Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ПРОЛОГ
- ГЛАВА 1. ЭТО ОНА – МОЯ МАДОННА?!
- ГЛАВА 2. ЗНАКОМСТВО
- ГЛАВА 3. ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ
- ГЛАВА 4. ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
- ГЛАВА 5. СРЕДНЕВЕКОВЬЕ. ИРЛАНДИЯ. АББАТСТВО АЙОНА – ОДИН ИЗ ПЕРВЫХ МОНАСТЫРЕЙ ИРЛАНДИИ
- ГЛАВА 6. ИСТОКИ
- ГЛАВА 7. ПРАВИЛА И ПОРЯДКИ
- ГЛАВА 8. ВЗРОСЛЕНИЕ
- ГЛАВА 9. ПОСЛАННИК
- ГЛАВА 10. ЛЮБОВЬ
- ГЛАВА 11. ДОЛГИЕ РАЗДУМЬЯ И РЕШЕНИЕ
- ГЛАВА 12. ПЕРВАЯ СОКРУШИТЕЛЬНАЯ ПОТЕРЯ
- ГЛАВА 13. ТРУДНОЕ РЕШЕНИЕ
- ГЛАВА 14. ОТВЕТ АББАТИСЫ
- ГЛАВА 15. ОБРУЧЕНИЕ
- ГЛАВА 16. ПОСЛЕ КОНЦЕРТА
- ГЛАВА 17. ТРАГЕДИЯ НА ОТДЫХЕ
- ГЛАВА 18. СПАСЕНИЕ
- ГЛАВА 19. ПРОРЫВ
- ГЛАВА 20. РОДЫ
- ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
Жанр: СЛР
Поджар: Мистика, романтика. Культурные ценности.
Эпоха: Средневековая Ирландия. Современная Россия.
От опытного глаза знаменитого реставратора не ускользнуло дивное сходство МАДОННЫ на полотне великого живописца и современной девушки – посетительницы музея. Из её рассказа он узнал о судьбе родственницы из далёкого Средневековья. Мужчина не смог скрыть своего восторга. Он понимает: между ними пропасть – большая разница в возрасте. Но вопреки всему, девушка отвечает ему взаимностью.
Как судьба распорядится, позволит ли влюблённым обрести семейное счастье?
***
Мудрый человек однажды сказал:
«Три вещи никогда не возвращаются обратно: время, слово, возможность.
Три вещи не следует терять: спокойствие, надежду, честь.
Три вещи в жизни наиболее ценны: любовь, убеждение, доверие.
Три вещи в жизни ненадёжны: власть, удача, состояние.
Три вещи определяют человека: труд, честность, достижения.
То, что разрушает человека: вино, гордыня, злость, зависть.
Три вещи труднее всего сказать: я люблю тебя, прости, помоги мне».
Россия. Наше время
ПРОЛОГ
В полном уединении он сидел в гостиной у камина, вальяжно развалившись в кресле. Смотрел на огонь, и под треск сухих поленьев вспоминал безвозвратно ушедшие годы длинной жизни. Кадры, словно в кино, мелькали перед взором. На некоторых из них мужчина не заострял внимания, будто машинально перематывал плёнку. Но как только перед глазами всплыл образ его Мадонны – так он называл жену и любовь всей своей жизни – ход воспоминаний заметно замедлился. Прислушиваясь к биению сердца и присматриваясь к бегущим кадрам прошлого, пожилой мужчина растворился в них, идя на поводу всколыхнувших его чувств.
Глубоко припрятанные, навязчивые мысли настойчиво рвались на свободу, и удержать их не было ни воли, ни сил.
«Я прожил девяносто четыре года. В моей жизни были значительные успехи, промахи и потери. Всё сознательное существование я посвятил незаметной для миллионов людей профессии – реставрации шедевров гениальных живописцев. Каждое полотно я воспринимал как своё детище. К работе с уникальным наследием относился бережно, с любовью, нежно, как к младенцу. Порой сутками просиживал в хранилище, не желая прерывать творческий процесс. В каких только музеях и галереях мне приходилось работать. По приглашению руководителей учреждений искусства я объездил много стран. Представьте эмоции, которые я испытал, соприкасаясь с подлинниками Леонардо Да Винчи, Бартоломео Эстебана Мурильо, Диего Веласкеса, Пьера Огюста Ренуара, Микеланджело Буонарроти и множество других европейских гениев. А сколько среди всех полотен в моей работе встречались неповторимые создания русских живописцев. Их не перечесть. Я ощущал внутренний трепет и невиданное волнение. Преклонялся перед ними и благоговел. Душа возносилась к небесам и воспевала оды Всевышнему за счастье быть причастным к бессмертным творениям.
Тогда я ещё не знал, что самый желанный подарок Господь преподнесёт мне позднее, когда я окончательно утрачу надежду на личное счастье. В силу профессии и замкнутого образа жизни мне не довелось в молодости обзавестись семьёй и наследниками. Но с тайной надеждой я мечтал о семье. Со временем смирился с мыслью, что судьба обошла меня стороной и уже не на что надеяться – так я продолжал жить по инерции, стараясь не задумываться о несбывшейся мечте. Зачем бередить и без того незаживающие раны?
***
А никто и не говорил, что мечта должна быть разумной.
Терри Пратчетт
ГЛАВА 1. ЭТО ОНА – МОЯ МАДОННА?!
И вот однажды вечером, после реставрации я с сотрудниками устанавливал в зале полотно испанского живописца Бартоломео Эстебана Мурильо «Вознесение мадонны». Думаю, не надо говорить, что с юности я обожал эту картину. Доподлинно чистая, как горный родник, душа девы, изображённой гением, и её неземная красота, потрясли меня своей достоверностью. Героиня на полотне была настолько естественной, что воспринималась живой и очень мне близкой по духу. Я часами после смены простаивал возле этого полотна в испанском зале Эрмитажа и других музеях, в которых приходилось работать. Не покривлю душой, если скажу, что я влюбился в неё, и с тех пор она стала моим идеалом женщины. Иногда ночами я позволял себе уноситься в грёзах. О, как далеко уводили меня мечтания – я искренне возжелал встретить неземное сокровище в реальной жизни. Сказать кому-то, засмеяли бы. Возможно, я понимал, что эта встреча никогда не случится, поэтому махнул рукой на свою личную жизнь.
…………….
В тот самый вечер случилось невозможное. В это трудно поверить. Посетители заинтересовались полотном, которое мы только что установили на старом месте и потянулись гуськом, приближаясь к нам. Неожиданно для меня рядом появилась девушка, которая к моему огромному удивлению, в полном смысле слова, явилась точной копией мадонны на полотне. Можете представить моё состояние? Сам того не замечая, я буквально прирос взглядом к ней и глаз оторвать не мог. Мои губы непрестанно шептали: «Живая Мадонна, сошедшая с полотна». Глядя на неё я испытал потрясение. И вот теперь видение, мечта – близнец мадонны Мурильо – рядом со мной. Как такое возможно?! Водоворот сильнейших эмоций мгновенно нагрянул и унёс меня далеко от реальности. Мои сотрудники застыли в немом вопросе, когда я осмелился и спросил у посетительницы:
– Девушка, вы живая?! – я машинально протянул руку, желая прикоснуться к ней, чтобы удостовериться.
Она оторвала рассеянный взгляд от полотна, улыбнулась уголками губ и ответила вопросом на вопрос?
– Простите, вы мне что-то сказали?
– Вам, – ответил я.
– Что?
– Вы живая?!
– Почему вы спрашиваете? Разве не видно? – её удивление было вполне оправдано. – Простите, я вас не понимаю.
– Вижу, конечно, вижу, и поверить не могу своим глазам. – Вы копия Мадонны с полотна Мурильо.
– Ах, вот вы о чём. Мне об этом говорили с детства, – не придавая значения моим словам, скептически ответила посетительница.
– Значит, я не ошибся.
Нужно было видеть, как я обрадовался, словно меня удостоили премии Нобеля за выдающиеся заслуги.
Мои сотрудники, ничего не говоря, вернулись к своим рабочим местам. А я так и стоял завороженный. В тот вечер мы не познакомились с посетительницей. Признаюсь, у меня не хватило смелости.
К моему счастью, девушка оказалась знатоком и ценителем искусства, и вскоре вновь появилась в музее. Надо ли говорить, что я с томительной надеждой дожидался её возвращения. Во второй раз не упустил своего шанса и познакомился с ней. Девушка оказалась общительной».
***
ГЛАВА 2. ЗНАКОМСТВО
– Позвольте представиться. Вадим Илларионович Дронов. А как я могу обращаться к вам, моя Мадонна?
– Моё имя вам покажется странным. Зовут меня Илия Вениаминовна Бородина. Но можно просто по имени. Мои предки по маминой линии родом из Ирландии. Меня назвали именем удивительной женщины нашего рода. Её звали Илия. Жила она в Средневековье.
– Так-так. Занятно. Имя ваше звучит, как падающая капель весенним утром при первых лучиках солнышка. Удивительно!
– Романтично. Благодарю.
– Оно вам очень подходит.
– Не задумывалась над этим.
– Простите, что перебил. Мои восторги всему виной.
– Вовсе нет. Очень красиво прозвучало ваше сравнение. Мне понравилось.
– Сделайте одолжение, продолжайте, пожалуйста, не то я сгорю от любопытства.
– Помню, моя прабабушка по маминой линии рассказывала. Она тогда уже очень старенькая была, но то, что было в детстве, всё запомнила, несмотря на ранний возраст.
Когда-то очень-очень давно в Ирландии было неспокойно, столкновения разных групп населения, вторжение иноземцев, войны. В результате этого гибли люди. Наши родственники приняли решение и эмигрировали из Ирландии в Данию, а со временем, оттуда переехали в Аргентину. Кое-кто там и осел. Я видела у бабушки в старинной шкатулке с инкрустацией старые потрёпанные письма родственников и их фотографии. Она всё хранила по настоянию матери. К прабабушке они тоже перешли по наследству от её матери. Как я поняла потом, они всеми силами старались сохранить историю семьи.
– Так и должно быть. А что же сталось с ними, вашими ирландцами, они выжили?
– Вы торопитесь. Немногим позже основная часть большой семьи переехала в дореволюционную Россию. И вот что характерно для предков. Несмотря на то, что все они были дворянами, после революции 1917 года никто из них никуда не бежал вместе с другими представителями аристократии.
Советский Союз приняли безоговорочно и ратовали за его процветание. Среди наших предков выдающиеся учёные-физики, которые на протяжении многих десятилетий оставались засекреченными и трудились в закрытых организациях во благо стране. Самое интересное, что в полной мере они овладели русским языком, живя в России. Но русская литература и культура дворян до и после революционного времени пришлись к их двору, как нельзя кстати. Читая письма, хранившиеся в шкатулке у бабушки, я увидела в них искреннюю любовь к стране, которая изначально для старшего поколения не считалась родиной. Однако многие представители высшего общества называли их дом истинно дворянским гнездом в хорошем понимании этого словосочетания. Семья со временем разрослась. Некоторые потомки проживали в Ленинграде. К несчастью, в блокаду, многие из них умерли. Московская профессура в эвакуацию не уехала, сколько их ни упрашивали. Посчитали своим долгом трудиться в родном городе. Мне рассказывали, что некоторые наши родственники поселились в Крыму, они страстно любили море и стремились жить подле него. Ныне из предков никого не осталось. Моя бабушка умерла давно. А мама и отец несколько лет тому назад погибли в результате несчастного случая.
В живых осталась одна тётушка. Я её очень люблю и забочусь о ней.
Если коротко, то всё.
– Вы знаете, слушал вас и у меня сложилось впечатление, что читаю энциклопедию большой старинной семьи.
– Думаю, у каждой семьи есть страницы жизни, наполненные годами безоблачного счастья и горестными периодами.
– Не могу не согласиться с вами. Так и есть.
Тётушка не сразу приняла нового знакомого племянницы, отнеслась к нему настороженно, опасаясь за её будущее. Всё же разница в возрасте была внушительной. Ему к тому времени исполнилось сорок девять лет, а ей пошёл двадцать первый год.
К величайшей радости Вадима Илларионовича, Илия не прислушалась к советам тётушки. Ей было интересно беседовать с разносторонне развитым человеком, обладающим огромным багажом знаний и опытом работы в изобразительном искусстве. Человеком, который на протяжении нескольких десятилетий изо дня в день непосредственно соприкасался с великим наследием. Это и явилось решающим в её выборе.
***
ГЛАВА 3. ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ
Они бродили по городу, не замечая времени. Улицы быстро пустели, а им было так хорошо вдвоём, что и расставаться не хотелось. В ту ночь недавние знакомые долго беседовали, вернее, Вадим Илларионович увлечённо и вдохновенно рассказывал девушке о полотне Мурильо, истории его создания и выдающемся испанском художнике – скромном рыцаре. Ему так не хотелось отпускать Илию, он мучительно искал зацепку. К радости своей нашёл содержательный повод удержать её. В нужный момент подоспела подсказка. Мужчина припомнил одну старинную историю о неподражаемой любви, случившуюся в те времена и поведал ей. Она слушала его внимательно, с замиранием сердца, не перебивая, по всей вероятности, не желая мешать рассказчику. Он видел в её глазах желание расспросить о чём-то подробнее, но Мадонна из чувства такта не задавала никаких вопросов. Так они провели первый вечер вместе. Но рассказанная им история в какой-то степени была созвучна её воспоминаниям, которые сохранились в памяти из детства, о далёких и близких предках.
…………….
ГЛАВА 4. ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Аббатства — это западные католические монастыри, управляемые аббатом или аббатисой. Первые религиозные общины появились еще в III веке н. э. в Египте, когда христианство начало активно распространяться, а его законы стали менее строгими. Желая уединиться и посвятить себя исключительно Богу, люди уходили в пустыни и горы, оставаясь там. Их называли отшельниками и пустынниками. Монастыри Средневековья в Европе быстро стали богатыми сооружениями и выглядели как крепости (это можно увидеть на рисунках и в описаниях). Этому способствовали пожертвования местных жителей, королей и рыцарей (многие даже завещали свои земли монастырям, чтобы последние поминали их в молитвах), освобождение от налогов и неоплачиваемая рабочая сила (монахи сами трудились на полях и в мастерских, не получая платы). При этом монастыри также были творческими центрами просвещения и науки. Светское образование Древней Греции и Риме было запрещено, поскольку основывалось на еретических мыслях и учениях. Школы при монастырях были единственными. Образование они давали в соответствии с религиозными запросами. Художники, скульпторы, музыканты, мыслители, литераторы, даже алхимики, такие, как францисканец Роджер Бэкон получали знания в монастырях. Впоследствии многие аббатства превратились в университеты.
………………
ГЛАВА 5. СРЕДНЕВЕКОВЬЕ. ИРЛАНДИЯ. АББАТСТВО АЙОНА – ОДИН ИЗ ПЕРВЫХ МОНАСТЫРЕЙ ИРЛАНДИИ
Полумрак в келье не позволял разглядеть лица. Тусклый свет и копоть догорающих свечей дымкой окутали уединившихся собеседниц. И лишь голоса – дрожащий от слёз молодой особы и монотонный, старческий, немного назидательный её наставницы – расставили акценты и определили возраст женщин.
– Грешница я, матушка, грешница! Покорно прошу, примите покаяние, – запинаясь, сквозь слёзы проговорила девушка. Её искренность расположила аббатису к разговору.
– В чём грех твой, дочь моя? – строгие интонации голоса настоятельницы звучали спокойно и размеренно. Состарившаяся раньше времени монахиня, по воспитанию была законодательницей строгих правил и никогда не позволяла себе повышать голос, чтобы ни случилось.
– Заповеди Господа нарушила, матушка. Предалась мечтам о счастье земном. Грех это, знаю. Прости меня, Господи, – воспитанница упала на колени перед настоятельницей, перекрестилась, горько-горько плача.
И всё бы осталось без изменений, как обычно происходило в монастырской жизни. Любые новости становились достоянием послушниц, но, не в этом случае…
Тайная беседа аббатисы монастыря с воспитанницей так и осталась для сестёр монахинь полной загадкой. Никто не узнал, какой совет в тот знаменательный вечер дала воспитаннице настоятельница. И только спустя долгие годы, оставшись такой же глубоко набожной, хранившей и исполнявшей заповеди Отца Небесного, бывшая воспитанница монастыря вспомнила себя юную, тот волнующий вечер и их разговор с настоятельницей.
Вот когда из уст взрослой женщины прозвучит тот же совет, который много лет назад помог ей безбоязненно встать на путь истины и обрести женское счастье. Теперь она даст его любимой дочери.
Но об этом позднее.
***
«Толстое дерево началось с тонкого прута. Девятиэтажная башня началась с кладки малых кирпичей. Путешествие в тысячу вёрст начинается с одного шага. Будьте внимательны к своим мыслям – они начало поступков».
Лев Николаевич Толстой
ГЛАВА 6. ИСТОКИ
Илия родилась в семье разорившихся дворян Эхтигерна и Мэйред Дейли. В силу обстоятельств отец много трудился, чтобы обеспечить семью пропитанием. Спасали урожаи картофеля, который в Ирландии очень почитали. Так сложилось, что родительскую усадьбу супругам удалось сохранить и не отдать под залог. Всё остальное застряло в дебрях ведомственных учреждений и требовало вмешательства компетентного лица, чтобы доказать руководству финансового учреждения, кому именно по праву принадлежит наследство. А пока не было выхода, отец семейства работал по найму. В свободное время занимался земледелием на той территории, которая окружала их усадьбу и принадлежала семье. Благо земля была плодородной и давала хорошие урожаи. На Мэйред лежали обязанности по дому и воспитанию дочерей. Голову некогда было поднять. От слуг господам пришлось отказаться, ибо нечем было оплачивать их труд и содержать персонал.
Илия появилась в семье третьим ребёнком. По стечению вполне объяснимых обстоятельств она так и осталась самой младшей среди детей. Последние роды достались госпоже Дейли непросто. Ребёнок в срок не родился, был переношенным, очень вялым, никак не желал появляться на свет. Двое суток Мэйред исходила кровью, в муках молила Всевышнего о помощи и спасении младенца. Супруга Эхтигерна оказалась на краю гибели. Повитуха засуетилась, отчётливо понимая, что сама не справится, и побежала за доктором, который жил неподалёку. Он быстро приехал и, к общему счастью, спас женщину. Так появилась на свет Илия.
Позднее доктор явится к ним с визитом, уединится с Эхтигерном и скажет ему:
«Господин Дейли! Мой визит вызван самыми добрыми намерениями. Пожалейте супругу, она чудом выжила. Ещё одни роды обернутся для неё трагическим концом».
Да и сама Мэйред после всего, что ей пришлось перенести, категорически отказывалась рожать. Супруг внял советам доктора и не настаивал. Неподалёку жила знакомая повитуха, которая помогала женщинам освободиться от нежеланного бремени и не рисковать своей жизнью. К ней захаживала госпожа Дейли. На реплику повитухи:
– Вы? Опять? Госпожа моя, даже и не знаю, как сказать. Но так часто эту процедуру проводить нельзя. Опасно!
На что мать семейства ответила:
– Всё понимаю, Зельда. А что ты мне прикажешь делать? Мне бы этих девочек поднять и воспитать, как надлежит в нашем роду. Если не выдержу и умру, что ждёт моих детей? Нет, более на риск не пойду. Будь, что будет.
– Я-то вас понимаю. Мужчине дети нужны, пока женщина рядом. Потом… – она сделала длинную паузу и добавила, – вы правильно рассудили, моя госпожа. – Обещаю, я буду предельно осторожна.
...................
ГЛАВА 7. ПРАВИЛА И ПОРЯДКИ
В те далёкие времена в Ирландии и других европейских странах в возрасте от четырёх до шести лет было принято отдавать дочерей в монастырь. Считалось, что в этом возрасте ребёнок уже может овладевать чтением, письмом, при этом в обществе сверстников вести себя дисциплинированно. В аббатствах девочек обучали многим дисциплинам, параллельно уделяя немалое внимание развитию у них творческих навыков. Система образования в монастырях действовала в рамках определённого возраста – до четырнадцати-пятнадцати лет. Затем воспитанница возвращалась в родной дом. В том случае, когда девушка проявляла интерес и желание, и ей ничего не мешало, она давала обет послушания и становилась Христовой невестой. С этого момента пятнадцатилетняя дева полностью посвящала себя монастырскому служению, и так до конца дней своих. Случалось, что среди этих девочек появлялись и тринадцатилетние. Выбор всегда оставался за воспитанницами.
Вот здесь необходимо кое-что уточнить. Важно было, в какой семье родилась воспитанница, ибо по существовавшим в те времена правилам, за будущей монахиней в аббатство шло весомое приданное. Горожанам и крестьянам подобные инвестиции были не по карману. Однако доминиканские и францисканские монастыри принимали девушек и из малообеспеченных семей тоже. В тревожные времена в монастыре могли укрываться и замужние дамы. Уходя на войну, глава семейства прятал в монастыре своих домочадцев. Порой в аббатствах получали приют и вдовы. Правда, нахождение мирян в монастырских стенах, мягко говоря, обществом не поощрялось.
Однако меценаты ожидали ответных услуг от облагодетельствованных. И обретали их. Светскому человеку благотворительность добавляла веса в обществе. А среди монахинь было немало дочерей из знатных фамилий, в том числе королевских. Аббатства внушали доверие людям и были у них в почёте.
И, несмотря на повседневную нужду и ограничения, детям в семье Эхтигерна и Мэйред Дейли уделялось много внимания. Их обучали наукам, игре на фортепиано, языкам и, в обязательном порядке, умению вести себя в обществе. Глава семейства уверял супругу, что придёт время и доверенное лицо разберётся со всеми наследственными делами. А семья вернётся к прежнему образу жизни, к которому они привыкли. Мэйред искренне верила мужу. Неприятности с наследством родителей с обеих сторон сложились по причине допущенной ошибки в документации, вот поэтому всё, что принадлежало прямым наследникам, заморозили в финансовом ведомстве до полного выяснения всех обстоятельств. Семья оказалась неплатежеспособной, а за услуги доверенному лицу нужно было платить и немало. Рассмотрение дела двигалось очень медленно, иногда приостанавливалось. Что мог требовать глава семейства?
Он попытался закинуть удочку в беседе с юристом. Тот сразу же ему ответил:
«Господин Дейли, я отношусь к вам со всем уважением. Но, поймите и меня. В первую очередь занимаюсь делами клиентов, от которых получаю вознаграждение за свои услуги, старание и затраченное время. Как вы знаете, и я глава семейства. Восемь детей: один младше другого. У всех запросы, а у меня расходы. Мне необходимо зарабатывать средства, чтобы содержать близких. Я, как и вы, рано остался без родителей. Со студенческих времён самостоятельно зарабатываю на жизнь».
«Господин Уолш, – Эхтигерн перебил его. – Не утруждайте себя объяснениями.