Оглавление
АННОТАЦИЯ
Что делать, когда в крови пробуждается тёмное наследие предков? Куда бежать, когда заговорщики расставляют свои сети и собираются сделать из тебя жертву ритуала, а тайная канцелярия планирует лишить головы? Замуж! Срочно выходить замуж, даже если не очень-то и хочется.
ГЛАВА I
Было в нашей стране одно время, когда женское образование в моду вошло. И лет так за десять столько университетов для благородных девиц понастроили, что король тогдашний, дедушка нашего нынешнего, невольно задумался о демографии… В общем, университеты построили, рабочие места создали, а вот количество благородных девиц не учли… Мало нас девиц было, и несмотря на моду, многие родители из провинции не спешили обучать своих дочерей в университетах, предпочитали больше домашнее обучение.
И чем дальше университет был от столицы, тем ниже была планка требований при поступлении. К слову, в тот университет, где я учусь, брали всех, кто хоть как-то писать и читать умел. Вы только не подумайте, у меня с образованием всё хорошо! Читать и писать меня научили еще в далеком детстве, просто батюшка мой печется сильно обо мне, вот и не отпускает в столицу. Говорит, что я и так уже слишком умная, а если ещё умнее стану, так замуж никто не возьмёт. И матушка с ним была полностью согласна, и бабушки, и дедушки, и тетушки... Кузины-то мои давно уже замужем и детей рожают, а я образование получаю… в глубинке.
Впрочем, до конца учебы оставался всего один семестр, а потом уже можно и замуж! Я как раз вернулась с зимних каникул, после череды встреч-собеседований с претендентами на свое сердце и руку, а таких было много. Мы хоть и провинциалы, но всё-таки дворяне, и с деньгами у семьи проблем не было. Отец имел несколько рудниковых шахт и сталелитейных заводов, да и жили мы в провинции, чтобы быть поближе к производству. Так что кавалеры, одобренные и неодобренные моими родителями, так и наворачивали круги вокруг меня, а я вот образование получаю, чем и горжусь! Просто в столице без образования вообще никак, а я в столицу очень-очень хочу!
Сверкающие балы, модные салоны, интересные знакомства, походы в театр в сопровождении какого-нибудь завидного кавалера, блеск зависти в глазах конкуренток, пока столичные мужчины борются за право просто заговорить со мной! Я мечтала об этом с двенадцати лет и, честно говоря, надеялась, что поеду обучаться в столичный университет благородных девиц, но батюшка был категорически против, чего я искренне не понимала!
Провинциальный университет был местом специфичным. С каждым годом класс мой становился всё меньше и меньше. Девчонки-то взрослели, формы женские приобретали, и разбирали их как пирожки. Те, кто дворянского происхождения, подольше в девках задерживались, потому что образование в элитных кругах ценилось очень, а те, кто проще был, бросали учебу и с головой уходили в семейный быт. Теряли мы бойцов после пятнадцати лет регулярно, пока нас в итоге трое не осталось, а было почти двадцать на первом курсе! И ещё неизвестно, сколько с зимних каникул вернётся…
И вот стою я перед входом в университет, а тот большой был, рассчитанный на несколько тысяч студентов. Тут же и лаборатории разные, и библиотека целый этаж занимала, и профессора с научными степенями из столицы, высланные ещё дедушкой нашего короля, но с демографией в дворянских семьях проблемы, да… Больше двух женщины не рожали, и в основном это были мальчики.
И вот стою я перед входом в университет, кованные железные ворота открыты настежь, пропуская вереницу студенток. Кареты прибывают одна за другой, вон уже целая очередь выстроилась, а мой растяпа-лакей всё никак два чемодана не вытащит, даже неловко как-то за него, вроде не хилый с виду...
– Господин Луис, может быть вам помочь? – вежливо интересуюсь у него. Всё же по бытовой магии у меня твердая пятерка, но мужское самолюбие вещь хрупкая, поэтому сначала интересуюсь.
– Благодарю вас, миледи, но я сам, – натужно проговорил мужчина и из последних сил подхватил чемоданы, поставил их на землю, не забыв показательно вытереть пот со лба. И я точно помню, что ничего тяжелого в чемоданы свои не укладывала… Книжки там, штук пятнадцать, но так они важные все! В университетской библиотеке таких точно нет, а сердцу женскому иногда романтики хочется, вот и прихватила парочку романов с интересным содержанием. Да меня за эти книги девочки на руках носить будут!
– Спасибо, господин Луис, – говорю слуге, делаю пас рукой, и два чемодана взмывают в воздух.
В университете слуги запрещены, так что, бросив короткий кивок на прощание своей провожающей гувернантке, которая сидела в карете и ждала, когда она уже поедет обратно, я пошла в общежитие через парковую зону. Дорожки плохо расчищены от снега, подошва сапог скользила, и я радовалась, что чемоданы спокойно плыли по воздуху впереди меня, пока каблучки стучали по вымощенной плиткой тротуару, а я, придерживая одной рукой платье, сильнее куталась в белую шубку. Всё-таки зима на дворе.
И если на улице всё было тихо и спокойно, то стоило зайти внутрь, как на меня тут же обрушился девичий шум и гам. Девицы верещали не замолкая, носились по всему холлу как угорелые, собирались кучкой возле стенда с объявлениями и визжали ещё больше!
Недалеко от входа стояла моя однокурсница. Я подошла к ней.
– Первокурсницы, – брезгливо проговорила Майер, высоко поднимая подбородок. Причина её неприязни была проста: среди новеньких не было ни одной дворянки. Более того, в этом наборе впервые на обучение взяли крестьянок! Это было во всех газетах страны в начале учебного года. Отличились! Впрочем, четверть нового набора с зимних каникул не вернулась. Экзамены не сдали, а кто-то просто понял, что учеба не их призвание и поехал обратно в село – поле пахать. Нам, дворянкам, приходилось мириться с таким положением дел, потому что университету нужны были люди. И, видимо, им было все равно, где их брать, пока государство обеспечивает университет бюджетными местами.
– И тебе день добрый, – поздоровалась я с девушкой в серой шубке. Май высокая с острыми хищными чертами лица, костлява и чересчур прямолинейна. От неё буквально веяло неприязнью и высокомерием. Естественно, близко к ней никто никогда не подходил. Все боялись и трепетали на расстоянии, всё же она к нам из самой столицы перевелась по личным причинам. Уж кто-кто, а она точно самая настоящая леди! И, между прочим, лично знакома с принцем! Но об этом она предпочитает не распространяться.
– Не знаешь из-за чего столько шума? – обратилась я к ней, сохраняя ледяное спокойствие. Надо же этим деревенщинам показать, как ведут себя настоящие леди! А те нас словно и не замечали! Только шарахались в сторону, когда на Майер налетали, а та смотрела на них как на назойливых мух.
– Военная Академия в Визре в буквальном смысле развалилась. Они там боевые учения проводили, в итоге от родной альма-матер камня на камне не осталось, – проговорила девушка, не без превосходства следя за крестьянским безумием.
Вот эта новость так новость! Всем новостям новость! Но…
– А мы тут причем? – спросила с неким предчувствием подвоха внутри. Майер тоже скривилась, но пояснила:
– Визрийская военная академия на три недели переезжает на базу нашего университета. Представляешь, что тут будет?
О, да… Несколько тысяч юношей спортивного телосложения на наши целомудренные головы!
– Класс! – раздалось за нашими спинами, и тут же поравнялась с нами Адель. – Да расслабьтесь вы! – и нас обеих по-братски хлопнули по плечу, от чего наши прямые осанки покачнулись и тут же пришли в исходное положение. – Хоть что-то интересное напоследок! А то это учебное болото с пресными правилами уже в печенках сидит! Это нельзя, туда не ходи, это не носи! Достали!
– Правила просто так не придумывают, – ответила ей Майер, а я согласно кивнула, хотя и могла нарушить парочку, но правила, действительно, просто так не придумывают. Адель скорчила недовольную рожицу, что означало: какие вы скучные!
– Ну, с тобой-то всё понятно, – махнула девушка рукой на брюнетку. – А ты чего недовольная? – обратилась она ко мне.
– Ты хоть представляешь, сколько их там? – взволнованно проговорила я. – Одних только выпускников двенадцать групп! И все парни! Как бы всех девиц к рукам не прибрали! Да что там девиц... мне за себя страшно!
– А мне страшно за университет! Если они свою Академию не пожалели, то наш университет точно в расход пойдет! – заметила Майер, и страшно за стены родной альма-матер стало не только ей.
– Да ну вас! – махнула рукой Ада и громко так, с чувством рявкнула на девиц в коридоре:
– Разойдись!
И стройная высокая девушка, блондинка, в костюме для верховой езды пошла рассекать толпу, пробираясь к лестнице, таща за собой сумки. Первокурсницы нехотя уступали дорогу, и то только потому, что боялись получить чемоданом по голове. А Адель могла не только чемоданом по голове зарядить…
ГЛАВА II
Студенты Визрийской военной академии прибыли вечером порталом на всеобщее собрание в актовом зале, и их численность, мягко говоря, шокировала. Чтобы вы понимали, зал был рассчитан на три тысячи человек, и вот мы, благородные девицы, занимали лишь первые ряды, а этим воякам и всех оставшихся не хватило!
Они жались по стеночкам, садились друг к дружке на коленки, сидели на ступеньках в проходе, и у всех морды такие наглые-пренаглые, что сразу стало понятно, нам, девицам, хана! А весна обещала принести вместе с собой много разбитых сердец, а это значит, что потонет университет в девичьих слезах!
Первый и второй курс мы потеряли сразу же. Эти зеленые девчонки, ещё знаниями не обременённые, но родственниками на замужество науськанные, тут же прониклись симпатией и обожанием к новым ученикам. Охотно отвечали на подмигивания, улыбки и якобы «случайные» касания. Мы следили за этим позором не без содрогания сердца. Одно радовало, их гувернантки, ответственные за воспитание, не скрывали злобных мин, и в общежитии перед отбоем у девочек будет ну о-о-очень серьезный разговор!
Третий и четвертый курс вели себя скромнее, но от мужского внимания не отказывались. Они просто в прошлом году ещё опозорились на выпускном балу, о чем им все преподаватели напоминали неустанно, так что воспоминания были свежи, и повторных репрессий девушки не хотели.
Пятый и шестой курс бросали на мужскую толпу военных заинтересованные и оценивающие взгляды, но помня о своем достоинстве и расправе над третьим и четвертым, держались, как могли!
И только мы седьмой, выпускной курс, не обращали на них совершенно никакого внимания, словно их тут вообще не было, нет, и никогда не будет!
А ведь посмотреть было на что! Это тебе не захудалые гражданские кавалеры, это поджарые парни в военной форме! У некоторых даже медальки имелись на камзолах! Не удивительно, что наши младшенькие слюни по ним пустили и глазками так и стреляют. И главное, парни-то на нас смотрят. Ещё как смотрят! Оценивающе!
– Глаза бы им повыдергивать, – прошипела Майер с каменным лицом. В такие моменты я сама ее немного побаивалась. Уж слишком она холодная и неприступная.
– И не только глаза, – задорно добавила Адель, переглянувшись с брюнеткой. У меня появилось небольшое беспокойство, потому что обе подруги могли устроить нечто подобное.
Но окончательно доконал нас преподавательский состав. Тридцать мужиков выстроились в одну линию на сцене, как на параде, рядышком с нашими молоденькими леди-преподавательницами. Совсем старые, тех, что дедушка король прислал, сидели позади на стульях и вроде дремали немного... возраст всё-таки. И вот я точно видела, как подрагивают руки у учителя музыки, леди Энитри, на которой заканчивался педсостав университета благородных девиц и начинался педсостав военной академии. Она даже покраснела!
– Мда… – тихо вырвалось у Майер, и я второй раз за день была полностью с ней согласна! Нам представили только часть военного преподавательского состава: директора, его заместителей, деканов и заведующих кафедр.
– Прошу внимания! – пискнула от волнения директриса, прикрыла рот рукой, прокашлялась и снова попросила обратить на неё наше внимание уже нормальным голосом. Даже её от такого количества мужчин проняло!
– Лорды, – обратилась она к мужской аудитории. – Я рада приветствовать вас в Лернийском университете благородных девиц. По указу короля ближайшие три недели вы проведете в этом образовательном учреждении. Учитывая его специфику, хочу сразу обговорить правила поведения, помимо общепринятых, – директриса сделала паузу, обведя всю аудиторию серьезным взглядом. – Мужчинам строго запрещается появляться, приходить, пролезать, залетать, телепортироваться, устраивать подкоп, пробираться через крышу и дымоход, заезжать верхом на животных на территорию женского общежития! – грозно проговорила леди Грэнд. – Девушкам также запрещается нахождение на территории мужского общежития. Нарушение данного правила будет строго наказываться вплоть до отчисления. Это, во-первых. Во-вторых, не стоит забывать, что вы находитесь в учебном заведении, и первая ваша цель – получить знания и только знания, поэтому все любовные отношения в стенах университета запрещаются!
– С этим запретом она точно опоздала, – тихо прокомментировала Майер, а стройные ряды первого и второго курса поникли, а вот на мужских лицах появилось упрямство. Хороша, конечно, директриса! Нашла кому запреты выдвигать! Да плевать они хотели на это правило. Это для них теперь дело принципа – охмурить студентку! Вот не зря же у нас в королевстве раздельное образование! Второй раз за год отличились! Молодцы!
– Я знаю парочку боевых заклинаний, а еще умею ставить магические щиты и замки на двери, так что три недели как-нибудь переживём, – предложила план обороны Адель.
Директриса тем временем продолжила:
– Занятия начнутся с завтрашнего дня. Расписания имеются у ваших кураторов, а также вывешены на стендах в общежитиях и учебных корпусах. Там же вы можете найти график работы столовой, библиотеки и часы для консультации с преподавателями. Я призываю вас к поведению достойному звания лорда и леди, коими вы и являетесь.
Тут она, конечно, загнула. Благородных леди среди нас процентов двадцать было, не знаю, как дела с лордами обстоят. Просто у нас в университете было принято называть всех «леди» не зависимо от происхождения. Это делало нас равными… в стенах университета.
– Поздравляю вас с началом второго семестра и желаю в конце этого учебного года увидеть табели с отличными экзаменационными оценками!
В зале раздались аплодисменты, а директриса уступила место огромному мужчине, который, судя по количеству медалек, не в одном бою побывал. И вот он был на целых две головы выше леди Грэнд, а она не маленькая была!
– Студенты, – обратился ректор военной академии, лорд Бёрн, к своим подопечным, – не забывайте, что вы в гостях. Все провинности будут наказываться в двойном размере!
И всё! Вот и вся его речь, которая стерла с лиц наглые юношеские ухмылки, но это все равно чувство безопасности не внушало, словно они тут хозяева, а гости – мы.
ГЛАВА III
Дальше был ужин. Столовая превратилась в большой муравейник из военных в черной форме, и на этом мрачном фоне изредка мелькало беленькое пятнышко… Это у нас форменные платья белого цвета были, с кружевными воротничками, опоясанные атласной лентой. На счет причесок никаких особых запретов не было, лишь бы волосы были собраны. Так что кто-то ходил с косой, кто-то собирал пучок на затылке, а кто-то и вовсе творил из волос целые воздушные замки. Тут уж у кого откуда руки растут.
– Чувствую себя белой вороной, – проговорила Майер, раскладывая кремовую салфетку на коленях, и взволнованно оглядывалась по сторонам. Её взгляд снова и снова возвращался к мужской аудитории, словно она искала кого-то и не находила.
Май к нам год назад перевелась, как я уже говорила, из столицы. Точную причину не знал никто, а официальная версия была странной, мол, у нас тут в провинции образование лучше… Но на причине перевода долго никто внимания не заострял, потому что семья Май была одной из приближённых к нашему королю… Все расспросы сводились к балам, обедам и нарядам, да и каких леди предпочитают нынче лорды. В итоге как-то днем Май озверела. До выдергивания волос, конечно, не дошло, но припугнула она их знатно. Прочитала целую лекцию о долге и морали, припечатала этикетом и в красках расписала, что с ними сделает, если они ещё раз к ней сунутся. С тех пор никто в её сторону даже и не смотрит!
А у нас тут с правилами строго, три вызова в кабинет директора и отчисление. У Май одно уже было. Уж очень резко она высказалась тогда. И я волновалась, как бы второй вызов не появился, но как потом оказалось зря. За себя надо было волноваться, ой, за себя!
– Три недели, – напомнила ей. – Нам нужно продержаться три недели, а потом вздохнем свободно. Всё вернется на круги своя, и будем мы снова маленьким провинциальным никому неизвестным университетом.
– Хоть бы, – отозвалась брюнетка, ещё раз взволнованно огляделась и приступила к ужину.
– С каких пор ты сидишь на диете? – спросила у блондинки, которая накладывала в свою тарелку исключительно салат, хотя таким скудным рационом ранее не отличалась.
– С сегодняшних, – ответила Адель и схватилась было за хлеб, а потом, видимо, вспомнила, что мучное на ночь вредно, и отложила кусочек.
– Знаете, – протянула она, – я тут вдруг подумала, что фигуру надо с молодости беречь… упражнения там всякие делать, чтобы мышцы в тонусе были. Думаю, начать бегать по утрам. Что скажите?
– А зарядки по утрам тебе мало? – немного резко спросила я. Зарядку в нашем университете ненавидели все, включая преподавателей. Во-первых, надо было вставать на неё в шесть утра, а, во-вторых… да тут и, во-первых, уже достаточно. Так что зарядку мы регулярно прогуливали, или просто сонно стояли в строю, пока куратор, зевая, отсчитывала ритм, еле ворочая руками, имитируя выполнение упражнений. Стоит ли говорить, что в наших рядах все сидели на диетах? Мы еще ничего, мы леди Арти застали на первых курсах. Вот она уж нам не давала спуску на физкультуре, а когда она уволилась, жизнь заметно стала легче без регулярных физнагрузок. Мы же все-таки леди. Мы лучше на диете посидим.
Сидим мы, ужинаем, разговор особо не клеится, да и еда в рот не лезет под этими наглыми, оценивающими, ищущими взглядами. А они там такие веселые сидят, улыбаются, шутки травят. И это я ещё спиной к ним сидела! А подружки мои нет-нет, да и поглядывали мне через плечо на общий зал, следили за ситуацией, оценивали масштаб бедствия, и, судя по их лицам, ничего хорошего там не было.
– Первый пошёл, – проговорила Майер, придавая своему лицу максимально недовольный вид. Она это умеет. Мне сразу отсесть от неё захотелось, мало ли, вдруг ядом плеваться начнёт?
– Ага, идёт по твою душу, Скарлетт! – напряженно проговорила Адель, а я так отвлеклась и задумалась, что не сразу поняла, кто идет, куда идет, зачем идёт, пока рядом со мной – а я с краю сидела – не остановился вояка, галантно поклонился и со всей учтивостью, которую только можно было выразить голосом, спросил:
– А вы случайно не Скарлетт О’Вилль?
У меня спина стала ровная как палка, не то чтобы я осанку не держу за столом, просто позвоночник стал ровнее некуда! Май уткнулась в свою тарелку и с небывалым интересом рассматривает кусочки картошки в супе, а блондиночка ещё себе салата в тарелку наложила и сидит, давится. Видно же, что не нравится.
А парень-то хорош! Высокий, статный, на лицо приятный, без всяких там уродских шрамов, немного смазливый… За такими обычно толпа девок увивается, но его приятная внешность не давала ему права нарушать этикет, по одной из заповеди которого нас обязательно должен был сначала представить друг другу общий знакомый…
– Нет, вы обознались, – выпалила я, отчего Адель прыснула в салфетку, но стоило парню обратить на неё своё внимание, как она тут же прекратила свои потешательства и приняла вид примерной благородной девицы, кушающей салат.
Парень посмотрел на меня внимательнее, моргнул и словно со списком сверился:
– Волосы русые, глаза тёмные, ростом маленькая, последний курс, – тут он быстро оглядел Майер и Адель. – Я не мог ошибиться, вы точно Скарлетт О’Вилль!
Пришлось признаваться.
– Поздравляю, вы меня нашли! Что дальше? – с вызовом спросила, и вот лучше бы молчала!
– Могу я пригласить вас на свидание? – и столько надежды в глазах, как у щеночка.
– Что? Сейчас?!
Юноша отнюдь не смутился.
– Можно и сейчас, если вы не против.
Я была против, Адель была против, Майер была против, да весь наш девичий стол был против такого беспардонного приглашения! И даже бежавшая мне на помощь гувернантка была против! Но парень коллективное молчание воспринял как знак согласия и перешёл к активным действиям!
Схватил меня за руку и облобызал, под всеобщее девичье аханье и шок. Да… такого стены университета ещё не видели!
– Наслышан о вашей красоте, но признаюсь, в жизни вы ещё краше, – и руку мою всё держит, не отпускает, а мне так неловко, хоть сквозь землю проваливайся! За ближайшими столиками уже никто не ест, все смотрят представление «Скарлетт и наглая морда»! Пытаюсь вырвать руку, но держит, зараза, крепко!
Краем глаза замечаю, что гувернантку на подходе задержала другая наглая морда! Ловко работают вояки!
– Я буду безмерно рад, если вы согласитесь провести со мной вечер и скрасите, так сказать, моё одиночество, получите удовольствие, – и в глаза мне смотрит, которые от его слов всё шире и шире становятся!
– Одиночество вам скрасить? – зашипела я.
– Да-да, скрасить одиночество этого холодного зимнего вечера…
– Кхе-кхе! – раздалось за его спиной тактичное покашливание нашей гувернантки, которая все-таки смогла избавится от задержавшей её наглой морды. – В кабинет директора, юноша, немедленно!
Юноша бросил на неё досадный взгляд и начал спорить.
– А что я сделал?! – и главное искренне так недоумевает.
Гувернантка прищурила глаза, на этом представление в столовой закончилось. Парень уходил под конвоем гневной гувернантки, а за нашим столом всё ещё стояла нервная тишина.
– Репутации хана, – озвучила всеобщую мысль Лада с пятого курса, остальные согласно кивнули, опасливо поглядывая в сторону парней.
ГЛАВА IV
Как оказалось, после ужина меня ждало продолжение представления, но уже в кабинете директора. И честно говоря, такого поворота события я не ожидала и даже представить себе не могла!
– Скарлетт, ты же леди! Как ты могла опуститься до такой низости, как навязывать себя мужчине?! – лютовала директриса, а у меня глаза из орбит вылезали от таких обвинений.
– Кто?! Я?! – а наглая морда стоит с оскорбленным видом святой невинности. – О чем речь, миледи?
– Вот только не надо строить из себя белую овечку! – продолжила директриса, а у меня от изумления челюсть к полу тянуться начала. – Ещё бы в столовой ноги перед ним развела!
– Простите?! – смотрю на наглую морду, а тот ещё более оскорблённым сделался. – То есть я, по-вашему, открыто предлагала себя данному… лорду?!
Директрису перекосило.
– Да за кого вы меня принимаете, леди Грэнд?! – возмутилась я. Впору было звать родителей и адвоката! Я уже вижу, как матушка от таких новостей в обморок падает!
– Это я ему себя навязывала?! А то, что неуважаемый лорд посмел предложить мне скрасить его одинокий вечер, это не считается?!
Директриса ответила прищуренным взглядом. Надежда оправдаться таяла на глазах, наглая морда довольно улыбнулась. Что он ей наговорил?! Менталист, вот как пить дать, менталист! Как он ещё мог так историю вывернуть?!
Деликатный стук в дверь, и в кабинет, чеканя шаг, вошел лорд Бёрн, гневно зыркнул на своего подопечного и тут же перешёл к делу:
– Это какое-то недоразумение. Уверен, мы сможем решить данный вопрос мирным путем...
Парень подобрался, вытянулся и, казалось, даже не дышал. Вот бы навсегда ему доступ к кислороду перекрыть! Гад, ты ещё не знаешь с кем связался!
– Боюсь, что наше сотрудничество закончилось, так и не успев начаться. Не прошло и дня, а одна из моих учениц уже замешана в скандале с мужчиной! Вы представляете, какой это удар по репутации университета? Вы мне обещали! Вы мне клялись!..
Директриса говорила в запале, активно жестикулируя и гневно сверкая глазами в сторону парня, а тот словно памятник на площади – стоит и не шевелится. Лорд Бёрн неожиданно распушил павлиний хвост.
– Леди Грэнд, – начал он умасливать, – ну что же вы так сразу с плеча-то рубите?
Обошел стол, усадил в кресло нашу главную леди, налил в стакан воды и подал его. Директриса сделала несколько глотков, глубоко вздохнула, подозрительно быстро успокаиваясь. Обычно она после таких эмоций дня три отходит, а тут…
– Голубушка, простите, не доглядели. Впредь строже будем. Давайте забудем это маленькое происшествие, закроем глаза, спишем их поведение на любопытство. Оно же, как мы с вами знаем, и подстегивает студентов учиться... К тому же этот ваш запрет только усложняет дело. Дети любят делать всё на зло… Может, смягчите правила?
Директриса, не ожидавшая такого внимания от Бёрна, пребывала в изумленном недоумении, переводя взгляд с меня на «невинного» парня.
Я чувствовала неладное. Уж слишком услужлив директор Визрийской военной академии… У меня так папа порой делает, если ему нужно что-то от мамы…
– В первый и последний раз, – наконец проговорила она, оттаяв. На лице Бёрна расплылась ослепительная улыбка, а я вот пришла к выводу, что хана пришла не только студенткам, но и всему женскому педсоставу университета, включая саму директрису!
И пусть леди Грэнд согласилась сгладить углы, я этим воякам свой позор в столовой и ложных обвинений не прощу! Будет им и любовь, и женское внимание, и ласка... Взвоют! Всей своей военной академией взвоют!
В общежитие возвращалась злая, строя коварные планы мести... Даже гаденькая ухмылка проклевывалась на плотно сжатых губах, и неожиданно было встретить кого-то на своём пути.
Я испуганно замерла, втянула шею и с опаской посмотрела на незнакомца. Он точно не был студентом, возраст не тот, но и среди преподавателей во время представления я его в актовом зале не видела. Я предположила, что это какой-то рядовой профессор, однако нашивки военной академии не было. Значит, по территории университета свободно расхаживает один неучтенный мужчина?!
Вдоль дорожки горели масляные фонари, и в тусклом жёлтом свете его грубые резкие черты лица выглядели пугающе. Взгляд пристально отслеживал каждое мое движение. Я поняла, что перестала дышать и боюсь пошевелиться, сделать резкое, лишнее движение.
Да что ж это такое-то?! Меня аж до мурашек пробрало! Инстинкт самосохранения вопил об опасности, но вот он слегка поклонился, и я рефлекторно ответила на приветствие – кивнула головой в ответ!
Мужчина молча отошёл в сторону, уступая мне дорогу, и я быстро проскользнула мимо, срываясь на бег, а у самого входа в общежитие, обернулась. Он всё еще стоял там, где мы встретились и наблюдал за мной, словно хотел удостовериться, что я добежала до здания и не свалилась по дороге в сугроб.
Я забежала внутрь, быстро миновала коменданта и дежурную гувернантку, которые выясняли отношения между собой, прошмыгнула на лестницу, поднялась на один пролет и прильнула к холодному окну. По парковой дорожке уходила в направлении главного корпуса одинокая темная фигура. Странный тип…
– Бу!
– Ааа! – закричала я и замахала руками в разные стороны, надеясь зарядить обидчику по лицу. Попала в плечо.
– Эй! Чего дерешься? – обиженно насупилась Адель, потирая больное место. Девушка была в банном халате и с чалмой из полотенца на голове – только что из душа.
– А чего пугаешь?!
– Не удержалась, – съязвила она. – Пошли, нам не терпится узнать, чем закончились разборки у директрисы.
Жили мы втроем в одной комнате, хотя ещё в прошлом семестре у каждой девицы была своя собственная жилплощадь, а преподаватели вообще в другом корпусе жили. Места много было, а теперь весь курс запихнули в одну комнату! Да и сами преподаватели ютятся по двое…
Из-за нагромождения мебели комната казалась маленькой, тесной, неуютной. Чемоданы и котомки стояли в проходах. Майер как раз раскладывала вещи по полкам, когда мы вошли.
– Ну, что там? Отчислили парня? – спросила с энтузиазмом.
– Нет! – девочки удивленно переглянулись. Наша директриса не та дама, которая быстро меняет свои решения, а тут вдруг такое! И я рассказала историю подробно, в лицах и с комментариями, выплеснула всё, что накипело, так что к концу моего монолога в комнате сидели уже три недовольные девицы с желанием отомстить противоположному полу.
– И что? Мы просто так это оставим? – воинственно спросила Адель.
– Нет, есть у меня одна идея, – и ладошки потерла в предвкушении, а потом поделилась и мыслями. Весь план заключался в том, чтобы выставить вон все наглые морды из нашего университета. И вот если на один частный случай директриса смогла закрыть глаза, то на массовое безумие – вряд ли!
В долгий ящик месть решили не откладывать, а то мало ли что эти вояки за ночь придумают? Мы решили идти на опережение, пока они тут совсем не освоились.
С вербовкой были трудности. У нас все же университет благородных девиц, нас тут этикету учат и хорошим манерам, а я предлагала нарушить половину устава университета и вовсе забыть о своем благородном происхождении… Ну, вы поняли, проблемы были только с благородными, остальные сразу согласились, к тому же у меня с собой была контрабандная литература, так что рычаг давления у меня имелся.
Полночи мы бегали по комнатам и собирали сторонников, потом со старостами обсуждали план действий, а потом еще час хихикали всем женским общежитием, представляя, что завтра будет!
ГЛАВА V
Утром встали на час раньше, потому что дел было больше, чем обычно и подготовиться надо было основательно, так что да, проснулись рано. Никого будить не пришлось! Воинственный настрой с ночи сохранился у всех, что меня, несомненно, радовало!
В ванных комнатах было столпотворение: у одной раковины сразу три студентки зубы чистили, нешуточная война шла за зеркало (оно одно такое большое было в полный рост на весь этаж), но все помнили, что весь этот кошмар ради благого дела, так что денек можно и потерпеть! И собственно терпели, а потом разбегались по комнатам дальше наводить красоту. Косметика переходила из рук в руки по всему общежитию. То и дело можно было услышать, как кто-то истерически кричит:
– Тушь! Мне срочно нужна тушь! У кого-нибудь есть тушь?! А духи?
Нужное сразу находилось, отдавалось нуждающимся. А вот раньше пойди, попроси у кого-нибудь духи, так ведь не дадут же! А тут прямо дух мести щедростью всех наделил! Но на боевой раскраске дело чуть не остановилось. Время как раз к подъёму шло, гувернантки стали выползать в коридоры, так что вся беготня прекратилась, чтобы нашу спасательную операцию раньше времени не рассекретили! И вот не одни только гувернантки проснулись. Ровно в шесть утра над всей территорией университета раздался командный голос лорда Бёрна:
– Стройся!
И вся женская половина рванула к окнам. В парке на белом снегу, выстроившись в несколько рядов, были вояки! Сначала никто не понял, в чем собственно дело? Я даже испугалась, думала, что они опять какие-то военные учения затеяли, и университет пора спасть, но тут они все дружно начали выполнять упражнения, потом разбились на группы, отрабатывая какие-то боевые приемы…
Парочка деревьев в парке не выжила, в ровных заботливо подстриженных садовником кустах появились дыры… даже страшно представить, что из них вырастет весной. И садовника придется в чувства приводить, потому что они ему не только кусты испортили, но и по клумбам с его любимыми розами прошлись! За какие-то десять минут они превратили парк в грязное месиво! Надо будет садовника тоже в нашу группу завербовать!
В итоге, видя, как эти «гости» нам территорию изуродовали (никакого чувства прекрасного!), мы решились на крайние меры, чтобы уж точно бунт даром не прошёл. В ход пошли ножницы. Белые форменные платья были жестоко обрезаны, аж по самую щиколотку, аж туфли видно и чулки! И над вырезом тоже поглумились, кружевные воротнички мы, конечно, отпороли. Я помню, как мы их вязали на третьем курсе, когда бунт против воротничков устроили. Они тогда из моды вышли, ну мы и поотрезали с платьев, а потом сидели злые и вязали крючком новые под неусыпным надзором гувернанток. Так что сегодня воротнички просто отпороли и бережно уложили в тумбочки, а дальше уже пустились во все тяжкие, кому, что больше нравилось.
Адель себе вырез сердечком сделала, Майер и вовсе треугольником по самое не хочу, но у неё это самое «не хочу» было и теперь аппетитно так выглядывало…Я так сильно не углублялась, сделала себе прямой вырез на лямках. Чтобы загадка была… Чтобы подстегнуть, так сказать, мужской интерес! И рубашек нижних мы сегодня тоже не надевали! От того и улыбались все… заговорчески!
В столовую мы не шли, мы плыли аки лебеди белые с такими кокетливыми улыбочками на лицах, что дворник завидя нас, метлу свою выронил и так и забыл про неё, всё на нас смотрел, ничего не понимая.
А мы же в длинном форменном пальто, а под пальто ничего не видно, и гувернантки только недоуменно переглядываются, зато в столовой мы уж развернулись! Продемонстрировали себя во всей красе!
Мужской гомон смолк не сразу. Сначала за одним столиком, тот, что ближе к нам был, у парней рты позакрывались, а у парней за другим столиком губы наоборот вытянулись в удивленную «О». И вот спустя минуту в столовой тишина, а мы стоим на входе толпой, производим впечатление. У гувернанток глаза навыкате, лица багровеют, но вояки видят, что дамы, то есть мы, не против плотного общения, и берут эту проблему на себя! Все как я и планировала!
Дальше надо было действовать быстро! Я намеривалась поквитаться со своим горе-кавалером за вчерашнее, так что выцепив его во всей этой толпе удивленно-наглых морд, иду походкой от бедра, громко цокая по каменному полу каблуками. Девочки тоже активизировались, выбрали себе жертв и направились к ним.
Дошла до нужного мне столика, ножку вперед выставила, руку на бедро положила, а у горе-кавалера глаза разбегаются. Всё никак на мне взгляд сфокусировать не может. Вот даже обидно стало! Я тут перед ним стою в коротком платье и декольте, а он по сторонам смотрит!
– Уступишь леди место? – прошу его, а сама думаю, куда бы яд (свой змеиный) сцедить.
Он незамедлительно поднялся и даже стул придвинул, помог мне сесть, и тут же забегал по столовой, ища лишний стул, в итоге вернулся с какой-то табуреткой и на неё возле меня уселся, чай/кофе предлагает, а меня не он интересовал. За столом еще двое парней сидели и на меня вовсю глазели, а слева юноша так вообще смотрит в упор и не мигает! Вот за него-то я и возьмусь!
– Привет, дорогой, – сладко говорю ему. Парень сглотнул, ожил, глазки забегали с лица на грудь и обратно. Было бы на что смотреть. – А как тебя зовут? Меня вот Скарлетт. У тебя всегда такая прическа? – и дотронулась до его дурацкой челки, пригладила её, пытаясь придать его волосам хоть немножечко аккуратности. У парня глаза стали ещё больше, а справа послышалось недовольное сопение. Ну-ну!
– Я Сэм, – как-то нервно выдает юноша.
– Сэм, – протянула я, мечтательно подняв глаза к потолку, а дальше героиня того романтического романа мужчину кормить начинает, так что я, наступив своим манерам на горло, тоже принимаюсь за сие действие.
– А давай я тебя покормлю, – и забираю столовый прибор, накалываю омлет и подношу к его рту. – Ну? Открывай ротик, – ласково лепечу, впрочем, рот у парня и так был открыт. И я просто насовала в его открытую пасть побольше омлета, но жевать он не торопился. Дурачок какой-то! В итоге пришлось ему рот закрыть, а то еда уже вываливаться начала и все мне на платье! Гадость какая!
Недовольное сопение справа продолжаю игнорировать, хотя делать это становится сложнее. Спиной чувствую раздражение горе-кавалера. А как ты хотел, милый мой?!
– Леди! – заговорил другой имеющийся за столом вояка, тот, что вчера гувернантку отвлекал. Напротив меня сидел. – Сдался вам этот непутевый! Лучше меня покормите! Я всё съем, обещаю!
И я переключила всё своё внимание на другого. Смотрела на него, как на единственного достойного мужчину во всем мире, с таким обожанием и любовью, что он невольно засмущался, а я всё его кормила и кормила через стол. И вот вижу же, что зараза эта давится сидит, но жует! Слово держит!
– Леди О’Вилль, – напомнил о себе горе-кавалер. – Я прошу меня извинить за вчерашнее. Я был очень груб… по вашим меркам… – тут он замолчал, потому что вся еда на тарелке закончилась, и я принялась свою жертву фруктами баловать, а он взял и пальчик мне облизал. И вот хорошо, что я романы почитываю, а то бы растерялась и всю игру испортила.
Я ему значит виноградинку в рот, он мне палец лизнёт, а я так чувственно в ответ вздыхаю, что аж самой противно, но дело есть дело! Это все на благо родного университета! Мне ещё потом спасибо скажут!
– Ну всё! – не выдержал горе-кавалер, чьего имени я так и не узнала. – Прекрати! Отомстила! Молодец! – и в ладоши пару раз хлопнул. – Позориться прекращай!
– Что ты? Какой позор? – невинно хлопаю ресницами, а своему кавалеру говорю:
– Увидимся вечером? Мне бывает та-ак одиноко…
– Только посмей согласиться! – шипит горе-кавалер, наверное, своему бывшему другу, который пошёл ему наперекор.
– Согласен! – заявил он. – Место и время?
Я назвала координаты своей комнаты в общежитии. И вовремя! В столовую на завтрак пришли преподаватели!
ГЛАВА VI
Второй раз за утро столовая погрузилась в тишину. Парни молчали недовольно, потому что им всю малину испортили; девицы молчали испугано, потому что понимали, кто сейчас выговор получит; а преподаватели так были возмущены, что аж слов не находили, чтобы передать всю гамму эмоций!
– Во дают! – пробормотал лорд Бёрн, но так как стояла тишина, фразу расслышали все.
И у директрисы как-то сразу слова нашлись:
– В мой кабинет! Сейчас же! – гаркнула леди Грэнд, оглядела столовую, задумалась и изменила приказ:
– В актовый зал!
Ну да, логично. В её кабинете мы все не поместились бы… Месть к слову шла как по маслу! Первый пункт программы был выполнен на ура! Девицы массово зазывали парней в женское общежитие, оставалось только уповать на мужское любопытство и наглость, ну и пережить гнев леди Грэнд, но тут у меня тоже расчет был. Всех директриса не отчислит! Тогда университет придётся закрыть минимум на полгода, если не навсегда! Кто отдаст свою дочку в заведение, где не следят за нравами?! К тому же третий и четвертый курс в прошлом году в полном составе её гнев пережили без потерь, так что…
Так что стояли мы в актовом зале, потупив глазки, с покаянным видом, пока директриса гневалась на все лады, а после разъярённой тирады головками своими кивали и клялись больше так не делать. «Так» делать и не будем! Будем по-другому!
Под конец у меня сердце ёкнуло, потому что директриса потребовала инициатора выдать, но девчонки молчали: им бы пришлось и про контрабандную литературу рассказывать, и её тогда бы изъяли! А они этого очень не хотели! Многие ещё даже не начали читать!
Спустя час после выговоров и гневных причитаний, когда директриса устала и рухнула на свой стул, к ней леди-секретарь подбежала со стаканом и настойчиво потребовала выпить. Директрису трясло!
– Какой позор! Какой позор! – причитала она, закрыв глаза ладонью. – Столько лет кропотливой работы, и чему мы их научили? Ничему! Это педагогический провал! Катастрофа! Всё, уважаемые, как учебное заведение мы себя не оправдали! Как только родители узнают, пойдем на улицу милостыню просить! Нас ждет скандал и унижение!
– Леди Грэнд, выпейте, сделайте глоточек, не травите себе душу! – просила леди-секретарь, а та женщина опытная была, гадости не посоветует.
Гувернантки словно с цепи сорвались! И как только леди Грэнд закончила свою речь, погнали нас в общежитие переодеваться, а по дороге требовали смотреть себе под ноги и не разговаривать! Это они так сговор пресечь пытались! Но мы-то уже обо всем договорились! Ах, да! Нас же ещё десерта на месяц лишили! Мы не расстроились, потому что сладкое вредно, а у нас под боком полно парней, и мы леди, считай, что всем общежитием на диету сели. Нам не привыкать.
И вот черт меня дернул на выходе голову вправо повернуть, а там этот неучтенный лорд стоит, в руках меч держит, а из верхней одежды только рубашка… черная, да брюки в сапоги заправленные. Кроме него на той клумбе еще парочка индивидов юного возраста, но они меня не очень интересовали.
Я возьми и ручкой ему так кокетливо махнула, широко улыбнулась и поцелуй воздушный послала… ну не вышла я ещё из образа, даже директриса настрой не испортила!
А лорд возьми и улыбнись мне в ответ. Так обычно маленьким котятам улыбаются, когда хотят затискать их до смерти. Вот и этот стоит, улыбается, но на этом все. Никаких попыток и поползновений в мою сторону, лишь взгляд от которого все веселье тут же улетучилось, уступая место настороженности. Чего это он?
– Леди О’Вилль! – рявкнула гувернантка, пришлось возобновить движение, а то впереди ещё второй пункт плана, и будет обидно, если все закончится, а мы так и не перейдем к основному блюду.
– Ты чего преподам глазки строишь? – пихнула меня в бок Адель. – Договаривались же только студентов изводить!
– Да как-то само, – прошептала невнятно, наблюдая, как лорд резко развернулся к студентам, те тут же встают в боевую стойку, готовые к бою.
– Само, – передразнила блондинка. – Одно дело парня спровоцировать, другое – взрослого мужчину! Головой думай! И перестань на него смотреть! Шею свернешь!
Да уж… как раз-таки головой я и думала!
– Леди О’Вилль!
– Да иду я, иду!
Оставшийся день у преподавателей прошёл под девизом «вразуми студентку и направь её на путь истинный». Так что вместо музицирования мы весь урок пели гимн университета благородных девиц, на литературе читали устав университета благородных девиц, на уроках словесности мы перевели все тот же устав на южный, западный и северный диалект (последний мы до сего дня даже не изучали из-за редкости употребления), а потом сравнивали варианты. На уроке изобразительного искусства ничем подобным не занимались, там преподаватель был не от мира сего, и плевать он хотел на устав и манеры, и к концу дня встал вопрос о его увольнении. Зато преподаватель по истории, один из тех, что дедушка нашего короля прислал, прочитал нам лекцию о важности нашего образования и раз сто напомнил, что мы леди, потенциальные матери, и чему мы научим своих детей таким поведением?! Говорил ещё что-то про цвет нации, об уважении и продажных женщинах, тут он запнулся, посмотрел на нас одним из своих взглядов, а-ля «зря я это сказал»…
Седьмому курсу, то есть мне, Май и Адель, было тяжелее всего. Одно дело, когда вас в классе сидит двадцать человек, и гнев преподавателя разделяется на двадцать частей, а другое – когда вас всего трое! В добавок, на нас все силы направили, потому что мы выпускной курс, и как сказала леди Грэнд:
– Младших мы ещё успеем перевоспитать, но что делать с выпускным курсом? Что такое полгода в воспитании?
А её заместитель по воспитательной работе говорит:
– Не переживайте, леди, перевоспитать не перевоспитаем, но на путь правильный направим.
И взялись они за наше нравственное воспитание с утроенной силой. К каждой приставили по личной гувернантке, устроили пересдачу по курсу этикета, а к завтрашнему утру нужно было ещё и эссе сдать на десять страниц на тему «Моральный облик современной леди».
И я уже десять раз пожалела, что влезла во всю эту авантюру, но на полпути останавливаться не хотелось. Так что, когда мы сидели вечером в столовой, девчонки обменивались кокетливыми взглядами со своими кавалерами, а мы втроем раздумывали над темой эссе.
– Как это можно растянуть на десять страниц? – печально спросила Ада, у неё был с собой клочок бумаги с набросками. Мы уже поели, но без сопровождения нам теперь передвигаться строго запрещено, и вот сидим, ждем, когда наши надзирательницы поужинают.
– Не знаю, – покачала головой Май. Головы у нас, к слову, болели, клонило в сон. Мы же сегодня рано встали, а еще предстоял второй этап плана…
Парни вели себя на удивление сдержано. За ужином в столовой летали записочки, и как не пытались преподаватели всё это пресечь, у них ничего не получалось. Записки передавались от одного стала к другому, пока не находили своего адресата. И время от времени можно было наблюдать на лицах студенток немного придурковатую улыбку. И созерцая как раз эту картину, Майер пришла к выводу:
– Нам этого не простят.
– Нам это не то, что не простят, нам этого никогда не забудут! Как думаете, они рискнут? – спросила у девочек, наблюдая за ситуацией у мальчиков. Те что-то бурно обсуждали, поглядывая в нашу сторону.
– После того, что мы утром устроили? Пусть только не попробуют рискнуть! – фыркнула Май.
– Надо ждать, – решила я.
ГЛАВА VII
В десять объявили отбой, но мы, естественно, спать не собирались! А гувернантки не собирались терять работу, поэтому они ещё полчаса ходили по коридорам и заглядывали в комнаты с проверками, одна даже к моей кровати подошла, нагнулась, что-то послушала и ушла.
– Не университет, а каторга, – высказалась Майер. – В столице такого не было.
– А что было? – спрашиваю с интересом. Май повернулась на бок, ко мне лицом.
– Правила, конечно, есть, но не такие жесткие. И общение между мужчиной и женщиной не запрещается, даже наоборот – поощряется. Нам всегда говорили, что наша цель обучения – это выгодно выйти замуж, а не получить знания.
Я переглянулась с Адель.
– Тебя поэтому к нам перевели?
– Нет, я сама сюда перевелась. Вы в курсе, что Лернийский университет благородных девиц считается самым консервативным в стране?!
– Спать! – шикнула на нас гувернантка, и мы замолкли, лежали под одеялами, старательно изображали сон и думали над консервативными традициями университета. Это и не удивительно. В такой глуши живём. Все новости последними узнаем, а то и вообще не узнаем. Интересно, а как там в столице? Не буду ли я выглядеть глупой деревенщиной в глазах столичных аристократов?!
Наконец в женском общежитии наступила тишина, надзирательницы разбрелись по своим комнатам, и можно было вздохнуть спокойно. Я вылезла из кровати, на цыпочках подошла окну, отодвинула шторку. На улице ярко светила луна, по косой падал мелкий снег, на дорожках уже лежал тонким слоем снег, и никаких следов…
Мужское общежитие располагалось напротив. Свет горел только в нескольких окошках на первом этаже. Никаких признаков активных действий. Все абсолютно тихо и спокойно.
– Что там? – тихо спросила Адель, присоединяясь ко мне на смотровом посту. Май стояла у другого окошка.
– Ждём, – говорю я и уселась на подоконник.
Ждали долго, часа два, прежде чем заметили первое движение в парке. Мы прильнули к окну, выглядывая личность дерзнувшего нарушить правила. По занесенной снегом дорожке мелкими перебежками продвигался к женскому общежитию парень. Не дошел где-то десять метров, оглянулся, раздосадовано сплюнул и стал заметать следы. По снегу же шел. Возился минут пятнадцать. Парень стихийником оказался, так что мы имели возможность наблюдать за снежной бурей, которая резко началась и так же резко закончилась. А дальше он зашел в женское общежитие с главного входа!
– Дурак, что ли? – озвучила общее мнение Май.
– Да вроде не похож.
Развить эту тему мы не успели. Ещё двое парней крались по дорожке, только эти следы не заметали, а перед входом в общежитие один встал на четвереньки, второй на него сел, и так они и заехали… Всё понятно, запрет директрисы обходили.
И тут мы увидели какое-то движение в облезлых кустах. Оказывается, там пряталась целая группа парней, а мы и не заметили. В итоге один всё-таки вылез, выбрал окно на первом этаже, слепил снежок и запустил. Спустя минуту, он уже залезал в это самое окно, а его дружки стояли в очереди и нервно оглядывались по сторонам.
Дальше было пять минут тишины, а потом в дело пошли романтики. Парни тащили цветы, конфеты, плюшевые игрушки, корзинки с фруктами, один волок щенка с красным бантиком на лбу… Ну, что сказать? Подготовились парни! Молодцы!
И вот что удивительно, уже человек пятьдесят, наверное, зашло в женское общежитие, но по коридорам никто мимо не ходит, абсолютная тишина и спокойствие. Просто мистика какая-то. Или девчонки решили не поднимать панику?!
– Пойду-ка я на разведку, – говорю своим и надеваю платье поверх ночной сорочки, всё же в здании мужчины.
В коридоре второго этажа было тихо, двери в комнатах девчонок открыты, некоторые даже любопытно выглядывали, но выходить не рисковали. Одна я такая безголовая. И вот тихонечко крадусь к лестнице в носочках (обувь вся на каблуках, а пол деревянный) мимо комнат гувернанток, те спят и ни о чем не подозревают. Спускаюсь на один пролет вниз, и тут уже была слышна какая-то возня…
Небольшой кусочек пола на первом этаже освещен, нужно было аккуратно проскользнуть, так что я бочком-бочком спускалась, прижимаясь к перилам, чтобы не отбросить случайно тень.
Решила сначала зайти к девчонкам на первом этаже, проверить как у них там обстановка. Спустилась с лестницы и быстренько прошмыгнула налево. Дверь, ведущую в коридор, открывала с максимальной осторожностью, потому что эта старая развалина громко скрипела, так что я схватилась за ручку и приподняла саму дверь, тихонечко открывая.
В коридоре чуть не померла со страху, потому что меня вдруг схватили за руки и затащили в первую же дверь, чиркнула спичка, вспыхнули свечки…
– Тьфу! – тихо выругалась одна из первокурсниц и расстроилась, кроме неё тут ещё несколько девушек было. Стоим, друг на друга смотрим и глазами хлопаем.
– А где парни? – спросила я у них. – К вам же через окно залезали.
– Вот и нам хотелось бы знать, где они?! – ответила всё та же первокурсница.
Интересно!!!
– В смысле, в окно лезли, но не долезли?
– В смысле залезли, а потом исчезли!
– Мы по всем комнатам прошлись, ни у кого парней нет, – ответила другая девушка.
– А он мне щеночка редкой породы обещал, – жаловалась третья, и, судя по её взгляду, у неё случилась любовь. Жалко бедняжку.
И ведь принес же! Сама в окно видела. Только куда делся?!
Я второй раз за день решилась на отчаянный шаг:
– Пойду в вестибюле посмотрю. Там какой-то шум был. Может, сюрприз какой планируют.
Девчонки одобрительно закивали головами, погасили свечки и выставили меня за дверь. Я покралась дальше.
На носочках дошла до лестницы, прижалась спиной к стене, прислушалась. В вестибюле явно кто-то был. Была возня, шуршала ткань, время от времени доносились приглушенные «у-у-у» и «ы-ы-ы», но тут же смолкали, хлопала входная дверь... Любопытство раздирало меня на кусочки, выдохнув, заглянула за угол, а там…
Подарки, что парни с собой тащили, разложены по кучкам: цветы, шоколад, плюшевые игрушки. А что они сделали с леди Милль?! Как комендант она практически всегда была на своем посту, а сейчас лежит на кушеточке и посапывает, только рука к полу свисает, а щеночек лижет и носом в ладошку утыкается! А леди Милль хоть бы что! А ведь она терпеть животных не может!!! Мы как-то раз котенка приблудного приютили, так она всю неделю ворчала и жить мирно животному не давала. В итоге котейка сбежал сам!
Подступаю еще ближе, чтобы обзор был больше. В вестибюле трое взрослых мужчин: двое по бокам от двери, один напротив. И вот стоило одному парню войти, как его тут же под рученьки взяли, скрутили, подарки отобрали, а самого его запихали в портал. Тот даже вякнуть не успел! А парни-то всё шли и шли, кто-то даже сопротивлялся, и если от первых двух уклониться успевал, то третий непременно бил в цель! Отсюда сдавленное «у» и «ы».
Парней стало откровенно жалко!
Я медленно отходила назад (спиной вперед) и думала, как бы этих троих отвлечь. Хотя бы на минутку. Думаю, даже одного-двух парней в женском общежитии хватит, чтобы вышвырнуть всю эту военную академию восвояси! Пускай в палатках живут!
Продолжаю пятиться к двери, чтобы с первокурсницами ситуацию обсудить, варианты маневров накидать, но не тут-то было! Потерявшую бдительность меня резко схватили, скрутили и аккуратно зафиксировали! Даже пикнуть не успела!
– Ммм!!!
– Спокойно, спокойно, – мягко и вкрадчиво говорит мне мужской голос, пока я мычу и дрыгаю ногами, пытаясь вырваться. – Вы же всех гувернанток перебудите, леди О’Вилль, – и все это спокойным голосом, подрывающим мою уверенность в себе.
То есть о том, что все студентки не спят, этот знает?! Я в страхе замерла, сердце заколотилось ещё сильнее, глаза навыкате, но в голове уже созрел план. К спине-то мужчина прижимается!
– Кричать не будете? – спрашивает он.
– Неа, – мычу, и он меня отпустил, а я такая:
– Помогите! – и деру даю, но меня нагло схватили за руку, зажали рот, зафиксировали руки над головой и прижали к стене… телом! Так близко к мужчине я еще никогда не была! Тем страшнее было увидеть лицо того самого неучтенного лорда, которому я имела глупость кокетливо помахать рукой.
– Ну и что мы тут делаем? – спросил он у меня, впервые заговорив со мной. Я замешкалась с ответом, немного растерявшись от смущения, но быстро справилась с чувствами и включила мозги.
Это я-то что делаю в женском общежитие ночью?
– Вас ищу, – промычала в ответ.
– Что, правда? – усмехается. Весело ему... – А мне казалось, что вы ждете лорда Хенри.
– Вам показалось, – всё так же мычу.
Кто такой лорд Хенри, и почему лорду кажется, что я его жду?
– Рад это слышать, – всё так же улыбается зараза, а меня не отпускает. И кто бы знал, чем бы всё это закончилось, если бы в наш диалог не вмешался третий.
– Лорд Д’Аррос? – спросили шёпотом обеспокоенно.
– Всё в порядке. Я нашёл лидера девчачьего бунта. Продолжайте операцию, – и третий ушел.
– А почему сразу я? – спрашиваю у него, а он только бровь приподнял, мол, не ты, что ли?
– Ну и что мне с вами сделать?
– А что я сделала? – не признаю свою вину. – Я, может, лунатизмом страдаю, а вы меня тут к стенке прижимаете с неизвестно какими намерениями!
Лорд тихо засмеялся, но в следующую секунду ему стало не смешно.
ГЛАВА VIII
Девчонка-первокурсница из крестьянских не хило так приложила лорда полным сводом правил по этикету! Там где-то страниц пятьсот, а еще переплет твердый, и сил она не жалела для удара!
Я её прям зауважала!
Лорд обернулся, не отпуская меня, зло зыркнул на девушку, и я её уважать перестала, потому что эта юная леди, бросив орудие на пол, подобрала юбки и трусливо сбежала!
Ну, в принципе, чисто по-женски я её понимаю, да.
– Лорд Д’Аррос, – тихое из вестибюля. – Поток увеличился. Нужны ещё люди.
– Идите к себе, – подтолкнул он меня к лестнице. – Сидите в комнате и никуда не выходите!
«Ага, сейчас», – подумала я, а сама смиренно кивнула головой.
Поднялась на один пролет, обернулась. Лорд смотрит. Поднялась ещё на один пролет и притихла, досчитала до десяти, перегнулась через перила и посмотрела вниз.
– Иди в комнату, Скарлетт!
Я и пошла только не в комнату. Просто с другой стороны тоже лестница была, а также ещё один вход в общежитие! И я не просто пошла, я полетела на крыльях мести, заглянула в комнату к девчонкам, прилипшим к окну, чтобы шаль взять и сапоги.
– Ну, что там? – принялась пытать меня Адель. – Где парни?
– Сейчас будут! – говорю им. – Оденьтесь, – и замоталась в шаль, сапоги в руки и вперёд на подвиги!
Спустилась на первый этаж, предупредила девчонок, мол, ждите, рыба уже на подходе. Те с энтузиазмом восприняли эту новость и поспешили закрыть дверь, ведущую в вестибюль. Все стулья из комнат повытаскивали, кто-то швабру нашел и в ручки просунул, и даже тумбочку не поленились вытащить!
После этого девицы разошлись по комнатам и принялись ждать. Я поспешила к запасному выходу. Времени было мало. И так нашумели, пока двери баррикадировали.
Дверь у запасного входа закрывалась изнутри и на засов. Замков тут отродясь не водилось. Надела сапоги и отодвинула задвижку. Противный скрип разлетелся по всему «спящему» общежитию…
Надо действовать!
Быстро надела сапоги и выскользнула на улицу, а тут мороз, еще и снег сильнее пошёл, луна светит, а парни вереницей, словно колония муравьев, тянулись к главному входу, неся дары…
– Эй! – кричу им и руками машу, сигнализирую. – Сюда! Там засада! – и указываю на главный вход. И вот додумались же через парадные двери идти! Чему их там только в этой военной академии учат?
Парни затормозили, переглянулись и изменили траекторию пути, протаптывая новую дорожку ко мне, а я им:
– Быстрее-быстрее!
Парни ускорились, время поджимало, ещё нужно было самой в комнату успеть вернуться и панику поднять. Кстати о панике. Ко мне вразвалочку, можно сказать по-королевски, шел горе-кавалер. С собой ничего не нес, что сыграло не в его пользу. Была у меня одна идейка на его счет…
– Леди, – отвесил мне шутливый поклон, а я ему:
– Третий этаж, последняя дверь справа. Вернусь, как только тут закончу!
– А утром другой адрес был… – усомнился парниша.
– Так это утром было, а потом всех местами поменяли… сам понимаешь почему.
Парень кивнул, развернулся и пошел по указанному направлению прямо в спальню к леди Грэнд!
И вовремя! Потому что караулившие преподаватели в вестибюли задались вопросом «куда делся нахлынувший поток» и вышли разведать ситуацию на улицу.
– Ну всё! Дальше сами! – говорю я мальчикам и бегу обратно в общежитие, взлетаю по лестнице на третий этаж, прячусь в тени, пока три преподавателя и лорд Д’Аррос бегут к запасному выходу через второй этаж. И как только они скрываются из вида, спускаюсь на второй и мчусь в свою комнату.
И снова вовремя! Потому что на всё женское общежитие раздается истеричный вопль директрисы:
– ВОН ИЗ МОЕЙ КОМНАТЫ!
Май и Адель испуганно смотрят на меня, а студентки университета благородных девиц только этой команды и ждали! И тут по всему общежитию понеслось:
– АААА!
– Мужчина?!
– Как ты посмел?!
– Убери от меня свои руки!
– Помогите! Насилуют!
– Надо раздеться, мы же вроде как спали, – замечает Майер, и мы стягиваем платья, я разматываю шаль, снимаю сапоги и прячу их под кровать. Голова мокрая, от растаявшего снега…
Мы не успели лечь в постели. Дверь резко распахнулась, ломая шпингалет, ударилась о стену! В дверном проеме стоял лорд Д’Аррос и взгляд такой, мол, убить бы тебя, но не хочется такой грех брать на душу.
И вот он уверенно вошел в девичью спальню... Майер успела спрятаться за дверцу шкафа, Адель упала на пол за кроватью, но не отжалась, а я… я в метре от него стояла в одной ночной сорочке и коротких панталончиках, прикрывая грудь руками! И тут женское общежитие второй раз за ночь содрогнулось уже от моего гневного вопля:
– ПОШЁЛ ВОН!
Лорд вылетел из комнаты, как кипятком ошпаренный, и даже дверь за собой прикрыл! Громко так! У нас картина завалилась на один бок!
Майер заинтересованно выглянула из шкафа, Адель поднялась с пола и тут же нацепила на себя махровый халат, скрывающий её фигуру от шеи до пяток, а мне, униженной и оскорбленной, хотелось провалиться сквозь землю!
Но некогда было предаваться самоанализу. На улице что-то грохнуло несколько раз, словно из пушек палить начали! Так что мы рванули к окнам, а там… на ночном небе светящимися искрами было вырисовано несколько сердечек вокруг имени «Майер» и небольшая подпись снизу: «я всё ещё жду твой ответ»!
– Какой ещё ответ? – недоуменно спросила я.
– А кто этот ждущий? – интересовало Адель.
Майер покраснела от злости. И тут на стражу девичей чести вышли гувернантки! Они буквально за шкирку выволакивали вояк из женского общежития. Несколько парней сиганули в окно, пытаясь избежать встречи с ними, потому как родные преподаватели военной академии просто в портал закидывали, а эти, вооруженные указками, нещадно били по бокам, хватали за уши и челки и так тащили до самого выхода… Так что ночные кавалеры, словно тараканы, бежали во все стороны и снося всё на своем пути! И как вишенка на торте среди всей этой суматохи был отчетливо слышен голос леди Грэнд:
– УБИРАЙТЕСЬ СЕЙЧАС ЖЕ ИЗ МОЕГО УНИВЕРСИТЕТА!
На моем лице появилась довольная улыбочка. Кто молодец? Я молодец!
ГЛАВА IX
Скандал вышел знатный! Лорд Бёрн и леди Грэнд полчаса в коридоре выясняли отношения на повышенных тонах, пока гувернантки обходили комнаты и тщательно обыскивали шкафы, подкроватные пространства и чуланы на наличие личностей мужского пола. Мы сидели как мыши, боялись пикнуть и пропустить что-нибудь важное.
– Убирайтесь! Сейчас же! Немедленно! Сию же минуту! – кричала в истерике леди Грэнд.
– У меня четыре тысячи учеников! Куда я их сейчас деть должен? На улицу выгнать?! Зима на дворе!
– Возвращайтесь в свою разрушенную академию и живите там в палатках! Я не позволю вам уничтожить ещё одно учебное заведение! Этот парк был построен по личным эскизам королевы Марианны! А вы его угробили всего за один день! Не удивительно, что от вашей академии только кирпичи и остались!
– Я воспитываю военных, защитников Родины, подумаешь какой-то парк! На войне люди и на большие жертвы идут! А вам парк жалко?!
– Мы не на войне, уважаемый! Мы в университете благородных девиц, и мужчинам здесь не место!
– Благородных?! Да половина из них безродные крестьянки! Всех ваших благородных я могу по пальцам пересчитать!
– Можно подумать, среди ваших студентов крестьян нет!
– Мои студенты – будущие воины! Оплот и защита королевства! В армии нет места классовым различиям. У нас одна цель – защитить страну!
– А мои девочки будущее королевства! Или ваши воины уже рожать научились и детей воспитывать?!
– Да с вашим «воспитанием» и подходом к репродуктивному вопросу, ни о каких детях речи вообще быть не может! Воспитываете монашек! У вас ни университет, а монастырь! Сами замуж вовремя не вышли, теперь на девушках отыгрываетесь?! – перешел на личности лорд Бёрн, а мы сидим с выпученными глазами, потому что такого стены университета еще не видывали!
– ДА КАК ВЫ СМЕЕТЕ?! – взревела леди Грэнд.
– Небось, и мужика голого не разу не видела! – тут мы покраснели.
– ЧТО ВЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕТЕ?!
– А то и позволяю! Был бы мужик, дома бы сидела и детей своих воспитывала, а не чужих муштровала!
– То-то от вас жена сбежала! Не выдержала бедняжка в четырех стенах с таким тираном!
– Моя личная жизнь вас не касается! – взревел мужчина.
– Аналогично! Ищите приют для своей «армии» в другом месте! И поверьте, я позабочусь, чтобы этот скандал дошел до столицы! – и бабах дверью, а через несколько секунд хлопнула уже входная. И мы, всем девичьим коллективом, наблюдали в окно, как директор военной академии быстрым, разъярённым шагом идет к мужскому общежитию.
– Все этот скандал слышали? – прокричала леди Грэнд, а мы молчим. Дураков тут нет. – Запомните девочки, прилюдно выяснять отношения нельзя!
И на этом бурная ночь закончилась. В общежитие наступила пугающая тишина. Студентки сидели по комнатам и носа своего не высовывали. В коридоре у гувернанток шло бурное обсуждение случившегося, шёл подсчет выведенных парней, и, кажется, что один парень успел забраться под чью-то юбку…
– Ну и влетит же тебе завтра, – прошептала Майер, когда мы улеглись по кроватям.
– А кто её сдаст? – Адель.
– Так этот горе-кавалер и сдаст. Она его сама к директрисе отправила. И как только мозгов на такое хватило?
– Я сначала его в спальню к гувернанткам отправить хотела, но потом передумала. Боялась, что нужного эффекта не произведет, а у нас была только одна попытка, так что я пошла на риск.
– И попала в яблочко! – хлопнула в ладоши блондинка. Она всю ночь потешается и пребывает в восторге от устроенных проделок. Для неё словно игра была, а Май наоборот настроена серьезно.
– В любом случае завтра будет разбор полетов, а леди Грэнд лично знакома с королевой. Скорее всего, попросит её о протекции и помощи, чтобы избавиться от военных…
– Но? – протянула Адель.
– Но лорд Бёрн знаком с королем, и вот тут могут возникнуть сложности…
Мы помолчали, оценивая масштаб катастрофы. Скандал обещал выйти на новый уровень и грозил неприятностями. Мне так уж очень большими неприятностями. Могут полететь головы, включая мою, но оно того стоило!
Мелькнула мысль, что может стоит договориться с горе-кавалером и неучтенным лордом? Но думается мне, что один за свое молчание попросит нечто неприличное, а второй скажет свое принципиальное нет.
– Давайте спать, а проблемы будем решать по мере поступления, – предложила девочкам и залезла с головой под одеяло.
Естественно за ночь парни никуда не делись, и за завтраком вся столовая разделилась на два лагеря: вояки и мы, девицы. И если парни кидали на нас злобные взгляды (я всё же стерла наглые ухмылки с их лиц), то мы в их сторону старались не смотреть и гордо отворачивали свои благородные носы.
Я ждала вызова в кабинет директрисы с момента пробуждения, но прошло уже два часа, в университет прибыла порталом делегация из столицы. Леди Грэнд лично их встречала, пока злой лорд Бёрн с утра разносил мечом несколько парковых деревьев в щепки. А затем, после небольшой перепалки двух директоров, причина которой была в редких породах деревьев, беспощадно уничтоженных лордом-директором, вся эта делегация удалилась в кабинет директрисы для дальнейшего выяснения отношений уже за закрытыми дверями.
– Чего не ешь? – спросила Адель.
– Кусок в горло не лезет, – говорю ей, размазывая кашу по тарелке. Аппетит и так был не очень, а когда я увидела лорда Д’Арроса, идущего в моем направление, и вовсе пропал.
– Приятного аппетита, – проявил он вежливость, остановившись рядом со мной, а потом добавил пренебрежительное:
– Леди, – и сразу стало понятно, какого он обо мне «хорошего» мнения. Впрочем, я от него тоже не в восторге. Я про мужчину, а не про свое поведение.
Девчонки за столом перестали есть. Мне тоже стало немного не по себе под его взглядом. Сегодня он тоже в черном, разве что рубашка белая.
– Леди О’Вилль, вас ожидают в кабинете директора.
– Да, конечно, – смиренно говорю я и встаю из-за стола. Май и Адель смотрят подбадривающе, мол, держись подруга, мы будем держать за тебя кулачки, а я уже примерно знала, что услышу в кабинете директрисы, так что к этому «удару судьбы» была морально готова.
Мы вышли из столовой. Я шла впереди, лорд на пару шагов отставал, но я буквально чувствовала спиной его взгляд и пару раз споткнулась от этого неприятного чувства. Да было неприятно, но при первой встречи я и вовсе испугалась его. Как-то нутром почуяла, что его нужно опасаться, вот только почему?
– Совесть не мучает? – вдруг спросил он, прерывая мои размышления. Обернулась и, глядя в темные глаза, спросила:
– А почему она должна меня мучить? – и продолжила движение. Уж падать на колени и умолять о прощении я точно не буду! Настоящие леди всегда отвечают за свои поступки!
Кабинет леди Грэнд находился на третьем этаже, мы прошли по длинной галерее, где были выставлены портреты лучших выпускниц, и сейчас поднимались по лестнице.
– Надеешься, что тебе всё сойдет с рук? – следующий вопрос, в котором слышится неприязнь.
– Нет, я осознавала все риски и ни о чем не жалею.
За спиной раздалось лишь задумчивое «хмм», которое мне не понравилось. Вот прям совсем не понравилось. Перестала подниматься, развернулась на ступеньке, лорд едва успел затормозить, чтобы меня не снести и спустился на одну ступеньку вниз, чтобы расстояние между нами было приемлемым для разговора без скандальных последствий. Все-таки бунтарская ночь морали научила.
– А вы, простите, кто?
Лорд нахмурился и говорит:
– Поясните свой вопрос.
– Вас не было на представлении педсостава, но вы и не студент. На форме нет нашивок академии, да и сами преподаватели подчиняются вам не хуже, чем лорду Бёрну, но вы не директор и не его правая рука, иначе были бы в актовом зале во время прибытия, но студентов тренируете. Так кто вы такой и что здесь делаете?
На секунду в глазах у мужчины промелькнуло уважение, но лишь на секунду, а затем последовал четкий ответ:
– Я лорд Реймонд Д’Аррос и нахожусь здесь по личной просьбе Его Величества, чтобы решить одну проблему. Я утолил ваше любопытство?
– Надеюсь, не мою проблему вы собираетесь решать?
– Вы, конечно, наделали много шума сегодня ночью, просто мастерски организовали скандал, но ваша проблема по сравнению с моей сущий пустяк, досадное недоразумение, которое разрешится уже сегодня до обеда, если вы поторопитесь.
А вот и потороплюсь!
Молча развернулась и стала подниматься по лестнице.
Досадное недоразумение… Пфф! Тоже мне важная цаца!
ГЛАВА X
Больше вопросов у лорда ко мне не было, а вот у меня были: что ещё за проблему он собрался решать?! И чем нам всем грозит эта проблема, если по масштабам она намного серьезнее моей?! Над этим и думала, пока шла, а в кабинете директрисы не до его проблем мне стало.
Голос леди Грэнд было слышно уже на подходе:
– Это не приемлемо! Недопустимо! Почему именно мой университет?!
– Да уймите вы уже свой эгоизм! – лорд Бёрн.
– А вы свою наглость! – не осталась директриса в долгу.
– Уважаемые, давайте снизим тон. Мы же не дикари какие-то? – вмешался мужской голос. Наверное, кто-то из делегации.
Леди-секретарь самозабвенно подслушивала под дверью, и даже цокот моих каблучков не оторвал её от двери. Женщина прижималась ухом к замочной скважине и нервно грызла ногти с широко открытыми глазами.
– Кхе, – тактично кашлянул лорд Д’Аррос, и леди подскочила от испуга.
– Ааа…я…я просто… – заикалась она и смотрела, куда угодно, но только не на нас.
– Не оправдывайтесь, – перебил её мужчина и открыл передо мной дверь, предлагая войти первой.
Разборки при нашем появлении тут же прекратились. Атмосфера в кабинете накалена до предела! Леди Грэнд сидела за своим письменным столом, лорд Бёрн стоял напротив, и еще было двое присутствующих. Они держались чуть в стороне. Один возле директора, а женщина возле директрисы. Тоже разделились на два лагеря по гендерному признаку.
– А вот и наша затейница-интриганка пришла, – ядовито высказался лорд Бёрн, а мне так неприятно стало...
– Приберегите клички для своих студентов! – встала на мою защиту леди Грэнд и скандал продолжился.
– А мои студенты подобных финтов не выкидывают!
– Да, они нагло идут в женское общежитие ночью через центральный вход!
Вот! Вот!
– Ничего бы не было, если бы одна из ваших учениц не устроила провокацию!
Но у леди Грэнд нашелся ответ и на это:
– Так воспитывайте лучше, чтобы на провокации не попадались!
– Лорды, леди, пожалуйста, прекратите! Мы не на базаре! – снова призвал их к порядку неизвестный мужчина с седыми волосами на висках и в толстых очках, которые так и норовили съехать с его носа.
В кабинете повисла пауза, а затем прозвучало то, чего я и ждала:
– Я требую, чтобы вы отчислили леди О’Вилль.
Не хватало только чтобы в меня молния ударила в этот момент для большего эффекта, настолько это было громогласно сказано!
Леди Грэнд упрямо сложила руки на груди:
– На каком основании?
– Вы вышвырнули моего студента за пределы университета посреди ночи только за то, что он просто вошёл в вашу комнату!
– Он находился на территории женского общежития. Мы это обсуждали ещё до конфликта, и вы с моими требованиями согласились. Лорд Хенри должен быть отчислен сегодня же! – припечатала его леди Грэнд.
Бёрн обернулся к неизвестному мне мужчине, ища у него помощи, но тот к безмолвной мольбе остался глух. Д’Аррос всё это время стоял возле меня и молча наблюдал за происходящим, как сторонний наблюдатель. Да и у меня складывалось ощущение, что я нахожусь в театре на новомодной постановке, что перформансом зовётся. Папа обычно подальше от сцены билеты берёт... так, на всякий случай.
– Лорд Хенри будет отчислен, – заявила неизвестная мне уже немолодая женщина в строгом, но элегантном платье. Сразу видно, что у человека есть вкус и чувство прекрасного! Скорее всего, одна из придворных дам, раз Бёрн бросил на неё недовольный взгляд, но слова свои проглотил.
Леди Грэнд гордо задрала подбородок, а женщина продолжила:
– Его Величество сожалеет, что произошёл такой скандал. Так же ему известно, что ваши подопечные, – смотрит на лорда-директора, – уничтожили парк его бабушки, которая лично занималась вопросом строительства и открытия Лернийского университета благородных девиц.
– Это всего лишь парк, – буркнул Бёрн.
– Благодаря вашим усилиям теперь это всего лишь парк!
А я стою и думаю, как мне повезло, что они этот парк угрохали. И все-таки хорошо, что Хенри к директрисе отправила, а не к гувернанткам, как с самого начала хотела. Те бы его без лишнего шума за дверь выставили, ещё и от леди Грэнд всё скрыли бы, чтобы им нагоняй за недосмотр не прилетел. А так всё вышло очень удачно.
Ай да я! Ай да Скарлетт!
Но радовалась я рано...
– Король хочет, чтобы Лернийский университет и Визрийская академия объединились, – проговорил неизвестный мужчина, поправив очки.
– Нет, – жестко заявила леди Грэнд, а мужчина продолжил, словно и не слышал её слов:
– Приказ подписан сегодня утром. Я всё пытался вам сказать, но никак не мог вклиниться в ваш, пусть будет, «разговор». С сегодняшнего дня Лирнийский университет благородных девиц упраздняется, так же, как и Визрийская военная академия, – лорд Бёрн гаденько улыбнулся, думал, что выиграл... Леди Грэнд побледнела, ожидая худшего развития событий, и в следующую секунду они поменялись местами, потому что мужчина договорил:
– Поздравляю с повышением, леди Грэнд. С сегодняшнего дня вы – ректор Лернийского королевского университета!
Я изумленно хватала ртом воздух, пока в кабинете повисла тишина. Все друг с другом переглядываются, но вслух ничего не говорят. Леди Грэнд сначала растерялась, а затем смекнула, кто теперь тут у власти, и на её губах медленно расплывалась предвкушающая улыбка. У лорда Бёрна желваки на лице появились, ладони сжались в кулаки... А седой мужчина, объявивший эту «радостную» для бывшего директора новость, отступил на пару шагов подальше. Один лорд Д’Аррос вел себя как ни в чем не бывало, словно был готов к такому повороту событий. И вот тут я перестала удивляться и начала подозревать некоторых...
– Что? – тихо спросил он.
– Так вы тут по личной просьбе короля? – так же тихо и как можно подозрительнее спрашиваю я, а у лорда на лбу прямо-таки надпись засветилась: «что тебе известно»?
А мне ничего толком известно и не было! Досадно…
– Это шутка такая? – сдерживая ярость медленно выговорил бывший лорд-директор.
– Нет, – невозмутимо отвечает мужчина и делает ещё один шаг назад, поближе к лорду Д’Арросу. Невозмутимости последнему тихо завидует бюст короля, что установлен в галереи на первом этаже.
– Почему?! – яростно рычит бывший директор. – Моих студентов в десять раз больше. Она же ничего не смыслит в военном деле! В чем причина?
– Может причина кроется в том факте, что собственную академию вы развалили, – не удержалась от шпильки леди Грэнд, а я не смогла сдержать улыбку. Всё же маленькую победу мы одержали. Правда, пока получилось выгнать только одного таракана...
Бёрн обернулся за помощью к Д’Арросу, тот пожал плечами, мол, что ты от меня хочешь, не под моим руководством развалился целый архитектурный комплекс. Факт есть факт. Тут бывшему директору крыть было нечем. Репутация у леди Грэнд отменная! Я даже стала уважать её ещё больше!
Лорд Бёрн уставился в окно, кулаки сжимались сильнее... Как бы королю мстить не пошёл за такое решение. И пока Бёрн переваривал новости и свыкался с мыслью подчиненного, седой в очках перешёл к делу:
– Пока в университете будет два отделения: военное и женское образование. Лорд Бёрн назначен деканом военного факультета с испытательным сроком, а для женского вы уж сами, леди Грэнд, назначьте кого-нибудь. Из казны будут выделены средства на восстановление парка, а также для постройки новых полигонов для военных. Нам повезло, что университет находится достаточно далеко от города и есть свободные территории рядом…
На стол легло несколько папок, доверху набитых бумагами. Мужчина всё говорил, говорил, говорил и говорил об учебных планах, занятиях, университетском уставе, режиме работы, о планах на будущий год… и так далее и тому подобное. Я всё внимательно слушала и запоминала, но вся информация была только в общих словах. Леди Грэнд задумчиво покачивала головой, поглядывая на Бёрна. Тот молчал, а лорд Д’Аррос всё это время смотрел на меня и взглядом спрашивал: «Ну и как тебе новость?» А меня новость не радовала. Расчет был на выгон всех неугодных, а не принятие их под свое крыло для перевоспитания. План дал трещину и требовал срочной корректировки!
ГЛАВА XI
Перемены начались со смены названия. Наш университетский плотник стучал молотком где-то с полчаса, а потом мы тоскливо наблюдали как табличку «Лернийский университет благородных девиц» заменяют на «Лернийский королевский университет». Все семь курсов собрались возле входа в центральное здание и стояли, словно на панихиде. До конца учебного года еще пять месяцев, а ощущение, что дипломы накануне выдали и теперь выпроваживают восвояси... Грустно было... ну, по крайней мере, мне!
– Прикольно, конечно, – сказала Адель, пряча свой нос от мороза под шарфом, – но что делать-то будем? Парни явно отомстить захотят.
Девчонки, которые стояли близко, вздрогнули.
– Не думаю, – ответила ей Майер, пряча руки в карманах – перчатки забыла. – Хенри отчислили, директриса свою угрозу сдержала, так что они к нам теперь даже и не сунутся!
– Что усложняет нам задачу... – тихо пробормотала я.
– А есть идеи, как вернуть всё обратно? – воодушевились девчонки с младших курсов.
– У меня жених ревнивый, – произнесла одна, – как узнает, что тут теперь парней полно, а главное надолго, злой будет... еще потребует прервать обучение…
– Надо подумать, – говорю им, – оценить ситуацию, изучить противника... – а самой не очень-то и верится, что мы сможем проделать ещё раз нечто подобное... и от этого становилось ещё грустнее...
Плотник собрал свои инструменты в деревянный ящик, подхватил старую табличку и быстрым шагом пошёл по заметанным снегом дорожкам в сторону общежития, где сейчас вояки проживали, чтобы сменить уже табличку там.
Снега сегодня вывалило много, младшие курсы играли в снежки, когда я вернулась от директрисы. До начала занятий оставалось полчаса, и девчонки резвились напропалую, даже в меня пара снежков прилетело. Парней на улице мало. Несколько небольших групп шли в учебный корпус, старательно обходя нас по сугробам...
– Слушай, – Адель легонько хлопнула меня по плечу, пытаясь приободрить, – ну не расстраивайся ты так! Тут осталось-то учиться всего ничего, как-нибудь переживём! К тому же, леди Грэнд на нашей стороне и в обиду не даст. Тебя же вот не отчислила!
– Не отчислила, – тихо подтвердила я, даже похвалила. Комиссия столичная решила прерваться на второй завтрак, леди Грэнд попросила меня задержаться, и вот когда они все ушли, директриса гордо проговорила:
– Молодец!
– Надо подумать, – только и сказала я девчонкам. – Может всё не так уж и плохо будет.
Вот так и появился на свет Лернийский королевский университет. Всю следующую неделю было относительно спокойно. У нас были свои занятия, у парней свои. Пересекались только в столовой, никто никому глазки не строил и даже не заговаривал. И не смотря на внешнее перемирие, в воздухе чувствовалось напряжение между представителями двух разных учебных заведений. Но не это было нашей главной проблемой на данный момент. Родителей уведомили о смене статуса университета, который отличился третий раз за год! Снова все газеты пестрели заголовками, сообщая стране, что в Лерне открылся первый университет, где мужчины и женщины обучаются бок о бок! У старых хранительниц традиций небось приступ случился от таких новостей!
Не прошло и двух дней, как некоторых девчонок родители тут же забирали домой и переводили на домашнее обучение, но их тоже можно понять. Большинство дворянок чуть ли не с пеленок уже с кем-то помолвлены и кому-то обещаны, а тут парней полно! И все в хорошей физической форме, с перспективным карьерным ростом. Академия была не самым худшим учебным заведением для мальчиков в стране. И вот влюбится девица в такого молодца, а родителям потом извиняться перед её женихом и выплачивать отступные, а помолвки эти были в большинстве случаев по расчету, с целью пополнить банковский счет, так что редели наши ряды стремительно!
Леди Грэнд, как могла, уговаривала родителей оставить девочек, но тщетно. А мои мама и папа таким новостям даже обрадовались, приехали, обняли, в щечку поцеловали и сказали, чтобы не забывала о том, что до свадьбы ни-ни, а в целом... за руки держать можно, да. И если вдруг кто понравится, тут же им об этом сообщать, чтобы справки навести, по своим каналам пробить и узнать подходит он мне или не подходит.
– С лордом Хенри, конечно, неудобно вышло, – вздохнула мама. – Еще месяц назад его отец нам брачный договор прислал. Он очень хорошо отзывался о сыне, а Оскар не тот человек, который будет хвалить без повода. Сразу было видно, что сыном он гордится… Меня такая партия вполне бы устроила. Парень при деньгах, умен, красив. Управлял имением отца, когда тот уезжал в командировки. Твой отец вполне мог бы передать ему своё дело… Думали, вы тут в университете общение наладите, чтобы всё по-настоящему было, с чувством, а оно вон как получилось... Ты у меня девочка красивая, умненькая! Не расстраивайся! Найдем тебе жениха получше. Я уже начала подыскивать дом в столице. Уедем сразу же после выпускного. Сколько уже можно в этой провинции прозябать?
– Он договор забрал? – изумленно спрашиваю у мамы, понимая, что Хенри, возможно, в тот вечер в столовой проверял меня, мягко говоря, на вшивость, а я ему такую подставу организовала! Впервые после девичьего бунта, который точно войдёт в историю университета, мне стало жалко парня. Всё же военная карьера ему теперь точно не светит! Отчисленных в военные структуры не берут!
– Договор? – мама удивилась, что я снова свернула на эту тему. – Нет, не забрал. Да и какой смысл? И так всё понятно, к тому же ходят слухи, что отец его из семьи выгнал, лишив фамилии и денег, а сам парень подался в бега, – сплетничала со мной мама, пока папа разговаривал с каким-то мужчиной из преподавателей. Мы стояли с ней под ручку в стороне.
– В бега? – удивилась я. – Это из-за отчисления?
– Наверное, – пожимает плечами. – У них в последнее время одни скандалы в семье. Оно и понятно. Сын вырос, проявляет характер, но слишком уж сильно. Не знаю, что у них там случилось, это уже не наши проблемы.
Я потрясенно переваривала информацию, наблюдая, как по снежному парку прогуливаются девицы со своими родителями... К Адель так вообще вся семья в полном составе приехала. У неё было пять старших братьев, которые окружили её со всех сторон и очень недовольно поглядывали на других представителей мужского пола. А вот Майер нигде видно не было, впрочем, к ней родители никогда не приезжали.
– Твоим что, настолько всё равно? – спросили мы её как-то.
– Ну типа того, – пожала девушка плечами, а мы поняли, что тут опять какая-то тайна и лучше не лезть, иначе получишь по полной программе. Прошло ещё несколько дней. Суматоха вокруг смешанного обучения улеглась и в ход пошли новые изменения, на этот раз в расписании...
ГЛАВА XII
Приходим мы такие на музыку втроем, заходим в класс, расходимся по инструментам. Я сажусь за фортепиано, Май берёт скрипку, а Адель гитару настраивает. Леди Энитри в синем преподавательском платье садится на стульчик, готовая внимать нашему трио и наслаждаться музыкой, но тут открывается дверь, и в маленький класс вваливается толпа студентов, нагло заявляя, что у них тут урок.
У леди Энитри первичный испуг сменился страхом, а затем и ужасом (видимо вспомнила, чем дело в парке кончилось) и на весь класс раздается громкое сопрано:
– Не пущу!
– Но у нас тут урок по расписанию! – нагло заявляют парни, а мы втроем напряженно переглядываемся, а леди Энитри продолжает не пускать их на занятие.
– Какой у вас тут может быть урок? – тут она, видимо, хотела сказать что-то грубое, но выдержала длинную паузу и продолжила:
– У меня тут всё хрупкое!
– Так музыка у нас… – говорит, по-видимому, их староста, а я замечаю Сэма, того, что за одним столиком с Хенри сидел и ещё одного, которого кормила с рук, но имени его не спросила...
И вот нехорошо мне как-то сделалось… Вспомнились слова лорда Д’Арроса, когда он спросил, не мучает ли меня совесть? Теперь мучает, да. А он выходит, знал о намерениях Хенри?
– Откуда у вас может быть музыка?! – недоумевала леди Энитри. – Вы поиздеваться надо мной решили, уважаемые?
– Нет, нет, нет, – загомонили парни и вид такой смиренный приняли, что ситуация ещё подозрительнее стала. Что они задумали?!
– У нас действительно в расписании стоит музыка, – проговорил их староста и протянул учителю листок. Леди осторожно взяла его из рук студента, словно это что-то взрывоопасное, и внимательно взглянула на бумажку, очень подозрительно на студентов и снова на бумажку…
– Хм… – задумчиво выдала леди, посмотрела на нас, на парней и как рявкнет:
– Стоите на входе и до моего возвращения, с места не двигаетесь! – а сама вышла из класса. И вот мы сидим за инструментами, смотрим на парней, парни на нас. И сразу понятно, что ни им, ни нам эта затея с совместным уроком ну никак не улыбается! И ладно совместный урок, так это же музыка!
И вот парни стоят, мы сидим, все недоумевают. Адель даже пальчики скрестила на руках и умоляюще поглядывает на потолок. Май делает вид, что парней здесь нет, хотя вот один вояка её точно заметил: глаз с нее не сводит! А мне вот как-то совсем неудобно под взглядом своего столового знакомого. Я надеялась, что после ночного бунта больше его никогда не увижу!
Мы встречаемся взглядами, парень улыбнулся и как выдаст:
– Привет, Скарлетт! – прозвучало в гнетущей тишине, а мне словно кирпич на шею повесили и с моста скинули: все парни посмотрели на меня!
– Мы не друзья, – пришлось напомнить ему. – Смените форму обращения, если вам уж так сильно хочется со мной поговорить!
– Здравствуйте, леди О’Вилль, – исправился парень и даже поклон отвесил. Остальные молчали, следя за развитием событий, а я думала, что это уже второе представление в стенах университета «Скарлетт и наглая морда», но то, что было дальше, повергло в шок не только меня.
– Я хотел бы извиниться перед вами за поведение моего брата, Хенри.
Смотрю внимательнее на парня, отмечая что, внешне не так уж он и похож на Хенри. Может двоюродные?
– Он в последнее время совсем неуправляемый стал и уж точно не был образцовым лордом, – тут несколько парней из его группы кинули на парня неприязненный взгляд. – Поэтому я прошу простить ему недостойное поведение, а также не рассматривать всех нас как подобных ему. Мы этот урок усвоили.
– Что-то не похоже, – заметила Майер, и я была с ней полностью согласна. Если бы урок был усвоен, то ко мне не обратились бы с самого начала с фамильярной фразы!
Втираются в доверие, а я тут нюни распустила с этой совестью! Теряешь бдительность, Скарлетт, а ну соберись!
Больше разговоров не было. Леди Энитри вернулась через десять минут, расстроенная и растерянная, попросила парней встать в одну линию, и те за пятнадцать секунд выстроились в шеренгу по росту и вытянули руки по швам, чем ещё сильнее шокировали преподавателя.
– Меня зовут леди Энитри, и с сегодняшнего дня я буду вести у вас урок музыки, как бы это парадоксально не звучало. Кто-нибудь из вас владеет каким-нибудь музыкальным инструментом?
Тишина.
– Может быть поёт?
Снова тишина.
– Что ж… тогда начнем первое занятие с определение вашего голоса, – и леди подошла к фортепиано, мне пришлось уступить ей место. Не все вояки поняли, что их сейчас ждет, а те, кто понял, побледнели.
Я отошла в сторону. Май и Адель тоже отложили свои инструменты и забились в уголок на кушеточку, готовые повеселиться на славу!
– Прошу, подходите ко мне по одному.
– А можно леди выйдут? – спросил кто-то бледный из середины строя, и двадцать мужиков уставились на леди Энитри умоляющими взглядами. Та немного растерянно взглянула на нас и решила всё-таки оставить мужское самолюбие в целости и сохранности, не смотря на то, что мы ну о-очень сильно хотели остаться!
– Девочки, порепетируйте в актовом зале, – попросила она нас так, что пришлось вставать и идти на выход. У Адель даже плечики немного опустились от досады... Конечно, такое представление и мимо нас!
Мы вышли за дверь, отошли от неё на десять шагов и тут Май говорит:
– Мы что серьезно в актовый зал пойдем?! Тут такой концерт затевается, а мы романсы разыгрывать будем?
И мы остались подслушивать под дверью, но пока была тишина.
Видимо, леди Энитри объясняла, что она хочет от парней. И вот через две минуты подслушиваний в классе музыки наконец-то заиграло пианино, раздался звонкий голос леди Энитри, а дальше... дальше мы покатывались со смеху, старательно закрывая рты, чтобы не раскрыться.
Парни петь не умели совершенно! Простую гамму в своем исполнении они превратили в оружие массового поражения! Через пятнадцать минут из соседнего кабинета вышел злой учитель изобразительного искусства и громко так у нас спросил:
– Кто воет?!
Мы, сдерживая смех, попросили его соблюдать тишину, но мэтр особым послушанием не отличался, поэтому направился прямо в класс музыки. Открыл дверь, заглянул внутрь и пораженно замер.
– До, ре, ми, фа, соль, ля, си! – голосил кто-то из парней, повторяя за леди Энитри. Получалось плохо!
И, видимо, картина поющего военного так потрясла учителя, что тот молча закрыл дверь, осуждающе посмотрел на нас и побрел обратно к себе в кабинет, тихо бормоча:
– Бедные мальчики...
Под хи-хи и ха-ха полтора часа пролетели быстро. После определения голоса леди Энитри приступила к распевке, в ход пошли различные упражнения... мы снова чуть ли не валились от смеха, когда очередь дошла до скороговорок!
На следующее занятие мы заявились красные от смеха, да так и хихикали, обмениваясь многозначительными взглядами. Леди Лирей, которая у нас вела уроки словесности, восприняла наш смех на свой счет и устроила диктант, но даже он не прекратил наших смешков. А на обеде в столовой выяснилось следующее: леди Грэнд решила вплотную заняться нравственно-культурным воспитанием парней и внесла в их программы обучения несколько дополнительных предметов. Причем повезло только первому и последнему курсу. Первый курс взяли учить, чтобы сразу наверстать упущенное, так что мальчишки от десяти до двенадцати лет сидели за самым дальним столиком в столовой и старались на подавать никаких признаков жизни, а две выпускные группы, которым уже посчастливилось попасть на урок, нервно работали ложками, когда их младшие коллеги злобно над ними подтрунивали…
Один даже на стул встал и как выдал фальшивую руладу, после которой грянул мужской хохот и заскрипели сжатые зубы, и видимо, это стало последней каплей, потому что дальше в ход пошли кулаки!
ГЛАВА XIII
Драка носила массовый характер, а также была до жути профессиональной. Выпускники точно знали, куда бить и как нужно бить! По моим скромным подсчетам дралось человек семьдесят, как раз две группы выпускников и зарвавшиеся лорды, за которых ещё и одногруппники вступились. Остальные держались в стороне и в общую кучу не лезли… ставки делали. Кто? Кого?
Зазвенели монеты…
– Успокоились! – прозвучал приказ, и дерущихся парней раскидало в разные стороны магией. Ударная волна прошлась по всему помещению, даже до нас долетела, так что юбки и прически растрепало как после сильного порыва ветра.
Парней припечатало к полу, добавляя ещё синяков. Все притихли и уставились на дверь.
Лорд Д’Аррос зашёл в столовую, презрительно посмотрел на валявшихся на полу парней и снова по-военному рявкнул:
– Встали! – и вся мужская половина столовой подскочила со стульев (драчуны встали с пола, выстроились в одну линию) и замерла, боясь шелохнуться. Впрочем, мы, девицы, тоже не особо шевелились, пребывая в культурном шоке. Мы, конечно, предполагали, что мужчины порой бьют друг другу морды, но такое!..
Д’Аррос молчал, нагнетая ситуацию. Ко мне он стоял спиной, и я не могла видеть его лицо, но я буквально чувствовала, как в данный момент от него исходит смертельная опасность! Не знаю, откуда это взялось в моей голове, ведь он ничего такого не делал! Просто магией разнял драку, гневно молчит и чертовски пугает!
И пока я пыталась разобраться в себе, он оглядывал провинившихся парней, а те ожидали его слов, но он молчал. Может, потому что слова все были ругательные, и он при дамах сдерживался? Может тактика у него такая была педагогическая, а может просто слова в этой ситуации были лишними. Все и так все понимали и осознавали степень своей глупости.
И в этой звенящей тишине стук быстрых каблучков из коридора услышали все, через пару секунд в столовой появилась очень серьезно настроенная леди Грэнд, злой лорд Бёрн, который так выразительно посмотрел на своих подопечных, что те разом как-то сдулись...
– В актовый зал, все! – быстро сказала леди-ректор и так же быстро ушла.
– На выход, – отдал приказ драчунам их декан, и они медленно потянулись к двери. У кого-то был сломан нос, кто-то нежно баюкал поврежденную руку, кто-то хромал и шел, морщась от боли.
А я думала о том, что парней можно просто стравить друг с другом, подкинуть им парочку идей, сильно бьющих по мужскому самолюбию, и драка готова! Не удивительно, что они поддались на мою провокацию. Да я их на «слабо» взяла!
– Девушки, – произнёс Д’Аррос и указал на выход, намекая, что нам тоже пора идти. – Леди Грэнд долго ждать не будет.
Девчонки побросали столовые приборы и тканевые салфетки и без вопросов пошли на выход, сопровождаемые гувернантками, которые явно не были готовы к массовым дракам.
– Скарлетт, – тронула меня за плечо Май. – Пойдем.
Д’Аррос обернулся, посмотрел сначала мне в глаза, отчего мне стало ещё страшнее. Инстинкт самосохранения так и вопил: «Беги, спасайся, прячься!» Лорд опустил свой взгляд, и только тут я заметила, что сжимаю в руке столовый нож и готова броситься на него, сделай он хоть одно движение в мою сторону! Это шокировало!
Но он, видимо, понял… потому что смотрел уж очень внимательно... и ничего хорошего мне этот взгляд не обещал.
– Идём, – снова повторила Майер, забирая нож из моих рук, а уже, когда мы вышли, Адель спросила:
– Это что сейчас такое было?!
– Не знаю, – рассеяно покачала головой. – Я не знаю, но нечто подобное уже было, когда я его увидела в первый раз.
– Ммм, – протянула блондика и мечтательно произнесла: – Любовь с первого взгляда...
Меня как в ванну со льдом засунули. Я резко затормозила, оттаскивая девчонок в сторону, чтобы не тормозить поток толпы.
– Какая ещё любовь?! – возмущенно спрашиваю у них. – Вы о чем вообще?
– Ты свой взгляд влюбленный видела? – вступила в разговор Майер, не терпящая наездов в свою сторону. – Да и он на тебя смотрел, будто хочет схватить, закинуть на плечо и унести... куда подальше.
– Угу, угу, – кивала головой Адель. – Как пещерный человек!
– Вы чего несете?! Не было там никакой любви! Любовью там даже и не пахло!
Вот смотрю на них и понимаю, что они мне не очень-то и поверили.
– Скарлетт, – Май доверительно положила руку на моё плечо. – Не отказывайся от чувств, потом будешь очень сильно сожалеть, – и смотрит таким умудрено опытным взглядом, что на секунду показалось, словно они меня разыгрывают. Но прошла вторая секунда и третья, а у них все те же серьезные лица...
– Да говорю же вам, нет у меня к нему никаких чувств! – слишком громко сказала я, а девчонки глазками мне за спину стреляют, подавая сигналы бедствия.
– Он у меня за спиной? – тихо спрашиваю у них и получаю слаженный кивок головами. Разворачиваюсь. Д'Аррос стоит с чуть заметной улыбкой на губах.
– Меня обсуждаете? – делает вид, будто не слышал ничего.
– Нет, – тут же выпаливаю я, а у лорда уголки рта поползли вверх.
Черт!
– А кого вы тут тогда обсуждаете?
– Никого, – продолжаю отвечать я.
– Ну, раз вы тут «никого» не обсуждаете, может, пройдете в актовый зал, где вас ожидает леди Грэнд?
И тут я понимаю, что девчонки уже давно сделали ноги, оставляя меня с этим мужчиной наедине! От осознания этого факта глаза мои становятся огромными как золотой пятак. Вот же сводницы! Ну, я им устрою профилактическую беседу! И где все гувернантки, когда они так нужны?
Лорд продолжил:
– Хочу вам напомнить на всякий случай, что отношения в стенах университета леди Грэнд не одобряет.
– В стенах нет, а за отношения за стенами университета речи не было, – зачем-то ляпнула.
Мужчина с интересом приподнял брови.
– Лорд Хенри расплатился за свою ошибку карьерой и наследством. Не думаете, что родителям может не понравится ваше повидение?
– Снова пытаетесь меня пристыдить? – сложила руки в замок на груди. – Мне искренне жаль, что так получилось с лордом Хенри, но он сам виноват! Не подойди он ко мне в столовой с непристойными предложениями, ничего бы и не было!
– Как это по-женски: перекладывать всю ответственность на мужские плечи! – с превосходством проговорил он.
Молча хватаю ртом воздух, осмысливая сказанное им, и прихожу только к одному единственному выводу:
– Вы надо мной издеваетесь?
– Чуть-чуть, – проговаривает это чудовище. – Простите, не удержался.
Быстро разворачиваюсь на пятках и, раздраженно стуча каблуками, направляюсь в актовый зал, кипя от гнева. Лорд идёт следом, и я всю дорогу чувствую спиной его взгляд! Все тело скованно от этого неприятного чувства, зато сейчас я его не боюсь. Он меня просто бесит!
ГЛАВА XIV
Всеобщее университетское собрание шло долго. Леди Грэнд ругала младших за отсутствие уважения к старшим одноклассникам и объясняла им, что через уроки музыки, танцев, этикета и словесности пройдут абсолютно все! А лорда, который спровоцировал драку и вовсе отчислила за неподобающие его статусу поведение. Тут в зале стало заметно тише. Считай уже вторая голова за неделю слетела… Два выпускных курса остались довольны таким решением, остальные задумались над своим поведением. Одна цель была достигнута, а драчуны так всё собрание и простояли на сцене. И вот леди секретарь пару раз намекала леди-ректору, что мальчиков надо бы в медпункт отпустить, но леди Грэнд сказала «нет», и парни продолжили стоять до конца.
Я тоже всё собрание простояла на ногах, потому что, когда я пришла в зал, тут уже яблоку негде было упасть. И я осталась стоять у дверей. Лорд Д’Аррос тоже решил не идти в глубь зала и пристроился рядом. Руки за спину заложил и стоит себе, леди Грэнд внимательно слушает и меня заодно нервирует.
И вот где страх-то? Куда делся? Что это вообще за феномен такой?
Под конец собрания у меня созрел другой план – вернуть Хенри в университет. Идея, конечно, безумная, но мне становится не по себе от мысли, что парень лишился будущего. Думаю, что кратковременное понижение в статусе направило его на путь исправления, и он будет относиться к леди с большим уважением. Так что после собрания я направилась прямиком в кабинет леди-ректора, каяться и просить.
Леди Грэнд была в компании лорда О’Вайри, тот самый проректор по воспитательной работе. Был одним из самых старых работников университета и, видимо, сейчас опять консультировал леди Гэнд по рабочим вопросам.
– Можно? – осторожно заглянула я в кабинет. Леди-секретаря на месте не было. На меня уставились две пары уставших глаз.
– Мне бы поговорить, – продолжаю я, потому что в ответ мне только молчание, но после этой фразы старик-проректор без кряхтения поднялся из кресла.
– Ну, основную мысль я вам изложил, так что думайте. Леди, – нам отвесили кивок, и почтенный педагог удалился.
– Что ты хотела, Скарлетт?
– Понимаете, – начала я, – в связи с новыми открывшимися мне фактами, отчисление лорда Хенри мне кажется жестоким. Вы, наверное, знаете, что его батюшка оставил без наследства, а также выгнал из семьи. Лорд Хенри безусловно перешел границы дозволенного тогда в столовой, но это я его направила к вам в спальню. Каюсь, простите, но я рассчитывала на совершенно другой исход событий!
– Нет! – жестко ответила директриса. Я аж вздрогнула. – Лорд Хенри совершил проступок и в Лернийский королевский университет не вернётся. Как выяснилось, у него уже было три вызова в кабинет директора, так же он посмел применить магическое принуждение на мне. Леди О’Вилль, я понимаю, что вы чувствуете вину за его нынешнее положение, но оснований для отчисления теперь уже просто господина Хенри у меня предостаточно!
Значит, всё-таки менталист!
– Не забивайте свою голову лордом Хенри, у вас впереди экзамены. Лучше к ним готовьтесь!
На этом разговор закончился, я вышла из кабинета поникшей. Леди Грэнд всё правильно сказала, тогда почему лорд Д’Аррос так и норовит меня пристыдить? Просто издевается? Может и ему месть устроить?
В раздумьях я дошла до комнаты в общежитие, а там снова крестьянская паника в вестибюле и по всему первому этажу. Объектом всеобщего волнения снова стало объявление на стенде.
– Что на это раз? – устало спросила я у Май и Адель, которые забились в угол у двери и старались не высовываться, чтобы их никто не затоптал ненароком. С контингентом просто беда… Впрочем, гувернантки были на страже общественного порядка!
– Физкультура, – счастливо выдала Адель. Вот уж кто любил кости размять! – Угадай, кто ведет?
Молча смотрю на неё, мол, мне сейчас не до загадок. Что бы там не говорила леди Грэнд и как бы сильно не накосячил Хенри в прошлом, бунт устроила я. Мне было не до «веселья».
– Просветите меня, – прошу одноклассниц.
– Лорд Д’Аррос любезно согласился побыть преподавателем физкультуры для леди до конца этого учебного года, – ядовито высказалась Майер.
– Вот черт! – вырвалось у меня.
Гувернантка:
– Леди О’Вилль, не выражайтесь!
Вот же… блин горелый!
Ещё несколько гувернанток приводили в чувства младшие курсы, призывали к порядку и достойному поведению. Может в другой университет перевестись? Но тогда это будет поражением. И в конечном итоге мужики заграбастают себе нашу альма-матер, а леди Грэнд наверняка сместят с должности… И куда податься старой деве, если верить слухам, конечно.
– И когда первое занятие? – спрашиваю у девочек.
– У нас завтра с утра вместе с шестым курсом.
– Серьезно? – хотя уже пора переставать удивляться.
– Да, даже форму уже выдали.
– Хоть бы слово на собрании сказала, что у нас физнагрузки будут!
Гувернантка:
– Перестаньте обсуждать ректора и отправляйтесь на послеобеденные занятия! Их никто не отменял.
И тут мы все трое переглянулись. У нас просто следующий урок по танцам был…
– Да что же это такое! Куда не пойдешь, одни парни везде! – гневно высказалась я, и мы пошли в комнату переобуваться в другие, более мягкие туфли для танцев. Ноги им, что ли, всем оттоптать сегодня и по нервам основательно проехаться? Но это всё мелочно…
На кровати лежал сверток, а внутри брюки коричневого цвета, простая белая рубашка. Рядом коробка с сапогами на тон темнее самих брюк. На костюм для верховой езды форма походила…
Конюшни при университете нет… Одно время, я помню, хотели ввести верховую езду, но что-то идея не пошла… А у военной академии конюшни были?
– Ты где была, кстати? – прервала мои размышления Адель. – Мы тебя искали после собрания, чтобы выяснить, чем там у вас дело с лордом закончилось?
– Дело закончилось тем, что лорд стал издеваться надо мною. Ему это, видите ли, удовольствие доставляет. А ходила я после собрания к леди Грэнд, просила её вернуть Хенри.
– С ума сошла?! – это Май.
– Не знаю, наверное, – неопределенно пожимаю плечами и перехожу к нападению. – Вы тоже хороши! Додумались оставить меня наедине с мужчиной! А если бы он приставать начал?!
Девочки переглянулись.
– Мы думали, что он тебе нравится…
– Да у меня мурашки от него! Думали они…
– Ладно, больше не будем, – пошла Май на перемирие. – А Хенри ты с какого перепугу вернуть решила?
Ну, я и поведала им историю о потери наследства и общественного статуса, рассказала о чувстве вины и обо всём, что к нему прилагается. Девочки сидели на кроватях, слушали мою исповедь внимательно и не перебивали, хотя леди Грэнд не проняло… надо было сначала потренироваться перед зеркалом, найти нужные слова и интонацию, а потом уже идти к ректору… Снова промашка! Теряю хватку…
– И вот как теперь быть? – спрашиваю у них.
–Так, – включается в разговор Май. – Вспоминаем его слова в столовой. Он ведь тебя сначала на свидание пригласил?
– Да, – кивнула я и повторила его слова: – Могу я пригласить вас на свидание.
– Так, а про вечер он что говорил?
Я напрягла память:
– Я буду безмерно рад, если вы согласитесь провести со мной вечер и скрасите, так сказать, моё одиночество, получите удовольствие…
Май думала. О чем? Не знаю. Адель тоже не в курсе была, так что мы потихонечку переобулись, разложили новую форму по полкам, поправили прически, и брюнеточка наша, наконец, родила идею.
– Скарлетт, ты прости, но ты его, скорее всего, просто не правильно поняла.
В комнате повисла пауза, а потом было мое:
– В смысле?!
Майер продолжила мягко:
– Я уже говорила, что Лернийский университет благородных девиц считается, точнее считался, самым консервативным? Так вот в столице такая фраза не вызвала бы столь бурной реакции.
– А как ещё можно понять приглашение на свидание с получением удовольствия?! – аргумент был убийственный.
– Ну... в принципе, удовольствие от вечера можно получить и без... физического контакта. Приятная компания, беседа, романтическая атмосфера, – с большим сомнением проговорила Адель. – Да не нервничай ты так! Парней вон полно! Армии из-за отчисления одного недоучки ничего не будет, даже лучше станет – избавили их от потенциальных проблем.
То есть в его отчислении всё же я виновата?! Может поэтому Д’Аррос и издевается? Мол, парня не за что на улицу выставила, а сама-то? Бунт устроила ещё и благодарность получила?!
В комнату заглянула гувернантка:
– Занятия начнутся через пять минут! Поспешите!
Мы и поспешили обратно в учебный корпус в бальный зал, где уже собралась приличная толпа из двух выпускных курсов вояк, две группы с шестого курса девиц, хотя их там вообще по десять человек было, и можно было бы в одну группу объединить, но леди Грэнд решила все-таки разбить. Во-первых, для отчетности две выпускные группы звучит более солидно, а во-вторых, у нас ведь тоже магии обучают, вот и сделали две разнонаправленные группы. Но с учетом совместного обучения, девочек позабирали… мало нас, катастрофически мало!
ГЛАВА XV
На всех парней девчонок не хватило. И когда вскрылся данный факт, видели бы вы счастливые лица парней, которые остались без пары. Толпились у стеночки и уже собирались отдыхать всё занятие, но вот зря они радовались. Наша учительница танцев леди находчивая, и тут же подобрала парней друг для друга по росту. И теперь это уже были самые кислые мины в бальном зале. Мало того, что танцуют, так ещё и без женщин.
Мне чудесным образом досталось знакомое лицо, то самое, что представилось братом Хенри, но имени я его так и не знала. Парень был приветлив как никогда, резких движений не делал и был сама любезность. Я не подавала виду, но мне было не по себе от его компании. Все же из-за меня его брат пострадал.
Он сказал мне «привет» в начале урока, я вежливо кивнула в ответ, на этом наша коммуникация и закончилась.
Пары стояли в шахматном порядке, до моего партера полметра расстояния и ближе он не подходил, потому что леди О’Карт сразу им заявила, что если хоть один дотронется до ученицы раньше её команды, она его лично проводит вон из университета. С учётом уже двух отчисленных индивидов, эта угроза действовала. Парни даже руки дружно за спиной сложили, чтобы даже случайно никого не задеть.
И как только леди О’Карт завершила с подбором партнеров и расстановкой – а нас тут было больше пятидесяти человек (кошмар какой!) – мы наконец-таки приступили к танцам.
У нас в Лернийском университете благородных девиц было принято на выпускном балу танцевать последний ученический вальс, который и открывал бальный вечер. У вояк такой традиции не было. Не знаю, что они там делали: парады устраивали или бои без правил, – но точно не танцевали. И если нас к этому мероприятию готовят практически с самого начала обучения, то с военными только предстояло разучить все танцевальные фигуры. Только тут две группы, а ещё по университету где-то бродят десять классов выпускников… И я очень сильно надеюсь, что нас не заставят составлять компанию остальным ученикам…
Музыканты тихонечко дремали на балконе, обняв свои инструменты. Только некоторые из них поглядывали вниз на нас в компании чая и ватрушки с небольшой долей интереса, да нам и самим было весело наблюдать за лицами парней. Столько разных эмоциональных оттенков там было! А это мы ещё до основного блюда не дошли!
И вот наконец-то леди О’Карт взяла себе в партнеры одного зазевавшегося парня, вывела его на всеобщее обозрение и как обнимет!
– Смотрим внимательно! Девушек не лапать! Правая рука строго на талии, не выше, не ниже! Это всем ясно?!
– Да, – хором ответили мужчины, сделали шаг вперёд и положили свои левые руки нам на талии. Парень виновато улыбнулся, мол, извини, приказ есть приказ. А мне-то что? Я не первый раз в жизни с мужчиной танцую, так что стою смирно, дышу ровно, этим только повод дай!
Чуть в стороне с каменным выражением лица стоит Май, а на неё влюблённым взглядом смотрит вояка… Адель со своим кавалером играет в гляделки и вроде даже тихонечко что-то обсуждают…
Я положила левую руку ему на плечо, и «сцепка» с одной стороны состоялась.
– Левой рукой вы держите ладонь своей партнерши, – и леди О’Карт снова продемонстрировала, как это должно выглядеть.
Парень предложил мне свою левую руку, я вложила свою ладошку. Стоим, ждем, леди пошла по рядам проверять положение рук:
– Спины прямые, не сутулимся! – и кому-то досталось по хребту. Шлепок был смачный!
– Чувствую, к танцам мы сегодня не приступим, – тихо проговорил мой кавалер.
– А вам так не терпится начать танцевать? – решила поддержать беседу, все равно заняться было не чем.
– Да хоть прямо сейчас! – неожиданно выдал он. – Я же все-таки лорд, а не какой-то деревенщина. Матушка занималась моим образованием до военной академии, и у меня даже был личный учитель танцев… Простите, у нас с братом был личный учитель танцев.
Видимо, мне придётся всю жизнь извиняться за свой девчачий бунт…
– Мне жаль, что университет лишился одного уже обученного танцора. Я просила леди Грэнд восстановить лорда Хенри в университете, но она была категорична. Я буду рада, если вы передадите мои искренние извинения вашему брату.
Парень кивнул, принимая мои слова, но взгляд у него изменился. Брови нахмурились, чуть прищурил глаза и возмущенно спросил:
– Почему вы считаете себя виноватой? Мой брат повел себя крайне отвратительно по отношению к вам, за что и получил по заслугам. Вы совершенно не обязаны перед ним извиняться!
– Удивлена, что вы считаете иначе.
– Отец лишил Хенри наследства не из-за отчисления, – выпалил он и, судя по выражению его лица, сболтнул лишнего.
– А из-за чего же тогда?
Брат горе-кавалера смотрел на меня несколько секунд, а затем всё же решился и произнес очень тихо:
– Он причастен к… разрушению академии.
Информация по истине шокировала.
– Он один разрушил целую академию?!
– Ну, не один, но из-за него, – поправили меня. – В университет благородных девиц он прибыл уже без статуса лорда. Отец выдвинул ему условие, выполнив которое, он мог бы вернуть себе наследство.
– Жениться на мне, – догадалась я.
– Да, – подтвердил парень. – Академия находилась на балансе государства, а как только выяснили, кто является причиной руин, отцу выставили счет. Выгнать было бы слишком просто, и король решил наказать монетой. Отец такому положению дел не обрадовался. Сумма там была не маленькая…
– А женившись на мне, получил бы Хенри баснословное денежное приданное и покрыл бы все долги… Странно, что он выбрал такой грубый подход ко мне, учитывая его сложное положение.
– Вы так спокойно об этом говорите, – мы продолжали стоять в исходной танцевальной позиции, леди О’Карт затерялась в рядах, контролируя каждую пару.
– За моим приданным охотятся с самого рождения. Женихи с материальными планами меня не удивляют.
– Так уж и все хотят ваших денег? – улыбается и смотрит так проникновенно…
– В основном все, – сказала ему, вспоминая всех особей мужского пола, которые в один миг вспыхивали ко мне любовным чувством… Это выглядело смешно! Особенно комично смотрелись кавалеры, которые понимали, что я вижу их истинные цели – завладеть большим капиталом. Вот только они не знали, что без брачного договора меня замуж никто не отдаст, а по одному из положений этого самого брачного договора распоряжаться приданным могу только я. Вот и получается, что, даже женившись на мне, богатым в мгновение никто не станет!
– Надеюсь, вы не будете в числе моих меркантильных кавалеров?
– Я бы предпочел записаться в другую более малочисленную группу. В деньгах я не нуждаюсь, и дело даже не в наследстве, которое теперь целиком и полностью принадлежит мне. Я лучший на курсе, мне пророчат большое будущее!
– Вы ко мне сватаетесь? – спросила у него, словно он назойливая муха.
– А вы хотите, чтобы я к вам посватался? – не заметил моей интонации парень.
– Да я даже имени вашего не знаю! – возмутилась я. Вот только навязчивого жениха в стенах университета мне для полного счастья и не хватало!
– Тогда позвольте представиться, лорд Оливер О’Генри!
– О'Генри? Не Хенри?
– Хенри – это имя. Лорд Хенри О’Генри – звучит смешно.
– Есть немного, – улыбнулась. И в этот момент леди О’Карт вернулась на исходную позицию, одной звонкой репликой прерывая разговоры:
– Учим первое движение!
ГЛАВА XVI
Шаг влево, два вправо, поворот. Оливер не соврал, что умеет танцевать. Двигался он плавно, никаких грубых движений, да и этот танец явно знал. Уж слишком отточены были его «па». Много мы, конечно, сегодня не натанцевали. Повторяли одно и тоже раз за разом с небольшими передышками, пока леди О’Карт бегала между рядами и проверяла положение рук юношей на девичьих талиях. Пожалуй, это был первый урок танцев в истории, когда танцевальные фигуры интересовали преподавателя во вторую очередь.
– Строго у вас тут с правилами, – сказал мне Оливер после урока. Мы прогуливались по дорожке к общежитию. В парке военные больше не занимались, ушли куда-то за территорию университета, наверное, на место будущих полигонов. И вот оттуда уже доносились изредка грозные выкрики, что-то падало, лязг металла, а затем к целительскому кабинету в главном корпусе тянулись одинокие парни со сломанными руками, ногами, пробитой головой… Странно, что у них до выпускного курса доживают с таким-то процентом травмированности!
– Как вы тут вообще замуж-то выходите? – спросил Оливер, показательно держа руки за спиной, да и расстояние между нами было где-то полметра. Перестраховывается, значит, умнее своего брата.
– Не поверишь, но разбирают как горячие пирожки ещё до весеннего бала, а уж после него, так вообще девяносто процентов выпускниц помолвлены! – делилась я статистикой.
– Интересно, почему? – хмыкнул Оливер и потер подбородок.
– Действительно хорошее образование, – пожала плечами. Может Май и права…всё-таки преподаватели у нас сильные.
– Думаю, тут дело в другом, – не согласился Оливер.
– И в чем же? – мне было интересно.
– В строгом воспитании, – улыбнулся он. – Вас же муштруют тут не хуже военных. Ребята рассказывали, как их гувернантки из общежития выставляли. И судя по рассказам, половина из них явно рукопашным боем владеет, – увидел мой сомневающийся взгляд и добавил:
– Ну, или друзья мои преувеличивают.
– Последний вариант мне больше нравится, да и боевых искусств до вашего появления тут не преподавали.
– А магия?
– Бытовая, целительство, артефакторика, стихийная, редко, но попадаются некромантки. Магии учат, но на базовом уровне и только. Мы же не университет магии.
– Да-да, этикет и манеры превыше всего, – спаясничал парень, а я решила не оставлять этого без внимания.
– Если бы лорд Бёрн уделял больше внимания нравственному развитию своих студентов, то многих конфликтов удалось бы избежать.
– Например, выгон моего брата?
– Да.
– Мне кажется, что вы не очень-то понимаете, что представляет из себя мой брат. Почему вас так сильно волнует его судьба?
Я вспомнила, как мама говорила о том, что лорд Оскар О’Генри своим сыном гордится…
– Может он совершил ошибку, о которой сейчас искренне жалеет. Он ведь пытался извиниться в столовой на следующий день…
– А может, вы просто влюбились и теперь не можете выкинуть моего брата из своей головы?
– Что?! Нет! – тут же воскликнула я. – С чего вы взяли?!
– Вы только о нём и говорите, – улыбнулся Оливер.
– Да что же такое! Уже второй раз за день обвинили в несуществующих чувствах! И ладно бы, если только к одному претенденту!
– Да? – оживился О’Генри. – А к кому ещё?
Я прикусила язык.
– Не важно, – говорю ему, желая сменить тему.
– А вот и ваша стража, – протянул лорд. Я оглянулась: из главного корпуса в направлении женского общежития направлялся целый взвод гувернанток с решительными минами. Парни, а тут было полно парней, которые решили прогуляться с девчонками после урока танцев, стремительно отступали в строну мужского общежития. Один правда оказался настолько наглым, что даже когда к нему подошла гувернантка с целью отвадить, он продолжил что-то говорить, стоящей к нему спиной Майер. Адель тоже эту парочку заметила и наблюдала за происходящим с улыбкой.
– Ну, ещё увидимся! Не зацикливайся на Хенри, в мире полно других достойных парней, – подмигнул мне Оливер и присоединился к своим одноклассникам. А вот мы скрыться с линии огня не успели. В итоге стояли пятнадцать минут в вестибюле, потупив глазки и внимая новой порции нравоучений, которые лились и лились на нас бесконечным потоком, пока в конечном итоге Майер не психанула!
– Хватит! – громко сказала она, обрывая речь главной гувернантки. – Мы просто разговаривали! Стояли у всех на виду и разговаривали! Чего вы опасаетесь? От простых разговоров девицы девственности не теряют!
Гувернантка прищурила глаза, ещё три удивленно смотрели на девушку, а я стала дергать Май за руку, чтобы она остановилась, но куда там?
– Леди Майер! Держите себя в руках! – грозно произнесла главная гувернантка, но Май у нас не из пугливых. Она сама кого хочешь напугает! Вот прям как меня сейчас!
– А то что? – с вызовом спросила она. – Вышвырнете меня из университета? Не сможете! Влияния не хватит!
– Леди Грэнд очень строго относится к нарушителям порядка. Пока не поздно, советую вам взять свои слова обратно и извиниться!
Майер извиняться не собиралась!
– И как же я нарушила порядок?! Вы настолько здесь замшели, что уже не видите разницы между простым общением и посягательством на девичью честь?! Может вам на пенсию пора?! – Май одарила всех присутствующих гувернанток презрительным взглядом. Не смотря на статус младших преподавателей, молодостью среди них никто не отличался, но возраст и опыт в педагогической профессии ценился. Тут девушка дала маху!
– Май, остановись, – тихонечко просит Адель, а у брюнетки в голосе появились повелительные нотки…
– Данный университет находится под покровительством королевской семьи, в круг общения которой я вхожу! И будьте уверены, я донесу до Её Величества вопрос об упразднении должности гувернантки-надзирателя в университете! На этом всё! Девочки, расходимся! – и походкой от бедра пошла в нашу общую комнату.
Секунд пять в вестибюле стояла тишина. Адель смотрел на меня, я нервно кусала губы и, наконец, приняла решение, за которое меня по головке не погладят – пошла вслед за Май. Всё равно университет прежним уже никогда не станет, а правила для того и нужны, чтобы их нарушать. Да и спокойно доучиться нам тут явно не дадут, а с другой стороны, слишком спокойно тут до вояк было. Вот и пустились мы во все тяжкие.
– Леди Скарлетт, немедленно вернитесь! Разговор ещё не окончен! – но дружба в данной случае была важнее каких-то там условных правил, действующих только на данной территории. Адель тоже не стала продолжать слушать нотации, и весь седьмой курс поднял восстание против гувернанток! Но нас всего трое, поэтому, когда шестой курс тоже решил пойти против правил, я злорадно улыбнулась! И через минуту в вестибюле кроме злых гувернанток никого и не осталось…
– Главное, одной линии поведения придерживаться, – шепнула старостам шестого, и мы разошлись по комнатам.
В комнате нас ждал сюрприз. Май уже успела достать чемодан из-под кровати и теперь энергично зашвыривала в него свои вещи.
– Эй, ты куда?! – заволновалась Адель, подбежала и отобрала чемодан. – Ты чего? Мы же их почти победили! – на лице блондинки мелькнуло сомнение. – Или ты только на словах угрожала?
Тут у меня сердце чуть не кольнуло от таких перспектив.
– Только не говори, что сдаешься, – умоляла её. – Иначе все остальные курсы так и будут страдать, если ты сейчас уйдешь! Да они же на нас отыграются после твоего отъезда!
Май нервно вздохнула, рухнула на кровать, закрыла ладонями лицо и тихонечко заплакала. Адель оставила чемодан у входа и подсела к брюнетке, успокаивающе погладила по голове. Её слезы мы видели впервые! Наш «кремень» разваливался на глазах!
– Что случилось?
– Ничего, – Май тут же вытерла глаза и взяла себя в руки. – Родители за принца замуж выдают.
– Ого! – воскликнула я в один голос с Адель. – Целый принц! Мои поздравления!
– А я другого люблю! – добавляет Май, секунда неловкой тишины, я смотрю на Адель, и мы меняем тактику.
– Ну и черт с ним с этим принцем! – подбадривает блондинка.
– Правильно, главное, чтобы человек был хороший! – присоединяюсь к её словам, а Майер голову поднимает, смотрит с изрядной долей скептицизма и говорит:
– Вы себя сами-то слышите?
Ну да, согласна, звучит бредово…
– А ты ещё поплачь, мы и не такое выдадим, – заверяет её Адель.
– Ты сюда перевелась, чтобы быть подальше от столицы, – поняла я.
– Да, но я не знала, что он в Визре учится! Знала, что в академии, но в какой конкретно – нет!
– Кто он? – не понимала ни я, ни Адель.
– Принц! – с надрывом выдала сбежавшая невеста.
– Принц учится в нашем университете?! – снова в один голос.
– Тише вам! – шикнула на нас. – Это секретная информация!
– Так это ты с ним разговаривала? – спрашиваю мягко. Интересно же, как принц выглядит?!
– И чего? – у Адель глазки от любопытство заблестели.
– А то, что он, проверял меня на вшивость! Познакомился со мной под другой личиной, прогулки, свидания, весь такой умный и воспитанный. Я и влюбилась, а потом приходит отец и говорит, что Его Высочество желает на мне жениться! Ну, я и сбежала!
Так… разговор обещал быть долгим и без сладкого явно сложным…
– Пойду-ка я выпрошу у нашего повара парочку пирожных, – решила я, а то Май что-то совсем расклеилась. – С обеда точно что-нибудь осталось, а вы тут пока чай организуйте.
ГЛАВА XVII
В учебном корпусе было пустовато. Студенты встречались, но редко, и в основном все шли в сторону библиотеки, загруженные собственными мыслями. Преподавателей видно не было.
Я спустилась на полуподвальный этаж, где кроме кухни находились ещё и подсобные помещения. На больших дубовых дверях значилась табличка «В верхней одежде не входить»! И я лишь приоткрыла тяжелую дверь, сунула голову в образовавшуюся щель, на меня уставились два десятка поваров. Отыскав взглядом самого главного, а у него колпак на голове был больше всех, уставилась на него и жалобно попросила:
– Дайте пироженок, а? Очень надо! Всего три штучки! Пожалуйста…
После моих слов все взгляды переместили на шеф-повара, а тот тяжело вздохнул. Он у нас мужик жалостливый и диет не одобряющий, так что выдали мне небольшую картонную коробочку, а внутри шесть пироженок положили вместо запрашиваемых трёх.
– Вот спасибочки! – говорю ему. – А то там одна суровая леди совсем поникла.
– Кушайте-кушайте, – с любовью проговорил повар. – Всё равно эти старые мегеры сладкое не едят. Не пропадать же добру?
– Чем в таз, лучше в нас, – согласилась с ним, ещё раз поблагодарила и счастливая побежала обратно в общежитие.
И вот несу я бережно свою коробочку, уже предвкушаю, как будем лакомиться выпечкой, а пахла она просто бесподобно. Поднимаюсь на первый этаж, заворачиваю в коридор и чуть ли не нос к носу сталкиваюсь с леди Грэнд!
Спасло лишь то, что она ко мне спиной стояла, а рядом наш новый декан женского факультета. И вот она-то и говорит:
– Леди Грэнд, милая, лорд Д’Аррос совершенно не компетентен в вопросах женского образования. Неужели нельзя было подождать до начала нового учебного года и найти для девочек профессионала? Он ведь даже не преподаватель!
Стою за углом, прижимаю драгоценные пироженки к себе и внимательно слушаю.
– Леди Д’Арт, я полностью уверена в компетентности лорда Реймонда. И вы не правы, он ведет несколько факультативов у старших курсов и как преподаватель зарекомендовал себя с наилучшей стороны. Я не вижу причин отказывать ему в должности. К тому же, он сам предложил свою кандидатуру.
Я нахмурилась.
– А как же девочки? Зачем их мучить?
Да, а как же мы?! У нас и так стресс, а тут ещё и физнагрузки!
– Потому что мы больше не университет благородных девиц! – жестко ответила леди. – Нам выдвинули стандарты, и нам нужно им соответствовать, а в новых учебных программах черным по белому прописано, что физической культурой должен занимать каждый студент университета! – а затем добавила менее пафосно и решительно, и вот эти слова прозвучали намного искреннее:
– Посмотрим, как пойдёт. Это всё же девочки…
И я уцепилась за эти слова. С Д’Арросом тягаться нет смысла: уделает по всем фронтам и отскрёбывай потом свою самооценку от пола. Слишком крупная рыба, а вот сыграть на чувстве жалости леди Грэнд… Да-а, с этим уже можно работать!
В голове стал появляться новый план действий, но сначала надо Май в чувство привести! И как только ректор с деканом ушли дальше по коридору, я быстро прошмыгнула к выходу и со всех ног помчалась в женское общежитие.
Под чай с пироженкой разговор пошел душевнее. Вообще по уставу есть в комнатах запрещалось, но сами преподаватели куски из столовой таскали порой, так что и мы грешили, вот как сейчас. Был у нас небольшой чайничек на весь этаж, а грели мы его в общей комнате, там просто камин удобный имелся и можно было за ручку чайничек подвесить, а чашечки ещё на первом курсе из дома притащили… Так что для чая всё было.
Сидим, пьем, дверь стулом подперли, чтобы если кто из гувернанток решит нарушить наш покой, мы вовремя могли бы спрятать следы преступлений. А стулом подпирали, потому что любезный лорд Д’Аррос как выбил дверь вместе со шпингалетом, так её никто и не чинил.
– Ну, так чего ты злишься-то? – продолжила разговор о принце Адель. – Я вообще не понимаю, как можно от принца отказаться?! – и блондинка сделала страшные глаза.
– Я знала, что после предложения принца, отец не будет рассматривать другие кандидатуры мне в мужья. Вот и дала деру, пока не сосватали окончательно, а принц как письма мне строчить начал! Мол, вернись, я всё прощу, а ещё «я тебя люблю», «без тебя не могу» и «звезду куплю». И злюсь… да злюсь! Предупредить, что ли, не мог?! Я со всеми родственниками поссорилась из-за него, только тетя Эйприл и приютила, но она тоже с родственниками в контрах. Мне говорили, что она немного головой поехала, а она просто собственное дело открыла…
– Так, а вот после того как принц предложение сделал, «другой» парень, в которого ты влюбилась, куда делся? – спрашиваю её.
– Пропал, – развела руками подруга. – Я ему написала, что сбежала, а он мне в ответ «Дура! Ты что от принца отказываешься?! Я тебе не пара! Возвращайся в столицу!!!» и больше не писал…
– Ну и игры у Его Высочества! – воскликнула Адель и вторую пироженку дожевывает, ловя каждое слово Майер.
– Да уж… даже не представляю, что ты чувствовала… Сбежать от родителей на край королевства, а тут ещё и парень кинул вдобавок. Тебя-то хоть наследства не лишили?
Май молча смотрит в окно. Видимо, лишили…
– Да что ж за мода у родителей такая наследством наказывать! – возмутилась я. – И чего им непременно принц понадобился?!
Адель изумленно на меня смотрит, мол, дура, что ли? Это же принц! А Май грустно улыбается.
Да знаю я, что принц! Но на всех принцев не напасешься. Кому-то надо и за простых смертных выходить, а то демографии конец…
– Спасибо, Скарлетт. Я рада, что на отшибе королевства встретила именно вас, – и всё, чашки были отставлены, в ход пошли обнимашки и коллективное пускание трогательных слез.
В итоге пироженки съедены, чай выпит, а нервишки успокоены.
– То есть принц у нас в университете всё же имеется? – Адель хотелось прояснить ситуацию до конца.
– Да, есть, – у Май даже плечики опустились. – Под той самой личиной, в которую я и влюбилась. Его Высочество обучается в университете инкогнито!
И тут я подумала, что лорд Д’Аррос же в университете находится по каким-то там королевским делам… так может с принцем чего не так?
– Ты это… не торопись, – говорю подруге. – Обдумай все как следует, только на гувернантках больше не срывайся, а то леди Грэнд и отчислить может…
Май виновато улыбнулась.
– То есть влияния при дворе у тебя нет? – смекнула Адель. – И все угрозы были впустую?!
– Ну… я, кончено, могу написать Её Величеству, но с учетом того, что я отвергла её сына…
– Так ты не отвергай! Ты же в него влюбилась? Влюбилась! И пусть у него лицо другое, зато душа та ж. А то, что обманул… Наверное, честной любви хотел, чтобы его полюбили, а не титул и деньги, – высказалась Адель, а я с подозрением посмотрела на коробку, где остались лишь крошки от пироженок. Чего это наша блондя речами пафосными заговорила?
Суть в том, что у Май спина выпрямилась, плечи расправились, взгляд… зажегся – на подвиги потянуло!
– Ты это ради мести гувернанткам сейчас всё сказала? – серьезно спрашиваю у Адель.
– Частично, – улыбается девушка и локоны игриво поправляет. – Ну и во благо государства, конечно. Из Май выйдет отличная королева!
– Не подлизывайся! – выдала Майер, и мы все улыбнулись.
– Он хоть извинился? – вернулась я к теме принца.
– Да, весь урок танцев прощение вымаливал, говорит «люблю, не могу, звезду куплю…» И на улице все то же, мол, как я ещё мог нормальную невесту найти, а так сразу всё понятно…
– А ты? – Адель продолжала пироженку доедать.
– А я… я почти простила, только гувернантки всё испортили! – и Май снова стала злая.
– Ну, – протянула я, – у нас есть как минимум два вариант, как их убрать. План А: Май мирится с принцем и действует по своей схеме. План Б: убираем гувернанток их же оружием – этикетом, моралью и общественными стереотипами. Только надо будет в город съездить. Отсюда я задуманное не проверну. И план Б только как запасной! – говорю им, уж слишком жестко там все. – Но и это ещё не всё! Есть мысль, как отделаться от уроков физкультуры!
ГЛАВА XVIII
Но физкультура была только завтра утром, а гувернантки бесили уже сейчас!
После наших посиделок с пирожными Майер пошла мириться с наследником короны. Девушка воодушевленно вскочила с кровати, выбежала в коридор, а мы за ней. Интересно же! На наших глазах такая история любви разворачивается, что же мы в стороне сидеть, что ли, будем? Но операция по воссоединению влюбленных сердец потерпела крах.
Только мы высунули нос из комнаты, как одна гувернантка на страже перегородила дорогу и говорит:
– Леди Майер О’Сколль запрещается покидать стены общежития! Вернитесь в комнату, – мы недоуменно переглядываемся.
– Простите? – очень вежливо интересуется Майер. – Вы меня запираете?
– Да, леди Грета приняла решение изолировать вас от общества, пока вы не поговорите с леди Грэнд. Ожидайте вызова в кабинет ректора, – и указала на дверь в нашу комнату, мол, возвращайся давай!
Майер закипала от злости, поэтому мы поспешили схватить её и затащить обратно в комнату, пока она чего-нибудь не наговорила лишнего и не усугубила своей ситуации. Впрочем, в комнате тоже было тихо. Мы все обдумывали только что произошедшее.
– К черту план А, давай сразу второй вариант! – в голосе Майер была сталь, взгляд суровый и беспощадный, не терпящий возражений и пререканий. Сразу понятно – девушка вышла на тропу войны!
– Может умертвий к ним подослать? Я смогу, – заверила Адель.
– Это будет планом В, – остановила я её. Только мертвецов нам тут не хватало!
План Б был рискованный во всех смысла! Как бы сами на нём не погорели! Обсуждали долго, продумывали всё до мелочей и пришли к выводу, что первый план со счетов всё же сбрасывать не стоит. И весь оставшийся день Май провела в общежитии, сочиняя письмо для королевы, пока мы с Адель думали, как организовать ей встречу с принцем. Проведя разведку, поняли, что Май нам из здания без конвоя не вывести и проще самого принца в женское общежитие притащить. На этом и остановились!
За ужином, правда, небольшой конфуз произошел.
Май же нам внешность принца описала, вот мы его и выглядывали, забыв про еду и конспирацию. Ко мне даже Д’Аррос после ужина подошел и поинтересовался, не высматриваю ли я себе новую жертву?
Жертву я может и высматриваю, но точно не себе! И пока я была занята препирательствами с одним наглым лордом, Адель выцепила из толпы принца и как ляпнет:
– Она согласна! – всю интригу убила, а принц стоит с подносом в руках, глазами хлопает и не понимает, что происходит!
– Они её в комнате заперли и не выпускают! – продолжила девушка, а до принца, кажется, начало доходить, но тут опять Д’Аррос вмешался со своими едкими замечаниями:
– Милые девушки, будьте так любезны, перестаньте плести интриги!
– Я вас умоляю, какие интриги?! – психанула я. – До интриг мы ещё не дошли!
И вот чего привязался? Мы же не против него бунтуем?!
Лорд недовольно нахмурился, а я поспешила оттащить Адель, пока она в порыве «доброты» ещё чего не наговорила!
– Май тебя за эту выходку прибьет, – говорю ей по дороге в общежитие.
– Ну и пускай, – отмахивается блондинка. – Это всё во имя любви!
– Любви к чему?! – усомнилась я в её благих намерениях.
– К свободе! – проговорила девушка и закружилась, громко хохоча, чем сильно меня напугала. К целителю её, что ли, сводить?
– Записку передала?
– А как же, – и Адель продолжает коварно хохотать. – Нравится мне этот семестр! Чума просто!
Вернувшись в общежитие, я занялась физкультурной проблемой. Минусов было больше, чем плюсов. Во-первых, запрещенные книги с романтическим содержанием в качестве подкупа отсутствовали. Гувернантки каким-то образом отследили и изъяли всю привезенную мною партию книг. Появился ещё один повод для мести.
Во-вторых, жесткая политика леди Грэнд в отношении провинившихся имела свои плоды. Я понимала, что желающих рискнуть своей шкурой будет мало, если вообще будет… Пока слетели только мужские головы, но чувствую близок тот день, когда и девушки начнут паковать чемоданы. Возможно, даже я…
Ну и в-третьих, лорд Д’Аррос – это не зеленый студент, тут глубокого декольте и открытых щиколоток мало будет! Но и не с ним я воевать собиралась! Он лишь большая преграда, проблема на пути к цели! И его со счетов списывать нельзя, ведь он может стать большой проблемой! В отношении него тактика у меня была проста и сложна одновременно – не нарываться!
Нужно было найти сторонников. В итоге вечером под видом дружеских бесед провела аккуратный опрос по общежитию (у меня всё на добровольных началах), собрала, так сказать, голоса «за» и «против» физкультуры. Результат меня безумно порадовал – девяносто пять процентов были против нового урока! И эти же самые девяносто пять процентов согласились на все мои авантюры лишь бы не ходить на физкультуру! А у оставшихся пяти процентов, как выяснилось проблемы со здоровьем и им физкультура противопоказана. Везунчики!
План был прост – показать леди Грэнд (и всему педсоставу), что физкультура девочкам дается ой как не просто! И ради отмены этого урока многие из нас готовы идти на риски, что собственно и продемонстрировали на первом же занятии.
И вот на следующее утро идем мы в облегающих штанишках в сторону мужского общежития, потому что только там был оборудован спортивный зал. Вояки и оборудовали… Парни встречают нас недоуменными взглядами, мол, а вы чего тут делаете, а потом взгляд их замечает отсутствие юбок и становится ещё заинтересованнее! Мы словно мышки, добровольно идущие в мышеловку, первая пробная партия, которой не повезло, но мы – мышки, которые вопреки утвержденному плану, собрались выжить!
Худощавая фигура лорда Д’Арроса стоит у главного входа без верхней одежды в черной рубашке, руки сложены за спиной, плечи расправлены, смотрит прямо с довольной улыбкой на губах!
Уж не задумал ли чего?
Мы подходили к мужскому общежитию все ближе и ближе, улыбка у Д’Арроса становилась всё более предвкушающей… И вот он как персона приближенная к королю, бывающая при дворе, точно владеет умением держать лицо, а сейчас явно нагнетает ситуацию!
– Спокойно, девочки! – говорю своим сострадалицам. – На конфликт не нарываемся!
И все! Дорога закончилась. Мы столпились кучкой вокруг «преподавателя», ожидая его слова. И смотрим на него так преданно-преданно, только у меня плохо получается…
– Леди! – обратился он к нам. – Настоятельно не рекомендую отставать от группы и отклоняться от намеченного маршрута. В противном случае, – тут он ещё довольнее улыбнулся, – вас ожидает наказание. Это понятно? – и на меня смотрит.
– Понятно, – отозвались девицы нестройным хором, закивали своими прелестными головками, а я молчу. Язык почему-то не поворачивается и хочется делать всё ему наперекор, а лучше и стукнуть чем-нибудь, чтобы ему ещё и больно было!
Да и Май с утра две гувернантки увели под конвоем к ректору. Вообще мы вчера вызова в кабинет ожидали, но, видимо, у леди Грэнд были дела, да и принц на место встречи не явился, так что настроение было больше тревожное, чем боевое.
– Скарлетт? – лорд зовет меня по имени и ждёт ответа. Среди девиц пошло волнение, и Адель толкает меня локтем в бок, мол, чего молчишь?
– Понятно, – говорю вяло, надеясь, что он от меня отстанет, но не тут-то было!
– Замечательно, – приторно выдаёт Д’Аррос, подходит и хлопает меня по плечу, крепко приобнимает, к своему боку прижимая! И руку не убирает!
Я начинаю закипать от такого фамильярного отношения! Но вижу умоляющие глаза Адель, девчонок, которым ещё идти на риски и сдерживаюсь, шумно выдыхая.
– Ну, раз вам все понятно, заходим! – командует «преподаватель».
И вот идем мы, рука лорда на моем плече, давит. В первые в жизни думаю о том, что у меня костлявое плечо… а ещё о парфюме, которым пользуется лорд Д’Аррос, а ещё о том, как мне очень-очень хочется провалиться сквозь землю!
А тут ещё везде были парни! Буквально на каждом квадратном метре! Их же больше трех тысяч прибыло из Визры! И смотрят на тебя со всех сторон, и самой уже не хотелось никуда с пути сворачивать. Девчонки сжались в кучку, съежились и тихонечко семенят за лордом, желая как можно быстрее оказаться подальше от любопытных глаз… А на меня больше всех смотрели! Шутка ли: иду в обнимку с мужчиной средь белого дня! Да эта новость ещё до обеда разлетится по всему университету! Лорд сам себе могилу роет! Вот не удивлюсь, если и этот всю вину на меня скинет! И вот тогда хана вам лорд Реймонд Д’Аррос прибывший в университет по королевским делам! Я лично позабочусь, чтобы вас отсюда выперли! Не знаю пока как, но я это сделаю, если понадобится!
– Вы так воинственно сопите, что у меня уже коленки трясутся! – тихо говорит он, от чего я ещё злее становлюсь.
– Это провокация? – как можно спокойнее спрашиваю у него.
– Нет, – невозмутимо отвечает он, и сразу становится понятно, что да!
Кто-то споткнулся…
– Стоять! – скомандовал «преподаватель», и девчонки замерли, настороженно переглядываясь, потому что спотыкания в нашей программе были запланированы, но позже! Мы даже ещё до спортзала не дошли!
Лорд развернулся, и я вмести с ним… пришлось, из захвата меня никто не выпускал. Унижения продолжались!
– Что случилось? – спросил по-доброму, но добротой тут и не пахло. И эту его интонацию тут сразу все уловили.
– Простите, – извинилась шестикурсница, кто-то на неё шикнул, и до начала колонны донеслось тихое «рано», а затем «я не специально»!
Всё! Плакал наш фактор внезапности! Ну что за… курицы, он же всё слышит!
Д’Аррос смотрит на меня, а я сама невозмутимость, мол, понятие не имею, о чем вообще речь?! А его рука плечо мне сильнее сжимает… были бы у него когти, уже давно впились бы мне в кожу.
– Слушайте! – взбрыкнуть я.
– Да-да? У вас вопрос? – и так внимательно смотрит.
– Руку уберите, – говорю ему, а он плечами пожимает:
– Не могу, тут полно невинных мальчиков, вдруг вы и им захотите жизнь испортить?
– На данный момент я хочу испортить жизнь только вам!
– Ну, попробуйте, – хмыкнул этот представитель мужского пола. Ха! Вызов мне бросил, значит! Хочет взять огонь на себя? Ну-ну!
ГЛАВА XIX
Лорд напрягался, заметив гаденькую улыбку у меня на губах. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза: я гордо, Д’Аррос пристально, силясь что-то понять и увидеть… Может и понял, что только что подсказал мне, как действовать против него же, а может и не понял. Кто этих лордов разберет?
– Руку уберите, – вежливо прошу его, придерживаясь тактики «не нарываться». – Синяк останется.
Мы шли дальше по коридору. Хватку лорд все же немного ослабил, но руку не убрал, видимо, решил воспользоваться поговоркой «держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Вот только сегодня у меня никаких сольных показательных выступлений не запланировано. Я вполне могу и на скамейке запасных посидеть. Да, да!
Спортивный зал находился в конце коридора, возле запасного выхода в вестибюле. Оставалось только благодарить архитекторов за такой простор в квадратных метрах, ну и короля, конечно, он же деньги на все это выделял!
Вестибюль было не узнать! Тут имелось несколько кушеток возле двери, деревянный паркет замарали белой краской, из стен торчали железные трубки, помещение больше походило на пыточную, в которую нас согнали для бойни…
Вот честно, я себе плохо представляла этот урок. У меня просто в голове никак не укладывалось, что девочки, подобно воякам, будут выполнять команды. Это даже выглядело смешно!
– Стройся! – отдал приказ Д’Аррос.
Я хмыкнула и стала наблюдать за всеобщим оцепенением. Девчонки испуганно переглядывались. И вот команду «стройся» мы слышали только на уроках танцев, сработала ассоциативная память, и студентки разбрелись по пустой комнате, занимая танцевальные позиции, то есть по кругу. Одна Адель замешкалась, но потом примкнула к остальным.
А меня никто не отпускал, так что стою, молчу, глазами хлопаю и ситуацией наслаждаюсь.
Лорд любовно поглаживает мое плечо и спрашивает:
– Это запланированное?
– Не-а, – честно отвечаю я в полном восторге.
– Выстроиться вдоль белой линии! – снова приказ. Перестановка заняла чуть меньше минуты. Меня продолжали нагло обнимать, и я даже начала понимать всю прелесть своего положения! Пускай и дальше синяки на плече ставит, лишь бы физкультурой не заниматься!
Девочки выстроились в одну линию и замерли, ожидая дальнейших приказаний.
– По росту, – уточнил Д’Аррос без улыбки на лице, и в зале снова началось шевеление. И вот тут появились дилеммы, потому что форма не у всех одинаковая была. Фасон брюк и рубашек совпадал, а вот сапожки у некоторых на небольшом каблучке были… В итоге в изуродованном вестибюле начались разборки кто выше, а кто ниже. Девицы спорили, девицы возмущались, а главное, никто не хотел быть дылдой и стоять самой первой! Такого даже я не предвидела, но мне все нравилось, а вот лорду не очень…
– Да встаньте вы уже как-нибудь! – раздраженно выдал он и ещё больше усугубил ситуацию. Теперь шестой курс решал вопрос по-другому! Первое место должно было принадлежать самой-самой, вот и надо было установить, кто тут круче всех! В критерии входило всё: рост, вес, происхождение, материальное положение, оценки, количество кавалеров и...
– Так! Всё! Хватит! Угомонились! – Д’Аррос терял терпение. – Тут посиди, – и меня принудительно посадили на кушеточку, а я и сижу, жду продолжения, а он как спросит:
– Голова не кружится? Не тошнит? Слабость?
– Э-э-э, нет, ничего такого, – быстро ответила, удивленная такими вопросами.
– Замечательно, – проворковал лорд и пошел, расставил всех девочек по списку, а все недовольные бунты одним злым взглядом пресек, порядок и тишину навёл. И в этой звенящей тишине кто-то чихнул! Не в вестибюле!
Медленно оборачиваюсь и вижу у себя за спиной три наглые морды, что в окно за нами вздумали подглядывать! Девчонки это тоже заметили, и возмущения пошли по новой. Парни дали деру!
Ох и переоценил же свои силы Д’Аррос! Это по одной он с нами может расправиться как с котятами, а вместе – мы та ещё сила!
– Значит, невинные мальчики, говорите? – обратилась к преподавателю, когда в «спортзале» снова стало тихо. – А взгляды у них были совсем не невинные…
–Так хорошо разбираетесь в этом вопросе? – поддел он меня.
– Конечно, я же вся такая опасная!
Скорее начитанная… В домашней библиотеке такого добра полно. Это родители меня так браком заинтересовать пытаются.
Лорд закрыл глаза ладонью, тяжело вздохнул и, представляете, попросил:
– Леди О’Вилль, пожалуйста, помолчите.
Паршивый денек выдался, уважаемый? То ли ещё будет!
– Может мне в строй ещё встать? – спросила его и получила категоричное:
– Нет! Вы останетесь здесь!
– Ладно, – не стала противиться я. – Здесь, так здесь, – и ручки на коленочках сложила. Впереди была запланированная часть! Надо будет потом поинтересоваться у девочек, специально они эту суматоху создавали или нет? В любом случае, очень хороший притупляющий бдительность маневр вышел!
– На пра-во! – скомандовал преподаватель. Девочки не синхронно, но повернулись в нужном направлении, и, видимо, это была маленькая победа для Д’Арроса, потому что он облегченно улыбнулся.
Рано радуетесь, милорд!
– Шагом марш по белой линии! – и все, теперь уже в спортзале появилось организованное движение. Два круга девочки просто шли, кто-то косу теребил, кто-то в окне наглые морды выглядывал, кто-то вообще старательно делал вид, что его тут нет. Ужасно неловко было. Я понимаю от парней там бегать, там и скорость другая и реакция, а тут просто без цели и по кругу...
Д’Аррос стоял рядом со мной и внимательно наблюдал за ситуацией, время от времени поглядывая на меня. Попыток по-братски хлопнуть по плечу больше не было, но синяком меня этот гад точно наградил!
Ещё три круга была разминка: то так руки задерите, то эдак, то попой к центру зала идите, то передом! А среди девчонок переглядывания пошли: проверка боевой готовности.
– А что это вас в преподавательскую деятельность потянуло? – решила отвлечь его я.
Лорд смотрит на меня сверху вниз – неуютно, но что делать? С тех пор как вояки к нам переселились, о комфорте вообще речь не идет!
– Чтобы вы спрашивали, леди О’Вилль, – улыбнулись мне, мол, съела?
Нет, не съела!
– Так вам приятно мое общество? – стрельнула я глазками и кокетливо смутилась.
– О-очень! – заверил меня лорд. – Давно так не развлекался!
Ммм… язвим и не замечаем, как в углу спортзала собрались девчонки и по команде Адель как упали в одну кучу!
Д’Аррос не сразу понял, в чем дело, да и трудновато было разобраться, когда двадцать девиц превратились в один копошащийся и визжащий ком! А главное место выбрали девчули подходящие! Прямо рядом с гантелями и теми штырями, что из стены торчали! Я же говорила, что многие готовы идти на риски! Лорд аж вздрогнул, когда на весь «вестибюль» пронеслось:
– У меня кровь! Кровь! – это староста первой группы. Она чуть перенервничает, так у неё сразу кровь из носа идет. Очень полезная функция, знаете ли! Ещё некоторые у нас умели натурально подать в обморок по заказу, так что на полу валялась несколько якобы «бесчувственных» тел…
– Я ничего не вижу! – это староста второй группы очки свои потеряла и теперь активно ползала по полу, пытаясь их найти, а несколько девчонок, воспользовавшись ситуацией, случайно об неё споткнулись, задели полку с гирями, потому что с первого раза не получилось, и всё…
Бам! Бам! Бам!
Крики! Писки!
Лорд гневно смотрит на меня. И чего смотрит? Лучше бы пошёл, помог… платок бы хоть кому предложил, чтобы кровь остановить… Но нет, руки в боки и стоит, смотрит на меня!
– Я тут сидела! – указываю на кушетку, мол, какие ко мне претензии?
А девицы стонут, девицы плачут, просят позвать целителя, и все такие бедные и несчастные, одним словом – леди в беде!
В общем, одну треть студенток из спортзала выносили, вторая треть шла сама, но в таком невменяемом состоянии, что им прописали недельный курс успокоительного и состояние покоя. Ну а оставшаяся треть, куда и я входила, отделалась синяками и легким испугом. Мы все «травмы» заранее обговаривали, у кого что достовернее получится. Целители, а их после массовой драки в столовой было несколько в университете, конечно, быстро всех на ноги поставят, но они все поголовно пишут отчеты о проделанной работе, которые всегда попадают на стол леди Грэнд… а там и декан, и леди-секретарь, и напуганные родители на уши ректору присядут! И не будет у нас уроков с вами, уважаемый лорд Реймонд Д’Аррос прибывший в университет по каким-то там королевским делам!
ГЛАВА XX
С Майер мы встретились на второй паре, на уроке рукоделия, где разговоры не запрещались, а леди Лей и вовсе не обращала на нас никакого внимания, почитывая новый журнальчик с выкройками. Мы и шушукались о своем, девичьем под монотонную работу.
– Ну, что там с физкультурой? – спросила она, быстро работая крючком. Сегодня вязали кружевные салфетки.
– А, всё по плану, – отмахнулась я, а плечо-то немного побаливает. Лорд словно напоминалку о себе установил. – Половина шестого курса у целителя, а Д’Арроса вызвали на ковер
