Северная Академия. Претендентка на гильотину. Инга Ветреная

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49
• ГЛАВА 50
• ГЛАВА 51
• ГЛАВА 52
• ГЛАВА 53
• ГЛАВА 54
• ГЛАВА 55
• ГЛАВА 56
• ГЛАВА 57
• ГЛАВА 58
• ГЛАВА 59
• ГЛАВА 60
• ГЛАВА 61

АННОТАЦИЯ

Она. Что выбрать? Быть изнасилованной и жить в достатке или отказаться от наследства и уйти в свободное плавание? Быть наследницей знатной фамилии или стать никому неизвестной студенткой магической академии? Пользоваться благами, накопленными многими поколениями аристократического рода, или строить самой свою судьбу, начиная с нуля?

   Смогут ли они сделать правильный выбор? Что им предстоит преодолеть, чтобы быть вместе?

ГЛАВА 1

В темноте ночи вскрикнула сова, чем напугала меня. Я открыла глаза, появилось ощущение тревоги. Хотя с чего бы мне так волноваться? Я же находилась у себя в имении, в своей комнате. Где еще я могла чувствовать себя в большей безопасности, как не здесь?

   Вдруг тихо скрипнула входная дверь, и сквозь щель в спальню проскользнула большая черная тень. Дверь тут же аккуратно беззвучно закрылась, замок в ней защелкнулся. И вот в самом безопасном месте я почувствовала себя в ловушке.

   В полной темноте переползла на край кровати и схватила с прикроватной тумбочки стоявший там подсвечник. Он был небольшим, всего для одной свечи, но его вес позволял воспользоваться им, как оружием. Притаившись, я приготовилась защищаться.

   На мою кровать, стараясь не шуметь, забралась толстая туша и навалилась на то место, где только что лежала я. Не теряя ни секунды, я, что было сил, стукнула напавшего на меня по голове.

   — Ах ты, маленькая дрянь! — услышала я мерзкий еле слышный визг Уинслоу — младшего брата моей мачехи.

   Как же я сразу не поняла, что этот подлец решил забраться в мою постель? Его отвратительный запах сбивал с ног и вызывал рвоту.

   — Что ты тут делаешь, жирный боров? — я решила, что в той ситуации, в которой я оказалась по милости этого негодяя, оставаться вежливой было излишним. — Что непонятного было в моем отказе? Я не собираюсь становиться твоей женой! Или ты решил добиться своего столь бесчестным способом?

   Я вновь замахнулась подсвечником, но бесформенная туша «дяди» оказалась на удивление проворной. Перехватив мое оружие, он вырвал его из руки и навалился на меня всем своим немалым весом, лишая возможности сделать вдох.

   — Ах ты, высокомерная паршивка! Ты не можешь мне отказать! Ты станешь моей женой по своей воле или нет! Порядочные девушки не могут жить опороченными вне брака! — его потные руки стали шарить по моему телу, срывая с меня ночную сорочку.

   — Уж лучше жить опороченной, чем быть твоей женой! — отбиваясь из последних сил, прохрипела я.

   — Нет, моя дорогая «женушка»! Отец Патрик не допустит бесчестия своей любимой и самой щедрой прихожанки и с удовольствием обвенчает нас за значительное вознаграждение! — насмехался надо мной стервец.

   Мышеловка захлопнулась! Если я сейчас ничего не придумаю, то уверена, что через полчаса ко мне в комнату ворвётся куча достопочтенных свидетелей моего позора во главе со злополучной мачехой, и с радостью оповестят всю округу о моем греховном падении, выставив мерзавца Уинслоу в качестве героического спасителя моей чести. Кричать было ни в коем случае нельзя, иначе спектакль начнется слишком рано, и тогда будет очень сложно отвертеться.

   «Дядя» Уинслоу явно спешил, поэтому не тратя времени на прелюдию, задрав мою сорочку, упорно пытался раздвинуть мне ноги, оставляя на коже болезненные синяки.

   — Если бы моя безмозглая сестра сподобилась зачать от твоего так не вовремя усопшего отца и родить ему наследника! Но этой бестолковой курице даже не хватило ума одурачить твоего папашу и, изменив, подсунуть ему чужого ребенка. Тогда бы он точно не отвертелся и признал малютку. Сейчас уже поздно об этом сожалеть. Но, моя дорогая крошка, за промахи моей сестры и твоего отца придется расплачиваться тебе, единственной наследнице рода Лонгман, — кряхтя от натуги, шептал он.

   Во мне бушевала ненависть. Этим падальщикам было мало того содержания, что мой благородный отец завещал новой жене после своей смерти. Но разве мог насытиться этот лицемерный негодяй, который все до последнего су забирал себе, обирая собственную сестру? Мачеха боялась своего родного братца больше всего на свете, никогда с ним не спорила и, вероятно, была рада, когда его внимание переключилось на меня.

   Корысть Уинслоу не знала границ, и теперь ему показалось, что выделенное отцом содержание — это жалкие крохи, вонючий толстяк вознамерился забрать все мое наследство, опорочив меня и насильно на мне женившись! Во мне бурлили возмущение, обида и ненависть к этому проходимцу Уинслоу, решившему воспользоваться моей беззащитностью, и силой взять то, что он возжелал всей своей жалкой душонкой — мое наследство!

   — Как смеешь ты, жена моя, сопротивляться! Отказывать мне, своему мужу! Твой долг — повиноваться мне! Раздвинь сейчас же передо мной ноги, маленькая дрянь! — натужно прошипел жирный боров, пытаясь выполнить задуманное.

   По тяжелому дыханию и обострившейся вони, что исходила от негодяя, поняла, что Уинслоу устал бороться со мной. Сильный удар по скуле ошеломил меня. Я откинулась на подушку и застыла от неожиданности. Воспользовавшись моей растерянностью, боров резко развел мои ноги в стороны и, навалившись, стал расшнуровывать свои штаны, путаясь в завязках и ругаясь на собственную непредусмотрительность.

   Чувства жгучей беспомощности и отчаяния завладели мной. После смерти отца рядом не осталось ни одного родного, любящего человека. Мачеха меня тихо ненавидела, боясь вслух озвучить свое истинное отношение ко мне. Ее брат мерзавец Уинслоу одаривал меня сальными взглядами, оказывал недвусмысленные знаки внимания, а вчера на ужине по поводу поминания памяти моего отца, где присутствовали почти все соседи теперь уже моего имения и, конечно, святой отец Патрик, официально сделал мне предложение руки и сердца, рассчитывая на то, что, засмущавшись присутствия столь многочисленной публики, я не осмелюсь сказать ему «нет». Но получил столь же официальный отказ, громко озвученный при всех находившихся на вечере свидетелях.

   Уверена, после того, как Уинслоу закончит со мной, всем нашим уважаемым друзьям-соседям и знакомым будет объявлено, что юная наследница рода Лонгман и, по совместительству, невеста была так расстроена смертью отца, что не сразу осознала свалившегося ей в руки счастья, а сегодня окончательно поменяла свое решение.

   А потом всю жизнь меня будут мучать напыщенные кумушки своими двусмысленными намеками, а их мужья и кавалеры — недвусмысленными предложениями.

   Я осталась круглой сиротой! Мне не к кому обратиться за помощью в поисках защиты!

   Я отчаянно взмолилась, даже не понимая к кому. С остервенением расцарапывая лицо и плечи своего обидчика, неистово молила небесные силы мне помочь.

   Громко пыхтя, Уинслоу все же удалось развязать штаны. Схватив мои руки и заведя их мне за голову, он победоносно прорычал:

   — Теперь ты моя!

   — Будь ты проклят! — сдавленно прошептала я и плюнула ему в лицо…

   — Айлин! Проснись! Наградил же Видящий соседкой! — ворчала Мадина, бросив в меня своей подушкой.

   — Айлинчик, проснись, золотце мое! — потявкивая, будил меня мой Верный — большущий лохматый черный пес с яркими рыжими подпалинами на боках и груди.

   — Спасибо, родные, за заботу! — снимая с головы Мадинину подушку, поблагодарила их. — Я уже проснулась.

   Меня била дрожь, прошиб холодный пот, к горлу подступила дурнота.

   — Сегодня же снова сварю тебе успокоительного зелья! Чтобы ты забыла о своих кошмарах, — переворачиваясь на другой бок, выговаривала соседка. — А то и мне скоро будут сниться дурные сны, в которых ты меня проклинаешь!

   — Прости, дорогая, не хотела нарушать твой сон, — искренне извинилась я, собираясь на пробежку.

   Странно все это! В первые месяцы после поступления меня часто мучали кошмары. Вернее, кошмар был одним и тем же. Но здесь, в стенах родной Северной Академии судьба улыбнулась мне и вознаградила за все испытания, что выпали на мою долю, послав мне чудесную соседку.

   Мадина была травницей, маленькая пухленькая брюнетка с короткой стрижкой и очаровательными веснушками. Неунывающее создание, твердо верившее в доброту окружавших нас зверей, и, как следствие, людей, которые тоже относились к представителям животного мира. Правда, как выражалась Мадина: «…с гораздо большим количеством недостатков, чем у милых пушистиков, зубастиков и пусичек».

   Именно она заставила меня не падать духом и поверить в людей, не зацикливаясь на обидах, как высказалась моя соседка, к двум обделенным любовью скользким улиткам. Мадина только так и никак иначе называла мою мачеху и ее братца, регулярно снабжая меня зельем от кошмаров.

   Выбежав из студенческого общежития, я набрала полные легкие утреннего прохладного воздуха и помчалась своим привычным маршрутом. Верный не отставал, радостно повиливая лохматым хвостом, он тоже наслаждался возможностью размяться.

   Северная Магическая Академия располагалась на самой окраине нашей обширной империи в долине, затерянная между двух высоких гор, точнее говоря, в дремучем захолустье. Академия, надо сказать, не пользовалась популярностью среди знатных отпрысков столичных вельмож, но находилась на полном императорском обеспечении. Поэтому юноши и девушки из числа простолюдинов, купцов и разорившейся знати могли в ней получать достойное образование, а после ее окончания устроиться на приличную работу.

   Обычно империи держатся не только на знатных, блистающих гениальностью или выдающимися достижениями в науке или магии аристократах, но и на плечах простых работяг, которые изо дня в день честно трудятся на благо этих самых империй. Именно таких работяг и выпускала наша академия.

   Я бежала своим обычным маршрутом, легко поднимаясь по тропинке в гору. Уже второй год надеялась добежать до ее вершины и коснуться солнца. В первые месяцы обучения мне казалось, что как только я это сделаю, то мой кошмар оставит меня в покое. Но это были лишь наивные мечты!

   Со временем мое желание показалось мне смешным, а вот привычка совершать утренние пробежки осталась. С тех пор мы с Верным ни разу ее не нарушили. Вдруг мой лохматый друг насторожился и встал в стойку, повел ушами.

   — Ты что-то учуял? — шепотом спросила я, присев на землю и вглядываясь в даль.

   — Слышишь? — мысленно спросил у меня Вер.

   Я напряженно начала вслушиваться в утреннюю тишину, но кроме птичьих переливов ничего не удалось разобрать.

   — Сюда! — рыкнул на меня пес и прыгнул в небольшую нишу между камней. Я последовала за ним.

   Как только мы оказались в укрытии, над нашими головами появилась большая тень, и, судя по звуку, она надвигалась на нас.

   Что потеряли летающие ящеры в наших забытых Видящим горах? Ведь этих редких рептилий практически не осталось в дикой природе. Подавляющее количество их популяции было магически или посредством жестокой дрессуры приручено и использовалось в качестве летательных средств передвижения воинов.

   Как только тень пролетела у нас над головами, я высунулась из укрытия. Это действительно был ящер, огромный и грозный. Размах его кожаных крыльев был метров десять. Гордый хищник падал, одно его крыло было порвано. Но он был не один, на его спине, в седле, словно паразит-прилипала, сидел всадник и конвульсивно дрожал. Он был обезглавлен!

   Прекрасное создание огласило долину криком, полным боли, и рухнуло на цветочную поляну рядом с озером. Это было совсем недалеко от нас, я тут же побежала к раненому.

   — Ну и куда мы рванули? — услышала я обеспокоенное ворчание друга. — Ты видела, какие у него зубы? Он же нас сожрет!

   — Если ты боишься, то оставайся на месте, а я проверю, может, Крылатый выжил! — отмахнулась я от пса.

   — Крылатый?! — возмутился друг. — Ты ему уже и имя придумала?! Крылатый!!! Ящерица обыкновенная с кожаными перепонками он, а не Крылатый!

   — Не ревнуй! Тебе не идет! — шикнула я, ускоряясь.

   Ящер лежал на боку и пытался освободиться от своего погонщика. Он отчаянно греб задними лапами и хлопал здоровым крылом. Обезглавленное тело моталось из стороны в сторону сломанной куклой, заливая рептилию кровью. Крылатый стремительно терял силы, которые ему так были нужны для заживления огромной раны.

   Я потянулась к нему магией, стараясь успокоить, предупредить о своем присутствии и заверить, что желаю ему лишь помочь. На миг замерев и прислушиваясь, он стал медленно ко мне поворачиваться. Вся его напряженная поза, настороженные движения говорили о его враждебности по отношению ко мне. Ощущения рептилии были направлены на поиск врага, то есть меня, и ящер явно готовился атаковать. Причем, судя по моим ощущениям, у него между понятиями человек и враг стоял жирный знак равенства.

   Странное поведение Крылатого поставило меня в тупик. Ведь во всех книгах, описывавших этих удивительных рептилий, было сказано, что летающие ящеры имеют очень доверчивый и добродушный нрав и легко поддаются магическому принуждению или дрессуре. А судя по наличию седока, данная особь была явно выдрессирована.

   Уйдя в размышления, я чуть замешкалась и упустила мгновение, когда ящер принял решение меня атаковать.

   Громкий яростный крик огласил горы, и Крылатый отчаянно метнулся в мою сторону, хищно оскалившись. В его глазах я прочитала свой приговор. Я попятилась, но было уже поздно, он практически настиг меня.

   — Беги, Айлин! Я задержу его! — грозно рыча, пес выскочил вперед, закрывая меня собой.

   Поведение Верного удивило ящера, он затормозил, неловко прихрамывая на заднюю лапу.

   — Дай дорогу, пес! Человечка опасна, ее нужно убить! — шипел Крылатый на моего лохматого друга.

   — Она не опасна! Я не опасна! — мысленно хором ответили мы.

   — Она моя человечка, и я не дам ее убить! — предупреждающе рыкнул друг, оголяя зубы.

   — Твоя человечка? — растерянно переспросил ящер.

   — Моя! — гордо подтвердил Верный. — Она хотела тебе помочь, а ты, бестолочь, решил на нее напасть! Разве так у вас, крылатых ящеров, принято платить за помощь?

   — Люди не умеют помогать! Ждать от них добра глупо! Они могут только лишать воли и причинять боль! — отчаянно шипел ящер, с подозрением косясь на меня.

   — Я хотела помочь залечить тебе крыло и попытаться снять седло! — оправдывалась я. — Но если ты мне не доверяешь, то сам справляйся со своими трудностями!

   Я демонстративно села на траву, а Верный улегся у моих ног, привычно положив свою косматую голову мне на колени. Поглаживая сообразительного пса, стала наблюдать за крылатой рептилией.

   Ящер долго настороженно поглядывал на нас. Видя, что мы не собираемся что-либо предпринимать, он попытался порвать ремни, удерживавшие на нем седло. Но они оказались заговоренными, поэтому ни разгрызть, ни порвать когтями их не удавалось. Промучившись почти час и изрядно измотавшись, он обратился к Верному:

   — Если твоя человечка мне поможет, так и быть, я не стану ее убивать!

   — Моего друга-человека зовут Айлин, и она тебя хорошо понимает. Поэтому ты можешь обращаться к ней напрямую, без посредников. И она сама решит, стоит ли тебе помогать! — ответ моего друга для ящера был неожиданным.

   Он, видимо был не готов к тому, что Верный выберет мою сторону. Ящер обиженно засопел и еще немного понаблюдал за нашей идиллической картиной отдыха, потом все же решился обратиться ко мне.

   — Айлин, я позволяю тебе помочь мне! — повелительно заявил крылатый нахал.

   — Что-то я не услышала просьбы, поэтому не могу понять, нуждаешься ты в помощи или предпочитаешь справляться самостоятельно, — вежливо улыбнулась я зло шипящему летуну.

   Недовольно выпустив из ноздрей пар, Крылатый обратился ко мне более почтительно:

   — Айлин, я буду безмерно доволен, если ты согласишься помочь мне!

   — А ты не безнадежен! — хмыкнула я, вставая на ноги.

   На мою реплику ящер угрожающе зарычал.

   — Не повышай на меня свой рык, иначе зачахнешь в столь живописном месте с рваным крылом и мертвяком на спине! — напомнила я летуну его реалии.

   Грозный ящер задумался и решил, что мои доводы очень даже разумны, и скрыл свои острые зубы. Подойдя к рептилии, я под его пристальным взглядом осмотрела крепления седла. Они были защищены стандартными заговорами, с которыми мне не составило труда справиться. С явным удовольствием скинув с себя поклажу, ящер потянулся, выгнув крутой дугой спину. С крылом же все было гораздо сложнее.

   — Это ж как тебя угораздило так пораниться? — качала я головой.

ГЛАВА 2

Разрыв кожи начинался от края крыла и тянулся до самой кости. Кожа на нем висела, словно две мятые тряпки.

   — Расправь крыло, я постараюсь его срастить, — уверенно скомандовала я.

   Ящер не доверял мне, это было видно по его настороженному поведению, но счел, что мое распоряжение было вполне разумным. Медленно он расправил левое крыло, каждое движение явно приносило ему боль.

   — Будет не очень приятно, но без этого не обойтись, поэтому я прошу тебя немного потерпеть, — предупредила я Крылатого.

   Стараясь действовать осторожно, чтобы причинить как можно меньше боли, я стала сращивать края лоскутов крыла. Верный бы рядом, он опасался, что ящер сорвется и слопает меня. Крылатый шипел, выпуская из ноздрей пар, но терпел.

   Медленно вливая живительную силу, я соединяла края крыла, заставляя ткани сливаться друг с другом. Вскоре перед глазами замелькали темные мушки, предупреждая меня о необходимости прервать лечение.

   — Сегодня я не смогу закончить. Поэтому наложу на крыло шину, чтобы вновь ты не порвал то, что мне удалось восстановить. А завтра постараюсь закончить начатое. Еще для тебя необходимо приготовить восстанавливающее зелье, которое придаст тебе сил, — перечисляла я список дальнейших медицинских мероприятий для больного.

   — Я тебя никуда не отпущу! — ощерившись, закричал на меня ящер, пригвоздив к земле своей огромной лапай. — Я знаю, что ты задумала. Ты хочешь привести сюда людей, чтобы они снова поймали меня и сделали своим рабом! Я лучше умру, чем опять попаду в кабалу к человеку!

   Было страшно! Впервые в жизни меня угрожали убить и СЪЕСТЬ! Хотя, какая уже разница, что будет с моим телом, после того, как меня убьют?! Но именно мысль о том, что этот ящер сожрет меня для поддержания собственных сил повергла меня в неописуемый ужас.

   — Если бы она хотела выдать тебя людям, то не вышла бы к тебе на помощь, а сразу бы побежала за ними. И поверь мне, лечить тебя связанного гораздо легче и безопаснее для нее. А сейчас прекрати истерить, освободи мою Айлин, пока я не отгрыз тебе лапу! — угрожающе прорычал Верный, готовясь к атаке. — Если она не вернется вовремя назад, ее будут искать, и тогда всем точно станет известно о твоем пребывании на этой чудесной полянке!

   — Как я могу доверять ей? Я слишком ослаб, чтобы защищаться, и люди легко могут меня пленить! — настаивал Крылатый, с подозрением косясь на меня.

   — Как видишь, не так уж ты и ослаб! Лапы убери! Иначе ты, Крылатый, меня раздавишь! — натужно прохрипела я.

   Удивительно, но ящер меня послушался. Он словно не верил тому, что сам убрал с моей груди лапу.

   — А для поддержания твоих сил, мы можем наловить в озере рыбку, — миролюбиво предложила я.

   — Рыбу?! — глаза ящера восторженно заблестели. — Как давно я не лакомился рыбой! Эти тупицы погонщики кормили меня только мясом, которое я был вынужден есть, чтобы не умереть с голоду.

   — Будет тебе рыба, Крылатый, — успокоила я недоверчивого верзилу. — Но сначала наложу шину, чтобы ты не испортил наше лечение.

   На этот раз Крылатый отнесся к моим действиям более благосклонно, но внимательно за мной наблюдал. Наловив пяток крупных рыбин в озере, мы с Верным принесли их к ослабевшей рептилии. Тот увидев свое любимое лакомство, словно огромный кот, улегся на пузо и, урча, наслаждался устроенной ему трапезой.

   В это время я подошла к его бывшему наезднику. Зрелище было ужасное, но что-то привлекло мое внимание, вернее насторожило. Его мундир был полностью залит кровью и запачкан грязью, поэтому поначалу мне не удалось его распознать. А сейчас более внимательно приглядевшись, я поняла — это был мундир воинов не нашей империи, а соседней.

   Я испуганно обернулась на ящера.

   — Что такое? — насторожился Крылатый. — Что тебя так встревожило в этом человечишке?

   Верзила явно был враждебно настроен к своему седоку!

   — Откуда ты к нам прилетел, Крылатый? — не ответив, спросила я.

   — Издалека! Мы прибыли через портал и нарвались на засаду, хотели прорваться, но встретили плотное сопротивление. Попытались вернуться назад через портал. Человека на моей спине убило, и я решил остаться здесь и скрыться от людей. Летел изо всех своих сил, уходя от преследования, и мне удалось затеряться в горах, где вы меня и нашли, — взволнованно рассказывал Крылатый.

   — И чего ты теперь хочешь? — спросила я.

   — Свободы! — гордо ответил огромный ящер.

   — Хорошее желание! — одобрила я. — А как тебя зовут? Как мы к тебе можем обращаться?

   Раненый задумался, на его морде блуждали печальные тени.

   — Самое приличное, как называл меня покойник — ящер, — верзила презрительно сплюнул в сторону своего мертвого седока. — Но мне понравилось, как называешь меня ты — Крылатый, — довольно пророкотала огромная рептилия.

   — Что ж, Крылатый, приятно познакомиться! Меня зовут Айлин, я студентка Северной Магической Академии, а это мой друг — Верный. Дружба с тобой — для нас большая честь, — чуть склонив голову, проговорила я.

   — Не уверен, что дружба с вами не замарает МОЮ ЧЕСТЬ! — морщась, честно ответила высокомерная ящерица.

   — Не будь снобом! — рассмеялась я. — Не уподобляйся людям! А теперь, как твой лечащий врач, я рекомендую тебе отдых и сон. Увидимся завтра утром!

   — Надеюсь, ты меня не подведешь, иначе я съем всех людей, которых ты приведешь с собой, хоть мне это и будет противно! — пообещал мне Крылатый.

   — Договорились! — весело согласилась я, поспешив на завтрак.

   Вернулись мы с Верным чуть позже обычного, поэтому принимать душ, переодеваться в серую академическую униформу пришлось в ускоренном режиме. Несмотря на свой невзрачный вид, форменное платье с глухим воротником, длинными рукавами и юбкой мне очень нравилось. Оно делало всех студентов академии равными друг другу, а это автоматически приводило к налаживанию, если не дружеских, то приятельских отношений. Поначалу мои светские манеры, привитые мне учителями, которые старательно готовили меня к жизни при императорском дворе, выделяли меня из толпы сокурсников. Они отнеслись ко мне с настороженностью, но мое скромное, доброжелательное поведение и общительность убедили их, что со мной можно иметь дело и даже дружить.

   По своему обыкновению, на время занятий Верный отправился по своим делам, довольно урча про недавно появившуюся в ближайшем к академии поселке новую девочку с очень пушистым и очаровательным хвостом.

   Быстрые сборы хоть и внесли суету в сегодняшнее утро, но никак не повлияли на мое прекрасное настроение. Если Крылатому удалось вырваться из рабства и не пасть духом, то и мне вполне по силам преодолеть свой ночной кошмар, преследующий меня вот уже второй год.

   — Айлин, ты сегодня сияешь, словно начищенный золотой! Признавайся, ты встретила свою судьбу и влюбилась без памяти? — подтрунивал надо мной Мэттью — наш с Мадиной общий друг и сокурсник.

   — Может быть! — кокетливо напустила я тумана. — В такое чудесное утро может произойти все, что угодно!

   — Ребята, доброе утро! — к нам подошла Ифа — первая красавица нашего второго курса. — Вы успели сделать домашнее задание по магическому растениеводству? Лень объяснять новеньким прошлую тему, пуст списывают и сами разбираются!

   Мы молча достали из своих сумок тетради и протянули нашей недовольной красавице, которую обязали неделю назад присматривать за тремя новенькими прехорошенькими студенточками, переведёнными в нашу академию. Стать их куратором очень порывался наш Мэттью, но мудрый ректор Нови посчитал, что Ифа справится с этим поручением гораздо лучше. Правда, сама Ифа была не в восторге от этого.

   — Мэтт, возьму твою! У тебя подчерк понятный! Завтра сможешь забрать у них свои записи! — благодарно рассмеялась она и, заговорщически подмигнув, побежала отдавать тетрадку новеньким девушкам.

   — Вот ведь проныра! — восхищенно прошептал ей вслед наш солнечный друг, убирая с глаз рыжую челку.

   В вопросах взаимопомощи у нас с первых дней поступления не было проблем. И это очень сильно облегчило учебу в академии. Несмотря на то, что Северная Академия не котировалась среди знаменитых учебных заведений империи, в которых предпочитали учиться отпрыски высшей знати, специалистов выпускала грамотных, мы были просто нарасхват. Наши выпускники считались хорошими рабочими лошадками. Любимые преподаватели были требовательными, но внимательными и безгранично увлеченными своими дисциплинами.

   — Айлин, ты опять замечталась? Не стоит опаздывать на лекцию к мисс Грейс. У меня нет желания снова писать дополнительный реферат, — проворчала Мадина и потащила меня во двор.

   Несмотря на свой маленький рост, подруга отличалась завидной скоростью передвижения, порой мне еле удавалось поспевать за ней.

   Спускаясь по лестнице из здания академической столовой, Мадина резко остановилась, отчего я чуть не сбила ее с ног. Остальные студенты нашей академии также последовали примеру моей подруги. На пустой центральной площади нашего учебного заведения вдруг вспыхнул огонь, затем он преобразился во врата портала, которые у нас на глазах прибрели просто огромные размеры, и из них стали выходит люди.

   Их было так много, что они заполнили собой всю площадь. Это были девушки и юноши в элегантных и очень дорогих нарядах, отделанных многочисленными драгоценными украшениями. На лицах вновь прибывших читалась широкая гамма чувств: от недоумения до презрения, вперемешку с брезгливостью. Они разочаровано оглядывались, и аскетичный вид стен нашего учебного заведения не добавлял им хорошего настроения.

   Их сопровождали подтянутые молодые люди в военной форме императорской гвардии с настоящими мечами на поясах. Чуть поодаль я заприметила группу мужчин в преподавательских мантиях с эмблемами Столичной Императорской Академии. По телосложению они мало чем отличались от ребят в военной форме, столь же высокие, крепкие и плечистые, все преподаватели были исключительно мужчинами.

   Навстречу неожиданно появившимся гостям выступил наш уважаемый ректор — профессор Нови — добрейшей души седовласый старичок с длинной бородой и в маленьких круглых очках, придававших ему сказочный вид мудрого волшебника.

   — Доброе утро, дамы и господа! Я профессор Нови — ректор нашей замечательной Северной Магической Академии! Рад вас приветствовать в ее гостеприимных стенах! Кого имею честь видеть перед собой? — улыбаясь, обратился он к гостям.

   — Что здесь может быть доброго? — вперед вышла разодетая в пух и прах девица с пышной прической из завитых в мелкие колечки соломенных волос.

   Ее аккуратно накрашенный розовый ротик капризно скривился, она брезгливо осматривалась вокруг, пока ее взгляд не остановился на нас — студентах Северной Академии.

   — Какое убожество! — возмутилась она. — Разве можно так безвкусно одеваться?! Тут не студенты, а унылые сироты. Неужели у них нет родителей, чтобы те купили им соответствующую их положению форму?!

   — Дорогая Корнелия, у студентов этой богом забытой академии нет никакого положения в обществе. У них есть только статус — статус нашей прислуги! — надменно пройдясь по нам высокомерным взглядом, важно произнес так же вышедший вперед напыщенный повеса — невысокий молодой человек субтильной наружности, с волосами цвета вороньего крыла.

   Профессор Нови молча очень внимательно слушал, а главное, запоминал все, что происходило вокруг него. Он был очень добрым, заботившимся о своих студентах, талантливым преподавателем. Но имел небольшую слабость в педагогике — любил заниматься перевоспитанием молодых людей, с поведением, не вписывающимся в рамки приличного.

   А зная упорство, терпение и незаурядную фантазию, с которыми ректор подходил к реализации своей слабости, то есть перевоспитанию попавших в его академию новичков, этим недальновидным несчастным можно было только посочувствовать.

   Мы, зная любовь к педагогическим экспериментам уважаемого ректора, предпочли не вмешиваться, а лишь внимательно наблюдали за происходящим.

   Добродушно покачав головой, профессор Нови произнес с укоризной:

   — Столько слов я услышал от двух не представившихся персон, с явно высоким положением в обществе, но так не получил ответа на свой вопрос. Неужели в столичной академии так плохо преподают риторику? Или этот чудесный предмет очень сложен для вас, что никто из прибывших к нам не способен сформулировать хотя бы краткий, можно односложный ответ?

   Наш профессор был бесподобен! Он произнес свою речь столь заботливым тоном, что до важных индюков и индюшек не сразу дошло, что над ними форменным образом издеваются.

   — Прошу прощения, профессор Нови! — сквозь толпу, словно раскаленный нож сквозь сливочное масло пробралось новое действующее лицо, и предстало пред очи улыбающегося ректора.

   Оно, пылая недовольством, осуждающе поглядывало на красотку Корнелию и ее напыщенного товарища. Это был высокий крепкого телосложения молодой человек со светлыми, словно лен, волосами и васильковыми глазами. Цепким взглядом он внимательно прошелся по ректору, преподавательскому составу нашей академии, окинув им даже нас. Я была готова поспорить, что он запомнил каждого нашего студента.

   — Я капитан Веймор — командир отряда столичного гарнизона Его Императорского Величества. Прислан к вам для охраны академии.

   — Очень приятно, капитан Веймор, что среди наших гостей есть молодые люди, умеющие так лихо и четко отвечать на поставленные вопросы, — нашего старого волшебника было уже не удержать, воспитательный процесс шел полным ходом.

   — Как вы смеете?!! — возмутилась Корнелия.

   - Я все расскажу отцу! — сыпал угрозы повеса.

   — Да Вас вышвырнут с Вашего места! — поддержали избалованную парочку остальные гости.

   — Кому-то позволили разговаривать? — вдруг над площадью прогремел грозный голос профессора Нови.

   От неожиданности часть наших гостей села на землю, большинство барышень валялись рядом на траве, так никем и не подхваченные на руки, поскольку их кавалеры настолько растерялись, что им было уже не до дам. Даже бравый капитан Веймор вздрогнул от столь внезапного педагогического хода нашего седого воспитателя.

   Мы же, уже привычные к его методам воздействия на аудиторию, тихо стояли, пряча улыбки, и с интересом наблюдали за развитием событий.

   — Вам была предоставлена возможность проявить себя, но вы потратили ее на демонстрацию своей невоспитанности и глупости, теперь же вам остается лишь дать возможность вашему товарищу исправить положение! — ректор был бескомпромиссен.

   Капитан, правильно оценив расстановку сил, вытянулся по стойке смирно и протянул ректору папку с бумагами.

   — Мне было приказано доставить к Вам в Северную Магическую Академию для продолжения обучения данных студентов Столичной Императорской Магической Академии в связи с тем, что три дня назад она была подвержена нападению со стороны ударного отряда наших соседей. В связи с увеличением количества студентов, Вам в помощь направлены десять преподавателей, — бойко отчеканил блондин.

   Вперед вышли десять тех самых столичных преподавателей, молодых мужчин, немногим старше стоявших за их спинами студентов, которые одновременно склонили головы перед ректором Нови. В каждом их движении чувствовалась военная выправка, и это наводило на очень нехорошие мысли.

   — Я так понимаю, наш славный педагогический коллектив решили усилить исключительно преподавателями боевой магии, — счастливо улыбнулся наш ректор. — Что ж, учитывая мирную направленность нашей академии, мне кажется, это очень интересное решение. Моим студентам будет очень полезно освоить азы новых специальностей под вашим руководством.

ГЛАВА 3

Новые преподаватели, услыхав столь откровенное подтрунивание седовласого волшебника, сменили цвет лица, некоторые пошли пятнами.

   — Вы не правы, профессор Нови! — громко заявил самый высокий и грозный из прибывших преподавателей. — Мы не намерены тратить время на Ваших студентов из низших сословий общества, наша задача остается прежней — обучать боевой магии студентов исключительно Столичной Императорской Академии.

   — Любопытное заявление! Надеюсь, вы понимаете, мои дорогие, что в столь непростой ситуации, каждый из МОИХ студентов должен уметь постоять за себя, а в случае военного нападения со стороны соседей, то защитить своих товарищей, родную академию и, если в том будет необходимость, то и империю! В создавшемся положении задача по получению ими боевых навыков, любезные мои друзья, полностью ложится на ваши плечи! И если вы надеялись отдохнуть в моей академии, то очень зря! — лукаво улыбнулся наш мудрый профессор.

   Столичные преподаватели, услыхав распоряжение ректора Нови, растерялись, нервно посматривая друг на друга. Их поведение ясно говорило о том, что они не ожидали того, что их так плотно возьмут в оборот. Они, видимо, рассчитывали, что их преподавательская деятельность коснётся лишь столичных студентов, но не тут-то было!

   — Какими судьбами Вы, наш дорогой капитан Веймор, оказались в нашей обители знаний? — продолжил пристрастную беседу ректор.

   — По личному распоряжению императора! — четко отрапортовал капитан. — К сожалению, я не смог убедить вышестоящее руководство изменить приказ в отношении себя, чтобы заняться расследований инцидента с нападением, и прибыл в Ваше распоряжение, профессор Нови.

   Военные, четко рассредоточенные по периметру нашей центральной площади, охраняли вверенных им студентов, словно овчарки, пасущие баранов на лугу, они были серьёзны и собраны. Весь их вид говорил о том, что лучше бы их отправили на передовую, чем находиться здесь и следить за безопасностью капризных детей.

   — Не огорчайтесь, мои мальчики! А думаю, мы сможем найти способ сделать ваше пребывание в нашей академии полезным, — успокоил гвардейцев профессор Нови, получив от капитана и всех его подчиненных благодарные взгляды.

   Ректор Нови, повернувшись к нам лицом, торжественно провозгласил:

   — Дорогие мои студенты! Прошу вас проследовать на занятия, там вас ждут новые знания!

   И мы дружно ответили:

   — Да, господин ректор! — и отправились по аудиториям.

   — А вас, любезные гости нашей академии, прошу за мной, в административный корпус для оформления документов! — в голосе профессора Нови звенел металл.

   Учебные занятия пронеслись на одном дыхании. Как всегда, преподаватели с вдохновением отдавались своему делу, подбирая ярки примеры, рассказывая нам интересные факты из своей практики.

   В столовой, спеша пообедать, встретились с Мадиной и Мэттом, так как мы учились на разных специальностях, то и изучаемые дисциплины отличались. И, как обычно, по дороге заболтались — наш рыжий весельчак травил анекдоты. Весело смеясь, мы встали с подносами в очередь на раздачу еды. Вот только это очередь никак не хотела двигаться, зато по помещению разносились какие-то визги и крики.

   — Что ты мне дала, безмозглая гусыня! Как можно предлагать мне эти крестьянские отбросы?! Я — дочь графа! Ты обязана мне дать самое изысканное блюдо! — верещала та самая утренняя красавица Корнелия, что так неудачно попала под воспитательную акцию нашего уважаемого ректора.

   Видимо, она являлась среди новичков заводилой, потому что, стоя в центре зала, девица позволяла себе тыкать пальцем в сторону главной любимицы нашей академии — поварихи Тары, под одобрительные возгласы окружавших ее вновь прибывших студентов.

   Тара — пухлая женщина с милым личиком и копной каштановых волос под поварским колпаком, плакала перед зазнавшейся аристократкой, нервно теребя идеально белый накрахмаленный фартук и прикрывая собой столь же напуганных, жавшихся к стене за ее спиной, поварят.

   Было видно, что спектакль был устроен специально, чтобы показать всем и каждому в захолустной Северной Академии, кто теперь в ней главный. А вот это они зря!

   Быстро переглянувшись, мы с друзьями молча поставили подносы на место и проскользнули на кухню. Надев на себя фартуки и белые поварские колпаки и расставив на подносах сформированные на быструю магическую руку «изысканные» блюда, с натянутыми на лица подобострастными улыбками, вошли в зал.

   — Госпожа Тара, как Вы и просили: для наших гостей самые изысканные блюда, — распевая на все лады, щебетал Мэтт, вкатывая тележку с подносами, заставленными множеством тарелок, накрытых крышками.

   — Простите, что задержались! — включилась в игру Мадина.

   — Мы ждали срочную доставку императорского шоколада и ягод из его сада! — как можно правдоподобнее лгала я.

   Госпожа Тара удивленно развернулась к нам и, как мама троих чудесных шалунов, вмиг разгадала задуманную нами пакость. Мы немного напряглись, ожидая ее решения. Обычно она не позволяла нам проказничать на ее кухне, но, видимо, спектакль, в котором Корнелия принудила ее участвовать, длился уже давно, и бедная женщина достаточно натерпелась. Неожиданно для нас она, лучезарно улыбнувшись, проговорила извиняющимся тоном:

   — Дорогие гости, прошу нас простить, за то, что заставили вас ждать, но императорские десерты достойны любого ожидания! — и чуть склонившись в книксене, повориха, разведя руками, дала нам дорогу.

   Поставив подносы на раздаточные столы, мы театрально поклонились Корнелии, которая была весьма довольна результатом своего выступления. Хотя вид у нее был удивленным, видимо, она не ожидала столь удачного преодоления устроенного ею скандала.

   Втроем, одновременно подняв крышки с шести тарелок с императорскими десертами, мы услышали вполне ожидаемые ахи восхищения во стороны столичных гостей. В центре каждой представленной всеобщему обозрению тарелки были чудеса кулинарного искусства из шоколада, ягод, взбитых сливок, орешков, карамели, кусочков фруктов, бисквита и желе.

   Мой папа был человеком добрейшей души, и, когда брал меня в столицу, обязательно баловал визитами в самые лучшие кондитерские. Мое детское искреннее восхищение вкусными шедеврами так подкупало именитых кулинаров, что они охотно показывали мне свои самые знаменитые работы. Детская память — удивительная вещь, вид этих блюд и даже их вкус я до сих пор помнила досконально, хотя с тех пор прошло немало лет. Поэтому навести восхитительные иллюзии на подобранные нами ингредиенты мне не составило большого труда. Воздушные замки, экзотические цветы, заморские птички, выполненные из самых дорогих компонентов — вот то, что увидели на наших тарелках капризные студенты. Все это манило взгляды придирчивых гостей.

   — Мне вот эту тарелочку! — не смогла удержаться от вида десерта Корнелия и ткнула мизинчиком в направлении чудесной орхидеи с пестрыми розово-белыми лепестками.

   Через пятнадцать минут все великосветские студенты были обеспечены тарелками с десертами. Природная жадность обуяла прибывших гостей, они, забыв о своих манерах, резво работая локтями, хватали тарелки и со злорадным смехом убегали, прижимая к груди отвоеванную награду. Вскоре весь бомонд расселся по местам в центре нашей столовой, а к нам подошёл охранявший их капитан Веймор со своими подчиненными.

   — Что Вы, уважаемый капитан, предпочитаете на десерт? — улыбалась я, показывая рукой на стоявшие перед ним изыски.

   - Благодарю Вас, прекрасная леди, но я предпочитаю простую крестьянскую пищу, — с подозрением оглядывая своих уплетавших лакомство подопечных, ответил он. — Мне кажется, мой желудок не справится со столь «изысканной» пищей.

   — Что ж, прекрасный выбор, капитан! — тихонько рассмеялась я, собирая на поднос оставшиеся тарелки с расползавшимся под иллюзией десертом, чтобы отнести их на кухню подальше от посторонних глаз.

   — Почему Вы сами не полакомитесь столь изысканным императорским десертом из шоколада и наисвежайших ягод? — пытался смутить меня вопросом хитро улыбавшийся блондин, его синие глаза так и светились весельем.

   — Мы все на строгой диете! Ректор Нови не одобряет распущенности даже в еде! — вывернулась я. — Оставляю Вас, капитан, в надежных руках госпожи Тары. Она не допустит, чтобы Вы ушли отсюда голодным.

   Чуть склонив голову, я тихо ретировалась, убирая за собой все следы учинённого нами безобразия.

   Далее очередь продвигалась, как всегда, быстро. Мы с Мэттью и Мадиной сели в самом дальнем углу столовой. Напротив нас разместилась компания гвардейцев во главе со своим капитаном. Они озадачено поглядывали то на нас, то на своих подопечных, но так и не могли разгадать подвоха. Это было очень сложно сделать, если учесть, что все, как один, студенты нашей родной академии вполне достоверно делали вид, что ничего необычного не происходило. Даже наши преподаватели, обедавшие поодаль, включились в игру. Ровно до тех пор, пока в столовую не вошли ректор и его заместитель — профессор Домини.

   Удовлетворенный, я бы даже сказала, благодушный вид наших гостей и содержимое их тарелок, качественно спрятанное под иллюзиями, сильно удивили вошедшее начальство. Приблизившись к госпоже Таре, ректор недоуменно спросил:

   — Многоуважаемая госпожа Тара, что здесь происходит?

   — Дорогой ректор Нови, к нам прибыли удивительно странные гости. Обычную пищу они кушать отказались, а всякую гадость уплетают за обе щеки, только лапками да хвостиками похрустывают, — прекрасно сыграв изумление, произнесла любимый кулинар академии.

   Ректор Нови взмахнул рукой, и тут же дикий визг, как женский, так и мужской, огласил нашу столовую. Резко развернувшись в зал, ректор Нови и профессор Домини имели удовольствие лицезреть, как все столичные воображалы брезгливо выплевывали из своих ртов еще мгновение назад с таким упоением пережевываемых ими червячков, улиток, мух, паучков и тараканов. Так восхитившие Корнелию сочные ягоды, на поверку оказались жирными личинками жуков. Большинство студентов нещадно тошнило.

   — Согласен, госпожа Тара, поведение прибывших к нам студентов сложно назвать вписывающимся в установленные приличиями рамки. Променять еду, приготовленную Вашими волшебными руками на червяков и мух — это верх глупости, — грустно качая головой, вздыхал ректор.

   Мы с друзьями, как, впрочем, и все присутствовавшие студенты нашей академии тихо посмеиваясь над незадачливыми столичными воображалами, внимательно наблюдали за происходящим. Отплевываясь от «десерта» и забыв про манеры, вытирая рот рукавом дорогого платья, к главе нашей академии подскочила разгневанная Корнелия со своими товарищами по несчастью.

   — Это все они! — нервно подергиваясь, верещала она, при этом ее личико брезгливо кривилось от отвращения. — Они подсунули нам эту гадость! — тыча в нашу сторону пальцем, кричала Корнелия.

   — Прежде чем обращаться к преподавателю в Северной Академии, Вам следует представиться! — холодно одернул столичную девицу профессор Нови.

   — Корнелия Провер — дочь графа Провера! — гордо озвучила свое имя, а заодно и титул отца, блондинка. — Лучшая студентка пятого курса Столичной Императорской Магической Академии, специальность — конструирование оборонительных систем, противодействие ловушкам и диверсиям! — Корнелия так и светилась превосходством над окружающими.

   — Прискорбно осознавать, что студентка выпускного курса прославленной академии столь серьезной специальности не может распознать довольно простенькие иллюзии наших второкурсников, — качал головой самый лучший ректор в мире.

   Стоявшая перед ним студентка, краснея, переминалась с ноги на ногу, сгорая от стыда. А вот профессор Домини не сводил пытливого взгляда со столичных преподавателей, пытаясь понять отношение коллег к данному конфузу своей подопечной. Но те оставались предельно спокойными.

   — Если Вы, леди Корнелия, считаетесь лучшей студенткой курса, что же тогда можно говорит об остальных ваших сокурсниках?! — сокрушаясь, всплеснул руками заместитель ректора. — Ректор Нови, прежде чем допустить молодых леди и джентльменов до учебы, предлагаю провести проверку знаний прибывших к нам студентов, чтобы понять их уровень подготовки, — и, обратившись к ректору немного тише, но так чтобы слышали все в столовой, добавил: — Может быть это отвлечёт их от поедания всякой мерзости?

   Покивав своему заму головой, наш уважаемый ректор огласил:

   - Студенты, коллеги, гвардейцы! Через полчаса ожидаю всех в общем зале для собраний! — с этими словами ректор со своим заместителем удалились из столовой.

   — Ты! — ко мне подлетела Корнелия, презрительно ткнув в меня пальцем и капризно топнув ногой. — Я раздавлю тебя, как дождевого червя!

   — Да, да! Я все поняла! — смиренно подняв руки, подыграла я девице. — Была не права, полностью осознаю грозящие мне последствия. В гневе ты, Корнелия так страшна, как дух возмездия, и кара для каждого дождевого червячка поистине ужасна. Я прекрасно вижу, как один из наказанных тобой червячков сейчас виднеется из угла твоего рта!

   Лицо избалованной девицы тут же позеленело, и зажав рот рукой, она вылетела из столовой.

   Весело хихикая, мы с друзьями вышли на улицу. Была прекрасная погода, отчего же не провести свободные полчаса на свежем воздухе?

   — Мадина! — обратилась я к подруге. — Мне нужна твоя помощь.

   Глаза брюнетки загорелись азартом.

   — Так, так, так! — расплылась она в довольной улыбке. — Кого из вновь прибывших красавчиков будем опаивать приворотным зельем?

   Была у моей подружки маленькая страсть — эксперименты с приворотным зельем. И не знало это добрейшее кокетливое существо в своем увлечении ни жалости, ни сочувствия к своим подопытным — ничего не подозревающим молодым людям.

   — Зная, Мад, твою тягу к гвардейским нашивкам, подозреваю, что несчастная половина столичного гарнизона, которой «посчастливилось» прибыть к нам, завтра же будет опоена твоей ядреной лабудой, — откровенно подшучивал над экспериментаторшей Мэтт.

   — Много ты понимаешь, наш янтарный друг! — возмутилась праведным гневом подруга. — Изготовление приворотного зелья — это настоящее искусство! Необходимо правильно подобрать ингредиенты и не ошибиться в пропорциях, чтобы желанный объект проявил к тебе не только интерес, но и разглядел индивидуальность, а не шатался за тобой по пятам и не нудел о своей безответной любви, лишая тебя сна и покоя, — серьёзно делилась сложностями зельеварения Мадина.

   — Чувствуется, что рецепт твоего излюбленного зелья дался тебе с большим трудом и многими жертвами среди подопытных, — продолжал веселиться наш рыжий друг.

   Мадина, спохватившись, густо покраснела и потупила глаза.

   — Боюсь, моя дорогая, в отношении прибывших вояк ты в пролете! — обрадовала я нашу кокетку.

   Решив, что я не верю в ее магические таланты, Мадина возмущенно топнула ногой, готовясь отчаянно доказывать свою состоятельность в качестве ворожеи.

   — И твой магический дар тут совсем не при чем! — примирительно подняла я вверх руки. — Они прошли специальные тренировки и, кажется, выработали иммунитет к подобным напиткам.

   — Ты откуда знаешь? — с сожалением рассматривая потерянных для интересных экспериментов вояк, спросила подруга.

   — Я не знаю, Верный почувствовал, — на автомате ответила я.

   Конечно, здесь я слукавила. Будучи прямой наследницей рода Лонгман, одной из знатнейших фамилий нашей империи, я, в отличие от своих сокурсников, чувствовала подобные вещи, а некоторые мне даже удавалось разглядеть магическим зрением. Не все, правда, но многие, так как свой дар я вынуждена была развивать скрытно, боясь обратить на себя ненужное мне внимание окружающих. Хотя, возможно, если бы я проходила обучение в надлежащем моему статусу учебном заведении, то мой дар раскрылся бы в полной мере, но не случилось.

   Сильные маги — самородки рождались и в незнатных семьях, именно они и учились в нашей Северной Академии. Чтобы не выделяться среди них, я и скрывала эти, не вписывавшиеся в общие характеристики, способности, боясь привлечь излишнее внимание.

ГЛАВА 4

— Поэтому, на забаву тебе остались лишь столичные воображалы. Так сказать, в качестве новых подопытных кроликов! — отважно шутил Мэттью.

   Мадина переключила свое уже профессиональное внимание на ничего не подозревавших о грозившей им опасности столичных студентов.

   — Одно радует, — серьезно проговорила наша миниатюрная экспериментаторша, — этих не жалко!

   Мы с Мэттью дружно покивали головами.

   — Так, какая у тебя ко мне была просьба? — напомнила мне Мади, цепко фиксируя особенности изучаемых ею особей. — Я же обещала сегодня сварить тебе зелье от кошмаров.

   Мэтт встревожено перевел на меня глаза, для него давно не был секретом недуг, мучивший меня по ночам.

   — Нет, я по другому поводу, — проговорила я уже тише, оглядываясь, чтобы нас никто не услышал. — Мне нужно зелье, восстанавливающее силы. И побольше! Но это секрет, о котором никто не должен знать.

   Мадина встревоженно окинула меня взглядом, ища на теле повреждения. Мэтт, привычно взяв за руку, стал сканировать мое состояние.

   — Это не для меня! — тут же пояснила я. — Но подробности рассказать не могу! Обещала молчать!

   — Айлин, доброта — это, конечно, хорошо, но не будет ли потом беды? — прозорливо поинтересовалась Мади.

   Я выжидательно смотрела на подругу, через минуту она сдалась:

   — Хорошо, хорошо! Сколько нужно? Флакончик? Два?

   — Кувшин! — проведя в уме нехитрые подсчеты, проговорила я. — А лучше бурдюк!

   — Ты, случайно, не табун лошадей на ноги ставить собираешься? — поинтересовался Мэтт.

   — Что-то типа того! — ушла я от ответа.

   — Ладно, когда тебе нужно твое зелье? — вздохнула Мади.

   — Сегодня вечером, — радостно вскрикнула я и кинулась обнимать подружку. — Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я тебя будила перед своей утренней пробежкой, — быстро пояснила я, гася возмущение травницы.

   В зал для общих собраний мы вошли одними из последних. Толпа студентов сегодня была непривычно разделена на две группы, я бы даже сказала, на две готовых к противостоянию армии. Гости были заметно напряжены. Наша выходка в столовой немного сбила с них спесь, но не исправила высокомерного отношения ни к Северной Академии, ни к нашим преподавателям, ни, тем более, к нам. Они демонстративно надменно смотрели на нас, что вызывало море шуток у моих товарищей.

   А зная азартность и неудержимую любовь к юмору моих сокурсников, понимала, что гостей ждало неуемное веселье в течение всего времени пребывания в нашей гостеприимной академии. Вояки во главе со своим командиром выстроились парами, умело разделив нас и позеров, мешая обозревать соперников. При этом они с большим интересом сканировали моих сокурсников. А вот их командир, выбрал в качестве объектов для изучения нашу троицу, и это немного нервировало.

   — Уважаемые студенты, дорогие гости, коллеги, господа защитники! Перейду сразу к делу! — торжественно обратился к нам ректор Нови.

   За его спиной стоял весь педагогический состав нашей академии, включая его зама, профессора Домини. Столичные же преподаватели держались отдельной группой у стеночки, рядом со своими студентами.

   — В столь тревожный для нашей империи момент, мы должны сплотиться, как одна большая семья. В связи с прибытием гостей, наша академия изменит привычный ход обучения. До сегодняшнего ужина студенты пятого курса под руководствам профессора Нияки займутся расширением учебного корпуса с аудиториями и лабораториями, четвертый курс с профессором Домини — расширит студенческое общежитие, третий курс под руководством профессора Килби — учебные полигоны, второй курс под присмотром профессора Левкои займется расширением академического сада и построением теплиц для выращивания необходимых нам растений, ну, а первый курс во главе с профессором Вакози — расширят наши фермы и загоны! Обращаю внимание, дорогие студенты Столичной Императорской Магической Академии, что это в полной мере касается и вас!

   Со стороны вновь прибывших послышались недовольные фырканья. Мда, денек будет длинный! Я забеспокоилась, успеет ли Мадина сварить для Крылатого зелье, но она, заговорщически подмигнув, успокоила меня.

   — С выявленными пробелами в знаниях студентов Столичной Академии мною было принято решение провести для вас, дорогие мои, полную проверку знаний, по результатам которой вы будете зачислены на один из курсов Северной Академии! — назидательно продекламировал ректор.

   — А если мы откажемся проходить проверку? — выскочила вперед Корнелия.

   — Вот ведь неугомонная девица! — послышался недовольный голос нашей красавицы Ифы, которая, впрочем, как и все мы, испытывала искренний трепет по отношению к ректору Нови.

   — В случае, если прибывшие студенты откажутся сдавать экзамены, соблюдать кодекс, носить форму Северной Академии, они будут отправлены обратно в столицу с формулировкой «за неуспеваемость». Думаю, Ваши родители будут счастливы узнать о ваших «успехах»! — профессор Нови был беспощаден.

   — Я буду жаловаться!

   — Я требую подобающего к нам отношения!

   — Вам это с рук не сойдет!

   Послышались возмущенные крики со стороны новичков.

   — Мои дорогие боевые маги, маги-защитники и разведчики! Посмотрим, сможете ли вы жаловаться, требовать и угрожать в конце учебного года на экзаменах. Вам не удалось распознать простенькую иллюзию моих второкурсников! И это тем, кому император доверит защиту нашей родины! И как вы собираетесь ее беречь, если сами себя защитить не в состоянии! — качая головой, вопрошал ректор. — Сюда вы прибыли учиться, а не отдыхать и кичиться своим статусом! Поэтому, не теряйте времени, и после того, как закончите выполнять озвученные мною задания, займитесь повторением своих знаний. Экзамены и контрольные работы для вас будут проведены завтра! — в речи профессора слышалась непоколебимая решительность сделать из столичных студентов отличных специалистов и приличных людей.

   Несмотря на мягкость характера и искреннюю любовь к студентам, профессор Нови умел проявить твердость. Поэтому Северная Академия считалась лучшей из учебных заведений для простых людей, и выпускала отличных специалистов. И, если столичные бездельники по какой-то случайности и попадали к нам, то у них оставалось лишь два пути: начать зубрить и становиться прилежными учениками или возвращаться домой к папе с мамой.

   От слов ректора новички заметно присмирели, а прибывшие с ними преподаватели — задумались.

   — Ура, ура, ура! — радостно защебетала Мадина. — Нам достался сад! А профессор Левкои просто душечка!

   — Да, сегодня поистине чудесный день! — тихо хмыкнул наш солнечный друг. — С утра червячки и улиточки, после обеда — цветочки-василечки!

   — Всем приступить к работе! — громко скомандовал заместитель ректора, профессор Домини.

   — Но мы прибыли сюда не работать, а учиться! — послышался очередной, на этот раз мужской, капризный голос из толпы знатных отпрысков. — Это вы должны нас обеспечить условиями для проживания, проведения занятий, тренировок и обеспечить всем необходимым, в том числе, едой!

   — Все верно, Габриэль! — поддержали выскочку остальные столичные горе-студенты. — Вы не можете заставить нас работать! Мы вам не прислуга из простолюдинов!

   — Тот, кто не будет принимать участие в вышеперечисленных работах, будут проживать на центральной площади академии под старым дубом! — профессор Домини был столь убедителен, что ни у кого из нас не осталось сомнений, что будет иначе. — А по поводу еды, замечу, что улиток, червяков и личинок в его коре и корнях достаточно для пропитания всех вас!

   — Что за мода появилась в нашей столице — кушать всякую гадость? — тихо сокрушалась рядом стоявшая с заместителем ректора профессор Левкои. — Совсем они там одичали! — и посмотрела на юную знать таким сочувственным взглядом, что те зарделись от стыда и быстро ретировались, решив, вероятно, впервые за все годы обучения поработать.

   Работать в саду я, как и Мадина, любила. Запахи цветов, свежескошенной травы пьянили. Занятия на открытом воздухе обычно сопровождались солнечной погодой и пением птиц. Настроение было отменное, его даже не портили постоянные стенания новых персонажей.

   Правда, у меня не было особых талантов в этой области, но вскопать грядки и посадить растения в отмеченные Мадиной лунки я была способна.

   — Айлин! — весело щебетала моя неугомонная соседка, порхая между грядками. — Здесь нужно взрыхлить почву!

   Опустив руки в землю, я влила в нее крупицу своей магии. Словно капля воды, упавшая в спокойное озеро, пускала по ее поверхности круги, так и я, распространяя магию, поставила перед жуками и червячками важную для подруги задачу. В считанные минуты земля в боровках и грядках вспенилась и стала воздушной, словно пух.

   — Скромница! А говорила, что у тебя нет таланта к растениеводству! — попеняла мне Мади. — Если бы не твои козявочки, мы бы до утра рыхлили этот участок сада.

   — Профессор Левкои! Так нечестно! Эта выскочка рыхлит землю с помощью магии, а я вынуждена это делать какой-то палкой с железякой на конце, травмируя свои руки! — вдруг громко пожаловалась на меня незнакомая мне девица с длинным носом и ярко накрашенными губами.

   — Представьтесь! — строго скомандовала преподаватель.

   Мы тоже встали рядом с профессором Левкои, желая поучаствовать в устроенном спектакле.

   — Студентка Жаклин, оборонительные системы и построение ловушек! — гордо отчеканила та, задрав подбородок.

   — Что же, студентка Жаклин, мешает Вам воспользоваться своей магией и сделать тоже самое? — искренне недоумевала наша госпожа Левкои.

   — Нас не учили управлять насекомыми! — упрекнула профессора девица.

   — Покажите то, что умеете, — настаивала педагог.

   Жаклин долго неуверенно топталась на месте, поглядывая на своих сокурсников из Столичной Академии, потом покраснела и, зажмурившись, всплеснула руками.

   Послышалась довольно громкое гудение, а потом земля под ногами начала трястись.

   — Назад! — скомандовала профессор.

   Нам не нужно было повторять, мы дружно отбежали от горе-магини шагов на десять и залегли. Что-то громыхнуло, и комья земли полетели в разные стороны. Прикрывшись щитами, мы не спешили подниматься, предпочитая подождать, пока все уляжется. Минут через десять подошли к месту, где когда-то стояла Жаклин. В этой части сада теперь была огромная воронка, на дне которой барахталась перепачканная девица.

   — Прав наш ректор! Для вашей же безопасности жизненно необходимо проверить ваши знания, — посетовала профессор Левкои.

   — Закапывать? — уточнил Мэтт, косясь на яму.

   — Зачем же? — снисходительно улыбнулась преподаватель. — Студентка Столичной Императорской Магической Академии Жаклин, будущий специалист по строительству оборонительных систем так старалась, правда, ожидался иной результат! Но не пропадать же труду?! Устроим здесь живописный пруд. Мне кажется, будет красиво!

   — Было бы не плохо, в его середине установить фонтан! — как всегда блистала идеями Мадина. — Только можно мы этим сами займемся, без помощи Жаклин? — обеспокоенно спросила подруга.

   — Безусловно! — еле скрывая улыбку, ответила профессор Левкои. — Прекрасная идея, студентка Мадина!

   Услышав это, все присутствующие столичные студенты густо покраснели и потупили глаза. И мы вновь продолжили работать.

   — Айлин, ты не права! Ты очень полезная! — искрясь от смеха, громко проговорил Мэтт, и это наводило на мысль, что он задумал очередную шутку. — Если бы не твои козявки, вся столичная молодежь, прибывшая к нам, сегодня осталась бы голодной!

   — Ты же знаешь, Мэттью, милосердие у меня в крови, — шутливо отмахнулась я.

   Неожиданный удар в спину ошеломил меня. Не удержавшись на ногах, я упала на колени прямо во взрыхленную грядку, сминая посаженные ростки.

   — Если ты, маленькая дрянь, — кричал на меня тот самый щуплый столичный позер, кажется, его звали Габриэль, что поддержал сегодня утром возмущение Корнелии, — думаешь, что это сойдет тебе с рук, то сильно ошибаешься! Ты горько пожалеешь о своем поступке и будешь наказана! Будешь целовать мои ботинки, вымаливая прощение за учинённый тобой завтрак!

   Когда-то я уже слышала что-то подобное!

   Полтора года назад

   Омерзительный запах пота, влажные руки на моем теле, беспомощность и чужой подлый расчет, в котором я была лишь пешкой! Я изо всех сил била кулаками по жирному телу Уинслоу, а он лишь посмеивался надо мной. Огромная злость, что бурлила у меня в груди вдруг вырвалась наружу, выгнув тело дугой. Стая непонятно откуда взявшихся птиц скинула с меня негодяя. Она кружила вокруг него, клевала и царапала. На полу появился ручеек из насекомых, который подобравшись к моему несостоявшемуся насильнику, начал подниматься по его ногам и спущенным штанам вверх. Это были муравьи, блохи и еще какая-то мелкая живность. Они устроили настоящее пиршество на огромном теле младшего брата моей мачехи. Испуганный творившимися вокруг него странностями, Уинслоу с диким криком заметался по моей комнате, пока каким-то чудом не выпал из окна. Я тут же вскочила с постели и, скинув с себя остатки ночной сорочки, надела новую, а лохмотья спрятала подальше в шкаф. На скорую руку приведя себя в порядок, я была готова к приему гостей.

   Они не заставили себя ждать. Встречала я их у окна в халате и тапочках, как и подобает приличной леди. С горящей свечой в руке я пыталась разглядеть ужасные муки Уинслоу, на которого вдобавок к птицам и насекомым напали еще пара уличных котов и пара бродячих собак.

   — Что тут происходит?! Какое бесстыдство?! — голос мачехи был полон осуждения и благочестивости. Она ворвалась в мою спальню полностью одетой, причесанной и с огромным подсвечником в руке, на котором горели сразу шесть свечей.

   Моя спальня сразу наполнилась светом, давая возможность разглядеть ворвавшимся в нее каждый предмет. Рядом с мачехой стоял хмурый отец Патрик, а также пять почетных гостей вечернего ужина в честь поминания моего отца вместе с их женами, готовыми засвидетельствовать мое грехопадение, которое к счастью не случилось. На лицах почетных гостей было написано столь горькое разочарование, что мне даже захотелось им посочувствовать. Они явно ожидали увидеть более пикантное зрелище, нежели меня в скромном халате у окна.

   — Моя дорогая Циара, мне кажется Ваш брат, господин Уинслоу сошел с ума! Он определенно нуждается в помощи! — показывая на мотающегося по саду в чем мать родила мужчину, испуганно проговорила я.

   Получилось вполне правдоподобно, так как меня все еще трясло от пережитого.

   — Что ты несешь, глупая девчонка! — накинулась на меня мачеха.

   — Тогда как Вы объясните тот факт, что в столь поздний час он голышом бегает по саду под окнами наших гостей, кричит и играет с животными? — громко спросила я.

   Почетные гости, как и святой отец не выдержали и, подбежав к окну, жадно рассматривали развернувшееся в саду действие, желая хоть как-то компенсировать постигшее их разочарование в моем лице.

   — Мне кажется, его стоит изолировать! Я не чувствую себя в безопасности, находясь рядом с человеком, склонным к осуждаемым всеми поступкам! — сказав это, я позволила себе пустить слезу, которая давно уже рвалась наружу. — Отец Патрик, я прошу Вас оградить меня от подобного!

   — Безусловно, дочь моя! — святой отец с такой укоризной посмотрел на мачеху, что у той побелели скулы от злости. — Вы совершенно правы, этого бесстыдника нужно изолировать от юной леди.

   — Прошу, в таком случае, сопроводить меня в обитель к матушке Оливии. Там я буду чувствовать себя в полной безопасности, — шмыгала я носом.

   — Собирайтесь, дочь моя! Отправляемся немедленно! — хмуро проговорил святой отец, с негодованием глядя на мою мачеху.

   Заприметив траекторию передвижения Уинслоу в саду, остальные гости стремглав побежали к нему, боясь упустить даже малость столь пикантного и веселого развлечения. Нужно заметить, что ни один из них не стремился помочь искусанному избавиться от насекомых или преследующих его животных.

ГЛАВА 5

Как только мы с мачехой остались одни, она больно схватила меня за руку и толкнула в стену.

   — Что ты тут устроила, идиотка? От тебя всего лишь требовалось уступить Уинслоу! Потом жила бы себе спокойно! Если ты думаешь, что он, — Циара показала на дверь, за которой стоял святой отец, — тебе поможет, то ты сильно ошибаешься! Мы найдем на тебя управу, и ты в любом случае выйдешь замуж за моего брата! Вот только теперь твою жизнь вряд ли можно будет назвать спокойной! Уинслоу тебе не простит такого позора! — зло шипела мачеха, больно дергая меня за руку.

   Нельзя загонять людей в угол, даже самый тихий и покладистый из них в такой ситуации начнет огрызаться и отбиваться. Выдернув руку из захвата, я спокойно ответила:

   — Циара, покинь мою комнату! Немедленно! Я спешу!

   — Ах, ты! — замахнулась на меня мачеха.

   — Вон! — рявкнула я так, что Циара вздрогнула.

   Вся ее бравада с угрозами была наносной. Как только она осознала, что перед ней более сильный противник, то снова превратилась в несчастное, забитое существо. Поджав лапки, она, затравленно озираясь, выскочила из моей спальни. В ту ночь, я навсегда покинула свой дом.

   — Студент Габриэль! — возмутилась столь бестактным поведением нахала профессор Левкои и подвесила его в воздухе. — Будьте любезны объяснить свое отвратительное поведение!

   Мэтт, кинувшись ко мне, помог подняться на ноги, а миниатюрная, но очень храбрая Мади встала передо мной, прикрывая собой. У меня самые замечательные друзья!

   — Это из-за нее я проглотил червяка! — беспомощно барахтаясь в воздухе, жаловался студент.

   — Вы проглотили насекомое из-за своей лени. Как мне известно, Вы, Габриэль, студент пятого выпускного курса, будущий боевой маг, и не смогли разглядеть, что находится под элементарной иллюзией! — дотошно перечисляла промахи горе-ученика преподаватель. — Что же вы не пеняете на себя за бестолковость и лень? Конечно, легче обвинить другого в своей бездарности! Но благодаря полученному Вами у нас опыту Вы сегодня же откроете учебник по иллюзии и изучите его от корки до корки, чтобы больше никогда не попадать впросак!

   — Уверен, профессор Левкои, Габриэль именно так и сделает! Не так ли Габи? — перед Мадиной неожиданно появился капитан гвардейцев, заслоняя нас своей широкой спиной.

   Его подчиненные стояли рядом и четко отлеживали каждое движение находившихся рядом знатных отпрысков. Их поведение было странным. Мне казалось, что вояки прибыли сюда защищать столичных студентов, в том числе, и от нас, но на поверку вышло все наоборот. Это нас они защищают от богатеньких сынков и дочурок.

   Капитан Веймор оглянулся и посмотрел на меня, лукаво подмигнув, затем вновь направил все свое внимание на зависшего в воздухе любителя полакомиться червячками. Игривое поведение гвардейца немало удивило меня.

   — Следуйте за мной, студент Габриэль, сегодня ночью Вас ждет увлекательный мир иллюзии, — голос командира гвардейцев просто сочился сарказмом.

   Когда капитан Веймор и Габриэль покинули сад академии, ко мне подскочила Мадина и взволнованно зашептала:

   — Ты видела, как он тебя защищал, а как он на тебя посмотрел! О, какой у него был взгляд!!! — закатив глаза щебетала Мади.

   — Какой? — рассмеялась я над глупостями подруги.

   — ГОРЯЧИЙ!!! — хором прошептали друзья.

   — Глупости! — отмахнулась я.

   До поздней ночи мы с Мадиной пробыли в лаборатории. Профессор Нияки очень благосклонно относилась к ученическому рвению студентов, поэтому мы всегда имели доступ в лабораторию. Набрав в саду необходимых травок и приготовив нужные ингредиенты, мы с подружкой с головой нырнули в мир зельеварения. И если восстанавливающий эликсир мы приготовили довольно быстро, то приворотное зелье заняло у нас несколько часов. Причем Мадина ревностно отнеслась к его приготовлению и не подпускала меня к своему творению, аргументируя тем, что, если у нее ничего не получится, то в этом виновата будет только она! Поэтому мне пришлось тихо сидеть в стороне, перелистывая учебник редких растений и терпеливо ожидать окончания творчества Мади.

   В свою комнату возвращались поздно, уставшие, но очень довольные. Я с целым бурдюком восстанавливающего зелья для поддержания сил огромного крылатого ящера, Мадина с точно таким же количеством приворотного. Завтра нас ждал очень насыщенный день!

   В связи с появлением в стенах академии новых студентов, жизнь в общежитии просто бурлила, даже в столь поздний час. По коридорам бродили сокурсники, во всех окнах горел свет, повсюду слышались смех. Быстро приняв душ, мы с подругой улеглись спать, предвкушая завтрашние эксперименты с зельями. Но в таком шуме заснуть было невозможно. Громкий дружный девичий крик вдруг сотряс здание, его поддержала столь же слаженная мужская брань. Неужели условия проживания в нашей академии настолько неприятны столичным гостям, что они так бурно реагируют?

   — Девочки, там так весело! Айда за мной! — в нашу комнату ворвался взлохмаченный, но очень счастливый Мэтт. — Новенькие так пищат, пугаются! Корнелия уверовала в Видящего и, отбиваясь от бабочек шваброй, речитативом поет ему псалмы! Позер Габриэль забрался на водонапорную башню и грозится с нее спрыгнуть, если хоть одна мышь пискнет в его сторону. Девицы, потеряв столичный блеск и макияж ревут в три ручья, грозя нас затопить, их надушенные кавалеры забились в одну спальню и отказываются ее покидать, бранясь, как портовые грузчики!

   Глаза Мэттью восторженно горели, зазывая нас на всеобщее веселье. В нашей академии никто бы не отказался поучаствовать в столь захватывающем мероприятии.

   — А чем занимаются наши славные гвардейцы? — быстро накидывая на себя форму, поинтересовалась Мадина, с которой, впрочем, как и с меня, еще на первых словах столь увлекательного повествования друга, слетели сон и усталость.

   — Уточнив, что от устраиваемых нами шалостей их подопечным не будет физического вреда, они разошлись по периметру, охраняя академию и предпочитая не вмешиваться в веселье! — искрясь от удовольствия пояснил златовласый друг, подгоняя нас жестами.

   — Значит, капитан Веймор предпочел держать нейтралитет, нежели вмешиваться в разборки студентов, — хмыкнула я. — Разумно!

   - Или подопечные достали его до печенок, и он решил отдать их нам на растерзание! — выдала Мадина наиболее близкую к реальности версию.

   Мы были уже на полпути к цели — к третьему этажу общежития, на котором разместились гости, когда нас настиг строгий голос ректора Нови:

   — Уважаемые студенты Северной Академии! В столь поздний час прошу вас разойтись по своим комнатам. Завтра будет новый день, и всем требуется отдых, в том числе животным и насекомым! Поэтому отпустите несчастную живность! Надеюсь на вашу благоразумность, мои дорогие! Всем спокойной ночи!

   И ни слова о перепуганных столичных гостях. Лишь искренняя забота о братьях наших меньших! Вот как не любить нашего ректора?

   — Ну вот, не успели! — разочарованно протянула Мадина. — А я так хотела хоть одним глазком посмотреть, как визжит Корнелия!

   — Мади, не волнуйся! Судя по тенденции, ее вопли мы будем слышать теперь часто! — успокоил нас Мэттью, провожая до дверей нашей спальни.

   Утро было чудесное! Закинув бурдюк на плечо, я бежала к раненому ящеру. Верный, как всегда был рядом. В столь солнечное утро хотелось расправить крылья и взлететь прямо к облакам, ощущая на лице дуновение теплого ветра. Раскинув руки в стороны и подняв лицо к солнечным лучам, я, что есть мочи, побежала по тропе, мысленно представляя себя в полете.

   Резкий удар снес меня с ног. Больно приложившись обо что-то грудью и, не устояв, я шмякнулась на землю, а это что-то навалилось на меня сверху.

   В памяти вспыхнула ночь, когда Уинслоу пробрался ко мне в спальню и, придавив меня всей своей тушей, задирал подол ночной сорочки. Перепугавшись повторения того кошмара, я начала задыхаться, да еще и тяжесть чужого тела, давившая мне на грудь, не давала сделать ни единого вздоха. Страх накатывал волнами, словно тошнота. Дико извиваясь, я попыталась освободиться. Верный, почувствовав мое настроение, старался мне помочь, рыча и стаскивая с меня незнакомца.

   Лихорадочно мотая головой, я не могла разобрать, кто на меня напал.

   — Тихо! Тихо! — услышала я мужской голос у меня над ухом. — Я не хотел тебя обидеть!

   Слезы уже застилали мне глаза, ком рыданий сковал горло, и я смогла лишь жалобно прошептать:

   — Пожалуйста, не надо!

   Тяжесть тут же исчезла, и я смогла сделать полноценный вздох.

   — Пес, сидеть! — скомандовал незнакомец Верному. — Твоей хозяйке явно нужна помощь! Не мешай!

   Мой ужас не исчез, но я смогла сесть на землю, немного сосредоточиться и посмотреть в лицо своему страху. В двух шагах от меня на земле расположился капитан Веймор и пытался урезонить Верного.

   — Студентка Айлин, можете успокоить своего пса? У меня нет намерений причинять вам вред! — уверенно заявил гвардеец. — Ответственно заявляю, рядом со мной вы в полной безопасности!

   Я махнула рукой, и мой лохматый друг перестал атаковать гвардейца.

   — Я не уверена в этом! — честно призналась я, стараясь встать на ноги.

   Гибким движением капитан поднялся с земли и, ухватив меня за плечи, также поднял на ноги, потом отошел на шаг назад.

   — Даю честное гвардейское слово, что не причиню тебе вреда и не позволю это сделать кому-либо! — торжественно провозгласил он, дружелюбно улыбнувшись.

   От столь легкого неформального и открытого обращения я пребывала в недоумении. Его синие глаза светились искренностью и добротой.

   — Ты точно из столичного гарнизона? — засомневалась я.

   Капитан немного растерялся от моего вопроса:

   — Да, а что не похож?

   — Нет, не похож! — подтвердила я. — Где спесь, презрение? Почему титулами не бахвалишься? Подозрительно!

   — Меня зовут Брайан! — склонив голову и улыбнувшись, представился капитан. — Так достаточно спесиво?

   — Не очень! — все еще подозрительно хмурилась я, ногой прижимаясь к подошедшему псу, словно ища защиты. — Тебе следует потренироваться.

   Капитан внимательно за мной наблюдал, хорошо видел мою нервозность, поэтому не делал попыток приблизиться. Наоборот, Брайан действовал на меня очень успокаивающе. Вскоре я перестала трястись и почувствовала себя уже более уверенно, что удивило даже Верного.

   — Прости, я не хотел тебя напугать! Я осматривал местные красоты, когда ты на меня налетела и буквально сбила с ног, — пожав плечами, объяснил мне ситуацию Брайан.

   - Это ты меня прости! Мне следовало быть более внимательной! И ты прав, здесь действительно очень красиво, — извинилась я в ответ, пытаясь незаметно рассмотреть капитана.

   — Тогда, может, составишь мне компанию и прогуляешься со мной в это чудесное утро? — неожиданно предложил гвардеец.

   — Извини, но у нас с Верным тренировка, а потом я буду купать его в озере. Поэтому не можем тебя пригласить с собой! Это будет слишком неприлично! — выкручивалась я, стараясь подобрать достойную причину, чтобы отделаться от ненужного нам свидетеля.

   — А что у тебя в бурдюке? — как будто между прочим, поинтересовался Брайан, при этом осмотрев его внимательным взглядом.

   — Шампунь от блох для пса! — нашлась я с ответом, чем вызвала недоумение Верного. — Которую неделю не могу вывести!

   Для подтверждения легенды, Верный сел у моих ног и начал демонстративно чесаться.

   — Тебя тоже мучает этот недуг? — я показательно бодро сняла бурдюк с плеча, делая вид, что собираюсь его открыть. — Если хочешь, я поделюсь с тобой шампунем. Уверяю, это замечательное средство! Мой Верный любит бегать по разным помойкам, вот и хватает на шерсть вредных насекомых! — возмущалась я, глядя на пса, у которого от удивления вытянулась морда.

   «Мало того, что ты назвала меня блохастым, так еще врешь, что я бегаю по помойкам!» — негодовал лохматый друг у меня в голове.

   «Выкручиваюсь, как могу!» — так же молча передала я мысли Верному.

   Брайан, как и мой пес, удивленно открыл рот и захлопал глазами. Видимо, он не ожидал от меня столь трогательного участия.

   — Нет, нет! У меня все в порядке с блохами, и шампунь мне не требуется! — искренне заверил меня парень.

   — Что ж, тогда мы побежали! Для процедуры у нас осталось не так много времени! — стараясь скрыть облегчение, ответила я.

   — Приятно было увидеться, Айлин. Еще раз прошу прощения за то, что напугал, — вежливо попрощался со мной капитан, провожая внимательным взглядом, от которого у меня по спине побежали мурашки.

   — Всего хорошего, Брайан, — ответила я и помчалась дальше, путая следы и магически закрывая себя с Верным от гвардейца.

   Поисковые импульсы показывали, что капитан удалился от меня, направившись прямиком в академию. И это было мне на руку. Не хотелось, чтобы Крылатый выполнил угрозу и съел Брайана.

   — Верный, проверь, действительно ли командир гвардейцев так благороден и не будет подглядывать за купанием симпатичной студентки? — попросила я друга.

   — А ты думаешь, он счел тебя симпатичной? — насмехался пес, явно мстя за то, что я назвала его блохастым.

   — Вряд ли он мое лицо рассматривать будет, сидя где-нибудь в укромном месте и наблюдая за тем, как я плескаюсь в озерной водице! Тем более, что купаться я сегодня совершенно не собираюсь! А вот если наш крылатый друг позавтракает гвардейцем, то в академии будут задавать ненужные нам вопросы, по поводу того куда в столь солнечное утро подевался целый капитан столичных гвардейцев? — объясняла я свою позицию.

   — Ты права, не стоит шутить с этим воякой! — согласился со мной пес и, принюхиваясь, отправился проверять горные тропинки.

   Когда мы появились на полянке, Крылатый уже нетерпеливо ждал нас, тревожно переступая по траве лапами.

   — Вы сегодня поздно! — недовольно высказался ящер.

   — И это твоя благодарность за то, что не выдали тебя людям и не бросили тут с раненым крылом?! — Верному после встречи с командиром гвардейцев требовалось выпустить пар, и он не упустил такой возможности, разговор о его блохастости сильно задел самолюбие моего лохматого друга.

   Услышав отповедь пса, ящер заметно присмирел.

   — Мы старались быть осторожными! — миролюбиво пояснила я.

   — Значит, нужно было встать на пару часов раньше и проверить все тропинки, но прийти ко мне вовремя, — восприняв мою мягкость и попытку быть вежливой за слабость, хамил мне раненый.

   — Верный! О, мой мудрый друг, ты, как всегда, был прав! — пафосно обратилась я к псу.

   Тот тут же расправил плечи и гордо выставил вперед грудь, демонстрируя свою важность.

   — Этот наглец не стоит нашего внимания и траты драгоценного времени на исцеление его ран, — холодно заметила я. — Ящер большой, взрослый! После помощи, которую мы вчера так милостиво ему оказали, не помрет! Пусть теперь сам лечится и без нашего участия выбирается из долины!

   Пожав плечами, я шустро развернулась на пятках и бодрым шагом отправилась назад в академию. Верный, в знак поддержки моих слов, одобрительно тявкнув, засеменил рядом.

   — Стоять! — неслась мне вдогонку резкая команда ящера, на что я лишь прибавила шаг.

   Крылатый шумно вздохнул:

   — Пожалуйста, остановитесь! Я прошу прощения за свою резкость! Мне действительно очень нужна ваша помощь!

   — Вот так-то лучше! — хмыкнула я, поворачивая назад. — А то покомандовать нами решил!

   — Просто у меня негативный опыт общения с людьми! — пыталась оправдываться рептилия.

   — А у нас вообще нет никакого опыта общения с ящерами! Но мы же не ведем себя так откровенно-пренебрежительно! — возмутилась я, снимая с плеча свою ношу. — Так, держи бурдюк и пей!

   Крылатый отскочил от нас, нервно стуча чешуйчатым хвостом по земле.

   — Убить меня задумали? — ощерился ящер.

   — А ну цыц, больной! — оскорбленная в лучших чувствах, возмущенно топнула я ногой. — Вы мешаете проводить лечение! Пейте!

   Удивленный моим негодованием и напором, Крылатый тут же взял бурдюк и в два глотка опустошил его. Затем, видимо, распробовав содержимое, скривил мордочку и закашлялся.

   — Что это! Вы все же обманули меня! Это отрава! — заголосил громила.

   — Это восстанавливающее зелье, которое придаст тебе сил! Лечение пойдет гораздо легче и быстрее! Но ты прав, на вкус оно противное! — пыталась успокоить я ящера.

ГЛАВА 6

Крылатый прислушался к своим ощущениям и минут через десять на его морде появилась клыкастая улыбка:

   — Ты права, я чувствую прилив сил!

   — Вот и замечательно, а теперь поворачивайся, пора заканчивать лечение твоего крыла, — скомандовала я.

   Теперь лечение пошло гораздо веселее. За счет сил ящера, которые придало ему восстанавливающее зелье, края раны сращивались гораздо легче. К концу сеанса я имела перед собой абсолютно здоровое крыло.

   Ящер, не веря в произошедшее с ним чудо, расправил крылья, а затем, взмахнув ими, взмыл в небо, сделав вокруг поляны пару пробных кругов.

   — Как я могу отблагодарить тебя, человечка? — вновь вернувшись к прежнему пренебрежительному стилю общения, спросил пациент.

   — Айлин, — поправила я.

   — Айлин, — согласился наглец.

   — Покатай меня! — с замиранием сердца попросила я.

   — Нет! — отказ ящера был до ужаса категоричен. — Я поклялся себе, что после освобождения из рабства я не посажу к себе на спину ни одного человечишка!

   — Ну, во-первых, я не просто человечишка, а твой лекарь! Во-вторых, я могу сесть ни на спину, а на шею! В-третьих, мы с Верным никому не скажем, что ты меня немного покатал, — подсказывала я выход из тупика, в который загнала себя рептилия.

   Ящер недовольно запыхтел.

   — Коли не хочешь ее катать, тогда лети отсюда! Не хватало нам еще с тобой проблем! Вдруг тебя увидят, неприятные вопросы нам с Айлин задавать будут! — Верный умел быть дружелюбным.

   Брайан

   Я был удивлен, когда на утренней пробежке встретил Айлин. Еще вчера, по прибытии в Северную Академию, я приметил ее в толпе студентов. Яркая шатенка с искрящимися любопытством зелеными глазами, вызвала интерес у многих моих гвардейцев. Хотя, на нее просто невозможно было не обратить внимание. Она с такой легкостью и кокетством раздавала моим подопечным, этим напыщенным высокородным индюкам, устроившим в столовой отвратительный скандал, жуков и червяков под иллюзией изысканных столичных десертов, что мы с парнями просто диву давались.

   Когда же подошла наша очередь выбирать блюда, мы отказались от предложенных ею десертов. Она с пониманием отнеслась к нашему выбору, не стала настаивать на своих угощениях и быстро ретировалась.

   Нестандартность реакции Айлин и ее сокурсников возбудила во мне немалое любопытство. Отпрыски известных фамилий нашего государства обычно вызывали у окружавших их людей, а уж тем более простолюдинов, к которым безусловно относилось подавляющее большинство студентов Северной Академии, восторг, поклонение и раболепство. В стенах же сего учебного заведения аристократы стали объектом насмешек, розыгрыша и шуток, что определенно выходило за рамки моего понимания. А этого, как командир военного подразделения гвардейцев, я не мог себе позволить.

   Поэтому, несмотря на пикантность ситуации, я решил проследить за девушкой и ее не в меру разумным псом, которые совершенно случайно встретились мне на утреннем обходе территории. Каково же было мое удивление, когда я почувствовал, что совсем еще зеленая студентка без рода и племени из захолустной академии вскоре после нашего расставания на горной тропинке пустила за мной поисковые импульсы, которые, разумеется, благополучно просигнализировали хозяйке о моем возвращении в стены учебного заведения.

   Но и этого ей показалось мало, и она отправила своего лохматого питомца проверить все вокруг. Ситуация становилась очень подозрительной. Надо отдать должное, пес отлично сделал свою работу, и в том, что при обследовании местности он не заметил меня, совершенно не было его вины. Учителя в военной академии, которую я не так давно закончил, учили нас на славу, не то, что этих лентяев, которых мне теперь приходилось охранять.

   Когда пес вернулся к Айлин, девушка заметно успокоилась, и странная парочка резво направилась в горы. Девушка была в отличной физической форме, она с легкостью взбежала по тропинке в гору, даже не запыхавшись. Видимо, совершаемая ею пробежка была для нее обычным делом. Неужели, я ошибся? И девушка лишь совершает утреннюю прогулку перед учебными занятиями?

   Продолжая преследовать, я старался не отставать от Айлин, но при этом и не быть замеченным. Когда студентка с собакой взобрались на огромную горную площадку, скрытую от посторонних глаз скалами, на которой даже располагалось озеро, я обомлел. На этом живописном месте Айлин встречалась с крылатым ящером! И я мог голову дать на отсечение, что это был боевой ящер наших соседей, попытку прорыва боевой группы которых не так давно отразил местный гарнизон.

   Выходило, что милая и кокетливая студентка была шпионкой Тенерийской империи! А вот это уже было совсем нехорошо, и даже опасно. Слишком много отпрысков знатных родов нашей империи находилось в непосредственной близости от шпионки! Непонятно было, что именно от моих подопечных так сильно понадобилось нашим соседям.

   Необходимо разузнать побольше об этой кокетке и познакомиться с ней поближе. Тем более, девочка не лишена очарования. Что ж, пребывание в этой Видящим забытой академии грозит быть интересным и захватывающим!

   Айлин

   — Простите, друзья, но я же был ранен и сейчас ни физически, ни морально не готов с вами полетать, — виновато скривив жалостливую мордочку, пророкотал громила.

   Надо же, а этот летающий гигант может быть милым!

   — Ладно, — милостиво проворчал довольный изменившимся поведением наглеца Верный. — Так и быть, дадим тебе отсрочку.

   Крылатый счастливо потянулся, расправив крыло, и внимательно стал его рассматривать, затем снова сложил и вновь расправил. Этот ритуал уже повторялся несколько раз, но абсолютно не надоедал рептилии. Он словно вновь и вновь убеждался, что жив, здоров и свободен.

   В конце концов, налюбовавшись крылом, ящер с разбега нырнул в озеро, где с легкостью нашел себе пропитание. Мы с Верным предпочли позагорать на берегу, ожидая, когда наш крылатый друг нарезвится, примет решение нас покинуть и попрощается с нами. Ведь он так ненавидел людей, что глупо было рассчитывать, что ящер захочет поселиться рядом с многолюдной академией.

   Прикрыв глаза, я млела на солнце, наслаждаясь моментами покоя и тишины, когда на меня обрушился ливень брызг, а к ногам прыгнула, непонятно откуда взявшаяся, огромная рыбина.

   Пронзительно пискнув, я отскочила в сторону, Верный тоже недовольно тявкнул, подрываясь с места.

   — Ну и кого вы так напугались? — недоуменно спросила рептилия. — Я всего лишь хотел в знак благодарности поделиться с вами завтраком!

   — Я смотрю, ты совсем одичал в своих летных войсках! — громко возмутилась я, осматривая свой абсолютно мокрый спортивный костюм. — Обязательно было нас обливать с ног до головы водой?! И если ты не в курсе, то я любезно тебя проинформирую, что люди сырую рыбу не едят! — сердито пыхтела я на притихшего ящера, явно не ожидавшего от меня столь эмоциональной отповеди. — И коли мы уже так душевно общаемся, то разреши пожелать тебе счастливого пути!

   Резко развернувшись, я вновь пошагала в академию. Гневно гавкнув, Верный присоединился ко мне, он тоже не был в восторге от поведения нового друга.

   Внезапно перед нами вырос ящер, для своих огромных габаритов он умел удивительно быстро и бесшумно передвигаться.

   — Извините! — раскаялась рептилия. — Просто вы так открыто лежали на траве, что я не удержался и немного похулиганил.

   — Другими словами, мы сильно сглупили, решив тебе довериться! Что ж, учтем! — строгим голосом учителя, проговорила я и, обогнув немалую тушку собеседника, упрямо потопала в ранее выбранном направлении.

   — Вы обиделись! — сделал правильный вывод ящер. — Я хотел всего лишь немного пошутить, а вы сразу в обиды кинулись! — произнес громила тоном ранимого ребенка.

   Мне стало как-то не по себе, словно отказалась играть с очень одиноким карапузом.

   — Шутить ты не умеешь! — остановившись, произнесла я свой вердикт. — Поэтому не стоит и начинать! А почему ты не улетаешь?

   Мой вопрос смутил громилу.

   — А почему ты решила, что я обязательно захочу улететь? — пряча глаза, спросил ящер.

   — Ну, ты же сам признался, что человечков не любишь, желаешь жить от нас подальше! Какой еще после этих слов я должна была сделать вывод? — развела я руками.

   Крылатый улегся перед нами, по-кошачьи подогнув под себя лапы и печально опустив на них свою голову.

   — Я практически всю ночь не спал и думал, куда мне податься, и чем заняться, теперь, когда я свободен! Я так мечтал вырваться из рабства, а когда обрел свободу, не знаю, как ею распорядиться, — признание далось ящеру нелегко.

   — Как? Как? — словно столетний дед проворчал Верный, тоже улегшись пузом на травку. — Ты же крылатый ящер, потомок древних драконов! Улетай высоко в горы, найди там большую пещеру, натаскай туда сокровищ, найди красавицу-дракониху и живи счастливо.

   Лично мне, план Верного очень даже импонировал. Чем жевать сопли, вспоминая о том, как тебя когда-то обижали, лучше уж действовать, создавая свое счастливое настоящее! Но вот у Крылатого была очень странная реакция на оптимистический план моего лохматого друга. Его огромная клыкастая морда погрустнела, а глаза подернулись поволокой, подозрительно, напоминавшей слезы. Но ящер продолжал молчать.

   — Не томи уже! — раздраженно выдохнула я. — Что там у тебя в рабстве еще случилось? — и уселась на пригорке, давая понять расстроенному гиганту, что готова внимательно его слушать.

   — Таким, как я, не просто вырваться из ловушки, в которой мы оказываемся с самого рождения. И тому причина не только жесткая дрессура, которой приручают нас наши седоки, следуя традиции Тенерийской империи, но и наши пары, — начал свой печальный рассказ ящер.

   — Вот это поворот! А драконицы-то тут причем? — недоумевала я.

   — Как только мы находим свою пару, с которой соединяемся на всю жизнь, то становимся от нее зависимы, и, как следствие, уязвимы. Погонщики скрывают от нас наших возлюбленных! Чтобы мы становились покорными, они за малейшие провинности наказывают не нас, а хрупких ящерок на глазах у всей стаи. А если самец особенно не сговорчив и упрям, то его самочке отрубают крылья! — рассказывая все это, Крылатый был бесстрастен, а его взгляд, словно неживой, был сосредоточен в одной точке, будто ящер, вспоминал прошлое, которое никак не удавалось забыть.

   — В таком случае, где же твоя самочка? — спросила я, хотя неприятный холодок уже поднимался по позвоночнику.

   — Уже пять дней, как я перестал ощущать связь с ней. Боюсь, произошло самое ужасное, и она покинула меня, — еле слышно прошептал Крылатый.

   У меня защемило сердце от жалости к этому огромному и прекрасному, но такому беззащитному перед людской жестокостью существу.

   — Поэтому ты смог ослушаться приказа и рвануть в горы? — догадался Верный.

   — Я не просто ослушался приказа, я подставил своего погонщика под магический удар так, что ему оторвало голову. Вот только не рассчитал, и мне повредили крыло! — зло усмехнулся ящер, не сводя с нас пытливых глаз и отслеживая нашу реакцию на его слова.

   Но мы никак не прокомментировали его поступок. Сложно осуждать существо, которое смогло вырваться из рабства, где его удерживали, шантажируя единственной парой.

   — И что ты теперь намерен делать? — не унимался мой не в меру любопытный пес.

   — Может, ты и прав! Полечу, забьюсь в какую-нибудь нору повыше и сдохну в ней! — печально прошипел, впадая в уныние, ящер.

   Что-то в нем привлекло мое внимание. Я напрягла все свои силы и тщательно начала изучать лежавшую у моих ног рептилию.

   — Ты как-то странно смотришь на меня, девочка! Словно на кролика, которого решила приготовить себе на обед, — грустно фыркнула на меня громадина.

   — Не скромничай! Для кролика ты великоват. Тобой может отобедать вся наша академия вместе с педагогическим составом, — отшутилась я, подойдя к ящеру вплотную. — А ты пытался связаться со своей парой? Посылал ей сигналы?

   — Первые три дня я только этим и занимался. Но не получил ни одного ответа! Сигнал, уходя, словно, растворяется в пустоте, — делился своей болью Крылатый.

   — Можешь сейчас снова попробовать? — попросила я.

   — Зачем? — насторожилась рептилия.

   — Я помогу, вдруг вместе у нас получится? — предложила ему.

   Крылатый недовольно вздохнул, но не стал упрямиться. Он прикрыл глаза и чуть слышно заурчал. Из его груди стали исходить волны, убегавшие ввысь. Я положила руку ему на горло и усилила сигнал волн. Их скорость тут же увеличилась, стремясь найти в огромном пространстве вселенной ту, по кому тосковало сердце, что стучало в огромной груди ящера. Но сигнал терялся в пространстве, не находя искомой цели.

   Нужно было что-то делать. Поменять заданные параметры? Я нацелилась на рептилию, максимально схожую магически с Крылатым, но женского пола. И вот тут-то меня ждала удача. Ящерка нашлась, правда, между нами действительно было огромное расстояние. Но не это меня тревожило! Пара Крылатого была очень слаба. Именно поэтому гигант не мог с ней связаться. Ее сознание было туманным, она словно металась в бреду.

   Я отшатнулась от ящера, пытаясь собраться с силами и набраться храбрости сообщить ему эту новость. Крылатый смотрел на меня потерянным взглядом, словно боясь поверить в возможное чудо.

   — Она жива! — ящер шумно выдохнул. — Пока жива! — тут же поправилась я, и Крылатый вновь напрягся. — Она очень слаба и ей требуется помощь.

   — Ее нужно срочно вытащить из заточения! И ты поможешь мне в этом! — приказал ящер.

   — Но как? — растерялась я.

   — Ты же учишься в магической академии! В ней много магов! Мы ворвемся в пещеру, где прячут наших самок и освободим их! — замысел Крылатого был прост и гениален, но невыполним.

   — Твой план, безусловно, хорош, но требует некоторых уточнений, — поправила я решительно настроенную рептилию. — Дело в том, что я учусь в Северной Магической Академии, в которой преподают исключительно мирные профессии — садоводство, огородничество, растениеводство, животноводство, лекарское дело для животных, зельеварение, фермерское дело, ирригация, строительство ферм, теплиц, зданий, егерское дело. Боюсь, вояки из меня и моих сокурсников получатся очень посредственные, а вот пушечное мясо — на пятерочку, — раскрыла я глаза Крылатому на возможности магов нашей академии.

   — Ты отказываешься мне помочь? — сник ящер.

   — Не отказываюсь! — вздохнула я. — Но твой план — «ворваться и освободить» требует более детальной проработки. Тем более, мы даже не знаем, где находится твоя пара! И как, кстати, ее зовут?

   — Никак, — вновь пряча глаза, призналась рептилия. — Как и мне, при рождении ей не дали имя.

   — Ну, а как ты ее зовешь? — спросила я.

   — Моя пара, — был мне очень лаконичный ответ.

   — Не густо! — хмыкнула я. — Опиши, какая она.

   — Изящная, легкая, воздушная! — мечтательно перечислял громила.

   — Хорошо, будет проходить в плане по ее освобождению под кодовым названием «Пушинка». А там сами разберетесь, — подытожила я.

   На это Крылатый лишь серьезно кивнул, соглашаясь с моим предложением.

   — Кстати, а куда ты дел тело своего погонщика? Съел? — Верный, как всегда был прямолинеен, до жути.

   — Почему сразу съел? — столь же непосредственно ответил ящер. — Прикопал за тем валуном. Кажется, так принято у людей хоронить своих покойников?

   На детскую открытость огромной рептилии я нашла в себе силы только кивнуть.

   — Сейчас мы с Верным возвращаемся в академию, чтобы не вызвать подозрений, а ты вспоминай все, что знаешь о месте, где могут прятать твою Пушинку, — скомандовала я.

   — Хорошо, Айлин, — ящер явно повеселел.

   — Вот! Какой прогресс! Я уже не мерзкая человечка, а Айлин! Меня явно повысили! — не смогла сдержать я свой сарказм.

   — Язва! — тут же огрызнулся гигант.

   — Ан нет! Не до такой степени я взлетела в глазах имеющегося у нас самодовольного ящера! — парировала я.

   — Я буду ждать вас завтра утром! — прокричал нам в след Крылатый.

ГЛАВА 7

— Айлин, ты уверена, что нам следует в этом участвовать и помогать совершенно незнакомому нам крылатому ящеру? — как только мы отошли на достаточное расстояние от громилы с крыльями, спросил меня Верный.

   — Ты прав, милосердие — это так глупо! — серьезно проговорила я. — Мне нужно было быть более сообразительной и тем злополучным вечером пройти мимо грязной бочки с затхлой водой, в которой тебя пытались утопить добрые люди.

   — Ну чего ты сразу воспринимаешь все в штыки? — тут же пошел на попятную пес. — Я же просто за тебя переживаю.

   — И в этом ты у меня очень большой молодец! — похвалила я друга. — В таком случае, проводи меня в душевую. В академию столько столичных остолопов прибыло, не дай Видящий, перепутают двери душевых.

   Верный воспрял духом и гордо посеменил рядом, намереваясь максимально решительно осуществить свою главную охранную функцию. В женской душевой сегодня утром было непривычно многолюдно. Причем, здесь были исключительно столичные красотки в своем, так сказать, естественном изяществе, то есть без изысканного макияжа и пышных кудрей. Странно, ведь на построенном для них третьем этаже тоже имелась женская, как, впрочем, и мужская душевая. Что они тут-то забыли?

   — Как ты посмела сюда войти? — набросилась на меня незнакомая рыжая фурия. — Выйди вон и дождись, пока мы закончим!

   Это объясняло, почему здесь отсутствовали мои сокурсницы. Такое хамство и с утра не каждая сможет выдержать. А вот у меня выбора не было, после пробежки, мне срочно требовалось освежиться. Верный, спеша реабилитироваться в моих глазах, громко зарычал, оголяя клыки.

   — Как ты смеешь травить нас своим псом? — испуганно закричала полуобнаженная брюнетка, переходя на угрозы. — Мы будем жаловаться, и тебя вышвырнут из этой Видящим забытой академии!

   — Ваш факультет, леди? — насмешливо спросила я.

   — Боевая магия! — был мне гордый ответ.

   — Ну что ж, прошу показать на моем песике свои умения! — величественно позволила я.

   «Айлин, а ты не перегибаешь с воспитательными мерами в мой адрес?» — мысленно недоумевал Верный.

   «Накосячил! Терпи! — также мысленно шикнула я на недоутопленника. — Предполагаю, если они под иллюзией червячков не разглядели и накушались ими, как оголодавшие воробьи, то и тебе ничего серьезного не угрожает от этих бездарей!»

   Боевые магини, укутанные в широкие полотенца и в разноцветных шапочках с рюшечками, величественно вскинули руки и, пыжась, направили на моего лохматого друга всю свою колдовскую мощь. Верный внезапно оброс целым ворохом лиловых бантиков. Не выдержав, я прыснула в кулачок.

   — Тебе идет! — вслух подбодрила я друга. — Держи оборону, а я пока душ приму!

   На это пес, лишь грустно тявкнув и тяжело вздохнув, вновь грозно рыкнул на полуголых девиц. Водные процедуры я закончила быстро. В голове, не давая покоя, крутились мысли о самочке Крылатого, но как помочь ящеру, я пока не знала.

   «Айлин, выходи быстрее! Это безобразие я терпеть больше не могу!» — мысленно взвыл Верный.

   Я с влажной головой, но уже полностью одетая в форму академии выскочила к другу. Напуганные скалившимся на них большим псом, девицы жались к дальней стенке, не оставляя попыток магически его победить, или хотя бы выгнать из помещения. Верному было отчего возмущаться и обнажать клыки. Передо мной предстал не мой вечно лохматый взъерошенный задиристый друг, а благородный пес с вычесанной до блеска шерстью, уложенной, локон к локону, по всему телу в элегантную прическу. Хвост и уши были подвязаны лиловыми бантами, на шее висел ошейник того же лилового цвета, украшенный сверкающими кристаллами, когти на лапах были аккуратно подпилены и покрашены все тем же жутким лиловым цветом.

   «Айлин, мне нужно скрыться! — зло рычал друг. — Такого позора на всю академию я не перенесу! Надо мной же будут смеяться каждый местный сурок!»

   Сурки, которые не очень любили Верного за то, что он не давал им спокойно жить, вечно гоняя и выманивая их из нор, не упустят такой чудесной возможности поиздеваться над своим недругом.

   — Странная, однако, в столице боевая магия! — я тоже не смогла удержаться похихикать над столичными «боевиками». — Вы всем своим врагам укладки делаете и в бантики обряжаете, прежде чем в бой кинуться? — недоумевала я.

   — Да что ты знаешь о врагах, ветеринарша деревенская! — шипела на меня рыжая.

   — Ты хоть понимаешь своим ничтожным умишком, как сложно противника запугать? — гордо вопрошала очередная красотка в полотенце.

   — Куда нам в нашей провинции соваться в ваши высокие столичные материи! — хмыкнула я.

   Какое счастье, что я учусь в Северной Магической Академии! Студенты с подобной заносчивостью у нас больше двух недель не выдерживают. Сбегают от всеобщего дружелюбия!

   Покинув душевую, милосердно скрыв Верного под иллюзией, я призвала своих маленьких скользких подружек. Ну не спускать же с рук столичным пустышкам их хамство! Сняв с Верного бантики и ошейник, я тщательно взбивала его шерсть, приводя друга в привычный вид, когда из душевой грянул дружный девичий крик.

   — Интересно, на этот раз оглашенные цацы кого напугались? Червячков, бабочек или, может, улиток? — перебирая бесконечный список страхов столичных девиц, поинтересовалась у меня мимо проходящая сокурсница.

   На что я лишь загадочно пожала плечами.

   Когда мы с Мадиной появились в столовой, на нас налетел радостный Мэттью.

   — Айлин! Тебе выражает глубокую признательность вся мужская половина студенческого сообщества! — торжественно провозгласил он.

   — Хотелось бы узнать причину вашей благодарности! — настаивала Мадина.

   — Это чудесное утро, как вы знаете, началось с диких воплей столичных куриц! И мы, конечно, прильнули к окнам, пытаясь разглядеть, что же происходит. Наше любопытство было вознаграждено, когда из окон душевой первого этажа в одних шапочках с рюшками и полотенцах, и даже без оных стали выпрыгивать эти красотки! «ПИРШЕСТВО ДЛЯ ГЛАЗ» — так мы вкратце назвали сие великолепное действо! Как большой ценитель женской красоты, я получил поистине редчайшее удовольствие! — склонившись в поклоне, благодарил меня счастливо улыбавшийся друг.

   За его спиной в точно таком же поклоне склонились практически все юноши нашей академии.

   — Но при чем тут я? — пыталась уйти в несознанку.

   — Айлин, девицы все, как одна, твердят, что это ты натравила на них лягушек! Поэтому не отпирайся, а достойно прими свой успех, — шутливо поучал меня огненный друг.

   — Айлин, ты лучшая! — послышались со всех сторон мужские голоса моих сокурсников, девчата же одаривали меня восхищенными моей находчивостью взглядами.

   — Чувствую, этот успех мне еще боком выйдет, — вздохнув, проворчала я.

   — Кстати об успехах! — встрепенулась Мадина. — Нужно спешить, иначе я пропущу возможность осуществить свой план. Зря что ли мы с Айлин в лаборатории вчера прозябали и пропустили все веселье в общежитии?! — возмутилась подруга, осторожно поправляя на плече бурдюк с приворотным зельем.

   — Мадиночка, радость ты наша неугомонная, — к нам подбежала улыбающаяся Ифа. — Пока ты всех нас не потравила приворотным зельем, дай новенькой возможность применить его в своих личных целях! Не будь жадиной, заграбастав себе весь табун зазнавшихся жеребчиков!

   И действительно, за спиной первой красавицы Северной Академии топталась новенькая студентка, появившаяся у нас неделю назад. Она, смущенно улыбаясь, строила Мади просящие рожицы и даже умоляюще сложила ручки.

   — И кого ты, милое дитя, решила умыкнуть из моего будущего гарема? — по-хозяйски поставив руки в боки, хмуро поинтересовалась хрупкая собственница.

   — Габриэля! Того грубияна, что толкнул Айлин вчера в саду и наговорил ей разные гадости, — призналась Самира, смущенно потупив глаза. — Хорош, мерзавец!

   — И что ты собираешься с ним делать? — строго задала вопрос Мадина, пытливо прищурив глазки.

   — Заставлю страдать, униженно признаваться мне в любви, раболепно просить у меня разрешения побыть рядом, маниакально меня преследовать, чувствовать себя недостойным моего взгляда, дико меня ревновать, ощущать свое несовершенство рядом со мной, — быстро, но старательно затараторила Самира, аккуратно загибая тонкие пальчики в изящный кулачок.

   — Достаточно! — милостиво остановила полет фантазии новенькой сокурсницы Мади. — Вижу, ты достойно проведешь лабораторные наблюдения действия моего нового экспериментального приворотного зелья! С тебя подробный письменный отчет! — похвалила ответственный подход девушки подруга. — Тем более этот Габриэль мне сразу не понравился! Так что забирай, не жалко. Поэтому неси стаканчик, отолью!

   Самира, радостно повизгивая, запрыгала на месте, но увидев наши вытянутые от изумления лица, спохватившись, помчалась за посудиной.

   — Твоя щедрость не знает границ! — пошутила я над подружкой.

   На что Мади лишь закатила глаза, затем опомнилась и схватила Ифу за руку.

   — Откуда ты узнала, что я буду новое приворотное зелье для новых студентов готовить? — с подозрением спросила она.

   — Мадина, об этом не только мне, но и всем студентам вместе с преподавателями известно, включая ректора и его заместителя! — от услышанного Мади испуганно закашлялась, хватаясь за сердце. — Твоя страсть к приворотному зелью известна еще с первого курса. Ты уже всех представителей мужского пола в нашей академии не по разу опаивала. Даже достопочтенного ректора Нови в его-то годы не обделила вниманием. А тут целый табун красавцев-студентов. Зная твой деятельный характер, ты не смогла бы устоять и не провернуть что-нибудь масштабное над столь объемной экспериментальной базой!

   Мади смущенно покраснела, но отпираться не стала.

   — Ну и что ты стоишь? — упрекнула ее, еле сдерживаясь от смеха Ифа. — Скоро столичные позеры придут завтракать, а ты еще свое зелье в утренний ягодный компот не добавила.

   — Но как же…? — растерялась Мади.

   — Не волнуйся, лей смело! У наших парней, преподавателей и даже хозяйственных работников давным-давно появился иммунитет на твою бурду, — успокоила экспериментаторшу общепризнанная красотка нашей академии.

   — Ну, знаете! Я вам всем еще докажу, что это не бурда, как ты выразилась, а экспериментальное зелье, достойное искреннего восхищения! — возмутилась Мадина и помчалась на кухню, потому что первые кандидаты в испытуемые уже начали входить в столовую.

   — Стой на месте, жалкая пакостница! — явно обращаясь ко мне, громко, так, чтобы слышали все присутствовавшие в столовой, приказал Габриэль и направился ко мне.

   Он был не один, его сопровождала большая группа поддержки, которая включала в себя, в основном, молодых людей. В нее также входили и несколько девиц, ну, и конечно же, вездесущая звезда — Корнелия. Все столичные студенты были одеты в невзрачную серую форму Северной Академии, но даже в ней они умудрялись быть изысканно-элегантными.

   Габриэль со своей свитой встали напротив меня и презрительно рассматривали, не спеша вступать в разговор. Вокруг меня, в знак поддержки, тоже стали собираться мои друзья-сокурсники. Оглядев своих, я поняла, что друзей у меня гораздо больше, чем у Габриэля прихлебателей. Он уже не выглядел таким уверенным, но молодой человек оказался упрямцем, поэтому не отказался от идеи наговорить мне гадостей.

   Ну что ж, пусть парень выскажется, ведь нужно учесть, что в ближайшее время, а, именно, после этого завтрака, ему будет совсем не до меня. Нежное создание по имени Самира займет все его мысли и чаяния.

   — Ты знаешь, кто мой отец? И куда я попрошу его сослать тебя, нищенка? — в вопросах позера явно слышалась угроза в мой адрес.

   Действительно, нищенка! Что уж тут отрицать! Ведь у меня, кроме честно заработанной крохотной стипендии, ничего не было.

   Полтора года назад

   — Дочь моя, может ты еще передумаешь и вернешься в свой дом? — в который уже раз спрашивал у меня отец Патрик, пока мы тряслись в карете, следуя в сестринскую обитель матушки Оливии. — Я уверен, недоразумение, что случилось с нашим несчастным Уинслоу обязательно разрешится! — вкрадчиво внушал мне священник. — Я приложу все свои силы, чтобы вразумить брата твоей мачехи! Где тебе еще будет так спокойно и безопасно, как не в твоем собственном доме?

   В моем собственном доме мне никогда не будет покоя, и я всегда буду испытывать страх, пока в нем находятся Циара и Уинслоу. Перед глазами то и дело всплывали картины произошедшего со мной кошмара, а тошнотворный запах немытого мужского тела уже который час преследовал меня.

   — Вы должны меня понять, святой отец, — тихо пролепетала я. — Увиденное потрясло меня до глубины души. Мне требуется покой и умиротворение! Где еще я могу найти его, как не в обители матушки Оливии? Лишь в ее стенах я смогу почувствовать душевное равновесие!

   Моя речь была преисполнена смирения. Святой отец был не доволен моим настойчивым желанием скрыться от его влияния в женской обители, но не мог найти убедительных аргументов, чтобы уговорить меня вернуться домой.

   — Моя дорогая Айлин! Как я рада видеть тебя, даже в столь поздний час! — по прибытию в обитель заключила меня в свои объятия улыбающаяся матушка Оливия. — Патрик, ты можешь быть свободен!

   И вот тут голос настоятельницы женской обители заледенел, в нем появились повелительные нотки, которых невозможно было ослушаться. Но священник все же попробовал сделать это:

   — Уважаемая матушка Оливия, прошу, позволь мне провести эту ночь в твоей обители, а завтра мы с моей подопечной Айлин покинем ее.

   Как быстро этот святоша записал меня в свои подопечные! Только диву даешься такой самонадеянности!

   — Ты забылся, мужлан, с кем разговариваешь и где находишься! Это женская обитель, в которой может найти приют каждая напуганная дева! Но ни один мужчина не вправе переступить ее порог! Поэтому отправляйся туда, откуда явился! Айлин же останется здесь столько, сколько пожелает! И не нужно уверять меня в том, что она проделала весь этот долгий путь, чтобы провести в обители лишь одну ночь! — категорически заявила матушка.

   Священник было кинулся ко мне, понимая, что упускает свою добычу, но настоятельница обители преградила ему путь, загородив меня собой.

   — Сестры! — громко скомандовала она: — Проводите нашу гостью в ее покои! Юной душе требуется умиротворение.

   С этими словами рядом со мной появились две взрослые женщины в белых простых платьях и белых головных уборах, полностью скрывавших их волосы. Мягко взяв под руки, они повели меня во внутренний двор обители. Перед недовольным лицом отца Патрика закрылись высокие ворота, явно намекая на то, что ему тут не рады.

   На дворе уже светало, а мы все продолжали беседовать с матушкой Оливией в просторной келье, попивая ароматный чай с вкусными ватрушками.

   — Девочка моя, ты хорошенько подумала? Ты уверена, что все для себя решила? — продолжала допытываться настоятельница.

   — Да, матушка Оливия! Так для меня будет лучше! — настаивала я.

   — Но отец с матерью оставили тебе целое состояние, в надежде уберечь тебя от всех бед. Разве можно отказываться от наследия предков, тем самым отвергая их заслуги? — укоряла меня мудрая женщина.

   — Стоит ли цепляться за горы драгоценного метала и камней, если за это мне придется заплатить собой, своим телом, свободой, мечтами? — горестно вздохнула я. — Мое богатство — это золотая клетка, в которой меня будут держать мачеха и ее похотливый братец. Стоит ли состояние моих родителей насилия, которое обязательно состоится, как только Уинслоу доберётся до меня? И как ясно показал сегодняшний вечер, помощи мне в собственном доме ждать неоткуда. Циара и Уинслоу уже все спланировали и решили! В их плане мне отведена роль молчаливой бесправной марионетки! Не хочу!

ГЛАВА 8

Матушка-настоятельница внимательно выслушала меня, а потом долго молчала. Я не торопила ее, перебирая в голове свои нерадостные мысли.

   — Я понимаю, для молодой девушки, такой, как ты, это не лучшее предложение, которое она может услышать, но прошу, подумай над моими словами. От всех своих бед ты можешь укрыться в нашей обители. Ни мачеха, ни мерзавец Уинслоу, ни святоша Патрик не дотянуться до тебя. Здесь ты будешь в покое и безопасности, — печально подняв на меня глаза, заботливо проговорила матушка Оливия.

   В знак благодарности я взяла руки доброй настоятельницы и поцеловала их.

   — Спасибо, матушка за Вашу доброту и заботу! Но я не хочу всю жизнь прятаться за высокими стенами обители. Я хочу выбрать иной путь! — пылко затараторила я.

   — И что же ты надумала, девочка? — едва улыбнувшись, спросила моя защитница.

   Через три дня я уже покидала обитель матушки Оливии, как сирота, воспитанница сестринской обители с большим магическим дарованием, рекомендательными письмами в Северную Академию, а, самое главное, с новыми документами на имя Айлин Мекер.

   Весь груз прошлого в виде дурных воспоминаний о мачехе и ее братце и наследства я оставила матушке-настоятельнице. Ей оно будет полезнее. Да и сладить с моими неприятными родственниками у нее получится гораздо лучше, чем у меня. Немало средств требуется для воспитания сирот и помощи таким же беззащитным девушкам, как я сама.

   Теперь обитель матушки Оливии будет распоряжаться всем моим наследством, домами, резиденциями, приисками и, конечно, огромным денежным состоянием. При подписании документов об отказе от своего наследства в пользу обители я внесла лишь один пункт — сохранить в первозданном виде отцовскую библиотеку и галерею портретов всех моих предков, особенно моих родителей. На что получила сердечные заверения, что все будет исполнено, и когда придет время, я смогу забрать свои настоящие драгоценности.

   Выйдя за ворота обители матушки Оливии, я осознала себя нищей, но свободной сиротой с удивительно-неизвестным и потому прекрасным будущим.

   — Ты знаешь кто мой отец? И куда я попрошу его сослать тебя, нищенка? — в вопросах позера явно слышалась угроза в мой адрес.

   — Знаю! — громко ответила я зарвавшемуся наглецу.

   Манера общения Габриэля возмущала до глубины души. То есть, если у него есть титул и деньги, то он считает, что может позволить себе запугивать меня и загонять в угол?

   — В глухую деревню коров и коз осеменять! — беспардонно проинформировала я, чем ошеломила собеседника, как и всю его группу поддержки.

   — Однако, Айлин, ты умеешь найти весомый ответ на неудобно поставленный вопрос! — негромко прокомментировал происходящее неожиданно подошедший Брайан, пока Габриэль, хватая воздух ртом, пытался найтись с ответом.

   Гвардеец уверенно прошел вперед и встал между мной и напыщенным главарем моих оппонентов.

   — Не отвлекай! — тихо попросила я командира вояк, чем очень его удивила. — Но до моего перевода в глухие места еще далеко, — вновь перевела все свое внимание на пышущего важностью позера. — Для начала тебе, Габриэль, с твоими друзьями нужно научиться справляться со страхами в виде червячков, мышей, крыс, змей и, особенно, паучков. Или сегодня ночью ты вновь планируешь забраться на крышу водонапорной башни и храбро угрожать своим самоубийством, лишь бы дружелюбные зверюшки оставили тебя в покое? — громко декламировала я.

   — Ах ты, холера болотная! — с этим боевым кличем Габриэль было двинулся на меня в атаку.

   Брайан бросился ему наперерез. Прихлебатели столичного позера, желая отличиться перед своим главарем, тоже ломанулись отучать меня от дурных манер. Дело пахло дракой. Сокурсники, сжимая кулаки, готовились принять бой.

   — Крыса! — громко заверещала я, показывая пальцем Габриэлю под ноги.

   Столичный бомонд сдуло ветром. Показывая чудеса эквилибристики, они, словно кузнечики, вспрыгнули на столы, стулья и другие поверхности, позволяющие им держаться подальше от пола.

   — Айлин, как ты можешь так наговаривать на мою столовую! Никогда! Слышите! Никогда на моей кухне не было крыс! — обиженно выговаривала мне Тара — повелительница студенческой кухни.

   От комичности ситуации в столовой грянул смех.

   — Ты посмотри, как эти кузнечики ловко умеют подпрыгивать! А они не безнадежны! — восхитился преподаватель по физической подготовке — профессор Килби.

   — Господа! — качая головой, обратился к ним заместитель ректора профессор Домини. — Может, в нашей столице и поменялись правила хорошего тона и теперь принято стоять на столах, но у нас в провинции все еще придерживаются старых устоев! — профессор выговаривал все это таким строгим тоном, что было невозможно понять шутит он или говорит серьезно. — Поэтому прошу вас спуститься на пол.

   Злясь на меня за то глупое положение, в котором оказались, новые студенты спустились на пол и гордо прошествовали к госпоже Таре на раздачу.

   — Что вам подать, господа? — чуть выгнув бровь, явно намекая на вчерашний «десерт», спросила наша любимая повариха.

   — То же самое, что и студентам Северной Академии! — зло пророкотал Габриэль.

   — Сегодня Вы сделали чудесный выбор! — похвалила позера госпожа Тара и поставила на поднос напыщенного молодого человека тарелку овсяной каши, кусок яблочного пирога и ягодный компот.

   Увидев содержимое своего подноса, Габриэля перекосило, он поднял разъяренный взгляд на повариху и наткнулся на ее победоносную улыбку.

   — Заменить на «десерт»? — отчаянно острила госпожа Тара.

   — Нет, спасибо, все прекрасно! — процедил парень.

   Но на этом его злоключения не закончились. Пока он шел к свободному столу, на него налетела порхавшая по залу Самира и опрокинула на пол стакан с ягодным компотом.

   — Прошу прощения! Я нечаянно! — вполне искренне расстроилась девушка.

   — Если ты будешь более внимательно смотреть по сторонам, то не доставишь окружающим тебя людям неудобств! — огрызнулся Габриэль.

   На Самиру было больно глядеть. От такой отповеди ее глаза наполнились слезами, а губы задрожали:

   — Чем я могу исправить свою вину?

   Габриэль посмотрел на девушку с таким пренебрежением, словно на случайно раздавленное им насекомое.

   — Можешь принести мне еще один стакан ягодного компота! На этом твоя провинность будет исчерпана, — повелительно махнул он в сторону раздаточного стола.

   Девичье личико просияло, радостно кивнув, Самира помчалась выполнять повеление будущего объекта сомнительного эксперимента, который даже не подозревал еще о том, какой впечатляющий спектакль только что перед ним был разыгран.

   — Я сейчас этому хлыщу объясню, как нужно вести себя с девушками! — сердито пробубнил себе под нос Брайан и направился было к Габриэлю.

   Подхватив гвардейца под обе руки, мы с весьма довольной Мадиной развернули его в сторону раздаточного стола.

   — А Самирочка молодец! Если уж наши славные гвардейцы повелись на ее слезы, то столичный индюк точно все примет за чистую монету! — тихо прошептала Мадина.

   Брайан резко затормозил и недоуменно просмотрел на мою подругу.

   — Ты хочешь сказать, что это все было не по-настоящему? — еле слышно проговорил капитан.

   — По-настоящему! Ты, главное, не мешай Самире достигать желаемого! — шикнула я на командира гвардейцев, вновь потянув его вперед.

   В это время наша шустрая сокурсница уже на маленьком подносе подносила выбранному ею индюку стакан с компотом, наполовину разбавленным приворотным зельем. Тот величественно принял стакан, затем небрежно махнул девушке рукой, давая понять, что она может быть свободна. Самира понятливо сделала реверанс и удалилась. Габриэль с удовольствием выпил стакан с жидкостью до дна и приступил к завтраку.

   Среди моих сокурсников заработал тотализатор! Спорили, как скоро индюк признается Самире в любви и предложит руку и сердце.

   Примеру своего предводителя последовали все студенты Столичной Академии. Ловушка захлопнулась! Не было ни одного парня, кто бы идентифицировал в компоте приворотное зелье! Странная подготовка у столичных боевых магов!

   — Что это? — принюхавшись к компоту, спросил Брайан и отставил стакан в сторону.

   — Тихо! — шикнули мы с Мадиной на парня с двух сторон.

   Чтобы он не испортил проводимую масштабную операцию, мы с Мади, практически насильно, усадили гвардейца за свой стол, при этом сели по обе стороны от него. Он покорно терпел наше самоуправство, совершенно не возражая против такого соседства, Ифа и Мэттью разместились напротив него. Вскоре к нам присоединилась и Самира, то и дело бросавшая плотоядные взгляды на подопытный объект.

   — Это приворотное зелье! — честно призналась Ифа и отпила из своего стакана половину содержимого.

   — Но зачем тогда вы его пьете? — недоумевал воин.

   — У нас иммунитет! — ответил Мэтт, повторив фокус Ифы.

   — А у них? — Брайан кивнул на своих ни о чем не подозревающих подопечных.

   — Вот это мы и хотим выяснить! — сияя, сообщила Мадина.

   — Это не смертельно и не опасно для их здоровья, — заверила я. — Поэтому успокойся и завтракай!

   — Но! — попытался возразить гвардеец.

   — Но напуганным нищенкам терять уже нечего! Отчего бы перед ссылкой в дали далекие и не поразвлечься? — хитро улыбнулась я.

   Брайан, не отрывая взгляда от моих губ, задумчиво хмыкнул:

   — Напуганной ты не выглядишь, как, впрочем, и нищенкой!

   — Ты прав, я отличница и получаю повышенную стипендию! — горделиво заявила я, пытаясь отвлечь капитана от опасной для меня темы.

   На мое заявление Брайан лишь рассмеялся, чем вызвал немалое удивление у своих подчиненных.

   После завтрака все столичные студенты отправились подтверждать уровень своих знаний экзаменационной комиссии, которая состояла из нашего любимого ректора, его заместителя, пары наших преподавателей и пятерки прибывших вчера из столицы профессоров. Мы же, согласно своему расписанию, побежали на занятия.

   Для нас стало большой неожиданностью, когда на занятиях по физической подготовке после проведения разминки профессор Килби представил нам наших новых тренеров.

   — Дорогие мои студенты, — обратился к нам, как всегда добродушно улыбаясь, высокий, под два метра ростом, и столь же широкий в плечах профессор Килби. — В связи с тем, что нас посетила редкая удача — многоуважаемый столичный гвардейский гарнизон, руководство нашей академии решило не упускать столь уникальной возможности. С сегодняшнего дня капитан Веймор со своими подчиненными будет принимать непосредственное участие в наших занятиях и делиться своим ценнейшим опытом. К сожалению, мы не всегда вольны распоряжаться своей судьбой, и часто не можем предугадать, куда она нас занесет. Но уверен, что умение постоять за себя, защитить товарища, в любом случае, будет для вас полезным. Поэтому, господа гвардейцы, выбирайте себе пару и прошу приступать к индивидуальным тренировкам.

   Новость поразила меня, поэтому я упустила тот момент, когда передо мной появился капитан Веймор.

   — Если ты не против, то я проведу тренировку для тебя, Айлин, — обратился он ко мне, улыбаясь.

   Не дождавшись ответа, он встал передо мной в боевой стойке и выжидательно замер. Я недоуменно рассматривала его, хлопая глазами и не веря в реальность происходящего. Он действительно вознамерился меня атаковать?

   Наш чудесный преподаватель по физической подготовке профессор Килби еще в первый год обучения, узнав наши «боевые» возможности, вынес большинству из нас неутешительный вердикт «безнадежны». А подойдя лично ко мне и по-отечески похлопав по плечу, искренне посоветовал:

   — Айлин, учись бегать, очень быстро бегать!

   Послушавшись мудрого учителя, я каждое утро совершала выматывающие утренние пробежки. Господин Килби был прав, у нас с Уинслоу были несоизмеримые весовые категории и физической силой я никогда не смогла бы одолеть его. Но большая масса, кроме явных плюсов имеет и большой минус: Уинслоу из-за своей грузности никогда не сможет меня догнать. Скорость была моим единственным спасением. И я неустанно развивала ее уже второй год.

   А сейчас, видя перед собой капитана гвардейцев, который решил начать оттачивать на мне всевозможные элементы рукопашного боя, я растерялась. В голове звучало одно слово, вернее приказ:

   «Бежать! И очень быстро!»

   — Начали! — скомандовал профессор Килби.

   Ноги сами по себе рванули в сторону от опасного объекта, но внезапно земля выскользнула из-под них, а облака закружились перед глазами. Резкий удар в спину сообщил мне, что я приняла горизонтальное положение, а придавившее меня сверху мужское тело — о самой страшной для меня ловушке. Я вновь лежала распластанная, беззащитная, а мужчина прижавший меня к земле, имел над моим телом безграничную власть.

   Паника заволокла мой разум. Зажмурившись, я верещала, словно подстреленная дикая утка, и отбивалась всем, что еще имелось свободного у меня в ассортименте: одной ногой и одной рукой. И даже пару раз стукнула противника головой, отчего в ней зашумело. Но это не имело для меня значения, главное, было выбраться из ненавистной западни.

   — Айлин! Айлин! — отчаянно трясла меня Мадина. — Ну что ты так расстроилась? Ты же у нас умная, смышлёная девочка! Неужели ты не можешь придумать, как справиться с этим солдафоном? — успокаивающе нашептывала мне подружка, помогая подняться с земли. — Этот вояка так хотел произвести впечатление, что не рассчитал свои силы и впечатал тебя в землю. Теперь сам не знает, как выйти из глупой ситуации!

   Я повернула голову к Брайану. Он стоял, опустив голову, и безропотно выслушивал все, что, несмотря на его звания и высокую должность, выговаривали ему профессор Килби и Мэттью.

   — Молодой человек, я понимаю, что Вы воспитывались в казарме и большую часть времени провели в обществе лошадей, но Вы же способны различить, кто перед Вам находится: лошадь или хрупкая девушка? — нависая над капитаном, настойчиво интересовался преподаватель.

   — Ты — непроходимый болван! Она же ниже тебя на полторы головы и в два раза уже в плечах! Ты ее пополам сломать мог! Тебя что, не учили распознавать опасность в противнике? Да Айлин не страшнее котёнка! А ты ей подсечку сделал и через бедро перекинул! Воин! Гвардеец! Расправился с испуганной девчонкой! Храбрец! Победитель! — не щадя мужского самолюбия, кричал мой огненный друг.

   — Студентка Мекер! — вдруг обратил на меня внимание профессор. — Вы пришли в себя? — поинтересовался он.

   — Ну… э… наверное, — невнятно промычала я.

   — Давайте попробуем продолжить, — неожиданно предложил преподаватель. — Если вы, Айлин, рассмотрите капитана Веймора в качестве подопытного ирбиса, охотящегося на Вас в наших горах, то, я думаю, Вам не составит большого труда с ним справиться. Дерзайте, я в Вас верю! — подбодрил меня, внимательно глядя в глаза, профессор Килби.

   — Уделай его! Чтобы не повадно было на тебя нападать! — воинственно настропалила меня Мади.

   А ведь, действительно, совершая каждое утро пробежку, я нисколько не опасалась нападения диких хищников, блуждавших по нашим горам. Я была уверена, что справлюсь с любым зверем. Даже неожиданная встреча с совершенно недружелюбным ящером не ввергла меня в такую панику, как нападение командира гвардейцев.

   С дикими хищниками я умела находить общий язык, в крайнем случае, могла применить магию, о которой, погрузившись в свои страхи при столкновении с капитаном, я совершенно позабыла.

   Профессор Килби прав, если посмотреть на капитана Веймора, как на дикого хищника, отслеживая его поведение и ориентируясь на его инстинкты, то я без труда с ним справлюсь, несмотря на его силу и военные навыки.

   Мы вновь встали напротив друг друга.

   — Начали! — скомандовал преподаватель, внимательно за нами наблюдая.

ГЛАВА 9

Злость и обида овладели мной из-за той беспомощности, которую я вновь ощутила. Упрямо сжав руки в кулаки, я начала осторожно кружить вокруг капитана, не делая резких движений. Он последовал моему примеру, улыбаясь мне, словно подбадривая его атаковать. Капитан, плавно переступая, бесшумно ставил ногу на землю, он был собран, торс чуть наклонен вперед, словно он готовился напасть. Каждое его движение было выверено, словно рядом со мной действительно кружил опасный хищник, готовящийся к прыжку на свою жертву. Но я не жертва! Я — щедро одаренная Видящим магиня! Значит, могу найти способ защитить себя. В голове крутились странные мысли. А если бы на месте капитана был готовящийся к прыжку ирбис? Что бы я тогда делала?

   Мысленно пририсовав гвардейцу пушистые ушки и хвост, ощутила себе гораздо спокойнее. Потянулась магией к «зверю», успокаивая его, внушая необходимость защищать меня, оберегать. Капитан нахмурился, прислушиваясь к себе. Явно почувствовав неладное, он метнулся ко мне.

   Вовремя выросший под его ногами бугорок, вынудил его споткнуться, рой пчел, неожиданно пролетевших мимо его лица, заставил отклониться в сторону, юркий вьюнок, заструившись по ногам, оплел их прочными путами.

   Гвардеец так и не смог до меня добраться, запутавшись в траве, он свалился на землю. Приняв горизонтальное положение, он резко дергал ногами, пытаясь разорвать нарядный вьюн, усеянный нежно розовыми цветами. Но это ему не удалось сделать, путы оказались удивительно прочными. Брайан потянулся к ножу, спрятанному у него за голенищем сапога, когда рядом с его ухом раздался звук, подозрительно напоминавший треск детской погремушки, затем в его шею ткнулись две гладкие мордочки гремучих змей.

   Брайан

   Я замер в напряженно выгнутой позе, боясь даже вздохнуть. Чуть в стороне от нас продолжали упражняться в приемах рукопашного боя мои гвардейцы и местные студенты, абсолютно не обращая внимания на меня. Скосив взгляд в сторону, я наткнулся на одну из змей, ритмично гремящую кончиком своего хвоста и не сводившую с меня холодных глаз. При этом я помнил, что профессор Килби остался рядом с нами и сейчас должен был видеть творившееся со мной форменное безобразие, но отчего-то преподаватель не спешил вмешиваться в действия своей ученицы.

   Я почти дотянулся до ножа и был просто уверен в том, что успел бы убить одну змею, но их было две. Вторая удобно расположилась у меня на шее, пробуя на вкус своим длинным раздвоенным языком мою кожу. И в том, что я не успею отразить атаку второй гремучей змеи, я был уверен на все сто процентов. От нахождения в неудобном положении, мышцы начало сводить, на лбу выступил пот, дыхание участилось, что очень нервировало змей, отчего они начали еще громче трясти своими погремушками.

   Айлин не спешила мне помогать. Она тихо стояла в стороне и чего-то ждала. Боясь спровоцировать змей на бросок, я молчал, надеясь на разумность студентки, как я считал, мирной академии.

   — Профессор Килби, кажется, я победила капитана Веймора, — услышал я неуверенный голос девушки.

   — Отчего же, милая моя, тебе это только кажется? — преподаватель был явно доволен результатом, который показала его студентка и неспешно обходил меня по значительному радиусу, одобрительно цокая языком. — Какое необычное применение ландшафтного дизайна и цветочного оформления места боя! — весело хвалил свою ученицу профессор. — Твоя работа, Айлин, достойна высшей отметки! Какая изобретательность! Как всегда, тебя отличает творческий подход к выполнению задания! Но, я думаю, можно уже отпустить твоих музыкальных помощниц, иначе капитан наших храбрых гвардейцев поседеет в самом расцвете своих сил! — а вот сейчас преподаватель уже явно издевался надо мной.

   Но я был ему искренне благодарен за эти слова, так как после них гремучие змеи с недовольным шипением уползли от меня, и я смог спокойно выдохнуть.

   — Капитан Веймор, Вы можете подняться! Я благодарю Вас за содействие в проведении данного занятия. Сегодня студентка Мекер смогла продемонстрировать свои возможности, как боевой маг! — господин Килби просто светился от гордости за свою ученицу.

   При помощи ножа мне удалось выпутаться из усеянного цветами вьюна. Я поднялся и понял, что все студенты и мои гвардейцы все это время, пока я не сводил глаз с ядовитых змей, окружили нас и наблюдали за развитием ситуации. А сейчас они смотрели на меня с сочувствием. На меня! Командира славных гвардейцев императора! Потому что юная перепуганная студентка — лекарка животных при помощи бугорка, цветочков, пчёлок и пары змей свалила меня с ног и заставила смиренно ждать момента, когда она позволит мне подняться.

   — Что ж, мои дорогие студенты! Рад, что сегодняшнее занятие мы провели с большой пользой! Дальнейшее оттачивание боевых навыков мы продолжим на следующем занятии. А сейчас давайте будем доводить до совершенства главный навык работников мирных профессий, который непременно спасет вам жизнь при встрече с опасностью — быстрый бег, — в голосе профессора не было и капли сарказма. Он был серьезен и строг. — На старт! Внимание! Марш!

   И все студенты тут же сорвались с места и умчались нарезать круги по беговой дорожке полигона. Надо признать, получалось это у них очень даже неплохо. Чувствовалось, что этот навык они отрабатывали тщательно. Что ж, разумное решение!

   — Господа! — строго обратился к нам профессор Килби. — Я благодарю вас за содействие в проведении моего занятия.

   — Я прошу прощение за грубость, допущенную мной, — извинился я.

   — Да, капитан, это было непростительно с Вашей стороны, но Вы поплатились за свою самонадеянность. Думаю, сегодняшний урок будет Вами усвоен, — назидательно выговаривал преподаватель.

   — Так точно, профессор! — вытянулся я по стойке «смирно».

   — Дам вам, гвардейцы, дружеский совет, — переведя взгляд на бегущих быстрой трусцой студентов, произнес господин Килби. — Не стоит недооценивать наших ребят!

   — Мы это уже поняли, профессор! — ответил я.

   — И, капитан, извиняться нужно не передо мной, а перед студенткой Мекер, — поправил меня преподаватель, возвращаясь к своим студентам.

   Я же, следуя примеру профессора, тоже обратил свой взор на группу бегущих по кругу студентов, в центре которой находилась очень интересовавшая меня девушка.

   — Командир, что-то я в военной академии не припомню таких жутких атакующих приемов со змеями, — внимательно рассматривая бегающих студентов, прокомментировал происходящее Алекс — мой зам.

   — А на вид скромная тихая девочка! — хмыкнул Дилан — гвардеец с большим боевым опытом. — Кто бы мог подумать, что в ее хорошенькой головке роятся столь изощренные приемы самообороны!

   Да, мои подчиненные правы, для нищей сиротки Айлин полна сюрпризов. Но почему при столкновении со мной, она так панически испугалась? Страх и слезы юной студентки были самые, что ни на есть, настоящими! Но ничего, я обязательно найду ответ на этот вопрос!

   Айлин

   Друзья не оставили меня на растерзание собственным переживаниям. Незаметно для себя я оказалась в центре бегущей группы своих сокурсников.

   — Айлин, признайся уже! Тебе понравилось ронять гвардейца на землю, и на глазах у всех фиксировать его при помощи пары замечательно-музыкальных змеек? — весело спросил меня вечно неунывающий, словно весеннее солнышко, Мэттью.

   — Чччестно ггговоря, ссспорное утттверждение! — заикаясь, смогла вымолвить я.

   — Бесспорное, подруга! — подала голос Мадина. — Ты бы видела свои горящие азартом глаза, когда так изощренно укладывала капитана полежать на земельке!

   Я с сомнение посмотрела на свою подружку, но в подтверждение ее слов, все мои сокурсники, присутствовавшие на занятии, а это без малого сорок человек, дружно мне закивали.

   — Неправда, это произошло случайно! Я, просто, сильно напугалась! — пыталась оправдать я несвойственное мне поведение.

   — Ты в испуге такая изобретательная, просто диву даешься! — восхитилась проявлениями моей панической реакции красавица Ифа, споро перебирая стройными ножками. — Говорят, когда человеком обуревает страх, то он действует на инстинктах. Айлиночка, ты, кажется, перепутала факультет. Тебе не на ветеринарский нужно было поступать, а подавать документы в боевые маги! Подумай, может, еще не поздно перевестись?

   — Да, да! Подумай! Подумай! — весело подтрунивали надо мной бегущие рядом сокурсники, заговорщически мне подмигивая.

   Их явное одобрение моих действий по отношению к капитану и пожелания продолжить совершать подвиги на боевом поприще (и это при моем-то телосложении и пацифистском характере!), заставили меня посмотреть на ситуацию с другой стороны.

   При помощи магии и богатой фантазии я смогла победить целого капитана гвардейцев. Господин Веймор явно превосходил меня по росту, силе, а самое главное, наличию боевого опыта. И пусть он мне немного поддавался, но я смогла и уложить его на лопатки, и немного напугать своими гремучими подружками!

   А это означало только одно: в критической ситуации я смогу справиться со своим самым страшным кошмаром — Уинслоу! Смогу уложить его жирную тушу на лопатки и «убедить» оставить меня в покое!

   Эти мысли словно позволили расправиться за моей спиной двум огромным невидимым крыльям, которые помогли мне не бежать, а порхать над землей. Впервые за два года я смогла почувствовать себя победительницей, с той злополучной для меня ночи ощутить уверенность в том, что я обязательно справлюсь с любой ситуацией, в которую попаду волею судеб.

   Ужин прошел на удивление почти тихо и мирно. И это было вполне объяснимо. Ведь столичные юноши, будущие прославленные боевые маги, обязанные быть способными защитить как себя, так и других от любой напасти, прочувствовали на себе действие экспериментального приворотного зелья моей деятельной соседки.

   Весь ужин они играли в «гляделки». Взгляды напыщенных индюков скрещивались на сияющей от своего первого успеха Мадине, которая, не обращая на нежные и игривые подмигивания подопытных, скрупулёзно вела дневник наблюдения за экспериментом. И лишь главный позер, не находя себе места, кружил по столовой, ища объект своих воздыханий. Самира задерживалась! Как недавно зачисленная в нашу академию, она пыталась пройти полосу препятствий — излюбленную забаву профессора Килби.

   — Мадина, ну что там с процентным соотношением действия зелья на неокрепшие умы столичной знати? — ерничала Ифа, с любопытством оглядываясь кругом.

   — Полная картина пока не ясна, но по имеющимся на данный момент результатам, можно надеяться на весьма положительные прогнозы, — сияла довольная подруга.

   - Студентка Нэрти! — обратился к Мади неожиданно подошедший к нам профессор Нияки — выдающийся спец по зельеварению в нашей империи. — План проведения и результаты Вашего массового эксперимента после его завершения должны лежать у меня на столе! Возможно, я засчитаю данную работу в качестве курсовой.

   Глаза Мадины засияли от восторга:

   — Конечно, профессор. Все будет сделано! — лихо отрапортовала она.

   Одобрительно кивнув, преподаватель присоединился к своим коллегам, ужинавшим в отдельном секторе столовой.

   — Странные дела творятся в вашей академии! — провожая недоуменным взглядом удаляющегося профессора Нияки, протянул незаметно для всех присоединившийся к нам Брайан.

   — Отчего же? — чопорно спросила Мади, насмешливо приподняв бровь.

   — За ваши проделки в военной академии, да и в любом другом учебном заведении нашей Лавийской империи, виновного с позором выгнали бы. А в вашей странной Северной Академии все поставлено с ног на голову. Накормили студентов насекомыми — руководство благодарит за выявление пробелов в знаниях, напугали несчастных мелкой живностью — ректор подмечает, что появилась необходимость в проведении переэкзаменовки вновь прибывших, массово опоили бедолаг приворотным зельем — куратор виновницы попросил оную предоставить письменных отчет о проведении эксперимента! Как только такое возможно?! — искренне изумлялся капитан.

   — Мне кажется, — по-дружески толкнул в плечо гвардейца Мэттью, — ты у нас надолго задержишься! И у тебя еще будет возможность понять, как и почему это работает!

   Мы с девочками тоже решили ничего не разъяснять капитану, предпочитая сохранять загадочность.

   — О, прекраснейшая Мадина! Могу ли я предложить Вам стакан этого чудесного напитка? — к нам, словно хищник, выслеживающий свою долгожданную жертву, справа подкрался один из подопытных подруги со стаканом компота в руках.

   — О, незабвенная Мадина! Прошу осчастливить меня и отведать этот замечательный пирожок, — слева лился голос второго опоенного.

   — О, несравненная Мадина…, - завелся было третий.

   — А ну брысь все! — прорвался сквозь толпу поклонников нашей отважной зельеварительницы и взревел раненным зверем Габриэль. — Вы! Быстро признавайтесь, где это девчонка, что за завтраком мне стакан разбила? — гневно сверкая глазами, вопрошал главарь аристократов.

   — Мади, — тихо шепнула я подруге на ухо, — а ты уверена, что на этого толстокожего новая формула твоего приворотного зелья подействовала?

   — Безусловно! — жарко шептала Мад в ответ. — Смотри, какой взгляд безумный! Его выводит из равновесия отсутствие рядом с ним объекта приворота.

   — Ну? — грозно гаркнул на нас Габриэль.

   — Не знаем! — дружно ответили мы, пряча от него сочувствующие улыбки.

   Позер, услышав ответ, злобно запыхтел.

   — Как ее зовут? Где можно ее найти? — парень был раздражен до предела.

   — Если девушка захочет, то сама скажет тебе свое имя! — отказалась отвечать Мадина.

   — Ты ее так обидел, что, возможно, девушка сама от тебя прячется! — с удовольствием нагнетала Ифа.

   — И мы не будет выдавать нашу подругу, чтобы ты вновь не наговорил ей грубостей! — подытожила я наш саботаж.

   — Глупые курицы! Или вы мне сейчас расскажите, где ее найти, или я вынужден буду принять крайние меры! — не сдерживая себя, орал опоенный.

   — Габриэль, не стоит говорить столь непочтительным тоном с прекрасной Мадиной! — возмутился один из парней свиты вопящего аристократа.

   — Держи себя в руках! — поддержал товарища второй.

   — Я не позволю обижать прекрасную Мадину! — чуть ли не с кулаками полез на брюнета третий.

   Нас окружил возмущенный гул голосов мужской половины столичного бомонда. Судя по тому, как сильно исказилось в удивлении лицо Габриэля, его окружение впервые решило взбунтоваться. От гнева у него побледнели губы, щеки покрылись пятнами. Того и гляди, щуплый главарь прибывших кинется с тумаками на свое же окружение. Но позер нас неприятно удивил. Вместо того, чтобы выяснять недопонимание с окружавшими его парнями, он резко развернулся ко мне и гневно заголосил:

   — Ах ты, дрянь! Я снизошел до вопроса к тебе, а ты смеешь мне отказывать в ответе и скрывать от меня ее местонахождение?

   — Айлин! Побереги себя и отдай этому скандалисту то, что он требует. Ты посмотри в его разъяренные глаза! Еще немного и он кинется на тебя с побоями! — вполне правдоподобно изображала испуг Самира, стараясь прикрыть меня своим худеньким телом.

   — Понимаешь, Сами! — вцепившись ей в плечо, зашептала я. — Дело в том, что этот опасный тип требует выдать твое местонахождение. А этого мы никак не можем допустить, боясь за твою безопасность. Мне почему-то кажется, что ему не стоит доверять! — встревоженно косясь на щуплого крикуна, тараторила я, оттягивая подругу в сторону.

   На лице позера разыгралась гамма чувств: радость от встречи с Самирой сменилась досадой от услышанных в свой адрес слов, закончилась бурей гнева и возмущения на всех окружающих. Но стоило только нашей новой студентке вскинуть на главаря аристократов свой испуганный взгляд, как он усилием воли подавил все бурлящие в нем эмоции, оставив на поверхности лишь спокойствие с оттенком доброты, которые явно не были ему свойственны.

   — Милые дамы! — натужно выдавил из себя Габриэль, обратившись к нам. — Я прошу прощения за то, что мои слова и напор так напугали вас. Моим искренним желанием было увидеть прекрасную Самиру и засвидетельствовать ей свое почтение в этот чудесный вечер!

   В столовой установилась абсолютная тишина, свита позера боялась случайными звуками вновь разгневать своего патрона, мои сокурсники же опасались нарушить чистоту проводимого эксперимента. Самира и Мадина с наивно распахнутыми глазами четко фиксировали малейшие изменения в поведении подопытных.

ГЛАВА 10

— Кхе, Кхе! — прокашлялась я, побуждая девушек к дальнейшим действиям.

   Время ужина заканчивалось, а обе экспериментаторши стояли истуканами, не сводя глаз с молодых людей, и молчали.

   — Габриэль! — начав громко шмыгать носом, подала голос Самира. — Я прошу оставить меня и моих подруг в покое!

   Лицо позера недоуменно вытянулось. Видимо, Самира — первая девушка, которая, оценив его порыв, с разбегу не кинулась в объятья нахала.

   — В нашей академии не принято столь грубое обращение с девушками! Поэтому прошу прощения, но Вам не стоит тратить свое время на общение с нами! — к концу своей речи Самира начала трогательно дрожать и изящно заламывать руки.

   Мы с девчонками просто залюбовались на устроенное ею представление. Подойдя к ней, мы с Мадиной обняли ее с двух сторон, нежно успокаивая.

   — Самира! — воскликнул, не на шутку встревоженный Габриэль, пытаясь прорваться к опоившей его девушке.

   Но на его пути выросли Мэтт и Ифа, не упуская возможности поучаствовать в занятном спектакле. Они загородили собой нашу трясущуюся красавицу.

   — Молодой человек! — тоном строгой учительницы с укором обратилась к нему главная красотка нашего курса. — Ты вчера посмел поднять руку на нашу сокурсницу, уже второй день не стесняешься в выражениях, оскорбляешь девушек и парней нашей академии, сегодня на завтраке в столовой устроил отвратительную сцену и прилюдно оскорбил Самиру, чем довел ее до слез! Несчастная девушка полдня плакала из-за тебя! А сейчас ты решил растоптать ее окончательно?! Ты довел бедняжку почти до обморока! Она дрожит, как осиновый лист! Как ты можешь так поступать?! Ты — наследник знатного рода нашей империи!!! Будущий боевой маг! Защитник!

   Ифа была прекрасна! Ее звонкий голос разливался по всей столовой, пытаясь достучаться до каждого представителя аристократии. Судя по присмиревшей знати, достучалась!

   — Я не хотел напугать Вас, уважаемая Самира! — с придыханием произнес имя однокурсницы Габриэль. — Мое беспокойство о Вас вынудило меня перешагнуть черту вежливости. Это было недопустимо! Приношу свои искренние сожаления Вам и Вашим подругам! — чуть склонив голову, вкрадчиво пророкотал парень.

   Мы продолжали молчать изо всех своих скудных актерских сил, изображая обеспокоенность. Поэтому, чтобы закончить спектакль и все же приступить к ужину, слово взял Мэтт.

   — Господа! Прошу войти в положение моих сокурсниц! Согласитесь, им нужно время, чтобы прийти в себя и подумать над вашими словами, — друг, выжидающе посмотрел на Габриэля и его товарищей.

   Позер прошелся по трогательно трясущейся фигурке Самиры долгим взглядом, затем кивнув ей, отошел назад и занял свое прежнее место в столовой. Его примеру последовали и остальные студенты Столичной Магической Академии, при этом не переставая бросать встревоженные взгляды на Мадину.

   — Самирочка, детка, не переигрывай, — шикнула на нее Мади, ведя ее под руку к столу и усаживая на стул. — Твое предобморочное состояние — это явный перебор!

   — Если еще раз качнешься, — тихо поддержала травницу Ифа. — Твой опоенный сорвется с места и начнет делать искусственное дыхание, возвращая тебя к жизни.

   — А это слишком рано! — едва слышно подтрунивал Мэтт, строго поглядывая на Габриэля и нарочито осуждающе покачивая головой. — Если ты, Сами, все же будешь придерживаться озвученного ранее тобою плана, то тебе первый поцелуй необходимо реализовать, как можно позже, — со знанием дело хмыкнул наш огненный друг.

   Самира оказалась девочкой сообразительной, поэтому, глубоко вздохнув и выпив предложенный ей стакан воды до дна, под внимательным взглядом главаря столичного бомонда виртуозно пришла в себя и даже приобрела вполне розовый цвет лица.

   — Студентка Мадина, — к нашему столу, как всегда неожиданно подошел профессор Нияки и, заслонив собой обеспокоенных самочувствием наших красавиц столичных парней, негромко обратился к моей подруге: — Ваш эксперимент вызвал во мне чрезвычайный интерес! Поэтому, первые наблюдения и их анализ хотелось бы увидеть как можно быстрее, в идеале — сегодня вечером. Студентка Самира, это касается и Вас!

   — Да, профессор! — подскочив со своих мест, тут же отрапортовали девчонки, счастливые от того, что настолько смогли удивить и заинтересовать действием приворотного зелья знаменитого в дисциплине зельеварения профессора.

   Громко пискнув, они помчались в лабораторию, делать выписки из журнала наблюдений и составлять подробный отчет о проводимом эксперименте. Мади и Сами оказались «два сапога — пара»! Для них наука зельеварения стояла выше жарких взглядов столичных красавцев.

   — Айлин, айда с нами позеров мышками пугать, — азартно начал зазывать меня Мэттью, заканчивая ужин.

   Судя по бесшабашному блеску в глазах, эта идея очень пришлась по вкусу Ифе.

   — Спасибо за столь заманчивое приглашение, дорогой, но я в библиотеку! Мне для доклада нужно материал подобрать! — отказалась я, уплетая вкуснотищу, приготовленную руками госпожи Тары.

   — Сладу нет с этими отличницами! Ничего, кроме учебы не интересует! — нарочито печально вздохнул рыжий весельчак.

   В библиотеке я долго изучала картотеку, пытаясь найти информацию о ящерах. Нельзя сказать, что данные по крылатым рептилиям отсутствовали. Нет! Материала об их образе жизни, повадках, строении тела, методике лечения, способах ухода и содержания было предостаточно. Но меня интересовали очень специфические сведения: принцип действия связи между самцом и самкой, возможность с ее помощью определить местонахождение каждого из них, передать координаты пребывания пары, и другие способности этих удивительных представителей животного мира, которые помогут в деле освобождения Пушинки.

   Взяв несколько редких изданий, я с удовольствием погрузилась в их изучение.

   — Мое милое дитя! Что могло так заинтересовать красивую девушку в библиотеке и заставить ее отказаться от участия во всеобщем веселье? — услышала я голос ректора Нови.

   Подняв глаза, я увидела перед собой добродушно улыбающегося профессора. Судя по его позе и внимательному взгляду, он наблюдал за мной уже довольно продолжительное время.

   — Э…у…а! — сформулировала я подробный ответ.

   — Студентка Айлин, чем Вас так заинтересовали крылатые ящеры, что Вы в столь поздний час зачитываетесь материалами о них?

   Я взглянула в окно читального зала, было уже темно, на небе стали появляться первые звезды. В том, что меня не выгнали из читального зала работники библиотеки не было ничего удивительного. Рвение к учебе в нашей академии никем и никогда не порицалось. Но вот встреча с нашим дорогим волшебником здесь в столь поздний час меня изумила.

   — Эти ящеры — удивительные создания! Мне захотелось узнать о них немного больше! — вскочив со стула, выпалила я очевидный ответ.

   — Меня радует Ваше рвение, Айлин! Хочу напомнить, что более подробным изучением этих интереснейших созданий Вы займетесь на четвертом курсе! — сообщил мне ректор. — А как давно Вы увлеклись этой темой? Откуда появился интерес к этим животным?

   — Интересоваться ящерами стала недавно, буквально сегодня. Увлечение крылатыми рептилиями возникло спонтанно.

   — Сегодня? — удивился господин Нови. — Странно, что изучение ящеров Вы, Айлин, начали не с общих вопросов, таких как, строение, привычки, образ жизни, а сразу со столь сложных аспектов, как их парность.

   Длиннобородый волшебник был очень прозорлив.

   — Мне показалось, что в этой их особенности существует магия! — пыталась выкрутиться я, жутко нервничая.

   Врать любимому ректору совершенно не хотелось, но и мысль о том, что профессор Нови, узнав о существовании под боком Крылатого, на всех парах побежит к нему знакомиться, напугала меня. Я была уверена, что несносная рептилия не станет разбираться в намерениях старого волшебника и сожрет его заживо.

   — Что ж! — задумчиво на меня поглядывая и хитро прищурившись, произнёс ректор Нови. — Тогда студентка Мекер, Вам предстоит написать работу по теме «Брачная связь Крылатых ящеров. Специфика их парности». Список литературы Вы получите завтра утром.

   От восторга я не удержалась и запрыгала на месте, глупо хлопая в ладоши. Было большое желание кинуться профессору на шею и расцеловать его, но ректора Нови спас от моих объятий стоявший между нами стол.

   — А почему завтра? — опомнившись, простонала я.

   — Потому что ночью, студентка, в нашей гуманной академии принято спать, а не корпеть над неожиданно для самого преподавателя выпрошенной у него дополнительной письменной работой! — пожурил меня сказочный волшебник.

   Все-таки, он самый лучший! Самый мудрый! И самый внимательный!

   — Хорошо! — счастливо улыбаясь, кивнула я.

   — А сейчас отправляйтесь спать, Айлин! Утро вечера мудренее! — напутствовал меня в путешествие до подушки ректор.

   Собрав со стола увесистые тома и тетрадку с записями, я направилась к выходу.

   — Айлин! — внезапно окликнул меня ректор Нови, когда я уже открывала дверь из читального зала. — Пообещайте мне, что если Вам или Вашим друзьям будет грозить опасность или понадобится помощь, я буду первым, к кому Вы обратитесь!

   Неожиданная просьба ректора очень удивила меня. Обернувшись, я внимательно стала рассматривать старого волшебника, пытаясь понять, на что он намекает и о чем догадывается.

   — Просто пообещайте, Айлин, — мягко настаивал ректор.

   — Хорошо, я обещаю! — степень моего доверия к этому добрейшему и искренне любящему своих студентов преподавателю была так высока, что я не посмела ответить ему отказом или промолчать.

   Услышав мой ответ, профессор Нови удовлетворенно улыбнулся и последовал в глубь хранилища академической библиотеки.

   У дверей учебного корпуса, в котором находилась библиотека меня поджидал капитан Веймор, ритмично расхаживая из стороны в сторону.

   Брайан

   Студентка Айлин оказалась прилежной ученицей. В то время как ее сокурсники и мои не в меру эгоцентричные подопечные, занимались общим делом — донимали друг друга, она до ночи просидела в библиотеке. При этом, как я заметил, учащиеся местной академии успели выполнить заданное им накануне домашнее задание. Интересующий меня объект предпочел засесть в библиотеке и до самого позднего вечера читать научную литературу. И это не вызвало бы у меня никаких подозрений, если бы ни очень важный факт — девчонка изучала материалы исключительно о крылатых ящерах. И данное совпадение побуждало меня познакомиться с ней поближе.

   Повод для встречи мне еще днем подсказал профессор Килби: мое неиссякаемое желание извиниться перед студенткой за неподобающее поведение на уроке подготовки. Поэтому, уже третий час я бродил под дверью учебного корпуса, ожидая любознательную девицу. Столь долгое ожидание начало изрядно раздражать.

   В очередной раз, прохаживаясь вдоль стены учебного корпуса, повернувшись лицом к его входной двери, я наткнулся на удивленный взгляд Айлин.

   — Капитан Веймор, не ожидала увидеть Вас здесь в столь поздний час, — перейдя на официальный стиль общения, настороженно промолвила студентка.

   — Айлин, мне показалось, что в общении друг с другом мы давно опустили формальности. Честно говоря, мне больше нравится, когда Вы зовете меня просто Брайан, — стараясь выглядеть как можно естественней, с улыбкой произнес я.

   Она не спешила продолжать разговор, внимательно меня рассматривая. Айлин медленно спустилась по ступенькам, подходя ко мне. Ее шаги были неспешны, а движения легки и грациозны. Девушка была хороша собой: стройная фигурка, тонкая шейка, нежные руки. Изящные движения, прямая осанка, полный достоинства поворот головы — все говорило о том, что приблизившаяся ко мне девушка не та, за кого себя выдает.

   Наведенные сегодня справки были до ужаса скудны и скучны. Бедная, но не в меру одаренная сиротка, получившая воспитание в одной из сестринских обителей нашей обширной империи. Ни в каком криминале или скверных историях замечена не была. Во время учебы в Северной Магической Академии характеризовалась, как прилежная ученица — отличница, общительная студентка, имевшая много друзей. За полтора года обучения в академии не случилось ни одного конфликта с ее участием. Просто, девочка-ромашка, а не студентка Айлин Мекер.

   Возможно, засланная девица создала для прикрытия идеальную легенду: сиротка-отличница, которую никто и не подумает подозревать в шпионаже против империи!

   Мне, просто, очень повезло на утреннем обходе территорий Северной Академии случайно столкнуться с этой прелюбопытнейшей особой.

   — Вы правы, Айлин, после случая, произошедшего на уроке профессора Килби, я не вправе настаивать на продолжении нашего неформального общения, — повинился я, добавив изрядную порцию раскаяния, получилось очень даже правдоподобно.

   Я сделал выжидательную паузу, но студентка продолжала молчать, глядя на меня своими сияющими в свете звезд изумрудными глазами. Она оставалась спокойной, хотя по лицу пробежала хмурая тень. Неужели, что-то заподозрила?

   — Я здесь, чтобы попросить у Вас прощения. Вчера утром на горной тропинке я заверил Вас, что рядом со мной Вы находитесь в полной безопасности и не сдержал данное Вам слово. Больше я не допущу подобной ошибки. Я уже понял, что грубый физический контакт пугает Вас, Айлин. В дальнейшем на наших в Вами тренировках я буду всячески избегать подобных ситуаций! — торжественно проговорил я, стараясь всеми силами показать студентке искренность своих намерений.

   — На дальнейших тренировках? — ахнула Айлин. — Вы, капитан Веймор, уверены, что я позволю продолжить Вам меня тренировать?

   — Брайан, — мягко настоял я. — Не считаю! Лишь искренне надеюсь, что Вы, Айлин, дадите мне еще один шанс доказать Вам, что я не безнадежен в обращении с девушками!

   Неожиданно отличница Северной Академии рассмеялась, удивив меня своей реакцией и, заставила улыбнуться в ответ.

   — Вы не безнадежны, Брайан! Просто лихо перекидываете неопытных в боевом искусстве девушек через бедро и основательно впечатываете их в землю! А в остальном, Вы очень даже ничего! — лукаво шутила студентка.

   Ее смех, словно перелив колокольчика, ласкал слух, а искрящееся весельем лицо приковывало взгляд. Незаметно для себя, я залюбовался ею. Насмешливо посмотрев на меня, она неспешно направилась по вымощенной желтым кирпичом дорожке в сторону студенческого общежития.

   — «Ты», Айлин! «Ты» из твоих уст звучит гораздо дружелюбнее. А указанные тобой ошибки говорят о том, что я вполне могу выправиться и стать для тебя приятным партнером по тренировкам, — вывернул я в свою пользу шутку шедшей рядом со мной студентки.

   — Чтобы стать таковым, тебе нужно превратиться в грушу, наполненную песком, чтобы я, ничего не опасаясь, могла отрабатывать на тебе боевые приемы, — печально улыбнулась Айлин.

   — Я согласен, — тут же заверил я. — Учитывая величину твоих кулачков, вряд ли мне что-то угрожает!

   — Ты меня опять недооцениваешь! — хихикнула малышка, незаметно для себя перейдя в разговоре на «ты».

   — Я все-таки боевой офицер и не могу так быстро согласится со своей несостоятельностью, — карикатурно выпятив вперед грудь, возразил я.

   Айлин вновь тихонько рассмеялась, кидая на меня заинтересованные взгляды.

   — Ну, вот мы и пришли, Брайан! Благодарю за то, что проводил! — улыбнулась мне девушка.

   — Мне было приятно это делать, — шутливо поклонился я.

   В этой же манере студентка изящно опустилась передо мной в идеальном реверансе.

   — Спокойной ночи! — попрощалась со мной девушка.

   — Спокойной ночи, Айлин! — провожая ее долгим взглядом, произнес я.

   Для шпионки, она держалась удивительно естественно. Если бы я собственными глазами не видел, что студентка встречалась в горах с крылатым ящером Теренийских разведчиков, то никогда бы не поверил, что она — внедренный агент противника.

ГЛАВА 11

Айлин

   «Что он от тебя хотел?» — вторгся в мои мысли, как только я вошла в комнату недовольный голос Верного.

   Мадина уже давно сопела в своей кровати. Видимо, кропотливая работа над первым отчетом своего эксперимента для профессора Нияки изрядно утомила ее.

   «Хотел извиниться за свое грубое поведение на полигоне», — проинформировала я своего лохматого друга.

   «Да, да! Я уже знаю об этом безобразии! Тебя и на час нельзя оставить без присмотра, сразу все кругом обижать начинают!» — проворчал пес.

   «А ты откуда узнал о моих злоключениях?» — снимая серую форму, поинтересовалась я.

   «Сурки рассказали! И попеняли мне за тебя, обвинив в халатном исполнении моих прямых обязанностей — охранять тебя!» — обиженно проворчал друг.

   А я и не знала, что так популярна среди сурков! Надо же, как они за меня переживают? Нужно будет хотя бы познакомиться!

   «Может, они и правы! Запустил ты меня!» — желание повредничать взяло верх над любовью к ближнему.

   — Что? — возмущенно тявкнул пес, совершенно забыв о моей спящей соседке.

   От громкого лая Мадина подпрыгнула в кровати.

   — Вер! Бессовестный ты пес! Что за крики! Еще раз так меня разбудишь, и я напою тебя зельем, от которого ты полысеешь! — четко озвучила возможное наказание брюнетка.

   Верный тут же забился под кровать, еле слышно, но очень жалобно поскуливая. К угрозам Мадины пес всегда относился предельно серьезно. Для этого Мади понадобилась единственная демонстрация своих творческих возможностей.

   — То-то! — взбивая подушку и зевая, грозно прогудела Мад. — Ты уже вернулась? — заприметив меня, встрепенулась подруга. — На столе лежит бурдюк с восстанавливающим зельем. Не забудь его прихватить завтра на утреннюю пробежку.

   — Зачем? — искренне удивилась я заботе соседки.

   — Ну, вдруг опять табуну лошадок силы поддержать нужно будет?! — загадочно улыбнулась Мадина и прикрыла глаза.

   — Спасибо! — искренне поблагодарила я ее

   — Спи уже, полуночница! — хмыкнула соседка.

    «Сегодня я от тебя ни на шаг не отойду!» — ворчал Верный, совершая вместе со мной утреннюю пробежку.

   «Посмотрим, надолго ли тебя хватит, — усмехнулась я, зная ловеласский нрав своего лохматого друга.

   — Айлин! Верный! — радостно воскликнул ящер, встречая нас.

   Его реакция сильно удивляла и подтверждала факт доверчивости и доброго нрава этих удивительных животных.

   — Я ее почувствовал! — благоговейно прошептал он.

   — Кого? — не понял Верный, занятый мыслями о вредных сусликах.

   — Пушинку! — Крылатый просто светился от счастья, хоть и подозрительно пошатывался.

   — Как тебе это удалось? — деловито спросила я, приступив к исполнению своих прямых обязанностей, то есть к тщательному осмотру пациента.

   — После того, как вчера утром выпил восстановительного зелья, что ты, Айлин, мне дала, я почувствовал неимоверный прилив сил, — взволнованно прошептал ящер, стараясь не мешать мне работать. — И подумал, что если Пушинка жива, но очень слаба, то наша парная связь действует, просто моя ящерка не может расслышать меня. Поэтому я решил по связывающей нас энергетической ниточке поделиться с ней своей силой, которой у меня вчера утром было в избытке. И мне это удалось! — обрадовал нас еле стоявший на лапах громила.

   Ну что ж, это объясняло его истощенное состояние.

   — Как это у тебя получилось? — изумилась я, стараясь побольше узнать об этом удивительном и неведомом для меня процессе.

   — Не сразу, — вздохнула рептилия. — Но я не опускал крыльев, расслабился и по капельке отправлял крупицы силы своей паре.

   — И как долго ты этим занимался? — состояние пациента говорило о том, что ответ мне не понравится.

   — Я это делал весь вчерашний день до поздней ночи! — Крылатый был горд своим поступком.

   Пес, все это время, спокойно сидевший на камне, услышав последние слова ящера, подскочил и возмущенно залаял.

   — О более глупом поступке мне еще не приходилось слышать! — негодовал Верный. — Ты же мог погибнуть от истощения!

   — Я готов отдать жизнь за свою Пушинку! — взревел от обиды Крылатый, так как мы не оценили его жертвенности.

   — Это похвально, — снимая с плеча бурдюк, недовольно проворчала я, данная ситуация меня тоже очень раздражала. — Но если ты, Крылатый, героически погибнешь, то кто будет спасать из плена твою дражайшую половину?

   Мой вопрос явно отрезвил ящера, готового пуститься во все тяжкие, хоть и благородные, порывы, и он тут же сник, казалось, даже уменьшился в размерах.

   — Держи, герой ты наш непредусмотрительный! — кинула я ему бурдюк с зельем, приготовленным Мадиной. — Восстанавливайся! Нам еще понадобятся твои силы!

   Увидев лекарство, Крылатый просиял и тут же принялся опустошать емкость. В течение десяти минут громила вновь преобразился в здорового ящера. Я уселась на высокий камень и, подождав, пока рептилия придет в себя, принялась за опрос:

   — Пушинка рассказала, где именно их держат? Почему она так внезапно заболела?

   — Ее вместе с остальными самочками седмицу назад при помощи порталов переместили в новую пещеру. Пещера находится высоко в горах, там очень холодно, и Пушинка простудилась. Их переселение в новое укрытие происходило в большой спешке, и оказалось, что среди погонщиков не было ни одного ветеринара, и никто не подумал прихватить с собой даже какие-нибудь целебные травы! Заболевшим ящеркам даже некому и нечем помочь! — встревоженно рассказывал Крылатый.

   — И много самочек заболело? — пыталась я представить ситуацию.

   — Много! — кивнула рептилия.

   — Мда, ситуация, оказывается, хуже — некуда! — расстроенно покачала я головой. — А Пушинка может подробно описать место, где ее держат?

   — К сожалению, нет! Погонщики открыли портал прямо около входа в новую пещеру. Ей удалось разглядеть лишь снежные вершины гор. А затем их погнали по многочисленным тоннелям в глубь скалы, где они находятся в холоде и, практически, полной темноте! — рычал сквозь сжатые зубы ящер.

   — Крылатый, а Пушинка с подружками может отбиться от погонщиков и улететь из пещеры? Ведь, главное, чтобы она улетела подальше от этих злополучных гор. Мне кажется, из-за того, что ящерка находится глубоко в скале, и мешает вам чувствовать связь друг с другом, а не только ее плохое самочувствие! — выдвинула я рацпредложение.

   Крылатый молча опустил морду, казалось, что у него и цвет чешуек изменился — стал темнее.

   — Ну, что еще? Давай, выкладывай очередную «хорошую» новость! — Верный сегодня показывал себя, как очень «тактичный» и «терпеливый» собеседник.

   Громила глубоко вздохнул и признался:

   — Пушинка не может летать! Погонщики в юности отрубили ей крылья!

   Бесчеловечный поступок людей вверг меня в шок. Я никак не могла себе представить, что у кого-то поднялась рука изуродовать прекрасное создание Видящего!

   — Так это ты о себе тогда нам рассказывал, когда упоминал о методах дрессуры особо упрямых и несговорчивых ящеров? — не щадя чувств рептилии, уточнил Вер.

   — В молодости каждому свойственны спесь и гордыня, а еще призрачное ощущение собственной непобедимости. Но за мои ошибки пришлось расплачивается не мне, а моей Пушинке. Долгие годы я корю себя за свою несдержанность и порывистость, но ничего не могу исправить! — зло переминаясь с лапы на лапу, признался громила, из его глаз покатились слезы.

   — Значит, у нас остался один вариант: выкрасть самочку и переправить в безопасное место при помощи портала, — пыталась я подбодрить громилу.

   — А остальные ящерки? — тут же приободрился Крылатый.

   — Дашь ему палец, а он всю руку отгрызет! — резюмировал поведение нахала Верный.

   — Ты мою пасть видишь? — приблизив зубастую морду к псу, спросил ящер. — Такую кроху, как Айлин, я могу проглотить, не жуя! Зачем мне размениваться на конечности?

   От откровенного ответа Верный остолбенел, чем не преминула воспользоваться хитрая рептилия. Она тихонько направила струю своего дыхания на пса, и того сдуло с камня в траву.

   — Если мы их не спасем, в холоде ящерки долго не протянут, — просительно заглядывая мне в глаза, пояснил Крылатый. — А ты, Айлин, умеешь открывать порталы? — в вопросе ящера было столько надежды.

   — Я? Нет! — честно призналась ему. — Но к нам в академию прибыло десять столичных преподавателей боевой магии, и по распоряжению нашего чудесного ректора, они будут обучать нас некоторым полезным дисциплинам. А мы воспользуемся полученными знаниями!

   Отряхнувшись и недовольно посверкивая на громилу глазами, Верный продолжил допытываться:

   — А ты можешь понять по вашей парной связи, где находится твоя самочка?

   — Айлин права! Пушинку не просто так держат глубоко в скале. Я не могу ощутить ее местонахождение, как не стараюсь, — опять погрустнел ящер.

   — Не вешай нос! — поднялась я с камня. — Возможно нам просто не хватает знаний для этого. Но, к счастью, я знаю где их можно получить, — намекнула на кладезь полезной информации — нашу Северную Академию.

   Тепло попрощавшись с Крылатым, мы с Верным рысцой побежали на занятия.

   Брайан.

   — Командир, — обратился ко мне Дилан, наблюдая за молчаливой встречей студентки с собакой и крылатого ящера. — Может, с девчонкой стоит поговорить, так сказать, более подробно? Мне кажется, что мы смогли бы развязать ей язык!

   По живой мимике, активным жестам было видно, что троица ведет оживленную беседу, хотя не было произнесено ни слова. Можно было бы присоединиться к разговору, потянувшись к ним силой, но я опасался спугнуть и потерять возможность наблюдать за очень интересующими меня собеседниками.

   — Не стоит спешить! Она — единственная ниточка, которая может привести нас к пониманию того, что здесь происходит! Если ниточка оборвется, что мы будем делать? Если наша деятельность станет достоянием общественности, то остальные лазутчики, что здесь находятся, залягут на дно, и потребуется слишком много времени, чтобы их вычислить. Поэтому, наблюдаем и ни в коем случае не выдаем своего присутствия, — тихо приказал я.

   Дилан понятливо кивнул. Еще вчера утром, после того, как я проследил за интересовавшей меня студенткой от живописной поляны до академии, тут же отдал распоряжение устроить три скрытых секрета для наблюдения за ящером и организовал негласный присмотр за девчонкой.

   Первый день слежки за обоими объектами не принес никакого результата. Ящер сделал несколько разминочных кругов над облюбованной им полянкой, покормился рыбкой и, улегшись на травку, заснул. Так и пролежал на солнце весь день.

   Поведение Айлин тоже не выходило за рамки обычного: учеба, друзья, студенческие проказы. И лишь вечерний поход девчонки в библиотеку, точнее, штудированная ею литература, убедили меня в том, что не стоит спешить и идти напролом.

   А еще тревожная мысль то и дело приходила на ум, заставляя все время анализировать. Даже не мысль, а натренированная в военной академии наблюдательность. Малышка как-то удивительно быстро находила общий язык с живностью, причем с самой разной, от мух и дождевых червей, которыми она со своими друзьями накормила столичных зазнаек, до огромного крылатого ящера. Нам еще во время учебы долгие годы вбивали, что погонщиков этих рептилий готовят несколько лет, и что это неимоверно тяжелый труд: приучить к себе и выдрессировать зверюгу. А Айлин с легкостью осматривала животное, заставляла его расправлять крылья, пить жидкость из бурдюка. И это у нее не вызывало никаких сложностей!

   И если до нашего «спарринга» на уроке профессора Килби я еще мог оправдать столь легкое управление животными и насекомыми слаженной работой ее друзей или заранее приготовленными скрытыми от посторонних глаз артефактами, то наш бой, вернее, неожиданная победа девчонки все расставили на свои места.

   На уроке она действовала самостоятельно, без каких-либо вспомогательных средств и, учитывая степень ее испуга (а в том, что Айлин была на грани истерики, я не сомневался), защищалась она спонтанно, по наитию.

   Если детально рассмотреть картину наших взаимодействий, то получалось следующее. Я споткнулся о бугорок, выросший у меня под ногой, так как крот именно с этот момент и в этом месте решил вырыть себе нору. Затем, рой не менее деятельных пчел принял решение пролететь возле моего лица, причем, так близко, что я был вынужден отклониться в сторону, в результате чего потерял равновесие и распластался на земле. Именно в партере меня и ожидали две ядовитые шипящие солистки, увлечённо аккомпанировавшие себе хвостами-погремушками.

   И вот здесь объект моего пристального наблюдения, видимо, перенервничав, допустил фатальную ошибку! Умению управлять змеями, а тем более такими ядовитыми, как гремучие змеи, обучают исключительно диверсантов в военной академии. Остальные учебные учреждения максимум, что преподают — это умение отпугивать ядовитых тварей на достаточно большое расстояние, чтобы обезопасить путь.

   Подобными талантами могли обладать наследники самых знатных фамилий империи, и то это являлось редкостью. Эту версию я тут же отмел, документы Айлин были настоящими, а это означало только одно — ее завербовали еще в раннем детстве, и малышка в юном возрасте освоила навыки диверсанта Тенерийской империи. И это было плохо! Очень плохо для нее! Но именно в эту версию отлично укладывались все имеющиеся у нас факты. Единственное, что выбивалось из стройного ряда фактов — это неподдельный испуг Айлин при нашем с ней физическом контакте. Странная реакция для девушки, окончившей курс диверсантов-разведчиков.

   Айлин

   — Прекрасная Мадина, разрешите проводить Вас в столовую! — послышалось со всех сторон, стоило только нам с соседкой выйти из общежития.

   Мади уже привычно придирчиво осмотрела кандидатов в сопровождающие и остановила свой выбор на высоком широкоплечем виконте Льюисе, чей пылкий взгляд, казалось, прожигал насквозь мою подругу.

   — Будьте так любезны, виконт! — кокетливо хлопая ресницами, изображая восторг, выдохнула Мад.

   Несмотря на высокий титул, молодой человек держал себя очень сдержанно. Слегка поклонившись, он с благоговением предложил Мадине согнутую в локте руку, и, как только она положила на нее свои тонкие пальчики, накрыл их ладонью, демонстрируя серьезные намерения по отношению к Мади.

   Вокруг нас раздалось раздраженное ворчание, но меня очень удивило то, что никто не стал громко озвучивать свое недовольство, проявляя уважение к сопернику и выбору экспериментаторши. Ко мне же никто из окружавших кавалеров в сопровождающие не набивался, явно давая понять, кто именно из нас двоих вызывает у них интерес.

   Как только мы направились в столовую, вся толпа аристократов последовала за нами, кидая на виконта недовольные взгляды, но стоило только Мадине на них посмотреть, как лица молодых людей расплывались в улыбках.

   Наше коллективное шествие еще издалека заприметила Корнелия со своими подружками, кажется, их звали Роза, Белинда и Хезер. Как только их взгляды остановились на руке Мадины, уютно лежавшей на локте Люиса, прекрасные лица девушек исказились в злых гримасах. А поняв, что толпа столичных студентов мужского пола следует исключительно за Мади, ловя каждый ее жест или слово, знатные красотки — любительницы похрустеть хвостиками червячков и лапками жучков, решительно направились в нашу сторону.

   — Мади, — тихо одернула я подругу, увлеченно щебечущую с виконтом. — Сейчас нас убивать будут!

   Мадина кинула быстрый взгляд в указанном мною направлении и слегка нахмурилась:

   — С чего бы это? Виконт, признавайтесь, Вы помолвлены?

   — Нет! — честно заверил нас Льюис.

   Оглянувшись вокруг, Мадина получила подтверждение наличия свободного статуса от всех окружавших нас, опоенных ею, молодых людей.

   — С того, что ты, душенька, забралась на чужую территорию. Судя по возмущенному пыхтению Корнелии, твои мальчики уже давным-давно пересчитаны и поделены. А ты порушила все достигнутые между девочками договоренности, варварски украв всех кандидатов в кавалеры! — многозначительно подняв брови, терпеливо объясняла ей. — Я тебе гарантирую: сейчас нас будут убивать!

   — За что? — отказывалась понимать подружка. — Я бы могла согласиться с такой воинственностью, если бы мы им платья порвали, помаду испортили или духи разбили! Но молодые люди — это же не их собственность! Они свободны! И могут ухаживать за кем угодно!

   — А вот у Корнелии с подружками, кажется, совершенно другое мнение! — заметила я.

ГЛАВА 12

Столичные красотки, приближаясь к нам, уже развили приличную скорость. Их план был прост, но эффективен. Они хотели сбить нас с ног, а затем запинать изящными ножками и расцарапать лица наманикюренными коготками.

   Испуганно пискнув, мы с Мадиной дружно прыгнули за широкую спину виконта Льюиса.

   — Молодец, Мади, — похвалила я соседку. — Как удивительно вовремя ты умеешь выбирать надежную спину подходящей ширины!

   — Угу! — согласилась со мной подружка, аккуратно выглядывая из-за плеча своего кавалера.

   Приворотное зелье показало себя во всей красе. Опоенные молодые люди, заприметив со стороны Корнелии и ее подружек угрозу объекту своего воздыхания, умело обступили агрессивно настроенных сокурсниц со всех сторон, затем сноровисто оттеснили от нас красоток, давая возможность без проблем попасть в столовую.

   — Какой замечательный эффект защитника смогла ты добиться в своей работе! — шепотом, чтобы никто из кавалеров не услышал, восхитилась я.

   Услышав похвалу, Мади засияла, словно солнышко.

   — Получилось! Получилось! — чуть пританцовывая, радостно щебетала она, с восторгом посматривая на своих подопытных «кроликов».

   Мы стояли в очереди на раздачу, когда в столовую ввалилась разъяренная толпа столичных студенток с явным стремлением растоптать новых конкуренток, то есть Мадину и меня. Надо же, как быстро Корнелия смогла собрать подкрепление для новой атаки. И тут я поняла всю неприглядность своего положения. Моя не в меру деятельная соседка автоматически попадала под защиту опоенных ею столичных студентов. Пока они находятся под действием ее приворотного зелья, то будут беречь Мади от любой напасти, даже от такой страшной и бескомпромиссной, как Корнелия с подружками. А вот я осталась одна на растерзание этих напомаженных фурий. И не имея иных вариантов реализации своих обид, они вдохновенно разорвут мою тушку на сувениры!

   Повертев головой, я приметила командира наших бравых гвардейцев, встревоженно следившего за разворачивавшимися событиями, и приветливо помахала ему рукой, одаривая улыбкой. Его плечи мне показались достаточно широкими, чтобы иметь возможность за ними спрятаться, а наличие военной выучки и боевого опыта давали ему возможность выстоять в бою с девицами, хотя бы какое-то время! Мне показалось, что этих минут мне должно вполне хватить для эвакуации из столовой.

   Брайан, явно не догадываясь о той роли, которую я для него определила, подошел ко мне с натянутой улыбкой.

   — Господин капитан, — игриво обратилась я к выбранному мною защитнику, нервно косясь на надвигавшуюся, словно лавина, толпу студенток. — Признавайтесь, Вы до сего момента оказывали знаки внимания приближающимся к нам девушкам? Обращались к ним с какой-нибудь просьбой, вопросом? Наступали ли им на ноги? За что-нибудь благодарили? Другими словами, вольно или невольно давали понять, что оказываете знаки внимания?

   От моего столь подробного вопроса гвардеец остолбенел, а его лицо удивленно вытянулось.

   — Я имею счастье видеть этих леди лишь третий день, поэтому еще не успел так близко с кем-нибудь из них познакомиться, чтобы иметь удовольствие наступать им на ноги, — мягко ответил Брайан в приветственном поклоне, словно продолжая наш вчерашний разговор.

   Я не удержалась и, рассмеявшись, тоже поприветствовала капитана книксеном.

   — В таком случае, учитывая, что вчера я имела блаженство быть Вами уроненной и припечатанной к земле, это дает мне право принимать от Вас невинные знаки внимания! — продолжала кокетничать я, вцепившись в руку гвардейца.

   Брайан недоуменно посмотрел на наши руки, потом перевел взгляд на меня.

   — Я не настаиваю на столь близкой форме нашего общения. Меня вполне устроила бы дружба с Вами, милая Айлин, — кусая, готовые расплыться в улыбке губы, возразил мне храбрый командир гвардейцев.

   — А меня не устраивает дружба, — нервно заявила я. — В данный момент я настаиваю на срочном изменении формы нашего общения! — довольно откровенно прижавшись к плечу капитана, настойчиво тараторила я.

   — Отчего же? — чуть слышно спросил Брайан, впрочем, не сделав попытки отстраниться.

   — Вы не входите в сферу матримониальных интересов Корнелии и ее подруг! Поэтому, флирт с тобой мне ничем не угрожает, а наоборот обезопасит меня от атаки со стороны несущихся на нас студенток! — пояснила я свои действия, отчаянно хлопая ресницами, и незаметно перейдя на «ты».

   — То есть, ты считаешь, что флирт со мной выведет тебя из-под удара Корнелии и ее грозного войска? — насмешливо поинтересовался он, еле заметно задвигая меня за свою спину.

   — Безусловно! — тихо подтвердила я.

   — А твоя подруга Мадина? Ей тоже требуется моя защита? — заботливо спросил Брайан.

   — Нет! — еле слышно ответила Мад, тем самым успокаивая всеобщее мужское возмущение, вызванное вопросом капитана, поставившим под сомнение способность защитить любимую девушку. — Меня как раз все устраивает!

   На это капитан лишь весело хмыкнул. Подлетевшие разъяренные фурии с удивлением рассматривали нас с капитаном. Мы с Корнелией обменялись понимающими взглядами. На рядом стоявшего со мной объекта в виде симпатичного статного блондина с васильковыми глазами до сего момента никем из присутствующих девушек не были заявлены права. Следовательно, по изощренной женской логике, я могла забрать его себе! Что у всех на глазах и сделала!

   Главная заводила девичей банды лишь кинула недовольный взгляд на своих приспешниц, пеняя своим подругам за упущенную возможность расширить свои угодья, на которых эти столичные лани привыкли пастись. Те тут же принялись рассматривать штат присутствовавших в столовой гвардейцев, хищно прищуривая глаза, словно прицеливаясь, и планируя, как исправить ситуацию.

   Вояки, заметив, что оказались в эпицентре внимания столичных хищниц, умело ретировались за спины моих сокурсниц, спешно с ними знакомясь и активно демонстрируя заинтересованность в отношениях с ними.

   Главная воительница тем временем сместила все свое внимание на Мадину и окружавших ее поклонников.

   — Льюис! — взвизгнула Корнелия, от переполнявшей ее злости голос девицы дал петуха, отчего мы все болезненно поморщились. — По какой причине к твоей руке прицепилась это недоразумение?

   — Корнелия, выбирай выражения! — настоятельно предупредил ее сердитый виконт. — Как дочери графа, тебе непозволительно так недостойно себя вести!

   — Как виконту Лавийской империи, Льюис, — атаковала красотка, — тебе не стоит оказывать внимание безродным простолюдинкам!

   Этим знатная леди явно хотела уколоть Мади, но та лишь снисходительно улыбнулась.

   — Найджил, Роберт, Энтони! Что вы нашли в этой пигалице? — взвились за спинами своей предводительницы расстроенные Роза, Хезер и Белинда.

   — Леди! — с достоинством обратился к своим сокурсницам, сжимавшим от злости кулачки, вышедший вперед и закрывший собой Мади Найджел. — Вы не смеете оскорблять леди Мадину!

   — Ведите себя соответственно вашим статусам: скромно и сдержанно, — отчитал красоток вставший рядом с другом Роберт.

   — Не следует оскорблять студентов Северной Академии, приютившей нас в тяжелый час! — поддержал товарищей Энтони. — И я не припомню, чтобы Льюис или кто-то из нас оказывал вам какие-либо иные знаки внимания, кроме дружеских, или давал ложные надежды!

   От последней фразы столичные девицы впали в ступор. Их тут же оттеснили в стороны, а обожаемую Мадину проводили к свободному столу. Женская половина столичного бомонда с недоумением взирала на происходящее. Мы с Брайаном решили не тянуть время и тоже насладиться завтраком.

   Мы сидели за большим столом и завтракали привычной дружной компанией, когда в столовой появились новые персонажи массового эксперимента — Габриэль и Самира. Молодой человек крепко держал за руку нашу сокурсницу. Жест собственника нельзя было ни с чем спутать. При этом брюнет не сводил с девушки своего страстного взгляда, который насторожил нашу компанию. Мы дружно переглянулись, молча спросив главного эксперта по приворотам о происходящем, но Мадина лишь пожала плечами.

   Габриэль было потянул Самиру присесть за свободный стол, но тут девушка закапризничала и, умело выдернув из захвата руку, бодрым шагом подошла к нам с явным намерением сесть рядом с Мэттью. За спиной Сами раздался грозный ревнивый рык.

   — Подруга! — косясь на позера, обратился к провокаторше рыжий. — Будь милосердной и присядь рядом с Ифой! Твой Отелло ее шею не свернет от ревности, в отличие от моей!

   — А я почему-то в этом не уверена! — пискнула напуганная хмурым видом Габриэля главная красавица нашего курса, когда Самира плюхнулась рядом с ней на стул.

   — Сами, он всегда такой нервный? — встревоженно спросила Мад, пока аристократ, убедившись, что с обеих сторон от его избранницы находятся исключительно особы женского пола, направился к раздаточной.

   — Да, он такой ревнивый! Не дает мне прохода! Мне так нравится! — сияя от счастья, шептала Самира.

   Буквально через мгновенье к ней подошел грозный Габриэль с подносом в руках, на котором располагался завтрак для его зазнобы. Аристократ прошелся пристальным взглядом по каждому из нас, задержавшись на персонах мужского пола. При этом у парня был настолько пугающий вид, что, не задумываясь, а полагаясь исключительно на инстинкт выживания, Мэтт схватил за руку сидевшую рядом Ифу, Льюис — Мадину, а Брайан для пущей надежности приобнял меня за плечи.

   — Господин капитан императорских гвардейцев, Вам не кажется, что Вы перебарщиваете с демонстрацией своих предпочтений среди девушек? — насмешливо приподняв правую бровь, еле слышно задала я вопрос.

   Но ответить мне не успели. К нашему столу подлетела рассерженная Корнелия, ища поддержки старого соратника по пренебрежительному высмеиванию простолюдинов, то есть, нас.

   — Габриэль, неужели и ты связался с бледной молью из прислуги? Я в страшном сне не могла увидеть, что ты опустишься до….! — на новом эпитете, характеризующем недостатки Самиры, Корнелия неожиданно захрипела, хватаясь за собственное горло.

   Щупленький с виду Габриэль оказался полон сюрпризов. Легко, словно худую длинноухую крольчиху по весне, парен схватил вопящую девицу за горло и, сдавив его, поднял столичную красотку над полом. Та, судорожно трепыхаясь в воздухе, пыталась вырваться из захвата.

   — Перебарщиваю? — в тон мне, так же насмешливо тихо поинтересовался Брайан, теснее прижимаясь ко мне. — Я бы даже сказал, что для подтверждения этому грозному ревнивцу серьёзностей моего интереса исключительно к Вам, о неповторимая Айлин, сейчас был бы вполне уместен наш поцелуй!

   — Господин Веймор, мужайтесь! — настойчиво шептала я, пытаясь отклеиться от бока гвардейца. — И тогда, дай Видящий, мы обойдемся без прилюдных лобзаний!

   Вокруг нас стояла гробовая тишина. Никто не решался подойти к Габриэлю, боясь спровоцировать его на фатальные действия. Бедная Корнелия уже приобрела зеленый цвет лица и явно прощалась с жизнью.

   — Самира! — гневно шикнула на коллегу по эксперименту Мадина. — Он же ее убьёт! А уговорить этого убогого разжать руку можешь только ты!

   — Но как? — Сами явно пребывала в шоке.

   Реакция Габриэля на слова напыщенной аристократки напугали нашу сокурсницу.

   — Признавайся! Это ты виновата в том, что он находится в состоянии ревнивого безумца? Неужели додумалась при Габриэле флиртовать с другими парнями? — выдвинула я причину бешенства щуплого брюнета.

   На это Самира лишь покивала головой, соглашаясь с моими предположениями.

   — Вот теперь и исправляй все! Заодно и Корнелию вытащи из захвата твоего ревнивца! — пихая в попу, наставляла проказницу Ифа.

   Самира поднырнув под руку Габриэля, прижалась к его груди и заглянула ему в лицо влюбленными глазами.

   — Габриэлюшка! Почему ты трогаешь другую девушку? Мне так больно, когда твои руки касаются соперницы! — голубые, почти прозрачные, глаза Сами наполнились слезами.

   — Любимая, у тебя нет соперниц! — выдохнул позер.

   — Ааа! — прохрипела внезапно упавшая на пол Корнелия, разумно решив не возмущаться по поводу жесткого приземления, дабы не привлекать к себе совершенно излишнего внимания своего обезумевшего сокурсника.

   Правильно оценив расстановку сил, она на четвереньках довольно споро доползла до своих подруг и скрылась за их длинными юбками.

   — Самира! — брюнет заключил возлюбленную в жаркие объятия, потянувшись за поцелуем, но юная хитрюга, предвидя маневр парня, уткнулась лицом в его щуплую грудь, громко шмыгая носом.

   И позеру ничего не оставалось, как лишь утешая избранницу, баюкать ее в своих объятиях. Столовая облегченно выдохнула. Оказалось, что все, даже присутствовавшие здесь преподаватели во главе с заместителем ректора Домини, напряженно следили за действиями ревнивца, окружая его для дальнейшей нейтрализации. Сейчас же все постепенно стали расходиться по своим местам, лишь профессор зельеварения Нияки жестами осторожно, чтобы не привлечь внимания Габриеля, сигнализировал Самире и Мадине о необходимости предоставить новый отчет по приворотному зелью. Те, понятливо кивнув, немного приуныли.

   После завтрака нас снова пригласили в торжественный зал, где ректор Нови громко огласил:

   — Уважаемые студенты Столичной Императорской Магической Академии! Сегодня я объявлю результаты вашей переэкзаменовки, — ректор сделал паузу, набрав побольше воздуха в грудь. — Согласно вашим устным ответам и письменным работам, из пятидесяти прибывшим к нам студентов испытания прошли лишь десять человек, и это студенты Льюис, Найджел, Роберт, Габриэль и Энтони, студентки Белинда, Жаклин, Корнелия, Роза и Хезер.

   Лица перечисленных высокосветских особ засияли чувством превосходства. Они горделиво стали оглядывать своих сокурсников, надменно усмехаясь.

   — Надо же, а Корнелия не наврала! Она, действительно, одна из лучших студенток своего курса! — удивленно протянула Ифа. — Честно говоря, я поражена!

   Мы тоже недоуменно переглянулись. Так же не ожидали столь высокого результата от этих напыщенных аристократов.

   — Эти десять студентов с сегодняшнего дня зачислены на второй курс нашей академии, им будет читаться общий курс магии, а также специальные предметы по боевой и оборонной магии! Все остальные студенты определены на первый курс и начнут свое обучение заново!

   Впечатление от речи старого волшебника было подобно эффекту разорвавшегося магического снаряда. Всеобщий «Ах» был подкреплен возмущенными криками, воплями и даже топотом.

   — Что значит — зачислен на второй курс? — громче всех горланил Габриэль, удивляя нас тем, что при своем тщедушном тельце, имел столь зычное горло. — В Императорской Столичной Магической Академии я числился студентом пятого выпускного курса. И это означало, что мне оставалось отмучиться всего год! ГОД! А сейчас Вы меня обрекаете вновь на четыре года страданий!

   Габриэль был в ярости! Видимо, устроенные для него Самирой испытания ревностью надорвали его выдержку! Парень практически взлетел на сцену, где находились ректор со своим замом, профессором Домини. Казалось, что новый второкурсник сейчас нападет на преподавателей с кулаками.

   — Что ж, молодой человек! — хитро улыбнулся ректор Нови. — Я дам Вам еще один шанс. Если Вы пройдете сейчас испытание, то, так и быть, я зачислю Вас в списки нашего выпускного курса. Но если Вы его провалите, то согласитесь с правильностью моего решения.

   — Хорошо! — принял вызов аристократ, немного успокоившись.

   Наш чудесный, но не в меру изобретательный, главный волшебник Северной Академии вынул из карманов свои кулаки и жестом фокусника, повернув ладони вверх, открыл их. В центре каждой ладони лежало по сочной ягодке, в правой — красная малина, в левой — черная ежевика.

   — Габриэль! Вам следует всего лишь сделать выбор! — торжественно объявил профессор Нови.

ГЛАВА 13

Большинство столичных студентов, прикрыв рты ладонями, в отвращении морщили носы, многие явно сдерживали рвотные позывы. Первый завтрак в нашей столовой напрочь отбил у позеров любовь к десертам, и к ягодам, в частности.

   Лицо Габриэля тоже слегка позеленело, но парень был решительно настроен пройти испытание. Переводя взгляд с одной ягоды на другую, он не спешил сделать выбор. Мы же затаили дыхание, ожидая его решения. Лишь Самира, искренне переживая за парня, жестами пыталась подсказать ему правильный ответ.

   — Сами! — строго одернула сокурсницу Ифа. — Неужели этот индюк тебе так быстро надоел? Ты не хочешь, чтобы он учился с тобой на одном курсе?

   От услышанных вопросов, глаза Самиры широко открылись. Видимо, только сейчас девушка осознала собственные выгоды от проигрыша парня.

   — Вместе будете сидеть на лекциях за одной партой, вдвоем тренироваться в спаррингах на занятиях физической подготовки, да и течение эксперимента будет легче фиксировать и контролировать, — тихо щебетала Мадина, отчего Сами пребывали в полном восторге.

   Лично для нас не было секретом, что на обеих ладошках ректора под иллюзией спелых ягод притаились личинка жука и зеленый кузнечик. Но наш ревнивец не мог ничего распознать под простенькой иллюзией ректора. Он, оглядываясь, задавал молчаливые вопросы своим сокурсникам, но отпрыски знатных фамилий нашей славной империи лишь растерянно пожимали плечами.

   Габриэль в толпе студентов Северной Академии нашел глазами неожиданно обретённую возлюбленную и задал ей все тот же вопрос, но Самира в свете услышанных подсказок моих подруг, послала своему подопытному избраннику лишь воздушный поцелуй в знак искренней поддержки и с явным упованием на проигрыш тестируемого брюнета.

   — Молодой человек, вы будете делать свой выбор или сразу согласитесь с моим мудрым решением? — явно наслаждаясь воспитательным процессом, поинтересовался ректор у позера.

   — Дайте мне минутку, — уже менее враждебно и пафосно попросил Габриэль.

   Поняв, что помощи ему ждать неоткуда и проходить испытание придется самому, он выпрямился, широко расставил ноги, гипнотизируя протянутые ему плоды. От напряжения у Габриэля нервно трепетали ноздри, казалось, он старался принюхаться к ягодам.

   Мы, затаив дыхание, следили за парнем, ожидая кого он выберет, личинку или кузнечика. Шумно выдохнув, ежедневно качающий права двоечник выпускного курса Столичной Императорской Магической Академии решился и взял с ладони ректора ежевичку.

   — А теперь ешьте, Габриэль! — спокойно приказал профессор Нови, пока сочная малинка на его правой ладони сначала превратилась в жирную личинку, а через пару мгновений преобразилась в жука с зелеными крылышками, расправив которые, тот улетел, громко жужжа ими.

   Обрадованный тем, что малина оказалась личинкой, Габриэль с облегчением улыбнулся лежавшей в его пальцах ежевике и поднес ее к губам. Несчастный испуганный кузнечик еле успел выпрыгнуть изо рта, решившего его слопать позера. Габриэль так и остался стоять с открытым ртом, наблюдая, как насекомое огромными прыжкам спешно покидало торжественный зал нашей академии.

   — Как видите, Габриэль, начать обучение в нашей академии во второго курса Вам жизненно необходимо. С имеющимися у Вас знаниями Вы опасны даже для самого себя, — искренне сокрушался профессор Нови, жутко довольный результатами своего педагогического метода.

   Первое же наше занятие оказалось совместным со столичными студентами. По случайному совпадению вел его ректор Нови, зоология была его любимейшим предметом. На сегодняшней лекции студенты расселись причудливым образом. Мы с сокурсниками, как обычно, заняли несколько первых рядов. За нами посередине аудитории расположились за одной партой Габриль с Самирой. Ряд парт, находившихся чуть выше облюбовала четверка высокородных молодых людей, зорко следивших за каждым движением Мадины. Мади, дабы не провоцировать кавалеров на ревность и агрессивные поступки в отношении нашего замечательного друга Мэттью, заняла место рядом со мной, используя мое тщедушное тельце в качестве буфера между ней и нашим огненным товарищем.

   Оказалось, что это действительно значительно снизило градус напряжения, царившего в первые минуты в аудитории. А вот за спинами опоенных столичных студентов, на самой галерке расположились совершенно одинокие столичные красотки, оставшиеся вне зоны флирта, кокетства и ухаживаний, так как из всего многообразия имеющихся в нашей академии индивидов мужского пола, в их распоряжении остались лишь студенты Северной Академии, то есть простолюдины или рядовые гвардейцы, чей статус так же не устраивал расфуфыренных индюшек. Поэтому на галерке они сидели с крайне обиженными лицами

   — Доброе утро, мои дорогие! — как всегда с улыбкой поздоровался с нами ректор Нови, входя в аудиторию. — Очень рад пополнению в ваших рядах.

   Мы приветствовали преподавателя стоя, как делали это на каждом уроке. Но на это раз произошла заминка, так как новые студенты оказались не знакомы с данной традицией и поднялись со своих мест лишь после наших настоятельных взглядов, явно опасаясь, что их вновь попросят выбрать, а потом и съесть очередное насекомое с лапками, крылышками или усиками.

   Прежде чем начать лекцию, профессор Нови подошел ко мне и положил на парту лист с перечнем литературы, по которому мне предстояло написать практически насильно выпрошенный мною доклад.

   Едва преподаватель повернулся к нам спиной, Мади выдернула у меня из-под носа лист и пробежалась по нему глазами.

   — Дорогие друзья, сегодня мы приступим к изучению новой темы…, - начал лекцию ректор.

   — Крылатые ящеры?! — тихо, чтобы слышала только я, восторженно прошипела соседка.

   — Профессор Нови поручил мне написать большой доклад об этих удивительных животных, а это список литературы для работы, — честно призналась я, пряча в сумку отобранный у подруги листок.

   — А восстановительное зелье я случайно не для твоего неожиданно нарисовавшегося доклада два дня подряд готовила? — еле слышно негодовала прозорливая подруга.

   — Нет, это для табуна лошадей! — нагло лгала я.

   — Врешь ты, подруга, старательно, но плохо! — не поверила мне Мади. — Значит так, или ты меня знакомишь со своим докладом, или я вновь примусь петь тебе песни по ночам! — перешла к самым страшным для меня угрозам соседка. — А ты помнишь, что слушать их может только твой мохнатый пес, и то, только потому, что бессовестно пользуется возможностью безнаказанно выть в студенческом общежитии.

   Это была самая ужасная угроза, которую могла применить ко мне Мадина. Ее пение — это оружие массового поражения. В первый раз, услышав ее рулады, я испытала безудержное желание выкинуться из окна аудитории, располагавшейся на третьем этаже учебного корпуса. Спасла меня тогда лишь хорошая реакция подруги, которая, прекратив петь, успела перехватить меня на подоконнике. А вот в Верном вопли Мад задевали потаенные душевные струны и вызывали желание присоединиться к мракобесию и повыть дуэтом.

   — Мади, это опасно! Он обещал съесть любого человека, появившегося перед ним, кроме меня, — пыталась я урезонить шантажистку. — Это не моя тайна.

   — Айлин, ты же знаешь, на меня можно положиться! А если пусичке потребуется еще какие-нибудь зелья сварить? — тут же наградив ящера вторым именем, взмолилась подружка. — Мне просто необходимо произвести осмотр зверя для постановки правильного диагноза! — состроила умоляющую мордочку напрашивавшаяся на знакомство с ящером Мадина.

   — Ничего не могу тебе обещать, но попробую убедить Крылатого тебя не есть, — сдалась я.

   Услыхав мой ответ, Мад радостно пискнула, чем привлекла к себе всеобщее внимание.

   — Простите! — извинилась она перед профессором Нови и принялась старательно записывать лекцию.

   Занятие по физической подготовке я ожидала с большой тревогой.

   — Добрый день, студенты! — поприветствовал нас на полигоне профессор Килби. — Сегодня мы продолжим усовершенствовать наши навыки самозащиты. Для этого вам необходимо разбиться по парам и встать друг напротив друга.

   Среди моих сокурсников вдруг возникла необычная суета. Послышалось злое рычание Габриэля. Рядом с Мадиной, тесня друг друга, улыбались четверо столичных студентов, предлагая себя в качестве тренера или снаряда для отрабатывания ударов своей хрупкой зазнобой. На этот раз Мади остановила свой выбор на Роберте — высоком худощавом шатене. Тот, радостно поклонившись, гордо встал с ней рядом, остальные, отступив чуть в сторону, продолжали держаться недалеко от объекта своего воздыхания.

   Вокруг же Габриэля и Самиры образовалась большое свободное пространство — буферная зона, благодаря которой наш буйный ревнивец стал постепенно приходить в себя, перестав провожать каждого соперника, включая профессора Килби, тяжелым взглядом и громко порыкивать.

   Увлекшись наблюдениями чужих взаимоотношений, простимулированных приворотным зельем, я не заметила, как рядом со мной встал Брайан.

   — Рад снова видеть тебя, Айлин! — приветливо улыбнулся мне капитан. — Позволь быть твоим партнером по спаррингу.

   — Боюсь, Брайан, для тебя я слишком слабый соперник. Уверена, тебе будет интереснее провести это занятие с более опытным борцом, — ища глазами для себя нового партнера, пролепетала я.

   — Я учел прошлые ошибки и стану для тебя лучшим тренером! Ты не пожалеешь! — заверил он меня.

   — Студентка Айлин! Заканчивайте капризничать! — вмешался в наши с гвардейцем препирания профессор Килби. — Видите, капитан на все готов, лишь бы иметь возможность быть избитым Вами. Побалуйте командира наших славных гвардейцев и отмутузьте его от души!

   Со всех сторон послышался дружный смех, который ввел меня в жуткое смущение. Особенно громко смеялись подчиненные моего партнера.

   — Я попробую! — скромно согласилась я, чем вызвала вторую волну смеха.

   — Сегодня мы будем осваивать такой прием, как бросок через бедро, — огласил тему урока преподаватель.

   Картина того, как Брайан перекидывает меня через свое тело и впечатывает в мягкую земельку, тут же встала у меня перед глазами. Ноги подо мной непроизвольно начали подгибаться. Видимо, организм решил опередить гвардейца и расположиться на травке самостоятельно, без посторонней помощи.

   — Айлин! Айлин! Приди в себя, — подхватив меня под локоть, попросил Брайан.

   — Я в себе! — прохрипела ему, облокотившись на его широкую грудь.

   — Да? А твои бледные щеки и закатывающиеся глаза говорят о другом! — возразил гвардеец.

   — И о чем же они говорят? — ухватившись за его руку и стараясь принять вертикальное положение, спросила я.

   — О том, что ронять соперника через бедро тебе еще рано, — ставя меня в вертикальное положение, шепнул на ухо Брайан. — Предлагаю начать с ухода из захвата.

   — Это как? — насторожилась я.

   В моем домашнем обучении большое внимание уделялось манерам, этикету, умению подать себя, вести светские беседы в обществе. Но никто и предположить не мог, что наследнице одного из самых знатных родов Лавийской империи понадобится уметь постоять за себя, противостоять физическому насилию! Пришло время наверстывать упущенное.

   Увидев мою искреннюю заинтересованность, капитан начал показывать мне приемы, медленно объяснять движение рук, ног. Как ни странно, но профессор Килби не стал возражать нашему самовольному изменению программы его урока, лишь внимательно наблюдал за происходящим. Остальные же студенты старательно отрабатывали тему урока, старательно перекидывая друг друга через бедро и роняя напарника на землю. Мадина при этом, каждый раз укладывая Робера на лопатки, громко причала «Ёххооо!», Самира высоко подпрыгивала, хлопала в ладоши с абсолютно счастливым лицом, проделывая то же самое с Габриэлем. Ифа делала это молча и сосредоточенно со своим гвардейцем, которому не посчастливилось встать к ней в пару, его уже подозрительно покачивало.

   Видя искрящиеся радостью глаза своих пассий, молодые люди потирали ушибленные места, кривясь от боли, но молчали.

   — Айлин, ты все поняла? — в который раз уже спросил меня капитан.

   — Да! — неуверенно пропищала я.

   Брайан был очень терпелив со мной, уже битый час показывая способ уходы из захвата. И сейчас мы отрабатывали самый сложный его вариант — неожиданное нападение противника со спины.

   — Ты, главное, помни, что это всего лишь я, и у тебя все получится, — подбадривал меня Брайан, улыбаясь.

   — Угу! — волнуясь, ответила я.

   Я повернулась к нему спиной и стала ждать неизбежного. Мысли путались, руки слегка подрагивали. Я старательно повторяла про себя последовательность движений, которую должна была выполнить, чтобы освободиться из захвата.

   Как я не готовилась к нападению гвардейца, его атака все равно напугала меня. Налетев сзади, он схватил за руки и, скрутив их на груди, прижал к себе. И только я собралась действовать по инструкции, которую уже час отрабатывала, как что-то огромное сшибло нас с капитаном на землю. Брайан тут же выпустил меня из своих объятий, готовясь принят весь удар на себя. Неуклюже откатившись в сторону, я обомлела. Опрокинув капитана столичных гвардейцев, схватив его за горло и угрожающе рыча, на широкой груди Брайана расположился Верный. С его морды капала слюна, а клыки того и гляди норовили вгрызться в глотку моего неудачливого тренера.

   Брайан

   Мое горло сжали клыки, угрожая разорвать его. Зверь был настроен решительно. Видимо, он принял мои действия за реальную атаку на свою хозяйку.

   Вот почему рядом с Айлин я вечно попадаю в глупые ситуации? Так и сейчас лежал на земле, и моей жизни из-за хорошенькой зеленоглазой студентки угрожала опасность. И если со змеями все было очень сложно, то справиться с этим шелудивым псом мне было вполне по силам. Я аккуратно подтянул ногу, вытащил из голенища кинжал, готовясь нанести удар.

   — Что ты собрался делать?!! — испуганно закричала хозяйка взбесившегося пса, подбегая к нам. — Нехороший мальчик! — бранила она свою собаку. — Фу, Брайан! Брось нож! Как тебе не стыдно?! Ты же можешь покалечить Верного!

   С этой отповедью она бросилась на мою руку, в которой я крепко держал кинжал, и стала настойчиво выбивать из нее мое оружие.

   Что значит «ФУ, БРАЙАН»? Так это она меня назвала «НЕХОРОШИМ МАЛЬЧИКОМ»? То есть, дислокация на моем горле клыков ее безмозглого пса — это детские игрушки?! А то, что я пытаюсь защитить свою жизнь — это стыдно?!

   — Верный, лежать! — наконец-то хозяйка обратила внимание на своего питомца, одновременно вырвав из моей руки нож.

   Наглое животное по-хозяйски улеглось на моей груди, убрав, правда, свой оскал с моей гортани, но при этом не перестав сверлить меня злым взглядом и угрожающе рычать.

   — Айлин, что происходит? — я силился понять ситуацию, но она не поддавалась никакому разумному объяснению.

   — Верный пытается реабилитироваться в глазах сусликов! — услышал я бредовый ответ студентки.

   СУСЛИКИ?! СЕРЬЕЗНО?!

   — Брайан, ты можешь еще немного смирно полежать, чтобы каждый член колонии сусликов мог засвидетельствовать факт того, что Верный является храбрым защитником моей персоны? — накал бреда увеличивался с каждым словом девчонки.

   — Сделаю твоему псу одолжение — решил подыграть я.

   — Мы с Верным тебе крайне благодарны за это, — смущенно улыбнулась Айлин. — А ты бы не мог сделать чуть более испуганное лицо, чтобы смотреться более гармонично с Верным на груди?

   — Нет! — рявкнул я, взбешенный нахальной просьбой студентки, отчего пес на моей грудной клетке громко рыкнул и угрожающе приблизил свою скалящуюся морду к моему лицу.

   Испуг на моей физиономии появился совершенно непроизвольно. Мне пришлось лежать на земле ещё минул пять, прежде чем студентка Мекер произнесла:

   — Хороший мальчик! Верный, ко мне!

   Интересно, а теперь обращение «ХОРОШИЙ МАЛЬЧИК» к кому относилось? Ко мне или к собаке?

   Радостно виляя хвостом, псина спрыгнула с моей груди и встала рядом с хозяйкой, позволяя ей погладить себя по голове. Недовольно сопя, я поднялся с земли, отряхивая свой спортивный костюм от грязи.

   — Айлин! — послышался рядом спокойный голос профессора Килби, вероятно, решившего отругать девчонку за агрессивное поведение ее пса. — Вы неплохо справились с задачей и нашли оригинальный способ выйти из захвата противника. Но попробуйте все же научиться делать это самостоятельно, без чужой помощи.

   Вот поругал, так поругал! Я никогда не попадал в такое идиотское положение!

   Мы, как всегда, оказались в центре всеобщего внимания. Все присутствующие на занятии студенты и мои гвардейцы окружили нас и наблюдали, чем же закончится «номер с собакой»?

   — Продолжим! — скомандовал преподаватель, и все опять разошлись по парам отрабатывать бросок через бедро.

ГЛАВА 14

Брайан

   — Попробуем еще разок? — спросила Айлин, подавая отобранный у меня кинжал.

   — Думаешь, стоит? — ухмыльнулся я, пряча оружие за голенище сапога. — А твой лохматый друг меня не загрызет? — пытался отшутиться.

   — Нет! Он просто в первый раз не понял, что мы тренируемся! — оправдывала она псину.

   — Хорошо! Я готов! — согласился я, косясь на пса, который неподалеку демонстративно улегся на травку, при этом не сводя с меня внимательных глаз.

   В этот раз девушка отработала прием блестяще. Четко и довольно чувствительно поразила меня в колено, поднырнув под руку, врезала в живот, правда, от удара в челюсть я разумно решил увернуться.

   — Неплохо, Айлин! — похвалил я девушку. — Если чаще тренироваться, то из тебя выйдет хороший боец!

   — Какая откровенная лесть, капитан! К чему это? — склонив голову к правому плечу, спросила студентка.

   Под ее внимательным взглядом я непроизвольно напрягся. Неужели почувствовала мой профессиональный интерес к себе? Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы девушка начала меня в чем-либо подозревать!

   — Просто пытаюсь найти повод побыть рядом с тобой, — старательно улыбаясь, пытался выкрутиться из щекотливой ситуации.

   — Боюсь, он нам не слишком подходит. Я не люблю ситуации с физическим насилием, а тебя на наших тренировках слишком часто пытаются покусать животные. И глупо будет отрицать, что это происходит не из-за меня, — снисходительно улыбнулась Айлин.

   — С такой заботой о моем самочувствии, девушки еще ни разу не отказывались провести со мной время, — восхитился я таланту студентки избегать мужского внимания.

   — Надеюсь, этим я не нанесла тебе психологической травмы? — кокетливо подмигнула мне шатенка.

   Развернувшись ко мне спиной и свистнув псу, Айлин покидала полигон, мерно покачивая округлыми бедрами.

   — Хороша! — протянул Дилан.

   — Я бы с такой тоже выход из захвата поотрабатывал! — подхватил Алекс.

   — Смирно! — рявкнул я, отчего даже профессор Килби, вспомнив студенческие годы, вытянулся по струнке. — Я смотрю, внеплановые тренировки со студентами совсем вас расслабили! Вы забыли свои прямые обязанности?

   — Никак нет, командир! — тут же отрапортовали мне подчиненные и кинулись врассыпную на осмотр подведомственной нам территории.

   — То-то! — проворчал я.

   Почему-то неуважительный тон подчиненных по отношению к Айлин взбесил меня. То, с каким достоинством и немалым упорством моя партнерша по тренировке пыталась освоить прием, вызвало во мне уважение. Она не капризничала, не жаловалась, не пыталась отвлечь меня, задавая ненужные вопросы, как проделывали это столичные девицы с моими гвардейцами. Лишь внимание и сосредоточенность — вот все, что демонстрировала Айлин.

   Меня озадачило: ее движения были больше похожи на танцы, которым обучают молодых барышень, чтобы блистать на императорских приемах. Поэтому тренировка напоминала репетицию страстного танца, в ходе которого я не упустил возможности прижаться к податливому женскому телу и обнять девушку лишний раз за плечи. Ее близость взволновала меня. Нежный запах полевых цветов, который я запомнил еще с первой нашей встречи, манил. Желание оголить плечо Айлин и провести по нежной коже носом, втягивая ее запах, не давало мне покоя. А ощущение хрупких плеч под руками, заставляло мечтать о большем.

   Но большего я себе позволить не имел права. Что мог я обещать сироте, хоть и одаренной? Студентке захолустной академии, хоть и с незаурядными способностями? Да и подозрение в шпионаже не добавляло простора в наши отношения! Но глаза цвета сочной полевой травы манили. И неудержимое желание вновь прикоснуться к ней выжигало меня изнутри.

   Айлин

   — Верный, ну ты красавец! — нахваливала пса Мадина, стоя в душе.

   Мохнатый друг сидел в раздевалке, повернувшись мордой к стенке, и довольно вилял хвостом.

   «Вот видишь, Айлин! На этот раз я был рядом и смог защитить тебя!» — гордо бахвалился друг у меня в голове.

   «Ты смог меня защитить от человека, который не собирался на меня нападать!» — уточнила я. — «Но, ты прав, суслики были впечатлены!»

   «Как не хотел нападать?» — возмутился Верный, при этом громко тявкнув.

   — Ой! — испугавшись, пискнули в душе мои сокурсницы.

   — Верный, что случилось? — заволновалась Ифа.

   — Да, он только что понял, что зря устроил спектакль на уроке! Ведь никто на меня нападать и не собирался! Мы с Брайаном лишь тренировались! — язвительно заметила я. — Но сусликов позабавили на славу!

   — А мне понравилось! — рассмеялась Самира. — А то капитан весь такой важный ходил. Подшучивал над твоей слабостью. У Верного неплохо получилось сбить с него спесь!

   — Это точно! — поддержали новенькую остальные наши сокурсницы.

   «Вот видишь! Твои подружки умеют ценить храбрые поступки!» — гордо выпрямившись и продолжая смотреть на стену, подметил друг.

   «Все-то ты успеваешь! И перед сусликами представление устроить для восстановления своей подмоченной репутации охранника моей тушки, и перед моими подружками засветиться, как грозный защитник!» — ворчала я.

   «Да, да! Я такой!» — приняв мое ворчание за похвалу, согласился со мной Верный.

   — О чем задумалась, подружка? — поинтересовалась я у Мадины, как только нам удалось остаться одним в нашей комнате.

   С ее отрядом сопровождающих кавалеров в последнее время это стало довольно проблематично.

   — А ты не заметила, что студенты Столичной Императорской Академии порой очень странно себя ведут? — задала неожиданный вопрос Мади.

   — Честно говоря, я к ним не присматривалась, поэтому мне сложно тебе что-либо ответить, — призналась я. — А почему ты так решила?

   — Они часто друг друга одергивают, прерывая разговор на полуслове, или, прежде чем что-то сказать, начинают оглядываться, опасаясь, что их могут услышать посторонние, — задумчиво пояснила Мад.

   — Действительно, странно, — согласилась я с ее размышлениями. — Да и их появление в нашей академии вызывает множество вопросов.

   — Вот, вот! Странно, но жутко интересно! Давай, выведаем, что они скрывают! — глаза Мадины азартно блестели.

   Желание разгадать чужие тайны, сунуть свой аккуратный, но не в меру любопытный носик, было безудержным.

   — Может, не стоит вскрывать чужие тайны? Вдруг это окажется для нас чревато последствиями? Зачем нам лишние неприятности? — пыталась я достучаться до разума соседки.

   — А мы аккуратно, лишь слегка заглянем и никому не расскажем, — пыталась меня уговаривать подруга.

   — А вдруг…, - продолжала возражать я.

   — Никому, никому! — выстроив бровки домиком и сложив руки в молитве, прощебетала Мадина.

   А может, подружка права? И не стоит отмахиваться от чужих секретов! А если они связаны с причиной появления здесь Крылатого? Неразумно пускать все на самотек!

   — Почему же ты не выспросила обо всех тайнах своих подопытных? — встрепенулась я. — Под приворотным зельем они не могли тебе отказать в такой малости.

   — Я пыталась, но у меня ничего не получилось! — призналась в своем провале Мадина.

   — Почему? — недоумевала я.

   Поверить в то, что зелье соседки не сработало, было невозможно.

   — Не знаю! Как только начинала выспрашивать о том, кто учился с ними в Столичной Академии, и почему их спешно перевели к нам, все участники моего эксперимента тут же принимались осыпать меня комплиментами, пересказывали, как под копирку, одну и ту же версию событий, или банально уходили от ответа! — негодовала экспериментаторша, профессиональная честь которой была задета.

   — Может, ты не те вопросы задавала? — рассуждала я. — К тому же, на слабых магов из числа твоих поклонников могли поставить запрет на беседы по определенной тематике.

   — Я задавала разнообразные вопросы, причем, каждому подопытному в отдельности! Реакция у всех одна и та же! — возмущалась Мадина.

   — Ты права! Странно все это! — согласилась я с взволнованной подругой. — Ладно, давай попробуем узнать их секреты другим способом.

   — Ура! Айлин, ты — лучшая! — радостно принялась обнимать меня соседка.

   — Ууу! — выл Мэттью после своего последнего занятия, буквально вылетая из аудитории в коридор, где мы с Мадиной его поджидали. — Я больше не могу выносить стенаний столичных индюшек! Сколько можно жаловаться? И это только первый день! Что с ними будет к концу недели?

   — Какая разница, что будет с ними, Мэтт? — возмутилась Мади. — Главное, это нам не сойти с ума от их постоянных жалоб и претензий! Сегодня на занятии профессора Нияки во время варки заживляющего зелья я чуть не вцепилась Хезер в волосы! Девица громко возмущалась по поводу необходимости помогать людям, цель существования которых, по мнению индюшки, состояла исключительно в выполнении всех ее приказов и желаний!

   — И что же тебя удержало от прореживания волос малютки Хезер? — удивился Мэтт, давно знакомый с пылким и порывистым характером нашей общей подруги.

   — Профессор Нияки! — загадочно улыбнулась Мадина. — В конце занятия он приказал всем выпить приготовленное каждым зелье.

   — Не томи уже! — изнывал от любопытства Мэттью. — Рассказывай, чем дело кончилось!

   — У Хезер позеленели волосы, почернели зубы, и в три раза увеличились уши! Теперь она ходит по академии в образе ушастой русалки! Девица пыталась приказать нам все исправить, но мы заверили ее, что целью нашего существования не является исполнение ее команд. Профессор Нияки порекомендовал нахалке учиться решать свои проблемы самостоятельно, — сияя, как золотой, рассказывала подруга

   — А у нас во время практики на ферме редких видов животных Белинда засунула руку в клетку, чтобы погладить ядовитого фенека. Недоверчивый зверек, учуяв незнакомый ему запах, насторожился, а увидев, что в тянущейся к нему руке нет никакого подношения, конечно же, от души тяпнул красотку. Белинду тут же обсыпало прыщами, а на руках посинели ногти. Теперь она больше смахивает на пупырчатую морскую звезду! — делилась я своими новостями. — Зато данный случай отучит все столичное пополнение совать пальцы, куда ни попадя. На наглый приказ Белинды немедленно вылечить ее, профессор Вакози заметил, что неприятность, постигшая красотку, побудит новую студентку выучить всю энциклопедию ядовитых животных, а заодно, и учебник по противоядиям.

   — А у нас на практике, на которой мы занимались возведением самонаполняющихся поилок во временных загонах для животных, Жаклин — та самая носатая студентка, благодаря которой в нашем саду появился живописный пруд, вновь решила показать свои умения, полученные ею на факультете оборонительных сооружений, но что-то пошло не так, и вместо возведения и укрепления временного загона для жеребят она слегка надстроила и укрепила свой позвоночник. В результате чего стала на целую голову выше меня и шире в плечах капитана Веймора. Получился очаровательный носатенький гвардеец в юбке! — вещал нам свою историю Мэттью.

   — Ты прав, друг! Сложно представить, как преобразятся к концу года угодившие к нам красотки! — покачала я головой. — А почему в подобные неприятности не попадают опоенные тобою кавалеры? — поинтересовалась я у Мади.

   - Да, я как-то упомянула, что меня очень привлекают отличники, — кокетливо пожав плечиками, хихикнула Мадина. — Вот теперь их от учебников и конспектов не оторвать!

   — Такими темпами, Мадина, тебе-таки удастся сделать из них приличных людей, — похлопав кокетку по плечу, похвалил ее Мэттью.

   — Мэтт, аккуратней прикасайся к объекту обожания двух с лишним десятков опоенных молодых аристократов. Если они ради ее хитрых, но, безусловно, прекрасных глаз всерьез принялись за учебу, то увидев в тебе соперника, не оставят от тебя и мокрого места! — шутя, предупредила я.

   — Спасибо за заботу, дорогая! — отчего-то всерьез воспринял мои слова огненный друг, косясь нам за спины. — Очень своевременное замечание.

   Обернувшись, мы с подругой заметили выходившую из-за угла четверку наших новых однокурсников. Те явно пребывали в поиске своей не в меру деятельной, но очаровательной звезды, единственно сияющей для них на небосводе.

   — Все на ужин! — скомандовала Мади, лучезарно улыбаясь и одновременно сканируя состояние приближавшейся группы подопытных.

   В этот раз в качестве спутника Мадина выбрала Энтони. Его пронзительные серые глаза ласкали стан нашей неугомонной экспериментаторши, смущая ее, а заодно, и нас, своей откровенностью. Войдя в столовую, мы тут же направились к раздаточному столу.

   — Мади, Айлин, мальчики! — радостно приветствовала нас госпожа Тара. — А вы почему без маскарадных костюмов?

   — Маскарадных костюмов? — дружно переспросили мы.

   На это повариха нашей академии любезно махнула головой, показывая куда-то за наши спины. Повернувшись в указанном направлении, мы смогли лицезреть удивительную картину. В центре обеденного зала за столом сидела группа из пяти невероятных существ.

   Это были зеленоволосая ушастая русалка с черными зубами в роли Хезер, необыкновенно статный носатенький гвардеец в юбке, издали похожий на Жаклин, ярко-красная в пупырышках морская звезда с синими когтями, имевшая смутное сходство с Белиндой, непроизвольно кудахтавшее существо в человеческий рост, покрытое перьями, и с красным гребешком на голове, но с милым личиком Розы, а также жутко злющая паучиха на восьми лапках с шарообразным мохнатым брюшком, из которого торчала покрытая мелкими светлыми кудряшками головка Корнелии.

   — Кто-то очень плодотворно провел урок иллюзии! — присвистнул Мэтт, с интересом рассматривая Розу и Корнелию.

   — Жаль, у нас с этими красотками сегодня не все занятия совпадали. Я бы хотела увидеть, как это все с ними случилось! — давясь от смеха, сожалела Мадина.

   Преобразившиеся столичные аристократки делали вид, что не замечают всеобщего внимания, причиной которого они стали, продолжая с достоинством поглощать ужин. Лишь судорожное подергивание паучьих лапок Корнелии выдавало ее нервозное состояние.

   — Это не маскарад, госпожа Тара! — повернувшись к поварихе, пояснил наш огненный друг. — Это новые студенты на себе демонстрируют уровень своих магических талантов!

   — Ааа! — с трудом пряча улыбку, протянула госпожа Тара. — Сразу видно — одаренные девочки!

   — Безусловно! — согласились мы.

   Ужин был в самом разгаре, когда над столовой разнесся голос заместителя ректора, господина Домини:

   — Господа студенты, коллеги, гвардейцы! Прошу вас срочно пройти в зал для торжественных собраний!

   Мы обеспокоенно переглянулись. Что еще могло произойти?

   В зале я практически столкнулась с Брайаном.

   — Прости! — уперевшись обеими руками ему в грудь, извинилась я. — В последнее время я слишком часто на тебя падаю.

   Его сильные руки тут же обняли меня. Приподняв над полом, капитан осторожно переставил меня к стенке зала, чтобы не затоптали. Но, даже убедившись в моей безопасности, Брайан не спешил разжимать своих объятий, продолжая ненавязчиво поддерживать мой стан. Его близость заставляла дыхание прерываться, захотелось, хотя бы на краткий миг, прижаться к капитану, почувствовать его силу. Мне стоило немалых стараний заставить себя стоять неподвижно и оставаться равнодушной. Единственное, что я себе позволила — это исподтишка наблюдать за Брайаном. Его глаза, находившиеся так близко от меня, казались невероятно насыщенного синего цвета. Такой колер я уже где-то видела. Вот только где?

   — Ты знаешь, зачем нас позвали? — спросила я, чтобы прервать неловкое молчание.

   — Нет! — ответил гвардеец, так же, как и я, не упуская возможности меня рассмотреть.

   — Господин Нови, ректор Северной Магической Академии, приветствую Вас! — раздался низкий властный голос.

   — Добрый день, господин канцлер! — с улыбкой ответил наш добрый волшебник.

ГЛАВА 15

Брайан резко развернулся, задвинув меня к себе за спину и вытянулся, будто по стойке смирно. Канцлер? Хотя, стоит ли удивляться, что расспросить о наших аристократах решило столь высокое начальство. В зале тут же стихли все разговоры.

   — Уважаемый ректор Нови, я бы хотел услышать Вашу версию происходящих у Вас событий, — ледяным тоном произнес канцлер.

   — По поводу чего?

   Мда, ректор у нас еще тот любитель пощекотать нервы.

   — По поводу того, что во вверенной Вам академии творятся бесчинства и притеснения наследников знатных родов нашей империи! И если сие будет доказано, то лично Вы, ректор, вместе со всеми преподавателями лишитесь должностей, а Ваши студенты будут выгнаны из академии! — тон собеседника господина Нови был спокоен до жути.

   На лицах всех столичных студенток светилась радость, переходящая в восторг. Они горделиво поглядывали на нас, победоносно улыбаясь. Молодые люди вели себя совершенно иначе. Если, услышав голос канцлера, они также радостно разулыбались, предполагая скорую расправу над нами, то, видимо, новость о том, что нас всех выгонят из академии, их отнюдь не обрадовала. Они встревоженно начали посматривать на причины своего беспокойства, то есть на Мадину и Самиру.

   — Уважаемые студенты Столичной Императорской Магической Академии, прошу Вас выйти вперед и показаться на глаза канцлеру Лавийской Империи, господину Морверу! — торжественно произнес ректор.

   Немного замешкавшись, в центр зала вышли слегка помятые после непростого учебного дня юные аристократы. На передний план выдвинулись самые обиженные из них, то есть пятерка особо отличившихся на занятиях студенток в образах ушастой русалки, морской звезды, носатого гвардейца, курочки небывалых размеров и надменного паучка.

   Неожиданно огромная стена зала подёрнулась дымкой, и вместо нее появилось огромное изображение второго лица нашего государства — мудрого канцлера Лавийской империи. Из-за его спины выглядывали несколько весьма возмущенных мужчин, одежда которых указывала на принадлежность к очень состоятельным вельможам. Судя по портретному сходству, они являлись родителями нескольких прибывших к нам студентов, и уже были готовы сорваться на крик, явно грозя нашему ректору, а, заодно, и нам карами, но повелительный жест канцлера заставил их сохранять тишину, предоставляя возможность первому вступить в диалог главному волшебнику Северной Академии.

   — Многоуважаемый канцлер Морвер, согласно документам, предоставленным нам прибывшими студентами, молодые леди и джентльмены обучаются на четвертом и пятом курсах, то есть, являются выпускниками таких славных факультетов, как боевая магия, оборонительные системы, построение ловушек, разведка и контрразведка. После их окончания они вольются в элитные ряды защитников Лавийской империи, станут опорой нашего государства! — торжественно произнес профессор Нови.

   Канцлер внимательно рассматривал стоявших перед ним студентов, стараясь понять, в чем подвох. Родительское терпение лопнуло раньше.

   — Как вы посмели накормить их личинками и тараканами? — подал голос неизвестный нам вельможа, его поддержал весь столичный родительский совет, довольно громко возмущаясь.

   — Граф Провер, держите себя в руках, и дайте возможность ректору Нови высказаться! — пресек скандал канцлер.

   Так это папаша Корнелии решил вмешаться?! Судя по несдержанному поведению, дочурка пошла вся в отца!

   — Так я продолжу, — так же спокойно, словно читая очередную увлекательную лекцию, докладывал наш добрый волшебник: — Но оказалось, что, практически, выпускники Столичной Императорской Магической Академии не смогли разглядеть под иллюзией первого порядка то, что им подали на тарелках!

   Гул возмущения сник за спинами канцлера.

   — Иллюзии же настолько понравились нашим гостям, что они, толкая друг друга и вырывая из рук товарищей тарелки, уплетали предложенные им десерты, — пожал плечами профессор Нови. — А учитывая курс, на котором учатся прибывшие к нам студенты, мы и подумать не могли, что они не видят истинного положения дел. Посчитали, что в столице ввели новую моду — питаться насекомыми. Вы же знаете, как молодежь легко поддается разным глупостям!

   В кабинете канцлера стояла гробовая тишина, а вот губы второго лица империи начали подозрительно поддергиваться, словно канцлер изо всех сил пытался сдержать хохот.

   — Надеюсь, их здоровью ничто не угрожало? — прокашлявшись, поинтересовалось второе лицо нашей империи.

   — Ни в коем случае! Все съеденные насекомые были легко переварены и выведены из организмов вверенных мне студентов, так сказать, естественным образом, — любезно проинформировал ректор.

   Лица рассматривающих своих отпрысков аристократов позеленели от отвращения.

   — Фу, какая гадость! — не удержался от возгласа один из вельмож за спиной канцлера.

   — А как Вы, ректор Нови, объясните случившиеся в Вашей академии нападения на наших детей со стороны Ваших студентов? — пошел в атаку один из знатных отцов.

   — Прибывшие к нам молодые леди и джентльмены не пожелали общаться со студентами Северной Академии. Но мои ребята не теряли надежды подружиться и посылали к новым студентам своих друзей. Так как наша академия специализируется на магии, связанной с живой природой, то в качестве посланников дружбы выступали ее представители — пугливые бабочки, застенчивые мышки и певчие птички, — ответил ректор ни разу не соврав возмущенному отцу своей новой студентки.

   — Но моя дочь говорила об огромных летающих ящерах! — не унимался граф Провер.

   — Бабочки-капустницы! — четко отрапортовал профессор Нови.

   — Сын утверждал, что на них набрасывались саблезубые тигры и львы! — верещал очередной родитель.

   — Мыши-малютки, длиной тела в пять с половиной сантиметров, весом до десяти грамм, — тут же пояснил ректор.

   Канцлер обвел недовольным взглядом группу вельмож, что стояли у него за спиной.

   — Может, дети немного обознались и что-то перепутали? — пытался выгородить своих чад очередной папаша.

   — Любезный граф, перепутать саблезубого тигра с десятиграммовой мышью и крылатого ящера с бабочкой-капустницей могут или полные кретины, или заядлые лгуны! — разозлилось второе лицо государства. — Что Вы выбираете?

   — Да как Вы можете?! — заголосил очередной папаша.

   — Могу! — припечатал канцлер.

   — Тогда, как Вы объясните внешний вид этих пяти студенток? — подал голос, выскочивший из-за спины начальства еще один напыщенный вельможа.

   — Во избежание ваших сомнений в моих словах, я с удовольствием предоставлю слово нашим очаровательным леди, — чуть склонив голову, ответил ректор и посмотрел на радующих разнообразием форм и цветов столичных индюшек.

   Причем, под столь пронзительным взглядом добрейшего из волшебников ни у кого из присутствовавших не хватило бы сил говорить ничего, кроме правды.

   — Корнелия! — призвал к ответу дочурку — главную заводилу аристократического бомонда неугомонный папаша.

   С его дочери уже давным-давно слетела уверенность в победе и торжестве возмездия.

   — Расскажи, милая, что с тобой произошло! Кто это сделал? — трогательно и громогласно беспокоился за любимое чадо граф Провер.

   — Сегодня на уроке иллюзии мы с Розой демонстрировали свои познания в данной науке, — нервно дергая паучьими лапками, отчитывалась Корнелия.

   — У вас, Корнелия, неплохо получилось! — похвалил девицу канцлер Морвер, внимательно рассматривая обеих. — Любопытные образы! Отчего же вы не вернете себе свои облики?

   Обе красотки потупили взгляды, и на этот раз ответить решилась Роза.

   — Этим мы и планировали заняться после ужина, предварительно изучив учебник по данному предмету, если, конечно, нам удастся его найти, — пояснила размер своей некомпетентности Роза.

   За спиной канцлера послышалось дружное отеческое «АХ!».

   — Ректор Нови, в Вашей академии имеются проблемы с учебниками по иллюзии? — отвлекся от основной темы канцлер.

   — После, как я понимаю, уже известного вам «десерта» в нашем учебном заведении их стало не так-то легко достать! — чуть смущенно улыбнулся ректор. — У вновь прибывших студентов появилась удивительная тяга к знаниям по данному предмету!

   — Понимаю! — так же улыбнулся в ответ канцлер, и это вызвало заметную обеспокоенность присутствовавших в кабинете вельмож.

   — Жаклин! Что произошло с тобой? — подал голос папаша носастого гвардейца.

   — Пыталась укрепить загон для жеребят, — прошептал плечистая девица.

   — А по какой специальности в Столичной Императорской Магической Академии Вы будете выпускаться, леди? — задал уточняющий вопрос господин Морвер.

   — Оборонительные системы, господин канцлер, — густо покраснев, ответил симпатичный гвардеец.

   — Удивительно узнать, что выпускник славного факультета не в состоянии укрепить даже забор для жеребят! — прокомментировал услышанное канцлер.

   — Белинда? — рискнул третий родитель.

   — Погладила ядовитого фенека, — чуть с заминкой, но все же ответила морская звезда с синим маникюром.

   — Хезер? — в голосе четвёртого папаши еще жила надежда обвинить нашего ректора в недосмотре за столичными студентами.

   — Выпила заживляющее зелье, — призналась русалка.

   — Чье?! — практически торжествовал папаша.

   — Свое, — сникла зеленоволосая ушастая красотка, похоронив все надежды родительского комитета вельмож.

   — Согласно имеющимся у меня отчетам Столичной Императорской Магической Академии, данные студентки являются отличницами. Не так ли, красавицы мои? — холодно поинтересовалось второе лицо империи.

   — Да, господин канцлер, — вжав головы в плечи, боязливо прошептали аристократки.

   Затем канцлер прошелся взглядом по залу.

   — Профессор Нови, а как Вы можете объяснить то, что я вижу перед собой? — господин Морвер явно намекал на приворотное зелье, которым фонило от каждого прибывшего к нам студента мужского пола.

   Нам не жить! В испуге я схватила за руку Брайана, в ответ он нежно сжал мою, подмигнув в знак поддержки. Выглянув из-за его плеча, я посмотрела на Мадину и Самиру, они стояли бледные, словно простыни. Доигрались!

   — Всякое отсутствие обнаружения и противодействия сему явлению со стороны прибывших молодых людей и послужило одной из причин проведения проверки знаний вверенных мне студентов, после которой десять из них были направлены на второй курс, остальные сорок человек — на первый, — бодро отчитывался ректор.

   — И кто же эти десять счастливчиков? — в голосе нового персонажа слышался сарказм, вот только лица он своего нам не показал.

   — Мои дорогие, пожалуйста, сделайте еще один шаг вперед, — попросил «счастливчиков» ректор.

   К ярким образам Корнелии, Розы, Белинды, Хезер и Жаклин присоединились четыре поклонника Мадины и единственный ревнивец Самиры.

   — И это цвет нашей империи! Отпрыски знатных родов! — продолжал насмехаться незнакомец. — Вы сегодня же покинете Северную Академию!

   Мадина недовольно сморщилась, расстроенная прерыванием ее эксперимента, Самира, не сводя глаз со своего подопытного «кролика», испуганно пискнула.

   — Нет! — гневно заорал Габриэль.

   — Мы остаемся! — поддержали его двадцать с лишним поклонников Мади.

   — И это не обсуждается! — безапелляционно заявил главный позер.

   В одну минуту Габриэля окружила толпа молодых людей — вся экспериментальная группа подопытных Мадины.

   — Любопытно! — задумчиво произнес канцлер, внимательно рассматривая молодых людей.

   — Однако, как все эти будущие выпускники боевого факультета элитной академии просмотрели такую элементарщину?! — продолжал подтрунивать над парнями незнакомец.

   — Что мы просмотрели? — Габриэль, как всегда, лез на рожон. — Эй! Покажись немедленно! — приказал позер.

   Но его возмущенный возглас просто проигнорировали.

   — Я согласен с Вашим решением, ректор Нови, о переводе студентов Столичной Императорской Магической Академии на первый и второй курсы обучения, — четко произнес канцлер спокойным тоном, хотя его глаза метали молнии, и все они были направлены на столичных студентов.

   Те не ожидали такого провала своего ябедничества и стояли молча, словно громом пораженные.

   — Однако, профессор Нови, Вы используете интересные, я бы даже сказал, нестандартные педагогические приемы! — похвалило нашего профессора второе лицо государства.

   — Благодарю Вас, канцлер Морвер, за похвалу, — чуть склонил голову ректор.

   — Чем они вызваны и не слишком ли Вы увлеклись педагогическими экспериментами? — с уважением поинтересовался канцлер.

   — Столь незначительная увлеченность прибывших к нам студентов учёбой вызвана слабой мотивацией, — ответил ректор.

   — Хм! А это, действительно, может сработать! — откровенно веселился незнакомец. — И будет очень поучительным для них уроком!

   — Уверяю Вас, господа, все проходит под нашим неусыпным контролем, — докладывал профессор Нови.

   — Что ж, положусь на Вас, уважаемый ректор, — задумчиво дал свое согласие канцлер.

   — Благодарю за доверие, господни Морвер, — самый добрый волшебник наконец-то закончил разговор со вторым лицом Лавийской империи, присмиревшим столичным родительским комитетом и таинственным незнакомцем.

   — Что мы проглядели? — взволнованно переспросили вельможи, толпившиеся в кабинете канцлера.

   — Что Вы имели ввиду под педагогическими экспериментами? — засыпали они его вопросами.

   — Кажется, нашим министрам тоже пора устраивать проверки знаний! — хищно оскалился канцлер, и его изображение исчезло со стены торжественного зала академии.

   Мы все дружно облегченно выдохнули. От пережитого волнения меня даже слегка качнуло, и я облокотилась на спину капитана.

   — Фу, пронесло, кажется! — ткнувшись головой в плечо своему гвардейцу, пробормотала я.

   — Это только кажется, Айлин! — развернулся ко мне Брайан, заботливо придерживая за талию. — Если кабинет министров так задело неуважительное отношение к их детям, то, боюсь, вашей академии грозят большие неприятности.

   — Ты просто плохо знаком с нашим мудрым ректором и его храбрым замом. Да и остальные наши преподаватели не из робкого десятка! — уверенно заявила ему.

   Я откровенно наслаждалась теплом рук Брайана на своей талии, давно не чувствовала себя такой спокойной, такой защищенной. Казалось, он мог справиться с любой опасностью, укрыв меня за своей широкой надежной спиной. Капитан не сводил с меня своих васильковых глаз, мне казалось, он заглядывал вглубь меня и уже давно прочитал о себе все мои мысли.

   Засмущавшись, я положила свою руку на его кисть и сделала шаг назад, выйдя из круга его объятий. Мне тут же показалось, что без его тепла в торжественном зале стало на несколько градусов прохладнее. Но вместо того, чтобы отойти от меня и заняться своими подчиненными, он сплел наши пальцы и продолжал молча улыбаться. От смущения мои щеки еще больше порозовели.

   — Я была уверена, что нас разгонят! — подойдя к нам, возбужденно шептала испуганная Самира.

   — Пока я тут, малышка, эту захолустную академию не разгонят! — уверенно заявил Габриэль, маячивший у нее за спиной.

   — Именно потому, что ты тут оказался, у нашей академии и появились проблемы! И я тебе не малышка! — неожиданно для всех вспыхнула Сами и, обиженная, вылетела из торжественного зала.

   — Самира, дорогая, ты неправильно меня поняла! — оправдывался растерянный Габриэль, бросившись догонять свою вспыльчивую пассию.

   — А он прав, — нахмурилась подошедшая к нам с Брайаном Мади. — Если бы не вы, — обратилась она к своим опоенным подопытным «кроликам»: — Вопрос о расформировании нашей академии не прозвучал бы.

   — Не расстраивайся, прекрасная Мадина, — принялся успокаивать мою подружку Роберт. — Канцлер дал нам время, чтобы исправить ситуацию.

   — Чтобы исправить ситуацию, в которой оказалась наша академия, всем вам необходимо показать прекрасную успеваемость, — отчаянно шмыгая носом и поглядывая на своих кавалеров глазами, в уголках которых прятались трогательные слезинки, жалобно проговорила Мадина.

   — Что ж, если это так необходимо, значит, покажем! — с завидным спокойствием решительно произнес Льюис.

   — Не стоит печалиться по таким пустякам! — заверил нашу находчивую манипуляторшу Энтони.

   При этом лица всех студентов, входивших в экспериментальную группу Мадины, были столь решительны, что не приходилось сомневаться в словах молодых людей.

ГЛАВА 16

— Что ж, не будем терять время! — глаза злостной зельеварильщицы радостно заблестели. — Стоит направить все свои усилия на освоение так необходимых вам знаний! Нам с Айлин тоже необходимо заняться подготовкой к докладу, — прозрачно намекнула мне соседка на важные вещи.

   — Доклад? — удивился Мэтт. — Первый раз об этом слышу!

   — Да, я попросила у ректора Нови для себя интересную тему, а Мади согласилась мне помочь в ее разработке, — пояснила я, как можно правдоподобней.

   — Я тоже хотел бы вам помочь! — хитро подмигнул нам рыжий, чем вызвал недовольство Мадининых подопытных «кроликов».

   Нас заботливо проводили до общежития. Брайан ни на минуту не разжимал наших рук, нежно поглаживая мою ладонь большим пальцем. Толпа мурашек весь путь от торжественного зала до общежития носилась по моему телу от столь невинной ласки, а язык намертво прилип к небу. Я могла лишь глупо улыбаться капитану в ответ.

   Еще днем, улучив минутку, мы с Мадиной сбегали в библиотеку и разжились всеми материалами, что порекомендовал мне ректор Нови для написания доклада о крылатых ящерах. Как только мы вошли в свою комнату, то закрыли дверь на замок, подстраховавшись, поставили защиту от проникновения на окне и двери, и углубились в изучение книг.

   Ящеры оказались поразительными животными с уникальными свойствами. Помимо огромных размеров и умения летать, они были однолюбами. Однажды встретив свою самочку и проведя с ней хотя бы одну ночь любви, ящер всю жизнь оставался верным ей.

   — Ты знаешь, Айлин, когда я подбирала ингредиенты для своего приворотного зелья, стремилась добиться именно такого результата — большая любовь и верность! — выдохнула Мадина, оторвавшись от очередной книги.

   — Мне кажется, у тебя все получилось! — улыбнувшись ей, заметила я.

   — И да, и нет! — задумчиво произнесла Мади.

   — Что ты имеешь в виду? — оторвалась я от изучаемых материалов.

   — Как ты знаешь, я веду наблюдения за группой подопытных, включающую в себя двадцать четыре молодых и здоровых аристократа. Самира же имеет в качестве объекта для наблюдений всего одного индивида. При этом все двадцать пять молодых людей имеют абсолютно схожие изначальные характеристики, — начала пояснять соседка.

   — И что же тебя смущает? — насторожилась я.

   — А смущает меня то, что наши с Самирой отчеты слишком разнятся. Испытуемые после приема зелья ведут себя совершенно по-разному!

   — И в чем отличие? — допытывалась я.

   — Агрессия! — ответ Мадины был для меня ожидаем.

   — Звучит пугающе! — хмыкнула я.

   — Вот именно! Моя многочисленная группа подопытных ведет себя вполне миролюбиво по отношению друг к другу, хотя каждый из моих кавалеров понимает, что рядом с ним учатся двадцать три его конкурента! При этом они всячески пытаются мне понравиться, надо отметить, не выходя за рамки приличия! После оговорки о моей симпатии к отличникам принялись за зубрежку! Но, судя по отчетам Самиры, Габриэль не дает ей проходу, устраивает безобразные сцены ревности, хотя рядом с Сами и близко нет ни одного воздыхателя. А он следит за ней, требует повышенного к себе внимания и подтверждения ее любви к нему! — растерянно рассказывала соседка.

   — Может, такое несоответствие объясняется разницей их титулов, положением при дворе? — выдвинула я версию.

   — Льюис — виконт, Роберт — баронет, Энтони — младший сын графа, Габриэль — виконт! Честно говоря, не вижу, чем они могут так разительно отличаться друг от друга, — развела в стороны руки Мадина.

   — Согласна! Все, как один, напыщенные индюки, хвастающиеся своим богатством и аристократическим происхождением! — проворчала я.

   — Меня очень беспокоит наличие идеального эффекта от приема приворотного зелья у одних и столь яркая агрессивная реакция у другого! Я не могу объяснить для себя такие разные результаты. Это очень сильно меня беспокоит, — пожаловалась на свою беду подружка.

   — Не переживай, я уверена, ты во всем разберешься. И не забудь, твоим экспериментом очень заинтересован профессор Нияки. В крайнем случае, он тебе поможет! — напомнила я.

   — Лишь на его светлую голову я и уповаю! — вымученно улыбнулась Мадина. — А как твой эксперимент с капитаном Веймором?

   — Ты что-то путаешь, подруга. Над своим гвардейцем я экспериментов с приворотным зельем не ставила! — чуть смутившись, ответила я.

   — Не ставила, — подтвердила мои слова Мади. — Но смотрит он на тебя с не меньшей нежностью, чем мои подопытные на «вдохновляющую на подвиги звезду» — то бишь на меня! А какие грозные взгляды Брайан посылает своим гвардейцам или Мэттью, стоим им слишком близко подойти к тебе! Габриэль может позавидовать умению капитана охранять «СВОЮ девушку»! — подшучивала надо мной подружка.

   — Я не его девушка! — возмутилась я.

   — Переплетение ваших пальцев говорило совершенно об ином! — еле слышно пропела Мади.

   Нашу пикировку прервал внезапный шум из окна.

   — Девочки, быстро рассказывайте, что задумали! — совершенно неожиданно к нам в комнату через окно влез запыхавшийся Мэтт, озабоченно оглядываясь, и аккуратно закрыл за собой ставни, восстанавливая защиту.

   - Почему не через дверь? — удивились мы с подругой

   — Потому, что у ваших дверей стоит почетный пост охраны, состоящий из Роберта и Энтони, правда, с книжками в руках. Через них к вам прорваться не удалось, — пожаловался на беспредел аристократов наш рыжий друг. — Пришлось искать другие варианты!

   — Но окно было защищено заклинанием от вторжения! — хитро прищурившись, шипела Мади.

   — Все правильно, это заклинание и сейчас находится на своем месте! Но я же не двоечник их Столичной Императорской Академии! Аккуратно прикрылся иллюзией, нашел лазейку в вашей защите, и вот я уже тут! — театрально поклонившись, вещал огненный друг.

   — А двоечники? — насторожились мы.

   — Продолжают уже вторые сутки взламывать вашу защиту! — веселился парень. — Утомились бедненькие.

   — Надо же какая бурная деятельность ведется вокруг нас, а мы и не замечаем! — всплеснула руками Мади, усиливая заклинание на окне и двери под нашим с Мэттью одобрительными взглядами.

   — Так и знал, что самые интересные дела нашей академии творятся у вас в комнате! — воскликнул парень, заглянув в первую попавшуюся ему в руки книгу по нашему докладу.

   — Я всего лишь готовлю работу по заданию ректора Нови, а Мадина вызвалась мне помочь, — продолжала придерживаться выбранной тактики.

   — Будем считать, что я тоже вызвался тебе помочь, а байки про доклад, Айлин, рассказывай остальным. Я вас слишком хорошо знаю, авантюристки вы мои отвязные, и поэтому, официально заявляю, что буду участвовать во всех ваших бесчинствах и требую знакомства с крылатым ящером! — демонстративно скрестив руки на груди, заявил сокурсник.

   — Какой шустрый! С ним даже я еще не познакомилась, торопыга! Соблюдай очередь! — шикнула на парня моя соседка.

   — Хорошо, хорошо! Я согласен! — во всю веселился Мэтт.

   — Ребята, это слишком опасно! — пыталась я вразумить друзей.

   — Не опаснее, чем опоить приворотным зельем всех прибывших к нам отпрысков знатных родов Лавийской империи, — подметила Мадина.

   — Убойный аргумент, подруга! — хлопнув Мади по плечу, согласился огненноволосый непоседа. — Айлин, не увиливай! Рассказывай, как тебе свезло познакомиться с этими прекраснейшими чудовищами?

   — И, главное, когда ты планируешь нас познакомить с ними? — не унималась подружка.

   — Не с ними, а с ним! — уточнила я и выложила всю правду о встрече с Крылатым.

   — Мдаааа! — протянул Мэтт, откинувшись на спинку стула. — Задача стоит перед нами трудновыполнимая!

   Выслушав мое повествование о больных несчастных самочках крылатых ящеров, друзья озадаченно задумались.

   — Перед нами? — не смогла я скрыть изумления.

   — А ты что же думала, мы откажемся участвовать в спасении несчастных ящерок? — громко возмутилась соседка.

   — За кого ты нас держишь, подруга? — поддержал Мадину Мэтт.

   — За студентов второго курса Северной Академии! — чуть растерявшись, ответила я.

   — Северной Магической Академии! — уточнила Мади.

   — Это не облегчает задачу открытия больших порталов! Этому нас в ней не учат! — напомнила я.

   — А если привлечь к делу твоего Брайана? — внес рацпредложение Мэтт.

   — Во-первых, он не мой! — негодовала я, на что друзья лишь закатили глаза. — А во-вторых, я опасаюсь, что если к делу подключатся гвардейцы, то Крылатый с самочками попадут в ту же самую невольничью западню, только уже не в Тенерийской империи, а в Лавийской. А ящер хочет быть свободным!

   — Ты права! С гвардейцами стоит быть осторожными, — согласилась со мной Мадина.

   — Так, когда же ты будешь знакомить нас с Крылатым? — Мэтт пребывал в жутком нетерпении.

   — Завтра утром попытаюсь убедить ящера с вами познакомиться, обосновывая это тем, что ему очень нужна ваша помощь! — пообещала я.

   Услыхав это, веселая парочка моих друзей принялась скакать по комнате и радостно улюлюкать.

   - Ну, красотки! — весело потягиваясь, кокетливо подмигнул нам солнечный друг. — Что дальше у нас по плану этим чудесным вечером?

   — Умываться и спать! — нарочито по-деловому складывая учебники, заявила Мадина.

   — Подопытным «кроликам» ты так неправдоподобно лапшу на их длинные уши вешать будешь, — строго осек ее Мэтт. — А мне сказки не рассказывай! Я и так почти два дня терпел, давая вам шанс все мне рассказать, а вы, бессовестные, немыми прикидываетесь.

   Друг, усевшись на стул, демонстративно закинул ногу на ногу, давая нам понять, что никуда не собирается уходить, пока не добьется от нас всей правды. Переглянувшись, мы с Мади, обреченно вздохнули. Наш огненный Мэттью умел быть настойчивым.

   — Мэтт, тебе не показалось, что наши новые студенты скрывают какую-то тайну? — осторожно спросила моя соседка.

   — Вы тоже это подметили?! — восторженно вскрикнул друг, вскочив со стула и нервно заходив по комнате. — И, судя по расстроенному виду нашей великой зельеварительницы, ушастые опоенные «крольчата» отказались рассказывать ей свои секреты!

   На это Мади лишь, обиженно засопела, стыдливо пряча глаза.

   — И это прекрасно! — удивил нас неожиданным выводом Мэтт.

   Мы не поверили своим ушам.

   — Что же в этом прекрасного? — негодовала соседка.

   — Если бы они сразу же выложили все свои тайны, было бы не так интересно их разгадывать! А теперь у нас начинается любопытнейшее расследование! — азартно потирая руки, заверил нас парень.

   Мы с Мади лишь весело улыбались, качая головами. Наш неунывающий друг в любом сложном положении находил позитивные моменты.

   — Девчата, а вам не кажется, что прилетевший в наши горы ящер с мертвым погонщиком и перевод к нам пятидесяти столичных студентов — это звенья одной цепи? — фонтанировал новыми умозаключениями парень.

   — Это было бы так, если бы не одно обстоятельство, — подала я голос.

   — Какое? — прищурился Мэтт.

   — Крылатый появился в наших горах до того момента, как к нам прибыли аристократы, — внесла я ясность.

   — Ты права, Айлин! Неувязочка получается! — согласилась Мади.

   — Ладно! Об этом мы подумаем попозже, а сейчас предлагаю пошпионить, — довольно расплывшись в улыбке, предложил наш деятельный друг.

   Без лишних слов, мы приготовились к проведению подглядывательного мероприятия. Поставили тазик с водой на пол, вокруг украсили все свечами, и, усевшись на подушки, приготовились наблюдать.

   Я призвала трех рыжих усатых тараканов и погнала их на третий этаж в первую попавшуюся комнату. Из разговоров ее обитателей — новых первокурсников Северной Академии, можно было понять лишь одно — Мадина прекрасна. Мы с укором посмотрели на мою соседку.

   — Давайте в шестую комнату, в ней живут Роберт, Льюис и Энтони, — предложила Мади, чуть смутившись.

   Туда я и направила наших рыжеусых маленьких диверсантов.

   — Какая же здесь скукотища! — зло выдохнул Роберт. — Мне очень не хватает столичных таверн, выпивки и красоток!

   — Красоток и здесь хватает, — хмыкнул Энтони. — Что же ты не переключишь свое внимание на одну из них?

   Мадина судорожно схватила блокнот, в котором вела записи наблюдений за своими подопытными и, затаив дыхание, ожидала ответа парня.

   — После встречи с Мадиной, красотки теперь уже не кажутся мне такими уж привлекательными, — разочаровано ответил Роберт.

   — Понимаю, брат! — поддержал друга Льюис.

   Мади тщательно фиксировала в блокноте угасание интереса подопытных к своим возможным конкуренткам. Мои тараканы подбежали чуть ближе и затаились за передней ножкой шкафа.

   — Но прозябать в этой глуши невыносимо! Боюсь, моего терпения надолго не хватит, — отчаянно жаловался Роберт.

   — Я в жизни столько книг не читал, лекций не слушал, домашних заданий не выполнял! — поддержал в скулеже товарища Энтони.

   — Если бы не Мадина, давно бы все бросил и, наперекор приказу, сбежал в столицу! — ударив кулаком в стену, процедил Энтони.

   — Приказу? — одними губами переспросили мы, переглянувшись.

   Из таза послышался оглушительный топот, и один из трех подосланных мною тараканов погиб при выполнении боевого задания под ботинком Энтони.

   — В этом захолустье невозможно жить! — негодовал парень. — Здесь в студенческом общежитии бегают толпища тараканов и мышей!

   — Да причем тут мыши и насекомые? — неожиданно громко начал возмущаться Роберт. — Если бы не его распущенность, мы бы сейчас кутили в столице!

   — Тише, тебя может кто-нибудь услышать! — озираясь по сторонам, предупредил друга Льюис

   — Кто? Здесь, кроме нас и тараканов, никого нет! — брезгливо вытирая ботинок, но все же понизив тон, шипел Энтони.

   — Даже у тараканов есть уши! — назидательно проговорил Льюис — самый прозорливый из парней.

   В это время мы с друзьями, склонившись над тазиком, педантично фиксировали крохи информации, которую нам удалось выудить. «ПРИКАЗ»? «ЕГО РАСПУЩЕННОСТЬ»? Что бы это могло означать?

   — А теперь нам нужно наведаться в комнату номер шестнадцать, — любезно подсказала Мадина. — Там проживают любительницы маскарада.

   Юные представительницы аристократии были заняты вполне ожидаемым делом — пытались исправить огрехи своей магической деятельности во внешности. Но примеряемые ими очень красивые и элегантные платья серьезным образом не меняли ситуации. Даже в дорогих нарядах от лучших портных, девицы оставались ушастой русалкой, морской звездой, широкоплечим гвардейцем, кудахтающей курицей и внушающей ужас паучихой. Тараканы шустро проникли в помещение и затаились под трюмо, смотрясь в которое, девицы непроизвольно морщились, лицезрея свою обновленную внешность.

   — Мало того, что по его вине нас отправили в эту глушь и заставили общаться с простолюдинами, так от нас отвернулись все кавалеры! Кроме всего прочего, теперь мы похожи на страх Видящего! — надрывно жаловалась Хезер, брызжа ядом. — Профессор так мне и заявил: «Милочка, если желаете вернуть себе прежний вид, то Вам придется изучить учебник по зельеварению от корки до корки, коли Вы не соизволили это сделать в течение пяти лет обучения в Императорской Академии!»

   — Они нам просто завидуют! — поддержала подружку Белинда.

   — Да-да! Все, абсолютно все, завидуют! — подала писклявый голос Жаклин.

   — Что же он в этот раз такое натворил, из-за чего нас всех выставили из столицы? — задала интересующий нас вопрос Корнелия.

   — Я уверена, в этом замешана женщина! — высказала свою версию пупырчатая морская звезда.

   — Белинда, придержи язык, пока тебе его не укоротили! — рявкнула паучиха, грозно шевеля лапками.

   — Уж не ты ли собралась это сделать? — готовясь отражать атаку, ехидно спросила девица.

   — Нет, но это могут сделать те, кто нас сюда отправил! — зашипело огромное насекомое отряда членистоногих.

   — Ааа! Тараканы! — дружно заверещали девицы, прервав столь интересную для нас беседу.

ГЛАВА 17

Еще один боец пал смертью храбрых. Последнего усатого помощника я попросила спрятаться подальше под кровать и затаиться в углу, чтобы девчонки его не смогли достать.

   — А с чего вы взяли, что это из-за женщины? — нам на радость продолжила разговор Корнелия капризным тоном.

   — В нашей академии он не пропускал ни одной юбки, почему же он должен был изменить своим привычкам? — усмехнулась Роза. — Хоть такое поведение мне кажется не позволительным для сына…

   Хрясь! Внезапно связь с последним тараканчиком-шпионом оборвалась.

   — И что это было? — настороженно спросила Мадина.

   — Нашего последнего таракана убили! — озвучил очевидное Мэтт.

   — Как убили? Айлин же его так хорошо спрятала? — недоумевала соседка.

   — Кто убил? — глупо спросила я.

   — Меня тоже очень волнует ответ на этот вопрос, — задумчиво почесав затылок, произнес Мэтт.

   — Странно все это! — подытожила Мадина результаты нашей шпионской деятельности.

   Мы еще некоторое время молча посидели над тазиком с водой, но никаких светлых идей наши головы так и не посетило. Поэтому решили оставить шпионские мероприятия до завтра. Мы с Мади принялись укладываться спать, Мэтт покинул нас так же, как и пришел — через окно. Завтрашний день обещал быть интересным.

   — Пойдите все вон! — скомандовал повелительный голос.

   Стайка придворных тут же испарилась из личного кабинета канцлера великой Лавийской империи. В нем остались лишь двое — хозяин кабинета и тот, кто пожелал остаться неизвестным для преподавателей и студентов Северной Академии.

   — И что Вы обо всем этом думаете, мой дорогой канцлер? — задал он вопрос.

   — Я думаю, новаторские методы обучения ректора Нови значительно повысят успеваемость среди отпрысков высшей знати, Ваше Императорское Величество, — чуть склонив голову и демонстрируя уважение к собеседнику, ответило второе лицо государства.

   — В нашей ситуации Ваши шутки совершенно неуместны, мой дорогой друг! — поднявшись из кресла хозяина кабинета, прорычал император, и, сложив руки за спиной, нервно стал ходить по комнате. — Вы знаете, что произошло несколько попыток прорыва наших заградительных линий рядом с каждой из трех академий, куда были отправлены студенты из Столичной Императорской Магической Академии.

   — Да, Ваше Императорское Величество, — подтвердил свою осведомленность канцлер. — Но атаки разведывательных групп тенерийцев были успешно отражены.

   Император резко остановился и недовольно оглянулся на друга.

   — Вот только, мой дорогой канцлер, мне кажется, что они повторят свои попытки прорваться, так как для короля Тенерии уже не секрет, в каких академиях учатся дети моих вельмож, и не только они! — холодно процедил глава государства.

   — Вероятно, это так, — осторожно подал голос канцлер.

   — Но я одного не могу понять, как это ему стало известно? — негодовал император.

   — Мы работаем в этом направлении, Ваше Императорское Величество! — спокойно ответил собеседник главы государства.

   — Работайте, мой дорогой канцлер! Тщательно работайте! Я не могу допустить, чтобы король Тенерии получил желаемое! — зло процедил сквозь сжатые зубы император и покинул кабинет своего подчиненного.

   Канцлер проводил Императора Лавии задумчивым взглядом. Ему очень не нравилась ситуация, творившаяся на границах вверенного ему государства, а также вокруг магических академий, куда были срочным образом переправлены студенты самой престижной Столичной Магической Академии. Слишком много неизвестных было в этом уравнении! Отсутствие информации всегда раздражало господина Морвера. Ну что ж, значит, необходимо найти значения этих пресловутых неизвестных. И канцлер принял решение лично контролировать ход операции.

   Брайан

   Малышке Айлин удалось меня снова удивить! Собрание в торжественном зале академии, где девушка действительно испугалась важных персон в лице канцлера империи и его приближенных, не остудила ее пыла к шпионской деятельности. В том, что Айлин была по-настоящему напугана, сомневаться не приходилось. Ее тонкие пальчики, лежавшие в моей руке, были холодными, словно лед, и слегка подрагивали. Она обеспокоенно смотрела на своих друзей, ей было, о чем волноваться. Высшая знать не прощает шуток над своими отпрысками. Поэтому взволнованный взгляд девчонки метался от любительницы приворотных зельев к рыжему весельчаку и обратно.

   Но после собрания деятельная троица не угомонилась, а закрывшись в комнате у девчонок (для этого парню, прикрывшись иллюзией, пришлось влезть к ним в окно), принялась шпионить за моими подопечными. Я еле успел прихлопнуть рыжеусого диверсанта, прежде чем студенты сболтнули секретную информацию.

   Сейчас же Айлин, не изменяя своей привычке, отправилась со своим псом на утреннюю пробежку. Следить за этой довольно странной парочкой приходилось крайне аккуратно, так как помимо того, что собака то и дело нарезала большие круги, ко всему принюхиваясь, девчонка периодически посылала поисковые импульсы, пытаясь засечь слежку. Но ей это не удавалось. Мои парни действовали очень профессионально.

   И в этот раз Айлин встречалась с крылатым ящером, правда, сегодня бурдюк на ее плече отсутствовал. Они долго спорили о чем-то с рептилией, при этом не произнося ни единого слова. Девчонка нервно ходила из стороны в сторону, периодически останавливаясь перед ящером, и эмоционально махала руками, но молчала. Сам ящер обеспокоенно переминался с лапы на лапу, громко пыхтел, нервно подергивая крыльями. Лишь пес позволял себе не сдерживать эмоции: лаял, рычал, огрызался. Но, к сожалению, информации нам это не добавляло.

   Девчонка уже прощалась со зверюгой, когда над их головами на огромной скорости пронеслась тень и, уйдя на вираж, принялась атаковать студентку и ее пса.

   Айлин

   — Айлин! Беги! — взревел Крылатый, взмывая вверх.

   В воздухе он преградил путь второму ящеру с всадником на спине, но тот умело обогнул препятствие и вновь метнулся в мою сторону. Мы с Верным бежали изо всех своих сил к огромным камням, чтобы укрыться там. Мне оставалось буквально шагов пять до цели, когда я, споткнувшись, растянулась на земле! Незнакомый ящер, понукаемый всадником, летел прямо на меня. Крылатый был слишком далеко и уже не успевал мне помочь. Это был конец! Мой конец! Мадина оказалась во всем права! Совершать добрые поступки небезопасно! Верный бросился наперерез зверюге, но огромная лапа рептилии откинула его на камни. Закрыв голову руками, я приготовилась к неизбежному.

   — Айлин! Беги! — вновь услышала я.

   У меня от страха явно появились слуховые галлюцинации. Открыв глаза, увидела, как Брайан бежал ко мне, формируя в руках огромный импульс, чтобы метнуть в ящера.

   — Не убивай! — успела вскрикнуть я прежде, чем капитан, чуть замешкавшись, швырнул свой снаряд в рептилию.

   Огромного ящера воздушной волной отбросило в сторону. Но громила попался опытный, и, снова уйдя на вираж, стал атаковать другую цель — капитана Веймора.

   — Брайан, беги! — теперь закричала я, вскочив на ноги.

   Он уже формировал второй импульс, когда на полном ходу в бок атакующей его зверюги врезался Крылатый, стараясь оттеснить от нас своего сородича, а заодно и убить его всадника. Но погонщик был боевым магом, и умело отразил атаку Крылатого, приняв удар нашего чешуйчатого друга по касательной. Затем он направил своего ящера высоко в небо и мощным энергетическим ударом оглушил Крылатого так, что тот на некоторое время ослеп и был дезориентирован, тряс головой, пытаясь прийти в себя.

   Развернув свою зверюгу, теренийский погонщик вновь направил на нас ящера, с явным намерением убить. Брайан, махнув мне на скалы, скомандовал:

   — Спрячься!

   Сам же стал сосредоточенно посылать в летевшую на нас боевую парочку магические заряды. Но его атаки не имели результата. Тенерийский погонщик умело отражал все магические удары капитана. Нам было уже не спастись.

   И вот уже жуткие челюсти боевого ящера практически смыкались на шее гвардейца, норовя откусить ему голову, когда второй мощный удар Крылатого впечатал огромную тушу его сородича в скалу. От такого удара всадник вылетел из седла, и, ударившись о камни, упал на траву. Из его головы и разорванного плеча текла алая кровь.

   Брайан, не теряя времени, сформировал в руках магический импульс для удара по разъярённому ящеру.

   — Не надо! — выскочив из-за камней, закричала я и повисла у него на руке. — Не убивай его!

   — Айлин! Не мешай! Я должен это сделать, иначе они убьют нас! — пытаясь освободиться от моих рук, объяснял гвардеец.

   — Пощади их! — взмолилась я. — Подожди минутку! Сейчас Крылатый все уладит!

   Над поляной взвыл раненый ящер! От удара о скалу его морда покрылась кровоточащими царапинами, на него было больно смотреть. Возле него лежало неподвижное тело погонщика с открытыми мертвыми глазами, удивленно смотревшими в небо. Крылатый с большим трудом прижимал своего сородича к земле и мысленно пытался до него докричаться:

   — Брат! Успокойся! Ты теперь свободен! Слышишь меня? Ты свободен!

   — Ты его убил! — взвыл раненый ящер.

   — Да, убил! И подарил тебе свободу! — так же громко рычал Крылатый.

   — Теперь ее накажут! Из-за тебя ее накажут! — бушевала рептилия.

   — Это она тебе сказала? Ты ее слышишь? — пытался докричаться до зверюги наш чешуйчатый друг.

   Отчаянно сопротивлявшийся до этого окровавленный ящер замер, на его морде вместо ярости начали появляться растерянность и опустошение.

   — Как давно ты ее не слышишь? — продолжал наседать Крылатый.

   — Два дня, — горько ответил его сородич. — Ты знаешь, что происходит?

   — Несколько дней назад наших самочек перебазировали в новое место, которое находится высоко в горах, в холодной скале. Вероятно, твоя пара простудилась и заболела.

   Второй ящер взвыл от бессилия:

   — Ты можешь ей помочь?

   — Для начала мы все должны успокоиться и хорошенько подумать! — уже гораздо сдержаннее проговорил Крылатый.

   Его сородич затих и обмяк, словно сдаваясь на милость победителю.

   — Ты убил погонщика, они нам этого точно не простят, — глядя на тенерийского солдата, обреченно шипел раненый ящер.

   — Люди не узнают об этом! — заверил товарища Крылатый.

   — Люди! — встрепенулся раненый, оглядываясь. — Я видел здесь людей, их надо убить!

   — Девчонка нужна нам живой! — рявкнул Крылатый, вновь крепко прижав подранка к земле. — Она согласилась помочь освободить наших самочек!

   — Людям нельзя верить! — взревела зверюга.

   — Она не человек, а лекарка животных! — не ослабляя натиска, рычал мой защитник.

   — А он? — устремив своз взор на Брайана, спросил раненый ящер.

   — Его не знаю! Парня можно и убить! — неожиданно согласился со своим товарищем Крылатый.

   Два громилы прекратили бороться друг с другом на земле и, поднявшись, направились к нам, плотоядно облизываясь на Брайана. Теперь уже я загораживала собой гвардейца, закрывая от летающих гурманов.

   — Как я понимаю, вы, друзья, обо всем договорились? — храбро прокричала я ящерам. — Возражающие против спасения своих единственных пар среди вас имеются?

   - Айлин, надо бежать! Иначе они нас сожрут! — потянув меня за руки, зашептал Брайан, не понимая, о чем рычали зверюги. — Ну, что ты стоишь?

   — Капитан, ты меня отвлекаешь! Я как раз веду переговоры о сохранении твоей жизни, — сквозь зубы процедила я, пихнув удивленного парня себе за спину.

   — Ты знаешь, как спасти наших самочек? — не обращая внимания на нашу с гвардейцем возню, недоверчиво спросил меня раненый ящер.

   — Я не хочу тебе врать, поэтому расскажу всю правду. Я не знаю, как спасти ваших самочек. Пока не знаю! — акцентировав внимание на слово «пока», также мысленно ответила ему. — Но у нас с Крылатым все же появились некоторые соображения в этом вопросе! Он смог по парной связи передать своей самочке собственную силу, и она выздоровела. Теперь они опять могут общаться. Мы выяснили, в каких условиях содержатся ваши девочки. Согласна, это немного, но мы не опускаем руки. И если ты согласишься нам помочь, то …, - вкрадчиво объясняла я.

   — Крылатый? — искренне удивился раненый ящер

   — Да, Айлин дала мне имя! — гордо пояснил наш чешуйчатый друг. — Теперь у меня есть имя! Оно мне очень нравится!

   Окровавленная зверюга с подозрением посмотрела на Крылатого.

   — Ты позволил человечке дать тебе имя? — не поверив в услышанное, переспросила рептилия.

   — Да, у нее хорошая фантазия, и она вылечила мне крыло! — пояснил наш друг. — Только Айлин, я не понимаю, почему мы не можем съесть этого гвардейца? — повернувшись ко мне, спросил озадаченный ящер. — Он опасен, может выдать наше местоположение своему начальству!

   Мда! Если одного ящера сложно, но все же можно убедить не убивать Брайана, то двоих — это практически невыполнимая задача! Но не будем раньше времени сдаваться!

   Взяв капитана под руку, при этом демонстративно опираясь на нее и всячески показывая незаменимость гвардейца, поковыляла к неподвижно-лежавшему в камнях Верному. Пес был без сознания.

   — Верного ты тоже предложишь убить? — укорила я Крылатого, отчего он виновато опустил глаза.

   Положив руку собаке на голову, я просканировала ее состояние. Удар был сильным. Обнаружила два сломанных ребра, весь левый бок был покрыт гематомами. Хорошего мало, но это были не те проблемы, с которыми я бы не справилась!

   Впустив крупицу своей магии в лохматого друга, стала наблюдать, как восстанавливались ткани, заживлялись полученные раны и сращивались кости. Верный резко открыл глаза и попытался вскочить на лапы, но его повело в сторону.

   — Айлин, беги! — хрипя, тявкнул он, пытаясь подползти ко мне, чтобы прикрыть от двух огромных зубастых зверюг.

   — Тихо, тихо, маленький мой! — погладила я пса по голове. — Все хорошо, мы с ящерами почти подружились! Не так ли? — заверила я лохматого друга, при этом вопросительно глядя на громил.

   — С кем? С этими людоедами и убийцами? — не поверил мне пес и зарычал на ящеров.

   — В убийцах у нас пока числится только Крылатый! Он, намертво припечатал моего погонщика к скале! — быстро сдал сородича раненый громила.

   — Какой, оказывается, Крылатый, у тебя шустрый товарищ?! Быстро же он переложил на тебя ответственность за убийство тенерийского солдата! — изумилась я.

   — Айлин, будь с ними аккуратна! Они опасны! — чуть слышно предупредил меня Брайан, с недоверием наблюдая за нашим безмолвным общением и обеспокоенно поглядывая то на Крылатого, то на его сородича.

   — Шустрый?! — восхищенно повторил за мной раненый ящер. — Ты прав, брат, у девочки действительно хорошая фантазия! Шустрый! — прошептала окровавленная зверюга. — Мне нравится!

   — Теперь и у тебя есть имя! Поздравляю! — боднув друга в плечо, обрадовался Крылатый.

   — Жаль, что для твоего всадника, Шустрый, все так печально закончилось, — опасливо косясь на труп тенерийского солдата, заметила я.

   — Погонщика как раз не жалко! — преувеличенно хмуро проворчал Верный.

   — Может, ты и прав относительно всадника, — согласилась я с псом, — но эти ненасытные крылатые гости решили еще и Брайана упокоить, — капризно пожаловалась я другу.

   — Вот в этом я чешуйчатых поддерживаю! — неожиданно для всех протявкал пес. — Он столько раз тебя пугал, что ему за это будет не лишним голову откусить! — сдал гвардейца Верный.

   Услышав эмоциональную реплику лохматого провокатора, рептилии тут же оживились и внимательно просмотрели на капитана, заставив его еще больше нервничать.

   — Айлин, этот двуногий тебя обижал? — оскалившись, яростно зарычал Крылатый. — Тогда комок шерсти прав, и человека стоит покарать за обиды, причиненные тебе, лекарка!

   Пара огромных хищников направилась к нам с Брайаном, устрашающе клацая зубами.

   — Айлин, — подал голос гвардеец, отвлекая меня от беседы с громилами. — Что происходит?

   — Они хотят тебя убить! — выставив руки перед собой и пытаясь остановить зверюг, призналась я капитану.

   — Это я уже понял. Но почему мы не убегаем? — отступая вместе со мной к камням, поинтересовался Брайан.

   — Ты думаешь, от этого будет толк? — засомневалась я.

   — Нет! — подтвердил мои опасения гвардеец.

   — Тогда помолчи немного и не отвлекай меня! — шикнула я на капитана.— Значит, — решительно пошла я в атаку на громил. — Вы, Крылатый и Шустрый, отказываетесь от моей помощи в спасении своих заболевших самочек?

ГЛАВА 18

Ящеры резко остановились, правильно поняв мой вопрос и внимательно разглядывая Брайана за моей спиной.

   — Почему ты так решила? — насторожился Крылатый.

   — Потому, что если вы направо и налево будете расшвыривать, — указала я на присмиревшего Верного, — и убивать моих друзей, — приобняв за плечи гвардейца, возмущалась я, — то я не намерена вам помогать! Тем более Брайан может быть нам очень полезен!

   Ящеры уселись на землю и стали рассматривать гвардейца более заинтересованно, уже не воспринимая его лишь в качестве жертвы.

   — Чем он может быть нам полезен? — спросил Шустрый, явно расстроившись.

   — Как ты помнишь, Крылатый, в разработке первоначального плана по освобождению самочек из холодной пещеры у нас было большое затруднение — открытие портала в скале, находящейся на неизвестном нам расстоянии. Брайан может помочь в этом! — обнадежила я зверюг.

   — Ты хочешь сказать, что этот кусок мяса сможет это сделать? — засомневался Крылатый.

   — Я своими глазами видела, как Брайан открыл огромный портал в нашей академии, через который к нам прибыла большая группа людей из столицы Лавийской империи! — предъявила я весомый аргумент, позволявший сохранить жизнь гвардейца.

   — А ты, Айлин, уверена, что он согласится нам помочь? — недоверчиво поглядывая на Брайана, спросил Шустрый.

   — Я хочу сказать, что парень умеет строить необходимые нам порталы. А вот сможете ли вы убедить Брайана помочь вашим несчастным самочкам, уже зависит от вас, мальчики! — вывернулась я, представляя ситуацию так, что это ящеры больше, чем сам капитан, заинтересованы оставить его в живых.

   — А как мы убедим парня не только помочь, но и не выдавать нас его руководству? — шипел Крылатый.

   — Он — хороший человек, и, если объяснить для чего нам нужно открыть портал, я уверена, Брайан откликнется на нашу просьбу. А для сохранения вашей тайны можно использовать клятву на крови! — предложила я.

   — Толково! — неожиданно похвалил меня Шустрый, и на его окровавленной морде появилась улыбка.

   — Прячься! — громко тявкнул Верный, неверно истолковав дружелюбные намерения ящера, и кинулся за камни.

   — Айлин, я тебе говорил, что у тебя очень умный пес? — еле слышно поинтересовался Брайан.

   — Брайан, я тебе говорила, что этот лохматый умник только что предложил прекрасным чешуйчатом созданиям тебя съесть, а я пытаюсь убедить их в том, что ты невкусный? — из последних сил острила я.

   — Ох! — выдохнул капитан.

   Он взглянул на ящеров, которые уже пару минут его с интересом пристально рассматривали.

   — Что-то они не спешат меня есть! — засомневался в моих словах гвардеец.

   — Мы не питаемся человечиной! — прорычал Крылатый.

   — Ты умеешь разговаривать? — опешил капитан у меня за спиной.

   — Айлин, какой-то он у тебя несообразительный! Ты уверена, что он справится с тем заданием, что мы хотим ему поручить? — с большим сомнениям оглядывая капитана с ног до головы, спросил Шустрый.

   — Какое еще задание? Айлин, о чем он? — не на шутку занервничал парень.

   Тяжко с этими мужчинами! Я терпеливо выдохнула, повернулась к «несообразительному» гвардейцу и начала новый раунд переговоров с самого животрепещущего вопроса:

   — Ты жить хочешь?

   Наша дружная звериная компания, состоявшая из меня, довольно внушительных размеров пса, выглядывающего из-за камней, и двух крылатых зубастых чудовищ, пристально глядела в глаза Брайана, ожидая ответа.

   — Ддда! — не очень уверенно ответил парень.

   — Для желающего долго жить, ты слишком нерешительно отвечаешь, — пожурила я капитана. — Итак, Брайан, ситуация у тебя следующая: если хочешь выбраться с этой живописной полянки целым и невредимым, то тебе следует дать клятву на крови о сохранении услышанного и увиденного здесь в тайне и согласиться с нами сотрудничать!

   Парень задумался и не спешил отвечать.

   — О каком сотрудничестве идет речь? — настороженно спросил он.

   — Сначала клятва! — прорычал Крылатый.

   — Но я даже не знаю, на что соглашаюсь! — попытался протестовать гвардеец.

   — Значит, мы тебя убьем! — крайне убедительно рыкнул Шустрый.

   — Даю вам слово офицера, что ничего не скажу своим подчиненным и руководству, — пошел на уступки капитан.

   — Клятва, Брайан! — глядя прямо в глаза гвардейцу, потребовала я. — Магическая клятва на крови о неразглашении любой информации, которую ты тут увидишь или услышишь!

   — Айлин! Ты понимаешь, что требуешь от капитана императорской гвардии? — искренне возмутился Брайан.

   — Мы не потребуем от тебя нарушить твою присягу! — пыталась я достучаться до парня, отчаянно шмыгая носом. — Нам просто очень нужна твоя помощь! — практически взмолилась я.

   — Идем, Айлин, — подскочив ко мне, позвал меня Верный. — Не стоит тебе видеть, как этого упертого парня крылатые ящеры на куски рвать будут! Вернемся, когда зверюги его в земельку закопают рядом с погонщиками! Да и на завтрак в академию не стоит опаздывать! Не следует пропускать такой важный прием пищи по пустякам! — мой лохматый друг проявлял чудеса заботы.

   Утерев бегущие по лицу слезы, я на прощание помахала растерявшемуся гвардейцу рукой и пошагала в сторону академии. Лицо капитана вытянулось в изумлении. Он явно не ожидал от меня такой подлянки.

   — Айлин, ты позволишь им меня убить? — не поверил он мне.

   — Прости, Брайан. Но ты совсем мне не помогаешь в спасении собственной жизни! — пожала я плечами. — У меня больше не осталось аргументов, чтобы уговорить крылатых ящеров сохранить тебе жизнь. Ты не оставил мне выбора, отказавшись нам помочь!

   — Помочь? — не поверил мне капитан. — Вы очень странным образом просите о помощи!

   — Как умеем! — прижав парня к скале огромной клыкастой мордой, прохрипел Крылатый.

   Брайан побледнел, от страха его лицо покрылось испариной. И это было не удивительно! Так близко клыки ящера у любого вызвали бы панический ужас. Перепугавшись за капитана, я закрыла глаза руками, чтобы не видеть, как ему будут откусывать голову.

   — Брайан, нам действительно очень нужна твоя помощь! Соглашайся! — в последний раз воззвала я к разуму капитана.

   — А тебе? — вопрос парня крайне удивил меня, и я взглянула на него сквозь пальцы.

   Он смотрел только на меня.

   — И мне тоже! — честно призналась я.

   — Хорошо, — медленно кивнув головой, согласился он. — Тогда я дам клятву.

   От радости, я, отпихнув морду Крылатого, подскочила к капитану и стала расцеловывать его в щеки.

   — Спасибо! Спасибо! Спасибо! — счастливо кричала я.

   — Пока еще не за что, Айлин! — прижав меня покрепче к себе, усмехнулся гвардеец. — Если бы пораньше узнал, что ты таким образом будешь меня благодарить, то сразу дал бы согласие, не задумываясь.

   — Ой! — смутившись, пискнула я, выскользнув из уютных объятий.

   «Айлин, переговоры с красавчиком нужно было вести совершенно в ином русле!» — мысленно укорил меня Шустрый.

   «Этот красавчик явно к тебе неровно дышит!» — нахально подмигнул мне Крылатый.

   «Красавчик?» — не поверила я в услышанное.

   «Да-да, даже с точки зрения наших стандартов красоты, парень очень даже симпатичный», — хмыкнул Шустрый.

   — О чем вы разговариваете? — не выдержав нашего молчания и косясь на громил, спросил Брайан.

   — Крылатые ящеры считают тебя красавчиком, — честно призналась я.

   — А теперь мне стоит их по-настоящему опасаться? — пытался пошутить капитан императорских гвардейцев.

   — Тебе всегда стоит нас опасаться! — раздраженно рявкнул Крылатый.

   — Крылатый, не рычи! — беспардонно шикнула я на зверюгу, чем удивила всех присутствующих. — Мы отвлеклись от нашего первоочередного дела. Итак, Брайан, мы слушаем твою клятву!

   Брайан

   Я стоял на поляне в окружении тенерийских шпионов с порезанной ладонью и давал магическую клятву. Мне самому не верилось, что я согласился это сделать добровольно. Но иного способа внедриться в их группу я не видел, тем более, наблюдавшие за нами гвардейцы обязательно поставят в известность наше руководство о происходившем здесь. Поэтому не стоило упускать такую потрясающую возможность.

   Как только я закончил, ко мне подошла Айлин и одним прикосновением излечила мою рану, стерев чистым платком кровь с ладони.

   — Итак, что я должен делать? — поинтересовался я.

   — Помоги, пожалуйста, — попросила меня студентка, пытаясь освободить Шустрого от седла и упряжи.

   Как только это было сделано, Крылатый тут же своей огромной лапой отодвинул труп погонщика вместе со сбруей за огромный валун, где виднелось подозрительно свежее захоронение.

   Закончив расседлывать ящера, Айлин без боязни тронула Шустрого за морду и, чуть прикрыв глаза, начала лечить зверюгу.

   — Разрешите представиться, — начал я налаживать контакт с тенерийскими шпионами. — Брайан — капитан Лавийских гвардейцев! — скрывать правду уже не имело смысла. — С кем имею честь беседовать?

   — Крылатый! Шустрый! — представились громилы. — Ящеры!

   — Ящеры и все? — пытался я разузнать побольше о своих новых знакомых.

   — Свободные ящеры! — гордо поправил сам себя Крылатый.

   Мда! Из услышанного можно было понять, что громилы больше не желают распространяться о себе. Ладно, попробуем зайти с другого бока!

   — И все же, в чем заключается моя задача? — настаивал я.

   — В данный момент, Брайан, — закончив с окровавленным ящером, Айлин обратилась ко мне, взяв за руку, — самая главная задача — молчание! Об остальном ты узнаешь позже, если в том будет необходимость.

   Малышка была очень серьезна. Ее обеспокоенный взгляд блуждал то по одной морде ящеров, то по другой. Слова девчонки явно понравились громилам так, что они даже довольно заурчали. Затем вся компания вновь замолчала.

   Я не вмешивался, силясь понять, что же между ними происходит. Я, конечно же, слышал, что встречаются одаренные маги, способные мысленно общаться с животными, но наблюдать подобное приходилось впервые.

   Окружавшие меня представители животного мира не просто общались, они возмущались и активно спорили. Крылатый и Шустрый, сначала грозно пыхтели на Айлин, потом переключились на дискуссию друг с другом, нервно подергивая крыльями и переступая с лапы на лапу. Даже лохматый пес девчонки не остался в стороне, принимая самое активное участие в диспуте.

   Но вскоре все успокоились. Бросая на меня недоверчивые взгляды, они довольно быстро пришли к единому знаменателю, правда, мне, к сожалению, неизвестному.

   — Ребята, не скучайте тут без нас! А нам с капитаном Веймором пора возвращаться в академию, чтобы не привлекать излишнего к себе внимания, — спокойно произнесла Айлин, потянув меня за руку к тропинке.

   — Хорошего дня, Крылатый и Шустрый! — вежливо попрощался я с ящерами.

   Оба ящера смерили меня грозными взглядами.

   — Гвардеец, береги нашу Айлин! — серьезно произнес Крылатый.

   В его тоне не было ни угрозы, ни надменности. Это была мужская просьба позаботиться о несмышленыше, а не о взрослой самостоятельной девице-шпионке. Девице, которая, впрочем, смогла завоевать уважение грозных ящеров.

   — Я позабочусь о ней! — заверил я.

   Брайан

   В академию мы направились по горной тропинке легкой рысцой. Возглавлял нашу тройку крайне недовольный пес, за ним бежала студентка, замыкал группу я. Айлин была молчалива, она о чем-то задумалась, уйдя глубоко в свои размышления и, казалось, абсолютно забыла обо мне.

   Лишь вбегая во двор академии, остановившись, она взяла меня за руку и сказала:

   — Спасибо, что спас мне жизнь и согласился нам помочь. Если бы ты так смело не выскочил Шустрому наперерез, этот громила точно бы меня съел! — грустно улыбнулась она, затем подойдя вплотную, прижалась к груди, несмело обняв.

   Чувство облегчения накатило на меня. Я и не понимал, в каком, оказывается, напряжении пребывал все это время. И если в отчете моих гвардейцев будет указано, что капитан Веймор бросился наперерез ящеру с погонщиком, чтобы спасти единственный доступный нам источник информации, потому что сохранение жизни тенерийской шпионки в данный момент являлось приоритетным в нашей работе, то сам себе готов был признаться: я спасал не тенерийскую шпионку, а Айлин. Айлин — застенчивую пугливую девушку с блестящими каштановыми волосами, нежно пахнувшими полевыми цветами, и с зелеными глазами оттенка сочной травы. И сделал я это, не задумываясь!

   А вот это было уже нехорошо! Очень нехорошо! И если в отчете моих подчиненных обязательно будет указано, что мой поступок был крайне своевременен, так как промедление стоило бы нашему единственному источнику информации жизни, то я точно знал, что броситься меня на ящера заставили дрожащие над головой студентки руки и зажмуренные от ужаса глаза. Я действовал, не колеблясь! Малышка смогла разбудить во мне инстинкт защитника! Я бросился на оскалившегося ящера, превосходящего меня в несколько раз по мощи и размерам, словно защищал свою избранницу, свою единственную!

   — Но в итоге, это ты отговорила ящера лишать меня жизни! — отшутился я, позволив себе приобнять девушку.

   Айлин подняла голову и доверчиво заглянула мне в лицо. Ее глаза светились от отражавшихся в них лучиков утреннего солнца, а губы дарили мне нежную улыбку. Очень захотелось склониться и прильнуть к ним, попробовать их свежесть.

   — Я рада, что все так благополучно для нас закончилось! — блуждая взглядом по моему лицу и чуть дольше, чем требовалось, задержавшись на моих губах, ответила девушка.

   Затем, засмущавшись, она выпорхнула из моих объятий и побежала в студенческое общежитие, крикнув напоследок:

   — Увидимся на завтраке!

   Лохматый пес посеменил за своей хозяйкой, напоследок смерив меня недовольным взглядом.

   Странное, будоражащее ощущение овладело мной. Совсем не так представлял я себе встречу шпионки со своим связным. Почему тенерийский погонщик хотел убить девчонку? Да и Айлин совершенно не расстроилась, когда в ходе сражения ящеров был убит всадник. А вот за мою жизнь она боролась очень упорно, пытаясь убедить зверюг в моей полезности и склоняя меня к сотрудничеству. Или она столь циничный и хладнокровный профессионал, что готова пожертвовать одним из тенерийских солдат, чтобы завербовать меня — капитана Лавийских гвардейцев, и заставить работать на разведку противника? Айлин, девочка моя, кто же ты такая на самом деле?

   Айлин

   Возвращаясь из душа в свою комнату, я была атакована не в меру деятельными друзьями. Практически вырвав из моих рук полотенце и банные принадлежности, Мэтт и Мадина в буквальном смысле прижали меня к стенке.

   — Ну! Что он ответил? — нетерпеливо спросила Мади.

   — Они согласились встретится с вами, при условии, если вы сохраните все в тайне, — проинформировала я друзей.

   — Они? Но вчера ты говорила лишь об одном ящере! — изумился Мэтт.

   — А сегодня рано утром прилетел еще один! — доложилась я.

   — Везет же тебе с удивительными знакомствами! — чуть завистливо воскликнула Мадина.

   — Не переживай! Сегодня вечером у тебя тоже появится удивительная возможность быть им представленной! — успокоил ее наш огненоволосый весельчак.

   — Скорей бы уже! — потирая ладошки, прощебетала Мади.

   Судя по плотоядному блеску глаз моей соседки, ящеров ждет непростой вечер. Мад была крайне серьезно настроена на близкое знакомство и подробное изучение этих удивительных животных.

   — Мне кажется, нам понадобится много восстановительного зелья! Его нужно успеть сварить до вечера! — вспоминая нашу с ящерами утреннюю встречу, произнесла я.

   — Сварим! — убежденно заверила меня соседка.

   — Я помогу! — тут же вызвался в ассистенты зельеварительницы Мэтт.

   Брайан

   — Капитан, для человека, которого еще сегодня утром разъяренный крылатый ящер пытался убить, Вы неплохо выглядите! — плохо скрывая свою нервозность, пошутил мой зам Алекс.

   После окончания занятий в академии мы устроили небольшое совещание подальше от посторонних глаз, особенно от глаз местных студентов, которые теперь совершенно не вызывали у нас доверия.

   — Насколько я понял, Вас можно поздравить с успешной вербовкой в тенерийскую диверсионную группу? — невесело усмехнулся Алекс.

   — Не вижу повода для веселья, — нахмурился я. — Не стоит рассчитывать на их полное ко мне доверие.

   Мой зам тоже был скептически настроен, и, видимо, считал мои действия авантюрой.

ГЛАВА 19

— Надеяться на доверие противника с твоей стороны было бы очень наивно. Но им от тебя что-то нужно! Что-то очень важное для них! Поэтому, думаю, чтобы получить желаемое им придется тебе все же рассказать о своих планах, — рассуждал зам вслух.

   Я лишь тяжело вздохнул, магическая клятва, данная тенерийской диверсантке и двум нахальным ящерам, значительно усложняла обсуждение проводимой нами операции.

   — Я отправил руководству доклад об утреннем происшествии, оно пока тобой крайне довольно, — отчитался гвардеец.

   — Ты правильно подметил! Пока! И вот это уже подозрительно! — нахмурился я.

   — Да уж, капитан, — рассмеялся Алекс. — Если наше начальство довольно, значит, жди беды! Но, Брайан, рано расстраиваться, может, еще все и обойдется?

   Мда, мои парни никогда не теряли присутствия духа.

   — Докладывай, как вели себя наши фигуранты? — перешел я на деловой тон.

   — Ящеры занимались захоронением погонщика рядом с подозрительно свежим холмиком, который имеет смысл проверить, но пока для этого не представилась возможность. Студентка Айлин весь день вела себя, на удивление тихо, словно примерная ученица. В перерывах между занятиями она старательно изучала книги о крылатых ящерах. На обед не пошла, а вместе со своими лучшими друзьями: рыжим студентом Мэттью и главной егозой академии Мадиной в лаборатории занималась варкой, как показала слежка, восстановительного зелья! — подробно сообщил мой зам.

   — Даааа, — протянул я. — Деятельная троица нам попалась! Но что же здесь тебе показалось таким уж удивительным? Может, они приготовили его по заданию одного из преподавателей для местных зверюшек или для собственного использования? С нашим появлением на занятиях в качестве тренеров физических нагрузок у местных студентов прибавилось.

   — Они изготовили зелье в объеме четырех походных бурдюков! Четырех! — настаивал Алекс.

   — Ты прав! — согласился я с другом. — Ребята явно что-то задумали!

   — Мне кажется, зелье они приготовили для крылатых ящеров! — озвучил свое предположение гвардеец.

   — На чем основан твой вывод? — спросил я.

   Алекс прекрасно понял, почему я задал этот вопрос. Клятва на крови, которую мне пришлось дать Айлин, Крылатому и Шустрому очень ограничивала меня в ведении рассуждений с моим замом. А точнее, совершенно не позволяла строить догадки и предположения на тему возможных событий. Но я мог слушать своего подчиненного, соглашаться или опровергать его версии, и это было уже кое-что.

   — Согласен, когда вы со студенткой Мерек сегодня утром покидали зверюг, они были вполне здоровы. После похорон громилы искупались в озере, смыв с себя грязь и кровь убитого наездника. Затем наловили рыбы и ею позавтракали. После улеглись на травку и задремали, — не упуская ни одной мелочи, рассказывал подчиненный.

   — Оба? — переспросил я.

   — Да, и до сих пор даже не шелохнулись! — сообщил гвардеец.

   — Странно! Все это очень странно! — задумался я над непонятным поведением ящеров.

   — Какие будут дальнейшие распоряжения? — вытянувшись по стойке смирно, спросил мой зам.

   — Наблюдаем и ничего не предпринимаем! — задумчиво перечислял я.

   — Но! — пытался возразить мне друг.

   — Даже если гости начнут пробовать меня на зуб, продолжайте наблюдение, не обнаруживая своего присутствия! — жестко приказал я. — Нам крайне важно понять, что они задумали.

   — Слушаюсь! — кивнул мне друг.

   — С докладом в столицу пока повременим. Ничем конкретным мы на данный момент начальство порадовать не можем, — продолжил я озвучивать распоряжения.

   — Подождем! Дадим возможность диверсантам проявить себя, усыпив их бдительность! — правильно понял мою идею друг.

   — Вот именно, Алекс! А сейчас разбегаемся! Не надо, чтобы Айлин или кто-то из ее друзей видели нас вместе, — поостерегся я.

   — Да-да! — хмыкнул зам. — Тебе еще предстоит помогать нашим юным шпионам в доставке четырех бурдюков с восстановительным зельем до крылатых ящеров, — напомнил мне развеселившийся зам, хлопнув меня по плечу и направившись по делам.

   Айлин

   Мы спешили поужинать. У моих друзей к концу дня уже не было сил ждать, так им хотелось познакомиться с крылатыми ящерами. Поэтому, закончив с подготовкой к завтрашним занятиям, дружно пошагали в столовую.

   — Мади, а как ты планируешь отделаться от опоенного тобою табуна столичных воздыхателей, чтобы без их назойливого сопровождения добраться до ящеров? — не упустил возможности поиздеваться над нашей подругой огненный весельчак.

   — Я уже все придумала, — гордо заявила эксперементаторша. — Я им скажу, что после разговора нашего уважаемого ректора Нови с канцлером судьба Северной Академии полностью зависит от их успеваемости. Но так как пока никто из них не продемонстрировал успехов в учебе, я не могу себе позволить отвлекать их от подготовки к занятиям, и сама так же займусь уроками. А именно, запрусь в комнате и посвящу время зубрежке.

   Мы с Мэттью поддержали подругу бурными аплодисментами, высоко оценив ее идею.

   — А сама в это время под иллюзией невидимости, выбравшись через окно, направишься в горы! — продолжил развивать план моей соседки Мэтт.

   — Все верно! — хитро улыбнулась Мадина. — Я надеюсь, вы мне в этом поможете?

   — Конечно! — весело заверили мы ее, входя в столовую.

   — Вы уже знаете? — в дверях к нам присоединилась взволнованная Ифа.

   — Нет! — дружно ответили мы, озадаченные ее беспокойством.

   — Мади, солнышко ты наше беспокойное, ты случайно в тот злополучный стаканчик Габриэлю чуток экстракта озверинчика не подлила? — еле слышно ласково поинтересовалась наша сокурсница, оглядываясь по сторонам.

   — На что ты намекаешь? — взвилась Мадина. — Что за обвинения в моем непрофессионализме?!

   На праведные вопли подруги к нам тут же подскочили со всех сторон двадцать с лишним столичных студентов с явным намерением помочь своей ненаглядной в любом устроенном ею мероприятии, хоть в скандале, хоть в мордобое, хоть в детском утреннике.

   От слаженности действий молодых людей мы немного растерялись, лишь наша заядлая экспериментаторша повелительным жестом ткнула в первого попавшегося подопытного «кролика», продолжая возмущенно пыхтеть на первую красавицу нашего курса. К слову сказать, «ушастым» кавалером оказался Найджел. Он счастливо сверкнул белозубым оскалом на своих собратьев и встал рядом с Мади, приобняв ее за талию.

   — Виконт! Что Вы себе позволяете? — хором негодовала Мади, я, Мэтт, и, особенно громко, Ифа, пронзая нахала возмущенными взглядами.

   Даже толпа особо заинтересованных по известным причинам ухажёров моей соседки опоздала в отстаивании чести своей ясноглазой звезды, и с явной заминкой поддержала нас гневным негодованием. Найджел сразу же свою «лапку» с талии Мад убрал, виновато склонив голову, и заискивающе посмотрел на мою соседку.

   — Прекраснейшая Мадина, прошу прощения за свой поступок! Но я лишь хотел поддержать Вас. В столовой слишком скользкие полы! Это может быть опасно! — выкручивался, как уж на сковородке, аристократ, демонстрируя в этом свой немалый опыт.

   — А ты мастер выворачиваться из щекотливых ситуаций, виконт! — приподняв правую бровь, злилась Мадина.

   Наглость парня ей явно пришлась не по душе, и не только ей.

   — Не стоит прикрывать свои неудачи в амурных делах, молодой человек, ложными обвинениями в халатном выполнении своих обязанностей персоналом моей кухни! — «душевно» принялась отчитывать Найджела наша повариха — госпожа Тара, задетая его замечанием о скользких полах.

   — Вы меня неправильно поняли, — аристократ не ожидал такого напора от нашей всегда радушной кухарки.

   — Здесь глухих и слепых нет! И мы поняли ровно то, что ты имел наглость произнести! Так вот, студент Найджел, в Северной Академии студенты всегда получают честно заработанные отметки и стипендии, а преподаватели и работники — честно заработанное жалование. Честное! Слышишь! — наседала на испуганного наследника знатного рода оскорблённая в лучших чувствах госпожа Тара. — Поэтому, утверждая, что в моей столовой скользкие полы, ты унижаешь труд моих работников! Но, если ты считаешь, что вымоешь пол гораздо лучше их, то я с удовольствием предоставлю тебе возможность это продемонстрировать!

   Кухарка так эмоционально наседала на парня, что в итоге прижала его к стенке и грозно тыкала ему в грудь указательным пальцем. Найджел нервно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, как реагировать в данной ситуации. Но не придумав ничего оригинального, решил действовать по старинке, возмущаться и угрожать.

   — Как у Вас язык повернулся мне такое предложить? Вы знаете, кто я? Вы знаете, что Вам за это будет? — яростно шипел аристократ.

   — Вы, милый друг, студент второго курса Северной Академии! А у нас часто практикуется в качестве воспитательных мер привлекать студентов к хозяйственным работам, — послышался нежный баритон всеми уважаемого ректора.

   — Но что я сделал? За что Вы решили меня наказать? — чуть присмирел столичный студент.

   — За клевету на работников студенческой столовой, за долгие годы работы в ней, не имевших ни одного нарекания, — любезно пояснил господин Нови. — Госпожа Тара, благодарю Вас за прекрасную идею! Уверен, Вам, виконт, будет полезно сие мероприятие, — лицо ректора расплылось в добрейшей улыбке.

   — Чем, интересно? — не смог сдержать свою спесь Найджел.

   — Активизацией мыслительного процесса посредством надраивания, как Вы только что утверждали, скользких полов, — благодушно пояснил добрый волшебник нашей академии.

   — Прошу за мной, молодой человек, — госпожа Тара сияла от воцарившейся справедливости. — Выдам твой рабочий инвентарь: ведро, швабру и тряпку.

   — Зачем? — презрительно фыркнул парень. — Я сделаю это при помощи магии!

   — Хорошо! — как-то подозрительно легко согласилась госпожа Тара. — Но только после удачного прохождения магического теста.

   И наша улыбчивая повариха вытащила из карманов ставшие уже традиционными две ягодки, сунув их под нос Найджелу.

   — Выбирай! — потребовала госпожа Тара.

   При этом мы четко видели, что клюква и голубика были самыми настоящими, а вот парень явно об этом не догадывался.

   — Где Ваш инвентарь? — зло сжав зубы, процедил столичный студент, направившись в хозяйственное помещение столовой.

   Госпожа Тара прошествовала за ним, страшно довольная, с высоко поднятой головой.

   — Мадина, разрешите мне составить Вам компанию за ужином. Обещаю быть предельно тактичным сопровождающим! — вкрадчиво произнес Энтони под довольно громкий скрежет зубов своих менее догадливых товарищей, предложив Мади руку.

   Подружка по достоинству оценила инициативу парня и подчеркнуто галантное поведение:

   — Ну что ж, Энтони, попробуйте! Составить компанию своему другу Вы всегда успеете.

   — Согласен! — расплылся в благодарной улыбке молодой аристократ.

   Разыгравшаяся перед нами сцена с Найджелом в главной роли оставила после себя неприятный осадок. Несмотря на то, что отпрыски знатных семейств старались ради прекрасных глаз моей соседки вести себя воспитанно, их избалованная, взбалмошная натура все равно вырывалась наружу. Что же будет, когда действия зелья перестанет оказывать на них влияние? Страшно было даже подумать!

   Именно с такими нерадостными мыслями мы и начали ужинать. Хоть мы с друзьями и пропустили обед, но аппетита совершенно не было. Я незаметно осмотрела обеденный зал, Брайана нигде не было, и это неожиданно расстроило меня. Невольно для себя я обнаружила, что мне нравилось находиться в обществе гвардейца, и сейчас я скучала по нему.

   — Ифа, дорогая, что ты хотела нам рассказать? — перебила мои мысли соседка.

   Первая красавица нашего курса, настороженно косясь на Энтони и явно старательно подбирая слова, начала рассказывать:

   — Сегодня профессор Вакози вызвал к доске Самиру. Та не подготовилась к уроку и мямлила у доски что-то невразумительное. На что уважаемый господин Вакози сделал ей замечание и традиционно велел подготовить дополнительный доклад по невыученной ею теме.

   — Ну, пока все как обычно, — заметила Мадина.

   — Обычно в нашей академии студенты не набрасываются с кулаками на преподавателей за то, что те, видите ли, расстроили их девушку, спросив у нее материал, который она не успела выучить! — любезно пояснила сокурсница.

   От удивления мы сидели с раскрытыми ртами.

   — И что было дальше? — первым взял себя в руки наш солнечный друг.

   — А дальше профессор Вакози украсил вопящим Габриэлем одну из стен аудитории, зафиксировав его при помощи паутины. Множество членистоногих букашек сплели вокруг Габриэля огромную ажурную паутину и надежно прикрепили ею парня к стене, словно наглядное пособие. Паутина получилась необыкновенной красоты! — восхищенно выдохнула Ифа. — Надо сказать, что паучки-милашки с таким изумлением косились на Корнелию и кокетливо махали ей мохнатыми лапками, что-то мелодично насвистывая.

   — А она? — не смогли утаить мы своего любопытства.

   — Индюшка старательно игнорировала своих новых поклонников, предпочитая прятаться за спиной профессора Вакози! — возмущалась красавица.

   — У девицы каменное сердце! — поддержала сокурсницу Мадина.

   — Нейтрализовать противника при помощи паутины! Какой интересный способ! — присвистнул от восхищения Мэтт.

   — Да, профессор Вакози продемонстрировал изящный способ самозащиты, — согласилась я с другом, беря данный метод на заметку.

   — Кто-нибудь пострадал? — нахмурившись, поинтересовалась Мадина.

   — Нет, лишь Габриэль несколько раз, надо отметить, по собственной инициативе, стукнулся головой о стенку, — сообщила Ифа.

   — Ему это, как раз, не повредит! — насупилась Мад. — Может, Самире повезет, и у него мозги встанут на место?

   — А отчего это он начал головой биться? — полюбопытствовала я, подозревая очередной подвох.

   — А у него, оказывается, арахнофобия, — любезно пояснила первая красавица факультета. — Он паучков боится до истерики.

   — Мда, не повезло Корнелии. Вряд ли ей удастся вызвать когда-нибудь симпатию Габриэля! — сочувственно посетовал Мэттью. — Ведь он всегда будет помнить ее огромные мохнатые паучьи лапки.

   Не выдержав сострадания со стороны нашего огненного друга к столичной индюшке, мы дружно рассмеялись.

   — А я и не предполагал, что вы окажетесь до такой степени странными! — рассматривая нас широкими от удивления глазами, прошептал себе под нос, до сих пор скромно молчавший, Энтони.

   — Ничего страшного, привыкнешь! — уверенно заявила Мадина. — Мы же к вашим странностям привыкаем, вот и вам придется смириться с некоторыми нашими особенностями.

   На пару минут наша заядлая экспериментаторша ушла в себя, мы тоже сохраняли молчание, стараясь ей не мешать.

   — Значит у Габриэля повышается степень агрессии и снижается степень адекватности, — словно записывая в журнал наблюдений, сформулировала Мади свой вывод.

   — Он переступает все границы дозволенного! Нападение на профессора — это непозволительно! — Ифа была не на шутку встревожена.

   — Энтони, — обратилась я к подопытному «кролику» своей соседки. — Подскажи, пожалуйста, а Габриэль всегда был столь несдержан в своих эмоциях?

   Молодой аристократ ответил не сразу. Он прошелся по столовой взглядом, словно искал объект нашего обсуждения, но Габриэль на ужине пока не появился. Мы уже не надеялись на ответ, когда Энтони все же заговорил, правда очень тщательно подбирая слова:

   — Мой друг всегда позволял себе некоторые вольности и, бывало, грубил преподавателям нашей Столичной Академии. Но чтобы бросаться на них с кулаками? Такое произошло впервые!

   — А раньше он также активно ухаживал за девушками и недружелюбно отпугивал от своей избранницы конкурентов? — с интересом заглянув в глаза парню, задала вопрос Мадина.

   Польщённый ее вниманием, виконт стал отвечать на вопрос более охотно:

   — Нет, все было как раз наоборот! Это толпы девушек осаждали Габриэля, словно неприступную крепость, а он выбирал, кто из них может временно занять место рядом с ним.

   — Насколько временно? — к опросу знатного отпрыска присоединилась Ифа.

   — Кратковременно! — сделав ударение на первый слог, уточнил Энтони исключительно для Мади.

   Та благосклонно оценила его лояльность, кокетливо улыбаясь.

ГЛАВА 20

— Значит, отношения Габриэля с Самирой, можно сказать, затянулись?! — задумчиво спросил Мэтт.

   — Мы тоже пребываем в некотором недоумении, наблюдая за ним. Но, может, Габриэлю повезло, и он нашел свою единственную? Как, впрочем, и я, — неожиданно разоткровенничался аристократ, при этом преданно заглядывая Мади в глаза и нежно поглаживая пальчики ее правой руки.

   — А скажи, пожалуйста, Габриэль всегда был настолько обходителен со своими пассиями, как с Самирой? Ранее вам с друзьями случалось наблюдать столь экспрессивные сцены ревности? — не унималась я, отрывая парня от любования своей «ясноглазой звездой».

   — В том-то и дело, что ранее Габриэль забывал о существовании своих подружек, как только видел новое хорошенькое личико на своем горизонте. А чувство ревности наш друг познал впервые рядом с Самирой, — возможность прикоснуться к тонким пальчикам Мадины явно подтолкнула Энтони на откровенность.

   Нам было о чем задуматься. После приема приворотного зелья поведение Габриля резко изменилось. Целью Мадины при создании своего усовершенствованного творения было привлечь к себе интерес молодых людей, вызвать симпатию, акцентировать внимание на своих плюсах, но никак не поработить и лишить их разума! А вот с позером происходил именно второй вариант!

   — Энтони, а почему ты не ревнуешь Мади? — подал голос Мэттью, демонстративно приобняв Ифу за плечи, отчего та фыркнула и закатила глаза, намекая на находчивую предусмотрительность нашего огненного друга.

   — Я слишком уважаю леди Мадину, чтобы принуждать ее к чему-либо посредством ревнивых поступков, — с достоинством ответил аристократ, нежно лаская взглядом мою соседку. — Уверен, что способен проявить себя и произвести на свою избранницу самое благоприятное впечатление. Я искренне считаю, что счастливые отношения между влюблёнными возможны только тогда, когда оба стремятся к ним, а не когда один позволяет любить другого.

   Вот это речь! Мы, не поднимая отвисших от восхищения челюстей, повернулись к сияющей Мадине и устроили ликующие овации. Наши сокурсники, что ужинали в столовой и все, как один, прислушивались к нашему разговору, чествовали заядлую изобретательницу приворотного зелья стоя, активно хлопая в ладоши, на заднем плане профессор Нияки жестикулировал, намекая на очередной отчет по проводимому моей соседкой массовому эксперименту.

   Энтони, не понимая причины всеобщего ликования, гордо встал из-за стола и раскланялся хлопающим студентам Северной Академии.

   — Мади, это успех! — искренне радуясь за подругу, шепнула я ей на ухо.

   — Я знаю! — также тихо ответила она. — Но меня сильно озадачивают отчеты Самиры и разница показателей подопытных, — поделилась соседка своими тревогами.

   — Да, тут есть о чем подумать, — еле слышно согласился с Мади Мэтт.

   — Леди Мадина, — вмешался в наш тихий разговор Энтони. — Что Вы делаете сегодня вечером? Не желаете прогуляться со мной в студенческом парке? — спросил парень, сверкая своей самой очаровательной улыбкой.

   Услышав последний вопрос, базирующаяся неподалеку экспериментальная группа моей подруги заметно напряглась, ожидая ответа своей «ясноглазой звезды». Ведь ее согласие могло свидетельствовать о том, что девушка определилась с выбором кавалера, и остальным оставалось лишь любоваться ею издалека.

   — В парке? — глаза Мади широко распахнулись, и она заворожённо, словно кролик на гипнотизирующего его удава, уставилась на аристократа.

   А отпрыски знатных родов не так-то просты, как казались на первый взгляд. Судя по умелым манипуляциям Энтони, они способны очаровывать девушек без каких-либо приворотных зелий!

   Переглянувшись с Ифой, мы, не сговариваясь, применили эффективный метод избавления от высокосветского любовного флера — одновременно ущипнули восхищенно дрожащую подругу за филейное место.

   — Ой! — взвизгнула Мад, подскочив на стуле. — Я? Вечером? Мы? Вечером? — глупо хлопая глазами, приходила в себя соседка и бросала дезориентированные взгляды то на нас, то на подозрительно-слащавую улыбку Энтони.

   — Ты, кажется, планировала готовиться к докладу профессора Нови, — подсказала я.

   — Профессор Нови? Доклад? — отчаянно пыталась уцепиться за мой намек соседка.

   Силен стервец! Один оскал, а Мадина уже себя не помнит. Во что она ввязалась? По зубам ли ей, провинциальной девушке, будут такие опытные в любовных делах ловкачи?

   — Ах да, доклад! Это очень важно! Подготовка займет кучу времени. Поэтому сегодня, как, впрочем, и завтра, я буду готовить для него материалы, — нашла в себе силы ответить Мадина, согласно придуманной ею легенде.

   Жажда познакомиться с незнакомыми и удивительными животными окончательно сдула с Мади любовную лихорадку. Смазливое личико Энтони исказилось в недовольной гримасе, и все свое раздражение он направил на меня, пронзив мое хрупкое тельце убийственным взглядом. Впрочем, это меня никак не удивило и совершенно не опечалило.

   — А как твои успехи в учебе, Энтони? Я надеюсь, твои оценки позволят меня гордиться тобой? — полюбопытствовала Мади, сбивая воинственный настрой по отношению ко мне своего кавалера.

   Энтони сразу погрустнел и скромно потупил свой взор.

   — Преподаватели в нашей академии очень требовательны, поэтому вам, — Мадина обвела взглядом два с хвостиком десятка своих поклонников, — понадобится больше, чем обычно, времени на подготовку к занятиям. Я разделю с вами эти трудности и посвящу все свое свободное время учебе.

   Услышав речь нашей зельеварительницы аристократы просияли.

   — И где госпожа Мадина предпочитает с нами заниматься? — растянув, как под копирку, в столь же очаровательной улыбке свои губы, ласково задал вопрос Роберт, явно намекая на совместные занятия с моей соседкой.

   — Я предпочитаю у себя в комнате, там мне ничего не мешает сосредоточиться, — недовольно поджав губы, четко отчеканила Мади, затем резко поднялась из-за стола и покинула столовую, оставив своих воздыхателей в глубокой печали.

   Мы последовали за ней.

   — Мадина, ну и что ты надулась? Они всего лишь яркие представители высшего общества. А там порядочного человека днем со огнем не встретишь! — пытался успокоить нашу подругу Мэттью.

   — И ты на них тестируешь приворотное зелье, а не зелье порядочности! — поддержала его Ифа. — Парни и так стараются, как могут.

   — Немного они и могут! — печально вздохнула Мадина.

   — Аристократы! — напомнила я. — Снисходительней надо быть, Мади!

   Переглянувшись, мы весело рассмеялись.

   Мы с Мади как раз собирались покинуть нашу комнату, чтобы направиться на встречу к ящерам, когда к нам влетела запыхавшаяся Ифа.

   — Девочки, я тоже хочу участвовать в подготовке доклада! — с этими словами первая красавица нашего курса захлопнула входную дверь, за которой маячили Льюис и Роберт.

   — Ифа, что происходит? — шепотом поинтересовалась я.

   — Мне Мэтт все рассказал! — торжественно произнесла наша красавица.

   — Что все? Рассказал? — не поверили мы с Мади.

   — Ну, хорошо, не рассказал! Признаюсь, чтобы развязать ему язык, я применила к парню пытки, — шокировала нас однокурсница, всегда отличавшаяся миролюбивым нравом.

   — Что ты с ним сделала? Как он себя чувствует? — не на шутку напугались мы.

   — Жить будет! — гордо заявила Ифа.

   — А чем вызван твой столь пристальный интерес к нам? — сощурившись, поинтересовалась Мади.

   — Ну, вы ходите такие загадочные, вечно шушукаетесь! Явно что-то скрываете! Никаких сил не осталось терпеть этот информационный вакуум. Поэтому пришлось действовать грубо! — пожала плечами сокурсница.

   Я и Мади, переглянувшись, негласно решили отпираться до последнего.

   — Ничего мы не скрываем! Я провожу эксперимент по тестированию приворотного зелья. Айлин мне в этом ассистирует! О какой загадочности может идти речь, если вся академия, за исключением пятидесяти столичных студентов в курсе происходящего?! Да об этой авантюре даже канцлеру, как ты знаешь, уже известно! — пыталась выкрутиться из затруднительного положения Мади, а я ей усиленно поддакивала.

   На речь соседки Ифа лишь снисходительно рассмеялась:

   — Мадиночка, золотце! Ты свои опыты на людях не первый раз проводишь! Если парни уже к ним привыкли, то для тебя это вообще рутина! Признаюсь, данный эксперимент самый удачный, но не уникальный! И самое главное, зная твою деятельную натуру, НЕ ПОСЛЕДНИЙ! А судя по вашим сияющим глазам, с вами случилось что-то экстраординарное! И я настаиваю на своем участии в любых ваших авантюрах!

   От такой отповеди мы с соседкой опешили.

   — А если мы откажем тебе в участии в нашем деле? — пыталась я нащупать степень грозящей нам опасности.

   — Тогда вам будет сложно покинуть вашу комнату! — неожиданно хитро подмигнула нам Ифа.

   - Ты нам угрожаешь? — изумилась Мади.

   — Не я! А твои подопытные «кролики», Мад! — любезно пояснила первая красавица нашего курса. — Почетный караул у дверей вы уже видели! Под окном расположился небольшой хор из двадцати человек под руководством Энтони и готовится к выступлению, в котором планирует воспеть твои, Мадиночка, неземную красоту и кротость!

   — Издеваешься? — взвизгнула рассерженная подруга.

   — Нет! — покачала головой Ифа. — Мэтт прислал меня сюда, чтобы с помощью моей иллюзии вы могли беспрепятственно покинуть свою комнату! Как не крути, но вы вынуждены воспользоваться моими услугами, чтобы сегодня иметь возможность встретиться с крылатыми ящерами! — глаза красавицы мечтательно загорелись. — Девочки, я вас не подведу! — заверила нас сокурсница. — Но вы хоть одним глазком позвольте взглянуть на симпатяжек!

   — Что еще тебе рассказал наш рыжий болтун? — хмуро спросила я.

   — Все! — честно призналась сокурсница. — Не ругайте его, девочки! Он просто не переносит щекотки. Но Мэттью держался достойно! Сорок минут отнекивался, пока не начал дергаться в конвульсиях!

   Вот это номер! Нежная, возвышенная Ифа, ради удовлетворения своего любопытства, сорок минут пытала несчастного парня!

   — Жестокая ты девушка, Ифа! — возмутилась Мадина.

   — Не жестокая, просто чрезвычайно любопытная! — сияла счастливая сокурсница.

   — Ладно, — махнула на красавицу рукой Мад. — Коли ты все знаешь, то сиди и изучай материалы по крылатым ящерам! Нам любая новая идея пригодится. Вдруг мы что-то пропустили! — Ифа тут же стала серьезной и закивала головой.

   Мэтт был прав, без помощи Ифы, нам из нашей комнаты, которая неожиданно для нас стала западней, было не выбраться. Но благодаря находчивости друга, все прошло, как по маслу.

   Ифа под иллюзией Мадины вышла в коридор и начала отчаянно кокетничать с Льюисом и Робертом. Те радостно улыбаясь, сразу же пошли в атаку, окатывая нашу сокурсницу цунами своего обаяния и очарования. За окном послышались нестройные завывания только что сформированного мужского хора, поражая навязчивым непопаданием в ноты. Из всего заунывного ряда звуков можно было расслышать только два слова: «леди Мадина». Мы с соседкой поняли, что нужно спешить, поэтому тесно прижавшись друг к другу, под иллюзией нашей новой помощницы покинули родную комнату, на прощание помахав ей рукой. На жест Мад обернулась не только Ифа, но и Льюис с Робертом. Неожиданно их равнодушные, вскользь брошенные взгляды стали слишком внимательными. Казалось, еще секунда, и они раскроют наш обман и развеют иллюзию, скрывавшую нас.

   — И что было дальше? — умело флиртовала наша подставная Мадина.

   И как только позеры отвлеклись на свою собеседницу, мы тут же свернули за угол, стремительно покидая студенческое общежитие.

   Как и условились ранее с Мэттом, встретились с ним в лаборатории.

   — Как все прошло? — с беспокойством спросил наш солнечный друг.

   — Познавательно! — ушла от прямого ответа Мадина.

   — В смысле? — не понял парень, доставая припрятанные в обед бурдюки с восстановительным зельем.

   — Ты у нас, оказывается, боишься щекотки! — аккуратно ткнув парня в ребро, пояснила я.

   — Ой! Айлин, что ты делаешь! — отскочил от меня, словно ошпаренный, наш рыжий друг. — Да, признаюсь, водится за мной такой грешок!

   — То есть, любой может тебя пощекотать и узнать от тебя все наши секреты? — проделав тоже самое, наседала на парня Мадина.

   — Девочки, пощадите! — забившись в угол, взмолился Мэтт и спешно начал пояснять. — Не любой! Просто Ифа пристала ко мне с расспросами, когда я, как раз, проходил мимо вашего окна и увидел, что твои «ушастые» подопытные под руководством этого хитреца Энтони, маскируясь под хор влюбленных, с учебниками по боевой магии в руках пытались взломать вашу защиту. А если учесть, что у вашей двери уже не первый день стоит почетный караул, то я подумал, что выбраться из комнаты вам будет не так-то просто. А потом Ифа начала меня щекотать, ну я и рассудил, что все удачно складывается. Сами же убедились, что без помощницы вам было не обойтись!

   — Видели! Видели! — хмуро согласились мы с соседкой.

   — Ладно, — вздохнула я. — Хватайте бурдюки и потопали в горы, пока не стемнело!

   Мы с Мади взяли по бурдюку, Мэттью досталось две ноши, и скрывшись за иллюзиями невидимости, чтобы, не привлекая к себе внимания, выйти за ворота академии. Там к нам присоединился радостно виляющий хвостом Верный. Вечерняя прогулка в горы была ему в радость.

   — Айлин, а ты уверена, что капитану стоит доверять? — спросила Мади, после того, как я рассказала друзьям об утреннем происшествии с появлением второго громилы.

   «Прислушайся к подруге, Айлин» — проворчал у меня в голове Верный. — «Умная девочка сразу раскусила твоего гвардейца!»

   — Уверена — не уверена уже неважно! Парень знает о существовании ящера и даже пообещал помочь! — ответила я всем несогласным с присутствием Брайана в нашей группе по спасению ящерок.

   — Не думаю, что стоит доверять человеку, который согласился на сотрудничество под страхом смерти, — поддержал мою соседку огненноволосый друг.

   «А парень оказался не полным болваном, если способен изрекать такие умные мысли!» — утопал в сарказме пес.

   — Именно поэтому я потребовала у него клятву на крови о молчании! — устало оправдывалась я, в душе понимая, что друзья правы, но и дать Брайану погибнуть я не могла.

   — Это, конечно, было очень предусмотрительно с твоей стороны, но не гарантирует отсутствие неприятных неожиданностей по его вине! — продолжала ворчать Мад.

   «Кладезь мудрости живет рядом с тобой, Айлин, а ты не пользуешься!» — семеня рядом, бурчал в моей голове лохматый друг.

   — Ребята, он хороший парень! Я уверена, он нас не подведет! — защищала я капитана.

   — Видящий! Какая наивность! Айлин, нельзя так слепо доверять незнакомым людям! — возмутился сокурсник.

   «Истину глаголит рыжий», — не упустил возможности поддакнуть Верный.

   — Совершенно верно, Мэтт! Посторонним людям ни в коем случае верить нельзя! А вот мне можно! И даже нужно! — возразил Брайан, внезапно появившийся из-за большого валуна.

   От неожиданности мы с Мади пронзительно тоненько взвизгнули, Мэтт скинул бурдюки на землю и подскочил к нам, закрывая от опасности своей широкой спиной. Верный, недолго думая, кинулся на капитана.

   — Ну и кого вы тут напугались? — шутливо поинтересовался у нас гвардеец, словно игрушку подхватив моего внушительных размеров пса на руки. — Айлин, я тебя уже битый час жду! Почему ты так долго? А куда это вы все направляетесь?

   — Брайан, не стоит ломать перед нами комедию, ребята отправляются туда же, куда и мы с тобой, — ответила я.

   — Вынужден согласится с Мэттью, ты, Айлин, очень доверчива! — неожиданно отругал меня капитан, встретившись с нашим сокурсником серьезным взглядом. — Но вы не ответили, что же вас так задержало?

   «Согласен с тобой, Айлин! Гвардеец — крайне сообразительный парень!» — не преминул пошутить Верный.

   — Мои поклонники! — честно призналась Мади, обеспокоенно глядя на парней.

ГЛАВА 21

— Мадина, умиляюсь Вашей привязанности к большим коллективам кавалеров! Проводить время с одним избранником Вам не позволяет самолюбие? — во всю веселился капитан, подойдя к нам и забрав из рук оба бурдюка.

   — При чем тут самолюбие?! — взвилась соседка. — Просто я тщательно провожу тестирование своего зелья, и для большей точности мне нужно достаточное количество подопытных, важна любая реакция на препарат каждого из опоенных особей!

   — Знаете, Мадина, в качестве обыкновенной юной девушки вы мне нравитесь больше, — добродушно улыбнулся подруге гвардеец.

   — Почему? — немного заслушалась Мади, искоса поглядывая на меня.

   — «Достаточное количество подопытных», «тестирование», «реакция на препарат», «опоенные особи»! Как исследователь Вы, Мадина, беспощадны! — шутливо ужаснулся Брайан.

   «Зрит в корень!» — припомнил свои обиды на мою