И жизнь, и слезы, и любовь.... Инна Комарова

Концепция книги:

   Если коротко сформулировать, о чём книга – моё посвящение женщинам.

   Автор создаёт отдельные сюжеты – жизненные истории, выписанные в формате повестей или новелл. Они рассказывают о женских судьбах не только наших современниц, живущих в разных уголках земного шара, но о судьбах необыкновенных женщин других эпох. Это яркие самобытные увлекательные истории о любви. Большинство из них позаимствованы из самой жизни, а некоторые – авторский вымысел. Именно в них ведётся доверительный разговор о женщинах, об их нелёгких и не похожих судьбах.

   Каждая женщина – личность, даже та, которая сознательно совершает непростительные ошибки и позволяет себе недостойное поведение. Любая женщина, где бы и когда бы она ни жила, в глубине души мечтает о счастье и, конечно же, о любви.

   Женская душа – загадка, именно поэтому женщины так притягивают к себе внимание. Околдованный чарами незнакомки мужчина теряет голову и любыми путями стремиться познать загадочную душу своей избранницы. Но, не всё так просто.

   Любовь, сколько в этом слове переплетено. Это многогранное, многоликое, многообещающее чувство. Оно облагораживает души и покоряет сердца. Несёт в себе божественный свет, надежду и веру. Вдохновляет на подвиги рыцарей. Женщин учит терпению, умению жертвовать и отдавать безвозмездно. Любовь – это чудо из чудес, ниспосланное свыше, крошечный комочек, который способен превратиться в прекрасного грациозного гордого белого лебедя либо навсегда остаться гадким утёнком. Это чувство окутано тайной.

   Хвала одержимым смельчакам, которые с честью проходят все испытания, и всё же познают, постигают этот феномен.

   Оборотная сторона любви: испытания, страдания, потери, потрясения, слёзы, душевная боль, отчаяние, месть, предательство.

   Но без любви нет жизни и нет будущего.

   Книга наполнена поэзией, что само по себе делает более выпуклым и ярким материал, описанный в книге.

   Читайте и получайте удовольствие.

   Всем, без исключения, желаю той высокой всепоглощающей взаимной любви, которая приходит и остаётся навсегда.

   И жизнь, и слезы, и любовь

   Избранница

   А с ней войду я в райский сад.

   *ТО БЫЛ НЕ СОН

   Новелла

   ПРЕЛЮДИЯ

   Это было сладостное время…

   День выдался тёплым и по-летнему сказочным. Удивительно легко дышалось, душа наслаждалась, перекликаясь с природой.

   Я сидела на причале и смотрела вдаль. Солнечные зайчики бегали по воде. Ворковали чайки, рисуя пируэты в воздухе. Вокруг меня звучала и радовалась морская стихия, в воздухе повис солоноватый аромат с тонким налётом тины и водорослей. Нежный ветерок трепал волосы и ласкал лицо. Всё это расслабляло и убаюкивало.

   «Как хорошо»,– пронеслось в голове.

   Мимо прошла девочка, она с кем-то разговаривала. Из любопытства присмотрелась, девочка держала в руках щеночка, нежные, ласковые слова были адресованы ему.

   Этот момент отвлёк меня, не заметила, как закружили хороводом воспоминания и унесли в далёкие школьные годы. В одно мгновение я оказалась в родительском доме, меня окружали любящие преданные люди, это было самое счастливое время в моей жизни.

   Да, то был не сон

   Я заканчивала восьмой класс, предстояли экзамены. По всем предметам у меня были хорошие и отличные оценки. А вот с математикой не ладилось и не столько с ней, как с учителем.

   Недолюбливал он меня, придирался, выше тройки никогда не ставил. Но это ему не мешало давать мне самые трудные и ответственные задания. В школе полным ходом шла подготовка к выставке, посвящённой Пифагору, что вы думаете, мне единственной наш учитель поручил подготовить большой альбом о жизни и творчестве учёного. Ночами сидела над работой. В самой лучшей библиотеке города собирала материал. Иллюстрации рисовала и оформляла сама. Альбом получился очень красивый и содержательный. Учитель работу принял, разместил на одной из полок выставки, хвастался перед другими, а мне даже слова доброго не сказал.

   – Ну и ладно, – не огорчилась я. – Работа получилась стоящая. Все учителя восторгались. А он бука.

   Мама, зная ситуацию, договорилась со своей приятельницей, она преподавала математику в институте, чтобы подтянула меня перед экзаменом. Звали её тётя Лена. И мы начали заниматься. Как сейчас помню, прихожу к ней, а там ученик.

   – Тётя Лена, я пока погуляю во дворе. Не буду мешать.

   – Нет, дорогая моя, хочу, чтобы ты присутствовала.

   Мальчик оказался моим ровесником. Очень худой, долговязый. Быстро освоился, вёл тебя так, будто мы давно знакомы. Шутил всё время и на меня поглядывал, изучая. Ждал, что я отреагирую. Тётя Лена заметила и поддела его:

   – Ты молодец, увидел красивую девочку и глаз с неё не сводишь, разве за это твоя мама мне деньги платит? Давай заниматься.

   Он смутился и опустил глаза.

   Закончился урок, мальчик ушёл, и мы остались вдвоём. Проштудировали новый материал, я решила все задачи, тётя Лена проверила, останавливаясь на каждом трудном варианте. А когда отзанимались, тётя Лена разрешила посмотреть новые книги, которые привезла из последней поездки по Японии. Мы поговорили с ней, обсудили впечатления. Уходила, на часах было девять вечера.

   – Ой, и засиделась я у вас. Побегу домой, там, наверное, уже волнуются.

   – Если бы волновались, позвонили бы. Мама знает, где ты.

   – Ага. Пойду, спасибо.

   – Завтра жду, – напомнила тётя Лена, закрывая за мной дверь.

   Я бегом выскочила во двор, а там новый знакомый в классики прыгает.

   – Что ты здесь делаешь? – удивилась я.

   – Тебя жду.

   – Зачем?

   – Просто.

   – Что значит «просто»? Глянь на часы.

   – Можно я провожу тебя домой? – вместо ответа спросил он.

   – Ну проводи, только я и сама не заблужусь.

   – Вместе веселее.

   – Ты думаешь? – посмотрела я на него, а он распахнул свои большие глаза и не отводит. Вот так стояли несколько минут молча. Мне стало не по себе.

   С того самого дня он каждый день провожал меня, а потом и встречал у дома или школы. Стал моей тенью. Вечерами простаивал под балконом нашего дома. А утром соседка находила у нашей входной двери очередное послание в стихах. Мама не возражала нашей дружбе. Тётя Лена убедила её, что мальчик из хорошей семьи.

   Подошла пора экзаменов. К удивлению нашего учителя по математике, экзамен я сдала хорошо, и мы уехали на дачу.Случайно на улице подобрала бездомную собачку. Поскольку мама не любила животных, привязала находку с другой стороны домика. Там кормила, поила, расчёсывала, купала, окольными путями выгуливала. Но маме ничего не говорила. Мне не впервой было спасать брошенных собачек. В городскую квартиру трижды с улицы приносила, но после беседы с мамой уносила назад.

   Мой новый знакомый был посвящён и хранил тайну, как партизан. Мы подолгу проводили вместе время: гуляли, ходили на море с собачкой, на даче беседовали о книгах, живописцах – я тогда много рисовала. Увлекалась импрессионистами, изучала биографии великих художников, посещала музеи, выставки. Он разделял мои взгляды. И каждый день привозил на дачу новое посвящение в стихах. Когда уезжал в Москву с родителями, привозил мне альбомы с репродукциями.

   Я тогда любви не знала, порхала в облаках, вынашивая и лелея свою мечту. А он настроен был серьёзно. Всё уговаривал меня после школы пожениться. Рассказывал, как любит. Украдкой дотрагивался до меня и весь трепетал. Невзначай обнимет за талию или положит руку на плечо и заливается багровым румянцем. А моё сердечко молчало. Я просто дружила с ним.

   В конце августа мы возвращались в город. Но я знала, что собачку с собой взять не смогу, вот и пристроила её в надёжную семью. Она за лето выросла, поумнела, людей уже не боялась. Перед отъездом я ей сказала:

   – Нюрочка, мы не прощаемся. Буду навещать тебя. Веди себя прилично.

   Она в ответ лизнула меня и заулыбалась, прищурив глазки - бусинки. Я уезжала с лёгким сердцем и чувством выполненного долга.

   Прошло шесть лет. Мой ухажёр повзрослел, и его уже не устраивали детские отношения. Он всё также изливал свои чувства в стихотворных посланиях, но при встречах стал вести себя настойчивее, делал попытки обнять, поцеловать меня.

   А Галка-сокурсница стращала:

   – Измором тебя возьмёт.

   В моём сердце ничего не изменилось. Я не любила его. Он страдал, терзался и вдруг, в порыве чувств признался:

   – Как ты не понимаешь, моей любви хватит на двоих. Тебе нужно время. Я готов ждать. Умоляю, давай поженимся. Я на всё согласен. Не могу без тебя. Задыхаюсь, когда тебя нет рядом. Ты мой воздух, моя любовь, жизнь моя. Стань моей навсегда. Я устал коротать ночи и считать дни, когда вновь увижу тебя.

   – Не торопи, не надо, – только и сказала я.

   Он стал утомлять меня своими бесконечными уговорами. Моя душа жила мечтой, к которой я пробивалась тяжело и настойчиво, как сквозь тернии к звёздам. Очень хотела осуществить её и не могла думать ни о чём другом.

   Наступила осень. Мама уезжала на гастроли, и я поехала с ней.

   Перед отъездом он пришёл, был мрачный.

   – Вы надолго едете?

   – На месяц.

   – Целый месяц? Что ты там будешь делать одна?

   – Я не одна. Странные вопросы ты задаёшь. Музеи, концерты, театры…

   – Без меня?

   – Ты не родственник. Мама с трудом упросила администратора театра, чтобы он разрешил взять меня с собой.

   – А как же я?

   – Что мало занятий в свободное от учёбы время? Познакомься с кем-нибудь.

   – И ты так спокойно говоришь об этом?

   – Что ты хочешь услышать от меня? Мы уже говорили на эту тему. Пора подумать о будущем.

   – Нет у меня будущего без тебя. Пойми, наконец.

   – Пожалуйста, не терзай меня. Я тебе даю полную свободу. Мы ведь друзья.

   – Зачем мне свобода, если тебя не будет рядом? Ты хочешь, чтобы я умер?

   – Пожалуйста, не мучай меня. Я не могу выйти за тебя.

   – Почему?

   – Во-первых, не люблю. Во-вторых, не в силах отказаться от своей мечты.

   – Она останется с тобой. Мешать не буду осуществлению твоих планов, честное слово.

   – Не могу, прости.

   Мы уехали.

   В перерывах между репетициями и спектаклями прекрасно проводили время. Через месяц вернулись, великолепные впечатления, эмоции переполняли мою душу.

   Моя школьная подружка с порога сообщила:

   – Влюблённый герой назло тебе женился на первой встречной. Теперь кусает локти и проклинает всё на свете, потому что любви нет.

   Пролетели десятилетия. Улетели лучшие годы. Мы меняемся со временем. Я иначе смотрю на жизнь. Иногда думаю:

   – Если бы тогда осчастливила страстного влюблённого, возможно не пережила столько горя, страданий и лишений. Кто знает?

   Мы все хотим любить. Эти сладостные мгновения – аура романтических грёз, обволакивает и уносит. И кажется, что летишь вслед за ними без оглядки.

    «Есть ли она, взаимная любовь? Может, это всего лишь выдумка, чья-то фантазия…» – рассуждала я, глядя на море. Отвлеклась и не заметила, как на скамейку подсел человек.

   – Хорошо сегодня, спокойно на море, не штормит, – услышала я. Его голос мне показался очень знакомым. Вскользь глянула и что-то ёкнуло.

   – Ты?

   – Я. Что, так изменился? Который день наблюдаю за тобой, вот только сейчас набрался храбрости подойти.

   – Не может быть.

   – Как видишь, может.

   – Надежда говорила, что ты ещё тогда с очередной женой переехал в Америку.

    – Было такое. Всё в прошлом.

    – Как это понимать? Умерли?

    – Почему, живы. Они там, а я вернулся.

    – Да, родные места ничто не заменит.

    – И места тоже.

    – А родители твои? – с опаской спросила я.

    – Похоронил.

    – Прости, не знала.

    –Только ты и осталась.

    – Пора забыть и успокоиться, когда это было?

    – Вся моя жизнь.

    – О чём ты?

    – Всё о том же. Однолюб я.

    – А семьи?

    – Искал, всё надеялся, встречу такую, как ты. Не вышло. Взял и вернулся. Расскажи, как ты?

   – Живу и слава Богу.

   – Помню, ты любила собачек?

   – А куда ей деться, любви? Любовь не уходит. Увлечения уплывают и тают, как миф, – намекнула я.

    – Ох, как ты права. И добавить нечего. Так где твоя собачка?

    – Вспомнил.

    – Да, лучшие годы пролетели незаметно, не догонишь.

    – Вот и я об этом. А ты…

    – А как же без любви? – не дал договорить он. – В ней смысл жизни.

    – Даже и не знаю, что сказать.

    – А ты не говори. Живи, принимай и радуйся, я позабочусь об этом. Моей любви хватит на двоих, – сказал он, как когда-то.

   Взял меня за руку и с такой нежностью заглянул в глаза, что слов не нашлось, чтобы ответить. Так мы и сидели. Нам было, что вспомнить, юность – лучшие годы жизни, когда всё ещё впереди.

***

   *ПРОГУЛОЧКА ПОД ДОЖДИЧКОМ

    Новелла

   «Жизнь — это долг, хотя б она была мгновением»

   Гёте

   «С любимыми не расставайтесь!

   А. Кочетков

   Далёкий семидесятый прошлого столетия…

    – Вечер. За окном дождь. Неуютно, отключили отопление и, как назло, похолодало, – вслух рассуждала мама, кутаясь в шаль.

   Зазвонил телефон.

   – Галочка, подойди.

   – Сейчас, ма. Алло!

   – Привет, Галка.

   – Привет, Артём! Ты что ли? – неуверенно спросила она. Проходящий мимо трамвай тарахтел, стуча по рельсам, слова соученика рассеивались в уличном шуме.

   – Галь, я это, я.

   – Вот теперь расслышала.

   – Пошли, погуляем.

   – Под дождём?

   – Ну, какой же это дождь? Так что-то накрапывает. Ты что, дождя испугалась?

   – Ничего не испугалась. Мокнуть неохота.

   – А мы под зонтиком.

   – Ладно, переоденусь и выйду, жди, - согласилась она и положила трубку.

   – Галочка, кто звонил? – спросила мама.

   – Артём. На прогулку зовёт.

   – Под дождём?

   – Я ненадолго, ма.

   – Ключи возьми, прилягу.

   – Хорошо, мамуль. Отдыхай.

   Галя быстро собралась и бегом на улицу. Артём ждал её на их месте.

   – Копуша, сколько можно ждать?

   – Не бурчи, куда пойдём?

   – К Пушкину, на наше место. О, трамвайчик подоспел, давай руку.

   – Бежим.

   Друзья гуляли почти всю ночь. Свежий ветерок по-весеннему дразнил, подхватывая и развивая волосы. Моросящий дождик капельками соскальзывал с зонта на лицо. Настроение у ребят было восхитительное. Артём декламировал стихи, Галя внимательно слушала. Говорили, говорили, не могли наговориться. Александр Сергеевич с высоты постамента поглядывал на них и одобряюще улыбался.

   Как-то незаметно Артём оказался близко-близко. Обнял Галю, притянул к себе и припал к губам, да так, что этот поцелуй отпечатался в памяти навсегда.

   После сдачи экзаменов обе семьи переехали в дачный посёлок, жили по соседству в одном кооперативе. Вернее, бабушки с внуками переехали. Отец Артёма занимал солидный пост, поэтому родители оставались в городе, по выходным выбирались проведать сына и бабушку.

   Отец Гали с другими врачами-инфекционистами боролся с эпидемией холеры, которая началась внезапно и парализовала город. Мама до начала эпидемии вместе с театром уехала в столицу на гастроли. Туда доходили страшные слухи, будто в их городе по трупам ходят. К счастью, почта продолжала работать, Галя регулярно получала от неё взволнованные письма и успокаивала в ответ.

   На даче ребята сблизились, сдружились, то и дело бегали друг к другу, а вечером бродили у моря. Ночное море убаюкивало. Они сидели на причале, и как-то неожиданно Артём сказал:

   – Галка, я люблю тебя. Ты это знаешь?

   – Уверен? – вместо ответа спросила она.

   – Да, давно.

   – И я тебя давно.

   – Поженимся после школы?

   – Не рано ли?

   – Почему рано? Вместе поедем поступать.

   – Ты определился?

   – Да.

   – И я определилась. Вряд ли уеду, мне здесь хорошо, рядом с мамой, и факультет мой тут.

   – Жаль. Мне нужно в столицу. Буду скучать.

   – И я буду.

   Они успешно сдали экзамены. Артём уехал, подал документы в университет на факультет романо-германских языков. Английским и французским он владел, решил изучать испанский язык, литературу и историю выбранной страны для дальнейшей работы. Галя поступила на геологический факультет горного института. Так они расстались.

   Артём забрасывал её письмами, она отвечала. Изредка он приезжал на каникулы. Они неразлучно проводили время, разговаривали обо всём, желая насытиться друг с другом, посещали любимые места, строили планы о совместной жизни и мечтали, мечтали без конца.

   Наступило время взросления. После окончания учёбы его направили на работу в торгпредство в Испании. Артём часто писал. Галя с нетерпением ожидала почтальона ранним утром, бегом спускалась на первый этаж к почтовым языкам, забирала весточку из рук Марьи Ивановны и сразу же отвечала. Однако приезжал Артём всё реже и реже. Работа не позволяла отлучаться, да и расстояние между ними было немалое, как-никак другая страна. Галя по-прежнему любила его и ждала.

   Ничего не стоит на месте. Беды приходят внезапно и отвоёвывают у жизни всё, что хотят.

   Ушёл из жизни любимый отец Гали. Она тяжело переживала утрату.

   Спустя время в одной из экспедиций случилось несчастье, в результате которого она оказалась в инвалидном кресле. Слишком тяжелой оказалась травма, лишившая девушку её природной красоты, обезобразив лицо до неузнаваемости. Её звонкий голосок, по звучанию напоминавший перезвоны колокольчиков, стал сиплым, скрипучим, то и дело прерывался. А задорный смех исчез навсегда. Велико было потрясение. Галя перенесла несколько сложнейших операций в институте красоты, но всё безрезультатно.

   – Простите, очень хотели помочь. Но мы не Боги, не всё в нашей власти, - украдкой в коридоре извинялись хирурги перед мамой.

   А она обливалась горючими слезами, не зная, как помочь дочери.

   Артём больше не приезжал, но письма приходили постоянно. Очень редко он звонил, их беседа длилась не более двух минут. На вопрос, почему она так разговаривает, отвечала, что громко пела на ветру и сорвала голос.

   Галя так ловко вводила его в заблуждение, увлекательно и остроумно описывая истории, которые приключились с ней в экспедициях, что Артём, читаяеё искромётные письма представить не мог, какая трагедия разыгралась в её жизни и всю степень душевных переживаний своей любимой.

   Из его писем она узнавала, что очень занят, пошёл на повышение. Задействован в больших успешных проектах, которые приносят стране немалую прибыль. С уверенностью добавлял, что очень старается для их будущего.

   О катастрофе, которая постигла её, ему не сообщили. Галя не хотела жалости.

   В то лето на фасаде их старинного дома проводили капитальный ремонт – сносили все балконы. На их месте планировали возводить новые, современной конструкции.

   – Хотелось бы знать, кому пришла в голову эта безумная идея? Наш дом был построен в восемнадцатом веке, является памятником старины, сохранился прекрасно. Зачем ломать красивое, подлинное, вечное, которое служит? – возмущалась мама.

   – Мам, у нас не спросили. Посчитали, что пора менять.

   – Да, не спросили. Обидно. На всех дверях развесили объявления. Просят жильцов не открывать балконные двери во избежание несчастных случаев. Лето, жарко, дышать нечем. Квартиру не проветрить.

   – Не расстраивайся, мам, когда-то же они закончат.

   – Надеюсь.

   – Лучше скажи, какой приговор вынес профессор?

   – Ещё ответа не дал.

   – Знай, я согласна на любую операцию.

   –Пойми, это риск.

   – Хуже, чем есть, не будет.

   – Хорошо, Галочка. Услышим ответ – примем решение.

   – Мам, я давно его приняла. Хоть сейчас пусть делает.

   – Не волнуйся, дочка. Придумаем что-то.

   – Пожалуйста, позвони, поторопи его.

   – Позвоню, обещаю.

   Утром следующего дня мама не выдержала и открыла балконную дверь в гостиной.

   – Пусть проветрится комната.

   – Пусть, – ответила Галя.

   Вскоре мама кому-то позвонила. На другом конце провода ответили. Галя сидела в гостиной и слышала, как мама тихо с кем-то разговаривает по телефону. Обрывки фраз долетали до неё. В конце мама сказала, повысив голос:

   – Это ваш окончательный ответ? Получается, её положение безвыходное?!

   Марина Семёновна замолчала, слушая.

   – Понимаю. Всего доброго, – попрощалась мама и положила трубку.

   – Мам, вердикт плачевный, да? – громко спросила Галя, давая понять матери, что она всё слышала.

   – Галочка, на нём свет клином не сошёлся, будем искать.

   – Ты забыла, какой он по счёту, с кем мы советовались?

   – Соберу деньги, повезу тебя заграницу.

   – С каких это средств? Папы нет. И ты на пенсии.

   – Найдём средства. Не торопи меня, дай подумать.

   – Я не тороплю. Но и так жить больше не могу, пойми.

   – Всё понимаю. Обещаю, я подумаю, у кого можно занять.

   – Мам, сама подумай, кто из наших родственников и знакомых располагает такими средствами, чтобы давать в долг большую сумму? Иллюзия. На этом точка.

   Галя поняла: «Нет смысла дальше бороться».

   – Пожалуйста, успокойся.

   Зазвонил телефон.

    – Алло, – сняла трубку мама.

    – Артём, ты?! В отпуск приехал? Как хорошо. Дома, дома, где ж ей быть? Нет, подойти не сможет. Не по телефону. Хорошо, приходи, ждём. Конечно, конечно, - продолжала разговор мама.

   Решение пришло мгновенно.

   – Только не это, вместо красавицы заполучить уродливую мумию в подарок! – с сарказмом произнесла вслух Галя. – Жалости не хочу и в тягость никому не буду. Такую он меня не увидит. Не бывать этому. Пора кончать грустную историю.

   «Finitа la commеdia» – с иронией подумалось ей.

   Галя в одно мгновение ощутила в себе женщину. Чувства дали о себе знать. Они жили в ней. Да-да, сильные страстные чувства, загнанные в далёкий угол, поднялись и заговорили во весь голос.

   «Артём здесь, близко, он любит меня, он мой…», – ей так захотелось, чтобы её любили.

   – Единственный мой… – прошептала она. Перед глазами всплыл тот поцелуй…

   – Так хочется к нему прильнуть. Ты калека, забыла?! – одёрнула она себя, прервав поток.– О любви размечталась? Нет, не бывать этому, такого я не переживу.

   Её лицо преобразилось, покрылось пятнами. На раздумье времени не оставалось. Галя быстро набросала записку, поставила у вазы на столе. Она всё решила, назад дороги не было. Не желая думать о последствиях, на большой скорости рванулась к балконной двери, сделала усилие над собой – последний рывок в пропасть.

   В этот момент позвонили в дверь. Вошёл сияющий Артём.

    – Сколько лет, сколько зим, – заулыбалась мама.

   – Это вам, Марина Семёновна. А где же Галочка? Приехал за ней. Поженимся и улетим. Начальство выделило небольшой отпуск для решения семейных вопросов.

   – Спасибо за цветы. Пойдём, обо всём поговорим в гостиной, она там.

   Они вошли в комнату, ветер развевал занавес. Мама оглянулась. Гали не было. Ей стало не по себе.

   Артём заметил на столе записку. Он пробежал глазами.

   «Прости, мама, иначе поступить не могла.

   Артём, я всегда тебя любила… сильно-сильно, будь счастлив».

   – Не понимаю, где же Галя? Странно. И балкон я забыла закрыть. Смутное чувство закралось в душу матери.

   – Марина Семёновна, здесь записка. Что это значит? – испуганно спросил Артём.

   – Какая записка?

   – Вот, возьмите.

   Мама прочитала. Ей стало нехорошо.

   – Я виновата, –прошептала она.

   Марина Семёновна с опаской подошла к балкону, снизу доносились крики. Она высунула голову, опустила взгляд и покачнулась, едва вскрикнув. Марина Семёновна узнала инвалидную коляску дочери и всё поняла. Артём подхватил её, женщина упала ему на руки без чувств. Он уложил её на диван и вызвал скорую.

   Марина Семёновна очнулась.

    – Вам лучше? Я вызвал неотложку. Обещали скоро приехать.

    – Она там… – прошептала мама и по щекам безудержно побежали слёзы. – Что я наделала?! Жизнь кончилась в одно мгновение.

   – Где там?!

   Женщина безмолвно указала рукой на балкон.

   Артём подошёл к открытому балкону. Непонятное волнение охватило его. То, что он увидел, повергло в шок. Перевернутая верх дном инвалидная коляска, рядом с ней в большой луже крови безжизненно распласталось тело Гали.

   – Неееет, – истошный крик вырвался из его груди и разнёсся во вселенной.

    И, как много лет назад, шёл моросящий дождь, но на сей раз он оплакивал и провожал в последний путь два любящих сердца. Горькие слёзы по несбывшемуся счастью…

***

*ПИСЬМА В НИКУДА

    Маленькая романтическая повесть в формате новеллы

   Никто не знает, каковы его силы, пока их не использует.

   Жизни верь, она ведь учит лучше всяких книг.

   Гёте.

   Смеркалось. Ксюша стояла у окна. Мысли блуждали в голове, будоражив сознание, и беспокоя душу.Вчера после смены ездила на кладбище проведать могилы родителей, вернулась уставшая и расстроенная. Одна настойчивая мысль старалась обогнать другие, не суля девушке ничего хорошего. Этот хаос нервировал. Хотелось покоя.

   «Нужно срочно упорядочить мысли», – На ум пришла установка: «Я руковожу своим сознанием, и мои мысли подчиняются мне». Она подошла к столу, на котором стоял ноутбук и присела …

   – С чего же начать?

   Ксюша сосредоточилась, она наконец отважилась написать. Последняя надежда, ничего иного не оставалось. Воспитание, да и характер не позволили бы ей навязывать себя. Дискотеки, рестораны, ночные клубы и другие развлечения – не вызывали интереса. Душа молила о любви, но чистой, настоящей и утоляющей жажду. Она, подобно уставшему путнику, припавшему к родниковой воде в летний зной, тихо мечтала о девичьем счастье.

   – Попытка – не пытка, – Ксения вспомнила слова отца. Буковка за буковкой ложились на лист, превращаясь в слова, предложения и безудержно полились строчки.

   «Здравствуй, незнакомый друг! Наконец-то я решилась написать тебе. Душа просит откровенного разговора. Пишу письмо и вижу удивление на твоём лице. Ты не понимаешь, почему совершенно чужой человек, которого никогда не видел, называет тебя другом? Всё предельно просто и ясно. Враг не стал бы читать мои откровения. Ему не свойственно сочувствовать, вникать в суть моих мыслей, переживаний, которые доверила бумаге и глазам чуткого, отзывчивого человека. Кто я для него? Очередной интернет-пользователь. Звучит, грустно, не правда ли? А ты читаешь. Я слышу твоё дыхание. Вижу, как глаза скользят по строчкам. Считываю с выражения лица заинтересованность. Все мои чувства тебе понятны и близки. Ты мой молчаливый собеседник. И это для меня самый большой подарок. Как бы мне хотелось хоть разочек встретиться с тобой. Живу надеждой. Да, я – мечтательница, в свободное от работы время», – она улыбнулась своим мыслям. «Правда, ты молчаливый собеседник. Но это поправимо. Давай поговорим по душам. Ты мне в ответ киваешь головой, и по твоему тёплому взгляду понимаю – даёшь согласие. Благодарю. Расскажу тебе о себе совсем немного.

   Ты не знаешь, я ведь сирота. Это так. Первой ушла из жизни моя бабуля. Трудно мне было. Потеря невосполнимая. Она меня растила, сердце помнит её нежность, ласку, заботу. А какие вкусные блюда она готовила, мы объедались. Бабушка всё делала с любовью, чтобы радовать нас. Она жила нами. Мудрые наказы бабули всегда со мной. В памяти остались дивные воспоминания. Но на этом потери не прекратились. Через семь лет ушёл мой благословенный папочка –удар для меня. Я его очень любила. Мы с ним по духу были близки. Папа привил мне прописные истины и те ценности, без которых я бы выросла совсем другим человеком. По сей день его образ стоит перед глазами и, принимая решение, всегда спрашиваю себя: «А как бы поступил в этом случае папа?».

   Вот уже четыре года, как меня покинула мама. О, то была целая эпоха. Мама подарила мне уникальный волшебный мир, он стал неотъемлемой частью меня самой. Именно она сформировала мои вкусы, благодаря ей, я познала красоту окружающих вещей и полюбила жизнь – так и осталась эстетом. Эти благословенные люди, ниточка за ниточкой, ткали мою личность. Я им так благодарна. Мне без них очень плохо. Им я обязана всем лучшим, что есть во мне. Больше не осталось никого. Они подарили мне жажду жизни, неисчерпаемую и бескорыстную любовь–рядом с ними я была несказанно счастливой и нужной им, но понимание этого пришло гораздо позже».

   Ксюша оторвалась от компьютера. Кончики пальцев дрожали, в горле пересохло. Она волновалась, как на экзамене. Так сложилось, этот решительный момент стал самым трудным испытанием в её жизни за последние годы. Девушка поднялась, сходила на кухню, налила в чашку воды и отпила глоток. Взгляд упал на детскую площадку во дворе. А там, в песочнице мальчуган с девчушкой строили замки на песке.

   «Какие они счастливые! У них вся жизнь впереди. Одиночество не скоро настигнет их», – она тяжело вздохнула. «Верится с трудом, что смогу показать кому-то свои каракули.В таком случае напрашивается вопрос: «Зачем писать?!», – сомнения-предатели поминутно отговаривали и тормозили, убеждая отказаться от попытки. «Кто из нас главный: я или они? Сколько можно ходить на поводу у мыслей-вредителей? Если я сейчас ничего не сделаю – перестану уважать себя. Одной работой жить невозможно. Мне нужен тёплый дом. Таким он был, и мне предстоит сделать всё, чтобы он заново ожил».

   Тишину нарушил звонок телефона. Не испытывая желания,Ксения сняла трубку. Говорил автоответчик. Последнее вывело её из терпения.

   – Опять реклама. Как же я устала от них. Врываются в жизнь людей и считают, что имеют на это право,– она нервно бросила трубку и вернулась к компьютеру.

   Позвонили в дверь.

    – Кто это? Я никого не жду. Быстрым шагом Ксюша прошла в прихожую.

   На пороге стоял сосед – дядя Коля.

   – Дочка, посидишь с моим пёсиком? В ЖЭК срочно сходить надо, а дома никого. Жена в больнице. Опять сердце шалит.

   – Конечно, посижу, чего вы спрашиваете? И еду его захватите. У меня закончилось печенье, которое Тимур любит. Он всё съел, голодный был.

   – Принесу.

   – Если надо сварить обед для Антонины Ивановны, скажите.

   – Спасибо тебе, добрая душа, сам справляюсь, а с пёсиком выручи. Ты на какой смене? Вечером уйдёшь?

   – Нет. Сегодня у меня выходной. Вы забыли, дядя Коля, я работаю сутки через трое. Вчера утром с ночной вернулась.

   – Запамятовал, не серчай.

   – Ну что вы. И не думала.

   – Одно мгновение, не закрывай дверь.

   – Приводите Тимура. Потом захлопните за собой.

   – Хорошо, дочка, занимайся своими делами.

   – Коврик для Тимура у двери.

   – Вижу, спасибо. Заботливая ты, как твоя мама, – сосед ушёл. Через несколько минут рядом послышалось дыхание пса. Он подбежал к соседке, влажным носом уткнулся в ногу, обращая на себя внимание. Тимур любил Ксюшу, она частенько опекала его и баловала десертами, пёс помнил об этом. Добрые ласковые глаза о многом рассказали ей.

   – А, старый знакомый пожаловал. Ты мой дорогой. Ну, иди ко мне, я тебя поглажу.

   Пёс послушно запрыгнул к хозяйке на колени. Ксения погладила его, приговаривая:

   – Ты самый лучший пёсик на свете. Самый умный и приветливый, – он, улыбался, оголяя нижние клыки, соглашаясь с комплиментами. Ксения помассировала ему за ушами, пёс замлел от удовольствия, лизнул её в руку в знак благодарности.

   – Получил своё, теперь прыгай на пол, – Тимур выполнил и улёгся у её ног, кокетливо поглядывая.

   – Умница! Хороший пёс! Ты полежи, а я письмо допишу. Договорились? – пёс в знак одобрения издал певучие звуки.

   «Надо закругляться, всё равно пишу в никуда»,– она всё ещё не верила до конца, что её затея даст желаемый результат.

   «Дописываю письмо. На сегодня всё. Уверенности нет, что ты, мой друг, увидишь это послание», – Ксюша перечитала, подвела курсор к слову «отправить».

   Она направилась на кухню и приоткрыла дверцу холодильника.

   – Проверим, не нужно ли чего-нибудь? Ага, у нас молока нет. Плохая хозяйка, совсем от рук отбилась. За покупками ходила недели две тому назад, если не больше. Дождусь дядю Колю, схожу в магазин за молоком, и мороженое заодно куплю, так захотелось пломбира в вафельном стаканчике. Ксюша пристроилась на диване с книгой. Тимур улёгся рядом. Сколько минуло времени, она не знала, зачиталась и забыла обо всём. Вернулся сосед, забрал пса, Ксения переоделась и вышла из дома.

   На улице моросил дождь.

   «Завтра ударит мороз, и гололёд вслед за ним. Жди неприятностей», – Ксения работала в отделении травматологии медсестрой. Их госпиталь обслуживал военных, но в зимний период, при чрезмерной перегруженности больниц, к ним привозили людей разного возраста после падений, пострадавших от гололёда.

   В магазине было многолюдно. Люди после работы шли за покупками. У кассы выстроилась очередь.

   – Девонька, давай своё молоко, заплатим вместе. Чего стоять ради одного пакета? – предложила пожилая покупательница из очереди.   

   – Спасибо вам, я не тороплюсь.

   – Застенчивая, выходит. Это хорошо. В наше время молодёжь напористая, не особо церемонятся.

   Подошла очередь, Ксения расплатилась.

   – Бабушка, давайте я помогу донести вашу сумку домой. Вы где живёте?

   – Здесь, недалеко: проспект Гагарина, дом тридцать.

   – Знаю, пойдёмте, провожу вас.

   – Спасибо, милая. Внук на работе задерживается, некому помочь. Придёт, покормить надо. Дочка в родах умерла. Вырастила его сама. Хороший он у меня, не забывает бабушку. Трудится, всё до копеечки приносит,– по дороге делилась бабушка.

   – Награда вам за старания.

   – Да и утешение в старости, всё же, не одна. А ты с родителями живёшь?

   – Нет никого, сама живу. Все умерли.

   – Как жалко. Не сдавайся, миленькая, держись, судьба найдёт тебя.

   – Заблудилась моя судьба, бабушка. Всё одна да одна.

   – Какие твои годы, всё ещё будет. Вот и пришли. Спасибо тебе, добрая душа. Заходи в гости. Квартира номер двенадцать.

   – Спасибо, как-нибудь навещу. Вот вам мой номер телефона, звоните, когда понадобится помощь, – Ксюша протянула новой знакомой листик.

   – Ты золото.

   – Будьте здоровы, бабушка.

   – Счастья тебе. Ты заслужила его. Жди, не сдавайся.

   – Очень жду. Пойду я.

   – Всего тебе хорошего.

   – И вам.

   Ксения вернулась домой, разделась, поставила молоко и мороженое в холодильник.

   «Пойду-ка посмотрю, может, кто весточку подал». Она присела к столу, навела курсор.

   – Никого. Зря писала, – разочарованно произнесла Ксюша и тяжёлым осадком на душу опустилась грусть. – Никому нет до меня дела, – ей так хотелось быть кому-нибудь нужной. Она многое могла и умела, её душа созрела, чтобы отдавать тепло, любовь, но жизнь сложилась иначе. Ксения с трудом сдерживала слёзы. Однако слезинки вырвались на свободу, и перед взором выросла пелена.

   Зазвонил мобильный телефон.

   – Ася, привет, высветился твой номер, – сказала она коллеге из госпиталя, промокая глаза. – У тебя что-то срочное?

   – Привет, Ксюша. У меня есть пара минут.

   – Молодец, что позвонила. А то я скучаю.

   – Опять грустишь? Слышу по голосу. Сейчас я тебя позабавлю.

   – Рассказывай.

   – Бабуля из третьей палаты не дождалась, пока ей утку принесут, всю кровать запачкала. Пришлось нам с Катей бабульку перекладывать, менять постель, а больную мыть. Меня до сих пор преследуют эти запахи. Всеми растворами мыла руки, и всё равно избавиться от навязчивого запашка не могу.

   – А что Никитична, ушла уже?

   – Да, её смена закончилась. А на ночную никого не поставили. Татьяна, сменщица её, в отпуске.

   – Представляю. Вам досталось на орехи. Приятного мало. К бабуле обычно дочка приходит.

   – Сегодня никто не навещал.

   – Ты звонила старшей?Пусть поставит кого-нибудь в ночную, а то вам некогда будет свою работу выполнять.

   – Звонила, она сказала, что некем заменить. Пообещала, что, может быть, договорится, чтобы кого-то из хирургии прислали на подмену. Мы-то их всегда выручаем.

   – Подожди, не паникуй, если обещала – поможет.

   – Надеюсь. В противном случае, мы с Катей не успеем все процедуры сделать. В двенадцатой больному плохо было. Вызывали кардиолога.

    – Это кому?

    – Парнишке четырнадцатилетнему из детдома. У него оказался порок сердца. Скорая не сообщила. Наверное, в детдоме забыли сказать.

    – Ну и смена у вас сегодня. Не позавидуешь.

    – Да, весело нам. Что у тебя? Чем занимаешься?

    – Бездельничаю.

    – И всё? Ты вроде бы собиралась осуществить свою авантюру.

    – Ну что ты такое говоришь? Никакая это не авантюра. Не выдумывай.

   – А как это называется? Писать письма чужому мужчине.

   – Я не собиралась писать мужчине. Просто другу.

   – А это теперь так называется? – засмеялась подруга.– Ладно, пойду, Катя зовёт. Отдыхай. До завтра.

   – Ты что, и завтра дежуришь?

   – Ирина Сергеевна попросила подменить её. Ты же знаешь, я отказывать не умею.

   – Знаю. Ты у нас Фея милосердия. Тогда – до завтра.

   – Ага. Увидимся. Поесть захвати, пожалуйста. Хочется домашней пищи.

   – Говори, что приготовить?

   – Салатик свеженький, и картошечки отвари.

   – Хорошо. Ходила за молоком. Мороженое купила, принесу.

   – Красота.

   – Сосисок сварить? В холодильнике целая упаковка куриных лежит.

   – Неси. Я голодная, как волк, сегодня маковой росинки во рту было. Весь день на одном энтузиазме работаю.

   – Ась, чего ждать до завтра. Давай я тебе сегодня подвезу поесть.

   – Ты моя Волшебница! Если можешь, приезжай.

   – Приготовлю и поеду.

   – Спасибо. Пошла работать. Капельницы пора ставить.

   – Беги, и я займусь делом. Пока, до встречи.

   Счастье ходит рядом

   – Бабуль, я вернулся. Встречай.

   – Игорёк, раздевайся, мой руки и проходи в кухню. У меня всё готово,– отозвалась бабушка.

   – Иду.

   – Садись. Жаркое приготовила. Бери хлебушек.

   – Опять без меня за покупками ходила? Сколько раз просить можно, чтобы никаких тяжестей не поднимала.Какая ты непослушная.

   – Сынок, я ничего не поднимала. В магазине мне встретилась чудесная девушка. Такая внимательная, заботливая. Сама предложила помощь и всё принесла. Я рядом шла и любовалась ею. Знаешь, она мне напомнила тургеневскую героиню. Вот бы тебе такую жену.

   – Ты опять за всё. Сколько просил не сватать меня. Мне одного раза было достаточно. До сих пор душа кровоточит.

   – Не повезло, понимаю. Непорядочная женщина оказалась. Что ж теперь? Но на этом жизнь не останавливается. Смотри в завтрашний день с надеждой. Умру я, с кем останешься? Отец твой не признал тебя. Одни гулянки на уме были – сын помеха. Если бы моя доченька не умерла, на сердце спокойнее было бы, а так? На кого тебя оставлю?

   – Ну что ты, бабуль, раньше времени себя хоронишь? Ради меня живи. Ты мне заменила всех. Без тебя не смогу – единственный родной человек на всём белом свете.

   – Знаю, поэтому переживаю за тебя. Жениться тебе нужно. Порядочные скромные девушки есть. Присмотреться бы, а ты работаешь много, приходишь уставшим.

   – Не переживай ты так. Моё время ушло. И вообще, я давно понял – счастье для избранных. Видишь, ты рано овдовела. Всё легло на твои плечи. Маму судьба не пощадила. Папочка мне достался – проходимец. И я, выходит, не заслужил, если Лена меня из армии не дождалась, с первым встречным закрутила, потом с лучшим моим другом связалась и пошла по рукам – по стопам своей мамаши … не везучие мы, – заключил внук.

    – Игорёк, ты брось Бога гневить. Посмотри, какой ты у меня талантливый вырос. Без чьей-либо помощи всего достиг: на работе тебе доверяют самые ответственные проекты. В Германию по обмену опытом послали тебя, а не твоего начальника.

    – Рассмешила. Чего его посылать? Он всего лишь администратор. А над проектами работаю я. Разницу улавливаешь?

    – Вот я и говорю. Захотел бы – в аспирантуру мог бы поступить, с отличием университет закончил. Вспомни, что тебе профессор на прощание сказал? Вот именно. Зарабатываешь хорошо. Судьба твоя в пути, совсем близко, ты дай ей подойти, не отпугивай, и она осчастливит тебя.

   – Бабуля, ты у нас большая фантазёрка. Пойду, устал.

   – Иди, сынок, отдыхай. А надежду не теряй, не надо.

   Игорь вошёл в свою комнату. Увидел включённый компьютер и удивился.

   – Неужели забыл выключить? – он подсел к столу.

   «Пробегусь по новостям и засяду за работу», – ему на глаза попалась ссылка нового блога. Взгляд приковало название «Письмо другу». Молодой человек заинтересовался. Открыл блог, и оторваться уже не смог.

   «Какая смелая девушка. Не отчаялась, надежду не потеряла, что найдётся половинка и откликнется на крик её души. Подбодрю, чтобы не огорчалась»,– он поставил под письмом в свободном окошке улыбающегося смайлика и отправил. Засиделся над проектом и только в три часа ночи пошёл спать.

   «Завтра вставать рано. Владимира Васильевича с утра на работе не будет, у него совещание, переложил свои обязанности на меня. Поеду к семи часам. Поработаю с документацией», – на утро программа действий была утверждена. На сон оставалось мало, но Игорь привык. Он любил свою работу и отдавался ей сполна.

   Вечер плавно переплывал в ночь.

   Ксения отвезла подруге еду, для разговоров времени не было, трудная смена досталась коллегам, и она уехала домой. Разочарованная отсутствием отклика, девушка не подошла к компьютеру и поздним вечером, приняла душ и легла. Но ей не спалось. Внутренний голос настойчиво нашёптывал:

   – Рано сдаваться.

   – Я не сдаюсь. Не хочу обольщаться, чтобы потом не разочаровываться. К чему лишние переживания? И без интернета давно известно – на меня никто внимания не обращает.

   – Не правда, это. Где ты бываешь, чтобы делать поспешные выводы – работа, дом, работа. Больным не до ухаживаний. Врачи решают другие задачи, в вашем отделении все мужчины женатые.

   – Это верно.

   – Так как ты можешь делать такие скоропалительные выводы?

   – Что же ты мне прикажешь делать?

   – Терпеливо ждать. А сейчас встань, подойди к компьютеру, и посмотри, а вдруг тебе ответ пришёл? – подталкивал её внутренний голос.

    – Ты так уверен? Послушаю тебя. Но смотри, обманешь, больше слушать не стану, – она вылезла из-под одеяла и в пижаме подошла к компьютеру. Открыла блог, и сердце тотчас убежало в пятки.

    – Не может быть, он меня услышал. Ура! – воскликнула Ксения, не веря собственным глазам. – Он мне улыбается. Ася смеялась надо мной. Боже мой, он нашёлся, мой единственный – я дождалась, – от радости Ксюша готова была запрыгать козликом.

    – А что я тебе говорил? Но ты рано празднуешь, – услышала она реплику, внутренний голос озадачил. – Ты с ним ещё не знакома. Не спеши. Не время итоги подводить, – её всплеск и ликование растворились в ночной тишине.

   – Действительно, чего это я обрадовалась? Мало ли кто поставил смайлик.

   Ксения задумалась.

   «Эврика! Знаю, как проверить его, – и она написала в графе «ответ»:

   «Благодарю тебя, друг мой, что ты нашёлся и подарил мне надежду».

   На этом неутомимая фантазёрка успокоилась и вернулась в постель.

   Утром Ксюша уехала в больницу и так закрутилась в работе, что даже не вспоминала о таинственном незнакомце.

   Но жизнь не стоит на месте, и провидение не спит.

   После смены, следующим утром по дороге домой, в троллейбусе она обратила внимание на пару, сидящую напротив. Не нужно быть гигантом мысли, чтобы увидеть – между ними большая разница в возрасте. Девушка от навязчивых ухаживаний кавалера чувствовала себя некомфортно и конфузилась. Тут же вспомнилось, как в юности за ней ухаживал женатый мужчина, сколько было обещаний, а сколько надежд, и чем всё закончилось? – стихотворные строчки непроизвольно зазвучали в голове, а от горьких воспоминаний сердце кровью обливалось.

    «И вновь луна холодными лучами

   Сегодня лишь кляну Тебя».

   Дома Ксюша занялась хозяйственными делами: включила стиральную машину, вымыла посуду после лёгкого завтрака, сняла с верёвок на балконе сухое постельное бельё и разложила его на полках в шкафу.

   «Глажкой займусь позднее», – ей хотелось отдохнуть.

   Девушка сбегала вниз и проверила почтовый ящик.

   «Одни счета. Посплю немного и схожу за покупками. Сварю супчик, без горячего – что это за обед в такой холод?», – поднимаясь по лестнице на второй этаж, думала она.

   Ксения уже постелила, и вдруг…

   «Ой, я давно не проверяла блог. Он мог за это время ответить.

   Девушка открыла, перелистнула страницы и не нашла ничего, кроме того же смайлика. По дате убедилась, что никто не приходил. Просмотров было очень мало.

   – Не судьба, значит, – печально констатировала фантазёрка и отправилась спать.

   Тоска по безвозвратно ушедшему

   Игорь возвращался с работы домой.

   – Эй, Игорёша, постой, – услышал он и оглянулся. К нему бежал друг детства. Выросли вместе в одном дворе.

   – Привет, Павлик.

   – За тобой не угонишься. Ты откуда?

   – С работы, откуда ещё можно возвращаться в такое время?

   – По дороге заскочим в садик, заберу Толика. Он у нас на продлёнке.

   – Конечно, заберём твоего сорванца.

   – Что-то ты не заходишь, давно не виделись. Маша спрашивала о тебе. Где пропадаешь?

   – На работе. Вечерами дома.

   – Один?

   – Нет, почему, с бабулей.

   – Так и никого не встретил?

   – Где? На работе? У нас в отделе одни мужчины. Павлик, оставь эту тему. Моё время ушло, и безвозвратно. Буду холостяком жить, так на роду написано, – ответил Игорь. Нотки скрытого отчаяния прозвучали в его голосе, выдавая настроение.

    – Ох, не нравится мне твой пессимизм. Ты всегда был лучшим во всём. Вон, какой красавчик, а тебе, как и мне тридцать шесть. У меня полно седых волос, а у тебя шикарная шевелюра.

   – Павлик, внешность мужчины большого значения не имеет. Жить-то с человеком. Всё остальное с возрастом испаряется.

   – Ох, не нравится мне твоё настроение. Поговорю с Зинаидой Максимовной.

    – И не думай даже. У бабушки без твоих разговоров хватает переживаний.

   – Вот видишь, и бабушке доставляешь беспокойство и бессонные ночи. Не хочешь, чтобы я помог, не надо. Ты взрослый человек. Сам должен понимать, что одиночество радости не добавляет.

   – Философ. Ты-то откуда знаешь? У тебя прекрасная семья, любящая жена, сынок растёт – всё отлично.

   – Смотреть на тебя тошно. Не дошло, что я о тебе беспокоюсь. Мы же с тобой с самого детства дружим. Когда-то, не разлей вода, были. Язык повернулся спрашивать … и не стыдно? – возмущался друг.

   – Не бурчи. Пришли, да? Вон, Толик рядом с воспитательницей, видишь? Дожидается тебя, беги, забирай своё чадо.

   – Игорёк, минутку подожди, или ты торопишься?

   – Куда, домой? Беги за сыном, здесь подожду.

   Игорь не спускал глаз с друга и маленького Толика. Их встреча его растрогала до слёз. На расстоянии он прочувствовал радость от душевного соприкосновения отца с сыном. Мальчик обвил ручками шею друга и так прильнул к нему, а Павел застыл, обнимая своё сокровище. У Игоря невольно подкатил ком к горлу.

   «И этого я лишён». Он неожиданно вспомнил строчки Булата Окуджавы:

   «Часики бьют задумчиво,

   Вере, слезам и судьбе».

    «Надо бороться за свою судьбу. Мне не сто лет, есть время».

   – Ты заскучал? – спросил Павел.

   – Всё нормально.

   – Толик, сынок, помнишь дядю Игоря?

   – Помню, ты мне рассказывал, как в детском саду вы оба уписались, и воспитательница вас потом очень ругала.

   – Это когда дело было? Я и забыл, – засмеялся Игорь.

   – Дядя Игорь, ты мне поможешь собрать самолёт? Папа говорит, что ты бы мог стать великим конструктором, у тебя золотые руки и гениальная голова!

   – Родной мой. Твой папа немного преувеличивает. Но в нашем деле это не помеха. Не сомневайся, тебе я помогу. Если захочешь, соберу самый современный самолёт – последнюю модель. Я её сам конструировал.

    – Ура! Теперь Колька отстанет, и не будет говорить, что я ничего не понимаю в самолётах.

    – Правильно.

   – Нет, сынок, не будет Колька вредничать. Дядя Игорь никогда слов на ветер не бросает. Обещал – обязательно сделает.

   – Сказано – сделано – наш девиз! На выходных жди, принесу. В течение недели не получится, очень много работы. Приходится домой брать, – Игорь перевёл взгляд на друга.

   – В вашем бюро ты один конструктор?

   – У меня есть помощники, коллеги. Но основная нагрузка ложится на меня. Я – ответственное лицо. Мне докладывать высшему начальству. Проекты разрабатываю я. Естественное, без детального обсуждения дело не двигается. Но я мозговой центр.

   – В этом я ни на минуту не сомневался. Что, в вашем бюро нет начальника?

   – В корпорации много начальников. И в нашем бюро есть, но он администратор, у него другие обязанности. Где что достать, обеспечить в срок.

   – Шапочная фигура. Вся ответственность на тебе. Знаю по опыту, не просто это.

   – Я привык. Тем более, что у меня нет семьи, могу дома поработать допоздна, когда нужно.

   – Пока, нет, но не всегда ты будешь один…

   Вот и добрались до нашего дома. Мы пойдём, Маша заждалась.

   – Привет передавай.

   – Обязательно. Прощайся с моим лучшим другом, и пойдём домой, – серьёзно сказал сыну Павел.

   Мальчик подошёл к Игорю. Тот присел. Толик обнял его и поцеловал в щёку. Игорь обхватил малыша, прижал к себе, поднял на руки и закружился с ним.

   – Готовься, скоро ты вырастишь и станешь отважным лётчиком, – мальчик смотрел на него, не сводя глаз.

   – Если мама разрешит.

   – Конечно, разрешит. Она у тебя очень хорошая и понятливая.

   – Дядя Игорь, не забудь в воскресенье прийти к нам, я буду ждать.

   – Не забуду, будь уверен.

   – Пока, Игорёк. Увидимся, – сказал, Павел, прощаясь. Подхватил сына на руки и ушёл. Игорь смотрел им вслед и думал:

   «Как бы мне хотелось стать отцом».

   Мечта требует действий

   Уединившись дома, Игорь твёрдо решил, что напишет незнакомке сообщение.

   «Когда-то же надо начинать. Хоть так попытаю счастье»…– он листал страницы в почте, но не нашёл ссылку. Наконец, в поисковике по названию проявилась ссылка на блог Ксюши.

   Без запинки написал ей:

   «Незнакомка, здравствуй!

   Это я – друг. Прочитал твоё письмо и поставил улыбающегося смайлика для настроения. Ты видела? Хотел бы познакомиться ближе. Не знаю, как тебя звать. Не представляю, как ты выглядишь. Но сердцем чувствую, что ты – моя судьба. Давай сократим ожидание и поможем себе. Встретимся завтра в кафе «Алые Паруса» в восемь вечера. Возможно, ты живёшь в другом районе, поясню, как найти. Кафе находится на проспекте Гагарина, прямо возле остановки троллейбуса номер двадцать два. Ты увидишь. Вход в кафе с угла, там и вывеска есть. С работы поеду прямо туда и буду ждать тебя за ближайшим к дверям столиком. Меня зовут Игорь. Приходи. Нам нужно встретиться и поговорить».

   Он волновался, никогда не писал женщинам посланий. Перечитал сообщение, поставил сердечко с цветочком и быстро отправил. А ещё добавил функцию, как только Ксюша ответит, на мобильный телефон поступит сигнал.

    – Посмотрим, во что эта безумная затея выльется? – произнёс он вслух, сохраняя в почте ссылку на блог Ксюши.

   Игорь достал из пакета детали, которые специально купил, и стал конструировать самолёт для Толика. Лишь поздним вечером завершив работу, заглянул в компьютер, в надежде, что появится весточка для него. Но девушка не ответила.

   «Не буду делать необоснованных выводов, подожду до завтра», – решил он.

   У Ксении после суток по расписанию шли выходные, но по закону подлости и пакости, заболела её сменщица, и ей поневоле пришлось выйти. Она заглянула в блог только перед уходом на работу. Прочитав сообщение Игоря, сидела в оцепенении, не представляя, что предпринять. Она не знала, как реагировать. Ситуация менялась стремительно, и ей стало страшно.

    – А вдруг я ошиблась, кто-то разыгрывает меня, желая посмеяться?

   Зазвонил мобильный телефон. Девушка очнулась.

    – Кто это в половине шестого утра?

    – Ася, что случилось?

    – Старшая звонила полчаса тому назад. Просила выйти на вечернюю смену – тебе в помощь. Одна ты не справишься. В отделении тяжёлые послеоперационные больные.

   – Прости, дорогая, не могу разговаривать. Бежать надо.

   – До встречи.

   – Ага. На работе поговорим.

    Ксюша на ходу расчесалась. Заплела косу, оделась и быстро ушла, не позавтракав. В дороге она рассуждала, вспоминая строки из письма Игоря. Девушка никак не могла поверить, что последнее сообщение прислал человек, руководствуясь серьёзными намерениями. Ей казалось, что, воспользовавшись её откровением, кто-то просто-напросто подшучивает над ней.

    «Имя у него хорошее, просил встретиться в нашем кафе «Алые Паруса». Значит, он живёт в нашем районе, –рассуждала она. – В восемь вечера я никак не смогу. На дежурстве пробуду сутки. Как же мне ему сообщить, что не приду? А надо ли?» – опять сомнения мешали и диктовали своё. Но внутренний голос не отставал:

   – Ты так долго ждала этого и теперь, когда человек назначил свидание, собираешься отказаться от встречи?

   «А что мне делать? Не могу же я сбежать с работы?»

   – Если ты отлучишься на час, ничего не случится. Вы познакомитесь и договоритесь встретиться в другой день. Но ты его увидишь и многое поймёшь.

   «Не знаю, как сложится обстановка на работе, на месте картина прояснится, тогда и решу».

   – Не понимаю, зачем ты ему писала?

   «Не ешь меня раньше срока. Подъезжаем, мне пора выходить».

   Ксюша отработала утреннюю смену, старшая разрешила отлучиться и немного отдохнуть.

   Ася пришла в два часа. Вечерняя смена заступала в три.

    – Чего ты так рано пришла? – спросила старшая.

    – Ксюша одна не справится. Разложу вечерние лекарства. Отдохнёт, начнём капельницы готовить. Тяжёлых много. В четыре часа полдник у больных. В семь – ужин. В восемь – капельницы и вечерние лекарства. А кроме этого – процедуры. Бабулькеиз пятой нужно кварцевать пролежни. Свиридову из пятнадцатой Владимир Николаевич назначил каждые два часа менять повязки.

   – Генералу?

   – Да.

   – Сейчас ты ей поможешь, а ночью, кого поставлю? Катастрофически не хватает медсестёр. Некому работать. Если знакома с опытными девочками – приводи, возьму. У нас пять свободных вакансий. Доренко в декретном. Замена нужна.

   – Созвонюсь с девчонками, с которыми училась. У нас все на курсе были хорошие, ответственные. Многие с отличием окончили. Если кто-то из них не работает, приглашу к нам.

   – Ася, сделай доброе дело, голова идёт кругом. Я ведь понимаю, что вам трудно. И по закону не имею права ставить на дежурство одну сестру.

   На следующий день история повторилась. Ксюша вбежала в сестринскую как ошпаренная.

   – Что с тобой, Ксения?

   – Торопилась. Ася позвонила, сказала, что Люся заболела.

   – Представляешь? И поставить тебе в помощь некого. Хорошо, Ася опять согласилась выйти.

   – Спасибо тебе, подружка, дорогая.

   – Всё нормально.

   – Работайте, у самой много дел. Просила, чтобы из хирургии девочки выручили. Жду, что ответят. Отчёт заведующему писать надо, – старшая на ходу делилась и ушла.

   – Ася, у меня фантастическая новость! Он прислал мне письмо и пригласил на свидание.

   – Вот это, да. Принц всё-таки отозвался?

   – Мне не верится.

   – Здорово! Что думаешь делать?

   – А что я могу делать? Ты глянь, последние дни пропадаю на работе.

   – На который час назначил свидание?

   – На восемь…

   – Сегодня?!

   – Да. А я тебе о чём говорю? Пропало моё свидание.

   – Не бойся, подруга, что-нибудь придумаем.

   – Что думать? Подменить меня всё равно некем, – Ксюша только теперь осознала весь ужас своего положения.

   – А ты напиши ему. Иди в ординаторскую, там интернет есть и напиши.

   – А врачи?

   – Ты права, ещё не все ушли. Подожди. В четыре часа точно уйдут. А сейчас давай работать.

   Ксения так и сделала. Улучила момент, когда все врачи ушли, и, воспользовавшись компьютером, написала Игорю ответ:

   «Здравствуй, добрый друг!

   Я на работе. Смена закончится завтра утром. Пока вырваться не получается. Давай спишемся завтра. Спасибо тебе за приглашение. Я обязательно приду. Меня зовут Ксения. Если не возражаешь, могу переслать сообщение на телефон. Оставь свой номер. Спасибо».

   Сами понимаете, что думать о работе Ксюша не могла. Винила себя, что не нашла лучшего варианта.

   «Зачем было откладывать встречу? Надо было всё бросить и поехать к нему. А если он обидится и не ответит? – корила она себя, готовя капельницы. Руки автоматически выполняли функции, а мысли бегали, как затравленные, принося новые идеи. Ни одна не спасала. Девушка извелась. Ася почувствовала нервное состояние подруги.

   – Ксюш, мы сейчас поставим капельницы, и ты сгоняй к нему, только ненадолго.

   – Ася, у меня на дорогу в одну сторону уходит не менее часа, в лучшем случае сорок минут, если пробок нет. Смысл какой?

   – Повидаетесь и договоритесь на завтра.

   – Я ему написала об этом. Но так хочется хоть одним глазом взглянуть на него.

   – Сбегай, проверь, может быть ответил.

   – Времени прошло мало. После капельниц схожу, боюсь, не успеем. Нельзя отвлекаться.

   – Бедный молодой человек, с тобой кашу не сваришь. Ты помешана на работе. Я бы на твоём месте не вытерпела и сбежала, а ты держишься и работаешь.

   – После капельниц, раньше не получится. Больные ждут, – у Ксении было врождённое чувство ответственности. Она с детства привыкла доводить начатое дело до конца – отцовская жилка. Сердечко ныло, а рассудок не позволял вольничать.

   Девочки разнесли лежачим больным ужин, раздали лекарства, поставили капельницы, и только Ксюша решила отлучиться в ординаторскую, чтобы проверить блог, загорелась красная лампочка.

   – Что-то случилось … – она побежала в палату. Ася за ней.

   Мальчику из детдома опять стало плохо.

   – Ася, подключаем кислород, делаем камфару, открываем форточку, в палате очень душно, вызываем дежурного врача и кардиолога, быстро.

    – Уже бегу звонить дежурному. Ты одна справишься, пока я вернусь?

   – Да. Ты только быстро и шприц с камфарой захватить не забудь.

   – Всё сделаю. Одна нога тут, другая – там.

   Девушки оказали мальчику первую помощь. К приходу врача состояние больного улучшилось. Но врач распорядился на ночь перевести мальчика в реанимацию.

   Когда девушки вернулись в ординаторскую, стрелки на часах показывали одиннадцать часов.

   – Ну и смена. Асенька, я твоя должница. Без тебя бы пропала.

   – Я останусь с тобой до утра. Не дай Бог, ещё кому понадобится неотложная помощь, что ты будешь делать одна?

   – Ты настоящий друг. Спасибо тебе большое за помощь и за отзывчивость.

   – Да ну, перестань. Сколько раз ты меня выручала, когда в позапрошлом году у нас трое ушли в декрет?

   – Помню. Ась, ну всё, думаю, мы можем отлучиться и поесть. Пойдём, я бутерброды с ветчиной и сыром принесла, булочки с изюмом к чаю. Голова кружится от голода.

   – И я не очень хорошо себя чувствую, когда не поем. Надо срочно силы подкрепить. Как кстати ты еду захватила! Я такая голодная. Устроим пир на весь мир, пошли. Больные угомонились, вроде бы. Людмила Прокопьевна нам кашу оставила на столе. Перекусим.

   – Ась, я чего-то так устала.

   – Потому что мы на нервах всю смену работаем. Отсюда усталость.

   – Согласна.

   Девушки устроились в сестринской. Ксюша вытащила из холодильника бутерброды. Согрела воду в электрочайнике, запарила чай.

    – Приятного аппетита, подружка.

    – И тебе.

   «Это невозможно!» – сказала Причина. «Это безрассудство!» – заметил Опыт. «Это бесполезно!» – отрезала Гордость. «Попробуй...» – шепнула Мечта.

   – Ксюша, пойдём в ординаторскую, проверим, а вдруг он что-то прислал.

   – Пойдём.

   Девушки вышли из сестринской. Потушили освещение в коридоре отделения. Из разных палат доносились стоны.

   – Давай проверим, всё ли у нас в порядке,– они прошлись по палатам.

   – Терпимо. Можно отлучиться в ординаторскую. В этот момент зазвонил телефон.

   – Иди сама, тебе писать ответ. Я послушаю, кому мы понадобились. Только бы не новое поступление, тогда до утра голову не поднимем,– сказала Ася и побежала к посту.

   Ксюша устроилась у компьютера, открыла блог и увидела письмо Игоря. Она прочитала. Тут же внесла номер его телефона в свой мобильный. Отправив сообщение, продублировала в блоге:

   «Дорогой друг, Игорь!

   Благодарю за доверие. Отправила тебе сообщение на телефон. Освобожусь с работы только завтра утром, но не уверена, что старшая сестра не попросит выйти на вечернюю смену. Некому заменить: одни болеют – другие в декрете. Я работаю в больнице медсестрой. Пожалуйста, дождись меня. Не исчезай. Как только освобожусь, дам знать».

   Она отправила письмо.

   Ксюша увидела на столе альбом с фотографиями.

   – Кто-то из врачей забыл. Не успела выйти из ординаторской, послышался сигнал в телефоне.

   – Сообщение пришло. Она открыла и прочитала:

    «Спасибо, Ксения, за сообщение. Буду ждать. Не волнуйся. Я не исчезну. Мы обязательно встретимся. Твой номер телефона сохраню. Лёгкой тебе смены. Твой друг, Игорь».

   Ксюша улыбнулась его словам.

   В ординаторскую вошла Ася. Подруга рассказала ей.

   – Ксюнь, не надо ждать до завтра. Пусть подъедет к госпиталю, выйдешь, поговоришь с ним. Не упускай такой шанс, – советовала верная подружка.

   – Ты серьёзно? Время позднее.

   – Если он твоя судьба – на такси доберётся.

   – Попробую, – и она написала.

   «Игорь, если хочешь, подъезжай к центральному входу военного госпиталя имени Вишневского. Знаешь, где находится? Я выйду ненадолго. Поговорим. Не хочется откладывать до завтра».

   Бабушка отдыхала. Игорь работал в своей комнате, когда пришло сообщение. Он пробежался глазами по тексту и посмотрел на часы.

   – Возьму такси,– вышел в прихожую, быстро оделся. Приоткрыл дверь в комнату, где отдыха бабушка. В комнате был полумрак. Рядом на тумбочке у кровати стоял ночник. Бабушка читала. Увидев внука в верхней одежде, она испуганно присела.

   – Что случилось? Ты уходишь на ночь глядя?

   – Бабуль, очень нужно отлучиться. Вернусь и поговорим.

   – Ты заставляешь моё сердце учащённо биться.

   – Не надо, в течение часа вернусь. Пока, – и он ушёл.

   «Что могло его заставить на ночь глядя уйти? – Она не успокоилась, пошла в комнату внука и на столе ей на глаза попался листик с Ксюшиным номером телефона. – Где я видела этот номер? –бабушка быстрыми шагами вышла в прихожую, идя на поводу у интуиции, достала из сумки свой кошелёк и вынула листик, который передала ей Ксюша. Она сравнила оба номера.

   – Боже! Свершилось чудо! Я так этого хотела. Теперь я за своего мальчика спокойна. С ней он будет счастлив. Пути Господни неисповедимы, – преданная бабушка, рассуждая, не могла до конца поверить.

   Уже в такси, Игорь отправил Ксюше сообщение:

    «Еду, жди. Доберусь, напишу».

    – Ура, он едет, как ужаленная воскликнула девушка, раскрасневшись. Её глаза светились от радости.

    – Ну вот, теперь мы знаем – человек настроен серьёзно. И он устал искать своё счастье.

   Этот вечер запомнился им на всю жизнь. Романтическое настроение ощущалось во всём. Падал лёгкий пушистый снег. Ветер подгонял снежинки, и они кружились в вальсе. Лирические мотивы звучали в божественной музыке, которая лилась из телефона. Игорь не успел его выключить. Как увидел Ксюшу, тут же понял, – Она моя судьба.

   – Где же ты была столько лет? – Всё стало ясно с первого взгляда.

   Снежок ложился на кружевной платок, длинные густые ресницы девушки, и ворот шубки – взволнованная первой встречей, она напоминала сказочную принцессу. Её трепет передался Игорю.

   Оба, преисполненные неповторимыми, изумительными чувствами, не желали расставаться. Беседа длилась не более получаса, Ксения должна была вернуться в отделение.

   Но с той самой минуты их первой встречи молодые люди больше не расставались. Их сердца забились в унисон. Они сроднились. Такое слияние и единение духовных ценностей трудно было представить.

   Через месяц под знаменитый марш Мендельсона молодожёны соединили свои судьбы навсегда. А через девять месяцев на свет появился их первенец – Антошка.

   Счастье ходило так близко и молчало. Оно испытывало их. Но молодые сумели преодолеть каверзы судьбы и найти друг друга.

***

   *ПАМЯТЬ О ТЕБЕ – СОХРАНЮ В СЕРДЦЕ СВОЁМ

    Новелла

   Мрачно, холодно, неуютно. Камин остыл, в доме не топлено. Виктор стоял у окна, держа в зажатом кулаке маленькую брошь старинной работы. Женская головка, утончённые черты лица и жемчужное колье…– украшение досталось его супруге от матери. Она хранила память о ней. Теперь он хранит память о той, которую любил больше жизни и так глупо потерял – этого простить себе не мог. «Зачем жить, если нет самого главного?» – зловещая мысль не давала ни на минуту забыться.

    А как красиво всё начиналось. День их первой встречи ничем не отличался от предыдущих. Всё шло по графику, обыденно. Он возвращался с работы и вдруг почувствовал – ноги, ускоряя шаг, несли его, подгоняли, и какая-то невероятная лёгкость ощущалась в теле. Явление показалось странным, он не знал, как объяснить его. Подходя к дому, вдалеке на детских качелях заметил молодую женщину. Она в своих раздумьях, тихонько раскачиваясь, унеслась в далёкое далёко. Весь её облик напоминал сказочную героиню: струящие локоны спадали на спину, с двух сторон их придерживали изящные заколки с маленькими листочками на длинных серебристых ниточках. Они в такт движениям совершали в воздухе кульбиты, играя с мочками ушей. Нежное личико, тонкие черты, ротик бантиком – соблазняли. Красавица про себя что-то напевала, и губки шевелились в такт музыке. «Лицо Мадонны с полотна Леонардо да Винчи» – мелькнуло у него в голове. Подошёл ближе. Женщина перевела на него взгляд, и он навечно утонул в бездонных озёрах её очей. Они взывали к нему.

   – Скажите, как звать вас, мадонна? – робея, спросил он.

   – Майя, – ответила она, опустив глаза.

   С тех пор каждый день, Виктор ловил момент, чтобы приблизиться к ней и заговорить. Когда же удалось познакомиться, не упускал возможности соприкоснуться взглядом и чуть заметным кивком поприветствовать. Майя любила качели и, как ребёнок, радовалась, взлетая вверх. А он, раскачивая её, любовался ею и рассказывал первое, что приходило в голову, только бы завладеть её вниманием. Она так заразительно смеялась, казалось, деревья смеются вместе с ней. Весной девушка покупала себе первые тюльпаны, и только белые. Страстно любила лето, которое вселяло в неё новые силы, природа умиляла, она восхищалась сочной листвой, голубизной небес, цветущими кустами сирени. Всё её существо возносилось над землёй – так хорошо ей было летом. Майя, как маленькая, покупала мороженое «Пломбир в вафельном стаканчике», которое обожала с детства и наслаждалась им. В глубине души оставаясь добрым милым наивным трепетным ребёнком. Это явилось открытием и откровением для него. Он никогда не встречал таких людей, а женщин, тем более. Их сближение длилось два года. Как всегда, в истинной любви возникли труднопреодолимые препятствия. Наконец, настал тот великий день, и сердца влюблённых воссоединились – скромно, без шумихи и суеты молодые расписались. Виктору тогда показалось,что выиграл самый большой приз в лотерее под названием «жизнь» – счастью не было конца. Он окружил её заботой и вниманием. Привёз в дом, который строил с мыслями о ней. В тот день праздник поселился в его жизни, он кружил над землёй свою драгоценность, целуя нежно, не причиняя боли. Впервые в жизни взрослый мужчина боялся дышать, ибо прикасался к Любимой. Счастье было так велико и значительно, что он боялся думать: «А вдруг всё исчезнет?».Когда она засыпала в его объятиях, не дышал, любовно разглядывая каждую её складочку. О чём бы его ни спрашивали: родители, знакомые – отвечал коротко, не желая вести разговор на эту тему, словно опасаясь чего-то, очевидно страшился сглазить.

   Предчувствия не обманули. У Майи было больное сердце: такое ласковое, нежное, горячее. Но, больное. Умолял её не рисковать. Феномен истинно любящей женщины – Жертвенность! – она знала, как он мечтает о наследнике. Врачи предупреждали обоих о риске, она же решилась, уговаривая его, что справится.

   Ромка родился здоровым малышом, но в маленьком весе, на шестом месяце беременности. Сорванец не стал дожидаться положенного срока. Врачам пришлось сделать операцию «кесарево сечение». Ребёнка спасли – Майю нет. Виктора не волновал наследник. Вся жизнь заключалась в ней. В ту минуту, когда объявили: «Мы сделали всё, что могли. Сердечко слабое – не справилось…» – жизнь остановилась навечно. Мама Виктора взяла на себя заботы – находилась с внуком в инкубаторе, а после выписки, забрала мальчика к себе. Она плача, умоляла сына: «Родной мой, надо жить, нельзя так!». Но он ничего не слышал. Каждый день проводил на кладбище у могилы любимой, рассказывая, как страдает и как ему плохо. Умолял вернуться. Люди, которые знали его прежде, поговаривали, что он умом тронулся. Но он оставался в своём уме и ясном рассудке. Горе, страшное непроглядное горе свалилось на его плечи и душило нещадно. Пищу принимать не мог. Что-то на ходу кидал в топку, чтобы не напоминала о себе. Сестра навещала, мать уговаривала – не помогало ни-че-го! Нужна была только она – его любимая. Так прошёл год, за ним другой. А Виктор все выходные и пятницы проводил у могилы любимой.

   Ромке минуло четыре года, и он спросонья просил бабушку: «Бабуль, включи симфошеньку» – его мать любила классическую музыку. Мальчик, как две капельки воды, был похож на Майю. Малыш по-прежнему жил вне дома, а его отец в одиночестве и трауре проводил дни и ночи. Когда бабушка объясняла сыну, что ребёнку нужен отец, в ответ слышала: «Этот ребёнок украл у меня счастье, не могу его видеть».

   На надгробье врезалась в память эпитафия:

   Печаль моя уносится к тебе

   Чтоб оживить меня и обнадёжить в горе.

***

*ТАК ПЛАЧЕТ СЕРДЦЕ

   Новелла

   Не спеши мстить сам, посмотри,

   как красиво это сделает жизнь…

   Стоял холодный зимний день. Ольга после дежурства шла к автобусу. Как-то печально было у неё на душе. А отчего? Не знала.

   «Устала, вот и тяжесть на сердце легла».

   У остановки никого не было.

   «Как хорошо, может и место свободное в автобусе найдётся. Ноги гудят», – размечталась она, присев на узкую скамеечку. Девушка не заметила, как к остановке подошла старушечка, за собой везла маленькую тележку, с которой обычно ходят на рынок или по магазинам. В серых почти белёсых глазах бабушки застыл вопрос.

   «Что она так на меня смотрит?» – удивилась Ольга.

   Старушка приблизилась к ней и тихим голосом спросила:

   – Покаяться не хочешь?

   – Вы ко мне?

   Бабушка молчала, еле заметно кивая головой.

   – Вспомни, какой вчера был день?

   Ольга хаотично стала перебирать в памяти даты, но так ничего и не вспомнила.

   – Вы хоть намекните,– попросила она.

   – Придёшь домой – всё узнаешь.

   Подъехал автобус, старушка с трудом поднялась в салон, таща за собой тележку. Ольга из последних сил, пытаясь вспомнить, перебрасывала в памяти дни и числа, но так и ничего не прояснилось.

   Слова случайной попутчицы врезались в память.

   Ещё на лестничной площадке она услышала, как у неё в квартире разрывается телефон. Девушка ринулась к нему.

   – Алло, кто это?

   – Олюшка, это я – тётя Вера.

   – Что-то случилось?!

   – Ты даже не хочешь поздороваться со мной?

   – Ой, простите меня. С ночной смены приехала. Еле на ногах держусь.

   – Оль, мама в больнице. Ты сможешь приехать?

   – Когда? Сейчас?

   – Ты слышишь меня? Твою маму забрали с инфарктом. Состояние тяжёлое.

   – О, Господи! Что же мне делать?

   – Не жить с мамой в разных городах. Но сейчас речь не об этом. Ты что же не понимаешь, что нужна ей?

   – Попробую отпроситься и перезвоню вам.

   – Я само собой её не оставлю. У меня одна сестра. Но ей нужна ты.

   –Тёть Вер, я постараюсь.

   – Я тебе сообщила. Поступай, как знаешь. Больше звонить не буду, – в трубке послышались гудки.

   Оля сняла с себя пальто, сапоги, шапочку.

   «Позвоню на работу. Какого числа моя следующая смена?».

   И вдруг её голову пробила невыносимая мысль:

    «У мамы вчера был день рождения, а я забыла… непростительно»

   Отпрянула к стене. Закрыла глаза и тихо заплакала.

   – Как нехорошо, обо всём забыла, – всхлипывала она.

   «Старушка права. Мне пора покаяться. Вся в работе. Всё, хватит. Нельзя терять ни минуты», – промокнув глаза, она набрала номер телефона начальника. Но ей никто не ответил. Оля отошла, желая переодеться, но её остановил телефонный звонок. Девушка ринулась к трубке, а оттуда:

   – Твоей мамы больше нет, только что позвонили из больницы,– сквозь рыдания проговорила тётя и повесила трубку.

   Оля сползла по стенке на пол и обхватила голову руками. Она сдерживала рыдания, не желая выпускать их свободу. А они толкались в душе, и назойливо бились о стенки, причиняя нестерпимую боль.

   Сами по себе прорвались слова, от которых она бежала, пряталась, прикрывалась, только бы не задумываться над ними. И тут понёсся изо всех щелей водопад, прорвало так, что больше сдерживать эмоции она не могла.

    – Ты носила меня во вред своему здоровью – врачи предупреждали о последствиях, но ты вопреки всему не согласилась прервать мою жизнь. В адских муках ты рожала меня, а потом очень долго приходила в себя. Ты растила меня, не зная сна, отдыха, покоя. Ты моталась со мной по больницам – я ведь родилась ущербной, унаследовав по линии отца болезнь, плохо поддающуюся лечению. Ты возила меня к специалистам, только бы дать мне прожить отпущенный срок полноценно. Ты сама дважды спасала меня от неминуемой смерти – я досталась тебе тяжело и за это ты заплатила высокую цену. Ты настойчиво боролась за меня, преодолела всё, только бы я не осталась инвалидом. Ты жила только для меня, но в ущерб себе. Ты кропотливо и жертвенно выполняла свою миссию. Иначе ты не представляла себематеринский долг. Отдала мне всё: своё здоровье, молодость, талант – жизнь свою посвятила мне.

   А я выросла эгоисткой, не зная ни в чём отказа. И в тот момент, когда ты так нуждалась в моей помощи, я отвернулась от тебя, бросив одну с горем в обнимку, и сбежала в другой город.

   Подружка позвала, это оказалось важнее. Какое заблуждение!

   Расплата пришла – осталась одинокой, никому не нужной. Кроме работы в моей жизни ничего больше нет. Теперь нет и тебя.

   Я больше не нужна никому. Да, я была плохой неблагодарной дочерью. Осознала только сейчас, когда тебя больше нет, и я не могу рассказать тебе, как мне дорого было твоё участие, твоя забота и любовь.

   Мама, ты мне так нужна. Что я без тебя? Прости меня, если можешь. Вряд ли. Знаю, мне никогда не вымолить у тебя прощения. И всё же, пожалуйста, прости.

   В голове вереницей поплыли воспоминания, они толпились, устраивая сутолоку, одно перекрывало другое и бесконечная череда эпизодов замелькали перед глазами.

   – Ты, как реликвию берегла всё, что было связано со мной. В конверте в комоде хранился бесценный клад: небольшие клеёнчатые бирки из роддома, на которых было написано: «Девочка, вес – три килограмма и двести граммов, рост – пятьдесят один сантиметр, твоя фамилия и номер палаты». Там же рядом лежали мои первые волосики и записки, которые писали тебе близкие и родственники после родов. В спичечном коробке ты хранила мои первые молочные выпавшие зубки. Ты берегла всё, что было связано со мной. А я тебя предала!

   Откуда-то ворвался мамин голос тихий и такой родной:

   «Улетаю на крыльях любви,

   Избегай лицемерия и фальшивых нежностей…»

   – Мама услышала меня. Наказ свой оставила. Всё запомню и выполню, дорогая.

   И вдруг Оля застыла, перед глазами всплыло лицо старушки с автобусной остановки. Она по-доброму смотрела на девушку.

   – Вот и покаялась, бабушка. Поздновато…– чуть слышно проронила Ольга.

   – Лучше так, чем носить в сердце груз, – услышала девушка в ответ.

   И тут она опомнилась, переведя взгляд на часы, что висели на стене.

   – Что я сижу? Чего жду? Успею ещё проститься…

   Она собралась очень быстро и уехала, оставив на столе записку для хозяйки квартиры и деньги за месяц вперёд. Так было прописано в договоре. Ключи отдала соседке.

   Всё стало безразлично. Назад Оля не вернулась. Ей нечего было делать одной в чужом городе. А там – похоронят родимую, и тётя Вера рядом – последняя ниточка с беззаботным детством.

   Жизнь так коротка, надо успеть сделать много добрых дел. Не забывайте о тех, кто подарил вам жизнь.

***

   *А ЛЮБОВЬ БЫЛА…

   Литературная зарисовка

   Не умеем ценить, что имеем,

   Не догонишь, что было… ушло

   Маленький мальчик часами просиживал, собирая самолётики. Родители на день рождения подарили ему конструктор, памятуя о том, что сынишка мечтает о небе.

   Она любила порхать в воздухе, изображая в танце бабочку. Непоседа, её нервировало его увлечение, ей так хотелось поиграть с ним. Всё надеялась, что они на природе побегают за бабочками, радостно прыгая и веселясь.

   Он был привязан к ней, они дружили, часто виделись. Кроме неё никого к себе не подпускал.

   Время магически влияло на обоих.

   Повзрослев, юноша предпринял немало усилий, чтобы приблизиться к своей мечте.

   Девушка серьёзно изучала искусство танца и живопись. Жила увлечённо.

   Он часто вспоминал о ней, названивал, они беседовали подолгу, и тепло разливалось в его душе. Пушистый котёнок, раз от раза царапал по сердцу, сигнализируя: «Пора действовать, чего ждёшь!»

   Прошли годы, он достиг всего: занимал высокий пост, ему выделили водителя, материальные поощрения стали привычкой. В остальном – пустота. Однажды, проезжая мило знакомого места, он увидел её и почувствовал непривычное биение в груди. То сердце вспомнило прошлое. Внутренний голос задал ему трёпку:

   – И дальше будешь холостяком? Тебе не надоела серая жизнь? Ты же любил её?

   – Мне некогда. С утра до вечера на работе: совещания, поездки, отчёты в министерстве – когда мне на свидания бегать?

   – Позвонить трудно?

   – И что дальше?

   – Поменяй работу и у тебя появится время для личной жизни.

   – Вот так потерять всё? Кто будет обеспечивать меня высокой заплатой, премиями, бесплатным санаторием, личным водителем, наконец, свободой?

   – Эх, ты… когда-то мечтал о небе. Во что ты превратился?

   Внутренний голос дошёл до пиковой точки и заглох. А тот, который любил в детстве самолётики, долго смотрел вслед уходящей любви, и так защемило в сердце, что плакать захотелось. Он вышел из машины, поднял голову и утонул в голубизне небес. «Была мечта, так близко-близко, как бабочка у неё на ладони, а я… как жаль, что всё в прошлом, – ему стало невмоготу, вернулся к машине, погрузился в мягкое удобное кресло.

   – Домой, – сказал он водителю. Тот в ответ кивнул, и машина рванула вперёд. – Опять пустой холодный дом. Нет, с этим надо кончать. Найду время и позвоню ей.

***

*СМИРЕНИЕ

   Новелла

   Где умирает надежда, там возникает пустота…

   ПРОЛОГ

   – Поручик, вы забыли о своём обещании? – в кулуарах спросил немолодой элегантный господин у взорвавшегося юнца.

   – Не припомню, о чём вы толкуете, Ваше Сиятельство? – безапелляционно ответил ему поручик.

   – Ах, не помните? Сейчас освежу вашу память. Итак, я убедительно просил вас на пушечный выстрел не приближаться к моей невесте! Вы обещались, а слово не сдержали. Вчера соизволили нарушить уединение девушки, забравшись через кухонное окно в её дом, чем вызвали недоумение, испуг и раздражение у моей невесты. Я вынужден призвать вас к ответу и порядку, а также сделать последнее предупреждение.

   – Она что, ваша собственность?! – нервно вспылил юнец. –Пусть сама выбирает, кто ей по сердцу. Вдруг у меня серьёзные намерения? А вы мешаете моему счастью. Ваше желание для меня значения не имеет. Понятно? – бросил обнаглевший поручик и ушёл.

   – Это перешло все границы! Ничего, я найду на него управу.

   Вторая стычка оказалась болезненней предыдущей, молодой военный пустил в ход оскорбления, и уважающему себя господину пришлось вызвать наглеца на дуэль. Но поручик оказался расторопнее – жених в солидном возрасте и чине пал на поединке. А тот и бровью не повёл. Вложил шпагу в ножны и был таков, даже не оглянулся на убитого.

   Прощание с детством

   Экипаж, запряжённый красивыми и крепкими лошадьми, скользил по заснеженной дороге, унося меня из города, в котором я родилась. В нём прошло моё детство, юность. Я покидала родительский дом с тоской и прискорбием, но с полнойуверенностью, что когда-нибудь обязательно вернусь назад. Обстоятельства вынудили нас с матушкой продать всё, что только было возможно, заложить её драгоценные украшения и родовое гнездо. Отца за короткое время обложили долгами, с которыми он не сумел справиться, и своевременно отдать кредиторам немыслимые суммы – сердце его не выдержало, и он безвременно покинул нас. Похоронив папеньку, мы покидали родные места, но я так и не знала, кто вынудил его пойти на риск и полное разорение. Матушка помалкивала, я видела, ей трудно говорить об этом. Но причина была и для меня она осталась неразгаданной тайной.

   Начиналась метель. Снег клубился под ногами у лошадей. Лёгкий шлейф дымкой тянулся вслед за экипажем, взвиваясь и кружась, погружая город в белоснежный покров и высокие сугробы. Мело так, что на улицах не осталось ни души. Город накрыла мертвецкая тишина.

   – Сонечка, тебе не холодно? – спросила мама. – Возьми мою шаль.

   – Благодарю, матушка. Надеюсь, скоро доберёмся, – ответила я, укутываясь, ибо промёрзла до нитки.

   До места мы добрались поздним вечером, озябшие, голодные, но без приключений. Попросили истопника затопить печь. Кухарка согрела чай. Этот маленький домик на окраине чужого периферийного городка мы арендовали сразу после ухода из жизни отца, когда мать оказалась перед жесточайшим выбором: подарить кредиторам родовое гнездо либо расстаться с ценными бумагами, реликвиями и драгоценностями. Было решено – наш дом – сохранить. Но временно заложить до лучших времён.

   Почтенный жених

   Неожиданное появление в моей жизни Льва Аристарховича Москвина матушка сочла спасением нашим. Он красиво ухаживал за мной. Конечно, ощущалась разница в возрасте, но этот человек умел показать себя с лучшей стороны, был наделён множеством достоинств – являлся аристократом в полном смысле слова. Скажу больше, я склонялась к мысли выйти за него. Хотя любви не было. Только уважение. А матушка уговаривала:

   – Лучше так, нежели за поручика. С Москвиным ты будешь счастлива. Он постарается расположить тебя, сделать так, чтобы между вами возникло взаимное чувство. Он умница. Ему я могу доверить тебя. Но только не с этим выскочкой, который сам гол как сокол и вести себя не умеет в обществе достойных людей.

    – Не беспокойтесь, маменька, с ним мне не по пути. Видите, как сложилось, убил он жениха моего.

    – Мне безумно жаль Льва Аристарховича.

    – Вот если бы Николенька вернулся, за него бы пошла.

    – Сонюшка, зачем бередить раны? Ушло – былого не вернуть.

    – Пойду, прилягу. Дорога была утомительной.

    – Иди, милая. Снов тебе сладких. Отдыхай.

    – И вам, спокойной ночи, маменька.

   Письма первой любви

   Сна не было. Почитала немного. Поднялась, достала из сумки хранителя моих секретов и откровений. В этом дневнике были письма моему любимому, с которым развела нас судьба. Я их никуда не отправляла. Но письма согревали душу, время от времени я их перечитывала – в них были дорогие моему сердцу воспоминания, они уносили меня в радужное детство и безоблачную юность – так хорошо становилось на сердце.

   Вот и сейчас я открыла чистый лист и начала новое письмо:

   «Николенька, друг мой сердечный!

   Как тягостна разлука с тобой. Вот уже пятая зима наступила с тех пор, как ты покинул меня, а я всё дожидаюсь весточки от тебя. Тоскую безумно.

   Мне минуло пятнадцать, когда ты пришёл и в дверях объявил, что папенька отсылает тебя на учёбу за границу.

   Помню, спросил тогда:

    – Ты будешь меня ждать?

    – Буду, – не раздумывая ответила я. – Когда ты вернёшься?

    – Не знаю. Папенька хочет, чтобы выучился и остался там практиковать, говорит, нужно набраться опыта.

   – Сколько ждать?

   – Не знаю, Сонюшка.

   Так больно мне было с тобой расставаться, а пришлось. Потом я так ждала от тебя писем. Всего одна весточка пришла, в которой ты сообщил, что учишься усердно, хорошо. Закончив учёбу, останешься на практике. Читать эти строчки мне было невмоготу, я ведь понимала, что так скоро ты не вернёшься. Зачем жить в разлуке? Разве у нас негде практиковать? Но ты больше не ответил мне.

   Годы пролетели ровным клином, торопливо, как птицы на юг.

   А я продолжала ждать.

   – Маменька, письма приносили сегодня?

   – Нет, Сонюшка, только счета. Пошла бы погуляла, что дома сидеть. Всё одна да одна.

    Я продолжала писать тебе, но ничего не отправляла. Храню письма и никому не показываю. Даже маменька о них ничего не знает. Николенька, свет очей моих, вернись, прошу тебя. Встаю с мыслями о тебе и закрываю глаза в ожидании тебя. Молюсь о твоём возвращении каждый день-деньской. Приезжай, мой родной. Плохо мне без тебя. Люблю. Моё сердце с тобой. Всегда твоя, Соня».

   И так каждый вечер.

   Потеря

   Средств на жизнь не хватало, а тут, как назло, маменька заболела.

   Я послала за доктором. Ничего путного не сказал.

   – Нервное истощение и переутомление. На воды везите, она там окрепнет и поправится.

   Ему невдомёк, что заняла денег у маминой кузины, которая приезжала в гости, так хоть было чем расплатиться за визит. Где мне было взять, чтобы поехать с маменькой на воды? Старалась поддерживать её, сама не ела толком, а у неё всегда был завтрак, обед и ужин. Но это не помогало, она всё чахла.

   Как-то вечером подозвала к себе и говорит:

   – Тебе нелегко придётся без меня. Но ты всегда можешь обратиться за помощью к моей кузине – Евдокии Павловне. Она женщина добрая – не откажет.

   – Что это вы вздумали? Выбросите дурные мысли из головы. Негоже вам проявлять слабость. Вы всегда были примером для меня. Училась у вас не унывать и не киснуть. Доверьтесь мне, всё наладится. Придёт весна, начнём выходить на прогулки, и состояние улучшится. Нервы это, всё от них.

   – Прошу тебя, присядь. Поговорить с тобой хочу. Долго думала, сказывать иль нет… Но видно выхода иного не осталось. А знать ты должна, чтобы побереглась.

   – Маменька, вы пугаете меня. Что вдруг?

    – Ты уже взрослая, Сонюшка, и скоро останешься совсем одна. Хочу по-матерински предостеречь тебя. Выслушай и не перебивай. Эта история началась, когда я, как ты в юности, жила привольно и беззаботно. В сочельник мы гостили у моей крёстной и там меня познакомили с двумя молодыми людьми: один из них твой отец, второй – его кузен. Твой папенька мне сразу пришёлся по нраву. Он уже тогда был невероятно обаятельным, образованным и воспитанным. А вотвторой – надменный, дерзкий, назойливый и очень неприятный, всё время покусывал словами твоего отца, чтобы отвлечь моё внимание от него. Мне тот не понравился сразу. Думаю, кузен это заметил, но не отступился. Стал наведываться к нам с визитами, хотя его никто не приглашал. Надоедал своими посланиями. А однажды приехал к моим родителям и настаивал, чтобы они выдали меня за него. На что папенька, смеясь, ему ответил:

   – Мил человек, силой выдавать дочь не станем. Проявит интерес, даст согласие – тогда, пожалуйте, под венец.

   Тем временем, твой отец вёл себя предельно деликатно, вежливо, виделись мы редко, но каждую нашу встречу помню и поныне. Уже тогда любовь затеплилась в наших сердцах. Пришёл момент, и Арнольд приехал с предложением руки и сердца. Как сейчас помню, папенька позвал меня в гостиную и в присутствии гостя спросил:

   – Елизавета, молодой человек просит твоей руки, что ему ответить?

   Я раскраснелась, глаза опустила и без промедления ответила отцу:

   «Я согласна!»

   Вскоре мы поженились и были несказанно рады.

   А кузен твоего папеньки не угомонился. Он знал, что отец трудится в банке. Всё думал, как же отомстить ему за то, что тот перебежал ему дорогу. От зависти до ненависти один шаг – вот так у него созрел план. Дементий нанял человека и тот умудрился сделать фальшивые документы, в которых подделал подпись твоего отца. Из документа следовало, что Арнольд взял в кредит баснословную сумму. Сроки прошли и в один из дней нас навестили кредиторы. Они стали угрожать, мол, если не отдаст – угодит прямиком в долговую яму. Мы не представляли, откуда ветер веет. Долгов никогда не занимали, да и надобности не было. Отец твой переживал эту новость очень тяжело, принял близко к сердцу, а оно не резиновое – не выдержало, и мы потеряли родного человека. У того хватило совести приехать ко мне с соболезнованиями после похорон. Впервые в жизни разговаривала с человеком резко, сказала ему в глаза всё, что о нём думала. И предупредила, что если он ещё раз подойдёт к двери нашего дома или будет преследовать меня либо тебя – подам на него иск в суд. К тому времени у меня на руках был этот злосчастный документ. Кредиторы отдали, когда я продала все ценные бумаги, драгоценности и вернула им фальшивый долг.

   У этого наглеца хватило смелости предлагать мне выдать тебя за его сына. Отказала тут же.

   Елизавета Фёдоровна тяжело вздохнула.

   – Сонюшка, очень прошу, будь осторожна, на порог его не пускай.

   – Что вы, маменька. Он мне никогда не был симпатичен, а после того, что вы рассказали – слова с ним не вымолвлю.

   – Вот и славно. Разговорилась я, устала. Подремлю немного. Нехорошо себя чувствую.

   – Отдыхайте, маменька. Мешать не буду.

   – Успела предупредить,– проронила она напоследок и так неестественно захрапела. Я сразу не предала значения, а когда её рука, как плеть упала, мне стало страшно.

   – Кузьминична, – позвала я кухарку.

   – Звали, барышня? – в комнату заглянула грузная женщина с толстой косой вокруг головы.

   – Глянь, что с маменькой?

   Кухарка подошла близко, прикоснулась к её руке, щеке и отпрянула в испуге…

   – Свят, свят, свят, преставились никак, – обхватила лицо ладонями и заплакала. – Как жалко барыню. Хорошая такая, добрая была.

   Так я осталась одна…

   Болезнь

   Я с детства была хилой. А тут почти что не осталось денег на жизнь и отапливать дом нечем.

   – Барышня, вы бы горячего попили. Всю ночь кашляли. Немного малинового варенья осталось, сию минуту подам с кипятком. Чай тоже закончился.

   – Спасибо, Кузьминична, знобит сильно.

   – За доктором бы послать…

   – Горячего попью, и всё пройдёт.

   – Беда, никого не осталось, кто бы помог.

   – Полежу и поеду к матушкиной кузине – маменька мне

   наказывала.

   Приближаясь к концу…

   Всю ночь её душил кашель – спасения не было. Утром поднялась, в одночасье собралась, взяла в шкатулке оставшиеся деньги, дневник с письмами и уехала. Благо погода позволяла. Экипаж, преодолев расстояние, благополучно покатил по улицам родного города. Губы неслышно шептали:

   – Как я соскучилась.

   Минуя до боли знакомые места, она с жадностью всматривалась в лица горожан. И тут её ожидал сюрприз – у ворот знакомого дома в располневшем мужчине узнала свою первую любовь.

   «Это он, он, Николенька!», – пронеслось в голове.

   – Останови, – крикнула кучеру, – здесь выйду.

   – Вас ждать?

   – Поезжай.

   Соня вышла из экипажа, собралась с силами и побежала к любимому.

   – Николай, – позвала она, боясь, что он уйдёт, – и тут же захлебнулась кашлем.

   Мужчина оглянулся, присмотрелся…

   – Ты?! А мне сказали, что вы уехали навсегда из города.

   – Когда ты вернулся? – с трудом выговорила она и опять закашлялась.

   – Вчера вечером. Спросил у матушки, она и сказала, что твой след простыл.

   – Приехала погостить к матушкиной кузине. Живу в пригороде.

   – Сонечка, почему ты кашляешь, заболела? Ну-ка пошли в дом.

   Они прошли в гостиную.

   – Маменька, посмотрите, кого я привёл? – радостно объявил Николай.

   – Господи, ты услышал мою мольбу. Как же я рада тебе. Вы вернулись? Как Елизавета Фёдоровна поживает?

   – Похоронила я маменьку. Одна осталась.

   – Горе-то какое! Пойдём, милая, чаем тебя напою. Согреешься. С дороги ведь, – она взяла девушку за руку и тут же потрогала её лоб.

   – Да ты горишь вся…

   – В доме нетоплено, вот и простыла.

   – Николай, немедленно пошли за доктором. Пойдём, Сонечка, уложу тебя. Одна, значит, осталась.

   – Совсем одна.

   – Николай только вчера вернулся. Раздевайся и укладывайся. Похлопочу, чтобы принесли тебе чаю.

   – Благодарю вас.

   Вердикт

   Приехал доктор, осмотрел больную. Николай вышел с ним в коридор.

   – Что скажете?

   – Чахотка у твоей невесты.

   – Вы не ошиблись?

   – Никак нет.

   – Спасти можно?

   – Попробуем. Дам порошки, микстуры, каждые три часа пусть принимает и горячее молоко с салом, чтобы усмирить лихорадку. А ты собирайся – вези невесту в Италию к солнцу. Этим продлишь её дни.

   – Жить будет?! – переспросил Николай.

   – Ты не так спросил. Сколько проживёт – не знаю. Всё будет зависеть от условий, в которых твоя любимая окажется. Сказал же – вези к солнцу – греться.

   – Спасибо, доктор, – он протянул конверт врачу.

   Николай договорился со священником, их быстро обвенчали, и молодые уехали в Италию. В тёплом климате Соня ожила. Николай воспрянул духом и размечтался, что всё одолел и любимую спас.

   Как-то вечером…

   – Николенька, в моей сумке дневник с письмами – беседовала с

   тобой в разлуке, но не отправляла. Забери к себе, почитаешь, когда меня… – она запнулась.

   – Ты что это надумала? Всё ведь хорошо. Поправилась, посвежела, выглядишь прекрасно! Брось тоску навевать. Мы справимся. Ты мне веришь?

   В ответ она лишь слегка кивнула.

   – Отдыхай, а я почитаю, что ты писала.

   Николай открыл её сумку, достал дневник и устроился в кресле. Оставил включённым торшер, свет в комнате потушил.

   Внезапно у Сони начался сильный кашель, он подбежал к ней и увидел, как в уголке губ струйкой стекает кровь. Николай приложил свой платок, и тот пропитался тёмно-красным пятном.

   – О Боже, что же мне делать? – метался из угла в угол в растерянности.

   В эту ночь он потерял ту единственную, которая его так любила и ждала.

   – Я убил её…

   Катафалк тащился впереди экипажа, в котором сидел он, читая её письма и горько рыдая.

   Горе не спрашивает – он приходит, и тогда спасения нет. Берегите любимых.

***

   *ПРИГОВОР – ОДИНОЧЕСТВО

   Новелла

   «Одиночество –яд заключён в этом слове»

   Виктор Гюго

   Первая встреча

   Наша семья в очередной раз переехала – отец получил новое назначение. Нам выделили ведомственную квартиру. Со временем папа вышел на пенсию, мы осели, и квартира осталась за семьёй. Девушка, о которой поведу рассказ, проживала с нами на одной лестничной площадке. Я встретил её маленькой девочкой. В ту пору мне оставался до окончания школы и получения аттестатавсего один год. Она – первоклассница с большими бантами, в форме и в белом фартуке с мамой бодро и весело шагала в школу. Её родители много работали. Профессия поглощала всё их время и мысли, девочка принадлежала сама себе. Не знаю, почему её не опекали бабушки, по какой причине не наняли помощницу, не знаю. Но девочке приходилось нелегко, ей запретили подходить к газовой плите – еду оставляли на столе. К моменту её возвращения из школы пища становилась холодной и безвкусной. Дисциплина в семье была превыше всего, дочку воспитывали спартанскими методами. Однажды я случайно столкнулся с ней на лестничной площадке. Девчушка, поднимаясь на носочки, звонила в дверь к соседям, как назло, никто не открывал. Я застал её в слезах.

   – Почему ты плачешь? – спросил у неё, подходя к входной двери нашей квартиры.

   – Суп очень холодный, не могу кушать. Мама не разрешает включать газ, – горько плакала она.

   – Тоже мне горе. Пойдём, у нас разогреем, – девчушка распахнула на меня свои глазёнки… – ну вот и слезинки высыхают, – улыбнулся ей, – входи.

   Я быстро согрел суп, она уселась за столом на кухне и с аппетитом поела.

   – Спасибо вам, – повеселела новая знакомая.

   – Приходи, буду разогревать тебе еду.

   – Да? А я не знала, что в нашем доме живёт добрый волшебник.

   – Тоже скажешь, ну, какой из меня волшебник?

   – Самый обыкновенный и очень добрый. Мне нужно уроки делать.

   – Хочешь, я помогу тебе?

   Девочка обратила ко мне взор, на меня смотрели большие красивые глаза, в которых нарисовался знак вопроса. Интуитивно понял, ей никто не уделял внимания.

   – А можно?

   – Всё можно.

   Она весело подскочила и побежала в прихожую.

   – Постой, как звать тебя, соседушка?

   – Аня. А вас?

   – Дмитрий, но ты можешь называть меня Дима.

   С этого дня я взял шефство над маленькой соседкой. Так мы подружились. У неё не было подружек, мне показалось это странным. Но вопросов я не задавал. Познакомившись с Аней ближе, обнаружил кладезь – её внутренний мир, он был прекрасен. Однако девочка ни с кем не делилась им и тщательно оберегала. Однажды, мы встретились во дворе у парадной, я заметил, как она смотрит в небо. В этом взгляде было нечто особенное, так пронзительно заявляла о себе детская тоска, неразгаданные желания и умопомрачительная мечта. Аня взглядом ласкала небеса, они приветливо отвечали ей в ответ. Она растворялась в них, наслаждалась и неохотно возвращалась на землю, когда любопытная бабушка на лавочке у дома прерывала её души волнительный полёт. Аня с детства тянулась в небо.

   Мы постепенно сближались и как-то раз, девочка поделилась со мной своим секретом.

   – Дима, вы умеете хранить тайны?

   – Умею, – уверенно ответил я.

   – Я так и знала – обрадовалась фантазёрка. – Слушайте. Когда я вырасту, буду летать высоко-высоко. Там, под облаками, простор душе.

    – Ты станешь лётчицей?

    – Ещё не знаю. Если бы меня спросили: «Что я буду делать, когда вырасту?», ответила бы: «Жить на небе».

   Я улыбнулся её словам, не принимая всерьёз.

   После учёбы в институте меня отправили на практику, я уехал и остался там работать. Дело меня увлекло, поглотило, упорно осваивал и наращивал мастерство. Мои мысли отдалились от дома. Когда вернулся, к тому времени Аня уже выдержала экзамены в университете. В программу обучения её факультета входило изучение трёх иностранных языков, литературы и истории. Честно говоря, я ожидал, что она выберет ремесло переводчицы. Но произошло нечто странное. Случайно выяснилось, помимо университета, Аня, никому ничего не сказав, успешно сдала экзамены и осваивала тонкости профессии стюардессы на специализированных курсах.

   Мы долго не виделись.

   В канун майских праздников я, уставший, возвращался домой из очередной командировки и, как назло, лифт не работал. Пришлось подниматься на девятый этаж пешком. К шестому этажу, добрался весь взмокший и остановился перевести дыхание.

   От неожиданности припал к стене. Сверху мне навстречу летел ангел. Лёгкое воздушное бедно-розовое платье до щиколоток заполонило пространство. Волосы на спину спадали водопадом. Маленькую ножку украшали изящные туфельки в тон платью. Плечи прикрывала прозрачная накидка. Наряд превосходно гармонировал с её голубыми глазами. Ко мне навстречу спускалась настоящая сказочная принцесса. К лирикам себя никогда не причислял, но то, что увидел, невероятно встревожило меня и озадачило. Это было истинное потрясение, я потерял дар речи. В первые мгновения не узнал свою соседку. Только после того, как она поздоровалась со мной, меня оглушило:

   «Наша Аня», машинально еле заметно кивнул на её приветствие. На что она моментально мне ответила:

   – На курсах выпускной, спешу, – провожал её тоскливым взглядом. С той минуты все мои мысли возносились к ней, я заболел ею. В тот самый вечер мою комнату накрыла дымовая завеса, курил одну сигарету за другой, нервничая. О пище не помышлял. Аппетита не было. Даже кофе не пил. Достиг зрелого возраста и только сейчас прозрел:

    «Как я жил? Для чего, для кого, любви не ведая? К чему такая бестолковая жизнь?», – задал себе взбучку, просверливая голову вопросами, на которые не находил ответа. Ночью приоткрыл форточку и услышал голос Ани, она с кем-то разговаривала. Чей-то басок её уговаривал встретиться завтра. Беспокойство заставило меня открыть окно. Выглянул – рядом с ней молодой человек, он держал её за руку, что-то тихо говорил, глядя прямо в глаза. Меня обдало жаром от негодования. Всё моё естество встало на дыбы, не желая принимать сам факт, что Аня может влюбиться и уйти из моей жизни – я не находил себе места.

    – Ревнуешь? – насмешливо заговорил мой внутренний голос.

    – Ревную, и что с того? Пришёл подлить маслица в огонь? Ты мастак это делать, – нервно отреагировал я.

   – Ничего. Напомню – она девочка, а ты взрослый мужчина.

   – Мог бы не напоминать. Сам знаю. Ограничиться молчанием ты не можешь?

   – Нет. Не забывай об этом.

   – Не сыпь мне соль на раны. Не поможет. Я не смогу запретить себе любить её.

   – И не надо. Повторяю, она девочка и вправе отказать тебе, – подогревал внутренний голос. – Подумай хорошо, отказ равносилен удару ниже пояса, ты справишься?

   – Не пробовал, – он заставил меня заволноваться.

   – Тогда держись и неси ответственность за поступки.

   – Мог бы не говорить этого. Сам знаю.

   – Заладил одно и то же. Хорошо, что понимаешь.

   Меня отвлёк шум на лестнице. Диалог прервался.

   – Лифт приехал. Это она! – я подбежал к входной двери, открыл.

   – Аня, – окликнул её.

   Она вышла из лифта и оглянулась.

   – Дима? Вы не спите?! – удивление застыло на её лице.

   – Нет, ждал тебя.

   – Зачем? – между делом спросила она, доставая из маленькой театральной сумочки ключи.

   – Поговорить хотел.

   – Что, так срочно?

   – Да, очень.

   – У нас все спят.

   – Я знаю.

   – Здесь неудобно, соседей разбудим.

   Она заглянула ко мне в душу, и мне показалось, тайна открылась ей.

   – Выйдем, погуляем? – предложил первое, что пришло в голову.

   – Нет, прохладно, я в лёгком платье. Дима, напоите меня чаем, – принцесса бросила мне спасательный круг.

   – С удовольствием, – Аня приблизилась, тончайший аромат её духов околдовал меня. Она вошла, я закрыл за ней дверь.

   – Дима, вы хотели мне что-то сказать?

    – Да,– без прелюдии опустился перед ней на колени и обнял ноги. – Моя богиня. Делай со мной всё, что хочешь, не отпущу. Все мысли заняты тобой, чувства обращены к тебе.

   – Это пройдёт, – робко ответила она.

   – Нет, не пройдёт. Ты свела меня с ума. Благодарю тебя, я ожил.

   – Встаньте, Дима, – я поднял голову и поразился – её взгляд преобразился – передо мной стояла взрослая женщина.

   – Что с тобой?

   – Мне странно слышать ваши речи. Вы столько лет были слепы, глухи и безразличны… что вдруг? – я не дал ей договорить.

   – Это не вдруг. Прозрение пришло, и всё прояснилось в одно мгновение, понял, почему до сих пор не женат.

   – Интересно, и почему? – Аня лукаво взглянула на меня.

   – Подсознательно сравнивал своих знакомых с тобой. Оказывается, все годы любил тебя, трусил, боялся себе в этом признаться. Разница в возрасте виновница моей неуверенности.

   – А как понимать ваше поведение сегодня, куда делись ваши сомнения?

   – Улетучились. Без тебя не дышу. Моя богиня, будь со мной.

   – Разве вы не замечали, что я всегда была с вами?

   – Нет.

   – Слепец. Любила вас с первой встречи. Помните, беззащитного брошенного родителями ребёнка?

   Я стояла и горько плакала, соседи не открыли мне дверь, а вы отогрели своим вниманием и накормили горячим супом. Уроки готовила только с вами. Вы умели так объяснить, что я без труда выполняла самые сложные задания, помните?

   – Как я могу забыть? Всё помню. Ты – моя богиня.

   – Зачем же томили меня столько лет и заставляли ночами орошать слезами подушку?

   – Аня, девочка моя, я слепец и глупец. Убей меня, накажи, только не уходи.

   –