Не спорь на инквизитора. Юлия Маслова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Когда ведьмам требуется отвлечь внимание инквизитора от дел ковена, в ход идут любые средства!

   Вот и поспорила Николетта с заклятой соперницей, что сможет влюбить в себя гостя из столицы. А на кон поставила самое дорогое - место в круге, которое ещё предстоит завоевать, пройдя испытания, подготовленные верховной.

ГЛАВА 1

Яркое утреннее солнце ослепляло, заставляя жмуриться и опускать взгляд на мостовую. Склонив голову, прошла через всю улицу до дома верховной ведьмы и, только оказавшись у крыльца, поняла, что мы с заклятой соперницей добрались до ступеней практически одновременно.

   Астрид быстрым шагом приближалась с противоположной стороны. Она давно заметила меня и успела недовольно поджать губы, сдвинув брови к переносице.

   Пару секунд сверлили друг друга неприязненными взглядами, после чего девушка все же решила спросить:

   – Ты что тут забыла?

   – Ингрид вызвала меня по делу, – ответила и, вопросительно изогнув бровь, уточнила: – А ты, должно быть, пришла к бабуле на пирожки? Или собралась выпросить привилегию перед предстоящими испытаниями?

   Своей родственной связью с верховной ведьмой Астрид кичилась, но не любила, когда ей об этом напоминали посторонние. Особенно если они намекали, что высокого положения в ковене молодая ведьма сможет добиться только благодаря заслугам старшей родственницы.

   – Я тоже пришла по делу, – фыркнула соперница, перебросив толстую рыжую косу через плечо. – Ты просто завидуешь, что скоро мою семью в круге будут представлять две ведьмы, а твою – ни одной. Жалкие неудачницы!

   Обрадовавшись, что наконец научилась считать до двух, Астрид звонко расхохоталась, а я закатила глаза и зловеще пообещала:

   – Еще посмотрим, кто будет смеяться последней.

   Возможно, мы бы долго перебрасывались колкостями, обивая порог дома верховной ведьмы, но та услышала шум и вышла на крыльцо.

   Несмотря на почтенный возраст, на лице Ингрид не наблюдалось морщин, она выглядела моложаво и любила наряжаться по последнему писку моды. Единственное, что намекало на преклонные года – это проседь, пробивавшаяся в ее медных волосах. Однако ведьма не спешила от нее избавляться, так как считала, что серебряные пряди придают образу значимости.

   Чтобы утихомирить нас, Ингрид не пришлось говорить ни слова. Ее зеленые глаза сердито блеснули, после чего мы с Астрид поспешили прикусить языки и последовали за ней в дом.

   Верховная ведьма провела нас в просторный кабинет, где обычно проводились собрания круга, заняла свое место за широким столом, облокотилась на него локтями и сообщила:

   – У меня есть для вас неприятное известие: к нам едет новый инквизитор.

   – Что? – ахнула Астрид, выпучив глаза.

   – Зачем? – прищурилась я в ожидании подвоха.

   Конечно, логичнее было бы спросить: «При чем здесь мы?» Но я решила, что этот вопрос прозвучит слишком грубо и не придется Ингрид по душе. А если ты хочешь спокойно жить в ковене, то ее лучше не расстраивать.

   – Хороший вопрос, Николетта, – довольно кивнула верховная. – По официальной версии, инквизитор из столицы приедет в наш город, чтобы присутствовать при выборе новой ведьмы для круга. Но полагаю, он будет преследовать другую цель, ведь раньше Инквизиция не проявляла столь сильный интерес к данному событию. И это странно.

   – Действительно, странно, – поспешила поддакнуть Астрид, кивнув. – Разве одного инквизитора в качестве наблюдателя мало?

   – Одного как раз достаточно, но нашего старика Заяра вызвали с отчетами в столицу, – пояснила Ингрид, стискивая руки в кулаки с такой силой, что они побелели. – Не ровен час, его снимут с должности, и тогда в нашем ковене могут наступить тяжелые времена.

   Получая ежемесячные благотворительные взносы от ведьм, местный инквизитор давно позабыл о том, что значит совать нос в чужие дела. Пользуясь своим многолетним опытом, старик запросто составлял нужные отчеты о проверках без их проведения. Его не волновало, готовят ли в ковене сильнодействующие яды, и почему по округе ходят слухи о насланных проклятиях.

   – А что известно о новом инквизиторе? – спросила я, предчувствуя, что ответ мне не понравится.

   – Известно, что его зовут Илай Гонерберг, он силен, молод и быстро продвигается по службе. Говорят, что в крупном торговом городе на востоке страны после его проверки из круга изгнали верховную ведьму, – Ингрид скрипнула зубами, наверняка примеряя эту страшную учесть на себя. – Недавно в столице вновь прошла серия отравлений высокопоставленных лиц. Думаю, в этот раз под подозрение в качестве изготовителей ядов попали мы.

   – Что-то мне уже не хочется иметь дел с новым инквизитором, – поморщилась Астрид, которая также, как и я, прекрасно знала, что наш ковен частенько торговал отравой из-под полы, а значит, у ее бабули рыльце было в пушку.

   – Не хочется, а придется, – в голосе верховной ведьмы появились стальные нотки. – Именно за этим вас и вызвала. Вы – единственные настоящие претендентки на освободившееся место в круге, поэтому важное задание могу доверить только вам.

   Конечно же, к предстоящим состязаниям допускались все ведьмы ковена, однако, многие понимали, что высокие шансы войти в круг имеем только я и Астрид. Поскольку она состояла в кровном родстве с нынешней верховной ведьмой, ее считали негласной фавориткой соревнований, ну а мне отводилась роль главной соперницы.

   Возможно, рыжеволосой вовсе не пришлось бы прилагать усилий, если бы не одно «но» – верховная ведьма не могла пренебрегать правилами и должна была отдать место сильнейшей претендентке. Наши с Астрид силы были практически равны, что делало грядущие состязания по-настоящему значимыми.

   – Что от нас требуется? – спросила, сглатывая вязкую слюну.

   – Вы должны во что бы то ни стало отвлечь внимание инквизитора от проверки.

   В ответ я кивнула и понимающе промолчала, а вот соперница встрепенулась и спросила:

   – Может, такое серьезное дело лучше доверить опытным ведьмам? Не то чтобы я думала, что мы не справимся, просто…

   – Просто интерес юных неискушенных ведьм к молодому инквизитору из столицы будет смотреться куда натуральнее, чем если у него под ногами будет мешаться одна из представительниц круга, – перебила ее Ингрид. – Надеюсь, это понятно? Или требуются дополнительные пояснения?

   – Понятно! – хором ответили мы с Астрид, не забывая мрачно переглянуться.

   – В таком случае довожу до вашего сведения, что инквизитор прибудет завтра вечером и поселится в гостинице «Спелая вишня». Каким образом вы будете его отвлекать, думайте сами, у меня и без того полно забот, – верховная ведьма прижала указательные пальцы к вискам и начала медленно их массировать, а после подняла на нас взгляд, будто удивляясь, что мы все ещё стоим перед ней, и скомандовала: – Свободны!

   Мы вихрем вылетели на улицу, громко хлопнув за собой входной дверью. Рыжеволосая задумчиво закусила губу, как часто делала, когда планировала какую-нибудь пакость, поэтому я не постеснялась уточнить:

   – Уже придумала, что будем делать?

   – Вот ещё! Вместе мы ничего делать не будем, – покачала головой она и высоко задрала подбородок. – Можешь расслабиться, я возьму инквизитора на себя!

   – Если бы ты внимательно слушала бабушку, то поняла бы, что мы должны действовать сообща, – возразила. – Даже не думай, что я ослушаюсь прямого приказа верховной ведьмы и отойду в сторону.

   – Но подвинуться тебе все же придется, потому что единственный действенный способ отвлечь молодого мужчину – влюбить его в себя, – коварно улыбнулась юная ведьма, убирая непослушный рыжий локон за ухо. – Не может же он втюриться сразу в двоих.

   – Действительно, не может, – согласилась я. – Но с чего ты взяла, что ему понравишься именно ты?

   – А разве есть другие варианты? Я сильна, умна и хороша собой.

   «А ещё самодовольна, болтлива и беспринципна», – могла бы продолжить список качеств Астрид, но тратить время на очередную глупую ссору не хотелось. Поэтому вслух пришлось произнести более короткий ответ:

   – Другой вариант стоит прямо перед тобой.

   Юная ведьма смерила меня придирчивым взглядом с головы до ног, но, похоже, не нашла, к чему бы придраться. Ни в красоте, ни в силе я ничуть не уступала сопернице, а что насчёт ума, время покажет.

   – В таком случае предлагаю заключить пари, – наконец произнесла она, сложив руки на груди. – Давай выясним, кто понравится инквизитору больше – ты или я.

   – Пари? Звучит интересно, – вернула ей едкую улыбку. – И что же поставим на кон?

   – Думаю, это должно быть что-то весомое и значимое для нас обеих, например, место в круге, из-за него же весь сыр-бор.

   Астрид легкомысленно пожала плечами, будто предлагала поспорить на мятную конфетку, но в ее глазах уже светился огонек азарта, который подсказывал мне, что она говорит серьезно.

   – Если ты добьешься от Илая Гонерберга признания в любви, а я выиграю место в круге, то откажусь от почетной должности в твою пользу. Но если мужчина ответит взаимностью мне, а в соревнованиях по нелепой случайности выиграешь ты, тогда отречешься в мою сторону.

   – Интересное предложение, – протянула я. – А что будет, если одна из нас победит дважды?

   – Рада, что ты спросила, – хмыкнула она. – Когда я одержу двойную победу, тебе придется голышом пробежаться по рыночной площади в разгар ярмарочного дня!

   – Думала, что твоей фантазии хватит на нечто большее, – разочарованно покачала головой, отчего веснушчатое лицо соперницы мгновенно покрылось красными пятнами.

   – Так что ты решила? – переборов приступ ярости, ледяным тоном спросила Астрид. – Готова принять спор или подожмешь хвост и спрячешься в кусты?

   Возможно, она ожидала, что я поведу себя, как обычно, то есть как разумная молодая ведьма. Это дало бы ей повод называть меня трусихой, болтать о моем отказе на каждом углу и выставлять себя храброй львицей. Только ради того, чтобы испортить ее планы, стоило согласиться.

   Мы соперничали между собой не первый год. Задевать меня доставляло Астрид особое удовольствие с самого детства. Наверное, только в такие моменты она чувствовала свое мнимое превосходство.

   – Готова! Спорим! – воскликнула я и протянула руку вперёд.

   Глаза рыжеволосой широко распахнулись, а рот чуть приоткрылся от удивления, но это не помешало ей крепко вцепиться в мою руку.

   – Готовься к поражению! – прошипела она, склонив голову набок, прежде чем отдернуть ладонь.

   – Могу посоветовать тебе то же самое, – передразнила ее, также наклонив голову в сторону и изобразив нервный тик.

***

К обеду в моей голове так и не созрел конкретный план по соблазнению столичного инквизитора, поэтому решила, что надо бы зайти в лавку к тётушке Розали и своими глазами взглянуть, какие подручные средства имеются в моем распоряжении. В конце концов, о том, чтобы не использовать амулеты или зелья речи не шло, а значит, мои руки были развязаны.

   Когда я открыла входную дверь, над головой приветливо тренькнул колокольчик, оповещая хозяйку о том, что внутрь зашёл потенциальный покупатель. Вот только Розали почему-то не спешила ко мне навстречу, если быть точной, она вообще отсутствовала за прилавком.

   Зато в помещении обнаружился мужчина, одетый в темно-синий дорожный плащ, под которым отчётливо угадывались могучие плечи. Одежда незнакомца выглядела добротной и дорогой, поэтому я предположила, что тетушка ушла в кладовую, чтобы достать для взыскательного клиента особенно ценный товар из тех, что не хранятся на витрине.

   Сначала покупатель не обратил на меня внимания и продолжил с задумчивым видом разглядывать амулеты, заговоренные на удачу. Такие частенько приобретали купцы, приезжающие в наш город на большую ярмарочную неделю.

   Я неторопливо подошла к прилавку и встала рядом с незнакомцем. Шумно вздохнув, он провел рукой по черным зачесанным назад волосам, большие карие глаза, обрамленные длинными ресницами, строго взглянули на меня, а четко-очерченные губы оказались плотно сжатыми, выдавая недовольство.

   Пожалуй, если Розали задержится в своих закромах ещё на пару минут, этот денежный мешок покинет лавку, так ничего и не купив. Допускать подобное было никак нельзя!

   Как ни в чем не бывало я обогнула прилавок, встала со стороны продавца и широко улыбнулась, будто бы этот маневр был задуман с самого начала.

   – Помочь с выбором амулета на удачу? – сладко пропела, всеми силами продолжая излучать доброжелательность, несмотря на то, что покупатель глядел на меня с прищуром, будто начал подозревать в мировом заговоре.

   – Что ж, помогите, – после недолгих раздумий произнес он, и я с трудом сдержалась, чтобы не выдать свою радость от маленькой победы.

   Ещё раз оценив наряд незнакомца, уверилась в том, что звонкая монета водится в его карманах в достаточном количестве, чтобы впарить ему простенький амулет втридорога. Как знать, может окажу ему огромную услугу, и в следующий раз купленная вещица оградит его от хитрых ведьм.

   – Я бы посоветовала приобрести вот этот амулет с заговоренными рунами, выполненный в форме кошачьего глаза. Он сделан в виде кулона, поэтому его удобно будет носить под одеждой, скрывая от посторонних.

   – С удобством все понятно. А что насчёт свойств? – скучающим голосом спросил покупатель, глядя куда-то в сторону.

   Похоже, сейчас мне самой не помешал бы подобный амулет, чтобы в глазах денежного мешка зажегся хотя бы малейший интерес к будущей покупке.

   – Он поспособствует исполнению ваших желаний и поможет достигнуть успехов в торговых делах. В целом этот амулет отвечает за материальную удачу, – с довольным видом произнесла, предполагая, что грядущее получение кругленькой суммы – именно то, что могло бы сподвигнуть купца расстаться с горсткой монет прямо сейчас.

   – И сколько же стоит сие чудо?

   Он, наконец, перевел свой взгляд в мою сторону и начал пристально изучать лицо, словно старался запомнить его в мельчайших подробностях.

   Возможно, таким образом незнакомец надеялся сбить меня с толку и получить амулет по дешевке. Но где вы видели ведьму, которая испугалась бы пристальных взглядов?

   – Четыре серебрушки, – недрогнувшим голосом объявила я.

   – Сколько?! Четыре серебрушки за эту дребедень?! – его возмущению не было предела.

   – Не за нее, а за вашу будущую удачу и успехи в торговых делах, – с невозмутимым видом поправила я.

   Да понятно, конечно, что цену загнула немалую. Но что поделать? Не отступать же в самый последний момент. Со стороны такой ход наверняка смотрелся бы крайне непрофессионально. Нет уж, буду торговаться до последнего и постараюсь сбросить цену по минимуму.

   – Надо же, а с виду такая порядочная ведьма.

   – Меня называли и похуже, – равнодушно пожала плечами.

   – О... В этом я как раз не сомневался, – басисто рассмеялся незнакомец.

   Это уже ни в какие ворота не лезло. Никто не смеет смеяться над потомственной ведьмой!

   – Если будете меня оскорблять, я вас прокляну! – пригрозила, потрясая в воздухе кулаком.

   – Это вряд ли, – отмахнулся он, вовсе не впечатлившись угрозой.

   – Думаете, не умею? – прищурилась, чувствуя, что несносный покупатель собирается нагло потоптаться по моей профессиональной гордости.

   – Возможно, умеете, да только не сможете.

   – Ещё как смогу, – сверкнула глазами и для пущего эффекта заставила проплывающую мимо тучу разразиться оглушительным громом.

   Обычно подобной простенькой демонстрации силы было достаточно, чтобы загнать любого смельчака под стол и заставить его приносить глубочайшие и самые искренние извинения. Однако в этот раз мне попался тертый калач, который даже не вздрогнул, услышав мощное звуковое сопровождение моей ярости.

   – Если примените проклятие, не получив разрешение в Инквизиции, вас могут арестовать и поместить под стражу.

   – Будто бы Инквизиция выдает подобные разрешения, – скорчив рожицу, парировала я. – Настоящим ведьмам они никогда не требовались!

   – А вот с этого момента расскажите, пожалуйста, подробнее. Много ли вы знаете таких ведьм? – насторожился покупатель, мгновенно подобравшись.

   Скучающее выражение лица слетело с незнакомца, как шелуха со старой луковицы. Он весь едва уловимо преобразился, будто заметивший нарушителя сторожевой пёс, и немигающим взглядом уставился на меня.

   Я буквально кожей почувствовала исходящую от мужчины опасность: по спине пробежал тревожный холодок, и даже волоски на теле встали дыбом.

   – Лично не знаю ни одной. Просто в книжке читала, что такие ведьмы раньше бывали, – пошла на попятную, ужасаясь своей догадке. Слишком уж этот тип заинтересовался информацией о неправомерных действиях.

   Обычному купцу не было бы дела до разрешений, которые ведьмы могли получить в контролирующем органе. Будь он простым торговцем, круг его интересов ограничивался бы заполнением накладных, оформлением чеков и пактом о торговом сотрудничестве. Для него была бы важна информация о деньгах и выгода от грядущих сделок, которую я посулила, когда предлагала амулет удачи.

   Однако, незнакомец зацепился именно за слова о проклятии, и это наталкивало на неутешительную мысль: кроме купца позволить себе дорогую одежду и зайти в ведьмину лавку вполне мог бы инквизитор, и мы как раз ждали одного со дня на день.

   Будто невзначай опустив руку вниз, я взяла с полки, скрытой под прилавком, амулет, который помогал установить силу колдуна, находящегося на расстоянии не менее пяти шагов. Тетушка всегда держала эту вещицу под рукой, потому что замерять дар требовалось при продаже сильных артефактов, которые разрешалось иметь только магам высшего уровня.

   Нажатие на прозрачный кристалл активировало амулет, и уже через мгновение, скосив глаза вниз, удалось убедиться в том, что цвет камня изменился на красный, выдавая огромный магический потенциал, которым был наделен стоящий передо мной мужчина.

   Теперь я была на девяносто девять процентов уверена, что разговариваю с Илаем Гонербергом. Вроде бы верховная ведьма говорила, будто он прибудет в наш город только завтра. Неужели Ингрид перепутала даты? Мне просто не верилось, что она решила бы пошутить на такую серьезную тему, слишком уж взволнованной выглядела, рассказывая о незваном госте.

   – Тогда тоже хочу прочитать эту книжку, даже готов заплатить, – попытался загнать меня в угол незнакомец, имя которого я, кажется, только что разгадала.

   – Не получится, – твердо заявила, решив, что раз начала врать, то нужно идти до конца.

   – Почему же?

   – Я читала ее ещё в детстве, так что сейчас и не найду.

   – Неужели ведьма не способна применить простейшее заклинание поиска? – покачал головой мужчина.

   Весь его вид кричал о том, что он не верит моим словам, но это не мешало ему забавляться. Казалось, что этот тип хочет подловить меня на лжи или проверить, насколько продуманным окажется обман.

   – Ведьма способна, – возразила я, складывая руки на груди. – Однако не думаю, что вам принесет удовольствие разглядывание пепла. Дело в том, что упомянутая мною книга сгорела много лет назад во время пожара.

   На эту светлую мысль меня подтолкнуло магическое огниво, так вовремя попавшееся на глаза. Не зря же верховная ведьма постоянно твердила, что лучший способ спрятать улику – сжечь ее и развеять пепел с обрыва над рекой.

   – Как жаль, – вздохнул покупатель, вновь опуская взгляд на злосчастный амулет удачи, все ещё лежавший прямо перед его носом.

   – А знаете, что? – воодушевилась я, загоревшись новой идеей, благодаря которой надеялась исправить свою предыдущую оплошность.

   – Что?

   – Давайте я подарю вам этот амулет! Уверена, в таком случае он принесет гораздо больше удачи в делах.

   – Предлагаете взятку инквизитору при исполнении? – ухмыльнулся этот гад, наконец сдав себя с потрохами.

   Видимо, почувствовал колебание магического фона в тот момент, когда я применила амулет, поэтому понял, что обо всем догадалась, и посчитал, что больше нет нужды ломать друг перед другом комедию.

   – Инквизитор?! – наигранно ахнула и прикрыла рот двумя ладошками, чтобы не сболтнуть лишнего.

   Да-да! Не думай, Илай Гонерберг, что удастся вывести меня на чистую воду! Даже под страхом смерти я не признаюсь, что знала о планируемом прибытии нового инквизитора.

   От необходимости и дальше изображать восторженно-испуганную ведьму меня спасла тетушка Розали, которая в буквальном смысле влетела в лавку на метле. Спрыгнув на пол, она изящным движением поправила прическу, одарила инквизитора кокетливым взглядом и певуче произнесла:

   – Прошу простить за задержку! – затем она бросила быстрый взгляд на меня и коварно улыбнулась, будто была посвящена в план верховной ведьмы. А может, и правда, была? – Ох, Николетта, и ты здесь? Замечательно! Покажешь нашему гостю город? Да что же я вас друг другу не представила! Как неудобно получилось, – продолжала тараторить она. – Это моя племянница Николетта, одна из претенденток на место в круге. А это инквизитор, прибывший к нам из столицы, Илай Гонерберг.

   Я могла бы соврать, что мне очень приятно, но за последние пять минут лжи и так прозвучало достаточно, поэтому молча кивнула, позволяя Розали расценивать этот жест так, как ей удобнее. В данный момент она явно была лучше осведомлена о происходящих событиях.

   – Рад знакомству, – с холодной вежливостью отозвался Илай, даже не глядя в мою сторону. – На самом деле было бы гораздо интереснее сразу заселиться в гостиницу. Я устал с дороги и хочу отдохнуть.

   – Тут такое дело, – замялась Розали. – Мы же ждали гостя только завтра, поэтому забронированная для вас комната в «Спелой вишне» занята.

   – Понимаю, что поставил всех в неудобное положение, приехав на день раньше, и готов переночевать в любой другой комнате, не предъявляя вашему ковену претензий по этому поводу, – равнодушно произнес инквизитор.

   – Но вы же понимаете, что приехали как раз в первый день ярмарочной недели? Свободных мест в гостиницах нет, – развела руками Розали и поспешила добавить: – Но не волнуйтесь, уже оповестила о вашем приезде верховную ведьму.

   Несмотря на то что тетушка держалась уверенно, я заметила, что она встревожена и вовсе не рада тому, что ее магическая лавка первой попалась на пути инквизитора.

   – Может, сегодня ваша верховная ведьма окажет мне гостеприимство, а завтра я перееду в гостиницу? – спросил инквизитор таким настойчивым тоном, что фраза скорее походила на приказ.

   Было ясно как день, он просто нашел хороший повод, чтобы без предупреждения нагрянуть к Ингрид в гости. Кто знает, на что мог бы случайно наткнуться такой проныра?

   – Не выйдет, как раз вчера у верховной ведьмы протекла крыша, и весь дом затопило, – с серьезным видом сообщила Розали, а я с трудом удержалась от смешка из-за двусмысленности формулировки. – Обещаю, к вечеру мы организуем для вас удобную комнату.

   Ещё утром дом Ингрид выглядел сухим и вполне жилым, поэтому я могла предположить, что прямо сейчас ведьмы с неутомимым усердием дырявили крышу и разливали воду по комнатам на тот случай, если дотошный инквизитор лично решит оценить размер катастрофы.

   – Похоже, мне все же стоило принять в подарок амулет удачи, – недовольно пробурчал себе под нос Илай, но я разобрала каждое слово и, наконец, позволила себе злорадно улыбнуться.

   – Не расслышала, что вы сказали, – невинно захлопала ресницами моя тетушка, будто была девицей на выданье.

   – Я сказал, что с удовольствием осмотрю город в компании Николетты.

   Таким образом, первый раунд негласного противостояния между блюстителями закона и его нарушителями остался за ведьмами. Первый, но не последний.

ГЛАВА 2

Когда мы вышли из лавки тётушки, я решила сразу определиться с отвлекающей, то есть развлекательной, программой.

   – Что бы вы хотели посмотреть? – вежливым тоном осведомилась у инквизитора.

   – А что вы готовы показать? – испытующе взглянул на меня он.

   Если Гонерберг пытался намекнуть, что знает о ведьминых секретах, то ему это удалось, однако я предпочла сделать вид, будто не заметила скрытого подтекста. Пусть и дальше теряется в догадках. Подсказок от меня он точно не получит.

   – Могу сводить вас к реке или показать город и его окрестности. Однако если учесть, что сегодня первый день ярмарочной недели, то логичнее было бы пойти на рыночную площадь, – отметила я и, скосив глаза в сторону спутника, продолжила: – С вашими способностями торговаться, вы наверняка смогли бы приобрести что-нибудь полезное по выгодной цене и даже даром.

   – Если все торговцы здесь завышают цены так же, как вы, я скорее рискую остаться без штанов, – хмыкнул инквизитор, демонстративно засунув руки в карманы.

   – Уверяю, ваши штаны заинтересуют местных купцов в последнюю очередь.

   – Главное, что они в достаточной мере интересуют меня, – парировал он.

   Вот скажите на милость, каким образом можно очаровать мужчину, рядом с которым даже идти не хочется? С момента нашего знакомства Гонерберг только и делал, что передергивал слова, цеплялся к фразам и насмехался надо мной.

   Даже безукоризненный внешний вид Илая не мог перечеркнуть его отвратительный характер. Думаю, я заставила бы себя прогуляться под ручку с таким кавалером только, если бы он мог хоть пять минут не ехидничать. Хотя, полагаю, природа не закладывала в инквизиторов подобные способности.

   Возле развилки нам следовало определиться, отправимся ли в центр города на ярмарку или выберем окружной путь и выйдем к реке. Так как первую часть дня посвятила прогулке по торговым рядам и успела потратиться, в моем кошельке было негусто, однако я все равно предпочла бы оказаться среди шумной толпы, а не кормить комаров около водоема.

   Гонерберг словно понял, что настала пора решать, на мгновение остановился, покрутил головой и заявил:

   – Идём на рынок.

   – Тогда налево, – кивнула я.

   Нам повезло войти в торговые ряды с той стороны, где продавали вяленое мясо и копчености. В воздухе витали умопомрачительные ароматы пряных специй и чесночных колбасок. Живот предательски заурчал, напоминая, что не успела пообедать, поскольку надеялась перекусить в гостях у тетушки.

   От вида мясного разнообразия мой аппетит так разыгрался, что я готова была умолять своего спутника остановиться, чтобы купить чего-нибудь съестного и перекусить, но не успела даже открыть рот, чтобы внести конструктивное предложение, как инквизитор объявил:

   – Пора делать покупки.

   – Отличная идея, – согласилась я, с голодным взглядом уставившись на торговца, который взвешивал огромный кусок буженины.

   – Как вы смотрите на эти копчёные колбаски? – отвлек меня от созерцания Гонерберг.

   – С аппетитом, – выпалила не задумываясь.

   – В таком случае я просто обязан их купить.

   Похоже, инквизитор страдал от голода ещё сильнее меня, потому что даже не подумал торговаться с купцом. Просто достал кошелек и отсчитал озвученное количество монеток, выложив их на стол.

   – Э нет, так не пойдет! – воскликнула, накрывая деньги ладонью раньше, чем торговец успел их забрать. Тот мгновенно нахмурился, предполагая, что начну сбивать цену, но у меня был другой план. Обернувшись к спутнику, я произнесла: – Сама за себя расплачусь, и за вас заодно! И никакая это не взятка, просто акт доброй воли.

   – В таком случае не смею отказываться, – не удержался от смешка Гонерберг.

   Значит, потешаться надо мной вздумал? Хотела, называется, сделать как лучше, а получилось как всегда! Больше не буду с ним церемониться.

   С этими мыслями достала из кармана монетки, передала их купцу, а деньги, лежавшие на столе, преспокойно сгребла в ладонь и ссыпала в свой кошелек. Лицо инквизитора вытянулось от удивления, но он ничего не сказал. Да и что тут скажешь? Всё же за колбаски заплатила я, как и договаривались, а что он не уследил за своими деньгами, никто не виноват.

   Разжившись в соседнем ряду двумя ломтями хлеба, каждый из которых был куплен и оплачен отдельно, мы наконец приступили к трапезе, что помогло обоим провести самые приятные минуты в обществе друг друга.

   После еды спутник стал выглядеть довольным и более расслабленным. Может, инквизиторов в столице держат в черном теле? К примеру, морят голодом и заставляют работать круглые сутки, разыскивая нарушителей.

   Хотела бы и я вздохнуть спокойно, но как только повернули за угол, на глаза попалась светловолосая голова моего чересчур назойливого ухажёра. Примерно в возрасте десяти лет Конрад решил, что ему, как каждому уважающему себя колдуну, будет нужна магически одаренная жена. Роль перспективной супруги была пожалована мне, и с тех пор Кон не уставал изводить меня своим вниманием.

   Чтобы вы понимали уровень его настойчивости, поясню: в ночь моего восемнадцатилетия, как только часы пробили полночь, Конрад появился под окнами и начал горланить серенаду собственного сочинения, попутно зазывая меня замуж. Чего стоило только: «Ах, дорогая моя Николетта, без тебя в рот мне не лезет котлета» или «Свет любимой моей Николетт ярче тысячи звезд и комет».

   К сожалению, хвалебную песню слышала не я одна, поэтому юные ведьмочки, жившие по соседству, растащили ее на цитаты и несколько месяцев напевали за моей спиной самые нелепые строки. Больше всех, конечно же, забавлялась Астрид, которая и надоумила ухажёра произвести на меня впечатление столь экстравагантным способом.

   Оценив окружающую обстановку, решила, что у меня есть все шансы утащить Гонерберга в соседний ряд, ведь там продавалось оружие, а тут обыкновенная живность.

   – Сегодня утром я видела торговца с потрясающими серебряными клинками ручной работы. Некоторые из них также являлись артефактами. Для охоты на нечисть лучше и не придумаешь, верно?

   Попыталась подтолкнуть мужчину к принятию правильного решения, а сама чуть отстала, чтобы спрятаться за его широкой спиной от приближающегося Конрада.

   – Не испытываю недостатка в оружии, а вот на некоторых магических животных было бы любопытно взглянуть. Может, найдем в продаже какого-нибудь запрещённого зверька? Тогда день пройдет не зря, – выдал Гонерберг.

   – Трудоголик.

   Буркнула себе под нос и с ужасом обнаружила, что инквизитор резко сделал шаг в сторону, а я осталась на самом виду в двух метрах от своего ухажера, которому стоило повернуть голову вбок, чтобы заметить меня.

   Эта встреча могла не только утомить, но и испортить все планы по предстоящему соблазнению Гонерберга. Всё-таки я не настолько нравилась Илаю, чтобы вероятный противник смог разжечь в нем охотничий инстинкт.

   Думать было некогда, следовало действовать незамедлительно, поэтому я вновь метнулась к надёжному укрытию, то есть к моему спутнику, который в этот момент изучал что-то на ближайшем прилавке и очень удачно стоял к Конраду спиной.

   Я протиснулась между столом с товарами и инквизитором, затаила дыхание и прижалась к мужчине, крепко схватившись за его воротник, чтобы не вздумал рыпаться с места. Мой нос уткнулся в пуговицу на груди Гонерберга, я глубоко вдохнула и отметила, что от него невероятно приятно пахнет каким-то древесным ароматом, вроде сосны или пихты.

   Теплое дыхание щекотало макушку, и несколько секунд я чувствовала себя в полной безопасности.

   – Кхм, – кашлянул мужчина, привлекая мое внимание. – Николетта, что происходит?

   – Боюсь! – сделав круглые глаза, заявила первое, что пришло в голову.

   – Позвольте узнать, кого же вы так испугались?

   – Их! – не глядя, ткнула пальцем в сторону прилавка.

   – Куриц? – удивился Гонерберг, приподняв брови.

   – Куриц? – переспросила я, наконец удосужившись обернуться.

   За спиной, и правда, стояла клетка, где ютился пяток молодок, которых тоже напугало мое внезапное появление. Бедняжки отпрянули к противоположной стенке и теперь с укоризной взирали на меня своими желто-оранжевыми глазами, подкрепляя недовольство взволнованным: «Ко-ко-ко!»

   – Понимаете, тут такое дело... – доверительным тоном начала шептать, отчего инквизитор был вынужден склонить голову ещё ниже, чтобы расслышать объяснения. – В детстве меня очень больно клюнул петух. С тех пор я их панически боюсь.

   – Но где же вы увидели петуха?

   – А что, его нет? – наигранно удивилась, с сомнением разглядывая пеструшек.

   – Нет, – подтвердил хозяин прилавка, вклиниваясь в нашу беседу. – У меня только молодые курочки на продажу. Несутся каждый день! Может, желаете прикупить парочку?

   – Нет уж, спасибо. Как-нибудь обойдёмся, тем более в нашем городском доме и держать их негде, – покачала головой и высунулась из-за плеча проверяющего, чтобы разведать обстановку.

   У соседнего прилавка Конрада не было видно, но это не значило, что он успел уйти достаточно далеко, поэтому я не спешила отпускать воротник Гонерберга, который, в свою очередь, не торопился вырываться.

   – Так подарите соседям, у которых есть курятник, а они вас потом свежими яичками угостят, – не сдавался купец, решивший во что бы то ни стало втюхать нам свой товар. Можно подумать, будто у меня на лбу было написано, что я поедатель яичницы номер один.

   – У соседей сроду не было кур – закатила глаза и отлепилась от инквизитора, поскольку отыскала Конрада, который дошел до конца ряда и свернул за угол.

   – А где же вы в таком случае встретили петуха? – настал черед спутника меня пытать.

   Торговец тоже ожидал ответа, от любопытства вытянув шею вперёд. Дались им эти птичьи истории! Сговорились что ли?!

   – Мы ездили к бабушке в гости, она живёт в деревне неподалеку от города. Ещё вопросы?

   – Вопросов больше не имею, – отчеканил инквизитор, будто был прокурором в суде, а потом улыбнулся и добавил: – Насыщенное, однако, у вас было детство: то пожары, то петухи.

   – Это вы ещё и сотой части моих историй не слышали, – хмыкнула я, расправляя плечи, чтобы вновь принять гордый и независимый вид.

   – Уверен, что все они столь же увлекательны, – поспешил согласиться Гонерберг.

   После тщательного изучения товаров серьезных нарушений в этом ряду инквизитор не обнаружил, как и в соседнем, и в том, что за ним, поэтому к вечеру я начала подумывать, что к нам в город прислали не самого свирепого стража порядка. Хотя, возможно, он просто не желал растрачивать моральные силы на мелочи.

   Уже засобиравшись домой, поняла, что не уточнила у тетушки, куда следует отвести Гонерберга после нашей прогулки по городу. Наверное, логично было бы проводить его до дома верховной ведьмы, но чутье подсказывало, что Ингрид неспроста сегодня отказала ему в гостеприимстве. В итоге я решила, что разумнее будет вернуться в лавку и получить более точные указания.

   Увидев нас на пороге, Розали мгновенно нацепила дежурную улыбку:

   – Признаюсь, я ждала вас раньше. Наверное, прогулка по городу оказалась увлекательной?

   Мы с инквизитором переглянулись, потому что ни один из нас не понял, кому был адресован этот вопрос, и поскольку я продолжала молчать, взять слово пришлось моему спутнику:

   – Николетта приложила все усилия к тому, чтобы не дать мне заскучать.

   Отчасти эту оценку можно было назвать лестной, поэтому решила принять ее за комплимент и довольно кивнула:

   – Мы отлично прогулялись.

   Тетушка вздохнула и немного поморщилась, будто не хотела произносить следующую фразу, но всё же взяла себя в руки и даже добавила в голос радостных ноток, когда сообщала:

   – Раз уж вы с Николеттой подружились, вас должна осчастливить новость о том, что этой ночью придется ночевать в нашем доме. Моя сестра уже подготовила комнату, поэтому можете отправляться отдыхать прямо сейчас.

   Подозреваю, что ни мама, ни тетушка не были в восторге от моего нового «друга», но отказать в просьбе верховной ведьме не посмели. Если у кого дома не было никаких улик, говорящих о темных делишках ведьм, так это у нас.

   Розали все время пропадала в лавке, а моя мать занималась изготовлением простеньких артефактов, которые, как правило, пользовались большой популярностью у обывателей, но не могли нанести кому-либо вред, так как имели незначительный магический потенциал.

   Я специализировалась на зельеварении и гипотетически при своем таланте могла превратить в яд всё что угодно, но практически чаще всего изготавливала тонизирующие отвары, снотворное и зелья для улучшения памяти, зрения или слуха, поскольку именно они имели большой спрос в лавке, где торговала тетушка.

   – Что ж, ведите, Николетта, – без раздумий согласился Гонерберг.

   Вот так сама того не зная, верховная ведьма предоставила мне преимущество перед своей внучкой в споре, поскольку поселила инквизитора под одну крышу вместе со мной.

   Конечно, в тот момент все думали, будто Гонерберг остановится в нашем доме всего на одну ночь, но следующим утром выяснилось, что бронь комнаты в гостинице на имя инквизитора кто-то отменил.

   Хозяин «Спелой вишни» и весь персонал был с пристрастием допрошен ведьмами, но никто так и не смог вспомнить, как произошло это недоразумение. В итоге инквизитор поворчал для вида, но номер в другом постоялом дворе даже искать не стал, заявив, что ему понравился вид из нашего окна.

   Так мы и поверили, что он всю жизнь мечтал смотреть на дырявый забор и старую яблоню. Лично я предполагала, что Гонербергу нравилась перспектива остаться жить в ведьмином районе. Судя по недовольному лицу Ингрид, лично руководившей разборками, она думала точно так же.

***

Инквизитор покинул наш дом еще утром, отправившись по делам вместе с верховной ведьмой, поэтому я могла вздохнуть спокойно и не опасалась, что он вот-вот выскочит из-за угла с новыми придирками или замечаниями.

   За первый день ярмарочной недели тетушка успела собрать множество заказов на различные зелья, поэтому все свое свободное время пришлось провести на кухне, а выйти из дома удалось только ближе к вечеру. Там меня поджидала жутко недовольная сложившейся ситуацией Астрид, которая сразу начала предъявлять претензии.

   – Вот хитрая интриганка! Добилась, чтобы инквизитор жил с тобой в одном доме! – зашипела она, злобно сверкая глазами, отчего напоминала бешеную лисицу. – Думаю, будет справедливо, если в качестве возмещения морального вреда первой с ним на свидание пойду я.

   – Вообще не вижу повода для компенсации, поэтому не видать тебе свидания, – покачала головой, складывая руки на груди, и поспешила растолковать ей: – Верховная ведьма лично велела Розали разместить инквизитора в нашем доме, хотя изначально он пытался напроситься в гости к ней.

   – Ага, а ты сделала все, чтобы Гонерберг у вас и остался! – продолжала обвинять меня Астрид.

   – Если ищешь, с кем поругаться, приходи в другой раз. Сегодня у меня нет настроения, – отметила я и попыталась обойти соперницу.

   – Хочешь сказать, что пригласишь его первой? – уперла руки в бока она, делая шаг в сторону, чтобы преградить мне дорогу.

   – Очень может быть, – подтвердила, решив не упоминать, что некое подобие свидания у нас с Гонербергом уже состоялось, правда, романтики в этом событии не было ни грамма.

   – Примерно такого ответа и ожидала, поэтому предлагаю решить вопрос традиционным способом, с помощью гонки на метлах. Кто придет к финишу первой, тот и приглашает инквизитора на свидание, – с горящими глазами произнесла рыжеволосая.

   Поскольку я целый день просидела дома, предложение полетать меня даже порадовало.

   – Встречаемся через десять минут в конце Черной улицы, – кивнула в ответ. – Не забудь захватить носовой платок, чтобы было чем вытереть слезы.

   – Обязательно помогу вытереть их тебе, Николетта, – съязвила Астрид. – Но сначала утру твой нос.

   – Мечтать не вредно, – отозвалась и поспешила вернуться в дом, чтобы захватить метлу.

   Взбежав по лестнице на второй этаж, я свернула к своей комнате, распахнула дверь и вытянула руку вперёд, мысленно призывая метлу, но оказалось, что здесь ее нет, зато странное шебаршение послышалось со стороны кладовки на первом этаже, где хранился хозяйственный инвентарь.

   – О! – воскликнула, хватаясь за голову. – Этого просто не может быть!

   Дело в том, что моя метёлка была весьма своенравной и предпочитала подпирать угол в комнате, а не пылиться в тесной каморке вместе с ведрами, швабрами и другими более покладистым мётлами, принадлежащими моей маме и тетушке.

   Старшие родственницы считали, что я слишком церемонюсь с вещью, которая должна слушаться меня, а не наоборот, поэтому периодически пытались перевоспитать метлу путем принудительного запирания в кладовой. А чтобы она не выдала себя громким шорохом, применяли заклинание обездвиживания.

   К сожалению, после подобных случаев упрямая метла лишь сильнее начинала показывать свой характер, из-за чего страдала в первую очередь я.

   – Только не это! Почему сегодня? – продолжала причитать, сбегая вниз по лестнице.

   Стоило распахнуть дверь в кладовую, как оттуда подобно вихрю вылетела метелка, попутно чуть не подбив мне глаз. Вместо того чтобы послушно прыгнуть в руку, упрямица дала круг по коридору, после чего взяла курс на кухню и вылетела в окно.

   – А ну-ка, живо вернись! – скомандовала я, выбегая на крыльцо.

   Проигнорировать прямой приказ, озвученный ведьмой вслух, метла не могла, поэтому спустя пару секунд вновь показалась в пределах видимости и, словно издеваясь, застыла в двух метрах над моей головой.

   – Спустись, чтобы я могла на тебя забраться, – нахмурившись, приказала властным голосом, чтобы напомнить, кто из нас является хозяйкой.

   Упрямица медленно снизилась и зависла на уровне бедра, но стоило попытаться оседлать ее, как она рывком дернулась вперёд.

   – Не шевелись, – велела я, после чего, наконец, уселась на свою «лошадку» и скомандовала ей лететь к концу улицы.

   Оказалось, что ради нашего маленького соревнования Астрид подняла на уши практически всех юных ведьм, призывая их быть свидетельницами. В толпе разгорался спор касательно победительницы предстоящего состязания, а самая бойкая девчонка начала принимать ставки.

   После того как мы с рыжеволосой зависли над стартовой чертой, которая по окончании гонки вокруг ведьминого квартала должна была стать финишем, одна из девушек взяла на себя роль судьи и начала обратный отсчёт:

   – Три, два, один. Старт!

   – Полетели! – одновременно воскликнули я и соперница, только вот ее метла рванула вперёд и устремилась к повороту, а моя решила вновь показать свой характер и дала задний ход.

   Ведьмы встретили этот выкрутас дружным хохотом и сразу же начали изменять ставки в пользу Астрид.

   – Лети вперёд! – заорала, крепко сжимая в руках черенок, и чуть не слетела вниз, когда метёлка резко сменила направление.

   Несмотря на то что я неустанно подгоняла свою «лошадку» и клялась, что ее заточение в кладовой больше никогда не повторится, она все равно умудрялась мчаться не в полную силу, и мне оставалось лишь с грустью глядеть в спину сопернице.

   Когда заложила очередной лихой вираж, чтобы не вписаться в стену в узком проулке, теплый ветерок защекотал шею и бросил в лицо прядь иссиня-черных волос, выбившуюся из косы. Сдунув ее в сторону, я вновь сконцентрировалась на полете и своих обещаниях.

   Впереди ждала длинная прямая, на которой можно было бы хорошенько разогнаться, но метла по-прежнему не желала увеличивать скорость и виляла то вверх-вниз, то из стороны в сторону. В общем, вела себя, как норовистая кобылка, которая хочет сбросить неумелого седока.

   – Я больше никогда не позволю запирать тебя с хозяйственным инвентарем и обязательно поговорю на эту тему с мамой и тетушкой, только лети быстрее, – вновь прошептала, аккуратно поглаживая одной рукой узловатый черенок и крепко удерживаясь за него второй.

   Кажется, повторила эту фразу минимум десять раз за время полета, поэтому и не надеялась на положительный эффект, почти смирившись с мыслью, что верная ведьмина «лошадка» серьезно обиделась.

   Несколько секунд метла ровно летела с прежней скоростью, словно взяв время на раздумье, а после начала заметно убыстряться, и я почти догнала Астрид.

   В следующий крутой поворот она вошла, резко наклонившись вбок, чтобы не потерять стремительность. Я попыталась проделать тот же трюк и чуть было не рухнула вниз, потому что накренилась слишком сильно и перевернулась вверх тормашками, рискуя слететь с метлы.

   Кровь застучала в висках, ладони вспотели от волнения, но я так и не попыталась затормозить, чтобы выровняться, продолжая отчаянно цепляться за метлу руками и ногами. Кончик длинной косы волочился по мостовой, поэтому мне оставалось только стиснуть зубы и думать о том, что надо было забрать волосы в пучок.

   Остался последний отрезок до воображаемого финиша. Я была позади всего на половину черенка и имела все шансы вырвать победу. К сожалению, Астрид не собиралась проигрывать, и ее метла ощутимо ускорилась, стоило тихо что-то шепнуть.

   Моя «лошадка» и так неслась вперёд на пределе возможностей, поэтому я еле слышно ругалась себе под нос и с досадой смотрела на восторженные лица ведьм, которые ждали нас у черты.

   Приглядевшись внимательнее, заметила, что из-за угла в сопровождении верховной ведьмы вышел инквизитор. Ингрид проигнорировала сборище и, попрощавшись с Гонербергом, направилась в сторону дома, а вот он остановился, чтобы понаблюдать за гонкой.

   План родился в голове молниеносно, и оставалось лишь надеяться, что он сработает. Раз я не смогу выиграть в гонке свидание с инквизитором, то первой украду его поцелуй! Уверена, Астрид ужасно разозлится.

   Подумав об этом, злорадно хихикнула и шепотом скомандовала метле:

   – Возьми чуть выше. Когда будешь пересекать финиш, скинь меня прямо над тем широкоплечим мужчиной, а потом возвращайся домой.

   В этот раз моя «лошадка» не стала упрямиться, и я тут же почувствовала, как она принялась набирать высоту.

   Как и ожидалось, соперница пересекла линию финиша первой, о чем свидетельствовали громкие крики болевших за нее ведьм:

   – Астрид победила! Ура! Поздравляем Астрид!

   Тем временем моя метёлка подлетела к Гонербергу и исполнила мертвую петлю прямо над его головой. Пальцы разжались и соскользнули с черенка, сердце замерло, и я истошно заорала, добавляя бунту метлы достоверности.

   На мое счастье, инквизитор повел себя, как настоящий мужчина, и решил, что падающую на него девушку лучше ловить, так что я с оглушительным визгом свалилась прямо ему в руки.

   – Живая? – спросил он, взволнованно вглядываясь в мое лицо.

   – Кажется, – ответила, часто хлопая густыми ресницами.

   Гонерберг медленно поставил меня на землю, но я еле держалась на дрожащих от волнения ногах, поэтому крепко обхватила руками его шею, чтобы он не успел избавиться от моей персоны раньше времени.

   – Как только на меня не нападали, но ведьма попыталась свалиться на голову впервые, – усмехнулся инквизитор.

   В последнюю очередь мне хотелось, чтобы этот маневр был истолкован, как нападение, поэтому я продолжила действовать согласно плану.

   – Мой спаситель, – выдохнула с блаженной улыбкой, после чего мои губы настойчиво прижались к губам Гонерберга, а глаза непроизвольно закрылись.

   Следующие пять секунд тянулись невероятно медленно.

   Один. Илай замер на месте, будто я парализовала его заклинанием, и, кажется, перестал дышать. Не удивлюсь, если узнаю, что мои поцелуи являются отравленными из-за древнего проклятия, наложенного на мой род, или что-то типа того.

   Два. Губы инквизитора начали растягиваться в улыбке. Видимо, случайное нападение всё же больше повеселило его, чем напугало.

   Три. На талию опустилась тяжёлая мужская ладонь, жар которой чувствовался даже через платье. В ушах начало шуметь, и я приблизилась к тому, чтобы позорно лишиться чувств.

   Четыре. Сердце застучало втрое быстрее, а вторая рука Гонерберга легла на мой затылок и закопалась в волосы, подпортив прическу. Теперь точно придется переплетать косу!

   Пять. Невинное прикосновение переросло в настоящий мягкий и неторопливый поцелуй, который становился все глубже и настойчивее, отчего мое дыхание перехватило, а сердце сладко сжалось в груди.

   Вот так просто дерзость, которая должна была разозлить в первую очередь Астрид, вышла из-под контроля. Стоило осознать этот факт, и мои руки заледенели, а сердцебиение вновь ускорилось, но в этот раз не от волнения, а от страха.

   Я отшатнулась от инквизитора и на удивление не встретила серьезного сопротивления с его стороны, будто он и не держал меня вовсе, а лишь придерживал, не ограничивая свободу. Отступив на шаг, ещё секунду ошарашенно таращилась на Гонерберга, не замечая переполошившихся ведьм, а он в ответ насмешливо посмотрел на меня и произнёс:

   – Если боитесь идти до конца, не стоит и начинать. На моем месте мог оказаться более настойчивый кавалер, – услышав эту фразу, вздрогнула, представляя себе возможные последствия, а он продолжил: – Я, конечно, понимаю, что вы попытались выразить свою благодарность в устной форме, но на будущее учтите, что вполне можно ограничиться простым спасибо.

   – Спасибо, – хрипло выдавила и начала пятиться назад, чувствуя, как кровь приливает к щекам и делает меня пунцовой, как переспелый помидор.

   – Не обращайте внимание на Николетту, она всегда была дикаркой и понятия не имеет, как общаться с мужчинами, – выступила вперёд Астрид, не упустив момент, чтобы очернить меня в глазах инквизитора, хотя полагаю, что после моего опрометчивого поступка дополнительных слов уже не требовалось.

   – А вы, значит, имеете? – изогнул бровь Гонерберг, переключив свое внимание на рыжеволосую ведьму. – Простите, не знаю вашего имени.

   – Астрид, – поспешила исправить это упущение она, расправляя плечи. – И раз теперь мы знакомы, хотела бы пригласить вас на свидание.

   – Свидание? – усмехнулся Илай и перевел взгляд на меня. – Зарубите себе носу: я приехал сюда, чтобы проконтролировать выбор тринадцатой ведьмы для круга, а не для того, чтобы крутить роман с местной девицей.

ГЛАВА 3

Сказав свое веское слово, инквизитор направился в сторону моего дома, а нас с Астрид плотным кольцом окружили юные ведьмы, жаждущие утолить свое любопытство.

   Ветерок, ранее приносящий прохладу, теперь казался слишком холодным и колючим. Хотелось вскочить на метлу и поскорее сбежать отсюда, но увы, я в очередной раз поступила слишком опрометчиво, велев своей «лошадке» лететь домой.

   Приходилось расплачиваться за ошибки и ловить на себе заинтересованные взгляды ведьмочек, которые начали наперебой обсуждать произошедшее ещё до того, как Илай Гонерберг успел отойти от нас на приличное расстояние.

   – Вот это страсти! Похоже, Николетта и Астрид влюбились в приезжего инквизитора, – хитро щурясь, выдвинула версию Шарлотта, русоволосая ведьма с огромными синими глазами. Она была романтичной натурой, поэтому ей повсюду мерещились любовные приключения.

   – Наверное, влюбилась Николетта, раз она первая полезла целоваться, а Астрид решила вставить ей палки в колеса чисто из вредности, – возразила моя соседка Леолин, которая несколько раз под надуманными предлогами заходила к нам в гости, поскольку надеялась поглазеть на Гонерберга. К счастью, ведьма ни разу с ним и не столкнулась, ведь инквизитор не возвращался домой с самого утра.

   – Астрид всегда руководствовалась лишь холодным расчетом, – хмыкнула миловидная блондинка Эмбер, ассоциировавшаяся у меня с ядовитым цветком, внешне безобидным, но очень опасным. – Наверное, господин Гонерберг сможет повлиять на выбор тринадцатой ведьмы. Иначе с чего бы ему вообще приезжать сюда из столицы?

   Эта версия понравилась остальным ведьмочкам больше всего, и они одобрительно загудели, выстраивая схожие домыслы. А мне все сильнее хотелось пробраться поближе к повороту, чтобы незаметно выскользнуть из плотного круга, нырнуть за угол и проулками вернуться домой.

   Однако плану побега было суждено провалиться, потому что Астрид, до этого момента находившаяся в прострации после грубого отказа, ожила и решила обвинить меня во всех смертных грехах.

   – Это ты спугнула его своим поцелуем! – чтобы ни у кого не осталось сомнений, о ком говорит рыжеволосая, она ткнула в мою сторону указательным пальцем. – Я выиграла в гонке, а значит, право проявить инициативу было моим.

   Спускать с рук беспочвенные обвинения в свой адрес было неприемлемо, поэтому я постаралась выпрямиться, чтобы казаться более уверенной в себе, и взглянула ей в глаза:

   – Ты выиграла право первой пойти на свидание с инквизитором. Ну так давай же, иди.

   – Ничего себе! Вы и на это поспорили? – ахнула Эмбер, которая будучи верной приспешницей Астрид, всегда была в курсе ее дел.

   – А на что ещё они поспорили? – заинтересовалась Леолин, переводя внимательный взгляд то на меня, то на мою соперницу.

   – На то, кто первой добьется благосклонности инквизитора, – успела выдать Эмбер, после чего рыжеволосая отвесила ей подзатыльник, велев заткнуться.

   Если Астрид хотела сохранить наш спор втайне, то просчиталась с самого начала, поскольку доверила секрет своей подружке. Было лишь делом времени, когда Эмбер кому-нибудь проговорится, ведь она была одной из тех девушек, что умеют хранить секреты только небольшими группами по тридцать – сорок человек.

   – И все же твой поцелуй всё испортил, – вновь заладила Астрид, будто надеялась, что, хорошенько доконав меня, сможет исправить ситуацию, и инквизитор внезапно передумает на ее счет.

   – Мне, по крайней мере, достался поцелуй, а тебя Гонерберг вообще отшил.

   – Он отказался пойти на свидание не потому, что я ему не понравилась, а из-за того, что ты его разозлила! – продолжала настаивать на своем соперница.

   – Так кто тебя тянул за язык?! Выждала бы момент. Ты вполне могла подойти к нему завтра. Я правильно говорю, девочки?

   В этот раз присутствие любопытной толпы пошло мне на пользу, потому что юные ведьмы безоговорочно встали на мою сторону.

   Все мы ценили хитрость, коварство и обожали обтекаемые формулировки, искренне веря, что всё незапрещенное разрешено. А раз речь в споре шла именно о свидании, то запрета на поцелуи и прочие знаки внимания не было.

   Чем активнее Астрид пыхтела и ругалась с окружающими, стремясь доказать обратное, тем больше смешков получала от ведьмочек, которые совсем недавно радовались ее победе. Зато меня их поддержка приободрила, и мысль о том, что мне ещё не раз придётся столкнуться с инквизитором в собственном доме, уже не казалась такой страшной. В конце концов, это он находится у меня в гостях, а не наоборот.

   Что касалось поцелуя, то я понятия не имела, почему действия вновь обогнали мои мысли. В тот момент так хотелось досадить конкурентке, что я жила настоящим и совершенно не задумывалась, как отреагирует облобызанный инквизитор.

   Прежде чем сумела выбраться из толпы ведьм, у каждой из которой был припасен для меня коварный вопрос касательно спора и пылких чувств, Астрид вновь успела перехватить мой взгляд и тихо произнесла:

   – Ты ещё пожалеешь о своем поступке.

   Эти слова я скорее прочитала по губам, чем услышала, и они заставили меня вернуться к мрачной реальности, словно обладали гипнотической силой.

   Юные ведьмы были в курсе нашего спора, хоть и не ведали о том, что стоит на кону, следовательно, оставались считаные минуты до того, как об этом узнают мама и тетушка. Здравый смысл и интуиция подсказывали, что родственницы не погладят меня по головке за всё совершенное за последние два дня. Но как при этом прикрыть свою пятую точку, я не имела ни малейшего понятия. Что называется – попала по полной программе!

   До дома дошла быстрым шагом, а когда заглянула внутрь, столкнулась лицом к лицу с мамой, не на шутку удивившейся моему скорому возвращению.

   – Уже нагулялась? – приподняла брови она, внимательно изучая внешний вид. – А что с волосами?

   Взглянув в зеркало, висевшее у порога, я убедилась в том, что сверху прическа была испорчена наглой лапищей инквизитора, а кончик косы выглядел скорее серым, чем черным, так как покрылся дорожной пылью.

   – Ветер потрепал, пока по улице летали, – небрежно отмахнулась. – Кстати, больше не запирайте в кладовке мою метлу, если не хотите в следующий раз собирать меня с мостовой по частям.

   – Ну я покажу этой несносной метелке! – начала заводиться мама, поглядывая в сторону лестницы на второй этаж, так как уже догадалась, где теперь прячется моя «лошадка».

   – Не надо ей ничего показывать, она на швабры с ведрами насмотрелась, пусть спокойненько покараулит угол в моей комнате, – для пущей убедительности я страшно выпучила глаза.

   – Уступлю только ради твоей безопасности, – неодобрительно произнесла родительница и, поджав губы, покачала головой.

   – Спасибо, мам, – захлопала в ладоши и от переизбытка чувств поцеловала ее в щеку. – Кстати, а где инквизитор? Я видела, что он заходил в дом.

   – Ужинает на кухне вместе с Розали.

   – Что?! – воскликнула я и сжала руки в кулаки. – Он ещё харчеваться у нас вздумал?

   Значит, как целоваться с ведьмой – это пожалуйста, есть приготовленную ею еду – за милую душу, а как заводить романтические отношения, так местные девицы ему не подходят! Знала бы, плюнула бы в рагу!

   – Не кипятись, инквизитор щедро заплатит нам и за постой, и за питание, – с хитрой улыбкой заявила мама. Это означало, что Гонербергу придется изрядно раскошелиться. – Неужели ты думаешь, что я просто так стала бы терпеть проверяющего в нашем доме?

   – Верно, не стала бы, – кивнула в ответ. – Пойду на кухню. После полета на метле я тоже изрядно проголодалась.

   Казалось бы, ведьма и инквизитор не могут спокойно находиться в одном месте, как и порох с огнем, но на нашей кухне царила настоящая идиллия. Розали разливала по чашкам ароматный травяной отвар, а Илай с довольным видом уплетал рагу.

   Чтобы заострить внимание на появлении своей персоны, я замерла на пороге и громко произнесла:

   – Приятного аппетита!

   На самом деле скорее хотела бы пожелать этому гаду подавиться, да так, чтобы кость застряла в горле.

   Где это вообще видано, чтобы мужчина отвергал ведьму, а после доживал хотя бы до следующего утра? Все же хорошо, что я не позвала инквизитора на свидание, а то завтра утром при виде здорового и всем довольного Гонерберга краснеть пришлось бы мне, а не Астрид.

   – Спасибо! – отозвался Илай, отрезая ножом кусочек отбивной. – Признаюсь, давно не пробовал такой вкусной домашней еды. Ваша матушка замечательно готовит.

   Розали, которая в этот момент переставляла чашки на стол, звонко рассмеялась, чуть было не расплескав кипяток на руки инквизитора:

   – Вообще-то, Василина уже лет пять не подходила к плите. Она у нас специалист по артефактам, да амулетам, ее лишний раз из мастерской не выманить.

   – В самом деле? Значит, вы успеваете не только хозяйничать в лавке, но и готовить? – неверяще посмотрел на мою тётушку Гонерберг, будто женщина была седьмым чудом света.

   – Готовить успеваю я, – ответила, усаживаясь за стол прямо напротив него. – Розали, налей и мне чашечку отвара.

   Тетушка тихо усмехнулась и вновь повернулась к плите, а инквизитор пристально смотрел на меня, будто ожидал, что под ребрами проклюнется ещё одна пара рук.

   – У вас хорошо получается, – прожевав очередной кусочек, вынужден был отметить он. Только я подумала, что услышала из уст этого сухаря комплимент, как Гонерберг всё испортил, добавив: – Гораздо лучше, чем летать на метле.

   Спасибо, что хотя бы о поцелуе не вспомнил. Может, сама решусь рассказать о нем родственницам до того, как слухи успеют меня опередить? Ох и стыдно же будет!

   – Опять брыкалась? – осведомилась Розали, усаживаясь справа от меня.

   – Ещё как, и даже скинула, – хмыкнула, буравя взглядом своего спасителя, который сохранял гробовое молчание.

   – А я-то думаю, чего ты такая помятая.

   Тетушка вытянула руку и пригладила волосы на моей голове, а Илай закашлялся и поперхнулся. Розали постучала ему по спине и как ни в чем не бывало продолжила говорить со мной:

   – Извини, это я виновата. Знала же, что она у тебя буйная, и все равно заперла ее в кладовой.

   – Больше так не делай, я ей пообещала, – состроила умоляющую мордашку.

   Тетушка поклялась, что в ближайшую неделю не будет трогать мою боевую «лошадку», после чего принялась рассказывать, как прошел ее день. Я пила горячий отвар и витала в своих мыслях, не забывая время от времени кивать.

   Инквизитор тоже не вмешивался в монолог, зато внимательно слушал, и как только понял, что болтливый информатор не расскажет ничего интересного, быстро доел рагу и откланялся.

   На втором этаже хлопнула дверь, а после щёлкнул замок, из чего я сделала вывод, что Гонерберг заперся в комнате, и сегодня уже не удастся высказать ему свое «фи». Наспех распрощавшись с Розали, выскользнула в коридор, где снова столкнулась с мамой, которая в этот раз заходила в дом с улицы и имела гораздо более недовольный вид, чем прежде.

   – Кажется, нам с тобой пора серьезно поговорить, – заявила она, больно схватила меня за локоть и потащила в мастерскую, располагавшуюся на первом этаже.

   Стоило зайти внутрь, как мама достала из стола небольшой золотой амулет и активировала его, из-за чего по комнате пошла голубоватая рябь, которая надёжно защищала разговор от подслушивания извне.

   – Не знаю, что там вам с Астрид велела верховная ведьма, но настоятельно советую тебе отказаться от затеи соблазнить инквизитора!

   – Но мам!

   – Никаких мам! Гонерберг ясно дал вам обеим понять, что не заинтересован в женском внимании. Уверяю тебя, идея подсунуть под нос инквизитору парочку молодых и зелёных дев приходит в голову каждой второй верховной ведьме, в чей город приезжает внеплановая проверка, если не каждой первой.

   – Не надо читать мне нотаций, я уже взрослая!

   – Я тоже думала, что была взрослой, когда тайком от родителей встречалась с твоим папашей. Вот только потом от него и след простыл, а у меня появилась ты.

   – Но он же не был инквизитором, а я получилась весьма хорошенькой, – часто захлопала ресницами, заглядывая ей в глаза.

   – Хорошенькой, – вздохнула мама. – Да только росла без отца.

   – Не переживай, буду очень осторожной и не повторю твоих ошибок.

   – Значит, не отступишься? – вздохнула мама, давно изучившая мой дрянной характер.

   – Не отступлю. Ты же знаешь, что мы с Астрид поспорили? – виновато улыбнулась я.

   – И что стоит на кону?

   – Место в круге, – зашептала в ответ.

   – Ну ты и вляпалась, Николетта.

   Мама устало опустилась на стул и прикрыла глаза ладонью, вероятно, чтобы я не видела разочарования, отразившегося на ее лице.

   – Выкручусь, – пообещала, присела на табуретку рядом с родительницей и обняла ее за плечи. – Где наша не пропадала!

   Пару минут мы сидели в полной тишине, погруженные в собственные мысли, а потом она резко выпрямилась и выдвинула заманчивое предложение:

   – Может сделать для тебя артефакт? Влюбишь Гонерберга в себя по-быстрому, и делу конец.

   – Думаешь, у него нет защиты на этот случай?

   – Скорее всего, есть. Но, может, она совсем простенькая, и мне удастся ее обойти? – хитро сверкнула глазами мама. – Я же ещё не присматривалась, надо проверить.

   – Попробуй, но только аккуратно, чтобы он не засек. В лавке инквизитор быстро определил, что я воспользовалась амулетом, измеряющим силу, – предупредила ее.

   – А вот это уже плохая новость, – вздохнула родительница. – Ладно, подумаю на эту тему завтра. Утро вечера мудренее.

***

В то же время в конце Черной улицы.

   Сегодня вопросы, приправленные насмешками, раздражали Астрид как никогда ранее. Да и где это видано, чтобы ведьмы, обладающие посредственным даром, смели потешаться над внучкой верховной?!

   Рыжеволосая девушка зажала уши ладонями и стремительно направилась в сторону соседней улицы, расталкивая мешающихся на пути подружек острыми локтями. Чтобы успокоиться и прийти в себя, она решила отправиться к реке и посмотреть на размеренное колыхание мелких волн. Присев на край берега, Астрид серьезно задумалась о том, почему в этот раз все, что только можно, пошло не по плану.

   Казалось бы, не было ничего сложного в том, чтобы поставить на место зазнавшуюся выскочку, в роду которой никогда не водились выдающиеся ведьмы. Но эта противная Николетта каким-то образом умудрялась выходить сухой из воды, и даже посадила в лужу саму Астрид.

   Теперь рыжеволосая понимала, что погорячилась, когда предложила поспорить на приезжего инквизитора до того, как взглянуть на него самого, но сказанных слов было уже не вернуть.

   Как назло, Гонерберг остался жить в доме соперницы, и у Николетты появилось гораздо больше шансов на успешное соблазнение. Нужно было срочно придумать, как эти шансы сократить, а лучше и вовсе свести к нулю.

   – Вот если бы у Николетты был возлюбленный, он бы точно отвадил от нее инквизитора, – Астрид со вздохом огласила свои мысли, и тут на нее снизошло озарение: жениха у конкурентки, конечно же, не наблюдалось, зато имелся очень настырный кандидат в мужья. – И чего это я тут рассиживаюсь? Пора действовать!

   С этими словами ведьма встала на ноги, отряхнула длинную юбку от мелких соринок и взяла курс к дому своего будущего союзника Конрада.

   Раньше молодой колдун, сам того не подозревая, помогал Астрид доводить Николетту до белого каления, но после зря исполненной серенады, осмеянный парень перестал слушать коварную советчицу и решил, что впредь будет действовать самостоятельно. Оставалось лишь убедить Конрада, будто он вновь нуждается в поддержке.

   Юная ведьма успела отойти от берега всего на десяток шагов и остановилась, лукаво улыбаясь, поскольку повстречала искомый объект гораздо раньше, чем ожидала. Не зря же говорят, на ловца и зверь бежит.

   Светловолосый колдун не спеша брел вдоль реки в компании друзей и над чем-то посмеивался, держа на плече пару бамбуковых удочек.

   «Ничего, сейчас я подпорчу ему настроение», – поджимая губы, подумала Астрид и устремилась навстречу шумной компании.

   – Много наловили? – обратилась она к парням, преграждая путь и окидывая их руки внимательным взглядом.

   – Нет, сегодня не клюет, – отозвался один из рыбаков, услужливо показывая пустой садок.

   – Завтра вам обязательно повезёт, – с умным видом заявила ведьма и перевела цепкий взгляд на свою цель. – Конрад, можно тебя на минутку? Есть разговор.

   – Если ты забыла, напомню: я с тобой больше не разговариваю, – грубо отозвался он в ответ.

   – Ну ладно, раз тебе неинтересно, с кем сегодня целовалась Николетта, пойду расскажу кому-нибудь другому, – пожала плечами Астрид, тщательно поддерживая равнодушное выражение лица.

   Она заметила, что стоило упомянуть о сопернице, как в глазах колдуна вспыхнул огонек интереса. К этому моменту он уже попался на ведьмин крючок.

   – Стой, – хрипло выдавил Конрад, махнув рукой друзьям, чтобы те шли дальше, но в них тоже взыграло любопытство, ведь вся компания уже не первый год наблюдала за неумелыми ухаживаниями своего товарища.

   Посторонние слушатели Астрид были ни к чему, так как не могли принести никакой пользы, поэтому она строго взглянула на них и пояснила:

   – Уверена, мои подруги как раз обсуждают эту новость в конце Черной улицы и тоже с удовольствием поделятся с вами подробностями.

   – Идите-идите, – начал подгонять своих приятелей колдун, грозно сверкая в их сторону глазами.

   Как только парни поняли, что ведьма не намерена развлекать их рассказом, потеряли к ее персоне всяческий интерес и торопливо направились дальше, решив внять совету и заглянуть на Чёрную улицу.

   – Значит, теперь ты со мной разговариваешь? – упиваясь торжеством, уточнила рыжеволосая. Она высоко задрала подбородок и пренебрежительно взирала на собеседника.

   – Только если ты перестанешь кривляться и выложишь все по существу, – сдвинул брови Конрад. – Что за хмырь полез к моей Летте?

   Он был уверен, что провел разъяснительные беседы со всеми молодыми колдунами, которые могли бы осмелиться подступиться к черноволосой красавице, и судорожно соображал, кого же упустил из виду. Ему просто не верилось, что к Николетте смог поступиться обычный смертный, не наделенный магической силой.

   – Если быть точной, она сама набросилась на нового инквизитора, который ко всему прочему поселился в ее доме, – продолжила дозировано выдавать ценную информацию Астрид.

   – Ты врешь! – воскликнул Конрад, чувствуя, как от волнения тело охватывает нервная дрожь. – Николетта ни за что бы такого не сделала!

   – Ещё как сделала! Больше десятка ведьм видели их поцелуй своими глазами. Если не веришь мне, можешь догнать дружков и насладиться красочными сплетнями вместе с ними, – сложила руки на груди рыжеволосая, обиженно надувая губы.

   – Такое впечатление, что я провел на рыбалке не день, а как минимум месяц, – озадаченно взлохматил волосы, цвета спелой пшеницы, колдун.

   – Да уж, за последние пару дней ты много всего упустил.

   – Допустим, я тебе поверил, – задумчиво произнес Конрад. – Вот только не пойму, зачем ты мне обо всем этом рассказываешь?

   – Можешь считать, что в любовном треугольнике я на твоей стороне, – подмигнула ему Астрид и хотела было подхватить спутника под руку, чтобы увлечь за собой, но почувствовала затхлый аромат тины, смешанный с запахом рыбьей чешуи, и передумала трогать парня.

   – Можешь не делать вид, что собралась помогать мне. Лучше сразу признайся, в чем твоя цель, – смерил ее суровым взглядом колдун, который прекрасно понимал, что ведьма решила лично сообщить ему нерадостную новость не по доброте душевной, а из-за собственной выгоды.

   – Правильнее будет сказать, что мы поможем друг другу, а цель у нас с тобой одна – не позволить Николетте войти в круг в качестве тринадцатой ведьмы. Неудачница точно не будет нужна матерому инквизитору, – наконец решилась раскрыть карты рыжеволосая, кивком головы намекая спутнику отойти в сторону от дороги.

   – Видимо, место в круге собираешься занять ты, – понимающе хмыкнул Конрад, следуя за своей собеседницей.

   – Верно, – улыбнулась она.

   – А зачем мне тебе помогать? Николетта – моя будущая жена, для меня логичнее переживать за ее благополучие, уж извини.

   – Мне казалось, что ты с ее помощью собираешься укрепить свой род, но если хотел поддержать силой наш ковен...

   – На что намекаешь? – перебил ее рассуждения колдун.

   – Я не намекаю, а говорю прямо – все ведьмы круга рожают исключительно девочек. Можешь даже не надеяться получить наследника для своей семьи, – фыркнула Астрид.

   – А ведь ты права, – потёр подбородок Конрад, прикидывая возможное развитие событий. – Лучше, чтобы моя жена вошла в круг уже после рождения сына.

   – Уверена, к тому времени какое-нибудь местечко освободится, – растягивая губы в улыбке, подтвердила ведьма. – Но всё же для начала тебе нужно убедиться, что Николетта не войдёт в круг в ближайшее время.

   – Нет, для начала мне надо избавиться от заезжего инквизитора, – разминая кулаки, заключил Конрад.

   – Не переживай, его возьму на себя. Лучше подумай, как бы помочь Николетте провалить ближайшее испытание.

   – А что у вас будет первым?

   – Зельеварение, – поморщилась Астрид, так как понимала, что соперница особенно сильна именно в этом умении. – Бабушка упоминала, что столы с ингредиентами будут подготовлены на ритуальной поляне заранее. Испытание уже завтра, поэтому там должно быть все готово.

   – Я мог бы пробраться туда и спутать ингредиенты. Но как мне определить, какой стол достанется Николетте?

   – Проще простого, – заверила его ведьма. – На состязаниях будут использованы наши старые учебные котелки. Они все подписаны.

   – Тогда проблем не возникнет, – обрадованно потёр руки Конрад.

   – На самом деле не всё так просто, – вынуждена была предупредить Астрид. – По периметру наверняка наложены охранные чары, но ведь для такого умелого колдуна, как ты, это не создаст проблем?

   – Разберусь. Только постарайся впредь держать инквизитора как можно дальше от Николетты.

   – Уж поверь, сделаю все от себя зависящее, – пообещала рыжеволосая и с чувством выполненного долга отправилась домой, чтобы лечь пораньше и хорошенько выспаться перед грядущим испытанием.

   А вот колдуну было не до сна, так как он считал, что от предстоящей вылазки напрямую зависит его счастливое будущее. Николетта давно нравилась Конраду и являлась достаточно сильной ведьмой, поэтому такую невесту не стыдно было привести в родительский дом. И раз для исполнения своего желания следовало постараться, он был не прочь немного испачкать руки.

   Вооружившись десятком родовых амулетов, тайком позаимствованных у отца, молодой колдун дождался ночи и отправился в лес. Найти ритуальную поляну было легко, ведь к ней от города вела широкая тропинка. Про нее знали все местные и старались обходить стороной, дабы не злить лишний раз и без того вспыльчивых ведьм.

   К сожалению, защита периметра не ограничивалась охранными чарами: возле поляны также дежурила одна из ведьм круга. Только вот она относилась к своим обязанностям спустя рукава, поэтому вместо того, чтобы всю ночь не смыкать глаз и патрулировать округу, сладко спала, растянувшись на принесённом с собой одеяле.

   – Сонная магия для подстраховки будет не лишней, – пробормотал себе под нос колдун и применил заклинание, чтобы ведьма смотрела сны до самого утра.

   Внимательно изучив охранные чары, Конрад понял, что не сможет взломать и потом восстановить их, будто ничего не произошло, зато нашел способ сдвинуть границы защитного купола, а после вернуть его на прежнее место. В этом молодому колдуну должен был помочь один из родовых амулетов и небольшой ритуал, проведенный на крови.

   Задуманное получилось со второй попытки: контур охранных чар, мерцая серебром, сдвинулся на середину поляны, а весь взмыленный после усердных стараний Конрад подошел к столам и начал внимательно высматривать надписи на котелках.

   Рабочее место, подготовленное для Николетты, оказалось третьим справа, а рядом с ним обнаружился и стол Астрид. Первым порывом колдуна было выбросить все ингредиенты, предназначенные для возлюбленной, но он смог охладить свой пыл и постарался мыслить рационально.

   Чтобы изменения в составе компонентов с ходу не бросались в глаза, они должны были быть незначительными. Придерживаясь этого убеждения, Конрад поменял несколько склянок, взятых со стола Николетты с теми, что предназначались для Астрид. Потом схватил первую попавшуюся коробочку и высыпал под ноги серый порошок неизвестного происхождения, а чтобы ёмкость не пустовала, напихал в нее еловых иголок, подобранных с земли.

   – Думаю, я достаточно все запутал, – хмыкнул он, ещё раз осмотрел место преступления и остался доволен проделанной работой.

   Вернувшись домой, Конрад положил родовые амулеты на прежние места и забылся крепким сном, едва его голова коснулась подушки. Утром он так и не услышал, как в его окно с остервенением стучалась Астрид.

   – Наверное, ничего не вышло, вот и не открывает! – в сердцах воскликнула ведьма. – Так и знала, что нужно брать инициативу в свои руки.

   Руководствуясь поговоркой «хочешь сделать хорошо, сделай сам», рыжеволосая решила нагрянуть на ритуальную поляну, так как надеялась, что сможет воспользоваться утренней суматохой, чтобы добраться до нужного стола и хорошенько напакостить сопернице.

   Весь путь Астрид пришлось проделать пешком из-за глупого правила, которое гласило, что добираться туда обязательно без участия метлы, чтобы во время пути прочувствовать единение с природой и успеть настроиться на предстоящее таинство.

   Каково же было удивление девушки, когда она обнаружила, что кроме звонкого пения птиц лесную тишину нарушает ещё и богатырский храп ведьмы, свернувшейся калачиком на какой-то тряпице.

   Казалось бы, можно воспользоваться моментом и пробраться на поляну, но после нескольких безуспешных попыток рыжеволосая убедилась в том, что охранные чары ей не по зубам, поэтому решила сменить стратегию.

   – Жизель, Жизель, просыпайся! – приговаривала Астрид, расталкивая спящую ведьму.

   – А? Что? Где? – сонно бормотала та, потирая глаза, а когда, наконец, огляделась по сторонам, испуганно подпрыгнула на месте. – Ох, ё! Уже утро?!

   – Точно. Утро, – кивнула юная ведьма, вынимая из волос собеседницы желтоватый листик. – Думаю, моей бабушке не понравится, если она узнает, что ты проспала здесь всю ночь.

   – Ты же так со мной не поступишь? – округлила глаза застигнутая врасплох Жизель.

   – Какая мне с того выгода? – ехидно прищурившись, уточнила рыжеволосая.

   – Проси все, что хочешь, только не выдавай!

   Попасть в немилость к Ингрид не хотелось даже одной из тринадцати. Хоть вхожие в круг и были наделены большими привилегиями, чем рядовые ведьмы, они все же были вынуждены слушаться верховную и подчиняться ее приказам. А старая шельма всегда знала, как побольнее надавить на неугодную соратницу.

   – Все, что хочу? – лукаво взглянула в сторону столов Астрид. – Тогда хочу на пять минут остаться на этой поляне одна. Только предварительно сними с нее защиту.

   – Ты же знаешь, что я не должна убирать охранные чары до тех пор, пока сюда не придут участницы состязаний, – неодобрительно покачала головой Жизель.

   – Но я уже здесь, скоро появятся остальные, – начала рассуждать вслух рыжеволосая ведьма. – Нашу общую тайну мне было бы выгодно хранить, а вот твою...

   – Ладно. Согласна, – кивнула Жизель, предполагая, что кандидатка на место в круге собирается подсмотреть задание, чтобы успеть к нему подготовиться. – Но у тебя только пять минут, и я буду неподалёку.

   – Идёт, – согласилась Астрид, после чего со злорадной улыбкой наблюдала, как старшая ведьма снимает защиту с поляны.

   Быстро отыскав подкопчённый со всех сторон котелок Николетты, рыжеволосая поменяла несколько бутылочек со стола своей соперницы с соседним, потом вылила прозрачную жидкость из склянки с мутным темным стеклом и подправила рецепт зелья: в одном месте приписала к цифре нолик, а в другом поставила наклонную черту, превратив целое число в дробь.

   На большее у девушки не хватило ни фантазии, ни времени, потому что кудрявая макушка Жизель уже показалась на тропинке, а Астрид не хотела, чтобы ее старания пропали напрасно.

   – Посмотрела все, что собиралась? – мрачно уточнила старшая ведьма.

   – Да, наша общая тайна будет в сохранности.

ГЛАВА 4

Казалось бы, перед грядущим испытанием переживать было не о чем, ведь в зельеварении я практиковалась чаще, чем многие другие ведьмы, претендующие на место в круге. Однако разум упрямо не хотел брать верх над чувствами, из-за чего я всю ночь металась по постели, размышляя о том, что в неподходящий момент рука может дрогнуть и напрочь испортить все дело.

   Предположив, что инквизитор вновь ушел ранним утром, не стала прихорашиваться к завтраку и спустилась на кухню с распущенными волосами в простеньком домашнем платье.

   Некоторым ведьмам от волнения кусок в горло не лез, а вот я имела хороший аппетит независимо от настроения, по крайней мере, если в зоне видимости появлялись пироги с начинкой. Особой моей слабостью были румяные, хрустящие и умопомрачительно вкусные слойки с вишней.

   Неудивительно, что сегодня мама встала пораньше, чтобы сходить в булочную и порадовать меня выпечкой.

   – Доброе утро, Летта! Готова к испытанию? – уточнила родительница и сделала глоток душистого отвара из чабреца, листьев малины и чашелистиков полевой клубники.

   – Ещё не проснулась, но думаю, что буду готова, как только перекушу, – отозвалась, прикрывая рукой протяжный зевок.

   – Вот и славно! Я позавтракала, так что вернусь в мастерскую. Забеги за мной, когда соберёшься выходить.

   – Обязательно, – согласно кивнула, налила в чашку горячий отвар, поставила ее на стол рядом с выпечкой и вернулась к шкафу, чтобы достать для себя тарелку.

   Тяжёлые шаги возвестили о прибытии на кухню гостя. Поступь была чеканной, словно у солдата, а в нашем доме сейчас находился только один объект мужского пола, поэтому, обернувшись, я уже знала, кого увижу перед собой.

   – Доброе утро, Николетта! – инквизитор не стал дожидаться ответных приветствий или приглашения усесться за стол.

   Он просто занял облюбованное мною место и принялся с невозмутимым видом пить отвар, который я наливала для себя. Отсутствие отдельной тарелки не помешало ему отрезать кусок пирога лежавшим под рукой ножом и начать трапезу, щедро разбрасывая крошки по столу.

   Медленно вдохнула, затем выдохнула, пытаясь успокоиться, но дыхательная гимнастика не помогла, поэтому поведение Гонерберга меня все ещё бесило.

   Наверное, чтобы завоевать его сердце, разумнее было начать кокетничать или невинно хлопать ресницами и нести какую-нибудь околесицу про любимые пироги, но в данный момент я была не в состоянии думать.

   – Вообще-то это моя кружка, – выпалила, скрестив руки на груди.

   – Ну и что? – усмехнулся инквизитор и посмотрел на меня, как взрослый дядя на малое дитя. – Она все ещё твоя, я же ее не съел.

   Логика была неоспоримой, поэтому перевела взгляд на разрезанную сдобу и заявила:

   – Пирог тоже мой, и вы его едите!

   – Ваша матушка обязательно включит его в счёт проживания, поэтому можете считать, что пирог перешел в мою собственность. И не стойте там, как бедная родственница, присаживайтесь и угощайтесь, – распорядился он, указывая на место напротив себя.

   В итоге тарелку достала ещё и для неаккуратного гостя, а после заново налила себе отвар и наконец уселась за стол, завив:

   – Раз уж на ярмарке я угощала вас колбасками, думаю, будет логично в ответ попробовать ваш пирог.

   Во время первой встречи мне удалось обойти инквизитора, обставив все так, будто торговцу платила сама, но сейчас в нашем негласном противостоянии верх взял он, так как ел выпечку, купленную родительницей для меня.

   Хотя в одном он был прав: теперь весь пирог придется оплачивать ему. Мама точно не упустит возможность немного увеличить счёт незадачливого постояльца, а если упустит, я ей об этом напомню. Да ещё и за травяной чай возьмём с Гонерберга столько, будто чабрец ранним утром на склоне холма собирали особы королевских кровей. Иначе мы будем не ведьмы!

   Подумав об этом, довольно улыбнулась и отрезала себе кусок побольше. Яблочно-вишневая начинка была в меру сладкой с едва ощутимой кислинкой и буквально таяла во рту. Хотелось подобно сытой кошке мурчать от удовольствия, но вместо этого я посмотрела на инквизитора, предполагая, что его мрачный вид уменьшит гастрономический экстаз и напомнит, рядом с кем нахожусь.

   Наши взгляды встретились, и Гонербергу удалось меня удивить, так как он казался расслабленным и даже умиротворенным. Расправившись со своим куском сдобы, мужчина с интересом всматривался в мое лицо, будто пытался разгадать мысли.

   В карих глазах не было ненависти к представительнице грязных ведьм, коими, полагаю, и считали нас инквизиторы, скорее в бездонных омутах плясали смешинки, а в уголках губ притаилась тень улыбки.

   Пожалуй, я впервые видела Илая в таком благодушном расположении духа и в первый раз в своих мыслях осмелилась назвать его по имени.

   – Летта, извини, что не смогу присутствовать на испытании лично, все же разгар ярмарочной недели… Но мысленно я с тобой! Удачи, моя дорогая! – протараторила тетушка Розали, заглядывая на кухню по пути к выходу из дома.

   Ее слова помогли сбросить нахлынувшее оцепенение, я потрясла головой, окончательно избавляясь от наваждения, и отозвалась:

   – Спасибо, тетя. Не подведу!

   – Летта значит «забытая»? – лицо инквизитора вновь превратилось в маску с налетом скуки и безразличия, а голос сквозил пренебрежением, будто даже мое имя казалось ему недостойным существования.

   – Нет. Николетта означает «победоносная», – отрезала и поднялась из-за стола. – Наверное, поэтому я так люблю выигрывать. Полагаю, именно мою победу вы увидите по итогам сегодняшнего состязания.

   – Не поднимайся в воздух, пока крылья не вырастут, – хмыкнул он, намекая на преждевременность моих заявлений.

   – Ведьме не нужны крылья, к звездам ее отвезет метла.

***

Томиться в ожидании среди толпы было не в моем стиле, поэтому мы с мамой медленно шли к ритуальной поляне по тенистой дорожке, наслаждаясь тихими лесными шорохами и пением птиц. Необычайный прилив энергии ощущался каждой клеточкой тела, поэтому даже с закрытыми глазами я с уверенностью сказала бы, что с каждым шагом неумолимо приближаюсь к сосредоточию природных сил.

   На большой поляне собрались все конкурсантки, а также их ближайшие родственницы, ведьмы круга и, конечно же, инквизитор. Он был увлечен беседой с Ингрид и лишь мимолётно мазнул по моей фигуре взглядом, видимо, мысленно отмечая прибытие очередной ведьмы.

   Переступать линию, которая была очерчена вокруг столов, подготовленных для состязаний, считалось недопустимым до того, как верховная ведьма произнесет торжественную речь. Поэтому собравшиеся разбились на группы и шушукались между собой в тени деревьев.

   День был теплым и безветренным, солнце поднялось высоко и опаляло жаркими лучами столы с ингредиентами. Взглянув на них, я живо представила, как во время борьбы за победу все мы испечемся на солнце.

   Впрочем, лучше уж состязаться в приготовлении зелий ранней осенью, чем зимой, стоя по колено в снегу.

   – Время пришло, – властным голосом объявила верховная ведьма, выступила вперёд и заняла одно из тринадцати мест, которые были отмечены белыми камнями по периметру круга.

   Ингрид вскинула сухие жилистые руки вверх, и сквозь ее тело, словно через проводник, ввысь взметнулся столп ослепительного белого света. Пару мгновений вся она сияла изнутри, будто была воплощением чистой энергии. Толпа взирала на нее с уважением, а самые юные ведьмы восторженно ахали.

   Обычно верховная не стремилась к показательным спецэффектам, доказывающим ее немалую силу, поэтому я предположила, что представление было разыграно специально для Гонерберга. Вот только он смотрел на Ингрид с непробиваемым равнодушием и при виде впечатляющего действа даже бровью не повел.

   – Сегодня состоится первое состязание за место тринадцатой ведьмы в главном круге нашего ковена. В борьбе сойдутся девушки, желающие своими знаниями и силой завоевать высокое положение, – громко и четко говорила верховная. – Мы долго думали, создание какого зелья доверить участницам соревнования, и в итоге пришли к выводу, что победительницы этого испытания покажут свое мастерство, приготовив идеальное зелье правды, которое мы на них же и проверим.

   После этого заявления у меня вспотели ладони, а сердце учащенно застучало. Сглотнув ком в горле, я зло скрипнула зубами и сжала руки в кулаки, в то время как остальные собравшиеся удивлённо раскрыли рты. Даже на лице инквизитора отразилось изумление, поскольку поставленная задача была близка к невыполнимой.

   Да и чего я могла ожидать от бабушки Астрид? Она не понаслышке знала, что ее внучка не блещет мастерством на уроках зельеварения, вот и решила, что на этом испытании лучше завалить всех сразу. Кого-то в переносном смысле, а кого-то, возможно, и в прямом.

   Малейшее отклонение от рецепта превращало зелье правды в опаснейший яд, который зачастую приводил к смерти настолько быстро, что шансы остаться в живых были лишь у тех, кому антидот вливали в рот сразу же после принятия отравы.

   Впрочем, даже выжившие могли навсегда остаться невнятно мычащими калеками, поэтому я бы не удивилась, если бы половина претенденток прямо сейчас передумала участвовать.

   Но остальные конкурсантки, вероятно, сделали те же выводы касательно неудачи, которая постигнет всех сразу, и подумали, что вполне смогут отыграться на других испытаниях, поэтому смело вступали в круг. Я последовала их примеру и уверенной походкой подошла к столу, на котором стоял мой старый ученический котелок.

   Его я узнала издалека, так как он был самым подкопчённым, а вот другие участницы ещё пару минут отыскивали свои места. Неприятным сюрпризом оказался тот факт, что по левую руку от меня расположилась Астрид.

   Она была недовольна соседством ещё больше, потому что с ужасом в глазах смотрела то на мой, то на свой стол. Лицо главной соперницы сделалось белым как полотно, а руки мелко задрожали, отчего она торопливо схватилась за край стола, не желая выдавать свою слабость.

   Неужели Астрид серьезно полагала, что я буду отвлекаться от задания ради того, чтобы напакостить ей? Лучше бы переживала за будущее содержимое своего котелка.

   Когда остальные ведьмы круга встали по периметру возле белых камней, верховная объявила:

   – С этого момента и до окончания испытания больше никто не войдёт в круг. Ведьмы, вышедшие из него раньше, чем испробуют готовое зелье правды, будут считаться проигравшими.

   – Да будет так, – раздался слаженный хор голосов, и испытание началось.

   Некоторые участницы состязаний тотчас принялись разжигать огонь под котелками и наливать в них нужное количество воды, чтобы приступить к работе над зельями. Но я не стала торопиться и решила, что для начала надо следует изучить все ингредиенты.

   Мой план оказался верным, потому что вскоре обнаружилось, что на столе имеются не только нужные корешки и травы, но и лишние жидкости и порошки. Некоторые бесполезные ингредиенты внешне были очень похожи на те, что потребуются для зелья.

   К примеру, открывая очередную коробочку, я нашла в ней сушеную разрыв-траву, которая напоминала нужную по рецепту двудомную дрёму, но не имела столь же лёгкого приятного аромата.

   Опасную ёмкость я отправила на край стола, потому что понимала: если в спешке кинуть солидную щепотку разрыв-травы в котелок с кипящей водой, можно получить мощную вспышку силы, которая способна снести с ног.

   Стоило мне об этом подумать, как справа раздался громкий хлопок. Двенадцать ведьм мгновенно вскинули ладони в сторону звука и локализовали взрыв, не давая ему задеть других участниц. Однако хозяйку котелка уже отбросило потоком силы назад, поэтому она с визгом вылетела прочь из круга.

   – Каира Ухавец выбывает из этого испытания. Остальным напоминаю, ведьмам всегда следует помнить об осторожности, – назидательно изрекла верховная, после чего даже начавшие приготовление зелья участницы решили повнимательнее изучить содержимое своих столов.

   Скосив глаза в сторону Астрид, поняла, что она все это время внимательно рассматривала флаконы. А жаль! Я была бы гораздо счастливее, если бы за пределы круга вышвырнуло ее, а не ту бедняжку, что теперь глотала слезы в объятиях матери.

   – Смотри в свой котелок! – прошипела рыжеволосая, перехватив мой взгляд.

   – За меня можешь не переживать, – фыркнула в ответ.

   Продолжив знакомиться с ингредиентами, я отметила, что у меня имеется парочка склянок с одинаковым содержимым и две идентичных коробочки, в одной из которых лежал порошок из когтей степной совы, а в другую почему-то засунули хвою вперемешку с землёй.

   – Совсем что ли нас за идиоток держат? – пробормотала, откручивая крышку пузырька, в котором должна была содержаться слюна девственницы, вот только он оказался пустым. Приподняв брови от удивления, я произнесла: – Даже так! – и с сочувствием посмотрела на стоявшую справа от меня ведьму.

   Если и ей этой жидкости не долили, то у бедняжки нет шансов сварить хоть что-то, даже отдаленно напоминающее зелье правды, ведь она уже второй год замужем.

   Безумно хотелось спрятать лицо за волосами, чтобы в момент сбора необходимой для зелья слюны меня никто не видел, но коса была туго заплетена, а вокруг толпилось столько ведьм, что шансов скрыться от внимательных взглядов не было в любом случае.

   Тяжело вздохнув, я покачала головой, поднесла флакон из затемненного стекла к губам и принялась в него плевать. Зрители мгновенно оживились, заметив мои действия, а некоторые, самые невежественные, не постеснялись указать в мою сторону пальцами. Маленькая девочка лет четырех, младшая сестра одной из конкурсанток, расхохоталась и тоже начала пускать слюни, пародируя меня, за что тут же получила нагоняй от матери.

   Ситуация складывалась не самая приятная. Щеки полыхали так, словно их опалял огонь. Мой взгляд зачем-то скользнул в сторону инквизитора, как раз в тот момент, когда одна из седовласых ведьм громко объясняла ему смысл происходящего, восклицая на всю поляну: «Девственница!»

   Ее вопль спугнул любопытную ворону, сидевшую на ветке высокой сосны. Птица возмущенно каркнула, захлопала крыльями и решила перелететь на другое дерево, а попутно нагадила прямо в котелок Астрид, которая старательно перемешивала недавно начатое варево.

   «Интересно, она уже успела добавить в зелье тертый корень девятисила?» – подумала я и тут же получила ответ, потому что жидкость громко булькнула, потом чавкнула и начала в огромных количествах исторгать из котелка серо-коричневую пену, жутко вонявшую тухлыми яйцами. Между прочим, отличное средство для отпугивания мелкой нечисти, но вот за зелье правды никак не сойдёт.

   – Нет! Только не это! – воскликнула рыжеволосая, горстями собирая клейкую массу, чтобы поскорее скинуть зловонные облака на землю.

   Несмотря на попытки Астрид спасти ценные ингредиенты, пена полностью завалила ее стол, а также заляпала чудесное темно-зеленое платье и облепила кончик длинной косы. Увы, большинство трав и кореньев были безвозвратно испорчены, так что сопернице оставалось только низко опустить голову и устремить взгляд в пол, сжав губы в тонкую линию.

   – Астрид Орховска выбывает из испытания, – зычно объявила верховная ведьма, стараясь сохранить нейтральное выражение лица, однако, я подметила, как на ее скулах заходили желваки.

   Ингрид была недовольна, что ее внучка так быстро выбыла из испытания, да ещё благодаря нелепой случайности. Хотя, возможно, для них обеих – это лучший исход состязаний. По крайней мере, теперь рыжеволосая сможет свалить свою неудачу на злой рок.

   Убедившись, что всех компонентов хватает, я стала вчитываться в рецепт и уже на пятой строчке начала нервно покусывать щеку изнутри, заподозрив неладное. Двести грамм ягод эмрелии? Это сколько же зелья правды должно в таком случае получиться?

   На моем столе обнаружилось чуть больше двадцати грамм, поэтому я прищурилась и внимательно пригляделась к написанному. Цвет последнего нолика едва заметно отличался оттенком от остального рецепта, но идеально совпадал с чернилами, которые стояли на моем столе и должны были использоваться для личных заметок.

   При мне никто не подходил к ингредиентам, но невозможно было убедиться, что этого не случалось, пока мы с мамой отсутствовали на ритуальной поляне. Скрупулёзно изучив все надписи, выявила ещё одну лишнюю чёрточку и окончательно уверилась в том, что мои соперницы решили играть нечестно.

   Готовить зелье я начала последней и дважды стала свидетельницей ослепительных вспышек, из-за которых испытание покинули ещё две дезориентированные ведьмы.

   Остальным участницам состязания повезло гораздо больше, но лишь в том плане, что их котелки не соизволили взрываться, ведь сваренные шедевры даже по внешнему виду отличались от эталона, что уж говорить об основных свойствах. Флаконы наполняли бледно-розовые жидкости, похожие на кисель, а также мутные синеватые и бурые декокты, в то время как получиться должна была субстанция сиреневого цвета с играющими на солнце серебристыми искорками.

   Естественно, дураков пробовать отраву не было, поэтому Ингрид каждый раз с плохо скрываемым торжеством объявляла о выбывании очередной конкурсантки. Я прекрасно понимала, что у верховной есть все причины для радости: ее внучка не оказалась самой большой неумехой, и запасы ядов пополнены, а значит, ценные травки и редкие порошки потрачены не зря.

   Полагаю, в ближайшее время на черный рынок нашего государства выйдет большая партия высококачественной отравы, если, конечно, инквизитор не догадается собственноручно изъять результаты ведьминых трудов.

   Одна за другой участницы продолжали покидать пределы круга, и наконец я осталась в нем одна. Взгляды всех собравшихся были прикованы ко мне вплоть до того момента, пока в котелок не упал завершающий приготовление ингредиент. Вот тогда все взоры устремились на него.

   – Взять длинную серебряную ложку и помешать отвар десять раз против часовой стрелки, – пробубнила себе под нос, после чего принялась исполнять написанное в рецепте указание.

   К моему величайшему удивлению варево заискрилось уже после пятого оборота, и я понятия не имела, хороший ли это знак, потому что столь сложное зелье, да ещё из таких редких и дорогих компонентов мне доводилось готовить впервые.

   Прежде чем наливать получившуюся жидкость в стеклянный флакон, медленно выдохнула, надеясь, что это поможет унять гулко стучащее от волнения сердца. Не сработало. Пожалуй, пора придумать какой-то новый и более эффективный способ успокоения.

   До полного остывания декокт не должен был касаться металла, поэтому мне предстояло переливать его с помощью стеклянного половника белого цвета. Зачерпнув немного отвара из котелка, я имела удовольствие сразу же убедиться в его идеальном цвете, в то время как остальные собравшиеся могли лишь с хищными лицами следить за моими движениями.

   Тонкая струйка сиреневой жидкости с серебристыми искорками плавно перетекла из половника в прозрачный флакон, и все ведьмы, стоявшие на ритуальной поляне, слаженно ахнули.

   Ещё до того, как зелье целиком заполнило склянку Ингрид начала объявлять:

   – Николетта Ливинг вы... – верховная закашлялась, старательно скрывая свое удивление. Конечно, она была осведомлена о моих способностях, но, похоже, не верила, что я справлюсь со столь сложным рецептом. И все же Ингрид смогла изящно выкрутиться из ситуации, завершив фразу не так, как планировала изначально: – Выходит на финишную прямую испытания. Как все вы можете убедиться, цвет полученного зелья соответствует описанному эталону, однако, обязана спросить, желает ли Николетта отведать варево, чтобы убедить нас в его действенности?

   Пока верховная озвучивала свой вопрос, я нашла глазами маму, которая мягко улыбнулась и одобрительно кивнула. Она верила в мои силы, отчего на душе стало теплее. Интуиция никогда не подводила родительницу, значит, причин сомневаться не было.

   – С удовольствием попробую получившееся зелье, – громко объявила я.

   Мой торжествующий взгляд прошёлся по толпе и натолкнулся на инквизитора. Захотелось добавить что-нибудь дерзкое типа: «Я же говорила, что выйду победительницей?»

   Вот только вякнуть не успела, потому что неожиданно для всех слово взял Гонерберг:

   – Пока девушки проходили испытания, я выяснил, что неправильно приготовленное зелье правды может быть опасным для жизни. Вы об этом осведомлены, Николетта?

   Похожая на сморщенный сухофрукт седовласая ведьма, не так давно поведавшая всем присутствующим на ритуальной поляне о моей девственности, довольно закивала и получила от Ингрид гневный взгляд, но ничуть не смутилась этого и даже тихонько хихикнула.

   Я припомнила, что эта старушка жила особняком на окраине города, не имела родственников в нашем ковене и была, пожалуй, единственной, кто не особо боялся верховную, так как ей было нечего терять. К тому же, поговаривали, что отшельница любила делать гадости всем подряд чисто из-за вредности.

   – О предположительной угрозе мне известно, – я ответила коротко и лаконично.

   – Даже в случае ошибки неприятных последствий можно избежать, если вовремя принять универсальный антидот, – поспешила вставить свою реплику Ингрид, чтобы восстановить в глазах окружающих репутацию, по которой пытался потоптаться инквизитор.

   – В таком случае, полагаю, вы должны отдать противоядие Николетте до того, как она попробует свое чудо-зелье, – отметил вышеупомянутый индивид.

   – Разумеется. Я как раз собиралась это сделать, – прошипела в ответ верховная, запустила одну руку в карман черного облегающего платья, поменялась в лице, стала шарить второй рукой по другому карману и... Снова ничего не нашла.

   – Три девушки уже пострадали в ходе первого испытания, – Гонерберг неодобрительно покачал головой и издевательским тоном поинтересовался: – Вы уверены, что хотели выбрать тринадцатую ведьму, а не проредить ковен?

   – Уверена, – рявкнула Ингрид, а потом обвела собравшихся внимательным взглядом и поинтересовалась: – Неужели ни у кого с собой нет универсального антидота?

   Ведьмы начали перешептываться, лицо верховной все сильнее багровело с каждой секундой, а я как дура стояла в круге, держа в руках флакон с декоктом. Торжество момента было испорчено, зато по спине пробежали мурашки от жуткого осознания: если бы мое варево не удалось... Получается, меня бы даже не спасли?!

   Вдоволь насладившись всеобщей паникой и самодовольным видом инквизитора все та же старая заноза, то есть седовласая ведьма, подошла к верховной и с лукавой улыбкой ткнула ее локтем в бок.

   – У меня есть антидот! – заявила наглая старушка и достала из кармана пузырек, на боку которого красовалась подпись Ингрид.

   – Это же мой флакон! – справедливо возмутилась верховная, выхватывая склянку из дряхлых, но цепких пальцев. – Ты вытащила ее из моего кармана!

   – Ведьмам всегда стоит помнить об осторожности. Прежде чем раздавать советы, научись следовать им сама, – хмыкнула седовласая.

   На ритуальной поляне установилась напряжённая тишина. Собравшиеся ведьмы старательно делали вид, будто ничего не слышали, инквизитор усмехался, а Ингрид обводила собравшихся взглядом, подмечая реакцию каждой, и наверняка уже придумывала месть для любительницы пакостей.

   – Кхм-кхм... – прокашлялась верховная, вновь стараясь принять царственный вид. – Николетта, подойди за антидотом. Пусть будет под рукой на всякий случай, хотя все мы, конечно же, верим, что он тебе не пригодится.

   Пришлось прогуляться до Ингрид и обратно, и все это все в той же оглушительной тишине, которую посмела нарушить лишь нагло каркнувшая ворона. Кажется, та самая, что сегодня помогла с зельем Астрид.

   Я предполагала, что перестану быть в центре внимания, как только попробую отвар, и мечтала, что на этом мои мучения окончатся. Как же ошибалась!

   На вкус зелье правды оказалось сладковатым и почему-то напоминало мыло. Надеюсь, так должно быть, и сейчас я случайно не превращусь в огромный комок пены. Прошла секунда, затем другая... Никаких видимых трансформаций не происходило, да и внутренних перемен типа волны жара или холода я не чувствовала. Это наталкивало на мысль о том, что зелье все же не сработало. Может, пора принимать противоядие, пока не стало слишком поздно?

   Схожая идея посетила и голову верховной ведьмы, которая с ноткой ехидства в голосе поинтересовалась:

   – Чувствуются ли какие-нибудь изменения, Николетта?

   Чтобы потянуть время, я собиралась соврать что-нибудь про головокружение, тошноту или про покалывание по всему телу, но вместо этого открыла рот и произнесла простое:

   – Нет.

   Это было правдой, говорить которую я не собиралась. От удивления у меня широко распахнулись глаза, а губы растянулись в улыбке, потому что зелье всё-таки сработало.

   – Как вам кажется, зелье правды действует? – это уже вопрос от инквизитора.

   – Уверена, так и есть, – в этот раз лгать и не собиралась, ощущая, как меня охватывает наземная радость.

   Хотелось танцевать, кружиться и смеяться, ведь я на один шаг приблизилась к цели. Осталось одержать победу ещё в двух испытаниях и тогда... Выкуси Астрид! Шансов окрутить высокомерного инквизитора у нее ничуть не больше, чем у меня, поэтому место в круге точно останется за мной!

   – Месяц назад кто-то утащил мое платье, пока купалась в реке. Это была ты? – подала голос рыжеволосая соперница.

   Что б ей на месте провалиться! Тогда я сработала чисто и не оставила никаких следов, которые могли бы указать, кто является автором маленькой неприятной шалости. Конечно, Астрид выкрутилась из ситуации и наколдовала себе подобие платья из листиков да цветочков, но смотрелось это, мягко говоря, дико и рассмешило меня до коликов в животе.

   Будем честными, посмешищем она предстала не только передо мной, но и перед доброй половиной знакомых, что повстречались юной ведьме по пути к дому.

   Как вы уже поняли, отвечать на этот вопрос было бы в высшей степени глупо. Я понимала, что сдам себя, как только открою рот, поэтому планировала молчать, как рыба, и даже прикусила язык для верности, но...

   – Да, это была я, – мой голос прозвучал ровно и четко.

   Астрид противно усмехнулась, и ее взгляд пообещал мне неминуемую месть, а я стиснула зубы, так как поняла, какую яму вырыла сама себе, когда попробовала это проклятое зелье! Ещё с десяток таких вопросов, и наживу себе кучу врагов, разбираться с которыми придется всю оставшуюся жизнь.

   Все же я никогда не была белой и пушистой, так как по своей натуре всё-таки вредная ведьма. К тому же сомнительно, что в будущем у меня прокатят отмазки в стиле: луна была полной, а я осталась без присмотра.

   – Николетта, а яды в вашем ковене изготавливают? – не скрывая коварную улыбку, уточнил Гонерберг.

   Похоже, яму себе вырыла не только я. Можно сказать, пока тихонечко тыкала землю игрушечным совком, верховная ведьма рядом от души махала лопатой. Ведь её гениальная задумка обеспечить проигрыш всем участницам состязания не только провалилась, но и потянула за собой неприятные последствия в виде болтающей правду меня.

   – Д... – это все, что успела произнести прежде, чем Ингрид яростно сверкнула глазами и изобразила рукой витиеватый жест, лишая меня возможности говорить.

   Язык онемел и будто прирос к небу, но я бесконечно обрадовалась этому факту и была готова повторно расцеловать инквизитора за его чрезмерное любопытство. Говорить-то больше не могла, и значит, была спасена от нежелательных вопросов других ведьм. Никогда бы не подумала, что прочувствую на себе всю действенность поговорки: «Молчание – золото».

   – Николетта хотела что-то сказать, – констатировал факт Гонерберг, сурово взирая на верховную.

   – Умоляю вас! Что она могла бы сказать?! – наигранно изумилась Ингрид.

   – Полагаю, что-нибудь очень интересное, раз вы так подсуетились и лишили ее голоса, – сдвинул брови инквизитор, а мне захотелось испариться.

   Вот прямо сейчас закрыть глаза и растаять в воздухе, лишь бы не угодить на допрос к инквизитору и, как следствие, впасть в немилость перед верховной. Да что там перед ней? Перед всем ковеном!

   – Я и сама сообщу вам, что мы производим яды, но лишь в целебных целях и с полного одобрения Инквизиции. От ревматизма, знаете ли, помогают некоторые. Да откуда вам знать? Вы ещё молодой! – наглым образом заговаривала ему зубы Ингрид, потому что понимала – у проверяющего нет никаких доказательств. Одни лишь догадки, на которых дело не построишь.

   – Пусть моя молодость не вводит вас в заблуждение, – ледяным тоном произнес Гонерберг, явно имея ввиду не проблемы со спиной и суставами.

   Верховная усмехнулась, всем своим видом показывая, что таких самоуверенных юнцов она ест на завтрак, обед и ужин, а потом громко объявила:

   – Николетта Ливинг победила! Поздравьте же ее! Скорее!

   Повинуясь приказу, ведьмы хлынули в центр круга восторженной волной и надёжно скрыли от заинтересованного взгляда инквизитора. Мама крепко стиснула меня в объятиях и прошептала на ухо:

   – Ты – умница! Хорошо держалась и ничего опасного не сказала.

   Ну да, будто бы это была моя заслуга! Хотела бы я произнести фразу вслух, но из-за онемевшего языка не могла, поэтому продолжала слушать.

   – Сейчас мы затеряется в толпе и уйдем с ритуальной поляны тайной тропой. Действие зелья правды длится в течение часа. В это время ты ни в коем случае не должна попасться на глаза инквизитору. Думаю, для него не составит труда вернуть тебе способность разговаривать, – продолжала тихо объяснять план действий родительница, оттесняя меня все ближе к деревьям.

   Прежде чем мы скрылись среди пышных кустов, за спиной послышалось громкое заявление Гонерберга:

   – Я не доволен организацией состязаний, и этот факт непременно найдет свое отражение в отчете. Следующее испытание начнется лишь после того, как лично изучу данные на всех демонов, которых вы собираетесь призывать. К завтрашнему утру предоставьте мне список.

ГЛАВА 5

Из-за дотошности Гонерберга следующее испытание было отложено на неопределенное время. Когда он получил от верховной ведьмы список демонов, которых должны будут призывать юные дарования, то решил не только изучить его самостоятельно, но и согласовать с высшим руководством из столицы. Может, не хотел брать ответственность на себя, а может, искал шанс задержаться в городе подольше, чтобы накопать компромат на наш ковен.

   Однако если инквизитор собирался огорчить кого-то фактом своего присутствия, то просчитался. По крайней мере, моя семья от его задержки была только в плюсе, так как гость продолжал жить и питаться исключительно в нашем доме, а счёт за проживание неуемно рос.

   Во время случайных встреч на кухне, которые на самом деле были тщательно мною спланированы, инквизитор был чрезвычайно вежлив и старательно не реагировал на мои настойчивые попытки соблазнить его.

   Пару дней без особого внимания оставалось и отрепетированное перед зеркалом заигрывающее подмигивание, сопровождаемое репликой:

   – Приятного аппетита!

   Но уже ко второму совместному ужину Гонерберг с холодной учтивостью произнес:

   – Кажется, из-за волнения перед следующим испытанием, у вас начал дёргаться глаз. Сварите себе успокоительный отвар, Николетта. Вы же это умеете.

   – Изготавливать яды я тоже умею, тем не менее не подливаю их в стаканы тем, кто мне не нравится, – отметила, с вызовом взирая на инквизитора.

   Неужели он надеялся, что спущу ему с рук столь откровенную издёвку? Естественно, травить гада я не собиралась, поскольку жизнь была мне дорога, а покушение на проверяющего вполне могло повлечь за собой не только арест, но и казнь. Однако напомнить Гонербергу, кто готовит пищу, которую он ест, все же стоило.

   – Это угроза? – страха в стремительно чернеющих глазах, конечно же, не наблюдалось, а вот насмешка была, причем явная.

   – Разве ведьме в здравом уме и твердой памяти придет в голову угрожать инквизитору? – ответила вопросом на вопрос.

   – Не придет, – губы собеседника искривились в презрительной усмешке. – Поэтому я и спросил.

   Это сейчас практически прямым текстом было сказано, что я ненормальная даже по меркам ведьм?! Ну, знаете ли, такое не прощается!

   Наливая для гостя отвар, заслонила чашку собой и ловким движением руки добавила в нее столовую ложку соли вместо чайной сахара. Не смертельно, за нападение никак не посчитать, зато запросто можно списать на случайность.

   Вскоре маленькая месть свершилась: хлебнув горячего и до противного соленого отвара, Гонерберг закашлялся. А я... Что я? Предложила ему стакан с водой, чтобы он смог избавиться от мерзкого вкуса с помощью крутого кипятка. Зря, что ли, несколько лет училась поддерживать необходимую температуру воды в котелке?

   В тот день противостояние закончилось обменом неприязненными взглядами. Подмигивать инквизитору я перестала, вот только желание влюбить в себя этого гада никуда не делось и даже возросло чисто из-за спортивного интереса. В конце концов, если крепость нельзя взять с наскока, это ещё не значит, что она не сдастся после измора!

   И если у меня гипотетически был шанс примелькаться и запасть-таки в душу крепкого орешка хотя бы в виде занозы, то у Астрид не было даже возможности попытаться. Сколько бы она ни прогуливалась под нашими окнами, в дом ее никто не приглашал, а ведь работал Гонерберг, исключительно запираясь в своей комнате. Наверняка, ещё и связку артефактов на дверь навешивал.

   Встречи инквизитора с верховной ведьмой проходили в приватной обстановке, поэтому и здесь моя рыжеволосая соперница была в пролете. А на вечернюю прогулку Илай уходил таким быстрым шагом, что мне удалось догнать его лишь однажды, и то только верхом на метле.

   Впрочем, толку от догонялок все равно не было. Гонерберг четко обозначил, что в сопровождении более не нуждается, так как в городе не заблудится и точно сможет вернуться в наш дом, поскольку поставил на него магический маячок.

   Как в таких условиях исполнять наставления Ингрид и отвлекать его внимание? Непонятно. А как завоевать сердце? Вообще тайна за семью печатями.

   И если инквизитор был неуловимым, как весенний ветер, и непреклонен в своем стремлении прогуливаться в одиночестве, то мой давний кавалер Конрад напротив выскакивал из-за каждого угла и прилипал ко мне, как банный лист к... Ну вы поняли.

   Полагаю, что колдуна к активным действиям подвигли слухи, в которых у нас с Илаем отношения были гораздо более тёплыми и нежными, чем на самом деле. Все же жили мы в одном доме, да и на метле я к нему подлетела в очередной раз при свидетелях. Возможно, стоило снова попытать удачу и свалиться ему в руки, но чутье подсказывало, что в этот раз инквизитор решил бы меня не ловить.

   Родительница, похоже, не особо верила, что на Гонерберга подействуют мои женские чары, поэтому не теряла времени даром и тщательно изучила его защиту, для чего провела несколько опытов. Путем боевых, то есть экспериментальных, действий вновь была выбрана кухня, куда мама, словно невзначай, заглядывала то с одним, то с другим артефактом в руках.

   При этом она подмечала не только показатели магических вещиц, но и реакцию испытуемого, после чего сделала неутешительные выводы: слабые любовные амулеты на инквизитора не подействуют, а сильные он распознает, как только я их активирую.

   Оставался вариант опоить Гонерберга любовным зельем, но приготовить его было не так-то просто. Для отвара требовался локон волос нашего гостя, отстричь который по доброй воле он бы явно не позволил. Но этот вопрос можно было решить путем старательной уборки в комнате постояльца, поэтому данная проблема не рассматривалась, как существенная.

   На дорогостоящие ингредиенты ради такого дела я бы разорилась, и достать их в разгар ярмарочной недели не составляло труда, но... Было одно существенное и очень весомое «но»: сварить зелье было проблематично чисто физически, потому что готовить его следовало на растущей луне, а до нее оставалось целых две недели.

   Конечно, я верила, что инквизитор будет тянуть время по максимуму, но шансы на то, что ему удастся прожить в нашем городе ещё четырнадцать дней, стремились к нулю.

   Пока я ломала голову над тем, что бы ещё предпринять в отношении Гонерберга, вечер пятницы и грандиозный праздник по случаю завершения сбора урожая стремительно приближались.

   На самом деле жатва ещё не была окончена, но наш градоправитель был хитрым типом и считал, что лучше провести подобное торжество раньше, чем в остальных городах, чтобы заманить на него большее число торговцев и, как следствие, покупателей, которых привлекал богатый выбор.

   Сегодня из-за мыслей о шумных гуляньях и народных забавах я не могла думать ни о чем другом и даже задвинула на второй план затею с соблазнением инквизитора, решив, что просто обязана как следует повеселиться и отдохнуть.

   На празднике собиралась быть самой красивой, поэтому проигнорировала ужин. Не из-за боязни не влезть в любимое платье, просто поочередно примеряла свои лучшие наряды и не могла определиться, в каком из них стоит отправиться на гулянку.

   В итоге выбрала красное платье с воротником под горло из плотной ткани, облегающей фигуру и подчёркивающей ее достоинства. Фигуры, а не ткани, разумеется. Вроде бы все было на виду, но в то же время скрыто от посторонних глаз, даже рукава длинные. Идеально! В таком я точно не замерзну, если ночь будет холодной.

   Сбежав вниз по лестнице, обнаружила, что на кухне все ещё горит свет. Там тетушка Розали пасла инквизитора, то есть он ужинал с опозданием, а она составляла ему компанию, прихлебывая горячий отвар.

   С самого первого дня пребывания Гонерберга у нас в гостях мы не оставляли его в одиночестве за пределами личной и ванной комнат, чтобы лишить возможности спокойно полазить по шкафам под предлогом поиска соли или перца. Как я уже упоминала, ничего запрещённого в нашем доме не хранилось, но это не мешало нам проявлять вредность и давать инквизитору повод поволноваться о том, что он ищет недостаточно тщательно.

   Заглянув на кухню, вместо традиционного пожелания приятного аппетита я полностью проигнорировала нахождение там Гонерберга, демонстративно повернулась всем корпусом к тетушке и с улыбкой на губах произнесла:

   – Ушла на праздник вместе с Леолин! Передай маме, что вернусь нескоро. Возможно, к утру.

   Обычная тетя после такого заявления устроила бы наглой мне головомойку и заявила бы, что я никуда не пойду или должна буду вернуться домой до заката, но Розали была классной тетей, к тому же ведьмой, поэтому она лишь хмыкнула:

   – Сама передай, твоя мама умчалась на праздник полчаса назад.

   – Чего и следовало ожидать, – кивнула я. – Уверена, большинство ведьм уже сидят возле огромного костра и делятся сплетнями. Кстати, а ты почему не собралась? Когда пойдешь?

   – Пока не знаю, что-то у меня настроения нет, – вздохнула Розали, указывая глазами на инквизитора, чтобы намекнуть на причину своей задержки.

   – Если настроение появится, обязательно приходи. Спляшем вместе в круге, как в прошлом году!

   В ответ тетушка согласно кивнула и в этот раз с укором взглянула на Гонерберга, будто надеялась заставить его жевать быстрее или прямо голодным выгнать на традиционную вечернюю прогулку.

   Инквизитор же делал вид, будто не замечал ничего кроме своей тарелки. Даже жаль, что он не взглянул в мою сторону, я же принарядилась и наверняка выглядела потрясающе. Но раз уж отдельно взятый индивид потрясаться не желал, решила, что настала пора пойти и потрясти других.

***

Сразу после ухода Николетты на кухне ее дома.

   Илай старательно изображал, будто его не интересует личная беседа хозяек, но на самом деле он не только слушал информацию, но и принимал ее к сведению. Из слов Николетты инквизитор понял, что весёлый праздник сегодня посетят большинство ведьм.

   Одни будут отдыхать и веселиться, а другие, возможно, используют шумное сборище как прикрытие для встреч с клиентами, которые не хотят привлекать к себе излишнее внимание. Все же ни один торговец не покажется властям сомнительным, если приедет на крупную ярмарку.

   Гонерберг предположил, что именно сегодня у него может появиться шанс побольше узнать о ведьминых делишках, в том числе о темных и запрещённых. Он понимал, что ковен не оставил его без пристального внимания и, скорее всего, Розали было велено следить за ним, однако, у инквизитора был припрятан козырь в рукаве, который он собирался разыграть.

   Подумав об этом Илай, как бы невзначай коснулся груди, проверяя, на месте ли нужный кулон. Скрывавшаяся под рубашкой подвеска из горного хрусталя царапнула кожу, значит, действовать можно было безотлагательно.

   – Благодарю вас за ужин. Мясная запеканка была выше всяких похвал, – он вежливо обратился к зеленоглазой ведьме, с хищным видом взиравшей на него.

   – Свои благодарности можете адресовать Николетте, я здесь совершенно ни при чем, – пожала изящными плечиками Розали, принимая невинный вид.

   – Я так понимаю, что найти Николетту можно на празднике, – начал рассуждать вслух инквизитор.

   – Совершенно верно, с радостью вас провожу, – оживилась ведьма, которой явно хотелось попасть на гулянку.

   – Не стоит, я прекрасно изучил ваш город и уверен, что смогу самостоятельно добраться до центральной площади, – с этими словами Илай поднялся из-за стола.

   Розали отодвинула от себя чашку и встала вслед за ним, поторопившись объяснить:

   – Ох, нет, идти в ту сторону вам совершенно ни к чему. Гуляния в нашем городе традиционно проходят на берегу реки. Я покажу.

   – Я знаю, как туда пройти, – продолжил отказываться Гонерберг.

   – Все равно мне по пути. Будет глупо идти по отдельности.

   Инквизитор понял, что ведьма не отступится от идеи сопроводить его во что бы то ни стало, поэтому решил прибегнуть к хитрости и задумчиво протянул:

   – Вам же наверняка надо собраться...

   – Вовсе нет, я готова идти прямо сейчас, – упрямо заявила Розали, и инквизитор невольно начал сравнивать ее с Николеттой.

   Похоже, свою напористость племянница получила именно от тётушки. Вот только присутствие ведьмы в зоне видимости мешало планам Илая, поскольку он собирался использовать мощный артефакт для отвода глаз, который делал его обладателя практически невидимым для других людей.

   У кулона был только один существенный минус: чтобы активировать и правильно настроить его работу требовалось, чтобы на обладателя артефакта никто не смотрел. Иначе для этого конкретного человека, или в данном случае ведьмы, инквизитор остался бы видимым.

   – Вы действительно прекрасно выглядите. Прошу прощения, если показался грубым, – сменил тактику Гонерберг. – Не смею вас задерживать, поскольку мне все же требуется переодеться.

   – В таком случае и я выберу платье понаряднее. Все же сегодня праздник, – радостно заявила ведьма, даже не подозревая, что произнесла именно то, что от нее ожидал собеседник.

   – Тогда встречаемся на крыльце через пять минут, – кивнул Илай, делая вид, будто смирился с вынужденной компанией.

   – Договорились, – сверкнула глазами Розали и вслед за инквизитором поднялась на второй этаж.

   Когда Гонерберг скрылся в своей комнате, ведьма хлопнула дверью, будто тоже зашла к себе, после чего несколько секунд выжидала, чтобы удостовериться, что постоялец сразу же не выйдет обратно. Уверившись, что ее не пытаются провести, Розали тихонько прокралась в спальню, собираясь все же сменить наряд.

   А вот Илай во время пребывания в комнате переодеваться не планировал. Как только за его спиной закрылась дверь, он принялся настраивать артефакт для отвода глаз, в результате чего уже через минуту тихо вышел в коридор, а через две – покинул пределы дома.

   Из сада, окружавшего временное пристанище, инквизитор выбрался через дырку в заборе, поскольку опасался, что за калиткой могут наблюдать. Его предположение оказалось верным: ведьма, сидевшая на ступеньках соседнего дома в нарядном платье, с напряжением вглядывалась в сторону ворот, через которые он предусмотрительно не стал выходить.

   В середине улицы с ноги на ногу переминались ещё две участницы ковена, которые коротали время за беседой. Проходя мимо них, Илай старался ступать беззвучно и даже не дышать, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание и не разрушить магию артефакта.

   – А если этот Гонерберг решит сегодня сидеть дома, мы так и не попадем на праздник? – вопрошала та, что была моложе.

   – Верховная была уверена, что он обязательно сунет свой нос на гуляния, иначе не оставила бы нас здесь, – твердо ответила старшая.

   «Получается, к реке я должен был прийти не просто под ручку с Розали, а в окружении целой толпы ведьм, которые не на миг не сводили бы с меня взгляда», – рассудил инквизитор и торжествующе ухмыльнулся, потому что все же умудрился переиграть предусмотрительную Ингрид.

   Ошибиться и не попасть к месту проведения праздника у воды мог бы разве что слепой. Горожане вереницами шли по широкой дороге в сторону огромного луга, на котором горели десятки костров.

   Влившись в густую толпу отдыхающих, инквизитор предпочел не отключать артефакт для отвода глаз. Он не хотел рисковать и случайно попасться какой-нибудь ведьме, которая может решить последовать за ним.

   Чутье подсказывало Гонербергу, что нужно найти Ингрид и при этом остаться незамеченным, чтобы проследить за ее действиями. С этой мыслью он начал оглядываться по сторонам, но понять, кто где расположился, стоя на одном месте, было невозможно, поэтому инквизитор решил последовательно обойти весь луг.

   Заезжие артисты играли на музыкальных инструментах около дороги, а мелодии было слышно повсюду, поскольку звук ретранслировали мощные магические кристаллы, около каждого из которых обнаружилось по суровому колдуну. К тому же зоны для увеселений были четко разграничены между собой воздушными завесами, приглашающим шум со стороны.

   У воды расположились торговые ряды, в которых продавались сладости и горячие отвары, позволяющие согреться. Поблизости обосновались качели и карусели, с которых слышался восторженный детский визг. Здесь в основном отдыхали семьи, и среди них точно не наблюдалось верховной ведьмы, поэтому Илай поспешил покинуть эту зону.

   На противоположном конце поля можно было отведать крепких хмельных напитков и показать свою удаль в различных конкурсах, на которые бойкий зазывала приглашал молодежь. Здесь инквизитор заметил Николетту, которая звонко смеялась, пробегая через «Ручеек» и хватая за руку светловолосую девушку, а вот Ингрид в зоне видимости не было.

   Гонерберг отправился дальше и, пройдя через очередную воздушную завесу, оказался на поле, где около громадных кострищ сидели шумные компании. Рассказчики травили смешные байки, делились поучительными притчами и душераздирающими слезливыми историями, а также пугали страшилками.

   Верховная в окружении других старших ведьм обнаружилась возле большого костра, что располагался в самом углу луга. Периметр облюбованной территории еле заметно мерцал, поскольку был защищён магически и делал неразборчивыми разговоры, которые велись внутри.

   Чтобы утолить любопытство, Илаю предстояло пересечь проведенную по земле черту. Несколько долгих минут он потратил на то, чтобы воспользоваться всеми своими знаниями, умениями и особым амулетом, поглощающим охранные чары, чтобы проделать в защите прореху и просочиться в круг незамеченным.

   В следующую секунду внутрь забежала запыхавшаяся светловолосая женщина, которая преодолела барьер беспрепятственно. В ней Гонерберг сразу узнал ведьму, которая наблюдала за калиткой.

   – Мы упустили его, – заявила она, не размениваясь на приветствия.

   Сидевшие вокруг пылающего костра колдуньи заволновались и начали перешептываться, неодобрительно поглядывая на пришедшую, а верховная подскочила на месте и, гневно сверкая глазами, воскликнула:

   – Что значит упустили? Вас было семеро, а инквизитор один! Я ещё могу представить, что он выкрутился и вышел из дома без Розали, но куда смотрели остальные?!

   Впервые на памяти Гонерберга Ингрид стала похожа на настоящую ведьму: лицо перекосило от гримасы неудержимой ярости, а воздух вокруг закрутился пыльным вихрем, превращая распущенные медные волосы во всклокоченные патлы. Ее собеседница покаянно опустила голову и начала спешно оправдываться:

   – Мы сделали все, как было велено. Розали дожидалась, когда выйдет из комнаты, я пристально наблюдала за калиткой, ещё две ведьмы стояли в середине Черной улицы, одна караулила на повороте и две – на дороге перед входом на луг.

   Илай хмыкнул и покачал головой, поражаясь тому, скольких приставленных к нему шпионок смог обойти с помощью артефакта для отвода глаз. Оказалось, что сам он заметил лишь половину соглядатаев, а вот кулон, висевший на груди, помог обмануть всех.

   – И ни одна его не заметила?! – рявкнула верховная, так что слюна брызнула изо рта.

   – Н-нет. Розали клянётся, что не видела, чтобы инквизитор спускался по лестнице. А я уверена, что он не проходил через ворота, но и на территории дома Ливингов его нет. Мы проверили с помощью заклинания.

   – Так что же он по-вашему испарился?! – продолжала орать Ингрид, срывая злость на гонце, принесшем дурные вести.

   – Путеводное заклинание указало, что он перелез через забор, – втягивая голову в плечи, произнесла светловолосая ведьма.

   – Надеюсь, оно указало и куда инквизитор направился? – прищурилась верховная, подумав о том, что Гонерберг вполне мог воспользоваться праздником, чтобы поискать тайники с ядами в домах ведьм. За них Ингрид не переживала, так как все они были надёжно запечатаны с использованием магии крови. Никто, кроме хозяек дома, не смог бы найти и открыть их.

   – След от заклинания провел нас вплоть до входа на праздничные гуляния. Дальше нить развеивается, поскольку здесь слишком много людей, которые ходят туда-сюда, затирая энергетические пути.

   – Значит, он на празднике, – сквозь зубы прошипела верховная, стараясь взять эмоции под контроль и решить, что делать дальше. И выход она видела только один: – На сегодня все отменяется.

   – Что? Как? Этих сделок мы ждали последние три месяца! – одна за другой начали возмущаться ведьмы, но сразу же затихали, как только их настигал строгий взгляд Ингрид.

   – Наша безопасность превыше всего, – твердо заявила она, достала из кармана пакетик с черным порошком и бросила его в огонь, из-за чего языки пламени, все сильнее разгораясь, становились красными.

   Этот условный знак должен был оповестить потенциальных покупателей ядов о том, что сегодняшняя встреча не состоится.

   «Здешнему ковену определенно есть что скрывать. И чтобы узнать, что проворачивают ведьмы, следует действовать осторожнее. В идеале было бы завести союзника в их окружении. Вот только кого проще всего будет расположить к себе?» – задумался инквизитор, анализируя подслушанный разговор.

   – На сегодня все свободны? – уточнила одна из ведьм круга.

   – Задача на остаток вечера – показать Гонербергу, какие веселые, легкомысленные и совершенно безобидные дамы собрались в нашем ковене, – верховная перевела взгляд на светловолосую женщину, выступавшую в роли гонца. – А ты найди Астрид и Николетту и напомни им, что они должны делать то, что я им велела ещё до приезда инквизитора. Отвлекать его всеми силами, чтобы он и думать забыл, что собирался совать свой нос в наши дела!

   «Так вот почему Николетта постоянно крутится передо мной, стоит показаться на кухне, а Астрид возникает на пути, как только выхожу за порог», – смекнул Илай, поджимая губы.

   Он и раньше предполагал, что юные ведьмы заинтересовались им из-за должности, а не из-за природного обаяния, а теперь убедился, что их желание оказаться поблизости было продиктовано даже не любопытством, а волей Ингрид. Какой удар по самолюбию!

   – Я передам, – кивнула светловолосая ведьма и поспешила покинуть круг, радуясь, что так легко отделалась.

   Чутье подсказало инквизитору, что стоит последовать за ней, так как верховная на сегодня уже отменила все планы. А вот если юные девицы решат строить ему козни, об этом лучше услышать из первых уст.

   Посланница уверенно шагала в сторону зоны, где развлекалась молодежь, и Гонерберг следовал за ней, стараясь не отставать ни на шаг, чтобы не потерять из виду.

   – Где я должна искать этих спорщиц? – ворчала себе под нос женщина, полагая, что в оживленной толпе ее никто не слышит.

   Однако один слушатель все же имелся, причем весьма внимательный и заинтересованный. Вот только задавать уточняющие вопросы он не мог, поэтому шел молча и недоумевал, пока ведьма не отыскала тех, к кому ее отправили.

   Стайка молодых людей с хохотом бегала по лужайке, по очереди хлопая в ладоши и выкрикивая «я тут» или «поймай меня», в то время как парень с завязанными глазами, пытался схватить хоть кого-нибудь. Астрид и Николетта веселились вместе со всеми, будто были обычными девицами. Однако стоило подошедшей участнице ковена сделать пас рукой, обе вздрогнули, почувствовав призыв, и без колебаний вышли из игры.

   Вместе с этой троицей Илай отошёл в сторону, порадовавшись, что ведьмы не озаботились тем, чтобы обезопасить свой разговор от посторонних, ведь на расстоянии десяти шагов вокруг них никого не было видно. А при таком шуме услышать беседу с более дальнего расстояния можно было и не пытаться.

   – Доротея, что за мрачный вид? Что-то случилось? – сдвинула брови рыжеволосая, попутно косясь на Николетту, чтобы определить, догадывается ли та, зачем их позвали.

   – Инквизитор случился на нашу голову.

   – Ну это не новость, – усмехнулась Николетта, складывая руки на груди. – Подробности будут?

   – Ингрид просила напомнить, чтобы вы его отвлекали, – вздохнув, выдала светловолосая ведьма.

   Ей не нравилось, что важное задание дали молодым неопытным девчонкам, однако, пойти против воли верховной она не смела, особенно после того, как сама лично упустила Гонерберга из вида.

   – Будто мы не пытаемся, – фыркнула Астрид, после чего они с Николеттой переглянулись, одаривая друг друга неприязненными взглядами.

   – Все заметили, как вы стараетесь, – хмыкнула старшая ведьма, вспоминая сплетни о поцелуе Илая с одной из девчонок и о его отказе в свидании другой. – Даже не верится, что верховная не знает, что вы поспорили на инквизитора.

   Гонерберг удивлённо приподнял брови, переваривая новую информацию. Вечер становился все интереснее, а невинные на первый взгляд девушки раскрывались для него с новой стороны.

   – Она знает, – отрезала рыжеволосая. – Просто не воспринимает всерьез.

   – Ага, не верит, что на ее внучку кто-то покусится, – хихикнула Николетта, прикрывая рот ладошкой.

   – Можно подумать, ты сможешь влюбить в себя кого-то, кроме Конрада, который и так пускает по тебе слюни, – отметила Астрид, демонстративно закатив глаза.

   – Скоро узнаем, могу или нет. С тобой Гонерберг даже на свидание не пошел! – продолжала мило улыбаться Летта, в очередной раз дразня свою соперницу.

   – Будто бы с тобой пошел! – воскликнула рыжеволосая.

   – А я и не приглашала!

   Взгляды соперниц вновь скрестились, а инквизитор покачал головой, широко улыбаясь возможностям, которые открывались перед ним.

   – Ладно, девочки, вижу, вы всё поняли, я пойду, – пробубнила светловолосая ведьма, не желая влезать в разборки двух дерзких девчонок, и отступила.

   – Так чего же ты ждёшь? – теперь Астрид взялась подначивать конкурентку, ожидая, что и она потерпит поражение.

   – Твоего разрешения, – съязвила Николетта, полагая, что рыжеволосая будет стоять на своем до последнего и с пеной у рта станет доказывать, что право на свидание с инквизитором есть только у нее.

   – Тогда разрешаю. Приглашай, а я над тобой посмеюсь! – небрежно махнула рукой Астрид и чуть не дала по носу Гонербергу.

   Он, движимый любопытством, подошёл слишком близко, стараясь разглядеть лица и оценить эмоции обеих спорщиц. Однако инквизитору все же удалось увернуться, что помогло ему не выдать своего присутствия при столь занимательном разговоре.

   Николетта широко распахнула глаза, понимая, что сама загнала себя в ловушку, и теперь отвертеться не удастся. Придется позориться перед Илаем, зазывая его на свидание, или просто сообщить конкурентке, будто потерпела поражение. Оба варианта ее не устраивали, но давать задний ход было уже поздно.

   Девушки разошлись в разные стороны, а Гонерберг остался стоять на месте, провожая их взглядами. Если отбросить уязвленное самолюбие, ситуация складывалась весьма выгодная. Теперь ему не придется ломать голову над тем, кого расположить к себе, так как у него появились сразу две кандидатки, готовые кинуться в объятия ради победы в споре.

   Вот только на кого из них сделать ставку? Внучка верховной, вероятно, знала больше информации, но в то же время могла оказаться более преданной ковену, а Николетта уже выиграла одно испытание, и на сейчас у нее было больше шансов попасть в круг.

   Пока он переводил взгляды с одной девушки на другую, к Астрид подошёл статный светловолосый колдун, которому ведьма приветливо улыбнулась, подхватила под локоть и потащила в сторону. Она быстро смекнула, что напрасно подтолкнула соперницу к инквизитору и надеялась исправить ситуацию, натравив на Николетту жаждущего ее внимания Конрада.

   Вот только Гонерберг догадаться об этом не мог и, увидев, как рыжеволосая радостно щебечет с молодым парнем, сделал соответствующий вывод: «На самом деле Астрид увлечена другим. В таком случае выбор очевиден».

   Уже предвкушая грядущую беседу, Илай двинулся следом за Николеттой, которая свернула вниз к реке.

ГЛАВА 6

Чашечка горячего отвара и орешки в сладкой глазури точно помогут собраться с мыслями и придумать, как выкрутиться из щекотливой ситуации со свиданием. Кивнув этой идее, я расплатилась с продавцом и с грустью взглянула в сторону деревянных столиков, возле которых было не протолкнуться.

   Неловко потоптавшись на месте, приняла волевое решение отойти поближе к реке и усесться на траву, чтобы продолжить размышления о своей нелегкой судьбе.

   С одной стороны, было понятно: чтобы завоевать сердце инквизитора, следовало активно действовать, а не ограничиваться присутствием во время завтраков и обедов, словно назойливая прислуга. С другой стороны, что именно нужно было делать, я как раз не догадывалась.

   Конрад всегда сам проявлял инициативу и попутно распугивал всех остальных парней, поэтому богатого опыта в свиданиях у меня не было. Да если честно, никакого не было, ведь время, проведенное с навязчивым белобрысым колдуном, я не могла посчитать за приятные встречи.

   В итоге у меня имелся огромный опыт в отшивании ухажеров, а вот пришивать на ура получалось только пуговицы.

   И почему не подумала об этом до того, как ввязаться в глупый спор? Хорошо, что Астрид тоже не везло, хотя среди противоположного пола она пользовалась большей популярностью потому, что не имела фанатичного поклонника, наделенного не только ослиным упрямством, но и немалой магической силой.

   – Собираетесь присесть прямо на траву? – знакомый голос, раздавшийся за спиной, заставил меня вздрогнуть от неожиданности и обернуться.

   Гонерберг собственной персоной шагал в мою сторону, удерживая в одной руке стакан с горячим отваром, а в другой бумажный пакет с угощениями. Он выглядел также, как прежде, за одним маленьким исключением: место надменной усмешки заняла приветливая улыбка. Казалось, словно Илай был рад случайно со мной столкнуться или того хуже, будто специально меня искал.

   – Да, планирую устроиться прямо здесь, – отойдя от первого шока, кивнула я и тут же уточнила: – Это же не запрещено Инквизицией?

   Возможно, кому-то мое предположение могло бы показаться глупым, но если бы вы наблюдали тот же довольный вид… Полагаю, более радостным Гонерберг мог бы выглядеть только, если бы застал меня во время продажи крупной партии ядов, запрещенных к распространению.

   – Это было бы преступлением против вашего платья, Николетта, – заявил инквизитор, остановился в паре шагов от меня, опустил стакан и пакет на землю, после чего скинул с плеч дорожный плащ, с которым на моей памяти не расставался практически никогда, и расстелил его у ног. – Вот теперь можете присаживаться. Вы же не возражаете против моей компании?

   – Не возражаю, – нервно улыбнулась в ответ и словно зачарованная смотрела на собеседника.

   Когда инквизитор распрямился и вдруг решил потянуться, под черной облегающей рубашкой стали перекатываться тугие мышцы. От этого зрелища вдруг перехватило дыхание. Ситуация была похожа на дурной сон или на глупый розыгрыш, а ещё я начала подозревать, что заезжий контролёр успел завести близкое знакомство с местными крепкими напитками, поэтому настороженно принюхивалась.

   Как на зло прохладный ветерок дул со стороны реки, из-за чего мои попытки не увенчались успехом. Пришлось на свой страх и риск опуститься на импровизированное покрывало рядом с будущей жертвой соблазнения.

   – Хотите пирожок с ежевикой? – Гонерберг устроился по соседству и протянул мне открытый бумажный пакет.

   – Предпочитаю с вишней, – попыталась вежливо отказаться, всё ещё недоумевая, кто покусал инквизитора, раз он внезапно стал таким учтивым.

   – Как знал! С вишней тоже имеется, – карие глаза сверкнули, поймав отблеск костра, когда он повернулся ко мне и всучил в руки пирожок.

   – Спасибо, – кивнула и принялась с задумчивым видом рассматривать нежданный подарок.

   – Ешьте спокойно, он не отравлен, – отметил Илай, дождался, пока я начну жевать, и с философским видом добавил: – По крайней мере, если продавец не собирался избавиться от меня.

   На этих словах я поперхнулась и закашлялась, а Гонерберг незаметно подсел поближе и участливо похлопал по спине.

   – Чего вы хотите? – настороженно поймав его взгляд, уточнила, потому что наконец смогла уловить знакомый хвойный аромат. И если это не какое-то столичное пойло, то можно было предположить, что инквизитор скорее трезв, чем пьян.

   – Перейти на «ты», – заявил он, чуть наклонился и медленно потянул ко мне руку.

   Я уставилась на клешню Гонерберга, как на ядовитую змею, даже не расслышав, что он сказал. Застыв на месте, с ужасом представляла, как ладонь ляжет на горло и начнет душить. Все же одной мерзкой ведьмой в мире станет меньше. Это ли не радость для инквизитора?

   По крайней мере, теперь понятно, зачем он настиг меня у воды, в месте, где никого больше нет. Пусть только попробует на меня напасть,