Ангел для Лютого. Маргарита Светлова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Мне как-то сказали: «Держись от него подальше, и если думаешь, что сможешь его приручить, то глубоко ошибаешься, дикие звери не приручаются, а от общения с ними на сердце остаются глубокие раны». Я и не собиралась, но судьба распорядилась иначе. Теперь я в полной власти Лютова. У него вместо души ледяная стужа, а сердца — осколок льда. Любить его — преступление.

   Выполнить условия договора — не любить его — нет ничего проще! Он же пижон с завышенной самооценкой. Такие мужчины мне противны! Но я даже не представляла, с кем на самом деле связала меня судьба.

ГЛАВА 1

Уже как два дня Диана, моя сестра, пропала: на звонки не отвечает, у подруг её нет. Единственное, что у меня есть, — это её записка, в которой она просит не волноваться, мол, вернётся через неделю. Серьёзно? Не волноваться? Она же никогда позже восьми не приходила. Сейчас каникулы, она с практики сразу домой, никаких гулянок. А тут на неделю куда-то умотала. Не похоже это на неё. Уже не знаю, что и думать. Созвонилась с одной из её сокурсниц, та тоже не представляет, куда моя сестра делась. Но предположила, что, возможно, Лика знает, она сегодня в ночном клубе «Артика» празднует с друзьями день рождения.

   Заскочила после работы домой, переоделась в более-менее подходящую одежду для этого случая. Не хочу привлекать лишнего внимания, растворюсь, как своя, в толпе. Зашла в клуб, а там музыка так громко играет, что у меня начало пульсировать в висках. Никогда не любила клубы, предпочитала им тихое кафе для общения с друзьями. Стала искать глазами Лику. Эту девушку я хорошо знала — она к сестре ходила, чтобы подтянуть арабский.

   У меня сестрёнка младшая умница: учится в Московском государственном институте международных отношений (Университета) МИД России, пусть и не бесплатно, но хорошо. Хоть кто-то из нас получит высшее образование, раз так вышло, что мы остались одни. Я старшая, моя задача проследить, чтобы у младшей было всё хорошо. Это моё последнее обещание, данное родителям. Словно они предчувствовали, перед отъездом попросили об этом.

   Уже как четыре года их нет с нами, я всё никак не привыкну к этому. Да и невозможно к такому привыкнуть. Кажется, только вчера строили планы, чем они займутся, когда пойдут на пенсию, смеялись, придумывали всякие глупости. Ведь осталось им всего ничего служить — год. Но их мечтам не суждено было сбыться — авиакатастрофа всё перечеркнула. Мне пришлось уходить из института, сестру нужно было содержать, а отложенные деньги родителей ушли на учёбу сестры. Ну ничего, как она закончит учёбу, я на заочное обучение поступлю. А пока работаю кондитером в одном из престижных ресторанов, вполне хватает на жизнь. Не жируем, но и не голодаем.

   — Девушка, позвольте вас угостить, — пробасил мне кто-то в ухо.

   Поморщилась, возвращаясь в реальность из воспоминаний, мельком посмотрела на подвыпившего парня и поспешила отделаться:

   — Спасибо, но я тут не одна.

   — Жаль… — тяжко вздохнул он и, гонимый припадком щедрости, погарцевал искать новую жертву своей доброты.

   Я не смогла скрыть улыбку, наблюдая за парнем, как он судорожно ищет девушку, что оценит его поступок по достоинству. Я вновь стала искать глазами Лику, не могу находиться долго в таком шуме, голова с каждой минутой болит всё сильней. Неосознанно перевожу взгляд в сторону выхода и натыкаюсь на парня шикарного телосложения. Словно заворожённая скольжу взглядом по телу, любуясь рельефом мышц, обтянутых чёрной футболкой.

   Наверное, парень работает тренером по фитнесу, он словно с обложки журнала сошёл. Стало любопытно, какая у него внешность. Вскидываю взгляд, чтобы увидеть лицо, и дыхание перехватывает — он смотрит на меня в упор. Его взгляд, словно выстрел, точно бьёт прямо в сердце. Тут же отворачиваюсь, смутившись, словно меня застукали за чем-то постыдным. Нет, это не любовь с первого взгляда, тут что-то другое. А что это, нет никакого желания выяснять. Мы с ним как вода и масло — не совместимы, это сразу видно. Значит, и анализировать свои ощущения — пустая трата времени. Но я ошиблась: он не парень, а мужчина лет тридцати трёх-четырёх, но настолько по-мужски красив, что аж дух захватывает.

   «Ладно, забыли!» — дала себе команду и продолжила поиски, которые, наконец, увенчались успехом.

   В дальнем углу, за столиком, в окружении друзей веселилась Лика. Не теряя времени, направилась к ней.

   — Привет, именинница!

   Подхожу к девушке, которая тут же повернулась на мой голос.

   — Мила! — соскочила она и кинулась обниматься. — Какими судьбами? Диана говорила, что ты такие места не жалуешь! — забросала она меня вопросами.

   — Извини, что отвлекаю в такой день. Я, собственно, и пришла из-за Дианы. Не знаешь, куда она уехала? У вас же практика, может, с ней связан отъезд?

   — Практика? — нахмурилась девушка. — Нет, она уже как месяц закончилась. А вот где Диана, не знаю. Помню, что она устроилась к одному богатому мужчине на подработку, и всё. К кому, извини, сказать не могу. Она не сказала, а я не стала настаивать. Что-то случилось? — заволновалась она.

   — Нет, всё нормально. Диана записку оставила, что уехала на неделю. Вот и хотела узнать куда. Ну да ладно, ещё раз извини, что потревожила. Желаю тебе найти своё место в жизни, ну и любви, куда ж без неё.

   Обняла девушку и пошла на выход.

   «Сходила на свою голову! Теперь ночью не усну, буду думать, на кого работает моя сестра. Блин, хоть бы не совратил её! Чёрт! Час от часу не легче».

   Только направилась к выходу, как наткнулась взглядом на мужчину, от взгляда которого мне стало не по себе. В глаза смотреть не стала, и одного раза достаточно. Пока я размышляла, рядом с ним нарисовалась модельной внешности девушка.

   «Вот и славненько!» — усмехнулась.

   И тут вижу, что он бьёт её по заднице, как кобылу, мол, свободна. Меня невольно передёрнуло, я даже непроизвольно остановилась от такого пренебрежительного отношения к девушке.

   — Вот хамло! — пробурчала я чуть слышно и продолжила движение.

   Краем глаз замечаю, что он делает шаг в моём направлении. Может, посчитают меня мнительной, но я нутром чувствовала, что таких нужно обходить десятой дорогой. Более того, что-то мне подсказывало, что он открыл охоту на меня. Возможно, ошибаюсь, но предпочитаю не проверять, права я или нет. Долго не думая, поспешила затеряться в толпе от греха подальше. Стала думать, как выйти, не столкнувшись с ним. Минут пять покружилась там, как только заметила, что путь свободен, рванула к выходу. И тут, словно из ниоткуда, появилось препятствие в виде подвыпившего качка. Вскидываю взгляд и понимаю — налетела я на человека, не наделённого умом. Глупая ухмылка, как у дебила, говорила об этом, видимо, все его мозги на подпитку мышечной массы ушли. Повторно чертыхнулась!

   — О! Ангелок! — пробасил он и потянул ко мне лапы.

   Я попыталась отскочить, хотя понимала, что бесполезно. Но вдруг чья-то горячая рука легла мне на талию, и я пикнуть не успела, как оказалась прижата к горячему телу какого-то мужчины.

   — Этот ангелок мой, — раздался сверху стальной голос.

   Вскидываю взгляд, и сердце пропускает удар — меня спасает мужчина, от которого я стремилась сбежать. Вот это я называю фатальное невезение!

   — Правда, милая? — более мягко спрашивает уже меня и смотрит так… пристально, что дрожь пробирает.

   Мне бы отвести взгляд, но я не могу, хоть режьте меня. Он словно пленил меня проникающим в душу взглядом изумрудно-зелёного цвета глаз. Никогда такого оттенка не видела. Может, это линзы? Он же приподнимает бровь и вопросительно смотрит мне в глаза. Передо мной встал выбор: дегенерат или этот красавчик. Ладно, была не была, ставлю на красавчика. Он как бы адекватный, смогу объяснить, что не для него меня мама растила. Сделав выбор в его пользу, я на одном дыхании выпалила:

   — Разумеется твоя, — и так ехидненько добавляю: — Милый, — и чуть слышно: — В течение пяти минут.

   Надеюсь, этого времени мне хватит, чтобы добраться до выхода.

   — Брысь отсюда! — чеканит качку. И, сжимая ладонь на моей талии, обращается опять ко мне: — В пять минут не уложимся. Я не скорострел.

   Чего? Зависла, силясь понять, он реально сейчас так прямо о сексе сказал? Или моё подсознание выкинуло такой финт?

   — Отомри, — тихо засмеялся он и повёл меня куда-то, как овцу на закланье.

   Мы зашли в отдельную кабинку, вернее, не зашли: меня наглым образом приподняли одной рукой и внесли. Почему приподняли? Я попыталась воспротивиться.

   — Зачем мы уединились? — отскочила от «спасителя».

   — Поговорить, — невозмутимо отвечает с полуулыбкой на губах. — А ты что подумала, а?

   Молчу, прикидывая, что он за игру затеял.

   — Что молчишь, ангелок? Порочные мыслишки одолевают?

   Делает шаг в мою сторону. Это меня привело в чувство.

   — Ничего подобного! — заголосила я, выставив руки вперёд. — Пытаюсь понять, чего вам от меня нужно.

   — А ты не догадываешься? — вкрадчиво интересуется.

   То-то и оно, что догадываюсь.

   — Слушайте, я блондинка, таким, как я, думать опасно. Давайте вы озвучите свои намеренья. Я уж как-нибудь попытаюсь сформулировать более-менее нормальный ответ.

   — Что ты тут делаешь? — это вопрос прозвучал как выстрел. Думала, что сейчас похабщину скажет, но никак не это.

   — В смысле?

   — Тебе не нравятся такие заведения. Да и смотришься ты тут как инородное тело.

   — Вы как бы тоже не особо вписываетесь в эту компанию.

   Решила отплатить ему тем же. Он действительно не похож на человека, который любит по клубам тусоваться. Сейчас я его разглядела и поняла, что ошиблась насчёт фитнес-тренера. Этот человек скорее босс, а не подчинённый. Смотрит на всех свысока, словно вокруг ничтожные насекомые.

   — С чего такие выводы? — опять так коварно интересуется.

   — По возрастной категории не проходите, этот клуб для молодых, чего о вас не скажешь.

   От моего ответа его брови взлетели наверх. Ну а я обругала себя за скоропалительный ответ. Вот какого, спрашивается, я начала рубить правду-матку? Кто меня за язык тянул! Ну решил мужик тряхнуть стариной, с кем не бывает? Может, его на молодых потянуло. А я: «Старый!»… Хотя какой он старый! Тут я тоже перегнула палку. Ну ты и дура, Мила!

   — Да я как бы не особо стар, чтобы меня в старики записывать. Тридцать три года для мужчины — расцвет сил.

   — Понятно, пришли за прекрасной садовницей, чтобы ваш цветочек холили и лелеяли.

   Опять ляпнула, что в голову взбрело. Ничего понять не могу, у меня такая реакция только на толстосумов, вот терпеть их не могу, и всё тут.

   — А я смотрю, ангелочек, у тебя не язык, а жало скорпиона…

   Вновь начал надвигаться на меня. Я же отступать назад. Итог: упёрлась спиной в стену.

   — Хотите, чтобы я его спрятала?

   — Очень. А то можешь договориться. А я не хочу обижать такую красавицу с очаровательными ямочками на щеках.

   — Ладно, я скажу, зачем пришла, но вы меня сразу отпустите. — Остановился, принялся сверлить меня взглядом. — Мне нужно было встретиться с одной девушкой, что я и сделала. Это же не преступление?

   — Это — нет, — холодно отвечает.

   И только я выдохнула, он неожиданно оказался возле меня и упёрся руками в стену, чтобы я не сбежала. В нос дал терпкий парфюм, причём чертовский приятный. Я затаила дыхание, мне нужно выбираться из заварушки, а не растекаться лужицей перед альфа-самцом.

   — А вот поедать мужчину глазами, вызывая у него этим непристойные желания, а потом пытаться сбежать — это преступление.

   Ну и какой на это дать ему ответ? Ведь действительно так и было.

   — Была не права.

   — А может, хорошая девочка захотела порочного мужчину, а? А сказать об этом не решается?

   Поднимаю взгляд, чтобы сказать ему очередную колкость, но не могу — в горле слова застряли. Его горящий похотью взгляд пугал. Так никто на меня не смотрел. Он опускает голову, и мой висок опаляет его горячее дыхание. Замерла, боясь спровоцировать мужчину. Он с жадностью втягивает воздух.

   — Ангелок, от тебя охренеть как приятно пахнет ванилью и…

   Что «и», я не дала ему сказать, перебив:

   — В магазине купите пакетик ванилина и наслаждайтесь себе на здоровье. А от меня отойдите.

   Упёрлась кулаками ему в грудь, пытаясь сдвинуть с места мужчину, — бесполезно.

   — Прикидываешься недотрогой? — Он отодвигается, беря меня рукой за подбородок, принялся водить большим пальцем по контуру его. — Хорошо, я подыграю.

   Я только хотела возмутиться, но по его выжидающему взгляду поняла — не стоит. Он только и ждёт моего сопротивления, вернее, его эта игра заводит. Не знаю, чем бы закончился этот разговор, но меня спасла неожиданно заигравшая мелодия смартфона.

   — Мне нужно ответить.

   — Не возражаю.

   Отпускает лицо и отходит в сторону, продолжая внимательно следить за мной. Я же поспешила принять вызов, нужен любой предлог, чтобы отвлечь его порочных мыслей.

   — Да? — спрашиваю не совсем своим голосом, так как ещё не оправилась от столь интимного разговора.

   — Мил, у нас катастрофа! — сходу начала Полина — начальник смены из ресторана.

   — Что случилось?

   — У Тани с мамой что-то случилось, ждёт скорую. Нужно срочно подменить её. Я понимаю, что ты сегодня в дневную смену была, но я не могу дозвониться до Гали. Выручи, а?

   Прикинув приблизительно время на дорогу, ответила:

   — Буду через минут двадцать.

   Сбросив вызов, принялась набирать такси.

   — Что-то случилось? — слышу голос мужчины, о котором на время забыла.

   — Рабочие моменты, — отмахнулась от него и направилась к выходу.

   — Могу подвезти.

   Перекрыл собой мне дорогу.

   — Не стоит. Лучше модель свою утешьте, она там, наверное, копытом бьёт в припадке ревности.

   Почему я о ней вспомнила, ума не приложу. Да и не важно, главное, он отошёл, давая пройти. И только я вышла из места нашего уединения, как почувствовала его руку на своей талии.

   — Провожу тебя, чтобы никто не пристал.

   В ответ пожала плечами, мол, если хотите, не возражаю. Хотя место, где он прикасался ко мне, горело, словно у него не рука, а раскалённое железо. Так и хотелось скинуть её, но не стала нарываться, мы с ним в последний раз видимся. Потерплю.

   — Она не моя, — это были его слова, стоило нам выйти на улицу.

   — Если честно, мне всё равно.

   — Ты мне понравилась, хочу с тобой встретиться.

   — Лучше не надо.

   — Опять разжигаешь интерес? Не боишься последствий?

   А ведь прав. Сейчас начну артачиться, он закусит удила.

   — Готова выслушать ваше предложение. Вы правильно подметили, я стеснительная особа.

   — Дай номер своего телефона…

   Да блин!

   — А без этого никак?

   — Ладно, через четыре дня приходи вечером сюда и сразу иди в комнату, где мы так мило общались. — Только я хотела возмутиться, мол, не готова к быстрому перепиху в кабинке. Да я вообще не готова к такому, он продолжает, словно зная, что вертелось у меня на языке: — Мы тут не останемся, а просто встретимся и поедем в более уединённое место. Если стесняешься сказать, что хочешь более тесного общения, расстегни несколько пуговиц на блузке, я приму это как сигнал к действию. Но только хочу сразу предупредить: на длительные отношения не рассчитывай. Немного проведём хорошо время, и на этом всё.

   — Ну хоть не врёте, и на этом спасибо.

   — Не вижу смысла в этом вопросе лукавить, потом проблем не оберёшься.

   — А если я не приеду?

   — Будем считать, что не судьба. — Равнодушно окинул меня взглядом. — Твоё такси. — Показал глазами на подъезжающую машину. — До встречи, ангелок, если, конечно, наберёшься смелости.

   Бросив это напоследок, ушёл, даже не обернувшись.

   Как-то он легко сдался. Ой, что-то тут не чисто. Не поверю, что мужчина с такими данными опустится до преследования понравившейся девушки в клубе. Такие привыкли, что им сами на шею бросаются барышни. А тут ещё и выбор дал, мол, если хочешь, «осчастливлю», а нет — удерживать не буду. Да пошёл он! Тоже мне, нашёлся пуп земли. Не для такого пижона меня мама растила. Тем более я обещала отцу, что не буду размениваться по мелочам, моим первым мужчиной будет мой муж. А я всегда держу слово, меня так воспитали. Всё, забыли это досадное недоразумение. И хорошо, что на работу вызвали, хоть ненадолго отвлекусь, иначе свихнусь. Постоянно думаю, что с моей сестрой. Да кого я обманываю, я и там буду голову ломать!

ГЛАВА 2

У меня уже в глазах мелькало от кандидаток, готовых стать матерью моего наследника. Узами брака себя связывать не хочу — это ещё тот геморрой. Бабы, что предлагает агентство, не нравятся. Но всё равно нужно искать. У каждого мужчины наступает момент, когда нужно задуматься о продолжении рода. Вон, Сатана и Ян уже папашами стали, а я всё тяну с этим. Ведь Глеб прав: нахрена мне столько бабла одному? Уже целый год занимаюсь поиском, но всё тщетно. И няньку мне подыскали, а вот с кем заключить договор, чтобы потом отвалила, проблема. Охренеть просто, никогда не думал, что это так сложно! Кинул на стол папку с очередной бабой, устало прикрыл глаза. Сижу, пытаюсь справиться с гневом, что одолевает меня с каждым днём всё сильнее. Ну не привык я так долго решать дела. А тут тягомотина какая-то! Делаю глубокий вдох, резко открываю глаза и всё-таки срываюсь:

   — Б*я, как меня достало всё это!

   — Егор Александрович, что-то не так? — беря папку, нервно интересуется Леонид, моё доверенное лицо по этому вопросу.

   Замучился он уже со мной.

   — Лёнь, да всё не так! Иногда мне кажется, что я никогда не найду бабу для этого. Как представлю, что они от других рожали или трахались, как серпом по яйцам. Понимаю, слышать такое от меня дико, ведь не святой. Но одно дело драть во все дыры тёлку, другое — с ней своего ребёнка зачать. Никогда бы не подумал, что меня так от этого корёжить будет.

   — Извини, но с девственницами ещё больше мороки.

   Он развёл руками.

   — Не факт, что меня и девственница заинтересует. А те, что ты предлагал, вызывают отторжение. Не хочу от них сына, и всё тут. Херня какая-то.

   — Есть, конечно, вариант найти нетронутую, но с проблемами, и предложить ей хорошие деньги, оформить фиктивный брак, как родит — свободна. Но может опять вам чем-то не угодить.

   — А ты найди, чтобы угодила, за это я тебе и плачу. А насчёт того, что с проблемами, недурно придумано. Хотя... хорошо у тебя песня складывается, но если она воспылает ко мне чувствами? Что тогда делать? Брак можно и расторгнуть, но избавиться от женщины, что влюблена, да ещё и мать твоего ребёнка, охренеть как сложно будет. Тем более я не хочу жениться, забыл? Пусть родит, откажется от ребёнка, и пошла нахрен.

   — Ну тогда впишем условие в договоре, что она не имеет права вас любить, за это охренеть какие санкции, — не унимался он.

   Как у Лёни всё просто: на бумагу записал, и всё в ажуре. Но в жизни всё совсем не так гладко. Не всегда можно совладать с чувствами, это я не раз наблюдал. А влюблённая баба мне ни к чему, причём совсем. А как представлю, что она у меня дома будет первое время шастать, уже прихожу в бешенство. У меня из женского персонала была только тётя Марина, мать моего бойца. Сейчас на полгода уехала к дочери, теперь и ей замену искать нужно. Ну всё к одному!

   — А если она ребёнком начнёт шантажировать, мол, не откажусь? Как тут поступать? — не удержался от вопроса.

   Слышал я как-то о таких финтах. Мне сюрпризы ни к чему.

   — Докажем твоё отцовство, а её выставим в невыгодном свете. Не мы первые, не мы последние. Большой процент, что всё получится.

   — Ладно, иди ищи, но дай мне неделю отдохнуть от этого бабья, уже тошнит от них. И Виктору скажи, пусть заходит.

   Он вышел, я немного ослабил галстук, после просмотра очередной кандидатки чувствую его удавкой на шее.

   — Егор Александрович…

   Напряжённо смотря на меня, зашёл Серов.

   — Вить, завязывай прикидываться офисным планктоном — бесит.

   — Держи, вот данные на девчонку по новому делу. Что, очередную кандидатку Лёня показывал? — сразу догадался мой зам из детективного агентства.

   — Угу, — просматривая биографию подозреваемой, нехотя ответил. А потом вновь взорвался: — И где он таких находит? Как ни посмотрю, так блевать тянет.

   — Ты же смотришь с прицелом зачать своего ребёнка, а не просто отодрать.

   А что, в его словах есть истина. И всё же…

   — Поехали сегодня в клуб, и Ромашку захвати, отвлечься нужно.

   — Власова Диана Андреевна, двадцать лет, не замужем, родители бывшие военные, разбились, когда летели в командировку в Тики.

   Смотрю на фотографию — серая мышка, не страшненькая, но и не красавица. Вот такие тихушницы вечно сюрпризы подкидывают.

   — Так, а это кто такая?

   Беру другую фотография. А вот этой блондиночке я бы точно засадил. Хотя нет, это настоящий ангелок, от таких проблем не оберёшься. А на мордашку ничего так... Да блин, мне о работе думать нужно, а не чёрт знает о чём!

   Разозлился на себя.

   — Что-то не так?

   — Всё нормально, продолжай.

   — Её сестра, Власова Мила Андреевна, двадцать четыре года, работает в вашем ресторане кондитером, обычная домашняя девочка, в порочных связях не была замечена.

   — Двадцать четыре? — удивился. Я бы ей от силы двадцать один дал.

   — Наверное, ведёт здоровый образ жизни, вот и сохранилась хорошо.

   — Завязывай, это к делу не относится. Что у тебя на них?

   — Диана Власова учится в Московском государственном институте международных отношений Университета МИД России на кафедре языков стран Ближнего Востока. Перешла на четвёртый курс, учится хорошо, прошла практику на отлично. И её взял на подработку наш заказчик, что дальше произошло, знаешь.

   — А старшая?

   — А старшей я сегодня встроил жучок в телефон, пока она отходила к начальнику смены. Волнуется, ищет свою сестру, сегодня пойдёт в ваш клуб с сокурсницей сестры встретиться. Как я понял, она младшей заменила родителей.

   — Хреново заменила, раз младшая так вляпалась. Никогда к воспитанию своего ребёнка бабу не подпущу, вот, результат на лицо. Ладно, — встаю с кресла, — поедем, посмотрим на нашего ангелочка, возможно, и приведёт нас к сестре. Действуем как всегда: Ромашка дегенератом прикидывается, которому вдруг захотелось развлечься, ну а я, так и быть, спасителя изображу. Только скажи этому лицедею, чтобы не переигрывал. — Я пригрозил пальцем. — Мне прошлого раза хватило.

   Пришлось заскочить домой, чтобы переодеться в образ пижона. Подъехал к клубу как раз за две минуты до назначенного времени. Посмотрел на заведение, которое в скором времени продам, и ни капли жалости не возникло. Да, в своё время мы тут зависали. Я не имею в виду то, что пили, при нашей профессии это небезопасно, ведь нужно всегда быть в форме и со светлой головой.

   Последний раз я напивался ещё подростком, но тренер мне быстро мозги вправил, причём на всю жизнь. А сейчас я пример для других: будет командир пить, то и бойцы посчитают это нормой. Потом проблем не оберёшься. Опять посмотрел на здание. Казалось, это было так давно, что словно не я тут резвился. Сейчас изредка сюда заглядываю, чтобы выбрать красотку на вечер.

   Во-первых, нет времени, а во вторых, после того, как я решил стать отцом, что-то во мне изменилось. Не то, что во мне вдруг проснулись родительские чувства и я изменился. Нет, это холодный расчёт, мне нужен наследник, и на этом точка. Понадобился год, чтобы я принял такое решение, и уже почти год ищу женщину, которая воплотит мой план в жизнь. С последним что-то не клеится. Не ожидал от себя такого ханжества… Ладно, это всё лирика, пора заняться делом. Подхожу к своим, которые ждали меня недалеко от входа.

   — Антон, как твоё ничего?

   Я протянул руку Ромашову, он же Ромашка.

   — И вам не хворать, готов изображать дегенерата, — пробасил он. — Кто объект?

   — Девушка-ангелочек. Так что тараном не при, а то может и сознание потерять. А у меня нет желания в срочном порядке искать белый халат и вживаться в образ врача.

   — Понял, изобразить придурковато шальной вид подвыпившего парня. Пойду в бар за парфюмом.

   Только он сделал шаг в сторону входа, я его окрикнул:

   — Отставить шальной, придурковатого вполне достаточно.

   Тот махнул головой и направился в клуб.

   — Объект на месте? — обратился я к Виктору.

   — Нет. Но скоро будет, Белый ведёт её от самого дома.

   — Отлично.

   Зашёл в клуб, музыка, молодёжь резвится. Мужики постарше присматривают девочек на ночь, впрочем, всё как обычно. Но всё это уже вызывало скуку, приелось, что ли… Окинул взглядом красоток, и меня передёрнуло от перспективы с ними потрахаться. Возможно, Виктор прав, и я на подсознательном уровне каждую женщину уже рассматриваю как мать моего будущего сына? Вот это я называю настоящая кодировка от б***ства! Нужно срочно что-то новое придумать, чтобы отвлечься от работы. Или сделать выбор, глядишь, и отпустит.

   Вибрация смартфона отвлекла меня от раздражающих мыслей. Смотреть даже не стал. Что там, и так понятно. Ангелок в моём логове. Стал искать её взглядом, не прошло и трёх минут, как нашёл. А в реальности она более привлекательная, ну настоящий ангел! Даже хмурый взгляд её не портит. Вся такая нежная, словно глоток свежего воздуха во смраде потных тел клуба. К ней подошёл парень, видимо, склеить, решил посмотреть, как она выкрутится из этой ситуации. Молодец, быстро отшила. А когда он её покинул, лицо девушки озарила улыбка, очаровательные ямочки появились на щеках.

   Хороша малышка, но не мой типаж, в сторону таких ангелочков я даже не смотрю. Предпочитаю хорошенько отодрать девицу, и свободна — никакой романтики. А такие, как эта, рассматривают тебя как будущего мужа и отца своих детей. И это не одно и то же, что я сейчас делаю. Им на всю жизнь, а мне тело в аренду, причём за хорошую плату. Продолжаю наблюдать, и тут её взгляд наткнулся на меня.

   Чуть не рассмеялся: она взглядом поедала меня, с жадностью впитывая каждый кусочек моего тела.

   «Ай-я-яй, малышка! Так на взрослых дядь смотреть опасно, можно и на секс нарваться!»

   Тут она поднимает глаза, решает посмотреть, как я выгляжу, и испытывает шок. Я смотрел на неё в упор, показывая, что всё видел. Она стыдливо опустила взгляд. Смутилась.

   «Как мило!»

   Чуть не рассмеялся. Всегда забавляли такие скромницы: делают вид, что они сама чистота, а мыслишки в их голове ух какие грязные. Видать, и наш ангелочек входит в эту категорию. Хотя… мне, собственно, всё равно, какая она на самом деле. Сейчас меня волнует другое — её сестра.

   Подождали, когда она переговорит со знакомой, и приступили к намеченному ранее плану. Понадобится ли нам это в будущем, пока неизвестно, но чем чёрт не шутит? Может, сейчас получится выяснить, что она знает. Есть вероятность, что это всего лишь игра на публику, мол, волнуюсь, ищу, а на самом деле они заодно. Видел такое и не раз.

   Разыграли всё как по нотам, утащил её в заранее подготовленную Виктором кабинку и приступил к делу. Она испугалась, что сейчас начну к ней приставать. Тоже мне, звезда нашлась! Делать мне больше нечего, как воспылать страстью к похотливой скромнице! Строит из себя недотрогу, а у самой дыхание участилось, зрачки расширились. Притворщица! Были бы мои воля и желание, уже стояла в позе прачки и подмахивала мне в такт.

   Нет, я не отношусь к тем людям, которые мнят себя красавцами и, как нарциссы, холят и лелеют эту мысль. Это моё проклятое наследие от шлюхи матери, которая сдохла от передозировки. В своё время моя внешность приносила массу проблем, особенно до тринадцати лет. Какие я только предложения от извращенцев не слышал, сколько челюстей переломал за это... И если бы не тренер, вовремя заметивший меня, и отец, то, возможно, я не стал бы тем, кем являюсь сейчас, может, сидел бы за убийство, или бы меня пришили.

   Но больше всего ненавижу мамашу за то, что скрыла от отца факт моего существования. Он случайно узнал обо мне и отыскал. Ну да ладно, хватит о прошлом, сейчас порочный ангелок.

   — Зачем мы уединились? — испуганно интересуется.

   Так и хотелось ей ответить, что в ладушки играть.

   — Поговорить, — отвечаю сдержано. А затем не выдерживаю и язвлю: — А ты что подумала, а?

   Молчит. Решил продолжить свою игру:

   — Что молчишь, ангелок? Порочные мыслишки одолевают?

   Делаю шаг в её строну, внимательно считываю её эмоции, которые читаются как в открытой книге.

   — Ничего подобного! — закричала она и в защитном жесте выставила руки вперёд. — Пытаюсь понять, что вам от меня нужно.

   — А ты не догадываешься? — вкрадчиво интересуюсь, продолжая разыгрывать озабоченного самца.

   — Слушайте, я блондинка, таким, как я, думать опасно. Давайте вы озвучите свои намеренья. Я уж как-нибудь попытаюсь сформулировать более-менее нормальный ответ.

   Да не вопрос, держи мою подачу:

   — Что ты тут делаешь?

   — В смысле? — растерялась она.

   Продолжаю:

   — Тебе не нравятся такие заведения. Да и смотришься ты тут как инородное тело.

   — Вы как бы тоже не особо вписываетесь в эту компанию.

   В точку, девочка, не вписываюсь, даже не представляешь как. Делаю вид, что мне интересно, почему она так решила.

   — С чего такие выводы?

   — По возрастной категории не проходите, этот клуб для молодых, чего о вас не скажешь.

   Её ответ меня, мягко сказать, ошеломил. Справился с душившим меня смехом, что рвался наружу, продолжил игру:

   — Да я как бы не особо стар, чтобы меня в старики записывать. Тридцать три года для мужчины — расцвет сил.

   — Понятно, пришли за прекрасной садовницей, чтобы ваш цветочек холили и лелеяли.

   Была такая мысль, но, увы, я временно выведен из строя. Ты посмотри, какая язвочка!

   — А я смотрю, ангелочек, у тебя не язык, а жало скорпиона…

   Вновь начал надвигаться на неё, изображая самца, которому не терпится спариться. Путь думает, что говорит. Не каждый мужчина такое стерпит, могут и последствия быть. Она испуганно стала отступать назад, пока не упёрлась спиной в стену.

   — Хотите, чтобы я его спрятала?

   — Очень. А то можешь договориться. А я не хочу обижать такую красавицу с очаровательными ямочками на щеках.

   — Ладно, я скажу, зачем пришла, но вы меня сразу отпустите. — Остановился, вновь принялся считывать её эмоции. Забавная девчонка. — Мне нужно было встретиться с одной девушкой, что я и сделала. Это же не преступление?

   — Это — нет, — произношу с некой холодностью, делаю неожиданный для неё выпад и оказываюсь возле неё, заблокировав руками путь к отступлению. Пусть усвоит урок, что со взрослыми мужчинами нужно быть настороже.

   — А вот поедать мужчину глазами, вызывая у него этим непристойные желания, а потом пытаться сбежать — это преступление.

   — Была неправа.

   Умница, правильно поняла мой посыл. Но нужно закрепить пройдённый материал.

   — А может, хорошая девочка захотела порочного мужчину, а? А сказать об этом не решается?

   Она осторожно поднимает взгляд, и я начинаю тонуть в её голубых, как бездонное озеро, глазах. Пытаюсь вздохнуть, чтобы скинуть это наваждение, и лёгкие мои заполняются ароматом её свежего тела с примесью ванили. Б**ть, гремучая смесь! Обожаю, когда выпечкой пахнет, а тут ещё и её аромат мне пришёлся по вкусу. Мой внутренний зверь заурчал.

   — Ангелок, от тебя охренеть как приятно пахнет ванилью и… — говорю слегка осипшим голосом, понимая, что это уже не игра.

   Длительное воздержание дало о себе знать. Вон уже и ангелок заинтересовал.

   — В магазине купите пакетик ванилина и наслаждайтесь себе на здоровье. А от меня отойдите.

   Да ты моя умница! Похвалил её за то, что воспротивилась, чем мне вернула трезвость мыслей. Взял себя в руки и решил доиграть партию до конца:

   — Прикидываешься недотрогой? — Нехотя отодвигаюсь, беру её рукой за подбородок, пробую на ощупь её кожу, нежную, словно шёлк. — Хорошо, я подыграю.

   Но тут нас отвлёк звонок на её смартфоне. Может, это и к лучшему, мне совсем не понравился ход моих мыслей. Переговорив, она засобиралась, не стал удерживать, она всё равно у меня под колпаком. Сделал вид, что заинтересован ею. Хотя был уверен на все сто процентов, что откажется. По её взгляду понял, что так оно и будет. Только она ещё не знала, что встретиться ей со мой всё-таки придётся.

   Будущее Дианы, сестры, в моих руках, и найти её на данный момент могу только я. Только пускай не ждёт, что я буду спасать её сестру, ей в тюрьме самое место. За то, что она сделала, другому я без раздумья пустил бы пулю в лоб. Да простят меня её покойные родители, но из-за этой твари могут погибнуть тоже чьи-то дети.

ГЛАВА 3

Я с ума сходила. Уже прошло полторы недели, а от сестры по-прежнему нет никаких вестей. Написала заявление в полицию, и тишина. Уже у кого только помощи ни просила, даже к бандитам обращалась через одного знакомого — всё тщетно. Пришла на работу, надела маску, что всё хорошо, и попыталась отвлечься, а в душе выла от безысходности. Я ничего не знаю и ничем помочь не могу сестре. Сердцем чувствовала, что она в беде.

   — Мил… — услышала рядом взволнованно тихий голос подруги детства. Вместе в одном военном городке росли. — Я тут со своим парнем переговорила насчёт твоей проблемы, есть один человек, который реально может помочь.

   — Уверена? — с недоверием отнеслась к её информации, сто процентов очередной вымогатель денег.

   — Да, у него большие связи, он многое может.

   — А как к нему попасть? — ухватилась за эту возможность, как за соломинку.

   — Я договорилась уже. Прости, что за твоей спиной, но сил нет смотреть, как ты переживаешь. Да и Диана мне не чужая, росли же вместе. Так что сегодня в девятнадцать часов в его офисе у тебя назначена встреча с ним. — Протягивает мне листочек с адресом.

   — А кто он такой?

   — Не бандит, это точно. Но к нему обращаются, если дела совсем плохи. Решает. Говорят, у него связи везде, даже в аду. Последнее это, конечно, шутка, но человек серьёзный.

   — Ох, Галя, — всхлипываю и обнимаю подругу, — что бы я без тебя делала!

   — Как — что? — тихо рассмеялась она, в ответ обнимая. — Пришлось бы плакать в платочек, а не в мою униформу. — Отстраняется. — Иди-ка ты, подруга, домой, а я за тебя поработаю. Ты сейчас, мягко сказать, не в форме. Да и должна я тебе смену. Советую немного пёрышки подчистить, когда на встречу пойдёшь, внешний вид тоже немаловажен в переговорах.

   — Спасибо.

   — Пока не за что… — отмахнулась она. — Только ты перед тем, как уйти, отнеси в подсобку, — показывает на пять бочков, — вон те баки. Петровна спину сорвала, встретила её в раздевалке, стонет.

   Вытащила их в коридор, забежала в раздевалку, чтобы переодеться, заодно и Петровну проверить. Сидит, бедная, ждёт, когда отпустит.

   — Бачки я отнесу, отдыхайте.

   — Спасибо, милая. Я сменщице позвонила, Марина Матвеевна скоро придёт, с меня пока работник никакой.

   Вот и славненько. Быстро переоделась в блузку и юбку-полусолнце и поспешила выполнять поручение подруги. Пока ставила бачки на стеллажи, оторвала пуговицу в самом стратегическом месте. Чертыхнулась, выходя из тёмной подсобки. Провожу рукой по зоне декольте, так как глаза ещё не привыкли к свету, пришлось на ощупь проверить, насколько всё серьёзно. Оказалось, не одну оторвала пуговицу, а две. Хорошо, что у меня топ в шкафчике есть. Так… нужно в раздевалку заскочить, в таком виде на улицу выходить небезопасно. Слышу лёгкие шаги по коридору. Галя, наверное, пришла проводить. Поворачиваюсь к ней и со смешком, показывая на грудь, выдаю:

   — Я готова к встрече!

   — Однако… — раздаётся совсем рядом мужской голос.

   Чёрт! Это не подруга!

   Поднимаю голову, пытаясь сфокусировать взгляд, чтобы разглядеть, кто посмел войти в зону служебных помещений. Грузчики сюда очень редко заходят. А когда смогла разглядеть, кто передо мной, потеряла дар речи. Да что там! У меня сердце остановилось! На мою грудь наглым образом пялился пижон из бара.

   — Ну… знаешь, ангелочек, вот такого я от тебя точно не ожидал!

   — Да… — еле выдавила из себя, остальные слова «вы не так поняли» застряли комом в горле. Хоть режьте меня, не могу выдавить и звука.

   — Уговорила, будь по-твоему, затейница.

   Не успела я опровергнуть его домыслы, как была схвачена на руки и меня потащили в подсобку. Я от шока не могла вымолвить и слова. Такого со мной никогда не было! И пока я пыталась вернуть себе способность говорить, меня, словно куклу, вертели в руках. Пришла в себя, когда поняла, что стою на каком-то возвышении, руки на стеллаже и меня лишили трусиков.

   — Да… — попыталась возмутиться, мол, да, вы что вытворяете, но мне закрыли рот ладонью.

   — Ни звука, порочный ангелок, сама захотела экстрима. Прогнись в спине. — Тяжёлая рука надавила на поясницу.

   Чего? Какого нахрен экстрима?! Я в шоке! Стала искать глазами, чем отбиться. Так как я ни к чему подобному не готова.

   — Как же от тебя охрененно пахнет, ангелок… — шепчет мне в ухо извращенец, обдавая его горячем дыханием.

   Я замерла, не могу ни выдохнуть, ни вдохнуть. Сердце стучит, да так сильно, что, кажется, его удары слышно даже в коридоре. И тут чувствую, как что-то горячее и большое коснулось входа во влагалище. Сердце замерло, в глазах потемнело. Не знаю, как мне удалось скинуть оцепенение. Я замотала головой, вцепившись в его руку, чтобы дал возможность объяснить.

   — Поздно, я уже настроился на секс здесь и сейчас.

   С трудом отодрала его руку ото рта и еле выдавила из себя:

   — Не нужно, я девственница!

   Мужчина тихо рассмеялся.

   — Неплохая игра... Так даже интересней. Давай проверим, насколько… ты непорочна. Только сильно не шуми, изображая потерю девственности, нам не нужны свидетели нашей шалости.

   Опять рот закрыл, пытаюсь вновь высвободиться — тщетно, он сильнее придавил меня к стеллажу. Слышу, он чертыхнулся, и его другая рука заменила мужской орган. Выдохнула. И тут чувствую влагу между ног. Боже-е… что он творит!

   — Да ты у нас долго заводишься, ладно, сейчас так, после переговоров я займусь тобой вплотную. — И опять его член оказался, где ему быть не положено. — Тесная… — выдыхает он и начинает входить.

   Тут я поняла, что время разговоров прошло, пора действовать. Нахожу глазами чугунную сковородку для стейков. С трудом, но дотягиваюсь до неё.

   — Ну что ещё?! — раздражённо спрашивает мужчина, убирая руку, но не останавливая вторжение.

   — Минуточку. Нужно поудобнее позу принять.

   Замер. Затем, чертыхнувшись, отстранился, дав мне пространство для манёвра. Я делаю резкий поворот, соскакиваю с возвышения и с размаха пытаюсь ему врезать кухонной утварью. Слышу звук удара металла о каменный пол. Этот гад отбил мою подачу.

   — Какого х*я?! — взревел несостоявшийся насильник и собрался кинуться на меня.

   — Урод! — рявкнула в ответ.

   И рванула к выходу, но перед побегом опрокинула на него стеллаж с бачками. Вреда ему это не нанесёт, зато задержит ненадолго. Раздался шум падающей посуды и его отборный мат. Ничего не соображая, рванула на улицу, ища глазами, где укрыться. Чуть не взвыла от отчаянья, осознавая, что не успею добежать, где много людей, и тут слышу:

   — Я в женскую солидарность верю!

   Поворачиваюсь на голос, силясь понять, кто это.

   Стройная девушка открыла дверь автомобиля шире, показывая глазами, где можно укрыться. Тут я её вспомнила. Два года назад я тоже ей помогала сбегать от озабоченного самца. Рванула к спасительнице.

   — Привет, с перепуга не признала сразу, — забираясь в машину, пробормотала я. И тут вижу, это гад выскакивает. — Чёрт! — пискнула я залегла на пол автомобиля.

   Девушка сделала вид, что взяла папку, и, закрыв дверь, направилась в сторону этого дикаря. О чём они говорили, я не слышала, да и не до этого было. В этот момент я пыталась справиться с нервной дрожью во всём теле. До меня только сейчас стал доходить весь ужас произошедшего. Я чуть не стала жертвой обстоятельств. Ведь этот мужчина говорил, что расстёгнутые пуговицы на блузке будет считать сигналом к действию. И ведь действует молниеносно! Я даже пикнуть не успела, как оказалась без трусов, причём недешёвых. Ничего с собой поделать не могу, люблю хорошее бельё. Ладно, переживу эту потерю, главное, что всё обошлось.

   Чёрт! Матвеевна меня убьёт! Тут же рука потянулась к поясу проверить сумочку, что на поясе, выдохнула — на месте, как и содержимое. Мысленно поблагодарила Галю за подарок.

   Спасительница вернулась в машину, когда я уже перевела дух и смогла справиться с дрожью в теле. Она, не говоря ни слова, завела мотор, и мы тронулись. Пока ехали, я вновь принялась вспоминать сегодняшний инцидент, опять нервная дрожь покатилась по телу. Не знаю, чем бы это закончилось, но голос девушки выдернул меня из неприятных воспоминаний:

   — Можешь подняться, уже безопасно.

   Принимаю вертикальное положение. И тут же вспоминаю мои последние слова, что я ей сказала, когда та убегала.

   — И вот как сейчас в судьбу не поверить? Действительно шарик круглый — встретились!

   — Верно. — Заулыбалась девушка. — Куда тебя отвезти?

   — За светофором направо. — Решила, что лучше принять её помощь, с голым задом как-то не комильфо длительные дистанции преодолевать. Козёл! — Спасибо, что помогла, иначе бы не успела добежать до людного места.

   — А что случилось-то? — задаёт она каверзный вопрос.

   Ну как тут в двух словах объяснить, что произошло? Пижона, собственно, тоже сложно в насильники записать, тут скорее чёрный юмор судьбы. Ведь был уговор насчёт расстёгнутых пуговиц, он увидел, да ещё я добавила фразой: «Готова к встрече!». Поэтому я решила обрисовать всего двумя, но чётко подходящими к этому случаю словами:

   — Фатальное невезение! — ответила и тяжко вздохнула, вновь вспомнив своё приключение с эротическим уклоном.

   — Мила, я хочу предупредить тебя. Держись от него подальше, если думаешь, что сможешь его приручить, то глубоко ошибаешься. Дикие звери не приручаются, а от общения с ними остаются огромные шрамы на сердце.

   — Что ты! — всплеснула я руками, словно отмахиваясь от нечистой силы. — Я ещё умом не повредилась, чтобы с таким связываться! Мне первой встречи хватило, чтобы это понять. А сегодня, — опять тяжко вздохнула, — я же говорила, фатальное невезение. — Тут мы оказались недалеко от дома. — Останови, мы на месте.

   Она притормозила и, развернувшись ко мне, спрашивает:

   — Может, помощь нужна?

   Очень, но не с этой проблемой. Посему я ответила:

   — Нет, сама справлюсь. Ещё раз спасибо, что помогла.

   Когда зашла домой, быстро позвонила Гале и попросила заглянуть в подсобку, мол, случился форс-мажор, нужно всё убрать до прихода Матвеевны, иначе она меня убьёт. Пошла собираться на встречу, пытаясь не думать о том, что произошло. Не до своих переживаний. Быстро собралась и без пяти девятнадцать была уже на месте. Офис мужчины был в трёхэтажном здании, зашла туда, меня остановила охрана.

   — Вы к кому?

   Вот я ненормальная, достала листок и протянула им его.

   — К кому, мы выяснили, а вы, собственно, кто?

   — Власова Мила.

   Тот посмотрел в монитор и набрал по внутренней вязи.

   — Егор Александрович, к вам Власова пришла. — Я затаила дыхание, боясь услышать, что не назначено.

   — Хорошо, — однозначный ответ.

   — Миш, проводи девушку к боссу.

   Из угла вышел широкоплечий мужчина и показал рукой следовать за ним. Выдохнув, пошла за ним, руки холодели от волнения. Я не знала, что это за человек, поможет ли. Всю дорогу думала, как начать разговор, чтобы убедить мне помочь.

   — Прошу.

   Открыл мужчина дверь в кабинет, я несмело сделала шаг, другой, и замерла, как вкопанная. В кресле сидел пижон из бара! От его пронзительного взгляда душа холодеет. Что я там говорила о фатальном невезении? Ошибалась. Нет, это проклятие какое-то, ей-богу!

ГЛАВА 4

Неделю наблюдал за объектом, в кухне разместили скрытую камеру, а в её спальне жучок. Девушка действительно убивалась из-за сестры. Она выглядела как мать, потерявшая своё дитя, её изматывали неизвестность и бессилие. Иногда садилась с чашкой чая на кухне, ставила перед собой портрет родителей и подолгу разговаривала с ними, просила прощение за невыполненное обещание.

   Видя всё это, я ещё больше возненавидел младшую. Старшая от всего отказалась ради неё, а она вот чем отплатила. Да, рано пришлось ангелочку повзрослеть, но это жизнь. Не она первая, не она последняя. Кстати, Диану мы уже нашли в Санкт Петербурге, теперь ждали, когда на неё выйдет связной и она попытается ему передать украденные ею файлы. Отправлять через интернет ей запретили, видимо, понимали, что можем накрыть. И где она их прячет, тоже пока неизвестно. А также нужно найти её ноутбук, он где-то дома спрятан, там возможно есть зацепки, кто её именно завербовал.

   В общих чертах мы догадываемся, но нам нужна точность, ведь накрыть эту цепочку необходимо одним махом, а не по отдельности каждое звено. Так что с ангелочком нам предстоит ещё встретиться. Для этого мой боец закрутил роман с её подругой, причём не жалеет об этом, понравилась ему она. Кто знает, может, и женится, девочка тоже из семьи военнослужащих, значит, знает, каково это — ждать мужа.

   А ангелочка мне искренне жаль, скоро её ждёт удар, от которого она вряд ли оправится. Более того, все, что у неё есть, потеряет. Андреев захочет вернуть свои бабки, что украла Диана, да и расквитаться тоже жаждет за подрыв его репутации. Даже если Мила и продаст квартиру, ей семь миллионов не набрать, а её стерва-сестра уже успела их переправить с Андреева же компьютера. Её бы ум да в нужное русло! Подставила сестру, и совесть не мучает! Даю сто процентов, она рассчитывала, что в течение недели умотает из страны, но что-то не срослось.

   Теперь с ещё одной такой же дурой ждёт, когда их переправят на Ближний Восток. Думает, что её ждёт там любимый. Ждёт, и не только он. Умеют вербовщики пудрить мозги девочкам. Да какой пудрить? Зомбировать! Начитаются романов про арабских шейхов и думают, что всё так и есть. А на самом деле их ждёт участь суки для производства потомства и полное подчинение своему мужчине. Но это в лучшем, а в худшем — сексуальное рабство, затем неминуемая смерть. Так что Диане повезло, что мы её выловим, тюрьма для неё спасение. А сидеть ей придётся долго, и это не из-за кражи денег, ей статья посерьёзнее светит: за кражу секретной информации и пособничество террористам. Вот чего ей не училось спокойно? Нет, залезла в сеть, решила попрактиковаться в арабском, завязалась переписка, ну а дальше всё по отработанной схеме.

   Да… подставила девка старшую сестру, причём конкретно. На растерзание я, конечно, её не отдам, придержу псов Андреева на привязи, против меня не рискнут пойти. Но ей всё-таки придётся ему вернуть хотя бы бабки. Может, взять её к себе на первое время на работу, пока моя экономка не вернётся? Хрен с ним, потерплю ангелочка, а если нет, найду ещё что-нибудь. А так хоть крыша над головой будет, ну а дальше сама. У меня другие планы и цели, нам с ней не по пути.

   Как и планировали, подруга ангелочка попросила о встрече со мной. Договорились на сегодняшний вечер. Заехал на обед, заодно и с Глебом перетереть, у него есть для меня информация. Но пока он общался со своими заказчиками, решил зайти к начальнику смены и узнать, кто сегодня десерт готовил, мне он очень понравился. Если женщина в возрасте, найму временно. Люблю спускаться на завтрак и наслаждаться ароматом свежей выпечки, считайте, что у меня такой бзик. Иду по коридору — ангелок. Вот с ней я точно не хотел сейчас встречаться! Тут она разворачивается ко мне и, показывая рукой на область декольте, выдаёт:

   — Я готова к встрече!

   Я, если честно, немного охренел.

   — Однако… — только это и смог сказать.

   Но это было до того, как я увидел её троечку, обрамлённую шикарным бюстгальтером. Член в штанах дернулся и тут же заинтересованно приподнял голову.

   — Ну… знаешь, ангелочек, вот такого я от тебя точно не ожидал!

   Попытался взять себя в руки.

   — Да… — чуть слышно произнесла она.

   Её «да» ломает остатки моего самоконтроля!

   — Уговорила, будь по-твоему, затейница, — со смешком произношу и хватаю на руки.

   Сейчас немного утолю голод, а после переговоров с Глебом заберу малышку к себе, и мы оторвемся как следует. Давненько я никого так не хотел. Быстро поставил её на возвышение, как ни крути, а разница в росте у нас немаленькая, снял трусики, и опять её «да». Оно бьёт по раскалённым нервам, разгоняя адреналин в крови.

   — Ни звука, порочный ангелок, сама захотела экстрима, — прошу её замолчать, иначе за себя не ручаюсь. Такого дикого желания никогда не испытывал, словно умом повредился. — Прогнись в спине. — Тормозит, пришлось помочь, вдохнул с жадностью аромат её тела, и в глазах потемнело от похоти. — Как же от тебя охрененно пахнет, ангелок…

   Она попыталась что-то сказать или остановить — не важно. Сейчас меня проще пристрелить. Не отпущу.

    — Поздно, я уже настроился на секс здесь и сейчас, — дал ей знать, что время игр закончилось.

   — Не нужно, я девственница!

   Не удержался от смешка, сколько я таких «девственниц» за свою жизнь повидал, уже не подсчитать.

   — Неплохая игра... Так даже интересней. Давай проверим, насколько… ты непорочна. Только сильно не шуми, изображая потерю девственности, нам не нужны свидетели нашей шалости.

   Закрыл ей рот, чтобы сильно не кричала, она попыталась изобразить сопротивление. Придавил её телом, чтобы не трепыхалась, я и так весь на взводе из-за длительного воздержания. Пристроил головку ко входу в её «девственное» лоно и понимаю — сухая. Чёрт! Пришлось смочить слюной, нет времени на прелюдии, хочу её так сильно, что мышцы сводит.

   — Да ты у нас долго заводишься, ладно, сейчас так, после переговоров я займусь тобой вплотную. — Вновь пристроил друга и понимаю, что она там очень маленькая. — Тесная… — на выдохе произношу, стараясь сдержать рык, что рвётся наружу, и начинаю долгожданное вторжение.

   Нужно быть осторожным, чтобы не порвать её. Но как же хочется ворваться одним махом, тело у малышки такое… пьяняще нежное, а это запах ванили с ума сводит! Она вновь задёргалась, меня эта игра уже начала раздражать.

   — Ну что ещё?! — рыкнул на неё, убрав руку, чтобы наконец сказала, какого хрена она вытворяет! Но вторжение не останавливаю, я ещё даже и на полкончика не продвинулся.

    — Минуточку. Нужно поудобнее позу принять.

   Остановился. Чертыхнувшись, нехотя отстраняюсь, пусть встаёт, как ей удобней, и уже начнём наконец! Тут она резко соскакивает и пытается меня сковородой приласкать. Без труда отбил удар и взревел:

   — Какого х*я?!

   Эта шальная баба в ответ:

   — Урод!

   И опрокидывает на меня стеллаж с баками, один чуть не попал по мордам моему другу. От такого вероломного поступка он сразу сник, обиженно повесил нос. Пообещав ему, что отомстим за оскорбление, быстро привёл себя в порядок и рванул за ненормальной. Только выскочил из здания, слышу женский голос:

   — Егор, вот так встреча! Мой, случайно, не с тобой обедает?

   Резко поворачиваюсь и пытаюсь показать взглядом бабе, чтобы шла лесом. А когда пригляделся, понял — свои.

   — Привет, красивая. — Направляюсь к жене Глеба, может, она видела эту заразу! — Тут, случайно, не пробегал ангел с душой скорпиона?

   — Такая химера мне не встречалась… — отвечает и пытается не заржать. А вот я тут ничего смешного не вижу: раздраконила и свинтила.

   — А что, собственно, случилось? Кого ищешь?

   — Я и говорю, девушку. На вид ангел, а душа у неё как у скорпиона.

   — Ты смотри, и душу успел разглядеть, — покачала она головой, а сама давится смехом. — Видимо, она тебя сильно впечатлила…

   — Вернее, чуть не припечатала сковородой, а потом бачками со стеллажей решила добить.

   Тут её выдержка подвела, и она не выдержала, рассмеялась в голос. А я же заподозрил, что она помогла той скрыться.

   — Ничего смешного, поймаю этого ангелочка — все перья из крыльев повыдёргиваю, — озвучил участь нахалки, пусть передаст, что её ожидает.

   — Лютый, с каких пор ты за женщинами гоняться начал? — послышался весёлый голос её супруга.

   Его слова меня немного отрезвили. Вот какого я за ней побежал? Сегодня сама придёт.

   — Тьфу ты! — не скрывая досады, сплюнул, что повёл себя как пацан. — Инстинкт охотника сработал. Действительно, что я за ней побежал?

   — И часто ты на женщин охотишься? — интересуется Люда и пытается отвести нас от своей машины.

   Понятно, ангелок там залегла. Пускай понервничает немного, ей полезно.

   — За бабами — никогда. Что-то сегодня переклинило. Старею, наверное.

   Насчёт старею я загнул. Но я пока не нашёл рационального объяснения, почему рванул за ней, как озабоченный самец за самкой. Стал быстро анализировать, что, собственно, произошло. Прокручивал с самого начала нашу встречу. И тут меня осенило! Во я идиот! У неё пуговицы были не расстёгнуты, а оторваны, я только сейчас вспомнил, что нитка торчала. А я, гонимый похотью, принял желаемое за действительное. Она тоже хороша, заладила своё «да», вот я и пропустил эту немаловажную деталь. А вдруг она и правда девственница? Да без разницы! Да или нет, как ни крути, нехорошо получилось. Придётся извиниться или загладить вину. «Прости, дружок, месть отменяется», — обратился к расстроенному товарищу, тот затих, обиделся.

   — Кх… — раздалось покашливание Глеба.

   Посмотрел на него, а он молча показывает мне на торчащий кусочек кружевных женских трусиков из моего кармана.

   —Это трофей. Извините.

   Засунул поглубже, вечером верну.

   — Мог бы и выкинуть, — проворчал Глеб, показывая глазами на мусорные баки.

   — Э, нет, я это под стекло и в рамочку, будет напоминать мне о моём промахе.

   — Или о девушке? — подколола меня жена Глеба. В ответ я лишь фыркнул, так как и без этого, что ступил, не забуду. — Ну а что, она явно тебя заинтересовала. Отыскать не хочешь? — решила она разузнать о моих планах насчёт ангелочка.

   — Захочу — найду.

   Пусть ей передаст, нечего было молчать. Я ведь реально мог её изнасиловать! Ох**ть, такого со мной ещё не было! Нужно срочно бабу искать, так как это уже ни в какие ворота не лезет! И, главное, почему я так сильно распалился? Что я, сисек бабских не видел? Да сколько угодно и разного калибра. Хрень какая-то! Неужели из-за аромата выпечки и длительного воздержания? Не важно. Всё, с ангелочком думаю только о деле, как женщина она для меня больше не существует.

   — Лютый, что, сильно зацепила? — выдернул меня из размышлений весёлый голос Глеба, когда мы остались одни.

   — Кто? — не сразу понял, куда тот клонит.

   — Девчонка.

   — Не особо.

   — Значит, не твоё. Я, когда свою увидел, сразу понял — моё. В первый же день через плечо и в кабинете у Аверина принялся метить свою территорию.

   — Да ладно! — заржал я. — Не, у меня всё не так. Давно баб не было, а тут ещё аромат совпал. Ну я и отдал бразды правления другу, тот принял желаемое за действительное.

   — Говорят, с аромата тоже всё начинается: вначале запах, потом другие симптомы проявляются, например, мой один знакомый выдал: «Я стал тонуть в океане её голубых глаз».

   Упоминание о втором симптоме мне немного подпортило настроение. Нет, не то чтобы я подумал, что на ангелочка запал, но своё ощущение отчётливо помню. Так и хотел другу в ответ съязвить, что не горю желанием в расцвете сил поседеть. Но тут же прикусил язык. Помню, по какой причине его виски окрасились сединой. Посему я просто ответил:

   — У меня другие цели, и любовь-морковь в них не входит.

   — Не надоело за Жамалом гоняться? Стоит ли он того? Конкурент, жизнь-то проходит.

   — Глеб, он пытал моего отца и с особой жестокостью убил, так что стоит. Я уже близко к нему подобрался, так что скоро он останется в прошлом.

   — Как знаешь, — не стал собрат по оружию спорить.

   Мы зашли в отдельный кабинет, который я изредка использую для переговоров.

   — Держи, вот этот тоже выходил на связь с твоим кровным врагом. Кто знает, может, это тот, кого ты ищешь.

   — Не думаю, но всё равно спасибо, лишнее звено цепочки мне не помешает.

   — Дело, которым ты сейчас занимаешься, тоже одно из звеньев?

   — Нет. А вот заказчик не вызывает у меня доверия. Что-то в этом деле мне не даёт покоя. Нужно будет присмотреться к нему.

   — Моя помощь нужна?

   — Нет. Сам справлюсь. Просто предупредил тебя, будь с ним настороже.

   К вечеру разрулили срочные дела, и я поехал в один из своих офисов, в котором я обычно встречаюсь с заказчиками в образе пижона. Мне совсем не нужно, чтобы ангелок знала, чем я на самом деле занимаюсь. Пришла вовремя, похвально. Открывается дверь, и она заходит в моё логово.

   Сказать, что она испытала ужас, увидев меня, ничего не сказать. Наверное, думает, что сейчас кинусь на неё и продолжу начатое в подсобке. Делать мне больше нечего. Отныне у нас с ней только деловые отношения, для меня она больше не женщина, а сестра преступницы. А на таких женщин у меня табу. Помогу, так как дочери военных, и свободна.

ГЛАВА 5

Не отрывая от него взгляда, делаю шаг назад, резко разворачиваюсь и только заношу ногу, чтобы достигнуть спасительной двери, слышу ледяное в спину:

   — Уйдёшь — и о-о-очень долго не увидишь Диану.

   Резко останавливаюсь. Пытаюсь справиться с бешеным сердцебиением. Выбор не велик, вернее, его вообще нет. Поворачиваюсь к нему и на одном дыхании произношу:

   — Вы можете её найти?

   — Да.

   Его короткое «да» было сродни маленькому лучику света в бесконечном мраке отчаянья.

   — Присаживайся, ангелок, нужно поговорить.

   Я делаю нерешительный шаг, боясь услышать цену за его услугу.

   — Да расслабься, не буду я к тебе приставать. И извини за подсобку. Неверно тебя понял. Но и ты могла бы сказать что-то внятное, мол, не хочу. А то ввела в заблуждение своим «да».

   Села напротив него. Он протягивает мне небольшой пакет, заглянула, а там мои трусики. Щёки обдало жаром, потупила взор.

   — Ещё раз прости, что так вышло, был не прав.

   — Я растерялась… — чуть слышно произнесла.

   Разумеется, не смогла скрыть смущение при упоминании о подсобке. На одну секунду вспомнилось, как его орган был там, где ему не положено. Быстро скрутила пакетик и запихнула в сумочку.

   — Бывает. — Он еле заметно улыбнулся. И тут же строго: — Всё, закрыли эту тему и больше к ней не возвращаемся. Переводим наши отношения в сугубо деловые.

   Но я всё равно продолжала нервничать. Даже не знаю, какую он сейчас цену заломит за услугу. У меня есть заначка — полтора миллиона рублей. Но там на два года обучения Дианы и моя часть от продажи трёхкомнатной квартиры. Она была у нас в очень хорошем районе Москвы. Ну и копила я по мере возможности, вот и сумма приличная набралась. Но я готова отдать всё, лишь бы вернуть сестру домой. Она для меня всё, а деньги и заработать можно.

   — Чтобы тебя ещё больше успокоить, я скажу как есть. Наше знакомство не случайно, вернее, если бы не твоя сестра, я бы вообще к тебе не подошёл. Так что можешь выдохнуть, как женщина ты меня не интересуешь.

   Если бы при других обстоятельствах он мне сказал такое, то было бы обидно. А так — как камень с души. Но вот в чём проблема: что-то его поведение в подсобке говорило, что ой как интересую. Он тяжко вздохнул.

   — Ангелок, не в том направлении мыслишь, — словно прочтя мои мысли, пожурил он меня. — У меня просто давно секса не было, а тут ты такая якобы на всё согласная, вот и наломал дров. Успокойся, я понял, что ты против, да и я люблю женщин с огоньком, а не дерганных старых дев.

   Вот это уже обидно. Но готова стерпеть, сестра важнее обидных слов.

   — У меня сестра пропала. Пришла домой, а там записка, мол, не волнуйся, вернусь через полторы недели… — начала я ему рассказывать, зачем, собственно, пришла к нему.

   — Давай опустим повествование, я всё знаю. Я помогу тебе найти сестру, вернее, мне уже известно, где она. Но увидеть ты её сможешь, только когда мы найдём то, что она взяла у моего знакомого.

   — В смысле взяла?

   — Вернее, украла.

   — Диана не могла, она не такая. Он наговаривает на неё! — тут же начала защищать сестру.

   — Ангел, ты не адвокат, а я не обвинитель. Лишь констатирую факт. Она взяла, и точка. Хочешь скорее сестру увидеть — помоги найти её ноутбук. А не будешь помогать, я тебя не удерживаю, выход там. — И показывает глазами на дверь.

   Что делать? Отказаться? А если он прав?

   — Докажите, что её нашли.

   Тот тяжко вздохнул, но стал что-то искать в своём смартфоне.

   — Иди сюда.

   Встала и не решаюсь подойти.

   — Б*я, хватит изображать трепетную лань. Не интересуешь ты меня как женщина, завязывай уже бояться, раздражает.

   Подошла.

   — На, — с этими словами протягивает мне смартфон и включает запись. На экране моя сестра, только она рыженькая.

   — А зачем она перекрасилась?

   — Это парик. Вчера она брюнеткой была. — Вновь включает запись, и я понимаю, что, возможно, мужчина прав. Вот сейчас я поняла, что означает «земля уходит из-под ног». Схватилась за столешницу, чтобы не упасть. — Воды?

   Мотаю головой, пытаясь взять себя в руки.

   — Я помогу… — произношу чуть слышно. — Только…

   — Что только? — раздражённо спрашивает пижон.

   — Пообещайте, что с ней ничего не случится.

   — В смысле?

   — Пока вы будете ждать, когда она вернёт вещь.

   — Насчёт этого можешь не волноваться, её охраняют круглосуточно.

   — Кто?

   — Знакомые. Ну так как, поехали за ноутбуком? Я так понял, что ты знаешь, где он.

   — Догадываюсь.

   На негнущихся ногах направилась к выходу и тут же остановилась, чтобы узнать, что я ему должна за услугу.

   — Сколько я вам должна за поиски?

   — Считай это извинением за сегодняшний инцидент.

   — Нет, так не пойдёт, не люблю быть кому-либо должной.

   — Понимаю.

   Сверху донизу окинул меня взглядом. Меня пробил озноб, неужели предложит расплатиться телом?

   — Ангелок, за секс деньги не плачу, у меня с этим проблем как-то нет. Так что завязывай думать не в том русле. Но ты можешь отплатить. Мне кондитер нужен временно. Люблю, когда с утра у меня дома выпечкой пахнет…

   — В смысле дома? — напряглась я.

   — Как же с тобой тяжело, — устало он вздохнул. — Мой повар-кондитер уехал на полгода к дочери, вот и ищу ей замену, но временно. Твоя задача приготовить к семи часам утра выпечку. Как я уеду на работу, обед, ужин, и можешь быть свободна. Ты готовить-то умеешь? Если нет, буду искать другого кандидата.

   — Умею. А надолго вы меня нанимаете? Я как бы работаю уже.

   — Постараюсь за неделю найти кого-то. Ну и с твоей сестрой, думаю, всё решится. Поговоришь с ней наконец.

   — Просто приготовить, и мы в расчёте? — уточняю.

   — Да.

   — Хорошо.

   — Тогда поехали, обращайся ко мне Егор Александрович.

   — Мила, — решила и я представиться к нему.

   — Нет, для меня как ты была ангелочком, так и останешься им вплоть до того, как мы расстанемся. Именами я называю людей ближнего круга, к нему ты не относишься, без обид.

   Пожала плачами в ответ, мол, ваше право. Называйте, как хотите, только верните мне сестру. Да и не горю я желанием попасть в его круг приближённых, тоже мне царь нашёлся. Если бы не обстоятельства, высказалась бы по этому поводу. Никогда не любила людей, которые смотрят на других свысока. Да, у него связи, деньги, но это не даёт ему права с пренебрежением относиться к окружающим. В полном молчании спустились вниз. И тут он в приказном тоне выдал:

   — Поедем на моей. — И показал глазами на спортивную машину.

   «Как прикажете, ваше высокомерие!» — ответила про себя и с невозмутимым видом направилась к его железному коню. Только сели в транспорт, мужчина врубил рок, и мы тронулись с места. Ну настоящий джентльмен! Даже не спросил у попутчицы, нравится ей эта музыка или нет. Одним словом — эгоист. Сделала вид, что всё нормально, и отвернулась к окну. Не в моём положении права качать. Найдёт сестру — и на этом спасибо. Так что придётся потерпеть его несносный характер.

***

Ангелочек и бровью не повела, когда врубил рок, значит, умеет девочка прятать своё жало скорпиона. Хорошая черта. Хотя… если бы не нужна была ей моя помощь, даю сто процентов, что возмутилась бы. И тут же спустилась бы с небес на землю — не терплю, когда женщины права начинают качать, особенно если они пустое место для меня. Она как раз к этой категории и относится. Да, мне её по-человечески жалко, неплохая девчушка, но судьба не щадит и таких: гибель родителей, предательство сестры. Как она это перенесёт, одному богу известно. При других обстоятельствах, возможно, и провёл бы с ней ночку. Что уж себе врать, завела чертовка, причём не помню, чтобы мне так крышу рвало. И всё же это было временное помутнение рассудка. Сейчас всё в норме, нет желания кидаться на неё. Да и живу я по принципу: дела первичны, развлечения вторичны.

   Приехали к её дому, девушка молча вышла и направилась к своему подъезду. Так же в полном молчании ехали в лифте, стоило зайти в квартиру, она наконец вспомнила, что такое «говорить»:

   — У порога подождёте или чаю хотите выпить?

   — От чая не откажусь.

   Разулся и отправился в кухню, попутно осматривая помещение. Дома было чисто, чувствовалась заботливая женская рука, сразу видно, что из ангелочка выйдет хорошая жена. Такие, как она, обожают обустраивать семейное гнёздышко — ещё один плюс в её копилку. Пока она ходила, успел забрать видеокамеру — она уже без надобности.

***

Зашла в свою комнату и направилась к шкафу, у которого двойное дно, его ещё отец делал. Когда уезжали отдыхать, прятали туда всё самое ценное. Теперь и нам с сестрой это место служит тайником. Стараясь не шуметь, приподняла пальцами дощечку, заглянула внутрь и выдохнула — ноутбук сестры там. Взяла его и обомлела — пакет с деньгами исчез, лежал лишь маленький свёрток. Отложила ноутбук и взяла его в руки, развернула, и там оказалась небольшая пачка тысячных купюр. Даже считать не стала, потому что и так помнила, что там двадцать тысяч. Прикрыла глаза, пытаясь справиться с эмоциями, было больно осознавать, что сестра такой финт выкинула.

   Где я её упустила? Почему она на это пошла? Может, она попала в неприятную историю и решила откупиться? Скорее всего. Так успокоив себя, направилась к пижону, но в душе кошки скребли, чувствовала, что занимаюсь самообманом. На самом деле всё хуже, чем я себе представляю, иначе зачем её охранять круглосуточно?

   — Держите, — с этими словами протягиваю ему ноутбук сестры.

   Забирает его и ошарашивает очередным приказом:

   — Поехали.

   — В смысле? — не поняла я.

   — Ко мне домой поедем, покажу, где твоё рабочее место.

   Ладно, не стала спорить, не до этого.

   Подъехали к хоромам царя. Достаточно было посмотреть, как он живёт, чтобы понять, почему он с самого начала мне не понравился, — очередной кошелёк с деньгами, у которого к тому же мания величия. Зашли в дом, и он с порога принялся давать указания:

   — Итак, ангелок, твоё рабочее место — кухня, можешь свободно ходить по хозяйственным помещениям, дальше холла вход воспрещён. Нарушишь запрет — сама сестру искать будешь. — Молчу. Так как и мысли не возникло по его дому ходить. — Пойдем, покажу твою комнату…

   Чего?

   — Зачем мне комната?

   — Я завтракаю в семь, ни минутой позже.

    Смотрит на меня недовольно, мол, что за взбрыкивания?

   — К этому времени всё будет готово, — отвечаю холодно.

   — Тебе вставать придётся рано, чтобы доехать до меня.

   — Спасибо за заботу, но я вынуждена отказаться.

   — Как знаешь.

   — У вас особое предпочтение к меню или на моё усмотрение? — перешла я сразу к делу.

   Хотелось как можно быстрее покинуть этот дом, душно в нём. Да и хозяин его мне неприятен, терплю только из-за Дианы.

   — На твоё усмотрение.

   — Аллергия есть? Или есть блюда, которые вы не приветствуете? — вновь уточняю.

   — Аллергии нет. А насчёт остального — на твоё усмотрение.

   — Я могу проверить, какие продукты у вас имеются в наличии?

   — Не возражаю, — отвечает с полуулыбкой на губах и отходит в сторону, пропуская меня на рабочее место. Бегло проверила запасы еды.

   — Если что-то докупить нужно… — раздался голос сзади, и я от неожиданности аж подпрыгнула.

   Резко повернулась к нему, испепеляя полным ярости взглядом. Своего рода предупреждение, чтобы не смел так больше подкрадываться. Смотрю на него и понимаю — чихал он на мой посыл.

   — Если что-то понадобится, дам знать.

   — Не нужно мне голову этой хернёй забивать. На карточку. — Протягивает её. — Что посчитаешь нужным — бери и оплачивай с неё.

   — Хорошо. На этом всё? — Смотрю на него выжидающе.

   Он вновь удивил вопросом:

   — Почему ты вышла из комнаты расстроенной?

   — А есть причины веселиться?

   — Нет. Но на тебе лица не было. Вот мне и интересно стало, с чего бы это?

   — Вы не относитесь к людям, с кем я готова обсуждать свои проблемы.

   — Обиделась?

   — Нет. Просто вы действительно не тот человек, с кем я хотела бы разговаривать по душам. Вы и так мне помогаете найти сестру, за это я вам благодарна…

   — Я тебя понял. Можешь быть свободна, мой человек отвезёт тебя домой. Утром в дом тебя пропустит охрана, я предупрежу.

   Приехала домой, на автопилоте поужинала, запрещая себе думать о сестре. Но стоило коснуться головой подушки, мысли бурным потоком хлынули из подсознания. Я не могла понять поступок сестры. До часу ночи придумывала ей оправдание, но, так и не найдя его, забылась беспокойным сном.

   В четыре часа проснулась, быстро привела себя в порядок и, позавтракав на скорую руку, поехала на новую работу. К семи часам успела приготовить круассаны и сварить кофе, ругая себя, что не уточнила, чего наш царь по утрам желает. Может, он чай пьёт, а я ему кофе...

   Ровно в семь Его Величество спустился в кухню. Скупо поздоровавшись, подала ему завтрак и поспешила удалиться с глаз долой. Постою на улице, нет желания находиться с ним в одном помещении. Не знаю, почему органически его не перевариваю, ведь он извинился и помогает сестру найти. Но моё внутреннее чутьё говорит, что он не такой милашка, каким пытается казаться, что-то в нём меня настораживает. Нет, пугает, а я привыкла доверять своим инстинктам.

ГЛАВА 6

Ангелок очень вкусно готовит, чем удивила. Была бы женщиной в возрасте, обязательно бы нанял её, а так приходится искать замену. Девочка хорошая, по дому не шастает, не пытается всё обшарить взглядом, занята только возложенными на неё обязанностями. Да и меня сторонится, чего, собственно, я и хотел. Было время, я по дурости нанимал молодых, так они из кожи вон лезли, чтобы привлечь моё внимание: то униформу сделают неприлично короткой, то, как по волшебству, пуговки расстёгиваются у них, цирк да и только. А когда понимали, что не ведусь, они переходили к более решительным действиям. Приходилось в срочном порядке их увольнять, ведь я не брал их на должность с эротическим уклоном. Да и с женщинами в возрасте были проблемы: если сами не приставали, то пытались сосватать кого-то из родни. И только мама Степана мне подошла. Золото, а не женщина.

   Сегодня предстоит тяжёлый разговор с Ангелочком. Её сестру уже привезли, пока не передали властям — ещё рано. Она не выдержала и проверила свой тайник, это нам помогло подменить флешку, в итоге девушка передала ложную информацию. Теперь сидит и сопли на кулак мотает. Только мне её не жалко, потому что она осознавала, что делала. С невольной её помощью вышли на ещё одну часть звена цепи, но этого мало. Ждём, когда наша ложная информация, словно яд, просочится в самое сердце их организации. И когда всё будет готово, с обеих сторон их накроем: ребята тут, а моя группа в их тылу устроит пекло.

   «Ну что ж, Ангелочек, пришло время прощаться, я своё обещание выполнил — нашёл. Более того, займу денег рассчитаться с моим заказчиком, хотя понимаю, что не отдашь. Невелика потеря, главное, что останешься с крышей над головой, а там, дай бог, встретишь хорошего парня. Он излечит твою рану. Такие, как ты, на вес золота, обязательно приберут к рукам», — обратился мысленно к ней, а в душе выть хотелось, что я буду тем, кто убьёт её правдой. Бог свидетель, не хотел я причинять ей боль! Но по-другому никак, ей лучше сразу это дерьмо пережить. Время лекарь, и это пройдёт, надеюсь.

***

Его Величество позвонил мне в три часа дня и назначил встречу у него в офисе на двадцать один час. После короткого разговора с ним сердце заныло, предчувствуя, что он будет не из приятных. Я всё это время держалась, не донимала его расспросами насчёт сестры, но очень хотелось. Его молчание меня изматывало морально, нервы были натянуты, как струна. Но этот мужчина относится к типу людей, которые, когда сами посчитают нужным, тогда и расскажут. А начнёшь расспрашивать, могут и послать, причём не стесняясь в выражениях. Не знаю, как смогла доработать смену, домой примчалась, быстро привела себя в порядок, вызвала такси и поехала к нему. Пальцы рук онемели из-за волнения, в голове одна мысль страшнее другой. Не знаю, как мне удалось взять себя в руки, но у меня получилось. В его кабинет я уже заходила, полностью владея собой. Посмотрела на него, и сердце вновь пропустило удар — пижон был мрачнее тучи.

   — Присаживайся, Ангелочек, нужно поговорить, — показывая мне рукой на кресло, сухо предложил он мне сесть.

   Явно боялся, что я от новости в обморок грохнусь. Сделала, что сказал, и, затаив дыхание, приготовилась к удару. С таким видом, как у пижона, благие вести не говорят.

   — Сегодня я устрою тебе встречу с сестрой…

   От новости, что увижу Диану, сердце радостно встрепенулось. Ну наконец-то! Но это была первая реакция на его слова, но потом я поняла, взглянув на него мельком, что сейчас будет горькая пилюля.

   — Ты заметила, что я сказал «встречу»? — И смотрит так пристально.

   — Я поняла, говорите уже плохую новость.

   Он сложил пальцы своих рук в замок, продолжая давить меня тяжёлым взглядом. С каждой секундой я чувствовала, что воздух в его кабинете сгущался, как тучи перед грозой, в любой момент грянет гром, стало трудно дышать.

   — Ладно, не буду ходить вокруг да около. Твоя сестра попала в очень неприятную историю, у которой будут неминуемые последствия. Мой знакомый нанял её на подработку, она с его счёта перевела семь миллионов на подставные счета террористов. Более того, скачала очень важную информацию и переправила её своим новым «друзьям». Это краткое описание её деяний.

   Прикрыла глаза, пытаясь переварить информацию. Я подозревала, что всё плохо, но не представляла насколько. Обвинения очень серьёзные, но я должна переговорить с сестрой, посмотреть ей в глаза, вот тогда и поверю, что пижон не врёт.

   — Может, успокоительного? — словно сквозь толщу воды слышу его взволнованный голос.

   — Нет, — встаю с кресла, стараюсь говорить спокойно.

   Но каких мне это усилий стоило!

   — Когда я смогу поговорить с сестрой? — спрашиваю всё тем же сдержанным тоном, а вот душа изнывала от боли.

   Но маленький лучик надежды, что всё может быть не так и она невинная жертва, помогал не потерять сознание и не завыть в голос от безысходности.

   — Поехали, — его сухой ответ.

   И на этом спасибо, не хочу жалости от него.

***

Ангелок пока держится, но я вижу по дрожи пальцев на её руках, что она на грани срыва. И всё же пытается держаться. Спина прямая, а в глазах решимость. Уверен, думает, что сестра невинная жертва, может быть, отчасти. Только она передавала данные осознанно, и плевать ей было на матерей, жён и детей, которые могли из-за её эгоизма потерять своих близких. Пока ехали, девушка не обронила ни слова, была вся в своих мыслях, даю сто процентов, что искала оправдания своей сестрёнке, только их нет, она тварь, и это реальность. Так же мы молча дошли до квартиры, куда Диану сегодня привезли для встречи с сестрой.

   — Иди, у вас полчаса и ни минутой больше. — Открыл дверь в квартиру. — Не теряй времени даром, возможно, ты с ней не скоро вновь сможешь увидеться, послезавтра мы её передадим властям.

***

Зашла внутрь, там царил полумрак, сквозь щель в двери одной из комнат пробивался слабый луч света, от ночника, наверное. Тут я слышу жалобный всхлип сестры, рванула туда, открываю дверь, чтобы войти, и замираю, как вкопанная, не в силах сделать и шагу. Казалось, ноги приросли к полу, моя малышка лежала в позе эмбриона и тихо плакала.

   — Диана… — дрогнувшим голосом выдавила из себя её имя.

   Она застыла и медленно приподняла голову, поворачиваясь лицом ко мне. Увидев её, чудом смогла сдержать вскрик, что рвался наружу. Лицо сестрёнки опухло от слёз. Не знаю, как смогла справиться с накатившими на глаза слезами, их жгло, словно прыснули из перцового баллончика. Наверное, помогло то, что я понимала — ей сейчас нужна моя поддержка, а не мои слёзы.

   — Мила…

   Она, вновь всхлипнув, потянула ко мне руки, как делала, когда была ещё маленькой, ища в моём лице поддержку и защиту.

   — Диана…

   Я сорвалась с места и, подлетев к ней, заключила в объятья. Та разрыдалась и, уткнувшись мне в плечо носом, повторяла одно и тоже слово: «Помоги… помоги». Так мы и просидели с ней приблизительно минут пять, она рыдала, просила о помощи, а я её успокаивала, насколько это было возможно в данной ситуации.

   — Всё, сестрёнка, потом поплачем, — стирая слезы с её лица, перешла я к делу. — Сейчас мне расскажешь, что произошло и почему тебя удерживают эти люди.

   — Я… — начала она, и голос её надломился, опустила взгляд.

   — Диана… — с нажимом произнесла её имя, — у нас времени мало, рассказывай, иначе я даже не знаю, чем тебе помочь. Ты действительно украла деньги и информацию? И правда передала её террористам?

   — Да, — чуть слышно произнесла она.

   Её тихое «да» оглушало, хотелось закрыть уши и завыть. Боже-е-е, я даже не представляла, что можно сделать в этом случае!

   — Мила, я не понимаю, как я на такое могла пойти. Сейчас чувствую себя куклой, а опытный кукловод дёргал за мои верёвочки. Это была я и не я одновременно…

   От её признания стало ещё хуже, слышала мельком подобные истории, как девушек словно зомбировали, но никогда даже в мыслях не могла представить, что это коснётся моей семьи.

   — У кого ты украла? — осторожно спрашиваю, боюсь, что она вновь разрыдается, а я ничего толком не узнаю.

   — У Андреева, ему нужен был перевод с арабского, ещё кое-что на арабский. Предложили меня, так как я очень хорошо его знаю. Он взял с меня расписку о неразглашении, я согласилась, и начали работать. Чем больше я переводила, тем больше понимала, что он связан как-то с торговлей оружием, и ещё списки фамилий каких-то людей тоже фигурировали. Ну я и поделилась своей озабоченностью со своим женихом.

   — К-кем? — поперхнулась я, услышав слово «жених».

   — Я к нему хотела уехать, мы с ним больше года переписывались, он всё для меня… — Она вновь всхлипнула.

   Года? Я была в шоке!

   — Он боевик?

   Сестра махнула головой. Это признание было сродни острию кинжала, которое медленно пронзает сердце, принося невыносимую боль.

   Чёрт! Как я это проморгала?! Как?!

   — Диана, ты в своём уме?! Как ты могла связаться головорезом?!

   — Ты не понимаешь! Он не такой! — с горячностью начала она.

   — Это ты не понимаешь! Когда любят женщину, под удар не подставляют! Тебя использовали, как и тысячу других до тебя женщин.

   — Ты не права, он обязательно меня спасёт!

   — Каким образом? — с горечью спрашиваю. — Тебя послезавтра передают властям. А из СИЗО убежать сложно.

   — Сестрёнка! — Она упала на колени и, заливаясь слезами, взмолилась: — Спаси меня, знаю, ты сможешь! Молю, я умру там! Это же, считай, похоронить себя заживо. Спаси… спаси… — Уткнулась мне в ноги и разрыдалась.

   Беру себя в руки.

   — Телефон и адрес Андреева помнишь?

   — Да.

   Вновь всхлип.

   — Говори, времени мало.

   Она продиктовала, я быстро записала в записную книжку.

   — Куда деньги из тайника дела? — спрашиваю в надежде, что они ещё целы, потому что могут понадобиться на адвокатов, если с пострадавшим не договорюсь.

   — Перевела Ахмеду, — произносит чуть слышно и, стыдясь посмотреть мне в глаза, опускает голову.

   — Это так называемый жених, да?

   Сестра махнула головой.

   — Без обид, Диана, но ты дура. Вытащу тебя отсюда — всё до копейки отработаешь. Я могу понять любовь, но кражу и предательство — нет.

   Та опять разрыдалась.

   — Ладно, после поговорим об этом, а сейчас успокойся. К тебе нормально тут относятся, не бьют?

   — Нет, не бьют, но относятся как к преступнице, — шмыгнула она носом.

   — По сути, так оно и есть, сестра. Так что, пока я буду искать выход, подумай о своём поступке и откинь любовную ваниль. Стань наконец взрослой.

   — Мила, я всё понимаю. Веришь?

   Теперь я махнула головой, но веры уже не было.

   Она предала меня, променяла мою любовь на Ахмеда. Могла бы сказать, поделиться, возможно, этого и не случилось бы. Но сестра выбрала другой путь и своим поступком воткнула мне нож в спину, больше между нами не будет как прежде. Не знаю, как она, но я не смогу этого забыть. Может, когда-то, но не в ближайшее время. Рана, нанесённая сестрой, заживёт нескоро, недоверие, словно яд, будет сочиться из неё, отравляя всё самое хорошее, что было.

   И всё же я готова пойти на всё, чтобы спасти её, а там уже будь что будет. Не прошло и пяти минут, как в дверь нашей комнаты тактично постучали, и мужской голос попросил на выход. Стоило мне направиться к двери, как Диана вновь вцепилась мне в ноги и принялась умолять спасти её. С трудом успокоила её и ушла. Выскочила на улицу, вцепилась в перила крыльца и не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Грудную клетку словно невидимая рука сдавила. В глазах всё потемнело, и я начала проваливаться в кромешную тьму. Стиснув зубы, тряхнула головой. И, издав протяжный стон, заставила себя вдохнуть воздуха. Мне нельзя сейчас расклеиваться, будущее моей сестры на кону!

   — Ангелок…

   Чувствую горячие ладони на своей талии.

   — Ты в порядке?

   — Всё нормально, — говорю бесцветным голосом. — Отпустите.

   Он спорить не стал, убрал руки. Я слегка пошатнулась, сделала первый неуверенный шаг, затем другой, и с трудом смогла добраться до лавочки.

   — Спасибо за помощь, дальше я сама.

   Пижон с какой-то странной улыбкой посмотрел на меня, слегка наклонив голову.

   — Давайте наш разговор о работе отложим на завтра?

   — Ну-ну… — как-то зловеще усмехнулся он и направился к машине.

   Достала записную книжку и с третьего раза онемевшими пальцами смогла набрать номер Андреева. Нужно срочно с ним встретиться, узнать, что он хочет, чтобы не давать делу огласки. Хотя в душе понимала, что это из области фантастики. После третьего гудка раздалось злое:

   — Да!

   — Здравствуйте, я сестра Дианы Власовой…

   — О, и искать не пришлось, — не поздоровавшись, начал он, — в общем так, шалава, если завтра семь миллионов не вернёшь, сестру порешу, а ты будешь отрабатывать телом до конца своей никчёмной жизни.

   — Вы мне угрожаете? Не боитесь, что я заявлю на вас?

   — Да кто за тебя впряжётся, убогая? Думаешь, Лютый? Ха! Не хочу тебя огорчать, но он никогда ни за одну п**ду не впрягался. А к ментам пойдёшь — сестру по всей Москве будешь собирать, где руку, где ногу. Короче, завтра в девятнадцать чтобы вся сумма была у меня, да и сама принарядись, не мешало бы хоть с кого-то из вашей семейки моральную компенсацию взять.

   Слышу на том конце смех других мужчин. Меня передёрнуло, и я отключилась.

   — И как? Получается самой справиться? — раздался голос рядом.

   Молчу, ну а что тут скажешь?

   — Андрееву звонила?

   — Ага.

   — И что сказал? — смотрит так испытующе.

   Пришлось передать в более культурном варианте наш диалог.

   — Ладно, поехали в офис, поговорим о твоей проблеме. Не переживай насчёт Андреева. Он тебя пальцем не тронет.

   Только мы сели в автомобиль, я не удержалась:

   — Лютый — это вы, Егор Александрович?

   — Верно. Фамилия моя Лютов, вот и погоняло прицепилось — Лютый.

   — Вы поможете моей сестре?

   В ответ пижон полоснул меня злым взглядом.

   — Я сказал о твоей проблеме, а про сестру и речи быть не может, — и тут же короткое: — Пристегнись.

   Только я это сделала, он сорвался с места, словно за нами гнались все черти ада.

   — Почему не может? — попыталась вновь завести разговор.

   — Советую прекратить на эту тему дискуссию, иначе высажу нахрен, и тобой займётся Андреев со своими людьми. Как ты уже поняла, перспектива тебе светит не радужная.

   — Но она моя сестра.

   — Ангелок, лучше замолчи. Приедем в офис, там обо всём поговорим.

   Пришлось подчиниться. Судя по его злому лицу, сейчас не время и не место для подобного разговора. Но раз он решил помочь мне, не исключено, что и сестре согласится. Нужно только подобрать правильные слова. Единственное, что не понятно, — почему он со мной возится? Что он хочет взамен? Ну не верю я в его бескорыстие, хоть режьте меня!

ГЛАВА 7

Мы вновь оказались в его офисе, Егор Александрович сел за стол, я же уже, как обычно, напротив него. Мужчина долго смотрел на меня, словно на что-то решаясь. Я и так была на грани срыва, а тут ещё такой проникновенный взгляд.

   — В общем так, Ангелок, — начал он, — я помогу тебе. Отдам за тебя Андрееву семь миллионов и предупрежу, чтобы забыл о тебе. На этом моя помощь заканчивается. Сегодня мы видимся последний раз. Я пообещал тебе найти сестру — сделал.

   Вот так просто даст семь миллионов? Ну не верю, что по доброте душевной он так раскошелится.

   — Я не могу взять деньги, тем более просто так. Что вы хотите за них?

   — Ангелок, считай, что у меня сегодня приступ щедрости. Всё, закрыли тему.

   — Я не хочу оставаться в ваших должниках. Насколько мне известно, рано или поздно всегда приходится расплачиваться за подарки, и уж тем более за такие деньги.

   — Серьёзно? Расплачиваться? — он засмеялся. — Да что с тебя взять, Ангелок? Ты, как личность, посредственная, значит, создать что-то выдающееся не можешь, без обид. Такие обычно становятся отличными домохозяйками, и на этом их интерес заканчивается. Если ты посчитала, что я захочу за эти деньги от тебя интимных услуг, успокойся и на этот счёт. Ни одна промежность баб столько не стоит, и у тебя она не из платины, бриллиантами по карату не инкрустирована. Так что мне это неинтересно.

   Проглотила оскорбления, если так считает, ну и пусть. Сейчас сестра главнее.

   — Тогда скажите, кто в состоянии помочь моей сестре?

   Он тяжко вздохнул и монотонным голосом начал говорить:

   — Организация совершения хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями двести пятой частями третьей и четвертой статьи двести шестой, частью четвертой статьи двести одиннадцатой настоящего Кодекса, или руководство его совершением, а равно организация финансирования терроризма, наказываются лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет или пожизненным лишением свободы. Под финансированием терроризма в настоящем Кодексе понимается предоставление или сбор средств, либо оказание финансовых услуг с осознанием того, что они предназначены для финансирования организации, подготовки или совершения хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями двести пятой частями первой, второй и так далее настоящего Кодекса. А также под пособничеством в настоящей статье понимается умышленное содействие совершению преступления советами, указаниями, а в случае твоей сестры, предоставлением информации. Я доступно объяснил? — И смотрит так строго.

   — Я не говорю, что она невиновна, но хоть что-то можно сделать? Неужели никак нельзя ей помочь? У неё вся жизни впереди! Все ошибаются, разве вы никогда не совершали поступков, за которые себя корите?

   — Ошибался, но не так! А твоя сестра, прости, мразь! Она не только тебя подставила, но и жизни других людей поставила под удар. Так что я ничего для её спасения делать не буду.

   — Так скажите, к кому обратиться, если сами не можете!

   — Я не говорил, что не могу, я сказал, что не буду.

   — Тогда скажите, кто это сделает!

   — Допустим, скажу, кто захочет измараться, чем расплачиваться будешь, а? — Он подался корпусом вперёд, и взгляд стал как у льва перед прыжком.

   Тяжко вздохнув, сказала, как есть:

   — Я готова пойти на всё, чтобы спасти сестру.

   — На всё? — вкрадчиво он интересуется, а глаза как-то опасно вспыхнули.

   — Да, на всё, — отвечаю твёрдо и не отвожу взгляд.

   Смазанное движение — и мужчина возле меня, я даже не поняла, как он умудрился молниеносно перемахнуть стол. Миг — и он выдёргивает меня из кресла.

    — Ну-ка повтори!

   От его зловещего голоса кровь стынет в жилах. Я почувствовала себя мышкой в лапах разъярённого льва. Страшно.

   — Я готова пойти на всё.

   — Идиотка! Ей же насрать на тебя, а ты готова на своём счастье поставить крест! — тряханул он меня. — Очнись!

   — Это не важно. Так кто может?

   — А если я скажу, что старый извращенец, раздвинешь перед ним свои стройные ножки?

   — Если это спасёт мою сестру, то да.

   — Б*я, какая ты дура! — процедил он сквозь зубы, удерживая меня.

   Отвернул своё лицо в сторону, словно что-то обдумывая. Вдруг резко повернулся ко мне и, впившись в меня взглядом, как-то обречённо спрашивает:

   — Ты ведь не отступишься, да?

   — Нет.

   — Хорошо, я поступлюсь своими принципами и пойду на подлог, но это будет тебе стоить очень дорого! Цена несоизмеримо высока, твоя сестра не стоит этого. Подумай, может, стоит принять моё первое предложение?

   — Я не смогу жить, зная, что ничего не сделала для спасения сестры.

   Он вновь пронзил меня взглядом, от которого дыхание перехватило. Его зрачки стали узкими, и от этого становилось не по себе.

   — Мне нужен наследник, вернее, я искал женщину, что родит мне и откажется от ребёнка. Ну как, пойдёшь на это во имя сестры?

   Смотрит так испытующе.

   — Вы хоть сами понимаете, о чём просите? Какая мать в здравом уме откажется от своего ребёнка! Лучше пристрелите, когда рожу.

   — Верно, такая, как ты, не откажется... Но родить ты от меня не против, я верно тебя понял? — опять вкрадчивым голосом интересуется.

   — А у меня есть выбор? — спрашиваю, а у самой в голове не укладывается, как он может такое предлагать.

   — Есть. Принять моё первое предложение.

   — Но я не могу его принять.

   — Хорошо, я сейчас озвучу, что тебя ожидает, и ты подумаешь хорошенько. Завтра дашь ответ. Как только брачный договор подпишем, обратного пути не будет.

   — Ка-какой договор? — переспрашиваю в надежде, что моё подсознание так зло пошутило со мной.

   — Я женюсь на тебе.

   Его слова «женюсь на тебе» были сродни удару обухом по голове.

   — Зачем?! У вас же с женщинами нет проблем! — в ужасе воскликнула и попыталась вырваться из его захвата.

   — Трахать это одно, а вот зачать — совсем иное. Стоять! — рыкнул он на меня. — Для этого ты будешь у меня, а для удовлетворения — они. Сразу предупрежу: наш брак будет необычным. Я бы его назвал фиктивным, но это не так, ведь наследника будем зачинать проверенным предками способом. Так что, Ангелочек, тебе всё-таки придётся несколько раз раздвинуть передо мной ножки. Ну, как тебе перспектива? Может, всё-таки первый вариант? Ведь я только начал озвучивать всю «прелесть» нашего брака.

   — Продолжайте, мне очень интересно послушать полёт вашей фантазии.

   — Ты даже не представляешь, Ангелок, насколько богата моя фантазия… — говорит он приглушённым голосом, и я чувствую, как его руки начинают блуждать по моей спине.

   — Возможно.

   Пытаюсь отстраниться, он замирает и начинает нарочито медленно приближать меня к себе.

   — Но в данный момент направление ваших мыслей мне не нравится. Думаю, вам следует отойти от меня, — говорю твёрдо, не отводя взгляда.

   Если покажу слабость или позволю собой помыкать, ничего хорошего из этого не выйдет. Я ещё не поняла, по какой причине он хочет мне помочь, но это не любовь с первого взгляда. Тут что-то другое. И в то, что только я могу подарить ему наследника, не верю. По доброте душевной — тоже бред. И всё же у меня выбора нет. Придётся согласиться на его условия, а там разберусь. Да и не могу я принять такую помощь. Как можно вот так просто взять семь миллионов за спасибо? Это неправильно! Я бы спать спокойно не смогла, груз долга давил, пока не вернула с процентами.

   Не то у меня воспитание, родители бы этого не поняли! Да и я на такое пойти не могу. По сути, я для этого человека никто, и он не обязан платить за ошибки моей глупой сестры. А его «женюсь» просто убило. Может, он пытается так меня отпугнуть?

   — Ангелок, — цокнул он языком, — если ты согласишься на сделку, твое мнение в интимном вопросе больше учитываться не будет. Захочу — воспользуюсь твоим телом и разрешения спрашивать не буду. Супружеский долг — святое.

   — Если мне не изменяет память, вам нужны от меня несколько иные услуги. — Упёрлась ладонями в его грудь, чтобы отодвинуть. — А также, пока я не являюсь вашей… — вот кем, язык не поворачивался сказать.

   Но он меня понял, выпустил из своих объятий и отошёл в сторону.

   — А… давай-ка обсудим наш договор! — Он делает крутой разворот на пятках и направляется обратно на своё рабочее место. — Присаживайся, дорогая…

   От его приторно сладкого «дорогая» меня слегка передёрнуло. Но в данный момент я готова дьяволу душу продать, чтобы дать сестре последний шанс. Вновь села напротив Егора Александровича, жду, что этот фрукт выкинет. То, что он непредсказуемый и принимает решения молниеносно, я уже поняла. В это момент Лютов набирает кому-то, и я слышу сухое:

   — Леонид, скинь мне рыбу* брачного договора.

   На другом конце что-то спросили, и…

   — Нет, не ослышался, — раздражённо отвечает. — Да не собираюсь я разводиться после родов! Но пункт пикантный оставь. Если нарушит его, впиши детей, скажем…

   Смотрит так коварно в мою сторону, пальцами постукивая по столу. Я затаила дыхание, боясь услышать количество.

   — Пять.

   Что?! От количества детей мне стало дурно. Что же там за пункт такой? Решила успокоиться и рассуждать здраво. Пижон сейчас из кожи лезет, чтобы меня отпугнуть, но не хочет он идти на сделку с совестью, ему проще дать семь миллионов. Только опять вопрос: какая цена за это? Решено, иду ва-банк.

   А он тем временем продолжал меня брать на испуг:

    — Нет, ты не ослышался, женюсь. Ну… мало ли, что я не хотел. Это было до роковой встречи, — засмеялся как-то зло. — Кто нашёл? Сама прибилась. Всё, хватит трепаться, чтобы через три минуты скинул черновой вариант.

   Отключился и, подмигнув мне, вновь принялся сканировать взглядом, явно пытаясь заставить нервничать. Не подалась на его уловку, решила подумать о сестре. Пообщалась с Андреевым, и у меня возникла мысль, что тут всё неоднозначно. Я не снимаю вину с сестры, тут без вариантов. Но ведь и опытных вербуют людей, а моя зелёная, очень лёгкая добыча. Всё сложно, и нужно придумать, как ей помочь вновь приобрести ясность мысли, а то опять рванёт к своему уроду.

   Она все, что у меня есть, и бросить её в этот момент для меня сродни предательству. Да, мне больно. Да, обидно. Но тут есть и моя вина. Я ушла вся в работу и не заметила, когда начала терять сестру. Диана всегда была нежной, жила в своём выдуманном мире, а я не подготовила её к суровой реальности.

   — О чём задумалась, Ангелок? — выдернул меня своим вопросом из размышлений пижон.

   — Да вот тихо радуюсь, что такого гарного хлопца отхватила. И на лицо пригож, и не жадный, а то, что кобель, — так кто не без греха? Ну, любите вы женщин, на здоровье…

   — Что, совсем не трогает, что я буду с другими развлекаться? — опять испытующе смотрит на меня.

   — А… должно? — невозмутимо интересуюсь.

   Мне действительно нет дела, с кем он будет кувыркаться. Я иду на сделку только ради сестры. Нужна ему ширма — буду. Насчёт детей… Ну тут я дома подумаю. Если сказать откровенно, от этой сделки меня коробит. А другого выхода пока не вижу. Может, ночь пройдет, мои эмоции улягутся, и я найду другой выход. А это пусть будет запасной план.

   — Ну… любую женщину это задевает.

   Он отводит от меня взгляд и отвлекается на монитор.

   — Я для вас не женщина, а сосуд для наследника.

   В ответ он буквально испепелил меня взглядом.

   — На данный момент да, но кто знает, как судьба повернёт. Знаешь, у неё своеобразное чувство юмора…

   — Я это заметила. Но, надеюсь, в нашем случае поворотов не будет.

   Вновь отвечаю сдержанно, чувствую, что пытается запугать. Слышу, пижон начал распечатывать договор. Жду, когда даст прочесть, что там его воображение выдало.

   — Держи.

   Протягивает листы, и я принялась изучать документ.

   Тут мой взгляд падает на пункт два, там прописано, что я не имею права его любить, за это я и должна буду ему родить пять детей. Это ж какое самомнение у мужчины!

   Тут меня пробило на смех. Возможно, это нервы всё-таки сдали. Но не могла успокоиться, пока виновник моего срыва не дал мне стакан воды. Отпив, я успокоилась и, всё ещё посмеиваясь, уточняю:

   — Вы серьёзно насчёт пункта два?

   — Да, — ни капельки не смутившись, отвечает.

   — Однако, — качаю я головой, — а если вас такой недуг настигнет? Что делать будете?

   Теперь уже он рассмеялся. И тут резко его смех оборвался.

   — Если это случится, Ангелок, то ты попала. Поверь, это самый наихудший вариант развития событий для тебя, — и сказал он это таким тоном, что я поверила.

   А с другой стороны, он ошибается. Для меня самым худшим вариантом будет выйти замуж по любви за офицера, который постоянно мотается по командировкам в горячие точки. И, если с ним что-то случится, я уже не оправлюсь от потери. Благо это только иллюзорный вариант.

   * «Рыба» договора — это заготовка документа, который при небольшой обработке превращается в полноценное соглашение.

ГЛАВА 8

— Понятно, — сдержанно ответила и вновь углубилась в чтение договора. Дошла до пункта про наследника, там говорилось про мальчика. — Скажите, а если девочка родится?

    — Будем пробовать ещё, пока не родишь мне сына.

    Да ладно!

    — Ну извините, кого сами зачали, тот и родится…

    — Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия. Я сказал сын, значит, ты мне его родишь, или наши дочери... Читай договор и поймёшь, что о разводе и речи быть не может, мы с тобой будем связаны, пока смерть не разлучит нас. Это я к тому говорю, чтобы ты наконец поняла, на что подписываешься.

    — А если вы полюбите кого-то? Уверена, захотите жить с ней. Подумайте, может, стоит добавить пункт о разводе по соглашению сторон? Я уйду из вашей жизни, ни на что не претендуя. Единственным условием с моей стороны будет общение с ребёнком.

    — Себе пути отхода ищешь, дорогая? — И вновь пристальный взгляд.

    — Нет, пытаюсь рассуждать здраво.

    — Не думаю, что пытаешься. Иначе приняла бы деньги и бежала от меня без оглядки.

    А вот это уже больше смахивает на угрозу.

    — Почему я должна бежать от вас?

    — Ты действительно девственница?

    Этот вопрос был как выстрел в голову. Ответ застрял комом в горле. Ну вот как можно о таком спрашивать?

    — Можешь не отвечать — и так видно. — И тут же ехидненько добавляет: — Зря другого мужика не попробовала, сравнить даже будет не с кем. Это в случае, если подпишем договор.

   Как же этот пижон меня раздражал! Да и ситуация в целом. В дурном сне такого не увидишь. А он просто наслаждается своей властью, унижает и оскорбляет постоянно. Если он рассчитывает, что в случае подписания договора сможет и дальше так себя вести, то глубоко заблуждается. Я не забитая мышка, которая всё стерпит и по ночам будет тихо плакать в подушку. Я дочь офицера и в состоянии дать достойный отпор. Нет, скандалить и истерить я не буду, у меня есть более действенная тактика… Ну а пока держи подачу:

    — Ну почему же зря? Для мужа любимого берегла…

    — Не забывай про пункт два… — ехидно напоминает.

    Да как же о таком бредовом пункте забыть!

    — Что ж поделать, это жизнь, мы не всегда получаем, что хотим.

    — А губки тоже нецелованные?

   Явно своим вопросом он пытается меня смутить. Ну-ну.

    — Это смотря с какой точки зрения рассматривать. Если поцелуи в качестве приветствия считаются потерей невинности, тогда увы… — развела я руками.

    — Ангелок, вот скажи правду, почему не жила полной жизнью? Неужели ни разу не хотелось попробовать, как сгорать от страсти в руках мужчины? В оправдание, что никто не подкатывал, не поверю.

    — А вот это вас не касается, Егор Александрович, — строго отвечаю ему.

   Взбесил просто! Я не намерена говорить с ним по душам, хочет моё тело — пусть подавится, а задушевные разговоры не наш случай. Ведь может помочь, я бы в долгу не осталась, расплатилась. А он устроил тут цирк!

    — И всё же я хочу знать…

    Много хочешь!

    — Слушайте, если вас это напрягает, — процедила сквозь зубы, — могу исправить столь досадный пробел в своей жизни, ещё целая ночь впереди…

    — Вперёд, — показывает он мне рукой на дверь, — я даже останавливать не буду. Только после этого ни о каком договоре между нами и речи быть не может.

    — То есть, если бы я была не… — продолжать не стала, он и так всё понял. — То ни о каком договоре мы сейчас не разговаривали?

    — Отчего же, разговаривали. Твоя невинность, — вот это слово он произнёс с издёвкой, — по большому счёту тут роли не играет. Я выбрал тебя совсем по другим критериям. Но не буду врать, это очень приятный бонус — мои дети будут вынашиваться в чистом сосуде.

    Вот тварь!

    — Так... может, и мне за это приятный бонус впишем в договор? Как премиальные.

    Ну не смогла я удержаться от сарказма.

    — Если тебя волнует финансовая сторона, то тут ты внакладе не останешься. Как муж, я тебя буду содержать.

   Хотела я ему сказать, что не нуждаюсь в подачках. И содержанкой его не буду. Сама жила как-то до него и не голодала. Ничего менять в этом плане уж точно не буду. Не хочу становиться от него зависимой, хватит с него и той власти, что получит.

    — Чего молчишь?

    — Да обдумываю, сколько у вас на содержание выторговать, — вновь съязвила.

    — Не стесняйся, мой бюджет выдержит.

    Господи! Что за бред мы несём! Судьба моей сестры на кону, а мы тут игры затеяли.

    — Слушайте, давайте поговорим откровенно. Мне нужна помощь, вы знаете, кто может помочь…

    — Давай поговорим. Ты хочешь помощи, мне нужен наследник. У каждого из нас свой интерес. И, тем не менее, я чётко тебе даю понять, что тебя ожидает в случае согласия. Без каких-либо прикрас. Ничего хорошего тебя не ждёт от этой сделки, считай, ты на своей жизни поставила крест.

    — Неужели вы настолько жестокий человек?

    — Если это сделаешь, узнаешь. Ну так как, может, первый вариант, а? Я ведь никому не давал такого шанса.

    — А мне кажется, что не вы мне его даёте, а сами ищете, как отказаться от своего обещания. Скажите, может, это опасно для вашей жизни? Тогда, разумеется, я не буду настаивать на помощи.

   Опять смотрит так пристально, что мороз пробирает до костей.

    — Смерть — это не то, чем меня можно напугать. Я, глупая, о тебе беспокоюсь. Но раз ты так жаждешь оказаться в моей власти, я противиться не буду. Просто знай, подпишем договор — не отпущу. НИКОГДА.

   От его «никогда» душа заледенела. Мне опять стало страшно. Хотелось сорваться с места и бежать от него как можно дальше. Я на подсознательном уровне чувствовала — он не лукавит. Этот мужчина мне напоминал огненный торнадо, от него исходила энергия опасности. Но только мольбы сестры заставили дальше вести с ним переговоры. Кто знает, может, как-то получится его уговорить помочь на других условиях. Но а пока нужно изучить этот чёртов договор, возможно, он будет единственным шансом спасти её.

    Ну… ты мне и удружила! До гробовой доски помнить буду!

    — Так... давайте обговорим конкретнее наш договор. Моя задача родить вам наследника, так?

    — Пока так, а там посмотрим…

    Что?!

    — Минуточку, дайте я дочитаю насчёт посмотрим.

   Я углубилась вновь в чтение.

   Я не имею юридического образования, тут не поспоришь. Но даже мне видно невооружённым глазом, что этот договор мягко смахивает на рабский. Со стороны заказчика — буду делать, как посчитаю нужным. А вот я не имею права ему отказывать.

    — А я могу добавить свои пожелания?

   Мужчина иронично приподнял одну бровь и с интересом посмотрел на меня.

    — Валяй.

    — Можно всё обдумать дома?

    — Нет.

    Его «нет» просто взбесило. Ладно.

    — Я хочу, чтобы вы использовали моё тело сугубо по назначению. А именно для зачатия. А не для своего сексуального удовлетворения. Для этого у вас будут другие женщины.

    — Подпункты напиши, чего мне в сексуальном плане делать строго воспрещается. — И тут же ехидно добавляет: — С тобой.

    Издевается. Ну гад! Я тоже на это способна.

    — Хорошо. Начнём с того, что не целовать. Не соблазнять — чтобы не напороться на пункт два, — не менее ехидно добавляю.

    — Надеюсь, приласкать-то руками хоть можно будет во время зачатия?

    — Нет.

    Он рассмеялся.

    — Рассматривайте меня как сосуд. Я имею право работать, жить своей жизнью.

    — Имеешь, но если это не навредит тебе. Извини, сосуд должен быть в идеальном состоянии. А также ты не имеешь права встречаться с другими мужчинами. Я единственный, кто вправе прикасаться к тебе.

   Не, вы посмотрите на него! Значит, он может кувыркаться с кем хочет, а для меня замужество сродни пострижению в монахини.

    — Знаете, — откладываю этот чёртов договор, — я устала, мыслить нормально не могу, давайте отложим обсуждение до завтра. Вы и я понимаем, что это просто бред какой-то. Ну как можно о таком разговаривать?

    — А как можно просить о помощи преступнице?

    — Но она же молода… Скажите, кто действительно может мне помочь?

    Его ответ меня убивает:

    — Врать не буду, в её случае — только я. Но моя цена высока, и ты явно не готова её заплатить. Так что принимай первое предложение и вали на хрен отсюда. Иначе…

    — Да хватит со мной так разговаривать! — взрываюсь. — Не можете помочь, так и скажите!

    — Действительно, хватит разговоров!

    Я глазом не успела моргнуть, как мужчина вновь оказался рядом. Выхватил листы договора из моих рук, и они полетели на пол.

    — Иди-ка сюда, Ангелочек… — Выдёргивает меня из кресла и прижимает к себе. — Сейчас я продемонстрирую на практике всю прелесть твоего будущего, если согласишься.

   Только я открыла рот, чтобы возмутиться, как мне его заткнули. Впившись в губы болезненным поцелуем, его язык, словно завоеватель, ворвался мне в рот. Я замычала, попыталась вырваться, но он усилил напор. Собрала все силы и занесла руку, чтобы ударить урода. Но он её тут же перехватил и, приподняв меня, куда-то понёс, не переставая терзать мои губы. Я вновь была шокирована происходящим, никогда со мной никто так не поступал. Пришла в себя, когда почувствовала, что сижу на твёрдой поверхности, а пижон устроился между моих ног. Его рука начал проникать под ткань юбки. Я начала отчаянно сопротивляться, но мужчину по ходу дела мои жалкие попытки только забавляли. Он перехватил мои руки и завёл за спину, единственное, чего я добилась, — пижон прервал поцелуй, и смогла вдохнуть. Губы горели огнём, от чувства бессилия хотелось разрыдаться в голос.

   — Теперь ты поняла, что тебя ждёт? Сейчас ты ещё можешь сопротивляться, а когда подпишешь договор, такого права лишишься. Будешь беспрекословно раздвигать по первому моему требованию свои стройные ножки. Как тебе такая перспектива, а?

   Я была в ярости, возможно, поэтому так и ответила:

   — Может, мне повезёт, и я с первого раза забеременею и рожу вам наследника. Тогда не придётся больше терпеть вас в интимном плане. И вы не имели права ко мне сейчас прикасаться.

   — Договор не подписан, так что пока могу позволить всё, что хочу.

   Он перехватывает мои руки, одной рукой попыталась высвободиться из захвата — бесполезно. Только хотела возмутиться, как поперхнулась воздухом от возмущенья, этот подлец второй рукой обхватил мою грудь и сжал её.

   — Так и знал, что троечка, кстати, мой любимый размер…

   — Рада за вас… — процедила сквозь зубы.

   Но тут же взяла себя в руки, он явно забавлялся своей властью. Посему уже более спокойным тоном добавила:

   — А теперь, будьте добры, опустите.

   — Пытаешься говорить спокойно.

   Стал нежно ласкать мою грудь, прожигая полным похотью взглядом. Постаралась выглядеть невозмутимо, но внутри всё клокотало от ярости. Остановился и стал опускать лицо, чтобы вновь поцеловать. Резко отвернулась. Его дыхание тут же опалило мой висок, и он с интимными нотками в голосе продолжил:

   — А вот сердечко твоё бьётся, как птичка в лапах кота. Признайся, Ангелок, ведь тебе страшно?

   Молчу. Он наконец оставляет мою грудь, и не успела я выдохнуть, как почувствовала пальцы его руки у себя на подбородке, и он силой развернул лицо к себе.

   — Ты...

   Лёгкое прикосновение его порочных губ к моим. Пытаюсь отвернуться — не позволяет. Я уже хотела его банально укусить, и плевать на последствия. Но он сам отстраняется, ненамного, и я чувствую его горячее дыхание на своих губах.

   — Сейчас мечтаешь только об одном, — вновь лёгкий поцелуй, и опять отстраняется на считанные миллиметры, — сбежать, — выдыхает в губы, я вздрогнула. Всё, больше не могу! А он продолжает: — В надежде, что получится забыть нашу встречу, как страшный сон. Но поздно, уже не забудешь. Это тебе в качестве наказания за упрямство.

   Мотнула головой и с презрением посмотрела ему прямо в глаза.

   — Скажите, к чему все эти разговоры? И демонстрация силы? Если хотели показать, что, подписав договор, я окажусь в полном дерьме, не утруждайтесь — знаю.

   — Не думал, что твой прекрасный ротик может выдаваться столь грязные словечки.

   — Привыкла называть вещи своими именами, причём, в отличие от вас, я на мат не перехожу.

   — Как я понял, ты, несмотря ни на что, готова подписать договор?

   — Завтра дам ответ.

   — Перед тем как дать ответ, хорошо подумай. — Большой палец его руки, касается моих губ. — То, что я сейчас показал, только вершина айсберга. Но, так и быть, в качестве бонуса за чистоту сосуда впишу в договор твои пункты. Но…

   Его губы накрывают мои, я резко отстраняюсь, разрываю поцелуй. Его тихий смех.

   — Каждый мой пункт, нарушенный тобой, перечёркивает твой. А то, что ты нарушишь, я гарантирую. В итоге…

   И тишина.

   — Что в итоге?

   — А ты ещё не поняла? — Опять тихий смех и неопределённое: — Узнаешь.

   Он резко отстраняется, и его лицо становится бесстрастным. Словно не этот человек меня сейчас целовал. Я, не медля ни минуты, спрыгнула со стола и быстро привела свою одежду в порядок. Пижон отвернулся от меня и, смотря в окно, начал говорить равнодушным тоном:

   — В общем так, Ангелок. Жду завтра тебя в девять для подписания договора. Не придёшь к этому времени — буду это расценивать, что ты выбрала первый вариант. Если есть ещё мне что-то сказать, не стесняйся, говори, репрессий не будет. Но на это у тебя осталось две минуты, так что поспеши. Если нет — свободна. Мой водитель отвезёт тебя домой.

   Он резко разворачивается. И буквально обжигает меня взглядом. Я попятилась, уж больно он был сейчас похож на самого дьявола. Моя реакция его позабавила, кривая ухмылка появилась на его губах. Ему весело. Он забавляется! Меня это так взбесило! Что от всей души врезала кулаком в челюсть, как папа учил.

   — Извините, не удержалась. Это всё, что хотела сказать, надеюсь, уложилась в отведённое для меня время, Ваше Высокомерие!

   В ответ он только рассмеялся, а в его глазах словно вспыхнула адово пламя — жуткое зрелище.

   — Вот сейчас я очень хочу, чтобы ты согласилась на мои условия. От такой дикой кошечки хорошие дети получатся.

   — Я ещё не сказала «да». И не нужно за меня платить Андрееву, обойдусь без вашей помощи.

   Развернулась и направилась к выходу, попутно набирая номер такси. Всё, хватит с меня на сегодня этого дурдома.

   — Не обойдёшься, мой Ангелок… — прилетело мне в спину.

   От его «мой» меня покоробило. Но я ничего не ответила, хватит с меня пустых разговоров.

ГЛАВА 9

Уходя от пижона, я была полна решимости не принимать его помощь.

   Обращусь в полицию, если Андреев начнёт мне угрожать. Но стоило мне переступить порог, и всю браваду как ветром сдуло. Вновь позвонил этот урод и уже стал допытываться, знаю ли я, где моя сестра. Даже обещал простить миллион, если скажу, где она прячется. Ответила, что не имею понятия, сама ищу. Предупредил, что, если соврала, пожалею. А если проболтаюсь кому-то о разговоре, то меня ждёт участь моей сестры. Спросила какая, Андреев не сказал, но я и так всё поняла. За себя не боялась, а вот угроза расправы над сестрой ввергала в ужас.

   Занесла его номер в чёрный список и сползла по стеночке на пол. Хотелось плакать от безысходности, но слез не было, я схватилась за голову и тихо завыла, но это продлилось недолго, истерика отступила. Следом за ней меня поглотила пустота, я оказалась словно в вакууме. Просто сидела и смотрела в одну точку, ничего не видя перед собой. Не знаю, сколько времени находилась в полном ступоре, но, когда очнулась, в квартире уже было темно. С трудом встала и направилась в ванну, чтобы принять прохладный душ. Возможно, он меня взбодрит, и я что-нибудь придумаю. Ну не может быть безвыходных ситуаций! Пыталась себя хоть как-то воодушевить — тщетно.

   Так прошла ночь, я не смогла сомкнуть глаз, всё искала выход. Так и не нашла. У меня только один вариант — принять помощь пижона. И уже не важна цена, тут уже речь идёт о жизни сестры. Почему-то я была уверена, этот Андреев её и в тюрьме сможет достать. А может, это просто угрозы? Что-то мне подсказывало, что нет. Более того, я чувствовала, что ему необходимо убрать сестру. Значит, он не знает, что она у Лютова? Дождалась восьми утра и сама набрала пижону, хотела узнать, права я насчёт Андреева или нет.

   — Не терпится подписать договор, дорогая? — слышу его довольный голос на другом конце.

   — Андреев знает, что Диана у вас? — тут же задала вопрос, который меня больше всего интересовал.

   — Ангелок, я же сказал, Андреев тебя не побеспокоит. Это всё, о чём ты хотела поговорить?

   Меня нет, а вот сестру может. Собравшись с духом, на одном дыхании выпалила:

   — Я согласна подписать договор.

   Тишина. Сердце замерло, в глубине души хотела, чтобы отказался. Послал меня ко всем чертям. Но разум твердил, что он — единственная надежда на спасение. Не знаю почему, но в этом я была уверена на все сто процентов.

   — Мой водитель через полчаса тебя заберёт, будь готова.

   Чудом удалось сдержать вздох облегчения и ответить спокойно:

   — Хорошо.

   — Наслаждайся последним часом свободы, Ангелок. После девяти ты моя.

   И отключился. Я закрыла лицо руками и дала волю слезам. У меня не было сил больше держаться, да и бессонная ночь вымотала порядком. Но и эту роскошь я не могла себе долго позволить, пришлось быстро взять себя в руки. Не хочу, чтобы мой «хозяин» видел меня разбитой, этого удовольствия я ему не доставлю. По сути, он тоже ещё тот подлец, мог бы помочь не такой ценой. Но нет, ему мою жизнь подавай! Не знаю, зачем ему это, да и знать уже не хочу.

***

Ещё утром хотел отпустить Ангелочка, думал, помогу, и на этом всё. Постоянно говорил себе, что она хорошая девочка, найдёт себе мужа и всё у неё наладится. Но, понаблюдав за ней, понял, почему отметал все кандидатуры ранее. И тут дело даже не в том, что женщины не нравились. Этот план изначально был бредовым. Мне нужна была настоящая мать для ребёнка, а не продажная тварь, готовая отказаться за деньги от своего малыша.

   Да, собственно, я и раньше стал понимать: она — то, что я искал. Мила не раздражала, даже когда была у меня дома, и не возникало желания её вышвырнуть. Да, я не шёл с ней на сближение, так как не считал нужным, но украдкой наблюдал за девушкой, подмечал разные мелочи, и мне нравилось то, что я видел. И всё же я хотел дать ей шанс уйти, даже когда повёз в офис, говорил себе, что так правильно. И боролся со своим внутренним монстром, который твердил: «Какого чёрта?! Она то, что нам нужно». Но это было до того момента, пока она не сказала, что лучше пристрелить. Эти слова решили её судьбу. Это не любовь или внезапно вспыхнувшая страсть — холодный расчёт, и только.

   И всё-таки я хотел убедиться, что не ошибся в выборе. Запугивал, уговаривал, унижал — не разочаровала. Она отчаянно боролась за свою сестру, и это было то, что мне нужно. Если со мной что-то случится, моя жена будет стоять на страже интересов нашего ребёнка. Вот основной критерий, по которому я её выбрал, а не девственность, как она наивно полагала. По большому счёту мне всё равно, был у неё кто-то или нет. Уверен, она сейчас думает, мол, он получит только моё тело, а не сердце и душу. То и то мне без надобности, как и её любовь. И уж последнее тем более, учитывая трагедию её семьи. Пусть вся её любовь будет направлена на нашего ребёнка. А мне будет достаточно её тела.

   Понимал, что поступал подло, подталкивал к краю пропасти. Ведь мог помочь её сестре, но это было не в моих интересах. Но я давал шанс сбежать, пусть ничтожный, но он был. Не воспользовалась. Да и точно знал, что не отступится, видел решимость в её глазах, хотя боялась меня на подсознательном уровне. Помню её страх, когда я повернулся к ней, не понравился ей довольный оскал моего внутреннего монстра. Ничего, привыкнет, тем более оправилась быстро. Перед тем, как уйти, врезала. Ну что ж, заслужил. Хотя удар слабоват. Знала бы она, за кого замуж на самом деле выходит, наверное, в ЗАГС пришлось бы нести бесчувственное тело. Поэтому пусть думает, что я избалованный пижон, — так нужно, рано ей знать правду, не готова ещё...

   Из размышлений меня выдернул стук в дверь:

   — Егор Александрович, можно? — приоткрыв её, интересуется осторожно Леонид.

   Махнул рукой, мол, заходи.

   — Нотариус на месте? — спросил я, мельком посмотрев на часы. Через минуты три Ангелок должна пожаловать.

   — Да, ждём вашу… — замялся он.

   — Будущую жену… — не скрывая раздражения, отвечаю.

   Взбесил меня вчера вечером, когда договор составлял после того, как Ангелок покинула меня в припадке гордости. Знал, что никуда не денется, поэтому и Лёню напряг вчера. Пришёл — и началось! То количество детей удивило. То странные подпункты… Ему, собственно, какое дело?! Захотим — родим пятерых. Пока и одного достаточно, а там посмотрим. А насчёт подпунктов — может, у нас такие ролевые игры. Пришлось шикнуть на него, чтоб лишние вопросы не задавал.

   Утром Ангелочек позвонила. Сделал вид, что не знаю об их разговоре с Андреевым, напомнил про договор. Согласилась. Чувствовал, что решение ей далось с трудом. Дал ей несколько секунд для отступления, замолчав, — не воспользовалась. Плохо Мила знает людей, может, я и готов посадить её сестру, но вот чтобы её убили, не допустил бы. Но об этом ей знать не стоит. А то начнёт артачиться, а у меня нет времени разводить канитель. Всё, погуляла в девках, и хватит, такое золотко нужно самому.

   Как я и предполагал, явилась ровно в девять, делая вид, что всё в норме, только глаза красные.

   Да, б*я! Не хватает для полного образа обряда плакальщиц, которые бы тут кудахтали «отдаём мы белую лебёдушку злому волку», и дружного рыдания.

   — Ангелок, последний раз даю шанс. Не хочешь договор подписывать — вали! — вспылил.

   — Безумно хочу, — твёрдо ответила, пронзая меня злым взглядом.

   Вот так-то лучше!

   — Тогда, будь добра, при посторонних хоть держи лицо, а то даже меня на слезу пробивает от твоего скорбного вида. Запомни, у нас любовь… — Смотрю пристально, у неё шок от такой новости, поэтому и уточняю: — Для окружающих.

   — Поняла, — уже спокойно отвечает.

   Ничего ты не поняла, Ангелок. Да и не нужно. Пока…

ГЛАВА 10

Он опять общался со мной в своей высокомерной манере, но я так устала, что было всё равно. Хочет, чтобы изображала любовь, — попробую. Хотя я не сильна в лицедействе. Да и не люблю фальшь. Но придётся учиться. Теперь моя жизнь — одна большая сцена, что скажет главный кукловод, то и буду исполнять. Любовь... Он сам-то знает, что это за чувство? Что-то мне подсказывает — нет. Да и я, если откровенно, не знаю, что чувствует женщина, когда влюблена. В книгах написано много об этом, но одно дело — одухотворённое описание в поэзии, а другое — на себе испытать это чувство. Никогда не думала, что окажусь в таком дурацком положении.

   «Да, папа, и с этим я тебя подвела. Обещала не размениваться по мелочам, выйти замуж по любви, а вот оно как вышло…»

   — Нет, так дело не пойдёт! — слышу возмущённый голос Егора Александровича. Перевожу на него взгляд. — Иди-ка сюда, Ангелок! — хлопает рукой по своему колену, приглашая присесть.

   — Не вижу в этом необходимости, — строго отвечаю.

   Нечего из меня делать цирковую собачонку, которая будет хвостиком вилять по его команде. Нужно будет изобразить любовь — сделаю. А сейчас мы одни, так что пошёл он к чёрту!

   — Б*я, как с тобой тяжело! — резко встаёт он с кресла и стремительной походкой направляется ко мне.

   Стаю на месте, не вижу смысла убегать — всё равно поймает.

   — Можно матом не выражаться при мне, слух режет.

   Он остановился рядом, и его горячая ладонь прикоснулась к моей талии. Опять не двигаюсь, не хочу оправдывать его ожидание. Ведь он рассчитывает, что я начну брыкаться.

   — А ты уговори меня, — произносит интимным голосом, а его ладонь опускается ниже. Смотрит так выжидающе.

   — Мне упасть в ножки, или есть другой способ?

   — Есть, — его рука легла на ягодицу и сжала, — видишь, я даже подсказку даю.

   — Хорошо, можете материться, потрачусь на беруши.

   Он запрокинул голову и рассмеялся. Отсмеявшись, Егор Александрович, продолжая меня удерживать, посмотрел в глаза и, качая головой, выдал:

   — Ангелочек, с тебя партнёр никакой. Всё приходится делать самому. Ладно, сегодня помогу, а дальше давай-ка включайся в игру.

   — Вы сейчас о чём?

   Не поняла, что опять-то не так?! Миг — и он дергает меня вверх и вновь впивается в губы. Мычу, пытаюсь вырваться, но этим ещё больше распаляю мужчину. Успокоилась — пусть насладится своим триумфом, но это сегодня и сейчас. Мне нужно подписать этот чёртов договор, так что потерплю. Он отстраняется, в глазах торжество:

   — Вот так-то лучше, уже блеск в глазах, губки припухли, и, наконец, появился румянец. Так, нужно ещё причёску немного растрепать. — Выдёргивает резинку из моих волос. — А то на учительницу начальных классов похожа.

   — Теперь всё?

   — Пока да, а там посмотрим. — Отходит и вновь меня осматривает придирчивым взглядом. — Хотя нет.

   Да что опять-то не так?!

   — Пуговичку нужно расстегнуть. — Я даже рта не успела открыть, а он уже всё сделал. Ну вот точно не мужчина, а ураган. — Теперь всё как должно быть. И ещё, Ангелок, дома потренируемся с поцелуями и обнимашками, чтобы не брыкалась при посторонних.

   — Слушайте, — сжала я от злости кулаки. — Не нужно тренироваться, не буду я шарахаться от вас.

   — Проверим? — приподняв провокационно бровь, вновь принялся меня испытывать на прочность.

   — Хорошо, потренируемся, — процедила сквозь зубы.

   — А мне нравится, когда ты такая покладистая…

   — Егор Александрович, мы договор подписывать будем?

   — Действительно, хватит тянуть, — усаживаясь на место, уже без тени весёлости произнёс он.

   Очень своеобразный мужчина, только что смеялся, заигрывал, а сейчас от него веет холодом, словно не с живым человеком нахожусь рядом, а с айсбергом. Он делает один звонок, заходят люди, и мы в течение пяти минут подписываем документы.

   Когда остались одни, мужчина сделал ксерокопию договора и передал мне со словами:

   — Сейчас езжай домой и ложись спать. Вечером ознакомься с документом.

   — Так я вчера читала… Зачем?

   — Советую ознакомиться… — и так коварно улыбается и опускает взгляд на договор.

   У меня сердце замерло, словно предчувствуя, что я подписала договор не на рождение ему наследника, а на продажу в вечное пользование своей души дьяволу. Или он всё о пункте два беспокоится? Судя по его улыбочке, именно об этом он сейчас и думает.

   — Да успокойтесь, не буду я нарушать второй пункт.

   Он вскинул на меня взгляд и, подавшись корпусом ко мне, убил ответом:

   — Нет, Ангелок, ты его непременно нарушишь. Но… — пауза, которая бьёт по нервам, — только это должно случиться, когда я посчитаю, что время пришло. Но если раньше — пеняй на себя… — и такая… неприкрытая угроза в голосе, что дурно стало.

   Скинула оцепенение.

   — Вы слишком высокого мнения о себе…

   — Нет, дорогая, я реалист.

   Тут я рассмеялась. Представив картину: пижон мне величественно так «я разрешаю, можешь любить меня» — и я тут же проникаюсь к нему этим чувством, падаю на колени и начинаю неистово его благодарить, лобызая руки за щедрость.

   — По-моему, мы преувеличиваете своё обаяние. — Встаю с кресла, договор подписан, мне тут делать нечего. Но перед тем как уйти, мне нужно убедиться, что отдала себя этому самовлюблённому индюку не напрасно. — Что будет с моей сестрой? — Он откинулся на спинку кресла и принялся сканировать меня взглядом. — Ну… так вы ответите на мой вопрос?

   — Твоя сестра не будет сидеть в тюрьме, я выполню своё обещание. Но для её же безопасности придётся Диану на некоторое время спрятать. Да и мозги ей не мешало бы вправить на место, а то сейчас дай ей волю, опять к своему боевику рванёт.

   — Я смогу с ней ещё раз увидеться?

   — Да, я устрою вам встречу завтра вечером. А сейчас бегом домой и отдыхать, а то твой измученный вид меня нервирует. Завтра днём чтобы собрала самое необходимое — ты переезжаешь ко мне. И о самом главном забыл сказать — у нас свадьба через две недели…

   — Как через две? — растерянно переспрашиваю.

   Наверное, из-за пережитого стресса и усталости упустила это событие из вида. Конечно же, свадьбе быть, но я не думала, что так скоро!

   — Ангелок, не вижу причины оттягивать неизбежное.

   — Так, может, я перееду к вам через две недели? Не вижу причин для спешки.

   — Если ты думаешь, что это тебе поможет оттянуть близость со мной, то хочу тебя разочаровать. Я поимею тебя ещё до свадьбы, примерно… — он делает вид, что задумался, а у меня душа холодеет, — послезавтра. Я же говорю: изучи договор, заодно и урок усвоишь — нельзя подписывать документы, не прочитав.

   — Но я же вчера читала.

   — Так это было вчера, — невозмутимо отвечает. — Тем более до конца так и не дочитала.

   — Я не буду послезавтра с вами спать. — Решила не уступать ему. — У меня женские дни начнутся… — и ехидно добавляю: — завтра.

   Вот тут я не врала. Что, съел, пижон?

   — Хорошо, сделаем это сразу после них. Должен же я проверить чистоту сосуда.

   — Договорились.

   Не стала отодвигать неизбежное, чему быть того не миновать. Только, гарантирую, он не получит от этого удовольствия. Его тоже ждёт сюрприз. Его «поиметь» вызывает только одно чувство — омерзение. Отлично, оно как раз мне на руку.

   — Отлично, через неделю ты уже живёшь у меня. Но не рассчитывай, что мы не будем встречаться всё это время. Не забывай, мы влюблены… для окружающих…

   — Как же об этом забудешь…

   Разворачиваюсь, чтобы уйти от мужчины своей «мечты».

   — Мой водитель тебя отвезёт.

   — Хорошо.

   Не стала спорить. Я действительно устала, хочу спать, а вечером у меня смена. Так что времени на страдания и другие глупости нет. Пусть я и выхожу замуж за богатого мужчину, но его содержанкой не буду. Он и так из-за меня потратился порядком. Но я постараюсь быстрее ему вернуть долг, так как пока он висит на мне ярмом, я не буду чувствовать себя свободной.

   — Тогда до завтра, дорогая… — несётся мне в спину.

   И опять «дорогая» произнесено с сарказмом. Ничего не ответила, нет желания играть в его игры. Не спорю, очень хочется прочесть договор, но понимаю — сейчас это пустая трата времени и нервов. А то, что я начну нервничать после прочтения — уже уверена.

ГЛАВА 11

Будильник на смартфоне разбудил ровно в шестнадцать часов. Минут пять я лежала и смотрела в потолок, наслаждаясь последними секундами покоя. Вставать не хотелось, вернее, приступать к изучению документа. Но что делать? От проблем не убежать. Придётся получить урок за невнимательность.

   — Вот что за человек?! — Резко поднялась. — Вот бы всё по-честному, так нет — он игры затеял. Что мешало ему сказать всё как есть? Я бы всё равно подписала.

   Сходила, умылась, налила чашку горячего чая и, раскрыв ксерокопию, углубилась в чтение. Первые пункты были такими, как я и помнила. Нормально отнеслась к тому, что часто будем выходить в свет. Там он имеет право прикасаться ко мне и допускать некоторые вольности. Экипировку к таким случаям он подбирает сам. Да пожалуйста! Возможно, он приставит ко мне охрану, и я должна это терпеть — не возражаю. Но то, что параноик, про себя отметила. Дошла до пятнадцатого пункта и поперхнулась чаем.

   — Какого чёрта?! — вырвалось у меня. — Что значит «если Его Величество решит, жена будет спать у него в комнате»?

   Сделала большой глоток, чтобы хоть как-то успокоиться, и продолжила чтение. Чем дальше читала, тем сильнее портилось настроение. Он сам решит, когда зачать ребёнка, но до этого может пользоваться моим телом, когда взбредёт в голову. Если ему понравится интимная близость, он вправе отказаться от услуг любовниц, и эта обязанность полностью ляжет на мои плечи. Более того, если я захочу интима, то должна его попросить, и он «осчастливит» меня.

   «Бож-е-е, как благородно!»

   Он может мне запретить работать. Он может… Короче, он может всё, а я только должна ему подчиняться. Подпёрла рукой щёку и, постукивая пальцами по столу, начала обдумывать ситуацию.

   Выходит, я подписала настоящий брачный договор — с неким отступлением — на неопределённый срок. В то, что он вдруг проникся ко мне «светлыми» чувствами, до сих пор не верю. Ладно, ради спортивного интереса переспать со мной он не прочь — это возможно. Одно его «проверю сосуд» чего стоит, и в договоре, гад, это прописал. Явно с намерением поиздеваться надо мной. И ведь получилось! Наверное, сейчас думает, что я наберу ему и начну орать, как ненормальная.

   Не дождётся!

   — Это не договор, а свинство какое-то! — пробурчала я и опять опустила взгляд, ища хоть что-то в мою пользу.

   Полчаса потратила, но нашла! Там был маленький нюанс: если я нарушу несколько его пунктов, только в этом случае он имеет право на весь комплекс интимных услуг. А пока только одно нарушение с моей стороны — и мой пункт на его выбор теряет силу. Итак, у меня есть три права на ошибку. Ну и какие там строго воспрещается нарушать пункты, за которые мне грозят санкции интимного характера? Не отказываться от охраны, не встречаться с другими мужчинами, не обжиматься с ними, не заигрывать, не пить, не курить, не делать того, что вредит моему здоровью. Вполне выполнимые. Ничего из этого я не делаю. Может, удастся продержаться дольше?

   То, что мне нужно подстроиться к новым условиям, и так понятно. Только какой путь выбрать? Скандалить — не вариант. Раствориться в мужчине сродни закапыванию себя заживо. Мама всегда говорила: «Даже любя, оставайся собой, не отказывайся от своей мечты». Самое интересное, что я уже давно ни о чём не мечтаю, моя жизнь стала похожа на рутину: работа, дом, сестра — и всё. Действительно, а чего хочу я? Пока затруднялась на это ответить. В голове сумбур из-за последних событий, да такой, что до сих пор нормально мыслить не могла. Хотя… что я голову ломаю? У меня есть целая неделя, чтобы придумать стратегию, как себя с ним вести. Ну уж точно преданной собачкой в рот ему заглядывать не буду. Будет вести себя хорошо и не станет оскорблять, значит, сможем нормально существовать, как соседи. Если начнёт права качать — придётся отстаивать свои интересы. А так… Короче, поживём — увидим.

   Быстро собралась и пошла на работу. Там меня дожидалась подруга, видно было, что ей не терпится узнать, как прошла встреча. Но пока с нами была начальник смены, терпела.

   — Ну, и как всё прошло? — начала она сходу, стоило нам остаться одним на рабочем месте.

   — Продуктивно, — попыталась я одним словом описать ситуацию.

   — Ты издеваешься? — возмутилась она. — Где подробности? Что с Дианой?

   — Диана — дура, а я выхожу замуж.

   После моих слов неожиданно раздался звук удара металлического ковшика о пол.

   — Эй, что там у вас? — заглядывает к нам Полина.

   — Всё нормально, ковшик уронила, — бодро отвечает Галя. И только начальник смены скрылась из виду, тут же чуть слышно мне: — С тем, что Диана дурында малолетняя, согласна. Но ты…

   — А что я? — сделала вид, что не понимаю её.

   — Так, подруга, — упёрла она руки в боки, в одной из них держала ковшик, — насколько мне не изменяет память, никакой хлопец на горизонте у тебя не маячил. И уж тем более в роли жениха. Так что ответь мне хотя бы на три вопроса: во что ты вляпалась, кто этот проходимец и каким видом орудия он тебя запугивал, раз согласилась за него замуж?!

   — Положи ковшик… — показывая на кухонную утварь глазами, попросила её.

   — Ты от темы не уходи… — не послушалась она меня, а зря.

   — Галь, вот бывает такое… — начала я.

   Подруга впилась в меня взглядом, опасно прищурив глаза, что говорило — не верит, начало не впечатлило.

   — Короче, жених тот, к кому ты меня послала…

   Раздался уже знакомый звук упавшего ковшика.

   — Ну я же предупреждала.

   — Да что там у вас происходит?! — вновь заглянула Полина и остановила взгляд на Гале, которая стояла в ступоре и то открывала рот, то закрывала.

   Наверное, не могла определиться: начать матом ругаться или продолжить допрос. М-да, нелёгкая для неё дилемма… Начальница, недолго думая, подошла и сама подняла кухонную утварь, с волнением смотря на подругу. Тут она отмерла и выдала загробным голосом:

   — По ходу дела я самолично подруге свадебный хомут на шею надела.

   — Чего? — не поняла её начальница.

   — Замуж она выходит, причём вчера об этом даже не заикалась.

   И тут опять — бзынь!

   — Да что же это такое?! — возмутилась я и подняла многострадальный ковш.

   — За кого? — присоединилась к допросу Полина.

   Вот не пойму их, что так всполошились? Ну выхожу замуж. С кем не бывает?

   — За Лютова Егора Александровича, — решила сразу сказать, кто жених. У Полины глаз дёрнулся. Я уже начала злиться. — Что тут удивительного? Мужик красивый, брюнет с изумрудными глазами, почему я не могу влюбиться в него?

   — Он хозяин нашего ресторана, — ошарашила меня начальница.

   Что?!

   Тут у меня руки ослабли, и ковш непременно упал бы, но тут мы дружно кинулись его ловить. Общими усилиями поймали и взгромоздили на стол, так, на всякий пожарный.

   — В общем так, — начала Полина, — сейчас работать, через полчаса жду вас на перекур.

   — Так мы ж не курим! — возмутились в унисон мы с Галей.

   — Так и я не курю, — строго посмотрела на нас Полина. — Но что-то мне подсказывает, скоро не только курить начну, но и пить. С такими-то новостями!

   Потом с таким состраданием на меня просмотрела, что мне самой стало себя жалко. Покачав головой, выдала:

   — Прибрали-таки к рукам нашу голубку белую. Говорила я тебе, Мила, брейся налысо, глядишь, и не приметят. А тут вот как вышло, сам Лютов сцапал.

   — А что с ним не так? — тут я уже начала волноваться.

   — Мила… — начала она.

   Вновь этот жалостливый взгляд и контрольный выстрел в голову:

   — Это ж чем ты так Бога разгневала? Вот чёрт! — обречённо махнула она рукой и удалилась.

   — Может, и правда стоит выпить? — напряжённо спросила Галя, ища глазами коньяк.

   — Не, я со спиртным не дружу, — тут же отказалась.

   Хотя сейчас мне первый раз в жизни захотелось выпить рюмочку чего-нибудь крепкого. Их реакция меня немного вернула к жизни. Мало того, что я чёрт знает какой договор подписала, оказывается, что и жених, судя по реакции Полины, весьма своеобразный.

   — Я тоже, пожалуй, откажусь. Мозги светлые нужны…

   — Зачем? — напряглась я.

   — Будем думать, как тебе помочь. Я тебе хомут надела, я его и помогу снять. Вот это я тебе помогла! — всплеснула она руками, сокрушаясь.

   Я, конечно, благодарна подруге за желание помочь, но это не мой случай. Договор подписан — не отыграешь.

   — Галь, — беру её за руку, — не нужно меня спасать. Действительно всё нормально.

   — Я по глазам вижу, что ни черта у тебя не нормально! — взвилась она.

   — Это всё из-за сестры, перенервничала, вот и не выспалась. А в остальном, поверь, всё у меня хорошо. Сходим на перекур, и ты поймёшь, что спасать меня ни от кого не нужно.

   — Ну-ну… — пробурчала она себе под нос.

   И мы принялись за работу.

   Мне как раз хватило времени, чтобы придумать более или менее правдоподобную историю нашего знакомства. Через полчаса, как и договорились, пошли в комнату отдыха, там ждала нас Полина. Только вошли, она сходу начала:

   — Мила, у тебя пятнадцать минут, чтобы объяснить, что за хрень происходит! Как ты умудрилась на Лютова нарваться?

   — Это я её подставила… — тут же принялась каяться подруга детства.

   — Да прекратите вы! — решила прекратить бесполезный разговор. — Сейчас я вам всё объясню, и вы поймёте, что устроили панику на ровном месте.

   Группа «спасения» резко замолчала, решила дать мне слово. Полина и Галя сели на диван, а я напротив них в кресло. Это выглядело так, словно я обвиняемый на суде, а они присяжные, которые будут решать мою судьбу. Только в моём случае они мне лишь навредят своей помощью. Правильно говорят: не просят — не лезь.

   — В общем так. С Егором мы познакомились в баре, я туда ходила, чтобы переговорить со знакомой Дианы. Там меня и заприметил Лютов, попытался закадрить, но вы, дорогая начальница, в срочном порядке вызвали меня на работу. Я, словно Золушка, покинула своего принца, видимо, его это и задело.

   — Да ладно?! — воскликнула она.

   — Факт. Вторая наша встреча произошла на работе и была чертовски горяча. Да что я говорю, — перевожу красноречивый взгляд на подругу, — тебе, Галь, пришлось убирать последствия её в подсобке. Если в двух словах, он решил меня зажать, я вновь его осадила. И, видимо, этим ещё сильнее заинтересовала.

   — Не может быть… — поражённо произнесла подруга. А потом как заржёт.

   — А что было в подсобке? — дёргая её за руку, принялась пытать смеющуюся девушку начальница.

   — Они там разнесли всё к чертям собачьим! Я потом полчаса расставляла бочки по стеллажам. Всё голову ломала, что произошло! А тут вон оно что — мужик страстью воспылал!

   — Ну а вечером я пришла на встречу, а там он. Представляете, какой я шок испытала? Ну, думаю, сейчас убьёт. Но нет, Егор решил поменять тактику — извинился. Потом пообещал помочь, ничего не требуя взамен. Но намекнул, что обожает выпечку. Я же решила отблагодарить его плюшками, подумав, почему бы и нет? Он ко мне по-хорошему, я тоже решила отплатить добром. Так и начали общаться, правда, поначалу я к нему настороженно относилась, но он больше руки не распускал. Уже через неделю я поняла, что он мне больше чем нравится, но боялась даже думать об этом. Кто он и кто я? А сегодня он ошарашил меня, заявив, что хочет жениться. Вначале я немного растерялась, но потом задалась вопросом: почему я должна отказываться от мужчины, который затронул моё сердце? Немного поразмыслив, согласилась.

   — А колечко где? — показывая мне на руку, ехидно интересуется Галя.

   Блин! Вот тут прокол.

   — Лютов не тот мужчина, что будет с цветами и кольцами делать предложение, — неожиданно, сама не осознавая, спасла меня Полина. — Этот мужчина действует стремительно: захотел — взял. Так что рассказу Милы верю, очень похоже на его стиль.

   — А почему ты так расстроилась, когда узнала, что он мой избранник? — задала я вопрос, который вертелся на языке после её реакции на свадьбу.

   — Мила, он очень тёмная лошадка. Лютов появился словно из ниоткуда и заставил местный бомонд себя уважать. Кто попытался ему противостоять, впоследствии пожалел, и очень сильно. А ведь на тот момент он ещё по сути мальчишкой был, всего-то двадцать пять. Ему боятся что-то против сказать и сейчас, видела реакцию некоторых клиентов, когда Лютов приходит. Даже журналисты нос в его жизнь не суют, чтобы не попасть в немилость. Нет, он не какой-то головорез, этот человек владеет более ценным — информацией. Рот откроешь — завтра все будут знать о твоих прегрешениях. А кому хочется, чтобы его грязным бельём трясли? И ведь не докажешь, что сам Лютов к этому причастен, умён не по годам, словно ему не тридцать три, а сто тридцать три. Да что я говорю?! Посмотри на просторах интернета о нём информацию.

   — А что там?

   — То-то и оно — ни-че-го. И ещё… я тебе о нём ничего не говорила…

   — Могила.

   — Мила, подумай хорошо, может, не стоит спешить с браком? Если что у вас не срастётся, кто знает, как он поведёт себя при разводе?

   Так и хотелось Полине сказать, что развода-то мне и не видать. Теперь всё, жить мне с тёмным жеребцом до конца своих дней. А кто он был или есть, уже не имеет никакого значения.

   — А вот мне всё равно не верится в любовь с первого взгляда, — вновь начала Галя.

   — Почему же? Мила у нас девочка хорошая, такие на вес золота. А Лютов не дурак, сразу понял это и сцапал.

   — Насчёт него согласна. Но вот чтобы Мила очертя голову замуж собралась, хоть стреляйте — не верю! Прости, подруга, но вот не укладывается сие у меня в голове. Не такая ты…

   — Такая она или нет, но этот мужчина не выпустит нашу голубку из своих лап. Так что мы ничего сделать не можем. Я же вначале подумала, что он её заставил, хотела денег предложить на побег. Но, видимо, ошиблась…

   Удивила меня женщина, что была готова рискнуть и помочь.

   — Нет, всё нормально, я не собираюсь от него бежать.

   — Мил, а может, и правда сбежишь, а? — зацепилась за предложение Галя.

   — Нет. Я выхожу замуж по любви.

   — Ну как знаешь… — согласилась она. И, тут же спохватившись, добавила: — Но если что…

   Я чудом не завыла, этот разговор меня уже утомил. И не потому, что они обсуждали мою личную жизнь, а потому что я врала. И от этого становилось гадко на душе. Но, вспомнив пункт тридцать — там чётко говорилось, что не имею права говорить, при каких обстоятельствах выхожу замуж, — немного успокоилась.

   — Мил, а что теперь с работой? — озвучила Галина вопрос, который я и сама сейчас себе задавала.

   — Буду искать другую, так как не готова пока независимость терять.

   Вот сейчас я сказала, что собралась делать. Работать в его ресторане — не вариант, легенда не позволит, а сидеть на его шее — совесть. Да что там, я уважать себя перестану!

   — Вот это уже другой разговор! — заулыбалась Полина. — Я поспрашиваю через своих, найдём мы тебе место.

   На этом и порешили, мне стало даже как-то легче. Когда женщина теряет свою независимость, она в первую очередь теряет себя. А я к этому не готова.

   Только мы вернулись к работе, позвонил Лютов. Приняла вызов и вышла в коридор.

   — Что-то срочное? — тихо спросила, оглядываясь на дверь. Не хотела, чтобы кто-то стал свидетелем нашего разговора.

   — Ты какого чёрта не дома?! — рявкнул на меня «жених».

   «Ты посмотри на него, ещё не муж, а уже орёт!»

   — У меня вообще-то сегодня по графику смена... — попыталась ему напомнить, что как бы у меня есть и своя жизнь.

   — Нет у тебя больше смен, как и работы! Это на будущее урок: если я сказал отдыхать, значит…

   Решила сразу поставить его на место, перебив:

   — Такого пункта в договоре нет. Да и прямого запрета на работу вы не озвучивали.

   Тишина. Ну что, съел, пижон?!

   — Значит, силы у тебя всё-таки есть. Отлично.

   — В смысле?

   Тут уже я напряглась.

   — Приеду за тобой…

   — Зачем? — с опаской поинтересовалась.

   — Соскучился, — ответил ехидно и отключился.

   Стояла, смотрела, как дура, на телефон и думала: повыть или морально подготовиться к «тёплой» встрече с женихом? И всё к одному! Девчонки сейчас будут пристально следить, как мы общаемся, и он на взводе приедет. Делать нечего, придётся изображать счастье при встрече, надеюсь, это его немного дезориентирует. Вот точно лучше бы дома осталась!

ГЛАВА 12

Когда смена кончилась, пришло смс от пижона — ждёт. Я переоделась и, попрощавшись с девочками, направилась на встречу. Пока шла, думала, как его поприветствовать. На шею с восторгом кинусь — Галя сразу заподозрит неладное, решила выбрать нейтральный вариант приветствия. Выйдя из помещения, увидела Егора Александровича у машины. Стоял, гад, облокотившись на неё, руки на груди скрестил, наверное, образ недовольного мужа репетирует.

   — Привет, — произношу негромко, стыдливо потупив взор.

   — Виделись уже, — отвечает он ворчливо и делает шаг ко мне навстречу.

   Поднимаю взгляд, полный радости от лицезрения его «светлого» облика. Лютов оказался мужчиной понятливым, сразу понял, что у нас зрители, тут же включился в игру: потянул меня к себе и без промедления приступил к поцелуям. Ну, думаю, сейчас начнёт изображать испанскую страсть. Обошлось практически целомудренными поцелуями. Сели в машину, и, когда наконец тронулись, первый не выдержал пижон:

   — Как я понял, знакомые в курсе, что твой статус скоро изменится?

   — Да, я рассказала подруге и своей начальнице. Была весьма удивлена, что работаю у жениха в ресторане. Могли бы предупредить, — вновь говорю спокойно, хотя очень хочется в более резкой форме выразить своё негодование по этому поводу.

   — Я и хотел, но ты упорхнула на работу. Это урок тебе на будущее. Ослушалась мужа — жди последствий.

   «Не многовато ли мне уроков?» — мысленно интересуюсь.

   А вслух:

   — Учту.

   — Значит, подруге... — с полуулыбкой произносит. Тут же резко поворачивается ко мне и выдаёт: — Уже начали придумывать, как тебе увильнуть от обязанностей по договору?

   — Не в моих правилах не держать слово. Договор подписан, я его выполню. Тем более там есть пункт о неразглашении. Так что я сама не заинтересована, чтобы кто-то узнал о нашем соглашении.

   — Значит, ты договор изучила, — не вопрос, а утверждение. Останавливаемся у светофора, и Егор Александрович вновь поворачивается ко мне: — И?

   — Что «и»?

   Делаю вид, будто не понимаю, что он хочет знать, что я обо всём этом думаю. Но только не вижу смысла сотрясать воздух и возмущаться. Дело сделано, буду думать, как жить дальше.

   — Ничего не хочешь сказать?

   — Без комментариев.

   — Что, и возмущаться не будешь?

   — Не вижу смысла. Но если вам это необходимо для поднятия настроения, я готова, только скажите, что изобразить.

   — Больно ты покладистая, даже как-то настораживает, — произносит он хмуро, и мы вновь трогаемся с места.

   — А куда мы едем? — решила поинтересоваться, зачем, собственно, он хотел встретиться.

   — К тебе домой.

   И тишина.

   Не стала настаивать на ответе, раз пока молчит, значит, не собирается делиться своими планами.

   Подъехали к дому, вышли из машины, он последовал за мной. Только подошли к подъезду, тут же почувствовала его руку на своей талии. Вначале хотела скинуть её, но потом прикинула, что это его только подстегнёт к решительным действиям, стерпела. Странный мужчина, с одной стороны, требует, чтобы его не любили, с другой — сам провоцирует. Была бы другая девушка на моём месте, точно не в том направлении думать начала. Не то что я кремень, просто у меня своё представление о семейном счастье и любви. Такого, как Лютов, я бы никогда не выбрала себе в мужья. Он слишком высокомерен, и это большой его минус.

   Зашли домой, я включила свет и обомлела — там было штук десять букетов роз.

    — Зачем всё это? — обвожу их взглядом.

   — Как я уйду, твоя подруга заявится и, разумеется, удивится, что такая романтическая особа согласилась выйти за меня замуж без ухаживаний. Считай это декорацией.

   — Мою подругу вениками не проведёшь. Галя знает, что этим меня замуж не заманишь, я бы выбрала мужа по другим критериям. Так что зря потратились.

   Бросила ключи на тумбочку и направилась в кухню включать чайник.

   — Не подскажешь, по каким именно? — игриво интересуется, следуя за мной.

   — Нет.

   — Почему?

   — В договоре нет такого пункта. Так что я не обязана говорить с вами на личные темы.

   — Всё-таки злишься.

   «Да. Только не на вас».

   — Егор Александрович, — начала я, тяжко вздохнув, — у меня сейчас нет настроения для светских бесед. И я не злюсь на вас. Лучше скажите, зачем заехали за мной?

   — Дай подруге занять выгодную позицию… — без тени веселья ошарашивает меня ответом.

   — Хотите сказать, что Галя шпионит?

   — Верно. Она нас от ресторана пасла. Переживает за тебя, и небезосновательно.

   — Не думаю, что вы захотите навредить мне, — сосуд беречь будете. Так что её переживания беспочвенны.

   Отвернулась от него и принялась наливать воду в чайник. Не хотела сейчас видеть его ехидную ухмылку. Не пойму, чему он радуется? Взять в жёны женщину, к которой ничего не чувствуешь, — это полнейшая глупость. Никогда не пойму богатых, которые женятся на деньгах, на связях, а потом, как собаки, со своими жёнами лаются да по любовницам носятся. Это не отношения, а мерзость. А он женится даже не на вышеперечисленном. Что с меня взять, кроме хороших анализов? А возможно, и правда искал женщину, чтобы родила ему наследника. Хотя чего я голову ломаю над его мотивами? Это не моё дело.

   — Хочешь, я тебе ресторан подарю?

   От его голоса я непроизвольно вздрогнула.

   Совсем забыла, что не одна, задумалась. А когда дошёл смысл сказанного, стало просто отвратительно на душе. Ну вот зачем всё это? Медленно поворачиваюсь к щедрому.

   — Егор Александрович, давайте проясним сразу некоторые моменты. Мне от вас не нужны никакие подарки, мне бы со старыми рассчитаться. Отношения у нас сугубо деловые, так что давайте, хоть когда мы вдвоём, не лицемерить. Я вам рожаю наследника — вы спасаете мою сестру. На этом всё. Вы не должны мне оказывать знаки внимания, я этого не хочу. Идите лучше к любовницам и там хвост пушите, а меня увольте от такого зрелища.

   — И всё-таки ты плохо прочла договор...

   Плавной походкой хищника подходит ко мне. И, вновь беря за талию, притягивает к себе. Вырываться не стала, так как поняла, что это очередная игра на публику — с этой позиции нас хорошо видно в окне с улицы.

   Мило ему улыбаюсь… включившись в игру.

   — Нет, на этот раз я его хорошо изучила.

   — Ну… тогда ты должна понять, что итог очевиден.

   Я не удержалась от смешка. Его самоуверенность забавляет. Не то что бы я отрицала возможность влюблённости — всё может быть. Загадывать наперед и бить кулаком в грудь, крича «никогда», — глупо. Жизнь сложная штука, всё может случиться. Но на данный момент это слышать нелепо. Какая любовь, тем более когда мужчина прямым текстом сказал, что будет гулять?

   — Скажите, вы сейчас чего пытаетесь добиться? Чтобы я испугалась? Или не в том направлении начала думать? Так это бесполезно. Бояться я не собираюсь, так как вредить мне вам невыгодно. Рассматривать вас как мужчину тоже не в моих интересах, пять детей, знаете ли, очень мотивируют, чтоб не делать глупостей.

   — Не любишь детей?

   — Нормально я к детям отношусь. Насчёт люблю… пока затрудняюсь сказать, да и не вижу смысла говорить о том, чего ещё не испытывала. Как рожу, так и отвечу на этот вопрос.

   — И совсем не хочется знать, почему я выбрал тебя?

   — Нет, ваши тараканы меня не интересуют, мне бы со своими справиться.

   В ответ он заразительно рассмеялся, невольно вызвав у меня улыбку. Отсмеявшись, вновь проступил к допросу:

   — Что, сильно донимают?

   — Пока они в обмороке. Но через два-три дня придут в себя, вот тогда и начнётся: планёрки, забастовки и прочая дребедень… Так что, сами понимаете, еще ваши — это будет перебор для моей психики.

   — А ты мне нравишься!

   — А вот этого не нужно! — тут же всполошилась.

   — Ну вот, Ангелочек мой, наконец я и нашёл твоё слабое место. А то уже начал волноваться, что женился на ледяной деве.

   — Зачем же вы так утруждались? Могли бы просто спросить, чего я боюсь, а то устроили тут танцы с бубнами…

   — Не сказала бы… — протянул он. Затем как выстрел: — Ты боишься, что я воспылаю к тебе страстью.

   — Да как бы нет желания сгореть, как ведьма на костре, в пламени вашей… — Пауза, после которой ехидно добавляю: — Страсти.

   — Поверь, тебе понравится… — произносит он интимным тоном.

   — Егор Александрович, мы сейчас что делаем: репетируем, играем на публику или вы решили просто дурью помаяться?

   — Нет, говорим о будущем.

   — Думаю, это лишнее. Предпочитаю настоящее, а оно обстоит так: мы только партнёры.

   В ответ он берёт мою руку и надевает на безымянный палец кольцо. Когда успел его достать, я не заметила. Он ещё у нас и фокусник! Хм, забавный экземпляр. А какой актёр! Смотрит сейчас на меня с такой… нежностью, что, если бы не было сделки, поверила бы, что у него есть ко мне чувства. И, как вишенка на торте, целует пальчик, на который надел колечко!

   Талант! Аплодирую стоя!

   Но так как в этой пьесе и мне отведена своя роль, пришлось тоже включиться в игру, изобразив восторг и смущение. Тут пижон вошёл в роль и полез с поцелуями, брыкаться не стала — сюжет обязывает. Так что, изобразив благосклонность, позволила ему немного понаглеть. Пусть, от меня не убудет, зато подруга отстанет со своими расспросами.

   Наконец он отстранился и отошёл в сторону. Я наконец выдохнула — представление окончено. Закрыла шторы и направилась выключать чайник — тот уже минуты три возмущённо вопил.

   — Молодец, уже не брыкаешься… — слышу его довольный голос.

   — И не буду, — стоя к нему спиной, отвечаю, заваривая чай, — на людях, так что нет смысла больше тренироваться.

   — Проверим? — летит мне в спину.

   Разворачиваюсь и прожигаю злым взглядом — достали меня его игры.

   Всё, хватит!

   — Егор Александрович, — чеканю его имя, — не нужно ничего проверять, я сказала, что на людях не буду брыкаться, значит, выполню обещание. Попрошу без необходимости ко мне не прикасаться, давайте придерживаться пунктов договора. Раз от меня требуете неукоснительного выполнения, будьте добры, сами выполняйте его условия.

   — Вот как? — усмехнулся он нехорошо, и опять его глаза загорелись. Жуть, а не зрелище. — Значит, ты воспринимаешь договор как щит от меня… Ну что ж, так будет даже интереснее.

   — Скажите, вы вот сейчас поиздеваться приехали? Если да, давайте отложим это на завтра, я после смены устала.

   — Ах да, насчёт работы... Ты уволена.

   — Да я и сама собралась уходить, понимаю, что, работая на прежнем месте, рушу легенду. Так что не впечатлили своим «уволена».

   — Рад, что ты это понимаешь.

   — Но хочу сразу предупредить — я устроюсь на новую.

   — Зачем? — вот теперь он реально удивился.

   — Прочтите договор, я имею право работать.

   — Понятно, решила поиграть в независимость. Ну-ну… — не скрывая веселья, смотрит на меня.

   — Даже если и так, имею право.

   — Имеешь. Пока… Но, Ангелок мой, это только видимость свободы, которую ты потеряла, подписав договор.

   — Слушайте, зачем мне повторять то, что я и так знаю? Чего хотите этим добиться?

   Вот сейчас я начала злиться. Пришлось себя одёрнуть, видно же, что он пытается меня вывести на эмоции.

   — Хочу, чтобы ты быстрее избавилась от иллюзий и начала строить свою жизнь согласно новым реалиям. — Молчу. Нет желания с ним вступать в перепалку. — Ладно, продолжим завтра, а пока отдыхать.

   Разворачивается и направляется к выходу из кухни.

   — Могли бы это и по телефону сказать… — произношу ему в спину.

   Он оборачивается и с полуулыбкой на губах:

   — Мог. Но тогда бы не увидел твою реакцию, а она дорогого стоит. Да и пыль в глаза нужно было пустить окружающим. Так что хорошо, что я заехал. Не скучай, мой ангел.

   — Не буду.

   Тихий смех и…

   — Пока не будешь.

   Только он ушёл, я села на стул — ноги не держали. В голове крутилась масса вопросов. И ни одного нормального ответа. Я не могла понять, чего он действительно хочет. С одной стороны, всегда тыкает носом в договор, с другой — делает всё, чтобы я нарушила его. Ещё суток не прошло, а он уже испытывает меня на прочность. Даже страшно представить, что будет через месяц! Что же мне делать? Какую стратегию выбрать? Ели сейчас прогнусь под него — это будет катастрофа. А занять глухую оборону — значит постоянно подвергаться нападкам. Единственный выход — свести общение к минимуму, пока его жажда игры немного не стихнет. А там посмотрю, как дальше быть.

   Как он и предсказывал, не прошло и пяти минут, как прибежала Галя и началось: расспросы, восхищение, подозрение. Наконец поверила. Так что в этот вечер мне было не до анализа, я упала спать, как подкошенная. Возможно, это и к лучшему, завтра встреча с сестрой. Да и пижон намекнул про очередной вынос мозга. Ну я и попала в чудную… Чем Бога прогневала? Не знаю.

ГЛАВА 13

Целый день думала, что сказать сестре при встрече. Ругать её смысла нет, она сейчас не совсем в себе. Промолчать — тоже нельзя. Как быть, о чём говорить — не знала. Чувствовала себя словно блуждающей во тьме, ищущей хоть маленький лучик света, что покажет путь. Но, сколько бы ни думала, нужного ответа не находила. Да и не готова я была к такому. Полдня потратила, читая в интернете про такие же случаи, и с каждой минутой всё больше корила себя. Не заметила, что у сестры проблемы. Думала, что она вся в учёбе, а, оказывается, ей было одиноко. Возможно, кто-то её обидел, и она не хотела огорчать меня. Вот и нашла такой выход: вначале просто переписывалась, а потом угодила в ловушку опытного манипулятора.

   В пять часов позвонил Лютов, сказал, чтобы спускалась. Стоило сесть в машину, окинул меня придирчивым взглядом и сразу ошарашил вопросом:

   — Как себя чувствуешь?

   Это что ещё на финт с его стороны? Решил в заботливого жениха поиграть?

   — Нормально, — сдержанно отвечаю.

   — А чего такая бледная? Из-за женских дней? — и опять этот пристальный взгляд, от которого становится не по себе.

   У меня первые секунды слов даже не было, чтобы достойно ответить. Его прямолинейность обескураживает.

   — Егор Александрович, я вижу, вам не присуще чувство такта.

   — Верно. Тем более не вижу смысла говорить завуалированно со своей женой…

   — Да не жена я пока! — не сильно, но всё-таки вспылила.

   Вот гад, вывел из себя!

   — Копию договора дать почитать? — без тени улыбки спрашивает.

   Я уже спокойней:

   — Не нужно.

   — Тогда держи это… — протягивает он мне мой паспорт.

   Блин! Наверное, забыла у него в кабинете, когда договор подписывали. Вот я растяпа!

   — Спасибо.

   И только собралась положить в сумочку, слышу едкое:

   — Посмотри страничку о семейном положении…

   Открываю и испытываю шок — там штамп о вступлении в брак, вчерашним числом. Это что же получается, я вчера ещё и замуж вышла? Растерянно смотрю на него.

   — Ну а теперь можешь биться в истерике, и не сдерживайся, ори, насколько мощь лёгких позволяет.

   Собираю волю в кулак и опять спокойно отвечаю:

   — Да не буду я орать…

   — Понятно, — хмыкнул он, — решила покапризничать… Не стесняйся, это сейчас тебе тоже можно, понимаю, что женские дни обязывают. Так что смело впадай в истерику, слова не скажу. У вас же в этот момент короткое замыкание в голове происходит, да такое, что проводка искрится.

   Сижу и думаю: а не стать ли мне вдовой?

   — О чём задумалась? — вновь принялся он расшатывать мою нервную систему.

   — Да тихо радуюсь, что мне заботливый и понятливый муж достался.

   — А мне кажется, ты мне место на кладбище мысленно подыскиваешь. — Он что, мысли читает? — Угадал! — рассмеялся.

   — Не совсем…

   — Но ведь в этом направление думала… — подмигнул мне наглец.

   — Егор Александрович, не подскажете, к чему весь этот цирк? Скучно живётся? Или вы так самоутверждаетесь?

   — Нет, пытаюсь вернуть тебе боевой дух, он тебе скоро понадобится.

   — Даже боюсь спросить зачем.

   — Могу ответить.

   — Не стоит, — отмахнулась я от предложения.

   Не хочу участвовать в его играх, достал. Не успела я уйти в свои мысли, как он вновь взялся за своё.

   — Ангелок, не дуйся, это тебе урок на будущее: в следующий раз внимательно прочтёшь, прежде чем будешь подписывать документ. Но раз ты теперь моя жена, объясню некоторые моменты. Ты подписала брачный договор, разумеется, это подразумевает вступление в брак. И я не отношусь к тем людям, которые станут тянуть резину, решение принимаю быстро, так же и действую. Это тебе на будущее: если я что-то решил — жди стремительных действий с моей стороны. Времени для тактического отступления у тебя не будет, готовься сразу капитулировать и подстраивайся к новым реалиям. А если более коротко — смирись.

   — Тогда зачем вы мне сказали, что свадьба через две недели? Зачем со мной-то эти игры?

   — Свадьба нужна для другого дела, зачем — тебе знать ни к чему. А тебе я хотел об этом сказать вечером, но у меня мысли начали в другом направлении работать. Кстати, когда у тебя заканчиваются женские дни?

   «Да что же это такое!» — чуть вслух не вспылила. Но потом себя отдёрнула, он же сторона, заинтересованная в зачатии, поэтому его настойчивый интерес объясним.

   — Через пять дней буду годна для проверки, а вот насчёт зачатия...

   — Через четыре дня переезжаешь ко мне.

   Сказал как отрезал. У меня слов не было, чтобы высказать, что я об этом думаю. Он же обещал мне дать неделю? А с другой стороны, что оттягивать неизбежное: чему быть, того не миновать. Ладно, буду готовиться к переезду, возьму самое необходимое. Интересно, какая там по размеру кровать, нужно своё постельное бельё туда захватить, не буду же я его вещами пользоваться. Это не из-за упрямства, просто буду чувствовать себя некомфортно. Так что работы много предстоит. Сегодня займусь списком самого необходимого, что может понадобиться на первое время, а там прикуплю, если чего нет.

   — О чём задумалась?

   — Я тоже хочу прояснить некоторые моменты: я не обязана докладывать, о чём думаю. В договоре этого пункта нет...

   — Ангелок, — перебивает он меня, — не провоцируй, а то я же могу и на принцип пойти. А что из этого выйдет…

   Тут уже я перебиваю:

   — Помню, пять детей.

   — Хуже, Ангелок… — Не успела я ответить, как мы подъехали к дому, где сейчас находилась моя сестра. Я посмотрела на мужчину, ожидая распоряжений. — Даю вам полчаса, но не рассчитывай на её благодарность, сейчас она немного взвинчена.

   — Значит, я ей не скажу о нас.

   — Верное решение, придёт время — узнает. И ещё: я помогу ей, но в нашем доме ноги твоей сестры не будет.

   А вот об этом я даже не подумала. С другой стороны, я тоже там на птичьих правах. Тем более какой «наш дом»?

   — Это ваш дом, и я принимаю условия.

   — Нет, Ангелок, теперь уже наш, я же сказал, привыкай к новым реалиям. Завтра заеду, поедем ко мне, и я проведу экскурсию.

   — Мне вполне достаточно того, что я и так знаю. А комнату, где я буду жить, можно показать и после переезда. Так что…

   Хотела сказать, что не «вижу смысла», но меня бесцеремонно взяли рукой за подбородок и повернули к себе. Смотрю — у мужчины взгляд злой. Вот блин, вывела из себя! И у кого из нас женские дни?

   — А меня твоё мнение не интересует в этом вопросе. Я сказал, завтра у меня — так будет. Запомни одно правило, которое нерушимо: муж приказал — жена подчинилась. Попытаешься прикрыться пунктами договора — и месяца не пройдёт, ты нарушишь каждый из них. И тогда… — и тут его взгляд вспыхнул. И это не образно, я реально видела огонёк в его глазах, жуть просто. У меня от страха сердце замерло: — Хотя действуй в том же направлении, я принимаю вызов.

   Взяв себя в руки, цежу сквозь зубы:

   — Пункта «муж приказал — жена подчинилась» в договоре не было. А также хочу заметить: угрожать женщине — это не по-мужски.

   Он приближает ко мне лицо и, едва касаясь моих губ, с придыханием отвечает:

   — Что ты, карамелька моя, я тебе не угрожал....

   Кто? Я поперхнулась воздухом от возмущения!

   — Попрошу меня так не называть, я вам не карамелька!

   — Ты не можешь мне запретить… — улыбается и выдаёт ехидненько так, — такого пункта в договоре нет.

   Чудом удалось удержать клокочущую ярость внутри. Хотелось на него наорать, а лучше чем-нибудь треснуть по голове, чтобы прекратил так вести себя со мной.

   «Стоп! — шикнула на себя. — Мила, держи себя в руках, он специально выводит тебя на эмоции!»

   Зачем он это делает, пока не знаю. Но то, что он намеренно, — ежу понятно. Сложный человек, понять его трудно, но, чувствую, придётся. Тут, главное, не наломать дров. Эмоции в этом деле — плохой советчик. А холодный расчёт — не мой конёк. Остаётся одно: довериться интуиции, а она говорит — не поддаваться на его провокации, уходить любыми способами от конфликта. И в то же время нельзя прогибаться под него. Сложная задача. Но у меня есть четыре дня, чтобы всё обдумать.

   Четыре дня… Как же это мало!

   — Ангелок, женщинам так активно думать вредно… — хохотнул он, отпуская меня и резко отстраняясь.

   «Да он что, мысли читает?!»

   В ответ раздался раскатистый смех пижона. Мне стало не по себе, словно я связала жизнь с Люцифером. Именно эта у меня возникает ассоциация, когда я общаюсь с Лютовым. Он такой же опасный, никогда не знаешь, что от него ждать, не человек, а дьявол во плоти.

   — Всё, беги к своей сестре, минута промедления — и начну домогаться…

   Если он надеялся, что на его угрозу я с визгом рвану из машины, то просчитался. Фыркнула в ответ и не спеша вышла из неё, правда, перед уходом полоснула его осуждающим взглядом. На это Лютов только хмыкнул и вновь принял невозмутимый вид, словно не он пять минут мне тут цирк устраивал.

***

Завёл своего Ангелочка, рванула навстречу злая, что мне и было нужно. Не заслуживает её сестра жалости, пусть от старшей получит на орехи. Смотрю на удаляющую фигурку и сам себе завидую: попка — улёт, грудь — шикарная троечка, а губки… м-м-м. Давно с упоением так не целовался. Лет с восемнадцати, наверное. Да… тогда я ещё хороших девочек предпочитал, это уже позже на профессионалок перешёл, а таких целовать впадлу, хрен знает, сколько она своим ртом членов обслужила. Зато жену себе взял не целованную, хреном не балованную, правда, учить придётся, но это мелочь, переживу. Главное, что мой «друг» фанатеет от девочки…

   «Пуши хвост перед своими любовницами» — передразнил Ангелочка. Нахрена они мне сдались, когда у меня такая сладкая карамелька под боком своей шикарной попкой крутит! Совращать её будет одно удовольствие, не хотел вначале, но своим «такого пункта в договоре нет» вывела, теперь пусть пеняет на себя.

   — Потерпи, через пять дней зайдёшь в гости. Только не рассчитывай на долгое рандеву, мы её только девственности лишим, разок всплакнёшь от счастья, и хватит. А вот после командировки оторвёмся по полной.

***

Захожу к сестре, она уже не рыдает в три ручья, а о чём-то усиленно думает, руки сжаты в кулаки — злится.

   — Привет, родная, ты как?

   Она резко поворачивает ко мне голову.

   — Мила! — воскликнула и бросилась ко мне. — Я больше не могу находиться здесь, задыхаюсь.

   — Мне сказали, что тебя скоро перевезут, потерпи.

   В ответ обнимаю, пытаюсь успокоить. Жалко мне глупышку мою, попала в западню ловких манипуляторов.

   — Куда? — испуганно спрашивает, отстраняясь.

   — Не в тюрьму, успокойся. — Улыбаюсь ей тепло. — Но тебе придётся некоторое время положиться на людей, что тебе помогают. Если скажут сидеть дома — так и делай, это для твоей же безопасности.

   — Но я домой хочу… — начала она.

   — Диана, — уже строго, — прекрати вести себя как маленькая девочка! Скажи спасибо, что в тюрьму не посадили, ты таких дел натворила, что …

   Вот тут я замолчала, ну как ей сказать, что я теперь до конца дней рассчитываться буду? Да и делать я этого не могу, это мой осознанный выбор, пусть и под давлением обстоятельств. Жертву разыгрывать из себя неуместно в этом случае.

   — Я знаю, что была не права, но они ко мне относятся как к преступнице!

   Одна часть меня требовала её утешить. Другая говорила, что это только навредит, посему решила говорить как есть:

   — А это так и есть, ты нарушила закон, причём не единожды. А если будешь взбрыкивать, они могут разозлиться и отдать тебя властям. И уж поверь, дом тогда ты не скоро увидишь. Так что выбор за тобой: либо ты делаешь, как они скажут, либо сядешь надолго.

   — Я думала, ты меня поддержать пришла, а оказывается, упрекать.

   Тяжко вздохнув, без тени раздражения отвечаю:

   — Диана, придёт время, ты осознаешь, что натворила, и самой стыдно станет.

   — Мила, тебе не понять меня, ты никого не любила! Мне будет больно, но никак не стыдно, они лишили мне счастья!

   — Это ты сейчас так думаешь, пройдёт время, будешь рада, что вовремя тебя остановили…

   — Я так и знала, что не поймёшь, — тяжко вздохнула она и отошла от меня.

   — Отчего же, я понимаю, сейчас тебе кажется, что ты любишь этого мужчину всем сердцем, и разлука с ним приносит невыносимую боль. Но подумай на досуге, любил ли он тебя? Поверь, если мужчина женщину любит, то никогда так не подставит.

   — Он не заставлял меня, я сама! — взвилась сестра.

   — Ты же мне в прошлый раз говорила «словно мной руководил опытный кукловод». Не стыдно врать сестре? Скажи, что бы сказали наши родители о твоём поступке?

   — Да достала ты с этим «что бы они сказали»! «Как бы посмотрели»! Их нет, они погибли — баста! А ты мне не мать, чтобы учить жизни, я взрослая! — рявкнула она.

   — Верно, их нет. Но вот насчёт взрослая я бы поспорила, твои поступки говорят об ином…

   — Мои поступки говорят, что я ради любви готова пойти на многое… Да с кем я говорю… — махнула она рукой, — ты же ничего не понимаешь. Ты не способна любить, только о работе и что сказали бы родители постоянно думаешь. Мил, иногда я думаю, что тебе суждено судьбой умереть старой девой. Никогда не видела тебя с парнем, никогда не слышала, чтобы ты рассказывала о своих ухажёрах. Друзья детства не в счёт, ты к ним относишься как братьям. Так что мы не можем понять другу друга, ты словно пустая оболочка, живёшь по инерции, а я не хочу повторить твою судьбу.

   А вот это уже больно слышать. Но, вспомнив слова пижона, что она сейчас взвинченная, немного успокоилась.

   — Ты ошибаешься, я тоже могу чувствовать. Например, боль от предательства. Ты же меня, по сути, предала: молча украла деньги и скрылась. А также мне знакомы такие чувства, как отчаянье и страх, я их испытала, когда не знала, где ты и что с тобой. Скажи, разве я заслуживаю такого? Почему другой человек, которого, по сути, ты не знала, стал дороже сестры? Неужели нельзя было сказать мне о своих планах?

   — Чтобы ты начала отговаривать? — горько усмехнулась она.

   Я смотрела на неё и понимала: сейчас с ней разговаривать бессмысленно, она слышит только себя. Она даже не представляет, как меня подставила, и, если бы не Лютов, неизвестно, что бы со мной сделал Андреев. М-да, я вырастила эгоистку. Не знаю, это следствие того, что её так обработали, или же она была такой, а я не замечала. Ладно, поговорю с ней потом, когда любовная лихорадка с неё схлынет.

   — Ладно, поговорим об этом позже. Сейчас я прошу тебя только об одном — не делай глупостей. Если выкинешь очередной финт, я уже помочь тебе ничем не смогу.

   — Можно подумать, ты мне сейчас помогла… — отвечает, скривив недовольно губки. — Я всё равно как в тюрьме.

   — Ну, раз так, то, может, мне сказать, что не стоит им напрягаться, а? И тебя выпустить на свободу. Знаешь, Андреев просто жаждет тебя прикопать в лесочке, но до этого он тебя изрядно помучает. Так что, сестрёнка, хочешь на волю?

   Она побледнела. Понимаю, что жестоко, но это хоть немного приведёт её в чувства.

   — Хорошо, я буду слушаться своих тюремщиков.

   Да блин, говорит, словно одолжение делает! Она очень изменилась, сейчас передо мной не моя сестра, а словно другой человек. Поняв, что разговор ни к чему хорошему не приведёт, попрощавшись ней, ушла, иначе можем ещё больше разругаться.

***

Пока Ангелок была у сестры, я вызвал Ромашова, тот сел ко мне в машину и с упрёком во взгляде на меня посмотрел:

   — Понимаю, с малолеткой, у который крыша поехала, не в кайф возиться боевому офицеру.

   — Да блин, вывела меня эта канарейка, самолично придушить готов! Я всё понимаю, обработали девчонку, но, командир, она ещё та заноза в заднице. Даю сто процентов — эта мелкая дрянь всегда такой была, только прятала свою стервозную натуру под личиной невинной овечки. Может, кого-то другого поставишь за ней присматривать?

   — А если её убрать захотят? Ты сам понимаешь, что Андреев в этом деле тоже замешан, иначе он не стал бы так рьяно её искать. Даю сто процентов, что он специально дал возможность Диане слить информацию и деньги перевести. Никогда не поверю, что он сглупил.

   — Тут не поспоришь. Ты посмотри, каков жук, думал пыль в глаза пустить, мол, обратился к самому Лютому, жажду найти воровку. А сам сто процентов киллера нанял, чтобы убрать девчонку. Хорошо, что мы тут всё оцепили, никто посторонний не прошмыгнёт. Да и на одну из моих квартир эту дрянь поместили, так что никто не заподозрит, почему вы сюда приехали.

   — Вот и я о том же, так что бери канарейку и на время исчезните из города. Общаться будем по спецсвязи.

   —Так точно. Только… — замялся наш громила, — командир, не затягивайте с этим, иначе мне понадобится помощь психолога.

   — Неправда, ты у нас самый непробиваемый, так что выдержишь. Тем более ты и психолог хороший, поработаешь с ней заодно. А если дело совсем дрянь будет, поменяй зону интересов. Когда отношения переходят в горизонтальную плоскость, женщине всё видится по-другому.

   — Командир, ты сейчас что предлагаешь? Если выведет, переспать с ней?

   — А почему бы и нет? Хороший секс тоже лечит.

   — Ну, знаешь! — возмутился он. — Я по малолеткам не фанатею, мне женщин в теле подавай, чтобы кровь с молоком. А эта пигалица — смотришь, и накормить хочется, уж больно тощая.

   — Тогда корми, чтобы отъелась…

   — Не в моих правилах бабам щи варить, это их прерогатива.

   — Тогда заставь её готовить, тоже дело…

   — Всё бы вам поприкалываться, — махнул он обречённо рукой.

   — Ну а ты не ной. Знаешь же, моя фантазия богатая, могу ещё и хлеще вариант придумать.

   — Лучше не нужно! Справлюсь.

   — Тогда до связи.

   Только Ромашов ушёл, вышла моя карамелька. Понятно, ушла раньше, чтоб не поскандалить с сестрой. Жалко мне Милу, но ничем помочь не могу. Да и жалеть не умею, мужиков не принято, ну а баб принципиально не жалел — хватит, раза два обжёгся. Ты им сочувствуешь, а они уже мысленно внуков общих нянчат. А с другой стороны, нужно как-то контакт налаживать, жена всё-таки.

   — Ты как? — интересуюсь, как только села в машину.

   — Нормально, — вновь меня морозит своим безразличием.

   Ничего, Снегурочка, скоро я тебя отогрею, дай мне только время разобраться со своими делами. Вот тогда я вплотную тобой займусь, гореть тебе… как ты там сказала? Точно! «В огне моей страсти». Любви я от тебя не жду пока, а вот на страстный секс рассчитываю. Интересно, когда меня потянет на сторону? Ведь реально, я никогда не встречался подолгу с одной женщиной, переспали раз несколько — и свободна. Но вот когда появятся дети, с похождениями придётся завязать, мелкие не должны видеть грязь. Так что придётся себя настраивать, что со временем только карамелька будет согревать мою постель. М-да, не радужная перспектива…

***

Только села в машину, Лютов решил изобразить участие. Но мне этого не нужно, и уж тем более не хочу его жалости. Да ни от кого не хочу, после гибели родителей я только и видела, что жалость со стороны окружающих. Не хочу этого больше, сыта по горло.

   — Не переживай, она сейчас немного не в себе.

   — Знаю.

   — Скажи, если бы я дал тебе возможность отказаться от договора, ты бы воспользовалась им?

   — То есть я отказываюсь от обязательств, а ты мою сестру в тюрьму?

   — Именно.

   — Нет.

   — Настолько сильно её любишь? — смотрит так испытующе.

   — Егор Александрович, да, я люблю свою сестру, несмотря на её поступок. Ведь любовь — это не только счастливые мгновенья, но и разочарование, боль. Но если это чувство истинное, то это всё можно преодолеть и со временем простить.

   — Но вот с последним у меня проблема. Никогда никого не прощаю и не собираюсь впредь. Кстати, советую запомнить.

   Вновь не стала отвечать. Но запомнила — у меня нет желания нажить себе врага в лице Лютова. Что-то мне подсказывает, что такого человека злить опасно.

ГЛАВА 14

Как ни странно, Лютов вёл себя прилично, больше не подкатывал ко мне с непристойными предложениями, общался холодно и строго по делу. Но иногда я чувствовала его взгляд кожей, он словно обжигал и заставлял нервничать.

    А началось с того, что я заметила за собой слежку. Один и тот же мужчина ходил за мной, когда я шла на работу, и сейчас вновь нарисовался. Свернула с дороги и попыталась оторваться — получилось. Забежала вслед за женщиной в подъезд, быстро набрала номер службы такси и осталась ждать. За это время раза три звонил Лютов, но так как я ждала звонка, сбросила — как только сяду в машину, наберу ему. Да и зарядки мало осталось, рисковать не хотелось. Таксист подъехал быстро, но не туда, куда нужно, чертыхнувшись, выглянула из своего временного убежища, чтобы посмотреть, нет ли поблизости странного типа, что меня перепугал до чёртиков. Путь был чист. Переговорив с водителем, я попросила его стоять на месте. Посмотрев по GPS-приложению в смартфоне кратчайший маршрут, выдвинулась. Но, как назло, двор, через который хотела пройти, был перегорожен забором. Пришлось его обходить через парковую зону, и только показались дома, кто-то сзади попытался напасть на меня. Чудом увернулась от захвата, но мужчина со всей силы толкнул меня, и я упала. Резкая боль в плече была такой силы, что дыхание перехватило. Но на этом моё невезение не закончилось. Яркая вспышка в глазах, а последующая за ней тупая боль в голове говорили, что я знатно приложилось об ствол дерева. Это были последние мысли перед тем, как в глазах всё потемнело, и я отключилась…

   — …Ангелок, мать твою! — слышу словно сквозь вату злой голос Лютова.

   Сознание начало проясняться, и острая боль тут же вернулась, невольно вырвался стон. С трудом открываю глаза. И точно, возле меня злой, как тысяча чертей, Егор Александрович.

   — Сколько пальцев видишь?

   Сфокусировала взгляд и с трудом ответила:

   — Два.

   — Два… — передразнил он меня и тут же схватил на руки, я взвыла. — Потерпи немного.

   — А где… — хотела спросить, «где мужик, что напал», но в горле всё пересохло, а боль всё нарастала.

   — Тебе не о нём думать нужно, а как пережить мой гнев. Какого х*я трубку не брала?!

   Молчу, нет сил разговаривать. Лютов притащил меня к внедорожнику и, открыв дверь, посадил на сиденье. Смотрю, а у него рубашка в крови.

   — Это чья кровь? — сипло спрашиваю у мужчины.

   — Твоя, Ангелок, нехило ты приложилась о ствол. — Беря салфетку, он подходит ближе и касается моей головы. Я замерла, обмирая от страха, только сейчас почувствовав влагу на своём лице. — Ну хоть швы накладывать не придётся, — произнёс он сухо.

   Выдохнула. И тут же вновь взвыла. Пульсирующая боль в плече с новой силой дала о себе знать, видимо, шок начал проходить.

   — Сейчас вправлю, потерпи немного, бедовая моя.

   — Что вправите? — чуть слышно интересуюсь.

   — Сейчас плечо, а завтра утром мозги, — протирая моё лицо, равнодушно отвечает.

   — А вы умеете?

   Он зловеще усмехнулся и выдал:

   — Поверь, то и то я делаю виртуозно.

   — Может, мозги оставим в покое?

   Робко интересуюсь в надежде, что он пожалеет меня, я и так сегодня пострадала.

   — Ну уж нет! Раз ты меня лишила секса больше чем на месяц! Значит, буду е**ть твой мозг.

   — Вы же хотели только проверить! — сдерживая стон, попыталась спасти свои мозги от изнасилования.

   — Ангелок, у тебя точно голова не кружится и в глазах не двоится?

   — Нет.

   — Тогда завязывай прикидываться наивной дурочкой!

   — У вас же любовницы есть для удовлетворения своих потребностей!

   — Прекращай свою прямую обязанность перекладывать на других…

   — Но вы же говорили… — начала я и осеклась.

   Тут два варианта: или он опять меня выводит на эмоции. Или, гад, просто издевается. Тоже мне нашёл время!

   — Сейчас… — пауза и словно выстрел в мою больную голову: — Я хочу тебя. Исчерпывающий ответ?

   — Вполне. Но… — я замолчала, так как Лютов бесцеремонно оголил моё плечо, стал его осматривать.

   — Хм… — вновь коварная улыбочка, — тебе повезло, срок изнасилования твоего мозга в разы уменьшился. Но чтобы знать наверняка, сейчас заскочим к моему знакомому и сделаем снимок.

   Он помог мне сесть, как положено, в машину и пристегнул ремнём, а я всё это время боялась дышать. После его «хочу тебя» стала чувствовать неловкость в его присутствии. Наверное, наконец, до меня начало доходить, что скоро от разговоров пижон перейдёт к делу. Умом понимала, что это неизбежно, но чем яснее осознавала, что между нами произойдёт, тем мне сильнее становилось не по себе. Как представлю близость с ним, так душа леденеет от ужаса. Не знаю, как я смогу позволить абсолютно постороннему человеку прикасаться к себе. Да какой прикасаться… Он будет… Не хочу об этом думать, иначе я себя так накручу, что ни к чему хорошему не приведёт. Нужно просто придумать, как мысленно абстрагироваться во время близости между нами, иначе могу всё испортить. А я человек слова: раз обещала, то обязательно выполню.

   Пока мы ехали к врачу, я словом не обмолвилась, всё время думала о том, что должно произойти. Да и там отвечала только на вопросы доктора. Лютов оказался прав: я сильно ушибла плечо, и сотрясения не было, и всё же мне требовался покой минимум неделю. Так что потеря девственности ненадолго откладывалась, можно выдохнуть и настроить себя на нужный лад.

   Поехали домой, пижон, хмуро смотря на дорогу, приступил к допросу:

   — Почему на звонки мои не отвечала?

   — У меня зарядки мало было, боялась, что телефон отключится до приезда таксиста.

   — Понятно. А почему ломанусь козьими тропами до таксиста?

   — Так я поняла, что за мной кто-то следит… Думаю, это человек Андреева…

   — Ага, и ты решила уединиться с ним в кустиках, чтобы выяснить, чего мужику нужно. — Не вопрос, а утверждение.

   — Да нет же! Я посмотрела, никого не было. Хотела сократить путь, а там забор, вот я и пошла той дорогой.

   — На тебя напал не человек Андреева… — и тишина.

   — Тогда кто?

   Ответ меня убил:

   — Маньяк.

   — Серьёзно? — переспрашиваю, не знаю, шутит он, или я действительно сорвала джек-пот.

   — Сам в шоке. Нужно же было именно тебе привлечь его внимание. Повезло, что у тебя маячок на смартфоне, а я решил за тобой заехать. Иначе, Ангелок, первым и последним твоим мужчиной был бы этот мерзкий тип.

   — Он что, убивает своих жертв?

   — Предпоследних двух убил, а до этого только насиловал и грабил.

   — Ну, раз знали в полиции, кто он, почему не поймали?

   — Дело в том, что только последняя жертва нападения выжила и лишь на днях помогла составить фоторобот, так что никто не знал, как этот мудак выглядит.

   — А вы откуда знаете про него?

   — Заезжал к знакомому, он как раз это дело ведёт, вот и увидел мельком фоторобот.

   Я была в шоке! Вот это мне «повезло»! Может, меня кто-то проклял? Ну не может так фатально не везти!

   Пока сетовала на судьбу, мы уже подъехали к дому Лютова, и я удивлённо посмотрела на него.

   — За тобой уход нужен, так что убери из взгляда удивление. Сама виновата.

   Он вышел из машины и, обойдя её, открыл мою дверь. Понятно, роль джентльмена репетирует. Но нет, он берёт меня на руки и направляется в сторону дома.

   — Я сама могу.

   — Через три дня сама, а пока будешь делать то, что я сказал, — отвечает сухо.

   Решила промолчать — нечего его злить. Он всё так же молча поднялся по лестнице и, открыв с ноги дверь в помещение, где я буду жить, направился в ванную комнату. Поставил на пол. Ну, думаю, сейчас уйдёт. Но нет, он опускается на одно колено и начинает снимать мне балетки.

   — Я сама могу.

   — Не трепыхайся! — рыкнул.

   Замерла, пытаясь успокоить себя, что ничего страшного не произошло: просто помог мне снять обувь. Жду, когда уйдёт. Он поднимается в полный рост и пристально смотрит мне в глаза, у меня сердце замерзло от его горящего взгляда. Стою, буквально не дышу, на подсознательном уровне чувствую: сейчас пижон что-нибудь опять выкинет. И точно, он молча хватает меня на руки и ставит в ванну.

   — Спасибо, дальше я сама! — буквально скороговоркой выпалила.

   — Тебе одной оставаться опасно, да и рука должна быть дня три в покое, так что, Ангелок, сегодня я побуду твоей гувернанткой, — произносит ехидненько, кладёт мне руки на плечи.

   — Не нужно! Я сама! — заорала, пытаясь остановить это безобразие.

   — Да не дёргайся ты, — шикнул на меня, берясь за платье. — Можно подумать, я голых женщин не видел.

   — Может, и видели, но не меня! — начала я было возмущаться, и тут раздался треск ткани, и холодный воздух буквально обжог кожу.

   Меня словно окатили ледяной водой, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Я даже не могла описать, что чувствовала: шок, стыд, безысходность, возмущение — это малая толика эмоций, что сейчас охватили меня.

   — Теперь видел, — словно издали слышу голос Лютова. И чувствую, что он собирается снять бюстгальтер. Попыталась остановить его и взвыла, почувствовав боль в плече. — Будешь дёргаться, ей-богу по голой заднице отшлёпаю.

   — Ну хоть нижнее бельё оставьте… — взмолилась я.

   — Не вижу смысла, оно намокнет, — произносит он равнодушно, расстёгивая застёжку бюстгальтера.

   Я здоровой рукой ухватилась за него, чтобы не упала.

   — Спасибо за помощь, но дальше я сама, — цежу сквозь зубы.

   — Сама она… — передразнил он меня и вновь пристально посмотрел мне в глаза. — Ангелок, дни, когда всё делала сама, закончились, когда ты подписал договор. Не вынуждай меня действовать жёстко, поверь, это тебе не понравится.

   — А мне и это уже не нравится!

   — Ничего, потерпишь. И нечего тут взбрыкивать, никто тебя насиловать не собирается, сейчас я на сексуальные игры не настроен, и, чтобы тебе легче было, считай меня доктором, а себя пациентом. — Я только хотела высказаться по этому поводу, он тут же перебил: — Да б*я, завязывай со своей скромностью, со мной это ни к чему, я твой муж, имею полное право!

   Прикрыла глаза. Смысла нет сопротивляться, он всё равно сделает, что задумал. Мужчина, что напал, повредил мне правую руку, так что я никакой боец. Чёрт с ним, пусть делает, что хочет!

***

Я понимаю, что моя девочка смущена. Но сейчас не до всей этой хрени, у неё сильный ушиб, и покой её руке просто необходим. Мне просто нужно смыть с Ангелочка грязь и кровь. Раздел её и окинул тело взглядом — хороша, чертовка, аж дух захватывает! Тут же одёрнул себя — не время наслаждаться прелестями жены. Нужно быстрее всё сделать, намазать мазью ей плечо и ехать разбираться с мразью. Никто не смеет прикасаться к моей жене, и уж тем более ей делать больно.

***

Егор Александрович вновь взял меня на руки и посадил в ванну.

   — Наклони голову… — произносит он спокойно и нежно прикасается к моим волосам.

   Подчинилась, продолжая сидеть с закрытыми глазами, не могу открыть их, хоть что со мной делайте, стыдно. Вымыв мне волосы, он вновь поднял меня и принялся за тело, я сжала зубы, чтобы не начать вырываться. Только богу одному известно, чего мне стоило послушно стоять и терпеть его прикосновения. Хотелось плакать от бессилия. Скажут, мол, что тут такого? Но для меня это был стресс: стоять обнажённой перед посторонним мужчиной и позволить мыть себя — для меня сродни падению в бездну. Я не была готова к этому.

   Наконец, ад закончился, Лютов вытащил меня из ванны и принялся обтирать полотенцем, я всё ещё не открывала глаза, моля бога, чтобы быстрее и это закончилось. Пижон накинул на меня полотенце и понёс из ванной. Открыла глаза и поняла, что мы выходим из моей комнаты, подняла взгляд на мужчину.

   — Сегодня спишь со мной. Это не прихоть. Тебе может ночью стать плохо, если это произойдёт, я должен быть рядом.

   Убил меня ответом. Чудом не разрыдалась от безысходности, понимая, что, и попробую уйти к себе, заставит сделать по его. Занёс в свою берлогу и усадил на кровать, пошёл в какую-то комнату. Вернулся с футболкой в руках, помог надеть её. Вот сейчас я пожалела, что свои вещи не перевезла раньше, придётся спать без нижнего белья. Как представила, что ещё к тому же с Лютовым, чуть не разрыдалась, как маленькая девочка. Взяла себя в руки, попыталась сделать вид, что всё нормально, так должно быть.

   — Ангелок, нечего из себя жертву разыгрывать, сама виновата…

   — Ну, знаете! Вас послушать, так я сама виновата в нападении!

   — Виновата. Зачем пошла с работы, раз заметила слежку? Не проще было набрать мне? Или дождаться такси?

   — Да я растерялась! Мне и в голову не могло прийти, что тот мужчина настолько опасен!

   — А если бы это был человек Андреева, он что, был бы менее опасен?

   — Согласна, сглупила.

   — Вот именно, — строго смотря на меня, произнёс Лютов. Опустила взгляд, не могу смотреть ему глаза после того, как он меня мыл, стыдно. Да и сейчас у меня вид не лучше, пусть его футболка и прикрывает зад, но он ведь голый. — Иди сюда. — Вновь берёт меня на руки и бережно кладёт на постель, следом накрывает одеялом. — Сейчас намажу тебе плечо, покормлю, и ты ляжешь спать. Не дай бог я узнаю, что вставала с постели.

   — А если в туалет захочу? — не смогла промолчать. Ну а что? Естественные потребности никто не отменял, и мне совсем не хочется за них получать выговор.

   — Туда сходить можешь. И ещё… с почином.

   — В смысле?

   — Ты нарушила пункт договора — повредила свой сосуд.

   — Да это просто фатальное невезение! — возмутилась я.

   — Это ничего не меняет, — чеканя каждое слово, произносит он и вновь ошарашивает, продолжая: — Ты нарушила. Теперь ход за мной.

   — Ка… какой ход! — вскидываю на него испуганный взгляд.

   Я даже заикаться начала после его заявления. Он же, подмигнув, с полуулыбкой на губах отвечает:

   — Потом узнаешь.

   Что? Опять сюрприз? Да сколько можно-то?! Вновь беру себя в руки и уже спокойно:

   — Может, сейчас озвучите мою участь?

   — Зачем? — игриво приподнял он свою иссиня-чёрную бровь.

   — Например, чтобы я не переживала…

   — А может, я именно этого и хочу? Ты заставила меня нервничать, теперь я отплачу тебе тем же. Я не скажу тебе, каким пунктом воспользуюсь, более того, не поставлю в известность, когда это случится. Сюрприз будет.

   — А можно как-то обойтись без сюрпризов?

   — Возможно…

   — И? — смотрю на него в упор.

   Он подходит и наклоняется к моему лицу, и вновь до соприкосновения наших губ остались ничтожные миллиметры. Замерла, боюсь шелохнуться.

   — Всё зависит от тебя, ангел мой… — выдыхает мне в губы, я попыталась отстраниться, он вновь приблизился. — Ты можешь уговорить меня быть более снисходительным к тебе. Я даже пунктик специально в договор добавил, своего рода карт-бланш для тебя, так что действуй…

   — В смысле?

   Зависла, вспоминая, какой из пунктов в договоре мне сулил такую выгоду. Насколько мне не изменяет память, нет такого пункта, кроме добавленных мной.

   — Попроси меня…

   Что? Он что, хочет, чтобы я попросила его переспать со мной? Вот жук хитрющий! Его ответ меня взбесил. Посему отвечаю ему, не скрывая ехидства:

   — Я ударилась головой, не спорю. Но вот способность разумно мыслить не утратила. Так что не вижу разницы в том, что я попрошу от вас… — запнулась, но собралась и продолжила: — Сами поняли. И вашей возможностью снять запрет с одного из моих пунктов. Более того, потеря одного более выгодно для меня. Ведь вы можете только чем-то одним воспользоваться, а если я попрошу, то получите всё.

   — Ошибаешься… — произносит он интимным голосом и резко отстраняется. — Если я сниму запрет на прикосновения, то я буду трогать тебя когда захочу, сколько хочу и как захочу. То же касается и поцелуев, а вот если попросишь секса, то это разовая акция. Сечёшь разницу?

   — Вы это серьёзно? Думаете, я поверю, что с помощью секса вами можно манипулировать или сделать более покладистым? Это же полнейший бред!

   — Манипулировать не получится, а вот насчёт покладистым… — он замолчал, делая вид, что задумался. Эта пауза порядком действовала на нервы, никогда не знаешь, чего он выкинет. Тут Лютов лукаво усмехнулся, и его глаза вновь вспыхнули. — Это зависит от того, как будешь стараться мне угодить в постели.

   Опять его идиотские шуточки!

   — Скажите, вы над всеми так издеваетесь, или только я такая «счастливая»?

   — Да я как бы над тобой ещё и не издевался. Вот как начну…

   — Лучше не надо… — невольно вырвалось у меня.

   Этот гад рассмеялся в голос и вышел из комнаты, оставив меня одну. Я же, чтобы не думать о плохом, решила визуально осмотреть комнату пижона. Итак, отделка его спальни соединяет стили хай-тек и техно, что характеризует его как энергичного человека, который всегда пристально следит за прогрессом и пользуется последними изобретениями. Исполнено всё в чёрно-белых тонах — это говорит о том, что для него не существует полутонов. Однако… А ведь и не скажешь на первый взгляд, с виду ещё тот балагур. Не мужчина, а загадка, которую я бы не хотела отгадывать. Но, видать, придётся…

   — Ангелок, о чём задумалась? — прервал мой анализ весёлый голос Егора Александровича.

   Невольно вскидываю взгляд на него, мужчина стремительной походкой направляется ко мне с небольшим подносом, кажется, с мазью и ещё чем-то. Понятно, сейчас пижон примеряет роль доктора. Молчу. Не вижу смысла повторяться, уже говорила, что не собираюсь с ним делиться своими мыслями. Он же, поставив ношу на прикроватную тумбочку, резко поднимает одеяло, вновь оголяя меня.

   — Да сколько можно?! — попыталась я прикрыться.

   — С тобой готов это делать вечно… — тихо рассмеялся он, взявшись рукой за мою ногу. Попыталась выдернуть, чем вызвала его строгий взгляд. — Не трепыхайся, нужно обработать. — Садится на кровать и с деловитым видом кладёт мою ногу себе на колени.

   — Ну уж это я сама в состоянии сделать…

   Я уже начала злиться, мне его забота совсем не нравилась. Шок после происшествия прошёл, и способность рационально мыслить уже давно вернулась. Я сама была в состоянии искупаться и лечь спать, не настолько я тяжёлая больная.

   — Ангелок, — начал он, с нисхождением смотря на меня, — будешь взбрыкивать, получишь по своей голой попе.

   После упоминания голой попы я покраснела и заткнулась, но в отместку полоснула его злым взглядом. Он только хмыкнул, принялся обрабатывать рану каким-то неизвестным средством. Причём второй рукой принялся гладить ногу, гад.

   — Может, хватит?! — взорвалась я, попыталась выдернуть ее.

   — А... по попе? — ехидно интересуется он.

   — Егор Александрович, я сегодня пережила стресс, более того, ударилась…

   — А стресс ты испытала из-за того, что маньяк напал, или что я обнажённой тебя увидел?

   Я уже хотела на него наорать, но вовремя себя одёрнула. Только сейчас поняла — ему нравится меня выводить на эмоции. Да что там! Он тащится от этого. Посему принимаю невозмутимый вид и отвечаю равнодушно:

   — Вы бы и так увидели, так что не вижу причины для стресса…

   — Сделаю вид, что поверил, — осторожно снимая мою ногу со своей, ответил он и перешёл к обработке плеча.

   Я же больше не стала возмущаться, даже когда он словно случайно коснулся моей груди. Думаю, пусть порадуется пока, придёт время, и я отыграюсь. По сути, я человек незлопамятный, но его поведение возмутило. Потом пришлось терпеть, что он меня кормит с ложечки. Казалось, это кошмарный сон, сейчас проснусь и вновь стану свободной и самостоятельной. Лютов словно задался целью сегодня продемонстрировать, какой меня ожидает брак. Я чувствовала себя безвольной куклой в его руках.

   — Ангелок, нужно волосы высушить, — вернул меня в реальность равнодушный голос мужчины.

   Посмотрела на него обречённо и вновь решила промолчать. Тем более после таблеток, которые мне он дал, я уже спать сильно хотела, и сейчас хоть что со мной делайте, сопротивляться не буду.

   Когда он закончил изображать из себя заботливую маму, я уже клевала носом.

   — А теперь спать, — укладывая меня на постель, даёт очередную команду.

   — Можно мне отдельное одеяло? — вяло интересуюсь.

   — Нет, — произносит он чуть слышно, накрывая.

   — Ну нет так нет, — пробормотала я и отключилась.

***

Мой ангел уснул, не удержался, оставил на её нежных губах лёгкий поцелуй и быстро вышел из комнаты, у меня ещё будет время насладиться прелестями своей жены, которые пьянят не хуже вина. Правду говорят: запретный плод сладок. С каждым днём хочу её всё сильнее, надеюсь, как переспим, эта жажда обладания спадёт. Других пока не хочу, на ней повёрнут. Ну а сейчас пора воздать уроду по заслугам. Нет, убивать тварь эту не буду, для него у меня другая программа.

ГЛАВА 15

Этот урод орал, как резаный, а я всего-то переломал ему пальцы на левой руке. А нечего моей жене делать больно. Я бы и правой занялся, но нужно, чтобы она была рабочей, — ему ещё признание писать. Стоит, смотрит на меня обезумевшими от ужаса глазами. И правильно боится: перед тем, как его сдать властям, я ему ещё что-нибудь сломаю.

   — Признание писать будешь, или мне продолжить?

   — Буду, — тут же согласился он.

   Ничего нового: такие твари сильные только со слабыми женщинами. Но стоит столкнуться с противником посерьёзнее, вся бравада пропадает. Отрезать бы ему яйца и сожрать их заставить, но мараться не хочу. Трошин — такая фамилия у преступника — сел за стол и принялся строчить признание, то и дело морщась из-за боли в пальцах.

   — Я всё, — проблеял он и трясущейся правой рукой передал мне листок.

   Пробежался взглядом по написанному и решил сломать ему нос. Вот гад, он даже больше, чем мы знаем, вреда причинил.

   — Точно всё? — пристально на него смотрю.

   Тот вздрогнул.

   — Нет, ещё один случай вспомнил! — воскликнул он и принялся вновь строчить. Я тем временем набрал следователю, который занимается этим делом, тот быстро принял вызов.

   — Привет, Серёга!

   — И тебе не хворать, Лютов, — пробурчал тот.

   — Что, Карпов вызывал? — тут же сообразил, почему Серёга не в духе.

   — Угу, орал как ненормальный, мол, почему Трошина до сих пор не взяли, — передразнил он своего начальника. — Можно подумать, это так просто!

   — Да погоди ты в печаль впадать. Я сейчас тебе очень забавную историю расскажу…

   — Лютов… — настороженно начал он, — только не говори, что ты его первый нашёл.

   — А ты чего так испугался? — заржал я.

   — Да ещё не забыл про последних двух… — процедил он сквозь зубы.

   Уже два года прошло, а он никак не может забыть, что беглых извращенцев подстрелили якобы при попытке к бегству. Собственно, это не моя работа, а Сатаны, но кто ж своих сдаёт? Тем более я полностью солидарен с конкурентом, таких уродов в живых оставлять опасно.

   — А что я, собственно, такого сделал? Ты попросил найти — я нашёл. А то, что их при попытке к бегству пристрелили, они сами виноваты, нечего было отстреливаться…

   — Ладно, забыли, — тяжко вздохнул он. — Так чего ты там хотел рассказать?

   — Говорю же, очень забавную историю.

   — Что-то я сомневаюсь, что она забавная… — проворчал Сергей.

   — Не перебивай, — осадил его. — Так вот, еду я домой и вижу картину: мужик решил свести счёты с жизнью…

   После моих слов Трошин вздрогнул, а Серёга заорал:

   — Только не говори, что этот покойник — Трошин!

   — Почему сразу покойник? — сделал вид, что его слова ранили меня.

   — Уже легче… — выдохнул мой собеседник.

   — Так вот, я выхожу из машины и начинаю его уговаривать не совершать глупость…

   — Уговаривать, как я понял, в физической форме.

   — Фи, как грубо, — хохотнул я. — Нет, всё было сделано до меня. Бывает такое, человек упал и случайно разбудил совесть. Так вот и Трошин упал, очнулся и осознал, что жить не достоин…

   — Ты мне скажи, жив он или нет?!

   — Ну… — замялся я.

   Тут Трошин, словно очнувшись, выдал:

   — Я ещё один случай вспомнил!

   — Раз вспомнил — пиши, глядишь, и срок скостят.

   Вот тут лукавил. Так как в тюрьме его ждёт очередной сюрприз, сколько он проживёт в неволе, даже я затрудняюсь сказать.

   — Жив, значит… — не скрывая облегчения, сделал правильный вывод Серёга.

   — Ага, строчит признание, как пулемёт. Я же говорю, упал, очнулся совсем другим человеком. Говорит, хочу чистосердечно признаться в своих злодеяниях и искупить вину.

   — Он хоть не сильно расшибся? — как-то обречённо интересуется собеседник. Понятно, думает, я его основательно поломал. Ну уж нет, для него у меня припасена другая программа.

   — В смысле? — сделал вид, что не понимаю, о чём он.

   — Ноги и другие части тела целы?

   — Ноги, говоришь… — протянул я и заинтересованно посмотрел на Трошина. Тот вновь вздрогнул. — Целы, только левая рука пострадала и нос сломан.

   — Лютов, с меня магарыч…

   — Я не пью. Должен будешь.

   — Я уже сбился, сколько раз я тебе должен.

   — Не переживай, я всё помню.

   Как только Трошин завершил писать покаяния, я всё-таки сломал ему руку и нос. Ну а что делать? Я же сказал, что рука и нос, а не пальцы, пришлось подстраивать всё под легенду. Тем более он прикасался к моей жене, сделал ей больно, а такого я простить не мог. Когда его забрали, я набрал Академику — авторитету на зоне, правда, он недавно вышел на волю и ищет по своим каналам эту тварь. Этот недоумок напал на его племянницу два года назад. Так что теперь Трошина ждут «райские» дни на зоне, что, собственно, я и хотел. Да я в накладе не остался: теперь Академик у меня в должниках, неплохо день завершился. Только Ангелочка жалко, это ж надо так вляпаться! Поневоле поверишь в злой рок: вначале сестра предала, потом я к рукам прибрал, и вишенка на торте — напал маньяк. Ну ничего, теперь Ангелок под моей защитой, буду оберегать своё золотко с удвоенной силой, раз она у меня такая бедовая. Единственное, что удивляет, как она дожила до своих лет с её-то «везеньем»?

   Приехал домой, на скорую руку поужинал и направился к себе в спальню. Там царил полумрак, я специально, уходя, не выключил свет. Принял душ и направился к кровати, не смог сдержать улыбки, смотря на своё приобретение. Ангелок охрененно смотрелась на чёрном белье: белокурый ангел в объятьях тьмы. Собственно, так и есть. Она — светлый человечек, я же, как сама тьма, — порочный и беспощадный зверь, залитый кровью с ног до головы. Даже страшно представить её реакцию, когда вскроется правда насчёт меня, и ведь это случится рано или поздно. Если вначале мне было безразлично, то сейчас не знаю, чего хочу больше: её безразличия или любви. Ладно, время определиться ещё будет.

   Лёг рядом, стараясь не задеть её больную руку, придвинул к себе. Мой друг, почувствовав её голую попу рядом, чуть ли не взвыл от желания. Я его понимаю, была бы Мила здоровой, я бы не стал дожидаться завтрашнего дня. Взял бы её вначале не спеша, наслаждаясь стонами ангела, а потом оторвался по полной. Увы, сейчас же могу себе позволить только немного её приласкать, всё равно не проснётся. Пробрался рукой под футболку и сжал ладонью упругую грудь, тут же в мозгу всплыл образ нежно-розовых сосков. Хотелось перевернуть жену на спину и содрать нахрен разделявшую нас ткань. Но сдержался, позволив себе лишь немного сжать сосок. Жена застонала.

   «К чёрту всё!» — повернул осторожно своё золотко на спину и накрыл её губы своими, продолжая ласкать грудь. Мой ангел оказалась девочкой чувственной, отвечала с не меньшей страстью на мои поцелуи. Но я старался не наглеть, всё делал осторожно, чтобы не навредить ей. Оторвался от её губ и только собрался оголить грудь, чтобы поцеловать, как услышал:

   — Пижон, отвали! — «Это ещё кто такой?» — ненадолго завис, но, услышав продолжение, чудом не рассмеялся в голос. — Нечего меня ласкать, этот пункт в договоре под запретом.

   «Пижон, значит? Ха!» — чертовски порадовало, что даже во сне она думает только обо мне.

   — Тебя забыл спросить, что мне делать… — чуть слышно ответил, приподнял футболку и провёл языком по её соску.

   Моя недотрога тут же отреагировала на вполне невинную ласку. Я усмехнулся, и тут она вновь выдала:

   — Я не собираюсь получать удовольствие от близости, так что отвали.

   «Да ладно?! Не собираешься? Ну-ну. Я принимаю вызов!»

   Как же хорошо, что я решил её немного сейчас приласкать, иначе бы и не знал, что она мне забастовку затеяла устроить. Оставляю в покое её грудь, в следующий раз уделю ей внимание, сейчас я заставлю свою строптивую кончить. Путь она думает, что это сон, но я-то знаю правду. Перед тем как поцеловать, я чуть слышно произношу, чтобы услышала:

   — Да куда ты денешься, будешь кончать…

   И тут же накрываю её губы, мне ответ не нужен. Если что-то решил, то другого варианта не будет. А слова — это пыль, я на них давно не обращаю внимания.

   Моя девочка вначале попыталась воспротивиться моим ласкам, но природа взяла своё. И вот она уже стонет мне в губы, позволяя ласкать себя. Хочется войти в её влажное от соков лоно, но нельзя. Сегодня только практически целомудренные ласки, а вот через неделю… Хочу видеть её глаза, когда войду в неё первый раз. Посмотреть, как промелькнёт в её бездонных, как небо, очах осознание, что принадлежит мне и шутки закончились. А сейчас я без зазрения совести пользуюсь её состоянием. Долго не мучаю, быстро довожу её до грани и с жадностью пью крик, что сорвался с её губ, когда она кончила.

   — Да, девочка, ты будешь кричать для меня, кончая… — шепчу ей в губы.

   — Нет… — отвечает чуть слышно.

   Я лишь тихо смеюсь. Наивная, решила потягаться с опытным мужчиной? Ну-ну. Минут пять просто глажу её тело, успокаивая, наслаждаясь нежной, словно шёлк, кожей жены. Скоро она будет моей, а свои жалкие пункты Ангелок нарушит один за другим. Ну а пока я покажу ей, как можно и без всего этого заставить женщину кончить.

   Ладно, развращение жены отложим на завтра. Быстро привёл ее в порядок, чтобы она не догадалась о моей шалости. Прижал к себе строптивицу и, наслаждаясь ароматом её тела, от которого мне крышу сносит, провалился в сон.

ГЛАВА 16

Утром, проснувшись, резко открываю глаза. Будоражащий кровь аромат мужского тела и терпкого парфюма ударил в нос. С опаской поворачиваю голову, боясь увидеть спящего пижона. Выдохнула — его рядом не оказалось. Со стоном вновь закрываю глаза — в памяти всплыли воспоминания событий вчерашнего дня. Я не знала, как вести себя с Лютовым. С одной стороны, понимала, что ничего катастрофического не произошло, ну увидел он меня обнажённой — не смертельно, да и неизбежно. Но, с другой стороны, как вспомню всё, так сразу дурно становится. Да ещё этот странный сон, в котором Лютов меня ласкает… Он был настолько реален, что, казалось, это происходило на самом деле. Во сне я не смогла противиться ему, мне нравились прикосновенья мужчины и поцелуи, а его: «Да, девочка, ты будешь кричать для меня, кончая…» до сих пор звучали в голове, взывая в теле сладкую истому. Но самое ужасное — во сне я хотела, чтобы он не останавливался, а его сексуальный голос будоражил кровь. И, кажется, я кончила… Боже-е-е, что только в бредовом сне не увидишь! Это, наверное, из-за вчерашнего моё подсознание выкинуло такой финт. Но почему?

   Точно! Совсем из головы вылетело. Я же вчера думала о том, что меня ожидает, вот и приснилась такая дребедень. И всё же я думала о другом, но никак не об удовольствии. Да я вообще даже мысли не допускаю, что пижон секси и красавчик, наоборот, стараюсь не рассматривать его в таком плане. Он мне чужой, а для него я всего лишь сосуд для наследника. Да и желать мужчину, который кувыркается с другими, — это заведомо обречь себя на страдания. Себе такой судьбы я не желаю, лучше отдам всю свою любовь ребёнку, который у нас родится. Так что на провокации я больше не поведусь. Пусть заигрывает со своими любовницами, а не со мной. Тоже мне, нашёл развлечение — выведи Милу на эмоции. Всё, с этого дня игнорирую Лютова… Идёт он лесом, хочет заняться зачатием — да не вопрос. Будет совращать — ей-богу сковородкой огрею, и плевать на последствия.

   Только я настроилась на нужный лад и собралась встать, чтобы отправиться в свою комнату, как дверь открывается, и вальяжной походкой заходит Лютов. Весь такой подтянутый, в спортивных штанах и футболке… Хорош, гад! Невольно залюбовалась мужчиной, но как поняла это, мысленно дала себе подзатыльник, и мозги встали на место.

   — Как себя чувствуешь? — якобы равнодушно интересуется он, а глаза горят.

   Опять что-то замышляет! Насторожилась. Но ответила, словно всё нормально и его вид меня не трогает.

   — Хорошо, рука почти не болит.

   — Уверена? — И испытующе смотрит на меня.

   Да после того, что вчера было, я готова терпеть любую боль, лишь бы избежать повторения. Но, как ни странно, рука у меня действительно не болела, только немного ныла.

   — Да.

   — Как спалось? — вкрадчиво интересуется он.

   «Лучше не спрашивайте!»

   Но вслух:

   — Не очень, после вашего снотворного снились кошмары. Не давайте мне его больше…

   — А с чего ты решила, что это из-за лекарства? Может, это последствия пережитого стресса после нападения маньяка?

   — Если бы… — тяжко вздохнула.

   — Ангелок, может, это из-за удара головой? — обеспокоенно интересуется пижон и делает шаг в мою сторону.

   — Слушайте, маньяк тут ни при чём, и травма тоже. Говорю же, кошмар приснился, и если бы маньяк там фигурировал, то это был бы просто тревожный сон. Да и не успел он меня напугать настолько, чтобы быть героем кошмаров.

   — Может, поделишься сном?

   Невольно посмотрела на него, как на идиота. Он что, серьёзно?!

   — Егор Александрович, мы как бы с вами не в тех отношениях, чтобы я делилась с вами своими снами.

   — Ангелок… — начал было он.

   Но я его перебиваю:

   — Я могу уйти в свою комнату?

   Его взгляд вспыхнул. Злится.

   — А чем тебя эта не устраивает?

   — Интерьер вгоняет в тоску.

   Ляпнула то, что пришло в голову.

   — Только интерьер? — вновь вкрадчиво интересуется. Ты смотри, ждёт повода, чтобы прицепиться ко мне.

   — Если вы имеете в виду себя, то будьте спокойны. Такие люди, как вы, вызывают совсем иные чувства.

   — Да? — игриво он интересуется. — И какие я вызываю у тебя?

   — Пока не определилась, — уклончиво ответила.

   — И всё?

   — А что вы от меня хотите? Восторга? Или ненависти? Так оба чувства ещё заслужить нужно. Хотя… есть одно чувство — я благодарна за спасение сестры… и себя от маньяка.

   — Даже так… — усмехнулся он. И вновь выдал: — Пойдём в душ вместе?

   Я от его предложения аж вздрогнула. Было одно желание — покрутить пальцем у виска, мол, совсем, что ли? Но вновь взяла себя в руки, чтобы сдержанно ответить:

   — Не думаю, что в этом есть необходимость. Более того, я бы хотела сегодня перевезти свои вещи…

   — Ну как знаешь, — равнодушно произносит. — Через час приедет Регина, с ней всё и обсудишь.

   — А кто такая Регина?

   — Твой телохранитель и нянька.

   — Ладно.

   Не стала спорить. Думаю, пусть лучше она меня три дня сопровождает. Это всяко лучше, чем общение с Лютовым. Видимо, он понял, что его общество мне нежелательно, окинул меня равнодушным взглядом и удалился принимать душ. Стоило ему уйти, я соскочила с кровати, слегка покачнувшись из-за головокружения, и побрела осторожно к себе в комнату. Всё, хватит с меня на сегодня Лютова, перевезу вещи, закуплю себе сегодня продуктов на неделю и постараюсь не попадаться ему на глаза. А если придёт с желанием поболтать, буду отвечать кратко и по существу. Повеселила пижона, и хватит.

***

Проснулся, как всегда, в полшестого, Ангелок мирно спала на моём плече. Жадно втянул аромат жены, от неё всё так же охренительно пахнет. Это круче, чем аромат выпечки по утрам. Безумно хочется приласкать карамельку, а затем войти в неё и брать неспешно, наслаждаясь сладкими стонами. Но пока рано, не готова она ещё к такому. С одной стороны, что она девственница — это плюс, с другой — огромный минус: пока раскрепостится, я озверею, постоянно контролируя себя, чтобы не напугать своим темпераментом. Мой друг полностью со мной солидарен. Более того, он сейчас чуть ли не воет от желания зайти в гости.

    «Угомонись, наш ангел временно выведен из строя. Потом оторвёшься и отомстишь за ожидание», — шикнул на него.

   Не помогло.

   Нехотя выпустил девушку из объятий и, стараясь не разбудить, встал. Непроизвольно скользнул взглядом по Ангелочку, она сейчас выглядит как нежный цветок, который хочется холить и лелеять…

   Стоп. Какой, на хрен, холить и лелеять?!

   Тряхнул головой, чтобы скинуть наваждение. Когда такое было, чтобы меня такие бредовые мысли посещали? Да никогда! Так… нужно срочно принять душ, а то что-то на лирику потянуло. Нет, вначале умыться, затем на тренировку, и уже затем холодный душ.

***

После утренней тренировки возвращаюсь в спальню, чтобы принять душ. Захожу и вижу: мой ангелок проснулся, волосы так мило взлохмачены, и губки припухли от моих поцелуев — шикарная картина. Но больше всего меня порадовал её заинтересованный взгляд. Правда, она тут же взяла себя в руки и вновь попыталась меня заморозить своим безразличием. Поздно, милая, я всё видел!

   — Как себя чувствуешь? — интересуюсь, борясь с желаем рассмеяться над её потугами изобразить безразличие.

   — Хорошо, рука почти не болит, — отвечает сдержанно, а сама смотрит настороженно, явно ожидает от меня подвоха.

   Умная девочка.

   — Уверена? — продолжаю накалять обстановку, стараясь заставить её нервничать, пристально смотря ей в глаза.

   Мила нахмурилась, но порозовевшие щёки выдали её мысли. Ага, вспомнила, как её купал. Как мило…

   — Да, — отвечает односложно, явно пытается не спровоцировать меня.

   Зря, со мной такой номер не пройдёт. Ну а сейчас нужно проверить, помнит ли она о моей ночной шалости…

   — Как спалось? — задаю ей вопрос и слежу за реакцией.

   Насторожилась, значит, что-то помнит. Только я решил задать наводящий вопрос, она выдала:

   — Не очень, после вашего снотворного снились кошмары. Не давайте мне его больше…

   Не понял?

   — А с чего ты решила, что это из-за лекарства? Может, это последствия пережитого стресса после нападения маньяка.

   Ей