Буду покорной. Екатерина Орлова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Клим стал моим проводником в мир запретных удовольствий. Закрыл для меня дверь в прошлое и заставил полюбить по-настоящему. Доминанта, бизнесмена, сурового, непреклонного мужчину. Но отказался принять навсегда, отпустив в свободное плавание. Только как после этого собрать себя по кусочкам, не рассказал.

ГЛАВА 1

Новый проект

   Я влетела в офис, даже не успев убрать шасси. Тормознула у турникета со скрипом каблуков о плитку. Натужно улыбнулась охраннику, пока пыталась прижать бейджик к считывающему устройству. Мне казалось, что каждый в этом огромном холле слышит мое тяжелое дыхание и грохот сердца. Наконец турникет издал приветственный писк, и прозрачные створки разъехались в стороны, пропуская меня в деловой мир нашего огромного бизнес-центра. К счастью, как раз к тому моменту, когда я подбежала к лифту, он звякнул на нижнем этаже и, выпустив всех людей из него, любезно вобрал в себя стоящую рядом со мной толпу. Я держала стакан с кофе на вытянутой руке над головами, потому что рука просто не помещалась в тесной кабинке. Ну как тесной? Обычно она вмещает в себя человек десять так, чтобы не нарушать ничье личное пространство. Но сегодня, видимо, был особенный день, раз меня постигала неудача за неудачей с самого момента пробуждения.

   Димка заставил проснуться в пять, потому что забыл напомнить мне с вечера погладить его рубашку. Вручив ему наглаженную одежду, я была поцелована в нос и отправлена досыпать. В шесть меня разбудил кот, который орал над ухом, как умалишенный, потому что мой парень забыл его покормить. Пришлось встать и накормить Борзого. Пошла снова досыпать свои положенные полчаса, но, как всегда происходит в жизни, проспала. С одним накрашенным глазом села в такси, потратив на него почти все оставшиеся свободные деньги. Докрашивалась в машине, стоя в пробке. Потом забежала в кофейню, где мне пришлось изображать приступ брадикардии, чтобы мне без очереди продали самый большой стакан кофе. Была названа пронырливой сучкой и собрала целый букет ненавидящих взглядов. А еще я чертовски сильно опаздывала на совещание, и к тому, моменту, когда моя задница дотащится до конференц-зала, я рисковала получить не самый вкусный проект, а тот, который останется. И это будет катастрофа. Я не хотела разрабатывать рекламу таблеток для потенции или подгузники для взрослых. Я хотела какой-нибудь фееричный проект, который, мать вашу, заслужила.

   Лифт звякнул на моем этаже, давая сигнал к низкому старту. На шпильках не так-то просто бежать по этажу, лавируя между людьми и здороваясь на каждом шагу. По привычке я бросила тоскливый взгляд на пустующий кабинет, который по итогам квартала получит один из менеджеров по рекламе. И я справедливо считала, что именно мою попу ждало вот то очаровательное серое кресло и шикарный вид за окном.

   Я плюхнула сумку на свой стол, рядом поставила стакан с горячим напитком и принялась стягивать плащ.

   — Подруга, ты сегодня прямо в рекордные сроки укладываешься, — произнесла из-за перегородки моя подруга Гала.

   — Иветта не искала меня?

   — Не-а, но сказала, что тот, кто опоздает на совещание, будет рекламировать детские горшки.

   — Черт, — прошипела я, подхватила кофе, блокнот, ручку и рванула к конференц-залу.

   Обычно я гораздо более пунктуальная. Но вот в самые ответственные дни меня как будто кто-то каждый раз умудряется сглазить. Если какое важное мероприятие, то я обязательно опоздаю. И не на пять минуток, что допустимо, а на все двадцать пять.

   Я вбежала в конференц-зал, прервав арт-директора на полуслове. Я даже не хотела смотреть на ехидные ухмылки своих конкурентов… гм, коллег в смысле. Знала, что я там увижу: триумф и издевательство в каждом глазе. Иветта Марковна смотрела на меня поверх своих узких кошачьих очков. Скепсис в ее взгляде не скрыла бы даже маска для сна. Потому что ему вторили поджатые губы. Непонятно, зачем такая красивая женщина портила свою внешность таким неприятным выражением лица.

   — А вот и победитель сегодняшнего дня, — произнесла она, продолжая сверлить меня взглядом, пока я усаживала свою пятую точку на свободное кресло. — Ника, объяснишься?

   — Эм-м-м… Мое опоздание спровоцировала череда событий. Сначала меня разбудили…

   Она подняла руку, пресекая продолжение.

   — Не надо. Подробности твоей личной жизни меня мало интересуют. Что ж, как и предполагалось, каждому по заслугам. Все проекты я уже раздала, остались только ты и Толик, который тоже почему-то считает, что рабочий день начинается не в девять, а гораздо позже. Но ты счастливица, Вероника. У тебя есть выбор. БДСМ-игрушки или средство от метеоризма.

   Слева и справа от меня раздались сдавленные смешки, и я почувствовала, как мои щеки загораются. Мозг, насильно переведенный в боевой режим рекламщика, быстро прокручивал варианты. В момент, когда в конференц-зал распахнулась дверь и на пороге появился Толик, я выпалила:

   — Игрушки!

   Иветта наконец улыбнулась, а потом повернулась к моему опоздавшему коллеге и елейным голосом выдала:

   — Доброе утро, Анатолий. Твоя тема — средство от метеоризма.

   — Здрасьте, — ответил запыхавшийся коллега. — Почему?

   — Потому что это приятный бонус для тех, кто не приходит на работу вовремя. Тебе стоило бы поблагодарить меня, что у тебя вообще есть хоть какой-то проект.

   — Спасибо, — буркнул Толик, устраиваясь справа от меня.

   — Так, ладно, для тех, кто на бронепоезде, — продолжила Иветта. — В смысле, для тех, кто пришел позже. Ника, БДСМ-игрушки. Сеть секс-шопов, которые хотят раскрутить эту тему максимально. У них хорошо продаются стандартные игрушки, но с этими особенными прямо затык какой-то. Если вы понимаете, о чем я. — На плоскую шутку Иветты все дружно начали смеяться, выдавливая из своей диафрагмы не совсем естественные звуки. Но нашей начальнице плевать. Ей главное реакция.

   — Но я ничего не знаю об этом, — попыталась я возразить.

   — А о метеоризме? — спросила она, изогнув идеальную бровь. — А то я могу поменять вас с Толиком местами.

   Я почувствовала жар на правой щеке. Взгляд моего коллеги, который просверливал дыру на моем лице, наверняка был полон надежды. Не, хрена с два я свяжусь с тем лекарством, которое ему досталось.

   — Не надо менять, — ответила негромко.

   — Ну и славно. Но в целом тебе повезло. Во-первых, в интернете масса интересной информации о БДСМ. Во-вторых, тебе пришлют опытные образцы, и ты сможешь испытать их на себе или на своем парне.

   — У-у-у, день перестает быть томным, — услышала я противный голос моей коллеги Наташи.

   — В третьих, тебе вызвался помочь владелец этой сети. Он в Теме уже несколько лет, так что ты будешь в надежных руках.

   — В каком смысле помочь? — спросила я и прочистила горло, потому что голос слегка охрип.

   — В том смысле, что расскажет тебе, что к чему и как он хочет подать свой товар. А ты о чем подумала? — прищурившись, спросила Иветта.

   — Я вообще не думала.

   — А вот и зря. Думать надо постоянно. Это твоя работа.

   — Толик, твоя задача…

   Когда Иветта благодушно переключилась на моего коллегу, я «отключила звук». Мозг тут же взорвался десятками картинок. Фильм про БДСМ, пару порно-роликов — тут я скривилась, все это выглядело достаточно больно — пару пьяных бесед с подругами и плетка в моем шкафу, заброшенная нами с Димой практически сразу после покупки в виду своей непригодности в нашей спальне. Подсуммировав свои мысли, я поняла, что ни черта не знала о БДСМ. И теперь мне придется провести часы, только лишь изучая предмет, чтобы построить хоть малюсенький рекламный план.

   — И по срокам, — я снова подкрутила громкость, чтобы уловить слова арт-директора. — Таня, у тебя три недели, Остап — два месяца, — Наташа — месяц. Так, дальше, — пробормотала она, глядя в свой ноутбук. — Денис, у нас долгоиграющий проект, так что будем в связке, сроков пока нет, но не затягиваем. Степа, дедлайн первого этапа через неделю. Можешь взять пару человек у Дениса, чтобы ускориться. Ден, поделишься. — Он кивнул. — Ника, месяц, дедлайн на представление первой версии проекта — неделя.

   — Всего неделя?

   Брови Иветты поползли вверх.

   — А на что ты рассчитывала? Что я дам тебе вечность? Девочка, через месяц проект должен быть уже запущен. Подключай PR-менеджеров — я сегодня сообщу им об этом проекте на совещании — пускай продумывают концепцию вирусной рекламы и соцсетей. Сегодня же назначим тебе встречу с Климом.

   — Кто это?

   — Владелец сети, я же говорила. Чем ты слушаешь? В общем, назначим встречу, и будете работать. Толик, у тебя две недели.

   — А когда спать?

   — В гробу, Анатолий! — рявкнула Иветта так, что мы все дернулись. — Если кого-то не устраивает его работа, дверь там!

   Она указала на выход, но никто не шевельнулся не то, чтобы встать, но даже почесать нос.

   — Надеюсь, я все понятно объяснила. Отдельные совещания по проектам будут назначаться по мере поступления идей. А теперь все за работу. Денис, останься, надо пройтись по этапам. Толик, через четыре дня максимум жду первые идеи. В пятницу — внимание всем! — в пятницу на одиннадцать поставьте себе в график новое общее совещание. Пройдемся по прогрессу. Материалы по новым проектам заберете у своих помощников. Хорошего дня.

   Мы встали и вышли из конференц-зала, с сочувствием глядя на PR-щиков, которые ждали своей очереди на утреннюю экзекуцию.

   — Ну что там? — спросила Гала, как только я подошла к своему столу.

   — БДСМ-игрушки, — вяло ответила я, с завистью глядя на то, как через несколько столов от меня Наташа прыгала в обнимку со своей помощницей. Сучка получила проект по брендовой одежде. Теперь эта дрянь будет щеголять по офису в модных шмотках и ездить на съемки и показы. А я буду совать себе в задницу какую-то хрень и прислушиваться к ощущениям.

   — О, так это же классно! — воскликнула Наташа.

   — Ага, не то слово, — буркнула я, плюхаясь в кресло. Как там сказала Наталья? День перестал быть томным? Знала бы я тогда, что с приходом секс-игрушек вся моя жизнь перестанет быть томной. Игрушек и Клима Романова, перевернувшего мое мироздание с ног на голову.

ГЛАВА 2

Неподходящие игры

   — Дим! — крикнула я из прихожей, как только за мной закрылась дверь. — Дима!

   — Я в кухне, — отозвался мой парень.

   Я водрузила коробку на тумбочку в коридоре, сбросила обувь, плащ и сумку повесила на вешалку.

   — Мой руки и давай ужинать.

   Я вымыла руки и зашла в кухню. Дима как раз ставил на стол тарелки с разогретым пловом. Увидев меня, он повернулся и поцеловал, как обычно делал при встрече. Мы разместились за столом.

   — Ты рано сегодня, — произнесла я перед тем, как засунуть в рот вилку с рисом.

   — Завтра в командировку на два дня. Лечу в Питер. Поэтому рано, надо собраться.

   — А что в Питере?

   — Опять тимбилдинг. Не понимаю только, почему они не делают этого здесь.

   — Не возмущайся. Это же возможность два дня заниматься всякой фигней, получая за это деньги, — с улыбкой ответила я.

   — У тебя что нового?

   — У меня новый проект.

   — Отлично, поздравляю.

   — Немного необычный, — начала издалека, чтобы с налету не шокировать парня. Всматривалась в его реакцию, но Дима спокойно поглощал ужин. Ладно, надо сообщить, ему же со мной проходить через это. — Такой… м-м-м…

   — Ник, не тяни, говори уже.

   — Я буду рекламировать игрушки для БДСМ-сессий, — выпалила практически одним словом.

   Дима завис, моргнул пару раз, а потом опустил вилку в тарелку. Сделал несколько глотков томатного сока и отставил стакан на стол.

   — Игрушки.

   — Ага.

   — Для БДСМ-сессий.

   — Да, Дим, — немного раздраженно ответила я. Мой парень обычно не такой тормоз, а сейчас как будто у него завис жесткий диск и он никак не может переварить информацию.

   — Ладно, — наконец произнес он, а потом прочистил горло. Снова взял вилку и продолжил ужинать.

   — В общем, мне нужна будет твоя помощь. — Он поднял взгляд от тарелки и посмотрел вопросительно, побуждая продолжать. — Мне дали образцы этих игрушек. Их надо испытать. Ну, чтобы я могла понять, какие ощущения от их использования. Так сказать, проникнуться продуктом, чтобы максимально эффективно рекламировать.

   Дима закашлялся, а я подскочила со своего места, чтобы постучать ему по спине. Дура ты, Ника. Кто ж сообщает такие новости во время того, как человек ест? Дима отмахнулся от меня, кивнув, чтобы я села на свое место. Сделал еще несколько глотков сока.

   — Давай закончим есть, а потом ты уже будешь посвящать меня в детали, ладно? Иначе я так и не поужинаю.

   — Да, конечно. Как скажешь.

   Мы весь вечер всячески избегали надвигающегося события. Мы с Димой никогда не использовали никаких приспособлений в нашей постели. Обычно наш секс довольно заурядный, но он нас обоих устраивал. Никаких акробатических трюков или чрезмерных эмоций. Сладко, вкусно и с маленькой щепоткой безумия. Кто-то мог бы сказать, что скучно, но для нас отлично.

   Перед сном я перенесла коробку в спальню, разложила на кровати распакованные игрушки, пока Дима был в душе, и теперь сидела пялилась на них, боясь даже брать в руки инструкции к этим орудиям пытки. Надписи на коробках подсказали, что наш арсенал пополнился флоггером, паддлом, зажимами для сосков, плетью многохвосткой, ошейником, наручниками и кляпом. Я скептически осмотрела набор, скривившись от вида зажимов. Наверняка эта хрень болючая, и вряд ли мы будем ее использовать. Когда Дима вышел из ванной, я резко подскочила, почувствовав, как горят мои щеки. Мы были вместе уже три года, и примерно настолько же давно я не испытывала такого смущения, как испытала, прикрывая своим телом хотя бы часть арсенала Испанской инквизиции, аккуратно разложенного на нежно-розовом одеяле в мелкий цветочек.

   — Эм-м-м… — протянула я, не зная, что сказать. Поэтому просто развела руки в стороны, а потом снова опустила по швам.

   Дима скептически осмотрел меня в любимой пижаме с Микки Маусом и пушистых носках. Что поделать, у меня даже в самую жару могут замерзнуть ноги. Ладно, в самую жару не могут. Обычно посреди ночи я сбрасываю носки, но спать всегда ложусь в них. Дима подошел ко мне, положил руки на талию и аккуратно отодвинул в сторону. Оценил масштабы трагедии, слегка скривившись. Надо было, наверное, создать романтическую обстановку. Музыку там включить, свечи зажечь. Но нет. Я влупила верхний свет и разложила все богатство на кровати, и теперь представшая передо мной мизансцена показалась особенно сюрреалистичной.

   Что мы представляем себе, думая о БДСМ-сессиях? Брутального Доминанта с плеткой в руках, покорную сабу с ошейником на шее. И горячие сцены, от которых сводит внутренности. Как я представляла себе нашу с Димой сессию? Для начала куча нелепых движений, мое постоянное смущение, после неловкий секс и, возможно, больница в связи с полученными травмами от игрушек. Я слегка тряхнула головой, напоминая себе, что мне во что бы то ни стало надо сделать фееричный проект, чтобы заполучить для моей драгоценной задницы то потрясающее кресло и кабинет с видом на город.

   Я решительно подошла к двери и выключила верхний свет.

   — Господи, Ник, ты могла бы предупредить, — проворчал Дима, а через мгновение комнату осветил мягкий свет прикроватной лампы.

   — Ладно, мне, наверное, надо раздеться, — выдохнула я.

   — Чувствую себя пацаном, — снова услышала я ворчание со стороны Димы, который все еще прожигал взглядом игрушки, как будто от этого они могли испариться из нашей жизни. Нет, дорогой, этими игрушками выложена моя дорога в личный кабинет. Я сдохну, но испытаю каждую на себе. Даже зажимы для сосков.

   Я быстро сбросила с себя пижаму и завалилась на кровать лицом вниз.

   — Бей! — скомандовала я. Прозвучало глухо, потому что я уперлась лицом в одеяло. Позади послышался напряженный смех Димы.

   — Вот так со старта?

   — Как-то же они возбуждаются от всего этого, — ответила я, повернувшись к нему. — Бей, Дим. А вдруг нам понравится?

   Дима окинул меня скептическим взглядом, взял в руку плеть и провел ею по своей руке.

   — Уверена?

   — Да, — выдохнула я, — начинай.

   Я вскрикнула от боли, когда плетка коснулась моей задницы.

   — О, черт, сильно, да? — спросил Дима, наклоняясь ко мне и гладя по голове.

   — Господи, что я должна испытывать? Сегодня на форуме я вычитала про сабспейс. Это, типа, состояние транса, в которое впадает саба от порки и всяких таких штук. Дим, можно меня побыстрее отправить в состояние транса, чтобы мне не было так больно?

   Он швырнул плетку на пол.

   — Ник, херня это все. Я не знаю, что надо делать, чтоб тебя в этот спейс отправить. Может, ну его на хер? Займемся сексом и ляжем спать? Завтра ж на работу.

   — Ну а как я смогу рекламировать эти девайсы, Дим? — капризно произнесла я.

   — Ну ты же не совала себе в задницу свечи от геморроя, чтобы прорекламировать их? И проект получился успешным.

   — Настолько успешным, что кабинет отдали Максу, — раздраженно буркнула я. Дотянулась до паддла и всунула его Диме в руки. — Бей, — скомандовала решительно, а сама уткнулась носом в одеяло и крепко зажмурилась.

   Я услышала шумный вздох Димы, а потом моей задницы едва коснулась кожа паддла.

   — Ничего не почувствовала, — задумчиво произнесла я.

   — Сильнее надо?

   — Да, давай сильнее. Но только аккуратно. Чтобы не было больно.

   — Ник, может разогреть тебя надо или еще чего? Что там на твоих форумах говорят?

   — Ну, типа, сабы прямо вот от этого и тащатся. Одна девушка рассказала, что достигла оргазма просто от того, что ее шлепали.

   Мы с Димой оба неуверенно хохотнули. Это нереально. Соврала, наверное.

   После получаса мучения, пробы застегнуть наручники так, чтобы не оставлять синяки, и косых взглядов на зажимы, мы сдались. Кроме ошейника ничего не смогли испробовать. От кляпа у меня началась паника, потому что мне казалось, что я задыхаюсь. Флоггер, как и остальные девайсы для шлепанья, отправился на пол. Наручники полетели следом, а зажимы мы даже пробовать не стали. Упали на кровать и укрылись одеялом.

   — Дим, — позвала я.

   — Ну?

   — Мы так и не занялись сексом.

   — Ник, час ночи. Я устал, как собака. Какой, нафиг, секс?

   — Согласна, — уныло пробормотала я. — Завтра позвоню этому Климу.

   — Какому еще Климу? — напрягся Дима.

   — Владелец секс-шопа. Иветта сказала, что он поможет разобраться с этими игрушками.

   — Как это? — хмурый Дима поднялся на локте и сверлил меня взглядом.

   — Расскажет, что к чему, чтобы я хотя бы поняла, о чем идет речь.

   — Ника, никакого секса с левыми мужиками. Даже в качестве консультации.

   Я сделала огромные глаза.

   — Ты что, Дим? Что за бред? Я же тебя люблю.

   — Ник, ты знаешь, я убью, если что-то такое случится.

   Я улыбнулась и погладила своего персонального Отелло по колючей щеке.

   — Можешь быть уверен во мне.

   Он кивнул.

   — Давай спать.

ГЛАВА 3

Знакомство

   Я уронила голову на сложенные на столе руки и застонала.

   — Ну что опять? — спросила Гала.

   — У меня уже глаза на лоб лезут, — пробубнила деревянной столешнице. — Сабспейс, сабдроп, флоггеры, анальные пробки и зажимы для сосков.

   Рядом со мной послышался негромкий смех.

   — Делишься своими сексуальными фантазиями, Ника?

   Я подняла голову и уставилась на Остапа.

   — Делюсь реальностью, Остап. Хотел чего?

   — Не-а, мимо проходил, знакомые слова услышал.

   — Буквы, Остап. Вряд ли речь шла о словах. Набор букв. Или ты латентный Доминант.

   — Могу подкинуть пару ссылок на интересные фильмы, — подмигнув, ответил он.

   — Лиманский, тащи свою задницу, куда тащил, — грубо ответила ему Гала.

   Остап показал ей язык и продолжил свой путь, а я оперлась подбородком в раскрытые ладони и уставилась на подругу, нависающую над перегородкой.

   — Я иногда завидую тебе, что ты специалист по соцсетям, Галка.

   — Не завидуй. Там слишком много дерьма, подруга. Иветта ж, вроде, обещала, что ты проконсультируешься с владельцем сети. Почему не срослось?

   — Срослось, — уныло пробормотала я. — Вечером пригласил меня в какой-то клуб. Днем он, видите ли, занят.

   — Ну и все. Чего ты ноешь? Пойдешь в клуб, он тебе из первых рук все подаст на блюдечке. Заодно узнаешь тонкости его требований. Я так поняла, в ТЗ он не дал особых инструкций?

   Я покачала ладонью в воздухе.

   — Сэм-восэм, — ответила, слегка скривившись.

   — Из пятидесяти?

   — Ага, оттенков серого, — отозвалась я, и мы разразились хохотом, привлекая внимание окружающих, в том числе Иветты, которая нависала над Деном.

   — Работы мало, Вероника? — строго спросила она, приближаясь к моему столу.

   — Почему же мало? — спохватившись, ответила я. — Мы тут с Галой как раз обсуждаем мой проект.

   Она окинула нас обеих взглядом прищуренных глаз.

   — Ну-ну. В пятницу буду ждать наброски проекта. — Она ткнула в мою сторону пальцем с длиннющими стилетами, и вернулась к столу Дена, а мы с Галой снова погрузились в работу.

   Вечером я стояла возле какой-то подозрительной подворотни, где мне назначил встречу этот Клим. Я еще не видела его и не слышала, мы только переписывались. Я вздрогнула от звука мотоцикла слева от меня. Ощущение было такое, что он несется в мою сторону, и сейчас я погибну под небольшими колесами машины смерти. Оглянувшись, я сразу забрала назад свои слова про небольшие колеса. Мотоцикл был большим, черным и выглядел мощно. Широкие колеса, глянцевые поверхности. В свете ярких фонарей выглядело эффектно. На нем сидел крупный мужчина, одетый в черную кожаную куртку. Голову скрывал такого же цвета шлем. Я отпрыгнула в сторону, но он затормозил прямо перед моими ногами, сантиметрах в двадцати. Потом откатился немного правее, и наконец урчащий звук стих. Хотя я была бы не прочь послушать еще. Не люблю мотоциклы, но вот звуки, которые издают такие вот внушительные модели, — это можно слушать как музыку.

   Я отвернулась, чтобы не смущать водителя мотоцикла своим пристальным вниманием. Сейчас он куда-то свалит, тогда-то я и рассмотрю его двухколесного друга. Но водитель не торопился уходить. Спокойно слез с байка, снял шлем и поправил длинную челку. Я то и дело бросала взгляды в сторону мужчины. Наверное, больше опасаясь, что мне причинят вред, чем была заинтересована в этом парне. Он сделал пару шагов в мою сторону.

   — Вероника? — позвал он, и я снова дернулась. Господи, район такой, что ноги никак не перестанут трястись, а тут еще и этот со своим грубым голосом. Как будто немного еще и осипшим. И тут меня посетила догадка.

   — Клим?

   Я повернулась к нему лицом. В полумраке было видно плохо, но мужчина, казалось, не нес в себе угрозы. Старше меня лет на пять, бородатый. Немного иначе я представляла себе успешного бизнесмена. Он кивнул.

   — Клим, — подтвердил мою догадку и нахмурился. — Ты на чем приехала?

   Он осмотрелся по сторонам и снова вернул ко мне свой взгляд. Я не видела нормально его глаз, но всем телом чувствовала давление от того, как пристально он меня рассматривал. Было в нем нечто мрачное, тяжелое, давящее. Но при этом… не знаю. Я почему-то совсем его не боялась. Наверное, потому что ожидала встретить респектабельного, успешного мужика лет сорока. А передо мной предстал мужчина гораздо моложе, еще и так неформально одетый. В смысле, нормально одетый, без костюма и все такое.

   — На метро, — ответила я.

   Он слегка склонил голову набок и нахмурился сильнее.

   — Больше не приезжай сюда заранее и на метро. Если нет своей машины, вызови такси. И лучше опоздай на пять минут, чем стоять здесь в одиночестве. Тебе повезло, что ничего не случилось.

   Ох, зря ты мне сказал про опоздание. Это как дать индульгенцию на совершение греха. Я ведь не опоздаю на пять, я опоздаю… Погоди-ка, что там было про следующий раз?

   — Я думала, это наша единственная встреча.

   Клим подошел ближе. Теперь я могла получше рассмотреть его лицо. Ухоженная борода, пронзительный взгляд, чувственные губы. Красивый мужчина, что говорить.

   — Посмотрим, насколько быстро ты усвоишь материал. А там, гляди, втянешься, и будет у нас новая сабочка. А то и рабыня.

   — Рабыня? — непонимающе проблеяла я.

   Клим кивнул и улыбнулся только уголком губ.

   — Рабыня, Вероника. Насколько подробно ты ознакомилась с Темой?

   — Ну, я читала…

   — Небось про игрушки да порку, угадал?

   — Да.

   Я теперь смотрела на него завороженно. Клим как будто читал мои мысли. Даже не могу сказать, понравилось ли мне это. Но должна признать, данный факт стал чем-то очень новым для меня. После того, как Димке напрямую приходилось по сто раз озвучивать мои желания и просьбы, общение с мужчиной, который читает тебя, показалось явлением с другой планеты. Это, наверное, приобретенный навык. Может, он хороший психолог. Или маг какой-нибудь. Я ж не знала о нем ничего, кроме того, что он — владелец сети секс-шопов и ездит на мотоцикле. И голос. Грубый, но, надо признать, приятный.

   Клим расстегнул куртку. Под ней оказалась черная футболка, а на шее висели несколько цепочек, переплетенных со сдержанными бусами с мелкими бусинами. Как елка, ей-Богу. На руках у него также несколько колец. Джек-воробей, не меньше, весь в цацках. Никогда не понимала такого и считала, что максимум украшений для мужчины — это обручальное кольцо. Ну, еще с натяжкой можно было бы принять крестик на цепочке, если парень верующий. Но вот это все — перебор. Еще и тоннели в ушах и маленькое колечко в носу. Владелец крупного бизнеса? Пф-ф-ф. Пижон просто какой-то. Но ладно, мне нужно было решить проблему, а Клим мог стать моим помощником в этом.

   Он повесил шлем на руль и повернулся ко мне, скрестив руки на груди.

   — Слушай внимательно, — внезапно серьезно произнес Клим. — Мы сейчас войдем в клуб. Ты не отходишь от меня ни на шаг. Если нужно в туалет или еще какая фигня, сначала сообщаешь мне, и тебя провожаю либо я, либо кто-то из саб, кого я попрошу. Если ты пока не готова носить мой ошейник.

   — Пока? Ошейник? — тупо переспросила я, а потом нервно хохотнула. — Я в принципе не готова и не буду готова носить ошейник. Ни ваш, ни чей-либо другой.

   — Это все сложности с терминологией, крошка, — с улыбкой сказал он. Красивой, надо сказать, улыбкой. — Рано или поздно твоя очаровательная попка захочет замуж. Обручальное кольцо — это тоже ошейник, который, к слову, ты наденешь на себя добровольно. Только не на шею, а на палец. Но ты точно так же будешь подчинена своему мужу, и точно так же будешь выполнять все его желания.

   — Брак — это равноправные отношения, — парировала я, а Клим снова усмехнулся.

   — Распространенное заблуждение. Но мы с тобой как-нибудь обсудим это, когда ты уже будешь готова сидеть у моих ног и внимательно слушать.

   — Вы так уверены, что это когда-нибудь случится?

   — На сто процентов, Вероника. Так и будет. И ты сама этого захочешь.

   — А вам не кажется, что как-то неправильно мне «тыкать», когда я называю вас на «вы»?

   О, меня, кажется, понесло. Приходилось напоминать себе, что это клиент, в помощи которого я нуждалась, и мой гонор должен был немного поостыть.

   — Тыкать в девушку — это природная потребность мужчины, моя сладкая, — произнес заносчивый нахал, а потом схватил меня за руку и повел в подворотню.

   — Здесь нет никакого клуба.

   — Попривыкали к неону и очереди к красной бархатной веревке, — буркнул Клим, утягивая меня глубже в темное пространство. — Еще раз повторю: не отходишь от меня ни на шаг. На входе подписываешь соглашение о неразглашении. Все, что увидишь в клубе, должно вдохновить тебя, но это информация не для посторонних. Поэтому вошла, набралась впечатлений, вышла и забыла, оставив себе только приятное послевкусие. Поняла? Не слышу ответ, — строго повторил он таким тоном, от которого по руке разбежались мурашки. Ровно от того места, где мою ладонь крепко сжимала горячая рука Клима. Ох, это такое новое для меня ощущение. Но приятное. От него покалывает где-то там, внизу живота. Странно, но на самом деле приятно.

   — Поняла, — ответила негромко, только сейчас улавливая, как изменился тон голоса Клима.

   — Ну и отлично, — снова сказал он обычным голосом. — Идем.

ГЛАВА 4

Новый мир

   — Никаких сессий сегодня, никакого хардкора, — просвещал он меня, провожая по довольно темному коридору, как только мы миновали охранника. — Сегодня я хочу, чтобы ты прониклась философией Темы.

   — А записывать можно?

   Клим обернулся с усмешкой на лице.

   — Разве что в голове.

   Мы остановились перед тяжелыми бархатными шторами. За ними играла музыка, были слышны голоса. Никогда бы не подумала, что за невзрачной металлической дверью мог скрываться клуб для извращенцев. Ну ладно, Ника, соберись. Будем штурмовать тонкости БДСМ-культуры.

   — Все, что ты увидишь, может тебя шокировать. Постарайся просто не демонстрировать свои чувства окружающим.

   — Вы покажете мне, как используют игрушки?

   — А ты разве не попробовала? Насколько я знаю, моя помощница отправила тебе пробные экземпляры.

   Даже в полумраке коридора я видела его заинтересованный взгляд. И он все еще держал меня за руку зачем-то. Странный он, Клим этот. Странный, немного пугающий и жутко интересный.

   — Мне не понравилось.

   Он склонил голову набок.

   — Сама пробовала?

   — Со своим парнем, — ответила я, задрав подбородок, чтобы сразу поставить между нами заслон. Как-то уж слишком заинтересованно он пялился.

   — С парнем, — глухо повторил он и, вместо того, чтобы отпустить мою руку, сжал ее сильнее. — Ну пойдем.

   Одной рукой он отодвинул штору, пропуская меня вперед. Перед нами оказалась дверь из темного дерева. Клим трижды постучал в нее, и та открылась.

   — Мастер, — поприветствовал его еще один охранник, слегка поклонившись.

   — Добрый вечер, — спокойно отозвался Клим.

   — Здравствуйте, — пискнула я, уже успев окинуть взглядом помещение.

   Клуб был довольно просторным. Вопреки моим представлениям о таком месте, никто не был распят посередине зала. Здесь даже не было никакой сцены или чего-то подобного. По периметру разбросаны диванчики, рядом с ними стояли столики. Слева — длинная барная стойка, за которой суетились несколько барменов. В целом очень похоже на обычный клуб, но без танцпола и диджея. Только вот люди… точнее, девушки. Многие из них ходили в ошейниках, кто-то топлес, как и несколько парней. Я, наверное, ожидала какого-то разврата, не знаю, секса на этих самых диванчиках, но ничего такого не было. Я бросила вопросительный взгляд на Клима, но тот оставался невозмутим и ничего для меня не прояснял. Разве мы пришли сюда не за этим?

   Клим вел нас вглубь помещения, по дороге здороваясь с какими-то людьми. Они с интересом рассматривали меня и приветствовали в ответ на моей скромное «Здравствуйте». Некоторые качали головой. Ну конечно, я здесь была самая одетая из девушек. В джинсах и рубашке. Если бы они еще увидели мой плащ, который я оставила в коридоре в гардеробной, вообще приняли бы меня, как минимум, за шпионку в стане врага.

   Наконец мы дошли до дальнего столика, который располагался на небольшом постаменте рядом с еще тремя такими же. Клим любезно пропустил меня вперед и помог разместиться. Остальные столики стояли ниже уровня дивана, так что, даже присев, я могла спокойно рассматривать окружающую обстановку.

   — Что будешь пить? — спросил Клим, слегка наклонившись ко мне и обдавая запахом какого-то головокружительного парфюма. Так пахнут богачи, да?

   — Воду, — ответила я, и он снова улыбнулся.

   — Это вряд ли. Тебе надо расслабиться. Бокал шампанского подойдет?

   — Вам лучше не иметь дела со мной выпившей, — угрожающе произнесла я, и он покачал головой.

   — Буйная?

   — Неадекватная.

   — Вот и отлично, — сделал он странный вывод и подозвал официанта жестом.

   Заказав для меня шампанское, а для себя сок, Клим откинулся на спинку дивана и потянул меня туда же за плечо. Как только мы оказались рядом, он начал кивать по сторонам и рассказывать.

   — Это Доминанты и Доминатрикс. Их можно легко рассмотреть в толпе. Они отличаются уверенным поведением и тем, что за ними, как привязанные, ходят их сабмиссивы.

   — Ты Доминант? — спросила я, посмотрев на мужественный профиль Клима. Он кивнул.

   — Да.

   — БДСМ — это же больно.

   — БДСМ, Ника, это не о боли. Вопреки распространенному мнению, это даже не о сексе. Ты вообще знаешь, как расшифровывается эта аббревиатура?

   — Что-то о садо-мазо, — уверенно произнесла я.

   — В том числе. На самом деле в четырех буквах заключены шесть слов.

   — Правда? Как это возможно?

   — БД — Бондаж и Дисциплина, ДС — Доминант и Сабмиссив, СМ — Садизм и Мазохизм.

   — А как насчет принципа добровольности?

   Клим склонил голову, внимательно рассматривая меня.

   — Ты сделала домашнее задание.

   — Да. Потому что я же должна рекламировать товары вашего магазина.

   — Расскажи, что знаешь.

   — Ну, то что, Доминанты берут на себя ответственность за безопасность и здоровье своих саб. Что обязательным условием является добровольное участие всех людей, которые на это подписываются. — Он кивал на каждое мое утверждение, и мой синдром отличницы наполнял все клетки моего тела, давая мне справедливое чувство собственной состоятельности. — Про игрушки еще всякие читала. Шибари.

   Его брови слегка подскочили вверх.

   — Даже так? Спасибо, — поблагодарил он официанта, поставившего перед нами напитки, а потом его внимание снова вернулось ко мне. — Что еще?

   — Про сессии немного почитала, про виды отношений между Домом и сабой.

   — Отлично. Значит, большую часть ты должна понимать. Вернемся к залу. Саба может как сидеть возле своего Мастера, так и у его ног. Все зависит от его желания. Если речь идет о рабыне… — он перевел взгляд на небольшую компанию, сидящую в паре столиков от нас. Мужчины с женщинами сидели на диванах и что-то весело обсуждали, пока рядом с диваном на коленях сидела девушка, положив голову на колени одного из мужчин. Он рассеянно поглаживал ее по голове, как любимую собачонку. Периодически он подносил к ее рту виноградинку, и девушка, довольно щурясь, съедала ягоду, после этого целовала пальцы своего Дома. Я скривилась при виде этой картины. — Рабыня всегда у ног Хозяина. Только с его разрешения она может пересесть на диван или к нему на колени, что случается чаще.

   — Почему она ни на кого не смотрит?

   — Потому что Хозяин не позволил.

   — В смысле, она делает вообще все с его разрешения? — спросила я шокировано, уставившись на необычную пару.

   — Если речь идет о тотальном контроле, то она даже в туалет ходит по его приказу.

   — Господи, какой уважающий себя человек подвергнет себя такому?

   Я чувствовала тяжелый взгляд Клима на своем лице, но у меня не было сил повернуться к нему. Я, не отрываясь, смотрела на девушку. Самым странным было то, что она выглядела умиротворенной и счастливой.

   — Кажется, она довольна своей участью, — промямлила я, проглатывая пол бокала шампанского разом.

   — Счастлива. И это не участь, а ее выбор. Какой бы контракт не заключался между Хозяином и его рабыней, он может быть расторгнут в любой момент каждой из сторон. Принцип добровольности, помнишь?

   — То есть, если сейчас он сделает что-то не так, она может встать и уйти?

   — Может, — подтвердил Клим. — Она — свободный человек.

   — Который добровольно посадил себя в клетку, — закончила я предложение за него.

   — Ты тоже в будущем сделаешь это. Не важно, в роли сабы, рабыни или жены. Это будет твой выбор, и, надеюсь, ты будешь им довольна.

   Я смотрела на окружающих с тихим ужасом, но и жутко увлеченно, потому что ну когда еще я могла попасть в такое общество и увидеть то, что скрывают за неприметными железными дверями?

   — А теперь давай обсудим игрушки. Готов ответить на любые вопросы.

   — Даже на провокационные?

   — Особенно на провокационные.

ГЛАВА 5

Предложение, от которого невозможно отказаться

   — Ладно, провокационные вопросы оставим журналистам, — с улыбкой сказала я. Почувствовала, как мои щеки покрываются румянцем, потому что Клим повернулся ко мне вполоборота и теперь внимательно изучал меня в ожидании вопроса. — Я… даже не знаю, что спросить.

   Я слегка пожала плечами и разочарованно поджала губы.

   — Тогда позволь я начну. Что именно у вас с твоим парнем не получилось?

   — Если быть откровенной, то ничего, — пробубнила я.

   — Прости, не расслышал. Давай договоримся, что ты отвечаешь на мои вопросы четко и достаточно громко, чтобы я услышал.

   — Хорошо, — выдохнула я, сбитая с толку тем, как он произнес эту вроде бы просьбу, но таким тоном, словно отдавал приказ. Мягко так, без давления и резкости, но все же я прочувствовала вес каждой буквы.

   — Повтори то, что пробубнила себе под нос.

   — Ничего не получилось, — повторила громче, и все мое лицо вспыхнуло огнем.

   — Ты имеешь в виду, что не возбудилась?

   Клим слегка склонил голову набок, ловя мой ускользающий взгляд, который я попыталась отвести, и захватывая его в плен своих кристально голубых глаз. Как я могла раньше не заметить их цвет?

   — Я имею в виду, что вообще ничего не почувствовала.

   — Если я попрошу описать процесс, ты это сделаешь?

   Я посмотрела на него с сомнением. Была ли я готова впустить в нашу спальню стороннего наблюдателя? Да еще и того, кто будет по косточкам разбирать нашу с Димой интимную жизнь? Внезапно свет в зале приглушился, и все разговоры стихли.

   — Добрый вечер, дамы и господа! — послышалось слева от нас, и я перевела взгляд туда, откуда звучал голос. Я могла поклясться, что этой сцены там не было, когда мы пришли. — Сегодня для нас свое искусство покажет Мастер шибари Денис. Ассистировать ему будет его Нижняя Татьяна.

   В зале раздались аплодисменты. Я с недоумением посмотрела на Клима, который абсолютно спокойно наблюдал за происходящим на сцене.

   — Вы разве не сказали, что сегодня не будет никаких представлений?

   — Я сказал, что не будет хардкора. Шибари — это мастерство эстетического веревочного бандажа.

   — Я знаю, говорила же, что читала о нем, — нетерпеливо перебила я, заслужив тяжелый взгляд с нахмуренными бровями. Пару секунд Клим прожигал меня им, а мне хотелось вжать голову так, чтобы из-за плеч выступали только глаза. Потом выражение его лица сменилось снова на спокойное, и он повернулся к сцене.

   — Раз знаешь, тогда просто насладись зрелищем.

   Я не знала, радоваться ли мне или грустить по поводу того, что наша беседа прервалась этим представлением. Потому что я еще не была до конца уверена, что готова быть откровенна с этим мужчиной. С другой стороны, мне хотелось, чтобы он, посмотрев на нашу с Димой ситуацию практически профессиональным взглядом, сказал, что мы сделали не так. Мне это нужно было, чтобы я могла продолжить изучать те игрушки, которые мы забраковали. Я не испытывала желания к этому, не была захвачена идеей подчинения и все такое, просто привыкла выполнять свою работу на отлично. А для этого — Иветта права — стоило погрузиться в Тему хотя бы немного.

   Мы молча смотрели представление. В некоторые моменты мне хотелось схватить нож и побежать на сцену, чтобы разрезать веревки и вызволить девушку. Мне казалось, что веревки слишком сильно перетягивают ее конечности. А когда она оказалась подвешенной в воздухе, и ее грудь покраснела от прилива крови, я реально была готова вскочить со своего места. Все действо длилось примерно сорок минут, потому что Мастер на сцене все делал медленно, как на мастер-классе. И я, наверное, была единственным человеком в зале, кому зрелище доставляло дискомфорт. Потому что остальные гости клуба спокойно обсуждали происходящее и одобрительно кивали. Клим все это время спокойно потягивал свой сок, не сводя взгляда с распятой над сценой девушки.

   Когда пальцы Мастера легонько коснулись сосков девушки, она негромко простонала. Он не бил ее, не сжимал. Просто проводил пальцами по напряженным горошинкам, а она закатывала глаза от удовольствия, и ее грудь все чаще вздымалась.

   — Она уже у самого края, — шепнул мне на ухо Клим, и я вздрогнула. Посмотрела на него, а он кивнул в сторону сцены. — Смотри туда.

   И он был прав. Девушка стонала все громче от простых поглаживаний сосков. Как такое вообще возможно в принципе?

   — Когда он передавил ее грудь, к молочным железам прилила кровь, сделав кожу и соски особенно чувствительными, — прояснил Клим, словно читая мои мысленные вопросы. — Мало того, что ей доставляет удовольствие само действо — психологической воздействие — так еще и физические довольно грубые прикосновения. Теперь он просто поглаживает ее соски, и она ощущает эти прикосновения острее, потому что ее чувствительность усилилась в разы. Она действительно сейчас каждое прикосновение чувствует как ожог. Приятный и острый, который проносится по всему ее телу, выстреливая прямиком в пах.

   От его слов, тона голоса и того, как дыхание у моего уха колыхало тонкие пряди не до конца собранных волос, у меня начала кружиться голова и пересохло в горле. Я смотрела на девушку, но как будто сама ощущала пальцы на своих сосках. Как будто это у меня между ног остро простреливало удовольствие, словно это я там висела на веревках и тряслась в ожидании пика. Мастер наклонился к уху девушки и что-то прошептал ей, а потом еще раз коснулся сосков, но теперь легонько сжал их, и зал прорезал хриплый стон. Девушка забилась на веревках и крепко зажмурила глаза. Мастер выпрямился и с довольным лицом погладил ее по голове. Зал начал аплодировать.

   Я продолжала в шоке пялиться на сцену даже тогда, когда двое мужчин спустили веревки и Мастер унес девушку на руках куда-то в темноту. Я никак не могла прийти в себя от увиденного. Разве так можно было? Я чувствовала, что вспотела, что мое дыхание сбилось и теперь вырывалось из меня рывками.

   — Он мог бы вообще ее не касаться, и она достигла бы оргазма, — сказал Клим.

   Я посмотрела на него расфокусированным взглядом. Он улыбался со знанием дела. Такой самоуверенной улыбкой, что в другой ситуации ее хотелось бы смазать с его лица, как минимум, пощечиной. Но я была в такой растерянности, что никак не могла собрать себя воедино.

   — Это невозможно, — пробормотала я, но он услышал.

   — Я могу довести тебя до оргазма тем же набором игрушек, который передала моя помощница, при этом не касаясь явных эрогенных зон. Ты можешь даже остаться в белье.

   Из меня вырвался глупый смешок неверия.

   — Это вряд ли. Тем более, в набор входили зажимы, а их я никогда не позволю использовать на себе.

   — Мне будет достаточно паддла и плетки-многохвостки.

    Я с сомнением посмотрела на Клима, ожидая, что вот сейчас он рассмеется и скажет, что пошутил, и на самом деле то, что он предложил, нереально. Но он смотрел на меня с абсолютно серьезным лицом.

   — Я подарю тебе оргазм, Ника, без всяких обязательств. Более того, твой парень может прийти посмотреть на это.

   — Он в командировке, — зачем-то ляпнула я, только потом осознав, что этими словами фактически дала согласие.

   Клим улыбнулся.

   — Тогда решено. Чтобы тебя не смущать, мы сделаем это в приватной комнате. Завтра я отвезу тебя в другой клуб, где нам никто не будет мешать.

   — Я еще не согласилась.

   — Согласилась, — уверенно сказал он и, забрав из моей руки бокал с недопитым шампанским, поставил его на столик. — Поехали, я отвезу тебя домой.

ГЛАВА 6

С ветерком

   Когда мы вышли на улицу, Клим потащил меня за руку к своему железному коню. С легкостью перекинул ногу через мотоцикл и уселся на него, повернувшись лицом ко мне. Протянул мне шлем. А я встала, как вкопанная, буквально застыла на месте. Ну не готова я садиться на эту машину смерти.

   — Я вызову такси, — проблеяла, хотя и сама понимала, что потащусь к метро. Денег впритык.

   Клим схватил меня за рукав и подтянул ближе к себе.

   — Ты поедешь со мной. Обещаю доставить в целости и сохранности. Боишься мотоциклов?

   — Я вас совсем не знаю.

   — Знаешь, только для этого тебе нужно внимательнее смотреть и слушать. Я не такой сложный, как может показаться на первый взгляд. И первое, что ты должна была понять обо мне, — это то, что со мной не спорят.

   — Никто?

   Он легонько качнул головой. Я склонила свою набок и прищурилась.

   — Так уж и никто.

   — Ну разве что родители, но у них особое положение в моей жизни.

   — Когда вы вступите в нормальные отношения, ваша девушка, а потом и жена будет с вами спорить.

   — Вопрос в том, хочу ли я вступать в отношения, которые ты называешь нормальными, — ответил он, подтягивая меня еще немного ближе, а потом надевая мне на голову шлем.

   Я сделала робкую попытку отодвинуться, но Клим, сжав губы, подтянул меня теперь уже за шлем, и принялся его застегивать.

   — Ты поедешь со мной на мотоцикле. Вариантов два. Первый. Ты садишься на него добровольно, и я обещаю, что ты доедешь с комфортом. Второй. Мы возвращаемся в клуб, и я прошу моего друга Мастера Дениса испытать на тебе искусство шибари без логического оргазма в конце. Я просто закину тебя связанную поперек моих коленей и отвезу домой.

   — Это насильное ограничение воли человека.

   Теперь уже он склонил голову набок. На его лице играла улыбка и выражение было такое, словно он хотел сказать: «Испытай меня».

   — Садись, Ника. Есть два правила. Можешь не кричать и не пытаться говорить мне что-то, вряд ли я тебя услышу. Но можешь попытаться, если возникнет острая необходимость. Второе. Ты прижимаешься ко мне максимально, обнимаешь за талию и не корчишь из себя героиню или недоступную институтку. Безопасность превыше всего. На каждом повороте, если наклоняюсь я, ты наклоняешься вместе со мной. Представь себе, что наши тела слеплены. Уловила?

   — Да, Мастер, — язвительно ответила я, закатывая глаза. Клим усмехнулся.

   — Да, паддл точно лишним не будет, — произнес он, но в шлеме я слышала его приглушенно. Может, он и что другое сказал, но я этого уже не узнаю. — Куда ехать?

   Я устроилась за спиной Клима и назвала адрес. Не так близко, судя по всему, я села, потому что он подхватил меня за колени и резко дернул к себе так, что я буквально впечаталась в его спину. Поймал мои руки и обвил их вокруг своей талии, позволяя прикасаться к твердому животу. Я старалась, чтобы мои ладони не облизывали его кубики, старалась держать их на расстоянии, несмотря на то, что внутри Клима, судя по всему, был встроен магнит для моих шаловливых пальцев.

   Мы выехали со двора на широкую дорогу. Ночью, понятное дело, движение в городе немного меньше, а потому на полупустой дороге Клим начал разгоняться. Потом, видимо, вспомнив, что он не один на мотоцикле, немного сбавил скорость. В какой-то момент он положил руку на мои ладони и придавил их к своему животу. Мне хотелось поерзать и отодвинуться от него. Нет, не потому что неприятно было его касаться. Наоборот, было слишком приятно, и это настораживало. Мне приходилось усилием воли напоминать себе, что у меня есть Дима, и вообще-то я люблю его.

   Мы остановились на светофоре, и я медленно попыталась вытащить свои ладони из хватки Клима, но он прижал сильнее.

   — Держись, — донеслось до меня приглушенно.

   Клим снова переложил руку на руль и, когда мы тронулись с места, я убрала руки назад. Ну я же видела, как иногда люди ездят, держась за багажник. Только вот на этом мотоцикле он оказался очень неудобно расположен, поэтому я просто уперлась ладонями в сиденье позади себя. Клим тут же включил поворотник и съехал на обочину. Остановился, протянул назад руки и резко дернул меня на себя, сцепляя мои руки на своем животе.

   — Еще раз уберешь — выпорю, — рявкнул он. Когда Клим убедился, что я даже без его руки держу пальцы сцепленными на его животе, медленно отъехал от бордюра и повез дальше.

   Всю дорогу до дома я пыталась сражаться со своими чувствами. Ветер, который, вероятно, бил в лицо, даже через визор доносил до меня головокружительный запах Клима смешанного с запахом его кожаной куртки. Мысли путались, потому что я все время думала не о том мужчине. Следуя принципу, что самой себе врать, по меньшей мере, бесполезно, я наконец признала, что Клим привлекал меня. Интриговал и впервые заставил меня задуматься, каково будет провести ночь с другим мужчиной?

   Я-то кроме Димы никого и не знала. Он стал моим первым и, судя по его серьезным намерениям в отношении меня, должен был стать и последним. И я никогда не сомневалась в своем выборе. Дима сказал, что так много работает, потому что зарабатывает нам на свадьбу. Заверил меня, что как только денег на это хватит, он тут же сделает мне предложение. И я ни на секунду не сомневалась ни в нем, ни в нашей паре. И сейчас, сидя на мотоцикле и прижимаясь грудью к чужому мужчине, я все еще была уверена в нас с Димой, но иррациональное желание посмотреть, что же там, за забором нашей семейной жизни скрывается, точило меня все сильнее.

   Клим остановился у подъезда, а я так и осталась сидеть, прилепленная к его телу, потому что последние километры он преодолевал на достаточно высокой скорости. Мне было невероятно страшно, но в то же время я испытывала чувство необъяснимой эйфории. Как будто в меня вдохнули немного свободы, и от нее закружилась голова. Неправильное чувство, потому что это было не обо мне. Я всегда поступала по совести, так, как считала правильным. А тут на мгновение меня посетило желание бросить все и умчаться в ночь с этим непредсказуемым и совсем незнакомым для меня мужчиной.

   Я почувствовала, как пальцев коснулась горячая ладонь Клима, и тут же одернула свои руки. Расстегнула шлем и передала его Климу. Он повесил его на руль. Я начала подниматься с сиденья, и Клим поддержал меня за руку, потому что я пошатнулась.

   — Тихонько, не торопись. Если ты раньше не ездила на мотоцикле, между ног может вибрировать немного и побаливать первое время. Не переживай, это пройдет. Как себя чувствуешь? — спросил он, когда я встала сбоку от мотоцикла.

   — Нормально. Спасибо, что довез.

   — В следующий раз будет легче.

   — Следующего раза не будет, — похоже, этой фразой я пыталась убедить скорее себя, чем Клима.

   Он слегка нахмурился.

   — Завтра я заеду за тобой в девять вечера.

   — Меня здесь не будет.

   — Не вынуждай меня идти на крайние меры.

   — Глядя на вас, я понимаю, что вряд ли захочу знать, о каких крайних мерах речь, правда?

   Клим кивнул.

   — Завтра в девять.

   — Я должна дать вам свой номер?

   — Он у меня есть, — спокойно ответил Клим, подкуривая сигарету. — Поднимешься — отпишись, что ты дома.

   — Вы собираетесь здесь ждать?

   — Я уже жду, Ника. Доброй ночи.

   — Доброй, — промямлила я и пошла к подъезду.

   Клим выбивал меня из колеи. Даже когда мы с Димкой просто встречались, он никогда не ждал, пока я поднимусь в квартиру, а сразу уезжал. Черт, ну вот какого черта я сравниваю этих двух мужчин? Злая на саму себя, я ворвалась в квартиру и, запершись, сразу начала стаскивать обувь и плащ. Телефон пиликнул входящим сообщением.

   «Я все еще жду смс»

   Я зарычала, но дала ответ:

   «Я дома»

   И тут же услышала рев мотора мотоцикла в своем дворе.

ГЛАВА 7

Клим

   Свежая кровь

   Я сидел у подъезда девочки и ждал. Отправил сообщение четыре минуты назад. Сколько примерно надо времени, чтобы спуститься с шестого этажа? Я готов был дать ей маскимум минут пятнадцать, а потом идти за ней. На кой хрен мне все это сдалось, не понятно. Но по какой-то причине я отменил на этот вечер все свои планы, чтобы показать Веронике увлекательный мир БДСМ. Я прикрывался тем, что моему бизнесу требуется хорошая реклама. Даже связи в Теме не давали той прибыли, которую я ожидал, поэтому и пошел на переговоры с Иветтой. И теперь я собирался провести сессию для совершенно неопытной девочки, причем решил начать не с установления доверия и показов сессий других Домов, а сразу забросить ее в самую гущу событий. С высоты своего опыта в Теме я бы сказал, что неправ. И даже отговаривал бы другого Дома от такого поступка. Но было что-то эдакое в Веронике, что заставляло меня поступаться принципами и планами, чего я никогда не делал. Что-то, что манило к ней, как магнит. И я не собирался отказываться от своего удовольствия попробовать эту девочку.

   Ровно через четырнадцать минут она выпорхнула из подъезда, и я залип. Окурок сам выпал из пальцев, пока я рассматривал Веронику. Она выглядела… потрясающе. Короткая замшевая куртка, под которой скрывался топ с глубоким вырезом, а над ним черным кружевным треугольником выглядывало украшение ее бюстгальтера. На ногах джинсы в обтяжку, волосы распущенны. Она подошла к мотоциклу, наслаждаясь произведенным эффектом. Ника закусила аппетитную губку, чтобы не улыбаться своему триумфу, но я умею читать людей, и ее тоже прочитал. Она специально так оделась, чтобы… нет, не меня подразнить — себя. Она так оделась, чтобы чувствовать себя уверенно в красивом нижнем белье. Чтобы не трястись, как липка, когда будет раздеваться перед суровым бородатым дядькой. Вкусненькая. Наверняка. И вместо того, чтобы протянуть ей запасной шлем, мне хотелось схватить ее за затылок, рывком подвинуть к себе и впиться в нежные губы жадным поцелуем. Ох, девочка, ты дразнишь зверя…

   — Добрый вечер, — поздоровалась она, принимая из моих рук шлем.

   — Добрый, — я окинул ее нарочито внимательным взглядом. Пора было начинать сессию. — Хорошо выглядишь.

   — Спасибо, — ответила она тише, а ее щеки покрылись румянцем.

   Вопреки распространенному заблуждению, сессия начинается не тогда, когда саба опускается на колени, а Дом берет в руки стек или плетку. Это не так. Сессия начинается задолго до этого. На стадии установления доверия. На стадии подогрева фантазии. Когда саба максимально открыта для продолжения. А открыта она как раз до начала основного действа. Потом она уже просто наслаждается. Но момент, когда между Домом и сабой устанавливается доверие, — самый важный. В такой момент Дом понимает, что она готова. И мне предстояло установить это доверие с Никой, пока еще пугливой и очень осторожной.

   Я протянул ей руку, чтобы помочь забраться на мотоцикл. Как и накануне, мне пришлось подхватить ее под колени и подтянуть ближе к своему телу. Но в этот раз, как только ее тело впечаталось в мое, я нежно погладил ее ноги ниже коленей, надел свой шлем и завел мотоцикл. От меня не ускользнуло, как легонько дрогнула Ника, и я удовлетворенно прикрыл глаза. Очень податливая девочка, нужна только тренировка привязанностей. Над этим мы сегодня и поработаем. В этот вечер Ника без моих указаний прижалась ко мне сильнее и обхватила руками мой торс перед тем, как мы тронулись с места.

   Я решил немного прокатить ее до клуба на увеличенной скорости. Вчера она впервые села на мотоцикл, а сегодня уже можно было дать ей немного адреналина, что тоже станет плюсом в копилку нашего доверия. Скорость, помноженная на уверенность, что я ничему плохому не дам с ней случиться, должны дать правильный эффект. Эйфория от адреналина должна была подогреть ее возбуждение. А она наверняка возбуждена. Потому что это был еще один прием, чтобы заставить ее сегодня сесть на мой мотоцикл. Я дал ей время. И она использовала его правильно. Она целый день думала не о том, как отказаться — хотя об этом наверняка тоже, — а о том, что она будет чувствовать на сессии. Она точно посмотрела пару роликов о порке, возможно, даже почитала несколько статей или форумов на эту тему. Она еще не до конца понимала причину своего возбуждения и интереса, но уже хотела это попробовать со мной. А все очень просто: нас влечет запретное. Или то, что мы таковым считаем. Нас манит все неизведанное, и всегда хочется заглянуть за грань хотя бы одним глазком.

   — О, клуб с неоновой вывеской и бархатной веревкой, — как бы невзначай заметила Ника, слезая с моей помощью с мотоцикла. Это так девочка пыталась проверить на мне остроту своего языка. А я все больше убеждался в своем намерении найти ему более достойное применение. Но всему свое время.

   Я спрятал шлемы в багажник, достал сумку с игрушками и, взяв Нику за руку, повел к клубу.

   — Нам не сюда, — ответил я, сворачивая влево у самого входа.

   Она посмотрела на меня растерянно и ускорила шаг. Мы обошли клуб сбоку и подошли к неприметной двери, у которой тоже стояла пара охранников.

   — Привет, парни, — поздоровался я.

   — Клим, — поприветствовали они, пожимая мне руку.

   — Добрый вечер, — произнесла моя храбрая девочка Ника. Даже голос не дрогнул.

   — Привет, — с улыбкой отозвались они, изучая ее взглядом с головы до пят.

   — Хорошего вечера, — пожелал Матвей, распахивая передо нами дверь. — Повеселитесь там.

   — Непременно.

   — А вы здесь свой, — заметила Ника, когда мы вошли в коридор и двинулись в сторону основного зала.

   — А я везде свой, если мне так выгодно.

   — Самоуверенно.

   — Просто правда. Не вижу смысла приуменьшать свои достижения.

   — А это уже хвастовство и заносчивость.

   — Еще диагнозы будут?

   — Нет. Пока. А там посмотрим.

   Ох, Ника, знала бы ты, чего заслуживают твой язык и бесстрашная попка.

   Я остановился у самого входа в зал и повернул Нику к себе лицом.

   — Правила те же, как и в прошлом клубе, но есть еще пара. Уважительное отношение. Даже если у тебя чешется язык выдать остроту в мой или чей-либо другой адрес, ты прикусываешь его и терпишь.

   — А если взорвусь?

   — Мы смоем твою кровь со стен, — спокойно заметил я, глядя на то, как ее брови съезжают к переносице. — Правило второе. Ты ни с кем не заговариваешь, пока с тобой не заговорят первыми.

   — Даже здороваться нельзя?

   — Даже здороваться. Молчи, пока тебя не спросят. Молчи и наблюдай. Крути головой, рассматривай, мотай на ус.

   — А мы не сразу пойдем… м-м-м… ну…

   — Куда? — она меня забавляла, и я все никак не мог уловить сущность Вероники. Вот она смелая, отважная и остроумная, а в следующую секунду бубнящая нечто нечленораздельное, краснеющая девица. И мне, пожалуй, нравилась эта метаморфоза.

   — На сессию, — наконец ответила она.

   Я подался немного вперед, а она по инерции слегка отшатнулась. Я улыбнулся, оказавшись на уровне ее лица.

   — Не терпится получить обещанный оргазм?

   Ника чуть не задохнулась своим возмущением, чем еще больше повеселила меня. Я схватил ее за руку и повел в основной зал. Я передумал. Все же разогреемся немного на публичных сессиях и сразу нырнем в свою. Хотя мне разогрев совсем был не нужен, я дымился со вчерашнего вечера.

ГЛАВА 8

Life style

   Не описать словами, что я чувствовала, входя в это логово разврата. Смущение, ужас, интерес и… неожиданно возбуждение. С того самого момента, когда руки Клима самовольно погладили мои ноги. Ну ничего же такого особенного, никакого эротического жеста, простое поглаживание. Но из-за того предвкушения, которым я была заражена, словно вирусом, последние сутки, это подействовало на меня не хуже шпанской мушки.

   Этот клуб отличался от первого. Здесь не было атмосферы дружеских посиделок. Скорее всего, такое впечатление складывалось из-за того, что зал был огромный, поделенный на несколько зон, в каждой из которых стояли небольшие сцены. На них происходили подготовки. Ставили Х-образные кресты, закрепляли наручники, веревки, развешивали плети разных размеров и толщины. Я содрогнулась от вида одной особо длинной и толстой. Мне кажется, такими стегают крупный рогатый скот. Я понятия не имела, будет ли это применяться к человеку. И если да, то я свалю в ту же секунду.

   Мы прошли в конец зала и заняли место на небольшом кожаном диванчике у столика. К нам тут же подбежала девушка, одетая в нечто, похожее на восточный наряд: короткий топ и шаровары. С тем только отличием, что сшита одежда была из тончайшей полупрозрачной ткани, а под ней девушка была абсолютно голой. Я моргнула пару раз, чтобы убедиться, что мне не показалось. А когда убедилась, быстро отвела взгляд. Клим наклонился к моему уху.

   — Когда человек не хочет, чтобы смотрели на его прелести, он не ходит практически обнаженным. Посмотри на девушку. Ника, посмотри на нее, — жестче приказал он, и я перевела взгляд на официантку. Она стояла, опустив глаза в пол и сложив перед собой опущенные руки в замок. Красивая, утонченная. Но как будто неживая. Словно ее поставили перед нами, как дорогую фарфоровую статуэтку, чтобы радовала глаз. — Это рабыня. Не саба, Ника, рабыня, — настойчиво повторил Клим.

   — В каком смысле — рабыня? — я резко перевела на него взгляд, и Клим усмехнулся.

   — В том смысле, что она счастлива от того, что прислуживает.

   — То есть, она в неволе? — прохрипела я. Куда я попала и где мои вещи? Я хотела свалить. Все это не просто выходило за границы моего понимания, а грубым образом переваливало.

   — Добрый вечер, милая, — поздоровался с ней Клим, проигнорировав мой вопрос.

   — Добрый вечер, Мастер.

   — Как твое имя?

   — Господин назвал меня Дикси, Мастер.

   И все это, не поднимая глаз, на минуточку. Внутри меня шок сменился холодящим душу ужасом. Она отвечала спокойно, не сказать, что девушка чего-то боялась. Но, черт возьми, сделать рабыней можно не только физическим воздействием, подавить волю можно психологически. И у меня складывалось впечатление, что этой красивой девушке промыли мозги. А если и со мной такое случится? Если я сейчас вошла в клуб за какими-то сомнительными впечатлениями, но уже никогда отсюда не выйду? Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Я ведь и правда не знала этого Клима. Да я и Иветту не знала, и передача мне этого проекта могла стать банальной манипуляцией. Например, Иветта могла иметь огромный — просто нереальный — долг перед Климом, и рассчитывалась с ним вот такими наивными дурочками, как я. А теперь он промоет мне мозги и посадит на цепь.

   — Ника, — позвал меня Клим. — С Иветтой я познакомился неделю назад, а тебя в рабство еще никто не приглашал. Ничего личного, но для этого мы оба должны доверять друг другу, а я знаю тебя всего пару дней. И когда собираешься подумать, убедись, то не делаешь этого вслух. Это может оскорблять некоторых людей.

   Я накрыла рот ладонью, чтобы он еще чего вслух не произнес. Почувствовала, что покраснела до кончиков ушей. Бросила взгляд на девушку — она едва сдерживала улыбку, но стояла все так же с опущенной головой.

   — Дикси, расскажи нам с Вероникой: ты здесь по собственному желанию?

   — Да, Мастер.

   — Проводилась ли с тобой какие-то беседы о том, что ты должна стать рабыней?

   — Нет, Мастер.

   — Сколько ты в Теме?

   — Третий год, Мастер.

   — У тебя менялся Дом за это время?

   — Нет, Мастер.

   — Кто решил, что ты должна стать рабыней?

   — Я сама решила, Мастер.

   — Твой Дом сразу на это согласился?

   — Нет, Мастер. Мне пришлось просить его около полугода.

   — Зачем тебе это, Дикси?

   — Мне так комфортно, Мастер.

   — Что дает тебе рабство?

   — Как минимум, спокойствие, Мастер.

   — Спасибо за ответы.

   — Всегда рада, Мастер.

   — Ника, у тебя есть вопросы к Дикси? Можешь задавать любой.

   О, у меня их было десятки, но самый главный…

   — Дикси, а вы…

   — Ты, — перебил меня Клим. — К рабыне не положено обращаться на «вы».

   — Это элементарная вежливость, — прошипела я ему, чтобы девушка не слышала.

   — Оставь ее за порогом таких клубов. Задавай вопрос.

   — Дикси, а ты работаешь?

   — Нет, меня всем обеспечивает Господин.

   — А если он вдруг решит разорвать ваши отношения?

   — Он обеспечивает мое будущее. У меня есть подаренная им квартира и машина. Мой Господин заботится обо мне.

   — А где твой Господин прямо сейчас?

   — Отдыхает в другом конце зала.

   — Ты не против, что он отдыхает, а ты прислуживаешь?

   — У него важный разговор, и он приказал мне помочь персоналу с обслуживанием. Мне совсем не сложно.

   — Дикси, а у тебя есть гордость?

   Она дернула головой, но вовремя остановила себя от того, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

   — Можно смотреть, — разрешил ей Клим, и она тут же впилась в меня взглядом.

   В принципе, она могла бы ничего не говорить больше. По ее красноречивому взгляду все было понятно. Там было столько гордости и даже гонора, что ей бы позавидовала звезда с мировым именем. И теперь моих вопросов стало еще штук на пять больше, но я решила их не задавать. В конце концов, мы здесь были не за этим.

   — Можешь не отвечать, — сказала я.

   — Дикси, — позвал ее Клим, и она тут же опустила голову. Я обратила внимание, что на меня она смотрела прямо и с вызовом, а вот на Клима ни разу не подняла головы. — Принеси нам, пожалуйста, два апельсиновых сока. Свежевыжатые.

   — Да, Мастер.

   Как только она отошла, я повернулась к Климу.

   — Сегодня без алкоголя?

   — Ты должна получить оргазм от моей стимуляции, а не от спиртного.

   — Тогда почему мы сразу не идем в какую-нибудь комнату, где все это делают?

   — Потому что мы посмотрим представление. Наберись терпения, моя жадная девочка. Ты не пожалеешь.

ГЛАВА 9

Клим

   Стоп-слово

   Жар. Возбуждение. Дрожь. Нетерпение.

   Ника ерзала по кожаному сиденью дивана, потому что все никак не могла найти место своей очаровательной попке.

   Как только представление закончилось, я встал и протянул руку Веронике.

   — Идем.

   Ее дрожащие пальчики легли в мою большую ладонь, и я повел Нику к приватным комнатам. Пора было начинать. В своей голове я уже с десяток раз прокрутил эту сессию, то и дело меняя решение, на каком этапе девочка получит оргазм. И каждый раз картинки были одна другой горячее. Я чувствовал вибрации страха и напряжения, исходящие от Ники, но продолжал уверенно вести ее в приватную комнату.

   Мы вошли в небольшое помещение с приглушенным красным светом. Пошловато, но настраивает на нужный лад. Во всяком случае, таких неискушенных девочек, как Ника. Мне настраиваться не нужно было, я и так последние два дня только об этом и мог думать. Было что-то такое в практически невинной ванильной девочке Нике, что заставляло раз за разом возвращаться мысленно к ней.

   — Вы меня разденете? — спросила Ника дрожащим голосом, испуганным взглядом обведя комнату.

   — Нет, — я качнул головой. — Ты должна сделать это сама. Слушай меня внимательно, Ника. Ты сейчас раздеваешься, а потом идешь к метке на полу. Видишь, крест нарисован?

   Она повернула голову вправо, и впилась взглядом в кандалы, свисающие с потолка ровно над меткой.

   — Вижу.

   — Подходишь туда и поднимаешь руки. Дальше расскажу. Раздевайся.

   — Полностью?

   — Можешь остаться в нижнем белье, если тебе так комфортнее.

   Я присел в кресло напротив Ники и впился взглядом в ее безупречное тело.

   — Повернись ко мне лицом. Хочу видеть, как ты раздеваешься.

   Даже в полумраке комнаты я мог рассмотреть, как пылают ее щеки. Как слегка дрожат ее пальцы. Как она покрывается испариной. Ника стянула с себя футболку и аккуратно повесила ее на стоящую рядом вешалку. За ней туда же отправились джинсы после составленных на полу туфелек. Я крепко сжал челюсти. Идеальная от макушки и до пят. Тонкая, изящная, как статуэтка. Словно фарфоровый предмет искусства, который иррационально хотелось покрыть трещинами, чтобы убедиться, что он такой же испорченный, как и все остальное. Что за дикое желание портить красоту?

   — Ты красавица, Ника, — хрипло произнес я низким голосом, и вслед за ней стянул свою футболку, оставшись только в джинсах и ботинках.

   Ника неуверенно пятилась от меня, пока я наступал, а потом ступила на красный крестик, нарисованный на полу.

   — Стоп, — приказал я, и она буквально вросла босыми стопами в пол. Я наслаждался тем, как она смотрела на меня испуганно и в то же время заинтересованно широко открытыми глазами. Я подошел ближе, склонился к ней, и Ника подалась немного вперед, ожидая от меня поцелуя. У самых ее губ я произнес низким голосом Доминанта: — Запомни: ты в безопасности. Что бы ни происходило, ты в любую секунду можешь остановить это. Достаточно сказать всего одно слово. Какое это будет слово, Ника?

   — Перестаньте? Стоп?

   Я покачал головой.

   — Что-то совершенно нейтральное. Не связанное с моими действиями и твоим телом.

   — Стоп-слово, да?

   — Да.

   — Тогда «красный»?

   Я усмехнулся. Классика не стареет.

   — Сегодня я не буду особо жестить, но ты получишь свой оргазм.

   — Вы обещали…

   — Не прикасаться к тебе, я помню, — заканчиваю за нее. — Мои руки, губы, член… как бы сильно я ни хотел сейчас использовать все это… к тебе не прикоснутся. Только игрушки. И, как и обещал, я не затрону твои интимные зоны. — Я поднял руки и навис ладонями над быстро вздымающейся грудью Ники так, чтобы она наверняка почувствовала жар от моих рук, но они не коснулись ее тела. Это было волшебное ощущение, когда ее соски затвердевают только от того, что она чувствует вибрации, исходящие от меня, без касания. Скоро ей будет мало просто жестов, она захочет, чтобы я прикоснулся, сжал, потянул. Но я подожду, пока она сама не попросит. А она будет умолять, это лишь дело времени. — Я не коснусь груди. — Я провел ладонями ниже к паху, на расстоянии «накрыв» спрятанный за кружевом бугорок и нежные губки. — Не коснусь тебя между ног. Все остальное будет в моем распоряжении. Правда, сладкая?

   — Да, — выдохнула она.

   — Тогда приступим.

   Я поднял руки и провел по плечам Ники костяшками пальцев, она вздрогнула и кожа тут же покрылась мурашками. Такая отзывчивая девочка, а я еще удивлялся, почему так сильно ее хотел. Вот же она: вся передо мной. Такая сладенькая, трепетная, жаждущая. Что ж тебе недодавал твой ванильный парень? Спустившись по ее рукам к запястьям, я аккуратно обхватил их и поднял у нее над головой. Изо рта Вероники вырывалось частое, прерывистое дыхание, щекоча мою грудную клетку. Хотелось перехватить это дыхание и проглотить, не оставляя ей ничего. Выжать до нитки, оставив только оболочку. Отправить в сабспейс, наслаждаясь видом того, как она парит. Но пока еще было рано даже заговаривать об этом, не то что практиковать.

   — Держи руки над головой, — приказал я, начиная пристегивать каждое из запястий свисающими с потолка кожаными наручниками.

   Как только Ника оказалась зафиксированной, я обошел ее и подтянул рычаг, торчащий из стены, чтобы цепи натянулись, и тело Ники вытянулось по струнке. Я откинул голову назад и, глядя в потолок тяжело вздохнул, стараясь, чтобы Вероника не услышала этого вздоха. В нем было скрыто мое отчаянное желание исполосовать ее тело красными метками, а потом трахнуть до темноты в глазах. Член требовательно дернулся, и я сжал его через грубую ткань джинсов. Потерпи, приятель, свою порцию ты получишь немного позже.

   — Готова, Ника?

   — Думаю, да, — хрипло выдохнула она, и я достал из принесенной сумки стек.

ГЛАВА 10

Сабспейс

   — Я буду наращивать силу ударов, — раздался голос за моей спиной, заставив снова вздрогнуть. Видимо, моя натренированная на срывах Иветты нервная система в тот конкретный момент решила начать сбоить. — Ты не будешь чувствовать усиления, но оно будет. В какой-то момент… — Клим прикоснулся чем-то к моей спине, заставив поежиться, а потом повел этим чем-то вверх по позвоночнику, дошел до шеи и снова съехал вниз, пока это не оказалось в ложбинке моих ягодиц. — В какой-то момент ты впадешь в некое состояние транса. Не бойся. Позволь этому случиться. Полноценного сабспейса не получится, но ты будешь в пограничном состоянии. Не сопротивляйся и не упирайся. Просто расслабься и пари.

   Как только он это произнес, мои ягодицы обжег удар. Я вскрикнула от неожиданности, но больно не было.

   — Такая сладкая девочка, — проговорил Клим, заставляя мою кожу покрываться мурашками. — И твоей коже идет красный, Вероника.

   Снова удар, и этот предмет заскользил по бедру, медленно по диагонали поднимаясь и перемещаясь на живот. Я опустила взгляд. Стек. Его не было в моем «стартовом наборе новичка БДСМ», но я знала, как он выглядит. Клим не торопясь повел стеком по моему телу, очертил нижние полушария каждой из грудей, заставляя тело трепетать. Потом стек прошелся между грудей, нырнул в ложбинку и снова вниз. Миновал паховую область и съехал на бедро.

   — Разведи ноги, Ника.

   Не знаю, что такого было в голосе Клима, но мне невольно хотелось выполнять любые его приказы. Бархатный, низкий, с повелительными нотками, которые вибрировали на моей коже, заставляя ее покрываться капельками пота и мурашками. Как только мои ноги оказались разведены, Клим провел стеком по бедру, переместив небольшую шлепалку на внутреннюю часть, а потом одним коротким несильным ударом заставил меня дрожать. Он ударил так близко к паху, что захотелось свести ноги и в то же самое время развести их шире, чтобы он добрался туда, где уже становилось жарко. И снова удар. Еще один. И еще, и еще. Я перестала считать, растворяясь в ощущениях. Вибрация от ударов пробиралась по горящей от соприкосновения со стеком коже прямиком в пах, где простреливала сладкой мукой.

   Я чувствовала, как налилась грудь, как ныли соски, как набух клитор, требуя внимания и чтобы к нему прикоснулись. Мне казалось, что легкое прикосновение запросто могло завершить то, что зарождалось в моем теле. А дальше я начала теряться в ощущениях. Сила ударов нарастала, Клим медленно перемещался с моих бедер на живот, который легонько похлопывал, но тот вздрагивал, заставляя мышцы внизу сжиматься. Потом он снова вернулся к спине. Серия коротких ударов — и все прекратилось.

   — Умница, моя девочка. Но так ты скоро прокусишь губу до крови. Мне нравится, что ты настолько отзывчивая, но завтра тебе будет больно. Не сдерживайся. Кричи так громко, как тебе нужно, нас никто не услышит. — Я ничего не отвечала, потому что была полностью погружена в процесс ожидания дальнейших действий Клима. — Я не слышу ответ, Ника, — строже произнес Клим, и мои ягодицы обжег удар посущественнее. Но, как ни странно это было не больно, а зарождало внутри меня нечто запретное. Что-то, что как будто скрывалось в глубине меня, а теперь рвалось на поверхность.

   — Хорошо, — выдохнула хрипло.

   — Хорошо, Мастер, — поправил он меня, выделяя интонацией последнее слово.

   — Хорошо… Мастер.

   Мой голос был слабым, как и все тело. Его волнами обдавало жаром. Странное было ощущение, но приятное. Я такого никогда не испытывала. Словно я стояла на краю пропасти, балансируя на кончиках пальцев и удерживаемая только адреналином и желанием познать, что же будет дальше.

   Через мгновение я почувствовала, как горячее тело Клима приблизилось к моему со спины. Он не прикасался ко мне, но я чувствовала каждый миллиметр его разгоряченной плоти.

   — Это паддл, — негромко сказал Клим, прикоснувшись гораздо более внушительной шлепалкой к моему животу. Я помнила наш с Димой неудачный опыт использования этого предмета, и сомневалась, что смогу не то что кончить, но даже хоть на секунду возбудиться от шлепков. — Он приведет тебя к оргазму.

   Я могла бы хмыкнуть, рассмеяться в лицо Клима, но горячее дыхание щекотало мое ухо и шею, будоражило волоски на затылке, а паддл медленно очерчивал мое бедро. И даже это мне казалось сексуальным. В другой ситуации я бы нашла это странным, но сейчас наслаждалась всем, что происходило между мной и этим пугающим мужчиной. Он подавлял мою волю, читал меня, как открытую книгу, хотя я старалась никак не показывать своего удовольствия.

   — Давай, малыш, ныряем, — выдохнул Клим мне в ухо, а потом, резко отстранился так, что я тут же почувствовала холод на своей спине.

   И в следующее мгновение паддл обрушился на мои ягодицы.

   — Ай! — выкрикнула я. И снова не от боли, от неожиданности. Удивительно, но единственный дискомфорт, который я испытывала в тот момент, приносили мои влажные трусики.

   — Тебе больно? — спросил Клим.

   — Н-нет.

   — Не забудь стоп-слово, Ника. Дальше — больше.

   Он сдержал свое слово. Было больше всего. Его похвалы, его будоражащих слов, ударов, которые, кажется, разносились по всему телу. Паддл как будто порхал по моей коже, окрашивая ее в красный, заставляя кровь прилить к поверхности и разносить горячие вибрации туда, где я испытывала острую боль от недостатка стимуляции. Я закусила губу практически до крови только чтобы не умолять Клима отбросить паддл и ворваться в меня, чтобы я наконец могла получить оргазм. Я постоянно парила где-то у самого края полноценного удовольствия. В голове был такой густой туман, что в какой-то момент я потеряла связь с реальностью. Все мои органы чувств были тонко настроены на удары и получение удовольствия. Мне казалось, что эта пытка длилась вечно, и я даже начала хныкать, потому что по ощущениям я могла получить сердечный приступ только от неудовлетворенности. Это была настоящая пытка. Именно эти удары, этот мужчина, этот голос, который управлял мной, пока я находилась между реальностью и забытьем. Казалось, что живой на моем теле осталась только одна точка, которая пульсировала, сокращаясь, готовая отправить меня в мир удовольствий.

   — Пожалуйста, — наконец вырвалось из меня.

   — Что, Ника? О чем ты просишь? — низкий голос заставлял содрогаться. Резкие, при этом бархатные нотки обволакивали меня, как теплый плед с шипами, удерживали на краю.

   — Пожалуйста, Мастер. Я хочу… Мне надо…

   — Ну же. Смелее. Я не узнаю, пока ты не произнесешь вслух.

   — Я хочу кончить, — захныкала я.

   — Шире ноги, — сдавленным голосом произнес он, и я повиновалась.

   Мои колени подкашивались от переполняющих чувств, кожа горела, тело было покрыто капельками пота, который, стекая вниз, щекотал кожу. В руке Мастера снова оказался стек, и теперь он хлестал меня им сильнее, чем вначале, а мне хотелось умолять его, чтобы приложил еще больше силы, потому что мне было мало. Сознание уплывало, и я пропустила момент, когда добралась до того самого края, но я четко помнила тот, когда мое тело дернулось под влиянием импульса, и я сорвалась вниз. Меня так сильно трясло, что я не могла никак удержаться на ногах. Колени стали мягкими, а ноги я вообще перестала чувствовать. Меня как будто подкосило, и я бы упала, если бы сильные руки не подхватили меня и не прижали к крепкому телу, удерживая, пока я качалась на волнах удовольствия.

   — Ш-ш-ш, умница моя, — тихий шепот проникал прямиком в мою кровеносную систему, разнося по ней спокойствие и чувство безопасности. — Ты отлично справилась. Расслабься, я рядом.

   И я расслабилась, а очнулась уже лежа в кровати, укрытая тонким пледом.

ГЛАВА 11

Упрямая

   — Как себя чувствуешь? — спросил Клим, поглаживая меня по волосам.

   — Нормально.

   Я почувствовала, как вспыхнули мои щеки, когда вспомнила все, что позволила этому мужчине делать со мной. Я переживала такой момент, когда остаешься обнаженной, не раздеваясь.

   — Ты хорошо держалась. Умница.

   И опять этот тон. Я никак не могла уловить, что же так кардинально менялось в голосе Клима, что заставляло меня трепетать перед ним. Но это что-то просто делало мои колени мягкими. Я предполагала, что это был тот самый знаменитый тон Доминанта, которым он ставил на колени своих саб. И я, наивная, попалась в эти сети.

   — После этих слов отвечают: «Спасибо, Мастер».

   — Я не ваша саба.

   — Пока ты в этой комнате, именно такое положение ты и занимаешь. На этой стадии наших отношений ты можешь дерзить мне, но только за пределами тематических клубов. Но всегда помни, — он подался немного вперед, попеременно прожигая взглядом мои глаза и губы, — что своим непочтительным общением ты еще сильнее распаляешь мое желание снова сковать твои руки и выпороть в этот раз гораздо ощутимее. — Клим выровнялся и убрал руку с моих волос. — Раз ты пришла в себя, мы можем собираться.

   — Можно я еще немного полежу? — попросила я, и он снова впился внимательным взглядом в мое лицо.

   — Ника, ты должна быть честна со мной. Всегда. Это — основа отношений в Теме. Если ты испытываешь какой-то дискомфорт, то должна сообщить мне об этом.

   Я почувствовала, как в груди появилась тянущая боль и затряслась нижняя губа. Внезапно на меня нахлынуло такое чувство отчаяния, какого я никогда не испытывала. Я приписывала его чувству вины за то, что позволила чужому мужчине увидеть мой оргазм. Момент моей наибольшей уязвимости, не считая времени сна. Клим легонько кивнул и тут же, удивляя меня, забрался на кровать с ногами. Он лег рядом и, обвив меня огромными руками, притянул к своему телу. И мои шлюзы опустились. Я разрыдалась так горько, что мне даже самой стало себя жалко. А Клим гладил меня по волосам, позволяя пропитывать соленой жидкостью его трикотажную футболку.

   — Тише. Плачь, тебе это нужно. Все хорошо, маленькая. Это нормальное состояние.

   — По-почему? Ч-что это? — заикаясь, спросила я.

   — Это сабдроп, милая. Он возникает в нескольких случаях и может быть спровоцирован несколькими факторами. Я не берусь утверждать, но, судя по всему, ты впала в сабспейс — состояние эфйории, — но из-за того, что была зажата перед сессией, переживала наверняка об измене своему парню, ты не отпустила ситуацию до конца. Не позволила случиться всему, что могло случиться. То есть, психологически ты была не до конца готова к такому эффекту. К тому же, не совсем правильно вот так начинать отношения между нижней и Верхним, через пару дней после первого знакомства. Нижняя должна доверять своему Дому на тысячу процентов, а у нас было слишком мало времени для этого.

   Клим объяснял все это под мой равномерный вой, который приглушался его футболкой.

   — Слишком мало… времени… дали… на проект, — снова взвыла я.

   Клим прижал меня к себе теснее, и его пальцы зарылись в мои волосы.

   — Я знаю, маленькая. Но по-другому у меня не получится.

   — Это не вы… это…

   — Ш-ш-ш, ну все, прекращай анализировать. Позволь я позабочусь о тебе. — Он протянул руку и достал из кармана джинсов телефон. Приложил к уху. — Привет. Я в седьмой. Принеси батончик какой-то. Не знаю, легкое что-то, злаковый давай. Ага. Спасибо.

   Он спрятал телефон и снова обнял меня. Вот когда он убрал руку, мне хотелось рыдать сильнее. Я почувствовала себя такой одинокой, использованной, брошенной. А сейчас все снова как будто встало на свои места. Через пару минут в дверь постучали.

   — Входи.

   — Добрый вечер, Мастер, — пролепетала девушка, на которую я даже не хотела смотреть.

   — Добрый. Спасибо, ты свободна.

   — Хорошего вечера, Мастер, — прошелестела она и через секунду дверь снова закрылась.

   — Давай, моя куколка, садись, — он потянул меня наверх. — Тебе надо съесть это.

   Я перевела взгляд на нависающую надо мной руку. В ней был обычный маленький злаковый батончик. Я такими перекусывала, если мне некогда было поесть или когда пропускала завтрак.

   — Батончик? — спросила я между всхлипами.

   — Он самый. Давай, это поможет.

   Клим сел, облокотившись об изголовье кровати, подтянул меня наверх и позволил облокотиться о его грудную клетку. Крепко прижал к себе и распечатал батончик, подав его мне.

   — Кушай, — короткий приказ, с которым я даже не собиралась спорить. Мне внезапно так сильно захотелось сладкого.

   Пока я жевала свой батончик, высохли слезы, а тело перестало бить мелкой дрожью. Клим ласково гладил мои плечи, и я растворялась в этой ласке. Обманчивое чувство принадлежности, которое уже через несколько минут наверняка сотрет сам Клим. Стряхнет с этих самых плеч, как пылинки, которыми я покрылась, словно мурашками. Потому что то, что я ощущала рядом с ним, ощущать было неправильно, и даже своим дропнутым мозгом я это понимала. Это ошибочная эйфория, мгновение слабости и удовольствия, которое закончилось. Не нужно было обманываться, потому что чувствами со стороны Клима и не пахло, и не могло их быть в принципе. Ну сколько таких Ник у него? Одна? Две? Пять? В конце концов, он — здоровый, красивый мужчина, который может выбрать любую. А ты, Ника, как оказалось, обвешенная комплексами девица на выданье с довеском в виде недо-жениха. Хреновый расклад выходил. И хреновым он стал после моей встречи с Климом. Потому что до этого меня все устраивало в моей жизни. Не знавали мы ваших сабспейсов, Клим Доминантович, и нормально жили не тужили. Зато теперь моя жизнь, похоже, должна была разделиться на «до» и «после».

   Мои чувства помимо воли как-то трансформировались из вселенского горя во взрывоопасную смесь злости с раздражением. Я остервенело дожевывала батончик, уже отталкиваясь от мощного тела Клима.

   — Далеко собралась? — спросил он небрежным тоном.

   — Домой. Спасибо за бесценный опыт, но мне пора.

   — Похоже, тебя отпустило, Вероника, — спокойно отозвался Клим. А мне захотелось зарычать. Ну несносный же! Раздражающий! Как я могла почувствовать в его объятиях то, что почувствовала? В этом человеке не было ни грамма сострадания. Только своя какая-то неведомая мне выгода.

   Я натянула свои вещи в рекордные сроки, потому что делала это под пытливым взглядом Клима. Через несколько коротких минут я уже стояла перед ним во всеоружии. Броней мне служила одежда, а вновь обретенная уверенность позволила выпрямить спину. Ну и что, что меня еще немного кружило в этом хороводе ощущений? Переживу. Это как перед критическими днями, когда ты ненавидишь окружающих только за то, что они есть.

   Я решительно пошагала к двери, когда возле нее меня настиг Клим. Он схватил меня за локоть и резко развернул к себе. Хмурое лицо ему тоже шло. И перекошенность от злости не портила. Не мужчина, а набор безупречных внешних черт.

   — Я отвезу.

   Я мягко высвободила локоть из его хватки.

   — Спасибо, но на мотоцикл я сегодня не сяду, — произнесла вслух, а про себя добавила: «И прижиматься к тебе не буду больше».

   — Ника, не дури. Я отвезу тебя домой на машине.

   — Но мы приехали на мотоцикле, — растерянно сказала я. Почему-то в тот момент сказать это было важнее того, чтобы продолжать сопротивляться его предложению.

   — А уедем на машине, — тверже сказал он.

   — Я вызову такси.

   — Я — твое такси на сегодня, Вероника. Не смей спорить.

   Я бы вот прямо сейчас задрала подбородок, посмотрела бы с вызовом и ответила что-нибудь в стиле «Обойдусь без тебя», но я так устала, что мне хотелось просто поскорее добраться до дома и отрубиться, чтобы завтра на свежую голову проанализировать все, что сегодня произошло в этой комнате.

   — Ладно, везите, — устало выдохнула я, спровоцировав на лице Клима кривоватую улыбку, и такой взгляд, как будто я — забавная зверушка, и ему доставляет удовольствие наблюдать за мной в условиях дикой природы.

   — Ну спасибо, что позволила, — язвительно заметил он и, положив руку мне на поясницу, подтолкнул на выход. — Поехали, боевой хомячок.

ГЛАВА 12

Провал

   Не офис, а муравейник какой-то. Я уже и наушники надела, и повесила на свой «тамбур» табличку не беспокоить. Нет же, каждый раз кто-то все равно входил, что-то спрашивал, оценивал мои наброски и высказывал мнение, о котором не спрашивали. Мне стоило взять пример с Галы. Если кто-то врывался в ее рабочий процесс, она рявкала на непрошенного гостя таким голосом и покрывала таким отборным матом, что уже через час ее рабочее место обходили стороной. Я, конечно, никогда не была слишком приличной девочкой, чтобы не покрыть трехэтажным изысканным выражением того, кто этого заслуживал, но, как правило, все это звучало только в моей голове.

   — Панфилова! На совещание! — выкрикнула Лера, секретарь Иветты. — Ника!

   — Да не ори ты! — гаркнула на нее Гала. — Идет она. Ты ж идешь, моя роза?

   — Иду, — буркнула я.

   Лера продолжала стоять в проходе, пока я не поравнялась с ней.

   — Не докричишься до вас. Понадевают наушников.

   — А ты не кричи. Звони. Телефоны придумали задолго до твоего рождения. А еще есть корпоративный чат, которым пользуются все. Кроме тебя.

   — Не умничай.

   Я не стала отвечать на ее раздражительный тон, уподобляться таким, как Лера, не в моих правилах.

   Совещание началось, как обычно, с раздачи пенделей, которыми щедро сыпала налево и направо наша благодушно настроенная Иветта Марковна. Пока мое имя не упоминалось, я могла себе позволить доработать пару слоганов, подрисовать тени на макетах.

   — Ника! — рявкнула Иветта так, что моя рука дернулась, и карандаш мазнул по бумаге. Я испуганно уставилась на нее, практически не глядя подтирая испорченный кусочек рисунка. Что ж все нервные-то такие? Пятница же. — Жду твой проект.

   Я встала и понесла к флипчарту свои наброски, ловя на себе взгляды коллег. Почему именно с меня Иветта решила начать проверку презентаций, непонятно. Я прицепила рисунки один за другим и обернулась, готовая начать говорить, но осеклась. Уж слишком внимательно меня приготовились слушать коллеги. Внезапно мои щеки покраснели. Я чувствовала, как от смущения горели даже уши. У меня было такое ощущение, словно каждый в этом конференц-зале знал, что со мной сделал Клим пару ночей назад. А сделал он то, что я никогда ему не прощу. Он открыл для меня мир, полный запретного удовольствия. Мир, в котором я могла бы быть счастлива, но лишь эпизодически. Такой образ жизни не предусматривал перманентного счастья. Классического, понятного. Только какие-то отрывки удовольствия, доходящие до состояния транса, но уж точно не счастья, каким мы привыкли его знать.

   — Что застыла, Вероника? Начинай.

   Я снова повернулась к флипчарту и, перевернув первый листок, сделала шаг вправо, и начала. Мой монолог был немного сбивчивым и с легким заиканием в некоторых местах, потому что картинки на доске смешивались у меня перед глазами с картинками из реальной жизни. Меня бросало в жар, когда я вспоминала взгляд, которым меня испепелял Клим в той комнате. Как кристально-голубые глаза сменили цвет на темно-синий, как он облизывал нижнюю губу, каждый раз рассматривая мое тело от макушки до пят. Как глубокий, низкий голос отдавал приказы, от которых подкашивались колени. Мне стало жарко, я расстегнула еще одну пуговицу на блузке в надежде на то, что если к моей груди поступит немного больше воздуха, мне станет легче дышать. Может, даже в голове просветлеет. Но нет, это практически не помогало.

   Я закончила презентацию, практически задыхаясь и мысленно кляня Клима за то, что он вторгся в мое спокойное болотце и изменил там уклад. Поднял со дна ил, взбаламутил воду, пустил по ней волны, которые никак не хотели улечься, вернув мне привычный штиль.

   — Неплохо, — лениво протянула Иветта. Неплохо?! Серьезно?! Я последние два дня практически не вылезала из проекта, чтобы показать все это. А для нее это просто неплохо?! — Но не хватает… не знаю… философии. Не хватает образа жизни. Это как будто просто еще один способ потрахаться. Такое себе разнообразие для пар, которые давно вместе и немного устали от этой возни. Нужно больше загадки, чувственности. Нужно показать, что такие игрушки не для каждого. Что для того, чтобы мужчина мог применять их со своей женщиной, он должен обладать определенными качествами. Задержись после совещания, обсудим еще пару моментов.

   Когда все закончили свои презентации, мое настроение совсем упало. Сегодня Дима должен был вернуться из командировки, и я планировала для нас романтический вечер. Но все эти анальные пробки и плетки совершенно испортили настроение. Теперь я была готова сама вооружиться паддлом и отстегать Иветту за то, что превратила мою пятницу в полноценный понедельник. Как только закрылась дверь за последним из сотрудников, моя начальница повернулась ко мне. Это было странно, но ее лицо теперь не было маской злобной фурии. Наоборот, она была настроена благожелательно. И это, пожалуй, пугало больше всего.

   — Ника, проект с игрушками для нас один из самых важных. Ты видела, насколько крупная сеть у Романова?

   — Видела.

   — Тогда ты должна понимать, сколько денег он вливает в рекламу. Если мы сейчас не облажаемся с этой БДСМ-серией, то есть вероятность, что и остальные проекты он отдаст нам. Именно поэтому этим проектом занимаешься ты. До твоего появления на совещании в понедельник я даже не озвучивала наличие такого задания. Поверь мне, половина наших ребят хотели бы им заниматься. Это престижно, запретно. И бонусы приятные. Но я отдала тебе. Знаешь, почему?

   — Нет.

   — Потому что знаю, что ты с ним справишься на шесть балов из пяти. Потому что тот кабинет ждет именно тебя. Но я не могу обойти других сотрудников и сразу усадить тебя в нем. Ты должна заслужить это.

   Она использовала запрещенный прием. Знала ведь, насколько сильно я облизываюсь на отдельный кабинет. И ведь головой я понимала, что это простейшая манипуляция, на которую я повелась бы так или иначе, потому что Иветта знала, на какую мозоль давить.

   — Поняла, — спокойно ответила я.

   — Тогда поднажми еще немного. Ты встречалась с Климом?

   — Да.

   — Тогда встреться еще раз. Тебе нужно… самой попробовать.

   Мои щеки вспыхнули, и я опустила взгляд на стол.

   — Я попробовала.

   — Значит, мало. Попробуй еще. Я не знаю твоего парня, но, если ты принесла пока еще сырые лозунги и наброски, значит, парень от Темы далек. А тебе нужен человек, который вдохновит тебя. Который покажет, что такое БДСМ изнутри. Который умеет разговаривать так, что, наверное, даже Железная леди могла бы стать сабой. В общем, займись этим вопросом вплотную. Буду ждать в понедельник обновленную презентацию.

   Вечером я сидела в кресле, погруженная в чтение форума о БДСМ. Просвещалась, так сказать, теоретически, и надеялась, что знания о Теме заменят мне практический опыт. Я не хотела видеться с Климом. Шестым чувством я осознавала, что это действительно может разделить мою жизнь на «до» и «после», потому что такие мужчины, как Романов, навсегда оставляют след в жизни женщины, а сами дальше следуют своим путем. И женщины потом вздыхают всю оставшуюся, вспоминая яркие приключения, пережитые в компании с незабываемым мужчиной. Мне такое «счастье» было не нужно. У меня в жизни все было слишком стабильно и неуклонно шло в рост, чтобы я хотела это изменить.

   Одновременно с бряцаньем ключей в коридоре мой телефон пиликнул входящим сообщением. Я бросила быстрый взгляд на экран, и от увиденного у меня заколотилось сердце.

   «Завтра в том же клубе. 20:00. Надень что хочешь, но без бюстгальтера. К.»

   Я быстро стерла сообщение, пытаясь отыскать в себе силы вернуть себе нормальное выражение лица. Стереть с него предвкушение, заменив его раздражением. Угомонить сердце, которое грохотало так громко, что я боялась, что Дима услышит его из прихожей. Мне срочно нужен был эффект замещения. Мне нужен был мой парень.

   — Привет, малыш, — проворковал он с порога.

   Я подскочила и бросилась ему на шею, кайфуя от теплых рук, прижимающих меня к любимому мужчине.

   — Соскучилась, — довольно заключил Дима.

   — Очень, — прошептала я и бросилась, как сумасшедшая покрывать его лицо поцелуями. — Пойдем в спальню. Хочу, чтобы ты поиграл со мной.

   Дима улыбнулся.

   — Поиграл? — он слегка нахмурил брови.

   — Да, с игрушками. Я расскажу, как. Только соглашайся.

ГЛАВА 13

Попытка номер два

   — Так, ладно, — выдохнула я, снова, как в прошлый раз, располагаясь на кровати, вытянув руки и ноги. — Давай я расскажу, что надо делать.

   По лицу Димы было четко видно, что он был категорически не согласен с моей задумкой, но я не сильно спрашивала. Он бросил взгляд на орудия пытки, которые лежали на кровати справа от меня. Я бы тоже так смотрела на них, если бы не знала, какое удовольствие можно получить от всех этих игрушек. В голове вспышками мелькали обрывки сессии с Климом, и я неосознанно сжала бедра между собой, чтобы хоть немного облегчить пульсацию между ними.

   — Слушай, Ник, давай уже сделаем это, — недовольно произнес Дима. — Если тебе это нужно, то я готов. Но я бы просто чпокнулся.

   — Фу, Дима, отвратительное слово. Босяцкое какое-то.

   — Да? Раньше оно тебя не смущало.

   Раньше мне не говорили, что хотят войти в меня до упора и затрахать до потери сознания. Раньше не говорили, что хотят вылизать до блеска. Что хотят намотать мои волосы на кулак и вдалбливаться в мое горячее тело. Что сходят с ума от моего запаха…

   Клим. Каждое его слово теперь было выжжено в моей голове. И самое страшное, что мне было мало. Я хотела еще. Как там говорят? Бойтесь своих желаний? Так вот я боялась. До панических атак боялась. Потому что мне приходилось напоминать себе, что я хотела своего парня, а не левого мужика, которому для возбуждения нужно было посмотреть на порку на сцене. Точно! У него, наверное, встает только после акта вуайеризма. От этой мысли стало легче, и я приободрилась.

   — Ну в общем, — начала я. — Разговаривай со мной.

   — О чем?

   Дима задумчиво почесал затылок.

   — Не знаю, рассказывай, что хочешь сделать со мной. Что тебе во мне нравится. Короче, заведи меня, Дим.

   — Ага ну ладно…

   Это был провал. Эпик фейл. Крах. Фиаско.

   Потом, когда Дима совершал привычные, довольно медленные движения, лежа на мне, я поняла, что все не то. Мне не хватало… жажды в его взгляде. Огня, пожара. В какой-то момент, понимая, что рискую превратиться в пустыню там, внизу, я позволила себе закрыть глаза и отключить звук Диминых натужных хрипов, и улететь в мир фантазии. Туда, где меня уверенными руками сжимает совершенно чужой мне мужчина. Где шепчет мне на ухо всякие пошлости, которые в постели почему-то такими не кажутся. В этот момент они звучат сексуально, возбуждающе.

   — Черт, ты такая мокрая, — в мое сознание ворвался голос Димы.

   Это то, что я хотела слышать от него. Вцепилась ногтями в его спину, встречая бедрами его толчки, побуждая двигаться быстрее, сильнее, резче. В конце концов, перестать нависать надо мной. Схватить покрепче за бедра и насадить на себя.

   — Дим, Дима, трахни меня, — вырвалось из меня, а потом я резко распахнула глаза, шокированная своей смелостью. Я была такая не одна. Дима смотрел на меня так, как будто видел первый раз. И этот взгляд быстро охладил мой пыл.

   Я прикусила губу, продолжая привычно стонать, пока все не пришло к финалу. Диминому, не моему. Я стонала, как по нотам. С меня можно было бы писать «речь» девушки в постели. Текст незамысловатый, выучить легко, и парням нравится. Моему так точно.

   Дима завалился на свою сторону кровати, а через минуту подхватился, чмокнул меня в нос и встал с кровати.

   — Я покурить, — коротко сказал он и, натянув боксеры, вышел из спальни.

   Я тоскливо смотрела ему вслед, пока прислушивалась к своему организму. Оказывается, все это время были не оргазмы. Сейчас мне было с чем сравнить. Я представила себе, какой бы оргазм получила от Клима, и рука сама потянулась к развилке между ног. Мне стоило только представить себе эту картинку и покружить пару минут по клитору трясущимися пальцами, как я взлетела. Черт, вот так это должно было быть. Ну, как минимум. Но точно не тот недо-экстаз, который я испытывала с Димой.

   — Дура, — буркнула шепотом и перекатилась на живот.

   Не успела познакомиться с мужиком, который что-то умел в постели, как похерила все, что мы с Димой строили годами. Мне нужно было вытряхивать Романова из своей головы. Это было неправильно. Изменять Диме даже мысленно… это предательство, которого я не могла допустить. Я несколько раз от досады стукнулась лбом о матрас, приняв твердое решение держаться подальше от Клима и того самого клуба.

   Следующим вечером мы с Димой смотрели фильм. Я сильнее, чем обычно, прижималась к своему парню, вдыхая его запах и слушая дыхание. Мне нужен был этот момент близости, поэтому целый день я вела себя, как капризная девушка. Все время требовала внимания и висла на нем при малейшей возможности. Дима был удивлен моему странному поведению, но старался не показывать виду, что к вечеру его уже это порядком раздражало. Обычно я не такая тактильная, а тут такая резкая перемена, так что моего парня можно было понять.

   — Ник, мне надо уехать через пару дней.

   — Надолго?

   — Надеюсь, не больше, чем на два-три дня.

   — Куда на этот раз? Снова Питер?

   — Нет, в Тулу.

   — Что, опять тимбилдинг? — я однозначно была недовольна очередной поездкой Димы. Еще и в тот момент, когда в моей жизни появился Клим.

   Сегодня он прислал сообщение-напоминание о встрече, которая не состоится. И пускай я приняла твердое решение, взгляд то и дело соскальзывал с экрана телевизора на настенные часы, стрелки которых неумолимо приближались к восьми. Я не хотела думать об этом, и уж тем более, сожалеть о своем решении, но ничего не могла с собой поделать. Мозг неконтролируемо подкидывал мне причины покинуть дом, причем в одиночестве, и только силой воли я отгоняла их, не позволяя взять верх над здравым рассудком.

   — Нет, надо уладить пару дел, — наконец ответил Дима, и мои мысли начали прыгать от вопросов о том, почему мой парень так часто покидает дом — до Клима и нашей несостоявшейся встречи.

   Я так сильно задумалась, что дернулась, когда позвонили в дверь.

   — Ты ждешь кого-то? — выдохнула я, повернувшись к Диме лицом.

   — Нет. А ты?

   Я покачала головой. На часах было ровно восемь вечера. Ну не может же быть, правда? Или может? Он ведь не мог заявиться ко мне домой, зная, что я живу не одна. Дима поднялся и пошел открывать, я последовала за ним на деревянных ногах. Сердце так бешено колотилось, что того и гляди выпрыгнет из груди. Если это Клим, то я не знала, что буду делать и что говорить своему парню. Я ведь даже не поставила его в известность о запланированной встрече. Когда Дима взялся за дверную ручку, мне хотелось прыгнуть ему на спину и любым способом остановить от открытия двери, но он уже это делал.

ГЛАВА 14

С ног на голову

   — Ну здравствуй, Дима.

   Противный голос принадлежал одному из трех бандитского — я бы даже сказала хулиганского — вида мужчинам, которые смотрели на моего Диму, как будто он им что-то должен.

   — Привет, Лысый, — ответил Дима севшим голосом.

   Я могла бы рассмеяться, потому что у мужика, которого Дима так назвал, была кудрявая шевелюра. Но мне было не до смеха. Остальные двое с интересом изучали меня, пока я жалась к Диминому плечу, пытаясь спрятаться от их взглядов.

   — Познакомишь с подругой?

   — Ника, иди в комнату, — резко сказал Дима.

   — Но Дим…

   — В комнату, я сказал. Мужики, выйдем?

   Дима быстро прыгнул в тапочки и вышел в подъезд, закрыв перед моим носом дверь. Я прижалась ухом к двери, но услышала только удаляющиеся шаги. У нас была хлипкая дверь, и Дима это знал, наверное, поэтому увел своих визитеров вниз по лестнице. Я побежала к окну и посмотрела вниз. У нашего подъезда стоял большой черный джип, возле которого курил такой же головорез, какие явились к нам в гости. Меня начало потряхивать. С кем Дима мог связаться и почему они пришли к нам домой? До его возвращения я не могла найти себе места, все полчаса их разговора я металась по квартире, даже забыв о том, что уже значительно перевалило за восемь вечера, а я так и не написала Климу, что не приду навстречу. Думаю, он и сам это уже понял.

   Наконец входная дверь хлопнула, и я бросилась в прихожую. Дима был бледный. Он посмотрел на меня измученным взглядом, на лице играли желваки.

   — Дим, кто это?

   — Знакомые. Не бери в голову. Ник, мне сегодня надо уехать. Сейчас был в подъезде, начальник позвонил, сказал, что поездка переносится. Там прямо беда какая-то, надо помочь.

   — Дима, у тебя вес нормально? — я неслась за ним в спальню, а потом наблюдала, как он быстро пакует вещи в чемодан. — У тебя какие-то проблемы?

   Он повернулся ко мне лицом и натянуто улыбнулся.

   — Ну с чего ты взяла, забота моя?

   — Да ты видел их? — в моем голосе прорезались истеричные нотки. — Они ж выглядят как… бандюганы из девяностых. Дим, если что-то не так, то ты скажи.

   — Никуш, все хорошо, — он бросил паковать вещи и взял меня за плечи. Теперь его улыбка была более расслабленной, и мой страх начал понемногу испаряться. Может, я и правда перегибала? — Это правда просто знакомые. Ну выглядят они так. Внешность ведь не главное, правда? Нормальные парни.

   — Мне они такими не показались.

   — Ну брось. Испугалась, что ли? — я кивнула, и Дима тут же притянул меня в свои объятия. — Не надо бояться того, чего нет. Все и правда хорошо, тебе не о чем волноваться.

   — Дим, давай помогу с вещами.

   — Не надо, я сам. Лучше собери, пожалуйста, гигиенические принадлежности.

   — Ладно.

   Дима поцеловал меня в лоб, нос, губы, а потом отпустил, легонько шлепнув по попе, и я пошла собирать для него принадлежности в ванной. И вроде бы он все объяснил, сказал, что просто знакомые, но у меня все равно сердце было не на месте. Мне казалось, что он чего-то недоговаривает. Но за столько лет я привыкла доверять своему парню, и в этой ситуации решила поступить так же. Ладно, еще мне просто было удобно поверить ему, чтобы не трепать себе нервы.

   Как только за Димой закрылась дверь, я медленно побрела в гостиную и с тоской посмотрела на диван. Всего полтора часа назад мы просто сидели здесь и смотрели фильм. Были расслабленные и не ждали такого подвоха от Диминого начальства. И вот я снова осталась одна на неопределенный срок. Телефон пиликнул на столике.

   Клим: «Я не люблю, когда не приходят на назначенную встречу. Тебя спасло только то, что я встретил знакомых и хорошо провел вечер. Но это не избавляет твою задницу от наказания. И я обязательно воплощу его в жизнь»

   Я фыркнула

   Ника: «Вы что-то там говорили о принципе добровольности. Ну так я им воспользовалась»

   В пустой квартире раздался звук входящего звонка, и я слегка вздрогнула. Он звонит мне? Почти в десять вечера? Серьезно?! А если бы рядом был мой парень, как я должна была бы объяснить ему это? Я приняла звонок.

   — А вы в курсе, что звонки в такое время считаются неприличными? — процедила я сквозь зубы.

   — Ты хочешь поговорить о нормах приличия? Тогда давай начнем с уважения чужого времени. Например, когда тебе назначают встречу, а ты на нее не являешься, не предупредив об этом.

   Мне было нечего ответить. А нет, все же пара слов у меня была.

   — Вы прекрасно знаете, что у меня есть парень. Он против наших встреч.

   — Правда? Дай-ка ему трубку, я объясню характер этих встреч, а заодно приглашу в клуб вместе с тобой, чтобы научился тебя удовлетворять.

   — Он меня удовлетворяет!

   — Если бы это было так, ты бы не пыталась силой голоса убедить меня и себя в этом. Я тебе больше скажу, ты бы еще в первый раз пришла с ним.

   — Что? Да я…

   — Ника, перестань верещать — это первое. Мне неприятно, когда женщина переходит на ультразвук. Ты достаточно взрослая, чтобы разговаривать нормальным тоном.

   — Не нравится мой тон — не звоните! — рявкнула я и отключила звонок.

   Потом до меня дошло, что я только что практически послала клиента.

   — Черт, черт, черт, — приговаривала я, набирая его номер. — Простите, Клим. Я не должна была…

   — Только что ты заслужила вторую порку, и она тоже непременно состоится.

   — Нет, — отрезала я. — Напоминаю: я не собираюсь вступать с вами в интимные отношения.

   — Я разве их предлагал?

   — А сессии — это по-вашему не интимные отношения?

   — Все зависит от твоего к ним отношения. Иногда они бывают просто показательные, не призванные возбуждать, а с целью исключительно продемонстрировать технику.

   На каждое мое слово у него был аргумент. Это одновременно остужало мой пыл, но и сразу же заводило, причем не в самом лучшем смысле. Не в сексуальном, нет. Меня так наворачивало, что будь он рядом, я бы, наверное, вцепилась ему в глотку. Ненавижу умников.

   — Ладно, чего вы ждете? Извинений? Простите, Клим, что не предупредила о том, что не приду.

   — Еще бы немного язвительности из голоса убрать, и было бы отлично. Но мы над этим поработаем.

   — Да не будем мы ни над чем работать!

   Он проигнорировал мою очередную гневную тираду.

   — Завтра в обед отпросись у Иветты на пару часов. Форма одежды любая, я буду на машине. Заберу тебя из офиса в двенадцать.

   — Я не поеду в клуб с Темой.

   — Ничего подобного не будет, Вероника. Мы просто пообщаемся. Тебе же нужен был материал? Будешь внимательно слушать и хорошо себя вести — получишь материал для работы. И давай, девочка, глуши уже свою неуемную энергию, направь ее в правильное русло. У тебя не так много времени на то, чтобы справиться с моим проектом. Я видел тот, который ты представила Иветте. Не дотягивает до Темы. Так, игры заскучавшей пары. Страсти не хватает. И сути Темы. Хочешь получить это — у меня есть что тебе предложить. Только перестань себя вести как дерганная ПМСница, и ты получишь нужный тебе материал. Завтра в двенадцать. Спокойной ночи, Вероника. И да, можешь прихватить с собой парня.

   Он отключил звонок, а я так и продолжила пялиться в окно, прижимая телефон к уху. Нет, слишком много всего для одного вечера. Я как будто была оглушена всеми событиями. Отъездом Димы, разговором с Климом. В голове была такая путаница из-за последнего. Ну вот что ему было от меня нужно? Почему его так заклинило на мне?

ГЛАВА 15

Клим

   Добро пожаловать в мой мир

   Какого черта меня так заклинило на ней? Очередная строптивая девка, которая требовала слишком много работы, чтобы научить ее всему, что мне нравится. Но это был чертов вызов для меня, как для Верхнего. Как правило, я брал себе в сабы девочек, которые уже были некоторое время в Теме, и знали, как нужно себя вести. А тут девственно чистый лист. Хватай кисти, краски и рисуй все, что твоей душе угодно. Только в процессе этих кистей будет переломано не один десяток, я был уверен. И все же меня это не останавливало, скорее еще сильнее притягивало.

   Я сбросил со своих плеч женские руки.

   — Хватит.

   — Хорошо, Мастер. Спасибо, что позволили своей рабыне сделать вам массаж, — прозвучало з моей спиной.

   — Ты можешь идти в душ.

   — Спасибо, Мастер.

   Девушка обошла кресло и направилась в сторону ванной.

   — Стой.

   Она замерла на месте, медленно обернулась с опущенным в пол взглядом.

   — Этот новый запах на твоей коже… Ты его когда купила?

   — Вчера, Мастер. Вам нравится?

   — Нет. Смой его и больше не используй.

   — Хорошо, Мастер. Спасибо.

   — Скажи-ка мне, почему женщины хотят независимости от мужчины?

   — Потому что они глупые, Мастер, и не понимают, что теряют.

   Я улыбнулся. Всегда правильный ответ, но никогда не соответствующий действительности. А мне нужно было настоящее мнение, поэтому на следующий день в двенадцать я сидел в машине под рекламным агентством, которое занималось моим проектом, и ждал Веронику Панфилову. Девочку, которая никак меня не отпускала. Я в Теме уже несколько лет. Поначалу пришел туда, потому что мне — тогда еще пацану — было по кайфу, что женщины выполняют мои требования и сами просят наказания, если сделали что-то не так. Мне нравилось в Теме все: от философии — до образа жизни. С одной стороны никто никому ничем не обязан, но при этом ты еще сильнее ощущаешь себя мужчиной, потому что от твоих слов и решений зависит чье-то удовольствие. Тогда для меня все это было в новинку. Я чувствовал себя всемогущим. Спасибо Игорю, который быстро поставил спустил меня на землю и научил, что сначала шла ответственность, а за ней уже следовало удовольствие. Во многом именно благодаря Теме и такому учителю, как Игорь, я добился каких-то ощутимых высот в своей жизни, потому что научился ответственности и стал серьезным. Тема учит не только саб быть покорными и доверять, но и Домов — брать на себя ответственность не только за себя, но и за других людей. Это отдельный образ жизни, который накладывает свой отпечаток. Но больше всего в Теме я любил договорные отношения. Никто ничем никому не обязан, если это не предусмотрено договором. Все, что в нем оговорено — это зона ответственности каждого. Все остальное — это уже личное пространство, в которое никто не имеет права совать свой нос.

   Ника выскочила из здания, кутаясь в тонкий плащ. Я тут же вышел из машины и обошел ее, чтобы открыть для Ники дверь. Ее брови подскочили в удивлении.

   — То, что я Верхний, Вероника, не говорит о том, что я не джентльмен. Присаживайся.

   — Добрый день, — пробурчала она, устраиваясь на сиденье.

   За те несколько секунд, что Ника появилась передо мной, я успел заметить, что сегодня она была накрашена более тщательно, чем в прошлый раз, на ней была юбка и туфли на каблуках. И красный маникюр, чего не было в нашу последнюю встречу. Может быть, я, конечно, перегибал, но Ника относилась к тому типу девушек, которые любят нюдовые оттенки, а тут вдруг такой вызывающий цвет. Я с улыбкой захлопнул дверцу машины и занял место за рулем.

   — Куда мы едем?

   — А я все думаю: когда ты уже начнешь задавать вопросы?

   — Вас это веселит?

   — Забавляет. И давай договоримся: ты обращаешься ко мне на «вы» только в клубе, в остальное время пока еще ты можешь позволить себе говорить «ты».

   — Пока еще? В клубе? Я не собираюсь в клуб с вами… с тобой.

   — Сначала выслушай, что я хочу тебе предложить, а потом отказывайся. Мы заедем в одно место, а потом поедем поедим. Обед же все-таки.

   — А вы пленных не берете.

   — Нет, я беру сразу рабынь. Зачем мне пленные?

   — Я не сильно подхожу на роль рабыни.

   — Тем интереснее, — бубню себе под нос. Вероника пробудила во мне азарт, инстинкт охотника, который теперь бурлил внутри меня. Клокотал, как лава в вулкане. Мне хотелось все дальше и дальше толкать ее за грань, наблюдая за реакцией.

   Я остановился у салона красоты, у которого уже стояла Алана. Она попросила дать ей такое имя, и я согласился. Нравится — пускай использует, мне плевать, как будут звать мою рабыню. Она подбежала к машине и запрыгнула на заднее сиденье.

   — Спасибо, Мастер.

   — Ника, познакомься: это Алана. Алана — Ника.

   — Очень приятно, — сразу же улыбнулась Ника, глянув назад. В отражении зеркала заднего вида я наблюдал, как моя рабыня бросила короткий взгляд на Нику, а потом снова опустила голову.

   — Можешь говорить, — произнес я, и Ника метнула в меня вопросительный взгляд.

   — Спасибо, Мастер, — произнесла Алана. — Мне тоже очень приятно познакомиться, Ника.

   — Можешь говорить? — прошипела Ника, слегка подавшись ко мне. Я глубоко вдохнул ее легкий аромат и кивнул. — Она — рабыня?

   — Да.

   — Такая, как была в клубе? Та девушка официантка?

   — Да.

   — И она твоя рабыня.

   — Моя.

   — Ох ты ж… — выдохнула она, откидываясь на сиденье.

   Вся эта ситуация была для нее новой, и она реагировала на нее нетривиально, что разжигало во мне еще больший интерес. Нику еще тогда в клубе заинтересовала роль рабыни, но у нее не было возможности порасправшивать ту девушку, так что я решил предоставить ей возможность пообщаться со своей и задать все интересующие вопросы.

   — Алана, сделала маникюр?

   — Да, Мастер, спасибо.

   — Прости за вопрос, — начала Ника, а потом посмотрела на меня. — Я же могу задавать ей вопросы?

   Я улыбнулся. Девочка быстро учится. Потом кивнул.

   — Алана, за что ты только что поблагодарила Клима?

   — Можешь ответить, Алана, — разрешил я.

   — За то, что поинтересовался делами своей рабыни, — произнесла она, не поднимая головы. Моя умница.

   — А маникюр ты оплачивала сама?

   — Нет, что ты. Это Мастер оплачивал.

   — А чем ты так шокирована? Разве девушка не может сама оплатить себе маникюр?

   — Может, конечно. Наверное. Но Мастер оплачивает маникюр своей рабыни. Такие правила установил он сам, рабыня только подчиняется.

   Ника снова откинулась на спинку.

   — Интересно девки пляшут, — произнесла она негромко.

   — Есть вопросы? — спросил я.

   — Я задам, когда будут.

   — Не стесняйся, я радостью тебя просвещу.

   — Я и Алане могу задавать любые вопросы?

   — Да, абсолютно любые.

   — И она каждый раз будет спрашивать твоего разрешения, чтобы ответить?

   — Тебе это не нравится?

   — Да, немного неприятно. И затягивает беседу.

   — Я облегчу тебе задачу, когда приедем на место.

ГЛАВА 16

Клим

   Интересный экземпляр

   — Алана, Ника задаст тебе несколько вопросов. Ты можешь ответить на них или отказаться, не спрашивая моего разрешения. Хорошо?

   — Да, Мастер.

   Я откинулся на спинку дивана в приватной комнате ресторана. Сбоку от меня было большое окно, свет от которого падал на сидящую напротив Нику. Он как будто подсвечивал ее кожу, делая визуально еще более тонкой и нежной. Мне до зуда в пальцах хотелось прикоснуться к ней, зарыться в светлые волосы и слегка потянуть, чтобы посмотреть, как она податливо задерет голову и посмотрит на меня колдовскими зелеными глазами.

   — Алана, скажи, пожалуйста, почему сейчас ты открыто смотришь на Клима, а в машине ехала с опущенной головой?

   — Потому что лайфстайл не распространяется на общественные места.

   — Лайфстайл? — заинтересованно спросила Ника, а мне пришлось немного поерзать на сиденье. Меня возбуждал ее живой интерес ко всему, что касалось Темы. Она упорно делала вид, что все это чуждо ей, но я видел, как горели ее глаза, как она невольно облизывала нижнюю губу, когда наверняка представляла себя на месте моей рабыни.

   — Да, — кивнула Алана. — Это когда Тема затрагивает не только отношения в спальне, но и распространяется на остальные сферы.

   — Интересно, — протянула Ника, слегка нахмурившись. — И ты пришла в Тему добровольно, да?

   — Мы все туда приходим по своей воле.

   Мне нравилось, как Алана спокойно отвечала на вопросы, а еще больше нравилось то, что она не будет задавать их мне. Если я, конечно, не позволю. Это был еще один плюс такой модели отношений. Наверняка Алане было интересно, кто эта девушка и почему спрашивает о Теме в таких подробностях, но на правах Верхнего я мог позволить себе уйти от расспросов.

   — Ладно. Но что побудило тебя стать ра… быней? — Ника глотнула воздух. Наверняка в ее идеальном мире такое слово было сравни табу, потому что рабство было искоренено, а тут вдруг добровольное. Тонкая грань между законом и беззаконием. Вроде как запрещено Уголовным кодексом, но если по собственной воле, то как бы и можно. Вкусная грань.

   Алана пожала плечами.

   — Мне нравится такой образ жизни.

   — И тебе приятно, что за тебя принимают решения?

   Алана бросила на меня взгляд, а потом повернулась к Нике. Я погладил свою сабу по лежащей на диване руке и легонько сжал, побуждая ответить.

   — Мне нравится все, что делает со мной Мастер. В том числе это касается принятия решений.

   — И ты с Мастером круглые сутки?

   Алана улыбнулась и покачала головой.

   — Нет, конечно. Мастер много работает. Я нахожусь рядом, когда он в этом нуждается.

   — А когда нуждаешься ты?

   — Мастер еще ни разу не отказал мне в помощи или поддержке.

   — А чем ты занимаешься, когда его нет рядом?

   — Обычными женскими делами по дому, плюс я учусь на стоматолога. В следующем году уже выпуск.

   — На стоматолога? — брови Вероники поползли вверх, и это было просто бесценное зрелище.

   Она, вероятно, думала, что рабыни — это безвольные существа, круглые сутки лежащие у ног хозяина, а тут такая новость, которая ломает все стереотипы в голове девочки. Люблю ломать девочек, а таких, как Ника, — тем более. Когда им кажется, что все просто, внезапно какой-то фактор совершенно перекраивает их мироздание, и они потом не знают, куда деваться с такими знаниями.

   Давай, малышка, не разочаруй, задавай главные вопросы.

   Ника нахмурилась, переваривая слова Аланы, дважды открыла рот, но закрыла его, так и не произнеся ни звука. За это время нам на стол поставили заказанные блюда, и мы принялись за обед. Сначала ели молча. Я давал Нике возможность переварить полученную информацию. Но кроме этого и себе дал время на то, чтобы буря внутри меня улеглась. Положа руку на сердце, если бы сейчас Вероника сказала, что согласна попробовать со мной такой образ жизни, я бы сразу простился с Аланой, отпустил бы двух своих периодических саб и сосредоточился только на Нике. Потому что она была первым в моей жизни экземпляром, на который у меня практически капали слюнки. И дело было даже не в безупречной внешности. Нет, вся она целиком была невероятно завлекательной. На первый взгляд Вероника казалась открытой книгой, но когда начинаешь копать глубже, в ней открывалось столько интригующих сторон. Ее хотелось раскрывать как луковицу — слой за слоем — чтобы добраться до самой сладкой сердцевины. Вот там я и попирую. Да-да, я был намерен во что бы то ни стало добраться до этой девочки. Я и сам не знал, что буду делать с таким сокровищем, но это не мешало мне хотеть ее до головокружения.

   — Могу я задать личный вопрос? — наконец отмерла Ника.

   Я кивнул.

   — Я считаю, что все заданные тобой ранее вопросы были достаточно личными, так зачем отказывать себе в удовольствии сейчас?

   Она поерзала на сидушке диванчика. Да, вот так, сладкая, обожаю толкать за грань хороших девочек.

   — Вы вместе живете?

   Мне захотелось прикрыть глаза и поднять лицо к небу. Все тело окатило теплой волной. Ника не разочаровывала и сразу зашла с козырей.

   — Да, — спокойно ответила Алана.

   Ника прочистила горло и посмотрела на меня, нахмурившись. Давай, маленькая, самый главный вопрос. Ну же. Решайся. Не бойся меня подставить. Я взглядом давал понять ей, что она может задавать любой вопрос, но ждал самого главного. Буквально короля вопросов.

   — Прости, конечно, Алана, но я считаю, что ты должна знать. У нас с Климом была сессия недавно. Ну, то есть, секса между нами не было, но все равно, это же сессия. Вы знаете об этом?

   Я чувствовал себя королем, восседающим на диване и наблюдающим за интереснейшим матчем в пинг-понг. Как будто шарик то и дело перелетал с поля на поле, а мои девочки ловко отбивали его, пасуя друг другу.

   — Конечно, — спокойно ответила Алана, улыбнувшись. — Я в курсе всех сессий Мастера.

   — И тебя это не оскорбляет? — задыхаясь от шока, спросила Ника.

   — Нет. У нас изначально был уговор о свободе сексуальных контактов Мастера. Я не ограничиваю ее.

   — Правда? — севшим голосом спросила Ника. Ах, ты ж ревнивица и собственница. Ну вот и еще одна черта твоего характера мне в копилочку. Вероника не разочаровывала, щедро являя мне свою персону на блюде. Я уже мог частично разложить ее личность по полочкам. Хотя с большим удовольствием разложил бы ее сейчас прямо на этом столе и съел вместо обеда. — А у тебя?

   — Свобода? Ты имеешь в виду, есть ли у меня кто-то помимо Мастера? — Ника медленно кивнула, вперившись взглядом в лицо Аланы. — Нет, мне больше никто не нужен. Мастер дает мне все, иногда даже больше, чем нужно.

    Я самодовольно усмехнулся, а Ника стрельнула в меня взглядом, пытаясь, видимо, испепелить.

   — И много у Мастера таких… гм… дополнительных занятий? — спросила она, глядя на меня.

   — Две, можно сказать, постоянные сабы помимо Аланы.

   — Две? — ее глаза расширились. — Господи, где ты только время находишь? И силы?

   — Их удовольствие придает мне силы, — я подмигнул Нике. — А твое сделает меня практически непобедимым.

   Ника фыркнула и отбросила волосы за спину.

   — У тебя еще остались вопросы?

   — Расскажи мне о сабспейсе.

   Не успел я и рта раскрыть, как телефон Аланы зазвонил. Получив от меня молчаливое разрешение, она встала из-за стола и ответила на звонок.

   — Сабспейс, как я говорил тебе ранее, — это состояние эйфории, сродни трансу. Саба впадает в него, если Верхний все делает правильно.

   — Почему мне хотелось, чтобы ты бил сильнее? — тихо спросила она, уткнувшись взглядом в тарелку.

   — Потому что такова техника нанесения ударов. Начинать с небольшой амплитуды и не прикладывать много силы. Со временем тебе становится этого мало, поэтому нужно наращивать силу, чтобы ты чувствовала шлепки.

   — Но так можно нанести вред здоровью.

   — Если все это делать без меры и бить куда попало, то да, можно нанести вред здоровью. Иногда непоправимый.

   — Я прошу прощения. Мастер, мне нужно уехать на пару дней, — произнесла Алана, вернувшись в кабинку.

   — Что-то случилось?

   — Сестра рожает.

   — Отлично, поздравляю. Пусть все пройдет легко. Тебя отвезти?

   — Нет, спасибо, я уже вызвала такси.

   — Тогда до встречи, Алана. Позвони, как родит.

   — Конечно. Спасибо, Мастер.

   Я поднялся и поцеловал Алану в лоб, и она вышла из кабинки. Как только устроился напротив Ники, сразу осознал, насколько густым стал воздух в этом крохотном помещении. Густым и потрескивающим, наэлектризованным. Я впился взглядом в лицо Ники.

   Давай, маленькая, покажи, что не один я это чувствую.

ГЛАВА 17

Манеры

   Боже, у меня лопнет голова от полученной информации. Вроде и немного узнала, но зато каждая крупица этих знаний просто разрушала мне подкорку. Еще и Алана ушла. У меня в мыслях крутились десятки вопросов, которые я так и не успела ей задать, а теперь они смешались и перепутались. Как будто кто-то набросал в банку разные предметы и встряхнул ее. Хотелось просто сжать виски, зажмуриться и начать мычать, чтобы убрать все посторонние шумы. Что там Дима говорил про наушники, которые гасят звук? Похоже, я все же остро нуждалась в них.

   — Ника.

   О, Господи, и голос еще этот. И вообще, они что тут обогрев включили? Почему мне так жарко?

   По какой-то причине я не могла поднять взгляд на Клима. В его присутствии во мне зрело столько противоречивых чувств, и это неимоверно бесило. А самое страшное было в том, что я все чаще представляла себе, как он меня трахает. Жестко, глубоко, резкими толчками. Он бы, наверное, хватал меня за волосы и тянул, его пот капал бы мне на спину, и Клим шептал бы мне грубые слова, которые возносили бы мое удовольствие на новый уровень. Я содрогнулась, когда картинка перед глазами стала живой, красочной, насыщенной. Внизу живота сладко заныло, а щеки покраснели. Я чувствовала себя теперь лживой дрянью, которая, живя с одним мужчиной, фантазировала о другом.

   — Ника, — повторил Клим, подавшись вперед. Мне даже не нужно было смотреть на него, чтобы уловить его движения или настрой, я как будто чувствовала его кожей.

   — Трое? — спросила я. Не знаю, почему именно этот вопрос всплыл в моей голове, но… — Трое?

   — Вот что тебя беспокоит. Почему?

   — Почему что? — я наконец подняла на него взгляд.

   — Почему именно это заботит тебя? Давай начистоту. Мы с тобой начали общаться, потому что ты готовишь проект для моего магазина. — Вот че-е-ерт! С Климом так легко было забыть о том, чем на самом деле я должна заниматься. — Но мы ни разу не обсуждали личную жизнь. Что больше тебе интересно? Хватает ли мне сил на троих или не обижаются ли девочки на наличие остальных? Что именно тебя тревожит? Задай правильные вопросы, и я на них отвечу.

   Я сдавила виски пальцами, чтобы упорядочить кашу в голове.

   — Как тебе хватает сил?

   — Четкое планирование встреч, распределение ролей, физическая нагрузка, правильное питание, полноценный сон. Ну и, полагаю, возраст сказывается. Я пока еще бодр и полон сил.

   — Сколько тебе лет?

   — Тридцать два.

   — А девочки… они не обижаются, что не одни у тебя?

   — Нет, — он пожал плечами, как будто я спросила, хочет ли он колу. — Я уделяю достаточно внимания каждой.

   — И устраиваешь групповушки, — задумчиво пробубнила я, и Клим усмехнулся.

   — Не без этого.

   Меня окатило жаром. Нет, я бы не хотела участвовать в этом беспорядке, и тем более быть его очередной девкой. Но сам факт того… просто представить себе картинку четырех сплетенных тел…

   — И с ними ты проводишь одновременную сессию?

   — В том числе. Хочешь поучаствовать?

   Я поперхнулась воздухом и резко вдохнула, чтобы вернуть кислород в свои легкие.

   — Нет!

   Клим рассмеялся.

   — Слишком быстрый — я бы даже сказал поспешный — ответ. Шалунья Ника. В тебе тоже сидит плохая девочка, только ты ее задавливаешь своим ханжеским воспитанием.

   — Оно не ханжеское.

   — Ну конечно, — усмехнулся Клим.

   — Ты меня иногда раздражаешь, — не думая, выпалила я, а потом одернула себя. Я все время забывала, что Клим — заказчик, и такая дерзость могла закончиться для меня не очень хорошо.

   — Не сомневаюсь, — ответил он, прищурившись. — Как проект?

   — Туго. Но я справлюсь.

   — Не сомневаюсь. Ника, я предлагаю тебе помощь.

   — Такую же, как в прошлый раз?

   Клим снова прищурился и склонил голову набок, рассматривая меня.

   — Ника, скажи, положа руку на сердце. Здесь нет посторонних, только ты и я, поэтому нет причин врать. Ответь на вопрос: ты ведь до сих пор прокручиваешь в голове ту сессию?

   — Конечно. Потому что она помогает мне настроиться на нужный лад для твоего проекта.

   Клим хитро улыбнулся и потер бороду. Его движения были настолько расслабленные, сексуальные, завораживающие, что я невольно следила за увенчанной кольцами рукой.

   — Не знаю, как ты дожила до такого возраста, так и не научившись врать, Вероника. Но я принимаю твой ответ. И предлагаю новую сессию, чтобы — как ты сказала — настроиться на нужный лад.

   Меня словно прошибло электричеством. Новую сессию? Он серьезно? Это… вряд ли я выдержала бы еще одну.

   — Не думаю…

   — Не с тобой, — прервал Клим, и мои брови сами приподнялись. Это был тот момент, когда я одновременно была удивлена и капельку разочарована. Что значит, не со мной? — Я буду с Аланой.

   — А что я буду там делать?

   — Наблюдать. Делать заметки, если надо. Вдохновляться.

   Я совсем некрасиво фыркнула. Клим спутывал все мои чувства в тугой клубок, и я никак не могла распутать его так, чтобы достойно ответить ему на похабное предложение. Если бы в тот момент я прислушалась к себе, то следующие слова Клима вряд ли бы убедили меня послушать его совет. Если бы только я заглянула поглубже внутрь себя, то поняла бы, что мне не стоило соглашаться на такое предложение. Но я не послушала. И не заглянула. Потому что та крохотная часть меня, которая сгорала от любопытства посмотреть на действия опытного Доминанта с опытной сабой — даже рабыней — кричала, что я должна согласиться. Под любым предлогом, даже просто набраться вдохновения. И ведь никакой внутренний здравомыслящий голос не подсказал, что я могла бы просто прийти в клуб на любую открытую сессию и увидеть то же самое, что мне собирался показать Клим. Нет, я хотела увидеть именно его в действии. Потому что успела почувствовать, на что он способен без расстегивания ширинки. И теперь грязная, развратная я хотела посмотреть, что он может, если его не ограничивать.

   — Я согласна.

   — Как-то не вяжется твоя реакция со словами, но ты сделала правильный выбор. Наверняка после этого с проектом все срастется. Я заберу тебя в восемь.

   — Сегодня?

   — Да. Или тебе нужно время настроиться?

   И снова фыркнула. Мне нужно было что-то делать со своими манерами.

   — Нет. Это же не я буду участвовать в сессии, — ответила твердо и задрала подбородок. Вот так, Никуша, пусть знает наших.

   Клим только криво улыбнулся.

   — Десерт?

ГЛАВА 18

Взрослые игры

   Если бы я могла хоть на секунду представить себе, что с моим мирозданием сделает эта сессия, я бы, наверное, побоялась присутствовать на ней. Тем более, находиться в той самой комнате, куда меня привел Клим и где на момент нашего в ней появления уже стояла на коленях обнаженная Алана. На ней не было ровным счетом ничего. Мне всегда казалось, что мужчин больше возбуждает, когда на женщине надето хоть что-нибудь. Я бросила быстрый взгляд на Клима и едва не отшатнулась. Он преобразился. В нем больше не было той шутливости и сарказма во взгляде. Над ним как будто нависла мрачная туча, взгляд стал еще тяжелее, чем обычно. Пронзительный, давящий. По моему тела прошла легкая волна дрожи. Такой Клим пугал и возбуждал одновременно. И мне иррационально захотелось сделать все так, как он скажет. Я не знала, чем вызвана эта внезапная покорность во мне, но она как будто была частью моей сущности.

   Клим внимательно посмотрел на Алану, сидящую на пятках и склонившую голову. Ее ладони лежали перевернутыми вверх на коленях. Вся ее поза кричала о покорности. Ноги были широко разведены, она сидела к нам спиной. Клим слегка склонил голову набок, подошел к Алане и легонько погладил ее по волосам. Не отрывая взгляда от своей рабыни, он произнес низким голосом:

   — Ника, садись в кресло.

   Не «присаживайся», нет. Садись. Короткий приказ, который не подразумевал сопротивления. Я молча проследовала к дальнему креслу в углу комнаты, из которого меня вряд ли было хорошо видно. Комната была погружена в полумрак, и в ней как будто висел густой, плотный туман. Я хорошо видела, что происходит, но как будто дышала не чистым воздухом, а чем-то вязким, облепляющим мое горло и затрудняющим дыхание. Я как коршун следила за каждым движением Клима и его рабыни. Быстро сбросив куртку себе за спину, а сумку на пол, я сложила руки на коленях и погрузилась в созерцание процесса.

   — Как ты себя чувствуешь сегодня, Алана?

   — Спасибо, Мастер, ваша рабыня чувствует себя хорошо.

   — Рад это слышать.

   Клим взял что-то с комода, стоящего рядом с Аланой, и подошел к ней. Наклонился и пристегнул к ее ошейнику поводок. Бросив его на пол, Клим стащил куртку и отбросил ее в сторону, за ней последовала черная футболка. Я едва сдержалась, чтобы не ахнуть. Его тело было безупречным. Я жадно ощупывала взглядом каждую скульптурную мышцу на его теле. Клим наклонился и подхватил поводок. Слегка натянул его так, что рабыне пришлось немного выше поднять голову.

   — К цепям, Алана. На коленях.

   Алана молча начала двигаться. Она изящно встала на четвереньки и поползла к нарисованному на столе кресту. В прошлый раз я была пристегнута в том же месте, куда теперь перемещалась Алана. Клим совсем не смотрел на меня, он был целиком погружен в процесс, а я как завороженная наблюдала за разворачивающейся передо мной сценой. Алана достигла креста на полу и приняла прежнюю позу.

   — Поднимайся, — произнес Клим, и Алана тут же выполнила его. Как только она оказалась на ногах с опущенной головой, он отпустил ее поводок. — Подними руки.

   Клим приковал руки Аланы и натянул цепь, удерживающую кожаные наручники так, что рабыня оказалась стоящей буквально на цыпочках. Я могла себе только представить, насколько это было неудобно, но перед входом в приватную комнату Клим предупредил меня, чтобы я и рта не смела открывать, пока он не задаст мне вопрос.

   — Не комментировать, не говорить, не стонать.

   — Стонать? — усмехнулась я. — Полагаю, стонать здесь должна буду не я.

   Он посмотрел на меня с наглой улыбкой.

   — Посмотрим. Держи рот на замке, Ника. Если будет совсем тяжело, молча выйди.

   Я не собиралась покидать помещение до конца сессии. В конце концов, у меня был проект, который нужно было заканчивать, так что я была настроена решительно выдержать все, что здесь произойдет. Знала бы, чего мне это будет стоить…

   Клим отстегнул поводок от ошейника и положил его на столик справа от себя. Там уже были разложены различные игрушки, от вида некоторых из них у меня на затылке зашевелились волосы. Как можно получать удовольствие от такого? Клим взял что-то со столика и подошел к Алане, повернул ее так, чтобы она стояла боком ко мне. Я видела, как Клим погладил щеку рабыни, наклонился к ней и легонько коснулся губ своими, а она так и продолжала держать взгляд опущенным в пол.

   — Готова? — негромко произнес он.

   — Да, Мастер, — отозвалась Алана.

   Он наклонился к ее груди, а в следующее мгновение мое сознание поплыло. Я жадно ловила взглядом каждое движение Клима, потому что он облизывал соски Аланы, и делал это так, что мне пришлось проглотить скопившуюся во рту слюну. Медленно, как будто издевался, но чертовски сильно наслаждался процессом. Алана висела на цепях и тяжело дышала, но не издала ни звука. Клим оторвался от ее груди и осмотрел острые пики сосков. Надо сказать, выглядело это великолепно: то, как блестела кожа от его слюны, как было выгнуто тело рабыни, натянутое кандалами. Клим закрепил на одном соске Аланы зажим, и она выгнулась, закатив глаза. Второй сосок постигла та же участь, и из Аланы вырвался негромкий стон.

   — Закроем тебе рот, — жестко произнес Клим. — Можешь стонать. Но никаких криков. Поняла?

   — Да, Мастер, — выдохнула рабыня ровно за секунду до того, как ее рот был заткнут черным шариком кляпа.

   Именно в тот момент я осознала, что это не была игра. Не та, к которой я так легко относилась. До этого момента мне казалось, что я как будто просто смотрю лайтовый эротический фильм. Но когда Клим взял в руку флоггер, я поняла, что просто не будет. Все началось так, как было со мной: легкие шлепки, флоггер сменился паддлом. В перерывах между шлепками Клим блуждал руками по покрасневшей коже Аланы, шептал ей что-то на ухо, одновременно с этим легонько касаясь набухших от зажимов сосков. Рабыня закатывала глаза и откидывала голову в сторону, позволяя своему Мастеру облизывать и кусать ее шею, пока его пальцы пробирались между влажными складочками в развилке ее ног, чтобы еще сильнее завести ее.

   — Готова перейти на следующий уровень? — спросил Клим, взяв в руки… плетку. Нет, не такую, которая с тонкими кисточками, способная разве что гладить. Настоящую, которая состояла из толстого жгута, сплетенного из тонких кожаных ремешков.

   Алана кивнула, сжав руки в кулаки. Клим резко поднял голову и посмотрел прямо на меня. Я сцепила руки на коленях, переплетя пальцы и крепко сжав ноги, потому что там уже нарастала пульсация. Совсем не от вида обнаженной Аланы и не от ее стонов, всему виной был Клим, за которым я наблюдала, не отрываясь. Сосредоточенный, мощный, угрожающий. Он впился в меня взглядом, со скрипом сжимая тяжелую плеть, проследил взглядом всю от макушки и до пят. Видимо, удовлетворившись увиденным, он снова перевел взгляд на рабыню.

   Я как в замедленной съемке наблюдала за тем, как Клим перехватил плеть за ручку, замахнулся и с хлестким, свистящим звуком это орудие пытки опустилось на спину Аланы. Она взвыла, крепко зажмурившись, и резко качнулась на цепях.

   — Порядок? — спросил Клим, Алана кивнула.

   Порядок? Серьезно? Да от одного такого удара можно рассечь кожу и скончаться от болевого шока. Мои ногти впились в ладони, я даже сама не заметила, как сжала руки в кулаки, пока наблюдала за каждым ударом, который обрушивался на бедную рабыню. У меня скручивало внутренности и горела спина. Мне казалось, что это меня там подвесили и нещадно стегают. Каждый удар заставлял меня вздрагивать, а Алану всхлипывать и вскрикивать. По ней было видно, что она сдерживалась, чтобы не начать кричать во весь голос. Рабыня принимала удары, и с каждым последующим она дрожала все сильнее. В какой-то момент я обратила внимание, что Алана распахнула глаза, посмотрела прямо на меня затуманенным взглядом, а потом ее глаза закатились и она качнулась в сторону.

   Клим спокойно убрал на столик плеть, подошел к Алане, погладил ее щеку.

   — Умница моя, — похвалил он и вытащил из ее рта кляп.