Оглавление
АННОТАЦИЯ
Считалочка для взрослых: одна девушка-автомеханик, две сотрудницы автосалона, три врача, четвертая - медсестра... Стоп, давайте по порядку! Пять женщин и семь мужчин отправились в туристический поход. Там они отметили шесть праздников санкюлотид, проведя восемь суток в пути. Ежедневно они съедали девять банок тушёнки на всех и проходили по десять километров. Придумали одиннадцать новых алкогольных коктейлей, но на вершину горы смогли подняться только двенадцать туристов, хотя на маршрут выходило тринадцать... Откуда взялся ещё один турист и кто все-таки вор? Что такое санкюлотиды и как сделать вкусный коктейль, если у тебя под рукой только водка и сосновая шишка? Как бросить курить и избавиться от интернет-зависимости за одну неделю? Что такое ППУ и лечится ли это? И самый главный вопрос: кто по ночам тайно пробирается в палатку к главной героине?
Жених моей подруги подарил ей на день рождения весьма специфичный подарок - путёвку в пеший... Эх, хотелось бы сказать эротический, но нет, в пеший туристический маршрут. Мы не могли бросить её одну в такой беде и отправились покорять вершины все вместе. Большой и не очень дружной компанией: начинающие туристы едва знакомы, а некоторые видят друг друга первый раз в жизни. Среди мужской части группы есть геолог, сексуальный анестезиолог, счастливый жених, хмурый женоненавистник, студент-медик, бард-песенник, кандидат наук, свободный философ... И кто-то из них тайно пробирается ко мне в палатку по ночам. А самое главное, что мне это нравится. Игра в детектива неплохо скрасила тяжёлые туристические будни, но я не ожидала, что узнав, кто же мой поклонник, буду одновременно самой счастливой и самой несчастной в мире.
Дорогие читатели, приглашаю и вас поиграть в детективов и узнать, кто под покровом ночи соблазняет главную героиню - Женю Петрову, а также попытаться вычислить вора, орудующего на базе отдыха. В книге будет юмор, секс, интрига, красивые мужчины и рецепты коктейлей, которых вы точно не пробовали (и не стоит начинать!)))
ПРОЛОГ
Женя услышала звук расстегивания замка палатки и приподнялась на локтях, всматриваясь в сторону входа. Тучи настолько плотно покрывали небо, что у луны не было не единого шанса помочь девушке рассмотреть ночного гостя: она не увидела бы и собственной вытянутой руки, настолько было темно. Зато почувствовала, как чьи-то пальцы касается её колена. Петрова была женщиной отважной, если не сказать больше - абсолютно бесстрашной. Однако даже ей в этот момент, пусть и буквально на одну секунду, стало не по себе.
- Скажи, что это ты, а не случайный маньяк, мимо проходивший.
Мужчина хмыкнул и сжал её колено.
- Серьёзно? - протянула шёпотом Женя. - Ты правда не будешь со мной разговаривать? И думаешь, что не догадываюсь, кто ты и всё это останется тайной? Да я тебя завтра же по взгляду вычислю!
Он не дал девушке договорить, закрыв ей рот поцелуем. Женя, наповал пораженная его напором, быстро сдалась и решила не тратить время на споры. Она не сомневалась в том, что уже завтра утром поймёт, кто её тайный поклонник. Мужчины не умеют скрывать свои симпатии. Особенно замешанные на сексуальном желании. А то, что оно есть, она уже в буквальном смысле чувствовала... Завтра его выдаст взгляд, вздох в её сторону, желание помочь или случайное касание. Она была в этом уверена… Но что-то пошло не так.
ГЛАВА 1
- Костя, неси торт!
- Уже!
Мужчина вошёл в гостиную, держа на подносе двухъярусный торт, верхушка которого была покрыта разноцветными свечками, плотно прижатыми друг к другу. Свет в комнате погас, и все взгляды оказались прикованы к имениннице.
- Какой кошмар! - взвизгнула Катерина. - С ума сошел?! Убирай это немедленно, пока никто не успел сосчитать, сколько мне лет!
- Раз, два, три... - кто-то начал в шутку вести подсчёт.
Катя оббежала стол и с максимальной силой принялась дуть на огоньки. Они никак не хотели сдаваться, а мужской голос неумолимо продолжал счёт.
-... Тринадцать, четырнадцать...
- А-а, - Катерина замахала руками, нагоняя поток воздуха. - Костик, помоги мне!
Константин, жених Кати, принялся было задувать свечи, но остановился уточнить:
- Ты желание загадала?
- Загадала, - игриво улыбнулась девушка.
-... Девятнадцать, двадцать...
- Тогда давай вместе, - кивнул Костя. Их общими усилиями свечи были потушены.
- Ур-р-ра! С днём рождения!
- Как сколько тебе все-таки лет?! - спросил азиат с белоснежной улыбкой.
- Столько не живут, - отмахнулась Катя. Поцеловала в щёку Костю и подняла бокал.
- Спасибо, что вы со мной! Я вас всех люблю!
Несмотря на громкую музыку и гвалт гостей, слух хозяйки смог уловить трель дверного звонка. Катя вопросительно посмотрела на свою близкую подругу Женю Петрову. Та кивнула, что откроет двери и вышла из гостиной.
Пока Женя спускалась на первый этаж, опоздавший гость звонил, не переставая.
- Иду-иду, - крикнула девушка, ускоряя шаг.
Как только она открыла дверь, её доброжелательное выражение лица сменилось на маску разочарования.
- Ты?
Гостя нисколько не смутила её реакция.
- Я. И тебе привет, - Дима Умовистов выставил перед собой букет. - Поставь в воду, пожалуйста. Где Катя? Костик уже подарил подарок?
- Наверху, - махнула рукой девушка и ушла с цветами вглубь дома.
- Так он подарил подарок? - крикнул вслед мужчина, и, не дождавшись ответа, направился на второй этаж.
Празднование дня рождения Катерины Замираловой было в самом разгаре. Среди приглашённых было больше друзей Костика, чем самой именинницы. Дело в том, что она совсем недавно вернулась на постоянное место жительства в родной город и не успела обзавестись широким другом знакомых. Сразу после выпуска из университета она уехала покорять столицу, причём не Родины, а соседнего государства. То ли та не отличалась покорностью, то ли Катя была недостаточно настойчива, но спустя пять лет она вернулась в отчий дом. Точнее матчий. Мама Катерины была домашним диктатором, с чем так и не смог смириться ни один из её мужей. У Жени были подозрения, что подруга именно поэтому на следующий день после выпускного вечера, на первом же самолёте, улетела куда подальше. И даже Москва, находящаяся на другом конце страны, не показалась ей достаточно удалённым от ока матери населённым пунктом.
Возможно, Катя бы до сих пор вела типичный образ жизни русского эмигранта, однако, маменька стала жаловаться на здоровье. Повинуясь воле родительницы и дочернему долгу (больше первому, чем второму) Катерина вернулась в родные пенаты. Мама, кстати, оказалась больше одинока, чем больна. Но дочь исправно посещала её в больнице, где и познакомилась с Костей. Теперь на малой родине её держал мужчина и имитирующая близкую кончину мать. Которая в данный момент суетилась на кухне и не была похожа на приговоренную к смерти.
Когда старшая Замиралова принесла очередное блюдо, Катя как раз начинала открывать подарки. Девушка достала длинный узкий конверт из букета белых роз.
- Это подарок от меня, - подсказал Костя. - Внутри - твои планы на отпуск.
Катя торопливо раскрыла конверт и достала сложенную вдвое брошюру. Со всех сторон тут же посыпались вопросы.
- Что там? Билеты в Париж?
- Мальдивы?
- Рио-де-Жанейро?
- Ну хотя бы Турция?
- Если есть на свете рай, это Краснодарский край! - выкрикнул Умовистов.
Гости недолго развлекались, гадая о том, где Катерина с Константином проведут совместный отпуск. Тем более что некоторые из присутствующих и так знали, что написано на путёвке и даже собирались составить будущим молодожёнам компанию.
- Пеший туристический маршрут в горы... Достойная замена поездкам за границу в сложной эпидемиологической ситуации... - всё медленнее и тише читала Катя. - Отдых в заповедных местах, где не ступала нога человека... Палатки, костёр, гитара – все для души и тела...
- Бр-р-р, - поежилась Катина коллега Марина.
- Вас ждёт незабываемый отпуск на базе отдыха "Сорокары", - закончила читать именинница и подняла глаза на жениха. - Спасибо.
Костя не смог удержаться и расхохотался. Опешившая Катерина попыталась сохранить лицо перед гостями, но это выглядело настолько неестественно, что даже слепой бы понял её настоящие чувства. Девушка повернулась к друзьям и тоже рассмеялась, с надеждой во взгляде всматриваясь в их лица.
- Это розыгрыш, да?
Мужчина с азиатской внешностью взял Катю за руку.
- Дорогая моя, ну, какой Париж? Какие Мальдивы? Третья волна пандемии и привет, локдаун. Сейчас самый лучший вариант - оставаться на родине. Причём малой родине, - мужчина налил имениннице шампанского. - И соблюдать основные меры предосторожности: хорошо проспиртовываться, тщательно мыть руки и уменьшить количество половых партнёров.
- А если уменьшать не получается, то тщательно мыть руки после каждого, - дополнил пошлую шутку Дмитрий.
Гости шумно одобрили такие меры, чокаясь стопками и бокалами.
- Так это не розыгрыш? - уже без надежды в голосе спросила Катерина.
- Нет, это настоящие путёвки, - Костя обнял её за плечи. - Поедем мы не вдвоём, а с очень большой компанией. Кстати, часть будущих туристов присутствует здесь.
- Мне надо это обдумать... - осела Катя, прижав к виску бокал.
Кто-то бросился её успокаивать, кто-то начал расхваливать активный отдых, а кто-то поступал мудрее остальных – молча подливал шампанское.
Женя обвела глазами собравшихся: она не знала и половину гостей, хотя и была самым близким другом именинницы. Они вместе учились на машиностроительном факультете местного государственного университета. Во время учёбы они были лучшими подругами, но после отъезда Кати из страны не поддерживали отношения. За эти пять лет школьные и институтские друзья уже обзавелись семьями, разъехались, перестали узнавать друг друга на улице. Из их группы только Женя откликнулась на призыв Замираловой организовать встречу выпускников. И встретились... Вдвоём. Больше никто не пришёл.
Помимо Жени на дне рождения присутствовали ещё две подруги виновницы торжества: коллега из автосалона Марина, эффектная блондинка с пренебрежительным выражением лица и цепким взглядом, и соседка Оля, скромная, улыбчивая женщина. Все остальные гости - коллеги Константина. Он работал хирургом-травматологом в областной больнице скорой медицинской помощи. Когда мама Кати сломала ногу, именно он делал ей операцию, и это событие связало их с Катериной.
- Тебе чего-нибудь налить? - Дмитрий наклонился к Жене, пристально глядя в глаза.
- Я сама умею. Это не сложно. Берёшь бутылку, убираешь пробку, переворачиваешь, и жидкость, под силой земного притяжения, сама льётся вниз.
- Не понимаю, к чему ирония...
- А я уверена, что понимаешь, - с нажимом ответила Женя.
- Хорошо-хорошо, ушёл, - поднял руки Умовистов и вернулся на свое место за противоположной частью стола.
Именинница по-прежнему всматривалась в содержимое конверта, будто пытаясь силой мысли изменить слова "пеший туристический маршрут" на "пляжный отдых на Таити". Она посмотрела на Женю и закатила глаза. Петрова в ответ пожала плечами: ей понравилась эта идея. В школьные годы она ходила в походы и вся эта палаточно-гитарная романтика была ей по вкусу.
- Кать, не волнуйся, - Костя погладил невесту по голове. – Все продумано до мелочей. Мы приедем на базу, там нас встретит мой брат Виктор, который, как ты знаешь, опытный в этом деле человек, и проведет нас по маршруту. Мы целую неделю сможем наслаждаться свежим воздухом, натуральной едой, пением птиц...
- Бр-р-р, - снова поежилась Марина.
-... Мы поднимемся на вершину горы и, если будет хорошая погода, сможем посмотреть на искривленную линию горизонта и рассвет, - вдохновленно продолжал Костя. - Тебе же на горнолыжке понравилось?
- А ничего что там была гостиница со всеми удобствами и подниматься можно на фуникулере? - язвительно спросила Катя.
- Там тоже есть гостиница. С удобствами. Фуникулера правда нет, придётся своим ножками идти. Но ты же ходишь в спортзал на беговую дорожку? Там есть режимы "подъем вверх" и "бег по пересеченной местности"? Так вот это то же самое! Только бесплатно и с хорошим видом.
- Он ещё издевается! - вскинула руки Замиралова.
- Видишь Муниса? - азиат помахал им рукой и улыбнулся. - Он поедет с нами. А вот там сидит Дима. И он тоже едет с нами. И Леха поедет с нами...
- Я то могу кого-нибудь пригласить? - Катерина иронично подняла бровь. - Или в горы в связи со сложной эпидемиологической ситуацией пускают только медицинских работников?
- Дорогая, ты можешь звать кого угодно! Только соглашайся, пожалуйста. Ты же знаешь, что у меня отпуск бывает раз в пять лет. Я очень хочу поехать.
Рассвет (на абсолютно ровной линии горизонта) застал на кухне четверых, последних из могикан: именинницу и трех её подруг. Костя уехал в больницу, заступать на дежурство, а мама Катерины давно легла спать.
- А тебе не обидно? Подарок то полный отстой... - цокнула Марина.
- Да вот он, настоящий подарок, - Катя постучала пальчиком по новым сережкам в ушах. - А путёвка... Этот подарок он сделал себе. Просто зовёт меня с собой. Костя давно мечтал сходить в горы. Плюс там будет его брат Витя, а они редко видятся в силу занятости. В походе смогут целую неделю побыть вместе.
- Оно тебе надо? Пусть едет вдвоем со своим братом. А ты нормально, по-человечески отдохнёшь дома.
- Нормально? Дома? Ты же знаешь мою маму! Нам с ней на одной планете тесно, а на ста квадратных метрах и десяти сотках мы вообще не разойдемся.
Ольга вынимала свечи из нетронутого торта и ждала, когда закипит чайник. Она вдруг заулыбалась, будто её посетила хорошая мысль.
- А хочешь мы тобой поедем?
Марина ошарашено захлопала глазами и, запинаясь, уточнила:
- В смысле "мы"?!
- Мы - подруги Кати.
- Вы, подруги Кати, сами за себя говорите, - Марина сложила руки на груди. - А мы, трезвомыслящие адекватные люди, не горим желанием тащиться черт знает куда в единственный в году отпуск. И Кате такой участи не желаем.
- Я бы тоже сходила. Никогда в горах не была, - вставила Женя.
- Девочки, вы серьёзно?! - именинница ошарашено переводила взгляд с одной подруги на другую.
- Я могу отгулы взять, - подтвердила Женя.
- А я временно безработная, - вздохнула Оля.
- А я по-прежнему трезвомыслящий адекватный человек, - закончила Марина. – И по-прежнему зову тебя с собой в Египет.
Но Катя не обратила внимания на приглашение: она не могла отказать Косте в его просьбе ехать вместе с ним в горы.
- Девочки, спасибо! Вместе оно явно легче будет. Я, конечно, Костиных врачей уважаю, но с вами мне гораздо интереснее. Мне среди них немного одиноко, все-таки у них общие темы для разговоров, больничные сплетни… Вы только не подумайте, что я на вас давлю...
- На жалость ты давишь! - Женя рассмеялась, хлопнув подругу по плечу.
- Всё, решено, мы едем в поход! - провозгласила Оля. – Ура!
ГЛАВА 2
16 сентября Женя Петрова, закинув в багажник своей «Ауди» туристический рюкзак, одолженный у сестры, отправилась в долгожданный отпуск. Отпуском она называла ту неделю отгулов, что удалось выторговать у руководства. Она без происшествий добралась до заправки на выезде из города, где ее уже ждали Костя и Катя.
С ними была светящаяся от счастья, одурманенная свободой, опьяненная тишиной, поймавшая дзен мать твоих детей Ольга. Она была полна энтузиазма и, кажется, радовалась этому походу (читай возможности слинять из дома) больше, чем сам Костя. Также в машине сидела набычившаяся Марина, питавшая отвращение к любому отдыху, не связанному со словами «пляж», «секс» и, соответственно, коктейлем «Секс на пляже». Ее путевка в Египет была аннулирована из-за начавшейся в стране пирамид новой волны известного всем заболевания.
- Женя, - Костя окинул взглядом машину девушки. – Тебе там не проехать: посадка низкая. После поворота на заповедник дороги как таковой нет. Придется здесь бросить машину. С нами поедешь или с Умовистовым?
- Черт… - цокнула Женя. - С вами, естественно.
- Значит, закинем Димке наши рюкзаки.
На повороте на южную трассу находилась платная стоянка. Петровой пришлось оставить свою любимую «девочку» там и пересесть к друзьям.
База отдыха "Сорокары" находилась в двухстах километрах от ближайшего города и в сорока километрах от последнего на трассе населённого пункта - деревни Оловянка, названной в честь расположенного поблизости месторождения касситерита. Дорога на машине заняла шесть часов. После шлагбаума и указателя с надписью «Заповедник «Сорокары» начиналась грунтовка. Местами она терялась, уступая место труднопроходимым участкам леса. Это увеличивало время в пути. Нужно сказать, что они и так двигались быстрее остальных, потому что Костя не раз бывал на базе. Он строго велел всем пристегнуться, когда машина съехала с асфальта. На каждом повороте внедорожник слегка вело: накануне был дождь, и глубокие ямы заполнились грязной водой. Костя вполне уверенно чувствовал себя за рулём даже в таких сложных дорожных условиях. Женя отметила это на автомате: профессиональная привычка.
- А ты хорошо машину держишь.
Константин усмехнулся, поглядев на девушку в зеркало заднего вида.
- Брат учил. Вот кто хорошо водит, так это Виктор. Сейчас я вас познакомлю, он уже должен быть на месте.
Часть дороги пролегала через заповедник, и Женя успела рассмотреть двухэтажные деревянные дома на опушке соснового бора. Костя сказал, что это здания геологической и ботанической лабораторий. Первая давно заброшена: после девяносто первого года большая часть научно-исследовательских проектов союзного значения была прекращена. Ботаники бывали в заповеднике наездами, на периоды студенческих практик. А геологи совсем позабыли о своей избушке. Оба домика действительно напоминали сказочные: двускатные крыши украшали резные коньки, в окнах вставлены разноцветные стекла-мозаики, а крылечки были такой высоты, что начинало казаться, что под ними и правда прячутся курьи ножки.
У шлагбаума будущих туристов встретил одинокий охранник, который взял по сто семьдесят рублей с человека за посещение заповедника и молча ткнул пальцем в плакат. Правила пребывания были просты, но многочисленны: не охотиться, не рыбачить, не разводить костров, не оставлять после себя мусор, не курить, не употреблять спиртное, не шуметь, не рвать растения, не собирать ягоды, грибы, шишки, ракушки, валежник...
- Не дышать, не жить, не умирать, - вслух дополнила список Женя.
Друзья не останавливались, пока не добрались до главного корпуса базы. Как только машина остановилась у деревянной изгороди, Женя выглянула в окно и посмотрела на вершину горы Сорокары. Отсюда казалось, что она низкая и слишком широкая, будто это хребет, а не гора.
Их встретил Виктор, старший брат Кости. Братья Баженовы были похожи. Витя был чуть ниже, но гораздо крупнее в торсе. Кожа была обветренной и загоревшей, а волосы выцветшими на солнце. Виктор Юрьевич хромал на левую ногу, а на правой руке не хватало одной фаланги мизинца. Хрипотца в его голосе то появлялась, то пропадала: это создавало эффект радиопомех. Все, кто встретился будущим туристам на пути, были одеты в камуфляжные костюмы, однако, Виктор был в чёрном комбинезоне. Закатанные рукава обнажали старые, выцветшие татуировки на предплечьях и шрам от укуса крупного зверя (или менее крупного, но особо не адекватного человека) на запястье.
- Вам попугая-матершинника не хватает, - прищурилась Женя, разглядывая мужчину.
Баженов старший улыбнулся, но не успел ответить: его позвали в главный корпус. Ближе к двум часам дня начали собираться все приглашённые. На отечественном внедорожнике приехал Дима Умовистов, груженный личными вещами друзей, а следом трактор довёз до пункта назначения низкопосаженную легковушку. С водительского места выбралась кудрявая женщина восточной внешности. Она присела на корточки, заглядывая под автомобиль.
- Вот, Женечка, смотри, что бы было с твоей машинкой, - показала на армянку Катя. - Привет, Снежа! Всё нормально?
- Не очень. Дорога ужасная. Я колесо пробила и днищем о какую-то корягу цепанула, - она поежилась. - Бррр... Зубодробительный звук. Надеюсь, ничего по дороге не отвалилось. Пришлось вызывать из деревни местный эвакуатор.
Она показала на трактор и прижала ладонь ко лбу.
- Запаска есть? - спросила Петрова, оценивая фронт работ.
Снежа отрицательно мотнула головой, все ещё прижимая свою аккуратную ручку к голове.
- Кстати, это Женя, моя лучшая подруга. Мы вместе учились, - Катя приобняла подругу. - Она автослесарь.
- Если бы отвалилось что-то по-настоящему важное, то ты бы заметила, - улыбнулась Петрова. - Но могу глянуть. Лучше бы на яму, конечно…
Она легла на спину и резво подкатилась под машину, подсвечивая себе фонариком на телефоне.
- Так вы одногруппницы? – переспросила Снежана у Замираловой. - Ты тоже в машинах разбираешься?
- Ой, да я уже все забыла! Да и училась я на тройки. Это Женя у нас звезда на потоке была. У нее даже парни списывали. А на защиту диплома все профессора пришли, чтобы ее послушать.
Евгения переползла на другое место и громко сказала:
- Вообще-то все важные технические элементы спрятаны в полости, но всякое бывает... Подвеска, картер, глушитель... Машину не тащило вправо-влево по дороге? Тембр мотора не изменился?
- Нет, все как обычно.
- Главное, чтобы не пострадал выхлоп, - тихо, самой себе сказала Женя. - И лямбда-зонд.
- А что если эта блямба пострадала? - Снежа уже представила, как сложно в этой глуши найти автосервис.
- Лямбда, - поправила Женя. - Зажигание может блокироваться. Не заведётся и всё.
Она переползла на другое место.
- Слушай, внешне всё прилично выглядит. У тебя защита картера стоит, и она даже не помялась. Масло и другие особо ценные жидкости не капают, - девушка встала. - Открой капот. Да нормально все. Может подкрылком шаркнула. Неприятно, конечно, но все целое. Хорошая машина. Я на точно такой же два года откаталась. Потом маме отдала.
- У тебя особо ценная жидкость капает, - Снежа показала на руку Петровой.
И действительно, из едва заметной царапины на тыльной стороне Жениной ладони скатились несколько капель крови.
- Да пустяк, - отмахнулась девушка.
- Нет! Надо обрабатывать любые порезы, особенности при контакте с загрязнениями. Иначе привет, стрептококки, стафилококки, сепсис, посмертный эпикриз...
Уверенный, приказной тон выдал в Снежане, во-первых, начальника, во-вторых, медицинского работника. Такая интонация и железная уверенность в своей правоте свойственна практически всем медикам: она выдаётся им вместе с дипломом об окончании образования.
- Снежа - медсестра в отделении Костика, - подтвердила догадку Катя.
- Старшая медсестра! – в достоинством поправила Снежа.
- Капитан Джек Воробей! - Катерина сделала серьёзное выражение лица, но не выдержала и засмеялась.
В легковушке оказалась обширная аптечка, состав которой явно выходил за пределы регламентов автоинспекции. Когда ранка была обработана, рука перевязана, а лекция о столбняке прослушана, девушки вернулись к главному корпусу.
Сотрудник базы, мужчина в бейджиком "Инструктор Юрий" на груди, пригласил всех участ ников группы на экскурсию по базе. Пока они поднимались по пологой лестнице на смотровую площадку, он объяснил, что такое маршрут и как, собственно, его проходить. Он обратил особое внимание на то, что каждой группе выдаётся рация. В горах не ловит сотовая связь, а по технике безопасности каждый день необходимо оповещать администрацию базы о том, что туристы проходят маршрут без эксцессов. И это не смотря на то, что на каждой контрольной точке есть гостевые домики, где группа должна отмечаться хотя бы раз в несколько суток. Порядковый номер означал то, какой по счету группа ступила на маршрут.
- Перед вами, позавчера, вышла группа номер семь. Соответственно, вы - номер восемь. Это и есть ваш позывной. У администрации позывной "база".
Юрий показал всем рацию и продолжил.
- Итак, вы находитесь на горе Сорокары, с чем я и ëспешу вас поздравить. Рядом находится одноименный заповедник. Вы проезжали по его территории по пути сюда. База отдыха также названа в честь горы. Немного истории. В шестидесятые года здесь велась разработка месторождения полезных ископаемых. Ничего особо полезного найдено не было, - Юрий усмехнулся. – Но зато остались геологические станции, которые позже были перестроены в гостевые дома, и сплошная грунтовая дорога от подножья до вершины горы. Собственно на основе этого советского наследия и была создана база отдыха «Сорокары». Она начала свою работу в 2002 году. Тогда маршрут был доступен только профессиональным туристам: для его прохождения необходимо было представить разрешительные документы. Как в совке, - криво улыбнулся Юрий. - Позже, оценив интерес и походников-любителей к маршруту, основатели базы начали работу по созданию комфортабельных условий для гостей разных уровней спортивной подготовки. На данный момент существует несколько маршрутов. Самый сложный подходит профессиональным туристам, имеющим многолетний опыт. Он проходит по горе в виде серпантина. На сложном уровне есть густые лесные массивы, элементы скалолазания и преодоления водных препятствий: небольшого горного озера, многочисленных рвов, переход через горную реку и даже заболоченную местность на северо-западном склоне горы.
Мужчина прервался на секунду, посмотрев на экран планшета.
- На данный момент на сложном маршруте только одна группа. Впрочем, одновременно больше, чем две - это редкость. Средний уровень сложности - это тот, который выбрали вы. Маршрут идёт практически по прямой, с небольшими отступлениями от линии контрольных точек. Контрольные точки, они же станции, представляют собой гостевые домики со всеми удобствами: спальные места, санузлы, баня, медпункт, кафе-столовая. На контрольных точках всегда можно обратиться к сотрудникам базы. На круглосуточном дежурстве там находятся инструкторы, служба охраны, медики, повара, клининг-сотрудники. Станции - это места для отдыха и добора продуктов и инвентаря. Вы может ночевать в гостевых домах или ставить свой палаточный лагерь в кемпинге неподалеку. Палатки, спальники, туристические коврики, оборудование для костра, дрова, розжиг, вода, инвентарь для приготовления еды и сами продукты выдаются на контрольных точках главному в группе. В вашей группе - это Константин, - Юрий отвесил реверанс в сторону Баженова младшего. - Вы проходите маршрут с такой скоростью, которая будет комфортна всем участникам группы. Заболевшие и травмированные могут сойти на любой контрольной точке: инструктора вернут вас вниз, на базу. Но будем надеяться, что эксцессов не произойдёт. Если какой-либо инцидент произошел между контрольными точками, то вы можете связаться с администрацией посредством рации. Вы должны дождаться инструктора! Без сопровождения, в одиночку, спускаться с горы запрещено! Пять лет назад женщина сошла с маршрута и в одиночку пыталась вернуться на исходную точку... МЧС потратила сутки на её поиски, - Юрий устрашающе округлил глаза. - Также мы настоятельно просим главного в группе выходить на связь ежедневно: достаточно просто сказать, что у вас все в порядке. В среднем скорость движения по маршруту выбранной вами сложности - семь - восемь дней. Исторический максимум, - Юрий посмотрел на экран планшета. - Был достигнут в 2007 году. Пятнадцать дней. И это отличный результат для группы, средний возраст участников которой семьдесят лет. Это были пенсионеры из клуба любителей путешествий. Исторический минимум зафиксирован в прошлом году. Двое суток, два часа.
- Они не спали что ли? - спросил Дима.
- Спали, но мало, - Юрий покосился на Витю. - Это уже не отдых, а экстремальный спорт. А ваша цель - приятно и с пользой провести время.
- А лёгкий маршрут есть? – Марина с опаской посматривала на вершину горы. - А то я чувствую, что любой пенсионер из клуба любителей путешествий даст мне фору.
- Да, конечно. Лёгкий маршрут начинается здесь, а заканчивается через пять километров, на первой контрольной точке. Там расположены кемпинговый лагерь и комфортабельные гостевые дома, предназначенные не только для ночёвок, но и полноценного отдыха. Те, кто выбирают лайт версию, просто не поднимаются дальше.
- Может мы тоже просто не будем подниматься дальше? - Марина оглянулась на сотоварищей, но не нашла поддержки. - Всё понятно с вами… Полутуристы!
Внизу, у самого въезда на базу, раздался характерный мотоциклетный рев, и все повернулись к шлагбауму. Высокий, мощный в плечах, что подчеркивалось тяжелой кожаной курткой, мужчина подтащил чёрный мотоцикл к изгороди и снял шлем.
- Ну, наконец-то! Выпендрежник! - крикнул ему Дима, и пояснил группе. - Это мой друг.
- У вас плюс один в группе? - уточнил Юрий. - Надо внести его в список.
- Нет, он уже есть в списке, - Умовистов помахал мотоциклисту. - Проверьте, пожалуйста. Вавилов Алексей Егорович.
Женя прикрыла глаза и тихо выругалась. Только его здесь не хватало... А как всё хорошо начиналось.
ГЛАВА 3
В городских джунглях Вавилов не казался таким высоким и мощным. Соответствуя статусу декана исторического факультета местного государственного университета, он одевался в строгие костюмы. Согласно дресс-коду его ниже средней длины светлые волосы были аккуратно зачесаны назад, открывая высокий лоб. Часы, галстук, лаконичная обувь: в общем, прилизанный викинг.
Сейчас, когда не было нужды соблюдать эти формальности, природа брала свое: крупный мужчина со спутанными после поездки на мотоцикле волосами выглядел очень органично в лесу. Камуфляж, берцы, рюкзак - все эти походные атрибуты смотрелись на нем так, будто другой одежды он и не носил. Горящий от адреналина взгляд дополнял образ. Одним словом, потомок древних скандинавских воинов в поисках пути в Вальхаллу.
- Я его звал с собой, на машине. Нет, говорит, хочу новый мотоцикл проверить, - рассказывал Умовистов. - Друзья, это Лёша.
- Всем доброе утро! Извините за задержку. Не мог найти поворот с тропы, - Вавилов подошёл поближе.
- Да, там после последнего ливня размыло всё, - закивал Юрий. - Теперь все в сборе? Пойдёмте на склад, получите оборудование.
Группа двинулись вслед за инструктором к бирюзовому деревянному строению на окраине поляны. Дима с Лешей задержались, обсуждая новости. Но когда Женя приходила мимо них, Вавилов кивнул ей:
- Привет!
- Привет, - вяло улыбнулась Петрова и поплелась к складу.
- Какой брутальный мужчина! - прошептала Катерина и кокетливо улыбнулась Лёше.
- У тебя свой есть, тоже вполне брутальный.
Они посмотрели на Костю, который хоть и был чуть ниже ростом, чем Вавилов, но тоже смотрелся на лоне природы весьма органично. Он слушал Юрия, принимая палатки.
- Костик вообще самый лучший, это очевидный факт, - Катя помахала жениху. - Но это не значит, что я не могу смотреть на других мужиков.
- Смотри, но не трогай, - поучительным тоном сказал ей азиат, послушав их разговор. - А лучше иди, помоги Снеже.
Снежана носила спальники от склада к груде вещей, которые группа планировала взять с собой при подъёме. Большая часть оборудования была знакома Жене и в представлении не нуждалась, однако, с некоторыми вещами она раньше не сталкивалась. Дима Умовистов с большой сноровкой паковал инвентарь в выданные администрацией базы рюкзаки.
- Это что? - спросила Женя, показывая на черный продолговатый предмет со встроенным в него компасом и часами.
- Это огниво, - он показал, как им пользоваться и пояснил. - Кресало о кремень – получается искра.
- А-а, - Петрова кивнула головой. – Я знаю, что это. Просто не видела таких навороченных.
Мужчина дружелюбно улыбнулся и, вытряхнув содержимое зеленого палаточного чехла, пересчитал металлические колышки, дуги и стойки. Все это он провернул и с остальными палатками и кивнул Костику. Баженов младший кивнул ему в ответ и расписался в протянутом инструктором Юрием договоре об аренде оборудования. Женя завороженно наблюдала за действиями Умовистова.
- Ты давно этим занимаешься?
- Этим с четырнадцати лет. А в походы начал ходить в студенческие годы, - нагло улыбнулся мужчина.
- Пошлые шутки - это сублимация? – усмехнулась Женя.
- Всё, кроме непосредственной реализации либидо, есть сублимация, - серьёзно ответил Дима и продолжил крутить карабины на вещмешках.
Юрий закончил инструктаж по технике безопасности на маршруте и перешёл к правилам пожарной безопасности при обращении с открытым огнём. Его слушали братья Баженовы, Лёша Вавилов, азиат и прилежная Оля, которая едва ли не конспектировала всё услышанное. Женя крутилась на месте, разглядывая верхушку горы. Казалось, что она совсем близко. Неужели им действительно понадобится целая неделя, чтобы подняться и спуститься? Девушка поймала на себе взгляд азиата. Он жестом и мимикой показал ей: "Слушай внимательно!". Женя ухмыльнулась этой клоунаде: Мунис был невероятно харизматичным мужчиной.
- Выход на маршрут в три часа дня. До этого времени вы можете обсудить организационные вопросы внутри своей группы, пообедать в столовой (это жёлтый корпус слева), если есть желание. Набрать воды, посетить уборную, задать любые интересующие вас вопросы мне или администратору на ресепшене.
- Здесь есть библиотека?
Такого вопроса Юрий точно не ожидал.
- Эм-м… Нет, библиотеки здесь нет. Но вы можете попросить книгу на ресепшене. Иногда гости забывают журналы, книги на маршруте, и если мы не находим хозяев, то оставляем их у себя. Думаю, что при желании вы сможете что-то выбрать. Но мы обязательно примем во внимание, что такая потребность возникла у наших гостей и поработаем над этим. Спасибо за замечание!
Оля ушла в сторону корпуса администрации, а Юрий молча сделал пометку в планшете.
Все без исключения мужчины отправились в столовую. С ними за кружкой кофе ушла Катя. Марина бродила по поляне, пытаясь "поймать" сотовую связь. Ее категорически не устраивало ее отсутствие: мало того, что отпуск в горах – полный крах всех ее иллюзий, так еще и нет возможности пожаловаться на эту несправедливость всему миру в социальных сетях. Она жалела, что ввязалась в эту авантюру, хотя особого выбора у нее и не было: в ее квартире шел ремонт, который она планировала пережить в Шарм-эш-Шейхе. И после закрытия границ и возврата путевки ей банально некуда было деться.
Женя села на крыльцо главного корпуса и закатала штанины и рукава, подставляя кожу тёплым лучам осеннего солнца. Вскоре из здания вышла Оля и села рядом.
- Выбирать там не из чего... А я, как назло, забыла дома электронную книгу, - посетовала женщина.
- Спроси у мужчин. Может, у кого-то из них есть книги, - посоветовала Петрова.
- У мужчин? - она рассмеялась. - Ты серьёзно? У кого конкретно, например? Может, у него?
Она показала на вышедшего из столовой Диму Умовистова. Он сыто потянулся, оголяя живот с вычурной татуировкой, уходящей под пряжку ремня.
К ним подошла Марина, все ещё держащая телефон на вытянутой вверх руке, и тоже уставилась на живот Умовистова. Она присвистнула, рассматривая эту, безусловно, приятную женскому глазу сцену. Дмитрий достал пачку сигарет, закурил и выпустил дым, отклонив голову назад, всматриваясь в небо, прикрытое верхушками сосен.
- А что? Он, между прочим, кандидат наук, - пожала плечами Женя. - Философских, кажется.
Марина присвистнула ещё раз. Оля удивлённо округлила глаза.
- А вот этот - тоже кандидат наук, декан исторического факультета, - Женя показала на вышедшего следом Лёшу Вавилова.
- Да ладно? Не похож... - Оля с недоверием покачала головой. - А самый высокий?
- А высокий – очень талантливый врач. Не кандидат наук, но тоже очень умный человек, - ответила Снежана, появившись из-за спин девушек. - Сплетничаете?
- Общаемся, - поправила её Марина. - А казах?
- А казах - лучший в нашей больнице анестезиолог. Про Константина Юрьевича тоже рассказать?
- Нет, про Константина Юрьевича мы и сами достаточно знаем, - передразнила Марина. - Возможно, даже побольше вашего.
- Пойду и я гляну, что можно взять почитать, - Женя поднялась со своего места и скрылась в дверях главного корпуса.
Она недолго изучила скудный комплект книг на полке местного буккроссинга. «Анна Каренина» в потрепанной обложке, «Зимняя рыбалка», «Блюда из оленины», брошюра «Еврейский вопрос в СССР», женский роман малоизвестного автора «Жена опального генерала», стопка журналов «Cosmopolitan» за позапрошлый год, какие-то местные газеты в пару листов с невыразительными названиями «Собеседник» и «Наша правда» (к тому же несвежие), полуразвалившаяся и, видимо, пользующаяся наибольшей популярностью «Эммануэль» и тонкая книжка «Революционные праздники Франции». Девушка иронично подняла бровь: небогатый выбор. Толстого она, конечно, читала, «Эммануэль» было страшно брать в руки: того и гляди развалится, а низкопробной периодикой, сказками, рыбалкой, мясом, женскими романами Женя не интересовалась. Достав небольшую по объему книгу о праздниках французских революционеров и наугад открыв, прочитала первый абзац:
- «Санкюлотиды праздновались пять дней (в високосный год - шесть), начиная с семнадцатого сентября», - она удивленно посмотрела на календарь за спиной администратора. – А сегодня какое число? Шестнадцатое? Хм. Значит, судьба. Я возьму эту? Обязуюсь вернуть, когда спустимся.
- Можете оставить себе, - усмехнулась администратор, глядя на выцветшую обложку.
Петрова вышла на крыльцо. Вытертые доски перемежались с новыми, недавно выструганными. Пахло деревом и кострами. Бабье лето было в самом разгаре, и им действительно повезло с погодой. Мужчины внизу, у ручья, разбирали личные вещи из багажников, раскладывали их по высоким рюкзакам, деля между собой для равной нагрузки. Костя командовал своими товарищами. Периодически раздавался взрыв мужского хохота. Катя и ее подруги топтались около автомобилей, по очереди поправляя головные уборы (яркие платки и цветастые кепи) у боковых зеркал. Женька тоже ради коллективного духа поправила черную бейсболку, козырек которой, как она надеялась, не даст обгореть лицу. Девушка открыла взятую на ресепшене книгу. Надо же чем-то себя занять.
«Пятого октября тысяча семьсот девяносто третьего года во Франции был введен новый календарь, вошедший в историю, как Французский республиканский (революционный) календарь. Он был принят декретом Национального конвента, высшего законодательного учреждения, в ходе Великой французской революции. Руководил проектом Шарль-Жильбер Ромм – политический деятель, участник революции».
Она зевнула и отвлеклась на проходившего мимо хмурого друга Костика, которого Снежа назвала очень талантливым врачом. Очень высокий, от этого сутулый, мужчина косо посмотрел на нее и перекинул рюкзак на другое плечо. Женя пролистала пару страниц, пробегая глазами по строчкам. Так, история революции, оды ее героям, персоналии и их краткие биографии, даты, сноски-ссылки… Пролистала до сороковой страницы, параллельно отмахиваясь книгой от мухи.
«Начало времени отсчитывалось от основания Республики, то есть с двадцать второго сентября, дня осеннего равноденствия. Год делился на двенадцать месяцев. В месяце было тридцать дней. Вместо недели вводилась декада, то есть каждый месяц состоял из трех декад. Месяцы имели природные названия, и были введены позже. Их автор, Фабр д’Эглантин, поэт и депутат, предложил создавать оные из французских и латинских корней. Дни недели имели номерные названия. Каждый день в году имел свое название в честь животного или растения».
Далее шла вклейка: лист большего формата, чем сама книга, на котором располагалась подробная таблица с названиями. Женя провела пальчиком по графам. Сегодняшний день – шестнадцатое сентября - был бы последним днем третьей декады месяца fructidor (фрюктидор), то есть месяца плодов, и носил название Panier – лукошко, корзина. Проходивший мимо работник базы как раз во время решил одарить скучающую девушку яблоком. Не из лукошка, а из обычного ведра, но все ровно приятно. Женька вгрызлась в зеленый яблочный бок, и пролистала еще пару страниц.
«Шестнадцатого сентября год заканчивался, и начинались дополнительные дни, необходимые для согласования длины календарного года. Эти дни были объявлены нерабочими, и каждый из них был посвящен особому празднику. Эти праздники получили название санкюлотиды (санкюлотами в эпоху французской буржуазной революции назывались революционно настроенные массы). Таким образом, санкюлотиды праздновались пять дней (в високосный год - шесть), начиная с семнадцатого сентября».
- Женя! Идем! – Катерина помахала рукой, указывая на тропу, ведущую к началу подъемной трассы.
Петрова воткнула между страниц желтый кленовый лист, который она нашла на земле, и убрала книгу в боковой карман рюкзака. Закинула его на плечо и отправилась догонять компанию начинающих туристов. Полутуристов, как сказала Марина.
ГЛАВА 4
Ровно в три часа дня группа номер восемь вышла на маршрут. В ее составе было двенадцать человек, из которых в настоящем туристическом походе бывали только трое: братья Баженовы и Дима Умовистов. Лёша Вавилов регулярно ездил в археологические экспедиции, но не смотря на схожесть бытовых условий, было и серьёзное отличие: лагерь археологов стационарный, а лагерь туристический постоянно в движении, что твой цыганский табор. Остальные имели лишь скромный опыт выездов на шашлыки за город.
Инструктор Юрий перед выходом успокаивал особо мнительных и тревожных личностей тем, что на каждой контрольной точке можно сойти с маршрута. На Марину это не подействовало, хотя именно она и была объектом его убеждений.
Первый этап подъёма был лёгким: необходимо было пройти всего пять километров, при этом практически по ровной поверхности предгорья. Мужчины взяли весь инвентарь на свои плечи, но Женя все же выпросила у Димы котелок и два спальника. Привязав их к своему рюкзаку, она почувствовала частичное удовлетворение: этакая лайт-версия феминизма. Группа шла неорганизованно, не придерживаясь какой-либо тактики или особого порядка движения. На данном этапе это и не требовалось. Как пояснил Виктор, заблудиться здесь невозможно, так как к первой контрольной точке вела одна широкая дорога. Помимо толп туристов по ней регулярно проезжали автомобили, и грунт настолько утрамбовался, что по плотности стал похож на асфальт. Сбиться с пути было невозможно.
Дорога шла под незначительным углом, и подниматься было легко. Но Марина жаловалась Катерине, что ей не хватает воздуха. Сдавалось, что она просто привлекает к себе внимание, так как после осмотра азиатом ей стало значительно лучше. Хотя он всего лишь измерил пульс, прижав большой палец к ее запястью. После этого Мунис подошел к Жене, присевшей на один из рюкзаков. Девушка, прикрывая ладонью козырек кепки, посмотрела на него. Он имел яркую азиатскую внешность и безумно обаятельную улыбку.
- А у тебя нет симптомов горной болезни? – спросил Мунис.
- Нет гор – нет симптомов, - прищуриваясь, ответила Женька.
Азиат хитро улыбнулся и заговорщически подмигнул: воздух ещё не скоро начнёт меняться, соответственно, для жалоб на проблемы дыхательной и сердечно-сосудистой систем ещё рано. Эти пять километров являются даже не разминкой, а просто лёгким променадом перед началом настоящего горного подъёма. Тем не менее, группа номер восемь добралась до гостевых домиков только к шести часам вечера. Скорость движения значительно снижалась из-за жалоб Марины и вынужденных остановок для ее осмотра врачом. Мунис терпеливо успокаивал пациентку, трепетно держал её запястье, измеряя пульс, и бросал злые взгляды на Костю. Тот пытался не обращать внимания на эти намёки. Ему самому вполне хватало еле шагающей Катерины. Но невеста, по крайней мере, шла молча. Обе девушки, обладательницы стройных фигур, были обязаны своими скромными габаритами диетам и редким походам в фитнес-залы. Их сидячая работа не предполагала физической нагрузки. А вот Снежана, сутками скакавшая по отделению травматологии на повышенных скоростях, была в отличной спортивной форме, что совершенно не угадывалось за её пятьдесят четвертым размером одежды. Поэтому Снежа легко преодолела эти пять километров, а по прибытию в палаточный лагерь ещё и приготовила на всю компанию казан плова. В то время как две подружки-страдалицы с огромным облегчением упали в гамаки, растирая натертые новыми модными кроссовками пятки.
- Надо было попроще одеваться, - без укора сказала им Снежа. - Вот лучшая обувь для долгих прогулок.
Женщина покрутила перед ними своими не убиваемыми кедами. Такие носили в конце девяностых - начале двухтысячных годов. В то время подруги как раз пошли в первый класс.
Наверное, именно об этом они сейчас думали, презрительно глядя на поношенные синие кеды с белыми полосками. Однако им хватило ума и такта не говорить об этом вслух. Во-первых, Снежана Гариковна была права, а во-вторых, Катя знала, что старшую медсестру уважают Костик и Мунис, и любые претензии в её адрес сполна им аукнутся. Что касается самой Снежи, то она, в силу своего материнского отношения ко всем окружающим, иногда не могла отказать себе в удовольствии прочитать кому-нибудь очередную нотацию. Но сейчас она почувствовала, что это лишнее, и вернулась к костру.
Женя не имела никакого интереса ни к чужой обуви, ни к чьей-то способности (и неспособности) переносить трудности. Её собственная физическая форма была в пределах среднестатистических показателей, а кроссовки тоже были не самыми новыми. Она с удовольствием сменила их на кроксы и пошла исследовать лагерь.
Первая контрольная точка состояла из двух больших домов, где располагались службы, обеспечивающие работу лагеря, и пяти домиков поменьше для проживания отдыхающих. Для тех, кто хотел быть поближе к природе, слева от главного здания был оборудован кемпинг. Глубоко в лесу спрятались два дома на колёсах. Петрова удивлённо присвистнула: как они сюда добрались, учитывая низкую посадку и местные дороги? Может, их сюда забросили вертолетом? Она представила, как по небу перемещается трейлер с разукрашенным в цвета эмблемы базы «Сорокары» боком, и улыбнулась.
В палаточном лагере только на первый взгляд Женя насчитала не меньше пятидесяти палаток. Вероятно, большинство приезжающих сюда предпочитают пассивный отдых, и пройденные пять километров считали своим максимумом.
В центре лагеря стояли высокие палатки со столами и скамейками внутри. Один из таких парил в воздухе: дуги были закреплены между деревьями, и конструкция напоминала свадебный шатер из поттерианы. В сезон на этой площадке проходили бардовские, стимпанковские фестивали, игры ролевиков, концерты под открытым небом.
Атмосфера в лагере была соответствующая. Публика праздно шаталась, где-то жарили шашлыки, плыли мимо запахи последних арбузов, зимних яблок и пива.
Группа номер восемь успела посовещаться в пути: было решено ставить палатки и жить, как порядочные туристы, на земле. Перспектива жить в гостевом доме радовала только Катю и Марину. Но первая не могла отделиться от Кости, а вторая не могла отделиться от первой.
В главном доме, судя по вывеске на двери, располагались пункт МЧС, медпункт, аптека, магазин, столовая, баня, бар, сауна и гигиенические комнаты (душ, туалет). В лагере было много людей, и абсолютное большинство из них не претендовали на звание туристов. Они сразу решили спать в кроватях, а не в палатках, а на ужин получать в кафе-столовой греческий салат и кофе, а не подгоревший плов с костра. Наверное, Марина тоже хотела кофе, но коллективизм победил и она хоть и хмуро, но все же послушно жевала жженный рис.
Бивуак компании «Костик и Ко» (назовем их так) располагался под раскидистой сосной. При сильных порывах ветра иголки обсыпали скаты палаток и падали в ровики, вырытые вокруг на случай дождя. Палаток было поставлено четыре. По какому принципу будут распределены спальные места было не понятно, и Женя подошла к Катерине, танцующей у костра с вытянутыми руками. Подруга всегда была мерзлявой: еще со времен студенчества пошла шутка о «Замираловой-Замерзаевой».
- Как-то к вечеру резко похолодало, да? Господи, как мы будем спать при такой температуре? – пробубнила Катя, грея ладошки у огня.
Женя привычно закатила глаза: она уже сняла и куртку, и флисовую водолазку, оставшись в одной футболке. Ей всегда было жарко. Преподаватель по начертательной геометрии, который в душе был все же больше лириком, чем физиком, говорил про подруг: «Они сошлись, как лед и пламя». Даже по стилю одежды девушки настолько разнились, что было странно, что они дружат. На Кате была розовая куртка и белые кеды со стразами. Уши закрывали сиреневые помпоны на ободке. Замиралова, конечно же, была накрашена. Женька была в берцах, брюках цвета хаки и черной футболкой с надписью «Armageddon was yesterday – today we have a serious problem»*.
- Тебя Костя согреет. А я где и с кем сплю?
- А с кем ты хочешь? – из-за спины появился Дмитрий, подкуривающий сигарету.
- Одна, - честно ответила Петрова, отмахиваясь от него. – Не дыми на меня! И вообще отойди от меня! Ненавижу запах табака.
Виктор, раскуривавший трубку, который только подошел к костру, принял эту реплику на свой счет, и, резко развернувшись на девяносто градусов, пошел в другую сторону. Компания у костра громко рассмеялась, наблюдая за ним. «Неловко получилось, надо буде извиниться», - подумала Женя. Дмитрий, наклонив голову к плечу, прищурился.
- Женька, а Женька? А хочешь, я ради тебя курить брошу?
- Брось. Только ради себя.
- Я серьезно! Давай поспорим? Если я до конца похода ни разу не закурю, ты выполнишь мое желание. Если закурю, то выполню твое. Идет?
- И таки зачем мне это встало? – Женя, не задумываясь, выдала бабушкину фразу.
- Это обычно мужская реплика, - рассмеялся Костя. – Кстати, отличная идея! Я уже двадцать лет уговариваю его расстаться с этой привычкой. Он как-то спонтанно закурил на школьном выпускном балу, и до сих пор не может бросить.
- Ну что? Спорим? Мне кажется, что ты азартная, - Умовистов с любопытством рассматривал Женю, как смотрят на экзотическую птицу.
- Хрен с тобой! – она с силой хлопнула ладонью по раскрытой руке мужчины.
- И это тоже обычно мужская реплика, - снова повторил Костик.
- У нее и удар мужской, - потер ладонь Дмитрий, и показательно сделав последнюю затяжку, бросил окурок в огонь. – Все, бросил.
- Клоун, - Женя хмыкнула и отошла от костра.
Где-то совсем близко запела птица, и, оглядевшись, девушка обнаружила, что солнце уже совсем скрылось за тремя холмами, покрытыми лесом. Да, Катя была права, начинало холодать. Без закатного теплого света поляна казалась не такой уютной, как было час назад. Но люди вокруг по-прежнему смеялись, играли на гитарах, приглушенно звучали отбивы радио эфира, где-то вдалеке слышался детский смех. Женька закинула свой рюкзак в первую попавшуюся палатку: честно говоря, ей было без разницы, с кем спать. Лишь бы тепло и не на улице. Она еще не ужинала, и сейчас все ее мысли и побуждения были связаны с подкопченным котлом, висящим на треноге. Завтра она разберется, у кого взять палатку, научится ее устанавливать и будет спать одна.
Все-таки еда, пропитанная ароматом костра, это всегда что-то из детства, из подсознательных переживаний, воспоминаний. Каждому эта каша со случайно залетевшей в котел хвоинкой пахнет близким, но забытым. После того, как все получили свою тарелку и металлическую кружку с настоящим, полевым чаем с чабрецом (с каплей коньяка, конечно), у Кости, наконец-то, появилось время всех приветствовать и представить друг другу. Не все новоявленные туристы были друг с другом знакомы.
- Я благодарен вам, что вы смогли приехать сюда, и разделите со мной эту неделю, разделите мою давнюю мечту – еще раз вернуться на это место с большой компанией друзей. Мне кажется, я всем из вас рассказывал, как в студенческие годы попал со старшим братом в геологическую экспедицию. Тогда я пожертвовал двумя месяцами работы санитаром в наркодиспансере. О чем не особо жалею, - Костя рассмеялся. – Особые слова благодарности моему брату, который поехал с нами, «малолетками» (это его слова) и моей Кате.
Катерина сделала умильное выражение лица и послала жениху воздушный поцелуй. Виктор отсалютовал трубкой, и на всякий случай отвернулся в сторону, выдыхая плотную, белую струю: видимо, всерьез принял слова Жени насчет табачного дыма.
- Первый день всегда суетный, к тому же не все смогли приехать вовремя к месту сбора, да, Снежа? Я знаю, что не все друг с другом знакомы. На правах организатора сего мероприятия, возьму на себя ответственность представить каждого.
* англ. Армагеддон случился вчера. А сегодня у нас серьезные проблемы. Отсылка к героине романа Стига Ларссона "Девушка с татуировкой дракона".
ГЛАВА 5
На протяжении получасового монолога Костя ни разу не повторился и нашел для каждого подходящие слова. Он начал с сидящей рядом невесты.
- Итак, знакомьтесь, Катя. Катерина самый светлый человек, которого я встречал. Добрая, отзывчивая, ласковая моя девочка. Несмотря на многие жизненные трудности, с которыми ей пришлось встретиться, она смогла сохранить в себе человеколюбие и оптимизм. В походе она, скорее всего, будет ныть аки трехлетка, но это исключительно из-за ее привычки путешествовать в цивилизованных условиях. Кстати, у нее впечатляющий список стран, которые она успела посетить до начала пандемии. Еще совсем недавно Катя жила на другом конце света. И я благодарен судьбе и перелому ноги (к счастью, удачно сросшемуся) ее матушки, что мы смогли встретиться. Еще раз спасибо, что ты согласилась на эту авантюру. Без тебя я бы не смог сполна насладиться этим походом.
Замиралова широко улыбнулась и, кажется, даже прослезилась. Катя была среднего роста, стройной, русоволосой женщиной с ниточками морщинок в углах глаз. Она была смешливой и громкоголосой, и последнее – единственное, что роднило ее с матерью. В остальном они были полными противоположностями, из-за чего не могли мирно сосуществовать.
Костя продолжил свою речь.
- А это Мунис Алиевич, - Костик передал азиату початую бутылку коньяка. – Мы вместе работаем с момента окончания ординатуры. Он - анестезиолог–реаниматолог, которому его Бог, помимо таланта врачевания, дал умопомрачительную улыбку. Мунис, улыбнись. Видите, да? Пациент на столе, переживает, волнуется, спрашивает «Доктор, как пройдет операция?», а Мунис улыбнется и все, пациент спокоен. Даже наркоз не просит.
Все рассмеялись, кроме самого анестезиолога. Он отмахнулся, выдав старую шутку:
- Хорошо зафиксированный больной в анестезии не нуждается.
Мунис Алиевич был худым, среднего роста человеком с иссиня-черными, жесткими волосами. Густая челка топорщилась, и даже под давлением неслабых порывов ветра его прическе ничего не угрожало. Его не раз упомянутая улыбка действительно может производить целебный эффект. По крайней мере, Жене становилось легко на душе, когда азиат улыбался.
- Кстати, я первый раз вижу, как пьет Снежана Гариковна, - продолжил Костик. - Она у нас старшая медсестра отделения травматологии, и выступает за культуру пития и сексуальных отношений на рабочем месте.
- Не наговаривай на меня. Я пила, пью и пить буду. И в сексуальном отношении я крайне бескультурная. Но все это в свободное от работы время. А в моем отделении, особенно в сестринской - ни-ни.
- Но-но! Отделение – мое! - усмехнулся Костик. – Но в сестринской и правда не стоит. Там диван неудобный.
Манера поведения Снежи понравилась Женьке. Она мгновенно прониклась к ней симпатией. Снежана лучилась спокойствием и, казалось, открыта для всего, что есть вокруг. На вид ей было около сорока – сорока пяти лет. От природы черные волосы были выкрашены в тотал блонд, который смотрелся несколько инородно на фоне темной кожи, густых черных бровей и карих глаз. Армянка была приятных, женственных форм. В ней вообще было много мягкого, теплого, материнского.
- Рядом со Снежаной Гариковной сидит наш юный друг Вова Ловаков, известный в определенных кругах как Лова, Лова-Лова, Вова-Лова и прочие производные. Думаю, он настолько привык к прозвищу, что разрешит всем присутствующим так к себе обращаться. Помимо неординарной внешности, Лова имеет нетривиальную историю профессионального становления. После окончания школы этот красавец, следуя советам матушки, поступил туда, куда поступали все, кто следовал советам своих матушек. То есть куда? Правильно, на экономический факультет. Ради мамы закончил бухучет, устроился в какую-то контору (прости, Лова, я не помню, что это было за место), и днем честно работал на благо малого и среднего бизнеса. А ночью и по выходным подрабатывал санитаром в областной больнице скорой медицинской помощи. БСМП, кстати, если сокращать. Добавьте пропущенную букву «Д» и вы все поймете, в каких условиях мы так трудимся. БДСМП: бондаж, доминирование, садизм, мазохизм и пряники. Правда в бюджетной организации все как обычно: плети есть, а пряников не завезли. Извините, отвлекся, - откашлялся Костя и продолжил. - Спустя некоторое время Лова понял, что к уткам его тянет все больше, а к дебитам-кредитам все меньше. Тогда он поступил, будучи далеким от возраста типичного абитуриента, в медицинской колледж. Который с честью закончил. Я лично присутствовал на защите дипломной работы и берусь утверждать, что его диплом был лучшим на потоке. И теперь этот герой работает в моем отделении и так же, как и я, ежедневно теряет зрение от лучезарной улыбки Муниса Алиевича. А еще он поступил на первый курс медицинской академии. Я что-то упустил, Лова?
Самый молодой на вид в компании парень встал, поклонился, и приятным баритоном дополнил:
- Матушка очень расстроилась.
И сел обратно. Женя рассмеялась и поймала на себе взгляд Ловы. Парень подмигнул ей. Вова Ловаков действительно обладал особенной внешностью: при жгуче-черных волосах он имел голубые, практически прозрачные глаза. Правильные черты лица в сочетании с модной стрижкой с выбритыми висками делали его похожим на модель из мужского журнала.
- Угрюмого вида мужчина с кружкой с надписью «Я не такая», - упомянутый мужчина повернул к себе кружку, рассматривая ее бок в отблесках огня. – Лех, я пошутил, не написано там ничего. Но мы все знаем, что ты – не такая. Алексей Александрович славен в наших кругах даром провидца. Это если на языке пациентов. А если на нашем, то Леха – диагност от Бога. Он доктор Хаус нашей БДСМП. Характер у него такой же скверный, как у киногероя, но зато он не сидит на опиоидах.
Доктор Хаус местного масштаба никак не отреагировал на слова товарища, и пустым взглядом посмотрел на дно кружки.
- … Или очень хорошо это скрывает. Рядом с латентным наркоманом Лехой сидит мой брат Виктор. Витя – геолог, кандидат биологических наук, служит старшим научным сотрудников в НИИ венерологии… Ой, извините, НИИ минералогии. Профессиональная оговорка, - мужчина дождался, пока Катя перестанет хохотать ему под ухо, и продолжил. – Именно Витя привез меня сюда в начале двухтысячных годов. Он проходил на Сорокаре практику, мечтал остаться здесь работать, но геологическая кампания была закрыта. Витя всем хорош, кроме своей немногословности. Виктор, как у тебя дела?
- Херово, - коротко ответил брат и снова достал трубку. – Дождь будет.
- Ну, еще бы… В данный момент вы можете наблюдать, как Витя, простите меня, дамы, пытается ссать против ветра. Он знает, что недалеко от него сидит очаровательная Евгения, которая не переносит табачный дым. Но он по-прежнему курит, однако, выпускает дым как будто бы (я подчеркну: как будто бы) в другую сторону. Но по лицу Жени я вижу, что она недовольна результатом его трудов. Вить, пересядь, не мучай девушку.
Брат Костика послушно встал и вышел из круга, отойдя к краю террасы. Теперь огонек поджигающей трубку зажигалки светился алой точкой на фоне низко сидящей молочной луны.
- Неудобно как-то, - стушевалась Женя.
- Здрасти! А мне орать «отойди от меня, козел» удобно? – не выдержал Дмитрий, поворачиваясь к девушке.
- А это Дима, - продолжил Костик. - У них с Женей какие-то давние счеты, замешанные на сигаретном пепле и взаимных претензиях. Но я, к вашему сожалению и их радости, подробностей не знаю, поэтому рассказать не смогу. Дмитрий Олегович Умовистов – второй в нашей компании остепененный ученый. Он ни много ни мало кандидат философских наук.
- О-о, - протянули пару голосов.
- Ни «о-о», а философских, и именно наук. Они реально считают, что это наука, - беззлобно пошутил Костя. – А если серьезно, то Дима – один из самых умных людей, с которыми мне довелось быть знакомым. Ну и матушка Ловы, конечно. Она, мудрая женщина, знала, что медицина – жесткий БДСМП, и отправляла тебя, дурака, в офис бумажки перекладывать. А ты…
Лова в ответ развел руками, мол, что поделать.
– Вернемся к личности моего друга. Сегодня Дмитрий Олегович – ученый и преуспевающий бизнесмен, а когда-то был Димкой-невидимкой, учеником девятого «А» класса, который умел незаметно для учительницы английского языка пронести на урок бутылку пива и распить ее с однопартийником. Или однопартийцем...? Не знаю, как правильно, но за одной партой с ним точно сидел я. Да, Дима?
- Лондон из зэ кэпитал оф грэйт британ! – выдал Умовистов и чокнулся с одноклассником металлической кружкой.
- Ес оф кос. Пей уже, - отмахнулся Костя. – Рядом с Димой сидит его друг Алексей. Представь нас, пожалуйста.
Никто в компании не был знаком с Лешей Вавиловым, за исключением Жени. В прошлом году он недвусмысленно «отшил» ее при попытке познакомиться поближе. Вавилов при этом неловкости не испытывал, а вот Петрова чувствовала себя не в своей тарелке.
Дима развернулся к Алеше и указал на него рукой.
- Алексей Егорович Вавилов – кандидат наук, декан исторического факультета, в свободное от работы время – байкер и сомелье. Леша каждый год ездит в археологические экспедиции, поэтому половая, ой, извините, полевая жизнь ему знакома. По крайней мере, палатку сможет поставить. В прошлом году он стал лауреатом премии «Человек в науке», но почему-то особо это не афиширует, поэтому это буду делать я. Еще он просто хороший человек и надежный товарищ. Вот. А теперь хватит про мужиков, надоело уже. Кать, познакомь с подружками?
Замиралова с готовностью выпрямила спину и затараторила.
- Это моя Женечка. Женщина, которая умеет рвать шаблоны голыми руками. Она работает автомехаником и водителем такси. Имеет разряд по тайскому боксу и титул чемпиона в стритрейсинге. На первом курсе отбила меня в темной подворотне у каких-то гопников, и с этого момента началась наша дружба. И длится до сих пор. Слезливо получилось, да? – опомнилась Замиралова.
- Слишком, - скривилась Женя.
Все рассмеялись. Но Петрова поймала в глазах некоторых удивление.
- Водитель такси? – приподняла бровь Оля. – Я и не знала, что за тобой такой грех водится…
- Я знаю толк в извращениях, - отшутилась Женя.
- А это Оля, - Катерина положила руку на плечо сидящей рядом соседке. – Мы знакомы с моего раннего детства. Олю оставляли со мной водиться, и она меня искренне и всем сердцем ненавидела. Я помню, как она говорила, что никогда не заведет своих детей, что ей хватило меня. Однако сейчас она – учитель начальных классов и мама троих чудесных мальчиков, с которыми меня, к счастью, не заставляет нянчиться. А это Марина. Она с нами не по доброй воле…
Марина попыталась улыбнуться, но получился злобный оскал.
- Впрочем, по ней видно. Она рассчитывала греться под греческим солнцем, но по известной нам всем причине греется только у этого костра.
- Очень смешно, Катя, - фыркнула блондинка.
- Ну, прости, - Замиралова развела руками. – Из песни слов не выкинешь. Марина – мой начальник в автосалоне. Кстати, отличный начальник, скажу я вам. Справедливый, требовательный, в нужной мере стервозный. Кстати, она не замужем.
- Катя! – блондинка злобно зыркнула в сторону подруги. – Сейчас моя стервозность победит справедливость, и я тебе скажу все, что думаю о тебе и этом походе.
Костя примирительно развел руками.
- Все, кто хотел, услышали, что Марина не замужем. Дальше сами сообразят. Давайте выпьем за…
- Подожди! – опомнилась невеста. – Надо же и о тебе рассказать! Я даже не знаю, что можно сказать такого, чего не знают о тебе все присутствующие…
- Давай я, - вызвался Мунис. – Константин Юрьевич – заведующий отделением травматологии, хирург-травматолог, представляет собой светлый лик отечественной медицины. Я, наверное, сто раз пытался бросить ординатуру, уйти из БДСМП вообще или перейти в сферу коммерческой медицины, но он каждый раз меня останавливал, отрезвлял, бил по щекам, иносказательно, конечно. Хотя всякое бывало… И вот сейчас, получив расчетку за август, думаю: какого хрена ты, Костя, не дал мне уйти из медицины?! Это все шутки, конечно. Особенно моя зарплата за август… Тоже шуточная. Но не суть. Главное, что Константин Юрьевич - преданный своего делу человек, энтузиаст, врач с большой буквы и человек, который смог нас, тюленей, выташить в этот поход.
- Он и мужчина с большой буквы! – вставила ремарку Катя.
- И друг с большой буквы! – вставил Умовистов.
- И начальник с большой буквы! – поддержала Снежана Гариковна.
- И заткнитесь уже! – рассмеялся Костя. – Мне это не нравится. Давайте лучше выпьем за возможность встретиться всем вместе. Живым, здоровым, в это непростое время.
В походах на плечи носителей Y-хромосомы всегда ложится тяжёлая работа: установить палатки, обустроить костровище, наколоть дрова, перенести вещи. И это помимо того, что практически каждый из них полдня провел за рулём, а потом прошел пять километров с утяжелением. Им, представителям городской интеллигенции, несомненно, нравилась такая смена деятельности, однако, это не отнимало усталости. Они тихо-мирно распили на семерых одну бутылку коньяка, сошлись во мнении, что такая доза, что слону дробина, и разошлись по палатках. Поэтому к десяти часам вечера у костра остались только девушки. Девушки и вино.
ГЛАВА 6
Женя не любила алкоголь. Пила крайне редко и малыми дозами. Но под хорошую компанию и закуску (а горелый плов отлично оттеняет вкус белого сухого) могла выйти за границы своих личных норм. Также она не любила сплетни. Но третий бокал вина вернулся ее к законам женского общежития. О чем могут разговаривать пять полуночниц подшофе у костра? Естественно, о мужчинах.
- Опять про мужиков? - недовольно протянула Оля. – Ну, сколько можно?
- Мы уже поняли, что ты на своей личной жизни крест поставила. А мы все ещё надеемся на долго и счастливо, - хмыкнула Марина.
- Я замужем. Там либо счастливо, но не долго. Либо долго, но не очень счастливо.
- М-да, жалкое зрелище... - цокнула блондинка. - Разведись ты уже! При каждой встрече одно и то же слышу: твои жалобы на брак.
- Это со стороны кажется, что всё так просто. У нас ипотека на тридцать лет и трое детей. Одна я не потяну ни кредит, ни воспитание.
- Я как с тобой поговорю, так у меня сразу пропадает желание замуж выходить!
- Так тебя вроде никто и не зовёт.
Катя, тяжело вздохнув, прервала этот бесконечный спор. Её подруги каждый раз ссорились из-за одной и той же темы - возможно ли счастье в браке? Но Марина никак не могла уняться и никому, куда-то в космос, задала свой любимый вопрос:
- Остались ещё ответственные, сильные, мудрые мужчины на этой планете?!
- Одного точно знаю, - рассмеялась Катерина.
- Да мы уже поняли, как тебе повезло, - Марина чокнулась с подругой. - А помимо Кости?
- Не знаю, я таких не нашла, - Оля печально вздохнула. - Мне муж искать запрещает…
Девушки посмеялись, но смех был не весёлым.
- Зря вы так, - прервала их Снежана, оборачиваясь на палатки. - Я знаю много хороших мужчин. Я с такими работаю, например.
- Мужчина-врач в домашнем хозяйстве употреблен быть не может, - скривилась Екатерина. - Он то на дежурстве, то на операции, а если дома, то его в любой момент могут вызвать по ургентному. У них времени на жён не остаётся, а на боевых подруг-медсестёр, которые под боком, всегда пожалуйста.
Снежана напряглась, сильнее сжав кружку. Атмосфера над костром сгустилась: кажется, даже вездесущие насекомые перестали жужжать. Удивившись агрессивному выпаду одногруппницы, Женя попыталась переместить внимание на себя.
- Давайте о чем-нибудь другом поговорим. Вот, например…
- Женя, а ты с кем-нибудь встречаешься? – перебила ее Марина, не желая сворачивать с выбранного пути.
- В данный момент – нет.
- Ты извини, конечно, но это очень странно. Ты молодая, умная, красивая… Почему одна? Чего тогда мужикам вообще надо!?
- Марина, есть люди, которые сознательно хотят оставаться свободными. Их удовлетворяют недолгие, ни к чему не обязывающие романы. Брак не является смыслом их жизни, у них другие ценности и интересы, - спокойно сказала Замиралова.
- Знаем мы таких людей, - Марина отмахнулась от подруги и снова пристально посмотрела на Женю. – Но ты ведь не из таких?
- Не из таких, - честно ответила Петрова. – Мне кажется, моя проблема в том, что я всегда выбираю не тех. А выбираю я все время одинаковых. То есть топчусь по граблям. Где я знакомлюсь? На работе и в спортзале. А там контингент не меняется. Может мне в библиотеку сходить?
- Ты давно в библиотеке не была, - рассмеялась Ольга. - Там теперь можно только с библиотекарем познакомиться. И ладно с библиотекарем... Скорее с библиотекаршей.
Петрова продолжила:
- Хочется романтики, ожидания, томления, бабочек в животе, долгих поцелуев, как на школьной дискотеке...
- Давно ты на школьной дискотеке не была, - теперь Оля говорила серьёзно, без смеха и шуток. - Там теперь не поцелуи, а порнография в каждом тёмном углу.
- Жень, да будет всё, - Катя плотнее укуталась в спальник: начинало холодать. - Просто надо подождать.
- А я сейчас хочу, - с тоской в голосе ответила Петрова. - Чтобы р-р-раз и появился. С романтикой и поцелуями.
В последнее время, особенно после свадьбы сестры, она все чаще задумывалась о своей личной жизни. Служебные романы приносили больше проблем, чем отдачи: исключительно мужской коллектив долго помнил её промахи. А с кем ещё встречаться, если ты постоянно работаешь? Врачи бы её поняли. По статистике процент браков среди коллег высок у специалистов, круглосуточно находящихся на работе. И измены с коллегами тоже бывают чаще… Со временем у вас становится больше общего, чем с супругами, с которыми вы банально меньше видитесь.
Два последних романа Женя завершила сама. Причиной стало её разочарование в выбранных ею самой же партнёрах. Всегда что-то было не то, чего-то не хватало. При этом не хватало одного и того же. И ей стало казаться, что будет хорошо, если она выйдет из этого колеса любовной сансары и выберет другой типаж. Этим другим типом стал Лёша Вавилов. Если обычно она встречалась с помешанными на автомобилях или спорте мальчишках, то кто может выбиваться из этого круга сильнее, чем кандидат наук, взрослый мужчина? Но он дал ей понять, что она его не интересует. К сожалению, его лучший друг и Женина сестра умудрились пожениться, поэтому сталкивались они часто. На свадьбе она была подружкой невесты, а Вавилов - шафером. По сути это означало их плотный контакт на этапе подготовки и в день торжества. Жене было обидно понимать, что он по-прежнему не питает к ней никаких симпатий. Разговаривал вежливо, улыбался, даже сам пригласил на танец, но все это с неизменным эффектом отстраненности. И увидеть его сегодня на базе стало для нее подобным грому среди ясного неба.
Женя поправила капюшон и сделала еще пару глотков вина. Она снова прокрутила в голове всю цепочку событий, связанных для неё с именем Вавилова, и выпала из разговора. Девушки переключились на обсуждение базы и местных достопримечательностей. А затем Оля запела. Видимо, это был зов души и белого сухого.
- Красиво тут... - резко оборвала песню женщина и, обернувшись, вскрикнула.
За спинами девушек стоял бородатый мужчина с гитарой в левой руке. В правой он сжимал топор. Женька встала, заняв удобную позицию на случай, если понадобится обороняться, загородив собой Катерину.
- Извините! Не пугайтесь! - мужчина дружелюбно улыбнулся. - Я услышал, как вы поёте, и не смог пройти мимо. Хотел сделать комплимент...
- Делайте и уходите! - взвизгнула Марина. - Вы нас пугаете!
- Что там происходит? - спросил из палатки сонным голосом Костя.
- Меня зовут Семён, - поздоровался с палаткой мужчина с гитарой. - Я пришёл с миром.
- Он пришёл с топором! - пожаловалась Катерина жениху.
- Всё нормально. Топор оставлю вот здесь, - он аккуратно опустил его на землю. - Я местный. Меня зовут Семён.
Замок палатки расстегнулся, и к костру вышел Костя, потирая глаза. Ему нужно было удостовериться, что девушкам ничего не грозит.
- Константин, - мужчина протянул руку незнакомцу.
- Семен, – мужчина приставил гитару к бревну и с готовность пожал протянутую ладонь.
Гитарист был чрезвычайно бородат. Женю так и подмывало спросить, сколько месяцев или даже лет нужно отращивать такую растительность? Кончик его бороды доставал до груди. При этом она была окладистой, как у православного священника. Семен был одет в болотного цвета комбинезон, панаму с флагом Британии и высокие берцы. За спиной – видавший виды рюкзак, произведенный, наверное, еще в Советском Союзе. Гитара была оклеена цветными картинками, среди которых были и весьма вольготные. Женя заулыбалась: в детстве они с сестрой клеили такие же на зеркало бабушкиного трюмо. Бабушка была категорически против такого апгрейда. Дед категорически одобрял. Особенно одну большегрудую блондинку в полосатом купальнике.
- Что значит "местный"? Живёте поблизости? – спросил Костя, внимательно рассматривая гостя.
- Нет, я вообще гражданин другой страны. Каждый год сюда езжу. Уже третий сезон, - Семён прижался подбородком к гитаре. - У этого места совершенно потрясающая атмосфера. Меня будто магнитом тянет!
- И чем вы тут все лето занимаетесь?
- Я - местный аниматор, - рассмеялся мужчина. - Бард-песенник.
Он тихо сыграл пару аккордов и жестом показал, что нужно соблюдать тишину, когда другие спят.
- В общем, девушки, вы отлично поёте! Может, ещё увидимся на маршруте.
Бард Семён ушёл, Костя после этого тоже быстро вернулся в палатку. Полуночницы также решили расходиться по спальным местам.
Кто-то из мужчин отвратительно громко храпел. Далеко в лесу хрюкала косуля. Над палаткой ухнула сова. Именно поэтому Жене не нравилось оставаться на ночь на даче, где жила сестра. Слишком громко. Конечно, звуки, сопровождающие её сон в городской квартире объективно громче: рев мотоциклетного мотора или саббуферные басы, сирены спецмашин или пьяный хохот припозднившихся соседей. Однако этот шум стал фоновым, и она перестала его замечать. Девушка перевернулась на другой бок. Цилиндр поршень, шатун, коленвал, маховик, клапаны… Мысли о двигателе внутреннего сгорания действовали на нее как снотворное. Косуля хрюкнула где-то совсем рядом, но Женя уже не услышала этого, погружаясь в первый сон.
Мужчина тоже долго не мог уснуть. Он вспоминал тихий разговор полуночниц у костра. Обычная женская болтовня перемежалась с достаточно личной информацией из жизни девушек. Кого могут обсуждать пьяные полуночницы? Естественно, мужчин. Одна жаловалась на мужа, другая, наоборот, на отсутствие личной жизни.
- Женя, а ты с кем-нибудь встречаешься?
Мужчина прислушался. Ответ кудрявой брюнетки был ему интересен.
- В данный момент – нет.
Он улыбнулся, чувствуя, как где-то в груди приятно заныло. Свободна!
- Хочется романтики, ожидания, томления, бабочек в животе, долгих поцелуев, как на школьной дискотеке...
"Вы хотите романтики? Их есть у меня", - усмехнулся мужчина, максимально напрягая слух.
- А я сейчас хочу, - с тоской в голосе ответила Петрова. - Чтобы р-р-раз и появился.
«А почему бы и нет? Почему бы мне р-р-раз и не появиться?». Чтобы и романтика, и томление, и бабочки во всех жизненно важных органах. Он и сам давно не испытывал подобных ощущений. Стал забывать, как это. Обстановка располагает к подобного рода приключениям, а жизненные обстоятельства допускают таинственность.
В общем, ваше желание услышано! Приступаем к осуществлению!
ГЛАВА 7
17 сентября. Примиди, первый день санкюлотид.
Утро в походно-полевых условиях – это особый вид мазохизма. Почему-то вставать надо обязательно рано, при этом ты непременно опухший и всклоченный, а вода в полевом умывальнике со стопроцентной гарантией заледенела. Обувь в предбаннике за ночь остыла до температуры вечной мерзлоты, а горячий чай еще не скоро будет готов ввиду отсутствия желающих вставать пораньше и разводить костер.
Но в этом походе все было иначе. Когда Женя проснулась, костер уже давно горел, а из металлических кружек шел ароматный чайный пар. Ее кроссовки кто-то любезно поставил недалеко от огня, и она с удовольствием переобулась в них из одеревеневших от ночного холода кроксов. Мужчины дали возможность отоспаться всем полуночницам и сами решали все хозяйственно-бытовые вопросы. Костик подал Кате и Жене кружки и жестом показал на бревно у костра.
Катерина поежилась, потирая ледяные ладони. Снежа с Ольгой уже сходили в главное здание и умылись. Марина отказывалась выходить из палатки.
Женя пила чай и, не стесняясь, рассматривала Лову, разминающегося перед утренней пробежкой.
- Будешь со мной бегать, кудрявая? – подмигнул ей парень.
- Нет, спасибо, мне отсюда хорошо видно, - Петрова нисколько не смутилась, что ее наблюдение обнаружили.
Женя вообще была не из стеснительных. Смутить ее было крайне трудно: многие статьи ее личного морального кодекса не совпадали с общепринятыми понятиями об уместном и неуместном.
Когда Лова убежал в сторону гостевых домиков, обогнув их с южной стороны, Женя отвела взгляд от его удаляющей фигуры и вернулась к своему не особо увлекательному чтению. Однако выбирать не приходилось.
- Женя, что ты читаешь? – к ней подсел Мунис, справившийся со сбором одной из палаток.
Из второй до сих пор не могли выгнать Марину.
- Это замечательное чтиво называется "Праздники французской революции". Взяла на ресепшене за неимением лучшего.
- И как?
- За неимением лучшего нормально, - усмехнулась девушка. - Кстати, сегодня, согласно этой книге, первый день санкюлотид, праздник под названием "La Fête de la Vertu".
- Что-то про талант? - Вавилов снял с огня котёл.
- Да, день таланта, гения. Ты говоришь на французском? – спросила у него Женя.
- Ну, "говорю" - это громко сказано. Бегло читаю, - Алёша смущённо улыбнулся. - Но я все-таки декан истфака. А французская революция - важное историческое событие, которое в условиях кризиса феодальной системы...
- О-о... - закатил глаза Дима. - Ты разбудила монстра, который сейчас нас всех затрахает лекционным материалом третьего курса.
- O, mon cher! - шутливо пристыдил друга Алёша и кинул в него крагу. - Ругаться при дамах - совсем не комильфо.
- Совсем не комильфо - мучить людей, собравшихся отдохнуть, своей тоскливой, нудной историей.
- Конечно, то ли дело твоя философия! Вот где настоящее веселье! – Вавилов поймал кинутую в него обратно крагу.
- А я всегда любил историю, - Мунис сел поближе к Жене, взяв из её рук книгу. - Но тяга вводить людей в бессознательное состояние пересилила интерес с любой революции в мире, и я стал анестезиологом. Так, где читать? «Примиди, первый день санкюлотид, праздновался 17 сентября. Он был посвящен самому ценному и самому возвышенному атрибуту рода человеческого, разуму, который отличает нас от мира животных…», - Дима наклонился на спину азиата и заглянул в книгу. - Умовистов, брысь отсюда! Тебя ничего от мира животных не отличает. Послушайте, друзья, у меня отличная идея! А давайте будем праздновать эти самые сан… санко… санлю… Черт! Я, признаюсь честно, даже я не знаю, что это такое…
- "Я старый солдат и не знаю слов любви"? - подразнила его Снежа.
- Подожди, женщина, с любовью. Надо сначала выяснить, что мы сегодня вечером будем отмечать. Ну, а что вы на меня смотрите? Пьянка без повода - вот что по-настоящему не комильфо. Надо наши посиделки у костра приурочивать к какому-то событию. Иначе мы просто стайка алкашей на свободном выгуле. А чем праздники французской революции не повод? - Мунис хлопнул в ладоши. - Итак, товарищи полутуристы! Сегодня, в девятнадцать тридцать по местному времени, на лобном месте состоится празднование санл… сакл… короче, дня гения. Так, Евгения... Как тебя по фамилии-отчеству?
- Евгения Валерьевна Петрова, - сказала за нее Катерина.
- Евгения Валерьевна Петрова организует нам пятиминутку политинформации об этих самых сан… санкю… а хрен с ними! Я даже больше пытаться не буду! – смачно выругался Мунис и махнул рукой. - Об этих самых праздниках, одним словом. А после - можно со спокойной душой спиваться по законному поводу.
- Отличная идея! - поддержал Вавилов. - А Дмитрий расскажет об этимологии и философской трактовке понятия "гений".
- Легко! Но только если ты не станешь читать нам лекцию об истории Великой французской революции.
- Я очень постараюсь держать себя в руках, - усмехнулся Леша.
Алёша беззлобно улыбнулся и подмигнул Жене. Книга вернулась к ней на колени: порыв ветра перевернул страницу, а чёрные кудри на секунду закрыли лицо девушки. Она вдруг чётко почувствовала, что кто-то смотрит на неё. Под этим взглядом кожа покрылась мурашками, и сердце тревожно застучало. Женя огляделась и наткнулась на внимательный взгляд хмурого Алексея, врача из больницы Костика. Но та неспешность, с которой он отвернулся, сняла с него подозрения. Просто задумался человек, с кем ни бывает.
Кемпинг медленно просыпался. Тут и там стали слышны мужские голоса, женский смех, детские крики, звуки радио. Поплыли дымки костров, начали раздаваться запахи приготовленной на них еды. Последний фактор выманил Марину из палатки. Женщина хмуро оглядела сидевших на круглых, обтесанных бревнах своих сотоварищей (для нее – по несчастью), и отправилась в главный дом. Там она с чистой совестью позавтракала в столовой: хватит с нее полевых кулинарных изысков. Горячий кофе вселил в нее немного оптимизма, но как только она вернулась к костру, волшебство испарилось вместе с привкусом арабики. Марина достала из своего рюкзака косметичку и занялась единственным поднимающим настрой делом – нарисовала красивое лицо. Свое и так изрядно пострадало ото сна в палатке... От зеркала ее отвлек хриплый, низкий голос вчерашнего ночного гостя, вооруженного топором, доносящийся со стороны лобного места (так Мунис называл костер и стоящие вокруг него бревна).
- Константин, позволите мне пройти до следующей станции с вашей группой? Мне нужно к вечеру там оказаться, а одному идти, как вы понимаете, скучно.
- Если никто из дам не против, то мы будем рады. Расскажите нам о всех ваших приключениях на Сорокаре. Не зря же вы каждый год сюда ездите.
- Договорились! С меня истории. И я несу ваши палатки.
Бард Семен был по-прежнему эффектен и все так же бородат. Топор исчез, а гитара, спрятанная в чехле, болталась за спиной мужчины. Он познакомился со всей группой номер восемь и быстро влился в коллектив. Коллектив, которого, собственно, пока и не существовало. Чем старше среднестатистический человек, тем сложнее он сходится с новыми знакомыми. Но, кажется, к Семену это утверждение не относилось. Он за полчаса обаял всех девушек, а через час – мужчин.
- Где ваш полевой дневник? Кто его будет вести? – спросил бард, помогая Умовистову собирать спальники.
- Половой дневник? – удивленно переспросил Дима. – Вы слышали? Тут нужно вести половой дневник! Это отличная новость!
- ПолЕвой, - усмехнулся Семен. – Внизу, на базе, каждой группе выдают дневники. В них делают записи о том, как проходит маршрут. Потом можно его забрать с собой или оставить здесь. На базе есть отдельная комната с этими дневниками. Уже целая библиотека накопилась.
- Женя, давайте ты будешь вести наш половой, тьфу, то есть полевой дневник?
- Почему я? – вяло откликнулась Петрова.
- Мне кажется, у тебя красивый почерк.
Катерина неприлично громко расхохоталась, пряча лицо в ладони. Про Женин почерк на факультете ходили легенды. Профессор, который вел у них историю на первом курсе, предлагал дать почитать Евгении какой-то старинный, до сих пор не расшифрованный наукой свиток, написанный мелкой вязью. Возможно, она сможет его разобрать, поскольку сама пишет столь же нечитаемо.
- Вы будете об этом жалеть, - спокойно ответила Петрова. – Но в принципе я могу.
- Сейчас я схожу к администратору, спрошу, может быть, у них есть запасной дневник, - тут же подрядился Семен и ушел в сторону главного гостевого дома.
К моменту его возвращения группа была полностью собрана. Господа полутуристы начали медленно покидать первую контрольную точку. У их бивуака остались только Мунис и Женя. Азиат помог надеть девушке рюкзак, и они последними вышли на тропу. С ними рядом брел бард, травивший байки о Сорокаре. Он вручил Жене блокнот средних размеров в старой выцветшей обложке. На обложке, которая, вероятно, некогда была коричневой, а теперь стала совершенно неописуемого цвета, была гравировка «Полевой дневник» и пустое нижнее подчеркивание. Скорее всего, место было оставлено для дописывания от руки порядкового номера. На корешке – надпись «Академия наук СССР. 1978 год». Это же дублировалось на первой странице блокнота. Семен пояснил, что это эти дневники в большом количестве остались в полуразрушенной геологической лаборатории. Руководители базы решили спасти эту макулатуру и приспособили ее под туристические дневники. Записывать полагалось о своих эмоциях, погоде, родившихся в походе шутках, составе группы, о ее лидерах и аутсайдерах, о встреченных на пути животных, порванных кроссовках, стоптанных ногах, комарах, влюбленностях, ссорах, сожженных на костре кашах и всем-всем прочем, что может случиться на маршруте. Традиция прижилась и стала одной из «фишек» базы отдыха.
Первый день похода был пасмурным. То и дело капал дождик. Поэтому видимость была так себе. Однако впереди точно маячила спина Кости. Вскоре троица догнала его и обнаружила, что все остальные уже очень далеко ушли: дорожка, уходившая за невысокие скалы, была пуста. Мужчины завели неспешный разговор на профессиональные темы: азиат громко разглагольствовал о состоянии оборудования в отделении, снижении премиального фонда, увольнении главврача. Женя с удовольствием шла молча, наслаждаясь видом на скалы, пока азиат не подхватил её под руку.
- Евгения Валерьевна, твоя неразговорчивость лишает нас возможности узнать о тебе побольше.
- Этой возможности вас лишает твоя разговорчивость, Мунис Алиевич, - усмехнулась Петрова.
- Женя, о чем вы будете писать в дневнике? – отвлек ее вопросом Семен.
- Для начала я опишу все санкюлотиды.
- Чего? – нахмурился бард.
- Тебе лучше не знать, - Костя усмехнулся и помахал рукой Катерине.
Они как раз подходили к первой небольшой стоянке. Большая часть группы уже была там. Чуть в стороне от дороги, ближе к поросшей кустарником низине, стоял широкий, грубо сколоченный из длинных досок стол. На нем уже стояла чья-то банка пива и фляжка. Женя не осуждала: люди приехали отдыхать. У всех свои представления об отдыхе, для кого-то он непременно сопряжен с алкоголем.
Марина ушла ото всех на окраину поляны и с задумчивым видом смотрела в лес. Катя сходила к ней, но вернулась ни с чем: коллега просила оставить ее одну.
Умовистов сидел около курящего трубку Виктора и с мечтательно-завистливым видом наблюдал, как тот выдыхает густой табачный дым.
- Дмитрий, как вас там по батюшки? - громко крикнула Женя, как только подошла к стоянке. – Хочешь мне в первый же день проспорить? Я желание уже придумала, между прочим.
- Я, между прочим, тоже, - улыбнулся Дима. – Так что я не проиграю.
Он отпил пива из жестяной банки и отошел от Вити подальше, боясь соблазниться на его трубку. Свой блок сигарет он оставил внизу, на базе. Решил, что это придаст его решению бросить курить неотвратимость. И теперь думал, что это было зря. Очень зря… Желание закурить змеей душило его. Пивную банку из его рук перехватила Катерина и сделала несколько больших глотков.
- Мать моя, Катерина, - усмехнулся Костик. – Ты чего, женщина? Ты же не пьешь пиво! Особенно в одиннадцать часов утра.
- Так воды нет! А пить хочется.
Костя растерянно обвел глазами полутуристов.
- Серьезно?! Мы не взяли воду? – мужчина громко выругался. – Так, это мой косяк. Надо делить ответственность, я не могу за всем уследить. Я оставил канистру и две бутылки у костровища. Но не проследил, чтобы их забрали. Пардон, в дальнейшем буду внимательнее.
- Ребята, у меня есть вода, - Семен снял с плеча свой видавший виды рюкзак и извлек трехлитровую бутыль воды. – Всем по чуть-чуть хватит.
- По пути можно воды набрать? – спросил Костя у Вити.
Баженов старший кивнул и усмехнулся. Ему было забавно смотреть на младшего брата в непривычной для него среде. На работе Константин Юрьевич был богом, царем, патриархом, отцом и черт знает, кем еще. Он привык быть главным, все знать о своей вотчине, разбираться в таких немыслимых мелочах работы отделения, что даже Снежана Гариковна удивлялась. А сейчас он взвалил на себя новую ответственность, которая давалась ему не так легко, как казалось остальным. С одной стороны, это заслуживало уважения, с другой, было мило: Виктор видел своими выцветшими глазами маленького Костюшку, который будто бы снова учится ходить.
- Так, Ловаков, назначаю тебя оруженосцем, - Костя обернулся к Вове. – То есть водоносцем.
- Принято, - улыбнулся парень.
Женя исподволь наблюдала за Вовой. При взгляде на него появлялась уверенность, что он знает о влиянии своей внешности на противоположный пол. Однако он не кичился этим, а скорее, наоборот, пытался игнорировать взгляды девушек, больше времени проводя с мужчинами. Оно и к лучшему. В такой тесной компании одно неверное движение, и вас уже отселили в двухместную палатку на окраине кемпинга.
Пожалуй, сейчас внимание Петровой больше привлекал молчаливый и угрюмый доктор Алексей, который, уподобившись Марине, ушел на край поляны. Петрова наклонилась к Кате, которая, кстати, уже допивала банку пива, которую умыкнула у Умовистова, и шепотом спросила:
- А с ним что не так?
Катерина посмотрела в сторону Алексея.
- Да все с ним так… Просто он тяжело переживает развод. Если это можно так назвать.
- А как можно по-другому назвать развод? – присоединилась к сплетницам Оля.
- От него жена сбежала. Прихватив ребенка.
- Как это «сбежала»?
- Ну, у него гражданство другой страны. Она просто уехала на родину.
- А разве ребенка можно вывозить без согласия отца?
- Это не его ребенок. Алексей хотел его усыновить, но не успел.
- Мексиканские страсти, - ахнула Ольга. – Кстати, он выглядит как домашний деспот.
- Да нормальный он, еще раз повторяю, - Катя отдала пустую банку Диме, который с удивлением потряс ее в руке. – Хороший мужик, врач просто потрясающий. У нее какое-то животное чутье на больные места. Действительно местный доктор Хаус.
- Доктор Лехус, - подытожила Женя.
Доктор Лехус меланхолично швырял мелкие камешки вниз с небольшого обрыва. Вид имел крайне задумчивый и не проявлял никакого желания взаимодействовать с остальными полутуристами. Костя махнул рукой на молчаливый вопрос Кати, мол, что с ним делать?
- С этим ничего не сделаешь. Оперативное вмешательство не требуется. Поболит и перестанет.
К девушкам подсел Вавилов и начал что-то вдохновенно рассказывал Ольге, которая от удивления даже приоткрыла рот и была похожа на ребенка, впервые увидевшего мыльные пузыри. Мамы маленьких детей забавно перенимают мимику и ритмику своих отпрысков. Наклонившись поближе, Женя поняла, что они говорят как раз таки о детях. Она постоянно забывала, что у Алеши есть сын. Это было странно: декан выглядел молодо и совершенно не походил на отца-одиночку. Тайна их разлада с молодой женой так и осталась для всех тайной.
Полутуристы были заняты праздным шатанием по поляне и болтовнёй. Женя достала из рюкзака полевой дневник и открыла первую страницу. Она была разлинована, в углу стояла дата «187… год». Девушка зачеркнула ее и написала сверху актуальную. Листы пахли чем-то трудно определимым. Старостью, историей, сухими листьями папоротника, порохом, пожелтевшим растением в треснувшем керамическом горшке, дымом костров, пылью, смертью. В общем, всем тем, что случалось в той старой избушке на курьих ножках, где эти дневники хранились несколько десятилетий и ждали своего часа. Написав короткое приветствие всем, кто, возможно, возьмет этот блокнот в руки, Женя подумала, что логичным будет составить список участников группы номер восемь. Она решила начать с идейного вдохновителя этого похода и его музы.
ГЛАВА 8
Группа номер восемь.
Баженов Константин Юрьевич – главный в группе, врач с большой буквы В, мужчина с большой буквы М и все остальное тоже всенепременно с больших букв. Врач травматолог, завидный жених, человек с отменным чувством юмора. Именно он собрал группу и организовал поход. Семейное положение: помолвлен.
Замиралова Екатерина Васильевна – муза и невеста Константина. Благодаря ее согласию отдать ему руку, сердце и свой отпуск мы здесь сегодня собрались. Катя менеджер в автосалоне, а в жизни – удивительно добрый и открытый человек. Семейное положение: помолвлена.
Баженов Виктор Юрьевич - красавец-пират, состоящий из табачного дыма, томного взгляда и трех татуировок. Геолог, ученый, научный сотрудник. Кстати, люди поговаривают, что он неоднократно бывал на Сорокаре, и его здесь знает каждая белка. Папа двоих взрослых детей. Семейное положение: женат.
Так, с семейством Баженовых закончили. Теперь добавим всех девушек. За дополнительной информацией Жене пришлось обратиться к Катерине. Подруга с удовольствием приняла участие в заполнении дневника, сообщая подробности о полутуристах.
Коваленко Ольга Витальевна – мама троих детей и жена одного мужа. Педагог начальной школы. Добрейшая душа и милейшая женщина. Ее жизненное кредо «Этих воспитаем и родим новых». Семейное положение: давно замужем.
Шотурян Снежана Гариковна – старшая (!) медсестра отделения травматологии. Строгий, но очень эффектный медработник. Переехала из солнечной Грузии в нашу Сибирь (ну и бог тебе судья, Снежа!). Мама взрослого сына. Семейное положение: замужем.
Соловьева Марина Павловна – жертва локдауна. Марина большой начальник в автосалоне, но совсем не начальник своему отпуску. Единственный человек, который на маршруте против своей воли. Зато очень красивая! Семейное положение: не замужем, но очень хочет.
Далее шел список мужчин.
Умовистов Дмитрий Олегович – свободный философ, некогда большой ученый, теперь же – маленький бизнесмен.
Дима, который стоял за спиной Жени, даже слегка навалившись на нее, усмехнулся и попросил:
- Ну, напиши, что хотя бы средний.
Катя рассмеялась, опять подумав о чем-то пошлом. У нее был талант в любой фразе видеть сексуальный подтекст.
- Да мне не жалко. Только моя писанина твои комплексы не уберет, - Женя подумала о том же, о чем и Катерина.
Но все же послушно зачеркнула слово «маленький» и написала сверху «средний».
- Теперь выглядит так, будто я посредственный, - расхохотался Умовистов, махнул рукой и ушел к мужчинам.
Петрова продолжила.
Умовистов Дмитрий Олегович – свободный философ, некогда большой ученый, теперь же – средний (но не посредственный!) бизнесмен. Человек контрастов: только что рассказывал про предмет метафизики, при этом прихлебывая Балтику девятку. Папа взрослой дочери. Семейное положение: не женат.
Калиев Мунис Алиевич - врач-анестезиолог, обладатель умопомрачительной улыбки и не менее помрачительного чувства юмора. Не в меру разговорчивый и в меру активный мужчина в самом расцвете сил. Семейное положение: женат.
Золотов Алексей Михайлович - опять-таки врач (да, их среди нас много). Бог диагностики, отец профилактики, дух приемного покоя. Но общителен, но смотрит очень выразительно. Семейное положение: все сложно.
Ловаков Владимир Евгеньевич – молодой, харизматичный, подающий надежды студент медицинской академии. Спортсмен, беспартийный и просто красавец. Душа компании и тело… Тело тоже очень красивое! Семейное положение: странно, что не женат.
Вавилов Алексей Егорович – декан исторического факультета, кандидат исторических наук, доцент. Мотоциклист, коллекционер, антиквар, реконструктор, реставратор и много других умных слов. Папа маленького мальчика. Семейное положение: не женат.
Последней Женя записала себя.
Петрова Евгения Валерьевна – это я. Я – автомеханик, боксер, дочь, сестра, внучка, подруга, брюнетка, незамужняя женщина, пятьдесят килограмм иронии и бог знает, что еще, но точно не писатель. Поэтому не обессудь, случайный читатель. PS. Если кто–то сможет разобрать мой почерк, то узнает, что такое санкюлотиды.
Женя пыталась как можно аккуратнее выводить буквы, не сливая их в один нечитаемый текст. Это ей давалось с трудом: последний раз она столько много писала, наверное, еще в университете.
Мужчина исподволь посмотрел на Женю и улыбнулся. Старается! Кажется, сейчас высунет язык от усердия, аки первоклашка над прописью. Она периодически улыбалась своему тексту, видимо, перечитывая наиболее удачные фразы. Катя, заглядывавшая ей через плечо, не сдерживалась и смеялась в голос, чем привлекала внимание всех. Мужчине это было на руку: его изучающий взгляд оставался незамеченным, пока все смотрели на девушек за столом. Раз уж Женя хочет тайну, надо хотя бы попытаться ее обеспечить. Он пока не очень представлял, возможно ли это в такой тесной компании и в такой плотной изоляции, но никто не мешал попробовать. Когда девушка закрыла дневник и, оставив его на столе, отошла к стоящим недалеко полуночницам, он оставил в кармане ее рюкзака небольшое послание с предложением, от которого она, впрочем, может и отказаться.
Периодически накрапывал дождь, но только одного Виктора это тревожило. Если разойдется, то до второй станции им не дойти: переход от скал и брод развезет грязью и мокрой глиной. Он не стал делиться своими опасениями с группой и молча показал Костику на наручные часы. Пора выходить. Баженов понимал, что балласт в виде его будущей невестки и ее белобрысой подружки значительно замедляют группу. Но Костя, как всегда, не искал легких путей…
Когда все стали готовиться к выходу, Женя обнаружила на своём рюкзаке букет осеннего сухоцвета: мелкие белые соцветия на длинных ножках. У основания незамысловатая композиция была перевязана тонкой бечевкой. Девушка улыбнулась, оглядевшись вокруг, подняла рюкзак и только тогда заметила втрое сложенный лист бумаги, выпавший из бокового кармана. Он был вырван из «Полового дневника», как его окрестил Умовистов. Таким же корявым, торопливым почерком, как у самой Петровой, было написано следующее:
«Евгения! Могу обеспечить романтику с налётом секса. Будет вкусно, тайно, интригующе, с бабочками в животе, но без тараканов в голове. Только подай знак".
Женька усмехнулась: все-таки сплетничать у костра было плохой идеей. Слышимость в лесу такая, что мужская часть компании ненароком вчера ночью слушала её исповедь. Что ж, сама виновата: перебрала и наболтала лишнего. Романтика с налётом секса, говоришь? Ну-ну, давай посмотрим на этот налёт. Женя отщипнула от букета пару соцветий и вставила в нагрудный карман своего дождевика. Бутоньерка похожа на знак? Вполне.
Как только группа номер восемь собралась у тропы, ведущей на следующий этап подъёма, Петрова подозрительно оглядела мужчин. Но никто не выразил никакого интереса к её груди. Точнее к цветам на её груди (хотя первый вариант, конечно, интереснее). Или хорошо скрывал его. Легкое чувство азарта захватило Женю. Она любила секреты и умела их хранить, поэтому её тайный поклонник может не переживать за свое инкогнито. Тем временем бутоньерка была замечена и принята во внимание...
Вторая часть подъема оказалась сложнее из-за постоянно менявшихся погодных условий. Дождик сменял ветер, затем начало печь солнце, а под конец пути начался настоящий ливень. Полутуристы еще дважды останавливались на привалы, в ходе одного из которых бы организован скромный обед, состоящий из сухпайка и набранной в указанном Виктором месте воды. В сентябре начинает рано темнеть, и к шести часам вечера стало очевидно, что группа не успевает засветло добраться до станции.
Катерина врезалась в спину, неожиданно остановившегося Костика. Слева шла широкая каменная гряда, справа в низину уходил негустой смешанный лес.
- Мы что, заблудились? - раздался сзади испуганный женский голос. - Мы сбились с пути, да?
- Нас невозможно сбить с пути, нам похеру, куда идти! - отчеканил Умовистов и указал пальцев на лес. – Кость, валежник.
- Предлагаю остановиться на ночь здесь, - сказал Виктор.
- Что?! Мы будем ночевать здесь?! - брезгливо взвизгнула Марина. - Отличный план, браво!
- Ты могла бы стать лидером партии пассивно-агрессивных, - хохотнул Дима.
Блондинка злобно зыркнула на мужчину и, кажется, готова была на него броситься.
- Воу! Полегче, женщина! Ты не в моём вкусе. Я брюнеток люблю. Особенно кудрявых.
Женя показательно громко вздохнула и показала ему фигу. Но это не произвело должного эффекта, а лишь рассмешило Умовистова.
Он вместе с братьями Баженовыми ушёл в сторону леса, видимо, чтобы убедиться, что место подходит для ночёвки. Ветер стих, но дождь продолжал моросить. Женя ниже опустила целлофановый капюшон дождевика, закрывая лицо. Ей нравилась идея заночевать здесь: это уже похоже на настоящий поход.
Несмотря на то, что до второй контрольной точки оставалось около пяти километров, братья Баженовы приняли решение сделать привал с укреплением и подготовкой к возможной ночевке. Этому способствовали погодные условия и перманентное нытье Марины, которое час от часу становилось все более жалостливым и истеричным.
Для лагеря было выбрано место в низине. Первым делом был собран валежник для розжига, сложен в кучу на высоком месте и укрыт одним из тентов, которые шел в стандартном комплекте инвентаря, полученном на базе. Второй тент, отличавшийся большим размером и тем, что в люверсах уже были тросы, натянули недалеко от костра. В небольшом котле, захваченном с собой на всякий пожарный, был разогрет кипяток. В него всыпали заварочную смесь и сахара. Снежана добавила туда листья невесть откуда здесь взявшейся смородины. Естественно, Умовистов влил туда коньяка. Однако никто и не возражал. Поваленное ветром в прошлую непогодицу дерево стало место для отдыха. После того, как все утолили первый голод горячим чаем, Виктор по-быстрому приготовил нечто из крупы и топора и назвал это «полевой кашей». Женя с удивлением обнаружила, что это месиво не просто съедобно, а даже обладает достойным вкусом. Вот что значит турист с многолетним опытом!
- Виктор, это очень вкусно! - восторженно протянула она. - В чем секрет?
- В составе, - хитро улыбнулся геолог и процитировал известный фильм. – «Там витамины, острота и общественный вызов. Как раз то, чего мне не хватает в жизни».
Порывы ветра к ночи стали снижаться, а дождь превратился в морось. Сразу после сбора растопки Дима поставил две палатки, окопав их по периметру ровиками от подтопления. Костя велел всем выпить по лишней стопке, на улице надеть на себя все теплое, что имеется, а в палатках снять все, что было надето ранее, и забираться в спальники. Женя, не будучи мерзлявой, все же послушно исполнила наказы врача и нарядилась в теплую кофту. К счастью, кроссовки, взятые у сестры-полевика, обладали потрясающими ум и воображение водоотталкивающими свойствами. Петрова потуже перешнуровала их и заправила низ спортивных штанов в полосатые носки: тепло побеждает красоту. Проходивший мимо Умовистов одобрительно кивнул и послал ей воздушный поцелуй. Он отправился окапывать палатку маленькой складной саперной лопатой. Их перебранки и шуточная ругань уже стали неотъемлемой частью этого похода.
Дима отломил веточку осины и вставил её в рот наподобие сигареты, и даже один раз, по привычке, затянулся. Закрыл глаза и медленно выдохнул. Нет, не то пальто. Курить хотелось нещадно. Наблюдавший за ним Семён молча протянул початую пачку сигарет.
- Нет, я бросаю, - с досадой отмахнулся Дмитрий. - С нами останешься? Или дальше пойдёшь? Тебе, кажется, очень надо было на следующую станцию.
- Если позволите, то останусь. А вообще у меня фонарик есть, да и дорогу я хорошо знаю.
- Оставайся! - крикнул барду Витя. - Люди в горах трех соснах теряются.
- О-о! - восторженно запищала Катя. - Расскажи! Обожаю страшные истории!
- Я тебя ночью в туалет провожать не буду, - категорично заявила Женя. И под взгляды остальных пояснила. - Было уже такое. На третьем курсе, на базе отдыха. Она больше всех эти страшные истории просила рассказать, а ночью отказывалась без меня из комнаты выходить.
- Ну ты ещё расскажи, как я потом к тебе спать переползла! - рассмеялась Замиралова. - Да, боюсь. Но все равно интересно. Витя, давай!
Виктор вопросительно посмотрел на Костю.
- Расскажи, раз просит, - он усмехнулся и сообщил невесте. - Только я с тобой тоже никуда ночью ходить не стану.
Катя по-девчачьи показала ему кончик языка и выжидательно уставилась на Виктора Юрьевича. Старый пират неторопливо раскурил трубку и начал:
- Про перевал Дятлова разве что младенцы не слышали. А вот трагическая история группы Коровиной не у всех на слуху.
- Там тоже кто-то погиб? – Оля пересела поближе к рассказчику.
- К сожалению, да. Это произошло в августе девяносто третьего на хребте Хамар-Дабан. Это в Бурятии. Красивые места, я вам скажу. Я примерно в то же время там был на рекогносцировке.
Виктор спрятал трубку в нагрудный карман комбинезона и продолжил:
- Группа должна была из семи туристов. Руководила походом Людмила Ивановна Коровина, мастер спорта, опытный турист. Маршрут у них был средней сложности, в общем, около двухсот километров через Лангутайский перевал. Когда выходили, погода была терпимая, но, как вы теперь сами знаете, в горах ситуация быстро меняется. Через два дня начался проливной дождь, к четвертому дню пошел мокрый снег. В таких условиях быстро теряется энергия, теплообмен нарушается. Почему я вас заставлял кашу есть? А не только коньяк хлебать… Потому что пища должна непременно поступать в организм, особенно при переохлаждении. Под мокрым снегом одежда и инвентарь быстро намокают, тяжелеют, идти становится сложнее. Хотя место для ночевки они выбрали правильное, карты им смешал сильный ветер. Потом выжившая девочка рассказывала, что колья и растяжки вырывало порывами. Естественно, спальники и вещмешки тоже промокли. Группа начала готовиться к спуску в долину. Далее мы знаем только из рассказа выжившей.
Катерина замерла, задержав дыхание. Петрова покосилась на нее и вздохнула: впечатлительная подруга опять не сможет уснуть от страха.
- Когда группа начала спуск, один из участников похода, юноша, резко почувствовал себя плохо. Он не мог подняться на ноги, настолько ослабел. У другого начались галлюцинации, третий – бился головой о камни, у четвертого – остановилось сердце… Дальше продолжать не буду. Одна туристка смогла выбраться, спустилась в долину, несколько дней блуждала вдоль реки, потом ее случайно обнаружили и доставили в ближайший населенный пункт. Тела смогли обнаружить спустя несколько недель.
- Судебно-медицинская экспертиза проводилась? – с профессиональным интересом спросил Мунис.
- Да. У всех – отсутствие гликогена в тканях.
- Переохлаждение, короче, - кивнул азиат.
- Да. По мнению медиков, туристы подверглись воздействию низких температур, что при отсутствии своевременного отогревания и горячего питания, а так же высоких физических нагрузках приводит к летальному исходу
- А были другие мнения? – Оля поправила очки.
- Конечно. Подобные трагедии всегда рождают много версий. Были те, кто винил руководителя группы. Говорили, что она практиковала экстрим-туризм. То есть маршруты с большими нагрузками и малым калоражом. Было мнение, что они попали под действие инфразвука. Есть представление о таком явлении в горах. Потоки воздуха при магнитных колебаниях в условиях гор рождают инфразвук, который влияет на психику. Также были версии об отравлении озоном, парами серной кислоты и прочими элементами. Но это все догадки. Факт только один – отсутствие гликогена, признаки общего переохлаждения, полнокровие органов, белковая дистрофия. Короче, жрать надо, Марина. И одеваться теплее.
Блондинка никак не отреагировала на это замечание. Хотя она и правда отказалась ужинать кашей из топора.
Костик с Виктором еще несколько минут обсуждали эту историю, так как представляли о чем идет речь. Остальным, без опыта турпоходов, было тяжело понять, как можно согласиться на экстрим-туризм. Женя думала про себя: согласилась бы она на такую авантюру? Наверное, если бы знала, что ее организм в отличном техническом состоянии, и доверяла руководителю.
Две кружки чая сделали свое дело, и Петрова, оглянувшись на лес, стала подниматься с пенки.
- Ты куда?! - Катерина вцепилась в рукав Жениной куртки. - В туалет?
- Ты ори громче. Чтобы все услышали, - сыронизировала Петрова. - В том числе зло, живущее в лесу.
- К-какое зло? - от страха Замиралова всегда начинала заикаться.
- Живущее в лесу! - эхом повторила Женя. - Невнимательная ты, ей-богу.
Костик расхохотался, но все же решил удостовериться, что девушка действительно в состоянии отойти по нужде в одиночестве.
- Жень, не боишься?
- А чего бояться? Лес знаю, секс люблю, - вспомнила старый анекдот Женя.
Она обошла палатки и скрылась в зарослях кустарников. Ночью в лесу, стоит тебе отойти на пару метров от костра, ты оказываешься в дикой природе, чуждой тебе стихии. Треск поленьев и голоса постепенно стихают, и вот ты один на один с непроглядной, неприветливой тьмой. Над тобой шумит ветер, и скрипят стволы деревьев, а за спиной ломаются ветки под чьими-то тяжёлыми шагами. Вдруг где-то ухнул филин, будто кто его потревожил. И ты не к месту и не ко времени вспоминаешь, что совы - не то, чем кажутся.
Слабых духом лес ужасает, вызывает животный страх. Сильных - влечёт и завораживает. Женя относилась ко второй категории: женщину-таксиста темнотой и хрустом веток не испугать. Но все же она вздрогнула, когда на обратном пути практически на полном ходу вписалась в чью-то грудь.
- Ой, прости, - отшатнулась Петрова и задрала голову выше. - Признавайся, ты за мной следил?
- Я похож на извращенца? - спросил доктор Лехус. – Или опасения из-за твоего анонса насчет секса?
Женя иронично подняла бровь, оценив его комментарий.
- Насчет извращенца: пока не могу сказать. Я тебя мало знаю. Ближе к концу похода сообщу свое мнение.
Мужчина ухмыльнулся и пошёл дальше. Естественно, он здесь по своим делам (таким же, как и у Жени), но эта встреча напрягла девушку. Мрачный, молчаливый Алексей совершенно не вписывался в компанию.
ГЛАВА 9
У костра шёл оживленный разговор. За время, пока Женя отсутствовала, тема сменилась на более позитивную. Девушка абсолютно верно предположила, что причиной этому стало нервное поведение Катерины. Нельзя заканчивать вечер такими историями: нервная система Замираловой и так уже успела возбудиться, и девушка с опаской оглядывалась на чернеющий за спинами полутуристов лес.
Лёша Вавилов завладел вниманием публики, рассуждая о различиях между разными возрастными категориями. В частности, он говорил о студентах и о том, как сложнее год от года находить с ними общий язык. Женю эта тема немного зацепила: она была самой младшей в группе номер восемь, но совершенно не чувствовала этого.
- …Анекдот как форма дружеской, юмористической коммуникации ушла в небытие. Современные дети даже не знают, что это такое. Нет, они могут и умеют шутить. Но это уже совершенно другой юмор. Это мемы, это тиктоки, это вайны... И черт знает, что ещё. Но никак не анекдот.
- Не согласна, - прервал Вавилова Женя.
- Фраза "А знаете анекдот...?" выдаёт твой реальный возраст посильнее морщин и седины, - продолжил настаивать на своём декан. - Вот ты, например, скорее относишься к поколению нынешних студентов, чем к моему. И ты что же, знаешь много анекдотов?
- Меня воспитывал отец с собутыльниками и дед-еврей. Я много чего знаю, - серьёзно ответила девушка и резко начала рассказывать анекдот. – Поручик Ржевский и Наташа Ростова на сеновале…
- Женя! – закричала Катерина. – Тебя никто не просил рассказывать! Тем более именно этот.
- А я бы послушал, - мечтательно протянул Мунис.
- И я, - повторил Дима.
- И я, - пристроился бард Семен.
- Я вам ночью в палатке расскажу, - заверила всех Евгения. – А то тут блюстительница морали нашлась.
- Тогда пойдемте уже спать, пожалуйста! – взмолился Умовистов. - Чур, я сплю рядом с Евгенией Валерьевной.
- С хера ли баня пала? - подняла бровь Петрова.
- Это чтобы лучше тебя слышать, деточка, - отшутился Дима и завыл по-волчьи.
- Нет, ты держись от меня подальше, пожалуйста. Я буду спать в синей, а ты иди в красную. Хорошо?
Дима хитро улыбнулся, но ничего не ответил. Женя и правда уже начинала засыпать. Ее разморило у костра, а мерный стук дождя по тенту усугубил ситуацию. Она уже чувствовала, что глаза закрываются против воли. Не дожидаясь других желающих, она тихо удалилась в синюю палатку, предварительно помыв руки в нехитром полевом умывальнике, сделанном из бутылки.
В палатке она включила фонарик: нужно было снять линзы. Она и так уснула в них вчера, что было совершенно непростительно по отношению к своим глазам. Когда контейнеры были плотно закрыты и убраны в рюкзак, Женя сняла куртку, спортивный костюм, и, оставшись в футболке и трусиках, заползла в спальник. Долго шуршала замком, устраивалась поудобнее, взбивала свою кофту, служившую подушкой.
Все-таки с непривычки сложно сразу приспособиться к новым условиям сна. Наконец, справилась со всеми застежками и убрала фонарик в карман в изголовье палатки. Через десять минут ей стало жарко, и она наполовину стянула спальник, оголяя верхнюю часть тела. Сквозь полудрему она слышала, что кто-то еще забирается в палатку, раздевается, расстегивает замки. Следом такие же звуки, только приглушенные, раздались из соседней палатки. Полутуристы начали расходиться по своим спальным местам.
Оставшиеся у костра убавили громкости голосов, и наступила долгожданная тишина. Она прервалась редкими взрывами тщательно подавляемого смеха и пением одинокой птицы. Женя никогда не жаловалась на сон: стоило голове коснуться подушки, глаза закрывались автоматически. Она уже практически провалилась в сон, когда почувствовала, как что-то слева задело её локоть. Сначала отмахнулась, но потом поняла, что это чужая рука. Её осторожно погладили по кисти. Длинные пальцы были тёплыми, а подушечки - шершавыми. По линии ее вен была прочерчена невидимая полоса, а следом - рука сжала Женину ладонь. Хм, неожиданно приятно, хоть и без налёта секса. Совсем рядом, под ухом, зашелестела ткань спального мешка, и ее руки коснулись губы. Едва ощутимо, без давления. Несколько поцелуев кисти, несколько – запястью. И всего один – плечу. Женя поежилась, ощутив, как мурашки покрывают кожу. От мужчины пахло вишней: сладко-горько, но не приторно. Наверное, вишневая жвачка. При том, что большинство мужчин почему-то отдавали предпочтение мятной, это было необычно.
Возле палатки раздались шаги, затем тихие ругательства и звук замка. По голосу Женя поняла, что это Марина. Женщина запнулась за растяжку и сматерилась уже громко.
Губы ещё раз ткнулись в руку. И исчезли. Видимо, это была проверка связи. И границ. Мило и невинно. Девушка улыбнулась этому детскому знаку внимания.
- Не порно, но задорно, - шёпотом прокомментировала Женя, и услышала ироничное мужское хмыканье в ответ.
- Чего!? – спросила Марина, запнувшись о Женины ноги. – Не порно?! Да весь ваш поход - это сплошное жесткое порно, а вы – извращенцы. Господи, как я согласилась на это? Уму непостижимо! Где этот чертов спальник? Как в него залазить? Я же умру от холода! Не забудьте завтра присыпать мой хладный труп пеплом и мхом…
Женя вполуха слушала ругань Марины. Её подмывало нащупать фонарик, который она положила в карман, и посмотреть, что за Казанова лежит слева от нее? Но это было бы неспортивно: ей достаточно прямо намекнули на то, что эти игры с налётом сами знаете чего, должны стать их тайной. Поэтому она для надежности спрятала руки в спальник, физически удерживая себя. Сейчас ей было интересно, что бы было, не задумай Марина отправиться спать прямо сейчас. Это было бы действительно очень задорное порно, ведь буквально в пяти метрах от палатки сидит куча народу. Ах, вот он какой, экстремальный туризм… А ее тайный поклонник любит риск! Девушка это одобряла: пикантно и очень интригующе.
В целом ситуация ей нравилась. Она дарила сладкое, знакомое всем женщинам чувство: ты знаешь, что на тебя смотрят. Друг, муж, любовник, случайный прохожий - неважно. Ты чувствуешь его взгляд и сразу выпрямляешь спину, как учила бабушка, и кокетливо заправляешь локон за ушко, и улыбаешься более открыто: в общем, чувствуешь, что нравишься. Уже сегодня Женя ощутила этот окрыляющий взгляд. Он не был прямым и откровенным: вряд ли они бы смогли не пересечься глазами. Но она физически ощущала: он рассматривает ее. И сразу и спина, и локон, и далее по бабушкиному списку и ещё кое-что от себя.
Шуршание одеял, мешков, пенок, одежды, злобный шепот Марины закончились, и снова наступила тишина. Оставшиеся у костра, кажется, перешли на шепот. Где-то совсем рядом птица неожиданно громко крикнула и утихла. "А он здесь, рядом, тоже не спит, думает обо мне. Волнительно... Гений соблазнения, блин!", - сонно подумала Женя и перевернулась на другой бок. И, наконец, заснула.
День гения, первого праздника санкюлотид, подошел к концу.
Утром Катерина обвиняла Женю в том, что она отказывалась ночью провожать ее в лес по нужде. Претензии были особенно смешными в свете того, что Петрова не помнила, как ее будили и чего от нее требовали. У нее не было проблем со сном. Девушка быстро засыпала, крепко спала и легко вставала по утрам. На нее с завистью смотрела Марина, которую, во-первых, было тяжело разбудить, во-вторых, ее категорически не устраивал свой внешний вид в шесть тридцать утра. Петрова же к этому времени скакала козочкой и будто только что вернулась от косметолога. Молодость, одним словом.
Но сегодняшнее утро началось для Марины еще хуже предыдущего по банальной причине, которую, однако, совершенно невозможно игнорировать. Холод. Женщина замерзла так, что сама была рада побыстрее выползти к костру, чтобы отогреть свое многострадальное тельце. Виктор, кашеваривший у огня, косо посмотрел на нее, но ничего не сказал. И хорошо, потому что Соловьева сейчас была не в состоянии ругаться. Мужчина молча всучил в ее озябшие руки кружку с кипятком и накинул на плечи свою куртку. Сам он, разгоряченный близостью… нет, не Марины, а огня, ходил по лагерю в одной футболке. Лямки черного комбинезона были спущены с плеч, и когда Виктор наклонялся, край футболки поднимался, оголяя спину, на которой тоже была татуировка. Такая же старая и выцветшая, как остальные.
Ловаков уже убежал на утреннюю пробежку, Дима уже открыл первую банку пива. Семен уже ушел в одиночку на следующую контрольную точку.
Доктор Лехус со Снежей и Мунисом вынесли все вещи из палаток и развесили их на ветки для просушки. Костя с Виктором занимались завтраком. Катерина им мешала, пытаясь утащить сухарь из пакета. Снежана, Ольга и Вавилов продолжали спорить об анекдотах и юморе современной молодежи. Женя опять засела со своей книгой в отдалении ото всех. Теперь к французским праздникам добавился русский половой дневник, и девушка методично что-то переписывала из одной книжонки в другую.
- Евгения Валерьевна, сообщите, пожалуйста, публике, почему с утра пораньше напивается Дмитрий Олегович? – окликнул ее Мунис.
- Наверное, потому что алкоголик, - равнодушно ответила Женя, не поднимая глаз от блокнота.
- Хорошо, перефразирую. По какому поводу он это делает? Какой там сегодня праздник у революционеров?
- А какое отношение к революции имеет Дмитрий Олегович? Смешивать водку с пивом задолго до него додумались, и он к этой революционной мысли никакого отношения не имеет.
- Женька, - хрипло и с улыбкой позвал ее Дима. – Я тебя когда-нибудь поймаю и накажу.
- Пф-ф. «Догоню» - это вряд ли. У хронических алкоголиков, к тому же курящих, слабая дыхательная система и низкая координация.
Умовистов, плотоядно облизнув верхнюю губу, сделал пару шагов в сторону девушки.
- У меня такая координация на тебя, Евгения! Ты бы знала…
- Дима, не мешай девушке, - Мунис забрал у друга банку и тоже сделал глоток. – Так какой сегодня праздник?
- Сегодня дуоди, второй день санкюлотид, - прочитала Женя, отмахиваясь от Димы, как от мухи. – «Он посвящен промыслам и трудовой деятельности. Акты постоянства в труде, долготерпения в производстве полезных отечеству вещей, наконец, все, что будет делаться хорошего, прекрасного и великого в ручных и механических ремеслах и из чего общество может извлекать выгоду, будет превозноситься публично, в общенациональном торжестве. Этот праздник будет называться праздником Труда».
- Нет, - категорично сказал азиат. – Это не наш праздник.
Когда утренняя доза антидота была употреблена, а Лова-Лова закончил свою физкультуру, все, наконец-то, сели завтракать. Женя, не особо любившая даже слово «кухня», не говоря уже обо всем, что в этом помещении происходит, искренне удивлялась, как можно приготовить такое вкусное блюдо при помощи банки тушенки, крупы и соли. Витя равнодушно пожал плечами, сказав, что дело не в самой стряпне, а в том, где ее употреблять.
- Свежий воздух и серьезные физические нагрузки сделают съедобным все, что угодно, - ответил пират. – Через полчаса возвращаемся на маршрут.
ГЛАВА 10
18 сентября. Дуоди, второй день санкюлотид.
Новый этап подъема начинался с преодоления участка дороги, пострадавшего от вчерашнего дождя. Глину, выходившую на поверхность, развезло грязной водой, которая вчера потоками бежала с возвышенности, до состояния каши. Все это добро липло к подошвам, делая обувь тяжелой, а путь скользким. К моменту, когда под ногами появилась твердая, практически сухая почва, покрытая пожухлой травой, у Марины и Катерины началась истерика. К счастью, Виктору быстро удалось их убедить, что на сегодня это был самый сложный участок дороги. За его спиной Костик покрутил пальцем у виска, и Женя поняла, что старший Баженов слегка соврал. Но это была ложь во спасение.
Ближе к обеду распогодилось настолько, что стало жарко. Солнце близилось к зениту, и последний километр до станции ощутимо припекало головы и спины полутуристов.
