Путешествие за истиной. О свободе. Том 1. Екатерина Гичко

АННОТАЦИЯ

Порой данное сгоряча обещание может привести к небывалым приключениям. Стоило ли вообще спорить с наследником нагов и отправляться на поиски артефакта Истины? Но слово сказано и приходится собираться в путь.

Наследник решил ехать с вами? Да ну и Тёмные с ним! От надоедливого спутника всегда можно избавиться по дороге.

Появился ещё один попутчик? И ещё два?! Что ж, вместе веселее…

Неприятности сыплются одна за другой? Ну, это тоже не беда.

Но что делать, если в сердце начинает просыпаться горячее, сжигающее дотла чувство к одному змею? И всё становится только хуже, когда ты понимаешь, что теряешь рядом с ним самое главное – свободу!

ГЛАВА 1

567 год эры Храммара

– А как она хвостом-то шевельнула, видел? Меня аж в дрожь бросило. Думал, прямо там предложу ей стать моей женой.

Риалаш вполуха прислушивался к разговору едущих позади охранников. Колесница мерно стучала колёсами по каменной дороге, ведущей прямо к воротам города.

– Да ладно? – с сомнением протянул другой охранник. – А я и не заметил, чтобы она тебе хоть как-то приглянулась.

– Да я просто оцепенел! – горячо произнёс его товарищ. – А потом вроде отпустило, пока опять её не увидел. И тут-то самая странность: пока вижу её – голову теряю, а когда её рядом нет – понять не могу, что нашёл в ней.

– В бордель тебе нужно, – убеждённо сказал ему собеседник.

Риалаш тихо фыркнул от смеха. Доаш, как всегда, в своём репертуаре. Вместо того, чтобы с бо̀льшим пониманием отнестись к чувствам брата, отправляет его «лечиться» в бордель.

– Тьфу на тебя! – обиделся Миссэ и, подстегнув лошадей, поравнялся с колесницей Риалаша.

– Да что такого я сказал-то?! – с недоумением протянул Доаш.

Миссэ только обозлённо искривил губы, решив не отвечать. Но брат так просто отвязаться не мог. Подкатив к Риалашу с другой стороны, он перегнулся через передний борт и посмотрел на своего брата.

– Чего ты обижаешься?

Миссэ зло посмотрел на него из-под капюшона и процедил:

– У меня, может быть, первая любовь за всю мою жизнь, а ты тут со своим борделем!

– Он не мой, – Доаш слегка смутился, наконец, сообразив, что малость перегнул палку. – Да и не похож ты на влюблённого.

Миссэ фыркнул и открыл рот, чтобы что-то ответить, но не успел.

– Хватит.

Приказ прозвучал спокойно и ровно, но братья тут же посерьёзнели и посмотрели на своего господина, лицо которого тоже полностью скрывал капюшон.

– Мы уже почти приехали, – всё так же ровно произнёс Риалаш. – Отложите свой спор на потом.

До города действительно оставалось меньше версты. Риалаш с удовольствием осмотрел светло-серые стены, увенчанные двускатными крышами с загнутыми книзу краями. На широком навесе над воротами слегка покачивались большие круглые красные фонари. От всего этого так веяло домом, что Риалаш невольно улыбнулся.

Перед распахнутыми воротами им пришлось остановиться: путь им преградили четверо стражников. Самый крупный из них, наг с желтовато-коричневым хвостом, мрачно осмотрел их закутанные в плащи фигуры и спросил:

– Кто такие и по каким делам направляетесь в город?

Риалаш молча поднял над бортом колесницы кончик своего хвоста. Стража смерила оценивающими взглядами острый костяной нарост и чёрную чешую. Верзила, прищурившись, уставился на лицо Риалаша, скрытое в тени капюшона. Различив красноватые зрачки, он кивнул, отполз в сторону и с поклоном произнёс:

– С возвращением, наагасах.

Другие стражники тут же отползли в сторону, освобождая дорогу. Риалаш и его охрана миновали ворота. Верзила посмотрел им вслед и осуждающе покачал головой. Многие не одобряли, что наследник наагашейда путешествовал в сопровождении всего двух охранников. Не бережёт себя наагасах.

В городе Риалаш сбросил с головы капюшон. Несколько прохожих тут же убрались с его дороги.

– Хорошо быть настолько узнаваемым, – протянул Доаш.

– Заткнись, – одними губами прошептал Миссэ.

Доаш спохватился, что затронул не самую лучшую тему, и слегка отстал.

Риалаш же почувствовал лёгкое раздражение. Его внешность с самого рождения приковывала пристальное внимание. Он мог бы уже привыкнуть к этому, но настороженные или испуганные взгляды его злили. Была только одна положительная сторона во всём этом: ему никогда не приходилось доказывать, что он это он. Любой наг, даже ни разу не видевший Риалаша, был в состоянии узнать его. Стоило только посмотреть на его хвост или глаза.

– Побежали на Змейку! – раздался весёлый детский крик.

Риалашу пришлось резко натянуть поводья: на дорогу выскочил мальчишка. Кажется, оборотень. Он весело манил за собой своего друга и белокурую девочку. Увидев лошадей, мальчишка пискнул и метнулся прочь. Уже около стены дома он остановился и испуганно посмотрел на нагов: вдруг сейчас влетит за то, что чуть под колёса не попал. Но стоило ему увидеть лицо Риалаша, как испуг сменился восхищением.

– Наагасах… – протянул мальчик.

На лице его друга проступило такое же восхищение, а вот девочка, напротив, испуганно спряталась за угол дома.

– Смотрите, куда бежите, – беззлобно сказал детям Риалаш и подстегнул лошадей.

Уже миновав ребятишек, Риалаш различил их перешёптывания.

– Сам наагасах! Ты видел его глаза?

– Да… – в голосе говорившего звучала откровенная зависть.

Риалаш не смог сдержать усмешку. Мальчишки! В их возрасте он очень гордился своим внешним видом. Такой грозный и опасный… Тогда ему казалось, что быть пугающим – самое важное для взрослого мужчины. Своей внешностью он и сейчас был доволен. Но его раздражали испуганные взгляды. Да и девушки его боялись. А это уже была настоящая беда.

Перед нагами вырос дворец наагашейда. Точнее, пока только первая стена, ограждающая его. Но над краем далёкой третьей защитной стены возвышалось уже само строгое здание дворца, сложенное из тёмно-серого камня. Широкая улыбка расцвела на лице Риалаша. Он вернулся домой.

– Наагасах Риалаш едет! – раздался крик сверху.

Ворота натужно заскрипели, и их створки распахнулись, пропуская колесницы во двор. Стража тут же почтительно склонила головы. Риалаш вместе с охраной миновал вторые ворота, за ними и третьи и остановился у подножия лестницы, ведущей к парадному входу. От дворца вниз по лестнице со всех ног уже бежал слуга-оборотень. Он остановился около колесницы Риалаша и склонил свою почти седую голову.

– С возвращением, господин!

Риалаш не обратил на него внимания. Он разглядывал верхние ярусы дворца и чему-то улыбался. Слуга осторожно осмотрел внушительную фигуру господина, прошёлся взглядом по чёрному хвосту и с облегчением убедился, что наагасах цел. Он всегда очень переживал, если господин уезжал куда-то. Всё же наследник рос на его глазах.

Наагасах Риалаш наконец отвёл взгляд от полощущегося на ветру штандарта рода Ширрадошарр и посмотрел на оборотня своими жуткими совершенно чёрными глазами, в центре которых раскалёнными углями горели красные зрачки.

– Дома всё хорошо? – спросил он.

Слуга радостно улыбнулся, ничуть не устрашённый взглядом господина. За столько лет службы уже привыкнуть успел.

– Всё замечательно, – заверил он наагасаха. – Наагасахиа Шайлина уже значительно увереннее стоит на хвостике.

Губы Риалаша тронула лёгкая улыбка. Он передал вожжи оборотню и, расправив сложенный в кольца хвост, сполз с колесницы на землю. Миссэ и Доаш тоже спешились и направились вслед за господином к дворцу. На лестнице Риалаш привычно приподнял кончик хвоста, чтобы не задевать костяным наростом ступени.

Стража у дверей вытянулась в струнку ещё тогда, когда наагасах въезжал в ворота. Наследника они узнали бы и издали. Самого наагасаха Риалаша можно было перепутать с кем-то из его родственников: хвост-то у всех чёрный. Но уж больно охрана у него была примечательная. Два нага, один из которых имел хвост терракотового оттенка, а на голове татуировку вместо волос, а второй красовался с ярко-оранжевым хвостом в зелёную крапинку и волосами цвета хвои.

Когда-то эти наги служили самой наагашейдисе Тейсдариласе. Но после рождения Риалаша повелительница поручила им его охрану. Вместе эта троица выглядела незабываемо: разноцветные Миссэ и Доаш и их господин, жуткий наагасах Риалаш. Сложно таких не узнать.

– Можете быть свободны, – уже в холле отдал приказ наагасах своей охране.

Миссэ и Доаш с сомнением переглянулись. Но Риалаш остановился и мрачно посмотрел на них через плечо. Наги тут же отползли на почтительное расстояние, демонстрируя похвальное послушание. Правда, наагасах продолжал смотреть на них с подозрением. Он прекрасно помнил, что полностью эти двое слушаются только его мать, наагашейдису Тейсдариласу. Его же приказы они могли пропустить мимо ушей. Подарив охранникам последний мрачный взгляд, Риалаш направился к лестнице. Ему нужно было ещё привести себя в порядок и навестить отца.

Почти через час Риалаш без стука заполз в кабинет наагашейда, за что был удостоен мрачного недовольного взгляда. Повелитель сидел на подушке за низеньким столиком, разложив длинный мощный хвост по всему кабинету. Риалаш без страха посмотрел на красивое, но хищное лицо своего отца. И в очередной раз отметил, насколько они всё-таки непохожи. Только хвосты у обоих одинакового цвета. Волосы же у его отца были угольно-чёрные, почти до самого пола, а глаза ярко-зелёные. Сам Риалаш был больше похож на мать. От неё он взял и более мягкие черты лица, и тёмно-русые волосы.

Узнав сына, наагашейд смягчился. Губы его изогнулись в лёгкой улыбке.

– С возвращением, – поприветствовал Дейширолеш своего наследника. – Как всё прошло?

Риалаш ответил не сразу. Сперва он кивнул матери, которая сидела здесь же за соседним столом и разбирала письма и отчёты. Отец в своё время мудро решил, что лучше занять деятельную жену чем-то полезным и отвлечь этим от стремления везде лезть. Повзрослев, Риалаш полностью одобрил подобный шаг: одновременно следить за безопасностью матери и нескольких сестёр было довольно сложно, особенно учитывая их энергичность и любознательность.

Наагашейдиса Тейсдариласа мягко улыбнулась сыну и протянула вперёд руки. Риалаш подался к ней и наклонился, позволяя матери заключить себя в объятия. Усталость тут же навалилась на него, и ему захотелось уснуть на её коленях. Мама крепко обняла его, провела ладонью по выпирающим из спины наростам, скрытым под одеждой. Риалаш ощутил приятную дрожь. Он не любил, когда кто-то прикасался к его спине, но мама делала это так, что хотелось обернуться вокруг неё хвостом и попросить гладить дальше.

– Риалаш, вроде бы ты не оборотень, но ведёшь себя как настоящий кот, – задумчивый голос отца вернул наагасаха к действительности.

Тейсдариласа недовольно посмотрела на мужа, словно спрашивая: «Имеешь что-то против котов?». Дейш же смотрел на сына, который всё же обвил мать хвостом, и ощущал лёгкое раздражение: делиться женой даже с детьми ему до сих пор было сложно.

Риалаш отстранился от матери и посмотрел на своего отца. По прищуренному взгляду зелёных глаз наагасах понял, что им недовольны, но освобождать мать от хвоста не спешил. Отцу давно пора научиться делиться.

– Так как ты съездил? – напомнил о своём первоначальном вопросе наагашейд.

Поездка выдалась удачная. Риалаш выполнил поручение отца: проверил боевую готовность гарнизона в Руаше. И быстро повернул назад. По какой-то непонятной для него самого причине наагасаха тянуло домой сильнее обычного.

– Замечательно, – ответил Риалаш. – Ремонт крепостной стены завершён, гарнизон хорошо подготовлен, к наагалею Оташу нареканий нет. Мне не понравились только местные лекари. Очень уж расслаблены. Глава лекарского корпуса слишком мягок с ними, дисциплина хромает.

Наагашейд нахмурился.

– Велю Эошу отобрать кого-нибудь из своих прежних учеников, – решил он.

– Лилашея, – неожиданно предложила Тейсдариласа.

Дейширолеш слегка удивлённо посмотрел на неё.

– Он же их съест, – вырвалось у Риалаша, в памяти которого тут же всплыл образ энергично ругающегося лекаря, который утаскивал раненого нага в лекарское крыло, обвив бедолагу хвостом.

– Зато дисциплина будет, – одобрил предложение жены Дейширолеш. – Или, может быть, Эоша ненадолго отправить…

– Это крайность, – высказался против Риалаш. – Хватит с них и Лилашея.

Отец ехидно улыбнулся, но настаивать не стал, позволяя сыну самому вынести решение. Риалаш – будущий наагашейд, ему полезно брать ответственность на себя.

Риалаш тем временем с удивлением осмотрелся.

– А где Шайлина?

Он ожидал увидеть младшую сестру здесь: родители очень не любили оставлять своих детей под присмотром нянек. Исключение делалось только для определённого круга близких лиц.

– У нас гостит Таврида, – спокойно ответил отец.

– Бабушка? – протянул Риалаш.

Теперь отсутствие малютки Шайлины стало объяснимым. Бабушка Таврида входила в число тех близких лиц, с которыми родители могли спокойно оставить детей. Правда, когда он был маленьким, то его чаще всего оставляли на попечение Ссадаши или деда Вааша. Но больше подобной ошибки отец не повторял. Зато у Риалаша было очень весёлое детство.

Риалаш с неохотой оторвался от матери и спросил у отца:

– Я ещё нужен?

– Ползи отдыхай, – отпустил его отец. – Вечером ждём тебя на ужин.

У двери Риалаш обернулся и посмотрел на своих родителей. Его мама, наагашейдиса Тейсдариласа, весело щурила карие глаза и игриво крутила в пальцах кончик тёмно-русой косы. Отец же смотрел на неё и улыбался с предвкушением. Зелёные глаза прищурены, когти нетерпеливо барабанят по столешнице. Наагашейд Дейширолеш явно очень ждал ухода сына, чтобы наглядно продемонстрировать жене, кому именно она принадлежит.

– Надеюсь, следующим у меня родится брат, – медленно протянул Риалаш.

Его выпад попал в цель. Отец тут же встрепенулся и посмотрел на него с возмущением. Мама же хихикнула и хитро посмотрела на супруга.

– Риалаш, это не смешно! – процедил сквозь зубы отец.

– А я не смеюсь, – ехидно оскалился сын.

Его отцу сильно не повезло с инстинктами. Из-за них наагашейд слишком близко к сердцу принимал любую угрозу здоровью и жизни его жены. Роды же являлись одной из угроз, поэтому он переносил период беременности до рождения ребёнка едва ли не хуже мамы.

– Я буду очень ждать, когда у тебя появятся дети, – отец прищурился и тонко улыбнулся. Прозвучало как угроза.

Риалаш только хмыкнул и выполз за дверь.

– Вряд ли это произойдёт скоро, – произнёс он уже в коридоре.

С его внешностью сложно было найти женщину по сердцу. Он хотел бы, чтобы его избранница была нагиней. Но женщин их народа воспитывали с таким трепетом, что из них вырастали нежные цветочки, которых один его взгляд приводил в ужас. Как за такими ухаживать? Пару раз мимо них проползёшь, и они завянут от страха. А те, кто не ужасался, были в основном нацелены на титул будущей наагашейдисы. Зачем ему такая женщина? Порой это так злило.

Отец часто говорил Риалашу, что его время ещё не пришло. Он свою избранницу ждал восемь веков. И когда встретил её, даже подумать не мог, что это его судьба. Точнее, отец говорил иначе: «Эта женщина досталась мне вопреки самой судьбе». Дедушка Вааш часто рассказывал Риалашу о том, как начинались отношения между отцом и мамой. И любви там было мало. Отец тоже рассказывал о том, как это было, чтобы сын не повторял его ошибок.

«Есть просто женщины, а есть такие, как твоя мама», – любил повторять он.

У отца имелось своё представление о женщинах, которых он делил только на два типа: все женщины и его жена. Умудрённый опытом дедушка Вааш говорил, что для влюблённого нага такое деление женщин нормально. Иногда Риалаш даже завидовал отцу, которого, несмотря на его поганый характер и несговорчивость, так любила мама.

Риалаш так задумался, что даже не смотрел, куда ползёт. И вскоре, к своему удивлению, понял, что стоит перед покоями родителей. Стража у двери почтительно склонила головы, приветствуя его. Наагасах немного подумал и, отодвинув дверь в сторону, вполз внутрь. Принюхавшись, он направился в комнату мамы и обнаружил там высокую женщину-человека. Она сидела на полу и собирала в плетёную корзину разбросанные игрушки. Почувствовав чужой взгляд, женщина вскинула светло-зелёные глаза.

– Риалаш? – вырвалось у неё. – Ты уже вернулся?

Она радостно улыбнулась, поднялась и поспешила обнять его. Риалаш склонился и осторожно прижал к груди свою единственную бабушку.

– Только что приехал, – тихо сказал он.

– Дай я посмотрю на тебя, – Таврида отстранилась и придирчиво рассмотрела его.

Риалаш только улыбнулся. Он никогда не мог отмахнуться от заботы этой женщины. В юности он, помнится, огрызался на мать, когда та пыталась облизнуть его. «Взрослого» Риалаша дико раздражали родительская опека и проявления нежности: он же уже не маленький! Но даже тогда наследник всегда принимал ласку этой женщины. Почему-то Риалаш очень остро воспринимал то, что бабушка не может иметь своих детей. Все вокруг и сама Таврида давно смирились с этим. Или просто притворялись, что смирились.

Риалаш осмотрелся, желая увидеть свою маленькую сестричку, и тихо рассмеялся, найдя её. Малышка спала, свернув чёрный хвостик в кольца, на груди у Ссадаши. Мужчина лежал на спине, придерживая девочку руками, и вид имел весьма измождённый. Словно он долго-долго не спал, и наконец-то получил возможность вздремнуть. Белёсые волосы всклочены, фиолетовый хвост растёкся, по-другому не скажешь, по полу. Рот приоткрыт, а с левого уголка губ вниз тянется слюна.

– Заездила она его, – бабушка тихо хихикнула.

Риалаш подполз ближе к спящей парочке и склонился над сестрой, но был вынужден резко отпрянуть. Почувствовав новый запах, Ссадаши моментально проснулся и, даже толком не раскрыв глаза, угрожающе зашипел. Зная, что он может броситься, Риалаш отполз ещё дальше. А сонный Ссадаши наконец узнал его.

– О, наагасах? – он озадаченно посмотрел на Риалаша красноватыми глазами, мгновенно теряя свой воинственный вид.

– Наагасах, – ехидно подтвердил Риалаш.

Ссадаши с тихим стоном откинулся назад и погладил зашевелившуюся Шайлину по спинке рукой, успокаивая её.

– Зачем вообще заводят детей? – с мукой в голосе спросил он.

Риалаш только улыбнулся. Неожиданно раздался звонкий крик:

– Риалаш!

В комнату стремительно вползла юная нагиня с тёмно-русыми волосами и зелёными глазами.

– Риалаш, я так скучала! – с этим словами девушка бросилась обнимать Риалаша.

– Роиша, меня не было всего несколько дней, – проворчал наагасах, которого чуть не повалила на пол его слишком деятельная сестра.

– Тишшше! – негодующе прошипел Ссадаши.

Роиша обратила внимание на него. Ссадаши в этот момент перевернулся на бок, устроил спящую девочку рядом с собой и, отгородив её хвостом от всех, приготовился спать дальше.

– Бедняжечка! – Роиша с жалостью посмотрела на Ссадаши. – Дядя всегда так мучается из-за нас.

Она порывисто подползла к Ссадаши, опустилась рядом с ним и осыпала его голову поцелуями. Ссадаши только вяло и недовольно зашипел в ответ. Всё, чего он хотел в данный момент, – это спать. Роиша же всем телом прижалась к его спине и довольно зажмурилась.

– Как в детстве, – мечтательно протянула она.

– Твоё детство ещё не закончилось, – ехидно произнёс Риалаш.

Роиша обиженно посмотрела на него. Почему-то все в семье считали, что она ещё ребёнок. Может, потому, что она до сих пор не нашла мужчину, с которым бы ей захотелось окончательно повзрослеть? Но с такими отцом и братьями она никогда его не найдёт!

Таврида тем временем осторожно подступила к Ссадаши и аккуратно подняла спящую девочку на руки. Ссадаши только недовольно посмотрел на женщину, но шипеть на неё не стал. Давно, когда одна из сестёр Риалаша, Амарлиша, была ещё совсем крохой, Ссадаши так же спросонок попробовал нашипеть на Тавриду. Но, получив крепким кулачком в нос, больше так не делал.

Риалаш почувствовал, что в груди разгорается тепло. Всё же ему повезло, что у него такая большая семья. Интересно, что бы с ним было, если бы он оказался единственным ребёнком? Как его отец в своё время. Не стал бы в этом случае он, Риалаш, полноценным наагашехом?

Риалаш посмотрел на свою сестру Роишу, которая, обвив спящего Ссадаши, что-то напевала ему на ухо. Прислушавшись, Риалаш разобрал слова колыбельной. И улыбнулся. Эту песню всегда пела мама. В памяти мелькнули лица всех братьев, сестёр, племянников, племянниц и даже внучатых племянников. Нет, он не смог бы стать наагашехом. Даже несмотря на то, что слишком похож на них внешне. Ни у кого из их семьи нет ни единого шанса попасть под это проклятье рода Ширрадошарр.

Их древний род брал своё начало от первого наагашейда – полноценного наагашеха. Когда он занял трон нагов, как раз подходил к концу период Древних войн. Зачинщиками этих войн были сами наагашехи – одни из самых равнодушных и холодных существ на свете. Сейчас о них было известно не так много: те события проходили очень давно. Сохранилось их описание: длинный чёрный хвост с острым костяным жалом на конце, по спине и задней стороне хвоста идёт костяной гребень, из локтей и плеч выпирают острые наросты. Глаза совершенно чёрные, с красной точкой зрачка. В каких-то описаниях у них отсутствовал нос и имелись только носовые щели, а где-то говорилось, что носы у них всё же имелись. Наагашехов часто изображали страшнее, чем они были на самом деле, и приписывали деяния, которых не было в реальности. Например, что они поклонялись Тёмным богам. На самом деле бог у них был один и к Тёмным отношения не имел.

Наагашехов было сложно одолеть. Они не испытывали моральных терзаний в выборе средств для достижения победы. Им было всё равно, что гибнут их братья и сёстры. Их разум не позволял проявляться никаким эмоциями. И тем не менее они были обречены: слишком многие народы ополчились против них. Но если правители враждебных народов этого ещё не понимали, то один из сыновей наагашейда наагашехов прекрасно это осознавал. И он предал своих сородичей, приняв сторону нагов. Те за его помощь отдали ему трон повелителя. Первый наагашейд нагов действительно смог уничтожить наагашехов и остался последним их представителем. И передал эту кровь своим потомкам.

Риалаш с улыбкой наблюдал за ворчащим Ссадаши, которому Роиша мешала спать. Смотрел на свою сестру и со всей очевидностью понимал: она никогда не станет наагашехиней. Её проклятье рода точно миновало.

Представители рода Ширрадошарр тысячелетиями боролись с этим проклятием. Если внешний вид наагашехов постепенно перестал проявляться, то их суть намертво въелась в кровь. Разумность стала погибелью для каждого в их семье. Кристально чистый разум убивал чувства. Милосердие было чуждо для такого нага. Наагашех никогда не оставит в живых своего врага, ведь разумнее устранить возможную причину проблем. Правитель-наагашех становился горем для своего народа.

Риалаш до сих пор не мог понять, почему он родился таким похожим на своих далёких предков. Глаза, жало на хвосте, чешуя на локтях и плечах, костяные наросты-выросты из спины, правда, неострые… Всё это, конечно, вызывало у окружающих обоснованные опасения. Но об этих опасениях Риалаш узнал только после семидесяти лет. В его присутствии об этом никто не смел говорить, словно опасались, что одно упоминание пробудит в нём саму суть наагашеха: равнодушную и немилосердную.

Сам Риалаш прекрасно понимал, что ему никогда не стать наагашехом полностью: слишком эмоциональный, слишком сильно у него проявляются инстинкты, слишком много чувств в нём живёт… Но он всегда опасался, что эта участь постигнет кого-то из его братьев или сестёр. Наибольшие опасения вызывал сын брата Лейлаша. У Аршавеше было совсем плохо с инстинктами. Но он женился около четырёх лет назад и обзавёлся целым набором въедливых и капризных инстинктов. Его пугливой и недоверчивой жене Таюне приходится очень нелегко. Зато теперь можно не бояться, что Арша настигнет проклятье их рода.

Вспомнив о племяннике и его жене, Риалаш также вспомнил и последний визит к ним. В душе тут же шевельнулся азарт, и Риалашу захотелось сделать что-нибудь такое… Но что? Наагасах задумался, и в памяти всплыло воспоминание о том дне…

«–…а потом мы собираемся в Торату…

Риалаш пристально наблюдал за расхаживающей перед ним девушкой в мужском костюме. Было сложно оторвать взгляд от её тугих золотистых кудрей, которые девушка раз за разом отбрасывала небрежным жестом со лба и изредка грозилась обрезать.

Он был в гостях у своего племянника Аршавеше. В последнее время его тянуло сюда, несмотря на огромное количество дел, требующих его присутствия во дворце. Самого Аршавеше и его юной любознательной жены Таюны не было. Риалаш находился в обществе младшей сестры Таюны, Дариллы, которая приехала проведать свою старшую сестру. Довольно забавная девушка со своеобразным юмором. Первые несколько дней она умудрялась водить всех за нос, выдавая себя за юношу. Риалаш тоже верил в эту легенду, пока не наткнулся на девушку у горячих источников и не упёрся взглядом в выпирающее свидетельство её женственности.

От удивления Риалаш тогда пришёл в себя довольно быстро. И стал посещать своего племянника каждый день. Он и раньше здесь был нередким гостем, а теперь его визиты стали вызывать подозрительные взгляды Таюны. Видимо, она решила, что он положил глаз на её сестру. Это, конечно, было неверно, но определённый интерес Дарилла у него вызвала.

Риалаша привлекла её дерзость перед лицом опасности. Под опасностью он подразумевал самого себя. Какими бы ни были намерения Риалаша, его внешний вид всегда заставлял окружающих напрягаться. Он помнил взгляд этой девушки, которая на тот момент была для него парнем, при их первой встрече. Её глаза сперва потрясённо округлились, рот приоткрылся, и она застыла на месте.

– Вот это жуть! – вырвалось у неё с таким восхищением, что Риалаш на мгновение почувствовал себя польщённым.

Но лишь на мгновение: на тот момент Дарилла была для него братом Таюны. Мужчины чаще всего восхищаются чем-то жутким и устрашающим. Воспоминания об этом случае вернулись к нему после того, как он узнал, что у Таюны нет братьев вообще. И появилось удивление: нечасто встретишь среди женщин восхищение ужасным.

Риалашу захотелось понаблюдать за этой странной девушкой. И он обнаружил в ней потрясающую смесь наглости, дерзости и плутовства. А также глупости и безбашенности.

Вот и сейчас Дарилла демонстрировала глупость и отсутствие страха. Риалаша всегда дико раздражало, если кто-то рисковал собой попусту.

– Артефакт Истины… – лениво протянул он, тщательно маскируя раздражение. – Ты уверена в своих силах?

– Уверена…не уверена… – Дарилла улыбнулась. – Какое это может иметь значение? Пока не попробую, не узнаю, могу ли.

– Артефакт был утерян почти двенадцать тысяч лет назад, – проявил осведомлённость Риалаш. – И было много попыток его найти. Среди искавших были куда более опытные путники, чем ты и твой «дядя», – он кивнул на подрёмывающего Ерху.

Взгляд Дариллы прищурился.

– Опыт решает не всё, – холодно ответила она. – Иногда упорство важнее.

Видимо, он задел её за живое.

– Важнее опыт и упорство в совокупности, – не согласился Риалаш. – По отдельности они мало чего стоят.

Дарилла сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на него.

– Я вижу, вы очень осведомлены в этом вопросе, принц, – ехидно протянула она. – Скажите, а чего добились вы сами, кроме того, что родились наследником повелителя?

Риалаш поморщился. Покоробил его, правда, не издевательский вопрос, а обращение – «принц». Что может быть вульгарнее?

– Вы забываете, леди, – слово «леди» он выделил особо, – что я прожил больше вас. За такой срок любой, даже самый ленивый, чего-то да добьётся.

Дарилла дёрнулась в момент произнесения слова «леди» так, словно удивилась, что это она – «леди».

– Но вернёмся к артефакту. Ваш замысел дерзок и малообдуман. Все! Все, кто когда-либо направлялся на его поиски, бесследно исчезли. Что вы знаете об артефакте, помимо легенд?

В голосе Риалаша звучала издёвка. К чести девушки, она никак не показала своего недовольства его словами. Просто вся её весёлость прошла, и она стала очень и очень серьёзна. А её взгляд похолодел.

– Мы знаем, откуда начать, – кратко ответила она.

– Этого мало.

– Этого достаточно. Такова судьба охотников за сокровищами: нам часто приходится идти на риск, не зная ничего об опасности. Иначе никак.

Брови Риалаша удивлённо приподнялись.

– И давно вы заделались охотниками за сокровищами? – спросил он.

– Уже два года, – сухо ответила Дарилла.

– Успешно?

– На весёлую жизнь хватает.

– Ну, так и продолжайте весело жить, – Риалаш тонко улыбнулся. – Зачем искать более серьёзные проблемы?

– О, я вижу, наследник престола нагов любит бегать от проблем, – медленно, прищурив глаза, протянула девушка.

– А мне не нужно бегать от проблем, – спокойно сказал Риалаш. – Я силён, поэтому могу позволить себе искать опасности. А вот ты… – он подался вперёд и чуть тише прошипел: – А вот ты – хрупкая нежная девочка. Единственные проблемы, которые ты можешь позволить себе иметь – это те, которые сами свалились тебе на голову. Искать их самостоятельно – вершина глупости с твоей стороны. Отступись от этой идеи с артефактом: он вам не по зубам.

Её лицо не изменилось. Изменилась сама атмосфера в комнате. Даже Ерха, словно почувствовав что-то, дёрнулся, просыпаясь. Девушка заложила руки в карманы, подошла к Риалашу и склонилась к его лицу. Кудри моментально упали ей на лоб, и из-под их тени льдисто-холодно сверкнули голубые глаза. Её губы растянулись в злой улыбке.

– Я принесу этот артефакт тебе, змей, – с угрозой прошептала она, – чтобы ты подавился своими словами.

Риалаш почувствовал странное оцепенение, смотря в эти холодные глаза, и даже не сказал ничего в ответ. В груди почему-то спёрло дыхание. Он ощутил тёплый воздух, вырывающийся из её рта, на своих губах. Девушка резко выпрямилась и усмехнулась.

– С тебя же оплата расходов за дорогу. После нашего возвращения.

Она повернулась к Ерхе.

– Дядюшка, у нас появился тот, кто покроет наши траты в очередных поисках, – ехидно пропела она.

Мужичок тут же встрепенулся, сбрасывая с себя остатки сна.

– Хде ж наш благодетель? – радостно вопросил он.

Дарилла опять повернулась к Риалашу и улыбнулась ещё ехиднее…»

Риалаш усмехнулся, возвращаясь в реальность. Несложно представить себе сумму «расходов». Он ничуть не сомневался, что эта парочка попытается нажиться на нём. Те ещё пройдохи!

– Риалаш, о чём ты думаешь? – тут же поинтересовалась любопытная Роиша.

Она оставила Ссадаши в покое, отчаявшись его расшевелить.

– Ни о чём серьёзном, – искренне заверил её брат. – Просто вспомнилось нечто смешное.

Было бы неплохо увидеть эту забавную девочку ещё раз. Может, навестить племянника? Риалаш подумал и решил, что не так уж он и устал после дороги.

– Ты куда? – встрепенулась Роиша.

– Отдохнуть, – соврал ей Риалаш.

Роиша обязательно напросилась бы с ним, а потом развлекалась бы тем, что придумывала несуществующую заинтересованность брата к одной белокурой девочке. Ни к чему будить её фантазию.

Слуга почтительно проводил Риалаша до гостиной, сказал, что наагасах Аршавеше сейчас приползёт, и оставил наследника наагашейда в одиночестве. Риалаш прополз в комнату и с удовольствием устроился на подушках. Только он закончил раскладывать свой хвост, как дверь опять распахнулась, и в комнату быстрым шагом вошла симпатичная девушка с тёмно-русыми волосами, так похожая на его мать. Таюна, жена Аршавеше, радостно улыбнулась Риалашу.

– С возвращением, – бодро сказала она.

За ней заполз недовольный Аршавеше. Риалаш быстро смекнул, чем именно недоволен его племянник: завтра Таюна возвращается в школу, в которой она проходила обучение, и Арш начинает заранее страдать от разлуки.

Племянник обогнул свою жену и уселся напротив Риалаша. Таюна присела рядом, но Арш тут же сгрёб её хвостом и подтянул к своему боку. Риалаш еле сдержал ехидную улыбку. Его забавляло поведение других нагов, которые имели счастье или несчастье влюбиться. Лидерство по забавности занимал его отец. Но над наагашейдом особо не посмеёшься: мама не посмотрит, что сын, укусит как врага.

– А Дарилла уехала, – с ходу огорошила Риалаша Таюна. – Четыре дня назад.

На мгновение наагасах почувствовал растерянность. Внешне он это никак не показал, хотя в его мыслях тут же всплыл странный вопрос: что же ему тогда тут делать? Но он почти сразу пришёл в себя и вежливо улыбнулся.

– Опять будет искать приключения на свою голову? – как можно равнодушнее спросил он.

– Наверняка, – в голосе Таюны мелькнула зависть.

Арш тут же вскинул голову, подозрительно прищурился и обнял жену обеими руками. С губ его сорвалось недовольное шипение. Таюна насторожённо посмотрела на него. Риалаш в который раз поразился, как эта девушка похожа на его мать внешне, но отличается характером. Таюна всегда настороже. Она словно ждёт, что её настигнет какая-нибудь опасность. Мама же ведёт себя так спокойно, что это опасностям впору её бояться.

– Арш, ты пугаешь свою жену, – заметил очевидное Риалаш.

– Она сама всего боится, – не устыдился племянник и тут же сменил тему. – Как съездил?

– Замечательно. Отец назначил Лилашея главой корпуса медиков в Руаше.

Арш заинтересованно вскинул брови. Таюна посмотрела непонимающе: Лилашея она видела мельком, и он как-то ей не запомнился.

– Прекрасное решение, – сострадание было чуждо Аршавеше.

Он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент дверь отворилась, и в комнату заглянула наагасахиа Нориш.

– О! – обрадованно выдохнула она. – Таюна, я ищу тебя.

Аршавеше прищурился и обвил хвост вокруг себя и Таюны.

– Арш, – заворчала девушка, – мне трудно дышать. И пусти меня.

– Куда ещё?! – недовольно прошипел Аршавеше.

– Арш, хватит показывать свой плохой характер, – наагасахиа посмотрела на сына очень сурово. – Ты ставишь меня в неловкое положение: это же я тебя воспитывала. Ой, Риалаш, извини! С возвращением, – вспомнила о вежливости мама Аршавеше.

– Я ненадолго, – Таюна умоляюще посмотрела на мужа.

Арш раздражённо выдохнул и выпустил её из своих объятий. Таюна тут же вскочила и быстро выскользнула из комнаты. Аршавеше проводил её очень недовольным взглядом.

– Мать, бабка… Что им всем нужно от моей жены?! – процедил сквозь зубы он.

– Они заботятся о ней.

– Я сам в состоянии позаботиться о ней! – огрызнулся Аршавеше.

– О детях не думал? – неожиданно спросил Риалаш.

Хвост Арша дёрнулся, раздражение исчезло с лица племянника, уступив место нервозности. И Риалаш понял, что тот уже думал об этом.

– А Таюна…

– Я ещё не говорил с ней об этом, – перебил его Аршавеше.

– Так не тяни, – посоветовал Риалаш.

Угрюмый взгляд Арша красноречиво сообщил Риалашу, куда он может идти со своими советами.

– Я сам разберусь.

Риалаш недовольно прицокнул. О паршивом характере Аршавеше в их семье ходили легенды. Правда, в последнее время Вайриш, другой племянник Риалаша, переплюнул в этом даже Арша.

– И за какие заслуги боги дали тебе жену на третьей сотне жизни? – с недоумением протянул Риалаш.

– А боги подумали, что потом мой характер станет ещё ужаснее, и тогда я точно жениться не смогу, – Арш ехидно улыбнулся.

Риалаш хмыкнул.

– Ты что-то хотел от Дариллы? – Аршавеше, прищурившись, посмотрел на него.

Хотел ли Риалаш что-то от неё вообще? А если хотел, то что?

– Не знаю, – честно ответил Риалаш.

Арш понятливо качнул подбородком.

– К Дарилле тянет, – сказал он. – Она притягивает своей энергичностью и беззаботностью. Меня тоже к ней тянуло. Я даже думал забрать её вместе с Таюной. Хорошо, что вовремя одумался…

К своему удивлению, Риалаш ощутил недовольство. Лёгкое раздражение, которое царапнуло что-то внутри и отравило своим прикосновением хорошее настроение.

– В каком качестве ты хотел её забрать? – уточнил он.

– Тогда я ещё не решил, в качестве кого хочу видеть её рядом с собой, – Арш пожал плечами. – Ей всего пятнадцать было. Но у меня мелькнула мысль, что из неё получится хорошая вторая жена. И Таюна к ней прекрасно относится. Но боги миловали, и я одумался. Хватит мне одной Таюны.

Почему-то прежние планы племянника разозлили Риалаша. Объяснить свою злость он не смог. Может быть, ему стало обидно за милую Таюну? Следующую фразу Риалаш произнёс не иначе как чтобы поддеть Арша.

– Интересно, Таюна разозлится, если узнает об этом? – медленно протянул он.

Арш усмехнулся, и его хвост азартно вильнул.

– Очень на это надеюсь, – с предвкушением протянул он. – Злится, значит, ревнует. Ревнует, значит, любит.

Риалаш рассмеялся. Раздражение покинуло его.

– Дарилла, конечно, очень притягательная девушка, – продолжил Аршавеше, – но я заранее сочувствую тому мужчине, который решится сделать её своей женой. Дарилла что-то вроде бабушки, только более безбашенная.

– И слабая, – добавил Риалаш.

– И слабая, – согласился Арш. – Это и пугает. Она лезет в неприятности, которые могут оказаться ей не по силам. Слава богам, моя Таюна более робкая.

Риалаш молча взял в руки чашу с травяным отваром и пригубил его. Вместо злости и раздражения пришло лёгкое беспокойство. Аршавеше пристально наблюдал за ним.

– Ты переживаешь, – заметил очевидное он. – По-моему, ты воспринимаешь эту девочку как члена семьи.

Риалаш еле сдержал вздох облегчения. Аршавеше смог объяснить то, о чём Риалаш никак догадаться не мог.

– Я привязался к Таюне, и её мелкая сестра теперь вызывает у меня чувства, похожие на те, что я испытываю к Роише, – наконец смог объяснить своё состояние Риалаш.

Да, так и есть. После того, как Риалаш озвучил это, он понял, что именно это заставляло его нервничать.

– Ты знаешь, куда она отправилась? – поинтересовался Арш.

Риалаш неопределённо пожал плечами.

– Просто она после твоего последнего визита ходила здесь и обещала, что что-то тебе докажет.

– Она решила сотворить очередную глупость, – поморщился Риалаш. – И, похоже, вознамерилась её осуществить.

Арш задумался и тоже взял в руки чашу с травяным отваром.

– Дарилла, конечно, бесшабашная, но глупой она мне не кажется.

– Ты считаешь, что лезть в неприятности, которые тебе не по силам, – это проявление излишней мудрости? – раздражение опять овладело Риалашем.

– А ты уверен, что она в них полезет? – Аршавеше скептически изогнул бровь.

Риалаш вспомнил злые льдисто-голубые глаза и помрачнел.

– Ага, – Аршавеше кивнул так, словно что-то понял. – Ты её задел, да?

Риалаш проигнорировал вопрос и отхлебнул отвар из чашки.

– Риалаш, это получается, что ты её задел, она разозлилась и решила взяться за дело всерьёз. И если с ней что-то случится, то ты отчасти будешь виноват, – на губах племянника расцвела ехиднейшая улыбка.

Короткий рык сорвался с губ Риалаша. Как же любит Арш всех доставать! Что ему стоило промолчать?

– Мягче надо быть с окружающими, мягче, – насмешливо протянул Аршавеше.

– С чего ты взял, что я не был мягок? – раздражённо прошипел Риалаш.

– Я ж тебя знаю, – Арш коротко рассмеялся. – Ты терпеть не можешь глупые выходки и никогда не пытаешься это скрыть, прямо высказывая своё мнение.

Риалаш поджал губы. Возразить было нечего. Мама считала, что эта его прямолинейность унаследована от отца. Отец же считал, что от матери.

Лёгкое беспокойство усилилось, и теперь к нему примешалось чувство вины. Это его уже разозлило. Почему он должен испытывать беспокойство и вину за чьи-то поступки? Девчонка по человеческим меркам достаточно взрослая, сама за себя ответственность нести может.

– Мне пора, – сухо сказал Риалаш и поставил чашу на столик.

Настроение было сильно подпорчено.

– Жаль, – Аршавеше тонко улыбнулся. – Разговор как раз начал принимать интересный оборот.

Риалаш только фыркнул, поднялся и покинул гостиную. Усталость, исчезнувшая было перед визитом к Аршавеше, опять навалилась на его плечи.

В холле дворца Риалаша встретили Миссэ и Доаш, которых он не потрудился известить о своём отъезде. Нет, они не посмели посмотреть на своего господина осуждающе, но Риалаш буквально ощутил их недовольство кожей. Но наагасах сам был очень недоволен, поэтому просто прополз мимо и начал подниматься наверх. Ему хотелось просто лечь и уснуть. Он сильно устал с дороги.

Уже в покоях, лёжа на постели, Риалаш понял, что заснуть не может. Мысли крутились вокруг девчонки с золотыми кудрями и её безумной затеи. Подумав немного, Риалаш признал, что затея не такая уж и безумная. Просто опасная. Сам бы он мог позволить себе ввязаться в подобное. До четырёхсот лет он только и делал, что влезал в подобные авантюры. И с высоты своего авантюрного опыта мог сказать, что цель, артефакт Истины, достойная. Возможно, невыполнимая, но множество приключений обеспечено. Но Дарилле и Ерхе с их куцым опытом лезть в это не стоит.

Проворочался он до самого вечера. Так и не уснув, Риалаш поднялся и пополз на ужин к родителям. Оказавшись в их покоях, наагасах удивился, что здесь только родители и проснувшаяся Шайлина. Сестрёнка активно шевелилась за ограждением из отцовского хвоста.

– А где Роиша?

– Мы отпустили её к Ваашу вместе с Тавридой, – ответил отец.

Риалаш присел напротив родителей и подвинул к себе один из трёх столиков. Мама подняла Шайлину на руки и устроила рядом с собой. Ужинать сестра явно не хотела. Она воинственно размахивала игрушкой и издавала громкие звуки. Отец выхватил из её ладошки деревянного кота, на что Шайлина отреагировала возмущённым воплем. Мама строго посмотрела на неё, а отец покорно вернул игрушку. Риалаш хмыкнул.

– Что? – Дейширолеш с деланным непониманием посмотрел на супругу, которая одарила его недовольным взглядом.

– Не потакай, – сурово произнесла мать и отняла игрушку.

Шайлине пришлось смириться, что сейчас она будет есть.

– Что-то произошло?

Отец задал этот вопрос где-то на середине трапезы. Увиливать от ответа было бесполезно. Наагашейд не будет тянуть слова клещами, но потом всё равно узнает всё, что ему нужно, и сделает свои выводы.

Риалаш неопределённо пожал плечами.

– Не знаю, – честно признался он. – Беспокоюсь.

Мама отвлеклась от капризничающей дочери и насторожённо посмотрела на него. Риалаш отложил в сторону нож и устало потёр переносицу.

– Мне уехать нужно, – неожиданно произнёс он.

Это заявление прозвучало неожиданно даже для него самого. Ещё несколько секунд назад ни о чём таком он не думал.

– Необходимо кое-что проконтролировать, – как можно спокойнее добавил Риалаш.

Воцарилось молчание. Риалаш старательно подбирал слова, чтобы объяснить своё решение не только родителям, но и самому себе.

– Это важно? – нахмурился отец.

– Не очень, – поморщился Риалаш, – но мне бы хотелось проследить за этим.

– И на какой срок ты хочешь уехать?

Риалаш задумался.

– До года, – наконец ответил он.

Раздался сильный треск. Мама вцепилась в край столика и сломала его, сжав слишком сильно. Шайлина восторженно взвизгнула и потянула ручки к занозистому краю. Увидев это, отец схватил ребёнка за шиворот и беспардонно притянул к своему боку. Малышка только недовольно вякнула.

– Долго, – сказал отец. – Когда ты уезжал путешествовать последний раз, то обещал вернуться через полгода, но приехал только два года спустя. Надеюсь, год не растянется в пять лет?

– Думаю, нет, – осторожно произнёс Риалаш, избегая прищуренного взгляда матери.

Мама сама очень любила путешествовать, но отпустить своего ребёнка на такой долгий срок для неё было тяжело. Она вскочила на ноги и беспокойно заметалась по комнате.

– Когда хочешь отправиться? – спросил отец.

– Завтра утром.

У этих двоих и так четыре дня форы, не стоит давать больше.

Раздался сильный треск: мама упала на четвереньки, и её тело начало меняться. Платье треснуло по швам. Через минуту большая чёрная кошка сбросила с себя обрывки одежды и, жалобно мявкнув, метнулась к Риалашу.

– Мама, нет! – только и успел рявкнуть Риалаш, и почти тут же был погребён под тяжёлой тушей.

Обеспокоенная и расстроенная кошка облизала недовольно шипящему Риалашу лицо, шею и волосы.

– Прекрати меня облизывать, я уже не маленький! – рычал Риалаш.

Отец только фыркнул. Ему самому было уже полторы тысячи лет, и жену его солидный возраст ни разу не остановил.

Кошка закончила с облизываниями, подгребла Риалаша лапами под себя и, тоскливо вздохнув, положила голову ему на лицо. Риалаш страдальчески застонал.

– Пап, сделай что-нибудь! – взмолился он.

– Ты её расстроил, ты и успокаивай, – ехидно оскалился отец.

Шайлина, воспользовавшись тем, что мама отвлеклась, схватила вожделенную игрушку.

В этот момент отворилась дверь, ведущая в комнату матери, и на пороге показался заспанный Ссадаши. Наагашейд удивлённо посмотрел на него.

– А этот что тут делает… – начал было он, но договорить не успел.

Шайлина радостно взвизгнула, отбросила игрушку и развернулась к Ссадаши. Мужчина вздрогнул, увидев её, и поспешно захлопнул дверь. Наступила тишина.

– Тейс, когда твои уста научатся спать в своих покоях? – недовольно спросил Дейширолеш у кошки.

Та несчастно вздохнула и опять лизнула скривившегося Риалаша в лицо.

– Слышал?

Вопрос был задан огромному чёрному коту. Одному из тех, что бродили по территории дворца. Зверь лежал на крыше и, лениво жмуря глаза, смотрел на яркий диск волчьего месяца. Рядом с котом, свернув ноги кренделем, сидел мужчина мощного телосложения. Лицо его густо заросло кучерявой бородой, и на голове так же буйно кудрявились чёрные волосы.

Мужчина щурил красноватые глаза и, казалось, прислушивался к чему-то.

– Желторотик куда-то собрался, – его губы раздвинулись в весёлой улыбке.

Со стоном распрямив ноги, мужчина встал и потянулся.

– Последний раз он притащил домой яйцо водяного дракона, – припомнил он. – С чем вернётся в этот раз?

Кот сонно зевнул и прикрыл глаза. Мужчина ещё немного постоял, разглядывая волчий месяц, а потом исчез, развеявшись тёмным дымом.

ГЛАВА 2

Около ворот Дейвида, несмотря на очень раннее утро, уже собралась внушительная толпа. Очередь продвигалась неторопливо, возницы в телегах сонно покачивались, звучали вялые тихие разговоры. Только у самих ворот иногда раздавались возмущённые крики очередного торговца:

– Да за что ж так много?!

– Товара на какую цену привёз? – бородатый стражник устало посмотрел на крикуна. – Сам сказал, пятьдесят монет золотом. С монеты пять медек. Вот и считай.

– Так на пятьдесят ещё можно и не продать!

– А это твоя забота. Плати или разворачивай.

Купец, ворча и стеная, полез за пазуху за кошелём. Очередь продвинулась вперёд.

– Эй, там! Вы или идите, или в сторону шагайте!

Сердитый окрик относился к мужику с седой бородой и молоденькому парню. Эти двое подрёмывали, стоя на месте и опираясь на дорожные посохи. Проснувшись, они поспешно шагнули следом за проехавшей вперёд телегой.

– Растяпы, – продолжал ворчать на парочку чернобородый верзила, ведущий под уздцы лошадь, запряжённую в телегу.

– А ты не ворчи, дядя, – к нему неожиданно обернулся молоденький парень и так ослепительно улыбнулся, что дочь чернобородого, сидящая в телеге, схватилась за томительно ёкнувшее сердечко.

Верзила мрачно посмотрел на паренька, но всё же чуть-чуть смягчился, оценив его одежду. Всё, конечно, поношенное и запылённое, но видно, что не с чужого плеча снято, да и пошив добротный. Значит, не какой-то там побродяжка, а путник. И лицо смазливое такое, располагающее. Дочь его, застенчиво спрятавшись за мешками с мукой, во все глаза смотрела на юного красавчика. Посмотреть было на что. Лицо загорелое, глаза голубые-голубые, а из-под шапки торчат вихры тугих золотистых локонов. Телом только хлипковат, да голосок у него высоковат. Но с возрастом и тело крепче станет, и голос баском нальётся.

– Говорят, что тому, кто утро встречает ворчанием, приходится ворчать весь день, – парень ехидно прищурился и улыбнулся ещё шире.

Чернобородый аж споткнулся. Глаза его озадаченно округлились. Суеверная его душа заметалась в тревоге. Это что ж получается? Он сам к себе неудачу приманивает?

А довольный парень отвернулся от него и вытянул шею вперёд, высматривая, сколько им ещё осталось до ворот.

– Ты зубоскаль-то поменьше, а то приласкают разик по личику, и бушь знать, – довольно дружелюбно по-нордасски посоветовал парню его спутник.

Мальчишка лишь весело посмотрел в ответ.

До них очередь дошла только через четверть часа. Стражники мрачно осмотрели их, уделив особое внимание старшему путнику. Крепкий, слегка сутулый мужичок лет пятидесяти с полностью седыми бородой и кудрями был больше похож на бродягу, которых и так развелось как собак.

– Зачем в город собрались? – неприязненно спросил бородатый стражник.

– Нам с дядей в порт нужно, – бойко ответил по-давридански парень и кивнул на своего спутника.

Лица стражи слегка смягчились. Дейвид стоял на берегу реки Нолин. Здесь же располагались и речной порт, и переправа на другой берег, в Дардан.

– Медька с человека.

Седобородый тяжко вздохнул и вытащил на свет потрёпанный кошель. Заплатив за себя и за племянника, он тихо запричитал по-нордасски, жалея потраченные деньги. Стража пропустила их за ворота.

– Убогонько как-то, – кисло протянул парень, осматривая серые стены.

Седобородый с недоумением огляделся, явно не понимая, что именно не понравилось племяннику. Дома добротные, мостовая каменная, от реки рыбой тянет… не очень свежей, правда, но прокормиться тут всяко можно.

– Барские замашки, – недовольно проворчал он.

Парень тут же возмущённо вскинулся.

– И ничего не барские! – вскипел он. – Красоты тут нет! Это любая душа понять может.

– Стены есть, брюхо полно – вот и красота, – озвучил своё представление о прекрасном седобородый.

Парень только вскинул глаза к небу, но промолчал. Сердито поправил сползшую лямку заплечного мешка, а потом споткнулся и почему-то схватился за грудь.

– Чавой случилось? – моментально насторожился седобородый.

– Сползло, – сквозь зубы ответил парень.

– Тьфу, – дядя сплюнул от досады. – Говорил же, потуже запоясывай, а ты: жмёт, жмёт…

– Не ворчи, – поморщился парень. – Прикрой лучше, а то люди скоро поймут, что у тебя не племянник, а племянница.

Седобородый, продолжая ворчать, заглянул в тёмный закуток между домами и знаком велел «племяннику» идти туда. А сам встал в проходе, отваживая своим видом любопытных. Через несколько минут «парень» тронул его за плечо, и седобородый посторонился и окинул придирчивым взглядом его грудь.

– Ну, вроде плоско… – протянул он.

– Эх, бедный я, бедный! – почему-то пожалел себя «племянник».

– Не ной, – сурово одёрнул его дядя. – Дальше куда: к кораблям или на постой?

Парень моментально перестал себя жалеть и ответил:

– Сперва в порт. Если повезёт, то попадём на корабль прямо до Тораты. А потом уже можно и ночлег искать.

Дядя согласно кивнул, и они направились дальше.

Строго говоря, эти двое не были дядей и племянником. Они вообще не были родственниками и выдавали себя за тех, кем на самом деле не являлись. Причём делали это с такой наглостью, что впору было позавидовать. Красавчик-парень, чьё личико и лукавые взгляды притягивали внимание всех молодых девушек вокруг, на самом деле парнем не был. Девушка, скрытая под мужской одеждой, играла свою роль с таким энтузиазмом, что в некоторых городах, где они с дядей по каким-то причинам задерживались дольше обычного, успела прослыть бабником. И однажды даже чуть не была бита братьями одной якобы опороченной девушки. «Дядя» до сих пор со смехом припоминал этот случай.

Обычно люди надевают чужие маски, чтобы спастись от каких-то вывертов судьбы. Реже – ради собственного развлечения. И уж совсем редко – чтобы исполнить свои мечты. Именно погоня за мечтой четыре года назад подтолкнула тогда ещё пятнадцатилетнюю девушку обрезать свои волосы, облачиться в мужскую одежду и покинуть богатый дом. Пожалела ли она хоть раз об этом? Нет. Ну, она так утверждала…

Девушка вдохнула пахнущий рыбой воздух, осмотрела серую улицу, постепенно наполняющуюся народом, и улыбнулась. Ей нравилась такая жизнь. Жизнь, полная приключений и свободы. Жизнь, которая зависит только от тебя. Не от родителей, мужа или ещё кого-то, а именно от тебя самой. Делай глупости, рискуй собой, лезь в неприятности… За всё это ты будешь нести ответ сама! Это её полностью устраивало.

Её свобода началась около четырёх лет назад, после одного небольшого скандала, который произошёл в их семье. Её отец, граф Лоран Авайский, не имел завидного состояния, зато имел шесть дочерей, среди которых была одна внебрачная, Таюна. Мама всегда воспринимала сестру в штыки. И немудрено, она же была свидетельством измены её мужа. Но после того, как Таюна стремительно вышла замуж за нага, мама вдруг поняла, что потеряла своего ребёнка, которому не додала любви. Всё же она была доброй женщиной и по-своему любила эту девочку. Но смогла признать это только перед самым отъездом падчерицы.

Исправлять что-то в отношениях с Таюной было уже поздно. Но мама решила, что хотя бы оставшимся дочерям сможет дать то, что им так хочется. И Дарилле было позволено немыслимое для благородной девушки. Мама дала ей возможность осуществить свою мечту о путешествиях и приключениях и отпустила в странствие в сопровождении Ерхи – преданного слуги их семьи.

Вряд ли мама понимала, какие именно опасности ждут молодую девушку в пути. Она никогда не знала лишений, не слышала об ужасах, что творят разбойники на дорогах, её не интересовали рассказы о растерзанных дикими зверьми людях… Если бы она знала всё это, то Дарилла бы никогда не покинула стен дома. Единственное, на чём настояла мама, – чтобы Дарилла переоделась в мужскую одежду. Наверное, ей казалось, что штаны станут для её дочери защитой от большинства опасностей.

Отцу было сказано, что его младшая дочь направляется на обучение в монастырь Всепрощающей Матери. И из всей семьи правду знали только двое: мама и сестра Таюна, которой сама Дарилла успела рассказать об этом перед своим отъездом.

Первые месяцы путешествия, которые Дарилла сейчас вспоминала с ностальгией, дались им очень тяжело. Ерха никак не мог приучиться к тому, что рядом с ним не господская дочь, а его шалопай-племянник, которому незазорно и оплеуху дать. А выросшей в комфорте и довольстве Дарилле казалось дикостью то, что происходило вокруг: голод, нищета, убийства… Их ограбили ещё в самом начале пути. Тогда Ерха думал, что Дарилла не выдержит, и они повернут домой. Но пятнадцатилетняя, почти шестнадцатилетняя девочка проявила свойственное некоторым детям упрямство, и они нанялись в обоз. Это была самая сложная часть пути. Дарилла любила повторять, что это её «боевое крещение», после которого она стала настоящим странником. Хотя на самом деле это превращение произошло позже.

Девушка быстро переняла новые правила жизни, отбросила ненужные ей манеры и девичьи ужимки. Через некоторое время новый образ начал удаваться ей так виртуозно, несмотря на смазливую внешность, что Ерха порой искренне переживал, что прибьёт когда-нибудь его «племянника» чей-нибудь ревнивый муж.

Словно оправдывая опасения Ерхи, Дарилла нагло уставилась на идущую по другой стороне улицы девушку. Её бёдра были настолько впечатляющи широки, что Дарилла восхищённо присвистнула. За что тут же словила подзатыльник от дяди.

– Не охальничай! – сурово изрёк Ерха.

И почти тут же проворно ухватил Дариллу за шиворот и оттащил в сторону. Мимо, громыхая колёсами по мостовой, пронеслась карета.

– Не зевай! – проорал кучер.

– Кулёма, – не разжимая губ, процедил в ответ Ерха и добавил уже для Дариллы: – А ты меньше по сторонам зенками зыркай и ухами слухай.

Дарилла потёрла затылок и поморщилась. Изречения малограмотного Ерхи иногда заставляли её содрогаться. Попытки принести в его тёмную душу свет образованности привели к тому, что мужчина теперь порой изъяснялся, используя дикую смесь из слов собственного лексикона и слов, услышанных от образованной Дариллы. Звучало так, словно он изощрённо ругался.

До порта они шли ещё около получаса. Им пришлось миновать торговую площадь и сделать небольшой крюк: ошибочно решив, что самая широкая улица ведёт к порту, они вышли к переправе. Перед ними раскинулась широкая водная гладь Нолина. Первый паром уже отчалил и виднелся на середине реки. Если приглядеться, то южнее, далеко-далеко, можно было различить очертания моста. Как ни странно, здесь рыбой пахло не так сильно.

Поспрашивав людей, уже собирающихся в ожидании следующего парома, парочка направилась по узкой тропке мимо храма, нависающего над рекой. Его краснокаменная громада была построена на выступающей части берега. Миновав храм, путники увидели, что Нолин в этом месте круто забирает на северо-запад. Из-за этого порт и оказался скрыт за храмом.

– О-хо-хо! – радостно рассмеялась Дарилла.

– Повремени радоваться, – остудил её Ерха. – На борт взойдём, тогда радуйся.

В порту царило оживление. С вновь прибывших кораблей на лодках к пристани привозили грузы. Торговцы рыбой спешили на площадь со свежим товаром. Запах здесь стоял тот ещё: тошнотворный аромат залежавшейся рыбы смешивался с речной свежестью и духовитым запахом смолы. Грузчики без энтузиазма переругивались между собой и с большей охотой орали на снующих под ногами собак.

Оставив Ерху под стеной одного из домов, Дарилла смело спустилась к пристани и затерялась в толпе. Ерха, впрочем, из виду её не потерял. Глаза его всё ещё видели очень хорошо. Шапку с буйно торчащими из-под неё кудрями он заприметил почти у самых деревянных мостков, на которые выгружали прибывший с кораблей товар. Дарилла с улыбкой обратилась к невысокому мужчине, который записывал в книгу прибывший груз. Весьма неохотно он поднял на неё глаза, а потом качнул подбородком в сторону. Ерха перевёл туда взгляд и увидел огромного мужчину с чёрными кудрявыми волосами и такой же кудрявой бородой. Он командовал загрузкой небольшого баркаса с бойким названием «Вёрткая рыбёшка».

Ерха слегка забеспокоился. Всё же мужик выглядел устрашающе, а звук его голоса долетал даже до него, перекрывая ругань грузчиков. Но у Дариллы язык был лучше подвешен, и по-местному она говорила ловчее, чем сам Ерха.

Капитан «Вёрткой рыбёшки» встретил улыбающуюся Дариллу недружелюбно: брови нахмурил, руки сложил на груди… Того гляди пошлёт куда подальше. Но выслушать выслушал. После короткой фразы девушки что-то спросил у неё. Она ответила и указала пальцем на Ерху. Капитан мрачно посмотрел на «дядю», и недовольная морщинка между бровями разгладилась. Он коротко ответил, и Дарилла просто просияла и полезла за кошелём. Ерха страдальчески вздохнул, провожая монеты печальным взглядом.

Через несколько минут Дарилла пробилась через толпу и подошла к Ерхе.

– Нам повезло, – радостно заявила она. – Они отправляются в Торату завтра ранним утром. Капитан согласился взять нас на борт. Задаток я отдал.

Дарилла так привыкла говорить о себе в мужском роде, что даже наедине с Ерхой продолжала вести себя как мужчина.

– Ну, хоть за постой много не отдадим, – попытался утешить себя Ерха, для которого каждая монетка была частью его большого, но скупого сердца.

– Пошли, найдём место для ночлега. Только, – Дарилла сурово сдвинула брови и, склонившись к самому лицу Ерхи, тихо произнесла, – если вдруг вздумаешь напиться, я тебя в Нолине утоплю.

– Да что ты, что ты! – возмутился дядя.

Таверна, которую они приглядели, располагалась недалеко от реки и вид имела довольно неказистый. Над обшарпанной дверью висела вывеска без надписи, но с изображением бочки, над краем которой пузырилась пена. Ерха предположил, что пивная. Из-за обшарпанной двери раздавались громкие и весёлые голоса, в основном, несмотря на утро, пьяные.

– Можа, в городе посмотрим? – засомневался Ерха.

За себя-то он не очень боялся. Больше он переживал за девичью честь «племянника». Здесь же, судя по всему, гуляли мужички-речники с прибывших в порт кораблей. Беспокойный народец.

Но Дарилла лишь проверила через рубашку, не пропал ли с шеи амулет-отгонитель блох, вшей и постельных клещей, и бесстрашно распахнула видавшую виды дверь.

В нос ударил сильный запах пива и вездесущей рыбы. Дарилле пришлось обождать на пороге, чтобы глаза успели привыкнуть к царившему здесь полумраку. Её взгляду открылось просторное помещение, заставленное обшарпанными деревянными столами и лавками. Вид весьма убогий. Глиняный пол застелен соломой, которую уже не мешало бы заменить свежей. Стены и потолок почернели от чадящих светильников. Внутри запах был ещё сильнее, но Дарилла только поморщилась.

Большинство столов уже были заняты, посетители – пьяны или старательно доводили себя до этого блаженного состояния. За одним из столов яростно бросали кости. Проигравшие обкладывали победителей такой бранью, что впору было восторгаться их изобретательностью.

В целом, Дарилла оказалась довольна увиденным. Бывало и хуже. Закончив осмотр, она направилась к стойке, за которой со скучающим видом гонял мух плюгавый мужичок с вислой бородёнкой.

– Доброго утра, почтенный! – Дарилла улыбнулась самым располагающим образом.

Хозяин таверны посмотрел на возникшего перед ним мальчишку с подозрением. На попрошайку, вроде, не похож, но лицо наглое, и глаза как у прирождённого плута.

– Чего надо? – недружелюбно спросил он. Гнать повременил.

– Нам бы комнату на одну ночь, – Дарилла через плечо кивнула на Ерху. – И что-нибудь перекусить.

Хозяин задумчиво пожевал губами и смерил их обоих взглядом. Ерха вызвал у него больше расположения: он как-то более подходил под образ обычного посетителя его заведения.

– Две медьки за комнату и по две с морды за обед, – наконец сказал он.

Ерха горестно охнул и схватился за сердце. Шесть медек! Хоть по-давридански Ерха разумел не всегда хорошо, но когда дело доходило до денег, он начинал понимать любой язык.

Дарилла рассчиталась сама, и они с Ерхой заняли один из пустующих столов в ожидании обещанного обеда. Заплечные мешки скинули под лавки. Ерха стянул с головы запылённую шапку и обтёр ею же шею.

– А не угоститься ли нам наливочкой? – робко предложил он.

Дарилла мрачно посмотрела на него. Пока Ерха служил им, то довольно часто позволял себе пить допьяна. Сейчас подобное происходило реже, но каждый раз последствия были фееричны.

– Никакой наливочки, – разрушила она все надежды дяди. – На корабле хоть упейся и за борт свались, а сейчас не смей!

Ерха тяжко вздохнул, но перечить не посмел.

Тут как раз к столу подошла рослая девица с деревянным подносом. Плюхнув свою ношу на стол, она быстро расставила миски и кружки.

– Спасибо, красавица, – Дарилла игриво подмигнула женщине.

Уставшая и недовольная девица тут же расцвела в ответной улыбке и ушла, вызывающе покачивая бёдрами. Ерха только головой покачал и придвинул к себе деревянную миску.

Дарилла с тоской посмотрела на кашу бурого цвета, в которой плавало что-то, отдалённо напоминающее кусочки мяса. В кружке же плескалась не самая чистая вода. Хоть девушка успела привыкнуть ко многому, желудок её отказывался воспринимать гадкую пищу. Ерха же, не испытывая сомнений, уплетал кашу за обе щеки. Девушка нерешительно выловила ложкой кусочек мяса и отправила его в рот. И просветлела. Это было не мясо, а всего лишь поджаренные куски хлеба. Кого-то, может быть, это открытие и расстроило бы, но Дарилла вздохнула с облегчением. Она всегда с большой настороженностью относилась к мясу, подаваемому в таких местах. Мало ли, где оно бегало до того, как попало в кашу.

Ковыряясь в миске, девушка шаг за шагом прокручивала в голове их дальнейший путь. Не забыла ли она чего? Может, прикупить что-то нужно? Одна из верёвок вроде бы поистёрлась. Да и Ерха на прошлом привале один из котелков озёрному духу «подарил». Так ругался и стенал… Дарилла даже удивилась, что дух, послушав это, с проклятиями не вернул «дар» обратно.

Мыслями она в очередной раз вернулась к цели их путешествия и помрачнела. Ложка завязла в клейкой каше.

Сейчас они с Ерхой зарабатывали себе на жизнь тем, что искали древние заброшенные города, святилища и тому подобные места. Многие из них давно исчезли с карт, потерялись в разросшихся лесах или ушли под землю и воду. Часть отпугивала ловушками, что оставили прежние обитатели. Ерха и Дарилла искали такие места. Там частенько можно было найти драгоценности, уникальные вещи, древние знания. За всё это очень хорошо платили. Пока удача им улыбалась. Они уже успели хорошо попутешествовать, найти несколько таких заброшенных мест и вернуться с добычей. Дарилла как человек, получивший хорошее образование, разбирала закорючки на стенах, древних картах, что попадались им в руки, вспоминала, не читала ли она что-то о жившем здесь некогда народе, чтобы понимать, чего можно ждать. И она пусть и немного, но владела магией. Ерха, как ни странно, хорошо разбирался в ловушках. «Мяханизм-то у всех есть!» – с гордостью говаривал он.

Дарилле, в принципе, очень нравилась такая жизнь. Единственное, радость её омрачали мысли, что когда-нибудь ей придётся вернуться домой, к прежнему укладу. Сможет ли она так сильно огорчить свою мать и отказаться вернуться в родной дом вовсе? Вряд ли. Да и Ерха всё-таки стареет.

Девушка исправно писала матери письма. В ответ она, правда, не получила ни единой весточки. Куда писать, если Дарилла иногда сама не знала, где окажется на следующий день? Месяца три назад они с Ерхой были совсем рядом с родными местами, но девушка побоялась заезжать в имение. Опасалась, что не уедет оттуда вовсе. И они круто повернули на восток, перемахнули через горы и оказались на территории княжества Шаашидаш.

Нет, конечно, оказаться на территории жутковатых нагов было страшно. Тем более Ерха всю дорогу травил ужасные байки про змеелюдов. Хорошо, что Дарилла уже с ними сталкивалась, иначе повернула бы обратно.

Одна из сестёр Дариллы, Таюна, вышла замуж за нага и уехала в Шаашидаш со своим мужем. Из-за неё-то Ерха и Дарилла и оказались в княжестве. Дарилла решила навестить сестру. Очень уж она за неё переживала. У Аршавеше, мужа Таюны, не очень хороший характер. А сама Таюна робкая и пугливая девушка.

Дарилле очень польстило, что Таюна так обрадовалась её приезду. Раньше они не очень ладили и начали понимать друг друга только перед самым отъездом Таюны на родину мужа. Перемены в характере сестры были разительными. В её глазах всё ещё блестела настороженность по отношению ко всему миру, но робость и страх почти исчезли. Муж не обижал её. Точнее, он очень старался её не обижать. А родители Арша оказались просто потрясающими людьми. То есть нагами. Они относились к Таюне замечательно. Так же, как и другие родственники Аршавеше.

Дарилла, правда, над всеми ними немного подшутила и представилась братом Таюны. К её удивлению, сестра только хихикнула и поддержала эту легенду. Аршавеше же было всё равно, за чей счёт развлекаться.

А потом Дарилла увидела его. Яркое воспоминание об этой встрече заставило её выпустить ложку из пальцев.

Они были с Таюной на одной из террас, когда слуга доложил, что прибыл наагасах Риалаш. Таюна почему-то так обрадовалась его визиту. А Дарилла с предвкушением ожидала встречи с очередным родственником Аршавеше, которого она будет убеждать в своей «мужественности».

Первым, что увидела Дарилла, был мощный чёрный хвост. Проход на террасу был закрыт занавесью. Ветер немного приподнял её край и открыл взгляду девушки нижнюю часть гостя: его хвост и длинные полы шёлкового узорчатого одеяния бордового, почти чёрного цвета. Потом край занавеси отвела в сторону ладонь, вооружённая острыми когтями, и девушка увидела склонённую голову. Длинная, чуть ниже пояса, тёмно-русая коса медленно, по плечу, скользнула со спины на грудь. Сердечко Дариллы почему-то томительно ёкнуло, когда она увидела широкие плечи, правильные, очень приятные черты лица, ощутила ауру спокойствия и уверенности, что исходила от этого мужчины… У неё дыхание сбилось, так сильно он её поразил! Дарилла даже на мгновение забыла, что у него змеиный хвост.

А потом гость поднял голову и посмотрел на них. Сердце в груди Дариллы подскакнуло и, ей так показалось, завязалось узлом. На тело напало оцепенение. При всём своём желании она не смогла бы пошевелиться. На девушку смотрели совершенно чёрные глаза! Там, где должен был быть белок, всё было черно. По центру чернота слегка высветлялась и приобретала сероватый оттенок. И уже на этой серости горели красным зрачки. Дарилла ощутила такой восторг и ужас, что слова слетели с её губ сами собой.

– Вот это жуть!

Гость не оскорбился. Видимо, привык к подобной реакции. А Дарилле стало слегка стыдно за свои слова.

Наагасах Риалаш оказался дядей Аршавеше и родным братом его отца. Известие, что он ещё и наследник наагашейда и будущий повелитель нагов, почему-то расстроило Дариллу. Девушка вообще была немного не в духе после завершения этой встречи. Наагасах с лёгкостью поверил в то, что она мужчина, и это её задело. Неужели так сложно разглядеть в ней женщину?! Дарилла пыталась заглушить это раздражение язвительными шутками над самим наагасахом. Увы, он воспринимал их с потрясающим спокойствием.

За одну из этих шуток девушке до сих пор было мучительно стыдно. Обнаружив на конце хвоста наагасаха несвойственную обычному нагу деталь – острый костяной нарост – Дарилла пошутила, что даже будучи совершенно голым, он всё равно будет вооружён. Наагасах Риалаш не обиделся, но улыбнулся так, что девушке пришлось резко отвернуться, скрывая полыхнувшие от стыда щёки. В ней неожиданно проснулась благовоспитанная девица, которую до глубины души ужаснула такая фривольная шутка.

А через несколько дней наагасах неожиданно для них обоих узнал, что брата у Таюны нет. Сестра посоветовала Дарилле искупаться в горячих источниках, что имелись в парке её дома. Та воспользовалась советом. Именно там её и увидел наагасах. Дарилла стояла по колено в горячей воде, когда ощутила, что на неё кто-то смотрит, и резко развернулась.

У наагасаха было такое растерянное выражение лица. Даже его жуткие глаза в этот момент жуткими совсем не казались. Вся суровость, грозность и серьёзность исчезли из его облика. Дарилле так и хотелось сравнить его с обескураженным мальчишкой.

Почему-то в тот момент благовоспитанная девица в Дарилле не проснулась. Она смеялась за спиной энергично ругающегося Ерхи, который поймал наагасаха на месте «подглядывания», и смотрела вслед медленно уползающему наследнику престола нагов очень ехидно.

К её искреннему огорчению, в их отношениях мало что изменилось. Наагасах стал только ещё терпеливее к её шуткам. Это раздражало. Но Дариллу больше злило, что она не могла внятно объяснить причину своего раздражения. Почему-то ей очень хотелось, чтобы наагасах увидел в ней нечто особенное.

Осторожно расспросив сестру, Дарилла узнала, что внешний вид наагасаха – последствия давнего родства с наагашехами. Сестра посетовала, что Риалаш очень и очень хороший мужчина, но девушки его боятся. Особенно нагини, которые ему так нравятся. Этот разговор по какой-то причине расстроил Дариллу, и она не смогла посочувствовать наагасаху.

Тяжело вздохнув, Дарилла опять взяла ложку в руку и зачерпнула кашу. Ей очень хотелось, чтобы этот мужчина оценил её. Ну, зауважал, что ли… Ей хотелось получить какое-то одобрение от него. Тёмные дёрнули её за язык начать разговор про этот артефакт Истины! Хотела пыль в глаза пустить? Что ж! Пустила. Себе.

Она, конечно, не дура и прекрасно понимала, что им с Ерхой за поиски сокровища подобного рода лучше не браться. Слишком много опасностей, слишком мало что известно о самом артефакте и слишком много соперников. К сожалению, наагасах тоже это понимал и не постеснялся высказать своё мнение. Прямо, грубо и довольно высокомерно.

Сколько эмоций в тот момент испытала Дарилла!.. Злость, детская обида, стыд за собственное бахвальство… Эта гремучая смесь не позволила ей отступить, и девушка заявила, что она привезёт артефакт лично этому змею. Как же ругался Ерха, когда узнал, поиски чего именно должен был им оплатить наагасах…

Дарилла поморщилась. Ну да ладно! Они уже придумали с Ерхой, как выпутаться из этой ситуации и не ударить в грязь лицом… Кстати, а где Ерха?

Дарилла обеспокоенно осмотрелась и, к своему возмущению, обнаружила его за соседним столом в компании речников. Старик с удовольствием потягивал пиво.

– Дядя! – Дарилла так рявкнула, что дюжие речники испуганно подскочили.

Ерха оторвался от пива и воровато посмотрел на неё.

– Дар, ну чё расшумелся? – заискивающе протянул он. – Одну кружечку, и усё.

– Глоточек, и усё! – Дарилла грозно прищурилась.

– Эй, щенок, зубы-то поменьше скаль, – на неё грозно посмотрел один из речников. – Ты кого поучать задумал? Дядьку, что больше тебя на свете пожил?

– Только ума не нажил! – тихо пробурчала Дарилла и зло посмотрела на довольного Ерху.

– Совсем молодняк обнаглел, – проворчал речник, усаживаясь. – К седым волосам никакого уважения.

Ерха тяжело вздохнул и одновременно с речниками отхлебнул пива.

Дарилла закрыла лицо руками и застонала.

Солнце всё больше и больше клонилось на закат, но шум на причале не утихал: прибыла баржа с севера с грузом ценной древесины. Мужчина, записывающий количество прибывшего на продажу товара, устало потёр спину и поморщил обгоревший лоб. Сложный денёчек! Прибыло пять кораблей, и все – с грузом на продажу. Ни минуты отдыха! Живот уже к спине прилип от голода.

Когда солнце вдруг померкло, он решил, что набежала туча, и поднял глаза. Но перед собой неожиданно увидел очень высокого мужчину ладного телосложения.

– Уважаемый, скажите, а не видели ли вы сегодня паренька? – с улыбкой спросил мужчина. – Беловолосый такой, кудрявый. Улыбка у него ещё очень располагающая.

Счетовод отметил, что у этого мужчины и у самого улыбка располагающая. Да и сам он весь такой приятный. Аккуратный, чистый. Тёмно-русые волосы, вон, в косу заплетены, а не торчат грязными лохмами. Тёмно-карие глаза добродушны, вроде, не худой человек.

– Был тут один… – нерешительно протянул счетовод. – А зачем надобен?

– Ищу младшего брата невестки. Опять слинял, поганец, мир покорять, – мужчина тихо рассмеялся.

В груди счетовода затеплилось искренне расположение, и он даже улыбнулся.

– Подходил тут один утречком, спрашивал корабль на Торату. Завтра утром как раз туда отправляется баркас «Вёрткая рыбёшка». Вроде бы мальчишка договорился с капитаном, что тот его возьмёт на борт.

Мужчина задумчиво кивнул.

– Благодарю, уважаемый.

Риалаш отвернулся от счетовода и неспешно зашагал по мосткам, высматривая нужный баркас.

Наагасах прибыл в город всего час назад. Оставил лошадь у коновязи на торговой площади и сразу направился в порт. Дарилла сама говорила, что они сперва собираются в Торату. В Торату же проще всего добраться по реке. А ближайший речной порт на территории Давридании в Дейвиде. Так что вычислить направление, в котором направились Ерха и Дарилла, оказалось несложно.

В путь Риалаш отправился на следующее же утро после разговора с родителями. От колесницы пришлось отказаться. Так же, как и от хвоста. Куда удобнее и проще путешествовать, притворяясь человеком или оборотнем. Наги слишком часто привлекают нехорошее внимание. Также он оставил во дворце и своих охранников, к их явному неудовольствию. И всю дорогу смотрел, не последовали ли они за ним.

Чтобы нагнать Ерху и Дариллу, у которых была фора более чем в четыре дня, Риалашу пришлось передвигаться очень быстро. Но он, в отличие от этих двоих, был верхом, поэтому преодолел путь до Дейвида сравнительно быстро, всего за неполных одиннадцать дней. И даже успел приехать до того, как эти двое сели на корабль. Тонкая улыбка изогнула губы Риалаша, и он втянул воздух. Среди всего смрада, вони и ароматов, что наполняли город, он ощущал и запах девушки. Но не спешил идти на него. В груди горел азарт. Ему хотелось ошеломить её. Интересно, как сильно она удивится, когда обнаружит на борту баркаса и его? Сможет ли узнать в таком облике? Риалашу очень хотелось увидеть этот шок узнавания на её лице.

– Паа-беригись!!!

Крик раздался над самым ухом. Двое речников, стоя в лодке, раскачивали мешок, готовясь перебросить его на причал. Риалаш отступил в сторону. Мешок, тяжело кувыркнувшись в воздухе, полетел к мосткам. Он ещё был в полёте, когда раздался сильный треск. И как только он плюхнулся на деревянный настил, в воздух поднялись клубы чёрной пыли, мгновенно забившей носы всем, кто стоял рядом. Речники горестно схватились за головы. Риалаш вдохнул, и его нос обожгло огнём. На глазах выступили слёзы. Он шарахнулся в сторону, а потом опять к мосткам и, опустившись на колени, начал поспешно промывать нос речной водой. Яркий запах перца перебил даже запах рыбы. Поднялся многоголосый чих, перемежаемый проклятиями и ругательствами. Кто-то, как и Риалаш, бросился промывать нос и даже глаза.

Риалаш осторожно потрогал переносицу. Внутри всё продолжало гореть огнём. Запахов он больше не ощущал вообще и от этого на какое-то мгновение почувствовал себя оглушённым.

– Замечательное начало пути! – прорычал он, поднимаясь.

Прикрыв нос рукой, Риалаш покинул мостки и, уже отойдя от них, поймал одного из грузчиков за рукав.

– Где я могу найти капитана «Вёрткой рыбёшки»? – спросил Риалаш.

Мужик молча махнул на бородатого верзилу, который сочным басом крыл незадачливых речников на двух языках и чихал так, что уши закладывало. Риалаш сложил руки на груди и решил подождать, пока верзила покинет перцовое облако.

Утреннее солнце уже пригревало головы, ярко отражалось в водах реки и купалось в желтовато-белых парусах. В желтовато-белых удаляющихся парусах. Дарилла, чуть не плача, смотрела вслед уплывающему баркасу «Вёрткая рыбёшка». Рядом виновато переступал с ноги на ногу помятый Ерха, от которого саженей на пять разило пивным духом.

– Пьянь ты безбожная, – дрожащим от сдерживаемых слёз голосом упрекнула Ерху Дарилла.

Бледноватый Ерха уже не знал, куда себя деть от стыда. За одной кружечкой вчера последовала вторая, за ней третья… Разозлившаяся Дарилла ушла спать, а утром не обнаружила дядю в таверне вообще. Допрос хозяина ничего не дал. Куда-то ушёл с горланящими песни речниками. Она искала их и в порту, и на торговой площади, и во всех ближайших тавернах, даже разузнала, где здесь находится дом с весёлыми девицами. Как оказалось, эта пьянь ушла спать вместе с речниками на их баржу «Ветер». А утром Ерха продрал глаза и поспешил на берег. На причале его Дарилла и встретила, когда в очередной раз прибежала в порт.

Но пока она искала этого пьяницу, их баркас «Вёрткая рыбёшка» поднял якорь и двинул вверх по реке, распушив паруса. Дарилла еле-еле сдерживала слёзы отчаяния и обиды.

– И наш залог уплыл! – мстительно процедила она сквозь зубы.

Ерха горестно охнул, раненный этими словами в самое сердце.

Шмыгая носом, Дарилла повернулась к уплывающему кораблю спиной и зашагала в сторону таверны, даже не предполагая, какой сюрприз ожидал её на борту.

ГЛАВА 3

Нос лодки стукнулся о причал, и рулевой тут же перебросил канат на деревянный настил. Один из мужичков-грузчиков сноровисто обмотал канат вокруг столбика, пришвартовав лодку к причалу.

– Приплыли, – радостно провозгласил речник, сидящий на вёслах.

Дарилла поднялась со скамьи, вскидывая на плечо вещевой мешок, и быстро перебралась на деревянный помост. После шести дней пути на корабле ей казалось, что всё вокруг качается. Рядом, кряхтя, встал Ерха.

– Уф, думал, сомлею, – он оттянул ворот рубахи и обмахнул ладонью вспотевшую грудь.

У старика неожиданно проявилась водная болезнь. Самым любопытным было то, что ранее они с Дариллой уже плавали, но подобной оказии с ним не происходило. Девушка ехидничала, что это кара свыше за чью-то неумеренность в выпивке.

Из Дейвида они смогли уплыть в тот же день на барже «Ветер», с речниками которой Ерха так весело выпивал накануне. Следовала баржа, правда, не до Тораты, но в ту же сторону: вверх по Нолину-Смеяруше. Она останавливалась в маленьком городке Эресте, где забирала местное вино и поворачивала назад, к Дейвиду. Немудрено, что с таким грузом речники баржи «Ветер» находились в вечном подпитии.

От Эреста до Тораты можно было так же добраться на судне в течение двух дней или же с торговым обозом дня за четыре. Дарилла решила (недужный Ерха был не в состоянии помочь советом), что от Эреста они поедут обозом. На корабле дороговато выйдет, а путь не такой уж и дальний.

– Дальше куда? – Ерха робко посмотрел на своего «племянника».

Дарилла до сих пор не сменила гнев на милость, и Ерха старался лишний раз не злить её.

– В город, – девушка мрачно посмотрела на старика.

Ночевать рядом с портом они больше не будут. Да и всё равно нужно найти обоз, следующий до Тораты или хотя бы мимо города. Пешком им придётся идти дней шесть-семь.

Порт в Эресте был небольшим. Его и построили только затем, чтобы было удобнее развозить изготавливаемое здесь вино. Эрестские виноделы славились на всю Давриданскую империю. Да и сам город был довольно невелик, и всё здесь пропахло вином.

Пока они шли по улице, ведущей к главной площади города, Дарилла подивилась тому, сколько здесь таверн и питейных заведений. Ерха угрюмо смотрел прямо перед собой, демонстрируя равнодушие перед столькими соблазнами.

Недалеко от площади они нашли небольшую таверну вполне приличного вида и даже с надписью на вывеске. Название «Пьяный мотылёк» слегка насторожило Дариллу, и она с большим сомнением толкнула дверь и заглянула внутрь. Здесь царил весёлый шум, но помещение было светлым, солома на полу – свежей, а стены и потолок, по-видимому, недавно белили. В воздухе витал пряный аромат вина. Хозяин обнаружился около одного из столов. Кругленький, невысокий, с пышными седыми усами и совершенно лысой головой. Дарилла, не оборачиваясь, показала кулак Ерхе и прошла внутрь. Зашедший следом старик глотнул набежавшую слюну.

– Добро пожаловать! – хозяин сразу же заметил их и обернулся, дружелюбно улыбаясь. – Поесть? Выпить? Переночевать?

– Доброго дня, почтеннейший, – Дарилла ответила располагающей улыбкой. – Поесть для начала. И поделись советом с путниками, что впервые в вашем городе.

Мужчина махнул рукой на пустой стол и показал заглянувшей в зал жене два пальца.

Дарилла села, бросила мешок на пол и только после этого спросила:

– Скажи, уважаемый, нет ли у тебя на примете достойного купца, который собирался бы в Торату? Нам с дядей хотелось бы купить место в обозе. А то места незнакомые, одним боязно.

Хозяин задумчиво уставился в потолок и погладил пышные усы. Осторожно покосился на гостей. Купец-то на примете у него был, да кто знает, кем являются эти путнички? Может, подсыльники от разбойников? Но старик имел слишком бесхитростный вид, а мальчишка, наоборот, настолько плутоватый, что хозяин поневоле задумался над тем, чтобы запретить дочери сегодня помогать с разносом угощений.

– Есть один, только обоз его следует не до Тораты, а дальше, – наконец решился мужчина. – Господин Бурис. Его дом можно найти на улице Розового вина, у него ворота выкованы в виде виноградных лоз. Только он завтра отбывает, на рассвете.

– Спасибо за помощь, – Дарилла с благодарностью склонила голову.

В этот момент из кухни появилась белокурая девушка с очень симпатичным личиком. Она держала перед собой загруженный поднос. Увидев дочь, хозяин метнулся к ней, выхватил её ношу и взглядом загнал недоумевающую девушку назад в кухню. И отнёс еду гостям самостоятельно, лучась добродушной улыбкой. На лице Дариллы расцвела понимающая ухмылка.

Описываемые ворота отыскать было несложно: тут у всех домов ворота были с виноградными лозами. Дарилле пришлось ловить за локоть идущую мимо служанку и мягко выпытывать у неё, где дом купца Буриса. Девушка быстро сомлела под яркими улыбками белокурого красавчика и всё-всё ему рассказала. Дядя бы, конечно, такое поведение не одобрил, но его Дарилла оставила в таверне, сторожить вещи. Отпустив раскрасневшуюся девушку, Дарилла быстро нашла нужный дом.

Почтенный дедок долго не желал открывать ворота какому-то оборвышу, пока порядком разозлённая Дарилла не показала ему полновесный золотой. После этого недоверчивый слуга наконец-то пустил её внутрь. Сам купец говорить с ней не спустился, но девушка прекрасно всё обсудила и с его управляющим. Внесла задаток за место в обозе и направилась назад в таверну.

– Эй, парень! А ну постой!

Дарилла сперва не поняла, что обращаются к ней. Тон больно угрожающий был, а она вроде здесь никому насолить не успела. Обернувшись, она обнаружила двух дюжих парней, а за их спинами – перепуганную служаночку, с которой она ранее болтала на улице. Девушка знаками показывала Дарилле, что ей лучше бежать.

– Это ты к нашей сестре приставал? – один из парней грозно нахмурил брови.

– Да я только вопрос спросил, – обескуражено развела руками Дарилла.

– Ага, вопросы он спрашивал, – парень щербато усмехнулся и потёр костяшки.

Сестра за его спиной пыталась донести до белокурого красавчика, что все увещевания напрасны и ему лучше бежать прямо сейчас. И Дарилла решила последовать её совету.

С места она сорвалась стремительно. Круто развернулась и бросилась в сторону площади. Позади неё раздались ругательства и громкий топот. Девушка быстро смекнула, что сбежать по прямой ей не удастся, и как заяц метнулась между двумя домами, ограды которых почти вплотную прижимались друг к другу. Дарилла протиснулась в узкий проход боком, а вот её преследователям пришлось броситься в обход.

Выскочив из прохода на другую улицу, Дарилла быстро осмотрелась и метнулась к одному из домов. Ограда у него была каменная, высокая, а над её краем зеленели шапки деревьев. Девушка белкой взлетела вверх по ограде и ловко перепрыгнула на дерево. Прижавшись к стволу, она прислушалась. Раздался топот, следом за ним ругательства и обещания скорой расправы с одним «женоподобным красавчиком». Дарилла обиженно потрогала собственное лицо. На свои бы морды посмотрели, образины!

А потом испуганно замерла. До её слуха донёсся тихий всхлип. Топот её преследователей затих вдали, и Дарилла поняла, что внизу, под деревом, кто-то плачет. До неё с опозданием дошло, что она проникла в сад чужого дома. Здесь наверняка есть сторожа и, возможно, злые собаки.

С замершим от страха сердцем Дарилла посмотрела вниз и увидела светло-русую макушку. Под деревом сидела довольно симпатичная девушка лет шестнадцати-семнадцати и плакала навзрыд, размазывая по щекам слёзы и сопли.

– Эй, у тебя всё хорошо? – тихо спросила Дарилла.

Девушка внизу вздрогнула и подняла голову. На Дариллу испуганно посмотрели большие светло-голубые глаза.

«Я больше не приду…»

Жгучая обида и ненависть опять закипели в душе. Дашѐнка всхлипнула и сжала кулаки. Не придёт… Обманул её… Над честью её надругался и оставил. А она… Горло опять сдавили рыдания. Пусть этот негодяй сдохнет в муках! Она бы батюшке на него указала, если бы тварь эта всё ещё в городе была. Сбежал… А ей теперь как быть?

– Эй, у тебя всё хорошо? – раздавшийся сверху голос заставил Дашѐнку испуганно вздрогнуть и вскинуть голову.

И она ошеломлённо застыла. Сверху на неё смотрел самый прекрасный юноша, который когда-либо ей встречался. Волосы его горели белым светом в лучах солнца, и он казался похожим на бога.

– Я спущусь? – тихо спросил «бог».

Девушка растерянно посмотрела на него, но потом смысл вопроса до неё дошёл, и она поспешно кивнула. Лицо юноши исчезло среди листвы, потом дерево затряслось, ветви захрустели. А через несколько секунд на землю спрыгнул высокий, стройный станом парень. Шапка слетела с его головы, и буйные кудри упали на лоб. Сердечко Дашѐнки подскочило и забилось быстро-быстро. Слёзы высохли сами.

Прекрасный юноша поднял шапку, отряхнул её и белозубо улыбнулся Дашѐнке.

– Я случайно здесь оказался. Не подумайте, я не вор.

Дашѐнка и не могла бы подумать о таком.

Парень осторожно присел рядом с ней на траву и обеспокоенно посмотрел на неё.

– Вы так плакали… Вам плохо?

Девушка моментально вспомнила о своём положении и опять расплакалась.

– Мне очень плохо, – пожаловалась она сквозь всхлипы. – Меня обманули и… и…

Она опять разрыдалась. Парень ощутимо занервничал и неловко погладил её по плечу. Захлёбываясь слезами, Дашѐнка рассказала ему свою историю.

Три месяца назад, в начале весны, в их небольшой городок прибыл он. Миловидный и робкий юноша, происходящий из обедневшего дворянского рода. Первый раз они встретились на торговой площади. Увидев её, «миловидный юноша» остолбенел, но подойти не посмел. Не иначе из робости: она была в компании подруг. Но вечером того же дня Дашѐнка увидела его около стены своего дома.

Сама Дашѐнка – дочь уважаемого купца. Единственная дочь. Наследница всего его внушительного состояния. Девушка привыкла насторожённо относиться к любым проявлениям симпатии со стороны мужчин: желающих получить её приданое и состояние её отца было очень много. Но он был другим. Человек из высшего общества, благородный, воспитанный, тихий и робкий. Все эти качества вызвали у Дашѐнки настоящий восторг.

Видимо, «благородный юноша» так проникся красотой девушки, что в полдень следующего дня, не побоявшись чужих глаз, проник через стену в сад её дома. У Дашѐнки сердце замирало при мысли, что его увидит отец. Но в течение двух недель они спокойно виделись и разговаривали, разговаривали… А потом батюшка что-то заподозрил. Встречаться стало сложнее. Но это только обострило их чувства. И в один день Дашѐнка…

Девушка смущённо посмотрела на внимательно слушающего её блондина и призналась, что позволила своему возлюбленному больше, чем положено приличиями. Но она была уверена, что они предназначены друг другу судьбой, и не видела греха в их любви.

А недавно Дашѐнка прознала, что любовь их дала плоды. Девушка смущённо прикрыла живот руками. Только её возлюбленный не обрадовался этой вести. Он расстроился, занервничал и заявил, что им не суждено быть вместе. Это были его последние слова Дашѐнке. После этого он стремительно покинул девушку.

Она пыталась найти его. Ей хотелось знать причину, по которой он оставил её. И узнала, что возлюбленный вовсе покинул город. Он обманул её! Воспользовался девичьей доверчивостью, вдоволь накупался в её любви и оставил одну-одинёшеньку с возникшей проблемой.

Выслушав историю обманутой девушки, Дарилла про себя нехорошим словом помянула и излишнюю наивность, и мужской кобелизм.

– Ну, не плачь, – она погладила безутешную девушку по спине. – Подумаешь… Нехорошо, конечно, но убиваться из-за этого не стоит.

Нет, ну а вдруг у девчонки со страху мелькнёт мысль убиться?

– У тебя отец сильно суровый? – осторожно спросила Дарилла.

– Д-да, – всхлипнула Дашѐнка.

– Прибьёт, если узнает? – Дарилла насторожённо покосилась на девушку.

Дашѐнка всхлипнула… и задумалась. Сильно так задумалась. Потом утёрла слёзы и чуть удивлённо ответила:

– Ну, обругает, выпорет, может… Но, нет, не прибьёт, – уверенно ответила она.

– Тогда к чему слёзы? – Дарилла ярко улыбнулась.

– Ну, так позор же… – неуверенно протянула девушка.

– Позор этому трусу, который от ответственности сбежал! – горячо воскликнула Дарилла.

– Но тыкать бесчестьем в меня будут, – губы Дашѐнки опять затряслись.

Дарилла задумалась лишь на мгновение.

– Выйди замуж, и всё, – посоветовала она.

– Да кто меня такую возьмёт?! – Дашѐнка удивлённо посмотрела на «юношу».

– Ты ж сама сказала?! Богатая наследница! Побегут! – убеждённо заявила Дарилла. – Ты, главное, выбери того, кто к тебе отнесётся с уважением, к ребёнку с пониманием и с головой окунётся в дело твоего отца. Такие работяги, для которых главное – это дело, самые лучшие мужья.

Дашѐнка сморщила носик. А как же любовь и чувства? Но спросить всё это она не успела.

– Попались!

И Дашѐнка, и Дарилла подскочили от испуга и обернулись. Из-за угла дома вышел высокий грузный мужчина с лысой головой. Голова эта сидела на по-бычьи мощной шее. Выражение лица самое суровое.

– Папенька… – растерянно пролепетала Дашѐнка.

«Папенька» на дочь внимания даже не обратил, прикипев взором к Дарилле.

– Я тебе ноги переломаю, кобель приблудный! – проревел купец и бросился на «юношу».

Как-то Дарилле довелось убегать от быка. Воспоминания об этом приключении до сих пор были свежи в её голове. Рогатая страхолюдная скотина с рваными ноздрями и ушами загнала её на ближайшее дерево, а потом полдня пыталась подрыть корни дуба и всё же добраться до девушки. Благо Ерха поспел.

И вот сейчас Дарилла ощутила те же эмоции, что и при встрече с тем быком. На дерево она взлетела как птица. Дашѐнке показалось, что её собеседник просто взмахнул полами кафтана и исчез. Совершенно не соображая, что делает, Дарилла перескочила на каменную ограду-стену, спрыгнула вниз и припустила прочь, подальше от этой странной улицы, где честным людям приходится бегать от тумаков.

А взбешённый купец подскочил к дереву и, обхватив ствол, яростно затряс его.

– Папенька, прекратите! – причитала переживающая за жизнь «юноши» Дашѐнка.

– Я убью его! – яростно ревел купец.

– Папенька…

– Прочь с глаз моих, бесстыжая! Была б жива твоя мать, умерла бы от горя и позора!

Дашѐнка обиженно поджала губы. Ярость вскипела в ней, и, сжав кулаки, она закричала:

– Ты хочешь убить своего зятя?!

Купец замер, перестав раскачивать дерево, и медленно повернул голову.

– Ты думаешь, я позволю этому голодранцу войти в нашу семью? – с угрозой протянул он.

– Позволишь, не позволишь… Тебе уже не решать! – запальчиво сказала девушка. – Я ребёночка жду!

– Что? – голос отца осип.

Он отпустил дерево и полностью повернулся к дочери. На его лице был ужас.

– Ах, ты!.. – взревел он, багровея. – Ах, он!.. Вы…

Дашѐнка опасливо отошла от отца. Купец завыл от бессилия и схватился за голову. Заметался из стороны в сторону. А потом как заорал:

– Данкар!

Дочь стиснула кулачки. Она сделала всё правильно. Тот… у неё даже язык теперь не поворачивался назвать его «мужчиной»… недостоин того, чтобы она вообще упоминала его имя. Бросил её? Хорошо! Он ещё пожалеет! Она найдёт мужа лучше, чем он! Этот прекрасный юноша, что отнёсся к ней с таким пониманием, будет прекрасным мужем и хозяином. Папенька найдёт его, и тогда они сочетаются законным браком. Всё будет честно: он примет её дитя, а она отдаст ему всё своё состояние.

Дашѐнка вспомнила яркую белозубую улыбку этого юноши, и её сердце томительно дёрнулось. Она была уверена, что им суждено быть счастливыми. Сами боги послали его сегодня в этот сад.

А её отец бушевал и отдавал доверенному слуге указания найти прохвоста, соблазнившего его дочь, и в целости доставить сюда.

Когда Дарилла зашла в таверну, ей навстречу бросился обеспокоенный Ерха.

– Дар, ты хде ж ты так долго шлялся?

Девушка скривилась и, сняв шапку, почесала зудевший затылок. Отвечать она не спешила. За четыре года странствий чего только ни происходило в её жизни. Но такое…

– От ворот поворот дали? – Ерха превратно истолковал её молчание.

– Да нет, – поморщилась Дарилла. – С купцом договорился. Просто люди… – она замялась и покосилась на снующего рядом хозяина, – просто люди здесь странные.

Улыбающийся толстячок, впрочем, ничего не понял: беседа шла на нордасском, который он не очень хорошо понимал.

– Завтра рано утром встречаемся с обозом на площади, – сообщила Дарилла дяде.

А сама неожиданно подумала: стоит ли ехать дальше? Они только начали путь, а мелкие неприятности сыплются одна за другой. Но в памяти всплыла издевательская улыбка наагасаха Риалаша, и девушка раздражённо нахлобучила шапку на голову. И что она всё о каких-то глупостях думает?! Словно у них с Ерхой когда-то что-то иначе было. Они ж без неприятностей жить не могут!

По ночной улице торопливо шёл высокий мужчина, по самый нос закутанный в плащ. Время было позднее, как раз выползали из своих нор разные лиходеи и выходила в дозор ночная стража. Вторых-то мужчина и опасался.

Миновав пустую площадь, он быстро прошмыгнул в узкий проулок, через несколько шагов повернул направо и протиснулся между двумя домами. На первый взгляд это был даже не проход, а щель, в которую жильцы сбрасывали из окон всякий мусор. Пахло здесь преотвратно: гниющими очистками и экскрементами. Мужчина боком проскользнул между стенами и вышел на более широкую улочку, которая вывела его уже в довольно респектабельную часть города.

Мужчина ненадолго остановился, брезгливо отёр о мостовую подошвы сапог и пошёл дальше, всматриваясь в силуэты вычурных домов и высоких заборов. Саженей через сто он остановился около одного особнячка и постучал в ворота.

– Кто там? – раздался суровый вопрос.

– Нэс, это Нэс! Открывай! – нервно ответил мужчина.

Рядом с воротами быстро открылась калитка, и гость тут же проскочил в неё.

– Уфф, думал загребут! – пожаловался он и хрипло рассмеялся.

Широкоплечий сторож с довольно разбойной физиономией мрачно осмотрел его, словно убеждаясь, что перед ним именно тот, кем гость назвался.

– Зачем пожаловал? – наконец спросил верзила.

– Дельце есть одно, – голос мужчины дрогнул от предвкушения. – Купец Наким помощи просит. За оплатой, сам знаешь, не постоит.

Сторож задумчиво нахмурил лоб. Купец Наким слыл в городе уважаемым и богатым человеком, у которого имелась своя стеклодувная мастерская. Денежки у него точно имелись.

– Жди, – сказав это, верзила вперевалочку направился в дом.

Вернулся он через несколько минут и молча указал пальцем на парадный вход. Гость стремительно шагнул вперёд и вскоре скрылся за дверью.

Там его встретил сухонький старичок со светильником в руках. Одного строгого взгляда хватило, чтобы мужчина быстро стащил с себя плащ и нервным движением пригладил торчащие во все стороны чёрные волосы.

Старик кивнул в сторону лестницы. Они вдвоём поднялись наверх, миновали широкий коридор и оказались перед деревянной дверью. Здесь гость ощутимо занервничал: глаза его забегали, он ещё раз пригладил волосы и нервно сжал плащ. Старик так же молча распахнул перед ним дверь, и мужчина шагнул внутрь.

Темноту в комнате рассеивал дрожащий огонёк единственной свечи. Никаких светляков: о нелюбви главы семьи к магии всем было известно. Но из-за такого скудного освещения можно было рассмотреть только стол, на котором и стояла свеча, и сидящего мужчину. Всё остальное убранство тонуло во тьме.

Гость насторожённо посмотрел на мужчину за столом и почтительно склонил голову. Тяжёлый недовольный взгляд главы семьи заставлял его нервничать ещё сильнее.

Глава вольных южного Эреста, почтенный господин Доорин, был грузен телом, лыс, обладал тяжёлым характером и держал семью в своём кулаке уже тридцать два года. Нэс бы ни за что не посмел беспокоить своего господина так поздно ночью, но уж больно хорошее дельце намечалось. Кабы северные не подсуетились и не увели барыш из-под носа.

– С чем пожаловал? – мрачно спросил господин Доорин.

– Купец Наким помощи просит, – на одном духу выпалил Нэс. – Дельце у него щекотливое, отлагательств не терпит.

Глава перестал хмуриться и заинтересованно пошевелил пальцами.

– Говори, – подбодрил он Нэса.

– Парня ему нужно одного найти. Найти и доставить к нему живым и здоровым, – торопливо начал рассказывать Нэс. – Дочери его ребёночка заделал и был таков. Сегодня днём Наким его почти поймал в своём саду, но ускользнул поганец! Наким сперва думал своими силами обойтись: к чему весть о блуде дочери разносить. Но молодчик как в воду канул, а дочь-то не пристроенная, и живот скоро расти начнёт.

Господин Доорин задумчиво пожевал губами, а потом всё же сказал:

– Дёшево ему это не обойдётся.

– Так он знает, – Нэс противненько хехекнул. – Дело-то щекотливое.

– Передай Накиму, что за дело мы возьмёмся и зятя его найдём, – решил глава.

– Прямо сейчас пойду и передам, – Нэс поклонился и быстро выскочил за дверь.

А господин Доорин вполголоса сказал:

– Зайди.

Дверь отворилась ещё раз, и в комнату вошёл сухонький старичок, что встречал Нэса.

– Вели Низкану собрать отряд. Семерых хватит.

Старик молча кивнул головой и покинул комнату, оставив господина в одиночестве.

– Наконец-то мы здесь! – Дарилла расхохоталась.

Они с Ерхой стояли перед воротами Тораты, над белоснежными стенами которой гордо возносились крыши и шпили многочисленных храмов.

– Это ж сколько побелки на них извели?! – потрясённо воскликнул Ерха, рассматривая защитные стены города.

Дарилла же с восторгом разглядывала огромные, обитые медными бляхами ворота. Этот город был её целью почти месяц! Наконец-то они здесь.

Эрест Дарилла и Ерха покинули на следующее утро после того, как сошли с баржи «Ветер». Девушка ощущала странное беспокойство, которое никак не могла объяснить, и с облегчением вздохнула только тогда, когда стены Эреста скрылись из глаз.

Все четыре дня пути до Тораты прошли спокойно и без происшествий. В обозе купца Буриса ни Ерха, ни Дарилла лишнего внимания не привлекали. Даже девушка старалась вести себя как можно неприметнее. Внутреннее чутье подсказывало ей, что стоит поостеречься. А за четыре года она научилась доверять самой себе.

Сегодня, когда до Тораты осталось версты две, «дядя» и «племянник» молча, ни с кем не прощаясь, отделились от обоза, который следовал мимо города, и направились своей дорогой. Их молчаливый уход никого не удивил. Паломники вообще создания странные. Ну, а кем ещё могут быть двое странников, которые направились в город храмов?

У ворот их остановила стража. Мужчины в своих длиннополых серых одеждах больше походили на жрецов, чем на воинов. И благостное выражение их лиц тоже более соответствовало особам духовного звания, нежели мирского.

– Что почтенным путникам нужно в нашем прекрасном городе? – с мечтательной улыбкой спросил один из них.

Дарилла и Ерха с опаской переглянулись. Так их ещё нигде не встречали. Стушевалась даже бойкая девушка.

– Помолиться… – промямлила она по-давридански, – …святыням… и богам.

– Это хорошее дело, – так сладко пропел стражник, что Ерха еле удержался от того, чтобы плечами не передёрнуть. – Да пребудет с вами благословение всех людских богов, странники. Идите с миром.

Дарилла и Ерха застыли как истуканы. Опомнились они, только когда стражники расступились, давая им пройти. Старик и девушка шустро проскочили между этими недожрецами и недовоинами и вздохнули с облегчением, оказавшись уже за воротами в городе.

– Как есть благовониями обкурились, – уверенно произнёс Ерха и кивнул в сторону ворот.

Дарилла только плечами пожала. Всё может быть. Но такую странную стражу она встречала первый раз. Насторожённо осмотревшись, не будет ли ещё каких странностей, девушка замерла и распахнула рот от восхищения.

Вдоль широкой улицы, мощённой светло-серым камнем, высились диковинные здания храмов. Какими они только ни были!.. И огромные башни, закрывающие собой приближающееся к полуденной черте солнце, и маленькие домишки, разукрашенные как праздничные пряники. Красного камня, жёлтого, серого, белого, чёрного и даже светло-голубого с серыми прожилками…

– Вот это да, – восторженно протянула Дарилла.

Ерха заметно оробел и даже стянул шапку с головы.

– А может, нам не сюды? – он напряжённо посмотрел на девушку.

Богов Ерха опасался и уважал, и такое количество «божественных домов» немного пугало его суеверную душу.

– Сюды, – Дарилла же робостью и страхом не маялась. Красотища, конечно, но не более.

– Но ночевать мы тута не будем, – Ерха сурово сдвинул брови.

Дарилла ничуть не возражала. Если всё пойдёт хорошо, то в городе им ночевать и не придётся. Ещё до вечера покинут его стены.

– Сейчас подожди, я дорогу разузнаю, – Дарилла оставила «дядю» недалеко от ворот, а сама двинулась дальше по улице.

Из одного храма как раз вышел мужчина с длинной блондинистой косой. Девушка остановила его и почтительно поинтересовалась, где здесь можно найти храм Додрида, известный как Стоящий на Девяти Путях Судьбы. Жрец спокойно и очень доходчиво объяснил ей куда идти. Дарилла поблагодарила его за ответ и поманила за собой Ерху. Робеющий старик нерешительно последовал за ней.

Шли они довольно долго. Дарилла часто останавливалась, восхищённо рассматривая то одно здание, то другое. Некоторые храмы утопали в садах, а какие-то поражали своей аскетической простотой. Удивительно, что жрецы стольких богов мирно уживались на одной территории. Недаром Тората имела славу города богов на земле.

Храм Додрида располагался почти в центре города и представлял собой здание, формой своей напоминающее перевёрнутую чашу. Цвет стен его, желтовато-белый, говорил о почтенном возрасте храма. Немногочисленными украшениями для него служили ряд полукруглых окон, опоясывающих его по кругу, и большие ворота, украшенные выкованными из стали лентами-дорогами: всё же храм был посвящён Додриду – богу-покровителю странников. А на самом верху, в «донышке», зеленел небольшой садик. При взгляде на него возникало ощущение, что у храма имеется зелёная шевелюра.

Дарилла смело переступила порог, по привычке отёрла лоб ладонью, осеняя себя священным знаком, а потом спохватилась и осенилась на давриданский манер: начертила в воздухе круг ладонью и махнула рукой наискось. Ерха же просто смял шапку в руках и вжал голову в плечи.

Навстречу им уже семенил низенький старичок в коричневом балахоне и деревянных башмаках – жрец.

– Светлых дорог вам, странники, – ласково поприветствовал он. – Вы хотите испросить благословения на дальнюю дорогу?

– Долгой дороги, почтенный, – Дарилла поклонилась. – Да, мы хотели бы помолиться. Нам предстоит долгий и опасный путь. А ещё мы хотели посмотреть карту прежнего города, что красуется на стенах этого храма. Её видел ещё мой отец и часто рассказывал о её потрясающей красоте.

– Проходите, проходите, – жрец приглашающе взмахнул рукой.

Странники прошли за жрецом вглубь храма и замерли, осматриваясь. Здесь было очень светло и просторно. Храм состоял из одного-единственного помещения, в котором не было ничего, кроме статуи-столба. Прямо по центру на каменном постаменте сидел, свернув ноги кренделем, бог Додрид. Изображался он в виде щупленького мужичка с тонкими усами и хитрой полуулыбкой. Статуя его не была расцвечена красками, ибо считалось, что бог принимает все цвета мира и ни один художник не в силах запечатлеть яркость его образа. За спиной статуи бога из постамента вырастал мощный круглый столб, который подпирал потолок. Здесь не было ни алтаря, ни столика для подношений, ни лампад… Только статуя бога и картины на стенах.

Стены были расписаны полностью, от пола до потолка. Местами краска слегка облупилась и выцвела, но в целом росписи сохранились превосходно. В основном были изображены сцены из легенд о боге и его последователях.

– Вот бог, – старик-жрец указал на статую, – а за его спиной и карта прежней Тораты.

После этого он удалился обратно к воротам. Там у старика стояло удобное плетёное кресло, в которое он и уселся.

Дарилла и Ерха переглянулись и преклонили колени перед статуей. Если Дарилла думала о том, чтобы побыстрее закончить молитву и посмотреть на вожделенную карту, то Ерха молился очень искренне, прося у бога покровительства в пути и извиняясь за беспокойство. Закончив, они встали и чинно проследовали за статую.

– Вот она! – торжествующе прошептала Дарилла.

Перед ними была огромная карта Тораты, нарисованная почти десять тысяч лет назад. На ней были изображены сам город и его окрестности. Раньше Тората была куда больше, и храмы имелись не только в её стенах, но и за ними. Карта была действительно хороша. Яркие цвета – коричневые, жёлтые, зелёные – радовали глаз, а крохотные храмы вызывали улыбку: некоторые выглядели весьма забавно.

Дарилла неожиданно метнулась к краю карты, вытянула руку вверх и ткнула в один из храмов. Ерха, щуря глаза, присмотрелся.

– Оно? – уточнил он.

– Да, – глаза Дариллы горели. – Храм богини Мирисы – богини сокровенного знания. Раньше он располагался здесь. Потом был отстроен уже в черте города, а прежнее здание, как и все храмы в окрестностях Тораты, было заброшено. Его изображение должно быть здесь! – уверенно произнесла она.

Речь шла об артефакте Истины. Дарилла знала об этой вещице довольно мало, а Ерха, можно сказать, вообще ничего. Всё, что было известно девушке, – это несколько легенд и кое-какие мелочи из истории священного города Тораты. Артефакт Истины был создан богиней Мирисой. Если верить легендам, то при создании артефакт был наделён многими свойствами. Их перечисление могло бы занять не одну страницу. Но ни одно из этих свойств не было связано с истиной хоть сколько-нибудь. Почему артефакт назывался именно артефактом Истины, было неясно.

Тем не менее, этот артефакт считался символом богини Мирисы. Доподлинно неизвестно, где именно он хранился: жрецы всячески скрывали место его нахождения. Но много тысяч лет назад он неожиданно был утерян. Причины его исчезновения предлагались самые разные: богиня разгневалась за что-то и отобрала свой дар, один из жрецов поддался корысти и украл артефакт, а затем пропал вместе с ним… Версий было много. Но после пропажи артефакт перестали изображать в храмах наряду с другими символами богини. Постепенно облик его стал предаваться забвению.

Желая как-то произвести впечатление на наагасаха Риалаша, будучи в гостях у Таюны, Дарилла вспомнила историю перестройки Тораты. Она лихорадочно искала достойный объект для поисков. Когда Дарилла читала о переносе храмов в стены города, ей как раз запомнились несколько храмов, жрецы которых долгое время отказывались покидать прежние обиталища богов. Среди них были и жрецы Мирисы. Один из символов богини мелькнул в голове девушки, и Дарилла тут же ухватилась за него, выдав мнимую цель их с Ерхой дальнейшего путешествия. Хотя даже представления не имела о том, как артефакт должен выглядеть.

Можно было, конечно, наведаться в знаменитую библиотеку Тораты, куда пускали всех при условии, что сапоги у тебя чистые. Но после случая, что произошёл с Дариллой и Ерхой около двух лет назад, девушка с крайней настороженностью относилась к общественным библиотекам. Лучше уж найти заброшенный храм и поискать то, что нужно, там.

Дарилла лихорадочно зарылась в мешке и достала свёрнутую карту. Развернув её, девушка придирчиво сверилась с большой картой, изображённой на стене.

– Ага, – протянула она. – Сейчас на этом месте густой лес. Храм должен быть примерно здесь.

Она царапнула карту ногтем, соскрёбывая чернила и оставляя черту.

– Всё, можно уходить из города, – довольно произнесла девушка. – Мы управились даже быстрее, чем думали.

Ерха облегчённо вздохнул. Ему не терпелось покинуть это место. Старику казалось, что боги могут увидеть их замыслы и рассердиться на них.

Храм они постарались покинуть не спеша, как и положено почтенным паломникам. Но уже за воротами невольно прибавили шаг.

Жрец смотрел им вслед, хитро прищурив глаза и поглаживая невесть откуда взявшиеся тонкие усики. Усмехнувшись, он покосился на статую бога, на которую неожиданно стал похож он сам.

Ближе к полудню в Торату зашли сразу восемь человек. Все мужчины, возраста самого разного: от двадцати до пятидесяти лет. Вид у них был угрюмый, недовольный, под уздцы они вели уставших лошадей. Стража на воротах быстро пропустила их, уверовав, что они пришли помолиться в храм Варисы о здоровье своего деда.

– Низкан, куда дальше? – задал вопрос чернобородый верзила лет сорока.

Тот, кого назвали Низканом, на вопрос не отреагировал. Он осматривался, пытаясь понять, что здесь могло понадобиться одному кудрявому пареньку. Господин Доорин дал им задание притащить этого прохиндея как можно скорее, но они потеряли целых два дня, пытаясь понять, куда он делся из Эреста.

Его практически никто не видел в городе, что было очень странно. Словно он пробыл здесь совсем немного и не успел примелькаться. Положение дочери купца Накима говорило об обратном: не мог же парень заделать ей ребёнка после какой-то недели пребывания в городе? Сама дочь купца, Дашѐнка, охотно описала им внешность своего возлюбленного и даже помогла живописцу нарисовать его приблизительный портрет. Но при этом упрямо отказывалась назвать имя юноши, чем выводила отца из себя.

Низкан бы предположил, что девушка чего-то не договаривает, но это было не его дело. Ему нужно было только притащить мальчишку, а дальше они пусть сами между собой разбираются.

На второй день поисков они смогли найти таверну, где останавливался этот красавчик. Хозяин «Пьяного мотылька» охотно поведал им, что парнишка этот путешествует с дядей и прошлым утром они уехали вместе с обозом купца Буриса в сторону Тораты.

Почти тут же они бросились в погоню. Через два дня, передвигаясь практически без отдыха, вольным удалось нагнать обоз, но там им сообщили, что эта парочка повернула к Торате ещё утром. Пришлось разворачиваться назад и возвращаться в Торату.

Вольные очень устали и от этого были злы. Четыре дня они спали по паре-тройке часов, пытаясь найти и догнать одного кучерявого прохиндея. Если бы не прямой приказ привезти беглеца живым и здоровым, они бы уже строили планы по его изощрённому убийству.

Хладнокровнее всех был сам Низкан. Именно за хладнокровие его господин Доорин и ценил. Мужчине было всего тридцать два, а ему уже поручали выполнять ответственные задания и давали под руководство большие отряды. И никто не смел говорить, что это доверие Низкан не заслужил. Завистники, конечно, шептались за спиной, но очень мало и осторожно. С неосторожными потом приключались какие-нибудь беды.

Среди остальных членов отряда Низкан выделялся своей внешностью. Довольно высокий, с ладной гибкой фигурой и пружинистым шагом. Черты лица благородные, это наводило на мысль, что происхождения он не простого. Высокий лоб, тонкой формы нос, решительный подбородок, сейчас поросший щетиной, и яркие синие-синие глаза. Светло-русые волосы длиной до плеч сейчас висели грязными сосульками, но даже это не могло скрыть привлекательность мужчины. Только от него веяло таким холодом, что красавчиком его никто назвать не решался.

– Вы ищете кого-то? – к ним с улыбкой обратился старичок в длинном коричневом балахоне и деревянных башмаках.

Низкан обернулся на звук его голоса.

– С чего ты так решил? – холодно спросил он.

– Вид у вас ищущий, – с улыбкой ответил старик.

Низкан некоторое время смотрел на правое ухо жреца, а потом махнул рукой.

Один из его подчинённых, тощий парень лет двадцати пяти с мышиного цвета волосами, вытащил из-за пояса свиток. Развернув его, он продемонстрировал жрецу изображение смазливого личика в обрамлении кудряшек.

– Не попадался ли он тебе? – с почтением спросил парень.

Жрец хитро улыбнулся.

– Видел сегодня одного похожего. С дядей заходил в храм Додрида, – сказал он. – Их интересовала старая карта Тораты. Зачем-то им понадобилось в заброшенный храм Мирисы.

Вольные радостно переглянулись. Вот это везение! Только Низкан подозрительно прищурился.

– Благодарствуем за ответ, почтенный, – с уважением протянул чернобородый.

– Доброго пути, страннички, – ласково ответил старик.

Отряд двинулся дальше по улице, а лицо жреца осветила хитрющая улыбка. Он погладил опять невесть откуда взявшиеся усы. В этот момент обернулся Низкан. Жрец спохватился, что больно уж расслабился и выдал себя. Но Низкан холодно посмотрел чуть правее, и старик с удивлением понял, что этот мужчина совершенно слеп.

– Так-так-так, – Дарилла осмотрела окружающие их деревья и опять уткнулась взглядом в карту.

Перенос храмов в черту города произошёл примерно три тысячи лет назад, и за это время все окрестности успели зарасти густым лесом. Местные жители старались не ходить в него, так как верили, что в заброшенных храмах живут обиженные духи, которые могут нанести сильный вред. На самом деле, жрецы, когда покидали прежние «божественные дома», оставили много ловушек, чтобы здания не растащили на камни. Это, конечно, храмы не спасло. За несколько тысячелетий многие из них растащили более смелые жители окрестных деревень.

Ерха взглянул на карту поверх плеча Дариллы.

– Саженей двести, – прикинул он расстояние.

Раньше старик вообще не умел читать карты, и они для него были лишь бумажками со странными закорючками. Надписи он по-прежнему не разбирал: читал Ерха довольно плохо. Но прикинуть на глаз расстояние был вполне способен.

– Если не больше, – мрачно заметила Дарилла.

Если в точности карты, которую она держала в руках, девушка не сомневалась, то карта в храме Додрида вызывала у неё опасения: всё же в древности картографы были не такие уж и хорошие. Сколько раз они уже маялись с этими древними картами!

Сложив свиток, Дарилла решительно потопала через кусты на север.

Через некоторое время деревьев стало меньше, а вот кустов и различных ползучих растений – куда больше. И дышалось уже немного легче: воздух под густыми кронами не шевелился, был влажен и отдавал запахом прелых листьев, а здесь проскальзывало дуновение ветерка. Путники пошли медленнее, внимательно смотря себе под ноги. Они по опыту знали, что рядом с заброшенными зданиями можно было наткнуться даже не на ловушку, а на присыпанный ветками колодец. И хорошо ещё, если не пересохший.

Среди травяных зарослей Дарилла обнаружила приличные осколки камня. Сердечко подскочило от азарта и предвкушения. Похоже, здесь начинался фундамент или двор храма, которые разрушила проросшая в трещинах трава. А ещё через несколько минут перед ними предстала почти полностью разрушенная стена. Её камень казался зелёным из-за наросшего лишайника и увившего всё плюща.

– Он, не он? – Ерха с сомнением посмотрел на развалины.

– Сейчас проверим, – Дарилла смело подошла ближе, прошлась вдоль всей стены и, обнаружив проход, полезла чистить стену от растений.

Чистила она кинжалом, который достала из-за спины. Ножны крепились на спине прямо под кафтаном вверх тормашками – так удобнее было доставать. Правда, пришлось сделать дополнительную петлю, чтобы оружие из ножен не выпадало.

Скоблила Дарилла камень почти четверть часа, пока не нашла какую-то выемку. Она была похожа на круглую вымоину в камне, а не на что-то, созданное руками человека. Тем не менее, девушка предположила, что это может быть изображением солнца. Солнце на блюде – один из символов богини Мирисы, отождествляющийся с сокровенным знанием, поднесённым самой богиней. Осторожно срезав слой лишайника, Дарилла протёрла камень рукавом, вгляделась и обнаружила ещё одну вымоину в виде толстой линии.

– Похоже, это он, – девушка убрала кинжал в ножны и отряхнула руки.

Ерха поправил шапку и молча шагнул в проход. Он всегда шёл в такие места первым. Не дай боги за порогом какая-то опасность! Хоть «племянника» убережёт. Дарилла особо не рвалась внутрь, давая дяде возможность всё проверить. Она только заглянула и осмотрелась.

Крыши у храма давно не было, поэтому его внутреннее «убранство» просматривалось очень хорошо. Разрушенные стены и колонны, растения, заполонившие всё… В принципе, больше ничего здесь не было.

– Иди сюды, – наконец-то разрешил Ерха.

Дарилла мешкать не стала. Она тут же прошла в ту часть храма, где должен был располагаться алтарь. Если он сохранился, то они, возможно, смогут найти на нём изображение артефакта Истины. А если нет…

Вздох разочарования сорвался с губ девушки. На месте алтаря росло дерево. Видимо, когда-то в одну из трещин на камне попало семечко. Оно проросло и разрушило весь алтарь. Рядом валялись только обломки. Дарилла присела рядом, перебрала наиболее крупные из них и раздражённо прицокнула.

– Вот невезение!

И рассерженно стукнула кулаком по стене. Пол под ногами рухнул моментально. Девушка с визгом полетела вниз. Рядом сочно матюгнулся Ерха. Дарилла умудрилась приземлиться на корточки, правда, почти тут же завалилась на бок. И на мгновение замерла, пережидая, пока закончит сыпаться на их головы пол храма, ставший потолком. Только после этого она рискнула осмотреться. Похоже, удар Дариллы заставил сработать какую-то из ловушек. Над их головами зиял прямоугольный провал. Рядом валялись деревянные, почти полностью прогнившие балки, которые, по-видимому, поддерживали пол.

Сбоку ругался Ерха, который изначально стоял на краю образовавшейся ямы и в момент обвала съехал животом по её стене.

– Скока раз говорить! Ничаво не трогай! – рявкнул на девушку старик.

– Я забыл, – Дарилла виновато вжала голову в плечи.

– Головёшку свою в следующий раз забудь! – продолжал негодовать Ерха.

– Да не ори ты! – девушка раздражённо передёрнула плечами.

– Лучше б мы в бляблитику пошли, – не утихал старик.

Дарилла не сразу поняла, что под неприличным выражением скрывается вполне невинное слово «библиотека».

– Чтобы нас опять очередной бляблитичный хранитель сдал какой-нибудь шайке? – с сарказмом спросила девушка.

Около двух лет назад они искали изумрудное ожерелье Хатиллы. Тёмные их дёрнули залезть в поисках записей об этом ожерелье в одну библиотеку. А так как самим в расположении книг разобраться было практически невозможно, Дарилла обратилась за помощью к библиотечному хранителю. Он помог, а затем побежал к местному градоначальнику и доложил, что появились ещё одни искатели сокровищ. Градоначальник приставил им на хвост своих людей, которые тайно шли за ними, пока Ерха и Дарилла не нашли искомое. Еле ноги тогда унесли. И ожерелье пришлось оставить. С тех пор у девушки появилась стойкая неприязнь к общественным библиотекам.

– Неча всех хранителей сравнивать с тем… – Ерха запнулся, сообразив, что ругательство, которым он хотел охарактеризовать хранителя, как-то уж больно созвучно с бляблитикой. И озадаченно умолк.

Дарилла же встала, подошла к стенам ловушки и тщательно осмотрела их. Они были полностью отвесные, но, на счастье путников, земляные. То здесь, то там торчали древесные корни, по которым можно было выбраться. Чем она и занялась.

Ухватившись за один из корней и упёршись ногой в другой, девушка подтянулась и сноровисто полезла наверх. Ерха остался внизу на случай, если она всё же сорвётся. Хоть поймает.

Дарилла почти выбралась и уже ухватилась за каменный край пола, когда рядом что-то хрустнуло. Она резко вскинула голову и увидела перед собой высокий кожаный сапог.

Низкан стоял и смотрел прямо перед собой. За его спиной, в саженях двух от него, столпились его подчинённые. Лошадей при них не было, их пришлось оставить при въезде в лес.

Как только вольные вошли под сень деревьев, то тут же повернули на север, ориентируясь по срисованной со стен храма Додрида карте. Но, видимо, зашли они всё же куда-то не туда. Низкан стоял на самом краю крутого обрыва, проросшего лесом и травой. Внизу шумела река. С какой стороны обходить нежданное препятствие, было неясно.

Мужчины смотрели на своего главаря со смешанными чувствами, и никто из них не предупредил его, что совсем рядом обрыв. Кто-то ждал, что вот сейчас Низкан сделает шаг вперёд, и его не станет. Кто-то, например, самый юный член отряда, двадцатилетний юноша, нервно шевелил пальцами и давил в себе желание сказать начальнику об опасности: боялся своих товарищей, которые за такую доброту погладят камнем по голове. Всё же Низкана сильно боялись. Говорили, что он даже не человек. Ну как ещё объяснить то, что, несмотря на свою слепоту, он входит в круг доверенных лиц господина Доорина?

А Низкан продолжал смотреть перед собой. В его мире была лишь чернота и перечёркивающие её золотые линии. Эти линии пересекались и складывались в различные фигуры: ствол дерева, взлетевшая в небо птаха, ворочающаяся в норе между корнями пня змея… Но фигур людей он не видел.

– Рядом никого разумного нет, – тихо произнёс он и качнулся с пятки на носок.

Его подчинённые задержали дыхание, но Низкан не скатился вниз по склону.

– Мы заблудились, поэтому лучше вернуться в город.

Начальник сделал шаг назад и, обернувшись, добавил:

– Обрыв можно обойти южнее.

Подчинённые с трудом сдержали вздох разочарования. А Низкан отпустил свой дар, и его мир погрузился в полную темноту.

Дарилла с удивлением посмотрела ещё выше и обнаружила, что прямо перед ней стоит очень высокий мужчина. Симпатичный, с длинной тёмно-русой косой и безумно знакомый. Он присел на корточки и ослепительно улыбнулся.

– Доброго дня, – протянул он. – Вижу, вы уже нашли себе приключения.

– Мы знакомы? – удивилась Дарилла.

Мужчина улыбнулся ещё шире. Девушка отметила чуть длинноватые клыки и странные тёмно-карие глаза: почему-то Дарилле казалось, что они должны выглядеть совершенно иначе.

– Леди, неужели вы меня забыли?

Это издевательское «леди» всколыхнуло массу воспоминаний, и Дарилла узнала его. Глаза девушки потрясённо расширились, она с непониманием посмотрела на ноги мужчины и неуверенно уточнила:

– Наагасах Риалаш?

– Совершенно верно, – сколько ехидства было в его голосе! – Видите ли, я решил, что раз за дорогу платить мне, то нужно проконтролировать вас. Поэтому дальше я еду с вами.

Локти Дариллы ослабли, и она съехала вниз по стене.

– Ерха, ты слышал?! – раздался снизу её страшный шёпот.

Наступило молчание, которое через десяток секунд прервал возмущённый вопль Ерхи.

– Да на чавой он нам нужо̀н?

Риалаш усмехнулся.

ГЛАВА 4

4 дня назад

– Тихо-тихо, – приговаривал речник, наблюдающий, как высокий ладный господин сводит по трапу своего коня.

Риалаша эти причитания раздражали. Раздражало его в принципе всё, начиная с того момента, когда он понял, что ни Дариллы, ни Ерхи на баркасе нет. Он до сих пор не мог понять, как так оплошал? Они же были совсем рядом!

В Дейвиде Риалашу достаточно легко удалось договориться с капитаном «Вёрткой рыбёшки», чтобы тот взял на борт его с конём. Предварительно наагасах побеседовал с ним и ненавязчиво выяснил, что нужная ему парочка тоже прибудет на корабль утром следующего дня.

Ночевать Риалаш остался на баркасе: очень уж ему хотелось удивить девчонку, явившись перед её глазами после отплытия. Ради этого он, едва взошло солнце, даже ушёл на время в трюм. Что ж… Собственная легкомысленная беспечность, желание позабавиться изумлением девочки и испорченное обоняние сильно подвели его. Когда он поднялся наверх, корабль уже отчалил от пристани, но ни Дариллы, ни Ерхи не было.

В тот момент им овладела лёгкая паника. Первым порывом Риалаша было сойти с корабля на ближайшей пристани и вернуться назад. Но панику он в себе подавил, хорошенько подумал и решил плыть дальше.

Почему эти двое не сели на корабль? Причин могло быть много: передумали, решили повести кого-то по ложному пути, с ними что-то произошло… Внутреннее чутьё подсказывало Риалашу, что с ними всё в порядке. И если он вернётся прямо сейчас, то, скорее всего, в городе их не найдёт. Тем более со своим испорченным нюхом. И наагасах решил плыть до самой Тораты. Ерха и Дарилла ведь собирались именно туда. Конечно, есть вероятность, что девушка ввела его в заблуждение. Но Риалаш не видел смысла в подобном поступке. Так что, похоже, она сказала правду.

В Торате он, возможно, их и встретит. А если не встретит… Что ж, вернётся домой. Значит, не судьба ему следовать за ними. Правда, Риалашу совсем не нравилась мысль о возвращении. Аж внутри всё узлом завязывалось при мысли, что придётся отступить.

Наагасах наконец-то свёл коня на деревянный причал. Животное тут же взбодрилось и чуть ли не рысью припустило прочь от воды. Но твёрдая рука хозяина не дала ему пуститься вскачь.

– Эй, Лариш, доброго пути! – от раздавшегося ора окружающие испуганно вздрогнули.

Риалаш обернулся и с улыбкой ответил верзиле-капитану:

– Попутного ветра, Добран!

И направился к воротам, ведущим из порта в город.

Дорогу ему заступили стражники. Подозрительно осмотрев мрачного и недовольного мужчину, они переглянулись между собой и сомкнули ряды.

– Зачем прибыл, добрый человек? – спросил один из них.

– Человек ли? – засомневался другой.

– Добрый ли? – нахмурился третий.

Риалаш подавил тяжёлый вздох. Сталкивался он как-то со стражей Тораты. Лет пятьсот назад это было. Тогда они прямо на его глазах голыми руками скрутили оборотня из медведей. Богами одарённых среди них было очень много, и почти все являлись жрецами.

– Не человек, – признался Риалаш. – Пришёл очистить мысли свои молитвами. Жизнь так тяжела стала, что худое думать начал.

Настороженность тут же исчезла с лиц стражников, и они посмотрели на него с состраданием. Риалаш давно усвоил, что если хочешь вызвать расположение жреца – кайся и во всём признавайся.

– Ступай, путник, – стража перед ним расступилась. – Благословение богов будет с тобой.

Риалаш почтительно склонил голову и прошёл мимо, ведя на поводу коня. Оказавшись за воротами, он опять нахмурился и тщательно принюхался. За время плавания нюх к нему вернулся, но от запаха перца всё ещё мутило. Витавшие вокруг ароматы хорошего настроения ему не прибавили. Теплилась надежда, что Дарилла и Ерха всё же будут тут, но пока что их присутствие не ощущалось.

Риалаш решил, что сперва нужно найти место для ночлега и оставить коня, а потом пройтись по городу. И не мешало бы зайти во все места, где можно хоть что-то найти про артефакт Истины. Ведь должна же быть причина, по которой эти искатели сокровищ так рвались сюда?

За четыре дня Риалаш обошёл весь город и побывал во всех местах, где можно было хоть что-то найти по артефакту Истины. Ничего существенного не нашёл. Совершенно непонятно, почему Ерха и Дарилла так рвались сюда. И рвались ли вообще? Риалаш всё больше и больше сомневался в том, что эта парочка действительно направлялась в Торату. Похоже, его просто обманули. Всё чаще вспоминались слова Арша о том, что он не считает Дариллу глупой. Но если его обманули, то получается, он просто так теряет время!

Риалаш решил ждать месяц. Если за этот срок Дарилла и Ерха не появятся в городе, то он возвращается домой и забывает про них. Правда, ждать так долго не пришлось.

Шёл пятый день. Риалаш был на постоялом дворе и обедал, когда ветер донёс до него знакомый запах девушки. Это было так неожиданно, что он резко встал и опрокинул лавку. Хозяйка испуганно посмотрела на гостя, который втягивал воздух носом как собака.

Запах действительно был. И, вероятнее всего, эти двое уже давно прибыли в город, так как запах был сильным. И как он раньше не учуял? Бросив на стол несколько монет за обед, Риалаш подхватил пояс с ножнами и бросился вон, провожаемый непонимающим взглядом хозяйки.

Принюхиваясь, Риалаш дошёл до северных ворот, покинул город и оказался рядом с лесом. По запаху он понял: там на данный момент находятся не только Дарилла и Ерха, но ещё и группа людей. Какое популярное место!

В крови Риалаша кипел азарт от осознания, что ещё немного, и он доберётся до этой парочки! Поэтому он буквально летел вперёд. Сбавил наагасах шаг, только когда добрался до каких-то развалин. Остановился, принюхался и преисполнился торжества. Поймал!

Как выяснилось, они и сами прекрасно поймались. Первое, что увидел Риалаш, шагнув в разрушенное здание, – огромную прямоугольную дыру в полу. А потом уже услышал:

– Лучше б мы в бляблитику пошли!

Риалаш озадаченно нахмурил брови. По-нордасски он говорил довольно хорошо, но эту фразу до конца понять не смог. Но зато узнал голос Ерхи. Следом заговорила Дарилла. В её слова Риалаш даже не вслушивался. Его распирало ощущение торжества. Вряд ли эти двое будут счастливы его видеть, и это почему-то тоже так радовало наагасаха.

Пока Риалаш торжествовал, над краем провала показались белые кудри. Мужчина шагнул вперёд. Раздался лёгкий хруст. Голова вздрогнула, и на мгновение у Риалаша возникло опасение, что девушка сорвётся. Но она вскинула голову, и яркие голубые глаза насторожённо посмотрели на него. Ликование окатило Риалаша волной, стоило увидеть её. Теперь он мог с полной уверенностью сказать, что догнал их.

Присев на корточки, наагасах улыбнулся и медленно протянул:

– Доброго дня. Вижу, вы уже нашли себе приключения.

Брови девушки озадаченно надломились.

– Мы знакомы? – удивлённо спросила она.

– Леди, неужели вы меня забыли?

На одно мгновение Дарилла просто замерла, её лицо не отражало никаких эмоций. А потом мелькнули растерянность, озадаченность, неверие и испуг. Она с непониманием посмотрела на его ноги, а потом севшим голосом уточнила:

– Наагасах Риалаш?

– Совершенно верно, – ехидно подтвердил Риалаш. – Видите ли, я решил, что раз за дорогу платить мне, то нужно проконтролировать вас. Поэтому дальше я еду с вами.

Он даже не успел испугаться, как девушка съехала вниз, на дно ловушки. Через несколько секунд раздался её громкий шёпот:

– Ерха, ты слышал?

Ерха ответил спустя пару мгновений:

– Да на чавой он нам нужо̀н?

Риалаш хмыкнул. Как его рады видеть! Он перегнулся через край и посмотрел вниз.

– Вы собираетесь там и дальше сидеть?

Ерха и Дарилла переглянулись, и девушка опять подступила к стене. Наверх она взобралась довольно быстро. Там её уже подхватил под мышки Риалаш и легко вытянул на поверхность. Девушка только пискнула от неожиданности и немного испуганно посмотрела на мужчину. А когда наг отпустил её, поспешила отскочить подальше. Ерха выбрался сам и посмотрел на наагасаха волком, показывая, что ему тут не рады.

– Наагасах, что вы здесь делаете? – спросила Дарилла.

Риалаш вскинул бровь.

– А я разве не сказал? Я решил, что поеду с вами.

Дарилла и Ерха переглянулись. Если наследник последует с ними, то плакали все их планы. Что теперь делать? Девушка ощутила лёгкую панику. От Риалаша не укрылись ни их переглядывания, ни то, как нервно шевелит пальцами Дарилла.

– А у вас разве нет дел? – нерешительно спросила девушка. – Вы же наследник, у вас полно обязанностей…

Риалаш весело прищурился, припомнив, как она назвала его змеем. А тут «вы», «наагасах», «наследник»… Как всё вежливо.

– Не переживайте, с моими обязанностями есть кому справиться.

– Нельзя вам с нами! – категорично заявил Ерха. – Кабы с вами чаво не случилось. А нам потом ответ нести!

– Ответ за себя несу я, – Риалаш улыбнулся старику. – Моё присутствие вам даже выгодно: деньги, защита и мои знания.

– Сами не бедствуем, – мрачно ответил Ерха.

Он уже понял, что от наследника им не отвязаться. Но позволить ему и дальше следовать с ними тоже нельзя.

Риалаш тем временем прошёлся по уцелевшему полу и внимательно осмотрел стены.

– А что вы здесь ищете? – поинтересовался он.

Дарилле неожиданно захотелось обратно в ловушку. Лишь бы не отвечать на вопросы этого змея. Ну не признаваться же ему, что они даже не знают, как выглядит артефакт Истины? Он их на смех поднимет в лучшем случае, а в худшем – предположит, что они его за нос водят. И правильно, в общем-то, предположит.

– Это наше дело, – мрачно ответил Ерха.

Старик не испытывал терзаний, что наагасах может догадаться о том, как обстоят дела с поисками артефакта. Ерха предполагал, что наследнику престола нагов не артефакт нужен. У него этих артефактов, наверное, целая сокровищница! А то и несколько.

Зачем ему самолично направляться на поиски ещё одного? Не-ет. Этот хвостатый прохиндей приглядывается к Дарилле. Пусть тока подползёт! Ерха уж найдёт способ, чтобы у охальника вся чешуя с хвоста слезла.

– Время теряете, – заметил Риалаш, продолжая осматривать стены. – Здесь нет ничего интересного. Да и в городе тоже. Зачем вы сюда вообще прибыли?

Ерха и Дарилла переглянулись за его спиной.

– Да дело тут у нас есть одно… – нерешительно протянула девушка. – С артефактом не связанное. Так, попутно заехали…

– Вот как, – протянул Риалаш. – А потом мы куда направляемся?

На «мы» вздрогнули и Ерха, и Дарилла.

– Мы ещё не решили, – осторожно произнесла девушка.

Риалаш стоял к ним спиной и улыбку не сдерживал. Неужели они отправились на поиски, не имея никакого плана? Что ж. Он не удивлён.

– Думаю, следует посетить оракула богини Мирисы в Геноре, – наагасах взял на себя определение их дальнейшего пути. – Вы же совсем ничего не знаете о местонахождении артефакта?

Но ответа он дожидаться не стал и почти тут же продолжил:

– Оракул может дать какую-нибудь зацепку. К тому же, в Геноре находится старейший храм богини.

Ерха и Дарилла опять переглянулись, но на этот раз возбуждённо. Если храм старейший, то там наверняка должно было сохраниться и изображение артефакта Истины.

– Сейчас возвращаемся в город, мне нужно забрать свои вещи, и можно выдвигаться, – сказал Риалаш.

– Раскомандовался, – недовольно проворчал Ерха.

– Что-то не нравится? – Риалаш, прищурившись, посмотрел на него.

Старик опустил глаза и промолчал.

– Но вам всё же не нужно следовать с нами, – Дарилла нервно улыбнулась. – Мы и сами справимся. Я же обещала!

Риалаш снисходительно посмотрел на неё и улыбнулся. Дарилла под его взглядом ощутила себя ребёнком.

– А я хочу ехать дальше с вами. Мне просто хочется, – заявил наагасах.

И девушка ощутила безнадёжность. Вот Тёмные!

– Возвращаемся.

Риалаш повернулся к ним спиной и зашагал к выходу из разрушенного здания. Ерха и Дарилла в очередной раз потерянно переглянулись. Старик воровато посмотрел на спину наагасаха и резко провёл ладонью по горлу. Девушка возмущённо округлила глаза и покрутила пальцем у виска. А затем мягко махнула рукой в сторону, словно что-то сметая.

– Вы скоро? – окликнул их Риалаш.

Парочка поспешила за ним.

– Наагасах, может, всё же вам не стоит ехать с нами? – Дарилла не теряла надежды отговорить его.

– Не обсуждается.

– Но, наагасах…

Когда их голоса удалились, ветки одного из пышных кустов, что во множестве росли около развалин, раздвинула мужская ладонь.

– Ну? – нетерпеливо спросил чей-то голос. – Ушли?

Ладонь исчезла, и ветки сомкнулись.

– Ещё немного подождём, – ответил другой голос.

Низкан и его люди вышли из леса прямо к северным воротам. Пришлось пройти немного на запад, чтобы забрать лошадей, и только после этого двигаться в сторону города.

Низкан не хотел возвращаться в Торату. Кто знает, куда направится этот красавчик, выйдя из леса? Лучше остаться у ворот и временами просматривать лес на наличие человеческих фигур. Но вольные не успели даже добраться до ворот, когда из-за деревьев показались трое мужчин.

Они сперва не заинтересовали вольных: ищут же двоих, а не троих. Но когда чуть в сторону отошёл высокий мужчина с длинной русой косой, вольные увидели кудрявого блондина и как один замерли. Двигаться продолжал только Низкан.

– Смотрите, – чернобородый кивнул на кучерявого парнишку. – Похож?

Тут же был развёрнут свиток с изображением беглеца.

– И даже очень, – щербато усмехнулся совершенно лысый мужчина. – И старик есть.

– Только третий лишний, – заметил парень с мышиного цвета волосами.

Низкан услышал их разговор, остановился и повернул голову. В его тьме замелькали золотые линии. Сперва они сложились в высокие стены, и мужчина понял, что смотрит на город. После того, как он развернулся в другую сторону, золотые линии сложились в фигуры трёх людей или кого-то, на них похожих. Одна фигура была очень высока. Судя по описанию, совратитель дочери купца Накима имел рост не больше двух с половиной аршинов. Низкан не всегда был слепым, поэтому представлял, как выглядят два с половиной аршина. Две другие фигуры были примерно одинакового роста, но у одного из них были слегка ссутулены плечи, и вольный предположил, что это старик. Отсеяв таким образом неподходящих кандидатов, Низкан уставился на среднюю фигуру.

Вокруг головы этой фигуры подпрыгивали золотистые искорки, очень похожие на кудри. Но чем больше Низкан всматривался в неё, тем более странной находил. У этого парнишки что-то не так было с грудью. Слишком много золотистых линий, создающих непонятную форму. Может, он болен чем-то? Или же он не человек?

– Сейчас будем брать? – тихо спросил чернобородый.

Низкан не ответил, и его подчинённые решил, что молчание – это тоже одобрение.

– Так, ты заходишь слева, ты справа… – начал распоряжаться чернобородый.

– Стоять, – голос Низкана прозвучал очень тихо, но он буквально выморозил окружающих.

Глава отряда, не отрываясь, смотрел на самую высокую фигуру. Это было что-то совсем странное. Вроде обычный человек, две ноги… Но порой вокруг него мелькали очертания более крупной фигуры, низ которой состоял то ли из щупалец, то ли вообще из клока тумана. Низкан никогда не встречался ни с чем подобным, но ощущал, что это очень опасная тварь.

– Высокий опасен, – коротко сказал он. – Не при нём.

Вольные тут же сделали вид, что им совершенно не интересна появившаяся из леса троица и они вообще заняты лошадьми. Своему главарю они привыкли доверять, хотя это и не мешало им тихо его ненавидеть.

До слуха Низкана донёсся звонкий голос.

– Но вы подумайте! У вас дела. У вас много дел! Зачем вам тратить столько времени на какую-то поездку?

– Я всё сказал! – строго ответил другой голос.

– Да…

Низкан хорошенько вслушивался, стараясь запомнить каждую интонацию, чтобы при встрече узнать парня по голосу. И этот голос опять вызвал у него недоумение своей звонкостью, присущей только мальчишкам. Сколько ж ему лет?

– Пока рядом с ними этот… третий, близко не подходить, – через некоторое время распорядился Низкан.

– А что с ним не так? – рискнул спросить чернобородый.

Низкан слегка повёл плечами.

– Он что-то непонятное и опасное.

Вольные насторожённо переглянулись, а потом посмотрели вслед почти скрывшимся за воротами путникам.

Наагасах Риалаш остановился в довольно приличной таверне. «Денежной», как выразился Ерха. На его языке это значило «дорогой». Хозяйка встретила наагасаха радостно: больно уж напугал её внезапный уход гостя. Дарилла почему-то ощутила лёгкую неприязнь к этой женщине, которая радушно улыбалась наследнику.

– Это ваши друзья, господин? – хозяйка благожелательно посмотрела на Ерху и Дариллу.

Девушка тут же насупилась, а старик приосанился. Риалаш посмотрел на них через плечо и позволил себе лёгкую улыбку.

– Да, уважаемая, – ответил он. – Будьте добры, накройте на стол. Мои друзья с дороги.

Дариллу всё больше и больше раздражала сложившаяся ситуация. Когда она только увидела наагасаха, то решила, что он снится ей. Как ещё объяснить то, что наследник нагов оказался так далеко от своего княжества, да ещё и в таком странном облике. Девушка никак не могла привыкнуть к его «человечности». Длинные сильные ноги, не такой высокий рост и самые обычные карие глаза. Где его хвост и жуткие глазищи?

– У вас есть ещё дела в городе? – Риалаш повернулся к ним и посмотрел почему-то на Дариллу.

– Да не… – начал было Ерха, но его перебила девушка.

– Есть, – уверенно заявила она.

Старик удивлённо посмотрел на неё, а глаза наагасаха подозрительно сузились.

– Мне нужно в библиотеку, а ты, Ерха, хотел добежать до торговой площади, найти новую верёвку взамен истёршейся и прикупить у лекаря снадобье, которым мы лечили того бородатого мужика из Файсили.

Ерха тут же понятливо вскинул брови.

– От со̀плей? – уточнил он.

– От со̀плей, – важно кивнула Дарилла.

Наагасах почему-то хмыкнул.

– Тогда выдвигаемся завтра, – решил он. – Хозяйка, подготовьте комнаты для моих друзей.

Ерха было схватился за сердце: в нагрудном кармане у него хранился кошель. Но Риалаш достал увесистый мешочек и сам рассчитался с хозяйкой. И старик неожиданно подумал: а так ли уж плохо, что этот молодчик поедет с ними?

– А я побежал, – Дарилла улыбнулась и развернулась к двери.

– Я с тобой, – моментально откликнулся Риалаш.

Девушка поморщилась. Она хотела всё же посмотреть, как выглядит этот злосчастный артефакт, и наагасах ей точно был не нужен. Ну, как ему объяснить, зачем ей понадобилось изображение артефакта?

«Я просто не знаю, как он выглядит!».

Одна мысль заставляла девушку ёжиться от стыда. Но не отправлять же его с Ерхой?! Тем более, тот будет покупать «снадобье».

– Хорошо, – сквозь зубы процедила она. – Только поспешим.

Она и Риалаш двинулись на выход, а Ерха недовольно посмотрел им вслед. Не нравилось ему, как этот красавец взглядом ластился к девочке. Ой, не нравилось!

Дорогу к библиотеке Дарилла спросила у жреца Богини-Матери, который грелся на солнце, сидя на пороге храма. Наагасах не мешал ей, не разговаривал с ней, ничего не советовал… Он больше напоминал тень, которая повсюду следовала за девушкой. Большую и добродушную тень: наследник смотрел на неё с лёгкой, почти ласковой улыбкой. Дарилла чувствовала себя очень неуютно. Её терзали страх, стыд и робость. От наагасаха однозначно нужно избавляться!

Пытаясь хоть как-то отстраниться от ощущения неловкости, девушка нарочито весело улыбалась и подмигивала всем встречным женщинам. Воздушный поцелуй перепал даже пожилой цветочнице: Дарилла была несколько рассеянна.

Риалаш же шёл прямо за ней, заложив руки за спину, и посылал каждой женщине, облагодетельствованной вниманием Дариллы, извиняющуюся улыбку. Мол, простите моего несдержанного спутника. Дамы хихикали и провожали видного господина заинтересованными взглядами.

У дверей старого здания библиотеки, сложенного из красного кирпича, их встретил тощий высокий мальчишка. Он недовольно осмотрел их ноги, убедился, что сапоги более-менее чисты, и махнул на дверь. Дарилла тут же скользнула внутрь и замерла. Риалашу пришлось подтолкнуть её в спину. Девушка моментально отскочила в сторону, почувствовав мужские пальцы на своей пояснице.

У библиотеки не было холла. Посетители сразу попадали в первую залу, заставленную деревянными стеллажами. Они высились до самого потолка и выстраивались в причудливые лабиринты. То тут, то там можно было увидеть лестницы, ведущие на другие этажи. Дарилла еле подавила вздох отчаяния. Ну как тут что-то отыскать самостоятельно?

– Что ты хочешь найти? – Риалаш внимательно посмотрел на неё.

– Ничего особенного, наагасах, – пробурчал девушка. – Так, одно описание… Вам будет неинтересно.

– Мне уже интересно.

Дарилла нахмурилась, услышав в тоне мужчины лёгкую издёвку. От ответа её освободило появление хранителя библиотеки.

– И чтобы ни одной пылинки! – громко вещал довольно крепкий старичок невысокого роста, снисходительно посматривая на мальчишку-помощника, который испуганно мял край коричневого балахона.

Они вышли из-за стеллажей и направились в другой конец зала. Старик продолжал громко проговаривать требования к порядку на вверенной ему, хранителю, территории. В голове Дариллы моментально созрел дикий план. Дикий из-за своей полной необдуманности.

Магии в девушке было не очень много, но всё же когда дар проявился в ней, маменька позаботилась, чтобы дочь обучили им пользоваться. Послать нехитрый воздушный удар в стеллаж, стоящий за спиной наагасаха, было несложно. Дарилла просто завела руку за спину, словно у неё неожиданно зачесалась поясница, и послала в цель крохотный невидимый шарик воздуха.

Одна из средних полок оглушительно треснула. Риалаш стремительно развернулся на звук. Хранитель и его помощник вздрогнули и обернулись. Старик горестно застонал, а вниз с полки посыпались книги. Видимо, стеллаж давно не обновляли, так как совершенно без участия девушки обвалилась ещё одна полка. Покачнулся сам стеллаж, а затем рухнул на наагасаха. Дарилла испуганно охнула.

Риалаш успел перехватить падающий стеллаж и теперь держал его, стоя под градом книг. Рядом, причитая, скакал хранитель.

– «Матрихея», «Сказания о Затуре»… Оооо, бесценное «Изречение императора Треана»!

Дарилла опомнилась, быстро шагнула к помощнику, сгребла его за грудки и утащила пискнувшего мальчишку в лабиринт из стеллажей.

– Где книги о богине Мирисе? – прошипела она. – Живо!

И сунула перепуганному мальчишке блестящую серебряную монету. Это подействовало быстрее, чем любые слова. Глаза парнишки сперва потрясённо расширились – первый раз такие деньги в руках держал – а потом он быстро шмыгнул между стеллажами и поманил за собой Дариллу.

Раздел, посвящённый богине, оказался в другом зале. Дарилла быстро пролистала несколько книг, посвящённых обрядовым традициям, и наконец увидела то, что искала: атрибуты богини. Были все, в том числе и артефакт Истины. Девушка не стала рассматривать его и просто вырвала страницу из книги. Мальчишка, стоящий рядом, с ужасом посмотрел на неё, но сжатая в кулаке монета слегка успокоила его. Тем более, девушка захлопнула книгу и водворила её обратно на полку. А смятую страницу засунула за пазуху.

– Всё, пошли. И ни слова, – Дарилла сурово посмотрела на мальчишку.

Тот поджал губы. Как будто ему охота получить нагоняй от хранителя!

С наагасахом Дарилла столкнулась в дверях. Вид у него был слегка растрёпанный, взгляд недовольный. У девушки едва хватило духу удивлённо протянуть:

– А что вы так долго?

– Разве? – почти не разжимая губ, спросил Риалаш.

Неужели эта девочка думала обмануть его своей выходкой? Он живёт не первый век и прекрасно может почувствовать дуновение магии. И откуда это дуновение идёт, он тоже может понять.

– Да, очень долго. Я даже успел сделать свои дела, – Дарилла безмятежно улыбнулась.

Некоторое время Риалаш просто смотрел на неё, а потом не выдержал и широко улыбнулся.

– Тогда не будем задерживаться, – сказал он обескураженной девушке и махнул рукой в сторону выхода.

Дарилла осторожно, бочком, прошла мимо него и быстрым шагом направилась на выход. Риалаш шкодливо подмигнул мальчишке-помощнику и последовал за девушкой. Всё же интересно, зачем она сюда так рвалась?

– Что ты там стоишь?! Живо сюда!

Помощник испуганно вздрогнул от крика хранителя, отвёл взгляд от странных посетителей и бросился помогать в устранении беспорядка.

Ерха уже ждал их в таверне за накрытым столом. Перед ним стояла тарелка с тонко нарезанным копчёным мясом и бутылка сладко пахнущей наливочки. Дарилла было поджала губы и недовольно посмотрела на старика, но тот улыбнулся Риалашу и гостеприимно махнул на лавку.

– Милости просим, – благодушно протянул он. – Отметим, так сказать, воссоединение.

И девушка расслабилась: дядя никогда просто так ни с кем выпивкой не делился. И тем более не наливал ей. А тут стояли три чарки.

Риалаш улыбнулся, хотя заподозрил неладное. Но спокойно подсел к старику, подождал, пока Дарилла опустится рядом, и взял с тарелки ломтик мяса.

– Как сходили? – спросил Ерха.

– Хорошо, – вяло ответила Дарилла, но потом оживилась и, слегка подавшись вперёд, поведала: – Представляешь, на наагасаха стеллаж с книгами упал.

И насмешливо посмотрела на Риалаша. Мужчина нисколько не обиделся, а Ерха выдавил из себя улыбку: чуял он, что не без пособничества «племянника» этот стеллаж упал. Насторожил старика лукавый взгляд наагасаха, словно и для него не составляло секрета, почему его неожиданно погребло под книгами. Но молчит, девчонку ставить на место не спешит.

– Да что ж вы всё закусничаете да не пьёте? – Ерха подлил себе наливочки и поднял чарку. – За добрую дорогу.

Риалашу и Дарилле ничего не оставалось, как поднять свои чарки. Девушка даже не успела пригубить напиток, как дверь в таверну с грохотом отворилась, и внутрь ввалился пьяный бородатый мужик. Хозяйка всплеснула руками и горестно ахнула. Но молодой парень-вышибала не зря у неё кормился и пять медек в день получал. Поднял пьянчугу за шиворот и выволок за порог. Нечего всякому отребью в приличной таверне ошиваться. Здесь паломники останавливаются, незачем им смотреть на пьяные рожи.

Риалаш поставил на стол пустую чарку. Ерха встрепенулся и подлил ему ещё. Глаза старика довольно и весело блестели.

Через четверть часа наагасаху понадобилось наверх. Он встал, слегка покачнулся. Дарилла запихнула мясо в рот и сделала вид, что любуется стенами. Высокая фигура наагасаха ещё раз пошатнулась. Риалаш приложил ладонь ко лбу, мотнул головой и всё же направился к лестнице. Дарилла тут же передвинулась к Ерхе. Старик молча полез в нагрудный карман, туда, где у него лежал кошель, и достал маленькую склянку.

– Щас спать ляжет и, как дитё, до самого утра, – довольно прошептал Ерха, а потом поморщился. – Пять золотых на этого гада извёл!

Девушка смерила содержимое взглядом и не согласилась:

– Ну, ты не всё истратил…

– Пять капѐль, – горестно вздохнул Ерха.

– Пять? – Дарилла возмущённо посмотрела на дядю.

– Ну так он же нелюдь, – развёл руками старик.

Хлопнула дверь. И Ерха, и Дарилла одновременно обернулись и замерли. Они успели увидеть спину наагасаха. Парочка покрылась липким потом, тут же представив, что им будет, если наследник престола нагов уснёт где-нибудь на улице и его там прирежут. Вскочили со своих мест они мгновенно.

– В следующий раз весь бутылёк выливай! – прошипела Дарилла Ерхе прежде, чем выскочить на улицу.

Ерха задержался лишь на мгновение. Прихватив мешок, он последовал за девушкой.

Чернобородый вольный и его лысый товарищ стояли на другом конце улицы и посматривали на двери таверны, за которыми скрылся блондинистый красавчик со своими сопровождающими. Чуть поодаль, за углом дома, стоял и сам Низкан. Он прислушивался. За семнадцать лет слепой жизни все его чувства развились и обострились до предела. К тому же на улице было довольно тихо. Шумно было только один раз, когда чернобородый, притворившись пьяницей, вломился в таверну, чтобы узнать, чем занята эта компания.

Раздался хлопок двери, а затем лёгкие, но неуверенные шаги. Низкан повернул голову и призвал свой дар. Золотистые линии тут же сложились в стену дома, потом в его внутреннее убранство, а затем уже вольный различил высокую фигуру. Фигура слегка покачивалась, но как-то неубедительно. Словно человек шёл по корабельной палубе: качаться-то качается, но шаг пружинит.

– О, третий куда-то намылился, – лысый довольно улыбнулся, демонстрируя железные зубы с левой стороны.

– Вот пока его нет, мы этих голубчиков и накроем, – чернобородый в предвкушении потёр руки.

Низкан молчал, напряжённо наблюдая за удаляющейся фигурой. Опять раздался хлопок двери, а за ним ещё один.

– Эти-то куда? – в голосе чернобородого прозвучала почти детская обида.

На улице действительно появились ещё две фигуры уже знакомых очертаний. Шли они вдоль стен домов, то и дело прижимаясь к ним. Как будто не хотели попасться на чьи-то глаза.

– За ними, – решил было чернобородый, но его остановил холодный голос Низкана.

– Оставайтесь на месте. Я один пойду.

Подчинённые удивлённо посмотрели на него, но перечить не стали. Низкан отделился от стены и не спеша пошёл по улице.

Дарилла и Ерха осторожно следовали за наагасахом Риалашем. Шёл тот очень нетвёрдо, часто останавливался, вяло смотрел на солнце, тёр лоб и шёл дальше. Девушку терзали переживания. Вот почему простая, в принципе, затея вылилась в это?! Снадобье, которое Ерха подлил наагасаху, должно было погрузить его в глубокий и здоровый сон. Причём в самое ближайшее время. Одной капли хватало, чтобы усыпить здорового мужика-человека: они проверяли. Ерха же подлил целых пять. Прошло уже почти полчаса, а наагасах всё ещё на ногах и куда-то бредёт. И, похоже, сам не понимает куда.

Остановился наагасах на маленькой площади перед каким-то большим помпезным храмом. Позади здания расстилался парк, окружённый узорчатой оградой. Раздавался женский смех. Наагасах сел на бортик фонтана, что располагался прямо по центру площади, набрал в ладони воды и омыл шею и лицо.

– Вот хмурь болотная! – тихо ворчал Ерха.

А затем просветлел, и на его лице появилась блаженная улыбка. Дарилла перевела взгляд в сторону и увидела, что к узорчатой ограде со стороны парка прижимаются очень красивые женщины, одетые в золотистые длинные одеяния без рукавов. Одежды их переливались на солнце и были полупрозрачны.

– Срамота какая… – с восторгом протянул Ерха.

Женщины игриво смотрели на наагасаха, хихикали и перешёптывались между собой. Дарилла почувствовала раздражение, но зато поняла, кому именно посвящён храм: богу Маримусу – богу достоинства. Кто-то иногда шутил, что мужского…

У Маримуса в жрицах были только женщины, и нравы их мало отличались от нравов служительниц борделей. Короче, мужиков в храмах бога Маримуса очень и очень привечали. Правда, судя по слухам, только самых достойных. Но как именно оценивалось их достоинство – это уже неизвестно.

На одной из верхних террас храма Дарилла увидела роскошную женщину, лежащую на обитой шёлком кушетке. Та заинтересованно рассматривала мужчину, умывающегося в фонтане. Дарилла раздражённо натянула шапку на лоб. Вот не мог наагасах выбрать другое место, чтобы посидеть?!

– Увести его надо отсюда, – решила она.

– А может… того… уснёт, а мы потом отволокём и дёру? – Ерха с трудом оторвал взгляд от женщин.

– Нет, сейчас.

Девушка уже хотела выйти из тени стены, но в этот момент наагасах поднялся, и она замерла. Наагасах тёр лицо ладонями, вид у него был откровенно неадекватный. Неожиданно он оскалился, зарычал, затем махнул рукой. Испугавшаяся Дарилла различила на пальцах отросшие когти. После этого наследник кулем упал на борт фонтана, чуть не сверзившись в воду, вытянул ноги и сдавленно застонал. Ерха похолодел: неужто ему яд продали вместо сонного зелья? Но тут раздался сильный хруст, а затем треск разрываемой одежды.

Ерха и Дарилла застыли как каменные изваяния. У наагасаха на их глазах отрастал хвост. Послышались испуганные взвизги жриц. Наг больше не мог сидеть на бортике и упал на каменную мостовую. Там он извивался и глухо стонал, пока изменение не завершилось. Когда же на кончике его хвоста появился костяной нарост, он с облегчением вздохнул, трогательно свернулся клубочком и, похоже, решил уснуть прямо тут.

– Тёмные! Тёмные! Вот Тёмные! – тараторила Дарилла. – Как его в таком виде через весь город тащить?!

Ерха озадаченно хлопал глазами.

В этот момент из храма показалась та самая женщина, что лежала на кушетке. Она смело двинулась к нагу. Другие жрицы испуганно столпились у ступеней храма. Но при этом на их личиках мелькало любопытство. Женщина опустилась рядом с наагасахом на колени и осторожно погладила его по щеке. Дарилла не видела, отреагировал ли как-то наг на её прикосновение, но жрица вдруг поднесла к лицу наагасаха другую ладонь, раскрыла её и дунула. В лицо мужчины полетела золотистая пыль.

Наагасах вскинулся так, словно и не спал вовсе. Яростно зашипел, а потом его глаза закатились, и он бухнулся на мостовую. Женщина подняла руки к небу и громко возвестила:

– Нас посетил достойный мужчина!

– Вот Тёмные! – Дарилла хлопнула себя по лбу.

– Так, мож, и к лучшему? – протянул Ерха. – Ну, отлюбят его… Благодарствовать потом будет нам!

– Ага, – мрачно откликнулась Дарилла, наблюдая, как жрицы с трудом под руки затаскивают нага в двери храма.

Оставить наагасаха здесь? С ласковыми жрицами? Девушка закусила губу. Они же не повредят ему. Всё с ним будет хорошо…

– Нет, нужно вытащить, – решила Дарилла.

Ерха тяжко вздохнул и кивком указал на узорчатую ограду. Девушка кивнула в ответ. В следующий момент она перебежала через улицу, одним махом перескочила через ограду и скрылась в парке. За ней последовал Ерха.

Низкан ошеломлённо смотрел на фигуру с длинным-длинным хвостом, которую утаскивали в какое-то здание. Его было сложно удивить, но то, что ему удалось увидеть сейчас с помощью своего дара, поразило его. Низкан слышал о нагах раньше. О них часто говорила мать… Мужчина поспешил выбросить её образ из головы. Но вживую с нагами он никогда прежде не сталкивался. Поразительное зрелище даже для его «глаз».

Неожиданно затылок пронзила острая боль. Низкан поморщился и быстро отпустил дар. Похоже, сегодня он слишком часто им пользовался. Что ж, теперь в качестве наблюдателя он бесполезен.

Вольный развернулся и пошёл в обратную сторону.

– Эй, красавица, не подскажешь, как выбраться отсюда?

Этот вопрос заставил молодую жрицу Маримуса подскочить от страха. У храма не было охраны, и сюда часто забредали ведомые похотью мужчины. Но перед ней предстал статный юноша с золотистыми кудрями. Такой красивый!.. На статую самого бога похож!

Кокетливая улыбка тут же возникла на губах девушки.

– Я могу проводить, – игриво произнесла она.

Юноша огладил её фигуру взглядом и медленно протянул:

– Это будет очень кстати.

Но стоило жрице приблизиться к нему, как он поднёс к её лицу ладонь и дунул. В глаза полетел зеленоватый порошок. Девушка вдохнула его, и её мир погрузился во тьму.

Дарилла еле успела поймать жрицу и прижать к своей груди. Из кустов выглянул Ерха.

– Эх, такую ценную дрянь на неё извели, – недовольно проворчал он, но помог Дарилле затащить женщину в кусты.

Дарилла осталась вместе со жрицей в кустах, а Ерха встал на стрёме. Через несколько минут ветки раздвинулись, и показалась Дарилла, босая и в золотистом платье жрицы. Старик поспешил закрыть лицо руками.

– Срамота-то какая! – горестно вздохнул он.

– Не ворчи, – Дарилле самой было очень неловко в этом наряде. – Я пошла. Не забудь следить за амулетом.

Девушка быстро направилась в сторону храма. Ерха же глянул в кусты, убедился, что жрица прикрыта одеждой «племянника», и направился поближе к зданию.

Дарилла спокойно переступила порог храма. Правда, почти тут же едва не споткнулась: всё пространство здесь было заставлено мужскими и женскими фигурами-статуями, слившимися в страстном соитии. Разнообразие поз поразило юную душу девушки, но она быстро взяла себя в руки. И не такую жуть успела повидать!

В храме царило оживление. Раздавались смех, шепотки, на лицах жриц горело предвкушение чего-то хорошего. Дарилла осмотрелась, выбрала наиболее юную жрицу и уверенно направилась в ней.

– Доброго дня, сестра, – ласково поприветствовала она симпатичную брюнетку с наивными серыми глазами. – Ты не знаешь, куда поместили достойного мужа?

Ну да, нагловато. Но Дарилле очень хотелось вытащить наагасаха до того, как жрицы начнут воздавать ему почести за его «достоинства».

– Прости, сестра, но я не помню тебя, – сероглазка виновато посмотрела на неё.

– Я новенькая, – тут же нашлась Дарилла.

– О, так ты со вчерашнего посвящения! – девочка – Дарилла не могла назвать эту наивную глупышку даже девушкой – хлопнула в ладоши. – А разве вас не завтра должны выпустить?

Откуда выпустить? Слава богам, Дарилла не спросила это вслух. Подхватив жрицу под локоть, Дарилла увлекла её из большого зала в коридор.

– Меня отпустили сегодня, – мягко сказала она. – Так ты знаешь, где наага… где достойный?

– Конечно, – личико девушки осветила улыбка. – Он в подземных комнатах.

– А ты меня не проводишь?

Сероглазка нахмурила лобик.

– Сестра, а зачем тебе туда? Неужели ты хочешь попробовать достойного до того, как с ним сойдётся в благословляющем соитии главная жрица? Но это же противоречит нашему уставу!

Этим ещё можно благословлять?! Дарилла была поражена до глубины души. Но она заставила себя забыть о своём изумлении и, приобняв девушку за плечи, тихо ей сказала:

– Во время посвящения меня посетил пресветлый бог Маримус! Он сказал мне, что предназначение моё в нарушении бытующих традиций и условий и в создании новых. Он возложил на меня эту миссию, и я готова преданно служить ему и нести это бремя.

– О, какая честь!.. – еле выдохнула девушка.

Дарилла похвалила себя за редкую способность выбирать в толпе женщин самую недалёкую и наивную.

– Я тебя провожу! – горячо заверила её жрица. – Пошли.

И потащила за собой дальше по коридору. Из коридора они свернули на лестницу, по ней быстро спустились вниз и оказались в подземелье. Прекрасное место для содержания достойных мужей!

– Он здесь, – жрица указала на одну из внушительных дверей. – Только там закрыто.

– С божьей помощью справлюсь, – заверила её Дарилла. – А ты беги.

Сероглазка солнечно улыбнулась и убежала. Дождавшись, пока её шаги затихнут, Дарилла приложила ладонь к замку. Маленькое заклинание, и замок дрогнул. Внутри него раздался небольшой взрыв, и девушка резко отняла руку: кожу обожгло раскалившееся железо. Замок глухо брякнул на пол, Дарилла тихо скользнула внутрь и осмотрелась.

Убранство было весьма убогое. Огромная перина, занятая на данный момент наагасахом, сундук в углу и какие-то мешки там же. Всё это залито светом, идущим из небольшого решётчатого окошка. Девушка в который раз поразилась, в каких условиях содержатся достойные мужи.

Первым делом она бросилась к наагасаху. Он лежал на боку, подтянув к груди свой хвост. Дарилла потрясла его за плечо, но он только поморщился. Оставив его, она бросилась к окну. Нужно было выставить наружу поисковый амулет. Второй такой был у Ерхи. По нему он найдёт это окно и поможет им выбраться.

Окно располагалось слишком высоко. Дарилла подтащила к стене мешки, забралась на них и наконец смогла высунуть руку. На солнце блеснул зелёный камешек. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что жрицы не заявятся прямо сейчас.

Риалаш приподнялся и попытался сфокусировать зрение. Из небольшого окошка в стене, забранного решёткой, лился яркий солнечный свет. Но привлёк его внимание не свет, а звук. Кто-то что-то передвигал. Риалаш посмотрел чуть в сторону и увидел в полумраке силуэт, вспыхивающий яркими точками. Приглядевшись, мужчина понял, что перед ним женщина. Она подтаскивала к стене увесистый мешок.

Дотащив его, женщина забралась на уже сложенную башню из мешков и потянулась к решётке. Её наряд вспыхнул сотнями бликов. Риалаш даже зажмурился. А потом глаза привыкли, и он смог рассмотреть её тщательнее. Вокруг головы женщины клубилось золотистое облако волос, а наряд оказался полупрозрачным. Множество вшитых в его ткань камешков создавали ослепившие Риалаша блики. Но эти блики неожиданно померкли, когда мужчина различил под тонкой тканью сочную грудь. Взгляд скользнул ниже, на освещённую солнцем поясницу, и Риалаш увидел обнажённые ягодицы. Ну как, обнажённые… Под полупрозрачной тканью, которая струилась по ногам женщины так, что Риалаш на мгновение обманулся, вообразив, что это хвост и перед ним нагиня.

– Какой шикарный вид, – одобрительно прошипел он.

Женщина резко повернула голову, и Риалаш понял, что это никакая не женщина. На него смотрела Дарилла. В солнечном свете было видно, что скулы у девушки ярко-красные.

– Здесь так ходят все жрицы, – процедила она сквозь зубы. – Будьте добры, не смотрите.

Риалаш непонимающе уставился на неё. Ну как же ему не смотреть, если у неё такой прекрасный… хвост? Мужчина всё ещё не был способен нормально соображать. Хоть он и не выпил приготовленное заботливым Ерхой питьё, дурманящий порошок главной жрицы оказался для него полной неожиданностью. Дарилла тихо выругалась, сообразив, что её просьбе внимать не собираются.

– Я так оделась, только чтобы вас отсюда вытащить, – сказала она негодующим тоном, но прозвучало это как оправдание. – Поэтому почувствуйте благодарность и закройте глаза!

Закрывать глаза совершенно не хотелось. Наоборот, хотелось смотреть и смотреть. За паховыми пластинами вдруг стало тесновато, проснулось желание. Риалаш облизнул пересохшие губы длинным языком и прищурил свои жуткие глаза.

– Вы тута? – раздался приглушённый голос Ерхи.

– Тута, – раздражённо откликнулась Дарилла. – Решётку убрать можешь?

– Могу. Тут кладка…тьфу! Даже скушно таким заниматься! Там этот как?

– Вообще никакой, – пожаловалась девушка.

– В себя его приведи, а я пока железяку эту уберу.

Дарилла спрыгнула с наваленных мешков и направилась к Риалашу. Тот замер, раздувая ноздри, как хищник перед броском. Девушка споткнулась, увидев его ужасающий взгляд. В коленках возникла дрожь. Переборов себя, Дарилла осторожно присела на край перины.

– Наагасах, вы как?

Риалаш смутно помнил то, что предшествовало его попаданию сюда. Помнил, что учуял в наливке запах сонного зелья. Пока Ерха и Дарилла отвлекались на ввалившегося в таверну пьяницу, он выплеснул содержимое чарки под стол, прямо на вещевой мешок Дариллы. А потом решил слегка напугать эту парочку и разыграл целое представление. Как он и думал, они не смогли бросить его и следовали за ним до самого храма. А вот потом всё было менее ясно. Он слышал, что вокруг него собираются жрицы, ощутил приближение одной из них. А потом тьма… Было ли что-то ещё? Риалаш не помнил.

Но сейчас это было неважно. Он, не отрываясь, смотрел на аппетитную женскую фигурку. Подол платья всё ещё создавал обманчивое видение змеиного хвоста. Голова отказывалась нормально работать, выдавая странные мысли. Вот, например: Дарилла стала нагиней и ушла в жрицы бога Маримуса.

– Прекрасно, – наконец ответил он на вопрос.

– Можете подняться? – Дарилла подалась к нему. – Помочь?

Риалаш протянул к ней когтистую ладонь. Девушка тут же подала ему руку, думая, что ему нужна помощь. Но мужчина дёрнул её на себя, а затем перевернулся и подмял под своё тело. Дарилла только пискнула.

– Наагасах, вы что творите?! – испуганно спросила она.

Его лицо было в какой-то пяди от её лица, и он улыбался. А затем облизнул губы. Дарилла оцепенела: длинный язык напугал её сильнее, чем горящие красным зрачки.

– Решила стать жрицей? – наагасах наклонил голову и втянул носом воздух. – Судя по запаху, ты всё ещё невинна. Значит, у тебя посвящение.

Он с предвкушением улыбнулся.

– Со мной.

Дариллу одновременно окатило и холодом, и жаром, когда когтистые ладони прошлись по её бокам и легли на бёдра.

– Я посвящу тебя, – пообещал наагасах.

– Нет, всё не так… – попробовала опровергнуть его выводы девушка, но слова застряли в горле.

Наагасах наклонился совсем низко и едва ощутимо коснулся губами её губ. Его язык медленно облизнул сперва её верхнюю губу, потом нижнюю и проник в приоткрытый рот. Его губы уже ощутимее прижались к губам девушки, надавили, заставляя раскрыться шире. Кровь в груди вспыхнула огнём и устремилась к низу живота. Дарилла дёрнулась, стремясь сбежать от этого нового для неё ощущения, но тело наагасаха придавило её своей тяжестью. Страх и возбуждение смешались и бросили девушку в пучину паники. Она изо всех сил упёрлась в плечи мужчины руками, но не смогла отстранить его ни на дюйм.

А Риалаш тонул в собственном возбуждении. В его руках была женщина, мягкая, нежная, с одуряюще прекрасным запахом. Его левая ладонь скользнула вверх с бедра на бок, огладила нервно подрагивающий живот и опустилась ниже. Он ожидал ощутить жесткие паховые пластины, но под тканью платья оказалось нечто нежное и мягкое, но знакомое. Это просто свело его с ума. Он отстранился от губ девушки и поцеловал её шею.

Дарилла жадно вдохнула воздух и отчаянно взмолилась:

– Да остановитесь же!

Риалаш не слышал. Он жадно, но мягко прошёлся губами по её шее до ключиц, провёл языком по ложбинке и осторожно прихватил зубами нежное полушарие.

– Да что ж ты творишь! – чуть не плача, вскрикнула девушка.

– А ну лапы прочь, охальник! – неожиданно близко громыхнул Ерха.

Наагасах вдруг резко съехал по Дарилле вниз и уткнулся лицом между её бёдер. Девушка испуганно взвизгнула, решив, что наг сам туда переместился и вознамерился совершить что-то ну совсем неприличное. Риалаш же зло сузил глаза и посмотрел через плечо на Ерху.

Старик, ухватив его за хвост, изо всех сил оттаскивал от Дариллы.

– Ах, ты лиходей! Потаскун ползучий! – причитал он при этом.

Риалаш, взбешённый, что его оторвали от такой сладкой женщины, тут же сбросил старика со своей конечности и вознамерился проучить его. Хвост угрожающе изогнулся.

– Не трогай его! – завопила Дарилла и, схватив Риалаша за плечи, попробовала его оттащить.

Костяное жало вонзилось в стену рядом с плечом старика. Дарилла всхлипнула, и Риалаш тут же перевёл взгляд на неё. Она не плакала, но глаза её были полны слёз. Ещё чуть-чуть, и потекут по щекам.

– Наагасах, мы пришли, просто чтобы вытащить вас отсюда, – её голос дрожал. – Я не жрица. Пожалуйста, придите в себя! Если бы я знала, что так будет, я бы никогда вас не спасала!

Риалаш сел и тут же притянул девушку к себе.

– Я не хотел пугать тебя, – искренне произнёс он. – Не нужно плакать. Я никогда тебя не обижу.

– Может, огреть его? – мрачно предложил Ерха.

Старика нисколько не напугало то, что ещё мгновение назад его чуть не убили.

Риалаш зашипел на него.

– Дядя, он же не контролирует себя, – выступила в защиту наагасаха Дарилла. – Давайте вытащим его, а потом будем ругаться.

Она вся дрожала, и её пугало то, что наагасах продолжал держать её в своих объятиях. Но нужно было выбираться отсюда. Тем более, она тут так шумела…

– Да кудыть его такого тащить?! – зло сплюнул Ерха и махнул на окно.

Решетку он весьма аккуратно и быстро вытащил, расковыряв кинжалом кладку.

– Он же длиннющий и тяжелющий. Сам-то хоть и трепыхается, но вылезти вряд ли сможет.

Дарилла умоляюще посмотрела на Риалаша.

– Может, вы обернётесь?

Тот взглянул на неё своими жуткими глазами и ответил:

– Может. Но что мне за это будет?

– Свобода, – буркнул Ерха.

– Мы вас спасаем! – в очередной раз попробовала достучаться до наагасаха Дарилла.

– Мне больно оборачиваться. Так что я хочу награду за это, – нагло заявил наагасах. – Хочу целовать тебя.

Лицо Дариллы вспыхнуло моментально. Ерха захлебнулся от возмущения слюной и закашлял.

– Да поцелую я тебя, оборачивайся только! – разозлилась девушка. – Как вернёмся в таверну, так и поцелую!

А там он, глядишь, проспится и забудет об этой глупости.

Но наагасах не был готов соглашаться так просто.

– Задаток, – потребовал он.

Глаза девушки возмущённо расширились.

– Да вы его уже взяли! – выпалила она.

– Мне нужно ещё, – упрямо заявил Риалаш.

Девушка застонала от отчаяния. А потом быстро приподнялась, дотянулась до губ наагасаха и прижалась к ним. И тут же отстранилась. Но мужская рука обхватила её за талию, притянула ближе, и наагасах впился в её губы крепким поцелуем. Правда, недолгим. Отстранившись, он заявил:

– Поцелуй должен быть таким.

И помолчав, добавил:

– Когда вернёмся – не целуй меня.

И прежде, чем Дарилла успела насладиться сложной смесью обиды и облегчения, закончил:

– Я сам тебя поцелую. Ты долги отдавать не умеешь.

Дарилла ошалевше посмотрела на Ерху.

– А я предлагал его тута оставить, – с укором произнёс он.

Надо было так и сделать!

– Очень надеюсь, что он всё это забудет, – тихо сказала девушка, наблюдая, как наагасах оборачивает хвост ногами.

– Я-то помню, – мрачно заметил Ерха.

Дарилла бросила на него упреждающий взгляд.

– Если он забудет, а ты посмеешь напомнить – я с тебя шкуру спущу! – пообещала она.

Ерха только фыркнул. Такой забудет! Как же, ждите!

ГЛАВА 5

Наагасах действительно передвигался очень плохо. С помощью Ерхи он добрался до окна, а вот дальше вышла заминка. Старик сперва хотел вылезти сам, и уже сверху тянуть наагасаха на волю. Дарилле же полагалось подталкивать нага снизу. Но дядю возмутил непотребный вид штанов наагасаха, превратившихся в юбку из лохмотьев, и наверх он загнал Дариллу.

Совместными усилиями они вытянули Риалаша наружу. Слава богам, жрицы не нагрянули проверить, как там «достойный муж». Наагасах как-то совсем ослабел. Видимо, соблазнение Дариллы вытянуло из него последние силы. Или это так хитро действовал порошок, которым его поприветствовала главная жрица.

Подперев наагасаха с двух сторон, Дарилла и Ерха быстро потащили его к парку и вскоре скрылись среди кустов. Некоторое время они плутали, выискивая место, где оставили одурманенную жрицу. Там Дарилла поспешила облачиться в свою одежду и потом ещё некоторое время возилась, одевая жрицу в её наряд. Ерха тем временем достал из своего мешка запасные штаны и помог нагу их натянуть. Штанины Риалашу, конечно, были сильно коротки и едва доходили до середины икр. Зато в поясе были почти как раз. Правда, запасных сапог у Ерхи не нашлось.

– И так доковыляет, – пробурчал старик.

– А с ней что делать? – Дарилла махнула рукой на спящую женщину.

Ерха озадаченно почесал голову.

– Тута оставить? – предложил он.

– А если какой-нибудь мужик в парк залезет и попользуется?

Старик развёл руками. Девушка подумала и поняла, что так оставить женщину не может. Тем более жрица находилась в таком состоянии по их вине.

– Так, я отволоку её в храм, а ты за наагасахом присмотри, – решила она.

Наагасах смирно лежал на травке и сонно смотрел на яркое солнце.

Дарилла осторожно подняла жрицу на руки. Тяжеловата, конечно, но нести можно. Подрабатывая грузчиком, Дарилла ворочала мешки и потяжелее. Ерха недовольно посмотрел на это, но останавливать не стал.

Из парка девушка вышла вполне бодро. Но чем ближе она подходила к храму, тем тяжелее становилась ноша. У самых ступеней Дарилла столкнулась с другими жрицами. Женщины удивлённо посмотрели на «парня» и свою сестру в его руках.

– В парке нашёл, – улыбнувшись, объяснила девушка. – Наверное, солнце голову нагрело.

– Что там? – раздался из храма суровый голос.

К ужасу Дариллы, на улицу вышла главная жрица. Издалека она не казалась такой ослепительно прекрасной. Но вблизи… Рот девушки непроизвольно открылся. Мелькнула мысль, что они оказали наагасаху медвежью услугу. «Благословение» от такой женщины был бы счастлив получить любой мужчина. Высокая, стройная, с полной грудью и шикарными бёдрами. По плечам до самых колен струятся смоляные локоны. А на слегка смуглом лице сияют зелёные глаза. На ней была только лёгкая туника красного цвета из полупрозрачной ткани. Дарилла видела каждую чёрточку её тела, но жрицу это, видимо, нисколько не смущало.

– Этот юный господин утверждает, что нашёл Маишу в парке в беспамятстве, – тут же сообщила ей одна из жриц.

Брови главной жрицы подозрительно нахмурились. Дарилла заметила среди девушек, что вышли из храма, сероглазку, которая показала ей путь к месту заточения наагасаха. Личико той вытянулось от удивления, а сама Дарилла сделала вид, что не заметила её.

– А не надругался ли этот господин над нашей сестрой? – медленно протянула прекрасная брюнетка.

– Я бы не посмел… – промямлил «парень».

– Заберите, – жрица повелительно махнула на тело бессознательной девушки.

Несколько женщин тут же подбежали и осторожно приняли из рук Дариллы свою сестру. Брюнетка подошла к ним и провела рукой над животом и бёдрами Маиши. Настороженность на её лице сменилась лёгким удивлением. Она с интересом посмотрела через плечо на Дариллу.

– Ты действительно её не тронул, – протянула она, разворачиваясь полностью.

Дарилла чувствовала себя очень неуютно под этим пристальным взглядом. Ей хотелось дать дёру, но что-то удерживало её на месте. Главная жрица сделала шаг к «парню», на губах её возникла томная улыбка. Она весело посмотрела на своих сестёр и сообщила:

– Это достойный мужчина.

Женщины тут же зашушукались, а Дариллу словно ледяной водой окатило. Девушка дёрнулась, на её лице появился неподдельный ужас, и она шарахнулась прочь.

– Извините… простите… мне пора… рад был познакомиться… – протараторила она и, круто развернувшись, быстро припустила от храма.

Среди жриц наступила удивлённая тишина. Прекрасная брюнетка сощурила свои зелёные глаза и недовольно искривила губы.

– Мальчишка, – презрительно бросила она.

Риалаш проснулся от чудовищной головной боли. Болезненно ныли глаза, словно на них что-то давило, пульсировало в затылке. И, вдобавок ко всему, ломило спину. Он стиснул зубы, чтобы сдержать стон, и повернул голову набок. Со лба что-то упало. Наагасах медленно приподнял ресницы и понял, что на подушке рядом с ним лежит влажная ткань.

В комнате царил лёгкий полумрак. Похоже, было очень раннее утро: сквозь задёрнутые занавески просачивался бледно-розовый свет. Где-то за окном весело щебетала птичка. А за дверью раздавались неторопливые шаги.

Риалаш попробовал сесть, но повалился назад от накатившей дурноты.

Желудок и голова бунтовали против любой попытки двигаться. Что с ним такое? Наг повернул голову на другую сторону и увидел сидящую на стуле Дариллу. Брови его удивлённо приподнялись. Девушка спала, сложив руки на груди и скрестив ноги. Голова её была откинута назад, рот открыт, и она от души сопела. Наагасах невольно улыбнулся.

На полу, у самых ног девушки, обнаружилась деревянная бадейка с водой. Риалаш покосился на тряпицу, лежащую рядом с его лицом, и предположил, что Дарилла сидела с ним. Только вот что с ним такое случилось, раз ему потребовались присмотр и уход? Наагасах попробовал хоть что-нибудь вспомнить.

Видимо, эти двое пытались от него избавиться. Риалаш помнил, что учуял в наливке запах зелья. Сонного зелья. Он поостерёгся это пить: кто знает, какой силы это снадобье и сонное ли оно вообще? Состав у напитков подобного рода часто очень схож и различается только в количественном соотношении компонентов и добавлением других, не очень различимых на запах ингредиентов.

Но проучить Ерху и Дариллу наагасаху очень хотелось. Он прекрасно понимал, что они не посмеют бросить его одного в неадекватном состоянии в небезопасном месте. Всё же Риалаш – наследник. Страх расплаты за подобный поступок не позволит им оставить его. Так что наагасах решил чуточку позабавиться и припугнуть эту парочку: будут в следующий раз думать, что творят.

Мужчина тихо зашипел, прикасаясь к вискам. Видимо, думать нужно не только этим двоим. Ему бы тоже не помешало. Из-за собственного легкомыслия и желания повеселиться он уже во второй раз попадает в неприятное положение.

Риалаш ещё помнил, как обернулся. Дарилла и Ерха слишком долго стояли в стороне, не стремясь приблизиться к нему, и он решил таким образом подтолкнуть их к себе. Ведь он, такой жуткий и опасный, лежал на площади у всех на виду. Кто-то мог прикончить «опасную тварь» или что-то ещё сотворить… Но явления жриц наагасах не ожидал.

Наг растёр лицо ладонями. Сейчас он понимал, что храм, перед которым он так необдуманно решил прилечь, скорее всего, принадлежал богу Маримусу. Его жрицы всегда были падки на сильных и экзотичных мужчин. И эти женщины шли на любые ухищрения, чтобы получить понравившегося «достойного мужа». Он слишком сильно расслабился и оказался лёгкой добычей.

А вот что было после того, как он вдохнул какую-то пыль, уже не очень ясно. Мутные воспоминания были больше похожи на бредовый сон. Дарилла с хвостом, решившая стать жрицей Маримуса… Ерха… Торги за поцелуи… Какие-то штаны… Риалаш замер и посмотрел на свои ноги. Ног не было. Был хвост, одна часть которого покоилась на кровати, а вторая спускалась на пол. А вот с пояса у наагасаха свисало множество лохмотьев, словно на нём изначально было несколько штанов. Что ж, теперь понятно, почему спину ломит: на костяных наростах лежит.

Риалаш прищурился, потёр гудящие виски и окунулся в воспоминания. Чем больше он вспоминал, тем больше успокаивался и лишь иногда с недоумением смотрел на спящую девушку. Видимо, в том порошке было что-то возбуждающее, расслабляющее и галлюциногенное. Наагасах вспомнил всё: и попытки посвятить Дариллу в жрицы, и несостоявшееся убийство Ерхи, и пресловутые торги, и даже путь до таверны. А он славно повеселился! Стыдно ему не было. Риалаш прекрасно знал, что в алкогольном опьянении или под действием галлюциногенных настоек становится совершенно неадекватным. Это у него от отца. Единственное, было слегка неудобно перед Дариллой. Всё же он очень сильно напугал её, полез с поцелуями, немного полапал… Ну… нехорошо, конечно, вышло, но особых сожалений он по этому поводу не испытывал. Наоборот, даже приятные воспоминания остались. На губах Риалаша появилась улыбка.

Эта девочка прекрасно реагировала на его прикосновения. Пугалась, но её тело невольно поступало самым верным образом. Когда Риалаш поцеловал Дариллу, её язычок шевельнулся навстречу его языку. Когда он целовал её шею и грудь, она сперва судорожно вздыхала и впивалась пальцами ему в плечи и только после этого пыталась отстраниться. А этот полный томительного возбуждения всхлип, когда Риалаш коснулся её паховых пластин… Наагасах прищурился и опять потёр виски, прогоняя ложный образ хвоста. Не было хвоста, были симпатичные ножки. Мужчина с удовольствием покосился на ноги спящей девушки.

Ну, в общем, единственным сожалением, которое наагасах испытывал, было сожаление о собственном легкомыслии и желании посмеяться над кое-кем, из-за чего он стал пленником жриц Маримуса. Теперь у него остался только один вопрос: почему он сейчас с хвостом, если в таверну возвращался на ногах?

От попыток вспомнить что-нибудь ещё Риалаша отвлекла Дарилла. Девушка пошевелилась во сне, накренилась набок и резко проснулась. На лице мелькнул испуг, видимо, ей успело привидеться, что она в пропасть летит. А потом она перевела взгляд на наагасаха и проснулась окончательно.

Для Риалаша стало неожиданностью то, с какой поспешностью девушка прямо на стуле отъехала от кровати подальше.

– Вы… нормальный? – напряжённо спросила она.

Наг нахмурился. Можно было предположить, что Дарилла боится его после вчерашних домогательств. Это же было вчера? Но чутьё подсказывало ему, что дело в другом.

– Я слышу тебя, понимаю и соображаю, если ты об этом, – как можно спокойнее ответил Риалаш. – А есть причины опасаться меня? Почему ты так шарахаешься?

Опасение исчезло с лица девушки, и она возмущённо посмотрела на него.

– Да вы меня вчера чуть не убили! – Дарилла махнула рукой на пол.

Риалаш увидел в деревянных половицах выбоины, словно кто-то орудовал топором или копьём с широким наконечником. Наагасах приподнял кончик своего хвоста и посмотрел на костяной нарост. А возмущённая Дарилла прокручивала в голове события вчерашнего дня.

Из парка храма они выбрались кое-как. Перелезть через ограду наагасах самостоятельно не мог, а поднять его было довольно сложно. Тем более, сама Дарилла успела устать, пока вытягивала его из темницы и тащила бессознательную жрицу через парк. С горем пополам они с Ерхой всё же справились с этой задачей. А то, что наагасах один раз приложился головой о мостовую, не такая уж беда.

Кое-как они доволокли его до постоялого двора. Как всполошилась хозяйка, увидев бледного и босого наагасаха!.. Ох, как она причитала!.. А после слов Ерхи, что достойного господина жрицы местные охмурить пытались, женщина вскипела праведным гневом и чуть ли не бросилась на улицу поднимать народ против «девок развратных». Насилу удержали.

Дотащили наагасаха до комнаты, уложили. Думали, ну всё, расслабиться можно. Где уж там! Только Дарилла решила покинуть комнату нага, как тот разозлился, вспомнив о долге, и заподозрил, что его пытаются обмануть. Тут же обернул ноги хвостом… как горевал Ерха по потерянным штанам!.. и начал гонять девушку по комнате. Сам подняться не мог, но хвостом орудовал довольно ловко. Риалаш старался не подпускать Дариллу к двери, чтобы та не выскользнула в коридор. Как же она перепугалась! Решила, что наагасах её просто заколет.

Но подогнав свою жертву ближе к кровати, он более-менее успокоился и начал требовать обещанную награду.

– Мы договаривались! – яростно шипел он.

– Да дай мне хотя бы ополоснуться! – в ответ разъярённо кричала девушка.

– Обманешь, – жуткие глаза наагасаха сощурились. Его хвост воткнулся в пол прямо за спиной Дариллы.

Та испуганно вздрогнула.

– Я щас его поцалую, – мрачно пообещал Ерха, хватаясь за кинжал.

– Дядя, нет! – рявкнула Дарилла. – За водой сходи. И проследи, чтобы госпожа Енара сюда не зашла. Не нужно ей видеть… ммм… такую жуть.

«Жуть» угрожающе сверкнула глазами.

– Так он тебя изнасильначает, пока меня не будет! – возмутился старик.

– Воду! Живо! – гаркнула девушка.

Ерха зло сплюнул и вышел из комнаты. А Дарилла категорично заявила нагу:

– Пока ты такой грязный – целовать не буду!

– А и не надо, – прошипел в ответ Риалаш. – Наклонись, и я сам всё сделаю!

– С грязным целоваться не буду, – продолжала стоять на своём девушка. – Ты собой всю мостовую обтёр!

Пока они препирались, вернулся Ерха. Он притащил бадейку тёплой воды и тряпицу для умывания. К огромной радости Дариллы, пока она обтирала наагасаху лицо, шею и руки, тот успел уснуть. На ночь девушка решила остаться здесь же. А то вдруг наг проснётся, не обнаружит её и поползёт искать. Не надо им такого счастья! Ерха же остался в коридоре дремать под дверью: следил, чтобы хозяйка не нагрянула проведать недужного гостя.

Риалаш хмурился, силясь припомнить, что же было после возвращения на постоялый двор. Какие-то обрывки воспоминаний в голове витали, но в понятную картинку всё это не складывалось.

– Увы, я почти ничего не помню, – признался он.

Дарилла почему-то напряглась, сцепила руки, сглотнула и осторожно спросила:

– А вы что вообще помните после того, как из таверны ушли?

Наагасах посмотрел на неё. В глазах девушки были испуг и ожидание, руки чуть-чуть дрожали от напряжения, плечи ссутулились, а кончики ушей горели красным. И ему вдруг стало её очень и очень жаль. Поэтому Риалаш сказал:

– Вообще ничего не помню.

Девушка вздохнула с нескрываемым облегчением, и на её губах появилась лёгкая улыбка. Наагасах всё же не смог удержаться от того, чтобы немного её не поддеть.

– А что, я совершил что-то неприличное? – нахмурился он.

– Нет-нет! – горячо заверила его девушка. – Мы… мы… – её глаза забегали, она лихорадочно искала оправдание для собственной радости из-за плохой памяти наагасаха. – Мы вас с Ерхой просто уронили пару раз. Но не нарочно!

– Что-то я сомневаюсь в этом, – Риалаш ехидно прищурил свои жуткие глаза.

Дарилла поёжилась. Не дай боги, наагасах хоть что-то вспомнит! Ей и так дико неловко рядом с ним. Лицо, да и всё тело сразу наливается жаром, глаза то и дело косятся то на обнажённую грудь нага, видимую в распахнувшемся вороте рубашки, то на ехидно изогнувшиеся губы мужчины. Даже коленки почему-то подгибаются. Девушка никак не могла объяснить причину своего состояния. Это же не она виновата в случившемся! Ну, полезла целоваться точно не она! Так почему именно ей приходится дрожать от страха… от страха же?.. и скрывать произошедшее?! Дарилла решительно мотнула головой. Она просто не будет думать об этом.

Дверь скрипнула, и в комнату заглянул всклоченный Ерха. Вид у него был довольно сонный.

– Очухался? – старик недовольно посмотрел на Риалаша.

– Очухался, – наг улыбнулся весьма доброжелательно.

Голова у наагасаха уже болела не так сильно, тошнота почти прошла, и чувствовал он себя сносно.

– Ты мне штаны до̀лжон, – после всего пережитого Ерха не считал нужным и дальше «выкать» этому прохиндею.

– Раз должен, значит, верну. Доползём сегодня до площади и там всё купим.

– Доползём? – Дарилла напряжённо посмотрела на хвост наагасаха.

Риалаш тоже посмотрел на свою конечность и поправился:

– Ну, дойдём.

– Без штанов? – старик ехидно оскалился.

– Запасные штаны у меня есть, – Риалаш кивнул на свой мешок, лежащий в углу комнаты. – А вот сапоги…

Дарилла прикрыла рот рукой, сдерживая смешок. Очень уж ярко она представила, как аристократичный наагасах ходит по торговым рядам босой и ищет себе новые сапоги.

Наагасах довольно быстро привёл себя в порядок и спустился в трапезный зал. Госпожа Енара встретила его с такой радостью, что Дарилла опять ощутила тихую ненависть к этой доброй женщине. К огорчению Ерхи, хозяйка нашла для Риалаша добротные сапоги, чтобы «благородный господин не месил стопами уличную грязь».

После трапезы мужчины собрались и ушли на торговую площадь. Без Дариллы. И Ерха, и Риалаш первый раз сошлись во мнении и заявили девушке, что в её компании не нуждаются. И оставили её в таверне сторожить вещи. Как же она была зла!

– Ты старших-то слушай, – сказала ей госпожа Енара, наблюдая, как «парень» меряет шагами комнату. – Глядишь, таким же славным мужчиной станешь.

Как же Дарилле в этот момент хотелось сказать, что «славным мужчиной» она уж точно никогда не станет! Чтобы удержаться от необдуманной фразы, пришлось прикусить язык. Прикусила хорошо, до крови.

Ближе к полудню Ерха и наагасах вернулись.

– Дар, иди глянь, что у нас теперя есть! – заорал с улицы старик.

Девушка тут же выскочила за порог и ошеломлённо замерла. Наагасах и Ерха вели на поводу двух коней – крепких жеребчиков тёмно-гнедой масти.

– Это что? – она непонимающе посмотрела на мужчин.

– А это наши с тобой коники, – радостно ответил старик. – Это Светёлка, а это Метёлка.

Он схватил Метёлку за хвост и помахал им, словно показывая девушке, из-за чего конь заслужил такое прозвище. Лошадке такое обращение не понравилось, и она попыталась укусить старика за плечо. Тот еле успел увернуться.

– Злыбень! – обругал он животное.

– Но зачем? – Дарилла вопросительно посмотрела на наагасаха.

У них с Ерхой не было лошадей главным образом из-за жадности старика, который считал, что тратить деньги на скотину, которую при их образе жизни легко потерять или оставить разбойному люду, – слишком большая роскошь. Так что девушка сразу поняла, кто именно заплатил за коней.

Риалаш кинул повод Ерхе, подошёл к Дарилле, склонился к её лицу и с улыбкой спросил:

– А ты думала, я буду вместе с вами пешком идти?

И натянул девушке шапку на нос.

– Эй, ты что творишь?! – возмутилась она.

В ответ раздался весёлый смех. Даже Ерха, предатель, хихикал.

Через два часа они покинули постоялый двор. Ерха покачивался в седле и довольно щурил глаза на солнце. Наагасаха он уже успел простить. После такого-то подарка! Дарилла же ехала самой последней и хмуро смотрела на спину Риалаша. Девушка уже отчаялась выбросить из головы вчерашнее происшествие. Каждое движение мужчины служило напоминанием. Вот он повернулся, и Дарилла тут же вспомнила, как наагасах перевернулся там, в темнице храма, и подмял её под себя. Вот он облизнул пересохшие губы, а девушке показалось, что она ощутила прикосновение к собственным губам. Риалаш поправил волосы и провёл по косе рукой – Дарилла почувствовала тепло мужской руки на своём боку. Наваждение какое-то!

Она оттянула ворот рубахи и обмахнулась. И неожиданно кое о чём вспомнила. На несколько секунд девушка просто замерла, а потом начала шарить по своей груди. На лице появилась паника. Ерха тут же это заметил и тихо спросил:

– Что? Опять распоясалось?

Дарилла посмотрела на него, чуть не плача.

– Дядя, – шёпотом начала девушка, – я, кажется, изображение артефакта потерял. Наверное, когда в парке переодевался, листок вылетел.

Лицо старика вытянулось. Он посмотрел на спину едущего впереди наагасаха и сплюнул.

– Наклонись, – велел он.

Девушка зажмурилась и склонила голову. Ерха отвесил ей лёгкий подзатыльник.

– Кулёма, – с усталым вздохом обругал он.

Дарилла печально шмыгнула носом.

Низкан в компании чернобородого стоял под стеной дома и прислушивался к цокоту копыт. Их цель – белокурый красавчик – покидала город.

– А может, попробовать взять за воротами? – протянул верзила. – Мальчишка со стариком вряд ли смогут больно посопротивляться, а с этим молодчиком уж как-нибудь справимся. Нас же семеро.

Низкан невольно отметил, что его не посчитали.

– Рискни, – холодно предложил он. – Только трупы закапывать сам будешь.

И, помолчав, добавил:

– Если выживешь.

Чернобородый поджал губы и больше с инициативами не лез.

А Низкан отделился от стены и коротко распорядился:

– Собирай всех. Мы едем за ними.

Верзила кивнул и нырнул в улочку, не потрудившись даже подождать своего главаря. Низкан, немного помедлив, последовал за ним. Похоже, придётся чуточку попутешествовать.

Риалаш, Ерха и Дарилла ехали без остановок до самого вечера. Они и так выехали в два часа пополудни, потратив время на приобретение лошадей и необходимых вещей. Девушка и старик в путь особо не рвались, темп задавал именно наагасах. Дядя и «племянник» вообще были в смятении: отвязаться от наследника не получилось, мало того, пришлось вытаскивать его из неприятностей. После этого они вообще зареклись опаивать наагасаха хоть чем-то. Одна надежда, что им удастся «потеряться».

На ночлег они расположились на опушке небольшого леска на берегу ручья. Так как Ерха и Дарилла путешествовали вместе довольно давно, то обязанности по обустройству привала между ними были уже распределены: девушка тут же ушла на поиски дров для костра и лапника для лежаков, а старик прихватил котелок и потопал к ручью. Наагасах же начал рассёдлывать лошадей. Ерха поморщился от досады, глядя на это: наг быстро вливался в их компанию, несмотря на сопротивление. Старик поймал себя на том, что в голове отмеряет, сколько в кашу крупы засыпать на троих-то.

Через час место для ночлега было полностью обустроено: лошади были стреножены и отпущены пастись, костёр весело трещал, округа наполнилась запахом каши и мяса, а путники, постелив шерстяные одеяла поверх свежесрезанных веток, усердно работали ложками.

Когда голод был слегка утолён, Ерха искоса посмотрел на наагасаха, профиль которого освещал костёр, и завёл старую песню:

– Хочется тебе с нами тащиться невесть куда?

Риалаш спокойно посмотрел на него, отложил чашку с ложкой и потянулся за флягой с водой.

– Почему же «невесть куда»? – мужчина нарочито удивлённо вскинул брови и отхлебнул из фляги.

– Ну как же, – старик развёл руками. – Артефакт невесть где, значит, дороженька наша – невесть куда.

Риалаш усмехнулся.

– Конечная цель пути есть? – насмешливо спросил он.

– Ну… – обескураженно протянул старик.

– Есть, – ответил за него наг. – Артефакт Истины. Значит, вестимо, куда!

Ерха ошарашенно хлопнул глазами.

– Эк ты по-нашему споро говариваешь, – подивился он. – Знатные баре из других гусидарств и слова такого не знают – «вестимо».

Лицо Риалаша озадаченно вытянулось, а Дарилла хмыкнула.

– Поверь, слов «баре» и «гусидарств» они тоже не знают, – весело сказала девушка дяде.

– А чаво непонятного?! – возмутился Ерха, который, вопреки мнению Дариллы, считал, что выражается очень понятно, «человеческим языком».

Риалаш тихо рассмеялся. Обстановка вокруг костра стала теплее, и не от огня.

– Моя мать из Нордаса, – тихо сказал он. – От неё я и научился говорить по-нордасски.

– Хорошо учила, – одобрил старик.

– Да, только говорила мало, – Риалаш улыбнулся так, словно сказал нечто смешное.

Дарилла с любопытством посмотрела на него. Ей жуть как было интересно послушать про маму наагасаха. Аршавеше, муж Таюны, будучи гостем в их поместье, рассказывал историю своей бабки, которую в совсем юном возрасте отдали наагашейду в качестве платы за мир после завершения одной войны. Она была незаконнорождённой принцессой Нордаса. Арш рассказывал очень увлекательно, но мало. И девушке страсть как хотелось узнать, что такого произошло между жутким повелителем нагов и юной человеческой принцессой и почему они вообще полюбили друг друга?

Дарилле довелось один раз увидеть наагашейда Дейширолеша, находясь в гостях у своей сестры. Таюну навестила юная взбалмошная нагиня Роиша, которая, как потом выяснилось, была дочерью владыки нагов. Повелитель приехал забрать дочь домой лично. Один его взгляд заставил Дариллу застыть и покрыться холодным потом. Мелькнула мысль: что лучше – иметь отца-наагашейда или слабохарактерного безвольного отца, какой был у неё? На месте Роиши Дарилла метнулась бы к отцу сразу же после того, как его брови недовольно изогнулись. Но смелая нагиня имела наглость капризничать, просить оставить её у Аршавеше и упрямо заявлять, что никуда она не поедет.

– Кто это? – повелитель, задав этот вопрос, холодно посмотрел на Дариллу.

Роиша отвлеклась от собственных капризов и посмотрела на девушку.

– А, это Дарилла – сестра Таюны, – весело представила нагиня.

К тому моменту правда об истинном поле Дариллы с посильной помощью наагасаха была уже раскрыта.

Губы наагашейда искривила усмешка. Он подполз ближе, и девушка поняла, что близка к тому, чтобы впервые в жизни бухнуться в обморок: настолько её пугал этот наг.

– Какое знакомое звучание, – медленно и очень многозначительно протянул он. – Дарилла.

После этого наг вскинул дочь на плечо и пополз прочь под её гневные вопли. А Дарилла осталась стоять на месте, испытывая невероятное облегчение от его ухода и недоумение от его странного замечания.

Девушка вынырнула из воспоминаний и посмотрела на наагасаха.

– Наагасах, а ваш отец всегда такой… – она замялась, силясь подобрать нужные, но необидные слова.

Риалаш не стал ждать, пока она закончит, и ответил:

– Всегда. А ты его видела?

Дарилла кивнул.

– Он… вашу сестру как-то забирал.

Риалаш кивнул, словно отмечая что-то в своих мыслях, и, подняв чашку, потянулся к котелку за добавкой. Девушка некоторое время подождала, думая, что он хоть что-то скажет, но наагасах, видимо, решил, что говорить больше нечего. А она молчать не могла. Она ощущала подспудное желание разговорить его.

– Странный он какой-то, – эта фраза сорвалась с губ раньше, чем Дарилла успела её обдумать.

Наагасах вопросительно посмотрел на неё, глаза его прищурились. Девушка поспешила объясниться.

– Он сказал, что у моего имени знакомое звучание. С чего бы?

– А, вот оно что, – на губах Риалаша появилась лёгкая улыбка. – Мою мать зовут Тейсдариласа. Мои деды называют её Дариласа. Звучит очень похоже.

Дарилла хмыкнула.

– Да у нас похожим образом кого только не зовут, – ответила она. – Дара, Даринка, Дарилани… Куча похожих имён. И да, Дариласы тоже есть. Значение у слова «дар» хорошее: «подарок небес».

Риалаш еле сдержал улыбку. Как-то он решил разобраться в значении имени матери. Имя было древнее, нордасское, и значение его оказалось не лишённым юмора. «Иласа» в древности означало сомнение. «Тейс» – проклятье. Получалось «либо проклятье, либо дар», зависит от того, как человек жизнь проживёт. Отец любил шутить, что это проклятье – дар, который ему боги послали. Потом, правда, исправлялся и добавлял, что нет, не боги.

А вот у Дариллы окончание «илла» означает, наоборот, уверенность. То есть «точно подарок небес». И достанется же кому-то этот дар…

– Дядя, а твоё имя что значит? – девушка с любопытством посмотрела на Ерху.

Лицо старика озадаченно вытянулось, и он почесал голову.

– Ну… – нерешительно протянул он, – что-то хорошее. По-плохому бы не назвали.

– А ваше имя, наагасах? Оно что-нибудь значит?

Глаза Дариллы горели любопытством. Ей очень хотелось узнать о наагасахе что-нибудь.

– Значит, – скупо ответил наг.

Некоторое время девушка выжидательно смотрела на него, а потом нетерпеливо спросила:

– И что же?

Риалаш поднял глаза от своей чашки и с лёгкой улыбкой пристально посмотрел на Дариллу.

– Неотразимый, – веско произнёс он.

По спине девушки пробежали мурашки, и она, сглотнув, с трудом отвела взгляд.

– Кто ж тебя так?! – воскликнул удивлённый Ерха.

– Отец, – спокойно ответил Риалаш.

Старик прицокнул и, покачав головой, одобрительно произнёс:

– В корень зрил мужик!

Спать они легли сразу после завершения трапезы. Разговоров между ними больше не возникало. После пристального взгляда наагасаха у Дариллы ещё долго учащённо билось сердце, а перед глазами проносились картинки вызволения наследника из плена жриц Маримуса. Поэтому ей было совершенно не до бесед.

Завернувшись в своё одеяло по самый нос, девушка наблюдала за нагом. Рядом с ней уже начал похрапывать Ерха. Сам наагасах не обращал на неё никакого внимания. Он сидел у костра и чистил оружие. Лицо его было безмятежно, в глазах плясал огонь, создавая видимость красных зрачков. Дарилле очень хотелось ещё раз увидеть его жуткие глаза – они притягивали её и заставляли испытывать приятное волнение. До знакомства с наагасахом она никогда ничего подобного не ощущала.

В душе царило странное томление. Дарилла понимала, что это значит: ей нравился сам наагасах. В этом не было ничего необычного. Он красивый, сильный, умный, решительный… Список его достоинств был очень длинным. И это печалило девушку больше всего: у неё-то достоинств было несравнимо меньше. К тому же он наследник целого государства. Ну, княжества… семи княжеств. Взрослый, полный уверенности мужчина, рождённый быть повелителем! Ну разве такой наг, как он, посмотрит на дочь какого-то там нордасского графа?

Дарилла рассердилась на саму себя и с головой закуталась в одеяло. Дура! Она сейчас очень похожа на тех глупеньких девиц, которые становятся жертвами всяких подонков. Подумаешь, мужчина ей понравился! Вот завтра же он ей и разонравится!

Под эти мысли девушка и уснула. Проснулась она только один раз, когда наагасах поднял Ерху в середине ночи на дозор, а сам лёг спать. Некоторое время Дарилла сонно смотрела на лежащего по другую сторону костра нага. Он спал на животе. Девушке, наполовину пребывающей во сне, это показалось странным: ей спать на животе было неудобно. Но сон поглотил и эти мысли, и она уплыла из реальности.

Ей снилась длинная-длинная дорога, извивающаяся среди зелёных лугов. Она так и манила в дальний путь. Но стоило девушке ступить на неё, как та обернулась змеёй и ласково обвилась вокруг её тела.

Риалаш придержал коня и подозрительно осмотрелся. Уже который день ему казалось, что их кто-то преследует, но чужой запах отсутствовал. Это его ничуть не утешало. Способов скрыть запах было великое множество.

– Ты чавой? – к нагу подъехал Ерха.

Старику тоже было не по себе: в воздухе витала какая-то неуютность.

Риалаш помолчал и ответил:

– Ничего, – но потом добавил: – Пока.

Дарилла, прислушивающаяся к их разговору, поморщилась от досады. Девушка-то думала, что единственная из всех испытывает тревогу, и пыталась отнести её к присутствию наагасаха. А теперь была вынуждена признать, что беспокойство её иного рода.

В пути они были уже шестые сутки. Скребущее ощущение опасности появилось день на третий.

– Мяста здесь глухие, – пробурчал Ерха. Он успел поспрашивать людей на постоялом дворе госпожи Енары. – Надо было по тракту ехать.

– По тракту месяц пути, – напомнила Дарилла.

Старик ничего не ответил. Он сам выступал за то, чтобы сократить путь через нехоженые леса и степи.

– Остановимся на привал, – решил Риалаш.

Время как раз близилось к полудню. Всадники спешились на первой же приличной полянке, одну сторону которой огибал широкий полноводный ручей.

– За водой иди, – Ерха всучил девушке котелок.

Ему не хотелось отпускать Дариллу далеко в лес за хворостом. Уж лучше сам.

Риалаш уже привычно занялся лошадьми. Дарилла пожала плечами и направилась к ручью. Вода шумела и бурно перекатывалась. Несколько раз девушка пыталась набрать воды, но место было больно неудобное: поток падал с небольшой высоты, ударялся о дно, поднимал с него листья, ветки, мелкий сор и нёс всё это в котелок. Дарилла решила пройтись немного вверх по течению.

В поисках удобного места девушка слегка увлеклась и отошла довольно далеко от поляны. До её слуха едва доносилось лошадиное пофыркивание, а с другой стороны – бурчание Ерхи. Ручей сделал резкий поворот, поднырнул под кучу бурьяна и продолжил шуметь где-то дальше. Дарилла взобралась на поваленные стволы и осторожно перебралась через них.

Взгляду её открылась завораживающая картина. Здесь имелся котлован саженей пяти в окружности, куда стремительно убегал ручей. Вода заполняла образовавшийся водоём до самых краёв и была кристально прозрачна. Дно устилали камни и опавшие ветки, с одной стороны в воду опускалось дерево, корни которого подмыл деятельный ручей.

Сам ручей вырывался из этого озерца, шумел ещё быстрее и перекатывался между деревьями. Дарилла рассмотрела за кустами блеск. Судя по грохочущему шуму, там сливались воедино несколько ручьёв и образовывали довольно бурную речушку. Девушка перевела взгляд на озерцо. Оно так и манило своей прозрачностью и прохладой. Дарилла почувствовала, как по спине сбегает пот: под сенью деревьев царила духота. А на обветренных губах ощущался вкус земли. Как ей хотелось искупаться!

Девушка проворно спустилась с кучи бурьяна, положила котелок на опавшую листву, а сама присела на берегу. Хоть вода и была прозрачна как слеза, Дарилла всё равно пустила в неё небольшой сгусток магии, призванный отпугнуть мелкую живность. И только после этого начала поспешно стягивать с себя одежду. Внутри всё ликовало от предвкушения соприкосновения с чистой прохладной водичкой.

Низкан осторожно, тщательно всматриваясь в золотые линии под ногами и насторожённо осматриваясь по сторонам, шёл между деревьями. Близко к лагерю путников всегда подходил только он. Своих людей мужчина не пускал: те излишне горели желанием поскорее заполучить «добычу» и были склонны игнорировать опасность «третьего». Даже после того, как Низкан поведал им, кем именно является этот мужик.

Перед тем, как двинуться в путь, вольным пришлось позаботиться о сокрытии своих запахов: у нагов нюх куда острее человеческого. Хорошо, что в Торате, несмотря на священность города, были свои вольные, которые и помогли собратьям по ремеслу достать нужное снадобье.

Низкан рассчитывал, что во время пути они тихонько выкрадут мальчишку и быстро пустятся назад. Но кудрявый красавец словно что-то чувствовал и от своих попутчиков не отставал ни на шаг. Даже в темноте к ним было сложно подобраться, несмотря на то, что наг находился в дозоре только треть ночи. Стоило кому-то из вольных подойти ближе, чем на пятьдесят саженей, этот молодчик просыпался и подозрительно осматривался. Кто-то предлагал прикончить его на расстоянии: луки-то они взяли. Но Низкан ощущал, что в случае смерти нага произойдёт что-то совсем кошмарное. Своим ощущениям он привык доверять.

Низкан замер. Мальчишка, помахивая чем-то полукруглым, шёл вдоль перекатывающихся золотистых линий. И удалялся от лагеря. Наг был занят лошадьми, старик что-то искал в совершенно другой стороне. Внутри слабо всколыхнулся азарт. Вот он, его шанс!

Мужчина осторожно двинулся следом за парнем. Приходилось двигаться очень аккуратно, чтобы не дай Боги не наступить на какую-нибудь ветку. Для Низкана это было сложно: вся земля была испещрена золотыми линиями. Пойди догадайся, какая из них ветка, а какая просто отражает земной рельеф!

Мальчишка остановился на краю большого золотого пятна. Низкан зашёл с южной стороны и встал около широкой золотистой ленты, от которой шёл сильный грохот перекатывающейся воды. Чуть дальше мужчина сквозь стволы деревьев видел, как в эту «ленту» вливаются ещё несколько «лент», только не таких широких. Встав за деревом, вольный задумался, как лучше подобраться к парню, чтобы тот не успел позвать на помощь.

Тем временем мальчишка повернулся к нему спиной и начал быстро раздеваться. Скинул кафтан, расшвырял в стороны сапоги, стянул штаны и рубашку. Низкан в очередной раз задался вопросом, что у парня с грудью. Вольный видел только очертания предметов и лишь иногда что-то, скрытое за их внешним видом от других глаз. Например, глядя на оборотня, он мог рассмотреть и очертания его зверя. Или, смотря на чашу, он видел серебряный туман: значит, предмет обладает магией. И уж совсем он не видел иллюзий. Это не для его глаз. Парнишка же был самым обычным и наверняка человеком. Но что с его грудью?

Словно отвечая на вопрос вольного, парень потянулся к своей груди. В следующую минуту Низкан увидел, что от тела мальчишки отделилась длинная широкая полоса. Форма груди опять поменялась, линии словно расправились. Мужчина нахмурился в недоумении. Но тут мальчишка повернулся боком, и Низкан увидел выступ на его груди, имеющий округлую форму. На одно мгновение в голове стало совершенно пусто, а потом мужчина лихорадочно всмотрелся парню между ног, надеясь увидеть продолговатую золотистую линию, свидетельствующую о его мужественности. Линии не было.

Давно Низкан не испытывал такого ошеломления. Он отёр дрожащими руками лицо. Перед ним была девушка! Сразу захотелось уйти и не мешать её уединению. Низкан всегда чувствовал себя очень скованно рядом с женщинами. Сердце забилось быстро-быстро, с губ сорвалось шумное дыхание. Мужчина попробовал взять себя в руки. Получается, они взяли не тот след?

Додрид сидел в густой кроне дерева прямо над головой Низкана и с большим удовольствием смотрел на купающуюся девушку. Какая отрада для глаз! Бог погладил пальцами свои тонкие усики. Посмотрев на мужчину внизу, Додрид пришёл в ещё более благостное расположение духа. Низкан явно был в панике. И руки-то у него трясутся, и глаза ошеломлённо распахнуты, и ноги беспокойно переступают… Все грибы под собой потоптал, того гляди шагнёт с берега в бурную речку.

И тут Додрид неожиданно понял, что видел этого мальчишку раньше. Да-да! Он, прищурившись, посмотрел куда пристальнее. Именно сейчас, когда Низкан позволил удивлению и панике захватить себя, бог вспомнил его.

Это было лет пятнадцать назад, а может, и больше – Додрид точно не помнил – в одном из его храмов. Картинка тех событий предстала перед его глазами.

Мальчишка лет пятнадцати слепо метался по помещению храма, наталкиваясь руками то на стены, то на статую бога, и, рыдая в голос, умолял:

– Помогите мне! Пожалуйста! Помогите хоть кто-нибудь!

Додрид ежедневно слышал сотни тысяч просьб о помощи. Не все из них были так сильны, чтобы дойти до его слуха. Но эту он услышал. Правда, с опозданием. Когда бог явился в храм, мальчишки уже не было, и найти его, к своему удивлению, Додрид не смог.

– Надо же… – протянул бог.

Он знал, о чём просил тот мальчик. Мальчишка только что лишился зрения. Ему была очень нужна помощь, чтобы выжить в этом отныне тёмном мире. Что ж, помочь ещё не поздно. На губах Додрида появилась хитрющая улыбка, и он щёлкнул пальцами.

Низкан неожиданно поскользнулся на размоченной водой земле и, нелепо взмахнув руками, молча ушёл в реку. Он почти тут же вынырнул, но неведомая сила опять утянула его под воду. Бог тонким голосом закричал:

– Помогите!

Дарилла уже вылезла из воды и натянула штаны, когда до её слуха донёсся слабый крик о помощи.

– Помогите! – молил кто-то.

На мгновение она застыла, а потом подхватила рубашку и босиком бросилась на зов. Рубаху девушка натянула на ходу. Выскочив на берег бурной реки, она замерла и быстро осмотрелась. В этот момент из воды кто-то вынырнул, жадно вдохнул воздух и опять ушёл под воду. Не медля, Дарилла прыгнула в реку.

Низкан боролся изо всех сил, пытаясь выплыть. Но кто-то держал его за правую лодыжку. Иногда этот кто-то отпускал его, и мужчина выныривал. Но стоило ему глотнуть воздуха, как неведомая тварь опять утягивала его на глубину. Неожиданно чьи-то руки подхватили Низкана под мышки и потянули наверх. В этот момент его нога освободилась от хватки, и мужчина начал стремительно всплывать.

Додрид с улыбкой наблюдал, как девчонка, упрямо стиснув губы, боролась с бурным потоком и тащила этого мальчика к берегу. Бог был совершенно уверен, что она справится. И Дарилла действительно справилась. Она выволокла Низкана на берег и склонилась над его лицом.

– Ты как? – спросила она.

Прежде, чем вольный ответил, Додрид наставил на него палец и беззвучно произнёс: «Пуф!». Мужчина застонал, и его глаза закатились.

– Сладких снов, – одними губами пожелал Додрид.

В этот момент раздался сильный хруст, и на берег выбежал Риалаш. Он обеспокоенно посмотрел на девушку.

– Что тут происходит? – требовательно спросил наг.

Дарилла умоляюще посмотрела него.

– Помогите мне дотащить его до костра, – она указала на Низкана. – Я в реке его нашла.

Риалаш с недоумением посмотрел на мокрого мужчину, а потом сочно выругался. Подняв Низкана на руки, наагасах стремительно зашагал в сторону их лагеря. Дарилла сперва метнулась за ним, затем бросилась за оставленными на берегу озера вещами и опять побежала за нагом.

Додрид довольно улыбнулся. Ну вот! Он помог этому мальчику. Теперь он в хороших руках и в прекрасной компании.

Ерха с удивлением посмотрел на Риалаша, несущего на руках какого-то мужчину, а затем на Дариллу, совершенно мокрую, босую, с вещами в руках. Наагасах положил мужчину у кучи веток, которые должны были стать костром, и прижал пальцы к его шее. Девушка замерла рядом, с испугом смотря на сероватое лицо почти утопленника.

– А этот откель? – спросил Ерха.

– В реке нашла, – быстро ответила девушка.

Старик посмотрел на неё с возмущением.

– Я тя за водой посылал!

В этот момент Риалаш отнял руку от шеи вольного.

– Живой.

Девушка с облегчением вздохнула, а наагасах перевернул мужчину на живот и перетащил его на свои колени

– Так что произошло? – наагасах требовательно посмотрел на Дариллу, надавливая спасённому на спину.

– Ну… я купалась, а потом услышала крик о помощи. Всё, – Дарилла развела руками.

Риалаш только вздохнул. Жизненный опыт заставлял его с подозрением относиться к подобным ситуациям. Он ещё несколько раз надавил на спину мужчины, убедился, что из его рта не идёт вода, и, перевернув обратно, внимательно осмотрел. Ничего особенного: дорожная одежда, кинжал и нож на поясе, выглядит довольно по-человечески. Из особенностей только то, что сапог у него один. Второй, видимо, уплыл.

– Разводи костёр, – велел он Ерхе, а сам полез в свой вещевой мешок.

Наг достал небольшую бутыль и смотанную в рулон тряпицу. От тряпицы он ножом отхватил небольшой кусочек. Потом раскупорил бутыль – Ерха моментально учуял запах очень крепкого вина – полил ткань тёмной жидкостью и пальцами поджёг её. Дымящуюся тряпку наагасах сунул под нос спасённому.

Тот сморщил нос, повернул голову, стремясь уйти от едучего дыма, а затем оглушительно чихнул. И очнулся.

– Вот это глазища! – вырвалось у Ерхи.

Дарилла тут же склонилась над лицом мужчины.

– Вы нас видите? – спросила она.

– Нет, – невольно ответил Низкан. Дар призвать не получалось, и вообще голова кружилась и слегка тошнило.

Девушка растерянно посмотрела на Риалаша. Наагасах подвинул её и беспардонно ухватил Низкана за подбородок. Тот охнул от неожиданности и широко распахнул глаза. Наг тщательно всмотрелся в его зрачки. Брови его изломись в недоумении.

– Ты слеп? – спросил Риалаш.

Высокий широкоплечий мужчина осторожно шагнул назад в кусты. Он убедился, что с этой троицей всё в порядке, и даже узнал о небольшом пополнении. Отойдя саженей на десять, мужчина уже смелее двинулся дальше. Прошёл он примерно саженей двести, нырнул в густую рощицу, где наконец остановился и осмотрелся.

Солнце в это место почти не проникало, и ветер тоже. Поэтому здесь царили сумрак и духота. Единственный луч скользнул по переносице мужчины и осветил его суровое, но довольно приятное лицо, измазанное зелёными полосами. Выглядел он несколько странно. Одежда была вся облегающая, сапоги – из мягкой кожи, а на голову было намотано покрывало, закрывающее шею и волосы. При необходимости можно было закрыть и лицо. Выглядело так, словно человек этот не путник, а лазутчик, пробирающийся на территорию врага.

– Эй, Миссэ, вы где? – тихо позвал он.

– Да здесь мы, – отозвался усталый голос.

Мужчина пробрался через кусты и наконец нашёл своего спутника.

На земле на боку лежала огромная тварь размером с лошадь, телом напоминающая кошку, а вытянутой мордой – крысу. Её тёмно-коричневая шерсть была заляпана кровью. На поверженном звере, скрестив ноги, сидел, собственно, тот, кого назвали Миссэ. Одет он был так же, как его спутник. Даже лицом слегка похож на него. Только из-под края платка на лоб и на шею выходила часть зелёного узора, идущего прямо по коже.

– Забыл уже, где нас оставил? – весело спросил Миссэ.

– Заплутал немного, – смутился его спутник.

– Что у них там?

– Помнишь того синеглазого красавчика? Ну, из банды, которая за нашими следила?

Миссэ кивнул.

– Девчонка выловила его из реки, и наагасах притащил его в лагерь. Уж не знаю, как это получилось, – мужчина развёл руками. – Похоже, пока мы были заняты этой…

Он кивнул на поверженную тварь.

Трех. Так звали этого зверя. Очень быстр, силён… опасен, в общем. К тому же умел маскировать свой запах. Впервые они увидели его дня три назад, но тогда выследить не получилось. А сегодня еле успели перехватить: тварь облюбовала Ерху, когда тот собирал хворост.

– Теперь этого мальчишку как-то убрать нужно, – мужчина озадаченно почесал голову.

– Зачем? – удивился Миссэ. – Доаш, не лишай наагасаха развлечения. Приключения в пути не помешают.

– Мне это не нравится, – нахмурился Доаш.

– Да ладно тебе, – улыбнулся Миссэ. – Интересный парень. Мне кажется, он из гетекариев. Такие глаза я видел только у них.

Доаш ехидно прищурился.

– Точнее, у одной гетекарийки, – сладко пропел он, – которая попользовалась тобой и исчезла.

Миссэ тут же поморщился.

– Хватит припоминать мне эту историю, – обиженно протянул он.

Доаш посмеялся и опять заявил:

– И всё же мне не нравится, что этот красавец теперь так близко к нашим. Я так и не понял, что этим людям от них нужно.

– Мне больше это не нравится, – Миссэ похлопал по шерсти треха. – Они же поодиночке не ходят.

Доаш помрачнел.

Чернобородый зло сплюнул, осмотрев растерзанные тела. Чуть поодаль, головой в воде, лежал поверженный трех. Эта тварь спрыгнула на них с дерева. Прежде, чем они успели отреагировать на нападение, зверюга разорвала двоих из них. А потом ещё двоих, но эти жертвы были уже не напрасны: чернобородый смог подобраться к ней достаточно близко и раскроить голову топором, которым рубил дрова. Итого их осталось всего трое, не считая Низкана, который куда-то запропастился.

Из леса показался парень с мышиного цвета волосами. Рукав его рубахи был весь залит кровью, сам парнишка перепуган.

– Ну, нашёл? – требовательно спросил чернобородый.

Мальчишка отрицательно замотал головой и протянул ему мокрый сапог.

– Из реки выловил, – тихо произнёс он.

Мужик тщательно осмотрел его находку и признал в сапоге обувку Низкана. Лицо его помрачнело. Он слабо себе мог представить, что такой человек как их главарь способен упустить сапог, даже просто ополаскивая его в реке.

– Возвращаемся, – решил он.

– Но… – мальчишка вскинул голову.

– Без «но»! – процедил сквозь зубы чернобородый. – Четыре жизни за поимку какого-то красавчика – слишком высокая цена, – и помолчав, добавил: – Пять. Когда вернёмся, скажем господину Доорину, что Низкан погиб.

– А если он вернётся? – мрачно спросил третий вольный, до этого молчавший.

– Значит, ему повезло, – ответил чернобородый и кивнул на треха. – Эти поодиночке не ходят. Только парами. Где-то бродит ещё один.

Парень посерел.

– Надо убираться отсюда, – процедил чернобородый.

После слов Риалаша повисло удивлённое молчание. Низкан почувствовал себя в ловушке. Он в окружении людей, на которых недавно охотился, и они уже знают о его слабости. Как вывернуться из этой ситуации?

– Да, – тихо признался он.

Имеет ли значение его слепота? Имеет. Кто поверит, что слепец находится в этом лесу в одиночестве?

– Как же так… – тихо выдохнула Дарилла.

Низкан вздрогнул от звука её голоса и поразился: как вообще можно было принять её за мужчину?! Где были его уши?!

– Дар, ты б переоделся, – послышался скрипучий голос старика. – Не дай Боги захвораешь.

Низкан не понял его: мужчина говорил на каком-то другом языке.

– Как себя чувствуешь? – вольный повернул голову на звук голоса нага.

– Голова кружится и тошнит, – мужчина решил быть честным.

– Это от нехватки воздуха, сейчас пройдёт. Так что ты здесь делаешь? Да ещё и один?

– Может, воды? – встряла девушка.

– Он уже нахлебался, – ответил за мужчину Ерха.

Риалаш не стал говорить о том, что он не ощущал чужого присутствия. Значит, этот парень как-то маскировал свой запах. Он и сейчас пах не слишком сильно. Видимо, вода не до конца смыла мазь или чем он там пользовался.

– Я не один, – спокойно ответил Низкан на вопрос нага. – Нас восемь. Мы ищем беглецов, поэтому оказались в этих местах.

Дарилла и Ерха переглянулись с недоумением. За ними нередко посылали погони, но в этот раз они вроде никому насолить не успели.

– Каких беглецов? – уточнил Риалаш.

– Не вас, – ровно ответил Низкан. – Их двое.

– Это они скинули тебя в реку?

– Нет, я упал случайно.

– Немудрено, с таким-то недугом, – протянул Ерха.

Дарилла с жалостью смотрела на мокрого насквозь мужчину.

– Зачем же вы, слепой, потащились сюда? – с укором спросила она.

– А зачем ты, женщина, куда-то едешь? – в свою очередь спросил Низкан, не любивший такие вопросы.

Девушка отшатнулась от него и потрясённо распахнула глаза.

– Ты же женщина? Я слышу, что ты женщина.

Ерха озадаченно почесал голову и тихо протянул:

– Да, Дар, со слепцами тебе лучше не болтать.

Риалаш пристально смотрел на спину идущего впереди Низкана. Не нравился ему этот мужчина. Явно что-то не договаривает, очень подозрительный тип. Тем не менее, наагасах вызвался проводить его. Иначе бы пошла Дарилла, а девушку ему отпускать совсем не хотелось.

Его вообще крайне раздражало, как девушка вилась вокруг этого мужчины. Дарилла ощущала ответственность за спасённого ею человека. А недуг мужчины вызывал в ней искреннее сочувствие и желание помочь. И Риалаша всё это раздражало. Так его раздражали ухажёры Роиши: ему всё время казалось, что эти хлыщи пытаются воспользоваться наивностью его сестры.

Низкан сразу начал рваться назад, к своим. Дарилла настаивала, чтобы он отлежался. Но мужчина, к радости Риалаша, идти у неё на поводу не стал. Ерха дал пострадавшему пустой мешок вместо сапога на ногу, а Риалашу пришлось пойти в качестве сопровождающего.

Душу наагасаха терзали сомнения. Мелькнула мысль, что этот молодчик уводит его от лагеря, и сейчас его товарищи нападут на Ерху и Дариллу. А Дарилла сейчас… такая девушка в своей мокрой рубашке. Прикусив губу, Риалаш вспомнил облепленную мокрой тканью грудь. Очень соблазнительное зрелище.

– Далеко ещё? – нетерпеливо спросил Риалаш.

– Можете не провожать, – равнодушно откликнулся Низкан. – Я сам дойду.

– Так далеко или нет? – наг словно его не услышал.

Помолчав, Низкан ответил:

– Скоро придём.

Дар всё ещё не откликался, но Низкан шёл на запах. В лагере он оставил открытой банку с розовым маслом. Многих удивляла его способность искать обратную дорогу. На самом деле он просто шёл на запах. Нюх у него был прекрасным с самого рождения.

– Кажется, пришли… – услышал Низкан голос нага.

Что-то в голосе Риалаша мужчину насторожило. Он опять призвал свой дар, но затылок пронзила острая боль. Поэтому он принюхался и замер.

– Почему пахнет кровью? – резко спросил Низкан. – Что здесь?! Скажи мне!

Риалаш с сочувствием посмотрел на него. На поляне было четыре растерзанных человеческих тела и мёртвый трех.

– Сколько товарищей было с тобой? – спросил наагасах.

– Семь, – коротко ответил Низкан.

– Значит, трое живы, но их тут нет.

– И лошадей нет.

Низкан не слышал их ржания или фырканья.

– Нет, – согласился Риалаш, осматриваясь.

– Уехали, – решил Низкан и повторил вопрос: – Что здесь?

– На них напал трех, – просто ответил Риалаш.

Невозмутимость изменила Низкану, и он выругался.

– Похоже, придётся тебе с нами ехать до Геноры, – протянул наг. – Оттуда будет проще добраться до дома.

– Я доберусь и так, – упрямо заявил мужчина.

– Трехи поодиночке не ходят… – заметил Риалаш. Заметил и похолодел сам.

Низкан тоже оцепенел. Там же женщина под защитой старика… Мужчины одновременно развернулись и быстро направились в обратную сторону.

ГЛАВА 6

Дарилла выскользнула из седла на мостовую и подождала, пока спешится Низкан. Раньше она пыталась помогать ему, но мужчина неизменно холодно отвергал её помощь. К тихому удовольствию Риалаша.

– Вот это городище! – восхищённо выдохнул Ерха, осматривая высокие каменные стены.

Дома в Геноре были высоки, крепки, но город в целом производил гнетущее впечатление. Серовато-грязный камень, хмурые люди и атмосфера постоянной трагедии. В северной части Давридании ходила шутка, что самые недовольные люди живут в Геноре. Город находился недалеко от границы и от Рирейских гор, с которых часто лезли всякие твари. С запада нередко заглядывали вороватые песчаники. Ну как тут быть довольным? Вот и приходилось строить высокие крепкие стены и с подозрением относиться ко всему.

– Дар, не отходи далеко, – велел Риалаш.

Девушка раздражённо посмотрела на нага, но перечить не стала. Наагасах в последнее время слишком пристально за ней следил. По мнению Дариллы, Низкан, будучи слепым, куда как больше нуждался в присмотре.

В день, когда Дарилла выловила из реки Низкана, их отряд увеличился ещё на одного человека. Девушке так и не сказали, почему всё-таки наагасах вернулся вместе со слепым. Да ещё так поспешно! Наг только что-то шепнул Ерхе. Дядя всполошился и начал быстро собирать вещи. А они даже поесть приготовить не успели.

У их нового спутника при себе были только оружие и кошель с несколькими монетами. Ни сменной одежды, ни одеяла, ни фляги с водой… у него не было ничего. Но они поделились, чем могли: Ерха дал свои недавно купленные штаны, у Риалаша нашлось запасное одеяло, а Дарилла поделилась лошадью. Коня у Низкана тоже не было.

Риалаш был не очень рад, что девушке пришлось взять с собой на коня Низкана. Ему бы больше понравилось, если бы Дарилла пересела к Ерхе. Но как слепой будет править лошадью? А сам наагасах или Ерха взять мужчину не могли: для коня такая ноша была бы тяжеловата. Успокаивало его только то, что сам Низкан был не в восторге от соседства с девушкой. Он долгое время сидел за спиной Дариллы и нерешительно водил ладонями вдоль её тела, пока она сама не положила его руки на свою талию. А в пути мужчина старался не прижиматься к её спине.

Наагасах внимательно осмотрел слепого. Тот стоял на мостовой и глядел прямо перед собой. Точнее, казалось, что он смотрит. На одной ноге у него был сапог, на другой тщательно обмотанный верёвкой мешок. Плащ надет наизнанку: Низкан не принимал помощь даже в одевании. Вся одежда пестрела пятнами. Как есть бродяга! Зрелище должно было вызывать жалость, но Риалаш никак не мог, да и не старался избавиться от ощущения, что этот мужчина слишком многое скрывает.

На привалах Низкан говорил очень мало, держался немного особняком, а на вопросы о своей слепоте вообще не отвечал. Они его имя узнали только на второй день. Ерха догадался спросить.

«Кашей его кормлю, а как величать – не знаю!»

Жаль, у Риалаша не было возможности осмотреть место битвы с трехом. Он бы мог хотя бы понять, чем именно занимался этот молодчик.

Наагасах прищурился. Вот, опять! Низкан поворачивает голову, словно осматривается. Но что может видеть слепой? Эта его привычка вертеть головой настораживала Риалаша. Он много раз следил за глазами мужчины, но его зрачки ни разу не дрогнули. Мелькнула мысль, что этот слепой – гетекарий, но кроме необычных глаз больше ничего не связывало Низкана с ними. Самой главной особенности гетекариев – фанатичной веры – у него не было.

Ерха тоже относился к новому спутнику с настороженностью. Но кашу исправно варил на четверых. Только Дарилла была хорошо расположена к Низкану. Девушка сильно переживала за мужчину, представляя, как он в одиночку будет добираться от Геноры домой. На последнем привале она даже отозвала Риалаша и Ерху в сторону и тихо спросила:

– Может, мы его у себя оставим? – девушка кивнула на Низкана. – Если что, я сама буду за ним следить!

Ерха посмотрел на неё как на глупенькую.

– Чай, не котёнок!

Лицо наагасаха же почему-то помрачнело, и он сказал:

– Он взрослый мужчина, так что сам решит, – и отошёл, завершив таким образом разговор.

А Низкан оставаться с ними не собирался. Ему хотелось убраться из этой компании поскорее. Он привык общаться с головорезами и людьми низких моральных качеств. С этими тремя мужчине было неуютно. Он явно был лишним. Девчонка тянулась к нему, но забота женщины его почти пугала. У этой троицы и у него самого явно разные дороги. К тому же за ними следят. Во время пути Низкан различил две фигуры, которые неотступно двигались следом. Своим нежданным спутникам он ничего говорить не стал. Это их проблемы.

– Куда теперя? – спросил Ерха, спешиваясь на мостовую.

Конь, поменявший за время дороги имя с Метёлки на Злыбня, попытался укусить его за плечо. Старик уже привычно увернулся.

– У-у-у, скотина! – погрозил он животинке кулаком.

– Сперва на постоялый двор, потом в храм, – решил за всех Риалаш. – Ты с нами?

Вопрос был обращён к Низкану. Мужчина помедлил, а потом всё же ответил:

– Только до постоялого двора.

– А заплатить-то за себя сможешь? – уточнил Ерха и заслужил яростный взгляд Дариллы.

– Смогу.

Ещё и на провизию с сапогами хватит. А вот на лошадь уже нет. Придётся обратно пешком добираться. Но об этом Низкан, конечно же, не сказал.

– Вы знаете, где здесь приличный постоялый двор? – Дарилла посмотрела на Риалаша.

Тот отрицательно мотнул головой.

– Последний раз был здесь лет четыреста назад.

Даже у Низкана брови удивлённо надломились.

– Ого! – выдохнула девушка. – Это сколько ж вам лет?

Риалаш не ответил. Он дождался, пока Ерха откроет флягу с водой, отхлебнёт, и только после этого сказал:

– Уже больше семисот.

Старик захлебнулся от неожиданности и натужно закашлял. Дарилла бросилась к нему и от души хлопнула по спине. Ерха закашлял ещё сильнее.

– Убивец! – он с укором посмотрел на ехидно скалящегося наагасаха.

Приличный постоялый двор им всё же удалось найти. У наагасаха явно был нюх на такие места. Хозяин «Твердыни», хмурый верзила с лысой головой и рыжей бородой, встретил их довольно равнодушно. Даже внешний вид Низкана его нисколько не поразил и не вызвал интереса.

Риалаш заказал обед и комнату на ночь. Низкан к ним присоединиться отказался, решив, что в этом месте их дороги расходятся. Он взял отдельную комнату до следующего утра и купил у хозяина сапог. Один. После постояльцев частенько оставались вещи. В том числе и сапоги. Обновка, правда, не подходила по цвету первому сапогу, но Низкану было всё равно. Он-то не видит. Теперь на правой ноге у него красовался щеголеватый чёрный сапог, а на левой – сапог грязно-коричневого цвета.

– Может, уговорить… – продолжала ныть Дарилла.

– Сам решит! – раздражённо ответил Ерха.

Старику казалось, что всё идёт правильно. Хочет слепец один путешествовать, значит, так тому и быть.

– Хватит болтать, – велел Риалаш. – Едим, приводим себя в порядок и направляемся в храм. Нужно успеть к оракулу до вечера.

Время перевалило за полдень, поэтому Дарилла и Ерха поспешили к столу. Расторопная служаночка уже несла угощение. Наскоро перекусив, путники опять подхватили свои мешки, убедились, что об их лошадях позаботились, и вышли на улицы города.

Чтобы узнать дорогу к храму, им пришлось идти до самой торговой площади. Людей вокруг было мало, несмотря на внушительные размеры города, и большинство из них при виде путников переходили на другую сторону улицы.

На площади дорогу им указал один из торгашей. Путникам пришлось свернуть с широкой улицы и, миновав сумрачный проулок, выйти на грунтовую дорогу, петляющую между каменных надгробий. Жители Геноры не хоронили своих мертвецов за стенами города. Предосторожность на случай войны, чтобы вражеские некроманты, если таковые будут, не подняли их праотцов на битву. Пусть уж лучше здесь под охраной богов покоятся.

Первым показался храм Богини-Матери. Следом за ним перед путниками предстал божественный дом бога Ваирака. И только третьим явился храм пресветлой богини Мирисы.

Храм был сложен из выцветшего красного кирпича. Время наложило на него сильный отпечаток. Здание выглядело тяжело и мрачно, словно скопило и несло на своих стенах печали и горести прошедших веков.

Путники поднялись по ступеням и толкнули тяжёлые двери. В первом зале их встретила статуя самой богини. Дарилла с удивлением посмотрела на неё. На постаменте стояла простоволосая босая женщина, руки которой были гостеприимно простёрты им навстречу. Обычно богиню изображали в более суровом облике.

У самого постамента на полу сидела старушка, которая приветила путников благостной улыбкой. Навстречу им метнулся мальчишка-послушник.

– Светлого разума, почтенные, – он низко поклонился им. – Да прибудет с вами благословение богини. Вы пришли помолиться?

Ерха обеспокоенно завозился: неловко он себя ощущал.

– Нет, нам нужен оракул, – не стал юлить Риалаш.

– Тогда вам в ту дверь, – мальчишка указал направо.

Ерха и Риалаш направились туда, а Дарилла ненадолго задержалась у статуи. На постаменте были изображены все атрибуты богини. Девушка всматривалась в них, надеясь увидеть артефакт Истины. И на глаза ей попались два изображения, которых она раньше не видела: чаша и камень овальной формы. Дарилла преисполнилась воодушевления и уже хотела спросить у послушника, какой из них является изображением артефакта, как почувствовала прикосновение к колену и посмотрела вниз.

На неё ласково глядела старушка.

– Глаза не закрывай, – тихо посоветовала она и погладила себя по левой стороне груди. – Здесь глаза должны быть открыты.

Слова старухи смутили и озадачили девушку, и она поспешила за своими спутниками.

Помещение, в котором располагался оракул, было просторным и пустым. У дальней его стенки на постилке сидел сухонький старик в серой хламиде. Он не поднял глаз на посетителей, продолжая выкладывать перед собой дощечки с цветными изображениями. По его левую руку чуть теплилась свеча.

Путники прошли вперёд и встали напротив жреца. Оракул продолжал заниматься своим делом, словно и не замечая посетителей. На лице Дариллы отразилось нетерпение. Ерха благочестиво шептал под нос молитву. А наагасах спокойно ожидал слов от видящего жреца.

– Далеко собрались, – наконец изрёк оракул. – Дорога сложная, везде опасности… Не видно даже, все вернётесь или нет…

Девушка обеспокоенно посмотрела на наагасаха и Ерху. Она не боялась за себя, но если погибнут эти двое… Всё же идея с поиском артефакта Истины принадлежала именно ей. Тёмные! Может, лучше отступить?

Тем временем Риалаш присел перед жрецом на корточки и сказал:

– Мы знаем, что дорога нам предстоит не самая лёгкая. У тебя же мы хотели узнать кое-что другое.

И умолк. Оракул продолжал перекладывать дощечки.

– Не виден мне этот путь, – наконец произнёс он. – Богами он скрыт.

Риалаш продолжал пристально смотреть на жреца. Тот неожиданно поднял голову и посмотрел на наагасаха пустыми глазницами. Дарилла еле сдержала крик ужаса, а Ерха поперхнулся словами молитвы.

– Давно никто не приходил ко мне с этим вопросом, – губы жреца изогнулись в лёгкой улыбке. – Все уже отчаялись и решили, что поиски бесплодны.

Оракул подался вперёд, почти к самому лицу Риалаша, и полубезумным шёпотом произнёс:

– Артефакт никогда не найдёт тот, кому он действительно нужен. Его отправили в небытие, так как он не был нужен, и достанется он тому, кому не нужен.

Приняв прежнюю позу, жрец закончил:

– Артефакт Истины найдут только самые несообразительные из достойных.

Завершив фразу, он взял дощечку, покрытую чёрной краской, и положил перед собой.

– Приём окончен, – понял Риалаш и поднялся. – Спасибо.

Он поклонился жрецу и направился на выход. Дарилла растерянно посмотрела на оракула и поспешила за наагасахом. Только Ерха замешкался. Он смотрел на дощечки, разложенные перед жрецом. На них были изображены люди, всего шесть лиц, мелькающие то тут, то там. Они сражались со странными существами, продирались через лес, тонули в болотах… Множество опасностей подстерегало их. Все таблички лежали в одном ряду. Оракул иногда двигал их, переставлял, менял местами. На глазах любопытного старика жрец положил в самое начало ряда дощечку с изображением горящего дома.

– Дядя!

Этот окрик заставил Ерху вздрогнуть. На пороге зала стояла Дарилла и ждала его. Бросив последний взгляд на дощечки, старик успел запомнить, что после горящего дома изображён тонущий в реке мужчина. И поспешил на выход.

Только путники покинули помещение и закрыли за собой дверь, как за спиной оракула отворилась маленькая дверца, и внутрь, согнувшись, вошёл высокий мужчина с длинной седой бородой. Он был облачён в богатое жреческое одеяние и распространял сильный аромат благовоний. Оракул, ощутив его присутствие, выпустил из пальцев дощечку и склонил голову.

Мужчина замер над плечом старика, надменно рассматривая изображения на дощечках. Главный жрец Йежан был известен всему городу своей суровостью и высокомерием. Он в точности следовал всем заветам богини, чтил её со всей искренностью и требовал этого же от других жрецов и от прихожан. Общение с ним было испытанием для любого человека: слишком уж нетерпим был Йежан в вопросах веры.

– Маэра сказала, что в храм прибыли необычные гости, – медленно протянул главный жрец. – Что они хотели?

Оракул поморщился от досады. Маэрой звали нищую старуху-видунью, которая содержалась в храме. Одно её присутствие вызывало недовольный ропот среди всех оракулов. Но главный жрец благоволил ей. Маэра, в отличие от других видящих жрецов богини Мирисы, была зрячей. Она сидела в первой зале храма и смотрела на каждого посетителя. Если старуха ощущала, что прибыл кто-то особенный, об этом немедленно докладывали главному жрецу.

– Как и все: совета и подсказки, – вяло ответил оракул.

Йежан цепко осматривал дощечки. Нет сомнений, что такая полная опасностей судьба могла выпасть на долю очень необычных людей. Он наклонился, подобрал выпавшую из пальцев оракула табличку и посмотрел на изображение. Глаза его расширились. Жрец увидел кубок, окружённый золотистым ореолом.

– Артефакт Истины? – его голос прозвучал возмущённо. – Они ищут его?!

Оракулу пришлось кивнуть. Он не мог юлить или врать главному жрецу. Ни один видящий жрец не мог.

Йежан разгневанно бросил дощечку. Она угодила в ряд табличек и разбросала их.

– Очередные жалкие создания, желающие прибрать к рукам сокровище богини! – негодующе прошипел он. – Каковы их шансы? Отвечай!

Плечи оракула дрогнули от этого крика.

– Они могут, но дорога неясна, – тихо ответил он.

Йежан в ярости сжал кулаки. До святыни пресветлой могут дотянуться только праведные руки! Никому иному это не может быть даже позволено! Чтобы какие-то чужаки, даже не отмеченные знаком благочестивого прихожанина, удостоились этой чести… Его лицо исказилось от отвращения.

– Этому не бывать, – медленно процедил он.

Взгляд его зацепился за дощечку с изображением пылающего дома. Йежан поднял её и положил в самое начало разбитого ряда.

– Артефакт найдут только достойные, – он произнёс это как обещание или клятву и, круто развернувшись, покинул помещение, нырнув обратно в маленькую дверцу.

А по другую сторону от двери, через которую ушли путники, замер тощий мальчишка из послушников. Он, прижавшись ухом к щели, жадно прислушивался к разговору главного жреца и оракула. Как только за Йежаном захлопнулась дверца, мальчишка вскочил и припустил вон из храма.

Геран Воинтар наслаждался вкуснейшим травяным отваром и смотрел в окно на зелёный сад, когда в дверь раздался стук. Мужчина нахмурился. Слуги прекрасно знали, что в подобные часы беспокоить господина подобно смерти, и ни за что не рискнули бы отрывать его от отдыха по какому-то пустяку. Хорошие вести обычно могли и подождать. Нетерпением отличались именно плохие новости.

Створка осторожно приоткрылась, и внутрь заглянул помощник дворецкого. Молодой парень с опаской посмотрел на господина. Геран лежал на кушетке в одном халате, который, впрочем, мало скрывал его мускулистое смуглое тело. Ни курчавые чёрные волосы, ни холёные усы причёсаны ещё не были. Хозяин изволил отдыхать всю первую половину дня.

Род Воинтар вот уже три тысячелетия занимался тем, что следил за порядком в городе. Обычно такие должности не наследовались, но эта семья уже долгое время умудрялась передавать звание главы городской стражи своим потомкам. Несмотря на то, что этот род не имел дворянских корней, могуществом он затмевал все знатные семьи Геноры. Ходили слухи о сказочных богатствах Воинтаров. Говорили, что их сокровищницы ломятся от золота и драгоценных камней. Но доподлинно известно, правда это или нет, не было.

Геран недовольно посмотрел на слугу. Тот поёжился под тяжёлым взглядом серых глаз.

– Г-господин, там прибежал послушник из храма богини Мирисы, – наконец промямлил он.

– Что? – Геран посмотрел на парня с недоумением. Его побеспокоили из-за какого-то послушника?

– Он говорит, что знает что-то про артефакт Истины, – голос слуги упал до шёпота.

Лицо Герана разгладилось, и он задумался. Артефакт Истины… Основатель рода Воинтар был одержим желанием заполучить это сокровище. В итоге ему это так и не удалось. Но он передал собственную одержимость своим потомкам. Со временем она стала делом чести. Каждый представитель семьи пытался найти артефакт. Сам Геран предпринимал такие попытки не раз. Он не мог надолго покинуть город, поэтому, как и большинство его предков, рассылал наёмников в разные стороны света. Но пока никто успеха не добился.

– Пусть зайдёт, – велел мужчина.

Слуга исчез. Через несколько минут дверь отворилась вновь, и внутрь протиснулся тощий мальчишка. Он испуганно посмотрел на всесильного главу стражи. Геран ласково улыбнулся ему.

– Так что ты хотел мне поведать? – подбодрил он послушника.

Мальчик затеребил край рукава, его глаза нервно забегали. Грудь теснил страх: а вдруг главный жрец узнает? Года три назад к нему подошёл слуга господина Герана и предложил за весьма приличную плату докладывать обо всём, что касалось артефакта Истины. И вот ему первый раз выпал случай рассказать нечто интересное.

– Сегодня в храм прибыли трое путников, – сбивчиво начал он. – Они посетили оракула. Я подслушивал под дверью, но оракул сказал им какую-то околесицу. Что артефакт не найдёт тот, кто ищет, и достанут его самые недумающие… несообразительные.

Геран заинтересованно подался вперёд. Подобное он слышал впервые.

– Это всё? – спросил он, когда мальчишка замялся.

– Нет-нет! – испуганно затараторил тот. – Я бы не посмел беспокоить вас из-за такой малости! После ухода путников к оракулу заявился сам главный жрец, – голос его понизился до шёпота. – Он спросил у оракула, есть ли у этих троих шанс. И видящий сказал, что есть.

Голос послушника звенел от потрясения. Геран напрочь забыл про отвар.

– Он что-нибудь говорил ещё?

– Нет, только злился сильно. То есть главный злился, а видящий молчал.

Мужчина откинулся на подушки и крепко задумался.

– Тебе заплатят, как и было уговорено, – сказал он мальчишке. – Можешь идти.

Тот с явным облегчением поклонился и выскочил за дверь.

А Геран лихорадочно обдумывал полученные вести. Трое путников, у которых есть шанс найти артефакт… Очередная туманная подсказка от оракула… Может, ему суждено первым из всей семьи взять артефакт Истины в руки?

Мужчина вскочил и лихорадочно заметался по комнате. Взгляд его горел. Нужно отправить за этой компанией хвост.

– Эй, там! – крикнул он.

В комнату заглянул слуга.

– Перехвати послушника и притащи обратно. Мне нужно, чтобы он описал эту троицу.

– Это тупик, – мрачно протянула Дарилла.

Риалаш удивлённо посмотрел на неё. Они вместе с Ерхой сидели прямо на полу в снятой комнате и обсуждали визит к оракулу.

– И это я слышу от тебя? – чуть насмешливо протянул наг. – Ты же заверяла меня, что вы знаете, откуда начать.

Ерха искоса посмотрел на девушку.

– Начало ни к чему не привело, – коротко ответила девушка.

– И ты готова сдаться? – в голосе наагасаха звучало откровенное ехидство.

Дарилла раздражённо посмотрела на него. Да, она готова сдаться. После слов оракула о том, что могут вернуться не все, она была готова признать своё поражение. Но Риалаш смотрел с такой насмешкой, что у девушки язык не повернулся это произнести. Она просто промолчала.

А Риалаш, несмотря на своё ехидство, серьёзно думал.

– Такой артефакт не мог пропасть без шума, – рассуждал он вслух. – Должны были произойти какие-то события.

– Ну, – нерешительно протянула Дарилла, – наверняка во всех храмах богини Мирисы это событие отозвалось переполохом.

– События не обязательно должны быть связаны с храмами богини, – Риалаш качнул головой.

Девушка возмущённо посмотрела на него.

– Его исчезновение произошло двенадцать тысяч лет назад. Пойди дознайся, что там было!

– Если событие громкое, то оно должно было остаться в истории, – ровно ответил Риалаш. – На первый взгляд оно может оказаться совершенно не связанным с артефактом.

– Проблема в том, наагасах, что мы сейчас не можем узнать о произошедших двенадцать тысяч лет назад событиях. В Геноре нет доступной библиотеки. В храмах хранится исключительно религиозная литература, а городской архив повествует о событиях в городе, а не во всём мире. И живые свидетели тех времён остались разве только среди богов! – Дарилла выпалила всё это и уставилась на Риалаша.

Тот задумчиво смотрел в окно, словно и не слышал её слов. Он вспоминал всё, что знал из истории мира того периода. Достойных внимания событий было много, очень много. Мужчина сравнивал каждое из них с пропажей артефакта и оценивал вероятность связи. Пока ничего подходящего в голову не приходило.

Ерха молча слушал разговор наагасаха и девушки и только качал головой. Сам-то он ничего не знал о таких далёких для человека временах. Всё, чем располагал старик, – это песни, сказки и житейская мудрость. А боги, если и знают что-то, всё равно знаниями не поделятся. Ерха слышал, что давным-давно лада между богами не было. Каждый стремился напакостить. Те времена оставили целый ворох удалых песен и шутливых сказок, в которых высшие силы были показаны не всегда в приглядном свете. Кто захочет вспоминать о таком?

– Наагасах, я думаю, стоит бросить это дело, – Дарилле надоело ждать хоть какой-то реакции от нага.

– Не мешай, я думаю, – холодно откликнулся Риалаш, пребывая в своих мыслях.

– Да что здесь думать?! – взорвалась девушка.

Наг, недовольный, что его постоянно дёргают и мешают рассуждать, зашипел на неё. Ерха, испугавшись, что сейчас начнётся драка, тут же влез между ними и затараторил:

– Ну, чаво вы, право? Уже весь ум сломали. Разумению тоже отдых нужен. Давайте я лучше сказку расскажу. Пришла тут как раз на мыслю одна забавная про то, как бог Ваирак над богом Жаадатом пошутил.

Риалаш вдруг резко подался вперёд и щёлкнул пальцами. Глаза его вспыхнули.

– Двенадцать тысяч лет назад был сильный конфликт между жрецами Мирисы и жрецами Додрида! Причин свары никто не знает до сих пор, но тогда были сожжены храмы Додрида и Мирисы в Агрехе.

Дарилла нахмурилась. Она и города-то такого не знала.

– И что? – не поняла она.

Риалаш улыбнулся.

– Это событие можно соотнести с пропажей артефакта, – объяснил он. – У конфликта должна быть причина. Представим, что жрецы Додрида или сам Додрид украли артефакт.

Девушка с сомнением посмотрела на него.

– Мне кажется более вероятным, что они не поделили прихожан, – высказала она сомнения. – Тем более, зачем Додриду артефакт?

Риалаш пожал плечами.

– Додрид в смертной жизни был песчаником, – сказал он. – Зачем песчанику золотая монета при полном кошеле?

Дарилла задумалась. С песчаниками она сталкивалась мало, но наслышана была хорошо. Стащить что-то для них было таким же развлечением, как игра на музыкальных инструментах.

– Вы уверены в своём предположении? – спросила она у нага. – Вдруг это ложный путь?

Риалаш весело мотнул головой, показывая, что он совершенно не уверен в своих словах.

– Возможно, это ложный путь. Но такова судьба искателей сокровищ: либо ты хоть куда-то идёшь, либо просто стоишь на месте, – наагасах подмигнул девушке.

Та поморщилась от досады.

– Тем более, Агреха не так далеко отсюда, – продолжил наг. – Точнее, её развалины. И совсем рядом с ней располагается древняя обитель жрецов бога Ваирака, славящаяся собранием редких книг и свитков.

Девушка недовольно посмотрела на него. Вот почему именно в тот момент, когда она готова бросить это дело, наагасах рвётся в путь? Глаза Риалаша горели азартом.

– Даже если мы не найдём никаких упоминаний об артефакте, в развалинах Агрехи можно найти много ценного, – многозначительно протянул наг и, прищурившись, весело посмотрел на Ерху.

Старик моментально взволновался.

– Ох, деньжата бы нам не помешали, – он взглянул на Дариллу, одним взглядом напоминая, что они успели знатно поистратиться, и если не богатый наагасах, то им бы пришлось опять наниматься в какой-нибудь обоз.

Девушка тяжело вздохнула и сдалась.

– Где там эти развалины? – неохотно поинтересовалась она.

– В Рирейских горах, – с довольной улыбкой ответил Риалаш.

Девушка вскинула на него испуганный взгляд.

– Там же нечѝсть… – выдохнул Ерха.

– Верно, – очень довольный наагасах пошевелил когтями в воздухе. – Там полно нечисти.

Посмотрев в его глаза, Дарилла вздрогнула: белок нага заливала чернота, а узкий зрачок отливал красным.

Риалаш же ощущал, как кипят в крови азарт и предвкушение невероятных впечатлений. Давно его не посещали эти волнующие чувства.

Когда они закончили обсуждения и определились со следующей целью своего путешествия, было уже довольно поздно. Поэтому они решили лечь спать. Завтра им предстояло закупить необходимые для перехода через горы вещи и множество амулетов и снадобий, которые должны были отпугивать горных тварей. Путникам нужно было хорошо подготовиться. Наагасах к тому же хотел зайти в местный банк и по родовому кулону достать денег на дальнейшее путешествие.

Маменька тоже давала Дарилле такой кулон, но их с Ерхой ограбили на третий день путешествия, умыкнув и полезную побрякушку. Девушка даже не успела испытать его на практике. Раньше ей не доводилось иметь дело с такими вещицами. Да и в банке она ни разу не была: приличным девушкам в подобных местах делать нечего. Насколько она знала, такие кулоны изготавливали маги-артефакторы. В них заключалась магическая печать рода. Предъявляя кулон в банке, проситель ставил печать, а банк потом направлял его семье долговую расписку. Неудивительно, что подобные вещички до сих пор были не очень в ходу: дай такой кулон сыну-транжире, и он пустит семью по миру.

Сейчас Дарилла лежала на единственной кровати и смотрела на тёмный потолок. На полу, у стенки, похрапывал Ерха. Рядом лежал на животе наагасах. Они оба решили, что на кровати должна спать Дарилла, хотя девушка и сопротивлялась этому решению и порывалась уложить туда старика. Но этих двух, когда они приходили к единому решению, было не переубедить.

В голове роились самые мрачные мысли. Девушка беспокоилась. Слова оракула продолжали надоедливо зудеть в памяти. Дарилла заворочалась. Её терзали стыд и страх. Ещё никто не пострадал, а ей уже было мучительно стыдно. Она не хотела терять ни такого родного Ерху, ни… ни наагасаха.

Чуть слышно вздохнув, девушка в очередной раз призналась себе, что ей нравится наагасах Риалаш. Нравится и одновременно раздражает. Он постоянно ставит под сомнение её действия и явно не считает, что она способна на разумные поступки. Отношение взрослого к несмышлёному ребёнку. И ещё пытается ограничивать её свободу! Это злило больше всего.

Под эти не очень радостные мысли девушка, наконец, заснула. Снилось ей что-то такое же невесёлое. Во сне она оказалась курицей, привязанной к вертелу. Под ней плясал огонь. Стоящий рядом Низкан медленно крутил вертел и облизывался, предвкушая отличную трапезу. Страх наполнил Дариллу. Огонь ещё не жёг её, но вокруг остановилось всё жарче и жарче. От дыма хотелось кашлять.

– Пожар!

Девушка вздрогнула и резко вынырнула из сна.

Сперва Дарилла решила, что ещё не проснулась. В комнате стоял белёсый удушливый туман. Ерха быстро метался туда-сюда, подхватывая одежду и мешки. Наагасах двигался куда стремительнее и тихо шипел под нос нечто яростное на своём языке. Он подхватил перевязь со своим оружием, потом шагнул к кровати, одним движением выдернул девушку из постели и закинул на плечо.

– Что такое?! – Дарилла испуганно вскинулась. Ничего не отвечая, Риалаш ногой выбил ставни и, перемахнув через подоконник, выпрыгнул наружу. Сердце девушки успело только сжаться от страха и подскочить к самому горлу, как наг пружинисто приземлился и развернулся.

Постоялый двор горел. Весь нижний этаж был объят пламенем. Рядом кричали люди, от ближайшего колодца тащили вёдра с водой. Рыжебородый хозяин выкатывал из сарайчика рядом с домом пустые бочки. Риалаш посмотрел наверх. На втором этаже в окне появилось бородатое лицо Ерхи. Старик быстро побросал вниз вещи и спрыгнул сам.

– Вот оказия-то! – горестно вздохнул он, поднимаясь с земли.

– Поставь меня, – потребовала девушка, хлопнув Риалаша по спине.

– Лежи как лежишь! – коротко рыкнул наагасах и продолжил цепко осматриваться и принюхиваться.

Увы, дым перебивал многие запахи. О том, что произошло, приходилось только гадать.

Внутри дома кто-то отчаянно закричал. Многие вздрогнули от этого полного ужаса и боли вопля. Девушка смертельно побледнела и выпрямилась, упираясь одной рукой в плечо Риалаша.

– А Низкан… Низкан уехал? – чуть слышно спросила она.

Наагасах и Ерха напряжённо переглянулись.

Низкан проснулся от того, что начал задыхаться. Пахло дымом, слышался вызывающий страх гул и встревоженные крики людей. Спросонок мужчина сделал худшее из того, что мог предпринять: призвал дар. И тут же завопил от боли: яростное золотое свечение обожгло его глаза. Огонь! Единственное, на что он не мог смотреть.

Вольный скатился с кровати на пол и на четвереньках пополз в сторону выхода. В ушах гудело пламя, глаза просто горели от боли. Низкан выполз за дверь и ощутил, что воздух здесь ещё горячее. Похоже, полз он в самое пекло. Но в таком состоянии выпрыгнуть в окно мужчина был не способен. Вниз по лестнице он буквально скатился. Огонь лизнул босые ноги, волосы зашевелились от окатившего его жара. Неожиданно вольный понял, что никак не может сориентироваться по сторонам. Где выход?

Вдруг сильные жилистые пальцы схватили его за плечо.

– Нашёл! – завопил кто-то. – Щас выволоку!

Слов Низкан не понял, но с изумлением узнал голос Ерхи.

– Давай, горемычный, вставай! Двигай но̀гами, пока не протянул их!

С левой стороны мужчину под локоть подхватила другая рука. Пальцы её обладателя были более длинными и сильными. Этот просто вздёрнул Низкана на ноги, и они вдвоём с Ерхой быстро потащили вольного вперёд. В одно мгновение жар до боли сильно лизнул всё тело, а потом мужчина ощутил под обожжёнными стопами холодную землю. Воздух показался ему почти ледяным.

– Ненавижу вас! Слышите?! Не-на-ви-жу!

В яростном крике Низкан с удивлением узнал голос девушки.

– Эк распетушился! – усмехнулся Ерха.

Дарилла даже не успела ничего понять.

Наагасах просто поставил её на землю, достал из мешка верёвку и сноровисто примотал девушку к столбу, к которому обычно привязывали лошадей. Не успела она даже возмутиться, как наг велел одному из тушащих пожар людей облить его водой. Тот щедро окатил мужчину из ведра. И Риалаш бросился внутрь горящего дома. У Дариллы только рот распахнулся от изумления.

Ерха почесал затылок, сплюнул и последовал за наагасахом. И тут девушку накрыла волна ужаса. Она забилась в путах, крича им вслед ругательства и проклятья. Никто и не думал её освободить: все были заняты пожаром. В голове набатом звучали слова оракула.

Когда мужчины показались опять, вытаскивая из огня Низкана, Дарилла почти освободилась из своих пут. Страх сменился слепой яростью и бешенством.

– Твари! – прорычала она. – Ненавижу вас! Слышите?! Не-на-ви-жу!

Ерха усмехнулся. Ещё и скалится, стервец!

Дарилла сбросила верёвки и метнулась к ним. Риалаш отпустил Низкана и шагнул навстречу девушке. Та замахнулась и попыталась ударить его кулаком. Мужчина перехватил её запястье в пяди от своей груди и дёрнул на себя. Горящие злобой голубые глаза оказались совсем рядом. Риалаша охватило странное желание. Ему хотелось сжать эту дурёху в руках и затушить её ярость. Только как затушить? Он поспешно оттолкнул её от себя.

– Дар, ну ты чё… – виновато начал было Ерха.

– Да пошли вы к Тёмным! – завопила девушка. – Катитесь к ним! Кувыркайтесь по всем ухабам! Ненавижу!

Она круто развернулась и стремительно пошла прочь.

– Эт она испугалась, – Ерха добродушно улыбнулся. – Сердечко-то нежное, доброе, как у любой бабоньки.

В этот момент застонал Низкан: глаза продолжали гореть.

Риалаш стоял и смотрел на спину девушки. Внутри до сих пор бродило желание остудить её. Только способ охлаждения, который пришёл на ум, заставлял гореть уже его самого.

Постоялый двор удалось потушить только ближе к утру. Люди сообразили, что спасать уже нечего, и бросили все силы на то, чтобы не позволить огню перекинуться на другие дома. Как назло, именно в этой части города было много деревянных построек. Но уцелела даже конюшня, которая примыкала к горящему дому стеной. Только крыша немного обуглилась да помещение задымилось. Лошадей же выгнали оттуда заблаговременно.

Хозяин постоялого двора не горевал напоказ, а лишь хмурился и угрюмо смотрел перед собой.

– Во выдержка у мужика! – восхитился Ерха.

Сам он над сгоревшими штанами убивался сильнее.

Дарилла всё ещё была зла. Очень зла. Она не разговаривала ни с дядей, ни с наагасахом. И даже не смотрела на них! Мужчины ощущали лёгкое чувство вины, но благоразумно не приближались и давали ей возможность остыть. Единственный, кому девушка уделала внимание, был Низкан.

Его глаза до сих пор болели, но мужчина уже более-менее пришёл в себя. Вольный был в очень плохом настроении: все его вещи сгорели. Вместе с Дариллой они представляли собой на диво гармоничную пару: лохматые, грязные и очень недовольные.

Пока девушка помогала Низкану промывать пострадавшие глаза, Ерха собрал разбросанные вещи и даже оделся. Риалаш в это время беседовал с одним из мужиков, что помогали тушить пожар. Тот эмоционально махал руками и что-то с энтузиазмом рассказывал. Глаза его горели страхом. Наагасах слушал его, нахмурившись и притоптывая босой ногой. Ему явно что-то не нравилось. Закончив разговор, наг вернулся к своим спутникам.

– Убираться отсюда нужно, – тихо заявил он.

– А чавой случилось? – тут же обеспокоился Ерха.

– Потом, – отмахнулся Риалаш.

Дарилла, забыв о своей обиде, обернулась к ним и растерянно посмотрела на них.

– А Низкан?

Мужчины взглянули на вольного, одетого только в штаны и рубаху.

– Я справлюсь, – уверенно заявил вольный.

Ему не нужна ничья помощь. Он бывал и в худших ситуациях.

Риалаш посмотрел на вмиг обеспокоившуюся Дариллу. Мысли девчонки он знал наперёд. Если они сейчас просто оставят этого увечного, то она киснуть будет до конца жизни. Он тяжело вздохнул. С детьми иногда так сложно!

– Я дам тебе денег на одежду и лошадь, – сказал наагасах Низкану.

Тот вскинул голову. Губы вольного упрямо и оскорблённо сжались.

– Будешь должен, – холодно добавил Риалаш. – Если мы когда-нибудь встретимся, то я потребую долг. Или услугу вместо него.

Низкан напрягся и задумался. Это было более приемлемо. Подачки ему были не нужны. Долги он тоже не любил. Но если выбирать между длинной дорогой без коня, одежды и еды и возможностью стать должником, то второе предпочтительнее. Мужчина неохотно кивнул. Он услышал, как рядом обрадованно вздохнула девочка, и ощутил, как её пальцы обхватывают его запястье. Приятное тепло пошло вверх по руке, и Низкан поспешил отдёрнуть её.

– Эк какой недотрога! – весело произнёс Ерха.

У старика тоже на душе стало легче от осознания, что этот ущербный всё же не останется без помощи.

На торговую площадь они направились менее чем через час, прихватив с собой лошадей. Риалаш по какой-то неизвестной им причине хотел убраться из города как можно скорее. Объяснять своё поведение он не торопился.

Первым делом одели и обули погоревшего Низкана. Потом быстро пробежались по рядам, купили всё оставшееся и в самую последнюю очередь сунулись в конные ряды. Вольный сам выбрал лошадь. Непонятно как, но он умудрился наощупь найти вполне приличного коня.

Потом наагасах направился в банк. Приземистое каменное здание с тёмными окнами стояло на окраине торговой площади. Наг быстро поднялся по ступеням, строго велев спутникам никуда не отходить. Вернулся он через десять минут очень и очень недовольный. Банк оказался под стать всему городу, и его служащие относились ко всем с подозрением и недоверием. Кулон они не приняли. Риалаша это несильно расстроило. Скорее, раздосадовало. А вот Ерха искренне опечалился.

После этой небольшой неудачи путники направились прочь из города.

Дарилла осторожно ударила лошадь пятками в бока и поравнялась с Риалашем.

– Наагасах, – тихо обратилась она, – может, вы скажете, что случилось?

Мужчина посмотрел на неё, но отвечать не спешил. Девушка была обеспокоена. Её тревогу выдавали нервно блестевшие глаза. Риалаш не знал, стоит ли вообще ей что-то говорить.

У сгоревшего постоялого двора он совершенно случайно услышал тихий разговор двух мужичков, один из которых бурчал, что Дерис, хозяин двора, только разбогател от своей утраты. Риалаша насторожили эти слова, и потом он осторожно выловил говоруна и вытянул из него кое-что. Из рассказа мужичка следовало, что он видел, как Дерис беседовал у колодца с человеком в жреческой одежде. Под конец беседы этот человек передал хозяину постоялого двора позвякивающий мешочек. Болтун был уверен, что так звенят только деньги. И вскоре после этого вокруг дома замелькали неясные тени. А потом начался пожар.

От мужичка крепко попахивало брагой, да и было видно, что приврать он тоже не дурак. Поэтому полностью верить его словам наагасах не мог. Но насторожился. Он сомневался, что злоумышляли, если злоумышляли вообще, против них. На постоялом дворе были и другие гости. Некоторые даже сгорели. Но интуиция вопила, что из города лучше убраться.

– Не нравится мне здесь, – Риалаш не стал открывать истинную причину. – Тревожно.

Дарилла напряглась. Ей самой было не очень уютно. А если наагасах нервничает, то, возможно, здесь их действительно ничего хорошего не ждёт.

Из города их выпустили очень быстро. Чужаков здесь так не любили, что стража чуть ли не выпнула их за ворота. А за пределами Геноры тревога как будто отступила или же затаилась, но дышать стало легче.

Путники ненадолго остановились.

– Удачной дороги, – сухо пожелал Риалаш Низкану.

Мужчина ему не нравился, и наагасах это не особо скрывал. Но облегчения из-за отъезда слепого наг тоже не ощущал.

– Не потеряйся, – добродушно улыбнулся Ерха.

И только Дарилла посмотрела на вольного с беспокойством.

– Поосторожнее, – тихо попросила она.

Эта мольба заставила вскинуться сразу двоих: Низкана раздражённо, Риалаша недовольно. Вольный не терпел жалости. Она вызывала ощущение собственной ничтожности. Низкан же ничтожным быть не желал. А наагасаха бесила детская доверчивость Дариллы и её готовность жалеть этого подозрительного мужика. Хотелось выпустить когти и зубы и так напугать девчонку, чтобы она даже смотреть боялась на этого Низкана.

Дёрнув поводья, Риалаш круто развернул коня и направился по дороге на север. Низкан так же резко развернулся на юг и ударил лошадь пятками в бока. Дарилла обеспокоенно посмотрела ему вслед и поехала за наагасахом. Ерха некоторое время смотрел то на вольного, то на нага, а потом глаза его ехидно блеснули и он понимающе улыбнулся.

Стражники скучали. День был тоскливый, как и большинство дней в Геноре, через ворота в город практически никто не проезжал: купцы не особо их жаловали, да и из окрестных поселений в гости не любили наведываться.

– Смотри, – один мужчина пихнул другого в бок и кивнул головой, указывая на что-то впереди.

В начале улицы, ведущей к воротам, показался конный отряд из девяти всадников. Впереди ехал щеголеватый красавец-мужчина с лихо закрученными усами и блестящими на солнце чёрными кудрями. Взгляд его лукаво сверкал, а по губам блуждала легкомысленная улыбка.

– Как служба? – весело поинтересовался он у стражи, оказавшись достаточно близко.

Люди за его спиной угрюмо молчали. Иногда казалось, что в хорошем настроении в Геноре были только представители семьи Воинтар.

Стражники с восторгом посмотрели на щёголя. Племянника главы городской стражи, Лореса Воинтара, любили за лёгкий нрав, щедрость и лихую смелость. Мужчины относились к нему с восторгом и уважением, а у женщин он и вовсе пользовался смущающей некоторых славой. Кое-кто из почтенных горожан ворчал, что Лоресу Воинтару нужно жениться хотя бы из уважения к приличиям. К чему смущать женские сердца своей свободой?!

– Всё спокойно и тихо, – ответил один из стражников и, понизив голос, добавил: – Те, о ком вы говорили, выехали за ворота около получаса назад. Направились по дороге на север.

Лорес кивнул. Дорога тут одна, не заблудятся. Сам он этих загадочных путников ещё не видел, имея лишь устное описание мальчишки-послушника, которого к нему прислал дядя. Всего трое: парень, старик и мужчина. Лорес сильно сомневался, что у этих искателей что-то получится, и не ждал от путешествия чего-то интересного. Но всё же, получив задание от дяди, обрадовался. Больно уж в городе засиделся.

– Замечательно, – протянул мужчина.

Стражник нахмурился и ещё тише сказал:

– Только это… Йежан, похоже, тоже зашевелился.

Лорес заинтересованно посмотрел на него.

– Следом за этими… ну, которые нужные… ещё семеро выехали. Среди них и Терька был.

А вот это уже занимательно. Терька был одним из жрецов Мирисы, приближённым Йежана, выполняющим разные неблаговидные поручения. Дядя знал об этом, но ни разу на горячем не ловил. К своей досаде. Что же это главный жрец так взвился?

– А ещё шестеро кто? – деловито уточнил Лорес.

Стражники переглянулись и пожали плечами.

– Ну, наёмные, может, из вольных, – предположили они.

– А в городе есть вольные? – неприятно удивился Лорес.

– Не, в городе-то нет, но в соседних поселениях наверняка есть. Они ж как вши! Заводятся везде, где люди есть.

Мужчина выпрямился в седле и погладил пальцами свои усы. Похоже, искатели артефакта рискуют расстаться со своими жизнями в самое ближайшее время.

– Поспешим, – приказал он и ударил коня пятками в бока.

Низкан не торопясь ехал по дороге. Точнее, по траве рядом с дорогой. С его даром было сложно определить точное расположение пути. Он просто видел, что где-то трава есть, а где-то её нет. Только пожухлую, мёртвую траву мужчина различить не мог и ошибочно принимал её за голую землю.

Настроение у вольного было не самым лучшим. Он давно отучился принимать чью-либо помощь. И вот в течение нескольких дней ему приходилось терпеть заботу совершенно чужих для него людей. Но самое противное было в том, что он нуждался в этой помощи. Что бы Низкан ни думал, но эти люди очень сильно его выручили. Мелькнула мысль, что если бы кто-то подобный попался на его пути семнадцать лет назад, то жизнь его могла сложиться по-другому. Он тряхнул головой.

До слуха донёсся шум воды. Рядом, видимо, протекала река. Низкан не знал этих мест, но беспокойства не испытывал. Он привык жить с осознанием, что жизнь его может оборваться в любой момент из-за одной ошибки. Раньше боялся. Но бояться вечно нельзя. Страх ушёл, а тьма стала привычной.

Неожиданно конь под ним забеспокоился. Низкан призвал дар и осмотрелся. Рядом никого не было. Осторожно взглянул в небо. Огненно-золотой шар солнца неприятно кольнул болевшие ещё глаза. Наверху тоже было чисто. Мужчину посетило неприятное, гложущее чувство тревоги.

Конь вроде успокоился, но напряжение не покинуло Низкана. И не зря. Животное под ним неожиданно вскинулось, скакнуло в сторону и испуганно заржало. Вольный натянул поводья, но конь всхрапнул, мотнул головой и помчался направо. Мужчина выругался и с силой натянул поводья, голова коня повернулась набок. Но это его не остановило.

Вылетел из седла Низкан совершенно неожиданно для себя. Несмотря на слепоту, он был хорошим наездником и держался на лошади крепко. Но сейчас он слетел как пушинка. Вольный приготовился к удару, но падение затянулось, а потом мужчина с шумом ушёл в воду. Он почти тут же выплыл на поверхность и заозирался, пытаясь понять, какой из берегов ближе. Но бурный поток подхватил его и понёс на север…

Додрид сидел в кустах и очень недовольно смотрел на барахтающегося Низкана. Вот глупый мальчишка! Он дал ему хорошую компанию. Эти люди позаботились бы о нём. Но нет! Нужно проявить характер и показать глупую гордость! Бог зло сплюнул и прищурился. Ну, ничего. Справится и с этим упрямцем.

Взмахом руки Додрид направил к Низкану бревно. А то потонет ещё!

Риалаш, Дарилла и Ерха проехали версты три, когда перед ними показался поток бурной реки, текущей с Рирейских гор на юг. Немного западнее текла ещё одна река. Её поток устремлялся на север, потом поворачивал на восток и вливался в реку, перегородившую им путь. Путники вышли как раз чуть выше их слияния.

– Переправляться? – уточнила Дарилла у нага.

Девушка поймала себя на мысли, что воспринимает наагасаха как главу их небольшого отряда.

Риалаш внимательно осмотрел русло реки и отрицательно мотнул головой.

– Нет. Пока поедем по берегу.

Вдруг Ерха прищурился и подался вперёд.

– Смотрите-ка… – озадаченно протянул он.

Наагасах и девушка посмотрели в указанную сторону. Это было место слияния рек. В это время из реки, что текла на север, в реку, что поворачивала на юг, потоком вынесло бревно. Но заинтересовало путников не оно, а человек, который держался за него.

– Мать-Божиня!.. – поражённо выдохнул Ерха.

Брови Риалаша приподнялись, а рот Дариллы изумлённо распахнулся.

За бревно из последних сил цеплялся Низкан.

Девушка тут же соскочила с лошади и хотела броситься к реке, но путь ей перегородил Ерха: он подстегнул лошадь и выехал перед ней.

– Постой, – сказал он и опять мотнул головой в сторону реки.

В этот момент бревно закрутило в потоке и понесло к берегу. Через несколько минут его конец уткнулся в землю. Девушка метнулась к Низкану.

Вольный, почувствовав под ногами дно, отпустил то, что помогало держаться ему на воде, и плюхнулся вниз. На мгновение показалось, что мужчина поспешил и сейчас утонет, но чьи-то руки подхватили его под мышки и выволокли на траву.

– Ты в порядке? – услышал Низкан обеспокоенный голос.

Душу наполнило отчаяние.

– Это опять ты? – вырвалось у мужчины.

– Он меня узнал! – обрадовалась Дарилла.

Рядом присел кто-то ещё.

– Эх ты, лапоть! – от души обругал Ерха. Правда, Низкан его не понял. – Мало того, что сапоги опять утекли, так ищё и коня посеял!

Подошёл Риалаш. Он мрачно посмотрел на мокрого мужчину. Наагасаха переполняло раздражение.

– Что ты здесь делаешь? – холодно спросил наг вольного.

Низкан ответил не сразу. Ему очень не хотелось признаваться, что он не справился с конём, и тот сбросил его в реку. Но врать было опасно, да и глупо.

– Лошадь взбесилась и сбросила меня, – тихо признался он.

– Из-за чего? – строго спросил Риалаш.

– Откуда мне знать?! – с раздражением отозвался Низкан и попытался сесть.

Дарилла тут же подпёрла его плечом. А Ерха весело ухмыльнулся.

– Видать, судьба тебе, парень, с нами мыкаться, – сказал старик и посмотрел на Риалаша.

Тот был мрачнее тучи. Низкан же слов Ерхи не понял. Дарилла с надеждой и мольбой посмотрела на Риалаша. Точно так же на него смотрела Роиша, когда просила подарить ей яйцо водяного дракона. Тогда он пожалел, что пошёл у сестры на поводу и отдал ей яйцо. И ощущал, что пожалеет и в этот раз.

– Грузите его на лошадь, – процедил наг сквозь зубы и, круто развернувшись, направился к своему коню.

Девушка радостно улыбнулась. А Низкан, не понимая, что происходит, напрягся.

– Зачем? – резко спросил он.

– Ну, не здесь же тебя бросать, – Дарилла потянула его вверх, пытаясь поднять на ноги.

Ерха уже рылся в своих сумках, выискивая пустые мешки для вольного, потерявшего в очередной раз свою обувку. Неожиданно вещи выпали из его рук, и он радостно закричал:

– Богиня-Благодетельница! Да ты ж мой родной!

Раздалось ржание. Между двумя реками обеспокоенно метался конь Низкана. Животное то подступало к воде, то отскакивало и продолжало метаться. Видимо, ему очень хотелось к людям. Наконец, конь рискнул и бросился реку.

– Ах ты голубчик! – Ерха чуть не прослезился от радости. – Почуял, кто хозяин! Вот это преданность.

Через несколько минут конь выбрался на берег, и старик подхватил его повод.

– Красавец какой! И совершенно цел!

Здоровье коня Ерху обрадовало явно сильнее, чем целостность Низкана. От души чмокнув животинку в шею, старик начал стягивать с него седло.

– Щас я тя вытру, и дальше поедем.

В дорогу путники выдвинулись спустя полчаса. Дарилла сияла как солнце, в то время как Риалаш был подобен туче. Ошарашенный Низкан в мокрой рубахе и штанах и с мешками на ногах сидел на лошади и не понимал, как вообще так получилось. Он попытался нащупать повод, но сбоку послышался весёлый голос Ерхи. Старик говорил по-давридански:

– Я твою лошадку сам подержу. А то вдруг опять взбрыкнётся.

Вольный ощутил себя в ловушке.

Сидящий в кустах Додрид довольно потёр руки и тихо прошептал:

– А сбежишь ещё раз, сапоги вместе со штанами уплывут!

ГЛАВА 7

Семеро всадников, подгоняя лошадей, неслись вперёд. Лица у всех были сосредоточенные, напряжённые. Они то шарили глазами вокруг, то пристально всматривались вдаль, силясь разглядеть чёрные точки, но дорога казалась пустынной.

– Стоять! – резко приказал один из них.

Все натянули поводья. Лошади возмущённо заржали и взбили копытами пыль. Тот, кто отдал приказ, подстегнул коня и съехал с дороги.

Этот мужчина отличался от своих спутников. Тощий, скорее старый, чем молодой, с посеребрёнными сединой чёрными волосами до плеч и кривоватым носом. Лицо его было неприятным: на нём застыла печать брезгливости и высокомерия. Если бы не это, то его внешность можно было бы назвать благородной: высокий лоб, решительный подбородок, жёсткая складка губ и пронзительные тёмно-серые глаза. Облачён мужчина был в жреческое одеяние, которое накинул прямо поверх рубахи. Подол одежды задрался, выставляя на обозрение сероватые штаны и высокие кожаные сапоги с подбитыми железом каблуками.

Его же спутники были крепкими плечистыми молодцами с решительными лицами и колкими взглядами.

– Не могли же они за такое короткое время уехать так далеко, чтобы скрыться из глаз?.. – с досадой пробурчал мужчина в жреческом одеянии, осматривая окрестности.

Раньше надо было по сторонам смотреть! Жрец сплюнул от досады. Расслабились! Думали перехватить этих голубчиков недалеко от города и быстренько порешить, но не рассчитывали, что те могут с дороги съехать. А он должен был подумать! Как-никак раньше и сам был вольным и выслеживал всяких неудачников. Лет двадцать назад только подался в жрецы, взял непритязательное имя Терька и начал выполнять щекотливые поручения главного жреца Йежана. Но сытая жизнь сделала своё дело: былую хватку Терька потерял.

– Поворачиваем назад и ищем следы, – распорядился он и дёрнул за поводья.

Но едва его конь развернулся, жрец напряжённо замер, глядя перед собой. От Геноры в их сторону по дороге направлялся отряд из восьми всадников. Нехорошее предчувствие появилось сразу у всех присутствующих.

– Тёмные! – выругался один вольных, самый молодой и глазастый. – Лорес Воинтар!

Жрец совсем не набожно помянул и Тёмных, и некоторые срамные места.

– Так, вы наёмные охранники! – быстро и чётко произнёс Терька. – Главный жрец Йежан нанял вас, чтобы вы сопроводили его посланника в Редону.

– А кто посланник? – верзила с глуповатым лицом уставился на жреца.

– Я, дубина! – процедил раздражённый Терька.

Он опять развернул коня, теперь прочь от Геноры, и тронулся в путь. Вольные последовали за ним. Двигались они не спеша. На лице жреца появилось благообразное выражение. Презрительность и высокомерие как ветром сдуло. Теперь это был милейший мужчина с одухотворённым взглядом, который с восторгом осматривал луга, дорогу и небо и радостно созерцал пролетающих птиц.

Племянник главы городской стражи, Лорес Воинтар, и его люди нагнали отряд жреца спустя четверть часа.

– Доброго вам дня, господин Терька! – раздалось издевательское приветствие Воинтара.

Жрец обернулся и с радостным удивлением посмотрел на мужчину.

– Господин Лорес! – выдохнул он. – Совсем не ожидал увидеть вас здесь, но безмерно рад нашей встрече.

Его слова звучали так искренне, что на угрюмых лицах сопровождающих Воинтара появилось сомнение. Они-то получили от своего господина наказ держать ухо востро.

Лорес же себя обмануть не дал. Его насмешливый взгляд так и говорил, что мужчина наслаждается представлением, но верить не спешит.

– Меня больше интересует, что здесь делаете вы? – Лорес улыбнулся и пристально посмотрел на жреца. – Неужели опять к главному жрецу Мирисы в Редоне?

Терька расплылся в такой улыбке, словно видел перед собой любимого сына.

– Вы правы, – подтвердил он.

Лорес продолжал улыбаться, но взгляд его подозрительно прищурился.

– Что-то зачастили вы туда… – протянул он.

– Господин Йежан и господин Юнар любят обмениваться советами, делиться своими мыслями друг с другом… Они вообще близки как братья! Если бы наши храмы располагались рядом, то они бы день и ночь проводили за беседами.

– Ну, хорошо, коли так… – Лорес обвёл насмешливым взглядом «охрану» жреца.

На лицах тех было отсутствующее равнодушное выражение. Вольные старательно играли свою роль. С семьёй Воинтар боялись связываться все. Этот род не терпел ничьего влияния, кроме своего. Именно поэтому в городе и его окрестностях не было ни одной семьи вольных: всех подчистую вырезали и разогнали. В более дальних поселениях они ещё вили «гнёзда», но при этом очень тщательно скрывались, так как стоило слуху об их существовании дойти до Геноры, как семья Воинтар посылала карательный отряд.

Терька понимал, что если прознают о делишках главного жреца, то не сносить головы ни ему самому, ни господину Йежану. Жреческий сан не остановит главу городской стражи, и он возведёт их на плаху. Давно уже повода ждёт! Герана Воинтара сильно раздражало влияние главного жреца Йежана.

– А вы сами далёко собрались? – с интересом спросил Терька и тут же спохватился: – Ох, простите! Вы, наверное, с тайным заданием от главы. Вот я старый дурень о таком спрашивать!

– Нам с вами в одну сторону, – Лорес сказал так больше для того, чтобы посмотреть на обескураженное лицо жреца.

Но тот превосходно владел собой.

– Да? – его брови взлетели вверх в радостном изумлении.

– По крайней мере, пока, – заверил его Лорес и поравнялся с ним.

Люди Воинтара окружили жреца и его наёмников. Те слегка напряглись, хотя понимали: пока у Лореса нет причины, он не нападёт. Замять то, что он просто так напал на посланника жреца, будет очень сложно.

– В хорошей компании путь короче, – радостно возвестил Терька и подстегнул лошадь.

А Лорес усмехнулся. То, что нужная ему троица сошла с дороги, он заметил сразу. Но отправил за ними только одного человека. Местность здесь открытая, видно всё как на ладони. Мелькать же перед глазами искателей артефакта он не хотел. Соглядатай, которого он отправил следить за троицей, был самым быстроногим и выносливым из всех них. Лорес дал ему с собой пернатого посланника, с помощью которого тот сообщал обо всех изменениях в пути. Пока путники следовали почти параллельно отряду Воинтара, поэтому Лорес мог позволить себе некоторое время сопровождать жреца и щекотать ему нервы.

Терька старательно тараторил обо всём, что видел: о зелёной траве, свежем воздухе, голубом небе, птицах… А сам напряжённо соображал, как избавиться от опасной компании. И пытался понять, почему один из людей Воинтара ведёт на поводу осёдланную лошадь без наездника.

Ближе к вечеру набежали дождевые тучи и начал накрапывать дождь. До гор было ещё далеко, деревьев или пещер, где можно было бы укрыться, поблизости тоже не наблюдалось. Пришлось останавливаться и сооружать навес из плащей. Ерха ворчал, что нужно было подумать об этом, а Дарилла заметила, что только навес в горы им не хватало с собой тащить.

Пока ненастье не разыгралось сильнее, путники постарались обустроиться. Дарилла прошлась по берегу и набрала вынесенные водой ветви на дрова. Риалаш расседлал лошадей и отпустил их пастись, а упряжь укрыл под импровизированным навесом. Ерха же быстро, пока дождь не потушил костёр, варил кашу. Только Низкан с растерянным видом сидел под навесом на расстеленном одеяле и слушал болтовню Ерхи, из которой, впрочем, не понимал ни слова.

Наконец все путники расселились под навесом с чашками в руках. Вольный нерешительно ковырялся в каше, словно не был уверен, что может её есть. Чувствовал он себя неуютно. Мужчина до сих пор не мог понять, как так вышло, что он оказался в этой компании. Поразительно, что его вынесло именно к ним, хотя Низкан думал, что вряд ли им ещё хоть раз суждено свидеться.

Вольный зачерпнул что-то из миски и засунул ложку в рот. Сразу же проснулся аппетит. Кашеварил Ерха замечательно, да и его стряпню Низкан мог есть, не опасаясь, что кто-то из завистников решит отравить его. Странное полузабытое ощущение доверия посетило мужчину. Правда, он поспешил отогнать его.

Эти трое вынесли решение взять его с собой, даже не поинтересовавшись его мнением. Словно Низкан был мальчишкой, ещё не вступившим в пору зрелости, а потому не имевшим права голоса. Они свалились на него со своей заботой непонятно откуда! Неужели это боги так невесело шутят?

О Низкане никто не заботился с пятнадцати лет, когда он сбежал из родного поселения. Полгода он бродяжничал и побирался, а потом попал в шайку малолетних воришек в одном городе. Сам воровать он в силу своего увечья не мог, но мог сказать, у какого прохожего действительно имеется толстый кошель. Сверстников его способности пугали и вызывали уважение, так что Низкан там прижился. А потом шайку их разогнали, и мальчишка опять остался один.

На своё счастье он повстречался с жуликом и пройдохой Макелем, который и взял Низкана с собой. Больно уж мальчишка полезен оказался. Дар его хоть и не был развит так, как сейчас, но уже тогда Низкан мог примерно около одного часа в день пользоваться им и сообщать Макелю интересующие того детали: где в богатом доме расположен схрон, куда торгаш зашил свои деньги, стоит ли связываться во-он с тем молодчиком…

С Макелем Низкан пробродяжничал четыре года. А потом жулика убили вольные господина Доорина. Макель перешёл дорогу какой-то важной шишке. «Шишка» обиделась и наняла вольных. Об убийстве мальчишки речи не было, поэтому его притащили к Доорину. Глава вольных южного Эреста мужиком был умным и сразу смекнул, что такой парень пригодится и ему. Так Низкан стал младшим членом семьи, а потом выбился и в старшие.

Низкан всегда ненавидел свой дар. Лютой ненавистью! Но именно он помогал выживать ему все эти годы. Люди всегда стремились использовать дар Низкана в своих целях. Шутка ли, парень способен видеть сквозь стены! Поэтому Низкан в свою очередь научился использовать этих людей. Он привык к такой жизни: тебя используют, ты используешь, и все получают то, что хотят.

Сейчас же жизнь отошла от привычного сценария. Он не успел ничего дать этим людям, а они уже протянули ему руку помощи. Это настораживало и вызывало ощущение подвоха. К тому же Низкан чувствовал, что нагу он не нравится совсем. Этот опасный мужчина словно ждал любого неосторожного шага со стороны вольного, чтобы покончить с ним раз и навсегда. Его неприязнь ощущалась кожей. И Низкан понимал, что чем меньше этот хвостатый будет знать о нём, тем больше шансов, что ему удастся выбраться из этой компании живым. Мужчина чувствовал: наг, не задумываясь, устранит любую опасность, лишь бы защитить своих товарищей. Можно ли не считать вольного неопасным? Сомнительно…

Днём Низкан обратил внимание, что за ними следуют уже трое, а не двое, как это было до прибытия в Генору. Только третий двигался особняком, и мужчина решил, что к прежним преследователям он отношения не имеет. Ему и хотелось, и не хотелось сообщить своим спутникам о хвосте, но в этом случае последует вопрос, откуда он об этом узнал. Раскрывать же свой дар Низкан не желал, поэтому пристально следил за перемещениями этих троих и молчал.

– Может, расскажешь о себе? – холодный голос нага заставил Низкана слегка вздрогнуть. – Ты теперь с нами надолго, а с незнакомцем неприятно и опасно путешествовать.

– Никто не просил вас брать меня с собой, – сухо ответил Низкан и тут же пожалел: не вовремя он вздумал показывать свой характер. – Я о вас тоже ничего не знаю.

Повисло молчание. Риалаш поморщился, а Дарилла с Ерхой смущённо переглянулись. Каждый из них понял, что не хотел бы говорить о себе. Что может сказать Риалаш? Что он наследник престола нагов, которому вздумалось развеяться и попутешествовать? А Дарилла? Признаться, что она графская дочь, а Ерха ей никакой не дядя? Звучит бредово. На подобные заявления обычно отвечают: «Ну да! А я император Давридании!».

Ерха кашлянул и неловко предложил:

– Хотите, сказку расскажу?

– Только давай по-давридански, – мрачно попросил Риалаш. – Я твой нордасский не всегда понимаю.

– Да на давриданском как-то не то, – нахмурился старик.

Опять повисло молчание. Доедали кашу уже в полной тишине, нарушаемой только звуком дождя. Догорающий костёр недовольно шипел, когда капли попадали в пламя. Ерха всё ещё подкладывал в него ветки, надеясь, что огонь продержится подольше.

– Ложитесь спать, – распорядился Риалаш. – Караулю я сегодня один.

Костёр всё равно скоро потухнет, а в кромешной тьме только он и сможет что-то разглядеть.

Возражать никто не стал. Через некоторое время Ерха, Дарилла и Низкан уже лежали на сыроватой земле, завёрнутые в одеяла. Вольный с удивлением понял, что лежит между стариком и девушкой. Сонливость мгновенно прошла. От спины Дариллы шло ровное приятное тепло. Мужчина ощутил, как его охватывает паника, и придвинулся к Ерхе.

– Взмёрз? – хмыкнул старик.

Низкан его не понял, но на всякий случай угукнул.

Дарилла же лежала на боку и на возню за своей спиной внимания не обращала. Она украдкой смотрела на Риалаша, освещённого костром. Наагасах сегодня весь день был не в духе. Девушка вглядывалась в его мрачное лицо и неожиданно подумала, что ему очень идёт быть недовольным. Аж мурашки бегут по коже… приятные такие мурашки. Даже хотелось, чтобы он недовольно посмотрел на неё и эти мурашки табуном пробежались по всему телу. Особенно по животу. Там их топоток был особенно приятен.

– Наагасах, – тихо позвала Дарилла.

Брови Риалаша сошлись на переносице, и он недовольно посмотрел на девушку.

– Вы сегодня такой сердитый… Случилось что-то?

От мгновенно прищурившегося взгляда мурашки пронеслись галопом от пяток до самой макушки.

– Нет, – резко и коротко ответил Риалаш.

Вопрос девчонки раздраконил уже унявшееся было раздражение. Лежит, хлопает голубыми глазищами и спрашивает, что произошло, а у самой за спиной этот слепой лежит! Ладонь неожиданно сковало судорогой. Боль прострелила руку до самого плеча. Риалаш понял, что случайно выпустил когти, и поспешил их убрать.

– Нет, что-то случилось, – упрямо заявила Дарилла.

– Спи, – сквозь зубы прошипел наагасах, отворачиваясь.

– Не могу, тут сыро.

Девушка сама не могла объяснить, почему лежит и пререкается с ним.

– Возьми моё одеяло, – тут же нашёл выход из положения Риалаш.

– Не хочу я его брать, – Дарилла ощущала себя капризничающим ребёнком.

Риалаш воспринял её так же. Мгновенно вспомнилась Роиша с её многочисленными «хочу» и «не хочу». Мужчина резко встал и, подхватив своё одеяло, направился к девушке. Мурашки тут же замерли в восторженном ужасе где-то внизу живота Дариллы. Она даже ничего сказать не успела, как наагасах приподнял её и сноровисто завернул, точнее, завязал в ещё одно одеяло и вплотную придвинул к спине Низкана.

– Спи, – глядя ей в глаза, приказал наг и отошёл на своё прежнее место.

Вольный от неожиданности вцепился в плечи Ерхи.

– Ты чавой? – удивился старик.

– Можно я с краю лягу? – вдруг попросил Низкан.

Ерха немного помолчал, а потом радостно согласился:

– А давай! Дара в серёдку положим.

Вольный нахмурился: Ерха опять болтал по-нордасски, и мужчина не понял ни слова.

В этот момент в себя, наконец, пришла Дарилла. Волна смущения окатила её и оставила после себя осадок раздражения.

– Хватит ворочаться! – прикрикнула она на мужчин. – Спите уже!

Ерха спорить не стал. Подложил ладонь под голову и закрыл глаза. А Низкан застыл, ощущая через три одеяла, как к его спине прижимается женское тело. В эту ночь он точно спать не сможет.

Дождь моросил до самого утра, а с восходом солнца прекратился. К полудню небо и вовсе очистилось от тяжёлых серых облаков, и солнце стало ощутимо припекать. Хозяйственный Ерха радовался, что хоть намокшие плащи просохнут.

Горы становились всё ближе и ближе. Дарилла смотрела на них с некоторой опаской. Казалось, что горные гряды вздымались к самому небу и царапали его своими вершинами. Около вершин клубились облака, словно белая кровь, идущая из пораненного неба. Рирейские горы производили подавляющее впечатление. Дарилла и Ерха уже не раз в своих странствиях сталкивались с горами, но эти оказались самыми большими из всех, что они видели. Глядя на их крутые склоны и острые пики, сразу становилось ясно, что переход будет очень и очень сложным. А Низкан, всматриваясь вдаль, понимал, что это будет ещё и очень опасно: он видел золотистые очертания тварей, что населяли эти места.

К вечеру они вышли на небольшую деревушку. Люди встретили путников недоверчивыми взглядами, но поняв, что опасности они не несут, смягчились. Как выяснилось, жили здесь только мужчины – охотники на горных тварей. Деревня была времянкой, пустующей с поздней осени до поздней весны. Охотники начинали сюда съезжаться, как только с гор заканчивали сходить сели, вызванные таянием снегов. Мужчины заверили путников, что время для охоты сейчас самое то. Звери расплодились, а от обилия корма не такие злые, как зимой. Правда, нежданные гости от этой вести почему-то слегка приуныли.

Заночевать решили здесь же. Ерха быстро нашёл с охотниками общий язык. Те прекрасно понимали его странную смесь из нордасских и давриданских слов, хотя даже привычная Дарилла иногда смотрела на дядю с недоумением. Словоохотливый старик умудрился раздобыть для Низкана пару крепких сапог из шкуры какой-то местной горной твари. Тёмно-оранжевую с серовато-зелёными пятнами обувку можно было разглядеть за полверсты.

– Не потеряишьси, – довольно усмехнулся Ерха, когда вольный натянул обновку.

Дарилла еле сдержала улыбку, смотря на него. Выглядел мужчина немного потешно: яркие щеголеватые сапоги, грязные штаны и рубаха и плащ наизнанку.

Наагасах же переговорил с охотниками, разузнал всё, что можно, о местных тропах и горных тварях и кое-что прикупил из снаряжения и одежды. Он всё ещё был чем-то недоволен.

Переночевали они в одном из пустых домов, а наутро собрались и направились в сторону гор.

– Нам точно туда нужно? – спросил Низкан.

Глаза его были широко распахнуты, и казалось, что он смотрит на леса, взбирающиеся по горным склонам.

Дарилла надвинула шапку на глаза и недовольно посмотрела на спину Риалаша. Ей в очередной раз вспомнились слова оракула.

– Да надо… – неохотно вздохнул Ерха.

– А зачем? – Низкана вдруг осенило, что он ничего не знает о цели путешествия этой троицы.

Старик расхохотался, а девушка сдержанно улыбнулась. Только наагасах раздражённо дёрнул плечом.

– Будет тогда для тебя неожиданностью, когда найдём, – весело ответил Ерха.

Низкан поморщился и уточнил:

– И что он сказал?

– Он сказал, что мы ищем приключения, – Дарилла лукаво прищурилась. – Все самые необычные приключения!

Едущий впереди Риалаш хмыкнул, а Низкан окончательно запутался и почувствовал раздражение. Едет непонятно куда, непонятно с кем и непонятно зачем!

– Ну? Что там? – требовательно спросил Терька, глядя на вернувшегося вольного.

– Были они здесь, – ответил тот. – Утром уехали в горы.

Жрец зло сплюнул.

От Лореса Воинтара им удалось отделаться только к вечеру. Племянник Герана и его отряд съехали с дороги и отправились на северо-запад, когда откуда-то прилетел крылатый посланник. И Терька с вольными тут же под накрапывающим дождём помчались в обратную сторону.

Ближе к утру они были недалеко от Геноры. След путников после прошедшего дождя удалось найти с большим трудом. Жрец был в негодовании. Целый день и ночь они практически без отдыха мчались по едва различимому следу и выехали к деревне-времянке охотников.

Терька отправил туда одного человека разузнать, не были ли здесь эти искатели сокровищ. Были. И уже сплыли. Жрец крепко выругался. Тащиться в Рирейские горы у него не было никакого желания. Очень не хотелось попасться в лапы какой-нибудь твари. И почему они не поехали по тракту, который худо-бедно, но охранялся? Но делать нечего, придётся следовать за ними. А тут ещё этот Лорес! Терька был уверен, что неспроста племянник Герана Воинтара оказался здесь. Всем было известно стремление этой семьи получить артефакт Истины в свои руки. А если они прознали каким-то образом о словах оракула?

– Давно они уехали? – уточнил жрец.

– Да как солнце взошло, так с места и снялись.

Терька, прищурившись, посмотрел на небо. Солнце ещё даже не приблизилось к полуденной черте. У них есть шанс подловить путников до того, как те углубятся в горы.

Неожиданная идея посетила голову жреца.

– Взрывная смесь есть? – тихо спросил он после недолгого молчания.

– А как же ей не быть, – хмыкнул один из вольных.

По губам Терьки скользнула тонкая улыбка, и он скомандовал:

– Вперёд.

Лорес недовольно смотрел на горные пики, возвышающиеся перед ним и его отрядом.

– Вот Тёмные их туда понесли… – чуть слышно пробормотал мужчина.

Соглядатай, которого он отправил шпионить за путниками, был здесь же. Он же сообщил своему господину, что странники переночевали в деревне охотников и отправились в горы. С удивлением Лорес узнал, что искателей теперь четверо. Соглядатай поведал ему невероятную историю о том, что четвёртого спутника эта троица выловила вчера в реке. Приняли его как давнего знакомого и забрали с собой. Как интересно… Но сейчас более важным было другое: что делать дальше?

Идти через горы по диким местам Воинтар не хотел. Очень уж опасно. Да и к такому переходу они не были готовы. Лоресу просто было жалко своих людей. Посылать их на смерть совсем не хотелось. Тем более, ещё неизвестно, оправдают ли искатели возложенные на них надежды.

– Поворачиваем к тракту, – распорядился Лорес и развернул коня на северо-восток.

Тракт проходил через горы до самой Салеи и находился под охраной, поэтому поездка по нему была более безопасной, чем через дикие леса. И все поселения, а также знаменитые алмазные рудники располагались вдоль этого тракта. Путники не смогут пройти через горы, ни разу не наведавшись в человеческие поселения. Лорес был уверен в этом. Конечно, шанс пересечься с ними на тракте был невелик, но это всё же лучше, чем подвергать себя опасности из-за почти призрачной возможности найти артефакт Истины.

Риалаш напряжённо осматривался и тщательно принюхивался. Их небольшой отряд уже въехал в лес, растущий у подножия гор. Перед этим они остановились и хорошенько намазались разными снадобьями, которые должны были отпугнуть своим запахом некоторых зверей. Низкан до сих пор чихал: его чувствительный нос оказался не готов к такому смешению ароматов.

– Что-то не так? – обеспокоенно просила Дарилла.

Девушка обратила внимание на напряжённый вид наагасаха. Она всё ещё помнила слова оракула и теперь нервничала по любому поводу.

Риалаш только пожал плечами. В Рирейских горах всё не так. Он был уже здесь как-то, но ездил по тракту. Тогда тракт этот не очень хорошо охранялся, поэтому считался таким же опасным местом, как и любой другой участок в этих горах. Сейчас же дорога была под защитой стражи. Обитающие рядом с трактом звери были вынуждены уйти подальше от него. Поэтому дикие места стали опаснее. Риалаш уже слегка жалел, что потащил всех сюда. Слепца ему жаль не было, но Ерха и Дарилла… Но по-другому до нужных развалин не добраться.

– Никто никуда не разъезжается, держимся вместе и стараемся не шуметь, – наагасах повторил это, наверное, раз в десятый.

Низкан прижал руку к носу, стараясь сдержать очередной чих. Нос внутри зудел нестерпимо. Украдкой оглядевшись, вольный обратил внимание, что количество их преследователей сократилось до двух. Интересно, куда делся третий? Потом чуть в стороне и дальше заметил группу всадников. Всего семь. Мужчина ощутил беспокойство и желание сообщить об этом спутникам. Тут и так полно тварей, а ещё какие-то непонятные незнакомцы поблизости. Низкан поймал себя на мысли, что переживает за сохранность девочки.

– Мы здесь не одни, – тихо протянул Риалаш и повернулся в ту сторону, в которой Низкан видел группу всадников.

Вольный еле сдержал облегчённый вздох, радуясь, что ему не пришлось самому говорить об этом и раскрывать свой секрет.

– Охотники? – предположил Ерха.

– Может быть, – в голосе наагасаха звучало сомнение.

Низкан тоже сомневался. В деревне было очень мало лошадей и на охоту их не брали. Не дай боги зверь какой задерёт ценную животинку! Но наагасах-то лошадей не видел, он чуял только запахи. Может, и лошадиные тоже? Вольный раздражённо почесал зудящую руку.

– Эй, Низкан, всё в порядке? – обеспокоенно спросила девушка.

– А что не так? – моментально ощетинился мужчина.

Её забота заставляла его напрягаться. Всё же она женщина.

Риалаш тоже почувствовал раздражение и обернулся. И брови его взмыли вверх.

– Вот Тёмные! – вырвалось у него.

Всё лицо Низкана было покрыто красными пятнами, а нос опух. При ближайшем рассмотрении оказалось, что краснотой зацепило ещё и руки.

– Похоже, не надо было его мазать… – тихо протянула Дарилла.

– Да кто ж знал? – Ерха озадаченно осматривал вольного. – Зато, мож, местные твари побрезгуют в рот его брать.

– Что такое? – напрягся Низкан.

– Всё хорошо, – поспешила заверить его девушка.

Риалаш хмыкнул.

– Ты только больше не чешись, – посоветовал наг. – А то незнакомые люди решат, что ты заразный.

Дарилла возмущённо посмотрела на него.

Терька, сидя на корточках, внимательно всматривался в кучу лошадиного дерьма.

– Недавно прошли, – с улыбкой заметил он.

Его наполнило ликование. Теперь-то не уйдут! Главное – обставить всё дельце аккуратно, чтобы и придраться никто не смог. Всё же жреца волновало то, что Лорес Воинтар может находиться где-то поблизости. У главы городской стражи и так на них большой зуб, не стоит давать ему повод. Если Лорес идёт по следу этих искателей, то может столкнуться с самим Терькой или, обнаружив трупы с перерезанными глотками, заподозрить их. Терька очень хорошо знал, что все члены семьи Воинтар обладают воистину медвежьей хваткой и собачьим нюхом: ухватятся за любой намёк и всё вызнают! Поэтому лучше дать искателям зайти немного глубже в горы, а там уже… Губы мужчины искривились в усмешке.

– Ты, – он ткнул в одного из вольных пальцем, – идёшь со мной вперёд. И прихвати взрывную смесь. Остальные следуют за этими искателями. Но не смейте приближаться!

Отдав указания, жрец дёрнул поводья и повернул лошадь на северо-запад. Он бывал как-то в этих местах и знал, что дальше есть узкий, но вполне удобный проход, который поможет срезать им путь и оказаться перед их жертвами. Терька, прищурившись, посмотрел вверх, туда, где высились серые пики гор. По его губам опять зазмеилась ухмылка. Они подготовят достойную встречу.

До вечера Риалаш, Ерха, Дарилла и Низкан успели сильно углубиться в горы. Дорога теперь шла вверх, всё чаще и чаще попадались крупные обломки камня. Риалаш заранее разузнал в деревне у охотников дорогу, но всё же иногда путникам приходилось спешиваться и вести коней на поводу. Больше всего от этого страдал Низкан, который постоянно спотыкался и вис на поводьях своего коня.

Остановиться было решено недалеко от ручья под каменным навесом. Лошадей пастись не отпустили: переломают ещё себе ноги в темноте. Задали корма и привязали к деревьям. Через полчаса путники сидели на лежаках и уминали хлеб с вяленым мясом. Разводить костёр и приманивать запахом каши местную живность они не решились.

– А далеко нам идти? – спросила Дарилла.

– Своевременный вопрос, – тихо проворчал Низкан.

Девушка посмотрела на него недовольно. Сам слепой знал ещё меньше её самой, но она ему об этом говорить не стала и перевела вопросительный взгляд на Риалаша.

– Два-три дня, – пожал плечами наагасах. – Может, четыре. Точно…

Он неожиданно прервался и резко обернулся. Ноздри его хищно раздулись. Ерха тут же подобрался и отложил еду. Дарилла осторожно вытащила кинжал из-за спины. Раздался тихий хруст. Потом воцарилась тишина. Путники продолжали напряжённо прислушиваться. Хруст повторился снова, но уже с другой стороны. Наагасах медленно встал и вытянул меч из ножен. Затем зачем-то закатал рукав и поправил какой-то браслет.

Возобновилась тишина. Дарилла почувствовала, как всё сильнее и сильнее стучит её сердце. Ерха стоял рядом и был готов прикрыть её в любой момент. До Низкана, наконец, дошло, что что-то происходит, и он призвал дар. По левую руку от него очертились золотистые фигуры девушки и старика. Перед ними чуть в стороне замер наг. Призрачный хвост клубился вокруг его ног. Ещё дальше у деревьев беспокойно переминались лошади. А потом вольный услышал треск. Словно камешки друг о друга чиркнули. Или не камешки… Он поднял голову и уставился на каменный козырёк.

– Сверху! – только и успел заорать он.

Гибкое сильное тело, похожее на тело дикой кошки, с рёвом метнулось к ним. Дарилла вылетела из-под навеса первая: Ерха под зад коленом вытолкнул. Девушка тут же вскочила, судорожно сжимая в кулаке кинжал. Сердце испуганно бухало в груди, но ум был кристально ясен.

Кошка грудь в грудь столкнулась с Риалашем, и они покатились по земле под копыта перепуганных лошадей. Риалаш успел перехватить зверя одной рукой за глотку, а второй, выпустив меч, схватить за одну из передних лап. Коленями он так сильно сжал бока кошки, что та зарычала и попыталась вырваться. Когти её полосовали землю и камни вокруг. Её дурманил страх: добыча оказалась неожиданно сильна и теперь раздирала ей горло. Вдруг что-то с треском обрушилось ей на башку. Кошка ошалело рыкнула.

– А ну слезай, тварина! – Ерха скакал рядом со сцепившимися наагасахом и кошкой и старательно примеривался сучковатой палкой для следующего удара.

– Ииии-хаааа-ха-хааа! – этот дикий крик так испугал зверя, что он рванулся из последних сил и всё-таки смог освободиться из смертельной хватки нага.

Метнувшись в сторону, кошка припала на передние лапы и угрожающе зарычала. Но бросаться на пугающего её нага, или на размахивающего дубиной старика, или же на дико скачущую и кричащую девушку не решилась. Вместо этого она стремительно как молния бросилась на замершего под навесом Низкана.

Дарилла успела только испуганно ахнуть. Риалаш с ругательствами вскочил на ноги и метнулся вслед за зверем.

Низкан ошеломлённо смотрел на разворачивающиеся события. Ещё никогда дикие звери не нападали на него. Внутри всё холодил липкий ужас, мысли словно парализовало. Пальцы скорее по привычке, чем осознанно, нащупали рукоять кинжала и вытянули его из ножен. Когда золотистая туша бросилась на него, он на мгновение оцепенел. Затем тело двинулось само. Один шаг в сторону, один вправо, чтобы увернуться от золотых лап. Короткий замах и удар кинжалом в пылающую огнём глазницу. Задался дикий вой, и мужчину тут же снесло на землю тяжеленной тушей. Рядом с боком по камню скребнули когти, но прежде, чем мужчина начал задыхаться под тяжестью бьющейся от боли кошки, она неожиданно с него скатилась. Точнее, её стащили. Низкан видел, как высокая фигура за шкирку отволокла зверя в сторону и всадила ему в грудь меч. Раздался короткий рык, а затем наступила тишина, нарушаемая лишь испуганным ржанием лошадей.

– Вот и поспали! – Дарилла плюхнулась на землю и отёрла рукавом лицо.

– Ну ничаво, – успокаивающе протянул Ерха. – Зато мы теперь знаем, что его и такого сожрут.

Он махнул на ошеломлённого Низкана, лицо которого продолжали расцвечивать красные пятна.

Риалаш в это время перевернул кошку на бок, убеждаясь, что она действительно мертва. Наагасах был немного зол. Если бы Ерха и Дарилла не вмешались, то он разобрался бы с опасностью сам и куда быстрее. Но говорить им мужчина ничего не стал.

– А ты всё ж везунчик, – Ерха ухмыльнулся, глядя на Низкана. – Сослепу и прямо в глаз! Боги любят тебя.

– Что он говорит? – голос Низкана прозвучал почти жалобно.

Риалаш подозрительно посмотрел на вольного и медленно произнёс:

– Зверя надо оттащить в сторону, чтобы любителей падали не приманить. Низкан, поможешь?

– Да как он поможет?! – возмутилась девушка. – Я сама…

Но Риалаш её перебил:

– Так ты поможешь? – спросил он у Низкана.

Вольный мотнул головой, приводя мысли в порядок, и ответил:

– Да, сейчас.

Пока он поднимался на ноги, Риалаш отдавал распоряжения Ерхе и Дарилле.

– Такие звери обычно в компании не охотятся, но всё равно с этого места не сходите, – он указал на место рядом с лошадьми. – Будьте настороже. Пошли, – это уже Низкану.

Мужчины ухватили мёртвую кошку за лапы и потащили прочь от стоянки. Саженей через пятьдесят они остановились и выбросили тушу в кусты. По-хорошему надо было дальше оттащить, но Риалаш не хотел надолго оставлять Ерху и Дариллу. И ещё с этим надо поговорить.

– Ты гетекарий? – прямо спросил наг.

На мгновение Низкан замер, а затем лицо его исказила гримаса ярости. Пальцы сжались в кулаки.

– Нет, – процедил он сквозь зубы.

В его голосе звучала такая ненависть, что Риалаш слегка удивился. Но не отступил.

– Но ты что-то видишь, – уверенно заявил наагасах. – Ты видел зверя сверху, ты видел, как он на тебя метнулся, ты видел, куда наносишь удар… Скажешь, что нет?

Наступило молчание. Низкан упрямо сжимал губы и смотрел прямо на Риалаша. И наагасах чувствовал, что он видит его. Так ничего и не ответив, вольный круто развернулся и зашагал в обратную сторону. Но, сделав два шага, остановился и бросил через плечо:

– Я не гетекарий.

И пошёл дальше.

Риалаш задумчиво почесал подбородок. Он не был уверен, что этот странный недослепой сказал ему правду. Но недоверие к этому малому слегка притупилось. Теперь наагасах точно знал: Низкан что-то скрывает. Появилась некая определённость. Похоже, для них слепой неопасен, но расслабляться рядом с ним не стоит. Плохое настроение впервые за эти дни отступило. Риалаш шагнул вперёд и споткнулся: увидел, как обеспокоенная Дарилла метнулась к Низкану. Внутри опять заворочалось раздражение. Наг с шипением выдохнул и продолжил путь.

Утро для Риалаша началось с веселья. Путники не стали менять место ночлега, хотя оставаться там, где их чуть не съели, им тоже не очень хотелось. Спокойнее всех повёл себя после случившегося Ерха. Старик завалился на своё одеяло и через несколько минут захрапел. Дарилла долго ворочалась, но потом тоже затихла. Не спали только Риалаш и Низкан. Вольный даже не пытался лечь. Его всё ещё потряхивало от пережитого, и покоя не давал вопрос нага: «Ты гетекарий?». Так что мужчины просидели всю ночь напротив друг друга.

Утром сонная девушка собралась в кустики по своим делам. Спросонок она, видимо, совсем забыла о вчерашнем происшествии и потопала именно в те кусты, куда Риалаш и Низкан оттащили мёртвую кошку. Наг ехидно прищурился, наблюдая за ней, а Низкан нервно потёр ладони. Дарилла успела сделать один шаг в кусты, после чего замерла, слегка побледнела и, круто развернувшись, быстро направилась назад.

– Что такое? – ехидно поинтересовался Риалаш.

Девушка нервно посмотрела на него и тихо ответила:

– Там тварь какая-то. Мёртвая. На ящерицу похожа.

Вольный встрепенулся. Что ещё за ящерица? А вот наг нисколько не удивился.

– А ты уже забыла, что на нас вчера напали? – мужчина вопросительно вскинул бровь.

– Забудешь такое! – Дарилла бросила на него недовольный взгляд. – Но нас напала кошка, а там… жуть какая-то!

– Это бескрылый дракон-перевёртыш, – поведал Риалаш.

– Дракон?! – поразилась девушка. – Такой маленький?

– Где дракон? – сонно встрепенулся Ерха.

– Не все драконы большие, – Риалаш пожал плечами и полез в свой мешок за едой. – В Рирейских горах вообще очень много различных тварей водится. В период Древних войн здесь проходили сражения. Эти звери использовались в боях. Часть из них вывели при спаривании с другими видами, над какими-то постарались маги, а где-то помогли и боги. Войны закончились, а звери вот остались.

– Ужасть, – Ерха широко зевнул.

– Самая ужасть в том, что некоторые из видов боги наделили способностью размножаться с другими видами, – Риалаш произнёс это очень серьёзно.

– А чё тут такого? – не понял старик.

Наагасах пристально посмотрел на него.

– Нам могут встретиться звери, которых никто никогда не видел и о способностях которых ничего не известно.

Ерху это не впечатлило и не испугало. Он и вчерашнюю-то тварь не знал, как звать. И вообще, меньше знаний – меньше страхов! И спится слаще.

Выехали спустя полчаса. Никому не хотелось больше задерживаться на этом месте. Риалаш наблюдал за Низканом. Всё же наг был уверен, что его предположение верно. Слепой прекрасно добрался до своей лошади сам, только пару раз споткнулся, и вертел головой из стороны в сторону, словно осматриваясь. Наагасах наблюдал за мужчиной всю ночь и пришёл к выводу, что такой спутник даже полезен. Многие твари, обитающие здесь, прекрасно маскируют свой запах, но от взора гетекария не скрыться даже им. Интересно, как долго Низкан может пользоваться своим даром? Полчаса? Час?

Дальнейший путь шёл круто вверх. По словам охотников потом тропа должна стать более ровной и при этом куда уже. Горные склоны всё сильнее и сильнее теснили путников. Им даже пришлось разбиться по парам, чтобы проехать дальше. Низкан неожиданно для себя оказался в первом ряду рядом с Риалашем. Подобное соседство сильно напрягало.

Наагасах дождался, когда Ерха и Дарилла немного отстанут, и тихо спросил:

– Как долго ты можешь видеть?

Низкан ощутимо напрягся и нервно почесал заросшую щетиной щёку.

– Я не гетекарий, – наконец ответил он.

Риалаш удивлённо вскинул бровь.

– Я вроде о другом спросил. Так как долго?

Опять наступило молчание. Позади раздавался недовольный голос Дариллы, которая пыталась убедить Ерху, что его привязанность к деньгам до добра не доведёт.

– Полдня, – всё же признался Низкан и тут же пожалел.

– Что?! – поразился Риалаш. – Так долго?! Как тебя вообще отпустили из общины?

Вольный сжал зубы, и наагасах понял, что ничего больше не добьётся.

И не желал добиваться. В данный момент он был поражён. Полдня! Для гетекария это очень много. Насколько знал Риалаш, большая часть гетекариев не могла пользоваться своим даром даже полчаса. Поразительно, что Низкана вообще отпустили из общины. Хотя… Наагасах укорил себя за глупость. Отпустили… Скорее всего, он сбежал.

Примерно около часа мужчины ехали молча. Риалаш прислушивался к спорам Ерхи и Дариллы, а Низкан пытался унять раздражение, злость и… страх. После того, как он потерял зрение, из его памяти стали стираться многие зрительные образы. Но лицо матери он вряд ли сможет когда-нибудь забыть. Стоило только ему услышать про гетекариев, как в душе поднимались страх и злость. А с приходом страха перед внутренним взором появлялось лицо матери: холодное, высокомерное, с яркими синими глазами.

Низкан тряхнул головой, выбрасывая эти мысли, и осмотрелся, желая обеспокоиться чем-нибудь другим. И обратил внимание, что количество «охотников», которых они обнаружили ещё вчера, уменьшилось до пяти. Двое более ранних преследователей слегка отстали: на них кто-то напал.

– Что-то не так? – Риалаш заметил его беспокойство.

Вольным овладели сомнения. Но он всё же рискнул.

– Позади нас пятеро конных. Вчера их было семеро.

Про двух других мужчина говорить не стал. У него возникли сомнения, что они могут быть врагами, после сегодняшней ночи. Низкан видел, что эти неизвестные перехватили ещё двух тварей, которые двигались к их лагерю. Может, они за кем-то приглядывают? У вольного возникли подозрения, что Дарилла – знатная особа. Больно правильная речь у неё была. Так что, возможно, эти двое тайно охраняют её.

– Вот как, – протянул Риалаш. – Может, они отстали?

Низкан ещё раз осмотрелся и отрицательно мотнул головой. Скорее уж их съели. Только наверх, на горные склоны, он не посмотрел.

Терька, прищурившись, взглянул вниз. Он и ещё один вольный располагались на склоне горы на высоте примерно пятиста саженей. Им пришлось ехать весь вчерашний день, потом с риском для жизни пробираться в темноте дальше и вот, всю первую половину нового дня они потратили на то, чтобы забраться сюда. Лошадей пришлось оставить внизу. Мужчины предполагали, что больше они своих коней не увидят: сожрёт кто-нибудь. Но дело того стоило.

– Скоро здесь будут, – заметил жрец, наблюдая за взметнувшимися над деревьями перепуганными птицами. – Готово? – он повернулся к вольному.

Тот сидел на корточках и тщательно засыпал каменной крошкой широкую трещину, которая шла по всей площадке. Из трещины наружу выходил промасленный шнур. Им пришлось постараться, чтобы найти это место. Но жрец всё равно не был уверен, что задумка увенчается успехом.

– Почти готово, – откликнулся вольный. – Ещё туда нужно засыпать, – он указал на дальний конец трещины. – Чтобы наверняка отошла.

– Хорошо. Заканчивай быстрее, – поторопил Терька и опять вернулся к наблюдению.

Остановку на привал Риалаш разрешил сделать только после полудня. Место, на которое они вышли, было довольно узким. Горные склоны нависали здесь со всех сторон, и тропке приходилось вилять из стороны в сторону, чтобы не зайти в тупик. Проехав ещё немного, путники оказались на округлом пятачке, заросшем кустами, из-под корней которых пробивался ручеёк. Пятачок был окружён склонами с трёх сторон. С восточной стороны имелся почти отвесный спуск вниз. Дарилла было сунулась посмотреть, что там, но Риалаш почти тут же за шкирку оттащил её и запретил приближаться к обрыву.

– Красотища же какая! – выдохнул Ерха, смотря на заснеженные вершины гор.

В руках его был большой ломоть хлеба с куском копчёного мяса. Дарилла с сомнением посмотрела на горные вершины. Почему-то ей казалось, что слова о прекрасном касались еды, а не гор.

– Ещё какая, – мрачно согласился с ним Низкан.

Девушка тут же с сочувствием посмотрела на слепого, думая, что того расстраивает то, что он не может увидеть эту «красоту». Но вольный просто наблюдал, как в верстах восьми от них перемещается какое-то очень крупное животное. Больше лошади в размерах. Вот это красота так красота!

Некоторое время путники ели молча. Дарилла управилась с трапезой быстрее всех и теперь украдкой рассматривала наагасаха и Низкана. Эти мужчины были совершенно разными. Уверенный в себе решительный наагасах и замкнутый странный Низкан. Девушка подавила вздох, рассматривая вольного. Мужчину не мешало бы привести в божеский вид. А то волосы свалялись в сосульки, лицо заросло щетиной, а одежда нуждалась в хорошей стирке. Только яркие синие глаза и оранжевые сапоги выделялись своей чистотой. Жаль, что самому Низкану было совершенно наплевать на свой собственный вид. Не заставлять же его?

Дарилла перевела взгляд на Риалаша и замерла, наблюдая, как наагасах крепкими белыми зубами решительно откусывает большие куски хлеба. Девушка ощутила, как зашевелились волоски на теле, а затем явились мурашки. В голове замелькали глупые несвязные мысли. Наагасах всегда выглядел хорошо. Даже сейчас на его одежде не было ни пятнышка. И пах он замечательно. Может, он вообще не потеет? А кожа у него какая чистая… Мысли сбились в кучу, когда наг пристально посмотрел на неё. Мурашки в восторге разбежались по всему телу.

– Что такое? – на губах Риалаша появилась ехидная улыбка. – Любуешься?

Волна стыда смыла всех мурашек. Девушка постаралась разыграть удивление.

– О, наагасах, я так задумалась, что даже не обратила внимание, на что смотрю.

– Неужели? – усомнился наг. – И о чём же ты думала?

– Я вспоминала, что когда-то в этих горах был мой прапрадед, – Дарилла улыбнулась, радуясь своей находчивости. – Он был заядлым путешественником и…

Она сбилась. Наагасах как-то странно смотрел на неё. Он больше не усмехался, и его взгляд был таким пристальным, что Дарилла почему-то испугалась.

Риалаш забыл о том, с чего начался их разговор, когда девушка улыбнулась. Она очень красиво улыбалась. Всё её лицо освещалось радостью, голубые глаза наполнялись весельем, а волосы горели золотом в лучах солнца. Она только улыбнулась, а у него внутри что-то сбилось: изменился ритм сердца, на мгновение прервалось дыхание, а голова оказалась полностью свободной от всех мыслей. Это длилось всего пару секунд, и потом всё стало по-прежнему. Но внутри, где-то в районе солнечного сплетения, возникло ощущение тяги. Его тянуло к Дарилле.

«К Дарилле тянет,» – зазвучал в голове голос Аршавеше.

Риалаш опустил ресницы, пытаясь прогнать странные мысли о притягательности девушки. Она слишком юна для него. В ней ещё даже не проснулось желание. К тому же она сестра Таюны. Таюна возненавидит его на всю жизнь, если он решит поддаться этой мимолётной тяге и соблазнит её младшую сестричку. Да и что в Дарилле особенного, помимо того, что она слегка авантюристка? Все женщины в его семье авантюристки, начиная с матери. И… Риалаш забыл, что там «и», когда вспомнил, что его мать стала женой его отца в девятнадцать лет, а отцу на тот момент было около восьмисот лет. Да и взрослые желания у мамы появились не сразу… Тёмные! О чём он думает?!

Дарилла ощутила неловкость, поэтому поспешила продолжить разговор.

– А ваш дед чем занимался? – спросила она у наагасаха.

– Какой из трёх? – в голосе нага почему-то звучало раздражение.

Девушка озадаченно нахмурила лоб.

– Трёх? А разве может быть три деда? Один со стороны матери, один со стороны отца… А третий?

– Со стороны отца родственников вообще нет, – этот ответ совсем обескуражил девушку.

– Откуда он тогда появился?

Риалаш поморщился от досады.

– Я хотел сказать, что все родственники со стороны отца умерли ещё до моего рождения, – пояснил он. – Три деда со стороны матери.

– Я вообще ничего не поняла! – Дарилла недовольно посмотрела на нага, но потом её лицо прояснилось. – А-а-а! Я слышала, что ваша мама незаконнорождённая… Ну, это Арш рассказывал. Наверное, один дед – это король, а другой тот, кто её воспитывал…

– Нет, – перебил её Риалаш. – Они люди и умерли давно. Я про других.

Теперь на него с недоумением смотрел даже Ерха. Только у Низкана лицо ничего не выражало.

– Когда моя мать оказалась в Шаашидаше, у неё появилось трое опекунов. Я их имел в виду, – объяснил Риалаш. – Но сейчас у меня всего два деда.

На лице Дариллы появилось сочувствующее выражение.

– Умер? – осторожно спросила она.

– Нет, – Риалаш поморщился так, словно ему было досадно. – На моей сестре женился.

Лицо девушки вытянулось, глаза распахнулись.

– Какая-то у вас непонятная семья, – осторожно произнесла она. – Отец без родственников, опекуны, которые женятся на ваших сёстрах… Бабушек у вас тоже три?

– Нет, одна, – Риалаш фыркнул. – Не буду же я называть бабушкой собственную сестру и нагиню – свою ровесницу?!

– Не будете, – растерянно согласилась Дарилла.

Неожиданно сверху раздался шум. Словно где-то далеко что-то громыхнуло. Не гром, но похоже. Риалаш мгновенно вскочил на ноги, ноздри его хищно раздулись. Низкан вскинул голову, широко распахнул глаза и… стремительно побелел. До слуха Ерхи и Дариллы донёсся нарастающий гул. Лошади нервно заржали.

– Обвал… – Низкан еле шевелил губами.

Мужчина видел, как золотой кусок горы съехал вниз, увлекая за собой множество золотистых сгустков.

– Камни падают, – повторил он.

ГЛАВА 8

Риалаш оценил обстановку очень быстро.

– Живо на лошадей и вперёд! – скомандовал он и, подхватив свой вещевой мешок, бросился ловить за повод перепуганного коня Дариллы.

– Ох, ты Мать-Богиня! – Ерха подскочил, прижимая к груди кусок хлеба, и метнулся к лошадям.

Дарилла лишь растерянно смотрела на них. Её разум никак не мог понять, что именно сейчас на них надвигается опасность. И это не звери, не враги или другая напасть. На них падает гора! Это казалось невероятным.

– Чего ты стоишь?! – разозлённо прорычал Риалаш.

Девушка только охнула, когда наг подхватил её под мышки и бросил поперёк седла. От хлёсткого удара по крупу перепуганная лошадь тут же понеслась вперёд. Дарилла судорожно уцепилась пальцами за подпругу и посмотрела на то место, где только что располагался их привал. Ерха метался из стороны в сторону, подбирая мешки Дариллы и Низкана. Низкан из-за спешки никак не мог нормально залезть на лошадь. Наагасах сам закинул его в седло и что-то закричал Ерхе. Тот нерешительно посмотрел на оставленные хлеб с мясом и всё же метнулся к лошади. Его Злыбень в диком страхе мотал головой, стремясь освободиться от повода, которым его привязали к дереву. Едва почуяв свободу, конь бросился вперёд.

Дарилла увидела, что Низкан последовал за Ерхой. Самым последним опасное место покинул наагасах. Камешек чиркнул девушку по лицу. Она испуганно вскинула голову вверх, и её глаза расширились от ужаса. По склону стремительно съезжал огромный кусок камня. Он выворачивал из своих гнезд другие валуны, и они лавиной неслись вниз, поднимая клубы пыли и наполняя воздух грохотом.

Лошадь дёрнулась в сторону, и Дарилла чуть не слетела с седла. Оглянувшись на своих спутников, девушка обратила внимание, что с восточной стороны продолжал тянуться крутой спуск вниз, больше похожий на обрыв. И сейчас лошади мчались по узкой тропинке между склоном, с которого сыпались камни, и этим обрывом.

Сильный треск заставил её вздрогнуть. К её ужасу, прямо перед наагасахом на тропу упал большой камень размером около сажени. Но конь Риалаша не испугался. Повинуясь своему господину, он взмыл вверх, перескакивая через препятствие.

Не успела Дарилла перевести дыхание, как коротко вскрикнул Ерха. Камень величиной с голову младенца ударил его в плечо. Лицо старика исказилось от боли, и он скрючился в седле, схватившись за безвольно обвисшую левую руку. И сильно натянул повод вправо. Шея коня изогнулась. Злыбень дико заржал, увидев сбоку обрыв. Не видя дороги перед собой, он налетел на склон, отпрянул от него… А затем под его копытами оказались округлые камни. Конь не смог удержаться на тропе. Камни под ним перекатились, и Злыбень потерял равновесие, заваливаясь на бок. Он попробовал вскочить, но тропа оказалась слишком узка. Дарилла с ужасом наблюдала, как конь вместе со своим седоком съезжает по почти отвесному склону вниз.

Низкану и Риалашу пришлось натянуть поводья, чтобы не столкнуться. Они не успели миновать опасный участок. Дарилла с каким-то странным оцепенением смотрела, как их накрывает поток камней. Всё заволокло пылью. Кони дико заржали. А затем их ржание стало тише.

– Стой! – заорала Дарилла, пытаясь ухватиться за поводья. – Стой! Да стой же ты!

Обезумевшая от страха лошадь продолжала нестись вперёд. Девушка ухватилась за луку седла и, кое-как развернувшись и усевшись, всё же схватила поводья. Она намотала их на руку и что было силы потянула на себя, почти разрывая губы лошади удилами. Они чуть не слетели с обрыва, но лошадь всё же остановилась. Дарилла тут же спрыгнула на землю и бросилась назад.

Взору её открылась полностью заваленная камнями тропа. Лёгкая дымка пыли всё ещё витала над этим местом. Ни Низкана, ни Риалаша здесь не было. Дарилла бросилась к пологому спуску. Высота его была примерно саженей десять. Так как склон был очень крут, то камни на нём не задержались и скатились вниз. Сердце девушки болезненно сжалось, когда она различила внизу фигуру Ерхи. Даже не думая о том, что творит, Дарилла метнулась к нему.

Часть пути вниз она проехала на заднице, часть преодолела кувырком. Приземление оказалось неудачным и отозвалось болью в запястье, но девушка не обратила на это внимание и бросилась к дяде. Глаза того были закрыты, лицо посерело, а левая рука неестественно изогнулась. Упав рядом с ним на колени, Дарилла тут же прижалась ухом к его груди. К её неописуемому облегчению, сердце Ерхи стучало. Да так сильно, что опасения за его жизни развеялись как туман. Девушка быстро ощупала его руку и обнаружила, что у старика сломана плечевая кость. И хорошо бы только она. Дарилла нервно осмотрела склон, с которого Ерхе пришлось лететь. А потом огляделась, пытаясь найти лошадь дяди. Но её нигде не было.

Дарилла вскочила на ноги и быстро осмотрелась, ища, куда бы оттащить Ерху. На глаза ей попался свободный от камней пятачок совсем рядом с деревьями, которые стеной отгораживали это место. Девушка аккуратно перетащила старика туда и только после этого слегка успокоилась. Но ненадолго. Тревога с новой силой вцепилась в неё зубами, стоило вспомнить о Риалаше и Низкане. И Дарилла опять вернулась на место, где остановился обвал.

Деревья задержали камни, но всё же некоторые из валунов укатились в лес, оставив после себя широкую полосу в помятых кустах. Дарилла пыталась высмотреть лошадей. Животные, скорее всего, переломали себе ноги, но рядом с ними должны быть их хозяева.

Тщетно. Девушка бродила среди камней уже с четверть часа, периодически возвращаясь к Ерхе и проверяя его, когда до её слуха донёсся тихий стон. Она тут же метнулась в сторону, откуда он шёл.

У самой кромки леса Дарилла наткнулась на камень размером с тележное колесо. А за ним нашла наагасаха. Волна облегчения накатила на девушку. Правда, она тут же сменилась страхом: камень не просто закрывал нага, он придавил правую руку мужчины. Девушка попыталась откатить валун, но её сил хватало, только чтобы слегка пошевелить его. И это шевеление заставляло Риалаша болезненно стонать.

Решение Дарилла нашла быстро. Она обломала под корень молодое деревце и, подсунув его ствол под камень, изо всех сил налегла. Валун откатился в сторону, и девушка тут же упала рядом с наагасахом на колени.

Глаза его были закрыты, всю правую сторону лица заливала кровь, которая шла из раны на голове. Дарилла скинула свой кафтан, оторвала от рубашки рукав и наспех обмотала голову наагасаха. После этого она начала стремительно расшнуровывать рубаху, чтобы осмотреть нага. Пальцы дрожали и не слушались. В конце концов, Дарилла просто разорвала ткань и прижалась ухом к груди мужчины. Сердце его стучало громко, но как-то неровно. Девушка лихорадочно ощупала всё его тело, пытаясь найти переломы. Ей совсем не понравилась багровая синева, что наливала правую руку и правый бок наагасаха.

– Боги, я ненавижу вас! – в сердцах закричала Дарилла.

В ней теснились страх и отчаяние. Вспомнились слова оракула:

«Не видно даже, все вернётесь или нет…»

Не выдержав, девушка разрыдалась. Она попыталась взять себя в руки, но слёзы продолжали течь. Всхлипывая, Дарилла подхватила наагасаха под мышки и очень осторожно потащила к Ерхе. Тёмные, что ей делать? Она даже помочь им не может!

Ещё четверть часа девушка потратила на поиски Низкана. На безуспешные поиски. Она уже рыдала, совсем не сдерживаясь. В конце концов, она упала на колени и захлестала себя по щекам.

– Приди в себя, дура! – в ярости кричала она. – Давай! Ну же! Ты сильная, ты справишься! Хватит реветь…

Дарилла закусила губы до крови, пытаясь сдержать поток слёз, что рвался наружу.

– Если не ты, то… то никто не поможет… Слышишь?!

Эти слова словно придали ей сил. Она утёрла рукавом лицо и поднялась на ноги. Голова лихорадочно заработала. Нужно вернуться в деревню охотников. Там есть лекарь, он может помочь. Главное – успеть доставить Ерху и Риалаша туда. А Низкан… К горлу опять подступил ком, но Дарилла решительно сжала кулаки. Она должна спасти тех, кого может. Только как их довезти? Взгляд её упёрся в стоящую на краю обрыва лошадь.

Еле вспомнив, что лошадь зовут Светёлкой, Дарилла попыталась сманить её вниз. Но перепуганное животное и не думало спускаться. Лошадка до сих пор здесь была только потому, что остаться в одиночестве, без человека рядом, было ещё страшнее. Девушка же не хотела оставлять мужчин, боясь, что из леса могут показаться дикие звери. Но выбора не оставалось. Достав кинжал, Дарилла полезла наверх, решив, что если какая-то тварь и осмелится явиться, то она спрыгнет на неё сверху, со склона, и зарежет. Если понадобится, и зубами загрызёт!

Отловив лошадь, Дарилла нашла более-менее удобный спуск и потянула животное вниз. Светёлка упиралась всеми копытами, поэтому злая девушка кольнула её кинжалом в круп. После этого дело пошло быстрее. Оказавшись внизу и оставив лошадь рядом с мужчинами, Дарилла направилась в лес, где быстро наломала веток. Из них она с помощью верёвки и ремней соорудила волокуши-носилки, на которые осторожно перетащила мужчин. Ещё немного времени она потратила, аккуратно прилаживая куски коры к повреждённой руке Ерхи.

Ей пришлось побегать среди камней, чтобы найти хоть чей-то мешок. Верёвка у неё закончилась, и нечем было привязать носилки к лошади. К счастью, она заметила под одним из валунов наполовину придавленный мешок Ерхи. Там было аж два мотка верёвки. Привязав носилки за передний край к седлу, Дарилла ещё раз проверила мужчин и осторожно двинулась в путь.

Девушку с новой силой начали терзать страх и… стыд. Ей было невыносимо стыдно за то, что она так и не смогла найти Низкана и теперь уходит без него. Но если она ещё хоть ненадолго задержится, то что будет с наагасахом и Ерхой? Стиснув зубы, Дарилла пообещала себе, что как только доставит их в деревню, тут же бросится назад и будет искать Низкана то тех пор, пока… пока не найдёт хоть что-нибудь.

Терька сплюнул от досады. Со своего места он видел, как мальчишка с буйными золотыми кудрями перетаскивает раненых спутников на волокуши и трогается в путь.

– Живы… твари! – с ненавистью процедил он.

Вольный рядом с ним хехекнул. Его ситуация забавляла.

Жрец лихорадочно думал, что делать дальше. Пока они будут спускаться, этот парень может уйти довольно далеко. Стоит ли бросаться за ним прямо сейчас? Или лучше объединиться с остальным отрядом и перехватить мальчишку позже? Терька задумчиво искривил губы.

– Возвращаемся к остальным, – решил он.

– Не потеряем ли время? – засомневался вольный.

– Если ты будешь меньше болтать, то не потеряем, – раздражённо ответил Терька. – Живее!

Прошло около получаса прежде, чем Дарилла столкнулась с проблемой. Точнее, с препятствием. Путь ей преградил горный кряж, густо поросший кустарником. Пришлось поворачивать на восток в надежде, что удастся его объехать.

Несколько раз приходилось останавливаться. Один раз потому, что очнулся Ерха. Правда, ненадолго. Очумевший от боли старик схватился за повреждённую руку и опять уплыл в беспамятство. Ещё несколько раз Дарилла останавливалась из-за того, что наагасах слишком сильно стонал. Рана на его голове очень беспокоила девушку. Она пообещала себе, что как только они выберутся из этого приключения, пойдёт в ученики к лекарю.

К счастью, кряж закончился. Обогнув его, девушка замерла в изумлении. Перед ней рядом с разлапистой елью стояла деревянная беседка. Беседка!

– Я уже что, вышла? – с недоумением протянула Дарилла.

В голове мелькнула мысль, что это охотничья сторожка, но она тут же была изгнана. Главное предназначение сторожки – защита от дикого зверья. А от кого могла защитить конструкция из четырёх столбов и крыши?

– Ничего не понимаю, – девушка заподозрила, что от переживаний у неё начались галлюцинации.

Справа неожиданно раздался треск, и Дарилла резко развернулась, выхватывая кинжал из-за спины. Лошадь испуганно заржала. Но увидев нарушителя тишины, девушка распахнула рот от удивления. Перед ней стоял высокий мужчина с совершенно лысой головой. Судя по морщинистой коже и седым бровям, он был уже довольно стар. В глазах его светилось такое уже удивление, как и у Дариллы.

Примерно полминуты девушка просто глупо хлопала глазами, а потом обратила внимание на жёлтое одеяние мужчины. В голове всплыли слова наагасаха:

«И совсем рядом с ней располагается древняя обитель жрецов бога Ваирака…»

Безумная надежда всколыхнулась внутри девушки, и она упала перед мужчиной на колени.

– Отец-воитель, прошу, помогите мне! Моим друзьям нужна помощь!

Жрец удивлённо посмотрел на неё, но потом пришёл в себя и повелительно махнул рукой, призывая её подняться.

– Я давно уже не воитель, дитя, – тихо ответил он и повернулся к ней спиной. – Следуй за мной.

Дарилла поспешно потянула Светёлку за узду, а потом замерла.

– Отец, прошу, заберите моих товарищей, – взмолилась она. – Мне нужно найти ещё одного своего друга.

– Следуй за мной, – жрец словно её не слышал.

– Но мне нужно…

– Девочка, следуй за мной, – в голосе жреца зазвучали стальные нотки, и Дарилла замерла, поражённая обращением к ней. – На поиски твоего друга я пошлю своих братьев. А ты позаботься об этих, – он коротко кивнул на Риалаша и Ерху.

Дарилла опустила голову и покорно повела лошадь за жрецом.

– Вот Тёмные! – Миссэ натянул поводья, вынуждая коня остановиться.

Они с Доашем уже полчаса разъезжали среди валунов, пытаясь найти след наагасаха и его компании. Из-за того, что те натёрлись снадобьями, скрывающими запах, наги теперь не могли их отыскать.

Обвал прошёл, можно сказать, перед самыми мордами лошадей охранников, не зацепив их, но разрушив тропу. Пришлось спускаться и ехать понизу.

Наги очень надеялись, что наагасах не попал под обвал, но почти сразу же, в месте, где камни нашли покой, они нашли его вещевой мешок.

Неожиданно Доаш замер.

– Ты слышал? – напряжённо спросил он.

Миссэ прислушался. Откуда-то издалека раздавалось жалобное лошадиное ржание. Ничего не сказав, он развернул коня в сторону леса и въехал под сень деревьев. Доаш последовал за ним.

Вскоре им пришлось спешиться: ветви слишком низко нависали над головой. Почти четверть часа они пробиралась между деревьями, прежде чем Доаш различил за стволами лошадь тёмной масти.

– Смотри!

Миссэ пригляделся и ощутил разочарование: конь принадлежал не наагасаху. Но наги продолжили продвигаться дальше.

Чем сильнее они приближались, тем жалостливее было ржание животного. Это было даже не ржание, а стоны. Оказавшись совсем рядом, братья увидели, что морда коня залита кровью, а одну из передних ног он держит на весу.

– Эх, – жалостливо вздохнул Миссэ и попытался подойти к коню.

Но тот неожиданно подался вперёд и угрожающе склонил голову. Правда, почти тут же покачнулся и тихо заржал. Умоляюще так.

– Что это с ним? – напрягся Миссэ.

Доаш немного отошёл в сторону и вытянул голову, пытаясь заглянуть за круп лошади. Брови его взлетели вверх от удивления.

– Ты посмотри!

Миссэ поспешил к нему и взглянул в указанном направлении. Из-за коряги, рядом с которой стоял конь, виднелись оранжевые с зелёными пятнами сапоги.

Путь до храма оказался неблизким. Почти час они шли, минуя горные кряжи и заросшие лесом лощины. Дарилла с удивлением смотрела на прямую спину жреца, недоумевая, как он рискнул гулять в Рирейских горах в одиночестве и так далеко от своего храма. Неужели детские сказки правдивы, и истинно святого человека не трогают ни звери, ни лихие люди?

Но это удивление недолго занимало девушку. Её спутникам становилось всё хуже и хуже. Поэтому, когда из-за очередного кряжа перед ними появились серые стены храма, она вздохнула почти с облегчением.

Храмовые стены можно было перепутать с возвышающимися рядом склонами. Они были серы и так же, как и скалы вокруг, поросли зеленью. Но если по горам вверх взбирались кусты и молодые деревья, то стены были увиты плющом и хилыми побегами дикорастущего винограда.

Дариллу поразила высота стен: около пятнадцати саженей. Казалось бы, зачем храму, затерянному где-то в горах, такие стены? Но девушка тут же вспомнила об обитающих здесь опасных зверях. Да и такое сооружение вполне могло послужить защитой от обвалов, лавин и селей.

Огромные железные ворота, украшенные щитом и мечом, были наглухо закрыты и, видимо, не открывались очень и очень давно: их петли покрывал толстый слой ржавчины. Жрец направился к небольшой дверце, расположенной рядом с воротами. Похоже, за их приближением следили со стен, так как дверь открылась до того, как они успели постучать в неё. Встретил их мужчина средних лет в жёлтом одеянии. Он молча отстранил Дариллу и, взяв из её рук повод, повёл лошадь внутрь. Девушка ощутила робость, входя следом за ним. Ей пришлось миновать полутёмный проход длинной около трёх саженей. Он был вырублен прямо в стене. Дариллу в очередной раз поразила монументальность этого сооружения.

Но сам храм поразил её ещё больше. За суровыми серыми стенами скрывалось большое здание красно-розового цвета. С одной стороны, оно казалось приземистым, так как основная его часть не превышала высоту десяти саженей. Но вверх устремлялись многочисленные пузатые башенки и шпили. Их не было видно из-за стен, но всё равно казалось, что храм стремится ввысь. На шпилях развевались золотистые штандарты, от башни к башне тянулись множество гирлянд с блестящими на солнце колокольчиками. От их тихого звона, казалось, подрагивал воздух. А по бокам и позади храма зеленел обширный сад.

Рот Дариллы распахнулся сам собой. Она совершенно не ожидала увидеть такой оазис покоя и безопасности в этом суровом месте.

– Возьми это, – от созерцания храма девушку отвлёк голос жреца, который привёл её сюда.

Она посмотрела на него и увидела, что он протягивает ей аккуратно сложенную одежду жёлтого цвета и кожаные башмаки, явно с мужской ноги.

– Переоденься и отдай оружие, – жрец кивнул на дверцу, расположенную прямо в стене, показывая, где именно девушке нужно переодеться.

Дарилла вспомнила, что женщинам нельзя находиться в храме бога Ваирака в мужской одежде. И оружие им при себе иметь не полагается. Ваирак почитался как бог-защитник, и все его жрецы считались защитниками. Согласно их уставу, женщина не должна делать то, что делает мужчина. Это позор для самого мужчины, признак его слабости. Если женщина вынуждена носить оружие, значит, никто, кроме неё самой, не может защитить её.

Дарилла приняла одежду и обувь, но идти в указанном направлении не спешила. Её волновала судьба спутников.

– А… – начала было она, но жрец перебил её.

– О них позаботятся.

Ерху и Риалаша действительно окружили несколько мужчин в жёлтых одеждах. Они отцепили носилки от лошади и, подняв их, понесли в храм.

– Наши лекари привыкли сталкиваться с ранами и посерьёзней, – голос жреца звучал почти равнодушно, но Дарилла ощутила, что слегка успокаивается.

– Но… – хотела напомнить она, но мужчина опять перебил её.

– Мои братья уже идут на поиски.

Девушка повернулась в сторону ворот и увидела, что в дверцу, через которую вошли они, наружу выходят около пяти мужчин.

– Переодевайся и ни о чём не беспокойся, – тихо сказал за её спиной жрец. – Теперь мы обо всём позаботимся.

Тревога так и не покинула до конца сердце Дариллы, но она покорно развернулась и пошла в указанном ранее направлении, чтобы снять с себя мужскую одежду.

Риалашу снилось, что он совсем