Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ПРОЛОГ
- ГЛАВА ПЕРВАЯ
- ГЛАВА ВТОРАЯ
- ГЛАВА ТРЕТЬЯ
- ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
- ГЛАВА ПЯТАЯ
- ГЛАВА ШЕСТАЯ
- ГЛАВА СЕДЬМАЯ
- ГЛАВА ВОСЬМАЯ
АННОТАЦИЯ
Приквел к "Городу холодного ветра"
Очень молодой чародей призывает демона, не совсем понимая последствия своего поступка. Он ещё не знает, что это знакомство определит его судьбу на много лет вперёд.
ПРОЛОГ
Сезвен молча брёл по пустынному парку, снег сплошной пеленой заметал аллеи, так что не разглядеть было ничего далее, чем в паре шагов перед собой.
Чародей почти не сомневался, что справится сам — как справлялся все эти годы, после того, как отослал Ригана от себя. «Охранять меня» — он уже ненавидел себя самого за эти слова. За эту просьбу, которая могла показать, насколько он на самом деле нуждается в демоне, которого потерял.
Сезвен замер, остановившись, обернулся и вгляделся в темноту — туда, где позади, в окружении белых хлопьев снега, осталась Башня Луны. Там, под пологом белых снежинок, мерцал голубоватый огонёк.
Риган ещё не ушёл. Риган ждал. Чего? Того, что Сезвен отдаст ему себя?
Слишком хорошо чародей понимал, какой может быть месть разъярённого демона. Единственное, что до сих пор оберегало его — это клеймо, стоявшее у Ригана на груди. У самой ключицы. Магический знак, выжженный в самую первую ночь, когда Сезвен его призвал.
«Я был идиотом», — думал он теперь, но знал, что время не повернуть вспять. Риган здесь, в этом мире — вот уже десять лет. Риган не может уйти. И Риган не оставит его.
Тёмная сила, исходившая от демона, пугала Сезвена — и в то же время притягивала его. Стоило пальцам Ригана приблизиться к его коже, как она начинала пылать огнём. Никто и никогда, ни человек, ни колдун, не действовал на Сезвена так.
Иногда чародею казалось, что власть, которую он обрёл над этим могущественным существом, обоюдна — и тот точно так же способен приказывать ему. Сезвен не смог бы устоять. Выполнил бы любой приказ. Но Риган никогда не пытался, и это ещё сильнее пугало чародея. Он не знал, чего ожидать.
Сезвен стиснул кулак. Пальцы плохо слушались от холода.
«Принадлежать… тебе». Мысль казалась унизительной и будоражила в то же время. Она вызывала ярость, ненависть, злость… и зарождала искорку пламени внизу живота.
Сезвен стоял, глядя на метель, и вспоминал мгновения, проведённые вдвоём.
Риган никогда не был непокорен — и это всегда удивляло его. Риган никогда не пытался его обмануть — и это противоречило всему, что знал Сезвен о сделках с демонами. «Пытался и обманул», — поправил он себя, — «обвёл вокруг пальца, привязав путами крепче любой магии. А ты попался. Как полный дурак».
Тусклый огонёк шевельнулся, и свет закрыл широкоплечий мужской силуэт. Риган вышел к краю беседки и теперь вглядывался в метель также, как и он.
Сезвен отступил в тень, чтобы тот не смог увидеть его. Лицо Ригана было спокойно — на нём редко появлялась злость. Когда демон был в ярости, он просто молчал — или убивал. Всех, кроме него. Иногда Сезвену казалось, что он существует в некой колдовской зоне тишины, остаётся единственным, кому Риган не может причинить вреда. И он пользовался своей властью, не стесняясь ничего — ведь не для того он призвал это могущественное существо, чтобы оставаться в стороне.
Поначалу Сезвен вовсе не считал Ригана живым существом. Тот был демоном, а каждому магу известно, что демон — есть лишь астральная тварь, подлая и жестокая, годная лишь для того, чтобы служить. Сезвен проверял границы допустимого — невыполнимыми приказами и жестокими наказаниями. Все до одного Риган выполнял. Все до одного Риган перенёс.
Иногда Сезвен смотрел на демона, которого поселил в маленькой комнатушке для прислуги, сбоку от собственных покоев, смотрел и мучительно хотел коснуться рукой его исцарапанной, иссеченной порезами или обожженной щеки.
На Ригана было приятно смотреть. Всегда — был ли тот в сознании или спал.
И сейчас, не решаясь оторвать взгляда от его мощной фигуры, тонущей в сумраке парка, Сезвен сам не заметил, как двинулся вперёд — по направлению к нему.
Риган не отрываясь смотрел чародею в глаза, но, казалось, не видел его.
Чародея снова охватила злость, при мысли о том, что Риган не сомневался — ни на миг — Сезвен вернётся. Никуда от него не уйдёт.
— Ты совершаешь ошибку! — крикнул чародей, пересиливая вой ветра в кронах деревьев.
Лёгкая усмешка тронула губы Ригана.
— Я ошибся один раз, — спокойно сказал он, и голос его легко перекрыл посвист пурги. — Когда откликнулся на твой зов.
Сезвен сглотнул.
— Если я заключу с тобой контракт… — он замолк, собираясь с силами, чтобы договорить, — то только на время. Скажем… Пока не закончится этот год.
Усмешка на губах Ригана стала шире.
— Да или нет? — крикнул он.
Сезвен молчал. Так долго, что сам перестал верить, что посмеет сказать.
— Да или нет? — повторил Риган чуть тише.
Сезвен продолжал молчать.
— Да или нет? — произнёс демон одними губами, уже не рассчитывая услышать ответ. «Пусть откажется», — думал он. — «Я уеду и никогда уже не увижу его».
— Я согласен, — единственное слово прогрохотало как гром, а затем в мгновение ока наступила тишина. Даже ветер улёгся в один миг.
Риган стоял, недоверчиво глядя на того, чей образ не давал ему покоя все прошедшие десять лет. Сезвен так же удивлённо смотрел на него.
— Придёшь ко мне завтра, — бросил Риган, — в гостиницу «Красный дракон». Будь готов, что я захочу получить своё.
Он отвернулся и исчез в темноте.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Май в Аэн Сиале выдался холодным. День за днём хлестали дожди. Редкое солнце, выглядывая из-за туч, почти мгновенно исчезало. Утренняя прохлада сменялась холодными ветрами, дувшими с севера по вечерам, и ученики Башни магии по большей части сидели по своим кельям, не рискуя высовываться наружу, во двор.
В другие подобные дни в саду частенько завязывалась игра в огненные шары, длившаяся, пока не подоспеют учителя.
Сезвен никогда не участвовал в таких играх. У него напрочь отсутствовала способность призывать огонь. Редкий случай, потому как большинство магов с самого ученичества сочетали в себе смесь самых разных талантов. Одни проявлялись сильней, другие слабей, а развивать их все не хватило бы времени и сил ни у кого. Но Сезвен не то чтобы не хотел… он именно не мог. Его дар был специфичен и однобок – всё, к чему прикасался, он обращал в лёд. И даже с ним Сезвен управлялся с трудом. В шестнадцать лет большинство мальчишек на параллели уже хорошо контролировали способности, и Сезвен уже тогда всё чаще казался самому себе белой вороной. Сейчас ему было двадцать один и прошлой зимой, когда он в очередной раз случайно распахнул окна ученической комнаты и все присутствовавшие на уроке едва не превратились в ледышки, Сезвен получил нынешнее своё прозвище – Холодный Ветер. Прозвище прилепилось накрепко, так что оставалось только радоваться, что однокашники не придумали чего повеселей.
На их насмешки Сезвен отвечал ледяным презрением. В душе, конечно, переживал, но признаваться не хотел – даже самому себе. И всё время, которое другие тратили на бесполезные игры во дворе, он проводил в библиотеке, изучая ту часть магии, на которую всем остальным не хватало терпения.
Сезвен увлекался демонологией.
Впервые он испытал тягу к этой науке, когда ему было двенадцать и он прятался в библиотеке от компании мальчишек, которым не давала покоя слишком худосочная даже для мага фигура. Книга, стоявшая на полке, сама собой выпрыгнула ему в руки и, примостившись на корточках под подоконником – так, чтобы его никто не разглядел со стороны прохода – Сезвен принялся неторопливо изучать разновидности демонов.
Занятие оказалось интересным. Сезвен любил систематизировать и выделять типы. А кроме того, у него впервые возникла мысль: что, если бы у него появился собственный демон?.. Наверняка демоны умеют кидать огненные шары. Наверняка демон мог бы хорошенько надавать хвостом остальным мальчишкам по голове. Наверняка… У Сезвена накопилось ещё много «наверняка», но от поспешных действий его останавливали природное благоразумие и предупреждения, повторявшиеся в прологе к каждой книге: «Демон предложит вам сделку. Но помните – ценой станет ваша душа. Дважды подумайте, прежде чем решитесь рисковать».
«Ценой станет ваша душа». Сезвен подумал уже и дважды, и трижды… И ни к какому решению прийти так и не мог. До тех пор, пока не начался этот холодный май триста двадцать седьмого года. Когда на улице хлестали дожди. Никто не играл в огненные шары. Коридоры Башни были полны учеников, которые не находили себе иного занятия, кроме как щипать его за худые бока и завывать вслед: «Холодный Ветер идёт! Ууу!»
Сезвен сидел в библиотеке под самым подоконником на полу. На коленях его лежала книга, а в руках он держал блокнот. Старательно и неторопливо, как делал всё в своей жизни, он переписывал в этот блокнот формулы заклятья.
«Если что-то делать – то делать хорошо», - так он всегда считал.
«Если вызывать демона – то высшего», - сомнений быть не могло.
К полудню работа была закончена, но в книге говорилось, что заклятье следует читать в час появления луны. Вообще Сезвен нашёл несколько заклятий и выбранное время суток, согласно описаниям, определяло, какими свойствами будет обладать призванное существо.
Утро и полдень больше подходили для призыва так называемых фей. Вторая половина дня и вечер – для духов, владеющих магией стихий. Ночью призывали тех, кого в книгах называли демонами. Все три подвида на деле обозначали существ, призываемых из других миров. В гримуаре, который изучал Сезвен, этого не говорилось напрямую, но Сезвен сделал вывод, что со временем суток – а также временем года и фазой луны – связано то, в каком положении их мир будет находиться по отношению к другим мирам. А значит – к какому именно миру обратится призыв.
Фейри и элементали Сезвена не очень интересовали. Он любил ночь и не любил разного рода деревья и цветы. Сезвен хотел призвать существо, подходящее ему и похожее на него. И всё же слишком злого демона он не хотел – Сезвен не собирался завоёвывать мир или подчинять себе глупых людей, обитавших кругом. Только хотел, чтобы его оставили в покое. А для этого Сезвен нуждался в силе – спокойной и уверенной, но достаточно могущественной, чтобы больше к нему никто не подошёл.
Высший демон подходил в самый раз. И потому, дождавшись заката, Сезвен осторожно выбрался из библиотеки и, выбирая самые безлюдные коридоры, стал спускаться в подвал. Там, внизу, под корпусами нынешней Башни располагались заброшенные залы, о которых мало кто знал. Только он, потому что ему частенько доводилось прятаться там от других детей.
Башня, в которой нынче проходили конклавы магов, была построена около трёх сотен лет назад. Однако учеников содержали и обучали в основном не в ней. В главном здании, протыкавшем шпилем небо, располагались лаборатории действительно талантливых магов и подростков туда допускали лишь по особому разрешению, если их приглашал один из наставников.
Ученические же корпуса располагались восточнее. Сезвен, хорошо изучивший каждый уголок в помещениях школы, частенько задавался вопросом – знают ли сами учителя, что находится под ней?
Некоторые коридоры заканчивались лестницами, которые вели к глухим стенам. Другие – закрытыми дверями. Из щелей под такими дверями тянуло сыростью и тленом, и учителя запрещали подходить к ним, а тем более пытаться открыть. «Значит, всё-таки знали», - заключал он.
Но в то же время никто не запрещал спускаться в подвалы под западным крылом. Тут тоже было полно закрытых дверей, но вдоль стен висели магические светильники, которые вспыхивали тусклым желтоватым светом, при приближении живого существа. И здесь коридор заканчивался лестницей, дверь за которой никогда не была заперта. «Так всё-таки не знают?..» - фыркал Сезвен, открывая её.
Он давно уже обнаружил эту дверь. Здесь была ещё одна лестница. Она резко поворачивала, и за ней начинался новый коридор, но совсем не похожий на тот, что находился этажом выше. Сезвен почти физически ощущал, что людей здесь не было очень, очень давно. Стены испещряли магические руны, которыми перестали пользоваться много лет назад. Светильники наверху были круглыми, и свет их был ровным. Он проливался сквозь матовую поверхность и казался неживым.
Тут по стенам висели затейливые канделябры. Они оканчивались абажурами, изображавшими некое подобие цветов. А в их затейливых контурах звенели крылышками и метались из стороны в сторону светлячки.
Блики от этого необычного, даже по меркам Академии, света метались по стенам, создавая затейливые тени. И если бы Сезвен был чуть горячее, наверняка испугался бы. Но разум его был так же холоден, как и магия. И потому юный чародей двигался вперёд, почти не задумываясь о том, какие тайны могут скрываться в этих тенях.
Он давно уже обследовал и этот коридор. Нарисовал карту других коридоров этого этажа. Попробовал все двери и определил, какие из них можно открыть – но ничего особенного за большинством дверей не нашёл. Обычные комнаты, наполненные сломанной мебелью. Светильники где-то вспыхивали, а где-то были разбиты. С любопытством Сезвен размышлял о том, что же здесь произошло, но страха не испытывал.
Только одна комната в самом конце лабиринта коридоров по-настоящему заинтересовала его.
Там, видимо, некогда находилась лаборатория. Настоящая, как у старших магов в главном здании. С алхимическими столами, стеллажами магических свитков и кристаллов… и с магическим кругом в самом центре.
Для чего используют такие круги Сезвен знал. Сегодня он собирался использовать его сам.
Тело Ригана пылало.
Если бы когда-нибудь кто-то сказал принцу Преисподней, что пламя может приносить такую боль – он бы рассмеялся идиоту в лицо.
Он, рождённый в мире вечного огня, где пламя плясало на ветвях деревьев и крыльях хищных зверей, он, чьей утробой и жизнью был огонь, по новой открывал для себя краски боли.
Казалось, пламенеет каждая клеточка тела. Жар, бесконечный и безжалостный, добирается до костей.
«Смерть.»
Всё, о чём Риган мог мечтать – только смерть.
Но даже сейчас, на краю безумия, ему хватало разума, чтобы понять – смерть не придёт. Он, дитя огня и вечности, был так же бессмертен, как само пламя. Как реки лавы, текущие по чёрным скалам его мира. Как суть пожара, который вспыхивает с новой силой, едва потухнут первые языки пламени.
Риган кричал.
Собственный крик оглушил его в первые же дни.
Он скрежетал зубами, с ужасом думая, что скоро они раскрошатся в пыль – так крепко он сжимал челюсти, чтобы утихомирить боль.
«Вечность огня…»
«За что?..»
Риган знал, не «за что». «Почему».
Потому что он, один из любимых сыновей поверженного Тёмного Князя, стал угрозой власти Давенхила, захватившего престол.
Пока Ригану хватало сил думать, он гадал – что стало с отцом?
Удалось ли Давенхилу его убить – или тот так же томится в плену вечной пытки, как и он сам?
Потом Риган думал, сможет ли сбежать. Он должен был спасти себя сам. Иначе никак.
Но в конце концов бесконечная раздирающая боль лишила его сил. Риган уже не мог думать, только кричать. И он кричал. Вся жизнь превратилась в крик. Мысли растворились в этом крике. Он уже не слышал себя, но всё ещё продолжать кричать. Пока в одно мгновение боль не стала ещё сильней.
Риган думал, что сильнее быть не может, но это новое чувство выгибало кости дугой. Его тянуло в разные стороны, раздирало на части.
В один миг сознание прояснилось, и Риган понял: «Призыв».
Сердце забилось ещё быстрей, чем билось все прошедшие дни.
Неумелый и болезненный, грозивший превратить его в кровавое месиво раньше, чем Риган успеет выбраться в человеческий мир, но…
«Призыв откроет Врата».
«Призыв позволит мне уйти».
Изо всех сил Риган рванулся навстречу голосу, звавшему его.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Из книг Сезвен знал, что демоны различаются не только по месту своего происхождения. В каждом из миров, в которые можно открыть Врата, обитают довольно разные создания.
Разные типы зова предназначаются для того, чтобы призвать всяких существ — более простые, почти не включающие в себя никаких слов, годятся для призыва различного рода летучих и ползучих тварей. Эти не обладают разумом, зато заключить с ними договор довольно легко. Достаточно предложить кусочек кровавого мяса или чашечку вкусных семян — птицеподобные демоны особенно любят анис.
Более сложные призывы, с обещанием денег и постельных утех, годились для призывов демонов поумнее. Эти в основном бывали человекоподобны, хотя несколько картинок в демономиконе Вартаса изображали в этом разделе осьминогов и чешуйчатых существ с хитиновыми пластинами вместо лица.
Сезвен абсолютно не хотел призвать такого осьминога, тем более, что обе эти породы как раз-таки велись на обещания сексуального плана. Ему хотелось что-то… Что-то спокойное. Надёжное. И абсолютно человекообразное.
Сезвен вздохнул. Пролистал второй раздел и остановился на гравюре с изображением короны, обвитой змеёй.
Оставался последний вид призывов — призывы высших демонов.
Эти имели две формы — как звериную, так и человечью. Владели магией. Были сильны физически и ментально.
Последнее настораживало… Сезвен не был уверен, что сможет удержать в пределах призывного круга такую мощную тварь. Но выбирать не приходилось. Или высший… или осьминог.
Он в последний раз перечитал слова заклятья. Большая часть из них была ему непонятна. Несколько месяцев Сезвен корпел над книгой со словарём, но именно этот раздел включал в себя слишком много старинных идиом, которые ему перевести не удалось.
Выбирать пришлось почти наобум, он ориентировался на слова «верность», «сила», «красота» (чтобы всё-таки не получился осьминог). Кроме того, Сезвен решил не брать те заклятья, в которых упоминалось, что призванный демон будет могущественным магом, некромантом или личом — Сезвен абсолютно не хотел соревноваться со взрослым могущественным демоном в колдовстве.
Итак, выбор был сделан. Он опустил книгу на стол, заставленный склянками, и подошёл к кругу.
Воздел руки.
Слова полились из горла напевным потоком — когда Сезвен погружался в магический транс, ничто не могло вынуть его оттуда, даже огненный дождь.
Может, Сезвен и не был особенно могущественным колдуном, но упрямства ему точно было не занимать.
Круг полыхнул пламенем. Сезвен открыл глаза.
И замер, в удивлении глядя на представшее перед ним существо.
Нет, Сезвен, конечно, не ожидал, что своим слабеньким призывом поймает на удочку, скажем, сына Князя Тьмы. Он понимал, что силы его не очень велики и нужно брать то, что есть…
И всё-таки Сезвен был разочарован.
Перед ним на полу скрючилось полуобнажённое израненное существо. Спину и плечи «демона» покрывали рваные раны. Лица было не разглядеть за пеленой чёрных волос, упавших на лоб.
Сезвен испытал почти физическую потребность потянуть за слипшиеся пряди, заставить демона запрокинуть голову… Он даже поднял руку, но тут же отшатнулся назад, когда демон сам поднял голову и на Сезвена уставились два пылающих алым глаза.
Взгляд демона обжигал — незнакомое необычное пламя забегало по венам Сезвена. Непривычные ощущения затопили с головой.
— Кто меня призвал?..
Голос демона доносился как будто издалека. Сезвен хотел ответить, но язык не слушался. Иногда с ним такое бывало — когда слишком много мальчишек зажимали его в углу.
Демон смотрел. И ждал. Сезвен, вместо того, чтобы говорить, заключать контракт или попытаться отправить демона назад, разглядывал его исцарапанное лицо. Прямой нос. Плотно сжатые, будто в приступе боли, губы.
— Кто меня призвал?
Сезвен понял, что вопрос звучит уже не второй, а как минимум в третий раз, потому что демон говорил неожиданно терпеливо. У него был мягкий, бархатистый голос, и только стиснутые зубы выдавали едва сдерживаемую боль.
— Сезвен Холодный Ветер! — выпалил неофит наконец и решительно закончил: — Я хочу заключить контракт!
Огонь в глазах демона потух. Теперь зрачки его стали чёрными, как ночь.
— Контракт, — медленно повторил он.
Щёки Сезвена запылали. Он стиснул кулаки. Больше всего чародей боялся увидеть насмешку в этих глазах — но в них не разглядеть было вообще ничего. Только тьма и тусклый огонь на самом дне.
— Что ты можешь мне предложить?
Сезвен молчал. Он растерялся, хотя по книгам и знал, что это самый важный момент. Предлагать душу он не хотел. Тем более не желал давать демону власть над собой. Но ему нужна была помощь этого существа.
— Печать, — наконец произнёс он. — Я хочу предложить тебе печать. Ты будешь зависеть от меня — а я от тебя.
В глазах демона появилось недоумение. Сезвен побледнел: «это не то, чего он ожидал?» — пронеслось в голове.
Бесконечно долго длилось молчание. Тишина, повисшая в комнате, была густой, как утренний туман.
— Хорошо, — колоколом раздалось в этой тишине и Сезвен вздрогнул, не веря своим ушам. — Я принимаю твою печать.
Едва договорив последнее слово, демон рухнул на пол без чувств.
Риган проснулся, услышав собственный хриплый стон. Туман ещё стоял в голове, и он не сразу вспомнил, куда попал.
Там, за гранью миров, он не мог спать — слишком сильной была боль. Сознания тоже не терял.
Когда же сила призыва вырвала его из бесконечной пустоты и холодный воздух ударил по опалённой коже, боль стала настолько сильной, что Риган уже не мог её терпеть.
Маг, призвавший его, оказался невозможно юн. Оставалось только гадать, как ему хватило наглости взяться за столь сложный ритуал.
А ещё маг был красив. Даже сквозь боль Риган отметил правильные черты его бледного лица, острый чуть вздёрнутый нос, колючие голубые глаза. Улыбка тронула губы Ригана во сне. О да, этот маг мог многое ему дать… Если бы только сам Риган не был так измотан и хоть что-то соображал.
Наглость мальчишки, впрочем, продолжала удивлять.
Он предложил печать. Без уточнений. Без обязательств. Он сказал, что будет зависеть от Ригана, как тот будет зависеть от него. Это означало… бессрочный контракт?