Дороги Солана. Лана Шеган

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ЧАСТЬ. Янка (бонус рассказ)
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Ольга и её молодая соседка Янка попадают в магический мир, где их сразу ставят перед фактом, что люди здесь не высшая раса, а женщины и вовсе разменная монета для представителей некоторых видов. Откровенно попахивает рабством, мир недружественен к нашим девам, из каждой щели веет неприятностями. Но, и это еще не все! Наши попаданки здесь, как выясняется очень скоро, элементарно – батарейки. Итак, мир Солан и его множество дорог…

   Что может быть прекраснее летнего путешествия по магическому миру? Да еще в «теплой» компании из нелюдей. Компании, которая с каждым разом становится все больше, прожорливее и наглее. Только понимание уникальности момента, принятие того, что мир вокруг Ольги ни в чем не виноват! Миру самому бывает тяжко, а наша Оля то дракона подберет, то непонятного мальчишку, а в итоге неожиданно найдет любовь – опасную и страстную. Погони, предательства, переоценка ориентиров – как вишенка на толстом пироге!

   В романе «Дороги Солана» есть бонусный рассказ – история про вторую героиню – Яну.

ПРОЛОГ

   Они опоздали. Вместо белокаменного поселка с зеленым ухоженным парком, черная оплавленная воронка. На дне все еще пузырится камень и вырываются тонкой дымкой испарения.

   – Алор, что будем делать? – хриплым от тревоги голосом спросил Рагнор.

   Высокий, темноволосый командир обвел взглядом своих подопечных и резко выдал команду:

   – Идем на сторожевую базу, свяжемся со станцией, они должны знать, что происходит.

   Двадцать подростков, трусцой побежали за алором.

   Но на базе их ждало разочарование, вся аппаратура вышла из строя, а связаться по-другому, можно было только из разрушенного посёлка.

   Один из молодых, долго подслушивал под дверью, как злится и ярится в комнате их командир, не решаясь использовать для этого магию. Алор был крут в воспитании, когда он собрался выйти к ним в большой зал, еле отклонился, чуть не получил дверью в лоб. Алор недовольно покосился на шмыгнувшего в строй мальчишку и пройдя еще несколько метров, повернулся к воспитанникам.

   – Мы потеряли связь с нашими станциями, но есть вероятность, что нас хватятся через какое-то время.

   – Но алор?!– Воскликнула единственная девушка среди воспитанников. – Это будет слишком долго, время течет по-разному и…

   – Я знаю, как течет время в разных потоках вселенной Алани, да, – командир прошёлся взглядам по мрачным физиономиям подопечных, – это произойдет не сразу, не год и не два и даже не сто лет потребуется, пока наши кураторы поймут, что что–то случилось. Наша практика немного затянется, а пока вы здесь, миссия «Хранители» будет вашей задачей. Все понятно?! – крикнул под конец алор, и в ответ раздались нестройные ответы. Командир опять поморщился.

   – Рагнор и Алистер, остаётесь за старших, все, что натворите, спрошу с вас, если не выйду на связь через месяц, ищите по маяку, но только вдвоем, – алор уже почти выходил, но потом резко обернулся, чтобы застать, как его помощники строят рожи ему вслед.

   – И на всякий случай я включаю ваши оболочки на аварийную систему, если с вами, что-то случится для сохранения жизни сущности, вы погрузитесь в анабиоз.

   – Хорошо алор! – Резко выпрямились два весельчака.

   Алор еще раз осмотрел своих воспитанников, которых ему, высшему, всучили как наказание, фыркнул от глупости малолеток, вышел в портальную комнату. Нужно было узнать, что произошло на орбите Солана.

ГЛАВА 1

   День начался, как всегда; кружка хорошего кофе, горького без молока и сахара; прохладный душ, чтобы включить спящие мозги и наконец, просмотр сообщений в соцсетях. Вдруг, когда ты легла спать в три часа ночи, кто-то решил тебе написать. Спать ложусь поздно, потому что сова и ничего с этим не могу поделать. Весь день хожу вареная, а как ночь, словно включается запасная батарейка и заснуть не получается. Тогда на помощь приходят книги и фильмы. Живу я одна, даже кошку не завожу, боюсь, подохнет, от моей любви… да и вообще, решила для себя жить и только для себя.

    Я не всегда была такой нелюдимой эгоисткой, когда-то любила и думала, что меня тоже любят, но… все познается в нужде… Замуж вышла рано, сразу после школы. Любовь до гроба… такого больше не будет и много такого же нежного лепета. И сначала, так было, страстные ночи, сладкие проведенные в ожиданиях встречи, дни…

   Он был старше на восемь лет и уже имел престижную работу. А потом у нас родился сын, маленький комочек радости. Мы были самой счастливой семьей… мне так казалось. Я растила сынишку, готовила обеды и смотрела сериалы. Он работал, ездил с друзьями на рыбалку и баловал меня редкими походами в кафе или киношку.

   А потом пришла беда… оттуда, откуда не ждали. Наш сын заболел. Мамино маленькое солнышко стало гаснуть. Нам сказали, что, если выживет, останется инвалидом, но я не сдавалась, бросала все силы, чтобы спасти ребенка. Тогда-то муж в первый раз предал. «Зачем его вытаскивать, если он останется на всю жизнь инвалидом»– сказал, когда-то горячо любимый муж и отец. «И нам в тягость и ему не жизнь.» – Неслись из его рта странные, страшные слова.

   Нет, я понимаю, если бы это сказали наши соседи, бабки на скамейке, просто знакомые, но … не было ни слов, ни эмоций, они словно выгорели.

   Сын умер… врачи сказали, что не выдержало сердечко. Это стало таким ударом, который я не смогла пережить.

   Я стала пить… сначала, чтобы не вспоминать, потом просто стало все равно. И тогда он предал во второй раз. Как оказалось, у него есть другая женщина и она скоро родит ему ребенка… вот так. Он ушел. Я не помню, что было дальше. Сквозь туман запоев пробираются мерзкие воспоминания, о которых лучше вообще не думать.

   И пришла спасительница, сестра моя, Анька. Жила она в деревне, имела, по деревенским меркам приличное хозяйство. Была семья, муж, дети, но всем заведовала она, своей крепкой рукой.

   Анька, женщина здоровая, статная и сильная. Скрутила меня, как кутёнка, закинула на заднее сиденье, в чем была и увезла к себе во тьму тараканью. Родители мои умерли, воспитывалась я у тетки, она была матерью Аньки и тоже имела крутой нрав.

   Привезла меня сеструха домой и давай меня воспитывать и в себя приводить, и ведь нашла … самый правильный способ, действенный такой.

   Сейчас вспоминаю, смех разбирает, но тогда… я так на нее обиделась, у меня горе двойное, у меня сил нет, а она мне… вилы с лопатой в зубы и вперед на освоение куч навозных. А если не хочу, никаких кушать. А в деревне такси нету, не уедешь, там и машин не у кого нет. Раз в две недели, приезжает районный автобус и все. Дети у Аньки в интернате во время учебы живут, потому что не наездишься на заказных машинах. А уехать… почему-то у них даже мысли такой нет.

   Так вот и стала я бесплатной рабочей силой, которой за работу едой платят. Я рыдала, кидалась на Аньку драться, та посмеивалась и как нашкодившую кошку раз за разом учила жизни, хорошей трепкой, чтоб не повадно было. И с фингалом ходила и с разбитой губой, а хрен с ней справишься с кобылой…

   Жила я у нее несколько месяцев, потихоньку приходила в себя и училась жить заново. В деревне особо страдать некогда, там день, год кормит, а не потопаешь, не полопаешь. Скотина опять же, каждый день жрать хочет, а потом… обратку дает, которая мне до сих пор в страшных снах сниться, говорят к деньгам.

   После зимы привезла меня Анька назад, в мою заброшенную квартиру, оглянулась я, ужаснулась, как же в таком бардаке жила. У меня были небольшие деньги, что от прошлой жизни остались, хорошо не все успела пропить. Бывший благоверный здесь поступил как мужик, ушел, в чем был, потом, конечно, ему вещи передала, но все, что нажито, делить не стал. А квартира мне от родителей досталась. Привела я в порядок квартиру, себя и поняла, что нужно идти дальше.

   Поступила на курсы кондитеров, потом устроилась в небольшую кондитерскую, а там, как говорится, были б ноги целы, вечером еле до кровати доползала. Но мне нравилось и работа, и коллектив. С мужиками я больше в серьезные отношения не вступала, да и не нравился больше никто, не екало сердечко, не порхали бабочки в животе, и вся остальная чепуха с розовыми соплями больше со мной не приключилась. Так и жила до тридцати восьми лет, до сегодняшнего дня.

    На работу я отчаянно опаздывала, поэтому увидев, как соседская девчонка, Янка Самохина заходит в лифт, крикнула, чтобы придержала.

   Янка только окончила школу и поступила в академию, девчонка видная, красивая. Большие глаза, голубого цвета, коса до попы толщиной с мою руку и подтянутая спортивная фигурка. Да и характер Янка имела пробивной и надменный, поэтому даже бабульки, которые наш подъезд сторожили, всякими словами ее не обзывали. Яна кивнула, и в лифт я заскочила, как торпеда.

   – Теть Оль вы чего это, как угорелая? – улыбнулась мне.

   – Опаздываю Ян, – и нажала на кнопку с цифрой один.

   С седьмого этажа спустились на удивление быстро.

   – Ян, а ты книжку, что я тебе дала, прочитала? – Выходя из лифта, не глядя вперед и роясь в сумке, спросила я. – А то мне нужно отдать.

   Янка, любила читать, мы частенько обменивались книгами так в принципе и познакомились, на фоне любви к литературе.

   – Нет, завтра добью, – сказала девчонка и вскрикнула.

   Я бы наверно тоже это сделала, если бы в зубах не держала кошелек, а в руках сумку с телефоном, который жалобно тренькнул и перестал работать. Что за фигня, спрашивается? Перевела взгляд на Янку и на природу, на Янку, на природу, так можно бесконечно глазами хлопать, но факт остается фактом, мы попали.

   — Вот так мы попали, – сказала, освободив рот от блестящего стразами кошелька.

   – Теть Оля, где мы? – шепотом чуть не плача спросила Яна.

   – Не знаю, по идее на первом этаже, – повернулась туда, где должен быть лифт и, конечно, его не увидела.

   Вокруг на многие метры виднелись лишь деревья и кустарники. И все сплошь незнакомые, ну мне так показалось. Девчонка все–таки не выдержала и вцепилась в меня стальной хваткой:

   – Я боюсь, – пролепетала она.

   – Я тоже, мать твою, – отцепляя ее пальцы шепотом сказала я, – и не кричи, вдруг здесь опасно, а мы верещим, как оглашенные. Ну же приди в себя, – уже строже сказала испуганной девушке. – Ты же книги про попаданок читала, вот и радуйся, скоро к нам принцы заявятся и будут перед нами штабелями укладываться, – а самой так муторно на душе стало, давно я не верю уже в розовые сказочки.

   Лес кругом пел на все голоса, а еще слышались посторонние звуки. Покрикивание и непонятные разговоры. Я не я буду, если это не «прынцы» пожаловали.

   Янка, видимо, все еще не осознав наш полный капец, чуть не кинулась в сторону шума, наверно надеялась там помощь найти, но я ее остановила и приложила палец к губам. Сделала страшные глаза, они у меня по утрам и так на лоб лезут от кофе, а тут еще испугалась сильно. Девчонка впечатлилась и замерла. Потом мы тихим шагом крадучись, потопали в сторону шума, все-таки лучше знать, что тут происходит. А на большой поляне располагался на обед, или ночлег не поняла, какое здесь время суток, большой караван. Что стало немного спокойней, это были люди.

   Может, у них зубов не тридцать два, а сорок, или рёбра сплошняком идут, то нам непонятно, а вот общее впечатление – люди. И что интересно мы этих людей понимаем. Говорят, они не на русском, но понятно, и от этого мозги словно схлопнулись и так плохо сделалось, что я стала падать на землю, цепляясь за ветки. Хорошо хоть, в общем гаме меня не было слышно, видимо, остановка здесь постоянная, поэтому не ожидают гостей.

   Янка молчала с широко открытыми глазами и, видимо, тоже переживала наше приключение. Я стала наблюдать за людьми и поняла, что одеты они прилично, то есть не видно черепов разных или других странных знаков, говоривших об их вкусовых пристрастиях к поеданию себе подобных, то есть, что они каннибалы. А что… это наверно самый большой страх всех попаданцев, оказаться в чьем-нибудь желудке.

   – Вы чего здесь, – вдруг раздался голос над нашими головами, – чего прячетесь?

   Видимо, рассмотрев нас красавиц, мужик замер со стеклянными глазами. Потом чуть помешкав, еще раз нас осмотрел и сказал:

   – Сидите тихо, не дай боги, Олдеры вас учуют, беды не оберетесь, и чего поперлись в эту сторону дуры.

    Как-то жалостливо посмотрел на нас и пошел в сторону своих:

   – Я скоро приду, тихо сидите, принесу тряпки бабские, чтоб хоть не так вас видно было, потом поговорим. Ох и лихие времена… – проговорил уже скорее для себя. Мы с Янкой переглянулись.

   — Это что сейчас было? – раскрыв от удивления глаза, спросила девчонка.

   – Ждем, – сказала я, – вроде мужик нормальный, ты на наш прикид посмотри, потом удивляйся, почему он нас сразу в дурку местную не отвел. Видишь, пару баб там ходит, а в чем они ходят, видишь?

   Янка внимательно посмотрела на шевелящийся муравейник из людей и кивнула:

   – Дааа, – протянула, оглядев наши джинсы и футболки с короткими рукавами, на ней она еще и просвечивается, видны ореолы и стоящие то ли от прохлады, то ли от страха соски.

   – Мы не в тренде, – сказала я, чтоб ей еще понятней стало, – мужик, видимо, решил нам таких же юбок до пола, да платки с куртками принести. Не будем выделяться. А вот с этими Олдерами непонятно, то ли местные полицаи, то ли бандиты. Давай немного в сторону пройдем, чтобы, если он кого звать начнет, линять по–быстрому, – закончила свою речь шепотом.

   Янка, конечно, лишь кивнула, к сказанному не добавишь, все ясно. Мелькнула даже мысль вообще смыться от греха подальше, но я хоть и росла в деревне, огонь без спичек разжечь не смогу и вообще страдаю топографическим кретинизмом, в двух соснах заблужусь. Но всё–таки спросила у Янки:

   – А ты как, с природой, дружишь? – Янка непонимающе скривилась, стараясь понять, что мне надо, – умеешь корзины плести, кроликов разделывать, огонь разводить без спичек, ну или на худой конец по разным ориентирам в лесу ходить.

   Девчонка округлила от страха глаза, замотала головой и выдавила из себя:

   – Нет…

   – Я так и подумала, – вздохнула, – тогда идем чуть в сторону, главное больше никому на глаза не попасть.

   Мужик вернулся нескоро, уже стало смеркаться. Нашел нас на удивление быстро и, обрызгав, какой-то водой, кинул в нас тюком с тряпками. Я так быстро давно не одевалась. Потом он повел нас в лагерь, платки были так одеты, что лицо почти скрывали, он еще нас наклониться заставил, так и шли, словно монеты потеряли. Потом он затолкал нас в одну из палаток, а сам пошел дальше, что-то насвистывая. В палатке шатре сидело две женщины. Одна уже в возрасте с седыми волосами, вторая рыжая, прям огненная. Они молча нас разглядывали, а мы их.

   — Вот вы какие, – усмехнулись седая, – гости из других миров.

   Я поняла, что здесь можно поживиться информацией и сразу сделал самое простое и располагающее лицо, на которое была способна:

   – Здравствуйте, – наклонила голову, обозначая поклон, – а мы, значит, не первые, раз вы так спокойно об этом говорите.

   – Садитесь, – кивнула на выделанный узорами войлок, седая, –вы не частые гости, но мы знаем. Не повезло вам.

   – Почему? – спросила Яна, она быстрее меня села на подстилку и сейчас с интересом рассматривала девушку.

   – Это земли Олдеров, а они обращаются с женщинами, как со скотом, если она не избранная.

   У нас одновременно округлились глаза, а женщина переменила тему:

   – Вы наверно голодны, поешьте, никогда не знаешь, что может случиться через минуту и лучше всегда иметь сил про запас.

   Отказываться от еды не стали. Девушка принесла маленький столик, поставила перед нами и стала выставлять еду на деревянных дощечках и в глиняных пиалах. Мясо, вареные овощи, какая-то каша с мелко нарезанной зеленью. Я с сомнением посмотрела на Янку, которая уже уплетала в обе щеки и подумала, а не ядовиты ли для нас эти продукты.

   – Вы нормально принимаете нашу еду. – Проговорила седая.

   – Как вас зовут? – все-таки решила быть до конца приветливой, – меня Горелова Ольга Николаевна.

   – Меня Яна Самохина. – Тут же дополнила землячка.

   – Вам мое имя ни к чему, – махнула рукой женщина – если выберемся из лесов Олдеров, тогда и скажу.

    Я чуть не подавилась:

   – Что с такими, как мы, делают Олдеры.

    – Они делают это со всеми женщинами, которые попадают на их территории и не имеют мужа или отца, другое родство для них неважно. Все становятся рабынями, а рабыни у них долго не живут.

   Меня передернуло, я живо представила, что могут сделать с рабыней, фантазия у меня работала хорошо.

   – Откуда вы про нас знаете, часто люди приходят из других миров? – Все-таки решила не оставлять свой пока единственный источник знаний.

   – Нечасто, но приходят, не все про вас знают, но, видимо, судьба ваша на нас нарваться, – потом она посмотрела на Яну, – девушки в основном приходят, такие старые как ты, нет.

   Я опять чуть не подавилась. Себя я старой не считала, поэтому хотела возмутиться, но посмотрела на себя, на Яну и поняла, что по сравнению с этой юной девушкой, конечно, выгляжу умудренной и побитой жизнью матроной. Фигура у меня с лишними килограммами, так как пробовать свою продукцию любила. Волосы давно крашу в русый, потому что после смерти сына резко стала седеть, да и лицо, сколько за ним ни ухаживай, обрастало и морщинками, и отеками.

   – Понятно, – глухо сказала я, потом вдруг подумала, а ведь я не должна была сесть в это лифт, вот же невезение. Посмотрела на Янку, которая перестала есть и, видимо, тоже пришла к этому же выводу, даже побледнела.

   – Хорошо, что вы со мной поехали, – проговорило это наивное дитя, ага, ей хорошо, а мне то, как прекрасно.

   Больше с нами не разговаривали, постелили у стенки пару тряпок и сказали спать, выезжать будем рано. Спать так спать, ничего сделать мы все равно не сможем, будем делать, что все.

ГЛАВА 2

   Утром нас разбудили рано. Кричали животные, похожие на ослов, но намного крупнее. Ругались люди, не поделившие место на телеге. Но вскоре все успокоились и тронулись в путь. Нас четверых, посадили в повозку и почти полдня мы сидели словно мумии, боясь поднять голову и вообще пискнуть. В обед сводили в туалет и дали кусок сыра с хлебом, попить, какой-то сок с привкусом бражки, от которого меня разморило, и я уснула. Спала без сновидений и проснулась резко, словно кто-то рядом хлопнул в ладоши.

   – Что бы ни случилось, не слезайте с телеги, – прошипела старшая, – и сразу скажу, если от того, что мы вам помогаем, будут зависеть жизни моих близких, мы вас отдадим.

   По крайней мере, честно, но Янка рядом всхлипнула. Мне хотелось не всхлипывать, а чуть поорать, потому что сидеть целый день на попе и молчать, для меня невыносимо, по телу словно горячая волна прошла и сразу стало как-то легче. Перестало саднить не привыкшее к таким перегрузкам тело, да и разум словно очистился от постороннего, поражая кристальной ясностью, что со мной не было наверно со школы.

   Телеги, ехавшие до этого по дороге, резко разошлись по сторонам, давая путь конному отряду. Всадники сидели на странных лошадях, которые, конечно, ими не были, лишь внешнее сходство, а так зубастые и бешеные бестии, которые рычали и пытались куснуть запряженных в телеги настоящих лошадей. Сами наездники были все как на подбор крепкими мужчинами и даже в сидячем положении было видно, что высокого роста. Они почти все проехали, но, когда остались последние несколько, один вдруг резко остановил свою «лошадь» и как зверь повел лицом по ветру принюхиваясь.

   Надо сказать, зрелище, завораживающее и немного жуткое. Мужчина был молод и даже красив, если не обращать внимания, на холодный взгляд глаз и странные движения. Когда он повернулся в нашу сторону, глаза его загорелись, он резко спрыгнул и кинулся к нашей телеге, рыча, как зверь.

   Словно в замедленной съемке я вижу, как он нюхает сначала седую, потом рыжую, потом его нос тянется к моей голове и дальше к Яне. У меня от страха взмокла спина, хотя было прохладно и задрожали руки и ноги.

   Потом он выхватывает из нашей грядки визжащую Янку и рычит так громко, что у меня закладывает уши. Девчонка брыкается и пытается вырваться. Я слышу смех тех, кто ехал вместе с молодым и понимаю, что сейчас ее просто увезут, а я сижу и ничего не делаю. Не знаю, откуда силы взялись, кинулась к молодому, который все еще обнюхивал плачущую девушку, а потом рычал на окруживших его попутчиков. Я попыталась вырвать девчонку из его рук хотя внутренний голос советовал молча сидеть и не высовываться. Но я знала, что совесть, которую я усиленно давлю всю свою сознательную жизнь, меня потом просто загрызет.

   Я вцепилась в Яну и тянула ее к себе, усиленно пиная крепыша, который сначала опешил от моего нахальства, а потом, как даст мне наотмашь по лицу. Как я летела дальше, чем видела, не помню, потому что на несколько секунд потеряла сознание и очнулась от криков Янки, которая уже висела на молодом и не давала ему ко мне подойти. Но не это было самое страшное… он зверел… янтарные глаза наливались кровью, морда, а это уже было не лицо, покрылось шерстью и вытягивалось вперед.

   Я на секунду подивилась Янкиной самоотверженности, запрыгивать на такого чудище я бы побоялась. Голова раскалывалась от боли и мне казалось, что я слепну. Все вокруг словно плыло в мареве. Я опять потеряла сознание.

    Очнулась все на той же телеге. Янки рядом не было, седая, заметив, что я очнулась, вытащила бурдюк и приложила к моим губам. Теплая вода была невкусной и воняло кислятиной, сразу затошнило.

   – Пей давай, не морщись, – грубо сказала седая.

   – Где она? – хриплым голосом все-таки выдавила из себя.

   – С Олдером едет, он теперь ее не выпустит, избранная это его.

   Вот тебе и приехали, что же теперь будет. Кто такие избранные? Такие, как описывают в своих книгах наши женщины, писатели, или здесь принято после первой ночи убивать избранницу, ей же всего только восемнадцать подумала про себя, потом одернула, тебе то сколько было, когда замуж побежала.

   – Что со мной будет? – спросила все–таки о том, о чем надо было спросить сразу.

   Седая покачала головой и не ответила. Вот … старая, могла бы объяснить, не рассыпалась, почему-то разозлилась я и тут же опять горячая волна прошлась по всему телу принося долгожданный покой и обезболивая ноющее лицо. Представляю какой там синячище. Зато седая вдруг встрепенулась и посмотрела на меня, как на привидение. Взгляд ее выражал такую степень удивления, что даже я заинтересовалась, что это с ней. Неужели у меня еще один глаз проклевывается. Но ее ступор продлился недолго, она вдруг полезла к себе за пазуху и вынула какую–то побрякушку. Долго смотрела на нее словно прощаясь, потом не спрашивая натянула на мою шею, совершенно не заботясь, что причиняет боль.

   – Ты что делаешь? – простонала я.

   – Молчи, – прошептала в ухо седая, – у Олдеров долго не задерживайся, при первой возможности убегай.

   – Что… – хотела спросить ее, но она закрыла рот рукой

   – И еще никогда не снимай то, что я тебе повесила на шею. Моя бабушка была ведьмой, поэтому я про вас знаю, когда она умирала, отдала мне этот амулет и сказала «отдать той, в ком будет такая же сила как у нее».

   Седая оторвалась от моего многострадального лица:

   – Не нравишься ты мне, но я обещала бабушке, поэтому отдаю.

   – Я не золото, чтоб всем нравится, – с обидой прошептала я, – мы теперь рабыни?

    Попыталась выведать у седой хоть немного информации, но та словно воды в рот набрала и больше не проронила ни слова.

    Через какое-то время к нашей телеге подошел огромный воин. Почему воин, потому что одет был в кожаный доспех, да и меч висел на боку. Он взглядом нашел меня и легко, словно пушинку, поднял на руки, перекинул, как мешок с картошкой и потащил в неизвестном направлении. Под конец я увидела, как криво усмехнулась седая и как свободно вздохнула рыжая, которая за все время, что с нами происходили приключения, вообще не шелохнулась, вот это выдержка.

   Я не стала брыкаться и возмущаться, потому что понимала — все это бесполезно. С такой громадиной мне не справится, да я даже с молодым бы не справилась.

   Все, прощайте равноправие и феминизм, думаю, в скором времени я тоже буду ходить с вечно опущенной головой и прятать взгляд, потому что слабая женщина. Положили меня на удивление аккуратно на мягкую подстилку в другой телеге. Воин, размяв шею так, что хрустнули позвонки, о чем-то, подумал, потом сказал погонщику:

    – Довезешь до нашего города в целости и сохранности, потом позовешь Енота, он будет знать, что делать.

   – Хорошо господин Лаус, – тихо ответил водила, и поехала я дальше в неизвестность.

ГЛАВА 3

   Жизнь у оборотней сначала не была так ужасна, как рассказывала седая. Было страшно: новый мир, другие расы, непонятные законы, но потом вроде бы все наладилось.

   Мир назывался Солан, что значит «теплый». Как мы поняли из разговоров, тут разные расы, не сильно ладили между собой. А нам «повезло» попасть в земли оборотней. Кланов было много, от суаров, к которым мы угодили, до безобидных бобров. Общего руководства не было, лишь раз в несколько лет собирали советы вожаков, на которых решались спорные вопросы между кланами и делили угодья.

   Янка, на удивление быстро приняла оборотня, как мужа, светилась от счастья. Что говорить, оборотень был красив, могуч и баловал девчонку, и даже поступил разумно и не настаивал на брачных играх сразу, стараясь приучить к себе, и обхаживал свою избранную, как королеву.

   Для жилья нам предоставили огромный дом с садом, слуг, но… на этом все закончилось. В деревню мы не выходили, к нам другие оборотни тоже не приходили. Жили словно в вакууме, а вокруг нас нет огромного мира. Сначала это не вызывало тревогу, хотелось как–то зацепиться, успокоится и почувствовать себя в защищенном месте.

    Несколько месяцев мы проходили адаптацию, другой мир, другие законы. Это был страшный период, потому что мы не понимали, что с нами происходит, а лекарь, которого выписал суар ничего не мог сказать. Янка даже хотела рассказать, что мы из другого мира, еле уговорила молчать. В эти дни мы ели лишь жидкие протертые супы, потому что у нас болели и выпадали зубы. Чесалась и слезала, как со змей кожа, и изводила обезвоживающая диарея.

    Странности не закончились, потому что вместо выпавших зубов выросли новые, целые, а кожа, по крайней мере у меня, потеряла морщинки и веснушки. Когда Янка поняла, что я молодею, то разнервничалась, ей не хотелось становиться ребенком. Но видимо, мир сжалился над попаданкой и Янка обзавелась лишь новыми зубами, да обновила кожу, потеряв несколько килограммов жира. В общем, адаптация принесла нам не только боль и слезы, но и свои плюсы. Я, конечно, радовалась обновлению, мечта всех женщин, но потом поняла, что есть тут и свои минусы. Потому что Лаус, побратим избранного Яны, стал излишне ко мне присматриваться. Но при всей своей внешней брутальности, он вызывал во мне лишь неосознанный страх.

   Но здоровье к нам вернулось, и мы оглянулись на окружающий мир, в который нам, как оказалось, хода не было. Суар объяснил, что избранная не должна показываться другим оборотням на глаза. Мы выдавали себя за несчастных крестьянок, которые пришли из заброшенной в горах деревушки, типа наших староверов. Нам поверили, но и вести себя с нами стали, как с ушибленными на голову.

   Янка пока на все не обращала внимания, любовь, страсть, новые неизведанные чувства. Я же старалась не лезть к оборотням, подспудно понимая, что неспроста нас жалела седая и предостерегала. Я чувствовала опасность, но не понимала, откуда её ждать. Пока же отдавалась своему любимому занятию.

   В доме была огромная кухня, где я чувствовала себя комфортно. Пробовала готовить наши земные блюда, изучала продукты, которые не все были похожи на наши земные. Иногда после своих экспериментов приходилось обращаться к лекарю и страдать диареей, но…в конце концов, я осилила основные ингредиенты и готовила вполне сносную еду. Проблемы были с молочными продуктами, которые были дороги у оборотней и мука, потому что земли оборотни не обрабатывали, предпочитая всему, охоту. Но… третий сын вожака не просто слова. После желания Янки есть молочные кашки, творог и сыр, нам все было предоставлено.

   Первым делом я сразу поскакала печь блины. Вот что я любила больше, чем мороженое. Тонкие, ажурные, толстые на простокваше, на дрожжах, которые здесь заменяли похожим на хмель растением. Все это хотелось печь сразу, и много, и долго, медитируя на появляющуюся стопку и наблюдая, как на тесте появляются мелкие дырочки. Еще я любила блины с начинкой, а так как Янка командовала молочное, делаем с творогом.

   Творог здесь был крупно зернистым, желтым. Я вбила в него яйцо, положила травку, заменяющую сахар, замешала начинку. Накутала красивые конвертики из блинов с творогом, обжарила в масле, которое не отличалось от простого коровьего. Потом наложила в тарелку, полила сметаной, посыпала сладкой травкой и втянула запах, так знакомый с детства. Красота! Надо сказать, что современные сковородки меня избаловали. Антипригарное покрытие — это полный расслабон в плане готовки. Пришлось вспоминать старый опыт, когда сковородку протирали куском сала, а потом заливали тесто. Первый блин, как говорится, комом, но я справилась. Теперь несла вкусняшку Янке и довольно жмурилась.

   Конечно, готовила не только на себя и Янки, но и для других слуг, постепенно стараясь войти к ним в доверие, что оказалось зря, слуги были под клятвой и не могли быть на нашей стороне, всецело отдавая преданность вожаку.

   Янка забеременела очень быстро, тяжело переживала токсикоз и мне приходилось бегать вокруг неё кругами и угождать… Девчонка поняла, что моя жизнь зависит от нее и если сначала еще как-то держалась меня, то впоследствии гоняла, как служанку.

   Дни сменялись неделями и месяцами, а у нас ничего не менялось. Я, как могла, избегала Лауса, но это тяжело, если вся охрана завязана на нем. Даже обращалась за помощью к Яне, на что она махнула рукой, легкомысленно посоветовав не теряться.

   А потом случилось неприятное происшествие сразу после рождения сына Янки.

   Праздновал суар рождение сына громко и весело, только мы были лишены этого пира и отсиживались в своем доме. Суар объяснял землячке, что он слишком ревнив и когда на нее смотрят другие оборотни, может не сдержаться и кого-нибудь покалечить. Янке сначала это льстило, потом она стала злиться, а после рождения сына, не выдержала и, оставив ребенка нянькам, приказала мне идти с ней. Я честно пыталась её успокоить и не действовать с напором. Тем более, когда идут праздники, и оборотни ходят немного пьяные. На что была послана в далёкие дали. Пришлось идти следом за девчонкой.

   Как оказалось, поселок был большой. Сразу за улицей, на которой стояли дома вожака, и его сыновей, шла площадь, на которой поставили столы, и оборотни веселились. Наш суар был третьим сыном вожака, но обладал самым большим потенциалом альфы. Вожак его выделял и даже шептались слуги, что он следующий вожак.

   Там то на площади, мы и узнали, что избранная не значит единственная. Избранная – самка, от которой родятся самые сильные щенки, то, что оборотни чуют своей сущностью. И таких самок может быть не одна. Янка устроила скандал, когда увидела своего любимого в обнимку с девушкой оборотницей. Она скорей всего была из лис, потому что ярко-рыжая, со сверкающими хитрыми глазками. Я сжалась в комочек и молилась, чтобы меня не заметили. И что удивительно на меня не обращали внимание. Взбешенную Янку, визжащую от злости, потащили к нашему дому, и я поплелась следом.

   А потом было несколько дней ада, когда девчонка кидала посуду, рвала вещи и метала мебель. Успокоилась она, когда суар приполз на коленях и просил вовремя кормить сына. Мальчишку, конечно, кормили, но молоком животных, которые были похожи на коз. Это удивительно, что от стресса у Янки не пропало молоко. Не знаю, уж чем уговорил её оборотень, но землячка его простила и даже как будто более ревностно стала бегать за своим мужем, все равно периодически устраивая ему разборки.

   А потом у меня был разговор с суаром.

   – Скажи тетя, – выделил он последнее слово, – ты хочешь жить?

   Я затряслась, как лист на ветру, и кивнула:

   – Тогда ты должна делать все, чтобы моей жене было хорошо, – сказал он скалясь.

   – Я все делаю, – не смотря ему в глаза, ответила я.

   – А еще предостерегать ее от необдуманных поступков, – дополнил он, – ты же понимаешь, если мне придется избавится от избранной тебе не жить.

   Я кивнула, внутри разлилось противное чувство беспомощности.

   – Иди, – хмыкнул он, – и помни, что от поступков твоей племянницы зависит твоя жизнь.

   Я выскочила за дверь и выдохнула.

   – Трусливая самка, – услышала полный презрения голос суара, – зачем она тебе Лаус, такая не родит нормальных детей.

   Я не услышала, что ответил побратим суара, бежала в наш дом без оглядки, словно там было безопасно.

   Я, конечно, пыталась успокаивать Янку, чтобы она не сильно буянила, но девчонка опять забеременела и потихоньку сходила с ума от ревности и безнаказанности.

   Лаус не оставлял попыток подобраться ко мне, но я была на страже. Спала в покоях землячки или её сына, за которым ухаживала, лишь бы не попасться оборотню на глаза.

   А потом я впервые выехала за ворота поселка и в этом мне, как ни странно, помогла Янка. Ей захотелось шить себе вещи, вот такое желание. Все материи, которые привозили купцы, она забраковала и уговорила своего суара отправить меня в ближайший городок.

   Все оборотни жили кланами, но вся торговля и различные дипломатические переговоры с другими расами проходили в таких городах.

   Я была довольна, наконец-то увижу, что–то еще кроме дома. В поселок нас тоже не выпускали, везде стояли стражники и все это сваливали на то, что у суаров строго с порядками и женами, ну что ж не нам лезть в чужой дом, со своим уставом.

   Со мной отправили двух воинов, ехали в телеге. До города добрались за день, я даже пожалела, что поехала, так натряслась в этой тарантайке без рессор. А вот город меня приятно удивил, чистые широкие улицы, множество магазинов, в которых можно разгуляться и оборотни, много оборотней.

   Самое интересное, что все они осторожно относились ко мне даже, казалось, обходили стороной, и это было странно, пока одна из словоохотливых продавщиц с сердобольными глазами не спросила, как мне там живется, у извергов. Как оказалось, женщина была не оборотень, а человек, мало того, магиня. Я зачарованно смотрела на нее и понимала, что я совершенно не знаю мир, в котором оказалась.

   С Файей мы проговорили несколько часов, она то и рассказала про то, что у Олдеров есть загон с рабынями, в котором бесправные женщины должны были обслуживать любого, кто захочет их. Это не вызвало сильных эмоций, пока женщина не рассказала, что там может оказаться любая.

   Даже оборотница, даже мать оборотня или его жена. Если решит мужчина, что женщина провинилась от нее, отказывались и уводили в загон отныне она, не считалась живым существом, матерью, женой, она становилась лишь игрушкой для утех. Их использовали в тяжелой работе и плюс использовали как шлюх. Бывали случаи, когда собственные дети насиловали мать или сестру… я была в ужасе и стала понимать, почему нас не выпускают из особняка.

   Файя рассказала о том, что Олдеров никто не любит, но связываться не будут, потому что они, очень сильный клан. Лишь у них в последние года рождаются дети, а вот у других кланов с рождаемостью большие проблемы. Рассказал она и об общей политике в крае оборотней.

   Несколько городков, такие как этот, были центрами общения и торговли между кланами, а так, все проживали на своей земле и в своем поселке. В каждом клане вожак и его дети, наследники. Из всего помета выбирается лучший на роль будущего вожака. Есть еще помощники, или по–местному побратимы. Они - глаза и уши своего вожака. Остальные делятся на близких родственников и просто членов клана. Олдеры когда-то захватили самые плодородные и богатые земли, и поговаривали, что их сила неспроста. Много слухов, много мнений, но факт остается фактом, жирующие Олдеры и почти нищие остальные кланы, которым иногда есть нечего, ни то, что воевать.

    Один из стражников зашел в магазинчик и недовольным голосом посоветовал поторопиться, а то займут все номера в гостинице. Завтра предстоял еще один день закупок, а потом домой… я задумалась, как мне считать своим домом поселок оборотней, если в любой момент меня там могут превратить в вещь. Долго ли еще Янка сможет защищать меня своим титулом избранной.

   Рассказы Файи заставили задуматься над своей жизнью и хочу ли я весь ее остаток прожить в заточении, а потом из–за какой-то ошибки попасть в загон. И все равно, решила проверить, правду ли мне сказала Файя, может быть все это домыслы завистников, Олдеры считались самыми сильным и богатым кланом.

   Но и слова продавщицы, что у всех людей есть магия, тоже немного меня встряхнули, а есть ли магия у меня. Седая там что-то говорила насчет силы, но я была в таком состоянии, что почти ничего не помню.

   Вокруг столько интересного, новые расы, новые земли, да что говорить магия тут есть, о которой я бредила еще на Земле зеленой девчонкой. Потом поняла, что магия всего лишь наше воображение и кидать огромные файерболы и зрелищно пускать молнии, никто не может.

   А я сижу на одном месте и словно замерла. Янке пыталась что-то говорить, но девчонка не воспринимала мои слова.

   На следующий день я опять пошла к Файе, но ее не оказалось на месте, и магазинчик был закрыт. Странно все это. Мои сопроводители тоже положили на телегу огромный тюк, а потом многозначительно переглянулись и довольные заулыбались.

   Всю дорогу я думала, у меня словно открылись глаза, словно шоры спали. В конце концов, решила уезжать от оборотней и понимала, что замахнулась на невозможное.

   Я сомневалась, что моя землячка поддержит меня в моих мыслях и сразу Янке благоразумно ничего не рассказала. Если честно не знала, что от нее ожидать.

ГЛАВА 4

   Читать, кстати, я выучилась и об этом по порядку. Я увидела «загон» … нет, не кралась, чтобы специально его найти, меня отвел к нему муж Янки.

   Это он так наглядно показал, что будет со мной, если я не буду лояльной к его желаниям, а его желания просты, чтобы избранная была спокойна и рожала наследников. Сильных наследников. Я была впечатлена и, естественно, поклялась больше никаких разговоров о путешествиях и учебе. Черт меня все-таки дернул рассказать свои мысли этой дуре. Она сразу обратилась к своему обожаемому мужу, и вот результат. Я стою и смотрю, как насилуют девушку, совсем ребенка. Чем она не угодила?

   – Я думаю, мы поняли друг друга «тетя» – опять выделяя последнее слово, сказал оборотень.

   – Конечно, – выдавила из себя слова, борясь с тошнотой.

   И все-таки не выдержала:

   – За что ее, она же совсем ребенок?

   Оборотень ухмылялся и тяжело дышал, видимо, сцена его возбуждала.

   – Она слишком сильно любила все человеческое, даже сбежать к людям пыталась.

   Бедная девчонка, думала я про себя, они со своими так, что будет со мной, если поймают. Думать о таком даже не хотелось. Загон представлял из себя небольшую улочку с маленькими лачугами, в них жили отверженные. Работать им приходилось целый день, поэтому сил поддерживать чистоту в своих жилищах не было, а может, не считали это нужным. Кругом стояла ужасная вонь отхожего места и немытых тел. Но даже такие ухищрения не помогали, женщин постоянно насиловали. Когда меня уводили из загона, ко мне кинулась какая-то женщина, она не могла говорить, словно у нее отрезан язык и когда она пыталась схватить меня за руки, я отшатнулась, показалось, что я где-то уже видела эти глаза, которые сейчас смотрели на меня безумным, страшным взглядом.

   Охранник без жалостно пнул несчастную вбок ,отчего она отлетела на несколько метров и застыла.

   – Мог бы поаккуратней, – хмыкнул муж Янки, – они и так мрут, как мухи.

   – И этой конец, – проговорил смотритель загона, переворачивая женщину на спину.

   До дома я шла словно в каком-то страшном сне, не понимая, как преодолеть весь этот кошмар не сойти с ума и не струсить. Ведь под конец я узнала женщину, это была та самая сердобольная магичка Файя, которая потом пропала. Мир мой опять покачнулся, теперь я буду еще хитрее и постараюсь не попасться, я хваталась за все ниточки, которые могли помочь в моем побеге.

   И то, что Янка, стала более нетерпима ко мне еще больше подгоняло. Не знаю почему, но моей землячке иногда казалось, что я хочу забрать у нее мужа. Когда родился сын, она сама назначила меня его нянькой. И тут опять нашла коса на камень, она стала ревновать к мальчишке. В общем, характер ее, из просто сильного, превращался в деспотичный.

   Когда я ей это сказала, она приказала меня выпороть. Меня… выпороть… правда, когда меня привязали к столбу, передумала, сказала просто оставить так до утра. Мне стало плохо, я понимала, что ко мне ночью может пожаловать Лаус, вот как голодно сверкнули его глаза. Что за напасть такая. От секса я, конечно, не умру, но насилие есть насилие, стресс будет большой.

   Но Лаус ко мне не пришел, чему я была очень рада, пришел кое-кто другой… призрак. Это была женщина, длинные волосы и разорванное на груди платье. Она проплыла вокруг меня, а я замерла, не зная, то ли кричать, то ли молчать.

   – Ну что ж, – проговорил призрак, словно ветерок погладил по щеке, – за неимением лучшего будем пользоваться таким.

   Я охренела, призрак не только говорил, но и воздействовать мог на предметы, потому что мои руки, которые уже затекли, вдруг опустились, и я кулем упала на землю.

   – Разотри конечности, потом я опять тебя привяжу, – приказал призрак и видя, что я ничего не делаю, прошептал, – и с чем приходится работать, мало того, что не инициирована, так еще и дура.

   – Сама такая, – наконец тот отмерла я, – повисела бы целый день, посмотрела бы на тебя, как резво прыгала.

   – А я висела, – ухмыльнулся призрак и очень близко приблизила ко мне лицо, отчего я почувствовала, как пощипывает от холода щеки.

   – Ну долго разлеживаться собираешься, мне нужно еще тебе все рассказать.

   – Что рассказать? – удивилась я, а сама, быстро соображала, не билет ли — это отсюда, мне провидение подсовывает. Только бы оборотень не заявился за сладеньким.

   – Об Лаусе переживаешь? – усмехнулась призрак, – не бойся, не придёт, спит боров, чтоб ему всю жизнь также везло. А теперь слушай, – прекратила свои проклятия призрак, – мне нужно, чтобы ты одну вещицу в Сармакай увезла в храм ушедших богов и на алтарь положила.

   – С чего бы мне это делать? – спросила я.

   – А потому что я тебе помогу отсюда сбежать, ты ведь для этого золотые в землю закапываешь в саду, да водичкой от запаха поливаешь.

   Я замерла и с опаской посмотрела на призрак. Она широко улыбнулась, очень широко, стало жутко, чёрт возьми, я сижу и разговариваю с духом мертвого человека, может, просто без памяти и все, кажется. Сильно ущипнула себя и вскрикнула.

   – Да не шуми ты заполошная и голосом не говори, я с тобой через мыслеречь говорю. Искала я давно магиню да оборотни словно чувствуют, всех в ошейники сразу одевают. А тут ты вся такая сверкающая, пришла на веселье этих уродов посмотреть.

   Я все не могла понять, про что говорит призрак, она опять подлетела поближе и словно обнюхала меня всю:

   – А, понятно теперь, почему тебе так повезло, – усмехнулась, – кто-то тебе большой подарок сделал, амулет защитный для отвода глаз, слабенький, конечно, но здешние маги точно не почуют. Потому–то и живешь спокойно до сих пор не употребленная.

   – Да, о чем ты, – все-таки мысленно спросила я, хотя, с другой стороны, казалась себе сумасшедшей.

   Призрак опять улыбнулась:

   – Амулет на тебе, силы небольшой, но для оборотней сойдет, так что увидишь того, кто тебе его дал, в ноги поклонись.

   Только тут я сообразила, о чем говорит дух, как-то за это время я забыла про амулет. Он все еще украшал мою шею, но я даже не замечала его и, казалось, только что про него вспомнила. Пощупала через платье, показалось, амулет немного нагрелся.

   – Так продолжим, – призрак пролетел круг, словно обдумывал, как лучше рассказать, и остановился возле меня.

   – Я была глупа, влюблена и думала, что для такой сильной магини не составит труда себя защитить, – дух скривился в усмешке, – никогда не переоценивай свои силы и лучше вообще не считай себя всесильной. Меня привез сюда дед нынешнего вожака, влюбил в себя их животным очарованием, и я все бросила, чтобы быть с любимым. Когда прошло время, поняла, что у меня уже четверо сыновей, а у моего мужа еще десяток таких, как я жен.

   – Надо же, а я посчитала себя трусихой, даже не попыталась помочь бедняжке. Зачем мне помогать тебе?

   – Всегда нужно просчитывать свои силы, – призрак крутанулся вокруг меня, – что бы случилось, кинься ты помогать девушке?! Тебя могли просто откинуть, а могли там же разложить, чтобы неповадно было. Теперь о нашем деле, нам нужно время, – тихо сказала призрак, – веди себя как положено, хоть пятки им лижи, но они должны доверять тебе или считать за дуру. Я дам тебе знания, дам золота, – призрак усмехнулся – которое не понадобилось мне. Расскажу, как добраться до империи людей. По разговорам я слышала, что империя все еще существует, да и не много времени прошло с моей смерти. Светоч — это святыня драконов, – сразу без перехода продолжила призрак, – ты отнесешь его в храм и положишь на алтарь.

   Я с вопросом посмотрела на бывшую магиню.

   – Остальное тебе не обязательно знать, остальное узнаешь сама, если захочешь. А теперь вставай, я тебя привяжу, скоро придет охрана тебя освобождать. Завтра я сама приду к тебе.

    Призрак резко подскочила ко мне и острым когтем, который оказался, очень осязаем, проткнула мне кожу, слизнула красную кровь и исчезла.

   Я осталась одна в темноте, в подвешенном состоянии словно ничего не происходило. Через минуту терзаний я уже даже посчитала себя сумасшедшей, а все остальное хорошим воображением.

   Сняли меня и правда очень скоро и даже помогли добраться до дома, потому что за короткое время, опять затекло все тело. А потом, после небольшого отдыха началась моя работа.

    Яна была зла, раздражительна, по утрам ее тошнило, а вечерами она не могла уснуть, потому что муж проводил их с новой женой. И еще я заметила какой-то блеск на шее землячки и узнала, что это подарок мужа, и на мое предложение снять цепочку Янка ничего не ответила, а через секунду говорила уже совсем о другом. Так, я поверила еще одной новости, на девушек вешают поводок.

    Призрак звали Кайя, и она стала приходить ко мне каждый день. Это стоило мне крови, которую она получала, но то, что она мне давала, стоило намного дороже. Умение читать и писать, немного истории мира. Узнала, почему нам не пришлось учить язык и какие расы еще живут на Солане. В одну из поездок в город купила себе писчие принадлежности. Янка в мои покупки не лезла и мне удалось легко спрятать все в своей комнате.

   Учиться читать, было легко, может, потому что уже могла это делать на своем языке, может, потому, что память заметно улучшилась. Иногда сама себе поражалась, как же много всего в моей голове набито и когда только успела. А главное, как все вспомнила.

   Почти год, мне понадобилось, чтобы подготовить свой побег. Я собирала золотые, которые, не считая, и не требуя отчета давал Янке оборотень, она родила уже второго ребенка, мальчика, но недолго ходила пустая, очень скоро опять забеременела.

   Мои намеки, а иногда и прямые речи о том, что происходит она или игнорировала, или наказывала, то хорошей пощечиной, то подвешиванием на дворе. Очень скоро я перестала ей, что–то говорить, моя совесть наконец–то умолкла.

   А потом я случайно узнала ещё одну новость, и мой побег перестал быть далёким делом, уходить решила в первый же выезд за покупками, что делала в последнее время частенько.

   К оборотням приехали маги, они важно ходили по двору, и что-то магичили, видно, этого не было, непосвященные не видели магических потоков, поэтому их кривляния только смешили народ. А потом в нашей кухне я услышала важный разговор, и касался он призраков. Оказывается, призраками становятся очень сильные маги, которые сами себя убили. Это была новость, но я решила, что Кайя убила себя, чтобы избежать ежедневных унижений, но потом подслушала дальнейший разговор этих магов. Оказывается, их вызвали для того, чтоб они раз воплотили призрака, они его не могли найти и теперь совещались, сказать оборотням, что сделали свое дело или всё–таки сказать правду, что не могут с ней справиться.

   – Видимо, кто-то поит ее своей кровью, – сказал один из магов, –что за темный народ, верить духам, последнее дело. Ну-ка Сай отвечай, сколько нужно времени, чтобы призрак занял место другого, у которого пьет кровь и какой предмет для этого нужен.

   Молодой маг немного подумал, а потом выдал:

   – Где-то около года, поить своей кровью и также специальное вместилище души, в которую притягивается дух хозяина тела. Потом провести ритуал, желательно в каком-нибудь храме, где еще остались силы богов, но можно и просто в насыщенном магией месте.

   – Правильно, – довольно сказал старый маг, – ответ засчитан.

   А я стояла, ни жива– не мертва. Вот значит, как … в этом чертовом мире можно хоть кому-нибудь верить?! Хотелось орать от злости, но я так натренировалась за эти года сдерживать свою резкую натуру, что просто сжала зубы и сцепила пальцы в кулаки, чувствуя, как ногти протыкают кожу и течет теплая кровь.

   Тварь бестелесная, ты получишь у меня тело, ты все у меня получишь. Но, конечно, когда пришла Кайя, я была спокойна и когда она слизала кровь, не морщилась и все также мило улыбалась и задавала глупые вопросы. Призрак мог быть поопасней оборотней и это тоже нужно учесть. Она не может уйти от места своей смерти, но теперь через кровь привязана ко мне, смогу ли я оторваться от этой связи?

   Ну что ж все скоро свершиться, я наконец-то сбегу отсюда. И тут я задумалась, а куда я хочу бежать. Что я вообще хочу от жизни. Люди здесь живут дольше, чем на Земле, потому что маги, не все сильные, но у всех есть немного силы и живут здесь до трехсот лет, сильные маги и того больше. Когда я узнала об этом, несколько дней ходила довольная и счастливая. Теперь пора задуматься, чем я хочу заниматься, когда сбегу… если сбегу… так, прочь паническое настроение, я столько вынесла, что мне, несколько дней бешеной скачки до границы с людским государством, главное — успеть, главное — верить.

ГЛАВА 5

    Было начало лета. Природа здесь изумительная, бесконечные леса с небольшими долинами. Погода мягкая, без резких перепадов. Тёплая по моим понятиям зима, и нежаркое дождливое лето. По обе стороны дороги цветущие луга, от пряных запахов даже дышать легче становится. И думаешь, как же здесь красиво, как хорошо. Душа радуется, глядя на голубое небо с белыми барашками облаков и солнце, которое щедро делится своей энергией.

   Ветер, словно озорной мальчишка треплет волосы, которые за эти годы превратились пусть не в такую же толстенную косу как у Яны, но приличную косицу, что меня, конечно, удивляло, волосы у меня росли плохо. Еще одно удивление вызывал цвет волос, я хорошо помнила, что почти вся была седая, когда же здесь отросли корни, сразу заметила, что волосы пшеничного цвета, почти белые. Все это я свалила на новый мир и другие продукты, а потом узнала, что дело в магии. Тем, у кого много силы она дарит не только многие годы жизни, но и долгую молодость. И все равно это не объясняло их новый цвет, ведь раньше он у меня был русый, почти пепельный.

    Еще немного жмурилась на солнце, я натянула на голову платок, и так уже попутчики косятся. Кайя рассказывала, что в империи намного проще нравы, особенно это касалось тех женщин, что стали магинями, то есть признали силу и пользуются ею. Оказывается, все владеют, но не все могут этой силой управлять. И в империи женщины свободно могут и жить одни, и сами зарабатывать себе на хлеб. Есть, конечно, такие провинции, в которых еще оставались закостенелые правила, но за это время все может поменяться.

    Со мной, как всегда, два охранника, они скакали на своих зверях и на меня не обращали внимание, давно уже привыкли, что не причиняю беспокойств и сразу слушаюсь того, что мне говорят. Звери у оборотней назывались сурами и привязывались к ним с детства особым ритуалом. Так что умные животины хоть и злые. Выехали поздно, поэтому переночевали в пути, а потом с утра были уже у города.

   В этот раз за моей телегой следовали еще несколько таких же грохочущих чудовищ, многие решили поехать под охраной двоих воинов, поэтому женщины перекликались и нервировали мужчин, а я усмехнулась, довольная, что им придется присматривать еще за несколькими.

   Я все распланировала и сейчас главное, чтобы ничего не помешало. Руки и ноги тряслись, по спине бегал озноб от страха, а я старалась делать беззаботный вид, потому что охрана, как назло, вертелась возле меня словно что-то почувствовали. А еще был план на крайний случай. Самый крайний. На браслете бесцветная бусинка яда. Если меня поймают, жить в загоне я не буду, тут уж лучше сразу смерть.

   – Ты по своим делам, – сказал один из охранников, – а мы тут чуть задержимся и перемигнулся со стражником на воротах, отчего тот довольно ухмыльнулся.

   – Конечно, – согласилась, кивая, да это же подарок, – я потом в гостиницу, где постоянно останавливаемся, пойду, на вас комнату брать.

   – Бери, – сомневаясь сказал охранник потом все-таки отверг все сомнения и договорил, – будем поздно можешь спать ложиться, нас не ждать. А утром, чтобы рано проснулась, мы после пирушек не болеем, – и его товарищ довольно гыкнул.

   А у меня чуть радостный вопль не вылетел, боги помогите, шептала как мантру, помогите бедной попаданке. Я сдала телегу на хранение и наняв босоногого носильщика быстро пошла на рынок, здесь мне придется провести весь день, а утром я уже буду далеко, как можно дальше, отсюда.

   Немного о передвижениях между государствами. Здесь ходили караваны. Был главный караванщик, у него свой отряд охраны и также свои грузовые телеги, в которых он перевозил грузы и людей. Вы могли заплатить за проезд и ехать в удобной кибитке, вам готовила караванная стряпуха, вас охраняли. Вы могли присоединиться к каравану на своем транспорте, тогда платили только за охрану. А здесь в обнищавшем и голодном крае, где орудуют банды оборотней отщепенцев, охрана была просто необходима.

   Караванщик посмотрел на мои пусть небогатые, но добротные вещи и спросил:

   – Есть со всеми будешь или сама варить?

    Я даже не думала о таком, поэтому брякнула:

   – Сама, господин, – вопросительно посмотрела на бородача.

   – Ну ежели сама, то возьму только за охрану, кибитка или телега?

   – Кибитка тут уже не раздумывала, потому что давно присмотрела себе средство передвижения. Так как верхом ездить не могла, приходилось думать о том, на чем ехать. Телегу сразу отмахнула, а вот кибитка мне понравилась. Крытая плотной парусиной, с каркасом из твердого дерева, тент также был зачарован от влаги и солнечных лучей. Внутри все сделано из добротной блестящей от лака древесины. Одна кровать, и при надобности могла раскладываться, превращаясь в широкую и большую. Столик которой тоже можно было убирать, два стула. Небольшой шкафчик с дверцами, чтобы не вывалились припасы, большой сундук для вещей. Обошлась она мне в копеечку, но зато теперь я закладывала в нее весь нехитрый скарб, который будет помогать мне в моем нелегком пути.

   Я все еще сомневалась, куда мне податься, в столицу империи или осесть в каком-нибудь городке, поэтому сейчас моей задачей было выехать из земель оборотней.

   После вопросов, которые задавал караванщик, пришлось мне докупать котелки несколько штук и специальную треногу, а к нему пару сковородок, посуду. Сюда же плюсом еда на несколько недель. Крупы, сушеное мясо, приправы, овощи, и… мед, пахнущий солнечным светом и цветущими лугами. Сахар здесь заменяла трава, которую выращивали эльфы, была она дорогая, но очень сладкая, поэтому требовалось немного, ну а крайний случай сахар заменяется медом, тоже по вкусу похожий на наш земной.

    Все покупала в местах, где меня не знали, а таких осталось очень мало. В общем, к тому времени, как караван собрался на выход, я купила все что нужно и стоило мне это половину моих накоплений. Еще одна статья растраты были документы.

   Здание местного управления находилось в центре города и к нему я почти кралась, чтобы не встретить кого-то из поселка. Там на удивление меня быстро приняли и все объяснили. Нет, я уже примерно знала, что нужны документы для въезда в империю. Здесь у оборотней документами являются метки на теле. Меня обследовала женщина, чтобы не было никаких меток и документы выдали на имя Оли Гор, вдовы. То, что я не имела документы, объяснила ревностью умершего мужа, который их сжег, а так как меток, что я чья-то жена, у меня не было, мне поверили и документы выдали. Здесь у оборотней вся эта писанина была не нужна, а вот в империю меня без них могут не пустить.

   Все складывалось очень хорошо, солнце только пошло вниз, а я выезжала в составе каравана в своей кибитке, одета как людские свободные женщины. Я неумело управляла флегматичными лошадками, со страхом думая о том, что ухаживать за ними придется тоже мне. Охрана у каравана была из людей и на меня свободную, одинокую никто не обращал внимания, город отдалялся очень медленно, отчего мне хотелось ругаться.

   Ехали до самой ночи, потом встали на ночлег, не разжигая костров и не распаковывая палатки и шатры. В основном в караване были люди и доверия к землям оборотней, ни у кого не было. Поэтому скоро перекусив сух пайком все повалились спать.

   Я познакомилась с небольшой семьей, которые после смерти своего старого отца решили ехать на родину. Муж, жена и двое взрослых детей, высокий и атлетический скроенный юноша, и смешливая кудрявая девчонка. Они оказались моим спасением, потому что, увидев, как я управлюсь с лошадьми, вызвались помогать. Я не смогла отказаться, а потом просто решила, что буду платить за помощь. Поэтому сейчас, я как все устроилась в своей кибитке и немного поворочавшись заснула.

    Хвала всем богам, что выехали мы рано утром, по моим предположениям, меня уже хватились, пока поймут, что нет в городе еще полдня, и желательно за это время нам уже проехать границу. Оборотни и люди находились в постоянном противостоянии. Мне не рассказывали, но что-то связанное с драконами.

   Да здесь, когда-то были драконы, но… теперь их нет. Люди не любили оборотней, оборотни не переваривали людей, но все равно как-то удерживали мир. На обед опять не останавливались, сух паек запивали водой и главное, что никто не роптал, серьезно относились к опасности, которую могут представлять бандиты. Погруженная в свои мысли, я почти не обращала внимания на природу, а посмотреть там было на что.

    Леса немного поредели, и теперь мы ехали по пологим холмам, иногда вид сверху приводил в восторг, такая красота открывалась. Лес чередовался с небольшими долинами, поросшими кустами и высокой травой. Речушки больше похожие на ручейки извивались среди всей этой изумрудной красоты и лишь вскрики девушки, которую звали Майше иногда помогали увидеть, какая вокруг неописуемая красота.

   Муж и жена, Нир и Сайма, их сын Турин, и как я уже говорила, Майше были веселым семейством, постоянно доносились смешки и радостные восклицания. Иногда я им завидовала, как никогда, ощущая свое одиночество. Один раз даже всплакнула, чего давно уже со мной не приключилось, а в целом путь проходил в быстром темпе, и я сильно устала с непривычки управлять повозкой. К границе подъехали в сумерках и, конечно, никто нас пропускать потемну не стал. Разметка границы — это магические артефакты, которые не пропускают чужаков, конечно, ты можешь пройти, но сразу поступает вызов дежурному магу, у которого находится принимающий сигналы артефакт, мудрёная магия.

   Ночь я почти не спала, мне все время мерещилось, что оборотни уже здесь и скоро меня схватят, заснула почти под утро, уставшая и злая. И как только забрезжил рассвет, попросила Турина помочь с лошадьми, и почти первая встала в очередь на пропускной пункт. Несколько магов проверяли людей на метки, потом смотрели документы. И опять сканировали уже телегу. Я достала свои бумажки и бегло прочитала: «Оли Гор – вдова, долгов и претензий не имеет.» В самом низу несколько закорючек и печать, опять же магическая. С этой бумажкой меня должны пропустить в людское государство, а там уже свой учет, о котором мне рассказывала Кайя.

   Кайя, она не приходила ко мне в эти ночи, и я решила, что все-таки сумела сбежать от призрака. Очередь продвигалась очень медленно, и я стала беспокоиться, не знаю, словно кто-то шептал мне в ухо, что время утекает и скоро будет поздно. Я без очереди залезла через несколько телег, пока не увидела, как к магам подскочил взмокший оборотень почти полуголый, значит, несся в своем втором облике. Стало холодно, я понимала, это за мной. Вестник что-то передал магу и недовольно ему прорычал, маг поморщился и через несколько минут согласно кивнул, вот и все. Я услышала, как к соседней повозке подошел мужчина и недовольно сказал,

   – Девку какую-то ищут, убегти смогла бедняга. Что теперь будет-то, неушто поймают твари мохнатые.

   – Тихо ты! – Шикнула на него жена. – Услышит еще, бед не оберёшься, своих иди оберегай, сердобольный.

    Мужик согласно кивнул, залез на облучок плотно прикрыв вход в кибитку, откуда высовывались любопытные мордашки мелких девчонок.

   Мир словно выцвел, я посмотрела на браслет, в котором поблескивала моя смерть и прощалась с миром. К соседней телеге подошел нищий, шел как-то странно словно не видел, куда идти и поэтому натыкался на все подряд, пару раз споткнулся. Из–под длинных тряпок выглядывали серые грязные лохмы, руки все в шрамах хватались за любую поверхность.

   И у меня в голове словно тумблер сработал, даже слепой нищий цепляется за свою жизнь, чем я хуже, «надежда умирает последней» сказал один из землян, и теперь мне нужно эту надежду найти у себя внутри. Я быстро шмыгнула в повозку и достала документы, писчие принадлежности. Чернила тут были одни и те же, заливались в чудовище, лишь отдаленно напоминающее нашу ручку, а уж писать худо–бедно, я научилась. Помолилась всем богам, я приписала внизу над печатью. «Арагорн Гор, – старик, долгов и претензий не имеет.»

   Старалась писать очень похоже, чтобы не возникло, подозрений, что я подделала документ, надеюсь, до этого здесь еще не додумались. Потом подув на свою подделку, проверила печать, которая не изменила цвета и не пропала, тяжело вздохнула. призывая в себя все актёрские способности. Потом засунула бумажку в карман и выскочила за нищим. Ищут девушку, а не семью. Оборотням все равно что в документах, они по запаху и ауре ориентируются, а вот маги смотрят еще на документы. Вперед! За несколько минут нищего нужно привести в божеский вид уговорить, помочь, в крайнем случае заплатить и еще попросить соседей, не выдавать меня.

   Нищий уйти никуда не успел. Стоял как потерянный и смотрела прямо перед собой. Я, превозмогая дикую вонь, которую он распространял вокруг, потащила его к себе в кибитку, видя, что Туран с удивлением смотрит на меня, кивком попросила помочь. Нищий хоть и был сгорблен и костляв, оказался тяжелым и неповоротливым. Туран без слов подхватил с другой стороны бедолагу и вдвоем мы наконец-то затащили его в повозку. При этом я всячески закрывала нос, а у Турана даже глаза заслезились.

   – Зачем? – глухо спросил парнишка, прикрывая рукавом нос и пытливо смотря на меня.

   – Прошу тебя, помоги, меня ищут не выдавайте, что я вру. Я ни с кем кроме вас не общалась, другие не знают, что со мной никто не едет, а караванщику навру, что стеснялась убогого деда, пожалуйста, Туран.

   ‒Это тебя ищут? – спросил парнишка.

   – Да.

   Не стала отказываться и с замиранием посмотрела в голубые глаза парня.

   – Не бойся, мы не выдадим. – И вышел из повозки.

   Если честно ждала от нищего какой-то реакции, но её не было, бессмысленный взгляд и застывшее без мимики.

   – Я прошу вас помочь мне, – попробовала с ним заговорить.

    Мужчина лишь повернулся на мой голос и молчал.

   – Обещаю, довезу вас до города и заплачу, а сейчас притворитесь моим дедушкой.

   Нищий все также безмолвствовал. Я плюнула на все политесы, времени и так не хватало, стала стаскивать с бродяги верхние тряпки.

   Что странно он затих и вообще не двигался. Только его мутные глаза словно наблюдали за мной. Я поводила перед его глазами рукой, но он не реагировал. Снятые вещи, завернула в тюк и спрятала под сбитой из досок лежанку. Дальше решила его не раздевать пока. Нашла в вещах, которые покупала в дорогу более–менее большую рубаху и натянула на безвольное тело. Что интересно лицо у нищего хоть и грязное было без бороды, хотя волосы серым сбитым комком грязи были длинными.

   Дальше разглядывать его не было времени, я слышала, как сдвинулись телеги, которые были впереди. Собрала все его лохмы в хвост и завязала голову куском материи. Стерла тряпкой сильную грязь и поверх, всю эту красоту, укутала в теплый плащ. Меня тревожило, что этот бродяга так и не сказал ни слова, ну что ж надеюсь, он и дальше будет также нем.

   Я посмотрела от двери на закутанного человека, который будто даже заснул и пошла на выход. Вдохнула свежий воздух, сдерживая порывы, которые вынуждали блевать, и села управлять повозкой. Моя очередь подходила.

   Маг был уже немолод, скучающий взгляд и вселенская грусть на лице. Он посмотрел на мою бумажку и что-то выдал руками, отчего мой документик засветился, я тихо выдохнула, а вот оборотень, который до этого сидел тихо, вдруг потянулся ко мне.

   — Это она. – коротко сказал он, сердце сжалось.

   – Даа, – протянул маг, – но на теле меток нет, да и документик в порядке.

   – Вы получите хорошее вознаграждение, – тихо сказал оборотень и посмотрел на меня оскалившись.

   Я твердо выдержала его взгляд и посмотрела на мага.

   – Что-то случился господин маг, ко мне какие-то вопросы?

   Маг украдкой огляделся, вот скотина видимо награда его вдохновляет.

   – Я везу своего дедушку на родину, он совсем старик и даже ходить не может. Надеюсь, мои документы в порядке?

   Маг еще колебался, я видела, как он просчитывает все плюсы и минусы и тут подошли Нир и Туран.

   – Что-то случилось Оли? – спросил Нир участливо, – там твой дедушка сильно стонал, почему очередь встала, гляди, не довезешь старика.

   Маг видимо, что-то для себя решил, но все равно алчно посмотрел на оборотня.

   – У тебя не сказано, что она со стариком, – сказал он оборотню, – проверим и без обид, у меня приказ людей без меток и с документами пропускать.

   Я чуть слышно вздохнула, лишь сейчас заметив, что не дышала. Оборотень чуть заметно рыкнул, попытался подойти ко мне, но маг, что-то сделал и тому оставалось лишь рычать от злости, стуча по невидимой преграде.

   – Не зарывайся мохнатый, – сказал маг и глаза его вдруг посуровели, ты не на своей территории… уже.

   Я быстренько шмыгнула за магом, стараясь не наступить ему на пятки. Внутрь кибитки он, конечно, не полез, даже отшатнулся, когда унюхал аромат нищего.

   — Это что такое? – сипло спросил он.

   – Понимаете, – я всем видом показывала смущение, – дед лежачий, а я одна. Бывает, недогляжу, так он в штаны нагадит. Мою его, но запах сами понимаете…

    Маг понимал, потому что отошел еще дальше, а потом вернул мне документ со словами:

   – Как приедешь в первый город, сходи в управление, там тебе нормальные документы по ауре выдадут. Это как гражданство принять, если, конечно, куда дальше не собираешься ехать, тогда они просто эту бумажку другой печатью подтвердят.

   – Спасибо господин маг, – поблагодарила я.

   – Чего уж там, – как-то запинаясь сказал маг, а потом добавил, – это… не появляйся здесь больше… – и пошел к себе на пропускной пункт.

   Я с удивлением посмотрела ему вслед, значит, он всё–таки понял, что я та, кого ищут оборотни и все равно не отдал да хотел, но удержал свою алчность. На душе потеплело. От избытка чувств я обняла стоящего рядом Турана и улыбаясь, как блаженная, заскочила на облучок, чтобы побыстрей убраться от земель оборотней.

ГЛАВА 6

От границы наш караван отъехал прилично, потом решили дать животным и себе отдых и нормально покушать за несколько дней пути. Лагерь разбили на специальном месте, где недалеко бежал веселый ручеек. И я невзирая на холодную воду и стеснение решила помыть своего постояльца.

   Туран хотел сделать это сам, но я настояла, подобрала и мне теперь за него отвечать. Нищего я планировала довезти до первого попавшегося города и там дать ему денег и выпустить на свободу. Он так же молчал и не реагировал на других, лишь когда я была рядом словно оживал и тянулся ко мне, как цветок к солнцу. До ручейка доставили его с проблемами, несколько раз роняли в кусты и еле поднимали. Стоило только мне отпустить руку бродяги, как он сразу превратился в бревно и не хотел идти, от чего я тихо зверела, подозревая этого нищего во всех грехах и все время одергивая себя, что в моей свободе есть и его заслуга.

   Вода была не просто холодная, а ледяная. Но я зашла прямо в одежде, оставив большой тюк с заменой рядом с водой, мыться я тоже хотела. В четыре руки мы раздели этот благоухающий кусок плоти и замерли в ужасе. У бродяги все тело было в шрамах. Страшных шрамах, казалось, что не осталось ни одного сантиметра кожи, на котором не красовались уродливые извилины, розовой кожи. При этом совершенно чистое лицо, без волос и шрамов. Он был очень худым. Таких худых я когда–то видела по телевизору в фильмах про лагеря фашистов. Проглядывали все кости и косточки, а ведь сам костяк довольно крупный, ростом выше двух метров будет, это сейчас он все время согнут и плечи безвольно упали вперед, ссутулив и без того согнутую фигуру.

   С Тураном мы не разговаривали, он почему–то злился, а мне было тяжело смотреть на изможденного человека. Стало стыдно за свои мысли, что я его брошу, я старалась задавить в зачатке своего зверя, которого называют по ошибке совесть. Но она уже расправила плечи и подняла голову, поэтому с печалью понимала, у меня новый подопечный. Совсем недолго я была свободной. Все это я думала, а руки сами намыливали мочалку, сплетенную из сухой травы, куском непрезентабельного, но пахнущего травами мыла, а потом усиленно сантиметр за сантиметром натирала твердую, как камень кожу.

   Он оказался бледнокожим, если бы не узоры из шрамов и худоба, я бы не сказала, что он старик. Когда мы добрались до хозяйства, надо сказать впечатляющих размеров, то посмотрели, друг на друга не решаясь, кто будет мыть. Я решила, что это может подождать и стала мыть голову, активно плеская водой, черпая её ковшиком и стараясь скрыть смущение. А Туран даже покраснел. Волосы пришлось остричь. Разобрать всю эту красоту не получалось, они так слежались что превратились в вяленый кусок кошмы, поэтому Туран без всякого сожаления отрезал все что было длиннее пару сантиметров, оставляя на голове серый ёжик. Глаза моего подопечного все также открыты и без сознания, покрытые какой–то белесой пленкой, странный какой–то нищий. И точно не человек… или бывший маг, потому что мужика без бороды или щетины я здесь еще не видела. Может у него в предках эльфы были, те говорят безбородые.

   Хозяйство всё–таки пришлось мыть мне, мальчишка при этом отвернулся и не смотрел, а мне стало смешно. Господи, это ж надо было в другой мир попасть, чтобы мужику причиндалы мыть, еле сдержалась, чтоб не засмеяться. Вещи пришлось позаимствовать у Нира, был он намного крупнее сына и даже его одежда, еле налезли на моего «деда», его обновленная внешность как–то не подходила для старика, поэтому решили его без плаща не выгуливать.

   Потом мужики сидели и ждали, когда я ополоснусь. Отошла недалеко, чтобы не наткнуться на других попутчиков, голоса которых мы иногда слышали. Мылась быстро, ледяная вода не давала насладится. Потом мы с матами довели чистого деда к костру, вокруг которого уже во всю кашеварила Сайма. Все–таки придется сегодня рассказывать о своем побеге, вон как с интересом зыркают. Я развесила постиранное бельё на близлежащие кусты и стала помогать женщине с ужином, достала свою утварь и припасы. Захотелось чего нибудь жидкого.

   Готовить я любила. Раньше все время выискивала новые рецепты, чтобы побаловать мужа, потом баловала себя. Не сказать, что готовила как шеф повар, но из любого продукта чего-нибудь да придумаю.

   Я отрешилась от всех проблем и просто погрузилась в магию готовки. Дрова уже были припасены, поэтому огонь легко было контролировать кочережкой, то разгребая угли, то добавлял дровишек. Через пару часов, когда уже почти смеркалось мы сидели за маленьким столиком и усиленно работали ложками. Я же успевала ложкой кормить и себя и своего нового «питомца», который на наше удивление хорошо слушался команд, правда опять же только моих. Он послушно открывал рот и глотал, я бы ему и ложку доверила, но его пальцы словно деревянные не хотели сгибаться. Поэтому сдобренная приправами и зажаркой похлебка сначала кочевала в мой рот, затем в его. А потом мы пили густой взвар по рецепту Саймы и закусывали горячими, смазанными маслом и медом блинчиками, моего приготовления, которые получились немного толстоваты, но все равно вкусными.

    Когда голод был утолен, решила утолить голод информационный. Все конечно я не рассказывала, зачем им знать, что я из другого мира. Но про то, что у меня осталась племянница у оборотней и как сбежала, я рассказала, опять же утаив о призраке. Сказочку о заброшенной в горах деревеньке, на которую напали оборотни и про мою магию, которая помогала и отводила глаза меховым насильникам. Видимо я хороший рассказчик, под конец все семейство сидело с задумчивым взглядом и прокручивали каждый в голове мои приключения. Слава богам, мои россказни не вызвали у них сомнений. Я вздохнула с облегчением, значит все продумала хорошо.

   – Что же ты теперь будешь делать? – спросила Майше.

   – Не знаю еще, – пожала плечами, – как узнала, что магия у меня сильная, решила учится, только не знаю можно ли в моем возрасте, – с сомнением продолжила.

   – А сколько тебе лет? – спросила Сайма.

   Я посчитала сколько мне было лет, и сколько я прожила здесь. Дней в году тут было на четыре больше, поэтому небольшое расхождение.

   – Около сорока, – протянула я, – да у нас года сильно не считали, говорю же темные люди были, неграмотные.

   – Ну для магов, это не года совсем, – сказал Нир, – они и до пятисот доживают, а мы простые до двухсот с натягом, если магия слабая.

   Ну вот, усмехнулась я, а мечтала жить очень долго. Если не инициировать силу не получишь свое долго и счастливо. Потом я тряхнула головой. Нет я решила стать магиней. Хочу сама себя защищать и ни от кого не зависеть. Мечта у меня есть, теперь надо план составить и следовать по нему.

   – Чего задумалась? – улыбаясь спросила Сайма.

   – Все равно магиней хочу быть, все сделаю чтобы инициацию получить, неужели это так тяжело.

   Взгляд у женщины стал смурной.

   – Раньше всех драконы инициировали. Были они стражами справедливыми и всегда помогали, если ты достоин и наказывали если провинился. Сейчас маги сами делают, но не всегда удачно, да и денег просят не мало.

   – И куда драконы делись? – осторожно спросила я и тут же стала себя выгораживать.

   – Нам детям про другие земли не рассказывали и про драконов я только недавно узнала и то только, что они раньше были.

   – Жили тогда по чести, – сказал Нир, – драконы следили чтобы преступники были наказаны, простым людям тогда легче жилось. Короли да императоры, мзду по совести брали, не так как сейчас, сколько хотят…

   Пришли на нашу землю демоны, твари страшные из другого мира. И сразу место то, где драконы жили спалили, всех почти извели особым заклинанием будто знали, как это надо сделать.

   Нир замер словно горюя по погибшим драконам.

   – А дальше? – осторожно спросила я, Нир встрепенулся, словно даже забыл, о чем говорил.

   – А только не всех демоны погубили. Остались живы молодые воины. Ходили на тренировки, со старшим. Двадцать их было и старший их двадцать первый ох и злой он стал потом.

   Еще бы, подумала я, потерять всех, кого знал и любил, потерять дом… даже не представляю, что они пережили.

   – … призвали они богов и с их помощью создали заклинание, которое закрыло портал в другой мир.

   – И, – поторопила я мужчину, – что дальше с драконами?

   – А дальше никто не знает.

   –Как? – удивилась я.

   – А вот так, – развел руками Нир, – некоторые говорят, что они погибли все.

   – Ну папа, – вдруг вмешалась Майше, – есть легенда, что души их заснули, а тела бродят по земле и ищут ту, которая их разбудит.

   Я чуть не хмыкнула, «спящие красавцы» прям, но сдержалась и со всем вниманием посмотрела на Майше, та, увидев, что я слушаю довольная продолжала.

   – Говорят, что после того, как они прогнали демонов и закрыли портал, души, их ослабленные впали в спячку, а тела, которые богини сделали бессмертными ходят и ищут…

   – Кого? – подыграла девушке.

   – Ищут свою избранную, когда она их разбудит, то станет их повелительницей и будет их женой.

   – Сразу всем? – все–таки скептически спросила я.

   Майше вышла из своих мечтаний и обиделась:

   – Ты тоже не веришь, вот и они, – она мотнула головой в сторону посмеивающихся родственников, – тоже не верят, а я знаю, они есть, и они найдут ее. Только…

   – Что только? – улыбаясь спросила я.

   – Только ее не только они ищут, ее еще те ищут, кто портала открыл, в легенде говорится, что у нее будет ключ к порталу, а те, о ком не говорят ее ищут.

   – Майше! – вскрикнула Сайма.

   – Прекрати, – в один голос с женой вторил Нир, и уже мне, тише, – не слушай эту пустоголовую, и не повторяй нигде ее слов, иначе станешь преступницей.

   – Но, – хотела всё–таки спросить я, об этих «неназываемых», Нир приложил палец к губам, и я поняла по его глазам что лучше промолчать и выпытать у Майше когда никто не слышит.

   Я кивнула в знак согласия. Сегодня был насыщенный и тяжелый день хотелось отдохнуть. Я стянула тент с кибитки, чтобы вышли «ароматы» моего нищего и теперь решила его не натягивать, устала, да и лень было. Постелила приемышу на полу, сама улеглась на лежанку рассматривая звездное небо. Этот, на полу все никак не засыпал, пытаясь то перевернутся, то встать.

   –Да спи уже, – недовольно придавила его рукой, он сразу затих, я почувствовала, как его рука легла на мою, придавливая ближе к голой коже на груди, а потом тишина.

   Попыталась руку забрать, не тут–то было. Его ладонь словно закостенела и держала мою как будто приклеенную. Сил воевать за конечность не было, плюнула на это дело и даже не поняла, как заснула. А ведь завтра еще разборки с караванщиком, который недобро на меня смотрел полдороги.

ГЛАВА 7

   На удивление быстро разобралась с ведущим каравана, вот что золотой животворящий делает.

   А потом были сборы в дорогу, и тут я выяснила для себя интересное свойство своего «питомца», он мог выполнять некоторые действия. Сначала утром я заметила, что он без слов потопал к кустам и там не сильно укрываясь сделал свои естественные потребности. Мы, конечно, все были в шоке, а Нир даже отогнал подальше Майше. Девчонка хихикала и прикрыла рот ладошкой. Я подала этому созданию приспособленные для таких нужд старые тряпочки, а потом повела умываться к ручью, выговаривая при этом о том, что писать и какать надо так, чтобы тебя не видели.

   Как младенец в самом деле. Ходил он уже намного легче и даже не разу не споткнулся. После утреннего моциона мы наспех позавтракали вчерашней едой и стали собираться, времени было мало. Многие уже выстраивались в колонну. Туран помогал отцу и мне одной было тяжело запрягать лошадей. И тут мне помог мой «нищий», может мне его так и называть Арагорном, раз прописала в документах.

   Стариком у меня язык не поворачивался его называть, слишком уж лицо у него оказалось смазливым. Он сначала стоял рядом и когда услышал, как я ругаюсь что не могу ремень нормально затянуть, подошел, аккуратно меня отодвинули стал запрягать лошадей. Получалось это у него намного лучше, чем у меня. Руки с каждым разом все уверенней проделывали нужные действия, но самое смешное каждый раз проходя мимо он дотрагивался до меня и выглядел умиротворенным.

   Странный какой–то нищий мне попался. Потом мелькнула мысль, как он вообще оказался так далеко от города или села. И еще раз покачала головой, что–то случилось с ним страшное и если вспомнить его шрамы, то чудо что он вообще выжил. И глаза его пугали, странные как в фильмах про зомби, покрытые белой пленкой, казалось, что он слеп, но видел он все прекрасно.

   В путь мы отправились вовремя и тут управлять лошадями я Арагорну не доверила. Теперь мы передвигались по людским землям и торопиться дальше не будем. В середине дня короткий перекус, я пошла к Лоярам, это имя рода соседей.

    К ним подошло еще одно семейство, оказалось, что они едут в один и тот же городок и теперь узнавали про знакомых и вообще о дороге в целом. Глава пришедшего семейства был молод на вид не больше двадцати пяти лет, его жена маленькая и какая–то забитая девушка, одетая так как, ходят у оборотней женщины. В длинную безразмерную юбку и мешковатую блузу, голова покрыта серым платком. Двое детишек жались к матери и смотрели встревоженными взглядами. Сам мужчина высокий широкоплечий, улыбался и все время шутил какими–то прибаутками, но меня насторожили его глаза. Холодные, немигающие словно у змея. Я не стала долго задерживаться, попила горячий взвар, из–за которого и пришла, прихватила кружку своему попутчику. И когда отошла услышала, как новый знакомый, которого кстати звали Аристил спрашивал обо мне Нира. Я не стала подслушивать что там обо мне говорят, но что–то меня тревожило в этой семейке. Я покачала головой и решила не заморачиваться и так проблем хватает. Арагорн встретил меня все таким же неживым взглядом. Молча взял протянутую ему кружку и выпил почти залпом… горячий напиток… я выхватила у него кружку и озабоченно посмотрела на лицо мужчины. Он не кривился от боли, но это не значит, что он не почувствовал боли, может он просто разговаривать разучился.

   – Горячее нельзя так пить, – сказала ему, ты можешь обжечь горло. Арагорн все так же смотрел, но я заметила, как его рука уже пристроилась у меня на талии. Создавалось такое чувство, что ему легче, когда он до кого–то прикасается.

   – И что мне теперь с тобой делать, – спросила его, как будто он может мне ответить.

   Оставить в первом городе, как планировала сразу, это как выбросить на улицу маленького слепого котенка. Мне даже плохо становилось. Я решила, что пусть едет пока со мной, а уже когда доеду, до столицы, буду думать, как жить и что делать. Может по дороге что–нибудь найду, все будет хорошо, я надеюсь.

      Так путешествовали мы еще две недели. За это время, Арагорн стал незаменимым помощником, он сам запрягал и распрягал лошадей, таскал дрова, и даже сам ел, хотя иногда словно капризничал и тогда приходилось кормить его с ложечки и еще… я поняла, что все кроме меня видят в нем старика. Когда я это поняла то просто не стала никого разубеждать что Арагорн вполне молодой и даже красивый мужчина.

   Волосы, которые мы с Тураном ему отрезали очень быстро отрастали, чем вызывали мою острую зависть. Плечи потихоньку распрямлялись и руки не казались деревянными. Темные брови, по сравнению с серыми волосами, прямой нос, немного узкие губы, что не портило, а наоборот говорило о твердом характере, вернее раньше видимо у него был твердый характер. А вот глаза… они все также безжизненно смотрели на мир и на меня. Этот наглец спать ложился только рядом и обязательно с моей рукой под мышкой, и вырвать у него руку просто было невозможно, в конце концов я даже привыкла и к его сопению, и к загребущим рукам. Что до других, то на мои осторожные вопросы о моем попутчике, все как один говорили, что он старик, у которого дряблая кожа и беззубый рот, и кому из нас кажется…

   Как–то в разговоре я услышала, что говорили о вампирах. Не знаю, что имел ввиду внутренний переводчик таким названием и спрашивать при всех не хотелось поэтому я улучила, когда Майше будет одна и спросила у нее:

   – А ты не знаешь, – возбудилась от моего вопроса девчонка, – мы сейчас недалеко от их земель едем.

   – Они опасны? – спросила я, не зная, как узнать те это вампиры про каких пишут у нас старшилки, а в последнее время и любовные опусы.

   – Ну конечно опасны, – беззаботно сказала Майше.

   – Пьют кровь? – еще тише спросила я.

   – Что? – удивилась девушка, – Какую кровь? Зачем? – потом с ужасом приложила ладошки к щечкам и спросила, – а они кровь пьют?

   – Да не знаю я, – сразу пошла на попятный, — вот у тебя спрашиваю.

   – О, как ты меня напугала, – Майше неуверенно хихикнула, – про вампиров мало что известно, они закрытая раса.

   Демоны, когда вампиры их предали оставили их здесь и теперь вампиры тоже жители Солана, но не общаются с другими и о них мало что известно.

   – Ты удивишься, но я вообще первый раз о них узнала несколько часов назад.

   – Ого, – удивилась Майше, – ваша деревня видимо были отшельники, раз не знали такие простые вещи.

   Девушка домыла посуду, которую мы пошли с ней мыть и уже хотела уходить:

   – Ну как они выглядят? – все–таки спросила я.

   – Как мы, – сказала Майше, – я один раз видела вампира, мы тогда поехали до родственников и к ним приехал вампир, купить что–то хотел. Я тогда еще маленькая была, и мы на спор полезли смотреть какие же они, вампиры. Ничего необычного не увидела. Простой человек, только вот помню руки у него были в черных перчатках, даже когда он ел, руки всегда в них. – Майше собрала посуду в стопку и спросила:

   – Может тебя подождать?

   – Не надо, – отмахнулась, – иди, а то сейчас хором тебя искать будут, ты же видишь я не одна.

   Майше посмотрела на замершего рядом, как истукан Арагорна и прыснув пошла к своим.

   – Да, – протянула я и посмотрела на свою стопку грязной посуды.

   – Может помоешь? – спросила у своего попутчика, но у того даже мускул на лице не дрогнул и глаза такие бессмысленные.

   – Понятно, –вздохнула я, – все сама. А вот мне интересно, почему вампиры то, когда проговариваю совсем другое слово выскакивает, а мыслю вампиры.

    Я еще поломала голову от всей этой белиберды в голове и стала начищать посуду. Фери тут, к сожалению, еще не изобрели, говорят в городах есть специальные моющие артефакты, но, а в пути все по старинке, песочек и трешь с усилием. Вот этим я и занималась, когда мне показалось, что кто–то смотрит на меня. Я внимательно осмотрела кусты и ничего подозрительно не увидела, поэтому стряхнув непонятное чувство постаралась усилить рвение, но тут услышала, как хрустнула ветка. Нет в лесу довольно много других звуков, но я уже была настороже, поэтому сразу вскинула голову чтобы столкнулась с самым кротким и невинным взглядом, который до этого встречала.

   На меня смотрел ребенок. От удивления открыла рот, потом осмотрел берег на присутствие взрослых. Противоположный берег плотно зарос кустарником, и мальчишка не один час видимо по ним скитался, потому–то в кудрявых волосах застряли веточки, а руки покрыты царапинами.

   – Малыш, – позвала я ребенка тихим голосом чтобы не испугать, а сердце предательски дрогнула, ребенок был такого же возраста, как мой сын… в висках сдавило от напряжения, –где твои мама и папа?

   Мальчишка моргнул и вроде решил заплакать, я не выдержала и пошла к нему бросив и посуду и Арагорна.

   – Только не плачь, – попросила мальчугана поднимая его на руки. Что интересно, ребенок сразу прильнул ко мне и доверчиво положил голову на плечо, видимо устал бедняга.

   – Сейчас мы их поищем и все будет хорошо, – увещевала мальца, хотя он и так не плакал.

   Когда я выбралась на другой берег, ручеек был не глубоким, но замочила ноги по колено, и даже не обращала на это внимание. Арагорн вдруг встрепенулся и перегородил мне путь. Я впервые увидела, как он что–то сделал сам без моей просьбы.

   – Ты чего, – спросила я у великана совершенно не ожидая ответа, который и не последовал. Я попыталась его обойти, но этот наглец не давал выйти на тропинку.

   – Ты сбрендил что ли? – стала злиться я, – ребенка надо к родителям отнести, отвали с дороги громила, или спать будешь на улице, – рявкнула напоследок.

   Не знаю, что на него подействовало, моя угроза или то, что я закричала, но Арагорн наконец–то отошел и я понеслась к нашей стоянке.

   Первым делом, конечно, к соседям, может они знают чей ребенок. Потом уже общей толпой мы немного взволнованные пошли к караванщику. Тот осмотрел мальчика, прямо на моих руках, тот ни к кому не шел, покачал головой.

   – Вроде бы таких у нас не было, но я сейчас всех обойду у кого мальцы малые, но уже сейчас чую не наш ребенок. Ты где нашла? —спросил меня бородач.

   – Возле ручья из кустов вылез.

   – Из каких кустов? – насторожился мужик и отошел от меня подальше, я на его непонятные передвижения не обратила внимание и показала рукой, где встретила мальчишку.

   – Так? – протянул главный, – топай пока к себе и мальца смотри никуда не оставляй, я по людям пройдусь может кто не доглядел и даже не знает, что ребенок, где–то бродит.

   – Хорошо? –сказала я и повернула к своей кибитке, ноги в мокрых сапогах порядком продрогли. Хорошо у меня запасные есть, а то б босиком до первой деревни ходила.

   Соседи недоумевали, как это такой кроха один, как мать недосмотрела, Сайма даже хотела помочь и донести ребенка, но тот вцепился в меня такой хваткой, что не оторвешь. Я в принципе была не против. Аргорн сидел рядом с кибиткой и смотрел в никуда, когда я появилась с мальчиком он словно ожил, хотя все также смотрел в другую сторону. Я тряхнула головой, скоро со всеми этими приключениями мне черт знает, что будет мерещится, мало мне того, что я вижу его совсем другим, теперь кажется, что он притворяется безмозглым.

   Наскоро переодевшись, я развела в небольшом тазу тёплую воду и обмыла малыша. На вид ему было где–то около четырёх лет. Нос пуговкой, большие ярко синие глаза, а обрамлении темных ресниц, темно–каштановые локоны. Ну чисто херувимчик, только крылья дорисовать. Пришла Сайма и принесла вещи для ребенка, везли родственникам на подарок, все добротное с красивой вышивкой. Я пыталась дать женщине денег за вещи на что она оскорбилась и еле успокоилась пока я не согласилась нажарить вечерком свои коронные и так полюбившиеся всем блинчики.

   Мальчишка весь вечер молчал и ни к кому кроме меня не шел. Ночь тоже отдельная история, ребенка я положила спать собой, куда его еще, не на пол же к Арагорну.

   С утра меня разбудил шумный караванщик.

   – Я всех обошел, – хмуро сказал он, – не пропадали дети у нас, не наш он.

   Мальчишка, который тоже проснулся словно сжался в комочек и даже отодвинулся от меня.

   – И что, что не наш, – ответила мужику, – предлагаете его тут бросить.

   – Нет, – отмахнулся караванщик, – ну ты это… – секунду он словно оробел, – ты за ним сама смотри, вижу он тебя признал.

   – Он маленький ребенок, потерявший своих, конечно, он признает того, кто о нем хоть как–то позаботится.

   – А то, – крякнул мужик и посмотрел на испуганного мальчишку, – подозрения просто у меня, – вдруг тихо сказал он мне, словно боялся, что нас подслушивают, – вампиры по своему берегу скачут, ищут словно кого–то, но ты ведь мальца на нашем берегу нашла?

   – На нашем, – соврала я и по спине пробежал озноб.

   — Вот то то же, – поднял палец караванщик мы все знаем, что им сюда без разрешения хода нет. Запрет, стало быть, у них стоит, еще драконы последние ставили, ходят только несколько и только один раз в год.

   Я замерла от новой информации стараясь уложить ее в голове. Посмотрела на своего херувимчика, который все еще испуганно сжался на лежанке. Решительно подхватила его на руки и сказала:

   – На этой стороне нашла.

   Караванщик покачал головой:

   — Вот дура девка. Сначала одного убогого пожалела, теперь второго, до первого города, а потом сдай его куда положено, зачем в такие годы обузу брать на себя.

   – Идите вы, – ласково сказал мужику, – куда вам положено, а я со своей обузой как–нибудь сама разберусь.

   – Эх, – махнул на меня рукой караванщик и потопал к своей повозке, зычно выкрикивая, что скоро выходим и ждать никого не будем. Мне даже показалось, что он пробурчал «особенно всяких горемык жалостливых».

   Я подхватила жбанчик с медом и потопала к соседям, потому что завтрак готовить уже не успевала, а ребенку режим нужен. Поэтому им мед, нам завтрак. Сайма всплеснула руками и даже рассердилась на меня за такие речи, а мне что главное дите сыто, да и этот что бесшумной тенью бродит следом тоже набил пузо. На обед я торжественно поклялась наварить еды на всех. Помогла помыть посуду Майше, но ребенок перед самым ручьем спрыгнул с загривка куда я его подсадила и спрятался в кустах при этом со всей тщательностью, чтобы его точно не видели с той стороны.

   Я хмыкнула и сделала выводы. Интересно неужели я правда вампиреныша украла. А если его родители ищут. Не знаю, что да как, но малыша я решила не выдавать, тем более у самой рыльце в пушку, ведь это я его с той стороны перетащила.

ГЛАВА 8

И вот опять дорога. Чем дальше, тем глаже она становилась, ехать одно удовольствие, даже пыли почти нет.

   Если считать, что история, которую рассказывала мне Кайя правда, раньше весь материк был одной большой империей, и назывался одноименно с материком, Лионтар, что значит круглый. Призрак рассказывала, что правили империей потомки драконов, которые не имели второй ипостаси, но были сильными магами. Жили здесь люди и оборотни, а когда напали демоны, они создали вампиров, так появилась еще одна раса. Империя распалась с приходом демонов, оборотни предали людей, была война всех и вся, которая на многие десятилетия откинула развитие, намного назад.

   Магические войны тоже убивают мирных жителей, но при этом превращают их в нежить. Земли при битвах отравляются, потом долгие годы на них ничего не растет. Особые маги создавали боевых химер, на которых до сих пор иногда собирают целые армии наемников, чтобы обезвредить и истребить. Лионтар из развитого государства постепенно превращалось в отсталое средневековье. При всем этом Кайя лихо обходила такие вопросы, как вампиры, про которых я не знала, демоны, которые оказались из другого мира и драконы, хотя про их святыню неоднократно мне говорила.

   Сейчас вспоминая свою учебу, понимаю, что призрак давала мне обрезанную со всех сторон информацию и не факт, что половина из того, что она рассказывала, правда.

   Про магию она дала лишь начальные знания. Что такое энергия, откуда берется и как стать магом. Вечерами лежа в кибитке, я мечтала, как стану самой сильной магиней, без страха приеду к оборотням и увезу от них Янку. Перед этим, конечно, сниму с нее поводок, может землячка сама поймет, что живет как во сне и что быть непонятно какой по счету женой не лучшая доля. Мысль что это не моё в принципе дело и как жить Янка решит сама, гнала прочь.

    Говорила Кайя и о других материках, на которых живут гномы и эльфы, у них все осталось по–прежнему.

   Долгоживущие расы не любили перемен и за эти столетия, пока люди и оборотни воевали, прибывали в меланхоличном созерцании, не влезая в чужие разборки.

   Была еще одна раса на Солане, ледяные эльфы. Про них Кайя мало знала, говорила, что живут они на ледяном материке, где не бывает лета. Сильнейшие маги льда и это все. Кто там правит, какие животные есть, что наконец едят в ледяной пустыне жители, Кайя не знала или решила, что мне эти знания ни к чему.

   Природа вокруг радовал глаз и цепляла душу. Оказывается, городская жизнь не убила во мне деревенского жителя. Мне нравилось наше неспешное путешествие, посиделки вокруг костра за кружкой терпкого ягодного компота или взвара Салмы. Разговоры о житье бытье, интересные рассказы и курьезные случаи, которыми делилась семья Лойдов. Все это мне нравилось. Даже не смотря, что на мне тяжелым грузом повисло два рта, которые требовалось кормить, мне нравилось путешествие. Как еще узнать мир вокруг, как не в путешествии.

   Все чаще стали попадаться деревеньки и даже хорошие поселки, стало полегче с продуктами. Можно было и молока купить и свежих овощей, и мяса. Поэтому рацион наш значительно улучшился и частенько на вкусные запахи подходили соседи, которым я была всегда рада.

   За это время я даже научилась справляться с упряжью и могла сама ухаживать за нашими коняшками, очень спокойными добродушными животными. Не обманул меня продавец продал самых смирных. Майше иногда при переездах пересаживалась ко мне, и мы разговаривали обо всем. Так я все больше узнавала про Солан, а Салма снисходительно улыбалась:

   – Ей не хватает сверстниц, – говорила она про дочь, на мои слова, что я тоже не девчонка, махала рукой, – ох Оли, какая ты взрослая…

   И я понимала, что она на самом деле считает меня пусть не ребенком, но очень молодой. С Ниром у меня тоже сложились довольно теплые отношения, как с младшей сестрой, а вот Туран немного дичился, подозреваю, что я ему нравилась как девушка. Но так как я себя ни ребенком, ни подростком не считала, то выбрала с ним спокойную манеру общения, как с равным, но дала понять, что он мне просто друг. Парень дураком не был, все понял и вроде бы даже немного успокоился… хотя моих жильцов все же недолюбливал. Ну ладно Арагорн, он мне тоже в последнее время казался подозрительным, но мальчишка… это же маленький ребенок, которому нужна защита. Я даже не замечала, как привязывалась к ребенку.

   В одной деревеньке я купила большую перину, которую теперь стелила для Арагорна. Он все также не выпускал ночью мою руку, а мальчишка которого я назвала Нэйд демонстративно пытался передвинуть меня подальше от края. Иногда мне их молчаливое противостояние надоедало, иногда смешило.

   Помощники они были хорошие, Арагорн сам управлялся с лошадьми, Нэйд всегда помогал собирать хворост и даже пытался чистить овощи, что получалось у него не очень. Мальчику на вид около пяти лет, но он был каким–то худеньким и запуганным. Иногда я плакала, когда никто меня не видит, мне было больно… я вспоминала своего ребенка и словно только сейчас прощалась с ним… отпускала… смывая слезами, горькую тоску.

   А в одну из ночей я резко проснулась, несколько секунд таращилась в темноту и не понимала, что же меня разбудило. Потом до меня дошло, моих постояльцев не было рядом. Странно. Я всполошилась.

   Ладно Арагорн, взрослый мужчина, но Нэйд… сердце тревожно застучало в груди, а в голове словно гул. Я даже не стала одевать верхнюю одежду, ввиду того что рядом постоянно находится мужик приходилось спать в тонких кальсонах и рубашке, так и выскочила в ночную прохладу.

   Куда бежать? Что делать? Метались мысли в голове. Потом словно что–то повело меня вперёд. Я неслась по лесу как дикая кошка, матерясь и шипя, не разу не споткнулась и не разу не врезалась в дерево, хотя ночь была не больно звездная, но две луны светили хорошо. Ветки цеплялись за одежду и резали кожу, волосы, которые я любила расплетать из косы на ночь, походили на гнездо. Я так испугалась, что разозлилась, и темнота, и дикие звери, не могут теперь стать преградой. Сама не заметила, как выскочила на хорошо освещенную поляну. А там…

   Огромный похожий на древнего воина мужик гонялся за малышом…но малышом ли? Сейчас он был похож на маленького зверька, с оскаленной мордочкой и когтистыми лапками. Он шипел и резво отскакивал от второго участника этого шоу.

   – Убирайся назад я тебе сказал, – раздался приятный мужской голос, но голос злой.

   – Еще чего! – сказал мальчишка мужским голосом… ребенок… мужским голосом!!!– она сама меня к себе взяла, я теперь от нее никуда.

   – Ты уйдешь, – почти прохрипел мужик и я поняла откуда он кажется мне таким знакомым.

   Арагорн во всей своей красе, волосы распались из косы, которую я заплела ему на ночь и теперь серебристой волной мелькали словно росчерк молнии в темноте.

   – Да ладно тебе, – стал уговаривать «малыш» – на всех хватит.

    Арагорн зарычал и опять бросился на непонятного звереныша, которого я приняла как сына.

   А этот… от обиды перехватило горло, я даже не испугалась, а ведь что один, что второй непонятные зверушки, мне стало так обидно. Я к ним со всей душой, помогала, кормила, поила, мыла… да мать его, я этому громиле причиндалы мыла.

   В голове помутилось от злости, в такие моменты, знакомые говорили, что у меня глаза белые становятся и страшные, я в таком состоянии за себя не отвечаю. Поэтому не скрываясь вышла на полянку, на которой все еще происходила схватка или проще сказать побегушки и тихим голосом спросила:

   – И что же вы за твари такие?

   Оба замерли на тех местах, где стояли, у мальчишки сразу исчезли и коготки, и острые зубки, Арагорн превратился в статую правда глаз его было не разглядеть.

   – Ну что же вы, – подкрадываясь, как кошка к мышкам, тихо спросила я, – языки свои проглотили соколики.

   И тут схватила попавшуюся толстую ветку и кинулась на первого, кто стоял рядом, это оказался громила. Я его лупила веткой он молча стоял. Не помню, что я кричала, но попало даже мелкому, когда он зачем–то полез защищать старшего. Когда я успокоилась уже светало. Неведомые зверушки сидели на земле недалеко от меня и смотрели виноватыми глазами.

   – Валите на хер, куда хотите, – напоследок сказала я, хотя душа разрывалась на части от жалостливого взгляда больших глазок «малыша».

   Я тяжело встала и отряхнулась, потом пошла в сторону, как я думала каравана:

   – Ты не туда идешь, – чуть слышно сказал Арагорн, я повернулась в другую сторону.

   – Опять не туда, – услужливо сказал уже Нэйд.

   – Ты можешь не разговаривать, – я вся передернулась, – мужской голос из детских губ звучит странно.

   Мальчишка сразу как–то подобрался и вот уже рядом смотрит в глаза:

   – B чего у ставился? – устало спросила я.

   – Чары на тебе пробует, – так же устало сказал Арагорн.

   – Ну ты и … – я махнула рукой и пошла в другую сторону, споткнулась и наверно не досчиталась бы зубов, но меня подхватили сильные руки и было в них на удивлении удобно. Арагон зашагал со мной в руках в нужном направлении.

   – А как же я, – воскликнул вампиреныш, теперь уже без сомнения, вампир, только не видела я в нем того страшного существа, о которых рассказывали на привалах, жуткие истории.

   – Пошли уже вселенский ужас, – успела сказать я и почему–то заснула, или…

ГЛАВА 9

Проснулась утром. Дружно пели птахи, порхая с дерева на дерево; стрекотали насекомые, которых я до ужаса не любила. И разговаривали люди, которые готовили завтраки, собираясь в путь. С секунду я непонимающе оглядела свою кибитку и тут воспоминания прошлой ночи вернулись в мой околдованный мозг. Виновников в кибитке не оказалось, но я чую всеми своими нижними девяностыми, что они никуда не ушли. Как теперь с ними общаться. Выгнать или пусть идут со мной дальше, а можно ли им верить. Они обманывали… я такая дура… обхватила руками голову и взлохматила распущенные волосы. Еще несколько минут мучилась думами и решила не нагнетать и посмотреть или послушать, что скажут новые, старые постояльцы. Выгнать я их всегда успею. Почесала затылок. Вот ведь и не скажешь, что они ко мне прилипли. Сама обоих «спасла».

   Полог кибитки поднялся и вошел, согнувшись в три погибели Арагорн. В руках он нес небольшой поднос с едой. Горячая каша и пахнущий травами и медом настой. Чая, как такового здесь за эти годы не встретила, кофе моя любовь и боль тоже отсутствовало, поэтому я подобрала себе набор травок и заваривала их. У каждой хозяйки должен быть свой сбор трав, и называли его по–разному, кто настой, кто взвар, кто отвар. Арагорн увидел, что я не сплю и замер так и не выпрямившись. Я пытливо посмотрела на его лицо. Глаза наконец–то приобрели нормальный цвет, если конечно можно назвать горящие мелкими искорками почти фиолетовые радужки.

   – Отомри уже, – усмехнулась я.

   – Принес еду, – ответил мужчина.

   – Где второй? – забирая поднос и ставя на небольшой столик, спросила я.

   – Ждет, – лаконично сказал Арагорн.

   – Нам надо поговорить, – сказала я и стала есть, – пусть зайдет.

   – Хорошо, – сказал мужчина и продолжал смотреть на меня.

   – Что, – воскликнула, разозлившись, – я еще ничего не решила, все будет зависеть от того, что вы мне расскажите.

   – Хорошо, –сказал Арагорн и вышел. Почти сразу он зашел, а следом вскарабкался Нэйд, передернулась. Я могла понять, что мужчина пришел в себя, но то, что мелкий малыш разговаривает мужским голосом и ребенком не был, вызывало дрожь.

   – Оли, – вдруг сказал Нэйд и поклонился, я чуть кашей не подавилась, потом взяла себя в руки и посмотрела на попутчиков.

   — Значит так, товарищи сожители, – строго сказала я, – вы мне рассказываете, что вы за звери такие и потом я думаю оставлять вас в попутчиках или нет. Если же вы сами хотите от меня слинять не смею задерживать и естественно рассказывать о себе при этом не нужно. Ну, – обвела взглядом мужчин.

   Они переглянулись потом все–таки решился мелкий.

   – Я вампир, – сказал он естественно другое слово, но почему–то я все равно слышала вампир, – когда ты меня нашла я спасался бегством из своего замка, мой дядя убил отца и брата решил взять власть в свои руки.

   – Сколько тебе лет? – не выдержала я диссонанса вида с голосом малыша.

   – Мне много лет, – спокойно сказал Нэйд, – я взрослый если тебя это интересует.

   –Но ты ребенок внешне, – воскликнула я, – это особенности расы или с тобой что–то не так.

   — Это нехватка энергии, – усмехнулся малыш и взрослая мимика еще больше придавала ему гротескный вид, – чтобы взрослеть нам нужна энергия, жизненная энергия других существ.

   –Ого, – поняла я наконец, энергетический вампир, с удивлением посмотрела на Нэйда, хотя почему Нэйд, – как тебя зовут?

   – Ты называла меня Нэйд, пусть это будет моим новым именем.

   –Понятно, – сказала я хотя мне все равно было не понятно.

   – Получается люди говорили правду вы не можете заходить за преграду, которую установили драконы, – спросила его, – но как я смогла тебя перенести.

   – Потому что иномирянка, – глухо сказал Арагорн, ты ведь иномирянка женщина, – утверждающе спросил он.

   – Не собираюсь вам ничего объяснять, – оборвала мужчину, – если что–то не нравится, вперед на выход и до свидания.

   Мужчина поморщился и недовольно покосился на улыбающегося малыша.

   – Так дальше, – повернулась к Нэйду, – вернемся к нашему энергососу, – малыш насупился, – я тебя спасла получается, но отвечать за тебя не собираюсь поэтому в первом же городе сдам в приют. Когда я думала, что ты малыш хотела оставить себе, но теперь…– я посмотрела на вампиреныша, –не знаю, что от тебя ожидать.

   – Я обещаю не причинять тебе вреда, – быстро перебил меня Нейд, – но мне нужно быть рядом с тобой.

   – Ого, – удивилась я, – а теперь пожалуйста поподробней, почему это со мной.

   – Ты сильная, – выдало это чудо, – мы оба все время берем у тебя энергию, ни один человек не выдержал бы и нескольких часов, умер бы, ты даже не замечаешь, – уже чуть тише добавил он, увидев мои округлившиеся от ужаса глаза.

   – Вы что делаете–? тихо спросила я.

   – Идиот, – услышала тихий голос Арагорна.

   – Вы что делаете? – уже громко крикнула я и встала, прижавшись к стене и пытаясь понять, как лучше отсюда сбежать.

   – Что всполошилась, сядь, – тихо сказал мужчина и покачал головой смотря на малыша, – ничего тебе не будет иномирянка.

   – Как это не будет, – икнула я, – вы меня энергии лишаете, я скоро умру.

   – Ты чувствуешь упадок сил, – спросил Арагорн, я покачала головой внимательно прислушавшись к своему телу, – Ты хочешь все время спать и есть, или наоборот необычайный прилив сил?

   Я опять покачала головой.

   – Ты иномирянка, – сказал опять мужчина, – у вас необычайно много энергии, и мне она нужна и нужна этому недокормышу демонскому, – кивнул он на малыша, – но, если ты его выгонишь я не буду против.

   С минуту я пыталась усвоить ту информацию, которую сейчас получила.

   – Ты говоришь о иномирянах словно уже встречал их.

   – После того, как в Солан пришли демоны, вы стали часто появляться в этом мире. Да я встречал много иномирянок.

   — Это были только женщины? – спросила я.

   – Да, мужчин мы не видели.

   – А кто ты? – спросила я у Арагорна.

   – Дракон. – Был ответ.

   – Почему ты оказался рядом со мной, – спросила я, уже догадываясь о том, что он скажет и обескураженно думая, что оказалась той «которая разбудит».

   – Я спал, в себя пришел несколько дней назад, когда оболочка накопила достаточно энергии.

   – И что теперь? – дрогнув спросила я.

   – Нужно найти остальных и разбудить их.

   – Я как бы не собираюсь это делать. – Сказала я.

   Дракон надменно посмотрел на меня и приподнял изящную бровь.

   – Тебя никто не спрашивает иномирянка, я сказал, что их нужно разбудить, и ты будешь это делать.

   Я несколько секунд смотрела на тирана, а потом рассмеялась.

   – И как же ты меня заставишь.

   Дракон напрягся и странно зашептал, я замерла, прислушиваясь к своему самочувствию, но ничего не происходило. Дракон резко подскочил ко мне и схватил руку. Осмотрел запястье и аккуратно отпустил.

   – Клейма нет, – прошептали его губы очень тихо. Что–то про клеймо мне не понравилось. Все эти поводки, амулеты, а теперь клейма…

   – Ты должна мне помочь, – скрежеща зубами сказал Арагорн, ага как прижало сразу проще стал.

   – Кому должна тому прощаю, – сказал я в ответ и вытащила из–за спины трясущегося, малыша, – а ты чего прячешься, видишь его драконшейству до тебя дела нет.

   – Его надо вернуть за завесу, – все–таки ответил Арагорн, – эти твари слишком непредсказуемы и жестоки.

   – Но–но, – сказала я, – не тебе решать, дракон, ты про какое–то клеймо говоришь и раньше таких встречал как я, что с ними стало?

   – Погибли. – Сказал Арагорн.

   – Боюсь спросить, не вы ли стали причиной смерти других иномирянок, – ядовито вопрошала я.

   – Отчасти мы, – ответил дракон, – но во всех бедах виноваты демоны.

   – И никто их не убивал, – выдохнул дракон, они слишком ценны, слишком нужны были нам, – сказал он.

   – Ну да, – вякнула я, – нескончаемые запасы энергии, батарейки в общем, – поморщилась думая, что бы было попади я во времена драконов и содрогнулась. Навряд ли был шанс стать свободной.

   – Уходи дракон, – сказал я.

   — Это будет странно если я уйду, – вдруг заартачился мужчина, – дойду с тобой до столицы, и мы разбежимся. Я пойду искать своих сам.

   Я с минуту размышляла над его словами.

   – Хорошо, – кивнула, – но ты не высовываешься и дальше ведешь себя как раньше. Потом пока.

   – А я, – вылез опять малыш, потом немного постоял и вдруг укусил свою руку, из которой потекла почти черная кровь, – клянусь кровью своей не причинять вреда людям если только защищаясь, и обязуюсь служить Оли Гор, пока она не прогонит меня.

   Кровь из его руки вдруг пришла в движение и черной кляксой упала на его запястье приобретая вид эмблемы, с замысловатым узором.

   – Что ты сделал? –спросила я.

   – Поклялся тебе служить на свой манер, – хмыкнул дракон, – но не стоит слишком всему доверять.

   – Дуболом, – прошипел Нэйд, – я клялся в верности и не причинении вреда, если я нарушу клятву мне не жить.

   –Я вам обоим не верю если что, теперь к делу, – прислушалась я к звукам каравана, – ты, – ткнула пальцем в малыша, – дальше молчишь, – немного задумалась потом махнула рукой, – можешь энергию потреблять, раз я ничего не чувствую то пусть будет. Ты, – ткнула пальцем в дракона, – до города так и быть едешь с нами, как раньше, блестелки только свои спрячь, – показала на глаза, которые смотрели на меня с удивлением и как мне показалось с опаской. Дракон кивнул.

   – Потом разбегаемся, – немного подумала, – тебе сколько еще надо энергии, чтобы повзрослеть.

   Вампиреныш сразу понял, о чем я.

   – Если такими же темпами как сейчас, то несколько месяцев я думаю хватит, пройду на взрослую форму.

   – Понятно, пользовался значит на всю катушку, – хмыкнула я, малыш посмотрел на меня своим коронным несчастным взглядом, – неа– погрозила пальцем, – со мной больше такое не пройдет.

   Потом посмотрела на потолок кибитки и со вздохом сказала:

   – Боги этого мира, прошу вас, больше никаких приблуд, у меня мечта не осуществленная и так по мелочам очень всего хочется, а с такими приключениями, я точно раньше времени с ума сойду.

   Потом я посмотрел на мужчин и спросила:

   – И чего стоим чего ждем, собираемся, скоро караван на построение выйдет.

ГЛАВА 10

В нашем маленьком отряде ничего не изменилось, Арагорн, все также помогал с лошадьми и дровами, малыш мешался под ногами. Ночью эти два сосущих энергию вампира все также укладывались рядом, но в принципе и к этому я привыкла.

   Дорога все еще менялась к приличной и ровной. Не асфальт, но тоже прекрасное решение, магическое.

   Потом был поход по магазинам, отдельная эпопея с баней, где я с трудом отрывалась от Нэйда. С чего–то этот великовозрастный ребенок решил, что будет мыться со мной, но был вручен Арагорну, и жестоко обломан.

   Баня скорее похожа на турецкую, нет большой температуры, все рассчитано на то, чтобы не только помыться, но и отдохнуть от долгого пути. Здесь были даже массажистки, и я с радостью отдалась в их крепкие руки. Само здание поделено на две части, мужскую и женскую. Внутри все отделано камнем, расписанным красивым растительным орнаментом. Банщица полненькая веселая женщина показала мне и комнату для массажа с теплым столом, на котором лежать приходилось на простыне.

   И похожие на бассейны ванны с проточной водой, температуру можешь выбрать сама. Были также комнаты для отдыха, где можно просто, поспать и поесть чего–нибудь прохладительного.

   – Все сделано так же, как у эльфов, – хвасталась банщица, – даже сами эльфы так сказали.

   Я радостно кивала, а потом началось блаженство. Женщин в бане было не много стоило такое счастье не дешево, но я решила, что мне положена награда за все мои мытарства. Поэтому вышла из бани, когда уже с смеркалось. Посмотрела на ожидающих со злыми взглядами попутчиков, радостно улыбнулась:

   – А чего это вы тут сидите?

   – Кто–то забыл, что у нас нет денег, – ядовито буркнул дракон.

   – Да ну, – растерялась на секунду, но потом решила, что хорошее настроение надо сберечь, и примирительно сказала, – сейчас поедем поедим, потом в гостиницу.

   – Куда, –переспросил Арагорн.

   – В трактире комнаты снимем, – объяснила мужчине.

   Он, кстати, стал еще лучше выглядеть. Складки кожи разгладились, мышечная масса наращивалась большими темпами, и из замученного дистрофика, Арагорн становился привлекательным мужчиной, которого видела только я. Для остальных он все также был стариком. Когда я спросила об этом дракона, тот пожал широкими плечами и сказал, что на нем морок, оболочка, так он называл свое тело, сама решит, когда можно не прятаться. Что же касается вампиреныша, тут все просто, скоро эта хапуга наестся до пуза и заляжет в спячку, в которой магия сама создаст ему тело. Да интересные личности меня окружают.

   В трактире мы встретили семейку Лойдов. Они позвали нас за свой стол, но я вежливо отказалась, потому что там уже сидел Аристил с семьей и словно коршун следил за мной. Не знаю почему, но этот мужчина вызывал у меня странные ощущения словно рядом находится дикий хищник и нужно бежать. Холод пронзал все тело, а по спине бегали толпами мурашки. Странный он.

      Мы спешно поели, у мужчин не было настроения, так как долго ждали меня, а я нервничала из–за взглядов Аристила. И чего ему неймётся, рядом жена сидит красавица, или он знает, что я беглая от оборотней… стало совсем невмоготу хотелось бежать без оглядки.

   Трактирщик дал нам ключ от комнат, и позвал молоденькую девушку, чтобы она показала комнаты. Можно было, конечно, взять и одну, но сегодня мне хотелось спать одной, и я закрыла дверь перед носом своих попутчиков. За дверью раздались негодующие вопли дракона.

   – За одну ночь ничего с вами не случится, – рявкнула в ответ.

      Лучше бы я спала с мужиками… честно… этой ночью мне приснилась Кайя… призрак был в бешенстве. Она носилась вокруг меня и орала, брызгая слюной, хотя, как призрак может это делать ума не приложу.

   – Ты думаешь обманула меня, – спросила она под конец и ее оскал поспорил бы с самым страшным фильмом ужасов, – ты сама не понимаешь, что теперь будет. «Еще встретимся», —сказала мне под конец бешеная бывшая магичка.

   Я проснулась вся в поту и с трясущимся телом. За окном уже светало, и робкие лучики светила прыгали по стене, а дрожащая на ветру ветка стучала в окно, отчего я первые секунды замерла от страха. Тело все затекло и совершенно не отдохнуло. Я тихо выскользнула из комнаты и потопала к попутчикам. Комнату они что странно не закрыли поэтому я тихо залезла на широкую кровать и наверно даже голову на подушку не успела положить, как уже спала.

      Проснулась ближе к обеду, от скрипа двери, в которую протиснулся Арагорн с большим подносом.

   – Завтрак, – сухо сказал он.

   – Ну хватит обижаться, – попросила я, – если тебе от этого легче я пожалела, что с вами не легла, честно, такой кошмар приснился, что сама прискакала. Все, – приложила руку к сердцу– дальше только с вами.

   Мужчина вроде бы стал оттаивать.

   – Тебе так плохо без энергии, – спросила, уплетая тёплую булочку и одновременно зачерпываю ложкой кашу, – а где мелкий кстати?

   – Не плохо, – все–таки ответил дракон, – с соседями.

   Вот так всегда, слова от него не вытянешь, дракон на диво молчалив.

   Наш караван уже был почти в сборе, когда мы пришли на местный паркинг. Арагорн сразу пошел за лошадьми, а мы с Нэйдом стали открывать запоры и проветривать помещение. И самое первое, что я заметила, вернее, что учуяла, это страшный смрад, который вырвался на волю, как только я подняла полог.

   – Б…., – вырвалось у меня, и я закрыла рот рукой пытаясь не блевануть, – что за х…. твориться?

   Мелкий удивленно моргал, смотря куда–то внутрь и ничего не говорил, только слушал мой мат и старательно мелкими шагами отходил подальше. А потом я нашла и то, что воняла и просто потеряла дар речи. Потому что прямо за кроватью лежала куча тряпья, которая оказалась человеком, страшным изможденным покрытым такими же шрамами как Арагорн человеком, или сразу говорить драконом…

   – Что здесь происходит? – холодно спросил наш дракон.

   — Вот, – указала на кучу, тряпья которая стала подозрительно ползти ко мне, – твои подтягиваются. Прям счастье привалило, они чего теперь все ко мне слетаться будут. У вас что, больше сильных магов нет.

   Я впервые увидела, как дрогнул дракон. Увидела, как сверкнули его глаза и как он кинулся к вонючей куче, а также услышала нежный шепот:

   – Алани, Алани, как хорошо, что ты жива.

   Я же вытаращила глаза и удивленно прошептала:

   – А вот то, что среди драконов есть женщины не говорили. И как же теперь «и будут ее мужьями» продекламировала слова Майше. Я как–то больше по мальчикам.

   И сама закрыла себе рот, что–то в последнее время совсем за языком не слежу. Драконицу пришлось оставить в кибитке. Я пошла к караванщику и предупредила, что теперь у нас еще один пассажир. Мужик посмотрел на меня нечитаемым взглядом и протянул руку. Черт бы побрал этих драконов, мои финансы не безразмерные. А еще сказочку надо для соседей придумывать… единственная хорошая новость, что к дракону возвращается магия. Он наколдовал мне какой–то противогаз, чтобы я не чувствовала запах, правда от такого он немного побледнел и даже пошатнулся, но вовремя уцепился за меня рукой и устоял. А я зачарованно смотрела, как к его щекам приливает румянец, а глаза из поблекших становятся сверкающими.

   Все–таки у меня сильная магия. Вот инициируюсь и буду оборотней штабелями выкашивать… это я так, мечтаю. До вечерней остановки я сидела рядом с драконицей и даже почти выспалась, поэтому, когда мы остановились с энтузиазмом, принялась помогать Салме с ужином и весело щебетала с Майше. Даже рассказала сказочку, как подобрала бедную женщину и теперь у меня еще одна болезная. Салма покачала головой:

   – Добрая ты Оли, таких сейчас редко встретишь.

   – Да что вы Сайма, я обыкновенная, – и уже тише для себя пробормотала, – просто кто–то очень наглый.

   Дракон сам помыл драконицу и еле приволок ее назад, по роскошным волосам, которые свешивались с ее головы я поняла, что этот остолоп применял магию, чтобы спасти шевелюру подруги.

   – Я вижу тебе ее волосы важнее жизни, – недовольно сказала я, когда он улегся рядом и притянул к себе мою руку.

   – Алани не должна быть без волос, – наконец сказал Арагорн.

   Я фыркнула, но больше ничего не стала говорить. Так как вторая рука перекочевала к драконице, вампиреныш лег рядом и прижался к телу, я с пофигизмом подумала, что он пока еще ребенок.

      Утром я проснулась от высокого и чистого голоса, который с какими–то наглыми нотками требовал еду и выгнать людишек. Ничего, не соображая со сна, я рявкнула чтобы голос заткнулся и уже стала засыпать, когда опять надоедливый голос чуть ли не взвыл о поруганной чести и нелепом желании меня казнить. Я основательно проснулась и села на кровати, ошарашенно разглядывая картину Репина «Приплыли».

   Девушка была красива, даже несмотря на шрамы, которые скорее походили на узоры, она была очень красива. Волосы медового цвета, изумрудные глаза с блестками как у Арагорна и идеальные черты лица, которые сейчас были изуродованы гримасой ярости:

   – Рагнор ты не слышишь меня, – визжала девица, совершенно не стесняясь своей наготы, от чего ее красивые груди при движении тряслись перед носом дракона, а он голодным взглядом провожал каждый такой тряс, – немедленно убей эту тварь и найди мне одежду, – продолжала девица.

   – Вот те раз, – не выдержала я и поморщилась, слушать с утра звуки дрели и электропилы не придавало счастья, – за мою доброту меня же и убивать, ты чего это девка сбрендила.

   Не знаю почему, но мне хотелось говорить не просто по–деревенски, а даже материться, может все дело в том, что драконица, слишком красива, может, потому что Арагорн смотрит на нее, как на ожившую мечту. Вот дрянь дело и как мне такую кралю скрывать прикажете. Я, а следом разбуженный Нэйд потопали на выход:

   – Ты это, – я дотронулась до Арагорна, – разберись с этой дурой расскажи ей все, что да, как и чтобы не вылезала, я сказала, что везу больную, странно, что она так быстро в себя пришла.

   Дракон вздрогнул при слове дура, но ничего не сказал лишь кивнул головой, а вот Алани не выдержала и кинулась на меня с кулаками. Что самое странное она вроде бы хотела ударить, но не смогла, ее руки молотили воздух вокруг меня, но не доставали. Я сначала опешила потом хмыкнула, все–таки дракон хоть немного, но нормален, вот даже подруге не дал меня побить, я хмыкнула и вышла из кибитки. За мной как ошпаренный выскочил Нэйд я прислушалась к его бормотанию.

   – Звёздная Алани, кто бы мог подумать, что я увижу сиськи Звёздной Алани.

   – Ты чего там бормочешь? – спросила мелкого.

   – Ничего мамочка, – прошептал мне в ответ вампиренш.

   – Ну ну, – глубокомысленно ответила, хотя сама уже обдумывала, что делать дальше.

   Нам по любому придется менять караван, слишком непонятные вещи вокруг происходят и это кому–нибудь покажется странным и прощай спокойная жизнь. А если эти спящие будут потом скопом перемещаться, мне что, новую кибитку покупать или останавливаться в каком–нибудь поселке дожидаясь, когда поток страждущих иссякнет. Вот же невезуха, и почему это у оборотней меня они не трогали, а теперь как грибы после дождя. Потом мысли вернулись к Кайе, ведь она говорила о каком–то светоче драконов, опять соврала или там что–то есть.

   – Боги, – посмотрела на небо, – я же просто хотела быть магиней, неужели для бедной попаданки нет спокойного местечка.

ГЛАВА 11

Боги, конечно, мне не ответили. Завтрак я готовила быстро, опыт уже имелся, прислушивалась к звукам в кибитке, но там все было тихо, поэтому сначала покормила Нэйда и поела сама, а потом понесла поднос к своим постояльцам.

   По пути думала, как было бы прекрасно если они вдруг пропали все разом. Сколько нервов и золота, сохранила. Еще меня волновала мое негативное отношение к драконице. Раньше я на красивых девиц не смотрела волком, а сейчас хочется в волосы вцепится и когтями по лицу пройтись. Не ожидала от себя такой кровожадности. Нет комплексов у меня не было, я считала себя пусть не совершенством, но симпатичной женщиной, а магическое очищение, которое мы с Янкой прошли в первый месяц, так вообще омолодило до двадцати пятилетнего возраста.

   Усмехнулась вспоминая, как во время адаптации, у нас выпали зубы. У Янки два, у меня целых шесть. Все с пломбами. Боль была невыносимая. Тогда в поселке не было мага, и мы выли на два голоса закрывшись в своем доме и думали, что помираем. Потом у меня болело все тело, а у Янки просто разыгралась мигрень. Только после того, как у нас полезли новые зубы, а у меня пропали мелкие морщинки и показались корни отросших светлых, не седых волос, мы осознали, что мир нас очищал. А кое–кого и омолодил. Янка тогда очень испугалась, что станет ребенком, ведь уже тогда носила под сердцем первенца, но все обошлось, вернуться в подростковый возраст ей не пришлось.

      Анализируя свои ощущения, решила, что просто мне понравился Арагорн – Рагнор, хоть имя его узнала, кстати очень похоже назвала. Нравился как мужчина, прекрасен, силен, еще и дракон. Вот бы посмотреть на его вторую ипостась. Суары очень красивые в своем обличье, но в тоже время опасны, потому что не слишком подчиняются своей человеческой сущности.

    Да, я все–таки за время нашего путешествия стала смотреть на дракона, как на предполагаемого любовника, хотя с его стороны никаких поползновений вообще не было, даже обидно, хотя… он бедолага только с того света явился, а я тут его в импотенции обвиняю. Но… когда открыла дверь в кибитку и хотела сказать, что еда прибыла, шокировано поняла, что бедолага для секса давно готов. Ну не кажется же мне сейчас что эта драная драконица, только пришедшая в себя словно змея извивается на Рагнаре и стонет, сжимая свои груди в ладонях. Я моргнула раз, моргнула два, но два стонущих тела все также лежали на перине, мною купленной кстати перине и совокуплялись со смаком и оргазмами. Глаза дракона были закрыты, а вот у его подружки смотрели на меня с превосходством и еще с толикой злорадства. Даа подумала я про себя, если бы мы с ним переспали, сейчас была бы трагедия и вселенская грусть, как хорошо, что мы остались просто знакомыми. Я еще раз похвалила себя за осмотрительность и лень, потом прошла к столу, поставила поднос, хмыкнула и совершенно не считая себя обязанной потакать низменным прихотям постояльцев сказала:

   – Завтрак подан господа драконы, хватить трахаться, жрите и в поход.

   Хмыкнула над ошарашенным взглядом Рагнара и строевым шагом вышла из кибитки. Вот честно, хотелось сделать еще какую–нибудь глупость, чтобы им жизнь медом не казалась, но посчитала что и так впала в подростковый максимализм, и пора включать мозги. Присела рядом с Нэйдом который сидел на бревнышке и строгал какую–то палочку.

   – Надо что–то делать, – глубокомысленно сказала сама себе, но вампиреныш посчитал что говорю с ним и спросил:

   – А что?

   Я перевела на него взгляд и задала себе такой же вопрос. Когда я убегала от оборотней у меня был план. Добраться до столицы и инициировать силу, это делают только там и цену я знала. На запасной план я думала, что устроюсь работать в какой–нибудь трактир, и буду всеми силами пытаться открыть свой. Моя земная мечта, до которой я так и не доросла там. Но с появлением этих вампиров все летит в тартарары.

   А почему, собственно, я должна им помогать, почему должна в убыток себе кормить, одевать и везти этих… этих… так Ольга успокойся, скомандовала сама себе. Ты поняла, что надо делать вот и действуй. Посмотрела на Нэйда который замер словно чувствуя, что я решаю важную проблему.

   – Так вот мелкий, буду избавляться от балласта.

   – Я не могу, – замотал головой мальчишка, говорил он шепотом, но очень громко, – я без тебя пропаду.

   – Да я не про тебя, – шикнула на него, – тебя я не брошу, доведу уж до взрослого состояния, а кстати какой возраст то будет.

   – По вашим человеческим лет шестнадцать.

   – Понятно, – хмыкнула, – а вот с драконами пора разбираться, мне они не нравятся.

   – Не скажи, – протянул мелкий, – Звездная Алани, мечта мужчин.

   – Ты то откуда ее знаешь, – удивилась я, – и почему Звездная?

   – Мне много лет, – вдруг совсем сник Нэйд, а Звездная, потому что со звезды.

   – Не поняла, – почуяла я информацию, – давай–ка, по существу, и быстро.

   Нэйд замер, потом кивнул сам себе придвинулся ближе и зашептал:

   – Они драконы не местные жители, как и демоны. Драконы прилетели со звезд, у них был свой город, говорят, что там было столько чудес…– Нэйд зажмурился. – Потом пришли демоны и они стали воевать. Вот и все что я знаю. – Понурился мальчишка. – Мне ничего не рассказывали, потому что нет взрослой формы.

   – Не скажи, даже такая крупица информации имеет смысл. И кстати почему ты наследник и не получал энергии.

   – Я был последний наследник, и самый сильный.

   Я удивленно посмотрела на него.

   – Но тогда тебя, как самого сильного и надо было развивать.

   – Нет, – покачал головой Нэйд, – для этого нужно слишком много силы, за такое количество, можно несколько взрослых сотворить.

   – Понятно, – кивнула я, – погнались не за качеством, а за количеством.

   – Ага, – понурился еще больше Нэйд.

   – Ничего мелкий, – хлопнула я по его плечику, – вырастим мы тебя, станешь самым сильным вампиром на Солане, но уговор, – я подняла указательный палец.

   – Какой? – завороженно смотрел на меня Нэйд.

   – Не кушать других людей, никогда.

   – Да я …– Неэйд от избытка чувств чуть не задохнулся, – я же клятву тебе дал, теперь сто лет буду делать все что скажешь, – потом чуть осмотрелся, – а ты точно меня во взрослого обратишь.

   – Зуб даю, – поклялась детской клятвой и когда огромные глаза мальчишки растерянно посмотрели на меня прыснула, – обещаю мелкий.

   – Я бы на твоём месте не раскидывался клятвами иномирянка. – Тихо сказал незаметно подкравшийся дракон.

   – А ты не на моем месте, и не тебе судить дракон. – Смогла взять себя в руки и не вздрогнуть. Посмотрела на собирающиеся телеги, каравана, – Собираемся, а вечером вас ждет серьезный разговор.

   Рагнор холодно кивнул и пошел к лошадям, я смотрела на ровную и широкую спину и решала, стоит ли выгонять их сейчас, или все–таки дойти с ними до столицы. Ну ладно буду думать весь день и посмотрим. Когда я проходила мимо дракона он тихо сказал:

   – Алани еще требуется энергия, – было видно, что для гордого мужчины просить очень тяжело, его буквально корежило от тяжести такого испытания.

   – Хорошо, – легко согласилась я, – но, если твоя подруга начинает меня раздражать, я не буду делиться с ней энергией.

   – Я убедил ее, что твоя помощь нам необходима, – так же тихо сказал дракон, а потом добавил, –спасибо.

      Алани лежала на моей кровати в самой страдальческой позе, при моем появлении даже немного застонала. Я закатила глаза, драконица была плохой актрисой. Без разговоров уселась рядом и взяла ее руку в ту же секунду ее глаза открылись и блестки в них, начали завораживающий танец, постепенно переходящий в водоворот.

   – У тебя очень много энергии, – вдруг тихо сказала девушка. – Она как холодная родниковая вода в жаркий день, словно глоток свежего воздуха в сильный пожар…

   Потом Алани закатила глаза и вырубилась.

   — Вот черт, – выругалась я, похлопала по худым щекам… ничего. Прислушалась к биению сердца, которое работало очень громко и решила, что переборщила с силой, но руку не убрала. Сидела я так не долго, сама не заметила, как заснула и проснулась только тогда, когда в кибитку вошел Рагнор и посмотрел на нашу спящую парочку. Я недовольно встала, обед готовить все равно мне и потопала на выход.

   В теле по ощущениям все было в норме и напевая себе под нос собирала мелкие ветки для костра. Скоро ко мне присоединился Нэйд, за время наших странствий он стал хорошим помощником, даже с таким мелким телом. Останавливались ненадолго, поэтому взвар и то, что прятала с вечера, весь обед. А вот уже вечером нужно готовить побольше, чтобы оставить на обед следующего дня.

      Дальнейший путь опять пошёл как по накатанной, я готовила и сидела днем с Алани, мелкий и Рагнар занимались доставкой дров и лошадьми. В города по желанию всех попутчиков мы не заходили, потому что не у всех были деньги, старались экономить. Через неделю в одном из городов осталась семья Лойдов и я почти плакала, когда расставалась с ними. Салма погладила меня по голове, как обычно это делала с Майше и сказала:

   – Ты всегда можешь приехать к нам Оли, будем рады.

    Я очень прикипела душой к этим добрым и отзывчивым людям, что теперь болело сердце, пожелала им удачи во всем и теплая волна прошлась по телу словно смывая всю тревогу и усталость, что накопилась за этот путь. Мне тоже хотелось быстрей добраться до конечного пути и жить в нормальном доме, а не в кибитке.

ГЛАВА 12

Разговор у меня с драконами не получился. После моих слов, что я несу финансовые потери и нервы тоже на пределе и, может быть, господа драконы пойдут своей дорогой, эта Звездная принцесса, которая за всю неделю даже маленькую хворостину не принесла для костра, стала обвинять меня в жадности и желании нажиться на чужом горе. Я же в свою очередь ответила ей что, нужно хотя бы в женских делах помогать, ведь почистить овощи и помыть посуду она уже в состоянии. Алани демонстративно закатывала глаза делая вид, что упадет в обморок и всячески выставляла меня гадиной, которая издевается над больной девушкой, что не мешало этой немощной каждый день изматывать Рагнара таская его по кустам, и хорошо хоть, что никому на глаза не попались еще. Вот будет смех если увидят, как два старика сексом занимаются. Что интересно Нэйд видел драконов, как я, а вот остальные все еще стариков. Под конец нашей склочной бабьей ссоры я узнала еще одну шокирующую новость, эта раскрасавица вдруг заявила, что, когда ее жених проснется, мне не поздоровиться.

   – Жених, – раскрыла я рот, посмотрела на Рагнара, у которого заходили желваки, – а он тогда кто? – задала закономерный вопрос, – у вас что у драконов понятие верности не существует?

   – Да как ты смеешь, – заорала эта демоница, – я люблю своего жениха, и буду хорошей женой, им всем…

   Это был аут… мало того, что жених один, а вот женой она будет хорошей всем, в общем мозги у меня чуть не расплавились, видимо у драконов, многомужество в ходу.

   – В общем так, – обратилась к Рагнару, – пусть она помогает, я не нанималась вас обслуживать, и вообще хватает уже то, что вы от меня энергию берете, мне просто не у кого пока спросить сколько это стоит.

   – Ты жадная, циничная баба, – выкрикнула Алани, но я уже ее не слушала, слишком меня поразила новость, что у драконов в порядке вещей многомужество.

   До конца дня я вызвалась управлять повозкой, так не хотелось видеть драконицу, если судить по двум представителям этой расы, сказочные существа мне совсем не понравятся. Вечером мне было одиноко. Не слышала веселый щебет Майше, спокойный разговор Турана и Нира, не ощущала прекрасный запах взвара Салмы, стало очень тоскливо. Нейд крутился, рядом всячески помогая с готовкой ужина, и овощи чистил и помогал казаны переставлять с треногу на треногу, и который раз я размечталась о походной печке. Идти нам предстояло еще несколько недель, я выбрала самый долгий путь в столицу. Уже потом я узнала, что существуют специальные рейсы от государства.

   Огромные дилижансы не раз пролетали мимо нашего каравана и обдавали пылью их называли коэрра. Стоило такое передвижение очень дорого, но и быстрота таких махин поражала, вот что значит магия. Мы же по старинке ехали медленно и не напрягаясь. Хотя такой путь лучше помогает осмыслить куда ты попала и что вокруг происходит. Интересно было то, что магический мир был развит как–то однобоко, только для избранных, простые люди словно остались жить в средневековье, а вот для избранных, создано все для комфорта.

   Драконы меня раздражали, поэтому я попросила их сегодня не ночевать рядом, вот честно прям противны были, но после того, как расплакалась Алани, что у нее слишком мало сил спать на ветру я схватила перину и потопала на выход. Моя злость и перепады настроения скорей всего предвестники