Время существует только для нас. Ольга Консуэло

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ЭПИЛОГ
• ЧАСТЬ БОНУСНАЯ

АННОТАЦИЯ

Перспектива провести три дня в шикарном пансионате совершенно не радует, если там придется не отдыхать, а работать. Именно так считала кошка-оборотень Нюр, отправляясь вместе с коллегами в «Серебряный рассвет».

   Демонолог Вер тоже не ждал от поездки в пансионат ничего приятного, но по другой причине: он должен был сопровождать демона, намеревавшегося отыскать застрявшего в человеческом измерении сородича.

   Никто из них и представить себе не мог, какие тайны скрывает занесенный снегом пансионат, где им предстоит не только пережить опасное приключение, но и обрести любовь.

ГЛАВА 1

— Ну как так можно-то! — Фрехнюр Кофдююр* (*фамилии кошек-оборотней начинаются на «Коф») раздраженно швырнула ручку на стол.

   — Я тоже не в восторге, — меланхолично отозвалась её начальница Саньятша Хайгюр, — но вы же понимаете, что поехать нам придется. Наша драгоценная Кестюр не простит нам, если мы не оценим этот щедрый жест: трехдневный тренинг у самого Фелвари Ревюрнинга* (*фамилии лис-оборотней начинаются на «Ревюр») в пансионате-люкс. Как там он называется, вы не помните?

   — «Серебряный рассвет», — буркнула Нюр.

   — Да, точно. Ужасно неразборчивый шрифт! — Санья помахала цветастой листовкой с расписанием мероприятия. — Зато нам с вами повезло: у нас будут одноместные номера.

   — А Ланнесу повезло еще больше — он в отпуске, — с завистливым вздохом протянула Нюр.

   — У вас были какие-то планы на эти выходные?

   — Да нет, ничего особенного, просто хотела выспаться и поваляться с книжкой.

   — А вот у меня были, — без малейшего сожаления сказала Санья. — Я собиралась на день рождения тети. Так что в целом даже неплохо, что у меня появилась уважительная причина, чтобы пропустить очередной сеанс обмена ядом с дражайшими родственниками.

   — Ну против поездки в «Серебряный рассвет» как таковой я ничего не имею. И даже против очередного тренинга, пусть он и в выходные. Но вот тема! «Потенциальные точки роста»! Что это за чушь вообще? — фыркнула Нюр.

   — Полагаю, блистательный господин Ревюрнинг нам это объяснит, — хмыкнула Санья. — Но если исходить из предложенного домашнего задания, это что-то вроде недостатков, которые мы можем использовать для развития.

   — Ну что тут можно у нас развить? Мы и так каждый год проходим повышение квалификации. Демоновы сорок часов тоскливой чуши!

   — Не скажите. Вот как раз в этом году было довольно интересно. Эта методика Дирлейссона по учету наличия и направленности магического дара в психологической работе довольно любопытная. И вполне применимая к нашему профилю — выбор направления развития личности.

   — Вы имеете в виду Верьяндира Дирлейссона? — уточнила Нюр.

   — Ну да, — кивнула Санья. — Я и забыла, что вы тот день как раз пропустили.

   — Угу, у меня тогда кран в ванной сорвало, — с тяжелым вздохом произнесла Нюр. — Единственный интересный день, а меня не было. Я так хотела с ним познакомиться! Дядя Логриг неоднократно о нем упоминал, не так часто, как о госпоже Бьорнен* (*фамилии медведей-оборотней начинаются на «Бьорн»), конечно, но всё-таки.

   — А разве господин Дирлейссон сотрудничает с полицией? — удивилась Санья.

   — Обычно нет. Но сейчас госпожа Бьорнен в отпуске по уходу за ребенком, так что в случаях, когда подозревают вмешательство демонов, обращаются к господину Дирлейссону.

   — А вы никогда не хотели пойти по дядиным стопам и поступить на работу в полицию?

   — Заниматься расследованиями — нет. А вот возможность стать полицейским психологом я действительно рассматривала. Но вы же знаете, как у меня всё вышло: пришла на стажировку в наш «Сияющий лотос», да так и осталась. Кестюр меня уговорила.

   — Да, наша Кестюр умеет быть убедительной, — улыбнулась Санья. — Но вы ведь не жалеете?

   — Нет, — твердо ответила Нюр. — Даже в такие моменты, как сейчас, я не жалею.

   Она действительно ни разу не пожалела, что осталась работать в «Сияющем лотосе». И не только из-за деятельного обаяния его руководительницы и единоличной владелицы Кестюр Форвитинн, которому и впрямь было трудно сопротивляться. Нюр нравилось работать под руководством Саньи, да и сама по себе работа тоже нравилась.

   Отдел помощи в выборе направления развития личности, называемый сотрудниками «Лотоса» просто «опорой», поскольку его аббревиатура была совершенно непроизносимой, оказывал помощь не только по части профориентации, но и в других областях развития личности, помогая клиентам определить, какие качества и как именно им стоит проявить, усилить или приглушить.

   Их маленькая команда была весьма эффективной: Нюр и Санья выявляли направления развития и разрабатывали стратегию, а Ланнес занимался теми, кто на самом деле не хотел ничего развивать, но при этом не был готов признать, что ему нужно не определение направления развития личности, а гораздо более серьезная психологическая помощь.

   Но были в работе Нюр и неприятные моменты, вот как в этот раз, когда вместо расслабленного отдыха в выходные придется торчать на скучном тренинге, пусть и в шикарном пансионате. В том, что тренинг будет скучным, по крайней мере, лично для нее, Нюр не сомневалась: ей нравилось помогать людям, а не разбираться в способах повышения эффективности ведения бизнеса. Но Санья была права: отказа Кестюр никому бы не простила, ведь она совершенно искренне считала, что это мероприятие будет полезно всем её сотрудникам.

   Так что оставалось только смириться и подумать о том, что взять с собой в эту поездку, которая должна была начаться ровно через неделю: в четверг, шестнадцатого декабря.

***

Пятнадцатого декабря прямо с утра Верьяндира Дирлейссона вызвал к себе директор УКПМП.* (*Управление по контролю за проявлениями магии и потустороннего)

   — Присаживайтесь, Дирлейссон, — сказал господин Вигюрдссон с такой дружелюбной улыбкой, что Вер сразу понял — то, что за этим последует, ему не понравится.

   Но, разумеется, послушно присел в не слишком удобное кресло, стоявшее у стола начальника.

   — Вот, познакомьтесь, — сказал Вигюрдссон, водружая на стол ярко-красную переноску, в которой сидел здоровенный рыжий котяра с широкой наглой мордой.

   — Кто на этот раз? — с тоской спросил Вер.

   — Линия Сахтаэля,* (*верховный демон истины) можете называть его просто Сахт, настоящего имени он вам всё равно не скажет.

   Вигюрдссон открыл переноску, кот вальяжно прошествовал по столу, потянул носом воздух и спрыгнул к Веру на колени. Дирлейссон машинально погладил животное, ставшее вместилищем очередного навестившего человеческое измерение демона. Кот довольно заурчал, и в голове Вера раздался низкий голос:

   — Предлагаю обойтись без церемоний и обращаться друг к другу на «ты».

   — Согласен, — мысленно ответил Вер*. (*далее, если прямо не указано иное, Вер и Сахт общаются мысленно)

   — Вы с Сахтом отправитесь в пансионат «Серебряный рассвет», он сам объяснит вам, какова цель этой поездки, — сказал Вигюрдссон. — Одноместный номер для вас забронирован и оплачен пока до понедельника, если будет необходимость, ваше пребывание там будет продлено. Поедете на своей машине, оплату стоимости топлива на поездку туда и обратно, а также деньги на содержание вместилища нашего уважаемого гостя бухгалтерия вам переведет сегодня до конца рабочего дня.

   — А туда вообще можно с котом? — поинтересовался Вер.

   — Можно. Это пансионат класса люкс, пребывание с домашними животными там разрешено. Вы даже сможете брать его с собой в ресторан, питание для кота и наполнитель для лотка включены в стоимость, — пояснил Вигюрдссон. — В пансионат отправитесь завтра, а сейчас, если ко мне нет вопросов, я вас больше не задерживаю.

   — Тебе как удобнее: на руках или в переноске? — спросил Вер у Сахта.

   — Если тебе нетрудно, я бы устроился у тебя на шее.

   — Да без проблем, — пожал плечами Вер, и Сахт ловко перебрался на облюбованное место, разлегшись неким подобием мехового воротника.

   Вер подхватил со стола переноску и покинул начальственный кабинет.

   Эту часть работы демонолога Вер не особенно любил. Он был не слишком общительным, и постоянное пребывание в обществе демона всегда его утомляло. Но выбора не было: демонологов в Фокуннском отделении УКПМП было всего двое, а Урслин Бьорнен находилась в отпуске по уходу за ребенком и сопроводить визитера из демонического измерения, прибывшего не на отдых, а по делу, не могла.

   — Ну так что тебе понадобилось в этом пансионате? — поинтересовался Вер, устроившись за своим собственным столом, в кабинете, которым в связи с временным отсутствием Урслин пользовался в одиночку.

   Сахт спрыгнул на стол, немного потоптался на месте и сел, обвив лапы полосатым хвостом.

   — Тридцать два года назад в тех местах пропал Оски, — сказал он.

   — Оски?

   — Один из демонов линии Осканиэля.* (*верховный демон желаний)

   — И наши его не нашли? — удивился Вер.

   — Я неверно выразился. — Сахт совсем не по-кошачьи фыркнул. — Оски пропал из нашего измерения. И только недавно нам удалось обнаружить, куда именно он делся. Сопоставив энергетические структуры наших измерений, мы определили примерное место, где он может находиться у вас. Получился небольшой район как раз вокруг этого «Серебряного рассвета», радиусом около километра, если в ваших единицах измерения.

   — Но ведь демоны не могут находиться у нас без вместилища.

   — Не могут, — кивнул Сахт. — Но ты прекрасно знаешь, что вместилищем для демона может быть и неодушевленный предмет. И этот предмет может храниться где-то в «Серебряном рассвете».

   — Или лежать под толщей снега в его окрестностях. — Вер хмыкнул. — Сейчас ведь зима. Почему было не подождать до весны?

   — Ты специально задаешь дурацкие вопросы, чтобы меня позлить? — Сахт раздраженно дернул хвостом. — Ты ведь сам прекрасно знаешь ответ!

   — Прости. Ты прав, ответ я знаю: к тому времени, как сойдет снег, энергетическая структура сопряжения измерений в этом месте изменится, а это может помешать найти вместилище Оски.

   — Не любишь с нами возиться? — прозорливо заметил Сахт.

   — Не люблю. — Вер вздохнул. — Да и, честно говоря, помогать полиции в расследованиях я не особенно люблю тоже, а похоже, что твоя задача как раз такого рода.

   — В общем и целом скорее да, — согласился Сахт. — А что же ты тогда любишь? Полтергейстов ловить?

   — Не только. Других аннашиф* (*обобщенное название потусторонних сущностей) тоже. Ну и оннурвера* (*обобщенное название существ из других измерений, к которым относятся и демоны), конечно. Если уж на то пошло, более-менее честно сотрудничают с людьми только демоны, остальные либо служат, порабощенные тем, кто их вызвал, либо стараются сожрать тех, кому не повезло с ними столкнуться.

   — Ну мы тоже людей в некотором роде едим.

   — Не сравнивай! — отмахнулся Вер. — Вы поглощаете энергетические отголоски эмоций, которые в любом случае рассеялись бы в пространстве, людям это не наносит никакого вреда. Вот когда вы людей провоцируете на всякое или как демоны линии Сьюкдумурэля вызываете болезни, вот это — и правда вред. А поглощение эмоций — ерунда!

   — Знаешь, я никогда раньше не работал с профессиональными демонологами, только со специалистами службы сопровождения. Надо признаться — довольно необычные ощущения.

   — Необычные? Почему?

   — Ты совсем меня не боишься.

   — А они разве боялись? — недоверчиво спросил Вер. — Это ведь их работа даже в большей степени, чем моя — сопровождать посещающих наше измерение демонов.

   — Ну, может, мне просто такие попадались.

   — А демоны никогда не боятся людей? — внезапно заинтересовался Вер.

   — Обычно нет, а зря на самом-то деле. Убить нас в физическом смысле, конечно, невозможно, но ведь с Оски проделали что-то такое, из-за чего он не смог вернуться. Сомневаюсь, что, что бы это ни было, оно было сделано с его согласия.

   — Думаешь, это не случайность?

   — Уверен, — кивнул Сахт. — То есть, возможно, что то, из-за чего Оски не смог вернуться, действительно случайность, но выдернули его в ваше измерение абсолютно точно против его воли. Я ведь с самого начала расследовал этот случай. Оски исчез на глазах у нескольких свидетелей.

   — Это было какое-то особенное место, где есть проход в наше измерение, или границу измерений прорвали с нашей стороны?

   — И то и другое. Ну, в некотором роде. В том месте граница довольно тонкая, так что прорвать её было нетрудно. Но сделано это было определенно с вашей стороны. Демоны нашей линии ведь могут безошибочно определять ложь, ты в курсе?

   — В курсе, конечно, — кивнул Вер.

   — Ну так я и определил — это были не демоны. Кто-то вызвал Оски к вам.

   — В принципе, логично. Демонов линии Осканиэля вызывают чаще всего. Многие, правда, при этом ошибочно полагают, что они могут исполнить вообще любое желание, и бывают разочарованы, я полагаю.

   — Зря полагаешь. — Сахт фыркнул. — Обычно Оски удается найти способ исполнить загаданное вызвавшим желание теми средствами, которыми они располагают: через воздействие на чувства и эмоции других людей. Другое дело, что не все вызвавшие соглашаются на эти способы. Но это уже их проблемы.

   — А тебя самого вызывали когда-нибудь? — поинтересовался Вер.

   — Меня — нет, я здесь раньше бывал только для отдыха. Демонов нашей линии сейчас вообще вызывают редко, всё-таки у людей теперь достаточно эффективных способов находить истину самостоятельно. Да и рискованное это дело — демонов вызывать. А люди теперь не те, что прежде, осторожные стали.

   — Ты как будто жалеешь об этом. — Вер хмыкнул.

   — Да не то чтобы. По своей воле посещать ваше измерение большинству демонов нравится больше. Хотя многие из тех, кого вызывали, остались вполне довольны полученными впечатлениями.

   — Да, — улыбнулся Вер, — людям трудно понять ваш подход: когда сила переживания важнее всего. Мы не любим негативных эмоций.

   Сахт рассмеялся вслух. В кошачьем исполнении прозвучало жутковато.

   — Ты или обманываешь самого себя, Вер, или пытаешься обмануть меня. И то и другое — абсолютно бессмысленно. В страдании есть глубочайшее упоение, и многие люди ценят его весьма высоко. Погружение в бездны отчаяния — пронзительнейшее переживание кристально-чистой природы, радость редко бывает настолько всепоглощающей.

   — Допустим, — кивнул Вер. — Глубокие и сильные переживания захватывают и часто не отпускают, даже если они отрицательные. Но тоска или там скука?

   — Вот сразу видно, что ты не психолог! — фыркнул Сахт. — Как вообще можно сравнивать томную негу тоски и унылое однообразие скуки? Скука, разумеется, никому не доставляет удовольствия, ни людям, ни демонам.

   — Вообще-то, — с ноткой обиды сказал Вер, — я проходил дополнительное обучение в области практической психологии и даже проводил в этом году занятия на курсах повышения квалификации для психологов.

   — И какая же была тема?

   — Учет наличия и направленности магического дара в психологической работе.

   — Ну, значит, ты ограничился поверхностным изучением этой темы.

   — Да с чего ты взял-то?! — Вер начал раздражаться.

   — А с того, что, по-настоящему чувствуя эмоциональную энергию переживаний, невозможно не понимать разницу между тоской и скукой, например. Ты подошел к проблеме с интеллектуальной точки зрения, ты не прочувствовал её.

   — Да ты меня первый раз в жизни видишь вообще! Как ты можешь судить?

   — С легкостью! — Сахт фыркнул. — Не забывай, что я тонкое энергетическое существо без плотного тела. Я нахожусь в физическом теле этого кота, но я не являюсь им, поэтому все мои ощущения при мне. Я просто чувствую тебя, Вер.

   — Ну и что же ты чувствуешь? — саркастически вопросил Вер.

   — Ты влюблялся когда-нибудь? — вопросом на вопрос ответил Сахт.

   — А какая связь? — опешил Вер.

   — Ответь, и я объясню.

   — Ну влюблялся, конечно, как все.

   — Ну-ну. Как все, значит. В ранней юности, небось?

   — Ну вроде того, — почему-то смутился Вер.

   — А сейчас тебе сколько?

   — Тридцать четыре. И что?

   — А то, что ты эмоционально закрыт. И я не вижу никаких следов психологической травмы, которая могла бы объяснить подобный эффект. Я, демон истины, не могу понять причину, по которой ты стал таким.

   — Стал? — удивился Вер. — Да я всегда таким был. Я же не женщина, чтобы эмоциями фонтанировать. Я живу разумом, для мужчины это нормально. Тем более что я ведь маг, а для контроля над магическими потоками нужна холодная голова.

   — Всё так, — кивнул Сахт. — Но поверь мне, такая степень эмоциональной закрытости, да еще без видимой причины — это не нормально.

   — Какая тебе разница? Ты же демон истины, а не целитель-психотерапевт.

   — Это загадка, — тон Сахта стал предвкушающе-мечтательным. — А я люблю разгадывать загадки, такова моя природа.

   — Мое мнение тебя, разумеется, не интересует.

   — Ну, было бы лучше, если бы тоже хотел узнать причину, но это не обязательно, я справлюсь и так.

   — Уверен? — усмехнулся Вер.

   — С людьми ни в чем нельзя быть уверенным. И это воистину восхитительно!

   Сахт широко зевнул и улегся прямо на столе, свернувшись клубком. Вер с улыбкой покачал головой и начал разбираться с делами, которые нужно было закончить до отъезда в «Серебряный рассвет».

ГЛАВА 2

К домашним животным Вер был совершенно равнодушен: он, конечно, никогда бы не пнул, например, кота, но и мысль завести себе какого-нибудь питомца ни разу Дирлейссону в голову не приходила. В общем, в зоомагазине он оказался впервые, и если бы не четкие указания Сахта, явно хорошо ориентировавшегося в том, что нужно коту для счастья и комфорта, Вер либо убил бы кучу времени на покупки, либо был бы вынужден положиться на консультации продавца, который, почуяв новичка, уж точно не упустил бы возможности подсунуть ему товар подороже.

   А так они достаточно оперативно приобрели всё необходимое и отправились домой.

   — Мило, — заключил Сахт, довольно быстро обойдя небольшую однокомнатную квартирку демонолога.

   — Мило? — поразился такой оценке Вер, считавший свое холостяцкое жилище комфортным и функциональным, но не более того.

   — С демонической точки зрения, — уточнил Сахт. — Энергетический фон у тебя приятный, расслабляющий.

   — Так может, в моей эмоциональной закрытости есть и плюсы, а? — усмехнулся Вер.

   — Одно с другим никак не связано, — возразил Сахт и переключился на другое: — У тебя ведь есть маговизор?

   — Есть, правда, я его практически не смотрю.

   — Но ты ведь не против, если мы после ужина посмотрим кино?

   — Да нет, — пожал плечами Вер. — Какое ты хочешь?

   — Я боевики люблю, такие, знаешь, с погонями и перестрелками. У нас ведь ничего подобного быть не может.

   — Можно и боевик, — согласился Вер, порадовавшись про себя, что не придется развлекать подопечного разговорами.

   В целом вечер прошел неплохо: боевиков они посмотрели даже два, причем Сахт так эмоционально комментировал происходящее на экране, что Вер больше слушал его, чем киношных героев.

   А перед сном демон его изрядно удивил.

   — Позволишь мне посмотреть твои сны? — спросил Сахт и торопливо добавил: — Клянусь истинным именем, что не причиню Верьяндиру Дирлейссону вреда ни словом, ни делом, ни помышлением.

   — Ладно, — озадаченно протянул Вер. — Но зачем тебе это?

   — Интересно. И ты нравишься мне.

   — А еще ты надеешься таким образом понять причину моей эмоциональной закрытости, так?

   — Не без того, не без того. Но, как бы там ни было, я не буду вмешиваться. Если я что-то пойму, просто скажу тебе. Я уважаю свободу воли, знаешь ли.

   — Знаю, — кивнул Вер. — Такова твоя природа. В этом смысле с демонами намного проще, чем с людьми — вы более предсказуемы.

   — Только до определенного предела, но вряд ли тебе доведется этот предел узреть, — задумчиво ответил Сахт.

***

Пансионат «Серебряный рассвет» располагался на горе Серебряной. Некоторые, правда, утверждали, что до настоящей горы она не дотягивает: и тысячи метров над уровнем моря не достигает, но всё же это была гора, единственная в окрестностях Фокунни.

   Пологие склоны Серебряной были покрыты густым ельником. Ну и снегом, конечно, ведь было уже шестнадцатое декабря. Однако дорога к пансионату была идеально чистой: видимо, об этом заботилась администрация пансионата, не жалевшая средств на приобретение дорогостоящих растапливающих снег реагентов. Так что доехали с комфортом. Сахт устроился на полке у заднего стекла и всю дорогу таращился на заснеженный пейзаж. К облегчению Вера — молча.

   В «Серебряный рассвет» они прибыли в начале третьего — дорога заняла больше четырех часов. Нельзя сказать, чтобы Вер сильно утомился в пути, но немного передохнуть хотелось. Поэтому предложение Сахта побродить вокруг пансионата и осмотреть территорию он решительно отверг, заявив, что этим они займутся только после обеда.

   — Да через час уже темнеть начнет! — недовольно буркнул демон.

   — А ты что — глазами смотреть собираешься? — недоверчиво поинтересовался Вер.

   — Разумеется, нет! — с негодованием отмел это предположение Сахт. — Но я бы хотел, чтобы ты пошел со мной.

   — И в чем проблема? — не понял Вер. — Я прекрасно вижу в темноте.

   — Думаешь, никому не покажется странным, что ты гуляешь зимой в темное время суток?

   — Даже если и покажется, ничего страшного. Это же пансионат класса люкс, они тут приучены спокойно воспринимать любые странности постояльцев. Или ты думаешь, что тот, кто похитил Оски, до сих пор здесь?

   — Я бы не исключал такой возможности.

   — Допустим. Но почему ты думаешь, что наша прогулка в темноте вызовет у этого человека какие-то подозрения? Прошло тридцать два года.

   — Но если для меня очевидно, что энергетический фон сейчас такой же, как тогда, то и для этого человека это тоже может быть очевидно!

   — Ладно, ты прав. Я до последнего времени практически не принимал участия в полицейской работе, этим занималась моя коллега, да и в целом следователь из меня так себе. Но если уж ты не хочешь вызывать подозрений, идти осматривать территорию нужно вообще завтра. То, что едва сюда добравшись, мы отправимся на прогулку, тоже может выглядеть подозрительно.

   — Согласен. Просто я чувствую, что Оски действительно где-то неподалеку.

   — Вот прямо четко чувствуешь? — уточнил Вер. — Я лично ничего подобного не ощущаю.

   — Неудивительно — след слишком слабый. Но теперь я уверен, что он здесь. И нам надо определиться, искать его в здании или снаружи, а для этого нужно побродить вокруг.

   — А не проще ли сначала как раз в здании посмотреть?

   — И как ты себе это представляешь? Днем-то?

   — Тоже верно, — покивал Вер. — Если ты выйдешь из тела, ты станешь видимым. Да и кот не может просто так ходить где угодно.

   — Ладно, не будем торопиться, — заключил Сахт. — Сегодня после обеда побродим по зданию, где можно, ночью я побываю там, куда смогу дотянуться, а завтра прогуляемся вокруг.

   — А потом?

   — А потом, когда поймем, где примерно искать, я подберусь поближе к этому месту в кошачьей форме, выйду из тела и постараюсь найти уже конкретное место, где находится вместилище бедняги Оски. А ты будешь следить, чтобы меня за этим занятием не застукали.

   — А кстати — на какое расстояние ты можешь отдаляться от этого тела?

   — Смотря на какое время. Примерно на пять метров — сколько угодно, а если больше, то время обратно пропорционально расстоянию. Какой максимум, я не выяснял, слишком рискованно.

   — Ну да, может притянуть в другое вместилище, если поблизости окажется какой-нибудь магически заряженный предмет, — согласился Вер.

   За этими обсуждениями они успели подняться в расположенный на втором этаже пансионата номер, оставить там небольшую сумку с вещами и спуститься в ресторан, где Вера поджидал изрядный сюрприз.

   — Добрый день, господин Дирлейссон! — широко улыбнулась администратор, оказавшаяся, вопреки ожиданиям, отнюдь не юной прелестницей, а приятной дамой лет сорока. — Позвольте вас проводить.

   Вер кивнул и пошел вслед за администратором, которая отвела его к небольшому столику у стены. С одной стороны стола стоял обычный стул, а с другой — широкая тумба высотой примерно Веру до колена, на которой были расставлены мисочки с кошачьей едой.

   — Мы не знали, что нравится вашему питомцу, при заказе номера нам не предоставили указаний на этот счет, поэтому мы приготовили меню на выбор: здесь паштет из тунца, паштет из гусиной печени, говяжий паштет и куриный.

   — Да он же обожрется! — ошалело выпалил Вер.

   — Не беспокойтесь! Порции небольшие, так что, даже если ваш пушистый друг съест всё, плохо ему вряд ли станет. Вот разве что у него непереносимость каких-то продуктов.

   — Этому коту можно всё есть? — на всякий случай уточнил у Сахта Вер.

   — Да. И скажи ей, что ты пока посмотришь, что мне больше понравится, а потом выберешь, что мне подавать на ужин.

   Вер огласил пожелания своего спутника, администратор с улыбкой покивала в ответ и, вручив Веру меню, удалилась, чтобы не мешать ему спокойно сделать выбор.

   — Ты правда это всё слопаешь? — поинтересовался Вер, усаживаясь за стол.

   — Может, и не всё, паштет из гусиной печени я еще не пробовал, может, он мне и не понравится. Глянь, кстати, там есть меню для кошек?

   Вер посмотрел на врученную ему толстую книжицу внимательно. Она не зря была такой тяжелой — там было и меню для кошек, и меню для собак, и меню для хорьков, и еще для кого-то, Вер не стал листать до конца.

   — Да, меню есть. Зачитать тебе?

   — Будь так любезен. Я умею читать по-вашему, но если начну это делать прямо здесь, наверняка привлеку излишнее внимание.

   — Не сомневаюсь, — хмыкнул Вер.

   Сахт съел всё, и Вер даже не стал это комментировать — он понимал, что демон просто наслаждается разнообразием вкусовых ощущений, получаемых от физического тела.

   — Ну и как тебе новый вкус? — проявил вежливую заинтересованность демонолог.

   — Вполне, но сам паштет жирноват, больше его брать не буду — вредно для этого тела. Лучше попробую на ужин что-нибудь новенькое: например, паштет из тыквы с телятиной.

   — Хорошо, я закажу тебе.

   — Удивился, да, что я забочусь о кошачьем тельце? — в мысленной речи Сахта отчетливо слышалась улыбка.

   — Есть немного, — не стал спорить Вер.

   — Я знаю, что не все демоны такие, но среди нас немало тех, кто считает физические тела живых настоящим чудом. И неважно человек это, кот или даже таракан. Вам самим сложно понять такое отношение, ведь вы с рождения живете в окружении всего этого. Но для нас то, что вся эта ваша живая природа существует сама по себе, без прямого управления разумных — сродни магии.

   — На самом деле, я даже не представляю, как это — когда вокруг тебя не существует объективной реальности, а всё, что тебя окружает — плод преобразования тобой и твоими собратьями ткани твоего измерения.

   — Да, у нас всё по-другому. Жаль, что почти никто из людей не может погостить у нас так, как это делаем мы, проникая в ваше измерение. Тебе бы я с удовольствием показал, как мы живем.

   — Ты сказал «почти»? — удивился Вер. — Я никогда не слышал о том, чтобы людям удавалось проникнуть в демоническое измерение.

   — Ну в свое время было принято решение ограничить доступ к этой информации, поэтому неудивительно, что даже тебе, профессиональному демонологу, ничего об этом не известно.

   — Почему? И зачем ты тогда мне об этом рассказываешь?

   — Ты взрослый сложившийся человек, не склонный к опрометчивым поступкам. Пусть твоя эмоциональная закрытость и лишает тебя некоторых, на мой взгляд, безусловно важных вещей, но ты живешь в первую очередь разумом. Ты понимаешь риски и не попытаешься сунуться к нам ради новых интересных ощущений.

   — Ну, в общем, да.

   — Вот именно. А в прежние времена находилось немало отчаянных храбрецов, которые просто гибли. Ведь для того, чтобы попасть к нам, человеку надо перейти в тонкую форму. Маги это могут. Не все, но многие. Однако вернуться в свое тело из другого измерения удается не каждому.

   — А разве нет специальных ритуалов? Не так давно мы отправляли людей в другое измерение, и они благополучно вернулись.* (*эта история рассказывается в книге «Сумрачный волкодав и Проклятая фея смерти»)

   — Слышал об этой истории. Но они ведь ходили вдвоем, и это были не просто случайные соратники, сам понимаешь. Такую пару найти нелегко. Да и некоторые другие условия там были уникальными. В общем, с нашим измерением такой способ не сработает.

   — Ну в таком случае действительно разумно, что о подобной возможности практически никто не знает, — согласился Вер. — Ну что, пойдем побродим по коридорам?

   — Знаешь, я, пожалуй, лучше похожу один.

   — А мне предлагаешь носиться по пансионату, спрашивая каждого встречного, не видел ли он моего кота? Как-то я не готов к такой бурной деятельности сразу после обеда.

   — И не надо. Сейчас поднимемся в номер, ты не закроешь до конца дверь и сядешь, например, почитать. А я выскользну и пойду на разведку. Если что — сделаешь вид, что зачитался и не заметил, что я ушел.

   — Ладно, давай попробуем.

   Сахт вспрыгнул на стол, подбежал к Веру и снова залез к нему на шею.

   — Я действительно не причиняю тебе неудобств, передвигаясь подобным образом? — уточнил демон.

   — Да нет. Твое вместилище, конечно, весьма крупное, но я мужчина крепкий, так что мне не тяжело. Я только не понимаю, почему тебе самому это нравится.

   — Две причины: хороший обзор и то, что самая приятная энергетика у тебя как раз в районе головы.

   — Так может всё-таки от моей эмоциональной закрытости есть польза? — Веру почему-то очень хотелось убедить Сахта, что с ним всё в порядке и даже лучше.

   — Если тебе легче от этой мысли, можешь так думать, я всё равно не смогу тебя переубедить. Но я надеюсь, что у меня получится всё исправить и тогда ты поймешь разницу.

   — Упрямый вы народ, демоны.

   — Не без того, — согласился Сахт.

   Демон вернулся почти перед самым ужином. Запрыгнул в кресло и уселся, обвив лапы хвостом. «Похоже, эта поза у него любимая», — мысленно хмыкнул Вер.

   — Я всё слышу, — откликнулся Сахт.

   — А не должен бы... — озадаченно протянул Вер.

   — Я демон истины, мои возможности больше, чем у других. Так что если ты не будешь специально скрывать свои мысли, я смогу их уловить. Может, не дословно, но общий смысл пойму.

   — Знаешь, до знакомства с тобой у меня как-то не было необходимости делать что-то подобное, так что я этого и не умею.

   — Ой, да нечего там уметь! — Сахт забавно дернул хвостом. — Просто ставишь вокруг головы кокон как для энергетической защиты, и всё.

   — Буду иметь в виду. Так что — ты удачно сходил, или как?

   — Неоднозначно, — скривился Сахт. — Присутствие Оски сильнее всего ощущается на первом этаже, но это может быть и потому, что он всё-таки где-то снаружи. А может, наоборот, где-то в подвале. Подвал тут точно есть, вход в него расположен в коридоре напротив кухни. Но дверь заперта, поэтому попасть туда мне не удалось.

   — Ну это не проблема, если мы поймем, что Оски там, дверь я вскрою, да и маскировку смогу на нас набросить, когда туда пойдем, мне для этого даже артефакт не нужен.

   — Да, маг ты сильный, — задумчиво кивнул Сахт.

   — Слышится мне в твоем тоне какое-то «но»...

   — Но ты не медиум.

   — И?..

   — У меня плохое предчувствие, Вер. И я не могу понять, чем именно оно вызвано. Я не чувствую опасности, но я ведь не из вашего измерения, я могу что-то неверно оценивать или неправильно интерпретировать.

   — Насколько плохое? — напрягся Дирлейссон, прекрасно понимавший, что чувствительность демонов намного выше человеческой, и то, что сам он ничего подобного не чувствует — не повод считать угрозу эфемерной.

   — Всё как будто висит на волоске. Не только поиски Оски — вообще всё. Как будто совсем скоро случится нечто, из-за чего мы потеряем контроль над происходящим.

   — Это что же такое должно быть, чтобы лю... существа с такой совокупной силой, как мы с тобой, потеряли контроль? — изумился Вер.

   — Вот это-то меня и пугает. — Сахт спрыгнул на пол и начал ходить туда-сюда, нервно дергая хвостом. — К сожалению, способностей демонов истины недостаточно, чтобы предсказывать будущее четко, мы только ощущаем общее направление событий...

   — А если мы уедем? Покинем это место на пару дней, а потом вернемся?

   — Тогда мы не сможем спасти Оски, время будет упущено. Ты можешь уехать, я попробую вытащить его в одиночку. В конце концов, для нас еще тридцать два ваших года — это допустимое ожидание. Я не чувствую, что Оски грозит опасность, в крайнем случае он подождет.

   — То есть я уеду, а ты останешься? И как ты себе это представляешь?

   — Это пансионат класса люкс, проживание и питание оплачено, за мной присмотрят. Выдумаешь какую-нибудь причину, почему тебе нужно срочно уехать без меня.

   — Всё настолько серьезно? — нахмурился Вер.

   — Я не уверен. — Сахт тяжело вздохнул, так, как обычно вздыхают собаки. — Всё дело в том, что до конца я не уверен.

   — Но получается, что возможная опасность грозит только мне?

   — Я этого не говорил.

   — Так выражайся яснее! — раздраженно выпалил вслух Вер. — Ты меня уже совершенно запутал!

   — Ну я же сказал, что предсказания — не моя область. — Сахт обиженно фыркнул. — Я и сам мало что понимаю. Но у меня есть такое чувство, что то, приближение чего я ощущаю, случится вне зависимости от того, уедешь ты или нет. Эти события вообще зависят не от тебя и не от меня.

   — Ты же понимаешь, что при таких условиях я не смогу уехать. Я должен защищать людей от враждебных проявлений магии и потустороннего, а не сбегать от опасности. В конце концов, это моя работа.

   — Я практически не сомневался, что ты так скажешь, но я должен был тебя предупредить.

   — Демон истины, я понимаю, — примирительно улыбнулся Вер, и они отправились на ужин.

ГЛАВА 3

Нюр никогда не была не только в «Серебряном рассвете», но и на Серебряной вообще. «Кошка — зверек домашний», — всегда со смехом отвечала она, когда друзья пытались вытащить её на природу. Нет, ну пикник в хорошую погоду — еще туда-сюда, но не более. Ей даже просто съездить в какой-нибудь пансионат никогда не хотелось. А вот море, в отличие от большинства оборотней семейства кошачьих, Нюр любила. Но моря в Фокунни не было, так что побывать на нем удавалось не чаще раза в году, во время отпуска. Хорошо, что платили в «Лотосе» достаточно и можно было отдыхать в хорошем месте, а не снимать койку в домике с фанерными стенами.

   Полюбоваться пейзажами на склонах Серебряной не удалось: когда их автобус начал взбираться на гору, уже стало темнеть. Поэтому Нюр смогла разглядеть только смутные силуэты заснеженных елей. Но всё равно было красиво. Хотя почему-то как-то тревожно.

   Медиумом Нюр не была, она и магом-то была довольно слабеньким, но, как все оборотни-кошки, имела хорошую интуицию, и её предчувствия часто сбывались. Сейчас ощущения были странными: вроде казалось, что впереди её ждет нечто необыкновенное, но в то же время было как-то не по себе. Но надолго задумываться о непонятном Нюр не любила, поэтому решила просто подождать и посмотреть, что будет.

   Они приехали к самому ужину, Нюр только и успела раздеться, вымыть руки, да разложить немногочисленные пожитки, а Санья уже стучала в дверь. Сотрудники «опоры» на всех корпоративных мероприятиях держались вместе, и пусть сейчас с ними не было Ланнеса, это ничего не меняло.

   Когда они вошли в ресторан, Санья с радостным удивлением уставилась на небольшой столик у стены, за которым сидел какой-то русоволосый мужчина лет тридцати, а потом решительно направилась туда, подхватив Нюр под руку и потянув её за собой.

   — Добрый вечер, господин Дирлейссон! — поздоровалась Санья.

   Мужчина обернулся, пару мгновений недоуменно смотрел на них, а потом явно вспомнив, откуда знает Санью, вежливо ответил:

   — И вам добрый вечер, госпожа...

   — Хайгюр, — подсказала Санья.

   — Присаживайтесь, если хотите, у меня свободно, — предложил демонолог.

   Будь Нюр одна, она бы, конечно, постеснялась, но с Саньей — другое дело, начальница уже давно отбросила, как она это называла, глупые предрассудки, заверяя, что главная радость жизни после сорока лет — возможность ничего не стесняться. «В рамках приличий, разумеется», — со смехом добавляла она, полюбовавшись некоторое время на вытянувшиеся лица тех, кто слышал эту сентенцию впервые.

   — Это моя коллега, Фрехнюр Кофдююр, — представила Нюр Санья.

   — Очень приятно, — ответил Дирлейссон, причем это прозвучало вполне искренне.

   Они сели за стол к демонологу, официант принес им меню, но Нюр больше смотрела на нового знакомого, чем на перечень блюд. Дирлейссон оказался привлекательным мужчиной: четкая линия скул, прямой нос, серо-зеленые глаза под светлыми бровями, пикантная ямочка на подбородке. Даже мелкие кудряшки его не портили. Нюр так засмотрелась, что перестала обращать внимание на окружающее, поэтому испуганно вскрикнула, выронив меню, когда ей на колени что-то плюхнулось.

   — Сахт! — укоризненно воскликнул Дирлейссон.

   Нюр опустила глаза и обнаружила, что у нее на коленях устроился крупный рыжий кот, как показалось девушке, внимательно её разглядывающий.

   — Счастлив познакомиться, — раздался у Нюр в голове приятный низкий голос.

   — А... Это как? — Она ошарашенно уставилась на Дирлейссона.

   — Вы его слышите? — с легким удивлением поинтересовался тот.

   — Да, но это ведь не оборотень! Да и оборотни не могут разговаривать мысленно, когда находятся в животной форме, даже с другими оборотнями.

   — А вы?.. — начал Дирлейссон. — А, ну да, вижу. Засмотрелся в ваши синие глаза и не понял сразу, что вы оборотень.

   Нюр растерянно смотрела на демонолога, не зная, стоит ли считать последнюю фразу просто дежурным комплиментом или новому знакомому она и правда понравилась.

   — Ну же, милая девушка, уверен, если вы поразмыслите как следует, вы догадаетесь, кто я, — снова зазвучал в голове Нюр голос необычного кота.

   Дирлейссон с интересом смотрел на нее, да и Санья улыбалась особенным образом — такая улыбка всегда появлялась у начальницы, когда она знала правильный ответ, но хотела, чтобы подчиненные сами до него додумались. Выглядеть дурочкой Нюр категорически не желала, не перед этим кудрявым красавчиком уж точно. «Это кот, но не оборотень, — начала рассуждать она. — А Дирлейссон — демонолог. Ну точно!»

   — Вы демон! — громким шепотом озвучила свою догадку Нюр.

   — Правильно, — согласился Сахт. — И вы можете говорить со мной мысленно, вас я услышу. Как и вашу обаятельную спутницу. А она сможет услышать меня.

   — Вы тоже его слышите? — уточнила у Саньи Нюр.

   — Да, — кивнула та. — И мне было бы очень интересно узнать, с какой целью уважаемый Сахт решил посетить «Серебряный рассвет», если это, конечно, не тайна.

   — О, вас не проведешь! — Сахт уважительно взглянул на Санью. — Не знаю почему, но мне кажется, что нам с Вером стоит рассказать вам, зачем мы сюда прибыли. И думаю, мы вполне можем общаться менее формально. По крайней мере мне было бы очень приятно называть таких чудесных женщин на «ты».

   — Ничего не имею против, — ответила Санья, а Нюр просто кивнула.

   — Я тоже, — несколько неожиданно для Нюр ответил Дирлейссон, — и зовите меня просто Вер.

   — А я тогда просто Нюр, — слегка охрипшим от внезапного волнения голосом сказала девушка.

   — Ну раз такое дело, и меня зовите просто Санья, — поддержала её начальница. — Так что за дело у тебя здесь, Сахт?

   — Ну если ты уверен, что нам нужно всё рассказать, я не возражаю. — Вер пожал плечами. — Кто будет говорить: ты или я?

   — Давай ты, — попросил Сахт. — Мне тяжело мысленно обращаться сразу к нескольким собеседникам, а вслух говорить я смогу, только если покину это тело, но и тогда надолго меня не хватит, будет уходить слишком много энергии.

   — Так, может, нам лучше всё-таки обсудить эту тему не здесь? — резонно заметил Вер.

   — Пожалуй, — согласился Сахт.

   Так быстро Нюр еще никогда не ужинала. Она даже не поняла, была ли запеченная в фольге рыба вкусной или не очень. Правда, и остальные поели быстро, видимо, Санье тоже не терпелось услышать о причинах появления демона в отдаленном пансионате, а Сахту и Веру не терпелось об этом рассказать. Но спешка не помешала Нюр заметить, что демонолог бросает на нее время от времени заинтересованные взгляды. Хотелось, конечно, верить, что внимание такого интересного мужчины она привлекла именно как женщина, но, увы, уверена в этом Нюр не была — психолог она там или нет, а этого человека знает меньше часа, так что достоверно судить о его мотивах не может.

   Вер предложил поговорить в его номере, и спорить никто не стал.

   История про пропавшего демона звучала как какая-то сказка, страшноватая, конечно, но интересная.

   — Жалко, что мы не сможем вам помочь в поисках. — Нюр вздохнула. — У нас завтра тренинг до самого ужина.

   Она и сама не могла точно сказать, хотела бы она именно помочь или просто провести время с Вером, но в любом случае это было бы интереснее, чем тренинг по этим дурацким потенциальным точкам роста.

   — А я бы предпочел тренинг! — со смехом отозвался Вер. — Мы завтра планируем осматривать окрестности, а я не особый любитель зимней природы.

   — Почему? — проявила интерес Нюр.

   — Холодно, — пожал плечами Вер. — Хотя в хорошей компании это не имеет особого значения.

   Он многозначительно посмотрел на Нюр, и она смущенно потупилась, не зная, как на это реагировать. Нет, Нюр вовсе не была скромницей, напротив, она любила флирт и никогда не упускала случая пококетничать с мужчиной просто для поддержания себя в тонусе. Но с этим Вером всё было не так. Ей почему-то вдруг показалось, что это может стать чем-то серьезным, но Нюр пока не могла понять, хочет она этого или нет.

   — К сожалению, нам уже пора, — сказала Санья. — Если мы всё-таки сможем чем-то помочь, обращайтесь. Мы, правда, слабые маги, но мало ли...

   — Скажи, Нюр, у тебя нет никаких странных предчувствий? — поинтересовался Сахт.

   — Предчувствий? — удивленно переспросила Нюр. — Я же не медиум.

   — Но ты кошка, значит, у тебя хорошая интуиция, — пояснил свой вопрос демон. — Твое чутье ничего тебе не подсказывает?

   — Знаешь, когда мы сегодня сюда ехали, у меня было такое странное ощущение, что нас здесь ожидает что-то необычное, — задумчиво протянула Нюр. — Вот только я не смогла разобраться, хорошее это необычное или плохое.

   — Вот и я чувствую, что скоро что-то произойдет, но не могу понять что. — Сахт вздохнул. — Ладно, не будем вас задерживать, вам ведь завтра, считай, работать.

   — Да, собственно, вам тоже, — откликнулась Санья.

   — Но мы хотя бы сами определяем, что и когда делать, — улыбнулся Вер.

   — Да, тут вам повезло, — согласилась Санья, и они с Нюр, попрощавшись, отправились по своим номерам отдыхать.

   Едва шаги женщин в коридоре затихли, Сахт, многозначительно закатив глаза, заявил:

   — А ты ведь запал на эту синеглазку.

   — И что? — и не подумал спорить Вер. — Нюр очень привлекательная девушка, а я еще вполне молодой и совершенно здоровый мужчина. Это просто инстинкты.

   — У людей нет инстинктов. — Сахт фыркнул.

   — Ой, не будь занудой! — поморщился Вер. — Я это сказал в переносном смысле. Да, она мне понравилась. И не вижу смысла от тебя скрывать, что, если мне представится удобный случай, я с удовольствием поухаживаю за ней и даже не могу исключить, что из этого потенциально может получиться нечто большее, чем краткосрочная интрижка. Что бы ты там ни думал о моей эмоциональной закрытости, но я совершенно не против долгосрочных близких отношений с женщинами. Я, в общем-то, и семью вполне могу однажды завести. Жена, детишки — не то чтобы я прямо не мыслю своей жизни без этого, но если встретится подходящая женщина, я готов.

   — Однако же эта кошка всерьез тебя зацепила: сразу о семье заговорил! Впрочем, неудивительно, она такая славная: лицо приятное, волосы красивые, глаза опять же синие эти, и веснушки у нее очень милые.

   — Веснушки?

   — Ну немного совсем, это даже пикантно. Особенно учитывая, что волосы у нее темные. А ты что, не заметил?

   — Да я как-то, знаешь, на мелкие детали внимания обычно не обращаю, — пожал плечами Вер, — если это не касается работы, конечно. И не выдумывай ничего такого — про семью я сказал, просто потому что к слову пришлось.

   — Ну да, конечно. Верю-верю.

   — Да что ты прицепился-то ко мне, а? — раздраженно спросил Вер. — Нам о деле надо думать, а не о хорошеньких девицах.

   — Так одно другому не мешает. В жизни всегда нужно находить время для радости.

   — Да ты прям философ! — хмыкнул Вер.

   — Я демон истины, я иначе не умею, — гордо провозгласил Сахт.

   — Ладно, давай к делу. Ты опять пойдешь бродить по зданию?

   — Нет, оставлять дверь открытой на ночь тебе не стоит. Не думаю, что у тебя могут что-нибудь стащить, но я всё равно буду беспокоиться. А с запертой дверью убедительно изобразить случайность моего побега не получится.

   — Ну и ладно. — Вер не понял причин такой осторожности, но спорить не стал.

   — Ты забыл, что тот, кто похитил Оски, возможно, всё еще здесь?

   — Забыл, — кивнул Вер. — Всё-таки расследования — это не мое.

   — Да и шпион из тебя тоже не выйдет. Но это и не требуется. Ты ляжешь спать, а я останусь здесь и, когда всё затихнет, поброжу в тонкой форме там, куда дотянусь, как мы и планировали. А завтра походим снаружи и точно определим, где именно находится Оски.

   — А ночью пойдем взламывать подвал? — хмыкнул Вер.

   — Да, ты прав, скорее всего, Оски там, это самое логичное место. Но днем мы туда всё равно не попадем, так что да — ночью.

   — А почему бы не пойти сегодня?

   — А если Оски там не окажется, а нас застукают?

   — Ну да, в таком случае меня могут и попросить отсюда, — кивнул Вер. — Даже постояльцам пансионата класса люкс сходит с рук не всё. Значит, следуем первоначальному плану. Я, пожалуй, и правда уже лягу. Хотел почитать, но что-то чувствую себя уставшим, даже странно.

   — Возможно, это от обилия свежего воздуха. А возможно, это воздействие нашего измерения, граница же стала совсем тонкой. В любом случае тебе лучше отдохнуть, завтра у нас будет бессонная ночь.

   Вер кивнул и начал готовиться ко сну.

   Нюр тоже почти сразу легла спать. Накатившая сонливость её даже обрадовала, ведь предстоял довольно ранний подъем — тренинг начинался в девять утра, а надо было успеть еще привести себя в порядок и позавтракать. Заснула она легко. Вот только спокойным её сон не был, хотя Нюр далеко не сразу поняла, что это именно сон.

***

— Здравствуй, девочка, — сказал господин Ильст. — Давно я тебя не видел тут.

   — Так чего ходить-то по лесу без дела? — удивленно спросила Нюр. — Пока черника была, я её собирала, теперь вот брусника пошла, и я снова тут.

   — Большая корзина-то у тебя. Не тяжело такую таскать?

   — Да я привычная, — пожала плечами Нюр.

   Тон господина Ильста был участливым, но ей всё равно хотелось от него поскорее отделаться — жившего в доме на горе мужчину Нюр не любила, хотя и не смогла бы объяснить почему.

   — Мне бы надо передать твоей маме кое-что.

   — Так передавайте.

   — Да я не взял с собой-то! Не знал, что встречу тебя.

   — Ну в другой раз тогда.

   — Да надо бы поскорее. А я из дома уйти надолго не могу, сама знаешь, Данна-то моя болеет. Зашла бы ты ко мне, а?

   — Ну я не знаю, — протянула Нюр, — мне бы домой надо, обед скоро, а корзину я уже набрала.

   — Так у нас и пообедаешь.

   — Мама же волноваться будет! — Идти к господину Ильсту Нюр совершенно не хотелось.

   — Так ты же ей сразу позвонишь и скажешь, что у нас. Я ведь деньги у нее брал в долг: доктор Данне новое лекарство выписал, у меня нужной суммы при себе не было, а мама твоя меня выручила. Нехорошо выходит, что никак отдать не могу, третья неделя уже пошла. Две тысячи нузов* (*местная денежная единица) сумма, конечно, не запредельная. Но ведь и вам они нужны, так?

   — Так, — со вздохом согласилась Нюр, которая постоянно ходила в лес то за ягодами, то за грибами вовсе не от хорошей жизни.

   — А у нас грибной суп со сливками, сможешь съесть сколько хочешь.

   Предложение звучало соблазнительно — грибной суп со сливками Нюр обожала, но мама такой не готовила: грибы-то из леса бесплатные, а сливки покупать было всё же дороговато.

   — А еще тянучек тебе немного дам, маковых, — продолжал соблазнять её господин Ильст, и Нюр сдалась.

   — Ладно, схожу к вам, — неохотно буркнула она.

   Конечно, и без супа, и без тянучек, Нюр бы прекрасно обошлась: в конце концов, она уже взрослая девушка — ей скоро семнадцать. Но деньги действительно были нужны. Странно, конечно, что мама не сказала, что одолжила их господину Ильсту, но, может, просто к слову не пришлось. Нюр не могла объяснить, почему этот человек ей не нравился. Вот жена его, и впрямь постоянно болевшая, была очень милой женщиной, а всегда такой любезный Лайвис Ильст вызвал у Нюр нервную дрожь. Но деньги — это была веская причина, чтобы потерпеть общество противного Ильста. Да если уж на то пошло, суп и тянучки — это тоже было неплохо.

   До дома Ильстов они дошли минут за пятнадцать, и господин Ильст даже нес корзину, заверив, что это самое малое, что он может сделать, чтобы выразить свою благодарность за помощь.

   — Милая, я дома! — громко крикнул господин Ильст, когда они вошли.

   В ответ не раздалось ни звука.

   — Наверное, уснула, — пояснил хозяин дома. — Оставь корзину прямо тут, у двери, и пойдем на кухню. Раз так, я сам тебя покормлю.

   — А маме позвонить? — напомнила Нюр.

   — Ах да, прости! Конечно, звони. Только телефон в гостиной не работает, надо на второй этаж подняться. Пойдем, я тебя провожу.

   — А мы не разбудим госпожу Ильст? — забеспокоилась Нюр.

   — Нет, если ты будешь говорить не очень громко. Её спальня в самом конце коридора, а телефон прямо у лестницы.

   Нюр кивнула, поставила корзину на пол у двери и направилась к лестнице. Внезапно она почувствовала резкую боль в шее и потеряла сознание.

   В себя Нюр пришла в каком-то полутемном помещении. Попыталась встать и с ужасом обнаружила, что практически не может пошевелиться — её руки и ноги привязаны. И в еще больший ужас Нюр пришла, когда осознала, что она абсолютно голая, а рот у нее заткнут какой-то тряпкой.

   — Ну что ж, Ундрун, ты будешь первой, гордись! — с омерзительной улыбкой произнес подошедший откуда-то сбоку господин Ильст и вонзил нож ей в грудь.

   Дикая боль пронзила Нюр, она попыталась закричать...

   И проснулась.

   Руки тряслись, кровь бешено стучала в висках, а в голове билась только одна мысль: «Почему он назвал меня Ундрун?»

ГЛАВА 4

Никакого господина Ильста в реальности Нюр никогда не знала. Так что вариантов было всего два: это был просто сон или это был фрагмент реальной истории какой-то несчастной Ундрун, которую этот господин Ильст убил. Нюр склонялась ко второму варианту — сон был уж больно реалистичный, да и дом этого Ильста выглядел очень похожим на «Серебряный рассвет», вернее, на его центральную часть. «Надо будет потом посмотреть в ЕИС* (*Единая информационная система — объединенная магическим образом база данных, к которой можно получать доступ при помощи специальных терминалов-артефактов), не было ли здесь неподалеку каких-нибудь убийств», — подумала Нюр и отправилась на завтрак. Рассказывать о странном сне Санье она не стала — убийство юной девушки, пусть, возможно, и всего лишь приснившееся, не лучшая тема для начала дня.

***

Фелвари Ревюрнинг, разумеется, был рыжим. И даже не таким противным, как Нюр представляла.

   — Приветствую вас, коллеги! — бодро начал он. — Все вы, конечно, уже изучили материалы, которые получили для подготовки, ну или хотя бы попытались это сделать.

   Раздались смешки, господин Ревюрнинг тоже улыбнулся и продолжил:

   — Понимаю, что вы не в восторге от того, что вам придется провести на этом тренинге не только сегодняшний день, но и предстоящие выходные. Но подумайте вот о чем: я-то нахожусь в еще более печальном положении, поскольку так провожу большую часть своих выходных. Да, это неплохо оплачивается, но данное обстоятельство не избавляет меня от постоянного ворчания госпожи Ревюрнинг.

   Тут уже рассмеялись практически все, даже Нюр.

   — Так вот, чтобы наша с вами жертва не оказалась напрасной, нам нужно приложить максимум усилий для того, чтобы достичь запланированного результата. Методика, как вы уже могли понять, проста: мы с вами определим, какие проблемы и трудности встречаются в вашей работе, и подумаем над тем, какой потенциал для развития они дают. Это не только выглядит простым, это и правда просто. Но эффективно, вот в чем прелесть данной методики. Работа будет разделена на четыре этапа: сначала вы найдете как можно больше проблем, неважно, крупных или мелких, потом выберете среди них достойные внимания, потом поищете способы превратить эти проблемы в возможности, а потом выберете те из них, которые действительно стоит воплотить в жизнь. Сегодняшний день будет посвящен поиску и отбору проблем, завтрашний — поиску решений, а в воскресенье мы вместе отберем то, что вы будете использовать в дальнейшем. Это будет самая короткая часть, и после обеда мы все отправимся по домам.

   — А как мы будем отбирать проблемы и решения? Голосованием? — влез с вопросом Киньяр Юркельссон, страшный зануда и непревзойденный специалист по работе с базами данных.

   — Не совсем, — господин Ревюрнинг сделал загадочное лицо. — Вы будете работать в группах, и каждая группа будет самостоятельно определять, как она будет принимать окончательное решение. Потом результаты будут выноситься на общее обсуждение, после чего будут откорректированы в случае необходимости. Окончательное решение в спорных случаях будет принимать госпожа Форвитинн. Чтобы подстегнуть генерацию идей, в каждую группу будут включены представители разных отделов. Сейчас я зачитаю списки групп, и начнем работать.

   Нюр пригорюнилась — она-то надеялась, что они будут вместе с Саньей. Еще больше огорчило её то, что в составе их группы оказался не только Киньяр, но и Эува Мюрвальдс из службы рекламы, всегда казавшаяся Нюр круглой дурой.

   Однако реальность оказалась не столь плачевной: Киньяр и Эува прекрасно уравновешивали друг друга и оба оказались способны к конструктивному диалогу, так что к обеду их группа успешно справилась с задачей, составив весьма длинный список крупных и мелких проблем, которые они сгруппировали как по значимости, так и по областям, к которым эти проблемы относились.

   Обед же надежд не оправдал: да, еда была вкусной, но Вер и Сахт так и не появились, видимо, они еще осматривали окрестности, поэтому пришлось довольствоваться компанией коллег. «Хоть бы на ужине удалось с ними встретиться, — подумала Нюр. — Не идти же к ним в номер, хотя... Особенно если Санья согласится составить мне компанию». Мысль о том, что, так или иначе, она сегодня вечером найдет способ пообщаться с симпатичным демонологом, подняла настроение, и вся эта поездка больше не казалась Нюр такой уж бессмысленной.

***

Пока сотрудники «Сияющего лотоса» составляли списки проблем, требующих решения, демонолог и одержимый демоном кот должны были исследовать прилегающую к пансионату территорию.

   Включать будильник Вер не стал, поэтому проснулся довольно поздно: почти в половине одиннадцатого.

   — Мы завтрак-то не пропустим? — ворчливо поинтересовался Сахт.

   — Не беспокойся, здесь можно завтракать до двенадцати. Единственный минус, что не все блюда из меню могут быть доступны, но тебя это никак не коснется — твою еду готовят на заказ.

   — Ну если так, тогда ладно. В общем-то я не думаю, что на обследование окрестностей потребуется так уж много времени. Нам ведь главное — определить, в какой стороне искать Оски. Точнее — убедиться, что он именно в здании.

   — Кстати, можно попробовать поискать вход в подвал с улицы, — заметил Вер. — Иногда в больших домах такие бывают.

   — Вообще, это какой-то странный пансионат, — высказался Сахт, — он выглядит так, будто третий этаж и оба крыла были пристроены позже.

   — Да? — удивился Вер. — Я не обратил внимания.

   — Ну, когда выйдем наружу, посмотри.

   — Думаешь, это имеет значение?

   — Возможно. Видишь ли, я ведь пока не знаю, как мы будем вытаскивать Оски.

   — Что?! — ошалело выпалил вслух Вер.

   — А что тебя удивляет? Чтобы понять, как его освободить и вернуть, нужно понять, что именно с ним сделали. На расстоянии у меня вообще не получается ничего почувствовать. Вот найдем его, разберемся, что с ним такое, тогда и будем думать.

   — Да, я как-то не сообразил, что, скорее всего, он и правда заперт в том предмете, в котором находится.

   — Вот именно! Ведь если бы он был свободен, он бы просто вернулся. Это, чтобы сюда проникнуть, нужно найти брешь в границе между нашими измерениями, ну или дождаться, чтобы тебя сюда вызвали. А обратно-то мы можем возвращаться свободно, вообще из любого места, наше измерение просто притягивает нас назад.

   — В принципе, главное — его найти. Не сможем на месте разобраться, как его вытащить, заберем предмет в УКПМП и будем думать уже там. Урслин попросим помочь, если потребуется.

   — А если он в стене, например? — с сомнением протянул Сахт. — Мне такой вариант представляется весьма вероятным. Я ведь, прежде чем отправиться сюда, изучил всю доступную информацию по случаям застревания демонов в вашем измерении.

   — И что? — заинтересовался Вер, с этой точки зрения вопрос никогда не исследовавший.

   — А то, что в большинстве случаев оказывалось, что демон попал в слишком массивный предмет и его сил не хватило на то, чтобы его покинуть.

   — Ну да, чем больше масса предмета, тем больше демону требуется энергии, и чтобы в него попасть, и чтобы из него выбраться, — покивал Вер. — Но если Оски забрался в предмет, значит, у него было достаточно для этого энергии.

   — Всё думаешь о своей синеглазке? — ехидно спросил Сахт.

   — С чего ты взял?! — не очень искренне удивился Вер.

   — А с того, что демонологу с твоей квалификацией должно быть прекрасно известно, что демону не обязательно использовать собственную энергию, это может быть энергия вызвавшего его мага. Да даже обычный человек может использовать магический накопитель, чтобы зарядить предмет и притянуть в него демона. Ну и кроме того, и сам Оски мог подзарядиться из внешнего источника, а чтобы выбраться обратно, собственных сил ему не хватило.

   — Да, что-то я плоховато соображаю сегодня, — признал Вер.

   — Ничего, ведь я же с тобой. И я не возражаю, если ты и правда начнешь ухаживать за этой милой кошечкой. Тебе это нужно.

   — А ты сам-то влюблялся когда-нибудь?

   — Я вообще-то счастливо женат! — гордо заявил Сахт.

   — Официально? — удивился Вер.

   Чисто энергетические создания, демоны были страстными, порывистыми и эмоциональными, и одновременно — чудовищными бюрократами с жесткой иерархической системой. Все специалисты сходились на том, что иначе демоническое измерение пребывало бы в вечном хаосе. Поэтому заключение брака у демонов было очень сложной многоступенчатой процедурой, на которую решались только пары, твердо уверенные в своих чувствах, поскольку разводы, хотя и не были запрещены, были настолько сложными, что о них и подумать-то было страшно.

   — Да, официально, — подтвердил Сахт.

   — Слушай, раз у нас такой доверительный разговор, может, объяснишь мне, зачем вы вообще заключаете браки, если новые демоны образуются не от союзов, а просто возникают из ткани вашего измерения?

   — Ну ты спросил! — Сахт закатил глаза. — Можно подумать, люди женятся только ради того, чтобы завести детей!

   — Не только, конечно. Но изначально браки заключались в большей степени ради этого, ну и ради решения всяких имущественных вопросов. А у вас-то материального имущества нет, детей тоже нет, так зачем? Ни в одной книге я не встречал объяснений. Это тайна?

   — Да нет. Видимо, тебе просто не попалась книга на соответствующую тему. Ну или, что тоже возможно, ни один человек из тех, кто в курсе, не посчитал эту информацию достаточно важной, чтобы её записать. Брачный обряд дает нам возможность полностью сливаться энергетически. Это не только особые очень яркие ощущения, но и особые возможности для преобразования ткани нашего измерения и применения других способностей.

   — Видимо, и правда просто нужная книга не попалась. Ни за что не поверю, что такую информацию кто-то мог посчитать неважной.

   — Да, люди любят делиться информацией, — одобрительно кивнул Сахт.

   После позднего завтрака Вер оделся потеплее, Сахт привычно устроился у него на шее, и они отправились гулять. Погода была подходящая: яркое солнце, легкий морозец и полное отсутствие ветра.

   — Сначала обойдем здание? — спросил Вер.

   — Да надо бы. Но это будет выглядеть странно, там же дорожек нет. Лучше я один схожу.

   — Прямо по сугробам? — удивился Вер.

   — Ну не такие уж там и сугробы.

   — Это если для меня.

   — Не волнуйся, я справлюсь.

   Сахт ловко спрыгнул на дорожку и нырнул в снег, только кончик хвоста торчал.

   — Как ты там дышишь-то? — забеспокоился Вер.

   — Это же снег, причем довольно рыхлый, ну и я всё-таки не совсем ведь кот, а одержимый, знаешь ли, со мной физические возможности у этого тела намного больше. Ты иди погуляй пока, я обойду здание и найду тебя.

   Вер покачал головой и отправился по дорожке, щурясь от яркого света. Снег блестел и переливался на солнце, чистый, совсем не такой, как в городе. Такая мирная картина, радостная даже, но в душе демонолога зрело ощущение, что в этом месте прячется что-то темное, какая-то зловещая дрянь. И это никак не могло быть связано с присутствием поблизости плененного Оски — даже от демонов линии Дейфаниэля* (*верховный демон смерти) не исходило ощущения зла. Демоны вообще не были ни хорошими, ни плохими, они были сродни стихии, которая может тебя и уничтожить просто в силу своей природы, но злого умысла у нее нет и быть не может.

   «Странно это всё, — размышлял Вер, шагая среди заснеженных деревьев — это явно не был специально устроенный парк, просто в лесу, окружавшем пансионат, проложили дорожки. — Если тут есть какая-то вредная магия, за столько лет она должна была проявить себя хоть как-то, но ничего особенного в этом «Серебряном рассвете» никогда не происходило. Конечно, сейчас граница с демоническим измерением истончилась, но нашу магию это усиливать не должно, а следов демонической здесь нет, уж их-то Сахт бы точно почувствовал. Или дело в другом? Но в чем тогда? Может ли так быть, что тот, кто пленил Оски, действительно всё еще здесь? Или не он, а кто-то другой, планирующий нечто дурное?»

   Мысль, пришедшая Веру в голову, оказалась настолько простой, что он застыл, поражаясь, как вообще мог не подумать об этом раньше. «Вот я баран! — Так Вер всегда ругал себя, когда был собой недоволен. — Почему же я этого сразу не сделал-то! Видать, прав Сахт: очаровательная Нюр произвела на меня гораздо более сильное впечатление, чем мне казалось». Он расстроенно покачал головой и, оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, закрыл глаза, сосредоточившись на движении магических потоков вокруг.

   Открывшаяся картина поразила Вера: в той стороне, где находилось здание пансионата, сияла темно-багровым светом магическая пентаграмма. Она стояла вертикально и была просто огромной. Он открыл глаза, глянул на здание, снова закрыл и кивнул сам себе: пентаграмма охватывала только старую часть здания, не затрагивая ни третий этаж, ни два боковых крыла. Кто бы ни создал эту магическую конструкцию, он явно сделал это еще до того, как дом перестроили в пансионат.

   «Возможно, эта пентаграмма появилась как раз тогда, когда пропал Оски, — предположил Вер. — Надо бы узнать, кому принадлежало это здание до того, как здесь устроили пансионат. С другой стороны, это не срочно. А вот с пентаграммой надо разбираться прямо сейчас. Как бы не оказалось, что именно она удерживает Оски. Или Оски удерживает её, в чем тоже нет ничего хорошего, потому что пока совершенно непонятно, что будет с этой пентаграммой, если демона освободить».

   Вер открыл глаза и медленно пошел по дорожке, время от времени бросая взгляды в сторону здания в ожидании возвращения Сахта. «Нет, — продолжил рассуждать он, — пентаграмма не могла находиться здесь всё это время. Даже если экспертизу магической безопасности не делали при продаже здания, её абсолютно точно проводили перед тем, как выдать разрешение на открытие пансионата. Значит, тогда пентаграмма была неактивна. И в то же время она явно была поставлена тогда, когда пансионата еще не было. Получается, что она активировалась недавно, наверное, именно это и почувствовали Сахт и Нюр, просто ни один из них не может её увидеть: Сахт не способен видеть магию людей, а у Нюр не хватает для этого уровня дара. Пентаграмма активировалась из-за истончения границы с демоническим измерением? Или что-то другое сыграло роль? Но что? Где этот проклятый демон шляется, когда мне позарез нужно с ним посоветоваться?»

   Будто услышав ворчание Вера, на дорожку перед ним выскочил Сахт. Хотя почему «будто»? Мыслей своих Вер не закрывал, даже если бы и вспомнил о такой возможности, всё равно не стал бы — незачем.

   Вер присел на корточки, отряхнул кота от снега, насколько смог, и Сахт ловко вскарабкался демонологу на шею.

   — Нашел? — спросил Вер.

   — Да, Оски точно в подвале, вот только если сопоставить то, что я смог почувствовать ночью, когда бродил тут в тонкой форме, и то, что я почувствовал сейчас, получается, что он довольно далеко от входа в подвал.

   — Не вижу проблемы, — пожал плечами Вер. — Фонарик я на всякий случай взял, да и без него, полагаю, мы оба сможем с легкостью в этом подвале сориентироваться.

   — А инструмент ты тоже взял? — Сахт щекотно фыркнул Веру в шею.

   — Какой инструмент? — удивился Вер. — Зачем? Дверь в подвал я магией вскрою.

   — Да я тут подумал, что тот, кто заточил Оски, наверняка принял меры для того, чтобы его не нашли.

   — И что? — не понял Вер.

   — А то, что помещение, где находится вместилище Оски, вполне может быть не просто закрыто, а замуровано, — пояснил Сахт.

   — Ты же сам говорил, что Оски, скорее всего, заточили в какой-то крупный предмет.

   — Не говорил я такого! — возмутился Сахт. — Я просто сказал, что такое возможно. А возможно и то, что вместилище Оски находится в какой-нибудь пентаграмме. А такую штуку на видном месте оставлять было нельзя.

   — Кстати, о пентаграмме... — начал Вер.

ГЛАВА 5

— Пентаграмма величиной со здание? — поразился Сахт, когда Вер закончил описывать увиденное. — Да еще и темно-багровая? Я не очень силен в человеческой магии, но даже мне кажется, что это плохой признак.

   — Определенно, — кивнул Вер.

   Они решили обойти вокруг здания пансионата, но не вплотную, как это уже сделал Сахт, а следуя по дорожкам в лесу, чтобы Вер смог со всех сторон рассмотреть зловещую пентаграмму.

   — Ты узнаешь символы, нанесенные в этой пентаграмме? — спросил демон.

   — Не все, — покачал головой Вер. — И те, что я смог опознать, совершенно точно не предназначены для того, чтобы кого-то удерживать. Среди них есть закрепляющий, но он ставится для закрепления результата, а не для того, чтобы удерживать энергию или оннурвера. Еще есть символ перехода, но он слишком многозначный, без контекста его интерпретировать вообще невозможно. Есть символ, отвечающий за передачу энергии. И есть символ исцеления. А вот пятый я опознать не смог. Причем вообще — я такого никогда не видел. Надо будет, как вернемся, позвонить Урслин, может, она такой знает.

   — Почему не сейчас?

   — Да я телефон не взял.

   — Не хотел, чтобы тебя отвлекали от мыслей о твоей синеглазке? — подначил Сахт.

   — Она не моя! — возразил Вер и после секундной паузы добавил: — Пока.

   — А зачем вообще звонить? Разве ты сам не можешь посмотреть?

   — Имеешь в виду в ЕИС?

   — Если так называется ваша информационная сеть, то да.

   — Боюсь, что это ничего не даст. То есть я попробую, конечно, доступ тут должен быть, а мой уровень допуска позволяет обращаться к архивам УКПМП с любого терминала, но даже в нашем разделе ЕИС содержатся далеко не все сведения. Если я такого символа не знаю, значит, он редкий.

   — Так, может, и Урслин не знает?

   — Может, и не знает. Тогда придется звонить господину Вигюрдссону, чтобы он поручил кому-нибудь порыться в библиотеке или связался с Центральным управлением в Анафе* (*столица Нуэзии, страны, в которой происходит действие), так, наверное, даже будет быстрее.

***

По данному Вером описанию Урслин загадочный символ не опознала.

   — Я определенно где-то его встречала, видела мельком и сейчас не могу вспомнить даже из какой он области. Но я знаю, у кого можно это выяснить. Есть у меня кое-какие знакомые в Центральном управлении, если я сама у них спрошу, будет быстрее, чем через руководство, думаю, уже к вечеру получу нужные сведения.

   — Да, наверное, лучше так, — согласился Вер. — А то завтра же выходной, вряд ли кто-то там в Анафе будет рыться в архивах.

   — Не скажи, пентаграмма размером с дом — это не шутки. Тем более — темно-багровая. Если до этого дойдет, пороются, никуда не денутся. Но лучше попробовать через моих знакомых. Возможно, пансионат вообще придется эвакуировать.

   — Ты думаешь? — встревожился Вер. — Так может, не дожидаться момента, когда мы узнаем значение символа, и начать эвакуацию прямо сейчас?

   — Нет! — решительно возразила Урслин. — Опасных для жизни символов в пентаграмме нет.

   — А этот... — начал Вер, но Урслин перебила:

   — И этот — нет, — отрезала она. — Иначе мы бы с тобой его знали.

   — Но сегодня пятница, и вечером начнется массовый наплыв отдыхающих, наверняка среди них будет немало семей с детьми, — продолжал настаивать Вер.

   — Позвони Вигюрдссону, если хочешь, — со вздохом ответила Урслин, — но он тебе скажет то же, что и я: никакой эвакуации не будет.

   — Да почему?!

   — Да потому, что это убытки на сотни тысяч нузов для пансионата! — Урслин повысила голос. — И если тревога окажется ложной, их придется возмещать УКПМП!

   — Это неправильно! — убежденно сказал Вер.

   — Возможно, — не стала спорить Урслин, — но такова жизнь. Как только я что-то узнаю, я сразу же тебе перезвоню. Если это всё-таки окажется что-то опасное, я использую все свои связи в Анафе, чтобы эвакуацию провели в кратчайшие сроки, я обещаю.

   — Спасибо. Ты не думай, я всё понимаю, просто если бы ты видела эту штуку, ты бы тоже волновалась.

   — Да я уже и так волнуюсь, — хмыкнула Урслин. — Всё, мне надо приниматься за звонки, время не ждет. До связи.

   — До связи. — Вер с тяжелым вздохом разъединился и бросил унылый взгляд на Сахта.

   — Если ты думаешь, что у нас дела обстоят проще, то ничего подобного! — заверил его демон. — Да, у нас нет плотной материи, но попробуй тронь чье-нибудь творение без веской причины и ты пожалеешь, что отделился от ткани измерения, обретя самосознание.

   — Ладно, пошли хоть пообедаем тогда пока.

   — Это всегда пожалуйста, — оживился Сахт.

   Настроение же Вера поход в ресторан нисколько не улучшил, ведь синеглазой Нюр там не оказалось.

***

После обеда Вер обратился к дежурному администратору с вопросом, имеется ли в «Серебряном рассвете» терминал ЕИС. И оказалось, что имеется, и даже не один. Более того, его можно забрать в номер и подключить прямо оттуда. И вся эта роскошь стоила всего-то пятьдесят нузов в час.

   Сидеть за терминалом в тишине уютного номера было, конечно, неплохо, но, увы — предчувствие Вера не обмануло — про неопознанный символ информации он не нашел. Зато кое-что выяснил о пансионате: здание, в котором располагался «Серебряный рассвет», раньше принадлежало некоему Лайвису Ильсту. Господин Ильст проживал в нем с супругой Йоуданной, а после продажи дома покинул эти места.

   Еще Вер выяснил, что примерно в часе пешего пути от «Серебряного рассвета», с другой стороны Серебряной, располагался поселок Дёгун. Это название почему-то показалось Веру знакомым, он даже нашел в ЕИС карту, но, покрутив её так и этак, понял только, что добраться до Дёгуна можно было по той же дороге, что и до пансионата, только в поселок надо было ехать прямо, а чтобы попасть в «Серебряный рассвет», надо было свернуть направо.

   Еще до отъезда в пансионат Вер изучил архивы УКПМП, но не обнаружил в них никаких сведений о каких бы то ни было магических происшествиях в «Серебряном рассвете» или его окрестностях. Теперь же Вер решил поинтересоваться местными преданиями, легендами и слухами об этом месте, если, конечно, таковые найдутся. Занятие, возможно, и не самое увлекательное, но надо же было как-то скоротать время до того момента, как позвонит Урслин, ну или хотя бы до ужина, когда можно будет пообщаться с очаровательной Нюр.

   Но и тут Вера ждало разочарование: никаких историй, связанных с «Серебряным рассветом» или домом Ильстов, ему найти в архиве «Дёгунского вестника» не удалось. Последней надеждой были фотографии поселка, возможно, они могли подсказать Веру, почему это название кажется ему знакомым. Но и это не сработало — ничего-то Вер не вспомнил, хотя ощущение, что ему всё-таки есть, что вспоминать, только окрепло.

   — Ты можешь помочь мне вспомнить? — спросил Вер.

   — Вспомнить что? — удивленно уточнил Сахт, всё это время сидевший на столе рядом с терминалом и читавший вместе с демонологом материалы из ЕИС.

   — Что меня связывает с этим поселком, Дёгуном?

   — Могу, — кивнул Сахт. — Но зачем?

   — Не знаю, — пожал плечами Вер. — Заняться всё равно нечем. Просто сидеть и читать книгу в ожидании звонка Урслин я не смогу, а так хотя бы есть надежда, что эта информация может пригодиться. Что надо делать?

   — Да ничего особенного. Сядь поудобнее, так, чтобы была опора для спины, закрой глаза и постарайся расслабиться.

   Вер так и сделал. Разумеется, учитывая обстоятельства, с расслаблением у него не задалось: назойливые мысли о пентаграмме, о том, что люди, находящиеся в «Серебряном рассвете», и Нюр, конечно, тоже, могут быть в опасности, кружились бесконечным хороводом. Вдруг в этот хоровод вплелось тихое басовитое мурчание, такое уютное, такое расслабляющее. И сумбур в голове наконец успокоился, а Вер унесся воспоминаниями в далекие времена своего детства.

   — Ну что? — поинтересовался Сахт, когда Вер, встряхнувшись, открыл глаза.

   — В Дёгуне жила мамина школьная подруга, тетя Инссир. Она целитель, и в этот маленький поселок её направили отрабатывать по распределению. Там она вышла замуж за местного и по окончании её отработки они оба переехали в Фокунни. Мы с мамой бывали у них, когда они жили в Дёгуне, но я это знал только по маминым рассказам, сам не помнил — был слишком маленьким. И знаешь что интересно? Когда мы были у них в последний раз, я сильно заболел. Тетя Инссир еле меня вытащила тогда, истратила весь резерв, чуть не перегорела. Если бы не она, я бы, скорее всего, умер. Мама говорила, что к тому моменту, как она довезла бы меня в Фокунни, могло быть уже слишком поздно.

   — И когда это было? — заинтересовался Сахт.

   — Тридцать два года назад, — многозначительно ответил Вер.

   — Ого! А ведь это может и не быть совпадением! Чем ты был болен?

   Вер сосредоточенно нахмурился и, поразмыслив с полминуты, удивленно ответил:

   — А ведь я не знаю!

   — Как это? — поразился Сахт. — Ты чуть не умер и не знаешь, от чего?

   — Получается так. Мама всегда говорила просто, что я был серьезно болен, но никогда не уточняла чем. Возможно, сначала мой диагноз и упоминался, но к тому времени, как я подрос достаточно, чтобы суметь его запомнить, об этой истории у нас в семье уже перестали вспоминать.

   — А ты, значит, и не интересовался?

   — Да. Как-то вот даже мысли никогда не возникало расспросить. Это было просто нечто такое стародавнее: болел, чуть не умер, тетя Инссир спасла, всё обошлось. Теперь вот мне даже кажется, что маме неприятны были эти воспоминания.

   — Возможно, ты это чувствовал и поэтому не интересовался, — задумчиво протянул Сахт.

   — Вполне может быть, — кивнул Вер. — Позвоню-ка я ей, спрошу.

   Однако, к его безмерному удивлению, дозвониться не получилось ни до мамы, ни до отца, ни до тети Инссир, ни до её мужа. Раз за разом Вер набирал то один номер, то другой, но каждый раз натыкался на ответ, что абонент временно недоступен.

   — Это магия, — убежденно сказал Сахт, когда спустя примерно полчаса бесплодных попыток Вер наконец-то сдался.

   — Магия? Никогда о такой не слышал.

   — Разве? — в тоне демона проскользнуло ехидство. — Или ожидание скорой встречи с синеглазкой опять отшибло тебе мозги?

   Вер поджал губы и, сердито сощурившись, уставился на одержимого кота.

   — Не скажешь, да?

   — Сам вспоминай, ты знаешь ответ, — не уступил Сахт.

   Вер пару раз глубоко вздохнул и сосредоточился. Демон оказался прав: ответ он знал, просто его сбила с толку пентаграмма.

   — Это демоническая магия, вполне возможно — даже магия Оски. Кто-то не желал, чтобы я когда-нибудь узнал, что здесь со мной произошло.

   — Не возможно, а точно. Других демонов в этих местах в тот период не было, я проверял. И я совершенно уверен, что, даже если бы ты до своей мамы дозвонился, она бы тебе ничего конкретного не сказала. И целительница эта, подруга её — тоже.

   — Получается, что узнать правду я смогу, только когда мы найдем Оски?

   — Если ты не забудешь попросить его убрать это воздействие. Хотя есть вероятность, что оно само исчезнет, когда Оски освободится.

   — Может, поэтому Оски и заперли здесь? — поделился внезапной догадкой Вер.

   — Чтобы эффект от его магии не исчез? Пожалуй, это наиболее вероятная версия. Если тот, кто вызвал Оски, хотел гарантий долговременного эффекта, это был единственный способ их получить. Наша магия подобного рода в вашем измерении постепенно развеивается, плотная материя разрушает её.

   — А сколько бы она продержалась, если бы этот Оски сразу вернулся к вам?

   — Тут точного прогноза, конечно, не сделаешь, но вряд ли больше двадцати одного года. Есть у нас Оски и помощнее, кто-то мог бы оказать такое воздействие, для рассеивания которого не хватило бы продолжительности человеческой жизни, но такого демона к вам одиночка и не вытащил бы.

   — Думаешь, это был одиночка?

   — А я не говорил разве? — удивился Сахт.

   Вер помотал головой.

   — Скорее всего, это был одиночка, максимум два человека, связанные близким кровным родством. А чтобы вытащить демона, сил которого хватило бы скрыть информацию ото всех лет на пятьдесят, потребовалось бы не меньше семи сильных магов.

   — Ну да, чем-то подобным никто бы заниматься не стал.

   — Ошибаешься, — фыркнул Сахт. — Прецеденты бывали, но это были, так сказать, события исторического масштаба. Извини, подробностей я тебе рассказать не могу.

   — Думаю, без этих знаний я как-нибудь обойдусь. А вот свое прошлое вспомнить хотелось бы. Ты уверен, что, если мы освободим Оски, он сможет снять этот эффект?

   — Не «если», а «когда», — поправил Вера Сахт. — Сможет. Демон всегда может обратить эффект от своей магии, просто это не всегда приводит к нужному результату. Если кто-то умер, так его уже не воскресить.

   — Ну ты меня отчасти успокоил.

   — Почему только отчасти?

   — Так Урслин еще не звонила. Вдруг этот символ всё-таки означает что-то опасное?

   — Она же уже сказала тебе, что если бы он означал что-то опасное, вы бы оба этот символ знали, вы же не просто маги, а сотрудники УКПМП.

   — А тебе, видимо, трудно сосредоточиться из-за того, что рядом нет любимой супруги, — с удовольствием съехидничал Вер.

   Колкость получилась, конечно, так себе, но хоть что-то. Сахт рассерженно зашипел, совсем как настоящий кот, и демонстративно отвернулся. Но Вер всё равно подсказывать ему не стал.

   — Ладно, ты отчасти прав. — Дулся демон недолго. — Хотя у нас нет такой ритуальной магии, как у людей, я должен был и сам догадаться, что опасным может быть не отдельный символ, а именно их сочетание. Но ты ведь не думаешь, что эта пентаграмма может начать выкачивать энергию из гостей пансионата? Тот Оски, который заперт здесь, не смог бы скрыть подобное массовое жертвоприношение, у него не хватило бы сил.

   — Нет. — Вер покачал головой. — Я так не думаю. Подобная мощь была в тот момент просто не нужна, тогда здесь жили только Ильсты, а их было всего двое. Они, если эту пентаграмму вообще поставили Ильсты, конечно, могли сюда заманивать кого-то, но явно это не были толпы людей. Да и несмотря на то что пентаграмма просто огромная, это сделано не ради мощности пропускаемого энергетического потока, а для его стабилизации и усиления результата.

   — Ты уверен?

   — Абсолютно. Если бы пентаграмма была предназначена для сбора большого количества энергии, она была бы горизонтальной, а она вертикальная.

   — А как вообще можно было создать подобную магическую конструкцию? Ты ведь сказал, что она охватывает весь дом, так?

   — Да, дом находится внутри пентаграммы. И это еще одна из причин, по которым я уверен, что она просто не может быть предназначена для массового воздействия. Есть два способа создать и активировать магическую пентаграмму: разместить активаторы на концах лучей и разместить их во внутренней части, там, где лучи начинаются. Если бы активаторы были на концах лучей, три из пяти должны были просто висеть в воздухе. Нет, ну теоретически такое можно было провернуть, конечно, но в этой пентаграмме наибольшая концентрация энергии именно в центре, а значит, активаторы расположены там.

   — А что могло быть активаторами? — заинтересовался Сахт.

   — Да что угодно. От ритуала и целей зависит.

   — А в самом, скажем так, мрачном случае?

   — Останки жертв, чью энергию перекачивали.

   — Тела?

   — Необязательно, достаточно кусочка кости, крови и волос. И эти жертвы, кстати, могли быть принесены и не одновременно. Маг мог сделать амулет, в который перекачивал энергию жертвы, вот как раз из кости, крови и волос, и законсервировать его. А в нужный момент разместить амулеты и активировать пентаграмму.

   — Знаешь, а ведь получается, что Оски вызвали не для этого ритуала, в чем бы ни была его цель. Активировать ваши магические конструкции наша магия не может.

   — Но с её помощью можно законсервировать энергию в амулете, — возразил Вер.

   — Ну тогда, возможно, вызвавший Оски преследовал две цели: сначала законсервировать энергию, а после активации пентаграммы стереть память обо всем, что хоть как-то могло угрожать этому магу разоблачением. Ну и поддерживать потом эффект отрицания, чтобы никто не мог получить информацию о соответствующих событиях.

   — Что приводит нас к тому, что этот человек всё-таки приносил человеческие жертвы. Но никаких упоминаний о подозрительных смертях или исчезновениях в архиве