорит?

   — Добрый день, так редко со мной кто-то здоровается… Я — точка номер пять единого информационного магического портала города Сардои.

   — А что это такое? — о подобном девушка никогда не слышала.

   — Эксклюзив, исключительно наша разработка! — прозвучал гордый ответ. — Началось всё с центральной части города, а потом и до парка нововведение добралось. Изначально по рабочей необходимости для всяких там городских служб были установлены стационарные блоки для тех сотрудников, у кого кристаллов связи по какой-то причине не оказалось. Всякое случается да и не напасёшься на всех. Потом к ним была подключена функция информирования: в назначенное время являлся служащий к своему узлу связи и задание получал. Удобно, не надо в головную контору являться, чтобы узнать, где снегом подводу завалило, например. Да и гости знатные в наш город чаще приезжать стали, только со своими кучерами, а те же не знают местной специфики, ну и случались разные казусы, когда завозили своих хозяев туда… куда не надо в общем. Поэтому и возникла эта идея с созданием информационного портала, только об этом в основном те знают, кто в гости приезжает, стража на въезде знатным господам объясняет. Парк у нас большой, тоже установить несколько точек решили, а я вот теперь стою тут без дела, даже поговорить не с кем.

   — Простите, а вы, точка номер пять, живая? — Камилла слышала о говорящих магических картах, но эта точка не озвучивала заложенную информацию, а именно общалась.

   — Если бы, — как будто даже раздался вздох. — Во-первых, я мужеского рода, во-вторых — уже мёртвый. Тела у меня нет, а вот душу заключили в эту лавочку и сделали интеллектуальной частью портала.

   Девушка подскочила, как будто и впрямь уселась на тело человека. Неудобно как-то…

   — Ой, извините, я не знала! — непроизвольно воскликнула она и сразу спросила, осенённая догадкой. — Вы в плену, неупокоенная душа?!

   — Какая впечатлительная барышня. Нет, я здесь по собственной воле. Никогда не верил в возрождение душ и всё такое, вот и завещал себя всего полностью родной лаборатории. Меня даже спрашивали, согласен ли я работать здесь в парке, это всё же лучше, чем в кристалле сидеть. Правда, я думал, что буду постоянно общаться с такими вот милыми девушками, а никому оказался не нужен. Да вы присаживайтесь, это же просто лавка, я не чувствую ничего, а от человека даже магией заряжаюсь.

   — Мне очень жаль, — Камилла пусть и с опаской, но снова опустилась на лавочку. — А как вас зовут? Неудобно обращаться к вам без имени, господин маг.

   — Когда-то меня звали Гарольд Краш. А как величать столь сообразительную и добрую девушку?

   — Камилла Парти. Можно просто по имени. Очень приятно познакомиться, господин Краш.

   — Не больше, чем мне, милая Камилла. Вы не представляете, насколько скучно здесь одному. Может, будете заглядывать хоть иногда? Так приятно пообщаться с живым человеком, а не только с прочими душами.

   — Обязательно буду приходить, только часто не обещаю, у меня работа.

   — Барышня работает? Неожиданно. Могу полюбопытствовать, где и кем? Не пугайтесь, я и живым был без предрассудков, а теперь положение в обществе для меня и подавно пустой звук.

   — Служу ассистенткой у магистра Беллиса. Я недавно в городе.

   — Ага… Знавал я одного некроманта с такой фамилией. Не с улицы ли Белой лилии ваш хозяин?

   Камилла решила, что напрасно проболталась, всё-таки она не знает, с кем на самом деле разговаривает и не станет ли её излишняя откровенность очередной ошибкой, но сказанного не воротишь.

   — Всё верно. Вы были приятелями?

   — Не совсем, виделись несколько раз. На той улице у меня жила возлюбленная. Она в своё время возглавляла школу для юных волшебниц, а та располагалась на улице Белой лилии напротив дома Аннода. Какие были времена… Теперь и её нет среди живых. Но, чего это мы о грустном? Вы же кого-то хотели найти, Камилла? Видимо, по служебной надобности, так что можете на меня положиться, я же работал в дознавательской лаборатории. Приятно оказать услугу коллеге. Обязуюсь хранить молчание о ваших вопросах, я понимаю, что такое служебная тайна.

   Отбросив все сомнения, в конце концов ей была предоставлена полная свобода в способах сбора информации, помощница магистра Беллиса озвучила имя и положение той девушки, с которой ей всенепременно нужно встретиться и желательно сегодня же. Конечно, о том, в связи с каким делом её была нужна искомая особа, Камилла умолчала. Гарольд задумался на совсем не продолжительное время и затем сообщил.

   — Это всё не очень законно, но я вроде как уже не субъект правовой системы, меня нельзя лишить свободы или жизни, правда? Я от скуки веду свой график наблюдений, а так же слежу за всем, что происходит на портале. Обычные запросы совсем не интересны, но как функциональная часть системы я имею достаточно обширные права, поэтому отслеживаю всё необычное. Но, даже получив доступ к базе жителей Сардои, я не могу сопоставить информацию о них с живыми объектами, глаз-то у меня нет. Но имеется одно наблюдение на слух. Есть похожая парочка, гуляют здесь вместе Сюзанна и Кетти, думаю, одна из них и есть та, которая вам нужна. Больше в городе нет таких сочетаний имён в одной семье, это мне известно доподлинно. Только сегодня они в парк не приходили, ни на этой лавочке, ни на остальных, где установлены аналогичные точки, их не было. Можете подождать, если не торопитесь.

   А что оставалось делать? Камилла решила поболтать с Гарольдом, раз уж представилась такая возможность. То, что Кетти может прийти не одна, а с опекуншей, не радовало, эта часть плана неопытной дознавательницы хромала на обе ноги сразу.

   — Хм, глаз нет и вы не можете видеть, а говорите как? — вспомнила, что её смутило в самом начале беседы, Камилла.

   — Встроенный магический блок всего лишь, он является необходимостью, а вот глаза по мнению создателей информационной точке не нужны. Хотя я с этим не очень согласен.

   — Гарольд, а расскажите мне о себе, если вам не больно вспоминать свою жизнь, — попросила Камилла заключённую в лавку душу.

   — Родился, жил, умер, чего грустить, если все через это рано или поздно проходят. А я практически стал бессмертным, если, конечно, проект не закроют. Самым интересным в моей жизни были исследования, я возглавлял отдел, специализирующийся на некромантии. Очень интересная у меня была работа, при том, что сам я всего лишь целитель, мне всегда манила и эта область магической науки. Именно благодаря своим изысканиям я познакомился с Магдой Нирр. Я уже говорил, что был влюблён в начальницу школы? Это была именно она. Мы вместе занимались нашумевшим делом некромантского ордена. Пытались разобрать на составляющие их ритуалы, чтобы понять замысел, но в итоге ещё и придумали несколько новых. Слышали, наверное, об ордене Второй шанс?

   — Что-то знакомое, но нет, — покачала головой Камилла, как будто Гарольд мог её увидеть.

   — Если ваш магистр очень талантливый маг, то Магда была просто гениальной.

   — Но как же, если она стала причиной вашей смерти? — Камилла удивилась нелогичному с её точки зрения отношению к той, что поспособствовала кончине самого Гарольда.

   — Ну и что? Без моего активного участия ничего такого не могло произойти. Рано или поздно, но жизнь всё равно закончилась бы, я и сам проводил опасные эксперименты, а то, что вытворяла Магда… Эх, наш роман был таким же стремительным и страстным, как она сама. Я потерял голову и готов был на всё ради неё, даже если бы она попросила умереть ради проверки её очередной теории. А то, что произошло, просто несчастный случай. Надеюсь, я не слишком откровенен и не смутил такую юную девушку, как вы?

   — Откуда? Вы же не видите, — Камилла совершенно была не против выслушать Гарольда, даже его рассказы о личной жизни, но совершенно не понимала, как он смог определить её возраст.

   — Ваш договор с магистром зарегистрирован, а значит, есть в информационной системе. Теперь вы, Камилла Парти, жительница о города. Правда, кроме адреса, имени и возраста больше я ничего не знаю. Уж вы простите меня, если испугал, просто мне очень скучно, а тут вы. Если я буду много чего знать, то и вы будете чаще приходить, хотя бы ради профессиональной консультации.

   Немного расслабившись от этого простого и вполне логичного объяснения, Камилла заверила, что будет навещать Гарольда не меньше двух раз в неделю. И они уже спокойно вернулись к обсуждению его взаимоотношений с Магдой, а потом перешли к городской жизни, проболтав пару часов, не меньше. Когда Камилла уже немного озябла от довольно прохладного ветра, пришлось признать, что сегодня она вряд ли дождётся Кетти. Да и время встречи с продавцом из часовой лавки приближалось.

   — Видимо, зря я понадеялась, что мне удастся узнать что-то о семье Дунканов от их воспитанницы. Глупая была идея, но я рада, что познакомилась с вами, Гарольд, — решив уже покинуть духа, откровенно призналась Камилла.

   — А я просто счастлив, даже не думал, что в моём состоянии возможно испытать подобное. Такое ощущение, что мы с вами были знакомы много лет. Несколько раз те дамы беседовали на моей лавочке, может, я могу помочь?

   — Было бы неплохо, но не думаю, что они могли обсуждать нечто из частной жизни вот так на людях. Меня интересует всё, что происходило в этой семье. А если точнее, то те события, которые принято скрывать от посторонних.

   — Был один интересный разговор совсем недавно. Младшая плакала, а старшая её утешала. Говорила, что всё устроит и девочка сможет стать счастливой. Она, то есть Сюзанна, они друг другу исключительно по имени обращались, костьми ляжет, но обеспечит будущее Кетти, сделав её частью высшего общества. И никто не посмеет сказать о ней ничего плохого. Этот разговор состоялся совсем недавно, по моим меркам, на тот момент снег уже сошёл.

   «Хм, возможно, это имеет отношение к смерти её мужа. Но какое?» — задумалась Камилла, а вслух произнесла.

   — А причины такой заботы о Кетти, конечно, не звучали.

   — Так она же дочь, но незаконнорождённая, просто числится воспитанницей. А все эти высокопарные фразы могут значить лишь одно — её должен был признать или удочерить кто-то из благородных господ. Всё понятно, мать собиралась сделать так, чтобы Кетти перестала быть безродной сиротой.

   — Дочь? Об этом тоже есть информация в вашей системе? — Камилла уже и не знала, что подумать.

   — Нет, конечно. Но кровное родство я вижу, после смерти у меня появилось больше способностей. Видимо, компенсация за утраченные возможности. Хотя я и не берусь определить степень родственной близости, а только её наличие, но не могут же они быть ещё кем-то?! Мать и дочь — самое логичное объяснение в их ситуации. Я помог?

   — Ещё как! Гарольд, я вам очень благодарна, но теперь мне пора. У меня ещё одна встреча сегодня. Постараюсь заглянуть как можно быстрее. Вы не обижаетесь, что я ухожу?

   — Что вы?! Вы молоды и живы в отличие от меня, у вас так много всего интересного должно происходить. Возвращайтесь, я буду ждать и собирать информацию о Дунканах. Я всё правильно понял?

   Рассмеявшись, Камилла ещё раз поблагодарила духа и отправилась в обратный путь ко входу в парк. Она чувствовала себя странно опустошённой, даже немного подрагивали руки и ноги, но вскоре всё как будто прошло и вернулось хорошее настроение. Особенно стало приятно, когда она разглядела выхаживающего у ворот молодого человека из лавки с букетом весенних первоцветов. Как романтично… Камилле даже стало жаль, что у неё в отношении юноши совсем другие планы.

ГЛАВА 12

Госпожа Дункан встретила нежданных гостей без особой радости и даже не потрудилась скрыть подобное к ним отношение. И дело было вовсе не в трауре, который вдова не соблюдала, судя по светлому тону платья и обилию фамильных драгоценностей, приятной тяжестью украшавших Сюзанну, а нежелании общаться именно с бывшим женихом.

   — Чему обязана, дорогой родственник? — судье она не пожелала улыбнуться, но Аннода осчастливила её подобием.

   — Здравствуй, Сюзанна. Ты не слишком напоминаешь скорбящую вдову, ждёшь более приятных посетителей? — старший Дункан не собирался отказываться от своих планов расспросить невестку.

   Женщина фыркнула и не удостоила старшего Дункана ответом, она молча позвонила в колокольчик и приказала вошедшей служанке подать напитки и фрукты в кабинет.

   — Если уж ты явился, Абнер, и нет никакой возможности указать тебе на дверь, предлагаю оформить надлежащим образом последнее распоряжение твоего брата. Можем и поговорить, если тебя так интересует моя жизнь. Уже скоро я покину Сардои и это, пожалуй, последняя возможность всё прояснить, коли ты того желаешь.

   Аннод и судья переглянулись, но комментировать не стали, решив отложить все вопросы до того момента, когда они останутся в кабинете втроём. Сюзанна задумчиво посмотрела на магистра, как будто решая, не попросить ли его покинуть дом, но затем её лицо просветлело и магу стало ясно, что женщина пришла к закономерному выводу — лучше беседовать при свидетеле, который к тому же отличается репутацией серьёзного человека. Дама медленно поднималась по лестнице, даже не опираясь на перила, и Анноду показалось, что она делает это не из заботы о прихрамывающем судье, а совсем наоборот, чтобы продлить его мучения. В который раз магистр порадовался тому, что давно живёт один, не считая Ханны. Никто не портит ему нервы и не пристаёт с ложной любовью, настоящей в этой семье, похоже, никогда и не было.

   Никто, кроме самой хозяйки, непринуждённо предлагающей попробовать столичную новинку — освежающий коктейль из смеси соков и трав, не притронулся к угощениям. Судья немного морщился от боли и магистр положил ему руку на плечо, посылая обезболивающий импульс. Благодарный пациент кивнул ему в знак признательности, но вслух ничего произносить не стал, дабы не раздражать Сюзанну тем, что её старания доставить ему как можно больше неудобств пошли прахом.

   — Что ты говорила об оформлении воли Тодда, разве он не сделал положенного ещё до смерти? Насколько я знаю, брат был всегда особо щепетилен в юридических вопросах.

   — Ты имеешь ввиду только наследство, по этому поводу я не беспокоюсь. Тодд всё оставил сыну и назначил мне пожизненное содержание, вполне достаточное, надо сказать. Так же я имею право проживать в этом доме столько, сколько захочу. Естественно, делать этого я не собираюсь и как только будет оформлено то, что действительно важно, мы с Кетти сразу вернёмся в столицу. Незачем молодой девушке киснуть в провинции.

   — Дело только в твоей воспитаннице или ты сама планируешь выйти замуж повторно? — уточнил Абнер.

   На этот раз Сюзанна ответила ему улыбкой и достала маленький ключик, которым открыла один из запертых ящиков рабочего стола. Из недр оного было извлечено письмо, сразу же переданное для прочтения судье. Абнер молча ознакомился с содержанием и протянул бумагу некроманту.

   Так тщательно хранимое письмо было посланием Тодда Дункана супруге, которым он уведомлял её, что готов признать Кетти своей дочерью и сделает это незамедлительно по их возвращении с курорта. И даже решил объявить о своём решении друзьям, дабы не иметь возможности обмануть ожидания Сюзанны.

   — Всё это, конечно, очень интересно, но что ты хочешь оформить? — судья обратился к родственнице, когда Аннод закончил чтение.

   — Надо же, я полагала, что королевские судьи соображают быстрее. Господин Беллис, надеюсь, хотя бы вы понимаете, что мне нужно?! — обратилась Сюзанна за поддержкой к третьему лицу, не желая напрямую общаться с несостоявшимся мужем.

   — Вы несправедливы к судьям, госпожа Дункан. Думаю, вся проблема в том, что невозможно посмертно оформить признание ребёнка. И дело даже не в том, что письмо может оказаться подделкой, такой практики просто не существует, насколько мне известно.

   — И что с того? — не повела и бровью вдова, только что фактически обвинённая в подлоге. — Самое время менять эту закостенелую систему. Если господин судья готов взяться за это дело, то и я пойду на уступки. Вы же подозреваете меня в убийстве мужа, не так ли, Беллис? Я соглашусь пройти ментальную проверку, если моя дочь получит свою родовую фамилию.

   Аннод не мог давать обещания за Дункана, но лично ему эта идея нравилась. Зачем тратить время на проверку версии, если сразу можно отсечь хотя бы эту кандидатуру? Конечно, само предложение могло быть игрой, очередной уловкой якобы непричастной вдовы… Но её надежды на то, что маг не станет прибегать столь болезненной процедуре, напрасны. Он не оставит ни одного закоулка её памяти без исследования, представься такая возможность. К тому же, при проведении подобных мероприятий могут всплывать факты, которым сами люди не придают особого значения, но впоследствии значительно влияющие на ход расследования.

   — Предлагаю открыть карты, Сюзанна, — наконец, решил что-то для себя судья. — Для начала расскажи нам историю появления на свет Кетти и обо всём, что произошло между вами с Тоддом до твоего отъезда. Если я поверю твоим словам, то найду способ решить и проблему с признанием твоей дочери.

   — Я рассчитываю на твоё слово, дорогой родственник, — кивнула вдова и многозначительно посмотрела на магистра, по умолчанию ставшему свидетелем и гарантом. — Пожалуй, стоит рассказать всё с самого начала, чтобы не было никакой недосказанности — с нашего несостоявшегося союза. Отец тогда вынудил меня согласиться на брак с влиятельным королевским судьёй, пригрозив, что в случае очередного отказа, а ко мне сватались многие знатные господа и до тебя, Абнер, он отправит меня послушницей в храм. Если я не хочу выходить замуж, то он готов это для меня устроить, примерно так. Он был очень убедителен, а я не хотела пропасть в каменной темнице вдали от света. Пришлось согласиться, тем более, что жених был не слишком уж и молод, а работа у судейских нервная… Как известно, перед свадьбой я отправилась на курорт, чтобы набраться сил для той жизни, что ожидала меня. И так сложилось, что именно там мы с Тоддом и встретились. Мы были представлены друг другу и я поняла, чей он брат. Мне захотелось мести! Как сладки были для бедной девушки мысли о том, что я умнее этих старых ослов — жениха и отца, и могу разрушить их планы. Так я думала, делая всё, чтобы младший Дункан в меня влюбился и, если бы и не расстроил свадьбу совсем, то устроил бы весёлую жизнь обожаемому братцу. Но, надо было знать Тодда, он был весьма неординарной личностью и, в отличие от тебя, Абнер, испытывал ко мне самые искренние чувства, настолько пылкие, что я и сама не заметила, как моё сердце ответило на них. Всё перестало быть игрой, когда он предложил мне стать его женой. Я знала, что этому не суждено случиться, но мне так хотелось испытать это счастье — быть с любимым мужчиной. Потом меня ждали долгие годы со старым мужем, разве не могла я украсть хоть немного любви у того, кто сам желал подарить мне её? Я дала согласие и мы провели вместе одну единственную ночь. Можете осуждать за это меня, но не его! Он считал, что мы уже почти женаты, а я делала всё, чтобы Тодд не устоял.

   — Не зря я его отговаривал, — фыркнул судья. — Ты была недостойна того, чтобы стать законной женой после произошедшего!

   — А покупать себе жену, как девку в борделе, это, по-твоему, достойно высокородного господина?! — вскинулась Сюзанна. — Тебя не интересовала я даже как женщина, какое будущее меня ожидало — холодная постель и слёзы одиночества при живом муже?! В любом случае, Тодд не посмел ослушаться старшего брата, представляю, что ты ему наговорил обо мне! Я вернулась в столицу и через некоторое время последствия моего поступка дали о себе знать — я оказалась беременна. Что бы там обо мне кто ни думал, отец Кетти именно Тодд, в моей жизни не было ни одного мужчины, кроме него. Я призналась во всём матери. Только женщина, которую так же в своё время продали нелюбимому, могла понять меня. Сославшись на нервный стресс, вызванный разрывом помолвки, она увезла меня в путешествие. Целый год мы отсутствовали, якобы разъезжая по разным странам, а на самом деле жили в тихой деревушке в горах. Прекрасный воздух, прогулки и здоровое питание, всё это было нужно для того, что бы моя малышка развивалась нормально. Кетти родилась немного раньше срока и поэтому всё равно росла слабой, но никого дороже моей девочки для меня не было. Когда мы все вместе вернулись домой, отец обо всём догадался. Любой, кто видел меня с дочерью, сразу понимал, что люблю я её совсем не как воспитанницу. Нас отправили обратно и ещё два года я жила спокойной жизнью, не слыша упрёков и радуясь материнству. А потом я увидела Тодда, он кокетничал с какой-то красоткой, наслаждаясь верховой прогулкой. Так совпало, что он решил отдохнуть в том же месте, где жили мы с его дочерью. И я поняла, что больше так продолжаться не может. Почему он по-прежнему получает от жизни всё, а мы с Кетти прозябаем вдали от света и развлечений?! В конце концов, любой уважающий себя мужчина должен отвечать за свои поступки и слова. Я решила откровенно поговорить с Тоддом, которого продолжала любить, несмотря на его предательство.

   — Я помню эту поездку брата, вскоре после неё ты и заявилась. Он совсем не отдыхал, у него были какие-то переговоры с деловыми партнёрами и длились они всего пару дней, — не смог не поправить Сюзанну судья.

   — Всё это я узнала потом, когда на следующий день не застала его на месте, Тодд уже вернулся в Сардои. Мне ничего не оставалось делать, кроме как поехать вслед за ним. Решение уже было принято.

   Аннод попробовал немного ускорить изложение развития событий и озвучил вслух своё предположение.

   — Вы добились встречи с младшим Дунканом, предъявили, так сказать, плод вашей любви и он понял, что чувства ещё не остыли и, мало того, являются взаимными. Всё верно?

   — Почти, — кивнула Сюзанна. — Он не поверил, что Кетти его дочь, всю жизнь он считал, что я отправилась на курорт уже будучи беременной от его старшего брата. Тем более, что родилась наша девочка не в срок, как я уже говорила. Отдать ему должное, он больше никогда не упрекнул меня, но чем дольше мы жили, тем невыносимее мне было понимать, что моя крошка никогда не увидит столичный свет и не станет его частью, поскольку является безродной. И всё по вине её отца. Любовь проходит и моя к Тодду со временем тоже остыла, в том числе и по причине его упрямства. Недавно я поставила вопрос таким образом — либо Кетти получает фамилию и соответствующий статус, либо он никогда больше нас не увидит. Именно поэтому мы с ней уехали, а вскоре я получила это письмо. Видимо, муж всё-таки прозрел, Кетти просто его копия, насколько это возможно для девушки. Вот и вся история, господа. Да, я знаю, что нельзя передать фамилию после смерти главы семьи, но у меня нет иного выхода кроме, как требовать этого. Как видите, я меньше всех была заинтересована в смерти супруга, во всяком случае, до того, как он признает дочь.

   — Возможно, что вы уже отчаялись добиться от него этого и поэтому решили избавиться от мужа, который так сильно обидел вас. Даже получив письмо с его согласием, вы могли не успеть отменить убийство. Не собственными же руками вы решили от него избавиться, — заметил Аннод и сразу пояснил.— Просто версия, пока я не утверждаю, что это именно так. Ваше слово, господин судья.

   — Признаться, у меня нет оснований не доверять всей этой истории. Звучит она довольно правдоподобно. Девочка действительно похожа на нашу с Тоддом мать, черты которой он унаследовал больше, чем я. Она была такой же застенчивой и слабой здоровьем. И мне точно известно, что я не могу быть отцом Кетти. А это значит, что им является ни кто иной, как мой брат. К сожалению, даже признай я её дочерью Тодда, это вызовет не только нежелательные обсуждения, но и может закончиться аннулированием данного судебного решения. У меня другое предложение, Сюзанна. И всё будет зависеть от тебя, действительно ли ты хочешь только лучшего для дочери или стремишься, став свободной женщиной, снова выйти замуж за какого-нибудь хлыста, предав память моего брата. Что скажешь?

   Вдова уже выплеснула все эмоции во время рассказа и перепалки с судьёй, теперь её лицо не выражало ничего, кроме спокойствия и внимания. Сама она не видела иного способа устроить судьбу Кетти, но была готова к любой сделке. Судья продолжил, прочитав согласие в глазах женщины.

   — У нас с Тоддом одна фамилия и девочка может получить её, став по закону моей дочерью. Но я не собираюсь делать этого просто так, ты выйдешь замуж за меня, Сюзанна, и в этом случае я удочерю Кетти.

   После слов судьи потеряла дар речи не только вдова его брата, но и Аннод был несколько ошарашен. Господин Дункан настолько хочет иметь семью, что готов привести в свой дом такую особу, как Сюзанна?! Словно отвечая на этот невысказанный вопрос, Абнер дополнил своё предложение.

   — Вы обе будете по-прежнему жить в этом доме, а я в своём. Через год мы сможем поехать в столицу и там Кетти будет представлена лично мной ко двору. Это же именно то, о чём с твоих слов, ты так мечтаешь, дорогая Сюзанна? Без сомнения, пересудов не удастся избежать, но это только придаст пикантности ситуации, насколько я могу судить о столичных нравах. Как только наша общая дочь будет сосватана, ты вернёшься в Сардои и будешь изображать примерную жену. Повторюсь, каждый из нас будет жить в своём доме и я не буду настаивать на том, чтобы ты стала моей супругой де-факто. Со временем ваш с Тоддом сын поселится здесь со своей семьёй, думаю, он не выгонит мать из дома, пусть всё наследство и принадлежит ему единолично по закону. В любом случае, ты всегда сможешь рассчитывать на мою поддержку.

   — Мне надо подумать, — ответила Сюзанна, вызвав некоторое уважение магистра своим спокойствием.

   — Полагаю, нам пора удалиться, мы узнали всё, что хотели, — поднялся судья. — Два дня, не больше. Идёмте, Аннод.

ГЛАВА 13

Камилла подошла к молодому человеку из часовой лавки со спины, поскольку двигалась изнутри парка, а не снаружи, как он того ожидал, и не сразу решилась обозначить своё присутствие. Она чувствовала, что поступает не совсем честно по отношению к нему, но любопытство терзало девушку сильнее совести.

   — А я здесь, — наконец, произнесла Камилла.

   Парень развернулся настолько резко, что едва не упал, покачнувшись. Потом покраснел и пролепетал что-то невразумительное о прекрасной как рассвет барышне, сразу вспыхнувших чувствах и тому подобное. Вроде даже завуалированно предложил разделить с ним все радости и горести жизни, то есть замуж позвал?! От столь стремительного развития событий помощница магистра слегка растерялась, но потом всё списала на волнение и, похоже, странные представления продавца о том, как можно понравиться девушке. Вместо ответа она повела его к лотку, где продавали подогретое вино с пряностями и сладкие пышечки. После двух порций напитка молодой человек вроде бы пришёл в себя и, наконец, решил начать, собственно, со знакомства, так пока и не состоявшегося.

   — Прошу прощения, я не представился. Казимир Хлопни, — остановился, чтобы церемонно поклониться, юноша.

   — Камилла Парти, — ответила и присела в полупоклоне и его собеседница. — Прогуляемся? Пышечки чудо как хороши, не находите?

   — Несомненно, — ответил Казимир и сразу же побежал обратно, чтобы быстро вернуться с целым свёртком понравившейся девушке выпечки. — Вот, это вам.

   Камилла была приятно удивлена, ещё никто не воспринимал её слова настолько буквально и не стремился так угодить.

   — Благодарю, Казимир. Полагаю, нам надо объясниться. Я, вероятно, ввела вас в заблуждение, когда пригласила на прогулку. Мне действительно необходима всего лишь консультация, а вы — лучший специалист, которого я знаю. Простите, но я не думала, что вы настолько серьёзно отнесётесь к моему приглашению.

   В своём признании Камилла не покривила душой, поскольку больше ни одним знакомым продавцов часов обзавестись не успела. Молодой человек шёл, смотря себе под ноги, и ничего не отвечал, заставляя девушку страдать ещё сильнее из-за её обмана. Но потом Казимир посмотрел на спутницу и грустно улыбнулся.

   — Ничего, я привык.

   — К чему? — удивилась Камилла.

   — Мне не везёт с девушками. Я приехал в Сардои из городка поменьше, надеялся денег заработать или жениться удачно. Конечно, на меня такие красивые барышни и не глядят, размечтался, как дурак последний. Не извиняйтесь, Камилла, это я нафантазировал, сам и виноват.

   Решив, что свои вопросы задать ещё успеет, ассистентка господина Беллиса принялась за улучшение отношения к самому себе Казимира.

   — Я могла бы рассказать, какие мужчины нравятся девушкам, не всем, конечно, но мне, например. Хотите? Или это вам будет неприятно?

   Молодой человек решил не отказываться от подобного предложения и даже обрадовался тому, что узнает тайные женские мечты. Вдруг он сможет потом воспользоваться полученными сведениями?

   — Я был бы очень признателен. Все мои старания напрасны, лучше уж я буду знать, в чём ошибаюсь.

   Откровенность за откровенность — определила для себя Камилла подобный обмен информацией и честно призналась, что ей не понравилось при первой встрече, а что на самом деле вызывает симпатию. Казимир оказался совсем не таким, каким старался быть — важным, если не сказать надменным, и чрезмерно ухоженным, это были лишь его попытки соответствовать собственным представлениям о настоящих городских жителях, вот и перестарался немного. Молодые люди весело провели время, вместе съели все пышечки и остались довольны друг другом, хотя и не стали влюблённой парой.

   — Казимир, я хотела спросить о тех настенных часах, помнишь? — Камилла и её кавалер уже перешли на простое обращение.

   — Если честно, то они совсем не пользуются спросом, слишком старомодные. Правильно сделала, что не купила.

   — Значит, покупателей было немного и ты можешь их вспомнить? — вопреки ожиданиям продавца, девушка обрадовалась.

   — Один, чего тут забывать. Зато взял сразу двое.

   — Да ты что?! Имя знаешь или вы не спрашиваете у покупателей?

   — Нам без надобности, если не в кредит, но там именно так и было, делали-то на заказ. Я так и не вспомню, но в книге все записи сохраняются. Кто заказал, сколько аванс внёс и тому подобное, учёт обязательно строгий должен быть. А то сам хозяин или клиент забудет чего, разбирайся потом.

   — Казимир, миленький, мне очень надо знать, кто покупал у вас эти часы. Можно хоть одним глазком в эту вашу книгу заглянуть?

   Молодой человек немного смутился от такого обращения, но ответил честно.

   — Тебе нельзя, но я сам посмотрю и выпишу всё, что найду. Сегодня лавка уже закрыта, а завтра можешь зайти или встретимся.

   Камилла радостно воскликнула, что сама забежит, как только выкроит время, но обязательно на следующий день, так как дело срочное. Она очень тепло распрощалась с новым знакомым у выхода из парка, куда они дошли, и с лёгкой душой направилась домой.

   Судья и магистр покинули дом семьи Дункан и медленно направились в сторону улицы Белой лилии. Аннод решил отправиться к себе, а его наниматель, напротив, возвращаться домой не спешил, вот и составил компанию магу.

   — Вероятно, вы теперь заподозрите меня, Аннод, — грустно улыбнулся судья. — Со стороны моё поведение и в самом деле выглядит довольно странно. Совсем недавно я рассказывал, что никогда не испытывал романтических чувств по отношению к Сюзанне, а теперь фактически вынуждаю её выйти за меня замуж и готов признать не своего ребёнка, дав фамилию и титул. У вас вполне могло сложиться впечатление, что я солгал и на самом деле мне была выгодна смерть брата, если я так скоро решил прибрать к рукам его супругу.

   — Вы правы, Абнер, — кивнул магистр. — Такие мысли действительно возникли в моей голове, но со всем этим не вяжется то, что вы наняли меня. Если бы вы сделали это ещё тогда, когда следствие шло, то этот факт мог ничего не значить. Но дело официально было закрыто, зачем убийце инициировать новое расследование? Кроме того, озвученные вами брачные условия не предполагают совместной жизни с Сюзанной, что вряд ли устроило бы влюблённого мужчину.

   — Возможно, я просто слишком стар? — не унимался судья. — Но вы верно думаете, она меня по-прежнему не интересует в роли жены. Со временем, знаете ли, приходит осознание того, что за все поступки приходится отвечать. Скажете, это вполне естественно при моей профессии? Но я не об этом толкую. Расплачиваться нам приходится независимо от человеческого суда, есть какая-то высшая справедливость. Я никогда не был религиозен, но признаю существование того, кто воздаёт нам за всё хорошее и плохое. И что характерно, большинству ещё при жизни, порой отбирая её.

   Аннод не удивился подобному заявлению, он и сам уже начал задумываться о чём-то подобном, правда, не отношении себя, а наблюдая за течением жизни тех, кто жил лишь ради удовлетворения собственной корысти и прочих пороков. Многие из них либо получали по заслугам стараниями дознавателей, либо погибали от рук грабителей, позарившихся на добытое нечестным путём богатство, либо умирали в муках от тяжёлых болезней.

   — Вам-то, господин Дункан, кажется, нечего опасаться. Всю жизнь вы трудились на благо короны и страны, а не занимались личным обогащением. Тем более, не отправляли на смерть невиновных, верша справедливый суд, насколько это вообще возможно для нас — смертных. Какие грехи могут быть у самого порядочного судьи, которого я знаю?

   — Гордыня, друг мой. Моя жизнь и весь мой труд были лишь её проявлением, себя и своё положение я всегда ценил больше, чем прочие радости жизни. Теперь пришла пора принести жертву ради других. Пусть хоть эта девочка будет счастлива, получив ту фамилию, которая не досталась ей по праву рождения. А Сюзанна… Я давал слово её отцу, которое не сдержал, так сделаю это хотя бы с опозданием. Я уже не молод и болезни не пощадили меня, как видите, — судья приподнял, демонстрируя, свою трость. — Мне не так уж много и осталось, поэтому графиня, вероятно, скоро вновь овдовеет. Но я уйду спокойным, раздав долги. Да и Кетти будет легче жить, всё-таки она не просто получит фамилию, а будет дочерью мужа её матери. Это тоже надо учитывать.

   — Вы не измените своего решения, если Сюзанна окажется причастна? — решил уточнить Аннод, всё ещё не исключая подобного варианта.

   — Я не верю в это. Она так одержима судьбой дочери, что не стала бы рисковать её будущим. Думаю, Тодд сдался бы рано или поздно. Даже если это письмо подделка, в чём я не уверен, он признал бы Кетти дочерью. Не то, чтобы я не видел сущность своей бывшей невесты, способной на что угодно ради собственной выгоды. Но в чём я абсолютно уверен, так это в том, что Сюзанна не стала бы убивать мужа, не добившись желаемого. Что ж, кажется, я всё прояснил и мне пора удалиться. Прощайте, Аннод, с нетерпением буду ждать от вас новостей по моему делу.

   — И всё же прислушайтесь к моему совету, Абнер, не предпринимайте никаких действий до того момента, как мы разберёмся с этим делом. Виновным может оказаться тот, кого мы сейчас и не подозреваем. К тому же, как вы и сами признаёте, нет никакой гарантии, что Сюзанна не солгала и в этот раз. Вы уверены, что Кетти настолько уж похожа на вашу матушку? Может статься, она вовсе и не дочь Тодда. Просто не торопитесь.

   — Вы рассуждаете вполне здраво, но я готов дать бедняжке фамилию даже в этом случае. Буду до конца честным, я намеренно сказал, что она очень похожа на нашу мать, которую я почти не помню. Вероятно, они схожи, как все молодые и скромные девушки между собой, одинаковый цвет волос и глаз, хрупкая фигура, но не более того. Весьма странно, что дочь не унаследовала яркой красоты своей матери, Кетти ни капли не похожа на Сюзанну, не находите? Тем не менее, пусть одним добрым делом на этой земле станет больше. Усыновляют же не менее благородные семейства детей из приюта, почему и мне не сделать чего-то подобного? Своих я точно уже не заимею, даже будь у меня такая прелестная жена, как ваша Камилла. К тому же, как я понимаю, Сюзанна находится у вас под подозрением, если она виновна, то следующей жертвой должен буду стать именно я. Нам обоим известно, что подобные особы никогда не останавливаются, если уж начали убивать. Я не боюсь смерти, но в случае моей кончины, личность преступника уже не будет вызывать сомнений. Это не жертва с моей стороны, я вовсе не думаю, что до подобной крайности дойдёт. Поэтому, свадьба состоится, как только я получу согласие невесты.

   Магистр не стал спорить, но по-прежнему считал, что судья поступает опрометчиво, не желая дождаться окончания следствия. Мужчины попрощались и разошлись в разные стороны. Судья повернул обратно и вскоре остановил извозчика, а магистр продолжил путь пешком в направлении дома. Аннода вдруг посетила мысль о том, что в их судьбах много общего. Во всяком случае, работа его интересует гораздо больше всего, что обычно принято ценить в жизни. Но, он уже отдал долг и романтическому чувству, и разочарованиям, с ним связанным. А семьи заводят далеко не все маги, чрезмерно ревностно относящиеся к успехам своих половин, если они оказываются более одарёнными. А жить с обычными людьми для многих невыносимо, слишком тяжело наблюдать за увяданием тех, кто дорог, хоронить детей, не унаследовавших дара, а самим оставаться всё ещё полными сил, даже пережив любимых. Лично у магистра такой проблемы просто быть не могло, не любит он людей, кроме Ханны не ценит никого, а ведь она тоже стареет, как и её тётушка, работавшая у него раньше…

   Словно наперекор мыслям Аннода его глаза остановились на стройной девичьей фигурке, двигающейся перед ним в том же направлении, что и сам маг. Всего одна прядь волос выбилась из-под элегантной шляпки девушки и теперь тёплый весенний ветерок заигрывал с ней, налетая то с одной стороны, то с другой. А маг словно зачарованный следил за этой игрой и не мог оторвать взгляда. По плавной походке и чему-то ещё неуловимому взглядом магистр понял, что путница молода и счастлива, но при этом он был уверен — перед ним не просто дурочка-модница. В левой руке она несла цветы, немного увядшие и вызвавшие у Аннода необъяснимое чувство ревности. Кто-то ведь подарил их?! Но девушка ни разу томно не поднесла срезанные растения к груди, не пыталась вдохнуть уже почти растаявший аромат, из чего мужчина сделал вывод, что даритель ей безразличен.

   Магистр ощутил необычный прилив сил и желание познакомиться с обладательницей такой летящей походки. Как будто Анноду передалось то настроение судьи, когда хочется наверстать упущенное и жить в полную силу, видеть не только изнанку, но и светлые стороны бытия. Ему показалось, что именно эта девушка способна вдохновить его на то, чтобы заново научиться чувствовать вкус жизни. А предчувствиям маг привык доверять. Он уже ускорился, чтобы обогнать незнакомку и представиться прямо на улице, в нарушение всех правил приличия, но внезапно девушка остановилась около калитки. Только в этот момент магистр заметил, что они подошли к его собственному дому. Клиентка? Маловероятно, к нему такие счастливые не приходят. Разобраться в чьей-нибудь смерти или помочь умирающему — какой тут повод веселиться?! А посетительница не проявляла видимых признаков горя, не было ни слёз, ни горестных вздохов. Посланница Одноокого? Тоже сомнительно, в его подчинении всё больше быстроногие мальчишки, а не пригожие барышни. Подруга Камиллы? Вот это может быть, если она рассказала о себе не всю правду, тем более что подобные сомнения возникли и раньше. Именно поэтому эта версия была на взгляд Аннода самой реалистичной, но вряд ли соответствовала действительности, поскольку визит гостьи разрушал легенду шпионки. Маг пробрасывал варианты в голове и сразу отвергал каждый, поэтому не успел произнести ни слова, когда девушка приложила свою миниатюрную ладошку к охранному артефакту и вошла внутрь. Кого могла пропустить настроенная им защита? Не взломщица же в самом деле вскрыла среди белого дня сложное магическое плетение и всего за пару секунд?!

   Магистр вошёл в дом вслед за поразительной девушкой и сразу же был встречен возгласом Ханны.

   — Ой, как хорошо-то — оба вернулись! И хозяин, и Камиллочка, да ещё так рано, всегда бы так. А у меня всё горяченькое, с пылу, с жару.

   Аннод слушал экономку и не хотел признавать очевидного ровно до того момента, как девушка с цветком в руках повернулась к нему лицом.

   — Камилла? — было в этом возгласе и удивление, и восхищение, и недовольство, переходящее в бешенство. — Я же просил ходить в рабочей одежде!

   От рыка, пронёсшегося по дому, вздрогнула даже Ханна. А помощница магистра, напротив, уставилась на него своими большими зелёными глазами и чётко, по словам произнесла.

   — Я выполняла ваше поручение. И так, как посчитала нужным. А вас, господин Беллис, попрошу впредь в подобном тоне со мной не разговаривать. Пункт пять, подпункт три нашего контракта — наниматель обязуется проявлять уважение и не допускать в отношении работника ничего, унижающего честь и достоинство.

   Камилла не ожидала ответа, тем более извинений со стороны магистра, она сказала то, что хотела, и сразу направилась в свою комнату. И только захлопнув дверь, поняла, что ужасно устала. Устала не только от того, что некромант считает её пустым местом и, похоже, совсем не уважает. Ей до крайности хотелось ясности, а этого можно было добиться только честным разговором или самостоятельным раскрытием всех его тайн. Кроме того её утомляло отсутствие поддержки, которая всегда незаметно присутствовала в жизни. Теперь мамы нет и даже добрая Ханна не сможет заменить её. Вот, что больше всего отбирало силы, и так хотелось снова стать беззаботной девчонкой, больше всего боящейся, что мать обнаружит исчезновение сладостей. Такой прекрасный был сегодня день, но каким грустным оказался вечер… Камилла так и не поняла, что основная причина её усталости, от чего всё кажется слишком сложным и мрачным, да ещё возникает ощущение безысходности — в магическом истощении. Сначала была эйфория, а теперь наступил откат — Гарольд использовал её силу и даже не предполагал, что девушка не заметит этого и не остановит, когда её резерв будет полностью исчерпан.

ГЛАВА 14

Магистр вышел из себя, что вовсе не было редкостью, но дома он обычно подобного себе не позволял. И в этот раз приступ был особенно сильным, хотя причина расстройства мага для окружающих так и осталась загадкой. Да и сам Аннод не хотел признаваться себе, что сглупил, почему-то сорвавшись на не сделавшую ничего особенного девушку. Как человек, привыкший анализировать буквально всё, в том числе и собственные поступки, он довольно быстро пришёл к выводу, что причиной его расстройства является необъяснимая тяга к ассистентке. Даже не узнав её на улице, Аннод почувствовал притяжение, как он полагал, к незнакомке. И это факт расстроил его больше, чем осознание того, что ему нравится молодая и, надо признать, весьма привлекательная Камилла. В конце концов, он живой и ещё не слишком старый, хоть давно и поставил крест на этой стороне жизни. Так что в том, что зеленоглазая красавица, имеющая кроме внешности ещё и незаурядные для деревенской девушки способности и знания, привлекла внимание здорового мужчины, ничего необычного не было.

   Извинившись перед Ханной за проявленную несдержанность и успокоив женщину, он, тем не менее, не захотел продолжить разговор с Камиллой. Им обоим надо остыть, а так сразу выяснять отношения — можно лишь хуже сделать, рассудил маг. Но, нервы нервами, а питаться необходимо, как любила говаривать экономка, сразу решившая покормить хозяина, который и сам не возражал, чтобы отужинать. Быстро был накрыт стол, радующий глаз красотой и разнообразием блюд, к дегустации которых голодный и злой мужчина сразу же и приступил.

   Внимательно слушая рассказ Ханны о сегодняшнем дне, Аннод отрезал от большого куска и с удовольствием отправлял в рот мягкое мясо, ещё сочащееся розовым соком. Жизнь входила в нормальный ритм и он уже почти расслабился, когда между горячим и десертом всплыло необычное событие. Со слов женщины выходило, что сама помощница не хотела никому рассказывать о случившемся, но более опытная в жизненных вопросах экономка решила — хозяину обязательно необходимо узнать об этом.

   — Значит, узнала того, кто приезжал к её матери… — задумался некромант и вспомнил беседу новых жильцов между собой, так удачно им подслушанную.

   — Да, ни капли не сомневалась, бельё мне всё перемазала, уронив от неожиданности корзину. Такая бледненькая была, я аж испугалась за девочку нашу, — горестно вздохнула Ханна. — Вы бы уж, господин, разобрались, от чего так внезапно её матушка скончалась. Совсем ведь сиротка наша Камиллочка, а вам всё развлечение. Да и ей спокойнее жить дальше будет, зная правду, а то страдает всё, оно и понятно — безвременная кончина, она всегда одни вопросы вызывает.

   Магистр хорошо знал свою экономку, какой бы бесхитростной Ханна ни казалась, так просто её не проведёшь. Игру от правды отличит сразу и разоблачит обманщиков, вон, сколько горничных у неё обратно отправились, даже не успев и натворить ничего. А Камилле поверила… Значит ли это, что та действительно воспитанница его невесты и подмены не было? Или рассказ о том, что она случайно заметила садящегося в карету человека, очень похожего на того, кто последним видел Клэр живой, лишь очередная дезинформация? Странное получалось совпадение, она приехала сюда и он тоже. Но, сначала следовало определиться с тем, кого она видела. Либо тот мужчина и был новым соседом, либо знал того и приезжал к нему в гости. И в этом необходимо было разобраться, точно так же, как и в том, кто вообще эти люди из дома напротив. Опять всколыхнулись старые воспоминания об исчезнувшей невесте, но в этот раз Аннод не мог не заметить, что нет уже прежней боли, да и обида на Клэр тоже исчезла. Видимо, правы те, кто говорит, что время лечит. А он-то раньше думал, что не таков, как большинство людей… Быстро покончив с едой, магистр решил сразу отправиться работать и совсем не над делом Дункана. Он решил очень плотно поразмыслить о том, что так долго не давало покоя. Странно, что казалось бы много лет назад утерянные нити расследования проявились снова так внезапно и почти одновременно. Значит, этим делом следовало заняться в первую очередь — разобраться с тем, кто такая Камилла, что за жильцы появились на улице Белой лилии и какое отношение они имеют к побегу и смерти Клэр.

   К тому же, вскоре после ужина, прибежал посыльный от Одноокого и принёс подробный доклад о первом дне наблюдений. Увлёкшись размышлениями о собственных ощущениях и отношении к помощнице, магистр совсем забыл о подозрениях относительно её появления в своём доме.

   — Очень оперативно, передай Одноокому мои восхищение и благодарность, — быстро выпроводил мальчишку магистр, вскрывая конверт, запечатанный фирменным знаком нанятого им шпиона в виде открытого глаза.

   Доклад оказался довольно весёлым и даже увлекательным, описывая не только перемещения и контакты объекта, но и умозаключения наблюдателей. Вот за что магистр ценил Одноокого, так это за умело поставленную работу и качественный подбор кадров. Если бы не преступное прошлое, он вполне смог бы добиться больших успехов на государственной службе и даже стать главой дознавателей. Но, таким как бывший воришка эта дорога была перекрыта, хотя Аннод и считал такое положение вещей не слишком правильным. Среди преступных элементов нередко попадались настоящие самородки, попавшие под дурное влияние и поэтому оказавшиеся по ту сторону закона. Лично он считал более целесообразным приём на работу талантливых простолюдинов, пусть даже и уже вставших на скользкую дорожку (а кто не без греха?), но вовремя одумавшихся, чем тупых и жадных сынков весьма амбициозно настроенных родителей. Да, на дознавательской работе такие долго не задерживались, уходили на должности повыше, но успевали попортить много крови и натворить дел. Да и выполнять потом поручения, спускаемые вниз такими вот начальниками, не чаю с вареньем откушать, а всё равно, что проглотить за раз дюжину горьких пилюль и потом наслаждаться слабительным эффектом.

   «Отчёт номер один. Объект идентифицирован следующим образом: девица приятной наружности, откликается на имя Камилла — далее К., род занятий — ассистентка магистра некромантии А.Б. (он же — заказчик, полное имя засекречено).

   Учитывая информацию, полученную от А.Б., к объекту были приставлены три лучших специалиста, работающих под прикрытием амулета «Тень», а так же имеющих в арсенале артефакт «Большое ухо».

   День первый

   Объект К. покинула дом и направилась в часовую лавку на углу улиц Абецедария и Мимозы стыдливой, где пробыла незначительное время и договорилась о свидании с продавцом оной лавки, позже установленного как Казимир Хлопни. Вела себя при этом довольно свободно и давала молодому человеку авансы недвусмысленного характера. Из разговора следовало, что они знакомы, так как К. посещала магазин ранее, интересуясь настенными часами, модель пока не определена. Встреча была назначена на этот же день у входа в городской парк.

   Далее объект К. проследовала в направлении парка, видимо, для более ранней встречи ещё с кем-то. Несмотря на профессионализм сопровождающих, К. заметила за собой слежку и под видом растерянной девицы спровоцировала дорожный инцидент, вынудив таким образом одного из наблюдателей проявить себя. Данный вывод основан на том факте, что она намеренно остановилась на пути дознавателей, чего ни один человек в здравом уме делать не станет. Всем известно, что королевские служащие не несут ответственности за случайную гибель гражданских лиц, причинённую ими во время исполнения служебного долга.

   Поскольку мною были даны соответствующие распоряжения относительно сохранения объекта в целости и сохранности, сопровождающий вынужден был открыться и вытащить девушку из-под копыт дознавательского коня. Во избежание более тесного контакта он воспользовался «Тенью». Хотя объект и пыталась его преследовать — ей не удалось, но данный наблюдатель был вынужденно выведен из операции. Предупреждение заказчика о том, что К. является специалистом, таким образом, нашло подтверждение и далее наблюдение велось с соблюдением стандартов тайной канцелярии.

   В парке К. проследовала к точке номер пять единого магического информационного городского портала, где провела всё оставшееся до свидания с Казимиром Хлопни время. К сожалению, установить, какую информацию запрашивала К. и почему так долго оставалась на точке номер пять, не удалось. Вокруг объекта была развёрнута магическая сфера, сквозь которую не помог проникнуть даже артефакт «Большое ухо». И это второй факт в пользу версии о профессиональной подготовке К.

   Свидание с продавцом из часовой лавки прошло в дружественной атмосфере, объект не чинил препятствий к прослушиванию беседы, что свидетельствует об отсутствии в ней секретной или компрометирующей информации. Обычные разговоры молодых людей и только один относился к профессиональной деятельности Казимира Хлопни. На следующий день он должен передать объекту информацию о клиенте, заказывающем те самые часы, о которых шла речь в начале доклада.

   Более ничего примечательного не случалось и других контактов зафиксировано не было. Наблюдение прекращено в момент возвращения К. в дом А.Б. Искренне ваш О.»

   Аннод прочитал доклад дважды. В первый он слишком громко смеялся, стиль изложения бывшего вора не мог не поднять настроение, после чего пришлось делать паузу и перечитывать. В итоге магистр понял, что либо он и люди Одноокого видят то, что хотят, либо Камилла профессионал из самой столицы — в их провинции такие специалисты были известны на перечёт. Но как тогда к ней попало письмо Клэр? Возможно, другая девушка действительно существует, но была произведена подмена… Эта версия вполне могла быть жизнеспособной, если бы не интуиция магистра. Вот не поверил он, что его помощница специально бросилась под копыта несущемуся коню только для того, чтобы узреть лицо наблюдателя. Могла просто уйти от слежки, это проще и безопасней. Да и зачем ей весь этот спектакль, если она может использовать магическую защиту от прослушивания?

   — Стоп! Вот оно, — воскликнул Аннод и поднялся из-за стола, подойдя к шкафчику, где хранил несколько бутылок с разными настойками и прочими средствами расслабления. Налил бокал тёмного как кровь дракона вина и подошёл к окну. — Это не она! Кто-то другой прикрывал их встречу. Возможно, он и выведет меня на истинного интересанта. Почему могли люди Одноокого не заметить того, с кем Камилла встречалась? Либо он воспользовался заклинанием невидимости, но очень сильным, если его не распознали наблюдатели, либо… При создании единого магического информационного городского портала использовались души магов и один из них может являться тем, с кем встречалась девушка. Это следовало проверить, а для начала установить, что за душа прикреплена к точке номер пять. Как всё запутано и от этого ещё более интересно!

   Магистр любил проговаривать свои мысли вслух, это позволяло ему сразу определять логические ошибки. Чтобы не сказать лишнего в присутствии посторонних, он и заменял настоящие мысли на поговорки-считалочки, смысл которых был понятен лишь ему. Эта привычка так глубоко въелась, что он уже даже не отдавал себе отчёта, когда произносил что-нибудь отвлечённое. Но в собственном кабинете можно было расслабиться и поразмышлять вслух, что он и делал.

   Аннод допил вино и только после этого заметил, что на полу выглядывает из-под из штор нечто белое. Наклонился и обнаружил один из черновиков Камиллы, где она записывала и вычёркивала свои предположения по поводу ядов. Каким образом этой бумажке удалось оказаться настолько далеко от стола? Такое было возможно, если помощница сама подходила к окну, и было это, несомненно, именно вчера, когда он выгуливал своих питомцев. Почему же она ничего не сказала, не спросила? Маг усмехнулся, подумав, что помощница, вероятно, так же подозревает его в демоны знает чём, как и он её. Да, у всех свои странности, ему это нравится — разгадывать загадки, даже если в них нет ничего преступного. Похоже, она такая же! Будет настоящей удачей, если Камилла окажется именно той, кем представилась, в этом случае они должны сработаться. А со своими слабостями — теми давно забытыми чувствами, которые возникают в её присутствии и, в чём магистр себе признался, пугают, он непременно справится. Но, прежде чем строить планы, необходимо установить истину, поэтому Аннод отправился на второй этаж лишь под утро, заработавшись и опять потеряв счёт времени.

ГЛАВА 15

Спустившись утром к завтраку, магистр с неудовольствием отметил, что каша пересолена, а кофе, который он предпочитал пить обжигающе горячим, уже остыл.

   — В чём дело, Ханна? — хмуро заметил невыспавшийся хозяин, и без того бывший в плохом настроении.

   — Беда у нас, господин, — промокнула слезу экономка краешком белоснежного фартука. — Камиллочке занемоглось. Может, вы сами посмотрите? Или за доктором бежать?

   Аннод отодвинул чашку с холодным напитком, грустно взглянув на так и не съеденные сдобные булочки, и поднялся из-за стола.

   — Сам взгляну, чего уж. Да и годы у тебя уже не те, чтобы за докторами бегать. Взяли помощницу, называется. Что там с ней приключилось?

   — Не просыпается бедняжка, но не стонет, как тогда. Я уж сразу вас беспокоить не стала, думала, пусть поспит девочка, а когда дотронулась до неё, поняла — не простой это сон. Она же как льдинка холодная.

   Маг вошёл в комнату Камиллы, уже догадываясь, что там увидит. Его прошлое вмешательство, насколько он мог судить, помогло, поэтому причина была не в ночных кошмарах. И симптомы указывали на то, что девочка вчера перестаралась, когда удерживала магическую сферу, защищающую от прослушивания. Значит, всё-таки сама, а не сообщник. Дар у неё не очень большой, а сил на подобные фокусы требуется достаточно много. Работая ночью и сопоставляя все имеющиеся в его распоряжении факты, магистр пришёл к выводу, что она на самом деле является приёмной дочерью Клэр, но очень способной и так же притягивающей к себе неприятности, как и её мать. Тот сон-воспоминание, от которого он избавил девушку, был самым настоящим и никак не стыковался с версией о профессиональной шпионке. Это уже его паранойя, а не реальность. Но девочка действительно непроста и в её прошлом стоит покопаться, даже если не ради собственного любопытства, то для безопасности самой Камиллы. Тем более, что позаботиться о ней просила и Клэр, память о которой следовало уважать.

   Состояние юной помощницы оказалось несколько хуже, чем предполагал Аннод. Температура тела упала настолько сильно, что могли начаться необратимые процессы. Откинув одеяло, мужчина решительно подхватил на руки бесчувственную Камиллу, как была — в ночной рубахе, и направился к выходу из комнаты. Ханна обеспокоенно семенила сзади и тихо вздыхала.

   — Надо, так надо, маг — он ведь как доктор. Главное, чтобы обошлось.

   — Не таких вытаскивал, — бросил экономке Аннод, чтобы успокоилась, и уже без её сопровождения спустился в подвал, где размещалась лаборатория.

   Даже имея дело с клиентами находящимися на грани смерти, магистр всё делал без излишней торопливости. Годами отточенные движения и сохраняющееся в неизменном порядке расположение предметов позволяли ему ни на что не отвлекаться и заниматься исключительно делом. Некромант положил Камиллу на рабочий стол и попытался влить ей в рот немного укрепляющего зелья. Почти всё вытекло обратно, глотательный рефлекс угас вместе со всеми остальными. Оставив девушку на некоторое время в покое, Аннод наполнил ванну водой, подогрел ту до нужной температуры и внёс несколько компонентов, способных подпитывать жизненную силу человека. Не хватало лишь одного ингредиента — самого редкого и эффективного, но его следовало добавлять в последнюю очередь.

   Вернувшись к Камилле, магистр одним отточенным движением разрезал на ней ночную сорочку и выбросил за ненадобностью. Потом снял с женской шеи амулет, освободив таким образом девушку от одежды и прочего хлама, способного помешать, опустил в подготовленную ванну. Расслабленное тело и не думало погружаться, поэтому Аннод спокойно оставил бессознательную Камиллу, чтобы отойти к своим питомцам.

   — Итак, ребята, теперь ваш выход. Кнея, иди ко мне, девочка.

   Одно из животных выпрыгнуло из загона, который и не был бы для них ограничителем, если бы не магическая преграда, пока снятая некромантом. Он подвёл похожее на огромную собаку существо к самой ванне и попросил не дёргаться, пока он будет брать кровь. Кнея лизнула наклонившегося мужчину в щёку и действительно мужественно терпела, пока он выкачивал из неё красную жидкость. Набрав достаточно, Аннод провёл рукой по небольшой ранке на шее послушного животного и приказал вернуться в загон. А сам принялся по чуть-чуть вливать кровь в ванну, где плавало тело девушки, при этом очень внимательно наблюдая за изменением состояния Камиллы после добавления каждой новой порции. Когда он использовал почти всю добытую кровь, девушка, наконец, глубоко вздохнула и сразу ушла под воду. Магистр этого ожидал и мгновенно подхватил её под шею, удерживая голову помощницы над водой. Глаза пришедшей в себя Камиллы распахнулись и она взглянула на своего лекаря, заставив того вздрогнуть. Маг и сам не понимал того, что происходит, но ему показалось, что смотрит на него совсем другой человек.

   Кровь фаэргов, которых он прятал в своём подвале, была практически квинтэссенцией магии, её жидкой формой и ценилась почти так же, как драконья. Фактически, это были дальние родственники летающих ящеров, только утратившие их способность к полёту и более мелкие. У них даже присутствовали рудиментарные крылья, почти невидимые под густой шерстью, но иногда расправляемые и позволяющие этим псам прыгать довольно высоко. Но это детали, главное качество — магия из их крови усваивалась абсолютно всеми живыми существами как своя собственная, не отторгалась и даже увеличивала резерв. Казалось бы, почему не разводить подобных «собачек»? Но, они не производили магию сами, а поглощали её, фактически выпивая изо всех, до кого могли дотянуться, являясь по сути вампирами. Конечно, ели они и обычную пищу, но Анноду стоило больших трудов приучить своих зверюшек питаться только по его приказу. Иногда он им скармливал накопители, иногда баловал какими-нибудь магическими тварями, но пару раз позволял «наказывать» отступников, которых заставал на месте преступления во время своих прогулок с фаэргами. Его нынешние питомцы обнаружились в одном из тайных сообществ, в своё время разоблачённых не без активного участия магистра, и были найдены им самим. Аннод тогда прихватил трёх щенков, оставив парочку самых хилых королевским магам. Им тогда двигала не корысть, а жажда познания необычного феномена, но впоследствии он к ним привязался и не желал расставаться с опасными любимцами. Никаких угрызений совести по поводу нарушения закона, запрещающего свободный оборот фаэргов в магическом сообществе, некромант не испытывал, полагая, что на его научные исследования он не распространяется. Для спасения человека он их использовал впервые.

   Камилла довольно быстро приходила в себя, выражение глаз изменилось и теперь уже на Аннода смотрела именно та девушка, которую он принял на работу. Только вот огонь горел в этих зелёных омутах совсем не от благодарности за спасение. Резким движением Камилла притянула к себе мага и жадно впилась в его губы, даже прикусив до крови. От этого сочетания — неожиданности и боли, а может и от того, что обнажённое тело не могло не вызвать соответствующей реакции, Аннод не сразу освободился. Всего несколько мгновений длился этот поцелуй, но магистр не мог не признать, что подобного чувства не испытывал никогда. Ну, или просто забыл за давностью лет. Огромным усилием воли он заставил себя оторваться от Камиллы и усыпить её. Как он мог забыть о побочном эффекте крови фаэргов?! Это всё от отсутствия нормальной практики! Вынув девушку из ванны, он снова уложил её на стол, на всякий случай восстановил магическую преграду у загона и вышел из подвала.

   — Ханна! — позвал Аннод, но никто не отозвался. — Да куда ты запропастилась?! Демон знает, что творится в этом доме!

   Магистр возмутился очень грозно и громко, но экономка так и не отозвалась, поэтому ему пришлось самому пойти в комнату Камиллы и найти ей сухую одежду. Подумав, прихватил и одеяло с кровати, чтобы с этой добычей вернуться в подвал. Кое-как вытер девушку и с трудом надел на остающееся влажным тело просторную нижнюю рубаху. Затем взял в руки снятый ранее амулет и внимательно всмотрелся, нахмурился ещё больше, чем обычно. Пока решил не забирать магический оберег и надел обратно на шею Камилле, после чего укутал девушку в одеяло. Магистр вышел со своей ношей в коридор, чтобы вернуть спящую помощницу в постель, где она сможет отоспаться и набраться сил для создания ему новых неприятностей. Уже на выходе из комнаты он услышал голос Ханны, раздающийся с улицы, и остановился, дожидаясь того, кого она впускала.

   На пороге появился Хром собственной персоной, он поклонился хозяину дома и сообщил, что доставил заказанную мебель для ассистентки.

   — Очень кстати, пока нам приходится работать с ней по-очереди. Заносите в кабинет и установите там, в свободном углу, — распорядился Аннод.

   — А разве барышня сама не будет принимать работу? — почему-то расстроенно спросил мебельщик, разглядывая красные капли на полу и одежде мага.

   — Она не в состоянии. Но я не сомневаюсь, что вы, Хром, сделали всё в полном соответствии с её пожеланиями. Ханна, рассчитайся и потом пойди, переодень Камиллу, я не очень силён в этом.

   Магистр отдал распоряжения и со спокойной душой отправился к себе на второй этаж. Исцеление девушки оказалось весьма утомительным, особенно после бессонной ночи. Он сбросил не только промокшую, но ещё и местами перепачканную одежду и рухнул на постель. Маг почти мгновенно уснул, чтобы второй раз за один день пережить неожиданный поцелуй, потрясший его настолько сильно, что та сцена в подвале повторилась во сне.

   Ханна покачала головой, но приняла на себя хлопоты и по проверке новой мебели. Конечно, она рассказала Хрому, что девочка заболела, а магистр её лечил, но вроде бы мебельщик не очень в это поверил. Экономка и сама понимала, что выглядело всё несколько двусмысленно, но она в порядочность хозяина верила свято. И поэтому нисколько не сомневалась, что красные разводы — это следы лекарства, а не человеческой крови. Женщина оплатила мебельщику его работу и довольно быстро выпроводила того из дома, чтобы самой вытереть насухо и переодеть Камиллу ещё раз. Поправила постель, накрыла чистым одеялом и довольная ушла на кухню. Температура тела новой жилицы уже была нормальной, а значит, лечение помогло. Вот проснутся оба, больная и доктор, им подкрепиться надо будет, а бульон из петуха варится долго…

   Обед проспали все, но к ужину спустился и хозяин, и Камилла вышла из комнаты, уже свежая и без следов недомогания, чем очень порадовала Ханну. Сердобольная женщина усадила помощницу за стол и выставила перед ней сразу несколько блюд — миску с бульоном, тушёное мясо, запечённые овощи и блинчики, к которым прилагались сметана и ягодное варенье.

   — Ой, я так чудесно выспалась, несмотря на странные сны. А чего это у нас завтрак такой плотный? — удивилась Камилла, ощущая между тем, что с удовольствием всё съест.

   — Так вечер на дворе уже! Проспала весь день, это у тебя от нервов, наверное. Магистр мне ничего не объяснил, но худо тебе было, точно говорю. Сам он тоже умаялся, пока тебя к жизни возвращал в подвале своём, тоже только что спустился. Ты кушай, а я пока хозяина накормлю, добавки попросил — оголодал после врачевания, видать. И ты лучше не показывайся ему на глаза, что-то не в духе он опять со вчерашнего вечера. Ну, ты помнить должна.

   Ханна быстро унесла поднос с едой в столовую, затем ещё возвращалась несколько раз, унося что-нибудь и возвращая грязную посуду, а у Камиллы внезапно пропал аппетит. Помнила она много и не только недолгую перепалку с магом вчера вечером, но и те события, которые сочла сном, настолько нереальными они были. В них присутствовал и магистр со своим зверинцем, и кровь, и страстный поцелуй. Получается, всё это ей не приснилось?! Некромант носил её на руках в свою секретную лабораторию и там… Девушка закрыла лицо руками, краснея от стыда. Мало того, что мужчина раздевал её и видел абсолютно голой, она ещё и целовала его, сама! И что только накатило?! Надо срочно бежать, как теперь в глаза смотреть этому человеку?! Камилла вскочила и бегом направилась к себе в комнату собирать вещи, едва не сбив по пути экономку.

   — Куда летишь, как оглашенная?! — ругнулась Ханна и свободной рукой задержала девушку.

   — Мне надо уходить, я не могу, стыдно-то как, — выпалила почти малиновая от стыда Камилла.

   — Из дома, что ли решила уйти?! Не пущу! Если ты о том, что хозяин тебя раздевал, так то для дела. Докторам, небось, все показываются и ничего, никто от этого не помер. А вот если бы он тебя не спас, то вполне могла бы богам душу отдать. Даже не думай, ты же подведёшь господина, а он тебе жизнь спас! Тебе уже и стол рабочий привезли, успокойся и забудь. Было да прошло, никто ничего не узнает.

   Из столовой вышел Аннод и услышал последние слова экономки. Он без труда понял, что Камилла вспомнила некоторые детали произошедшего утром, поэтому остановился у входа на кухню и громко произнёс.

   — Камилла, прошу пройти в кабинет, нам надо объясниться для того, чтобы не было недоразумений. Ханна, не переживай, без помощницы ни ты, ни я не останемся.

   Ноги девушки как будто приросли к полу, она не хотела идти, да и смотреть на магистра тоже не могла. Но, получив ощутимый толчок в бок от Ханны, непроизвольно сделала шаг вперёд. Заметив её нерешительность, маг добавил.

   — У нас сугубо деловые отношения, что бы ты там себе ни думала. Я объясню лишь особенности средств, которые использовал для твоего лечения. Тебе, как специалисту, это должно быть интересно. Прошу не задерживать меня! — последнюю фразу Аннод произнёс нарочито сухо, чтобы вернуть помощнице деловой настрой.

   Камилла собралась с духом и вздёрнула подбородок, посмотрев прямо в глаза магистру. Тот взирал на неё своим обычным взглядом — немного отстранённым, холодным и едва различимо злым. Значит, всё в порядке и некромант не будет насмехаться над ней и тем, что произошло в подвале. Кивнув Ханне, девушка с самым серьёзным видом направилась в сторону кабинета, чтобы, если уж маг настроен говорить откровенно, заодно расспросить его о странных «собачках». А вот экономка, посмотрев на кухню, решила иначе.

   — Господин магистр, девочка же совсем ничего не съела, того и гляди, в обморок от голода упадёт. И тогда все ваши старания напрасными будут. Позвольте ей сначала поесть.

   — Ты в самом деле ничего не ела целый день? — Аннод повернулся к помощнице. — Это не слишком полезно для здоровья вообще и в твоём состоянии в частности. Скажи-ка лучше, ты часто пользуешься магической сферой для защиты от прослушивания?

   — Я? Да разве с моим даром можно? Меня мама даже не пыталась учить таким заклинаниям.

   — Понятно, я так и думал. У меня ещё сегодня есть дела, поэтому отложим разговор до завтра. Надеюсь, глупостей до утра никто не наделает. Ханна, проследи, пожалуйста.

   Магистр взял накидку, шляпу и вышел из дома, спокойно оставив Камиллу на попечение экономки. Судя по всему, приступ стеснительности миновал и девушка не сбежит. А у некроманта на её счёт имелись весьма обширные планы, учитывая её проявляющиеся способности в дознавательском ремесле.

ГЛАВА 16

Аннод отправился в городской парк. Он был уверен, что люди Одноокого стали жертвами предубеждения, в котором повинен именно магистр. Нельзя сообщать непроверенную информацию, а он именно так и поступил, предупредив о якобы имеющем место профессионализме своей помощницы. Конечно, только предполагаемом, но впоследствии всё пошло наперекосяк из-за пары совпадений, уложившихся в предложенную картину. Камиллу приняли за шпионку и даже не проверили тот странный контакт с так называемой точкой номер пять. А сам маг, работая ночью, внимательно изучил принцип и схему работы единого магического информационного портала, поэтому знал, кто скрывается за безликой цифрой. И насколько он помнил, Гарольд Краш всегда был педантом в части предупреждения утечки информации. Именно поэтому Аннод и задал вопрос Камилле об использовании ею магической сферы. Как и ожидал магистр, ответ он получил отрицательный, что совпадало с его версией о том, что это именно неупокоенный маг-экспериментатор позаботился о защите от прослушивания. И то, что он полностью исчерпал магический резерв своей собеседницы, почти убив её, свидетельствовало о том, что даже после смерти Гарольд не изменился. Его кончина стала следствием подобного нечастного случая, он увлёкся и отдал всю силу. Участвовавшая в эксперименте магиня тоже не без его содействия осталась без сознания, поэтому просто не успела оказать коллеге первую помощь до прибытия Аннода. Это была одна из немногих неудач магистра, но он появился на месте слишком поздно. Хорошо, что амулет на шее Краша хранил запись о завещании тела и души погибшего мага науке, некромант успел заключить его душу в кристалл и передать бывшим коллегам Гарольда. Ему не было известно, знал ли об этом сам усопший, Аннод не интересовался его дальнейшей судьбой, хотя и планировал задать тому пару вопросов из профессионального интереса. Но вскоре он стал слишком занят поисками пропавшей Клэр и как-то забыл об этом странном маге. И что стало с той магиней, вместе с которой он проводил свои опасные опыты?

   Вечерний парк был практически пуст и лавка точки номер пять была не занята, что, безусловно, не могло не порадовать Аннода.

   — Добрый вечер, Гарольд, — произнёс приветствие магистр и уселся на лавочку.

   — Вечер действительно добрый, что желает узнать господин маг? — сразу раздался приятный голос.

   — Много чего, друг мой. Например, зачем ты подверг опасности жизнь моей ассистентки. Надеюсь, причина будет достаточно веской, иначе придётся закрыть эту точку. Насколько мне известно, в твои полномочия не входит откачка магии без разрешения донора.

   — Аннод Беллис, это ты? Что с Камиллой? Неужели я опять?! Не может быть, она бы остановила! Тебе удалось её спасти?

   — Ты быстро соображаешь для мёртвого, Краш. Тебе повезло, что мать снабдила её резервным накопителем, он и позволил ей протянуть несколько часов. А если бы я не успел? Ты хоть понимаешь, чем чреваты твои фокусы для живых?!

   — Я заметил слежку и сначала возвёл магическую сферу за счёт своих сил, но после попытки прослушивания «Большим ухом» мне понадобилось усилить контур. Если бы я только знал… Я бы никогда намеренно не причинил вреда Камилле, она мне родная душа.

   — Сколько ещё твоих жертв умерли по дороге из парка? Дух-маньяк, вот дознаватели обрадуются, — магистр продолжал нагнетать ситуацию, чтобы Краш при всей своей несобранности осознал то, что натворил.

   — Да никогда раньше я так много не брал! Только Камилла со мной говорила о серьёзном. Я очень проникся к ней сразу, почувствовал симпатию, если ты вообще знаешь, Аннод, что это такое.

   — И решил сделать её такой же, как сам?! Если бы я не знал, каким ты был при жизни, ни за что не поверил бы в несчастный случай, очередной. За столько лет пора уже научиться осторожности, Краш. О чём ты беседовал с моей помощницей?

   — Её интересовала семья Дунканов, я сообщил то, что мне удалось узнать, слушая разговоры дам. Ещё обещал помочь, ты же не возражаешь? Клянусь, я буду очень осторожен и больше никогда не причиню зла Камилле. И лишнего никому не сболтну, можешь быть уверен.

   — Надо же, как она быстро нашла себе агента, да ещё такого необычного. Молодец девочка! Я не возражаю, работай с ней, если хочешь. Но при одном условии. Ты и другие одушевлённые точки должны собирать всю информацию о Камилле и тех, кто ею интересуется или даже просто находится рядом. В случае возникновения хоть малейшего подозрения на то, что они могут быть опасны — сигнал должен поступить мне.

   — Условие приемлемо только в первой части, — отозвался Гарольд. — У тебя, Аннод, нет прямого выхода в портальную сеть, а все точки бестелесные и физически не могут добраться до твоего дома.

   — Ты же экспериментатор, Краш, можешь придумать что-нибудь. У вас же есть остаточная магия, вот и воспользуйся.

   — Теперь я понимаю, Беллис, почему мы не могли стать друзьями, ещё когда я был жив. Ты привык использовать и приказывать, а не договариваться. Хорошо, что хоть твоя помощница не такая.

   — Эти сентиментальные глупости оставь, пожалуйста, при себе. Мы договорились или как? — терпение давно покинуло магистра.

   — По рукам, если ты понимаешь юмор, — ответил портальный маг, не желая терять возможность общения с девушкой.

   — Ха-ха, очень смешно, если тебе так будет приятно. А по мне так скорее обидно, у тебя же рук нет, так же, как и тела вообще. А что случилось с твоей невестой, она же ассистировала тебе при последнем эксперименте? Мне помнится, дама очень убивалась, когда ты помер. Приходит хотя бы?

   — И чувства такта у тебя нет, Беллис. По официальной версии признана погибшей, но лично я в этом сомневаюсь, если только её душа сразу отправилась в рай. Ни среди мёртвых я её не ощущаю, ни среди живых. Но, говорят, могилка имеется, а это значит, что нет больше моей Магды. А как выглядит Камилла?

   Ревность кольнула своим ядовитым жалом магистра, его помощница принадлежит только ему, во всяком случае, пока действует контракт. Но он сам одёрнул себя за неуместные мысли. Краш — всего лишь дух и не может ни на что претендовать.

   — Тебе-то зачем? Надеешься снова стать человеком? Вероятно, этот вопрос ты тоже посчитаешь шуткой, — не удержался от колкости некромант.

   Но Гарольд был настроен вполне миролюбиво и даже несколько философски смотрел на ситуацию.

   — Нет, теперь я верю, что есть люди совершенно без чувства юмора. Признаться, я уже не думал, что кто-то способен меня удивить, но тебе это удалось Аннод. Мне кажется, твоя ассистентка должна быть похожа на мою невесту. Просто возникло такое чувство.

   — Не хватало ей только влюблённого мёртвого мага. Я тебе в этом деле не помощник, если захочешь, узнаешь как-нибудь иначе. Помни о нашем договоре!

   Аннод поднялся и довольно быстро направился к выходу из парка, узнав всё, что хотел. Как он и предполагал, Камилла не сама исчерпала свой резерв и, получается, она точно не шпионка. Профессионал никогда не стал бы так глупо подвергать свою жизнь опасности. Агент тайного сыска не позволит никому подключиться к своему силовому каналу, не хватит собственного умения — воспользуется кучей амулетов. А у девушки был один — заряженный самой Клэр, отдавшей свою жизнь ради этой девочки. Магистр прекрасно рассмотрел вязь магического плетения — посмертное благословение, защищающее и питающее силой, добровольно отданной, всей, без остатка. Клэр умерла не от простого сердечного приступа, она как любящая мать отдала жизнь своему ребёнку. Видимо, знала, что умирает, болезнь то была или ещё что-то, теперь не узнать. Но ушла она раньше только ради того, чтобы подарить остаток своей жизни этой зеленоглазой девочке. И её подарок спас Камилле жизнь, а, значит, именно она была той, кому он предназначался, а не какой-нибудь самозванкой.

***

Ханна снова подогрела уже успевшую остыть еду и принялась потчевать Камиллу. Девушка сначала просто вглядывалась в миску с прозрачным бульоном, как будто хотела там найти что-то, потом съела пару ложек и задумалась. Что же с ней такое случилось и как её лечил магистр? Ничего особенно умного придумать не смогла, но в деталях вспомнила их поцелуй. И что на неё нашло в тот момент? Хотя, Камилла знала ответ. Лёжа в той кровавой ванне, она вдруг ощутила острую потребность в магистре и его любви. Казалось, что она сгорит в том огне, что разгорался изнутри, если не получит желаемого. Но мужчина не воспользовался ситуацией, хотя вполне мог бы. И Камилла не поняла, она и радовалась этому, и расстраивалась. Неужели, она настолько непривлекательна? Нет, лучше не думать в таком ключе, никаких романтических чувств она к Анноду не испытывает, он ей даже не нравится или, точнее будет сказать, не нравился до этого странного случая. Так что и нечего жалеть о том, что он к ней равнодушен. Но, относиться к некроманту девушка стала иначе, вот и по имени, пусть в мыслях, но называет, как она сама заметила. То странное чувство, посетившее её во время лечения, не прошло бесследно, заставляя девушку волноваться.

   — То краснеет, то задумывается. Ешь, горе ты моё, — прервала размышления Камиллы экономка. — Разве ж так можно со своим здоровьем?! Переусердствовала ты с этими хозяйскими заданиями, видать, если совсем без сил осталась. Ещё и не ешь ничего, так дело не пойдёт, деточка. Переведу я тебя, пожалуй, на усиленный режим питания, станешь у меня девкой видной, а то глаза только и видно!

   — Не хочу толстой быть, — покачала головой девушка, вдруг ощутив, насколько голодна, и с аппетитом съела всё, что периодически подкладывала экономка.

   — Так и не будешь, кость у тебя тонкая, а организм молодой. Наелась? Тогда иди в кроватку, сон — самое доступное и полезное лекарство.

   — Да я же и так целый день проспала, не усну теперь. Тем более, только что наелась.

   — Ничего. Пойдём, ты ляжешь, а я рядом посижу. Поболтаем, а там, может, и сон придёт.

   Камилла спорить не стала и тяжело поднялась, даже покачнувшись. Но Ханна подхватила её и, обняв, довела до комнаты, где помогла раздеться и лечь в постель. Начала рассказывать ей одну из сказок, как когда-то давно убаюкивала своих деток, но девушка захотела поговорить о другом.

   — Скажи, а магистр совсем женщин не любит, раз не женится?

   — Ох, девонька, только не вздумай в него влюбляться, безнадёжное это дело. Хотя я и порадовалась бы, если бы вы поженились и деток мне нарожали. Уж я бы их баловала, вкусности готовила, девочек наряжала, а мальчиков учила бы, что надо расти такими же мужчинами, как их отец. Магистр-то не кичится своим происхождением и на твоё не посмотрел бы, только не бывать этому никогда, а всё из-за прошлого. Это сейчас он нос от женского полу воротит, а раньше была у него невеста. Я её не застала уже, но мне тётушка рассказывала, что красавица и умница была, хоть и миниатюрная очень.

   — А как её звали? Не Селена, случаем? — встрепенулась Камилла.

   — Нет, другое какое-то имя было, не вспомню сейчас уже. Они работали вместе, она его напарницей была. Рассказывали, что ни в чём магистру не уступала. Да вот случилась беда — пропала она, а хозяин сам не свой сделался после этого. От людей больше ничего хорошего не ждал, всё пытался невесту отыскать, но даже следов не нашлось. Господина нашего и так не особенно любили за характер прямой, а потом ещё и побаиваться начали, очень он уж в дознании усердствовал. Потом совсем с королевской службы ушёл и всё время пропадал где-то в поисках прежних. Только, как видишь, не нашёл он невестушку свою…

   Ханна и дальше что-то рассказывала о своём хозяине, его невесте, их отношениях и прочем, но Камилла почти не слушала, засыпая под тихий убаюкивающий голос. Экономка ещё посидела, подоткнула одеяло, поцеловала болезную в лоб и ушла порядок на кухне наводить. Дел-то много по дому, а тут ещё и девочка её приболела. Слава богам, что хозяин маг и смог вылечить, она уже привязалась к этой непоседе, не пережила бы новой потери, случись чего.

   Камилла проснулась посреди ночи и никак не могла понять, что за странные сны ей снятся. Как будто она сидит в одном кабинете с магистром, но не дома, и обсуждает дознавательские дела. А он смотрит весело и смеётся даже, иногда дразнит и шутит сам. Никогда помощница не видела таким своего нанимателя и не думала, что он вообще умеет веселиться, наверное, рассказами Ханны навеяло.

   Устав ворочаться, Камилла встала и подошла к окну, за которым и видно почти ничего не было, кроме звёзд на небе, то и дело закрываемых проплывающими тучами. Вот луна промелькнула среди облаков и снова скрылась, а сон возвращаться всё не хотел. Немного озябнув, девушка вернулась в кровать, удобно устроившись в гнезде из подушек и одеял, и попробовала восстановить в памяти тот образ магистра — из сна. Это ей удалось и ещё вспомнилось его обычное выражение лица, а так же маленькие морщинки у глаз.

   — Значит, он всё-таки часто раньше смеялся, это же как раз характерно для весельчаков.

   Камилла удивилась своей ненаблюдательности, раньше должна была догадаться. И вдруг ей стало совершенно очевидно, что сейчас Аннод носит маску, настолько плотно приросшую к лицу, что все принимают её за настоящую. И на самом деле не такой он злой и хмурый, а ещё добрый, если вот так кидается спасать чужого человека, коим она для него по сути является. Права Ханна, когда нахваливает своего хозяина! Только вот Камилле стало жаль, что он ей совсем не нравится, вот ни капельки. Было бы просто замечательно снова заставить его смеяться и шутить, но она на работе и ей никак нельзя сближаться с хозяином, хотя от плохого характера магистра даже добродушная Камилла уже порядком устала.

   Аннод вернулся умиротворённым и застал дом спящим, никто не встречал его и лишь тишина накрывала ровным пологом тёмные коридоры. Магистр зажёг магические светильники, но не сразу поднялся к себе. Несмотря на вечернюю прогулку, он совершенно не утомился и спать не хотел. Сначала направился к двери в комнату Камиллы, но остановился в нерешительности. Ко всем его бедам добавилась ещё одна — угрызения совести. Некромант не сомневался в том, что девушка тяжело переживает случившееся, а ему-то всего и надо было ей рассказать о побочном действии крови фаэргов. Её вины в том, что она вдруг возжелала физической близости, нет никакой — такое случается при употреблении магической жидкости в том или ином виде. А сам магистр в спешке забыл усыпить девушку раньше, чем она смогла ощутить столь необычное для неё воздействие.

   Магу послышался шорох из комнаты, но, прислушавшись, он больше ничего не услышал и решил, что показалось. Стоит ли будить девушку и пугать рассказами о магических вампирах, кровь которых спасла ей жизнь? Аннод постоял ещё немного и решил, что это будет неправильно — врываться вот так ночью. Завтра Камилла всё узнает, а сейчас она уже наверняка спокойно спит.

ГЛАВА 17

Утром, сразу после чудесного завтрака, приготовленного Ханной, как Аннод и обещал, он пригласил свою помощницу в кабинет для разговора. Но и в этот раз им помешали. Экономка доложила, что вновь прибыл мебельщик, дабы удостовериться в том, что Камилла довольна своим заказом, и ещё ему надо устранить одну поломку, которую он вчера заметил у хозяйского стола.

   — Ну что ж, Хром всегда отличался серьёзным отношением к работе. Раз говорит — надо ремонтировать, значит, так оно и есть. Пусть занимается, — объяснил магистр нетерпеливо ожидавшей рассказа о вчерашнем Камилле, как будто даже обрадовавшись новому поводу избежать беседы. — Одно тебе надо знать, ты была на грани смерти, поэтому мне пришлось использовать кровь фаэргов. Побочные эффекты можешь узнать сама, если прочитаешь вот эту книгу. Надеюсь, ты понимаешь, что связана обязательством сохранения в тайне всего, что связано с работой у меня, это распространяется и на факт наличия этих существ.

   Камилла так и осталась стоять с открытым ртом, она в детстве очень любила читать энциклопедию магических существ, поэтому знала о древних фаэргах. Но встретить их в реальности?! Да ещё быть исцелённой ими?! Не удивительно, что она не признала в тех «собачках» магических вампиров, ей даже в голову такое не могло прийти.

   Магистр не стал дожидаться ответа девушки, по её лицу он и так понял, что она по меньшей мере слышала о виде, к которому принадлежали его питомцы. Что ж, тогда перестанет терзаться произошедшим, а он пока навестит Одноокого, раз уж нельзя поработать в собственном кабинете. Аннод посчитал необходимым внести изменения в первоначальное задание, а для этого требовалась личная встреча. Отчёты руководитель самой обширной негосударственной шпионской сети мог отправлять с посыльными, но договаривался с клиентами исключительно сам и с глазу на глаз. Он, конечно, удивился появлению магистра, но аргументы его принял, больше не считая объект К. профессиональным шпионом. И они вместе решили, что за девочкой необходимо не просто наблюдать, а приставить к ней тех, кто будет способен уберечь её от разного рода неприятностей. Камилла пока не привыкла к городской жизни, да и носик свой прелестный по неопытности могла сунуть туда, куда не надо. Поэтому её предыдущие сопровождающие были заменены на специалистов иного профиля.

   Аннод был уверен, что дежурящие у его дома в ожидании выхода ассистентки агенты Одноокого, сменятся даже раньше, чем он успеет вернуться. Но, теперь он был более спокоен за активную дочь Клэр, тем более, что и с пресловутой точкой номер пять удалось договориться. Если брать в расчёт профессиональный «присмотр», вероятность того, что Камилла найдёт себе опасных приключений и ей не успеют прийти на помощь либо нанятые молодчики, либо сам некромант, будучи проинформированным Гарольдом Крашем, стремилась к нулю. Почему-то для него стало очень важным её благополучие, сам магистр объяснял этот феномен тем, что ему не хочется, чтобы его труды по спасению помощницы пошли прахом, говоря словами Ханны. Да и Клэр просила, а он никогда не мог ей отказать. Ну, и, наконец, третья причина — Аннод ещё не успел разгадать тайну происхождения девушки и то, как это связано с исчезновением его напарницы. Называть бежавшую Клэр невестой он перестал, почти отпустив прошлое.

***

Камилла решила, что ей необходимо присесть, и подошла к своему новенькому рабочему месту. Стол был хорош — выполненный в стиле кабинета, он поражал своим внушительным видом и бросающейся в глаза дороговизной. Как можно было настолько быстро изготовить такую красоту? Один лак должен сохнуть несколько дней, а столешница явно была им покрыта. Из коридора доносились мужские голоса, видимо, магистр беседовал с мебельщиком, а девушка всё-таки решила почитать предложенную некромантом книгу и уселась с нею за свой стол. Спина удобно легла в новенькое же кресло, как будто специально сделанное для Камиллы. Хотя, так оно и было. Да, Хром действительно мастер, каких поискать! Не успела довольная клиентка даже найти нужный раздело фаэргах в книге, как открылась дверь и вошёл смущённо улыбающийся гигант.

   — Здравы будьте, барышня. Слыхал, занедужилось вам вчера, — поприветствовал он Камиллу и прошёл к столу магистра со своим деревянным чемоданчиком с инструментами.

   — И вам не хворать, Хром. Мне уже гораздо лучше стараниями хозяина. Никак не могу нарадоваться на вашу работу, не думала, что это будет настолько… восхитительно. Это же настоящее произведение искусства, а не рабочий стол! И кресло такое удобное, теперь придётся в нём сутками сидеть и делами заниматься. Потому что вставать не хочется! — засмеялась Камилла.

   — Благодарю на добром слове, — было заметно, что мужчине приятна похвала.

   — Ой, а я вам не помешаю, если здесь сидеть тихонечко буду?

   — Отчего же, в хорошей компании да за разговором душевным и работа лучше идёт. Оставайтесь, барышня. А бумаги со стола хозяйского не уберёте? Мне бы крышку снять.

   — Конечно, я сейчас, — Камилла, бегло просматривая бумаги, быстро их рассортировала и разложила по настенным полкам, оставив рабочую поверхность стола абсолютно свободной. — А что тут сломалось?

   — Трещинка небольшая пошла, вот тут, видите? Пыль в неё будет попадать, а значит и бумаги пачкаться. Со временем всё больше расходиться трещина станет, не слишком хорошо это будет выглядеть для такого человека серьёзного человека, как господин Беллис.

   — Надо же, а я тут позавчера работала и ничего не заметила, — удивилась Камилла, разглядывая и впрямь довольно заметный дефект столешницы, так внезапно появившийся.

   — Может, свет иначе падал или бумагами закрыто было, но я сегодня же всё поправлю. Как у вас отношения-то с хозяином складываются, не обижает?

   Камилла лишь отрицательно покачала головой, не желая обсуждать Аннода с посторонним. Мебельщик не стал настаивать на ответе и начал свой рассказ.

   — Господа — они с виду все хорошие, а на поверку всё иначе случается. А таким как вы хорошеньким барышням особенно не везёт.

   — Я не понимаю, Хром, вы о чём-то личном или про хозяина моего рассказать чего хотите?

   Мебельщик ответил не сразу, у него наступил ответственный момент снятия крышки. Лицо мужчины покраснело, то ли от натуги, то ли ещё от чего, но приступив к заделыванию трещины с внутренней стороны, он продолжил.

   — Племянница у меня была. Влюбилась без памяти в молодого да обходительного, только не пара деревенская девчонка знатному господину. Так всегда было и будет, померла племяшка от горя. Это я не уберёг. Родители её под моё попечение в город отправили, моя вина в том, что не оградил красавицу нашу от искушений городских.

   — Мне очень жаль.

   — Да чего там, дело уж прошлое. Вы, главное, себя в обиду не давайте, а то видел я вчера, как магистр из комнаты вашей выходил. Лучше бросьте всё и уезжайте, хоть домой, хоть ещё куда. Незачем жизнь свою молодую губить ради нескольких медяков в неделю. Работу вы везде найдёте.

   Камилла задумалась, чего это так Хром за неё распереживался? Да, приличные хозяева к порядочным девушкам в комнату не заходят. Но раз мастер знает, что она приболела, значит, ему всё объяснили. Всё-таки, она работает в доме у мага, а тут обычными нормами мерить нельзя. Разговор перестал ей нравиться, очень уже неприятные намёки читались в словах мебельщика.

   — Спасибо за заботу, Хром. Я, пожалуй, пойду Ханне помогу.

   — И то дело, барышня, — не обиделся мебельщик. — Я тут недолго, но скоро составом специальным обрабатывать буду, вам лучше им не дышать.

   Хозяйственную экономку Камилла обнаружила в кладовке, где та проверяла готовность солёного мяса. Женщина обрадовалась появлению помощницы и сразу нашла ей дело, как только узнала, зачем девушка пришла.

   — Вот и хорошо, что у тебя время свободное появилось. Ветчину пора коптить, а мне отлучаться нежелательно, пока посторонний в доме. Оно, знаешь, доверять можно, но добро хозяйское и секреты беречь надо. Иди на задний двор и уложи на поддон коптильни щепочки, вот тебе мешочек. А снизу разведи огонь из дров, которые там хранятся, чтобы от жара и щепки занялись. Ну и мясо предварительно уложи, вот я его в листья специально уже завернула. Вкуснотища будет… Сама там не дымись, как всё наладится, сразу в дом вертайся. А не получится с первого раза — ничего страшного, я как с Хромом расплачусь, к тебе подойду, если ты ещё не вернёшься.

   Камилла приняла слова Ханны о хозяйский секретах на свой счёт, конечно, она же оставила в кабинете мебельщика одного, чего делать было никак нельзя. Только вот никак не могла она представить Хрома коварным злодеем, позарившимся на записи магистра. Его во многие дома пускают, значит, репутация позволяет. Но по поводу костра экономка как в воду глядела. Нет, разложить всё получилось, а вот отсыревшие дрова загораться никак не хотели, поэтому до дыма от тлеющих сухих щепок дело не дошло, как Камилла ни старалась. Одно хорошо — продышалась на свежем воздухе, пытаясь раздуть всё время гаснущее пламя. Времени прошло, видимо, достаточно много, так как на дворе появилась и Ханна.

   — За мебельщиком присмотрела, деньги заплатила, так что, всё в порядке. А у тебя, я вижу, не идёт? Всё сырость проклятая. Хорошо магам, раз — и горит всё. А ты разве не можешь так?

   — Пробовала ещё в детстве, но у меня не очень-то много сил было, поэтому магии меня мама особенно и не учила. Только в приготовлении зелий и сильна, во многие из них тоже надо силу добавлять. А теперь…

   Камилла знала, что кровь фаэргов способна увеличить резерв, и хоть раньше ей в голову эта мысль не приходила, но теперь сразу руки зачесались попробовать. Попросив Ханну отойти на безопасное расстояние, девушка закрыла глаза и сконцентрировалась. Настройка произошла на удивление быстро, как будто она каждый день упражнялась, и вот уже сплелось самое лёгкое заклинание огня. Пусть мама и не велела маленькой Камилле баловаться, но слишком активная дочь никогда не была особенно послушной, поэтому позволяла себе заглядывать в книги по магии. И вот пришло время вспомнить почему-то легко запоминающиеся формулы, которыми она никогда и не мыслила воспользоваться.

   Заклинание слетело с губ, а руки направили поток силы, оживив его. Только вот эффект превзошёл самые смелые ожидания неопытной магини и впечатлил Ханну, вскрикнувшую где-то сзади. Да-а… Камилла увидела, как тихо горит не только кучка сырых дров, но и сама коптильня, которая вроде как была сделана из негорючего материала.

   — И что тут у нас за обряд сжигания мяса? — раздался недовольный голос Аннода. — Не знаю такого ритуала, что-то новенькое?

   — Я… Тут, как бы… Просто попробовала, — сбивчиво, но абсолютно честно ответила поджигательница.

   Одно движение руки и пламя погасло, а магистр недовольно покачал головой и посоветовал больше без его разрешения магических экспериментов не проводить, во всяком случае, в городе, где может пострадать слишком много людей от таких вот недоучек. Маг посчитал на этом свою миссию по спасению собственного двора законченной и ушёл в дом. Его слова, безусловно, были справедливыми, но от этого не менее обидными, и Камилла закусила губу, чтобы не расплакаться. Вместо радости от того, что ей хоть что-то удалось сделать самой, было горько — никому её новые способности не нужны. И только Ханна подошла и обняла.

   — Не переживай, будет мясо не копчёное, а запечённое. И ждать долго не пришлось. Вот бы мне и раньше такую помощницу.

   — Спасибо, — только и смогла сказать Камилла. — Только ждать всё равно придётся, пока остынет. А оно не сгорело, а, Ханна?

   — Что же, зря я его в несколько слоёв листьев заворачивала?! Пойдём в дом, теперь-то уже дело сделано.

   Ханна зашла первой и сразу услышала, как сработал звонок. Кто-то стоял у калитки и очень хотел, чтобы его впустили — тренькало бесконечно.

   — Это кто ж там такой нетерпеливый?! Ещё разозлит хозяина, он шуму лишнего не любит. И так, видно, что не в духе вернулся.

   — Я посмотрю, — отозвалась Камилла. — Всё равно от меня никакого проку. А хозяин наш хоть когда-нибудь бывает в другом настроении?!

   На улице нервно топтался в ожидании, когда кто-нибудь появится и ответит на его вопросы, Казимир Хлопни. Соломенного цвета волосы трепал ветер, но выглядел юноша гораздо приятнее, чем с той липкой массой, которой пользовался раньше, чтобы приглаживать их. Увидев молодого человека, помощница некроманта вспомнила, что обещала зайти к нему в магазин накануне, но, конечно, так и не появилась из-за своего недомогания. Но кто же знал?! Хотя, надо было сегодня сходить, но Камилла напрочь забыла, а вот сам продавец, видимо, начал волноваться, когда она не пришла.

   — Прости, Казимир! — сразу извинилась девушка, когда подошла к калитке. — Сначала я заболела, а потом просто вылетело из головы.

   — Это хорошо, — уже спокойно кивнул продавец. — В том смысле, что с тобой не приключилось чего похуже. Я такого напридумывал… Вот, я принёс список.

   — Проходи внутрь или нет, лучше я сама выйду. Список? Ты же говорил вроде бы о единственном покупателе.

   — Ну, я решил ещё записать тех, кто заказывал похожие по своим эскизам, мало ли. Они, кстати, в самом начале указаны.

   Камилла взяла свиток и в первой части ожидаемо увидела фамилию Дункан. Только покупателем была совсем не Сюзанна, это Тодд приобретал часы для своего дома. Значит, отравителю понадобилась подделка на замену и прекрасно подошёл именно тот вариант, который разглядела и девушка. Пробежав глазами до конца списка, Камилла вскрикнула и убежала обратно в дом, оставив молодого Хлопни на улице в полном недоумении. Едва не сбив по пути Ханну, она ворвалась в кабинет, вцепившись в стоящего посреди кабинета магистра.

   — Не делайте этого! Опасно! Я знаю, кто убийца!

ГЛАВА 18

Аннод был чрезвычайно доволен ходом расследования. Конечно, где-то внутри бурчало недовольство, пеняя ему за то, что маг не сам разобрался в этой истории со странной смертью Дункана. Но всё же именно его ассистентка сумела найти доказательства! Пусть они и шли разными путями, но направлял Камиллу всё-таки сам некромант, передавая свои знания и опыт, во всяком случае, именно он разглядел её потенциал и не мешал ему проявляться. Жаркие объятия в кабинете уже не имели никакого отношения к побочному действию крови фаэргов, но и о романтике речь не шла. Его всего лишь пытались спасти от смерти, не дав соприкоснуться с ядом. Испуг помощницы был настолько искренним, что магистр окончательно уверился в том, что принял правильное решение, оставив её в своём доме. И пусть опасность ему не угрожала, годами вбитый рефлекс проверять помещение после того, как отсутствовал некоторое время, и в этот раз не подвёл, но так могло быть не всегда. В этот раз обнаружить странность не составило особого труда, Аннод настолько долго не менял ничего в своём доме, что даже незначительные изменения бросались в глаза и без использования магии. То, что стол покрыт составом отличным от того, который был ранее, магистр определил, едва увидев нехарактерный блеск ранее матовой поверхности, оставалось лишь узнать каким именно. И рисковать своим здоровьем он не стал бы, делая это без должной осторожности. Некромант удивлялся, кто настолько непрофессионально сработал и что это, реальная попытка убить его или всего лишь предупреждение? Ребячество какое-то, в самом деле! И пока сквозь запах лака он пытался уловить другие ароматы, ворвалась Камилла и вытащила магистра из кабинета. Она даже не поинтересовалась у него, почему он застыл столбом посреди комнаты, и только когда они оказались в коридоре, начала сбивчиво объяснять.

   — Это он! У него племянница была, он рассказывал. Она умерла, влюбившись в предавшего её хозяина. Я сразу и не поняла, о ком речь, но он же был в списке тех, кто посещал Дунканов! А Казимир просмотрел торговые книги, чтобы узнать, кто покупал те самые часы, понимаете?! Это Хром!

   — Не так быстро. Казимир — это тот молодой человек, который работает в часовой лавке? — Аннод взял девушку за руку и отвёл в столовую, крикнув экономке. — Ханна, принеси нам чаю. Камилла, когда ты узнала, что именно мебельщик покупал часы?

   — Только что, когда прочитала список. Меня вдруг осенило и всё же совпало! Он, наверное, знал, что у племянницы остался тот яд, который она считала приворотным зельем, вот его и использовал. Я думаю, он пытался защитить Кетти от Тодда Дункана. Мы не знаем, что происходило в том доме и как Хром мог всё воспринять. Он и меня пожалел, считая, что вы…

   — Хм… А где этот твой приятель Казимир? На улице? Список у тебя?

   — Кажется, они оба остались там, у калитки.

   Камилла потупила глаза, покраснев от избытка эмоций, она и радовалась, что успела вовремя, и вдруг застеснялась своего поведения. Наверное, магистру было не очень приятно, когда на нём повисла барышня на грани истерики.

   Вошла экономка и водрузила на стол пузатый чайник, разлив напиток по чашечкам и поставив их перед магистром и его помощницей.

   — Ханна, будь добра, пригласи гостя в дом. Надеюсь, он не успел уйти. И, если найдёшь бумагу, случайно обронённую Камиллой, я буду тебе чрезвычайно признателен.

   Расторопная женщина немедленно отправилась исполнять поручение, она хоть и не поняла толком, что случилось, но ослушаться хозяина не смела. Увидев топчущегося у калитки юношу, сурово велела ему следовать за ней, а бумажка имелась только одна и была она у гостя в руках.

   — Так, постой здесь пока. Негоже к людям за стол садиться с немытыми руками прямиком с улицы. Эта та бумага, что Камиллочка выронила? Тогда мне отдай, хозяин велел ему принести.

   Ханна обернулась быстро и протянула мальчику горячее важное полотенце.

   — На-ка, протри руки. Вот, теперь можешь идти. Поздороваться и представиться хозяину не забудь.

   Юноша заметно побледнел и прошептал.

   — Я некромантов никогда не видел, боязно как-то, — Казимир нашёл дом магистра, узнав в информационном портале, у кого работает Камилла Парти, поэтому понимал, в чей дом попал.

   — Человек он обыкновенный, такой же, как ты или я. Успокойся, хочешь водички? — ласково спросила женщина, растеряв весь свой суровый вид.

   Ханне пришлось снова сходить на кухню, чтобы напоить молодого человека, испугавшегося страшного только по слухам мага. К чести гостя, он быстро пришёл в себя и даже улыбнулся, поблагодарив за заботу. Женщина проводила юношу в столовую и поставила рядом с хозяином на стол маленький поднос для бумаг, на котором лежал выроненный у калитки список.

   Казимир Хлопни, как представился молодой человек, магистру понравился. Скромен, но отвечает твёрдо, не лебезит, но и не выказывает непочтения. И, судя по взглядам Камиллы, не претендент на руку и сердце помощницы мага, что по неясной для него пока причине послужило поводом для улучшения настроения мага.

   — То есть Тодд Дункан самолично заказывал часы, не через слугу или супругу, скажем?

   — Именно так. Явился сам и принёс рисунок, исполненный в карандаше. Сказал, что хочет именно такие, они его воспитаннице во время путешествия приглянулись.

   — Хорошо. А те, образец которых сейчас висит в лавке, заказывал мебельщик. Тоже сам?

   Казимир кивнул, в который раз отвечая на одни и те же вопросы магистра. Разве можно злить некроманта?! Лучше уж потерпеть, тем более, что ему уже и самому стало интересно, чем же закончится расследование. О деле Дунканов он слышал, но раньше никогда не интересовался подобными случаями, ровно до этого момента. Будущему драматургу не доставало нормального общения, поэтому после прогулки в парке с юной девушкой, не испугавшейся работать с некромантом, как он выяснил, Казимир уже считал себя её другом. Из-за чего и к выполнению её просьбы подошёл творчески, даже подумывая, что вся эта история может стать вполне приличной пьесой.

   Тем временем магистр что-то обдумывал, проглядывая список Казимира. Наконец, он снова обратился к гостю.

   — Разве вы знаете всех клиентов в лицо и по именам? Возможно, что кто-то иной назвался господином Тоддом Дунканом или мебельщиком Хромом?

   — Совершенно исключено! — категорично заявил юноша. — Я работаю в лавке давно и уже понял, что хозяин знает всех своих клиентов. У него такой подход — познакомиться поближе с человеком, особенно, если заказ солидный, чтобы точно знать, как тому угодить. Не знаю, каким образом он так умудряется располагать людей к себе, мне лично это никогда не удавалось, но метод работает. Ни разу на моей памяти не было отказов или возвратов. Наша лавка — семейное предприятие, но сам хозяин и его сыновья — часовые мастера, именно поэтому им понадобился я. Господин Дункан был старым клиентом, как я понял, а вот мебельщик сделал у нас первый и пока последний заказ.

   — Почему вы так уверены, если заказы принимал кто-то из семьи владельцев? — удивился Аннод.

   — Ну как же?! Я специально пролистал книги, больше нигде этого Хрома не было. У меня время просто появилось, когда барышня не пришла, — взглянул молодой человек на Камиллу.

   — Могли пропустить, — разочарованно пожал плечами маг. — Столько заказов, могу только представить объём бухгалтерской документации. Хотя, вы проделали большую работу, не поленились и проверили даже то, о чём вас не просили.

   — Это я уже на всякий случай, а напротив того заказа с часами нет никаких цифр, хозяин-то обычно постоянным клиентам скидки делает и размер записывает. Так что… — Казимир развёл руками.

   Магистру нравился такой серьёзный подход юноши к делу, которое, казалось бы, и не его вовсе. Подумаешь, симпатичная девица попросила проверить, кто покупал конкретную вещь. Благодаря догадливости этого продавца, с которым Камилле явно повезло подружиться, следствие вышло на вероятного виновника.

   — Интересно. Молодой человек, а вы так и планируете всю жизнь в этой лавке просидеть или готовы использовать разум, милостиво пожалованный вам богами, для пользы общества? Могу дать рекомендацию, у меня ещё остались связи в дознании.

   Казимир удивился чрезвычайно, подобного поворота он не ожидал. Да и не представлял себя никогда в роли королевского дознавателя, всегда казавшихся ему существами иного уровня. И чем больше он думал, тем сильнее ему хотелось согласиться с предложением некроманта. Но, неуверенность в своих возможностях и силах в этот раз пересилила.

   — Благодарю, мне необходимо время, чтобы сделать выбор между этим путём и тем, который я планировал для себя.

   — Похвально, юноша. Серьёзные решения нельзя принимать, не обдумав как следует. Весьма рад нашему знакомству. Надумаете, я готов поспособствовать. А пока расскажите подробности того, зачем мебельщику понадобилось двое часов?

   — К сожалению, это мне неизвестно. Может быть, хозяин и знает, но не я, — больше Казимиру было нечего рассказать.

   Молодого человека вскоре отпустили, поблагодарив за помощь в расследовании и терпение. Он удалился, бросив полный сожаления взгляд на девушку, просто кивнувшую ему на прощание. Было понятно, что у неё был к юноше исключительно деловой интерес, а будут ли они друзьями и дальше — неизвестно. Магистр с помощницей остались в столовой вдвоём. И Камилла ждала, что сейчас наступит её черёд вот так же подробно, как до неё Казимир, отвечать на вопросы. Аннод же пока размышлял над полученными сведениями. Удивительно, но ключ к раскрытию преступления был практически на поверхности, даже копать как обычно не требовалось, чтобы добраться до списка. А он слишком увлёкся другими версиями, отбросив ту, которая не нашла своего подтверждения после экспертизы. И ведь сам учил ассистентку, что улики надо собирать сразу, так почему, получив их с опозданием, он решил, что от настоящих ещё не избавились?! И заказ двух часов был не случаен. Вполне логично предположить, что одни были снабжены устройством для распыления яда, а обычные потом заняли их место на стене. Именно их и отвозил Аннод на исследование. Но при чём здесь третьи, которые заказывал сам хозяин дома?

   — То ли пять, то ли семь, в голове один кисель, — в задумчивости произнёс маг, постукивая пальцами по столешнице. — Почему ты решила, что Хром решил убить меня?

   — Это сложно так сразу объяснить… У меня сложилась теория, я начну с начала. Или надо его арестовывать?

   — Это не наша задача. После того, как ты мне подробно изложишь свои соображения, я сообщу в дознание. А дальше уже будет всё от них зависеть. Да и не думаю я, что мебельщик бросится в бега. После каждого убийства преступники, как правило, становятся наглее от безнаказанности. А это, как минимум, попытка совершить третье.

   — Нет, я не согласна. В первый раз, как мне кажется, дело было именно в несчастном случае. Девушка, она же племянница Хрома, не хотела смерти своего возлюбленного, любовное зелье она использовала по назначению. И не её вина, что оно оказалось ядом. Но жить бедняжка после всего случившегося не захотела и сознательно пошла на смерть. Хром, как я поняла, очень сильно переживал ту историю и у него сформировался комплекс вины. Именно поэтому он видел всё в чёрном цвете и мог принять слова Сюзанны Дункан о том, что Тодд должен признаться и тем самым спасти девочку, как свидетельство его греховных отношений с воспитанницей, — попыталась объяснить свою позицию Камилла.

   — Спорное утверждение. Или этому есть свидетели? Слова самого Хрома, может быть?

   — Я лишь сопоставила факты. В разговоре со мной он упомянул о племяннице, интересовался вашим ко мне отношением и предостерегал. Мне стала неприятна та беседа и, может быть, поэтому Хром решил, что я скрываю нечто предосудительное, что, в свою очередь, подтвердило его подозрения. Мне показалось странным, что ваш стол вдруг решил пойти трещинами, он же был почти новым, да и я, работая за ним, не заметила ничего такого. Получалось, кто-то намеренно испортил его и этим человеком мог быть только сам мебельщик. Он же был у нас накануне, когда устанавливал моё рабочее место. И сегодня его никто не ждал. Как-то так…

   — И ты всё это обдумала за несколько минут?

   — Это я так долго объясняю, а у меня картинка сложилась сама и сразу, как только я прочитала его фамилию в списке.

   — Хорошо, — кивнул Аннод. — Иди, отдохни, а я пока займусь нашим отравителем.

   Пока оставались невыясненными многие детали и эта версия могла всё равно оказаться ошибочной, но чутьё бывшего дознавателя прямо-таки вопило о том, что всё было примерно так, как предположила эта слишком юная, но весьма разумная барышня. Магистр отправил магическое послание своему приятелю Крамеру, с которым совсем недавно обсуждал дело Дункана. Он воспользовался старым приёмом, просто давая знать, что случилось нечто неординарное и требуется срочное присутствие дознавателей у него дома.

   Вскоре трое всадников в чёрных плащах возникли у калитки. И правое плечо каждого было украшено золотым цветком. Аннод улыбнулся и не смог удержаться от колкости по поводу прибытия столь высоких чинов по зову простого некроманта.

   — Аннод, несмотря на наши хорошие отношения, я упеку тебя за решётку для перевоспитания, если повод, по которому ты меня вызвал, не покажется мне достойным внимания, — тоже ответил улыбкой Крамер.

   — Ханна, покажи, куда поставить лошадей, — крикнул экономке Аннод и открыл калитку, игнорируя угрозу приятеля.

   Крамер спешился первым и отправился вслед за Аннодом в дом. А женщина проводила двух дознавателей, ведущих лошадей под уздцы на задний двор, сетуя по дороге, что эти зверские кони затопчут все её цветники. Но, насколько служебный транспорт был беспощаден к любым препятствиям на своём пути во время работы, настолько же эти кони были аккуратными в другое время. С животными остался один мужчина, а второй тоже отправился в дом после того, как помог их стреножить.

   Беседа магистра с руководителем дознавателей и его подчинённым была недолгой, но продуктивной. Решив, что доводы весьма убедительны, Крамер вызвал специалистов из лаборатории для изъятия стола магистра. А сам отправился задерживать мебельщика. Пусть дело и значилось закрытым, но королевские дознаватели трудились на совесть. И если существовал хоть один шанс, что было совершено преступление, то работа должна быть сделана, это вопрос профессиональной чести. Ошибаться могут все, но покрывать преступника — значит самому стать им. В случае неподтверждения подозрений в покушении мебельщика отпустят, а пока пусть посидит немного и подумает о своём законопослушании. С простыми гражданами в этом плане было проще, это со знатью следовало в первую очередь собирать неоспоримые доказательства, а уже потом беспокоить господ. С прочими жителями королевства дознаватели не особенно церемонились.

   Вскоре после того, как Крамер покинул улицу Белой лилии, мебельщик Хром уже обустраивался в холодной камере. Он не оказал сопротивления, за которое можно было сразу отправиться на виселицу, но и признаваться ни в чём не спешил. А в доме магистра день закончился тихо и без лишней суеты. Камилла помогала Ханне по хозяйству, а магистр пропадал в своём подвале, как будто ничего особенного и не произошло.

ГЛАВА 19

Магистр поменялся местами со своей помощницей, теперь у неё было рабочее место, а у Аннода отсутствовало. Именно по этой причине Камилла застала хозяина просматривающим бумаги за её    столом.

   — Доброе утро, — поздоровался маг. — Ты провела хорошую работу и заслужила выходной. Конечно, Ханне, насколько я заметил, ты не особенно помогала за исключением вчерашнего дня, хотя мы договаривались, но, тем не менее, можешь сегодня быть свободной. Не знаю, на что там тратят время девушки твоего возраста.

   — Благодарю. А что с Хромом, ещё не известно? — поинтересовалась Камилла, почти не сомкнувшая глаз прошедшей ночью.

   — Его допросили, но он ни в чём не признался. Как только будет готова экспертиза на предмет наличия яда в том или ином виде на моём столе, то дознаватели привлекут специалистов из отдела магического сопровождения. Не беспокойся, истину обязательно установят. Твой подозреваемый, я полагаю, самый вероятный убийца Дункана.

   — А что это значит? Ну, магическое сопровождение при допросе.

   — Этот момент я совсем упустил, ты же не знаешь специфики проведения дознания. В случае с такими как Хром, маг проникает в память и достаёт оттуда интересующие следствие факты. Нам надо будет как-нибудь изучить деятельность государственных служб, чтобы у тебя не возникало подобных вопросов. Пока всё.

   Магистр вернулся к бумагам, считая беседу оконченной, но Камилла не ушла и даже задала новый вопрос.

   — А маг просто озвучивает то, что видит? Если никаким иным образом увиденное не фиксируется, тогда он может оговорить любого человека.

   Аннод поднял глаза на ассистентку и задумался. Очень хороший вопрос для того, кто не знает, что за оговор любой из сотрудников отдела подлежит казни и его не спасёт никакое происхождение. Но что-то не так с этим интересом к допросам.

   — Почему тебя это так волнует?

   — Не знаю, — девушка смутилась. — Я долго думала и мне кажется, что всё как-то слишком просто. И Хром показался мне хорошим человеком. Конечно, я понимаю, что это странно звучит, но… Его потрясла судьба племянницы и он хотел защитить тех, кого считал обиженными.

   — Это самосуд и он противозаконен. Никогда не стоит проникаться симпатией к преступнику, это мой тебе следующий урок. Нужно вникать в его мотивы, но никак не сочувствовать им.

   — А это проникновение в память, оно же небезопасно, да? — не унималась девушка.

   — Опять двадцать пять. Да, особенно если допрашиваемый сопротивляется или событие слишком давнее и приходится копать слишком глубоко, — начал раздражаться Аннод.

   — А можно мне свидание с Хромом? — неожиданно прозвучал вопрос Камиллы.

   — Что?! Зачем?

   — Я хочу поговорить с ним. Может быть, удастся избежать этой процедуры… Всем же так проще будет. И мне не понятно с этими часами, три штуки, это уже перебор.

   Магистр хотел снова отчитать помощницу, но вовремя остановил себя. При всей её кажущейся неопытности и наивности, она может оказаться права и в этом случае. Всё-таки Хром, пусть и обычный простолюдин, но мастер известный, во всяком случае, он заслужил право на то, чтобы отправиться на казнь в здравом уме, если виновен, конечно.

   — Хорошо, я напишу записку Крамеру. Как уж он там решит, так и будет, попробуй его убедить.

   — Спасибо, господин магистр! — засияла девушка и покинула кабинет, побежав на кухню к Ханне.

   Экономка как раз проверяла качество ветчины, с таким успехом переведённой Камиллой из состояния «копчёная» в «запечённая».

   — Ой, какая вкуснота получилась. И, главное, быстро! — улыбнулась она вошедшей девушке. — Сейчас тебе дам попробовать, волшебница ты наша.

   — А мне сегодня выходной дали. Я в тюрьму пойду! — радостно выпалила Камилла, не смущаясь тем, как странно звучат её слова для того, кто не слышал их разговора с некромантом.

   — Совсем девочку не жалеет, — по своему истолковала услышанное Ханна. — Зачем же он тебя в такое страшное место отправляет?

   — Он? Да нет, это я сама, хочу на свидание с Хромом напроситься. Может, он расскажет, как всё на самом деле было.

   — Не верится мне что-то, — присела на табурет экономка. — Такой внимательный всегда и мебель качественную делает, зачем ему душу свою губить, злодейства совершая?

   Камилла тоже присела и с тоской посмотрела на женщину. На душе у самой девушки было неспокойно, от этого и не спалось ночью, всё казалось, что она могла ошибиться и оговорить невиновного. Тяжело это, оказывается, преступления раскрывать.

   — Вот я и хочу разобраться. А в тюрьму можно гостинцы приносить, не знаешь?

   — Это ты дело говоришь. Надо корзиночку собрать, на казённых харчах не особенно разъешься. Может и не разрешат, но попытаться стоит. А ты кушай ветчинку-то, пока я тут посмотрю, что у нас подходящего есть, — вскочила деятельная Ханна и кинулась сразу же исполнять сказанное.

   Камилла рассеянно и без особого желания засунула в рот кусочек мяса, которое и впрямь оказалось бесподобным — мягкое, нежное, с лёгким древесным ароматом и ещё каких-то специй. В итоге съела всё, что было на тарелке, и вздохнула, вряд ли эта вкуснота получилась благодаря её стараниям, у Ханны просто волшебные руки. Как и у Хрома, который теперь благодаря Камилле обвиняется в убийстве. Почему в её голове всё сложилось именно таким образом? Она не могла этого понять, в тот момент не было никаких логически обоснованных рассуждений, они возникли уже после. А прочитав имя Хрома, Камилла почему-то представила, как магистр садится за рабочий стол, берёт бумагу, потом вторую, барабанит пальцами по столешнице и яд начинает проникать в него. Она так испугалась, что, наплевав на все приличия и условности, повисла на шее хозяина, лишь бы не дать ему сесть за тот самый стол. Предвидение? Почему вдруг сейчас? Либо это просто буйная фантазия, либо кровь фаэргов не только резерв магической силы увеличивает. Всё это можно проверить потом, а пока девушка не собиралась сдаваться, сама заварила кашу, самой и отвечать. Поэтому Камилла решила добиться свидания с мебельщиком во что бы то ни стало.

   Магистр немного поработал после того, как ассистентка ушла, захватив с собой его записку и зачем-то корзинку с продуктами. И через некоторое время Аннод решил отправиться к судье, дабы сообщить ему последние новости, но Ханна доложила о визите некоей таинственной дамы, не желающей представляться. Как опытным глазом определила экономка, гостья явно не хотела быть узнанной, поскольку прибыла в наёмном экипаже, а лицо её было закрыто настолько плотной вуалью, что бедняжке, наверняка, едва удавалось различать предметы вокруг себя. Именно таким образом охарактеризовала визитёршу Ханна, уточняя у хозяина, примет ли он даму. Магистр дал согласие.

   Вместе с гостьей, вошедшей слишком стремительно, в кабинет влетел аромат леса, что было несколько необычно. Женщина не выглядела утомлённой путницей. Да и слишком дорогое платье для того, чтобы трепать его в пути. Помимо этого, очень хорошие духи и некоторое количество драгоценностей, в общем, всё то, что не принято использовать в странствиях, у визитёрши имелось в наличии. Да и движения дамы были слишком резкими для человека, уставшего от постоянной тряски, неизбежной по весенним дорогам.

   — Чему обязан? — Аннод указал гостье на кресло.

   Женщина на мгновение замерла, как будто раздумывая, достоин ли этот предмет мебели того, чтобы она им воспользовалась. Затем всё же присела, удобно устроившись и откинувшись на спинку. Магистр уже отметил себе, что дама слишком самоуверенна и даже не пытается вести себя так, как положено в высшем свете. Любая другая на её месте устроилась бы на краешке и повернулась вполоборота. Значит, перед ним либо чья-то содержанка, либо магиня, не считающая общественные нормы морали применимыми к себе. К неудовольствию Аннода в обществе считалось дурным тоном проверять ауру людей без крайней на то необходимости. Особенно это касалось гостей. На улице, для обеспечения собственной безопасности — пожалуйста, а вот узнать, общаешься ты с магом или обычным человеком, без его согласия, нельзя. Или можно, но, узнай он об этом, не избежать иска о неуважении личной жизни. В случае с магинями это происходило частенько. И, хотя, магистр периодически нарушал и это правило, например, проверив Камиллу, когда она появилась у него в доме, с этой посетительницей он решил не рисковать.

   — Я хочу вас нанять, — тем временем начала беседу женщина.

   Голос показался Анноду знакомым, но где и когда он его слышал, память почему-то сообщать отказалась. Видимо, с этой дамой он встречался лишь мимоходом и всего один раз. Или голос был похож на чей-то.

   — Я не извозчик и не нанимаюсь на работу ко всем, кто платит, — ответил магистр в свойственной ему манере, не собираясь делать исключение даже для этой гостьи.

   — Даже если дело может касаться Клэр? — совсем тихо произнесла незнакомка, немного наклонившись вперёд.

   — Кто вы и что вам надо?

   Аннод смог отреагировать спокойно, зная, что та, о которой говорит нескромная дама, уже мертва. Но приди эта гостья всего неделю назад, он бы вытащил из неё всю информацию, пусть даже и не совсем законными способами.

   — Мне нужно, чтобы вы нашли одного человека.

   — Странно вы ведёте диалог. Сначала я должен услышать ответы на свои вопросы, потом всё остальное. Я уважаю чужое желание скрывать свою личность и мотивы, но не в моём доме. Тем более, если меня хотят нанять. Если вы считаете эти условия неприемлемыми, я вас не задерживаю. В городе достаточно и других специалистов, которые, я уверен, согласятся вам помочь.

   — Я вижу, с годами ваш характер становится только хуже. Нет, мы не были знакомы лично, но я слышала о вас от своих друзей, — в женском голосе читалась улыбка, а не раздражение. — Хорошо, ваша взяла.

   Дама откинула вуаль и вот теперь магистру стоило больших трудов сдержаться. Перед ним сидела женщина из кошмаров Камиллы. Именно она убивала жертву в тех снах, от которых некромант избавил свою помощницу, а вот теперь их составляющая появилась перед ним в виде реального человека. Аннод всё же являлся профессионалом, поэтому сдержанно поинтересовался именем собеседницы повторно.

   — У меня много имён, так уж сложилось. При этом, ни одно из них мне теперь не нравится. В любом случае, я не вправе открывать правду о себе кому бы то ни было, если хочу жить. А я, поверьте, не тороплюсь умереть. Если уж вы настаиваете, дорогой магистр, можете обращаться ко мне Брук.

   — Это имя или прозвище? — усмехнулся некромант.

   — Как вам будет угодно, — ответила такой же улыбкой Брук. — Итак, приступим к делу? Я прошу вас найти Магду Нирр, полагаю, вы знаете, кто это. И я не солгала, когда сказала, что моё дело имеет отношение к вашей невесте. Клэр должна была обеспечивать ей защиту. Найдёте одну, там же будет и вторая. Вы берётесь?

   — А зачем вам Магда? Она возглавляла школу для магически одарённых девочек. Вы её воспитанница?

   Гостья рассмеялась такому предположению и откровенно призналась.

   — Вряд ли вы пытались мне польстить, господин Беллис, за вами такое никогда не наблюдалось, насколько я помню то, как о вас отзывались. Видимо, пытались поймать меня на лжи? Она — моя подруга и я обязана ей жизнью. Если мы придём к согласию и заключим сделку, то я сообщу вам больше информации, но пока это всё, что я могу сказать.

   — Она имела отношение к скандалу с некромантским орденом… Какую сторону заняла Магда Нирр? — прежде чем дать ответ, поинтересовался Аннод.

   — Сначала соглашение, — покачала головой Брук. — Поверьте, уже одно то, что я обратилась к вам, может стоить мне чрезвычайно дорого. Но я хочу знать, что с ней всё в порядке. А если нет, то… К сожалению, в своём нынешнем положении я вряд ли смогу ей помочь, но от этого будет зависеть, что я буду делать дальше.

   — Одни загадки. Мне надо подумать, прежде чем взяться за поиски пропавшей… преступницы вероятно. Слишком давнее дело вы решили раскопать, госпожа Брук.

   — Хотите навести справки? Да, Магду, если вы хоть что-то о ней знаете, трудно представить в роли жертвы. Скорее уж нарушительницей всех возможных законов, но я опасаюсь того, что в этот раз всё сложилось совсем не в её пользу. А с вашей стороны так поступить вполне разумно, я и не ожидала иного, когда направлялась сюда. Что ж, загляну к вам через пару дней, если не возражаете, — поднялась гостья с кресла.

   Аннод проводил посетительницу и пожалел, что не держит про запас хотя бы одного соглядатая. Возможно, надо договориться о такой услуге с Однооким, чтобы не бегать самому за такими вот таинственными гостями.