Академия Хроноса. Екатерина Богданова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ВСТРЕЧА
• ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ВЫБОР
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Попасть в другой мир в далеком детстве и много лет быть рабыней - не самая лучшая судьба. Но однажды Юниле Нарисо наконец улыбается удача.

   Счастливое стечение обстоятельств - и вот, она уже студентка Академии Хроноса. Как тут не радоваться! А еще при поступлении у девушки обнаруживают сильный дар управления временем…

   Однако радость Юнилы оказывается недолгой. Помимо воли ее втягивают в жестокое противостояние двух богов, свобода оказывается хорошо замаскированной клеткой, а таинственный правитель страны обвиняет в заговоре и решает приблизить девушку к себе. Чтобы отстоять свою свободу, остается только смело шагнуть навстречу тайнам, связанным с рождением Юнилы… и сразиться с тем, кого выбрало сердце.

***

Глоссарий:

   Нар – обращение к мужчине.

   Нара – обращение к женщине.

   Нари – обращение к девушке/девочке.

   Наро – обращение к юноше/мальчику.

   Нарай – обращение к правителю Амнистании.

ПРОЛОГ

Юнила проснулась в невероятно хорошем настроении. Ведь сегодня был её день рождения. Шестой день рождения по счёту, но первый из тех, которые она уж точно запомнит! Ведь мама пообещала отвезти её на аттракционы и даже заверила, что разрешит покататься на поезде Страшилок. А Юнила хоть и была трусишкой по натуре, но очень хотела похвастаться перед подружками, что и правда каталась на этом поезде. Не дожидаясь, пока мама придёт в её комнату и отправит умываться, Юна сама добросовестно почистила зубы, умылась и переоделась в приготовленное ещё с вечера новое платье. С завязками вышла небольшая заминка, но девочка нашла выход, запихав их в карманы. Платье, и без банта на поясе, выглядело праздничным, под стать её настроению.

   Выходя из своей комнаты, девочка уже предвкушала, как будет в красках рассказывать подругам о невероятном приключении в царстве пиратов и кукольных монстров.

   Мама сдержала обещание и, накормив Юнилу завтраком из её любимых хлопьев с молоком и праздничным тортом, повезла её в парк аттракционов. Юна всю дорогу ёрзала в детском кресле, и даже вид из окна автомобиля её не радовал, так не терпелось девочке попасть в таинственные пещеры Страшилок.

   Как мама и обещала, после того, как они предъявили свидетельство о рождении, Юне дали билет на заветный аттракцион.

   На этом и закончилась беззаботная жизнь маленькой девочки, попавшей в мир отнюдь не кукольных монстров и вынужденной быстро взрослеть перед лицом совсем не сказочных, а реальных опасностей.

   СПУСТЯ ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ.

   - Юнила, поторапливайся! Господин просил горячую воду, а не чуть тёплую, – прикрикнула мать, утирая пот со лба.

   Юна поднатужилась и подняла бадью с кипятком. Ей предстояло отнести горячую воду на второй этаж, чтобы долить её в ванну для господина Прожирани, и так уже наполовину заполненную кипятком.

   Этот толстый господин имел одну весьма неприятную привычку - купаться в кипятке, так как думал, что это поможет его задубевшей от проклятия коже размякнуть и вернуть чувствительность. Юнила его и раньше побаивалась, а в последнее время господин еще и начал проявлять к ней излишний интерес. То подмигнёт набрякшим, покрытым коростой веком, то по попе шлёпнет. Юна понимала, чего он хочет, но не особо переживала, зная, что все его знаки внимания бессмысленны. Ведь огрубели и покрылись коростами все части его тела, так что господин Прожирани мог только смотреть на подросшую и округлившуюся в нужных местах девушку, облизываться и мечтать, что отмокание в кипятке когда-нибудь поможет ему вернуть былую силу.

   Господин и сегодня не изменил своим привычкам, подмигнул, от чего исказилось его и без того страшное, покрытое корками лицо, а потом отвесил девушке весьма болезненный шлепок ниже пояса ороговевшей ладонью. Юна сдержала вскрик, поклонилась и вышла, оставив господина наедине с исходящей паром ванной. Усаживать его туда, а потом и доставать будут уже мальчики-подручные. Юниле же предстояло ещё прибрать весь двухэтажный дом, отполировать серебро перед важным обедом и сходить на рынок за свежими овощами.

   - Торгуйся до последнего, – наставляла девушку мать. – Нам нужно выкроить хоть немного монет на зимнюю одежду. Господин опять забыл выделить на неё обеспечение. И не смотри ни на кого. Держи голову опущенной, даже если будут приказывать её поднять. Нам ни к чему внимание главенствующих.

   - Я всё помню, мама, – заверила девушка сильно постаревшую за последние годы мать.

   Вот уже двенадцать лет они томились в рабстве у чёрствого, как телом, так и душой, господина Прожирани, второго поверенного при градоправителе города Антирона, что на границе двух государств, Амнистании и Родинарии. Родинария, к которой и относился Антирон, была жестокой страной, где правили рабство и коррупция. Амнистания же процветала благодаря своим учёным и волшебникам. Нет, родинарцы не страдали от нехватки магических сил, но они отвергали природные дары. Ведьмы, знахари и прочие волшебные меньшинства здесь были именно в меньшинстве и бежали, как крысы с тонущего корабля. Амнистания же привечала всех страждущих и давала им работу, кров и уверенность в завтрашнем дне.

   Как же была права та маленькая девочка из далёкого прошлого, что навсегда запомнит свой шестой день рождения! Ведь именно в этот день она лишилась всего, попав в волшебный, но далеко не сказочный мир, где царила несправедливость. Аттракцион Страшилок привёз её не куда-нибудь, а в другое измерение, навсегда отрезав путь к прежней беззаботной жизни.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ВСТРЕЧА

Я шла по красочной центральной улице города, украдкой разглядывая прохожих и проезжающих мимо в каретах. Мама запретила мне ходить по этой улице, потому что именно здесь можно было встретить главенствующих – правящую касту Родинарии. Но меня так манили красивые ухоженные лужайки, созданные с помощью волшебства картины на стенах похожих на сказочные замки домов и одетые в самые прекрасные одежды на свете господа и госпожи.

   Вдруг, прямо к моим ногам упала белая мужская перчатка.

   - Юная прелестница, не подадите ли вы мне перчатку? Я уже стар и не хотел бы лишний раз спешиваться, – произнёс кто-то сверху.

   Я нерешительно присела, подняла надушенную вещицу и, не глядя, протянула вверх.

   - Не думаю, что мой конь носит перчатки, но он её непременно съест, если вы продолжите так настойчиво предлагать, – посмеиваясь, произнёс господин.

   Чуть не теряя сознание от страха, я подняла голову и остолбенела. Передо мной восседал на чёрном как смоль скакуне не кто иной, как сам градоправитель! Не такой уж и старый, каким представился, мужчина коварно улыбнулся и прошептал "Попалась".

   После чего спешился, схватил меня за руку и, привлекая внимание окружающих, громко воскликнул:

   - Уважаемые горожане, прошу вас быть свидетелями! Эта невольная посмела украсть мою перчатку и оскорбить меня своим взглядом! Вы подтверждаете это?

   Со всех сторон послышались возмущённые возгласы. Я вся сжалась и опустила голову ещё ниже, боясь, что вот-вот в меня полетят камни.

   - Благодарю вас, уважаемые! – продолжил представление градоправитель. – Я забираю воровку себе, чтобы привить ей уважение к высшим и отучить от воровства.

   - Бедняжка, – прошептала проходящая мимо старушка с опущенной головой в невольничьей одежде – сером платье из грубой ткани. Такое же платье было надето и на мне, как знак принадлежности кому-то из знати.

   - Кто твой хозяин, милашка? – в несколько раз тише, чем до этого, спросил градоправитель.

   - Господин Прожирани, – обречённо ответила я.

   - А я как раз сегодня загляну к нему на обед. Там и сговоримся, – радостно воскликнул мужчина. – Ты не бойся, я тебя не обижу. Подарю Амнистанскому торговому послу в качестве отступного за недоплату пошлины. У них, говорят, для таких как ты, рай.

   - У меня мама, – пискнула я, – она тоже у господина Прожирани.

   - Посмотрим. Если она имеет какую-то ценность, то и её заберу, – неожиданно пошёл навстречу градоправитель.

   - Она знает счёт, ведёт всю бухгалтерию господина! – воскликнула я, в надежде уговорить нового господина не разлучать нас с мамой.

   - Так старый прохвост Прожирани не захочет с ней расставаться. Но я же его начальник, прикажу. Торговый посол оценит счетовода, наверное, даже больше, чем девицу, – улыбнулся мужчина. – Ты беги домой и обрадуй маму. В скором времени ваша жизнь кардинально изменится.

   И я побежала, только не к маме, а на рынок. Я выбирала самые лучшие овощи, а на оставшиеся монеты купила большой арбуз. Здесь эта ягода выглядела несколько иначе, но вкус был таким же волшебным, как и в воспоминании из далёкого и теперь будто не моего детства.

   С трудом притащив с рынка две полные корзины и арбуз, я сгрузила поклажу на кухонный стол и побежала к маме. Она в этот момент сервировала стол и сразу же насторожилась, заметив моё возбуждение.

   Я сбивчиво рассказала ей о случившемся и минут пять терпеливо ждала, пока она отчитывала меня за непослушание.

   - Но всё же хорошо закончилось, – вставила я, едва мама замолчала, чтобы перевести дыхание.

   - Время покажет, – покачала головой она. – Иди на кухню, овощи помой.

***

    На обед к господину Прожирани пришли самые уважаемые господа Антирона. Все чинно расселись за столом и принялись за обед. Решать личные и городские вопросы они будут позже, за стаканчиком крепкой Осицы, невероятно жгучего, но оставляющего сознание кристально чистым, алкоголя. Сегодня мама запретила Юниле прислуживать в столовой. Ей хотелось самой украдкой послушать, о чём будут говорить господа. Была и ещё одна причина – за последний год Юна сильно вытянулась и стала привлекательной девушкой с аппетитными округлостями, и Агуста, так звали мать Юнилы, не хотела, чтобы похотливые гости господина Прожирани положили на неё глаз.

   Девушка томилась в неведении, хлопоча на кухне и не решаясь ослушаться строгого наказа. Но Юне так хотелось взглянуть на градоправителя и убедиться в том, что он не передумал, что всё валилось из рук. Мама бранила её каждый раз, как забегала на кухню за новым блюдом или приносила грязную посуду.

   - Соберись, девчонка! Хочешь, чтобы господин продал нас на мельницу или в плавильни? – прошептала мать, сгружая в бадью тарелки и утирая пот со лба. – Не пришёл твой градоправитель, обманул, а ты, глупая, и поверила.

   По дому разнёсся звук уверенного стука в дверь.

***

Не дожидаясь, когда мама отправит меня отпирать, я сама бросилась в прихожую и распахнула двери настежь.

   - Смотрю, меня здесь ждали, – улыбнулся градоправитель, входя в дом. – Ну хоть ты мне рада. Я опоздал, ужин уже закончился?

   - Пьют, – махнула я рукой в сторону каминной.

   Мужчина, посмеиваясь, снял перчатки, потом плащ и отдал мне.

   - Ты тихонечко проведи меня к маме. Мне нужно с ней потолковать, – тихо проговорил он.

   Но шептаться не было нужды - из каминной доносился громкий смех, господа даже стука не расслышали. Я кивнула и повела градоправителя прямо на кухню, уж куда-куда, а сюда господин никогда не захаживал.

   Мама всплеснула руками и запричитала:

   - Что же ты, дурёха, такого гостя - и в печной угол привела?

   - Не ругай её. Я сам приказал, – вступился за меня градоправитель, – слыхал я, что у моего поверенного гениальный счетовод, но вот уж не думал, что это женщина, да ещё и невольница! Покажи-ка мне, как ты счёт ведёшь.

   - Сию минуту, – ответила мама и бросилась к буфету за расходной тетрадью.

   Градоправитель полистал, почитал, качая головой да хмыкая, потом улыбнулся и проговорил, возвращая тетрадь:

   - Ценный ты работник, к себе бы в ратушу забрал, да долг у нас большой по пошлине, придётся амнистанцу отдать. Вы собирайтесь, а я с Прожирани переговорю. Лишнего не берите, больше двух дней у меня не пробудете, а там новый хозяин о вас позаботится.

***

Господин Прожирани был весьма недоволен тем, что придётся расстаться со своими невольницами, но перечить градоправителю не решился. Только намекнул на премию, чтобы возместить убытки от покупки новых работниц.

   Вечером Юнила и Агуста покинули дом, в котором провели двенадцать тяжёлых, но по справедливости не таких уж и страшных, как могло бы быть, если бы они попали в другое место, лет.

   От монотонного покачивания кареты, везущей их в дом градоправителя, Юна уснула, положив голову на плечо матери. Агуста смотрела в окно невидящим взглядом и гадала, что же принесёт им завтрашний день. По щеке женщины скатилась слезинка, за ней ещё одна.

   - С днём рождения, доченька, – прошептала Агуста, погладив безмятежно спящую дочь по щеке огрубевшими от работы пальцами. – Возможно, этот день рождения принесёт нам спасение… или погибель.

   Юна пошевелилась, устраиваясь поудобнее, но не проснулась. Она в этот момент была очень далеко от Антирона, во сне вернувшись в то утро, когда собиралась на аттракционы.

***

- Приехали! – разбудил меня выкрик кучера.

   Выбравшись из кареты, мы оказались на большом, залитом лунным светом, дворе.

   - Поторапливайтесь! – прикрикнул возница, отгоняя нас от кареты, чтобы увезти её под навес.

   Мы стояли перед входом в огромный, намного больше, чем у господина Прожирани, дом или даже дворец!

   - Подержи, – сказала мама, передавая мне свой узелок с вещами. – Схожу, разведаю, что к чему.

   И мама смело пошла к двери. Я же держала наши вещи и боялась даже пошевелиться.

   - А это что у нас тут за красавица? – спросил высокий парень, выскакивая у меня из-за спины, как чёртик из табакерки.

   - Юнила, – представилась я.

   - Родо, – ответил парень. – Я помощник конюха, а ты?

   - А нас с мамой градоправитель собрался кому-то подарить, – призналась я.

   - Ух ты! И кому же? – заинтересовался Родо.

   - Я точно не знаю, но вроде бы какому-то амнистанцу, – пожала плечами.

   - Везунчики, – протянул парень.

   - Почему? – спросила я, поглядывая на дверь, за которой скрылась мама.

   - Так у них же невольников нет! Вас подарят, а новый хозяин отпустит, – пояснил помощник конюха.

   Отворилась дверь, из неё выглянула мама и позвала меня.

   - До встречи, Родо, – попрощалась я и побежала к ней.

   Нам выделили почти такую же комнатку, в какой мы с мамой жили у господина Прожирани. Две узкие грубо сколоченные кровати, один стул, стол и два сундука у кроватей. Здесь только окно было чуть больше, чем в нашей прежней каморке. Но вид из него был такой же – на стену заднего двора. Нам ничего не объяснили, не сказали что делать, просто оставили в комнате до распоряжений господина.

   - Ложись спать, Юна, – проговорила мама, укладываясь на кровать прямо в одежде.

   Я поступила точно так же, но спать совсем не хотелось. В душе, словно отголосок из детства, поднималось предчувствие чего-то волшебного.

   - Мама, – позвала я.

   - Ммм? – вопросительно промычала она в ответ, даже не повернувшись.

   - Как думаешь, у нас всё будет хорошо? – спросила взволнованно.

   - Спи, – приказала мама и добавила чуть позже на нашем родном языке. – У нас обязательно всё наладится.

   Мы очень редко говорили на родном языке. Господин Прожирани сильно бранился на это, и мама только изредка заставляла меня повторять слова, чтобы я не забыла речь недосягаемой родины. Родинарский язык стал моим родным, маме же пришлось трудно в первые годы невольничьей жизни. Она два года училась и только после того, как разобралась с письменностью, стала вести бухгалтерию господина, до этого же ей давали самую тяжёлую работу по дому, а из меня в то время помощница была плохая, и маме приходилось работать за двоих, чтобы меня не продали в подмастерья.

   Так я и уснула, заблудившись в воспоминаниях о днях, когда была ребёнком без детства.

    Утром нас разбудила грубая женщина, назвавшаяся Донатой. Она принесла новую одежду и велела помыться.

   - Приведите себя в товарный вид, замухрышки. А то опозорите нашего господина, – проговорила она напоследок и ушла. Через пару минут нам принесли бадью, два ведра холодной воды и маленький мыльный камень, один на двоих.

   Принесённая Донатой одежда была просто великолепной по сравнению с нашими серыми бесформенными платьями. Мы помылись, оделись, заплели друг другу ещё влажные волосы в косы и сели на кровати в ожидании дальнейших распоряжений. Ожидание продлилось долго. Уже наступил полдень, а за нами так никто и не пришёл. Я очень хотела есть, но молчала, зная, что и мама голодна.

   Только к вечеру опять явилась Доната и повела нас в господскую часть дома.

   - Молчите и не поднимайте взгляд от пола, – наставляла она. – И не вздумайте всё испортить. Не понимаю, что господин в вас нашёл. Я ему столько лет исправно служила, а он вас выбрал.

   Женщина явно злилась на нас, но я никак не могла понять, чем мы так провинились.

   Нас привели в просторный ярко освещённый зал, где уже сидели и распивали Осицу господин градоправитель и ещё один мужчина примерно того же возраста. Одет гость был не по местным обычаям, но говорил по-родинарски без акцента и Осицу пил не хуже местных завсегдатаев таверн.

   - А вот и мой сюрприз! – воскликнул градоправитель, вставая и широким жестом указывая на нас с мамой, испуганно остановившихся у двери. – Юная, не тронутая пороком красавица и одарённый, опытный счетовод, – представил нас градоправитель.

   - Орторон, вы же знаете, что мы не приемлем рабства, – недовольно произнёс гость.

   - Я всего лишь предложил вам довольно ценный подарок, а как распоряжаться им - это уже ваше личное дело, – лукаво проговорил градоправитель. – Но… если вам это не интересно, я продам их на рудники. Там хоть и мало за женщин платят, потому что слабые, долго не протянут, но есть шанс получить пару горстей энергетических камней.

   - Шантажируете? – усмехнулся гость.

   - Ну что вы, нар Марино! Всего лишь говорю правду. Вы же знаете меня не один год, я не привык ходить вокруг да около. У нас есть некоторые денежные вопросы, решить которые необходимо во что бы то ни стало, но, к моему глубочайшему сожалению, Антирон сейчас переживает не лучшие времена в связи со сменой главенствующего рода, и у меня нет требуемой суммы. Вы же, как истинный сын своей родины, больше монет цените только жизнь, вот я и предлагаю вам две довольно ценные жизни, – вещал градоправитель. – Одна ценна своей молодостью и красотой, согласитесь – в Амнистании светлокожие голубоглазые девушки большая редкость. Вторая же, не смотря на то, что женщина, образованна и великолепно разбирается в счетоводстве. Выбор за вами.

   Гость встал, подошёл к нам и приподнял моё лицо за подбородок.

   - Не трогайте, умоляю, – прошептала мама, опуская голову ещё ниже.

   - Дочь? – спросил амнистанец.

   Мама кивнула, инстинктивно отстраняя меня за свою спину.

   - Откуда они? – спросил гость у градоправителя.

   - А разве это важно? – небрежно отмахнулся господин Орторон. – Они ваши, если захотите.

   - Мне важно знать, эти женщины были рождены в рабстве или захвачены? – пояснил амнистанец. – Если они не знали свободы, то вряд ли смогут приспособиться к вольной жизни.

   - Мы были свободны! – неожиданно воскликнула мама, подняв взгляд и посмотрев прямо в глаза иноземца.

   - Верю, – кивнул он. – А ты, дитя, ты помнишь вкус свободы? – обратился он ко мне.

   - Плохо, но хотела бы вспомнить, – призналась я лишь после того, как получила тычок локтём в бок от мамы.

   - Принимаю предложение, – принял судьбоносное для нас с мамой решение амнистанец.

   - Замечательно! Закрепим сделку! – воскликнул градоправитель, подавая гостю рюмку Осицы.

   Вот так просто, за выпивкой, была решена моя судьба.

   Ночью мы отбыли из Родинарии в далёкую, полную загадок Амнистанию.

   Дорога оказалась не такой долгой и тяжёлой, как мы с мамой ожидали. В карете, где мы ехали одни, воздух был на удивление свежим и прохладным. А дорога казалась ровной, словно водная гладь в безветренный день. Мама даже смогла записать происходящее в тетрадь, решив завести дневник, "на всякий случай", как сказала она. О каком случае шла речь, я даже думать не хотела. Дело в том, что записи мама делала на нашем родном языке, чтобы я не забыла его, если напомнить будет некому.

   Уже к следующему вечеру мы были в столице Амнистании. Нар Марино велел нам следовать за ним и повёл в необычайно высокий дом, достигавший, наверное, самых небес. У меня закружилась голова от попытки рассмотреть, где же эта громада заканчивается.

   - Здесь всего десять этажей, – улыбнувшись, произнёс нар, заметив, как мы с мамой всматриваемся в небо.

   - Сейчас я устрою вас на ночь, а завтра решим с распределением, – загадочно проговорил он.

   Мы во все глаза смотрели по сторонам, но всё равно не успели рассмотреть даже часть окружающих нас чудес. Амнистания была словно другим миром, полным невероятного и волшебного. Очередным шоком для нас стала встреча с женщиной, цвет кожи которой напоминал шкуру лягушки.

   - Здравствуйте, милые мои, – произнесла она, встречая нас в огромном холле здания.

   - Это Ларминая, она о вас позаботится, – пообещал нар Марино, приветливо улыбнувшись странному существу.

   - Как и всегда, – улыбнулась Ларминая в ответ.

   Нар ушёл, а мы с мамой жались друг к другу, боясь даже взглянуть на зеленокожую женщину.

   - Ну что вы, милые мои, никогда не видели болотницу? – ласково спросила она и преобразилась прямо на глазах. Кожа приобрела мраморно-белый цвет, волосы стали шелковистыми и блестящими, а глаза манили, словно два омута.

   - Не смотри, – приказала мне мама, и я мгновенно отвернулась.

   - Не бойтесь. Я не использую свои чары во вред. Просто работа у меня такая – располагать к себе гостей столицы, – заверила нас Ларминая. – Идёмте, устрою вас со всеми удобствами.

   Прекрасная в своих чарах и ужасающая в истинном обличии, болотница провела нас к некоему сооружению, поднимающемуся и опускающемуся через всю высоту здания, предложила войти и пояснила:

   - Это подъёмная платформа, она работает только по достижении определённого весового порога...

   - Ой, прошу прощения, – извинилась она и, сложив пальцы в причудливую фигуру, отправила подъёмник обратно, вниз.

   - А вот и ваш этаж! – радостно объявила Ларминая, как только открыла тонко-кованную дверь подъёмника. - Сейчас подберём вам подходящие комнаты, и можете устраиваться на ночь. Уром принесу вам завтрак и обо всём поболтаем. Ну а сейчас отдыхайте, – покровительственно добавила она, указывая на две находящиеся рядом двери.

   - Я бы не хотела разлучаться с дочерью, – осмелилась противиться мама.

   - Да как пожелаете! – воскликнула болотница и распахнула перед нами дверь напротив тех, которые предлагала до этого.

   Это были поистине господские хоромы! Две высокие красивые кровати были покрыты белоснежными простынями, пол устилал настоящий ковёр, какие мне приходилось видеть только в спальне и гостевых комнатах господина Прожирани, а стены и потолок были обиты настоящим набивным шёлком! В центре комнаты располагался низкий стол, на котором стояла ваза, наполненная разнообразными диковинными фруктами.

   - Чувствуйте себя как дома, – пожелала Ларминая и быстро удалилась, оставив нас одних в непривычно роскошных комнатах.

   Здесь даже была отдельная комната для омовения с большой ванной и трубами, по которым текла вода. Водопровод – всплыло из памяти давно забытое слово. У мамы в глазах стояли слёзы, когда она поворачивала вентили на кранах, чтобы набрать в ванну воды. Мы мылись по очереди, каждая в чистой воде, не экономя и не боясь быть наказанными за желание приблизиться к господам. Потом полночи разговаривали на родном языке. Мама рассказывала о водопроводе, электричестве и других достижениях нашего мира. Здесь, к слову, электричества не было, его заменяли подвешенные под потолком шары, которые давали яркий свет, если произнести нужные слова. Их сказала, а потом и записала на листке девушка, представившаяся горничной, когда для чего-то принесла нам ещё четыре полотенца и газету.

   Мама схватила несколько больших, не скреплённых исписанных листов и не произнесла ни слова до тех пор, пока не прочитала всё, что было на них написано.

   - Невероятно! Они на несколько веков обгоняют в развитии Родинарию! – восторгалась мама, показывая мне оживающие по волшебству картинки на страницах газеты. Я смутно помнила жизнь до шести лет, но, по-моему, у нас картинки в газетах не шевелились.

   - Мы попали в цивилизованный мир, где каким-то невероятным образом сочетаются магия и технологии, – произнесла мама, прижимая к груди газету. – Это поистине судьбоносный день. Вернее, судьбоносным был твой восемнадцатый день рождения.

   Такой счастливой я маму ещё никогда не видела. Возможно, и видела, но я этого не запомнила, потому что была ещё совсем маленькой.

   Утром вернулась энергичная, как назвала её мама, болотница, Ларминая. Она принесла нам целый поднос господской еды и велела хорошенько подкрепиться.

   - Не торопитесь, нар Марино придёт за вами только к полудню. Мы даже успеем приодеть вас, – щебетала она, заботливо расставляя тарелки и чашечки на столе.

   В этот момент мама заплетала мои волосы.

   - Ну зачем же вы стягиваете в канат такую красоту? – всплеснула руками болотница, расплескав сливки и слегка позеленев, наверное от возмущения. – Распустите их, перекиньте через плечо и пусть парочка прядок падает на розовую щёчку.

   Ларминая подошла, потеснила маму и сама сделала так, как советовала.

   - Ты невероятно экзотичная, в гимназии Мгновений у тебя отбоя от поклонников не будет! – радостно сообщила она, похлопав в ладоши. – А, может быть, нар Марино даже выбьет для тебя местечко в академии Хроноса. Я плохо чувствую потенциал, но если он обратил на вас внимание, то вы определённо одарены выше среднего.

    - Нар Марино намеревается отправить мою дочь на обучение? – насторожилась мама.

   - Конечно! И вас тоже. А как же иначе вы сможете стать полноправными членами общества! – объяснила Ларминая таким тоном, словно разговаривала с маленькими несмышлёными детьми. - Никто в Амнистании не остаётся без образования и работы. Как говорит наш всесильный и глубокоуважаемый нарай Амниос Хроно: «Только в неустанном труде мы познаём истинную ценность времени». А для того, чтобы плодотворно трудиться на благо Амнистании, вам необходимо получить образование.

   Болотница так открыто и завораживающе улыбнулась, что мне сразу захотелось поскорее получить образование, чтобы быть полезной.

   - Мы будем рады обучаться там, где нар Марино посчитает нужным, – произнесла мама, кивая.

   - Вот и чудно! А сейчас завтрак, – пропела Ларминая и приглашающее указала рукой на стол. – Чтобы хорошо учиться, вы должны быть сильными.

   Мы послушно сели за стол и принялись за еду. Лишь спустя несколько минут после ухода болотницы мама отставила в сторону стакан со сладким соком и удивлённо спросила:

   - Что это было?

   Я лишь пожала плечами, продолжая есть самый вкусный за всю мою жизнь завтрак.

   Ларминая вернулась, когда мы уже покончили с едой и во все глаза рассматривали столицу новой родины из окна.

   - А сейчас мы подберём вам новый гардероб! – радостно объявила болотница. – Идёмте за мной, дорогие мои.

   На причудливом подъёмнике мы спустились в холл первого этажа, а оттуда прошли вслед за проводницей по длинному коридору к огромной, заполненной множеством разнообразной одежды комнате.

   - Выбирайте всё, что понравится, – произнесла Ларминая, обводя помещение широким жестом.

   - Но у нас нет денег, чтобы оплатить одежду, – призналась мама. – Да и за жильё тоже заплатить нечем.

   - Не переживайте, рассчитаетесь, когда устроитесь на работу, – отмахнулась болотница.

   Такого восторга от нарядов я ещё никогда не испытывала. Здесь были и платья, и блузы, и юбки, и даже штаны для женщин, разнообразных расцветок и длины. Вся одежда была добротно сшита, из хороших тканей и могла бы поспорить по красоте с туалетами родинарских господ. Мы с мамой выбрали по два платья и по три комплекта из блуз и длинных юбок.

   - Нет, так не пойдёт! – помотала головой Ларминая. – Сейчас я подберу вам что-нибудь повеселее.

   В результате из гардеробной мы уходили с двумя огромными узлами.

   - Уже почти полдень! – воскликнула болотница, когда мы вернулись в свою комнату. – Я побегу встречать нара Марино, а вы сложите одежду в дорожные сумки, они должны быть в шкафу.

   Женщина убежала, а мы занялись тем, что она приказала сделать.

   - Не будь такой зажатой, Юна, – говорила мама, складывая одежду. – Вспомни, как ты капризничала в детстве, если что-то тебе не нравилось. Я, конечно, не имею в виду, что ты должна капризничать, но тогда ведь ты не боялась высказывать своё мнение. Здесь от нас ждут именно этого – смелости отстаивать свою точку зрения. И пообещай мне, что ни за что не согласишься на разлуку со мной.

   - Как скажешь, мамочка, – согласилась я по привычке.

   - Ты опять повинуешься, а не соглашаешься или отказываешься, – вздохнула мама. - Я понимаю, что ты так привыкла и тебе проще повиноваться, но теперь мы свободны. Не забывай об этом.

   - Я помню, мама, – кивнула я уверенно. – Но мне и правда не хочется с тобой расставаться.

   Мы как раз успели сложить все вещи к приходу нара Марино.

   - Вы готовы? – спросил он, поздоровавшись.

   - К чему? – спросила мама в ответ.

   - К новой жизни, разумеется, – улыбнулся нар.

   - Готовы! – ответили мы в один голос.

   - Значит, сейчас запишем вас и пройдём комиссию, чтобы выяснить потенциал. Вперёд! – воодушевлённо произнёс нар Марино, указывая на дверь.

   По дороге в визионную контору, которая отвечала за статистику населения, как объяснил нар, мы с мамой неустанно крутили головами, рассматривая красивые, но более строгие, чем в Антироне здания. Улицы были необычайно пустынны, но как только по городу разнёсся колокольный перезвон, люди хлынули изо всех зданий, спеша в лавки и чайные, чтобы пообедать и вернуться к работе.

   - Всё должно быть подчинено порядку, ни одна минута не тратится впустую, – рассказывал Марино, ведя нас по широкой улице. – Те, кто работает на государственных должностях, обедают и отдыхают по общему графику. У других структур более гибкие правила, но время у нас все ценят. Со временем вы во всём разберётесь.

   Мама слушала и усмехалась, словно вспоминая о чём-то давно забытом, но знакомом с детства.

   В конторе нас долго разглядывал высокий смуглый, очень красивый мужчина с длинными молочно-белыми волосами и острыми ушами.

   - Готово, – наконец-то произнёс он. – Интересные ауры, слепки сделать будет легко, ни с кем не спутаешь.

   - А теперь давайте решим с вашими именами.

   - Я Юнила, – представилась я.

   - А фамилия? – спросил нар.

   - Яниссон, – ответила за меня мама. – Я Агуста Яниссон, а моя дочь Юнила, соответственно, тоже Яниссон.

   - Имена довольно просты в произношении, но фамилия слишком разнится с местными. Может быть, немного поиграем с буквами, например Яниро или Нарисо? – предложил нар Марино.

   - Яниро, – кивнула мама.

   - А мне больше нравится Нарисо, – осмелилась я признаться.

   - Решено, вы отныне нара Агуста Яниро, - проговорил нар Марино, - а ты, милая - Юнила Нарисо, – после чего повернулся к сидящей за столом пожилой женщине со странными глазами, зрачки которых были словно затянуты бельмами, и распорядился. – Всё запомнили? Подготовьте документы. Мы зайдём за ними через пару часов.

   - Будет сделано! – бойко ответила слепая женщина.

   - Ну а теперь на комиссию, там и определимся с вашим распределением, – нар Марино отставил в стороны локти и произнёс. – Нара, нари, прошу.

   Мы с мамой взяли Марино под руки и отправились в свободное, манящее переменами будущее.

   То, что нар назвал комиссией, оказалось чаепитием в причудливо обставленной гостиной пожилой госпожи, представившейся нарой Пифаро, – внештатным экспертом-бихевиористом нарая Амниоса Хроно.

   Я честно попыталась понять, что это значит, но в результате беспомощно посмотрела на маму, в надежде, что она объяснит. Мама только плечами пожала.

   - Они из Родинарии, нара Пифаро, – проговорил нар Марино, сидя за столом с чашкой чая в руках.

   Мама тоже пила чай, а я так засмотрелась на причудливую мебель и заслушалась незнакомыми словами, что забыла об угощении.

   - Сама вижу. Совсем девочки забитые, – проворчала нара. – Кабала никого не красит. Но по тебе, дорогая, - обратилась она к маме, - заметно, что ты долгое время была свободной. Дай-ка мне руку.

   Мама протянула руку и нара сразу же вцепилась в неё обеими руками.

   - Хм, интересно, – пробурчала она, разминая пальцами её ладонь. – Редкое ощущение, наклонись поближе, дорогая.

   Мама подалась вперёд, женщина погладила её по щеке и выдернула волосок у виска. Рассмотрела его, потёрла между пальцами и даже на язык попробовала. Причмокнула, будто смакуя, покивала своим мыслям и проговорила:

   - Есть небольшой дар, ведьминская кровь в роду была, но много поколений прошло. Развить, конечно, можно, но звёзд с неба хватать не будет. Уровень ниже среднего. Другое направление ей ближе. Да – наука на первом месте, любит точность и порядок во всём. Думаю, гимназия Мгновений, направление – материи и часоведение.

   - Я так и предполагал, –кивнул нар Марино. – Чутьё подсказывает мне, что нас удивит юная Юнила.

   - Сейчас посмотрим, – проворчала нара Пифаро, поманив меня рукой. – Не тушуйся, детка, я не обижу, – подбодрила она.

   Помяв мою ладонь, так же как и мамину, женщина зажмурилась, как кошка на солнышке, улыбнулась и проворковала:

   - Никак очередная нажитая к нам пожаловала.

   - Вот и я почувствовал что-то особенное в этой девочке, – согласился нар.

   - И что это значит? – спросила мама.

   Ей никто не ответил. Нара Пифаро выдернула волосок и у меня из головы, попробовала его на вкус и уверенно объявила:

   - Академия Хроноса, факультет контроля и управления.

   - Уверены? – спросил нар Марино.

   - Не спеши, – одёрнула его Пифаро, ещё раз попробовала мой волосок и протянула:

   - Ну, есть неплохие задатки для практических манипуляций, переплетения потянет. Возможно, даже в захватах и преображениях преуспеет. Пусть сама выбирает, обвыкнется и решит. Пока самовыражения никакого, но девочка сильная, ещё заставит нас побегать.

   Нара встала, потёрла виски и ушла, не прощаясь, прошептав: "Устала я что-то, старею".

   - Идёмте, – произнёс нар Марино, вставая. – Всё, что нужно, мы узнали. Необходимо забрать ваши документы и успеть подать заявления на поступление. Учебный год уже месяц как начался, чем быстрее вас зачислят, тем легче вам будет догнать остальных.

   - Я никуда не пойду, пока вы мне всё не объясните, – заявила мама, сложив руки на груди и даже не думая вставать из-за стола.

   От неожиданности я тоже опустилась обратно на стул.

   - Нара Агуста, я бы с удовольствием всё объяснил вам, но боюсь, это займёт много времени. Сложно передать несколькими фразами уклад и законы такого большого и сложного государства, как Амнистания, – терпеливо проговорил нар Марино. – Сейчас вам нужно знать только одно: у вас и вашей дочери достаточно способностей, чтобы пройти обучение в ведущих учебных заведениях столицы и впоследствии занять достойное место в нашем обществе.

   - Из бессвязных речей чудаковатой хозяйки этого дома я поняла, что нас с дочерью прочат в разные школы. А я на такое не согласна! – возмутилась мама.

   - Давайте обсудим это чуть позже, – вполголоса попросил нар.

   - А я всё слы-ы-ышу, – донеслось из соседней комнаты. – Поживи с моё, деточка, и не такой чудаковатой станешь.

   - Мам, пойдём, – попросила я, потянув маму за рукав новой блузы.

   - Но с дочерью я не расстанусь! – упёрлась мама, вставая.

    Наши документы были уже готовы. Они представляли собой маленькие книжечки в кожаном переплёте. Открыв протянутую мне наром, я обнаружила на первой странице свой портрет. Дальше были перечислены все мои данные, вплоть до роста и веса, которые мне, к слову, никто не измерял.

   - Берегите эти метрики, они очень важны, – наставлял нас Марино, выводя из здания визионной конторы.

   - Что такое документы, удостоверяющие личность, мне прекрасно известно, – ответила ему мама. – А вот моей дочери нет. Поэтому-то я и настаиваю, чтобы мы жили вместе. Юна слишком далека от самостоятельной жизни. Ей потребуется моя помощь, чтобы привыкнуть.

   - Нара Агуста, я понимаю ваше беспокойство о дочери, но вы не правы, – улыбнувшись, покачал головой нар Марино. – Только избавившись от вашей опеки, Юнила научится жить своим умом. Вы должны отпустить её. Тем более что ваши университеты находятся на одной улице, и вы сможете вместе проводить вечера, помогать друг другу с самостоятельными заданиями. А вот, собственно, мы и пришли.

   Нар Марино остановился, указывая на высокое, уходящее прямо к облакам здание с красивой резной вывеской над входом.

   - Гимназия Мгновений, – прочитала мама.

   Я стыдливо отвела взгляд, ведь мне за это время удалось прочитать только первое слово, и то с трудом.

   - Здесь будете обучаться и временно проживать вы, нара Агуста, – проговорил Марино. – Учитывая ваш возраст и уже имеющееся по моим сведениям образование в сфере точных наук, срок вашего обучения составит два года. Этого будет вполне достаточно, чтобы постичь азы манипуляций с короткими временными промежутками и развить ведьмовские способности на бытовом уровне.

   - И кем же я стану по окончании обучения? – спросила мама.

   - Специалистом широкого профиля, – улыбнулся нар. – Место работы сможете выбрать из списка вакансий.

   - А мой возраст не будет помехой? – неуверенно поинтересовалась мама.

   - Возраст – это всего лишь временной промежуток существования вашей телесной оболочки. Вам сейчас сложно это осознать, но со временем, как ни парадоксально это звучит, вы всё поймёте, – своеобразно успокоил её нар Марино.

   В здании нас встретил низкорослый мужчина среднего возраста в тёмно-зелёном причудливом костюме с большими пуговицами, шляпе такого же цвета и ботинках с огромными пряжками.

   - А кто к нам пожаловал! – воскликнул он, подпрыгивая на месте. – Никак нар Марино вернулся из поездки с очередным уловом! Нашли что-то особенно ценное?

   - Рад встрече, нар Монто, – поприветствовал его Марино. – Вот, привёл вам новую ученицу. Познакомьтесь, нара Агуста Яниро. Прошу оказывать наре посильную помощь в адаптации. Она из Родинарии.

   - А, понимаю, - протянул странный человечек, - прозорливые, экономные родинарцы любят использовать человеческий труд задаром. Но я, конечно же, их осуждаю! – спохватился он.

   - Всё ещё боретесь со своей натурой? – с усмешкой спросил нар Марино.

   - Что ж тут поделать, уж такие мы, лепреконы, – пожал плечами человечек.

   - Что не мешает вам быть одним из лучших директоров в образовательной структуре Амнистании, – произнёс Марино. – А это дочь вашей новой студентки, нари Юнила Нарисо. Она будет обучаться в академии Хроноса. Позвольте наре Агусте проводить свободное от обучения время с дочерью, разумеется, до отбоя в общежитии. Это моя личная просьба.

   - Для вас, разлюбезный нар, всё что угодно! – раскланялся лепрекон. – Сочтёмся.

   - Как всегда, – улыбнулся Марино.

   По зданию разнёсся резкий громкий звук, наподобие трубного гудения, и отовсюду послышалась разноголосая речь.

   - Идёмте в мой кабинет, пока мои сорванцы нас не затоптали, – позвал лепрекон Монто. – Оформим всё чин по чину и скрепим сделку сладким элем.

   - Нар Монто, – укоризненно покачал головой Марино.

   - Прошу прощения, – сдержанно произнёс лепрекон.

   Мама заполнила форму для поступления на второй курс, отделение "Материи и часоведение" гимназии Мгновений, с факультативными занятиями по развитию ведьминского дара. Директор Монто вызвал коменданта общежития, приветливую молодую ведьму, как пояснил он, прежде чем она пришла, и препоручил маму её заботам.

   Нар Марино пообещал, что сумку с мамиными вещами доставят в течение трёх часов, тепло попрощался с лепреконом и повёл меня к выходу. Я беспомощно оглядывалась на маму, будто нас разлучают навсегда.

   - Постойте! – попросила я со слезами на глазах. – А можно я тоже буду учиться здесь?

   - Ну что вы, Юнила, – сокрушённо покачал головой нар Марино. – Я понимаю ваш страх перед самостоятельной жизнью, но вам уже восемнадцать лет, пора вступать во взрослую жизнь. Тем более что ваша мама сама не будет рада, если вы потеряете шанс занять высокий пост, отказавшись от престижного образования. Так ведь, нара Агуста?

   - Иди, милая. Я обязательно приду к тебе сегодня же вечером, – проговорила мама. – Ведь вы меня отпустите? – спросила она у нара Монто.

   - Конечно-конечно! – пообещал лепрекон.

   И меня вывели из кабинета, а потом и из гимназии. Я всё время оборачивалась и примечала окружающие нас здания, чтобы запомнить дорогу к месту, где теперь будет жить моя мать.

   Нар Марино не обманул: академия Хроноса действительно находилась дальше по улице, всего в паре десятков домов от гимназии Мгновений. Я специально посчитала здания, в основном какие-то конторы и две чайные, приютившиеся в промежутках между высокими строениями.

   Академия Хроноса выглядела совсем не так, как гимназия. Это был большой, словно перенёсшийся из сказки белый замок с островерхими башенками, соединёнными между собой переходами, будто мостами, резными окнами, балконами и дивным садом, в густой зелени которого утопали нижние этажи.

   - Добро пожаловать в академию Хроноса! – объявил привратник, распахивая перед нами большую решётчатую калитку.

   - Благодарю, – сдержанно ответил Марино.

   - Если вы пожаловали с добрыми намерениями, то ступайте и придёте туда, куда следует, если же нет, то… - привратник монотонно читал по бумажке, и наверное ещё долго бы это длилось, потому что листок был почти полностью исписан, но нар Марино его прервал.

   - Должно быть, вы недавно здесь работаете, милейший. Позвольте представиться, министр торговли и вербовки нар Донато Марино. Я довольно часто бываю в стенах этого заведения и прекрасно знаком с местной системой безопасности, – проговорил он и повёл меня по петляющей между деревьями дороге к замку.

   Я следовала за ним, опасливо озираясь по сторонам.

   Дорога, выложенная белым камнем, вилась меж высоких кряжистых дубов, удлиняя путь до замка вдвое, если не больше. Когда мы добрались до широкого крыльца, нар Марино остановился у первой ступени, снял с левой руки перчатку и положил ладонь на широкие, выщербленные временем каменные перила. Мне показалось, что из-под ладони нара вырывается лёгкое свечение, но моргнув, я уже не увидела ничего особенного.

   - Милая, приложи руку к камню, чтобы академия проверила и приняла тебя, – проговорил Марино, ступив на лестницу и надевая перчатку.

   Мне пришлось пересилить страх и прикоснуться к неожиданно тёплому и приятному на ощупь камню. Но стоило моей ладони коснуться перил, как её опалило нестерпимым жаром. Вскрикнув от боли, я отдёрнула руку и отскочила от ступеней, на которых вдруг появились свернувшиеся в клубки и изогнувшие свои длинные тела в причудливые узоры змеи. Их было не меньше дюжины, шипящих, расправивших цветастые капюшоны, поблёскивающих бронзовыми бусинами глаз, гадов.

   - Что за несуразица! – всплеснул руками нар Марино, – Подожди меня здесь, дорогая. Сейчас мы разберёмся с этой неприятностью.

   То, что нар назвал неприятностью, сейчас недружелюбно взирало на меня дюжиной пар глаз, демонстрируя сверкающие капельками яда кривые клыки. А я стояла как вкопанная и боялась даже пальцем пошевелить.

   - Парадокс какой-то, дорога пропустила, а лестница ни в какую, – ворчал Марино, поднимаясь по ступеням.

   Когда нар скрылся из виду за большой резной двустворчатой дверью, которую ему отворил высокий худощавый бледный мужчина в чёрном костюме, я уже даже и дышать боялась, не отрывая взгляда от танцующих манящий танец гнущихся на ветру колосьев змей.

   Казалось, прошла уже целая вечность, а нар Марино всё не возвращался. У меня начала кружиться голова, но отвести взгляд от змей сил не было. Они словно подзывали к себе, и только страх держал меня на расстоянии. Змеи шипели и раскачивались, я смотрела на них и постепенно забывала о том, как здесь оказалась, зачем пришла и кто я вообще такая. В чувство меня привёл громкий звон, доносящийся, казалось, со всех сторон.

   Резкий звук резанул по ушам, и я чуть не упала, потеряв незримую, но такую сильную связь со змеями. И наверняка упала бы, если бы меня не подхватили двое парней, приближение которых я даже не заметила. Так же, как и вернувшегося нара Марино, который привёл с собой низенькую, сгорбленную старушку в меховом манто, наполовину скрывающем её сморщенное лицо.

   - Кто тут у нас-с-с? – растягивая шипящие звуки, проскрежетала старуха, окидывая меня цепким взглядом не по возрасту ясных бронзово-карих глаз.

   Змеи зашипели ещё громче, повернув головы на звук её голоса.

   - Чш-ш-ш, милые, не ш-ш-шумите, – ласково проворковала старушка. – С-с-спите до поры.

   И змеи, все как одна, растаяли, словно их и не было!

   - Кого ж-ш-ше ты привёл мне, друг любезссный? – спросила старуха, обращаясь к нару Марино, подошедшему ко мне и обеспокоенно всматривающемуся в мои затуманенные воздействием змей глаза.

   - Не шипи, Ишаро, – беззлобно одёрнул её нар.

   - Извини, забыла перестроить голосовые связки, – совершенно обычным голосом ответила старушка. Я взглянула на неё и подумала, что всё ещё не оправилась от змеиного колдовства – передо мной стояла красивая женщина не старше моей матери, поправляя на плечах меховое манто.

   - Нара Каробо Ишаро, позвольте представить вам новоиспечённую амнистанку, нари Юнилу Нарисо. Одну из нажитых нашего драгоценного нарая Амниоса Хроно, – церемонно представил меня нар Марино.

   - Ещё одна?! – воскликнула нара Ишаро. – Я с двумя-то справиться не могу, а ты мне третью притащил!

   - О, эта девушка не доставит тебе хлопот, дорогая Каробо. Юнила до недавнего времени жила в Родинарии, была невольницей. Так что всё в твоих руках, – посмеиваясь, проговорил Марино и повернулся ко мне. – Юнила, позвольте представить вам ректора академии Хроноса, одну из выдающихся женщин Амнистании, нару Каробо Ишаро. Именно она, наряду с другими лучшими преподавателями столицы, поможет вам овладеть дарованными по праву рождения магическими способностями.

   - Не забивай девочке мозги словоблудием, Марино, – подала голос ректор Ишаро. – И вообще, беги по своим делам, мы тут сами разберёмся, кто, кого и чему будет учить. Иди ко мне, деточка. Не бойся - я не кусаюсь в человеческом обличии.

   От последних слов ректора по всему телу прошла дрожь страха, и я отступила за спину нара Марино.

   - Мда, запущенный случай, – вздохнула Ишаро. – Ну да ничего, я тебя к самым пробивным подселю, быстро раскрепостишься. Марино, вон отсюда! Не мешай педагогическому процессу! – прикрикнула она, от чего я вздрогнула и отступила ещё на шаг.

   - Ничего не бойтесь, милая нари, – напутствовал меня Марино и ушёл, оставив на попечение внушающей страх женщины.

   - Подойди, милая, – поманила меня рукой ректор Ишаро. – Ты родилась невольницей или тебя продали? – спросила она, когда я подошла к лестнице, но так и не решилась ступить на неё, боясь появления змей.

   - Нас с мамой захватили, – ответила я, косо посматривая на следующих за мной парней.

   - И где твоя мама сейчас? Осталась в Родинарии? – поинтересовалась ректор и тут же пояснила свой интерес. – Если так, то даже думать не смей о том, чтобы выкрасть её. Нам не нужны международные конфликты из-за неосмотрительных поступков молодых дарований.

   - Мама в гимназии Мгновений. Нар Марино пообещал, что мы сможем с ней видеться, – рассказала я.

   - Интересно, – протянула Ишаро. – И с чего это наш министр так раздобрился? Ну да ладно, разберёмся. За мной, будущая вершительница судеб!

   И ректор пошла вверх по лестнице, даже не взглянув на меня.

   - Вперёд, мелочь, – подтолкнул меня в спину один из молодых людей, стоящих позади.

   Пришлось пересилить страх и последовать за ректором. Змеи, вопреки моим ожиданиям, в этот раз не появились, и я без проблем добралась до дверей. Возле входа в замок стоял высокий бледный мужчина, который открывал двери для нара Марино, и я бы не обратила на него внимания, если бы он не улыбнулся, обнажив два больших клыка, и не начал принюхиваться ко мне. Обойдя странного и наверняка опасного типа, я догнала ректора Ишаро и спросила:

   - Мне нужно подписать заявление?

   - Секретаря сейчас нет на месте, так что с бюрократическими нюансами разберёмся позже, – отмахнулась нара. – Ты мне лучше вот что скажи: как ты относишься к болотной нечисти?

   Я вспомнила добродушную приветливую болотницу Ларминаю и честно ответила:

   - Хорошо.

   - Вот и замечательно, – заверила меня ректор. – Далиус! – прокричала она на весь огромный холл замка. От её крика заколыхались огоньки множества висящих прямо в воздухе вдоль стен свечей.

   - Да, моя нара, – откликнулся голос откуда-то сверху.

   - Посели новенькую к Колоро Сумарино и позаботься о её расписании. Первый курс, факультет пока не определён, – проговорила ректор Ишаро и стремительно удалилась за одну из множества дверей.

   Я поспешила за ней, но дверь оказалась заперта.

   - По лестнице на четвёртый этаж, – произнёс всё тот же голос из ниоткуда. – И поживее, у меня дел невпроворот!

   - Раскомандовался, – прошептала я себе под нос.

   - Я всё слышу, студентка, – прогрохотало прямо у меня над головой.

   Я пригнулась и побежала по лестнице.

   - Так-то лучше, – довольно протянул голос.

   Широкая лестница с резными перилами казалась нескончаемой, в доме господина Прожирани было всего два этажа, а здесь я сбилась со счёта, сколько прошла пролётов и пошла бы дальше, если бы таинственный голос не окликнул.

   - Куда пошла, бестолочь! – прикрикнул он, и я покорно вернулась на пару ступеней, чтобы зайти в большой зал, из которого в разные стороны расходилось четыре коридора.

   - В крайний левый сворачивай, – приказал голос.

   Я свернула, но видимо не туда, потому что передо мной прямо в воздухе появился призрачный силуэт и ворчливо произнёс:

   - И откуда вас только берут, таких бестолковых? Я же сказал в левый, а ты куда прёшь?

   - В левый, – ответила я, медленно сползая по стене.

   - От меня в левый, а не от тебя! – рявкнул призрак.

   - Так я… я… я же вас не видела, – пролепетала я, жалея о том, что не могу просочиться сквозь пол.

   - Пошли уже, непутёвая, – махнул рукой призрачный силуэт и поплыл в сторону правого коридора. – Ну, ты долго ещё будешь плинтуса протирать?

   - Иду-иду, – заверила я его, продолжая сидеть у стеночки.

   - А ну встала и пошла заселяться! – гаркнул призрак, и я мгновенно нашла в себе силы подняться.

   - Вещички где? – поинтересовалось привидение.

   - Наверное, пришлют, – неуверенно ответила я, идя следом за ним.

   - Ясно всё с тобой, бесприданница, – проворчал призрак.

   Коридор, по которому мы шли, вернее я шла, а призрак плыл в локте от пола, казался бесконечным. Но вот привидение остановилось возле одной из дверей, на которой были криво прибиты четыре металлические цифры – четвёрка, пятёрка, шестёрка и семёрка, отделённая от остальных цифр металлической же пластинкой с изображением облачка, перечёркнутого крестом.

   - Будешь жить здесь, – ворчливо проговорил призрак. – Женщины… Всё боятся, что кому-то нужны их жалкие тельца.

   Мне на голову что-то упало, больно ударив прямо по темечку, и привидение исчезло. Посмотрев на отскочивший от головы предмет, я поняла, что это ключ. Подняла его и примерила к замочной скважине указанной комнаты. Дверь без труда открылась, а то, что я увидела за ней, сложно было назвать жилой комнатой. Это была свалка! Всюду валяющиеся одежда, книги, остатки пищи и грязная посуда, листья и ветки, словно это был лес, а не дом, перья огромной цапли, стоящей посреди помещения, и много чего другого делало эту комнату непригодной для жизни.

   - Добро пожаловать, – сказала я самой себе и закрыла дверь, отрезая путь к отступлению.

   Цапля повернула голову на бок и посмотрела на меня чёрным глазом.

   - Надеюсь, ты не Колоро Сумарино? – обречённо спросила у птицы.

   Цапля не ответила, и это давало надежду, что не она моя соседка. После встречи с привидением, занимающимся расселением студентов, я не удивилась бы уже ничему, даже птице, учащейся в академии.

   В комнате было две кровати, одна из которых оказалась расправлена и смята, словно на ней прыгали и баловались дети. Именно так выглядели постели племянников господина Прожирани, когда мальчики приезжали погостить. Вторая же была погребена под ворохом всевозможного хлама.

   - И здесь мне придётся спать, – пожаловалась я цапле.

   Птица продолжала внимательно следить за мной, но попыток познакомиться не делала.

   - Наверное, хозяйка всего этого разозлится, но я приберу здесь немного. Ты не возражаешь? – спросила я у цапли.

   Цапля не возражала, ещё бы, это же была просто птица! И я занялась уборкой. Личные вещи соседки складывала аккуратной кучкой у её кровати, всё остальное постаралась расставить по местам, насколько это было возможно. Для большого гнезда, двух пустых аквариумов и стоящего прямо на столе повядшего куста болотной осоки места не нашлось. Но выкидывать эти вещи я не решилась, да и не знала, куда их можно выбросить, а потому оставила на столе. Только осоку поместила в один из аквариумов и землю, насыпавшуюся с её корней, сгребла туда же.

   Дверь отворилась в тот момент, когда я поправляла покрывало на своей освободившейся кровати. Один его край был испачкан начинкой от пирога, заплесневелый кусок которого я выбросила в большую кучу мусора, образовавшуюся у двери.

   - Это что тут такое?! – возопила низенькая зеленоволосая девушка в коротком зелёном платьице и полосатых чулках разных оттенков зелёного – Ты кто вообще такая? Убирайся из моей комнаты!

   - Извините, но мне некуда идти. Призрак сказал, что теперь я буду жить здесь, – ответила я, следя за каждым жестом разгневанной девушки.

   - Какой ещё призрак? Я согласия не давала! – продолжила возмущаться моя соседка.

   - Тот, который привёл меня сюда. Кажется, ректор Ишаро называла его Далиусом, – пояснила я, как могла. Ведь я и сама мало что понимала.

   - Так ты новенькая, что ли? – наконец-то догадалась зеленоволосая красавица. – Вот чудачка! Хранителя замка призраком назвала! Хорошо, что ему в девчачьи комнаты путь закрыт, а то если услышит – обидится. Изживёт вконец. С ним кто-то из мальчишек поссорился, так потом и перевёлся в другую академию с обгоревшими волосами да переломанными пальцами. И главное что? Все увечья сам себе нанёс, по неосторожности. Только знаем мы, что хранитель эти неосторожности и подстроил.

   Девушка закрыла за собой дверь, бросила сумку с книгами прямо на пол возле так и стоящей посреди комнаты цапли и прямо в обуви улеглась на свою расправленную кровать.

   - Да ты не тушуйся, я добрая, – заявила она. – Только порядки тут свои не качай, а то устроила мне бардак. Я ж теперь здесь ничего не найду. Меня кстати Кико зовут. А тебя?

   - Юнила, – представилась я. – А разве не Колоро Сумарино? – спросила с таким трудом выученное имя. Всё время, пока наводила в комнате порядок, я проговаривала его шёпотом, чтобы не забыть и не обидеть ненароком девушку.

   - Нет, мне это имечко не нравится, от папочки заморского досталось. Все меня Кико зовут, Ки – потому, что я кикимора, а ко – так уж и быть первые буквы от имени оставила, – рассказала Кико, наконец-то вспомнив, что она в уличной обуви, и сбрасывая туфельки с ног. – А ты, значит, у нас Нилка?

   - Мама меня Юной зовёт, – прошептала я, как заворожённая рассматривая маленькие ножки с ярко-зелёными ноготками и прозрачными перепонками между аккуратными пальчиками.

   - Нравится? – спросила Кико, пошевелив пальцами и продемонстрировав, как перепонки складываются и расправляются.

   - Я в Родинарии жила. У нас магические расы не в почёте, так что почти никого и не видела, кроме магов да обычных людей, – проговорила я, продолжая следить за ногами настоящей кикиморы!

   - Ммм, - протянула Кико. – А к нам какими путями? По обмену, что ли?

   - Нас с мамой нар Марино за льготы по пошлинам выменял, – ответила я.

   - Да ты что! Так ты невольницей была? – удивилась соседка. – У нас в академии такое редкость. Здесь же только самые одарённые учатся, а какой толк с рабов? В рабы же самые бесполезные попадают.

   - Мы не были бесполезными, – обиделась я. – Мама образованный счетовод, а я просто маленькая была, когда господин Прожирани нас нашёл.

   - И кто же вас таких одарённых потерял? – усмехнулась Кико.

   - Мы сами потерялись, – пробурчала я, отвернувшись.

   - Ты что, обиделась, что ли? – спросила кикимора, спрыгивая с кровати и танцующей походкой приближаясь ко мне. – Я же не со зла. Просто должна знать, с кем жить предстоит. Вдруг ты сумасшедшая какая-нибудь и задушишь меня ночью подушкой.

   - С чего бы мне тебя душить? – спросила, в глубине души чувствуя, что эта мысль не лишена притягательности.

   - Ну не знаю. Здесь многие не отказались бы повыдёргивать мне волосы, – пожала плечами Кико. – Хотя я никому ничего плохого не сделала, по крайней мере намеренно. Да ну их! Завидуют, наверное. А с тобой мы обязательно подружимся, мне враги под боком ни к чему, – заявила девушка, садясь рядом со мной и приобнимая рукой за плечи. – Смотри как я умею! - и мне продемонстрировали вторую пару век, вертикальных!

   - Знаешь, я вообще-то не против соседства, - продолжила болтать Кико, - только со мной почему-то никто жить не хочет. Ну, ты-то от меня не сбежишь, так ведь?

   - Не сбегу, – улыбнулась я новой знакомой. Бежать мне некуда. Всё, что я помнила и знала, было рабской долей невольницы, и возвращаться к прошлому я не собиралась.

   - Вот и замечательно. Давай переодевайся во что-нибудь удобное и пошли ужинать, – воскликнула кикимора.

   - Мне не во что переодеваться. Так что я готова, – ответила я, вставая.

   - Ну, на первый раз и так сойдёт. А где твои вещи? – поинтересовалась Кико, разгребая ворох одежды. Не знаю, что она искала, но чистых вещей в этой куче точно не было.

   - Нар Марино обещал, что пришлют позже, – сказала я, наблюдая за действиями девушки.

   В результате её стараний вещи опять были разбросаны по всей комнате. Понятно, почему никто не хотел делить с ней комнату!

   - Нашла! – радостно воскликнула она, потрясая в воздухе мятыми тряпицами не первой свежести. – Сейчас почистим немного, и будет то, что надо.

   Кико встряхнула вещи, потом лишь на миг их окутало голубоватое свечение - и вот уже в её руках чистые, выглаженные короткие брючки нежно-салатового цвета и безрукавная блуза на тон светлее. Быстро переодевшись, кикимора натянула на ноги высокие, сделанные из причудливо скрученных в узоры тонких лиан сапожки, собрала зелёные локоны в высокий хвост, перевязав их сплетённым из сухой травы душистым шнурком, критически изучила своё отражение в большом напольном зеркале и удовлетворенно кивнула.

   - Пошли, покажу тебе самое посещаемое, а по мнению некоторых студентов и самое важное помещение в академии, – поманила она меня рукой, открывая дверь.

   Самым важным местом оказалась столовая – огромный зал с высокими потолками и большими окнами, в которые сейчас заглядывало вечернее солнце, рассеивая по стенам солнечные зайчики, отражающиеся от начищенных до блеска столовых приборов и хрустальных вазочек.

   - Здесь всё поделено на зоны, неофициально конечно, но мы стараемся не соваться в те участки, которые заняты другими, – рассказывала Кико. – Видишь в самом центре четыре стола, сдвинутые по два? Это белая зона – приторно-рафинированные, до дрожи правильные и отвратительно высокомерные сливки нашей академии. В основном маги, есть немного эльфов, драконов и представителей прочих породистых рас, но половина этих золотых детишек попала сюда не благодаря своей исключительной одарённости, как например я, а по протекции знатных родственников. Носы задирают так высоко, что того и гляди затопчут, неприятные личности. Да и не личности вовсе, а так – личинки. Вон в том углу, - мне указали на несколько стоящих особняком столов, - заседают синие. Почему синие? Да потому, что зубрят до посинения! Самые умные, прилежные и старательные студенты. За хорошую отметку готовы наизнанку вывернуться. А за похвалу преподавателя так и убить не погнушаются. С ними лучше не ссориться, а то кляузничать начнут. А перед зачётами так и подружиться можно.

   - Ясно, – кивнула я, в действительности с трудом понимая о чём речь.

   - Так, дальше - правый угол оккупировали красные, самые опасные и недружелюбные, – продолжила Кико. - Там и оборотни и гибриды, и какой только хищной живности нет. Они ни с кем особо не дружат, и им за это все благодарны.

   - Значит, с сидящими за теми столами лучше не общаться? – уточнила я.

   - Наедине оставаться не рекомендую, – категорично заявила Кико.

   - А где ты сидишь? – спросила я, почему-то неотрывно следя за "красными" столами. Мне и самой это не нравилось, но один из молодых людей, занимающий центральное место за одним из столов, поймал и будто силой удерживал мой взгляд.

   - Юна. Юна, посмотри на меня! – повысила голос кикимора, с силой разворачивая моё лицо к себе. – Ну ты и вляпалась, – прошептала она. - Это же наро Громиро, сынок военного министра. Он, если взял след, не отступится. Жди гостей. Ой, так я же с тобой живу! Так это что получается? Он к нам в комнату припрётся? Нет! Я на такое не согласна! А ну, отверни свою носяру от неё!

   Кико так громко закричала, что все, кто был в столовой, обернулись на её голос. Я густо покраснела и хотела убежать, но соседка схватила меня за руку и удерживала, продолжая общаться с неким наро.

   - Отвернись, я сказала! Фу! Она не интересная и вообще рыбой воняет! – разорялась Кико.

   Тот самый мужчина, на которого она кричала, изогнул смоляно-чёрную бровь и продолжил изучать меня цепким взглядом изумрудно-зелёных глаз. Если это и был студент, то скорее всего выпускник. Он не походил на юношу, только начавшего обучение, а выглядел как вполне оформившийся взрослый молодой человек. Широкий разворот плеч и крепкое телосложение явно демонстрировали его недюжинную силу, а прямой взгляд говорил об уверенности в себе.

   - Ну ты, подруга, крупно влипла, – прошептала Кико, поняв, что её крики не приведут ни к чему хорошему.

   - Может, уйдём отсюда? – спросила я, стараясь больше не смотреть в сторону красной зоны.

   - Без ужина? Да ни за что! – заявила Кико. – Нам сюда, в зону радуги, – указала она на часть столовой, которая была заполнена беспорядочно расставленными столами, за которыми сидели юноши и девушки в ярких, кричащих одеждах, наподобие костюма моей спутницы. – Здесь обитают те, кому плевать на условности и границы! Мы открыты для всего нового и не терпим правил. Я уверена, что ты здесь приживёшься. Из рабынь да в бунтари! Это же так символично!

   На ватных ногах я дошла до так называемой зоны радуги, заняла указанное Кико место и уткнулась взглядом в стол.

   - Еда сама не появится, – усмехнулась кикимора, вкладывая в мои руки книжечку, появившуюся передо мной, как только я села. – Выбирай, что хочешь, и отмечай вот этой палочкой. Сейчас ужин, так что не больше пяти наименований.

   Я заглянула в книжечку, прочитала короткое название "МЕНЮ" и поняла, что буду разбираться в этих надписях до полуночи.

   - Выбери ты, – попросила соседку, возвращая ей книжечку и отворачиваясь, чтобы скрыть смущение.

   - Откуда же мне знать, что ты любишь! – воскликнула Кико. – Я вот, например, предпочитаю суп из водорослей и рыбный пирог. А ты?

   - Что-нибудь обычное, – пожала я плечами, наклонилась к кикиморе и прошептала ей на ухо. – Наверное, мне то же, что у той девушки с голубыми волосами.

   Напротив нас сидела невероятно стройная, бледная девушка, с водянисто-голубыми глазами, почти белыми губами и светло-голубыми длинными волосами. На её тарелке лежало несколько кусочков белого мяса, ломтики какого-то фрукта или овоща, кожура которого имела длинные колючки и маленькие круглые ягоды чёрного цвета.

   - Ты уверена? – переспросила Кико. – Это же мурена, а у них вкусы экзотические. К тому же сыроедение не все люди приветствуют.

   Набравшись смелости, я вновь взяла книжечку, прикреплённую к ней серебристым шнурком палочку, и отметила первые попавшиеся три надписи.

   - И ты всё это съешь? – удивилась соседка. – Тогда тебе просто необходим едкий сок, чтобы переварить такое количество каменных улиток и мясных сухарей.

   Кико отобрала у меня меню и, отметив в нём ещё два пункта, закрыла книжечку. В то же мгновение передо мной появился прикрытый крышкой прямоугольный поднос.

   - Приятного аппетита, любительница экстрима! – пожелала мне соседка и принялась за буро-зелёную жижу со склизкими длинными похожими на червей вкраплениями.

   Крышку с подноса я снимала с величайшей осторожностью, ожидая чего угодно, вплоть до пытающейся наброситься на меня живности.

   Но на подносе я обнаружила лишь три тарелки, на одной из которых лежали жирно поблёскивающие гладкие круглые камушки, на второй возвышались горкой сухие и очень твёрдые на вид кусочки чего-то сморщенного, а третья была лишь наполовину заполнена золотистым прозрачным бульоном с веточкой зелени в качестве украшения. На отдельном блюдце источал едкий запах уксуса пенный соус. В довершение картины в центре подноса возвышался большой стакан пузырящегося, словно кипяток, ядовито-оранжевого напитка.

   - Ты улиток лучше сразу соусом помажь, чтобы хоть немного размякли, а сухари в червячный бульон брось, – посоветовала мне Кико.

   - Какой бульон? – переспросила я.

   - Червячный, – пожала плечами кикимора. – Ты же сама заказала бульон из пустынного червя. Мне он не особо нравится, песком отдаёт, но вкусы у всех разные.

   И кикимора с явным наслаждением продолжила поедать бурую жижу с острым болотным запахом, от которой её зубы окрасились в грязно-зелёный цвет.

   Пробовать что-либо из мною же заказанного было откровенно страшно. Но я сильно проголодалась и пошла на риск, осторожно взяв один из сморщенных кусочков и отправив его в рот. Вкус у этого сухарика был мясной, но разжевать его я так и не смогла. В довершение к невероятной жёсткости мясо было ещё и очень солёным. Мне тут же захотелось пить, а кроме бурлящего сока, предложенного Кико, ничего не было. Пришлось во второй раз понадеяться на то, что в академии не предлагали ядовитых продуктов, и попробовать напиток. Он оказался неожиданно прохладным и приятным на вкус! Мне даже удалось проглотить сухарик, но только после этого я почувствовала сильное жжение в животе и не смогла больше ничего попробовать. Да я и не стала бы. Прикрыла блюдо крышкой, и оно тут же исчезло.

   - А здесь есть обычная человеческая еда? – спросила я у увлечённой трапезой Кико.

   - Ты вообще меню читала? Надо было открыть раздел традиционной кухни и выбирать оттуда. А ты зачем-то в блюда северной трольей кухни полезла, – ответила соседка. – На вот, рыбного пирога хоть поешь.

   И мне протянули тарелочку с приятно пахнущим, покрытым румяной корочкой куском пирога.

   - Спасибо, – искренне поблагодарила я. – А второй раз заказывать нельзя?

   - Можно, для этого нужно выйти из столовой и опять войти сюда. Местные обжоры постоянно туда-сюда бегают, – прошептала девушка, словно это была большая тайна.

   Сидящая напротив нас голубоволосая мурена горестно вздохнула и произнесла:

   - А у меня совсем аппетита нет, засыхаю. Даже икры не хочу, - девушка поковыряла ложечкой мелкие чёрные ягодки и подвинула тарелочку ко мне. – Может, ты поешь, я хоть посмотрю.

   Настолько экзотического ужина в моей жизни ещё не было! Я попробовала столько новых вкусных блюд, что и названия-то все запомнить не смогла. Стол, за которым мы сидели, был рассчитан на десять человек, и все места были заняты. Столько внимания и вопросов заставили меня растеряться, и отвечала за меня Кико. Я несколько раз пыталась прервать поток вымысла, который она выдавала вместо ответа на каждый вопрос, но кикимору было не остановить. К концу ужина все мои новые знакомые знали, что я беглая невольница из Родинарии. Правящие хотели преподнести меня как дар нараю Амниосу Хроно, но я умертвила стражников, сбежала на пограничной заставе и явилась в столицу как свободная нари. У меня обнаружили огромный дар и без вопросов приняли в академию Хроноса, но нарай знает, что я должна была достаться ему и обязательно ещё заявит свои права. Я слушала всю эту околесицу и с ужасом понимала, что теперь привлеку внимание каждого обитателя этого замка!

   - А когда Юна, такая юная, красивая и одарённая, попадёт во дворец нарая, она обязательно покорит светлоликого и станет нашей нараиной, – завершила Кико на высокой ноте.

   - У нас нараины уже лет сорок не было. Не выдумывай, – неверяще махнул рукой худенький паренёк с огненно-рыжей шевелюрой и невероятными, того же яркого оттенка оранжевого цвета, глазами.

   - Не было - это не значит, что не будет! – авторитетно заявила кикимора. – Так что не встревай, Саламандрик.

   - Я же просил не называть меня так! – зло прошипел паренёк.

   - Не кипятись, стол подпалишь, ящерка, – продолжила подстёгивать его Кико.

   - Ну, держись, болотная! – вскричал парень, вскакивая из-за стола.

   В следующее мгновение его всего объяло пламенем, и щуплый, ниже меня ростом парнишка начал увеличиваться в размерах, превращаясь в огненного монстра. Всё прекратилось так же быстро, как и началось. Горящего наро окутал пар, и он исчез, оставив после себя только подпаленный пол и небольшую парящую лужицу.

   - Ох и влетит же ему сейчас, – трагично вздохнула мурена, поправляя голубые волосы.

   - А так ему и надо. Не стоило мне перечить, – гордо произнесла Кико и потянула меня за руку к выходу.

   Когда мы проходили мимо красной зоны, я опять поймала на себе пристальный изучающий взгляд зелёных глаз. Но в этот раз отвернулась без особых усилий, ведь Кико в этот момент дёрнула меня за руку, и мы вышли из столовой.

   - Учти, если Громиро ночью заявится в нашу комнату, я могу и контроль потерять. Опущу всю академию в топь, и это будет на твоей совести, – строго глядя на меня, произнесла соседка. И она не шутила.

   Я начала не только понимать, но и сочувствовать тем, кто хотел бы придушить Кико подушкой. Видимо, многим она здесь насолила.

   Вернувшись в комнату, я обнаружила сумку с вещами на полу у моей кровати.

   - Кто посмел?! – возмущённо воскликнула Кико. – Так и знала, что этот старый скряга нарушает запрет на посещение женских комнат! Ему что, табличка на двери не по глазам?!

   - Какая табличка? – спросила я, не понимая, что именно так разозлило соседку.

   - Вот эта! – распахнув дверь, указала мне кикимора на изображение перечёркнутого облака. – Этот знак означает "Духу-хранителю вход запрещён".

   - А почему ты решила, что дух был в нашей комнате? – спросила я, рассматривая значок.

   - А по-твоему, сумка сама к тебе пришла, ножками? – всплеснула руками Кико. – Такими вещами дух заведует. Вот только он обязан был у двери сумку оставить, а не в комнату затаскивать.

   - Даже если и зашёл, не остался же, – пожала я плечами. – И не взял ничего.

   - Да он на мою личную территорию без приглашения вторгся! Он на моё болото посягнул! Дома я его за один косой взгляд притопила бы, а здесь он неприкосновенный! – разорялась кикимора. – Ну ничего, я наре Идеро пожалуюсь. Она такой скандал устроит. Дух-то он может и бестелесный, а всё равно раньше мужчиной был. Пусть пристыдят старичка за подглядывание.

   - А если отомстит потом? – спросила я, вспомнив то, что сама же Кико меня и предупреждала о сложном характере хранителя.

   - Мне? – засмеялась соседка. – Да он меня с прошлого праздника Времени стороной обходит, после того, как я в ловушку его поймала и желание исполнить заставила. Обиделся, видите ли! Да он ещё легко отделался, подумаешь, попросила изобразить танец живота при всей академии. Могла бы вообще потребовать слугой моим стать.

   - И стал бы? – спросила я удивлённо.

   - Конечно! А ты что, не знала? Духа-хранителя почти невозможно поймать, но если удалось, то он обязан исполнить то, что прикажешь, – рассказала Кико. – Даже удивительно, что сегодня решился сюда войти… Слушай! Так это же он, наверное, из-за тебя! И что ты мне не рассказала о себе? На такое хранитель только по распоряжению ректора пошёл бы. А перед обычной бедной невольницей Ишаро расшаркиваться не стала бы.

   - Да нечего мне рассказывать, – пожала плечами. – Я и есть обычная невольница.

   - Ну-ну. Посмотрим, – не поверила Кико.

   - А что произошло с тем парнем в столовой? Он пострадал от огня? – сменила я тему.

   - Пострадал от огня?! – рассмеялась кикимора. – Да он и есть огонь! Наш Саламандрик – представитель гордой расы огненных драконов. Только ты его видела. В семье, как говорится, не без урода. Саламандрик – последыш, появился на несколько десятилетий позже своих братьев и сестёр, вот и получился такой неказистый… пока не разозлят. Я как-то довела его на физзанятиях, и он обратился полностью. Красииивый. Ярко-оранжевый, горячий и шипы длиной с руку, – гордо поведала она.

   - Зачем ты так с ним? – спросила я, не понимая жестокости кикиморы. Она получала удовольствие от издевательств над другими, над теми, кто слабее, пусть и не телом, и не может достойно ответить.

   - Да ты что?! Это же любимое развлечение всех студентов. Нас же головастиками не корми, дай друг друга подоводить, – развеселилась соседка. – Так что готовься и вливайся в дружный процесс взаимоиздевательства. Только к красным не советую соваться. Они любую попытку шалости в свой адрес жёстко пресекают, порой даже с последующим отдыхом в лазарете. Хотя сами пошалить любят. А вот над белыми подшутить - сплошное удовольствие. Всё равно из-за задранных носов ничего вокруг не замечают, пока не вляпаются в самый эпицентр шалости. Только попадаться им нельзя, из академии отчислить могут.

   - А как вы развлекаетесь, когда не доводите друг друга? – поинтересовалась я, не собираясь присоединяться к излюбленному местному досугу.

   - Доводим преподавателей, – заявила Кико, беря с подоконника кулёк и вытряхивая из него прямо на пол несколько едва живых, слабо подёргивающих лапками лягушек.

   Цапля тут же оживилась и приступила к ужину.

   - Ну вот, корм закончился. Пойдёшь со мной ночью на болото лягушек ловить? – проговорила кикимора, отбрасывая опустевший кулёк в сторону.

   - А разве можно покидать территорию ночью? – спросила я, подбирая кулёк и бросая его на кучу мусора.

   - Нельзя, конечно. Но меня это никогда не удерживало, – гордо ответила Кико.

   - Давай лучше уберём из комнаты весь этот мусор, – предложила я соседке, указывая на огромную зловонную кучу в углу.

   - Зачем? Мне он не мешает, – пожала плечами кикимора.

   - Ты просто объясни, куда здесь выносят мусор, и я всё сделаю сама, – заверила я её, подумав, что соседке просто лень.

   - Да что ты так привязалась к этой куче? Говорю же, она не мешает. Но если так хочешь, можешь выкинуть всё в коридор. Хранитель уберёт, ты же его любимица, – обиженно надула щёки Кико.

   - А так можно? – спросила я неуверенно.

   - Не знаю, но я всегда так делаю, когда накапливается столько, что ходить мешает, – безразлично ответила девушка.

   Спросить совета мне было больше не у кого, и пришлось поступить так, как посоветовала соседка – вынести всё в коридор и сложить аккуратной кучей у стены.

   Кико легла на свою кровать, отвернулась к стене и не разговаривала со мной. В результате я начала чувствовать себя виноватой и не выдержала.

   - Если хочешь, я пойду с тобой на болото, – проговорила я, подойдя к ней и тронув за плечо.

   - Конечно, хочу! – воскликнула кикимора, вскочив с кровати и буквально повиснув у меня на шее. - Давай-ка посмотрим, что там у тебя есть из одежды, подходящее для ночной вылазки, – воодушевлённо проговорила она, прекратив душить меня в объятиях.

   - Я как раз хотела положить вещи в шкаф, – согласилась я с соседкой.

   В шкафу, как я и предполагала, одежды почти не было. На пыльных полках валялась какая-то засохшая трава, мутная жидкость в стеклянной банке и всяческий мусор. Пока я мыла шкаф, чтобы не испачкать свои вещи, кикимора вытряхнула всё содержимое сумки на кровать и придирчиво изучала мои обновки.

   - Вот это, пожалуй, пойдёт, – рассуждала она, откладывая чёрные брюки из плотной ткани. – А это я у тебя позаимствую для выхода в город на выходных, – на кровать Кико полетела нежно-зелёная блуза. – А вот в этом можно на ковёр к ректору ходить. Она любит, когда провинившиеся студентки изображают из себя раскаявшихся серых мышек.

   Рассуждения кикиморы прервал стук в дверь.

   - Ты кого-нибудь ждёшь? – поинтересовалась Кико.

   - Нет, – неуверенно ответила я.

   - Вот и я не жду. Нас нет дома! – повысила она голос.

   Стук повторился более настойчиво.

    Соседка раздраженно взмахнула цветастой юбкой и пропыхтела:

   - Да входи уже, кем бы ты ни был.

   Дверь отворилась, и в комнату вошла очень высокая, стройная женщина в коричневом костюме. Узор на длинной узкой юбке и облегающей рубашке имитировал древесную кору.

   - Добрый вечер, нари, – растягивая слова, поздоровалась женщина.

   - И вам, нара Одонт, – неохотно поздоровалась Кико.

   - Я ваш куратор по учебной части, нара Аст Одонт, – представилась она.

   - Да знакомы уже, – усмехнулась кикимора.

   - А вы нари Юнила Нарисо? – проигнорировав язвительное замечание моей соседки, спросила женщина.

   - Да, нара Одонт, – ответила я, слегка поклонившись.

   - Нет-нет-нет, – погрозила пальцем нара. – У нас свободная страна, и не принято кланяться. Разве что перед нараем Хроно, но его вы вряд ли когда-нибудь увидите. Но не об этом я пришла поговорить. Мне известно, что вы, Юнила, только недавно получили вольную и явно не учились в Амнистанской детской школе. Поэтому, прежде чем влиться в общий поток студентов, вам придётся пройти аттестацию. А для этого нужно прочитать пару книжек и разбудить ваш магический потенциал. Начнём, пожалуй, с книг, – куратор повернулась к двери и приказала. - Рожгон, вноси!

   В комнату, пригнувшись, протиснулся высокий здоровяк, осмотрел помещение единственным расположенным над переносицей глазом и пробасил:

   - Куда положить?

   - Да на пол бросай, – подсказала ему Кико.

   Что здоровяк и сделал со стопкой книг.

   - Прочитаете это и приходите ко мне. Я вас проэкзаменую по школьной программе. И не затягивайте, а то потом труднее будет догонять основную программу, – посоветовала нара Одонт, пожелала нам доброй ночи и ушла, поманив за собой одноглазого носильщика.

   Книг оказалось не пара, а около десяти, и все они были в два пальца толщиной, но я сейчас думала не об этом.

   - Кто это был? – спросила я шёпотом у Кико.

   - Она же сказала, куратор по учебной части, – пожала плечами девушка. – Или ты имеешь в виду какой она расы? Так там всё запутано, она из последних поколений энтов. Как видишь, со временем им надоело стоять истуканами в лесах, и лесные духи потянулись в города, постепенно очеловечиваясь. Эволюция не стоит на месте.

   - А тот, с одним глазом? – всё тем же шёпотом спросила я.

   - А, это циклоп. Этим тугодумам никакая эволюция нипочём. Ни мозгов, ни второго глаза отрастить так и не смогли, – возвращаясь к изучению выделенной мне Ларминаей одежды, пробурчала Кико.

   Я взглянула на валяющиеся на полу книги и поняла, что в ближайшие две-три недели у меня не то что на болото сходить - поспать и поесть времени не будет. Обречённо вздохнула и, опустившись на колени, принялась собирать учебники.

   - Да брось ты их! – посоветовала Кико. - Иди лучше сюда, будем тебя переодевать.

   - Я никуда не иду, мне читать нужно, – грустно ответила я, складывая книги в стопку.

   - Ты что, и правда собралась всё это прочитать? – искренне удивилась соседка.

   - Конечно. Ты же слышала, что сказала куратор. Если я не выучу всё, что нужно, то не пройду аттестацию и не смогу здесь учиться, – проговорила я, складывая книги на стол.

   Прочитав названия первых двух учебников, я поняла, что будут проблемы не только со скоростью, но и с содержанием. Половина слов мне были или вообще не знакомы, или я их уже где-то слышала, но не знала значение.

   - Так, даю тебе час на учёбу, а потом - на свежий воздух, чтобы не перегружать память, – заявила кикимора.

   Я ничего ей не ответила, читая заголовки остальных книг.

   Быстро разложив вещи по полкам, взяла один из учебников и, забравшись на кровать, открыла первую страницу.

   Спустя пять минут Кико подкралась ко мне и выдернула книгу из рук.

   - Так я и знала! – воскликнула девушка. – Сколько можно сверлить взглядом одну страницу? Признавайся, ты просто не хочешь идти со мной за лягушками!

   - Ну что ты? Я правда читала, – постаралась я убедить девушку. – Верни, пожалуйста, учебник.

   - Пять минут читала состоящее из нескольких абзацев введение к "Основам хронологии"? – усмехнулась Кико. – А-а-а, я поняла! Тебе понравился кто-то из студентов, и ты размечталась, уткнувшись в книжку! Со мной тоже так бывает. Рассказывай, в кого влюбилась?

   - Да ни в кого я не влюблялась! Честно. Я правда читала… просто очень медленно, – под конец фразы мой голос дрогнул, и признание я едва слышно прошептала.

   Кико задумалась на минуту, посмотрела на меня с подозрением и подвела итог.

   - Значит, ты не против прогулки на болото. И не витаешь в облаках из-за какого-нибудь наро, – проговорила она, бросая книгу на кровать.

   - Всё верно. Я просто плохо умею читать. В услужении у господина Прожирани было не до учёбы, – проговорила я, отворачиваясь. Мне было очень стыдно, но ведь не я виновата в том, что поначалу у мамы не было времени учить меня, а потом и я сама с раннего утра до заката была загружена работой по дому.

   - Вставай! – приказала Кико.

   От такого тона я тут же вскочила с кровати, опомнилась, что уже не невольница, а кикимора не моя госпожа, и села обратно.

   - Вставай, говорю, – повторила Кико, только на этот раз говорила она гораздо мягче. – Отведу тебя к одному моему интересному знакомому. Думаю, он сможет тебе помочь.

   - И чем же он мне поможет? – спросила я, не веря в то, что тут можно помочь чем-то кроме долгой и усердной практики.

   - Этот прохвост точно что-нибудь придумает, – пообещала соседка.

   - Я лучше почитаю, – ответила я, снова взяв книгу и спрятавшись за ней.

   Кико снова отобрала у меня учебник и, спрятав его за спину, сверлила меня взглядом до тех пор, пока я не сдалась.

   - Ну хорошо, веди меня к своему другу, – произнесла я, неохотно вставая.

   - Так-то лучше! – довольно проговорила кикимора.

   В коридоре царил полный беспорядок. Кто-то разбросал аккуратно сложенный мною у двери мусор, и студентки возмущённо обсуждали творящееся вокруг зловонное безобразие.

   - Твоих рук дело? – напустилась стройная блондинка с заострёнными кончиками ушей на Кико. – Конечно! Кто же ещё мог сотворить такое кощунство, как не болотная нечисть.

   - Ты имеешь что-то против болотных? – угрожающе сдвинув точёные буро-зелёные брови, вопросила у неё другая студентка.

   К блондинке присоединились две столь же красивые и высокомерные подруги, а рядом с нами встала коренастая смуглая нари. Отверстия под её скулами раскрывались и закрывались в такт шумному от возбуждения дыханию. Я мало знала о магических меньшинствах, но понять, что это жабры, было не сложно.

   - Все сюда! Эльфы с болотными схлестнулись! – неожиданно громко прокричал худенький юркий парень, ловко взобравшись на одну из открытых дверей и обозревая коридор сверху. – Принимаю ставки, один к двум! Эльфийки славятся своей гибкостью и слаженностью, но мы все знаем, какими увлечёнными в желании притопить ближнего своего могут быть болотные нари. Делаем ставки! Делаем ставки!

   У меня заложило уши от невероятно громкого, расходящегося физически ощутимыми волнами голоса студента, но его старания не были напрасными - вокруг нас быстро образовалось свободное пространство, а пути к отступлению были отрезаны мгновенно набежавшими нари и наро.

   Со всех сторон послышались выкрики, студенты торопились сделать ставки.

   - Помедленнее, я записываю, – выкрикнул проворный парень, действительно строча что-то карандашом в маленькой записной книжечке.

   То, что предлагали азартные учащиеся, поставило меня в тупик. "Дежурство по территории", "Зачёт у профессора Крантса", "Лекции по дальним хроно-броскам, третий курс" – вот что выкрикивали студенты. Было ещё много абсурдных предложений (кто-то даже предложил в качестве ставки выкрасть из кабинета ректора ответы на какой-то зачёт), но все воспринимали их как должное.

   Я попыталась вернуться в комнату, попятившись к двери, но меня грубо толкнули обратно.

   - Куда собралась? Я на вас поставила, – прошипела бледная черноволосая нари в чёрном же кожаном комбинезоне. Я не уверена, но кажется, в её волосах поблёскивали серебром маленькие рожки.

   - Но я же не… - попыталась я объяснить окружающим, что понятия не имею, что происходит и какое я имею к этому отношение.

   - Поздно, Юна. Ты с самого начала стояла рядом со мной, так что если сбежишь – нам засчитают поражение, – тихо проговорила Кико. – А болотные никогда не сдаются и не проигрывают! – выкрикнула она гораздо громче.

   Толпа шумно поддержала её дружными возгласами.

   - Бей ушастых! – прозвучал боевой клич из уст коренастой девушки с жабрами, и начался настоящий кошмар.

   В руках у блондинок одновременно появились матовые стеклянные шары на резных ручках. Они направили эти шары на нас и начали что-то шептать, но студентка с жабрами подалась вперёд и выпустила изо рта длинный, как у лягушки, язык, которым и выбила оружие из руки одной из "ушастых". Шар упал на пол, но не разбился. Он начал быстро вращаться по кругу, словно его рукоять прилипла к полу, и разбрызгивать снопы искр. Стоящая рядом со мной девушка с тёмно-зелёными бровями запрокинула голову и резко выдохнула, но из её рта вылетел не воздух, а туча самого настоящего болотного гнуса. Хозяйка смертоносного роя зашипела, указывая пальцем на противниц, и способный закусать до смерти гнус ринулся на блондинок. Я с ужасом наблюдала, как насекомые приближаются к студенткам, и не верила в происходящее. Однако девушки не дрогнули, они направили стеклянные шары на рой и синхронно выкрикнули: "Паэлло". Из шаров вырвалось белое пламя, и коридор заполнился едкой вонью мгновенно сгоревших насекомых.

   - Ну всё, ушастые, теперь вам точно не жить, – прошипела хозяйка сгинувшего роя и вновь открыла рот.

   Но выпустить новую армию насекомых она не успела, Кико раскинула руки в стороны, и весь коридор заволокло тяжёлым жёлтым туманом. Пол начал мелко подрагивать, в нос ударил запах болотного газа… и всё резко прекратилось. Туман рассеялся, и я увидела стоящую между нами и "ушастыми" ректора Ишаро. Как ни пыталась, я не могла ни пошевелиться, ни сказать хоть слово. Время словно остановилось, и все вокруг стали похожи на статуи.

   - И новенькая уже в центре событий. Ну, Марино, удружил! – досадливо проговорила нара ректор. – Далиус, всех записать и список мне на стол. Тех, кто пользовался родовой магией, пометить галочкой. Закрытый режим до пяти часов утра, чтобы ни одного студента вне комнаты не было! И приберись тут, развели бедлам.

   Нара Ишаро смерила меня разгневанным взглядом и уже собралась уйти, но вдруг резко развернулась, приблизилась ко мне вплотную и заглянула в глаза. Я пристыжено отвела взгляд в сторону.

   - Святые хроники! – воскликнула ректор. – Она вне времени!

   - Невозможно, – загробным голосом произнёс дух-хранитель.

   - Смени тон, меня твои голосовые эффекты раздражают, – передёрнув плечами, приказала нара Ишаро. – И не брюзжи, сама знаю, что невозможно. Где это видано, чтобы какая-то пигалица, не обученная - и мою временную паузу так легко обошла. Не до конца, конечно, но всё же. Залипла, как муха, но всё видит и слышит. Жизненные процессы, судя по сердцебиению, в норме. Ох, и намучаемся мы с ней. Завтра же отправлю запрос на аудиенцию у нарая Амниоса Хроно. Будет как раз повод увеличения дотаций попросить. – Ректор подалась вперёд и язвительно выдохнула прямо мне в лицо. – Пусть папочка позаботится о благополучии и комфорте очередного нажитого в неведомых далях чада. Не всё же мне с вами возиться.

   Мне было страшно и очень неудобно стоять без движения, но после последних слов нары Ишаро вокруг меня словно мыльный пузырь лопнул, и я повалилась на пол. Все вокруг тоже отмерли и тут же вновь застыли, только теперь уже от настигшего их осознания, что теперь в центре событий ректор и наказание за участие в недозволенном мероприятии неминуемо.

   Нара Ишаро подошла к сидящему на двери предприимчивому парню и попросила его обманчиво ласковым голосом:

   - Мартон, мальчик мой, будь добр, объяви, пожалуйста, ничью и отдай мне свои букмекерские записи.

   По тому, как голос ректора сорвался на шипение, легко можно было понять, что ей лучше не перечить. Коридор опустел буквально за несколько мгновений. Кико помогла мне подняться с пола и быстро увела в нашу комнату.

   - Ты чего там разлеглась? – спросила она шёпотом, несмотря на то, что мы уже были в комнате и дверь была заперта. – Я тоже испугалась, когда Ишаро неожиданно перед носом появилась, но она у нас не настолько сногсшибательна, чтобы падать к её ногам.

   - Неожиданно? – переспросила я.

   - Ну да, как поганка из-под кочки после разлива выскочила. Я только собралась устроить эльфийкам небольшую экскурсию по болотам Загорья, а она мне весь настрой сбила, – обиженно проговорила соседка.

   - Но она же… - попыталась объяснить я кикиморе, что произошло в действительности, но девушка меня перебила.

   - Ненавижу, когда она так делает! Всех уже этими своими появлениями довела. Она же здесь главная, вот что хочет, то и творит, – возмущённо проговорила Кико. – А теперь ещё и воспитательной беседы не избежать. Но получать выговор - так за дело! Сейчас наверняка объявят комендантский час, и пусть. Мы всё равно пойдём к Дарну.

   В подтверждение её слов по всей академии разнёсся замогильный голос духа-хранителя:

   "Всем разойтись по комнатам. Объявляется закрытый режим. Пребывание в коридорах и других нежилых помещениях академии запрещено до пяти часов утра. Нарушители будут строго наказаны".

   - Не дождёшься, халдей змеиный, – прошептала Кико, глядя на потолок и потрясая кулаком в воздухе. – Переодевайся во что-нибудь поудобнее, мы уходим.

   - Нет, я не выйду в коридор, – отрицательно покачала я головой, не желая навлекать на себя ещё больший гнев ректора.

   - А я тебя об этом и не прошу, – коварно улыбнулась кикимора. – Нам запретили выходить из комнат. Мы - девушки, следовательно, к нашей спальне у духа доступа нет. И значит, если мы не выйдем из этой двери, то останемся в комнате, Верно?

   - Верно, – согласно кивнула я.

   - А вот и нет! У нас ещё есть окно! – радостно объявила Кико, указывая на то самое окно, о котором шла речь. – Так что надевай штаны и вперёд, за знаниями… и за лягушками. До пяти утра как раз успеем.

   Сначала я хотела категорически отказаться, но взгляд упал на высокую стопку книг, лежащих на столе. Я всё это при всём желании быстрее, чем за два месяца, точно не прочту. А уж о том, чтобы понять прочитанное, и мечтать не приходилось. Я обречённо вздохнула и пошла переодеваться в выбранную соседкой одежду.

   В брюках и простой серой рубахе я чувствовала себя словно голой. Нестерпимо хотелось надеть юбку или платье. Придётся привыкать к новым традициям. Где-то в глубинах отрывочных воспоминаний из детства скрывались картинки того, как я – пятилетняя девочка - болтаю голыми ножками, качаясь на качелях. И тогда меня совершенно не смущали коротенькие шорты. Но ведь тогда я не была восемнадцатилетней девицей с грузом опыта невольницы и воспитанием в традициях консервативной Родинарии за плечами.

   - Какие у тебя ноги длинные, – завистливо протянула соседка. – Не то, что мои кикиморьи лапки.

   Я отвернулась и выправила рубаху из брюк. Она, конечно, не скрывала всего того, что должно было быть скрытым юбкой, но хотя бы талию не обтягивала.

   - Так, слушай внимательно. Я сейчас отправлю весточку Дарну, потом сплету травяной канат, и мы по нему доберёмся до комнат аспирантов, – рассказала о своём плане кикимора.

   - Но я не умею лазить по канатам! – возразила я, не желая разбиться, упав с высоты четвёртого этажа.

   - Научишься, – отмахнулась Кико.

   После чего она быстро написала что-то на обрывке тетрадного листа, подхватила совершенно не сопротивляющуюся цаплю, погладила её по спине, прошептала "Цаплик, выручай" и, всунув записку птице в клюв, вытолкнула её из окна.

   Потом девушка начала метаться по комнате, словно что-то потеряла.

   - Ну вот зачем ты столько полезных вещей выкинула? – возмущалась она, заглядывая под стол и кровати. – Придётся Пушистика общипывать.

   Пушистиком оказался повядший куст осоки, из которого кикимора выдернула несколько сухих стеблей и уселась прямо на пол, шепча что-то в ладони, в которых зажала былинки. Травинки были тонкими и ломкими, но когда Кико начала их переплетать, из-под её пальцев выходил самый настоящий, толстый, прочный канат.

   - Удивительно, – прошептала я.

   - А то! – гордо ответила кикимора. – Это мне от папочки вместе с именем родовая магия досталась. Мама-то у меня уже давно от корней отошла, она здесь, в пригороде, грязелечебницу держит, а отец из древних. Приезжал в Амнистанию по государственным делам и заехал опробовать местные знаменитые грязи. Да так опробовал, что на две недели пропал, а потом я появилась. Теперь он каждый год к нам наведывается, здоровье в чудодейственных грязях поправляет.

   За рассказом о родителях Кико успела доплести канат. Ловко затянув на его концах прочные узлы, чтобы не расплёлся, девушка принялась привязывать один конец к ножке кровати, а другой потом сбросила с подоконника.

   - Теперь остаётся только ждать, пока Дарн подтянет другой конец и закрепит его со своей стороны, – проговорила девушка, деловито отряхивая руки.

   Я выглянула в окно и увидела, как канат медленно поднимается вверх, словно его кто-то подтягивает на невидимой паутине.

   - Нам что, нужно подниматься, а не спускаться? – спросила я, с ужасом осознав, что теперь-то уж я точно разобьюсь.

   - Всего один этаж, – небрежно пожала плечами соседка, словно она каждый день поднималась по канату на самую высокую башню города. – Да ты не переживай, Дарн подстрахует.

   Кикимора подёргала канат, убедившись, что он надёжно укреплён, и поманила меня рукой.

   - Нет, я не могу, – отрицательно покачала я головой, пятясь подальше от окна.

   Такого опасного приключения в моей размеренной невольничьей жизни ещё не было. К восемнадцати годам я могла похвастаться тем, что никогда не получала никаких серьёзных травм. Ожоги от горячей воды и отдавленные тяжёлыми вёдрами ноги я в расчёт не брала. Сейчас же у меня были все шансы переломать половину, если не все кости.

   - Ты хочешь остаться в академии? Или мечтаешь отправиться в школу, где будешь сидеть рядом с сопливыми детишками и учиться читать? – строго вопросила Кико. – И в следующий раз тебе может достаться в соседки высокомерная эльфийка. А к концу обучения ты будешь старше аспирантов.

   Ни один из доводов соседки не страшил меня. Вперёд толкнул страх, что меня могут просто выгнать из академии, оставив совершенно одну на улице. Вряд ли маме разрешат привести в гимназию дочь. А я никогда не прощу себе, если мама откажется от шанса получить хорошую работу и достойную жизнь из-за того, что дочь оказалась слишком глупой.

   - Ухватись за канат покрепче, переступай ногами по стене и подтягивайся на руках, – подсказала девушка, помогая мне взобраться на подоконник.

   Выглянув, я посмотрела вверх и увидела свесившегося из окна этажом выше коротко стриженого мужчину.

   - Поторопитесь, – произнёс он громким шёпотом. - Если поймают, не ждите, что буду прикрывать.

   Вниз я решила вообще не смотреть, иначе просто не смогу сделать то, на что с таким трудом решилась. Первые попытки подтянуться на канате дались довольно легко, ведь снизу меня подталкивала Кико. Дарн по пояс высунулся из окна и протягивал руку, до которой мне оставалось не больше ладони. Решив сделать рывок и схватиться за руку мужчины, я отпустила одну руку, а в следующее мгновение канат заскользил, и я полетела вниз. Изо всех сил зажмурившись, я взмолилась, чтобы смерть была быстрой и безболезненной.

   Шли мгновения, но ничего не происходило. Неужели я умерла и даже не заметила этого? Я открыла глаза и поняла, что вишу в воздухе на расстоянии вытянутой руки от земли. Похоже, ректор Ишаро застала нас на попытке побега как раз в тот момент, когда я начала падать, и остановила время, чтобы спасти меня. Но почему же тогда я могу шевелиться? Я осторожно повернулась лицом к земле - воздух пружинил, словно я лежала на хорошо взбитой перине, - потрогала влажную прохладную траву и медленно опустилась на неё. Мир резко наполнился звуками.

   - Юна, Юна! Ты жива?! – громко кричала Кико. Дарн на неё шикал и одновременно спускался по канату, нижний конец которого Кико выбросила из окна нашей комнаты.

   Я же лежала на мягкой траве и не могла поверить в то, что осталась жива. Канат не доставал до земли, но Дарн спрыгнул, подбежал ко мне и, присев на корточки, протянул руку к моей шее.

   - Со мной всё в порядке. Просто испугалась, – проговорила я охрипшим голосом.

   - Не шевелись. У тебя шок, – строго проговорил мужчина. – Бесшабашная Колоро постоянно втягивает наивных новичков в неприятности.

   - Со мной правда всё в порядке, – произнесла садясь. – Только как же мы теперь поднимемся?

   - Больше ты по канату точно не полезешь, – зачем-то ощупывая мои руки и спину, проговорил мужчина.

   - Что вы делаете? Прекратите немедленно, – прошептала я, краснея и отодвигаясь.

   - Успокойся, я всего лишь проверяю – целы ли кости. Тем более что у тебя кроме как на кости и взглянуть-то не на что. Откуда только такая худая взялась, – усмехнулся Дарн. – Вставай, – произнёс он, выпрямившись и подав мне руку.

   - Ну что там? – опять закричала на всю академию Кико.

   - Стой здесь, я сейчас поднимусь, надвяжу верёвку и сделаю на конце петлю. А потом подниму тебя, – произнёс мужчина и быстро убежал за угол замка. Я подошла к стене и прижалась к ней спиной, чтобы не привлекать внимания. Ведь кто-нибудь из студентов может выглянуть в окно и увидеть в сгущающихся сумерках стоящую на лужайке фигуру.

   Ожидая помощи, я стояла в тени нависающего надо мной сказочного замка и пыталась понять – что же всё-таки случилось? Благодаря какому чуду я осталась жива? Вряд ли это заслуга ректора: она не создавала впечатление человека, который сделает что-то подобное и молча удалится. Нара Ишаро как минимум предупредила бы о грозящем за нарушение режима наказании, чтобы я не спала всю ночь, мучаясь в ожидании расплаты. Так кто же тогда меня спас?

   Задумавшись, я испугалась, когда прямо передо мной появилась сброшенная Дарном из окна верёвка. Её конец был завязан петлёй, которую я накинула на себя, зажав канат подмышками. Казалось, подъём никогда не закончится. Верёвка болезненно врезалась в кожу, а руки норовили подняться, но я терпела, зная, что тогда выскользну из петли - и в этот раз уже непременно разобьюсь.

   Кико взобралась по канату раньше, пока нар Дарн возвращался в свою комнату, и теперь нетерпеливо металась по небольшому рабочему кабинету. Когда мужчина втягивал меня на подоконник, соседка усердно пыталась помочь, но только мешала.

   Но, несмотря на это, нар втянул меня и наконец-то мы все втроём стояли на твёрдом полу. Кико бросилась обнимать меня и причитать о том, как сильно она испугалась, а Дарн завалил вопросами.

   - Ты оборотень? – спросил он.

   - Нет, – отрицательно покачала головой.

   - Метаморф?

   - Нет.

   - Дракон? Вампир? Полубог? – продолжил допрос мужчина.

   - Нет, – опровергла я все его предположения.

   - Так кто же ты тогда?! – воскликнул Дарн.

   - Человек, – пожала я плечами. – По крайней мере, была им всю свою жизнь.

   - Не лги мне. Колоро, кого ты ко мне привела? – возмутился нар.

   - Фактически я её не приводила. Ты сам втащил её через окно, – усмехнулась Кико. – И я тоже не знаю, кто она. Да Юна и сама не знает. Она всю жизнь была невольницей в Родинарии. И только вчера приехала в Амнистанию. А знаешь, кто её привёз?

   - И кто же? – недовольно спросил Дарн.

   - Сам нар Марино, главный вербовщик, – гордо ответила кикимора.

   - И знаменитый торговец. Возможно, он просто не удержался от выгодного предложения, – усмехнулся Дарн. - Сколько за тебя заплатили? – обратился он ко мне.

   - Нас с мамой выменяли за льготы по торговым пошлинам для приграничного города Антирона, – честно ответила я.

   - Мда, это выгодной сделкой не назовёшь, – задумчиво произнёс мужчина.

   - Моя мама хороший счетовод, – посчитала нужным рассказать я.

   - Образованная невольница, да к тому же ещё и женщина. В Родинарии это невозможно! – заявил нар.

   - Мы жили в Родинарии только последние двенадцать лет, – призналась я.

   - А до этого? – оживился Дарн.

   - В другом… месте, – ответила с заминкой.

   - Оставь девушку в покое, – вступилась за меня соседка. – Мы пришли к тебе за помощью, а не на допрос.

   - И что же тебе опять нужно? – недовольно спросил мужчина. – Я, конечно, обещал твоему отцу, что буду помогать. Но тебе не кажется, что ты этим злоупотребляешь?

   - На этот раз помощь нужна не мне, а Юне, – не скрывая гордости, ответила Кико.

   - Ты никогда ни за кого не просила. Так что же изменилось теперь? – усмехнулся мужчина.

   - Она моя соседка! – воскликнула кикимора.

   - Да ты четверых за два года обучения выжила, – произнёс нар.

   - А эта мне нравится, – заявила Кико.

   - Тем, что помалкивает и во всём тебе потакает? – язвительно поинтересовался Дарн.

   - Она хорошая. Даже не возмущалась, что у меня немного не прибрано. Просто навела порядок и всё. И цаплик её принял, – рассказала кикимора. – Будем теперь жить в чистоте.

   - И чем же я могу помочь? – спросил у меня мужчина.

   - Она читать не умеет, а ей аттестацию назначили, – вместо меня ответила соседка.

   - Я умею читать… только очень медленно, – вставила я, стыдливо опустив глаза.

   - В этом нет ничего постыдного. Ты жила в рабстве, в отличие от некоторых местных деток знати, – заверил меня нар Дарн. – Я могу помочь тебе, но эффект будет временным и потом тебе всё равно придётся усердно заниматься, чтобы подтянуть чтение и правописание. Понятно?

   Я лишь кивнула, сгорая от стыда. Будучи невольницей, я твёрдо знала, что образование мне никогда не понадобится. Господин Прожирани привязал нас к себе заклинанием, за которое заплатил городскому магу большую, по его словам, сумму. Мы не могли сбежать. Только сам господин мог освободить нас по собственной воле. Но он не собирался отказываться от невольников, к которым уже привык.

   Теперь же я чувствовала себя рыбой, выброшенной из воды. Меня не учили ни дышать, ни ходить.

   - В общем, помоги Юне прочитать и понять программу детской школы, чтобы она прошла аттестацию, а потом я её подтяну, – подвела итог Кико.

   - Есть у меня одна интересная микстурка, но она действует только трое суток. И принимать её можно только раз в год. Чаще опасно, – задумчиво проговорил Дарн. – И думаю, вы понимаете, что это должно остаться межу нами. Иначе меня уволят, и останешься ты, Колоро, без покровительства в преподавательских кругах.

   - Ты пока и не преподаватель, а только аспирант, – капризно заявила кикимора.

   - Тебя что-то не устраивает? – осведомился нар Дарн.

   - Нет-нет. Всё замечательно. Давай свою микстуру, – заверила его Кико.

   - Но я не успокоюсь, пока не выясню – кто ты, – проговорил мужчина, вручая мне маленький стаканчик, в который налил, отсчитывая капли, всего глоток чёрной тягучей жидкости.

   - Когда выясните, скажите мне, пожалуйста, – попросила я его.

   Микстура оказалась очень горькой на вкус.

   - Запивать нельзя, – развёл руками Дарн. – Позже горечь станет не такой явной, но полностью пройдёт, только когда прекратится действие зелья.

   - Почему сразу не сказал? – возмутилась соседка.

   - Ничего, я потерплю, – проговорила я с трудом. – Спасибо, нар Дарн.

   - Не за что, – улыбнулся мужчина. – А теперь марш в свою комнату! И не вздумайте нарушать запрет!

   - Нет, нам ещё на болото за лягушками надо сходить, – проговорила Кико.

   - Ты смерти моей хочешь, несносная кикимора? – воскликнул Дарн.

   - От кикимора слышу, – заявила девушка.

   - Я не кикимор, а доминирующий болотный выходец, – гордо ответил мужчина.

   - Так я и сказала - кикимор, – рассмеялась Кико. После чего подбежала к окну, натянула на ладони рукава свободной блузы, схватилась за верёвку и выпрыгнула.

   - Тебя спустить или сама сможешь? – вздохнув, спросил нар Дарн.

   - Не смогу, – покачала я головой.

***

Как только я оказалась на земле, Дарн быстро поднял верёвку и закрыл окно. Где-то совсем рядом послышался тихий, похожий на карканье, клёкот.

   - Цаплик, ко мне, – шёпотом позвала кикимора.

   В ночной темноте я не сразу увидела степенно приближающуюся длинноногую птицу.

   - Ну что, идём на охоту? – воодушевлённо спросила Кико у птицы.

   - Идём, – ответила я за нас обоих.

   В действительности мне не терпелось проверить – подействовала ли микстура, но соседка помогла мне, и было бы несправедливо отказаться сопровождать её в походе за кормом для питомца.

   - Здесь не далеко. Ближайшее болото в пяти минутах ходьбы, это во владениях одного богатого болотника. Охрана там жуткая, но я постоянно туда за лягушками для цаплика хожу, – рассказывала кикимора, ведя меня по академическому саду.

   - А как его зовут? – спросила, глядя на вышагивающую рядом с хозяйкой цаплю.

   - Болотника - нар Пырченд Пузырно. Мерзкий старикашка, – передёрнула плечами Кико.

   - Я имела в виду твою цаплю, – пояснила девушке.

   - Так и зовут – Цаплик. По-моему, нормальное имя, – проговорила соседка. – Ты лучше расскажи, что произошло, когда ты упала.

   - Я не знаю, что произошло, – призналась я, ежась от воспоминаний и горечи во рту. – Просто мир вокруг вдруг замер, и я спокойно спустилась на землю.

   - Ну что тут скажешь. Либо ты сама себя спасла – не зря же тебя в академию Хроноса направили, либо это сделал кто-то другой. Надеюсь, что это твои способности проявились. Иначе тот, кто спас тебя, потребует расплаты. У нас никто просто так ничего не делает. Ты держись со мной – не пропадёшь, – Кико говорила и говорила, а я только молча шла рядом с ней и вздрагивала при каждом шорохе.

   - Сейчас мы переберёмся через забор - и можно будет не опасаться вахтенных, – произнесла кикимора, когда мы подошли к высокой, оплетённой плющом решётчатой изгороди.

   - И как же мы это сделаем? – спросила я, глядя на забор высотой в два человеческих роста.

   - Природа нам поможет, – усмехнулась Кико. – Вот, смотри.

   Кикимора начала ловко карабкаться по плющу, который непременно должен был рваться, но удерживал вес девушки.

   - Давай же, не бойся, – проговорила она, оглядываясь.

   Мне пришлось положиться на знания соседки и последовать за ней.

   Подъём на забор дался легко, спускаться же по другую сторону оказалось тяжелее. Но рядом появилась рука соседки, на которую я опёрлась, - и благодаря ей не упала.

   Когда же, оказавшись на земле, я увидела девушку стоящей в стороне, а рука помощи всё ещё была зажата в моей ладони, сердце замерло на мгновение, перед тем как зайтись в быстром ритме.

   Медленно повернулась - и сердце в очередной раз замерло. Передо мной стоял тот самый зеленоглазый наро из красной зоны.

   Он улыбнулся, от чего в свете луны блеснули белые зубы с выдающимися вперёд клыками, и потянул мою руку к губам.

   «Он сейчас укусит меня!» – мелькнула паническая мысль, но отдёрнуть руку я не успела.

   Молодой человек поцеловал тыльную сторону моей ладони, но, вопреки ожиданиям, не отпустил дрожащую руку.

   - И куда же собралась, моя будущая пара? – поинтересовался наро, продолжая улыбаться.

   Я попыталась выдернуть ладонь из его руки, но молодой человек не желал её выпускать.

   - Отпусти её, Громиро! – вступилась за меня соседка.

   - Не влезай в это, Кико, – посоветовал ей Громиро.

   - Постой в сторонке, пиявка безродная, – насмехаясь, проговорил один из друзей моего преследователя, вышедший из тени забора.

   - Орнови, закрой рот! – прикрикнул на него Громиро. – Не обращайте внимания на моего невоспитанного друга.

   - Скажи мне кто твой друг… - с намёком произнесла Кико.

   - Друзей не выбирают, их принимают такими, какие они есть, – усмехнулся наро, продолжая держать меня за руку. – Разве ваша дружба не подтверждает это?

   - Оставьте нас в покое, – потребовала Кико, – нам нужно идти.

   Я резко дёрнула рукой и высвободила её из захвата.

   - И куда же вы направляетесь? Мы вообще-то несём вахту по академии и могли бы арестовать вас, – усмехнулся наро.

   - Моему цаплику нужны лягушки, – неохотно пояснила кикимора.

   - Питомцы вообще запрещены на территории академии. Исключение составляют только фамильяры для ведьм и магов природы. А ты, может, и ведьма, но не по призванию, а по натуре, – посмеиваясь, проговорил худощавый светловолосый парень, вышедший из-за спины Громиро.

   - Альфи, и ты здесь, – недовольно пропыхтела Кико.

   - Соскучилась? – язвительно поинтересовался светловолосый наро.

   - Ненавижу, – прошипела соседка.

   Со всех сторон пополз зловонный болотный туман.

   - Ты и подругу хочешь болотным газом отравить? – поинтересовался Громиро. – Успокойся. И, Альфи, помирись уже со своей девушкой, пока она нас всех здесь не уложила до утра. А мы с… как вас зовут, таинственная нари? – спросил он у меня.

   - Юнила, – затравленно ответила я.

   - А мы с Юнилой пойдём вперёд. Догоните, когда разберётесь, – вкрадчиво произнёс наро Громиро. – Кстати, можешь называть меня Рэн. Сокращённо от Рэндом.

   - Юна, – ответила я, пряча руки за спину.

   - И куда ты собрался вести мою подругу? – воинственно поинтересовалась соседка.

   - На болота Пузырно, ведь вы собрались именно туда? – спросил Рэндом.

   - Ничего не бойся и кричи, если что, – дала мне два противоположных совета Кико.

   Бояться я начала сразу же после её слов, да так, что горло сдавило спазмом, и закричать я не смогла бы, наверное, даже если бы наро попытался меня загрызть. Насколько я поняла по его внешности и поведению вожака в компании, Рэндом Громиро был оборотнем, и идти рядом с ним по незнакомой ночной улице казалось занятием чуть ли не более опасным, чем падение с высоты четвёртого этажа. Но и вернуться я не могла, не желая мешать Кико общаться с её молодым человеком.

   - Откуда ты? Кто твои родители? Расскажи что-нибудь о себе, – попросил Рэн.

   - Я из Родинарии. Моя мама учится в гимназии Мгновений, а отца я не помню, он ушёл когда я была ещё совсем маленькой, – отчиталась я, не допуская даже мысли возразить оборотню, о которых я знала лишь то, что они способны превращаться в агрессивных хищных зверей.

   Мы шли вдоль глухих заборов и живых изгородей, нар расспрашивал меня о каких-то незначительных вещах. Например, какой мне нравится цвет, или запах. Что я предпочитаю в еде и какую люблю погоду.

   Вопросов было очень много, и я отвечала на них, не задумываясь, периодически оглядываясь в надежде увидеть в лунном свете низенькую юркую фигурку своей соседки. Но нас не спешили догонять. Когда же Рэн остановился и прошептал "Пришли", я совершенно растерялась, не зная, что делать – бежать обратно за Кико или лезть через забор и начинать ловить лягушек.

   - Ну, где же она? – спросила я шёпотом, вглядываясь в пустую улицу.

   - Опять, наверное, над Альфредом издевается. Сейчас доведёт его до начальной стадии обращения и начнёт успокаивать. И будет потом бедолага несколько дней с рыжей щетиной ходить и руки за спину прятать, чтобы людей когтями не пугать, – проговорил, посмеиваясь, Рэн.

   - А такое уже было? – спросила я, оборачиваясь и всматриваясь в скрытое ночной темнотой лицо спутника.

   - И не раз. Вы, девушки, любите играть на нашем темпераменте, – прошептал он, сделав шаг ко мне и оказавшись совсем рядом. – Как же ты пахнешь. Я почти теряю контроль от твоего запаха.

   Я попыталась отступить, но Громиро обнял меня за талию и не позволил отойти.

   - Не бойся, не обижу, – произнёс он совсем тихо.

   Я упёрлась руками в его грудь и старалась оттолкнуть, но наши силы были неравны. Когда же наро начал склоняться к моему лицу, я не смогла ни закричать, ни даже прошептать в знак протеста, окаменев от страха.

   Но стоило ему прикоснуться горячими, словно у страдающего жаром больного, губами к моим, как во мне всколыхнулась такая волна протеста, что хватило сил и на то, чтобы оттолкнуть его, и на звонкую, наверняка болезненную, пощёчину. По крайней мере, моей руке было больно.

   Даже господин Прожирани никогда не позволял себе такого, только обещая посвятить меня в таинства страсти, когда он излечится. Так с чего же этот совершенно посторонний оборотень решил, что ему позволены подобные вольности в мой адрес?!

   Рэндом же совершенно не обратил внимания ни на пощёчину, ни на мой гневный взгляд. Он остервенело вытирал губы и отплёвывался, словно вдруг обнаружил, что поцеловал не девушку, а жуткого монстра.

   - Да что же это такое? Что ты сделала? Ты что, ведьма? – вопрошал он, в промежутках между брезгливыми плевками.

   - Нет, она ядовитая родственница ректора Ишаро и теперь ты умрёшь в страшных муках за то, что полез к девушке без разрешения, – полушёпотом, с подвыванием для большего эффекта, проговорила появившаяся как из-под земли Кико.

   - Сумасшедшие, – прошипел Громиро. – Где Альфи?

   - Там твой Альфи, возле забора. Практикуется в маскировке на болотистой местности, – проворчала кикимора, приобнимая меня и поглаживая по спине.

   - Мы ещё вернёмся к этому разговору, – пообещал мне Рэн. – Когда твоей экспрессивной подруги рядом не будет.

   После чего наро Громиро коротко кивнул в знак прощания и быстро удалился, выкрикнув, уже отойдя на приличное расстояние, "Оставлю Орнови у забора, чтобы помог перебраться. И поторопитесь, мы через два часа сменимся".

   - Что ты сделала с Альфредом? – спросила я шёпотом у соседки, когда Рэн скрылся в темноте.

   - Показала, где ему место, после того, что он сделал, – недовольно произнесла Кико. – Надела на него огромную болотную кочку. Когда я уходила, бедолага отплёвывался от грязи и корней, и даже встать пытался.

   - А что он сделал? – спросила я, понимая, что это неприлично, но обычно не свойственное мне любопытство в этот раз взяло верх.

   - Изменил, – пожала плечами кикимора. – Да все они одинаковые. Забудь, – отмахнулась она. – Давай лучше лягушек ловить, а то неизвестно ещё, кто этих сменит. Есть в нашей академии и похуже экземпляры. Тем более на последнем курсе.

   Мы перебрались через живую изгородь и оказались на самом настоящем болоте, с кочками, заводями, поющими ночные песни лягушками и слегка светящимся в лунном свете туманом.

   - Красота-а-а, – блаженно протянула Кико.

   - А зачем ты сказала Рэндому, что я родственница ректора? Это же не правда, – не ко времени вспомнила я.

   - Ну не объяснять же ему, что тебя угостил запрещённым зельем один из аспирантов, – усмехнулась кикимора.

   - Запрещённым? – воскликнула я и прикрыла рот рукой, спохватившись. Лягушки смолкли на мгновение, но тут же вновь начали горланить свои незатейливые песни.

   - Конечно! А ты думала, что такой подарок - и без последствий? Да если бы от этой микстуры вреда не было, мы бы все и не учили ничего. Выпил глоточек, с книжкой в обнимку посидел и всё – образование получил, – проговорила Кико, доставая из кармана брюк матерчатый мешок на тесёмках. – Проблема в том, что к этому зелью наступает привыкание, и потом ты без него уже не сможешь ничему научиться и запомнить. Но мы-то не собираемся злоупотреблять, так что нас эти проблемы не касаются. Давай лягушек собирать.

   И кикимора громко протяжно квакнула, а потом ещё раз и ещё. Через пару минут она своим пением созвала целую стаю лягушек.

   - Ну а теперь поспите немного, – прошептала Кико и тихо подула на них.

   На болоте воцарилась полная тишина. Только где-то вдалеке слышалось бульканье вырывающегося из-под воды болотного газа.

   Мы взялись за края мешка, присели и принялись скидывать в него вялых лягушек.

   - А ректор ядовитая? – не унималась я.

   - Конечно, она же наполовину василиск, – пожала плечами кикимора.

   Я предпочла больше не расспрашивать. С меня, пожалуй, хватит новых рас на сегодняшний день.

   - Достаточно, – прошептала соседка, выпрямляясь. – Всё равно они больше недели без пищи и воды не протянут, а цаплик дохлых не ест. Зато у нас есть повод почаще делать ночные вылазки на свободу.

   - Пошли быстрее. Я хочу проверить действие микстуры, – прошептала я в ответ.

   Рэндом не обманул: он действительно оставил одного из своих друзей у стены, в том самом месте, где мы и встретились.

   Молчаливый, после того, как Громиро одёрнул его за нелестное высказывание в адрес Кико, наро помог нам перебраться через стену и проводил до академии. Всё так же, молча, кивнул, когда мы оказались под нашими окнами, и исчез за углом здания.

   Кико тихонько посвистела, подзывая своего питомца, погладила его и подкинула, отправляя к окнам нара Дарна.

   Дарн сбросил нам верёвку, дождался, пока кикимора ловко заберётся по ней в окно нашей комнаты и поднял меня, так же как и в прошлый раз.

   Кожа в районе подмышек горела огнём, надавленная и натёртая канатом. И наверняка от верёвки остались красные следы, которые впоследствии превратятся в синяки.

   Поблагодарив нара Дарна, соседка закрыла окно, вытащила из мешка пару лягушек и отдала их своей птице, после чего затянула тесёмки на мешке и бросила его на подоконник.

   - Ну а теперь можно и поспать немного, – заявила она, повалившись на кровать.

   - Я, пожалуй, сначала помоюсь, – произнесла я, отставив в стороны руки с растопыренными пальцами. Слизь, в которой я испачкалась, собирая лягушек, подсохла и превратилась в клейкую, стягивающую кожу субстанцию.

   - Как хочешь, – пробурчала в подушку кикимора.   

***

Смыв с себя пыль, болотную грязь и лягушачью слизь, я почувствовала огромное облегчение. Но горечь во рту не прошла даже после пятого полоскания. Смирившись с неизбежным побочным действием, я подошла к столу и с величайшей осторожностью взяла в руки всё тот же учебник по "Основам хронологии", переставила светящийся шар на подставке, заменяющий здесь свечи, на край стола, ближе к своей кровати, легла и открыла первую страницу. Прочитать я успела только первое слово "Введение". А потом книга меня буквально поглотила. Не было нужды перелистывать страницы и читать. Я видела не слова и предложения, а саму их суть. Незнакомые и непонятные ранее термины вдруг стали мне так ясны, словно я знала их с раннего детства. Спустя всего один час я уже не только знала наизусть весь текст книги, но и понимала мельчайшие детали той информации, которую он нёс. И это несмотря на то, что глаза слипались от усталости, и я ещё не научилась в полной мере пользоваться дарованной чудодейственной микстурой способностью. Уже засыпая, я подумала, что утром попрошу Кико дать мне на время все доступные книги, чтобы успеть за оставшиеся двое с половиной суток действия зелья получить как можно больше знаний.

   Однако, проснувшись, я обнаружила, что соседки нет в комнате. Быстро умылась, оделась и, решившись, подошла к двери, чтобы отправиться на поиски кикиморы. Но дверь открылась раньше, чем я успела взяться за ручку.

   Кико, хмурая и непричёсанная, вошла в комнату, лишь мазнув по мне взглядом, подошла к кровати и буквально упала на неё.

   - У нас проблемы, – пробурчала она из-под подушки, которую положила себе на голову. – Эта змеюка Ишаро накляузничала моему папочке, и теперь он наверняка заявится сюда. А мой отец - это не душка Дарн, с ним так просто не договоришься. И в этот раз он мне не простит, что его опять отвлекают от важных дел из-за моих проделок, – Кико отбросила подушку в угол комнаты и воззрилась на меня с возмущением. – Вот объясни мне, ну что плохого в том, что я всего разок призвала родовую магию? Да я же даже воспользоваться ей не успела! А этим ушастым блондиночкам только выговор сделали и жезлы на месяц отобрали! Моя родовая магия, видите ли, смертельно опасна для некоторых рас. Но я-то её на эльфиек направляла, а им она почти и не вредит вовсе!

   Я присела на край кровати и погладила девушку по спине.

   - Ничего. Переживу и это. Ну не убьёт же он меня. Мама бы ему этого не простила, а её он любит, – немного успокоившись, прошептала соседка.

   - А тебя? – спросила я, продолжая гладить её по спине.

   - Что меня? – не поняла она.

   - А тебя отец разве не любит? – пояснила я, отодвигаясь, чтобы не мешать подруге сесть.

   - Ты что? Он же кикимор. У нас отцы с детьми вообще не общаются. Только по Амнистанским законам в подобных случаях вызывают именно отцов. Тем более что я носительница именно его родовой магии. Мама тут ничего сделать не сможет, – объяснила Кико.

   - А он сможет? – мне было действительно жаль соседку, она искренне переживала, и я тоже начала беспокоиться за неё.

   - Он мог бы лишить меня родовой магии, но мама просила его не делать этого, чтобы у меня был шанс получить хорошую работу в будущем, – пожала плечами кикимора. – Так что придётся потерпеть очередную лекцию о том, как мне с ним повезло, получить парочку затрещин и опять через силу поблагодарить его за милость. Надеюсь, ты ему понравишься. Иначе может потребовать, чтобы тебя переселили.

   - И что мне сделать, чтобы понравиться ему? – спросила я, поняв, что уже привыкла к взбалмошной соседке и не хочу с ней расставаться. У меня никогда не было подруги, но казалось, что именно такую подругу я и хотела бы видеть рядом с собой.

   - Тебе-то как раз ничего делать и не нужно, – улыбнулась Кико. – У нас, кикимор, принято, чтобы женщина преклонялась перед мужчиной и во всём была ему покорна. А ты ещё не распрощалась со своими невольничьими привычками, так что должна ему понравиться.

   - И когда он приедет? – продолжила я расспросы, чтобы быть готовой к визиту родственника соседки.

   - Не знаю. Возможно, завтра, или послезавтра, – отмахнулась кикимора. – Ладно, забудь. Разберёмся как-нибудь. А сейчас пошли завтракать.

   - Ты удивительная, – не удержалась я. – Только что едва не рыдала, а сейчас улыбаешься.

   - А чего зря руки заламывать? Пострадала немного и хватит. Нужно решать проблемы по мере их поступления. А сейчас моя главная проблема – пустой желудок! – улыбаясь, объявила Кико.

   По дороге в столовую я спросила подругу про книги, и она пообещала отвести меня в библиотеку после завтрака.

   - Всё равно я буду на занятиях, так что можешь копаться в книжной пыли до обеда. Я за тобой зайду, – проговорила она, первой входя в столовую.

   Я следовала за ней, но кто-то неожиданно схватил меня за локоть и рывком утянул за дверь. Там, в тёмном углу, зажатой между дверью и стеной, мне ещё и рот рукой накрыли.

   - Ну, здравствуй, таинственная преступница, – прошептал Рэндом, прижимая меня к стене. – И кто же снабдил тебя зельем знаменитого гениального лентяя Обрино?

   Я помотала головой, решив всё отрицать, чтобы не выдать Кико и Дарна.

   - Только не нужно лгать, я тоже был ленивым первокурсником и действие, да и вкус, микстуры Обрино мне хорошо знакомы, – продолжая удерживать меня, шептал оборотень. – Ты хоть понимаешь, что за употребление этой отравы тебя не только отчислят без вопросов, но ещё и на учёт поставят как социально-ненадёжную личность?

   Наро наконец-то убрал руку от моего рта, и я выпалила:

   - Не понимаю, о чём ты говоришь. Отпусти меня немедленно.

   - Я же о тебе забочусь, глупая, – проговорил оборотень. – За хранение этого препарата тебя могут арестовать.

   - Я ничего не храню, – заверила я его.

   - А кто хранит? – тут же оживился Рэн.

   - Не знаю, – пискнула я, впадая в панику, но намереваясь молчать даже под пытками.

   - Не скажешь? – спросил Рэндом.

   Я лишь отрицательно мотнула головой и опустила взгляд.

   - Глупо, но достойно уважения, – усмехнулся он. – Но учти, я буду за тобой присматривать. И лично сдам в лечебницу, если замечу признаки привязанности. И твою подружку под суд отдам, чтобы не растлевала наивных первокурсниц.

   - Ты бы сам перестал лапать девушку, – послышался из-за спины оборотня недовольный голос кикиморы. – А то это ещё разобраться нужно, кто её тут сейчас растлевает.

   Оборотень отпустил меня, отступил на шаг, смерил Кико враждебным взглядом и попросил меня - не потребовал, а именно попросил:

   - Не делай глупостей, не лишай себя будущего.

   - Иди уже, мудрый выпускник. Ты бы, когда инструктора по практическим путешествиям едва не загрыз, таким рассудительным был, - проворчала подруга, оттесняя его плечом.

   - Пожалуйста, – ехидно проговорил Рэн. – В следующий раз, когда тебя будут склонять к близости за зачёт, пройду мимо.

   - Можно подумать, он обо мне заботился. Увидел, что к девушке друга пристают, вот оборотнический инстинкт и взыграл, – прошептала кикимора, когда наро скрылся из вида.

   Я же дрожала, как лист на ветру, пребывая в шоке. Как от того, что только что произошло, так и от известия, что здесь преподаватели позволяют себе подобное обращение со студентками. А тот факт, что Рэндом кого-то едва не загрыз, только укрепил мой страх перед расой оборотней.

   Сегодня с заказом завтрака проблем не возникло. За считанные секунды я не только ознакомилась со страницей традиционной кухни, но и выучила всё меню наизусть, что мне очень пригодится, когда прекратится действие зелья.

   Однако, несмотря на то, что выбрала я привычные для себя блюда, поесть нормально мне так и не удалось. Даже сладкий сок клубневой Марниции, овоща, напоминающего по вкусу грушу, как утверждала мама, показался мне нестерпимо горьким. В результате я смогла съесть только кусочек хлеба и через силу запить его парой глотков сока.

   - Идём, покажу тебе дорогу до библиотеки, – поторапливала меня Кико. – Мне сейчас на занятия опаздывать противопоказано.

   Библиотека в академии оказалась по истине огромной. Здесь было столько рядов стеллажей, заполненных всевозможными книгами, что среди них немудрено было и заблудиться.

   - Вот, нара Тартино, привела вам новенькую, – проговорила подруга, передавая меня на попечение пожилой женщины, сидящей за низкой конторкой. Женщина оказалась дружелюбной и смешливой. И, глядя на неё, было невозможно не улыбаться, в частности потому, что её голову украшал невероятных размеров небрежный пучок припорошенных сединой волос.

   - И какие же тебя интересуют книги, деточка? – улыбаясь, пропела нара Тартино.

   - Не знаю, – растерянно ответила я, – наверное, все.

   - Нет, так мы с тобой не договоримся. Ты на какой факультет поступила? – вновь поинтересовалась женщина.

   Я честно попыталась припомнить, что говорила нара Пифаро, но в памяти всплыли лишь отдельные фразы.

   - Контроль… Захват и преображение, – неуверенно произнесла я, следя за реакцией библиотекаря.

   - Вот даже как, – протянула нара. – А ты часом не преувеличиваешь, милая?

   Беспомощно пожала плечами. Больше я ничего не могла припомнить, и никто не удосужился сказать мне, на каком именно факультете я буду учиться.

   - Ну что ж, иди за мной, – поманила нара Тартино и вылетела из-за конторки.

   И она действительно вылетела! Оказалось, что вместо ног у женщины что-то вроде хвоста из полупрозрачной, похожей на клубящийся пар субстанции.

   - Ну что застыла? Никогда паровиков не видела? – посмеиваясь, спросила нара.

   - Нет, – прошептала я, неприлично пялясь на хвост библиотекаря.

   - Нас ещё иногда джинами называют. Но это всё байки. Мы не исполняем желания и в масляную лампу нас при всём желании не получится утрамбовать, – улыбаясь, поведала мне нара. – Не отставай. Сейчас подберём тебе несколько книг, глядишь что-нибудь и пригодится. А за учебниками, когда табель получишь, придёшь.

   Нара Тартино усадила меня за заваленный отобранными ею книгами стол у окна, пожелала мне удачи и уплыла на своё рабочее место. Оставшись наедине с книгами, я погрузилась в мир неизведанного и пришла в себя лишь тогда, когда за мной пришла Кико.

   - У-у-у, подруга, – протянула кикимора. – Надо же меру знать. Ты бы себя видела. Бледная, как вампир на диете, и под глазами черно, как в желудке угольного тролля. Ну-ка вставай и отдай книгу. Вцепилась как пиявка, – ворчала девушка, вырывая из моих рук очередной трактат по преображению временных рамок и последствиям вмешательств в прошлое.

   - Идём-идём, – ласково уговаривала она, обняв меня за плечи и выводя из читального зала. – Нара Тартино, вы, пожалуйста, эту нари в библиотеку в ближайшие два дня больше не пускайте, а то у неё от переизбытка информации срыв может приключиться, – обратилась она к библиотекарю, ведя меня мимо конторки, за которой восседала хвостатая паровик-джин.

   - Уж не под микстурой ли Обрино эта девочка? – подозрительно сощурилась женщина.

   - Ну что вы, как можно? – возмущённо воскликнула Кико. – Просто невольницей была, книг не давали, читать запрещали, вот и дорвалась с непривычки.

   - Ну, смотрите мне, – погрозила пальцем Тартино. – Знаю я вас, студентов.

   - Ты видела её хвост? – спросила я шёпотом, когда мы покинули помещение библиотеки.

   - Конечно, видела, – усмехнулась подруга. – А ты сейчас лучше помолчи. Пойдём, уложу тебя. Поесть что-нибудь позже принесу. И не вздумай к книгам прикасаться, а то совсем затеряешься.

   Я покорно шла туда, куда вела меня соседка, плохо понимая, что происходит и где я вообще нахожусь. Перед глазами мелькали строчки, таблицы и графики, а в голове крутилась въедливая фраза "Следующая ступень после остановки времени – путешествия на короткие временные промежутки". Дальше было что-то о технике безопасности и обязательном сопровождении инструктором, но это меня сейчас мало заботило.

   "Я обязана научиться путешествовать. И не на короткие промежутки, а на годы, чтобы вернуться в прошлое и не позволить господину Прожирани заявить на нас с мамой права, как на неучтённых бродяжек", – эта мысль посетила меня уже в комнате, когда Кико уложила меня на кровать и заботливо укрыла одеялом.

    И пусть главным непреложным законом является невмешательство в канву уже произошедших событий, если есть шанс спасти нас от рабской участи, то я должна попробовать.

   Мне совершенно ничего не снилось, а проснулась я от жуткой головной боли. Но полученные знания всё ещё были со мной! И мысль исправить свою судьбу крепла с каждым часом. Нужно только немного потерпеть, научиться делать всё правильно, и я смогу спасти нас с мамой. Теперь я была уверена в том, что сама остановила время в момент падения с четвёртого этажа. А значит, нара Пифаро не обманула и у меня есть способности, о существовании которых я и не подозревала.

   - Ну как ты? – поинтересовалась Кико, заметив, что я открыла глаза.

   - Странно, – честно ответила я. – В голове одновременно столько информации и так ясно, словно она совершенно пустая.

   - Ясная голова – это хорошо, – усмехнулась кикимора. – Но ты всё равно из комнаты завтра не выходи.

   Я мельком взглянула на окно и с удивлением отметила, что уже наступили вечерние сумерки.

   - Да-да, ты проспала полдня, – подтвердила мои мысли подруга. – Вон на столе ужин. Хотя ты, наверное, знаниями сыта, – язвительно добавила она.

   Я медленно встала, боясь головокружения, но за исключением навязчивой мигрени, моё самочувствие было вполне сносным.

   - Спасибо, – поблагодарила я ее за заботу, садясь за стол.

   - Не за что. Вот объемся хмельных пиявок на праздник болотной нечисти, и тогда ты будешь со мной возиться, – пообещала подруга.

   - Договорились, – улыбнулась я в ответ.   

   Еда опять горчила, но я старалась абстрагироваться от вкуса и глотать через силу, не понаслышке зная, что такое голодные обмороки. Господин Прожирани никогда намеренно не морил нас голодом, но, случалось, забывал выделить обеспечение для питания своих невольников, и в первые годы нам с мамой доставались остатки от обедов хозяина, которыми уже полакомились другие слуги. В общем, ничего не доставалось. Это позже, когда бухгалтерию начала вести мама, невольникам стало полегче. Мама даже умудрялась сэкономить, чтобы купить тёплую одежду для всех.

   Очередной кусочек хлеба застрял в горле от неожиданного стука в окно.

   Кико подскочила и принялась колотить меня ладонью по спине, от чего становилось только хуже. Глаза застилали выступившие слёзы, в висках стучали тревожные молоточки, я же уже начала задыхаться, а подруга со всё большим рвением колотила меня по спине.

   "Я сейчас так глупо умру, так и не научившись всему, чему бы могла", – подумала я в панике, и избиение моей спины прекратилось.

   Только откашлявшись и вдохнув полной грудью, я поняла, что остановилась не только Кико, замерло всё вокруг! Взглянула в окно и увидела перепуганную, веснушчатую мордашку рыжего Саламандрика, как называла его кикимора. В действительности парня звали Салимо, в честь славного предка, совершившего много подвигов, о чём поведал мне сам Саламандрик за завтраком. От неожиданного удара по спине я упала грудью на стол, прямо на тарелку с ужином.

   - Ой, прости! – воскликнула Кико. – Ты как? Дышать можешь?

   - С трудом, – прохрипела я, выпрямляясь и осматривая испачканную блузку.

   - Ну и получит же у меня сейчас кто-то! Кто бы ты ни был! – возмущённо потрясая кулаком, проговорила соседка, направившись к окну.

   - Он ни в чём не виноват, – проговорила я перед тем, как скрыться в ванной, чтобы привести себя в порядок.

   Кикимора в этот момент затягивала в комнату несчастного Салимо, схватив бедолагу за шиворот.

   Выйдя из ванной, я обнаружила парня, за обе щёки уплетающего мой потрёпанный ужин и одновременно пытающегося что-то рассказать кикиморе с набитым ртом. Как ни странно, Кико прекрасно его понимала и взволнованно кивала головой в такт бубнящему Саламандрику.

   - Что случилось? – спросила я, присаживаясь на свою кровать и расчёсывая отмытые от еды волосы.

   - Да ерунда, – отмахнулась подруга, наигранно изображая безразличие к тому, что рассказал парень. Салимо, к слову, смолк и бросал на меня взгляды исподлобья.

   - Да в чём дело? – воскликнула я, не выдержав под испытующими взглядами присутствующих.

   - Говорю тебе, она и сама ничего не знает, – проговорила Кико, обращаясь к Саламандрику.

   - Как же, не знает она! – воскликнул парень, отодвинув пустую тарелку. – Вот ты же знаешь про своего отца и родовую магию. И я знаю. Как такое можно не знать?

   - Юна, кто твой отец? – напрямую спросила у меня подруга.

   - Он оставил нас с мамой, когда я была ещё совсем маленькой. А что? – проговорила я, совершенно не понимая – что происходит.

   - А то! – воскликнул Салимо. – Прикинулась бедной невольницей, а сама, оказывается, дочка нарая! А если бы я тебя обидел ненароком – наверняка правителю нажаловалась бы. Но я теперь буду с тобой настороже.

   - Вообще-то ты сейчас обижаешь её этими словами, – усмехнулась Кико.

   Рыжеволосый Саламандрик надулся и замолчал.

   - С чего вы взяли, что я дочь вашего правителя? – спросила я, не веря ни слову. Хотя бы потому, что мы с мамой вообще из другого мира, где царят технологии и совсем нет магии, как и других рас, кроме человеческой.

   - Я случайно подслушал разговор ректора и куратора по учебной части, – пробурчал Салимо.

   - Наверняка ты что-то перепутал, – улыбнулась я трогательному в своей непосредственности наро.

   - А Громиро? – не унимался Саламандрик. – Не зря же он сразу на тебя глаз положил. Оборотни божественную кровь на раз по запаху вычисляют. Она для них как нектар для пчелы. Не зря же все оборотнические кланы у нарая в услужении, не могут аромату его крови противостоять.

   - Так, мало того, что вы меня обвиняете в родстве с неким нараем, так он ещё и бог? – подвела я итог услышанного.

   Затихшая было головная боль опять шевельнулась в затылке.

   - Официально он, конечно, не признаёт себя богом, но все знают, что Амниос Хроно - это бог времени, – пояснила Кико. – Иначе как бы он мог веками оставаться у власти, раз в поколение исчезая на несколько дней и возвращаясь помолодевшим. Он, естественно, выдаёт себя за сына предыдущего нарая и заново принимает пост. Но это только дань традиции.

   - И он никак не может быть моим отцом, – проговорила я уверенно.

   - Но я же слышал, – возмутился Салимо.

   - Не умеешь подслушивать, так не берись! – заявила Кико. – Доел? Вот и замечательно, выметайся отсюда.

   Саламандрик обиделся ещё больше и пошёл к двери.

   - Куда? Откуда пришёл, туда и иди! – приказала кикимора, указывая на окно.

   Совершенно поникший парень вылез в окно и исчез из виду.

   - Зачем ты так с ним? – спросила я у соседки.

   - А затем, чтобы не вздумал ещё кому-нибудь об этом рассказать, – ответила девушка, закрыв окно. – Дело в том, что ты действительно вполне можешь оказаться одной из нажитых. Любит наш нарай погулять. А если вся академия об этом узнает, то от желающих подружиться с тобой ради протекции отбоя не будет. Вот и пойми потом, кто настоящий друг, а кто подхалим.

   - А что там насчёт оборотней и крови? – спросила я, всё же надеясь, что дракон ошибся.

   - Можешь не переживать. Все заметили, что на тебя Громиро глаз положил, так что другие не посмеют даже подойти, как бы их ни манила твоя кровь, – ответила Кико. – Вот тебе одна книжка - и спать, – добавила она, доставая один из моих учебников из-под своей кровати. - Завтра нам с тобой моего совсем не божественного, но тоже весьма вредного папочку встречать.

***

Двумя часами ранее.

   - Здесь учится моя дочь, – объясняла Агуста привратнику. – Если мне нельзя пройти, то хотя бы позовите её.

   - Ничем не могу помочь, – уже в который раз отвечал мужчина. – Защита не пускает, значит, вам запрещено входить на территорию академии. А если запрещено входить, то есть причина, по которой студентку ограждают от общения с вами.

   - Но это же моя дочь! Вы не имеете права! – чуть не плача возмущалась женщина.

   - Я не имею права пойти против системы защиты академии, – монотонно отвечал привратник.

   - Позовите ваше начальство! – потребовала Агуста.

   - Вам не назначено. Если бы было назначено, то защита пропустила бы, – всё так же безэмоционально проговорил мужчина.

   - Да отомри же ты! – выкрикнула взволнованная нара. – Ты же человек, а не робот!

   - Прошу не переходить на оскорбления неизвестными мне словами, – монотонно произнёс мужчина. Подумал мгновение, наклонился к Агусте и прошептал: – Ну не могу я вас пропустить. Вы записочку напишите, я передам. А там пусть ваша дочь уже сама с ректором разбирается.

   - Спасибо. Спасибо, вам, – прошептала женщина, доставая из сумки листок и карандаш.

   Она быстро написала несколько предложений крупными буквами, свернула листок и протянула его привратнику со словами:

   - Юнила Нарисо. Её только вчера привели. Пожалуйста, передайте. Она не привыкла без меня, боится наверное всего.

   - Передам, – пообещал привратник. – Ступайте, пока вахтенные не пришли.

   Не успела Агуста скрыться из вида, как к привратнику подошёл высокий зеленоглазый оборотень.

   - Милейший, вы в курсе, что передавать студентам послания, от кого бы то ни было, строжайше запрещено? – поинтересовался наро Громиро, сверля служащего неприязненным взглядом. Рэндом Громиро, будучи истинным сыном своего отца, первого военного министра, не терпел нарушения устава, о чём всем служащим академии было прекрасно известно.

   Привратник склонил голову и молча протянул вахтенному переданную взволнованной матерью записку.

   - На первый раз прощаю, – произнёс Рэндом, прочитав имя адресата на свёрнутом листке.

   - Благодарю. Больше не повторится, – покорно ответил привратник.

   Военных опасались все, а оборотней-военных тем более.

***

Ночью мне снились алгоритмы построения векторов путешествий на короткие временные промежутки. Смысл которых мне был ясен, но только в теории. Книги не могли дать практических умений, а учитывая тот факт, что я совершенно не чувствовала в себе сил, необходимых для применения этих алгоритмов, использовать полученные столь лёгким путём знания я не могла.

   Проснувшись раньше Кико, я решила продолжить образование, пока не закончилось действие микстуры, и, подкравшись к кровати соседки, осторожно вытащила из-под нее несколько книг. Спустя полчаса я уже знала наизусть историю Амнистании и всего мира, который одни историки называли просто Асгаран, другие же использовали более витиеватое название – перекрёсток путей. Однако перекрёстком Асгаран именовали только теологи, утверждавшие, что этот мир является неким ядром, объединяющим вокруг себя множество других измерений. И я была полностью согласна с этой теорией, ведь мы с мамой попали сюда именно из другого измерения.

   Следующими на очереди были география и точные науки, в понимании которых у меня возникли некоторые проблемы даже под воздействием микстуры Обрино.

   К тому моменту, когда кикимора проснулась и отобрала у меня учебники, неизученными остались всего три книги. Но и с ними я смогу ознакомиться после завтрака и уже завтра буду готова пройти аттестацию, чтобы начать обучение в Академии и овладеть управлением временем.

   - Сейчас я свожу тебя в столовую и запру в комнате, чтобы ты не выдала нас своей ненормальной тягой к знаниям, – заявила Кико. – Вот пройдёт действие зелья, и можешь делать что хочешь.

   - Как скажешь, – легко согласилась я, намереваясь добраться и до учебников соседки.

   Я понимала, что переизбыток информации может мне навредить, но не могла устоять перед манящими страницами, таящими столько нового и интересного.

   - Завтрак прошёл в спокойной дружеской атмосфере. И лишь Салимо демонстративно игнорировал нас, пересев за другой стол, как только мы с Кико заняли свои места.

   - Что-то здесь сегодня слишком тихо, – прошептала Кико, наклонившись ко мне. – Неужели Саламандрик разболтал-таки о твоём происхождении?

   Я осмотрелась, но не заметила повышенного внимания к своей персоне. Только оборотни то и дело украдкой бросали на меня короткие взгляды. Все, кроме Рэндома, наоборот смотрящего на кого угодно, кроме меня.

   - Не думаю, – ответила подруге. – Ты же говорила, что тогда от желающих подружиться со мной отбоя не будет, а сейчас никто не проявляет ко мне интереса.

   - Значит, случилось что-то ещё. А если в академии произошло что-то из ряда вон выходящее, то почему об этом не знаю я?! – повысила голос кикимора.

   - Тихо ты, – одёрнула её флегматичная мурена. – Справа от синей зоны. Посмотри.

   Мы с Кико одновременно повернулись и посмотрели в указанном направлении.

   Я ничего особенного не увидела, в отличие от подруги.

   - Интересно, – протянула девушка, поправляя волосы. – И кто это у нас?

   - Говорят, новый инструктор по практическим перемещениям, – мечтательно вздохнув, ответила мурена. – Но он, наверное, скрытый расист, потому что даже Элиланию Вольсо отшил в грубой форме.

   Я ещё раз посмотрела туда, куда, как оказалось, были устремлены взгляды большинства студенток, и наконец-то заметила сидящего за отдельным столом мужчину. Он был ещё довольно молод, но явно старше студентов выпускного курса.

   - А почему он ест здесь? – продолжила расспросы Кико.

   - Не знаю, – пожала худыми плечами мурена. – Может быть, хочет со студентами познакомиться, а может просто ещё не знает, что у преподавателей своя столовая.

   - Видела я ту столовую. Столичные рестораны по сравнению с ней – жалкие харчевни, – проворчала кикимора. – С ним точно что-то не так, если променял такую роскошь на это.

   Кико взмахнула ложкой и обрызгала сидящих за соседним столом студентов, среди которых был и без того обиженный на нас Саламандрик.

   - Ну всё. Ты напросилась! – выкрикнул парень, вскакивая. – Думаешь, если с нажитой нарая подружилась, то всё можно?

   От Салимо начали исходить ощутимые волны жара. Мурена медленно сползла под стол и уже оттуда жалобно пропищала:

   - У меня сейчас кожа потрескается.

   Студенты спешно вставали из-за столов и спешили отойти подальше. Кто-то даже опрокинул стул. Разнёсшийся по столовой грохот подстегнул учеников, и началась настоящая паника. Салимо окутало паром, но видимо что-то не сработало, и он не исчез, как в прошлый раз, а наоборот начал увеличиваться, превращаясь в объятого пламенем дракона.

   - Бежим! – выкрикнула Кико, схватив меня за руку и резко дёрнув. Я же окаменела от страха и просто упала от рывка.

   В то же мгновение рядом со мной оказались одновременно Рэндом и тот таинственный мужчина, который только что был предметом обсуждения за столом.

   Они подхватили меня под руки и рывком поставили на ноги. А инструктор параллельно ещё и Кико схватил за шиворот.

   - Выведешь! – крикнул мужчина, толкнув нас с подругой к Рэну.

   Оборотню не нужно было повторять дважды. Он буквально выволок нас из столовой, закрыв за собой широкую двустворчатую дверь. Однако перед тем как створки захлопнулись, я успела увидеть мужчину, озадаченно взирающего на замершего и нависающего над ним огненного дракона. Салимо будто муха, залипшая в смоле, был абсолютно недвижим. А самым удивительными во всей этой картине были замершие вокруг дракона языки пламени. Таинственному инструктору удалось остановить время в отдельно взятом не замкнутом пространстве, ограниченном только его собственным желанием. Из прочитанных накануне книг я совершенно точно знала, что подобное доступно единицам. Время – слишком сложная, трепетная материя. Чем меньше площадь манипуляции, тем труднее им управлять. Остановить время в ограниченном стенами помещении гораздо проще, чем в одной из частей этого же помещения. Однако это возможно. Что и продемонстрировал новый инструктор.

   - Ты видел? – возбуждённо воскликнула кикимора. – Нет! Ну ты это видел?!

   - Видел. А ещё я видел, как ты опять довела нестабильного дракона, – зло проговорил Рэндом. – И слышал, что сказал этот дракон перед трансформацией.

   После последних слов оборотень перевёл требовательный взгляд на меня.

   Я же лишь растерянно пожала плечами.

   - Нашёл, кого слушать! – воинственно воскликнула подруга, оттесняя меня подальше от зеленоглазого наро. – Это же Саламандрик, у него вечно полный бардак в голове. Приснилось невесть что, вот и сморозил глупость. Вернее, брякнул сгоряча.

   "Всем студентам разойтись по своим комнатам. Первая пара отменяется", – разнёсся по академии голос хранителя.

   Кико попыталась приоткрыть дверь в столовую, но она оказалась заперта.

   Рэндом же отвёл меня в сторону и протянул какой-то листок.

   - Не знаю, чем ты провинилась, но защита академии не пропускает к тебе посетителей, – произнёс он.

   Взять листок я не успела, его выхватила из руки Рэна подоспевшая Кико.

   - Ты что, в детство впадать начал? Записочки девушкам пишешь? – язвительно поинтересовалась она.

   - В свою комнату, живо, – рыкнул наро нам обеим.

   - Что там? – спросила я у соседки, когда она остановилась посреди лестницы, читая записку Громиро.

   - Ничего, – пробурчала девушка – В комнате отдам. Здесь тебе сейчас лучше не читать.

   Позже я поняла, почему она не отдала мне листок сразу. Стоило мне только взять в руки послание, как я почувствовала все переживания и тревогу мамы, которые она испытывала в тот момент, когда писала эту записку. Волнение и вина за то, что я так легко забыла про неё, закрутившись в вихре нескончаемых событий, навалились тяжёлым грузом и буквально придавили меня к кровати.

   Я сидела, смотрела на записку и могла думать лишь о том, что сегодня же должна увидеться с мамой, чтобы успокоить её, рассказать, что у меня всё хорошо и что я со всем справлюсь.

   Кико подошла и села рядом со мной.

   - Я провожу тебя в ректорат. Наверняка произошла какая-то ошибка, и твоей маме откроют доступ на территорию, – тихо произнесла она.

   - Идём, – уверенно проговорила я, вскакивая с кровати.

   - Нет, сейчас туда лучше не соваться. Им сейчас не до нас. Подождём, пока с Салимо разберутся, – отрицательно покачала головой кикимора.

   Но до ректората мы так и не дошли, даже спустя час. До двери, табличка на которой гласила "Ректорат", оставалось всего несколько шагов, когда эта дверь с треском отворилась, и из неё вышел высокий, широкоплечий мужчина с экзотическим буро-зелёным цветом длинных, прихваченных чёрной лентой на лбу, волос.

   - Папа, – прошептала соседка и попятилась.

   - Это не академия, а притон! – громогласно объявил мужчина идущей следом за ним наре Ишаро. – И вы ещё смеете упрекать мою дочь за то, что она использует родовую магию для защиты. Если у вас тут огненные драконы перевоплощаются посреди завтрака, то чего можно ожидать вечером, когда студенты предоставлены сами себе?

   - Это редкий, можно сказать – не имеющий прецедентов случай, – оправдывалась ректор. – Уверяю вас, в стенах академии Хроноса вашей дочери ничего не угрожает.

   - А вот мы сейчас у неё и спросим, – заявил мужчина, увидев нас с Кико. – Колоро, дочь моя, подойди и поздоровайся с отцом как положено.

   Кикимора склонила голову, подошла к отцу и встала перед ним на колени. Даже нас, бесправных невольниц, никогда не заставляли вставать на колени. Господин Прожирани требовал только, чтобы мы кланялись и не заговаривали с ним без дозволения. Кико же была дочерью этого великана, а не рабыней!

   - Встань и расскажи мне, что заставило тебя призвать силы нашего рода, – приказал кикимор.

   - На меня напали эльфийки с жезлами природной силы, – встав, но по-прежнему смотря себе под ноги, проговорила подруга.

   И она даже почти не солгала, только умолчала о некоторых деталях конфликта с беловолосыми красавицами.

   - Что? – вопросил отец Кико. – У вас ещё и расовое оружие допускается?

   Возмущению кикимора не было предела. Под его гневным взглядом даже нара Ишаро инстинктивно отступила. Но ректор вовремя опомнилась, вспомнив, что она здесь главная, и гордо вздёрнула подбородок. Однако проскальзывающее в её речи шипение выдавало крайнюю степень волнения.

   - Эльфийские жезлы природных сил – это не оружие, а источник магической подпитки для находящихся вдали от родных земель студенток, – проговорила нара Ишаро.

   - То же самое можно сказать и о родовой магии кикимор, тоже находящихся вдали от родных болот, – возразил ей отец Кико. – Однако ушастым… эльфам вы дозволяете пользоваться их искусственными приспособлениями, мою же дочь обвинили в нарушении правил академии за то, что она в трудную минуту обратилась к своим естественным силам. Это дискриминация. И что скажет на это ваш нарай, пропагандирующий лояльность по отношению ко всем расам, населяющим Асгаран? Пожалуй, я сегодня же спрошу его об этом, при личной встрече.

   - Ну что вы. Не стоит лишний раз тревожить нарая Хроно из-за такого пустяка. Мы с вами вполне можем и сами решить это недоразумение, – подхватив мужчину под руку, принялась увещевать Ишаро. – Девочки, идите на занятия, – добавила она приторно-ласковым тоном.

   - Иди, дочь. Я зайду к тебе позже, – произнёс кикимор, с явным удовольствием кладя свою широкую ладонь поверх миниатюрной ручки ректора, вцепившейся в его локоть.

   - У меня есть великолепные хмельные пиявки. Как раз для вас припасла, – игриво проговорила нара Ишаро, уводя мужчину обратно, в помещение ректората.

   - Как же удачно Саламандрик сорвался, – расплылась в улыбке подруга. – Папочка наверняка даже попрощаться не зайдёт.

   - Неужели тебе его совсем не жалко? – спросила я у довольной кикиморы.

   - А почему я должна его жалеть? Он мне прямо сказал, что я ему не нужна. Если бы родился сын, то признал бы, а очередная кикимора ему на Загорских болотах ни к чему. И мне тогда, между прочим, всего восемь лет было. Прибежала обнять наведывающегося раз в год папочку, а он меня как мавку какую-то оттолкнул, – обиженно ответила Кико.

   - Прости. Но я имела в виду Салимо, – чувствуя неловкость, пояснила я.

   - А этого неуравновешенного последыша я тем более жалеть не собираюсь! – воскликнула соседка. – Знала бы ты, сколько он мне нервов попортил в первый год. Я пришла сюда скромной, забитой девочкой, а он тогда был единственным огненным драконом на всю академию и считал, что выше всех по положению. Так вот, этот твой несчастный Саламандрик заявил, что я буду с ним встречаться, потому что он так хочет. Это потом, когда он на следующую ступень роста перешёл, выяснилось, что он нестабильный, с кровными отклонениями, доставшимися от далёкого предка-орка, изнасиловавшего его пра-пра и так далее бабку. А первые месяцы обучения я от него по подвалам скрывалась и в столовую раз в два дня ходила, когда голова от голода кружиться начинала. Тогда-то я и научилась защищаться.

   - Мне жаль, – прошептала я.

   - Ничего, зато теперь никто не посмеет меня обидеть! – воинственно произнесла Кико. – Ладно, ты иди в комнату, и смотри мне - книгами не злоупотребляй, а я на занятия пойду.

   Подруга убежала, а я, дождавшись, когда она скроется за поворотом коридора, развернулась и пошла обратно, в ректорат. Записка от мамы жгла карман платья, словно горящие угли.

   Подойдя к двери с табличкой "Ректорат", осторожно постучала. Ответа не последовало, и я постучала сильнее. Но мне всё равно никто не ответил. Несмело приоткрыла дверь и отшатнулась от вырвавшегося из-за неё шума. Странно, а ведь казалось, что в помещении вообще никого нет, такая стояла тишина за дверью. Сейчас же были слышны десятки что-то громко обсуждающих голосов. Входить было страшно, но я обязана добиться разрешения на встречу с мамой! Моего появления в просторной комнате никто не заметил. Но все мгновенно смолкли, когда откуда-то из-под потолка раздался голос духа-хранителя.

   "В аудиториях номер восемь, одиннадцать и двадцать три несанкционированное использование магии. В лаборатории номер три беспорядки", – известил хранитель.

   Одна из нескольких расположенных в другом конце помещения дверей распахнулась, из неё вышла нара Ишаро и громким, не терпящим возражений голосом произнесла:

   - По рабочим местам! Живо!

   Вот теперь меня заметили все, потому что преподаватели устремились к той двери, перед которой я и стояла.

   - Кто такая? – спросил высокий светловолосый эльф в кожаном жилете на голое тело и некоем подобии юбки поверх облегающих штанов.

   - Что за моветон, Элиорит? – воскликнула низенькая женщина с большими раскосыми глазами и необычным, сиреневым оттенком кожи. – Не пугай малышку своим напором.

   - Я вас умоляю, Франтиндель, это же студентка академии Хроноса, её мышцами и длинными локонами не испугаешь, – усмехнулась женщина в строгом костюме. В её носу сверкала драгоценным камнем маленькая серьга, а на голове красовался металлический обруч, испещрённый какими-то письменами. – Вы к кому, нари? – поинтересовалась женщина с серьгой.

   - К ректору, – тихо ответила я.

   - Удачи, – усмехнулась нара, оттесняя меня от двери.

   Большая часть преподавателей покинула помещение. Остались лишь две женщины, тихо беседующие за столом в углу комнаты, и тот самый мужчина, который утром бросился защищать нас с Кико в столовой.

   - Слушаю вас? – вопросительно произнёс именно он.

   - Я хотела поговорить с ректором Ишаро, – совсем неуверенно ответила я.

   Дверь, из-за которой недавно выглядывала нара Ишаро, отворилась, из кабинета вышла пожилая низенькая особа в смутно знакомом мне зелёном костюме и башмаках с большими пряжками. Поставив на ближайший стол пустой поднос, лепрекон воззрилась на меня строгим взглядом и поинтересовалась:

   - По какому вопросу?

   - Мне нужно поговорить с ректором, – затравленно проговорила я.

   - Это я и так поняла. О чём именно вам нужно побеседовать с нарой ректором? – не желала уступать женщина-лепрекон.

   - Возможно, я смогу вам чем-то помочь? – вступил в разговор мужчина из столовой.

   - Вы здесь первый день, нар инструктор, и не знаете наших порядков, – строго произнесла лепрекон.

   - Что не мешает мне проявить вежливость и предложить помощь, уважаемая секретарь Лоприо, - не менее строго ответил мужчина.

   - В любом случае, ректор сейчас не принимает, – недовольно пробурчала секретарь и отошла к рабочему столу, заваленному папками с какими-то бумагами.

   - Так чем я могу вам помочь? – повторил вопрос инструктор.

   Я не знала, как объяснить и просто отдала ему послание от мамы. Там было всего несколько строк о том, как она переживает, что ее пропускают на территорию академии и решать этот вопрос придётся мне.

   - Как давно вы обучаетесь в академии Хроноса? – поинтересовался нар, прочитав записку.

   - Я приехала позавчера и ещё не начала учиться, – честно ответила я.

   - Какая раса? – продолжил расспросы мужчина. – Я не вижу чёткого рисунка ауры. Ваша личность под защитой?

   - Я человек и ничего не знаю про защиту, – совсем растерялась я.

   - Простого человека не зачислили бы в магическую академию, – усмехнулся инструктор. – В вашем деле много пробелов, но думаю, я смогу помочь. Вашей матери запрещён вход на территорию академии, но вам-то покидать её пределы можно, – тихо добавил он. - В данном случае я могу предположить, что дело не в вас, а именно в ней. Защита по какой-то причине не пропускает её.

   - Спасибо, – искренне поблагодарила я, поняв намёк нара.

   - Не стоит благодарности, – учтиво ответил он.

   Я попрощалась и поспешила в свою комнату, чтобы успеть до обеда дочитать учебники. А после обеда я отправлюсь в гимназию Мгновений и увижусь с мамой!

   Но мне опять помешали . Из глубин познания меня вырвал резкий стук в дверь. Едва я отложила учебник, как дверь отворилась, и в комнату вошёл наро Громиро.

   - Вот теперь мы с тобой наконец-то сможем нормально поговорить. Без чрезмерной опеки этой навязчивой кикиморы, – произнёс он, без приглашения усаживаясь на стоящий у окна стул.

   - Кико просто заботится обо мне, – вступилась я за подругу,.

   - Если ты так нуждаешься в опеке, то есть те, кто может позаботиться о тебе гораздо лучше, чем взбалмошная кикимора, – проговорил наро, сверля меня пристальным взглядом.

   - Она помогает мне, ничего не требуя взамен, – с намёком ответила я.

   - Я тоже пока ничего не требую… кроме честности, которая сейчас не в фаворе у большинства местных обитателей, – усмехнулся Рэндом.

   - Разве я тебя обманывала? – спросила я удивлённо, подумала и добавила. – А даже если бы и обманула в чём-то, мы не настолько близко знакомы, чтобы ждать откровенности друг от друга.

   - Значит, ты признаёшь, что скрыла от меня некоторые немаловажные факты своей жизни? – ухватился за мою эмоциональную фразу Рэн.

   - Да мы с тобой вообще не знакомы! Мы посторонние друг другу люди. Я благодарна тебе за то, что ты передал мне послание от мамы, но это не значит, что я выверну перед тобой душу, – встав, проговорила я немного резче, чем хотела бы.

   - Сколько эмоций, – усмехнулся наро. – Сразу видно, что трепетно оберегаешь какую-то тайну.

   - Если уж ты такой поборник честности, то скажи прямо – зачем пришёл? – устав от намёков и всего этого не имеющего смысла разговора, вопросила я.

   - А ты ещё не поняла? – тоже вставая, спросил он – Я хочу знать, кто твой отец.

   - Зачем? – задала я встречный вопрос.

   - Затем, что мне необходимо знать, по какой причине я потерял покой и постоянно думаю о тебе! – повысив голос, высказался Громиро. – Если причина в твоём происхождении, то я выйду из этой комнаты и больше никогда не потревожу тебя.

   Как же мне хотелось сказать, что причина именно в моём происхождении, но я не знала – так ли это. И лгать было бы несправедливо, хотя бы потому, что он решился на откровенность.

   - Ну так что, ты дочь нарая? – не дождавшись ответа, произнёс Рэн, шагнув ко мне, словно боялся не расслышать то, что я скажу.

   А я сказала правду.

   - Не знаю, – проговорила тихо. – Но мне не верится в родство с вашим правителем. Неужели он бы допустил, чтобы его дочь провела двенадцать лет в рабстве у проклятого, мерзкого старика?

   - Нарай Амниос Хроно не нуждается в наследниках и совершенно не интересуется судьбами своих детей, – усмехнулся Громиро, после чего подошёл совсем близко и прошептал, погладив меня по щеке. – Как же мне не хочется, чтобы ты оказалась дочерью бога времени. Было бы несправедливо осознать, что мои чувства к тебе являются лишь расовой особенностью.

   Я отступила подальше от наро и попросила, отведя взгляд:

   - Пожалуйста, не нужно.

   - Ты меня боишься, – грустно усмехнулся Рэн. – Кто же тебя так обидел? Твой хозяин из прошлой, рабской жизни?

   - Тебя это не касается. И тебе сейчас лучше уйти, если не хочешь войти в число моих обидчиков, – проговорила я, отвернувшись.

   Почему-то в обществе этого студента я с каждой минутой чувствовала всё большую неловкость. Словно в его переживаниях была повинна именно я. Но испытывать чувство вины за то, что я привлекла внимание какого-то мужчины, мне совершенно не хотелось. И я заглушила неуместную вину раздражением.

   Резко развернулась, чтобы выгнать Громиро из комнаты, но никого не увидела. Он так тихо вышел, что я не услышала даже шороха.

   Обдумывать только что состоявшийся разговор у меня не было ни сил, ни желания. Я просмотрела последний учебник, переоделась и вышла из комнаты, надеясь покинуть академию до того, как Кико вернётся с занятий и потянет меня на обед. Хотя я сомневалась, что столовую успели привести в надлежащий вид. Салимо устроил там настоящий погром - переломал и сжёг половину мебели.

   Из здания я вышла без помех, но до ворот так и не добралась. Я шла по той же дорожке, по которой привёл меня сюда нар Марино, но неизменно возвращалась к главному входу в академию. Что было совершенно невероятно – ведь я шла не по кругу, а прямо, никуда не сворачивая. В третий раз оказавшись у лестницы, я раздражённо ударила ладонью по перилам и отшатнулась, услышав уже знакомое шипение. Змеи на ступенях не появились, но они довольно прозрачно намекнули на своё присутствие, пусть и незримое.

   - Вы заблудились, студентка? – спросил кто-то, незаметно подойдя ко мне со спины.

   Я резко обернулась и увидела похожего на сказочного волшебника седого старца в белом одеянии и такой же накидке.

   - Здравствуйте, – прошептала я, пятясь.

   - Новенькая? – по-доброму улыбаясь, спросил старик.

   - Да, – кивнула я, настороженно следя за незнакомцем.

   - И куда же ты хотела бы отправиться, милая? – ласково вопросил старец.

   - В гимназию Мгновений, навестить маму, – решилась я ответить честно.

   - И что же тебе помешало повидаться с матерью? – продолжил расспрашивать таинственный старик.

   - Я не могу найти дорогу к воротам, – призналась я, опустив голову.

   - Ну, с этим я, пожалуй, смогу тебе помочь. Ступай за мной, дитя, – произнёс старик. После чего развернулся и неспешно пошёл по змеящейся меж деревьев дороге, опираясь на резной посох из белого дерева. Когда мы разговаривали, никакого посоха у него не было, он буквально вырос в руке старца за считанные мгновения. Я осмотрелась, пожала плечами и пошла за стариком. Между лопаток появилось неприятное неясное ощущение неловкости, и я обернулась. В одном из окон второго этажа мелькнула и скрылась из вида фигура кого-то, кто, скорее всего, наблюдал за мной всё это время.

   Старец действительно без труда привёл меня к воротам. Привратник низко поклонился ему, смерил меня недоверчивым взглядом, но не посмел о чём-либо спрашивать, с благоговейным страхом косясь на моего сопровождающего.

   - Ступайте, студентка, успокойте матушку, – напутствовал меня старик.

   - Ворота закрываются в семь часов, – предупредил меня привратник.

   Я вышла за ворота и повернулась, чтобы поблагодарить доброго дедушку, но он куда-то исчез. Передо мной стоял только привратник, он и сказал:

   - Поторопись, пока защита не оповестила о нарушении.

   Я не знала, что это означает, но проверять желания не было, и потому не пошла, а побежала вверх по улице, к гимназии Мгновений.

   Мне повезло, мы с мамой столкнулись почти у входа в гимназию. Она тут же обняла меня, причитая, как она скучала и волновалась. Не давая и слова вставить, засыпала меня расспросами, уводя вверх по лестнице.

   Маминой соседкой оказалась спокойная доброжелательная девушка, предложившая мне отведать свежеиспечённого печенья с соком. Но мама шёпотом предостерегла меня:

   - Откажись. Это ведьма-алхея, у неё интересные понятия о вкусах.

   Я не знала - кто такая ведьма-алхея, но судя по маминому взгляду, мне с соседкой повезло гораздо больше.

   - Бастина, мы с дочерью лучше поговорим. Столько новостей, нужно поделиться друг с другом впечатлениями, – ответила мама, увлекая меня к своей аккуратно застеленной кровати.

   Ведьма пожала плечами, прикрыла блюдце с ароматным печеньем салфеткой и выпорхнула из комнаты.

   - Мама, у меня всё замечательно. К занятиям пока не допустили, но я готовлюсь, читаю учебники, чтобы пройти аттестацию. И у меня замечательная соседка, которая во всём мне помогает и заботится обо мне. Только она кикимора и на первый взгляд может показаться немного странной, – быстро отчиталась я.

   - О странностях можешь мне ничего не рассказывать, – усмехнулась мама. – Чего я только ни повидала за последние два дня. Одна девица с рожками и пушистым хвостом даже заявила, что от меня несёт божественным клеймом. Назвала нараевской содержанкой и пообещала в будущем занять моё место, отправив меня на покой.

   - Вот об этом нам и нужно поговорить! – воскликнула я. – Расскажи мне о моём отце.

   - Мы уже говорили на эту тему, – неохотно ответила мама. – Он был иностранцем и приезжал в наш городок всего на два-три дня в месяц. Так продолжалось полтора года. За это время появилась ты. А спустя несколько месяцев после твоего рождения он просто пропал. Не стоит он наших волнений, забудь. Тем более что теперь ты с ним уже точно никогда не встретишься, не в этом мире.

   - А что если ты ошибаешься? Вдруг он был не иностранцем, а иномирцем, и мы не случайно оказались здесь? – спросила я. Мысль о том, что я могу оказаться дочерью местного правителя, уже не казалась такой абсурдной. Это объясняло наше волшебное переселение в иное измерение.

   - Ты что-то узнала? – задала мне мама встречный вопрос.

   - Нет, я ничего не знаю. Но некоторые студенты почему-то уверены, что между мной и нараем Хроно есть какая-то связь, – ответила я разволновавшейся маме.

   - Если бы я увидела его, то все сомнения отпали бы, – задумчиво произнесла она. – Нам необходимо попасть во дворец.

   - Сейчас мне нужно возвращаться в академию, – с грустью ответила я. – И я не знаю, смогу ли в следующий раз вырваться к тебе. Но я постараюсь уговорить ректора разрешить нам видеться.

   Провожая меня до ворот академии, мама всю дорогу наставляла меня, засыпая советами и поучениями о том, как себя вести, кому доверять, а кого держать на расстоянии. И самым главным, по её словам, было полное погружение в учёбу. Я должна была гнать от себя всех молодых людей и ни в коем случае не влюбляться. Раньше маму подобные вопросы не заботили: в неволе на любовь у нас не было ни времени, ни прав.

   Обнявшись на прощание, мы разошлись в разные стороны: мама в гимназию, а я за ворота академии Хроноса, где меня уже ждал привратник, но не тот, который выпустил, а совершенно незнакомый мужчина.

   Он окинул меня суровым взглядом и поинтересовался:

   - Нари Юнила Нарисо?

   - Да, – ответила я растерянно.

   - К ректору, немедленно, – строго проговорил привратник.

   Ректор не мама, и к ней я шла как можно медленнее. Никто не встречал меня у входа в здание, никто не обращал внимания на бредущую по коридорам и лестницам грустную девушку, и даже Кико пробежала мимо, не заметив меня. Я хотела было окликнуть её, но кикимора уже скрылась за дверью в аудиторию, табличка на которой гласила "Дополнительные занятия по контролю", и мне пришлось свернуть в пустующий коридор, который вёл в ректорат. В этот раз секретарь встретила меня более дружелюбно и даже с сочувствием.

   - Посиди здесь, - тихо проговорила она, указывая мне на низкий диванчик у стены, - а я доложу.

   Лепрекон скрылась за дверью, на которой было выгравировано золочёными буквами слово "Ректор", а ниже табличка "Нара Каробо Ишаро".

   Ждать долго не пришлось, секретарь открыла дверь и пригласила меня.

   - Можете идти, нара Лоприо, – обратилась к ней ректор, даже не глядя на меня.

   - А как же протокол? – удивилась лепрекон.

   - Идите, – настойчиво повторила нара Ишаро. – Это частная беседа.

   Секретарь недовольно фыркнула, но вышла и плотно прикрыла за собой дверь, оставив меня наедине с ректором.

   - Присаживайся, Юнила, – произнесла Ишаро, по-прежнему не глядя на меня.

   Я присела на краешек стула, стоящего напротив стола, за которым восседала нара, перебирая какие-то бумаги.

   Молчание длилось около десяти минут. Ректор читала и делала какие-то пометки в бумагах, я сидела, напряжённо следя взглядом за её руками, и ждала хоть каких-то слов со стороны нары.

   Наконец она отложила документы, положила ладони на стол, демонстрируя длинные розовые ноготки, и подняла взгляд на меня.

   - Ты не обычная студентка, Юнила, – заговорила нара Ишаро. – И соответственно, для тебя некоторые правила обучения будут отличаться от общепринятых. Например, свобода передвижения вне академии.

   Ректор замолчала и воззрилась на меня укоризненно.

   - В чём я провинилась? – спросила я, опустив голову. – Почему для меня другие правила?

   - Ну что ты! Ты совершенно ни в чём не виновата, милая. А другие правила только для того, чтобы обезопасить тебя, – заверила меня Ишаро. – Ты не представляешь, какой силой обладаешь, и мы не хотим, чтобы она попала в плохие руки.

   - Но моя мама не причинит мне вреда, а вы не пропускаете её ко мне, – напомнила я о том, что совершенно не вязалось с объяснениями ректора.

   - Твоя уважаемая матушка может привести к тебе тех, кто захочет завладеть тобой как оружием, – туманно ответила нара Ишаро.

   - И вы туда же, – с грустью прошептала я.

   - О чём ты? – поинтересовалась ректор.

   - Вы тоже считаете, что я дочь нарая? – спросила я, подняв голову и с неожиданной смелостью посмотрев ректору прямо в глаза.

   - Я не считаю, я знаю это совершенно точно, – снисходительно улыбнулась Нара Ишаро. – И родство с нашим нараем налагает на тебя определённую ответственность, Юнила.

   - Ответственность, ужесточение правил, ограничения в передвижении – разве это не наказание? Словно меня заочно обвинили в том, что я могла бы сделать и заочно же наказывают. А я вообще не чувствую в себе никаких сил! И уж точно не смогу использовать их во зло, потому что совершенно не умею ими управлять! – эмоционально высказалась я, вскочив со стула.

   - Слова… Не слишком ли сложные слова для необразованной невольницы? – задумчиво произнесла ректор.

   - Я много читала в последние дни, – пробурчала я садясь.

   - И какие же книги ты читала? Идеологию словесности или амнистанский разговорник высшего класса? – усмехнулась Ишаро, встав из-за стола и обходя его, чтобы приблизиться ко мне. – Взгляни-ка на меня, – прошептала она, схватив меня за подбородок и заглядывая в глаза.

   Отпустив моё лицо, ректор схватила со стола какую-то книгу и совершенно неожиданно сунула её мне в руки. Я всего на мгновение погрузилась в глубины познания свода правил и запретов академии Хроноса, и книгу выдернули из моих рук так же быстро, как и всучили.

   - Так и есть, – прошипела Ишаро. – Ты всего три дня назад прибыла сюда и уже употребляешь запрещённые препараты. И после этого ты ещё смеешь утверждать, что являешься невинной жертвой? Идите в свою комнату, студентка. И не надейтесь, что божественное происхождение позволит вам творить бесчинства в моей академии. Никаких посещений и прогулок за ворота. Завтра же пройдёте аттестацию и начнёте обучение по индивидуальной программе. Инструктора для вас мы уже вызвали. Свободны.

    Судя по выражению лица нары Ишаро спорить с ней было бесполезно. Любая попытка доказать, что я не виновна в том, в чём она меня обвиняет, только укрепит её во мнении, что я опасна. Пришлось смириться и покинуть ректорат. Я надеялась получить разрешение на встречи с мамой, а в результате получила ещё больше запретов и окончательно потеряла расположение ректора.

   Поднявшись на свой этаж, я уже свернула в нужный коридор, когда услышала, что кто-то окликнул меня шёпотом. Я обернулась и увидела Салимо, выглядывавшего из одной из дверей в коридоре напротив. Парень осмотрелся и поманил меня рукой. Идти или нет, я не колебалась. Мне было искренне жаль Саламандрика и не хотелось обижать его недоверием.

   - Входи, – прошептал Салимо, открывая дверь шире.

   Я юркнула в его комнату, и парень быстро закрыл дверь.

   - Юнила, ты должна мне помочь! – воскликнул он, подскочив ко мне и схватив за руку.

   - Да чем же я могу помочь? – удивлённо спросила, пытаясь высвободить руку из его ладоней.

   - Только ты и можешь! Ты же дочь Хроноса, а значит, умеешь не только перемещаться во времени, но и влиять на события. И только не надо отрицать, что ты полубог. Я не дурак, – с жаром произнёс Саламандрик. – Меня отправляют домой до завершения становления. А у нас – огненных драконов - оно может затянуться на годы! Вернись в сегодняшнее утро и не дай мне сорваться. Умоляю, больше мне не у кого попросить помощи. Родители никогда не простят мне, если я вернусь с позором.

   - Послушай, Салимо, я бы с радостью помогла тебе, но не могу сделать того, что просишь, потому что просто не умею, – проговорила я, глядя парню прямо в глаза.

   - Я научу тебя, – воскликнул Саламандрик. – Я всё объясню и покажу.

   - Нет, я не могу, – отрицательно покачала я головой, выдернув ладонь из его рук и попятившись к двери.

   Но не вышла, потому что Салимо упал на колени и заплакал. По его щекам катились крупные огненные слезинки. Они падали на пол и прожигали в нём маленькие чёрные ямочки.

   - Хорошо, я попробую. Но почти уверена, что ничего не получится, – сдалась я, не в силах просто уйти и оставить парня в таком состоянии.

   - Всё получится! – воскликнул дракон, вскакивая с колен.

   Слёзы мгновенно высохли, а лицо парня озарила довольная улыбка. Неужели он так умело притворялся, чтобы вызвать во мне жалость?

   - Идём, – произнёс Салимо меж тем, хватая меня за руку и направляясь к двери.

   - Куда? – спросила я, следуя за ним.

   - В твою комнату, куда же ещё, – ответил Саламандрик. – Здесь опасно что-то делать, хранитель Далиус может засечь.

   - Но там же Кико. Она тоже вряд ли одобрит, – остановилась я.

   - За неё не переживай. Она сейчас наверняка вместе со всеми с нашего курса на дополнительных занятиях по контролю. Из-за моего срыва их ввели в основной курс, – ответил парень, довольно усмехаясь.

   - Что-то не похоже, что ты раскаиваешься в том, что натворил, – произнесла я, остановившись и выдернув ладонь из его руки.

   - Ну что ты! Конечно же, мне жаль. Но я не властен над природой. И вина моя в этом случае косвенная, – возразил Салимо. – А если тебе удастся вывести меня из столовой до того, как это случилось, то раскаиваться будет и не в чем.

   - И как же я тебя выведу? Что мне сказать, чтобы ты поверил и послушался? – спросила я недоверчиво.

   - Вот видишь, ты уже и не сомневаешься в том, что сможешь прыгнуть в прошлое. А уверенность в своих силах - это половина успеха, – радостно произнёс дракон.

   Кико действительно не было в комнате, о чём я в глубине души очень жалела. Я надеялась, что соседка поможет мне отговорить отчаянно пытающегося совершить невозможное за мой счёт парня. Теперь же мне придётся постараться помочь ему. Мелькнула мысль, что можно лишь сделать вид, что я пытаюсь совершить путешествие в прошлое, но если Салимо в состоянии помочь мне освоить это умение в кратчайшие сроки, то я просто не имею права отказаться от такой возможности. Попытавшись помочь ему, я получу необходимый для моего плана опыт передвижения во времени назад.

   - Так, приступим, – потирая руки, проговорил Саламандрик. – Садись сюда.

   Он передвинул стул в центр комнаты и похлопал рукой по сиденью.

   Я покорно присела на краешек стула, напряжённо следя за парнем.

   - Нет, так не пойдёт. Сядь удобнее, откинься на спинку, расслабься, – отдавал он команды, которые я старалась выполнять. Но расслабиться у меня не получалось, как я ни старалась.

   - Я могу сам перенести нас обоих в нужное время, но сначала ты должна понять, что делать, чтобы влиять на события, не разрушая связь с настоящим, иначе мы застрянем в цикле. И так и будем доживать до этого момента и опять переноситься в прошлое, бесконечно, – пояснил парень.

    - А может быть, лучше подождём? Я пройду курс обучения и обязательно вернусь в сегодняшнее утро, чтобы ты не сорвался и тебя не отправили домой, – попыталась я отговорить Салимо. Страх попасть во временную западню заглушал жалость к дракону и желание как можно быстрее исправить своё прошлое. Если я застряну в сегодняшнем дне, то никогда уже не смогу спасти нас с мамой от рабства.

   - Это ты можешь подождать, а у меня нет такой возможности. Менять прошлое можно только в пределах одного солнечно-лунного цикла. В течение суток, короче. Иначе сработает принцип домино и нарушится вся структура причинно-следственной цепочки, – проговорил Саламандрик.

   Я напряжённо уставилась в одну точку, перебирая все знания, полученные за последние два дня. Их было так много, что потребовались немалые усилия, чтобы отыскать во множестве определений нужное.

   Принцип домино – никто не знал, что дословно обозначает это выражение. Но сам термин был введён никем иным, как нараем Амнио Хроно. И ничего хорошего его реализация в рамках передвижения во времени не несла. В своих мечтах о вольном детстве я упустила эту деталь. Теперь же задумалась – не приведёт ли моё желание всё исправить к ещё худшей участи для нас с мамой?

   - Я не могу, – произнесла я, вставая со стула. – Мне очень жаль, но ты обратился за помощью не к тому человеку. Я слышала, что здесь, в академии, есть ещё такие же, как я, обратись к ним.

   Я подошла к двери и протянула руку, чтобы распахнуть её и выпроводить Саламандрика, но он оказался быстрее.

   - Ну уж нет! Не для того я два года терпел эту богадельню, чтобы так легко сдаться! – выкрикнул Салимо, бросаясь ко мне.

   Мир закружился с неимоверной скоростью, но за мгновение до того, как раствориться в набирающей скорость воронке, я увидела, как распахнулась дверь и в комнату вошли Кико и её отец.

   Я крикнула "Помогите!", но понять, услышали ли они меня, уже не могла.

***

- Ещё раз опишите то, что вы увидели в комнате дочери, нар Сумарино, – попросила ректор, сверля взглядом мнущуюся у двери студентку Колоро Сумарино.

   - Это однозначно была временная воронка. Против часовой стрелки, то есть в прошлое, – ответил мужчина.

   - Юну кто-то утянул! – воскликнула юная кикимора. – Я слышала, как она звала на помощь.

   - Нар? – перевела взгляд на мужчину нара Ишаро.

   - Не могу подтвердить. Не слышал, – коротко ответил кикимор.

   - Ну как же! Папа, ведь мы вошли вместе, ты должен был услышать, – обиженно проговорила Кико.

   - Можете идти, студентка Сумарино, – строго проговорила нара ректор. – А вам, к сожалению, придётся задержаться, для заверения свидетельского протокола, – обратилась она к отцу студентки, с которым не далее как несколько часов назад весьма неплохо провела время.

   - Всё, что вам будет угодно, – лукаво улыбнулся кикимор.

   Студентка покорно вышла из кабинета ректор и едва не столкнулась с новым инструктором, спешащим явиться на вызов начальства.

   - Ну наконец-то! – недовольно воскликнула нара Ишаро, как только инструктор пересёк порог кабинета – Где вас носит?

   - Явился сразу же, как получил вызов, – спокойно ответил мужчина.

   - Сейчас же отправляйтесь по следу от перемещения вашей подопечной и верните её. Разумеется до того, как она нарушит временную паутину, – приказала ректор.

   - И как же я это сделаю? Ведь вы не потрудились познакомить меня с моей студенткой, и я не узнаю рисунок её магического следа, – поинтересовался инструктор.

   - Вы знаете номер её комнаты, из которой она переместилась всего десять минут назад! Найдёте! – повысила голос нара Ишаро.

   - Вот видите, с кем приходится работать, – пожаловалась она, вольготно устроившемуся в кресле кикимору Сумарино.

   - Сочувствую, – покачал головой мужчина, провожая взглядом спешно покидающего кабинет инструктора.

***

Я упала на пол, чувствуя, что меня вот-вот стошнит. В голове шумело, всё тело выворачивало от режущей боли. Сквозь дымку дурноты осмотрелась и поняла, что по-прежнему нахожусь в своей комнате. Салимо рядом не было. Только цаплик Кико взирал на меня чёрным глазом, наклонив голову набок и поджав одну ногу.

   Видимо, Саламандрик ошибся в расчётах и перенёсся один, оставив меня в настоящем. Но тогда где же Кико и её отец? Ведь они вошли в комнату как раз перед переносом, или мне это только привиделось?

   Встала, пошатываясь, вдохнула поглубже и пошла к двери. Но стоило мне только взяться за дверную ручку, как кто-то схватил меня за локоть и оттащил от двери.

   - Не стоит туда выходить, – произнёс тот самый новый инструктор, который вызвал такой ажиотаж в столовой, а потом спас нас с Кико от взбунтовавшегося огненного дракона.

   - Как вы здесь оказались? – спросила я, испуганно отступая подальше от мужчины.

   - Так же, как и ты, – усмехнулся он. – А вот где твой спутник, оставивший горячий след трансформации во временной материи?

   Я лишь недоумённо смотрела на инструктора, совершенно не понимая, что происходит и чего он от меня хочет.

   - В общем так, ты сейчас пойдёшь со мной, мы найдём того, кто перенёс тебя сюда и все вместе вернёмся, – строго проговорил мужчина. – Теперь я вижу, что не ты выстраивала путь, но это не облегчает поиски. Твой друг оказался слишком нестабильным и трансформировался в процессе перехода… Да уж не тот ли это дракон, который потерял контроль сегодня за завтраком?

   Я кивнула, подтверждая предположение инструктора.

   - Теперь всё ясно. Можешь звать меня Ранорио. Я твой персональный инструктор. Но при ректоре лучше обращайся ко мне нар Контино. Эта дама слишком чванлива в некоторых вопросах, – представился мужчина. – А ты Юнила Нарисо. Знал бы при первой нашей встрече, воздержался бы от советов, как обойти систему.

   - Спасибо за тот совет, – поблагодарила я его, улыбнувшись. – Я повидалась с мамой.

   - Если мы не найдём твоего несдержанного друга, то это будет ваша последняя встреча, которая набьёт тебе оскомину при постоянном повторении, – произнёс нар и схватил меня за руку.

   За последние несколько часов ко мне прикасались больше, чем за всю прошедшую жизнь! Потребовались усилия, чтобы не выдернуть руку и не высказать недовольство сим фактом тому, кто, в сущности, провинился лишь в том, что оказался последним.

   - Нам нельзя выходить в коридор, слишком велика вероятность столкнуться со своими двойниками из прошлого, так что придётся выбираться через окно. Тем более, что след трансформации ведёт вглубь академического сада, – пояснил Ранорио, подведя меня к окну.

   - Опять, – простонала я.

   - Не переживай, я без проблем спущу нас вниз. Доверься мне, – невозмутимо заявил мужчина.

   После чего открыл окно и выпрыгнул! Я не успела даже напугаться, а он уже заглянул в комнату и поманил меня рукой. Пришлось спрятать страх поглубже и взобраться на подоконник. Висящий в воздухе инструктор подхватил меня на руки и медленно спустился на землю. После этого я уже была готова поверить во что угодно!

   - Бежим! Дракон в той стороне, – тихо проговорил Ранорио, указав направление, и потянул меня за руку, уводя от здания академии.

   Оказавшись в тени деревьев, я остановилась и прошептала:

   - Может быть, я вас здесь подожду?

   Встречаться с разъярённым неуправляемым огненным драконом мне, по понятным причинам, совершенно не хотелось.

   - Извини, Юнила, но я не знаю, о чём вы договорились с драконом, и не доверяю тебе настолько, чтобы оставить без присмотра, – отрицательно покачал головой инструктор. – Не хватало ещё потом затирать за тобой искривления прошлого. Так что поторопись. И не советую мешать. За любые нарушения придётся отвечать мне, как твоему непосредственному наставнику, а я не намерен расплачиваться за твою глупость.

   Последнюю фразу мужчина произнёс уже на бегу, не особо заботясь о том, что я не поспеваю за ним и он едва не тянет меня волоком по траве.

   Запах гари я почувствовала ещё у первых деревьев, он шёл из глубины сада, куда мы и направлялись. Спустя пару минут пытки непосильно быстрым для меня бегом мы оказались посреди выжженного участка сада. Выгорело всё: деревья, трава и даже земля превратились в маслянистый пепел. А в центре этого медленно остывающего пепелища лежал голый, чёрный от сажи Салимо.

   - Слишком большой ущерб, придётся прыгать дальше, – покачал головой нар Контино и исчез.

   Я растерянно посмотрела по сторонам и пошла к лежащему без чувств Саламандрику. Пепел под ногами был ещё горячим, и от него исходил сильный жар, но я стойко терпела, беспокоясь за парня, по-прежнему лежащего без движения.

   Окликнула его, но он не отреагировал, я побежала… и врезалась в стену!

   На мгновение мне показалось, что мир вокруг смазался, а в следующий миг я оказалась в своей комнате и на всём бегу ударилась носом о стену. Боль пронзила, казалось, всю голову, из носа хлынула кровь, а рядом, недоумённо моргая, стоял вполне живой и здоровый Салимо.

   - Студентка Нарисо, в лазарет, – строго распорядился инструктор Контино.

   - Ты кто такой? – возмущённо вопросил Саламандрик. – И как здесь оказался?

   Похоже, дракон ничего не помнил, в отличие от меня.

   - Юнила, иди в лазарет. Позже я всё тебе объясню, – немного мягче произнёс Ранорио. – А ты за мной, к ректору! – добавил он, сверля парня суровым взглядом.

   - За что? Я же ничего не сделал! – воскликнул Салимо.

   - Спорный вопрос, – усмехнулся инструктор.

   Мужчина увёл Саламандрика, а я растеряно стояла посреди комнаты и не знала, что делать. Где находится лазарет, я понятия не имела, а бегать по академии с окровавленным лицом желания не было. Но вот дверь отворилась, и в комнату вошла Кико в сопровождении своего отца.

   - Что случилось? – воскликнула соседка, бросаясь ко мне.

   - Долго рассказывать, – прогнусавила я, зажимая нос.

   - Отведи подругу к лекарям, дочь. Я подожду здесь, – степенно проговорил кикимор.

   - Пошли, горе ты моё, – проворчала Кико, приобняв меня за плечи и выводя из комнаты. – Как же тебя угораздило?

   - О стену ударилась, – честно призналась я.

   - Ты что, с разбегу в неё врезалась? – поинтересовалась кикимора, ведя меня по коридору.

   - Да, – просто ответила я.

   - Зря мы всё это с зельем затеяли. У тебя совсем с головой плохо стало, если на стены бросаться начала, – проворчала Кико.

   - А ты меня не видела полчаса назад? – на всякий случай спросила я, всё ещё не до конца веря в то, что я побывала в прошлом и вернулась за мгновение до того, как отправилась туда. Или фактически я так и не отправлялась в прошлое? Постичь все тонкости произошедшего мне пока было сложно.

   - Нет. А ты что – не помнишь? – с подозрением посмотрела на меня соседка. – Ты только носом ударилась? Головой, случайно, не билась о стену?

   - Нет. Забудь, – попросила я подругу.

   Мы как раз подошли к двери, на которой были выгравированы кубок и обнимающий его крыльями чешуйчатый водный дракон.

   - Ты главное не кричи и не делай резких движений, – наставляла меня Кико, пока мы ожидали отклика на стук в дверь, – Нара Болтиньяк бывает раздражительной в последнюю фазу луны.

    - Так сейчас же вроде вторая, ещё даже не полнолуние, – возразила я шёпотом.

   - Ты это ей объясни, – прошипела Кико и спряталась за дверь за секунду до того, как она отворилась.

   - Что тут у нас? – вопросила милая на первый взгляд седовласая женщина, сдвигая на кончик носа довольно редко встречающиеся здесь благодаря магическому лечению, очки.

   - Здравствуйте, – произнесла я, убрав руки от носа.

   Кровь уже не текла, но нос распух и онемел. Его словно распирало изнутри от скопившейся загустевшей крови.

   - Любопытно, – протянула нара, приглашая меня войти в помещение лазарета. – Сегодня, насколько мне известно, в расписании нет практических занятий. Так где же вы, милочка, умудрились получить столь нежелательную для юной красавицы травму? Подралась с соперницей из-за кавалера?

   Я отрицательно покачала головой, вновь зажав нос руками.

   - Неужели кто-то из местных бравых наро руку поднял? – возмущённо вопросила нара Болтиньяк.

   - Ну что вы. Конечно, нет. Это я в стену с разбега врезалась, – призналась я, смущённо отведя взгляд в сторону.

   - Это ещё более интересно, – усмехнулась нара академический лекарь. – Я здесь уже несколько десятков лет работаю, и столь нелепые случаи в стенах академии случаются крайне редко.

   Женщина усадила меня на кушетку и принялась жаловаться на свою нелёгкую долю, попутно обрабатывая и проверяя на целостность моё лицо.

   - Как же меня утомили эти ожоги, обморожения и затерянные во времени конечности, – говорила она, ощупывая мою переносицу. – А эти истерики и срывы после сессий! – лекарь закатила глаза, после чего пощёлкала пальцами перед моим лицом и заставила следить глазами за рукой, которой размахивала передо мной словно в такт медленной мелодии.

   - Ну вот, ничего страшного. Но я бы подержала тебя здесь пару часов. Вдруг появится головокружение и слабость, – похлопала меня по плечу нара Болтиньяк.

   - Спасибо, но я, пожалуй, пойду. Нужно готовиться к аттестации, – вежливо отказалась я, вставая с кушетки.

   - Не так быстро, дорогуша. Я тебя ещё не отпускала. И запомни, я могу вообще отстранить тебя от занятий настолько, насколько посчитаю нужным, – строго произнесла женщина, указав мне на кушетку.

   Нара сложила испачканные в крови бинты в таз и отставила его в сторону. Мне же пришлось вернуться на кушетку и терпеливо ждать, когда женщина скажет – чего же она от меня хочет.

   - Ты вот что, милая, расскажи-ка мне о себе. Заскучала я здесь, обрюзгла совсем, – произнесла стройная, подтянутая, с печатью ещё не увядшей красоты на лице, нара Болтиньяк.

   Мне пришлось уже не в первый за последние дни раз поведать короткую историю своего счастливого освобождения от рабства и поступления в академию Хроноса.

   - И как тебе у нас? Не обижают? – поинтересовалась женщина, выслушав мой рассказ.

   Из-за двери послышался какой-то шум. Это была приглушённая многоголосая речь.

   - Ну что там опять эти охламоны натворили? – всплеснула руками лекарь и пошла проверять, что происходит в коридоре. Как только она открыла дверь, наступила полная тишина. Я подошла и выглянула из-за плеча нары Болтиньяк. Коридор был заполнен студентами. Около тридцати наро и нари стояли перед дверью, а как только увидели меня, тут же синхронно опустились на одно колено и склонили головы.

   - Это ещё что такое?! – воскликнула лекарь.

   - Это инстинктивная реакция на запах крови вашей пациентки, – произнёс Громиро. Он был единственным, кто остался стоять.

   - Вы мне тут бросьте свои оборотнические повадки и марш на занятия! – прикрикнула нара Болтиньяк.

   - Занятия уже закончились, – вновь заговорил Рэндом. – И они никуда не уйдут, до тех пор пока носитель крови не даст распоряжение.

   - Вам, как я посмотрю, никакие распоряжения не нужны, студент Громиро, – вновь сдвигая очки на кончик носа и с подозрением глядя на Рэна, проговорила женщина.

   - Я был освобождён от подобных реакций самим нараем, ещё в детстве, когда отец получил назначение на пост министра обороны, – небрежно пожав плечами, ответил Рэндом.

   - Так скомандуйте своей армии юнцов освободить коридор, – заявила лекарь и закрыла дверь, оттеснив меня обратно в помещение лазарета.

   - Вот значит как. Бедная невольница, скромная да тихая, а копни глубже – полубогиня, нажитая нарая и вообще не известно на что способная девица, – улыбаясь, проговорила нара Болтиньяк.

   И столько радости было в этих словах, словно женщина всю жизнь ждала встречи с кем-то, подобным мне.

   - Как же я теперь в комнату вернусь? – спросила я у нары, не разделяя её восторга.

   - Об этом можешь не волноваться, я оставлю тебя на ночь в лазарете. Побудешь у меня под наблюдением, вдруг всё же сотрясение, – заявила Болтиньяк.

   - Но я прекрасно себя чувствую, – возразила я, не желая оставаться в царстве едких запахов и белых стен.

   - А синяки под глазами уже проявляются, – словно невзначай произнесла нара, подавая мне настольное зеркальце.

   Синяки действительно были, но скорее от утомления, нежели от удара. Нос припух, но совсем немного.

   - Не переживай, к утру будешь румяной и отдохнувшей, я тебя подлечу, – заверила меня женщина, отбирая зеркало. – Сейчас мы с тобой поужинаем и займёмся излюбленны женским, и не только, развлечением – будем сплетничать!

   - Ещё слишком рано для ужина, – обречённо проговорила я, поняв, что сбежать не получится.

   - Самое время. Есть перед сном вредно. Я не раз говорила ректору, что ужин следует перенести на два часа. Но она упёрлась: видите ли, большинство студентов - представители хищных рас, и у них к вечеру аппетит только просыпается. Ещё бы занятия на ночь перенесла! – ворчала лекарь, возясь возле стола.

   Но поужинать мы не успели. Дверь в лазарет с треском распахнулась, и в помещение ввалилось двое мужчин. Лицо одного из которых было обожжено, а второй держал на руках Салимо. Парень был без сознания и очень бледен.

   - Куда положить? – спросил тот, который принёс студента.

   - Вот сюда, сюда клади, – засуетилась нара лекарь. – Что случилось? От ребёнка несёт страхом и отчаянием! Кто довёл его до такого состояния?

   - Он выпрыгнул из окна кабинета ректора, – пояснил мужчина, освободившись от ноши.

   - Не удосужившись предварительно открыть его, – морщась от боли, добавил второй, с обожжённым лицом.

   - Ну, всё, идите-идите, – помахала руками Болтиньяк. – Не мешайте работать.

   - Нам приказано охранять социально опасного студента, – возразили мужчины, чуть ли не в один голос.

   - Так идите и охраняйте, по ту сторону двери, – строго произнесла нара.

   Охранники переглянулись, кивнули друг другу и вышли.

   Нара лекарь суетилась вокруг не проявляющего никакой активности Салимо, а я не знала куда себя деть и подошла к окну. Выглянула и увидела стоящего под окнами лазарета одного из мужчин, которые только что вышли.

   - А почему вы не оказали помощь обожженному? – спросила я у Болтиньяк, заметив как нар морщится, осторожно прикасаясь пальцами к пострадавшему лицу.

   - Вот ещё! Время на него тратить. Через полчаса сам заживёт, – пробурчала лекарь, стягивая с Саламандрика рубашку. – Помоги-ка мне, милая.

   Я поспешила на помощь женщине. Совместными усилиями мы раздели Салимо до пояса и уложили его на спину.

   - Что с ним? Почему он не приходит в себя? – взволнованно спросила я.

   - Повреждения не серьёзные, все кости, если и были выбиты, уже встали на место, – проговорила нара. – Тут дело в другом. Он дракон, но не вырос ещё, не сформировался до конца. Его сознание только начинает постигать возможности тела. А когда с такими маленькими дракончиками происходит что-то плохое, настолько трагичное, что им хочется отгородиться от всего мира, не вылупившееся до конца сознание прячется обратно, отгораживаясь ментальной скорлупой от всего мира. Спит он, бедненький. Крепко спит.

   - И как же его разбудить? – спросила я, неосознанно поглаживая Салимо по голове.

   - Сложно, почти невозможно. Пока сам с горем не справится, вернуть его будет очень тяжело, – отрицательно покачала головой Болтиньяк. – Нам бы сюда менталиста сильного, чтобы смог кого-то из его друзей через блок провести. Тогда можно было бы попытаться вытащить мальчика из ловушки собственных страхов и неприятия жестокой реальности.

   - А здесь, в академии, есть такие менталисты? – с надеждой спросила я.

   - Среди студентов всегда есть талантливые ребята, да только Ишаро ни за что не даст разрешение на такие рискованные меры, – вздохнула женщина, тоже погладив Саламандрика по спутанным рыжим волосам.

   - И что же теперь с ним будет? – спросила я, раздражённо смахивая набежавшую слезу.

   - Приедут родители, заберут его домой, окружат заботой и лаской. Глядишь, через месяц-другой и оттает, – произнесла нара лекарь.

   - Я в этом сильно сомневаюсь, – прошептала я.

   - Это почему же? – заинтересовалась женщина.

   - Дело в том, что главный его страх – это возвращение домой. Его отчислили из-за срывов, и он очень сильно переживал, что родители отрекутся от него из-за этого, – пояснила я свои сомнения.

   - Да что же это за родители-то такие?! – всплеснула руками нара Болтиньяк. – Это как же надо довести ребёнка, чтобы он домой возвращаться боялся?! Так, мы его никому не отдадим. Иди-ка ты, моя хорошая, и прикажи ожидающей тебя за дверью толпе оборотней найти и привести сюда талантливого мага-менталиста.

   - Что? – удивлённо вопросила я.

   - Да-да, именно так. Они любой твой приказ с радостью выполнят, так что используй свою власть на благо. Иди-иди, – приговаривала женщина, толкая меня к двери.

   - А может, попросим преподавателей, чтобы вернулись в прошлое и помешали ему выпрыгнуть из окна? – предложила я альтернативный вариант, упираясь.

   - Глупая! Он же не от падения в себя не приходит. Травма, которая не даёт мальчику проснуться, застарелая, годами разраставшаяся по вине деспотичных родителей. Так что тут путешествия в прошлое не помогут. Ему нужно в настоящем победить эту напасть, а не исправлять то, что уже не исправишь, – ворчливо поучала меня лекарь, выталкивая за дверь.

   Где на меня воззрилось около тридцати пар глаз.

   - Здравствуйте, – смущённо произнесла я, несмело приподнимая руку.

   Все вновь упали на колено и уставились в пол, демонстрируя мне макушки.

   Я растеряно смотрела на парней и девушек, которых совсем не знала, и боролась с желанием убежать.

   - Прикажи им. От этого зависит жизнь мальчика, – толкнув меня в спину ещё раз, прошептала нара Болтиньяк.

   - Здравствуйте, – ещё раз поприветствовала я склонившихся передо мной студентов. – Не могли бы вы помочь мне?

   Голос дрожал, а в голове метались сумбурные мысли: "Что я здесь делаю? Это всё неправильно. Ещё неделю назад я была рабыней и не имею никакого права приказывать этим людям".

   - Нари Юнила, дочь нарая Амнио Хроно, приказывает вам отыскать среди учащихся последних курсов самого талантливого менталиста и привести его сюда. И быстро, – выступив вперёд, проговорила лекарь.

   - Это ваше желание? – спросил один из студентов, подняв голову и взглянув на меня.

   Получив толчок локтём в бок, я кивнула и произнесла:

   - Да, моё.   

   Оборотни встали и быстро удалились, обсуждая - кто из студентов обладает большим потенциалом в ментальных манипуляциях.

   - Ну вот и замечательно. Пошли готовиться. Эта армия зависимых быстро найдёт специалиста, – заталкивая меня в лазарет, довольно проговорила женщина.

   Мы перенесли Салимо в палату, уложили его на кровать и привязали. Нара Болтиньяк объяснила, что это может понадобиться, если парень будет на подсознательном уровне сопротивляться вторжению в своё сознание.

   - Вот теперь он точно не навредит ни себе, ни другим, – проверяя прочность крепких бинтов, стягивавших щиколотки и запястья больного, удовлетворённо кивнула нара.

   В дверь приёмной постучали, и мы поспешили встречать менталиста.

   - Куда положить? – спросил один из оборотней, указывая на спеленатого по рукам и ногам молодого человека.

   - Это что? – вопросила нара лекарь.

   - Как что? Вы просили менталиста, вот он, – невозмутимо ответил оборотень.

   Несчастный менталист мычал, пытаясь выплюнуть кляп, и смотрел на нас широко открытыми глазами.

   - Немедленно развяжите! – прикрикнула Болтиньяк.

   Оборотни не шелохнулись, глядя на меня.

   - Развяжите его, пожалуйста, – смущённо попросила я.

   Оборотни тут же выполнили мою просьбу и отступили к двери, в ожидании дальнейших распоряжений.

   - Идёмте, милейший, я объясню вам суть вопроса, – ласково обратилась к освобождённому лекарь. – А ты, детка, выпроводи отсюда посторонних, – добавила она, обернувшись у двери в палату.

   Но выпроводить оборотней я не успела, в лазарет вошёл Громиро и смерил меня гневным взглядом.

   - Быстро же ты распробовала вкус власти. Уже и приказы раздаёшь, – язвительно проговорил он.

   - Ты ошибаешься! – воскликнула я обиженно. – Я только попросила, потому что ситуация сложная. Под угрозой жизнь человека.

   - Банальное оправдание. Большинство злоупотребляющих властью именно им и прикрываются, – ядовито усмехнулся Рэндом.

   - Юнила, иди сюда! – позвала из палаты нара Болтиньяк. – Касино любезно согласился провести слияние тебя и нашего несчастного мальчика!

   Громиро удивлённо приподнял брови и уставился на меня ещё более пренебрежительно.

   - Поражает скорость, с которой наша обстановка растлевает былых невольниц, – произнёс он. – Или дело не в обстановке и невольница уже была развращена?

   В его голосе было столько отвращения, что я, сама от себя такого не ожидая, влепила пощёчину Рэну, чтобы стереть с его лица брезгливое выражение.

   В дополнение к этому стоящие у двери оборотни зарычали на него, демонстрируя удлинившиеся клыки.

   Рэндом медленно повернулся к ним. Хватило только одного взгляда, чтобы оборотни спрятали клыки и умолкли. Он так же медленно вновь повернулся ко мне и совсем тихо, так что мне пришлось прислушаться, чтобы понять, проговорил:

   - Зря ты это сделала. Я бы, может, и постарался перебороть себя, но теперь не стану. Теперь ты дичь, а я вышел на охоту.

   Громиро развернулся и ушёл, предварительно вытолкав своих сородичей за дверь и произнеся, указав на таз с грязными бинтами, стоящий у двери:

   - Сожги. Оборотни не властны над притяжением твоей крови, но им тоже нужно есть и спать.

   - Юнила, ну где же ты? – ещё раз позвала нара Болтиньяк, и я поспешила в палату.

   Менталист, которого принесли оборотни, оказался одним из тех, кого Кико относила к синей зоне. Молодой человек говорил и вёл себя так, словно все вокруг неисправимые глупцы и только он знает, что делать.

   - Я, конечно, мог бы выполнить ваши требования, - вещал он, - но считаю своим долгом предупредить о возможных рисках и необратимых последствиях, вплоть до гибели сознания как пациента, так и реципиента.

   - Так ты сделаешь это или нет? – спросила напрямую нара лекарь.

   - Безусловно, моя квалификация позволяет мне провести данную процедуру. Однако а не берусь утверждать со стопроцентной уверенностью, что результат будет положительным, – монотонно говорил менталист.

   Наре Болтиньяк, видимо, надоело слушать, и она влепила студенту увесистый подзатыльник.

   - Делай, а не разглагольствуй! – приказала лекарь, и наро наконец-то замолчал, сосредоточившись на пациенте.

   Меня уложили рядом с Салимо. Болтиньяк заверила, что риск минимальный и мне ничего не грозит. Когда же Эсторио, так звали молодого мага, обладающего ментальной магией, попытался опровергнуть её заверения в безобидности процедуры, нара лекарь наградила его ещё одним подзатыльником, и вопрос был исчерпан.

   Мне велели закрыть глаза, выбросить из головы все заботы и думать только о Салимо. Эсторио положил ладонь на мой лоб, и спустя пару минут я почувствовала исходящее от его руки тепло. На мгновение появилось ощущение свободного падения, а потом нахлынул нестерпимый холод. Меня, словно упавшую с обрыва в бушующее море, вновь и вновь бросало на непроницаемую ледяную стену. Но это происходило лишь в моём сознании. В действительности же я всё ещё лежала на той же кровати, рядом со спящим беспробудным сном огненным драконом. Голову сдавливало, будто тисками, в висках стучали беспокойные молоточки, но, ударяясь в очередной раз о ледяную стену, я слышала едва уловимый треск. Когда казалось, что я больше не выдержу и следующий удар лишит меня чувств, стена с оглушительным треском разлетелась, и холод уступил место жару. Салимо виделся мне маленьким мальчиком со сбитыми коленками, который сидел, вжавшись в шершавую каменную стену сумрачной пещеры, и со страхом озирался по сторонам. Я растерялась, не зная, что сказать, а потому молча подошла к мальчишке, присела рядом и приобняла его.

   - Ты боишься? – спросила у мальчика.

   - Да, – шёпотом ответил он.

   - Так почему же не уходишь отсюда? – спросила я, обведя взглядом жуткую пещеру.

   - Выходить ещё страшнее, – прошептал мальчик.

   - А ты знаешь, что там? – поинтересовалась я, всматриваясь в полумрак драконьего убежища.

   Мальчик лишь отрицательно покачал головой.

   - Так пошли вместе, посмотрим, – предложила я, протягивая руку.

   Мальчик забился в самый тёмный угол и не желал покидать укрытие. Я долго уговаривала его, предлагая руку помощи, и в конце концов он принял её! Ухватился своей горячей ручкой за мою ладонь и вышел из тёмного угла, но у выхода из пещеры засомневался и попятился. И я пошла на риск - дернула мальчика за руку, рывком вытащив его из пещеры. Нас на мгновение ослепило ярким светом, а в следующий миг я открыла глаза, лёжа на кровати рядом с приходящим в себя Салимо.

   Я попыталась встать, но не смогла даже приподняться. Слабость во всём теле была неимоверная.

   - Ты полежи пока, милая, отдохни, – похлопав меня по сложенным на животе рукам, посоветовала нара Болтиньяк.

   Салимо слабо заворочался, повернулся на бок и обнял меня рукой. Я хотела скинуть с себя его руку, но лекарь меня остановила.

   - Не тревожь его. Он ещё спит, но теперь это исцеляющий сон. Полежи так, с тебя не убудет, – проговорила она и, подхватив тоже ослабевшего менталиста под руку, вывела его из палаты, приговаривая, что сейчас нальёт ему бодрящего отвара - и усталость как рукой снимет.

   Я скосила взгляд на лежащую на моей груди руку и всё же сдвинула её пониже.

   Было весьма неуютно лежать рядом с посторонним парнем, который к тому же обнимал меня и дышал в щёку, но усталость взяла своё, и я уснула.

***

- Вы совсем совесть потеряли, нара Болтиньяк?! Уж от кого, но от вас я такого точно не ожидала! Устроили дом свиданий в лазарете! Позор! Позор на всю академию! – кричал кто-то совсем рядом.

   Я медленно открыла глаза и увидела возвышающуюся над кроватью нару Ишаро. Вскочила, но пошатнулась и опустилась обратно на кровать. Салимо что-то сонно промычал и закинул ногу на мои бёдра.

   - Да они ещё и пьяны! – начиная пришепётывать, возопила ректор.

   - Успокойтесь! – неожиданно грубо прикрикнула Болтиньяк. – Дети пережили сильный стресс, а тут ещё и вы со своим шипением. Как же можно было довести до такого состояния родовитого дракона, да ещё и из вымирающего подвида?! Мы с Юнилой едва спасли мальчика, и вы благодарны должны быть, а не фонтанировать пошлыми подозрениями. Стыдно, нара ректор, стыдно.

   Ишаро ошарашенно моргала, взирая на отчитывавшую её лекаря.

   - Идёмте, я вам всё объясню и даже докладную напишу. А дети пусть отдыхают, – уже более вежливо предложила нара Болтиньяк, и ректор послушно вышла из палаты.

   Лекарь задорно подмигнула мне и прикрыла дверь. Я же взглянула на окно и поняла, что уже если не день, то уж точно не раннее утро. Прислушалась к своим ощущениям: ничего вроде бы не болело, но казалось, что тело стало в несколько раз тяжелее. Собрала волю в кулак и встала. Осторожно, по стеночке подошла к двери и приоткрыла её. Ректор и лекарь тихо беседовали, сидя за столом.

   - Ты зачем встала? – возмущённо спросила нара Болтиньяк. – Иди отдыхай.

   - Мне нужно на аттестацию, – пояснила я, покосившись на ректора.

   - Вот только не нужно из меня монстра делать, – недовольно проворчала Ишаро. – Отдохнёшь, придёшь в себя – тогда и аттестуешься. Я предупрежу куратора Одонт.

   - Можно, я буду приходить в себя в своей комнате, а то здесь как-то неудобно? – спросила я, обращая прощальный взгляд на лекаря.

   - Ну хорошо, иди, – сжалилась нара Болтиньяк. – Только никаких нагрузок. Я распоряжусь, чтобы обед и ужин тебе принесли.

   - Спасибо, – искренне поблагодарила я и поспешила, насколько это было возможно в моём состоянии, удалиться.

   Выходя, я заметила у двери таз с маслянистым пеплом. Лекарь сообразила сжечь бинты с моей кровью, а значит - оборотни должны были разойтись и мне никто не помешает добраться до комнаты.

   Но мои надежды не оправдались: на лестнице, словно призрак из-под пола, из-за угла выскочил Рэндом.

   - Ну здравствуй, богиня, – с ухмылкой произнёс он.

   Я же отпрянула от неожиданности и начала падать назад. Громиро среагировал мгновенно, в одну долю секунды оказавшись у меня за спиной и подхватив на руки.

   - Что-то ты совсем бледная. Что с тобой сделала эта выжившая из ума старая дракониха? – озабоченно всматриваясь в моё лицо, спросил он.

   - Мы выводили Салимо из беспробудного сна, – максимально честно ответила я.

   Препираться и что-то доказывать у меня сейчас не было ни сил, ни желания.

   - Давай-ка я отнесу тебя в комнату, а ты мне за это всё расскажешь, – совершенно без издёвки, по-доброму улыбнулся Рэн, и я не смогла отказаться.

   Согласно кивнула и расслабилась. Напряжение в моём состоянии давалось с трудом.

   Кико в комнате не оказалось, она наверняка на занятиях. Комната была заперта, но ключ висел прямо на двери, на одной из цифр номера. Рэндом отказался меня отпускать, и дверь я открывала, лежа у него на руках. Войдя, он усадил меня на мою кровать и потребовал:

   - Рассказывай.

   Я не привыкла лгать и что-то скрывать, кроме своей истинной родины, и честно поведала ему, как мы с лекарем и менталистом спасли Салимо.

   - А ты в курсе, что это преступление? – поинтересовался оборотень, выслушав мой рассказ. – Проникновение в чьё-либо сознание без его согласия, либо письменного разрешения ближайших родственников в случае недееспособности, карается ссылкой или каторжными работами в зависимости от тяжести нанесённого вреда.

   - Но мы же не навредили! Мы наоборот – спасли его! – воскликнула я.

   - Невозможно проникнуть в чужое сознание без его согласия и не навредить, – усмехнулся Громиро. – Хорошо, если нарушения будут временными. Но они могут оказаться и необратимыми. Да ты могла прихватить с собой часть его сознания или оставить кусочек своего в его голове! Болтиньяк уволить нужно за такие методы и лишить лекарского звания.

   - И что мне теперь делать? – спросила я испугавшись.

   - Я, так и быть, никому ничего не расскажу, но ты за это сходишь со мной на свидание, – коварно улыбаясь проговорил оборотень.

   - Зачем ты так? – тихо спросила я.

   Глаза защипало от норовящих выступить слёз, но я сжала зубы и изо всех сил боролась с постыдной слабостью. Господин Прожирани очень не любил "сопливых нытиков", и я ещё в детстве разучилась плакать, как бы больно или страшно мне ни было. Но теперь, когда я поверила в благородство людей и свободу, такое бесчестное отношение вызвало жгучую обиду. Получается, свобода оказалась не настоящей. Я никому не принадлежу, но всегда найдётся кто-то сильный, хитрый и бесчестный, и ему не составит труда принудить меня к чему угодно. А разве это не рабство?

   - Вот только не нужно изображать жертву, – улыбнулся Рэн. – Я не запугиваю и не принуждаю тебя. Это скорее благодарность за то, что я прикрываю твои преступления. К тому же это будет вполне невинная встреча. Мы просто прогуляемся по саду, пообщаемся, узнаем друг друга поближе.

   Я закрыла глаза и попыталась успокоиться, как учила меня мама. Вздохнула глубоко, улыбнулась назло всем бедам и произнесла твёрдым, уверенным тоном:

   - Отвечу вечером. Сейчас мне нужно отдохнуть. Слишком устала, нарушение закона - очень утомительное занятие.

   - Как скажешь, - легко согласился Громиро, словно говоря: "Вот видишь, я не давлю на тебя, не заставляю".

   Оборотень ушёл, а я, забыв о слабости, бросилась к столу. Схватила в руки первую попавшуюся книгу и с облегчением выдохнула, ощутив погружение в заключённые в учебнике знания. Зелье ещё действует - и у меня есть возможность исправить своё положение глупенькой бесправной девочки из другого государства.

   До библиотеки я добралась легко и без препятствий. Но, войдя в пахнущее пылью и знаниями помещение, прислонилась к стене, чтобы немного отдохнуть.

   - Ты опять здесь? – строго вопросила нара библиотекарь, даже не поздоровавшись.

   - Мне срочно нужны все доступные книги по местным законам и преступлениям, – проговорила я, тоже решив опустить вежливость.

   - Твоя подруга предупреждала меня, что ты придёшь, деточка. Вот начитаешься сейчас и сорвёшься, как тот огненный дракон, а мне потом за тебя отвечать? – проворчала нара Тартино, но из-за конторки вылетела и медленно поплыла к стеллажам. – Скажи конкретнее, что тебе нужно? Дам только одну книгу… ну, может быть, две.

   - Мне нужны законы Амнистании. Что является преступлением и какое за него наказание, – путано объясняла я, следуя за джином-библиотекарем.

   - Та-а-ак, - задумчиво протянула нара Тартино, - что тут у нас? А, вот! Свод законов и Правоведение. Постой! А ты что задумала? Уж не собираешься ли какое-нибудь преступление совершить?

   - Ну что вы! Конечно же нет, – заверила я женщину. – Я наоборот хочу знать – что нельзя, чтобы ненароком, по незнанию, не нарушить закон.

   - Ну если так... - неуверенно проговорила библиотекарь, протягивая мне книги.

   - Спасибо! – благодарно воскликнула я и поспешила удалиться, пока она не передумала.

   - Постой! А карточку заполнить?! – крикнула мне вслед нара Тартино, но я уже выбежала за дверь и устало прислонилась к стене. В комнату я возвращалась в два раза дольше, чем шла до библиотеки. Мысли мои блуждали между строк и параграфов книг, и я почти не видела дороги.

   Рэндом не обманул: проникновение в чужое сознание действительно было противозаконным, но он немного преувеличил последствия этой процедуры. К тому же большая часть ответственности ложилась на плечи манипулятора, производящего взлом ментального поля. Мне же, в случае, если Салимо выдвинет обвинение, грозил только пожизненный запрет на ментальные манипуляции в отношении разумных существ. Что, в сущности, совершенно ничего не значило, потому что я и так не владею ментальной магией. За употребление зелья Обрино вообще не предусматривалось никакого наказания. Противозаконным было только распространение этой микстуры. А вот шантаж, с помощью которого Громиро принуждал меня к свиданию, был самым настоящим преступлением против личности. Бросив книги на стол, я легла на свою кровать и удовлетворённо улыбнулась. Хочешь получить свидание со мной, коварный оборотень? Так тому и быть – будет тебе свидание!

***

Разбудила меня Кико. Она, как и всегда, ворвалась в комнату как ураган, заметила меня и с визгом бросилась тискать и обнимать.

   - Юночка, я тебя обожаю! – неожиданно призналась кикимора. – Жизнь прекрасна и мы сегодня идём это праздновать!

   - Да что случилось-то? – спросила я, вяло отбиваясь от соседки.

   - С чего бы начать? – картинно задумалась подруга. – А, ладно. Расскажу по порядку. Во-первых, папочка навёл шороху в ректорате - и в жилой зоне намечается ремонт. Во-вторых, я узнала, что ты у нас теперь героиня, спасшая целого дракона. В-третьих, я простила-таки Альфи, после того как он исползал на коленях всю комнату… веселящие шарики собирал. Он мне их в качестве извинения преподнёс, а я не приняла, ну и рассыпала их по всей комнате. И он так трогательно их собирал, что я его простила. Ну, и в-четвёртых, у тебя, оказывается, появилась свита, состоящая из оборотней, к которым и мой Альфи принадлежит.

   - И всё это доставляет тебе такую радость? – уточнила я.

   - А как же? Жизнь прекрасна! И мы обязаны это отметить! – уверенно заявила Кико.

   - И каким же образом?