Купить

Драгоценность черного дракона. Мария Вельская

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Она неудачливая попаданка. Портал в другой мир обещал сказку, любовь до гроба и могущество? А получила приговор, жениха-предателя и местное чудище в качестве наставника. Вот только это чудовище – алькон. Бывший правитель. И он единственный, кто может тебе помочь!

   Говорят – не будите зверя в черном драконе? Разбудим, приручим, почешем! Держитесь, маги! Потому что любовь женщины сокрушит любые проклятья и оковы. Кто обижает альконов? Сейчас обидим вас в ответ, выстраивайтесь! Одно решение может принести истинную любовь и любимое дело. Вот только надо очень постараться и не прищемить драконий хвост…

   

   Роман также известен под названием: Драгоценный яд алькона

   

   В наличии: много драконьих хвостов (иногда бессовестных, но кисточка все искупает), гончие короля и аристократы (точно совершенно невыносимые), одна неудачливая попаданка (или как посмотреть), интригующий сюжет, некроманты (без них никуда), дарк-романс и сокрушительный ХЭ!

   

ПРОЛОГ

Сегодняшний вечер был промозглым — противно хлюпала под ногами подтаявшая грязь, раздавались далекие гудки машин, выбрасывающих комья из-под колес прямо под ноги прохожим, чьи-то крики, шум улицы...

   Обычный такой, среднестатистический московский вечер. Арина со всей силы пнула попавшуюся под ноги банку из-под пива, и она, надрывно лязгая, улетела в темноту. Потом еще станет стыдно за собственную несдержанность, но сейчас? Сердце сжалось тугим клубком боли и непонимания от чужого предательства. Это было невыносимо — как будто внутри грызется друг с дружкой целый кошачий отряд, раздирая его в клочья. Коснулась щеки, растерянно стирая капли, чуть солоноватые на вкус. Это что же... она плачет?

   Губы дрогнули в попытке усмехнуться. Так она и шла, не стирая текущих рекой слез — то смеясь и поспешно зажимая себе рот, то всхлипывая. Хорошо, что в маленьком переулке никого не было – иначе бы, наверное, вызвали санитаров. Ведь не маленькая уже давно, никогда не была подвержена истерикам, но...

   Хлюп. Нога в ботиночке из тонкой кожи со всего маху влезла в лужу. Какая уж теперь разница. Арина зябко поежилась и ускорила шаг — до дома было еще прилично. Да, тяжело жить одной в большом городе, где всем на всех плевать. Олег... она, наверное, считала, что любит... Красивый, умный, вполне успешный парень, недавно ставший на работе замначальника.

   Как это бывает? Он начал ухаживать, она отвечала, но... жизнь хоть чему-то научила — старалась особо не откровенничать и дальше поцелуев к себе не подпускала. Кому глупость, а ей... пока жива была мама — не так Рьяну – как почему-то любили называть ее родители, воспитывала. Может, он бы все же добился своего — она то считала, что дело идет к свадьбе, но Бога благодарить надо, Судьбу, отвели. Иначе и не скажешь. Каким чудом сегодня задержалась на работе, и что ей понадобилось у Олега в кабинете? Уже не вспомнится ведь. Услышала голоса, отчего-то спряталась, согнувшись в три погибели за монстроподобным столом, а потом — как в дешевом американском кино. Он, она, злобный соратник и коварные планы. Это сейчас иронизировать получается, а тогда чуть не поседела от страха.

   — Ну и зачем тебе эта дурочка, Олеженька? Ни кожи, ни рожи, да и мозги... посредственность. Ради нее ты все прежние знакомства бросил?

   Вызывающе алая туфля на высоком каблуке качается перед глазами, рядом — лакированные брендовые ботинки босса. Она их отчего-то хорошо запомнила...

   — Дурочка тут далеко не одна, — раздраженный баритон начальника — ты, Ольга, недалеко от нее ушла. А Арина не только владелица весьма неплохих апартаментов недалеко от центра, но после гибели ее родителей детке достались все их акции... акции корпорации Ноэйра в том числе...

   — Той самой? — хриплое.

   А у Рины ноги затекли и губы позорно дрожат. О чем это они? С наследством родителей так и не было возможности разобраться пока. Да и моральных сил после их смерти – тоже.

   — Именно, — голос Олега. Холодный, злой... — компания пришельцев, хоть они и успешно это скрывают.

   У нее глюки? Мир сошел с ума? О чем они так серьезно говорят?

   — И поэтому девчонка будет моей, добровольно перепишет на меня все, чем владеет, а потом... — тяжелая, нехорошая пауза, от которой у меня сводит горло, — в ней отпадет надобность.

   И этому человеку она хотела?.. Уже неважно. Зажать руками рот, чтобы только не закричать, голова идет кругом.

   Каким чудом она оттуда ноги тогда унесла? Они ушли в кафетерий, не заперли дверь. Никогда в жизни так не бегала. Вот только спасет ли ее этот побег? Что она понимает в мире денег? Ведь до сих пор к вещам родителей боится прикоснуться...

   Дождь резко усилился, вырывая из мерзких воспоминаний. Теперь хлюпали уже обе ноги — как бы не заболеть после такого. Снова вырвался смешок. Это болезнь волновать ее должна? Тут бы жизнь сохранить. Арина сощурилась, неловко шагнув вперед, — половина фонарей, как обычно, не работала, когда нога попала в ямку на асфальте, скрытую грязью, и подвернулась. Покачнулась, заторможено реагируя на опасность, но лететь бы ей быстро и болезненно, если бы локоть не стиснула жестко чья-то рука, и ее резко не потянули назад, прижимая к чужому кожаному — судя по скрипу — плащу — и перехватывая руки.

   — Что же вы так неосторожно, мортэли? — словно ледяной пронизывающий ветер подул над самым ухом.

   Тихий шепот обжег ухо, но даже закричать сил не было. Она попыталась обернуться, но все, что мелькнуло перед глазами — волосы, словно присыпанные пеплом, где выделялись резко несколько иссине-фиолетовых прядей, да глаза — удивительные, темно-синие глаза, в которых дрожали три зрачка.

   Она и ответить-то ничего не успела, мозг буквально парализовало открывшимся зрелищем, выходящим за рамки разумного, словно этот вечер решил ее добить.

   — Слишком много, да? — от негромкого голоса словно ошпарило изнутри.

   На миг померещилось, что незнакомца укутывает странная темная дымка, формируясь огромными крыльями за его спиной.

   — Спи, мортэли. Твоей крови еще не дано проснуться, — с легким сожалением заметил незнакомец, — и ускорить это — не в моей власти. У каждого из нас есть только один шанс. Спи, больше тебя никто не побеспокоит.

   И его тьма всколыхнулась и укутала ее мягким теплым покрывалом, стирая страх и горечь от произошедшего сегодня.

   

   Тень легко подняла уснувшую девушку на руки и исчезла с легкой вспышкой. Если бы только он мог забрать ее с собой! Увы, древний закон жесток. Только ярость и боль потерь способны пробудить таких, как они.

   За спиной мужчины мелькнули огромные крылья, словно сотканные из мрака – и тут же растаяли во мгле. Тем, кто умел видеть, могло показаться, что за человеческой тенью скрывается другая, куда более огромная – тень величавого, черного, как сама бездна, дракона.

   Теперь осталось навести Его Величество на мысль, что ему не хватает магов... пусть вызывает своих гончих. Пусть. Они, конечно, выберут отработанный сценарий — найдут нужную девушку, создадут переход, а там предложат ей сказку волшебного мира, забыв упомянуть о цене.

   Злая усмешка не коснулась глаз, когда он перенесся назад в Арратаэн. Мужчина ощутил жжение проклятого знака на спине и поспешил на зов повелителя. Эта партия должна стать последней на пути к их свободе... достаточно они унижались, достаточно были рабами, искупая старые ошибки. Скоро его народ обретет потерянное.

   

ГЛАВА 1. По лезвию ножа

Теплый ветер приподнял подол легкого платья, заставляя тихо взвизгнуть и подхватить юбки. Арьяна — или, Ари, как ласково называл ее обычно жених, весело рассмеялась, запрокидывая голову к рубиново-красному сегодня солнцу в окружении трех привычных спутников-лун, светящихся тусклым серебром.

   Босые ноги тонули в бархатистой траве на склоне. Уже почти год, как она попала в этот мир. В своем... нет, ничто ее не держало, особенно после смерти родителей и бегства жениха, оказавшегося вором. Но эти воспоминания стерлись, потускнели, как ей и обещали те, кто ее в этот мир привел... Подумать только, она ведь раньше никак не смогла бы поверить, что владела в том мире — да и сейчас владеет акциями самой настоящей иномирной компании.

   Ари присела на траву, продолжая улыбаться. Разве могла она, испуганная девчонка, вышедшая из пылающей арки к ждущим ее людям, тогда знать, сколько счастья ее ждет в новом мире? Куратором иномирянке изволили назначить одного из самых опытных, хоть и молодых — Аррона Вентейра. Высокий, светловолосый и зеленоглазый мужчина держался с изысканной простотой настоящего аристократа, ни разу не упрекнув Ари ни словом, ни делом, если она где-то ошибалась по глупости или от неожиданности. Тогда они и поселились в его поместье недалеко от одного из крупнейших городов иррейна Тальянэ. Иррейн здесь — все равно что древние королевства ее мира, во главе каждого из которых стоит правитель-ирр.

   Где-то вдалеке, у ленты дороги, загудел ездовой каар — огромное мощное животное, таскающее повозки и грузы.

   — Ууу, ирховы отродья! Впере-ед, кому говорю!

   Ари фыркнула под нос, задирая голову – высоко, под облаками, медленно плыл воздушный корабль, управляемый крылатыми лошадьми ноэйрами и силами магов. Этот мир даже спустя целый год не переставал изумлять. Он был воплощенной сказкой — настолько совершенной, что иногда становилось страшно. Словно она чего-то не предусмотрела, забыла то, чего забывать было никак нельзя... Обычно Ари предпочитала отмахиваться от подобных мыслей — да и Аррон не переставал твердить, что это все говорит ее врожденная магическая чувствительность. Уже совсем скоро она настолько привыкнет к этому миру, что можно будет начать обучение магии, хоть она и не понимала, почему этого нельзя было сделать раньше? Пальцы ласково погладили помолвочный браслет на запястье. Скоро-скоро-скоро! Сердце поет, а на лице расплывается улыбка. Скоро, наконец, их с Арроном свадьба. С самым прекрасным мужчиной в мире! По губам расплывается улыбка, а тело снова в каком-то странном сладком дурмане, как всегда, когда она вспоминает жениха. Это все любовь... Только почему тогда что-то изнутри истошно кричит, заходясь тревогой? Глупости!

   Ари встала и решительно отряхнула юбку. Надела туфельки. Сегодня она обещалась уехать на целый день, но вдруг передумала — лучше вернуться пораньше и сделать любимому приятный сюрприз...

   Она улыбнулась еще раз про себя, поправила одежду и чинно, стараясь не бежать, отправилась к поместью, выступающему белыми башенками над аллеей деревьев, тянущихся вдоль подъездной дорожки.

   Только нога вдруг подвернулась, и девушка неловко упала, услышав над собой пронзительный свист — в дерево напротив ударил, расщепляя кору, арбалетный болт, разбрасывая искры от чужого заклятья. Горло стиснуло от резко нахлынувшего ужаса, хотя в голове царила пустота. Действуя совершенно механически, она поползла вперед зигзагами, стараясь все время менять положение тела. Из горла не вырвалось ни крика, ни стона — да только не от излишней храбрости. Ей и дышать-то страшно было.

   Тихий шелест травы. Шорох вдалеке. Шепот деревьев. Пальцы обожгло от пришедшегося совсем рядом очередного удара, разум словно помутился. Уже потом, много позже, ей объяснили, что тогда произошло, но в этот момент собственное тело действовало отлично от оцепеневшего мозга. Резко перекатиться в сторону, буквально выворачиваясь из нижних юбок. Ладони зудят, дрожат – дрожит все тело в каком-то диком, почти животном экстазе – если можно так назвать состояние, когда испытываешь безумное счастье и столь же всеобъемлющий страх. В голове помутилось – в какой-то миг показалось, что она отчетливо слышит чей-то голос – резкий, властный, он приказывает ей, что делать, а она – повинуется. Тело двигается само и дальше – легко выдергивает острую шпильку из волос, с силой швыряя ее назад – там доносится чей-то крик.

   «Беги к колоннам. К дому – с черного хода».

   Она бы и хотела спросить, но сил не повиноваться – просто нет. Душа дрожит от ужаса, подгибаются колени, течет кровь со ссаженного локтя, но все, что она может себе позволить – коротко оглянуться, ощущая там пустоту – и тьму, выплеснувшуюся из оборвавшейся жизни. Горло хрипит, в попытке вырвать крик – но дом впереди словно вымер – ни суетящихся слуг, ни карет у входа, только ослепляющее безмолвие.

   «Пригнись, ж-шиво!»

   На нее почти шипят. Распущенные волосы захлестывают ветки, и она опаздывает лишь на пару секунд – чтобы тут же ощутить на себе, что такое боевая магия этого мира.

   Плечо обжигает болью, и на платье проступает кровь. Больно, но не больнее смерти – эта мысль бьется в голове, когда она рвется вперед, почти ползком двигаясь к заветной тени, к бывшим надежными когда-то стенам. Это не с ней. Это не по-настоящему. Это просто страшный сон.

   И почему-то перед глазами вместо крови, заливающей траву под ногами, стоят чужие – мерцающие лунным серебром и цветами фиалок – глаза. Где она видела их? Когда? Дыхание сбивается, но… последний рывок, Ари. Давай. Аррон дома, он ведь никуда не собирался. Из горла вырывается то ли вой, то ли всхлип. То ощущение, что будоражило душу, давай силы бежать вперед, исчезло вместе со странным голосом – привидится же от боли!

   Ладонь зажала бок, хоть это и было бессмысленно – до раны все равно не дотянуться. Голова кружилась, по телу полз проклятый холод. Шаг. Белые колонны маячат перед глазами. Шаг. Бледно-желтые плиты мозаики на полу, темная дверь заднего входа. Никого – ни слуг, ни охраны. В глубине дома слышится музыка и тихий смех. Что вообще происходит? Еще шажок. Нестерпимо больно и рвется что-то в груди. Кровь капает на плиты… раньше они казались куда красивее… Страшно ли ей? Нет, что вы, нисколько. Горло сухо сглатывает, когда Ари пытается закричать – позвать на помощь. Голоса слышны из малой гостиной – жениха – и еще несколько. Звучит смех, стучат бокалы.

    — Когда твоя девка вернется, Арн?

    — Не раньше вечера, — ленивый баритон куратора она бы и во сне опознала. Но никогда его голос не звучал так холодно, так пусто.

   Она и сама не знала, от чего замерла, застыла, смотря перед собой, не решаясь зайти, превратившись в слух. В этот момент даже боль, казалось, отступила, съежилась где-то на границе сознания, ведомая лишь одной ее волей.

    — Когда ты уже закончишь этот фарс, Арн? Альетта устала тебя ждать. Моя сестра терпеливая женщина, она давно смирилась с твоей работой, но, клянусь крыльями, она порвет эту девку, когда ты с ней закончишь.

    — Иташ, — недовольно-снисходительное, — ты же знаешь, что таков приказ Его Cиятельства, и я, как его верная гончая, не имею права его нарушить. Для каждого из пришельцев мы разрабатываем свою тактику высвобождения их магической энергии с наибольшей пользой для нас. Привязать и сломать – так, чтобы уже не встали, вот что требуется от нас. А женщину легче всего привязать, внушив чувство защищенности и любви. Иначе, альконы мне свидетели, я б к этой бледной моли не подошел. Я и так не сплю с ней, не думай. Дальше некоторых… ласк… мы не заходим.

    — Тьма побери, не произноси это при мне вслух, — чей-то шутливый стон.

   А у нее внутри все леденеет от этих страшных слов – как будто пелена спадает с глаз. Мелкой дрожью пронизывает пальцы и никак не протолкнуть воздух в горло.

    — Зачем столько стараний? – чей-то насмешливый вопрос.

   О да, скажи мне, Арн, зачем? Зачем ты возишься уже почти год с этой бледной молью из другого мира, вместо того, чтобы… сердце окатывает холод. Да кто сказал, что он с ней ничего не сделал? Сознание кристально-ясное – впервые за все время. Вокруг вообще сплошная пустота.

    — Затем, что хоть я кинул на нее приворот, и ломал ее сознание – она слишком устойчива к таким воздействиям. Даже странно. Она и под приворотом продолжает сомневаться во мне – хоть изредка, особенно если мы расстаемся больше, чем на день.

    — Бедняжка Арн…

   Их смех отражается в ушах гулом. Голова кружится все сильнее, тело сводит судорогой – снова и снова. Сейчас она упадет. Мысли отстраненные, какие-то равнодушные, словно из-под толстого слоя ваты. Как много бессмысленной лжи и потерянного времени. Любовь – это лишь выдумка тех, кто хочет растоптать твое сердце, это та безумная, пронизывающая боль, от которой уже не встать, не оправиться.

   Она не видит, как в этот миг по всему телу пробегают темные искры, а вокруг разливается острый запах миндаля – настолько резкий, что в соседней зале замолкает смех.

    — Каэ торрэ!

    — Ненавиж-жууу!

   Это не крик – почти вой отчаянья на самой кромке, у самой грани, за которой уже скалит клыки нечто куда более страшное. Мертвящий холод расходится по телу, заковывая в ледяные доспехи душу, истекающую кровью. Невидимые кинжалы в сердце куда больнее ран физических. Жаль, что иногда это понимание приходит поздно. Слишком поздно, чтобы что-то исправить.

   Грохот вылетевшей двери. Миг триумфа – миг недоумения, смешавшегося с ужасом на лицах холеных господ. А Арн… о, он не растерялся. Он как всегда великолепен, ее гончая. Гончая ирра, поставщик… ценного товара. Жаль, что она не умеет управляться с этой силой. Она уже видит – он готов поиграть с ней, как со зверушкой. Наверное, еще миг назад она бы напала, наплевав на все последствия.

   «Нет, он только этого и ждет, ириссэ», — холодный смешок в голове. Знакомый голос.

   Она, как зверь, вслушивается в него, чувствуя, как безумие ярости немного отступает и приходит краткая ясность. Понимание происходящего, откуда есть лишь один-единственный выход.

   Не-ет, вы меня не получите. Никто пусть получит. Лучше уйти в небытие, чем жить на коленях.

   Ари подняла руку, без удивления отметив, что на кончиках пальцев красуются острые антрацитово-черные когти, сотканные из ее странного дара. Один лишь взмах – никто не успел остановить, никто просто не думал, что она на это способна. Она и сама не думала.

   Когти вошли в грудь – и в этот же миг над сознанием сомкнулась тьма – как разом выключили лампочку. Хотя… в этом мире нет лампочек…

   

***

Первый алькон

   Длинные острые когти рассекли ударом половину стола, почти прошивая его насквозь – темное дерево лишь затрещало обреченно. Белые волосы вскочившего мужчины извивались змеями, словно в комнате бушевал ураган.

   — Как ты посмела! Глупая ildy thare! Как ты только посмела!

   Конечно, ее спасут, вне всякого сомнения – гончая не даст ей умереть, слишком много сил он уже на нее потратил, да и перед монархом придется оправдываться… Раскосые глаза гневно сощурились, губы изогнулись в злой усмешке, но… он смог удержаться. Не дать себе воли. Он давно уже привык сдерживаться, ведь он не принадлежал себе. Не имел права на собственную волю… Всемогущий раб.

   Лучше встать один раз на колени и прогнуться, демонстрируя мнимую покорность, а потом, когда враг ожидает этого меньше всего – прыгнуть, вцепляясь ему в горло. Он потер браслет, сжимающий руку. Да… эту правду он хорошо усвоил в свое время – и теперь ждал, притаившись, как змея в траве. Надо признать – эта девчонка смогла удивить. Откуда в ней столько огня, столько жажды свободы, ради которой она готова умереть? Или это была лишь глупая жажда мести?

   Сначала покушение. Теперь срыв всех блоков и пробуждение силы. Их крови. Без сомнения, гончая не сможет провернуть при нынешних обстоятельствах свой обычный план, но все равно вывернется. Вот только у него самого появится шанс вмешаться. Повернуть так, как нужно было его детям, его народу… его подчиненным. Все, что ни делается, к лучшему.

    — Драгоценнейший!

   В комнату просочился невысокий худой паренек с такими же, как и у замершего мужчины, пепельно-белыми волосами, отливающими искристой синевой. Он был одет в бледно-серебристый мундир, каким-то чудным образом не превратившим одного из младших альконов в бледное отражение луны.

    — Анаирэ… проходи.

   Он успокоился также быстро, как вышел из себя до того. Теперь по спокойному жесткому лицу невозможно было ничего прочесть – однако у смертных даже его фигура вызывала безотчетный страх. Возможно, от того, что они ощущали чужое безумие. Или смерть, что невидимая и неслышимая парила за плечами одного из ручных магов правителя.

    — Амондо, — он поморщился. Не любил это имя, не теперь, когда оно напоминало о том, как много было утеряно.

   Родич криво улыбнулся – и шагнул к нему, молча обнимая. Ауры смешались, на мгновение даря покой и отгоняя приступ фамильного безумия, но старший алькон уже отстранился.

    — Так в чем дело, Анаирэ?

    — Говорят, старый ирр умирает, Рэиннарэ, — младший учел свой промах, называя второе имя.

   Он думал удивить, и замер на миг, огорошенный торжествующим оскалом. Сквозь выцветшие до светлого серебра глаза смотрела сама Смерть – и не милосердная ее ипостась, а жестокая и карающая.

    — Как ты?..

    — Я ведь говорил, что придет час – и их не спасут от моего гнева никакие браслеты, — тихий злой смех, — пусть я бессилен причинить вред, но… всегда на место ирра найдутся другие желающие.

    — Нам выгодна усобица, — Анар усмехнулся.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

139,00 руб 111,20 руб Купить